У меня нет этой книги ни в бумаге, ни в твердом формате, поэтому форматировать не стал. Ведь в экспериментальной и визуальной поэзии важны отступы и расположение отдельных слов и букв.
Так что выкладываю в том виде, в каком эту книгу нашел.
Любая война - это зло и трагедия для всех, без исключения. Она калечит души людей. Но больше всего достается матерям за своих сыновей.
Как написал Сергей Есенин в стихе МОЛИТВА МАТЕРИ:
На краю деревни
Старая избушка.
Там перед иконой
Молится старушка.
Молится старушка
Сына поминает,
Сын в краю далеком
Родину спасает.
Молится старушка,
Утирает слезы.
А в глазах усталых
Расцветают грезы.
Видит она поле,
Это поле боя,
Сына видит
подробнее ...
в поле —
Павшего героя.
На груди широкой
Запеклася рана,
Сжали руки знамя
Вражеского стана.
И от счастья с горем
Вся она застыла,
Голову седую
На руки склонила.
И закрыли брови
Редкие сединки,
А из глаз, как бисер,
Сыплются слезинки.
Есть предложение для подобной "литературы" выделить отдельное направление. Можно назвать "СТЕБ", "ГЛУМЛЕНИЕ" ну или "ПАРОДИЯ".
Вот туда и отправлять всех озабоченных школьников с их опусами...
Не дожил бы 30 лет наемник имея мозг размером с грецкий орех...
Считать Путина коммунистом - примерно из той же серии, что и полагать, что строчка в конституции о "социальном государстве" означает построение социализма :)
С одной стороны данное произведение вполне «окупило» все мои хорошие ожидания и пополнило коллекцию книг о попаданцах в авиацию... С другой — вся эта заумь с баронетом (из другого мира) практически «убивает» весь замысел, превращая его в игровую реальность (где можно «отмотать время назад» и воспользоваться дополнительным сейвом). А все эти «паронормальные способности»: левитация, телепатия и еще черти что)) А уж чего стоит одна
подробнее ...
«отдельная способность» (заряжать... нет! не воду — а патроны)) Типа + 150% к убойности ...
В общем — все это выглядит как-то по детски (для аудитории подростков), даже при том что ГГ (по «ходу пьесы») реально не застрахован от всего и вся...
Мне данный подход очень напомнил книгу Калбазова «Кавказец» (где хоть совсем другой период «заселения», но «лыжи один в один»)) В общем ... несмотря на все «чудеса», будь этот роман написан в стиле Корчевского (никаких бонусов и только «голая жизненная необходимость») все было бы (по итогу) куда как на порядок выше... А так — получается то ли сказка, то ли не сказка (в стиле фентези), не попаданец, а черти что... И это при том, что большинство «бытовых» диалогов (и ситуаций в небе и на земле) в книге получились прям «на отлично«! По крайней мере большинство «шаблонов» если и имели место, то были «поданы» практически незаметно и к месту))
Самое забавное — что после данной книги, внезапно с ностальгией вспомнил о творчестве тов.Найтова (которого столько раз «ругал» за дело и без))
Эсхил (525-456 гг. до н.э.) жил в самую волнующую эпоху истории своей отчизны. Общественная атмосфера была исключительно напряженной, порой грозовой и драматичной. Она создавалась прежде всего внутренним, социальным антагонизмом между освобождавшимся демосом и реакционными силами землевладельческой знати, а также острыми расхождениями и столкновениями в самом разнослойном демосе.
Когда Эсхилу было шестнадцать лет, в Афинах были свергнуты Писистратиды — сыновья захватившего власть в городе тирана. Через два года были проведены революционные меры Клисфена, направленные против сохранившейся родовой и плановой организации, на которую опирались аристократические верхи. Борьба не прекращалась и не затихала. 3а пять лет до смерти великого трагика реформа Эфиальта окончательно ликвидировала пережитки этой организации, упразднив старинные права высшего судилища — ареопага. Восходившие силы демократии — толща крестьян, ремесленников, корабельщиков, торгового и прочего предприимчивого городского люда — неуклонно утверждали свое значение. Став главной ведущей силой в афинском полисе, они должны были ограждать его и от внешних противников — олигархической Спарты, Беотии, Халкиды, Эгины. Отстояв в продолжительных войнах с ними свою самостоятельность, молодое аттическое народоправство блистательно доказало свою жизнеспособность. Она проявилась с огромной мощью особенно в годы тягчайшего исторического испытания — греко-персидских войн. Возглавив всенародную борьбу против могущественного врага, афиняне своим мужеством и патриотизмом вдохновили на ратные подвиги всю Элладу. Их тяжеловооруженные пехотинцы — гоплиты одержали победу при Марафоне (490 г. до н.э.), их моряки разгромили огромный персидский флот у Саламина (480 г. до н.э.), их войско в союзной греческой армии сыграло важную роль в сражении у Платеи (479 г. до н.э.), их эскадра в составе греческого флота нанесла последний удар персам у Микале. Разгром врага имел своим последствием отпадение от него Малоазиатской Греции — Ионии — и полное освобождение всего эллинского мира от посягательств персов.
По своему происхождению Эсхил принадлежал к аристократам, евпатридам, но своими взглядами, своими симпатиями и устремлениями был на стороне всего нового, прогрессивного, что воплощалось для него в афинской демократии. Всем своим творчеством он это новое утверждал, а когда над его родиной нависла угроза неволи, он с копьем в руке отважно защищал свою отчизну. Эту защиту отечества Эсхил считал важнейшим подвигом и назначением своей жизни, что явствует из автоэпитафии поэта, в которой отмечена лишь его доблесть как марафонского бойца. В надгробной надписи Эсхил не упомянул о своем трагедийном творчестве, видимо считая его подчиненным иному жизненному назначению.
Героическая борьба греческого народа за свою свободу и независимость и исход этой борьбы определили в существеннейших чертах все мировоззрение и мироощущение поэта. Глубокая убежденность Эсхила в исторической правоте дела Эллады вселила в него веру, что закон справедливости — Дике — непреложен. Непоколебимость этой веры поэта характеризует его взгляды на мир и людей, на судьбу племени, рода, семьи и отдельного человека. Все, что нарушает этот святой нравственный принцип, нечестиво и недопустимо. Нельзя преступать этот закон безнаказанно: возмездие неизбежно, оно придет раньше или позже, но неминуемо. Участь персидских завоевателей расширена Эсхилом до универсальной идеи кары и расплаты за допущение несправедливости. Кара постигает за зло, причиненное не только человеку, но и любому другому живому существу (“Агамемнон”, 49-59).
В “Просительницах” Данаиды умоляют Пеласга о спасении их от насилия Египтиадов — во имя справедливости. Если царь Аргоса заступится за них, то его союзницей станет справедливость, Дике (342). Поскольку он колеблется, то они спрашивают, почему он медлит поступить по справедливости (406): ведь Египтиады хотят попрать справедливость (430). Хор завершает трагедию молением о торжестве справедливости: “Пусть же правый будет прав!” (1072).
Справедливость, справедливость, справедливость… Можно привести еще десятки подобных мест из трагедий Эсхила, где она утверждается как краеугольный камень, который должен лежать в основе человеческих деяний. Это — идейный лейтмотив, который проходит также и через “Персов”, через “Семеро против Фив”, через трилогию “Орестея” и через “Прометея прикованного”, — через все сохранившиеся произведения великого драматурга.
Идея справедливости — Дике — во многом носит у Эсхила еще религиозно-мифологический характер. Справедливость есть не только нравственный принцип, но и главным образом основа миропорядка, ее залог — всемогущество богов, прежде всего — Зевса. Мойра и боги посылают человеку возмездие, подобно тому как в “Илиаде” губительные наводнения насылает
Последние комментарии
20 часов 52 минут назад
22 часов 3 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 13 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 15 часов назад
2 дней 15 часов назад
3 дней 15 часов назад
3 дней 15 часов назад
4 дней 16 минут назад