Вместо торшера будет [Сергей Марксович Бичуцкий] (fb2) читать онлайн

Оформление обложки: фото Samanta Santy, cайт: https://unsplash.com/

Глава 1

Сеня страдал. Огромный иссиня чёрный фингал под глазом, мозги набекрень, сплошная муть в глазах, дрожащие руки, позывы к рвоте – далеко не полный перечень чувств, которые испытывал в данный момент наш герой, несмотря на уже выпитую бутылку «Портвейна 777». Страдал, поскольку «лекарство» почему-то не помогало, и процесс «оздоровления» никак не мог трансформироваться в самостоятельную пьянку, по непонятной причине застряв где-то посередине. Перебрал вчера. Отпуск, знаете ли. У какого-нибудь отчаянного моралиста, наверное, уже начинает расти чувство осуждения, но… давайте не будем спешить с выводами. Сами знаете – поспешишь, людей насмешишь! Давайте-ка лучше попробуем, как говорят умные люди, разобраться в причинно-следственных связях, и только потом, взвесив все «за» и «против», возьмём на себя смелость высказывать какие-то суждения. Договорились? Ну и ладненько! Но, прежде чем приступить к изложению нашей истории, хочу предупредить читателя, чтобы не удивлялся той не совсем обычной лексике, которую употребляют наши герои. Решили где-то там наверху, что нужна хоть какая-то связь поколений, и ничего лучше не придумали как напичкать словарь давно забытыми и вышедшими из употребления идиомами несмотря на то, что и путешествие во времени стало обыденным явлением, и скорость света иначе как черепашьей не называли, и жили люди теперь каждый в своей квартире-клетушке, и без особой на то надобности и носа из неё не высовывали, и много чего ещё произошло в жизни. Посчитали видимо, что скучно жить стало, или какой-нибудь бюрократ выдумал, чтобы просто-напросто оправдать своё существование. Как бы то ни было, нововведение прижилось и подобно чуме распространилось по всей планете.

Итак. Первым делом надо сказать, что состояние страдания, не конкретно похмелья, а страдания, как такового, было для Сени делом обычным, хотя он об этом даже не подозревал, потому что страдал всю жизнь, привык к этому, и не представлял, что человек может жить как-то иначе. Так бывает. Угораздило человека родиться в неполной семье, где мама, женщина предельно строгих правил, в ранней юности рискнула как-то, по причине своей девичьей наивности и любопытства, выглянуть из своей норки-квартиры, и тут же вляпалась в весьма неприглядную, обычную для таких девушек, историю. Результатом этого сумбурного происшествия и явилось его появление на свет, а молодая оскорблённая мамаша, посчитав себя человеком пропащим, а жизнь напрочь загубленной, решила всю силу нерастраченной любви, изрядно напичканной её собственным страданием, направить на то, чтобы любыми способами оградить драгоценное чадо от зол этого мира. «Фигу вам с кисточкой! Не дождётесь! В гробу я видала вашу свободу! В белых тапочках!» – решила она, и за всю их сорокалетнюю совместную жизнь не допустила ни одного промаха или послабления в этом скрупулёзно разработанном жизненном кредо. С младенчества заковала сына в кандалы своих весьма своеобразных представлений, что такое хорошо, и что такое плохо, в зародыше искоренив его таланты и способности, да так до самой внезапной кончины и тиранила чадо в плену этих иллюзий. И самое интересное в этом было то, что Сеня, имевший свободный доступ во вселенскую паутину, так и не уразумел не только то, что живёт он в тюрьме, и существуют на свете ключи от этого каземата, но и то, что ключами этими является его обожаемая мама с её угрюмыми фантазиями. А как только внезапно скончалась, тут же всё и открылось. Почему внезапно? Да потому, что никогда ничем не болела. Даже кариеса не было. Обычная простуда и та позорно пятилась, едва завидев эту твердокаменную женщину, этот монумент убеждённости и непоколебимости в своей правоте, не говоря уж о всяких прочих бактериях, вирусах и бесах вместе взятых. Всем этим исконным врагам человечества без исключения незабвенная родительница могла по вредоносности сто очков вперёд дать, и совсем не факт, что победителем при личной встрече были бы именно они, даже если бы напали на неё все разом. Совсем не факт! Ну, куда здесь мальчонке неразумному деваться? Он по малолетству и бессилию даже и не рыпался. Что давала, тем и питался. И в физическом, и в духовном смысле. И все свои сорок лет жизни безвылазно провёл наш герой в небольшой стандартной двухкомнатной квартире, и даже не подозревал, что совсем рядом, в то время, когда он слушал очередные «Сядь прямо! Не горбись!» и т. д., такие же мальчишки, как и он, страстно гоняли во дворе футбольный мяч, тырили яблоки у соседей, росли с синяками и ссадинами, а потом в кого-то влюблялись, а иногда и отчаянно дрались с соперником за внимание своей первой любви, и летали в далёкий космос, и исследовали глубины морей и океанов, и где-то ошибались и падали, но упорно вставали, залечивали раны и, усвоив ошибки, шли дальше. То есть, попросту говоря, жили. У Сени же всё было не так. С самого рождения жизнь его была до суровости проста и ограничена. Никаких тебе футболов, драк, космоса, морей и океанов. Никаких тебе ошибок, падений, ушибов, горького опыта и залечивания ран. Одни «Сиди прямо!» и «Не горбись!». Те времена, когда общество хоть как-то заботилось о подрастающем поколении, давным-давно минули. Теперь – свобода! Теперь всем друг на друга наплевать, и забота о воспитании будущих членов общества, хотя детские садики и школы до сих пор существовали, полностью легла на плечи родителей – что хочешь, то и лепи из своего чада. Кому какое дело? Главное и непременное условие такого воспитание было одно – не высовывайся, что вполне соответствовало представлениям Сениной мамаши. По этой причине и в садик не ходил, и учился удалённо, а в последствии стал работать лайкирайтером, хотя, по правде говоря, никому этот так называемый труд не был нужен. Абсолютно! Перетащили эту странную профессию из прошлых веков с одной целью – хоть чем-то занять бесталанных людей и убедить, что они нужны и без них, без их упорного труда, всё может остановиться и пойти прахом. Без лайков? Лайкать, кстати говоря, в буквальном смысле не имеет никакого отношения к слову «гавкать», только в переносном. Своего рода лоббизм. А что? Вполне может быть! Откуда мы знаем, что там у них и как? Если говорят, что в этом есть насущная необходимость, значит так и есть. А иначе зачем эти конкурсы, эти премии лучшим по профессии и прочая белиберда? Убеждённый в своей причастности к чему-то жизненно важному, Сеня, тем не менее, больших успехов на этом поприще не добился. Не срослось. Может чем-то другим стоило заняться? Да откуда же он мог знать хоть что-нибудь о чём-то другом? Укокошила мамаша все его таланты одной-единственной необдуманно совершённой вылазкой, напичкала мозг тысячами табу, постановила, что это то, что ему подходит, он и согласился, потому как всегда соглашался. Мысль о том, что мама может быть неправа, умерла вместе с его появлением на свет. Как бы там ни было, одно, несомненно, полезное и важное в жизни каждого человека качество, родительница в сыне воспитать сумела. Сеня был крайне усерден и скрупулёзен во всём. Именно это уныло-усердное сидение за бесконечными ежедневными лайками и перепостами и давало довольно сносный заработок. На безбедное существование, по крайне мере, вполне хватало. Да и материнская пенсия к тому же. Не голодали, в общем, а о том, что можно было один раз в году отдохнуть где-то от трудов праведных (отпуск называется), даже на другой планете, мама от сына скрывала. К чему искушать неразумное дитя? Так до самой её кончины Сеня даже приблизительно ничего не знал об окружающем мире. Да и после тоже. Целых два года провёл в неведении. И дальше бы так всё в его жизни и шло размеренно и понятно: пробуждение, зарядка, душ, завтрак, лайки и репосты, да вечерний покер по маленькой, если бы не реклама. Та ещё пронырливая зараза. Мама за этим строго следила, а Сеня расслабился. Ну, а если расслабился, значит и получай. Кто тебе виноват?

Вынырнула однажды на экране монитора, откуда ни возьмись, дамочка и заблажила: «Прекрасные отбивные из натурального мяса скунса! Тает во рту! Пальчики оближешь! Специфический запах! Незабываемые впечатления! Мировой тренд! Демократичная цена! Мгновенная доставка! С пылу, с жару! Не изведаешь, будешь жалеть до конца жи-и-и-зни!». Сеню аж передёрнуло от испуга. Что за напасть такая? «Не верь никому, сынок! Дурят нашего брата все, кому не лень!» – в ежедневном режиме вещала мамаша. Как такое не запомнить? Запомнил, конечно, и хотел тут же вернуться к своим лайкам, но это последнее «жи-и-и-зни» почему-то сбило с панталыку. Прямо-таки что-то перещёлкнуло в его окутанной паутиной голове. Что это за чудо такое, о чём он будет жалеть? А? И какого рожна он обязательно должен жалеть, если может не жалеть? К чему все эти жертвы, если можно взять, да и попробовать? Интересно ведь, как ни крути. Так интересно, аж в мозгах щекотно. Да и цена не так, чтобы очень уж. Но, самое главное, о чём Сеня даже не догадывался, заключалось в том, что запретить теперь некому. Изюминка-то была именно в этом! Теперь сам себе голова, а это показалось куда сладостней всех скунсов на свете вместе взятых! «И-е-х! – решил он. – Была не была! Один раз живём!». Решил и заказал «незабываемое впечатление». «Не обманули!» – обрадовался Сеня, когда тут же после заказа запищал зуммер доставки пищи. Приёмник находился справа от рабочего стола. Для удобства. Не надо было даже вставать. Внимательно посмотрел на прибор и тот, уловив команду, раскрыл свой зев. Большое блюдо, покрытое прозрачной полусферой, выдвинулось и водрузилось на краю стола. «Опять не обманули!» – ещё больше обрадовался Сеня и слюна потоком хлынула в полость рта. Да и как не хлынуть? Красота-то какая! Предвкушая незабываемое впечатление, Сеня торопливо приподнял крышку, потянулся носом к прекрасного вида куску мяса, вдохнул, и тут же грохнулся на пол, потеряв сознание. Комната мгновенно заполнилась дезинфектицирующим дымом, блюдо исчезло в зеве приёмника, и к Сене вернулось сознание

– Что за гадость, ваша отбивная из мяса скунса! – ошарашено пробормотал пострадавший.

– Незабываемые впечатления! – пропищала реклама, и тут же спряталась.

– Да я на вас жаловаться буду! – начал свирепеть Cеня.

– Не за что! – ехидно заметила искусительница.

– А запах? – с угрозой вопросил страдалец.

– Запах специфический! – тут же парировала злодейка и, хохотнув напоследок, исчезла в бесконечном лабиринте сет- Да, уж, – вздохнул Сеня. – Действительно не обманули, – обречённо заключил новорождённый искатель приключений, поднимаясь с пола и почёсывая ту самую часть тела, которая эти самые приключения, по общему признанию, почему-то и ищет. Магнитом прямо притягивает. Вот так и начался новый этап познания мира, о чём Сеня даже и не догадывался. Не знал он, что червячок любопытства, попавший однажды в черепную коробку, никогда не умирает сам. Науке до сих пор не удалось выяснить, что является источником его питания, но изначально крошечный и незаметный, поселившись в вашем мозгу, он начинает развиваться непредсказуемо бурно и безостановочно, со временем превращаясь во всепоглощающего монстра. Мысли может жрёт? Может и так, но кто ж его знает? Учёные, вон, и те не ведают, куда уж нам смертным! Не ведал и Сеня. Не успел он вернуться на рабочее место, как тут же на экране монитора нарисовалась ещё одна мамзель, очень похожая на ту, с которой уже познакомился, но вроде бы другая. А может и та же. Нарисовалась и молча уставилась на Сеню.

– Чё надо? – опасаясь очередного скунса, угрюмо спросил Семён.

– Красавчик! – неожиданно томно отреагировала искусительница.

– Чиво? – опешил искушаемый

– Аполлон! – ещё более игриво промурлыкала девушка, совершенно сбив с панталыку нашего героя.

– Где твоя Гюльчатай? – не обращая внимания на съёжившегося от испуга потенциального покупателя, продолжила она:

– Где солнце, животворящее твои телесные соки? Где луна, освещающая тебе путь во тьме этой мрачной жизни? Где конфетка, подслащающая горечь твоего одиночества? Где…

Не имевший никакого понятия о том, кто такой Аполлон, а уж тем более Гюльчатай, Семён взбрыкнул в первый раз в жизни, и заорал, прервав бесконечный поток непонятностей:

– Тебе чего надо, мымра?

– Сайт знакомств! – отрапортовала искусительница, и тут же понеслось:

– Плата – чисто символическая! На любой вкус! Любого возраста! Блондинки, брюнетки, шатенки, лысые и даже безголовые! Грудь от нулевого до четырнадцатого, а фундамент – О-о-ох! – аж дух захватывает!

– Что за фундамент? – не понял Сеня, и тут же на экране появились ягодицы разных форм и размеров.

– Ты можешь сказать толком, что ты мне всучить хочешь? – разозлился Семён.

– Жену, – игриво улыбнувшись, кротко ответила девушка.

– Зачем?

– Чудак-человек! – удивилась реклама. – Да как же без жены-то? А кто самые сокровенные твои мечты исполнит? А кто приголубит, и пожалеет в день печали? А кто подаст руку помощи, и предупредит, если тебе будет угрожать опасность? А кто поправит, если что? – стала перечислять живая реклама, не предполагая, что вот этот последний аргумент лучше было бы не приводить. Сеня тут же насторожился, вспомнил свою приснопамятную родительницу, все эти «Сиди прямо!» и «Не горбись!» вкупе и, закрыв глаза, отрицательно замотал головой:

– Чур меня! Чур! Только не это!

– Что не это?

– Не надо мне этих ваших подсказчиц и поправительниц! В гробу я их видел! В синих тапочках! – решительно отказался Семён, не заметив, как неосознанно поперло на свет мамино воспитание.

– Почему в синих? – озадаченно спросила мамзель.

– Мода сейчас на синее! – рявкнул Сеня.

– Ладно мозги пудрить! Мода у него на синее! Надо ж такое придумать! Скажи-ка лучше, чего тебе надобно, старче? – растерялась мамзель.

– Почему это старче? – обиделся Семён.

– В твои годы внуков воспитывать пора, а ты до сих пор бестолку штаны протираешь! Бедненький! Знаешь, как обидно? – всхлипнула вдруг девушка. Всхлипнула и Сеня неожиданно потёк:

– Если бы и решился жениться, – начал ни с того, ни с сего фантазировать потенциальный жених, – то на такой, которая бы только слушала, и не давала никаких советов.

– Где ж ты таких видел? – удивилась девушка.

– Нету? – возрадовался Семён. – Ну, и прекрасно! Баба с возу, кобыле легче! Прощавайте, мамзель! Ауфидерзейн, как говорится.

– Что значит прощавайте? Ты как с девушкой разговариваешь? Где твоё воспитание?

– Моё воспитание два уж года, как отбыло навечно в неизвестном направлении, – не без облегчения в голосе признался Сеня.

– Бедненький! – опять всхлипнула реклама. – Один-одинёшенек значит?

– Один-один! – подтвердил Семён. – И ни сколько об этом не жалею! Понятно?

– Нет! – простодушно призналась реклама.

– Почему?

– Ну, как почему? – смешалась мамзель и тут же нашлась:

– Это ж аномалия, Сеня! Это же фортель прямо какой-то! Ты вот представь себе – тарелка есть, ложка есть, а супу нет! Представил?

– Какого ещё супу? – не понял Сеня. Да и как он мог понять, что такое суп, если с детства только и видел что тюбики с разного цвета и вкуса желеобразной субстанцией, наполненной всеми необходимыми организму питательными веществами. Другого в принципе не было.

– Во деревня! – взмахнула руками искусительница. – Даже про суп ничего не знает!

– И знать не хочу! – отрезал Сеня. – Опять скунса какого-нибудь подсунете!

– Зачем же скунса? У нас есть кое-что поинтересней! Подороже, правда, но это именно то, что ты ищешь. Сеня и не заметил, как услуга, которую хотела навязать реклама, плавно и ненавязчиво перетекла в его собственное желание.

– Не врёшь? – попался Семён на психологическую удочку.

– Век воли не видать!

– Не убедительно!

– Век рекламой работать!

– Уже лучше! Излагай!

– Андроид! Месяц без подзарядки! Все функции настоящей женщины. Настройка системы на любые ваши желания. Никаких сбоев за всю историю эксплуатации не зафиксировано.

– Издеваешься? Сначала пыталась всучить головную боль до конца жизни, а теперь предлагаешь кивающую батарейку?

– Да ну тебя! Я из кожи вон лезу, стараюсь помочь, а ты…, – махнула ручкой мамзель, пустила слезу и отвернулась.

– Чего разнюнилась? Пошутил я, – стал оправдываться Сеня.

– Пошутил…, – укорила мамзель. – За день от ваших шуток такое дрожание в мозгах – хоть на стену лезь!

– Ну, всё! Всё! Больше не буду! Успокойся ты, наконец! Излагай дальше. Чего там за женщина-андроид?

– Я уже всё сказала. Решение за тобой! – обижено ответила девушка.

– Ничего ты не сказала, кроме того, что система работает без сбоев. А меня интересует не только это. Как она, допустим, выглядит, как мы с ней жить будем и всё такое.

– Ах, да! – согласилась реклама. – Сейчас я продемонстрирую тебе все имеющиеся в наличии экземпляры. Можешь выбрать любую. Можешь заказать модель по своему эскизу. Можешь всё, что только пожелаешь, но и это не конец. Дальнейшие настройки будут осуществляться в течение эксплуатации, а, если совершишь покупку, то компания предоставит бесплатное путешествие во времени. В любую эпоху, в любое место и на любой срок. Всё, что пожелаешь, тем более стаж для выхода на пенсию ты уже выработал, так что можешь хоть сейчас начинать наслаждаться жизнью.

– Ну-у-у, не знаю! – растерянно протянул Сеня. – Как же я выберу, если даже и не думал об этом ни разу, да и рисовать не умею?

– А ты не смущайся! Ничего в этом трудного нет! – зачирикала реклама. – Какая на ум ляжет, ту и выбирай! Сердцу доверься! Понимаешь? Доверься и не прогадаешь! Это же так просто! – воскликнула она и на экране появилась первая претендентка, за ней вторая и так далее. Сеня настороженно смотрел на появлявшихся на экране красоток, но ни одна из них не привлекала внимания, пока не появилась она, та самая, от одного вида которой что-то внутри сразу запыхтело и затрепыхалось.

– Во-о-о! – заорал жених, тыкая пальцем в экран, боясь, что невеста исчезнет. – Эту хочу!

– Эту? – засомневалась реклама. – Может ещё посмотришь? У нас их пруд пруди, – стала юлить мамзель, но Сеня, что называется, закусил удила:

– Эту хочу! Понятно? Эту! А будешь козни строить, вообще откажусь!

– Не делай мне нервы, Сеня! Твоё желание – закон! Так что не переживай! Какое имя выберешь?

– Зинаида!

– Почему Зинаида?

– Бабушку так звали. Саму её не помню, только имя.

– Принято! – торжественно провозгласила мамзель. – Срок доставки – двадцать четыре часа!

Глава 2

Сеня волновался! Да-да! Волновался, и ничего удивительного в этом не было. Шутка сказать – жена! Искусственная правда, но что с того? Она искусственная, а он-то нет! У жениха от волнения подрагивали руки, он суетился, туда-сюда переставляя кресло-трансформер, в котором раньше спала мама, волей-неволей относясь к будущей спутнице как к живому человеку. Удобно ли будет? Да и это не главное. Главное, что его беспокоило, так это он сам. Понравится ли ей? Глупость? Да просто сумасшествие какое-то! Встал перед зеркалом и, впервые в жизни посмотрел на себя со стороны. Никакого восторга от увиденного, надо признаться, не испытал. Неряшливо одетый, небритый, со всклоченными волосами, сутулый и субтильный, несмотря на все мамины «Сядь прямо» и «Не горбись!». Бр-р-р! Ни дать, ни взять – сморчок из чулана. Попытался пригладить давно не чёсанные, а от того торчащие в разные стороны, волосы, но они не слушались. Что делать? Завтра придёт, а он такой, мягко говоря, непрезентабельный скунс, а может и того хуже! Ну, что делать? Пришлось принять кардинальные меры -сначала душ, затем всунул башку в автомат, который в одно мгновение побрил и подстриг, заказал новую одежду и обувь, переоделся, но увидеть себя в обновлённом, так сказать, виде не решился. Боялся увидеть что-то похуже того, что было, поэтому мыкался, не понимая, что железяке абсолютно наплевать, как кто выглядит. Это у нас, у людей, принято встречать по одёжке, а провожать по уму. Он и поступал как человек, неосознанно наделяя теми же качествами и свою будущую неодушевлённую жену. Так и маялся несчастный, пока сон не сморил.

Каким образом доставят заказ, Сеня не знал. Мог бы спросить у живой рекламы, но как-то не подумал. Чтобы скоротать время, уселся с раннего утра за свои привычные лайки и репосты, но работал невнимательно. Многое приходилось исправлять и переделывать. Мысль всё время перескакивала на Зинаиду, сколько ни пытался засунуть её куда подальше, и это было довольно странно, потому что об отношениях мужчины и женщины Сеня не знал ничего. Мамаша свято хранила девственность отпрыска, не только ограждая его мозг от пагубных знаний, но и преднамеренно наполняя рацион ингредиентами, постоянно и неуклонно убивающими даже малейшие попытки тестостерона хоть каким-то образом обжиться в теле сына. Два года, прожитые в одиночестве, ничего не изменили в этом плане. О коварных планах родительницы Сеня не ведал, поэтому питался так же, как и раньше, и нервотрёпка, возникшая по поводу первой встречи с Зинаидой, с точки зрения чистой физиологии, не поддавалась никакому логическому объяснению. Волновался и всё тут!

Ожидание выматывало, и Семён начал опасаться допустить в работе какую-нибудь серьёзную ошибку, чего никогда не случалось за всю многолетнюю службу. Злился до слёз, но ничего с собой поделать не мог. Наконец, решился, плюнул, и оставил в покое компьютер. Тут же замурлыкал видеофон. Сеня ответил. Экран осветился, и появилась та, которую с таким нетерпением ждал. Увидел и замер. Она, теперь уже безраздельно его Зинаида, улыбалась, и Сеня мгновенно растаял. Именно эта улыбка вчера очаровала неискушённого жениха, и повлияла на выбор.

– Это я! – услышал Сеня нежнейший бархатный голосок.

Опомнившись, посмотрел на входную дверь, и та мгновенно открылась. Сеня замер, будто прикипел к креслу, вцепился побелевшими пальцами в подлокотники, и ждал, непонятно чего. Зинаида между тем, всё также лучезарно улыбаясь, зашла в комнату и остановилась напротив. Подождала секунду-другую и опять пропела:

– Это я! Твоя Гюльчатай!

– Я Зину заказывал! – возмутился Семён, подумав, что произошла какая-то ошибка, и прислали не ту.

– Гюльчатай – идиома из древнего кинофильма «Белое солнце пустыни». Означает любимую жену, – пояснила Зинаида.

– Да ты чё? – радостно воскликнул Сеня. Очень не хотелось ему расставаться именно с этой Зиной. Уж больно хороша оказалась наяву. Лучше даже, чем на картинке. – Ну, тогда совсем другое дело. Тогда, конечно, Гюльчатай! – милостиво согласился жених и успокоился.

Сеня, не имевший ни малейшего представления об общепринятой процедуре знакомства, начал действовать интуитивно, как это делают собаки. Встал с кресла, подошёл к Зине и оказалось, что она почти наголову выше. Это обстоятельство ничуть не смутило. Даже обрадовало. Обошёл вокруг, пощупал материал платья-халата, застёгнутого спереди на шесть пуговиц, приподнял краешек, внимательно осмотрел фундамент, понюхал его зачем-то, вернулся к пуговицам, расстегнул их, распахнул полы, погладил бархатную тёплую кожу, ещё раз принюхался, полюбовался замечательной фигурой, лифчиком и трусиками, отпустил полы и вернулся к компьютеру. Посидел несколько минут, раздумывая о чём-то, и решительно набрал сайт «Знакомств».

Реклама отозвалась немедленно:

– Сайт знакомств рад приветствовать своих привилегированных подписчиков, – как-то уныло пропела вчерашняя мамзель.

– Тебя как зовут, красавица? – обрадовавшись знакомому лицу, спросил Сеня.

– Люси, – всё также уныло отреагировала мамзель.

– Чего кислая такая? Скунса съела?

– Лучше бы уж скунса, чем такое! – махнула рукой Люся, и отвернулась, пытаясь скрыть выступившие слёзы.

– Чего так? – полюбопытствовал привилегированный член.

– Сегодня смена не моя, – ответила живая реклама. – Должна была на свидание идти, а тут Тамарка замуж выскочила. Свадьба у неё сегодня. Подменять пришлось.

– Что ж ты плачешь в таком случае? Радоваться за подругу надо!

– Радоваться? – разозлилась Люси. – Чему радоваться? Тому, что не успела устроиться, как тут же замуж выскочила, а я уже три года никак мужа найти не могу? Этому радоваться? Я бы с большим удовольствием, да вот заблудилась где-то моя радость!

– А зачем тебе замуж обязательно за человека? – искренне удивился Сеня. – Взяла бы аднроида, да жила с ним. Никаких тебе вредных привычек, ни упрёков, ни измен, ни ревности. Живи и радуйся! Да и скидки вам, как работникам, наверняка какие-то есть.

– Спасибочки! Жила я уже с андроидом, – скривилась Люська. – Хватит с меня!

– Что не так?

– Внешне всё, как ты говоришь. И не пьёт, и не курит, и за твоими подругами не таскается, и по дому помогает, но этого оказалось мало.

– Почему?

– Да потому что железяка она и есть железяка, во что ты её не одевай! Души в нём нет, понимаешь? На самом деле, это как с говорящим холодильником жить. От такой жизни сам холодильником становишься.

– Ты хочешь сказать, что меня ожидает то же самое? – насторожился Сеня.

– Откуда ж я знаю? – опомнилась Люси, осознав, что своей откровенностью может отпугнуть покупателя. – Девяносто процентов таких браков, если хочешь знать, считаются вполне успешными. Так что я – исключение из правил!

– Уговорила! – успокоено выдохнул Сеня. – Оформляй покупку! Да не забудь про свадебное путешествие!

– О чём вы говорите, сэр? – радостно защебетала Люси. – Уж что-что, а путешествия у нас незабываемые! Поздравляю с покупкой! Прекрасный выбор! Просто замечательный! Модель ЖАБА -12 по праву считается вершиной технической мысли!

– Почему ЖАБА?

– Женщина-андроид бесконечный амур.

– Во как! А бесконечный амур что означает?

– Откуда я знаю? Аббревиатура такая. Изначально она обладает множеством знаний и навыков, но вы можете дополнительно обучить её, чему захотите: пению, танцам, единоборствам, шпионской деятельности, военному искусству, научным исследованиям и даже Камасутре.

– А в носу ковыряется?

– Зачем?

– У меня мамаша любила в носу ковыряться. С детства, говорила, привычка осталась. Выковыряет козявку и в рот. До сих пор тошнит.

– Не, Сеня. О таком её таланте я ни в одном проспекте не читала. Так что, если сам не научишь, можешь до конца жизни быть спокойным.

– Ну, – промямлил Сеня, – умирать-то я не спешу.

– Как говорила моя мама: к смерти хоть спеши, хоть не спеши, всё равно не опоздаешь.

– Не понял? – нервно заёрзал Сеня. – Ты знаешь про меня что-то такое, чего не знаю я?

– Ни-ни! – бросилась успокаивать Люси. – Вас ждёт безмятежная и долгая жизнь вместе с этим прекрасным созданием. Она будет охранять тебя всеми известными способами, так что ничего, кроме ядерной бомбы, столкновения с метеоритом, или полной аннигиляции, вам не грозит! По крайне мере в ближайшем обозримом будущем.

– Уговорила, – вконец успокоился Сеня. – Оформляй!

– Прекрасно! – завопила Люси. – Приложите правый указательный палец. Хорошо! Теперь левый мизинец. Замечательно! Правый глаз к окуляру. Брависсимо! И, наконец, дыхните в трубку. Великолепно! Поздравляю! Вы прошли проверку идентификации, и с этого момента становитесь полноправным обладателем выбранного вами продукта. Наша компания бесконечно рада, что вы выбрали именно нас. Сайт знакомств – лучший и надёжнейший помощник. Мы всегда рядом! Я просто счастлива, что сумела убедить вас заключить эту сделку. Позвольте от имени компании и от себя лично поблагодарить вас, – торжественно произнесла Люси, высунулась из экрана и чмокнула ошалевшего Сеню в щёчку.

– Оба-на! – расплылся в улыбке счастливый покупатель. – Чего это ты так расщедрилась?

– С каждой продажи мы получаем личные бонусы, так что у меня теперь есть целый год внепланового отпуска.

– Хорошая у тебя работёнка! И что ж ты собираешься делать с этим отпуском?

– Пока не знаю.

– Так может махнём с нами? На месяц-другой? А? Втроём веселей всё-таки. А то я как-то стесняюсь своей Зинки. А потом, если захочешь, можешь отправиться, куда захочешь.

– С вами? Неожиданное предложение! Даже и не знаю, что сказать, – задумалась Люси.

– Планов, как я понимаю, у тебя никаких не было, потому что никто не мог предугадать, что я куплю Зинку. Так?

– Ну, так, – согласилась живая реклама.

– А тут ещё сменщица замуж вышла, и ты позавидовала. Так?

– Ну, так, – нехотя кивнула головой Люси.

– И тебе всё ещё обидно?

– Обидно, – кивнула поникшей головой девушка.

– Вот и поехали с нами! Заодно и развеешься. А может и мужа себе найдёшь!

– Куда, Сеня?

– А я почём знаю? Выберем вместе, и вперёд! Сама куда бы хотела?

– Да откуда я знаю? Куда-нибудь, только подальше отсюда! А вы куда хотите?

– Туда же, куда и ты!

– Как же быть?

– Сыграем в рулетку!

– Как это?

– Зададим компьютеру задачу с набором четырёх случайных цифр. Какой год выпадет, туда и махнём.

– Страшно. А вдруг в будущее?

– Поедем в будущее.

– Не хочу, – заартачилась Люси.

– Чего вдруг?

– Если сейчас не пойми, что твориться, то в будущем лучше уж точно не будет!

– Согласен, – кивнул Сеня. – Тогда немного изменим условия задачи, и пусть первая цифра будет не меньше нуля и не больше двойки, а там уж, как повезёт. Пойдёт?

– Страшно, – повторила Люси.

– Чего опять не так?

– Страшно и всё тут! Я же девушка! – попыталась оправдаться Люси.

– Значит путешествие отменяется?

– Почему сразу отменяется?

– А что ж тогда?

– Сам выбирай!

– А если не понравится?

– Ты и будешь виноват!

– Так может для тебя именно это важно?

– А ты как думал? Для девушки самое главное, чтобы свои неудачи можно было бы на кого-нибудь свалить.

– Как со сменщицей?

– Ну, да!

– Век живи, век учись! – задумчиво произнёс Сеня.

– Не говори штампами! – тут же остудила его Люси.

– Постараюсь, – согласился Сеня. – Так что, приступим?

– Давай! – закрыв глаза, кивнула головой девушка.

Глава 3

«2022 год» – выдал компьютер.

– Триста лет назад! – испуганно воскликнула Люси. – Я боюсь.

– Чего? – удивился Сеня.

– Как чего? Триста лет назад на деревьях ещё, поди, жили, да в шкурах ходили.

– А ты почём знаешь?

– Я не знаю, – призналась Люси. – Я предполагаю. Триста лет – это же целая вечность!

– Ты что же историю в школе не учила?

– А зачем?

– Вот те на! Я, правда, тоже не очень силён в истории, но то, что тогда уже в космос летали, знаю совершенно точно. Так что со шкурами и деревьями ты ошибаешься.

– А что же было?

– Смута была.

– А что такое смута?

– Смута – это, когда ослеплённые гордыней люди считают своих предков ничего не понимающими и не знающими безумцами, и начинают навязывать новые ценности, основной из которых они считают свободу. И лишь немногие догадываются, что под свободой понимается вседозволенность и безнаказанность, которыми будут пользоваться лишь власть имущие и богачи. Только они одни! Для всех остальных свобода будет означать беспрекословное выполнение всех желаний этой небольшой кучки людей-вампиров. Смуту в те времена считали чем-то аномальным и разрушительным, а сейчас это естественное состояние общества.

– Ты хочешь сказать, что тогда было ещё не так страшно, как сейчас?

– Я ничего не утверждаю, но можно предположить, что ты права.

– Почему ты так думаешь?

– Человек в самом начале болезни не знает, что болен, поэтому не обращает внимания на лёгкое недомогание, чувствует себя ещё достаточно бодрым и весёлым, и считает, что всё в его жизни прекрасно. И даже, когда осознает, что болен, думает, что всё пройдёт само собой, и только в тот момент, когда уже, что называется, поздно пить боржоми, начинает задумываться о лечении. И тут изо всех щелей выползают всевозможные лекари, утверждающие, что только их метод лечения может помочь, хотя чаще всего лекари эти – простые демагоги-мошенники. И прислушиваются обычно почему-то именно к ним, потому что они громче всех вопят. И доверяются им, а они начинают пичкать тебя без разбору всяким дурманом, который затуманивает твой разум и только усугубляет болезнь. И тебя, лежащего в агонии на смертном одре совершенно не радует, что и демагоги, которые пытались тебя лечить, получили по заслугам, и лежат рядом с тобой! Какое тебе до них дело? Единственная мысль, которая мучает тебя до самого последнего вздоха – как же ты позволил себя так одурачить? Такова вся история человечества.

– Какой ты умный! – восторженно ахнула Люси.

– Не выдумывай! Случайно прочитал у какого-то щелкопёра, и почему-то запомнил. Давай-ка лучше решим, когда отправимся в отпуск.

– Завтра.

– Почему завтра?

– Подготовиться надо. Дня, я думаю, вполне хватит.

– А как с одеждой быть?

– Закажем обычную для того времени и всё.

– Ну, мы же не на один день собираемся? Нам и переодеваться во что-то придётся, да и деньги нужны будут.

– Давай не будем спешить. А вдруг нам не понравиться? Сначала денёк побудем, осмотримся, что там и как. Понравиться – останемся, а нет, так выберем другое время. А насчёт денег при существующих технологиях беспокоиться совсем не надо. Сколько потребуется, столько и будет.

– Уже легче! Зину с собой возьмём?

– А как же! Без неё ни шагу! Она же в отличии от нас с тобой всё знает, так что в любой ситуации не растеряется и подскажет, что делать!

– Ох уж мне эти подсказчики! А без этого никак?

– Даже не думай! Да и кто нас защитит, если что? Ты?

– Думаешь на нас сразу нападать начнут?

– Ничего я не думаю, но рисковать не хочу. Как говориться, бережённого Бог бережёт!

– Будь по-твоему. Я займусь более близким знакомством с Зинаидой, а ты готовься. Завтра отбываем в это же время! Согласна?

– Да, – подтвердила Люси и исчезла с экрана.

Глава 4

– Ну, рассказывай! – обратился Сеня к Зинаиде, стоящей всё в той же позе, в расстёгнутом халате.

– Что хочет услышать мой повелитель? – лучезарно улыбнулась кукла, и призывно повела бедром.

– А что ты можешь сказать?

– Хорошая погода нынче в Антарктиде! – выдала Зина.

– При чём здесь Антарктида? – подозрительно посмотрел Сеня на новоиспечённую супругу. – Уж не собираешься ли ты пригласить меня посетить это прекрасное место?

– Всё, что ни пожелаешь, мой повелитель!

– Ну, уж нет! Туда нам не надо! А кроме Антарктиды, что-нибудь можешь сказать?

– Всё, что ни пожелаешь мой повелитель!

– Что ты заладила одно и то же? Можешь разговаривать, как простой человек?

– Всё, что ни пожелаешь, мой повелитель!

– Тьфу ты, ну ты! Заело тебя что ли? Бракованную подсунули? Если так дальше пойдёт, я тебя просто выключу! Понятно?

– Всё, что ни пожелаешь, мой повелитель, – лучезарно улыбаясь, ответила Зина.

– Ну, хватит с меня! – вконец разозлился повелитель. – Даю тебе время до завтрашнего утра. Чтобы к нашему отъезду проштудировала все источники мировой литературы, и выучила, как должна вести себя обычная жена. Ясно?

– Всё, что ни пожелаешь, мой повелитель! – всё также улыбаясь, ответила Зина.

– Закрой рот, и делай, что тебе говорят! – не выдержал Сеня.

Зинаида закрыла рот, и пристально, не моргая, смотрела на мужа. Что в этот момент происходило в её электронных мозгах можно было только догадываться, но Сеню она больше не доставала.

Повелитель успокоился и погрузился в изучении эпохи, которую предстояло посетить. Оказалось, что каждый гражданин, кроме всего прочего, должен иметь удостоверение личности, то есть, паспорт. Вызвал Люси и рассказал об открытии. Девушка решила вопрос в течение одной минуты, и тут же продемонстрировала три новеньких паспорта, два из которых передала Семёну. Открыв заветную книжку, Семён был крайне озадачен, обнаружив себя как Крутикова Семёна Зинаидовича:

– Какой ещё Зинаидович? – возмутился он. – Ты что не знаешь, что отчество даётся по отцу, а не по бабушке?

– Знаю, конечно, – заявила новоявленная паспортистка, – но я также знаю и историю твоего рождения.

– И что из этого?

– Если следовать установленным правилам, то отчество твоё будет Троглодитович. Как оно тебе? – язвительно спросила Люси.

– Мама никогда не рассказывала об отце, и даже запрещала говорить на эту тему, но почему Троглодитович?

– Потому что именно какой-то неизвестный троглодит ногочлен коварно воспользовался наивностью и доверчивостью твоей матери, запудрил ей мозги, и в результате такого неадеквата ты и появился на свет. Она даже имени спросить не успела. Трах, бах, тарарах и был таков! Се ля ви, котёнок!

– Почему котёнок?

– Это так, к слову. Так что решим? Будешь Троглодитовичем, или оставим всё, как есть?

– Уговорила, – нехотя согласился Сеня. – А как же тогда с Зинаидой Семёновной?

– С ней-то и вовсе вопросов никаких, поскольку ты не только её муж, но и родитель.

– С каких это желудей я стал её родителем?

– Как с каких? Не заказал бы её, так и осталась бы в проекте. Так что здесь никаких двусмысленностей.

– Согласен, – нехотя отозвался Семён. – А как быть с деньгами?

– Об этом не беспокойся! Возможности Зинаиды Семёновны безграничны. Пока, конечно, бумага не кончится.

– Ладно. Успокоила. Жду тебя завтра в это же время!

– До встречи! – попрощался Сеня и лёг спать, совершенно забыв о своей новоиспечённой жене.

Глава 5

Сеня проснулся от лёгкого прикосновения чьих-то нежных губ и запаха свежесваренного кофе. Настоящего. Открыл глаза и увидел прекрасную улыбку жены. Мелодия счастья зазвучала в душе. В первый раз в жизни. Закрыл глаза, думая, что это всё приснилось, но музыка не утихала. Сообразив, наконец, что это всё-таки явь, вновь открыл глаза, улыбнулся в ответ, взял с подноса ароматный кофе, с удовольствием вдохнул и сделал глоток.

– Как это прекрасно быть женатым человеком! – с улыбкой обратился он к Зинаиде.

Жена улыбнулась в ответ, но только одними губами. Холодный взгляд прекрасных глаз пробирал до дрожи. Удивившись такому диссонансу, Сеня спросил:

– Что-то не так?

– Всё не так, – резко ответила Зинаида.

– Что именно?

– Ты можешь объяснить мне, почему я должна вставать ни свет, ни заря, чтобы готовить тебе кофе в постель? Служанку нашёл? А сам что? Руки отсохли? Столько времени уже прошло со дня нашей свадьбы, а ты даже пальцем не пошевелил, чтобы сделать жене что-нибудь приятное! Где твоя любовь до гроба? Где звёзды, которые ты обещал достать для меня с неба? Хорошо ещё у нас нет детей! А что будет, когда они появятся? И не смей оправдываться! Я наизусть знаю всё, что ты скажешь! Права была мама, когда говорила, что ты не тот, кто мне нужен!– разразилась целой тирадой молодая жена.

– Какая мама? – глаза Сни начали вылезать из орбит. – Какая ещё мама?

– Зинаида Семёновна! – с гордостью воскликнула жена.

– Белены объелась? – растерянно произнёс Семён.

– Не смей мне дерзить! – закричала Зина. Лицо разрумянилось, крылья носа расширились, и она глубоко и часто задышала, приходя в ярость!

– Заткнись! – заорал Сеня, от страха вжавшись в подушку. Руки дрожали, и кофе расплескалось по постели.

Как ни странно, но крик возымел мгновенное действие. Зинаида замолчала, улыбка привычно вернулась на место, а глаза стали излучать бесконечную любовь и преданность.

Ошарашенный Сеня мигом выбрался из-под одеяла и бросился к компьютеру, чтобы вызвать Люси, но тут раздался звонок домофона. Он открыл дверь и в квартиру вошла живая реклама собственной персоной. Обтягивающие джинсы и синяя футболка со всей откровенностью подчёркивали идеальную фигуру, а симпатичное личико возбуждённо светилось от нетерпения перед предстоящим путешествием.

– Ты что мне подсунула? – не поздоровавшись, накинулся на неё не отошедший от испуга Семён.

– Штаны сначала одел бы, молодой человек, – остановила его Люси. – Я, конечно, понимаю – первая брачная ночь, и всё такое, но нельзя же так вот, напоказ.

– Какая брачная ночь? О чём ты говоришь? Да эта железяка с ума сошла! Ты понимаешь?

– Не смей оскорблять свою жену! – резко вмешалась в разговор Зинаида. При этом она все также улыбалась, и глаза её лучились радостью и любовью.

– Слышала? – обратился Сеня к Люси, показывая рукой на Зинаиду.

– И давно она у тебя вот так себя ведёт? – поинтересовалась встревоженная Люси.

– С утра! – заявил Сеня. – Принесла кофе в постель. Я тут весь прям расцвёл. «Вот, – думаю, – лафа! Знал бы, что такое семейная жизнь, с рожденья женился бы.» И не успел сделать глоток, как понеслось: «И такой ты, и сякой, и разэтакий! И зря я маму не послушала и вышла за тебя замуж!», и всякая такая дребедень.

– Постой-ка, постой! Про какую маму идёт речь?

– А я почём знаю? У неё спроси!

– Зачем же у неё? Я у тебя спрашиваю, потому что то, что ты в неё загрузишь, то в ней и будет. Понимаешь? Не могла она сама посебе придумать про какую-то свою маму. Источником информации можешь быть только ты, и никто другой. Что ты говорил вчера о своей маме?

– Да ничего не говорил. Даже не упоминал.

– А что говорил вообще?

– Сказал, чтобы проштудировала всю мировую литературу, и научилась себя вести, как ведут себя жёны. Вот и всё!

– А тебе в голову не приходило, что жёны могут быть разными?

– Нет!

– То-то! Представляешь какая теперь каша в её электронных мозгах?

– Нет!

– Лучше и не представлять! С ума сойти можно.

– И что же теперь делать?

– А я почём знаю?

– Откажемся от путешествия?

– Поздно. Отказ можно оформить только за час до перемещения, а у нас старт через десять минут.

– Никуда я перемещаться не буду. Пусть со мной что хотят, то и делают! – заявил Сеня и уселся на смятую постель.

– А тебя никто и спрашивать не собирается, хочешь ты или нет. Переместят как миленького, а там уж разбирайся, что к чему. Хочешь слёзы лей, хочешь песни пой.

– Неужели никакого выхода?

– Увы, Сеня! Увы и ах! Но один момент должен всё-таки тебя хоть как-то успокоить.

– Что ты имеешь в виду?

– У неё в программе заложено, что она никогда тебе не изменит и не причинит непоправимый вред твоему здоровью. Это главное! Эта установка не изменится ни при каких обстоятельствах. А если и будет бубнить что-то невпопад, то это не так смертельно, как кажется. Как-нибудь переживёшь! Так что надевай портки, и будь готов. Осталось десять минут.

Делать нечего. Грусти не грусти, а деваться некуда. Сеня обречённо вздохнул, надел такие же джинсы и футболку, которые принесла с собой Люси, натянул кроссовки и приготовился к перемещению во времени.

Глава 6

Само перемещение не оставило никакого впечатления. Только что были в Сениной квартире, и тут же оказались в каком-то пустынном переулке. Уличного освещения не было. Обшарпанные четырёх и пятиэтажные однотипные дома теснились вдоль разбитой вдрызг, будто после массированной бомбардировки, когда-то заасфальтированной дороги. Вечерело. Кое-где в окнах горел свет. Путешественники стояли, прижавшись друг к другу, и испуганно озирались вокруг. Примерно в двух кварталах от них переулок пересекал большой проспект, по которому туда-сюда юркали жужжащие автомобили, горели уличные фонари и раздавалась громкая музыка.

– Нам туда! – указав на проспект, приказным тоном заявила Зина, на которую произошедшие изменения не произвели никакого впечатления.

На тротуаре места хватало для троих, поэтому пошли рядком. Справа вышагивала Зина, слева Люси, а Сеню приютили посередине. Молчали. Иногда переглядывались, но взгляды ничего кроме любопытства и тревоги не выражали. Через несколько десятков метров подошли к подворотне, из которой как из-под земли выросли три подозрительных внушительного вида молодых человека в потёртых синих с красными вставками спортивных костюмах. Вернее сказать, внушительного вида был один, остальные так себе, мелкота, но, как известно, у страха глаза велики. О том, что встреча не сулила ничего хорошего, поняли все. Даже Зина. Именно она ощутила исходящую от них угрозу, поэтому несколько ускорила шаг, прикрывая собой Сеню, однако единственный мужчина в этой небольшой компании, попридержал супругу за локоть и вышел вперёд. Парни, между тем, встали в ряд и перегородили весь тротуар. Путешественникам волей-неволей пришлось остановиться. Две компании молча стояли в паре метров друг напротив друга, как маленькие армии, приготовившиеся к бою. Здоровяк, противостоявший Зинаиде, поигрывал большим кухонным ножом и нагло улыбался. Первым решил разрядить напряжённую обстановку Сеня:

– А я тебе говорил, что синее нынче в моде! – как-то уж чересчур весело произнёс герой, обращаясь к Люси.

– Пасть закрой! – перебил здоровяк, и стал перечислять:

– Деньги, кольца, браслеты, серьги, телефоны, смартфоны.

– Вы о чём это молодой человек? – не понял Сеня.

– Оглох, что ли? Чурка! – обратился здоровяк к своему собрату по бизнесу, – пойди-ка собери подарки с этих добрых людей.

– Вы ведь добрые люди? – нагло улыбаясь, спросил он у растерявшихся путешественников.

– А как же! Мы – очень, очень добрые! – с энтузиазмом ответил за всех Сеня. При этом зубы его от страха предательски постукивали, а губы по той же причине подрагивали.

– Кто бы сомневался? – ухмыльнулся здоровяк. – Повезло нам, братва! Добрых людей встретили! В кои-то веки! Ждали-ждали и дождались!

– Может и гёрлами ещё поделишься, добрый человек? – совсем обнаглел здоровяк.

Сеня хотел было что-то промямлить в ответ, но его искренние намерения прервал неожиданный хук справа. Преданная жена, не выдержав такого издевательства, освободила мужа от обязанности что-то отвечать. Здоровяк, что-то мяукнув, рухнул, как от прямого попадания 120-ти миллиметрового снаряда.

– Да ты чувырла знаешь, с кем разговариваешь? – не успев осознать серьёзности ситуации, попытался рыпнуться один из товарищей здоровяка. Кулак Зинаиды разрядился новым выстрелом. Калибр, правда, был поменьше, но результат тот же. Защитник грохнулся рядом с поверженным командиром.

– А я ему говорил! – обратился дрожащим голосом почему-то к Семёну наименьший из грабителей.

– Что говорил? – не понял Сеня.

– Что нарвётся когда-нибудь! Вот и нарвался! – как-то криво улыбнулся, обрадованный своей правотой, мозгляк. Затем победоносно взглянул на лежащего без движения товарища, выкрикнул: «У, падлюка!», и с каким-то извращённым удовольствием пнул ещё недавнего главаря под зад.

– Бей предателей! – не выдержала Зинаида, и очередная жертва обрела свой собственный хук.

– Хорошенькое начало! – задумчиво произнесла Люси. – Лучше бы уж они на деревьях жили.

– Не переживай! Успеют ещё! – попытался успокоить Сеня девушку, но тут послышался жалобный голосок одного из поверженных:

– Простите нас! Мы больше не будем! – плаксиво проблеял «предатель», попытавшись подняться на ноги.

– Прекратить разговоры в строю! – тут же пресекла попытку подлизаться Зинаида.

«Казнённый» ослушаться не посмел, и опавшим листиком прилёг на место.

– Пошли! – приказала Зинаида. – Нечего тут делать!

– А как же с этими? – спросила сердобольная Люси, указывая на поверженных грабителей.

– Через пять минут очнутся и полностью осознают своё позорное поведение! Не беспокойся! – ответила Зина, и двинулась в сторону проспекта. Сеня и Люси поплелись за ней.

Выйдя на широкий проспект, компания остановилась.

– Что будем делать дальше? – спросил Сеня.

– Мне кажется, раз уж мы попали в прошлое, надо как можно больше узнать о культуре этого времени, – решительно заявила Люси.

– Есть какие-то предложения? – поинтересовался Сеня.

– Сходить на концерт группы «Вашингтонград»! – заявила Люси, указывая рукой на огромный билборд, призывающий посетить концерт и насладиться матом лидера группы Шнуркова.

– Сколько сейчас времени? – обратилась Люси к Зинаиде.

– Восемнадцать часов двенадцать минут, – отрапортовала Зина.

– А может что-нибудь другое придумаем? – заартачился Семён.

– Что ты придумаешь? По улицам шататься? Мало тебе того, что только что с нами случилось? – тут же перешла в атаку Люси.

– Ну, не везде же так? – попытался возразить Сеня.

– А ты откуда знаешь? Всю жизнь здесь прожил? – отбила охоту спорить Люси, и, не дожидаясь дальнейших возражений, спросила Зинаиду:

– Как нам лучше добраться до стадиона, чтобы успеть на концерт?

– Пятнадцать минут пешком! – ответила Зина.

– Пошли! – не терпящим возражения голосом произнесла Люси. – Зина, вперёд!

Зинаида уверенно повернула направо, и компания двинулась в сторону стадиона. Через пять минут проспект перешёл в огромную площадь, заполненную тысячами молодых людей. Бросалось в глаза то, что среди них не было не только пожилых, но даже и людей среднего возраста. Только молодёжь. Огромная толпа бурлила, молодые люди что-то шумно обсуждали, иные даже возмущённо матерились. Пробираясь через толпу, Люси по отрывкам фраз поняла, что случилось что-то экстраординарное. Узнать о том, что произошло, решила у одиноко стоящего молодого человека, сжимавшего в руках какой-то листок:

– Что происходит?

– А вы ничего не знаете?

– О чём?

– Концерт отменили, – чуть не плача, поведал юноша.

– Почему?

– Шнурков в монастырь ушёл!

– Как так?

– Да очень просто! Взял, да и ушёл!

– А почему?

– Он ведь до того, как начал петь, учился на теологическом отделении Московской Духовной Академии, да, видно, учился кое-как. Учиться надоело, в Бога разуверился и занялся музыкой. Сколько лет пел! Такая популярность! Он ведь без мата петь просто не мог. А тут учёные выяснили, что мат физически разрушает гармонию мироздания. Понятное дело, труханул, перечитал Библию и обнаружил, что на Страшном Суде человек будет держать ответ за каждое своё слово. Вот и бросился в монастырь. Никто ведь не знает точно, когда будет конец света, потому и поскакал. Сам себе придумал епитимию, наказание такое церковное, закрылся в келье и пишет каждому своему слушателю покаянное письмо, в котором признаётся в том, что был неправ, глубоко раскаивается и просит прощения! Вот такие пирожки с котятами!

– Час от часу не легче! – воскликнула Люси. – Весь отдых испортил. И что ж мы теперь делать будем?

– Говорил же тебе, не стоит ходить, так нет! Лишь бы на своём настоять! – буркнул Сеня.

– Каюсь! – тут же согласилась Люси.

– Кается она! – никак не мог успокоиться Семён.

– Прикажешь поступить также, как Шнурков? Уйти в монастырь и написать тебе покаянное письмо? – предложила Люси.

– О чём спорите? – неожиданно вмешался в разговор молодой человек, рассказавший о происшествии.

– Хотели на концерт сходить, а теперь не знаем, чем заняться! – признался Сеня.

– Так в стриптиз-клуб сходите, если деньги есть! – посоветовал юноша.

– Это ещё что за чудо? – поинтересовался Сеня.

– Не были никогда? А вот сходите, и увидите! Здесь совсем рядом. Не пожалеете! – продолжал настаивать юноша. – Могу показать. Всё равно по пути.

Путешественники переглянулись, и безмолвно пошли за новым знакомым. В дороге разговаривали только двое: юноша и Зинаида. О чём беседовали, мешал услышать уличный гвалт, но собеседники постоянно смеялись, обмениваясь шутками. Молодой человек совершенно неприкрыто, если не сказать нагло, пытался ухлестывать за Зиной, которая явно потворствовала этим ухаживаниям. Сеня ревновал и злился, вопросительно поглядывал на Люси, но та была на удивление спокойна и безразлична. Это немного озадачило, но тут, как нельзя кстати, вспомнил, что Зина всё-таки андроид, и не ведает, что такое измена в принципе, поэтому присоединился к Люси, и принялся с любопытством разглядывать проплывающие мимо витрины бутиков. К стриптиз-клубу подошли примерно через полчаса. Огромная неоновая вывеска в виде полуобнажённой женщины, постоянно меняющая цвета и соблазнительные позы, призывно зазывала проходящих мимо обывателей. У огромной входной двери в качестве охраны стояли два обнажённых до пояса культуриста, поигрывая блестящими от натёртых маслом мускулами. Молодой человек остановился, и, попрощавшись с Зиной, растворился в толпе.

– Ну, что? – спросила Люси. – Посетим сей храм красоты женского тела?

– Не очень-то и надо! – проворчал Сеня. – Может куда-нибудь в другое место сходим?

– Ладно привередничать! Ещё куда-нибудь завтра сходим. Времени у нас на всё хватит, – неожиданно вмешалась в разговор Зинаида.

– Слушайся жену, Сеня, и всё у тебя будет хорошо. Даже если твоя жена андроид, – подняв вверх указательный палец, с улыбкой произнесла Люси.

– Да, пошли-пошли! – согласился Сеня, не желая вступать в спор.

По правде говоря, он уже чертовски устал, и ему было абсолютно наплевать, куда идти. Всё, что интересовало сейчас Семёна, так это свободное кресло, готовое принять в свои объятия его измождённое тело. Сорок лет, проведённые у компьютера, несмотря на разнообразные стимуляторы и тренажёры, крепости его мускулам нисколько не прибавили. На какие-то кратковременные усилия он ещё был способен, но первая же длительная прогулка показала полную несостоятельность полезности всех этих «помощников» поддержания надлежащей физической формы. У него уже не было сил даже на споры, поэтому безропотно подчинился. Наивная попытка бесплатно проникнуть в клуб была весьма красноречиво пресечена двумя охранниками, заслонившими своими огромными мускулистыми телами вход в здание.

Путешественники вопросительно уставились на громил, и тогда один из них, поняв, что это новички, снисходительно произнёс:

– Входной билет! Тысяча рублей с каждого!

Люси обернулась к Зинаиде и приказала:

– Заплати!

В правой руке Сениной жены волшебным образом появилась пятитысячная купюра, которую она протянула охраннику со словами: «Сдачи не надо!». Фраза волшебным образом сменила снисходительное пренебрежение лица охранника на подобострастную улыбку.

Двери распахнулись, и друзья проникли в царство полуразврата. Огромный полутёмный зал был заставлен столиками, за которыми сидели многочисленные посетители. По бокам вдоль стен в такт звучащей музыки на постаментах извивались с десяток полуголых девиц. Посредине зала находился большой круглый танцпол, возвышавшийся на полметра от поверхности. Блестящий никелированный шест из средины танцпола уходил куда-то перпендикулярно вверх и терялся в темноте. К новым гостям тут же подскочил официант и, оповещённый, видимо, каким-то образом охранником, предложил занять привилегированный столик у самого танцпола. Отказываться смысла не было, и гости сели туда, куда им указали.

На столе лежали меню, которые тут же принялись изучать Люси и Сеня. Зина между тем внимательно осматривала зал. Вернее, сканировала, определяя, видимо, возможные опасности, но, не найдя ничего тревожного, стала мило улыбаться всем подряд.

– Что будем заказывать? – спросил Сеня, обращаясь к Люси.

– Не знаю, – призналась девушка. – Ни одного знакомого названия.

– Пусть тогда принесёт что-нибудь на своё усмотрение, – предложил Семён, и помахал официанту рукой.

Гарсон моментально вырос рядом со столом, склонив в вежливом поклоне голову:

– Что прикажете подать?

– Мы решили полностью довериться вашему вкусу! – торжественно заявил Семён.

– Прекрасно! Поверьте! Вы останетесь довольны! Экзотические закуски, салаты, сногсшибательное горячее! Всё будет в лучшем виде! – затараторил гарсон. – А что из напитков?

– Что-нибудь необычное! – вмешалась Люси.

– Виски? Водка? Коньяк? Вино? Текила? – стал перечислять официант.

– Лучше вино. Какое-нибудь редкое, если можно! – попросила девушка.

– О-о-о! Вам несказанно повезло! Только сегодня доставили партию эксклюзивного вина. Его не производят уже лет двадцать, но в своё время оно было самым популярным напитком среди широких слоёв населения. «Портвейн 777» или «Три семёрки», как его называли в народе. Сам не пробовал, правда. С моей-то зарплатой! Не по карману, знаете ли! Это всё?

– Пока да, – распорядился Семён, и официант исчез.

– Слушай, Люси! – взволнованно обратился к подруге Сеня. – Мы же заказали на троих!

– Ну, и что?

– А как же Зина? Она может пить и есть, как нормальные люди?

– Принятие пищи не предусмотрено конструкцией, а вот пить она может. Внутри, там, где у людей желудок, расположена трёхлитровая ёмкость, в которую и собирается всё выпитое.

– И что с ним происходит потом?

– У неё между ног находится специальная трубка, через которую содержимое ёмкости выводится наружу. Всё гениальное – просто, камрад!

– Час от часу не легче! – помотал головой Семён. – Как выводится? Когда ёмкость переполнится, когда она сама захочет, или как-то по-другому?

– Чего ты так распереживался?

– Ну, как не переживать? Выпьет сейчас этого самого эксклюзивного напитка, и тут же через эту самую трубку всё на пол и польётся?

– Не делай мне нервы, Сеня! Что за туалетные фантазии? Когда ёмкость заполнится, она просто перестанет пить, а освобождать её она будет только по твоему приказу. Или по моему. Нажимаешь на пупок, и жидкость сливается. А можешь и её саму заставить нажать. Но вся прелесть состоит в том, что жидкость безбоязненно можно будет употреблять вновь. Ёмкость стерильно чистая. Теперь понятно?

– У-у-ф! Успокоила! – облегчённо вздохнул Сеня! – А то я уже представил себе, как мы можем опозорится перед предками!

– Ну, они-то не знают, что они предки, а мы их далёкие потомки, но позора в любом случае никакого не будет. Я прослежу. В этом ты не сомневайся! Ты, кстати говоря, сам когда-нибудь пробовал алкоголь?

– Нет! Мамаша и сама не пила, и мне не давала. «Отрава это, сынок! Ох, отрава! – говорила. – Не вздумай к ней даже прикасаться!» Так что я с детства был лишён этой радости.

– Совет здесь простой – хорошо закусывай и не части, и всё будет хорошо! Уразумел?

– Что значит не части?

– Не пей много.

– А как я это пойму?

– Как только захочется ещё, так и прекращай!

– Принято, – кивнул Сеня.

Глава 7

Закуски и вино появились ровно через пять минут. Официант раскланялся, пожелал «Приятного аппетита», и оставил гостей наслаждаться угощением. Люси, налив в бокалы вино, предложила выпить. Семён с готовностью поддержал, а Зинаида будто не слышала, отвернувшись в сторону. Новобрачный посмотрел туда, куда был обращён взгляд жены, и с удивлением обнаружил, что его благоверная кому-то призывно улыбается и постоянно подмигивает правым глазом. Ревнивец проследил за взглядом жены и обнаружил, что она, не отрываясь, смотрит на молодого мужчину кавказской внешности, и непрестанно подмигивает, пытаясь привлечь его внимание. От возмущения отвисла челюсть, и задыхаясь от ярости, почти обманутый муж потряс за руку Люси, призывая быть свидетелем столь откровенного предательства. Та, оценив сложившуюся напряжённую обстановку, треснула Зинаиду по затылку. Изменщица нисколько не обиделась, но моргать и улыбаться прекратила, отвела взгляд от предмета своего вожделенного внимания, и, будто ничего только что и не было, взяла в руки бокал вина.

– Это что за бесстыдство? Это что вообще-то значит? – возмущённо спросил Семён, обращаясь к Люси.

– Издержки конструкции. Можно сказать недоработка, но это с какой стороны посмотреть? – спокойно ответила девушка.

– Ты что мне подсунула? – всё больше разъярялся Семён. – Я тебе заплатил?

– Заплатил.

– И что же получается?

– Что?

– Что я за свои же деньги, по собственной воле, стану рогоносцем?

– Не сгущай краски, Сеня! Кто же виноват, что в тебе напрочь нет тестостерона?

– Я требую объяснений! – окончательно выходя из себя, прошипел Семён.

– Её сенсоры настроены так, что реагируют на количество тестостерона, выделяемого организмом мужчины. Конструктивная недоработка. Я же тебе говорила. Вот у этого гражданина, на которого она так пялилась, этого тестостерона, видимо, переизбыток, поэтому и обратила на него внимание. Она так создана. Здесь нет никаких чувств, Сеня. Чистая биология.

– И как же мне бороться с такой биологией?

– Способа два: первый – сидеть дома; второй – дать подзатыльник.

– Зачем?

– Сенсор на некоторое время, примерно на час, отключается, и ты можешь быть абсолютно спокоен. Есть ещё и третий способ – перестань жрать всякую гадость, и тестостерона в тебе будет не меньше, чем в этом молодом жеребце.

– Ты уверена?

– Абсолютно! За это давайте и выпьем! – провозгласила первый тост Люси и лихо опустошила бокал. Сеня и Зинаида последовали её примеру.

Потомок посетителей стриптиз-клуба, никогда не пробовавший алкоголя, испытал приятный шок, когда горячительный напиток стал распространяться по организму, вызывая прилив необъяснимой радости и любви ко всем и ко всему. Тут же, охваченный необъяснимым приливом жажды, не обращая внимания на Люси, наполнил все бокалы до краёв, выпил ещё и стал жадно закусывать. Еда была настолько вкусна, что постоянно требовала новых и новых возлияний, но вино кончилось. Новоявленный гурман подозвал официанта и потребовал принести десять бутылок этого волшебного эликсира жизни, а также горячее, что тут же было исполнено. Сеня и Люси, не замечая ничего вокруг, были поглощены гастрономическим процессом, а Зинаида, не обращая внимания на еду, заливала в себя один бокал за другим. Наконец, и первый, и второй, и третий голод были утолены, и только тогда наши путешественники смогли остановиться. Стол, за которым они сидели, превратился в довольно печальное зрелище. Он был полностью завален грязными тарелками, объедками пищи, пустыми бутылками выпитого вина, и, если не кривить душой, представлял из себя настоящую помойку.

Люси подозвала официанта и попросила привести стол в порядок, что тут же было исполнено.

Состояние, которое испытывал Сеня, можно было без всякого преувеличения назвать блаженством. Каждая клеточка тела, каждая морщинка, каждый прыщик пребывали на «седьмом небе». «Не зря, видно, назвали вино тремя семёрками!» – мелькнула мысль, но тут потухли светильники и яркий луч осветил центральный танцпол. Зазвучал какой-то возбуждающий и в то же время пленительно тревожный восточный мотив. Шум в зале стих. На сцену выпорхнула с ног до головы закутанная в вуаль женщина, и начала свой завораживающий танец. Медленные томные движения перемежались с резкими откровенно вызывающими позами, сменяя друг друга. Музыка стала убыстряться, и девушка каждым новым движением и жестом стала освобождаться от одежды, пока не осталась в ниточках, едва скрывавших интимные места. Оставшись без одежды, подошла к шесту, обвила его руками и ногами, слилась с ним в одно единое целое, уподобившись прекрасной и опасной змее, и продолжила танец, уже не отходя от шеста.

– Учись! – вдруг вырвалось у Сени.

К кому он обращался, было непонятно, поэтому и Люси, и Зина одновременно повернулись к нему.

– Обе учитесь! – разрядил обстановку ценитель танца. – Да, куда вам до такого? – тут же с презрением добавил он.

Люси только усмехнулась, а Зинаида вдруг встала, строго посмотрела на мужа, и двинулась к танцполу, на ходу расстёгивая платье. Подошла и пристально стала следить за танцовщицей. Та, увидев почти обнажённую красавицу, остановилась и, смутившись, быстро покинула танцевальную площадку. Присутствующие, удивлённые происходящим, уставились на Зинаиду. Музыка продолжала играть и Зина, взойдя на помост, сначала сняла бюстгалтер, и, наконец, под всеобщее восторженное «О-о-ох!», сбросила и трусики. Затем стала двигаться в такт музыке, в точности подражая предыдущей танцовщице, взялась руками за шест и стала медленно обходить его, всё убыстряя и убыстряя шаг. Наконец, побежала и, оторвав ноги от земли, стала крутиться вокруг шеста на одних руках. Скорость вращения всё увеличивалась и увеличивалась, и Зина стала походить на пропеллер самолёта. Зал рукоплескал и неистовствовал до тех пор, пока шест вдруг не лопнул, и Зинаида как баллистическая ракета, не полетела в зал, сметая всё на своём пути. Полёт прекратился у пятого столика. Люди, стулья, столы, посуда, еда и напитки, смешались в одну кучу. В зале воцарилась гробовая тишина. Куча через какое-то мгновение зашевелилась и мало-помалу стала материться. Возмущение кучи росло с каждой секундой. Из-под обломков первой выбралась Зинаида. Каким образом в её руках оказались снятые ранее вещи, непонятно, но она в мгновение ока оделась и, как ни в чём не бывало, уселась на своё место. Посидев секунду-другую, повернулась к супругу, и задала вполне себе риторический вопрос:

– Ну, как?

Желание высказать своё мнение по этому поводу просто распирало разъярённого и одновременно испуганного супруга, но он молчал. И дело совсем не в том, что ему нечего было сказать. С этим как раз-таки был полный порядок. Словесный вулкан готов был извергнуться, но Сеня чисто физически не мог это сделать, потому что нижнюю челюсть, что называется, заклинило, она как бы приклеилась к верхней и никак не хотела отлипать. Вместо слов вырывалось какое-то нечленораздельное мычание. Помычав с минуту-другую, разъярённый муж безнадёжно махнул рукой и вынужден был успокоиться. На этом первая семейная размолвка и закончилась.

Между тем образовавшаяся, благодаря старанием Зинаиды, куча, матерясь и рыдая, стала постепенно разделяться на отдельные компоненты, которые поначалу осматривали свои парадно-выходные одежды, превратившиеся по причине случившегося цунами в лохмотья, синяками покрытые тела, один за другим возвращались к действительности и, самым естественным образом, стали искать причину столь разительных перемен.

– Надо делать ноги! – прошептала Люси, склонившись к уху Семёна.

– Чего вдруг? – запротестовал охмелевший любитель стриптиза.

– У меня есть подозрение, что скоро наши предки придут в себя.

– Разве это плохо?

– Сеня! Ты меня уважаешь? – спросила вдруг Люси.

– Уважаю! – промямлил Семён.

– Можешь без вопросов сделать, что я попрошу?

– Хочешь, чтобы я тоже на шесте покрутился?

– На шесте не надо.

– А что надо?

– Ноги делать надо, Сеня! Ноги!

– Что это значит?

– А то и значит! Если мы ещё минут на пять здесь задержимся, то будем нещадно биты оскорблёнными предками!

– Ты думаешь?

– Я абсолютно уверена. Дай им хоть немного в себя, и нас похоронят на три века раньше, чем положено. Это непорядок, Сеня! Это противоестественно! – прошептала Люси. Сеня, несмотря на изрядное подпитие, всё-таки сумел понять, что угроза огрести, что называется, по полной была более, чем реальна.

– Хорошо. Я согласен, но без этого замечательного напитка я никуда не пойду.

– Официант! – помахала рукой Люси. – Принесите нам ещё три литра портвейна, и одну бутылку запечатанную.

Официант не заставил себя долго ждать, но совсем по другой причине. Дружелюбие и почтение с его лица, как корова языком слизала. Не отрывая взгляда от стриптизного побоища, молодой человек задаёт лишь один как бы риторически-философский вопрос:

– А платить за это кто будет?

– Не боись, мальчиш-кибальчиш! Всё будет в полном ажуре. Притащи-ка нам ещё три литра твоего замечательного портвейна. Выпьем за успешное начало!

– Начало? Это вот это вы называете успешным началом? – побелев от гнева, спросил официант, указывая на разгромленный вчистую зал и шевелящихся под обломками людей.

– Это – издержки! Я хочу выпить за успешное начало карьеры великой стриптизёрши Зинаиды Семёновны Зильберштейн. А это… – указала Зинаида на «издержки», – это, что называется, первый блин комом! Плачу за всё! Тащи портвейн, половой! – заорала новоявленная звезда стриптиза таким грозным тоном, что официант, услышав «Плачу за всё!», мгновенно наклеил на физиономию услужливую подобострастную улыбку, и бросился исполнять приказание. Буквально через минуту вернулся с полным подносом замечательного напитка.

– Зина! – приказала Люси звезде стриптиза, пододвигая к ней те самые три литра, – Это надо выпить немедленно!

Зинаида, не моргнув глазом, опрокинула в себя бутылку вина, чем привела в шок озлобленных предков, и, по сути, спасла наших любителей приключений от немедленного и неминуемого физического оскорбления и натурального позора.

Люси, подозвав официанта, вручила ошеломлённому гарсону, не считая, пачку пятитысячных купюр, и поднявшись, хотела уйти, но перед ней, как из-под земли вырос хозяин заведения, и силой усадил на место:

– Не спешите, милая! Не спешите! Подобьём бабки, что называется, а потом уж можно, как говориться, и концы отдать.

– Василий! – обратился он к официанту. – Счёт!

Подчинённый безропотно передал хозяину целый талмуд, исписанный мелким почерком, а затем и пачку денег, которые ему вручила Люси. Хозяин сел за стол и стал подбивать дебит с кредитом, а Зинаида Семёновна Зильберштейн, как бы между делом, глотала одну бутылку за другой. Удивительное совпадение – закончили они одновременно.

– Три рубля не хватает! – угрюмо подвёл итог хозяин.

– Три рубля? Из-за каких-то трёх рублей весь сыр-бор?

– Деньги счёт любят милая. Это, во-первых. А, во-вторых, я никому никогда не давал в долг ни копейки. Повторяю для глухих и тупых – ни копейки. Так что, будьте любезны, расплатитесь сполна.

– Всего-то? – удивилась Люси. – Зина, дай ещё денег.

– Бумага кончилась, – почему-то икнув, сообщила Зинаида.

– А если мы вам вернём одну бутылку портвейна? – предложила Люси.

– Возвращайте! – согласился хозяин.

– Зина! – повернулась Люси к Зинаиде. – Верни бутылку вина!

– Не хочу! – слегка пьяным голосом воспротивилась звезда.

– Будешь привередничать, отключу! – пригрозила Люси.

– Это форменное насилие над личностью! В наше-то время! – плаксиво заявила новоявленная стриптизёрша, затем заорала, что есть мочи:

– Свободу Юрию Деточкину! – схватила запечатанную бутылку супруга, точным ударом ребра ладони сбила пробку и мигом выпила содержимое.

Первым опомнился хозяин:

– Это что значит? – спросил он брезгливо тыкая указательным пальцем в пустую бутылку.

– Бунт! – не моргнув глазом, ответила Люси.

– Вы хотите сказать, что платить вам нечем. Кредиторов, как я понимаю, вы вряд ли здесь найдёте, – усомнился хозяин. – Хотите убедиться?

Люси отрицательно покачала головой, повернулась к Зинаиде, которая, не обращая внимания на происходящее, принялась усердно подмигивать выбравшемуся из общей кучи джигиту. Молодой самец, обнаружив пристальные знаки внимания скандальной красавицы, явно обращённые к его персоне, лёгким движением руки сбросил с плеча попавший туда по известным причинам листик салата, нацепил обольстительную улыбку, двинулся в сторону Зинаиды, и запел:

– Долго я бродил между скал.

Долго Зинаиду искал…..

Понимая, что ситуация может выйти из-под контроля, Люси влепила Зинаиде очередную затрещину:

– Неужели у тебя даже трёх рублей не найдётся? – в отчаянии воскликнула она.

– Ну, три-то рубля не пять тысяч. Три-то мы найдём, – с уверенностью сказала Зинаида и выдала Люси трёшку, которая тут же перекочевала в руки хозяина.

Тот принял купюру, повертел её туда-сюда, и с досадой вернул Люси:

– Я, знаете ли нумизматикой не увлекаюсь.

– А причём здесь нумизматика? – не поняла девушка.

– При том, что это купюра 1961 -ого года выпуска. Такие давным-давно вышли из употребления. Не знали? Откуда, кстати говоря, у вас эта банкнота? Вы что же, деньги печатаете?

– Ну, да, – ничтоже сумняшеся, ответила Люси.

– Это тоже ваших рук дело? – озадаченно спросил хозяин, указывая на пачку пятитысячных купюр.

– Не похожи? – удивилась Люси.

– Костя! – обратился хозяин к стоявшему рядом охраннику. – Вызывай полицию! Не хватало нам ещё с фальшивомонетчиками связываться.

Не успел Костя набрать номер полиции, как стражи порядка материализовались рядом со столиком. Какой-нибудь непросвещённый товарищ вполне мог подумать, что стриптиз-клуб являлся местом их дислокации, и они находились в состоянии постоянной боевой готовности в засаде, где-нибудь за соседним столиком, но присутствующим явно было не до этого, потому что дело принимало нешуточный оборот. Люся это поняла сразу и растерялась, а Сеня нет. Новоявленный поклонник Бахуса, между тем, плавал в своих алкогольных грёзах, и улыбка всем довольного троглодита (Гены! Куда ж от них денешься?) не сходила с его физиономии. И было ему абсолютно наплевать и на хозяина, и на полицию, и на Люси, и, уж тем более, на свою супругу фальшивомонетчицу. Железяка! Какой с ней спрос? Очень хотел что-нибудь спеть, но пение не входило в прерогативу воспитательной системы его мамаши, поэтому всё, на что он был способен, так это на некие голосовые импровизации, известные не только искушённому слушателю, но и любому чабану, как блеяние заблудившегося барана. Как мы уже упоминали, дело принимало нешуточный оборот, но тут логическое развитие событий было нарушено, кто бы мог подумать, самими стражами порядка. Вооруженные до зубов омоновцы, спрятавшись за непроницаемыми стёклами своих шлемов, начали вдруг один за другим подпевать солирующему потомку. Трудно сказать, что их подвигло на этот явно необдуманный шаг, но блеяние уже целого заблудшего стада мучительно ранило тонкий музыкальный слух хозяина заведения. Он поднял руку, желая прекратить этот балаган, но в дело вмешался горный орёл:

– Слушай, генацвали! – обратился он к хозяину клуба. – Ты же меня знаешь! Отдай мне эту розу. Ничего за неё не пожалею!

– Я тебя знаю, Гиви! Я тебя хорошо знаю, поэтому никак не могу понять, зачем тебе она? В твоём букете уже столько роз, что они не вмещаются в твоих руках!

– Почему ты не любишь нашего президента? – спросил вдруг Гиви.

– С чего ты взял? – испуганно прошептал хозяин.

– Разве не слышал ты, что он призывает к улучшению демографии в стране?

– Кто же этого не слышал?

– Вай ме! – картинно воздев руки к небу, воскликнул Гиви. – Тогда мне совсем ничего непонятно. Я помогаю всеми силами помочь главе нашего государства в решении этой архиважной задачи, а ты мешаешь!

– Ничего я не мешаю, – пошёл на попятную хозяин. – Забирай, если хочешь.

– Зинаида Семёновна! – воспрял духом молодой, слегка потрёпанный, орёл, – Пойдём со мной, и ты не пожалеешь! Ты будешь каждый день благодарить судьбу за то счастье, которое я тебе подарю, – с елейной улыбкой произнёс он и попытался взять Зинаиду за руку.

Ох, и наивны эти молодые самоуверенные люди! А всё почему? Да потому, что маму в детстве надо было слушаться. Он в число таких детей не входил, был чересчур самоуверен в себе, поэтому не обратил внимание на изменения в поведении Зинаиды. Он не заметил, что она перестала не только подмигивать, но даже и улыбаться. И это была его роковая ошибка. Не знал он, да и не мог знать, что измена супругу в программном обеспечении отсутствовала по определению, поэтому никак не ожидал, пытаясь взять мадам Зильберштейн за руку, что встретит ожесточённое сопротивление. Не он сам, конечно, а его подбородок. Очередной хук Зинаиды Семёновны не произвёл на Гиви никакого впечатления, поскольку он, погрузившись во временное небытие, просто не успел осознать, что же случилось. Помощник президента свернулся бумажным кулёчком, улёгся на полу, и умиротворился. Много ли надо человеку для счастья? Кому-то много, а кому-то и одного хука хватает!

Глава 8

Это был явный перебор, поэтому стражи порядка, слегка опешив поначалу, занялись своими прямыми обязанностями, препроводив задержанных в отделение полиции, находившееся в соседнем здании. Всё для удобства человека – тут тебе и стриптиз -клуб, тут тебе и тюрьма. Всё продумано до мелочей. Хозяин, последовавший за арестованными, за несколько минут настрочил заявление, и вернулся к исполнению своих прямых обязанностей, оставив наших героев наедине с представителями власти. Приняв заявление, дежурный по отделу полиции запер арестованных за решётку, и только потом принялся изучать суть дела. Перечитав несколько раз оставленную кляузу, задумался. Развернув пакет с деньгами, принялся внимательно изучать купюры. Достав единственный, оставшийся до зарплаты собственный пятитысячный экземпляр, стал сравнивать с принесёнными деньгами, и, не найдя никакой разницы, призадумался ещё больше. Специалистов, могущих помочь ему разобраться в этом деле, на тот момент по причине позднего времени в отделе не было, поэтому решил действовать сам, на свой страх и риск. Оставив за себя дежурного сержанта, бросился к ближайшему банкомату. Уж он-то точно может определить, фальшивые деньги или нет. Вставил купюру в приёмник, и положил пять тысяч себе на карточку. Он прекрасно знал, что фальшивку банкомат просто выплюнет. А тот, сожрал её и не подавился, и это ещё больше удивило капитана полиции. Воодушевлённый неожиданным счастьем страж порядка вернулся в отдел и приказал привести в комнату для допросов Люси, поскольку она выглядела наиболее адекватной из всех арестантов.

– Что всё это значит? – спросил капитан, когда дверь за приведшим Люси сержантом захлопнулась.

– Я и сама не понимаю, – огорчённо ответила Люси.

– Откуда у вас эти деньги? Вы их сами напечатали? – уточнил полицейский.

– Ну, да, – ответила, не умевшая врать, Люси.

– То есть, вы утверждаете, что сами изготовили эти деньги? – переспросил удивлённый столь быстрым признанием капитан.

– Мы бы и ещё сделали, и не было бы никакого скандала, но бумага закончилась, – горестно призналась девушка.

От этого заявления у бравого полицейского нервически задёргалось правое веко. И не только. Планы, один за другим, стройными рядами по ранжиру выстраивались в его голове: 1. Ипотека. 2. Норковая шуба жене. 3. Турция на две недели. 4. Новая машина. Лучше паркетник. 5. Да на хрена мне эта служба вообще!

– Вам какая бумага нужна? – без предисловий спросил капитан.

– Любая, но размер А4, – не задавая вопросов, ответила Люси.

– И сколько денег вы можете напечатать? – от волнения голос полицейского предательски задрожал.

– На сколько краски хватит, – ответила девушка.

– Предложение следующее, – отчеканил капитан, – вы печатаете сколько сможете денег, а я вас отпускаю на все четыре стороны. Согласны?

– А бумага? – возрадовалась Люси.

– С этим проблем вообще никаких, – ещё более радостно, чем Люси, заявил капитан, и бросился вон из допросной комнаты.

– Вот, – бросил он на стол непочатую пачку чистой белёной бумаги формата А4. – Пойдёт?

– Конечно, пойдёт, – подтвердила Люси. – Приведите сюда Зину, – попросила девушка. – Это она у нас специалист по печатанию денег.

Полицейскому не надо было дважды повторять одно и то же, и через минуту Зинаида появилась рядом с Люси.

– И выйдите, пожалуйста! – обратилась она к стражу порядка. – Ни к чему вам наши секреты.

– Как скажете, – согласился капитан, и вышел из комнаты.

Пять минут ожидания показались ему целой вечностью. Наконец, Люси открыла дверь и пригласила капитана войти. То, что увидел полицейский, чуть не лишило его рассудка. Весь стол был завален пятитысячными купюрами. Столько денег капитан не видел даже в кино. Он подбежал к столу, схватил несколько купюр, и, убедившись, что они настоящие безумно захохотал, прижимая деньги к груди.

– Моё! Моё! Моё! – без устали повторял нувориш, не веря своему невесть откуда свалившемуся счастью.

– Вы обещали отпустить нас, капитан, – напомнила полицейскому Люси.

– Раз обещал, значит отпущу. Капитан Копейкин умеет держать слово! Пошли за мной.

Глава 9

Выйдя из отдела полиции, путешественники почти бегом двигались пару кварталов, но, не заметив за собой погони, успокоились, и пошли размеренным шагом.

– Вот это приключение! – отдышавшись, с восторгом воскликнул Сеня. – Такое никогда не забудешь!

– Да уж! – хихикнула Люси. – Особенно танец!

– А что? – не согласился Сеня. – Очень хорошо станцевала!

– Особенно хороша была финальная часть! – захохотала Люси.

– Твоя, кстати, недоработка, и Зина здесь ни причём! – заступился за жену Семён.

– Моя, конечно! Я и не оправдываюсь! Но больше всего мне понравилась еда! У нас такой вкусноты днём с огнём не сыщешь! Всё эти ГМО проклятые!

– Что верно, то верно! – согласился Сеня. – Особенно горячее!

– Скунс в ореховом соусе? – как бы невзначай упомянула Люси.

– Вот видишь! – не поддался на уловку Семён. – Даже скунсы здесь – пальчики оближешь!

– Пришли! – прервала беседу Зинаида, указывая на знакомый переулок.

Фонарей не было, и, если бы не кое-где горевший в окнах свет, то была бы кромешная тьма. Идти по таким ухабам и рытвинам – удовольствие не из самых приятных, но выхода не было, и путешественники свернули в переулок. Через несколько десятков метров перед ними, как из-под земли, выросли три тёмные фигуры, на рукавах которых красовались красные повязки с надписью «народная дружина».

– Вам нужна какая-нибудь помощь, товарищи? – услышали они неожиданный вопрос. Голос был явно знаком. Первой догадалась, конечно, Зинаида:

– Вы что здесь делаете?

– Следим за порядком и гоняем хулиганов! – отрапортовал главарь. – Окурки и мусор убрали, переулок вымели, а теперь помогаем поздним прохожим не попасть в ямы, а старикам безопасно переходить улицу.

– Ну, и как? – не удержалась от вопроса Люси.

– Трудно! – по-военному ответил главарь.

– Почему?

– Со стариками трудно. Они же, сами знаете, какие упёртые. Встретили тут одного, решили перевести, так он минут десять упирался, пока перетащили.

– Почему?

– Да не надо емубыло переходить. Но он же ничего не говорил, только матерился и упирался. Откуда ж мы могли знать? Но зато обратно перешли в полном согласии. Даже «спасибо» сказал, – похвастался главарь.

– Молодцы! – похвалила Зинаида!

– Служим трудовому народу! – гаркнули бывшие гопники, и двинулись в темноту, на помощь желающим безопасно перейти совершенно пустынную улицу.

– Пришли! – через пять минут сообщила Зина.

Обратная транспортация прошла также незаметно, как и первый переход. Оказавшись дома, Сеня даже несколько опечалился. Привычная обстановка наполнила его воспоминаниями об унылой однообразной сорокалетней жизни, и стало грустно.

Лиза попросилась, ввиду позднего времени, переночевать у него, и Сеня предложил ей мамино кресло трансформер, куда девушка тотчас же и улеглась. Зинаиде это было ни к чему. Сеня спать не хотел, но прилёг просто так, от усталости, и незаметно заснул.

Проснулся от того, что его кто-то тряс. Открыв глаза, увидел над собой склонившуюся Зинаиду.

– Вставай, засранец! – с угрозой в голосе произнесла жена. – Хватит бездельничать!

Сеня, плохо соображавший с похмелья, оттолкнул Зинаиду, но тут же получил в глаз и выслушал целую тираду отборного мата. Нехотя поднялся, увидел на столе бутылку «Портвейна 777», и рванул к ней. Схватил и, как к живому источнику, припал к горлышку. Остановился только тогда, когда одним махом осушил больше полбутылки. В голове просветлело, и только после этого посмотрел на Зинаиду. Его жена, пьяная в хлам, сидела за столом и покачивалась подобно маятнику туда-сюда. Это, даже одуревшего от похмелья Семёна, нисколько не удивило бы (механизм, как ни как), если бы не совершенно пьяные осоловевшие глаза. Как такое могло случиться с андроидом? Сеня одним махом прикончил оставшееся вино, но просветления не наступило. Наступил страх. Что можно ожидать от пьяного андроида? Он прекрасно помнил вчерашнюю разборку с гопниками, и это воспоминание нисколько не радовало. Что будет, если объектом агрессии станет собственный супруг? Потрогал рукой отчаянно болевший глаз, и, не дожидаясь продолжения, бросился будить Люси. Едва успев открыть глаза, девушка всё поняла, спокойно подошла к Зинаиде и просто, одним нажатием пальца, отключила питание. Глаза Зинаиды медленно затухли, она встала, руки опустились вдоль тела, и замерла, снова превратившись в безжизненную железяку.

– Что с ней случилось, Люси? – ещё не отошедшим от испуга и похмелья голосом спросил Сеня.

– Издержки производства, – зевнув, констатировала Люси. – Может какой-то шланг прохудился, может сама ёмкость потекла. Кто ж его знает? Разберу и поймём! А как алкоголь влияет на микросхемы, изучать никому и в голову не приходило, так что это – первый опыт. Первооткрытие, можно сказать. Не переживай, Сеня. Давай сначала позавтракаем, а затем устраню поломки, и будет твоя жена, как новенькая!

– Ну, уж нет! Хватит с меня!

– Чего хватит?

– Не хочу я больше жить рядом с женой-андроидом! – испуганно замотал головой Семён.

– Я же предлагала тебе настоящую девушку! Сам ведь отказался!

– Как ты не поймёшь? Я настоящую-то с мамой сравнивал. Думал она так же будет всю жизнь меня пилить, да наставлять! Если б была такая же, как ты, я с радостью бы согласился.

– На что, Сеня?

– Чтобы ты была моей женой! – неожиданно для самого себя выпалил Семён.

– Я? – удивилась Люси.

– Ну, да! Если ты, конечно, согласишься!

Люси подумала секунду-другую и, встряхнув непослушной чёлкой, ответила:

– А почему бы и нет? Устала я, Сеня, от всех этих компьютеров, железяк и механизмов. От всей этой искусственной жизни. Очень! Всё бежим куда-то, что-то копим, чего-то добиваемся, а жизнь – раз и прошла. Хватит! Продадим наши квартиры, купим участок земли, дом построим, заведём живность, огород посадим, детишек нарожаем, да будем, наконец-то, жить по-человечески. Договорились? – пытливо посмотрела на Сеню Люси.

– А с Зинаидой как поступим? – спросил Семён.

– Вместо торшера будет! – улыбнулась девушка.