Смотри на меня. Книга вторая [Аадет Тэль] (fb2) читать онлайн

Смотри на меня. Книга вторая

Глава 1

Антэрд встречает нас уютным полуденным спокойствием маленького и тихого городка. В своей солнечной безмятежности он так похож на обычный старинный город из моего мира, что после исполинской площади и инфернально-огненного фонтана Нимэша, такая нормальность кажется даже странной.

- Совсем другая страна, - привычно угадывает мои мысли Шаррэль, оглядывая город с высоты воздушной пристани. - А ведь Антэрд когда-то едва не сделали столицей, ты знала?

- Нам что-то такое рассказывали, - припоминаю. - Кажется, позапрошлый король подумывал перенести столицу сюда, но так и не успел из-за скоропостижной смерти, да?

Одобрительно улыбнувшись, Шаррэль поправляет воротник моего пальто, расправив его так, чтобы защищал от гипотетического холодного ветра.

Я со смешком закатываю глаза:

- Тут тепло!

- Сейчас зима, - невозмутимо возражает он и, не давая мне и шанса возмутиться тем, что сам-то инкуб, вообще-то, одет только в рубашку и полурасстёгнутую куртку, даже без шарфа, продолжает: - Поговаривают, на самом деле Его Величество был убит, а вовсе не скончался в своей кровати от сердечного приступа. Якобы, зная о заговоре, король велел подготовить переезд в Антэрд, собираясь оставить большую часть свиты в старом дворце и тем самым выиграть время для выявления всех заговорщиков, однако немного не успел. Ну а новый правитель, едва взойдя на трон, конечно же, все приготовления отменил. Никкия так и осталась столицей. Это, пожалуй, к лучшему, иначе вместо нашей школы замок стал бы фамильным гнездом какого-нибудь скучного аристократа... Спасибо, Ирочка.

Последнее - реакция на то, что я всё-таки молча застегнула его куртку. Покидая каюту корабля, Шаррэль одевался торопливо, больше внимания уделив тому, чтобы ничего не забыть, а тут, на башне, всё-таки действительно довольно прохладно.

- Не за что, - улыбаюсь, любуясь тем, как красиво мой инкуб смотрится на фоне городской панорамы.

Мягкое дневное освещение словно бы скрадывает в его глазах все намёки на чертовщинку, делая их светлыми и очень прозрачными. Глядя в такие глаза, трудно поверить, что их обладатель - самый настоящий демон, исконное воплощение хитрости и порока. Шаррэль, разумеется, не такой, но всё это в нём тоже присутствует. Как бы он ни старался это скрывать.

Вчера вечером я убедилась наверняка.

Наш разговор и странные вопросы-полунамёки о том, смогла бы ли я простить близкому человеку обман, прочно отпечатались в памяти. Как и предыдущие странности: внезапное согласие поехать в Нимэш, спешка возле дома художника, внезапная и какая-то отчаянная нежность во время встречи с отцом, холодный и жёсткий взгляд, с которым Шаррэль желал кому-то исчезнуть, постоянное ощущение недосказанности, чужая непонятная магия, тепло которой до сих пор греет мне грудь... Он точно утаил что-то серьёзное, и это не даёт мне покоя.

Не хочу думать, что такое его необычное поведение как-то связано с Тимуром.

Не могу отделаться от этой мысли.

- Что-то случилось? - хмурится инкуб.

- Просто задумалась, - пожимаю плечами.

- Если тебя что-то беспокоит, ты всегда можешь сказать, - предлагает он, внимательно вглядываясь в глаза.

Конечно же, не поверил.

И пусть.

- Я знаю это, Шаррэль.

Знаю. Но он ведь сам решил делать вид, что ничего не случилось.

Помолчав ещё немного, мужчина вздыхает и, погладив по запястью, сплетает наши пальцы, за руку увлекая меня к ведущей вниз лестнице. Мы и правда тут задержались. Основную часть уроков я, разумеется, уже пропустила, но, если поспешим, на парочку последних могу ещё и успеть.

Кстати, насчёт уроков...

- Тебе нужно перестать так на меня смотреть, - напоминаю обеспокоенно.

Но Шаррэль только беззаботно улыбается, притворяясь, что не понимает, о чём речь. И молчит.

- Я серьёзно! Нас ведь так на первом же уроке раскроют. Да что там на уроке - на перемене! С одного взгляда!

Вместо того, чтобы проникнуться глубиной проблемы, он прямо на ступеньках башни со смешком привлекает меня к себе. Целует сначала в макушку, потом в щёку и, наконец, в губы. Обнимает лицо ладонями.

- Как я могу делать вид, что ты ничего не значишь, если только о тебе всё время и думаю?

- Не преувеличивай.

- Ты меня недооцениваешь? - насмешливо изгибает он бровь. - Ты ведь и сама теперь... Уверена, что сможешь притворяться, будто ничего не случилось?

- Нет, но это не страшно! - фыркаю. - На тебя и так полшколы смотрит влюблёнными глазами! На меня никто и внимания не обратит. А вот ты всегда на виду.

- М-м-м, - глубокомысленно тянет Шаррель, большими пальцами поглаживая мою шею. - Значит, заботишься о моей репутации?

В уголках его губ прячется улыбка, хотя я, вообще-то, совершенно серьёзна.

- Именно!

- И тебе не будет неприятно, если я стану делать вид, будто мы едва знакомы?

Всего на миг, но я отвожу взгляд.

Разумеется, мне не по душе, что любимый человек будет смотреть на меня, как на пустое место! Даже если это для дела. Даже если всё понарошку.

Но должен же Шаррэль понимать, что, если он ничего не сделает со своей привычкой так откровенно ласкать меня взглядом, сплетням не будет конца! Нельзя же вести себя подобным образом при посторонних!

Услышав тихий, но явно довольный смешок, возмущённо вскидываю глаза, набираю полную грудь воздуха... высказаться просто не успеваю. Инкуб прямо-таки запечатывает мой рот настойчивым, до мурашек пробирающим поцелуем. Горячая нежность его губ захватывает, топит и сводит с ума, напрочь вышибая из головы все лишние мысли.

Что мы будем делать со всем этим в школе? Не представляю...

- Я всё устрою, - обещает Шаррэль, соприкасаясь со мной лбами. - Не беспокойся.

При этом у него самого так шало блестят глаза, что в успехе задуманного возникают вполне обоснованные сомнения.

- Да?

- Да! - усмехается он, развеселившись. - Не спрашивай. Просто поверь.

И, как ни в чём не бывало, снова ведёт вниз.

- «Просто поверь»... - повторяю я вполголоса, оставляя позади очередной виток лестницы.

Как тут «поверить», когда Шаррэль, кажется, вообще не привык стесняться посторонних? Если ему хочется что-то сделать, он просто берёт - и делает, даже не задумываясь о том, как на это посмотрят другие, и иногда вытворяет такое, что я, кажется, со стыда готова сгореть. Чего стоит только его выходка с ягодами в том лесном ресторанчике! Как мне не беспокоиться?

- Я умею держать себя в руках, - со смешком заверяет инкуб. - Никто ничего не узнает... Хочешь вместе где-нибудь пообедать?

- Давай лучше поторопимся в школу.

- Ладно, - покладисто соглашается он, распахнув дверь и первой пропуская меня на улицу, на маленькую площадь, в центре которой и обосновалась башня.

Антэрд очарователен в своей многовековой неизменности. Аккуратные домики с цветочными вазонами, мощёные дорожки, беззаботно прогуливающиеся горожане... Готова поспорить, даже пять веков назад он выглядел примерно таким же. И через сотню лет всё тоже будет по-прежнему.

- А всё-таки тут по-своему мило.

- Да. Честно говоря, Антэрд нравится мне куда больше Никкии. В столице слишком шумно и суетно, а физиономии у горожанин такие надменные, словно каждый первый из них - аристократ и может похвастаться близким родством с королём. А уж столичные маги... Некоторые из них на полном серьёзе полагают себя столпами мира!

Рассмеявшись, вспоминаю ещё одну деталь:

 - Кстати, насчёт магов! Арр Гоэрд говорил, что, если бы Антэрд стал столицей, нашу школу как раз должны были бы отдать под их резиденцию. Вроде бы, уже даже артефакты какие-то сюда привезли, но обстоятельства изменились, и о новом приобретении пришлось забыть.

- Правильно! - довольно фыркает Шаррэль. - Зданий, где сохранились функционирующие магические каналы, не так уж и много осталось. Они, конечно, представляют большой интерес, но у Ордена и без того полно резиденций. А юным магам повышенный магический фон только на пользу. В период активного развития источника это особенно важно.

- То есть, эти штуки не только заклинания впитывают, да?

- Разумеется, нет. Благодаря им, внутри здания создаётся особая насыщенная магией среда, способствующая развитию дара. Такой же эффект оказывали на окружающих древние драконы. Помнишь? Я тебе о них как-то рассказывал.

- Ага, помню. Но почему эти каналы у нас и сейчас работают? Драконов ведь уже нет.

- Драконов в мире всегда было слишком мало, а желающих нарастить мощь - много. Поэтому был найден другой способ. Самые состоятельные стали покупать у хранителей магии особые кристаллы, заряженные их силой. Такой кристалл устанавливали в домах и, растекаясь по каналам, магия благотворно влияла на всех жильцов.

- Значит, где-то в подвалах школы хранится такой кристалл?

- Думаю, да... Ну, или там обосновался последний в мире дракон! - смеётся Шаррэль. - Однако то, что наш артефакт до сих пор не растерял своих свойств, гораздо невероятнее самого факта его наличия. Прошло много десятилетий, а школа всё ещё так плотно окутана магией, что даже аномалия успела образоваться.

- Почему же, если нам так повезло, здесь учится так мало народу?

- Мало? Если б Риллд сейчас тебя слышал, это разбило бы ему сердце! Вообще-то, сто семьдесят восемь студентов - это довольно много для провинциальной школы. А не едут сюда потому, что, во-первых, мы на самой окраине, а во-вторых, в столице тоже есть несколько работающих кристаллов. Правда, там они снабжают магией только тренировочный зал, но и это неплохо.

- Разве у нас эти золотистые линии есть не только в зале?

- В других помещениях они тоже попадаются, хоть и гораздо реже. Присмотрись как-нибудь.

Задумчиво покивав, делаю себе мысленную пометку быть более наблюдательной.

- Знаешь, я уже несколько раз замечала, что арр Гоэрд что-то ищет на первом этаже школы. Как думаешь, он хочет отыскать тайный ход и выяснить, почему магический кристалл до сих пор не иссяк?

- Вполне возможно... Ты ведь придёшь сегодня ко мне?

- На вечернюю тренировку? Разумеется.

 С одной стороны, программу второго курса, куда меня, наконец, переводят после Нового года, мы с Шаррэлем уже нагнали. Но, с другой, об этом ведь никто больше не знает, так почему бы не продолжить занятия? Когда ещё появится возможность побыть наедине и заодно научиться чему-то новому сверх школьной программы?

- Я имел в виду в комнату, - серьёзно уточняет Шаррэль, остановившись. - Мы ведь не можем и дальше видеться только в зале или во время уроков.

Конечно, этого мало, но... Как он всё это себе представляет? Ну ладно, пару раз, если меня застукает кто-то из преподавателей, можно будет сказать, что я пришла к учителю по делу. Но не каждый же день!

- Я с ума сойду... - жалуется пространству инкуб, нервно запустив руку в волосы. - Риллд попросил, чтобы я вообще не покидал школу, так что снять нам отдельный дом, к сожалению, не получится. Остаётся только одно... - не договорив, он внезапно умолкает с самым решительно-злодейским видом. Усмехается.

- Что?

- Придётся рассказать всё твоей соседке, - пожимает плечами. - Потому что я каждый вечер собственноручно буду тебя похищать. Ты сама разрешила!

- Только не это! Майрин точно кому-нибудь проговорится - не со зла, просто у неё такая натура, и тогда вся школа будет в курсе того, чего у нас ещё даже не было!

Оценив панические нотки, звенящие в моём голосе, Шаррэль с улыбкой качает головой:

- Я просто пошутил. За кого ты меня принимаешь?

Фух...

- К тому же, - как ни в чём не бывало продолжает он, - зачем кому-то что-то рассказывать, когда я просто могу дать тебе амулет переноса, настроив его на мою комнату. Так ты согласна, или есть ещё возражения?

- Так - согласна, - улыбаюсь, и, оглядевшись по сторонам, не отказываю себе в удовольствии быстро коснуться его губ благодарственным поцелуем.

Стремительно шагнув навстречу, Шаррэль обнимает меня за талию. Смотрит в глаза - настолько внимательно, словно пытается проникнуть ещё глубже в самую суть. Я позволяю ему. Открыто встречаю проницательный взгляд, даже не думая прятать свои сомнения и желания.

Сердце предвкушающе и испуганно колотится о рёбра: в любой момент нас могут увидеть. Ученики, конечно, вряд ли, но вот учителя, у которых сегодня выдался выходной, - запросто.

Вот только всё это кажется всё менее и менее важным.

- На нас никто не смотрит, - шёпотом заверяет Шаррэль.

Он всё-таки наклоняется и целует. Нежность первого прикосновения смешивается с голодной жадностью, порывистостью.

Что за чувства его одолевают? Почему он не хочет ничего объяснить?

Отстранившись друг от друга мы просто идём в школу, больше не поднимая никакие серьёзные темы.

Преодолев двести ступенек, отделяющих школьное крыльцо от остального города, переступаю порог - и замираю, краем глаза отметив, что рядом точно так же застыл Шаррэль. Чей-то взгляд, тяжёлый, как целый океан, давит на плечи, прошивает нас обоих насквозь, и, кажется, исходит разом со всех сторон. Всё моё притихшее в суеверном страхе существо чувствует, что мы привлекли внимание кого-то, кто несоизмеримо более могущественен, чем любой, даже самый одарённый маг. Я даже не уверена, что это вообще человек. Он, вроде бы, не желает нам зла - просто смотрит, приглядывается, но это внимание настолько подавляющее, что у меня противно холодеет в груди.

А потом всё вдруг пропадает.

Мы снова оказываемся одни в знакомом школьном холле.

- Ты в порядке? - с трудом переводит дыхание Шаррэль.

Сообразив, наконец, что качающаяся перед глазами мутная карусель - обычное головокружение, упираюсь спиной в дверь, зажмуриваюсь, глотая застрявший в горле комок, и только тогда отзываюсь:

- Да. Что это было?

- Думаю, нужно спросить у Риллда, - даже не видя его, я знаю, что Шаррэль встревожено хмурится, опасаясь, что за время нашего отсутствия в школе приключилось что-то серьёзное.

- Тогда, может, сразу...

- Нет. Сначала я провожу тебя.

Зрение постепенно проясняется, и я вижу, что, не поверив на слово, он тянется к моему лбу. Сопротивляться даже не думаю: в таком состоянии лестницу мне просто не одолеть.

К счастью, прикосновение блаженно прохладных пальцев мигом прогоняет остатки дурноты.

- Спасибо.

Улыбнувшись, Шаррэль ненадолго прижимается к моему лбу губами и, прежде чем я успеваю возмутиться, как ни в чём ни бывало, отстраняется:

- Идём. Не будем терять время. Я хочу понять, что тут происходит.

- Надеюсь, ты потом расскажешь мне, что узнал?

- Посмотрим, - насмешливо хмыкает он.

- Это что, месть?

- Нисколько! - улыбается инкуб.

- Ну-ну, - ворчливо бормочу я. - Посмотрим, посмотрим...

Пользуясь тем, что идёт урок, он, никем не замеченный, провожает меня до самой комнаты. Проходит внутрь, хмыкает, оценив «творческий беспорядок», переходящий местами в настоящий хаос, усмехается, заметив висящий над Майрининой кроватью инкубий портрет, и опускает мою сумку на стул, с которого я торопливо переложила часть сваленных в кучу книг. Большая их половина - учебники по алхимии.

Мы переглядываемся.

Глава 2

- Твоя соседка увлекается зельями? - Шаррэль заинтересованно изгибает бровь.

Смущённо отвожу взгляд. Зная, что они с директором ищут того, кто распространяет по школе сваренные тайком зелья, я так и не рассказала ему, о Май и нашем с ней разговоре.

- Не для продажи. С их помощью она надеялась сдать экзамен. Честно говоря, я пыталась её отговорить, когда поняла, что Май это всерьёз, и мне даже показалось, что она взялась за учёбу, но... Возможно, она приготовила эти книги, чтобы сдать в библиотеку, а потом просто забыла?

- Возможно, - задумчиво соглашается он, перебирая справочники, и, наконец, откладывает их. Переводит взгляд на меня: - Амулет для телепортации будет готов через пару дней. Я закажу его сегодня же.

- Спасибо.

- Знаешь, насчёт сегодняшней тренировки... Я тут подумал, если ты хочешь наверстать пропущенные уро...

- Я приду, - обещаю, не дожидаясь окончания его слов.

Наши вечерние встречи стали настолько необходимой частью моей школьной жизни, что я, кажется, уже начинаю скучать - от одной только мысли, что не увижу Шаррэля до самого вечера.

А пропущенные за время поездки уроки и потом можно будет нагнать. Не так уж их много.

Понятливо и благодарно улыбнувшись, инкуб ласково дотрагивается до  моих губ своими. Едва касаясь, скользит ими по щеке и щекотно целует возле ушка.

Вздрогнув от разбегающихся по всему телу мурашек, обнимаю его за шею. Глаза закрываются сами: настолько рядом с ним хорошо и спокойно. Но вместо тихой и бережной нежности, которой я в глубине души ожидала, Шаррэль вдруг подхватывает за талию и подсаживает меня на стол. Коварно улыбнувшись в ответ на чуть растерянный взгляд, настойчиво втискивается между моих коленей, тесно прижимает к себе и выдыхает так долго и умиротворённо, словно очень давно об этом мечтал.

Ощущая, как совсем рядом частит его сердце, я просто молчу. Дышу ароматом его кожи, перебираю волосы, наслаждаюсь теплом объятий и жду неизвестно чего. Почему-то кажется, что Шаррэль хочет что-то сказать, и я даю ему время собраться с мыслями.

Увы, нас прерывает звонок.

- Тебе пора на обед, - констатирует инкуб, неохотно отстранившись. - А меня, наверное, уже заждался Риллд.

Озвучивает все эти без сомнения разумные вещи, но, при всём этом, даже руки с моей спины убирать не спешит, пытаясь продлить прикосновение ещё хоть чуть-чуть.

- Иди, - улыбаюсь. - Я переоденусь и тоже спущусь в столовую.

- До вечера, - вздыхает Шаррэль, отпуская.

Уходит он быстро, не оглядываясь, - то ли, чтобы избежать соблазна вопреки всему ещё немножечко задержаться, то ли потому, что и правда спешит.

Оставшись одна, я с минуту сижу, недоумённо оглядывая фантастический бардак. Что тут случилось? Никогда прежде не замечала за Май такой неаккуратности. Идеального порядка у нас, конечно, отродясь не было, но такой завал - это что-то новенькое. Да ещё и справочники эти... Неужели, она всё-таки не бросила заниматься алхимией?

Впрочем, это её выбор и её личное дело. Меня оно никак не касается.

Но всё же надо признать, я немного разочарована.

Соскочив со стола, достаю из школьной сумки одежду, раскладываю её на своих полках, а затем переодеваюсь в голубое платье с длинным рукавом и потрясающей вышивкой на груди и плечах. Нежнейшая тонкая шерсть мягко скользит по коже, навевая непрошеные ассоциации, и я ловлю себя на том, что улыбаюсь.

Что бы он ни скрывал, Шаррэль - лучшее, что случилось со мной за последние четыре года. Только с ним я, наконец, чувствую, что снова становлюсь по-настоящему живой, прежней.

Надеюсь, повисшее между нами недоверие в ближайшие дни развеется.

В столовой, как всегда, шумно. Утомившиеся от уроков подростки смеются, громко переговариваются, спорят. Кто-то, не глядя, толкает в рот пирожки, спешно переписывая домашние задания, кто-то хохочет, оживлённо размахивая руками. В воздухе витает явственное ощущение приближающегося праздника окончания года. Ну и надвигающихся экзаменов. Первокурсникам в этом смысле повезло больше всех: они просто пишут контрольные, но мне, если хочу перевестись, придётся честно сдавать сессию со вторым курсом. Всё бы ничего - с простыми предметами, вроде географии, математики, биологии или истории у меня никаких проблем. С магтеорией, магпрактикой и эльфийским тоже всё относительно хорошо, однако перспектива предстать пред ясные эльфийские очи арры Элисты всё-таки порядком пугает.

Не говоря уж о необходимость встретиться один на один с госпожой Ниэттой, углядевшей в моём будущем нечто неприятное и оттого заранее меня невзлюбившей. Директор знает о наших разногласиях и, наверное, не откажет принять экзамен, но это будет выглядеть капитуляцией перед теми обвинениями, что наговорила наша школьная пророчица. Я так не хочу. Благодаря безусловной поддержке Шаррэля и обретённой в последние годы относительной самостоятельности, я чувствую в себе силы не только не сбежать с законоведения, но и получить по нему честно заработанную оценку.

Бросив взгляд на преподавательский стол, с сожалением замечаю, что ни Шаррэля, ни господина Динрара нет. Ожидаемо, учитывая, сколько этим двоим нужно всего обсудить, но всё-таки чуточку жаль.

А вот Майрин обедает на нашем обычном месте, в компании подружек и однокурсниц. Увидев меня, она энергично машет рукой, улыбается, кивая на припасённый свободный стул.

Через пару минут, взяв поднос с ароматным супом и местным сладким пловом, я к ним присоединяюсь. Хотя, если честно, с удовольствием бы променяла эту шумную, малознакомую компанию на одного Шаррэля. За время нашей с ним поездки я, кажется, окончательно разучилась считать себя «ребёнком», вновь став взрослой женщиной. Постоянное общество легкомысленных подростков, которых то и дело штормит из крайности в крайность, и которые в силу самого своего возраста свято уверены в своей исключительности, начинает меня тяготить.

- Тира! - от избытка чувств Май взмахивает ложкой. - Ну, наконец-то!

- Привет, - улыбаюсь.

Странно... Радость, вроде бы, искренняя, но по тому, как Майрин чуть быстрее обычного отводит от меня взгляд, как заставляет себя держать улыбку, я чувствую, что что-то не так.

Может, она жалеет, что теперь у них с Гэлдом не получится проводить вечера в нашей комнате? Маловероятно, конечно, я ведь постоянно ухожу то в мастерскую, то на занятия, но другие объяснения на ум не идут.

- Ну как? - торопливо прожевав, спрашивает Майрин. - Как прошла поездка? Ты нашла своего родственника?

Точно...  Я же тогда объяснила необходимость поездки именно поисками родни, а сейчас уже почти об этом забыла: слишком уж насыщенными оказались несколько проведённых в Нимэше дней.

- Нет, к сожалению. Зато погуляла по городу. У демонов действительно очень красиво. Как дела в школе? Много я всего пропустила?

Майрин ёрзает и оглядывается на подружек: очевидно, её терзает любопытство, ведь она-то знает, что ездила я вместе с Шаррэлем, но вопросов об этом благоразумно не задаёт. Пока.

- Да как всегда всё, - поскучнев, наматывает на палец длинную чёрную прядь. - Никто ни на кого не нападал, никто не пропадал. Даже привидений не видно. Только уроки, уроки...

- Арра Элиста темы для экзамена раздала, - вздыхает Алль.

- Угу, - устало кивает её хмурая соседка. - Целых тридцать шесть штук! У меня уже язык в те самые эльфийские письмена сворачивается...

- Зато, говорят, в этом году магпрактику принимать будет не госпожа Кербина, а лэсс Рин’тар, - тихо и отчего-то смущённо произносит вдруг молчавшая всё это время русоволосая девушка, теребя кончик перекинутой на грудь толстой косы.

Что? Шаррэль будет принимать экзамен по магической практике?

- Он и вести её будет после Нового года, - с предвкушением улыбается сидящая рядом со мной блондинка. - Госпожа Кербина, как я слышала, на целый год уезжает в свадебное путешествие куда-то в эльфийские земли.

Не в состоянии решить, рассердиться мне или же рассмеяться, опускаю взгляд в тарелку.

Вот змей! Знал, что и на втором курсе тоже собирается вести у меня уроки - и всю дорогу молчал! Ни словечка ведь не сказал, конспиратор!

Алль мечтательно подпирает щёку ладонью:

- Интересно, наверное, будет...

- Как сказать! - скептически хмыкает её мрачно настроенная соседка. - Эрена, вон, рассказывала, что он ей на каждый урок что-нибудь дополнительно задаёт! И всегда спрашивает! А она всего лишь спросила как-то, правда ли, что он - инкуб!

- Лэсс Рин’тар очень хороший! - твёрдо возражает та самая девушка, что первой завела речь о Шаррэле. - И никакой он не демон!

Возле сердца шевельнулось не слишком приятное подозрение. Эта второкурсница... Вэрлай, кажется? Слишком уж заинтересованной она выглядит. Словно речь не просто об учителе, а о близком ей человеке.

Под любопытными взглядами подруг девушка мгновенно теряется. Прячет глаза и даже краснеет, вновь вцепившись тонкими пальцами в многострадальную косу, жалея, очевидно, что вообще заговорила.

- Посмотрела бы я, как другие учителя на такие вопросы отреагировали! - демонстративно весело хмыкаю я. - Например, если б она поинтересовалась у директора, не инкуб ли он часом...

- Или у арра Тулшасса! - со смешком подхватывает Алль.

- У арра Ассалада!

- А представьте...

Разговор сворачивает с опасной темы, а я ловлю брошенный украдкой благодарный взгляд Вэрлай и внутренне морщусь. Не показалось, значит. Шаррэль ей и правда нравится. Причём она не похожа на тех, кто с беспечной лёгкостью меняет своё отношение и в любой момент готов переметнуться к более перспективному кандидату. Для неё, похоже, всё на полном серьёзе.

Как всё же некстати...

Девушка выглядит настолько робкой и тихой, что у меня даже ревновать к ней не получается. Она слишком ребёнок. Но, вопреки всему, какой-то врождённый инстинкт всё равно требует держаться настороже. Не то чтобы я сомневалась в Шаррэле или раньше он ни в ком не вызывал подобного интереса, но мне почему-то кажется, что эта Вэрлай не такая, как остальные.

Не вмешиваясь больше в разговор, вновь свернувший с темы преподавателей на обсуждение предстоящих экзаменов, мысленно прикидываю, что предстоит успеть в ближайшие дни - наверстать пропущенное, сделать домашнее задание, подготовиться к итоговым экзаменам за первый курс и за первое полугодие второго, навестить мастера Маррэля... а ещё - заглянуть в библиотеку. Доверие - доверием, но для полного спокойствия мне всё-таки необходимо самой убедиться, что лэсс Фартисс, художник, написавший потрясающе солнечный портрет девушки с космеёй, действительно живёт там, где показал Шаррэль. Этот вопрос слишком важен, чтобы довольствоваться одними словами. Веры тут недостаточно - нужно знать наверняка.

Оставшиеся два урока, математика и биология, проходят быстро и буднично, если не считать того, что на биологии я, по собственной глупости, чуть не влипла: рассказывая о закономерностях наследования признаков от поколения к поколению, по привычке ввернула историю Менделя с его несчастным горохом, вместо того, чтобы, как положено в этом мире, говорить об арре Тулиссе, изучавшем цветы терцеи. Хорошо хоть госпожа Аллустина не стала особо допытываться, как это так получилось.

Встряхнувшись и вспомнив, что в школе нужно тщательно следить за своим языком, в нашу с Майрин комнату я возвращаюсь с некоторой настороженностью, справедливо опасаясь допроса.

Вот только девушки там нет. Как и стопки книг по алхимии.

Выдохнув с облегчением, сажусь за стол, раскладываю вокруг учебники, тетради, методички - и сосредоточенно погружаюсь в учёбу. Если поспешу, как раз успею забежать в библиотеку перед тренировкой с Шаррэлем.

Май так и не появляется. Она и раньше иногда пропадала, засидевшись у кого-нибудь из подруг, но сегодня её отсутствие впервые вызывает смутное беспокойство. Как будто что-то вот-вот произойдёт. Это зудящее ощущение настолько явственное, что я даже всерьёз раздумываю, не обойти ли знакомых, чтобы выяснить, куда Майрин запропастилась, но потом всё-таки решаю подождать до ужина. Если до тех пор она не объявится, можно будет начинать поиски.

В огромном зале библиотеки уютная тишина, пахнущая покоем и книгами. Ряды безмолвно возвышающихся лакированных стеллажей отражаются в узорном мраморе пола, и, пробираясь меж ними, я ловлю себя на том, что невольно стараюсь ступать потише, чтобы даже шорохом своих шагов не нарушить светлые сны этого места. Мягко скольжу кончиками пальцев по ближайшей полке, внимательно вглядываюсь в бесчисленные книжные корешки, пытаясь отыскать них тот, который может помочь мне найти ответ... и стараюсь не думать, какой правде обрадуюсь больше. Я очень хочу увидеть Тимура. Но даже представить не могу, как мучительно будет пережить предательство Шаррэля.

«Беседы об искусстве», «Неоринкрат Алкгорский», «Важнейшие и основополагающие законы изящной эльфийской живописи, сформулированные почтенным арром Янсэлем», «Современное художественное искусство», «Жизнь и творчество госпожи Умрэврии Карт», «Новая история искусств империи Сах’халлат»... Вот оно! Наверняка то, что мне нужно, - здесь!

Увесистый том в плотном бордовом переплёте оттягивает руки. Почти жжёт.

Внутри противно ворочается склизкий холодный комок из подозрений, смутных предчувствий, надежды и чувства вины.

Сопротивляясь внезапно навалившейся слабости, прислоняюсь спиной к стенке стеллажа и нетерпеливо раскрываю книгу. Та-а-ак... Архитектура. Скульптура. Музыка. Живопись!

Не вчитываясь, пробегаю взглядом чужие, ничего не говорящие имена и посвящённые им статьи.

Яркими пятнами мелькают репродукции незнакомых картин.

Оглушительно шуршат страницы.

Увидев, наконец, нужное имя, я замираю, отчётливо слыша в наступившей вдруг тишине сумасшедший стук своего сердца.

Лэсс Иррал Фартисс.

С портрета на меня смотрит ровно тот же самый мужчина, которого мы видели играющим с женой и сыном в снежки. Тёмные топорщащиеся в стороны волосы, стремительный росчерк бровей, полные губы...  Он - совсем не Тимур.

А значит и та картина, где девушка, один в один похожая на меня, счастливо прижимает к себе букетик цветов, - действительно лишь пустое совпадение.

Однако вопреки всему меня охватывает не разочарование вовсе, а облегчение.

Почему же тогда, в самом начале, Шаррэль просто не показал мне эту книгу? Зачем было ехать в Нимэш?

Впрочем, он, наверное, прав. Невероятное сходство портрета и того, что я в прошлой жизни привыкла видеть, глядя на себя в зеркало, настолько ошеломило и выбило почву у меня из-под ног, что вряд ли бы я смогла вот так просто поверить в случайность. Мне необходимо было увидеть всё своими глазами.

С лёгким сердцем убрав книгу на место, я уже иду к выходу, когда идеальную тишину библиотеки внезапно прерывает тихий скрип двери и раздавшийся затем голос учителя медитации и по совместительству нашего школьного телепата:

- Ну как? Есть что-нибудь?

Не ожидая, что, помимо меня, в помещении есть кто-то ещё, на миг замираю. Он же не со мной, верно? Не может же Арин обращаться ко мне?

- Пока нет, - устало, но сосредоточенно отзывается арр Гоэрд, мой любимый преподаватель истории. - Ты уверен?...

- Да. Дверь точно должна быть где-то здесь. Подробностей, к сожалению, узнать не получилось, но можешь не сомневаться - она существует.

Осознав, что, стоя тут соляным столбом, я бессовестно подслушиваю разговор двух хороших людей, неловко переминаюсь с ноги на ногу. Что делать-то теперь? Выйти, дав им меня увидеть, и показать тем самым, что не собиралась скрываться, или лучше всё-таки подождать, пока беседа закончится?

«Можешь идти. Я с самого начала знал, что ты здесь, а Гоэрд всё равно ничего вокруг не замечает, - беззлобно усмехается у меня в голове Арин. - Успокой поскорее своего параноика. Очень уж громко он тебя ждёт».

«Спасибо!»

- Если существует, мы её найдём, - говорит меж тем арр Гоэрд. - Главное - понять принцип, по которому маги тех лет устраивали свои тайники.

Выйдя из-за стеллажей, уже без удивления обнаруживаю историка увлечённо исследующим мозаичное панно. Стоящий рядом с ним господин Исоор тоже пристально вглядывается в пёстрые камушки, ощупывает их худыми бледными пальцами.

Любопытно, зачем ему вдруг так понадобились тайны школьных подземелий? С арром Гоэрдом-то всё понятно: им движет научный интерес, но чего хочет Арин? Насколько могу судить, он не похож на тех, кто жаждет  открытий лишь ради самих открытий. Должна быть другая причина, более личная.

«Иди уже!» - хмыкает телепат, не оборачиваясь.

Глава 3

Заглянув в тренировочный зал, оказываюсь практически нос к носу с Шаррэлем, который, похоже, последние несколько минут тут и стоял, буравя дверь немигающим взглядом.

- Ирочка! - выдыхает он, одной рукой быстро затягивая меня к себе, а другой ловко запирая и зачаровывая дверь. Тихо и чуть нервно смеётся: - Я думал, ты не придёшь.

Так вот, что имел в виду Арин, называя его параноиком!

Глядя на облегчённо-ироничную улыбку инкуба, мне остаётся только покачать головой, удивляясь тому, до какой степени одержимости он успел дойти за каких-то несколько недель. Нельзя же так с собой!.. Или всё-таки можно? Он ведь совершенно не выглядит несчастным, да и мне на самом-то деле приятно. Такая сильная привязанность со стороны другого человека греет душу.

- Ты же понимаешь, что нельзя настолько зацикливаться на ком-то, да? - спрашиваю для очистки совести и без особой надежды.

Шаррэль послушно кивает, пытаясь придать лицу ответственное выражение, но в глазах у него танцуют смешинки, а руки уже обвивают мою талию.

- Ничего не могу с собой поделать, - признаётся, с наслаждением уткнувшись носом в макушку, и я слышу, что он улыбается. - Я так по тебе соскучился...

Обречённо вздохнув, обнимаю его в ответ, прижимаюсь щекой к груди.

- Мне весь день хотелось оказаться рядом с тобой, - говорю шёпотом. - За время нашей поездки я, кажется, совсем разучилась чувствовать себя ребёнком.

Вместо ответа инкуб утешающе прижимается губами к виску, едва касаясь скользит по щеке, а потом, наконец, целует за ушком. Я тяну его за рубашку, без слов прося наклониться, но вместо этого он вдруг предвкушающе улыбается и делает шаг вперёд, тесня меня к двери. Вжимает спиной в гладкое дерево - так плотно, что едва можно дышать, зато очень остро ощущается контраст прохлады и его опаляющего тепла.

По позвоночнику прокатывается жаркая волна нетерпения, но Шаррэль, пресекая любую самодеятельность, крепко обхватывает мои запястья, вдавливая их в дверь. Под его требовательным, плавящим тело взглядом, я  чувствую себя обнажённой. Сладко и топко...

Внимательно считывая по глазам все эмоции, Шаррэль улыбается. Дарить удовольствие - сама суть демонов искушения, но, слыша - чувствуя - как тяжелеет его дыхание, я каким-то образом точно знаю, что к инкубьему голоду этот взгляд, как и всё происходящее, никакого отношения не имеет. Он просто наслаждается открытостью и доверием.

- Мне хочется, чтобы ты запомнила это чувство, - выговаривает медленно и хрипло. - Прониклась им и...

«... и уже не могла по-другому», - повисает в воздухе очевидной для нас обоих недосказанностью.

Поразительная жадность! Он даже не скрывает, что хочет привязать меня к себе всеми мыслимыми и немыслимыми способами! Но я не протестую. Что плохого в том, чтобы любимый человек стал центром вселенной, её основой и смыслом? Особенно, если прочность и долговечность этой основы не вызывает сомнений. Шаррэль ведь не просто берёт, он щедро отдаёт взамен всего себя. Ему, как и мне, необходима эта связь, и я стараюсь, но оба мы знаем, что пока находимся в самом начале пути.

И в этом тоже есть своя прелесть.

Его взгляд опускается вниз, к моим губам. Шаррэль резко и шумно выдыхает, а потом жадно припадает к ним, надолго выбросив из головы все разговоры. Мы целуемся так, словно не виделись несколько лет, а не пару часов, - жарко, исступлённо, забывая дышать и растворяясь друг в друге.

А потом прислоняемся лбами и почему-то смеёмся.

Что бы он ни делал, что бы ни говорил, рядом с ним тепло и спокойно. Мне не хватало этого чувства.

- Я рассказал Риллду о том, что произошло дома, перед нашим отъездом, - говорит негромко, за руку ведя к центру зала. - Он посмотрел мою ауру, но ничего опасного не нашёл. Тебя обещал проверить завтра, во время урока.

- Но что-то точно должно быть! - озадаченно хмурюсь я. - Мы же оба ощутили эффект заклинания.

- Кое-что есть, - соглашается инкуб, и мне чудится, что ему не очень-то хочется об этом рассказывать. - Между нами, тобой и мной, образовалась связь.

- Какого рода?

- Сложно сказать: она ещё слишком тонкая, неокрепшая, - остановившись напротив, он просительно ловит мой взгляд: - Разумеется, ты в праве потребовать её расторжения, но я прошу тебя - давай оставим, как есть. Пожалуйста.

- Оставить неизвестное заклинание, без разрешения наложенное на нас незнакомым магом, который тайком пробрался в твой дом? - скептически переспрашиваю я, почти всерьёз опасаясь, что эта нездоровая беспечность - эффект от чужой ворожбы. - Ты серьёзно?

Шаррэль вздыхает, принимаясь перебирать мои пальцы: 

- Мы точно знаем, что оно не опасно.

Как можно «точно знать», если с этим заклинанием вообще ничего не понятно? Откуда такая уверенность, такая безответственная беспечность?

- Как можно знать это наверняка?

Он не отводит взгляд, ничем не выдаёт своего состояния, но меня вдруг настигает бескомпромиссное осознание его неискренности. Словно озарение снизошло - раз! - и всё стало абсолютно ясно. В одно мгновение.

- Скажи мне правду! - строго требую, отняв руку и даже отойдя на пару шагов назад.

В светлой зелени глаз инкуба вихрем проносятся отголоски непритворного удивления, недоверчивого осознания, смутной вины и даже чего-то близкого к восхищению. Как это всё понимать?

- Подожди, Ира, - просит, примирительно выставив вперёд ладони. - Как ты узнала, что я не всё рассказал?

Нет, ну каков нахал!

- Думаешь, я вот прямо сейчас начну оправдываться и объясняться? После того, как ты меня обманул?!

- Да нет же!

- «Нет»? - переспрашиваю, совершенно утратив нить разговора.

Он что же, планирует убедить меня, что я всё преувеличиваю и непонятные чужие чары, наложенные на нас неизвестно кем, - это, на самом-то деле, повод порадоваться?

С видимым усилием взяв себя в руки, Шаррэль переводит дыхание и, наколдовав на пол тёплый коврик из энергетических нитей, присаживается.

- Иди ко мне, - предлагает, похлопав по свободному месту рядом с собой.

Подозревая, что, если сяду к нему, тут же попаду в объятия, из которых потом сама ни за что не выберусь, молча создаю похожее же сидение и устраиваюсь напротив.

Видя такое стремление к независимости, инкуб с улыбкой качает головой:

- Не злись. Я всего-то оставил при себе некоторые пришедшие на ум мысли, потому что до сих пор не уверен в их правильности. Разве это преступление? А ты, похоже, снова решила, что мне нельзя доверять, да? Ну хочешь, прямо сейчас пойдём к Риллду, и он повторит тебе то же, что уже сказал мне?

Становится стыдно. Хорошо хоть он не знает о том, что я только вернулась из библиотеки, где благополучно избавилась от других своих подозрений.

В самом деле, не слишком ли часто я его в чём-то подозреваю?

Однако нам определённо нужно поговорить и как следует во всём разобраться. Осознание его обмана было чересчур ярким, чтобы так быстро забыться.

- Просто расскажи всё, как есть. Зачем вообще было...

Шаррэль невесело усмехается:

- Зачем было что-то скрывать?

- Да.

- А зачем озвучивать домыслы, не имеющие к правде ни малейшего отношения? Ты ведь тоже не говоришь вслух всё, что взбредёт в голову... Послушай, - тон его голоса внезапно меняется на более мягкий, почти сочувствующий, - тебе, наверное, сейчас действительно кажется, что я чего-то недоговариваю, так?

- Мне не кажется! - возражают упрямо. - Я в этом уверена.

Инкуб чуть виновато улыбается правым уголком рта:

- Что, если я скажу, что это не твои ощущения, а последствия беспорядка, который царит сейчас у меня в мыслях?

У него в мыслях? Но при чём тут я тогда?

- Думаешь, действие той самой связи...

- Нет, дело не в ней. Вообще-то, я давно догадывался, но теперь практически уверен, что ты - эмпат. Да-да, не удивляйся! Дар твой пока проявляет себя спонтанно, ведь ты его не тренируешь, но такое количество «озарений» не может быть совпадением.

Сказать, что его заявление выбило почву у меня под ногами, было бы бессовестным преуменьшением.

Я - эмпат?

Ну да, иногда я смотрю на собеседника и вроде как понимаю, знаю, что он на самом деле чувствует, что прячет за пустыми словами, но это всегда происходит совершенно естественно, без участия магии. Да и случается не так часто, как хотелось бы. Мне никогда и в голову не приходило, назвать это даром.

- Я думала, у всех такое бывает.

- В той или иной мере - да, - согласно склоняет голову Шаррэль. - Всё зависит от желания, способностей и приложенных усилий.

- Но, если я и правда эмпат, тогда...

Тогда моим ощущениям тем более можно доверять, разве нет?

Он вообще понимает, что только укрепил сейчас подозрения на свой счёт?

Видимо, выражение лица у меня на редкость озадаченное, потому что Шаррэль, рассмеявшись, пересаживается ко мне и нагло сгребает в объятия:

- Ты ощутила в моих словах провалы, верно?

- Не то чтобы... - хмурюсь, устроив голову у него на плече. - Больше было похоже на неприятное ощущение от фальшиво сыгранной мелодии. Ну знаешь, когда изнутри прямо скручивает и...

- Знаю, - соглашается, привычно касаясь губами моей макушки.

Мне хочется понять, наконец, что происходит, но Шаррэль задумчиво молчит, не торопясь ничего объяснять. Собрав волю в кулак и кое-как обуздав нетерпение, жду минуту, другую... а потом, осознав, что больше не выдержу, впервые пытаюсь сознательно настроиться на его эмоции, проникнуть в них, погрузиться с головой. Словно в море.

Поначалу ничего не выходит - ожидаемо, конечно, хоть и немного досадно. Однако я всё-таки не зря целых полгода изучала магическую теорию, а потому пробую снова и снова, аккуратно, но настойчиво концентрируя внимание, и вдруг ловлю долгожданную тень того самого ощущения «знания». Это всего лишь тихий, едва уловимый отзвук, но, чтобы понять главное, достаточно и его.

- Есть ли что-то, что я должна знать, но ты не хочешь мне говорить? - спрашиваю, закрыв глаза, чтобы ничто не нарушило хрупкую концентрацию.

Обнимающий меня мужчина на мгновение замирает, сглатывает... И не находит слов.

А я медленно выдыхаю, пытаясь «переварить» эту реакцию, которую без всякой эмпатии, просто саму по себе, уже можно принять за ответ.

Он и впрямь что-то скрывает.

Но ведь это вовсе не обязательно что-то серьёзное, да?

Хотя, кого я обманываю? Пустяки не стоят того, чтоб из-за них врать.

- Ирочка...

От былой расслабленности не остаётся и следа. Шаррэль даже не пошевелился, не изменил позы, но я всей кожей улавливаю звенящее в нём напряжение, трескучее, как электрический ток, и мысленно отстраняюсь, разрывая этот контакт.

Он судорожно, будто боясь не успеть, прижимается губами к моей шее, сжимает в объятиях, тяжело и прерывисто дышит, словно только что бежал марафон...

- Говори, - произношу ровно.

Не знаю, что он надеялся скрыть, но мне отчего-то настолько тревожно, что не остаётся даже любопытства. Предположения приходят на ум самые разные, и я стараюсь, по мере сил, быть морально готовой к любому из них, но разве ж это возможно?

- Говори, - повторяю из принципа, из упрямого желания вопреки собственным страхам во всём разобраться. - Я тебя слушаю.

Шаррэль ещё ниже наклоняет голову:

- Там, тогда, этобыл...

Громкий и требовательный грохот в дверь заглушает его и без того тихий хриплый голос.

- Шаррэль! - возмущённо окликает с той стороны директор. - Какого демо... Зачем ты закрылся?!

Я дёргаюсь, пытаясь вскочить, но инкуб не пускает. Молча продолжает прижимать к себе, и на миг кажется даже, что он так и не отзовётся своему непосредственному начальнику, притворившись, будто здесь никого нет.

Однако нервно содрогнувшаяся дверь всё-таки выводит Шаррэля из состояния оцепенения. Он размыкает объятия и поднимается таким быстрым сильным движением, что я не сразу понимаю, что тоже оказываюсь на ногах.

- Завтра, - обещает, серьёзно вглядываясь в глаза и начисто игнорируя возмущённый грохот. - На завтрашней тренировке я всё тебе расскажу. Слово даю. Веришь?

Верю ли?

Я злюсь на него.

Я устала не понимать.

Мне до смерти надоели секреты.

Но почему-то именно сейчас острее всего ощущается потребность верить Шаррэлю. Вопреки всему.

Глупо?

О, ещё как!

Вот только душа, сердце, опыт, интуиция и та самая пресловутая эмпатия – в этот миг всё на его стороне.

- Разумеется, да - вздыхаю. - Ты мог бы не спрашивать.

Хватит сомнений. Мы или вместе и доверяем друг другу, или во всём этом вообще нет никакого смысла.

Пока он не совершил ничего фатального, я буду продолжать верить.

На секунду разучившись дышать, Шаррэль весь озаряется, вспыхивает каким-то внутренним светом, и, глядя на него, такого сияющего и безупречно красивого, мне вдруг приходит на ум, что его глаза сейчас цвета нежной весенней листвы, насквозь пронизанной солнечными лучами - восхитительный оттенок.

- Спасибо! - выдыхает, коротко, но очень пылко поцеловав. И улыбается, хотя  улыбка эта весёлой не выглядит. - Знаешь, то, что я не сказал... Это не какая-нибудь страшная тайна, Ирочка, вот увидишь. Ты наверняка очень обрадуешься.

Это ещё не ответ, но тяжёлой, угнетающей неизвестности становится меньше.

Надеюсь, он прав. Будет здорово, если, завтра, вспоминая сегодняшние свои подозрения, я просто посмеюсь над собой и теми глупостями, что лезли мне в голову.

Шаррэль ещё раз касается моих губ, быстро сжимает на прощание пальцы:

- Мне пора.

- Иди, - соглашаюсь устало.

Раз директор сам пришёл за ним во время наших занятий, наверное, случилось что-то действительно важное. Разговор придётся перенести. Мне, конечно, жуть как хочется во всём разобраться и выпытать у него, что это за секрет такой, который меня обрадует, да только выбирать не приходится.

Однако инкуб отчего-то продолжает стоять на месте.

- Иди, Шаррэль, - поторапливаю недоумённо, с опаской покосившись на подозрительно притихшую дверь.

- Да, - кивает он и, вопреки своим же словам, вновь тянется ко мне. Гладит по щеке подушечками пальцев и, не удержавшись, целует. - Я люблю тебя.

Я хочу, но не успеваю ответить. В первый миг голос почему-то не слушается: всё же это очень волнительно, я ведь никогда прежде не говорила этих слов в таком смысле. Ну, а потом становится поздно. Шаррэль оказывается у двери так стремительно, словно телепортировался туда, не тратя время на обычное перемещение в пространстве. Только моргнула, а он уже перенёсся.

- Что случилось, Риллд? - спрашивает, впустив, наконец, директора в зал. - Мы отрабатывали заклинания, а некоторые ученики, сам знаешь, имеют привычку подглядывать, вот я и закрылся. Не хотелось бы случайно задеть какого-нибудь...

- Забудь! - отмахивается господин Динрар. - На этаже девочек снова видели какую-то нечисть и, кажется, оборотня.

На наше счастье, он слишком обеспокоен, чтобы сердиться.

- Постороннего оборотня? - недоверчиво переспрашивает Шаррэль. - У нас в школе?

- Похоже на то, - поджимает губы директор и переводит взгляд на меня: - Пойдём, Тира. Мы проводим тебя до вашей с Майрин комнаты. Побудьте, пожалуйста, там, пока всё не уляжется.

- Конечно.

Идти приходится быстро. Мы поднимаемся по безлюдным лестницам, сворачиваем на наш этаж, тоже непривычно тихий и опустевший, потому как все временно закрылись у себя в комнатах, - и, как по команде, замираем, услышав доносящееся откуда-то злобное шипение и скрежет. Как будто кто-то яростно скребёт когтями по камню. Звук не слишком громкий, так что хищник, похоже, не велик ростом, но само его присутствие в защищённой и охраняемой школе немыслимо.

Несмотря на отсутствие ворот и ограды, школа надёжно укутана охранными чарами. Случайному прохожему в неё не попасть. Для его же, надо признать, блага. Всё-таки место, где полторы с лишним сотни юных и предприимчивых дарований постигают магическое искусство, каждый день оттачивая знания на практике, слишком опасно для тех, кто не в состоянии защититься даже от обыкновенного светлячка.

 Ученикам вообще запрещено приводить гостей в общежитие без специального разрешения. У учителей с этим, наверно, проще, но и им, думаю, нужно предупредить директора. 

Как? Откуда мог взяться здесь посторонний?

Глава 4

Тихое звериное рычание повторяется - на этот раз отчётливее и злее.

Звук, по-моему, доносится не из комнаты, а из ниши, расположенной от нас шагах в десяти. На весь этаж таких всего три - в дальней стоит массивный старинный шкаф, забитый всяческой всячиной, в средней, самой большой, разместился диван для посиделок, а в ближайшей к нам - просто четыре кресла и столик.

Раздаётся царапающий уши скрежет, потом - какой-то невнятный шорох, возня, а затем шипение перерастает в до мурашек пробирающий вой.

Что за жуткое существо у нас поселилось?

Шаррэль и господин Динрар напряжённо и озадаченно переглядываются, пытаясь, по-видимому, ответить на тот же вопрос.

- Ну же, иди сюда! - доносится до нас приглушённый девичий шёпот. - Иди сюда, Лата!

- Тише! Кажется, кто-то идёт...

Оказывается, с выводами я поспешила: далеко не все девушки благоразумно пережидают нападение на школу неизвестного оборотня, закрывшись у себя в комнатах. Как минимум две из них отчего-то решили принять в этом деятельное участие.

Мужчины снова обмениваются взглядами, после чего, не сговариваясь, поднимают руки, окутанные маревом заготовленных заклинаний, и бесшумно ступают вперёд. Я крадусь следом - что ещё остаётся? Наша с Май комната дальше по коридору, чтобы туда попасть, мне нужно было бы пройти мимо неизвестной завывающей твари, а это сейчас невозможно.

Ненадолго замерев возле самого угла, господин Динрар первым бросается в нишу. Шаррэль отстаёт от него лишь на миг.

Один удар сердца. Второй...

- Ой! - тоненько и испуганно вскрикивает одна из участниц беспорядка.

Предусмотрительно не высовываясь без разрешения, по голосу я узнаю в ней свою одноклассницу Илафию.

- Что здесь происходит? - тяжело и звонко чеканя слова, требует ответа директор.

Кто-то жалобно всхлипывает.

Оборотень, если это вообще он, шипит и заходится очередным воем.

Не выдержав пытки любопытством, осторожно, одним глазком заглядываю в нишу и первое, что замечаю, - изодранные в клочки кресла. За ними с понурым видом стоят девчонки - Илафия и Лаида. А в углу, под самым потолком, на немыслимой высоте висит сверкающий безумными глазищами кот, неизвестно как вцепившийся когтями в стену.

Что это именно кот, а не какой-то неведомый зверь, я, признаться, догадалась не сразу. Начать хотя бы с того, что по размеру чудовище оказалось никак не меньше собаки - какого-нибудь бигля или даже настоящего хаски: из-за скрюченной позы рост толком не разобрать, но оно явно больше обычных среднестатистических кошек. Длинная дымчато-серая шерсть стоит дыбом, круглые бешеные глаза сверкают, толстый пушистый хвост нервно трясётся, морда оскалена... Увидев такое в темноте, я бы перепугалась до ужаса. Не удивительно, что его приняли за напавшего на школу оборотня.

- Это моя кошка, - виновато признаётся Лаида. - Её зовут Лата.

- Откуда она тут взялась? - строго хмурится директор.

Девушка опускает взгляд на сцепленные руки:

- Я привезла её с собой, - лепечет она чуть слышно, а затем вдруг с надеждой поднимает глаза: - Понимаете, господин Динрара, я её очень люблю! Она ведь чудо какая ласковая!

Не удержавшись, мы с Шаррэлем одновременно косимся на дурниной воющее под потолком инфернальное создание.

Ну-ну...

Как Лаида вообще ухитрилась столько времени незаметно держать в комнате это стихийное бедствие?

Хотя, постойте!.. Я ведь уже слышала её шипение и рычание, когда поздно вечером возвращалась к себе! И другие наверняка слышали все эти странные звуки, просто списывали всё на привидений или чей-нибудь розыгрыш!

- Это её пиф напугал, - объясняет Илафия. - Обычно Лата очень спокойная.

Пиф? Что или кто это вообще такое?

- Твоя кошка чует нежить? - заинтересованно уточняет господин Динрар. - Но она совсем не похожа на каллидамскую. Насколько я знаю, только эта порода чувствительна к существам иного плана.

- Лата тоже! - вступается Лаида за свою питомицу. - Она и привидений чует, и нежить всякую, и мышей ловить знаете как умеет!

Пушистой альпинистке, которая, похоже, уже начала понемногу успокаиваться, достаётся оценивающий взгляд двух пар глаз - да такой пристальный, что кошка даже почувствовала себя неуютно, предприняв попытку спуститься. Однако не преуспела и жалобно мяукнула, отчаянно цепляясь когтями.

- Разрешите мне её до каникул оставить! - не выносит затянувшегося молчания девушка. - Пожалуйста! Я потом честно-честно её домой отвезу!

По-моему, напрасно она боится. Если только я правильно поняла одинаково просветлённо-задумчивые выражения лиц директора и Шаррэля, немедленное изгнание её любимице совсем не грозит. Может, даже стоимость кресел отрабатывать не заставят. Вернее, заставят, разумеется, но не Лаиду, а саму кошку. Раз уж она настолько чувствительная.

- Кис-кис, - демонически-ласково улыбается Шаррэль. - Иди сюда, Лата.

Посмотрев на него, как на сумасшедшего, прыгать кошка отказывает наотрез.

Но инкуб, похоже, не очень-то на это и рассчитывал, а потому просто применяет магию и, отодрав несчастное животное от стены, плавно левитирует  прямо к себе в руки. При ближайшем рассмотрении, Лата оказывается действительно очень большой. Она шипит и вырывается, однако Шаррэль прижав дёргающееся тельце к груди, беззвучно шевелит губами, и кошка постепенно затихает, успокаивается.

- Так и быть, - вздыхает директор, скорбно посмотрев на растерзанные кресла, - до каникул она может жить в вашей комнате.

- Спасибо! - расцветает Лаида.

- Раз уж твоя питомица так чувствительна к существам из других планов, - продолжает он, - не возражаешь, если лэсс Рин’тар ненадолго её заберёт?

- Мы просто погуляем по школе, - сразу же успокаивает Шаррэль, своим фирменным глубоким и мягким голосом. - Попробуем найти, где прячется нежить. Можно?

- К-конечно! - обе с готовностью кивают, глядя на него во все глаза.

Как мало некоторым надо для счастья!

Надеюсь, у меня такое глупое выражение лица бывает нечасто...

- А вы наведите-ка пока порядок в комнате, - строго напоминает директор, мигом выведя девушек из мечтательного состояния. - Что-то мне подсказывает, что это не помешает. Кресла я уберу.

Переглянувшись, Лаида с Илафией вдруг смущённо краснеют и, опустив глаза, поспешно сбегают к себе.

Господин Динрар понимающе усмехается им вслед, а затем оборачивается к нам:

- И ведь протащили же! Эх, кресла-то новые были совсем... Впрочем, если она правда поможет отыскать гнездо, пусть. Составить тебе компанию, Шаррэль?

- Не стоит, - улыбается тот, почёсывая кошке шею. - Это может затянуться надолго, а у тебя и без того работы навалом. К тому же, с обычным пифом я и сам справлюсь.

- Хорошо. Но если найдёшь что-то посерьёзнее, всё же зови.

- Конечно... Идём, Тира. Я тебя провожу.

Оставив директора избавляться от поломанной мебели, мы молча идём к нашей с Май комнате. Это совсем недалеко, метров двадцать, и я нарочно замедляю шаг, чтобы побыть вместе ещё хоть немного дольше. После Нимэша, где мы несколько дней практически не разлучались, мне очень не хватает Шаррэля. Даже сейчас, когда он, вроде бы, рядом, между нами всё равно словно стена - запрет на прикосновения, взгляды, слова.

- Нужно срочно делать этот амулет для телепортации, - бормочет Шаррэль, украдкой покосившись в мою сторону. - Ох, если б ты только знала, как мне сейчас хочется украсть тебя к себе в комнату...

От осознания того, что мы оба скучаем, что думаем об одном и том же, на моё лицо наползает улыбка.

Легко погладив на прощание мои пальцы, Шаррэль долгим взглядом касается губ и вдруг мечтательно улыбается:

- Знаешь, думаю, я нашёл способ скрасить нам ожидание, - заявляет таинственно.

А потом, хитро подмигнув, просто сбегает, коварно оставив меня наедине с появившимися вопросами!

Но сердиться на него за это нет никакого желания, и в нашу с Май комнату я вхожу с мыслью о том, что предстоящий вечер уже не кажется таким уж скучным.

На этот раз соседка на месте. Растянувшись на кровати, она увлечённо вчитывается в книгу, на обложке которой изображена лихо улыбающаяся девица в обтягивающих кожаных брюках и весьма свободной рубашке. В одной руке у неё кинжал, а в другой - маленький арбалет, из чего я, не видя толком названия, делаю вывод, что речь, вероятно, идёт о приключениях.

- Привет.

Выглянув, Майрин приветливо улыбается:

- Привет, Тира! Ты что-то быстро сегодня. Что-то случилось?

- Вроде того, - соглашаюсь, пройдя к столу и принимаясь перебирать учебники. Где-то здесь должен был быть эльфийский...  - Директор прервал наше с лэссэм Рин’таром занятие.

Пока меня не было, комната преобразилась: Май успела прибраться. Не сказать, что у нас теперь идеальный порядок, но довольно близко к тому.

А самое главное - книг по алхимии нигде не видно. Похоже, она и впрямь сдала их в библиотеку.

- Они поймали Лату, да? - вдруг взволнованно спрашивает Майрин. - Господин Динрар ведь не выгонит её, правда?

Не ожидая такой осведомлённости, изумлённо оборачиваюсь:

- Что? Откуда ты вообще знаешь про кошку? Ты что, подсматривала?

- Нет! - хитро усмехается девушка. - Просто я со всеми дружу!.. Так что там случилось? Ты видела что-нибудь?

Если подумать, я могла была догадаться об этом раньше. Майрин всегда каким-то образом всё про всех знает. Даже про Шаррэля она первой сказала, что он - наполовину инкуб. И это, хочу заметить, при том, что он носит специальный защищающий ауру амулет!

Откопав, наконец, нужный учебник, с ногами забираюсь на свою кровать.

- Ну, Ти-ра! - стонет. - Какой эльфийский?! Я же от любопытства умру!

- Да расскажу, расскажу, - улыбаюсь примирительно.

Почему бы и нет? В конце концов, через час, в столовой, кошку Лаиды будет обсуждать уже вся школа, и Май сильно обидится, узнав, что я утаила от неё своё косвенное участие в подобном событии.

Однако, собираясь отделаться быстрым пересказом случившегося и в оставшееся время немного почитать, я серьёзно недооценила Майрин. Её любопытство просто не знает предела, а дополнительные вопросы сыпятся, как горох. Столько говорить я не привыкла, в горле начинает першить, но она всё спрашивает и спрашивает, желая знать всё в мельчайших деталях.

К счастью, вскоре наступает время ужина, и в столовой Май переключается на саму Лаиду. Дивясь столь дотошной любознательности, я мысленно зарекаюсь хоть когда-нибудь повторять свой сегодняшний «подвиг».

А по возвращению в комнату мы находим на ручке двери перевязанную красной лентой коробочку с клубникой и шоколадом.

- Та-а-ак, - заинтересованно прищуривается Майрин, уперев руки в бока. - Судя по счастливому виду, тебе отлично известно, от кого это, да?

Разумеется, прежде чем взять подарок, я внимательно проверила его на следы чужой магии и обнаружив флёр знакомой ауры, не сумела спрятать улыбку. Она это заметила. А раз так, можно больше и не пытаться.

- Будем считать, у меня завёлся тайный поклонник! - сообщаю со смешком.

- Ну и кто же он? Кто-то из старшекурсников? Когда вы успели познакомиться?

- Даже не пытайся! - насмешливо качаю головой, выставив коробку на стол. - Лучше вот, угощайся.

Внимательно посмотрев сначала на меня, а потом - на сочную алую клубнику, аромат которой уже дразнил наше обоняние, Майрин, видимо, мысленно прикидывает, что ей важнее, и всё-таки капитулирует:

- Ну, тогда хотя бы передай ему от меня спасибо, - говорит, откусив пол ягоды и зажмурившись от удовольствия. - Наконец-то нашёлся хоть один человек, способный оторвать тебя от учебников!

- Мне же скоро на второй курс переводиться, - напоминаю. - И экзамены с вами сдавать.

Не говоря уж о маниакальном желании Шаррэля за оставшиеся до полного очеловечивания полгода впихнуть мне в голову всю школьную программу!

- Это да, - вздыхает она, покосившись на оставленную книгу.

- Что ты такое читаешь?

- Приключения лэссы Зиллары. На эльфийском, представляешь? Это мне  Гэлд посоветовал. Сказал, учить язык гораздо проще, если читать на нём какую-нибудь интересную историю. Я, правда, сначала не поверила, потому что ничегошеньки не понимала и через слово в словарь лезла, а теперь ничего, затягивает.

Вспомнив, как мы с Шаррэлем читали эльфийские сказки, вновь улыбаюсь.

Как он там, инетересно? Нашёл ли гнездо пифа? Смог ли его развеять?.. И что всё-таки за секрет, который он так и не успел сегодня мне рассказать? Что такого может знать Шаррэль, что должно меня обрадовать? И почему он так долго молчал, если это что-то хорошее? Почему, когда мы говорили об этом, выглядел так, словно каждое слово - клинок, который он сам в себя загоняет?

Хотела б я знать...

- Да ладно я, - Май заинтересовано подаётся вперёд, - мне, кроме учёбы, и рассказывать нечего! А вот ты... Как ты всё-таки съездила? Чем вы с лэссом Рин’таром столько времени занимались?

Чем занимались? Узнавали друг друга, разговаривали, держались за руки, впервые по-настоящему целовались... От мысли, какое у неё будет лицо, если мне вдруг взбредёт в голову ляпнуть что-то подобное, неудержимо хочется рассмеяться, и я торопливо закидываю в рот ещё одну клубнику.

- Тем же, чем и обычно занимаемся на тренировках, - отвечаю, прожевав и относительно взяв себя в руки. - Немного магии, немного эльфийского и истории.

Неверяще моргнув, Майрин хмурится и осуждающе качает головой:

- Ну ты даёшь! Поехать куда-то с таким мужчиной - и всю дорогу обсуждать с ним учебники!

- Нам не было скучно, - пожимаю я плечами.

Мне даже представить трудно, что с Шаррэлем вообще можно как-нибудь заскучать. Он столько всего знает и так потрясающе об этом рассказывает, что тем для разговоров нам, наверное, ещё лет на сто хватит. И это не считая занятий магией! А ведь можно ещё вместе путешествовать, читать, писать картины, слушать музыку, да, в конце концов, просто гулять! Когда рядом близкий человек, любое дело становится интересным.

Так или иначе, Майрин, окончательно разочаровавшись в моей неромантичной натуре, ни о чём больше не спрашивает. Часов до десяти мы молча занимаемся каждая своим делом, а потом она вдруг нарушает установившуюся тишину:

- Может, ляжем сегодня пораньше? - предлагает, взглянув в окно, за которым степенно вползает на небо полная луна, жёлтая, как новенькая золотая монетка.

Обычно мы ложимся спать часов в одиннадцать, а то и в двенадцать, но соседка и впрямь выглядит усталой, будто в прошлую ночь почти не спала.

- Если хочешь, отдыхай, я тебе не помешаю. Просто посижу тихонько с альбомом.

После долгого ночного перелёта и усиленной зубрёжки я тоже чувствую себя не особенно бодрой, но в сон, пока что, не клонит. Читать уже надоело, а вот порисовать - хочется... Но всё это вовсе не потому, что я никак не могу отделаться от мыслей о Шаррэле и его непонятном сюрпризе!

Майрин как-то обречённо вздыхает.

Поднявшись с кровати, она кладёт книгу на стол, собирает в сумку учебники и тетради для завтрашних уроков, а затем долго роется на полках шкафа. Я наблюдаю всё это краем глаза. Едва в руках оказываются альбом и карандаш, пальцы сами норовят вывести на чистом листе знакомую улыбку и ироничный прищур любимых глаз, но Май что-то никак не уляжется. Мне отчего-то не хочется, чтобы она видела, что я снова рисую Шаррэля, а потому приходится коротать время, бездумно вычерчивая абрис какого-то фантастического цветка - то ли лилии, то ли ириса.

Боковым зрением вижу, как Майрин, вздыхая, ещё дважды проходит мимо - наверное, собирается идти умываться, - и вдруг ощущаю плывущий по воздуху незнакомый приторно-сладкий привкус. Оторвавшись от альбома, недоумённо оглядываю комнату, но не могу различить даже стола - сплошные разноцветные пятна. Перед глазами всё расплывается. Моя собственная вытянутая вперёд рука двоится и троится, мерцает каким-то молочно-белым сиянием, контуры её плывут и подрагивают, не давая ничего разглядеть.

Голова кружится так, словно я на палубе корабля, угодившего в шторм.

Сердце грохочет, рвётся из сжимающейся от страха груди.

Отчаянно пытаясь хоть за что-нибудь уцепиться, слепо шарю вокруг, ищу  какую-нибудь опору... Но под руками лишь качающаяся пустота. И я падаю. Лечу вниз, задыхаясь от леденящих объятий подступающей темноты.

Глава 5

Медленно-медленно всплывая к поверхности вязкой черноты, я вновь постепенно начинаю ощущать себя - своё дрожащее от слабости тело, противную тошноту и безжалостное головокружение. В ушах звенит так, что я с удовольствием бы отключилась обратно, но в сознание уже пробивается знакомый встревоженный голос:

- ... давай же!

Несмотря на вялые протестующие трепыхания, Шаррэль аккуратно поднимает меня с такой замечательной, удобной кровати и зачем-то усаживает к себе на колени, крепко поддерживая под лопатки. Что-то шепчет - ни слова не разобрать. Моя несчастная головушка, будучи оторванной от подушки, обессилено падает ему на плечо, - и меня вдруг словно разрядом молнии прошивает ни с чем не сравнимым ароматом его тела - такого горячего, вкусного, сильного. Такого близкого и желанного!

Взбудораженное встряской сознание на миг проясняется.

Сглотнув голодную вязкую слюну, я торопливо отворачиваюсь, упираюсь ладонями, пытаясь отодвинуться на безопасное расстояние, пока ещё хоть что-то соображаю, но Шаррэль с мягкой настойчивостью тянет обратно. Наши силы сейчас неравны, и он всё-таки ухитряется вернуть мою идущую кругом голову к своей шее. Не давая опять отстраниться, гладит по волосам, шепчет что-то строгое, требовательное и успокаивающее. Слыша отдельные слова, я совершенно не понимаю их смысл, потому что его кровь пульсом бьётся о мои губы, зовёт, манит, влечет…

Это в сотни раз большее искушение, чем я могу вынести, не лишившись рассудка.

Жадно прижавшись к трепещущей венке, машинально проверяю языком остроту своих увеличившихся клыков - узкие, длинные, крепкие... Шаррэлю не позавидуешь. Как же сделать так, чтобы ему не было больно? Я этого совсем не хочу! Может, если только чуть-чуть поцарапать и немного, всего одну капельку...

Все эти размышления длятся ровно столько, сколько нужно голодному вампиру, чтобы прильнуть к чужому горячему телу и точным быстрым движением впиться в подставленную шею.

Мой полный блаженства стон звучит в ночной темноте чересчур откровенно и громко, но первый в жизни глоток крови слишком сладок, чтобы сдержаться. Это что-то совершенно волшебное, опьяняющее своей запредельной концентрированной силой, потрясающе безграничное, ликующее, искристое... Я пью не просто какую-то там бегущую по венам солоноватую жидкость, а словно самого Шаррэля, пробую на вкус его магию.

Инкуб неровно выдыхает. Прерывистым пунктиром скользит пальцами вниз по моей спине и, добравшись до поясницы, с силой притягивает к себе, вжимает в напряжённо-твёрдое тело. И стонет - тихо, но так чувственно, что даже сквозь сладкий дурман опьянения меня пронзает волна предвкушающей дрожи.

Чужое сбивающееся дыхание щекочет плечо. Приспустив ворот моей туники, Шаррэль беспорядочно обжигает губами обнажённую кожу, даже не замечая, что каждый раз невольно ещё больше ранит себя о мои клыки. Или, может, просто не обращая на боль внимания?

В любом случае, мне это не нравится.

Не имея пока возможности говорить, запускаю пальцы в рыжие волосы и настойчиво тяну его голову назад, фиксирую её в таком положении.

Инкуб хрипло смеётся.

Свободной рукой я медленно веду по его плечу. Тёмно-синий шёлк пижамы струится под пальцами прохладной мягкостью, а под ней чувствуется тёплое и твёрдое тело. Мне очень хочется увидеть его без одежды, прикоснуться, вдумчиво изучить губами и пальцами каждый изгиб, насладиться вкусом и ароматом кожи, и я уверена, что сделаю это, но... Наверное, не сейчас. Сейчас, кажется, мне нужно немного времени, чтобы просто привыкнуть быть с Шаррэлем вот так близко, чувствовать его рядом.

 Прижавшись ещё теснее, со смущением и неожиданным для самой себя возбуждением ощущаю упирающееся мне в бедро свидетельство его желания и, решившись, задыхаясь от собственной отчаянной смелости, опускаю туда ладонь.

Шаррэль замирает под прикосновением, даже дышать, кажется, перестаёт. Однако тело его отзывается самым красноречивым образом. Чувствуя, как оно твердеет и наливается под моими робкими пальцами, я малодушно радуюсь, что он не может сейчас взглянуть мне в глаза.

А потом его рука ложится поверх моей, направляя и задавая ритм.

Ох, так, наверное, слишком...

Объятия становятся совсем уж стальными. Он тихо стонет, выгибается мне навстречу, и я, позабыв о жажде, отстраняюсь, чтобы только во все глаза смотреть на его лицо - на дрожащую тень ресниц, на болезненно закушенные губы, - и забываю даже краснеть, потому что это настолько красиво, настолько ошеломляюще искренне и открыто, что просто не может быть стыдным.

Движения наших соединённых рук становятся всё быстрее, а я, как заворожённая, не могу оторваться от его глаз. Шаррэлью, кажется, с трудом удаётся поддерживать этот непрерывный зрительный контакт, но он и не пытается отвернуться. Только, приближаясь к краю, всё сильнее стискивает мои пальцы и затягивает, затягивает меня в голодную бездну зрачков.

А когда, на краткий миг замерев, он вновь открывает всё-таки закрывшиеся от наслаждения глаза, я едва не отшатываюсь от полыхнувшего там пламени. Это не страшно, но... столь предвкушающий взгляд отчего-то вызывает смутное беспокойство.

- Куда же ты? - вкрадчиво и чуть насмешливо шепчет он, одним движением переворачиваясь так, что я вдруг оказываюсь лежащей на кровати, а Шаррэль - сверху.

Долгих несколько секунд инкуб просто смотрит на меня, чему-то мечтательно улыбаясь, а потом наклоняется и сцеловывает с губ алеющие остатки своей же крови. Я чувствую её привкус, но мой внутренний хищник уже сыт и не проявляет к происходящему никакого интереса.

Мне хочется спросить, как далеко мы собираемся сейчас зайти, но голос почему-то не слушается. Шаррэль тоже не торопится ничего говорить, ласково целуя плечи, внутреннюю сторону локтя, запястья. Гладит грудь, мягко сжимает её сильными пальцами, заставляя сбиться с дыхания, но не задерживается там, спускаясь ещё ниже.

Щёлкает, расстегнувшись, пуговица на моих бриджах. В тишине погружённой в темноту комнаты этот звук кажется особенно громким, и по ногам тут же пробегают мурашки. Не то чтобы я его не хочу, но как же планы пару месяцев подождать?

Шаррэль замирает и, опустив взгляд, я с недоумением вижу, что, оказывается, перехватила его руку, не давая к себе прикоснуться.

- Я не нарочно, - бормочу, не зная что ещё можно сказать. - Правда.

Оно как-то само получилось. Ума не приложу, как. Я ведь действительно не боюсь. Просто немного волнуюсь, потому что  всё это со мной в первый раз. Я ещё не знаю, чего ожидать от себя, да и от него тоже, что чувствовать, как смотреть...

- Всё хорошо, - улыбается, поднеся мою руку к губам и попеременно целуя пальчики. - Всё ведь хорошо, да?

У него такой по-особенному нежный голос, что у меня перехватывает горло. И улыбка - тоже особенная. И глаза. Они так ярко лучатся светлой, игристой радостью и желанием разделить её на двоих, что мои смутные опасения кажутся совершенно дурацкими.

Он всё ещё ждёт, лаская шёлковыми губами подушечки моих пальцев - тепло, приятно и самую малость щекотно, и я, улыбнувшись, просто тяну его к себе, забываясь в неспешном поцелуе, позволяя чужой ладони ожечь мой обнажённый живот и пробраться ниже, под край расстёгнутых бриджей. Где-то на периферии сознания мелькает мысль, что Шаррэлю, наверное, так не очень удобно, но раздеть меня он даже и не пытается, продолжая просто поглаживать, рассылая по телу успокаивающее тепло, а потом сдвигает ладонь в самый низ, и я неудержимо краснею.

- Не отворачивайся! - просит жарким шёпотом, от которого хочется выгнуться навстречу и застонать. - Дай мне видеть тебя такой!

Это кажется почти невозможным, слишком личным и запредельно интимным. Как можно выносить чей-то взгляд, когда все чувства вот так - нараспашку? Но, вспомнив, как сама только что не менее зачарованно любовалась его лицом, едва заметно киваю.

Инкуб улыбается.

Его пальцы оживают, начинают двигаться - мягко, умело, настойчиво, безошибочно находя самые чувствительные места, и я сдавленно ахаю, стремительно теряя связь с реальностью и отчаянно вцепившись Шаррэлю в плечи. Запрокидываю голову, хватаю ртом воздух, которого отчего-то всё равно не хватает, вздрагиваю от удовольствия и не вижу ничего, кроме пылающей зелени любимых глаз. Инкуб смотрит жадно, не отрываясь, забывая даже моргать. Его взгляд пронзает насквозь. В голодной черноте бездонных зрачков видится порою такое, что меня бросает в жар и холод одновременно - что-то нечеловеческое, алчное, тёмное... а в следующий миг там снова плещется тёплая нежность.

Кажется, он всё-таки сдёргивает мои тесные бриджи.

Кажется, я совершенно не против, потому что волшебные пальцы, дарящие все эти восхитительные ощущения, наконец, касаются меня по-настоящему, а не через тонкую, но всё же преграду. Покружив, один из них плавно проникает внутрь моего лона, до предела обостряя сконцентрированное там чувство горячей пульсации, и я, не выдерживая, сама подаюсь бёдрами к Шаррэлю. Всхлипываю, закусив губы от мучительно-сладкого удовольствия, и прерывисто выдыхаю, расслабляясь в его объятиях, когда эта сжигающая всё на своём пути волна уходит, оставляя меня потрясённой и оглушённой тем, что между нами произошло.

А Шаррэль тем временем, как ни в чём не бывало, шепчет короткое заклинание, от которого по коже пробегает ветерок, оставляющий за собой чистоту и приятную свежесть, после чего ложится рядом, устраивает мою голову у себя на плече, возится с одеялом и, укрыв нас обоих, целует меня в макушку:

- Тебе удобно?

Подавив глупый смешок, вызванный запоздало забредшей в голову мыслью о том, что я даже не помню, почему посреди ночи, вместо нашей с Майрин комнаты, вдруг очутилась на кровати Шаррэля, медленно киваю, опустив ладонь ему на плечо и потеревшись носом о выступающую ключицу. Если отложить вопросы как и почему, лежать вот так действительно очень удобно, да.

- Хорошо, - умиротворённо выдыхает он, поглаживая меня по спине.

В комнате устанавливается уютная тишина.

Отдыхая в объятиях любимого мужчины, впитывая равномерное тепло его тела, я с интересом прислушиваюсь к своим ощущениям, оказавшимся куда приятнее, чем можно было бы ожидать, перебираю в памяти кадры-воспоминания и абсолютно не хочу никуда уходить. 

Однако любопытство перевешивает даже нежелание шевелиться.

- Расскажешь? - спрашиваю тихонько.

Инкуб смешливо фыркает:

- У тебя, наконец, появились вопросы, да? Может, подождёшь уже до утра?

- Шаррэль! - возмущаюсь в полголоса.

- Да ладно, ладно... Ты отравилась, Ирочка. Надышалась порошком тилле, который твоя соседка использовала в качестве ингредиента для зелья.

- Тилле?

- Это такая мелкая буро-зелёная травка, растущая только на солнечных лесных полянах. Безопасна для всех, кроме вампиров.

Оторопев от таких новостей, устремляю невидящий взгляд в стену: Май ведь сделала это не нарочно? Она же даже не знает, что я - вампир!

Или всё-таки знает, просто хорошо притворяется?

- Всё получилось случайно, - спокойно произносит Шаррэль, хотя я чувствую, как от одних только воспоминаний его сердце тревожно набирает обороты. - Майрин не знает, кто ты. Этой ночью она собиралась доваривать зелье удачи, и, чтобы случайно тебя не разбудить, решила заранее приготовить всё, что может понадобиться. Пока отмеряла нужное количество порошка, его аромат наполнил комнату, добравшись и до твоей кровати. Вампиры очень чувствительны к тилле, так что даже такой ничтожной концентрации хватило, чтобы ты почувствовала себя плохо. Увидев это, она запаниковала и уже собиралась бежать за госпожой Аллустиной, но, к счастью для всех, я успел вмешаться и забрал тебя к себе. А её усыпил.

Вслед за его рассказом растормошённая память неохотно подкидывает несколько крайне неприятных воспоминаний о жутком головокружении и удушье, пережитых мной как раз после того, как Май долго рылась в шкафу. Я-то, наивная, думала, она одежду на утро так придирчиво выбирает, а ей ингредиенты нужно было тайком от меня собрать! Вот, получается, почему она не очень-то обрадовалась, что я в школу вернулась, и вздыхала весь вечер: зелье доварить не успела!

- Но подожди, как ты узнал, что у нас что-то случилось? - осеняет меня.

- Почувствовал, - тихо признаётся Шаррэль, теснее прижимая к себе. - Забрать-то я тебя забрал, но поначалу даже не знал, чем можно помочь. Чуть с ума не сошёл... - он нервно переводит дыхание и вдруг улыбается: - А потом увидел твои красные голодные глазки и понял, что нужно делать.

Ему смешно, а меня настигает запоздалый страх. Сколько крови я выпила? Судя по тому, что Шаррэль, вроде бы, чувствует себя нормально, не так уж и много, но остановилась я тогда исключительно чудом: очень уж захотелось на него посмотреть, а делать это, впившись в шею, не слишком удобно. Что, если в следующий раз я настолько войду во вкус, что забуду о чувстве меры?

- Всё в порядке, - успокаивает инкуб. - Честное слово, Ира. Для молодого вампира, которому жизненно необходимо подкрепиться, ты была очень аккуратна. И вообще, я же сам заставил тебя, помнишь?

Разумеется, настойчивые руки, удерживающие мою безвольную голову прямо возле шеи, я не забыла. Но слово «заставил», по-моему, тут всё-таки не подходит. Это было предложение, отказаться от которого у меня тогда попросту не нашлось сил.

И, если уж на то пошло, не уверена, что они в нужный момент нашлись бы и у Шаррэля. Стал бы он сопротивляться, отталкивая меня всерьёз, если б почувствовал себя плохо? Звучит безумно, но что-то я сомневаюсь. Наверняка бы понадеялся, что всё обойдётся.

- Не делай так больше, - шепчу, прогоняя образовавшийся внутри холод. - Я же могла не суметь вовремя остановиться, и тогда... Даже думать о таком не хочу.

- Тебе нужно было восстановить силы, - рассудительно пожимает он плечами. - И мне правда не было больно. Вообще-то, даже наоборот.

- В каком смысле?

- Честно говоря, похожую эйфорию я испытывал только однажды - ещё в детстве, когда только-только научился летать. И тогда, и сейчас была головокружительная, захватывающая дух лёгкость, весёлая и воздушная, как пузырьки в вине.

Значит, ему было приятно? Нет, я конечно, помню, как Шаррэль смеялся и пытался зацеловывать мои плечи, но всё же в голове не укладывается.

- Я не отказался бы это повторить, если тебе однажды захочется, - добавляет он тихо.

- Пообещай, что остановишь меня, как только почувствуешь слабость. Если, забывшись, я увлекусь...

- Я тебя остановлю, - кивает спокойно. - Не беспокойся об этом.

Уверенность, ясно звучащая в его голосе, сказывается на мне благотворно. Возможно, напрасно я недооцениваю его здравомыслие? Ну, в самом деле, не враг же он сам себе. А сегодня, наверно, действовал так опрометчиво,  потому что нужны были экстренные меры: в таком бессознательном состоянии, в каком я тогда находилась, разговоры всё равно бы не помогли.

- И что теперь будет? - спрашиваю, задумчиво очерчивая мышцы его груди. - Мы ведь не расскажем директору, что Майрин собиралась варить зелье удачи? Её исключат, а возвращаться домой без диплома она очень не хочет.

После того, что Май рассказывала о своей семье, её нежелание возвращаться к строгим порядкам василисков вполне объяснимо: она слишком живая, слишком свободолюбивая, чтобы жить в аскетизме и быть лишь покорной тенью мужчины, которого родители выберут ей в мужья. Такое даже представить нельзя - это будет уже совсем не та девушка, которую я знаю. Но мне-то что с этим делать? Если она снова решит поэкспериментировать с зельями, а моего демонического ангела-хранителя не окажется рядом, и до беды ведь недолго!

- Я с ней поговорю, - твёрдо обещает Шаррэль.

- Я уже пробовала, - вздыхаю с сожалением. - Разговоры и призывы к учёбе, кажется, её не берут. А рассказывать, что...

- До конца учебного года осталось всего пять месяцев, а до твоего полного взросления - и того меньше, так что мы сохраним всё в секрете. Не нужно, чтобы пошли слухи, будто в человеческой школе учится непонятно откуда взявшийся вампир, понимаешь? Если Борегрин тебя ищет, он может об этом узнать. Я сам побеседую с твоей соседкой по комнате, и найду способ устроить всё наилучшим образом. Она больше не доставит проблем.

Заманчивая перспектива, конечно, однако что-то в том, как он всё это произнёс, заставляет меня насторожиться.

- Как именно ты собираешься с ней «беседовать»? - уточняю, приподнявшись на локте, чтобы заглянуть ему в глаза.

Шаррэль озадаченно молчит, а потом фыркает и смеётся, настойчиво укладывая меня обратно к себе на плечо:

- Да не сделаю я с ней ничего! Просто мы серьёзно поговорим. Ты же знаешь, когда надо, я бываю исключительно убедительным.

«Что ж, почему бы и нет», - соглашаюсь про себя.

В конце концов, для Майрин я - всего лишь соседка, которая, к тому же, младше её, а Шаррэль - преподаватель, портрет которого висит у неё над кроватью. Если они поговорят, хуже точно не станет.

Успокоившись на эту тему, вспоминаю, что сейчас, вообще-то, давно уже ночь, а завтра, то есть уже, наверно, сегодня, с утра - уроки. Нам с инкубом давно уже пора спать... Но мне отчаянно не хочется никуда уходить. В его объятиях настолько уютно, что даже мысль о том, чтобы выбраться из-под одеяла, кажется совершенно кощунственной.

- Можно переночевать у тебя?

- Конечно, - улыбается Шаррэль. - Только поспи в тунике, ладно? Не раздевайся.

- А...

- Утром я тебя разбужу, - опережает он очередную просьбу. - Успеешь сходить в душ и даже вместе позавтракать.

- Ты невозможен! - качаю я головой. - Знаешь, чем подкупить!

На этаже девочек душевая одна, хоть и очень просторная. А вот у преподавателей отдельные ванные комнаты. Как тут не соблазниться?

От приятных размышлений о душе и завтраке наедине с Шаррэлем, я как-то незаметно перехожу к тому, что, помимо прочего, завтра нас с ним ждёт обстоятельный разговор о неизвестно кем наложенных чарах, которые почему-то нельзя снимать.

- Послушай, - начинаю неуверенно, - я помню, что мы договорились перенести обсуждение того заклинания на завтра, но, может...

- Спи, - добродушно усмехается инкуб. - У тебя даже язык сейчас заплетается, а всё туда же.

Я хотела было для приличия немного поспорить, доказывая, что формально «завтра» уже наступило, а значит, я имею право получить объяснения, но вместо этого только зевнула, закрыла на секунду глаза и уснула, сама удивляясь тому, какая стала послушная.

Глава 6

Шаррэль и в самом деле меня будит. Лёжа на животе в обнимку с подушкой, я просыпаюсь оттого, что чувствую, как его удивительные руки, пробравшись под тунику, порхают по моей спине, поглаживая самыми кончиками пальцев и иногда чуть-чуть царапая между лопаток.

Улыбаться начинаю раньше, чем открываю глаза.

Переворачиваюсь, с наслаждением потягиваюсь всем телом и из-под ресниц наблюдаю за Шаррэлем. Ночную пижаму он уже сменил на вполне официальную аметистовую рубашку с серебряной вышивкой и узкие чёрные брюки, а ещё, похоже, успел принять душ: рыжие волосы до сих пор немного влажные и завиваются очаровательными спиральками.

- Привет, - улыбается, рассматривая меня с какой-то щемящей, болезненно-обострённой нежностью.

- Доброе утро, Шаррэль.

За окном густая синева зимней ночи. Ещё очень рано, но из соседней  комнаты уже потрясающе пахнет свежей выпечкой и... м-м-м клубникой!

Заметив, как я изумлённо принюхиваюсь, инкуб со смешком поднимается:

- Ванная в твоём распоряжении. Новая щётка - на полке у зеркала. Чистое полотенце - справа, на вешалке.

Энергично соскочив с кровати, первым делом подбегаю к нему и, прильнув, благодарно целую в щёку. Инкуб тут же обнимает за талию, бережно прижимает к себе и, кажется, украдкой вздыхает. По крайней мере, мне так показалось. Однако когда я вопросительно вглядываюсь ему в глаза, там лишь привычное тепло.

Правда, наверное, показалось.

Или всё-таки нет?

- Беги уж, - усмехается, погладив по щеке.

Но я медлю, пытаясь облечь в слова то, что мимолётной вспышкой очередного спонтанного озарения осветило сознание и тут же исчезло. Не понятно даже, моё это было чувство или всё же его.

- Подожди! Я хочу сказать...

- Да?

Под этим внимательным, проникающим до самого дна души взглядом собраться с мыслями нелегко, но я встречаю его уверенно и спокойно. Думаю, теперь я немного лучше понимаю Шаррэля: слова, которые мне хочется ему сказать, слишком долго ждали и теперь рвутся наружу.

- Спасибо, что ты у меня есть.

Он крепко сжимает мою ладонь и обречённо утыкается своим лбом в мой. Закрывает глаза. Молчит.

- Что ты... - хмурюсь непонимающе.

Не такую реакцию я от него ожидала!

- Ирочка... Нам надо поговорить. Есть кое-что, что я должен тебе сказать.  Сегодня. Сразу, после уроков.

- Скажи сейчас.

Зачем откладывать, если это так тяжело?

Шаррэль кривит губы в невесёлой усмешке:

- Тогда, боюсь, на занятия ты не пойдёшь.

Глубоко вздохнув, он гладит меня по волосам и отстраняется:

- Иди. До звонка осталось всего полчаса, а тебе нужно успеть позавтракать, переодеться, разбудить соседку и собрать учебники.

Убедившись, что он не передумает, не теряя времени, отправляюсь умываться и приводить себя в порядок. Шаррэль прав: предаваться размышлениям некогда.

Ванная в его комнатах небольшая - небольшая, по меркам этого мира. А по факту, размером с мою спальню из прошлого мира. У дальней стены солидно возвышается глубокая каменная чаша для омовений, а слева - просторная квадратная душевая. Полюбовавшись и тем и другим, я всё-таки напоминаю себе, что отмокать и нежиться в душистой пене сейчас некогда. Может, в другой раз. Асейчас лучше поторопиться.

Отодвинув матовую стеклянную дверцу душа, в очередной раз улыбаюсь. Шаррэль действительно удивительный: розовая, явно приготовленная специально для меня новенькая мягкая губка, две щётки, моё полотенце в его ванной, завтрак на двоих... Я так хочу, чтобы это осталось! Чтобы длилось как можно дольше. Хочу ловить его особенные, только для меня предназначенные улыбки, видеть, как теплеют его глаза, когда мы встречаемся взглядами. Пусть даже случайно. И узнавать его секреты - тоже хочу.

Что он такого скрывает, что боится мне рассказать? А ведь Шаррэль боится, я чувствую. Но совсем не понимаю причину... Почему? Как вообще он может думать, что после всего, что было, найдётся хоть что-то, что оттолкнёт меня от него, разочарует?

И почему при всём этом он уверен, что я такому обрадуюсь?

От попыток охватить разумом столь противоречивые факты, мозг просто выворачивается наизнанку.

Не по-ни-ма-ю.

Усилием воли отложив бесполезные попытки собрать у себя в голове более или менее цельную картинку происходящего, быстро моюсь и не слишком охотно надеваю обратно свою мятую тунику и бриджи. Как же не хватает бытовых чар! Надо будет сегодня же, если останется время, попросить Шаррэля показать, как ухаживать за одеждой.

Инкуб находится в гостиной. Сидя на диване перед накрытым к завтраку столом он о чём-то усиленно размышляет, устремив  в стену невидящий взгляд.

- Ого! - восхищаюсь, рассматривая горячие ещё булочки, обожаемый мной клубничный мусс и два вида салатов. - Во сколько ты встал, чтобы это всё заказать?

- Любую еду преподавателям приносят по первой же просьбе, - улыбается хитро. - Хоть днём, хоть ночью.

От возмущения у меня перехватывает дыхание:

- Хочешь сказать, ты всегда так завтракаешь, а потом, в столовой, ковыряешься в каше просто для вида?!

Довольно расхохотавшись, он приглашающе похлопывает по сидению и наставительно произносит:

- Всё потому, что у нас ненормированный рабочий день! А ещё - постоянные стрессы. Должны же у учителей быть хоть какие-то радости и преимущества!

- С ума сойти... - бормочу, падая на диван.

Нет, я понимаю, конечно, что работа у них тут действительно нервная: попробуй-ка совладай с целой школой малолетних оболтусов, у которых в головах ветер, а в попах - шило, которое постоянно подзуживает и без того неудержимую тягу новоявленных магов к экспериментам. Но почему нас-то кормят, как в садике, - исключительно полезной едой?!

- Угощайся, - улыбается Шаррэль, забавляясь моей реакцией. - А то опоздаешь на математику.

Первая же ложка мусса оказывает на меня на редкость благотворное действие - я вспоминаю, что узнала из разговоров в столовой.

- Почему ты не сказал, что будешь вести магпрактику?

- Потому что Риллд подтвердил это буквально вчера, - спокойно пожимает плечами. - Я не был уверен, что он не назначит на это место кого-то другого, Арина, например, вот и решил пока ничего не говорить.

Ну да. Шаррэль не любит делиться информацией, не убедившись наверняка, я знаю. Это хорошая привычка. Но у меня всё равно такое глупое чувство, будто он опять что-то утаил. Паранойя...

- Ты не рада? - оборачивается инкуб.

Поспешно отправив в рот новую ложку сладкого десерта, душу в себе желание нервно рассмеяться: даже в этом невинном вопросе мне уже чудится какой-то скрытый подтекст!

- Наоборот, - признаюсь под его испытующим взглядом. - Я очень рада, что мы и дальше будем видеться на занятиях. У тебя, знаешь ли, слишком чарующий голос, чтобы упустить возможность снова им наслаждаться.

Мечтательно улыбнувшись, инкуб вдруг спохватывается:

- Кстати! Я тут подумал, что всё-таки погорячился насчёт получения диплома за оставшиеся полгода. Учитывая, что ты из другого мира, это будет непросто. Нет, в успехе я, конечно, не сомневаюсь, но придётся много заниматься, и тогда у нас совсем не останется времени, чтобы просто побыть вместе.

Фух!.. Признаться, меня подобная перспектива тоже пугала непомерной нагрузкой. Не то чтобы я не люблю или не хочу учиться, но проглотить программу второго, третьего, четвёртого и пятого курса за несчастные пять месяцев - это уж слишком.

- У тебя есть другое предложение?

- Мы выберем какую-нибудь академию, и за оставшееся до осени время я помогу тебе подготовиться к поступлению. Что скажешь?

Вообще-то, предложение хорошее. Академия - это всё-таки вуз, так что там наверняка можно будет научиться многим интересным вещам. В том числе - и телепортации. А если повезёт, то и поисковым чарам тоже. Вот только...

- Ничего, что я без школьного диплома?

- Значение имеют только результаты вступительных экзаменов.

- Тогда я согласна. Так и поступим.

Шаррэль удовлетворённо кивает, а я просто радуюсь тому, что в жизни  появляется определённость и перспектива. Раньше я даже не знала, что буду делать, куда пойду, когда учебный год кончится и моя внешность окончательно переменится, а теперь у нас есть общие планы. Туман будущего потихоньку развеивается. Я больше не чувствую себя потерявшейся в океане огромного чужого мира.

Некоторое время мы оба молчим, сосредоточившись на завтраке. И мусс, и булочки, и салат - всё очень вкусное, а незнакомый рубиново-красный чай, пахнущий жарким полднем и спелыми фруктами, - вообще выше всяческих похвал.

- Пора, - нарушает Шаррэль уютную тишину. - Как будешь готова разбудить свою соседку, просто хлопни в ладоши. Воспоминания её я не трогал, так что Майрин будет помнить, что вчера из-за её трав у тебя случился приступ сильной аллергии, моё появление и то, что потом ей очень захотелось спать.

- Поняла.

Что делать и как вести себя с Май, я ещё не решила. За последние месяцы случилось так много всего, что у нас обеих появились причины хранить друг от друга секреты - для меня это путаница с телом и Шаррэль, а для неё - увлечение алхимией и, наверно, проблемы с семьёй. А может, ещё и с Гэлдом, не знаю. Наши отношения заметно охладели, мы отдалились. Вдобавок, теперь ещё выяснилось, что её тайные занятия зельеварением вообще представляют для меня непосредственную опасность. Понятно, конечно, что Майрин не знала, что я - вампир и эта травка, тилле, в один момент способна вышибить моё сознание из бренного тела, но всё равно трудно доверять человеку, который способен месяцами что-то скрывать, делая вид, что живёт, как обычно.

В любом случае, Шаррэль обещал поговорить с ней насчёт алхимии.

А ещё - сделать амулет для телепортации.

Это должно решить часть проблем.

В конце концов, не думаю, что Май станет вредить мне сознательно.

- Лучше иди через окно, - напутствует Шаррэль. - Другие преподаватели уже проснулись, и будет трудно объяснить им, почему так рано утром ты вышла из моих комнат.

Кивнув в знак согласия, я, однако же, остаюсь просто сидеть, не в силах попрощаться с ним до самого вечера. Ну, не вечера, конечно, а, скорее уж, дня, потому что уроки у нас сегодня заканчиваются в половине третьего, но  всё равно это ужасно долго.

Шаррэль сначала озадаченно приподнимает бровь, а затем с понимающей улыбкой тянет меня к себе. Обнимает, прижимается губами к виску, щеке и, наконец, находит мои губы, лаская их неторопливо и чувственно.

- Я тоже буду скучать, - обещает шепотом.

Немного отстранившись, серьёзно смотрю ему в глаза, вглядываюсь, пытаясь достать до дня этой лучистой солнечной зелени, и на краткий миг ловлю тень мелькнувшей там тревоги. Она так и не отступила, не оставила его насовсем. Он просто хорошо её спрятал.

- Что бы ты ни собирался мне сегодня сказать, я от тебя не отвернусь, Шаррэль. Ты - мой самый близкий человек в этом мире, и вряд ли найдётся хоть что-то, способное испортить моё к тебе отношение.

- Спасибо, - тихо говорит он, большим пальцем поглаживая моё запястье.

Выждав ещё чуть-чуть и убедившись, что добавлять инкуб ничего не собирается, я аккуратно высвобождаю свои руки из плена его ладоней и, открыв окно, всё-таки делаю шаг прямо в утреннюю зимнюю свежесть.

Прав Шаррэль, левитация - отличное заклинание! Ощущение того, что воздух вдруг становится плотным и устойчивым, одновременно оставаясь привычно подвижным и проницаемым, незабываемо.

Стараясь держаться поближе к стене, спускаюсь на этаж ниже, нахожу окна нашей с Май комнаты и, открыв шпингалет очередным коротеньким заклинанием, с облегчением влетаю внутрь.

Майрин спит, беспокойно хмурясь и то и дело ворочаясь.

На полу - полнейший разгром: какая-то ужасающая смесь битого алхимического стекла, переломанного гербария, разбросанных книг и одежды.

Сквозь дверь уже доносятся голоса первых проснувшихся девушек, а значит, времени у меня совсем немного.

Поспешно сменив вчерашнюю одежду на свежее платье, громко хлопаю в ладоши:

- Майрин! Просыпайся скорее, иначе опоздаешь к арре Элисте!

Она тут же подскакивает, осоловело озираясь по сторонам и часто-часто моргая. Я делаю вид, что занята своими чулками, но краем глаза вижу, что воспоминания о вчерашней ночи постепенно всплывают в её памяти, отчего лицо у девушки становится испуганным и крайне смущённым.

- Тира, - окликает, прочистив горло. - Ты в порядке? Я ведь вчера...

Умолкнув, Май подходит ближе и неуверенно дотрагивается до моего локтя:

- Извини. Я не знала, что у тебя аллергия. Мне очень жаль, что так получилось.

Ей так неловко, что она, кажется, впервые за всё время нашего знакомства краснеет и не смотрит в глаза, став вдруг очень похожей на беспомощного ребёнка, нежданно-негаданно столкнувшегося с серьёзными последствиями своей беспечности.

- Ничего, - успокаивающе и вполне искренне улыбаюсь я. - Я тоже не знала, что у меня будет такая реакция на обычные травки.

- Если бы не лэсс Рин’тар, даже не знаю, что бы...

- Хорошо, что он оказался рядом, - подхватываю, надеясь, что она сейчас не в том состоянии, чтобы задаваться вопросом, что вообще потребовалось от меня учителю посреди ночи и зачем он заглянул в нашу комнату.

- Извини меня, Тира, а? - жалобно просит Майрин, нещадно сминая пальцами платье, в котором всю ночь спала. - Как увидела, что ты вся посинела и не можешь дышать, я так испугалась, что, кажется, в обморок грохнулась, и совсем ничего не...

- Я не сержусь, - говорю серьёзно, чтобы она почувствовала, наконец, что действительно прощена. - Это была просто случайность, так что никто не виноват.

- Но если бы...

- Заниматься или нет алхимией - твоё личное дело.

Она вздыхает, продолжая чувствовать себя виноватой.

- Май, - окликаю негромко, - я знаю, что ты ненарочно и правда на тебя не сержусь... Но лэсс Рин’тар обещал с тобой побеседовать.

Удивлённой она не выглядит: наверняка ожидала чего-то подобного, догадываясь, что нарушение школьных правил просто так не пройдёт.

- Я больше не буду держать в комнате ингредиенты, - обещает, стоически вздохнув в предчувствии нелёгкого разговора. - Вообще бы не стала, если б знала, что так получится.

К моему облегчению, на этом неловкая часть заканчивается. Майрин вдруг замечает, что за окном давно уже утро, слышит в коридоре шум голосов и, оглядев меня, понимает, что сама до сих пор не одета и не причёсана.

- Ой! - шепчет, испуганно распахнув глаза. - Я же на эльфийский сейчас опоздаю!

Проспала Май не без моего участия, поэтому уходить, оставив её справляться со всем саму, я не спешу.

- Помочь?

- Забрось, пожалуйста, учебники! Они вон там, на столе!

Вихрем носясь по комнате, она суматошно надевает платье, чулки и туфли, попутно сооружая на голове что-то, отдалённо напоминающее косичку и перечисляя мне, какие именно книги нужны, а потом хватает сумку, и мы вместе бежим в столовую.

Привычная школьная рутина затягивает меня так стремительно и неотвратимо, что на какое-то время я даже забываю о том, что, вообще-то, собиралась весь день гадать, что же такое решил рассказать Шаррэль. Математика, биология, медитация, законоведение, эльфийский, физкультура проносятся в один миг.

А когда я, вместе с уставшими одноклассниками, возвращаюсь с расположенной на заднем дворе спортивной площадки, меня неожиданно окликает незнакомый старшекурсник. В его руках небольшая прямоугольная коробка, перевязанная золотистой подарочной лентой.

- Тирайла? Это же ты Тирайла Тартлар, да?

- Это я, - соглашаюсь озадаченно. - Что-то случилось?

- Да нет! - отмахивается он, вручая коробку. - Директор сказал, тебе прислали посылку.

Выполнив поручение, парень уже собирается уходить, но я успеваю раньше:

- Подожди! Это какая-то ошибка: у меня...

У меня же нет здесь никаких знакомых и родственников, а Шаррэль не стал бы заморачиваться, привлекая к передаче подарка посторонних!

- Ну что ещё? Там же написано, вот: «Тирайле Тартлар от Тимура»! Карточку-то смотри. Директор проверил посылку на скрытые и вредоносные заклинания, так что можешь брать, не бояться.

Старшекурсник, дёрнув плечом, уходит, ворча что-то о «бестолковой малышне», а я, как громом поражённая, продолжаю стоять посреди холла, держа коробку с подарком так, словно там бомба, и слепо смотрю на ровно выписанные буквы, складывающиеся в совершенно невозможные в этом мире слова.

Глава 7

Не помню, как дошла до нашей с Майрин комнаты. Не помню... Просто в один миг вдруг понимаю, что уже не в холле, а у себя, и медленно-медленно сажусь на кровать. Кладу коробочку на колени, глядя на неё, как на ящик Пандоры.

- Ты чего? - удивляется читающая на подоконнике Май. - Всё нормально, Тира?

Её слова доносятся до меня глухо и нечётко, как сквозь плотный слой ваты.

- Да, - киваю. - Да, да...

Может, это ошибка? Случаются же иногда совпадения?

Вот только я, кажется, в них больше не верю.

В голове полный сумбур, но какой-то глубинной и самой чуткой частью души я точно знаю, что никакое это не совпадение. Посылка действительно для меня. От моего Тимура. Осознание этих не слишком замысловатых истин придавливает такой вселенской тяжестью, что я зависаю, как древний компьютер. Прокручиваю их по новой - и опять впадаю в прострацию.

Хватит уже!

Устав от бесконечного цикла дурацкой растерянности, решительно дёргаю ленту, развязывая пышный золотой бант, и откидываю крышку.

Внутри, конечно, картина. Я даже не удивляюсь: чего-то подобного, наверно, и ожидала.

На портрете двое - я и он - темноволосый улыбчивый парень и смешливая девушка, отдыхающие на парковой скамейке в ажурной тени большого раскидистого дерева. Причём оно непростое. В его ветвях гуляет ветерок, по-настоящему меняющий калейдоскоп листьев, перебирающий наши волосы и одежду.

Без волшебства здесь точно не обошлось.

Тимур... Тим тут такой живой, что у меня щемит в груди: именно таким он и выглядел, перед тем, как внезапно и бесследно исчезнуть.

Бережно вынув из коробки оправленный в тонкую золотистую рамку портрет, ласково касаюсь его подушечками пальцев - ощущения такие же, как если бы я дотронулась до прогретого солнцем дерева - и замечаю под ним конверт.

Сердце, и без того трепещущее в груди вспугнутой пташкой, пропускает пару ударов, совершает какой-то безумный кульбит и изо всех сил пускается вскачь.

Письмо.

Плотная желтоватая бумага конверта не тронута: никто его не вскрывал, ограничившись лишь обязательной проверкой на заклинания. Такие красивые, почти официальные письма нужно, наверное, взрезать специальным ножом, но моего терпения сейчас не хватает даже на поиск банальных ножниц, и я рву край, чуть не вздрогнув от возмущённого «вскрика» дорогой бумаги.

Достав сложенный пополам лист, недоумённо переворачиваю его то одной, то другой стороной. Пусто! И как прикажете это понимать? Ну не мог же Тим так глупо всё перепутать!

К моему несказанному облегчению, ситуация проясняется довольно быстро. Письмо, видимо, тоже как-то зачаровано: буквы, складывающиеся в ровные строчки слов, постепенно проявляются сами собой. Пробегая по ним взглядом, я, как наяву, слышу негромкий голос Тимура, почти ощущаю рядом с собой его живое, родное и привычное присутствие и улыбаюсь. Сбывшиеся надежды, яркая, звонкая, играющая всеми цветами радуги радость и опустошающее облегчение смешиваются во мне в такую сумасшедшую, бурлящую смесь чувств, что я, кажется, вот-вот взмою под потолок или же рассыплюсь на тысячи сверкающих и танцующих в воздухе искр.

- Тира! - перепуганное лицо Май возникает в поле зрения совершенно внезапно. - Что с тобой?!

Она зачем-то трясёт меня за руку, испуганно заглядывает в глаза.

- Что такое? - спрашиваю, неохотно вернувшись с небес на землю.

- Ты чуть в воздухе не растаяла!

- Что? - сглатываю, торопливо проверяя свои руки на материальность.

- Чуть не растворилась, говорю! Прозрачная совсем стала и мерцать начала! Это твоя посылка, наверное, зачарованная. Брось её поскорей!

- Да нет, Май, - качаю я головой, пытаясь скрыть от взволнованной соседки свою растерянность, - она от моего друга. К тому же, на вредоносные заклинания её уже проверяли. Извини, что напугала, это... от радости, в общем.

Что бы ей там не почудилось, с письмом я просто так не расстанусь!

- От радости? - недоверчиво переспрашивает Майрин. - Первый раз о таком слышу! Уверена, что не нужно показать эту штуку директору?

- Ага. Я постараюсь больше никуда не исчезать, правда.

Убеждённой она не выглядит, однако всё-таки возвращается к себе на кровать, то и дело поглядывая на меня, чтобы, если что, успеть снова перехватить. А я, пропустив уже прочитанное, возвращаюсь к чтению. Там как раз началась самая интересная часть.

«... рад, что ты не одна, Ирёнок! Продолжай в том же духе! Как-нибудь я непременно тебя навещу, а пока наслаждайся волшебством и настоящими школьными буднями!

 И не мучай своего инкуба чересчур сильно, ладно? Каюсь, я сам попросил его молчать о нашей внезапной встрече. Понимаю, что ты разочарована, но прошу, не обижайся. Поверь, у  меня есть для этого очень весомая причина, и когда-нибудь я тебе о ней расскажу. К тому же, если б ты тогда узнала, что я - это я, наверняка захотела б остаться и вылетела из школы. А я хочу, чтобы ты жила в полную силу, чтобы хотя бы здесь, в новом мире, чувствовала себя свободной, и ничто не тянуло тебя назад, в прошлое.

Однако могу поспорить, он всё равно уже проболтался, да?

Это и к лучшему. Другому бы я тебя ни за что не доверил.

В любом случае, знай, что по-прежнему можешь на меня рассчитывать. Всегда и при любых обстоятельствах!.. Понимаю, что после моего внезапного исчезновения звучит, наверно, не слишком, но тогда я и в самом деле ничего не мог сделать. Расскажу потом, когда мы, наконец, встретимся, как всё так получилось.

Больше я никуда не пропаду, обещаю. Здесь мой родной мир.

Если вдруг тебе потребуется помощь, просто коснись этой картины и позови. Для праздных разговоров, увы, такая магия не годится, потому как отнимает слишком много сил, а у меня пока их ещё маловато, однако в крайнем случае я сразу смогу оказаться рядом с тобой. Так и передай своему инкубу - я буду за вами присматривать, и, если он вдруг хоть чем-то тебя расстроит, на правах старшего родственника хвост ему оторву!

Уверен, у тебя много...»

- Ой!

Отвлёкшись на испуганный возглас Майрин, поднимаю взгляд и вижу в дверях нашей комнаты донельзя решительного Шаррэля.

Точно, мы ведь собирались поговорить! Он, наверное, ждал меня у себя или в тренировочном зале, а потом забеспокоился и пришёл сам. Ну а Майрин решила, что явился он именно по её душу.

- Здравствуйте, лэсс Рин’тар!

- Здравствуй, Майрин, - кивает, переводя на меня взгляд. - Тира, ты пропустила нашу... - тут, он, наконец, замечает коробку, картину и письмо, которое я до сих пор держу в руках, и встревожено вскидывает глаза, кажущиеся необычайно яркими на стремительно бледнеющем, закаменевшем лице.

Осознание, что я вопреки всему выяснила то, что он пытался от меня утаить, крушение всех планов и ожидание неизбежной расплаты делают Шаррэля настолько беспомощно-уязвимым, что остатки моей обиды перегорают, так по-настоящему и не вспыхнув. Я просто не могу - и не хочу! - ему мстить. Шаррэль ведь даже защищаться не будет, потому что и сам прекрасно понимает, что виноват.

- Я уже собиралась идти, - говорю, поднимаясь с кровати и пряча недочитанное письмо в карман. - Извините, что задержалась.

Он молчит, но так отчаянно вглядывается мне в глаза, что Майрин неловко отводит взгляд, переминаясь с ноги на ногу и явно чувствуя себя лишней.

- Ты знаешь, - констатирует, едва мы оказываемся в коридоре.

В его голосе звенит напряжение, чуть заметно вибрируют ноты сомнения и глухо отдаётся бессилие что-нибудь изменить. Пусть он и хотел сам мне всё рассказать, но опоздал, и с этим теперь ничего не поделать.

- Знаю, - соглашаюсь, не оборачиваясь.

Не могу пока на него смотреть. Но не потому, что злюсь или разочарована, а потому что чувствую: если встретимся взглядами, до тренировочного зала уже не дойдём.

- Ира... - выдыхает едва слышно.

- Подожди. Осталось недалеко.

Шаррэль не спорит, но я физически ощущаю, как ему тяжело и некомфортно, а потому, едва мы сворачиваем к лестнице, где, по счастью, никого, кроме нас, нет, оборачиваюсь:

- Я знаю, что это Тимур попросил тебя ничего мне не говорить.

Знаю и доверяю такому его решению.

Хоть и не понимаю, чем могла быть опасна встреча…

Инкуб странно-нервным движением передёргивает плечами:

- Это ничего не меняет.

- Не надо. Тим бывает... настойчивым, и с ним...

- Ты знаешь? - Шаррэль вдруг настораживается, подбирается, как хищник перед прыжком.

- Что именно?

Но вместо ответа он решительно сжимает губы и берёт меня за руку.

- Идём. Это не для посторонних ушей.

На этажах слышны чьи-то разговоры, смех, но на лестнице временное затишье, и я позволяю Шаррэлю меня вести. Прикосновение его тёплой и сильной ладони вообще очень приятно, а сейчас оно ещё и здорово нас успокаивает, поомогая хоть как-то бороться с нетерпением.

Хотя, я, кажется, и так догадываюсь, что инкуб имел в виду, когда речь зашла о настойчивости Тимура. Тот и впрямь бывал крайне убедительным - буквально до жути. Он всегда отличался от своих сверстников, но иногда - очень редко, - случались моменты, когда в нём просыпалось что-то подавляющее, немыслимо сильное. Он тогда и на человека-то походил мало.

Если подумать, такое вообще произошло лишь однажды. Может, конечно, и нет, но мне, по крайней мере, больше всего запомнился именно тот случай, когда мы поздно возвращались домой и столкнулись с подвыпившей компанией. Был, кажется, какой-то праздник, парням кружило голову удалое веселье и хотелось продемонстрировать кому-нибудь свою крутость, а, кроме нас с Тимом, во вдоре уже никого не нашлось. Я никогда ещё так не пугалась! До сих пор помню эти вызывающе-наглые голоса, раскрасневшиеся от выпитого лица, опасно блестящие азартом глаза и то, как моё сердце тогда заходилось от страха и обречённого понимания: такие просто так не отстанут, а соседи будут просто смотреть из окон, тайком выглядывая из-за зановесок и опасаясь ввязываться в чужие проблемы. В лучшем случае, полицию вызовут. Да только нам это уже не поможет.

Не знаю, что именно сделал тогда Тимур. Одной рукой он держал меня за руку, пряча у себя за спиной, а второй, кажется, просто приподнял самого оборзевшего из всей этой своры, подтащил поближе и прошептал ему что-то такое, отчего парень весь побелел, а страшный безумный огонёк в его глазах сменился нарастающей паникой. Встряхнув для острастки, Тим отбросил его от себя, и тот дал дёру прежде, чем сумел встать на ноги. Остальные, тоже поразительно быстро протрезвев, тут же отшатнулись от нас, как от диких зверей, и поспешно исчезли.

Сейчас, зная кое-что о возможностях магии, я, пожалуй, могу даже предположить, что это она и была - заклинание или какое-нибудь особое воздействие, направленное непосредственно на сознание, потому что ничем, кроме чуда, то спасение просто не объяснить.

Маловероятно, разумеется, но, если Тимур и с Шаррэлем проделал что-то подобное, тогда понятно, почему он не решался пойти против его желания и всё рассказать. Если это правда, мне не ругаться с инкубом нужно, а посочувствовать.

Оказавшись на первом этаже, нам всё-таки приходится разнять руки: после окончания уроков тут слишком людно, и жизнерадостно-рыжая макушка инкуба привлекает много внимания. Однако даже в этом он ухитряется отыскать плюсы: якобы избегая столкновения, держится настолько близко ко мне, что мы то и дело соприкасаемся. Ну и конечно, нас никто не толкает.

Переступив порог тренировочного зала и убедившись, что там никого, морально настраиваюсь, что вот сейчас перенервничавший демонюка опять зажмёт меня у двери, но вместо этого Шаррэль вдруг отходит на пару шагов, и нижняя половина его тела «течёт», превращаясь в огромный изумрудно-зелёный хвост.

- Ты ведь не боишься? - спрашивает осторожно, приняв, наверное, моё безмолвное восхищение за опаску.

- Нет, - качаю головой, заворожённо любуясь бегущим по струящейся чешуе бликом. - Но почему ты именно сейчас решил это показать?

- Иди ко мне, - предлагает, не отвечая. Кольца его тела сворачиваются, образуя что-то вроде живого кресла. - Тебе будет удобно.

Поверив посулу, осторожно усаживаюсь на упруго-плотный клубок. Глажу гладкую чешую, поражаясь её насыщенному цвету и тому, какой Шаррэль в этой форме длиннющий.

- Расслабься, - шепчет, ненавязчиво прислоняя спиной к своей груди. - Ты совсем лёгкая, мне вовсе не тяжело.

Пока говорит, хвостом исподволь оплетает мои ноги, буквально обернув их своим телом. Оценив этот манёвр, улыбаюсь. Большущий, наверняка весящий под целую тонну, змей одним своим видом внушает трепет и боязливое уважение, но мне совершенно не страшно.

- Хочется чувствовать тебя, - объясняет Шаррэль, задевая губами висок. - Мне так спокойнее.

Киваю. Мне тоже гораздо спокойнее, когда он вот так, рядом.

Разговаривать, как ни странно, не тянет. Мы шли сюда именно за этим, и ещё пять минут назад мне казалось, что я взорвусь, если немедленно всё не выясню, но сейчас мы оба молчим, и молчание это уютное, а совсем не гнетущее. Нам есть, что сказать, но спешить со словами не хочется, потому что многое можно передать и без них - просто касаясь друг друга, слушая дыхание и заново проживая, как это, когда одно огромное чувство делится на двоих.

- Тот мальчик, попавший в тебя снежком, - тихо и отстранённо заговаривает Шаррэль. - Это был он. Тимур. Он сказал, что желает для тебя счастливого будущего, но признаться в правде и объясниться не может. Попросил скорее уехать. Я согласился. Мне казалось, я справлюсь - смогу со временем превзойти и затмить его в твоих глазах. Нужно только увлечь тебя мечтами и планами, ничего о нём не рассказывая... Глупо, конечно, но мне очень хотелось быть для тебя единственным.

- Ты и есть для меня единственный, Шаррэль. Тимур - это совершенно другое. Он мне как старший брат, родственник. А ты - первый мужчина, к которому я испытываю такие глубокие и сильные чувства. Его я готова отпустить, лишь бы знать, что всё хорошо, а с тобой хочу идти рядом. В моих мечтах о будущем - ты.

Судорожно выдохнув, он так стискивает объятия, что у меня вырывается возмущённый полузадушенный писк. Инкуб тут же спохватывается и, виновато улыбнувшись, перетекает в другое положение. Укачивает, как маленькую.

- Я хочу радовать тебя. Хочу видеть тебя счастливой. Но иногда... иногда я слишком боюсь, что ты выберешь для этого не меня. На самом деле, просьба Тимура ничего не значила, Ира. Я использовал её, как предлог, чтобы потянуть время. Чтобы ещё хоть немного ты была только моей.

У меня мурашки от его слов. Быть для кого-то настолько нужной... Должно быть, что-то подобное испытывают лишь те, кому посчастливилось стать запечатлённой парой.

Не в этом ли дело? Шаррэль всё же наполовину наг, а они буквально одержимы своей идеальной любовью. Может, полукровки и лишены основных психологических особенностей родительских рас, но ведь гены-то остаются при них.

С другой стороны, всё может оказаться гораздо проще - Шаррэль жутко ревнив. Вполне жизнеспособная версия.

-  Что изменилось? Почему ты всё-таки решил рассказать? Неужели, больше к нему не ревнуешь?

Не похоже, что это так, но всё же нужно спросить.

- Ужасно, - сознаётся он хрипло, глядя куда-то в сторону. - Невыносимо...

- Тогда почему?

Помедлив, инкуб внимательно вглядывается мне в глаза, очерчивает лицо подушечками пальцев, задержав прикосновение на губах и смотрит так, что это почти поцелуй.

- Ты видишь меня не таким, какой я есть, а гораздо лучше. И я хочу таким стать. Для тебя.

Глава 8

В белоснежном тренировочном зале тихо.

Пригревшись в родных ласковых руках, я молчу, обдумывая то, что сказал Шаррэль, а он, наверное, размышляет о том, как прозвучавшая откровенность изменит наши отношения. Или, может, вспоминает ту встречу с Тимуром. Или сегодняшнюю посылку.

- Он прислал тебе подарок? - спрашивает с видимым спокойствием, однако, несмотря на все признания и разговоры, ревнивые нотки в его голосе всё-таки рычат до сих пор.

Улыбаюсь.

- Картину и письмо.

Сложенный пополам лист по-прежнему в кармане, но, как ни странно, я пока не испытываю непреодолимого желания немедленно его доставать. Наверное, потому, что уже знаю основное и самое главное, а остальное может и подождать до тех пор, когда я останусь одна. Нет, Шаррэль, конечно, ничего не скажет, но вряд ли такая трата нашего общего времени будет ему приятна. Слишком уж редко появляется возможность просто побыть наедине.

- В письме нет ничего особенного, - говорю, зная, что он никогда об этом не спросит, но наверняка будет гадать. - Тим просто обещает, что поможет, если мне что-то потребуется, и объясняет, что сам попросил тебя сохранить всё в секрете.

- Ты знаешь, что он - не человек?

- Демон?

Я не особенно удивлена. Логично же, что Тимур переродился здесь кем-то другим, а демоны, как ни крути, - основная часть населения империи Сах’халлат. Предрассудков по отношению к ним у меня уже практически не осталось.

- Нет. Он не один из нас. И уж точно не эльф.

- Оборотень?

- Не знаю... Но я никогда ещё не встречал более могущественного существа, чем этот маленький мальчик. Когда он мысленно со мной заговорил, намеренно дал ощутить часть своей силы, и это было что-то невероятное. Боюсь даже представить, на что он способен, если будет колдовать по-настоящему.

Шаррэль, похоже, нервничает: неясная природа нового знакомого не даёт ему покоя. Но меня это совершенно не пугает. Тимур - замечательный, добрый и, не побоюсь этого слова, благородный человек. Его магия, пусть даже очень могущественная, никогда нам не навредит. А значит, и волноваться не о чем.

 - Поверить не могу, что он стал ребёнком! - смеюсь тихонько.

Интересно, а его родители знают, кого растят, или Тим добросовестно притворяется? Как он вообще со всем этим справляется? Как пережил период грудного молока, безвкусных кашек, пелёнок и приучения к горшку? По сравнению со всеми этими сомнительными радостями, мне ещё повезло с телом!

Может, он поэтому и не признался тогда? Не захотел, чтобы я видела его таким маленьким и условно беспомощным?

- Если захочешь, на каникулах съездим его навестить.

Шаррэль явно пересилил себя, чтобы предложить нечто подобное, и я благодарно целую его туда, куда могу дотянуться - в подбородок.

- Не стоит. Тимур сказал, что сам навестит меня, когда будет готов.

Раз сказал - обязательно сделает! В лепёшку расшибётся, но слово сдержит. Мне остаётся только ждать и, как он советовал, попытаться взять от школьной жизни всё самое лучшее.

- Угу, - мрачно кивает Шаррэль, покрепче сцепив руки. То ли заранее ревнует и жадничает, то ли просто успокаивает нервы. - Он уже навещал...

На секунду озадачившись, чуть не подскакиваю от новой догадки:

- Так это он, что ли, нас с тобой заколдовал, да?

- Ирочка, - вздыхает с бесконечным терпением, - ну неужели ты правда думаешь, что я спокойно позволил бы неизвестно кому накладывать на нас чары?

- Именно так это и выглядело, - тихо бормочу я.

 Шаррэль слышит. Наклоняется, мягко обнимает моё лицо ладонями и без слов приникает к губам, позволяя запустить пальцы ему в волосы. Змеиные кольца шевелятся, обвивают меня, заключая в крепкие и очень тесные объятия. Поцелуй становится глубже. Его язык поглаживает мои губы, дотрагивается до моего языка - снова и снова, так что не ответить, не отозваться ему попросту невозможно. И я тону. Закрываю глаза - и тону в этом головокружительно сладком ощущении волшебной, восхитительной нежности друг к другу.

Однако решительно перехватываю проворную ладонь, попытавшуюся,  как в прошлый раз, пробраться вниз.

- Нельзя? - отстраняется Шаррэль.

Глаза у него блестят от возбуждения, а алые губы так и манят забыться, но, зажмурившись на мгновение, я всё-таки нахожу в себе силы дышать ровно.

- Тебе вчера не понравилось? - хмурится он.

- Разве было похоже, что мне что-то не нравится?

- Тогда что?

Не зная, как объяснить причудливый ход своих мыслей и сомневаясь, что другой человек вообще сможет такое понять, неопределённо пожимаю плечами.

- Ты будешь смеяться, но я не могу отделаться от ощущения, что меня вчера обделили.

Всё, конечно, было хорошо, однако случившееся между нами - не совсем то, чего я ждала.

Удивлённо изогнув бровь, Шаррэль вдруг роняет голову мне на плечо и действительно содрогается от беззвучного хохота.

- Какие жестокие вещи ты говоришь! Чтобы инкуб - и оставил девушку обделённой! Это же вечный позор! - не меняя позы, он ухитряется лукаво заглянуть мне в глаза: - Исправиться разрешишь? Готов хоть сейчас загладить вину.

Рассмеявшись над вдохновенным энтузиазмом, озарившим его лицо, шутливо отпихиваюсь:

- С тобой просто невозможно говорить о чём-то всерьёз!

- Ещё как возможно! Я, знаешь ли, очень серьёзно отнёсся к твоим словам!

Довольно затруднительно смущаться, долго и трудно подбирая слова, и одновременно уворачиваться от норовящих поймать рук, а потому говорить мне приходится быстро, не думая:

- Я просто хочу тебя всего, полностью! А то, что было вчера...

Договорить не успеваю. Шаррэль, который, разумеется, всё это время всего лишь притворялся, что ловит, с силой прижимает меня к груди. Он молчит, а до меня запоздало доходит, что этим своим «хочу» я ставлю его перед выбором между энергетической голодовкой и необходимостью пойти против того, что он считает правильным, ведь выгляжу-то я до сих пор почти что ребёнком.

Ну не глупая ли?

- Шаррэль...

- Спасибо.

За что именно он благодарит, уже даже не спрашиваю. Зато всерьёз задумываюсь о том, что рядом с таким чутким мужчиной, умеющим порой лучше меня самой понимать, что же я пытаюсь сказать, наверняка выгляжу толстокожей и недостаточно глубокой, недостаточно внимательной и нежной. Не то чтобы у меня всего этого нет, просто почему-то не всегда получается выразить чувства словами или поступками, показать их. Довольно угнетающе. Словно я всё время в долгу, который, к тому же, непрерывно растёт.

- Знаешь, - заговариваю несмело, - когда ты такой хороший, я порой начинаю чувствовать, что недотягиваю, что при всём желании не смогу отплатить тебе тем же.

- Это не так, Ирочка, - тепло выдыхает он мне в макушку. - Ты тоже делаешь для меня очень многое - куда больше, чем я надеялся когда-нибудь обрести. Просто не замечаешь. Для тебя всё это настолько естественно, что даже задумываться не стоит, а я... На самом деле, это я порой боюсь, что окажусь недостаточно хорош для тебя. Ты ведь наверняка мысленно сравниваешь меня с Тимуром. Вы были знакомы с детства - это серьёзная фора, которую просто так не нагнать. Но я его обойду.

Шаррэль обещает это так твёрдо и решительно, что я не могу промолчать. Для него это важно. Он всё ещё считает Тима соперником, конкурентом, которого должен обогнать, и такой марафон наверняка выматывает.

- Несколько месяцев с тобой стали для меня так же значимы, как годы, проведённые с ним, - признаюсь, закрыв глаза. - Наверное, по отношению к Тимуру это ужасно нечестно, и я собой не горжусь, но... Так есть. Поэтому тебе не нужно прикладывать столько усилий. Я и без того очарована.

Его задумчивая улыбка ощущается кожей. На этот раз я не настраивалась специально, однако меня всё равно подхватывает волной искрящейся нежности.

- То, как ты на меня смотришь, как мечтательно улыбаешься, как смягчается твой голос, когда мы наедине, как по-особенному ты ко мне прикасаешься, - я всё это вижу, - негромко заговаривает Шаррэль пару ударов сердца спустя. - И очень ценю. Собираю, как драгоценности. Для демонов, как ни странно, важнее всего именно духовная близость, а вовсе не физическое удовольствие, помнишь? Если сравнивать одно с другим, это всё равно, что всю жизнь питаться доступной, но пресной пищей, вместо того, чтобы приложить усилия и вкушать лучший в мире десерт. Мне с тобой так хорошо, как никогда и ни с кем. Я наслаждаюсь каждой минутой, и всё, что я делаю для тебя, приносит радость и мне тоже. Поэтому, ты не должна ничего «возмещать». Просто будь со мной искренней.

Улыбнувшись, в очередной раз поражаюсь, как мне с ним повезло. Раньше с моей дурной привычкой всё усложнять и придумывать для себя разные неразрешимые проблемы успешно боролся Тимур, и всё было нормально, но потом, после его исчезновения, она распустилась махровым цветом, разрослась и целых три года отравляла мне жизнь.

До встречи с Шаррэлем.

Похоже, чтобы чувствовать себя счастливой, мне просто необходимо, чтобы рядом всегда был человек, готовый подрабатывать моим здравым смыслом, выметая из головы надуманные трудности. И не переставая при этом любить.

До магической тренировки мы в этот вечер так и не добираемся. Сначала просто сидим, обнявшись, и разговариваем, а потом Шаррэль напоминает о приближающихся контрольных  за первый курс и экзаменах - за первое полугодие второго. Я, конечно, сама хотела поскорее начать изучать что-нибудь интересное, но теперь, когда у меня фактически есть персональный учитель, с которым можно в любое время испробовать какое угодно заклинание, а необходимость изучать порталы и искать Тимура отпала, перевод на второй курс уже не столь принципиален. Какая разница, если через пару месяцев я всё равно планирую бросить школу ради поступления в академию?

Но не отказываться же теперь. Уговор, как говорится, дороже. Если перед самой сессией я вдруг пойду на попятную, директор этого совсем не поймёт. Да и сам Шаррэль тоже.

А потому я смиренно вздыхаю и под его насмешливым взглядом вновь берусь за эльфийские сказки.

Учебник по законоведению инкуб обещает принести завтра. Вместе с амулетом, настроенным для телепортации прямо к нему в комнату.

Оставшиеся до экзаменов дни сливаются в один, целиком состоящий из всевозможных уроков. По утрам я, как и положено, занимаюсь вместе со своими одноклассниками, потом - выполняю домашние задания и иду к Шаррэлю, уже поджидающему меня в тренировочном зале вместе с очередной методичкой или учебником. Ну а перед сном мы занимаемся у него. И это, надо признать, самая приятная часть, потому что можно удобно устроиться на диване, прислонившись спиной к плечу инкуба, валяться с ним на кровати или даже улечься головой ему на поясницу, когда сам Шаррэль, лёжа на животе, что-то читает.

Впрочем, украдкой подглядывать за тем, как он серьёзно и сосредоточенно заполняет бумаги, нравится мне не меньше.

Учёбы настолько много, что времени не остаётся даже на занятия у мастера Маррэля, прогулки или походы по магазинам. Да что там, мне и рисовать-то уже некогда стало! Не сказать, что материал особенно сложный, однако специфика другого мира требует сосредоточенности и систематичности изучения. Для местных магические законы, сверхъестественные явления, сказочные животные и невероятные открытия - обычное дело, то, что дети запоминают едва ли не с младенчества, а для меня все это - непрерывная череда больших и маленьких сюрпризов, каждый из которых подменяет собой усвоенное в «прошлой жизни».

Хорошо хоть господин Динрар отменил просьбу о росписи флигеля: после пребывания там оборотня с его проклятием неудачи, директор решил не рисковать и отстроить всё заново. Подозреваю, немалую роль в принятии такого решения сыграл Шаррэль - наверняка, в красках расписал приятелю, как проломил пол, а потом нас чуть заживо не завалило хранящимися там инструментами.

Зато сама сессия пролетает как-то совсем незаметно. Как это обычно и бывает. Учитывая большое количество предметов, которые нужно было сдать за каких-то две недели, иногда доходило до того, что с утра я писала контрольную, а в обед уже отвечала на экзамене. Жаловаться и рефлексировать при таком расписании попросту некогда.

Хоть иногда и хотелось. Особенно - на законоведении. Желая доказать себе и другим, что не боюсь укоряющих преподавательских взглядов, я всё же решила сдавать, как все, а не директору лично, за что, собственно, и поплатилась.

Госпожа Ниэтта всю душу из меня вытянула и смотала в клубочек. Целых восемьдесят две минуты она обстоятельно и дотошно выспрашивала о видах законодательных актов, о порядке их утверждения, о полномочиях короля, Малого и Большого Советов, об особенностях правоприменительной практики в особых областях Сарсония, Эрфиза и Шулланд, наделённых королём некоторой автономией, об отличии законодательства нашей страны от соседних, о правовых обычаях, коллизиях и даже глобальных проблемах воспитания у подданных ответственности и внутреннего уважения к законам, сыпала разными труднопроизносимыми терминами, половина из которых пришла из эльфийского языка, а потому звучит потрясающе красиво и ужасающе непонятно. Как я это всё отвечала - не помню. Сознание просто отключилось, предоставив телу отдуваться самостоятельно. И оно как-то справилось.

Хотя, если бы я и правда была пятнадцатилетней девушкой, даже десяти минут там не выдержала бы! Сбежала б, едва ощутила на себе тяжёлый осуждающий взгляд расположившейся за массивным столом преподавательницы: очень уж явно ей хотелось влепить мне «неуд», чтобы никогда больше не видеть.

Душераздирающий скрип, с которым она выводила в табеле напротив моей фамилии «хорошо», до сих пор «царапает» мозг. Причём я даже не уверенна, что именно этот звук породило: мучающая бумагу вычурная старинная ручка или же плотно сжатые зубы недовольной преподавательницы.

Да за что же, за что она меня так невзлюбила?! Намекнула бы, что ли! Только уж на этот раз как-нибудь попонятнее - конкретнее, без туманных обвинений в какой-то там гипотетической распущенности.

Одна радость - на фоне измывательств госпожи Ниэтты, эльфийский, которого я боялась не меньше, показался сравнительно лёгким. Всего-то и нужно было прочитать и перевести трёхстраничную оду солнцу, что всходит над бескрайними лесами, покрывая золотом могучиеветви Старшего Древа. Ерунда.

«Сдала?» - неожиданно раздаётся в голове голос Шаррэля.

Встрепенувшись, оглядываюсь по сторонам. Оказывается, я снова ухитрилась выпасть из реальности и уже пару минут бездумно стою в пустом коридоре, рядом с кабинетом математики, где проходил последний экзамен!

«Ира?»

«Сдала, сдала!» - отзываюсь, притронувшись к подвеске-артефакту. Подарок инкуба. Благодаря этой крохотной путеводной звёздочке мы теперь всегда можем телепортироваться в заранее определённое место и даже обмениваться мыслями. Телепатия, правда, пока даётся мне тяжело: требуется высокая концентрация, тонкая работа с магией и серьёзное волевое усилие, но по мере накопления практики дело идёт на лад.

«Поздравляю с окончанием сессии!»

Губы против воли расплываются в полной облегчения и радости улыбке: последний экзамен позади! Ура! Наконец-то свобода! Целая неделя, которую мы с Шаррэлем можем провести вместе!

Пусть даже тут, в школе.

Если повезёт, директор отпустит нас погулять: всё-таки никаких происшествий давно уже не случалось. Настолько давно, что я всерьёз начинаю подозревать, что суккуба решила сменить место жительства. Деньги, правда, у учеников иногда пропадают, а невезучий оборотень-привидение до сих пор печально слоняется по коридорам, пугая особо впечатлительных первогодок и одним своим присутствием генерируя несчастные случаи, но это не в счёт. По большому счёту, он безобиден, и, как только учителя придумают способ вернуть ему физическую форму и снимут проклятье, парень будет в порядке.

Широкий школьный коридор передо мной внезапно озаряется яркой серебристо-белой вспышкой.

Вокруг - ни души, и я недоумённо пячусь от этого непонятного явления, однако просто развернуться и убежать нет сил: слишком уж любопытно узнать, что же это такое. Шаррэля звать не спешу. Понимаю, что, наверное, стоит, но очень сомневаюсь, что он успеет что-нибудь предпринять.

Маленькая точка света тем временем стремительно расширяется, разворачиваясь в большое круглое окно, заполненное мерцающим перламутровым сиянием. Как ни вглядываюсь, внутри ничего не разобрать.

Может, это какой-то портал? Телепорт?

Но кто в нашей школе умеет открывать телепорты? И почему он появился именно сейчас, здесь?

Разумеется, лезть в неизвестно кем открытый портал и даже просто  заглядывать туда из любопытства у меня и в мыслях нет, но у мага, ухитрившегося наколдовать здесь подобное чудо, как выяснилось, на этот счёт свои планы. Из слепящего сияния вдруг по самое плечо высовывается мужская рука в закатанном чёрном рукаве, шарит вокруг и исчезает обратно.

Я замираю.

Может быть, обойдётся?

Бежать уже поздно, а прятаться негде. Разве что назад в кабинет? Успею ли? Если этот незнакомец решит сейчас...

- Ага! - торжествующе восклицает хозяин телепорта, по пояс высунувшись из мерцающего окна. - Тебя-то я и ищу! Давай скорее же, ну! Только тебя ждём!

Глава 9

- Поздравляю с окончанием сессии! - торжественно провозглашает Нардиэль, отпустив меня уже у Шаррэля.

Сам хозяин комнаты тоже тут - поспешно промокает полотенцем влажные после душа волосы.

- Видишь? - не без гордости оборачивается к нему Нард. - Ничего плохого с ней не случилось! Доставил в лучшем виде! Я даже не поленился предварительно убедиться в том, что вокруг никого нет!

Я, не сдержавшись, фыркаю: судя по его виду, Нард абсолютно уверен, что только что достиг немыслимых высот в искусстве предусмотреть всё на свете. И никакие аргументы его не проймут.

- Молодец. Но я, если помнишь, просил вообще воздержаться от подобных фокусов, пока ты находишься в школе. Риллд этого не одобрит.

- Ничего подобного! Он сам разрешил мне телепортацию!

Мы озадаченно переглядываемся. Директор ему разрешил?

- Уверен, речь шла только об использовании магии для поимки суккубы или воришки-нежити, - говорит Шаррэль, пытаясь придавить младшего брата строгим взглядом.

Но тот только беззаботно пожимает плечами:

- Мы этого не уточняли, - и, чуть не пританцовывая, направляется к притаившемуся у стены огромному зелёному чемодану, в котором, пожалуй, при желании поместилась бы и я, и он, и ещё бы место осталось.

- Давно ты приехал, Нард?

- Давненько! Часа полтора назад.

Насмешливо хмыкнув в его сторону, Шаррэль не спеша подходит ко мне. Обнимает за талию, мягко привлекая к себе.

- Поздравляю, - шепчет, касаясь губ поцелуем.

И улыбается, словно мы наедине и можно ничего не скрывать.

Но Нард, конечно, не даёт забыть о том, что это не так.

- Вот! - провозглашает он, выудив из глубин своего баула искристый голубой свёрток. - Это тебе! В качестве извинений за прошлый раз и как подарок к празднику окончания года.

Хорошенько встряхивает ткань, и та послушно расправляется, превратившись в длинное платье. Материал мне не знаком. Он очень воздушный, как легчайший флёр, однако при малейшем движении струится и мерцает, словно вода в роднике. Смотрится завораживающе.

- Да’акинский шёлк!

Судя по тому, как гордо это сказано, мне полагается немедленно упасть в обморок от восторга, но, к своему стыду, я никогда даже не слышала этого названия.

Не дождавшись реакции, Нард с мученическим стоном закатывает глаза:

- Ты, Ирочка, безнадёжна! Какая нормаль... кхм... Какая девушка не знает, что такое да’акинский шёлк, а? Иди хоть сюда, потрогай!

- Зато я знаю, что такое джинсы, футболки, джемперы и пиджаки, - ворчу, немного уязвлённая его тоном. - А ты - нет!

Шаррэль усмехается.

- Что-что? - заинтересованно переспрашивает младший инкуб. - Как ты сказала?

- А вот не повторю!

- Да ты все эти слова только что выдумала! - возмущается он. - Я бы знал, если б они действительно были!

- Кардиган, парка, майка, свитшот! - с ухмылкой дополняю я список.

Нардиэль требовательно оборачивается к брату, но тот, посмеиваясь, поднимает руки, показывая, что не собирается ни во что вмешиваться.

- Да что это хоть такое?! - взрывается парень, раздражённо отбросив платье на подоконник. – Какое-то заклинание, да?

- Одежда.

- Нет такой! Я уверен, что нет! Разве что в той глуши несусветной, где даже о да’акинском шёлке представления не имеют!

Увы, весёлый хохот Шаррэля портит Нарду весь драматический эффект.

- Теперь я, наконец, понимаю, почему тебе так нравилось мучить меня своими ответами!

- По-моему, - улыбаюсь, - тебе те разговоры нравились нисколько не меньше.

Если вообще не больше! Очень уж красноречиво у него блестели глаза при появлении каждой новой загадки.

- Хочешь сказать, она ничего не придумала, да? - обречённо, но заинтригованно уточняет Нардиэль. - Всё это действительно существует?

- Существует, - подтверждаю примирительно. - Только в совершенно другом мире.

- Другом... мире? - ошарашено повторяет он и вдруг в одно мгновение подскакивает ко мне, жадно хватает за руку. - Так ты что же, из этих?

Попытавшись отстраниться от слишком уж возбуждённого инкуба, натыкаюсь на спинку кровати. Отступать некуда.

- Из кого это «этих»? - уточняю опасливо.

- Нард... - предупреждающе тянет Шаррэль.

Его брат, по-моему, даже не слышит, целиком сосредоточившись на мне, и едва сдерживается от желания хорошенько потрясти, чтобы попытаться ускорить ответ.

- Ну, с Баллай и её странной компанией иномирцев. Ты из них?

- Вроде того. Только...

- И всё это, что ты там перечислила, там у вас носят?!

- Да носят, носят.

- Покажи! - восторженно подаётся вперёд Нард, едва не столкнувшись со мной лбами.

- Отцепись от неё! - ворчит Шаррэль, возмущённо оттащив своего сверх меры возбудившегося родственника на пару шагов назад.

Адресовав спасителю благодарную улыбку, предлагаю:

- Давай, я лучше нарисую тебе что-нибудь из иномирной одежды. Самих вещей у меня нет, а на словах объяснять долго и непонятно.

Ответ парня категоричен, как удар кулаком по столу:

- Рисуй всё, что вспомнишь!

Снисходительно вздохнув, Шаррэль покорно идёт в гостиную, к своему столу, достаёт пару чистых листов и карандаш.

- Спасибо.

- Извини, - шепчет, касаясь губами моей макушки. - Нард просто очень любит модные вещи.

- Да, люблю! - с вызовом подтверждает тот, услышав, и чуть ли не прыжком усаживается на край столешницы, чтобы лично следить за процессом. - Не всем же каждый день в одинаковой форме ходить, как Зельд с папой!

Мы благоразумно не спорим.

Набросать пару эскизов - дело нехитрое, достаточно трёх минут. Но Нардиэль взирает на получившееся художество с таким восторгом и благоговением, что, подумав, я решаю добавить к более или менее привычным глазу повседневным вещам несколько примеров колоритной традиционной национальной одежды. Турецкие шаровары и жилетки, японское кимоно, китайская ханьфу, пончо, сомбреро, сари, немеций дирндль, русские сарафаны, монгольский дэгэл - каждый новый рисунок вызывает у неожиданно впечатлительного Нардиэля целую бурю эмоций.

- Вот, готово.

- Обалдеть... - выдыхает он, ревниво подгребая листы к себе.

Оставив брата перебирать неожиданно обретённые сокровища, Шаррэль ненавязчиво тянет меня обратно в спальню:

- Хочу кое-что тебе подарить. Присядь, пожалуйста. Я сейчас.

Послушно устроившись на краешек кровати, с любопытством наблюдаю, как он вынимает из шкафа средних размеров коробку.

- Что там?

- Сюрприз, - улыбается загадочно.

Подойдя ближе, инкуб опускается рядом со мной на корточки и, откинув с подарка крышку, достаёт белую замшевую туфельку. Она похожа на те, в которых я была на балу в праздник Сияния, но шпилька всё-таки на немного выше - немыслимые для этого мира семь сантиметров! А ещё имеется ремешок для лодыжки с крохотным круглым колокольчиком на застёжке. Шаррэль легонько щёлкает по нему пальцем, и бубенчик тут же отзывается перезвоном - чистым, но достаточно тихим, чтобы не привлекать лишнего внимания при ходьбе.

- Нравится? - поднимает он глаза.

- Очень! Никогда ещё таких не видела!

- Разумеется, ведь других таких попросту нет. Эта пара - единственная. Я заказал их у мастера Ранри, моего обувщика. Позволишь?

Улыбнувшись тому, что со своей первой догадкой о свойственном Шаррэлю некотором сибаритстве, оказывается, попала в самую точку, киваю.

Он отчего-то тоже прячет улыбку.

Аккуратно взяв мою правую ногу, снимает школьную туфельку и медленно проводит большим пальцем по внутреннему своду стопы, гладит, поднимаясь от пальчиков вверх. Очень приятно…

- Знаешь, когда я увидел тебя на празднике Сияния, ты меня буквально околдовала, - говорит тихо. - Я не мог ни о чём думать, кроме твоих изящных ножек. И твоих секретов.

- Так вот почему ты так странно смотрел!

От его взгляда меня тогда как кипятком окатило. Внутри проснулось какое-то предвкушение, по коже побежали мурашки и даже дыхание на миг перехватило от волнительного ожидания чего-то особенного. Разбираться, что это, я не стала: в то время хватало дел поважнее, да и от Шаррэля я ожидала в основном одних неприятностей, но, думаю, в ту нашу встречу я была настолько на нервах, что ухитрилась интуитивно перехватить часть его эмоций с помощью дара эмпатии. А эмоции, судя по всему, там были вполне определённые. Вот меня и накрыло.

- Отпустить тебя танцевать с другими было сродни подвигу! - усмехается он, примеривая на меня новую туфлю. - Как же я мечтал тогда забрать себе все твои танцы! Завладеть всеми прикосновениями, улыбками, взглядами. Чтобы ты говорила только со мной, только мне позволяла узнавать то, что прятала от других... Будешь смеяться, но к нашему занятию я готовился усерднее, чем к своему самому первому свиданию! Волновался, придумывал темы для разговоров, даже цветы хотел заказать, объяснив букет обычным желанием извиниться!.. А потом понял, как меня заносит, и испугался, что ты всё-таки можешь и в самом деле быть ребёнком. Какое облегчение, что это не так.

Молча погладив по щеке, наклоняюсь и целую инкуба в тёплые улыбающиеся губы, чувствуя, как от его слов, от всей этой внезапной доверительной искренности частит в груди сердце.

- О, только не при мне, умоляю! - со смешком закатывает глаза заглянувший к нам в спальню Нардиэль.

- Скройся! - не оборачиваясь, цедит ему Шаррэль.

- Не могу! - разводит он руками. - У вас тут слишком вкусно, чтобы я куда-то ушёл. И интересно.

- Нард!

- Да что? - возмущается младший, нагло усевшись на кровать рядом со мной. - Я, может, по вам соскучился, а ты меня выгоняешь!

Смеюсь. Мне сейчас слишком хорошо, чтобы сердиться, но этот парень просто невыносим.

Глубоко вздохнув, Шаррэль смотрит сначала на меня, чтобы убедиться, что всё нормально, потом строго косится на любимого родственничка и, не добившись от того никакого раскаяния, вновь возвращается к прерванному занятию. Ловко застегнув маленький замочек на ремешке туфли, критически оглядывает получившийся результат, и под его взглядом туфля вдруг меняет цвет на насыщенно-чёрный.

- Ого!

- Они зачарованы, - поясняет, удовлетворённо кивнув. - На смену цвета и лёгкую поступь. Мастер Ранри уверял, что ты сможешь танцевать в них всю ночь и ничуть не устанешь.

Не смущаясь присутствием постороннего, Шаррэль гладит мои щиколотки, любуется высоким подъёмом стопы, и я без всякой эмпатии вижу, как в глубине его глаз вновь разгорается знакомый тёмный огонёк.

- Платье тоже примерь, - предлагает Нард. - Я, конечно, уверен, что не ошибся с размером, но...

- Нет! Платье - потом, - вмешивается Шаррэль, чуть крепче сжав пальцы, и тут же, спохватившись, мягко касается губами моих коленей. - Пожалуйста.

Пользуясь тем, что брат этого не видит, Нардиэль смотрит на него с неожиданным для такого непоседливого существа вниманием и проницательностью. Даже старше, кажется, становится, обретя вдруг знакомые серьёзные черты.

- Потом так потом, - соглашается, переводя взгляд на меня: - Платье я, между прочим, сам выбирал, так что оно подойдёт тебе идеально, не беспокойся. И не вздумай надеть на бал что-то другое, поняла?

- Нард... - предупреждающе рычит Шаррэль.

- Да ухожу я! - отмахивается, легко соскакивая с кровати. - Ухожу уже, развлекайтесь.

Несколько нарочито громких шагов, аккуратный щелчок входной двери - и тишина.

- У тебя потрясающе разносторонние родственники, - говорю, неспешно перебирая приятно-прохладные рыжие пряди.

Кто бы мог подумать, что Нардиэль может быть таким понимающим и заботливым? Хоть в нём действительно много от инкубов - причём таких, какими их и представляют обыватели, - он всё же хороший.

- О, да... - с сарказмом тянет Шаррэль.

- Нет, я серьёзно. Они замечательные. Твой отец, Зельдейн, Нард - все они удивительные и очень тебя любят. Это здорово.

Я ведь помню. До того, как папа попал в аварию, у меня тоже всё это было. Мы были счастливой семьёй.

Ничего не говоря, Шаррэль придвигается ближе и, обняв за талию, кладёт голову мне на колени.

- Всё хорошо? - спрашиваю, осторожно касаясь его плеча.

- Я постараюсь больше не ревновать тебя к Тимуру. Честное слово. Если для счастья тебе необходим такой «старший брат», пусть будет.

- Спасибо, - улыбаюсь, оценив готовность работать над собой.

Конечно, это радует. Очень. Но почему вдруг именно сейчас? Из-за того, что я сказала?

- Удивил, да? - понимающе хмыкает он. - Просто я кое-что вспомнил. Я тоже люблю родителей и братьев. Хотя, когда уехал, думал, что никому больше не нужен. И даже убедил себя в том, что тоже ни в ком не нуждаюсь... Но всё же у меня всегда была семья, к которой при желании можно вернуться, а у тебя, кроме меня, в этом мире есть только он. Я не хочу лишать тебя этого.

- Шаррэль, - зову, желая посмотреть ему в глаза.

- М?

Выжидающе молчу, и он всё-таки неохотно поднимает голову:

- Что?

- Я люблю тебя.

Слова слетают так естественно и спокойно, словно я говорила их уже тысячу, а не первый раз в жизни. В каком-то смысле, это, наверное, правда: Шаррэль давно уже стал для меня самым близким человеком и, надеюсь, чувствовал, насколько дорог и незаменим. Я просто наконец-то произнесла вслух то, что всё это время пыталась передать по-другому - взглядами, прикосновениями, доверием. Он мне родной. Самый лучший. Нужный. Любимый.

- Ирочка... - шепчет севшим от волнения голосом. - Спасибо.

В широко распахнутых зелёных глазах - ликующие искорки и  недоверчивое счастье человека, мечта которого только что внезапно сбылась. Шаррэль долго ждал этих слов. Я со счёта сбилась, сколько раз слышала от него «люблю», но только теперь ощутила, что моё собственное чувство расцвело в полную силу, распустилось в сердце восхитительным и волшебным цветком. Молчать о нём стало попросту невозможно.

Почему именно так? Поначалу, когда Шаррэль всеми силами пытался меня очаровать, глубоко запрятав все свои недостатки, он казался почти что идеальным, но этого щемящего чувства в груди отчего-то не возникало. Наоборот, я постоянно ждала какого-нибудь подвоха, потому что безупречных людей просто не существует, и если кажется, что это не так, дело в обыкновенном недостатке информации. А сейчас я его люблю. Тщательно скрываемые прежде ревность, жесткость и алчное желание быть любимым вопреки всему и несмотря ни на что, которые я наконец разглядела, меня не смущают.

- Я тебя люблю, - повторяю, с улыбкой наблюдая за новой вспышкой чистейшей радости. Шаррэль сейчас очень, прямо-таки ошеломительно красив, и как-то по-особенному пронзительно ощущается моим. - Ты...

Стремительно поднявшись с пола, он прерывает меня нетерпеливым захватническим поцелуем; заставляет лечь, откинувшись на спину, и сам прижимается сверху. С такой нежной воспламеняющей страстью мы, кажется, не целовались ещё никогда. Его ладони скользят по моим рукам, переплетая наши пальцы, вжимая мои кисти в кровать. Губы исступлённо осыпают лаской лицо, спускаются к шее, и я вздрагиваю оттого, как между поцелуями Шаррэль несильно прихватывает зубами мои плечи и ключицы. Он, вроде бы, не торопится, не делает ничего особенного, но меня затапливает ощущениями - терпким горьковатым ароматом его горячей кожи, головокружительной глубиной глаз, трепетом перед мягкой силой его рук и чувством невыразимой близости. Словно тонкий и твёрдый стержень, она пронзает меня насквозь. Настолько срастаться, впускать так глубоко в душу другого человека - больно, но это - самое лучшее и желанное, что могло со мною случиться.

Глава 10

Каникулы.

Возвращаясь из мастерской мастера Марреля, куда смогла выбраться впервые за долгое время, я с восторгом глазею по сторонам и едва узнаю город, принарядившийся к встрече праздника Окончания года. Вдоль улиц протянулись целые гирлянды весело перемигивающихся разноцветных огоньков; яркими круглыми шапками расцвело дерево ранос - пушистое, как кедр, но удивительно бордового цвета; тут и там стали появляться иллюзии и статуэтки величественного белого оленя Рууса - местного аналога Деда Мороза, искры из-под копыт которого, якобы приносят поймавшему их счастливчику удачу на весь предстоящий год.

Даже сам воздух напоён сладким ароматом предвкушения скорого чуда и доброго волшебства.

А в небесах - мерцают и переливаются волшебные узоры Сияния. Невероятная красота!

Привлечённые праздником, в Антэрд съехались многие жители маленьких соседних городков и деревень. Народу заметно прибавилось, и это неожиданно стало проблемой.

- Тирайла Тартлар! - услышав этот внезапный требовательный оклик, недоумённо останавливаюсь, пытаясь понять, кто вне школы может знать меня по имени.

И уже через мгновение понимаю, что совершила ошибку.

С противоположной стороны улицы, как ледокол, рассекая людской поток, ко мне уверенно шагает рослый незнакомый мужчина в сером неприметном пальто.

Нельзя было реагировать! Я же, фактически, сама себя выдала! Ему даже спрашивать ничего не пришлось! Засмотрелась, расслабилась - и на тебе!

В том, что чужака отправил на мои поиски куратор, нет никаких сомнений. Кому ещё я нужна? Да и похож он чем-то на того, кого я видела вместе с ирром Руалом, когда мы были в вечнозелёном эльфийском парке: такой же серьёзный, вымуштрованный и неуловимо опасный.

Хорошо ещё, что это - не сам Борегрин.

Безмерно досадуя на себя за то, что купилась на такой простой трюк, быстро прикидываю шансы выйти сухой из воды. Бежать или телепортироваться однозначно нельзя: сделаю ещё хуже. Остаётся только поговорить и попытаться как-то его обхитрить. Мужчина похож на ищейку, так что сбить его со следа и убедить, что я - вовсе не я, вряд ли будет легко, но выиграть время и вернуться в школу, было бы очень кстати.

Но надо же было мне так сглупить...

Усилием воли прекратив самобичевание, отработанными заклинаниями  укутываю себя двумя слоями защитного поля, выдвинув внешнее так, чтобы с запасом прикрывало одежду. Маловероятно, что меня рискнут похитить прямо посреди улицы, но предосторожность лишней не будет. Кто знает, какие у этого типа приказы? В нашу прошлую встречу в Нимэше Борегрин уже был в тихом бешенстве, буквально рвал и метал оттого, что не в силах меня найти и может огрести неприятности, так что не удивлюсь, если он уже готов пойти даже на крайние меры.

- Добрый вечер, - незнакомец предпринял доблестную попытку придать своему малоподвижному лицу приветливое выражение, внимательно просвечивая меня прозрачно-голубыми глазами. - Лэсса Тартлар, я прибыл по поручению ирра Руала, чтобы сопроводить вас...

- Боюсь, вы меня с кем-то спутали, - перебиваю, убедившись в обоснованности своих подозрений.

Мужчина хмурится. Наверняка, куратор выдал всем заинтересованным  исчерпывающее напутственное описание, и, несмотря на то, что я порядком повзрослела и изменилась, оно не полностью утратило актуальность. Необычная внешность - палка о двух концах. Во мне сложно опознать вампира, зато среди других вампиров я выделяюсь.

К счастью, мы сейчас не в Королевстве Ночи, и тут таких блондинок, как я, - сотни.

А признаваться ещё и в том, что вампир, я уж точно не буду.

- Постойте! - дёргается мужчина, когда я делаю вид, что собираюсь уйти, но тут же отдёргивает руку от впившихся в ладонь искр охранных чар.

- Меня, вообще-то, ждут.

- Разве ты - не Тирайла Тартлар? - шипит он, сжигая меня взглядом, наседая массой, но больше не решаясь дотронуться. - Не делай из меня дурака! Ты - та самая мелкая вампиресса, которую мы уже четыре месяца ищем! У меня тут...

- Я стражу позову, если ты не отстанешь! - предупреждаю, украдкой выискивая в толпе патрульный отряд.

Учитывая избыток гостей, город постоянно обходят, так что дозваться стражника вполне реально.

Вот только ищейку это почему-то ничуть не пугает. У него есть здесь особые полномочия?

- А ещё мне разрешено обороняться магией, - добавляю, прищурившись.

 - Не тебе одной, - усмехается он и, выпрямившись, с нажимом проводит по собственному запястью в миг отросшим и заострившимся когтем.

Секунда, вторая... Торжество в его голубых глазах оборотня сменяется недоумением, а поза становится не такой напряжённой.

- Что бы ты ни задумал, не смей больше меня беспокоить! - не скрываю я раздражения.

Мужчина молчит, выжидая неизвестно что. Хотя, почему неизвестно? С этим-то всё как раз ясно. Он, как и Шаррэль когда-то, решил устроить проверку и, похоже, всерьёз рассчитывал, что, унюхав и увидев кровь, я на него брошусь. Оскалю клыки и, как дикий молодой вампирёнок, полыхая алыми глазами, попытаюсь отхватить самый сладкий кусочек.

Наивный!

Борегрин хоть и оставил меня без таблеток, но Шаррэль давно уже это исправил. Голодать мне теперь не приходится.

К тому же, резкий и горький запах крови этого хищника не идёт ни в какое сравнение с ароматом крови инкуба.

Не давая ему времени придумать что-то ещё, разворачиваюсь и ухожу. Вокруг людно, так что удара в спину я практически не опасаюсь, но сердце всё равно испуганно бьётся о рёбра.

Дорога до школы никогда ещё не казалась мне такой долгой, а двести ступенек - желанными. Стоило только преодолеть их, как прочные створки дверей отгородили меня от оставшихся в городе неприятностей. Здесь можно ничего не бояться. Даже если завтра в школу явится мой «дорогой» куратор ирр Борегрин Руал, при каждой встрече одним своим видом внушающий необъяснимый страх и брезгливость, я найду силы дать ему достойный отпор - просто потому, что у меня теперь есть Шаррэль. И директор, на помощь которого всегда можно рассчитывать.

Однако ни на следующий день, ни через день ничего особенного не происходит.

Жизнь неспешно идёт своим чередом. Совместными усилиями учителей и учеников школа постепенно превращается в сказочный замок, вовсю готовясь к Окончанию года. Кто-то развешивает по стенам традиционные веточки цветущего дерева ранас, пахнущие зимой и морозом. Кто-то украшает коридоры и залы праздничными витражными светильниками, медленно танцующими под потолком. Мы с Шаррэлем тоже участвуем - вместе с арром Гоэрдом создаём трёхмерные иллюзорные картины, а Нардиэль, на пару с преподавательницей математики, госпожой Иллианой, с одобрения директора, азартно придумывает новые конкурсы и составляет план грядущего мероприятия. От предпраздничной суеты он в полном восторге.

Однако есть кое-что, помимо куратора, что меня беспокоит - у нашего директора появился секретарь, госпожа Гивира. Я видела её всего пару раз, случайно, однако этого вполне хватило, чтобы на душе образовалась какая-то неприятная тяжесть.

С ней что-то не так.

Особенно заметно это было в самую первую встречу - вспышка острой неприязни застала меня так внезапно, что пришлось бросить работу и закрутить головой в поиске источника отравляющей воздух ненависти. Меньше всего я ожидала обнаружить таковой в лице серьёзной светловолосой женщины с перекинутой на плечо толстой косой. На ученицу статная незнакомка совсем не похожа, новых преподавательниц у нас тоже не появлялось, так откуда же она тут взялась?

Заметив, что я подвисла, Шаррэль обернулся, пытаясь найти причину. Их взгляды на миг встретились, и меня до озноба пробрало необъяснимой злобой. Женщина, правда, тут же отвернулась, покрепче прижала к груди папку с бумагами и решительно подступила к проверяющему зал директору, заведя с ним беседу. Но меня всё равно потряхивало. Благодаря развивающемуся дару эмпатии, никакой сосредоточенный вид не мог скрыть  истинного положения дел - дамочка отчего-то люто ненавидит Шаррэля. Ненавидит и презирает.

- Это госпожа Гевира, - шёпотом объяснил инкуб, по-видимому, не заметив и не почувствовав ничего необычного. - Риллд недавно нанял её секретарём и очень доволен.

- Вы знакомы?

- Нет, - он незаметно улыбается уголком губ, - не думаю.

Вокруг было слишком людно, чтобы продолжать разговор, так что  пришлось перенести его на вечер. Однако, вопреки моим ожиданиям, новость о том, что секретарь истово желает ему зла, Шаррэля не впечатлила и нисколько не обеспокоила.

- Бывает, - пожал он плечами. - Причин может быть множество, так что даже гадать не стоит. Если это серьёзно, рано или поздно она проговорится сама. А если нет - и переживать не о чём.

Оставалось только вздохнуть. Я уже поняла, что к себе и своим проблемам Шаррэль иногда относится чересчур легкомысленно, но так и не нашла тогда, что возразить и как донести своё беспокойство.

А вот теперь эта загадочная женщина снова безмолвно излучает в пространство узкий, как стилет, луч ненависти и отвращения, направив его точно в Шаррэля, левитирующего под потолком рядом со мной. Зачем только господин Динрар привлёк её к украшению зала...

- Всё в порядке, - тихо успокаивает инкуб, почувствовав смену моего настроения и сходу угадав причину. - Она обычный человек, даже не маг. Никакой опасности нет.

Хотела бы я поверить, но не могу. Шаррэль просто не понимает, как всё серьёзно, потому что он - не эмпат и не умеет заглядывать в чужие эмоции. Госпожа Гевира настроена очень решительно. То, что до сих она пор ничего не предприняла, это лишь подтверждает: человек, ухитряющийся день за днём со спокойным лицом удерживать внутри себя столько ненависти, не расплескав при этом ни капли, куда опаснее взрывных и импульсивных противников.

- Ирочка, - улыбается Шаррэль, на миг оторвавшись от старательного выведения ветвистых оленьих рогов здешнего воплощения удачи. - Что бы ни случилось, я со всем справлюсь. И тебя в обиду не дам.

Едва заметно качаю головой. Я же не за себя, а за него беспокоюсь! И, между прочим, не зря. В предвкушении завтрашнего праздника, Шаррэль  слишком расслабился. Как бы всё это плохо не кончилось...

- Ой! - пронзительно доносится снизу.

Обзор сверху хороший и, обшарив зал, я быстро замечаю испуганную Ирэнту, с левой руки которой тоненьким ручейком  капает кровь. Как она ухитрилась так сильно порезаться, просто занимаясь гирляндами, - остаётся загадкой, но лужица на полу растёт рекордными темпами.

- Ира? – встревожено окликает Шаррэль.

Судя по настороженному виду, он всерьёз опасается, что я могу напасть на девушку, и уже прикидывает, сумеет ли утащить меня подальше от зала, не вызывая ни у кого подозрений. Всматривается в моё лицо, пытаясь уловить момент начала неизбежных изменений - красного мерцания глаз, удлинившихся клыков или резких, хищных движений. Однако жажды я совершенно не чувствую. Витающий в воздухе сладко-солёный запах крови совсем не кажется искушением.

- Если хочешь... - начинает он, подлетев ближе.

- Ей ничего не грозит. Можно остаться и закончить работу.

Инкуб вопросительно изгибает бровь, интересуясь, откуда такая выдержка, и я с улыбкой объясняю:

- Пока ты рядом, другие не имеют значения. Она даже не кажется мне аппетитной.

Шаррэль бросает взгляд вниз, на многоголосую толпу, задерживает дыхание, а затем медленно, очень аккуратно выдыхает, жадно глядя на мои губы. Догадаться, чего ему хочется, нетрудно, но...

- Тут же куча народа! - напоминаю шёпотом, пытаясь отговорить и его, и себя от авантюрной затеи.

Сердце, не слушая никаких доводов, стремительно набирает обороты.

- На нас никто не смотрит.

Закрывает глаза, чуть наклоняет голову... Сдавшись, я сама первой касаюсь его губ, уловив, как те на миг вздрагивают от удивления. Мимолётная жаркая ласка, - и Шаррэль неохотно отстраняется, убирая успевшие самовольно обнять мою талию руки. Ничего не говоря, он возвращается к прорисовке иллюзии, и я, помедлив, следую его примеру. Мы не смотрим друг на друга, но улыбаемся. На губах всё ещё тлеет ощущение недавнего поцелуя, и кажется, словно он до сих пор длится.

В воздухе неотвратимо разливается предчувствие перемен. Не могу объяснить, откуда я это знаю, однако что-то точно скоро случится. Хорошее или плохое - не угадать, но очень хочется верить, что праздник, в который мы все вложили столько магии и труда, будет счастливым.

Покончив со своей частью иллюзии, украдкой кошусь на инкуба, чтобы понаблюдать, как тот работает. Мне нравится, как он преображается, когда рисует: горящие вдохновением глаза, блуждающая на губах улыбка, стремительные и точные движения рук... Но вместо всего этого я вдруг натыкаюсь на такой же осторожный и любопытный взгляд. Оказывается, Шаррэль тоже уже закончил, но оттягивал момент спуска, чтобы ещё немного побыть наедине.

Негромко смеёмся.

- Мне пора, - вздыхает он. - Нужно ещё раз проверить чердак и подвалы. Мы ведь так и не нашли ту мелкую нежить-воришку, а завтра - праздник. Комнаты останутся без присмотра.

- Иди, - соглашаюсь, всеми силами пытаясь удержать взгляд на уровне его глаз. Целоваться, паря среди иллюзорных цветов под потолком школы, конечно, очень романтично, но небезопасно. - Увидимся на балу.

- Угу, - загадочно улыбается Шаррэль.

- Что?

- Ничего. Просто не терпится уже с тобой потанцевать.

- Да? - уточняю я подозрительно, всей кожей ощущая какой-то подвох.

Инкуб лукаво прищуривается:

- Ты сомневаешься?

Нет, конечно, но что-то он явно скрывает.

Неуютно поведя плечами, между которых внезапно начало зудеть и чесаться, бросаю взгляд вниз - господин директор, не мигая, смотрит на нас с Шаррэлем.

Ой-ой...

Как долго он там стоит? Сколько всего видел?

- Ладно, пора, - командует инкуб, тоже заметив приятеля и мигом посерьёзнев.

Уговаривая себя не краснеть, мысленно отсчитываю секунды, пока заклинание левитации плавно опускает нас на пол. Ничего страшного не случилось. В конце концов, даже если господин Динрар о нас догадается, я всегда могу рассказать ему правду о том, что уже давно не ребёнок.

- За час до бала платье будет у тебя на кровати, - напоследок шёпотом предупреждает Шаррэль, и я благодарно киваю.

Подарок Нарда - потрясающее синее платье из драгоценного шёлка - так и остался в комнате у инкуба. Не то чтобы я не доверяю Майрин, которая сдала-таки сессию и теперь вновь порхает, щедро излучая вокруг оптимизм и очарование, но в нашем с ней шкафу просто нет места, а мять такую красоту, заталкивая на полку, не хочется.

К счастью, директор ни о чём не спрашивает. Не обращая на меня внимания, нетерпеливо машет рукой, прося Шаррэля поторопиться, и оба они быстро исчезают в суетящейся толпе.

Глава 11

Оставшись в одиночестве, некоторое время решаю, чем бы теперь заняться. В последние дни я так редко бывала одна, что с непривычки даже чуть-чуть теряюсь. До ужина ещё два часа, времени много, но, учитывая решительный настрой господина Динрара обезопасить учеников от обнаглевшего воришки, Шаррэль сегодня вряд ли освободится. Май тоже ещё в обед сбежала в город в компании Гэлда, попросив прихватить ей из столовой несколько булочек и предупредив, что они хотят посмотреть представление приехавших в город артистов, а значит, задержатся допоздна.

Комната в моём  полном распоряжении.

Может быть, почитать? Удобно устроиться на кровати и в умиротворённой тишине с головой погрузиться в какую-нибудь интересную книгу. Помнится, я как раз недавно взяла в библиотеке многообещающий приключенческий роман... Или, наконец, заняться живописью? На мольберте уже пару дней пылится незаконченный натюрморт, доработать который у меня всё никак не выходит... Разве что, взять его с собой и не навестить мастера Маррэля?

Встречу с ищейкой куратора мы с Шаррэлем уже обсудили, решив быть начеку и без нужды не рисковать, но прошло уже достаточно времени, а ничего не случилось. Не вечно же теперь в школе отсиживаться! Если Борегрин захочет, он меня и тут достанет, просто явившись к директору, но на этот счёт мы уже подготовились.

К тому же, при мне всегда артефакт для мгновенного переноса прямо к инкубу в комнату. Если пойму, что не справляюсь с ситуацией, просто телепортируюсь.

Быстро собравшись и переодевшись, выхожу на улицу, предвкушая приятный вечер и даже испытывая удовлетворение оттого, что не позволила страху перед Борегрином взять над собой верх. Однако далеко уйти не успеваю. В квартале от лавки художника из мягкой полутьмы переулка, едва-едва разгоняемой жёлтым огнём светильника, выступает три мужских силуэта.

Чужое мрачное ликование окатывает удушающей холодной волной очень дурного предчувствия.

Только теперь я вдруг замечаю, что вокруг - никого. Ни одного прохожего. Где-то за поворотом слышатся голоса, смех, но здесь - тяжёлая тишина.

Не тратя времени на разговоры, незнакомцы слажено придвигаются. Вроде бы не торопятся, но я чувствую, что мимо они не пройдут.

Невольно отступаю назад.

Поверить не могу, что это всё происходит со мной по-настоящему! Просто не могу в это поверить!

Пальцы сами собой взлетают к подвеске-звёздочке, чтобы телепортироваться в школу или позвать Шаррэля, но артефакт не работает.

Вздрагиваю от пробежавшегося по спине холодка.

В руке одного из мужчин бликует длинное лезвие внушительного ножа. Как заколдованная, я не могу отвести от него взгляд, и, запнувшись о неровную уличную брусчатку, чуть не падаю.

Довольный хриплый смешок до звона натягивает и без того  напряжённые нервы.

Во рту становится сухо, а в голове - пусто.

Колени противно слабеют.

Сколько я уже здесь, в этом пустом переулке? Кажется, прошла целая вечность, но на самом деле, наверное, всего пара секунд.

Усилием воли подавив зарождающуюся панику, собираю разбегающиеся мысли в кулак. Я не беспомощна! Эти трое, скорее всего, обычные люди, а я - вампир! И маг! Хоть артефакт и не работает, магия осталась при мне. Я сильнее их и быстрее.

Вот только оружие...

Их трое, и кинжалы наверняка есть у всех. Пока я буду расправляться с одним, пусть даже на пределе скорости, другой может успеть достать меня своей тыкалкой и задеть жизненоважные органы. Вампиры, увы, в этом смысле так же уязвимы, как и все остальные.

Вспомнив, чему училась на тренировках с Шаррэлем, решительно вытягиваю вперёд руку, целясь в среднего, кажущегося самым опасным. Мы совсем близко, и, несмотря на полумрак, я уже могу различить, как он нетерпеливо облизывает губы, как алчно блестят его тёмные глаза. У меня мурашки от этого взгляда! От мужчины идут такие тошнотворные эманации чего-то липкого, грязного и отвратительного, что к горлу подступает комок. Двое оставшихся нестерпимо пахнут дешёвым вином, их эмоции нечёткие, словно они и сами пока до конца не определились, что собираются делать и как далеко зайдут.

Мне, впрочем, от этого нисколько не легче.

Набрав полные лёгкие воздуха, одним махом выдаю заклинание, - и ничего. Ничего не происходит: магия просто не отзывается. Она, вроде бы, есть, но мне недоступна.

Испугавшись по-настоящему - до влажных ладошек и струйки холодного пота по позвоночнику, снова и снова пытаюсь сотворить заклинание. И каждый раз натыкаюсь на стену. За ней, словно за дамбой, плещется так необходимая мне сейчас сила, но достать её невозможно.

Что-то почувствовав, главарь маленькой банды рывком сокращает между нами дистанцию, хватает меня за лацкан пальто, почти отрывая от земли.

Вскрикнув, отшатываюсь назад, отпихиваю его ладонями, зажмуриваюсь. Знаю, глупо закрывать глаза, когда угроза так близко, но неожиданная нечеловеческая сила противника, жестокость, сквозящая в грубых чертах лица, и уверенность в своей безнаказанности пугают до дрожи. Я-то считала, став вампиром и научившись магии, обрела какую-никакую гарантию безопасности, а оказалось, этого недостаточно.

 Мужик яростно шипит, встряхивает меня так, что клацают зубы, но я всё равно изо всех сил трепыхаюсь, пытаясь побольнее пнуть его в коленку, ударить, освободиться. И тянусь, тянусь к магии - только она и может сейчас спасти.

Шеи угрожающе касается холодная кромка ножа, и моё дыхание на миг обрывается от подступившего ужаса.

- Э! - пьяно вскрикивают рядом. - Мы так не дова... не до-га-ри-и-лись! Э!

Вспыхнувшая было наивная надежды гаснет даже не разгоревшись - взбешённый попыткой младших вмешаться, главный злобно рявкает, и сквозь нарастающий шум в ушах я слышу их торопливый удаляющийся топот.

Обострившееся дурное предчувствие ставит дыбом волоски по всему телу.

Сердце больно сжимается, пропуская сразу пару ударов, внутренности скручивает острой режущей болью. Какая-то незримая сила давит, тянет меня в разные стороны, почти разрывая на части, а потом боль вдруг сменяется облегчением, а полумрак улицы - ровным светом безлюдного школьного коридора и потрясённым взглядом Шаррэля, обессилено привалившегося к стене.

И всё бы ничего, да только перенеслась я не одна, а прихватив с собой вооружённого ножом мужика, которого такое положение дел отнюдь не обрадовало.

Шок длится недолго. Я не успеваю даже полностью осознать, что произошло, как на меня уже летит гигантский изумрудно-зелёный змей,  стремительный, как распрямившаяся тугая пружина. Оглушительное шипение, распахнутая розовая пасть, в которой, при должном усердии змейки, я вполне могу уместиться, длинные иглы белоснежных зубов, набухающие капли прозрачного яда - есть, чему ужаснуться! Однако этот кошмар герпетофоба опережает даже мой страх. Нацелившись на вооружённого ножом чужака, змей стискивает, сжимает его убийственными кольцами, начисто лишив возможности пошевелиться. Спеленатый так, что торчит одна голова, мужчина хрипит, дико вращая перепуганными глазами, но не может даже вдохнуть, не то что сопротивляться.

Медленно сползаю по стеночке, закусываю губу, пытаясь сдержать рвущийся наружу глупый нервный смешок. Отходняк... Никогда бы не подумала, что близость многометрового чешуйчатого чудовища может оказаться настолько успокаивающей. Если б не он!... Сходила, называется, в мастерскую!

Кто это всё устроил? Зачем? Не может же быть, что я настолько невезучая, что совершенно случайно встретилась с бандитами, имеющими блокирующий магию артефакт! Ох, боюсь даже предположить, что бы те трое сейчас со мной делали, не сработай внезапная телепортация!

От ощущения чудом миновавшей беды потряхивает. Слишком близко, слишком реально всё было!

Шустро метнувшийся длинный зелёный хвост не даёт мне опуститься прямо на холодный каменный пол, на ходу сворачиваясь в удобное сидение, и я всё-таки смеюсь, поглаживая гладкую чешую.

- Спасибо, Шаррэль, - киваю, частично взяв себя в руки. И тут же, поёжившись, зачем-то добавляю: - Не представляешь, как я испугалась...

Хруст рёбер яростно сдавленного змеем пленника раздаётся, кажется, на весь коридор, - инкуб, похоже, представил.

- Задушишь, - предостерегаю, глянув на бордово-синюшнее лицо.

Лишённый своего преимущества и беспомощно трепыхающийся в безжалостной хватке, он уже не пугает. Азартный блеск тёмных глаз и предвкушающая улыбка охотника, которые совсем недавно вызывали мороз по коже, остались в прошлом. Передо мной ничем не примечательный запустивший себя мужчина - слегка за сорок, чёрные, кое-как обрезанные волосы, обвисшие щёки, мясистые губы, бугристая и неровная кожа. При свете он вызывает не страх, а брезгливость.

Несколько судорожных конвульсий - и пленник, потеряв сознание, обмякает.

Настороженно оглядевшись по сторонам, Шаррэль отпускает его, позволяя телу грохнуться на жёсткий мраморный пол, и сосредоточенно замирает. Змеиная чешуя идёт рябью, рывками и почему-то с трудом возвращая инкубу человеческий облик.

Паранойи ради, весь процесс обратной трансформации я держу бесчувственного мужчину под прицелом парализующих чар. Если он решил нас обхитрить, пусть только дёрнется, - шесть часов полной неподвижности ему гарантированы! Даже моргнуть не сможет! Снять заклинание, конечно, реально, но ощущения при этом такие, что перспектива изображать статую кажется не такой уж безрадостной.

Закончив, Шаррэль тяжело переводит дух, вытирая проступившую на лбу испарину. Выглядит он, надо сказать, не очень. Усталый, бледный, еле на ногах держится.

Что тут случилось? На него тоже кто-то напал?

- Ты в порядке? - спрашиваю, осторожно коснувшись плеча.

Вместоответа Шаррэль сгребает меня в объятия, прижимает к себе так тесно, что можно прочувствовать каждый сантиметр тела.

- Со мной уже всё нормально, - успокаиваю, поглаживая его по спине. - Пошла к мастеру Маррэлю и столкнулась по дороге с вот такой троицей. Магия поначалу почему-то не работала, подвеска - тоже, но потом меня всё-таки телепортировало прямо сюда, к тебе.

Отстранившись, инкуб расфокусированным взглядом проверяет состояние моей ауры и задумчиво кивает в такт своим мыслям:

- Хорошо.

- Что именно?

- Чары, наложенные Тимуром, крепнут. Именно наша связь позволила тебе вырваться из антимагической ловушки: ты сумела дотянуться ко мне и использовала мою магию.

Обернувшись к пленнику, он делает хитрый пасс, и заклинание левитации поднимает тело в воздух. А я, ещё раз вглядевшись в красивое  измученное лицо, виновато поджимаю губы:

- Так ты поэтому...

- Пустяки, - находу отмахивается Шаррэль, уверенно шагая по незнакомому мне коридору. - Такое глубокое взаимодействие было немного преждевременным, только и всего. В следующий раз всё пройдёт лучше.

- В следующий раз?

- Такое умение обязательно нужно всячески развивать, Ира.

Нужно, кто бы спорил. Но не доводить же его ради этого до полного изнеможения! Зачем без крайней необходимости использовать магию, которая причиняет страдания? Лучше уж выждать ещё пару недель, а лучше - месяцев, и вот тогда, потихоньку...

Угадав, а может, напрямую почувствовав мой невысказанный протест, Шаррэль останавливается, серьёзно глядя в глаза:

- Перестань! Представляешь хоть, какая удача, что у тебя получилось вырваться из западни?! Плевать на всё остальное! Если эта связь может защитить тебя, когда меня нет рядом, она стоит любых жертв! Тем более что ничего страшного со мной не случилось - обычная слабость и умеренное  магическое истощение. Понимаешь? Умеренное! Такое сплошь и рядом случается. Разумеется, я не стану завтра же настаивать на повторении, но очень важно, чтобы мы с тобой научились пользоваться полученным преимуществом. И чем скорее - тем лучше!

Принимая справедливость аргументов, киваю. Противное ощущение беспомощности ещё очень свежо в памяти, и я готова на многое, чтобы никогда больше его не испытывать.

- Я так испугался, когда увидел тебя и этого... - признаётся вдруг Шаррэль, с трудом удержавшись от ругательств и нервно прижав меня к себе. - Думал, придушу гада! Уже планировал, куда потом тело деть, чтоб Риллда не подставлять...

Рассмеявшись над вымученной шуткой (ведь шуткой же, да?), крепче обнимаю Шаррэля за плечи и, закрыв глаза, позволяю себе ненадолго раствориться в успокаивающем тепле и терпком аромате его тела.

Всё действительно закончилось. Наконец. Можно ничего не бояться.

- Догадываешься, почему напали именно на тебя? - требовательно заглядывает в глаза инкуб. - Может, он что-нибудь говорил?

- Нет, ничего, - растеряно качаю я головой. – Там, вообще-то, ещё двое было, но они испугались и убежали… Ума не приложу, кто мог настолько затаить на меня зло.

Это ведь уже не детские игры! Кому я могла так больно наступить на любимую мозоль, да ещё и ничего не заметив? Ведь не куратору же! Ему-то я как раз нужна целой и невредимой, чтобы было, что предъявить жрецам. Следы порезов на шее и лице они вряд ли одобрят.

- Мы это выясним, - непривычно жёстко обещает Шаррэль, многообещающе посмотрев на пребывающего в счастливом беспамятстве мужчину.

Надо же, я, оказывается, уже и забыла, что у него бывает такой безжалостно-стальной голос и бритвенно-острый взгляд. Это - та сторона, которую он старательно от меня прячет, опасаясь то ли напугать, то ли разочаровать. Поверит ли, если я скажу, что такая ломающая всё на своём пути твёрдость мне импонирует? Да, поначалу она немного пугала, но лишь потому, что тогда я ещё сомневалась в Шаррэле, не знала, чего от него ожидать. По большому счёту, я и сейчас знаю не так уж много, но в одном уверена наверняка: он никогда не причинит мне вреда. Никогда. Ни при каких обстоятельствах: не то у него воспитание, характер и отношение к женщинам. Шаррэль - не угроза, а надёжная защита. И очень хорошо, что в нём есть этот внутренний стержень, потому что мягкотелый и нерешительный рохля бесконечно далёк от моего представления о настоящем мужчине.

- Ты покажешь его директору? - догадываюсь, увидев впереди ведущую вверх лестницу.

Раз уж мы не собираемся углубляться в подвалы, значит, Шаррэль планирует запустить официальное расследование с привлечением всех компетентных лиц.

- Ему по статусу положено знать обо всех происшествиях с участием учеников школы. К тому же, Риллд наверняка уже почувствовал несанкционированный портал и вот-вот примчится сюда с проверкой, пылая жаждой возмездия и рассыпая во все стороны искры боевой магии.

- Можно мне присутствовать на допросе?

- Исключено! - категорично дёргает подбородком инкуб.

Не то чтобы я действительно рассчитывала на согласие, но интересно же узнать, откуда такие масштабные неприятности! Помимо вконец озверевшего Борегрина, у меня даже предположений нет, где я так нагрешила!

Не встретив ожидаемого сопротивления в важном для него вопросе, Шаррэль заметно смягчается.

- Оставь это мне. Пожалуйста. Как только получим ответы, я сразу же всё тебе расскажу, но сам процесс слишком уж непригляден. Мне хочется максимально оградить тебя от него.

- Ладно, - уступаю. - Как думаешь, сегодня успеете? Я же лопну от любопытства, если придётся ждать аж до завтра!

- Загвоздка в том, что нужно не только выяснить кто и почему на тебя напал, но и проследить за раздачей наказания, чтобы не пропустить никого из виновных, понимаешь? Связаться с городской стражей, дать показания, заполнить бумаги... Не уверен, что управимся за оставшиеся до полуночи несколько часов, но я постараюсь.

Вздыхаю. Сегодня его всё-таки ждать не приходится. Да и завтра с утра - тоже. Из-за этого происшествия Шаррэль отвлёкся от порученной ему директором проверки школьных подвалов, так что перед балом будет, наверно, навёрстывать.

Мы, похоже, думаем в одном направлении, потому что несколько секунду инкуб задумчиво хмурится, а потом его лицо светлеет:

- Поручу-ка я, пожалуй, подвалы Нарду! Пусть развлекается, раз так хотел. Заодно и нам с Риллдом мешать не будет.

При упоминании Нардиэля и меня озаряет:

- Кстати! Почему ты никогда не говорил, что тоже умеешь телепортироваться?

- Я не умею, - поджимает губы Шаррэль.

- Но как же? - теряюсь. - Я ведь как-то здесь оказалась? Подвеска почему-то там не работала, я её даже активировать не могла, так что остаётся только телепортация! Ты же сам сказал, что я заимствовала твою магию!

- Магию, Ира, - неохотно объясняет он. - Всего лишь магию - сырую силу, способную стать, чем угодно. Телепортация - это твой дар.

Глава 12

Машинально переставляя ноги, пытаюсь осмыслить, что телепортация - ещё одна грань моего дара, понять, как всё это время в самой обычной мне дремало такое количество способностей. Умение творить заклинания, эмпатия, а теперь ещё и перемещение? Шаррэль не ошибся?

Вспоминается вдруг испуганное лицо Майрин: «Ты чуть в воздухе не растаяла!.. Прозрачная совсем стала и мерцать начала!» Получается, я тогда чуть случайно куда-то не телепортировалась? Я действительно могу в любой момент по своему желанию перенестись в любую точку пространства? Никаких больше дорогостоящих полётов на воздушном корабле, долгой тряске в повозке, спешки и опозданий - просто - раз! - и всё, да? Захочу, к примеру, навестить Тима - и через секунду буду уже там, в Нимэше. Или даже...

От невероятной догадки ноги словно прирастают к мрамору пола.

- Это что же, - шепчу, с трудом совладав с пересохшим горлом, - я теперь смогу вернуться домой?

Голос всё-таки подводит, и под конец слова едва ли можно разобрать. 

Однако, судя по тому, как в один миг каменеет Шаррэль, со слухом у него всё в полном порядке.

Все мои нервные окончания вздрагивают от волны его бессильной злости и страха. Это так внезапно, что я даже отступаю на шаг назад, поражённо вглядываясь в спину застывшего мужчины.

- Шаррэль!.. Что ты?

- Я не могу тебя туда отпустить! - порывисто оборачивается он, сверкая глазами. - Что, если ты не вернёшься? Там же нет магии, помнишь?! Этот голодный мир просто выжмет тебя досуха и сожрёт! Откажись от этой затеи!

Ещё в воздушном замке, сразу после переселения, жрецы сказали, что, если вдруг я проявлю склонность к телепортации и разовью достаточный резерв, смогу открыть портал обратно домой. Они не советовали идти против воли богов и хранителя мира, говоря, что моя судьба теперь здесь, и я действительно счастлива, но есть кое-что, что уже очень давно подспудно не даёт мне покоя.

Мама.

Это больная тема. Наши отношения далеки от идеала, но всё же я чувствую за маму ответственность. Как она пережила моё внезапное исчезновение? Да, особой любви между нами давно уже не осталось: мы обе больше любили отца, именно он всегда был сердцем нашей семьи, но потерять сначала мужа, а потом, через несколько лет, дочь... Я волнуюсь. Пусть, мы в последнее время не ладили, но это моя единственная семья. Если существует хоть самый маленький шанс ненадолго навестить маму, как могу я его упустить?

- Я помню, что тот мир опасен, Шаррэль, - говорю мягко, прекрасно понимая его беспокойство и даже в какой-то мере испытывая за него благодарность. - Мне незачем туда возвращаться. Помнишь? Я ведь уже говорила, что планирую жить здесь, с тобой. Просто хочу напоследок проведать маму, увидеть её и убедиться, что всё хорошо.

Он молчит, но так сжимает челюсти, что проступают желваки. Не принимает мои аргументы? Разве ему это не близко? Шаррэль ведь тоже любит свою семью... Или он переживает о чём-то другом? Не только о конечном пункте, но и о самом телепорте. Ну, конечно! Сколько раз он даже при мне твердил Нарду, что этот способ перемещения крайне опасен!

- Никаких глупостей! - добавляю торопливо. - Прежде, чем туда сунуться, я буду учиться и практиковаться, а потом обязательно посоветуюсь с Тимуром.

Инкуб слегка расслабляется и даже находит в себе силы иронично усмехнуться:

- Уверен, он оценит идею...

Ох, даже не сомневаюсь! Копчик уже сейчас ноет в предчувствии глобальной головомойки, которую Тим наверняка устроит мне даже не сходя с места, сразу же, как только услышит об этой затее. Всё-таки во всём, что касается безопасности, он - тот ещё параноик.

- Тимур больше десяти лет провёл в том мире, так что, может, подскажет что-нибудь полезное.

- А если запретит? - прищуривается Шаррэль.

Усмехаюсь. Расчёт вполне ясен, но он всё-таки пока недостаточно хорошо знает Тимура.

- Вряд ли. Скорее уж, придумает, как сделать всё с наименьшим риском. Тим такой... Но если и правда всерьёз запретит, я, наверно, послушаюсь.

- Я понял, - вздыхает, устало сжав переносицу и крепко зажмурившись. Решение даётся ему нелегко. - Постарайся пока воздержаться от экспериментов с телепортацией, ладно? Без присмотра опытного мага пространства это крайне опасно... И ещё, - инкуб цепко ловит мой взгляд, - никогда никуда не телепортируйся без меня. Пообещай! Если однажды вздумаешь внезапно исчезнуть, клянусь, что я найду тебя даже в далёком другом мире, притащу обратно и запру в изолированной от магии башне где-нибудь на самом краю света!

Шутки шутками, но я даже не сомневаюсь, что, если понадобится, Шаррэль без колебаний приведёт эту угрозу в действие. А Тимур ему только поможет, зачаровав башню так, что я и впрямь смогу выйти только тогда, когда мои мужчины убедятся, что дурь и авантюризм выветрились окончательно - то есть, примерно никогда.

Но доводить до такого я, конечно, не буду.

- Обещаю, что не исчезну, Шаррэль. Не потому что не могу, а потому, что  просто не хочу никуда от тебя уходить. Не волнуйся. Я буду заниматься осторожно и подходить ко всему постепенно. Как думаешь, Нард сможет меня потренировать?

- Нард?! Ни за что! - его аж перекашивает. - Только не он: более безответственного «тренера» я даже вообразить не могу!

Вообще-то, учитывая, что Нардиэль вполне успешно телепортируется сам, не такой уж он безответственный, а значит, мог бы посвятить меня хотя бы в азы, но я не настаиваю. Есть и другие варианты.

- Ладно, найдём того, кто в этом разбирается.

Пару шагов Шаррэль сосредоточенно молчит, явно пребывая мыслями где-то не здесь, а потом, остановившись, кладёт ладони на мои плечи:

- Ты умница, Ирочка, - говорит, просительно вглядываясь в глаза. - Я помогу тебе и во всём поддержу. Просто... не торопись, ладно?

Кивнув, с улыбкой тянусь к его губам. Шаррэль тут же притягивает меня ближе, обнимает, глубоко вдыхая аромат волос, и закрывает глаза. Поцелуй получается чувственным и щемящим, в нём смешиваются отголоски пережитого недавно страха, радость и облегчение.

- Сделай мне одолжение, - шепчет, осыпая моё лицо лёгкой лаской. - Не ходи больше в одиночку за пределами школы. Хотя бы до тех пор, пока мы не разберёмся, кто приказал на тебя напасть.

Поёжившись от воспоминаний о прижатом к шее холодном и остром лезвии, спорить даже не думаю:

- Хорошо.

Надеюсь, много времени расследование у них не займёт. Если у меня вдруг появился серьёзный недоброжелатель, хотелось бы узнать о нём, как можно быстрее.

- Как только всё выясню, расскажу, - для закрепления обещает Шаррэль. - Побудешь у себя в комнате?

- Ага.

Я даже уже придумала, чем займусь: начну изучать тему телепортации. А перед сном, если останется время, может быть, немного порисую.

Попрощавшись на первом этаже, мы с инкубом расходимся - ему нужно срочно идти к директору, а я сворачиваю к библиотеке.

Вечер проходит за чтением. Поначалу, правда, у меня никак не получалось сосредоточиться на теории пространственной магии: этот раздел сам по себе достаточно трудный, требующий полной сосредоточенности, основательных познаний в общей теории магии, математике и геометрии, а я то и дело поглядывала на часы в ожидании новостей, но постепенно втянулась и даже не заметила, как перевалило за полночь. Решив, что разбирательство вполне может затянуться и до утра, я всё же легла спать.

Легла, чтобы неожиданно проснуться посреди ночи.

За окном - чернильная темнота.

В комнате тихо.

Справа, на своей кровати чуть слышно посапывает уютно свернувшаяся под одеялом Майрин.

Что меня разбудило?

Может, в коридоре какой-то шум? Или дурной сон? Но интуиция, забраковав оба варианта, настаивает, что это было что-то другое - какое-то ощущение, предчувствие. Но что именно?

«Ирочка?» - через артефакт потихоньку зовёт Шаррэль.

В его голосе неуверенность, всё-таки время уже явно позднее, но я сразу же откликаюсь, радуясь, что так кстати проснулась: «Привет. Неужели, ты только сейчас наконец-то освободился?»

Секунда - и матрас в изножье кровати проседает под весом ещё одного тела.

- Не спишь, - удивлённо констатирует инкуб, разглядывая меня в темноте. - А ведь уже половина четвёртого. Что-то случилось? Плохой сон или... Только не говори, что всё это время ждала от меня новостей!

- Я спала, - успокаиваю, пододвинувшись к стене и приглашающе похлопывая по освободившейся половине подушки. - Проснулась буквально минуту назад.

Нахмурившись было, он задумчиво и чуть виновато улыбается:

- Кажется, тебя разбудило моё желание увидеться.

Простое желание? Ничего себе! Так теперь всегда будет?

Приняв моё изумлённое молчание за недовольство, Шаррэль делает попытку подняться:

- Извини. Я не думал, что это настолько...

- Стой! - поймав его за руку, возмущённо тяну обратно, заставляя не просто сесть на прежнее место, а полностью лечь. Для надёжности.

Кровать узкая. Места хватает только если лежать на боку, но так даже лучше: лицо Шаррэля прямо напротив моего, в каких-то двух-трёх сантиметрах. Какой же он всё-таки удивительный и... красивый? Да, красивый. Тут даже говорить не о чем. По меркам любого мира, Шаррэль очень привлекательный. Но ведь не за красоту же я его полюбила! Наоборот, помнится, в самом начале, несмотря на безупречную внешность, он мне нисколько не нравился. Это даже казалось несправедливым: зачем давать красоту существу, живущему примитивными инстинктами? Меня так раздражало это противоречие!

А сейчас я его люблю. Люблю уставшие, но по-прежнему завораживающе зелёные глаза с золотисто-карими крапинками возле самых зрачков, морщинку на переносице, серьёзно сжатые губы, упрямую линию подбородка, ласковые и сильные руки - люблю всего целиком, таким, какой есть, со всеми достоинствами и недостатками. И совершенно не важно, как Шаррэль выглядит. На определённом этапе знакомства внешность отходит на второй, а то и на третий план, и я уверена, что, даже если ему вдруг захочется кардинально сменить имидж и повсюду передвигаться так же, как лэсс Рин’тар-старший, на змеином хвосте, мои чувства от этого не изменятся.

- Я, кажется, только что уловил отголосок твоих эмоций... - взволнованно шепчет инкуб. - Голова не болит? Может быть, слабость?

- Нет, ничего такого, - успокаиваю, поняв, о чём он беспокоится. - Для телепортации я одалживала у тебя магию, то есть, по сути, энергию, а ты ведь сейчас ничего не забирал.

Не отказав себе в желании прикоснуться к нему, обвожу заострившуюся скулу, спускаюсь к щеке и медленно веду пальчиком к губам. На миг Шаррэль прикрывает глаза, а потом, улыбнувшись, перехватывает мою ладонь и шутливо целует в кончик носа.

- Как ты это сделал? - спрашиваю, имея в виду его фокус с моим даром эмпатии.

Я-то не против, но в голове не укладывается. Использовать на мне мою же способность! Это ж как надо извернуться!

- Не знаю, - безмятежно пожимает он плечами, обнимая и прижимая поближе к себе. - Наверное, просто очень захотел, вот и всё.

- Попробуй ещё.

Шаррэль долго смотрит мне в глаза, но не возражает: возможность снова окунуться в любовь и благодарность, ласковым морем заполняющие все мои мысли, слишком заманчива. Как и в прошлый раз, никакого касания к своему сознанию я не чувствую, но по расфокусированому мечтательному взгляду инкуба и блуждающей на его губах улыбке видно, что настроиться у него получилось.

Ощущения, честно говоря, странные. Сколько раз, не умея вовремя найти правильные слова и объясниться, я жалела, что нельзя напрямую поделиться  с другим человеком чувствами, а теперь это стало возможным.

И ещё я вдруг понимаю, что чувства - это тоже непросто: нужно быть бережной и осторожной, чтобы не утопить гостя в мешанине всего, что происходит в душе, нужно контролировать себя ещё более тщательно, чем со словами, и  делиться только самым лучшим и светлым. Не то чтобы я скрываю от Шаррэля что-то плохое, просто очень хочется, чтобы ему было со мной хорошо. Слишком уж усталым он выглядит.

Кстати говоря, да. Если сейчас половина четвёртого, то сколько же времени потребовалось на то, чтобы допросить того, кто напал на меня в городе, и разобраться в ситуации? Часов десять, не меньше. А ведь сегодня вечером праздник, и учителям предстоит ещё много работы.

- Давай отложим все разгово... - начинаю я.

- Это была Бринна, - заговаривает одновременно Шаррэль.

- Что? - новость настолько неожиданная, что я даже забываю о своём намерении перенести объяснения на утро. - Бринна? При чём тут она?

Обыкновенная ведь девчонка! Как она могла натравить на меня настоящих бандитов? Да и зачем? Мы же в последнее время даже не пересекались нигде.

Хотя... кажется, я видела её в холле перед уходом. По крайней мере, чья-то рыжая шевелюра там точно мелькнула.

- Но почему? Зачем было так далеко заходить?

- Она тебя с первых же дней недолюбливает, - хмурит брови Шаррэль. - Причин этому много - зависть, ревность, раздражение, уязвлённая гордость, непонимание и обида... Она каким-то образом чувствует, что ты отличаешься от всех остальных, и это не даёт ей покоя. Пока вы оставались на разных курсах, ещё ничего, но после твоего перевода Бринна решила, что учиться вместе не хочет.

Я ошарашено молчу. Нет, я знала, конечно, что отношения у нас не заладились, но чтобы настолько?

- Помнишь, осенью к тебе привязались мальчишки? Ты шла с покупками и мольбертом, а они поджидали в подворотне.

Разумеется, встречу с гоповатого вида компанией я не забыла. 

Киваю:

- Вы с директором тогда проходили мимо и быстро всех распугали, но я долго ещё гадала, откуда незнакомые парни могут знать моё имя.

- Одним из них был её старший брат. Магией он не наделён, зато с детства знаком с парочкой городских хулиганов. Вот Бринна и попросила его  «хорошенько припугнуть выскочку».

Вот, значит, что меня тогда ожидало? Ну-ну... Учитывая разницу в силе между людьми и вампирами и то, какая я тогда была нервная и голодная, для любителей бросаться толпой на одного всё могло закончиться очень плохо. И неизвестно ещё, что бы было со мной, если б я и правда на кого-то напала. Сомневаюсь, что в том состоянии смогла бы отслеживать состояние донора и вовремя остановиться.

Однако вчера всё было гораздо серьёзнее. На «попугать и отпустить» совсем не похоже. Да и мужчина тот уже староват, чтобы оказаться братом Бринны, пусть даже и старшим. Может, им был кто-то из тех двоих?

- Хочешь сказать, вчера парень предпринял ещё одну попытку?

- В некотором роде, - отстранённо соглашается Шаррэль. Его голос ровный и абсолютно спокойный, однако я понимаю, что это лишь оттого, что вопрос уже решён окончательно. - Калланд как раз сидел в трактире, когда с ним связалась сестра и попросила о небольшом  одолжении. Выпито было уже достаточно, так что парень охотно согласился. Ему и самому давно хотелось реабилитироваться, отомстив «мелкой магичке» за то, что в прошлый раз пришлось сбежать, опозорившись перед друзьями. Нашлись и те, кто решил его поддержать... Причём один из них, Тарф, словами ограничиваться не собирался. Когда Калланд это понял, испугался и снова дал дёру.

Да-а-а... А я-то считала Бринну мелкой пакостницей, способной только компотом в столовой облить!

Впрочем, когда просила брата об одолжении, она вряд ли думала, как далеко всё может зайти.

А может, и думала, кто её разберёт. Может, даже надеялась, что в школу я уже не вернусь.

Откуда только берутся такие жестокие люди? Ей же лет шестнадцать всего!

- Что теперь будет?

- Ничего, - пожимает плечом Шаррэль. - Мы с Риллдом уже всё уладили.

Судя по тому, как категорично и уверенно это прозвучало, инкуб потребовал крайних мер, не собираясь ограничиваться обычными извинениями.

- Бринну отчислили? - спрашиваю, ощущая на душе непонятную тяжесть оттого, как глупо и бессмысленно всё обернулось.

Ведь из-за ерунды же всё началось! Из-за сущего пустяка - Гэлд сел в столовой рядом со мной и Май, вместо того, чтобы петь дифирамбы Бринне!

- Риллд договорился о её переводе в Аллиорскую школу начальной магии. Это неподалёку, в соседнем городе. Формально, в нападении на тебя она не виновата: это была инициатива Тарфа, того самого, которого ты так удачно доставила прямо мне в руки, но и оставлять под боком такой источник проблем нам не хотелось.

- Она согласилась?

- Почему нет? Здешняя программа обучения не так проста, как может показаться, а Бринна уже сейчас, будучи всего на втором курсе, испытывала некоторые трудности. Диплом она могла и не получить. А в Аллиоре требований к ученикам меньше.

Бринна действительно в последнее время часто выглядела чем-то обеспокоенной. Но, на что угодно готова спорить, до разговора с Шаррэлем о переводе и не помышляла.

С другой стороны, мне её нисколько не жаль. Такая нездоровая мстительность - вещь очень опасная, и хорошо, что девушка будет жить и учиться подальше от нас.

- Артефакт, блокировавший магию, у Тарфа забрали, - продолжает Шаррэль. - Он был украден у городского целителя и вернулся к владельцу. Самого мужчину увела стража. Ты - не первая, на кого он напал, так что свободы ему в ближайшие годы уже не видать.

Удовлетворённо кивнув, вспоминаю, что чуть не упустила из виду ещё пару участников.

- А как же брат Бринны и его компания?

- Всё в порядке, можешь выходить в город. После того, как их отпустила стража, я пообщался с Калландом лично. Парни - мелкие хулиганы, до смерти перетрусившие от перспективы оказаться замешанными в чём-то серьёзном. Этот вопрос решён, тебя больше никто не тронет.

От его слов на душе стало тепло. Буря улеглась. Да, у нас остались и другие проблемы, но рядом с Шаррэлем мне надёжно и спокойно. Если куратор всё-таки решит заявиться, я больше не испугаюсь.

Глава 13

- Тира! Вставай скорее, на завтрак же сейчас опоздаешь! Ну, вставай же! Ты что, на свидания по ночам бегаешь?

Более или менее проснувшись, бросаю взгляд на пустующую половину подушки, где ещё совсем недавно лежал Шаррэль, и улыбаюсь. На свидания? Лучше, Майрин, лучше! Мне даже не пришлось никуда вылезать из-под тёплого одеяла!

Рассмеявшись и заслужив тем самым непонимающий взгляд соседки, отмахиваюсь:

- Не бери в голову. Просто я, наконец, выспалась, и у меня хорошее настроение.

- Ещё бы! - смеётся она. - Такой большой бал в школе только раз в год устраивают! Пойдёшь потом с нами в город? Говорят, там будут выступления магов, может даже наши учителя что-то покажут. В прошлый раз директор всё небо украсил поздравительной надписью, представляешь? А госпожа Кербина показывала разные магические фокусы... Жаль, её сейчас нет, но вдруг лэсс Рин’тар тоже будет участвовать?

Судя по нескольким оговоркам и предвкушающим взглядам, на праздничную ночь Шаррэль точно что-то запланировал, но я, честно говоря, сомневаюсь, что это городские гуляния, а потому отделываюсь неопределённым:

- Посмотрим.

Пока умываюсь и одеваюсь, в деталях вспоминаются события вчерашнего вечера и ночной разговор с Шаррэлем. Нападение, новости о Бринне, её перевод... Интересно, настоящая причина уже просочилась, или всё-таки обойдётся?

- Идём же скорее! - поторапливает Май.

На завтрак мы всё-таки немного опаздываем, но это не страшно. Пользуясь тем, что сейчас каникулы и торопиться на уроки не нужно, ученики не спешат расходиться. Столовая гудит от почти двух сотен голосов, одновременно обсуждающих сегодняшний праздник, скорое начало учёбы, наряды, причёски, кто с кем пойдёт танцевать и, конечно, исчезновение Бринны. Её имя то и дело доносится то с одной, то с другой стороны, но, к счастью, Шаррэлю и директору, видимо, удалось сохранить неприглядную историю за закрытой дверью кабинета. Версии объяснений выдвигаются самые разные, вплоть до и вовсе невероятных, вроде той, что Бринна и была суккубой, которую наконец-то разоблачили, или что её увёз к себе в княжество наг, слухи о появлении которого с осени бродят по школе, но всё это далеко от правды, так что я с облегчением выдыхаю. Дело, конечно, прошлое, однако чем меньше людей будет знать о наших с ней разногласиях, тем лучше.

Время после завтрака летит, как выпущенная из лука стрела. Ничего особенного мы, вроде, не делаем, но почему-то ничего не успеваем, ухитряясь опаздывать буквально везде: на обед, ужин и даже на к началу бала, готовиться к которому Май начала как только открыла глаза.

Наведя красоту, вслед за Майрин торопливо выскакиваю в коридор.

- Мы последние! - восклицает она. - Все уже там, внизу!

- Если поспешим, то успеем! - обнадёживаю находу. - В самом начале вряд ли будет что-нибудь интересное.

На границе восприятия вдруг стремительно мелькает что-то маленькое и тёмное. Кто-то как будто вынырнул из-под пола, увидел нас и тут же сбежал обратно.

Что это было?

Остановившись, внимательно оглядываюсь по сторонам, - никого. Может быть, показалось?

- Что там, Тира? - нетерпеливо оглядывается Майрин. - Что-то забыла?

- Иду!

Тишину опустевшего этажа разрывает приглушённый дверью истошный нечеловеческий вопль. Вздрогнув от неожиданности, вспоминаю, что это вовсе не демоны ада, а всего лишь Лата, контрабандная питомица первокурсницы Лаиды. Таким диким образом она реагирует только на нечисть, а значит...

Пиф!

Где-то на периферии мелькает мысль о том, что нужно позвать Шаррэля. Мелькает - и тут же теряется в ускорившемся потоке других.

Боясь упустить неожиданно выпавший шанс, быстро вскидываю руку с заклинанием пленения бесплотных созданий и засыпаю коридор множеством сиреневых искр. Это сложное волшебство - программа не второго и даже не третьего курса, но после того, как меня по неопытности чуть ли не до смерти напугал ставший привидением оборотень, мы с Шаррэлем изучили способы противодействия и защиты от бестелесных существ. Пиф - как раз одно из таких.

В протянутую ладонь впиваются десятки ледяных игл - верный признак того, что чары кого-то схватили.

- Тира!

Не отвлекаясь, сосредоточенно тяну за невидимую сеть, вытаскивая из пола сопротивляющееся фиолетовое облачко. Нечисть! Тот самый мелкий паразит, которого долго и безуспешно разыскивали! Отчаянно дёргающаяся тварь так и норовит вырваться, шипит, воет, стрекочет, бьётся злым фиолетовым смерчем, но после встречи с медведем-призраком, это зловредное создание меня уже не пугает. Благодаря тренировкам, я хорошо знаю, что нужно делать - вытащить, чтобы «тело» было видно целиком, а потом усмирить, превратив в маленький камешек, или и вовсе развеять. Последний вариант куда проще, но нам не подходит. Если пифа изгнать, кражи, скорее всего, прекратятся, по крайней мере, на время, но настоящего виновника будет уже не найти. Мага, поддерживающего существование тварюшки в нашей реальности, прикрывающего её от проверок и отдающего команды, можно вычислить только с помощью камня запечатанной нечисти.

Наконец, сизая бусинка звонко и дробно застучала по мрамору пола.

Опустив сведённую от напряжения руку, энергично встряхиваю уставшими пальцами. Справилась!

- Ничего себе! - испуганно шепчет застывшая у лестницы Майрин. - Ты его пленила!

«Шаррэль, - зову, коснувшись звёздочки-артефакта. - Мы с Май только что поймали пифа. Поднимешься?»

«Сейчас буду!»

- С ума сойти! - подойдя ближе, Май недоверчиво рассматривает маленький шарик. - Это же охранные чары, четвёртый курс! Когда ты успела выучить?

Не желая подставлять своего инкуба, смущённо улыбаюсь:

- Школьные призраки как-то раз так меня напугали, что я решила на всякий случай узнать, как от них защищаться. Вот, пригодилось.

- Никогда не видела их в живую... Постой! - спохватывается. - Надо же учителей позвать! Наверняка эта гадость и крала у нас деньги! Нужно найти того, кто её призвал!

Как по заказу, на лестнице раздаётся шум торопливых шагов.

Замерев, мы с Майрин переглядываемся: звук доносится сверху, с учительского этажа, а не снизу, где сейчас собралась почти что вся школа.

Какова вероятность того, что хозяин экзотической зверюшки знает, что произошло, и захочет вмешаться, пока не поздно перехватив у нас камень?

Решив ни за что не отдавать добычу, подбегаю к камешку, наклоняюсь, чтобы спрятать его у себя, но тот вдруг ломается с сухим и громким треском.

Вырвавшееся на свободу тёмно-фиолетовое облако взмывает вверх, пугающе быстро увеличиваясь в размерах, и всего через один мой испуганный вздох уже заполняет собой всё пространство от стены до стены, отрезая нас с Май друг от друга.

Девушка пронзительно вскрикивает. Слышится какая-то возня, шорох, болезненный стон.

Мысленно чертыхаясь, тороплюсь повторить заклинание пленения, но ничего не выходит. Моей силы недостаточно. Сеть получается слишком слабая, озверевший и резко заматеревший монстр запросто растворяет её одним своим прикосновением.

Что же делать?

Применить заклинание развоплощения? 

А как же призвавший маг? Доказательств ведь будет потом не найти, и ничто не помешает ему через некоторое время раздобыть себе нового помощника.

Попробовать одолжить магию у Шаррэля?

Нет, это плохая идея! В прошлый раз он выглядел скверно.

Может, есть чары посильней сети? Наверняка, есть! Мы с Шаррэлем много всего учили... Но в голове такая пустота, что даже простейшие заклинания на ум не идут.

Сцепив зубы, вновь вскидываю вверх руку, готовя чары пленения. Из того, в чём я уверена, это самое действенное волшебство, и, если влить в заклинание весь оставшийся резерв, вычерпать до самого дна...

Шурх! Шурх! Шурх!

Словно что-то почувствовав, агрессивно колышущаяся фиолетовая пелена выстреливает в меня длинными щупальцами-протуберанцами. Один, два, три... Как от них уклоняться, будучи в длинном платье да ещё и на каблуках?!

Голой силой отбив первый хлыст, отпрыгиваю от второго, но отклонить третий не успеваю: изящная шпилька эльфийских туфелек неловко скользит по гладкому полу, лишая меня опоры.

Время словно замедляется.

Падая на спину, сквозь фиолетовую пелену разросшегося пифа я успеваю рассмотреть по ту сторону силуэт Шаррэля, яростно забрасывающего нечисть вспышками заклинаний, свернувшуюся на полу Май, и даже сжаться, зажмурившись в предчувствии неласковой встречи затылка и мрамора, как вдруг налетевший невесть откуда горячий ураган подхватывает и буквально подкидывает меня обратно на ноги! И это ещё не всё! Ещё один порыв ветра одним махом развеивает насосавшуюся хозяйской магии нечисть!

Ошалело глядя на оседающие вниз мелкие клочки фиолетового тумана, я не нахожу слов.

Шаррэль же, поразительно быстро сориентировавшись, накидывает на останки пифа чары усмирения и, хищно усмехнувшись, подхватывает выпавший из них камень.

Попался!

Выйдя, наконец, из ступора, подбегаю проверить Майрин. Она так и не пошевелилась с тех пор, как нечисть развеялась, и я успела всерьёз испугаться, но, оказывается, это простой обморок. Убедившись, что физически и энергетически девушка в полном порядке, перевожу недоумённый взгляд на пустой коридор.

- Что это было?

- Ветер? - Шаррэль хмурится. - Хотел бы я знать... Может, твой друг тайком за тобой присматривает?

- Вряд ли. Тимур не стал бы следить за мной тайком. Да и как? Мы посреди школы.

- Но если не он, кто? На всём этаже, кроме нас, никого.

Да уж... Я, конечно, благодарна за помощь, но было бы очень здорово выяснить, кому именно стоит сказать спасибо.

Может, и правда Тимур? Больше-то ведь действительно некому!

Но сама идея того, что Тим может тайком подсматривать за мной и подслушивать, пусть и из благих побуждений, кажется не слишком достойной. Он так бы не поступил.

- Школа... - выдыхает вдруг Шаррэль.

- Что?

- Ты же сама сказала, мы посреди школы, - не слишком уверено делится он догадкой. - Вдруг, тут есть какая-то охранная система, сработавшая при прямой угрозе ученице?

- Думаешь? Почему же тогда эта система не защитила учителей?

- Не знаю, - пожимает он плечами. - Надо будет хорошенько расспросить Риллда. В старые времена маги любили экспериментировать. Может, именно поэтому тут аномалия? В здание могли подселить ка... - не договорив, Шаррэль потрясённо умолкает.

Что он имел в виду? Кого подселить? Какое-нибудь живое существо? Такое правда возможно?

Широко распахнув глаза, с немым вопросом смотрю на инкуба, и тот медленно кивает, подтверждая фантастическое предположение.

- Тот взгляд! - поражённо вырывается у меня. - Взгляд, когда мы вернулись сюда из Нимэша! Я знала, знала, что он не мог принадлежать обычному человеку!

- Я поговорю с Риллдом. А ты... сможешь сама привести Майрин в чувства? Я бы и рад помочь, но, судя по «следу», владелец пифа уже всё понял и хочет сбежать. Мне нужно спешить.

- Конечно, иди! Не зря же мы столько старались!

Бросив взгляд на лежащую на полу девушку, Шаррэль быстро касается моих губ поцелуем.

- Вообще-то, у меня сегодня есть для тебя сюрприз, - признаётся, таинственно улыбнувшись. - Как только со всем разберусь, найду тебя и украду, ладно?

- Звучит заманчиво! - смеюсь.

- Тебе понравится, - обещает он напоследок, а потом, экономя время, распахивает окно и решительно пикирует вниз.

Ворвавшийся в коридор стылый ночной ветерок пробирает до самых костей, и я торопливо закрываю окно обратно. Из любопытства выглядываю на улицу, пытаясь рассмотреть во дворе какое-нибудь движение, но там уже никого нет.

Интересно, кто же тот маг, хозяин противной нечисти? Знаю ли я его?

Надеюсь, Шаррэль его схватит, а директор, прежде чем отдать страже, вытрясет всё украденное до последней монетки! Это будет справедливо. Что за человек будет воровать у детей?

- Тира? - растерянно окликает Майрин и, попытавшись встать, болезненно морщится: - Вот уж не думала, что какой-то там пиф может так озвереть!

Подхватив её под локоток, сочувственно вглядываюсь побледневшее лицо:

- Как ты себя чувствуешь?

- Как будто меня пожевали и выплюнули, - через силу смеётся она, кое-как разминая непослушное тело. - Я даже сделать ничего не смогла, когда он щупальцем зарядил! Нам с тобой ещё повезло, что лэсс Рин’тар оказался поблизости...

Ага. Совершенно случайно проходил мимо...

- Да уж, даже не знаю, что бы мы без него делали. Одно мне точно было не справиться... Подожди, Май, ты куда? Тебе полежать надо!

- Что значит «куда»? - возмущается, перехватив инициативу в определении направления нашего движения и уверенно буксируя меня к лестнице. - Разумеется, вниз! Такой бал только раз в год устраивают, я не могу его пропустить!

- Шутишь? На тебя же нечисть напала!

- Так ведь лэсс Рин’тар её победил! Да ладно тебе, Тира, идём! Я же весь вечер готовилась, зря, что ли?

Май уже успела поправить длинное изумрудное платье, привести в порядок причёску и буквально рвётся в бой. Глаза у неё блестят, щёки разрумянились - как будто и не было только что никакого обморока!

- Ну, хорошо, - сдаюсь. - Но первым делом мы найдём на празднике госпожу Аллустину! Пообещай, что позволишь ей тебя проверить: вдруг нападение пифа имеет какие-то отсроченные последствия?

- Да нормально всё...

- Май!

- Тира! - смеётся, закатив глаза. - Ты хоть представляешь, сколько там сейчас будет народу? Пока я госпожу Аллустину буду искать, праздник закончится! Давай так, если я почувствую себя плохо, то сразу дам кому-нибудь знать?

- И если увидишь нашу целительницу, то всё-таки подойдёшь! - строго дополняю я требования.

Как маленькая, честное слово!

- Да-да! - часто и бездумно кивает Майрин, завидев впереди заветную дверь зала.

Ладно... Думаю, если бы нападение пифа сулило какие-то серьёзные неприятности, Шаррэль бы предупредил.

- Идём скорее! - нетерпеливо ускоряется девушка.

Покачав головой (глядя на такой энтузиазм, и не скажешь, что десять минут назад она была без сознания!), не сопротивляюсь. Мне, на самом деле, тоже очень хотелось на бал, но без Шаррэля затея теряет большую половину своей привлекательности: весёлые попрыгушки с мальчишками - совсем не то же самое, что танец с любимым мужчиной.

Хотя, вообще-то, танцевать я люблю. Раньше даже занятия посещала, познакомившись с разными направлениями, однако когда пришлось выбирать между живописью и танцами, я выбрала живопись. И ни о чём не жалею.

Преобразившийся тренировочный зал похож на настоящие сказочные чертоги: сияющие под потолком волшебные огоньки, «живые» иллюзии, весёлая музыка, улыбки и смех, яркие наряды... От восторга и красоты перехватывает дыхание!

- Вот вы где! - раздаётся справа.

Отделившись от стены, к нам подходит Гэлдрейд, а за ним - Солнор и ещё один незнакомый парень в красном камзоле.

- Гэлд?.. - сглатывает Майрин, невольно отступив от него на шаг.

Непонимающе нахмурившись, саламандра переводит вопросительный взгляд на меня, но я и сама не понимаю, что на неё нашло.

- Мы вас уже заждались! - весело улыбается Солнор, нарушая возникшую неловкую паузу. - Составишь мне пару, Тира?

- С удовольствием! - соглашаюсь, вкладывая пальцы в его протянутую ладонь.

- Май...  - Гэлд смотрит на неё с решимостью и надеждой. - Потанцуй со мной.

Судя по тому, с какой обречённостью она позволяет ему взять себя за руку, девушка с удовольствием бы куда-нибудь испарилась, но Гэлдрейд явно намерен прояснить возникшее между ними непонимание, и я мысленно желаю ему удачи.

Под звуки первых аккордов мы с Солнором вливаемся в ряды других танцующих пар, и я уже собираюсь спросить, не пропустила ли что-нибудь интересное, как вдруг сзади кто-то аккуратно подхватывает меня на руки и с невероятной скоростью крадёт прямо из-под носа у оторопевшего старшекурсника.

- Это ты! - смеюсь, обнимая его за шею.

Кто бы мог подумать, что говоря «украду» Шаррэль имел в виду настоящее похищение? Да ещё такое бесцеремонное, у всех на глазах!

Беспрепятственно умыкнув из зала, инкуб опускает меня на пол и жадно приникает к губам.

- Готова к сюрпризу? - шепчет с улыбкой.

От удачно проделанной шалости глаза у него горят.

- Ещё одному? - усмехаюсь иронично.

- Самое интересное как раз впереди, а это была так, разминка - простенькое заклинание иллюзии, благодаря которому никто меня не узнал.

- Даже учителя?

- Они, пожалуй, могли бы. Если б успели. Не волнуйся, Ира, прежде чем тебя забирать, я убедился, что никто ничего не заметит. И на всякий случай предупредил Риллда о нашем отсутствии.

- Мы куда-то пойдём?

- Лучше! - обещает он, жестом фокусника доставая из кармана амулет со специфическими рунами телепортации. - Давай руку...

Глава 14

Мгновение переноса, - и мы с Шаррэлем оказываемся посреди лета, на маленькой полянке, окружённой тысячелетними зелёными исполинами. Под ногами - густой шёлк травы, а высоко-высоко над головой - нежно-розовое закатное небо. Потрясающе красивое место!

Вокруг - никого. Только тёплый ветерок приветливо шелестит листвой, да мерцают, перемигиваясь с первыми звёздочками, крохотные светлячки, украшающие свисающие до земли ветви деревьев.

- Не может быть! - шепчу, зачарованно оглядываясь по сторонам. - Мы в Нимэше? В том самом эльфийском парке фей, да?

- Сегодня эльфы устраивают здесь праздник, и мы с тобой в числе приглашённых, - улыбается инкуб, довольный произведённым эффектом. - Шума и застолья не будет, зато мы можем побыть наедине, танцевать и до самого утра любоваться цветением редчайших растений.

- Ночью? - удивлённо приподнимаю я брови.

- Именно. Чувствуешь, какой вокруг аромат?

На самом деле, острое обоняние вампиров различает в воздухе не один, а сразу несколько разных запахов - сочная сладость обласканной солнцем травы, терпкость древесной коры, лёгкий флёр вечерней свежести и тонкие, незнакомые цветочные нотки.

- Эту ночь эльфы называют Ночью Тысячи Лепестков. Благодаря умению договариваться с природой, сегодня всё их королевство покрыто цветами. Не остроухим, правда, попасть туда нелегко, но здесь нисколько не хуже: парком занимаются самые настоящие эльфы.

- Тут невероятно красиво, Шаррэль! Спасибо.

- Значит, уже не жалеешь, что я похитил тебя из школы? - улыбается он, приглашающе протягивая руку.

- И не думаладаже! Идём скорее, не терпится посмотреть!

Ночью парк фей выглядит совсем иначе, чем днём. По-волшебному. Тёплый полумрак, дивные цветы, новые ароматы, мягкий свет фонариков и то самое волнующее ощущение, что, кроме нас с Шаррэлем, в целом мире никого больше не существует. Такого единенения я никогда и ни с кем ещё не испытывала, хотя мы всего лишь держимся за руки, гуляя по безлюдным дорожкам. Глупо? Мне двадцать три, а инкубу и вовсе под пятьдесят, но мы улыбаемся, чувствуя себя абсолютно счастливыми.

Плетёные беседки, великолепные клумбы, изящные хрустальные мостики... Где же здесь танцевать? Шаррэль ведь обещал, что я не зря надела туфли и платье.

- Уже скоро, мы почти что пришли. Под развлечения гостей отведена большая площадка в самом центре парка.

Усмехнувшись, даже не спрашиваю, как он угадал направление моих мыслей. Наверняка, «одолжил» щепотку эмпатии. Снова. Очень уж ему она ему нравится.

Вместо этого заговариваю совсем о другом:

- Ты нашёл, кто крал у ребят деньги?

- Угу, - кивает, помрачнев. - И очень удивился, надо признать.

- Неужели это был кто-то из учеников?

- Если бы! Пифа контролировала Эврора, помощница старшего библиотекаря. Девушка совсем молоденькая, из скромной семьи, но с большими амбициями, магическим даром и планами по поступлению в столичную академию. Мы с Риллдом глазам своим не поверили, когда прошли по следу и застали её торопливо закидывающей в активированную октограмму телепорта сумки с украденным золотом и связки наиболее дорогих книг из закрытой части библиотеки. Невероятная жадность!.. Пока работала, Эврора старалась красть всё, что могла. На этом и прогорела. Она, представь себе, самостоятельно изучала пространственную магию и даже разработала телепорт, отследить который практически невозможно, потому как координаты выхода каждый раз случайным образом определяются из нескольких доступных вариантов, но не смогла уйти, пока не перебросит всё, что успела скопить. За этим занятием мы её и поймали.

- Хорошо, что вы действовали так быстро!

Саму девушку я никогда даже не видела, и никакого сочувствия её история не вызывала. Образование – это, конечно, отличная цель, однако красть у детей – подло.

- Я очень спешил, - усмехается Шаррэль. - Нашёл Риллда, пробежался с ним по следу, а потом - сразу к тебе.

За разговором доходим до обещанной танцевальной площадки, расположенной прямо под открытым небом. Мерцающий голубой мрамор, плавная музыка, рождающаяся буквально из воздуха, головокружительный аромат цветов, парящие в вышине огоньки, звёзды, невероятные наряды гостей - всё здесь дышит чудом и волшебством.

- Тут так невероятно! - шепчу, в восторженном порыве чуть крепче сжав пальцы Шаррэля.

Ничего не отвечая, он смотрит мне в глаза и загадочно улыбается.

Как можно вот так молчать и ни на что не обращать внимания, когда всё вокруг - ожившая сказка?

- Ты уже бывал здесь раньше?

- Нет, никогда.

Я так и думала. Но почему же тогда?..

- Тебе не нравится?

- Ира... - насмешливо качает головой. - Ты привыкла замечать красоту мира, но, кажется, даже не догадываешься, насколько бесподобно выглядишь ты сама. Не видишь, как блестят сейчас твои глаза, как ярко алеют губы и сияет кожа. А это синее платье... оно тебе очень идёт. Я просто не хочу ни на что отвлекаться, ведь сегодня, наконец, только наш вечер. Потанцуем?

Оттого, с какой любовью и искренним восхищением Шаррэль на меня смотрит, я неожиданно для себя смущаюсь. Оказывается, это безумно приятно - чувствовать себя самой прекрасной, самой желанной женщиной в мире. Пусть даже всего для одного человека. Особенно – для одного.

- Сделаешь для меня кое-что? - вкрадчиво шепчет Шаррэль, ненавязчиво выводя к площадке.

- М?

- Эльфийские развлечения приличны до зубовного скрежета, но, в качестве дани уважения империи, на территории которой находится этот парк, сегодня среди них будет и традиционно наш сординнет. Станцуешь его со мной?

- Боюсь, я не умею, Шаррэль, - признаюсь растеряно. - Первый раз слышу это название.

Многие местные танцы копируют привычные мне, но пара-тройка отличий всё-таки есть всегда. Обычно это ерунда, ведь ошибиться на школьном балу не страшно, однако сейчас вокруг нас люди, чьи манеры изысканы, а родословные, наверное, насчитывают десятки поколений, и опозориться перед ними будет крайне неловко.

- В нём нет ничего сложного. В первой части вести буду я, так что ты как раз успеешь присмотреться и разобраться, а потом, если что, я тебе подскажу.

- Ладно. Этот ваш сординнет - это что-то особенное, да?

- Танец любви и страсти, - мечтательно улыбается инкуб.

- И ты уже...

С кем он его танцевал? Мы никогда толком не обсуждали свои бывшие увлечения: у меня серьёзных отношений попросту не было, но Шаррэль, если подумать, что-то такое уже как-то упоминал.

- Только однажды, и тогда это ничего не значило. Сординнет, вообще-то,  считается очень откровенным, на грани приличий, так что танцевать его осмеливаются только те, кто действительно испытывает друг к другу сильные чувства. Но в тот единственный раз, двигаясь по паркету, я не чувствовал ровным счётом ничего - ни волнения, ни восторга, ни трепета. С тобой всё иначе, Ира. Даже привычные и простые вещи расцветают новыми красками, раскрываются, затмевая всё, что было прежде, и мне очень хочется ощутить, как это будет – танцевать его с тобой.

То, что даже демоны, не отличающиеся особой моралью, считают танец откровенным, наводит на беспокойные мысли, но, после всего, что сказал и в чём признался Шаррэль, отказать ему я уже не могу.

Да и любопытно всё же попробовать! Как-никак новый танец!

- Если тебе не понравится, мы всегда можем уйти, - напоминает инкуб, заметив, видимо, зародившиеся во мне сомнения. - Я не буду настаивать.

- Уйти и пропустить что-то настолько интересное? Ни за что!

Улыбнувшись, он просто кивает, и мы замолкаем, позволяя волшебной музыке подхватить нас на свои крылья. Какими бы занудами ни казались мне иногда эльфы, развлекаться они тоже умеют: подчёркнуто незатейливые мелодии, по звучанию и ритму похожие то на весёлое журчание весеннего ручейка, то на перезвон серебряных колокольчиков, увлекают и пленяют, наполняя душу лёгкой сияющей радостью.

Танцы сменяют друг друга, а я нисколько не устаю и не хочу останавливаться. То ли это действительно какая-то особая эльфийская магия, то ли сказывается эффект от заклинания лёгкой поступи, которой мастер обувщик зачаровал мои туфли, но, кружась в танце с Шаррэлем, я чувствую себя как никогда полной сил.

Когда же, наконец, наступает время сординнета, перемена энергетики заметна с первых же нот - тягучие, волнующие, страстные и провоцирующие пассажи невидимого музыкального оркестра рождают в теле ощущение сладостного томления.

Делая первые шаги, похожие на самый обычный вальс, Шаррэль лукаво улыбается, большим пальцем поглаживая по запястью. Вторая его рука обнимает меня за талию, тесно прижимая к себе. Вроде бы ничего особенного, но, то ли от музыки, то ли от его полного обещания взгляда, пульс у меня зашкаливает.

Воздух вокруг нас кажется густым и пряным. Что-то подобное я ощущала, когда Шаррэль пытался соблазнить меня с помощью своего инкубьего обаяния, но сейчас эффект гораздо сильнее: сказывается концентрация вокруг суккуб и инкубов.

Всё больше отдаваясь уверенно ведущему партнёру, чувствую, как неудержимо пьянею. Голова начинает слегка кружиться, словно после бокала вина, в мыслях появляется бесшабашная смелость, и все опасения по поводу «слишком откровенного» танца при посторонних кажутся глупыми и смешными. Почему я должна стесняться того, что мы любим и наслаждаемся друг другом? Пусть лучше нам все завидуют!

Следовать узору традиционного демонического сординнета оказывается совсем не сложно. Развороты, дразнящие прикосновения, поддержки - всё, каждый жест и каждый взгляд в нём громко и уверенно заявляют одно и то же: «Я люблю тебя! Я хочу быть только с тобой!» Я вижу это признание в потемневших от разгоревшейся страсти глазах Шаррэля, слышу его в частом биении его сердца, когда мы прижимаемся друг к другу так, что практически сливаемся воедино, чувствую его в том, как крепко и бережно он сжимает мою руку в своей.

Для тех, кто ничего не испытывает, этот танец ничем не отличается от других - череда заученных до автоматизма движений, не более. Но для нас с Шаррэлем сординнет действительно стал откровением, возможностью дать другому прочувствовать всю обжигающую яркость своих чувств, выплеснуть их,  на время забыв о скромности и сомнениях. Наверное, именно поэтому, когда музыка вдруг заканчивается оглушительным торжествующим аккордом, я не сразу вспоминаю, где вообще нахожусь и, поддавшись порыву, целую своего мужчину. Шаррэль отвечает сразу же, не раздумывая. От сумасшедшего напора его губ, рук и языка слабеют колени, но после танца нам обоим всё-таки нужно перевести дух, так что поцелуй получается коротким - пылким, жадным, глубоким, но словно сорванным украдкой. Чуть опомнившись, я поспешно отстраняюсь, смущённо осматриваюсь и с облегчением выдыхаю. Мы - вовсе не единственные, кого захватили эмоции.

- Идём, - легко смеётся инкуб, приобняв за плечи. - Сейчас будет небольшой перерыв, так что предлагаю передохнуть.

Меня хватает только на то, чтобы вяло кивнуть. Лёгкая поступь, конечно, работает, но для моего далеко не спортивного организма нагрузка получилась изрядная. Лет на десять, наверно, натанцевалась.

Столики расположились чуть в стороне, за зелёной стеной густого кустарника. Большинство мест пустуют: гости разбредаются по дорожкам,  предпочитая гулять, наслаждаясь редкой красотой цветущего парка.

- Подождёшь меня? Принесу нам что-нибудь освежающее.

- Конечно.

Едва он отходит, чтобы сделать заказ, напротив без всякого приглашения присаживается незнакомка. Словно только и ждала представившейся возможности. Вальяжно откинувшись на спинку стула, она с интересом рассматривает меня из-под полуприкрытых век.

Заинтригованная столь необычным поведением, я занимаюсь тем же самым.

Роскошная фигура брюнетки задрапирована длинным аметистовым платьем. Оно очень элегантно и далеко от пошлости, свойственной некоторым представительницам этой расы, однако черты точёного лица слишком явно свидетельствуют о чувственности и искушении, выдавая в незнакомке суккубу.

Что ей от меня нужно?

Это какая-то очередная знакомая Шаррэля? Надеюсь, не та княжна, из-за которой четыре с лишним года назад ему пришлось покинуть и город, и страну?

Кстати, о Шаррэле... Он то-то задерживается.

Насторожившись, ищу взглядом своего инкуба и уже даже тянусь к артефакту, чтобы предупредить его о появившейся компании, однако женщина, таинственно улыбнувшись, поднимается:

- Рада была познакомиться, - говорит она низким волнующим голосом. -  Передавай привет Шаррэлю и Нардиэлю.

- Что? - переспрашиваю растеряно.

- Мама? - доносится до нас удивлённое.

Мама?!

- Лэсса Элаэра?

Это что, правда она?!

При виде ошарашенного сына суккуба лишь усмехается, а потом и вовсе исчезает, растворившись в фиолетовом сумраке за секунду до того, как он подошёл.

- Что это было?

- Это? - вздыхает Шаррэль, аккуратно поставив бокалы с белым вином на стол. - Это, Ирочка, была моя мама.

- А она всегда такая... загадочная?

Мягко говоря!

- Почти! - смеётся. - Мама... Видишь ли, у неё есть особый дар. Она с первого взгляда может сказать о человеке самое главное.

- Это как? - спрашиваю, совсем растерявшись.

Получается, мне только что проверку устроили, а я даже не заметила ничего?

- Не всё, разумеется. Всего лишь одну-две определяющие черты.

Ничего себе, дар! Мог бы, вообще-то, и предупредить о таком!

Хотела бы я знать, что она выяснила, посидев со мной каких-то сорок секунд! Поверила ли, что я действительно взрослая и люблю её сына? Узнала ли, из какого я мира? Что вообще во мне можно называть определяющим? Характер? Намерения? Магию?

- Не сердись. Уверен, маме просто было очень любопытно, какая ты, ведь все остальные-то с тобой уже познакомились. У неё много знакомых, и кто-нибудь из остроухих наверняка проболтался, что мы будем здесь, вот она и заглянула на тебя посмотреть.

Да уж. Не так я представляла себе встречу лэссой Элаэрой, совсем не так. Она-то, похоже, выяснила про меня всё, что хотела, раз так быстро ушла, а я даже понять не успела, что эта женщина за человек и чего от неё ждать.

- Ирочка, - Шаррэль с тёплой и чуть ироничной улыбкой накрывает мою ладонь своей, - всё хорошо. Не думаю, что мама ещё вернётся, так что никаких сюрпризов сегодня больше не будет. Можно расслабиться и наслаждаться вечером.

Выдохнув, пытаюсь вновь настроиться на праздничную лёгкость, но столь внезапная встреча никак не идёт из головы.

- Почему она не захотела остаться? Посидели бы, поговорили.

- Это не её стиль. Мама и дома бывает так же, набегами. Внезапно появляется, проверяет, все ли в порядке, а потом опять исчезает. Это не значит, что она нас не любит, просто демонессы, в отличие от людей или эльфов, не могут быть... как же это?.. Хранительницами семейного очага. Мама не мыслит свою жизнь без службы княжеской семье, светских вечеринок, «дружеских» встреч с такими же придворными хищницами и интриг. В этом она по-настоящему хороша.

Ни понять, ни принять такое я не могу. Как проблемы и желания каких-то чужих людей могут быть ближе и важнее своей семьи? Как можно променять одно на другое? Шаррэля это устраивает? Неужели он считает это нормальным? Или же просто привык, смирился с тем, что не очень-то нужен даже родной матери?

Взглянув на застывшую улыбку инкуба, до сих пор продолжающего поглаживать мою руку, на его расфокусированный взгляд, понимаю, что всё же второе.

Не отсюда ли это страстное желание быть любимым и такой неисчерпаемый океан внутренней нежности? В его прошлом окружении она попросту оказалась никому особенно не нужна. Отец-наг пропадал на службе, мать - в доме князя, а старший брат Зельдейн хоть и заботлив, но крайне сдержан в эмоциях. Разве что Нард? Но даже у него есть своя собственная жизнь вне семьи.

А Шаррэль так и не приспособился, не нашёл для себя места.

Не желая бросать родных и искать счастья в других странах, он был одинок, хотя больше всего нуждался именно в том, чтобы его кто-то любил. И чтобы он мог любить кого-нибудь сам. Причём всё это не просто так, на уровне гипотетического знания, а ощутимо, выражая чувства поступками.

В этом свете гиперопека, порой раздражающая меня до зубовного скрежета, становится вполне понятной и даже вполне терпимой.

- А знаешь, Ирочка, давай останемся здесь, - с очаровательной улыбкой заговаривает вдруг Шаррэль, и я невольно настораживаюсь, сразу различив в его голосе обволакивающе-соблазнительные интонации, которым невозможно сопротивляться. - Послезавтра снова начнутся уроки, так что вряд ли у нас будет много свободного времени, но сегодня мы можем никуда не спешить и провести ночь в моём доме... Вместе.

Глава 15

Вместе? В каком смысле - вместе? Просто рядом или...

Шаррэль, приподняв уголки губ, не спешит ничего объяснять, и я, вместо того, чтобы гадать и нервничать, отвечаю ему такой же улыбкой, заранее принимая любой из вариантов:

- Звучит многообещающе. Но как мы доберёмся до твоего драконьего дома?

В эльфийском парке вечное лето, но вообще-то сейчас ведь зима. Хоть сильных морозов здесь не бывает, в платье и туфлях я точно окоченею. Разве что поехать в закрытой карете? Но ведь её ещё надо найти... Или использовать двойные щиты, окружив себя тёплым воздухом? Пожалуй, сработает, но всё же психологически это будет не очень комфортно.

- Телепортируемся, - как ни в чём не бывало, пожимает инкуб плечами.

Удивлённо воззрившись на него в ответ, пытаюсь понять, когда Шаррэль успел так полюбить этот способ перемещения.

- Что-то мы зачастили... Ты что, раньше меня научился пользоваться этой моей способностью? Или артефакт, который перенёс нас сюда, настроен сразу на несколько точек?

Такие амулеты стоят целое состояние! Не мог же он купить такую дорогу вещь только для сегодняшнего праздника, правда?

- Он ничего мне не стоил, - успокаивающе улыбается Шаррэль, правильно оценив недоверчивое выражение моего лица. - Артефакт ради интереса смастерил Нард, а я просто одолжил его, предварительно проверив и убедившись, что всё работает, как положено.

Ничего себе! Значит, Нард уже настолько развил свой дар?

- Если Нардиэль так хорош в пространственной магии...

- Нет! Даже не думай об этом.

- Но почему?

- Он чересчур безответственный, чтобы я мог доверить ему твою безопасность! Пространственная магия и телепортация слишком сложные области, здесь нужен настоящий учитель, а не талантливый, но безголовый дилетант, вроде моего брата. Я понимаю твоё желание поскорей получить результат и чему-нибудь научиться, но давай всё же отложим это до поступления в академию. Пожалуйста.

Даже осознавая, что как более опытный маг Шаррэль заботится о безопасности, избавиться от ощущения, что он намеренно тормозит моё развитие в области мгновенных перемещений, не так-то просто. Только ли в безопасности дело? Может, он просто не хочет, чтобы я научилась телепортироваться?

Пытается удержать при себе.

До поступления в академию ещё очень долго - больше шести месяцев, так что же, мне теперь всё это время сидеть и ничего не делать? Даже если рядом есть маг, который уже научился свободно телепортироваться сам и создавать артефакты?

Шаррэль будто нарочно раз за разом забраковывает все мои попытки хоть как-то продвинуться на этом пути, ограничивая одной лишь теорией! Всё, что он говорит, вроде бы, логично и правильно, но наличие редкого и такого желанного дара жжёт руки, подстёгивая к поиску способов его использования.

- Ира... - хмурится мужчина, сведя брови к переносице.

Почувствовав, что он собирается продолжать убеждать и доказывать, чтобы добиться моего согласия с его правотой, перебиваю:

- Не надо! Мы ещё вернёмся к этому, но не сейчас. Давай не будем портить хороший вечер.

Помедлив, инкуб всё-таки неохотно кивает и приглашающе протягивает мне руку, чтобы активировать артефакт переноса.

Драконий дом встречает нас полумраком и умиротворяющей тишиной, и я с удивлением чувствую, как среди этих белоснежных стен отступают мои тревоги и пустые переживания. Словно с плеч, наконец, спадает тяжесть, которая давила на меня уже очень давно - настолько, что даже стала привычной.

Я словно вернулась домой, под защиту кого-то очень могучего, но при этом родного и доброго.

Необыкновенное здание, несущее в себе след древней драконьей магии, дышит спокойной уверенностью, тонкий узор уходящих вниз золотых линий таинственно мерцает, и я с улыбкой прослеживаю ближайшую из них пальцем, мысленно с ним здороваясь.

Случайно или нет, но от прикосновения золотая ниточка вдруг ощутимо теплеет. Ничего подобного прежде никогда не случалось! Затаив дыхание, я жду ещё какого-нибудь чуда, однако дом ничем больше не себя не проявляет.

- Поужинаем? - предлагает Шаррэль, не заметив моей заминки.

- Ты же не собираешься готовить в этом дорогущем камзоле?

- Нет, - смеётся. - На этот раз я действительно просто выберу что-нибудь в ближайшем ресторане.

По ощущениям, со школьного ужина прошло не четыре часа, а как минимум пара дней, так что, услышав о ресторане, я энергично киваю:

- Закажи, пожалуйста. Что-нибудь на своё усмотрение. Я так натанцевалась и нагулялась, что не усну, пока хоть немного не перекушу.

К тому же, пока будем в столовой, я, может быть, всё-таки пойму, что именно Шаррэль имел в виду, предлагая провести эту ночь вместе.

Вообще-то, скажи такое какой-нибудь другой мужчина, я бы особо не сомневалась, но ему частенько удаётся меня удивлять. Вдруг и сейчас инкуб просто хочет пообниматься во сне? Мы ведь уже как-то раз спали так, и ему, вроде, понравилось.

Вот только тогда в комнате была ещё и Майрин, а сейчас мы только  вдвоём.

- Хорошо, - Шаррэль с улыбкой склоняет голову, пряча выражение своих глаз.

Но, вопреки его стараниям, я всё-таки успеваю разглядеть и предвкушение, и обещание чего-то такого, отчего-то у меня тут же теплеют щёки.

- Что? - спрашиваю, надеясь отделаться от непонятного смущения. - Что ты задумал?

- Ужин? - невинно оглядывается инкуб.

Ну-ну...

Даже не пытаясь притвориться, что верю, молча ожидаю нормального ответа, однако требовательный взгляд не производит на Шаррэля должного впечатления.

- Можешь пока проходить на кухню, - предлагает он. - Как только найду, где тут у меня хранится амулет для заказа, помогу тебе с сервировкой. Еду, думаю, пришлют минут через десять.

Кивнув, успеваю сделать всего несколько шагов, как вдруг попадаю в крепкие объятия.

- А насчёт бессонницы не волнуйся. Сегодня ты о ней и не вспомнишь. Я обещаю.

Шутливо поцеловав в кончик носа, Шаррэль уходит, а я ещё целых пять секунд стою в холле и улыбаюсь тому, что сегодня наконец-то случится то, чего мы оба так долго ждали.

Я и сама заметила, что повзрослела с тех пор, как мы договорились повременить с близостью. Смущавшая Шаррэля детская угловатость уже почти полностью исчезла, уступив место привычным женственным изгибам. Даже черты лица стали немного другим, более мягкими. К счастью, изменения происходят постепенно, а не скачками, так что, если кто-то и обратил на это внимания, вопросов задавать не стал, списав на обычные подростковые странности.

Пройдя по знакомому коридору, оказываюсь на безупречно прибранной кухне. Все горизонтальные поверхности прямо-таки сверкают первозданной чистотой. Несмотря на долгое отсутствие хозяина, здесь нигде ни пылинки, ни пятнышка.

Так-так... Где же хранятся тарелки?

Пока проверяю шкафчики и сервирую стол, возвращается Шаррэль, находу любовно протирая тёмно-золотистую бутылку вина.

- Эльфийское, - улыбается, проследив мой взгляд. - Сегодня как раз подходящий случай, чтобы его открыть.

Эльфийское вино в день их национального праздника? Что ж, почему бы и нет.

Понаблюдав, как он тщательно выбирает бокалы, предлагаю:

- Раз уж у нас есть амулет переноса, может быть, завтра ещё немного погуляем по парку?

Хотелось бы и по городу, конечно, но из-за отсутствия тёплой одежды придётся ограничиться зачарованным уголком вечного лета.

- Не получится, - вздыхает с сожалением. - Скоро начало учёбы, дети возвращаются в школу, и я пообещал Риллду, что буду за всеми присматривать. Мы же так и не нашли демонессу.

- Ты ведь не уволишься сразу, как только поймёшь, кто это?

- И оставить тебя одну? - хитро покосившись, улыбается Шаррэль. -  Разумеется, нет. Я задержусь как минимум до конца года и буду отгонять от тебя мальчишек.

Вроде бы, шутка, но что-то в его интонации заставляет меня насторожиться.

- Каких мальчишек?

- Всех! - заявляет безапелляционно.

- Это же всего лишь второкурсники.

- Ты просто не замечаешь, как они на тебя смотрят, - ворчит раздражённо. - Но я уже знаю, как это исправить...

Что-то, по-моему, он воспринимает это всё слишком серьёзно. К тому же...

- Но ведь на тебя тоже многие смотрят, Шаррэль. И не все девушки такие же легкомысленные, как Эрена. Вэрлай, например, показалась мне вполне серьёзной в своих чувствах. Она, кажется, искренне в тебя влюблена.

И я не то чтобы этому рада.

- Ничего подобного, - поджимает губы инкуб. - Я для неё всего лишь олицетворение всего запретного. Её чувства - протест против того, что пытается внушить семья - она у неё крайне ортодоксальная. В плохом смысле этого слова.

- Ты знаешь их?

- И ты тоже. Секретарь Риллда - её мать... О, - прерывается он, заслышав мелодичный звон, - а вот и наш ужин!

Так значит, та неприятная женщина, что почему-то ненавидит Шаррэля, мама Вэрлай? Знает ли она о чувствах дочери? Что-то мне подсказывает, что да... Не в этом ли кроется причина её к нему отношения?

Спохватившись, выглядываю в коридор и торопливо подбегаю, чтобы помочь донести три подноса с исходящими ароматным паром горшочками, кувшинами, кувшинчиками, мисками и лоточками.

- М-м-м... - принюхиваюсь. - Как вкусно всё пахнет!

- Ещё бы, - усмехается он, сворачивая на кухню. - Ставь сюда. Сейчас разберём.

По мере появления на столе тарелочек с запечёнными в сливках грибами, покрытых аппетитной золотистой корочкой, сочных кусочков мяса, тушёных овощей, салатов и нежнейших кремовых пирожных я несколько раз сглатываю набежавшую слюну, провожая их голодным взглядом. Шаррэль на это лишь усмехается, однако и сам от вредного позднего перекуса отказываться совсем не спешит.

Ужинаем мы в тишине, не отвлекаясь на разговоры, но очень скоро, осилив всего лишь полтарелки жульена, я понимаю, что сыта, и откидываюсь на спинку стула, с сожалением поглядывая на нетронутые блюда.

- Ничего, оставим на завтрак, - одним эффектным пассом убрав со стола всю еду, инкуб протягивает мне руку: - Идём? Ты не против вместе переночевать сегодня у меня в спальне? Там такая ванна... Тебе наверняка в ней понравится.

Ванна, значит?

Чувствуя, как ускоряется пульс, вкладываю пальцы в его ладонь и встаю.

Так и не разняв рук, Шаррэль ведёт меня наверх, приглашающе распахивает дверь. Улыбается, первой пропуская в комнату.

Пока я рассматриваю уже знакомый чёрный ковёр, тяжёлые шторы и бархатно-синий плед, напоминающий ночное небо, мужчина на секунду заглядывает в ванную и сразу же возвращается.

- Проходи, Ирочка. А я пока кое-что тут закончу.

Нараставшее весь вечер волнение смешивается с лёгким разочарованием от того, что, похоже, я всё же не так поняла сегодняшние намёки.

С другой стороны, после долго дня и танцев понежиться в душистой пене действительно хорошая мысль.

Даже если я буду там одна.

Послушно двинувшись к ванной, краем глаза отмечаю, что Шаррэль  присел на корточки и что-то сосредоточенно ищет, роясь в прикроватной тумбочке.

В отличие от всего остального дома и комнаты, которую в прошлый раз выделил мне инкуб, с сантехникой у него всё на порядок проще: ванна тут всего лишь одна, зато очень большая и необычная, сделанная из цельного голубого кристалла. И сейчас она уже наполовину заполнена горячей водой, в которой плавают алые лепестки, источающие сладкий цветочный аромат.

Когда только успел?

И вообще, я что-то запуталась! Это точно всё мне одной или...

Шаррэль входит в комнату неслышно, но я всё равно всей кожей улавливаю его приближение ещё до того, как на плечи ложатся тёплые руки.

- Помогу тебе с платьем.

 Я позволяю. Закрываю глаза, прислушиваясь к тому, с какой неспешной уверенностью он расстёгивает крохотные застёжки, двигаясь вниз по позвоночнику.

Платье уже едва держится. Ещё пара-тройка крючков, а потом...

Синий переливающийся шёлк мягко опадает к ногам, и я слышу, как у Шаррэля на миг перехватывает дыхание.

Улыбаюсь. Нравится, да?

Готовясь к балу, я учла, насколько тонким будет мой наряд, и не пожалела денег на хороший комплект нижнего белья. Причём самым подходящим, как ни странно, оказалось вовсе не воздушное эльфийское кружево, а невесомая комбинация родом из империи. Надо отдать им должное, демонессы явно знают толк в соблазнении: бельё совершенно незаметно под облегающей одеждой, но, когда приходит пора, от него просто невозможно отвести взгляд.

Отмерев, Шаррэль шумно выдыхает мне в шею, заставив дёрнуться от неожиданной щекотки и всю покрыться мурашками.

Его тихий смешок возле моего уха отзывается волной волнующего тепла.

Вроде бы, ничего такого мы пока что не делаем, но каждая секунда происходящего наполнена такой чувственностью и доверительной искренностью, такой открытостью друг перед другом, что это пьянит.

Мужские ладони медленно скользят по моему телу - очерчивают лопатки, сжимают талию, гладят бёдра, проходятся по животу, приподнимают грудь. Несколько круговых движений - и от полноты чувств я закусываю губу, откидывая назад голову и прислоняясь к Шаррэлю. Кажется, это и называется «таять»... Все эти ласковые прикосновения творят со мной что-то невероятное. Я даже не знала, не думала никогда, что такое правда бывает, что можно и в самом деле, забывая обо всём, растворяться в ощущениях.

Чуть слышно щёлкает застёжка бюстгальтера. В этом мире она всегда спереди, так что справиться с ней легко. Плавным движением он спускает бретельки с моих плеч и почему-то замирает. Уловив появившуюся напряжённость, я всё-таки выплываю обратно в реальность и поднимаю голову, чтобы посмотреть, что случилось.

Шаррэль не сводит горящих глаз с нашего отражения в зеркале, притаившемся справа от входа.

Заметив, что я смотрю, он наклоняется, чтобы проследить губами край ушка и, усмехнувшись, чуть прихватывает зубами мочку.

Прерывисто вдохнув, изгибаюсь, однако отвести взгляд, упустив хоть один миг, нет никаких сил. То, как его руки блуждают по моему телу, завораживает. Несмотря на почти полное отсутствие на мне одежды, в этом нет даже грамма пошлости. Только любовь и желание сделать приятно.

- Ирочка, - прикрывает он глаза. - Если ты и дальше будешь так ко мне прижиматься, наши планы придётся пересмотреть.

- Ты против? - приподнимаю я брови, сделав вид, что собираюсь отстраниться.

- Я? Против? - хмыкает, потеревшись щекой о мои волосы. - Вовсе нет! Но всё же мне бы не хотелось спешить, отказывая себе в удовольствии понежиться с тобой в ванне с идарским маслом. Поэтому... - его пальцы цепляют край моих трусиков.

- Может быть, я сама?

Пожалуйста. Слишком уж это всё...

- В другой раз, - улыбается, присаживаясь передо мной на корточки.

Шёлковая тряпочка оказывается на полу, и я смущённо переступаю, выбираясь из вороха одежды. Он, конечно, уже видел меня такой, да и сейчас смотрит только в глаза, но всё равно очень неловко.

Поцеловав в живот, Шаррэль выпрямляется, подхватывая на руки, делает пару шагов и опускает в тёплую ароматную воду.

Присев на одну из двух широких ступенек, из-под ресниц наблюдаю за тем, как он через голову стягивает рубашку, расстёгивает штаны и... и вдруг ловит мой взгляд! Будучи застигнутой «на горячем», быстро, даже не задумываясь, зачем это делаю, зажмуриваюсь.

Инкуб коротко и необидно смеётся.

Забравшись в ванну, он с улыбкой пересаживает меня к себе, устроив между разведённых коленей, притягивает ближе, позволяя опереться спиной и положить голову ему на плечо.

Мы настолько рядом, что я чувствую его всем своим телом - глубокое учащённое дыхание у виска, сильные и размеренные удары его сердца, пульсирующего у меня под лопаткой, неспешные поглаживания по животу и груди, взгляд, неотрывно сопровождающие каждое движение смуглых ладоней. Всё это так просто и естественно, но вместе с тем так предельно откровенно, что захватывает дух.

Доверившись уверенным прикосновениям, пытаюсь подольше удержаться на тонкой грани между чисто физическим удовольствием тела и приносящим не меньшее наслаждение водоворотом эмоций. Хочется прочувствовать, впитать в себя как можно больше того нового и волшебного, что дарит Шаррэль, но ощущения слишком пронзительны. Меня затягивает в чёрный и горячий омут чувственного, волнующего, неизведанного. Погружаясь всё глубже, чувствуя, что тону, пытаюсь найти во всём этом хоть какую-нибудь опору и снова тянусь к Шаррэлю. Обнимаю его, целую так, как никогда прежде ещё не осмеливалась, - пылко, со всей бушующей во мне страстью, глубоко и самозабвенно.

Не разрывая поцелуй, он одним движением пересаживает меня к себе на колени, и мы синхронно выдыхаем от особенно яркой вспышки ощущений, родившейся в соприкосновении наших тел.

Глаза неудержимо закрываются...

Горячие и сухие от частого дыхания губы Шаррэля, касаются моих век, виска, прослеживают линию от скулы до подбородка, скользят по шее, осыпают грудь короткими беспорядочными поцелуями. Его ладонь с талии спускается вниз, по животу и ещё ниже. Гладит, нажимает мягко и ритмично - так, что я вздрагиваю всем телом, подаюсь бёдрами вперёд и едва не стону от разочарования, когда Шаррэль убирает пальцы, переместив их выше.

- Сейчас, - выдыхает, усмехнувшись в ответ на мой возмущённый взгляд. - В этот раз обделённой ты не уйдёшь, обещаю. Приподнимись немного...

Вот ведь ехидна! Припомнил всё же, не удержался!

 Прикосновение шёлковой головки его члена сменяется непривычным растягивающим изнутри ощущением от того, как он медленно проникает в меня. Против воли слегка напрягаюсь, ожидая неизбежной боли, и даже вскрикиваю, когда Шаррэль неожиданно сильно толкается внутрь. Он тут же замирает, а я, к своему удивлению, понимаю, что не чувствую ни рези, ни жжения. Только горячий импульс, пронзивший низ живота в том месте, где лежала его ладонь.

Крови нет. На всякий случай украдкой посмотрев вниз, я вижу на себе только несколько ярко-красных лепестков.

Это очень красиво.

Благодарно улыбнувшись, глажу широкие твёрдые плечи. Подушечками пальцев прослеживаю выделяющиеся под кожей мышцы и только потому замечаю прошедшую по его спине лёгкую дрожь нетерпения. Сообразив, что из-за меня пауза начинает слишком затягиваться, неуверенно пробую двинуться, но Шаррэль перехватывает мою руку и на несколько очень долгих секунд прижимает пальцы к своим губам. Он ничего не говорит, но смотрит с такой пронзительной нежностью, что меня переполняет этим чувством, и, не удержавшись, я крепко обнимаю его за шею, втягиваю в поцелуй. Шаррэль отзывается сразу. Погладив по спине, обхватывает талию сильными ладонями и приподнимает меня на себе, чтобы сразу же опустить. И ещё раз. И ещё...

- М-м-м, - стонет, закрыв глаза. - Да, вот так.

Задыхаясь от ощущений, сжимаю его внутри, прогибаю спину.

Плещущаяся вокруг вода прохладным шёлком ласкает разгорячённую кожу.

Всё ещё задавая направление одной рукой, другую Шаррэль опускает между моих ног, туда, где соединяются наши тела. Хватает всего нескольких круговых движений его пальцев и пары-тройки глубоких толчков, чтобы остатки моего сознания снесло горячей волной.

Глава 16

- Ирочка, - тепло улыбается Шаррэль, делая попытку подняться из остывшей воды, - подожди ещё минутку, не засыпай.

- М-м... - невнятно, но протестующе отзываюсь я, снова удобно устраивая голову у него на плече.

Я не сплю, но совершенно не хочу никуда идти. Не хочу разнимать обнимающие его руки. Мне сейчас так хорошо, что даже разговаривать лень.

Рассмеявшись, инкуб всё-таки перехватывает меня под колени и спину и выбирается из ванны.

- Вообще-то, сюрпризы на сегодня ещё не закончились, - сообщает загадочно.

Да?

Любопытство помогает немного собраться. Я даже вспоминаю про полотенце и самостоятельно обтираюсь.

- И что же это?

- Он в спальне, так что скоро увидишь, - не поддаётся мужчина.

Ну, хорошо.

Способность мыслить здраво постепенно возвращается, и я запоздало понимаю, что переодеться мне сейчас не во что. Единственная имеющаяся тут одежда - бальное платье. Есть, правда, ещё чёрная туника Шаррэля, оставшаяся у него со времён училища. В прошлый раз он уже одалживал мне её, но постоянно просить чужие вещи не слишком удобно.

- Надень пока это, - предлагает инкуб, протягивая свою заранее приготовленную зелёную рубашку. - А когда в следующий раз выйдем в город, заглянем в магазин, чтобы у тебя было здесь всё необходимое.

Что? Я же правильно поняла?..

- Неужели ты уже готов отдать мне половину полок в своём шкафу? - хмыкаю, давая возможность обратить всё в шутку.

Одно дело - встречаться и замечательно проводить время, но жить вместе - совсем другое. Это совершенно иной уровень.

- Могу даже всю свою гардеробную отдать, хочешь? - без тени улыбки предлагает Шаррэль.

Он это серьёзно? Не рано ли нам обсуждать такие вещи?

- Я просто хочу, чтобы ты знала, что у тебя есть, куда пойти, - нарушает он затянувшуюся паузу. - Когда учебный год закончится, тебе ведь нужно будет где-нибудь жить, так почему бы не здесь, со мной?

- Честно говоря, я пока настолько далеко не загадывала, - пожимаю плечами, с трудом вынося его слишком внимательный взгляд. - Впереди ещё целых пять месяцев, многое может перемениться.

Не то чтобы я не хочу жить с Шаррэлем под одной крышей. Хочу. Но лучше не у него, а вместе, где-нибудь на нейтральной территории. К тому же, есть ещё пара нюансов.

Во-первых, летом я планировала работать. Причём желательно здесь, а не в империи, где демоны и демонессы на каждом углу. Мы уже даже обсудили этот вопрос с мастером Маррэлем. Учитывая, что я и так изредка подменяла Асти в лавке, он охотно согласился официально нанять меня в качестве второго продавца. Семь имеющихся золотых - это неплохо, при экономном расходе их хватит мне на несколько лет, но всегда лучше иметь запас. К тому же, учёба в академии и жизнь в другом городе могут оказаться куда дороже, чем здесь, в провинции, и все мои денежки растворятся в первый же год.

Во-вторых, и это действительно важно, в совместной жизни с Шаррэлем меня смущает статус нахлебницы и приживалки. Он и без того много мне помогает, категорически отказываясь от возмещения расходов. И за проживание, уверена, денег не возьмёт тоже, хотя продукты и вещи покупать будет исправно.

Ну, и в-третьих, летом я намереваюсь во что бы то ни стало увидеться с Тимом. Шаррэля это вряд ли обрадует, но одну меня он, конечно же, не отпустит - пойдёт следом и будет охранять «своё». Всё, что связано с Тимуром, для меня очень личное, поэтому, хоть в прошлый раз я и согласилась на его присутствие на нашей беседе, всё-таки хотелось бы, по возможности, этого избежать.

Разумеется, такой неопределённый ответ инкуба не удовлетворил, однако, чтобы не продолжать разговор, я, смущённо повернувшись спиной, надеваю предложенную рубашку и первой выхожу в спальню.

Комнату не узнать.

Под потолком, разгоняя густую темноту ночи, порхают разноцветные сияющие бабочки. Малиновые, пурпурные, белые, жёлтые, голубые... Их целый десяток, и каждая размером с ладонь!

- Что это, Шаррэль?

- Сюрприз, - улыбается он, остановившись рядом. - Это особый артефакт-светильник. Вообще-то, обычно его включают перед сном маленьким детям, но мне показалось, что тебе понравится.

- Невероятно красиво... - шепчу, не в силах отвести глаз от этого чуда.

- Он твой. Если хочешь, можешь взять его с собой в школу.

- Пусть будет здесь, ладно?

- Разве тебе не понравилось?

- В том-то и дело... Понимаешь, когда мне что-то по-настоящему нравится, я ни с кем не хочу этим делиться. А в школе - Майрин. Она точно будет задавать вопросы, и порой меня даже пугает её проницательность. Чем придумывать какие-то объяснения и оправдываться, давай лучше просто оставим эту красоту здесь и будем любоваться ею каждый раз, как соберёмся ночевать в этом доме.

- Обещаю, что это останется нашим секретом, - смешливо, но довольно фыркает он, беря меня за руку. - Идём. Ты всё-таки босиком, а пол холодный.

- Тёплый! - возражаю, напоминая то, что он и так знает.

- Тебя может продуть сквозняком.

Смеюсь. Ну какие сквозняки, если всё кругом зачаровано, и даже мраморный пол - с подогревом? Почему бы просто сказать, что хочется ещё немного пообниматься, лёжа под уютным одеялом?

После узкой школьной кроватки, постель Шаррэля кажется непривычно просторной, однако мы всё равно устраиваемся рядышком и затихаем, наблюдая за бабочками. Равномерное тепло, идущее от его тела, ласковые поглаживания и размеренное дыхание убаюкивают, но я пока что не сплю. Снова и снова возвращаясь мыслями к тому, что было в ванной, перебираю кадры воспоминания и никак не могу перестать улыбаться - смущённо и вместе с тем радостно.

- Почему всё-таки нет, Ира? - заговаривает он неожиданно.

- Что?

- Почему ты не хочешь провести лето со мной?

- Я такого не...

- Не надо, - перебивает. - Мне правда важно понять.

У него серьёзный и совершенно не сонный голос, поэтому, прежде чем ответить, я переворачиваюсь так, чтобы смотреть в глаза.

- Я хочу, Шаррэль. Хочу провести с тобой не только это лето, но и вообще быть вместе как можно дольше...

- Но?

- Если за последние годы я чему-то и научилась, так это тому, что всегда нужно стремиться твёрдо стоять на ногах, не опираясь на чью-то руку. Понимаешь?

Помрачневший инкуб хмурится, но пока не перебивает.

 - У тебя есть дом, деньги и образование, а у меня - всего семь золотых, мольберт и чемодан одежды. Чувствуешь разницу?

- Со мной ты ни в чём не будешь нуждаться! Я могу!..

- Подожди, - прошу, аккуратно приложив палец к его губам. - Ты ведь и сам знаешь, что это неправильно, верно? Твоя мама работает, она вполне самостоятельна, и я тоже не хочу жить за чужой счёт.

Увидев, как потемнели его глаза, понимаю, что пример выбрала, мягко говоря, не самый удачный. Его мать вечно пропадает на службе, бывая дома лишь набегами, и вряд ли такой вариант отношений Шаррэля устроит.

Впрочем, как и меня.

- Я только хотела сказать, что мне нужна работа, чтобы иметь возможность самой обеспечивать свои потребности. Это вовсе не значит, что я стану отдавать ей всё время, забыв о тебе. Такого точно никогда не случится.

Перехватив мою руку, инкуб несколько секунд задумчиво молчит, перебирая пальцы, после чего вздыхает:

- Я так понимаю, ты хочешь поработать в Антэрде, а потом уволиться и поступать в академию?

- Да, - киваю я и чуть поколебавшись, добавляю: - Жильё тут недорогое, а мастер Маррэль уже согласен взять меня продавцом в свою художественную лавку.

- Хм... Насчёт цен на жильё ты права, они действительно невысокие, но тут, честно говоря, и зарплаты соответствующие. Много не заработаешь. Если тебе очень хочется пожить именно здесь, мы, конечно, можем арендовать дом. Ты будешь помогать в мастерской, да и я найду, чем заняться, однако у меня есть другое предложение.

- Поделишься?

- Только в обмен на обещание в будущем всегда обсуждать такие вещи вместе. Ты ведь давно уже всё это решила, но до сих пор ни словечка мне не сказала.

Пристыжёно потупившись, признаюсь:

- Я надеялась, что ты останешься. Ты ведь и раньше жил где-то здесь, в Синнитре.

- Королевство большое, - усмехается он, немного оттаяв. - До того, как Риллд попросил помочь в школе, я жил в столице, почти в неделе пути отсюда... Собственно, туда я и предлагаю тебе поехать.

- Что?

Зачем сразу в столицу?

- Никкийская академия - одна из самых престижных. Там даже организовали отдельный спецкурс для тех, кто проявил склонность к пространственной магии, я уже узнавал. Можно рассмотреть и другие варианты, но это, на мой взгляд, самый лучший. Если только ты не согласишься поехать в столицу империи, разумеется.

- Учиться среди демонов и демонесс? Нет уж, увольте!

- Художественных мастерских, галерей и лавок в Никкии раз в пять больше, чем в Антэрде, так что вопрос с работой тоже решаем. Причёми оплата там выше.

- А жильё? Сколько, в среднем, будет стоить нам дом?

Ютиться в какой-нибудь захудалой каморке Шаррэль точно не станет, а красивое и просторное жильё требует соответствующих вложений. Не получится ли так, что я буду работать исключительно на свою часть аренды?

- Ирочка... - страдальчески прикрывает он веки. - Я пошёл тебе навстречу с порталами, хоть считал и до сих пор продолжаю считать, что это крайне опасно. Уступил тебе с работой и даже с Тимуром, хотя видят боги, всё это далось мне совсем нелегко. Но я подстроился, потому что люблю тебя. Уступи и ты мне хотя бы в чём-то, прошу. Почему ты так стремишься быть независимой? Зачем отделяешься? В конце концов, я же тоже собираюсь жить в том доме, так позволь мне взять этот вопрос на себя. Что плохого в том, чтобы я, мужчина, обеспечил для своей женщины комфортную жизнь?

Не то чтобы я сомневалась в нём или себе, но почему-то, несмотря на все наши «люблю», никогда не позволяла мыслям зайти так далеко. Нам хорошо вместе прямо сейчас - разве этого мало? Ну а потом... кто знает, что будет потом?

Очевидно, что-то такое отражается у меня на лице, потому что Шаррэль становится очень серьёзным:

- Да, Ира, я действительно считаю тебя своей. И хочу, чтобы ты видела во мне своего мужчину. Доверяла. Понимаю, на это требуется время, но почему бы не начать прямо сейчас? Разве я хоть раз тебя подводил?

Опустив голову обратно ему на плечо, устремляю невидящий взгляд вверх.

Могу ли я уступить? Наверное, да. Только...

- А если бы снимать для тебя дом предложил Тимур, ты согласилась бы? - спрашивает инкуб, помолчав.

- Отказалась, - бормочу, понимая, что за этим последует.

И точно - он негромко смеётся. Не обидно, а, по-моему, с облегчением, что моё стремление к независимости распространяется не только на него одного.

- А если бы мы уже были женаты, это бы что-нибудь изменило? - спрашивает вкрадчиво.

Однозначно, да.

Но хитрому демонюке я этого пока не скажу.

- Спи уже, Шаррэль! - возмущаюсь. - Хватит задавать неудобные вопросы!

Его грудь под моей щекой мелко подрагивает от смеха, но вопросов инкуб и правда больше не задаёт. Молча прижимает поближе к себе, целует в волосы и затихает, созерцая безмятежно порхающих бабочек.

Поняв, что это - всё, я тоже расслабляюсь и закрываю глаза, чтоб поскорей уснуть. Завтра - вернее, уже сегодня, - непростой день. Нужно пролистать темы, которые второкурсники изучали на последних уроках, подготовиться к началу нового полугодия.

Что же касается предложения переехать в Никкию, я, конечно, посмотрю, какие ещё есть академии и учат ли там пространственной магии, но, если всё так, как сказал Шаррэль, поехать в туда - действительно самый лучший вариант. Раз он уже жил там несколько лет, наверняка хорошо знает город. И если Шаррэлю понравилось, значит, столица Синнитры и впрямь стоящее место.

Утром меня медленно вытягивает из омута сна  непривычными ощущениями. Всё тело переполнено тяжёлым, почти болезненным томлением, истомой, от которой хочется по-кошачьи мурлыкать, подставляясь под неспешные изучающие прикосновения к плечам, груди и животу. Даже дыхание у меня уже неровное и сбивающееся!

И я точно знаю, кто во всём виноват.

За ночь в комнате немного похолодало, и сейчас эта прохлада явственно чувствуется каждым сантиметром обнажённой кожи, ярко контрастируя с согревающими прикосновениями знакомых рук. Куда делась рубашка? Я же точно помню, что засыпала в ней, а теперь нет и намёка на какую-нибудь одежду.

- Доброе утро...

- Доброе утро, Шаррэль.

Поймав мой украдкой брошенный из-под ресниц взгляд, в котором сонная поволока уступает место желанию, сидящий сбоку инкуб с соблазнительной улыбкой склоняется к груди, втянув твёрдую вершинку в рот и мягко её посасывая.

Запустив пальцы в блестящие рыжие волосы, провожу вниз, по шее и плечам, глажу, то сжимая, то чуть царапая ноготками. Вдыхаю аромат его кожи, глубоко вбирая в себя этот горький, пряный и горячий от возбуждения запах, чувствуя, как проснувшаяся жажда жжёт горло, как разливается в груди жар.

Ой-ой! Я же его так опять покусаю!

- М-м-м, Шаррэль, - зову, пытаясь не сбиваться на стон. - Я, кажется...

- Р-р-р, - приглушённо рычит он вдруг, жадно сминая ртом мою грудь.

Опешив от неожиданности, замираю. Что это сейчас было?

Ощутив моё замешательство, Шаррэль всё-таки поднимает голову. Вглядывается в меня, прекрасно видя покрасневшую радужку вампирских глаз, и понимает, конечно же, чем всё это для него кончится, если мы сейчас не прервёмся. Но и не думает испугаться. Наоборот, провокационно откидывает назад волосы и низким волнующим голосом выдыхает:

- Угощайся...

И ухмыляется ещё, экстримал, уловив дрожь предвкушения от  вспыхнувшего во мне голода! Нашёл, чем шутить!

Оценив, что я не смеюсь, Шаррэль терпеливо вздыхает:

- Расслабься, Ирочка, - добавляет уже с нормальной интонацией, ведя подушечками пальцев вниз по моим рукам. - Я ведь уже разрешал тебе меня укусить, помнишь?

То, какой невероятно открытый у него сейчас взгляд, будоражит кровь, подстёгивая все ощущения, и я позволяю себе поверить. Медленно выдыхаю, спуская внутреннюю хищницу с поводка.

- Умница, - одобрительно кивает инкуб.

Хитро усмехнувшись, он каким-то кошачьим движением «царапает» мою ладонь ногтями, и эта щекотная ласка неожиданно отзывается электрическими искрами по всёму телу. Приятно... Дождавшись невольной улыбки, он тоже улыбается и наконец устраивается сверху, опираясь на согнутые в локтях руки, склоняется в поцелуе.

 Комната расплывается, однако лицо Шаррэля, его наполненные солнечным светом прозрачные глаза, трепещущие ресницы и приоткрытые губы, видятся необычайно чётко. Я не могу отвести глаз. Не могу оторваться от ароматной бархатистости его кожи под моими пальцами и губами.

Пронзительно-острые ощущения топят. И я не уверена, что все они принадлежат мне. Такое странное чувство... Мы словно потоки воды, что, не смешиваясь, проникают друг в друга. Не знаю, как для этого переплетаются наши способности, обретённые после наложенного Тимуром заклинания, но на какую-то десятую долю секунды, я, кажется, ухитряюсь заглянуть прямо Шаррэлю в сердце - в самую глубину, где негасимым огнём пылает жажда быть вместе.

Глава 17

Второй семестр начался буднично и без происшествий.

Школа снова ожила, наполнилась шумом десятков голосов, весёлым смехом, жалобами на учителей и домашние задания - всё это настолько привычно, что, кажется, наше с Шаррэлем короткое путешествие в Нимэш на эльфийский праздник Тысячи Лепестков и последовавшие за этим события, случились не два дня назад, а давным давно.

Благодаря общительной Майрин, любящей компании, проблем с новыми одноклассниками у меня нет: большинство из них я уже хорошо знаю, и мы, можно сказать, приятели.

Но, разумеется, не со всеми.

Вэрлай, скромную тихоню, мать которой невероятно яростно ненавидит Шаррэля, я узнаю сразу, как только переступаю порог класса. Она сидит за первой партой и глаз не сводит с моего инкуба. Он, как всегда, ухожен и со вкусом одет, так что где-то я даже понимаю, почему эта девушка выбрала для своей бунтарской влюблённости именно его, но мне это совершенно не нравится. Шаррэль, конечно, делает вид, что поглощён заполнением журнала, однако я уверена, это нисколько не мешает ему чувствовать её робкий обожающий взгляд.

Хорошо хоть занятия по магпрактике, которую он теперь ведёт у нашего курса, обычно проходят в тренировочном зале. Сегодняшнее, вводное, - исключение, а значит, мне всё-таки не придётся день за днём смотреть, как Вэрлай мечтательно любуется Шаррэлем.

Надеюсь, в ближайшее время он собирается как-то решить эту проблему, потому что незамутнённая ненависть, которую я как-то раз перехватила по отношению к нему от госпожи Гевиры, секретаря директора, имеет пугающую концентрацию. Оставлять это так – опасно.

- Тира! - окликает с «галёрки» Франс, качаясь на стуле и призывно семафоря руками. - Иди сюда, Тира, я придержал для тебя место!

Тифранс, рыжий, вихрастый и веснушчатый - один из главных балагуров школы, вечный шутник и затейник, симпатичен мне своей неуёмной энергией и добродушным характером, так что сесть с ним - неплохая идея, раз уж мы с Майрин договорились, что не будем сгонять Миллу, её соседку по парте. Нам друг друга и вне уроков хватает, как никак, живём в одной комнате, а они с первого курса вместе. Поэтому - да, я с удовольствием села бы с Франсом.

Вот только этот широко улыбающийся парень даже не подозревает, какую проблему только что приобрёл себе в лице нашего преподавателя, и подставлять его ещё больше мне всё же не хочется.

Из-за одного лишь пустякового предложения сесть вместе меня уже настиг отголосок ревности Шаррэля. Причём, даже несмотря на то, что я нарочно на него не смотрела и не использовала эмпатию.

Похоже, про «отгонять мальчишек», он не шутил...

- Обломись, Франс! - ехидно осаживает друга сидящий на соседнем ряду Тант. - Вряд ли Тира перевелась к нам для того, чтобы целыми днями слушать твои байки.

- Зато со мной весело!

Солнор, наблюдающий за беззлобной перебранкой этих двоих, только многозначительно хмыкает, скрестив на внушительной груди могучие руки, а когда наши взгляды пересекаются, украдкой подмигивает, вызвав у меня улыбку.

Решив не нервировать Шаррэля, прохожу в самый конец класса, к пустующей парте. С его стороны глупо, конечно, ревновать меня к подросткам, но если ему так спокойнее, пусть. В конце концов, мне ведь тоже не нравятся влюблённые взоры Вэрлай, хоть я и понимаю, что он, в общем-то, не виноват и  никогда не допускал даже намёка на то, что поощряет такое.

По школе разносится мелодичный перезвон колокольчиков.

Разговоры неохотно стихают.

- Давайте начнём, - поднимается Шаррэль, под внимательным взглядом которого затухают последние шепотки. - Сегодня я расскажу, чем мы с вами будем заниматься всё предстоящее полугодие. Практическая магия...

Оказывается, со второкурсниками он строже и на порядок серьёзнее. Неожиданно, но вполне объяснимо. Всё-таки, теория магии - это просто информация, ошибка там может привести разве что к снижению оценки, а вот ошибка во время создания заклинания - дело другое.

На меня он не смотрит. Так, наверное, лучше, потому что я очень сомневаюсь, что мы сможем вовремя разорвать зрительный контакт, удержавшись от соблазна хоть на миг утонуть в глазах друг друга, делясь восхищением и любовью.

Я соскучилась.

Мы совсем не виделись со вчерашнего утра, и даже сейчас, находясь в окружении посторонних людей, я ничего не могу с собой сделать - сижу и улыбаюсь, слушая, как Шаррэль перечисляет темы предстоящих уроков, позволяя его невероятному чарующему голосу меня обволакивать.

Как удачно, что я села одна...

Час пролетает будто десять минут.

- ... тщательно готовиться. На этом всё, - завершает инкуб лекцию. -  Тифранс, Солнор, для вас у меня есть отдельное задание. На следующий урок вам нужно подготовить по докладу на тему соблюдения безопасности при занятии магией, объёмом не меньше десяти страниц.

- А нам-то за что?! - возмущается Франс.

- Мне напомнить, как в прошлом семестре ты чуть не спалил себе волосы? - изгибает бровь Шаррэль. - Или как поджог чужую тетрадь? Перекрасил штаны?

По классу прокатываются смешки, а сам парень смущённо умолкает.

Солнор же и вовсе принял дополнительное задание стоически.

Одноклассники тоже не удивлены.

А я вот возмущена!

Что они такого сделали, за что он их наказал? Ну ладно Франс, он, похоже, действительно тот ещё бедокур и повторить технику безопасности ему будет не лишним, но Солнора-то зачем? За улыбку? Весь прошедший час Шаррэль ничем не выдавал своего раздражения, и я уж решила, что до мелочной мести мальчишкам он не опустится.

Но нет же!

Он и раньше так делал?

Наверняка. Эрена - яркий тому пример. Я тогда особо не обращала на это внимания, но, с тех пор, как на каждом уроке она стала получать дополнительное задание, неудобных вопросов преподавателю девушка больше не задавала.

А Бринна? Она ведь в последнее время совсем уставшей выглядела, заучившейся, - потому, скорее всего, и отстала от меня с мелкими пакостями, вроде подножки или опрокинутого подноса с едой.

Кстати говоря, тот случай в столовой... Это тоже был он, Шаррэль? Уже тогда, в самом начале?

Но за Солнора всё же обидно.

А ещё больше неприятно от подозрения, что всех, кто хоть сколько-то мне симпатичен, или кому я нравлюсь, будут ждать вот такие проблемы.

Со своей «монополией» инкуб заходит чересчур далеко, важно пресечь такие диктаторские замашки сразу же, пока они не стали привычкой.

Однако задержаться в классе после звонка не получается. Стол Шаррэля обступили со всех сторон, засыпая его просьбами и вопросами. Кто-то, как ни странно, тоже просил доклад, чтобы получить дополнительную оценку, кто-то интересовался практическими занятиями, кто-то хотел обсудить особенности применения уже изученных заклинаний. Так или иначе, за спинами учеников инкуба даже не было видно, так что, решив отложить разговор на нашу вечернюю тренировку, я отправляюсь на следующий урок.

После магической практики в расписании стоит медитация, однако за пару минут до звонка, вместо витающего в духовных далях Арина, в класс неожиданно входит совершенно другой мужчина. Стройный, ярко рыжий, одетый в тёмно-синий джемпер из модной нынче аврийской шерсти и с неизменной ехидной полуулыбкой.

- Доброе утро! - здоровается он в наступившей удивлённой тишине и предвкушающе обводит всех взглядом, задержавшись на мне чуть дольше прочих. - Меня зовут лэсс Нардиэль Рин’тар. У господина Исоора появились срочные дела, поэтому сегодня я его заменю.

Представившись, Нард садится на угол стола, закидывает ногу на ногу и с интересом открывает журнал.

Народ оживлённо переглядывается.

- Вы наш новый преподаватель?

- А что вы ведёте?

- Лэсс Шаррэль Рин’тар - ваш брат, да?

- Вы были в империи Сах’халлат?

Пока урок не начался, Нард с явным удовольствием отвечает всем любопытным, наслаждается всеобщим вниманием, однако, вопреки моим опасениям, в балаган занятие не превращает: при всём своём разгильдяйстве, он как-то ухитряется удерживать сорок пять человек в рамках приличий. А после звонка и вовсе решительно сворачивает неформальную, практически дружескую болтовню, в очередной раз напомнив о важности медитаций. И, вроде бы, нам уже твердили об этом так часто, что все привыкли пропускать подобное мимо ушей, спорить никто не стал, послушавшись твёрдого голоса молодого и, в общем-то, не внушающего трепет преподавателя.

Словом, Нардиэль меня удивил. В хорошем смысле этого слова.

Но что, интересно, случилось с Арином? Почему он вдруг пропустил свой урок? Может, Шаррэль в курсе? Нужно будет не забыть спросить у него, не приключилось ли чего в школе. Заодно и про первый урок Нарда расскажу, пусть тоже порадуется.

Физика и математика проходят спокойно, хоть и довольно скучно, зато  история у невероятного арра Гоэрда, вдохновенно повествующего о расцвете отношений между людьми и эльфами, - это отдельный вид удовольствия, которым я могу наслаждаться часами. Увы, остальные вряд ли готовы меня поддержать: первый после каникул учебный день даётся ребятам нелегко.

- Фух! - устало вздохнув, Майрин потягивается, разминая плечи и спину. - Наконец-то всё! Я уж думала, не досижу...

- Зато на завтра нам ничего не задали, - говорю, собирая в сумку тетрадь, учебник и карандаш. - Можно отдохнуть или пойти погулять. Погода, вроде бы, ничего.

Мы обе бросаем взгляд в широкое окно. Сегодня солнечно, хоть и довольно прохладно. Чистое голубое небо кажется высоким-высоким, и, глядя на эту красоту, на какую-то секунду я будто по-настоящему ощущаю покалывающий кожу морозец.

- Не замёрзнем? - с сомнением хмурится Май.

- Оденемся потеплее, - пожимаю я плечами. - Ещё кого-нибудь пригласим?

- Алль можно. И Ирэнту.

- И всё? А мальчишек?

Как же саламандра? Она его даже не позовёт?

- Разве что Яра и Солнора. Франса я брать не буду: опять попытается всех в какой-нибудь трактир затащить... Ну и Гэлд, наверно, тоже пойдёт.

При упоминании его имени, Майрин хмурится, задумчиво покусывая губы. У них, похоже, снова что-то случилось. Жаль... Гэлдрейд - отличный парень. Угораздило же его влюбиться в мою переменчивую соседку! Она для него ещё слишком юна. Разница всего в год, но внутренне Гэлд гораздо старше Майрин - из-за того и страдает.

Нагнав на лестнице, Май быстренько сагитировала ребят пойти на прогулку, а ещё через двадцать минут мы встречаемся в холле. Правда, вшестером, а не всемером, как планировали: Солнор предпочёл остаться в школе, чтобы подготовиться к завтрашнему эльфийскому. На прошедшем экзамене арра Элиста авансом поставила ему четвёрку, потребовав в новом полугодии заниматься усердней и предупредив, что на летней сессии, таких поблажек не будет.

Парень пообещал.

Знающая всё и про всех Майрин рассказала, что Солнор - единственный одарённый в большой, но небогатой семье, а потому учёба для него очень важна. Получив диплом с высокими баллами, он, наконец, сможет обеспечить родителей и братьев с сёстрами всем необходимым для жизни.

Признаться, такие подробности вызывают ещё больше симпатии. Задержавшись на ступеньках, я даже всерьёз подумываю отменить прогулку в пользу немедленного разговора с Шаррэлем. То, что он сделал... Так не пойдёт! Солнору и без того непросто, а инкуб ещё намеренно заваливает его дополнительными заданиями!

Однако, поразмыслив, решаю, что пару часов разговор всё-таки подождёт. Сделанного уже не отменить, так пусть у Шаррэля будет время успокоиться и подумать, так ли он поступил. Да и я успею остыть.

Идущие впереди Ирэнта и Алль весело хохочут, слушая эмоциональный рассказ Яра. Желая очаровать девчонок, парень так старается, что даже под ноги не смотрит, рискуя вот-вот свалиться с лестницы. Размахивает руками, смеётся, сверкая белоснежной улыбкой, лукаво прищуривает хитрые карие глаза, проверяя, достиг ли его монолог цели. Девушки послушно охают и восхищённо ахают в нужных местах, но поддаваться обаянию распустившего павлиний хвост Яра предусмотрительно не спешат.

В отличие от этой шумной троицы, Гэлд и Майрин молчат, не обменявшись даже парой ничего не значащих слов. Но, к моей тайной радости, держатся они рядом, с  любопытством наблюдая за негласным соревнованием и то и дело понимающе переглядываясь.

- Смотрите! - возле первого же дома Алль заинтересованно останавливается, разглядывая доску объявлений. - У нас в городе открываются курсы пространственной магии! Написано, любой желающий может прийти и с помощью специального артефакта узнать, есть ли у него дар! Ага, цена проверки - десять серебряных монет... Ничего себе!.. А ещё для всех желающих магистр Протреонаф проведёт десять занятий, которые гарантированно позволят обучиться пространственным заклинаниям!.. Пятьдесят серебра! Да он, наверно, с ума сошёл! Кто будет платить такие деньги за каких-то десять уроков?!

- Здорово! - мечтательно вздыхает Майрин. - Хотела бы я уметь телепортироваться...

- При поступлении в любую академию таким артефактом можно и бесплатно воспользоваться, - замечает Гэлд, презрительно покосившись на объявление. - Наверняка, это какой-нибудь шарлатан, выманивающий деньги у доверчивых горожан.

- Да, десять серебряных - это всё-таки дорого, - с сожалением качает головой Ирэнта.

Подойдя поближе, я внимательно изучаю текст, особенно выделив адрес, по которому будут проводиться занятия: Жёлтая улица, дом номер восемь. Кажется, это где-то недалеко, найду.

Пятьдесят монет, конечно, действительно много, но, чтобы научиться телепортироваться не дожидаясь поступления в академию, я бы и золотого не пожалела. Что бы со мной стало, если б в прошлый раз магия не перенесла меня в школу? Даже думать об этом не хочу... А ведь Бринна была меньшей из всех проблем! Куратор по-прежнему никуда не делся! Что я буду делать, если его слуги зажмут меня в угол и скрутят по рукам и ногам, или затолкают в карету, попытавшись увезти силой?

К тому же, Шаррэлю тут будет просто нечего возразить: занятия проводит дипломированный маг, специалист в пространственных чарах!

- Ой, там фрукты в шоколаде опять продают! - радостно восклицает Майрин, указывая на лавку с яркой красно-жёлтой вывеской. - Я хочу! Идёмте скорее!

Объявление тут же оказывается забыто. Всеми, кроме меня.

Глава 18

Нагулявшись, перепробовав всё, что в изобилии предлагают уличные торговцы, и изрядно устав, мы собираемся в школу, но у самого подножия лестницы нас неожиданно перехватывает незнакомая женщина.

- Постойте! - обогнув недоумённо оглянувшихся девчонок, она встаёт так, чтобы быть точно напротив, обводит всех пристальным взглядом и, удовлетворённо улыбнувшись, сухо щёлкает пальцами. - Как хорошо, что я встретила вас, ребятки...

Нахмурившись, я полностью окружаю себя щитами. Сразу двумя, оставив меж ними небольшой буфер, а потом, подумав, добавляю ещё и ментальный - просто на всякий случай. Постоянная готовность к появлению очередной угрозы приучила меня с большим скепсисом относиться к таким вот «случайностям». Да и сама женщина... Слишком уж стремительно её несчастный вид и просительный тон превратились в ленивую вальяжность уверенного в себе хищника.

Как она так быстро тут появилась? Шла позади, подслушивая все разговоры? Использовала какие-нибудь маскирующие заклятья?

- Так-так... - тянет она задумчиво и тыкает в меня пальцем. - Я хочу, чтобы ты помогла мне порадовать друга, Тирайла. Ты ведь поможешь, да?

Насторожившись из-за того, что она откуда-то знает моё имя, пытаюсь понять, где я могла её видеть, и с нарастающим беспокойством понимаю, что даже мысленно не могу сформулировать, как эта женщина выглядит. Черты лица и фигура ускользают, не давая сознанию за них зацепиться. В одну секунду она кажется молодой светлокожей блондинкой, а в следующую - средних лет брюнеткой, смуглой и темноглазой.

Магесса хмурится. Наклоняется ниже, пристально глядя мне в глаза:

- Ты должна сделать то, что я попрошу.

Киваю.

Потрясающе глубокий и властный голос этой женщины отзывается в голове странной вибрацией. Давление её воли настолько сильно, что мой ментальный щит неумолимо покрывается трещинами. Просочившиеся сквозь них чужие мысли настойчиво нашёптывают, что я должна слушаться, подчиняться, сломаться, сдаться... А ведь это только малая толика!

Однако, в отличие от зачарованно застывших одноклассников, щит у меня всё-таки есть. Хоть он и слабенький, его всё же достаточно, чтобы думать и действовать самостоятельно.

Вот только есть ли смысл сопротивляться?

Раз уж она как-то выяснила, кто я, и не побоялась напасть на учеников школы прямо под её стенами, лучше, пожалуй, сначала постараться собрать как можно больше информации, а уж потом действовать.

- Ты должна незаметно подняться туда, где живёт лэсс Шаррэль Рин’тар и подарить ему это вино, поняла? - говорит магесса, бережно передав мне чёрную и неестественно холодную винную бутылку. - Скажешь, что это от посыльного, которого ты встретила возле школы. Когда всё передашь, сразу не уходи, найди способ задержаться у него в комнате... - выпрямившись, женщина вновь осматривает остальных, пробормотав: - Вроде бы всё... Ах да! Вы должны забыть о нашей встрече. Идите в свою школу и помните, что ничего этого не было.

Исчезает она так же внезапно, как появилась, однако сразу же срываться с места я не спешу. Очень хочется, но вдруг за нами до сих пор наблюдают? Медленно бреду по лестнице, отсчитывая про себя ступеньки, и на сто двадцать шестой замечаю, что ребята начинают «просыпаться»: недоумённо озираются, не понимая, как и когда успели одолеть половину подъёма, хмурятся, украдкой переглядываются, но никто из них не решается первым озвучить то, что все они интуитивно чувствуют.

Едва дотянув до момента, когда массивная дверь школы скроет нас от всего мира, бегом срываюсь к Шаррэлю. Нужно спешить! Сейчас каждая секунда на вес золота!

«Ты где»? - зову через амулет.

«Ира? - взволнованно откликается он. - Мы с Риллдом у него в кабинете. Что-то случилось?»

«Я сейчас буду!»

Опомнившись, перехожу с бега на быстрый шаг. В школе из-за любого угла может вылететь призрак или выскочить чей-нибудь магический розыгрыш, не хватало ещё упасть и разбить бутылку!

Добравшись до кабинета, коротко стучу и, не дожидаясь разрешения, вхожу, сразу попав под два внимательных взгляда. Шаррэль, видимо, предупредил директора, что произошло что-то необычное, потому что оба они собраны и серьёзны.

- Мы гуляли по городу, а когда возвращались, у лестницы нас остановила незнакомая женщина и как-то всех зачаровала, - сообщаю без предисловий. -  Меня спас ментальный щит, но давление было такое, что приходилось постоянно его обновлять.

- Кто это был?

- Что она хотела?

- У неё, наверное, был какой-то артефакт: ни лицо, ни фигуру не разглядеть, они размывались и постоянно менялись, - мужчины, переглянувшись, явственно мрачнеют, а я продолжаю: - Она передала мне эту бутылку вина, велев тайком подняться к тебе, Шаррэль, и подарить её. Но сейчас самое главное не это! Я незаметно повесила маячок, и, если мы хотим понять, кто это был, нужно поскорее отследить её, пока магесса не обнаружила моё заклинание.

Обеспокоенная морщинка, появившаяся было на лбу инкуба, разглаживается.

- Умница! - усмехается он довольно.

- Давай сюда это вино, Тирайла, - предлагает господин Динрар, протянув деревянную шкатулку с откинутой крышкой. - Тут с ним ничего не случится, а как вернёмся, посмотрим, что это.

- Ты чувствуешь направление?

Прикрыв глаза, скольжу сознанием по тоненькой голубой нити, уходящей от меня вниз, в город.

- Да. Она уже довольно далеко, где-то возле Смеющегося фонтана, и продолжает медленно удаляться.

- Тогда поспешим! - решительно кивает директор.

- Постой, Риллд, я позвал... - Шаррэля перебивает отрывистый стук, и мы дружно оборачиваемся к двери. - ... Нардиэля.

Войдя в кабинет, младший инкуб быстро оценивает серьёзные лица брата и директора, а затем удивлённо приподнимает рыжую бровь, заметив непонятно как затесавшуюся в эту компанию меня.

- Что-то случилось?

- Если коротко, некая госпожа зачаровала школьников и попыталась через них вручить мне какой-то сомнительный дар, - обрисовывает ситуацию Шаррэль. - Тира смогла прицепить к ней маячок, но она в любой момент может его обнаружить, так что время не ждёт. Ты ведь уже знаешь, где здесь площадь Смеющегося фонтана, да? Телепортируй нас туда поскорее.

- Смеющегося? - морщит лоб Нард. - А-а, ты, наверное, имеешь в виду тот, с детьми! Там ещё рядом ателье мастера Хлатта, верно?

Не удержавшись, насмешливо фыркаю: кто о чём, а Нардиэль о нарядах!

- Да, - нетерпеливо подтверждает Шаррэль, - это... тут.

Договаривает он уже очутившись на площади. Телепорт сработал почти что мгновенно.

- Спасибо!

Не дожидаясь отдельной команды, снова закрываю глаза, настраиваясь на след маячка.

- Она здесь! Метров на сто вниз по улице!

Близость к той, что моими же руками хотела навредить Шаррэлю, захлёстывает азартом и предвкушением скорого возмездия, но вперёд я благоразумно не рвусь. Зная инкуба, он бы вообще с удовольствием оставил меня в школе, если б только мог сам чувствовать направление моего заклинания... Впрочем, не удивлюсь, если он теперь и впрямь это может, просто пока не знает.

Расстояние между нами и магессой постепенно, но неуклонно уменьшается, однако вокруг слишком людно, чтобы можно было точно определить, кто же она такая.

- По правую сторону! - подсказываю, в очередной раз сверившись с направлением нити.

Нард, по молчаливому уговору приставленный меня охранять, с любопытством вытягивает длинную шею, пытаясь рассмотреть что-то поверх голов, однако, судя по разочарованному виду, ничего особенного не замечает.

Где же она? Уже ведь совсем близко...  Любая из идущих перед нами дам может оказаться той самой. Которая же из них? Блондинка в чёрно-вишнёвом пальто? Или вон та, в зелёном? Нет, не она... А может, это была брюнетка, только что перебежавшая на другую сторону дороги? Или же та полная женщина, поспешно скрывшаяся в швейном магазинчике? Нет! Вон та, в шляпе с цветами! Точно, это она! Попалась!

«Шаррэль! - зову, стиснув пальцами артефакт. - Вон она, в бежевом пальто и шляпе!»

«Понял».

Ускорившись, они с директором слаженно обступают магессу с обеих сторон - и тут, в шаге от разоблачения, женщина просто исчезает, оставив нас бесполезно топтаться на месте.

- Телепортировалась, - сквозь зубы цедит господин Динрар. - Ушла...

- Ира! - порывисто оборачивается Шаррэль. - Постарайся хотя бы направление определить! Быстрее! У тебя всего пара секунд, пока она не нашла маячок!

Голубая энергетическая ниточка, прежде исправно указывающая направление, из-за большого расстояния побледнела и истончилась, став не толще волоса. Торопливо скользя по следу, я пытаюсь хотя бы примерно понять, куда же она теперь тянется, но не успеваю.

- Развеяла, - вздыхаю с сожалением. - Конечную точку я не отследила, так что могу только сказать, что телепортировалась магесса в сторону юго-востока и довольно далеко.

- В Сах’халлат, - без тени сомнений хором заключают инкубы.

- Я даже догадываюсь, чья слуга может позволить себе подобные фокусы,  - раздражённо добавляет Нард.

- Княжна... - выплёвывает Шаррэль, крепко сжав челюсти.

- Княжна? - недоумённо переспрашивает господин Динрар.

- Одна юная демонесса, не терпящая отказов.

- Отказов? Да ты, считай, дважды её унизил, отказавшись от приглашений!

- Мы это уже обсуждали, Нард!

- Та-а-ак, - хмурит брови директор. - Давайте-ка вернёмся ко мне и обсудим, чего ещё ждать от этой вашей... - прервавшись на внезапную телепортацию, он укоризненно косится на Нардиэля, но всё-таки договаривает: - ... княжны.

Я смиренно вздыхаю. Желание разобраться во всём немедленно, конечно, понятно, но как же наша с Шаррэлем тренировка? Разговор? Я же планировала обсудить с ним наказание Солнора, рассказать про курсы, которые начнутся уже совсем скоро, расспросить о том, что это за вино, побыть хоть немного вдвоём...

«Шаррэль, - зову мысленно, - я хотела бы с тобой поговорить. Позовёшь, как освободишься?»

«Если будет ещё не слишком поздно - обязательно».

Хорошо. Но даже если не получится, поговорим завтра. Тем более, что  практическая магия у нас теперь только через день.

- Я, пожалуй, пойду, - говорю, сообразив, что вряд ли директор планирует вести свои серьёзные беседы в присутствии ученицы.

- Спасибо, что рассказала нам о нападении, Тирайла, - улыбается на прощание господин Динрар. - Хорошо, что никто не пострадал, но я всё равно этого так не оставлю. Какова наглость! Зачаровать моих учеников прямо у крыльца школы! Мы с преподавателями обязательно придумаем, как можно защититься от повторения таких случаев.

- Да, Тира, ты молодец, что справилась с чарами и не растерялась, вспомнив про маячок, - присоединяется к официальной похвале Шаррэль. - Всё было сделано верно, и то, что магесса сумела уйти, результат нашей непредусмотрительности.

- Нужно было прихватить с собой негатор магии, - с сожалением морщится директор.

Попрощавшись с оставшимися в кабинете мужчинами, иду прямиков в библиотеку: хочу разобраться, как та женщина добилась того, что её было практически невозможно узнать. Ну и вино - что в нём? Первое - почти наверняка не дар, а  какой-нибудь амулет, искажающий образ носителя, но по поводу «подарка» у меня пока даже догадок нет. Не банальный же яд был в той бутылке! Княжна, если это всё и впрямь затеяла именно она, не могла не знать, что в школе есть свой целитель, так что, если б даже Шаррэль отравился, его наверняка б откачали.

Хотя... Вроде бы, магесса говорила что-то ещё?

Точно! Что-то о том, чтобы я попыталась задержаться в комнате после того, как вручу вино! Зачем? Вряд ли для того, чтобы я убедилась, что инкуб продегустировал дар, и при следующей встрече с той женщиной могла бы подтвердить успех плана.

Нет, если бы с ним что-то случилось, об этом узнали бы и без меня.

Как? Это уже другой вопрос, не менее интересный...

Наверное, так же, как они узнали о том, что именно со мной Шаррэль общается чаще всего, а значит, и подарок, скорее всего, примет! Может даже предполагалось, что мы будем пить его вместе и... что должно было произойти дальше? Директор бы получил донос о неподобающем поведении и вынужден был бы уволить своего друга? На нас подействовало бы какое-то волшебство?

Не знаю, всё это как-то не слишком надёжно...

Что бы они, к примеру, делали, если б Шаррэль вообще не захотел открывать вино? Поставил бы на полку и просто забыл.

Разве что...

Разве что  опасна именно бутылка, а вовсе не её содержимое?

При одном только воспоминании о леденящем пальцы чёрном стекле меня до самых костей пробирает озноб. Понятно, конечно, что на улице зима, но тот холод был каким-то злым, неестественным.

Однако тогда не понятно, почему за всё то время, что я держала её в руках, со мной ничего не случилось? Может, заклинание как-то завязано исключительно на Шаррэля? Но как? Для такого уровня колдовства магу необходимо что-то, что принадлежит жертве - волосы, ногти, кровь или хотя бы слюна. Вряд ли Шаррэль позволял себе такую небрежность... Если только это не последний привет от Эллатеи, его бывшей «девушки по контракту». Учитывая характер их отношений, у неё наверняка имелась возможность тайком срезать пару прядей.

При упоминании этой авантюристки моё и без того не слишком-то  радужное настроение скатывается всё ниже и ниже, так что, пролистав несколько книг по маскирующим артефактам, но не добившись желанного результата, я раздражённо бросаю это занятие.

На грудь давит какое-то тяжёлое предчувствие, однако расшифровать его никак не выходит. Я то ли что-то забыла, то ли упустила какую-то важную деталь, не пойму. Может, дело и вовсе не во мне, а в Шаррэле, но пока проверить это никак нельзя: совещание директором до сих пор не закончилось.

Чтобы успокоиться и скоротать время, я даже пытаюсь заняться уроками, но неясная нарастающая тревога мешает сосредоточиться. Промучившись над одним несчастным заданием по математике целый час и наделав кучу ошибок, убираю учебник и просто встаю за мольберт.

Шаррэль в этот вечер так и не появляется.

Глава 19

За завтраком вся школа обсуждает исчезновение господина Исоора, нашего преподавателя медитации.

Признаться, новость меня ошарашила. Арин - телепат! Как же он мог вот так угодить в неприятности, имея возможность слышать мысли на расстоянии?! Ну ладно, допустим, на напавшем был какой-нибудь экранирующий амулет, но  мысленный зов на помощь никто ведь не отменял! Что должно было такого случиться, чтобы даже Арин оказался бессилен?

Причём, как выяснилось, пропал он ещё позавчера. Вот почему медитацию у нас вёл Нардиэль, а Шаррэль до ночи задержался на совещании. Преподаватели попытались было придержать информацию, но к обеду слухи уже просочились за пределы директорского кабинета, к вечеру их обсуждали даже в городе, а сегодня господин Динрар официально всё подтвердил.

Что ж такое тут происходит? Сначала преподаватель по теории магии, арр Литтор, потом - мальчишки старшекурсники, а теперь ещё и господин Исоор? Как это возможно? Даже если у нас в школе действительно обитает прожорливая суккуба, Арин не похож на человека, которого можно легко пленить её чарами!

К тому же, раньше жертвы всегда возвращались. Их, выжатыми, но живыми, находили на первом этаже.

А Арин отсутствует уже третий день.

Могла ли демонесса ненароком... увлечься?

Жив ли он вообще?

Ох, хоть бы всё обошлось!

- Демонова суккуба! - плюхнув поднос на стол, зло выплёвывает Яр, когда за обедом мы все собираемся в столовой. - Что я буду делать, если школу закроют?!

Остальные - Гэлд, Май, Солнор, Алль и Ирэнта - хмуро молчат.

Хоть преподаватели и стараются делать вид, что ничего особенного не случилось, повторяя, что директор скоро со всем разберётся, их тревога заметна. Шепотки о том, что школу вот-вот закроют, звучат всё громче и громче. Мы все словно на пороховой бочке, которая в любой момент готова взорваться.

- Может, это и не она, - замечает Майрин, без аппетита помешивая суп. - До сих пор ведь суккуба никому не вредила.

- Ага, - нервно усмехается Алль, - хочешь сказать, у нас тут ещё кто-то завёлся? Какой-нибудь спятивший оборотень, огромный змей или вампир?

- Да не было никакого оборотня, - морщится Майрин. - Это всё кошка Лаиды. Она выла, потому что боялась призраков, а потом случайно сбежала.

- Я домой хочу, - тихо и испуганно признаётся Ирэнта, поёживаясь.

- Не бойся, - мрачно усмехается Гэлд. – Если так и пойдёт, нас всех скоро по домам разгонят...

Май каменеет. Ехать домой без диплома мага, дающего женщине-василиску самостоятельность, она не может никак. Родители тут же возьмут её судьбу в свои руки и выдадут замуж за того, кого посчитают нужным.

Ребята угрюмо отмалчиваются. Для многих из них школа - единственный шанс выбиться в люди, обеспечить не только себя, но и своих родителей, сестёр и братьев, и если её закроют, всё это может оказаться под большим вопросом.

«Ирочка», - очень спокойно зовёт Шаррэль.

«Да? - Машинально покосившись в сторону преподавательского стола, убеждаюсь, что ни его, ни директора нет, и настораживаюсь. - Что-то случилось?»

«Зайди, пожалуйста, к Риллду».

Ничего больше не объяснив, он отключается, но я, кажется, догадываюсь, в чём причина встречи - наверняка, они разобрались, что было с тем вином. Странно, правда, что Шаррэль решил рассказать об этом сейчас, при директоре, а не дождался нашей вечерней встречи на тренировке, но, может, в виду особых обстоятельств он и сегодня планирует её отменить?

Подгоняемая любопытством и беспокойством (вдруг есть какие-то новости об Арине?), я быстренько извиняюсь перед ребятами, сказав, что вспомнила одно важное незаконченное дело, и в рекордны сроки добираюсь до кабинета. Стучусь, вхожу - и прямо-таки примерзаю к месту, во все глаза уставившись на возвышающегося посреди комнаты сухощавого блондина в сером камзоле.

- ... наедине, - договаривает он, а затем оборачивается ко мне.

Этот голос!

Это вечно недовольное лицо, поджатые губы, пренебрежительно-осуждающий взгляд...

Куратор!

Я узнала его в первую же секунду, но ещё некоторое время мы молча рассматриваем друг друга. Не самое приятное занятие, вообще-то, однако я просто не могу позволить себе трусливо отвести взгляд.

Даже если мысленно паникую, а сердце медленно сковывает ледяным страхом.

Откуда он взялся?! Зачем явился сюда? Ведь не думает же, в самом деле, что сможет убедить меня куда-то пойти?

Почему Шаррэль не предупредил, куда и для чего вызывает? Ничего себе «сюрприз»! Да если б я знала...

- Нет, ирр Руал, - твёрдо отвечает меж тем директор. - Это невозможно. Тирайла - моя ученица. Я несу за неё ответственность, и не могу оставить вас наедине.

Борегрин так яростно прожигает меня пристальным взглядом, что, если б его глаза действительно обладали свойствами лазера, он без труда выжег бы дыру до самого центра Земли. Разумом я прекрасно понимаю, что здесь и сейчас куратор точно ничего мне сделает, но необъяснимый страх давит, заставляя вжимать перед ним голову в плечи, сутулиться под навалившейся эфемерной тяжестью. Ладони становятся неприятно влажными. Я всё ещё упрямо не отвожу взгляд, но голова уже гудит от напряжения.

- Попроси их уйти, - говорит Борегрин тихо, но властно. - Нам есть, что обсудить.

Давление становится ещё жёстче. Беспричинный животный ужас накатывает на меня волнами, комком подступая к самому горлу.

- Присаживайся, Тирайла, - безмятежный и даже весёлый голос развалившегося в кресле Шаррэля разбивает застывшую тишину, осколки которой с хрустальным звоном осыпаются на пол.

Я слышу этот звук столь явственно, словно он настоящий, и не сразу понимаю, что нервы тут и впрямь не при чём. Звон был реальным. Пол вокруг меня оказался усыпан чем-то, вроде битого стекла, неспешно растворяющегося в воздухе.

- Ну, вот мы и установили факт применения ментального воздействия по отношению к моей ученице, - чётко выговаривая слова, произносит директор. - Напомнить, какое наказание за этим последует? Штраф, компенсация, запрет на приближение и, конечно, вас самого подвергнут ментальной проверке. Бежать можете не пытаться. Я уже вызвал стражу, они будут здесь с минуты на минуту.

Не обращая внимания на взрывоопасную обстановку, инкуб подходит ко мне и под руку отводит к креслу.

«Иди сюда, Ирочка, - его мысленный голос обволакивает теплом и спокойствием. - Присядь рядом со мной и просто смотри, что будет дальше».

Всё ещё не оправившись от шока и врезавших по мозгам чар, я едва переставляю деревянные ноги и буквально падаю, а не сажусь, но, благодаря поддержке Шаррэля, со стороны ничего из этого не заметно.

Сам демон устраивается по соседству. Его защитное заклинание мягко опускается мне на плечи, укутывая и обнимая, и моей многострадальной гудящей голове в ту же секунду становится легче.

Необъяснимый страх наконец полностью гаснет.

Что это такое было вообще?

- Вы поспешили с выводами, - злорадно прищуривается ирр Борегрин. - Девушка - подданная Дома Ночи, вампир, сбежавший из-под надзора. Она - разыскиваемая преступница, а на преступников, как известно, закон о защите от ментальных чар никак не распространяется. Если вы не отдадите её мне, сами станете соучастником!

- Тирайла, ты вампир? - не сводя с него глаз, уточняет у меня господин Динрар.

Вспомнив, как в этом самом кабинете я чуть не поддалась жажде и не  набросилась на них с Шаррэлем, уверенно качаю головой:

- Разумеется, нет. Я - человек. И могу доказать это с помощью артефакта.

- Не нужно, - улыбается он. - Нет никаких причин в тебе сомневаться.

- В таком случае проверки требую я! Что бы она вам тут не наговорила, девчонка - вампир!

- Держите себя в руках, - одёргивает его господин Динрар. - Вы только что нарушили закон нашего королевства и не в праве ничего требовать. К тому же, хочу напомнить, что никакие правила не запрещают вампиру поступать в школы на территории королевства Синнитра. У нас тут нет дискриминации. Для меня все ученики абсолютно равны.

Получать отповеди для Борегрина в новинку. Его физиономия становится совсем кислой, но, помня о страже, мужчина всё же «проглатывает» вспышку злости и переходит на деловой тон:

- Я требую проверки. Эта девушка - не та, за кого себя выдаёт, и у меня есть особые полномочия...

- Вы были лишь куратором, - перебиваю, с мстительным удовольствиемнаблюдая, как его рот на секунду искажается настоящим звериным оскалом бессильного бешенства. «Требует» он, как же! - Даже в самом начале ваши «полномочия» ограничивались лишь сопровождением и советами, а уж теперь, спустя пять месяцев после того, как наши пути столь счастливо разошлись, вы скомпрометировали себя и больше мне не нужны. Я официально отказываюсь от ваших услуг.

Ирр Руал презрительно поджимает губы, собирается что-то сказать, но вдруг осекается, панически вскинув правую руку. Обвивавшая его запястье блестящая золотая татуировка на наших глазах бледнеет, осыпаясь на пол серыми пепельными хлопьями, а на её месте остаётся чёрная полоса.

Не в силах поверить, он смотрит на свою руку, а потом медленно переводит убийственный взгляд на меня, и я вскрикиваю от пронзительной боли. Его ненависть настолько сильна, что, по ощущениям, из меня словно сердце вырвали.

В тот же миг Шаррэль одним рывком бросается к неподвижно застывшему бывшему куратору. Прямо на ходу сменив облик, он сдавливает его кольцами могучего змеиного тела, шипит, угрожающе распахнув впечатляюще зубастую пасть.

Сквозь задыхающиеся хрипы Борегрин каркающе смеётся.

Резкая и острая боль иглой пронзает виски.

Свернувшись в кресле, я сжимаю раскалывающуюся голову руками, снова и снова пытаясь прикрыться ментальным щитом. Сосредоточиться неимоверно трудно. Боль такая нестерпимая, что ни о чём, кроме этих ослепляющих вспышек, думать практически невозможно, но я  цепляюсь за осознание того, что это - ментальная атака, которую можно прекратить, если как следует постараться.

Щит получается попытки примерно с восьмой. Но столь желанного облегчения нет, и меня накрывает глухим беспросветным отчаянием от осознания, что всё зря. Борегрин воздействует как-то иначе, не через ментал. И я ничем не могу ему помешать, потому что просто не знаю, как можно спастись.

Кажется, этой агонии не будет конца...

Ничего не видя сквозь затянувшую всё черноту, слышу только сумасшедший грохот своего сердца, отдающийся в ушах рокот крови и какой-то невнятный далёкий шум.

Сознание мигает, словно неисправная лампочка. Я с удовольствием бы осталась «выключенной», чтобы только ничего больше не чувствовать, но что-то держит меня, не даёт окончательно соскользнуть в никуда. Урывками в памяти отпечатываются силуэты каких-то незнакомых людей, тепло объятий и горько-терпкий аромат, мерное покачивание, а потом я всё-таки проваливаюсь в тёплую темноту.

Проснувшись посреди ночи в спальне Шаррэля, уже даже не удивляюсь тому, что оказалась именно здесь, а не у себя или в медкабинете.

Грудь обнимающего меня со спины инкуба медленно вздымается и опадает. Он спит, и, похоже, спит крепко, что совсем не удивительно, учитывая непроглядную черноту за окном, но проблема в том, что мне очень нужно в уборную, а для этого нужно как-то освободиться. Причём желательно поскорей и никого при этом не разбудив.

Попытка плавно сползти вниз, выскользнув из кольца рук, заканчивается провалом. Выдохнув что-то неразборчивое, Шаррэль просто прижимает меня ещё теснее, утыкается носом в волосы и затихает.

Не нагоинкуб, а настоящий дракон! Даже во сне ни за что не выпустит из лам то, что считает своим!

Хмыкнув, осторожно перехватываю Шаррэля за руку и потихоньку приподнимаю, отводя его кисть в сторону.

Ну же, ещё чуточку, и я смогу выбраться…

Да!

Встав, настороженно оглядываюсь, подозревая, что надо мной просто посмеялись, но мужчина по-прежнему спит. Устал, наверное. В последнее время, у него много работы. Суккуба, пропавший Арин, куратор, а ещё ведь нужно готовиться к лекциям сразу для двух курсов, проверять наши домашние задания.

Пусть отдохнёт.

Переведя взгляд на себя, улыбаюсь: доставив к себе в комнату, Шаррэль не поленился меня переодеть, облачив вместо платья в привычную уже чёрно-серебристую тунику, под которой, кажется, не оставил вообще ничего. Спасибо что хоть тунику выбрал, а не какую-нибудь короткую рубашку. Представляю, как бы мы тогда спали...

Смутившись от пришедших в голову ярких образов, на цыпочках крадусь в ванную и, только прикрыв за собой дверь, с облегчением выдыхаю.

Собственное отражение в зеркале наводит меня на мысли о привидениях.

Не знаю, что такого сделал со мной Борегрин, но такой бледной и туманно-прозрачной я не была ещё никогда. Лицо осунулось. Под впавшими глазами наметились тёмно-сиреневые тени. Скулы заострились.

Однако вопреки внешнему виду, чувствую я себя вполне сносно. Голова, правда, до сих пор слегка кружится, и ноги дрожат, но к утру, думаю, всё это пройдёт.

Умывшись, с сомнением кошусь на душевую кабинку, размышляя воспользоваться ли ею сейчас или не рисковать и всё-таки отложить до утра. Поскользнуться или потерять сознание от слабости будет совсем глупо... Но всё же желание смыть с себя воспоминания о встрече с куратором и пережитой тогда боли побеждают доводы здравого смысла.

Горячая вода окончательно меня разморила, а недолгий процесс приведения себя в порядок неожиданно вымотал, но в спальню я возвращаюсь довольной и посвежевшей.

Выглянувшая из-за туч бледная луна заливает комнату тусклым светом, и

беспокойно разметавшегося на кровати инкуба я замечаю сразу же. Пальцы его рук подрагивают, словно пытаясь что-то схватить, дыхание сбито, глаза быстро и нервно движутся под закрытыми веками.

Что ему снится? Какие кошмары могут омрачать его ночи?

Тихонько примостившись на краешке кровати, с тревогой вглядываюсь в белеющее в темноте лицо. Разбудить? Видно же, что там, во сне, ему плохо, но проснуться сам он почему-то не может.

А если он потом не уснёт? Начнёт рассказывать, что случилось после того, как я отключилась, окончательно проснётся и пойдёт обходить школу?

Нет, уж, этот вариант не подходит.

Решив кое-что попробовать, я придвигаюсь ближе и нахожу напряжённую ладонь мужчины своей.

На секунду замерев, инкуб тут же стискивает мои пальцы, а потом с долгим облегчённым вздохом подгребает меня к себе.

Его тело расслабляется. Словно даже сквозь сон Шаррэль ощутил, что я рядом, и одно это его успокоило.

Невероятное чувство...

Я не верила толком, что такое может сработать, но сердце, которое совсем недавно заходилось истошным стуком, теперь размеренно бьётся под моею ладонью.

Впечатлённая этим, я даже не пытаюсь освободиться из жарких объятий. У меня и раньше не было причин сомневаться в Шаррэле, но всё-таки слова, как бы красиво они ни звучали, всегда остаются только словами. А то, что было сейчас - это совсем другое. Что-то настолько доверительно-уязвимое, хрупкое и трепетное, что утром, когда инкуб проснётся, я, скорее всего, ничего ему не скажу.

Но сама - никогда не забуду.

Задремав, второй раз просыпаюсь от протяжных поглаживаний по спине и плечам.

- Доброе утро, Ирочка, - улыбается сидящий рядом Шаррэль. - Как ты? Ничего не болит?

- Доброе утро, - соглашаюсь, сладко потягиваясь под его ладонью. - Я в порядке. Правда, совершенно не помню, что было после того, как ты бросился на ирра Руала.

- За завтраком расскажу, - обещает он, поднявшись. - Жду тебя в соседней комнате. И советую поспешить, иначе самого вкусного может уже не достаться.

Фыркнув и ничуть не поверив, целую его в щёку. Думала пока этим и ограничиться, но Шаррэль обвивает меня за талию, молча прижимая к себе. Мы обнимаемся долго. Закрыв глаза, растворяемся в тепле друг друга, и в этот миг я чувствую с ним такую спайку, такую невероятную духовную близость, словно мы были вместе много-много жизней подряд и вот, наконец, встретились и в этой тоже.

Не знаю, испытывает ли нечто подобное Шаррэль, но его объятия сильные, уверенные и очень бережные.

- Умывайся и приходи ко мне, - мягко говорит он, всё-таки отстранившись. Усмехается: - Уроки скоро начнутся, а я сейчас как никогда близок к тому, чтобы не отпускать тебя из спальни.

Глава 20

Быстро освежившись, застаю Шаррэля задумчиво очерчивающим край чашки подушечкой пальца.

- И всё-таки я не понимаю, - говорю, садясь рядом с ним на диван. - Что такого сделал со мной Борегрин? Почему я не могла защититься от него с помощью ментальной магии?

Всю голову уже над этим сломала! Ирр Руал же даже не маг, как он сумел так качественно вскипятить мне мозги?

- Потому что между вами была особая связь, - вздыхает инкуб.

- Что?! - подскакиваю возмущённо. - У меня есть с этим слизняком какая-то связь?!

- Уже нет. Вчера, когда всё подтвердилось, мы с Риллдом её разорвали, помнишь?

- Но как? Я его и видела-то только два раза всего.

- Один из жрецов, которые отвечали за распределение прибывших в наш мир переселенцев, оказался его дядей, и посодействовал любимому племяннику. Они провели ритуал подчинения.

- Не знаю, что это, но название мне уже очень не нравится...

- Во времена давних войн эта магия использовалась, чтобы принудить проигравших безоговорочно принять любую волю победителя и эксплуатировать их, не устраивая повального геноцида. Чары подавляли всё - разум, тело, способности и даже эмоции, так что Борегрин не сомневался, что легко сможет взять тебя под полный контроль, - под конец фразы бархатный голос Шаррэля превращается злое рычание, и он на секунду умолкает, справляясь со вспышкой гнева. - Ты выглядела ребёнком, не умела пользоваться магией и была ослаблена переносом - идеальная жертва!.. Однако единственное, на что хватило его никчёмных силёнок, - внушать страх. Слишком уж большим оказался перевес сил в твою пользу.

- В каком смысле?

- Жрец не мог помогать напрямую, иначе был бы моментально лишён сана, а сам Борегрин не маг. В отличие от тебя. К тому же, тогда ещё никто из них не знал, что все вы, переселенцы, особенные - ментальные чары на вас почему-то почти не работают. Учитывая всё это, не удивительно, что заклинание у него получилось ущербным. Останься он твоим куратором, был бы шанс повторить ритуал, попытавшись усилить эффект, но...

- Телепорт! - выдыхаю с облегчением.

Какое же счастье, что в настройки закралась какая-то ошибка, и вместо столичной вампирской школы я очутилась здесь!

- Да. Во время телепорта вас раскидало в разные стороны. Думаю, я даже знаю, почему это произошло: пространственная магия по природе своей самая чуткая, и то, что тебе было крайне неприятно находиться рядом с ним, вполне могло повлиять на процесс перемещения.

Напрочь лишившись аппетита, я сижу ни жива, ни мертва. Понимаю, что это всё уже в прошлом, но на душе гадко и тошно. Понятно теперь, почему ирр Руал в первую же нашу встречу смотрел на меня, как на грязь, прилипшую к его новеньким начищенным сапогам. Наверное, они уже тогда провели этот свой ритуал подчинения, воспользовавшись тем, что после переноса я была слаба и много спала, но ещё не знали, что тот почти не подействовал. Думали, я теперь ноги им буду облизывать - только прикажи!

- Но зачем это всё?

Устало откинувшись на спинку дивана, Шаррэль притягивает меня к себе на плечо:

- С самого начала жрецы подозревали, что те, кого боги привели из других миров, будут отличаться от местных. И я сейчас не о знаниях или культуре говорю, а об уровне ваших сил. Посмотри на себя со стороны, Ира. Ты занимаешься магией меньше года, но уже делаешь в ней большие успехи. Вдобавок, у тебя есть и эмпатия, и склонность к редкой пространственной магии.

- Меня собирались использовать как послушную и безотказную волшебную палочку?

Голос звенит от злости и несправедливой обиды. Как так? Почему этот мерзавец решил, что имеет право использовать живых людей как бессловесные инструменты?!

- Не только, - тихо произносит Шаррэль, однако я чувствую клокочущую в нём ярость. - Это ещё не проверено, но есть предположение, что дети, рождённые в браке с выходцами из других миров, могут оказаться ещё более одарёнными, чем родители. Здесь, в Синнитре, да и почти во всех остальных странах уровень силы напрямую определяет престиж и положение семьи в обществе. Вплоть до получения дворянского титула. Талантливая жена и гениальный ребёнок могли бы вознести Борегрина на такие высоты, какие обычным людям даже не снились.

При одной только мысли о том, что Борегрин мог заставить меня стать его женой, к горлу подкатывает тошнота. Он отвратителен! Не столько даже внешне, сколько своей манерой держаться. Самый гадкий человек из всех, кого я только встречала.

- И что теперь? - поборов безотчётное отвращение, возвращаюсь к более практичным вопросам. - Что с ним будет?

- О, много всего, - с кровожадной улыбкой настоящего демона отвечает Шаррэль. - Помнишь, как с его запястья исчезла золотая татуировка? Это был символ божественной благосклонности. На самом деле, правда, боги тут не при чём, знак ставят жрецы, но он всё равно даёт довольно высокий статус - деньги, доступ к редким артефактам, роскошное жильё в лучших районах города, право отдавать приказы некоторым службам и ведомствам, заступничество жрецов... Выше обычному человеку без дара, родословной и выдающихся способностей попросту не подняться, - дав мне осознать всё это, инкуб выдерживает паузу, а потом удовлетворённо заканчивает: - Исчезновение татуировки разом лишило Борегрина всех его привилегий. Теперь он стал «недостойным», отверженным богами, что сразу же опускает на самый низ.

- Но подожди... - хмурюсь, пытаясь ухватить беспокойную ускользающую мысль. - Ведь вчера, когда он заявился сюда и вывалил на директора все свои требования, знак у Борегрина всё ещё был. Разве это не значит...

Они с директором знали, чем грозит отказ такому меченому гаду, но всё равно рисковали? А если бы он навредил школе?!

- Риллд никогда не даст в обиду своих подопечных. Я в общих чертах рассказал ему о ваших с куратором взаимоотношениях, о том, как мы встретили его в Нимэше, так что об уступках и речи не шло. Мы, конечно, не ожидали, что у него есть божественный знак, но это ничего не меняло.

- Спасибо... Правда, большое спасибо за то, что не испугались последствий.

Знак ведь мог бы и не пропасть. А Борегрин, с его-то витающим в небесных далях чувством собственной важности, непременно отомстил бы за пережитое унижение. Господин Динрар знал это и всё равно заступился...

До сегодняшнего дня я не слишком-то серьёзно относилась к тому, что сейчас он мой временный опекун. Не думала, что это по-настоящему. В конце концов, у него таких подопечных - полшколы, когда со всеми носиться?

Но директор за меня заступился.

Помню, в пятом классе был неприятный случай - меня обвинили в краже чужого телефона. Самая богатая девочка в классе, Анжела, всё утро хвасталась новым подарком, а к обеду тот куда-то пропал, и она заявила, что это кража и что всё расскажет родителям.

Что тогда началось!

Учительница и прибежавший завуч никого не выпускали из класса, кричали, брызжа слюной и стуча по столу, сыпали угрозами, требовали от виновника немедленного признания, обещали, что вызовут полицию, что вора накажут. А не добившись эффекта, решили попросту перетрясти все сумки.

Одноклассники возмутились: после шести уроков мы все хотели домой, и, к тому же, Анжелу не особенно-то любили. Подвергаться из-за неё унизительной проверке никто не желал.

И вот тогда, столкнувшись с назревающим бунтом, завуч почувствовала, что может потерять контроль, и сменила тактику, выбрав одну конкретную жертву. Меня. Мы с Анжелой сидели за одной  партой, и Татьяне Андреевне показалось «очень подозрительным», что я, будучи так близко, ничего не видела и понятия не имею, что произошло с телефоном.

Может, я его и взяла? Разве стала бы «честная девочка» молчать, когда у её подруги беда?

Заставив встать, завуч, выпучив глаза, орала мне прямо в лицо, изо всех сил пытаясь вырвать из рук портфель, который я прижала к себе: очень не хотелось быть единственной в классе, чьи вещи вывалят на всеобщее обозрение и будут дотошно перебирать. Пусть бы тогда лучше всех проверяли...

Разумеется, она и слушать ничего не хотела.

Теперь-то я понимаю, что им важно было «сломать» хоть кого-нибудь, чтобы остальные скорей подчинились, но тогда всё происходящее казалось мне каким-то кошмаром. Сном. В реальности со мной просто не могло случиться ничего подобного, ведь прежде отношения с учителями всегда были гладкими.

Раскрасневшаяся от злости и беспомощности классная при всех позвонила моим родителям. Из-за воплей завуча и звона в ушах я почти не слышала их разговора, но догадаться было не сложно.

Мама мне не поверила. Не стала защищать, по громкой связи потребовав «не дурить и слушаться взрослых».

Это было так несправедливо, что я тогда разрыдалась от стыда и обиды.

Но портфель всё равно не дала.

А мамин телефон тем временем отнял папа, который, оказывается, тоже слушал, что происходит.

Теперь уже пришла очередь Татьяны Андреевны краснеть и бледнеть, потому что первое, что он потребовал, - проверить портфель Анжелы. И та почему-то тоже не захотела его показывать...

В общем, меня тогда оставили в покое и даже скомкано извинились, когда всё-таки выяснилось, что Анжела случайно разбила подарок и решила соврать про кражу, испугавшись гнева родителей. Но осадок остался. И не столько от действий учителей, сколько от маминого предательства.

Тем неожиданнее было заступничество чужого, по сути, человека, который, чтобы меня защитить, не побоялся даже вступить в конфронтацию с избранным, отмеченным божественным знаком.

- Жрецу тоже достанется, - говорит между тем Шаррэль, не заметив или не обратив внимания на мою заминку. - Можешь не сомневаться, им уже занимается Священный Совет, такое ему с рук не сойдёт.

Это радует.

И, честно говоря, отчасти пугает. И куратор, и его дядя потеряли слишком много всего, чтобы просто так об этом забыть.

- Что, если они захотят отомстить?

- Не смогут, - уверенно качает головой инкуб. - Запрет на приближение -  не просто слова, а особое контролирующее заклинание. Они не смогут ни сами тебе навредить, ни кого-то нанять. Даже просто думать о мести будет очень проблематично.

Почти физически ощутив, как с души падает огромный камень, лежавший там с первых же дней в этом мире, с облегчением перевожу дух.

- Значит, осталась только княжна. Вы разобрались, что было не так с бутылкой вина, которую «подарила» магесса?

- Откуда ты знаешь, что дело именно в ней? - удивлённо заглядывает в глаза Шаррэль.

- Догадалась, - пожимаю плечами. - Ждать, когда ты выпьешь вино, было бы слишком долго и непрактично.

Одобрительно хмыкнув, он снова откидывается на диван.

- Помнишь, как Эллатея хотела обвинить меня в нападении, одурманив запахом травы, которая ни для кого, кроме нагов, не опасна?

- Такое забудешь...

- Пробка на той бутылке содержала изрядный запас сушёной сибмии и молотых ягод хан’рай, а само стекло зачаровано на активацию их аромата по первому же моему касанию.

- И что же должно было случиться?

- Ничего хорошего, - признаётся Шаррэль, и в его голосе мне вновь слышится звон стали, который вдруг сменяется необыкновенной решимостью. - Концентрация была такая, что, если бы я вдруг попал под действие той гадости, голова бы совсем отключилась. Совсем, понимаешь?

То есть, я бы осталась наедине с обыкновенной змеюкой? Просто очень, очень большой?

- Достать Иррфрин и обвинить её в том, что это всё устроила именно она, к сожалению, не получится, так что я расскажу тебе, что делать, если подобная ситуация повторится.

Он очень серьёзен.

Насчёт себя я уверена - что бы Шаррэль ни учудил под действием одурманивания, я от него не откажусь. Но есть одно но - что, если рядом с ним в этот момент окажусь не я, а кто-то другой? Какая-нибудь первокурсница, которая даже не сможет защитить себя с помощью магии?

- Самый лучший вариант - просто использовать щит, чтобы запереть меня, и позвать Риллда. Если не выйдет, не паникуй. Даже в одурманенном состоянии я не посчитаю тебя угрозой и не нападу. Правда, могу забыть, о том, какая ты хрупкая и сделать больно, так что старайся избегать резких движений и громких звуков. Разговаривай со мной тихо и плавно. Если не испугаешься, можешь даже погладить по голове или почесать подбородок - это очень приятно.

- Поняла, - киваю. - Надеюсь, эти знания не пригодятся, но если вдруг, без присмотра я тебя не оставлю.

Мало ли, что может случиться? Всегда лучше, чтобы рядом был кто-то, на кого можно рассчитывать.

- Даже от драконьей дозы травы эффект продлится час-полтора, не больше. Первые минут двадцать - самые опасные, потом сознание начинает постепенно проясняться. Но ты лучше не жди. Если почувствуешь угрозу, сразу используй амулет и телепортируйся к себе в комнату.

Мы ненадолго замолкаем, хотя я почти уверена, что думаем об одном и том же.

- Насчёт телепортации, - вспоминаю я, оживившись. -  Завтра в городе открываются курсы пространственной магии!

- Что? - хмурится инкуб.

- Мы объявление видели, когда гуляли. Какой-то магистр предлагает всем желающим проверить наличие дара и обещает, что за десять занятий обучит парочке заклинаний. Здорово, правда?

- Ира... - тянет он, прикрыв глаза и явно намереваясь спорить. - Мы же договорились, что учиться ты будешь в академии, а не у какого-то шарлатана.

- Зачем ждать целый год, если можно начать прямо сейчас? Ты не разрешил мне заниматься с Нардом, но у этого-то магистра наверняка есть диплом! Он настоящий маг! К тому же, занятия вечером, так что на уроках это не отразится. Я смогу совмещать.

- Ну хорошо... - играет желваками Шаррэль. - Но я пойду с тобой и сам удостоверюсь, что там за «маг».

- Нет! - прищуриваюсь, отсев так, чтобы смотреть ему в глаза, не задирая голову.

- Почему?

- Потому что ты слишком меня опекаешь!

Не за ручку же нам идти на занятия!

А ещё мне не по душе его тон. Шаррэль говорит так, что без всяких проверок ясно - учитель пространственной магии ему не понравится, даже если у того будут крылья и нимб.

- Я просто забочусь!

- О чём? О том, чтобы я как можно дольше не могла научиться телепортации?

Он резко и шумно выдыхает. Молчит, невидяще уставившись в потолок.

- Там моя мама, Шаррэль, - напоминаю, чуть-чуть остыв. - Чтобы спокойно жить здесь, не испытывая чувства вины, я должна знать, что она в порядке. Пойми же меня. Почувствуй.

Пожалуйста!

- Я всё понимаю, - тихо отзывается инкуб. - Но тот мир... оттуда можно и не вернуться.

«Вот только скажи! - думаю, упрямо поджав губы. - Попробуй только сказать, что затея не стоит риска!»

- Если ты хочешь просто увидеть её, не обязательно рисковать, связываясь с перемещением. Для этого существуют специальные заклинания. Я кое-что почитал. Ничего конкретного в нашей библиотеке не нашёл, правда, но отсылки там есть.

- Правда? - подскакиваю воодушевлённо. - Это же очень здорово! На то, чтобы научиться открывать межмирные телепорты у меня уйдёт несколько лет, а в академии наверняка будет библиотека побольше! Мы сможем найти нужное заклинание!.. Ну, то есть, я. Ты же, наверное, уже не будешь работать преподавателем.

- Почему же? - хитро прищуривается он. - Если там есть подходящая вакансия, я с радостью продолжу читать у тебя лекции.

- Ага, - хмыкаю саркастично. - И снова будешь кошмарить моих одногрупников дополнительными заданиями. Так нельзя, Шаррэль.

- Почему?

Не в силах подобрать слов, смотрю на него, надеясь, что инкуб шутит. Не может быть, чтобы он действительно не понимал настолько простых вещей! Это же элементарно, разве нет?

Но Шаррэль молчит, в самом деле ожидая ответа.

- Солнор ничем не заслужил твоего пристрастного отношения. Он хороший человек. И у него хватает своих трудностей. Так зачем же ещё добавлять?

- Он же мечтает стать наёмным магом? - говорит Шаррэль, удивив меня неожиданными познаниями о своих подопечных. Таких подробностей даже я не слышала. - Вот и пусть занимается. От учёбы вреда точно не будет.

- Это мелочно, - морщусь. - Мне что теперь, ни с кем даже поговорить нельзя?

- Ты просто не замечаешь, как они на тебя смотрят, Ира. А я - вижу. Вижу, но ничего не могу сделать, потому что для всех ты лишь моя ученица!

Ну и ревнивец!

Я практически на сто процентов уверена, что все эти «взгляды» существуют только в его воображении, но разве ж что-то докажешь? Шаррэль уверен, что прав, что защищает своё.

- А знаешь, - говорю, неожиданно улыбнувшись, - в чём-то я тебя понимаю. Мне тоже не нравится, как на тебя смотрит Вэрлай. И я тоже ничего не могу с этим поделать.

- Я с ней поговорю, - обещает он. - Завтра же, после уроков.

Посмотрев на меня, Шаррэль открыто и тепло улыбается, одной этой улыбкой окончательно разогнав сгустившиеся над нами тучи.

- Оставь, пожалуйста, Солнора в покое, - прошу, каким-то шестым чувством ощутив, что на этот раз буду услышана. - Он мой друг.

- Ладно, - соглашается инкуб покладисто, но в уголках его губ прячется лукавая усмешка, которую я пока не могу объяснить.

- Спасибо.

Глянув в окно, понимаю, что пора идти на уроки. А мы едва притронулись к завтраку.

- Минут пять ещё есть, успеем, - понимает он моё беспокойство.

Кивнув, тянусь к чаю и булочке, но промолчать, оставив разговор незаконченным, всё-таки не могу.

- Наличие заклинаний для связи с другим миром не отменяет необходимость осваивать телепортацию, Шаррэль. Учитывая наши неоднозначные обстоятельства, чем скорее я научусь быстро перемещаться, тем лучше. Поэтому десятидневные курсы - шанс, который нельзя упускать.

Знаю, он против, но мне важно договориться, чтобы не приходилось действовать у него за спиной.

- Я согласен, - признаёт вяло, без энтузиазма. - Телепортация действительно ценный козырь, поэтому, если хочешь, можешь идти. Наши тренировки придётся пока отменить, да?

- Нет. Занятия у мастера начинаются в три, сразу после уроков, так что я успею и к нему, и к тебе.

Покосившись на нетронутую булочку, решительно откладываю её на стол и тянусь к Шаррэлю за поцелуем. В конце концов, позавтракать можно будет и в столовой, потом, а вот любимого мужчину поцеловать я могу только сейчас, наедине.

Глава 21

На первый урок, право, едва не опаздываю, влетев в кабинет буквально перед самым носом преподавательницы. Госпожа Ниэтта, конечно, тут же прищуривается, сквозь стёкла очков прожигая меня осуждающим взглядом, но звон, оповещающий о начале занятия, не даёт ей вновь удариться в рассуждения о моих «порочных наклонностях». А к сегодняшней теме - концепциям правопонимания - я заранее подготовилась. Как бы она ни старалась, дотошно выспрашивая о подходах, классификациях и этапах развития, ответы у меня готовы заранее.

Интересно, когда же будущее, которое она видела, наконец-то случится? Хочется уже разобраться, за что эта женщина так меня невзлюбила.

Или, может, её вариант развития событий и вовсе никогда не наступит?

После правоведения в расписании стоит география.

Я ожидала, что директор поставит вместо себя замену, ведь у него сейчас и других забот выше крыши, но он пришёл сам. Правда, очень рассеянный - даже больше, чем бывал обычно Арин, когда вёл у нас медитацию.

Телепата, к слову, до сих пор не нашли.

Не хочу думать о самом страшном, но даже не представляю, что должно было случиться, раз уж он целых три дня не даёт о себе знать.

Несмотря на попытки преподавателей делать вид, что всё в полном порядке, тревожная атмосфера хорошо ощутима. Школа словно притихла. Коридоры порядком опустели. Все стараются держаться парами, а ещё лучше - группами, и никуда не выходить в одиночку.

Мне тоже здорово не по себе. Однако в первую очередь я волнуюсь из-за Шаррэля: вполне возможно, суккуба напала на Арина именно потому, что тот вычислил её с помощью своего дара и как-то выдал себя. Не удивлюсь, если он, к примеру, попытался убедить её прекратить похищать людей, пригрозив выдать директору.

А теперь господин Исоор пропал...

Если уж эта демоница дошла до того, что не просто выкачивает из мужчин энергию, но и делает что-то похуже, то что может грозить Шаррэлю который всеми силами пытается её отыскать?

Однако маленькая надежда у меня всё же есть.

Некоторые ученики на переменах тайком перешёптываются, обсуждая различные версии исчезновения господина Исоора. Часть из них - жуткие, часть - постыдные, некоторые - и вовсе откровенная чепуха, но все эти домыслы напомнили мне, что Арин, как и арр Гоэрд, искал тайные двери, ведущие в школьные подземелья. Их разговор, который я случайно подслушала, когда искала в библиотеке подтверждение правдивости Шаррэля, шёл именно об этом. И если допустить, что Арин всё же нашёл способ попасть вниз, может быть, он просто застрял там, не в силах выбраться и позвать кого-то на помощь?

Решив непременно поделиться своими подозрениями с Шаррэлем, терпеливо отсиживаю положенные часы математики, физики и семиотики, и уже считаю минуты до конца последнего на сегодня занятия по артефакторике, как вдруг меня охватывает необъяснимая паника.

Крепко усвоив, что просто так в мире магии ничего не бывает, я судорожно оглядываюсь по сторонам, но не вижу ничего подозрительного. Преподавательница, пожилая госпожа Алиэйр, меланхолично начитывает лекцию, одноклассники, зевая от скуки, вяло карябают в тетрадях нужные символы, а я... Меня колотит нервная дрожь.

Тело словно разом сошло с ума. Сердце, как оголтелое, рвётся из груди, то тараном ударяясь о рёбра, то ухая куда-то далеко вниз.

Воздуха катастрофически не хватает, а тот, что есть, кажется раскалённым, словно песок в пустыне и болезненно царапает горло.

Что происходит?!

Не успеваю я разобраться или хотя бы как следует испугаться, как следом накатывает слабость. В глазах резко темнеет, как если бы кто-то вдруг без предупреждения выключил свет, а потом, похоже, я на пару секунд лишаюсь сознания, потому что неожиданно оказываюсь лежащей на парте.

Острая боль в левой скуле стремительно проясняет мысли.

Шаррэль!

Всё это беспричинное и непонятное для меня беспокойство - его!

Что-то случилось!

Забыв про одноклассников и госпожу Алиэйр, срываюсь с места. В спину летят чьи-то удивлённые возгласы, но мне сейчас не до них - только бы не упасть, только бы успеть добежать туда, куда так отчаянно тянет невидимая струна!

Вылетев в коридор, замираю, опираясь рукой на стену и прислушиваясь к направлению, а затем, мысленно обругав себя за несообразительность, сжимаю подвеску-артефакт.

Вспышка телепортации!

И сразу же в уши вонзается женский крик:

- ... огите!

Очутившись в комнате Шаррэля, я ожидала чего угодно, кроме бледной, как простыня, госпожи Гевиры, извивающейся под тяжестью навалившегося на неё сверху инкуба. Заломив ей руки, он повалил секретаршу директора на пол и, усевшись верхом, удерживает её, не давая вырваться на свободу.

- Помогите! - пронзительно кричит она снова. - Кто-нибудь!

Моего появления пока никто из них не заметил, но выжидать, оставаться  безмолвным зрителем, у меня просто нет сил.

- Шаррэль! - окликаю испуганно. - Что тут случилось?

Фигуры на полу на миг замирают, после чего секретарша начинает вырываться ещё яростнее, а плечи моего мужчины вздрагивают так заметно, что я вижу это, стоя на расстоянии нескольких шагов.

- Ира, - не оборачиваясь, выдыхает он с какой-то злой обречённостью и вместе с тем - упрямством. - Тебе лучше...

- Я не уйду! - перебиваю решительно.

Что бы он ни задумал, я не оставлю его одного! Не сейчас, когда Шаррэль выглядит таким болезненно-напряжённым: на его щеках горит лихорадочный румянец, губы пересохли от хриплого, резкого дыхания, а глаза пугают совершенно несвойственным ему пьяным блеском.

- Что происходит? - спрашиваю снова, уже более спокойно.

Заметив, что госпожа Гевира не столько пытается освободиться, сколько силится дотянуться до валяющейся неподалёку золотой фигурки, подхожу и под её бешеное: «Не смей!» подхватываю ту с пола, предусмотрительно не прикасаясь к артефакту голой кожей, только через платок.

- Что это такое?

Услышать ответ не успеваю.

Вырвавшаяся на свободу волна дикой ненависти буквально сбивает меня с ног, заставив покачнуться и в последний момент ухватиться за подлокотник дивана. Ощущение такое, словно это было не просто чувство, а какая-то особая атака, которая на долю секунды словно душу из меня вышибла. Инкубу достаётся не меньше. Через нашу связь чужие эмоции рикошетом бьют и по нему тоже.

- Слезь с меня, падаль! - разъярённой драконицей рычит распростёртая на полу женщина, с нечеловеческой силой отталкивая потерявшего концентрацию Шаррэля. - Мерзкое суккубье отродье!

Вскочив на ноги, она нервным движением запахивает порванную на груди блузку и переводит пылающий взгляд на меня. На артефакт, который я по-прежнему сжимаю в руке.

- Даже не думай! - цежу, парой быстрых отточенных жестов разворачивая вокруг себя и что-то колдующего Шаррэля непроницаемые защитные заклинания.

Не понимаю пока, что тут происходит, но точно знаю, на чьей стороне я должна быть.

Её губы презрительно кривятся, ноздри точёного носа широко раздуваются, и на миг кажется, что госпожа Гевира бросится, нападёт, словно дикий зверь. Но нет. Оценив порядком протрезвевший взгляд поднявшегося на ноги инкуба, она опрометью бросается к окну, на ходу активируя левитацию.

Едва узнав знакомое заклинание, я перемещаю щиты, чтобы прикрыть проём, а Шаррэль швыряет ей под ноги белый светящийся шар, отчего секретарь неловко падает, приложившись спиной о стену. Тут же вскочив, она дикой кошкой шипит что-то невнятное, но явно оскорбительное, снова косится на отнятый артефакт, на дверь... и с кулаками кидается на Шаррэля. Списав это на жест отчаяния, я выдыхаю: так щит точно никогда не пробить.

Однако ей это каким-то образом удаётся.

Непроницаемая, вроде бы, пелена тускнеет и прогибается, а сам мужчина шаг за шагом отступает, опустив взгляд и закусив губу. Словно от боли...

Да что такое тут происходит?!

Перекрыв его щит своим, думаю, как бы половчей утихомирить взбесившуюся тётку, чтобы можно было сбегать позвать директора, но тот объявляется сам.

Резко распахнув дверь, господин Динрар врывается в гостиную и изумлённо застывает, обозревая представшую глазам немыслимую картину. Позади него озадаченно толпятся на пороге физрук, госпожа Ниэтта и госпожа Аллустина со своим целительским чемоданчиком.

Как они вовремя! Случайностью такое точно не назовёшь... Услышал ли кто-то призывные вопли Гевиры, или же она сама это всё подстроила, устроив так, что директор нагрянет к Шаррэлю в самый неподходящий момент, застав его за чем-то провокационным?

- Заберите её от него, - прошу, нарушая повисшую паузу. - Не знаю, что она сделала, но Ша... лэссу Рин’тару отчего-то трудно самому держать щит.

- Гевира!

От громкого возгласа директора секретарь вздрагивает, оглядывается на собравшуюся делегацию и поджимает губы, запахивая полы разорванной блузки, под которой, к счастью, виднеется что-то вроде бюстье. Ей бледное лицо медленно покрывается ярко-розовыми пятнами, но не от стыда, как я уж было решила, а от злости:

- Эта похотливая тварь набросился на меня! - выплёвывает она, дрожащей рукой указывая на пребывающего в каком-то полутрансе Шаррэля. - Повалил на пол, порвал одежду и собирался насиловать! Клянусь светлым именем Эреллин Златокрылой!

Комната погружается в напряжённую тишину.

Россыпь золотистых искр, только что окутавших фигуру женщины, подтвердили её слова, но это же просто не может быть правдой! Шаррэль не мог напасть на неё первым!

- Пойдём, - тихо и сочувственно говорит физрук, дотронувшись до моего плеча. Все весёлые лучики-морщинки на его обычно светлом лице поникли. - Детям не стоит присутствовать при таких разговорах.

- Подождите, господин Горстаг, - возражаю, отойдя от первого шока и уже взяв себя в руки. - Директор! Я уверена, что она сама околдовала лэсса Рин’тара. Посмотрите на этот артефакт. Я нашла его рядом с ней.

- Это его! - уверенно заявляет Гевира. - Он набросился на меня и хотел подчинить!

Вот лгунья!

От возмущения у меня аж дыхание перехватывает.

На что угодно готова спорить, что артефакт на самом деле её, но как это сейчас доказать? Наверняка есть какие-то заклинания, позволяющие понять, в чьих руках он находился в последний раз, но она ведь скажет, что и это вышло случайно, во время борьбы, а если поймёт, что запахло «жареным», просто сбежит!

- Дай мне посмотреть, Тирайла, - протягивает ладонь господин Динрар.

Передав ему артефакт, над которым тут же склонились все четыре преподавателя, с тревогой кошусь на Шаррэля. Очень уж странно он себя ведёт... Почему молчит? Почему толком не защищается? Даже на ногах твёрдо стоять не может.

Хочется подойти к нему, обнять, расспросить, но как это сделать, не привлекая ничьё внимания, когда вокруг столько посторонних людей?

С другой стороны, какое кому дело? Я же не целоваться с ним собираюсь, а просто помочь!

- Я так испугалась! - со слезами в голосе жалуется между тем секретарь, зябко обхватывая себя за плечи. - Он - чудовище! Его нельзя допускать к детям! Вы должны выставить его из школы, Риллд, иначе мы запятнаем себя позором!

Наплевав на всех и на всё, иду к обессилено прислонившемуся к стене Шаррэлю.

- Тирайла! - обеспокоенно окликает госпожа Аллустина.

- Вернись немедленно! - шипит госпожа Ниэтта.

Ощутив моё приближение, инкуб открывает глаза и измученно, но искренне улыбается. Без колебаний протягивает руку. Положив свою ладонь поверх его, я первой переплетаю наши пальцы, чувствуя, как нас двоих замыкает в одно целое.

Исходящие от секретаря жгучие волны ненависти, превратившись на настоящее цунами, пытаются захлестнуть нас, поглотить с головой, но разбиваются о невидимую преграду.

- Видите?! - беснуется она где-то на заднем фоне. - Этот демон опасен! Он всю школу опутал своими мерзкими чарами! Он совращает детей!

Ни на что не обращая внимания, Шаррэль обнимает меня, прижав к себе так тесно, что я всем телом ощущаю, какой он раскалённо-горячий, как загнанно колотится его сердце.

- Коллеги, успокойтесь! Я уверен, этому есть объяснение, и мы очень скоро его получим.

- Шаррэль... - зову, подняв на него глаза.

Намёк директора очевиден: нам надо срочно начать говорить, иначе будет становиться лишь хуже.

- Я в порядке, - заверяет, попытавшись бодро мне улыбнуться и, глубоко вздохнув, с усилием переводит взгляд на своего друга. - Клянусь Эреллин Златокрылой, что вина за произошедшее лежит не на мне.

Увидев золотые искры, тот час же окутавшие его с ног до головы, позволяю себе немного расслабиться.

- Но как же? - непонимающе бормочет сострадательная госпожа Аллустина, глядя то на Гевиру, то на нас, то на директора, и не зная, кому теперь нужно сочувствовать.

- Что тут случилось? - уже спокойнее спрашивает господин Динрар и, поколебавшись, добавляет: - Шаррэль, не мог бы ты... хм...

Учитывая, что инкуб так и не отпустил меня от себя, понять, что смущает преподавателей, не составляет никакого труда.

Проблема лишь в том, что лишаться тёплых объятий мне абсолютно не хочется. И дело не только в покое и умиротворении. Не знаю, как это работает, но пока мы рядом, Шаррэлю заметно становится легче. Нездоровый жар затихает, дыхание выравнивается, да и на ногах он уже стоит на порядок твёрже, чем минуту назад.

- Мне нужно признаться, - говорю, твёрдо посмотрев на преподавателей. Смятение и осуждение на их лицах мне совершенно не нравятся. - На самом деле я не ребёнок. Мне два...

- Подожди, - перебивает Шаррэль. - Риллд, я, разумеется, могу прямо сейчас поклясться, что не совершил в отношении детей вообще и Тирайлы в частности ничего преступного или хотя бы постыдного, а Тира может рассказать о себе, но не думаю, что Гевире нужно всё это слышать.

Выдержав тяжёлую паузу, господин Динрар кивает, пробормотав:

- Клянусь бородой архимага, вы меня когда-нибудь в могилу загоните... Объяснит нам кто-нибудь наконец, что у вас здесь случилось?

- Артефакт, который передала тебе Тира, - очень редкая имперская вещица. По сути, это сильнейший приворот, сравнимый по уровню воздействия с чарами суккуб и инкубов. - Увидев, как все непроизвольно поморщились, брезгливо покосившись на завернутую в мой носовой платок безделушку, Шаррэль позволяет себе усмехнуться. - Твоя секретарша подошла ко мне в библиотеке и активировала эту милую вещицу. Так как я всё-таки и сам отчасти инкуб, прежде чем одуреть от похоти, успел телепортироваться сюда. Как я это сделал, не спрашивайте, потом расскажу... В общем, чтобы отключить артефакт, мне нужно было прервать его контакт с кожей владельца. Гевира надела его на шею, поэтому я и разорвал её блузку. А потом просто держал на одном месте, не давая выкинуть ещё что-нибудь новое, пока не пришла Тира.

- Но как ты... сдержался? - хмурится директор, бросив на меня быстрый взгляд и, видимо, в последний момент попытавшись соблюсти при ребёнке хоть какие-то приличия и завуалировать настоящий смысл вопроса.

- Не волнуйтесь, господин Динрар, я давно уже совершеннолетняя, - улыбаюсь успокаивающе. - Можете говорить, как есть.

- Если честно, и сам не знаю, - признаётся Шаррэль. - «Поцелуй Лиллим» - вещь, вообще-то, безотказная... Но одна догадка у меня уже есть. Помнишь, после нашей поездки в Нимэш я упомянул, что мы с Тирой попали под чьи-то чары?

Он должен помнить. Сам же тогда проверял наши ауры и сказал, что между нами образовалась некая связь.

Недоумение сменяется сосредоточенностью, а затем директор неверяще качает головой:

- Я, кажется, понял. Мы непременно должны вернуться к этому разговору позднее. Сейчас же... Вы напрасно пытаетесь телепортироваться, госпожа Гевира. Воспользовавшись своим правом, я заблокировал эту возможность на всей территории школы. Вам придётся во всём признаться и понести наказание.

- Наказание?! - взрывается она чуть визгливым от безвыходности голосом. - Я всего лишь хочу защитить свою дочь! Уберечь её от влияния этих тварей! Какое за это может быть «наказание»?!.. Почему вы все так на меня смотрите?! Он очаровал мою дочь! Заманил её в свои сети! Демонам не место среди людей! Они грязные, отвратительные отродья! Сколько ещё человек должно пострадать, чтобы все это поняли?!

С лиц преподавателей пропадают последние намёки на хоть какое-нибудь сочувствие, сменившись явным осуждением. Разве что директор всё так же невозмутим, а госпожа Аллустина выглядит чем-то очень расстроенной.

- Как же так, Гевира? - тихо заговаривает она. - Как ты можешь бросаться такими словами? Мой муж тоже наполовину инкуб, и это самый замечательный мужчина на всём свете. Зачем судить людей по их расе?

- Ты согласилась выйти за него замуж? - секретаря аж перекашивает от отвращения. - Демонова подс...

- Довольно! - громогласно перебивает господин Динрар. - Хватит. Я никому не позволю оскорблять моих друзей и коллег. Того, что мы услышали, уже достаточно, поэтомудальше общаться с вами будет стража... Гор, Ниэтта, отведите её, пожалуйста, в мой кабинет. Я переговорю с Шаррэлем и догоню вас.

Подойдя к гордо выпрямившейся Гевире, господин Горстаг попытался было взять её за локоть, но та, гневно сверкая глазами, вырвалась:

- Не смей ко мне прикасаться, никчёмный простолюдин! Я наследница древнего рода!

Как бы патетично и нелепо, учитывая обстоятельства, это не прозвучало, я вполне допускаю, что её заявление - правда. В конце концов, пока числилась нашим школьным секретарём, эта женщина всегда держалась с большим достоинством, а уж невероятному самоконтролю, благодаря которому она долго и на удивление успешно скрывала свою непостижимую ненависть, и вовсе можно только завидовать.

- Наследница или нет, сейчас вы обвиняетесь в преступлении, - напоминает госпожа Ниэтта, после чего совершает в её сторону несколько магических пассов и кивает терпеливо ожидающему физруку. - Идёмте. Теперь она не сбежит. И никого не побеспокоит.

Пока процессия покидает комнату, все молчат. Гевире, правда, есть, что сказать, но, сколько бы она ни открывала рот, оттуда не раздаётся ни звука.

- Похоже, тебе придётся искать нового секретаря, Риллд, - констатирует Шаррэль с усталым смешком.

- Не велика беда, - отмахивается тот. И тут же огорчённо вздыхает. - Поверить не могу, что она такое устроила...

- А ведь казалась такой приятной, вежливой дамой, - качает головой госпожа Аллустина. - Ох...

-  Ты знаешь, откуда она могла достать такой артефакт? - спрашивает директор. - Я так понимаю, в обычной лавке его не купить.

- Скорее всего, это из-за нашей поездки в Нимэш. Одна знакомая видела меня на корабле и доложила княжне. А та стала искать способы связаться с кем-то, имеющим доступ на территорию школы.

- Думаешь, та магесса...

- Ну а кто ещё? Я почти уверен, что это всё проделки Иррфрин... Скорее бы уже мать сбыла её куда-нибудь замуж!.. А вообще, нам ещё повезёт, если именно Гевира указала, что вино следует передать Тире, потому что у неё как у личной ученицы значительно больше шансов доставить его прямо мне в руки.

- Да уж, если это была не она, значит, есть кто-то ещё...

- Знаешь, - заговаривает Шаррэль после небольшой паузы, - мне показалось, Гевира и сама не знала, что за артефакт получила. Она, по-моему,  ожидала совсем другого эффекта, более... необратимого и радикального.

- Учтём... Тебе исключительно повезло сегодня. Если б не ваша связь...

- К счастью, Ирочка появилась очень вовремя, - беззаботно улыбается инкуб и, окончательно обнаглев, целует меня в висок.

- Но-но! Я ещё не услышал вашу историю и до тех пор попрошу воздержаться от этого вот всего!.. Хотя бы, когда вы не одни.

- Увы, я не...

- Мы постараемся! - обещаю, предупреждающе сжав пальцы Шаррэля.

Насмешливо хмыкнув, директор переглядывается с улыбающейся госпожой Аллустиной:

- Идём, Лу. У нас с тобой сегодня ещё много работы. А вы двое... Вечером жду. Обсудим сегодняшнее, вашу связь и заклинание, под которое вы каким-то чудом ухитрились попасть.

Глава 22

После ухода преподавателей, оставшись наконец-то наедине, мы с Шаррэлем, не сговариваясь, с облегчением выдыхаем. Не знаю, как он, а я настолько перенервничала, что теперь понадобится как минимум неделя на то, чтобы восстановиться. Вчера - куратор, сегодня - панический приступ, откат от использованного им моего дара телепортации, Гевира с её дикими вывертами сознания, публичное признание наших неуставных отношений... И ведь это не всё! Наверняка, вечером директор ещё устроит нам настоящий допрос! Хоть они и друзья, господин Динрар в первую очередь директор, а Шаррэль - учитель, закрутивший роман с ученицей, так что объясняться придётся всерьёз.

Но прямо сейчас, пожалуй, можно всё-таки немного расслабиться, радуясь тому, что очередные неприятности благополучно закончились.

- Думаю, нам обоим не помешает немного отдохнуть, - выражает общие мысли Шаррэль, за руку ведя меня к спальне. - Как ты себя чувствуешь? Я опасался, что моя телепортация ударит по тебе рикошетом. Извини, выбора особенно не было.

- Да всё в порядке, - заверяю уверенно. - Слабость давно прошла.

- Врушка, - ласково, но укоризненно качает он головой и, приподняв край наброшенного на кровать тяжёлого и мягкого пледа, добавляет: - Забирайся.

Признаться, на подушку я падаю с облегчением. Голова, на самом-то деле, до сих пор кружится, особенно от резких движений, и, подозреваю, шла я не то чтобы ровно, однако по сравнению с тем, что было в классе, это уже пустяки.

Гораздо важнее другое.

- Я могу что-нибудь для тебя сделать?

- Разумеется, - с хитринкой улыбается инкуб, растянувшись рядом, после чего бессовестно перетягивает меня с мягкой подушки на свою твёрдую грудь. - Полежи вот так. Час вместе с тобой - и я буду настолько в порядке, что даже не вспомню, что ухитрился сегодня нарушить сразу половину незыблемых основ магии. Обещаю.

- Ты о телепортации? - улыбаюсь. - Как у тебя получилось?

Чтобы можно было разговаривать и, не напрягая шею, видеть друг друга, приходится повозиться. То неудобно мне, то инкубу, но, перепробовав несколько положений, я наконец нахожу подходящее - складываю руки у него на груди, опустив на них подбородок, а ноги вытягиваю между его ногами.

- Это было труднее, чем я думал, и очень...  Ирочка! - с приглушённым смешком Шаррэль прерывается, крепко обхватив меня за талию и чуть-чуть отстранив. - Мне очень жаль в этом признаваться, но, боюсь, я сейчас слишком устал, чтобы чем-то тебя порадовать.

- Что?

Вместо ответа он медленно вжимается мне в живот твёрдым членом.

Ох!.. Кажется, мои попытки устроиться поудобнее не прошли даром! Я ничего такого не задумывала, конечно, но щёки всё же теплеют.

Неловко вышло. Могла бы ведь и сама догадаться, что так будет, не маленькая уже.

- Просто сдвинься немного левее, - смеётся снисходительно. - Ляг вот сюда, сбоку.

Послушавшись, смещаюсь в сторону, но снова задеваю бедром его пах, и от этого короткого, в общем-то, прикосновения, сильное мужское тело подо мной вздрагивает и изгибается.

Он так возбуждён?

Но почему тогда...

Раздумав краснеть и смущаться, сажусь Шаррэлю на живот, переместив основной вес на согнутые ноги. Выпрямляюсь, внимательно вглядываясь в его лицо, и сквозь рубашку провожу ноготками по плечам и груди.

- Ира! - со стоном перехватив мои пальцы, он прижимает их к сухим горячим губам. - Если ты делаешь это только для того, чтобы я быстрее...

- Нет, - улыбаюсь. - Я делаю это, потому что хочу. Ты разве нет?

- Кто я такой, чтобы тебе сопротивляться, - шутливо усмехается инкуб, откинувшись на подушку.

Его руки ложатся на мои бёдра, подталкивают, немного подвигая назад - туда, где ощущения острее всего. Ритмично сжимают, гладят...

- Подожди немного, Шаррэль, - глаза закрываются от удовольствия, но я всё же пытаюсь собраться с мыслями. - Мне нужно знать, пользуемся ли мы чем-то, чтобы...

- Последствий не будет, - улыбается, выводя круги у меня на пояснице.

Ладони тепло и немного щекотно скользя по рёбрам, задирая вверх платье. Я помогаю. Стягиваю его совсем, бросив куда-то в изножье кровати. Мне не хочется сейчас медлить.

- Ты такая... - подушечками пальцев лаская чувствительную кожу вдоль кружевного края бюстье, он смотрит на меня так, что кровь в венах обращается горячим дурманом, - такая восхитительная, солнечная, отзывчивая.

Доверяй я Шаррэлю хоть чуточку меньше, точно подумала бы, что это всё  какая-то магия. От его голоса и прикосновений по всему телу расходятся волны тепла и желания, жарко распаляя чувства, что до того горели во мне спокойным ровным огнём.

Предвкушение сладко и почти что невыносимо. С каждым вдохом всё сильнее хочется чего-то большего, чем вот эти неторопливые ласковые поглаживания, но инкуб, похоже, и впрямь не собирается ничего делать, отдав мне инициативу.

Что ж, с чего бы начать? Опыта, конечно, у меня пока что немного, но даже так вариантов того, как можно доставить ему и себе удовольствие, множество. Какой из них выбрать?

Окинув взглядом расслабленно лежащего передо мной мужчину, натыкаюсь на чуть ироничную улыбку. Она почти незаметна, но, готова поспорить, Шаррэль веселится потому, что догадывается, какие мысли бродят сейчас в моей голове. Между прочим, из-за него!

Сцеловываю эту улыбку... и уже не могу оторваться. Он и сам больше не отпускает, втягивая в долгий, головокружительный поцелуй, который неожиданно заканчивается тем, что Шаррэль с тихим нетерпеливым рыком садится, разворачивается, и я оказываюсь между ним и изголовьем кровати. Обняв со спины, одной рукой он за живот прижимает меня к себе, а второй с упоением ласкает грудь. Губы, что ещё секунду назад были мягкими и податливыми, с завидным для не-вампира напором впиваются в мою шею.

Вздрагивая от ярких и чуть болезненных ощущений, я всё-таки не могу сдержать смешок: инкуб, что тут сказать, - только что лежал совершенно без сил, а теперь полон энтузиазма.

- Ты знала, с кем связываешься, - довольно мурлычет он, ощутимо покусывая между лопаток, и это... это просто не может - не должно! - быть настолько приятно!

Слабеющими руками опираюсь на стену. Прикрываю глаза, чувствуя, как Шаррэль стягивает с меня трусики.

- Расставь ножки, - просит, жарко выдохнув в шею. - Прогнись... Да, вот так.

Боже... Если этот демон-искуситель так и продолжит, то ещё немного, и я больше не выдержу. Хватит одного только его волшебного голоса.

Прикосновение горячей и бархатистой головки к моему лону желанное, но всё равно непривычное. Замираю, ожидая вторжения, однако Шаррэль почему-то не торопится. Дразнит, раз за разом проводя по ставшими влажными складочками, заставляя их раскрываться, а меня - кусать от нетерпения губы.

Низ живота пульсирует, отзываясь на каждое его движение, руки дрожат. Я, кажется, вот-вот задохнусь от желания, но даже сделать сама ничего не могу.

Разве что... попросить?

Но как, какими словами я должна вслух такое сказать?

Нет, не могу! Лучше уж...

Глубокий и плавный толчок, вспышкой острого удовольствия прошивший меня насквозь, такой неожиданный, что я едва успеваю превратить вскрик в протяжный стон. Где-то на задворках почти отключившегося сознания панически бьётся мысль, что мы на учительском этаже, и, если кто-то из них услышит, я никогда больше не смогу смотреть им в глаза.

Только как сдерживаться, когда один инкуб, кажется, задался прямо противоположной целью? Не знаю, помогла ли эмпатия, или Шаррэль тоже исчерпал все мыслимые запасы терпения, но теперь он движется во мне сильно и быстро, каждый раз выбивая из груди всхлипы, стоны и вздохи.

Я уже чувствую подступающую вспышку оргазма, когда инкуб вдруг жёстко обхватывает меня за плечи, заставляя запрокинуть голову ему на плечо, прижаться раскрытыми губами к бьющейся на шее жилке и вдохнуть терпкий аромат кожи. К этому моменту в голове нет ни одной связной мысли, и я без раздумий впиваюсь клыками в подставленное горло, дрожа от прокатившейся по телу судороги наслаждения.

Шаррэль, тяжело переводя дыхание, не двигается, чтобы не мешать мне пить, но неудобная поза не очень-то способствует долгой трапезе. Едва способность мыслить хоть немного ко мне возвращается, я тут же отпускаю свою вкусную жертву.

- Ну что, минутку передохнём и повторим? - предлагает он вкрадчиво, глядя, как я облизываю губы, собирая с них последние капельки.

- Нет! - открещиваюсь, попытавшись даже отползти подальше.

Я чувствую себя во всех отношениях сытой, но совершенно измотанной, не способной даже руку поднять, а Шаррэль прямо-таки лучится жизнелюбием и готов хоть горы свернуть. Конечно, моя усталость тоже быстро пройдёт: она самая обычная, никак не связанная с занятием любовью с инкубом, но прямо сейчас повторения мне что-то не хочется.

- Я шучу, Ира, - смеётся этот изверг, без труда подгребая меня обратно к себе и утягивая на подушки. - Шучу.

Подозрительно к нему приглядевшись, не нахожу никакого подвоха. Зато вновь натыкаюсь взглядом на две алеющие на шее маленькие круглые ранки.

- Зачем ты это сделал?

Зачем было провоцировать меня и буквально заставлять пить его кровь? Я ни о чём таком даже не думала, мне вполне хватило прошлого раза.

- Ты сердишься? - спрашивает он серьёзно.

Вопрос простой, однако ответить на него оказывается не так уж легко. Я и сама не уверена, сержусь ли на то, что без всякой необходимости снова причинила любимому мужчине боль. Причём, с его же подачи.

- Скорее нет, чем да. Но я не понимаю, Шаррэль.

- Что, если я скажу, что мне это нравится?..

- Нравится? - мои брови недоверчиво поднимаются.

Как кому-то может нравиться, что его кусают, впиваясь клыками в шею?

- Тебе нравится боль? - уточняю как можно более ровно, надеясь, что он не почувствует, насколько сильно это меня напрягло.

- Нет, - улыбается, погладив по руке. - Дело в том, что мне не было больно, Ира. Мне было хорошо.

- Неужели? - переспрашиваю скептически.

Мне ли не знать, какой длины у меня клыки?

- Неприятные ощущения быстро проходят, сменяясь совсем другими. Я ведь уже говорил тебе, помнишь?

Точно, похожий разговор у нас уже был. Я тогда случайно надышалась ядовитой для вампиров травкой из алхимических запасов Майрин, а Шаррэль отпаивал меня кровью. Помнится, в тот раз он ещё сравнил свои ощущения с первым полётом. Трудно представить, как тут может быть что-нибудь общее, но...

- Это действительно приятно?

- А ты попробуй как-нибудь подсмотреть, - усмехается, целуя в макушку. - Поспим? Через пару часов надо будет идти к Риллду, а ты что-то совсем не выглядишь бодрой. В таком виде тебя ему показывать точно нельзя: подумает ещё, что я тебя... утомил.

Фыркнув, всё-таки укладываюсь обратно в объятия тёплых рук и до самого ужина мы отдыхаем. А затем, как и договаривались, идём на встречу с директором.

- Тебе не о чём волноваться, - уговаривает Шаррэль, видя, как я мандражирую. - Риллд - мой друг и очень хороший человек. Что такого страшного, по-твоему, может случиться?

- Не знаю, - признаю, растирая похолодевшие от волнения ладошки. - Вдруг он мне не поверит?

- И откажется выиграть пари?

- Что?

- Риллд первым из всех нас предположил, что ты уже взрослая, Ира. Он будет рад узнать, что оказался прав. К тому же, ему наверняка уже сообщили о приговоре ирра Руала. Разве не интересно, какая часть его состояния достанется тебе в качестве компенсации?

- Честно говоря, гораздо больше мне интересно узнать, что за заклинание использовал Тим.

В свете нашего грядущего переезда в столицу, деньги, разумеется, очень важны. Однако на многое я не рассчитываю. Будет здорово, если вернут хотя бы те десять золотых, которые были выданы мне жрецами, но остались у Борегрина, когда нас раскидало телепортом.

А вот заклинание - это действительно важно.

То, что оно каким-то образом нас объединило, дав возможность пользоваться магией и талантами друг друга, я уже знаю, выяснили на практике, но хотелось бы понять, что оно вообще такое и чего от него ждать.

Директора мы застаём задумчиво изучающим содержимое книжного шкафа.

- Присаживайтесь, - кивает он в сторону небольшого кожаного дивана, а сам располагается в кресле, левитацией перенеся его поближе к нам, чтобы не приходилось говорить через стол.

Беседа, похоже, будет неофициальная.

- Мне начинать бояться? - улыбается другу Шаррэль. - Ты смотришь на нас с Ирой так, словно мы какой-то новый неизвестный науке вид.

- Вроде того, - весело хмыкает господин Динрар, но сверлить нас немигающим взглядом всё же перестаёт. - Ну, хорошо. Сначала о деле. Начну, пожалуй, по порядку, с ирра Руала. В обед мне прислали письмо, извещающее о том, что его вынудили разорвать подчиняющие чары и под конвоем переправили в Церос. Это небольшой северный городок на границе нашего королевства. Бывшему куратору предстоит жить в храме Эреллин Златокрылой, пока с его руки не пропадёт чёрная метка.

- То есть, пока он искренне не раскается во всех совершённых гадостях и не изменится к лучшему, - довольно резюмирует инкуб, барабаня пальцами по подлокотнику. - Уверен, этого никогда не случится.

- Я посмотрел хроники. За всю историю чёрный символ появлялся у тринадцати избранных, и лишь троим из них удалось от него избавиться. Не думаю, что ирр Руал способен подобное повторить. Так или иначе, всё его имущество уже было распродано. Основная часть денег досталась жрецам и храму, а оставшиеся причитаются тебе и другим пострадавшим от его действий.

Мда... Жрецы и тут своего не упустили. Учитывая его не самый приятный характер, Борегрин наверняка успел испортить жизнь куче людей. Плакали мои десять золотых.

- Твоя доля составляет триста тридцать пять монет, Тира, - выдержав паузу, сообщает директор.

- Серебряных? - переспрашиваю недоверчиво.

- Золотых, - улыбается господин Динрар. - Конечно же, золотых. Ты теперь очень состоятельная юная магесса. Поздравляю.

- Спасибо, - отзываюсь рассеянно. - Мне пока сложно даже представить такую огромную сумму.

- Это ещё не всё. Жрец Якутаб, поспособствовавший тому, что на тебя было наложено подчиняющее заклинание, тоже лишён своей должности. Жрецы Златокрылой приносят свои извинения, подкрепив их четырьмя сотнями золотых.

Впервые в жизни от изумления у меня натурально открывается рот.

- Но почему так много? Это же целое состояние!

- Для обычных людей - да. Но не для храма.

- Боятся потерять репутацию, - усмехается Шаррэль.

- Так и есть, - соглашается директор. - Я пока не спрашиваю, какие общие дела у тебя были со жрецами Эреллин Златокрылой, Тирайла, (хотя, признаться, мне было бы невероятно любопытно это узнать!), но в конце письма они выражают надежду, что ты не станешь таить на них обиду.

- … и делиться с кем-то подробностями.

- Я и не собиралась, - пожимаю плечами.

Семьсот тридцать пять золотых!

Часть этих средств я уже твёрдо решила подарить школе: если бы не доброта и заступничество Шаррэля и господина Динрара, не видать бы мне не только денег, но даже свободы. Никакая Баллай бы не помогла.

- Деньги находятся в королевском банке Синнитры. Его представительства есть во всех городах, в том числе и в Антэрде, так что для доступа к ним тебе достаточно будет просто прийти и назвать своё имя. И ещё вот. Письма доставили именно на моё имя, потому что я сейчас являюсь твоим опекуном, но, по факту, они твои. Возьми. Вдруг когда-нибудь пригодится.

Мять протянутые им свитки из дорогой плотной бумаги не поднимается рука, так что приходится передать их инкубу. В его глубоких карманах и не такое поместится.

Директор наблюдает за нашим взаимодействием с живым интересом естествоиспытателя, однако ничего не спрашивает.

Пока.

- Гевиру я передал страже, - со вздохом продолжает он. - Её муж уже приходил в школу и забрал дочь. Кажется, они уезжают из города.

- Не повезло девочке с родителями, - с сожалением качает головой Шаррэль. - Она ведь отлично училась.

- Я ничего не мог сделать. Он даже слушать не захотел.

Господин Динрар искренне огорчён тем, что не смог отстоять право Вэрлай и дальше осваивать магию, и, хоть меня и раздражало то, с каким обожанием она смотрела на Шаррэля, мне тоже немного жаль девушку. Надеюсь, у неё всё-таки получится доучиться. Пусть и в другой школе.

- Ну, а теперь, когда мы наконец разобрались... - не договорив, он выжидающе откидывается в кресле, внимательно глядя на меня блестящими от нетерпения глазами.

- Я из другого мира, директор, - признаюсь с улыбкой. - Мне двадцать три года, и я - человек. Была, по крайней мере, пока не попала сюда.

- Я так и знал! - восклицает он торжествующе. - Так и знал, что ты одна из переселенцев! Понимаю, на вас есть ограничения, но можешь рассказать немного подробнее, как всё это произошло?

Уже отработанный пересказ много времени не занимает. В совсем уж мелкие детали я не вдаюсь, опасаясь всё-таки получить божественное наказание от местной богини, но человеку, впервые слышащему о других мирах и переселенцах, хватает и общих сведений.

Однако под конец, задав десятка три самых разных вопросов, директор всё равно продолжает озадаченно хмуриться:

- Одного я всё же не понимаю...

- Чего?

- Где вы нашли истинного дракона? Они ведь уже много веков считаются покинувшими наш мир.

Глава 23

- Какого дракона? - удивлённо переспрашиваю я. - Истинного?

- Ты уверен? - обречённо хватается за лоб Шаррэль.

- Настолько, насколько это вообще возможно, - разводит руками директор. - Я уже говорил, что, кажется, понял, какие именно чары на вас наложили. Однако, честно признаться, выводы до сих пор выглядят фантастически.

- Охотно верю... - бормочет инкуб.

- Хорошенько разглядев вашу окрепшую связь, я думаю, что это -  благословение рода. Магия, которая гармонизирует, настраивает людей друг на друга, позволяя, к примеру...

- Использовать дар своей половинки, да? Объединять силы?

- Вы уже пробовали?! - подаётся вперёд господин Динрар.

- Ага, - чуть нервно хмыкает Шаррэль. - Именно так я и телепортировался из библиотеки к себе в комнату, когда Гевира активировала тот артефакт.

- Значит, это и правда оно! - взволнованно подскочив к книжному шкафу, директор находит большую синюю книгу, сразу открыв её на нужной странице. - Просто поразительно!.. Вы теперь почти одно целое, временно поделённое на двое!.. Но как? Тут же ясно написано, что использовать это заклинание по силам только драконам! Людям - да что там людям! - никому из разумных оно попросту не подвластно! Его не применяли уже много веков! Где вы нашли истинного дракона? Их же ни одного не осталось!

Мы с Шаррэлем переглядываемся. Уверена, он думает сейчас о том же, о чём и я, - заклинание на нас наложил Тим, а значит... значит... Такое просто не умещается в голове! Как мой Тимур может оказаться драконом - одним из древних хранителей магии этого мира? Как такое возможно? Был ли он им и в том, моём родном, мире? Стал ли только сейчас, переродившись?

- Как чувствовал, что с тем парнем всё не так просто, - вздыхает он. - Этот твой легендарный дракон - Ирин давний друг. Почти родственник... и, видимо, мой будущий тесть.

Таким потрясённым директор не выглядел даже когда услышал про другой мир, богов и переселенцев. Медленно и осторожно опустившись обратно в кресло, он аккуратно закрывает книгу и становится очень серьёзным.

- Ты понимаешь, что это значит, Рэль? Возвращение драконов изменит всё! Весь мир станет другим. Если они смогут восстановить прежний ток магии, у нас снова будут чаще рождаться одарённые дети, начнут появляться магические растения, возрастет сила заклинаний и появится надежда закрыть Заккарский провал! Это спасёт сотни жизней! Вы понимаете?

Война богов, хоть и разразилась на другом плане бытия, затронула всех. Магия понемногу утекает из этого мира. Одарённых становится всё меньше и меньше, а бездонный Заккарский провал, образовавшийся на месте разрушенного божественным ударом храма Гелтрэна Могучего, регулярно исторгает из себя жутких тварей, одолеть которых могут лишь маги. Выпускники академий, молодые парни и девушки, стекаются туда со всего королевства, мечтая быстро заработать большие деньги, прославиться и заслужить титул, но для половины из них первый же прорыв становится так же последним.

- Вы думаете, истинный дракон действительно способен в одиночку очистить провал?

- О них слагали легенды, Тирайла. Я не застал ни одного из древнего рода, но, по слухам, их мощь была подобна божественной.

Вспомнив письмо Тима, где он упоминал, что временно ограничен в возможностях, я с сожалением качаю головой:

- Если даже допустить, что Тимур - настоящий дракон, он ещё не настолько силён.

Шаррэль поёживается.

- Это пока. Когда он придавил меня своим даром, ощущения были непередаваемые. Я даже сопротивляться не мог... Твой Тимур уже сейчас сильнее всех магов, которых я когда-либо встречал, Ира. Страшно представить, каким он  станет, когда достигают расцвета!

- Ничего не страшно! Тимур на нашей стороне!

- Драконы всегда были хранителями и защитниками, - кивает господин Динрар. -  Для меня было бы огромной честью побеседовать с ним.

- Если Тим, как и обещал, навестит меня в школе, я вас обязательно познакомлю.

- Не забудь уточнить, что этот парень выглядит как четырёхлетний малыш, - со смешком добавляет инкуб. - А то может случится конфуз.

- Так этот дракон - ребёнок?

- Долгая история, - улыбаюсь, увидев неоднозначную реакцию собеседника. - Вообще-то, он давно уже взрослый, просто почему-то оказался в маленьком теле. Я и сама ещё не знаю подробностей.

- Как бы то ни было, это великолепные новости. Я очень рад, Тирайла, что у тебя есть такой друг... Надеюсь, вы не будете возражать, если я немного подробнее изучу наложенное на вас благословение? Это интереснейший материал для научной статьи. Разумеется, без упоминания реальных имён.

Его взгляд невольно смещается чуть в сторону - туда, где соприкасаются наши с Шаррэлем ауры, и замирает, вглядываясь во что-то незримое. Директор явно видит там нечто необычайно любопытное, но ни мне, ни Шаррэлю такой уровень магического восприятия пока не доступен.

- Я не против. С удовольствием бы почитала вашу работу.

Может, начну хоть немного понимать, чего ждать от этой связи в дальнейшем.

- Только экспериментируй на мне, Ире нужно учиться.

- Спасибо, - шутливо раскланивается господин Динрар. - Как только хоть немного разберусь с делами, непременно воспользуюсь твоим разрешением.

При упоминании дел весёлость с мужчин слетает.

- Есть какие-нибудь новости об Арине?

- Нет, - ещё больше посмурнев, отвечает директор. - Я написал в столицу, попросил прислать нам поисковика, но когда ещё это письмо дойдёт до нужных людей... Раньше, чем через три-четыре дня помощи ждать не приходится.

Мы молчим. Каждый понимает, что, если Арин попал в беду, столько времени он может и не продержаться, но озвучить это никто не решается.

- Я тут подумала... Может, на этот раз суккуба вообще не при чём? Вы ведь знаете, что он вместе с арром Гоэрдом искал способ спуститься в тайные подвалы школы?

- Извайс упоминал, - кивает Шаррэль. - Проблема в том, что, даже если Арин нашёл путь, он ни с кем им не поделился. Мы понятия не имеем, как его оттуда достать.

- Я уже полбиблиотеки перечитал в надежде отыскать хоть какое-нибудь упоминание о подземных ходах, но всё тщетно. Каждый из моих предшественников так или иначе пытался туда проникнуть, однако ещё никому это не удалось.

- Но они точно есть, так? Куда-то ведь все эти золотые линии на стенах ведут?

- Несомненно. Вот только для доступа наверняка нужен какой-то специальный ключ - артефакт, кодовая фраза, последовательность нажатий. Возможно даже, что им является королевская кровь или особая магия королевской семьи. Видишь ли, Тирайла, школу построили очень давно - в те времена, когда Антэрд был большим городом, сравнимым по размерам с Никкией. Дедушка нынешнего короля лично осматривал это здание, намереваясь переждать тут дворцовый заговор, но, к сожалению, умер раньше, чем успел переехать. Учитывая всё это, я склоняюсь к мысли, что тайные переходы могли зачаровать именно по его приказу, поэтому они и недоступны для всех остальных.

- Ты забыл о драконах, - напоминает Шаррэль. - Они же явно приложили к строительству свою когтистую лапу и могли просто закрыть самую важную часть здания, оставив право спуститься туда только для таких же крылатых.

- Могли, - легко признаёт директор. - Твоя версия тоже имеет право на существование.

- А этот столичный маг? - спрашиваю с беспокойством. - Если он приедет, сможет указать направление, если Арин и в самом деле нашёл потайной ход?

- Я на это надеюсь.

- Скорее всего, нет, Ира, - прямо заявляет Шаррэль, на корню задавив всю мою надежду на благополучный исход. - До сих пор ни одно наше сканирующее заклинание не сумело указать хотя бы на наличие под полом пустот. Честно говоря, я уже подумывал попросить тебя привлечь к этому делу Тимура, но не уверен, правда, что он согласится.

А это идея! Даже если секрет старинных драконьих зданий Тиму и не известен, он всё же мог бы попробовать отыскать тайный ход. Вдруг королевская семья не при чём, и ключ - именно драконья магия?

- Стоит попробовать! Только как же мне с ним связаться? Дорога в Нимэш и обратно займёт целых два дня!

- Можно отправить ему письмо, - предлагает директор. - У меня есть артефакт, который доставит послание всего за пару секунд. Бумага и ручка тоже найдутся.

Не тратя время, я тут же, в кабинете, сажусь писать Тимуру письмо с кратким изложением нашей проблемы и просьбой помочь. Пробежав текст глазами, проверяю, не упустила ли каких-нибудь важных деталей, и, подумав, всё-таки добавляю, что невыносимо соскучилась и очень хочу встретиться.

 Запечатанный конверт кладу в серебряную шкатулку-артефакт.

- Сосредоточься на образе того, кому хочешь послать сообщение, и влей немного энергии, - подсказывает Шаррэль. - Это будет дополнительной подписью. Почувствовав её, Тимур сразу поймёт, что письмо действительно от тебя.

Пока выполняю все эти указания, металл под моими пальцами ощутимо нагревается, а затем резко остывает.

- Ушло! - выдыхаю, заглянув под крышку.

Нет никаких гарантий, что Тим согласится, но осознание того, что я сделала всё возможное, чтобы помочь в поисках, приносит приятное чувство удовлетворения.

- Что ж, тогда нам остаётся только ждать ответа, - подводит итог господин Динрар. - От королевской академии магии и от вашего знакомого.

- Я всё-таки попробую поискать Арина в городе, - упрямо сжимает губы инкуб. - Расспрошу знакомых. Может, кто-нибудь из них видел или слышал что-нибудь необычное.

 - Хорошо... Да, чуть не забыл! Просто чтобы вы знали, благословение можно снять в любую минуту, если у вас вдруг появится такое желание.

Мы переглядываемся.

- Не вижу ни одной причины отказываться от такого подарка, - улыбается Шаррэль.

Я согласно киваю.

- Как Тирин опекун и твой друг, я должен был об этом сказать, - разводит руками директор. - Изучить ваш случай и написать статью, конечно, очень заманчиво, но эти чары слишком серьёзно переплетают судьбы людей. Я не утверждаю, что это плохо, однако только вам решать, оставить их или нет.

- Спасибо, господин Динрар, - искренне улыбаюсь я.

С самого моего появления в этом мире всё пошло кувырком - и тело не то, и жрец - предатель, и куратор - гад, каких поискать, а вот со школой и директором повезло просто невероятно. Пусть я и не сразу смогла это всё оценить.

- Мы пойдём, Риллд. Если будут новости, я ещё к тебе загляну.

Я хотела бы составить ему компанию, но и сама понимаю, что это не самая удачная мысль. Мало того, что знакомые Шаррэля могут обитать в не самых благополучных районах города, так ещё и моя внешность будет играть против нас. Появление взрослого мужчины в обществе школьницы вызовет слишком много вопросов.

- Удачи, - желает тот, без особой, впрочем, надежды.

Выйдя в коридор, Шаррэль оглядывается по сторонам и, убедившись, что никого из учеников поблизости нет, привлекает меня к себе.

- Я же говорил, что этот разговор пройдёт хорошо... Ну что, состоятельная магесса, не бросишь бедного молодого учителя?

Рассмеявшись, коротко целую его в улыбающиеся губы.

- Пока не получу хотя бы часть этой суммы на руки, не поверю, что всё это на самом деле со мной.

Что вообще можно делать с такими деньгами? Отстроить за городом особняк? Открыть собственную мастерскую? Купить дом в столице? Заняться благотворительностью?

- Жрецы сейчас слишком трясутся за свою непогрешимую репутацию, так что, уверен, никаких проблем не возникнет… Я так понимаю, вопрос с работой решён?

- Пожалуй, - соглашаюсь рассеянно. – Сосредоточусь тогда на учёбе. Вряд ли программа в столичной академии будет такой же простой, как здесь.

- Тебе понравится, - многообещающе улыбается он. – Я, кстати говоря, подумываю тоже туда поступить.

- Что? Я думала, ты хотел преподавать, а не учиться!

- Одно не мешает другому. Меня интересует не основной, а углублённый курс. Это уже второй уровень образования, поэтому туда берут только опытных магов.

Понятно. Что-то вроде нашей аспирантуры.

- Это даже хорошо, - говорю, немного подумав. – Ты столько всего знаешь, что иногда рядом с тобой я чувствую себя почти что неграмотной. А тут тебе тоже придётся учиться.

- Значит, договорились, - удовлетворённо кивает Шаррэль. - До завтра меня не будет в школе, так что постарайся, пожалуйста, не влипнуть в какие-нибудь неприятности.

Фыркаю.

- Можно подумать, я так люблю попадать в истории!

- Ирочка… - хмурится, не поддержав шутливый тон. – В школе сейчас неспокойно. Даже если у тебя появится какая-нибудь версия о том, куда делся Арин, догадка или предчувствие на этот счёт, не ходи никуда одна. Позови меня.

Перестраховщик…

- Всё равно без Тима в подземелья нам не спуститься, так что я и не планировала никуда лезть. Буду рисовать.

- Не забудь почитать что-нибудь на эльфийском. Тебе нужно практиковаться. Как приду…

- Иди уже! – со смехом закатываю я глаза.

- … с удовольствием послушаю пересказ, - всё-таки заканчивает инкуб. Замирает, прислушиваясь к чему-то, и с сожалением отступает на пару шагов. – Увидимся утром.

- Я буду скучать, - улыбаюсь, как и он, жалея, что не могу подойти и обнять.

- Я тоже… - вздыхает. Бросает быстрый взгляд мне за спину, и вдруг стремительно прижимается к губам нежным и чувственным поцелуем. - До завтра, Ира.

Сразу после этого он сбегает, а я различаю вдалеке звук чьих-то приближающихся торопливых шагов. Так звонко цокают каблуки только у одной школьной преподавательницы, госпожи Ниэтты, и я спешу убраться от директорского кабинета подальше. Наши с ней отношения и раньше были, мягко говоря, не идеальны, а уж после того, как прорицательница видела меня обнимающейся с Шаррэлем, боюсь даже представить, что она обо мне думает.

Майрин в комнате нет.

Снова.

Это уже начинает всерьёз меня беспокоить – особенно, в свете того, что в школе в последнее время и правда не безопасно. Но не идти же искать её у друзей? Тут весь женский и половину мужского этажа придётся проверить!

Не появляется соседка и ночью.

И даже на следующее утро.

Такое с ней в первый раз, и я, признаться, не знаю, на что и думать. Какой бы увлекающейся девушка ни была, раньше она никогда не пропадала так надолго.

Что-то случилось?

Или же Май переночевала у кого-то из друзей и попросту проспала? Это бы было бы как раз в её духе…

Однако на первом уроке, эльфийском, она тоже не появляется.  Арри Элиста – не та преподаватель, у которой можно позволить себе отсутствовать, и я уверена, что по доброй воле Майрин никогда бы не прогуляла.

Что-то случилось.

Едва дождавшись перемены, пытаюсь расспросить её друзей, чтобы выяснить, кто и когда видел девушку последним, но и здесь ничего не выходит. Она будто сквозь землю провалилась… или покинула школу.

Нужно срочно поговорить с директором или Шаррэлем!

Следующим уроком у нас стоит право с госпожой  Ниэттой. Это тоже не то занятие, которое можно беспрепятственно пропустить: «любимая» преподавательница  только и ждёт удобного случая, чтобы влепить мне «неуд».

И сегодня, похоже, у неё наконец будет такая возможность.

Оставаться я не планирую. Раз уж выяснить ничего не получилось, нужно как можно скорее пойти к директору или Шаррэлю, рассказать им о том, что случилось, чтобы вместе искать Май.

Быстро смахнув в сумку тетрадь и учебник, я устремляюсь было к двери, но не успеваю.

Вместе со звонком в класс входит госпожа Ниэтта.

Наши с ней взгляды скрещиваются. Зная скверное отношение ко мне этой непостижимой женщины, я уже готовлюсь дать ей отпор, разругаться в пух и прах, лишь бы отстоять необходимость уйти, но прорицательница неожиданно не выглядит сердитой.

- Что-то случилось, Тирайла?  - спрашивает она шёпотом, обеспокоенно нахмурившись из-за толстых стёкол очков.

- Моя соседка не ночевала сегодня в нашей комнате и не пришла на уроки.

Окинув класс взглядом, госпожа Ниэтта задерживается на пустующем месте Май, а затем делает в сторону коридора приглашающий жест.

Не веря своему счастью, выхожу.  Но держусь всё ещё настороженно.

- Сначала Арин, а теперь ещё и Майрин… Девушки раньше не пропадали, - покусывая губы, говорит преподаватель, прикрыв за собой дверь. – Ты уверена, что она не загостилась у кого-то из живущих в городе родственников или у друзей?

- Я тоже сначала об этом подумала, потому не сразу и спохватилась, - киваю, пытаясь не придавать слишком много значения образовавшейся в груди тяжести. – Но никто из одноклассников не видел Май со вчерашнего вечера. А родни у неё поблизости нет.

- Об этом нужно срочно рассказать Риллду. Ты к нему?

- Да. Мне хотелось бы помочь в поисках. Возможно, среди её вещей найдётся какая-нибудь подсказка о том, куда Май могла бы пойти.

- Хорошо. Я попробую вызвать видение о том, где она, но не уверена, получится ли. Мой дар слишком капризен, а сами пророчества - неоднозначны… Признаться, я часто из-за этого ошибаюсь. В том числе, и с тобой. Я ещё осенью предвидела сегодняшнюю сцену, случившуюся в комнате лэсса Рин’тара.  Предвидела, как он будет обнимать тебя на глазах у директора и преподавателей, как будет смотреть, и сделала неверные выводы. Прошу прощения, что посчитала тебя девицей, прибывшей в школу исключительно в поисках богатого покровителя.

Оттого, что это недоразумение в конце концов разрешилось, мне даже стало легче дышать.

- Это было вполне ожидаемо, - улыбаюсь. – Вас ввела в заблуждение моя внешность.

- Именно так. Несоответствие облика и настоящего возраста. Я приглядывалась к тебе и постоянно чувствовала некую неправильность, которая только укрепляла мои подозрения… - она вдруг замирает, задумчиво перебирая янтарные бусы. – Если подумать, при взгляде на Майрин у меня иногда тоже возникало подобное ощущение. Видений об этом не было, но она наверняка что-то скрывает.

- Надеюсь, господин Динрар и Ша… лэсс Рин’тар смогут её найти.

Улыбнувшись тому, как я путаюсь в именах инкуба, госпожа Ниэтта неодобрительно прислушивается к галдящему за дверью классу и привычным движением поправляет очки:

- Иди, Тирайла. Я и без того тебя задержала, а в таких делах медлить нельзя.

Глава 24

Связавшись Шаррэлем с помощью артефакта и заранее предупредив, что иду к господину Динрару, в директорском кабинете я застаю сразу обоих мужчин. Вид у них невесёлый. Никакой паники, разумеется, но атмосфера ощутимо давит на плечи.

- Майрин не ночевала в комнате, а сегодня пропустила уроки, - говорю прямо с порога. – Друзья не видели её со вчерашнего вечера, родни в городе нет.

Крепко стиснув столешницу, директор медленно выдыхает, полуприкрыв уставшие от недосыпа глаза.

Шаррэль сжимает челюсти так, что на скулах перекатываются желваки. Хоть он и не совсем настоящий учитель, происходящее в школе задевает его, как самое личное.

- Может, у неё были проблемы с учёбой…

- Нет, - опровергаю сходу. – Май удачно закрыла сессию и была полна энтузиазма. Домой бы она точно не поехала, я уверена в этом.

- Надо искать, - тяжело подводит итог директор. – Пожалуй, нам следует отпустить учеников по домам. Мы не имеем права рисковать столькими жизнями.

- Новостей от Тимура не было?

- Нет, к сожалению. Я проверяю почту каждый час, но он пока ничего не писал.

- Подожди с роспуском, - просит Шаррэль, сочувственно покосившись на друга. – Дай мне пять часов, Риллд. Мы с Нардом всё здесь перевернём, но отыщем девочку и Арина.

- Я помогу, - добавляю решительно.

- Ира…

- Помогу!

Господин Динрар, не вмешиваясь в наш спор, мрачно смотрит в окно.

- Три часа, Рэль, - твёрдо говорит он, внушительно и грозно воздвигнувшись над столом. – Три часа. Если за это время мы ничего не выясним, я распущу школу.

Кивнув ему в знак того, что всё понял, инкуб с надеждой вглядывается мне в глаза, но не найдя там и намёка на готовность благоразумно отступить, вздыхает:

- Начнём с вашей комнаты. Проверим её вещи. Не обязательно ведь, что Майрин пропала по той же причине, что и все остальные.

Чтобы не терять драгоценные минуты, переносимся с помощью амулета телепортации.

В комнате всё в точности так, как я оставила утром: чуть приоткрытая дверца шкафа, наскоро застеленные кровати, образцовый порядок на моей половине стола и полный хаос там, где лежат книги Майрин.

До этого момента где-то в глубине души у меня ещё жила наивная надежда, что это всё просто ошибка, что Май, как всегда, где-то гуляет и совсем скоро вернётся, но сейчас, при виде всех этих разом ставших ненужными книг, как-то не по себе.

Ещё вчера мы с Май болтали, она смеялась, пересказывая мне приключения героев эльфийской книги, которую посоветовал Гэлд, а сегодня я даже не знаю, цела ли она? Жива ли, или лежит сейчас где-нибудь в темноте, раненная и ослабевшая?    

Проклятье…

Куда она могла деться?! Почему я спохватилась только сейчас?! Если с Май что-то случиться, если окажется, что ей можно было помочь, окажись я более ответственной соседкой…

Почему те, кто находится рядом со мной, обязательно пропадают?

- Не раскисай раньше времени. Который ящик её?

- Верхний.

Шаррэль, не церемонясь, высыпает всё содержимое ящика прямо на пол и принимается тщательно проверять. Я же, пытаясь собраться с мыслями и понять, куда Май могла бы спрятать что-то, что было бы для неё важным, оглядываюсь по сторонам. Кровать… Может быть, под подушкой или матрасом? Или в шкафу? Когда она хотела скрыть от меня свои алхимические эксперименты, Майрин ведь именно там хранила ингредиенты. В кармане одного из платьев? В сумке? Среди книг?

Если б только понять, что конкретно мы ищем…

- Ты же лучше всех её знаешь, - сосредоточенно подсказывает инкуб, видя моё замешательство. – Ищи что-нибудь необычное.

Решив начать со шкафа, заглядываю на полки, ощупываю, не залезая внутрь, карманы и даже проверяю стоящие в самом низу сапоги, но нигде ничего подозрительного. В столе тоже пусто. И под матрасом. И в сумке. Зато под листком с нарисованным мной инкубом, прототипом для которого был Шаррэль, я вдруг замечаю чуть-чуть выглядывающий наружу уголок. Тяну – это оказывается какая-то наспех набросанная схема из кучи квадратиков, на которой стрелочками и крестами отмечены важные места.

Не знаю, важно ли это, но совершенно точно необычно.

- Я, кажется, что-то нашла, - говорю, протягивая находку Шаррэлю. – Вот только не знаю, что.

- Думаю, я догадываюсь, - помолчав, признаётся он. – Это фрагмент панно, украшающего холл первого этажа. Видишь, какой приметный ледяной цветок? Такой есть только там. А подписи – не что иное, как порядок, в котором нужно воздействовать на мозаику, чтобыоткрыть дверь тайного перехода.

- Но откуда Май могла это знать? Арр Гоэрд уже несколько месяцев бьётся, пытаясь найти потайной ход, а она, выходит, справилась первой?

Никогда не замечала за ней тяги к истории школы или поискам двери в её подземную часть!

- Спросим, когда выясним, там ли она.

- Я пойду с тобой! – предупреждаю безапелляционно. – Об этих тайных переходах было столько разговоров, что я просто не могу остаться теперь в стороне! Пожалуйста! К тому же, если вдруг там будет опасно, у меня больше шансов телепортировать нас сюда, на поверхность.

- От меня ни на шаг, - строго хмурит брови инкуб. – Я бы и вовсе предпочёл оставить тебя с Риллдом, а сам пошёл бы с Нардом, но ты ведь  сунешься вниз вслед за нами.

- Даже не сомневайся.

- Этого я и боюсь… Ладно, некогда спорить. Вероятность того, что Майрин внизу, конечно, большая, но вовсе не абсолютная. Сомневаюсь, что вчера был её первый спуск, ведь она даже шпаргалку с собой не взяла, не сомневаясь, что откроет двери по памяти. И раз уж раньше она как-то оттуда возвращалась, значит, сейчас должно было случиться нечто из ряда вон.

Вскоре мы с Шаррэлем уже в холле, напротив огромного панно, где на тёмном фоне сверкают золотые деревья и диковинные пёстрые птицы. Синие, красные, жёлтые, малиновые… Среди всех я ищу одну с длинным пламенеющим хвостом. На схеме Майрин она помечена цифрой один. Второй номер - притаившийся в корнях ледяной цветок. Третий – ярко сияющее ровно в центре композиции солнце.

Примерившись, инкуб по очереди направляет на них поток чистой энергии, но ничего не выходит. Мы пробуем разные отпирающие чары, однако эффекта нет.

А время уходит!

Каждая неудачная попытка снижает наши шансы успеть отыскать Майрин в отведённый директором срок. Возможно, зная о способе открыть тайные подземелья, он и не закроет школу, но что, если девушки внизу не окажется?

- Может, эта картина – тоже подсказка? – предполагает Шаррэль, осознав, что просто так, методом «тыка», зачарованную дверь не открыть. – Птица – огонь? Цветок – лёд? А солнце… Солнце – заклинание света?

Однако и эта версия оказывается ошибочной.

В который раз вынув Майринину шпаргалку, вглядываюсь в неровные невнятные каракули, но приписок к стрелкам указателям совершенно не разобраться. Я даже не могу понять, какие тут буквы.

- Но не можем же мы сдаться! – восклицаю в отчаянии. - Только не сейчас, когда мы знаем, что она – там! И Арин наверняка тоже!

Ответы на вопросы так близко – руку протяни и достанешь, а мы застряли на пороге и ничего не можем поделать! Я ни за что с таким не смирюсь!

- Был бы тут твой Тимур… - вздыхает Шаррэль, проведя рукой по панно. – Говорят, драконы славились своей любовью к загадкам.

- Наверное, ему нужно время на подготовку. Или на дорогу. Об отказе, думаю, он написал бы сразу.

- А знаешь… - помолчав, инкуб отходит на пару шагов назад, окидывая взглядом всю картину в целом. – Можно ведь попробовать по-другому. Огонь – погасить, лёд – растопить, а солнце… Солнце напитать энергией и зажечь! Именно таким его всегда изображали на древнем королевском гербе – пылающим ярко и ослепительно, освещающим всю Синнитру и испепеляющим королевских врагов.

Увы, и из этой затеи тоже ничего не получается.

Раздражённо прищурившись на упрямую дверь, Шаррэль закатывает рукава рубашки и встряхивает пальцы:

- Уверен, с солнцем я угадал, но вот всё остальное… Попробуем раздуть огонь воздухом, а на лёд направить воду. Маги того времени любили подобные шутки. Что-то из этого всего должно будет сработать.

Звуки последних слов совпадают с тихим шорохом отъезжающих вглубь и вверх камней кладки, открывающих широкий подземный ход.

От волнения у меня пересыхает во рту. Это оно? Мы, наконец, нашли тайные переходы, которые были закрыты от людей много столетий назад?

Отыщем ли мы тут Майрин и Арина? Узнаем ли, в чём главный секрет школы, почему здесь образовалась магическая аномалия?

- Надо бы рассказать Риллду, как именно отпирается дверь… - говорит Шаррэль, гипнотизируя сумрак длинного прямого коридора с гладкими стенами и сводчатым потолком немигающим взглядом.

- Столько времени потеряем напрасно! Давай лучше осторожно посмотрим, куда ведёт переход, а если начнутся проблемы, просто телепортируемся.

- Ты слишком полагаешься на амулеты и магию, - строго сжимает он губы. Касается пальцами подвески-звёздочки, оглядывается и всё-таки уступает. – Ну, хорошо. В кабинет не пойдём, но на всякий случай я прямо здесь оставлю ему небольшую подсказку... Вот так. Держись рядом, ничего не трогай и старайся идти со мной след в след, хорошо? От тех, кто построил это место, можно ждать любых неприятностей.

- На записке Майрин нет никаких пометок о возможных ловушках.

- Но сам факт, что она пропала, заставляет задуматься об их наличии.

Мысленно согласившись, аккуратно следую за ним вглубь гулкого каменного тоннеля.

Волшебная дверь сама собой закрывается у нас за спиной.

Вокруг становится очень тихо. Толстые стены полностью отрезают от всего мира. Тени, разбежавшиеся было от света заклинания, удлиняются и густеют.

Инкуб идёт вперёд очень медленно, выверяя каждый свой шаг и  внимательно прислушиваясь к малейшему шороху. Его пальцы искрят подготовленными к атаке чарами. Кажется, выскочи сейчас из-за угла какой-нибудь местный страж, он в ту же секунду обратит его в пепел.

Однако пока всё спокойно.

Первый поворот появляется минут через пять. Сразу за ним – массивная, явно очень толстая металлическая дверь, испещренная рунами и печатями. От неё так веет могучей магией, что волоски на руках поднимаются дыбом. Но вся эта защита абсолютно бессмысленна: дверь распахнута настежь. Как и две следующих.

Неужели Майрин сумела справиться с такой сложной охраной? Или это дело рук телепата Арина? Шаррэль молчит, не торопясь дать хоть какую-нибудь подсказку, а я не решаюсь его сейчас отвлекать. Кто знает, что ждёт нас в конце этого коридора?

Признаться, ничего хорошего от тайной комнаты я не жду. Если это что-то безобидное, зачем же его настолько тщательно прятать, так? Может, там какая-нибудь лаборатория с клетками, останками несчастных пленников и выбитыми на полу звёздами? Или запрещённая библиотека? Или невероятный по силе артефакт?

Но реальность оказывается настолько прозаичной, что это даже обескураживает. Долгий-долгий переход ведёт в самую обычную гостиную.

Стены просторной комнаты без единого окна задрапированы роскошными гобеленами с изображением старого королевского герба – силуэт замка с острыми шпилями, меч, распахнувший крылья дракон и пылающее позади солнце. Обширный диван и кресла блестят позолотой. На полу – сложнейшая мозаика с абстрактным геометрическим узором, от которого рябит в глазах и ноет в затылке.

- Похоже, это тайное королевское убежище, - оглядевшись, заключает Шаррэль. – Помнишь, я рассказывал тебе, что один из королей, Его Величество Лансеар, рассчитывал пережить в Антэрде смутные времена? Думаю, это место построили как раз по его приказу.

После всех надежд, которые мы возлагали на подземную часть школы, королевский бункер, полный ценных вещей, кажется не сокровищем, а сплошным разочарованием.

- Но как же Майрин? Я надеялась, она будет здесь.

- А она тут и была, - очень серьёзно подтверждает инкуб, внимательно прищурившись в сторону дивана. – Как я и подозревал, твоя соседка – и есть наша суккуба, Ира. Тут повсюду следы её присутствия и остатки демонической энергии. Майрин как-то нашла эту комнату и заманивала сюда своих любовников.

Май – наша суккуба? Та самая демоница, из-за которой уволился прошлый преподаватель по теории магии и пострадали несколько старшекурсников? Моя Май?

- Понимаю, как это звучит, но… Ты точно уверен, Шаррэль?

- Более чем.

- А я-то думала, она не умеет хранить секреты… - бормочу озадаченно. – Ничего себе.

Хотя, кажется, что-то подобное она как-то мне говорила! Не прямым текстом, конечно, но как-то ночью Май спросила, как я отношусь к тому, что наш новый учитель – инкуб. И про суккуб мы тогда тоже упоминали. Я ещё подумала, что она, возможно, знает, кто напал на арра Литтора, и покрывает подругу. Как я не догадалась, что Майрин имела в виду себя?

Ах да, все мои мысли тогда занимали увлекательные беседы с одним настойчивым и любопытным инкубом…

- Следы Арина тут тоже есть, - добавляет меж тем Шаррэль.

- Хочешь сказать, она и его…

Поверить не могу, что такое могло случиться! Только не с Арином! Какими бы сильными ни оказались суккубьи чары, он слишком опытный и одарённый маг, чтобы поддаться очарованию!

- Нет, не в этом смысле. Просто он тоже был в этой комнате, причём, судя по состоянию следа, перед самым своим исчезновением, - пройдя к третьему слева гобелену, с которого надменно взирает моложавый статный мужчина в белоснежно-золотом одеянии, Шаррэль откидывает ткань в сторону и медленно ведёт ладонью по каменной кладке. – Он стоял вот здесь и что-то…

Характерный щелчок, раздавшийся где-то в глубине стены, заставляет нас обоих насторожиться, а в следующий миг пол вдруг переворачивается, и мы оказываемся падающими в кромешную темноту.

- Левитация! – выкрикивает Шаррэль.

Несколько раз перевернувшись вниз головой и больно ударившись обо что-то спиной и левым локтем, я ухитряюсь всё-таки справиться с заклинанием полёта.

А в следующую секунду опять теряю опору: сумасшедший магический фон подземелья буквально разъедает плетение моих чар.

Чтобы хоть как-то замедлить падение, спешно создаю ещё одно заклинание, барахтаюсь в ненадолго загустевшем воздухе, пытаясь выровняться и принять максимально удобное для приземления положение.

Внизу из последних сил мигает вновь сотворённый Шаррэлем тускло-жёлтый светляк. Как и заклинание левитации, он разрушается за считанные секунды, но его неверного света всё-таки оказывается достаточно, чтобы сориентироваться в пространстве и прикинуть расстояние до пола.

Место, в которое мы угодили, это даже не комната, а какой-то узкий колодец с гладкими отвесными стенами. Ловушка для тех, кто по незнанию активирует механизм наверху. Не знаю, что именно должно ожидать попавших сюда пленников, но давление бурлящей вокруг силы заметно давит на разум. Она не причиняет вреда и в чём-то ощущается почти что родной, знакомой, однако её настолько много, что в голове уже сейчас начинает шуметь.

С огромным облегчением приземлившись на ледяной пол, вглядываюсь в окружающую темноту.

- Шаррэль?

- Я здесь, - отзывается он сосредоточенно. – И Майрин тоже.

По мере того, как зрение немного адаптируется, начинаю различать фигуры и кое-какие цвета. Нахожу взглядом инкуба. Приглядываюсь, чтобы хотя бы приблизительно оценить, в каком состоянии находится Май, и в первый миг немею от страха, разглядев безвольную девичью кисть, белеющую на фоне чёрного камня.

- Она жива, - успокаивает Шаррэль, ощутив, наверное, захлестнувшую меня панику. – По крайней мере, пока. Заполнившая всё вокруг бесконтрольная сила не агрессивна, однако у твоей соседки по комнате крайне слабая ментальная защита. Я бы даже сказал, её практически нет. А потому Майрин сейчас очень плохо.

- Мы можем её разбудить? Вдруг она знает, как выбраться отсюда наружу?

- К сожалению, не получится. Её сознание покинуло тело, а для его возвращения потребуется провести специально разработанный ритуал. Ничего  сложного, но он требует особой подготовки и ингредиентов, которых у меня с собой нет.

На сердце неприятно холодеет от накатившего дурного предчувствия.

Учитывая, что тут творится даже с самыми простейшими чарами, на телепортацию в таких условиях рассчитывать тоже уже не приходится.

- И что теперь? – спрашиваю тихо.

- Нужно искать выход, - спокойно пожимает он плечами, приподняв девушку на руки, чтобы подстелить свою рубашку. - Пока мы здесь, я ничего не могу для неё сделать. Более того, часа через два-три нам с тобой тоже будет несладко.

Сглотнув, отгоняю от себя мрачные мысли. Хорошо, конечно, что мы отыскали Май, но кто теперь найдёт нас? Если за оставшееся время не выбраться из этого заполненного буйствующей магией места, мы с Шаррэлем рискуем тоже лишиться сознания, и тогда вся надежда будет только на господина Динрара.

А ведь мы даже не сообщили ему, как именно активировать дверь! Найдёт ли он оставленную инкубом невидимую подсказку? Догадается ли посмотреть магическим зрением? Ещё и тот гобелен с ловушкой… Рискнувший отправиться на наши поиски сам может легко угодить в беду, а мы заперты здесь, внизу, и не в силах это предотвратить.

Остаётся, разве что, обшаривать всё вокруг, проверять каждый камешек и надеяться, что эта забытая всеми темница – не конец подземных ходов, не тупик, и что нам повезёт выбраться до того, как станет чересчур поздно.

- Придётся поспешить, - говорю бодро, стараясь не терять присутствие духа. – Сегодня в три состоится первое занятие у мастера пространственной магии. Я не могу его пропустить! Только не после того, как мы так долго о нём договаривались!

Глава 25

В абсолютной темноте, при отсутствии хоть каких-то временных ориентиров поиски тайного механизма кажутся бесконечными. И тем обиднее, что чем дальше, тем более бесполезным выглядят все наши старания: стены темницы гладкие и абсолютно ровные, без малейших выступов и зазоров. Здесь попросту нечего нажимать.

Но мы всё рано ищем.

Перебарывая всё нарастающее изнутри желание поддаться раздражению и бросить это напрасное дело, мы с Шаррэлем уже, наверное, в тридцатый раз с маниакальной дотошностью обшариваем каждый миллиметр помещения.

Увы, совершенно без толку.

Майрин, такая же холодная как и царящий вокруг камень, неподвижно лежит там же, где мы её и нашли. Дыхание у неё тихое-тихое. Чтобы понять, что она всё ещё жива, приходится вслушиваться изо всех сил.

Я и сама уже промёрзла насквозь.

Чужеродный шум магии настойчиво просачивается в сознание, путая мысли и искажая действительность. Не уверена, но, по-моему, я уже несколько раз отключалась – ненадолго, всего на долю секунды, однако, учитывая наши перспективы, даже такие кратковременные помутнения пугают до судорог в онемевших от холода пальцах. Я уже ничего ими не чувствую, но вопреки всему продолжаю искать. Нам нельзя здесь остаться, нельзя! Нужно обязательно выбраться, отыскать путь наружу, иначе после очередного обморока можно попросту не очнуться.

- Всё, Ирочка, хватит, - перехватив мои  перепачканные пылью ладони, Шаррэль подносит их к губам и пытается отогреть дыханием, растирает.  – Так мы ничего не добьёмся, здесь надо попытаться иначе. Как с дверью, помнишь?

- Ты что-то придумал?

Зародившийся у сердца уголёк надежды разгоняет навалившийся на меня мрак отчаяния, но он ещё слишком слаб, чтобы вспыхнуть настоящим огнём и в  корне переменить ситуацию. Я всё ещё вязну в чёрном густом болоте бессилия.  

- Не совсем, - мягко качает головой инкуб. – Попробуй успокоиться и прислушаться к разлитой здесь магии. Ты не чувствуешь ничего странного?

Поначалу его предложение кажется мне сродни самоубийству.

Впрочем, это не в первый раз.

Все эти часы, проведённые в заточении, я гнала от себя звучащий в голове шёпот, гнала этот шелест за гранью слышимости, проникающий в самую глубину мозга, потому что опасалась исчезнуть, раствориться в нём, как растворяется прямо сейчас Майрин. А теперь Шаррэль предлагает мне его слушать?

Что ж, почему бы и нет. Раньше, каким бы сумасшедшим ни выглядел его план, всё обычно заканчивалось хорошо. Надеюсь, повезёт и сейчас.

Но мурашки всё же бегут…

Добровольно позволять яростно бьющейся вокруг магии себя поглотить очень страшно. Чем дольше я вслушиваюсь в её голос, тем больше перестаю ощущать своё тело, становясь чем-то другим, и только руки Шаррэля, крепко сжимающие мои, поддерживают веру в то, что удастся вернуться назад.

Из смутной мешанины лезущих в голову бессмысленных образов выделяется полузабытое ощущение чужого невыносимо подавляющего взгляда. Как тогда, на пороге школы. Сейчас, в отличие от того раза, присутствие  невидимого наблюдателя ещё явственнее, тяжелее, и я чувствую транслируемые им эмоции.

- Нас зовут. Нам обещают помощь и просят помочь в ответ.

Нервно выдохнув, Шаррэль крепче стискивает мои пальцы, но я замечаю это едва-едва. Абсолютно чужеродное, нечеловеческое могучее присутствие с  каждой секундой нашего мысленного контакта ощущается всё более знакомым. Оно уже не пугает. Я чувствую ту, чья немыслимая сила разлита вокруг нас, и она не желает никому зла. Ей очень грустно. Ей одиноко и тревожно. Она рада нашему приходу и надеется, что мы сможем помочь.

Когда чужая воля осторожно и бережно, как хрупкую стеклянную марионетку, берёт под контроль моё тело, я даже не нахожу в себе сил как следует испугаться. Словно со стороны смотрю, как высвобождаюсь из рук застывшего в напряжении  инкуба, как шаткой походкой добираюсь до дальней стены, как мои пальцы ложатся на опостылевший чёрный ледяной камень, выводя на нём неизвестные руны, горящие в темноте ровным голубым светом.

Вздумай это существо изгнать мою душу, навсегда захватив в свою власть тело, я бы и мгновенья не продержалась, но, как только последняя руна завершена, ощущение чужого присутствия меня покидает.

В один миг лишившись всех сил, я буквально повисаю на вовремя подставленных руках Шаррэля.  

- Ирочка?

- М? - отзываюсь вяло. Даже такой ответ требует определённых усилий, и я бы и вовсе промолчала, но не могла проигнорировать звенящую в его голосе тревогу.

- Как ты?

- Устала…

Мне бы просто посидеть где-нибудь минут двадцать или хотя бы десять, но Шаррэль, кивнув, поднимает меня, усадив на сгиб локтя. Второй рукой подхватывает с пола Майрин и уверенно заходит в открывшийся коридор.

- Нам нужно продвигаться вперёд. Что бы там ни было, оставаться здесь будет ещё опаснее.

Очередной тоннель оказывается коротким. Свернув за первый же поворот, мы попадаем в маленькую комнатку, заполненную яркими сине-фиолетовыми отсветами, источник которых находится на каменном постаменте.

Это женщина. Богатая вышивка, украшающая её длинное платье, блестит в царящем здесь полумраке настоящим золотом и дорогими камнями. Над ней мерцает голубым плотный изоляционный купол, сквозь который с потолка тянутся десятки золотистых нитей энергии.

А ещё выше испорченной иллюзией дрожит уставившаяся на нас голова исполинского голубого дракона.

Кто она? Почему заключена здесь? Что вообще это за место?

Лицо спящей исполнено совершенной, нечеловеческой красоты, которую не в силах скрыть даже искажённые болью черты. Длинные чёрные волосы спадают по алтарю на пол. Пальцы незнакомки подёргиваются. Глаза мечутся под закрытыми веками, и кажется, что ей снится долгий-долгий кошмар, от которого она никак не может проснуться.

Тут же, возле пьедестала с крупным голубым кристаллом, находится и погрузившийся в глубокую медитацию Арин. Его и спящую вечным сном женщину связывают нити золотистой энергии. Ещё парочка таких же уже тянется к Май.

Осторожно опустив нас обеих на пол, Шаррэль пристально следит, как неизвестная магесса оплетает девушку своей силой, а затем утомлённо присаживается рядом с бессознательным коллегой.

- Поздравляю, Ира, - говорит, закрыв глаза и прислонившись затылком к стене. - Мы с тобой только что разгадали тайну антэрдской магической аномалии.

Нижняя половина его тела покрывается изумрудной чешуёй, на глазах превращаясь в змеиный хвост, который Шаррэль любезно предлагает мне в качестве сидения.

- Эта женщина - дракон. Тот самый древний дракон, что, согласно легендам, является хранителем магии.

- То есть, получается, во всех зданиях, где на стенах есть эти линии...

Мне аж поплохело! Неужели для ускорения развития молодых магов человеческого королевства в подземельях школ столетиями томятся живые разумные существа?!

- Нет, что ты. Драконы слишком могущественны, чтобы быть пленниками, и слишком малочисленны. Каналы всего лишь означают возможность направленно управлять магическим фоном здания. Раньше это было обычным делом. Дорогим, но обычным. За поток магии отвечали специальные кристаллы, как вот этот, к примеру, на постаменте. Но, похоже, готовя переезд, старый король нашёл кое-что получше недолговечных и редких камней. Не знаю, как маги того времени ухитрились пленить её и насильно погрузить в сон, и почему другие драконы не спохватились, но наше счастье, что новый король, очевидно, так и не узнал, какое сокровище припрятал здесь его амбициозный  предшественник.

- Мы можем ей чем-то помочь?

Сама идея того, что поколения и поколения магов наращивали силу, паразитируя на чужой беспомощности, кажется мне ужасно несправедливой. Да, если мы разбудим и освободим драконицу, магическая аномалия школы исчезнет, но ведь кристалл-то останется. Наверняка, его действия хватит ещё на несколько лет.

- Боюсь, что нет, - с сожалением вздыхает инкуб, оплетя меня хвостом и подтащив поближе к себе. – Нам даже подходить к ней опасно. Сторожевые чары такого уровня наверняка накладывал лично король и тройка сильнейших магов Ковена.

- Но мы же не можем оставить её вот так!

- Своими силами нам не справиться, Ира. Любую попытку внешнего воздействия заклинание посчитает угрозой и немедленно атакует в ответ. Нам остаётся только ждать, когда Риллд нас найдёт, и решать этот вопрос вместе…  Впрочем, как только увидит драконицу, он обязан будет связаться со столичными магами. Те наверняка явятся сюда телепортом и заберут её в Никкию.

- Чтобы снова замуровать в подвалах дворца? – спрашиваю хмуро.

Подобная перспектива меня категорически не устраивает! Это несправедливо!

Шаррэль пожимает плечами:

- Пойми меня правильно. Я тоже считаю, что драконицу следует освободить, но против королевских магов мы все бессильны. Они, как и Риллд, скованы клятвой и поступят так, как велит им Его Величество.

- То есть, нам остаётся только сидеть и ждать?

Просто возмутительно! Несмотря на своё состояние, драконица помогла нам выбраться из того ледяного колодца с бушующей внутри магией, поддерживает Майрин и Арина, защищает нас от ментального прессинга, а в благодарность мы можем только безропотно отдать её каким-то там королевским магам?!

- Именно так. Сидеть и ждать. Это помещение – самое безопасное место во всём подземелье. Только здесь мы с тобой имеем хоть какие-то шансы не потерять сознание и дождаться чье-нибудь помощи.

- А если никто не придёт? Если те, кто отправятся нас выручать, сами угодят в какую-нибудь ловушку?

Обнимающие меня руки до боли сжимаются. На миг. А потом сразу же расслабляются. И когда Шаррэль заговаривает,  в ровном голосе уже нет и намёка на обуревающие его чувства.

- Если такое случиться, мы постараемся телепортроваться.

- Но здесь же…

Здесь же не работают заклинания! Нас не перенесёт, куда нужно, а попросту разорвёт на кусочки!

- Это только в крайнем случае. Дня два или три мы вполне можем просто ждать тут, ничего больше не предпринимая.

 - Не лучше ли попытаться найти другой ход? Сомневаюсь, что король и его маги попадали сюда тем же способом, что и мы.

Отсюда непременно должен быть выход! И мы обязаны постараться, чтобы его найти! В отличие от директора, Шаррэль государственной клятвой не связан, и, если удастся выиграть пару часов, а наши подозрения насчёт истинной природы Тимура окажутся правдой, возможно, он сумеет первым забрать драконицу!

- Разумеется, мы попробуем. Но только здесь. Возвращаться и снова пытаться выбраться через перевернувшийся пол мы точно не будем.

Как бы я ни храбрилась, при одном только воспоминании о том месте, о сковывающем тело равнодушном каменном холоде у меня противно ноет под лопаткой. Мы чуть не погибли там, оба. Тогда я настолько промёрзла, что уже ничего толком не осознавала, но теперь-то понимаю, как близко мы были к глупому и бессмысленному концу. Шаррэль не дал мне этого ощутить, но он, должно быть, был в полном отчаянии и не видел другого выхода, раз уж сделал ставку на крохотный шанс установить связь с «духом-хранителем школы», рискуя при этом оказаться выпнутым из собственного же тела.

Так что спорить с инкубом я совершенно не рвусь.

К тому же, логика подсказывает, что нам и не нужно больше возвращаться в то жуткое место. Второй ход должен быть где-то здесь. И мы непременно его найдём. Времени у нас впереди много.

Стараясь не думать об отсутствии воды и еды, следующие несколько часов мы с Шаррэлем проводим за дотошным изучением всех доступных поверхностей комнаты. Пробуем даже применять стихийные заклинания, как было в случае с дверью, расположенной в холле, чертим руны и направляем на стены потоки чистой энергией. Увы, эффекта, к сожалению, ноль, а драконица молчит, не торопясь снова давать нам подсказку. Предыдущая помощь, кажется, сильно её измотала.

Испытав по несколько раз все известные чары и даже голосовые команды-ключи, решаем передохнуть. Находясь так глубоко под землёй, трудно ориентироваться во времени, но от усталости уже прямо-таки покачивает.

- Давай немного поспим, - убаюкивая, уютно шепчет Шаррэль, покачивая меня на хвосте. – Отдохнём и с новыми силами продолжим искать.

Рядом с ним тепло и спокойно. Если закрыть глаза, можно даже представить, что мы не где-то в забытых всеми подземельях, а в привычной обстановке, в спальне. В безопасности. А тайные переходы, падение в холодную темноту ловушки и пленённая драконица – просто дурной сон.

Не знаю, сколько минут покоя нам удаётся урвать. По ощущениям, не более двадцати. Когда я просыпаюсь от настойчивого тормошения за плечо, голова прямо-таки трещит от поселившейся в ней раскатистой боли, однако первая же фраза Шаррэля, не сказанная, а проартикулированная одними губами,  заставляет забыть о такой мелочи и торопливо протереть слипающиеся глаза:

- Кто-то идёт.

Готовясь к самому худшему, встрече с королевскими магами, мы замираем, чутко вслушиваясь в тишину. Поначалу я вообще не могу разобрать снаружи никаких звуков, но вскоре различаю шорох чьих-то лёгких шагов.

Шаррэль молча показывает один палец.

Директор? Одолеваемая противоречивыми чувствами, я не знаю, радоваться ли тому, что нас наконец-то нашли или же огорчаться из-за того, что мы так и не сумели отыскать другой ход, и теперь господин Динрар вынужден будет сообщить королевству о нахождении драконицы.

Разряды бьющих в изоляционный купол синих и фиолетовых молний становятся чаще и яростнее.

Она тоже предчувствует появление чужака?

Несколько секунд проходят в напряжённом ожидании, и вот в проёме появляется фигура нашего спасителя. И, к моему невыразимому облегчению, на директора он совсем не похож - хотя бы потому, что в вошедшем всего-то около метра роста.

- Тимур!

Не знаю, откуда взялись силы, но, только увидев серьёзного маленького мальчика со знакомо-внимательным взглядом тёмных глаз, я ухитряюсь соскочить с хвоста Шаррэля и, подбежав, обнимаю своего давно пропавшего лучшего на всём свете друга. Ну и что, что сейчас он мне только по пояс! Тимур – это Тимур! Независимо от его возраста и внешности, моя вера в него не знает границ.

- Ирёнок, - улыбается, рассматривая меня снизу вверх. – Как же я скучал по тебе, малышка.

Слышать такие слова от ребёнка всё-таки довольно странно, и я, не сдерживаясь, смеюсь. Сказывается напряжение последних часов и непоколебимая детская вера в то, что теперь, когда Тим с нами, всё непременно закончится хорошо.

- Ты один? – подползает Шаррэль.

Ревниво обхватив хвостом за ногу и талию, он как бы между делом перетягивает меня обратно, поближе к себе. Но смотрит при этом исключительно на Тимура. Напряжённо смотрит. Инкуб сейчас и сам похож на ощетинившегося дракона, готового защищать своё - клыками, когтями, крыльями... до последнего вздоха.

- Меня одного более чем достаточно, не сомневайся, - уверенно усмехается Тим. – Я, знаешь ли…

Наткнувшись взглядом на женщину, он вдруг меняется в лице. Бледнеет.

- Осторожно, это королевский барьер! – запоздало пытается предостеречь Шаррэль, однако тот уже срывается с места, чтобы голыми руками, прилагая запредельную для человека силу, разорвать голубой купол на две неравные части.

Поражённо переглянувшись, мы наблюдаем, как он медленно, даже, пожалуй, благоговейно подходит к спящей и ласково касается губами её щеки.

-  Лаэльлай… Моя прекрасная спящая красавица.

- Ты её знаешь?

- Ещё как, - улыбается, не отводя глаз от лица драконицы. – Видишь ли, Ирёнок, это моя жена.

Глава 26

- Это – твоя жена? – переспрашиваю заторможено, переводя взгляд с маленького мальчика, которым стал Тимур после перерождения, на спящую на каменном постаменте женщину, и обратно.

Выходит, всё это время он был женат? Даже когда жил там, на Земле?

Сколько же ему на самом-то деле лет? Четыре года здесь, двадцать там, а до перерождения… сложно даже представить, сколько живут такие, как он.

- Дракон! - не выдерживает Шаррэль. – Я так и знал!

Не обращая на инкуба никакого внимания, Тимур с улыбкой шепчет что-то своей жене, отчего призрачный дракон над ней успокоено бледнеет и гаснет.

Однако сама она почему-то не просыпается.

- Ты ведь сможешь её разбудить?

- Разумеется, - кивает, бережно гладя женщину по струящимся чёрным  волосам. - Это потребует  времени, но я уверен, что справлюсь. И непременно вас познакомлю… Хотя, вижу, Лаэль и так уже тебя приняла.

- Что?              

- На тебе её знак. На тебе и вот этом юноше. Кто это, кстати?

То, что Тимур назвал Арина юношей, вызывает странные чувства, но, если присмотреться, мужчина и впрямь молод.

- Это наш преподаватель медитации, Арин Исоор. Хороший человек и по совместительству телепат.

- Вот как?

А меня вдруг осеняет догадка – господин Исоор с самого начала знал о драконице! Именно с ней он телепатически разговаривал всё то время, что ученики считали его витающим в облаках мечтателем, да и сейчас наверняка занят тем же!

- Давайте-ка разбудим его, - решительно говорит Тим и, не утруждая себя никакими ритуалами, звонко щёлкает пальцем Арина по лбу.

Глаза у того распахиваются в тот же момент.

Телепат машинально потирает пострадавшее место, сонно моргает, пытаясь понять, где он и откуда тут взялся ребёнок.

Тимур молчит, разглядывая его внимательно и крайне сосредоточенно.

Полностью очнувшись, Арин подскакивает на ноги, пошатывается, но бросает взгляд на каменный постамент, над которым больше нет купола, и неожиданно кланяется своему спасителю. Не до земли, конечно, но очень  почтительно.

Между ним и Тимом явно происходит мысленный диалог, и я даже догадываюсь, о ком: оба то и дело посматривают на спящую. Наверное, не имея возможности общаться с женой напрямую, Тимур использует для связи с ней  чужую телепатию. А может, и нет. Арин, похоже, тоже участвует в разговоре, потому что он вдруг вскидывает голову, и в его устремлённом на Тима взгляде столько мольбы и протеста, что мы с Шаррэлем невольно настораживаемся. Что там у них происходит?

- Не очень-то вежливо общаться телепатически, - укоризненно замечает инкуб.

- Прошу прощения, - без тени раскаяния отзывается Тим. – Семейные дела.

- Я не откажусь от неё! – непреклонно говорит Арин, расправив плечи и даже став выше ростом. – Ни за что!

Он о драконице? Ох, только этого не хватало! Тимур же его сейчас по стенке размажет за попытку посягнуть на чужую жену!

- Да не буду я тебя на дуэль вызывать! – беззлобно, как старший над младшим, усмехается Тимур. - Иди лучше вещи свои собирай. Мы с Лаэль не планируем тут оставаться.

Что?

Я что-то окончательно перестала понимать, что тут творится. Тимур забирает домой не только свою жену, но и влюблённого в неё Арина? Знает, что тот чувствует, но всё равно соглашается его взять? Как они будут там втроём уживаться?

- Поклянись, что не заберёшь её, пока меня нет!

- Мы будем ждать тебя в гостиной. Десять минут.

Поколебавшись, телепат всё же кивает. Оглядывается на Лаэль и, видимо, о чём-то с ней договаривается, потому что его лицо вдруг озаряет счастливая улыбка, после чего мужчина прямо-таки срывается к выходу.

«Спасибо, что спустились сюда за нами!» - звучит напоследок у меня в голове его преисполненный радости голос.

- Ребёнок, - иронично качает головой Тимур.

- Арин действительно хороший человек, Тим, - напоминаю, беспокоясь за своего уже, похоже, бывшего учителя.

- Верю. Да не бойся, не съем я его. Как минимум потому, что драгоценная супруга ни за что мне этого не разрешит. Она к нему привязалась. - Одна из золотых нитей, всё ещё тянущихся от школы к драконице, ласково оплетает Тимуру руку, и тот, будто что-то услышав, смягчается: - Я благодарен ему за то, что он сделал для Лаэль. Просто хочу присмотреться к тому, кто имеет все шансы стать частью нашей семьи.

- Вы его усыновить собираетесь? – переспрашиваю неверяще.

Он поэтому, что ли, называл Арина ребёнком?!

Бредовость идеи с усыновлением подтверждает громкий хохот Тимура и сдержанный смешок инкуба.

Отсмеявшись, Тимур целует руку жене и подходит к нам:

- Нет, Ирёнок! Этот твой телепат может стать вторым мужем. А удочерить мы с Лаэль планировали тебя, если ты, конечно, не возражаешь.

Вторым мужем? Это как вообще?

Погодите! И что значит удочерить? Зачем? Я ведь давно уже взрослая!

- Соглашайся, - улыбается Шаррэль, очень довольный озвученным предложением.

- Но зачем, Тим?

- Ну, как всегда! Миллион вопросов! – со смешком взяв меня за руку своей не по-детски сильной ладонью, он сосредоточенно чертит на тыльной стороне круг с несколькими вписанными туда фигурами. – Всё! Теперь ты официально состоишь в роду Туманных Драконов и любой, кто попытается тебе навредить, будет иметь дело лично со мной... Тебе, змеюка, такое право нужно ещё заслужить.

Переведя взгляд на Шаррэля, Тимур сурово и испытующе смотрит ему в глаза:

-  Как мужчина я понимаю, что ты  хотел бы, чтобы Ира любила лишь тебя одного. Но я больше не собираюсь никуда пропадать. Тебе придётся делиться. Иринка мне как родная, так что заботься о ней, как следует. Запомни хорошенько: девочки должны быть счастливыми и улыбаться, а мужчины...

- ... решать проблемы! – бодро рапортует инкуб. - Я помню!

- Молодец! – одобрительно и чуть насмешливо хмыкает Тим, вручая ему мою руку. - Береги её.

Покосившись на угасающий символ своего нового (драконьего!) рода, вспоминаю о том, что Тимур вот-вот покинет школу, и мне вновь придётся ждать следующей встречи, чтобы обо всём его расспросить.

- Пока вы не ушли… Как так получилось? Как ты оказался в другом мире и как вернулся сюда?

- Это долгая история, - вздыхает он, и в этот момент я вижу в нём не трёхлетнего малыша, а взрослого мужчину, главу и опору семьи. – Раз уж драконы снова заявили о себе, я планировал летом пригласить вас к нам в гости и всё обстоятельно рассказать, но, если коротко, то в твой родной мир я попал случайно, Ира. Зацепило во время войны богов. А потом, когда тут пытались реанимировать Колесо перерождений, меня как хранителя магии и важную часть мироустройства в первую очередь затянуло обратно: поэтому я так внезапно пропал… Перерождение отняло много времени. Мир с трудом накопил достаточно сил, чтоб воплотить мою душу, поэтому сейчас я – такой… Однако всё это пустяки. Главное, я с самого начала знал, что рано или поздно ты тоже перенесёшься сюда. Когда боги перетащили меня обратно, я согласился вернуться к своим обязанностям только в обмен на указание, где Лаэль. Эреллин Златокрылая ответила, что мою жену вернёшь именно ты, Ирёнок. Не мне, а тебе было суждено её отыскать. Поэтому я и написал тот портрет: догадался, что ты вряд ли обрадуется переносу и искал способ задержать тебя в этом мире. Я зачаровал картину так, чтобы она сама стремилась попасть к хозяйке, и когда ты взяла её, я в тот же миг узнал, что ты тут. Предсказанное начало сбываться. Но раньше времени вмешиваться в твою судьбу я побоялся: дороги будущего – очень нежная вещь, любая мелочь может их исказить. Поэтому там, в Нимэше, сразу и не признался… Прости, пожалуйста. Я не мог тогда ничего тебе объяснить, не мог даже выдать себя намёком, ведь ты же и так чуть было сама обо всём не догадалась. Если бы я подтвердил, что я – это я, ты бы наверняка захотела сменить школу и переехать. Я бы не отказал, но…

- Тогда бы ничего этого не случилось, - договариваю растеряно. – Мы не нашли бы этот подвал, не вызволили Лаэль, а Майрин с Арином...

Получается, они бы погибли, не сумев отыскать выход? Или без драконицы телепат не стал бы искать подземные переходы?

- К счастью, всё получилось, - с облегчением, словно наконец скинул с плеч тяжесть неподъёмного груза, подводит итог Тимур. – Не без содействия Шаррэля, конечно. Так что, будем считать, моё расположение и разрешение на помолвку ты заслужил. Но тебе придётся очень постараться, чтобы остаться единственным, потому что уже сегодня новость о возвращении драконов и о том, что Ира состоит в нашем роду, прогремит по всему миру.

- Я понимаю, - спокойно кивает инкуб.

- А я – нет! – хмурюсь возмущённо. – На этот раз для меня всё серьёзно, Тимур, и я не дам тебе запугивать Шаррэля, как это бывало с предыдущими моими парнями!

Что ещё за «постараться»?! Он что, соревнование собрался устраивать на место моего любимого человека?

- Не запугивать, а проверять. И ты неправильно меня поняла, Ирёнок. Я лишь имел в виду то интересное обстоятельство, что у драконов разрешены полигамные браки. Это общеизвестно. Поэтому очень скоро Шаррэлю придётся отбивать тебя от десятков желающих породниться с нашей семьёй.

Мы переглядываемся. Я, признаться, растеряна: неужели всё действительно настолько серьёзно, что незнакомые мужчины начнут косяками кружиться вокруг, пытаясь задобрить меня подарками и комплиментами, только чтобы стать частью рода?

А как же Шаррэль? Если уж он к безобидным мальчишкам в классе ревновал так, что завалил их дополнительными заданиями, то что же будет теперь?

- Я справлюсь, - ангельски улыбается он, но от этой улыбки у меня почему-то мурашки по спине побежали.

- Постарайся, - иронично хмыкает Тимур. – И раз уж мы заговорили об этом, предлагаю всё-таки подняться в ту гостиную с гобеленами. Если Арин вернётся, а нас там не будет, его ментальный прессинг достанет меня даже в Нимэше, не то что здесь… Увидимся дома, свет мой. Я перенесу тебя в Сферу.

Парой широких размашистых пассов он заключает тело Лаэль в белый туманный шар, который постепенно съёживается, становясь всё плотнее и меньше, пока не достигает размеров горошины, которую Тимур с нежностью прячет в руке.

- Мы так долго были разлучены. Для меня прошло двадцать шесть лет, а для нёё - века… Спасибо, что рискнули сюда дойти.

Ничего себе разница! Выходит, время в наших мирах течёт настолько по-разному? Год, проведённый здесь, это всего несколько дней там, да? Это такое облегчение, что на миг мои глаза сами собой закрываются. Если там, дома, прошло меньше недели, вряд ли мама успела всерьёз начать волноваться. Я ещё успею что-то придумать, чтобы объяснить ей своё отсутствие.

- Нам нужно будет обо всём рассказать директору. Он мой друг, но данная королевству клятва обяжет его связаться со столицей и сообщить о найденной в школе драконице.

- О, это очень кстати, - плотоядно улыбается Тимур. – Пусть знают, пусть прилетают. Они наверняка помнят, где наше гнездо. У нас с Лаэль как раз имеется ряд серьёзных претензий к королевскому роду и Ковену магов Синнитры. Если кто-то из участников тех событий до сих пор жив, они пожалеют о том, что посмели обманом пленить хранителя магии.

Я знаю, каким безжалостным он может быть в гневе, но шевельнувшееся было сочувствие тут же перекрывают воспоминания об искажённом мукой прекрасном лице Лаэль. Сколько лет она провела здесь, сколько десятилетий? Одна, в тёмном подземелье, куда никто не придёт и никто не поможет. Те, кто обрёк её на такую жизнь, могли бы вернуться и освободить, раз уж новый король оказался не в курсе дел своего предшественника, но они предпочли не связываться с разъярённой драконицей. Так пусть хотя бы теперь они будут наказаны за свою подлость.

- Кстати говоря, о директоре! – спохватываюсь я. – Он очень хотел бы с тобой познакомиться, Тим.

- Сегодня никак: слишком много планов и дел. Но в конце года я приеду тебя навестить. Тогда и побеседуем с ним.

 Как только мы покидаем условно-безопасную комнату, я невольно теснее прижимаюсь к Шаррэлю. Тёмный коридор, ведущий в колодец-темницу, до сих пор вызывает желание зябко поёжиться. Но Тимур туда не идёт. Остановившись на повороте, он просто с силой толкает монолитную стену, отчего по ней молниями разбегаются яркие голубые линии, а камни кладки послушно отъезжают в стороны и назад.

- Особые чары королевской семьи, - отвечает он на наш незаданный вслух вопрос. – Никому, кроме драконов и самого заклинателя, здесь было бы не пройти.

Интересно, как же выбрался отсюда Арин? Хоть мы так и не нашли никакого другого выхода, телепат явно знал, куда идти и что делать, раз так быстро рванул собирать вещи. Почему же тогда все эти дни он провёл тут, внизу? Не мог выйти из медитации? Но зачем вообще было погружаться в такое состояние? Не было ведь никаких гарантий, что за ним кто-то придёт.

- Тим, ты случайно не знаешь, почему Арин остался здесь, если мог бы в любой момент вернуться обратно в школу?

- Он не мог. Этот самоотверженный влюблённый максималист решил вопреки предостережениям Лаэль попытаться освободить её собственными силами и, разумеется, надорвался. Ей пришлось несколько дней поддерживать его ауру, чтобы парень сохранил здоровье и магию.

- Арин ведь не лишился своего дара из-за того, что ты его разбудил?

- Сейчас такой опасности уже не было. Некоторое время ему ещё нельзя будет применять заклинания, но, в целом, твоему учителю фантастически повезло. Нахождение рядом с нами не только в кратчайшие сроки восстановит его силы, но и по максимуму раскроет магический потенциал. Таково влияние драконов. Если вдруг мы всё-таки примем его в семью и род, со временем он станет сильнейшим магом из ныне живущих.

Честно говоря, у меня в голове не укладывается, как можно делить любимого человека с кем-то ещё и так спокойно обсуждать появление возможного конкурента. Но если Тимур с Лаэль действительно не против, и сам Арин тоже этого хочет, то почему бы и нет? Я буду за него рада.

- Никаких вторых мужей, - не выдержав, с железно-ласковой настойчивостью шепчет мне на ушко Шаррэль. – Я буду единственным. Всё равно никто в мире не сможет любить тебя хотя бы в половину так же сильно,как я.

Вообще-то, тему брака мы пока что не обсуждали. Не то чтобы я собираюсь мотать ему нервы, не давая согласия, но всё-таки сообщать о своём намерении вот так, фактически в виде ультиматума, не очень-то романтично.

Хотя, конечно, в главном он прав. Шаррэль полюбил меня ещё тогда, когда я выглядела нескладным подростком без особых достоинств и перспектив. Искателям лёгкой наживы, которых привлечёт новость о возвращении в мир драконов, никогда не сравниться с ним, какими бы обходительными и блестящими они ни казались. Это всё будет просто пылью в глаза.

Миновав короткий узкий коридор, мы поднимаемся по крутой винтовой лестнице, и с каждым шагом я чувствую, как непомерное давление толщи скалы над нами ослабевает. Даже дышать становится легче.

- Ну вот, тут гораздо лучше, - добравшись до королевской гостиной, Тимур с комфортом устраивается в массивном кресле. – Положи девочку на диван, Шаррэль. Пусть поспит. Перед уходом я восстановлю её силы. А сейчас, пока у нас есть несколько минут до возвращения Арина, можем ещё немного побеседовать. Расскажи мне о себе, Ира. Что-то я, признаться, уже знаю: портрет, который я прислал вместе с письмом, зачарован так, что позволяет мне приглядывать за тобой, но…

- Что?! – подскакиваю, заливаясь краской смущения и забыв об усталости. - Ты шпионил?! Я же его прямо в спальне повесила!

Тимур, конечно, меня какой только не повидал, но, если он и правда подглядывал через картину, такого мог насмотреться, что…

- Да нет же! Пользуясь тем, что ты держишь портрет рядом, я время от времени настраивался через него на тебя, чтобы убедиться, что всё в порядке! Эта связь не предполагает зрительного контакта… Как ты вообще могла так обо мне думать?

- Ты сказал «приглядывать», - бормочу, ретировавшись обратно на диван, поближе к Шаррэлю, который с готовностью накрывает мою руку своей. – Я просто поняла всё буквально…

Покачав головой, Тимур примирительно улыбается:

- Ну ладно. Раз уж с этим разобрались, может, поведаешь, что за мерзкое подчиняющее заклинание было на тебе, когда вы гостили в Нимэше?

Ну да, разумеется, Тим не мог не заметить чар, наложенных на меня бывшим куратором.  Хорошо, что тот эпизод уже завершён.

До появления взволнованного Арина я как раз успеваю в общих чертах обрисовать основные моменты своего появления в этом мире, рассказать о жрецах, Борегрине, нашем с Шаррэлем знакомстве и даже обсудить связь с оставшейся в другом мире мамой.

- Я придумаю, как решить этот вопрос, - поразмыслив, обещает Тимур. – Есть одно заклинание… Для этого, правда, потребуется специальное зеркало-артефакт и гораздо больше энергии, чем есть у меня сейчас, но если всё пойдёт, как надо, ты сможешь разговаривать с ней напрямую. Не очень долго, всё же разница в течении времени накладывает большие ограничения, но главное, что у вас появится возможность держать связь.

- Спасибо, Тим! – просияв, я крепко-крепко его обнимаю.

Но радость и облегчением смешиваются с грустью оттого, что пришло время прощаться.

Я так много всего не успела ему рассказать! О стольком не расспросила! Разве же это честно? Мы не виделись несколько лет, а теперь, когда всё-таки каким-то чудом встретились вновь, Тимуру вновь пора уходить.

- Не печалься, Ирёнок. Вы всегда можете приехать к нам в гости на выходные. Вот увидишь, мы расстаёмся совсем не надолго. А если вдруг у тебя снова появятся какие-то неприятности, зови меня через портрет. Я в любой…- внезапно прервавшись, он требовательно вскидывает руку и устремляет взгляд в потолок: - Кто это у нас такой любопытный?

Скованная заклинанием, на свет появляется уже знакомая призрачная морда невезучего медведя оборотня, с ужасом взирающего на подчинившего его маленького ребёнка.

- Боюсь, это со мной, - покаянно признаётся Арин, молча ожидавший, пока мы попрощаемся. – Заметил на этаже и вот, увязался. Это наш ученик. Они с приятелем хотели снять с него родовое проклятье невезения, но вместо этого мальчишка лишился своего тела. Учителям пока не удалось придумать, как вернуть всё обратно. Может быть, ты можешь что-нибудь подсказать?

Подтянув поскуливающего от страха медведя поближе, Тимур пристально, не мигая, вглядывается ему в глаза. То, что он при этом колдует, я замечаю не сразу, а лишь когда на его лице разливается нездоровая бледность и появляется тонкая струйка бегущей из носа крови.

- Тише, - шёпотом пресекает Шаррэль мою попытку вмешаться. – Заклинания нельзя прерывать. Это очень опасно.

Знаю, но… Как усидеть, когда Тим становится всё белее и белее? С каждой секундой он всё явственнее теряет силы, а привидение, напротив, словно вновь наливается жизнью и красками.

- Ещё немного… - напряжённо шепчет Арин, как и мы, не сводящий с Тимура глаз. – Ещё одну только крупицу магии, и он воплотится!

Наконец, дрожащий от слабости, но совершенно точно живой парень валится на пол, а Тим обессилено оседает на кресло.

- Да, что-то я не рассчитал, кажется, - пытается он отшутиться, стирая кровь. – Забыл, что не достиг пока даже половины своей обычной силы.

- Спасибо, - хрипло, сорванным голосом, благодарит оборотень. – Спасибо…

- А, пустяки, - вяло отмахивается непослушной рукой Тимур. – Если б меня кто-то так проклял, я бы тоже искал способ вернуть нормальную жизнь. Но в следующий раз всё-таки не забывай сначала проверять новые артефакты и заклинания на чём-нибудь неживом.

- Ага. Я теперь так привидением налетался, что точно уж не забуду всё сначала проверить. Не поесть нормально, не поспать, все шарахаются, нечисть какая-то постоянно цепляется, старшекурсники развоплотить норовят… Думал, конец, обратно человеком и не стать никогда. Спасибо вам, что вернули!

- Пожалуйста. В благодарность, когда станешь великим мастером-изобретателем, не забудь сделать мне скидку, договорились?

- Непременно, господин! – широко улыбается польщённый парень.

- Что ж, думаю, нам пора, - заключает Тимур, волевым усилием подняв себя на ноги. – Иди ближе, Арин. Радиус моего телепорта пока невелик, потеряешься ещё где-нибудь по дороге.

Подозрительно нахмурившись, телепат воспринимает эту беззлобную шутку вполне серьёзно: подойдя вплотную, он аккуратно сжимает пальцами хрупкое детское плечо и только после этого машет нам с Шаррэлем:

- До встречи! Уверен, мы ещё увидимся, поэтому окончательно я с вами ещё не прощаюсь. Ну а ты, Рулдер, не подведи меня, понял? Обязательно сдай экзамены на высшие баллы!

- Обязательно, господин Исоор! Я помню всё, что мы с вами учили!

Миг – и оба они исчезают в белой слепящей вспышке драконьего телепорта.

Мы остаёмся одни.

На душе сразу становится холоднее, появляется неприятное ощущение пустоты, но я гоню их от себя прочь.

Всё хорошо.

Я ведь именно этого и хотела – чтобы Тимур был пусть не со мной,  но рядом. А теперь всё получилось даже лучше, чем я мечтала. У меня есть Шаррэль, а с Тимуром мы – одна семья, один род, и, когда закончится этот учебный год, я обязательно уговорю ревнивого инкуба погостить немного у настоящих драконов.

Глава 27

После отбытия Тимура и Арина, в подземелье мы не задерживаемся. Отпущенные директором три часа, после которых он собирался распустить учеников по домам и временно закрыть школу, давным-давно истекли, и, честно говоря, шагая по ведущему в холл коридору, я опасалась, что вместо привычного и живого шума нас встретит гулкая тишина опустевших этажей. Конечно, учеников всегда можно вернуть, но когда ещё все соберутся? Это будет уже не то. Мы не для того рисковали, часами обшаривая в поисках выхода холодные каменные стены, чтобы проиграть обстоятельствам. Пусть даже и временно.

Однако школа нисколько не изменилась.

Судя по золотящемуся за окном закатному небу, блуждания в тайных переходах продлились почти целые сутки, но по какой-то причине ученики по-прежнему здесь. Открыв зачарованную дверь, мы чуть ли не нос к носу сталкиваемся с группой вернувшихся из города девчонок-первокурсниц, удивлённых внезапным появлением нашей пёстрой компании: клыкасто улыбающийся всем вокруг оборотень, Шаррэль, несущий на руках спящую Май, и я, бледная, осунувшаяся и с покрасневшими от усталости глазами.

Это они ещё Тимура в его новом детском облике с нами не видели…

Покосившись на серьёзное лицо инкуба, вопросов девочки задавать не решаются, но долго ещё шепчутся у нас за спиной.

- Тира, если хочешь, можешь пойти к себе, отдохнуть, принять душ и перекусить. Я сам расскажу Риллду обо всём, что случилось.

Искушение согласиться до неприличия велико. Шаррэль отлично знает, чем соблазнять. После суток, проведённых без единой крошки во рту, есть хочется очень. Да и помыться тоже не помешает. Хоть мы и воспользовались очищающим заклинанием при первой же удобной возможности, без обычной воды ощущение всё равно такое, словно я до сих пор грязная.

Но ведь мы все были там. Все устали и сильно проголодались. Почему отдыхать должна одна только я? Это нечестно.

По лицу догадавшись о том, каким будет ответ, Шаррэль оперативно предлагает другой вариант:

- Давай поступим иначе. Я сейчас отнесу Майрин в целительскую, а ты останешься и присмотришь за ней, пока мы не придём. Думаю, в свете последних новостей Риллду некоторое время будет не до воспитательных бесед с натворившей дел молоденькой суккубой, так что у тебя будет время освежиться и отдохнуть. Насчёт ужина не волнуйся: мы с Рулдером перекусим в директорском кабинете, а тебе принесут еду прямо туда. Только не буди пока свою соседку, ладно? Пусть она спокойно поспит до нашего появления.

Сон Майрин не простой, а зачарованный, так что, по большому счёту, присматривать за ней нет никакого смысла. Это только предлог. Но...

- Соглашайся. Нам незачем толпится у Риллда всем вместе. Мы и Рулдера отпустим сразу же, как только убедимся, что он в полном порядке.

- Ну, хорошо, - сдаюсь.

Удовлетворённо кивнув, инкуб сворачивает в сторону небольшого кабинета школьной целительницы. Обычно всем там заведует госпожа Аллустина, совмещающая эту работу с преподаванием, но сейчас помещение должно пустовать.

Бывать в целительской мне прежде не доводилось, но, оказывается, тут очень уютно, ничего общего с выхолощенными безликими больницами моего прежнего мира. Однако и на обитель сказочного лекаря ничуть не похоже: никаких развешенных по стенам пучков трав, ступок и древних книг. Зато здесь есть диван и мягкие стулья, украшенные ажурными накидками, которые госпожа Аллустина связала собственноручно, большой резной шкаф, стол с бумагами и много живых цветов, отчего воздух в кабинете кажется особенно вкусным.

Но в кабинете мы не задерживаемся. Шаррэль проходит дальше, в палату, которая больше похожа на обычную жилую комнату,  и уже там осторожно опускает Майрин на одну из двух имеющихся кроватей. - Мы с Риллдом, думаю, задержимся минут на тридцать-сорок, так что отдыхай. Душевая справа. Ужин скоро кто-нибудь принесёт. Одежда… Оставлять Майрин без совсем присмотра сейчас нежелательно, а посторонний в вашу комнату не пройдёт, так что придётся пока побыть в этой.

- Переживу, - улыбаюсь я его беспокойству.

Всё-таки бытовая магия – великая вещь! Мы побывали в такой передряге,  часами ползали в пыли, а на платье не осталось ни пятнышка.

Нисколько не смущаясь присутствием мнущегося у порога парня, инкуб коротко целует меня в губы, медленно, глядя в глаза, гладит по щеке и только после этого уходит.

Я же, с трудом поборов желание растянуться на второй кровати, заставляю себя пойти в душ и долго неподвижно стою под тугими струями. Восхитительно горячая вода выгоняет из тела остатки затаившегося в мышцах холода подземелий.

От тепла и расслабленности глаза начинают неумолимо слипаться.

Не желая засыпать перед самым приходом директора и пропускать разговор с Май, решительно поворачиваю кран, делая воду холодной. Сцепив зубы, выжидаю несколько секунд, и снова повышаю температуру так, что от воды поднимается пар. Повторив процесс несколько раз, чувствую, как тело наполняется бодростью. Эффект, конечно, временный и вряд ли продержится больше часа, но и этого должно быть достаточно.

Вернувшись в палату, первым делом проверяю Майрин. Она всё ещё спит. И выглядит сейчас так невинно и юно, что даже не верится, что всё это время именно она была главной головной болью директора и Шаррэля.

Поверить не могу, что это она соблазнила и заманила в тайную комнату предыдущего преподавателя магтеории и старшекурсников. Как ей удалось? Ладно ещё подростки, у них гормоны бушуют, но арр Литтор взрослый сдержанный мужчина и опытный маг.

Хотя, наверное, даже эльфы не всегда в силах сопротивляться магии очарования, которую излучают суккубы. Особенно, если ничего подобного не ожидают. Даже я, помнится, как-то раз попала под влияние её дара, правда, по неопытности, тогда ещё не поняла, откуда взялась нежданная и, мягко говоря, несвойственная мне тяга к девушке.

 Жаль, я не соотнесла то мимолётное помутнение рассудка с тем, что пытался проделать Нард, когда мы только-только с ним познакомились. Эффект был очень похож. Может быть, если б я рассказала обо всём этом Шаррэлю, Майрин не лежала бы сейчас здесь без сил.

Надеюсь, её накажут не слишком строго. В конце концов, она соблазняла людей не из прихоти, а потому, что нуждалась в энергии. Не понятно, правда, зачем было делать это прямо здесь, в школе, а не в городе, например. .. Или в городе было бы хуже? Опаснее. Тут, по крайней мере, Май знала, с кем связывается, и у неё было надёжное место для тайных свиданий.

Отвлёкшись на божественный аромат горячей еды, верчу головой и нахожу на тумбочке возле кровати поднос с горшочком грибного супа, мясными рулетиками, блинчиками с вареньем и целым кувшином ярко-красного морса. От вида угощения и его аппетитного запаха желудок жалобно сжимается, а посторонние мысли на время покидают голову.

В таком расслабленном состоянии меня и застают Шаррэль и господин Динрар.

- С возвращением, Тира! – искренне улыбается директор. – Я очень рад, что вы целы и невредимы!

- Спасибо. Вы уже всё обсудили?

- О подземелье и драконах? Да, этот вопрос я передал королевским магам. Через час они прибудут сюда, чтобы лично исследовать тайные переходы, а потом, полагаю, отправят кого-нибудь в Аш’Эльтарин.

- Куда?                        

- Драконье гнездо. Это древний замковый комплекс, стоящий между империей Сах’халлат, нашим королевством и землями оборотней. Хранители магии традиционно обитали именно в нём. Не все, конечно, но там всегда можно было отыскать кого-то из них.

Так вот куда собрался перебраться Тимур? Целый замковый комплекс? Мы точно должны поехать туда летом и всё посмотреть!

- Давайте её будить, - предлагает Шаррэль, присев рядом со мной на кровать. – Времени до прибытия магов немного.

Покосившись на оставшегося стоять директора, я перебираюсь к соседке и аккуратно дотрагиваюсь до её плеча:

- Май! Пора вставать, Май! – как всегда, спит она очень крепко, и мне приходится даже её потрясти: - Ну просыпайся же! Опоздаешь на эльфийский язык!

Несмотря на смешок инкуба, волшебная фраза меня не подводит.

Сонно моргая, девушка подскакивает на кровати и непонимающе оглядывается, пытаясь понять, где находится, ведь последнее, что она помнит – темнота и холод подземной ловушки.

- Мы в целительской, Май.

Сначала её лицо светлеет от облегчения, но, по мере построения логической цепочки, оно становится ярко-розовым от смущения.

- Мы знаем, что ты суккуба, - прямо говорит Шаррэль. – И что это именно ты соблазняла мужчин.

- Мы не осуждаем тебя за то, кто ты есть, Майрин, - добавляет директор, присев рядом с коллегой. – Но твои поступки были неправильны. Арру Литтору даже пришлось уйти, чтобы избежать сплетен.

- Я не нарочно! Честное слово! Я даже не помню, как это всё тогда получилось!

- У молодых  суккубов такое бывает, - подтверждает Шаррэль. – Когда просыпается кровь, они теряют себя. Ты вполне могла думать, что спишь, а потом, наверное, с непривычки опьянела от избытка энергии и всё забыла.

- Хорошо, - с некоторым облегчением кивает господин Динрар. - Случай с преподавателем можно считать стечением обстоятельств. Как я понимаю, он просто оказался не в том месте, не в то время, верно? Однако в следующий раз ты уже не могла не осознавать, что делаешь. Нападать на людей, очаровывать их с помощью демонического дара и отнимать энергию – это преступление, Майрин. Так нельзя. Ты должна была сразу прийти ко мне. Мы бы спокойно всё обсудили и нашли безопасное решение твоей проблемы с энергией.

Судя по тому, как запунцовели её щёки, к настолько личным беседам Май не готова даже сейчас, спустя несколько месяцев после того, как осознала себя суккубой. Что уж говорить про то, время, когда она только поняла, что происходит. И, надо признать, я её понимаю. Какая девушка захочет обсуждать столь деликатную тему с посторонним мужчиной?

- Или хотя бы обратилась ко мне, - пожалев её, добавляет Шаррэль. – Ты же сразу почувствовала, что я тоже на половину демон, инкуб. И наверняка догадалась, какая моя основная задача.

- Я думала, вы меня сразу отчислите, - тихо признаётся Майрин. – А мне нельзя домой без диплома! Если не стану магом, родители... – запнувшись, она вдруг теряет весь свой пыл и потеряно договаривает: - Ну, то есть мне вообще больше домой нельзя. Замуж за того, на кого укажет отец, я ни за что не пойду, а если кто-то узнает, что я – суккуба, меня и вовсе изгонят.

- Во-первых, хоть наша школа и находится в королевстве, где проживают в основном люди, ничто не мешает учиться здесь и представителям других рас.

Переглянувшись с Шаррэлем, я ободряюще ей улыбаюсь:

- Раз уж это больше не секрет, скажу. Я вампир, Май. Настоящий. Тот, который пьёт кровь. И если бы не директор с лэссом Рин’таром, я бы совсем лишилась рассудка от жажды и точно кого-нибудь укусила.

Изумлённо распахнув огромные голубые глаза, она поначалу даже отшатывается, а потом недоверчиво переспрашивает:

- Ты – вампир? Правда?

- Ещё какая, - чуть шепеляво, но насмешливо подтверждаю я, небольшим усилием заставив клыки удлиниться.

Майрин испуганно сглатывает.

Да… Похоже, демонстрация была лишней.

- Ладно тебе. Я сейчас пью таблетки, так что абсолютно сыта.

Не то, чтобы это окончательно её успокаивает, но, по крайней мере, соседка больше не косится на меня так, словно я вот-вот вцеплюсь ей в шею.

- Ну, а во-вторых, - дождавшись паузы, продолжает предыдущую тему Шаррэль, - суккубы считаются совершеннолетними с момента пробуждения крови. Родители больше не смогут силой заставить тебя выйти за кого-нибудь замуж… Правда, я не совсем понимаю, как в семье василисков могла родиться полукровка. В тебе не так много демонического начала, однако глупо отрицать, что оно есть.

- Думаю, мой дедушка был инкубом. Я практически уверена в этом, хотя его уже нет в живых, да и говорят о нём у нас неохотно. Наверняка знаю только, что он был чужаком и вошёл в Дом, будучи уже в возрасте. Вот только маме от него почему-то ничего не досталось, а я…

- Такое вполне возможно. Если он тоже был полукровкой, доля демонической крови твоей матери могла оказаться так мала, что не пробудилась. Просто не представилось подходящего случая, к примеру, или же характером она больше пошла в родню-василисков. Но она всё равно передала часть этого наследства тебе.

- Лучше б и не передавала… - угрюмо бормочет Майрин, не поднимая глаз. – Одни неприятности теперь из-за этого.

- Когда всё началось? – мягко спрашивает директор.

- Осенью. Я сначала не придавала этому значения, думала, просто влюбилась так, что… ну, сильно, в общем. По-настоящему. Но потом поняла, что это что-то другое. Это чувство похоже на голод. Его было не утолить никакой едой, он преследовал меня днём и не отпускал даже ночью. Я уже не знала, что делать, даже испугалась, что заболела или случайно попала под какое-нибудь проклятье…И только через некоторое время заметила, что есть способ получить кратковременную передышку, - нужно больше времени проводить с тем, кто мне нравится. В школе есть один парень… Но свиданий всё равно было мало. Я так устала! Мне было очень плохо! Я совсем не знала, что происходит, но боялась спросить, потому что понимала, как это странно. Потом стало совсем плохо... А на следующий день я проснулась счастливой и полной сил. В незнакомом месте, в какой-то богато обставленной комнате. Без одежды…

- В подземелье, - кивает господин Динрар. – Это было тогда, когда уволился арр Литтор?

- Да, - чуть слышно от обуревающего её смущения подтверждает Майрин. – Но я не хотела! Я даже сейчас не могу вспомнить, как очаровала его.

- А потайная дверь? – уточняет Шаррэль. – Как ты её открыла?

- В первый раз – не знаю, - она беспомощно пожимает плечами. – А когда я пришла туда снова, уже во второй раз, это знание просто всплыло в памяти. Честное слово! Меня словно кто-то звал. Не то чтобы я слышала какие-то голоса, ничего такого, но было что-то, что тянуло вернуться.

Мы все трое переглядываемся, заподозрив одно и то же.

Драконица? Она заманивала Майрин в королевскую гостиную и сама открыла для неё тайных ход?

Но зачем? Май никак не связана с Тимуром, и она не самый сильный маг. К тому же, у Лаэль уже был Арин, который делал всё, чтобы её найти. Для чего  понадобилась суккуба?

Или это была помощь? Помогла же драконица нам, когда мы сражались с пифом.

«Наверняка, Лаэль заманила её поближе к себе, чтобы впитать излишки демонической энергии, - зазвучал у меня в голове взволнованный голос Шаррэля. – Молодые неопытные суккубы поначалу больше расплёскивают, чем пьют… Но я не понимаю, зачем. У неё же и так был доступ ко всей энергии школы».

«А я, кажется, догадываюсь, - неожиданно присоединяется к нашей беседе директор. – Предыдущий король имел толику демонической крови. Это не афишировалось, но в некоторых архивах косвенно упоминается. Он вполне мог зачаровать подземелье своей магией, и драконице нужна была аналогичная сила, чтобы ослабить свои путы. Загвоздка в том, что до твоего, Шаррэль, появления, демонесса в школе имелась только одна. Зато едва пробудившаяся, ещё даже не осознавшая, кто она есть. Ею было легко управлять. И использовать. Разумеется, факт и степень воздействия теперь, к сожалению, установить невозможно, однако я склоняюсь к мысли, что без некоторого контроля или лёгкого внушения не обошлось. Как минимум, драконица должна была сама управлять Майрин, когда та в первый раз попала в тайные переходы, и потом внушила ей знание о том, как отпереть дверь».

«Остаётся только вопрос, почему сейчас, - ни к кому конкретно не обращаясь, мысленно дополняю я. – Лаэль ведь провела в ловушке много десятилетий, так отчего же начала действовать только теперь?»

«Полагаю, она ждала мужа, - задумчиво предполагает Шаррэль. – Возможно, попытки освободиться начались раньше, как только Тимур вернулся в этот мир и она это почувствовала. Просто никто этого не замечал, что, в общем-то, не удивительно, учитывая, какой в подземельях сумасшедший магический фон... Или же всё дело именно в тебе, Ирочка. Честно говоря, я сомневаюсь, что даже драконам под силу издалека ощутить своего избранника, да ещё и с кучей ограничений, будучи в таком плачевном состоянии. Поэтому, скорее всего, она начала действовать именно из-за тебя. Рассмотрела в твоей ауре нечто, давшее ей надежду на возвращение супруга, а значит и возможное освобождение, решив по мере сил ускорить процесс».

«То есть… - Я что-то совсем запуталась, но отчего-то уже начала смутно ощущать свою вину. - Подождите-ка! Если это именно Лаэль подтолкнула Майрин к тому, чтобы соблазнять мужчин, выходит, она ни в чём не виновата?»

«Сложно сказать».

«Всю правду рассказать может только сама Лаэль. Но не думаю, что в ближайшее время Тимур хоть кого-нибудь к ней подпустит… Ну, кроме Арина, разве что».

«Но мы не можем ждать! Что-то решать нужно прямо сейчас. Посмотрите, Майрин же ждёт… Вы ведь не исключите её, господин Динрар?»

«Не исключу, - устало вздыхает тот. – Но некоторое время ей придётся побыть под моим присмотром».

«А я покажу ей, где можно заключить контракт с тем, кто готов делиться энергией. Ну, и оплачу его. Агенство даёт гарантию того, что их работники здоровы и не будут создавать проблем, но подобные услуги всё-таки  не из дешёвых».

«Сомневаюсь, что понадобится нанимать кого-то со стороны. У Майрин уже есть человек, к которому она неравнодушна и который очень её любит. Раньше она боялась строить с ним серьёзные отношения, потому что опасалась лишиться Дома, но теперь, когда оба они уже считаются совершеннолетними, всё может измениться».

Насколько я помню, Гэлду как раз на днях исполнилось двадцать, так что всё должно получиться.

Если, конечно, она решится выбрать его, а не пожизненное притворство и брак с одним из василисков Дома.

По крайней мере, я очень на это надеюсь.

- Я не обманываю вас, - чуть не плача, шепчет Май.

Нашего мысленного разговора она, конечно, не слышала, и долгое молчание восприняла как очень плохой знак.

- Мы верим, что ты сказала правду, Майрин, - успокаивает директор. - Просто обсуждали детали.

- Вы меня не отчислите?

- Нет, если ты больше не будешь использовать для подпитки случайных партнёров.

- Если хочешь, я покажу тебе агентство, оказывающее услуги демонам, феям и вампирам, и помогу с оплатой. Но ты ведь и сама уже поняла, что лучше всего черпать силы из контакта с тем, кого действительно любишь и кто любит тебя? Поэтому, если такой человек есть…

- Есть, - невесело подтверждает она. - Только сомневаюсь, останется ли он со мной, когда узнает, что я – суккуба.

- Не думаю, что его это испугает, Май.

Гэлд не такой. Он слишком давно влюблён в неё, чтобы отказаться от этих чувств теперь, когда у них наконец-то появился шанс быть вместе.

- Из Дома меня точно выгонят, - нервно усмехается девушка, а потом вдруг решительно встряхивает длинными волосами. – Ну и пусть! Лучше уж быть одной, чем навсегда застрять с этими скучными ящерицами!

- Ты не одна, - напоминаю, ничуть не сомневаясь, что саламандр не испугается известия о том, что его любимая – немного суккуб. В конце концов, меня ведь это в Шаррэле не оттолкнуло. Да и его тоже мои кровожадные склонности не особенно испугали. - И родителей навещать сможешь. Запрещено ведь только жить на территории Дома, но в гости-то приезжать никто вам не запретит. Всё будет хорошо, Май.

Она ведь именно этого и хотела – независимости, свободы в выборе своей судьбы и возможности быть с Гэлдом, хоть он и чужак среди василисков, которого не одобрит ни Дом, ни родители. Пусть рискнёт. А там, может, что-нибудь и изменится. Не станут же родные отец и мать игнорировать мужчину, который делает их дочь счастливой?

- Что ж, будем считать, что с этим разобрались, - подводит итог господин Динрар. – Объяснись со своим избранником и сообщи мне, удастся ли вам договориться. Если нет, предложение лэсса Рин’тара всё ещё в силе. И не забывай, пожалуйста, что ты всегда можешь поговорить и поделиться своими проблемами с кем-то из нас.

- Хорошо, - подавленно и не слишком охотно, но всё-таки с надеждой кивает она.

Май всегда была оптимисткой и на редкость жизнерадостным человеком. За это я её и люблю.

- Тогда я вас оставлю, - поднимается он. - Пришлю сюда ужин и госпожу Аллустину. Сегодня она за тобой присмотрит.

Заметно оживившись при упоминании еды, девушка совсем по-детски куксится, едва слышит о том, что ей придётся ночевать в палате целительской.

Дождавшись его ухода, Майрин украдкой бросает взгляд на Шаррэля, но всё же откидывается спиной на подушки. Лежать в присутствии учителя ей неловко, однако усталость даёт о себе знать.

- Мы, пожалуй, тоже пойдём, да Тира?

Я хотела бы немного задержаться и расспросить Май наедине, но, судя по её состоянию, соседке сейчас не до бесед. Она слишком вымотана.

- Увидимся утром, Май, - аккуратно обняв её на прощание, я улыбаюсь тому, что она уже или забыла во всей этой кутерьме о том, что я кусачий вампир. Ну, или просто перестала бояться. - Поправляйся.

- Подождите! – осеняет её. – Я же так и не спросила, как вы меня нашли? Я ведь была даже не в комнате, а в каком-то кошмарном тёмном месте – провалилась, когда пыталась найти тайник.

Взыгравшее любопытство придаёт ей сил, и мы с Шаррэлем, переглянувшись, смеёмся.

- Когда пропал не только господин Исоор, но и ты, директор забил тревогу, Май. Он собирался закрыть школу. К счастью, я нашла у тебя на стене спрятанную записку со схемой того, как открыть потайную дверь.

- Мы решили сначала проверить подземелья. И случайно угодили в ту же ловушку, что и ты. Долго искали выход, а потом добрались до безопасного места и дождались помощи.

- Но ведь… - хмурится она.

Я понимаю, что не даёт ей покоя: тот, кто пришёл нам помочь, должен был хорошо ориентироваться в подземельях, чтобы самому избежать ловушек, и знать, как вернуться на поверхность. Но до сегодняшнего дня считалось, что таких людей нет. Май это понимает, просто не может пока сформулировать.

 К счастью, от долгого рассказа о том, кто такой Тимур, и как мы с ним связаны, спасает появление работницы кухни, нагруженной большим подносом еды. Увидев его, Майрин мгновенно забывает о нас.

- Спокойной ночи, Май.

- Выздоравливай.

Выйдя в пустой коридор, залитый оранжевыми лучами заходящего солнца, Шаррэль берёт меня за руку. Он не смотрит на меня, продолжая просто неспешно идти, но я чувствую исходящее от него тепло. И всем сердцем ощущаю, что только что закончился некий этап нашей жизни. Это щемящее, чуть беспокойное, но светлое чувство.

- Вот и всё, - чуть грустно улыбаюсь шагающему рядом мужчине. – Тайна нападений раскрыта.

- Мы помогли сохранить школу и освободили настоящую древнюю драконицу, разве не здорово?

О, да! Это событие, без преувеличения, всколыхнуло весь мир!

- Мы ведь поедем к ним в гости, да? – просительно заглядываю ему в глаза. – Правда ведь? Летом. Мне очень хочется посмотреть на драконье гнездо!

Шаррэль обречённо вздыхает.

- Если «очень хочется», то поедем… Послали же боги родственничков!.. Никому так не повезло, только мне!

Рассмеявшись над его притворными стенаниями, шутливо толкаю инкуба в бок:

- Тебе ещё отбивать меня от длинной очереди желающих с ними породниться, не забывай!

- Забудешь тут! – нервно хмыкает Шаррэль, тут же сцапав в объятия. Останавливается, вглядываясь в глаза, и, как-то разом успокоившись, ласково гладит по щеке. – Останешься сегодня со мной?

Честно говоря, первым порывом было ответить что-нибудь ехидно-насмешливое, но он смотрит с таким волнительным ожиданием, с такой плавящей нежностью, что с губ срывается искреннее:

- С радостью.

Я с радостью останусь с тобой, Шаррэль.

Не только сегодня. Всегда.

- Я тоже, Ирочка, - мечтательно улыбается он, притягивая ближе.

- Что - тоже? – переспрашиваю, уже догадываясь, что кое-кто снова играется с моим даром эмпатии.

- Я тоже хочу быть вместе с тобой. Всегда.

Эпилог

Забрать нас с Шаррэлем к себе в гости, Тимур является лично – спускается с неба в образе огромной белоснежной зверюги, распахнутые крылья которой, кажется, накрыли своей тенью полгорода разом.

Сказать, что появление во дворе школы настоящего живого дракона вызвало ажиотаж, - это сильно преуменьшить масштабы переполоха.

На улицу высыпала вся школа, включая преподавателей, директора, работников кухни, бригаду строителей, заново возводящих флигель, и даже подслеповато щурящихся на солнце библиотекарей. Сбежались бы и горожане, да без разрешения господина Динрара гостям сюда хода нет.

Довольный произведённым эффектом Тимур пару минут щедро позволяет на себя любоваться: выдыхает пар из ноздрей, скалит полуметровые клыки в якобы приветственной улыбке, расправляет крылья и горделиво изгибает шею.

В человека он превращается только завидев нас. И на этот раз Тим выглядит совершенно иначе – не ребёнок, а взрослый мужчина с широким разворотом плеч и уверенной походкой главы рода. На нём дорогая, расшитая золотом одежда, похожая на ту, в которой была Лаэль. Мне немного непривычно, потому что с прошлой жизни я помню, что в вещах он в первую очередь ценит удобство, но, наверное, это что-то фамильное. В конце концов, положение хранителей магии целого мира обязывает ко многому. Однако и изменившаяся внешность, и одежда – это всё ерунда, на самом-то деле. Самое удивительное – аура, распространившая своё влияние на всех вокруг. Все, собравшиеся во дворе, чувствуют исходящее от Тимура мягкое давление огромной и тёплой силы. Даже воздух рядом с ним подрагивает от невероятной концентрации магии и словно поёт. Ощущения невероятные... Одним своим видом Тимуру удалось вызвать благоговейный трепет у двух сотен людей, причём большая часть которых – неугомонные и шумные подростки.

- Выпендрёжник, - в полголоса беззлобно смеётся Шаррэль, спеша вслед за мной. – Наверняка, эта внешность - просто хорошо сделанная иллюзия, а на самом деле он всё такой же малыш… Хотя дракон, конечно, поражает, - признаётся тут же, после крохотной паузы. – Никогда не видел таких больших! Как думаешь, согласится твой приятель нас на себе покатать или сразу телепортирует?

- Если не согласится сейчас, при свидетелях, всегда можно попытаться уговорить его потом, когда будем в замке. Левитация – это здорово, но лететь на таком звере, должно быть, гораздо круче. Мне бы хотелось попробовать.

Инкуб что-то хмыкает. Но как бы он ни пытался сохранить независимый вид, я знаю, что на самом деле он впечатлён не меньше, чем первокурсники. Наша окрепшая связь позволяет чувствовать друг друга, словно мы в непрерывном ментальном контакте. Поначалу это было странно. Такое глубокое взаимодействие вызывало некоторое беспокойство, но привыкнуть оказалось на удивление просто, ведь, вопреки опасениям, читать мои мысли Шаррэль всё же не мог. Как и я его. Развитие наложенного Тимуром благословения лишь объединило нас, сплотило, сплавило вместе, подарив ощущение постоянной душевной близости. Даже когда инкуба нет рядом, я чувствую его ласковое тепло и уверенную поддержку, его неизменную любовь, и этого достаточно, чтобы настроение всегда было отличным, а проблемы казались мелкими и несущественными.

К тому моменту, как мы, наконец-то, пробираемся в передние ряды, Тимур как раз заканчивает с короткой приветственной речью:

- … в качестве подарка от рода Туманных драконов. А сейчас расходитесь, пожалуйста. Мне нужно побеседовать со своей семьёй и господином Динраром.

Что и кому он уже успел подарить? И где всё это время держал подарок? Ведь не в когтях же он его сюда по воздуху притащил?

- Драконье усиление источника сроком на целый год, - восхищённо качает головой Шаррэль. – Такого не случалось почти тысячу лет! Риллд, должно быть, в полном восторге.

Прислушавшись к себе, понимаю, что магия действительно ощущается немного иначе. Ярче. Сильнее. Жарче. Словно пламя, которое старательно раздувают.

Так вот в чём сила хранителей? Одним своим желанием они могут воздействовать на источники сотен людей, усилив их или же наоборот, лишив дара? Это кажется невероятным… Ни у кого в мире больше нет подобных способностей. Разве что у богов?

- Привет, Ирёнок! - залихватски улыбается мне Тимур и приветливо кивает инкубу: - Шаррэль. Ну что, не ждали меня?

- Ждали, конечно! – улыбаюсь. – Но, честно говоря, не думали, что твоё появление вызовет столько шума.

- Это ещё ерунда! – отмахивается он. – Вот когда мы с Лаэль недавно почтили своим визитом королевский дворец, там весь город собрался, чтобы поглазеть на драконов.

- Дворец-то хоть устоял?

Учитывая их несколько напряжённые отношения с королевским семейством, уточнить этот момент будет не лишним. Сомневаюсь, что после столетий пленения, Тимур летал туда благословения раздавать.

- Конечно. Зачем мне уничтожать то, что строили мои предки? Но парочки магов Конклав лишился… Да не убил я их, не смотри на меня так! Можно даже сказать, что я им помог. Они были такие древние, что скоро сами б отправились в лучший мир, а теперь будут жить практически вечно. В качестве слуг моего замка.

- Слуг?

Что у них там за неумирающая прислуга такая?

- А что, отличный вариант, по-моему! Духов-прислужников не видно и не слышно, проблем они не доставят, потому что связаны клятвой полного подчинения. Нужно же кому-то следить за порядком? Да вы и сами всё увидите, как доберёмся. Можете пока собирать вещи. Мы с Риллдом будем ждать вас у него в кабинете.

Директор, ожидающий чуть в стороне, смотрит на Тимура одновременно жадно и благоговейно, как на источник всех магических тайн, и наверняка мысленно уже составляет дли-и-инный список вопросов, которые хотел бы с ним обсудить.

- Возьмите меня с собой! – проталкиваясь через толпу, к нам спешит запыхавшийся Нард. – Вы же в гнездо собираетесь? В Аш’Эльтарин? Возьмите меня! Я всю жизнь мечтал своими глазами увидеть Солнечный пик, Звёздный водопад, Ледяное древо и легендарную библиотеку! Пожалуйста!

Тимур удивлённо изгибает бровь и переводит вопросительный взгляд на Шаррэля.

- Это мой младший брат Нардиэль, - обречённо прикрывает тот глаза. – Он с детства обожает истории о драконах, и чуть не задушил меня в приступе возмущения, когда узнал, что в школе был один из хранителей, а я его не представил.

Прищурившись на замершего в ожидании парня, Тим что-то прикидывает в уме и хитро усмехается:

- Я возьму тебя в гости на целый месяц, если пообещаешь обновить пространственные охранные чары вокруг земель Аш’Эльтарина.

С секунду Нардиэль неверяще хмурится, ожидая ещё каких-то условий, а потом, осознав, похоже, что это не шутка, задохнувшись от восторга, двумя руками хватает Тимура за руку и энергично трясёт:

- Помочь? С охранными чарами? Да это же!.. Я с удовольствием!

- Ну всё, всё, - смеётся дракон, освобождаясь. – Иди, пакуй чемоданы.

- А мы полетим, да?

- Думаешь, я вас всех усажу себе на шею и повезу? – издевательски уточняет Тим. – Да за такое оскорбление в былые времена я бы тебя самого в осла превратил!

- Я понял! – пятится Нард. – Я понял, будем телепортироваться!

- И чтоб никаких меток на территории без моего разрешения! – строго хмурит брови Тимур. – Любого, кто явится на земли драконов без приглашения, магия просто сомнёт!

Сглотнув, Нардиэль ещё несколько раз мелко кивает и поспешно сбегает в сторону школы.

- Нахалёнок, - добродушно усмехается Тимур, покачав головой. – Ну и разбаловали же вы его! Это ж надо! Не успел получить приглашение в гости, а уже начал планировать, как бы там всё облазить!.. Но пространственный дар у парня выдающийся, надо признать. За месяц в замке, если не будет лениться, сможет выйти на новый уровень силы. А там посмотрим. Покажет себя хорошо, разрешу остаться ещё. Ты же не возражаешь, Шаррэль? Такой талант нужно развить.

- Мы будем очень благодарны, если ты сможешь чему-нибудь его научить. И заодно вложишь в голову немного предосторожности.

- Не помешало бы, да! – смеётся.

Сойдясь во мнениях, отправляемся собирать вещи. Времени это отнимает немного. Гораздо меньше, чем внезапное и оттого какое-то суматошное прощание с Май. До глубины души впечатленная появлением Тима, она засыпает меня вопросами то о нём, то о том, собираемся ли мы с Шаррэлем "вот прямо сейчас жениться" и правда ли, будем теперь жить у драконов, ухитряясь при всём этом попутно помогать собирать вещи. Я коротко отвечаю, не вдаваясь в детали, - не из-за того, что опасаюсь, что она растрезвонит о наших отношениях на всю школу, а просто потому, что сквозь смех говорить нелегко. Вообще, после тех событий в подземелье, Майрин заметно изменилась в лучшую сторону: стала серьезнее в важном и даже научилась сдерживаться от случайного выбалтывания чужих тайн. Я даже подозревала, что Тимур как-то на неё повлиял, но потом, понаблюдав за соседкой, поняла, что та просто вдруг повзрослела. Да и влияние более спокойного и рассудительного Гэлда тоже заметно сказывается. Не знаю уж, как он этого добивается и как справляется с суккубьим темпераментом Май, но с тех пор, как они вместе, оба стали счастливее. Здесь я за Май спокойна. Пусть нам и приходится уехать чуть раньше срока, Гэлдрейд за ней присмотрит.

Упаковав одежду и всё-таки распрощавшись, я ещё минут двадцать болтаю с Шаррэлем, удобно устроившись у него на диване, чтобы директор успел задать наиболее важные вопросы.

Однако, как ни оттягивай, всё равно приходит пора прощаться.

Ни один учитель в том мире не делал для меня столько, сколько господин Динрар, и расставаться с ним немного грустно. Кто знает, встретимся ли мы когда-нибудь вновь?

- А вот и они, - отмечает наше появление Тимур. – Что-то вы сильно быстро.

Это отнюдь не сарказм, и мы с Шаррэлем понимающе переглядываемся.

Судя по тому, что оба мужчины, презрев удобные кресла, склонились над разложенным на столе большим чертежом, дракон явно тут не скучал.

- Ну что ж, - потягивается он, разминая спину. – Закончим в следующий раз. Сейчас нас ждут дома.

Директор, радостно сверкая глазами, кивает, а Шаррэль озадаченно переспрашивает:

- В следующий раз?

- Я пригласил Риллда к нам, чтобы привлечь к изготовлению артефакта для межмировой связи.

- Неожиданно оказалось, что мы оба любим временные задачки, - с улыбкой поясняет господин Динрар. – Создать артефакт, способный преодолеть многолетний разрыв, обеспечивая живое изображение и звук, будет очень интересно! Не говоря уж о том, чтобы своими глазами взглянуть на другой мир… Думаю, такое возможно только в Аш’Эльтарине.

- Ещё бы, - хмыкает Тим. – Дня через два я пришлю тебе приглашение и телепорт, Риллд.

- Хорошо. Как раз успею разобраться с делами.

- Что ж, тогда я не прощаюсь, - приятно удивлённый и обрадованный Шаррэль с удовольствием пожимает своему другу руку. – Спасибо, что позвал меня сюда! Если б не ты, я никогда б не познакомился с Ирой и не понял бы, чем хочу заниматься. Этот год буквально перевернул мою жизнь.

- Да уж, год выдался непростым, - смеётся директор. – Впервые на моей памяти школа оказалась так близко к закрытию. Спасибо, что вы были со мной в это трудное время и помогли её сохранить!

- Я тоже хочу вас поблагодарить, господин Динрар. Вы поддержали и защитили меня, когда это было нужнее всего, когда я была беспомощна и потеряна, помогли освоиться в этом мире и многому научили. Спасибо большое! Вы самый лучший директор и замечательный человек!

- Спасибо, Тира, - тепло улыбается он, не делая, впрочем, попытки приблизиться или прикоснуться под ревниво-бдительным взглядом инкуба. – Я очень рад, что у тебя всё устроилось наилучшим образом. И, раз уж ты больше не моя подопечная, предлагаю перейти на «ты»,согласна? Зови меня, пожалуйста, Риллдом. Твоя учёба здесь закончена, но я надеюсь, что мы будем видеться и впредь.

- С удовольствием! Я бы…

Сбив с мысли, в кабинет влетает взъерошенный Нард, волокущий за собой уже знакомый мне гигантских размеров чемодан.

- Фух! – с облегчением выдыхает он, прислонившись спиной к стене. – Успел!

- Ну, раз уж все в сборе, отправляемся, - деловито прихлопывает по столу ладонью Тимур. – Увидимся, Риллд!

Мы с Шаррэлем успеваем только кивнуть директору и открыть рот, чтобы попрощаться, как окружающий пейзаж вдруг меняется. Резко, в одну секунду. Никаких особых ощущений это не вызывает, но немного дезориентирует.

- Добро пожаловать в «Драконье гнездо»! – торжественно провозглашает Тим, - поведя рукой вокруг. – Замок и земли в вашем распоряжении. Можете ходить, где пожелаете, за исключением, разве что, запертых комнат. Если не нарушать охранные чары, здесь абсолютно безопасно.

Аш’Эльтарин и впрямь выглядит по-драконьи внушительно! Не то чтобы я часто бывала в столицах, но уверена, что он с лёгкостью даст фору любому дворцу. Ни одному королю или императору никогда не сравниться с драконами! И дело даже не столько в гармоничном сочетании надёжности и изящества, а в том, какой многовековой, многотысячелетней силой и магией веет от этих массивных белоснежных стен. Замок кажется древним, как сам мир. Но при этом живым. Стоя в тени всех его двенадцати башен, покрытых багрянцем и украшенных длинными шпилями, я чувствую себя так, словно вернулась домой. Мне спокойно, тепло и радостно.

- Солнечный пик! - благоговейно шепчет рядом Нард. – С ума сойти… Я думал, он меньше!

Прищурившись, он неотрывно смотрит на самую высокую башню, на острие которой пылает белым огнём самое настоящее солнце. Отсюда, с земли, оно выглядит размером с машину, но на самом деле, наверное, в несколько раз больше.

- Тридцать шесть метров в диаметре, - с гордостью сообщает Тимур.- Раньше это был маяк для других драконов, но сейчас – просто символ. Этот огонь будет гореть, пока в мире остаётся хотя бы один хранитель магии.

- А где Водопад? – тут же оживляется Нардиэль. - Давайте сходим посмотрим, а?

- Водопад слева, за кленовой рощей, - раздаётся вдруг мягкий грудной голос. - Если идти по тропинке никуда не сворачивая, вы как раз попадёте прямо к нему. Однако замечу, что любоваться им лучше всего ночью, когда вода становится серебряной от лунного света.

Забыв о рукотворном солнце, я поворачиваюсь к высоким створкам парадных дверей и восхищённо замираю. Женщина, стоящая на ступенях, настолько прекрасна, что кажется сошедшей с полотен Рубенса или Боровиковского – такая в ней гордость и стать. Роскошной одеждой и манерой держаться она напоминает мне королеву.

- Моё имя Лаэль, - представляется она. – Рада приветствовать вас в Аш’Эльтарине!

Её красота пробирает даже инкубов. Шаррэль уже видел драконицу раньше, когда мы были в подземельях, а потому воспринимает её совершенство вполне спокойно, а вот Нардиэль восхищён до полной потери связи с реальностью.

- Но-но-но! – грозит ему пальцем Тимур, сурово нахмурив брови. – Не смей так на неё засматриваться! Это моя жена!

Нард, по-моему, не услышал ни слова.

Хрустально рассмеявшись, Лаэль сбегает вниз и успокаивающе берёт мужа под руку.

- Представь же мне этого молодого лэсса и пойдёмте внутрь!

- Нардиэль Рин’тар, - усмехается разом подобревший Тим. – Младший брат Шаррэля. Парень - подающий надежды пространственный маг, так что он будет помогать мне обновить защиту границ.

- У нас так давно не было гостей! – улыбается она. - Пойдёмте скорее, Арин будет очень рад вас всех видеть!

- Как он поживает? – спрашиваю, предвкушая встречу с телепатом, которого не видела уже целых полгода.

- О, просто отлично… - ворчливо отзывается Тим. – Освоился так, что мой собственный замок, в который я, между прочим, вложил просто неизмеримое количество сил, уже считает его своим!

- Потому что он действительно наш, ты же знаешь, - улыбается Лаэль.

- До тех пор, пока ты не приняла его браслет, он тут всего-навсего гость!

- Рин, ждёт Рождения Нового Солнца. Для него это важно.

- Нового Солнца? – переспрашиваю заинтересованно. - Это какой-то особый праздник?

- Обычное солнечное затмение, - пожимает плечами Тимур. – Такое случается раз в пару десятилетий.

- Считается, что браки, заключенные в этот день, будут самыми долгими и счастливыми, - добавляет Шаррэль. – Старинная традиция, никто уже и не помнит толком, почему так повелось, но отец тоже ждал, чтобы сделать предложение матери.

- Не такая уж она и древняя, - ворчит Тим. – Всего-то пара столетий.

Но, несмотря на его вредное бурчание, я чувствую, что на самом деле к Арину он настроен вполне себе дружелюбно. И последующие дни подтверждают это в полной мере, потому что оба мужчины держатся почти по-родственному, не проявляя ни малейшей ревности. Они вовсю обсуждают всестороннее восстановление былого положения драконьего рода, смеются, спорят, составляя схему будущего артефакта для связи с другим миром, вместе ухаживают за своей женщиной, деля её на двоих так естественно, словно провели вместе уже ни один год. Конечно, немалую роль в этом сыграла телепатия Арина и богатый жизненный опыт Тимура, но такое взаимодействие всё равно кажется мне непривычным. Разве можно спокойно смотреть, на то, как любимый человек целует кого-то другого - не тебя?

Наверное, я всё-таки недостаточно зрелая и слишком жадная, потому что никогда подобного не приму.

И Шаррэля заставлять переступать через себя тоже не буду.

Что бы ни Тимур ни говорил про драконьи традиции, второй муж мне не нужен. Зачем? У меня уже есть любимый мужчина. Наша связь настолько тесная и доверительная, что прежде я и мечтать не могла о чем-то похожем. Мы чувствуем друг друга так, что уже по одному лишь дыханию, без всякой эмпатии, можем определять настроение. Заклинания, которые раньше считались сугубо личными, у нас начинают работать сразу на двоих, потому что даже магия уже не отделяет меня от Шаррэля, а его – от меня. Мы – вместе.

К тому же, Тим и Лаэль, оказавшаяся добрейшей на свете женщиной, мудрой, как сказочные волшебницы, и веселой, как беззаботная фея, стали мне настоящей семьёй.

Надеюсь, в скором времени мы и с Арином в некотором роде станем роднёй, ведь День Рождения Нового Солнца будет уже завтра.

Признаться, хоть выходить замуж второй раз предстоит Лаэль, а не мне, я всё равно отчего-то волнуюсь. Причём, куда больше её. Сама невеста, весёлая и жизнерадостная, словно весенний ветерок, нисколько не нервничает. С самого утра затащив меня в эльфийский салон красоты, драконица беззаботно предаётся маленьким женским радостям, отшлифовывая свою красоту до ослепительного сияния.

Хотя, пожалуй, жена Тимура может позволить себе такое спокойствие. Он надежно ограждает её от всех неприятностей и огорчений, вставая на их пути несокрушимой скалой. Что бы ни случилось, Тим не допустит, чтобы что-то испортило солнечное настроение его драгоценной супруги.

Как, впрочем, и Шаррэль. Он тоже всегда меня защищает.

Успокоив себя этими мыслями, на некоторое время я забываю о смутном беспокойстве. Однако оно никуда не уходит, усиливаясь по мере приближения обеда, и достигает пика в миг, когда просторный внутренний двор замка, где мы все собрались на пикник, погружается в темноту.

Затмение.

Секунду назад был яркий день, а теперь, словно по волшебству, вокруг темная безлунная ночь, жаркая и обволакивающая.

Замерли люди.

Замолкли птицы и насекомые.

Даже ветер затих.

Куда ни глянь, ни одна веточка не качается, ни одна травинка не вздрагивает.

Отсчитывая про себя долгие секунды оглушающей тишины и общей неподвижности, с облегчением замечаю первые долгожданные изменения – из-под темного круга, заслонившего собой солнце, пробивается первый золотой лучик.

В тот же миг всё вновь оживает.

Налетевший теплый ветерок приветливо путается в волосах, гуляет между деревьев.

Со всех сторон разом обрушиваются птичьи трели, оглушительные и торжествующие в не до конца ещё отступившей тишине.

Мир словно перезагрузился. Обновился, став светлее и чище, – это настолько ощутимо, что внутри меня всё поёт и ликует от беспричинного восторга. Даже воздух кажется слаще! Дышать стало так легко, как было разве что в детстве.

- Лаэль, - первым придя в движение, Арин медленно опускается на одно колено перед расслаблено сидящей в объятиях Тимура драконицей, держа на вытянутых руках широкий резной золотой браслет. – В тот самый миг, когда мы впервые заговорили, ты похитила мою душу. Я так долго мечтал увидеть тебя не призрачным образом, а во плоти, ощутить тепло твоей руки, что быть рядом с тобой здесь и сейчас – уже невероятное счастье. И всё же я смею просить о большем. Выходи за меня замуж, Лаэль. Стань моей женой и, клянусь, я не пожалею сил, чтобы сделать тебя самой счастливой женщиной в мире.

- Я принимаю твой брачный браслет, - светло улыбается сияющая от радости драконица.

- Наконец-то! – усмехается Тим, наблюдая, как Арин надевает украшение на второе запястье его жены. – Добро пожаловать в семью!

Неожиданное превращение Шаррэля в нага отвлекает меня от трогательной сцены. Встав напротив, он ни с того, ни с сего меняет ноги на изумрудный хвост и вынимает из воздуха букетик белых с жёлтыми сердцевинками цветов.

- Ирочка, - улыбается, протягивая цветы. – В присутствии главы твоего рода, я прошу принять эти ларафайи как знак моей искренней любви и обещание вечной верности.

В некотором замешательстве перевожу взгляд с букета на самого дарителя. Это же не просто цветы, да? Не зря же он ждал именно этого дня.

Но почему же я никогда не слышала, чтобы предложение делали вот так, без колец или хотя бы браслета? На что конкретно он меня подбивает?

- Демоны дарят своим избранницам ларафайи, когда хотят показать, что она для них единственная. Отныне и до конца. Это символ чистоты чувств и намерений. Ты примешь их?

От волнительности момента сердце колотится, как обезумевшее, но я не могу сказать, что удивлена. Наоборот, как только Шаррэль обернулся нагом и взглянул мне в глаза, ещё даже до того, как он вынул букет, я уже каким-то образом догадалась, что будет дальше.

Под внимательными взглядами всех остальных присутствующих, осторожно, словно они в любой момент могут разбиться, принимаю цветы. Вдыхаю нежный, как у подснежников, аромат, и не могу надышаться.

- Ты выйдешь за меня замуж? – гипнотизируя полным надежды взглядом, продолжает инкуб. - Доверишь ли мне быть твоей судьбой и опорой?

- Доверю, - киваю уверенно, прямо глядя ему в глаза. - Ты – единственный, с кем я хочу быть.

Чтобы передать всю охватившую душу радостную и веселую бурю, нам не нужны слова. Я чувствую его сейчас, как себя. Всё его ликование, облегчение, гордость, нежность, торжество и необъятное, огромное море любви – мои.

- Только ты, - проникновенно шепчет Шаррэль, надевая мне на палец золотое колечко в виде хищно изогнутой змейки, на спине у которой целая дорожка маленьких изумрудов. - Отныне и навсегда.

Второе, парное, он протягивает мне.

С трудом подавив дрожь в пальцах, осторожно и крепко беру широкий золотой ободок, на котором выгравирована точная копия моего кольца-змейки.

- Только ты, - обещаю, надевая кольцо на его руку. – Отныне и навсегда.

Клятва отзывается приятно-тяжелой и теплой пульсацией где-то в солнечном сплетении, которая постепенно затихает, оставив после себя светлую легкость.

Мы никак не можем отпустить рук. Шаррэль, счастливо улыбаясь, поглаживает мои пальцы, а я просто не в силах отнять их, отвести от него глаз, хотя от любопытных и чуть насмешливых взглядов уже чешется между лопаток.

- Поздравляю! – звонкой трелью пронзает тишину голос Лаэль. – Добро пожаловать в род, Шаррэль! Теперь ты тоже один из нас!

- Поздравляю, - ошарашено присоединяется к поздравлениям Нард. – Я, конечно, рад за вас, но зачем было так спешить? Мать же нас всех теперь живьём съест за то, что не позволили ей организовать свадьбу собравшегося жениться сына! Она ж этого уже лет шестьдесят ждёт!

При упоминании матери Шаррэля я невольно ёжусь – крайне непродолжительное знакомство с этой лэссой оставило после себя неясное впечатление - и тут же чувствую, как на плечи, обнимая, ложится его теплая рука.

- Ничего, есть ещё ты и Зельд. Я, к счастью, не единственный ребёнок в семье.

- Да он просто не хотел рисковать, опасаясь других претендентов! – со смешком влезает Тимур. - В школу к Тире было почти не пробиться, директор держал оборону так крепко, что некоторые изнемогающие от желания встречи даже напрямую обращались ко мне с просьбой им посодействовать. Но теперь-то всё по-другому. Вот хитрый змей и подсуетился, чтобы наверняка быть у Иры первым супругом.

Шаррэль на это ничего не отвечает, но его рука на моём плече сжимается чуть сильнее. Словно инкуб заранее готов защищать меня от всех возможных кандидатов на место второго супруга.

А таких, между прочим, немало.

Как бы абсурдно ни выглядело внезапное желание одиноких аристократов, просто состоятельных мужчин и авантюристов всех мастей пообщаться с никому не известной юной магессой из рода Туманных драконов на тему вакантного места младшего супруга, несчастный Риллд замучился их отшивать.

И даже моя легкая "вампиристость" никого не смущала. Как и говорили жрецы, я, конечно, изрядно "очеловечилась" за минувший год и вернула себе прежнюю, "взрослую", внешность, однако полностью прежней не стала. И нисколько об этом не сожалею, успев в полной мере оценить преимущества вампирского тела. Бледность и специфические пристрастия в напитках - вполне приемлемая плата за крепкое здоровье, силу и долгую-долгую молодость

Другие кандидаты на почетную должность моего второго супрга, похоже, думали так же. Под конец года мы с Шаррэлем даже по городу спокойно погулять не могли, потому что то и дело «случайно» встречались с кем-нибудь из числа жаждущих породниться с драконами.

Правда, инкуб и тут ухитрился извернуться и извлечь из ситуации пользу. Мы стали ходить гулять в Никкию, столицу королевства людей, где никто меня знать не знал и не думал искать.

Там, бродя по одной из старинных улочек, заполненных ароматом цветущих каштанов, мы и выбрали себе дом. Не дом даже, а небольшое имение, принадлежавшее раньше одному обедневшему дворянскому роду. В нём два компактных этажа и башенка с плоской крышей, что покорила меня с первого взгляда. Вид на город оттуда открывается сказочный.

Сейчас, пока мы гостим у драконов, особняк ремонтируют, а одичавший сад заново засаживают деревьями и кустами, но скоро там снова будет уютно. Осталось подождать всего несколько дней, а время в компании Тимура, Лаэль, Арина и Нарда летит очень быстро.

После обмена кольцами Шаррэль первым делом ведёт меня в замок – торжественно переносить свои вещи ко мне в комнату. Это вполне ожидаемо, но всё же немного смешно. Тимур, не иначе как из вредности, поселил его отдельно, потому что «не заслужил ещё». Конечно, мы всё равно жили вместе и проводили ночи в одной постели, но это было словно украдкой, хотя драконы, разумеется, прекрасно всё знали. А теперь, наконец, никто больше не может запретить инкубу делить со мной одну комнату на двоих.

«Ирёнок, - звучит у меня в голове голос Тимура, когда последняя мужская рубашка занимает место в нашем общем шкафу. – Тут кое-кто хочет с тобой познакомиться. Выйдешь? Или мне сказать, что тебя нет?»

«Кто там?»

«Принц», - приходит лаконичный ответ.

«Кто-кто?!» - переспрашиваю, слегка ошалев от неожиданности.

Шаррэль, заметив моё состояние, обнимает и вопросительно заглядывает в глаза, но благоразумно молчит, чтобы не отвлекать.

«Амалэрин, принц королевства Ночи. Очень обаятельный и симпати…»

«Можешь передать ему, что Иры нет в замке, - вмешивается в наш безмолвный диалог Шаррэль. – Мы давно собирались наведаться в Никкию и заняться обустройством дома. Думаю, сейчас самое время, да, Ирочка?»

Мысленный хохот Тимура полон беззлобной насмешки, но почувствовав мой настрой, он всё-таки соглашается:

«Ну хорошо, скажу, что сейчас ты занята обустройством семейного гнёздышка со своим первым мужем. Пару дней это вам даст, а потом тебе, змеюка, придётся отбиваться самостоятельно… Или всё-таки взять в семью кого-то ещё и свалить эту обязанность на него».

«Ни за что!»

Но Тим уже «отключился» и ничего не слышал.

- С каких пор ты можешь слышать мыслеречь? – интересуюсь без особого, впрочем, удивления.

Наша связь всё время подкидывает что-нибудь новенькое. Вот и Тимур отнёсся к вмешательству в безмолвную речь спокойно, хотя такое ведь, в принципе, считается невозможным, и тот же Риллд засыпал бы вопросами, как это работает.

- Только что научился, - улыбается Шаррэль, настойчиво ведя меня за руку в сторону замкового портала. – Принц, надо же! – возмущённо ворчит он на ходу, сурово сдвигая брови. - Кто будет следующим? Мне придётся разориться на охранных плетениях…

И всё же я чувствую, что бубнит он больше для вида, а потому совершенно не беспокоюсь. Принц там или нет, мы оба знаем, что нам хорошо вдвоём, и третий тут неуместен, будь он хоть самим королём.

Спрятанная в подвалах Аш’Эльтарина подковообразная арка телепорта приветливо мигает жемчужно-белым и ласково принимает нас в свои объятия, а очутившись на той стороне, я недоумённо оглядываюсь и насмешливо изгибаю бровь:

- Спальня? Я думала, мы будем заниматься домом.

- Чем тебе не нравится спальня? – игриво спрашивает инкуб, подходя ближе и недвусмысленно привлекая к себе.

- Ты что, ни о чём другом думать не можешь? – отпираюсь шутливо.

- Когда ты рядом? – усмехается. – С трудом… Но, вообще, я привёл тебя именно сюда по другой причине. Смотри.

На стене, к которой мы разворачиваемся, прямо напротив кровати, висят рядышком две картины. Первую из них, нарисованного тушью дракона, я узнаю сразу, а вот вторая - нежный хрустально-тонкий цветок, выглядит незнакомой.

- Что это?

- Это? Это мы. Ты и я.

- Очень красиво…

- Тебе идёт быть прекрасным цветком, Ирочка. А я буду драконом, который его стережёт, - смеётся, обнимая и прижимая к себе. – Мне кажется, они замечательно смотрятся вместе, как ты считаешь?

Несмотря на то, что писали их разные люди и сюжет изначально никакой не планировался, диптих действительно выглядит гармоничным. Цветок очень изящный, пастельно-сиреневый. Инкуб никогда об этом не спрашивал, но как-то в очередной раз сумел отгадать мой любимый оттенок… Дракон чёрно-белый, но кажется почему-то, что тоже цветной. И я даже знаю, какого цвета он был бы, рисуй я его сейчас – изумрудный. Зелёный, как хвост Шаррэля.

Неправильный влюблённый дракон и его сокровище.

История нашего знакомства и нашей любви.

Конец

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Эпилог