История одного гнома (СИ) [Илларион Михайлович Герт] (fb2) читать постранично, страница - 2

приемлет гнусность никогда.

  - Остынь же, отрок! Иль ты не видишь, что для нас честь даже просто пребывать, находится рядом, ведь женщины - прекрасный пол. - Цыкали на него те немногие, кто всё же попытался что-то объяснить.

  - И в чём же состоит их красота, их прелесть? Чем лучше они нас? - Возмущению Морригана не было предела. - Чёртовы бездельницы, что сутки напролёт полёживают на подушках мягких и удобных!

  И отмахнулся от увещеваний гном строптивый, продолжая в ярости своей великой хулить весь женский род. И скверной были его словесные излияния для окружающих; и скверной считал Морриган почитание одних и рабство других.

  И случилось так, что наказали сего гнома за мелкую провинность, и заставили мыть ледяной пол, мраморный пол в библиотеке гномьей, а ковры всенепременно повелели выбить. И поставили над ним гномиху одну, что училась вместе с ним. И следила гномиха за работою Морригана, и отпускала по его душу язвительные замечания.

  Гном же, на четвереньках вылизывая пол, вдруг обернулся, и глазам его предстала картина следующая: вот, он нагнувшись в три погибели, оттирает грязь, а некая особа расселась над его душой, на подушках сизых да пушистых восседая. И смеет поучать, а сама время от времени любуется собой, уставившись в зеркальце.

  И взвыл несчастный гном от колкостей сверстницы своей, гневно пнул ведро с водою, и подошёл к обидчице своей, злобно глядя снизу вверх:

  - Да кто же ты такая??? - Стоял и ор, и крик. - Чем хуже я тебя?

  В ответ же - смех гнусный и ехидный; задорный, звонкий и обидный.

  Тогда скинул Морриган гномиху с подушек, и зарядил ей звонкую пощёчину.

  - Ты не смеешь бить меня, ведь женщина - богиня! - Взвизгнула особа, за горящее лицо хватаясь. - Я же - девочка!

  - Как бы не так! - Рявкнул гном. - А я - мальчик! Выходит, я тружусь в поте своего лица, а ты сидишь, и измываешься надо мною? Бери же в руки свои тряпку, и три полки книжные! Тоже делай что-то, а иначе... Знай своё место, женщина! Когда мужчина говорит - женщина молчит! Не позволю о себя я ноги вытирать, точно о тряпицу!

  Но девица оказалась не из робкого десятка, и обрушила на главу Морригана тяжёлый подсвечник, после которого тот рухнул навзничь, и лежал так некоторое время, в луже вылившейся из ведра мутной жижи.

  - Ох, как же ты пожалеешь! - Изрекла гномиха. - Грязный раб, посмевший осквернить моё прекрасное лице поганою рукою своею... Век тебе не отмыться за это!

  Когда о случившемся узнали старшие, разговоров было целую неделю - только и говорили все о том, что нашёлся некто, бросивший вызов тысячелетней гегемонии феминисток.

  Морригана, уже предварительно измученного, избитого, вывели на центральную площадь подземного городища, дабы теперь уже высшие матриархи вершили над ним свой суд.

  Вот, всё громче и громе барабанный гул: тяжёлый грохот приближается, а вместе с ним - Морана, в титуле Праматери всех гномов, очередная королева древнего Гномьего матриархата. Десятки рабов несли на своём горбу носилки, в которых безмятежно покоилась пухлая, тучная, пожилая женщина; огромная царственная туша, что руководила всем Пундибаром.

  Как только процессия остановилась, и Морана любезно снизошла до подчинённых своих, то враз все опустились на колени - все, кроме гордеца Морригана, который даже не склонил своей главы при виде королевы. Его взгляд был дерзок, а разум - нерушим ничьими речами.

  И толкнули Морригана матриархи, что стояли позади него, довлея, как коршуны над добычею своею. Свои же, родные и близкие побивали гнома давеча; родители отвернулись от отпрыска своего.

  - Пади же ниц, о раб! Иль ты не видишь, кто перед тобою?! - Стегали гнома по плечам плетьми надсмотрщики.

  - Что с того? - Как можно более невозмутимо выдавил из себя Морриган. - Никогда я не склонюсь пред женщиной! Слишком низко это для меня. Я тоже гном, я тоже существо живое! Не пустое место я. Мы все либо равны, либо... Надобно б создать движение за права мужчин!

  - Что за идеи о равноправии? - Лениво произнесла Морана, округляя глаза от удивления. - Всё это есть сущие кривотолки! От Богини-матери все мы откололись, и я - наместница её.

  - Наместница, но не богиня! - Сузил глаза упрямец, глядя Моране прямо в лицо. - Мы ничем не хуже и не лучше; мы заслуживаем более хорошего к себе отношения. Мы не скот в стаде вашем.

  - Какие речи ты несёшь, глупец! - Шипели за спиной учителя. - Разве этому мы тебя учили?