Книга 2. Эпоха королей (СИ) [да_Винчи] (fb2) читать онлайн

========== Глава I, в которой опоздание карается ==========

Опоздать — значит убедиться, что тебя ждут. Именно тебя и никого другого. Знать, что ты незаменима.

Мэрилин Монро

60 лет спустя…

Айнэ осматривала знакомые своды уютной хоббичьей норы. Днём здесь везде было полно света, а как только вечерело, хозяин дома зажигал свечи и камин. Эллет тепло улыбалась, проводя рукой по обеденному столу, где, казалось бы, ещё вчера происходило собрание отряда Торина.

Торин… Это имя всё не давало ей покоя, тупой болью отзываясь в сердце. Как бы ни старалась, Айнэ не смогла забыть тот ужасный год, ту Битву пяти воинств. Много воды утекло с тех пор, а она всё никак не отпустит прошлое. Оно настигало её во снах, заполняло её мысли, не давало отдыха ни минуты. Но со временем она уже привыкла к этому, трепетно храня память о своём первом приключении.

Круглая, словно блин, дверь отворилась, впуская внутрь весело смеющегося хоббита. Этот смех заставил и саму эллет улыбнуться. Полурослика изрядно позабавили вытянутые от удивления лица родственников в тот момент, когда он исчез прямо со сцены, пока произносил свою ежегодную «судьбоносную» речь. В коридорах Бэг Энда послышалась возня — наверняка это Бильбо собирался в дальнюю дорогу, что-то напевая себе под нос.

— Ой, не говори мне, что считаешь свою выходку смешной, МД, — Айнэ покачала головой, как только полурослик зашёл в гостиную. Он вздрогнул, схватившись старческой сморщенной рукой за сердце, немного перевёл дух и возопил:

— Айнэ! Друг мой, сердешный. Где же ты была всё это время?! Лет сорок назад ты в последний раз посещала мой день рождения… — глаза Бэггинса заблестели от радости. — Дай-ка я обниму тебя, что ли, — он раскинул короткие ручки и заключил улыбающуюся девушку в тёплые объятия. — Дай посмотрю на тебя, — Бильбо отстранился, смешно подмахивая своими ручками. Айнэ рассмеялась и демонстративно покрутилась пару раз. Смотреть было не на что, она не была разодета в какие-нибудь королевские наряды. Как всегда она была с туго убранными волосами в походной одежде. Она состояла из длинной серой безрукавной рубахи из плотной ткани, доходящей до середины бедра, кожаных штанов и таких же кожаных сапог. На руках были перчатки по локоть, с бронзовыми щитками, сберегающими внешнюю сторону верхних конечностей. На правом бедре ремнём были закреплены ножны с кинжалом, некогда принадлежавшим Аранену Лихолесья, на левом — зачарованная флейта, о которой писала девушка в письмах для своего «маленького друга». На поясе так же было множество ремешков, к которым были прикреплены различные мешочки. На плечи был накинут плащ — излюбленный элемент одежды девушки. — А ты совсем не изменилась.

— Чего не скажешь о тебе, — хитро улыбнулась блондинка.

— Ну, знаешь ли, я не эльф, и времена берут своё, — Бэггинс снова засуетился, складывая вещи в суму.

— Похоже, ты считаешь эту выходку остроумной, — из глубины коридоров в зал вошёл Серый странник. Эллет аж подскочила, услышав голос за спиной. Она быстро обменялась приветствиями с названным дедушкой и продолжила вслушиваться в тираду мага.

— Брось, Гэндальф, ты видел их лица, хи-хи, — Бильбо засунул восковые свечи в рюкзак.

— В мире много волшебных колец, Бильбо Бэггинс, и ни одно из них нельзя использовать легкомысленно.

— Это была просто шутка! — начал было оправдываться хоббит. — Хотя… наверное, ты прав, как всегда. Ты присмотришь за Фродо? — он начал ходить по залу, то и дело доставая из углов разные вещи.

— Одним глазом… А может и двумя…

— А я~ присмотрю за тобой в пути, МД, — эллет присела на стул, блаженно вздыхая, вытягивая при этом ноющие от долгой скачки ноги.

— Э~это очень кстати, — повинуясь языку тела, хоббит покачал указательным пальцем, — ноги то мои не молодеют. Эххх… я оставляю Фродо всё.

— А что насчёт кольца? Его тоже оставишь? — на этих словах истари эллет напряглась. Ей так и не удалось выяснить, какой именно артефакт хоббит унёс тогда из пещеры, и это её уже очень давно мучило. Она видела, как оно сводило его с ума, прямо, как и сейчас. Под влиянием чёрной магии Бильбо и Гэндальф повздорили, но, слава богу, Серый странник привёл в чувства маленького человечка.

Вскоре полурослик и эллет выехали из Хоббитона, ни с кем так и не попрощавшись.

❂❂❂

— Всё хотел тебя спросить, светлячок… — Бэггинс смешно держа поводья пони (кататься верхом он так и не привык) настороженно смотрел на его голову. Они были в пути уже несколько дней, а Бильбо так и не привык к животному.

— М?

— Куда делся Дарк? И… твой меч?

— Ну, знаешь, не один ты не молодеешь, — девушка мягко погладила по гриве вороного коня, выигранного ею в соревновании силы у кого-то мужика в одной из многочисленных таверн, в которых она побывала. Долгие годы обучения ратному делу у различных народов Средиземья не прошли даром — Айнэ слыла одним из сильнейших и популярнейших воинов во всех государствах. В разных местах её нарекали по-разному: «ангел Смерти», «посланница Эру», «благословение майар» и тп. Но лишь одно прозвище прикипело сердцу эллет — Первоцвет. Его то она и выбрала себе в фамилию. — Дарка я отпустила на родину ещё много лун назад. Он встретил замечательную единорожецу, и наши пути разошлись, — девушка печально улыбнулась и пожала плечами. — А вот где экскалибур я не могу тебе сказать. За ним уже давно назначили орки и гоблины охоту, да и некоторые попрошайки пытались у меня его стащить. Я подумала, что пока мир не нуждается в таком мощном оружии, как считаешь?

— Не могу не согласиться, о~ой! — пони хоббита запнулась и наездник подскочил на месте. Девушка рассмеялась. — Куда мы едем? — хоббит рассеянно посмотрел на виднеющиеся вдали очертания деревянного домика. Они уже давно выехали из территории Шира, и вот прибыли к реке, на берегу которой он и стоял. — Я думал, что наш путь лежит в царство эльфов.

— Да, но сначала мы кое-кого посетим, — Айнэ заговорщески улыбнулась и спешилась, взглядом показывая сделать Бильбо то же самое. Хоббит неуклюже слез с пони и поплёлся за девушкой внутрь дома. — Хэй! Хозяева! Встречайте гостей! — но на задорный клич эллет ответил лишь ветер, поскрипывая ставнями не запертых окон. — Что-то тут не так, — блондинка стала втрое настороженной, наиболее тихо передвигаясь по дому. Везде царила разруха: посуда была побита, некоторая мебель сломана, а на кухонном столе лежал опрокинутый стакан молока, которое уже скисло.

— Айнэ, — тихо начал Бэггинс опасаясь звука собственного голоса. — Кто бы ни был хозяином дома, его тут не было уже несколько дней.

— Да, — холодно ответила эллет, слегка касаясь пролитой жидкости. — Дня три-четыре, — заострённые уши дёрнулись, улавливая тихие нотки детского плача.

— А чей это дом? — спросил было Бильбо, но Айнэ уже поднималась на второй этаж. Ступени не издали и скрипа под девушкой, чего не скажешь о грузном хоббите. Воздух вокруг будто бы начал сгущаться, давя на сердце и голову.

Наверху находилось всего две комнаты, между которыми был длинный коридор. У дальней его стены стоял платяной шкаф, занимая всё пространство стены. В нём хозяева обычно хранили зимнюю одежду, если память не изменяла эльфийке. Она крадучись подходила к нему, по мере приближения плач усиливался. Теперь его услышал даже Бильбо. Айнэ подошла вплотную к шкафу и медленно открыла ручку. Внутри в куче сваленных вещей сидела маленькая девочка и закрывала руками рот. Она была вся в пыли и грязи, некогда огненные волосы сбились в «серо-буро-пошкарябанные» колтуны, из карих глаз по щекам текли тоненькими ручейками слёзы. Айнэ осторожно потянулась к ней:

— Э~эй, не бойся, — девушка улыбнулась. — Лили, это я.

— Тётя Айнэ? — хриплый сорванный голосок заставил сердце Бэггинса сжаться от жалости и печали. Малышка сорвалась с места и быстро подскочила к эльфийке. Блондинка заключила её в мягкие, почти материнские объятия, гладя по голове вновь рыдающую девочку. — О-они ворвались так быстро… Я д-даже ни-ничего не поняла!

— Чш-ш… всё хорошо, — эллет покачивала малышку, в надежде, что та быстрее успокоится. — Где твои родители, Лили?

— О-они у-убили папу, а ма-ма-маму, — она сильнее зарыдала, вжимаясь в плечо девушки. Айнэ нахмурилась.

В этот момент ветер открыл дверь комнаты, находящейся по правую руку от эльфийки. Внутри лежало уже бескровное тело Кили, а над его головой кровью на чёрном наречии написано:

«Его настигла кара, уготованная всем убийцам вождя»

❂❂❂

Айнэ пребывала в скверном настроении. Одного из немногих, кому девушка могла доверять и назвать другом, убили. Теперь забота о его дочери легли на хрупкие плечи эллет. К тому же тело Тауриэль — матери Лили — не было найдено. Малышка, придя в себя, сказала, что эллет схватили орки и утащили во вражеский лагерь. На вопрос эльфийки «зачем?» девочка пожала плечами и ответила:

— Они говорили, что…

— Ну… что же? — эльфийка с надеждой посмотрела на Лили, но она сжалась от очередного приступа страха. — Послушай, возможно, мне удастся спасти твою маму. Ты ведь этого хочешь? — девочка кивнула и насилу ответила:

— Они сказали, что «эльфийка нужна, чтобы опознать её».

— А кого «её» они не сказали? — аккуратно задала вопрос Айнэ, чтобы снова не напугать малышку. Девочка покачала головой в знак согласия. — Хорошо, ты всё равно мне помогла. Теперь мы хотя бы знаем, что твоя мама жива. Ты, наверное, есть хочешь? — она окинула взглядом исхудавшего ребёнка и, не дожидаясь её ответа, встала с места, подошла к коню и достала из сумки еду.

Лили медленно пережёвывала хлеб, насилу глотая его, в то время как Айнэ разговаривала с Бэггинсом.

— Девочку надо отвезти в Ривенделл. Я дам вам карту, зачарованный компас и припасы. Воду наберите в реке. За пять дней управитесь. И… похороните Кили.

— А ты?

— Я должна спасти Тауриэль. Она моя подруга, да и девочке будет тяжело без матери, — Айнэ печально посмотрела на обедающую малышку. — Я ей всё объясню. К рассвету выезжайте, я же отправлюсь сейчас, времени больше терять нельзя.

Эльфийка подошла к Лили, наказав той дожидаться её в городе Элронда и слушаться во всём Бильбо, поскольку пока он за неё отвечает, попрощалась с Бэггинсом и отправилась по ещё свежим следам орков.

❂❂❂

Айнэ тихо присела за деревом, наблюдая за суетой в лагере. Она уже заприметила рыжую макушку — брыкающуюся Тауриэль завели в один из шатров, стоявших по центру. Блондинка ещё не знала причины такой оживлённости в биваке и так и не узнала. Девушка решила подождать ночи, чтобы по тихому вытащить подругу. Эльфийка забралась на вековую сосну и прилегла на особо толстом суку, постоянно наблюдая за орками.

Когда солнце зашло, лагерь осветили огни, а орки легли спать, предварительно выставив дозорных, эллет решила действовать. Она тихо слезла с дерева и крадучись приблизилась к караульным. Как только дело было сделано, она присела за толстым штыком и достала флейту. Повернув нужную ей деталь так, чтобы искусно вырезанная стрелочка указывала на не менее искусно вырезанное слово на эльфийском, что означало «орк», девушка поднесла инструмент к губам. Секунда… и волшебная мелодия полилась, золотой дымкой окутывая ничего не подозревающих варваров. На всякий случай Айнэ играла несколько минут, после чего уверенно вышла из укрытия. Все орки спали волшебным сном. Усмехнувшись девушка переступила через туши гоблинов и поспешила в шатёр, где по её наблюдениям находилась Тауриэль.

========== Глава II, в которой всё решают инстинкты, смекалка и подруга ==========

Как ТАКОЕ возможно?

Я всё равно ни о чём не жалею – хотя бы потому, что это бессмысленно.

Эльчин Сафарли. Я вернусь

— Как я благодарна своим инстинктам! — Айнэ выдохнула, отпуская из захвата давнюю подругу. Как только девушка вошла в шатёр, тут же со спины на неё набросилась эта рыжеволосая фурия, чуть ли не прибивая на месте. А она-то думала, что её будет ждать благодарность.

— Айнэ? Это ты! Я не верю своим глазам! — девушка набросилась на блондинку с объятиями, еле сдерживая слёзы. Первозданная обняла её в ответ, но тут же отстранила.

— Тауриэль, нам надо немедленно бежать. Действие заклятия продлится до рассвета, надо покинуть лагерь, — эльфийка пошла к выходу, но её остановила рука лучницы.

— Нам надо узнать, кого хотели опознать орки, — решительный голос рыжей эллет посеял червячок сомнения в мыслях длинноухой эльфийки.

— Ты издеваешься? У нас тут не туристическая прогулка!

— Они хотят шантажировать этим Лихолесье! Это что-то или кто-то очень важный. Возможно, это даже Аранен или Таур.

Айнэ поджала губы, напряжённо смотря на подругу.

«С одной стороны, это может очень плохо закончиться. Кто знает, что будет, если Тауриэль схватят вновь, а меня отведут к Саурону. Он непременно доложит ЕМУ. Но с другой… а если это и вправду он? Или его отец? Разве я могу допустить их смерть?»

— Хорошо.

❂❂❂

— Орки совсем обленились, вообще не охраняют повозки, — пробурчала Айнэ, вытирая кровь с кинжала.

— Да ну тебя, ты чуть не умерла! Когда для тебя число сорок стало признаком лени воинов? — ответила Тауриэль, откидывая в сторону ятаган. Поскольку оружия у неё не было, на время боя эллет «одолжила» его у одного из спящих орков.

Девушки синхронно залезли с разных сторон в кибитку, чтобы посмотреть, личность кого так рьяно хотели установить гоблины. Айнэ всё мучил вопрос, кем же можно шантажировать самого Таура, этот ледяной памятник безэмоциональности и надменности.

Внутри повозки оказался ящик, более похожий на гроб. Он был весь из металла, со странными светящимися красными иероглифами. Эльфийки синхронно переглянулись и вместе открыли крышку. Внутри оказалась…

— Эльфийка? — Айнэ нахмурила светлые брови, придирчиво осматривая усыплённую магией женщину. На вид её было не больше тридцати, светлые волосы волнами лежали по обе стороны от головы, острые уши говорили о расе пленницы, а черты лица кого-то напоминали. Первозданная всё так же хмуро перевела взгляд на подругу. Та сидела испуганная и побелевшая. — Ты чего, призрака увидела?

Тауриэль сглотнула и подняла взгляд на Наречённую.

— Айнэ… — шепнула она, словно эта женщина могла её услышать, — это Владыка Эллериан — мать Леголаса. Она умерла почти шесть сотен лет назад…

Бесцветные глаза расширились, блондинка вновь посмотрела на женщину уже другим взглядом, узнавая в нём женскую копию возлюбленного ею принца.

— Но… как ТАКОЕ возможно? — продолжала лучница.

— Видишь это? — Айнэ указала на крутящийся в воздухе прямо над сердцем Лихолесской королевы красный витиеватый знак. — Это печать Саурона. Я читала о ней, она замораживает жизнь. Когда-то давным-давно Моргот с помощью её «обезвредил» кого-то из могущественных майар на период войны. Но я и не думала, что она может кого-то заморозить на столь длительный срок….

— А~а… её можно снять? — Тауриэль прикоснулась к знаку, но, как и ожидалось, она ничего не почувствовала, кроме леденящего душу холода в момент соприкосновения. Словно в подземном мире на миг побывала.

— Это не требуется. Смотри, — блондинка пальцем указала на печать. Витиеватые линии в некоторых местах медленно меркли, и узор редел на глазах. — На этой метке некий «таймер». В скором времени она сама пропадёт. Видимо, орки хотели, чтобы в момент её пробуждения ты опознала её, и если бы их ожидания не оправдались, они бы убили сразу вас обеих.

— Но почему именно сегодня?

— Я не знаю, — Айнэ покачала головой. — Так, нам надо убираться отсюда, — девушка вылезла из повозки, доставая, а затем и выкидывая крышку «гроба». Закрывать ящик она не стала, мало ли проснётся Владыка и бац! Она в закрытом гробу. Вдруг у неё клаустрофобия? — У нас времени меньше часа до окончания действия заклятия, мы слишком долго ждали повозку. Как только орки проснутся, то сразу погонятся за нами, — эллет повернулась в сторону леса, сложила два указательных пальца во рту и свистнула. На клич хозяйки откликнулась её лошадь. Вороная кобыла гордой походкой «продефилировала» до длинноухой эльфийки и остановилась. — Втроём мы на лошади не поместимся, придётся перевозить Эллериан в повозке, — Айнэ принялась цеплять на животное нужное снаряжение.

— Но мы так не успеем! — всполошилась Тауриэль. — Орки нагонят нас раньше, чем мы успеем перебраться через реку!

— Значит, мы сбросим их с хвоста, — лёгким прыжком эллет запрыгнула в седло и ударила по бокам лошади. Животное сорвалось с места.

— Не лучше ли убить мерзавцев? — Тауриэль покрепче ухватилась за крышу кибитки и посмотрела на отдаляющийся лагерь варваров. Как бы она хотела всем, всем и каждому перерезать их поганую глотку за то, что только посмели напасть на её семью и убить её мужа.

— Мы не успеем: их слишком много. Нам нужно попасть в Ривенделл, там твоя дочь.

На слове «дочь» Тауриэль дёрнулась. Её глаза застелила пелена слёз, а в груди на какое-то мгновение перестало хватать воздуха.

«Они ещё поплатятся за то, что свершили! Саурон и все его прихвостни поплатятся!» — твёрдо решила рыжеволосая лучница. Девушка осмотрелась, прикидывая, в каком именно месте они находятся. По дороге сюда Тауриэль не думала о том, куда её везут. Все её мысли занимал убитый возлюбленный. Лишь после она собралась с мыслями, твёрдо решив, что, во что бы то ни стало, вернёт себе дочь и не позволит своей боли забрать у Лили её мать. Отца уже отобрали. Благо, по словам подруги, с её малышкой всё в порядке.

— Айнэ, Ривенделл не в той стороне, — Тауриэль опасливо осмотрелась, ещё раз убеждаясь в своих словах.

— Мы немного «покатаемся». Говорю же, сначала надо сбросить орков с хвоста.

На этом разговор прекратился. Каждый погрузился в свои мысли. Тауриэль наблюдала за королевой, недоумевая, как же могло произойти то, что произошло. Айнэ же думала, что теперь будет в будущем. Должна ли она оповестить принца о том, что нашла его мать? Она ведь не общалась с ним уже шесть десятков лет. Лишь по разговорам пьяниц в тавернах она знала, что он путешествует по Средиземью в поисках Странника. А после, тридцать лет назад, он принялся искать… как ни странно, её. Однако Айнэ всеми силами старалась не встречаться с Араненом, даже не понимая, почему. Вскоре принц поиски прекратил, и эльфийка выдохнула спокойно, продолжая изучения боевых искусств у разных народов, как и планировала в начале.

И вот теперь становится известно о том, что его мать жива, относительно здорова и находится с ней. Айнэ не знала, как на эту новость отреагирует эллон, как отреагирует Таур? А как отреагирует та, что спала шесть сотен лет? Предпочтёт ли она нужным поставить в известность свою семью? Столько вопросов…

Спустя половину дня быстрой езды, Айнэ, наконец, сжалилась над лошадью и остановилась. Цель была достигнута — они были в лесу у реки с каменистыми берегами. К тому же, по словам Тауриэль метка почти стёрлась.

— Сделаем остановку, — блондинка спрыгнула с животного и подошла ближе к реке, чтобы понять, сработает её план или нет.

— Ты уверена? Орки могут настигнуть нас в любую минуту! — Тауриэль тоже вылезла из повозки, и, чуть пошатываясь, подошла к подруге. Длительное путешествие в бурном режиме давало о себе знать.

Айнэ смотрела на лес по ту сторону реки. Величавые сосны устремляли свои верхушки высоко ввысь, их сочная хвоя дарила чувство тепла и уюта, резкий запах иголок и теплой древесины обволакивал её словно заботливые руки матери, которой у эллет никогда не было. Лес, словно непробиваемые щиты, защищали сейчас её хрупкое сердце от всех невзгод и напастей. Лес не мог лгать, не мог плести интриги за спиной, не мог предать. Именно лес дарил Айнэ чувство защищённости и умиротворение. Невольно на бесцветном лице расцвела лёгкая, искренняя улыбка.

Но, вдруг, внутри, словно что-то перемкнуло. Девушка снова нахмурилась, возвращая себе трезвость мысли. Каждая секунда промедления могла сыграть с ней и её компанией злую шутку.

— Если идти по камням на речном берегу, орки не смогут найти наши следы, — эллет резко обернулась лицом к подруге, от чего та немного дёрнулась от неожиданности. — Надо будет перебраться через реку и промочить ножки. День тёплый, поэтому мокрые отпечатки высохнут до их прихода сюда, — блондинка прошла мимо рыжеволосой эльфийки, направляясь к лошади. Как только цель была достигнута, девушка выудила из сумки, прикреплённой к седлу ездовой лошади, несколько мешков и принялась собирать камни из округи.

— Что ты делаешь?

— Ты заберешь Эллериан, и вы по реке дойдёте до дороги к Ривенделлу. Возьмёте провизию, я дам тебе мой кинжал и кое-что из лекарств для успокоения. Думаю, Владыке оно понадобится, когда ты ей всё объяснишь. Скоро печать вовсе исчезнет, поэтому тебе придётся тащить её на себе совсем немного. Я поеду в лес дальше, чтобы сбить орков с вашего следа. Если повезёт, мы встретимся через несколько недель в городе Элронда.

— Н-но, если орки настигнут тебя, как ты справишься с ними? Без оружия! А как же еда? Ведь тебе она тоже нужна!

— Если отправиться прямо сейчас, орки точно ничего не заподозрят. Они ведь глупы, — Айнэ не обращала на восклицание подруги. Девушка потащила уже два наполненных мешка к лошади и закинула их на неё, после чего принялась наполнять другие мешки. — Камни углубят следы лошади и повозки, будет казаться, что всадников двое, а в кибитке кто-нибудь есть. Гоблины, конечно, не обладают острым умом, но лучше подстраховаться. К вечеру третьего дня вы будете в Ривенделле.

— Айнэ! Не игнорируй меня!

— Это нужно для вашей безопасности, Тауриэль! — эльфийка была крайне рассержена нехотением её подруги молча подчиниться ей. Бывшая глава стражи гневно смотрела на Первозданную.

— Тауриэль? Это ты?

Обе девушки, как одна обернулись на раздавшийся мелодичный голос из кибитки.

========== Глава III, в которой даже пророчество может ошибиться ==========

Я — Айнэ Первоцвет, Первозданная Наречённая, единственная и истинная Спасительница Арды

Судьба не дура, зря людей сводить не станет…

Макс Фрай. Лабиринты Ехо

— Тауриэль? — вновь позвал голос. Девушки молча переглянулись, кивнули друг другу и вместе подошли к повозке. Внутри в позе сидя Эллериан бешенным и испуганным взором осматривала всё вокруг, глаза, зацепившись за образы эльфиек, вмиг остановились. — Тауриэль, это правда ты? А кто это? — женщина сжалась под тяжёлым взглядом беловолосой эллет.

— Владыка, это и вправду я, — наконец, аккуратно подала голос рыжеволосая эльфийка.

— Это, — она кивнула на подругу, — Айнэ. Спасительница Арды из пророчества.

Мать Леголаса ещё более ошалевшим взглядом посмотрела на Первозданную. И вправду, она была низкая, вся «белая», с длинными узкими ушами, с веснушками, такая непохожая на других эльфов. В свою очередь Первоцвет с интересом осматривала Владычицу Ласгалена.

— Я — Айнэ Первоцвет, Первозданная Наречённая, единственная и истинная Спасительница Арды, — в подтверждение слов Тауриэль представилась девушка своим полным именем и титулом.

— Я Элле…

— Я знаю кто вы, Владыка. Более того, я лично знакома с вашим мужем и сыном.

— Леголас? Что с ним? Что с моим мальчиком? — голубые глаза наполнились истинным страхом за своё чадо. Это тронуло девичье сердце Айнэ.

— С ним… м… с ним всё хорошо, — эллет посмотрела из-под ресниц на вздохнувшую с облегчением мать, разлучённую на долгое-долгое время с сыном. Кстати о нём…

— Сколько прошло времени? Почему ты такая взрослая, Тауриэль? П-почему Спасительница здесь, а не в Чертогах безвременья? Что происходит? Это всё сон? — вопросы всё сыпались и сыпались, пока Тауриэль их не прервала:

— Что последнее Вы помните, Владыка?

— Й-я… — женщина задумалась. В этот момент Айнэ подметила, что она смешно сморщила носик. В минуты гнева Леголас делает так же.

Леголас…

— Я помню, как Трандуил не хотел мне говорить, куда отвезли Леголаса. В тот день я не могла его найти, стража сказала, что по приказу Таура его повезут куда-то. А Трандуил, он… — женщина всхлипнула, — он сказал, что я словно наседка, которая мечется туда-сюда по пустякам, что я не нужна сыну. И что если я не успокоюсь, он и меня куда-нибудь сошлёт, и никто скучать не будет, потому что я никому не нужна. Пустое место, всего лишь мать наследника… — по щекам потекли первые слёзы.

— Я не знала этого… Стражники сказали, что вы сбежали из дворца за сыном и всё.

— Так и было. Я думала… думала, что только моему мальчику я нужна. Что будет лучше, если я буду рядом с ним. Но в дороге на меня напали…

— …орки, — закончила за женщину Айнэ. Эллериан вздрогнула, посмотрела заплаканными глазами на Первозданную и с трудом кивнула. — Это объясняет, почему на вас была наложена метка Саурона.

— Метка? — словно эхо повторила Владыка. — Сколько длилось проклятие?

— Почти шесть сотен лет, — твёрдо ответила Тауриэль. Ещё более шокированная эльфийка уставилась тупым взглядом себе в колени.

— Медлить нельзя. Нас могут настигнуть орки. Владыка, — Айнэ резко окликнула мать Аранена так, что та так же резко подняла вопрошающий взгляд на неё, — Вы отправитесь с Тауриэль по реке в Ривенделл. Уверена, Владыка Элронд с радостью примет Вас и поможет связаться с сыном. Скорее всего, после длительного магического сна вам будет трудно идти. Тауриэль будет во всём вам помогать, и… Вы наверняка голодные. Накорми её, когда будете в трёх милях отсюда, — обратилась блондинка к подруге. Тауриэль понимающе кивнула. — Вытащи её, нужно накидать сюда камней.

Всё пошло по плану. Эллериан не пререкалась с Айнэ. Стоя в стороне с Тауриэль, которая в свою очередь собирала нужные им вещи в дорогу, женщина с интересом наблюдала за новой знакомой. Про себя она уже придумала и предположила тысячу историй о том, как именно встретились её сын и Первозданная, какие у них отношения, сошлись ли они в характерах, как вообще эти двое связаны. Её интересовала, как выглядит сейчас её мальчик, помнит ли он её, что он вообще за эльф? О, как много она пропустила! Но она не решалась спрашивать что-либо у подавленной чем-то Тауриэль или Айнэ — строгой, собранной и постоянно хмурившийся эллет в момент, когда та кидала мимолётные взгляды на Лихолесскую Владычицу.

«Может, я ей не нравлюсь?»

— Тауриэль, пора! — Айнэ закинула последний мешок в кибитку, заставила лошадь пройти пару шагов и удостоверилась, что следы достаточно глубоки. Затем, она подошла к двум эльфийкам, что были гораздо выше её, достала из ножен кинжал и протянула подруге. Эллериан с удивлением заметила, что на нём выгравировано «Леголас» на синдарине. — Если встретишься с ним, передай его ему, — решительным тоном произнесла эллет. Владычица решила, что речь именно о её сыне.

— Не пропадай, — бесцветным голосом попросила Тауриэль. Айнэ медленно кивнула.

❂❂❂

— Странное место…

Казалось бы, почти беззвучные слова резанули по ушам, словно звон колокола ратуши Дейла. Айнэ поморщилась. Здесь было непривычно тихо, эллет ничего не слышала, ничего не ощущала: ни тепла, ни холода, ни запахов, ни единого звука.

Даже её сердце не билось…

Это место походило на карту звёздного неба дедушки Радагаста. Всё вокруг было черным-черно, и только мерцающие точки вдали хоть как-то освещали непроглядную тьму. Реже, среди этих малюсеньких жемчужин располагались туманности различных цветов и оттенков, астероиды, кажется, там мелькнула комета. Но больше было тьмы — непроглядной, вязкой, обволакивающей. Айнэ даже не понимала на чём она стоит: под ногами была всё та же космическая пропасть. А сдвинуться с места ей было боязно, как бы вниз не сорваться.

Девушка нахмурилась: светлые брови сошлись на переносице, образуя мелкие складки на лице.

— Это Чертоги безвременья, — раздался громогласный голос. Повинуясь инстинктам, девушка обернулась, совершенно забывая о своём страхе. Слава Эру, она осталась стоять на ногах.

— Кто Вы?! — голос девушки дрогнул, хоть она и старалась оставаться твёрдой.

— Я твой создатель, — вновь прогромыхало в ответ, и вновь Айнэ дёрнулась и обернулась. Острый взгляд старался зацепиться за тьму в надежде найти говорящего, но, кажется, голос был у неё в голове.

— Создатель? Мой создатель Эру Илуватар! — крикнула блондинка, стараясь чтобы громкость её голоса хоть каплю была равна громкости голоса незнакомца.

— Да. Это я и есть, — прямо перед эльфийкой вспыхнул свет, тьма расступилась. На секунду девушка прикрыла рукой глаза, выжидая момент окончание этого файер-шоу. Когда вокруг более-менее все успокоилась, эльфийка осмелилась раскрыть глаза. В месте, где раньше зияла пустота усеянная звёздами, всё в той же пустоте «плавал» огромный человек. Он был настолько большим, что и так маленькая фигурка Айнэ была ростом с половины его указательного пальца. А ещё от него исходило много света. Очень много света. Его волосы представляли собой туманности космоса всех оттенков от белого до чёрного, глаза не имели ни белков, ни зрачков, и светились так же ярко, как десять тысяч солнц. Голову его венчала серебряная тиара, витиеватым узором оплетая его лицо и лоб, а вверх уходила искусными «крыльями». От такого зрелища у Айнэ приоткрылся в изумлении рот. — И как я сказал, мы в Чертогах безвременья, — голос вновь прозвучал в голове эльфийки, в то время, как сам мужчина… кхм… божество не отрыло и рта.

— Н-но… что я тут делаю?

— На этот вопрос есть много ответов. Или ты исполнила пророчество, или тебе очень нужна помощь, — Илуватар нахмурился.

— Но в чём мне она нужна? Я не помню, чтобы нуждалась в последнее время в помощи Творца, — ошеломлённо пролепетала Первозданная.

— Я имел в виду то, что-либо ты исполнила пророчество, либо… хм… — он нахмурился, — умерла.

Комментарий к Глава III, в которой даже пророчество может ошибиться

Эллериан: https://pp.userapi.com/c855028/v855028966/4dd18/GdtmGGpTVko.jpg

Эру: https://i.pinimg.com/736x/cc/e8/23/cce823e5b9803d0d332a2ba3386af8bd—valar-fantasy-creatures.jpg

И просто арт: https://zabavnik.club/wp-content/uploads/devushka_kosmos_32_26104549.jpg

========== Глава IV, в которой помощь приходит неожиданно ==========

Он знаком мне…

Постучитесь в гробы и спросите у мертвецов, не хотят ли они воскреснуть, и они отрицательно покачают головами.

Артур Шопенгауэр

— Создатель? Мой создатель Эру Илуватар!

— Да. Это я и есть. И как я сказал, мы в Чертогах безвременья, — голос вновь прозвучал в голове эльфийки, в то время, как сам мужчина… кхм… божество не отрыло и рта.

— Н-но… что я тут делаю?

— На этот вопрос есть много ответов. Или ты исполнила пророчество, или тебе очень нужна помощь, — Илуватар нахмурился.

— Но в чём мне она нужна? Я не помню, чтобы нуждалась в последнее время в помощи Творца, — ошеломлённо пролепетала Первозданная.

— Я имел в виду то, что-либо ты исполнила пророчество, либо… хм… — он нахмурился, — умерла, — озвучил сей страшный вердикт Эру.

«Что? Умерла?» — Айнэ тупо смотрела на Илуватара, однако тот явно не шутил. Шутят ли Боги вообще? Точнее Бог, он ведь один. И девушке очень бы хотелось чтобы этот величавый мужчина сейчас рассмеялся громогласным смехом, утёр скупую слезу веселья и объявил о неудачном чёрном юморе, но… Но шла минута, потом другая, третья, а Эру всё оставался таким же хмурым.

— Когда?.. Я ничего не помню…

— Это уже не важно! — Эру нахмурился, произнося слова громче, чем раньше. — Я даровал тебе жизнь не для того, чтобы ты разбрасывалась ею направо и налево! Твоя обязанность спасти Арду от тьмы Моргота и всех тёмных порождений, а вместо этого ты рискуешь ради эльфиек жизнью!

— Чтобы бороться и спасти Арду, нужно хотеть этого! Я хочу спасти своих друзей, именно поэтому не дам их дому разрушиться! Но для этого нужно, чтобы они были живы! — вскипела девушка. Эру на миг ещё более нахмурился, но потом его лицо прояснилось.

— Другого я от тебя и не ждал.

Илуватар засветился, выпуская весь свой свет и ослепляя этим эллет. Она почувствовала, как он проникает внутрь её, наполняет, несёт умиротворение.

— Я помогу тебе. Шрамы, конечно, останутся, но с ними ты смиришься.

❂❂❂

Она словно таяла, медленно, долго, покидала это странное измерение. Со временем её тело наполнялось тяжестью, резкая боль пронзила сначала правую щёку, затем плечо и, наконец, живот. На границе сознания и подсознания она ощущала, как кто-то зовёт её по имени, бьёт по щекам, трясёт за плечи, но неприятные ощущения не затмили боль ран.

— Айнэ! Айнэ, приди в себя! — звал один голос.

«Мужской… Он знаком мне…»

— Айнэ, ну же! Не смей сдаваться! Не умирай!

«Это уже другой мужчина… Или нет? Голоса так похожи…»

Эллет аккуратно разлепила веки. После света Эру ей было легко привыкнуть к освещению солнца, поэтому она даже не щурилась. Сосредоточив взгляд, Айнэ смогла разглядеть мужское лицо перед собой. Чёрные прямые волосы аккуратно лежали на манер мужской эльфийской причёски, а серые глаза с надеждой и испугом всматривались в лицо девушки.

— Айнэ! Ты пришла в себя, — на лице мужчины расплыла широкая улыбка. Именно благодаря ей, Первозданная наконец поняла, кто перед ней.

— Элладан? — почти беззвучно задала риторический вопрос блондинка. Как только она произнесла его имя, тут же вскрикнула от боли и сжала зубы. Эллет почувствовала, что её щёку пересекают две довольно глубокие раны, от чего вся правая сторона лица нестерпимо болела.

— Т-щ-ш-ш-ш, всё хорошо, не разговаривай, — мягко предупредил мужчина. — Ты серьёзно ранена. Мы на равнине вблизи Ривенделла. Элрохир тоже здесь, — брюнет кивнул куда-то в сторону. Айнэ перевела взгляд: у её ног сидел точно такой же мужчина, как и сейчас говорящий. Как она вообще определила с первого раза, кто из них Элладан остаётся загадкой. Этой способностью обладала лишь она, да их отец — Владыка Элронд. — Тут трупы орков вокруг, — при упоминании гоблинов эльф сморщился. Близнецы всею душой ненавидели этих созданий Моргота. Из-за них их мать, не оправившись после плена, уплыла на Запад, оставив детей и мужа одних в Ривенделле. — У тебя разрезана щека, ранено стрелою плечо и… твой живот… он весь в крови, но раны там нет, — как-то заикаясь, продолжал эллон.

— Там только шрам, словно после сквозного ранения ятаганом, — вставил Элрохир. — Но от такой раны ты должна была умереть, — близнецы вопросительно посмотрели на девушку, та, только лишь приоткрыв рот, снова сморщилась от боли.

— Ясно, позже объяснишь. Тебе хватит сил, чтобы вылечиться? — глаза Элладана выражали неподдельный страх за жизнь подруги. Айнэ нахмурилась.

— Надо… — сухо начала она, борясь с болью. — Надо… сна-сначала об-обеззара-заразить…

Элладан кивнул брату. Элрохир отошёл куда-то, куда — Айнэ не видела. По звукам было понятно, что мужчина роется в сумке, видимо ищет лекарства. Эллет устало прикрыла глаза. Меньше чем через минуту близнец вернулся. Он что-то полил на раны в щеке и плече, отчего они стали сильно щипать, но у Первозданной не оставалось сил на крики боли и вообще какие-то звуки.

После обработки телесных увечий Айнэ сосредоточила волшебный внутренний поток на источниках боли. Годы обучения и тренировок использования врождённой магии не прошли даром, однако и до конца она не смогла развить свои способности, предпочитая им меч и лук. Сколько Гэндальф не бился, а кроме исцеляющей магии и излучения света она ничему не могла научиться. Разрезы засветились лёгким мягким светом, кожа восстанавливала целостность на глазах. Уже вскоре на месте ран появились блёклые шрамы, на лице они пересекали яркую россыпь веснушек.

— Ну вот. Ещё одни, — эллет осторожно, невесомыми движениями кончиками пальцев потрогала щёку, убеждаясь, что режущая боль ушла. В общем итоге, таких шрамов и шрамиков у неё насчитывалось около двух десятков. Все они были гладкими и ровными, будто бы просто почти незаметные тоненькие ниточки на теле. Они не были похожи на грубые рубцы или сшитые бугры, и это благодаря магии. Хоть чем-то она радовала Первоцвет.

========== Глава V, в которой время пролетело чересчур стремительно ==========

Месяц?

Одно то не должно быть сокрыто от вас,

возлюбленные, что у Господа один день, как тысяча

лет, и тысяча лет, как один день.

Второе Соборное послание св. Ап. Петра

Место, в котором очнулась Айнэ и, соответственно, в котором её нашли близнецы, было берегом реки. Упустить шанс смыть с себя кровь, пот, грязь, а заодно и тянущую боль во всём теле после масштабного побоища (судя по количеству тел орков, которые подожгли близнецы ещё до пробуждения девушки) эльфийка не могла. Поэтому, наказав парням отвернуться и под страхом смерти не двигаться, она сбросила с себя тряпьё, которое едва прикрывало все срамные места, и вошла в воду. Контраст, который возник при соприкосновении тела с рекой, вызвал бурю мурашек по коже.

Вот она — долгожданная минута спокойствия. Айнэ с головой окунулась в холодный поток.

❂❂❂

— Ммм… ребят, у вас нет случайно запасной одежды? — эллет осмотрела те обрывки ткани, некогда имевшие права именоваться походным костюмом. Благо хоть сапоги остались, хотя по поводу обуви эллет и не волновалась — босиком ходить ей не привыкать.

Близнецы под немое удивление общей подруги выудили из сумок полный комплект одежды. Элладан достал верхнюю и нижнюю рубахи, а Элрохир штаны, ремни и сапоги. Радости эллет не было предела, ведь в данный момент она стояла только в нижнем белье и укутанная плащом старшего близнеца. Как истинные джентльмены, эльфы всё это время не оборачивались на девушку, поэтому ей пришлось, одной рукой поддерживая на груди ткань, подойти со спины к ним и забрать предложенные одежды. Эллоны даже покраснели при виде полностью оголённой руки эльфийки. Что поделать? Это называется воспитанием.

После так называемого облачения, Айнэ вернули её флейту. Как объяснили близнецы, больше ничего не уцелело, или в куче тел просто не удалось ничего отыскать. Немного погоревав, эллет решила, что единственная ценность у неё был этот музыкальный инструмент да кинжал Аранена. При воспоминании об эльфе сердце сжалось, а после пришло осознание того, что она добровольно отказалась от единственного предмета, что связывал её с ним. Но жизнь Тауриэль и Эллериан были важнее несбывшихся грёз и беспочвенных надежд, она не могла оставить их вообще без защиты. К тому же, эллет не говорила это ни близнецам, ни Тауриэль, но ещё тогда она знала, что скорее всего не пережила бы эту битву. Да и не скажет никому.

Когда вместе с Элладаном и Элрохиром Айнэ поднялась чуть выше по реке верхом, она спохватилась:

— Стойте, ребята! Нам надо отыскать Тауриэль. Она где-то здесь в лесу, и она тоже идёт в Ривенделл, — после выпаленной тирады близнецы удивлённо переглянулись и посмотрели на подругу как на сумасшедшую.

— Айнэ, Тауриэль и Владыка Эллериан прибыли в Ривенделл месяц назад.

— Месяц? Ч-что? Но… как это…

— Месяц назад Тауриэль буквально ворвалась во владения нашего отца вместе с Владыкой под руку и заверещала на весь Приют о том, что Первозданной грозит смертельная опасность и что нам необходимо скорее прийти тебе на помощь, — начал Элрохир.

— Все жители Ривенделла прибывали в ступоре: те, кто постарше, узнали в незнакомой девушке жену Ар-Трандуила, погибшую более полувека назад в землях Гундабада, а те, кто помладше, пребывали в шоке от того, что Спасительница может умереть, — продолжил за брата Элладан.

— Значит, Тауриэль и Владыка в безопасности. Это хорошо, — эллет облегчённо выдохнула.

— Да~а, — протянул Элладан, снова переглядываясь с братом. — Тут такое де~ело… Получается, что ты была в отключке месяц, а твои раны не заживали. То есть… Вообще не заживали. Ну, кроме той, что на животе.

— Это неважно. К слову, я привыкла, что со мной творится всякая чертовщина, так что… Просто лучше забыть об этом, как о страшном сне, — Айнэ устало прикрыла глаза и облокотилась на Элрохира, в седле с которым и ехала, так как после месяца отключки сил у неё не было никаких. Забавная штука, но факт остаётся фактом — ей требовался отдых от отдыха. — Будем решать проблемы по мере их поступления. Не говорите никому о том, что вы видели, хорошо?

— Конечно, Айнэ. Слово Спасительницы — закон, — согласился Элладан.

❂❂❂

Поскольку во время пути Айнэ провалилась в глубокий сон, два дня для неё пролетели как один миг. Растормошить подругу близнецы решили только тогда, когда они перебрались через Митейтель, тем самым пересекая границу земель Элронда с севера. Отсюда до Ривенделла было около часа пути галопом. Девушка с жадностью осматривала уже немного подзабытые места за сорок лет отсутствия в этой части Средиземья.

— Когда вы успели пересадить меня к Элладану? — Айнэ удивлённо посмотрела на близнеца, с которым, как она помнила, сидела в самом начале пути. Братья весело переглянулись и старший из них ответил:

— Знаешь, по-моему, ты единственная, кто различает нас, кроме Арвен.

— Так это был знаменитый Элла-Элрохинский розыгрыш? — брови эллет во время сказанной фразы дернулись вверх, отчего за ними последовали и кончики острых ушей. Братья нередко называли связь мимики её лица и поведение её органа слуха бесподобной.

— Считай, ты счастливица, — улыбнулся в ответ Элрохир, подтверждая догадку эльфийки.

Уже на подъезде к городу уши Айнэ снова дёрнулись, но нет от мимики и эмоций, а от того, что они уловили еле слышное потрескивание далеко наверху. Так прогибается ветка под давлением груза на неё. Человек, да, в общем-то, представитель любой другой расы Арды ни за чтобы не смог различить этот звук среди шума леса и всех его наполняющих. Но Айнэ не была человеком, не была гномом или орком (слава Эру!), она была эльфом, а, следовательно, обладала зорким глазом и острым слухом. Голова дёрнулась в сторону источника шума почти одновременно с раздавшимся треском, Первоцвет различила меж густых ветвистых вершин многовековых деревьев мелькнувшую фигуру стражника Элронда.

— Дозорный? — задала риторический вопрос девушка. — А он постоянно докладывает о вашем приезде Владыке?

— Скорее, он пошёл доносить про тебя, — задумчиво изрёк Элладан.

— Зачем? — Айнэ с любопытством начала всматриваться дальше в кроны деревьев, постепенно различая всё новых перешёптывающихся дозорных, которые с удивлением смотрели на их троицу.

— Ну, знаешь, — закатил глаза Элрохир, — нас не было дома месяц, а тебя — лет сорок. К тому же, многие считают тебя уже погибшей.

— Ну, или все, судя по их глазам, — подметила девушка, имея в виду других эльфов. Ребята уже въехали в Ривенделл и чуть ли не с порога их встречали десятки шокированно-радостных глаз. Большинство эльфов радостно улыбались, кто-то даже плакал от счастья, дети фанатеющими взглядами смотрели на Спасительницу.

========== Глава VI, в которой песня расскажет больше ==========

С чего ты взяла, что я влюблена?

Тот, кого ты любишь, и тот, кто любит тебя, никогда не могут быть одним человеком.

Чак Паланик. Невидимки

— Вы знали, что мы едем заранее, или согнали народ на улицы за десять минут?

— Годы путешествования не избавили тебя от твоей прямолинейности, — усмехнулся Элронд вместе со всеми своими чадами.

— Просто любопытно: импровизация или планирование заранее?

— Планирование, — после трёх секунд молчания изрёк Элронд. Как он узнал о её появление именно в этот день и час, Айнэ спрашивать не стала, чтобы не загружать пустыми мыслями и догадками и без этого уставшую голову. — Что ж, я считаю, что ты устала с долгой и затянувшейся дороги. Арвен проводит тебя до твоей комнаты, вдруг ты уже забыла её местонахождение, — с прищуром подколол эллет Владыка.

Ундомиэль сорвалась с места, подхватила за руку подругу и под смешки семьи и прочих эльфов повела её в сторону главного здания города, который считается замком Элронда.

— Знаешь, одежда моих братьев тебе не идёт. Ты вообще носишь платья? — брюнетка кинула придирчивый взгляд на наряд Первозданной, от чего последняя закатила глаза.

— Арвен, милая, ну какие платья в походах? Я — воин, а не благородная дева.

— Ну, ничего, пока ты в моём городе я привью тебе любовь к роскошным нарядам, — словно сама себе пообещала эллет, заворачивая за очередной угол. Айнэ лишь вздохнула и удручённо покачала головой.

— По слухам ты была в Лориэне, разве нет? — перевела тему о нарядах Первоцвет.

— Я вернулась девять лет назад, — пожала плечами в ответ Ундомиэль. Девушки уже вошли в коридор, в котором находилась комната Айнэ. Когда-то давно, девушка жила несколько лет здесь, обучаясь искусству боя эльфов и близнецов, поэтому Элронд велел выдать ей комнату в крыле замка, где находилась комната его дочери и её служанок соответственно. Уже отсюда блондинка уловила суету и копошение, раздающиеся из-за двери, ведущей в её покои:

— Детка, веди себя тише, мы хотим устроить тёте сюрприз!

— Но я больше не могу ждать! Хочу увидеть её сейчас!

— А сюрприз? Ты хочешь, чтобы тётя обрадовалась?

— Да. Хочу… Хорошо, я буду вести себя тихо, — последняя фраза была сказана шёпотом, но девушки услышали её, стоя прямо около двери. Айнэ улыбнулась, понимая, кому принадлежат слова, и медленно отворила разделяющее её и давнюю подругу препятствие.

— Вы знали, что залог сюрприза — тихое поведение? — усмехаясь, задала вопрос Первозданная и зашла в комнату. Прямо перед ней стояла Тауриэль с дочерью на руках и глупо хлопала глазами, не до конца осознавая, что только что произошло.

— Тётя Айнэ! — Лили вырвалась из объятий матери и поспешила накинуться с радостными воплями на смеющуюся светловолосую эллет. — Мы так долго тебя ждали!

Следом за дочерью, к Первозданной подошла и Тауриэль и молча и крепко обняла давнюю подругу.

❂❂❂

— Так… почему вы до сих пор здесь?

После прибытия в город уже прошли пара недель. Айнэ проспала пять дней волшебным сном Элронда, восстанавливая свет и магию. После её «смерти» с ней творились странные вещи: она начала спать каждый день ночью, как человек, когда остальным эльфам этого не требовалось. Отдохнуть Спасительнице естественно никто не дал. Арвен приказала служанкам помыть её, разодеть в непривычные для Первозданной наряды из белого шёлка (от автора: белый в Ривенделле по моей задумке считается цветом Спасительницы), и заплести эльфийский вариант причёски из её лишённых красок волос. Сейчас Айнэ как никогда была похожа на эльфийку. Такую низкую, с длинными ушами и веснушками, но эльфийку.

— Не думаю что после моего «пропадания» длиной больше пяти сотен лет заявиться в замок Трандуила с возгласами «Я вернулась!» будет самой благоразумной идеей, — с грустной улыбкой ответила Эллериан. Владыка Эрин Гален гуляла вместе с Первозданной по саду, как раз сейчас медленно проходя мимо фонтана. Чуть дальше были слышны весёлые возгласы детей, часто играющих в это время в саду.

— Но Вы ведь понимаете, что рано или поздно Ваша семья всё равно узнает о Вас, — Айнэ откровенно не понимала мотивов этой женщины. Вроде она так хотела увидеть сына, а теперь даже письмо отправить не может.

— Да, рано или поздно это случится, — Эллериан присела на бортик фонтана и, наклонившись к воде, окунула кончики пальцев в прохладную жидкость. — Но не лучше ли будет в такое тяжёлое время не обременять моего мужа и моего мальчика таким потрясением? — задорно улыбнулась эльфийка, наблюдая как к их «группе из двух» направляется та самая ватага детишек.

— Тётя Айнэ! — первой от всей компании отделилась Лили и подбежала к названной эллет. Мальчики что шли за ней что-то бурчали между собой и спорили, но подойдя ближе ко взрослым эльфийкам поутихли.

— Что случилось, солнышко? — Первоцвет легко улыбнулась наблюдая за озадаченными лицами малышек.

— Тётя Айнэ, скажи, что важно в хорошем муже: богатство и слава или сила и почёт? — с плохо скрываемым энтузиазмом спросила девочка. Вопрос немного шокировал воительницу, от чего она удивлённо переглянулась с Эллериан. Мальчики, что стояли тут же за девочкой лишь мялись в нерешительности заговорить с самой Спасительницей из пророчества.

— Ну, я не знаю…

— Ну вот почему ты влюбилась в того принца? — всё никак не отставала с вопросами Лили. Айнэ покраснела, кажется, с головы до пят, кинув украдкой взгляд на прыснувшую в кулак мать того самого принца и тут же ошалела протараторила:

— С-с чего ты взяла, что я в-влюблена? Какой ещё принц, о… о чём ты? Я ни в кого не влюблена. Да! Ни капельники ни в кого!

— Ну ла~адно… — как-то не понимающе протянула девочка. — А что главное тогда? Может, Вы знаете? — спросила у Эллериан с мольбой в глазах Лили.

— Ну, меня ещё в раннем возрасте было решено выдать за короля, — задумчиво ответила женщина, в глазах детей загорелся неподдельный интерес. — Но я не знаю, какой же муж будет лучше.

Дети разочарованно вздохнули.

— Знаете?! — опомнилась Айнэ. — Во время моего путешествия по Серым горам, — дети словно снова вернулись к жизни и стали ещё возбуждённее прежнего, — я повстречала одну девушку, которая чудесно пела. В тех местах есть свои предания, и большинство из них изложены в песнях. И одну такую я запомнила… Может вы найдёте в ней ответ на вопрос.

— Тётя Айнэ, а ты споёшь её? — девочка сложила ладошки в просящем жесте и состроила щенячие глазки.

— Конечно, солнышко, — улыбнулась эллет. — Идите-ка ближе ко мне, — Айнэ усадила Лили себе на колени, остальные дети, не смущаясь, расселись полукругом вокруг девушки и приготовились слушать. Первоцвет прочистила горло, промычала какие-то рандомные ноты под нос и запела:

Баллада о 3 сыновьях

Татьяна Шилова

В краю средь гор и цветущих долин

Текла река, исчезая вдали,

Прекрасней не было страны,

Где рождались баллады и сны…

Голос девы был аккуратным и нежным, переливался тысячью оттенков и успокаивал наигравшихся за долгую прогулку детей. Казалось, что всё вокруг замерло. Даже Владыка с улыбкой слушала свою спасительницу.

В дорогу звал глас таинственных гор…

Три сына там покидали свой дом…

Один был горд, другой — упрям,

А третий был сердцем смирен.

Слова отца были грусти полны:

«В любви моей вы росли, как цветы.

Что ждет вас там, в чужих краях?

Да хранит вас молитва моя!»

И звучало в ответ

Эхо горных вершин:

«Сохраните богатство души

И любви нескончаемый свет!»

На чарующий голос стали стекаться всё новые и новые слушатели. Сначала это были родители детей, потом подошли дворцовые музыканты и некоторые мужчины, а затем появилась и близнецы: Элладан и Элрохир.

Прошли года, затерялись вдали.…

В краю средь гор и цветущих долин

Встречал отец своих детей

После долгих разлук и скорбей.

Айнэ усилила силу и жёсткость своего голоса, обыгрывая им историю изложенную в песне:

И первый сын возвратился домой:

«Гордись, отец! Я — великий герой!

Вся власть моя — и в этом суть:

На крови я построил свой путь!»

Второй принес золотые дары:

«Смотри, отец! Я могу все миры

Купить-продать, и слезы всех

Превратить в серебро и успех!»

И звучало в ответ

Эхо горных вершин:

«Разменяли богатство души

Ради славы и блеска монет!»

Собравшиеся слушали не в силах оторваться от чарующих нот. Голос Первозданной был так же чист и прекрасен как её свет и она сама.

Эллет снова смягчила голос, почти беззвучно напевая слова, предавая эмоции того самого третьего сына и его отца

А третий сын на колени упал:

«Прости, отец, я великим не стал…

Смиренным был, врагов прощал…»

Отец с теплотой отвечал:

«Душа твоя и добра и чиста,

И пусть богат ты и знатен не стал,

Но ты хранил любовь мою —

Я тебе свой престол отдаю!»

И звучало в ответ

Эхо горных вершин:

«Кроток сердцем и духом смирён

Верный сын унаследовал трон!»

Первоцвет закончила петь: создалось ощущение, что весь мир потерял свои звуки. Поражённые слушатели отходили от предоставленного зрелища медленно и заторможено. Одни только близнецы да Лили радостно захлопали в ладоши, помня о чудесном таланте девушки. Их подхватили и остальные.

— Ты чудесно поёшь, — Эллериан с материнской широкой улыбкой посмотрела на девушку. Та в благодарность кивнула.

Тут в сад вбежал запыхавшийся парнишка, беглым взглядом ища среди небольшой толпы Первозданную.

— Владыка Элронд просил передать — задыхаясь, начал он, — ч-что, прибыла Арвен вместе с раненым хоббитом. Он просит помощи у Спасительницы.

Комментарий к Глава VI, в которой песня расскажет больше

Ну вот, в следующей главе мы уже встретим того, кого так долго ждали. Вот только… какая же это будет встреча?

========== Глава VII, в которой одна женщина умнее совета мужчин ==========

За-ме-ча-тель-но

— Чем умный отличается от мудрого? — спросили у Раневской.

— Умный знает, как выпутаться из трудного положения, а мудрый никогда в него не попадает.

Фаина Георгиевна Раневская

Исцеление от чёрной магии — та ещё работёнка. Особенно, если единственный способ лечения, который тебе известен — перенять заражение на себя, а после давить уже собственным светом. Увы, но именно так и обстояли дела у Айнэ.

Дело было сделано, Фродо уже отдыхал в отведённых ему покоях, в прочем, как и сама Спасительница. Пытаясь уменьшить боль маленького человечка, она перетянула всю её на себя и теперь расплачивалась за это агонией и болью, метаясь в бреду и холодном поту. Ей снились кошмары, кровь и битвы, а так же большие жёлтые глаза с узким зрачком, и она не понимала чьи они — Смауга или же Саурона. Тёмная магия окрасила её вены в чёрный цвет, и теперь они покрывали всю правую половину её тела.

Но по мере самоисцеления вены вновь блекли, кошмары уходили, температура тела спадала и Первоцвет уже более-менее спокойно лежала в своей постели. Всё закончилось так же быстро, как и началось.

— Я рад, что ты пришла в себя, — прозвучал над головой мужской голос. Айнэ кое-как разлепила глаза и сфокусировала взгляд на говорящем. Это был Элронд. — Собирайся, Спасительница. Нас ждёт Совет.

С этими словами Владыка покинул покои, оставляя девушку наедине с собой.

Айнэ провалялась в постели долго. Даже слишком долго, как она поняла. Ещё немного и Совет начнётся, а ей ещё одеться надо прилично. Прикинув в голове, что она нужна на этом собрании лишь «для галочки», Первозданная не спеша вылезла из постели и всё-таки приступила к облачению.

— На этот раз без платьев. Кафтан, безрукавка и штаны — всё что нужно для счастья, — сама для себя решила девушка.

Пока девушка одевалась, она выворачивала свои косточки под немыслимыми углами и в итоге, оказавшись на полу, она заприметила металлический блеск на дне шкафа. Подобно хищнику она медленно приблизилась к предмету интерьера и опасливо заглянула внутрь. В глубине мебели сиротливо блестел кинжал Аранена, а рядом лежала записка:

«Когда будешь готова, отдай сама.

Твоя Тауриэль»

❂❂❂

Идя по многочисленным коридорам, Айнэ вдруг остановилась. Её голову резко пронзила боль, почти выцветшие вены на мгновение вновь почернели, от ужасного ощущения девушка согнулась пополам. Всего пару секунд понадобилось Первозданной, чтобы понять, что на Совете пошло что-то не так, раз кольцо выпустило такую защитную волну чёрной магии. Девушка сорвалась с места и в пару секунд настигнула места проведения совета. Картина, представшая перед ней, её совершенно не радовала.

— Ты не слышал, что сказал Владыка Элронд? Кольцо должно быть уничтожено.

«Класс, то есть мне никто не сказал, что здесь будет принц. За-ме-ча-тель-но»

— И, похоже, ты себя возомнил тем, кто это сделает?!

«О, и Глоин с сыном здесь. Однако какой крикливый Гимли стал за сорок лет!»

— А если вас постигнет неудача? Что будет, если Саурон получит то, что принадлежит ему?

«Неопознанный людской мужчина. Видимо, очень тупой»

— Я скорее умру, чем отдам кольцо в руки эльфам! Нельзя доверять эльфам!

«А Гимли всё никак не успокоится»

— Вы не понимаете, чем больше мы ссоримся между собой, тем сильнее становится Саурон. Гибель неизбежна, все будут уничтожены! Ваши дома обратятся в прах! Вы не понимаете этого? Я пришёл вам помочь! Вы не можете ссориться!

«Просто шикарно! И Гэндальф туда же!»

Тяжело вздохнув и воспользовавшись своим коротким ростом и тем, что воины не заметили её, Айнэ прошмыгнула мимо ярых спорщиков к столу в центре, где располагалось кольцо. Сняв с плеч расшитый серебром кафтан, она накинула предмет гардероба на зловещее оружие Саурона, тем самым пресекая его связь с разумом собравшихся. Вмиг все замолчали, проясняя разум, и шокировано уставились на невесть откуда взявшуюся девушку.

— Вот почему я не жалую магию, — выразительно посмотрев на Гендальфа начала спасительница, снова тяжело вздыхая и кусая губу. — Как только ты потерял контроль на какую-то долю мгновения и всё. Пух! Тебя больше нет. Магия затянет тебя, глубоко-глубоко, напичкает тебя своими лестными лживыми речами, пока её щупальца будут оплетать твою шею. А потом бах! — Айнэ резко развернулась, смотря горящим взглядом на собравшихся, от чего тех передёрнуло, только не понятно от чего: от её глаз или ещё не утративших свой неестественный цвет вен, — сомкнёт их так, чтобы выжать до капли жизнь из твоего тела!.. И даже опытным не спастись, — уже спокойно закончила девушка.

— Прошу твоего прощения, Спасительница, — встал с места Владыка Ривенделла, — за то, что позвал тебя на Совет, а ты застала базар.

— Не нужно просить прощение, Владыка. Никто не застрахован от чёрной магии кольца. Боюсь только, Вы созвали не тех, кому под силу уничтожить его, — вздохнула девушка.

— То есть, Спасительница тоже считает, что единственный выход — это «прогулка» до Мордора?! — вскричал тот самый «неопознанный людской мужчина».

— Да, — спокойно пожала плечами Айнэ и тут же задумалась, оборачиваясь на хоббита, которого недавно спасла. Фродо с каким-то благоговением смотрел на неё, а как только она начала приближаться, тут же вскочил с места. — Ну, здравствуй, маленький воин, — Айнэ изучающее посмотрела на хоббита, который тут же сжался под её взглядом. — Боишься меня? — в ответ неопределённое мотание головой в знак согласия. — Почему?

— Вы Айнэ Первоцвет, — тут же ответил Бэггинс.

— Я знаю, — усмехнулась блондинка.

— Вы Спасительница из Пророчества, Первозданная и Наречённая, единственная и истинная, — продолжил Фродо.

— Я знаю, — чуть ли в голос не смеясь, ответила Айнэ. — А ещё я знаю, кто ты, Фродо Бэггинс. Одно для меня загадка, зачем ты здесь? — присаживаясь на колени, дабы быть один ростом с хоббитом, спросила эллет.

— Меня позвал Владыка Элронд.

— Это понятно, — кивнула эльфийка. — Но зачем ТЫ тут?

За всем этим странным диалогом наблюдали все здесь собравшиеся воины, каждый из которых был погружён в собственные мысли.

— Знаешь, тут собрались отменные воины, посланники великих королей, — задумчиво продолжала Айнэ, смотря куда-то через плечо Бэггинса. — Некоторые из них и сами станут королями. Они знают свою цель, знают, зачем они здесь. А зачем здесь ты? — всё никак не отставала Первозданная.

— Й-я хочу помочь Вам. Помочь в этой войне…

— И…

— Я хочу взять кольцо! И отнести его в Мордор! — воскликнул Фродо.

— Ясно, — Первоцвет встала, выпрямляясь в осанке, и осмотрела собравшихся мужчин. Гэндальф обречённо смотрел на неё, Арагорн немного улыбался, остальные конкретно недоумевали а-ля «что сейчас произошло». — А хватит ли тебе духа сделать это? Не сомневаешься ли ты? — вновь обратилась она к хоббиту.

— Я… я уверен! Только… я не знаю дороги…

— Мы поможем тебе нести это бремя, Фродо Бэггинс, — обратился Гэндальф к названному, имея в виду себя и Спасительницу, — столько, сколько потребуется нести.

— Если моя жизнь понадобится защитить тебя, я отдам её. — Арагорн встал с места, подходя к хоббиту. — Мой меч с тобой.

— И мой лук тоже, — Леголас подошёл к четвёрке и встал позади Айнэ, переглядываясь с ней глазами. Девушка усмехнулась и специально отстранилась в сторону так, чтобы это заметил только Леголас.

— И моя секира, — Гимли демонстративно подошёл и встал с другой стороны от давней подруги отца.

— А я думала, что на Совет нельзя с оружием, — осмотрев арсенал старых знакомых, изрекла Первоцвет. Мужчины все рассмеялись.

— Наши судьбы в твоих руках, — человеческий воин тоже присоединился к маленькому сборищу разношёрстных воинов. — Если такова воля Совета, ради Гондора я… исполню её.

— Эй! — из-за кустов выбежал ещё один маленький человечек, подбегая к Бэггинсу. — Мистер Фродо никуда не пойдёт без меня! — твёрдо сказал хоббит, смотря в глаза улыбающийся воительнице.

— Да уж, вас трудно разлучить, если ты проник даже на секретный совет, на который он был приглашён, а ты нет, — усмехнулся Владыка Элронд.

— Эй! Мы тоже пойдём! — из-за угла коридора выбежали ещё двое хоббитов, быстро настигая воинов. Они подбежали к Первоцвет и ухватились за её руки, словно за защиту. — Домой мы вернемся, только если вы отправите нас в мешках! — галдел первый.

— В любом случае вам нужны толковые парни для такого задания… похода… дела, — не отставал второй.

— Десять хранителей, — задумчиво изрёк Элронд. — Пусть будет так. Вы будете Братством Кольца!

Комментарий к Глава VII, в которой одна женщина умнее совета мужчин

Возможно, это немного не то, чего вы ожидали, но уже случилось то, что случилось

========== Глава VIII, в которой упрямство до добра не доводит ==========

И снова вверх и вниз

В жизни нет ничего сложного. Это мы сложны. Жизнь — простая штука, и в ней что проще, тем правильнее.

Оскар Уайльд

— В смысле «всё не так просто»? А зачем вообще усложнять? Нельзя просто подойти к нему и сказать, мол: «Леголас, я твоя мама, я знаю, ты думал, что я умерла шесть сотен лет назад, но это не так. Меня просто схватили орки и наложили печать Саурона, а недавно меня освободила твоя замечательная подруга Тауриэль и не менее потрясающая Спасительница»? — Айнэ активно жестикулировала руками, выказывая всё своё негодование. Девушка откровенно не понимала упрямства Эллериан и того, что женщина до сих пор не слушает рассказы о великих походах в любящих объятиях сына.

— Ты слишком импульсивна, дитя, — усмехнулась Владыка, вновь и вновь погружая подушечки пальцев в прохладную воду фонтана.

— Импульсивна?! Дитя?! — вскипела девушка. — Эру создал меня раньше кого бы то ни было здесь находящегося! Возможно, я и провела всего ничего в «сознательном состоянии», но мне кажется, что в данный конкретный момент именно Вы ведёте себя как дитя! Я рисковала жизнью, чтобы спасти Вас, чтобы вернуть Вас к своей семье, к сыну. Мы с Тауриэль дали Вам эту возможность, и что сейчас? Вы отказываетесь ею воспользоваться!

— Если бы было так легко, как ты говоришь… — горько усмехнулась женщина.

— Знаете что? Меня это уже достало! — девушка рыкнула и, развернувшись на пятках, поспешно вышла из сада.

❂❂❂

В последующую неделю подготовки Айнэ предпочла не встречаться ни с одним из вызванных хранителей и просто-напросто уехала из города. Для неё лучшая подготовка — собраться с мыслями, а без должной тишины этого не сделать. Девушка пыталась разобраться в происходящей чертовщине с ней, понять хоть что-нибудь, да хотя бы, почему ей стал требоваться сон с таким же биологическим ритмом как для людей? Но, конечно, ответы на этот вопрос ей никто не мог дать, и это мучило её ещё больше.

Вернулась эллет обратно только в ночь перед выходом к Мордору, когда было объявлено первое собрание всех хранителей. Вернутся-то, она вернулась, а на сбор не пошла, понимая, что там она будет лишь мешаться. Всё равно принц затеет ссору с Гимли, Арагорн, Боромир (имя того самого человека она узнала недавно) и Гэндальф будут спорить о маршруте, а хоббиты лишь зевать.

Наутро девушка собрала оружие — меч, который подарили ей в сороколетний период похода за Серые горы, и кинжал Аранена, — надела свой походный костюм (костюмов у неё было множество, и все одинаковые; в разных местах потенциального обитания хранилось несколько комплектов) и зелёный плащ и вышла на площадь, где впервые заново увидела Братство кольца после дня Совета. Хоббиты поприветствовали её облегчёнными улыбками, ведь считали что великая воительница не придёт, а остальные члены радушными кивками.

Попрощавшись с Владыками, близнецами, Арвен, Бильбо, Тауриэль и крёстной дочерью, Айнэ последняя подошла к Братству, после чего хранители отправились в долгий и опасный путь.

❂❂❂

— Мы должны двигаться к западу от Мглистых Гор сорок дней. Если нам повезёт, врата Рохана будут ещё свободны и дальше наш путь пойдёт на восток, в Мордор, — завёл разговор Гэндальф, приметив приближающуюся со спины эллет. Сейчас Братство остановилась на очередной привал, чтобы передохнуть, поесть, осмотреть местность и… подраться, судя по сражающимся хоббитам и Боромиру.

— Не будет ли это слишком опрометчиво? — задала волнующий её вопрос Айнэ, присаживаясь рядом с магом.

— Если кого-то интересует моё мнение, что совсем не похоже, я скажу, что мы делаем большой крюк! — возмущался Гимли. — Гэндальф. Мы могли бы пройти через копи Мории. Мой кузен Балин оказал бы нам королевский приём.

— Нет, Гимли. Я рискнул бы идти через Морию, только не будь у нас иного выбора, — покачал головой истари.

— Самый прямой путь не всегда самый лёгкий, и ты это знаешь, дедушка… — вздохнула эллет, поднимаясь с тёплого камня и взбираясь чуть повыше. Через секунду рядом прыгнул и Леголас, снова переглянувшись с ней. Принц улыбнулся Спасительнице, в то время как сама девушка задумчиво всматривалась в его лицо. Айнэ считала это немного странным, с момента их встречи они до сих пор не разговаривали. Вообще. Ни разу. Но он постоянно пытался быть рядом с ней, смотрел на неё и улыбался ей. Вот прям, как сейчас.

Девушка перевела взгляд от эллона на открывшиеся перед путниками просторы. Из дум её вывело странное облако, возникшее на небосводе.

— Что это? — спросил Сэм.

«Не одна я заметила»

— Ничего, просто облако, — пожал плечами Гимли.

— Оно движется… против ветра, — изумился Боромир.

— Кребайны из Дунланда! — Леголас схватил за руку шокированную девушку и потянул на себя, попытавшись скорее укрыться в зарослях. От неожиданности Айнэ пару раз споткнулась и в итоге чуть ли не свалилась на принца. Все остальные члены Братства тоже укрылись и стали ждать, пока шпионы Белого мага улетят восвояси.

Прячась в укрытии, Айнэ оказалась лицом к лицу с Леголасом. Мужчина обеспокоенно осмотрел эллет, задерживая взгляд на шрамах на лице. Принц до сих пор недоумевал, где она пропадала сорок лет и откуда привезла эти раны, но задать свои вопросы не решался. Особенно сейчас, учитывая ситуацию и то, как недовольно смотрит на него Первоцвет.

Вороны-переростки улетели, и Айнэ, наконец, смогла освободиться от навязанного плена сильных рук. Сделала она это, к слову, с нескрываемым недовольством, что сам лучник рассчитал как презрение или обиду.

— Шпионы Сарумана, — пренебрежительно выплюнул Гэндальф. — Проход на юг под надзором. Придётся идти через Карадрас, — маг посмотрел на высоченные заснеженные вершины гор в совершенно другом направлении от врат Рохана.

— И снова вверх и вниз, — вздохнула эльфийка и первой направилась к спуску. Воодушевлённые хоббиты поспешили за своим кумиром.

❂❂❂

Айнэ никогда не любила холод, особенно сейчас, когда снег пронзающими до костей иглами впивался ей в кожу, заставляя ёжится каждые три секунды. Все эльфы неприхотливы к погодным условиям. Все, но не она. Наверное, из всего Братства, она была в большей мере мерзлячкой.

Такое качество за собой она заметила лишь недавно. Подобно остальным из своего рода, она не была чувствительна к перепадам температур, что позволяло щеголять ей босой практически всегда и везде. Но после недавних событий ей пришлось полюбить обувь. А ещё ходить с распущенными волосами, ведь так голова сохраняла хоть какое-то тепло.

— Чёртов Эру, это точно он решил так подшутить надо мной! — тихо выругалась себе под нос эллет, ловя заинтересованные взгляды близ находящихся спутников после кинутой на эмоциях фразе. Объясняться девушка не собиралась и просто направилась дальше вверх по сугробам, радуясь, что Бог оставил ей хотя бы её изящество, и она не проваливалась по живот в снег.

Ей-то изящество оставили, а вот хоббитам даже не дали. Уже через пару шагов в покров горы впечатался Фродо и покатился вниз по склону, благо его поймал Арагорн.

— Фродо! — Айнэ подбежала к человечку и начала отряхивать его от колких комков снега, прилипших к его одежде, пока не заметила, что цепи с кольцом не оказалось на его шеи. Бегло осмотревшись по сторонам, эллет быстро обнаружила пропажу в руках у роханского посланца.

— Странная судьба терпеть столько страха и сомнений из-за такой мелочи… Пустяка.

— Боромир! — окликнула воина эльфийка, добиваясь его внимания. Повисла напряжённая тишина, прерываемая лишь гулом ветра и тяжёлым дыханием Арагорна за спиной Первоцвет. — Не надо, — покачала Айнэ головой. — Отдай его, — она вытянула ладонь перед собой в направлении мужчины.

— Как скажешь, — он медленно подошёл и всё же вложил цепь ей в руку. — Мне всё равно, — он нервно посмеялся и продолжил взбираться на склон.

Айнэ обеспокоенно осмотрела хранителя, а затем, повернувшись, надела цепочку с кольцом на шею Бэггинса, пряча его под рубашкой хоббита. Эллет пронзающе посмотрела на Арагорна, взглядом указывая на его руку, сжавшую рукоять меча, и помотала головой в разные стороны.

— Надо идти. Кребайны наверняка уже донесли на нас дедушке, — эльфийка посильнее укуталась в плащ и направилась за Боромиром вверх. Заминке настал конец, все понимали, что девушка права, и минуты промедления могут оказаться бесценными.

К вечеру поднялась метель. Снег слепил глаза, идти становилось сложнее, порывы ветра так и норовили скинуть путников в обрыв. Айнэ шла впереди процессии обеспокоенно оглядываясь по сторонам. Что-то не давало ей покоя. Казалось, что горы, словно сами по себе, решили сокрушить незваных гостей. Но всё встало на места, когда она услышала шёпот на чёрном наречии.

— Что за злобный голос? — от внезапно появившегося принца девушка подпрыгнула на месте.

— Это Саруман, — дала она краткий ответ после передышки. Ну вот, первый разговор закончился только начавшись. Хотя Леголас и этому был счастлив, тот факт, что эллет ответила ему, не мог не утешить. Однако сейчас не то место и время для радости. Сверху, прямо над головами Братство, от скалы откололись внушительных размеров камни. Благо они пролетели мимо и свалились в пропасть.

— Он пытается обрушить скалу! Гэндальф, надо повернуть назад! — послышался сзади крик Арагорна, пытающегося перекрикнуть злобную вьюгу.

— Нет!

— Что значит «нет»?! Да мы помрём тут! — вскипела Айнэ.

Но Гэндальф не послушался. Истари взобрался повыше и, раскинув руки в стороны, принялся читать заклинание, дабы усмирить взбушевавшиеся горы.

Но голос Сарумана был громче.

Молния, вызванная тёмной магией, ударила в скалу.

— Леголас!

========== Глава IX, в которой лучше было делать то, что велено ==========

Комментарий к Глава IX, в которой лучше было делать то, что велено

Глава - голова. Это одно и то же, если что

Не надо тревожить воду, Мэрри

Я хочу быть опять маленькой: смеяться над ранами, а не страдать из-за них

Грозовой перевал

— Леголас!

Айнэ подскочила к мужчине и в последнее мгновение оттолкнула его. Обрушившийся снег был, конечно, проблемой, но наименьшей. Огромные камни, падающие с разрушенного пика, грозили раздавить любого, кто попадётся на их пути. Один из таких и хотел свалиться прямо принцу на голову. И свалился бы, если б не эльфийка. Вместо беловолосой макушки, булыжник-переросток повстречал хрупкую спину девушки, вырубая её практически мгновенно, а для большей «радости» сверху её ещё и снегом засыпало. Как и всё остальное Братство.

Хорошо, что камень свалился только на одного хранителя. Эллет способна исцеляться, чего нельзя сказать по отношению к другим.

Первым от снежного плена освободился Леголас. За ним Гэндальф, Арагорн с Боромиром, Фродо и Сэм, Мэрри и Пиппин, в конце достали и Гимли.

— Где Айнэ? — Серый маг быстро осмотрел всё Братство, но искомую персону не нашёл. Леголас как ошпаренный сорвался с места и кинулся разгребать сугробы.

— Ну, давай же! Ты точно была здесь. Давай, — причитал принц, интенсивно раскидывая снег в разные стороны. На помощь другу пришёл Арагорн, и вот, уже вскоре, совместными усилиями они в буквальном смысле нарыли бледную хрупкую ручку эльфийки, после чего начали раскапывать уже саму девушку. Однако под снегом оказалась лишь половина эллет: остальная часть была привалена камнем.

— Боромир, — обратился к воину дунэдайн, — помоги!

Мужчина быстро подскочил к друзьям, вместе с ним подоспел и гном. Навалившись на камень, они быстро сдвинули его с места так, чтобы не причинять Спасительнице ещё больший вред: булыжник полетел вниз, в пропасть. Как только Айнэ освободили, Леголас принялся осматривать её.

— Что с ней, эллон? — обеспокоенно спросил истари.

— Она жива, но… её ноги переломаны, — тут же ответил принц, окидывая взглядом выгнутые под неестественным углом нижние конечности девушки.

— Ничего, она быстро залечит их, — вздохнул Гэндальф.

— Нужно убираться с горы, — крикнул Боромир. — Пойдём через врата Рохана и свернём на запад в мой город.

— Врата Рохана приведут нас слишком близко к Изенгарду! — возразил Арагорн, помогая Леголасу взять на руки пострадавшую без ещё большего ущерба её здоровью.

— Нам не перебраться через гору. Давайте пройдём под ней. Пройдём через копи Мории, — гнул свою палку гном.

— Это решит хранитель кольца, — покачал головой маг.

— Мы пойдём через копи, — ответил хоббит после небольших раздумий.

— Да будет так, — снова вздохнул маг и направился обратно вниз, призывая и остальных хранителей следовать за ним. Процессия снова перестроилась: впереди шёл маг, за ним хоббиты, затем Арагорн и Боромир, Гимли и, наконец, Леголас с Айнэ на руках.

— Гэндальф, это нормально, что у неё ноги светятся? — спросил Боромир, косо поглядывая в сторону бессознательной девушки.

— Вполне себе.

❂❂❂

— Как я вообще попала сюда? Я же не мертва…

— Это я тебя призвал, — ответил громогласный голос.

— Зачем? — спросила девушка, залечивая переломы магией.

— Чтобы понять, где я напортачил при твоём создании, что ты постоянно зарабатываешь себе серьёзные травмы? — грозно задал риторический вопрос Эру

— По-моему, ты призвал меня, чтобы выпустить пар, — монотонно ответила эльфийка, переходя к лечению левой ноги. — Я защищаю дорогих людей, получать травмы — это моя работа. Кстати, о работе: это из-за тебя я теперь постоянно сплю и мёрзну?

— Я должен был приблизить твоё подобие к людям.

— Зачем? — всё так же монотонно поинтересовалась Айнэ.

— Ты Спасительница всех народов, а не только эльфов. Ты должна походить на всех и сразу, чтобы за тобой шли. Но всё же, я решил одарить тебя ещё большим бессмертием. Убить тебя можно лишь снеся твою главу. Хотя что-то мне подсказывает, что даже это не поможет.

— Да, наверное, — кратко ответила эллет, улыбнувшись, и встала, разрабатывая излечённые конечности. — Ладно, возвращай меня обратно.

В ответ Эру лишь вздохнул, но просьбу исполнил.

❂❂❂

«И снова это паршивое чувство!»

Когда Айнэ уже научится не калечить себя, как ей вздумается? Приходить потом в себя очень и очень скверно.

Эллет разлепила глаза и тут же осмотрелась. Хранители находились то тут, то там, по двое или по трое. Место было легко узнаваемо — они были у врат Мории. Скосив взгляд в сторону, Первоцвет увидела двух хоббитов, которые были приставлены следить за ней — Мэрри и Пиппина. Но в данном случае они занимались совсем не этим.

— Не надо тревожить воду, Мэрри, — девушка молниеносно и тихо поднялась с места и перехватила руку хоббита с вложенным в неё камнем. — У неё тоже есть чувства, — тихо сказала эльфийка, бегло осматривая рябь на воде. — По крайней мере, у того, кто обитает в ней.

Хоббит сглотнул и кинул камень рядом на землю. За ним повторил и Пиппин.

— Айнэ! — к девушке подлетел широко улыбающийся принц. — Ты очнулась! — эллон порывисто обнял Спасительницу, от чего та чуть не упала.

— Ну, да… — на лице эльфийки застыло недоумение. — А что уже похоронил меня?

— Айнэ Первоцвет! — к парочке неуклюже, в стиле гномов поспешил Гимли. — Если посмеешь снова меня так пугать, я самолично тебя похороню!

Все хранители рассмеялись.

❂❂❂

— Итак… почему мы не входим?

Айнэ любопытно рассматривала дверь Кхазад-Дума, пытаясь перевести давно прочитанную и напрочь забытую надпись на ней.

— Гэндальф забыл пароль, — пожал плечами Мэрри, от чего тут же получил посохом по голове от мага. — Ай!

— Ясно.

— Это загадка, — Фродо подошёл к девушке. — «Молви «друг» и войди».

— Стоп-стоп, ты знаешь, что тут написано? — Айнэ непонимающе посмотрела то на хоббита, то на дверь.

— Мне Гэндальф сказал, — сконфузился хоббит. — А… как по-эльфийски друг?

— Ммм… Mellon, — ответила девушка. Тут же, как по волшебству, каменные двери широко отворились; в лицо ударил затхлый воздух подземелья. Айнэ обернулась и многозначительно посмотрела на Братство.

— А можно в следующий раз сначала ты придёшь в себя, а потом мы уже будем разгадывать загадку? — риторически спросил Гимли, покуривая трубку.

Вопрос, как и ожидалось, остался без ответа. Все хранители поспешили зайти внутрь, чтобы удостовериться, что им действительно удалось открыть злосчастные врата.

Внутри было очень темно, словно уже давно ни один луч света не проникал сюда. Это очень настораживало. Гэндальф засветил камень в посохе, попутно неодобрительно покачав головой в сторону застывшей в немом вопросе Айнэ, как бы говоря «здесь твой свет будет лишним».

— Скоро, господин эльф, вы познаете легендарное гостеприимство гномов, — вальяжно улыбнулся Гимли. — Жаркий огонь, хмельное пиво, свежее мясо без косточек. Это, мой друг, дом моего родича Балина. А они называют это копями, шахтами!

— Это не шахты, — сделав очередной шаг, Первоцвет почувствовала, что под ногой что-то хрустнуло. Эллет запнулась, и, чтобы не упасть, схватилась за первое, что попалось под руку. По закону подлости это был принц, который в прочем был не прочь помочь эльфийке. — Это склеп!

Гэндальф прибавил света, осветив всё в радиусе десяти метров. То тут, то там лежали давно обглоданные паразитами кости гномов, а в черепах скелетов торчали уродливые чёрные стрелы.

— Гоблины! — заключил Леголас.

— А~а! — девушка почувствовала, как её ногу что-то оплело и через мгновение это что-то дёрнуло её на себя. Она повалилась с криком на землю, а нечто начало тащить её к воде снаружи.

— Айнэ!

— Фродо!

========== Глава X, в которой уже не остаётся выбора ==========

Чему ты радуешься, Спасительница?

Как бы сильно ты ни старалась любить и заботиться о человеке, это не вызовет у него таких же взаимных чувств.

3 важных урока любви (tu-baginya.ru)

— Айнэ!

— Фродо!

Чтобы осознать, что это нечто — щупальца, которые к слову схватили не только её, но и Фродо, ушло несколько секунд. Ещё меньше понадобилось на то, чтобы выхватить из ножен кинжал и обрубить мерзкий отросток Водного стража, а потом укоротить ещё один, схвативший Бэггинса. Для последнего пришлось растолкать суетящихся вокруг хоббитов, что ей с успехом удалось.

— Говорила же, не трогать воду! — девушка зло зыркнула в сторону маленьких человечков, от чего они испуганно сжались. Щупальца медленно заползли в озеро, после чего из воды вынырнуло вместо двух ещё двадцать. Склизкая конечность монстра обвила талию ничего не подозревающей эллет.

— Да твою ж налево! — монстр снова с силой дёрнул девушку на себя. Айнэ почувствовала, как её ноги теряют опору, и она взмывает ввысь. — Отпусти меня, урод, — Первоцвет вырывалась, как могла, била руками по скользкой конечности стража. Сбоку послышались крики — это кричал Фродо. Его опять, как и эльфийку, схватило это существо.

Айнэ заметила внизу суету: хранители с боем пытались отвоеватьу монстра попавших в плен сотоварищей. В этот момент в щупальце, что схватило девушки, воткнулась стрела. Существо завыло, но добычу не отпустило. Кажется, наоборот, стало ещё злее.

— Получай, тварь! — Спасительница вытащила стрелу принца из плоти монстра и буквально запульнула её в щупальце, схватившее Фродо. Благодаря эльфийскому зрению она попала точно в центр одной из многочисленных присосок; страж взвыл и выпустил хоббита из рук. Благо, что его словил Арагорн. — Ну что, уродец, доигрался?

Как бы Айнэ не любила магию, чтобы она не говорила о ней, но иногда она бывает очень кстати.

Иногда.

Очень редко.

Например, сейчас.

Глаза, вены и руки эльфийки засветились ярким светом, она обхватила руками щупальце, что держало её, и направила волшебный поток в ладони. Через секунду от конечностей мутировавшего спрута пошёл пар, а через две уже запахло готовыми морепродуктами. Монстр заревел и швырнул девушку в ошарашенных хранителей. Попал в яблочко — Айнэ влетела прямиком в руки Боромира. Правда там она не задержалась, тут же подрываясь на ноги, и потащила за собой уже откровенно тупящего мужчину.

— Живо в шахту! — только выкрикнула она, как все подорвались с места, забегая внутрь врат Мории.

Разозлённый монстр обвалил вход, как только все хранители были внутри.

Братство осталось один на один с вечной тьмой Кхазад-Дума.

❂❂❂

— Теперь у нас не осталось выбора, — Гэндальф хмуро оглядел всех хранителей, как только зажёг свет на посохе. — Придётся идти через бесконечный мрак Мории. Будьте начеку. Зло ужаснее и древнее орков обитает в этих глубоких туннелях. Идите как можно тише. Путь на другую сторону займёт четыре дня. Будем надеяться, что наше присутствие останется незамеченным.

— Четыре дня в объятиях голых стен огромных пещер и три ночи сна на холодном полу. Это же предел мечтаний! — тихо пробубнил себе под нос Перегрин.

— Привыкай Пиппин, в этом суть приключений — о мягкой кроватке забудь на очень долгое время, — раздался задорный голос девушки сбоку. Айнэ почему-то в этой ситуации оставалась оптимисткой, что не могло не удивлять хоббитов.

— Чему ты радуешься, Спасительница? — задал волнующий большую часть Братства вопрос Боромир.

— Скоро я встречу Балина. Встречи с прошлым иногда могут радовать. Иногда, но не всегда.

Последнюю фразу поняли не все, но она и была не для всех. Гэндальф и Гимли усмехнулись, Леголас резко остановился, а Арагорн задумчиво посмотрел на друга. Айнэ как ни в чём не бывало прошла мимо замершего принца, переглядываясь с ним взглядами, и нагнала гнома.

— Так его, светлячок, — весело «одобрил» слова подруги своего отца, Гимли. На это Айнэ лишь закатила глаза и усмехнулась.

❂❂❂

— Богатство Мории было не в золоте, — Гэндальф остановился и обернулся, — и не в драгоценных камнях, а в мифриле, — маг направил свет в каньон. Прожилки редчайшей руды радостно отозвались на источник магии, сияя ярче Луны.

— Помнится, после Битвы Пяти Воинств гномы преподнесли мне доспехи из этого металла, — Айнэ задумчиво смотрела на сверкающую пещеру, после чего пошла вслед за возобновившим движение процессии истари. — А перед этим Торин даровал Бильбо кольчугу из мифрила.

— Воистину королевский дар! — изумился Гимли.

— Верно, — согласился Серый странник. — Я ему не говорил, но эта кольчуга стоит больше, чем весь Шир, — маг улыбнулся своим мыслям.

— Однако дорогая побрякушка не понадобилась МД, — задумчиво изрекла спасительница, вспоминая тот роковой год. — Когда я возвращала его в Шир, препятствиями, которые встретились на пути, были лишь горы да реки. А после он и не путешествовал никогда. Ну, только лишь вновь со мной в Ривенделл, несколько месяцев назад… — Айнэ сразу помрачнела, вновь обдумывая тот странный момент своей биографии.

Братство вышло к лестнице. Лестница гномов отличалась от других подобных себе строений. Она была чрезвычайно крута, а её ступени малы и коротки. Для хоббитов это была просто неровная горка, по которой взбираться требовалось ползком. Для Гимли — обычной лестницей, для Арагорна, Боромира и Гэндальфа — приличное препятствие и нагрузка на мышцы. Ну, а эльфам всё было рáвно.

Но, к сожалению, Братство состояло не только из эльфов. Уже через пару минут после начало подъёма снизу послышался гневный шёпот Мэрри: «Пиппин!». Маленький человечек чуть не сорвался вниз и не переломал все кости в своём тельце. Эллет переглянулась с принцем, так как именно он оказался рядом в этот момент, и эльфы одновременно кивнули друг другу. Так легко и быстро, как и поднялись, они спустились к непоседливым человечкам и подняли их себе на спины: Айнэ — Пиппина, Леголас — Мэрри. Хоббиты радостно вцепились в своих спасителей, облегчённо выдыхая. Аранен и Спасительница молниеносно доставили их на верх лестницы, после чего проделали трюк и с Сэмом с Фродо.

— Негоже хрупкой девице таскать такую ношу, — Боромир кинул немного удивлённый взгляд на появившуюся вместе с Хранителем кольца девушку. Остальная часть Братства уже ожидала эльфов и хоббитов наверху, сидя на камнях, чтобы передохнуть.

— Скажи, что она хрупкая, её мечу, — усмехнулся рядом сидящий Арагорн. Весёлую ноту подхватили хранители, включая саму эллет, звонко смеясь.

❂❂❂

— Я не помню этого места… — пробормотал себе под нос маг, осматривая новые коридоры, представшие перед Братством. Реплика истари на короткую долю времени породила полнейшую тишину среди переговаривающихся воинов: все как один повернули головы в сторону Серого странника.

В силу возраста волшебника все простили ему такую малую оплошность, как потеря из памяти точной карты огромной Мории. К тому же Гэндальф и не собирался вести Братство под Мглистыми горами, это Братство повело сюда Гэндальфа. Так что никто не возмущался: Хранители расселись, кто где, на камнях и стали молча отдыхать от длительного напряжения мышц.

Растирая закоченевшие от холода ладони, Айнэ сидела, привалившись к камню, между Мэрри и Пиппином, думая о чём-то своём, в то время как хоббиты, обнявшие её руки каждый со своей стороны для моральной поддержки, переговаривались:

— Мы заблудились?

— Нет.

— А по-моему да.

— Тихо. Гэндальф думает.

— Мерри…

— Что?

— Я есть хочу.

После Айнэ уже не вслушивалась ни в чьи слова. Казалось, что она просто напросто заснула с открытыми глазами, она даже оставила тщетные попытки согреть ледяные руки. Из размышлений её вывел голос Гэндальфа, примерно через минуты три:

— Айнэ!

— A Eru! — эллет вздрогнула и, прояснив взгляд, посмотрела наверх, туда, где сидел истари. Рядом с магом был и Фродо. — А ещё громче нельзя было? Надо было крикнуть желательно на чёрном наречии: «Орки! Мы здесь! Все сюда!», — девушка показушно всплеснула руками и искривила мимику лица, «обыгрывая» допустимо существовавший момент.

— Если ты не затупишь свой острый язык, то когда-нибудь я его тебе отрежу! — волшебник пригрозил посохом поднимающейся с земли эллет. Девушка закатила глаза.

— Я новый отращу! — парировала эльфийка отряхиваясь от мусора.

— А ты можешь? — глаза Пиппина засветились восхищением.

— Ну, потенциально, — Айнэ всерьёз задумалась над своими словами. — Кости я срастила, что мешает мне регенерировать с помощью магии?

Девушка поднялась к Гэндальфу и осмотрела множество тоннелей.

— По-моему, нам туда, — она указала в левый проход и с лицом «Это правда было сложно?» посмотрела на мага.

— Да, точно! — Гэндальф встал с камня, поддерживаемый рукой названной внучки, и поспешил к тоннелю.

— Он вспомнил! — Мэрри радостно оторвался от курения трубки.

— Нет. Но воздух там не такой затхлый. Если сомневаешься в чём-то, Мериадок, всегда полагайся на нюх.

— Замечательный тост, но не время для выпивки, — Айнэ дождалась своих негласных спутников в лице Мэрри и Пиппина с Гимли (в комплекте с последним шёл эльф, ведь гному приносило огромную радость глумление над ним) и пошла вслед за волшебником.

Комментарий к Глава X, в которой уже не остаётся выбора

ну, как-то так

========== Глава XI, в которой есть места свету и воспоминаниям ==========

Если я могу просить тебя, Аранен

Сдерживать себя, когда обидно, и не устраивать сцен, когда больно, — вот что такое идеальная женщина.

Коко Шанель

Тоннель привёл путников в огромную залу с сотнями исполинских колонн, идущих высоко вверх так, что их макушки утопали во мраке. В этой «комнате» мог поместиться целый Ривенделл, если не два, или все сокровища Эребора — настолько она была велика.

— Рискнём зажечь свет поярче, — камень в посохе Гэндальфа после махинаций волшебника засверкал ещё ярче, разгоняя многолетний мрак вокруг. — Перед вами великое царство и гномий город Дварроудельф.

— Нам потребуется, по меньшей мере, день чтобы пересечь всё это, — Айнэ тяжело вздохнула, перехватывая поудобнее ладони вновь прицепившихся к ней хоббитов.

На сетование девушки хранители лишь посмеялись и пошли вперёд.

— Никогда бы не подумал, что величайшую воительницу всех времён напугает длинный коридор, — Гимли усмехнулся в своей обычной манере. Он шёл по правую руку от Пиппина — ширина коридора позволяла путникам находиться там, где им вздумается. — Или темнота, а?

— О~о, друг мой, поверь, меня пугает не темнота, — лицо девушки стало ещё более пасмурным. — Нам надо скорее выйти на поверхность.

— У тебя есть идеи, которые помогут нам скоротать наш путь?

Айнэ готова поклясться, что в этот момент на лице Гэндальфа сияла хитрая ухмылка.

— А может у тебя есть идеи? — передразнила мага эльфийка.

— Что может уставший старик против вечной мглы?

«Актёр, тоже мне» — девушка заскрипела зубами и глубоко вздохнула.

— Ладно, но всего один раз и ненадолго, — эллет нахмурилась, отцепила руки хоббитов от себя и вышла вперёд перед всей процессией, мысленно повторяя себе «Всё будет хорошо!». — Силы, дарованные мне Эру Великим, молю вас, помогите мне.

Братство с удивлением и неподдельным интересом наблюдали за махинациями хранительницы. Она поставила согнутые в локтях руки перед грудью, наложив ладонь на ладонь и переплетя большие пальцы, а затем медленно начала разводить их в разные стороны с явным усилием. В воздухе напротив груди эллет начал вырисовываться мерцающий белый витиеватый рисунок, который-то и пыталась растянуть Спасительница, что было с успехом выполнено. Узор перестал расти, как только Айнэ до конца разогнула локти.

— Я призываю тебя, о свет жизни, озари нам дорогу на пути нашем праведном, — миг, и девушка засеяла ярче путеводной звезды. Вращающаяся в воздухе метка активировалась, по её краям начали выцветать слова на древнем языке. Как только символы соединились, образуя окружность, рисунок засиял ещё ярче. Хранителям приходилось прикрывать ладонью глаза, складывая их в козырёк, словно они защищались от лучей солнца.

В следующую секунду произошло невообразимое: метка завращалась с бешенной скоростью, образую некую воронку и начала в буквальном смысле вытягивать свет из эльфийки, концентрирующийся теперь в её груди. Всасывая с одного конца, с другого метка выпускала его, но уже обретшего форму — огромного изящного оленя. Как только животное полностью сформировалась, узор рассыпался, а Айнэ свалилась без сил на колени.

Олень осмотрел застывших Хранителей умными глазами и склонил голову в сторону тяжело дышавшей девушки.

«Ты призвала меня, Спасительница?»

«Да, хранитель, это я…»

«Что я могу сделать для тебя?»

— Укажи нам путь к свету, — вслух ответила на синдарине эльфийка. Он снова склонил голову и, развернувшись, сорвался с места вперёд, оставляя за собой мерцающий след.

— Бегом! — Гэндальф устремился вперёд, за ним Арагорн с Боромиром и Фродо с Сэмом.

— Ну же, светлячок, поднимайся, — Гимли подбежал вразвалочку к замершей с выражением мученика на лице девушке. Он, придерживая её за локоть, помог подняться, но Айнэ тут же снова рухнула вниз.

— Я слишком долго не пользовалась магией. Это моя расплата, — тихо прошептала Первоцвет.

— След исчезает! — встревожился Мэрри, смотря на гаснущую полосу света.

Только Айнэ хотела сказать, чтобы друзья шли одни и не ждали её, как тут сбоку присел принц, пронзительно смотря на неё.

— Если ты позволишь, я… — он запнулся, не зная как предложить помощь. Айнэ секунду сомневалась, пиля взглядом гаснущую полосу света.

— Если я могу просить тебя, Аранен, — сдалась она, прикрывая веками потухшие от усталости глаза. Леголас кивнул, но Айнэ этого уже не увидела. Принц обхватил одной рукой её плечи, помогая подняться, и как только они вместе встали на ноги, он подхватил её второй под сгибы коленей, полностью поднимая. Девушка от изнеможения не открывала глаз, а просто привалившись к груди эллона, начала проваливаться в сон.

— Надо нагнать остальных, — с этими словами Леголас сорвался с места, быстро нагоняя мага, хоббитов и людей, которые оторвались от них уже на приличное расстояние.

— Давайте, друзья мои, мы не можем отстать от эльфа! — Гимли с Мэрри и Пиппином так же перешли на бег.

❂❂❂

Благодаря Хранителю Света, призванному Айнэ, Братство пересекло зал не за 24 часа, как она предполагала, а в три раза быстрее. Спустя довольно долгое время воины уже задыхались от спешки, все кроме эльфов, так как первая всё это время спала на руках, а второй просто эльф, а чтобы их измотать потребуется больше чем просто длительный бег. Наконец, олень остановился и, развернувшись, подошёл к проснувшийся Спасительнице.

— Дальше вам придётся идти без меня, — прозвучал голос Хранителя в голове эллет. — Я чувствую величайшую тьму, и она не может меня пропустить. Здесь, в молодых горах обитает древний монстр. Будь осторожнее, Айнэ Первоцвет.

Зверь поклонился и растворился во тьме.

— Я предлагаю устроить привал, — устало рухнул на ближайший обломок колонны Гэндальф. Хоббиты мгновенно согласились, и, даже не расстилая одеял, легли на землю. Рядом с ними присел и Гимли, закуривая трубку.

Леголас подошёл к гному и усадил свою ношу рядом с ним, приваливая девушку спиной к колонне.

— Я постою в дозоре. Вы можете отдохнуть, друзья, — обратился Аранен к людской составляющей Братства, не отпуская девушку. Арагорн и Боромир благодарно кивнули и тоже легли отдыхать. Только Леголас собирался подняться, на его плечо мягко легла ладонь эллет.

— Ты совсем не устал? — прошептал обеспокоенный женский голос.

— Нет. А ты?

— А я устала, — вздохнула Айнэ, переведя взгляд на свои колени. — Даже не знаю почему. Шутка создателя обернулась мне боком. Я стала слишком зависима от отдыха и сна.

Принц тепло улыбнулся и мягко заправил выбившуюся прядь из косы Спасительницы ей за ухо. Айнэ ошарашено посмотрела на мужчину, который пользуясь моментом поцеловал её в лоб.

— Отдыхай.

На этих словах он всё же встал, не замечая во мраке, как покраснела Первоцвет.

— Спасибо, Леголас, — Айнэ поёжилась от холода и ладонями потёрла плечи, не смотря в сторону эллон. Он лишь печально улыбнулся и ответил.

— Я знаю, ты зла на меня. И я буду пытаться получить твоё прощение, моя Амари.

— О чём вы говорили? — с неподдельным интересом спросил Гимли, наблюдавший за этой сценой.

— Да так, — отмахнулась она. — Ни о чём.

— Мисс, — тихо позвал Пиппин.

— Да, что-то не так? — посмотрела Айнэ на хоббита. — И не называй меня «мисс».

— Хорошо. Тётя Айнэ, — «Да ладно, и этот туда же! Одной Лили мне не хватало!» — Вы можете нам рассказать о Битве Пяти воинств?

— Я бы тоже послушал эту историю из уст Спасительницы, — кивнул Гимли, выпуская очередное колечко дыма изо рта.

— И мы, — тут же присоединились оставшиеся хоббиты. Фродо и Сэм тут же перебрались к компании, и даже Арагорн с Боромиром подсели поближе.

— Ну… — замялась эллет, осматривая всех потенциальных слушателей. — Хорошо. Эта история, как известно, произошла шесть десятков лет назад. Когда Мирквуд начал покрываться первой порчей, Саурон обитал в Дол-Гулдуре, Саруман возглавлял Белый совет, а Аранен бегал и ловил каждого, кто ниже полутора метров…

— Ну, поймали мы вашу компанию, ну и что? — тут же вмешался Леголас, услышав разговор с помощью эльфийского слуха. Хоббиты хохотнули, а девушка, как ни в чём не бывало, продолжила:

— …шёл четырёхсотый год, как я жила в Росгобеле с Радагастом Бурым, на южно-западной окраине Лихолесья. Когда в нашу жизнь решили вмешаться пауки-переростки, поселившиеся в той части леса, мой названный дедушка отправил меня на встречу с Гэндальфом в Шир.

— Шир! Это же наш дом! — нетерпеливо воскликнул Пиппин, после чего удостоился пинка от Мэрри. — Ай!

— Веди себя тише, болван, — пробурчал Брендибак. Тук почесал ушибленный бок, а Айнэ улыбнулась и продолжила:

— По пути в назначенное место мне встретился единорог, имя которому дала я, и имя его было Дарк. Он стал моим вторым другом, после Тауриэль — начальницы королевской стражи Трандуила, отца Леголаса, — все как один посмотрели на названную персону, от чего тот приподнял бровь в немом вопросе «Ну да, это я, и что?». — Она обучила меня азам ратного дела ещё во время спокойных лет. С горем пополам я добралась в Шир и отыскала помеченную знаком дверь Бэг Энда — дома Бильбо Бэггинса, — Айнэ улыбнулась своим воспоминанием, а Фродо изучающе посмотрел на притихшую рассказчицу. — Дверь мне открыл хозяин дома. Как оказалось, в этот день Бэг Энд впервые впустил в себя не только эльфийку, но и гномов во главе с Торином Дубощитом, а так же и искомого мною Гэндальфа, — Айнэ призвала магию, и с помощью света показала всем слушателям, как выглядели воины. — Торин Дубощит, — на ладошке стояла фигурка крепкого гнома, облачённого в меха и тяжёлые доспехи, — его племянник Фили, — фигурка растаяла, и вместо предыдущего человечка, появился новый, моложе и радостней, — и Кили, — снова сменил предшественника новый гном. Он был похож на двух предыдущих, от Торина ему достались некоторые черты лица, а от брата — широкая улыбка. — Эти трое были прямыми потомками великих королей гномов. Далее, Глоин, — на женской ладошке возник образ отца Гимли шестидесятилетней давности.

— Это твой отец? — спросил Боромир у гнома.

— Да, он был на Совете, — кивнул тот. — Но его яркую бороду уже давно тронула седина. Все последние годы он надеялся встретить свою подругу из рода Первозданных эльфов до своей смерти.

— Когда кольцо будет уничтожено, мы обязательно навестим его, мой друг. Всё же невежливо было с моей стороны уехать, как только он отыскал меня, — улыбнулась девушка, снова переменяя гнома. — Это Оин, брат Глоина и дядя Гимли. Он вместе с Балином, — из света возник названный воин, — сейчас должен быть здесь, в Мории, — лицо её помрачнело. — Я надеюсь. У Фундина, брата Гроина, деда Гимли, был ещё один сын — Дваин. Он тоже участвовал в нашем походе. Ори, тоже из «мориинцев». Его братья Нори и Дори. Бифур, и его кузены Бофур и Бомбур, — эллет показала их всех, всех своих друзей.

Фигурки словно были живыми: хмурились, радовались, бегали, жестикулировали, гладили свои бороды. Вели себя так, будто гномов действительно уменьшили — не отличить! Айнэ печально улыбалась, выпустила свет вперёд, и теперь внутри импровизированного круга слушателей находились все тринадцать.

— Мы двинулись к Одинокой горе вместе с отрядом гномов, Бильбо, — Первоцвет «вылепила» из магии новую фигурку, ниже остальных; человечек поспешно спрыгнул с ладони на ногу, перевалился через колено, подбежал к стопе и, наконец, спустился к гномам, — Серым странником, — посреди всей своры оказался Гэндальф, забавно пересчитывающий гномов, — и мной, — на импровизированном месте событий, наконец, возникла и сама Айнэ. Все, включая хоббитов, подметили некоторые изменения между настоящей Спасительницей и Спасительницей шестидесятилетней давности. Эта эллет была босá, с тугой прической на голове, в лёгкой одежде. И ещё эта эллет постоянно улыбалась, широко и задорно.

В ближайший час хранители увидели подробную и наглядную историю похода. Все ссоры и примирения, разлуки и воссоединения, улыбки и слёзы отряда Торина.

Под конец истории, когда фигурки Айнэ и Бильбо, сидящих верхом на единороге Дарке, растворились, выражение лиц маленьких хоббитов было восхищённое, в отличие от хмурых эллет и гнома.

— Ладно, — Первоцвет начала привставать на ещё не послушных ногах, опираясь на колонну левой рукой. — Мы засиделись. Нам пора.

Все хранители молча согласились и поднялись с уже насиженных мест. Как только Айнэ выпрямилась, к ней тут же подоспел Леголас, поддерживая и подставляя своё плечо для опоры. Девушка поджала губы, но ничего не сказала, принимая заботу принца.

========== Глава XII, в которой душа обратилась в пепел ==========

Вверяю тебе, о друг волн, часть моей души

Когда ты теряешь кого-то, это чувство всегда остаётся с тобой, постоянно напоминая тебе, как легко можно пораниться.

Дневники вампира (The Vampire Diaries)

Тревога. Это именно то слово.

На протяжении всего пути по Дварроудельфу она ощущала тревогу.

Здесь, в молодых горах обитает древний монстр…

«Что за древний монстр может здесь обитать? Почему Хранители такие немногословные?»

Будь осторожнее, Айнэ Первоцвет.

«Будь осторожна, я»

— С каждым разом ты всё глубже уходишь в себя. Я начинаю волноваться.

— М? — спросила Айнэ спустя несколько секунд.

— Я вот об этом, — Леголас нахмурился и изучающе осмотрел бледное задумчивое лицо эльфийки. — О чём ты думаешь?

— Вспоминаю, поцеловала ли я Элладана на прощание или это был Элрохир, — буркнула девушка.

— Правда? — с привычным спокойствием спросил принц.

— А если серьёзно, то ты слишком длинный, мне неудобно идти с рукой на твоём плече. Это не шутка, как ты не путаешься в своих длинных ногах?

— Так же, как и ты в своих коротких ножках, — усмехнулся Леголас. Рядом прыснул в кулак Гимли, на которого тут же была устремлена пара голубых глаз.

— Мы почти пришли, — раздался впереди голос Гэндальфа. — Вон там, видите? — маг указал на дверь в стене чуть поодаль. Тьма, сгустившаяся вокруг неё, не давала людям и хоббитам как следует её разглядеть. Однако эльфам и гному, привыкшим видеть в темноте, как на свету, она не мешала.

Айнэ медленно сняла руку с плеча Леголаса, сделала пару неуверенных шагов по направлению к раскрытой двери и через секунду сорвалась с места. А за ней Гимли. Остальное Братство недоумённо проводила друзей взглядом до двери, но, как только пещеру огласили крики Гимли, поспешило за ними.

Посреди новой комнаты-пещеры стоял каменный гроб, залитый светом из маленького окошка прямо у потолка, на котором упивался слезам Гимли. Вокруг были разбросаны не догнившие скелеты, проткнутые чёрными стрелами.

Айнэ стояла недалеко от гнома, мёртвым взглядом вперившись в надпись на надгробии. К ней-то и подошёл Гэндальф.

— «Здесь покоится Балин, сын Фундина, Повелитель Мории». Значит, он мёртв, — на этом слове эллет вздрогнула, будто бы от порыва холодного ветра. — Этого я и боялся.

— Нам надо спешить, — обратился Леголас к Арагорну. — Нельзя медлить.

Айнэ нервно сглотнула воздух и подняла голову вверх, чтобы горючие слёзы не покатились по лицу.

— О Эру, если сон может стать реальность, а реальность сном, то… молю — это как раз тот случай.

Но на бесплодные молитвы, как и следовало ожидать, никто не ответил.

— «…барабаны, барабаны бьют в глубине. Нам не выбраться, Тьма движется во мраке. Нам не спастись. Они близко».

— Бабах!

— Тук, болван!

Злость

— Гэндальф, барабаны!

— Все назад!

— Мистер Фродо.

Страх

— Орки!

— С ними пещерный тролль.

— Пустите их сюда! Остался ещё гном в Мории способный держать топор!

Ярость

Всё смешалось. Орки вломились в усыпальницу, словно чёрные волны, сразу накидываясь на воинов. Крики, стоны, свист стрел, лязг мечей.

— Айнэ!

Эльфийка пришла в себя посреди сражения, по инерции доставая кинжал из сапога, ведь пока она «спала» один очень уверенный в себе орк решил, что у неё одна лишняя конечность. Быстро расправившись с вольнодумцем, Спасительница начала уже полноценно сражаться, двигаясь в сторону зажатых в угол пещерным троллем хоббитов.

— Фродо! — тролль переключился на Хранителя кольца, оттесняя его от остальных маленьких человечков, и решил расправиться с ним. На помощь к нему быстрее всех пришёл Арагорн, но монстр не стал так легко сдаваться, откинув его на добрый десяток метров в каменную стену. Первоцвет поспешила к дезориентированному хоббиту, и оттолкнула его как раз в тот момент, когда тролль попытался воткнуть в него копьё дунадайна.

— Айнэ! — крик Пиппина огласил всю пещеру. Вместо сердца Фродо тролль попал в ногу девушки, выбивая из лёгких воздух. Боль пронзила всё тело. Кровь хлынула наружу, окрашивая штаны. Перед глазами всё поплыло.

Братству удалось добить остальных орков, но эллет не могла понять, кто, где и что происходит. Всё её внимание сосредоточилось на огромной пронизывающей её деревяшке. Собрав остатки сил в кулак, она вытащила копьё — кровь брызнула фонтаном и тут же успокоилась. Глаза непроизвольно закрылись.

— Айнэ! — к девушке подскочил Леголас. — Она потеряла много крови. Айнэ!

— Светлячок, — всхлипнул где-то рядом Гимли. Всё Братство стояло с поникшими лицами. Почти всё.

— Айнэ, хватит лежать! Где твоя хвалёная регенерация?

— Гэндальф, ты бессердечный, — Айнэ откашлялась кровью и открыла глаза. — А вы безверные, — обратилась она к Братству. — Меня так просто не убить, я вам ещё всем надоем.

Все как один облегчённо выдохнули. Леголас с ошалевшим выражением лица крепко обнял улыбающуюся девушку.

— Нам пора!

Собрав оружие и остатки силы, Братство со всех ног пустилось бежать по основному коридору. То тут, то там мелькали злобные лица гоблинов, они заполняли зал до тех пор, пока из глубин горы не донёсся оглушающий рёв.

— Скорее! Этот враг никому из вас не по силам!

Здесь, в молодых горах обитает древний монстр…

— Балрог… — прошептала Айнэ. Она ускорила бег, нога ныла, но эллет сквозь боль двигалась вперёд. Впереди показался на полпути обрушенный мост.

Первыми на ту сторону перебрались Леголас, Гэндальф и Боромир. Арагорн перебросил троих хоббитов и даже Гимли, которому чуть не оторвали бороду, когда вытягивали, ведь он грозился свалиться вниз мешком картошки. Сжимая зубы, перепрыгнула и Айнэ, которую в полёте чуть не задела стрела, и, наконец, с уже разрушающейся части моста переправились и Странник с Хранителем кольца.

Все бросились бежать вперёд — из тьмы показался демон огня. Лишь Гэндальф остался у разлома, вскинув руку с посохом вверх.

— Ты не пройдёшь!

— Гэндальф! — Айнэ хотела было вернуться, но в это время нога отозвалась особо сильной болью; она могла упасть, если бы не стоящий рядом Арагорн. — Дедушка!

— Ты не пройдёшь! Возвращайся во мрак. Ты! Не! Пройдёшь! — снова повторил маг, скидывая в пропасть Балрога. Но в самый последний момент огненный хлыст, которым орудовал демон, овился вокруг ноги Гэндальфа.

— Нет. Нет! Гэндальф! — Фродо рванул вперёд, но его поймал Боромир.

— Бегите, глупцы, — из последних сил выдавил Серый Странник и рухнул вниз.

— Ах! — Айнэ до боли сжала сдерживающую её руку Арагорна. Лицо побледнело ещё больше, голова загудела, а сердце наоборот, словно исчезло и не издавало больше звуков. Казалось, она сейчас потеряет сознание, от шока даже боль в ноге исчезла, а лёгкие забыли как дышать.

Дунадайн потащил её к выходу, ведь стрелы снова свистели совсем рядом, уже через пару шагов Айнэ бежала сама. Братство выбралось наружу.

Сэм, Мэрри и Пиппин свалились на землю, заливаясь слезами, Гимли рухнул на колени, уронив голову на грудь, Боромир, Леголас и Арагорн еле сдерживая слёзы стояли, пытаясь справиться с чувствами, а Фродо и Айнэ разошлись по разные стороны скалистого плато.

— Надо идти — тихо, словно убеждая сам, себя сказал Странник. — Надо идти! — уже более уверенно добавил дунадайн. — Леголас, поднимай их!

— Дай им минуту, будь милосерден! — Боромир боролся с желанием бить кулаками стены пещеры от бессилия.

— Нет, — отрезал Арагорн. — К ночи эти горы будут кишеть орками. Надо успеть в леса Лотлориэна. Идём, Боромир. Леголас, Гимли, поднимайте их. Поднимайся Сэм. Фродо? Фродо иди сюда.

С совершенно убитым выражением лица Хранитель кольца присоединился к воинам.

— Айнэ? — все уставились на спину эллет, даже с расстояния двадцати метров было видно, как она дрожит. Пять секунд она никак не реагировала на зов, а потом вытащила кинжал.

— Аранен, подойди, прошу, — стальной голос вызвал мурашки у юных хоббитов. Леголас послушался эльфийку и исполнил её просьбу. Она вложила ему в руки кинжал и свою косу, молча кивнула и отвернулась. Одним резким движением принц срезал белые волосы — коса повисла в его руке. Он передал её Спасительнице, миг — и она сгорела в её ладони, а пепел разлетелся по ветру. — Вверяю тебе, о друг волн, часть моей души.

— Нам пора идти, — Леголас впервые без спроса сам взял за руку Айнэ и потянул вниз по склону.

— Да. Пожалуй…

Комментарий к Глава XII, в которой душа обратилась в пепел

хммм

========== Глава XIII, в которой точку невозврата оставляют далеко позади ==========

Я не злюсь на тебя. Просто не могу злиться

Ты чуть не извинился минуту назад — не порть впечатление.

Шерлок (BBC)

Одна из стадий принятия — депрессия. И именно она завладела сейчас Айнэ.

Сколько бы раз эллет не вспоминала Морию, сколько бы раз не торговала с желаниями и жестокой судьбой в голове, она не могла окончательно принять то, что до сих пор разрывало её сердце и разум.

Она просчиталась.

И Гэндальф мёртв.

Из-за неё.

Всматриваясь в пронзающие ночную темноту и взметающиеся ввысь языки пламени, она не видела ничего. Лишь расплывчатое яркое пятно, вновь возвращающее её туда, на мост, под землю.

Балрог. ЕГО соратник. ЕГО слуга.

Она могла бы его победить. Могла бы. Развей бы она свою магию, не похоронив бы в самом недоступном месте экскалибур, не оставив бы мага позади…

Столько переменных. Столько возможностей и упущенных шансов.

Сомнений нет. Это её вина.

Первая слеза за столь долгие сорок лет скатилась по её щеке. Слеза не физической боли. Слеза чувств.

Она корила себя. Корила за то, что на большую эмоциональность не была способна и готова.

«Чёрт! Серьёзно? Одна слеза? Дура! Ты потеряла самого родного тебе человека, после Радагаста. А того ты потеряла ещё раньше! И всё, на что ты способна — отрезанная коса да одна слеза? Это так его жизнь ценна для тебя? А если с ним что-то случится, ты что, даже не…»

Взгляд вернул себе осмысленность. Медленно, словно через боль Айнэ перевела взгляд на эльфа. Леголас сидел рядом с подрагивающим Пиппином, поглаживая его кудряшки на голове и что-то нашёптывая на синдарине.

Наверное, Лихолесский принц был самым сильным в их Братстве. Как физически, так и морально. Самым сильным, самым опытным, самым понимающим. Ему самому не раз за свои века приходилось терять товарищей, друзей, родных… собственную мать. О Эру, а ведь та даже не сказала ему о том, что жива, предпочитая избегать сына все те дни, что он находился в Ривенделле. Вот ведь упрямая женщина!

А считается ли предательством то, что Айнэ молчит о ней? Хотя какая разница, не до этого сейчас.

Тяжело вздохнув и помотав головой, девушка встала, направившись к поваленному бревну недалеко от их импровизированного лагеря. Здесь расположился их временно уполномоченный дозорный.

— Боромир, тебе стоит отдохнуть, — Первоцвет положила руку на плечо мужчины и присела рядом с ним. — Иди, я подежурю вместо тебя.

— Тебя никогда не посещали мысли о том, что будет, если мы не справимся? — пропустив её просьбу мимо ушей, совершенно бесцветным, но с примесью истинно воинской мужской хрипотцы спросил гондорец.

— Наверное, будет очень плохо, — пожала плечами девушка. — Обычно я не думаю над тем, чего не может быть.

— Ты так уверена в нас, — горько усмехнулся Боромир.

— А почему нет? — Айнэ посмотрела далеко за горизонт, в ту же сторону, что и он. — Вы четверо — дунадайн, гном, человек и эльф — сильные, умелые, опытные воины, а у хоббитов необычайная способность быстро чему-то учиться и оставаться вечно незамеченным для врага. Почему бы не быть уверенной в вас?

— Но ты всего лишь хрупкая и сла…

— Но-но-но, — грозно прервала Первозданная мужчину. — Не смей заканчивать своё предложение. Да, ты прав, по сравнению с вами воин я такой себе, несмотря на годы обучения и хвалу верящим всем сплетням жителей всех мастей и народов… Но мне напророчено ещё лет сорок жить точно, к тому же на моей стороне магия и…

— У Гэндальфа тоже была магия…

— Да, — кивнула она, принимая, наконец-то, на осознание чего ушло добрых три дня самобичевания, — а ещё выбор. И он сделал его, выбрал смерть ради нас. А я выбираю жизнь. Умереть — слишком просто. Жить ради кого-то намного сложнее. А у меня есть ради кого жить.

Боромир впервые обернулся на нее, удивлённо замечая на её губах мягкую улыбку.

Айнэ приняла смерть Гэндальфа. Своего дедушки.

Даже она приняла.

Пора и Братству жить дальше.

— Так ты идёшь спать или нет? — вновь спросила Айнэ. Боромир лишь усмехнулся, собираясь что-то ответить, но тут сзади донёслось недовольное бурчание Гимли:

— Шли бы вы оба спать.

— Вот и пойду, — Боромир встал с насиженного места и, слегка пошатываясь от сонливости и слипающихся глаз, подошёл к огню и лёг рядом с Арагорном. Айнэ проводила его тёплым насмешливым взглядом и повернула голову на безоблачное небо, вытягивая ноги и облокачиваясь разогнутыми руками о бревно за спиной.

Спустя минуту девушка почувствовала что кто-то, а точнее она знала кто, сел рядом с ней и теперь не сводил изучающего взгляда. В нос ударил терпкий аромат Лихолесского леса и свежескошенных трав. Любимые запахи Спасительницы.

— Дурной тон так смотреть на незамужних эллет, Аранен. Я ведь могу подумать, что заинтересовала Вас, — Айнэ со смешинками, плескающимися в бездонно белых глазах, посмотрела на принца. Косо остриженные сверкающие в лунном свете волосы, едва достающие до плеч, колыхнулись из-за движения головы, на долю секунды привлекая внимания эльфа.

— Ни для кого уже не секрет, что ты интересуешь меня, моя Амари.

Айнэ закатила глаза.

— А как же хвалённая эльфийская любовь к той самой единственной и неповторимой? Не уж-то Тауриэль так быстро ушла из твоего сердца.

— Тауриэль мой друг и только…

Девушка недовольно цокнула и, не желая больше продолжать этот бессмысленный разговор, встала с бревна и направилась в чащу, всё дальше и дальше уходя от костра. Она чувствовала, что принц идёт за ней, и уже мысленно готовила себя к скандалу, который начнётся сразу же, как только они отойдут на приличное расстояние от Братства.

— Ладно, хорошо. Предположим, что Тауриэль была лишь другом для тебя. Мне-то об этом зачем знать?

— Ты расстроена… — констатировал факт практически бесцветным голосом Леголас, словно подтверждая что-то у себя в голове.

— Конечно, Балрог тебя задери, я расстроена! — Айнэ резко обернулась, гневно сверкая глазами. — Гэндальф умер. Для меня он был самым родным человеком после Радагаста. А теперь их нет обоих, и я не знаю, что мне делать!

— Но сейчас ты расстроена не поэтому… — аккуратно, медленно, будто боясь спугнуть трусливое животное, он начал подходить ближе к пыхтящей от переизбытка чувств эллет.

— О, ну ты же лучше знаешь! — она всплеснула руками. — У тебя всегда своя истина! Гномы — ничего недостойные существа, помогаешь им — ты тоже ничего недостойное существо, и тебе место за решёткой у вечного «правого» Ар-Трандуила. Ты бросил меня на скале без сознания! Да ладно я, кто я для тебя, лишь назойливая и вечно идущая на спор с тобой эльфийка, — Леголас поморщила от слов девушки, с горечью отмечая, что её твердолобость не даёт ей увидеть правду. Или она просто слишком упряма, чтобы простить ему маленькую оплошность и скверный в прошлом характер. — Мы и знакомы-то были меньше трёх дней. Ты бросил свою лучшую подругу там, и пусть по твоим словам она не твоя возлюбленная, и ушёл восвояси, предупредив лишь своего отца! А всё почему? Потому что с нами был гном, которого Тауриэль предпочла тебе. Гнома, которого она видела от силы в третий раз тебе, Аранену Лихолесья. Тебе, с которым росла и была рядом всю свою жизнь!

— Ты права.

— Даже не пытайся опра… стоп, что? — Первозданная, глупо хлопая ресницами, посмотрела на твёрдо глядящего ей в глаза мужчину.

— Ты права, — вновь повторил эльф. — Я был импульсивен, твердолоб, слеп, и, мягко сказать, недолюбливал гномов, ведь вырос под влиянием своего отца. Да, я был гордецом. Да, я не смог перебороть себя и просто подойти к вам, сказать о том, что мне нужно время всё переосмыслить. Но я переосмыслил. И многое осознал. И я искал тебя.

— Сколько? Двадцать лет? Тридцать? Быстро же ты сдался.

— Ты намеренно убегала от меня! — с тихим рыком парировал эльф. Впервые его голос стал громче стрекота цикад; в нём звучали гнев и обида. — Я слышал это от многих бродячих. Одни жалели меня, считая моё дело пропащим, а другие откровенно смеялись надо мной и моими попытками найти ту, что не хочет быть найденной.

— И ты так быстро сдался… — вновь с тихой горечью повторила эллет. — Да, — она отвернулась от принца, — да, я избегала тебя. Намеренно не задерживалась нигде больше недели. Потому что знала. Знала, что стоит мне увидеть тебя хоть раз, и я перейду точку невозврата. Знала, что поддамся своей сентиментальности и чувствам. И надежде… ведь ты искал. Значит, я нужна была тебе. Это грело мне сердце. И я надеялась, что ты прекратишь поиски и оставишь мою истерзанную душу в покое, дашь прийти мыслям в порядок. И ты сделал это, разбередив сердце ещё больше. Да, — она вновь повернулась к молчавшему мужчине, — да, я избегала тебя как последняя трусиха. Надеялась и избегала, страшась того, что надежда напрасна. Надеялась и боялась, что ты уничтожишь меня своим холодным взором и речами. Что назовёшь меня влюблённой дурочкой. Потому что, чёрт возьми, да, я люблю тебя, Леголас Трандуилион!

Вот она. Точка невозврата пройдена.

Айнэ осознала, что она сказала слишком поздно. Стояла с расширенными глазами, пребывая в состоянии какого-то афтершока, глотала воздух как рыба, выброшенная на берег. Сердце пропускало удары в ожидании хоть какой-то реакции от замершего эльфа.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он сдвинулся с места, решительно подходя к девушке. Глаза эллет непроизвольно расширились ещё больше, прежде чем тот рухнул перед нею на колени, хватая и крепко сжимая руками ткань походных штанов на бёдрах.

— Эй, ты чего? — от шока Айнэ перешла на более привычное всеобщее наречие; её руки непроизвольно легли на светлую макушку. — Встань.

— Прости… — прошептал он её куда-то в ноги, — прости меня.

— Т-ты чего, Леголас? Вставай, — она положила руки на его плечи и потянула вверх, но сил, чтобы сдвинуть зрелого мужчину, вцепившегося в неё, как утопающий за соломинку, у хрупкой эльфийки не было. — Вставай, Леголас, эй.

Принц не слушал её, продолжая молить о прощении, повторяя одно единственное слово как мантру. Всё ещё пребывая в состоянии шока, Айнэ опустилась на колени напротив него.

— Хорошо-хорошо, я прощаю тебя. Прощаю, слышишь? Я прощаю тебя, Леголас.

— Айнэ…

Тот тихий тон, с которым он произнёс её имя, заставило её сердце не просто пропустить удар, а замереть. Раскаяние, вина и истинное глубокое светлое чувство — любовь. Вот чем был наполнен доверху его голос.

— Я так виноват перед тобою…

— Всё хорошо, — ладонями она подняла опущенную голову эльфа, заставив того посмотреть в её глаза, чтобы убедить в том, что она говорит правду, — я не злюсь на тебя. Просто не могу злиться.

Леголас мягко положил ладонь на её щёку, большим пальцемочерчивая шрам на её лице, следя за собственными движениями взглядом полным боли.

— Жутко выглядит, да? — с горькой смешинкой в голосе спросила эллет, опуская взгляд.

— Ты прекрасна…

Его тихий шепот в который раз за сегодня заставил её замереть. Она даже не сразу поняла, когда Леголас оказался настолько близко, что его горячее дыхание опалило ей уголок губ, вызывая неконтролируемую волну мурашек. Медленно, словно спрашивая разрешения, словно ожидая, что сейчас его оттолкнут, эльф приближался всё ближе. Но сопротивление от эллет не было, и когда его торжествующий разум осознал это, он подался вперёд чуть быстрее, наконец, накрывая её губы своими. Айнэ даже не думала оттолкнуть наглого эллона, наоборот, подставляя своё лицо и шею под безудержные лобзания принца, зарываясь руками в его шевелюру, лишь изредка влияя на направление его движений, возвращая его губы на свои, когда тот спускался ниже линии её ключиц.

— Люблю… Люблю тебя, — в перерывах между жадными поцелуями шептал на синдарине эльф.

— Люблю тебя, — вторила ему Айнэ, вконец переступая мысленную границу.

Комментарий к Глава XIII, в которой точку невозврата оставляют далеко позади

С Новым годом, с Рождеством и другими праздниками

Ваша да_Винчи

========== Глава XIV, в которой пора отдохнуть ==========

Я. Не. Сдамся.

Жизненно важный ингредиент успеха — это не знать, что задуманное вами невозможно выполнить.

Терри Пратчетт

Непосвящённые даже ничего бы не заметили, увидев сейчас великий эльфийский лес впервые. Они бы восхищались даже таким его состоянием, настолько прекрасным и величественным, как и его хозяева, он был. Но Айнэ знала, видела тучи сгустившиеся над ним, видела листья, опадающие с маллорнов. Лес медленно увядал, но магия жизни его великой Владычицы поддерживала его, не позволяя погибнуть.

Заметив на своём пути очередное особо сильно прокажённое дерево, Айнэ прислонилась к нему, посылая в заболевшие жизненно важные сосуды маллорна магические потоки.

— Да будет свет там, где тьма не способна его сдержать.

Белёсые глаза сверкнули, и чернь тут же исчезла, словно её и не было, а увядшие листья наполнились жизнью и зелёным цветом, расцветая вновь.

— Держитесь поближе, хоббиты, — тихий таинственный голос Гимли привлёк внимание Спасительницы, которая восстановила уже десятое дерево. Она решила не тратить больше сил, которые и так еле-еле восстановились после Мории, увидев, что дальше, в глубине лес остался не тронутым тьмой. — Говорят, в этих лесах живёт великая колдунья, — после этих слов Айнэ переглянулась с Леголасом и усмехнулась. — Эльфийская ведьма ужасной силы. Кто на неё не взглянет, попадает под её чары… и пропадает навеки.

— Одна такая ведьма уже очаровала меня, и я пропал навеки, — принц со смешинками в голубых глазах посмотрел на закатившую глаза эллет. Айнэ гордо вскинув подбородок, прошла вперёд под смешки эллона и слышавшего его слова дунадайна.

— Вы тоже ощущаете это? — Первоцвет с улыбкой обернулась на них. — Сила Владыки. Она словно обволакивает и…

— …дарует защиту, — закончил за девушку Арагорн. Гном скептически посмотрел на одухотворённую троицу и что-то пробурчал себе под нос.

— О, — в порыве чувств девушка резко развернулась и стала вглядываться в бесконечно высокие верхушки маллорнов (она готова была обнять каждый ствол!), — это такое прекрасное ощущение! — улыбка на устах Спасительницы стала лишь шире; она словно вся светилась изнутри. Её магия находила отголоски в каждой травинки, встречающейся на пути, заставляя сердце трепетать и замирать. Казалось, ещё немного и она взлетит. — Я слышу их песни! Эльфы зовут нас!

— Вот о чём я вам говорил, — Гимли всё не унимался, грозя хоббитам своей секирой. — Хорошо, что у вас есть гном, которого просто так не заловишь. У меня острый глаз орла и слух лисицы, — в этот момент дворф чуть не напоролся на эльфийскую стрелу. Лучник стоял к нему почти впритык, готовый выстрелить по команде моментально — тетива его оружия была натянута до острого уха. — Ух!

Замечтавшись, Айнэ и сама напоролась на эльфа и осознала, что наконечник тычет ей в нос только после громкого звука, изданного Гимли. Не особо заботясь о себе, она осмотрелась, замечая, что вокруг число представителей бессмертной расы как-то резко возросло, и теперь лориэнские хранители окружили их также, как шестьдесят лет назад лихолесские отряд Торина. Мысленно побранив эту дурацкую эльфийскую традицию вот так вот встречать гостей, Айнэ отступила немного назад и почувствовала, что её за руку потянули куда-то левее. Через мгновения перед ней возникла широкая спина принца, направившего стрелу в сторону того эльфа, который совсем недавно тыкал ей в лицо своей.

— Гном дышит так громко, что его можно подстрелить в темноте, — вперёд выступил единственный стражник, не поднявший ни лук, ни меч. Мысленно сложив 2 и 2, Айнэ решила, что он тут за главного. — Опустить оружие.

Вмиг эльфы, поражая непосвящённых своею синхронностью, убрали стрелы в колчаны, а луки — за спину.

— Я рад приветствовать тебя, сын и посланник великого Ар-Трандуила, в Лотроиэне, — обратился тот самый стражник к Леголасу.

— И я рад встречи, давний друг, — принц кивнул в ответ, кожей ощущая удивлённый и настороженный взгляд белёсых глаз, сверлящих его голову за спиной. Это и ещё инстинктивное стремление защитить девушку не могло укрыться от глаз стражника. Он с хорошо скрываемым любопытством посмотрел на эллет.

— Здравствуй, Айнэ Первоцвет, — он поклонился в знак почтение девушке. — Не думал я, что слухи о том, что Спасительница вступила в Братство кольца, правдивы. Видимо, Владыка Галадриэль не ошиблась.

— Владыка Галадриэль никогда не ошибается, — в тон эльфу ответила девушка, тоже слегка кивая.

— Конечно, — эльф улыбнулся. — Арагорн, сын Араторна, — он поприветствовал следующего хранителя из Братства. — Мы слышали о тебе.

— Халдир, — в ответ кивнул Арагорн, прикладывая ладонь к сердцу, как это сделал стражник секундою назад.

— Вот она знаменита учтивость эльфов!

— А я-то думала, когда же ты не выдержишь? — Айнэ закатила глаза и с улыбкой посмотрела на ничуть не смущённого её словами Гимли.

— С тёмных дней мы не ведём никаких дел с гномами, — заговорил на общем наречии Халдир, выразительно глядя на дворфа.

— Знаете, что думает об этом гном? — он уже готов был начать ругаться на своём языке, но Айнэ с помощью магии немного пихнула его в бок.

— Гимли! — на языке гномов шикнула девушка. — Это не очень учтиво! Или ты хочешь, чтобы они поступили с нами точно так же, как Леголас со стражей Лихолесья шестьдесят лет назад?

Никто ничего кроме этих двоих не понял из её монолога. Хотя нет. Было понятно, что Айнэ зла, а ещё упомянула Леголаса, который теперь странно покосился на неё.

Халдир не сводя острого взгляда с гнома, прошёл вперёд, теперь пронзительно смотря голубыми глазами на Фродо.

— Ты несёшь с собой великое зло… Вы не можете идти дальше!

— Ты же знаешь, зачем мы здесь, Халдир! — возразил Арагорн. Дальше они отошли с Халдиром в сторону и стали разговаривать на синдарине почти беззвучно.

Айнэ печально смотрела на Фродо, лишь догадываясь, какие страшные мысли терзают его сердце и душу. Маленькому хоббиту была дана непосильная задача, но он готов был с нею справляться пока рядом был его наставник и давний друг. Но теперь Гэндальфа нет, ей и самой было сложно смириться с этим. Часть её души сгорела так же, как часть её волос там, на горе, у выхода из Мории. Но как-никак ей было почти пять сотен лет, за последний век она уже столько потеряла, что справляться с новыми шутками судьбы было легче. Но Фродо впервые вышел из своей уютной норы, покинул Бэг-Энд и сразу на передовую, как говориться, сразу в ад.

Глаза защипали слёзы, и тут она почувствовала совсем близко запах Лихолесского леса и свежескошенной травы, а щеки аккуратно коснулись мужские пальцы. Леголас в знак поддержки невесомо провёл костяшками по её скуле, заправляя за длинное ухо вновь выскочившую назойливую прядь белых волос. Он уже был готов убрать руки, замечая любопытные взгляды эльфов, чтобы не смущать девушку, но Айнэ сама вцепилась в его запястье, льня щекой к широкой ладони, прикрывая глаза со стоящими в них слёзами. Принц выполнил свою задачу — она потихоньку успокоилась, и теперь стук сердца стал менее болезненным, чем был минуту назад.

Арагорну удалось уговорить Халдира пропустить их в Лориэн, но тот настоял на том, чтобы хоббитам, Гимли и Боромиру завязали глаза. Все, кроме, естественно, гнома, не сопротивлялись воле стражника, а вот дворфа пришлось уговаривать Айнэ. Наконец, пригрозив ему подпалить его рыжую бороду магией, эльфийка и гном пришли к соглашению: он надевает повязку, а она на время становится его навигатором и буквально за ручку ведёт его через лес к городу эльфов. Леголас выражал недовольство взглядом, но оно тут же исчезло после широкой улыбки эллет в его адрес. На том и порешили.

— Кто-нибудь мне объяснит, куда мы идём? — после воздержания от гневных реплик длинною в целые десять минут, Гимли после того, как в очередной раз зацепился за корягу, гневно выругался себе под нос на гномьем и всё же решил задать волнующий не только его вопрос.

— В Карас-Галаден, — тут же отозвался Халдир, — сердце эльфийских земель, царство Владыки Келеборна и Владыки Галадриэль — светлой госпожи.

Только в городе лориэнских эльфов, спустя два часа, Братству было разрешено снять повязки. Гимли смолчал, когда Айнэ развязывала осточертевшую ему тряпку, хотя судя по выражению лица, гному очень трудно было сдерживаться от комментариев. Теперь их процессии предстояло взобраться по одной из высоченных винтовых лестниц, идущих вверх вкруг гигантских маллорнов, на встречу к хозяевам этого места.

Они были настолько чисты и богоподобны, что свет, исходящий от них заставлял глаза на уровне инстинктов щуриться. В благоговейном трепете и восхищение, смешанным с частицей некого страха, взирали на них те, кто впервые видел их. Даже ядовитого Гимли Владычица Лотлориэна заставила проглотить свой язык.

— Враг знает, что вы здесь, — начал говорить Келеборн. — Надежда на тайность ваших действий разрушена, — после он осмотрел нечитаемым взглядом всё Братство, задерживая взгляд на Спасительнице. — Я вижу девятерых, но знаю, что из Ривенделла вышло десятеро. Скажите мне, где Гэндальф, ибо я желаю говорить с ним. Я боле не могу узреть его издалека.

Братство молчало, потупив взгляд в пол, и тогда заговорила Галадриэль.

— Гэндальф Серый не пересекал границы этой земли. Он упал во мрак, — страшась собственных слов, Галадриэль взглядом полным боли смотрела на Леголаса. Келеборн с тревогой взглянул на супругу, до сих пор теплящую надежду в груди, что её видения её обманывают. Но принц Лихолесья лишь вновь подтвердил извечную правоту Великой провидицы:

— Его поглотили тень и пламя — Балрог из Моргота. Напрасно мы отправились в Морийскую ловушку.

Гимли виновато посмотрел себе под ноги. Однако Галадриэль поспешила осечь тонувшего в самых противоречивых чувствах принца.

— Ни один поступок Гэндальфа не был напрасным. Нам не ведомы его истинные замыслы. Не позволяй великой пустоте Кхазад-Дума заполнить твоё сердце, Гимли сын Глоина. Ибо мир стал полон опасностей, и во всех краях любовь ныне омрачена печалью.

— Что теперь станет с Братством? — после нескольких минут гнетущей тишины задал вопрос Владыка Лориэна. — Без Гэндальфа надежда потеряна.

— Прекратите говорить о нём так, словно он какая-то вещь, нужная лишь для поднятия боевого духа! — в глазах Айнэ стояли слёзы, так же, как и в глазах всех хранителей, но её голос был твёрд, а ещё наполнен злобой. — Гэндальф был нашим другом. Хотя нет, — Айнэ тут же осеклась. — Гэндальф наш друг. Его смерть это не повод сдаться на милость Саурону и поганым выродкам Мордора. В каждом из нас есть надежда, — эллет обвела рукой Братство, — иначе бы мы не стояли здесь, перед вами, а прыгнули бы в бездну прямо за Гэндальфом ещё там, под землёй! Его смерть — это дар. Это ещё один шанс на победу. И если мы остановимся сейчас, сложим руки и ляжем пластом на землю, ожидая что орки выжигающие всё на своём пути придут и за нами… Тогда великая жертва, принесённая нашим другом, будет напрасна.

Под конец тирады в голосе эллет уже не было гнева и обиды на слова Келеборна. Но в них была сила, свет и та самая надежде, которая, конечно, никуда не исчезла со смертью истари.

— Если будет надо, — она шагнула к эльфу, пронзительно глядя ему в глаза, растягивая каждое слово, в каждое слово закладывая определённый смысл, — я прыгну в огонь. Если будет надо, я пройдусь по горящим углям. Если будет надо, я отрежу себе руки и ноги и скормлю их варгам на ужин. Если будет надо, я лично отнесу на спине Фродо к чёртовой горе в чёртовом Мордоре, чтобы он уничтожил чёртово кольцо! Я сделаю всё, чтобы он выполнил миссию. Я никогда не сдамся. Даже если все отвернуться от меня. Даже если Братство распадётся. Даже если все семеро Валараукар* станут на моём пути. Даже если мне самой придётся прыгнуть в бездну или принять непосильную ношу Фродо. Я не сдамся. Я. Не. Сдамся. Слышите меня? Я не сдамся, чёрт возьми, даже если надежды не будет! Никогда! Ни за что! Всё. Точка. Восклицательный знак!

— Вы идёте по лезвию ножа, — абсолютно спокойным голосом заговорила Галадриэль, немного усмиряя пыл Первозданной. — Стоит вам оступиться, и вы принесёте гибель всему. Но… — она посмотрела на тяжело дышащую от гнева эллет, — Спасительница права. Надежда есть, пока Братство едино. Не точите сердца тревогой. Идите и отдыхайте, ибо вы истомлены печалью. Сегодня вы будете спасть спокойно.

❂❂❂

Шёлк летящих одежды непривычно легко и мягко обволакивал худую фигурку эльфийки. Белоснежное платье длинным шлейфом тянулось за ней, практически не пригибая травинки к земле.

Снова белый цвет. Он будет преследовать её всю вечность, так и оставляя место единственному яркому пятну в её жизни на лице в виде веснушек. Даже шрамы и те были белыми.

При мысленном упоминании боевых ранений Айнэ неосознанно коснулась тонких отметин на лице. Они едва были заметны другим, но резали глаза девушке каждый раз, когда она вглядывалась в своё отражение. Вот и сейчас кристальная гладь воды отражала ненавистные полосы. За придирчивым созерцанием лица Первоцвет не успела уловить приближение чужака.

— Ты поступила весьма глупо и необдуманно, решив вступить не в свою войну.

Владыка Галадриэль нечитаемым взглядом осматривала печальную девушку, задерживая взгляд на коротких волосах, мастерски убранных цветами местными эльфийками в высокую причёску.

— Возможно, — кивнула Айнэ и повернулась в сторону волшебницы, — но это был мой выбор. И мне не важно, что о нём думают другие, ибо я не сожалею и не сожалела о нём ни секунды.

— Я не говорила, что он неправилен, — с улыбкой ответила Владычица Лотлориэна. — Твой выбор — выбор истинной Спасительницы.

— Но это не отменяет того, что он глуп и необдуман, — с грустной усмешкой сказала Первоцвет и потупив взгляд, вновь перевела его на отражению в реке.

— Хочешь… — Галадриэль шагнула к эллет, заставляя ту снова обернуться, — я уберу их?

— Мои шрамы? — неверяще уточнила эльфийка. — Это возможно? Как?

— Ну, я же «великая колдунья», — с улыбкой ответила женщина. Айнэ усмехнулась, понимая, кого в этот момент вспомнила Владыка. Именно этими словами Гимли описал ее, как только они вступили в леса Лориэна. — Раз эти отметины терзают тебя, я помогу тебе. Но ты должна понимать, что внешняя красота никогда не встанет вровень по значимости с красотой душевной.

— Меня не заботит моя внешность, — сказала Айнэ более резко, чем она рассчитывала. — Но… я вижу, как эти отметины причиняют боль тому, кто мне очень дорог, — она перевела грустный и полой надежды взор на внимательно слушающую её эльфийку. — А я не хочу, каждый раз встречаясь с ним глазами, натыкаться на взгляд полный сожаления.

— Конечно.

Она лишь взмахнула рукой, и все шрамы на теле Айнэ засветились светом. Её будто обволакивало тёплой волной, она видела, как на глазах отметины начали таять, и таяли они до тех пор, пока вовсе не исчезли.

— Тебе дарован великий дар любви, Спасительница, — Галадриэль вплотную подошла к девушке, аккуратно, по-матерински заботливо кладя ладони на её щёки. — Любви не только к принцу. Ко всему живому. Именно этот дар поможет тебе в исполнении твоего предназначения.

— Конечно, — Айнэ опустила взгляд, но не голову, так как её держала волшебница, — для этого я и создана.

— Ты не вещь, дорогая, — покачала головой Владыка. — И не артефакт. Не думай, что твоё рождение определяет твою суть. Ты так же достойна жить и любить, как все остальные вольные существа Арды. Даже больше, чем остальные, — тут же добавила Галадриэль. — Помни это. Помни это всегда, когда стоишь рядом с ним.

— Да, Владыка, — с нежной улыбкой, словно принцессы, шепнула в ответ Айнэ. А через мгновение почувствовала мягкие губы волшебницы на своём лбу.

Комментарий к Глава XIV, в которой пора отдохнуть

*семеро Валараукар — семеро Балрогов

========== Глава XV, в которой одолевает светлая скука ==========

Мы не следим. Мы просто наблюдаем

Музыка глушит печаль

Уильям Шекспир

В месте, выделенном для ночлега Братству, уже прекращалась потихоньку суета. Воины постарше — Гимли, Боромир и Арагорн — уже легли в постель и теперь задумчиво смотрели в небо. Точнее, смотрели Боромир и Арагорн, ведь Гимли взял на себя другую роль — сопровождать всё это своим храпом. Поэтому, отбросив всё своё желание, мужчины поднялись, свыкаясь с мыслью, что сегодня им поспать не удастся. Арагорн принялся точить меч, а Боромир, отсев, стал взглядом скользить по Карас-Галену.

— Что-то Айнэ долго нет, — и он вновь принялся искать её маленькую фигурку среди множества эльфов вокруг. — Да и Леголас пропал.

На слова Боромира никто не ответил, но каждый мысленно подчёркнул его правоту и тоже начал выискивать девушку, заодно и принца. Но уже вскоре их глаза устали, и они решили просто дождаться их.

Принц-то пришёл, минуты три спустя, одетый в светлые одежды, достойные его звания и положения. Он излучал видимую невооружённым и неприспособленным к магии взору ауру света. Но пришёл без девушки, хотя каждый в «лагере» Братства был уверен, что он был с ней.

— Плач по Гэндальфу, — тихо прокомментировал он пение эльфов, не смолкающее уже час. Все как-то по-новому взглянули на происходящее вокруг, даже Арагорн, до этого молча слушавший этот самый плач на интуитивном уровне, отложил клинок и посмотрел наверх.

— Что они поют о нём? — не сдержал своё любопытство Мэрри.

— Я не могу передать это, — Леголас медленно обернулся и посмотрел на хоббита. — Боль моя ещё слишком остра.

— Держу пари, они забыли о его фейерверках, — обращаясь уже к стелившемуся Сэму, пробормотал Брендибак. — О них тоже ведь должны быть стихи.

Наполненный энтузиазмом и вдохновением, нахлынувшим на Гэмджи после слов друга, Сэм поднялся и стал читать стихи, привлекая к себе внимание всего Братства. Арагорн даже толкнул храпящего Гимли, призывая того отдать память другу вместе со стихами Сэма.

— Струился в небесах ночных

Каскад невиданных шутих.

И с громом вспыхивал на миг

Горящий золотом цветник…

Сэм осёкся и, вздохнув, сел.

— Не выходит у меня как надо после долгой дороги.

Тут ночную тень озарили миллионных маленьких вспышек разных цветов. Они были практически идеально схожими с теми великими фейерверками Гэндальфа, столь почитаемыми хоббитами, но только в миниатюре. Сэм сквозь печаль улыбнулся и обернулся.

Невдалеке стояла Айнэ, так же печально улыбаясь ему в ответ. Она сняла с себя мужской походный костюм из плотной ткани, нарядившись в лёгкое и пышное белоснежное платье с открытыми ключицами и верхом плеч, но в тоже время с длинными рукавами куполами. Она была похожа на настоящую принцессу, особенно с этими золотыми цветами, венчающими её голову словно диадема.

— Это было прекрасно, Сэм, — она скосила взгляд и посмотрела на траву у ног. — Ему бы понравилось.

— Айнэ! — Пиппин с восхищением смотрел на девушку. Эллет радостно заметила, что он, наконец, перестал звать её «тётей». — Ты выглядишь, словно принцесса из книжки!

— Да, но навалять могу не хуже Арагорна, — усмехнулась эльфийка.

Больше её не точила боль утрат и страхи перед грядущим. Её улыбка была искренней и нежной, а взгляд — тёплый, как у матери. Ей было спокойно. Леса Лотроиэна всем дарил спокойствие.

К ней подошёл Леголас, сопровождавшийся её взглядом полным любви и нежности.

— В тебе будто бы что-то изменилось, — тихо, как и всегда, начал он, внимательно разглядывая её лицо.

— Владыка Галадриэль исцелила мои шрамы, — всё с той же улыбкой Айнэ посмотрела себе под ноги, о чём-то задумываясь.

— Меня никогда не будет волновать твоя внешность, моя Амари, — он тоже улыбнулся, немного насмешливо, как улыбаются эллет, глядя на маленьких детей. — Я имел в виду, что-то изменилось внутри. Слово ты что-то отыскала. Недостающий кирпичик своей души. И теперь ты полноцена.

Айнэ наклонила в бок голову и вернула взгляд на принца, не убирая улыбки, смотря на него под углом из-под ресниц. Но даже так, он смог заметить в её глазах смешинки, вперемешку с какими-то не озвученными чувствами.

— Всё хорошо? — он провёл подушечками пальцев по её щеке, и она вновь, как у границы в лесу обхватила его запястье, но уже аккуратно и мягко, и приложилась ею к его ладони.

— Теперь — да.

❂❂❂

— Ничего не хорошо. Особенно теперь.

Леголас в компании с Арагорном и Боромиром наблюдали за тренировкой Айнэ и Халдира. Девушка в последнее время стала проводить всё больше и больше времени со стражем границ Лотлориэна, находясь в компании с Братством только ночью, во время сна. Возможно, будь Леголас чуть менее воспитан и прозорлив, его бы одолела ревность. Однако, воспитание у него было подобающее принцу эльфов, а ум острее любого из гондолинских мечей. Он видел еле уловимые изменения в настроении и поведении эллет, и не то, чтобы они не заставляли его медленно, но верно напрягаться. Заставляли и ещё как.

— Не ты ли говорил, что она «отыскала кирпичик и починила душу»? — Боромир до сих пор недоумевал, из-за чего Арагорн и Леголас так всполошились по поводу Айнэ, ведь для него девушка вела себя вполне обычно — вытворяла никому неясные действия.

— Как бы этот кирпичик не был повреждён… — задумчиво ответил Зеленолист, не отрывая взгляда от двух бьющихся на мечах фигур. — Боюсь, его сколы могут быть заразными, и тогда вся её душа покроется трещинами сомнений, которые будут вечно терзать и без того израненное сердце Спасительницы.

— А теперь на языке, ну… моём, можно повторить?

Леголас не ответил, полностью уходя в собственные мысли, а Арагорн лишь усмехнулся.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что мы тут вообще делаем? — всё не унимался гондорец. — Ладно, Леголас, ему можно следить за своей, как выяснилось, дамой сердца. Но…

— Мы не следим за Айнэ, — перебил его Арагорн. — Мы просто наблюдаем. Причём не только мы одни, — он указал куда-то в сторону, где стояли другие эльфы, облачённые и нет в доспехи, а также остальная часть их Братство во главе с Гимли.

— Ты тоже это видишь? — спустя две минуты молчания спросил у дунадайна эльф. Странник молча кивнул в ответ, вновь вызывая приступ бунтующего недовольства у Боромир.

— Что, чёрт возьми, вы видите? Что в ней не так-то?

— Она… словно готовиться к чему-то, — растягивая слова, ответил Арагорн, не сводя взгляда с поверженной эллет, над которой возвышался Халдир с занесённым в руках мечом.

❂❂❂

В ночь перед уходом Братства был устроен пир. Ребята пили, ели, веселились, старались не думать о том, что будет завтра. Они просто жили, стараясь не упустить ни единого момента, когда они не в бегах, не спят по пять (а то и меньше) часов на холодных и острых камнях, не шарахаются от каждого шороха и воя ветра. Пока им спокойно, они были счастливы. А пока счастливы они, счастлива и Айнэ.

— Сегодня мы отплываем, — кожей почувствовав присутствие принца, эллет усмехнулась. Леголас медленно, словно боясь спугнуть, подошёл ближе к эльфийке, пока та оборачивалась. — Ты можешь больше не вздрагивать каждый раз, когда видишь меня и Халдира наедине.

— Я не вздрагивал, — ровным голосом ответил Зеленолист, наблюдая за расцветающей улыбкой на лице эллет.

— Конечно, — она наклонила голову в бок. — Это просто порывы холодного ветра.

— Если бы я ревновал тебя, то стал бы сейчас препираться и оправдываться. И если бы я заметил, что Халдира ты интересуешь не только в дружественном смысле, то непременно, следуя правилам приличия, вызвал бы его на поединок.

— Какие замечательные правила приличия у эльфов, — на мгновение лицо Айнэ вытянулось в гримасе, и она снова заулыбалась.

Не в силах больше сопротивляться обаянию и игривому настроению девушки, принц подался вперёд, накрывая её губы своими. Он кожей ощущал, как она улыбается сквозь поцелуи, от чего его пальцы на её скуле и затылке, которые он переместил сюда секундами ранее, сжались чуть сильнее.

— Сейчас-то мы зачем за ними «наблюдаем»? — обратился Боромир к Арагорну.

Воины стояли на одном из маллорнов, высоко наверху. Откуда открывался прекрасный вид на берег реки, где сейчас стояли принц и Спасительница.

Дунадайн лишь улыбнулся, не отрывая взгляда от счастливого друга и его дамы сердца. От этой картины в его сознании тут же возникнул образ нежно улыбающейся принцессы Ривенделла. Неосознанно Арагорн прикоснулся к её подарку, бережно хранившемуся на груди у сердца: подушечки пальцев прошлись по изящным линиям кулона, задевая острые углы первоклассной огранки камней.

— По-моему, у неё всё в порядке, — спустя пять минут вновь сказал Боромир, пожимая плечами, вызывая приступ негромкого смеха у друга.

Комментарий к Глава XV, в которой одолевает светлая скука

скоро скука в Лориэне закончится

========== Глава XVI, в которой снова пора в путь ==========

Прими этот меч, пока не вернёшь тот, что принадлежит тебе по праву

Судьба — очень удобное слово для тех, кто никогда не принимает решений…

Джоди Фостер

Братство кольца прибыло в Лориэн в январе 3019 года Третьей эпохи и, пробыв там месяц, покинуло его 16 февраля.

В это утро воздух был особенно морозным. А на берегах великой реки Андуин лежали лёгкие почти прозрачные белые дымки тумана. Если верить словам Келеборна, а ему Братство верило, то враг неустанно следует за ними, и в этом вопросе туман только поможет хранителям укрыть лодки от вездесущего ока Саурона и его нового прихвостня — Сарумана. Айнэ до сих пор не верилось, что великий маг предал их и перешёл на сторону врага. От него удара в спину она ожидала в самую последнюю очередь.

Уже облачённая в тесную походную одежду, сшитую специально для неё галадримами, она наблюдала за тем, как всем мужчинам Братства надевают эльфийские плащи, закрепляя их лориэнскими листьями-брошами. К её удивлению, Леголасу плащ вязал Халдир, и вели себя эльфийские воины вполне себе дружественно, одаривая друг друга приветливыми улыбками. Видимо, вопреки опасениям и подозрениям Первоцвет, Леголас действительно не ревновал её к старому другу. Как говориться, слава Эру.

Завидев невдалеке лодку Галадриэль с носом в виде Лебединой шеи, Айнэ решила спуститься вниз, к остальным эльфам и Братству, интуитивно чувствуя, что уже скоро наступит момент отплытия.

У причала она оказалось в тот момент, когда Галадриэль уже вручила в дар Фродо свет звезды. Владыка обернулась к Спасительнице и уже хотела что-то сказать, но Айнэ бесцеремонно перебила её:

— Мне без надобности дары, госпожа. Всё что мне нужно, уже у меня есть, — она обвела взглядом улыбнувшихся после её слов хранителей, задерживая его на принце. Галадриэль понимающе кивнула и ответила:

— Если ты не примешь дара от Владыки, примешь ли ты его от друга? — она кивнула куда-то за спину эллет. Айнэ непонимающе обернулась и заметила подходящего к ней Халдира. В руках эльфа был продолговатый предмет, обёрнутый полотном.

— Пусть этот клинок хранит тебя от вражеских стрел, мечей и другого оружия, на которые ты можешь напороться, — он развернул импровизированную упаковку, являя миру длинный меч в кожаных ножнах. Не в силах возразить, Айнэ приняла подарок стража и тут же обнажила его на четверть. — Он выкован в Гондолине, так же, как оружие Гэндальфа.

— Я… — от некого волнения в горле у девушки пересохло — клинок столь же был красив, лёгок, сколь он был опасен и смертоносен. Он вызвал истинное восхищение у девушки. — Я не думаю, что достойна этого меча.

— О, был бы этот меч достоин тебя… Прими его, — настоял эллон, рукой придвигая свой дар за ножны ближе к девушке, — пока не вернёшь тот, что принадлежит тебе по праву.

— И целой эры не хватит, чтобы я выразила тебе мою благодарность, — Айнэ почтительно склонилась перед Халдиром.

— Просто выполните свою миссию, — усмехнулся эльф — впервые, за всю историю его знакомства с Братством. Это объясняет, почему хоббиты, да и Боромир с Гимли выражали на своём лице крайнюю степень изумлённости. — Большей благодарности мне и не надо.

Погрузив припасы, некоторую одежду и хоббитов с Гимли в лодки, Леголас помог взобраться в одну из них и Айнэ. Девушка, естественно, могла справиться и сама, но эльф настоятельно поднял её на руки и перенёс в носовую часть их общего судна, усадив её там. Галадримы вновь с любопытством проследили за развернувшейся картиной, но никто даже самого тихого комментария не изрёк.

Дождавшись Арагорна, Братство, в последний раз взглянув на лориэнцев, кивком попрощалось с ними и, наконец, отчалило от берега.

Почувствовав прожигающий спину взгляд, Айнэ обернулась и с улыбкой на лице обратилась к Леголасу:

— Не волнуйся. Твой кинжал останется моим любимым оружием.

— Я. Тебя. Не. Ревную, — он выразительно посмотрел на девушку, взглядом прося её больше не возвращаться к этому вопросу. Звонко рассмеявшись, девушка отвернулась вновь к горизонту впереди, подмечая, что обычно язвительный Гимли сейчас еле выдавил из себя усмешку.

— Это расставание принесло мне горькую рану, — печальным голосом заговорил гном, когда их лодки уже покинули водную границу Лориэна. Его слова заинтересовали задумавшеюся вновь о своём эльфийку — её уши смешно дёрнулись вверх, после чего она обернулась. — Когда я взглянул в последний раз на то, что прекраснее всего, я более не назову ничего прекрасным, кроме её дара.

— Что же она подарила тебе? — Леголас весело переглянулся с Айнэ. Одухотворенное состояние дворфа забавляло его, однако он понимал воина-коротышку. Не влюбиться в Галадриэль могли лишь те, чьё сердце было уже пленено.

— Я просил лишь один локон её золотых волос. Она дала мне три!

Улыбки эльфов стали шире, они со светлой печалью окинули взором витающего в грёзах Гимли и вновь отвернулись к горизонту, вглядываясь далеко вперёд, в бесконечную даль.

Они сплавлялись три дня по реке, на ночь причаливая к берегу. Три дня они плыли к водопаду, три дня за ними плыл и Голлум, не оставшийся незамеченным Братством. И три дня навстречу им, со стороны Изенграда, по лесу бежали не устающие Урук-хаи.

Лишь на третий день они достигли цели — Аргоната, за которым находился разлив реки в виде озера, а далее — водопад. И лишь на третий день уши Айнэ вновь вздрогнули. Одновременно с принцем она повернула голову в сторону западного берега, острым взглядом пытаясь выискать последователей Сарумана.

Причалив перед водопадом у злополучного западного берега, Братство стало выбираться из лодок. Каждый считал своим долгом размять спину и отсидевшиеся в ходе длительного путешествия по воде ноги, попутно совсем не по-детски бранясь. Каждый кроме конечно Арагорна и Леголаса. Последний молча вытащил из судна пошатывающуюся девушку и, достигнув наиболее сухого места, поставил её на ноги, придерживая за плечи.

— Кажется, после этих «весёлых» деньков у меня разовьётся морская болезнь, — посетовала Айнэ под глухие смешки принца. Тыкнув рукой ему в грудь, она, тут же оправившись, поспешила в лес за хворостом. Находясь довольно в близком обществе водой несколько дней, Братство и само покрылось влагой. Такой элемент всех походов как костёр в данный момент приобретал первостепенную значимость.

Ещё в лесу Айнэ настигло необъяснимое чувство взволнованности. Интуиция била тревогу, кричало о том, что всё же не следовало делать выбор в пользу западного берега и непродолжительного отдыха. Пытаясь понять себя и собственные чувства, Айнэ с хмурым выражением лица собирала сухие палки, теряясь в собственных мыслях и во времени.

Отрезвил её лишь звук, так неожиданно прорезавший лесную тишину. Звук гондорского рога. Рога Боромира.

Всё же не следовало делать выбор в пользу западного берега. И не следовало ей оставлять оружие в лодке…

========== Глава XVII, в которой орка не жалко, а себя жалко ==========

Беги, твоё Величество

Падает тот, кто бежит. Тот, кто ползет, не падает.

Плиний Старший

«Чёртов Боромир! Чёртовы Урук-хаи! Чёртов Саруман!»

В какой момент орк оказался у неё за спиной? Почему именно у неё?

Хотя нет. Хорошо, что он проткнул ногу именно ей. У хоббитов и Боромира регенерации в арсенале не было.

Но, Балрог! Почему этот орк вообще там оказался? Где она просчиталась? Почему не заметила его?

«Спать. Спа-ать. Хочется спать.

Так, стоп! Нельзя отключаться! Только не отключайся, Айнэ, дела и так хуже некуда!

Так. Давай. Соберись. Досчитай до десяти. Приди в чувства!

Один. Два. Три… Четы-ы-ы… ааах…

Какого ты зеваешь?! Соберись тряпка!

Так, со счётом вышла проблемка.

План Б. Давай вспоминай, что последнее ты помнишь.

Так. Ты услышала рог Гондора и направилась на его звук. По пути ты встретила трупы Урук-хаев, у одного ты утащила ятаган. Дальше что? А дальше ты отыскала Боромира, Мэрри и Пиппина и вступила в схватку.

Ты побила Урук-хаев, Урук-хаи побили тебя. Один пробил тебе ногу, кто-то приложил тебя по голове. А дальше темнота.

Ну, судя по тому, что я связана по рукам, ногам, глазам и рту битва закончилась не в нашу пользу. А судя по громкому сопению, больше похожему на сопение детей, схватили не одну меня.

Кто это? Фродо? Сэм? Мэрри? Пиппин?»

— Мэрри! Мэрри! Мэрри, очнись. Моему другу плохо! Дайте воды. Пожалуйста!

«Видимо, всё же Мэрри и Пиппин.

Радоваться или нет? Вот же ж!»

— Всё в порядке, Пип. Я притворился. Вот… и тебя одурачил.

— А что с Айнэ? Айнэ, ты как?

«Насколько я поняла, меня тащит на своём вонючем плече вонючий орк, а позади его бегут ещё двое с хоббитами на плечах. Иначе у меня нет объяснения тому, что голос Пиппина прозвучал сверху, а не наоборот»

Кое-как вывернувшись руками, эллет подёргала пальцами, одновременно разминая затёкшие руки и давая знак друзьям, что с ней всё в порядке. По облегчённому выдоху хоббитов, Айнэ поняла, что её знак был успешно увиден и верно воспринят.

Орки резко остановились. Да так, что эллет здорово так тряхнуло. Зато разум немного прояснился, и она уже стала улавливать диалоги орков.

— Что такое? Что ты чувствуешь?

— Людей, — на всеобщем наречии ответил вождь Урук-хаев. — Они идут по следу.

— Арагорн! — этот шёпот полный надежд принадлежал уже Пиппину.

Орки переглянулись.

— Вперёд!

«Люди? — Айнэ задумчиво анализировала услышанное. — Мы в Рохане?»

❂❂❂

Айнэ не знала, сколько ещё орки пробежали после того, как она пришла в сознание. Интуиция подсказывала, что дня полтора. Ощущения — вечность.

Всё её тело превратилось в один сплошной синяк. Верёвки натирали до крови на лице и на остальных частях тела, неудобное плечо Урук-хая на каждом его прыжке довольно ощутимо било в живот. Она уже бросила такое бесполезное занятие как регенерация и только поддерживала в себе жизнь магией, в надежде на то, что с хоббитами обращаются получше.

Спустя целую вечность, орк, несший её, остановился и с размаха сбросил тело эллет с плеча. Айнэ больно ударилась бедром о камень, но даже эта маленькая неприятность не омрачила её ликующее сознание.

— Мы не сделаем больше ни шага, пока не передохнём! Разожгите быстро костёр!

Из дуновения прохладного ветерка Айнэ сделала вывод, что сейчас ночное время суток.

Никто противоречить такой благоразумной (даже удивительно) мысли не стал. Орки принялись за работу. Но вместо того, чтобы собирать хворост, они стали рубить стволы. А лесу это ой как не понравилась.

Айнэ слышали их. Крики раненных деревьев, их гневные возгласы. Знала, как им больно, как они злы. Всё это слышали и чувствовали и хоббиты, которых свалили тут же, рядом. Маленькие человечки тут же развязали глаза и рот девушке. На удивление, орки не обратили на это внимания.

— Это лес Фангорн, — отплевавшись от крови, хлынувшей из разбередённых ран, сказала эллет. — И деревья там явно умнее этих тупиц. А ещё они злопамятные.

— Деревья? — не веря своим ушам, переспросил Пиппин. — Живые деревья?

— Все растения живые, малыш, — через боль улыбнулась девушка. — Но эти… — она таинственно прервала себя, посмотрев в сторону леса, где рубили ветки Урук-хаи, — эти деревья особые.

— Я хочу есть!

Когда костёр был разожжен, Пиппин и Мэрри отдышались, а Айнэ регенерировала раны на лице до конца, орки отчего-то решили подумать о нормальной белковой пищи.

— За три поганых дня ничего не ел, кроме куска червивого хлеба!

— Да-а. Почему нам не дадут мяса?

В этот момент взгляд Урук-хая многозначительно упал на скрючившихся на сене хоббитов. Айнэ приподнялась, усаживаясь на правое бедро, загораживая маленьким тельцем не менее маленьких человечков.

— Кто развязал ведьме рот и глаза?!

Урук-хай угрожающе стал надвигаться на эльфийку, но его перехватил вождь.

— Успокойся, — пророкотал он на общем наречии. — Если бы она могла, уже бы на всех в пыль стёрла. Не только вы измотаны. А у неё ещё и руки связаны в буквальном смысле.

— Я б одну ручку-то, — орк облизнулся, — отрезал. Зачем она ей? Она ведь может новую отрастить.

Он снова дёрнулся, но тут вождь опрокинул его на спину.

— Это не еда, крыса ты помойная!

— Но вот эти, — он указал на сжавшихся хоббитов. — Вот это мясо. Свежатина, — он снова облизнулся.

— Этих пока есть нельзя! — отрезал другой орк. Видимо, тоже кто-то из главных.

— Может хоть ноги? — из-за спины пленников показался другой уродец, который схватил Пиппина и оттащил куда-то в сторону, к вождю. — Они им не нужны. Они такие аппетитные! — он уже хотел наброситься на хоббита. Но вождь его оттолкнул.

— Назад, червяк! Пленники отправятся к Саруману. Живыми! И невредимыми!

— Живыми? К чему это? Он, что, пытками хочет потешиться?

— У них что-то есть, — ответил орк. — Эльфийское оружие. Хозяину это нужно для войны.

— Они думают, что кольцо у нас, — прошептал Пиппин Айнэ и Мэрри.

— Молчи, болван! — грозно, но так же тихо отозвался Брендибак.

«Как только они поймут, что у вас ничего нет, вы покойники!» — зазвучал голос эллет в голове у хоббитов. Они удивлённо обернулись на Айнэ, но та лишь шикнула на них.

— Ну, хоть кусочек! — из-за спины показался тот самый орк, что первый предложил пустить пленников в расход, и вцепился в плечо эльфийки. Первоцвет закричала скорее от неожиданности, чем от боли, и вождь тут же оттащил бунтаря от неё, а второй «важный» Урук-хай снёс ему тесаком голову.

— Вот мяса, которого вам так хотелось, — прорычал вождь. Все орки кинулись на гнилое тело своего бывшего соотрядца.

Вождь подошёл к жмурящейся от боли эльфийке и, достав флягу, полил ей на рану кристально чистой водой, пытаясь её промыть от того, что могло оказаться в слюне и на зубах у недальновидного орка.

— Я думаю, ты залечишься сама. Как-нибудь позже, когда вы отдохнёте, — он встал, протягивая флягу таращимся в ступоре на него хоббитам. — Вы можете спать спокойно. Вам ничего не угрожает. Сегодня, — он вновь перевёл острый взгляд на Айнэ. Выражение лица эльфийки выражало крайние степени ненависти, гнева, презрения и омерзения. Алые губыкривились от отвращения. — Хочешь сказать «спасибо», твоё Величество?

— Я бы плюнула тебе в морду, — прошипела девушка. — Но ты помог мне, а я слишком хорошо воспитана.

Урук-хай ничего не ответил. Лишь посмотрел на неё каким-то пронзительным долгим взглядом и ушёл в гущу стервятников, расхватывающих тело орка.

— Пиппин, Мэрри, — она наиболее громко шикнула на друзей, дожидаясь, пока те обратят на неё внимание, — живо бегите!

— Н-но… — Пиппин переглянулся с братом, но Айнэ не дала ему выразить недовольство.

— Я сказала — «живо»!

Хоббиты вновь переглянулись и поползли. А через пять секунд в лагерь въехали вооружённые всадники.

Роханцы не щадили никого. Они убивали так, словно утоляли невыносимую жажду мести. Они никого не замечали, ни хоббитов, ни эльфийки, даже орков, судя по всему. Они просто рубили всех, кто был на двух ногах и источал запах гнили.

Один из них с боевым кличем понёсся к Айнэ. Эллет со страхом посмотрела на человека, судорожно думая, что ей делать. Она до сих пор была связана по рукам и ногам, а рана на шее и синяки под верёвками не зажили. Пока она думала, в какую сторону шарахаться от ополоумевшего воина, тот остановился с занесённым над головой мечом, замолчал и удивлённо-внимательно посмотрел ей в лицо.

Это стало его главной ошибкой. Не успел он сказать «Спасительница?», как сзади его проткнули ятаганом.

Кто? Известно кто — вождь Урук-хаев.

Вновь обдумывая старый план «влево-или-вправо» Айнэ пронзительно следила за медленно склонившемся над ней орком. Вождь максимально близко придвинулся к ней и занёс над эллет своё оружие. Теперь она уже прикидывала, сколько магической энергии и времени ей потребуется, чтобы полностью исцелиться, и насколько зол будет Эру в Чертогах безвременья.

Однако орк снова удивил девушку. Он не проткнул её, не снёс голову и вообще не тронул. Лишь резанул по верёвкам и сказал:

— Беги, твоё Величество.

Два раза повторять не надо. Орка не жалко, а себя жалко. Айнэ подорвалась с места, предварительно отползая от него, и кинулась в сторону леса, даже не раздумывая над странным поведением тёмного создания, списав это на вовремя проснувшуюся совесть.

Она забежала в лес и помчалась дальше на крики хоббитов. Адреналин захлестнул её, она мало соображала и ничего не анализировала, что обернулось плохой шуткой судьбы.

Зацепившись за какую-то корягу, эллет полетела вниз, в глубокий овраг, и при ударе потеряла сознание.

Из земной расщелины её достал новый герой истории.

========== Глава XVIII, в которой война стучит в ворота ==========

Открыть ворота!

Убей демона сегодня — столкнись с дьяволом завтра.

Древние

— Айнэ! Айнэ, очнись!

— Детка, просыпайся!

— Айнэ, ну же! Не время спать!

Поморщившись, эллет открыла веки. В глаза ударил мощный луч дневного светила, Первоцвет тут же вновь зажмурилась.

— О Айнэ, ты пришла в себя!

— Где… где я? — сухим, безжизненным голосом спросила эльфийка, всё приоткрывая и вновь закрывая глаза.

— Всё хорошо. Хорошо… — всё твердил ласковый и такой знакомый голос. Женский голос.

Треснувшие губы почувствовали холодное прикосновение горлышка фляги и тут же открылись, жадно глотая спасительную влагу.

— Мы у северной границы Фангорна, — ответил голос. Кажется, Айнэ стала узнавать её обладательницу. — Ты лежала без сознания три дня. Но твои раны зажили. Полагаю, это твоя магия постаралась.

— Я… я ничего не помню… — слабым голосом пролепетала эльфийка.

— Ты убежала в лес от Урук-хаев. Свалилась в овраг. Потеряла сознания. Тебя вытащил оттуда Древень. Ты пей-пей, — женщина вновь подняла флягу так, чтобы вода полилась в горло Айнэ. — Он принёс тебя и твоих друзей к нам.

— Где Пиппин… и Мэрри?

— С ними всё хорошо. Они у Гэндальфа.

— Гэндальфа? — она горько усмехнулась. — Я сплю? Гэндальф мёртв. Это не смешная шутка.

— Гэндальф жив, Айнэ, — послышался второй женский голос.

— Почему я должна верить в ваши сказки?

— Айнэ, открой глаза, — первая неизвестная встряхнула её. — Айнэ, это мы.

— Кто. «Мы»?

Эллет распахнула веки, уже не встречая той тяжести и сопротивления тела, как в начале. Её белые глаза тут же наткнулись на два обеспокоенных женских лица.

— Тауриэль? Владыка Эллериан?

Айнэ впала в ступор. Эти эльфийки — последние, кого она ожидала увидеть здесь. Да ещё и в полном боевом облачении и с высокими конскими хвостами на макушках. Эллериан с луком за спиной, Тауриэль — с мечом на поясе.

— Ч-что вы тут делаете? — Первоцвет быстро поморгала, надеясь скинуть наваждение. — Какого Балрога вы тут?! — уже более грозно и гневно спросила эллет.

— Вот теперь я с уверенностью могу заключить, — Тауриэль перевела взгляд на царицу Лихолесья, — с ней всё в порядке.

— Тауриэль! — Айнэ вскочила на ноги. За ней встали и эльфийки. — Почему вы не в Ривенделле?! Почему вы не отплываете в Валинор с остальными эльфами?!

— Скажем так, — Эллериан усмехнулась с реакции девушки, — Элронд был очень убедителен, когда «не просил» нас помогать.

— Я не понимаю, — помотала головой Айнэ. — В смысле, не просил? Почему вы тогда здесь?

— Не бери в голову, — Тауриэль широко улыбнулась.

— А как же Лили? — всё не унималась Айнэ.

— Я оставила её на Арвен. Если она решит — Лили отплывёт вместе с ней в Аман.

— С-стоп, — Первоцвет стала разминать пальцами виски, — вы сказали: «Гэндальф»? Гэндальф жив?

— Живее всех прочих, — Тауриэль вновь загадочно переглянулась с Владыкой. Эти их действия начинал раздражать эллет.

Спустя какое-то время, когда Айнэ, наконец, оправилась от шока, и эльфийки всё подробно рассказали и описали ситуацию, в которую попало Братство, Рохан, да и всё Средиземье, было решено двигаться к столице Рохана — Эдорасу. Тауриэль привела трёх лошадей, непонятно откуда у неё взявшихся, и эльфийки решительно оседлали их.

По пути, Первоцвет изъявила желание искупаться в первой попавшейся чистой реке. Грязь, кровь и пот смешались на её теле, и даже если эльфийская природа не давала ей источать зловонные запахи, ходить, как орк, она не собиралась. Айнэ приняла водные процедуры, и Тауриэль облачила её в свою одежду, как когда-то на берегу около Озёрного города, шестьдесят лет назад. Плащ галадримов не пострадал, поэтому Спасительница снова повязала его на шее, закрепляя лориэнским листом.

Дальнейший путь был без остановок. Но спустя день троица набрела на место бывшего лагеря.

— Люди, — Айнэ спешилась и обошла открытую местность. — Много людей.

— Отряд Эомера? — спросила Тауриэль, вопросительно глядя на Эллериан.

— Нет. Я так не думаю. Слишком много «пеших» следов. А ещё следы от множества повозок. А здесь стояли палатки. Воины, остановившиеся всего лишь на ночь, не стали бы разбивать полноценный бивак.

— Айнэ права, — словно сама себе кивнула Владычица Лихолесья, потирая указательным пальцем подбородок.

— Тогда… кто они?

— Это обычные люди, — Айнэ присела на землю и достала из высокой, но пригнутой к земле травы куклу. — Просто люди. Из города.

— Что? — изумилась Тауриэль. — Но что тут делали люди из столицы?

— Они направляются в Хельмову падь, — выплюнула Айнэ, сжимая тряпичную игрушку в руке. — Они оставили Эдорас — свою столицу! Эти трусы просто бегут от битвы! Теоден решил укрыться в горах, вместо того, чтобы принять бой!

— Ну что ж, — рыжеволосая окинула взглядом спутниц. — В Хельмову падь?

Приняв вопрос подруги за риторический, Айнэ молча вскочила на лошадь, пряча куклу в походной сумке, и ударила её по бокам, меняя первоначальный курс.

— В горы, так в горы. Какая разница, где умирать, да, Теоден?

❂❂❂

Теоден был счастлив. Ещё час назад он корил себя за необдуманные действия, упрекал за то, что обрекает свой народ на гибель среди каменных оков гор. Но теперь, когда на помощь им подоспели эльфы, всё вмиг стало преображаться яркими светлыми красками.

— Как это возможно? — он неверяще взирал на присланную Лориэном армию. Чтобы окинуть всех лучников взглядом требовалось бы минуты три не меньше!

— Нас прислал Владыка Келеборн из Лотлориэна, Владыка Элронд из Ривенделла и Владыка Эллериан из Лихолесья, — Халдир окинул приветливым взглядом выбежавших из крепости трёх воинов Братства. Лицо Леголаса вытянулось после того, как старый друг окончил фразу. Он шокировано смотрел ему в глаза, словно пытаясь понять — шутит страж или нет. Но, к счастью или нет, Халдир был совершенно спокоен. Чувство юмора вообще шло по разным сторонам его дороги-судьбы, причём в противоположную сторону. — Эльфы и люди когда-то объединились в союз. В далёком прошлом мы сражались и умирали вместе. Мы пришли отдать дань этому союзу.

— Эльфы Лориэна! — Арагорн подбежал к стражу и поклоном в лучших традициях эльфов поприветствовал его. Более не в силах сдерживать чувства, тут же заключил эллона в крепкие объятия, вызывая у Халдира кратковременный шок. Но, опомнившись, он сразу же улыбнулся и приветливо хлопнул рукой дунадайн по плечу. — Мы так рады вам!

Леголас и Халдир тоже приветливо потрепали друг друга по плечам. Лориэнский страж успел шепнуть ему на синдарине: «Это правда. Твоя мать жива и направляется сюда с твоим давним другом и с твоей музой, мой друг».

— Мы гордимся, что вновь будем сражаться вместе с людьми.

Принц не сразу понял, что и кого имел в виду Халдир. Он всё размышлял над его словами, даже стоя на крепостной башне среди сородичей, рядом с Гимли. В сознание его привёл лишь крик смотрителя.

— Всадницы, мой король! На горизонте три эльфийских Всадницы!

Вмиг сотни пар глаз воинов, уже подтягивающихся к стенам, устремились в сторону леса, из которого действительно выезжали три лошади. Ночь ухудшала обзор, но эльфийский взор смог разглядеть три хрупкие фигуры в военном облачении.

Через несколько минут смотритель продолжил:

— И среди них Спасительница!

Не теряя ни секунды после этих слов, Теоден отдал приказ:

— Открыть ворота! Срочно открыть ворота!

========== Глава XIX, в которой король — дурак, но он король ==========

Комментарий к Глава XIX, в которой король — дурак, но он король

В предыдущих главах: В лесу Айнэ находят Тауриэль и Эллериан. Эльфийки сообщают ей о надвигающейся угрозе со стороны Изенгарда. Братство и роханцы добрались до Хельмовой пади. Туда прибыли войска галадримов. В последние часы перед битвой дозорные замечают на горизонте эльфийских всадниц, среди которых — Спасительница.

Я зову вас на бой!

Короли нередко теряли вместе с короной и голову…

Джордж Мартин. Танец с драконами

Ночь окутала равнины Рохана. Было настолько безмолвно, что щемящая тишина сдавливала грудь и уши. Ни одной птицы, ни одного шороха. Лишь единожды в минувшие два часа пролетела над ними громадная стая воронов, и всё стихло. Даже ветра не было.

Единственными источниками звуков были три выбивающие копытами землю лошади, во весь опор скачущие к Хельмовой пади, да покрикивания их всадниц. Всего полчаса назад они видели несметную рать орков Изенгарда, направляющихся туда же, к горам. Они тащили с собой награбленное из деревень, и что-то подсказывала воительницам, что в живых там никто не остался.

— Саруман решил уничтожить всех людей до единого? — спросила саму себя Спасительница, ещё в тот момент, когда они застали Урук-хаев.

— Белый маг в действительности утратил свой свет, становясь безликим и бесцветным колдуном, — с горечью в голосе сказала Эллериан, с глубоко внутри запрятанным ужасом осматривая изуродованных воинов.

— Нельзя терять ни минуты. Вперёд! — Айнэ немного дёрнула белоснежную гриву своей кобылы Адель, вновь набирая скорость.

До Хельмовой пади было рукой подать. Из-за верхушек леса уже были видны склоны гор, меж которыми и находилась крепость.

— Как думаете, Владыка, армия галадримов успела в город? — Тауриэль вопросительно взглянула на хмурую женщину.

— Армия галадримов? — с интересом переспросила Айнэ, не оборачиваясь назад.

— Владыке Элронду и Владыке Эллериан удалось убедить Владыку Келеборна отправить помощь роханцам, — пояснила Тауриэль.

— Вы были в Лориэне?

— Да. И мы привезли туда Гэндальфа. Владыка Галадриэль полностью излечила его и нарекла Белым.

— Когда мы покидали леса Лотлориэна, Халдир уже готовил своих воинов, — подала голос королева Лихолесья. — Думаю, они уже на месте.

— Ну, так не будем отставать от них! Между нами и Урук-хаями разрыв в лучшем случае в час. Скачи, Адель, скачи! — Айнэ вновь прибегнула к эльфийским чарам, призывая свою лошадь двигаться быстрее. За ней не отставали и её спутницы.

Наконец, спустя полчаса, они выехали из леса. Впереди показалась крепость.

— До города ещё лиги полторы, не меньше! — на ходу выкрикнула Тауриэль.

— Тогда ускоримся!

— Айнэ, мы загоним лошадей! — попыталась возразить рыжеволосая эльфийка, что Первоцвет не слушала её.

— Они отдохнут в крепости, как только мы прибудем на место. Если сбавим скорость, нас могут нагнать, и тогда мы окажемся отрезаны от города в пылу битвы. Насколько я знаю, регенерацией тут обладаю только я.

Тауриэль перестала спорить, понимая всю безнадёжность ситуации. Эллериан взглядом показала, что согласна с беловолосой эллет, и тогда бывшая начальник стражи Ар-Трандуила почти спокойно выдохнула.

Уже на подъезде к городу всадницы услышали всполошённые крики воинов на стенах. Они все кричали, чтобы ворота открыли.

— Они либо очень тупы, либо очень остроглазы, — зло пробормотала Первоцвет.

— Либо очень отчаянные, — Тауриэль наоборот улыбнулась, слыша радостные восклицания рохирримов: «Спасительница с нами!». — За какое-то мгновение тебе удалось поднять боевой дух абсолютно всех в этом городе, и это они только издалека тебя увидели.

Айнэ фыркнула. Через минуту они были на мосту, а ещё через несколько секунд уже въезжали в отворявшуюся крепость под крики «Спасительница!» и «Открыть ворота!».

— Закройте! — выкрикнула Айнэ, уже скача внутри Хельмовой пади. — Живо закройте ворота! Жить надоело?! Баррикадируйте вход! Быстрее!

Кое-как переварив услышанное, воины стали закрывать даже не до конца отворённые врата. А в это время всадницы уже повыскакивали с лошадей, передавая поводья в руки каким-то людям (Айнэ попутно наказала отвести их в стойло и обеспечить полноценный отдых) и тут же взлетели на крепостную стену. Только и видели воины их развевающиеся плащи.

— Отложим знакомство на другое время, повелитель, — сразу прервала только-только открывшего рот царя Айнэ. — Если кратко, я Айнэ Первоцвет, Спасительница Арды, а это Тауриэль, бывшая начальник стражи одного из трёх великих королевств эльфов, и Владыка Лихолесья — госпожа Эллериан, — она поочерёдно указала на спутниц, — а Вы — Теоден, сын Тенгела, семнадцатый король Рохана. И Вы приказали покинуть своим людям вашу столицу — Эдорас, — и привели их в ловушку гор, именуемой у вас Хельмовой падью, — она грозно смотрела на удивленного её тоном короля, не давая ему и слова вставить. — И теперь меньше чем через час сюда прибудет соединённое войско орков Сарумана и обитателей Дунланда. У меня просто слов нет!

— Как Вы заметили, госпожа, я король Рохана, — наконец опомнившись твёрдым голосом начал Теоден. — И да, я приказал покинуть Эдорас. И люди послушали своего короля. И теперь мы в крепости, которую не могут взять ни одни вражеские войска со времён её возведения.

— Да, Вы правы, — в голос эллет вернулась усмешка, и даже появилось некое одобрение, чем она вновь поразила всех на башне. Однако она до сих пор была уверена, что Теоден совершил огромнейшую ошибку. — Вы поступили верно, слушая своё сердце. И я надеюсь, что сегодня Рохан не лишиться своего царя, ибо ему дóлжно существовать ещё долгие годы, — Спасительница окинула взглядом всех воинов на стенах. — Вы приказали воевать детям?

— Рать Урук-хаев во многом превосходит численностью наши войска, — словно в своё оправдание сказал Теоден. — Нам нужен каждый меч.

— Тогда пусть юные воины держаться подле меня, — кивнула сама себе Айнэ. — Где моё Братство?

Словно в ответ на вопрос девушек, справа послышались радостные крики.

— Айнэ!

— Светлячок!

— Любовь моя! — первым девушку настиг ни кто иной, как Леголас, с которым в скорости гному и человеку, пусть даже дунадайну, не тягаться. Он крепко обнял её, до хруста сжимая маленькое тельце эллет, и тут же впился кратковременным поцелуем в её губы, вызывая неконтролируемый шок у рохирримцев и у Тауриэль с Эллериан. Хотя последняя уже догадывалась о тесных узах между своим сыном и Спасительницей.

В тот момент, когда длинные уши Айнэ задрожали, вызывая смешки у некоторых воинов, Леголас отстранился от неё, с радостной улыбкой глазами полными любви и счастья смотря на улыбающуюся эльфийку. Тут же в парочку впечатался Гимли, чуть не сбивая их с ног.

— Подвинься, князёк! Балрог тебя дери, светлячок, ты не Спасительница! Ты уничтожительница моих нервов!

Айнэ звонко рассмеялась, отвечая сперва на крепкие объятия дворфа, а после уже и Арагорна.

— А где Боромир? И Фродо? И Сэм? — Первоцвет обеспокоенно осмотрела поникших друзей.

— Боромир… — Арагорн подошёл к девушке, кладя ладонь на её хрупкое плечо в знак поддержки, — …пал в бою у реки Андуин. В тот день, когда вас с Пиппином и Мэрри схватили Урук-хаи. А Фродо и Сэма я отпустил. У них собственный путь к Мордору, чтобы уничтожить кольцо и положить конец этой войне.

Айнэ сжала кулаки. Боромир пал, отдав жизнь за неё и хоббитов. А она об этом даже не знала.

— Господин Арагорн, — в беседу вклинилась доселе молчавшая королева эльфов, — Вы и Ваше Братство должны знать о том, что храбрые воины Мэрри и Пиппин сейчас вместе с энтами и хуорнами Фангорна направляются к Изенгарду, чтобы сокрушить Сарумана в момент, когда из крепости были выведены практически все её войска. Я бы сказала, что им ничего не угрожает, но никто не может знать, что будет завтра.

— Я знаю, — возразила Айнэ, пожимая плечами. — Саруман падёт. Урук-хаи падут. Изенгард падёт. И Бесцветный колдун поплатится за предательство, — отчеканила она.

— Хоть десятую бы долю Вашей уверенности моим воинам, госпожа, — вздохнул Теоден.

— Да пожалуйста!

Айнэ отошла к краю стены и призвала на помощь магию. Её глаза засверкали, озаряя ночную мглу светом. Она заговорила, и её голос звучал в головах каждого, кто был в крепости.

— Друзья мои, славные воины Рохана и Лориэна, жители великих равнин и лесов. Моё имя Айнэ Первоцвет. Да, я та самая Спасительница Арды из сказок и пророчеств, что ваши матери читали вам на ночь в детстве. На самом деле, говоря с вами, я напрасно трачу время и свои советы — стоит вам услышать боевой клич Урук-хаев и звон их ятаганов, как вы начнете выть и скулить, как побитые собаки, но здесь ведь нет материнского подола, чтобы за него прятаться!

Да, в ваших глазах страх и отчаянье. Но обернитесь вокруг. Рядом с вами ваши братья, друзья, воины, закалённые не в одной битве. С вами Братство кольца, три будущих короля трёх свободных народов Средиземья. В эту минуту они здесь, рядом с вами. Спросите себя, хватит ли у вас духу подвести их? Тех, кто рискует жизнью сегодня ради вас.

Не буду лукавить, многие сегодня погибнут. Но даю слово, что выжившие с честью будут почитать павших в бою при Хельмовой пади, и уже через три дня они устроят великий пир во славу великих воинов Рохана и Лориэна.

Я зову вас на бой. Не как Спасительница, а как ваш друг, готовый отдать сердце за свободные народы Средиземья. Если вы готовы на это же, значит, у нас есть шанс.

========== БИТВА ЗА ХЕЛЬМОВУ ПАДЬ. ЧАСТЬ I ==========

Комментарий к БИТВА ЗА ХЕЛЬМОВУ ПАДЬ. ЧАСТЬ I

В предыдущих главах: Саруман направил своё войско на Хельмову падь, где сосредоточились силы роханцев в союзе с галадримами. В крепость прибыло и Братство, а перед началом битвы — Спасительница, Владыка Эллериан и Тауриэль. Айнэ произнесла речь, давая отсчёт ночи смерти.

ЧАСТЬ I

Горизонт озарили тысячи огней.

Несмотря на ливень, факелы орков не гасли. Яркие мерцающие пятна всё приближались и приближались, с каждой секундой их становилось всё больше.

Они были похожи на россыпь звёзд, которые сегодня закрывали от глаз сгустившиеся над Хельмовой падью тучи. Не отдавая себе отчёта в том, как выглядит она со стороны, Айнэ с восхищением вглядывалась вдаль.

— Вот что такое смертоносная красота.

Её руки сильнее сжали меч галадримов — дар их стража. Халдир ничего не говорил, вновь вручая оружие Спасительнице, но его взгляд явно выражал скрытый упрёк. Позже Гимли объяснил, что она оставила клинок в лагере на Андуине, когда пошла в лес за хворостом. Весь путь до города людей его нёс Леголас, а потом принц посчитал, что неплохо будет в качестве поучения для девушки отдать его Халдиру. Уж этот эльф знает, как всего лишь взглядом вогнать в краску и заставить выучить растеряшу урок на всю жизнь.

Тауриэль, стоявшая по правую руку от эльфийки, прыснула в кулак, обтянутый кожей перчатки.

— У тебя такое выражение лица, что мне стыдно приводить к этому ассоциации.

На слова рыжеволосой Айнэ, Леголас и Эллериан, который тоже стояли рядом, рассмеялась, вызывая лёгкий шок у воинов рохирримов. Им было непривычно видеть веселящихся эльфов перед самой битвой, но на удивление это их поведение вселяла в них надежду и уверенность в завтрашнем дне.

Орки всё приближались. Они остановились только тогда, когда достигли моста, в паре сотнях метров от стены и зарычали.

Гимли, ухватившись за зубец стены начал подпрыгивать на месте, пытаясь что-нибудь разглядеть. Но, увы, из-за роста ему это никак не удавалось.

— Что там происходит? — не оставляя свои попытки всё же спросил гном у Леголаса.

— Тебе описать, Гимли? — улыбнулся принц и посмотрел на дворфа. — Или найти для тебя подставку?

На удивление, гном лишь рассмеялся шутке над своим же ростом.

Орки всё рычали.

— Ничего не скажешь? — вновь обратилась к Первоцвет Тауриэль. Та вопросительно посмотрела на подруг, приподнимая бровь.

— Зачем? Просто давайте убьём мерзавцев.

— Вот и вся вдохновляющая речь, — вздохнула лучница, качая головой.

— Где ты была час назад, когда вдохновение распирало меня изнутри? — усмехнулась Спасительница.

— Стояла позади и боролась с желанием скинуть тебя со стены во время твоей пламенной речи, — кольнула подругу девушка, и они рассмеялись. Роханцы уже начали подозревать всю их «шайку» ополоумевшей, но стоять рядом с весельчаками было даже легче морально.

— О не волнуйся, у меня есть те, кто успели бы меня подхватить, — она подмигнула улыбающемуся Леголасу. — В ином случае, я бессмертная.

— Но от вида кряхтящей как побитый орк Спасительницы моя душенька бы наполнилась сладким злорадством.

— Однако…

— Дамы, успокойтесь, — Эллериан решила вмешаться, пока словесная потасовка девушек не превратилась в баталию.

— К слову о Вас, госпожа, — Айнэ пронзительно взглянула на женщину, сохранявшую хладнокровие абсолютно в любой ситуации. Лишь единожды эллет удавалось застать её с лицом, выражавшем целую гамму эмоций. — Почему Вы не в пещерах с остальными женщинами?

— Я возьму на себя право не отвечать на твой вопрос, дитя, — усмехнулась эльфийская королева.

— Ну-ну.

Последующую минуту они стояли в тишине, а уже после эльфы и некоторые рохиррим наложили стрелы на тетивы, оттягивая их к ушам. Орки стали стучать копьями о землю, их рык звучал всё громче, сливаясь в протяжный вой. Не понятно, какую цель они преследовали своими действиями: хотели устрашить врага ещё больше, или это странное поведение было заложено в них с рождения.

Откуда-то сбоку сорвалась стрела, попадая орку прямиком в незащищённое доспехом место в районе шеи.

— Откуда был выстрел? — всполошилась Тауриэль, но Айнэ резко осекла её, хватая за руку.

— Не надо. Не нагоняй панику. Ну убили одну тварь раньше времени, 1:0 в нашу пользу.

— Ты поражаешь меня сегодня, — эльфийка странным взглядом окинула хмурую и сосредоточенную подругу. Она больше не пребывала в состоянии язвительности и весёлости. Айнэ медленно вернула взгляд с того конца, откуда пришёлся выстрел, на рать орков.

— Порой я сама себя поражаю.

Урук-хаи восприняли удар как готовность принять осаду и бой. Их вождь, взобравшийся на высокий камень, что-то рыкнул на чёрном наречии, указывая ятаганом в сторону крепости — орки сдвинулись с места, устремляя к каменным сводам городской стены. Что-то Айнэ подсказывало, что их предводитель и вполовину не такой милостивый, чем тот, который командовал отрядом похищения в лесах близь Аргоната.

— Гимли, — Айнэ обнажила меч, сияющий голубым светом, — когда всё это закончится спроси с меня бочку лучшего эля в «Гарцующем пони».

— Замётано, светлячок.

— А меня на пьянку не пригласите? — Леголас обвёл деланно обиженным взглядом друзей, стоявших по его обе руки с разных сторон.

— На нашей свадьбе погуляешь, — отмахнулась Айнэ.

— Это предложение? Женщина, ты рушишь все стандарты.

— Пока ты соизволишь меня позвать замуж, я уже буду миловаться в Лориэне с Халдиром, — уколола его эллет. Принц лишь закатил глаза.

— Ребята, у нас на секундочку тут война, — вставил своё слово Гимли. Но парочка уже забыла всё, что происходило десятью секундами ранее, полностью сосредотачиваясь на подошедших уже совсем близко стене орках.

— У них шея не защищена, — щурясь, оповестил всех воинов Леголас, — и подмышки.

— Ещё б увидеть в такой темнотище, где шея, а где пятка, — пробурчал кто-то за их спиной.

Приказ был отдан и вмиг тысячи стрел лавиной обрушились на полчища Урук-хаев, сбивая их добрую часть с ног. Гимли вновь стал подпрыгивать.

— Ну! Попали в кого-нибудь?

На вопрос гнома никто не ответил. Был отдан приказ о ещё одной лавине. Потом ещё одной. А после уже все стреляли без разбора. Айнэ сбилась со счёта, сколько стрел уже выпустил Леголас. Но она с уверенностью могла сказать, что каждая из них нашла свою цель.

— Дайте их мне! Дайте! — грозно кричал гном, томясь от безделья, только подзадоривая запал эльфийского принца.

Наконец, орки подошли на достаточно близкое расстояние, чтобы начать ответную атаку. Они достали арбалеты и абсолютно не целясь, начали вести огонь по стене, изредка сбивая оттуда особо неудачливых воинов.

— Первая кровь пролилась, — твёрдым голосом сказала Айнэ. — Теперь мы просто обязаны наказать ублюдков.

— Лестницы! — послышался крик Арагорна с главной башни, приветственно встретившийся Гимли.

— Наконец-то!

Только Гимли приготовился ударить по врагу, как Айнэ призвав магию, опрокинула всю лестницу обратно на орков. Все Урук-хаи, находившиеся в это время на ней, сейчас увенчивали пики собственных сородичей внизу.

— Эй!

— Прости, Гимли, — усмехнулась девушка, опрокидывая ещё одну лестницу. — Не рассчитала удар.

Не долго гном горевал. Он переключился на ту лестницу, на которую Айнэ не обращала внимания, так как вела бой с правой стороны. Наконец-то от его секиры пал первый орк. А за ним последовал и второй.

— Леголас, у меня уже два!

— У меня семнадцатый, — откликнулся принц, выпуская в этот же момент стрелу в орка, норовившего со спины напасть на его мать. — Восемнадцатый, — эльф улыбнулся в ответ на благодарный взгляд Эллериан и вновь устремился в гущу событий.

— Как! Чтобы какой-то остроухий обошёл меня?!

— Девятнадцать! — в ответ на сетования гнома крикнул принц.

— Тяжело, — задыхаясь, пробормотала Спасительница. — Я больше не могу!

— Всё в порядке, — Тауриэль, не отходившая от девушки всё это время, укрывая её от орков, придержала подругу за плечо, — ты уже скинула дюжину лестниц.

— Но они ставят их вновь! — всё скулила девушка. — Урук-хаям не ведома скорбь по павшим товарищам.

— Они монстры, чего от них ждать-то? А теперь, прекрати тратить силы и дай остальным тоже проявить себя!

Айнэ, мысленно согласившись со словами подруги, принялась за меч, теперь самолично перерубая кости оркам как масло. Она всё отдалялась и отдалялась от Тауриэль, пока и вовсе перестала находить её взглядом. Зато теперь она оказалась около Гимли. Гном стоял на стене, «приветливо» встречая каждого орка своей секирой, размахивая её в разные стороны. Урук-хаи просто-напросто не успевали влезть на стену и дать маленькому воину должный отпор, вновь встречаясь с матушкой-землёю, но на этот раз своими головами. У некоторых голова шла отдельно от туловища. Каждому сбитому орку дворф с гордостью присуждал порядковый номер.

— Пятнадцать… шестнадцать… семнадцать… восемнадцать… девятнадцать… двадцать… двадцать один… двадцать два… двадцать три. Светлячок! — крикнул гном, завидев подругу. — Догоняй! Двадцать пять… двадцать шесть…

— Гимли я скинула дюжину лестниц до этого тридцатого бедолаги! — со смехом в голосе крикнула другу в ответ эллет.

— Как?! Каждая лестница за одного! Тридцать три… тридцать четыре…

Теперь её отрезали и от гнома. И вновь она встретила ещё одного знакомого.

— Я всё хотел спросить, — всаживая стрелу в очередного врага, завёл разговор Леголас, — эти твои слова про Халдира. Ты говорила серьёзно?

— А кто-то убеждал меня, что ревность не достойна принца Лихолесья, — с усмешкой ответила Айнэ, прижимая спиной к нему. — Неужто дьявольское чувство всё же захлестнуло твоё Величество неприятной волной раздражения ко всему мужскому полу?

— Ты шутишь об этом так часто, что я вскоре действительно начну ревновать тебя даже к твоей лошади, — совершенно спокойно ответил Леголас. — Ты же шутила?

— Не спрашивай меня об этих глупостях, — снося голову особо уродливому орку, грозящему раздробить парочку костей её принцу своей кувалдой, бросила Айнэ. — Ты же знаешь мою язвительную натуру, я отвечу, что по уши влюблена в стража и готова ускакать с ним в закат.

— Не получится, женщина, — теперь уже Леголас спас эллет, поражая одной стрелой сразу двух Урук-хаев в голову. — Ты обручена.

— И с кем же это? — Первоцвет взбежала по ступенькам вверх, всё нанося новые и новые удары по врагу.

— Со мной, — эльф дёрнул на себя девушку, уводя её из-под удара. Того смертника, осмелившегося напасть со спины на Спасительницу пустил в расход какой-то светловолосый малец лет шестнадцати.

— Не припомню, чтобы я… — Айнэ не закончила предложение, решив, что его смысл понят и так, а вот бой не ждал.

— Ждёшь официального предложения?

— Было бы неплохо, — пожала плечами девушка, выуживая из ножен кинжал Аранена. Мечом она блокировала атаку орка, а оружием принца проткнула место у него в груди, где у обычных существ находится сердце. Благо даже если бы оно было у Урук-хая не там, рана оказалось достаточно смертельной.

— Айнэ Первоцвет… — начал Леголас, постоянно прерываясь в тех моментах, когда выпускал стрелу или рубил врага мечом. Эллет лишь дивилась тому, как он успевает менять два разных оружие так мастерски быстро, и не путается в них, — Первозданная Наречённая… единственная и истинная…

Не в силах сдерживать адреналин, Айнэ выпустила его в виде магии, опрокидывая одновременно целых пять ближайших лестниц. Орки всё пребывали и пребывали, но эльфы и рохиррим пока на отлично сдерживали их напор, неся минимальны потери в своих рядах, чего нельзя было сказать об Урук-хаях.

— …Спасительница Арды…

Гондалинский клинок в руках девушки сиял как никогда ярко. Для многих орков павших в эту ночь его голубой свет, режущих их чёрные белки глаз стал последним, что они видели в своей жалкой жизни.

— …согласна ли ты разделить со мной вечность…

Лук Галадримов выпустил уже столько стрел, что казалось, птиц во всём Рохане не хватит. Принц продолжал вести огонь по врагу, с каждой секундой всё больше убеждаясь в том, что нашёл своё любимейшее оружие.

— …терпеть меня и в болезни, в здравии…

— В здравии — это мало вероятно, — вставила девушка слово в речь принца, протыкая кинжалом горло очередного орка, позарившегося на светловолосую голову Леголаса.

— В общем, — в какой-то момент принц и Спасительница налетели друг на друга. Благо Зеленолист блокировал её меч своим над их головами — потеря руки «от своих» стало бы самым запоминающимся моментом битвы. — Ты выйдешь за меня?

Айнэ с хитрым прищуром посмотрела в голубые глаза мужчины и тут же отбив его меч и поднырнув под его рукой убила ещё одного Урук-хая, оказавшегося в опасной близости от спины эльфа. Но далеко убежать ей не дала уже другая рука Леголаса, перехватившая её запястье и потянувшая обратно — Айнэ буквально впечаталась спиной в его грудь, и теперь рука принца блокировала все пути к отступлению.

— Надеешься, что я скажу «нет»? — кольнула мужчину эллет.

— Это значит — «да»? — он выгнул бровь, откидывая голову назад, чтобы взглянуть на лицо девушки под более удобным ракурсом.

— Ну, это точно не «нет», — улыбнулась Первоцвет, и тут же закатила глаза, увидев вопросительный взгляд принца. — Да «да», Балрог тебя задери, чёртов Аранен!

— Вот так лучше, — только сейчас он отпустил девушку, получив то, чего и хотел.

========== БИТВА ЗА ХЕЛЬМОВУ ПАДЬ. ЧАСТЬ II ==========

Комментарий к БИТВА ЗА ХЕЛЬМОВУ ПАДЬ. ЧАСТЬ II

В предыдущих главах: Саруман отправил многотысячное войска к крепости роханцев, тем самым начиная войну. Арагорн, Леголас, Гимли и три воинствующих эльфийки приняли бой вместе с соединённой армией людей и эльфов Лориэна. Битва за Хельмову падь началась. Во время сражения Леголас делает предложение руки и сердца Айнэ, на что та соглашается.

ЧАСТЬ II

Бой всё шёл и шёл. Айнэ отделилась и от Леголаса, оставив его на стене отстреливать Урук-хаев, вышедших на мост.

Сбоку что-то взорвалось, и стена в пределе десяти метров ширины обрушилась. В разлом поспешили орки, стекая внутрь словно чёрная река. Но не тут-то было. Призвав магию, Айнэ вернула стене первоначальный вид, отрезая части орков «на стороне» и «по ту сторону» друг от друга, попутно раздавив пару десятков тех, кто оказался между этими сторонами.

Теми, кто оказался внутри крепости, занялись рохиррим во главе с Арагорном, упавшим со стены в результате взрыва. К ним поспешил спрыгнуть Гимли. Не терял времени и Леголас, изящно съехав по каменной лестнице на одной из орочьих щитов, отстреливая попутно врагов. Айнэ поспешила дальше по стене с мечом наперевес, тяжело дыша из-за потерянных на стену сил.

На другом конце стены послышался ещё один взрыв — там орки тоже проломили каменную преграду огнём, устремляясь внутрь города. Айнэ уже не успевала туда, да и сил у неё почти не осталось. Теоден приказал отступать в крепость.

Впереди показался Халдир. Впервые за весь бой Первоцвет увидела этого эльфа. Арагорн крикнул ему на синдарине приказ Теодена, и тот, отвлёкшись, пропустил удар по животу. Благо ятаган орка прошёлся по эллону лишь поверхностно.

На лету срубая голову сразу пяти Урук-хаям, освобождая тем самым себе дорогу, Айнэ остановилась и подала руку скрючившемуся на каменной поверхности стены стражу.

— Помощь не нужна, господин победитель-в-каждом-тренировочном-бою? — девушка самодовольно улыбнулась. Халдир, борясь с желанием упасть навзничь, нечитаемым взглядом посмотрел ей в глаза, но руку подал почти сразу же. Айнэ закинула руку мужчины на спину, устремляясь с ним в крепость. Меч был уже не помощник, она магией откидывала всех, кто пытался встать у неё на пути или напасть со спины.

❂❂❂

— Халдир! — к эльфу, привалившемуся к стене между другими ранеными поспешил Арагорн вместе с Леголасом и Гимли. — Как ты?

— Моя рана не смертельна, — хладным голосом ответил страж, но кровоточащее увечье зажимать не перестал. — Меня больше тревожить Айнэ, — эллон кивнул в сторону лежавшей спиной к ним на боку в паре десятков метров девушки.

— Айнэ! — человека, эльф и гном вмиг потеряли интерес к лориэнцу, который только и рад этому был, и устремились к бессознательной эльфийке. Принц подложил руку под её плечи и перевернул на спину. — Айнэ, очнись! Ты в порядке?

— Айнэ!

— Светлячок, приди в себя!

Девушка резко выдохнула и, вырвавшись из рук Аранена, вновь перевернулась на бок, отхаркивая из лёгких добрую четверть литра крови.

— Я бессмертна, — хриплым голосом сказала девушка, устало валясь обратно в объятия принца, прикрывая глаза, — как вы до сих пор не поняли? И вообще, ваша аура обеспокоенности давит на меня и не даёт сосредоточиться?

— Это так теперь называется сосредоточивание? — пробухтел гном. — Валяться без сознания на полу и изображать из себя трупа, м?!

— Гимли-и-и, — застонала девушка, отворачиваясь от источника шума, носом утыкаясь в камзол Леголаса. — Дай мне спокойно восстановить магию. Всего полчаса, а? Мне нужно вылечить Халдира.

— Может изображать из себя трупа хоть три часа, — послышался голос оного, — или как ты там сосредотачиваешься? Можешь вообще не тратить на меня силы, и не в таких передрягах бывал.

— Я вытащила тебя полуживого с поля боя, рискуя жизнью, не для того, чтобы ты тут помер от потери крови. Полчаса, и я вся в вашем распоряжении, — снова повторилась Айнэ, прикрыв глаза.

Вопреки своим словам она проспала до рассвета.

❂❂❂

— Никогда больше не буду жаловаться на неудобную землю, — кряхтя как столетний хоббит, Айнэ перевернулась на спину и разлепила глаза. На её удивление она лежала на койке в какой-то комнате. В окно заливался солнечный свет, оповещая эльфийку, что уже давно расцвело. — Да уж.

Не долго думая, эллет вылезла из кровати и не особо задумываясь о том, что она одета в одно только лишь ночное платье, не понятно каким образом оказавшееся на ней, вышла из комнаты. В коридоре сновали туда-сюда воины, преимущественно рохиррим. И у каждого мужчины была своя определённая реакция на появление Спасительницы. Кто-то краснел, кто-то моментально заходился в кашле, кто-то отворачивал стыдливый взгляд, кто-то с восхищением провожал её спешащую на улицу фигуру, кто-то даже споткнулся. Не обращая внимания на встречных прохожих, Айнэ всё двигалась к дверям, ведущим из замка на воздух, попутно выискивая глазами хоть кого-то более-менее знакомого.

Удача ей улыбнулась. На улице она почти сразу же наткнулась на довольно ухмыляющегося гнома.

— С утра пораньше зубоскалишь, Гимли? — ещё даже не дойдя до друга, негромко прикрикнула, чтобы её голос не затерялся в суете города.

— Светлячок! — гном, ещё больше растягивая укрытые бородой губы в улыбке, обернулся. — Я думал, ты до полудня проваляешься в постели.

— Постель больно неудобна, — словно в подтверждение слов Айнэ положила ладонь на поясницу и прогнула спину, потирая её рукой.

— Ну, это хорошо, что ты встала, — казалось, дворфа совершенно не волновал наряд подруги и тот факт, что она стояла босая на холодном камне улиц Хельмовой пади. — Гэндальф собирает отряд, чтобы посетить Изенгард. Ну, ли то, что от него осталось.

— Гэндальф? — переспросила девушка, перебив гнома. — Он здесь?

— Да, — в знак подтверждения кивнул Гимли. — На рассвете он привёл с собой Эомера и его людей. Они ударили по оркам, и те, как последние трусы, бежали в лес Фангорн.

— Я так понимаю, далеко они не убежали, — усмехнулась эллет.

— Энты не позволили, — кивнул гном. — Разъярённый лес поглотил их навсегда.

— Значит, Хельмова падь снова выстояла, — Айнэ обвела взглядом всех людей, что были перед замком. Кто-то перевязывал раненых прямо на воздухе, кто-то перетаскивал трупы, кто-то раздавал людям пищу. Город жил, пытаясь устранить последствия прошлой ночи.

— Говоришь, Гэндальф собирается в Изенгард?

— Угу. И тебя хочет взять. Но остроухий заартачился. Чуть ли не под страхом смертной казни запретил тебя будить. Сказал, проснёшься — сама решишь, не проснёшься — нечего и думать об этом.

— А Гэндальф что?

— Он как узнал, что ты ночью тут кровью плевалась, полностью поддержал его, — пожал плечами Гимли.

— Ясно, — Айнэ снова мельком огляделась. — Что с Халдиром?

— Это тот, что страж эльфийский? — дождавшись положительного кивки от девушки, дворф продолжил. — В порядке с ним всё. Роханцы подлатали, эльфы что-то над ним прошептали, даже князёк колдовал, — на этих словах Айнэ закатила глаза, но перебивать не стала. — А потом пришёл Гэндальф, взмахнул посохом, и рана его тут же затянулась.

— А где он?

— Так они с эльфами покинули город как час уже. Мол, надо похоронить товарищей на родине у Владык. Халдир просил передать тебе его сердечную благодарность и извинения за то, что отбывает так скоро. Но он обещал приехать на вашу с князьком свадьбу.

— Ясно, — последнее предложение эльфийка пропустила мимо ушей, хоть гном и, не скрывая намерений, откровенно провоцировал её на разговор именно в этом русле. — А где Леголас? — всё спрашивала и спрашивала девушка.

— Пора за информацию брать плату, — пробурчал себе под нос гном. Первоцвет рассмеялась и с размаху чмокнула маленького воина в лоб. Гимли покраснел и тут же ответил. — С матерью он своей разговаривает. Как бишь её там? Владыка Эллериан, вроде.

— А…

— Гэндальф у Теодена, госпожа Тауриэль где-то в лазарете, Арагорн где-то с госпожой Эовин, Эомер без понятия — наверняка с воинами своими, меч твой у остроухого, — затараторил гном. — Всё, я больше ничего не знаю.

Айнэ снова рассмеялась и, чмокнув Гимли в макушку ещё раз, поблагодарила его и направилась на поиски мага.

Гэндальф отыскался быстро. Вопреки словам нома он был вместе с Арагорном и Эомером. Последний, только завидев девушку, ту же отвернулся в другую сторону, вызывая у эллет смешок.

— Дитя, ты уже восстановила силы? — маг приветливо улыбнулся, отвечая на крепкие объятия эльфийки.

— У меня такое ощущение, что я восстановлю силы только после войны, — улыбнулась Айнэ, отстраняясь от мага и тут же обнимая Арагорна.

— Поздравляю, — вместо приветствия сказал дунадайн. Айнэ непонимающе посмотрела на него, и тогда он кивнул на её руку.

Только сейчас эллет почувствовала тепло металла. Указательный палец правой руки обвивало серебряное кольцо, сделанное явно эльфийским мастерами. Обруч был асимметричен: в той части, которая находилась на внутренней стороне ладони, он распадался на две линии, которые потом изящно переплетались другой с другом на тыльной стороне. В месте их сочленения находился изумруд в форме челнока. Одна из тех линий, на который распадался обруч украшения, тоже была усеяна маленькими зелёным камушками.

— Я даже говорить ничего об этом не буду…

— И не надо, — кивнул Арагорн.

— Гимли сказал, что мы отправляемся в Изенгард, — Айнэ оторвала взгляд от обручального кольца и, опустив руку, перевела его на мага.

— Мы? — подняв белоснежные брови и хитро прищурив глаза, переспросил Гэндальф.

— Мы, — вновь повторила эллет, утвердительно кивнув.

Спорить с девушкой никто не стал. Ещё немного пообщавшись с тремя мужчинами, Айнэ вместе с Арагорном отыскали Эовин. Девушка сразу всполошилась, завидев, в каком наряде разгуливает Спасительница, и тут же утащила её обратно в ту комнату, где и проснулась недавно Первоцвет.

Племянница короля Рохана тут же принесла ей одежду — мужскую, по настоянию эллет — и помогла облачиться в этот наряд. Не эльфийские камзолы и рубахи, но тоже не плохо. Поверх рубахи Айнэ надела корсет, и в конце накинула на себя всё тот же «неубиваемый» лориэнский плащ.

— Я так завидую тебе, — с каким-то благоговением произнесла Эовин, наблюдая за тем, как Айнэ надевает сапоги.

— Никто не бывает так склонен к зависти, как люди самоуниженные, — меланхолично бросила эллет, не отрываясь от своего занятия. — Даже спрашивать не буду, что тебя так привлекает, по глазам вижу. Если хочешь быть кем-то определённым, просто будь им, не заставляй себя соответствовать ожиданием дяди, брата или других мужчин, — Айнэ выпрямилась и стала надевать кожаные перчатки «без пальцев». — Но знай, что светла та зависть, которую ты питаешь к семейному счастью. Удел воина не к лицу девушкам.

— Тебе к лицу, — едва слышно возразила Эовин. Первоцвет вздохнула и покачала головой.

— Была бы моя воля, и я бы никогда не ввязалась в эту войну. Но долг, честь, любовь к дому и ненависть к врагу толкают меня на войну.

— Но это же прекрасно!

— Они должны толкать мужчин, Эовин. Ты же заметила, что в Братстве среди десятерых лишь одна девушка? И та там лишь потому, что создана, чтобы быть воином. У меня будто не было выбора.

— Выбор есть всегда, — продолжала возражать девушка.

— Да, — улыбнулась эльфийка, наконец, заканчивая возню с перчатками. — И все хотят, чтобы ты переменила свой.

Спустя минут десять разговоров между девушками в дверь комнаты постучали. Уже догадываясь, кто к ней, наконец, пожаловал, Айнэ, с заранее приготовленной улыбкой, отворила дверь.

Как выяснилось, Леголас принёс девушке её меч и слова Гэндальфа о скором выезде. Эовин, распрощавшись с эллет, выскользнула в коридор, оставляя новобручённых наедине. Айнэ с хитрым прищуром молча подняла руку перед принцем, обращая его внимание на кольцо, как бы спрашивая что, откуда и зачем оно появилось на её пальце. Так же молча, Леголас поднял и свою руку, показывая девушке мужское кольцо на том же пальце, что и у эльфийки, просто пожимая плечами. Первоцвет закатила глаза и, опустив руку, обняла своего официального жениха.

Через час на площади Хельмовой пади уже собрался весь отряд Гэндальфа. Возглавлял его, собственно, Белый маг. Здесь был и Теоден, и его племянник, и все члены братства кольца, которые находились в это время в городе. Тауриэль тоже выказывала желание поехать с ними, но мать Леголаса настоятельно попросила её остаться с ней и с Эовин, чтобы помочь тем, кому ещё не была оказана помощь.

— Гнев Саурона будет ужасным, а воздаяние очень скорым, — сказал Гэндальф, как только они въехали на высокий холм. Отсюда был виден Мордор и как полыхают над ним алые и чёрные тучи. Айнэ хмуро посмотрела на горизонт. — Битва за Хельмову Падь закончилась, битва за Средиземье только начинается. Все наши надежды теперь на двух маленьких хоббитов, бредущих где-то в глуши.

Дальше путь отряда лежал через Фангорн. Лес был как никогда тих, мрачен и угнетающий. Теоден и Эомер постоянно находились в напряжении, Айнэ и Леголас частенько переглядывались, а сидящий за спиной принца гном не смолкал, всё время что-то бормоча. Спокойным был лишь Гэндальф.

Где-то на середине пути Айнэ резко остановила свою лошадь, впившись взглядом куда-то в сторону оврага. За ней остановились и её обеспокоенные спутники.

— Что-то случилось? — Теоден внимательно смотрел в ту же сторону, что и эллет. Тут уши девушки пару раз дернулись, и она в мгновение ока вскочила с Адель, направляясь в сторону оврага. — Куда она идёт? — спросил король Рохана у мага, но тот лишь знаком указал молчать.

Девушка скрылась в зарослях и вернулась оттуда спустя пару минут, держа в руках ничто иное как…

— Флейта? — Эомер скептически осмотрел музыкальный инструмент в руках эльфийки. — Просто. Флейта? — выделяя каждое слово, вновь переспросил он. — Зачем нужно было нас так пугать из-за какой-то палки с дырками?

Глаза Айнэ опасно блеснули. Она моментально повернула какую-то деталь у основания флейты и, приложившись к ней губами, сыграла пару резких аккордов. Лошадь, на которой сидел рохиррим, всполошилась и, встав на дыбы, скинула с себя ничего не понимающего воина.

— Слишком многое в мире не однозначно, милорд, — Айнэ подошла к роханцу, протягивая ему руку. — Не стоит доверять только глазам и первому впечатлению.

Мужчина окинул её нечитаемым взглядом, но руку помощи принял. Эомер поднялся, отряхнул себя от листьев и грязи и проводил глазами эльфийку до её лошади, а затем молча сел на своего коня, попутно переглядываясь с улыбающимся дядей.

Дальнейший путь проходил в молчании. Даже Гимли умолк, попадая под власть мрака Фангорна.

========== Глава XXII, в которой белый обесцветился ==========

Комментарий к Глава XXII, в которой белый обесцветился

В предыдущих главах: битва за Хельмову Падь окончена. Гэндальф собирает отряд, чтобы направиться в Изенгард к непосредственной причине сражения. Айнэ попадает в негласный список мага, несмотря на пережитое магическое истощение и недовольство уже жениха

Я желаю говорить со Спасительницей

— Ах, человек! Это самая ненадежная штука в мире.

Эрих Мария Ремарк

Спустя несколько часов езды воины въехали на очередной холм. Айнэ выказала желание взобраться на дерево и осмотреться. С высоты она увидела совсем рядом столь долгожданный выход из леса, а ещё Изенгард весь в воде. Лишь башня Ортанк возвышалась над затопленной крепостью, показывая своим видом, что отряд не ошибся и пришёл именно к владениям Сарумана.

— Энты запрудили Изен, — восхищённо начала Айнэ, слезая с дуба, — а затем обрушили ярость удерживаемой в клетке реки на Изенгард. Великолепно!

— Иногда ты меня пугаешь, светлячок, — Гимли демонстративно поёжился. Все остальные воины засмеялись, а Айнэ лишь, закатив глаза, вновь поскакала вперёд, отрываясь от отряда метров на двадцать.

Ещё не доехав до стены, уши у эльфийки пару раз дёрнулась — она уловила два голоса совсем рядом:

— Ноги на столе после целого дня тяжёлой работы!

— Когда ты это в последний раз работал целый день?

За этим коротким диалогом последовал довольный смех, и тут Айнэ, наконец, выехала из леса. Теперь перед ней возвышалась полуразрушенная каменная стена, на которой, свесив ноги, сидела два развеселённых хоббита и махали ей кто дымящей трубкой, кто кружкой эля.

— Айнэ! Айнэ!

Эллет улыбалась во весь рот, не в силах и слово выговорить. Она лишь радостным взглядом окидывала ну уж очень счастливых Мэрри и Пиппина. В этот же момент из леса выехала остальная часть отряда.

— Добро пожаловать, господа, — Мэрри встал с насиженного места и указал рукой на залитую водою крепость Сарумана, — в Изенгард!

— Ах вы пройдохи! — Гимли в отличие от остальных из Братства осматривал хоббитов весьма возмущённым взглядом. От негодования он еле успевал подбирать слова. — Мы вас искали, разыскивали, а вы сидите здесь, пируете и… курите!

— Мы сидим на поле победы и вкушаем её заслуженные плоды, — ответил с улыбкой во все 32 Пиппин. Мэрри в это время демонстративно выпустил табачный дм изо рта. — Солонинка особенно хороша.

— Солонинка? — более гном больше ничего не сказал. Либо возмущение в конец захлебнуло его, либо оно вовсе отошло на задний план, дав место счастью за друзей.

Заметив хмурый взгляд Гэндальфа, Мэрри тут же заговорил вновь:

— Мы тут по приказу Древня. Он теперь здесь главный. В Изенгарде.

Гэндальф и Айнэ переглянулись.

— Думаю, пора продолжить воссоединять Братство, — волшебник выразительно посмотрел на хоббитов. — Или вы предпочитаете и дальше пировать здесь?

Мэрри и Пиппин переглянулись, и Перегрин тут же подорвался с места, опережая кузена.

— Я с Айнэ!

— Это нечестно! — возражал ему Мэрри, но его лучший друг уже спустился со стены и поспешил к звонко смеющейся девушке. — Ты вечно с Айнэ!

— Может, я тоже с Айнэ хочу, — вдруг встрял Гимли, после чего эльфийский принц одарил его долгим колким взглядом.

— Вы можете сесть вместе на мою лошадь, — через смех сказала эллет. — А я сяду с Арагорном. Чтобы без драк.

— Айнэ, они не маленькие дети, не обращайся с ними как наседка с цыплятами, — Гэндальф грозно посмотрел на вцепившихся друг другу в кудрявые волосы хоббитов. И когда это Мэрри успел оказаться рядом с Пиппином? — Пусть они садятся с Арагорном и Эомером.

Человечки тут же успокоились и понуро побрели к названным воинам, злобно шепча друг другу:

— Это ты виноват.

— Нет, ты.

— Нет, ты.

Больше не в силах терпеть, Белый маг прикрикнул на них, от чего хоббиты даже подскочили на месте и бегом подбежали к лошадям Арагорна и Эомера.

Наконец, весь отряд пересёк стену и оказался в затопленном Изенгарде.

Когда лошади перебрались через каменную ограду, глазам их всадников представилась такая картина: огромные деревья с лицами сновали туда-сюда, перетаскивая камни.

Это были энты и хуорны.

— Мой юный господин Гэндальф, — Древень подошёл к волшебнику и зашелестел протяжным медленным голосом приветствие, — я так рад, что ты явился.

Всё это время Айнэ цепким взглядом осматривала лесной народ и не прогадала. Невдалеке на развалинах сидел скрючившийся энт. Листьев на нём не было совсем, а его ветки были сожжены, что причиняла ему немалую боль.

— Это Буковень, госпожа Айнэ, — заметив взгляд эллет, протянул Древень. — Машины Сарумана сильно пожгли его. Великое счастье для энтов, что он ещё жив.

Первоцвет молча спрыгнула с лошади и через силу, разрезая тонкими ножками водную массу зашагала к раненому энту. Она промочила их до колен, прежде чем оказалась около покровителя буков.

— Здравствуй, мой милый друг, — приветливо улыбаясь, Айнэ аккуратно прикоснулась ладонью к руке Буковеня, где та не была поврежденная. Юный энт поднял на девушку взгляд полный боли. — Не волнуйся, я помогу тебя. Если ты позволишь мне.

Энт помолчал, но потом едва заметно кивнул. Эльфийка тут же приложила руки к его груди и что-что быстро зашептала. Волны светящейся магии окутали их, поднимая рядом воду высоко вверх, заставляя её образовать купол. Когда вода ушла, Буковень вновь шелестел новообретёнными зелёными листочками, радостно смотря на своё отражение.

— Никогда не смогу привыкнуть к этому, — пробормотал Теоден, удивлённо смотря на развеселившегося энта.

— Да, — с улыбкой кивнул Арагорн. — Я тоже.

— Юная госпожа, — к эльфийке подошёл Древень, — что энты могут сделать для тебя за сей дар нашему брату?

— Что я могу спросить с энтов? — с улыбкой ответила эллет. — Разве что с достоинством нести своё бремя и охранять Фангорн от таких врагов как Саруман.

Древень благодарно поклонился Спасительнице, и девушка вернулся на лошадь, покорно ожидающую её там, где Айнэ её оставила.

— С камнями и завалами я справлюсь, — снова обратившись к Белому магу, сказал главный энт, — но нужно разобраться с колдуном, запертым в башне.

— Покажи себя! — крикнул Арагорн, обращаясь не то к Ортанку, не то к Саруману.

— Будь осторожен, — Гэндальф напряжённо осмотрел башню, пытаясь понять, как можно в неё попасть. — Даже побеждённый Саруман очень опасен.

— Отрубить ему голову, и делу конец, — тут же нашёлся Гимли.

— Нет.

— Нет! — одновременно сказали волшебник и эльфийка. Гэндальф удивлённо посмотрел на девушку и продолжил:

— Он нужен живым. Надо кое о чём с ним поговорить.

Долго колдуна ждать не пришлось. Почти в это же мгновение он показался с верхушки Ортанка.

— Ты много воевал, убил многих воинов, король Теоден, и после заключал перемирие. Неужели мы не можем собрать совет как в старые добрые времена, мой друг? Неужели мы не заключим мир — ты и я?

— Мы заключим мир, — отозвался Теоден, привлекая внимания удивлённых глаз отряда. — Мы заключим мир, после того как ты ответишь за то, что сжёг Вестфольд, за тех детей, что ты погубил. Мы заключим перемирие, когда отомстим за жизни воинов, чьи мёртвые тела были изрублены перед вратами Хорнбурга, когда ты будешь повешен на потеху воронам. Тогда и настанет мир.

— На потеху воронам? — переспросил маг. — Ненормальный старик!

— Кто бы говорил, — тихо прокомментировала Айнэ, вызывая смешки у хоббитов с Гимли. Реплика эллет осталась не замеченной со стороны колдуна. Он продолжил гневную речь, обращаясь уже к новому Белому магу.

— Чего тебе надо, Гэндальф Серый? Дай угадаю… ключи от Ортанка, или быть может ключи от самого Барад-Дура вместе с коронами семи королей и жезлами пяти магов?

— Твоё предательство стоило многих жизней, — сохраняя хладнокровие, ответил бывшему предводителю Ордена истари Гэндальф. — Многие тысячи подвергали себя риску, а ты мог их спасти, Саруман. Но ты слишком погряз в делах врага.

— Так вот зачем ты пришёл сюда — чтобы выведать. У меня есть что тебе сообщить, — с безумной улыбкой на губах Саруман достал из пол белого одеяния шар — палантир. — В Средиземье кое-что начинает гнить. То, чего ты не увидел. Но великое око видит всё. Даже сейчас оно использует эту возможность. Скоро он нападёт на вас. Вы все умрёте, — он опустил руку и насмешливо взглянул вниз. — Ты знаешь это, Гэндальф, не так ли? Уж не думаешь ли ты, что бродяга сможет сесть на трон Гондора? Этот изгнанник, скрытый тенями, никогда не будет коронован. Гэндальф никогда не поколеблется, чтобы пожертвовать теми, кто близок к нему, кто исповедует любовь. Скажи-ка, какими словами ты напутствовал полурослика перед тем как отправить его на гибель? Тропа, на которую он ступил, ведёт лишь к смерти.

— Я достаточно наслушался! — невольно пробурчал Гимли и тут же обратился к эльфу, сидящему перед ним. — Убей его. Вонзи ему стрелу в глотку!

Леголас уже было потянулся за стрелой, но его остановила рука Айнэ. Эллет покачала головой в знак не согласия с гномом, от чего тот недовольно замолчал, надувая щёку как дитя.

— Спустись, Саруман, — снова позвал бывшего друга Гэндальф, — и ты спасёшь себе жизнь!

— Я спущусь. Спущусь, но ты выполнишь одно моё условия, — растягивая улыбку до ушей сказал в ответ колдун.

— Ты не в том положении, чтобы что-то требовать! — гневно крикнул Теоден.

— Чего ты хочешь? — несмотря на возражения короля Рохана, спросил Белый маг. Саруман шире улыбнулся.

— Я желаю говорить со Спасительницей.

========== Глава XXIII, в которой не хочется, чтобы тайное стало явью ==========

Комментарий к Глава XXIII, в которой не хочется, чтобы тайное стало явью

В предыдущих главах: битва за Хельмову Падь окончилась победой Рохана и его союзников. Гэндальф и Спасительница собрали отряд и направились к Изенгарду, который застали разгромленным и затопленным. Запершийся в Ортанке Бесцветный колдун Саруман потребовал разговор со Спасительницей в обмен на ключи от своей башни

Почему мы там все вместе?

Не относитесь к жизни слишком серьёзно - живым вам из неё всё равно не выбраться.

Оскар Уайльд

— Я желаю говорить со Спасительницей! — крикнул Саруман. — Пусть она войдёт в Ортанк!

Половина отряда внизу возмущённо посмотрели на колдуна, а половина — удивлённо на Айнэ. Девушка не комментировала сложившуюся ситуацию никак, продолжая хмуро смотреть на того, кого раньше с гордостью звала дедушкой.

— Чем тебе не понравилось идея говорить с Первозданной свысока, Саруман? — по голосу Гэндальфа было ясно, что просьба колдуна ему явно не по душе.

— Слишком много посторонних, — буднично просто ответил маг. — Я желаю говорить с тобой, Айнэ, наедине. Это моё условие.

— Ты жаждешь покаяния, — наконец заговорила сама Спасительница, привлекая к себе внимание воинов, — или раскаивания?

— Ни того и ни другого, — маг отрицательно качнул седой головой. — Я желаю поговорить с внучкой как в старые добрые времена.

Немного подумав, Айнэ приказала лошади подъёхать к Ортанку, но Гэндальф преградил ей путь посохом.

— Нет, дитя, это может быть ловушкой.

— Спешу тебя разочаровать, милый Гэндальф, но я бессмертна во всех аспектах этого слова, — усмехнулась Айнэ и продолжила путь. Тогда Белый маг решил воспользоваться запрещёнными методами:

— Леголас, останови её!

Воины с удивлением посмотрели на принца эльфов, сам он так же на Гэндальфа, а Айнэ в это время сделала выражение лица а’ля «Ну давай, удиви меня».

— Боюсь, Митрандир, в моим словах не будет никого толка, — он насмешливо взглянул на улыбающуюся эльфийку. — Она всё равно сделает всё по-своему.

— Вот — слова мудрого эльфа, — Айнэ обернулась на Ортанк и слезла с Адель. — Ну, всё, я пошла.

❂❂❂

— Весьма прозаично.

Это были первые слова, сказанные Айнэ внутри Ортанка. Девушка осматривала мрачный интерьер главной комнаты башни, не скрывая своей уже созревшей нелюбви к этому месту.

— Изенгард не место для такой светлой души, как твоя, — Саруман внимательно следил за спокойной девушкой, снующей туда-сюда. — Он погряз во тьме.

— Боюсь, он очернит мою душу так же, как сделал это с твоей, — кивнула эллет, переводя взгляд на колдуна. — Поэтому я и не намерена здесь задерживаться. Зачем я тебе?

— Я всего лишь хотел поговорить, — снова завёл шарманку Саруман. Сейчас маг выглядел менее безумно и более серьёзно, что не могло не радовать.

— Я слушаю, — девушка, наконец, остановилась и, сложив руки на груди, впилась взглядом в фигуру в белых одеяниях.

— Как поживает старик Эру? — вдруг ни с того ни с чего сказал Саруман, ошеломив этим Айнэ. Девушка непонимающе смотрела на довольного своей выходкой мага.

— Откуда ты?..

— Что? Знаю, что он тебе является? — поднял брови волшебник. — Или что является тебе вовсе не он?

— О чём ты? — хмуро глядя на Сарумана, продолжала спрашивать Айнэ.

— К слову, поздравляю тебя, — он кивнул в сторону руки девушки с обручальным кольцом. — Лихолесье получит достойную королеву. Если конечно не падёт, как всё остальное Средиземье.

— О чём. Ты. Говоришь? — процедила сквозь зубы эльфийка, не скрывая в голосе плещущегося гнева.

— Я даже подарок тебе приготовил, — продолжал насмешливо говорить Саруман. — Хочешь взглянуть?

Девушка промолчала, злобно глядя на колдуна, и тот счёл это знаком согласия. Он подошёл к какому-то предмету, укрытым под плотным материалом. Предположительно по размерам это было зеркало или картина. Айнэ внимательно следила за каждым движением колдуна.

— Вещь довольно старая, но я думаю, тебе она понравится, — с этими словами Саруман сдёрнул ткань

От шока Айнэ и выговорить слова не могла.

Всё же это была картина.

Но лучше бы, конечно, зеркало…

❂❂❂

На полотне было изображено трое.

Высокий мужчина стоял около трона. У него был какой-то сероватый цвет кожи, длинные светлые волосы, отливающие золотом, и янтарного цвета глаза. Он был одет в тяжёлые устрашающие чёрные доспехи, а его голову венчала остроконечная корона.

На троне сидела хрупкая, среднего роста женщина. В её образе было очень много чёрного. Одежда, длинные волосы, даже два тоненьких жала, выглядывающих из-под верхней губы, тоже, к слову, чёрного цвета. И только глаза были насыщенно алые.

А на руках у женщины сидела маленькая девчушка, лет четырёх по человеческим меркам. В её руках была корона, предположительно снятая с головы женщины. У неё были такие же волосы и глаза, как у мужчины на портрете, но в лице виделись изящные благородные черты лица той, у кого она беззаботно сидела на коленях. На пухленьких детских щёчках были видны яркие маленькие точечки — веснушки.

Айнэ неосознанно коснулась скулы и тут же одернула руку.

— Что… Что это?

У всех троих были длинные узкие уши, как и у остальных Валар, майар и их детей. Все трое счастливо улыбались, смотря на того, кто пишет их лики.

— Впечатляет, не правда ли? — ухмыльнулся колдун. — Этой картине многие тысячи лет, а она так прекрасна сохранилась. На что только не способна магия.

— Откуда она у тебя? — глаза эллет защипало от подступающих слёз. Мысли в голове спутались. Домыслы и догадки, одна страшнее другой, возникали в её голове. — Отвечай, колдун! — девушка вскинула руку вверх и с помощью магии сжала горло Сарумана, даже не прикасаясь к нему, но мага лишь забавляло поведение эльфийки, он хрипло рассмеялся, не обращая внимание на то, что кислорода с каждой секундой не хватает всё больше. Тогда Айнэ его отпустила. — Говори!

— Как я говорил — это подарок… — восстановив дыхание, прохрипел истари. — От Саурона. На свадьбу.

— Что ты несёшь?!

— Она долго хранилась у него. И вот он решил вернуть её хозяевам. Поскольку Мордора и Унгалианты нет в Средиземье, он отдаёт её тебе.

— Почему… — Первоцвет пальцем тыкнула в картину, — …почему мы там все вместе? Это не может быть! Меня создал Эру… Я никогда не видела их! Они даже не родители мне!

— Кто тебе это сказал? — с улыбкой спросил Саруман. — Книга пророчеств? Гэндальф? Или так называемый Эру, который якобы является тебе. Спешу разочаровать тебя, дитя, но Эру вообще не участвует в делах своих детей. А Гэндальф — старый обманщик, и книга та написана им и братом твоего отца — Манвэ.

— Ты лжёшь! — вспышка гнева и магии заставила вновь проявиться чёрные вены на лице и теле эллет; она ещё раз сжимала горло Сарумана.

— Если не веришь… — еле выдавил из себя маг, — …можешь спросить у него.

Продержав колдуна в подвешенном состоянии ещё пару секунд, Айнэ опустила руку — вены посветлели, — и направилась к выходу. Но её остановил голос Сарумана.

— Не Гэндальфа, нет. Ты же не хочешь вновь услышать ложь.

Вспышка света. Перед глазами всё поплыло, но лишь на миг. Спустя миг Айнэ стояла на верхушке Ортанка.

— Спроси его…

Айнэ подошла к краю площадки и взглянула вниз. Там, у подножья лестницы до сих пор находился её отряд. Воины ссорились между собой, силясь перекричать друг друга. Некоторые порывались в башню, а некоторые — останавливали тех, кто порывался.

Первым вновь появившихся колдуна и эльфийку заметил Пиппин.

— Эй, смотрите! Там Айнэ!

Они снова засуетились, но эллет не слушала их. Она решала, что делать дальше. Кому верить, а кому нет?

— Тебя терзают сомнения? — насмешливо спросил сзади колдун. — Может, тебе нужна помощь? В любом случае ты не умрёшь, и если я лгу — ты ничего не потеряешь.

— Ты осознаёшь, — глухо начала Айнэ, — что если я тебе поверю — ты труп?

— Оно того стоит.

«Он готов умереть за то, чтобы я узнала правду? Это ли не самый весомый аргумент?»

— Айнэ! — донёсся до сознания девушки голос Гэндальфа. Взгляд белых глаз стал осмысленнее, она взглянула на мага внизу. — Чтобы он не говорил — не верь ему. Это змей искуситель! Ты же понимаешь это!

— Нет… — глухо ответила Первоцвет, словно сама себе. Однако она знала, что волшебник слышит её. — Не поверю — не пойму.

И она сделала шаг навстречу пустоте.

========== Глава XXIV, в которой снова пора отдохнуть ==========

Комментарий к Глава XXIV, в которой снова пора отдохнуть

В предыдущих главах: Саруман открывает многоэпоховый обман Ордена истари Айнэ. Чтобы докопаться до правды и получить её из первоисточника, Спасительница прыгает с Ортанка.

Большая глава в преддверии праздника)))

Не думай, что не понимаю

Правда — это странная штука. Сначала мы тратим кучу времени, чтобы ее узнать, а потом всю оставшуюся жизнь, чтобы забыть.

Вопреки моим ожиданиям я попала вовсе не в Чертоги Безвременья.

Это был берег. Берег моря.

Как я узнала об этом? Без понятия. Ощущение, что всегда знала, как оно выглядит, это море.

Море — это много воды. Это чертовски много воды.

Особенно в этом месте, где не было ни скал, ни гор, ни признаков жизни оно казалось особенно безграничным. Безграничнее той пустоты в Чертогах Безвременья. Ну, или что это было на самом деле?

Наверное, я была на острове. Обернувшись, я тоже ничего не увидела. Голый песок почти белого света омываемый волнами моря. Ни деревьев, ни птиц, ни-че-го. Пустота.

Я вернула взгляд на море — хоть какое-то движение в пугающей меня пустоте. Там вдали плескались довольно больше волны. Пахло свежестью и солью…

Я почувствовала, как холодная вода касается моих ног. Она прибывает с каждой волной и вновь уходит обратно.

Кажется, я стою босиком. И в платье. Отчего-то оно похоже на то платье, в котором я проснулась после битвы за Хельмову падь. Ветер трепал лёгкий материал, мелкие брызги воды летели в лицо, окропляя его.

— Красиво, не правда ли?

Рядом с собою я ощутила присутствие человека. С точностью могу сказать, что это был мужчина. Даже столь неожиданное появление в этом месте живого существа не смогло меня оторвать от созерцания волн и солёной пены, которую они оставляли после себя.

— Очень.

— Ты ведь не ожидала, что окажешься в этом месте, верно? — продолжал спрашивать незнакомец. Я повернула голову и увидела его. Эру.

Нет, это не он. Это тот мужчина, что являлся мне в Чертогах. Но теперь он был ростом почти с три метра — лилипут, по сравнению с космическими размерами, — с белоснежными волосами, отливающими при свете солнца перламутровым блеском, и ярко-голубыми глазами, настолько светлыми, что только если сильно напрячь глаза, можно было увидеть в них цвета.

— Да.

— Ты гадаешь, почему? — спокойным тоном, словно материнским, продолжал говорить он. — Что заставило меня и Орден истари так поступить с тобой? Зачем тебе лгали? Зачем нужна была эта книга? Верно?

— Да, — снова односложно ответила я.

— Меня зовут Манвэ. Я брат твоего отца — Мелькора, — запоздало представился Айнур.

— А я Айнэ. Просто Айнэ.

❂❂❂

— Так он сказал тебе? Сказал, зачем нужно было всё это?

Леголас потянулся вперёд, снимая листик, упавший с ветки выше на белоснежные волосы Айнэ. Эллет вздохнула и перевела на него задумчивый взгляд.

— Он просто отец, страшащийся за своих детей.

— И что это значит? — эльф вернул руку на сук, за который он держался ранее, и положил на него голову.

— Наверное, он боялся, что я не исполню пророчества. Ну, то есть… — она задумалась, подбирая слова, — …не смогу победить Мелькора из-за того, что он мой отец.

— Но ведь пророчество — выдумка, — Леголас непонимающе нахмурился. Айнэ в который раз за последние два часа вздохнула, плотнее сжимая колени, нервно царапая их ногтями. Как ей удавалось сидеть так на ветке, ни за что не удерживаясь, и не падать такое долгое время — оставалось для принца загадкой.

— Не совсем, — она сутулилась ещё больше. — Настоящее пророчество гласит, что я вступлю в схватку с Морготом за Средиземье через 40 лет. Но кто победит в ней… об этом ничего не сказано.

— И он подозревал, что Мелькор переманит свою дочь на свою сторону, — задумчиво подвёл итог Леголас.

— Как думаешь, он зря сомневался? — Айнэ с надеждой в глазах, словно маленький ребёнок, посмотрела на эльфа.

— Честно? — он изогнул губы в хитрой улыбке. — Ты — это самое светлое, что вообще способно существовать. Но ещё ты своенравная, твердолобая, непослушная, до ужаса любопытная, дерзкая и непонятная. Так что, — он улыбнулся ещё шире, — боюсь, что на разгадку тайны твоей души мне и вечности не хватит.

— Я подарю тебе две, — наконец-то, Айнэ прогнала все пасмурные мысли. И для этого нужен был лишь один человек эльф.

— А вот и она, — Леголас невесомо провёл кончиком большого пальца по веснушчатой скуле эллет.

— Что? — непонимающе улыбалась девушка.

— Эта улыбка.

Девушка с едва слышимым выдохом лишь шире улыбнулась, покачав головой, и, ухватившись за руку принца, приложилось к ней щекой.

— Как думаешь, его Величество, твой отец, не будет против такой ужасной партии для своего сына как я?

— Вообще-то, это он настоял на том, чтобы я носил обручальные кольца с собой, на случай, если встречу тебя, — ухмыльнулся эльф.

— Да уж… самоуверенность у вас в крови.

Леголас снова усмехнулся и потянулся вперёд к девушке. Айнэ и сама сделала тоже самое, что стало большой ошибкой.

С непроизвольно вырвавшимся криком из груди девушка полетела с ветки вниз и распласталась на спине по земле у корней дерева.

— Всё в порядке! Я жива! Наверное…

Она немного повозилась, видимо, попыталась встать, но через полминуты снова откинулась на траву.

— Э-эй… Милый! Не поможешь? Я, кажется, себе что-то сломала…

❂❂❂

В Хельмову падь эльфы вернулись уже когда солнце почти исчезло за горизонтом. У места, где конюхи отводили лошадей воинов в стойла, их ждал Гимли.

— Наконец-то! Я уж подумал, вы двое дорогу обратно забыли.

Айнэ усмехнулась, но в ответ язвить не стала, не находя в себе силы сформулировать достойный ответ. Леголас бы закатил глаза, если бы не его манеры — он просто взял девушку за руку и повёл в замок, где по пути их перехватила Эовин.

— Госпожа! Вы вернулись! — племянница короля вцепилась в ладонь Айнэ и потянула её за собой. Первоцвет до последнего не рассоединяла правой руки с принцем, жалобно глядя на него в поисках помощи, но тот лишь беззвучно смеялся глазами и пожимал плечами. — Вам нужно сменить этот наряд как можно быстрее! Пир вот-вот начнётся!

Обречённо вздохнув, эллет позволила девушке отвести её в свои покои. Там она покорно приняла платье насыщенно красного цвета. На немой вопрос в белых глазах Эовин ответила:

— Цвет Спасительницы у людей — алый.

— Теперь мне даже меньше хочется сбежать с пира, — усмехнулась Айнэ.

Эовин помогла надеть платье эльфийке. Оно было с довольно длинным подолом, и прямыми рукавами до икр, прихваченных на манер ривенделлской эльфийской одежды золотой тесьмой выше локтя, там, где ткань начинала расширяться. Эта же тесьма окаймляла неглубокий круглый вырезе и края подола, а так же опоясывала талию.

— Да, — сказала Айнэ, оглядывая спину в зеркале, — мне определённо нравится вкус Рохана.

Когда пир начался, эллет решила не идти на него поначалу, а дождаться, пока пройдёт «скорбная часть». Поэтому отправив туда Эовин одну, она стала наблюдать за происходящем из-за двери. Лишь когда Теоден призвал почтить память погибших празднованием победы, сзади к ней подошёл Гэндальф.

— Почему ты не там, с ними, дитя?

От неожиданности эллет даже подпрыгнула, ведь за мыслями не смогла уловить приближения мага.

— Могу задать тебе тот же вопрос, — Айнэ вновь повернулась в сторону нарастающего гуляния.

— Ты всё ещё держишь зло на меня? — с горечью подметил маг.

— Я не могу держать зла вообще ни на кого. Вы с Манвэ на славу постарались, когда «обеляли» меня до мозга костей, — почти не обиженно ответила девушка.

— Ты должна понимать…

— Я всё понимаю, — со вздохом Айнэ перебила Белого волшебника и вернула взгляд на него. — Не думай, что не понимаю. Страх — это нормально. Каждый бы боялся на вашем месте, учитывая, что это страх мог бы быть небезосновательным.

— Так ты считаешь, что сейчас у нашего страха нет почвы?

— Я считаю, что ни секунды не поколеблюсь, если окажусь с экскалибуром в руках перед лицом врага, кем бы он там ни был, ведь для меня он не отец, и я даже не знаю его. Точнее знаю, ОН — враг всем тем, кого я люблю. А значит — враг мне.

— Я рад это слышать, — улыбнулся Гэндальф.

— А я, — она снова вздохнула, тепло посмотрев на мага, — рада, что ты вернулся.

Белый маг снова улыбнулся и потрепал Айнэ по распущенным волосам, сбивая их на макушке.

Возмущённо «эйкнув», девушка поправила волосы, смешливым взглядом проводив фигуру в белом в зал и сама решила всё же присоединиться к пирующим. Как только она прошла внутрь, вмиг тысячи радостных возгласов повстречали её.

— Смотрите! Там Спасительница!

— Поприветствуем нашу госпожу!

— Выпьем за Айнэ Первоцвет! Спасительницу Рохана!

Эти и многие другие лестные слова летели в адрес обречённо улыбающейся эльфийки, как только она проходила мимо очередных групп мужчин. На пиру были и женщины. Но те видимо были слишком стеснительные, чтобы обратиться к Айнэ. Они тихо перешёптывались, кто-то даже краснел, после чего поглядывал в сторону какого-то столику, у которого столпилось особо много народу. Заинтересовавшись этой группой воинов, Первозданная отправилась к ним.

— А я что сказал? — послышался голос вдрызг пьяного Гимли. — Он не умеет пить!

А дальше — громкий звук падающего предмета. Довольно тяжелого падающего предмета. А затем — радостные вопли воинов.

— Леголас? — Айнэ удивлённо посмотрела на жениха, окружённого рохиррим, которые неустанно его с чем-то поздравляли. Среди них был даже Эомер.

Стол, около которого стоял эльф и под которым валялся гном, был уставлен огромным количеством пустых бутылок из-под эля.

— Что здесь происходит?

— Ууу… Леголас, пришла твоя мамочка, — протянул какой-то уж очень развеселённый рохиррим.

— Милая! — не обращая внимания на слова мужчины, эльф подскочил к ошалевшей от его действий эллет. — Твой жених принёс тебе ещё одну победу!

И после этих слов принц страстно впился в губы девушки под одобряющее улюлюканье и крики воинов.

— Ты пьян? — девушка кое-как отстранилась от мужчины, носом втягивая стойкий аромат алкогольного напитка, исходящего от него. Она смотрела на весёлого эльфа по-доброму насмешливой улыбкой, не расслабляя сведённые в недоумении брови на переносице.

— Эльфы не пьянеют, — отрицательно покачал головой Леголас, крепче стискивая в объятиях девушку.

— Да-да я вижу, — Айнэ еле сдерживалась, чтобы не засмеяться в голос. Она перевела взгляд на одиноко лежащее тело Гимли на полу. — Зато чудесная способность эльфов не досталась гномам. Ты только посмотри, что ты с ним сделал?

Эльф тоже посмотрел на дворфа вполне осознанным насмешливым взглядом. Всё же, он действительно не был пьян и вполне осознавал, что делает. К большому удивлению эллет.

— Он немного увлёкся, — Леголас пожал плечами и перевёл взгляд на Айнэ. — Надо бы ему помочь.

С этими словами эльф отстранился от девушки и вместе с Эомером поднял Гимли с пола, неся его в направлении выхода.

— Да уж, — Айнэ обречено покачала головой и направилась дальше по залу

Впереди на столе танцевали Мэрри и Пиппин, каждый с кружкой эля в руках, полной до краев, и весело распевали знакомый только в их краях мотив:

— Весь мир ты можешь обойти

И пива разного найти

Но будь уверен ты в одном

Хмелей оно в краю родном,

Но будь уверен ты в одном

Хмелей оно в краю родном.

Ты можешь пить прекрасный эль,

Такой, что пьют на троне,

Но лучший эль для храбрецов…

На середине песни Перегрин перестал петь и остановился, глядя на Гэндальфа в толпе, но его осёк кузен, и они вновь запели:

— Но лучший эль для храбрецов…

В Зелёном лишь драконе!

Они чокнулись кружками и стали залпом пить эль.

Айнэ весело рассмеялась и, заметив рядом с Гэндальфом ещё и Арагорна, пошла к ним. Но на половине пути её окликнули хоббиты.

— Айнэ!

— Айнэ, спой теперь ты! — просил Пиппин.

— Да, Айнэ, теперь твоя очередь! — вторил ему Мэрри.

— Р-ребята, — подавив шок заговорила эллет. — Я не думаю, что это хорошая идея.

— Спой, Спасительница, ну! — поддакивали хоббитам воины. Двое рохиррим подхватили её под руки и подняли на стол, туда, где уже стояли человечки. Весь зал стал скандировать «Спой! Спой!». Каждый считал своим долгом на каждое «Спой!», ударить кружкой по столу, или рукой по руке, или рукой по плечу, или, в крайнем случае, — по товарищу. Когда гул стал невыносим, Айнэ сдалась.

— Ну, всё, хватит! — после её слов все разом замокли. — Хорошо, я спою.

И зал вновь взорвался воплями, но теперь радостными.

Уже новые роханцы поставили на стол деревянное кресло, и Мэрри с Пиппином, галантно подав руки эльфийке, усадили в него девушку.

— Тихо! — вскричал Теоден, призывая всех к молчанию. — Спасительница поёт.

И водрузилась тишина. Первые несколько секунд Айнэ выбирала, что ей спеть, блуждая глазами по собравшимся вкруг неё воинам, пока в конце зала она не заметила улыбающегося ей Леголаса.

— Был зелен плющ, и вился хмель,

Лилась листвы полночной тень,

Кружилась звездная метель

В тиши полян, в плетении трав.

Там танцевала Лютиэн,

Ей пела тихая свирель,

Укрывшись в сумрачную тень

Безмолвно дремлющих дубрав.

Восхищённо вздохнув, рохиррим поняли, что Спасительница поёт самую знаменитую балладу эльфов, переведённую на вестрон. Необычная история и эльфийскоепроисхождение в сочетании с чистым нежным голосом вызывало восхищение даже у самых мрачных и скупых на эмоции и похвальбу мужчин.

— Шёл Берен от холодных гор,

Исполнен скорби, одинок,

Он устремлял печальный взор,

Во тьму, ища угасший день.

Его укрыл лесной чертог,

И вспыхнул золотой узор

Цветов, пронзающих поток

Волос летящих Лютиэн.

Он поспешил на этот свет,

Плывущий меж густой листвы,

Он звал, но слышался в ответ

Лишь шорох в бездне тишины.

И на соцветиях травы

Дрожал под ветром светлый след

На бликах темной синевы,

В лучах бледнеющей луны.

История была довольно грустна. Настроение песни предавалось певице, а от неё — роханцам. Некоторые особо впечатлительные даже пустили слезу. Переживая за главных героев баллады.

При свете утренней звезды

Он снова шёл и снова звал,

В ответ лишь шорох темноты,

Ручьев подземных смех и плач.

Но хмель поник, и терн увял,

Безмолвно умерли цветы,

И землю медленно объял

Сухой листвы шуршащий плащ.

Шел Берен через мертвый лес,

В тоске бродил среди холмов,

Его манил полет небес

И дальний отблеск зимних грез.

В случайном танце облаков

Он видел облик, что исчез,

В извивах пляшущих ветров

Он видел шелк ее волос.

Девушки самозабвенно слушали слова песни, представляя себя на месте главной героини — самой прекрасной эльфийки. За ними шли их возлюбленные сквозь тернии имея лишь призрачную надежу и вспыхнувшую как пламя любовь.

Она предстала перед ним

В наряде солнечных огней,

Под небом нежно-голубым

В цветах оттаявшей земли.

Так пробуждается ручей,

Дотоле холодом томим,

Так льется чище и нежней

Мотив, что птицы принесли.

Айнэ помолчала, но потом вновь запела.

Она пришла — и в тот же миг

Исчезла вновь, но он воззвал:

— Тинувиэль! — и скорбный крик

Звучал в лесах и облаках.

И светлый рок на землю пал,

И светлый рок её настиг,

И нежный свет её мерцал,

Дрожа у Берена в руках.

Он заглянул в ее глаза —

В них отражался путь светил,

В них билась вешняя гроза,

И в этот час, и в этот день.

Несла рождение новых сил

Её бессмертная краса.

Свершилось то, что рок сулил

Для Берена и Лютиэн.

Она вновь замолчала, взглянув в ту сторону, где раньше стоял Леголас. Эльф по всей видимости ушёл, что немного взволновало Айнэ.

В глуши лесов, где гаснет взор,

В холодном царстве серых скал,

В извивах черных рудных нор

Их стерегли моря разлук.

Но миг свидания вновь настал,

Как рок сулил, и с этих пор

На том пути, что их призвал,

Они не разнимали рук.

Допев и выслушав всю похвальбу, девушка решила всё же не ходить за эльфом, дав ему время побыть одному.

Наконец, спустя пару часов, не меньше, народ потихоньку стал расходиться. Кого тащили на себе товарищи, кого оставляли вырубленными на том месте, куда они свалились. Айнэ тоже вышла из зала и пошла в комнату, отведённую Братству.

Здесь были почти все, кроме Леголаса. Арагорн ходил между хранителями, заботливо подтягивая одеяла тем, кто мёрз, но из-за глубокого сна не мог проснуться.

Прикрыв за собой дверь, Айнэ всё же вернулась в свои покои. Сняв тяжёлое облачение, девушка надела лёгкое шёлковое ночное платье, поверх которого накинула халат того же комплекта и вышла на балкон.

Восток был затянут тучами, обрывающимися ближе к горам. Айнэ печально вздохнула. В её мыслях пронеслись два хоббита идущих к горе, кольцо, которое они несли, Саурон, Мелькор, Манвэ, Гэндальф, Боромир, Гимли, Мэрри и Пиппин, Теоден с племянником и племянницей. Последним в голове застрял образ Леголаса. Она снова вздохнула и потёрла кольцо на указательном пальце, после чего решила вернуться в комнату.

Но на половине пути девушка потеряла сознание и свалилась на пол.

========== Глава XXV, в которой враг смеётся безумно ==========

Комментарий к Глава XXV, в которой враг смеётся безумно

В предыдущих главах: Саурон повержен, Айнэ узнаёт правду о своей семье и заговоре среди майар, пир в честь победы в Битве за Хельмову падь подошёл к концу.

Война стучится в ворота Рохана

О нас думают плохо лишь те, кто хуже нас, а те кто лучше нас, им просто не до нас.

Омар Хайям

Белокаменный город.

Нет. Крепость…

Минас-Тирит.

Белое дерево в каменной крепости. Оно… полыхало огнём.

Оно сгорало. Ему было больно. Дерево тоже было живое! Оно тоже хотело жить!

Оно сгорало и с каждой секундой в голове появлялись всё больше и больше голосов.

Они кричали. Все кричали. Кричали от боли. Мужчины, женщины, дети, старики… Они сгорали вместе с белым деревом.

А вместе с ними сгорала и Айнэ.

— Я знаю, кто ты, — прошипел голос, и его шёпот оказался громче тысячи криков.

Белое дерево исчезло, но голоса не умолки. Теперь перед ней были картины пыток детей и взрослых, убийство немощных и насилие над женщинами. Все люди были в крови. Все они были в цепях. Все они кричали, присоединяясь к воплям в голове. И все они потом погибали, не переставая кричать.

— Нравится, да? Твои глаза хотят закрыться, но твоей тёмной душе это нравится, верно?

Больше картин. Больше крови. Больше боли. Больше криков.

— Нет… — вместо отчаянного вопля вырвался лишь еле протестующий шёпот.

— Нет? — наигранно удивился голос. — А это?

Теперь перед ней было поле брани. То тут, то там валялись обескровленные тела рохиррим. А рядом с ней…

Тела хранителей.

У всех у них были открытые глаза, в которых застыл предсмертный ужас. Все они не дышали. Все они были бледны как ночь.

И ближе всех к ней лежал Леголас.

— Печальная картина… — вздохнул голос. — Но тебе нравится, верно, моя тёмная госпожа? — его тон тут же переменился с печального на весёлый.

Почувствовав в себе прилив силы, девушка закрыла глаза и яростно задёргалась на месте, выпутываясь из цепких лап невидимой силы.

— Нет… Нет-нет-нет!

Вновь резко распахнув глаза, девушка увидела перед собой безумного смеющегося мужчину, стоявшего на горе трупов людей, венчало которую тело Фродо, лежавшего на Сэме. Его огненные, даже пламенные волосы до пят подрагивали в такт его рваному дыханию, чёрная корона, похожая на корону Мелькора на портрете, устрашала, выделяясь на фоне кудрей и оранежаватого, словно огнём подсвеченного лица. Последнее, что успела заметить Айнэ — чёрные латы и кольцо Всевластия на указательном пальце.

Она вновь резко открыла глаза, хоть точно помнила, что не закрывала их. На то, чтобы понять, что она вернулась в реальность, ей хватило нескольких секунд.

Перед ней было обеспокоенное лицо Леголаса, гладившего её по щеке рукой, а дальше за ним — остальных хранителей и даже короля Рохана.

— Минас-Тирит… — только сейчас она осознала, что лежит на коленях принца на полу в тронной зале и тяжело дышит, от чего может лишь хрипло и почти беззвучно шептать. Эльф в свою очередь пытается её успокоить, крепче сжимая в объятиях. — Саурон… Он хочет… уничтожить Минас-Тирит. Белое дерево в огне… Нам нужно… помочь им… — после каждых двух-трёх слов Айнэ делала глубокие вдохи, пытаясь угомонить бешено стучащее сердце. — Армия Мордора… нацелилась на… нацелилась на Гондор.

Больше не в силах говорить, Айнэ захлебнулась воздухом и катившимися всё это время слезами по её щеками, утыкаясь в грудь укачивающего её эльфа. Леголас что-то нашёптывал на синдарине, гладя её по белым коротким волосам. На плече Айнэ почувствовала широкую руку Гимли.

— Да, — кивнул сам себе Гэндальф, после чего обратился к Теодену. — Глаза Пиппина не лгали. Он дуралей, но дуралей честный. Он не сказал Саурону ни слова про Фродо и кольцо. Нам странным образом повезло. Пиппин увидел мельком в Палантире планы врага. Саурон готовится нанести удар по Минас-Тириту. Его поражение при Хельмовой Пади кое-что показало ему. Он узнал, что в битву вступил наследник Элендиля, род людей не так слаб как он думал. Они готовы бросить ему вызов. Саурон боится этого. Он не станет рисковать, позволив народам Средиземья объединиться под одним знаменем. Он сравняет Минас-Тирит с землёй, но не допустит возвращение короля людей на трон. Если зажгутся сигнальные огни Гондора, Рохан должен готовиться к войне.

— Скажи мне, — протяжно и довольно тихо начал говорить Теоден, — почему мы должны идти на помощь тем, кто не стал помогать нам? Чем мы обязаны Гондору?

— Я пойду, — спокойно заявил Арагорн, но мысль дунадайна не понравилась магу.

— Нет.

— Надо предупредить их!

— Предупредят, — отмахнулся Гэндальф. Он внимательно посмотрел на Странника и медленно подошёл к нему. — Ты отправишься в Минас-Тирит другой дорогой. Следуй вдоль берега реки, перехвати чёрные корабли. И запомните, у нас с вами теперь нет права на ошибку, — обратился маг уже ко всем в зале. — Я отправлюсь в Минас-Тирит, — он бросил взгляд на Пиппина, — и отправлюсь не один.

❂❂❂

Айнэ стояла в конюшнях и гребнем расчёсывала гриву Серогрива. Гэндальф решил не медлить ни единого дня и отправится в столицу Годнора сегодня же, сей час же! Она отсюда слышала, как спускаются со стороны замка маг и два мельтешащих за ним хоббита.

Первым в конюшню зашёл Гэндальф, за ним Мэрри и, наконец, — сам виновник всей этой истории с Палантиром. Пиппин шёл неуверенно, нехотя, всё поглядывал в сторону смурного кузена и испуганно озирался на лошадей. Как только он увидел Айнэ, то тут же бросился к ней.

— Что со мной будет? — жалобно спросил хоббит, стискивая в объятиях эльфийку, севшую на колени, словно дитя, испугавшееся грозы, стискивает мать, ища защиты.

— Я не знаю, — честно ответила эллет. — Война идёт за тобой, Пиппин, — Айнэ заставила хоббита посмотреть ей в глаза. — Ты должен храбриться, милый. Никогда не забывай о силе, что есть внутри тебя.

— Боюсь внутри меня лишь маленький слабый трусливый человечек с мохнатыми ногами, — грустно ответил Тук. Первоцвет усмехнулась и погладила его по кудряшкам.

— Так загляни глубже.

— Так всё, — Гэндальф подошёл к коню, закидывая ему что-то на спину. — У нас нет времени. Айнэ, давай его сюда.

Эллет послушалась грозного тона мага и поднялась вместе с хоббитом на ноги, подводя затем Пиппина к Белому волшебнику. Гэндальф, поражая своей силой, в мгновение ока закинул человечка на спину Серогрива, словно он ничего не весил.

— Далеко до Минас-Тирита? — обеспокоенно спросил Пиппин, глядя на истари.

— Три дня пути, если напрямик, как летают назгулы. Надеюсь, не попадёмся им на глаза.

— Держи, — Мэрри, всё ещё хмурясь, подошёл к брату и протянул ему свёрток. — Это тебе на дорогу.

— Лонгботтомский табак? — удивился Тук.

— Я знаю, у тебя кончился. Ты много куришь, Пиппин.

— Но мы ещё увидимся? — с надеждой спросил хоббит. Мэрри вопросительно посмотрел на Гэндальфа, но тот ничего ему не ответил, вместо этого забираясь в седло позади Перегрина. — Увидимся?! — громче и отчаяннее повторил Пиппин. Мэрри вздохнул.

— Не знаю. Я не знаю, что нас ждёт.

— Мэрри?

— Скачи, Серогрив, — Гэндальф ухватился за поводья, не обращая внимания на крики хоббита. — Покажи, что такое скорость.

— Мэрри! Мэрри! Айнэ! Мэрри!

Мэрри выбежал из конюшен вслед за Серогривом, уносящем прочь из города мага и его лучшего друга. Тяжело вздохнув, Айнэ и сама пошла на воздух к дворцу. По пути ей встретился Леголас.

— Как ты?

— Намного лучше, спасибо Аранен, — девушка устало приклонила голову на плечо эльфа.

— Тебя что-то тревожит?

— Война стучится в ворота Рохана, Леголас, — тяжело вздохнула девушка, плотнее прижимая к обнимающему её принцу. — И боюсь, Теоден не пожелает ей их открыть.

❂❂❂

Прошло три дня. Три дня ожидания и точащего самобичевания.

Айнэ постоянно говорила либо с Эовин, либо с Тауриэль, либо с Эллериан, либо с её сыном. Разговоры ей надоели.

На третий день она вышла на смотровую площадку и стала спокойно, в тишине смотреть вдаль на горы. Однако в прострации она пробыла не долго, ведь уже через несколько минут заметила горящий костёр на одной из заснеженных вершин.

Айнэ с такой скоростью сорвалась с места и устремилась в тронную залу, что длинные полы её зелёного сюртука взметнулись вверх подобно плащу. Она бежала, еле успевая ориентироваться в коридорах и не сбивать с ног снующих туда-сюда мимо неё воинов.

К своей цели она прибыла как раз вместе с Арагорном, тоже наблюдающим за горами и так же одновременно они выкрикнули:

— Сигнальные огни Минас-Тирита, зажглись!

Взглянув на Айнэ, Арагорн подбежал к Теодену.

— Гондор зовёт на помощь.

Все, кто был здесь, замолкли, ожидая от короля дальнейшей реакции. Теоден молча секунд десять, после чего наконец-то сказал:

— И Рохан явится. Собрать рохирримов! — он кинул взгляд на племянника. Эомер поклонился своему корою и тут же покинул зал.

========== Глава XXVI, в которой помощь пришла откуда не ждали ==========

На войну

Не прилагай столько усилий, всё самое лучшее случается неожиданно.

Габриэль Гарсиа Маркес

К немалому удивлению и восхищению Айнэ все воины, находящиеся в Хельмовой пади, уже через час полностью собранные и обмундировавшиеся выезжали более-менее организованным строем из крепости в сторону Дунхарроу.

— На войну? — к лошади, на которой сидела Спасительница, со спины подъехали и встали с двух сторон Эллериан и Тауриэль. Рыжеволосая внимательно посмотрела на безэмоциальное лицо подруги.

— На войну, — кивнула Айнэ. — Скачи, Адель.

Путь до лагеря занял не больше двух дней пути. В Дунхарроу уже прибыли воины из Вестфолда, Фенмарка и некоторых других районов Рохана. Отдельные города отказались идти на верную гибель. В лагере воинов Теодена расположили особенно быстро. Здесь кипела слаженная работа, каждый знал, что, где и когда ему надо делать. Организованность людей не могла в глубине души не удивлять Айнэ.

Первоцвет бродила по лагерю вместе со своей неустанной спутницей Тауриэль, помогая особо молодым рохиррим и успокаивая взбешённых лошадей и коней. Рядом с лагерем находилась дорога на Димхольт — дорога смерти. Гиблое место. Особенно для тех, кто о нём ничего знает.

Через некоторое время девушка глазами наткнулась на не сводящего глаз с расщелины в горе Арагорна. Шепнув Тауриэль на синдарине, чтобы она закончила успокаивать очередного беспокойного жеребца одна, Айнэ подошла к дунадайну, посмотрев туда же, куда и он. Среди тумана в неярком свете на какое-то мгновение блеснула зелёная дымка, принявшее очертание человека, и тут же исчезла. Наследник Элендиля смотрел в то место, где стоял человек, каким-то безумно-ошалелым взглядом.

— Ты не сошёл с ума, Арагорн, — от неожиданного появления эллет из-за спины мужчина чуть не подпрыгнул и резко обернулся. — Существа чрезвычайно древние обитают в этой горе. И они очень злы и жестоки.

Айнэ отошла от дунадайна, в то время как он сам вновь повернулся к дороге, и, подойдя к Тауриэль, прошептала ей что-то на синдарине. Рыжеволосая кивнула ей, и они вместе отправились в сторону лесном тропы переходящей в горную.

— Арагорн! — к мужчине подошёл Гимли, хлопая его по спине и пугая похлеще эллет. — Надо подкрепиться, — гном уже развернулся, чтобы уйти, но тут его взгляд наткнулся на исчезающих среди деревьев эльфиек. — Куда это они?

— Она всё время ищет тишины, — ответил невесть откуда появившийся Леголас, пугая теперь и Арагорна, и Гимли. — Что это с ним? — эльф кивнул на вновь смотрящего на расщелину дунадайна.

— Не знаю, — проворчал гном. — Но выглядит он так, словно призрака увидел.

За суетой и работой почти никто не заметил, как стемнело. На рассвете будет приказано выезжать к Минас-Тириту, поэтому рохиррим дали время отдохнуть. Кто-то упражнялся, кто-то нёс оружие в кузницу, кто-то сидел у костров и пел песни или просто переговаривался с боевыми товарищами.

Арагорн, Леголас и Гимли стояли у края, там, где горное плато крутыми порогами обрывалось книзу, и смотрели на затянутый тучами Восток.

— Эта ночь может стать последней для нас, друзья мои, — прервал молчание Арагорн. Леголас ничего не ответил, мысленно соглашаясь с давним другом, а Гимли перевёл на него иронический взгляд.

— Последней? Не смеши меня, — дунадайн, подняв брови, посмотрел на гнома, а тот продолжил:

— Мне кажется, после всего этого безумного путешествия нас ничего уже не убьёт. Ты слишком рано сдался, друг мой.

Арагорн и Леголас усмехнулись, переглянувшись.

— Шесть тысяч воинов, — вздохнул сын Араторна. — Ждать больше нельзя. Но этого слишком мало.

— Также слишком как в Хельмовой пади? — усмехнулся Леголас. — Помнится мне, что тогда ты не отчаивался.

— Я боюсь не за собственную жизнь, — Арагорн улыбнулся в ответ. — Это не мои люди. Но идут они на бой по моей прихоти.

— Это не так, Арагорн, — Леголас положил ладонь на плечо другу, немного его встряхивая. — Они идут на бой, потому что сами этого хотят. Хотят защитить родину, своих женщин и детей. Ты всего лишь немного открыл им глаза.

— А ещё дал увесистого пеньделя под зад, — со смехом добавил Гимли.

— Да. Но их всё же слишком мало, — вздохнул Арагорн.

— Ну, тогда как насчёт принять помощи у старых знакомых?

Сзади раздался пробирающий до мурашек насмешливый высокомерный и такой знакомый голос. Хранители повернулись все как один. Арагорн ошалело смотрел на нежданных гостей, Гимли от удивления приоткрылся рот, а Леголас со счастливой улыбкой смотрел на говорящего.

— Отец, — эльф вышел вперёд и поклонился. — Я рад видеть тебя.

❂❂❂

На вершину горы Айнэ и Тауриэль забрались меньше, чем за час. Ветер, дующий здесь, сбивал с ног, но упорство девушек было сильнее. Встав у края горы, они наблюдали за медленно покидающим небосвод диском дневного светила.

— Как думаешь, — начала Тауриэль спустя неопределённо многое количество времени, — у нас есть шанс в этой войне?

— Шанс есть всегда, — сухо ответила Айнэ, не сводя глаз с горизонта. — Ты лучше спроси, готова ли я к войне?

— А ты готова? — полюбопытствовала Тауриэль.

— Нет, — Айнэ отрицательно покачала головой. — Я не готова к тому, что многие эти воины будут погибать вокруг меня, в то время, когда все раны на мне затянутся.

— Ну, так сделай так, чтобы они умирали меньше, — просто сказала эльфийка, пожимая плечами. Айнэ усмехнулась и покачала головой.

Снова повисло молчание.

Солнце скрыло за горизонтом свой последний луч.

— Тогда, когда Саурон смог проникнуть в мой разум, — вдруг ни с того ни с сего заговорила Айнэ, повернувшись к Тауриэль: лучница подняла на неё взгляд удивлённых глаз, — он кое-что показал мне. То, чего я боюсь больше всего.

— И чего же?

— Смерти… — Айнэ посмотрела на носки сапог, — смерти тех, кто мне дорог.

Она вновь помолчала.

— Я… очень… боюсь… потерять… его… — выделяя каждое слово, словно через силу сказала Первоцвет. — Рохирримов слишком мало. Они не смогут противостоять легиону орков.

— У нас всё ещё остаётся надежда, — хрипло из-за вечного холода наверху сказала Тауриэль.

— На кого? — спросила Айнэ чуть ли не плача. — Кто явится нам на помощь?

Тауриэль, словно устыдившись, пустила глаза вниз, туда, где стоял лагерь.

— Эльфы…

— Ч-что? Ты себя-то слышишь?

— Нет, Айнэ, смотри! — эльфийка, ухватившись за плечо Первоцвет, развернула её к обрыву и пальцам указала вниз. — Эльфы!

И вправду, у подножья горы, там, куда стекалось всё основное войско Рохана, стояли в золотых латах ровные строи эльфийских воинов, заполнившие почти всё пространство. Там, где расположился лагерь Теодена, на плато, они тоже были, но в меньших количествах. Там же был и Трандуил верхом на белоснежном олене и… Элронд?

— Идём скорее! — Тауриэль не дожидаясь пока подруга придёт в себя от шока устремилась вниз по склону. Айнэ, простояв в прострации ещё несколько минут, поспешила за ней.

❂❂❂

Владыка Имладриса и Арагорн уединились в палатке короля, в то время как сам Теоден приветствовал правителя Лихолесья. Трандуил, на удивление, вполне дружелюбно общался с человеческим царём.

— Я желаю присоединиться к вашей армии, — тоном спокойным, но не терпящим возражений, сказал он.

— Могу ли я поинтересоваться, чем мы заслужили столь благородный жест с вашей стороны? — Теоден не смог сдержать человеческого любопытства, с непониманием осматривая армия лесного короля.

— Мы никогда не были врагами людям. Мы готовы помочь свободным народом победить зло, сеющее свои семена тьмы и хаоса на Востоке. К тому же, — Трандуил посмотрел на принца, — здесь мой сын и моя невестка. А ещё до меня дошли слухи, что Владычица Великой Пущи жива и освобождена от чар тёмного колдуна Спасительницей немногим полгода назад.

— Если вы говорите о госпоже Эллериан, — задумчиво начал Теоден, — то спешу Вас обрадовать, она действительно цела и находится здесь, в лагере.

— Могу ли я поинтересоваться, где она?

— Она всегда находится в компании леди Айнэ и леди Тауриэль, — ответил король, обращая взор сперва на уже пустующую вершину горы, где ещё недавно стояли названные эльфийки, а затем на тропу, ведущую с неё в лагерь. На этой-то тропе он и увидел искомые персоны. — Вон же они.

— Айнэ! — к несущейся на скорости варга девушке подбежал Леголас, подхватывая её за талию, тем самым останавливая. Полёт длился не долго, он тут же приземлил её обратно на землю. — Я уж думал, ты примёрзла к скале.

— Ну, ты и… — эллет не закончила предложение, пихнув смеющегося эльфа в плечо. — Владыка Трандуил, — обратилась она к королю Лихолесья, приветствуя его в лучших традициях эльфов, — мы рады видеть Вас здесь. Ваше присутствие оказалось как нельзя кстати, — она помолчала, немного размышляя, и тут же добавила. — Хотя я бы никогда не подумала, что буду рада Вас видеть.

Теоден удивлённо посмотрел на Спасительницу, не ожидая от неё таких слов в адрес самого заносчивого существа во всём Средиземье. Вопреки ожиданиям всех рохиррим, которые слышали приветствие Владыки из уст Айнэ, сам Трандуил только улыбнулся.

— А я уж подумал, что мой сын научил тебя манерам.

— Боюсь, скорее я его испорчу, — нервно усмехнулась девушка. Подоспевшая Тауриэль тоже поприветствовала короля, который, к её удивлению, приветственно кивнул ей в ответ.

«Это точно Трандуил? Какой-то он слишком добрый сегодня… — пронеслось в голове у Айнэ. Но затем она посмотрела на оскал (улыбкой это не назовёшь) короля. — Ан, нет, показалось. Это точно он»

— Мне сказали, что вы вдвоём можете знать, где находится моя жена, — не медля ни секунды, сказал Трандуил, внимательно следя за изменяющимися эмоциями на лицах эльфиек. Девушки немного испуганно переглянулись.

— Она была с Эовин, — наконец заговорила Айнэ, переведя взгляд на Теодена, — и с Мэрри.

— Я видел, как они выходили из кузни недавно, — подал голос Гимли. Владыка эльфов перевёл на него заинтересованный взгляд. — Но прелестной госпожи рядом с ними не было.

— Да, я немного заплутала в этом лагере, после того, как попросила оставить меня наедине.

========== Глава XXVII, в которой великий город людей полыхает ==========

Выступаем к вечеру!

Уж таков человек: по-настоящему он дорожит только тем, что у него отнято.

Эрих Мария Ремарк. Черный обелиск

Эллериан выглядела как настоящая воительница. Вся поверхность её плеч, верхняя часть туловища и бёдра прятались под лёгкими, но прочными латами ривенделльских эльфов. Одна часть волос была заплетена в корзинку на голове, а остальная — ниспадала до самых сгибов колений. За спиной крест-накрест были закреплены два клинка-близнеца. Взгляд женщины был хмур, но в то же время напускно безразличен. Так же, как взгляд лесного короля.

— Ну, здравствуй, женщина, — сощурив глаза, он смерил Эллериан оценивающим взглядом, пытаясь понять, она это или нет. Услышав обращения Трандуила к своей жене, Айнэ вопросительно посмотрела на улыбающегося Леголаса.

— Приветствую Вас, мой Владыка, — она медленно поклонилась. — Можешь не смотреть на меня так, я не могу раствориться и вновь не мешать тебе спокойно жить, к твоему огромному сожалению.

— Да, это определённо ты, — Трандуил угрожающе стал надвигаться на гордо вздёрнувшую нос Владычицу Эрин-Галена. Когда король настигнул её, он длинными пальцами вцепился в женский подбородок, до предела задирая голову Эллериан, чтобы та взглянула ему в глаза. — Не вижу радости в твоих глазах, женщина. Ты вновь видишь своего мужа. Что-то ты не очень счастлива этому.

— Не больше чем Вы, мой Владыка, — прошипела она в ответ. Эльф отпустил её и обратился к некоторым своим воинам.

— Сопроводите Владычицу Великой Пущи в мой шатёр и не выпускайте, пока я вам не разрешу, — наблюдая за тем, как лучники уводят Эллериан, Трандуил кинул ей напоследок:

— Поговорим позже, женщина. А сейчас надо готовиться к войне.

«Собрание» начало рассасываться. Трандуил и Теоден направились к вышедшему из палатки короля Рохана Элронду. Леголас пошёл готовить своего коня, намереваясь вместе с Гимли отправится с Арагорном туда, куда ему посоветовал съездить Владыка Имладриса. Айнэ поспешила с Тауриэль к себе в палатку, где сменила свободную одежду на узкий сюртук, под которым была кираса и рубаха, и штаны с невысокими сапогами с небольшим каблуком. Меч, подаренный Халдиром она надела на пояс, а кинжал Леголаса спрятала в сапог. Большего оружия ей не требовалось.

Когда Спасительница заканчивала со сборами, Тауриэль уже готовая ждала её около выхода из палатки. Эльфийки направились к уже успевшим забраться на лошадей хранителям.

— Не говорите мне, что и вы собираетесь поехать с нами, — обречённо вздохнул Арагорн.

— Нет, — Айнэ прищурила глаза, после чего посмотрела на Леголаса. — Я пришла пожаловаться жениху, ведь он бросает меня в лагере одну и уезжает со своими дружками невесть куда, откуда может не вернуться. Вдруг это просто удачный способ отвязаться от безмозглой невесты?

— Я вернусь, — усмехнулся принц и, наклонившись к Айнэ, мимолётно поцеловал её.

— Смотри мне, — эллет сама пару раз чмокнула эльфа, после чего он вернул себе вертикальное положение в седле. — Удачи вам.

Хранители кивнули и медленно повели своих коней вперёд. Как только они отъехали на пару метров, Айнэ окликнула их.

— Помните! Тот путь проложен мёртвыми. И мёртвые хранят его.

Арагорн кивнул Спасительнице и вместе с другими снова начал двигаться к дороге на Димхольт.

— У них получится, как думаешь? — обратилась Тауриэль к девушке.

— Ни малейшего понятия.

❂❂❂

От лагеря в Дунхарроу до Минас-Тирита было три дня пути. Ехать решили налегке, а сил зря не тратить.

Айнэ стояла в строю рядом с Теоденом и Трандуилом на стыке двух армией. Позади — Эомер и, как ни странно, Эллериан.

— Я думала, Таур запретил Вам участвовать в битве.

— Кто его спрашивает? — фыркнула Владыка, отвернувшись от пронзительного взгляда мужа.

— Женщина, — эльф рыкнул, но больше ничего не сказал. Видимо, ночью они особо яро спорили на этот счёт, и тема присутствия Эллериан на битве за Минас-Тирит порядком измотала нервы Владык Лихолесья. Мать Леголаса оказалась очень не простой женщиной. Айнэ почувствовала в ней родственную душу, и «отстранённая» симпатия начала перерастать в уважение.

Пришло время последнего привала. Людям и лошадям надо было дать возможность надышаться перед смертью, и Теоден как мудрый правитель позволил им это.

Сам король, его племянник, Трандуил, Гамлинг и Айнэ, вместе составляющие военный совет, стояли в отдалении, обсуждая последние детали и тактику ведения боя. Эомер ходил взад-вперёд, напряжённо сжимая эфес меча и хмуря светлые брови.

— Надо отправить дозорных и выяснить, сколько у нас есть времени.

— Мудрый совет, — кивнул на его слова Гамлинг. — Мы должны знать, к чему нам готовиться, когда мы подойдём к Минас-Тириту.

Теоден не отвечал, но по его лицу было видно, что тот уже готов был согласиться.

— Не думаю, что это будет мудрое решение, — Айнэ задумчиво посмотрела в сторону их войска. — Воины скакали три дня и три ночи лишь с короткими передышками. Они истощены и крайне уставши. Посылать кого-то сейчас на несколько лиг вперёд всё равно, что приговаривать их к смерти.

— Я согласен со Спасительницей, — кинул Трандуил, ловя на себе вопросительный взгляд оной.

— Солнце встало на Западе, или что?

Владыка Эрин-Галена не ответил, пропустив её укол мимо острых ушей.

— Посылать кого-то сейчас, mellon nin, не лучшее время. У нас нет лишних людей.

— Я не совсем это имела в виду, но спасибо за Вашу поддержку, Таур.

— Тогда что вы предлагаете? — Эомер, наконец, перестал мельтешить перед глазами и впился взглядом в эльфов.

— Я могу отправить Хранителя на разведку, — после нескольких минут молчания сказала эллет. Все, кроме Таура, вопросительно посмотрели на неё. — Ну, это такое существо из чистой магии, которое я могу призвать из*… в общем, он нам поможет.

— Хранитель запрашивает колоссальных объём внутрисосудной магии для поддержания материальной оболочки. Думаешь, это разумное решение использовать силы в таком количестве перед боем? — растягивая слова, спросил Трандуил. Эльфийский Владыка был сведущ в магии и её законах. И главный из них он не забудет никогда: у каждого волшебства есть цена.

— До битвы я смогу восполнить большую часть сосуда. К тому же у меня есть это, — девушка вытащила клинок, подаренный некогда Халдиром, из ножен за спиной настолько быстро, что успела отрезать крыло мухи, беззаботно жужжащей перед ней вот уже несколько минут. Остриё прошлось в миллиметре от кончика носа Таура, но тот и глазом не повёл.

— Кто доверил ребёнку такое опасное оружие?

— Вот теперь я понимаю, как Эллериан терпит Вас, — усмехнулась девушка. — У вас обоих одни и те же мысли.

— «Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто станет между ними»**… — процитировал Таур слова отца, когда тот венчал нынешних Владык Лихолесья много лун назад. — В этом случае, предложение Спасительницы самое рациональное, исходя из сложившейся ситуации.

— Да будет так, — Теоден кивнул Айнэ. Девушка улыбнулась и отошла от мужчин на несколько шагов, обратившись лицом к затянутому тучами Востоку.

— Силы, дарованные мне Эру Великим, молю вас, помогите мне.

Всё повторилось. Согнутые в локтях руки перед грудью ладонью на ладонь, переплетённые большие пальцы. Мерцающий белый витиеватый рисунок, меньший по размеру, чем тогда, в Мории. И слова:

— Я призываю тебя, о свет жизни, озари нам дорогу на пути нашем праведном.

Свет внутри Спасительницы взорвался, ослепляя рохиррим, привлекая внимание воинов в лагере. Трандуил лишь прикрыл изящно вскинутой вверх ладонью глаза, меж пальцев глядя на девушку. Вращающийся узор светился с не меньшей силою, появились слова, образуя окружность. Рисунок засиял ещё ярче.

Воронка высосала свет из эльфийки, формируя его в птицу. Как только узор перестал действовать и рассыпался, она взлетела вверх, прокружила над советом три раза и спустилась на выставленное для неё предплечье Первоцвет. Птица была сапсаном.

«Ты призвала меня, Спасительница?»

— Да, хранитель. Я нуждаюсь в твоей помощи, — вслух ответила на синдарине эльфийка. Трандуил перевёл слова Айнэ Теодену, Эомеру и Гамлингу, когда те вопросительно посмотрели на него.

«Что я могу сделать для тебя?»

— Великий город людей полыхает. Армия тёмного некроманта уже осадила его. Я прошу твои крылья перенести тебя туда как можно быстрее, и твой зоркий взор увидеть всё, что там вершиться.

Птица поклонилась и в мгновение ока взлетела с рук вверх. Уже под облаками она превратилась в полосу света, которая словно комета блеснула на небосводе и скрылась за считанные секунды в дали, в тучах Востока.

Минуту на холме стояло молчание. Все напряжённо всматривались в горизонт, ожидая чего-нибудь от Хранителя. Спустя эту минуту Первоцвет с резким выдохом упала на колени.

— Леди Айнэ! — к девушке подбежал Теоден вместе с Эомером и Гамлингом. Король одной рукой стал придерживать её за спину, а другой поднял её лицо к небу.

Глаза её были белыми. Не с бесцветной радужкой и мутным зрачком как обычно. В этом случае всё равно можно было увидеть их ореолы, да и радужка была с примесью другого пигмента. Сейчас они были абсолютно белыми, ведь рохиррим смотрели на их белки.

— Что с ней? Так и должно быть?! — от испуга Теоден повысил голос.

— Думаю, да, — Трандуил тоже подошёл к эльфийке и, не склонившись ни на миллиметр, осмотрел её цепким взглядом.

— Минас-Тирит окружён… — вдруг хриплым голосом заговорила Айнэ, обращая на себя внимание. Закатанные вверх зрачки завращались туда-сюда, будто бы она осматривала огромную территорию. — Нижний ярус горит. Всюду легионы противника, — глаза эллет «вернулись на места». Она хмурым взглядом посмотрела на Теодена. — Денетор скрылся в крепости и пытается себя сжечь вместе с покойным сыном. Минас-Тирит обороняется, как может, под предводительством Белого мага. Но долго им не выстоять.

— Надо немедленно выезжать, — взбудоражено вскрикнул Эомер, обратившись к дяде.

— У нас мало шансов на победу, — Айнэ покачала головой. — Если мы отправимся на бой сейчас — мы сократим их вдесятеро.

— Но время против нас, — пока Теоден помогал подняться эльфийке, у него было пару секунд на размышления. Взвесив все «за» и «против» в голове, он обратился к Гамлингу. — Готовьтесь двигаться дальше! Торопи всех! Выступаем к вечеру!

И войско выступило к вечеру. 15 марта 3019 Третьей Эры на рассвете армия Рохана прибыла на Пеленнорские поля. Зазвучали рога и трубы и своим пеньем оглушили павших духом гондорцев.

Комментарий к Глава XXVII, в которой великий город людей полыхает

*все мы поняли, что Айнэ просто не знает, что представляет собой Хранитель

**отсылка к сериалу «Игре Престолов»

========== Глава XXVIII, в которой сражаются насмерть за жизнь ==========

За жизнь!

Война для народов – это слезы и кровь, это вдовы и беспризорные, это раскиданное гнездо, погибшая молодость и оскорбленная старость…

Илья Эренбург

Словно чёрное море окружило Белый город, желая сломить его стены под натиском своих смертоносных волн. Минас-Тирит действительно полыхал адским пламенем. Радостные крики орков слились в одну какофонию звуков, сбивая и так не с самых радужных мыслей. В небе летали назгулы на своих ящерах, которые одним своим ультразвуком способны были разорвать барабанные перепонки у особо чувствительных людей, или же просто контузить.

Только завидев армию Теодена, орки поменяли строй. Причём довольно организованно для самых низших созданий Арды. Лучники ушли в тыл, а «копья» во фронт.

Теоден окинул легионы ненавистным взглядом и, развернув коня, обскакал своих военачальников.

— Эомер, веди свой эоред на левый фланг!

— Левый фланг! — за племянником короля отделилась треть войска Рохана и треть эльфийской армии Трандуила. Все детали были обговорены до битвы, все знали, кто в каком строю. И эльфы тоже.

— Гамлинг, — командовал дальше Теоден, — ты — за королевским знаменем по центру. Гримбольд, поведёшь своих направо, как только пройдёте за стену. Вперёд и не страшитесь тьмы! В бой! — обратился король уже ко всему войску, объезжая его по фронту, — в бой, всадники Теодена! Копья вздымайте! Щиты крушите! День сечи! День славы! Вперёд, навстречу заре!

Рохиррим опустили копья. Айнэ посмотрела на Трандуила и его жену (которая, к немалому удивлению Спасительниц, натягивала тетиву весьма тугого лука своего мужа будто бы обычную нитку), затем на подъехавшую к ней Тауриэль и обнажила вслед за ними меч.

— Если Вы выживете, — обратилась она к Тауру, — обещаю больше не называть Вас самовлюблённым и напыщенным индюком*.

Тауриэль дёрнула уголками губ, а Эллериан в открытую рассмеялась. Трандуил и сам улыбнулся и, сощурив глаза, посмотрел на Айнэ.

— Если я выживу, обещаю, что право назвать наследника я предоставлю тебе и Леголасу**.

— Как благородно с Вашей стороны, Владыка, — Айнэ закатила глаза.

— В бой! В бой! В бой! — доносился голос Теодена, вновь приближающегося к эльфам. Он проводил мечом по каждому выставленному вперёд копью, и казалось, то этот звон слышали даже за Мглистыми горами. — В последний бой этого мира! На смерть!

«На смерть!» — призывал Теоден. «На смерть!» — вторило ему войско. «Смерть!» — кричал король Рохана. «Смерть!» — отвечали его зову рохиррим.

— За жизнь, — Трандуил сжал поводья, готовясь сорваться с места в любой момент.

— За жизнь! — одновременно ответили Эллериан, Айнэ и Тауриэль.

— Вперёд, Эорлинги!

Сияющие в свете утренней звезды войско волной яростнее чёрного моря орков двинулось вперёд. Их крики были громче, разъярённее и неистовее рыка самого опасного хищника Средиземья — дракона. Аура ненависти к врагу давила на расстоянии. Орки задрожали, словно осиновые листы, их пробрал страх до ядра гниющие сердца. Лучники переставали стрелять, копья медленно опускались.

Волна праведного гнева и ненависти людей поглотила их.

Спустя час вялое сопротивление орков сошло на нет.

— Гоните всех к реке! — командовал на левом фланге Эомер

— Освободить город! — кричал своим войскам Теоден.

Орки бежали. Но взамен жалких пешек Саурон выставил на шахматную доску ладей.

На Пеленнорские поля вышел резерв Мордора — войска Харада и народов Рун, верхом на двадцати боевых мумакилов — олифанты на хоббичьем.

Мумакилы — огромные существа, очень сильно напоминающие слонов, только у них было четыре бивня, а не два, да и они были гораздо крупнее их. Они жили в джунглях далеко на юге Харада. Харадримы наносили на них боевую раскраску, чтобы сделать их устрашающими, хотя куда уж больше. Да и сами они пестрили яркими красками.

На каждом олифанте был трёхэтажный короб, в котором находилось до полусотни лучников. В отличие от орков, они способны были различить, где голова, где нога, а где свой — убивали они не плохо.

— Сомкнуть строй! — скомандовал Теоден, разворачивая своего коня. — Сомкнуть строй! Сигнал к атаке! — после приказа Гамлинг затрубил в роханский рог. — Встретим их грудью! Вперёд!

— Это самоубийство, — Эллериан обеспокоенно посмотрела на первый фланг рохиррим, бездумно мчавшийся на встречу к смерти. — Им надо помочь!

Олифанты давили всадников, как зрелые прыщи, но вместо гноя из них выбрызгивалась кровь. Бивнями, усеянными шипами, они сбивали их вместе лошадьми, окрашивая кости в алый цвет.

Эллериан натянула тетиву, прицеливаясь к ближайшему к ней мумакилу.

— Их кожа практически непробиваемой для стрел, — подал голос Трандуил. — Слабые места таких существ — глаза. Целься в них.

Эллериан кивнула мужу и направила стрелу в указанное место. Но тут рука Айнэ легла на лук, силой заставляя Владыку опустить оружие.

— Смотрите, — девушка указала на самый дальний край поля, где не самые глупые рохиррим подбили глаза олифанта. Но силы удара людского лука не хватало, чтобы пробиться до мозга и нанести тем самым тяжёлую рану. Животное ослепло. Действия лучников приводили мумакила в ещё большую ярость, и в таком состоянии оно уже не различало где свои, а где чужие, и топтало всех подряд.

— Посмотрите на их сухожилия на ногах, — снова заговорила Айнэ, обращая внимание женатой пары на себя. — Они окружили ихбамбуковыми кольями. Зачем харадримы, рискуя быть раздавленными собственными зверушками, решили приукрасить их нежные лодыжки?

— Может потому, что кожа мумакилов не такая уж и непробиваемая? — Эллериан выстрелила в верёвку, сдерживающую бамбук вокруг ногу животного, и он рассыпался по полю. Двое рохиррим на одной лошади тут же перерезали открывшиеся сухожилия, и животное упало на бок, сбивая с ног своего сородича.

Ещё двух слоноподобных монстров поверг Эомер. Он дождался, пока олифант вплотную подойдёт к нему и выстрелил копьём в его всадника. Харадрим завалился на правый бок, упал с шеи животного и повиснул на поводьях, заставляя тем самым олифанта накрениться вправо и изменить свою траекторию. Он врезался в рядом идущего мумакила, и они, наконец, вместе упали на землю — один на другого.

Рохиррим сбили ещё троих олифантов, и тут над полем брани раздался высокий писк.

— Назгул! — Трандуил отшвырнул ногой от себя очередного орка и посмотрел на чёрное небо. Они вместе с его женой и Спасительницей уже давно бились на земле, окрашивая каждый свой меч и доспех или костюм в чёрные и алые разводы: кровь врагов смешивалась с их собственной.

— Берите выше, Владыка! — Айнэ срезала головы сразу двум гоблинам, тоже взглянув наверх. — Это сам Ангмарский Король-Колдун!

— Осторожнее!

В этот момент девушка почувствовала тычок в бок, и упала на землю. А когда она подняла взгляд, Трандуил уже стоял около обезглавленного орка, зажимая кровоточащую рану от ятагана на бедре.

— Зачем Вы это сделали?! — вскричала Спасительница, после чего к королю эльфов подбежали две светловолосые эльфийки. Эллериан, обеспокоенно смотря на мужа, помогла ему присесть. Айнэ убрав его руки с раны, наложила на неё свои. — Я бессмертна!

— Не за что, — прохрипел в ответ Таур, жмурясь от боли. Айнэ приступила к лечению, призывая как можно больше магии, недостаточно восполнившей сосуд. Дыра закрылась лишь наполовину.

— Ему нельзя больше сражаться, — она красноречиво посмотрела на Эллериан. Владыка кивнула и, подняв мужа, подозвала к себе двух эльфов, оберегающих до этого троицу от орков. Вместе они направились в замок. Айнэ вновь ринулась в бой.

После полудня с юга на волнах Андуине показались корабли под чёрными парусами — флот пиратов Умбара. Его появление означало падение Южного Гондора и несомненную победу Мордора в сражении, что воодушевило воинов Саурона и привело в отчаяние их противников.

Но Эру милостив к своим детям. На кораблях прибыл законных король Гондора и привёл весьма необычное подкрепление с юга.

Комментарий к Глава XXVIII, в которой сражаются насмерть за жизнь

*естественно Айнэ никогда не называла так Трандуила

**умрёт Таур или нет, он не сможет назвать ребёнка. В первом случае из-за того, что он, на минуточку, умрёт, а во втором из-за обещания.

========== Глава XXIX, в которой выигран бой, но не война ==========

Верная смерть! Никаких шансов на успех! Так чего ж мы ждём?

Я девочка. Я не хочу ничего решать. Я хочу закрыть глаза, а когда открою, чтобы всё было хорошо!

Смешарики

— Я считаю вашу клятву исполненной. Идите. Мир вам.

Зелёная пелена, складывающаяся в образы тысячи умерших воинов, растаяла, а с ними и аура смерти над Пеленнорскими полями.

Битва окончилась.

В битве при Пеларгире Арагорн, используя могущество Армии Мёртвых, освободил Южный Гондор и захватил флот пиратов. Армия Арагорна 14 марта покинула Пеларгир, а в полдень 15 марта сошла на берег в Харлондской гавани.

Когда корабли подошли к гаваням Харлонда, с них сошли войска южных провинций, отряды северных дунэдайн, Леголас, Гимли, сыновья Элронда и ударили в тыл войскам Мордора и Харада. С этого момента исход битвы был предрешён, однако уничтожение весьма многочисленных сил Врага продолжалось до вечера: воины Саурона, несмотря ни на что, не сдавались в плен, а бежать удалось лишь немногим.

В итоге к исходу дня практически вся армия Мордора была уничтожена.

— Арагорн! — к другу подбежал Леголас. Принц был очень встревожен чем-то. Казалось, это «что-то» измотало его нервы больше, чем последние два дня напряжённых битв. — Гимли! Гэндальф! Я не могу найти Айнэ.

— Она направлялась на северный фланг, когда мы разделились, — подала голос Эллериан. Владыка Лихолесья сидела с раненым мужем здесь же, подле членов Братства, и перевязывала его рану. С Леголасом она виделась ещё тогда, когда он только-только прибыл с Арагорном на кораблях пиратов, поэтому её присутствию принц не удивился.

— Её там нет, — за спиной Гэндальфа появилась Тауриэль, тащившая на себе раненную Эовин. Рядом с ней ковыляли полусознательный Мэрри и Пиппин, крепко поддерживающий брата.

Арагон подбежал к эльфийке и перенял на руки племянницу короля Рохана. Эовин слабо пискнула, но глаз не раскрыла.

— На юге её тоже нет, — с соответствующей стороны поля из-за мумакила выпрыгнули два брата-близнеца и подбежали к собравшейся куче воинов.

— Вы уверены, Элладан? — Гэндальф хмуро посмотрел на сынов Элронда, но те лишь утвердительно кивнули в ответ.

***

— Засыпай,

На руках у меня на руках засыпай,

Засыпай

Под пенье дождя…

— Что-то мне подсказывает, что если мы тут пробудем ещё хоть одну лишнюю минуты, то нас пойдут искать с собаками.

Эомер перестал по своему обыкновению ходить туда обратно с рукой на эфесе меча, остановился, встряхнул светлой гривой волос и посмотрел на девушку.

Айнэ сидел к нему спиной, сгорбившись, положив руки в замке на подогнутые колени, а на них — голову, и смотрела бесцельным взглядом сквозь тело какого-то харадрима.

— Далеко,

Там, где неба кончается край,

Ты найдешь

Потерянный рай

— Айнэ, нам надо идти, — Эомер шагнул к ней, не решаясь дотронуться. Поведение эллет его настораживало во всех смыслах.

— Зачем? — девушка, наконец, прекратила петь и задала совершенно неуместный вопрос. Она так и не оторвалась от поверженного врага и не повернулась к рохиррим.

— Битва окончена. Нас ждут.

— Кто нас ждёт? — продолжала, словно издевательски, спрашивать эльфийка. Если бы не всё самообладание Эомера, призвавшееся им в этот момент, он бы точно стукнул её белую голову.

— В первую очередь тебя ждёт твой жених!

— Леголас здесь? — взгляд вернул себе осмысленно — эллет выпрямилась, но не встала и не обернулась.

— А кто, по-твоему, привёл сюда Армию Мёртвых?! — самообладание воина сходило на нет.

— Армия Мёртвых? — повторила Айнэ, словно в первый раз в жизни услышала это словосочетание. — Так вот что это было.

Эомер страдальчески вздохнул.

— Битва окончена, Айнэ, — повторил он, делая акцент на слове «окончена».

— Битва — да, — эллет кивнула, растягивая слова. — Но не война.

Первоцвет встала, чуть качнулась, но равновесие удержала. Она вытащила меч из тела харадрима, встряхнула им так, что брызги крови с лезвия отлетели на метра два, и вернула его в ножны. Затем Спасительница, наконец, обернулась на Эомера.

— Нас ждут. Нам пора идти.

Эомер стоически смолчал.

Вместе со Спасительницей они направились к вратам Минас-Тирита.

Ещё на подходе к столице Гондора они услышали голоса.

— Она ведь не могла умереть, Гэндальф?

— Убить её можно лишь сначала обезглавив, а потом придав её тело огню.

— Не думаю, что орки осмелились бы убить дочь своего Создателя.

— Видно, Таур, вы мало знаете об орках, — Айнэ как могла весело оглядела своё Братство, лучших друзей — Тауриэль и близнецов — и Трандуила с Эллериан. — В пылу битвы они и своих-то уродцев не различают, что уж тут обо мне говорить.

— Айнэ! — к эльфийке подбежал Леголас и, подхватив её за талию на руки, прокрутил её вокруг своей оси. — Почему ты не можешь обойтись без своих выходок хоть раз и просто молча прийти к своим друзьям?

— Потому что я — это я.

***

— Фродо стал недосягаем для моего взора, — сказал Гэндальф, задумчиво прохаживаясь по тронной зале замка Минас-Тирита.

После битвы, когда все раненые были доставлены в лазарет, тела орков сожжены, а убиенных воинов стали отдавать семьям или хоронить на Братском кладбище, все «военачальники» собрались здесь, в месте бывшего обитания наместника Гондора Денетора.

Гимли, развалившись, сидел на чёрном троне вышеназванного, покуривая табак в трубке.

Рядом, на лестнице, ведущей к трону короля, полулежала Айнэ, только-только оправившаяся после расходования большого количества магии на Мэрри, Эовин, Фарамира — сына Денетора, — долечивания раны Трандуила и нескольких «порезов» у Братства.

Рядом с ней стояли Леголас со сложенными руками на груди и Эомер, как всегда сжимающий рукоять своего меча.

Арагорн стоял спиной к ним, обратившись лицом к свету из окна. Так же, как и у лучшего друга-эльфа, его руки были сложены.

— Мрак сгущается, — продолжил свою не самую радостную речь Гэндальф.

— Если бы Саурон получил кольцо, мы бы узнали, — подал голос Арагорн.

— Это вопрос времени, — возразил Белый маг. — Он потерпел поражение, да. Но за стенами Мордора наши враги соберутся вновь.

— И пусть остаются там, — пренебрежительно выплюнул Гимли, оторвавшись от своей трубки. — Пусть там сдохнут! Какое нам дело?

— Такое, мой друг, — Айнэ разлепила глаза и устремила взгляд в белый свод залы, — что десять тысяч орков стоят между Фродо и Роковой Горой.

— Я отправил его на смерть, — обречённо вздохнул Гэндальф.

— Нет, — Арагорн оторвался от созерцания окна, обернулся к Братству и решительно посмотрел на истари. — Для Фродо ещё есть надежда. Ему нужно время и свободный проход по равнинам Горгорота. Мы сможем устроить это.

— Как? — напряжённо спросил Гимли, смутно догадываясь, чтó предложит его друг.

— Выманить армии Саурона, опустошить его земли. Потом собрать все силы в кулак и напасть на Чёрные Врата.

После слов Арагорна Гимли аж дымом подавился. Остальные члены совета таких явных признаков шока не выказывали, но лица Эомера и Гэндальфа выражали малую степень изумлённости.

— Нам не одержать победы только силой оружия, — племянник Теодена сделал несколько шагов вперёд.

— Мы не победим, — кинул Арагорн. — Но мы дадим Фродо шанс, если прикуём Око Саурона только к себе. Отвлечём его армию от других передвижений, — обратился сын Араторна уже к Белому магу.

Гэндальф молчал, переваривая предложения наследника Исильдура. Эта идея пришлась ему явно не по душе. Шанс был один из числа, неизмеримо большего, чем все звёзды неба.

— Согласен, — поддержал друга Аранен, переглянувшись со своей невестой.

— Саурон заподозрит уловку, — покачал головой Гэндальф. — Так его не обмануть.

— Я думаю, он попадётся, если мы дадим ему то, чего он столько лет так страстно желает, — Айнэ села и многозначительно посмотрела на Арагорна.

— Верная смерть! — Гимли всплеснул рукой с зажатой меж пальцами трубкой. — Никаких шансов на успех! Так чего ж мы ждём?

========== Глава XXX, в которой герольд какой-то нервный ==========

Комментарий к Глава XXX, в которой герольд какой-то нервный

В перемешку с оригинальным текстом произведения «Властелин колец»

Мудрое решение

— Почему вы так недоверчивы?

— Ответить в хронологическом порядке или в алфавитном?

Шерлок Холмс

— Госпожа! — Эовин сбежала по лестнице вслед за угрюмой Айнэ, в отчаянии пытаясь дозваться до неё. — Позвольте мне пойти с Вами! Прошу Вас! Я не буду Вам обузой!

— Ты мне не обуза, Эовин, — Айнэ развернулась и приструнила одним взглядом перевозбуждённую девушку. — Но ты ранена. И не способна держать меч.

— Я могу биться левой рукой! — попыталась возразить племянница Теодена, но Первоцвет не дала ей больше ни слова сказать в своё оправдание.

— Нет! Не можешь! Бога ради, Эовин, — эльфийка подошла к съёжившейся под её взглядом девушка, — послушайся хоть раз меня, если не желаешь слушать Арагорна и своего брата! Ты не безразлична нам. Ты знаешь, как они убивались, когда видели твоё бессознательное тело в лазарете?! От мрака назгулов нет спасения. Я чудом тебя спасла и сама чудом выжила, когда это делала! Меня до сих пор воротит и качает из стороны в сторону. И ты снова хочешь заставить их волноваться?

— Н-но… — только и пискнула Эовин, но Айнэ снова её оборвала.

— Никаких «но»! Ты остаёшься здесь. Я как раз подыскала тебе хорошую охрану.

В этот момент с другого конца зала показался Фарамир. Эовин уже знала этого мужчину. Она не редко ловила его взгляд на себе в лазарете. Они даже разговаривали пару раз. Только бы слепой не заметила, что юный наследник Денетора по уши влюблён в леди Рохана. Да и сам он ей был уже не безразличен.

— Я пригляжу за ней, Спасительница, — твёрдо сказал воин, обратившись к эльфийке. — Даю слово.

Айнэ кивнула и, обняв Эовин напоследок, направилась к месту сбора войска.

Быстро отыскав в толпе своих друзей, Айнэ оседлала Адель и встала в строй подле Леголаса. С эльфом как всегда ехал Гимли, цепляясь за его ремни на груди. Гном не очень-то доверял лошади, но не решался выказывать это перед другими воинами.

— Твои отец и мать уже отбыли к Лориэну? — спросила Айнэ, глядя на жениха. Леголас утвердительно кивнул.

— Их впереди ждёт битва не меньшей важности, чем у нас. Владыка Галадриэль решила сокрушить Дол-Гулдур раз и навсегда.

— Мудрое решение, — кивнул в знак одобрение Айнэ. Подмечая, как встрепенулся гном, только услышав имя великой волшебницы эльфов.

— Как и всегда, — принц с улыбкой посмотрел на Айнэ.

***

Они продвигались медленно, ежечасно ожидая нападения, и держались как можно плотнее — высылать дозоры было теперь уже незачем. Истек пятый день пути от Моргульской долины; они устроили последний привал и развели костры из скудного сушняка и вереска. Никому не спалось, кругом шныряли и рыскали еле видные неведомые твари и слышался волчий вой. Ветер стих, и воздух словно застыл.

Похолодало. К утру подул, крепчая, северный ветер. Ночные лазутчики исчезли, и пустошь казалась мертвенней прежнего. На севере среди зловонных ямин виднелись груды золы, щебня и шлака, кучи выжженной земли и засохшей грязи — всего, что изрыгал Мордор. А на юге, уже вблизи, возвышались громадные утесы Кирит-Горгора — с Черными Воротами между ними и башнями по бокам. На последнем переходе, накануне, войско свернуло в сторону со старой дороги, подальше от бдительных глаз бесчисленной стражи, и теперь они подходили к Мораннону с северо-запада, тем же путем, что и Фродо.

Гигантские чугунные створы Черных Ворот под массивной аркой были наглухо сомкнуты, на зубчатых стенах никого не видать. Царило чуткое безмолвие. Они уперлись в тупик и теперь стояли перед могучими башнями и стенами, которые не прошибли бы никакие тараны, даже если б они у них были.

— Назгулы, — Айнэ подняла глаза туда, где чёрные всадники на летающих ящерах слетелись к башням — Клыкам Мордора. Они стали кружить над войском людей как стервятники, кружат и выжидают. — Враг почему-то медлит.

— Волей-неволей надо доигрывать роль до конца, — Леголас с отголоском некого сочувствия осмотрел на невесту. Спасительница же наоборот ободряюще улыбнулась ему, и, склонившись к принцу, поцеловала его острую скулу.

— Всё будет хорошо, мой Аранен, мой друг, — обратилась она поочерёдно к Леголасу и Гимли.

— Твои слова да Аулэ в уши, — гном поёжился и сильнее сжал рукоять своей секиры.

Арагорн расположил войско на двух больших холмах, где земля слежалась со щебнем: орки нагромоздили их за многие годы. От Мордора их отделяла рвом широкая ложбина; на дне ее среди зыбкой дымящейся слякоти чернели вонючие лужи.

Когда всех построили, «вожди» отправились к Черным Воротам. Во главе их ехал Арагорн, за ним Гэндальф и сыновья Элронда, Эомер, Айнэ, Леголас, Гимли и Перегрин. Все народы, все противники Мордора по рассуждению Белого мага должны были стать свидетелями переговоров.

Они подъехали к Мораннону, развернули знамя и затрубили в трубы:

— Выходите на переговоры! Пусть выйдет сам Властелин Сумрачного Края! Он подлежит наказанию, ибо злодейски напал на Гондор и захватил чужие земли. Великий царь Гондора требует, чтобы он во искупленье содеянного навсегда покинул свой престол. Выходите! Пусть силы Чёрной Страны выходят на бой! Да свершится над ними справедливый суд!

Долго длилось ответное молчанье: ни звука, ни крика не донеслось со стен и из-за ворот. Когда «вожди» собирались повернуть назад, тишину внезапно нарушил грохот огромных барабанов, будто горный обвал; оглушительно взревели рога, сотрясая камни под ногами. Наконец с лязгом распахнулась дверь посредине Черных Ворот, и оттуда вышла армия Барад-Дура.

Возглавлял её рослый всадник на черном коне, если только это был конь — громадный, уродливый, вместо морды жуткая маска, похожая на лошадиный череп, пышущий огнем из глазниц и ноздрей. Всадник в черном плаще и высоком черном шлеме был не Кольценосец, а живой человек — Подручник Владыки Барад-Дура.

Глашатай Саурона смерил их взглядом одного за другим и расхохотался.

— Это кто же из вашей шайки достоин говорить со мной? — спросил он. — Кто способен понимать мои слова? Уж наверно, не ты! — с презрительной ухмылкой обратился он к Арагорну. — Нацепил эльфийскую стекляшку, окружил себя сбродом и думает, что он государь! Да у любого разбойничьего атамана свита почище твоей!

Арагорн ничего не ответил, лишь устремил на него пристальный взгляд, глаза в глаза, и вскоре, хотя Арагорн стоял неподвижно и не касался оружия, тот задрожал и попятился, будто на него замахнулись.

— Я герольд и посланец, меня трогать нельзя! — крикнул он.

— Да, это у нас не принято, — сказала на чёрном наречии Айнэ, выехав вперёд. — Но у нас и посланцы не столь дерзки на язык. Впрочем, тебе никто не угрожал: пока ты герольд и посланец, можешь нас не бояться.

— Благодарю, достопочтенная Госпожа, — Глашатай медленно поклонился, вызывая недоумение у тех, кто не понимал языка народа Мордора.

— Но если хозяин твой не образумится, — поспешил добавить к словам Айнэ свои Гэндальф, — тогда тебе несдобровать, как и прочим его холопам.

— Ах, вот как! — сказал Глашатай. — Стало быть, ты у них главный, седая борода? Наслышаны мы о том, как ты бродишь по свету и всюду строишь козни, ловко уходя от расплаты. Но на этот раз, господин Гэндальф, ты зарвался — и скоро узнаешь, что бывает с теми, кто злоумышляет на Великого Саурона. У меня есть трофеи, которые велено тебе показать — тебе прежде всех, если ты осмелишься подойти.

Он сделал знак охраннику, и тот поднес ему черный сверток. Глашатай развернул его и, к изумленью и смятению вождей, показал им сперва короткий меч Сэма, затем серый плащ с эльфийской брошью, наконец, мифрильную кольчугу Фродо и его изорванную одежду. В глазах у них потемнело, и казалось, замерло все вокруг: надеяться больше было не на что. Пип рванулся вперед с горестным криком.

— Спокойно! — сказал Гэндальф, оттянув его на прежнее место, а Глашатай расхохотался.

— Да у тебя целый выводок этих недомерков! — воскликнул он. — Не знаю, зачем они тебе нужны, но глупей, чем засылать их в Мордор, ты придумать ничего не мог. Однако ж спасибо крысенку: ему, как видно, эти трофеи знакомы. Теперь, может статься, и ты не будешь хитрить.

— Мне хитрить незачем, — отозвался Гэндальф. — Да, мне они тоже знакомы, я о них знаю все, в отличие от тебя, гнусный подголосок Саурона. Не знаю только, зачем ты их принес.

— Гномья кольчуга, эльфийский плащ, кинжал с погибшего Запада и крысеныш-лазутчик из Хоббитании — да, да, нам все известно! Заговор обреченных — и он раскрыт. Осталось лишь узнать, дорого ли ты ценишь пойманного лазутчика. Если дорого — то живее шевели своим убогим умишком. Саурон лазутчиков не любит, и судьба его теперь зависит от вас.

Никто ему не ответил, но он видел их посерелые лица и полные ужаса глаза и снова захохотал, почуяв, что не ошибся.

— Ну-ну! — сказал он. — Видно, вы его дорого цените. Или ты дал ему важное поручение? Поручения он не выполнил. И теперь его ждет нескончаемая, многолетняя пытка — мы хорошо умеем пытать в застенках Великой Башни: медленно, страшно, мучительно. А может, пытка и кончится — мы вывернем его наизнанку, покажем тебе, и ты сам увидишь, что наделал. Да, так оно и будет, если ты не примешь условия моего Властелина.

— Назови условия, — спокойно проговорил Гэндальф, но те, кто стоял рядом, видели муку в его лице, и он показался им древним, согбенным старцем, которого, наконец, сломила судьба. Никто не сомневался, что любые условия будут приняты.

— Условия таковы, — сказал посланец, с ухмылкой оглядывая их. — Гондор и его обманутые союзники немедля уведут весь свой жалкий сброд за Андуин, поклявшись, что впредь никогда не поднимут и не замыслят поднять оружие против Великого Саурона. Все земли к востоку от Андуина отныне и во веки веков принадлежат Саурону. Жители правобережья до Мглистых гор и Врат Ристании станут данниками Мордора и не будут носить оружия, но править своими делами им не возбраняется. Они обязуются лишь отстроить Изенгард, преступно разрушенный ими, и отдать его Саурону. Туда он поставит наместника, достойного доверия более, нежели Саруман.

Глаза выдавали умысел: он-то и будет наместником и приберет к рукам все прочие страны Запада. Будущий владыка говорил со своими рабами.

Гэндальф уже хотел что-то сказать, но его опередила Айнэ:

— А где сами пленники, Глашатай? — Айнэ сузила глаза и посмотрела на опешившего посланца. — Почему при условии обмена мы не видим то, за что должны пожертвовать неизмеримо многим? Да и к тому же — не дорого ли вы просите за жизнь двух слуг? В обмен на неё твой хозяин хочет без единого боя выиграть добрый десяток войн! Должно быть, после разгрома на гондорской равнине он предпочитает не воевать, а торговаться? Но если бы мы и ценили этого пленника так высоко, где залог, что Саурон, у которого в чести подлость и вероломство, нас не обманет? Приведите пленника, верните его нам — тогда и поговорим.

Гэндальф следил за ней, затаив дыхание, как за противником в смертельном поединке, — и ему показалось, что Глашатай на миг растерялся, но тут же снова презрительно захохотал.

— Как ты смеешь оскорблять недоверием Глашатая Саурона, опальная принцесса?! — крикнул он. — Залог тебе нужен? Саурон не дает залогов. Вы ищете его милости? Сперва заслужите ее! Исполняйте его условия, иначе ничего не получите!

— Не получим, так сами возьмём! — внезапно Гэндальф скинул плащ — и, казалось, яркий клинок засверкал в полумраке. Он воздел руку, и черный посланец попятился; Гэндальф, шагнув, отобрал у него кольчугу, плащ и меч. — Это мы возьмем в память о нашем друге! — объявил он. — А что до твоих условий, то мы их все отвергаем. Убирайся, все сказано, ты больше не герольд и не посланец. Еще слово — и ты умрешь. Не затем пришли мы сюда, чтобы попусту перекоряться с лживым выродком Сауроном или с его презренным холопом. Убирайся!

Посланец Мордора больше не смеялся. Черты его дико исказились: он был ошеломлен, точно готовый к прыжку зверь, которому вдруг ткнули в морду горящим факелом. Злоба душила его, пена выступила на губах, и в горле клокотало от сдавленного бешенства. Но он видел перед собой суровые лица и беспощадные глаза врагов, и страх пересилил ярость. Он издал громкий возглас, повернулся, вскочил на свое чудище — и мордорское посольство побежало вслед за ним к Кирит-Горгору. На бегу они трубили в рога, должно быть, подавая условный сигнал. И не успели они добежать до ворот, как Саурон захлопнул мышеловку.

Прогрохотали барабаны, взметнулись языки пламени. Огромные створы Черных Ворот широко распахнулись, и воинство Мордора хлынуло неудержимым железным потоком.

========== Глава XXXI, в которой война наконец окончилась ==========

Комментарий к Глава XXXI, в которой война наконец окончилась

В перемешку с оригинальным текстом произведения «Властелин колец»

Чего ты желаешь, Эллесар?

Добравшись до конца, начинаешь думать о начале.

Мистер и Миссис Смит

— Назад! — крикнул Арагорн, разворачивая свою лошадь к войску. — Назад!

Гэндальф и все остальные поскакали к своим под злорадный хохот и вопли. Поднимая облака пыли, выдвинулись полчища вастаков, дотоле скрытые позади дальней башни, за сумрачным отрогом Эред-Литуи. По обе стороны Мораннона спускались с гор бесчисленные орки. Вскоре серые холмы стали островками в бушующем море: врагов было в десятки раз больше, чем ратников Запада. Саурон схватил приманку стальными челюстями.

— Стойте на месте! — приказа Арагорн попятившимся назад воинам. — Стойте на месте! Сыны Гондора, Рохана! Мои братья! Я вижу в ваших глазах тот же страх, который сжимал моё сердце. Возможно, наступит день, когда мужество оставит род людей и мы предадим друзей и разорвём все узы дружбы. Но только не сегодня! Может быть, придёт час волков, когда треснут щиты и настанет закат Эпохи Людей. Но только не сегодня! Сегодня мы сразимся! За всё, что вы любите на этой славной земле. Зову вас на бой, люди Запада!

Люди со звоном обнажили свои мечи и ненавистным взглядом уставились на окружавших их орков. Мерзкие оскалы и смрад не пугал их, они были готовы умереть, но никто умирать не собирался.

Гимли выругался себе под нос на гномьем и обратился к сидящему перед ним Леголасу.

— Не думал, что умру, сражаясь бок о бок с эльфом.

— А как насчёт — бок о бок с другом? — одна только светлая улыбка принца вселяла в себе уверенность и желание жить, чтобы увидеть её ещё раз, и ещё, и ещё — каждый день до конца жизни. Эта улыбка напомнила Гимли улыбку той, чьей красотой он был навечно пленён в лесах Лориэна.

— На это… — Гимли запнулся, но тут же продолжил, — я согласен.

Орки замкнули кольцо за ними — врата Мордора отворились до конца, являя братству высоченную башню, увенчанную огненным оком. Оком Саурона. И Саурон стал взывать к Арагорну.

— Арагорн, — шептал он в сознании наследника Исильдура. — Элессар…

Арагорн слез с коня и выступил на несколько шагов вперёд по направлению к башне, опуская меч. Вожди настороженно посмотрели на воина. Сын Араторна обернулся и с улыбкой взглянул на Братство.

— За Фродо.

Дунадайн обернулся и помчался прямо к войскам противника. Бросив своих всадников Мэрри и Пиппин устремились за ним, грозно крича и вздымая клинки коротких мечей вверх. Ещё секунда, и всё войско людей вступила в ожесточённую схватку.

На них обрушился первый натиск. Орки завязли в слякотной ложбине перед холмами, остановились и выпустили тучу стрел. А сквозь их толпу, давя упавших, шагали, рыча, как звери, горные тролли из Горгорота: высокие, выше людей, и кряжистые, в плотной чешуйчатой броне — или, может, это шкура у них такая? — с круглыми черными щитами, с громадными молотами в узловатых лапищах. Лужи и слякоть были им нипочем, с ревом ворвались они в ряды гондорцев, круша шлемы и черепа, дробя щиты, обламывая руки — тяжко и мерно, точно ковали податливое железо.

Дул ветер, гремели трубы и свистали стрелы, но солнце, светившее с юга, застилали смрадные дымы, и оно померкло в тумане, стало дальним и мутно-багровым, словно клонилось к закату, возвещая конец света. Из дымной мглы вынырнули назгулы; смертный ужас вселяли их леденящие вопли, и последний проблеск надежды угас.

Но не успели ящеры начать спикировать, как их стали сбивать гигантские птицы.

— Орлы! — донёсся до воинов радостный крик Пиппина. — К нам летят орлы!

Великие орлы Манвэ вцепились в ящеров когтями, раздирая их кожу, и сбрасывая с ним их всадников. Один за другим назгулы и их питомцы врезались в войска Мордора, унося за собой в могилу до полуторасотен орков.

Роханцы и гондорцы ликовали.

В этот момент к Айнэ из-за спины подступил полутролль. Он был облачён в уродливые чёрные латы, а в руках держал дубину с железными шипами. От тяжёлой поступи его шагов содрогалась земля, Айнэ даже подпрыгнула пару раз.

Завязалась схватка. В течение пяти минут преимущество было на стороне эльфийки. Но тут око Саурона обратилась на Ородруин, а оставшиеся назгулы повернули своих питомцев к горе. Айнэ почувствовала сильнее головокружение и упала на землю.

Перед глазами всё поплыло. Картина боя сменилась другой, не менее ужасающей.

Она была в сердце владений Саурона, у горнила его древней мощи, величайшей в Средиземье, и здесь властвовала тьма. Впереди полыхнуло, и кровавым отблеском озарились высокие черные своды. Пол и стены рассекала широкая скважина, то наливаясь огнем, то затухая, и мерно рокотал вулкан, точно в глубине его работали могучие машины.

Она стояла на краю огненной бездны в багровом свете, у самого края обрыва. У входа в гору сидел на коленях плачущий Сэм, а за ним вился Голлум с булыжником в руках.

Вдруг она против воли начала двигаться в сторону прохода. Голлум ударил Сэма по голове, и тот без сознания свалился на камень. Не успела она и десяти шагов сделать, как на неё набросился Голлум и откусил палец.

Фантомная боль отрезвила девушку. Картина пропала, и вот она снова посреди поля боя. И перед ней стоит её противник. Тролль с мерзкой улыбочкой занёс над ней вою дубину.

— Айнэ!

Эллет слышала голос Леголаса, но не могла понять, откуда. Всё её внимание сосредоточилось на уродце переростке, застывшем с занесённым оружием перед ней.

— Убьёшь меня?

— Тебя нельзя убивать, — пророкотал в ответ полутролль. — Но подпортить твоё милое личико мне никто не запрещал.

Он замахнулся и замер.

В этот миг дрогнули полчища Мордора, внезапно утратив напор, — и замер их грубый хохот, и руки их затряслись, роняя оружие. Власть, которая гнала их вперед, которая полнила их ненавистью и бешенством, заколебалась, единая воля ослабла, и в глазах врагов они увидели свою смерть.

Земля страшно содрогнулась. Над башнями Черных Ворот, над вершинами сумрачных гор взметнулась в небеса необъятная темень, пронизанная огнем. Стеная, дрожала земля. Клыки Мордора шатнулись, закачались — и рухнули; рассыпались в прах могучие бастионы, и низверглись ворота, издали глухо, потом все громче и громче слышался тяжкий гул, превращаясь в раскатистый оглушительный грохот.

— Царствование Саурона кончилось! — молвил Гэндальф. — Хранитель Кольца исполнил поручение!

Айнэ устало откинулась на землю, боковым зрением провожая убегающего в страхе полутролля.

Конец Саурону. Конец войне.

***

Прошло почти два месяца с той кровавой бойни у Чёрных врат. Саурон был низвергнут, его душа была вновь обречена на бесплотное скитание в мире мрака и тьмы. После уничтожения Кольца и победы в битве при Моранноне, Братство кольца вернулось в Гондор с триумфом. Почти сразу же стали проводиться реконструкционные работы, город очищали от скверны и разрухи, магия Белого волшебника и её какой-никакой ученицы оказалась весьма кстати.

Фродо и Сэма лечили лучшие врачеватели Минас-Тирита, кое в чём им помогла и Спасительница. Девушка откровенно скучала без своего жениха, который уехал обратно в Лихолесье, чтобы вместе с Владыками Ривенделла и Великой Пущи подготовиться коронации своего друга, поэтому бралась за любую работу, оказывала любую помощь населению, невзирая на их пол, происхождение и другие показатели. Эовин, оставшаяся в городе по большей части из-за Фарамира, с которым она успела найти общий язык, частенько отговаривала её от труда различного рода, но та лишь отмахивалась от неё.

В последний день апреля Айнэ стояла на седьмой террасе Минас-Тирита, у фонтана около Белого Дерева, отдавая растению часть своей магии, чтобы оно как можно скорее излечилось от скверны. Прежде иссохшее, сейчас это было здоровое дерево с толстым стволом и раскидистыми ветвями, усыпанными белоснежными почками. Сегодня оно в последний раз нуждалось в помощи юной магички, вся тьма ушла из него благодаря стараниям эллет. Окончив своё дело, Айнэ покрепче закутавшись в алый плащ прошлась вдоль по террасе, останавливаясь на амбразуре — у самого края срезанной скалы. Не так давно отсюда бросился вниз сгорающий заживо наместник Гондора. Но Первоцвет не смотрела вниз, её взгляд был устремлен на великую твердыню неба, которое более не застилала тьма Мордора. Яркие перемигивающиеся звёзды в ночи, казалось, также во все глаза смотрят на маленькую эльфийку, которой суждено изменить этот мир. Но в какую сторону? Этого не могу сказать даже ночные светила.

— У нас получилось, Боромир, — прошептала девушка ночной тишине. — Кольцо уничтожено. Мы одержали победу. Великая жертва, принесённая тобой, не была напрасной.

Нет, она не плакала. Давно уж прошло то время, когда слёзы градом лились по её бледным щекам, испещрённым яркими пятнышками веснушек. Сейчас на душе было легко как никогда, это спокойствие не шло в сравнение с тем, что подарил ей Лориэн, во время пребывания Братства в его лесах. Свет словно переполнял её, и такая же светлая печаль не омрачила этой замечательной ночи.

— Айнэ, — мужской голос окликнул эльфийку, Первоцвет обернулась, без удивления находя глазами за своей спиной Арагорна.

— Разве тебе не нужно готовиться к коронации? — Айнэ улыбнулась ему. Резкий порыв воздуха чуть не сорвал с неё плащ, однако её хрупкая фигурка даже не покачнулась — эллет лишь поморщилась от того, что немного отросшие волосы залезли ей в глаза.

— Не хотел бы я лишиться друга в ночь перед ней, — он улыбнулся в ответ, протянув руку Первозданной. — Уйди оттуда.

— Не могу, — она усмехнулась и вернула своё внимание небу. — Меня пленили, — честно призналась она. — Эти миллиарды маленьких огней приворожили такую же маленькую эльфийку. Эти звёзды сияют так ярко…

— Не ярче, чем твои глаза.

Айнэ звонко рассмеялась, и всё же слезла с амбразуры, подходя к Арагорну на несколько шагов ближе.

— Чего ты желаешь, Эллесар? — она пронзительно посмотрела белёсыми глазами в глаза мужчины. — Ведь не просто так ты решил выйти на террасу. Неужто эта ночь также сильно пленила твоё сердце, как и моё?

— Я желал говорить с тобой, Айнэ. Есть у меня желание, которое я непременно хотел бы исполнить. И помочь мне можешь только ты, — он загадочно улыбнулся, подзывая девушку идти за ним.

========== Глава XXXII, в которой даже солнце светит ярче ==========

Наступает эпоха короля!

— А я думал, что король может делать все, что захочет…

— Быть королем — это нечто большее…

Король Лев

Народ и гости уже стали заполнять верхнюю террасу, где и решено было в лучший традициях провести коронацию. Ближе всех к непосредственному месту проведения церемонии были делегация эльфов из Лихолесья и Ривенделла, представители из Рохана во главе с Эовин, стоящей рядом с сыном бывшего наместника Гондора, Тауриэль с недавно прибывшей дочерью, все хоббиты из Братства, кроме Фродо. Дорога к фонтану и Белому Дереву была открыта, на ступенях, ведущих в белую Башню, стоял Арагорн, облачённый в платье и доспех короля. Справа — Гимли, слева — Гэндальф и Фродо, держащий бархатную подушечку, на которой лежала корона Элендиля. А перед Арагорном на вершине лестницы одетая в праздничное алое платье стояла Айнэ, с улыбкой глядевшая на без минуты короля перед собой.

Положив руку на голову Арагорна, Спасительница мягко заставила его опуститься на колени, второй рукой она подала знак Фродо. Хоббит поднёс корону эльфийке, и та, обхватив её подушечками пальцев, достаточно широко расставляя локти в сторону, чтобы это выглядело элегантно и грациозно со стороны, приняла её в руки и поставила в воздухе перед собой.

— Клянёшься ли ты править королевством мудро в согласии с законами твоих предшественников, соблюдая обычаи и традиции своих предков?! — торжественный твёрдый голос Спасительницы был услышан даже самыми последними рядом (может от того, что она вновь применила совсем немного магии?).

— Клянусь! — голос Арагорна был не менее твёрд и решителен.

— Клянёшься ли ты, обладая властью, вершить суд справедливый и милосердный?!

— Клянусь!

— Клянёшься ли ты защищать свой народ от врага мечом и щитом, и, если потребуется, отдать свою жизнь во благо королевства и своего народа?!

— Клянусь!

— Клянёшься ли ты быть твёрдым в час расправы над врагом и помнить, что милосердие — есть высшая драгоценность, дарованная нам Великим Эру?!

— Клянусь!

— С этого момента до самой смерти, любой ценой!

— Клянусь! — в который раз повторил Арагорн.

— Тогда я — Айнэ Первоцвет, Первозданная Наречённая, единственная и истинная Спасительница Арды, властью данной мне Великим Эру и Сулимо* Манвэ, нарекаю тебя, — она занесла корону над немного склонившейся головой друга; было видно, как от напряжения её руки слегка подрагивали, но от торжественности момента её слова не утратили свою твёрдость, — Арагорн, сын Араторна II и Гильраэн, Вождь дунэдайн Арнора, предводитель Западного Ополчения, северный венценосец, владетель Перекованного Меча, побеждавший в битвах, исцелявший неизлечимых, Эльфийский Берилл, государь Элессар из рода великого князя Арнора Валандила, сына Исильдура, сына Элендиля Нуменорского, — наконец, список регалий подошёл к концу, — королём Воссоединённого королевства Арнора и Гондора!

Величаво и царственно, словно сама была королевой, Айнэ возложила венец на голову Арагорна. Гимли, всё это время наблюдающий за эльфийкой, на какой-то краткий миг забыл о своей светлой любви к Владыке Галадриэль — в тот момент предметом его бесконечного обожания стала сама Спасительница. Рот гнома даже приоткрылся в благоговении — настолько прекрасна была картина, представшая перед ним.

— Наступает эпоха короля! — всё вещал властный голос эллет. — Да благословенна будет она!

Взмахнув рукой, она освятила приклонившего колено дунэдайна, на некоторое время его объял благословенный свет Спасительницы. Когда он померк, Арагорн поднялся и развернулся лицом к народу. Все замерли, словно впервые узрели его. Он возвышался как древний нуменорский властитель из тех, что приплыли по Морю; казалось, за плечами его несчетные годы, и все же он был в цвете лет.

— Перед вами, — снова прозвучал громогласный голос Спасительницы, отрезвляя собравшихся, — Его Величество Арагорн II Элессар! Король Воссоединённого Королевства Арнора и Гондора!!!

Загремели трубы, звуки сотен восторженных голосов и рукоплесканий огласили террасу, оглушая всех и вся, что находилось в радиусе как минимум километра. Народ в восхищении встречал уже полюбившегося им Арагорна, и все как один думали о том, как же это им посчастливилось иметь такого прекрасного короля.

— Этот день принадлежит не одному мне, — степенно произнёс Арагорн, когда толпа утихла, — но всем. Возродим же заново этот край и будем мирно в нём жить!

И народ вновь возликовал, радостно встречая слова своего короля.

Айнэ взмахнула двумя руками, посылая волны света, поколебавшие толпу, вперёд. Они соединились в Белом Дереве, и свершилось чудо! Ветви поднялись высоко ввысь, а маленькие почки не только увеличились в количестве, но и мгновенно распустились!

В день коронации нового короля, в день наступления новой Эпохи Белое Дерево, наконец, зацвело. Листья опадали, пролетая над толпой, но казалось, что их количество на древе лишь увеличивалось. Словно снегопад обрушился на седьмую террасу Минас-Тирита! Народ в изумлении ахнул, глядя на эту прекрасную картину. Каждый считал своим долгом поймать листочек, таивший в себе частичку силы Спасительницы.

Et Earello Endorenna utulien. Sinome maruvan ar Hildinyar tenn’ Ambar-metta.

Великое море вернуло мой род в Средиземье. И здесь прибудут мои потомки до скончания веков.

Арагорн спустился с лестницы, за ним с правой и левой стороны шли Гимли и Айнэ, а уж после — стража. Процессия прошла по «коридору» среди людей навстречу делегации эльфов. Среди них можно было сразу найти улыбающегося Халдира, величавого владыку Элронда, и, конечно же, Леголаса, возглавляющего эту маленькую процессию. Принц был одет в белые одежды, расшитые серебром и жемчугом, сверкающие в свете дневного светила, голову венчал изящный тонкий обруч из митриля, который издавна надевали принцы Великой Пущи на всевозможные церемонии. Сам он словно бы светился, подобно Спасительнице и подобно новопровозглашённому королю. Золотые волосы сияли, а глаза горели ярче звёзд ночного неба. Айнэ даже на секунду задумалась: как она вообще могла бытьочарована какими-то точечками в чёрной бездне?

Леголас подошёл к Арагорну. Давние друзья положили свои руки на левые плечи друг другу. Айнэ чётко расслышала шёпот Арагорна на синдарине:

— Благодарю.

Леголас хитро улыбнулся, скосив глаза куда-то вбок, как бы указывая королю и самому туда посмотреть. Арагорн повиновался немому наставлению друга, взглянув в сторону, где стояли Линдир, близнецы Элладан и Элрохир и их отец Элронд. Рядом с владыкой Ривенделла стоял ещё кто-то, держа знамя и одновременно прячась за белоснежным полотном с изображением Белого Дерева. Арагорн подошёл ближе как завороженный, и из-под знамя выглянуло сначала острое ушко, потом чёрные как смоль волосы, украшенные обручем принцесса, как у Леголаса, а затем невероятной голубизны глаза. Владыка последнего Приюта привёл на коронацию свою дочь.

Леголас с улыбкой пропустил друга вперёд. Теперь его вниманием завладела прекрасная Первозданная, лучившаяся светом и счастьем. Они не виделись долгие недели, и вот теперь предстали друг перед другом. Два месяца не сравняться с разлукой длинною в полгода у Арагорна и Арвен, но они были уж точно не из лёгких. Айнэ устала очень сильно, лишь вчера она смогла отдохнуть, чтобы не упасть сегодня на церемонии прямо на Арагорна. Она была уверенна, что так же себя ощущал и принц все эти дни. Учитывая, что он ещё и тьму выгонял из родных лесов, так она вообще боялась даже заикаться о своей слабости в мышцах — её-то не пускали боле на задания, где требовалось применять силу, а таких было хоть отбавляй — орков выгоняй, гоблинов выгоняй, пауков можно просто побить.

Они не стали так бурно выражать свою любовь на публике, как делали это Арагорн и Арвен. В Средиземье пришёл мир, а значит им некуда спешить. Не нужны сейчас жадные поцелуи, сквозящие отчаянием и страхом потерять любимого, не нужны крики радости и несдержанные эмоциональные порывы. Леголас, освещая мир своей улыбкой, подошёл к легко улыбающейся эльфийке. Они положили правые руки друг другу на левые щёки и приложились лбами друг к другу.

— Любовь моя… — тихо прошептал Леголас, наслаждаясь теплом кожи своей Айнэ. Эллет улыбнулась уголками губ, блаженно прикрывая глаза. Они вместе, а больше ничего и не нужно.

Гимли переминался с ноги на ноги, смотря то на короля с его возлюбленной, то на эльфов. Разница между этими парами была просто огромна, но он знал, что такую сильную любовь, как у них ещё поискать надо, и любовь одних ни на йоту не уступает любви других. Не успел гном продолжить свои мысли, как парочка рук — одна в пышном красном рукаве, другая в обтянутом белом — притянула его к себе, обнимая крепко-крепко.

Тем временем Арагорн и Арвен подошли к шеренге хоббитов. Фродо уже стоял меж своих друзей и смотрел каким-то печальным взглядом на всех вокруг. Как только король и его будущая супруга оказались прямо перед маленькими человечками, они все как один поспешно поклонились.

— Друзья мои, — покачал головой Арагорн, — вам ли кланяться?

С этими словами Арагорн опустился на одно колено и сам склонил голову. Почти одновременно с ним поклонилась величественно Арвен. Затем Леголас, Айнэ и Гимли. Вслед за своим королём вскоре тут же повторили все собравшиеся, будь то человек, эльф, гном или даже их помесь. Владыка, маг, принцы и принцессы, знать, простой люд — все склонили голову перед маленькими спасителями Средиземья.

Вмиг загремели все трубы, и Великий Князь Элессар подошел к цепи, а Турин, Хранитель ключей, откинул ее; под звуки арф, виол и флейт, под звонкое многоголосое пение Государь шествовал по улицам, устланным цветами, дошел до цитадели и вступил в нее; и расплеснулось в вышине знамя с Древом и звездами, и настало царствование Государя Элессара, о котором сложено столько песен.

И город сделался краше, чем был, по преданиям, изначально: повсюду выросли деревья и заструились фонтаны, воздвиглись заново Врата из митриля и узорочной стали, улицы вымостили беломраморными плитами; подземные гномы украшали город, и полюбили его лесные эльфы; обветшалые дома отстроили лучше прежнего, и не стало ни слепых окон, ни пустых дворов, везде жили мужчины и женщины и звенели детские голоса; завершилась Третья Эпоха, и новое время сохранило память и свет минувшего.

Комментарий к Глава XXXII, в которой даже солнце светит ярче

В перемешку с оригинальным текстом «Властелин колец»

*Сулимо — одно из прозвищ Манвэ, означающее «Воздушный».

https://vk.com/public167821991?w=wall-167821991_194

========== ЭПИЛОГ. ТЬМА И СВЕТ ==========

— Да прибудет свет Спасительницы с вами, — Айнэ взмахнула рукой, посылая свет женатой паре перед собой. На сегодня это были последние прибывшие в Белую Башню для получения благословления от Первозданной в своих начинаниях или продолжениях, в браке, в предстоящем пути и много в чём ещё. Вот уже два месяца Айнэ и Гэндальф выступают в качестве советника нового короля Гондора и Арнора, и вот уже два месяца к ней ходят на поклон, ведь Арагорн почти сразу после коронации с разрешения эльфийки дал обещание, что любой желающий «осветиться» у Спасительницы может прийти в замок к ней и получить от неё призвание благодати на дела и жизнь человека.

Вздохнув, Айнэ потёрла шею и обернулась к трону, с которого с улыбкой глядел на неё Эллесар.

— Чего зубоскалишь, вашество? — она прищурила глаза, выпрямилась и полостью повернулась к королю. Он лишь шире улыбнулся.

— Ты отлично справляешься, — он встал с трона и подошёл к подруге, кладя свою широкую ладонь на её хрупкое плечо. — Ты станешь прекрасной королевой.

— Ты слишком забегаешь вперёд, — Айнэ отмахнулась от Арагорна. — Я ещё даже не принцесса.

— Ну скоро это дело исправится, — он шире улыбнулся.

— Не скорее, чем у тебя появится королева.

— А где Леголас? — спохватился король.

— Он с Гимли уехал на побережье, — Первоцвет пожала плечами, весьма невесело глядя в окно на небо.

— Что, опять?

— Не о том беспокоишься, — блеснув белыми глазами, она вернула взгляд на Эллесара. — Арвен прибывает завтра, если ты не забыл.

— Не забыл.

— Тогда чего ты со мной до сих пор лясы точишь? — эллет всплеснула руками, укоризненно смотря на Арагорна. — Беги, давай, к Гэндальфу и остальным и контролируй подготовку к своей свадьбе!

***

Как и сказала Айнэ, на рассвете следующего дня в Минас-Тирит прибыла делегация эльфов из Ривенделла, сопровождающая невесту короля Гондора. Элладан и Элрохир лично охраняли своего Владыку и сестру. Также в столицу прибыли Халдир и Владыки Лориэна, ведь Галадриэль была бабушкой Арвен.

Свадьба проходила в Белой Башне в тронном зале. Гости стояли справа и слева, дорога посередине толпы была свободна. Зал утопал в шелковых занавесях и вазах с белыми розами. Ближе всем к двум тронам стоял Гэндальф в своём белом облачении, рядом с ним — Гимли и хоббиты. На них были праздничные сюртуки с маленькой белой розочкой в петлицах. Такой же цветок был и у Гэндальфа на груди. В начале толпы собравшихся стояли Владыки Лориэна, Тауриэль, сыновья близнецы Элронда, Халдир, Фарамир и Эовин.

— А где же Айнэ? — Пиппин пробежался глазами по толпе, но так и не нашёл искомую персону. Девушку уже давно не было видно, и видимо, она даже не собиралась приходить.

— Как, где? — пробасил гном в ответ. — Там, где и должна быть, — и он посмотрел на верх, туда, где на галерее под потолком собрался хор. В самом центре расслабленно опираясь на белокаменные перилла стояла Спасительница.

Белые волосы были собраны, за правое маленькое ушко была вставлена такая же розочка, как у членов братства, но красная. На ней было средней пышности платье из алого шёлка, лиф которого был расшит золотом. На плечи была надета полупрозрачная накидка-плащ, расшитая тем же золотом по бокам и у горла. Она как-то нервно смотрела в одну точку на периллах, слегка раскачиваясь туда-сюда.

«И почему алый-то?! — так и кричала она на Эовин в мыслях. — Почему такой яркий? Выгляжу как идиотка!»

Однако так думала лишь сама Первоцвет. Все же остальные гости, как и челны Братства, сочли её вид достойной самой прекрасной королевы.

Врата распахнули слуги. Зал впустил в себя Арагорна в наряде короля, в таком, каком он был на коронации полтора месяца назад, и Леголаса в одеяниях эльфийского принца. В одежде каждого можно было заметить притаившуюся маленькую розочку. Двое друзей размеренным шагом с широкими улыбками на лицах прошли по дорожке среди гостей к тронному залу и остановились у подножья лестницы, ведущей к тронам. После они развернулись и поклонились друг другу. Леголас отошёл к остальным членам братства и встал рядом с гномом.

Прошло несколько минут. Гости говорили между собой, Братство было в своём кружке. Один только Арагорн стоял, потирая правым большим пальцем внешнюю стороны левой кисти и иногда нервно бросал взгляды к двери. Периодически кто-то да посматривал на Спасительницу. Сам король тоже это сделал: Айнэ, заметив боковым зрением пристальный взгляд друга, подбадривающе улыбнулась ему. После этого он перестал нервничать.

Спустя ещё пару минут к Первоцвет подошла девушка-служанка. Что-то шепнула ей на ухо, Айнэ кивнула в ответ и позволила ей идти, а сама махнула руками хору и, вдохнув воздух, запела:

Be My Light

Майкл Данна, Джефф Данна (авторский перевод)

And if the storm

И если буря

Howls through our land

Обрушится на наши земли

I’ll be your shelter

Я буду твоим убежищем

I’ll be your shelter

Я буду твоим убежищем

If you’ll be my light…

Если ты станешь моим светом…

If you’ll be my light…

Если ты станешь моим светом…

Вмиг все голоса замолкли. Гости и сам жених, все как один, посмотрели наверх. Чарующий голос Спасительницы переливался звонкими оттенками, обволакивал, словно тепло, уши, пробирался в голову и успокаивал, а в то же время заставлял замирать в сладком предвкушении следующих звуков. Галадриэль светло улыбалась, слушая её пение, как и остальные эльфийские гости. Среди бессмертной расы не имение красивого голоса было сродни не имению руки или глаза. Однако голос Первоцвет был особенно прекрасен, и в нём словно бы жила сила жизни и магия её света.

Леголас восхищённо смотрел на свою невесту, как впрочем и остальное Братство. Перед Гимли вновь встала дилемма: кто же? Галадриэль или Айнэ? Кто же из них самое прекрасное создание на земле? Хоббиты настолько прониклись, что чуть не плакали, и даже Фродо улыбнулся, прикрывая от наслаждения глаза.

Арагорн чувствовал, как уходит напряжение, сковавшее его тело. Голова отрезвлялось, а сердце вдруг стало таким лёгким-лёгким. Он думал о том, какой же всё-таки прекрасный народ, эти эльфы. И прекраснее всех их была Первозданная, и никакой трудности в этом не было. И если бы не Арвен, которую он встретил гораздо раньше и успел полюбить всем сердцем и за красоту, и за бесконечную любовь в её сердце ко всему, что жило, он бы наверняка полюбил эту маленькую, веснушчатую и весьма харáктерную эллет.

Тем временем Айнэ продолжила петь, а хор начал «мычать» в разных интонациях, подпевая ей и создавая так фон:

And if the world

И если миру

Should fall to winter

Дóлжно утонуть в зиме

I’ll be your warmth

Я буду твоим теплом

I’ll be your warmth

Я буду твоим теплом

If you’ll be my light…

Если ты станешь моим светом…

If you’ll be my light…

Если ты станешь моим светом…

Тут во вратах показалась та, кого все так долго ждали. Арвен, освещая мир своей кроткой улыбкой, буквально вплыла в зал. Серебряная вышивка белоснежного платья поблёскивала в солнечных лучах, а полупрозрачный шлейф тянулся за ней целый три метра. На чёрных волосах белым пятном выделялось серебряное эльфийское украшение.

Рядом с дочерью шествовал Элронд — он вёл её к жениху. На лице отца тоже была добрая родительская улыбка.

Они шествовали в такт мерному пению. К голосу Первоцвет присоединились мужские голоса, но все всё равно слушали лишь Спасительницу. Арвен украдкой взглянула на подругу, но та не подала знака, что заметила её взгляд. Однако Ундомиэль знала — поддержка Айнэ с ней.

And if the skies

И если небеса

Should cloud to darkness

Заволокут тучи, и воцарится тьма

I’ll be your sun

Я буду твоим солнцем

I’ll be your sun

Я буду твоим солнцем

If you’ll be my light…

Если ты станешь моим светом…

If you’ll be my light…

Если ты станешь моим светом…

Элронд подвёл дочь к Арагорну и с улыбкой передал её руку ему. Невеста и жених просто пожирали друг друга глазами, в их любви не смел усомниться никто из присутствующих. Эллесар развернулся с эллет, поднялся с ней к тронам и развернулся к ней, как и она к нему. К ним тут же подошёл Гэндальф. Пение стихло, голоса, если и были — смолкли.

— Жители и жительницы Гондора и Арнора, а также все дорогие гости, — начал истари, — мы собрались в этот день, чтобы отпраздновать согласно обычаю бракосочетания союз короля Арагорна II Элессара и леди Арвен из Ривенделла, — после своего обращения Гэндальф повернулся к жениху. — Согласен ли ты, Арагорн, взять эту женщину себе в жёны, стать с ней единым целым, любить, хранить и оберегать её, быть её опорой и надеждой. Обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас?

— Да, — Арагорн шире улыбнулся своей невесте. Гэндальф кивнул и повернулся к ней. — И да будет Манвэ мне свидетель.

— Согласна ли ты, Арвен, взять этого мужчину в мужья, стать с ним единым целым, любить его, уважать и нежно заботиться о нём, в добром здравии и в болезни, в радости и печали, в богатстве и в бедности. Обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас?

— Да, — пропела эллет. — И да будет Варда мне свидетель.

— Есть ли здесь человек, — обратился истари к залу, — который возражает против этого брака? Если да, то пусть он перед Манвэ и Вардой назовёт причины, делающие невозможными союз двух сердец.

Молчание в ответ. Спустя пару секунд маг подозвал к себе Лили, одетую в белое как ангелочек. Девочка поднесла к нему венок и передала ему в руки. Он принял его, повернулся к брачующимся и начал обвязывать им их сплетённые друг с другом руки, продолжая:

— Этим венком я связываю ваши руки и ваши сердца навечно. Дайте клятвы.

— Я, Арагорн II Эллесар, король Гондора и Арнора, клянусь не пытаться тебя изменить, уважать тебя, как себя самого, доверять тебе, защищать, быть тебе другом и опорой, заботиться о тебе и любить вечность, поддерживать твои мечты и беречь от всех невзгод. Все, что мое, отныне и твое. Моя рука, мое сердце, моя любовь — отныне и навек твои.

— Я, Арвен Ундомиэль, принцесса Ривенделла, клянусь быть тебе во всем опорой, вечно любить тебя и терпеливо оберегать нашу любовь, говорить, когда нужны слова, и хранить молчание, когда слова не нужны, жить там, где хорошо твоему сердцу, и считать это своим домом, — Арвен по особому улыбнулась жениху. Ей не хотелось, чтобы Арагорн считал, что это из-за него она остаётся в Средиземье, обрекая себя на вечные скорби по семье, уплывающей на Запад. — Все, что мое, отныне и твое. Моя рука, мое сердце, моя любовь — отныне и навек твои.

— Жених может поцеловать невесту, — объявил Гэндальф.

— Этим поцелуем, — вновь заговорил Арагорн, — я клянусь тебе в любви и признаю тебя моей леди и женой.

— Этим поцелуем, — вторила ему Арвен, — я клянусь тебе в любви и признаю тебя моим лордом и мужем.

Арагорн склонился к своей невесте, припадая своими губами к её алым губкам, запечатлевая на них целомудренный поцелуй. Когда сей маленький акт любви окончился, он снова выпрямился, и Гэндальф наконец объявил:

— Пред ликами Валар и собравшихся здесь свидетелей я торжественно объявляю Вас мужем и женой. Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто станет между ними.

***

Пир был в самом разгаре. Арагорн и Арвен сидели за столом для новобрачных. За отдельным столом было Братство Кольца, эльфы и люди в большинстве своём тоже были разделены из-за разных вкусовых предпочтений. В трапезной зале воцарился гомон, гости переговаривались, смеялись и веселились, периодически кто-нибудь подходил к королю и его жене со свадебными дарами.

Единственной, кого не хватало, была Спасительница. Именно из-за её отсутствия молодожёны ощущали праздник каким-то неполноценным.

Однако не успели король с королевой толком погоревать, как двери залы распахнулись, являя гостям так долго ожидаемую гостью. Только петли перестали скрипеть, Спасительница с гордо расправленными плечами вплыла в зал плавной походкой. Шурша дорогим материалом своего алого наряда, она подошла к столу новобрачных. На ней уже не было её плаща, зато в руках она держала какую-то искусно вырезанную деревянную шкатулку.

Девушка остановилась в паре метрах от супругов и поприветствовала их.

— Я уж думал, что ты не явишься, — Арагорн улыбнулся широко так, как только могли позволить ему собственные ощущения и интуиция. Его что-то волновало, он не мог утверждать точно, но в Айнэ произошла какая-то перемена. Её улыбка казалось какой-то змеиной.

— Плох тот король, что сомневается в своём советнике, — ответствовала эльфийка. — Мне пришлось повозиться с подарком.

— Айнэ, не нужно было… — начал было король, но девушка его перебила:

— Что нужно мне делать, а что нет — это буду решать я, — её голос звучал твёрдо, а тон не мог оставить и тени возражения слушателям. Казалось, что на мгновение в её глазах вспыхнул огонь, он она была слишком далеко, чтобы что-то разглядеть. — Я сделала это, вдохновляясь вашей светлой любовью, — начала Первоцвет нежным голосом, поглаживая большим пальцем резную крышку шкатулки. — И всё же, принять мой дар или нет — это дело ваше.

Айнэ подошла ближе и протянула предмет Арагорну. Он был очень изумлён поведением и словами эллет, что молча принял шкатулку, странно осматривая её внешний вид. Потом мужчина с щелчком открыл крышечку, являя себе и своей жене два золотых изящных кольца на бархатной подушечке. Одно было широким — для него, другое тоненьким — для Арвен, и на обоих были надписи на высшей речи эльфов. И лишь одно слово мог перевести Эллесар — «связь».

— Пусть эти кольца навсегда станут символом вашего единства. Они свяжут ваши жизни так, что одна будет зависеть от другой, и покуда бессмертная краса Арвен не угаснет, ты будешь разделять с нею день и ночь. Живите вместе, наслаждаясь каждым днём новой эры, предвестником которой стала ваша вечная любовь.

Пока Арагорн пытался проанализировать слова подруги, Арвен подскочила с места, одухотворённо улыбаясь.

— Благодарю тебя, Спасительница, — принцесса склонила голову перед хрупкой эллет. — Век не забудут люди того, что ты сделала для мира, и вечность не забудем мы с моим любимым мужем того, что ты сделала для нас.

— Айнэ, я… — начал говорить Арагорн, но тут же запнулся, лишь посмотрев на эльфийку. Он наконец понял, что с ней было не так. — Что с твоими глазами?

Сверкнув золотой радужкой в прищуре, Первоцвет с хитрой улыбкой спросила:

— С ними что-то не так?

***

Зайдя в маленькое помещение, примыкавшее к тронному залу, Айнэ остановилась. В этой комнатке стоял лишь один высокий столик, в центре которого находился на железной подставке видящий камень из Ортанка. Как и всегда его заполняла огненная буря магии, рвущаяся наружу. А тьма, поселившаяся в нём после того, как Саруман омрачил его своей чёрной магией, просачивалась в воздух.

— Я знаю, что ты здесь, тень, — обратилась она к пустоте. Из неё тут же возник образ высокого пламенноволосого мужчины в чёрный латах и короне. На его бледном, подсвеченном оранжевым кудрями лице сияла безумная улыбка.

— Моя тёмная госпожа, — счастливо протянул он. — Как же так? Что вы делаете в таком месте одна, да без своего папаши-мага?

— Ты ведь знаешь зачем я здесь, некромант, — пожала плечом она. — Иначе бы не явился глумится надо мной.

— В твоих словах правда, — кивнул фантом, не сменяя улыбки. Айнэ подошла к столу и протянула руку к шару. В этот момент сработало защитное заклинание, наложенное Гэндальфом и незримая аура барьера ударила током по её руке. Не смотря на то, что волшебство было достаточно сильным, чтобы убить тридцать человек, Айнэ даже не поморщилась, как если бы это не было больнее укуса комарика. — Я наблюдаю прогресс в твоих навыках, тёмная госпожа.

— Благодарю за комплимент, — отозвалась Айнэ и в миг разрушила чары истари. Барьер показался в тот момент, когда она ударила импульсом по нему, и рассыпался, словно состоял из стекла. Теперь Палантира можно было спокойно касаться, что и сделала эллет.

Магия видящего камня тут же откликнулась на прикосновении, сразу же начиная проверять её душу на прочность. Однако, увидев в девушке великую силу и необычайную стойкость, она прекратила свои жалкие попытки воздействия на неё.

— Палантиры были созданы Феонором*, — заговорила Айнэ, оглаживая гладкую форму шара. Магическая буря в нём тут же посмешила за теплом её руки, желая быть высвобожденной. — Приложив немного усилий, я смогу впитать в себя отголоски его силы.

— Но ты ведь знаешь, что вместе с этой силой ты получишь и мою тьму, ибо она омрачила творение Феонора, когда Палантир был в Ортанке? — растягивая слова, словно при пении, спросил фантом. — Что же скажут на это крошка Галадриэль и малыш Гэндальф?

— Знаешь, за всю свою недолгую жизнь я успела понять одну вещь: в нашем мире тот, чьи руки дрожат, не сможет никого защитить. Неважно, как это трудно. Не важно, как это ужасно. Я исполню пророчества так, как захочу этого сама, так, как я смогу это сделать. И воспользуюсь всем тем, что приблизит мой триумф как можно сильнее и защитит невинных как можно больше. И если я хочу спасти этот мир от тьмы, я не имею права обращать внимание на слова-цвета перед словом «магия». Белая, зелёная, жёлтая, да хоть голубая. Или чёрная, — она метнула взгляд в мужчину.

— Что ж, — после нескольких секунд молчания хмыкнул он, прикрывая глаза, — полагаю мне стоит передать господину, что его дочь семимильными шагами движется прямо ему навстречу.

— Да, — с улыбкой ответила Айнэ, начиная процесс поглощения магии из Палантира. И чем дольше она это делала, тем сильнее и ярче её глаза светились золотом, возвращая себе свой настоящий цвет. — Так и передай. Передай, что его дочь идёт. Что в её руках совсем скоро будет блестеть сталь экскалибура в лучах закатного солнца. Она пронзит его осквернённое тело и мысли тем клинком, и освободит не только Средиземье, но и весь мир от гнёта и тирании безумца чернокнижника. И рассвет, что придёт после того славного боя, ознаменует свободу последней Четвёртой эры Эа, и мир сможет, наконец, забыться сладкими снами, зная, что тьма ушла навеки.

***

— Что с моими глазами, Арагорн? — весело спросила Айнэ.

— Да, нет… ничего… — король собрался с мыслями и улыбнулся эллет. — Благодарю тебя за этот щедрый дар.

— Не стоит благодарностей, Ваше Величество. Мне это только в радость, — Айнэ поклонилась ему и, наконец, направилась в сторону Братства, так долго ожидающего её за своим столом.

Все Хранители счастливо приняли её к себе засыпая вопросами и делясь своим радостным настроением. Празднество заиграло новыми бурными и яркими красками, все ели и веселились и много-много говорили. Айнэ повстречала Тауриэль среди множества знакомых и незнакомых лиц, и та с радостью сообщила, что Ар-Трандуил и его жена хотят видеть её вновь на посту главы стражи их Владений. Лили веселилась на празднике в компании принцев-близнецов, которые уже успели поспорить, кто из них красивее, и вовсю об этому спрашивали у девочки. Халдир с братьями находился вместе с ними, с улыбкой глядя на сие действо, разворачивающееся перед ним. Хоббиты были просто нарасхват, только ленивый не захотел подойти к ним и выразить хотя бы пару слов благодарности за то, что они сделали. Так впрочем было и с остальными членами братства. Гэндальф где-то в стороне курил свою трубку, радостно глядя на это зрелище. Гимли вовсю веселился вместе с Леголасом и Айнэ, которые не сводили влюблённо-счастливых взглядов друг с друг.

Когда заиграла музыка, а мужчины поспешили пригласить дам на танец, Леголас уже вёл свою невесту на площадку для пар.

— И всё же, что случилось с твоими глазами? — мягко спросил он в момент, когда под его рукой прокрутилась миниатюрная фигурка Айнэ.

— Это знамение моей подлинной силы, — улыбнулась она в ответ, подмечая в уме, что почти и не солгала. — Она возвращается, как возвращается и мой истинный облик. А тебе смущает золотой цвет?

— Совсем нет, — Леголас поднял её за тонкую талию над полом и прокружился вот так с ней. — Будь ты хоть гномом, я бы всё равно тебя любил.

— И вечно эталоном наиболее некрасивой расы служат гномы, — усмехнулась в ответ эллет.

— И вечно ты цепляешься к моим словам, моя принцесса, — вторил её тону Зеленолист.

— Я ещё не принцесса и ещё не твоя, — отозвалась игриво Айнэ. В этот момент партнёры притягивали к себе дам за талию, и Леголас это сделал более настойчиво, чем требовалось: Айнэ буквально упала на его широкую грудь, негромко похихикав от его поведения.

— Скоро ты станешь моей, — уверенно заявил он, улыбаясь подобно лисе. — Может, мне даже удастся убедить родителей сыграть свадьбу раньше положенного срока.

— Ты ведь будущий король, а уже хочешь идти против традиций? — всё так же потешаясь спрашивала Айнэ.

— Ради обладания тобой я пойду против всего мира! — Леголас немного опустил к полу глубоко прогнувшуюся в талии девушку.

— Какой же ты жадный, — усмехнулась эллет, плавно поднимаясь обратно. Их танец на некоторое время прекратился, пока они смотрели друг другу в глаза с улыбками.

— Это ты делаешь меня таким.

— В любом случае, — не сумев сдержать искреннего счастливо смеха, заговорила Айнэ, — ты давно уже обладаешь моими сердцем, разумом и душой.

— А ты моими, — наклонившись ближе к ней, Леголас вновь повёл её по залу, вальсирую с ней прекраснее остальных пар и даже немного лучше, чем молодожёны.

***

— Вы не выглядите расстроенным, мой господин.

Саурон смотрит на мужчину перед собой без страха. Если тот захочет убить его, он с радостью примет смерть от его руки. Если же он похвалит его, он примет похвалу с великим счастьем. Всё, что ни делал его господин, воспринималось им как должное, неотвратимое и неизбежно ведущее к лучшему исходу.

Сейчас же его господин разглядывал в Палантире празднично украшенную залу с толпой внутри.

— Мне нет причин расстраиваться, — бархатный мужской голос объял уши некроманта подобно тёплому летнему воздуху на пристани, или даже ещё приятнее. — Всё идёт так, как и должно идти.

— Но мы проиграли войну… — неуверенно вставил свой комментарий Саурон, не зная, к чему ведёт падший Валар.

— Мне нет дела до территориальных распрей этого жалкого местечка — Средиземья, — отозвался в ответ мужчина, оборачиваясь на него. Его длинные волосы некогда — золотого, сейчас — угольно-чёрного цвета колыхнулись, скользнув по таким же чёрным латным доспехам. Камни в остроконечной короне слабо блеснули в свете факелов. — Я уничтожу Арду, — его янтарно-золотые глаза блеснули тем же огоньком, как недавно у Айнэ.

— Да, мой господин, — тут же быстро ответил Саурон, смутившись от своих мелких мыслей по поводу своего великого господина. Насмешливо стрельнув в слугу глазами, мужчина вернул свой взгляд к видящему камню, протягивая к нему руку. Картинка приблизилась, после чего он произнёс:

— Она прекрасна, верно?

— Прекраснее самой Луны и всех звёзд Эа и всего Творения, — согласно отозвался некромант. Падший Валар вновь хмыкнул.

— Скажи своей дочери — пора начать приготовления.

— Слушаюсь, господин.

Шаги Саурона уже затихали в тёмных коридорах замка, а Моргот всё смотрел в Палантир. Его взгляд был устремлён туда, где в толпе танцующих кружатся в медленном вальсе двое эльфов. Он вновь сильнее приблизил картинку, и теперь видел пару улыбающихся друг другу Хранителей крупным планом. Мужчина что-то говорит, девушка, силясь держать высоко задранной голову, дабы увидеть его лицо, смеётся, после чего они вновь кружат среди других пар.

Девушка тесно льнёт к груди жениха, и когда её лицо крупным планом отображается в Палантире, она стреляет взглядом ястребиных янтарно-золотых глаз прямо в НЕГО, а алые губы растягиваются в какой-то победно-презрительной усмешке.

Комментарий к ЭПИЛОГ. ТЬМА И СВЕТ

*Феонор — Верховный Король нолдор-изгнанников. Пала́нтиры — видящие камни, созданные в Амане Феанором.

Работая с этим произведением я использовала просто колоссальное количество всевозможной информации, доступной мне. Может показаться, что это просто множественный кроссовер, почти в каждой главе есть отсылки к тому или иному произведению искусства. Сколько словарей было перерыто мною, чтобы подобрать правильно слова и хотя бы попытаться сделать речь качественной. Сколько раз приходилось переступать через себя, чтобы не просто закончить сию часть, а закончить так, чтобы она была взаимосвязана с третьей – самой важной. Бессонные ночи, пересмотр фильмов и сызнова прочтение книг каждый раз, когда в голове расцветали новые идеи. Перед выходом заключительной части первые две книги будут вновь перечитаны и отредактированы, появятся новые отсылки к последнему приключению Айнэ и Леголаса, возможно расширятся диалоги и добавятся новые сцены.

Спасибо всем, кто был рядом и поддерживал меня. Благодарю сердечно каждого, кто нашёл в себе силы и прочёл это до конца❤❤❤