КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706312 томов
Объем библиотеки - 1349 Гб.
Всего авторов - 272774
Пользователей - 124657

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

iv4f3dorov про Соловьёв: Барин 2 (Альтернативная история)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
iv4f3dorov про Соловьёв: Барин (Попаданцы)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Семья [Владимир Геннадьевич Чагин] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Владимир Чагин Семья

Угольки, раздуваемые слабыми порывами ветра, мерцали в затухающем костре. Вадиму не спалось. Он наблюдал как за рваным горизонтом пустых домов рождалось солнце. Кутаясь в походное одеяло, надеялся. Надеялся на последний, призрачный шанс. Шесть месяцев прошло с момента, как злополучная командировка разделила его с семьёй. Он не хотел ехать. Чувствовал что-то, не мог объяснить, но она успокаивала, держа дочь на руках. Говорила – «Да, что может случиться?». Улыбалась и обещала, что они поедут к маме на выходные. Не поехала. Не смогла выбраться из заблокированного города, тем более, с годовалым ребёнком на руках.

Подтянув к себе карабин, Вадим прислушался. Шелест кустов за оградой из рабицы смешивался с кряхтением. Медленно опустив цевьё на траву, он тихо поднялся, и вытащив из набедренных ножен узкий клинок, подошёл к сетке. Сначала показалась рука. Вцепилась серыми облезлыми пальцами в ячейки. Затем плечо, и плешивая голова с выпученными, мутными глазами. Удар был точным. Нож вошёл в правую глазницу, и безумец затих. Тщательно вытерев лезвие, Вадим постоял немного у ограды, и вернулся к лежанке. Все спали, разместившись вокруг костра. Семёныч, Руслан, Мария и Зара, обнимавшая маленькую Лизу. Вадим посмотрел на предплечье. Широкий шрам побаливал, но уже не так часто. Он получил его, когда спасал Лизу. Выбравшись в апреле из вымершего Владивостока, пошёл в направлении дома, сторонясь больших дорог. Прятался, когда вблизи появлялись люди с оружием. Одному проще и быстрее, но, так случилось. Она кричала где-то под завалами старой двухэтажки. Как туда попала? Пряталась ли от животных или людей? Так и не смогла объяснить. Да, и какая разница! Он не мог её бросить! Взял с собой. Одна погибла бы, точно. Так и шла с ним до Биробиджана, а там, нашли Семёныча. Вернее, он их нашёл, измученных и голодных. Спрятал в погребе, пока какие-то люди рыскали по домам в поисках оружия, и сам спрятался. Пошёл с ними. Боялся, видимо, один оставаться в свои семьдесят два.

Вадим поёжился от утреннего холода. На дворе сентябрь. Юг страны, но лето выдалось прохладное. Подкинул в костёр пару веток. Дерево занялось огнём и щёлкнуло, отбросив на траву искры. Мария проснулась. Приподнялась на локте, осторожно озираясь. Вадим плавным жестом показал, что всё хорошо. Она кивнула, посмотрела на Зару и снова легла. Странная была женщина. Лет пятидесяти, большая, грузная, с русыми волосами и голубыми глазами навыкат. Молчаливая. Не то, что её сестра, смуглая и худощавая Зара. Да и не сестра она ей была вовсе. Во всяком случае, Вадим так считал, хоть и не говорил вслух. Пожалела, видимо, Мария бедняжку блаженную, взяв с собой. Когда их нашли, в Новосибирске уже было что-то вроде зарождающегося рабовладельческого государства. Обходя город окраинами, Вадим наткнулся на них в лесном массиве, грязных и с верёвками на руках. Отгонял. Пытался уйти, но Семёныч и Лиза уговорили взять с собой.

Солнце настойчиво выползало за пределы крыш. Слабое желание спать, пропало окончательно, и он поднялся. Всмотрелся вдаль. Ростов наполнялся светом, и солнечные блики играли в волнах Дона. Краем глаза заметил движение и машинально положил пальцы на кобуру. Убрал, увидев протянутую Русланом пятерню. Единственную. Второй он лишился, обороняясь от собак. Вадим нашёл его на окраине Волгограда, когда отправился за припасами в город. Смотрел с крыши, как атаковали псы. Карабин оставил Семёнычу, чтобы сторожил лагерь, а глушитель был только на него. Найденный в заброшенном полицейском участке ПМ, мог создать много шума и пустить его в ход, Вадим не решался. Хотел уйти, но внутри что-то щёлкнуло. Спрыгнув со второго этажа на песчаную кучу, вбежал в круг оголодавших псов, и, размахивая самодельным тесаком, закрыл спиной обессилившего Руслана. Победа далась нелегко. Самые крупные бросались неистово, стараясь схватить за руки, но полуметровое лезвие не давало им шансов. Потеряв троих вожаков, стая отступила.

– Воды. Пожалуйста, – тихо попросил Руслан.

Он чувствовал себя лучше, но повязка продолжала кровоточить на культе. Вадиму пришлось отсечь ему кисть, чтобы избежать заражения, и прижечь. Антибиотики достать не смогли. Слишком много безумцев толпилось в городе, а на окраинах скрывались люди. Разные люди и в большей степени опасные. Сейчас любой мог убить, и убивали. Такое время настало.

Достав из рюкзака флягу, Вадим протянул её Руслану. Подросток жадно припал к пластиковому горлышку и сделав несколько больших глотков, вернул.

– Спасибо! – прошептал кивнув.

Солнце встало, заполнив новый день светом и лагерь проснулся. Потянувшись, Лиза улыбнулась, и, вытащив из-под одеяла грязного плюшевого мишку, поправила у него покосившийся глаз.

– Ночью было тихо? – спросил Семёныч, разминая старые кости.

– Тихо, – ответил Вадим, быстро собираясь.

Он не хотел задерживаться. Не мог больше.

До дома оставались считаные километры и всё внутри сжималось от ожидания страшного. Он понимал, шансы ничтожны, но надежда тлела в груди, подогреваемая ударами сердца.

– Нужно поесть, – Семёныч достал из рюкзака белые полиэтиленовые пакеты с красной эмблемой торговой сети.

– Костёр раздувать не будем, – сказал Вадим, всматриваясь в бинокль.

Дом не видно, за изгородью многоэтажек.

– Придётся обходить город, – окинул всех взглядом. – Нужно спешить, чтобы успеть до темноты.

– Хочу есть, – пролепетала Лиза, потирая правый глаз.

– Хорошо, – Вадим согласился, хотя ноги готовы были сорваться с места и бегом нести его к дому.

Разломав испечённую на вчерашнем костре лепёшку, Семёныч раздал её всем равными частями. Затем достал упаковку консервированных сосисок и выдал каждому порцию. Поев, все поднялись и пошли за Вадимом, ждавшим у металлической калитки. Он единственный отказался от завтрака, и Семёныч не стал настаивать. Всё понимал.

– Старайтесь не отставать! – Вадим ускорил шаг, поглядывая на идущих позади людей.

Дорога была пустой. На пути не встретилось ни одного живого существа. Даже птиц почти не было видно, лишь вдалеке пролетела пара ворон. Обойдя город, ближе к вечеру они добрались до коттеджного посёлка на окраине Ростова.

Остановившись возле сломанного шлагбаума, Вадим прислушался. В ближайшем доме, в открытой двери показались шатающиеся силуэты. Безумцы с облезлой кожей, медленно вышли на крыльцо. Заметив потенциальную добычу, быстро пошли к выезду из посёлка.

– Снять их? – Семёныч потянул затвор и плавно дослал патрон.

– Нет, – Вадим вытащил из ножен тесак.

Внутри забурлило. Вложив всю силу в удар, он опустил тесак на голову первому приблизившемуся. От удара, нападавший упал на колени. Выдернув из черепа лезвие, размахнулся, и отрубил голову второму. Тяжело дыша, согнулся, положив руки на колени.

– Идём? – тихо спросил Семёныч.

Ноги не слушались. Последние метры до калитки дома Вадим прошёл с огромным трудом. Взялся за ручку и замер. Калитка заперта. Дёрнул несколько раз дверь, заметался вдоль забора. Нашёл небольшой выступ, и, подтянувшись, перелез через ограду. Прислушался. Тишина.

«Может, закрылись?» – сглотнул.

Взгляд упал на заросшую, нехоженую дорожку и внутри сдавило. Медленно поднявшись по занесённым пылью и листвой ступеням, положил ладонь на входную дверь. Постучал. Тишина. Мысли выстреливали в голову острыми бритвами. Потянул за ручку, но дверь не сдвинулась. Покачал немного. По характерному звуку понял, – закрыта на внутреннюю задвижку. Обойдя дом, достал из сарая покрытую паутиной лестницу, и забравшись на второй этаж, влез в окно. В комнатах пусто. Вещи на месте, только покрыты пылью. Подойдя к лестнице, остановился. Ровно семнадцать ступеней, одна за одной, он наступал на них как на дощечки хрупкого моста над пропастью. Спустился. Быстро заглянул в кухню и пошёл в гостиную. Опустив взгляд на ковёр, схватился за дверной проём. Хотел вдохнуть, но не смог. Высохшее тело жены лежало посреди комнаты. Она сжалась, обняв ребёнка, так же, как сегодня ночью Зара обнимала маленькую Лизу. Медленно сползая по стене, Вадим закрыл глаза.

Последние комья упали на земляной холмик. Вадим сам хоронил семью на заднем дворе. Никого не подпустил.

Седой и настороженный Семёныч, положивший ладонь на плечо Руслана, Мария, державшая справа руку Лизы, а слева Зары, стояли в стороне и ждали, когда он закончит. Отбросив лопату, Вадим опустился на колени. Глаза закрыты. Зажмурился, но по щекам текло. Не мог удержать. Не сдерживаясь плакал, опустив голову, а когда немного отпустило, почувствовал на плече детскую ладошку.

– Я знаю, ты очень любил свою семью, – Лиза говорила тихо.

Повернувшись, он встретился с ней глазами. Положив мишку на траву, она обняла его и прошептала на ухо.

– Теперь мы твоя семья.