Колдун [Олег Мир] (fb2) читать онлайн

Олег Мир Колдун

* * *

Глава 1

Я мрачно смотрел на входную дверь, обитую дерматином, c цифрой шестьдесят два над глазком. В квартиру я собирался зайти после первой выкуренной сигареты. Незамысловатая традиция перед входом в жилище, чтобы до утра больше не дымить.

Но нет, стою с пятым окурком, зажатым между пальцами и никак не решусь, преодолеть один лестничный пролет. А причина проста как вбитый в стену гвоздь, фигурка человечка, сплетённая из Лозовых веток. Очень схематично сделанная между прочем, такую и первоклашка смастерит, не потратив и пяти минут. Любой другой бы пнул и прошел, не сильно загружая мозг подобными мелочами. Но я не любой. Я колдун. Оттого на вот такие поделки реагирую с должной степенью осторожности. Увидев лежащую на коврике плетенку, насторожился, в воздухе пахло сладковатой плесенью, явный признак стандартного проклятья. Злоумышленник не пытался маскировать его.

Проклятье простое, но эффективнее, и я даже знаю, как его обезвредить, но кто мне позволит провести на площадке ритуал, с пачканьем стен подозрительными рисунками. С другой стороны, есть легкий путь, пнул игрушку, получить проклятие, позже почистился, и живи себе дальше спокойно. Вот только добровольно цеплять такую мерзость никто в здравом уме не будет. А я пока на здравость не жалуюсь. Получить проклятие по ощущениям примерно, как: выйдя из парилки с холодным пивом в руках, и со всего маха прыгнуть в колодец, доверху наполненный дерьмом. А потом медленно идти к крану с холодной водой и по-тихому смывать, что само не стекло.

Ладно еще одну и тогда точно пойду. Оттянул неизбежное еще на пять минут. Мою нерешительность и скудный набор вариантов решений проблемы оправдывал долгий перерыв в колдовской деятельности. В завязке я. Почти. Пару раз срывался, но по большому счету уже давненько не колдую. Не мое это.

Вернулся к распахнутому окну, подкурил уже опостылевшую сигарету и без особого желания затянулся, стряхивая пепел на улицу. С безразличием смотря как сердобольная старушка, подкармливает зажиревших бездомных котов. Некоторые определенно не умеют тратить деньги. Конец августа, еще тепло и местами даже жарко, но скоро придет осень принося с собой холод и дожди. И тогда любительницы кошаков, запустят этих тварей в подъезды, и нас окружит та еще зловония. Ругань угрозы и протесты, кроме нервных расстройств ничего не принесут. Так что придется терпеть, временами ворча, чтоб совсем уже не наглели.

Не люблю я август, еще со школьной поры, это тягостное ожидание учебы и сопутствующих проблем. А как известно ожидание хуже, чем сами неприятности. Сам же процесс получения знаний ближе к зиме даже начинал нравиться.

Внизу скрипнула дверь, рубь на сто — это Антип. Зловредный старикашка коему есть дело до всего происходящего в доме. Такое чувство где-то есть профсоюз ворчливых стариков, и их распределяют по многоэтажным домам, чтобы они держали в тонусе распустившуюся молодёжь.

Глянул в проем между лестниц, и увидел, старческое лицо с угрюмым изгибом рта, и изобличающем прищуром глаз, спрятанных за стеклами очков, в роговой оправе.

К моему недовольству примешалось еще и легкое раздражение. Не лучший коктейль для колдуна.

— Опять накурил, — зло забрюзжала он.

— Мы же договорились, — как можно миролюбивее отозвался я, — могу курить, если в пепелку.

Лицо исчезло, сразу же послышались раздражительные шаркающие шаги по ступенькам. Ну вот идет с инспекцией. Я с силой вдавил окурок, в стеклянную пепельницу невиданная роскошь для среднестатистического дома. Пошел на встречу, само назначенному инспектору. Только брюзжания по всяким мелочам мне сейчас и не хватает.

— Но ведь не по пять штук за раз. Шел бы домой, да там и дымил. А то в квартире воняет сил нет. Вот сын приедет, он тебе то шею намылит, — громко ворчал Антип. А сынка его я видел, здоровый бугай, но трусливый, что мышь. Но да ладно.

Пока спускался в голову ворвалась мрачная картинка. Заманить старого ворчуна в квартиру, и когда он собьет куклу послать в далекие дали, захлопнув дверь перед носом. Но это я так злюсь, ничего подобного само собой делать не буду.

— Чего застыл, — прикрикнула он, когда мы поравнялись на втором этаже.

Я насупился, но все же отчитался, словно нашкодивший ребёнок.

— Вспомнил, что хлеб забыл купить, — сказал первое, что пришло в голову.

— Это все из-за сигарет, ни памяти, ни совести, — проворчал он.

В подтверждение легенды пришлось выходить на улицу. Нельзя старого под проклятие подводить никак нельзя. Оно его может и убить. Здоровому молодому человеку, всего лишь черная полоса длиною в неделю, максимум ногу сломает или там экзамен не сдаст. Проклятие рассеивает внимание, не более. А старикан может упасть скажем с лестницы, и все нет злого дедушки. А у него ведь и жена имеется, милая старушка, детям завалившие леденцы раздет, они их берут, чисто, чтобы порадовать бабашку.

Я спустился на лестничный пролет, и услышал шуршание разбитых тапок по бетону, страж порядка шел следом дабы убедиться, что я хулиган такой вышел вон. Толкнул ногой входную дверь, выйдя сдвинулся в бок чтобы не заслонять проход. Сейчас, уймётся старый сам эту куклу откину. А то прям стыдно, боюсь какого-то мелкого проклятья. Я колдун или кто? Хотя.

Мой взгляд упал на жирного кота, черно-белого окраса, лежит жмуриться под палящим солнцем. А вот и кандидат на мое спасение, жизней у этого зверька аж десять штук, может одну и мне пожертвовать. Что бабульки за зря его откармливают. Жалко, конечно, скотинку, но себя больше.

— Ксс ксс, — позвал я пятнистого, медленно приближаясь, жертва и не думала убегать. Совсем обозрела животина.

Схватил кота, умело зажал под мышкой радуясь, что на мне толстовка, понес шипящий комок шерсти к квартире. Хорошо, что не орет, а только шипит. Иначе бдительный дедушка окончательно убедились бы, что я не только странная личность, но еще и живодер. Возле своей двери, воровато оглянулся и швырнул кота на игрушку, тот упал боком, после чего рванул к выходу, врезался головой об стойку периллы, получил легкий нокдаун. Со второй попытки все же проскочил мимо прутьев, улепётывая на свободу. Проводив несчастного взглядом, неделя у него предстоит тяжелая. Не беда авось не схарчат. Подобрал обезвреженную куклу, толкнул дверь, наконец-то попал в родные квадратные метры.

Моя однушка под определение берлога холостяка никак не подходила. Вешалка в прихожей, дальше маленькая кухня, с невзрачной мебелью, правее средних размеров комната, с кроватью в одном углу, бельевым шкафом в другом, тумбочка сверху телевизор, рядом стол. Имелся и компьютер с новомодным подключением интернет. Сам на такие деньги бы пожалел, но Юльке нравиться чатиться время от времени.

Скинул туфли в коридоре, машинально ногой придвинул их к стенке, по узкому коридору прошел на кухню, кинул куклу на стол, щёлкнул выключатель на чайнике. Зайдя в комнату, включил телевизор, бросив пульт на плохо заправленную кровать. Затем повесил куртку и отправился умываться. Освежившись, заварил растворимый кофе, достал сушку из корзинки на столе. А вот теперь можно прикинуть, что за мудак решил мне подгадить.

Все известные мне люди в близлежащем регионе так или ничем связанные с колдовством, не стали бы вот так по-простецки нарываться на драку. Кому охота обижать очень злопамятного колдуна? С кучей времени и без хобби. Нет, местные если бы и стали гадить, то по-крупному и наверняка. Да и по угрожали бы с начала для порядка. А что касается залетных гастролёров то про меня они и знать не знают. Веду себя тихо и мир, временами немного подхалтуриваю, и то по мелочам, сглаз снять да амулете продать. Выходит, кто-то из непосвящённых решил мне вот так карму испоганить. Если это разовая акция. То бог с ним, а вот если еще раз что-то подобное выкинет, тогда уже буду разбираться по-серьезному. Так сказать, на первый раз простим по глупости. Можно, конечно, провести ритуал над куклой и попытаться вычислить умника, но занятие это нудное и долгое, и вообще малоприятное.

Как же хочется, чтобы это был рядовой обыватель, которому я на ногу в трамвае наступил, и он вот таким оригинальным способом решившей мне отомстить. А не привет из прошлого. Нет, прошлое, пожалуй, напомнило бы о себе пуля в лоб или бы кусок арматуры в висок. С нами колдунами надо действовать радикально. Нет — это точно не эхо былого.

Повертев плетеного человечка в руках, отправил его в мусорную урну. Примитив. Как в физическом воплощении, так и в паранормальном. Явная работа дилетанта. Кто-то непосвящённый решил поиграть в колдунов и ведьм.

Вообще с этими посвящёнными и не посвящёнными все не так однозначно, где-то одна пятая народа населения в курсе, что в мире существует колдовство, магия и всякая остальная мистическая хрень, еще треть догадывается про все это мракобесие, а остальные ни сном не духом. И где проходит эта тонкая грань между первыми двумя группами не возьмётся сказать даже оракул или гадалка со своим шаром, или там кофейной гущей.

Остаток вечера так и это прокручивал инцидент с проклятием. Перебирал варианты кто и зачем мог мне так подгадить. И чем больше думал, тем чётче понимал, что это проделки рядового обывателя, то же Антип мог подгадить так вот образом. Нанял ведьму какую и подкинул под дверь эту гадость.

Спать лег с легким раздражением, под убаюкивающий бубнишь телевизора, о событиях на ближнем востоке. Но прежде позвонил Юли, чтобы пожелать спокойной ночи. Маленькая приятная традиция, взявшая начало с первого свидания. Последняя мысль, прежде чем я ушел к Морфею, были про судьбу кота. Совесть очнулась, чтоб ее.

Утро добрым не бывает. Это утверждение точно не про меня, обычно просыпаюсь в пять утра, в отличном расположении духа. Уже и не помню было ли такое чтобы после пробуждения меня донимали мрачные мысли или усталость. Утро — это любимая часть дня, никто еще не успел испоганить настроение своими проблемами, и глупыми вопросами. А про вчерашние неприятности можно думать неспешно, отстранено. Это когда выйду за дверь, мир обрушиться всей своей грязью и раздражительностью. А пока стоит наслаждаться предрассветной умиротворённостью.

Понежился пару минут в кровати, неспешно встал, и прошлепал босиком ставить на газ чайник. Привычка с детства, когда еще не было электротехники. Спешить некуда, спокойно умылся, почистил зубы, пару секунд смотрел в зеркало прикидывая не стоит ли побриться. Пришел к выводу еще рано, с этим можно подождать денек. Юля к моей щетине относиться нормально, главное сильно не зарастать. После яркого света в ванной комнате, полумрак кухни приятно обволакивал глаза. Я промурлыкал припев популярной песни, засыпая кофе в кружку, следом кипяток, и только потом с умиротворённой улыбкой уставился в окно на просыпающейся город.

Скоро выползут заспанные собачники, затем появятся бегуны. Во дворе у нас их двое, молодая женщина с волевым лицом, в дорогом спортивном костюме, и мужчина на вид уже далеко за сорок. Причины пробежек были понятны, женщина хотела улучшить свой внешний вид, мужик же хотел улучшить взаимоотношения с бегуньей.

Хозяин немецкой овчарки, только показался из подъезда, а события вчерашнего вечера заползли в мысли. Радужное настроение окутала серость раздражение и недовольство. Напрямую проклятье хоть и не подействовало, но косвенно все же сработало, испортив настроение. Ушел смотреть телевизор. Неохотно допил кофе, едва дождался, когда часы покажут семь, чтобы спокойно ехать на работу.

Вышел из квартиры злой и раздражительный игнорируя те немногие приветствия, что прозвучали в мой адрес. Лучше так, чем хамить в ответ. Утренняя прохлада не добавила настроения, пора доставать осеннюю куртку. Хоть днем опять будет жарить. Ненавижу август. Трамвай пришел вовремя, показав проездной кондуктору, уперся спиной в заднюю стенку железяки, чтобы не толкаться, с остальными пассажирами.

Как ни странно, но работу я свою любил. За что, трудно сказать. В ней нет ничего интересного, или захватывающего, а по мнению большинства людей, так вообще работаю в земном филиале ада. Я сантехник в фирме по обслуживанию домов. Основная часть моей работы заключалась в выездах, «на точки» для проверки счетчиков, и устранению мелких бытовых проблем. Работенка не пыльная, и все больше с людьми. Ничего сложного, и деньги платят неплохие. Натура у меня такая не смог бы целыми днями сидеть на одном месте, не в офисе за столом, не на заводе за станком.

Наше офисное здание, унылой серой раскраски, располагалось где-то между пром. зоной и спальным районом. Не самое плохое место, разве что отсутствие нормальных магазинов слегка раздражало парней. Ближайшей к нам располагался в частном доме, и кроме хлеба, водки и куриных яиц ничем более внятным похвастаться не мог. Обогнул здание по брусчатой дороге, зашел через черный ход и спустился по слабо освещённой лестнице в полуподвальное помещение, где располагалась бытовка персонала. И прежде, чем открыть стальную дверь, задержал дыхание, внутри было накурено аж в глазах щипало. Сам курю, но смога от сигаретного дыма не переношу, всего должно быть в меру.

— Да вы достали курить… наркоманы, — вместо приветствия гаркнул я.

— Шел бы ты, — огрызнулись два мужика, сгрудившихся над шахматной доской, не оборачиваясь.

— Вон жалобная книга, — махнул рукой Вадим тощий как жердь, в сторону тетрадки в клеточку, прибитой гвоздем к дверному наличнику.

Я привычно повернулся к «книге», и в десятый раз написал печатными буквами ГАДЫ. Самая главная причина почему наша каптерка находилась именно в подвале, это курение. С всеобщей истерией, захватившей нашу страну, по здоровому образу жизни, Шеф не мог позволить дымить наверху, в тех объёмах, что выдавали мужики. Пусть мы и находились в здание только с утра и верченом, но и этого хватало за глаза. Неспешно переоблачился в спецовку, плюхнулся на видавший виды диван, рядом с Вадимом, тот не отрывая взгляд от старенького телека протянул руку. Поздоровались.

— Что показывают? — без особого интереса поинтересовался я.

— Как от хулиганов отбиваться, — Вадим любил утренние телепередачи, утверждая, что они дают настрой на весь день.

Я мельком глянул на шахматистов, туда лучше не лезть. У Сереги с Иваном как обычно принципиальная партия, не то, чтобы они хорошо играли, тут скорей персональная возня с выяснением кто лучше.

— Где Саня? — спросил я, обычно напарник приходит чуть раньше меня.

— На улице где-то, — отозвался один из шахматистов. Оно и не удивительно дышать никотином не каждый захочет.

Я мысленно прикинул: остаться тут, вдыхая мерзкий смог и слушая постоянные комментарии Вадима, или идти к Сане, с его нудными разговорами про технику. В итоге выбрал второе, напарника и чистый воздух. Выйдя из каптерки, повернул направо, и быстро зашагал по широкому коридору, с низким потолком и подвешенными трубами тепло трасы, в сторону выхода к гаражам. Но выбраться наружу не успел, затрещал мобильный телефон. Поднес трубку к уху, в динамике раздался мягкий женский голос:

— К Шефу.

Явных причин представать перед светлыми очами начальника не было, отсюда выплывала два варианта, как говорил Иван, либо премирует, либо кастрирует.

Вместо того чтобы продвигаться прямо, пришлось свернуть налево. Поднялся по крутой лестнице, и прежде, чем выйти в холл офисного здания тщательно вытер ноги об новенький коврик. Быстро прошагал к двери кабинета директора. Любочка секретарша и обладательница мягкого голоса, удостоила меня кислой улыбкой, и чисто рефлекторно нагнулась вперед, выпячивая свою грудь, увеличенную и приподнятую лифчиком модели пуш-ап. Такой вердикт выдали другие девушки нашего заведения, чем и поделились с окружающими, невзирая на интерес самих окружающих. Потом опомнилась и язвительно прошипела:

— Жди.

Я уселся на пластиковый стул, вытянул ноги. Из чистого хулиганство принялся сверлить Любочки, насмешливым взглядом. Зная, что это ее бесит.

Шлюха, но чаще Та Самая, вот такими прозвищами ее наградили коллеги. Она не была в прямом смысле шлюхой, скорее это ее ментальное состояние души. Она с радостью прилипнет к любому, от кого можно получить хоть маломальскую прибыль. Лично от меня она выбила, только одну вкрученную лампочку в прихожей и тонну цинизма в придачу. Как и от большинства мужиков из подвала. Ну и понятно дело все были твердо уверены, что она спит с шефом. Правда все это было из сферы домыслов и слухов, не каких фактов.

Андрей Сергеевич появился в дверном проеме своего кабинета, с черной папкой в руках, кинул ее на стол секретарши, рассеяно буркнув.

— Распечатай и отправь.

— Будет исполнено, — жизнерадостно отозвалась она, расплываясь и миловидной улыбке.

И не обратив на меня ни малейшего внимания ушел в кабинет. Нет, так нет, зайду без спроса, раз вызвал будь добр хоть на фиг послать. Игнорируя недовольный возглас Любочки, вошел в кабинет.

— Здрасти! Вызывали? — просунулся я дверной проем, придерживая дверь за ручку.

— Чего? — начальник оторвался от бумаг, несколько секунд с прищуром смотрел на меня, затем продолжил, — Женя заходи.

Кабинет у шефа стандартный до невозможности, Т образный стол, дешёвые офисные стулья, шкафы с папками. Единственное, что хоть немного соответствовало слову роскошь, это рабочие кресло, и кожаный диван, в углу. Я попытался примоститься на ближайшее к выходу стул, но Андрей Сергеевич, махнул руку, чтобы подсел ближе. Помолчали. Ох, и не к добру такие паузы. Директор поднялся небрежно и кинул пиджак на диван, ослабил галстук. Это понравилось мне еще меньше, но уходить было поздно. Редко, когда, разговоры в неформальной обстановке заканчивались чем-то полезным для меня. К слову, выглядел начальник для своих пятидесяти хорошо, да свисающий живот из-за ремня, но фигура бывшего спортсмена некуда не делась. Черты лица правильные, седина на висках, на которую клюют некоторые барышни. Так что мужик представительный.

— Так Жень, коньячку?

— Рановато.

— Ты прав. Лучше кофе. «Сам сварю», — подходя к кофеварке сказал он.

Чем дальше, тем больше мне все это не нравилось. Имелась у шефа странная привычка быть любезным как при хороших новостях, так и при плохих. И пока конкретно о деле не заговорит не поймешь, как себя вести и реагировать.

Повисла пауза под жужжание кофеварки и, если судить по аромату, продукт должен получиться отменным.

— Что случилось? — спросил я, придав голосу как можно больше нейтральности, иначе эта ситуация грозила перерасти в абсурдную.

— Вот скажи мне Женя, ты же во всем этом вуду шмуду разбираешься? — спокойным деловым тоном огорошил он меня.

Опять двадцать пять. Вот сколько здесь работаю ниразу не проявил себя как колдун, даже не заикнулся про мистику. Но, как всегда, обычный человек все равно учуял во мне сверхъестественную силу.

Пауза неприлично затянулась, а шеф так и стоял возле кофеварки не двигаясь. По опыту знаю, начну оправдываться да отнекиваться, только хуже будет. Человек обязательно подумает, что цену набиваю, а переубедить один черт не получиться. Надо ждать, когда сам заговорит, от этого и плясать. Наконец он тихо произнес.

— Как говорила моя бабка, чем дальше ты держишься от мистики, тем меньше вреда она тебе принесет, — мудрый совет, что тут скажешь.

Моя бабка добавила бы к сказанному: если раз вляпался в колдовство, то вонять будешь остаток жизни. Наверное, поэтому колдунов все чуют, от нас несет словно от паранормальной ямы.

Кофеварка мелодично пискнула, доделав свою неспешную работы, шеф разлил горячий напиток, продолжил свою мысль.

— Поэтому я все эти годы, и держался от всех этих экстрасенсов подальше, не сильно и веря во всю эту хрень.

— Мудрое решение, — лесть расслабляет, так что не грех ее воспользоваться.

— Но бывают ситуации, когда некуда деваться, — он сделал маленький глоток, зрачки чуть расширились, словно он заглянул в прошлое, — Женя я попробовал все, что вообще возможно, ничего не помогло. К кому я только не обращался все тщетно, сам видишь, до чего я докатился, пошел к колдуну.

Мне бы оскорбиться такому заявлению, но привык многие кто обращается к нам впервые, предпочитают пренебрежительный тон. Так что меня этим не прошибёшь. И всегда они плачутся, не чтобы сразу по фактам. Нет, обязательно по началу надо давить на жалость. А у нас уже иммунитет на чужие страдания, как у тех же хирургов.

— Андрей Сергеевич, я-то тут причем, — включил я дурока.

Он резко подался вперед, слегка расплескав горячий кофе на руку, но не заметил этого, тихо прошипел.

— Евгений, не держите меня за идиота, и прекратите это цирк, — кружка громко стукнула по столешнице, — речь идет о жизни моего сына.

А ведь он железно уверен, что я колдун, не малейших сомнений в глаза и интонации. Дальше отнекиваться, только хуже делать. Хм интересно, а кто же меня сдал.

— Что вы от меня хотите? — я чуть было не совершил ошибку, и не спросил безразличным голосом профессионала, но вовремя спохватился и добавил нотку сочувствия.

— Чтобы ты спас моего сына.

Так только терпение, и спокойствие.

— От чего я должен спасти вашего сына? — разговор перешел в деловое русло это успокоило и вернула здравомыслие шефу.

— Значит по порядку. Артем рос нормальным парнем, хорошо учился, занимался спортом, проказничал, но так по мелочам. Но три месяца назад его словно подменили, перестал учиться, стал пить без меры, хамит матери, про татуировки и пирсинг я вообще молчу. Но что самое плохое, — он замялся, тяжело вздохнул, продолжил, — стал очень жестоким, почти убил Ваську, кота что живет с нами почти десять лет. Последней каплей стало уведомление из полиции, он до полусмерти избил БОМЖа. Он этому бедолаге за это, еще и заплатил…

Может социопат наружу полез, мысленно прикинул я.

— Сколько ему?

— Восемнадцать было полгода назад.

— Подростковый бунт? — без особой надежды спросил я.

Андрей Сергеевич лишь отмахнулся.

— Его обследовали квалифицированные психологи, все в один голос твердят, он просто очень злой человек. Но не может человек восемнадцать лет быть нормальным, а потом бац и злодей.

— Ну, — я дернул плечами, отставляя чашку.

— Да не верю я, что он все эти годы притворялся, вылезло бы что-нибудь обязательно. Ты это проверь его там по своим колдовским методикам. Там проклятье какие или сглаз, а может захват демона… — он резко умолк наверняка у него в голове сейчас мелькали картинки вроде обряда экзорцизма из фильмов.

— Я попробую, вот только это все…

— Да, да, — он резко перебил меня, — пять сотен УЕ, тебе хватит?

Щедро, я бы и за половину от этой суммы подрядился.

— Я вообще-то не про деньги, но сумма меня устраивает. Все мое расследование займет неопределенное количество времени, и может закончиться ничем, — выдал я стандартную фразу, — и четверть суммы вперед.

— Какое расследование?

— Стандартное, прежде чем что-либо делать, нужно выяснить в чем причина.

— Понятно, — он почесал переносицу, и задумчиво проговорил, — сегодня деньги перечислю в виде премии. А почему нельзя просто прийти и посмотреть? — задал он логичный вопрос.

— Потому что нужно увидеть поведение парня в естественной обстановке. А если он узнает или там заподозрит, что его будут лечить колдовством, то проклятие может свернуться и сильно усложнить работу, — любимый прием ведьм, ставить защиту в подсознание на появлении колдунов или других из моей профессии. И получается, пришел ты такой весь профессионал снял проклятие, деньги в карман и домой. А на деле лишь убрал последствия проклятия, а само оно вылезает и снова гадит носителю.

— Понятно, — значительно кивнул начальник.

— Периодически буду звонить, для информирования о ходе расследования, и для уточнения деталей, — он рассеянная кивнул, — нужно фото.

— Вечером занесу в каптерку или передам с кем-нибудь. На этом и порешили, — он протянул руку для прощания, ладонь оказалась холодной и какой-то безвольной.

Выйдя из кабинета, проигнорировал колкость секретарше, направился к гаражам. Блин забыл спросить кто меня сдал, но возвращаться не стал, вопрос не столь принципиальный. Еще успеется. Пошел в обход здания, так дольше, зато можно сразу на выходе закурить. Противная привычка, как только начинаю размышлять про колдовские дела так сразу зверски хочется никотина.

Сразу напрашиваются три очевидных проблемы, проклятье, одержимость, и банальная психоз, третье кстати случается очень часто. Тут можно травок от нервов прописать и всего делов. Для начала следует узнать, где парень обитает, блин забыл спросить, ничего потом уточню, и провести обряд опознания. Сегодня все равно не выйдет, нужно порыться по записям, посмотреть, как составляется заклятье, еще изготовить заготовку, чтобы только и осталось что напитать силой.

Завернув за последний угол, я, почти не глядя выкинул окурок в пепельницу виде жестяного ведра. В нос перебивая никотин, заполз запах автомобильного выхлопа, возле гаража пыхтел фирменный белый «каблук» с эмблемой «рено». Санька не видно, значит внутри прячется. В кирпичной пристройке, царил тяжелый запах мазуты, хотя самой жидкости нигде не было видно, напарник держал гараж в предельно чистом состоянии. Обогнул еще одну «ренушку» ага вот он в яме, что-то под машиной делает.

— Здорова! — как можно веселей поприветствовал я напарника.

— А привет! — отозвался Санек, и через секунду показался сам, вытирая руки об промасленную тряпку, — и чё?

Уже в курсе про вызов к шефу, в маленьком коллективе новости разносятся чуть ли не быстрее самих событий.

— А, — отмахнулся я, — как обычно, вызвал для поддержания тонуса.

— Ему все тонус, — заворчал Саня, — а нам на вызов к восьми, а уже вон без десяти. Опаздываем.

Он вылез из ямы, неспешно снял промасленный комбинезон, висевший на нем словно мешковина. Сам парень, невысокого роста, при этом слегка сутулый, белые волосы коротко стрижены. Ничего примечательно, обычный парень, разве что нос, слишком аккуратный для его простецкого лица. Оставшись в синей спецовке, он ухмыльнулся.

— Сейчас руки «фериком» помою и покатим.

— Не жалко руки химией портить? — присаживаясь на капот вяло спросил я.

— А есть варианты? — Саня применил хитрый еврейский прием, отвечая вопросом на вопрос.

— Варианты есть всегда, — выдал я максимально философскую мысль.

Напарник сноровисто вымыл руки, стряхнул лишнюю влагу, и затем тщательно обтер бумажным полотенцем каждый палец, и ладонь в целом.

— По коням, — отдал он команду.

Выйдя из гаража, Саня вальяжно уселся на водительское сидение. Я примостился рядом на пассажирское, вдохнул пропитанный освежителем воздух и бережно прикрыл дверь. Машина приятно стронулась с места, Саня объехал яму на асфальте, вырулил на главную дорогу.

— Знаешь вот вчера смотрел «топ гир», они там про «нисан» рассказывали, чушь несли мать мая женщина…

У Санька имелась только одна страсть, это машины, знал о он них очень много, и считал жизненной необходимостью делиться своими знаниями с другими. За что многие его и недолюбливали. Кому охота слушать про одно и тоже десятки раз, в мельчайших подробностях. Я был тем самым исключением из правил. Равнодушен к технике, но зато практически идеальный слушатель, любую болтовню воспринимаю как белый шум. При этом, умудряясь, вычленить только нужные факты, может это природная способность, а может приобретённая с прежней работы. Вот и сейчас, он распинался, что ведущие «топ гира» поливают грязью весь автопром за исключением английского, и выдвинул какие-то аргументы, которые я не запомнил.

Так медленно под азартные разглагольствования Санька, я въехал в серую рутину рабочего дня. До обеда про Шефов заказ вообще не вспоминал, как и про вчерашнюю подлянку. Но стоило отобедать как в голове образовались мысли, настойчиво твердящие: Женя ты дурак. Вот на кой я согласился помогать шефу. Ведь дальше нормально работать уже не выйдет. Если все получиться с его сынком, то я замучаюсь отбиваться от назойливых коллег, коим до зарезу нужно помочь. Не себе так бабушке, тете, двоюродному племяннику жены брата, или просто хорошему человеку. И стоит только коснуться этого болота так засосёт не выберешься. А ведь я, от всего этого колдовства собирался держаться как можно дальше. Я идиот не иначе. А если провалить заказ, то шеф наверняка найдет способ отыграться по полной. И плевать что он в это не верил, и я ничего не обещал. Людям нужен козел отпущения, а людям при власти тем более.

Надо будет при встрече, строжайше запретить придавать огласки мое участие в снятие проклятия или что там у пацана. Или даже припугнуть. Посмотрим, как там дело пойдет, от того и будем вытанцовывать.

А потом прорвало трубу в теплоузле многоэтажки. И нас приписали к аварийщикам. Больше для массовки, чем для толку. Но от этого не легче, домой я попал ближе к одиннадцати вечера. Привел себя в порядок, получил СМС от своей девушки с пожеланием спокойной ночи. Ответил тем же. И даже не включая телек завалился спать.

С утра понаблюдал за туманом, что оккупировал внутреннею часть двора, пряча от взора все мало-мальски интересное. И остаток времени до трамвая смотрел телепередачу про правильное питание.

Добравшись до места работы завернув за угол наткнулся на Санька. Тот дернулся, чертыхнулся.

— Напугал блин, — протягивая руку, сказал он.

— Я старался.

Далее пошли вместе, напарник приоткрыл дверь, пропустил меня. В бытовки картина не поменялась. Накурено и все персонажи на своих местах, я молча написал ГАДЫ в тетрадь. И сноровисто переоделся.

— Жека давай на чистый воздух, а тот тут легкие про коптиться до состояния полной непригодности.

Получив разнарядку от непосредственного начальства, Санек только глянув в листок страдальчески простонал.

— Опять. Бабулька из семьдесят первой, снова грозится на нас жалобу накатать мэру. А это считай шаг назад от месячной премии.

— Что в этот раз? — делано безразлично спросил я.

— Да все старое, — отмахнулся напарник.

— Ну приедем, поохаем, что все демократы разворовали, и Сталина на них нет. Глядишь и сменит гнев на милость.

— Она хоть и старая, но не дура, пятый раз на одно и тоже не купится.

— Этим бабулям главное потрепаться, или ты свято веришь, что у нее каждый месяц, кран ломается?

Пока разговаривали зашли в гараж, я открыл ворота, Санек завел машину и вырулил во двор. Я же как заправский швейцар прикрыл створки. И стоило усадить пятую точку на сидении как Санек продолжил говорить, словно и не было перерыва.

— Верю Жека, верю. Я вообще в людей верю. Кто если не я? — и загадочно улыбнулся каким-то своим мыслям.

— Ну поехали тогда, чего ждать?

Добрались до нужного адреса быстро, напарник не полез в общей поток страждущих поработать, а повел машину по улочкам и дворам. По километражу больше, по времени меньше.

Как обычно, Санек не заморачивался парковкой, остановил рабочий транспорт, напротив подъезда, включил аварийки. Впрочем, оставив место чтоб другие могли проехать. Мы выдвинулись, возле двери отбили нужные цифры на домофоне. Чай не первый раз приезжаем. После разогретого нутра машины, свежий дуновения ветерка, казались злобным осенний ветер полным недовольства. Мы скукожились и быстро заскочили в подъезд. Там оказалось промозгло и холодно, и чем-то воняло словно, где-то давно сдохла крыса, и вонь все еще едва заметным ароматом витала в воздухе.

— Чего пешим? — невесело спросил Саня, ставя ногу на первую ступеньку лестничного марша.

— Ага, — только и осталось что подтвердить мне.

Залезать в древнего вида лифт не хотелось, даже лень не стала оспаривать подъем на седьмой этаж. Неспешно поднимаясь, отметили несколько новых художеств, на стенах. Ладно было бы граффити, так нет же обычные матюги, да имена с крестиком промеж них. Прежде чем утопить кнопку по шарпанного звонка отдышались, из квартиры приглушенно раздалась мелодия «К Элизе» Бетховена. Минута и дверь отворилась без встревожено возгласа «кто там».

— Ааа, это вы голубчики, проходите, проходите, — сказано такой интонацией, что захотелось, достать бейсбольную биту или в нашем случае разводной ключ под номером три, для спокойствия.

Но Санек радостно проговорил.

— Анастасия Петровна, что случилось? — и не дожидаясь ответа продолжил тараторить, — Мы же вам советовали, поменять всю сантехнику, и трубы в придачу. Легче сделать заново, чем каждый раз ремонтировать старое.

Зайдя внутрь, я аккуратно прикрыл дверь, морщась от канализационной вони, Саня продолжал распинаться.

— Мы вон с напарников вам по халтуре все починили бы. Сами съездили бы за материалом, и вполне себе по человеческим ценам.

Бабка зло зыркнула, закутываясь в вязаную кофту, напарник запнулся, и неуверенно вымолвил.

— Ну, как хотите.

Саня прошёл к источнику вонь. Я же поставил ящик с инструментами в коридоре, открыл защелки, толкать на маленькой кухне в троем не хотелось. Повернул голову на шаги, что послышались с боку, инстинктивно беря самый большой ключ из ящика. Рослый мужик с всклокоченными волосами, и добротной бородой, в майке алкоголичке поверх татуированного тела, вышел из соседней комнаты. Остановился в шаге от меня, руки за спиной на бородатом лице театральная маска презрения. Ну хоть татуировки не тюремные. Всем своим видом, он старался показать следующее, «мужики у вас проблему, осталось только определить степень их серьезности».

Я мысленно простонал. Все же подцепил проклятие. И все из-за лени, мог же проверить все тщательнее. Игрушка приманка, на которую купился обезвредив, тем самым активизируя более хитрое проклятье. Теперь придётся расхлебывать.

— Че вылупился, на кухню бегом, — жесткий приказ, я только чудом не ответил ударом ключа по коленкам. Отголоски прошлого никогда не уйдут из моей жизни.

Косясь на мужика, я боком прошел в указанное помещение. Саня лежал под раковиной, бабка, увидев меня, резко подалась вперед, и умело обогнув меня вышла вон, скрывшись за комнатной дверью. Я, перешагнув через ноги напарника без спроса уселся на расхлябанный табурет.

— Жека ты чего, — высунув голову наполовину, удивился моему поведению Санек.

— Да вон попросили, — я кивнул на хмурого мужика, подпирающего дверной косяк.

— Ты кто такой? — грубо спросил Саня.

Не лучший тон для данной ситуации.

— Я сын этой прекрасной женщины, — ага тогда мы с Саньком братья близнецы, — и сейчас вы уроды за все понесете заслуженное наказание.

— За что, за всё? — напарник попытался встать.

Амбал в одно движение виртуозно извлек огромный ножик из-за спины, длинной почти с локоть.

— Сидеть не рыпаться, и слушать в оба уха.

Я сделал вид, что скидываю со стола хлебные крошки, сам же растягивал энергетическое поле под ладонью, чтобы нанести символы, для создания заклятья Испуг. Простенькое колдовство, но верное как удар кувалдой по темечку.

— Все просто, продолжал верзила, поигрывая ножом, — вы долбаносики, возвращаете все деньги моей… маме, все по чекам, честь по чести. Затем низменно кланяясь извиняетесь, и еще столько же накидываете за моральный ущерб. А то нашли лохушку, каждый месяц одно и тоже ремонтировать.

Александр нервно закусил верхнюю губу, явно растерялся, попадались разные клиенты, но такие впервые. И как реагировать непонятно, этот урод резать нас не станет, не полный же он дебил. С другой стороны, на вид явной отморозок, и ножом он вертит весьма мастерски. Я нервно водил пальцами по поверхности, нанося нужные символы. Теперь надо заставить его дотронуться до стола. И тогда у нас появиться шанс тактически отступить, из этой нехорошей квартиры.

— Слышь если у тебя претензии, звони начальству, — из-за испуга напарник продолжал дерзить.

Любитель ножей только этого и ждал, резко отклонился от косяка, взяв нож обратным хватом.

— Неси чеки, — хриплым голосом сказал я, интуиция уже во всю подвывала, призывая ноги уносить организм куда подальше, — Санек заткнись.

Добром эта ситуация явно не закончиться. Но нам главное время потянуть. Мужик с неохотой выпрямился, сверля меня яростным взглядом. Старуха явно выжидала за дверь, тут же выскочила как молодая лань, бросая на стол кипу бумажек, перетянутых резинкой. Я медленно придвинул к себе пачку, принялся изучать чеки. Хмыкнул, увидев один из торгового центра, старушенция решила выжить из нас по максимуму.

— Деньги в машине, — я вскочил, провоцируя мужика на агрессию.

Получилось. Он подался вперед, выкидывая свободную руку дабы впечатать меня обратно в табурет. Я чуть сместился, уводя ладонь противника на стол. В реальной драке это лишь небольшая отсрочка, но я добивался другого. Как только пальцы агрессора дотронулись до столешницы, он по-детски взвизгнул, заваливаясь на бок. Сейчас, в его сознании вспыхнул самый жуткий кошмар, который он способен вспомнить. Всего на пару тройку секунд, но и этого нам должно хватить.

— Валим.

Я схватил Санька за ворот куртки, потащил за собой, он охотно подался. Я на мгновение испугался что врежусь в старуху, но та как-то извернулась и уклонилась, схватив ящик вывалился на лестничную площадку. Из открытой двери слышался отборный мат. Пару минут скачков по ступенькам, и мы оказались на улице, словно погорельцы, из объятого пожаром дома. Оглянулся, погони не видно. Я едва успел захлопнуть дверь в машине, как Саня утопил гашетку, и мы со свистом вырвались из квартала. С минуту ехали молча, затем я вымолвил.

— Давай в Боровик, — после нервной встряски отчаянно захотелось поесть.

— Надо звонить ментам, — не своим голосом выпали Саня, никак не отреагировав на мое предложение.

— Звони.

— И что я им скажу?

— Что на нас напали, — логично высказался я.

— Технически не напал, а угрожал. Да и ты его первый об стол приложил. На хрен. Давай шефу звонить, пусть он это дерьмо разгребает.

На том и порешили, правда никто из нас звонить не стал.

Прокручивая в голове события в квартире, я пришел к выводу, бабка в своем старческом маразме, решила уладить проблему лихим способом из девяностых. При помощи тупой грубой силы. К своему удивлению я не испытывал ни злости, ни страха, только раздражение. Не будь со мной Сани я бы на месте проучил бы отморозка. А так придется смириться с позорным бегством.

Когда мы вместо того, чтобы ехать прямо, свернули, налево, я убедился, что напарник не проигнорировал мое предложение.

Боровик так назывался кофе-бар, расположенный в подвальном помещении, достаточно уютно чтобы туда хотелось заезжать на обед. И достаточно миролюбивым, чтобы заходить вечерком, дабы пропустить пару кружек пива. Будь бар чуть ближе к дому, то у него был бы неплохой шанс стать моим любимым заведением. Хотя нет, Юльке в «Боровике» не нравилось, она предпочитает более светлые помещения, с большими окнами и мягким интерьером.

Припарковав машину абы как, зашли в заведения. За стандартной барной стойкой стоял смуглолицей Павлик, угрюмо листающий какой-то журнал. А на разносе, его младшая сестра Машка, как обычно, в мало удобных джинсах, и фривольной кофточке. Направились к дальнему столику, они тут были выполнены из располовиненных балок. Такой при всем желании не перевернёшь, хоть стулья теперь обычные, а раньше были неподъёмные скамейки. На ходу крикнули «Нам как обычно», можем себе позволить, постоянные клиенты как-никак. Повесили куртки на вешалку в углу, расселись. По трясущимся рукам Санька, было ясно адреналин наконец покинул кровь, и у парня отходник.

— Жека — это что за херня там была? Шесть лет работаю, а такое вижу впервые. Он же, он же реально нас мог порезать. Блин и как теперь на вызовы ездить. Все покупаю ствол, в жопу такой экстрим. Ты чего такой смурной? С дрефил? Я конкретно. А чего это его скрутило так? — и умолк, по-видимому, последний вопрос его интересовал больше всего.

— Шефу звони.

Он без споров, потянулся к куртке, слегка отклонив стул, быстро извлек телефон из кармана. Я тем временем выдал привычную ложь про свое колдовство.

— Не знаю, вроде под скользнулся. А я увидел шанс, вот и ломанулся на выход. Надеюсь, не зарезал он там себя, а то эта старая на нас все повесит.

Ох, и зря же я это сказал, Саня и так выглядел не важно, а теперь окончательно побелел, а глаза расширились до предела. Хорошо, что Шеф сразу трубку поднял, сбил его с нехороших мыслей.

— Сергеич тут по вызову такая хрень случилась, — дальше он, ругаясь матом, изложил суть происшествия, — понял, сидим ждем звонка.

— Ну что там?

— Короче сидим на жопе ровно, он все разрулит. Не Жека ты представляешь, он там со своим тесаком, а я сижу и думаю один удар и голова сплеча, а ты такой неси чеки… — парень и так любитель поговорить, а теперь ему рот даже солянкой не заткнёшь.

Машка разложила на столе стандартный комплексный обед, вполне по-дружески улыбнулась, и неспешно отошла. Пока напарник по десятому кругу проговаривал инцидент, попутно поглощая суп. Я окончательно расставил события по полочкам, припоминая ранее ускользнувшие подробности инцидента. Бабка была необычно спокойна, или она маньяк со стажем, во что категорически не верилось, либо сама не понимала, что творит. Старуха — это так мелочи, в вот ее названый сынок другое дело. Он явно пришел, не за бабкину честь вступаться, и даже не из-за денег, а пустить кровь, может и не убить, но вот покалечить точно. Жажда крови сочилась из него, словно из бешеного пса, и еще эта ауры уверенности… хотя нет точнее непогрешимости, да так точнее. И откуда он такой взялся.

Ложка залязгала по донышку тарелки, пришло наклонить, чтобы дочерпать суп. Я тут же приступил ко второму блюду, отбивная с пюре, мясо тут готовили хорошо в отличие от гарнира. Прием пищи никак не мешал раздумьям.

А что, если я и спровоцировал его на агрессию, из-за прилипшего ко мне проклятия. У меня ажно зубы свело, от осознания что придётся колдовать ночью, проводя чистку энергетического тела. Возможно, я сейчас как магнит притягиваю все неприятности, что могли бы случиться. Так что-то я накручиваю себя, надо успокоиться. Прикрыл глаза, выводя перед внутренним взором образ отморозка. Крепкий, явно спортсмен или военный, волосы засаленные неаккуратные, в отличие от бороды. За неё он явно ухаживали тщательно, прям с картинки для плаката в Барбершоп. Глаза, не злые, а решительные, до тех пор, пока их не заволокла пелена едва контролируемой ярости. Нож, обычный охотничий, ни чего любопытного, татуировки, а вот тут выплывало кое-что интересное.

— Жень, ты чего спишь? — открыл глаза, и продолжил потреблять пищу.

— Отвали, дай нервы успокоить, — огрызнулся я, не вовремя встрявшему напарнику.

Саня умолк, недовольно сопя, я быстро доел, откинулся на спинку стула скрестив пальцы на животе. Татуировки вспоминались плохо. Вроде обычные байкерские, черепа в огнях да девки полуголые, пару надписей на английском. Из общей картины выбивались разве что скандинавские руны под левой ключицей. Набиты коряво, явно делал самоучка к тому же не очень способный. По всей видимости руны важны для мужика, раз не переделал. Что они значат? Да хрен его знает, надо в библиотеке или там в интернете порыться.

— Знаешь Сань я, наверное, пойду домой, что-то мне хренова, если Шеф спросит отмажь меня как-нибудь. Хорошо?

— Хорошо, — недовольно ответил Саня, ему то домой не слинять, надо машину в гараж ставить, — а если к ментам вызовут?

— Я тебе умоляю, — я поднялся со стула, доставая из кошелька, привычную сумму денег.

— Тогда ты платишь за меня, — нагло заявил напарник, лениво ковыряясь вилкой в остатках пюре.

Вот же гадёныш, и не откажешь, надо же как-то возместить ему потраченное время в ожидании.

— Без проблем, — я добавил столько же к первой сумме, — все я ушел.

— Будь на телефоне, — крикнул он мне в след.

Спасибо, что подсказал надо отключить звук в сотовом, а лучше вообще обрубить связь. Но прежде позвоню Юльке. По памяти набрал номер, после третьего гудка послышался радостный голос.

— Привет.

— Привет. Как ты? — выйдя на улицу, свернул за угол, чтобы ветер не мешал разговаривать.

— Ааа скучно. Делать нечего, сижу пасьянс, раскладываю, — наигранно грустным голосом ответила она.

Насколько я знал, Юлька рисовала проекты по ремонту и прокладке дорог. В основном работы не слишком много, но как издавна заведено в нашей стране, к концу сезона начинались авралы. И тогда вспахивают все от директора, да дворника.

— Так турнир по пасьянсу устройте, с тотализатором. Приз стакан кефиру.

— Ага, тут Елизавету Никитичну, даже с форой в десять минут не победишь. Стаж. Ты чего звонишь?

— Да предупредить, мне тут нужно телефон отключить, чтобы начальство лишний раз не дергало, — от нечего делать перевел взгляд на ботинки, да грязноваты, где-то успел вляпаться.

— Понятно, — в голосе проскользнули нотки задумчивости, — ты главное не забудь после работы в кофе прийти.

— А когда мы договорились? — удивился я, своей забывчивости.

— Только что, — хихикнула Юля в трубку, — Все целую, пора работать.

— Целую, — охотно ответил я.

Отключил аппарат, сориентировался на местности, да побрел в сторону дома. Надо мысли в голове утрясти, да прикинуть какое заклятие применить по обнаружению гадости, что на мне висит.

Надо бы заскочить на работу дабы переодеться в гражданское, но это чревато, поимкой с поличным. Так что, как есть до дома дойду, спецов не грязная, а вполне себе аккуратная и представительная, почти новая еще и трех месяцев нет. Так что брезгливых взглядов и кислых гримас не стоит ожидать. Идет себе человек в рабочей одежде в середине рабочего дня, так пусть и идет. Маршрут движения я выстроил в основном по дворам и закоулкам, избегая оживлённых улиц. Так короче и шанс нарваться на разъезжающих коллег куда как меньше. А то сразу появиться вопросы чего гуляешь, а не работаешь. Сдать начальству не сдадут, но должок за мной будет числиться. Если на центральных улицах кипела жизнь, броская реклама, витрины манящие новомодной техникой и одеждой, да слоняющееся зеваки, что больше ходят чем, покупают. То дворы вели тихую размеренную жизнь с редкими всполохами ярких событий. Где-то часть разбитой дороги засыпана гравием, за бельевыми вешалками расположилось импровизированное футбольное поле с одними воротами. За будкой из силикатного кирпича с надписью «пропан бутан огнеопасно», тихо умирает автомобиль середины прошлого века. И среди всего этого, бабки на лавках, подростки, висящие на турниках, и школьники, пинающие мяч.

Перемахнул через декоративный заборчик, срезая путь по небольшому пустырю.

Проклятье, по сути, это воздействие концентрированной энергии колдуна на внешнее энергетическое поле человека.

Простейший вид колдовства. Сотворил знак, навесил на жертву, и вот тебе головные боли, вспышки ярости, рассеянность внимание, или раздражительность. И как следствие неприятности по всем направлениям. Если постараться, то можно установить вектор развития проклятья, типа агрессивный ревнивец, или же апатичный начальник, коему плевать на все что делают работяги. Или же дать установку на болезнь, но там все очень сложно и долго. Вариантов много, сиди да, выбирай, ну и естественно специалист нужного подходящего уровня. Любой человек хоть чуток сведущий в колдовстве, может проклясть. Пристальный взгляд, с черной завистью, адресованный жертве, и все готово. Пресловутый сглаз в деле. Правда и защититься от него просто, любой оберег по типу христианского крестика, отлично помогает. А вот если за дело возьмётся ведьма, со всем желанием и ненавистью, то может испоганить жизнь не одному поколению жертвы.

В моем случае действовал очень высококлассный специалист. Подсунул обманку, ослабив бдительность, и я схлопотал проклятие. Вот только кто это может быть, ума не приложу. Все, кто мне приходят на ум, действовали бы более прямолинейно. Ладно, не стоит себя накручивать, попусту, будем разбираться с проблемами по мере их поступления. Немного фатализма мне сейчас не повредит.

Возле подъезда осмотрелся на наличие чего-нибудь подозрительного. Чисто, даже ленивых котов не видно, зашел в черный провал подъезда. Под ботинком что-то противно чмякнуло, я беззвучно ругнулся матом. Вот же скоты нашли где гадить, поймать бы да морду начистить без затей и лишних придумок. Пришлось вернуться назад, обтереть ногу о траву, к счастью, на ботинке оказалась не испражнения бомжа, а всего лишь, остатки шоколадного батончика.

Злой как песий демон, отправился в квартиру. Более-менее успокоился, когда входная дверь захлопнулась за спиной. Перевел дух, стянул спецовку, повесил на вешалку, специально прибитую к двери, дабы чистую одежду, с грязной не мешать. Ударил по выключателю, забрел в ванну, нужно расслабиться, а горячий душ этому очень способствует. Привычка осталась еще с тех пор, как жил у бабки, если гложет тяжелые мысли или предстоит трудная работа, надо сходить в баню. За неимением оной, пользовался душем, не тот эффект конечно, но как говориться чем богаты…

Фу помогло. Надо бы травок попить, а то я совсем нервным становлюсь.

Босиком прошлёпал до кухни, когда ноги коснулись холодной плитки, слегка поежился, но искать тапки лень. Заварил большую кружку отвара, ушел в комнату, ноги порадовались ковролину на полу. Нужно готовиться к ритуалу сканирования. Неприятная вещь, словно сам себя рассматриваешь в лупу, при это тщательно ощупывая каждый сантиметр тела. Извлек из шкафа, обычное квадратное зеркало пятьдесят на тридцать сантиметров, тщательно обтер пыль, попутно прихлебывая травленной отвар.

Положил зеркальной стороной на кровать, сел, напротив. С тоской посмотрел на обратную сторону, испещрённую знаками. Как же не хочется колдовать. Ведь руки будет ломить несусветно, если колдую немного, то ничего страшного, а стоит чуть переборщить тогда и начинаются проблемы. Быстро задавил в себе малодушие, приступил к работе. Соединил предплечья, в середине зеркала, сосредоточился чувствуя, как энергия пропитывает кожу, медленно развел локти прижимая к поверхности зеркала, растягивать энергию на плоскости. Готово. Быстро и сноровисто обвел знаки пальцем, закрепляя энергию. Единственная, но катастрофическая проблема колдовства на зеркале — это то, что оно невероятно быстро впитывает энергию. Данную процедуру пришлось проделать еще трижды, прежде чем пришел отклик. Если первая попытка вызвала легкий дискомфорт в конечностях, то следующее были схожи с ощущением если бы я тянул руки по терке в мелкую сеточку.

Перевернул, зеркальная гладь слегка подрагивала, и края словно подсвечивались неоновым светом. Я вытянул зеркало перед собой рассматривая отражение. Видок у меня, наверное, еще то, сидит голый мужик, и хмуро пялится на свое отражение. На поверхности отразились знаки, что я так старательно выписывал ранее. Фу, получилось. Еще раз проходить через мучительную процедуру не хотелось.

Блин курить захотелось.

Принцип работы заклятья на зеркале прост, оно отражает любое колдовское влияние на мою персону. Проклятье может выглядеть как угодно, от лишнего уха на лбу, до демонического лика вместо лица. Главное заметить это изменение, уродство всегда проявит себя. А там уже можно думать, как с этой мерзостью бороться.

Я тщательно всматривался в отражение. Оттуда на меня глядело вполне приятное лицо, чуть лопоухое с встревоженными карими глазами, нос прямой, губы обычные. Одним словом, среднестатистический славянин, только волосы не русые, а черные. Никакой гадости не заметил, что обрадовало и огорчило одновременно. Меня не прокляли, но неприятности вон они, вокруг меня так и кружат. А род моих занятий не предполагал таких случайностей.

Тут два варианта: либо я плохой колдун, либо нет ничего, и мне придется поверить в судьбу. Ладно, время рассудит, но на данный момент гора с плеч, не какого темного недоброжелателя нет.

Рассматривание своей физиономии в течении час, выматывает почище чем пробежка за тот же отрезок времени. Блин и как бабье племя может любоваться собой часами. Заглушил заклятие, и отправил зеркало обратно в шкаф.

А теперь курить.

Я нахмурился, наблюдая как дым заволакивает потолок на кухне. Редко позволяю себе курить в квартире, терпеть не могу, когда табачный дым въедается в вещи. Это все из-за усталости, дал слабину. Раскрыл окно, и махая полотенцем постарался выгнать дым на улицу, помогло слабо, это все больше для успокоения совести. Мимоходом глянул на часы, без пятнадцать три. Что же время есть.

Следует провести профилактическую очистку ментального тела. Будь я нормальным колдуном, имел бы на такой случай десяток артефактов, а не тетрадь с кое-какими набросками, да пять мало значительных артефактов. На вроде сонной монеты, да пары защитных амулетов. За исключением основного маскировочного, что я, не снимая ношу на шеи, он то ой как не прост, и ого как дорог. Я лет пять как пытаюсь завязать со всем этим мракобесием, а вернее свести все к минимуму. От этого вляпавшись в дерьмо по уши, ничем толком и почиститься. Поэтому наполняем ванную горячей водой и засыпаю специальным набором из гербария. И на два часа ванных процедур мне обеспеченно. Я может и в завязке, но отрубать все единым махом глупо. Но если начну вести записи, или делать артефакты, то в конечном итоге весь остальной мир уйдет на второй, а может и пятый план, и всю мою жизнь пожрет колдовство. А жить в этом протухшем болоте, вот уже увольте.

Поставил полулитровую кружку отвара на край стиральной машины, и щедро накидал нужную траву в ванную. Отсек поток воды вентилями смесителя, залез внутрь. Жарко, хоть выпрыгивай почти кипяток. Вот такая неприятная процедура.

Через два часа меня тошнило от отвара, как и от чтения дешевого детективного романа, прихваченного собой для развлечения. Всё хватит, обтираться, побриться и на свидание. Может настроение улучшится. И я смогу посмотреть на данную ситуацию под позитивным углом.

На сборы потратил минут двадцать, одел джинсы, неизменную кожанку, и туфли. Хлопнул себя по внутреннему карману, вроде все на месте, ключи, телефон и запасная пачка сигарет. Глянул в глазок, лестничная клетка пуста. Отворил дверь и в голове, раздался звон, словно гитарная струна лопнула. Я скривился и простонал, пытаясь сдержать поток брани. Неведомый враг ударил снова.

— Тварь, — глухо рыкнул я.

Пока я изображал из себя детектива, ломая голову, как найти злыдня. А он прямо под дверью гадит, одно хорошо, проклятия пока простые и примитивные.

По ноге, пробежал холодок, от пятки до бедра.

Сейчас уже точно получил какую-то мерзость. Теперь придется «чиститься», повторно и более тщательно, и одними травами дело не обойдется. Зато появился отличный шанс вычислить сволочь по горячим следам. Плевать на соседей, отведу глаза и проведу ритуал. А когда придут предъявлять за грязь, уйду в несознанку. Второй раз такую наглость терпеть я не намерен.

Так, где носитель. Огляделся, внизу на площадке, валялся листок в клеточку испещрённый мала узнаваемыми символами. Я смог уловить общую направленность, но вот детали и структуру, не получилось. Я сомневаюсь, что даже если засяду, с вдумчивым разбором, но узнаю что-то больше. Это словно чужой алфавит, можно разобрать начертаны буквы и слова, но смысловую нагрузку увы не поймешь. Каждый наставник учит по-своему, но общие принципы и знаки схоже.

Решительно подойдя к соседской двери, растянул пространство над глазком, нанес символы отвлечения. Теперь хозяин квартиры, при попытке выйти или посмотреть в глазок, в растерянности остановиться перед дверью. А затем вернётся назад, с легким испугом, перед неизвестностью на той стороне. То же самое проделал и на другой двери. Между третьим и четвертым этажом на последней ступеньке, начертил знак испуга. Стоит пройти мимо, и приступ страха обеспечен. Так примерно на час относительного спокойствия я могу рассчитывать. Растирая онемевшие пальцы, вернулся к себе, нужно достать тетрадь и начинать ритуал. Бог ты мой, завтра руку до плеч чувствовать не буду. Кинул куртку на вешалку, ушел в ванную замочить руки в теплой воде, всегда помогает слегка снять колдовское онемение. По всему получается, что на свидания я сегодня не попадаю.

Обтерев руки, извлек из кармана куртки телефон, включил, и сразу получил сообщения о пропущенных вызовах. Всего семь, два от Саня остальные от Шефа. Набрал Юлю.

— Алё, — послышался рассеянный голос.

— Эээ, Юль, у меня тут возникли непредвиденные сложности. Я не смогу прийти сегодня.

— Что-то серьезное? — в голосе тревога.

— Нет. Справлюсь. Не волнуйся, все хорошо.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет. Мне нужно кое с чем разобраться.

— Хорошо, — она чуть помолчала, и неуверенно проговорила, — буду в кофе, может все-таки успеешь прийти.

— Я постараюсь, — на секунду захотелось все бросить и сбежать к ней, но здравый смысл в лёгкую задавил, романтический порыв, — целую.

— Целую, — задумчиво отозвалась она.

Вот нравиться мне в ней эта черта характера, если говорю, что все будет хорошо, значит так и есть. И не каких ненужных вопросов, что да как, да почему. Когда надо будет все сам расскажу.

Мы с самого начала договорились не морочить друг другу головы по мелочам и быть максимально честными. Скучно? Да. Но зато сколько нервов сберегли.

Начальству звонить не стал, и так настроение не к черту, а выслушивать нотации и крики нет ни желания, ни терпения. Лучше сегодня спокойно все доделать, выспаться, а уже завтра с утра получить заслуженный разнос по полной программе.

Тетрадь в клеточку на девяносто шесть листов, валялась в шкафу в коробке из-под обуви, заваленная постельным бельем. Последний раз доставал ее месяцев пять назад. Срыл все лишние на кровать, туда же кинул пустую коробку. Уселся за стол, открыл записи на последней странице, где у меня оглавления, это скорей дань традиции, чем необходимость. Я и так прекрасно помнил, что где. Подобные тетради есть у каждого маломальского колдуна, все знания в голове не удержишь, приходиться записывать. Я ограничился лишь необходимым минимумом.

— Фу поехали, — тихо выговорил я, открывая записи на нужном разделе.

Все что касается символов я расстарался, вывел каждую завитушку. Выстроил по очередность создания заклятия, так что и школьник разберётся. Ведь что главное в заклятье это напитать его энергией, без неё это всего лишь закорючки. А что касается пояснений, тут даже я сам с трудом разбирал свой почерк. Хвала компьютерам, где можно писать и не заморачивать каллиграфией.

— Вот я слово нехорошие, — справедливо выругал я себя.

Готового заклятья для данной ситуации не имелось, придётся комбинировать, а это лишние полчаса потерянного времени. Извлек лист бумаги с карандашом из шуфлятки, и пыхтя принялся подбирать нужные символы. Через минут двадцать справился, заклятье выглядело сырым, и с ворохом ненужных костылей, но должно сработать. Итого, на сам ритуал осталось минут десять-пятнадцать. Или снова придётся ставить отводящие заклятия. От этих мыслей непроизвольно сжался кулак.

Схватил листок, минуту искал мелок, ведь точно был, ага нашелся на кухне в банке из-под перца. Спустился к валяющемуся проклятью, уселся на холодные ступеньки, и неспешно принялся переносить рисунок на бетон, вокруг листка с проклятьем. Когда закончил, отошел на шаг, проверил все ли так, в этом деле лучше перестраховаться. Все верно. Потер ладони, растянул пространство над созданным заклятьем. Готово. Затем активировал пусковой символ, под ногтями появилась крови, а суставы на пальцах заломило, словно в жесточайшем приступе радикулита.

«Давненько я не колдовал в таком объёме», — мелькнула лишняя мысль.

Заклятье чуть вздрогнула и заработало. Принцип действия прост, оно отделяет ауру создателя от проклятья. В центре рисунка, взмыл серый вихорь, мгновение из него вырвался завиток синего цвета. Я быстро положил карандаш на символ закреплении ауры. Активировал заклятье, после чего левую руку будто парализовало. Дождался пока карандаш покроется синим маревом, потушил символы, запечатывая слепок ауру в карандаше.

Фу ажно вспотел, язык пересох, а левый глаз пробрал нервный тик, к руке потихоньку возвращалась чувствительность. Блин как же не хочется убирать за собой. Вернувшись в квартиру, кинул карандаш в хрустальный стакан. Набрал воду в ведро, попутно замочив наиболее пострадавшую руку. Вот так бы и стоял с опущенной рукой в воде, но где там, нужно спешить. Подхватил тряпку, вышел на лестницу, вылил воду прямо на лист с проклятьем, эту мерзеть брать руками я не собирался. Надев тряпку на швабру, поводил туда-сюда оставляя белые разводы на бетоне. Чистота меня не сильно заботила, абы убрать рисунок.

— И чего это мы тут делаем, — прозвучал снизу типичный скандальный голос Антипа.

Ну вот сторожевые заклятия прекратили действовать, и на лестничную площадку сразу вынырнул любопытствующий. Побочный эффект сторожевых заклятий, после окончания их действия, жертва с усиленной охотой вырывается наружу.

— Лестницу мою, — ответил я очевидное.

Старикан, кутаясь в новенький халат, про шаркал ко мне на этаж.

— Алкоголик!

— С чего это? — праведно возмутился я, — я тут благое дело вершу.

— Ага, тот то морда оплывшая, и глаз вон дёргаться. Водяру небось разлил теперь улики стираешь, — он, повел носом выискивая в воздухе ароматы алкоголя, и резко замер словно вкопанный, увидев кровь под ногтями.

Вашу мать, — мысленно простонал я — сейчас на фантазирует, а мне с ментами потом разбираться. Надо быть внимательнее товарищ колдун.

— Это кровь что ли? — в голосе нет любопытство, только стальные нотки словно у следока с сорокалетним стажем.

— Ага, — так заклятье амнезии на пятой странице, вроде не столь и сложное. Дьявол куда я качусь, надо так отбрехаться, — да порезался я, чего всполошились.

— Тьфу алкота. Руки трясутся так и гляди вены вскроешь, а у нас потом нехорошая квартира появиться, — по-прежнему бесстрастно продолжал Антип.

На такое заявление, я вполне мог обидеться и уйти.

— Шли бы вы уважаемый домой, Малахова смотреть, — строго сказал я, развернулся и чеканя шаг удалился под защиту своих стен.

Ничего перебесится и забудет.

Закрыл дверь, и мысленно ругнулся. Ведь наш дедок, как постовой возле дверного глазка, мог видеть урода, что принес подарочек. Надо было не колдовать почем зря, а для начала сходить к нему в гости. Польстить чуток, дать взятку в виде килограмма печенья. Он наверняка сказала бы кто шастал по подъезду. Теперь уже поздно, остаётся только кусать локти да ругаться матом.

Поставил ведро в ванную, собрал черновики заклятия, кинул в раковину и сжёг. Нужно уничтожить записи сейчас, потом обязательно появиться соблазн все законспектировать. Нетушки я в эти дебри не полезу. Открыл окно, дабы дым выпустить, потянулся за сигаретами, и тут же отдернул руку. И так колдую, что рук не чувствую, так еще и курить дома во второй раз навострился, совсем распоясался.

Когда зазвонил телефон я старательно заклеивал ноготь на мизинце, немного помедлив все же слез с кровати, ответил. Моя призрачная надежда, что звонит Юля не увенчалась успехом, черно-белый дисплей высветил надпись «Шеф». Я нажал кнопку приема, ожидая крик и мат вместо этого раздался спокойный голос.

— Евгений? — я подтвердил сказанное, — назовите свой адрес электронной почты.

— ЭЭЭ, хорошо, — я озвучил просимое.

— Сейчас вышлю фотографию сына, и кой-какую личную информацию, — вот он прогресс, ни надо не бегать не искать, все само придёт и напоследок он твердо добавил, — и завтра не опаздывать.

Понятно, по утру меня ждет не малый такой разнос, даже захотелось позвонить Сане, чтобы узнать, чего ожидать, но отбросил эту мысль. Чему быть того не миновать, и не чего человека дергать. Взял пачку сигарет, отправился курить на улицу, в подъезде чревато выскакивание озлобленного надзирателя с угрозами вызвать милицию. На улице навалилась духота, поэтому прихваченную куртку кинул на скамейку рядом. Хорошо курить на свежем воздухе, голова отчего-то прочищаться быстрее.

Самое простое выполнил, запечатал слепок ауры злодея, теперь осталось придумать как установить индикатор, чтобы он сработал при его появлении. Видел, как в палочку лампочку поставили, та вспыхивала при появлении объекта. Это же какой дикий труд, столько символов писать, подвести накопитель, потом его заряжать. Рука то не казённая. А потом ходи, и смотри на лампу как дебил, это не в карман положить не еще куда. Мы пойдем более простым путем, при встрече с объектом слепок полетит к носителю, нужно только рассчитать, расстояние которое проживет поток. Вроде у меня имелось схожее заклятье, правда придется его чуть модифицировать, но это мелочи. Я выкинул окурок на газон, и поплелся домой, нужно как следует отдохнуть, руку подлечить, а еще ведь и проклятие снять надо. Забот целый ворох, до ночи бы справиться.

Около десяти пришла СМС от Юли. Она сообщила что уже дома, и вечер удался лишь наполовину. Я позвонил, пожелал спокойной ночи, и полез в ванную, отмокать, прежде нанеся на дно, пару тройку символом для очистки от проклятья. Никакие присланные фотографии смотреть не стал.

Заснул ближе к полуночи.

Глава 2

Вопль попсовой певички из радиоприемника застал меня аккурат в момент наполнения кружки кипятком. Рука чуть дрогнула, но воду не расплескал. Сосед снизу периодически, просыпался под такой вот будильник, попутно будя остальных.

Перемешивая сахар с кофе в кипятке, откусил от первого бутерброда. Настроение боевое, рука не болит, а вчерашнее колдовство как ни странно вызывает чувство удовлетворения. Как от пусть и нелюбимой, но хорошо выполненной работы. С самого утра позвонил Саня, сказал, что заедет, таким образом время на распитие кофе увеличилось значительно, даже вон бутерброды не поленился сделать. Пока насыщал организм все, размышлял по поводу свалившихся на меня неприятностей. Все не так уже и плохо, подлый колдун еще не обнаружен, но способ поимки уже обозначился. Дополнительный амулет должен защитить от неожиданных неприятностей. Ну а с шефом еще можно договориться, главное уличить подходящий момент.

Трель телефона дала понять, Санек ждет внизу. Кружку в умывальник, сам же поспешил переодеваться в робу. Лестничная площадка к моему удивлению сияла чистотой. Видимо Антип свою благоверную отослал наводить порядок. Надо будет шоколадку бабушке подарить, чтобы совесть чуть успокоить. Выскочил на улицу, и наткнулся взглядом, на забытую мной вчера куртку. Я удивленно приподнял брови, а еще говорят, у нас в городе сплошь ворье. Подхватил про сыревшую куртку, пошел к напарнику, что припарковался как обычно напротив подъезда. Залез в машину, мы обменялись приветствиями, я спросил:

— Чего такой хмурый?

— А чего радоваться, сейчас шеф нам холку намылит. Ты случаем не в курсе чем там вчера ситуация закончилась?

— Без понятия. Я же телефон отрубил, — беспечно отмахнулся я.

Александр аккуратно вывел автомобиль на проезжую часть, и мы органично вклинились в общий поток машин. Я тихо мычал мотивчик попсовой песенки из радио, на что напарник хмурился, но молчал. Он терпеть не мог, когда кто-то подпевает магнитоле.

Зашли в офис через парадный вход. Любы на месте не оказалось, что радовало. Расселись в ожидании, вызова на ковер. Это за премией можно врывать в кабинет, а когда ждешь наказания лучше не спешить. В помещение пахло сыростью и фруктами. От чего рот наполнился слюной и захотелось пить.

— Как думаешь нас сильно вздрючат?

— Да не должны, — честно ответил я, — мы то вообще-то, можно сказать пострадавшие.

— Ага. Это с нашей точки зрения, а с бабкиной, все может быть по-другому.

— Да не бойся ты. Отчитает для поддержания тонуса и все, — ведь и в самом деле за что нас ругать то.

Через минуты пять, шеф открыл дверь, и призывно махнул рукой. Вошли, уселись, Саня впереди я за ним. Шеф, положив руки на стол скрестил пальцы, устало заговорил.

— Значит так парни, — начальника было не узнать, лицо бледное, еле шевелит губами, и глаза красные, явно ночь не спал, — все плохо. После вашего ухода бабка подала официальную жалобу. И позже померла.

Подобная новость ошарашила нас больше, чем если бы инопланетяне напали бы на землю.

— Сергеич мы вообще не при делах, — не своим голосом заговорил Санек.

— Да это понятно, — Андрей Сергеевич вздохнул, поправил авторучку на столе, — просто сама ситуация мерзкая, еще ее дочка толи сама юрист, толи спит с юристом. В общем нас могут подвести под статью доведение до смерти. Бред, конечно, но сами понимаете сейчас по судам тягают и за меньшее подозрения. Так что я вас отстраняю.

Я растерялся и ляпнул первое что пришло в голову.

— Может лучше в отпуск, у нас вроде как нужное количество дней накопился.

— Может и в отпуск, — безвольно повторил начальник.

Помолчали, каждый думая о своем.

— Можно хоть немного подробностей от чего конкретно она померла? — осторожно поинтересовался я.

— Толи сердце, толи давление. Да не ясно там все, — на последних словах он вспылил.

— Слушай может это сынок ее? — внезапно озарила Санька.

— Вот про него лучше даже не начинайте. Нет у нее родственников. Соседка только про вас и талдычит. Как зашли и как убегали…

А вот это уже странно, чуяться мне колдовство там замешано, город у нас провинциальный, почти всех завязанных на мистике знаю. А тут и проклятья на меня насылают, и мужик подозрительный вырисовался. Совпадения? Ага, как же. Вот и еще одна ниточка к уроду, что вознамерился мне жизнь отравлять.

— Но мужик-то был, — упрямо заявил я.

— Был, им тоже занимаются, — зло проговорил начальник, — все валите с глаз моих долой, насчет бумаг и всего остального потом разберемся. Когда вызовет следователь говорить все как есть. Глядишь следак вам и поверит, насчет этого мужика.

Мы поднялись, невнятно пробубнив «до свидания». У самых дверей прозвучала знакомая фраза, только слегка перефразированная.

— А вас Евгений я попрошу остаться.

Саня вышел, я замер возле дверей всем видом показывая, говорить не о чем не хочу. Ведь и дураку понятно, про сына спросить.

— Почту получил? — я кивнул, — что думаешь?

— Вот время освободилось сейчас начну работать, — почти не соврал я.

— Если надо ускорить процесс, то я готов, — на стол лег пухлый конвертик.

— Это лишние. Что случилось, к чему спешка?

Он поджал губы и смущённо отвел взгляд, но все же решился и сказал.

— Вчера на меня руку поднял. Не ударил, но…

Он и сам не знал, что должно следовать после этого, но. Когда в благополучной семье случается раздор, они почти всегда теряются, до конца, не веря, что это все происходит с ними.

— Ага, — неопределенно буркнул я, выскальзывая прочь, сейчас мое присутствие было крайне неуместно.

На улице меня дожидался напарник.

— Что он хотел?

— Ааа, — я засунул руки в карман спецовки, прищурившись ответил, — Личные дела. Не бери в голову.

Саня на меня покосился, но привычно промолчал.

— Пошли остаканимся? — внезапно предложил он.

— Без меня, я к Юльке, — мою головушку посетила неплохая идея. Если не получилось поужинать, то можно хоть пообедать вместе.

— Ясно с тобой все, передумаешь тогда звони. Юльки привет.

Созвонился со своей девушкой, без труда договорился о совместном обеде. Она искренне обрадовалась, лишь под конец разговора поинтересовалась. С чего это я в середине дня по обедам шастую. Ответил правду.

— Меня в отпуск выгнали.

— И правильно сделали. Все до встречи, а то босс пришел, — Юля быстро попрощалась шепотом.

Я глянул на часы, еще и девяти нет. И что дальше делать? Последние семь лет отпуска не имел, вернее был два раза, но там лучше бы на работе остался. Заняться сыном Сергеича? Нет, душа не лежит, а вот разыскать того козла, что нас чуть не порешил очень даже лежит. Злобы нет, лишь зачатки охотничьего азарта. Я неспешно побрел по улице, размышляя.

Где искать злобную детину? Пройтись по байкерским клубам? Там скорей мне шею намылят чем, помогут. С помощью колдовства заставить сотрудничать. Так у меня руку раньше отсохнет, чем узнаю правду. Да и под воздействием колдовства люди тупеют до уровня трехлетнего ребенка. А теперь попробуй у такого трехлетки вызнать что-то по приметам. Тогда что? Пройтись по соседям погибшей бабки. Там меня опознают, и скорей полицию вызовут чем, ответят на вопросы. Маскировка? Это каждый раз, как поговорил морок по новой надевать. И снова возвращаемся к проблеме перенапряжения. Мысль словно блоха, скакнула на другую тему. Татуировка с рунами, вот ведьму мне в жены, она явно непростая. И прежде чем лезть на рожон неплохо бы разузнать, что она из себя представляет. А дальше можно будет и планы строить.

Остановился возле светофора, послушно дождался зеленого человечка и лишь потом перешел на другую сторону. Машинально отметил, ноги несут меня в сторону дома.

Что я знаю про татуировки? Почти нечего, так общие контуры, десяток знаков, да примерный принцем нанесения. Вот и все. А у этого отморозка как мне помниться толи скандинавские руны, толи очень близкие к ним. Я еще немного погонял мысли по черепной коробке, но более никаких зацепок отыскать не смог. Тут же вспомнилась попытка вчера вечером поиграть в детектива, и мой сокрушительный провал. Только и остается тянуть за тут нитку, что более явно видна.

Раз сам я в татуировках не силен, нужна консультация. Как там бабка говорила — самому невмочь позови помочь. Номер Витька я знал наизусть, не сказать, что он шибко умный, но информацию добывать умеет как никто другой.

По звонил, а в ответ лишь гудки, когда механический женский голос сообщил про недоступного абонента, нажал кнопку отбоя. Позже повторю процедуру.

Витек вплелся в мою жизнь, постепенно и как-то незаметно, как дикий виноград оплетает здание. Год другой и вот уже окружающие не мыслят здание без зеленой ограды вокруг. А потом уже и сами начинают ухаживать и лелеять этот декор. Только в моем случае все произошло за несколько месяцев. А потом где-то недель пять-шесть назад, на шашлыках, когда мы с ним спорили о какой-то ерунде, он заявил: ты всамделишный колдун. На что я засмеялся и попытался отшутиться, но он привел с пяток стальных аргументов, за свою теорию. И крыть мне было нечем. Далее он поведал что и сам балуется колдовством. Но в его исполнение это скорей были фокусы и гипноз. А вляпался он во все это сверхъестественное, по причине практически фанатичной любви ко всему необъяснимому и мистическому. И обладая колоссальными теоретическими познаниями Витек остро нуждался в практических советах. И после недолгих уговоров я согласился кое-что показать. Взамен он выручал меня по всяким мелочам.

Проходя мимо заправочной станции, поймал себя на желании выпить кофе. Не стал ему сопротивляться, повернул в сторону АЗС. На мгновение замер возле стеклянной двери, та услужливо отъехала в сторону. Немного помялся возле кофейного аппарата, в итоге выбрал двойной шоколад. Если бурду, что он выдал можно так назвать, но мне нравится. Возле кассы, из кармана раздался звон старого телефона. Странно Витек сам перезвонил. Поставил стаканчик на прилавок, сгреб сдачу из тарелки стилизованной под крышку кока-колы.

— Не задерживай, — протянула на гламуренная блондинка, по ту сторону прилавка. Странно у таких обычно сильнейшая аллергия на работу, тем более на такую слабо оплачиваемую. Я скривил рот в ухмылке отодвинулся, прикладывая трубку телефона к уху.

— Алло.

— Че хотел? — пыхтя гаркнул Витек.

— Тебя здороваться не учили, — совсем от рук отбился.

— Я позвонил, он не поздоровался, а я же дурак дураком. Тебе чего от меня надобно старче.

Я глубоко вздохнул, отхлебнул из стаканчика.

— Ты не знаешь случайно, кто у нас тут в татуировках разбирается?

— Знаешь есть такая вещь как интернет, там существует, поисковая программа, так вот у нее и спроси. Чего к православным людям пристаешь, — любил он расплыться словами по дереву, ты его об одном спросишь, а он в ответ десять версий и не всегда по делу.

— Мне нужно знать, — занудным голосом начал я, — кто разбираться в колдовских татуировках. Срочно.

— Какой же ты нудный Женя, вот видит Бог, с телевизором и то интереснее разговаривать. Подожди, пожалуйста, пол часика, я тебе перезвоню, — и отключился.

Нет, определенно надо провести воспитательные мероприятия, а то ни здравствуйте, ни до свидания, одно хамство. Пока разговаривал чуть не столкнулся с мужиками в оранжевых жилетках. Они, опираясь на лопаты, неспешно курили, между затяжками, давая ценные указания в открытый люк. Оттуда доносился лишь едва различимый мат.

— Хотя бы лентой обнесли, — ни с того не сего буркнул я.

Меня удостоили лишь хмурым взглядом из-под грязной каски. Чтобы не обходить по траве свернул в парк. Я чуть замер, косясь на деревья, затем мысленно ругнулся и уселся на ближайшую лавку. Конец лета, а народа в парке кот наплакал, две мамочки с колясками, да мужик в легком подпитии неуверенно пересекает территорию по бетонной тропинке. Когда позвонил Витек я вовсю прикидывал, а не пойти ли мне еще за одной порцией шоколада.

— Значится так. Я СМСкой высылаю тебе адрес, придешь сказать, что от меня. И тебе выдадут консультацию, — говорил он быстро, явно куда-то спеша, — готовь бабки и магарыч. Только в таком тандеме с тобой будут разговаривать.

— Коньяк?

— Да, я «Хенеси» люблю, а консультанту хоть самогон, мне по фиг, тебе договариваться. Все отбой.

Прошло минут пятнадцать, а адреса я так и не дождался, пришлось звонить напоминать.

— Где адрес? — рыкнул я в трубку.

— Да помню я, помню, и не чего мне названивать, я тебе не служба спасения, — и прежде, чем получить законный упрек, обрубил связь.

Телефон практически мгновенно отозвался трелью СМС сигнала. Имя и адрес, имечко конечно странное, Август, и идти надо в другой конец города. До свидания с Юлей часа два осталось, должен успеть смотаться.

Быстро забежал в магазин, купил хорошей водки. Часть пути проехал на трамваи, другую часть преодолел пешком, долго бродил по дворам, пытаясь найти нужный вход, местные даже коситься начали. Дверь оказалось врезанной в торец кирпичного ангара, от того и не нашлась сразу, маленькая вывеска гласила «Сегодня Август». Постучал. К моему удивлению открыли сразу, я уже было приготовился к долгому отбиванию кулаком металлического листа. В проеме застыл вполне себе стереотипный тату-мастер. Лысоватый мужик, среднего роста, с множеством татуировок, выступающих из-под майки безрукавки. Руки так вообще почти черные, ниже джинсы и берцы. Лицо доброе и открытое, такие типажи часто пекарей играют в кино.

— Чем могу? — учтиво поинтересовался он.

— Я от Витька, — и протянул пакет, лысый привычно принял подношение, глянул содержимое и скривился.

— Вот почему все всегда бухло приносят? — вопрос был явно риторическим, но я все же ответил.

— Привычки прошлого.

— Это да. Когда в следующий раз пойдешь ко мне, бери печёнки. Чего смотришь так удивленно, — при этом он усиленно разглядывал этикетку на бутылке с алкоголем, — все приходят второй раз. Заходи.

Внутри меня ждал сюрприз, насколько был стереотипен сам татуировщик, настолько нестандартна была мастерская. Внутри все обустроено в стиле хай-тек, много стекла, пластика и все в бело серых тонах. Сразу возле входа стоял автомат с бахилами. Я хмыкнул, достал одну упаковку, благо бесплатно, а точнее будет включено в конечный счет. В нашей стране бесплатно даже морду не набьют, обязательно потом по карманам деньги поищут. Нацепил синий полиэтилен на ботинки, прошел к столу для посетителей. Круглый на одной ножке, из стекла, отодвинул пластиковый стул, осторожно сел.

— И чем я могу помочь? — хозяин салона вальяжно раскинулся на табуретке с высоким ножками, скрестив руки на груди.

— Нужно опознать одну татуировку, и… идентифицировать ее происхождение, — я чуть заколебался, не зная, насколько собеседник информирован по части колдовских дел.

— Это не сложно. Есть рисунок или фотография.

— Есть словесное описание.

— Тогда задача чуть усложняется.

Он встал, направился в стеклянную комнату, где располагалось кресло для татуировок, там же стоял компьютер и небольшая полка с папками. Удивленно глянул на меня, затем призывно махнул рукой. Я дождался пока он усядется, и под жужжание включающегося компьютера принялся описывать татуировку.

— Скорей овал чем круг…

— Стоп, стоп, ты чего? Вот бумага — вот ручка. Рисуй, — он подал мне озвученные предметы, через секунду понял, что рисовать стоя неудобно, уступил место.

Я проявил все свое мастерство художника, начертил овал, в него вписан ромб с расходящимися концами, и несколько символов отдаленно напоминающих, скандинавские руны. Пять минут и все готово.

— Вот.

— Что уже все, — тату-мастер сразу отозвался, откидывая один из альбомов на диван.

Взяв листок, он толкнул меня в плечо чтобы освободил место, прикрепил рисунок к монитору и углубился в поиск. Я чтобы не нервировать и не стоять над душой, отправился рассматривать альбомы. А что еще делать? На середине второго, где в основном были изображены бабочки, цветочки да единороги, вспомнил про время. Полюби меня ведьма, сорок минут до встречи с Юлей.

— Слушай мне пора, позже зайду за результатом.

— Телефон свой оставь, я от звонюсь, — не оборачиваясь обронил мастер.

Нашел листок, быстро начертал семь цифр, немного подумав приклеил его пониже рисунка, вызвав недовольное сопение хозяина салона. Деньги как я понял по результату выдавать. Возле самых дверей стягивая бахилы спросил.

— А почему я о тебе раньше никогда не слышал?

— А что ты знаешь про нанесение татуировок?

— Да не чего особо, — немного подумав, честно ответил я.

— Ну вот поэтому и топай, — я хмыкнул и вышел.

На трамваи решил не ехать, могу не успеть на свидание. Вызвал такси, через пять минут синяя машина с шашечками остановилась возле меня. Таксист молодой парень в тельняшке, с заспанными глазами, спросил адрес, когда я разместился на заднем сидении. Я озвучил. Он сноровисто вбил его в навигатор, и мы тронулись в путь.

Через пятнадцать минут я был на месте, расплатился без сдачи, заслужив неодобрительный взгляд таксиста. И пусть зыркает, все по-честному, сколько сказал столько и дал, на больше он не наработал. Я быстро вошел в кафе, после не слишком жаркой улицы, неприятно ударил холод кондиционера. Занял столик возле окна, заказал кофе к двенадцати, Юля достаточно пунктуальная девочка, чтобы придти вовремя.

Моя ненаглядная вошла в ресторан в пять минут первого, быстро нашла меня взглядом, улыбнулась. Серый деловой костюм смотрелся на ней великолепно, на мой взгляд лучше, чем джинсы с кофтой. Темный волосы, убраны в деловой хвостик, немного макияжа на миловидном лице, вздернутый носик, мягкие губы без помады. Несколько уверенных шагов и вот она уже обнимает меня за шею и целует в щеку. Я приподнялся, чтобы проявить галантность и отодвинуться стул, но она остановила меня дотронувшись пальцами до плеча.

— Заказал что-нибудь?

— Только кофе, — я все же расплылся в глупой улыбке, подвинул к ней меню.

— Ясно. Ты как относишься к вегетарианству?

— Отрицательно, — я машинально скользнул взглядом по рисункам блюд выискивая салаты.

— И правильно, два вегетарианца в паре это уже перебор.

— Новый виток моды?

— Ой, ты не представляешь два дня не ем мясо, а такая легкость в организме, и кожа мягче и дышится полной грудью.

— И кто в этот раз?

— Ирина Петровная, — сокрушённо сказала она.

С Юлькой такое бывает, она ради поддержки ближнего может и на диету сесть при ее пятидесяти килограммах с не большим, и в «моржи» записаться, а потом месяц лечиться. Хорошо, что до откровенных глупостей не доходит, края допустимого она все же видит.

— Ну давай, я в тебя верю, — сделав как можно более серьёзное лицо, подбодрил я её.

Подозвали официантку, сделали заказ. Но прежде, чем продолжили болтовню не о чем, Юля пристально посмотрела куда-то в зал, прищурилась, и расплывшись в улыбке крикнула.

— Серж, — и тут же захлопнула рот ладошкой, делая испуганные глаза. Народ покосился на возмутительницу спокойствия.

Я проследил за ее взглядом, к нам приближался парень. Лет двадцати пяти, блондин с зализанными волосами, и аристократичной внешностью. Ставлю рубь против ста, что под одеждой у него идеально натренированное тело. Одним словом, щёголь. И тем неимения он вызывал симпатию, словно видишь одноклассника, выручавший тебя не только в драках, но и на учебе.

— Здравствуйте Юлия, — голос тоже не подкачал, мягкий бархатистый, затем он повернулся ко мне протягивая руку, — Сергей.

Рукопожатие оказалось твердым и надежным.

— Вы не против если присоединюсь? — он указал на стул.

— Нет, конечно, — охотно ответила Юля, я был несколько другого мнения, но оспаривать сказанное девушкой не стал, — Женя, Серж недавно перевёлся к нам из головного офиса. Он неделю в городе, так что знакомых у него практически нет.

Во время обеда Сергей плавно замкнул разговор на себе, много шутил не на вящего рассуждая на любыезатрагиваемые темы. В конце трапезы сложилось впечатление, что Сергей был радушным хозяином, а мы гостями. Он первый встал из-за стола, все, порываясь, оплатить счет. Я решительно пресёк его попытки заявив: я пригласил Юлю и мне уменьшать содержимое кошелька. Сергей поблагодарил нас за приятную компанию и ушел. Я, расставшись с деньгами помог Юли выбраться из-за стола, и мы чуть ли не под ручку вышли на улицу.

— Приятный молодой человек, — отчего-то высказался я.

Хотя внутри у меня образовался некий осадок, откуда он взялся и что конкретно меня беспокоит понять не смог.

— Это точно. В первый же день вписался в коллектив так, словно проработал в нем лет двадцать, — Юля взяла меня под руку, и мы неспешно пошли в сторону ее офиса, — слушай Жень, ты меня прости.

— За что? — удивился я.

— Да у нас аврал, всю неделю пахать придётся, — голос у нее стал грустный.

— Хорошо. В смысле, я все понимаю, ты сильно не переживай по этому поводу. В конце недели отдохнешь как следует.

— В том и проблема, что и выходные тоже, — я мысленно тяжело вздохнул, хотел было списать все на мое проклятье, но передумал, не следует валить все в одну кучу.

— Ясно. Принесу пиццу вечером, — мне только и осталось что высказать киношную банальность.

Не у всех отпуск, кому-то и пахать приходиться. А как бы было здорово урвать ее на недельку. Думаю, что тот же больничный за небольшое вознаграждение можно оформить без проблем. Но мечты прахом, у милой аврал и так подло подставлять коллег она ни в жизнь не согласиться.

Распрощались возле офисных дверей, она быстро заскочила внутрь, я же поплелся в сторону трамвайных путей.

В дом заходил словно сапер в захваченный город, осматривая углы, стены и перила, на наличие чего-то необычного. Но все обошлось.

Напившись кофе решил ознакомиться с материалами, что прислал шеф. Посмотрел фотографии, почитал краткую выжимку по жизни объекта моих будущих колдовских манипуляций. Ничего интересного, не бедный мальчик с хорошей дисциплиной, добился определенных успехов в учёбе и спорте. А потом срыв. Нужна личная встреча с объектом, тогда может что прояснится, но сегодня этим заниматься совершенно не хотелось. Наверняка придется колдовать, а кончики пальцев все еще слегка немеют. Завтра. Точно, завтра с самого утра и начну.

Включил телевизор по громче, и занялся уборкой, не просто пыль стереть, а как говориться генеральной, с вытряхиванием всего и вся. Через грохот воды, и шум телевизора с трудом расслышал звон телефона, тщательно вытер руки, взял в трубку. Но, как водится, стоило сотовому очутиться в ладони как он умолк. Три не отвеченных, и всё незнакомый номер, наверняка тату-мастер. Еще и СМС от Юли, «Пиццы не надо Шеф про ставился». Ладно навязываться не буду.

Перезвонил парню.

— Я нашел что тебе надо, приезжай, — послышался рассеянный голос в трубке.

— А по телефону ни как?

— А оплату ты мне тоже по телефону передашь?

— Сколько? — только и осталось что спросить.

Он обозначил сумму, и отключился. Ну что нормально, можно сказать символическая. Быстро оделся, бросив все как есть, по возвращению доделаю. Спускался опять же осторожно. Через полчаса я стучал в металлическую дверь. В этот раз меня не впустили внутрь, мастер вышел, закрыл дверь огромным ключом, похожим на штырь с зубцами. Я передал деньги и печёнки как он просил.

— О молодца, быстро учишься. Пошли. Значит так, я тут проконсультировался с коллегами, и мы пришли к выводу ты скорей всего столкнулся с придурком что сделался берсеркером. Та часть рун, что ты накарябал, подходит под ритуальные рисунки.

Удивляться я разучился еще в годы своего обучения, просто воспринимаю информацию, можно победить любого монстра, главное знать кто это.

— А подробнее, — когда пауза затянулась.

— А чего подробнее, — похоже мой собеседник решил, что, одним высказыванием, все объяснил.

— Как пришел к этому выводу, что берсеркер?

— Ну ты и нудный.

Парень было дернулся пересечь небольшой парк, заросший кустами дальше некуда. Передвигаться там можно только по едва заметной тропинке, при это постоянно отклоняя ветки. Я придержал его за рукав, кивнул на освещённую улицу. Пусть еще не совсем стемнело, но шляться по подобным местам мне не хотелось. После вздоха он продолжил разговор.

— Символ, что ты мне нарисовал, это накопитель энергии, работает следующим образом, от любой эмоциональной вспышке забирает часть силы. Тем самым накапливая ее, чтобы высвободить в нужный момент. Обычно мажут знак кровью и произносят определение код слово, для запуска. Но одного символа мало, нужно целая система… в общем там у него было что-то еще. Если бы знать, все символы, то можно сказать на что эээ… заточен данный персонаж.

Что-то подобное я подозревал, схожей системой татуировок, снабжали отряд Церберов. Однажды приходилось пересекаться по долгу службы. Я поджал губы, пытаясь, углубиться в свои мысли, похоже мое молчание он принял за неосведомлённость, и поэтому продолжил разъяснять.

— Есть несколько разновидностей берсеркеров, первый это сила, второй нечувствительность к боли, и третья самая популярная это совмещение. Это конечно не делает их сверх людьми, но повышает показатели на порядок. Тут, видишь ли, в чем еще загвоздка, любому хиляку такую печать не поставишь, нужно достаточно большая масса тела. Потому что одной энергией сыт не будешь, организму нужна подпитка и физического плана, есть в этом и еще один минус, энергия не может копиться вечно, поэтому рано или поздно ее прорвет. И будет беда.

— Спасибо.

Дальше мы шли молча, парень недовольно пыхтел, явно что-то от меня ожидая, но мне было не до него.

Запоздалый страх пробился в мое сознание, там на квартире нас натурально ждали серьезные увечья, или того хуже смерть. Не реши я атаковать, мужик порешил бы нас, словно кроликов опытный повар на центральном канале. Теперь более-менее понятно, как мог оказаться здоровяк в квартире. Бабка пожаловалась соседям на злодеев сантехников, он и вызвался помочь. Так сказать, спустить пар. Хм, а чего это у него накопилось столько энергии? И почему он не выпустил ее способом кои пользовался раньше? Не вериться мне что он каждый раз непутевых сантехников ловит. Одни вопросы. И чем больше их буду задавать, тем сильнее стану притягивать какую-нибудь версию за уши. Надо искать мужика и задать ему эти самые вопросы в лоб, желательно после удара чем-то тяжелым. Вполне вероятно, именно он бабушку до смерти довел.

— Ладно вот и мой транспорт. Бывай.

— Бывай, — машинально ответил я, и только потом заметил, что данный номер трамвая и мне подходит.

Зашел следом за мастером-тату, он дернулся в мою сторону, но я прошел мимо, уселся на дальнее сидение.

Самый очевидный способ поиска мужика, это с помощью колдовства. Проникнуть в квартиру покойной, провести ритуал, но ведьмену мать за обе ноги, как же не хочется. При одной мысли об этом начинает чесаться рука. Благо Юльки нет, и время на раздумья имеется. Буду искать нормальных способ решения проблемы.

Зло сопя я всматривался в черноту на втором этаже, какой-то гад снова выкрутил лампочку. Вот на хера так делать, а? Каждые две недели управдом их ввинчивает и так же регулярно их кто-то выкручивает. Имелся бы фонарик не было бы проблем, а так только галопом да через три ступеньки.

Я рванул в подъезд чуть не споткнулся об ступеньку, одним махом преодолел затемнение. Фу пронесло. Открыл окно на своем этаже, нервной достал сигарету. О кто-то пепельницу почистил, и освежитель воздуха поставил. Пока курил в голове, прокручивал мысли как найти берсеркера без колдовства, и как итог, додумался до вполне прозаичной мысли. Замаскируюсь под интеллигента, и пойду проводить соц. опрос. В хорошем костюме и без спецовки я прям другой человек. Да и кто вглядывается в лица опросников? А не выйдет всегда можно применить план Б, навести морок и тактически отступить. Докурил, попшикал свежестью лаванды, и аккуратно вошел в квартиру.

После легкого ужина завалился на диван смотреть телек, уборка может чуть подождать, надо же пищи нормально усвоиться. Досмотрев ток-шоу, я завершил начатую чистку своих квадратных метров. Завтра предстоит сложный день, точнее не приятный, нужно будет вспомнить прошлое, и заняться колдовством. Ближе к одиннадцати позвонил Юле и пошел спать.

Глава 3

Несмотря на пасмурную погоду, я с довольным лицом распивал кофе из пластикового стаканчика, сидя на слегка сырой от росы скамейке. Я тот еще предсказатель погоды, но по всем признакам ближе к обеду начнётся дождь. Поэтому предусмотрительно надел кожаную куртку, а вместо туфлей берцы, вид сразу приобрел гопнический. Плевать, главное удобно. Еще бы кепку с символикой «адидас» и образ был бы завершён, но я относился к тому типу людей, коих любой головной убор делал нелепо смешным.

Восемь пятнадцать, а объекта все нет. Если верить записям, что передал Шеф, то его дражайшей сынок, уже без пятнадцать восемь должен был подпирать двери ближайшего магазина. Чтобы приобрести пару литров, нефильтрованного антипохмелина. Посижу еще с пол часика, если не объявиться, тогда в наглую заявлюсь к нему домой. А там уже по обстановке.

На поиски берсеркера отправлюсь ближе к пяти вечера, а лучше к семи, чтобы народ уже по домам расселся, после трудовых будний. К тому времени как раз успею тут закончить, и выбрать костюм напрокат. Топать на опрос в джинсе и кожанке, не вариант, тут надо выглядеть представительно. Как бы не давила меня «жаба», а раскошелиться придётся. Стычка у бабки на квартире выходила мне все дороже и дороже. Пока ничего страшного, заказ от шефа компенсирует затраты.

Всегда не любил подобные дела, когда нужно тайно следить за объектом, при этом надо как-то умудриться провести сканирование. Все эти шпионские игры не по мне. Другое дело просканировать какую-нибудь жилплощадь, там все просто и как писал великий: «Пришел, увидел, победил».

Объекта заметил, уже на пороге магазинчика, как умудрился проскользнуть неясно. Выкинув стаканчик пошел к нему, быстро вбежал по ступенькам, дернул дверь, раздался сигнальный звон колокольчика. В магазине оказалось неприлично холодно, я слегка поежился, обстановка так себе, тесно расставленные стеллажи с продуктами, все больше чипсами да лимонадами, и конечно же алкоголем, всех самых дешёвых сортов. Проходы узкие, одному с трудом протиснуться. Плотная тетенька в синем фартуке, наполняла двухлитровую бутылку не фильтрового пивом. Ага это значит моему фрукту.

— Уважаемая можно мне темненького?

— В очередь, — и не тени любезности со стороны продавщицы.

— Ага, — покорно буркнул я, и уже обращаясь к парню сказал, — люблю с утра темненького. Похмельный как рукой снимает.

Парень покосился, но кивнул.

— Меня Саней зовут, — я протянул руку.

— Артем, — он досадливо поморщился, но ответил на рукопожатие.

Хм, я что-то не то делаю, реакция объекта явно негативная.

— Чего такой хмурый?

— Слышь дядя, отвали, — зло рыкнул он, взял протянутое пиво, — теть Лена я вам день в пятницу занесу.

Зацепив меня плечом быстро вышел на улицу. «И где я прокололся?», — мысленно спросил я себя.

— Тебе сколько пива? — холодно поинтересовалась тетенька.

— Литр, — я проводил парня взглядом, по-простому не получилось.

Забрав алкоголь вернулся на прежнее место дислокации. Уселся на скамейку, перекидывая несчастную бутылку из руки в руку, размышляя, что сделал не так. И по всему получалось, парень еще не так сильно морально разложился, как думал папочка. Идти бухать с первым попавшимся алкашом, гордость не позволяет или воспитание. Ладно тогда план Б. Тут тоже все без затей, дождаться пока объект где-нибудь осядет, в кафе, баре, или хотя бы на той же скамейке. Подберусь поближе и постараюсь прикрепить листок с заклятьем сканирования. Понятно дело если бы пивко вместе распивали было бы проще, но да ладно. Немного поборолся с жадностью, но все же выбросил алкоголь в мусорную урну, употреблять по утру — это перебор. А так может какой БОМЖ добрым словом вспомнит.

Теперь разузнать бы, когда юный алкоголик пойдет погулять.

— Да пошло бы оно все лесом, — зло ругнулся я, и быстрым шагом направился к подъезду объекта.

Не фиг миндальничать, все равно без серьезного колдовства не обойдусь, а раз не получилось втереться в доверие, то просто приду заморочу голову и проведу нужный ритуал в доме, в комфорте и не спеша. Иной раз лучше переть на пролом, чем кругами ходить. Родители как я понимаю на работе, а бездарь один дома бухает.

Возле подъезда меня ждал сюрприз.

На лавке перед входом сидел шефов сынок, крутя в руках початую бутылку пива. Я, не сбавляя шаг прошёл мимо, уселся на ближайшую скамейку, полез за телефоном. Что может быть незаметнее чем человек пишущий СМС. Открыл вкладку для сообщений и бездумно затыкал по клавишам, косясь в сторону будущей жертвы моих колдовских манипуляций. За чистой белой стенкой, на которую опирался козырек, курила девушка, в джинсовой юбке, и кофточке с бретельками, на лице огромные солнцезащитные очки а-ля, стрекоза на вылете. Насколько я смог увидеть, курила она чисто для галочки, подолгу держа сигарету между пальцев, затем подносила к губам и не делая затяжки убирала. Через минуту псевдо курильщица выглянула из-за стены, что-то тихо сказала объекту передавая сигарету. Парень, вставая выкинул его в урну, и они неуверенно пошагали по асфальтной дорожке в сторону многоэтажек.

Я поднялся со скамейки через несколько секунд после них, и не отрывая глаз от телефона двинулся по соседней дорожке, что отклонялась правее. Сейчас обогну дом, и пойду параллельным курсом, со сладкой парочкой. Потереть их из виду не боялся, улицы пустынны, да и сворачивать особо некуда. Все вышло как я и думал. Пройдя несколько кварталов, они примкнули к небольшой компании из трех парней. С первого взгляда видно, все спортсмены, крепкие, энергичные. Явно только с пробежки, пятно пота на всю спину и грудь. Они охотно поздоровались с объектом за руку. И не намека на презрение, что он вместо спорта выбрал объятья зеленого змея. Девушка повисла на шее у низкорослого крепыша, несколько не смущаясь пропотевшей майки. Она хотела было поцеловать парня, но тот скривился и подставил щеку, явно учуяв сигаретный запах, но девчонка внешне нисколько не обиделась на его поведение.

Сынок шефа вскрыл пробку, значит уходить в ближайшее время не собирается, если потороплюсь, то успею выяснить все необходимое. Место не слишком удачное, но кто знает куда они дальше пойдут.

Огляделся, не найдя места, где можно сесть и спокойно активировать заклятья, спрятался за широким деревом. Прижал лист бумаги к стволу, растянул на поверхности энергию, пробежал указательным пальцем по рисунку. Руку постепенно охватило легкое онемение, с покалыванием, я тряханул пальцами, сжал и разжал пару раз кулак. Немного полегчало, как же бесит быть калекой в колдовстве. Достал из кармана прозрачный «скотч», пока отрывал кусок, глянул не пропала ли цель. Намести. Вышел из-за дерева, растянул пространство на груди, быстро, начертал заклятья рассеивания внимания. Теперь эта славная компания обратит на меня столько же внимания, сколько на пролетающую муху. Проходя мимо хлопнул клиента по спине, прилепляя листок. Он резко развернулся не увидел никого, и забыл про случившиеся, продолжая весела что-то рассказывать друзьям.

Дело сделано, осталось дождаться, когда заклятье сработает. Если я ничего не напутал за давностью лет, то над парнем должен подняться или опуститься столбик дыма. В общем нужно смотреть как дым себя поведёт, и затем уже делать выводы, что там да как. Все примерно и относительно без какой-либо конкретики, но общее направление действий можно понять.

Я успел отойти на десяток метров, как сбоку послышался заинтересованный женский голос.

— Зачем вы листки на спины клеите?

Я как можно более беззаботно повернулся к спросившей. Невысокая, симпатичная, одета как на пробежку, плеер на поясе, а наушники металлическим ободом обхватываю шею. Мое поведение со стороны кажется более чем странным, взрослый мужчина, балуется словно школьный хулиган.

— Э… извините, — я рассеяно улыбнулся и попытался уйти, конфликт мне сейчас совсем не нужен.

Но девушка осторожно ухватила меня за запястье, нахмурив тонкие брови.

— Постойте. Вы мне так и не ответили, — голос по-прежнему вежливый, но твердый, что асфальт под ногами.

— Извините, — я вырвал руку, изображая из себя интеллигентную мямлю, с такими никто не любит общаться.

И тут же пожалел об этом, девушка крикнула.

— Парни.

Мой примитивной морок, был разрушен еще при первых словах девушки. Спортсмены обернулись и суетливо потопали к нам. Я сделал несколько шагов прежде чем услышал.

— Стой, — вашу мать, так же вляпаться.

Я резко обернулся, выставляя ладонь в попытке создать заклятие, но не успел, девушка ловко поднырнула под руку, дернула вниз умело заламывая кисть. Еще и самбистка, мать ее в ведьмы. Я чуть скривился от боли. Несколько секунд болезненных ощущений и девчонка меня отпустила, отступая на шаг. Выпрямился я уже окружённым. Я оглядел недовольные лица, драться с ними не имело ни малейшего смысла, если у них девчонки мужикам руки заламывают, то эти юные атлеты вообще в бараний рог скрутят. Я растер кисть, можно раздавить их при помощи колдовства, на ум пришло пару соответствующих заклятий, но очень не хотелось. Такое ощущение что нарвался на стаю собак, ни избить, ни убежать, а применять радикальные меры очень не хочется, только и остаётся надеяться, что понюхают да, отстанут.

— Извините, — промямлил я, не выходя из образа.

— Ань, что тут происходит? — спросил коренастый парень, больше всего подходящий на роль лидера.

— Да вот этот, Артему бумажку на спину прилепил, — она тут же предъявила улику.

— И что? — парень взял листок, мельком глянул, затем вернул Ани, остальные чуть расслабились, — у мужика с юмором плохо.

Похоже сказанному удивился не я один. Я ожидал как минимум криков, и как максимум попытку набить морду. А тут спокойные рассудительные слова.

— Да. Как-то, странно это, — девушка смутилась.

— Извините, — буркнул я в паузу, и бочком вышел из окружения.

Что же иногда лучше подождать, чем бить первым. Но это редкое исключение из правил.

Меня никто не попытался остановил, и я спокойно зашел за дом. Анька же продолжила оправдываться перед друзьями, не будь у нее предрасположенность к колдовству, не обратила бы на меня внимания, а так только паникершей выставила себя перед друзьями.

Из стычки удалось извлечь пользу, я смог вблизи рассмотреть объекта. Эфирный дым из-за левого плеча, шел вверх, с легким завихрением, то есть признак типичного проклятия. Так что нечего мудрствовать лукаво, поставлю парня общею защиту да понаблюдаю как она себя поведет. Будут сложности, во время проведения ритуала подкорректирую.

Что же можно позвонить шефу и отчитаться о промежуточных результатах. Пусть порадуется человек. Он ответил сразу словно, ждал, хотя не исключаю что так и есть.

— Да! — гаркнуло из трубки.

— Здрасти! — миролюбиво ответил я, — в общем на сколько я понял на него навели порчу.

— И?

— Значит так, — а теперь надо говорить уверенно и твердо, и естественно слегка загадочно, — В четверг, в двадцать два семнадцать начнем ритуал, с тебе свечи, мел, зверобой не покупной из магазина, а собранный бабкой из деревни. И главное, чтобы сын твой или спал, или сидел молча не возникая.

— В четверг я не мог, — немного подумав ответил он.

— Хорошо тогда через четыре недели в четверг, остальные условия те же, — легко согласился я.

Пусть все мои просьбы чушь собачья, снять порчу можно хоть сейчас на улице, главное, чтобы не мешал никто. Но с заказчиками нужно вести себя уверенно и не потакать их капризам. Иначе сядут на шею и ноги свесят, и истреплет все нервы своими ценными указаниями.

— Хорошо, — недовольно ответил шеф, — еще что-нибудь?

— Что там по делу бабки? — осторожно поинтересовался я, вопрос животрепещущий, хотелось быть в курсе.

— Хммм, для вас с Саньком все нормально, из отпуска вернетесь всё и забудется. Всё?

— Да, — и я услышал гудки.

Хамство можно и потерпеть, похоже Шефа не плохо так взгрели, но нас, по-видимому отстоял, даже в полицию не вызвали.

Что там у меня дальше по плану? Ах, да одеться поприличнее. В городе я знал всего лишь один прокат одежды, покупать дорогой костюм для одной вылазке, я не собирался.

И по всеобщему закону подлости, нужное мне место находилось на другой конец города. Вызывать такси или садиться в трамвай не хотелось, время позволяет можно и погулять, купив в ближайшем киоске кофе отправился в путь.

Город небольшой провинциальный, за час можно по диагонали пересечь. Так что можно и ножками походить.

Выбросив пустой стаканчик в бетонную урну, вошел в угрюмое здание, с вычурной вывеской над входом «Мари». Меня встретил уже опостылевший холодный поток воздуха из кондиционера. На покупают, а потом пользуются без меры. На фоне играла легкая ненавязчивая музыка в восточном стиле. Стандарт.

Огляделся, просторное фойе, типовой журнальный столик, рядом кожаный диван черного окраса, и по бокам два кресла. На стенах картины, не банальные распечатки на глянце, а настоящие художественные произведения. А вот людей не наблюдалось, ладно присядем подождем. Но моему плану не удалось сбыться, едва поравнялся со столиком, как из боковой двери вышла женщина в строгом платье, которое кроме уныния, ни чего вызвать не могло. Я невольно поджал губы, до сего момента как-то не приходилось заниматься подобными вещами, от этого чувствую себя неуютно. Втянул воздух в легкие, чтобы начать невнятное объяснение, и посмотрел в лицо менеджера по продажам. Она улыбалась. Не кукольно профессионально, а по-свойски, так наверняка улыбается воспитательницы в детском саду, когда ожидают банального вопроса от ребенка.

— Здравствуйте! — в ответ улыбаясь поздоровался я в момент пропитываюсь симпатией к ней.

— Здравствуйте! Для какой цели вам нужен костюм? — голос под стать лицу, мягкий участливый.

— Для, — я чуть замялся, — деловой встречи.

— Хорошо. Вы уже знаете, что хотите или вам помочь с выбором?

— Лучше помогите.

— Хорошо. Пройдемте в примерочную, я покажу вам несколько моделей, — она повернулась боком, стоило мне сделать шаг она двинулась вперед, но создавалось ощущение, что идем рядом.

Примерочная оказалась достаточно просторной, где-то шесть на семь метров, со шторками в углу и несколькими зеркалами, так же имелся мягкий пуфик. Дама оставила меня одного, но буквально через минуту вернулась, катя перед собой вешалку с дюжиной костюмов.

— Что же начнем с классики.

И она начала. Полтора часа я только то и делал что мерил костюмы, рубашки, галстуки и даже бабочки. Марина так звали продавщицу и по совместительству владелицу, мягко и ненавязчиво, втянула меня во всю эту примерочную вакханалию. До сего дня я так долго не то, что не мерил, но даже не выбирал одежду. В итоге мы остановились на сером костюме, белой рубашке, галстуки отмели практически сразу, на мне они смотрели как удавка на висельнике. Как выяснилось чуть позже, к костюму пришлось брать и туфли. Я ухмыльнулся своему отражению, что же неплохо, очень неплохо, к такому можно и привыкнуть.

— Хорошо, — произнесла свое любимое слово Марина, — вы так пойдете или вам запаковать?

— Так, — не раздумывая ответил я, — сколько с меня?

— Пройдемте.

Возле кассы нас ждала миловидная девушка, все в таком же нудном платье. Две минуты и мне предъявили счет, сумма выше чем я ожидал, но терпимо.

— Ваш паспорт? — когда я достал деньги, спросила девушка.

— Эээ… нет, — дьявол сейчас придётся идти за документами потом назад как же не хочется.

— Сумма для залога будет? — деньги нашлась правда на этом они и закончились, не считая мелочи что на такси только и хватит.

— Спасибо, — буркнул я, направляясь в примерочную за своим барахлом.

Марина стояла неподалеку, стоило подойти как она протянула фирменный пакет, с моими вещами. И когда успела собрать?

— Благодарю вас за помощь, — искренне сказал я.

— Всегда рада помочь, — и не какого дешевого «не за что».

Выйдя на улицу глянул на часы, время близится к обеду, надо Юльке позвонить. Она с радостью согласилась разделить трапезу со мной. Встретились в том же кафе, но прежде чем получить законный поцелуй, выслушал лестную речь по поводу внешнего вида, и того как просто можно порадовать девушке.

— Ты куда так принарядился? — она наконец-то меня поцеловала.

— Можно сказать что на деловую встречу.

— Тебе надо хотя бы изредка вот так одеваться. Понимаю, что дорого. Но выглядишь так, хоть сейчас веди меня в загс.

Я улыбнулся и проигнорировал шутку про узаконивание отношений. Не время еще про это говорить.

— Еще чуть-чуть лести и у меня начнётся приступ звёздной болезни, замучаешься потом лечить.

— Священный подзатыльник все звезды с тебя посбивает, — она взялась за меню, затем с прищуром посмотрела на меня, — закажи что-нибудь, удиви даму.

Не мудрил, выбрал самое дорогое блюдо для вегетарианцев, и вино, не уверен стоит ли его пить в обед, но все же. В этот момент про деньги я не думал. Во время обеда Юля болтала почти без умолку, за час с небольшим я узнал, что начальники дураки, помощники безрукие, Неля умница, Света вот-вот признается, что беременная, и так далее по сплетням из офиса. Потом она внезапно ойкнула, извинилась быстро собралась и убежала на работу. Я с облегчением выдохнул, откинулся на спинку стула, и набрал номер Сани.

— Хало, — послышалось в трубке.

— Состояние?

— Готов к труду и обороне, только пожравший.

— Отлично. Тридцатку одолжишь?

— Не вопрос, — голос тут же превратился в настороженный.

— Тогда вези бабки, по адресу, — продиктовал, — а то я тут покушал вкусно, а платить не чем.

— Ну ты о хренел, — вынес он вердикт, — Двадцать минут и буду.

Хороший человек Санек, всегда понимает, когда нужно выручать бестолковых друзей. Если не дозвонился бы, то и не знаю, чтобы делал, пришлось бы шевелить мозгами, и придумывать как выкручиваться из сложившейся ситуации. А на полный желудок делать это лень. Сомневаюсь, что меня отпустили бы под честное слово, за деньгами домой.

Напарник объявился, как и говорил ровно через двадцать минут, пока ждал, пришлось съесть ажно два десерта. Он протянул руку со словами:

— Понятно куда все бабки спустил.

— Чего, — он сел напротив, я попросил счет у официантки.

— Говорю костюмчик хороший. Событие какое-то праздновали, — многозначительно поинтересовался он.

И этот туда же, стоит только выглядеть по лучше сразу все с намеками лезут.

— Нет. Просто решил одеться хоть раз по-человечески.

— Это ты правильно решил, — одобрил он, — а то иной раз на тебя смотришь так и хочется подкинуть двадцатку, после зарплаты.

Принесли счет, когда официантка ушла я с легким смущением передал его Сане, он хмыкнул и выложил круглую сумму с хорошими чаевыми. Мне пришлось скрипеть зубами и терпеть. Первая половина сегодняшнего дня, практически в ноль свела мой бюджет. Одна надежда на халтурку у Шефа.

Саня подвез меня домой, не, только чтобы забрать долг, но и чисто по-дружески. За короткую поездку умудрился в подробностях рассказать о приобретении «412 Москвича», и твёрдом намерении к лету отреставрировать его и затем отправиться на ретро пробег по стране. Ко мне не поднялся, как-то изначально сложилось, что в гости мы к друг-другу не ходили. Из-за урода с его ловушками, пришлось медленно и нудно подниматься, спустился быстрее, но все равно осторожно.

— Я подумал, что ты там помер, вон и номер скорой уже набрал, — он принял деньги и не считая засунул в карман, — поехали машину покажу.

Внезапно предложил он, видимо сам маяться от скуки раз даже моя компания ему по нутру.

— Ой давай лучше завтра? — ляпнул я не подумав.

— Ок. Только оденься поприличнее. В подобном костюмчике в гараж не пущу, — хлопнул меня по плечу, с ехидной улыбкой вытер руку об штанину, и укатил.

После вкусного, а главное плотного обеда работать совершенно не хотелось. Сняв костюм облачился в домашнее и завалился на кровать, с пультом от телека. Примерно через час я утомился перещёлкивать каналы, обычно в это время дома не бываю, от этого все передачи казались скучными и малосмотрибельными. И как бы мне не хотелось отложить, но все же придётся начать подготовку к ритуалу, по спасению шефова сыночка. Ничего сложно в нем нет, все известно и проверено уже давно, просто процесс нудный и кропотливый, это как в сотый раз складывать один и тот же пазл. Работал медленно и вдумчиво, и даже умудрился получить удовольствие от процесса. Около пяти часов вечера тщательно вымылся, аккуратно расчесал волосы, затем облачился в костюм, и напоследок немного пшикнул на себя дезодоранта, что подарила Юля. Хорош, сам себя не узнаю, и перед самым выходом понял, что мне недостаёт одного аксессуара, это дипломата или какой-нибудь папки. С пустыми руками деловые люди не ходят, единственное, что нашел более-менее сносное это кожаная папка еще прошлой эпохи.

Пришло время заняться еще одной занозой, что так активно последние время впиваются в мою жизнь. К нужному дому подошел через дворы, словно где-то там оставил машину, а сейчас неспешно ищу нужный адрес. Возле баскетбольной площадки, сидела молодежь, их смех часто заглушал музыку тихо доносящейся из небольшого магнитофона, стоящего по одаль. И что меня порадовало они не бухали, если судить по обрывкам фраз даже не намеривались. Они как это не странно пришли играть в баскетбол.

Я миновал их, учтиво поздоровался с бабушками, мирно сидящими на скамейке. Можно было допросить старушек, вот только информация, полученная от них, будет сильно искажена субъективным мнением. Зайдя на первый этаж, позвонил в ближайшую дверь, блин как же не хочется проводить опросы, и каждый раз заново подводить людей к нужно мне теме. Я помнил еще те времена, когда приходилось ходить с участковыми и задавать опостылевшие вопросы из раза в раз. Открыл мужик со всклоченными волосами, и красными глазами, он тяжело дышал, а изо рта разило луком. Я с трудом удержался чтобы не скривиться или отвернуться от вони.

— Здравствуйте! — я замялся от внезапно пришедшей идеи, — не подскажете где проживает старший по дому?

— На втором и налево, — он еще секунду испытывающее смотрел на меня, затем захлопнул дверь.

— Спасибо, — поблагодарил я дерматиновую обшивку.

Утопил звонок возле указанной двери, внутри раздался классический тяжелый звон. Дверь на вид тяжелая массивная, но вот звукоизоляции нет и в помине, тут и дурачку понятно где ее производили. В глазке потух свет. Ага рассматривает, значит улыбаемся.

— Что вам нужно, — послышался приятный женский голос.

— Я хотел бы обсудить одно важное дело со старшей по дому, — охотно ответил я.

Щелкнул замок и дверь приоткрылась, придерживаемая цепочкой, в образовавшейся щели показалась часть миловидного личика.

— Здравствуйте! Можно войти?

— Что вам нужно? — уже более холодно спросила она.

— Скажем так, у меня имеется информация, которая может вас заинтересовать. А конкретно. Ваш дом может попасть в планы по реновации, — последние слово возымело волшебный эффект, дверь быстро отворилась, чуть не угодив мне в лоб.

— Прошу, прошу, — я улыбнулся, и проник в помещение, в нос забрался затхлый запах сырости.

Она замялась, на лице разрасталась легкая паника, свойственная женщине, которая не ждала гостей и не стала убирать бардак в комнате. Для некоторых дам лучше стоять в исподнем на центральной площади в час пик, чем показать беспорядок мужчине. Я, сжалившись, предложил.

— Может поговорим на кухне, — необычное предложение от делового человека, но надо как-то налаживать контакт.

— Проходите, я на одну секунду.

Кухня оказалась под стать двери, то есть видимое богатство, дорогая электрическая плита, и дешёвая в нескольких местах уже облезшая столешница, шикарный угловой диван, но стол не из комплекта, и так далее по мелочам. Это хороший знак, дама любит показушную роскошь, но не имеет средств. Хозяйка вернулась через минуту, сменив халат на лёгкое домашнее платье, на ногах туфельки, вон как по кафелю цокают. Я более детально рассмотрел ее, строгие черты лица, морщины возле глаз, короткие волосы выкрашены в белый цвет.

— Я слушаю вас? — она осталась стоять в дверном проеме, все еще не доверяет, и это правильно.

— Я буду говорить по-простому. Значит так, нас приняли в «Евро Союз», и как вам наверняка известно у них имеются определённые нормативы, кои мы должны соблюдаться. И так как мы маленькая и бедная страна, то нам, чтобы стать как все нужна финансовая помощь. Так вот ЕС готовы ее оказать, я бы сказал уже начали оказывать. Но как вы понимаете тут не все так просто… — я сделал паузу внимательно следя за реакцией женщины.

Пока говорил старшая по дому всячески пыталась скрыть свою заинтересованность. Такое чувство, что она пыталась стать актрисой, но ее выгнали с платных курсов за переигрывание.

— Да, — неопределённо ответила она.

— Моя компания написала «проект» на реновацию нескольких домов, денег дадут скорей всего только на один. Вот мне и хотелось бы… — я сделал вид, что мысленно сомневаюсь говорить или нет, продолжил, — найти правильный дом.

Про скорую реновацию домов и финансирование ЕС, давно уже ходили слухи. При чем не лишённые доли истины, вся загвоздка заключалась лишь в сроках. По этому вопросу в городской думе и грызлись уже который месяц. От чего моя легенда выглядела вполне правдоподобно.

— Что требуется от меня? — сцепив перед собой руки, неуверенно спросила она.

В робких мечтах уже отрезая небольшой кусок от возможного пирога финансирования.

— Нужен образцовый дом, с умным человеком во главе, который готов делиться, — я голосом выделил последние слова.

Таких метаморфоз я не видел в жизни, из неуверенной, но жадной женщины она превратилась в алчную хищницу. Чуть подалась вперед, левая рука готова выломать пальцы у правой.

— Скажем человека вы нужного нашли, на счет дома…

— Если есть нужный человек, то с ним можно и дом подготовить, — ну вот и все, она вся моя с потрохами. Теперь можно приступать к выуживанию информации.

Женщина машинально подошла и села напротив меня.

— Ой, — она тут же подскочила как ужаленная, — что это мы сидим по сухому, я дура даже чаю не предложила. А может лучше коньячка? И я считаю, что коньяк он всегда лучше, чем чай, тем более вечер уже.

Мне только и оставалось что улыбаться, внешне ласково и доброжелательно, внутри ехидно и злорадно. До чего же надо быть глупым и жадным человеком чтобы так быстро поверить в легкие деньги.

— А муж? — задал я не своевременный вопрос, нарываться на неприятности очень не хотелось.

— Пфф, нет его. И не надо, — с застарелой болью в голосе сказала она.

Через пятнадцать минут на столе появилась некогда початая бутылка коньяка, и коробка конфет, хотелось верить, что не самых дешевых. Разлили по рюмочке, пожелали друг другу здравия, выпили. Фу гадость еще и шоколадом заедать надо, нет по мне так лучше виски, чем подобная фигня.

— Ой, первую надо было за знакомство, — кокетливо сообщила она.

— Славик, — представился я, машинально протягивая руку, она слегка смутилась, но протянула свою в ответ.

— Ирина.

— Вот и славно, теперь… о деле. На данном этапе от вас требуется добыть информацию, по жильцам. Кто где работает, сколько детей, возраст, какие родственники. И разуметься их гражданская позиция по отношению к власти. Врать не советую, информация так сказать для внутреннего пользования.

— А власть зачем? — удивленно спросила она.

— Как зачем, ЕС же деньги дает, тут знаете ли нужно быть уверенным. А что коммунистов много?

Она нахмурилась, поджимая губы.

— Не то чтобы, просто пенсионеров одна треть, а они как бы…

— Вы то сможете им объяснить, что полгодика славить Сталина не надо, — я, налил еще по рюмки, — справитесь?

— Да, — выпили, без закуски, коньяк на удивление хорошо зашел, или это первая дорожку протоптала.

— Отлично. А сейчас составим краткий список кто есть, кто. Мне ведь партнеров нужно заинтересовать.

— Давайте тогда начнем с Аркадия Петровича.

— Нет давайте по возрасту от старших к младшему. Хорошо?

— Как пожелаете.

Она не спеша приступила к рассказу, номер квартиры, имя фамилия, род занятий, и несколько скабрёзных как ей казалось историй. Сначала стеснялась, но позже разошлась на всю катушку, алкоголь поспособствовал откровению. Когда список подошел к интересующему меня имени, мы пили вторую рюмку из новой бутылки, но уже бренди, в голове приятно шумело.

— Анастасия Борисовна, — она замялась, — знаете ее в расчет брать не следует.

— Чего это?

— Умерла, — Ирина несколько секунду боролась с собой выдавать неприятную историю или смолчать, но все же жажда распускать сплетни взяла свое, — убили ее, пару дней назад.

— Что прям так убили? А за что?

— Убили, убили. Сначала думали, что несчастный случай перенервничала, а потом оказалось, что убили. Нечаянно. В смысле ее кто-то толкнул она упала, сердце слабое вот и не выдержало. Ой, а это повлияет на рейтинг дома?

«Все о деле печётся», — мысленно хмыкнул я.

— Напишем, что несчастный случай. Виновного хоть поймали?

— А, — она махнула рукой, — по началу сантехников подозревали, но они не приделах оказались. Сейчас вот племяшка в главные подозреваемые вывели. Но брехня это все, родственники все в России, тут она с мужем жила, а когда он помер одна осталась. Так что не племяш это.

Она многозначительно умолкла. Получается этот амбал нам сынком представился, а окружающим племянником. Понятно. Ирина улыбнулась, подалась вперед и шепотом поведала.

— А якобы племянник этот самый… это Толик спортсмен тут неподалёку ошивается, — она откинулась на спинку стула и многозначительно закивала.

Мол, все ясно и выводы напрашиваются сами собой. Хорошо, что молодчик живет поблизости, бегать не придется. Надо бы подробности выяснить, может это все навет на не угодившего парня. С этой тетеньки ставится.

— А позвольте спросить. Вам про это откуда знать?

— Участковый чай ко мне попить заходит, — без всяких двусмысленностей сказала она, — вот и делиться секретами.

— А подробностей можно?

— Следователь с ним поговорили и взяли подписку о невыезде, вот и все что знаю, — в голосе Ирины, проскочили нотки сожаления.

Значит этот урод дома сидит. Хорошо наведаемся.

— А Толик, что близко живет?

— Да через дом, параллельно главной улицы, — она махнула рукой куда-то в бок, — в сорок первой квартире, с виду приличный человек, а вот как оказалось. Но вы не переживайте через неделю максимум две, он съедет, если не посадят. Сто процентная информация, так что нашему делу не повредит.

— Пока поверю, — очень захотелось сказать «до свидания» и уйти, но пришлось улыбнуться и дальше слушать сплетни из подъезда.

Пить больше не стал, Ирина усиленно налегала на алкоголь, не заботясь о моем участии в распитие. Рассказы становились все скупее, а вот скабрёзности про некоторых жильцов все более детальными и нелицеприятными. Когда она с гордым видом от выполненной работы, заявила, что все рассказала. Я, не скрываясь с облегчением выдохнул. Натягивая туфли в очередной раз заверяя, что шансы урвать денег от Европы у нас высоки. Напоследок попросил составить картотеку по дому, пусть лучше на бумагу сплетни выносит чем, засоряет мозг еще кому-либо. Сам же по обещался вернуться через месяц или два. По поводу обмана женщины моя совесть стоически молчала. Таких людей иногда стоит проучить.

Уже в дверях, придвинулся к пьяной женщине громко сказал, что наш разговор тайна, ибо конкурент не дремлет.

— Ээээ Слава скажи честно, а сколько я получу? — вот она жадность смяла таки остатки совести.

— Скажем так, пока в этой квартире будут делать первоклассный ремонт, ты сможешь ездить на новую дачу на собственном автомобиле, — вот и сбылась мечта идиотки, сейчас вот-вот кинуться на шею и станет целовать благодетеля в моем лице.

— Спасибо вам.

— Ага, — и ушел.

На улице вовсю царствовала ночь, но обильное количество фонарей вполне успешно боролись с мраком, еще бы тепло выделяли совсем хорошо было бы. Конец августа, днем жарко, а ночью ощущается противное дыхание осени. В голове подгоняемые алкоголем забродили нехорошие мысли, найти злодея и поговорить по душам. Мыслями только и ограничился. Идти пьяным без подготовки на потенциального берсеркера это только для бесшабашных героев, кое умирают молодыми. А я вот такой человек, что необоснованный риск не одобряю. Так что заявлюсь завтра и не один.

Помассировал пальцами переносицу, и полез в карман за сигаретами, бездумно пробегая взглядом по горящим окнам дома. В районе шестого этажа, возле подъездных окна, заметил блеклую фигуру старухи. Она вцепилась в стену всеми четырьмя конечностями, украдкой заглядывала в окно квартиры. Я пристально уставился ее в спину. Тварь, резко развернулась уперев в меня злобный взгляд белых глазниц, волосы вздыбились, и пусть отсюда не видно, но могу поклясться, что рот она оскалила тоже. Нормального человека это ввергла бы в ужас, или как минимум сильный испуг. Я же испытал дискомфорт, и желания уйти. Через несколько мгновений тварь поняла, что ментально продавить не получается, быстро перебирая конечностями убежала в глубокую тень.

Я подкурил сигарету, не убирая взгляда от того места, где спряталась сущность. Прогнать ее не прогоню, но на какое-то время заставлю затаиться. Нечисть очень не любит, когда, их разоблачают, и тогда они либо атакуют, либо прячутся. У меня второй вариант.

Отбросив окурок, я поплелся к трамваю. Будь я моложе наверняка бы кинулся выяснять что за тварь и как ее убить. Но теперь мне нет до этого дела. Из практики знаю, жертва почти всегда сама виновата, в появлении подобных сущностей, что маскируются пол умерших людей. Как правило, они приходят на злобу, ненависть или другие негативные эмоции, питаясь ими. Со временем, развивая у жертв чувство необоснованного страха, и помочь им может либо сила воли, либо сторонняя помощь близких. Да это не безопасный и сложный путь, но я не обязан спасать всех и каждого.

Где-то внутри не пойми откуда вылез, дряхлый, но все еще зубастый хомячок совести. И принялся грызть. Надо хотя бы узнать, что там случилось, а уже потом пускать дело на самотек. Но уже привычныйголос циника, ехидно осведомился. Разве после выстрелов обычный человек побежит за злодеем с пистолетом? Нет конечно, тогда зачем мне поступать так. В такой ситуации надо звать специально обычных людей, которым за такую опасность платят. Но хомяк не унимался, пищал таким противным голоском, «ты же обучен, чтобы ловить этих тварей».

Я остановился перед светофором, тот меланхолично подмигивал мне желтым светом. Я мялся почти минуту, и принял правильное решение, позвонить в Надзор, дабы прислали нужных специалистов.

Не откладывая дела на потом, по памяти набрал нужный номер, в динамике послышался приятный женский голос.

— Доброй ночи Евгений Александрович, — раньше за телефоном сидел Аркадий, смешной мужик, с вечными прибаутками.

— Добрый, тут тварь объявилась, запишите адрес, — продиктовал я.

— Вы сами не в состоянии справиться с угрозой, — после пятисекундной паузой, очень вежливо спросила она.

— Не могу, — и нажал кнопку отбоя, дальнейший разговор не имел смысла.

Все что она скажет я знал наперед, начнет жаловаться на занятость, и уговаривать заняться этим происшествие самому. Им плевать что человек завязал со всем сверхъестественным, для них я лишь ценный кадр, коего нужно эксплуатировать.

После звонка хомяк успокоился, но никуда не ушел, копошился внутри сознания, выжидает.

Пока стоял на трамвайной остановке позвонил Юле, она все еще работала. На вопрос чем занимался, честно ответил «Пил с одной женщиной коньяк, во время переговоров». Получил заслуженный упрек в шутливой форме. Когда прощались, слух резанул веселый смех на заднем фоне, вселенная шутила надо мной, предлагая поиграть в ревнивца.

Дома оказался еще до десяти. Чуть-чуть помялся и решил заняться составлением ритуала для шефова сынка. Думал справлюсь за полчаса, а нет до двух ночи отвозился, подгоняя символы в нужную конструкцию знаков. Все же подзабыл как это делается. Уснул быстро, едва тело приняло горизонтальное положение.

Глава 4

Несмотря на то, что лег спать поздно, проснулся, как обычно, в бодром расположении духа, даже поймал себя на нехорошей мысли о зарядке и принятие контрастного душа. Но мыслями пока и ограничился. Пока пил кофе, через окно рассматривал просыпающейся город. Парочка бегунов, появились точно по расписанию, как междугородний автобус, это собачники, выходят как получиться, а иногда и вовсе забывают про свои обязанности. Если быть честным, то город давно проснулся, народ выползает на улицу дабы идти на места трудовой повинности. Редко найдётся человек, которому удалось совместить работу и любимое занятие. Да и то вскоре рутина убьет всю радость. Я мысленно одернул себя. Что-то нехорошие мысли полезли в голову с утра пораньше, больше оптимизма и позитива.

Черный «ауди» резко вырвался из стояночного места, чуть не сбив мамашу ведущую за ручку девочку с бантиками. Ребенок прижался к матери, и скорей всего заплакал от испуга. Водитель выскочил из машины и, если судить по жестам стал усиленно извинить. Хм, еще не перевелись нормальные люди. Через минуту все закончилось, мамаша поспешила дальше, мужчина уехал, и во дворе воцарилась меланхолия. Как же хочется на работу, нет, определенно нужно искать конкретное занятие на время отпуска, иначе волком взвою. Разберусь со всем этим колдовством и придумаю себе хобби.

Вернулся в комнату, просмотрел вчерашние записи с ритуалом очищения для сына Шефа. Все нормально и в изменениях не нуждается, трудно напортачить в банальных вещах. Собрал листки, сложил во вчерашнюю папку, вот и для еще одного дела пригодилась. Безрадостно посмотрел на часы, девять, а делать не чего. Ладно навещу берсеркера, да по задаю нужные вопросы, тянуть нечего тем более времени свободного предостаточно. Набрал номер Витька. Если у тебя проблемы с мордоворотом ищи другого мордоворота. Мой протеже по колдовству очень хорошо подходил под это определение, ростом под метр девяносто, весом за сотню, и жира на всей этой массе в умеренных количествах. И лицо пусть и простовато, но в нем, то и дело проглядывалась некая жесткость, особенно когда он супит брови и желваками играет.

— Здарова! — на удивление вежливо раздалось с другой стороны трубки, обычно спросонья он крайне зол, — чего надобно в такую-то рань от православного человека.

— Ты не православный, — в тон ему ответил я.

— Ну хоть человеком признал и на том спасибо. Благодарим-с.

— Вот ты сейчас кофе попьёшь, что потом делать будешь? — поинтересовался я.

— В час у меня встреча, — уловив мой намек ответил он, — и на машине ездить не могу, ибо вчера вкусил я нектара небесного.

— Давай в десять в начале улицы Пушкина, у тебя как раз до трамвая полчаса осталось, — я положил трубку не желая выслушивать стоны Витька.

Моя наглость объяснялась просто, иначе с ним не договоришься, начнет плакать и канючить. Успел вернуться на кухню как в кармане требовательно завибрировал телефон. Витек, кто б сомневался.

— Мы так не договаривались, я на трамваи уже лет пять как не ездил.

— Вот и повод ощущения обновить, — перебил я его, — хорош ныть взрослый же человек.

Помыл посуду после недолгого раздумья, решил вынести мусор, не точно бы собралась полная коробочка, просто делать не чего. Одел шлепки, пакет в руки, сигареты забыл, пришлось повозиться извлечь одной рукой пачку из кармана куртки, а потом еще и зажигалку, пакет ставить на пол как-то не хотелось. Черный мешок за шуршал в зеве мусоропровода, громко ударившись об что-то металлическое внизу.

— Здрасти! — за спиной послышался детский голос.

— Здрасти! — ответил я, оборачиваясь.

Малец лет десяти в шортах и майке, правая коленка сбита, лицо светлое и добродушное как у большинства детей его возраста.

— А что это вы тут делаете? — глупо спросил он.

Это он про сигареты или про мусор? В обоих случаях одинакова тупо, хотя ребенок, ему же главное общение.

— Выполняю работы по дому, — интересно чей он, вроде со второго этажа, там у вновь въехавших пацан имеется его возраста.

— Понятно, — весело отзывался он, — это вам.

Он засунул руку в карман, и извлек желтое пластиковое яйцо, что в «киндер-сюрпризы» кладут. Меня прошиб озноб, суставы на ногах заломило, словно в ледяную ванну залез. Я машинально шагнул назад, едва успев остановить руку, от создания, оглушающего заклятья. От подарка веяло ужасом и угрозой, но не настолько, чтобы калечить ребенка. Тварь нашла посыльного, они любят для таких целей выбирать детей. Их легко одурачить, и в ответ ударит не каждый. Я пока не мог понять, что за тварь укрылась в желтой колбе, но то что я с ходу с ней не справлюсь это факт. Это как ночью встретить амбал с битой в руках. И уже нет разницы занимается он единоборствами или поет в хоре, расклад как говориться на лицо.

— Берите, берите? — он потянулся вперед, из-за всех сил вытягивая руку с мерзостью.

Я прижался к мусоропроводу, почти не дыша, стиснув зубы так что казалось они раскрошатся. Легкая паника, нагнетаемая инстинктом самосохранения, требовала активных действий и радикальных способов устранения угрозы. Я тихо выдохнул.

— Тебе кто это передал?

— Никто, — и с явной гордостью, свойственной детям сообщил он, — сам смастерил. Нравиться?

Мозг отказывался правильно воспринимать слова, в ответ я сипло выдавил.

— Врешь.

Я просто отказываюсь верить, что малец на такое способен.

— Я никогда не вру, — обиженно пробубнил он, убирая руку.

Я наконец немного оправился от первого шока, быстро растянул пространство, намереваясь начертить символ испуга. Но тут же отбросил эту идею, малец от испуга может швырнуть эту мерзость в меня. И пусть эта тварь и не убьет, но жизнь испортит основательно. Не к чему риски, нужно решить миром.

— Мальчик будь добр положи это каку в уголок, — а там я ее как-нибудь обезврежу.

— Нет, это мой дар тебе, — он зло засопел, отводя руку для броска.

«Что делать? Как воевать с ребенком? Да срать на него, моя жизнь важнее», — последнюю фразу провыла циничная крыса внутри меня, вкупе с самосохранением.

— Ты что затеял паршивец, — заорал я, — сейчас уши надеру, да к бате отведу, он то тебя ремнем отходит так что срать стоя будешь.

Мой крик сработал на все сто, малой инстинктивно прикрыл ладонью пятую точку, ведать на деле знает про что я толкую. Надо давить, я взрослый, а он дитя, хоть и с крайне опасной штукой в руках. Я дёрнулся вперед, нарочно медленно теня руку к уху паршивца. Он дернулся, ойкнул и быстро побежал по ступенькам вниз, громко всхлипывая. А я словно плюшевый мишка, кинутый в стену, стек на пол, пытаясь собрать хоть какие-то мысли в голове. Вроде цел. Мне бы сейчас заползти в квартиру да забиться в угол, но сил совершенно нет. Хотя вру, сигарету как-то подкурил, и дым нахальной щупальцей лезет в глаза, разъедая их до слез.

После нескольких затяжек пришло понимание, сидя на холодном бетоне, и жуя сопли ничего не добьюсь. Нужно развивать прессинг, малец прогнулся, стоило только надавить. Иллюзия, что окутала меня в первые мгновения развеялась без следа. Не тварь захватила мальца, во все наоборот. За годы мирного существования я забыл, что зло может принимать любые формы.

А это значит надо встать и сражаться.

Но где там, тело нагло отказалось подчиняться мозгу, а еще говорят, что серое вещество под черепной коробкой главная часть организма. Это все из-за перенапряжения, сейчас система перезапуститься, и поползу в квартиру. Такое случаться с колдунами, когда, они мобилизуют весь внутренний резерв силы, и не выплескивают его, замыкая внутри себя.

Так что если тело не захочет, то мозги в пространстве не переместятся, как бы они не тужились и не приказывали. Значит сражения пока отменяется. Отдохну подготовлюсь, теперь ниточка к злыдню имеется, даже не ниточка, а катан за который можно ухватиться двумя руками и тянуть. Надо полсти в квартиру, пока малец не набрался храбрости и не заявился довершить дело, ведь набрался наглости напрямую переть на взрослого дядю. Или кто-то надоумил? Не время впадать в раздумья, и играть в детектива, не мое это. Я тяжело облокотился на ладонь, мелкий камень злобно впился в подушку большого пальца, я зашипел, но продолжил подниматься. На удивление легко встал, держась за перила добрел до квартиры, заперся.

Безопасность.

Выкинул окурок в унитаз и пошел на кухню заваривать отвар, нужно помочь организму восстановиться. Голова кружилась, а руки тряслись, словно у меня резко проявилась последняя стадия Паркинсона. Нужно озаботиться защитой дома, иначе и в гроб сыграть недолго. Попивая горьковатую жидкость, взялся за колдовские записи. Жил же нормально, нет же посыпались неприятности, скоро с тетрадкой даже в магазин бегать буду. Но поработать не вышло, буквы расплывались, смысл ускользал, не хило я так себя потрепал. Мне бы сейчас отлежаться.

На стук в дверь отреагировал не сразу, поначалу показалось что соседи громко топают. Вот что за сволочи, покоя не дает. Звонка не ведёт, барабанит словно колхозник? А звонок у меня тихий приятный. Снова стук, пойду гляну на неугомонного, наору, может морально полегчает. Еле волоча ноги, подошел к двери, лениво посмотрел в глазок. На лестничной площадке стоял старикан, всклоченные волосы, встревоженный взгляд, неряшливая борода, топорщится в разные стороны. А это еще кто? Бомжей в нашем подъезде отродясь не было, тем более таких наглых, чтоб в дверь стучали. Какой к черту бомж, это скорей всего колдун, что мальца подослал. Где-то внутри, неохотно заворочалась злость, привлекая за собой зачатки ярости.

«Сам пришел. Ну ладно, сейчас ты у меня узнаешь, почем пуд лиха».

Растянул пространства, начертал символы оцепенения, для верности закрепил еще раз, пальцы скрутило судорогой, а онемение растеклось почти до локтя. Твою мать как же меня это раздражает. Рывком отворил дверь, одновременно выкидывая заклятие. Дед ойкнул, округлив глаза заваливаясь на бок. Я для верности выкинул левый джеб, так себе удар, отсутствие практики сказывается, но деду хватило. Визитер ушел в нокаут. Прислушался к совести, по поводу избиения старших, она хранила похоронное молчание.

Пыхтя и матерел, втянул тело в квартиру, кое-как связал одной рукой пленника, так и оставив его валяться в коридоре. Сам же засунул онемевшую конечность в горячую воду, чуть ли, не воя от боли. А ведь хотел жить тихо мирно, без всякого колдовства. Ненавижу свою слабость, ведь прекрасно знал, что колдовать не брошу, или сам сорвусь, или обстоятельства заставят. Вот как сейчас. А все занимался самообманом, будто подросток в кубертатном периоде.

Уселся на край ванны по-прежнему отмачивая руку повернулся к страдальцу.

— Очнулся тварь, — процедил я сквозь зубы, — ладно меня ненавидишь. Зачем пацана подставлять. Не прощу. Ты у меня кровью сцаться и сраться будешь, и жрать отсохшими руками. Думаешь я на это не способен?

— Здравствуйте.

— Ааа, — от неожиданности протянул я.

— Извините, — старикан немного изменил позу так, чтобы видеть меня, — могу я ответить на ваши вопросы?

— Эээ, — я смутился, — хотелось бы услышать, на кой ты меня преследуешь? Что я тебе сделал?

— Это не я, этом мой внук.

— Хорош врать старикан, — наиграно зло гаркнул я.

— Я говорю правду и если ты дашь время, то разъясню, — когда тебе талдычат одно и тоже, то иногда нужно и прислушаться, — извини за внука, совсем малой силы не чует, да и по-детски жесток. Никак по-другому отомстить не мог, вот к колдовству и прибег.

— За что мстить то?

— Ты, — дед набрал в воздух и медленно проговорил, — ты его мяч на дерево забросил.

— Чего, — я от удивления даже про боль забыл.

— Когда мы только переехали сюда полгода назад, ты мимо шел и пнул мяч ногой, а тот возьми и на дерево залети. А у него залезть не вышли, да и я стар чтобы по деревьям лазить, с утра только и сняли благодаря людям добром, — выходит деревца не только мне жизнь портят.

Дед пока говорил, умудрился усесться, облокотившись спиной на стену скрестив ноги.

— Не помню такого, — честно ответил я, — это что же получаться за мячик меня чуть было не угробили?

— Дитё, — только и сказал старик.

Вот живешь ты никого не трогаешь, потом однажды пнул мяч, и тебе прокляли, пустив жизнь под откос. И вот ты уже БОМЖ ломающей бетонную колону ради арматуры, с мечтами уйти в пьяный угар.

— Стоп что-то не сходится. От чего я вас не учуял? — не будь я столь ошарашен заявлением старика, не за чтобы ни сказал такую глупость. Есть с десяток способов, чтобы скрыть свою колдовскую сущность.

— Дык не колдун я, так вижу кое-что, да чувствую немного всякого, — уклончиво ответил он, — а дитятко, только здесь раскрылся, мы думали, что у него лет так пять семь еще есть, а вон оно как вышло.

Я с прищуром посмотрел на старика, правый глаз заплывал синяком, борода и волосы всклокочены, а на лице скорбь и печаль. Верить на слово не собирался, оттого продолжил допрос.

— Старый ты темнишь, откуда малец такому научиться мог? — руку словно током прошибло, чувствительность возвращается.

— Подучил его тут один, — на секунду дед почернел лицом от злости, — чуть успел спасти мальца. Талантливый мелкий вот нахватался быстро. Ты прости его, дитё же, сила есть ума нет.

— От кого?

— Уже не важно, — на секунду у деда, лицо стало жестоким яростным, — ты поверь мне, покончена с ним. Так простишь?

— Что мне взять и просто простить? — я поймал себя на мысли что не знаю, как поступить дальше.

— Ага. Мы уедем. Честно. Ты это, не думай я его накажу по всей строгости накажу. Не губи мальца, а.

Старик явно не врет. И что получается мстить ребенку?

— Ладно, но, если увижу тебя или мальца завтра, пеняй на себя, буду бить несмотря на возраст, — наверняка глупо оставлять недоброжелателя за спиной, но вашу мать как воевать с ребенком.

— Хорошо, — дед встал на ноги.

— Слышь старый, а что он мне в яйце принес?

— Дух Мары, — увидев мое непонимание пояснил, — для тебя пожиратель снов.

— Не хрена себе, — невольно выругался я.

Пожиратель снов очень паскудная сущность, блокирующий фазу быстрого сна. По началу еще можно кое-как держаться, то буквально через месяц сходишь с ума, желая только одного смерти. А вот избавиться от него крайне сложно, прилипчивая тварь, может затаиться на несколько лет, а потом снова начать мучить. Если мне память не изменяет, то процесс избавления длится около полугода. Повезло мне что тут скажешь.

— Так все же кто его такому научил? — если ранее, мне хватало слов, что с учителем мальца покончено, то теперь хотелось подробностей.

— Уже не важно, он там откуда не возвращаются, — уклонился дед от прямого ответа, и думается мне, правду я от него все равно не вытащу.

— Ты хочешь, чтобы я тебе просто поверил на слова? — внутри меня уже не было злости, только раздражение.

— Да. Доказательств у меня все равно нет.

Да что ты будешь делать? Не пытать же.

— Ладно, допустим верю. Но зачем ты мальца в город притащил?

— В школу учиться. Слушай я тебе слова даю уедем, если бы раньше заметил, что он пакостничает увез бы, — снова заканючил он.

— Да понял я, — равнодушно буркнул я.

Встал, замотал руку в мокрое полотенце, тем временем дедок поднялся по стенке. Вышел в коридор, дверь бы открыть, но дедок мешает, нужно руки развязать, а то небось затекли уже. Дед понял заминку правильно, отошел в бок на несколько шагов, развернулся и уперся лбом в стену, расставив ноги шире плеч. А старикан явно не простой, такие привычки с потолка не берутся. Одет хоть и просто, но видно, что данную одежду носить не привык. Понять откуда взялся, столь странный экземпляр хоть и хотелось, но чревато. Можно вляпаться в такую чертовщину, что и за десять лет не отмоешься.

Открыл дверь, вышел на лестничную клетку, дед следом и не поворачиваясь ушел вниз, несколько не смущаясь связанных рук за спиной.

Вернувшись в квартиру заперся, включил чайник, быстро нашел остатки травы, что приглушает боль в руке. Пока заваривалось, съел несколько таблеток обезболивающего, тоже не повредит. Компресс пока делать не буду, лучше на ночь повязать. Попивая терпкий отвар попытался нарисовать дополнительную защиту для дома, получалось плохо, мысли никак хотели собираться в кучу дабы поработать. Нет не получиться сейчас ничего толкового, надо часик отдохнуть. Дед ушел, а в голову прокралось сомнение, а правду ли он мне рассказал. Чтобы окончательно развеяться все сомнения, взял карандаш, благополучно лежавший в куртке на вешалке. Ага старикан тут терся, а он не сработал, значит нужно проверять пацаненка.

Возле квартиры подозреваемых индикатор промолчал, я так и этак помахал, все без толку. Позвонил, разумеется никто не открыл, ладно сам лопухнётся, что уже теперь. Медленно поднялся на свой этаж, как услышал, хлопок двери, глянул в пролет. Дедок с несвойственной его возрасту скоростью, сбегал вниз по ступенькам. Хм, а он исполнительный, дела в долгий ящик не откладывает. Я глянул в окно, две фигуры стремительно бежали к «ауди» вишнёвого цвета. А что я теряю. Размахнулся и швырнул карандаш в пацана, индикатор сработал, не долетев метра до мелкого, выпустив синий дымок. Тот дернулся и от чего-то потер чуть ниже спины. Ну вот теперь я уверен.

В родные квадратные метры вернулся с приподнятым настроением, сама история ужасна, но ясность в ней определенно радовала. Одно непонятно, чего это пацаненок именно на меня взъелся? Не уже заброшенный мяч на дерево — это самое худшее что с ним приключалось за последние время. Сомнительно. Скорей он учуял во мне колдуна вот и подсознательно обозлился на конкурента. Такое бывает. А я-то себе мега хитрого злодея придумал, а в жизни вон оно как бывает.

Зайдя в комнату, уселся на стул, и гулко отстучал простенький мотив по столу. Вот интересно, а как так случилось что он именно в мой дом подселились? Опять случайность? Или же дед его ко мне в ученики навязать хотел. То-то мне помнится, что он все пытался подойти да разговор начать. Ладно нечего голову понапрасну ломать, раньше надо было выспрашивать. А то мы все крепки задним умом. Хоть одной проблемой меньше, и то хорошо.

Даже не глядя на часы понятно, на встречу с Витьком я опоздал. Придётся звонить и прикидываться шлангом, переназначая время. Отменять запланированное не собирался, нужно доделывать начатое, невзирая на возникшие проблемы.

— Нууу, — этот протяжный звук в трубке телефона, не предвещал ничего хорошего, здоровяк явно злился.

— Встреча переноситься на пять вечера, — не в коем случае не извинять и не оправдываться, иначе это негодяй вгонит в долги на пять лет вперед.

— Сударь, а вы не о хрене ли? Я тут как раненый подорвался и бегом на встречу, думаю друг погибает, а он звонит через час и вместо извинений, другое время назначает. Я, конечно, понимаю, что барзометр не унять так просто, но ты то постарайся а.

— И не опаздывай, — бесстрастно добавил я, пока он набирал воздух в легкие.

Нагнал интриги, пусть думает, что дело чрезвычайно серьезное и сверхважное, и конечно же таинственное. Теперь точно придет, иначе сдохнет от любопытства. Ну а все эти неудобство я ему позже компенсирую колдовской практикой. И он об этом знает.

Стандартные методы лечения не сильно помогли, рука припухла и чуть покраснела, и боль стала пульсирующей. Похоже еще немного, и конечность перестроиться для постоянных колдовских манипуляций, попутно потеряв чувствительность. Я представил, как буду возвращать руке ее обычное состояние, и меня слегка передернуло. С дедом можно было и без колдовства справиться, так сказать традиционными методами. Как бы мне не хотелось заняться более насущными делами придётся идти в аптеку за обезболивающим.

Оделся и поспешил на улицу.

Аптека располагалась в квартале от моего дома. Пересек детскую площадку с одиноким ребенком лет десяти, что меланхолично пересыпал песок из одной кучи в другую. Подошел к зданию из красного кирпича, построенному еще лет сто назад. Быстро взошёл по крутой лестнице в аптеку, при толчке дверь просемафорила едва слышным звоном. Внутри царствовал запах каких-то цветов, а не вонь лекарств, как хозяева этого добились не знал никто. И секрет приятного аптечного запаха по всей видимости, умрет вместе с владельцами. Возле кассового аппарата стояла миловидная аптекарша, в слегка прозрачном белом халате, который ясно давал понять, что под ним кроме нижнего белья ни чего нет.

Она оторвала взгляд от каких-то записей, и улыбнулась, чуть вздернув уголки губ.

— Здраствуйте, мне бы таблеточек, — я протянул помятый рецепт, оставшийся еще с прошлых проблем с рукой.

— Осталась одна пачка, — глядя в листок сообщила она.

— Хорошо, — должно хватить, а если нет, то тогда мне поможет лишь знахарка.

Она сноровисто выбила чек, и протянула пластинку с таблетками. Я вежливо попрощался и вышел, чуть не сбив бабушку на входе. Та помянула Господа и зло зыкнула на меня.

Зайдя за угол, закинул в рот две таблетки, кое-как проглотив в сухомятку. Через пять минут боль понемногу отступила, а подходя к квартире так и вовсе пропала.

Разложив на кухни ингредиенты, неспешно принялся готовить компресс. Дело это нехитрое, всего-то надо растереть пару заготовленных трав, смешать их, да залить кипятком и дать настояться. Данный рецепт выучил еще в молодости, и он намертво въелся в голову, боль стимулирует память. И теперь нужный набор травок у меня имелся постоянно, где бы я не находился.

Вымочил бинты в настойке, аккуратно обвязал руку, по верху обмотал уже сухими. Готовить еду было лень оттого быстро оделся и отправился на поиске где бы перекусить. Зашел в ближайшую забегаловку и не мудрствуя лукаво, заказал комплексный обед. Блин деньги трачу словно, мне их богатый папенька выдает. Все с понедельника, а лучше со вторника начинаю возвращаться в привычное русло. Пока ел, позвонил Юле и Сане, у обоих все без изменений. Если Юля была явно усталая, то Санек все подговаривал уйти в запой. Хм странно, пока работал, Саньку звонил от силы два раза в год, тридцать первого декабря и в день рождения, а тут прям каждый день. Взял кофе с собой и пошел гулять по городу, возвращаться домой не хотелось.

Витек позвонил без пяти, пять.

— Я на месте. Вернее, в нескольких кварталах от пункта сбора, обстановка нормальная, подозрительных личностей не заметил.

— Хорошо. Выдвигайся к трамвайной остановке, там и встретимся.

— Вас понял, приступаю к выполнению задания, — вот же сволочь все паясничает.

Витек беспечно подпирал стеклянную стенку остановки, скучая разглядывая свои ногти. Стоило мне выйти из трамвая, как он встрепенулся и энергично протянул мне руку.

Мой временный напарник вырядился словно молодняк помешанный на армии, штаны цвета хаки, черная обтягивающая майка, ну и кепка как у вояк из американских фильмов. Ему бы еще перчатки без пальцев, да берцы вместо кроссовок для полного комплекта. Хотя надо признать весь этот прикид на его массивной фигуре смотрелся весьма органично.

— Ты куда так вырядился? — критично заметил я.

— А что нормально. Операция почти военная, надо соответствовать, — он заметил бинт на левой руке, посерьёзнел — все так плохо.

Мы зашли за остановку дабы не мешать прохожим.

— Более чем, по мелочам беспокоить не стану, — нагоним жуть чтобы проникся и вел себя предельно жестко, мне моя башка дорога, — надо мужика одного допросить, а он колдовством балуется, физически себя усиливая. Сам ведёшь колдовать я не особо и не могу. Но ты не бойся, он выдохся, и я сильно сомневаюсь, что он окажет очень уже жесткое сопротивление. Ну и, если что я подстрахую.

— Понял, — на удивление кратко ответил он.

До квартиры подозреваемого дошли без проблем, я несколько раз посмотрел на окна, где видел тварь, но там все было спокойно. Оно и понятно, день на дворе. Подойдя к нужной двери, недолго думая нажал кнопку звонка, чуть отступил дабы Витек если что мог кинуться в бой, а я не мешался бы. Дверь открылась и на нас уставилась знакомая рожа, только вместо самоуверенности она отражала удивление.

— Это он, — опознал я псевдосына.

И главная ударная мощь в лице Витька, выкинула правый хук. Мужик умело провалил атаку на себя, и они оба ввалились в коридор. Послышался треск рвущейся одежды и тяжелое сопение борющихся. Я скользнул следом, готовясь растянуть пространство и наложить заклятия сна. Витек находился сверху, и как мне виделось брал инициативу, тихо, но неумолимо ломая сопротивление берсеркера. Со слов Витька боксером он был отличным, а вот с борьбой у него не сложилось. Да и не к чему ему партер. При его комплекции и скорости, соперники падали после первых двух ударов пудовых кулаков. Он провозился около двух минут, я слегка занервничал что из-за шума сердобольные соседи и полицию вызвать могут.

— Веревку давай, — прохрипел Витек, заламывая руку потерпевшему, уже лежащему на животе.

— Нет такой, — рассеяно отозвался я, разбросанное тряпьё явно под это дело не подходило.

Немного мата от подельника в мой адрес, и тяжелый полурык жертвы, были мне ответом.

— Рыпнешся коленную чашку выбью, заорешь та же хрень. А теперь на четвереньки и пополз в комнату, — не в первый раз подобное вижу, а все равно мерзко внутри.

Мужик выполнил указание со стоном мученика и с тем же смирением. Витек коленом прижал берсеркера к плохо выкрашенному в коричневый цвет полу. Я осмотрелся, квартирка так себе, однокомнатная, на кухне даже газовой плиты нет, просто электра плитка на одну конфорку. В комнате так же бедно, обои с постерами на скандинавско-славянскую тематику, причем какие-то убого скучные, наверняка вырванные из второсортных журналов. Хотел усесться на диван, но передумал фиг знает какие там клопы водятся. После недолгого колебания оккупировал табурет, откинув радиоприемник на не застеленную кровать.

— Тебя как величать, имя фамилия? — не зная с чего начать спросил я.

Мычание в ответ, и вроде даже угрозы, расслышать толком не успел, Витек от души приложил его мордой об пол, слегка разбив нос.

— Ты ему рот не поломай нам еще беседовать.

— Угу, — напарник принялся отыгрывать тупого головореза, с единственной функцией бить и калечить.

— Отвечай по-хорошему, тебе все равно никто не поможет, — с усталостью в голосе я принялся запугивать клиента, — так что выбирай или ты сам говоришь. Либо он тебя пытает, а после и я. Не волнуйся мы тебе рот заткнем никто и не услышит.

На короткий миг меня кольнуло сомнение, а вдруг не он, а если и он, то может никакой не берсеркер, а просто гопник и все мои фортели в «молоко». Доказательства то у меня не железобетонные. Мужик заговорил, когда я почти убедил себя, в поспешности действий.

— Якоб Прашевич, — хм, а до этого был Толей, ладно это несущественно, — слышь ослабь руку чуток, а.

Витек глянул на меня я кивнул, после вздоха облегчения жертва поинтересовалась.

— Что вам надо? — в голосе не грамма страха.

Я прикинул достанет он меня если вскочит. Получалось что нет.

— Ведёте ли Якоб, на прошлой неделе вы посетили квартиру одной почтенной старушки, — надо успокоиться, верный признак нарастающей ярости, не нужная вежливость, — там у вас случился конфликт с двумя работниками. Если вам не трудно, то не могли бы вы сказать о причинах, побудивших вас напасть на людей.

— Чё? — вот и весь ответ.

«А ведь он меня не узнал», — с удивлением отметил про себя. Ладно в первые мгновения не разобрал кто я, но сейчас то он мог признать во мне жертву недавнего нападения. Непонятно это как-то.

— Вижу вы не поняли. Коллега вы мне поможете?

— Угу, — и Витек снова ударил мужика мордой об пол.

— Готовы к сотрудничеству? — когда напарник прекратил воспитательный процесс, спросил я.

— Да что тут говорить. Внук из-за бугра позвонил, попросил бабушке помочь. Мол, мудаки какие-то всю кровь ее выпили. Аванс прислал. Вот и все, — морда в крови, а все равно не договаривает.

— А как он на тебя вышел?

— Я не спрашивал, — потупившись пробурчал он.

Понятно увидел возможность подзаработать и пар спустить, а дальше уже мозгами шевелить не нужно.

— И часто ты так подрабатываешь?

— Не очень, — с ухмылкой ответил он.

Витя тут же прижал его, и это правильно, а то он совсем расслабился. Ладно теперь про другое поспрашиваем.

— Татуировки у тебя интересные?

Поднялся со стула, встал на одно колено перед жертвой, растянул пространство, по руке прошел неприятный озноб, быстро начертил символы испуга, и ударил в голову бородачу. Он чуть пискнул и сам приложился лбом об пол, всего мгновения панического ужаса, а какой эффект. Заклятье простое, редко срабатывает как надо, даже на неподготовленных людях. Чаще детей им пугают. Но когда пациент доведен до нужной кондиции и готов сломаться, самое то. На самом деле люди часто готовы поддаться натиску, просто они хватаются за опоры вроде чести, верности, ненависти или страха за близких. Если подломить эту опору, то есть шанс что человек заговорит. В этот раз вышло, и к моему облегчению не придется прибегать к более радикальным мерам.

— Мужик прости, — тяжело дыша, проглатывая окончания в словах за тараторил он, — не хотел, думал просто пугну, а понесло. Прости. Все татуха проклятая. Все хочу свести, а сил на это не хватает. Прости мужик, я завтра же свалю. Я тебя пугнул, ты мне морду набил, все расход.

Он умолк, смотря на меня исподлобья невинным взглядом, вспомнил таки, или скорей дурака валять прекратил.

— Кто набил татуировку?

— Да по молодости дурнем бы. В армии, один фин набил, силу пообещал. Сказал, что подхожу, вот татуху набил. Показал, как включать. А сейчас мучаюсь, надо, — он запнулся, переводя дыхание, поерзал, потом продолжил, — надо иногда пар выпускать иначе совсем башню сносит, пока служил не было проблем, а как уволили, так и началось. Жена из-за этого ушла, в городе задержаться больше, чем на год не могу.

— Хорош давить на жалость, — брезгливо сказал я.

При первой встречи он выглядел пугающе, вызывал уважение и даже некий трепет. А тут валяться тряпка и размазня, мерзко.

— Где же поляк с фином встретиться смогли? — непроизвольно озвучил я внезапно возникший вопрос.

— Дык это в России матушке, — неуверенно пискнул он.

— Пойдем Витек. А ты чтобы через день свалил, — я тяжело поднялся, и поковылял к выходу.

Помочь я ему ничем не мог, разве что убить, но это не вариант. Чтобы избавиться от нательных рисунков, нужен очень хороший специалист. Да и сомневаюсь, что берс решиться их свести. Трудно отказаться от силы я бы сказал практически невозможно.

Витек что-то прорычал в ухо лежавшему и последовал за мной. «Как все банально и скучно… стоп», — я резко тормознул и на пятках развернулся почти, уткнувшись в грудь Витку.

— Давай назад, есть еще вопрос.

Когда мы вошли в комнату, мужик простонал и прекратил попытки подняться. И это правильно.

— Слышь чучело, ты по что бабку убил, — последние слова для Витька прозвучало словно приказ взять.

Он плавно шагнул вперед, принимая боксерскую стойку. Хорошо, что подонок лежал, а то пришлось бы тут задержаться на полчаса подольше, ожидая пока он выйдет из нокаута.

— Я никого не убивал. Клянусь. Бабка мою рожу увидела вот сердечко и не выдержало. Хочешь я мен… — его заткнул удар с ноги от Витька.

Получается несчастный случай, как не крути, и вроде бы никто не виноват кроме бабки. Сама позвала, сама и пострадала.

— Ты ему голову не сломал? — поинтересовался я.

Напарник нагнулся, поискал на шее пульс, потом мотнул головой.

— Чего головой машешь? Живой он там, — вот только убийства мне в биографии и не хватало.

— Живой. Вырубился просто. Как-то я не выдержал. Что ментам звоним?

— Ты представь его в клетке? Он же там народу поубивает столько, что пальцев на организме не хватит подсчитать. Короче привяжи его к батарее.

Решение проблемы напрашивалось само собой, пусть мне и было не по себе. Достал телефон после продолжительного выдоха, набрал номер Столичных.

— Здравствуйте Евгений Александрович, рада вас снова слышать. Вызванный вами отряд выехал и прибудет в ближайшее время, — бодро и весело отрапортовал знакомый мне голос.

— Я по другому вопросу, — я оперся на дверной косяк пытаясь нащупать в кармане пачку сигарет.

— Слушаю вас.

— У меня тут человек, с неподконтрольными руническими символами. Хотелось бы его определить к вам, для надзора и наказания.

— О! Замечательно, вы решили заняться частной практикой. Я внесу вас в каталог, — ее жизнерадостность вызывала во мне непонятно раздражение, словно она рассказывала пошлые анекдоты во время выноса гроба из дома.

— Нет. «Пиши адрес», — нарочито грубо сказал я.

— Диктуйте, — она словно незаметлива моего хамства.

— Когда приедете?

— Группа прибудет завтра к одиннадцати утра.

Я молча нажал кнопку отбоя.

— Ну что повязали тебя Столичные, — ехидно заметил Витек.

Я кинул на него злой взгляд, и промолчал. А что сказать, как не крути, а на них я работаю, пусть и косвенно. Сам с проблемами справиться не могу, вот и вызываю подмогу, и недолог тот час, когда вызовут меня. А все почему? Потому что снова стал активно колдовать. Нет определенно надо затихориться, у бабушки в деревне.

— И что его теперь караулить? — буркнул Витек, рассматривая сбитый кулак.

Да это проблема, может ведь сил черпануть и вырваться, а сидеть тут отчаянно не хотелось.

— Слушай, а твой тату-мастер, он на сколько посвящён?

— Да хрен его поймет, у него свои тараканы по этому поводу, и все сплошь просвещённые, и высоко одухотворённые. Я в его философии вообще не секу, но что-то он точно понимает в частности по рисункам на теле.

— Позвони, узнай, сможет ли он силу этому перекрыть на время?

— Сделаем, — прижимая трубку к уху ответил подельник.

Я их разговор слушать не стал, вышел на лестничную клетку. От нервного напряжения захотелось никотину, но удовлетворить потребность не получилось. Слишком все было вокруг аккуратно чисто и пахло приятно, нечего людям гадить из-за своих слабостей. Не соло нахлебавшись, вернулся в квартиру.

— Ну?

— Едет, — крикнул здоровяк из сан. узла, по шуршанию воды было ясно он там руки моет.

Я же пошел искать листок бумаги и пишущие принадлежности, искомое обнаружилось на столе в кухне, простой карандаш и тетрадь в клетку. Первое, что я написал огромными буквами. «ЧИТАТЬ. Придет человек и осмотрит твои татухи, если сбежишь. Найду и убью». Откинув карандаш почесал переносицу. Войдя в комнату, я прилепил листок, ко лбу жертвы куском синей изоленты что валялась рядом с карандашом.

— Пошли, — позвал я напарника.

Выдернул ключ из замочной скважины, выпустил подельника и запер потерпевшего. Оказавшись на свежем воздухе, наконец-то закурил. Выйдя из двора, прошли немного и уселись на скамейку на автобусной остановке, не в парк же идти, под шум деревьев. С минуту помолчали, наблюдая как мимо проноситься автомобили, засоряя воздух выхлопными газами.

— И что дальше? — спросил Витек, сидеть молча ему быстро наскучило.

— Ты домой иди, а я Августа дождусь, — урны поблизости не оказалось, пришлось выкинуть окурок на проезжую часть.

— Это вот, — он смущенно и явно нервничая, протянул мне дешёвую пластиковую зажигалку.

Взял в руки, покрутил чуток, вся исписана символами, еще и тянет от нее колдовством, каким-то неясным. Но ничего опасного вроде не ощущаю.

— Это что? — окончив осмотр спросил я.

— Подарок, — с запинкой ответил он, — сам сделал. Это, горит лучше, да и потерять сложнее. Ну и оберег от сглаза.

Витек неожиданно, решил таким способом похвастаться своим прогрессом, в области изучения колдовства.

— Ты на кой столько тут всего намешал?

— Так это тренируюсь? — явно ждет моего одобрения, вон как волнуется.

— В целом неплохо, спасибо, — говорить, что с этой мешанины толку что с козла молока, не стал. Еще обидеться, а вечерок и так не из легких. Как-нибудь в свободное время расскажу, как улучшить конструкцию.

— Ладно пойду я, будет что еще интересное зови, я с удовольствием поучаствую.

А я надеюсь, что не будет.

— Бывай. «Ты это тоже если что звони», — сказал я шаблонную в данной ситуации фразу, в спину уходящему здоровяку.

Минут через двадцать приехал мастер-тату, на синем «фольцвагене», в сопровождение какой-то девицы, высунувшись из окна спросил.

— Куда едем?

— Все приехали, вылезай.

Они не стали забивать себе голову парковкой, из-за руля вылезла девушка в полнее себе обыденной одежде, не какой экзотики и неформальщены. Достали сумки из багажника и с готовностью уставились на меня. Я молча проводил их к нужному подъезду, указал квартиру и отдал ключ.

— Сами справитесь?

— Он там связан? — тихо спросила девушка.

— Да.

От мыслей что придется ассистировать этим двум мне стало тоскливо и маетно.

— Тогда справимся, — уверенно ответил мастер, — как я понял нужно на время блокировать способности.

— Вы там поосторожнее с ним, берсеркер все же. И да за ним завтра приедут, так что без фанатизма.

— Да за кого ты нас принимаешь, — зло отозвалась девушка.

Парень галантно пропустил спутницу вперед, и сам почти скрылся в его нутре как я спросил.

— Давно Витька знаешь?

— Да чуть дольше чем тебя, — беззаботно ответил парень, захлопывая дверь.

Вот тебе и тихий городок без колдовства и всякого мракобесия, сколько я тут обитаю лет десять. А влезал в колдовские разборки раз пять или шесть. Переехать? А куда, везде эта грязь, тут хоть не столь часто и не столь мерзкое колдуют. Хотя, чего печалиться, в один день две проблемы решил, без особых потерь, боль в руке это не самое страшное, могло бы быть куда как хуже. Вот всегда бы так все решалось быстро и с гарантией. Может к шефу смотаться под настроение, и там закрыть последние дело? Не самая лучшая идея, не следует пороть горячку, надо действовать по планы. А то добром это не кончиться.

Домой зашел в сгущающихся сумерках, разделся, хотел было вымыться, но понял, что нет сил, даже на это. В голове только одно желание лечь спать. Достал из холодильника початую бутылку водки, налил пятьдесят грамм, выпил. Ничего, привкус только противный, выпил вторую, и вернул бутылку на место. Напиваться одному не хотелось, а видеть кого-то тем более. Патовая ситуация. Посмотрел на больную конечность, всего-то пару дней в отпуске, а рука практически потеряла чувствительность. А еще сыну шефа помогать. Устал я.

На этом приступ слабости и закончился. Пискнул телефон, о СМС от Юли.

«Спокойной ночь, целую», — коротко и лаконично.

Мелочь, а приятно, пятнадцать минут отмучился пока, написал ответ. Включил телек и завалился спать, прежде все же посетив ванную.

С утра разбудил телефонный звонок, что бывает крайне редко, ибо встаю я рано, а звонить мне почти некому. Я несколько секунд смотрел на незнакомый номер, но настроение было приподнятое от того нажал на зеленую кнопку приема.

— Алле, — несвойственно для себя поприветствовал я человека на другом конце связи.

— Че? А, короче мы все сделали, — сонным голосом отчитался тату-мастер.

— Молодцом, — похвалил я, — про два пряника знаешь? Так вот твой посередине.

— Это да. Так вот, — голос какой-то нервный, — а теперь про деньги. Тариф тот же несмотря на срочность, и помощь Инги.

— Хорошо. Тебе срочно?

— По мере возможности.

— Как все прошло?

— Тихо мирно, запугали вы его знатно.

— Ага. Отбой, — скомкано ответил я.

Ближе к обеду сдал костюм и почти поддался на уговоры приобрести его. Остановила даже не цена, (за те деньги можно приобрести неплохой подержанный автомобиль), а нежелание покупать, по сути, бесполезную вещь. Хотя с костюмом жалко расставаться. Потом помогал ремонтировать Саньку раритетный жигули с его слов таких было выпущено штук сто. «Делаю не для продажи, а для души», — как он выразился. Работы много и на долго, и дело не в неумении Санька, а в сложности доставки деталей. Нельзя же ставить, абы какие, нужны оригинальные. Поэтому больше чистили, полировали да, мечтали, но это всяко лучше, чем сидеть дома или гулять по городу.

В, конечном, итоге наступил вечер четверга, пришлось идти к шефу домой и спасать блудливого сынка. Набрал в сумку кучу барахла в основном для антуража, и пешком отправился по нужному адресу. Жил он в типовой застройке что, меня всегда удивляло, может же купить дом в хорошем районе и горя не знать. Дверь открыл Андрей Сергеевич собственной персоной, одет в обычные джинсы с клетчатой рубахой, на ногах тапки. Лицо отображает растерянность, думается мне жалеет о затеянном, но гордость или жена не дают ему отступить от замасленного.

— Здасти! — и не дожидаясьответной любезности, спросил, — сын готов?

— Эээ. Да готов, лежит в своей комнате, — я проник в квартиру, не развязывая шнурки стянул ботинки.

Шеф посторонился, указывая рукой куда следует идти. Живет просто, отчего-то мне думалось что будет все по-богатому, а нет обычный среднестатистический евроремонт. Все аккуратно и педантично, от чего-то захотелось внести немного хаоса в квартиру. Я вошел в комнату нос уловил запах свежей выпечки, вокруг чисто и аккуратно, словно и не к юному алкоголику заявился. Никакой атрибутики подростковой жизнь не наблюдалось. Похоже парнишка обитает в какой-нибудь другой комнате. Клиент мирно дрых на диване заботливо укрытый пледом.

— Снотворное? — спросил я.

— Оно, — смущено ответил горе отец.

— Тут место маловато. Где его можно уложить так, чтобы он свободно мог раскинуть руки?

— В гостиной, — сразу ответил шеф.

Черт, придется волочь парня. Кинул сумку в угол чтобы не мешалась, взялся за ноги, глянул на страдальца, тот словно очнулся, ухватил сына подмышки. Тяжелый сукин сын, чуть ли, не волоча по полу кое-как затащили в спальню, положили на ковер. Я перевел дух.

«Эх больная голова ногам покоя не дает», — а что тут еще скажешь, теперь придется снова оттаскивать парня, и снимать ковёр.

Пятнадцать минут времени и ошибка исправлена, по комнате разносилось тяжелое дыхание и мирное посапывание. Я не мастер придумывать заковыристые ритуалы, чтобы было красиво и загадочно, все делаю дешево и сердито в минималистском стиле. Хорошо бы вообще без бутафории обойтись, но кто же тогда поверит, что колдую. Шеф принес сумку, я достал мел и несколько не стесняя нарисовал треугольник на паркетном полу, вписал несколько узоров, смахивающих на арабскую вязь. Пять свечей по кругу куда же без них. Что еще? Посыпать какими-нибудь травками, у меня дома был только мятный чай, поэтому пустил его в ход, ну и зверобоя тоже добавил. Тратить что-то полезное не хотелось. Пожалуй, хватит.

— Давай его в центр рисунка, — скомандовал я.

Когда мы уложили объект в указанное место я наконец-то поинтересовался.

— А где супруга?

— У подруги ночует, — скупо ответил шеф.

— Не сторонница подобных методов, — обычно матери всегда присутствуют при мистических ритуалах.

— Скорей наоборот, — путано ответил он. Дальше тему развивать не стал видно, что она ему неприятна.

Сел за головой парня, чуть не свернул торшер, подогнув ноги под себя аки японец. Пробормотал всякую белиберду чисто для показухи и только потом предупредил.

— Держи парня, чтобы не дергался. Не бойся, больно не будет просто во сне дернить мне ритуал собьёт. Всего у нас две попытки третий не будет. А теперь молчок.

Я глубоко задышал, настраиваясь на неприятную работу, чертовски не хотелось подвергать руку новому напряжению, но выбор не велик. Растянул пространство над лбом клиента, ожидая приступ жжения в кисти руки, но не пришёл, что в обычной ситуации должно радовать, но не сейчас. Углубился в написание символов. Ничего сложно просто нудно, да и пришлось пару раз обновлять пространство для написания. Суть заклятья заключалась в блокировке любых внешних потоков, приходящих к телу пациента. Не навсегда иначе умрет примерно через месяц от недомогания, ну а врачи диагностируют депрессию. Пять дней хватит, чтобы проклятье отпало. Если не поможет, то придется разбираться по-настоящему со всеми вытекающими отсюда сложностями. Но я решил поиграть в оптимиста.

— Вот и все, — слова дались с трудом из-за пересохшего горла, — воды бы.

— Сейчас, — не замедлитель ответил шеф, нет, пожалуй, просто Андрей, отец несчастного парня.

Он ушел на кухню, я же, постанывая неуклюже отклонился на бок, опираясь на диван, распрямил затекшие ноги. Осторожно поднялся, хрустнул позвонком, затем поднял сумку, нечего собирать не буду, сам приберётся. Воду принял из рук Андрея уже в коридоре, жадно выпил.

— Отвези его куда-нибудь на природу, и месяц подержи там. Если не увидишь изменений, то звони через неделю. И да не удивляйся если он станет унылым и грустным, это побочный эффект.

— Понял.

Вот и славно.

Хотел спросить, насчет документов по отпуску, но момент на мой взгляд не подходящий. Не прощаясь, вышел, машинально достал пачку сигарет, извлек последнюю, смял пустую пачку и выбросил в мусоросборник. Чертыхнулся, про деньги забыл, всегда же брал стопроцентную предоплату, а тут в начале не подумал, а потом забыл. Всегда надо брать вперед особенно в нашем деле. Ведь когда у клиента проблема, (а обычно он перепробует все доступное средства, прежде чем обратиться к колдуну) то он вполне себе нормально расстается с кровно нажитыми. Но стоит провести ритуал, то начинаться торги, мол и сумма завышена и работал мало, и так далее по тексту. Завтра позвоню насчет денег, шеф человек не жадный не должен кинуть. Пока подкуривал сигарету, зазвонил телефон, пришлось бросить спичку на лестничную клетку, спиной открыл подъездную дверь, и под протяжный скрип услышал в телефонной трубке.

— Привет. Ты не занят? — весело поинтересовалась Юля.

— Абсолютно свободен, — честно ответил я.

— Отлично, мы наконец-то сдали этот дол… проклятущий объект. Все собираются бухать, вот я и подумала, может ты меня отсюда заберёшь, и мы где-нибудь тихо поужинаем?

— Отлично, — как же вовремя она позвонила, — минут через сорок буду.

— Держусь из последних сил, так что не задерживайся. Все целую.

Я сделал пару глубоких затяжек, и отправил окурок в высокий полет, он сделал несколько кувырков, и шлепнулся в не пойми откуда взявшеюся лужу. Сейчас деньги шефа ой как пригодились бы. Ладно придётся вскрывать очередную заначку, сегодня хочется отдохнуть как следует. Спинной мозг взял под управление тело, пока головной был занят дурацкими мыслями, и выбрал наикратчайший путь к трамваю, через парк. Фантазия постепенно вырисовывала планы на вечер, пока только виде схем, но уже многообещающих. Споткнулся об корень дерева приложившись мизинцем, зашипел от боли прыгая на одной ноге.

«Долбанные растения повырубал бы», — зло пробубнил я, облокачиваясь на одно из них.

Голова закружилась, и я щекой съехал по стволу обдирая кожу. На грудной клетке появилась тяжесть, словно кто-то усердно давит сверху гранитной плитой, силясь извлечь весь воздух из легких.

— Нет, — в ужасе прохрипел я, отползая от проклятого дерева.

Я ощущал себя рыбой, выброшенной на берег, и как рыба стремилась к воде так я стремился убраться от проклятого растения. Через шум крови в ушах услышал женский крик, потом чьи-то руки схватили меня подмышки и потащили назад к дереву. Я почувствовал, как спина ударяется о ствол. Ну вот и все палач-рыбак, занес нож и медленно его опускает.

Глава 5

Черный, словно вырубленный из куска смолы «гелендваген», перегородил выезд из больничной стоянки. Сколько уже прошло времени, минут тридцать, а хозяин черного монстра и не думал возвращаться, несмотря на автомобильные гудки раздражённых обывателей. А народ пока терпел, не отваживаясь прибегать к более радикальным мерам. Оно и понятно, простой люд свыкся с барскими замашками, что сто лет назад, что сейчас. Печально, но факт. Правда, надо отметить их терпение не бесконечно, и когда оно заканчивается, народ берется за факелы и вилы. И тогда уже достанется всем. А я все ждал, когда мужики на стоянке, пересекут Рубикон, и предпримут активные действия.

Не самое веселое занятие стоять в ожидании конфликта, но в больнице не особо много развлечений. Читать, играть в карты, спать вот и весь набор, еще можно языком чесать с такими же горемыками, как я, выслушивать их проблемы и пресные байки. Но это точно не для меня.

— Савин на процедуры, Клыков в постель, — за спиной послышался равнодушный голос медсестры.

Сосед зашевелился словно его на свидание пригласили, я же, не оборачиваясь угукнул. Замечая в отражении стекла как силуэт медсестры подходит к постели третьего члена нашей обители. Трогает за плечо, и когда тот приподнимая голову, всучивает градусник.

— Клыков, — напомнила о себе медсестра.

Я никак не отреагировал, и понятно дела меня более уговаривать не стали. Мое здоровье — мои проблемы. Чисто физически я был абсолютно здоров, насколько может быть здоров человек моего возраста. Но внутренняя энергетика была разбита, но тут такое не лечат. Мне бы домой попить нужного отвара, принять ванну с правильными травами, так сказать заняться народной медициной. Но разумеется человека, которого по официальной версии настиг инсульт, на третий день не выпустят.

После очередного затяжного гудка, худосочный мужчина в рабочей спецовке, выбрался из зеленого «фольцвагена». Чуть разбежался и ударил «гелендваген» в крыло, тот отозвался криком боли и миганием поворотников. Буквально через минуту выбежал хозяин на защиту своего питомца, успокоив черного зверя взмахом руки с зажатым в пальцах блеклом. Навис над мужичком. Сейчас посмотрим, как пролетариат будет бороться с буржуазией.

— Так. Клыков чего не в постели? — этот голос проигнорировать не получится.

Принадлежал он мужчине за пятьдесят, что был назначен мне лечащим врачом. От него напрямую зависело как быстро я попаду домой, и как долго в меня будут колоть иголки.

Я нехотя развернулся, прошлепал в тапках, по новенькому линолеуму к своей койке. Уселся положив руки на колени, изображая примерного школьника, доктор пододвинул табуретку и сел, напротив. Выглядел он сегодня на удивление опрятно, гладко выбрит, аккуратно причесан, и распространял едва уловимый запах одеколона. Обычно он изображает рассеянного профессора из советских комедий. На свидание собрался что ли.

— Почему ходим? — строго спросил доктор, глядя в мою карточку.

— Устал лежать, — неожиданно грубо ответил я. И все из-за того, что не досмотрел финальную сцену на стоянке. Столько ждал и тут прервали.

— В вашем состоянии нужен покой…

— Извините доктор, — перебил я врача, — вот давайте честно, ведь мои анализы в норме, вы просто перестраховываетесь. И силитесь понять, как я так быстро в себя пришел?

— Послушайте Евгений, — начал он сердито, но тут же обмяк и по-простецки сказал, — если вам плевать на свое здоровье, то нам нет. У вас был инсульт, и мне не хочется, чтобы вы, придя домой сели в любимое кресло, прикрыли глаза и умерли.

Я наклонился как можно ближе к врачу, прошептал.

— Но ведь нет никаких доказательств инсульта. Так? Просто симптомы похожи?

— Так, — столь же тихо ответил он, — тогда что случилось с вами?

— А вам нужны чужие тайны, — нагнал я мистики и тут же пожалел об этом, по загоревшимся глазам доктора, был ясно он из той породы людей, что любил тайны больше, чем признание и похвалу, — Скажем так, наследственное заболевание, и тупик для медицины.

Он почти с минуту смотрел мне в глаза, словно пытаясь найти там ответы на мучающие его вопросы. Не найдя сказал.

— Это был инсульт, но вот причины его возникновения для меня непонятны. И я надеялся на ваше сотрудничество, но видимо зря. Сегодня вечером вас выпишут. Но обещайте, когда вы попадёте сюда еще раз мы обсудим вашу наследственность.

Я кивнул.

Еще один обычный человек, жаждущий проникнуть в мир сверхъестественного, не подозревая что это за сточная канава, стоит только угодить и чистым уже выберешься.

Доктор пошел к следующему пациенту, я же поспешил к окну, но понятно дело все разрешилось без моего надсмотра. Стоянка пустовала. Перевел взгляд, на небольшой парк где неспешно прогуливались пациенты с родственниками. Сознание нарисовала картинку я с Юлей между деревьев. Вздрогнул.

Первая мысль после прихода в сознание была, меня вычислили. Нападения не было случайностью, твари подобрались ко мне вплотную. Эта мысль испугала, чуть не ввергнув меня в панику. Я едва подавил желание бежать из больницы куда глаза глядят. Позже взяв себя в руки, и проанализировав ситуацию пришел к выводу, что атаковали меня случайно. Это было сравни залпу во тьме на звук. Никакого прицельного выстрела, иначе бы никакая реанимация меня бы не откачала. Твари сработали бы наверняка, слишком часто я уходил недобитым. Они определенно выбрали бы глухое место, где меня не найдут и не откачают. Они умеют ждать, не всегда, но за те годы, что я водил их за нос, научились терпению. Теперь предстоит в срочном порядке озаботиться защитой, известные методы маскировки я почти исчерпал. И поездка к бабке превратилась из желательной в обязательную. Как бы мне этого не хотелось, но жизнь не склонна прислушиваться к моим чаяньям. Так что домой, подлечиться и бегом на сельскохозяйственные рудники, под присмотром старой женщины, дабы отрабатывать советы по улучшению по защиты и маскировки.

Еще несколько минут я пялился в окно, затем в голову наконец-таки пришла здравая мысль. Позвонить Юли и сообщить, что сегодня выписываюсь. За эти три дня она приходила, семь раз, и ее визиты больше напрягали чем, радовали. Больница не то место, где можно расслабленно пообщаться со своей девушкой.

Для разговора вышел в коридор, и морщась от плотного запаха лекарств, спустился в сторону буфета. В палате вонь тоже присутствовал, но там это скорей как больничный, фон, а тут прям лез в горло, оседая горечью во рту.

— Здраствуй! — тихо поприветствовал я девушку.

— Привет. Что случилось? — отчего-то взволновалась она.

— Меня выписали.

— О, так быстро? А мне врач сказал, что с недельку подержит.

— Я его уговорил, применив логику и безапелляционные доводы, — и прежде чем она стала убеждать меня в обратно, сказал, — все в порядке. Ненавижу больницы, лучше дома отлежаться, как говориться стены помогают, как и мягкая кровать и отсутствие вездесущей больничной вони.

Она недовольно засопела, но спорить не стала.

— Во сколько за тобой заехать?

— Пока не знаю, я напишу, — очень хотелось сказать, что доберусь сам, но это вызовет бурю недовольства.

— Хорошо.

Мы поболтали еще пару минут о всяких мелочах, я тем временем дабы чем-то занять бездействующее тело, пинал входную дверь буфета. Естественно злобный крик стой стороны не заставил себя долго ждать.

— Кому там делать нечего? — вот интересно кто-то отвечал на этот риторический вопрос.

— Ладно мне пора, целую, — дождался ответа и нажал кнопку отбоя.

Толкнул избитую ранее дверь, вошел в буфет, привлекательная брюнетка лет тридцати пяти, с подозрительным прищуром уставилась на меня.

— Это ты дверь пинал?

— Да, — и тут же стал оправдываться, чтобы предотвратить конфликт в зачатке, — по телефону заболтался.

Она глубоко вдохнула, но ничего не сказала, не конфликтная женщина, что в наше время редкость. Купил кофе, булку, употребил на месте, женщина все это время недовольно посматривала в мою сторону. Мне же от подобного внимания ни холодно, ни жарко.

Остаток дня я маялся бездельем, пришлось даже в карты перекинуться, чтоб убить оставшиеся часы до выписки. Играл я без азарта, особо не думая. Кидал карты как надо и все. Еще с детства мне подобный вид развлечения казался абсолютно бессмысленным. Как по мне так единственное зачем нужны карты, так это чтобы почти легально отбирать деньги у наивных дурачков.

Без пяти пять, доктор дал добро на выписку, к тому времени я уже был переодет, дабы без проволочек покинуть столь не любимое мной заведение.

Не знаю от чего я так невзлюбил больницы, не из-за запаха же в самом деле. Может из-за предвзятости к современной медицине. Нет ушиба там или зубы лечить можно, или скажем вырезать что-нибудь, но это все крайние меры. Я все более доверял проверенным средствам, травам, правильному питанию, и ворожбе. Если обратиться к хорошей знахарке, то она и рак вылечит, разуметься на ранней стадии. Да, это дело долгое, трудное, с множеством условий, и не каждый согласиться на это пойти. Ведь людям сказали, надо верить в таблетки, вот они этим и занимаются. Хотя, чего это я навожу поклёп на современную медицину, она работает, по другим принципам, но все же работает. А может все куда как проще, ведь колдуны острее чувствуют боль, страдания и смерть, а в больные этого навалом.

Собрав свои пожитки, осмотрел палату, и не прощаясь вышел, в коридор. Неспешно дошел до лифта, уклоняясь от спешащих мед-сестричек. Разочаровано выдохнул, заметив делегацию из пенсионерок, комфортный спуск отменяется если я не хочу получить тонну призрения и ворчания. Логично предположив, что вниз спускаться это не наверх топать, отправился к лестнице. Бодро сбежал на первый этаж, в вестибюле придержал дверь, одной задумчивой даме, и только потом оказался на улице. Начало осени дыхнуло на меня остатками жары, ветер лениво колыхал листья на деревьях, а городской шум приятно усыплял слух.

Я повернул направо и игнорируя тропинки, пошел в обход здания на стоянку, где меня должна подобрать Юля. После затхлого запаха больницы, воздух казался особо чистым, и нотки скошенной травы, будоражили в сознании, приятный воспоминания. Хотя откуда им взяться, сенокос в детстве означал только одно? Тяжелая работа в утра до ночи, под палящим солнцем. А может в этой простой работе и есть счастье? Или же подсознание настраивает на визит к бабке? Одни вопросы, и искать ответы отчего-то не хотелось.

На стоянке, по-прежнему отсутствовали машины как, впрочем, и скамейки где я мог бы посидеть в ожидании Юли. Осмотрелся и дабы не стоять пугалом посреди асфальтной площадки, подошел к въезду, косить на огромный тополь возвышающегося над всеми нами. Страх кольнул изнутри ржавым шилом, но я справился, нужно давить эти уколы, иначе от веников шарахаться начну. А это уже клиника.

Через пятнадцать минут подкатил желтый миневен, со значком такси на крыше, боковая дверь открылась и из машины бодро выскочила Юля. Сделав пару шагов, замерла, сцепила руки за спиной расправляя плечи, словно предлагая полюбоваться собою. Я невольно заулыбался, поддаваясь ее чарам. В джинсах в обтяжку и белой майке, она походила на легкоатлетку, а волосы, собранные в небольшой хвостик, лишь дополняли образ.

Я быстро подошел, обнял и отчего-то поцеловал в лоб, она смешно фыркнула.

— Жив здоров? — весело спросила она.

— И даже справка есть.

— Да в нашем мире без справки некуда, — наигранно меланхолично сказала она, — ладно залезай горе больной.

Разместившись в машине, она назвала адрес моего дома.

Ехали молча, как школьники, держась за руки, и я был очень близок к тому, чтобы стать полностью счастливым. Она не пыталась меня развеселить, поддержать, или занять пустой беседой, она просто была рядом. Именно в этом я в данный момент и нуждался.

В подъезд зашел осторожно, хоть и решилась проблема с доморощенным колдуном, но лучше перестраховаться. Открыл квартиру, пропустил Юлю вперед, она, сделав пару шагов замерла в коридоре. Втиснувшись следом, спросил.

— Ты чего?

— Жду экскурсию по берлоге холостяка.

— Боюсь экскурсия будет быстрый и скучной.

Юля после сдачи проекта, была относительно свободна поэтому остаток дня мы провели вместе, занимаясь разными пустяками, смотрели телек, пили кофе, и много разговаривал преимущественно о новинках кино. Около полуночи мы оба едва сдерживали зевоту.

— Ладно я домой, — сказала моя прелестница, вставая с кровати и потягиваясь.

— Может у меня останешься?

— Может и останусь, — она хитро улыбнулась, и завалилась обратно, прямиков в мои объятья.

Еще час сон не отваживался подступить к нам.

Проснулся в пять утра, полчаса лежал практически не шевелясь, наслаждаясь присутствие женского тепла в своей постели. Затем среди пустых мыслей высветилась одна светлая, сварить кофе девушке. И как в романтичных фильмах принести завтрак в постель. Осторожно выбрался из-под одеяла, и босиком отправился на кухню. По-быстрому сделал себе кофе. И затем только принялся готовить напиток бодрости для Юли, хороший в турке. Если с напитком все было ясно, то с завтраком возникла небольшая проблема. В кино с кофе подавали мягкие булочки или тосты, а у меня кроме яиц и черного хлеба ничего не было. Пришлось проявить все свое мастерство, чтобы сделать омлет максимально красивым и вкусным. Даже небольшой посеребрённый поднос обнаружился в одной из полок.

Стоило победить одну проблему как в полный рост встала другая, а во сколько Юля проснется? Неизвестно.

Отсутствие опыта, что тут еще скажешь. Вот как все эти телевизионные мачо, умудряются угадывать время пробуждения своих прекрасных дам, без чудесного вмешательства сценариста там явно не обходиться. В голову умудрилась прокрасться крамольная мысль, разбудить Юлю при помощи колдовства. Но здравая часть сознания безжалостно раздавила подобные поползновения.

Поставил поднос с завтраком машинально подошел к окну, там за время моего отсутствия ничего не поменялось. Хотя стоп, есть изменения. Если, раньше собаки гадили на лужайку, а хозяева брезгливо отворачивались, то сейчас заводчики с пакетами и совками убирали отходы жизнедеятельности своих питомцев. Меня это настолько поразило что, где-то внутри шелохнулось понимание что мы-таки становимся европейским государством, не только на бумаге, но и по факту.

Где-то к восьми, Юля заворочалась в постели, и я почти успел доделать второй завтрак. На нежный вопрос «Женя ты где?», я нелогично ответил «Секунду», и вошел в спальню.

На мой знак внимания, Юля отреагировала слегка растерянной улыбкой, проведя по заспанному лицу ладонями, кокетливо сказала.

— Евгений вы меня балуете.

И, прежде чем я успел подойти, она наклонилась, подцепила пальцами мою майку, с ближайшего стула, и сноровисто натянула на себя. Я поставил поднос на кровать и она, излучая счастливую улыбку принялась уплетать мои жалкие потуги в кулинарии. Как понять, что женщина уже твоя без остатка? Все просто, она должна по утру в твоей майке, за обе щеки уминать слегка не до жареный омлет.

— Я могу к такому и привыкнуть, — чуть прожевав сообщила она.

— Да не проблема, — бодро ответил я, — главное скажи во сколько ты встаешь.

— Тут сложнее, все зависит от настроения, погоды и женского каприза.

— Тогда все придётся узнавать опытным путем, — она чуть не подавилась от моего заявления.

Слегка откашлявшись поставила чашку кофе на поднос и очень серьезно спросила:

— Ты предлагаешь съехаться?

— Если тебе это будет удобно, — пусть это предложение и было спонтанным, но оно мне понравилось.

— Хм, — она приложила указательный палец к губам, — давай поступим так, спешить не будем, я так сказать постепенно внедрюсь в твое личное пространство. Очень не хочется испортить такой посыл бытовым неудобством.

Она наклонилась чуть вперед и я, охотно поцеловав ее в губы, почувствовав приятный привкус кофе. Нашу идиллию нарушил злобный дверной звонок. Гостей у меня не бывает, поэтому я поначалу попытался проигнорировать звон. Но наглец с той стороны не унимался, все давил на кнопку. Я под хмурым взглядом Юли пошел открывать дверь. Провернул ключ в замочной скважине, прикидывая в голове варианты ответов наглецу, от мирного не беспокойте, до хамского, ты тварь чего творишь. Но открыв дверь все варианты отпали под давлением удивления. На пороге стояла девица, на вид лет восемнадцати, в белой блузке с завязанными концами на плоском животе, в короткой клетчатой юбке, и гольфах выше колен, в одной руке чупа-чупс в другой пухленькая книжка в синем переплете. На лице умело нанесённый макияж, накрашенные губы растянуты в миловидной улыбке. Подобного похабного типажа я давненько не видел.

— Вы в Бога верите? — с преувеличенным энтузиазмом спросила она.

— Чего? — опешил я от услышано, сектанты похоже сменили стратегию.

— Я Лена, и я бы хотела поговорить с вами о Боге.

— До свидания, — предельно вежливо ответил я, захлопывая дверь.

Куда катится мир? И главное не качусь ли я за ним следом. Стоило захлопнуться двери, как из спальни послышался голос.

— Кого там нелегкая принесла? — меня чуть покоробило что приходится отчитываться.

Похоже Юля права, съезжаться надо медленно и осторожно потихоньку притираясь к друг-другу.

— Какая-то сумасшедшая, — ответил я, почти не кривя душой.

Покончив с завтраком, Юля быстро собралась, и сообщив что завезет кое-какие вещи вечером, уехала на такси домой. Я остался один, не зная радоваться мне или нет. С одной стороны, я привык к одиночеству и мне так комфортно, с другой я не знал, чем занять себя. Как назло, из головы не выходил приход девки, и чем я больше думал, тем больше казалось, что все это не случайно. Подобные визиты настораживают, нужно обезопасить не только квартиру, но и подъезд. Немного побродив по жил площади, нашел чёрный маркер, но перед самой дверью передумал, подобного рода вандализм мне не простят. А то что Антип на боевом посту не стоило и сомневаться, он как НКВД всегда все видит, всегда все знает. Расписать стены похабными словами это одно, но вот нарисовать малопонятные символы — это совсем другое. Если из-за первых разразиться скандал, и меня заставят все вымыть и публично покаяться, с последующей выплатой контрибуции. То за второе могут вызвать правоохранительные органы, которые будут задавать неудобные вопрос, и как итог поставят на учет. Им же не объяснишь, что это для общей безопасности. Подкидывая маркер в одной руке, вернулся в комнату, извлек тетрадь с заклинаниями. Может перечитать для профилактики? И эту мысль пришлось откинуть, начну читать захочется что-нибудь исправить или дополнить. А этого мне следует избегать.

Так я и от мучился до полудня, отговаривая себя от любых колдовских действий. Разве что отвары попил, да ванну с травами принял для улучшения состояния организма. Не будь во мне этой детской упертости, наверняка поддался и что-нибудь на колдовал, ведь логически я не мог себе объяснить почему этого не стоит делать. А так вроде продержался. Ближе к часу дня позвонил Витек.

— Чё делаешь? — чавкая спросил он.

— Хорош жрать, — упрекнул я невежу.

Пару секунд в трубке слышалось ускоренное чавканье, затем послышалось.

— Работенка есть по твоему профилю.

— Что счетчик отматывал, теперь пломбировать надо, — вставил я плоскую шутку.

— Не-а, по шаманить надо.

— Отвали я этим больше не занимаюсь, — сейчас бы мне отключиться и заняться чем-то своим, но из-за скуки я продолжил разговор.

— Да ладно тебе. Там плевое дельце, пришел, увидел, победил, как говаривал мой дед. Тебе один фиг делать нечего, а тут реально людям помощь нужна, приди хотя бы, выслушай. В крайнем случае за консультацию денег рубанёшь. А?

Я задумался, желания поколдовать присутствовало, но я с ним успешно боролся. А тут такое искушение. Ладно проверю силу духа, заодно на консультации денег под заработаю, они мне не повредят. В конце концов чего мне дома сидеть? После не больших внутренних терзаний, я утвердительно ответил Витку.

— Хорошо. Заедешь за мной.

— Эээ. Машина в ремонте. Давай сам на трамвай. Тебе прыг, и ты уже возле кафе, а я тебя там встречу, — тут же заканючил Витек.

— Такси возьми, — чисто из вредности сказал я, — Ты как я понимаю аванс уже получил, так что потратишься чуток. Будешь возле дома позвонишь, — и я нажал кнопку отбоя.

Телефонная трель прозвучала где-то через полчаса, за это время я успел и кофе попить и неспешно переодеться, и даже чуть-чуть заскучать. Такси ждало напротив подъезда, мигая аварийками. К моему удивлению вся стоянка, возле дома была занята, малознакомыми машинами. Уселся на задние сидение, я нейтральным тоном поздоровался с невзрачным шофером, и Витеком. Тот повернулся ко мне с переднего сиденья, крехтя протянул руку. Водила, не спрашивая адреса стронулся. Всю дорогу как нестранно Витек молчал, да и мне не хотелось разводить пустую болтовню.

Приехали мы к торговому центру, и прежде, чем миновать стеклянные двери придержал напарника за рукав.

— Может объяснишь, что за заказчики и чего им от меня надо?

— А, — выходя из состояния глубокой задумчивости, отозвался он, — так сам сейчас и спросишь.

Идти на переговоры без малейшей информации, мягко говоря, не предусмотрительно. Следовало расспросить еще при разговоре по телефону, не додумался, поспешил. Я оттянул напарника от прохода, дабы не мешать людям, и угрожающе спросил.

— Кто заказчик?

— Девица одна, уже который месяц ищет толкового колдуна, — он серьезно посмотрел на меня, словно отец командир на растерянного новобранца, — Жека тебе надо встряхнуться, и ей позарез нужен толковый колдун. Разомнешь мозг, развлечёшься.

— Аванс на совесть давит, — изобличающее сказал я.

— Не без этого, — он приобнял меня за плечо, — но я больше о тебе думал. А себе так взял капелюшечку, чтобы ты не чувствовал себя мне обязанным.

Мне только и оставалось что посопеть, да махнуть головой, мол, веди куда надо. Еще неделю назад, я бы послал его с этим предложением в далёкие дали, и не парился бы. Соваться в сомнительные мероприятия, не было ни малейшего желания и особой нужды. Но сейчас жизнь дала крен, не катастрофический, меняющих все и вся, а лишь сбивающей с размеренного ритма. Я как бывший никотиновый наркоман в срыве, вот-вот должен вновь бросить пагубную привычку, но пока наслаждаюсь последний возможностью покурить перед завязкой. Да и Витьку я должен за того отморозка.

Торговый центр всегда бурлит. Конечно, не так как в столице, где от зари до заката не протолкнуться, но все же, для более тихой и спокойной провинции, и этот поток людей казался растревоженным муравейником. А ведь народ сейчас должен трудиться, а не слоняться по торговым рядам. Я размеренной походкой двигался за провожатым, не обращая внимания на вялые попытки продавцов всучить товары.

Эскалатор поднял нас на второй этаж, прошли с десяток шагов, и завернули в ресторанчик, что позиционировал себя, как азиатский уголок в европейском доме. Весь стиль был аляписто бутафорный, дизайнер явно собрал все возможные стереотипы о Китае от салфеток с иероглифами до люстр, стилизованных под бумажные фонарики. Пяток картин на соответствующую тематику на стенах, и молоденькая официантка с раскосыми глазами, возле барной стойки. Но все потуги владельцев создать восточный колорит, губил как диклофос, весенних мух, запах жареной картошки. Впрочем, ждать большего от подобных забегаловок и не стоит.

Заказчиков опознал сразу, так как больше никого в ресторане не наблюдалось. Они сидели возле второго входа, мирно о чем-то беседуя, две девушки и парень. Пока не приблизились к столику, они не обратили на нас ни малейшего внимания.

— Здасти! — вставая со своего места доброжелательно поздоровалась брюнетка, в строгом синем платье.

Не будь у нее деревянных бус и таких же браслетов на руках, я бы не заострил бы на ней внимая. Невысокого роста, приятной наружности, нет вызывающей красоты скорее располагающая привлекательность. Приятные черты лица минимум макияжа мягкая полуулыбка, вызывающая желания ответить тем же, и выдать банальный, но комплемент. Волосы прямые до плеч, аккуратно уложены, только деревяшки не к месту, а так все органично. Но при встрече с колдуном обереги поважнее стиля. Тот, что на шее от внешнего воздействия, сделан грубо, но надежно, на левом запястье маскировочный, чтобы не учуяли сразу, на правом я распознать не смог. Да и не суть важно. Важно лишь то, что передо мной ведьма, и думается не самая слабая, вполне себе моего уровня. Что может быть хуже ведьмы? Только более опытная ведьма, все их племя двух лично и эгоистично, и у каждой имеется черный шлейф из подлости и предательства. Мне ли не знать.

На добродушное приветствие я скривился и развернула дабы уйти, но путь мне преградил Витек.

— Жека послушай, у нее для тебя шикарное предложение, просто послушай, — теперь понятно почему он не хотел рассказывать про заказчика. Ибо был бы послан далеко и на долго без обратного адреса.

— Отвали, — не желая ничего слышать зарычал я.

Витек сглотнул слюну, но препятствовать мне более не стал. Я быстро дошёл до эскалатора, и только успел встать на первую ступеньку, как рядом оказалась ведьма. Бежать вниз было глупо и унизительно, я лишь сцепил зубы.

— Евгений Александрович, у нас есть решение вашей проблеме, мы можем помочь вам с лесными тварями.

Я машинально дотронулся до уже не столь надёжного амулета. И не особо веря услышанному переспросил.

— Что?

— У меня есть средства, которое может избавить вас от проблем с деревьями, — после паузы она более тихо добавила, — на продолжительный срок.

Положение у меня конечно не ахти, но стоит ли связываться с ведьмой? Это еще тот вопрос.

— Тебе почем знать о моих проблемах, — съезжая с эскалатора, съязвил я.

— Это не такая уже и огромная тайна. Да и друг ваш предельно четко описал суть проблемы. Вы хотя бы выслушайте нас, — умоляюще попросила она.

Ее попытку сыграть на моих чувствах я проигнорировал, а вот на предложение помочь отреагировал. Резко развернулся, она врезалась в меня, положив ладони на грудь, словно ища защиты, я оттолкнул ее. Чем привлек внимание скучающего охранника.

— Ну? — пренебрежительно сказал я.

— Не здесь же, давайте сядем и все спокойно обсудим.

Как же хотелось послать ее нахрен, но шанс снова спрятаться от преследующих меня тварей, упускать очень не хотелось. И пусть его предоставляет ненавистная ведьма. Что же наживку я заглотил, а теперь осторожность на максимум и мелкими шажочками прощупывать почву.

— Проблему, — спросил подошедший охранник, ему явно хотелось поиграть в спасителя перед симпатичной девицей.

Я покосился на секьюрити, что же с такими габаритами эта роль ему вполне удастся, да и лицо правильное, как говорится волевое.

— Нет. Мы с другом немножко повздорили. Извините если мы помешали. Мы сейчас уйдем. Правда? — последние слова были обращены ко мне.

Я молча направился обратно к эскалатору. Последние время у меня плохих дней становится все больше и больше.

Ведьма нагнала меня возле ресторана, теперь она от чего-то не спешила оказаться возле меня. К моему удивлению Витек сидел за столом с оставшимися, о чем-то шушукался. Первая заметила меня блондинка, напарник проследил за ее взглядом и с удивлением воздел левую бровь. Не успел я подойти, а он уже оправдывался.

— Жека, а их утешаю, мол не все потеряно, что ты человек разумный хоть и вспыльчивый. Так что это, садись на мое место, — он поспешно поднялся, указал на занимаемый ранее стул.

Подобной заинтересованности от Витька я видел, пожалуй, впервые за все время нашего знакомства. И это вызывало легкое беспокойство, как внезапный поток стылого ветра в жаркий полдень. Вроде и ничего страшного, но откуда ему взяться. Похоже этот проныра урвал жирный кусок, и не хочет с ним вот так просто расставаться.

Я уселся на жесткий стул, положив на стол сцепленные пальцы. Обвел присутствующих хмурым взглядом. Вторая девушка больше всего походила на студентку отличницу, спутавшуюся с плохой компанией. Аккуратная белая кофточка, потертые джинсы, волосы собраны в небрежный хвостик, и полное отсутствие косметики. Она явно побаивалась меня, но пыталась казаться смелой. На безымянном пальце левой руки, имелось простенькое серебряное колечко, без всяких примесей сверхъестественного. Вид парня меня немного смутил. Сидит печальный словно недавно умер его любимый гусь, и сейчас его должны подать виде обеда. Очки в плохенькой оправе плотно прижаты к переносице, как-то чуждо смотреться на худом лице. Впалые щеки с плохо выбритой щетиной, и чуть синюшные губы, придавил ему болезненный вид. Черная толстовка с каким-то супергероем на груди, ветошью весела на плечах. В довершение образа расхлюпогоно «ботана», сутулость, и рассеянный взгляд. Он явно не понимал зачем тут находиться.

Когда ведьма уселась на свое место, к нам неуверенно подошла молоденькая официантка, и смущаясь предложила подтянуть пятый стул к столу. На что Витек отмахнулся, сказав, что ему и так не плохо. Черноволосая мегера никого не спрашивая заказала всем чай и булочки.

В столь сомнительной компании чаевничать не хотелось, поэтому я поторопил чернявую ворожею.

— Ну.

Ведьма, держа осанку, подалась вперед, поставив локти на стол скрестила пальцы, и улыбаясь меня как старому другу, заговорила.

— У меня имеется амулет, который с большой долей вероятности сможет скрыть вас от тварей…

— Стоп, — голос от чего-то охрип и слово прозвучало скорей как рык, блондинка отличница даже вздрогнула, — все это очень подозрительно, как только у меня возникла проблема тут же нарисовалась ведьма с решением.

— Эээ, — растерянно протянула колдунья, и взглянула на Витьку.

— Жека, — напарник подскочил как ошпаренный, потянул меня за рукав на приватный разговор, — я понимаю, что ты личность гордая и непоколебимая. И скорей сдохнешь чем, пойдешь помощи просить. Так вот я за тебя своей честью поступился… сходил к ведьме, договорился про амулет. Я с ней уже давненько об этом толкую, а после твоего посещения больницы терпение лопнуло. Не будь упертым рогоносцем послушай, что она скажет.

— Ты задрал, за меня решать, — я прямо посмотрел ему в глаза, — еще одна попытка что-то за меня порешать я тебе руки не подам. Понял?

Раздражение дало о себе знать, плохо обоснованной грубостью.

— Да, — серьезно кивнул он.

Вернулись на свои места.

— Позвольте я вам для начало все объясню, — медленно проговорила ведьма, — для нашего дела требуется опытный колдун. Надеюсь вам известно, что в нашей стране таких не очень-то и много. А расценки у тех что есть такие, что жизнь положишь, а не расплатишься, им же деньги не надо, все услуги просят, — да деньги нашему брату не особо и нужны, а быть в долгу у колдуна хуже не придумаешь, разве что у ведьмы под каблуком.

— Ближе к делу, — поторопил я.

— Да, да. Так вот год назад, мы принялись за поиски нужного нам кандидата. И чтобы вы не говорили, а в определённых кругах у вас имеется кое-какая репутация. Там же с нами и поделились вашей проблемой и тем что вы завязали со сверхъестественным. Мы стали искать другие варианты, но со счетов вас не сбросили, — чем больше она говорила, тем сильнее я хмурился, не очень приятно, когда про тебя так много знают незнакомые ведьмы, — так вот мы связались с Виктором. Он пообещал посодействовать. И вот два дня назад он позвонил и сказал, что вы готовы к диалогу.

Эти загадочные мы скорей всего, означает просто я. Ведьмы любят нагнетать таинственность.

Официантка принесла поднос с чаем и ловко расставила чашки подле нас, лишние уши меня не смутили, я спросил.

— Знаешь, я не первый десяток лет борюсь с этим лесным проклятьем. Я консультировался у таких специалистов, что ты даже представить не можешь. Я перебрал такое количество вариантов, что трудно сосчитать. В итоге осталось только пара более-менее толковых способов укрыться от этой заразы, но и те уже дают сбой. И тут появляешься ты и говоришь, что нашла решение?

Ведьма элегантно взяла чашку чая, сделал маленький глоток, и вернула ее на блюдце, остальные к напитку не притронулась.

— Все просто. Свежий взгляд на застарелую проблему. Иногда важен не ум и опыт, а новый подход, — как неприятно признавать она в чем-то права, — так что признайте, что шансы сделать добротный амулет у меня есть.

Ага и нет больше никаких загадочных мы, только я. Спорить с очевидным не стал, кивнул, и машинально взял чашку с чаем, сделал пару глотков. Трава травой никакого вкуса.

— С этим разобрались? — мягко спросила она.

— Нет, — на некую долю секунды ведьма недовольно поджала губы.

Она что думала легко отделаться. Ха, пока я не разберусь во всем досконально не отстану.

— Допусти тут более-менее понятно. Но ты хочешь сказать, что заготовила амулет и все это время терпеливо ждала? А если бы это произошло через два или три года?

— Вы были резервным планом, все это время мы вели переговоры с другими колдунами, и магами, — последнее слово она выделила интонацией, словно вынуждена говорить глупость, — мы даже разговаривали с заграничными умельцами. Но к нашему счастью, а к вашему горю, на вас напали. И Виктор любезно нам сообщил о вашей эээ… проблеме.

— Допустим пока все складно. Теперь расскажи про амулет.

Она мягко улыбнулась, и доверительно нагнулась вперед.

— Нет, я покажу его эффективность если мы договоримся.

— Ты хочешь, чтобы я одел не пойми что, затем вошел в лес и привлёк тварей?

— Нет, — звонко воскликнула блондинка, от неожиданности мы с ведьмой дернулись и повернулись к ней, она воспользовалась паузой, сказала, — у Алисы есть монстр схожей по характеристикам, что тебя преследуют. Мы съездим на полигон, и ты сам все проверишь. И хватит нас терзать глупыми вопросами. Как можно быть столь жестоким человеком?

Последние утверждения я не понял, но девица была на взводе так что не полез с уточнениями. Парень взял разгорячённую девушку за руку и что-то тихо прошептал на ухо. Та кивнула, скрестив руки на груди, и всем видом попыталась показать свою отстранённость от меня.

— Лена вам все сказала, — как ни в чем не бывало продолжила ведьма.

— Что за тварь?

— Блудник.

Хм, а они основательно подошли к делу. Поймать Блудника не так и тяжело, но вот удержать на месте та еще задачка. Выходит, я им нужен куда как сильнее чем они пытаются показать. Учтем на будущее. А тварь действительно из той же породы, что и лесная нечисть, только сил и интеллекта самая малость. Блудник только и умеет что запутывать путника в лесу, в надежде что он споткнется и сломает ногу, и уже затем помрет от голода и холода. И то сил у них хватает на несколько часов, попадаются конечно экземпляры, которые могут группу водить неделями, но у нас такие не водятся. Это в тайге и то редкость.

Поразмышляв немного я пришел к выводу, что как минимум можно попробовать, а там видно будет. А если повезет, то смогу уловить суть амулета и сконструировать что-то схожие.

— Хорошо, что вам от меня нужно? — то что все ограничиться простой консультацией, я уже ни питал никаких иллюзий.

— Лена, — ведьма передала слово блондинке, зачем дробить разговор если один человек все может рассказать, мне непонятно.

— Тебе нужно провести нас на ведьмину поляну…

— Я вам что сталкер? — я не выдержал и перебил ее.

Она громко засопела от возмущения, посмотрел на парня ища поддержки, но тот промолчал.

— Евгений, прекратите паясничать вы прекрасно понимаете, о чем она говорит, — ведьма вступилась за свою подругу.

Ведьмины поляны, они же зоны, свертки, карманы подпространства, осколок параллельного мира, и так далее кому как нравиться, называть. Вещь не столь уже и редкая, натолкнуться на него можно примерно так же, как на полковника на утреннике вдетсаде. С одной стороны, крайне трудно и можно просто не узнать, если он форму не оденет, с другой если задаться целью, то можно узнать куда ходят полковничьи дети, и когда утренники. Все дело в желании. Причины же образования так называемых ведьминых полян столь же разнообразны, как и названия. Чаще всего они само образуются, на местах силы и успокоения особо сильных существ. Еще шабашь ведьм может создать себе поляну, но больше всего этим делом увлекаются демоны и демонологии. Им эти свертки пространства дом родной. Было у них одно время модно создавать дома с карманными мирами. С виду дом как дом, но стоит пройти через дверь, или там окно, и попадаешь во владения демона. А там уже все зависит от силы и сообразительности твари. Помню наши намучились по первой эту мерзость выискивать. А потом обнаружили просто и действенный способ. Пускать впереди себя кота или там кошку. Если питомец взбесится и убежит, или же пройти через дверь и исчезнет, значит тут логово демона. А дальше дело техники, ритуал очищения и так далее.

Я откинулся на стуле, поднимая руки, словно сдаюсь, затем сцепив пальцы положил их на живот. Лена чуть растерялась, и не скрывая неприязни в голосе сказала.

— Ты нам нужен как проводник. Согласен помочь? — она умолкла испытывающее глядя на меня.

Эта юная особа действительно думает, что одно этой фразы будет достаточно? Она или наивна как дитя, либо глупа, хотя может быть и то и другое.

— У меня имеется несколько уточняющих вопросов. Во-первых, что за аномальная зона, во-вторых, зачем мы туда пойдем? — спокойным голосом спросил я, буравя взглядом блондинку.

К ее чести она не смутилась и охотно принялась меня просвещать.

— Данное место открывается только на осенний период, — теперь ясно чего они год ждали, — в данном ответвлении реальности закольцованное время. И к нашему несчастью дорогу может открыть только колдун.

Понятно от чего они своими силами не полезли. Лена глубоко вдохнула словно собираясь с духом перед прыжком в ледяную воду.

— Нам нужно забрать тело Паши.

Знакомое дело, полезли в мистику, и получили по рогам. От всякой там паронормальщены ничего хорошего не бывает.

Повисла пауза.

— А Паша так я понимаю прошлый проводник?

— В том числе, — ведьма снова переняла бразды правления в разговоре, — а еще он Ленен брат. Я надеюсь ты понимаешь, что бросать близких, даже если они погибли, нельзя. Каждый должен быть похоронен с честью.

Ее намек на то что я подлый и злобный колдунишка меня хоть и не удивил, но все равно вызвал ненужный цинизм.

— А чего же вы его сразу не забрали, когда уходили?

— Они не знали, что без проводника не смогут вернуться, пошли за подмогой, а назад уже не пробились. Потом я узнала о их горе и решила помочь, — альтруизм ведьмы еще один довод, чтобы отказаться от сомнительного путешествия, но оплата держала меня на месте не хуже кандалов.

И ничего больше кривить душой амулет мне крайне необходим.

— Как он умер?

— Тебе какая разница, — вспылила Лена.

— Не скажи, разница есть. Если его убили твари, порвав на куски, это одно, если споткнулся, упал и пробил голову это другое.

— У него остановилось сердце, — придав голосу трагизма сказала ведьма.

— Понятно. А чего это вы туда поперлись, не в жизнь не поверю, что гуляли и заблудились, — я пристально посмотрел на блондинку та нервно поджав губу покосилась на парня, но он снова смолчал, — я жду ответа.

— Там был предмет, имеющий археологическую ценность, — промямлила озлобленная блондинка и уже более уверенно дополнила, — Паша учился на археолога и ему очень хотелось проверить одну теорию.

Что же тщеславие, это понятный предлог лесть не пойми куда.

— Нашли хоть?

— Не успели.

— Понятно. Ладно помогу вам. Для начала съездим испытать амулет, затем ты ведьма мне все расскажешь, что знаешь про аномалию, — под конец резюмировал я.

Не успел закончить фразу, как парень поспешно поднялся, отставил стул, помогая, подняться Лене, ведьма же обошлась своими силами. Я одним махом допил чай, больше из-за сухости во рту чем из-за жадности, достал кошелек. Парень неспешно извлек из кармана купюру в пятьдесят единиц, протянул подошедшей официантке. Та, расплывшись в улыбке пролепетала что сейчас принесёт сдачу. На что получила отрицательный ответ.

— Не нужно.

Что же щедрая душа, свои деньги я спрятал обратно в кошелёк, как-то нелепо платить за одно и тоже дважды.

Выйдя наружу я хмуро покосился на затягивающее небе облака, скоро ливанет, ветер нес сырую прохладу. Остаётся надеяться, что за ближайший час-полтора, мы успеем провести испытание, и разбежаться каждый по своим углам. Пока ждали такси, я размышлял о злосчастной троице.

Вся эта ситуации с наймом вызывало большие сомнения, и выглядела какой-то сумбурной. Нет, все вроде правдоподобно и логично, но что-то все равно довлело надо мной, словно мне рассказали историю, без начала, и имен героев. С блондинкой все понятно, братская любовь и все дела, парень тоже вписывается, рыцарь без страха и упрека, а вот бескорыстность ведьмы смущала. И если откинуть мое предвзятое отношение к их ведьмовскому племени, то они вполне себе нормальные наниматели. До конца убедить себя, в том, что это хорошая сделка, не получилось. В такси я залезал одолеваемый сомнениями.

Ведьма назвала адрес, посему выходило, едем за город, оно и понятно. Ехали в гнетущей тишине, водила остановил машину возле трамвайной остановки. Чуть удивился, но разглагольствовать на тему нашего выбора не стал, взял деньги и поспешно уехал. Я с опаской рассматривал лесопарк неподалеку, высокие сосны, зловеще перешёптывались под потоками ветра. А каждый куст казалось, что кричит, вон он, хватай злодея, указывая ветками в мою сторону. Я с трудом взял себя в руки и прохрипел.

— И?

— Не бойся он там, — невозмутимым голосом сказала ведьма, кивая в сторону деревьев.

В этих трех соснах Блудник не опасен, он разве что ребенка двух лет покружиться сможет.

— Если что пойдет не так мы тебя защитим, — пустила шпильку ведьма.

На ее слова парень снисходительно хмыкнул, на природе он стал более уверенным, пропала сутулость, взгляд приобрел цепкость и сосредоточенность. Пожалуй, язык более не повернется назвать его ботаном, скорей на ум приходил образ пай-мальчика, желающего бросить вызов всему миру, но пока незнающего как это сделать.

Все по ежались после теплого нутра машины. Лена плотней застегнула куртку, Витек замотался до носа в не пойми откуда взявшийся шарф. Ветер уже не казался летним, он был предвестником скорой грозы, и приближающейся осени.

— Пойдем, — позвала колдунья.

И сама выдвинулась к видневшемуся в невдалеке озеру. И уверенно зашагала по песку с топорщащимися корнями сосен, словно по ковровой дорожке, что стелют кинозвездам. Остальные потянулись следом. Я огляделся, и растянул пространство на груди, быстро начертал универсальную защиту. Миновав волейбольное поле, прошли мимо турников где какой-то упрямый спортсмен продолжал развивать свои физические и волевые качества. В итоге укрылись за небольшим кирпичным зданием, о предназначение которого я мог только догадываться. Из-за всей этой гнетущей обстановки недовольно проворчал.

— И что дальше? — Я бы попросила тебя снять защиты, и не творить никого колдовства.

— О, с этим боюсь у нас возникнут проблемы.

— Ты мне не веришь? — она попыталась изобразить оскорблённую невинность, но я на это не купился, как, впрочем, и все остальные.

— Доверять ведьме? Вот уже нет, — и словно подтверждая мои слова вдалеке раскатисто ударил гром.

— Хватит ругаться у нас мало времени, мне как-то совсем не хочет мокнуть из-за ваших препирательств, — попытался разрядить обстановку Витек.

— Евгений я и не прошу доверять мне, но как вы собираетесь проверить мой амулет, если не снимете свою защиту? — да повел себя не самым умным образом, и все из-за упрямства.

С этим что-то надо делать, а то выгляжу как баран, что уперся в новенькие доски ворот. Но ответить я не успел в разговор, вклинился парень.

— Алиса, нам действительно нужен этот, чтобы пройти? — голос у него оказался твердый, словно рессора от трактора Беларусь, — может найдем более достойную кандидатуру.

— Если бы она могла найти лучше, то так бы и поступила, — огрызнулся я, проглотить подобное хамство было выше моих сил.

— Хм. Всегда есть кто-то лучше.

В этот раз я сдержался, понимая в какое русло движешься наш спор. И от этого он мне казался полностью бессмысленным. А нет ничего хуже, чем спор в некуда.

Парень, не дождавшись ответа, развернулся к приближающейся грозе. Лена последовала его примеру, на лице ведьмы отразилось выражение схожие с неудовлетворением.

— Или ты делаешь как я говорю или это вся затея бессмысленно, — голосом начальницы стройбригады проговорила она.

— Да, да. Я понял.

Блудник не та тварь что может меня убить, так что даже полностью сняв все защитные заклятья, я вполне успею его обезвредить, тем более в закрытом помещении.

В нерешительности я замер напротив входа в будку. Присмотревшись пришел к выводу, что делал его пьяный подмастерье, под руководством, еще более пьяного каменщика. Швы кривые, неравномерные, сами кирпичи уложены как угодно только не по уровню. Единственное, что внушала уважения — это дверь, широкая массивная, выкрашенная коричневой половой краской. Вход защищало заклятие, а не замок, безвольно висящий на дужке затвора. Простой морок заставляющий людей видеть, плотно закрытый замок. Тут даже не требовалось чутья или тем более силового зрения, и так было понятно, по характерному марево вокруг ручки. Все просто как лом. И даже если какой-то сумасшедший вор вздумает его вскрыть, то у него ничего не выйдет, ибо открыть уже открытое невозможно. Ладно дальше время тянуть глупо. Ветер уже хлестал яростными порывами, с вкраплениями легкой мороси. Еще чуть-чуть и он принесет настоящую воду. Я протянул руку, колдунья вложила в нее круглую серебряную брошь, что носили в древности скандинавы. Поднес к глазам, простой узок к тому же некачественно сделанный, явный новодел. Я уже собирался приступить к исследованию структуры заклятия, даже пространство растянул над ним.

— Амулет будет действовать только тридцать секунд так что поспеши, — поторопила меня ведьма, не сумев спрятать в голосе долю ехидства…

Да и я хорошо, простака включил вот кто в здравом уме дал бы мне полноценный амулет.

Я скинул защиту, словно пыль сбил со штанов, и ощутил себя крайне неуютно, а внутренний голос завопил. «Опасность, твари леса по всюду». Но прошло несколько секунд и ничего не произошло. Ведьма скинула замок, я же взялся за скобу заменяющая двери ручку, и почувствовал себя словно солдат, которому отдали приказ идти в атаку в одном исподнем. Вместо брони только обещание что с той стороны стрелять не будут. Рывком отворил дверь, и в три шага нырнул в темноту, готовясь в любую секунду отбиваться.

Блудник, почуяв жертву, мрачной тенью шелохнулся в дальнем угле возле потолка. По опыту я знал, как он будет действовать, поэтому не поддался на ментальное давление, призванное вызвать растерянность и сонливость. Поняв, что первая атака не получилась, тварь перешла к более агрессивному плану. Моя блеклая тень от света из дверного проема, напиталась чернотой, и своевольно стала двигаться, принимая угрожающие формы. Из-за иррациональности происходящего внутри меня заполз страх, я даже не стал его давить настолько он был незначителен. Амулет обдал холодом давая знать, что сдох, и тут же тварь взвыла, противным мышиным писком и ринулась на меня, в бесполезно попытки убить. Я начертал простенькое заклятие рассеивания, призванное уничтожать вот таких вот тварей.

За время проверки, гроза добралась до нас, и радостно сообщила об появлении тяжелыми каплями по шиферной крыше. Я неспешно возвел личную защиту, морщась от вони, разлагающихся листьев.

Снаружи кроме ведьмы никого не осталось, всех разогнал обычный летний ливень. Дождь на удивление оказался теплым, я чуть дернулся, когда капли потекли за шиворот майки. Прикрыл дверь и спросил невозмутимо стоящую ведьму.

— Ты все продумала, даже хабуню и ту защитила.

— Ты просто очень плохо о нас думаешь, я не желаю тебе зла, ты нам нужен, — сейчас под дождем она выглядела, даже мило вызывая во мне сентиментальные чувства, и желание прикрыть ее от дождя, а затем отпоить теплым чаем.

Не говоря ни слова направился в сторону трамвайной остановки, но на полпути все же заговорил. Нужно уточнить некоторые детали, а ехать промокшем куда-то для отдельного разговора, отчаянно не хотелось.

— Что там за аномалия?

— Стандартное за кольцевание время, причина возникновения скорей всего самопроизвольное. Внутри со слов свидетелей, — она повысила голос дабы перекричать гром, прерывать речь из-за такого пустяка она не собиралась, — проживает одна семья, из Советского прошлого. Миролюбивы. Все стандартно.

— Ясно, — если она говорит правду, все выглядит не так и сложно, опыт проникновения в подобные зоны у меня имеется, — Когда выезд?

— Через недели две-три, — выйдя на асфальтную дорожку мы прибавили шагу, тем более трамвай уже вбирал в себя пассажиров, кои ранее теснились под козырьком остановки.

— Что так долго? — мне хотелось покончить с этим делом как можно скорей.

— Нужно подготовиться, и уладить кое-какие дела. Я же говорила ты был не основным вариантом.

Вожатый трамвая покорно ожидал пока мы с ведьмой погрузимся внутрь. По лицам окружающих, было видно, что эти несколько секунд промедления для них растянулись в минуты если не часы. И нам нет и не будет прощения. Ведьма протиснулась ближе к окну, и худощавый подросток, в синей майке и шортах, поднял безразличный взгляд, но присмотревшись поджал губы и уступил место. Ведьма, мило улыбнувшись уселась на раздолбанный стул. Сопровождающий нас парень (блин надо все-таки узнать, как его зовут), стянул с себя относительно сухую толстовку, и протянул ведьме. Облачившись она легким кивком поблагодарила компаньона, принимая такую заботу как должное. А я с легким удивлением уставился на него, под толстовкой пряталось не субтильное тельце, ботана, а вполне себе атлетичные мышцы, как минимум легкоатлета. Да он полон сюрпризов. Витек тоже спохватился и отдал свою куртку Лене. На меня девок не хватило оно и к лучшему, я промок до трусов. Если на улице холод не сильно ощущался, то в трамваи я продрог, меня пробила легкая дрожь. Контролёрша упитанная женщина со взглядом отставного КГБешника, ловко маневрируя между сгрудившимися пассажирами подошла к нам. Лена купила три билета, мне же пришлось оплачивать проезд и Витьку. Пока я, тряся в трамвае держась за поручень успел подумать о деле.

Прошло не более недели как я вновь ввязался в колдовскую авантюру, да награда высока и крайне мне необходима. Но все очень гладко складываться, один к одному, и это настораживает. А если опираться на опыт, то дальше будет только хуже. Та часть меня что отвечала за здравомыслие, кричала «Не лезь, а то хуже будет», и выковыривала всяческие нехорошие воспоминания. Другая часть твердила, «Ты колдун от судьбы не уйдешь», и так же предоставляла факт из прошлого, где колдовство приносила неоспоримую пользу. Вот такой вот приступ шизофрении в общественном транспорте. По итогу сошелся во мнении что один черт придётся доделывать дело, а после можно будет и позаниматься самокопанием.

На своей остановке я не прощаясь вышел наружу, дождь и не думал прекращаться, разве что порыв ветра чуть уменьшались, зато гром и молния усилились. Неспешной походкой дошел до подъезда, куда спешить мокрее все равно не стану. А так в какое-то веки пройдусь под теплым дождем, ведь с возрастом подобные прогулки становятся редкостью. Хлюпая промокшими ботинками поднялся на свой этаж, остановился возле пепельницы, приоткрыл окно, и тут же пожалел об этом. Те капли что прорывались внутрь более не вызывали того благодушная что цельный поток дождя. Закрывая окно, извлек пачку сигарет из кармана, думаю успею подымить прежде чем Антип выскочит с нравоучительной тирадой, и призовёт меня к ответу. Но планы по наполнению организма никотином пришлось чуть отложить, сигареты, как и вся одежда промокли. Я вздохнул и отправился за сухой пачкой в квартиру.

Стянув всю мокрую одежду, я кинул ее на стиральную машину, схватил болтающийся халат. Пользовался я им редко, если бы не подарок выбросил бы давно. Закутался в махровую ткань, через чур сильно затянул пояс, пришлось ослабить. Как же все-таки приятно сухая теплая одежда, засунул сигарету в рот, вышел обратно, подкурил возле окна, наблюдая за улицей захваченной проливным дождем. Вот смотришь на падающую воду и мысли словно растворяются в его потоках. Голова проясняться и как бы это банально не звучало, на душе становиться чище. Я старался курить как можно медленнее, понимая, как только я потушу окурок, все это благодушие пропадет, сменяясь серым унынием.

Из общего пейзажа пустых улицы, выбивался серым пятном кот, мирно лежащий возле лавок. Не надо быть семью пядями во лбу, чтобы догадаться это мой старый приятель, которого я бессовестно подставил под проклятия. Он лежал на боку, вытянув лапы вперед, словно труп, и только редкое тяжелое дыхание говорило об обратном. Никогда не был кошатником, и вообще к животным относился сугубо практично, сказывалось деревенское воспитание. Но общий осадок от всего дня, дождь, с ближнее с Юлий, да и тот простой факт, что я банально ему должен, породили желания подобрать его. Наверное, это глупо, идти к умирающему бродячему коту, под проливным дождем. Поэтому я дал себе отсечку, докурить, переодеться и, если он все еще будет дышать, тогда уже подберу умирающего.

Поспешно докурил, убедился, что животина все еще дышит. Сбегал в квартиру. Одел рабочий комбинезон, плащ и на голову натянул кепку, засунул в зубы еще один цилиндр с табаком. И торопливо спустился вниз. Замер под козырьком, проклятый кот, по-прежнему боролся за жизнь, закурил, осмотрелся. Пустынная улица, даже в окна никто не смотрит. Шагнул под проливной дождь, про шмякал по намокшей земле до тельца, присел на корточки. Да на кота без содрогания не взглянешь. Ухо, как и правый глаз отсутствовали, на лбу не хватало куска кожи, но рана уже затянулась тонкой кожицей. Тело было чудовищно худым, кожа обтягивала ребра, и хвост по всей видимости был сломан раз семь, если судить по его изломам, на левой задней лапе отсутствовала кисть.

— И как ты еще не сдох? — я тихо спросил скотину.

Кот резко открыл уцелевший глаз, чуть приподняв голову, дабы рассмотреть меня, тело напряглось словно он собирался убегать. Но тут же обмякло, и моя фантазия озвучила его мысли. «Добьешь?».

— Извини, — глупо разговаривать с животным, еще глупее извинять перед ним, — если не собираешься подыхать, то можешь отлежаться у меня, пока не придешь в норму. Хорошо?

Кот снова приподнял голову, я выплюнул сигарету, и поднял его едва ощутимое тело, он засопел от боли. Занес скотину домой, положил на коврик, и только потом подумал, «А что дальше?». Ситуация глупая, принести полудохлого кота, дабы ждать пока он помрет.

— Ладно давай попробуем тебе выходить.

Нашел на кухне миску, достал из холодильника молоко, чуть подогреть в микроволновке. И предложил болезненному, тот секунду помедлил, затем перевернулся на живот и жадно за лакал, давясь от голода. Хм, как говаривала моя бабка, «Жрет — значит жить будет». Поев он снова завалился на бок, и насколько я мог судить, заснул.

— Что же будем посмотреть, как сложатся наши взаимоотношения, — выключил свет, ушел в комнату.

Юлька пришла после шести, и ожидаемо сначала пришла в ужас от полумертвого кота, затем перешла в режим сестры милосердия. Откинув охи и ахи и подавив слезу печали, она заявила, что срочно надо вести кота к ветеринару, на что я лишь пожал плечами. Я даже примерно не знаю, где искать данного персонажа. Юльку это ничуть не смутило, она в считанные секунды, вызвала такси, нашла адрес вет клиники. И вот уже через пятнадцать минут я сидел в приемной ветеринара, и игра в гляделки с хомяком, подавляя тошноту, от запаха сухого корма. Моя же девушка осталась с пациентом в операционной.

— Жень, — по голосу Юли, было понятно, дела идут не в лучшую сторону.

Зайдя в палату, я нахмурил брови, и поджал губы, она была явно расстроена, руки держала возле груди, сцепив пальцы, едва сдерживаясь чтобы не заплакать. Врач седовласый мужик с черными усами, мялся с ноги на ногу, с надеждой поглядывая на меня.

— Что? — дабы не затягивать спросил я.

— Его лучше усыпить, — сказал врач, — с такими ранами он больше будет мучиться чем живет.

— Жень, — она и сама не понимала, что хочет от меня, но произнесла мое имя как заклинание по вызову чуда.

Но что я могу? Только портить, но никак не лечить. Моих знаний хватает на пару тройку отваров, для поддержания сил и снятия боли. Не тот профиль я осваивал.

— Доктор, я этому коту должен, — на последнем слове врач на меня посмотрел, но промолчал, — так что сделайте все возможное дабы его спасти.

— А что его спасать. Ему нужны антибиотики да хороший уход, вот только как снять боль я не знаю, если я ему вколю обезболивающее, то он помрет. А без него он тоже помрет только через пару суток, и в муках, — со злостью в голосе заспорил врач.

— У моей знакомый есть хорошо обезболивающее из-за границы, — я безбожно врал, а что оставалось делать.

— Хорошо, — ветеринар и не думал настаивать, — выпишу лекарства, через пять дней принесете на обследования, — на пожилых людей из постсоветского пространства, слова «из-за границы», по-прежнему действовали магическим образом.

Пока Юля получала инструкции по применению лекарств и выхаживанию кота. Я пришел к выводу, что для содержания животины у меня кроме коврика ничего не имелось. На мое счастье, к вет-клиники прилагался магазин по обеспечению всем необходимым нерасторопных хозяев. За прилавком, стояла средних лет женщина, несмотря на конец лета, укутанная в шаль, в библиотеке она смотрелась бы более органично, чем среди кормов, песка, клеток и всевозможных игрушек для животных. На мое приветствие она лишь печально улыбнулась, склонив голову на бок.

— Мне нужно все для кота, — просто сказал я.

Не задавая никаких вопросов, она сноровисто собрала все необходимое. Юля на секунду выскочила из палаты, увидела, чем я занят и вернулась обратно. Через пятнадцать минут у меня в руках было два кулька, и на прилавке ко всему прочему стояла переноска для животных. Продавщица огласила сумму, я рассеяно поставил кульки на пол, как-то за всей этой суетой из головы вылетело что нужно платить. Глупая ситуация, но и такое бывает. Расставшись с хоть и небольшой суммой денег, я с прискорбие отметил, что мои финансы уходят с удивительной быстротой, вода в решете и то дольше задерживается. Снова придется потрошить заначку. Не будь у меня столь полезной привычки, не знаю, как бы и жил.

Когда я снова оказался в палате, был чуть удивлен, доктор с моей девушкой каким-то образом почистили кота. Теперь он выглядел не столь несчастным, скорей более больным. Погрузили его в переноску, Юля самолично взялась за ручку, не доверяя мне столь ценный груз. Такси вызывать не стали, вет-клиника оказалась в трех кварталах от моего дома, можем и прогуляться.

По прибытию в квартиру началась непривычная суета, для этих стен, установка лотка в ванной, наполнение двух чашек кормом одну сухим другую мокрый. После недолгого совещания кота определили на постой в ванную, ближе к лотку, так сказать. Но прежде подстелив коврик, не на голой же плитке ему отлеживаться. Юльку отправил смотреть телек, сам же пошел на кухню готовить отвар, для снятия боли, раз на мне работает то и на коте должен. На удивление усатого напоить оказалось легко, он принимал все чтобы мы ему не давали. Между делом Юля сообщила что ночует у меня, хоть что-то приятное под конец дня.

Остаток вечера прошел так же в суете, мы смотрели какую-то комедию, во время каждой рекламной паузы, моя милосердная бегала смотреть как там болезненный. Ближе к двенадцати замаялась и мирно засопела, рядом на подушке. Выключив телек, пошел на кухню, сна не было ни в одном глазу. По утренней привычке встал возле окна с кружкой кофе. Под светом желтого фонаря на лавочке, сидела молодеешь, лет шестнадцати семнадцати с виду. Знакомая ситуация, только смущало отсутствие алкоголя и сигарет, неизменных спутников таких вот посиделок. Что же все течет, все меняться, и у нового поколения другие приоритеты. Вот и у меня в считанные дни все круто изменилось, на кровати спит прекрасная девушка, в ванной же кот. И я вроде как теперь несу за них ответственность.

Стоя возле окна и пялясь в темноту в голове появились непривычные мысли. Когда я кидал кота на проклятия совершено не думал о последствиях для него, точнее я знал, что ему будет худа, и возможно он даже погибнет. Но тогда это были лишь абстрактные мысли. А теперь, когда я столкнулся с последствиями своих действий мне стало тошно. Кот не плохо так напомнил мне, почему я не люблю колдовство. Поставил недопитый кофе на подоконник, зевнул и отправился спать.

Глава 6

Утро началось по давно сложившемуся ритуалу, только в этот раз добавился один приятный нюанс. Приготовление завтрака для моей девушки. На этот раз я почти угадал со временем, омлет дожаривался, когда я услышал сонное копашение Юли в кровати.

— Минуту подожди, — крикнул я, убирая огонь в конфорке.

Она не прислушалась просьбе, вялой сомнамбулой, направилась ванную. Блин кот, надеюсь он там не помер. После нескольких секунд ожидания послышался смущённый женский голос.

— Жень, а где совок?

Какой еще совок? Отодвинул сковороду на соседнюю конфорку, пошел выяснять что там не так. Кот по-прежнему лежал на коврике, вот только в лотке обнаружились доказательства, что скотинка идет на поправку и умирать пока не собирается.

— Иди завтракай я тут справлюсь.

— Угу, — охотно согласилась она.

Покончив с неприятными обязанностями вернулся на кухню. Юля сидела как по мне в очень неудобной позе, подложив одну ногу под себя, другую поставив пяткой на стул. Неспешно расправлялась с омлетом, моя порция остывала, напротив.

— Слушай Жень, а где ты нашел этого кота? — вчера у нее на лишние вопросы не было времени, голова была занята более важными мыслями, а с утра вот возникли и требовали ответов.

— Нашел возле подъезда.

Она замерла, посмотрела на меня с прищуром, и недоверчиво сказала.

— Я думала, что ты безразличен к животным.

— Я тоже.

— Хм большинство людей, и здоровых котов не берут, а ты вон больного подобрал. Но не об этом, — она сделала движение кистью, словно отсека эту часть разговора, — сегодня едем в баню. И прежде чем ты станешь возражать и говорить, что это не твое. Скажу только одно. Не обсуждается.

Никогда не думал, что омлет может встать в горле, я чуть закашлялся. Ехать в какую-то баню, хотелось так же как бегать голышом по морозу. Нет, я конечно люблю баню как любой, кто вырос в деревне. Но как правило данные сооружение находится в лесистой местности, а мне сейчас находиться в окружении деревьев ой как не хотелось. Сомневаюсь, что она имела виду общественную городскую. Пока формулировал отказ, так чтоб не обидеть Юлю, она продолжила.

— Там не то чтобы баня, скорей дача. Это мы просто так выражаемся, там озеро, воздух и вообще атмосфера уютная, и опять же единение с природой. Поедут только наши друзья, никого лишнего, — по мне так все лишние кроме Юли, как друзья, так и баня — ты не волнуйся я уже отпросилась с работы. А то ты в своих четырех стенах совсем зачахнешь.

— Сегодня же четверг, — сделал я последнюю попытку отказаться.

— Ну правильно чистый четверг, все логично.

— Вообще-то принято мыться в субботу вечером, дабы к воскресению быть чистым, — вяло продолжил сопротивляться я.

— У всех свои обряды, — легко отмахнулась она.

Дальнейший спор мог перерасти в ненужную ссору. Покончив с завтраком, Юля неспешно собралась, и наказав ждать, ушла по одной ее ведомым делам. Мне же нужно хорошенько подумать о защите перед предстоящим путешествием. Залив в кота очередную порцию отвара, взялся за тетрадь. Что бы я там не думал, а без нее мне никуда.

На потертых листах с вездесущей клеточкой, имелось с десяток защитных заклятий, вот только все они уже известны лесным тварям. Так что в их действенности я сильно сомневался. Черт я, наверное, обезумел, дабы не огорчать свою девушку готов рискнуть жизнью. Что же, думается мне, я Юльке нужен живым и здоровым, а не трупом под деревьями, так что придется отказаться. Хотя бы до тех пор, пока не обзаведусь надежным амулетом для защиты. Посвящать ее в мир сверхъестественно мне не хотелось. Она рано или поздно все равно про него узнает, но чем позже, тем лучше. Около часа я потратил на придумывание вразумительных доводов для отказа. Задача усложнилась тем, что до скрежета в зубах, не хотелось скатываться в банальную ложь.

Допивая третью кружку кофе, и хрустя последней сушкой меня осенило. Как говаривал один мой приятель «Хорошая мысля приходит опосля». Все время я думал на долгосрочную перспективу по защите. Вот на кой она мне сейчас. Мне всего и нужно, что скрыть себя на сутки. И вариант с закупориванием ауры смотрелся вполне себе вразумительно. Правда полная закупорка очень негативно сказывается на здоровье, но думаю за сутки ничего катастрофического со мной не случиться. А если еще и тело подготовить нужным образом, то идея стала смотреться совсем неплохо. Я поднял левую руку, сжал и разжал кисть пару раз, чувствительность только-только начала возвращаться. Нужно колдовать, но внутри уже не было такого жесткого протеста как раньше.

— Один разок точно уже не повредит, — я проговорил самую нелепую отмазку из существующих.

Я занялся разработкой заклятия как примерный ученик заучка после летних каникул. Аккуратно тщательно, с легкой долей ностальгической тоски, усиленно вспоминая забытые формулы и знаки. Вот только школяр может взять книги, и освежить память, у меня такой роскоши нет. Три часа упорного труда и таки справился, сделав амулет в виде, шести деревянный бусинок, одетых на черную веревку. Работа топорная, но при теперешних моих навыках вполне не плохо. Мозг все же странная штука. Еще пару недель назад, я бы и близко не знал бы как создать ничего подобное. В памяти не было и намека на оставшиеся знания, но стоило начать колдовать как они мистическим образом стали возвратиться в голову. А может мистика тут и не причем, просто психология.

Юля вернулась перед обедом, сообщив о приходе протяжным звонком в дверь. Оделась подоходному, джинсовые шорты чуть выше колен, черная майка в обтяжку, на плече большой рюкзак цвета хаки.

— Готов?

— Тебе нужны свои ключи, — невпопад ответил я.

Сняв белые кроссовки, она уверено прошла в ванную, глянула на кота, и вроде как небрежно сказала.

— Я тут пару вещи принесла, — я лишь угукнул в ответ, — чего стоишь, собирайся. А я пока буду обосновываться.

И что там обустраиваться, сдвинуть мои личные принадлежности и поставить рядом свои? Завтра же приделаю ее личную полку. Глянув на кота у меня родился еще одна мысль как отказаться от поездки.

— Юль у нас тут пациент на присмотре, а мы уезжаем.

Она ответила сразу, словно ждала этого.

— Если он не помер на улице, в более худшем состоянии, то в квартире да при корме и подавно выживет.

На этом мои аргументы закончились, она тем временем наполнила миски кормом и водой. А что мне собираться только подпоясаться, взял полотенце, чистые вещи, да куртку по теплее, начало осени, не самая теплая пора. Через, минут пятнадцать Юле позвонили друзья и сообщили что ждут внизу.

Возле подъезда обнаружился серебристый «минивен», подпирая его курили двое, долговязая девушка в шортах Оксана, и еще более субтильный парень, в цветастых кедах Никита. Остальная одежда стандартная: джинсы майки да лёгкие куртки, когда люди собираются на дачу, то становятся похожими друг на друга как оловянные солдатики. И если судить по длине сигарет, то приступили они к этому пагубному занятию только что. Я поручкался с Никитой, и кивнул Оксане, затем закинул свои и Юлькины вещи в багажник машины. Украдкой повесил бусы на шею, попутно активировав их. В тесной машине незаметно проделать это вряд ли получится. По ощущениям ничего сильно не изменилась, разве что появилось легкая спертость воздуха. Но это должно скоро пройти.

— Где остальные? — тем временем, спросила моя красавица.

— В магазин за чипсами ушли, — ответила Оксана, делая едва уловимую затяжку, без всякого удовольствия.

Не прошло и пары минут как из-за угла веселой гурьбой высыпали остальные, Игорь самый обычной наружности парень, разве что нос длинноват, следом фигуристая Дана, в обтягивающих джинсах и битловке, и чтобы его Сергей с Юлькеной работы.

— Тут шесть мест, а нас семь, — как мне казалось тихо, проворчал я.

— В тесноте, да не в обиде, — хлопнул меня по плечу Игорь, предлагая, залезть в машину.

Кое-как разместились, Юлька охотно залезла ко мне на колени, за руль забралась Дана, и прежде чем завести мотор заявила.

— Дабы никого не обидеть будем слушать радио.

— Далеко то ехать, — шепнул я на ухо Юли.

— Не бойся, я не тяжёлая, — кокетливо заметила она, но потом-таки ответила на вопрос, — километров двадцать не больше.

Назвать этих людей друзьями я не мог, они достались мне в придачу к Юле. К себе в компанию приняли меня легко и тепло, никакого дискомфорта в общении не было. Вот только само общение происходило лишь в присутствии Юли, и далее этих рамок не распространялось. Дружили они лет десять, со студенческой скамьи, как раз, когда и закладывается фундамент настоящей дружбы. Разве что Сергей вписался совсем недавно, даже позже чем я. Как и положено у всех нормальных людей, у них имелись свои тараканы. Игорь был занудой, а когда выпьет становиться еще и хамливой занудой. Никита интеллигент в самом плохом смысле этого слова, всегда имел особое мнение по всем вопросам. И если его вовремя не тормознуть начинал скатываться на поучительный тон. Дана хохотушка, смеется практически над любой шуткой, но также она могла легко обидеться на не пойти что. Оксана же всеми силами пыталась делать вид праведной девушке, не желая замечать своих недостатков. О Сергей я пока не сложил определённого мнения, но он вызывал смешанные чувства, вроде говорит правильно, шутит умело, а вот раздражает и все тут. Но ни смотря не на что, они были хорошими людьми. Если Оксана и Никита встречали уже давно, то Игорь с Даной только делали робкие шаги в попытки выстроить свои отношения.

Выехали за пределы города, под пение попсовой певички и всеобщее молчание. Все стали хмурыми и недовольными, словно мы едем не на увеселительную прогулку, а на тяжёлые работы. Хм странно, а чего спереди уселся Сергей? Ведь мог же пустить Оксану или там Игоря. Но погрузиться в раздумья я не успел, машина свернула в при лесок, на первой же кочке машину изрядно тряхнуло, и Юля дабы не упасть вцепилась мне в шею, выдергивая бусы наружу.

— Это что? — поинтересовалась она, пока я запихивал деревяшки обратно.

— Амулет, — просто ответил я.

Она лишь ухмыльнулась и дальше тему развивать не стала. Вот и хорошо. Стоило машине въехать в лес на просёлочную дорогу, виде двух едва видных колеёй. Меня пробил легкий озноб, а в горле пересохло, пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержать рвущийся страх. Но справился. Пока я боролся со своими внутренними демонами, в машине поднялся гвал, каждый пытался высказаться на одному ему интересную тему и не в какую, не желал слушать другого. Детсад ей-богу.

Я же сидел напряжённый и сосредоточенный. Что у нас за страна, маленькая, а лесов столько что и десяти километров не проедешь, дабы не вляпаться в насаждения деревьев. Поездка до злополучной дачи, ничем примечательным не отличилась, бородатые шутки, да в меру разбитая дорога впереди, и пейзаж от которого меня слегка потряхивало. Как я не пытался не смотреть, но взгляд то и дело соскальзывал на лесной массив. Человек так устроил, его тянет посмотреть одним глазком, на что-то запретное, мерзкое и страшное. Отсюда и всякая любовь в хоррорам и мистики.

А у природы сейчас пересменка, летние беспечность уже ушла, а романтическая осень еще не наступила.

Последний километр мы продирались через кусты, по едва накатанной дорожке. Я заметил в зеркале заднего вида, как Дана закусила нижнюю губу, и страдальчески щурится, когда ветки бьют по машине. Автомобиль штука хоть и не живая, но ее порой жалеют по больше чем живую скотинку. Саня тут точно не поехал бы, а если и осмелился, то полз бы хуже черепахи, пешком быстрее дошли бы.

Машину остановили возле небольшого домика, сделанного в западноевропейском стиле. Двухскатная крыша бледно красного цвета, с выпирающем окном мансардного этажа, две декоративные колоны поддерживающие длинный козырек, само же здание выложено из желтого кирпича. Все аккуратно и уютно. Из машины выбрался последним. Чуть кривясь размял затекшие ноги, конечности как-то не благодушно отозвались на перевоз прекрасной дамы. Все разбрелись осматривать территорию, только Дана поспешила к дому, отварив дверь обернулась.

— Юлька иди за мной, — крикнула она, ибо мы были ближе всего.

Меня никто не звала, а инициатива как известна наказуема, так что я как все побрел осматриваться. Территория дачи примерно с футбольное поле, зажатое между лесом и озером, участок явно кто-то вычищал, слишком все ровно выглядит, природа так не работает. Возле самой кромки воды, имелся внушительной длины причал, где сгрудилась вся наша компания. Справа на пригорке стоял сруб бани, по размеру не уступающий дому, совсем еще новый, такое ощущение, что поставили не больше года назад. Чуть ниже находился сарай, выбивающийся из общей композиции. Все здания сделаны основательно и добротно, а он сбит по принципу на времечко от дождя прикрыть, но как известно нет ни чего более постоянного чем что-то временное. В общем хорошее место для отдыха на природе городским жителям, даже курить не хотелось. Я и не вспомню с хода, когда последний раз наслаждался подобным отдыхом. Даже давящий страх перед тварями отступил, но понятно дело некуда не делся, ожидая лишь удобного случая, чтобы захватить сознания. Но стоять и наслаждаться бездельем мне не дали, Юлька высунулась в окно и скомандовала.

— Жека, вещи в дом занеси, — я вздохнул, и отправился на подмогу.

С поручением справился в три подхода, приносил сумки и ставил на стол. Убранство дома можно охарактеризовать как стиль минимализм, стол, стулья, диван, вот и все даже картин на стенах нет. Внутри помещения чувствовалась сырость, но Дана принялась исправлять ситуацию, поджигая дрова в печи, виде железной бочки с трубами наверху, та же буржуйка только современной конструкции. Что в нашем случаи только на пользу, быстрее помещение прогреется.

Дана подперла руками бока, и сделав задумчивое лицо проговорила.

— Полвторого, самое время топить баню. Жень ты как справишься со столь ответственным поручением?

Я даже обрадовался данной просьбе, общаться с остальными не хотелось, а так вроде при деле, и в толкучку лезть не нужно. Получив от хозяюшки спички и пачку новеньких газет отправился в баню. Набрав дров из специальной поленнице, нарубил щепок топором, уложил дрова в топку, немного поискав открыл шибер, и с первой спичке поджег лист газеты с телепрограммой. Уселся на лавку, прижатую к стене, закинул ногу на ногу, и уперев локоть в колено, положил подбородок на ладонь, уставился в разгорающееся пламя. И внутри меня вместе с пламенем разгоралось умиротворение и спокойствие, заботы и проблемы отступили, а мысли растворили в нарастающем пламени.

Через пару минут в баню ввалились Игорь и Никита, оба ржали как лошади, чем разрушали мое внутреннее умиротворение. Захотелось наорать и выгнать вон обормотов, но сдержался.

— Евген, мы к тебе на подмогу, — они уселись на соседнюю лавку, Никита протянул мне открытую бутылку пива.

— Отлично, а тот я тут один не справляюсь, — весело сказал я, хоть сарказм едва удалось скрыть.

Те захохотали, словно я выдал сногсшибательную шутку, я отсалютовал пивом и сделал глоток. Дальше разговор пошел не о чем и в никуда, пустой треп подвыпившей компании. Про девок, политику и машины, все вперемешку и все голословно. Через час нас позвали в дом, где мы перекусили холодными закусками, про более существенную пищу никто не подумал. Игорь же резюмировал данное обстоятельство просто: «мы приехали бухать и не жрать». Дальнейшие пять часов мы пили пиво, и играли в настольные игры, не в цирк и монополию, а в более современные и взрослые. Я не предполагал, что они могут так сильно затягивать, мне даже напоминали пару раз что нужно проверить баню. Когда я вернулся в последний раз то сообщил: что все готова. Оксана вскочила как ужаленная и громко заявила.

— Девочки вперед, — и побежала наверх собираться, никто не возражал.

Когда дамы оставили нас в сугубо мужской компании, все чуть поскучнели, как не крути, а женское общества оживляет обстановку. Никита развалился на диване, поставив пиво на живот, мечтательно уставившись на потолок. Игорь же закинул ноги на пододвинутый стул, только мы с Сергеем остались на прежних местах. Убирать настолку никто не собирался. После небольшой паузы, пока все прикидывали с чего бы начать разговор. Никита отхлебнул пива и мечтательно проговорил.

— Парни, будущее за космосом, — он любил начинать разглагольствования с лозунгов, — еще лет тридцать, и мы сможем путешествовать по планетам солнечной системы, и осваивать их. О, вы скажете, что так же говорили в шестидесятые, но то было время романтиков, у них мечты бежали впереди прогресса.

— А сейчас? — лениво поинтересовался Игорь.

— А сейчас время прагматиков, — он повернул голову в нашу сторону, и для большей убедительности придал голосу максимальную серьезность, — я читал статьи и смотрел научно-популярные передачи, так вот там вполне логично рассказывали, что полет на Марс это реальность, что автономные купола уже существуют. И вот-вот начнутся наземные испытания добровольцев, для миссии на Марс.

Он лениво указал пальцем от чего на меня.

— Ты скажешь, что полеты в космос нерентабельны, так знай это все миф. Нефтяники и газовики просто задерживают этот процесс им пока выгоднее выкачивать деньги из матушки земли. Еще лет двадцать и запасы полезных ископаемых истощаться, и тогда нам откроется космос.

Консперолог хренов, но сказал я другое.

— Засрать землю исбежать, это твой выбор?

— Ах Женя, Женя. Люди всю свою историю гадят и переезжают на более хорошие места. Мы такими созданы и нечего тут сопротивляться. Прогресс неумолим.

— Через тридцать лет тебе стукнет шестьдесят, и единственное что тебе надо будет, так это горшок да пульт от телека, — вмешался в разговор Сергей.

— И ты тоже не прав. По последним исследованиям во всех цивилизованных странах продолжительность жизни увеличивается каждый год на пару лет.

— То в цивилизованных, а не у нас на задворках мира, — спокойно парировал Сергей.

Я прикидывал не вступить ли в спор, не тот что с криками и взаимными оскорблениями, на грани драке, а в тот что видеться с ленцой, дабы как-то себя развлечь. Но меня опередил Игорь.

— Ага полетим в космос, встретим джедаев, и каждому выдадут по световому мечу.

— Лучше бы Вулканцев, — перекинулся на новую тему Никита.

Они мечтали о космосе, хотя это по большому счету ничего не меняло, люди уйдут на другие планеты, или космические корабли, нет разницы, за людьми пойду колдуны. И будут творить дальше свои дела, прогресс никаким образом не влияет на суть колдовства. А за колдунами придут и твари, они приспособятся к другим планетам или кораблям, они всегда приспосабливаются еще с каменного века. И на сколько бы люди не умнели и не прогрессировали, они все равно убивают нас.

Дальше разговор перешел в область современной киноиндустрии, где я мало что понимал. Я, как и все смотрел фильмы, но без фанатизма, хорошее развлечение не более. Меня всегда интересовали более приземлённые вещи, поэтому многие считают меня скучным.

Девушки вернулись из бани через час раскрасневшиеся и закутанные в махровые халаты, с неизменным в таких случаях полотенцами на головах, и пьяненькие. Назвать их пьяными язык не поворачивался, но и рубеж слегка выпили, был давно позади. Так что они были пьяненькие, неуклюже ввалились в комнату, постоянно хихикая, и громко шепча что-то друг дружке на ухо. Мы несколько секунд растерянно пялились на это зрелище, затем Оксана, приосанившись, заявила.

— Мы не пьяные.

— Мы видим, — согласился со словами своей девушки Никита, в данной ситуации лучше подыграть.

Мы быстро собрались и бегом переместились в баню. Я ожидал последствий распития алкоголя, в виде бутылок и разбросанной закуски, но ничего подобного в предбаннике не обнаружилось. Девчонки в любом состоянии остаются девчонками.

— Перед банькой нужно освежиться, — заявил Игорь, втаскивая ящик пива.

Парни охотно похватали бутылки, синхронно вскрыли пробки, не дожидаясь меня чокнулись горлышками и почти в один присест опустошили по бутылке.

— Куда спешите? — немного недоумевая спросил я.

— А чего тормозить то? — возмутился Сергей.

Разделись, кое-как разместили вчетвером на полке, я оказался напротив каменки, и недолго думая взялся за ковш. Немного зачерпнул кипятка, плюхнул, камни злобно шипели, выплевывая пар. Все молчали, сопя под гнетом жара. Через минут десять Игорь хлопнул себя по коленкам, и сказав: «На первый раз хватит», и выскочил в предбанник, остальные последовали следом. Я задержался, наслаждаясь теплом, добавил пару. Пожалуй, я окончательно выпал из компании, так что нет смысла навязываться, нужно отдохнуть в свое удовольствие. И стоило прийти к подобной мысли как по душе расползалось какое-то умиротворение. Жар, запах распаренного березового веника, легкий хмель все работало на то, чтобы расслабиться.

Вышел в предбанник, и если судить по таре, то парни уже приканчивают по третьей бутылки пива. Они будто с цепи сорвались, словно завтра наступает сухой закон и нужно оторваться по максимуму, но при этом не упиться раньше времени, дабы смаковать каждое мгновение. Я сел с краюшку, взял свою недопитую бутылку. Никита опустил субтильные плечи и с лицом задумчивого поэта, внимал речам широкоплечего Сергея. А этот хмырь следил за собой, тренируется, но в меру, так примерно выглядели комсомольцы спортсмены в шестидесятые. Вот только борода портила впечатление, да лицо не было наивно добрым, а сурово мужественным. Ощутив себя окончательно ненужным ушел в баню париться.

Выскочил из парилки, когда боль под ногтями от жара стала невыносимой. Накинул розовый халат попутно схватил за горлышко полную бутылку, выскользнул на улицу, ветер приятно охладил лицо и ноги. Ляпота, как говаривал один известный киногерой. Развернулся, зацепил пробку за душко замка, ударил сверху, пена залила левую руку. Прохладный напиток радостно заскользил по горлу в желудок.

— Хорошо, — умиротворенно выдохнул я, взлохматил влажные волосы.

Возле дверей вид так себе: машина да дом. Обошел сруб, где открывалась прекрасная панорама на озеро. Похоже мои вкусы с хозяйскими совпадали, возле стены обнаружилась удобная скамейка, уселся, вытянул ноги.

— Блин тапки, — глядя на босые пальцы выдохнул я.

Как же давно я не был на природе, все же чтобы я себе там не думал, как бы не относилась к деревьям и тварям, что в них зарождаются. Но по природе я сильно соскучился, аж внутри что-то защемило. Водная гладь мирно плескалась в багровых лучах заходящего солнца, будь это романтический фильм оно бы скрывалось строго по центру, а так слева, иногда пропадая за тучами, но и так сойдет. И даже лес, что шумел справа, сегодня казался мирным и приветливым.

Сколько я вот так отсидел не знаю, даже когда пиво закончилось и пальцы на ногах ощутимо замерзли не спешил назад в тепло. И только полный мочевой пузырь заставил меня сдвинуться с места. Справлять нужду прямо здесь это кощунственно, а идти в дом не хотелось. Окончательно охрабрев выбрал третий вариант, двинул в сторону леса. Идти по сырой траве приятно в летнюю пору, осенью же удовольствие сомнительное, но меня это не остановило. Отойдя на метров пятьдесят я уже было собрался приступить к делу как меня окликнули.

— Жень.

Я резко развернулся, стыдливо убирая руки за спину. В камышах стояла Оксана, волосы неопрятными сосульками скрывали почти все лицо и несмотря на куртку ее била мелкая дрожь. За руку ее держала девочка лет шести, в легком летнем платьице в крупный горошек. Милая улыбка, прилежно уложенные волосы, и не малейших признаков неудобства от промозглой погоды.

Я замер в растерянности, как эта тварь смогла захватить Оксану, и почему я не учуял ее буквально в трех метрах от себя. Когда через секунду вернулось хладнокровие пришел и ответ на второй вопрос. Закупорка ауры, не только ограждает меня от мира, но и мир от меня.

— Женя отведи нас домой, — отстранено проговорила Оксана.

— Угу. Сейчас только шнурки завяжу, — я лихорадочно размышлял как быть дальше.

Для начала нужно понять, что это за тварь, скорей всего Заемщик, только у него хватит сил навести столь сложный морок, и наглости прийти сюда. Насколько помню, эта лесная нечисть, любят нападать на группы людей, когда те пьяны, или ослаблены тяжелым переходом. Подавляет их силу волю страхом и неуверенностью, питаясь отрицательными эмоциями. До смерти довести не сможет, но вот психику подпортит наверняка.

— Женя отведи нас домой, — веселым голос попросила девочка.

— Заткнись тварь, — гаркнул я, девочка и Оксана синхронно надули губы, и свели брови к переносице.

Твою мать не Заемщик, тот не может контролировать эмоции жертвы. Внутри разгорелась злоба. Да и плевать кто это, все они дохнут одинаково. Тварь недостаточно сильна иначе бы давно напала, значит и уничтожить ее можно легко. Но ударить заклятием это как залезть на вышку, и в рупор заорать что я здесь иди и бери меня. Не факт, что кто-то услышит, но риск слишком велик. Придется искать другой способ.

— Отведи меня домой, — голоса прозвучали синхронно, что выглядело жутковато.

Надо все-таки взглянуть что захватило Оксану, из памяти тут же выпрыгнуло заклятье энергетического зрения. Простенькое накладывается на веки, позволяя концентрировать взгляд рассеивая морок, в нормальном своем состоянии, мне всего и надо мазнуть пальцами по векам. Хорошо хоть с закрытой аурой на себя колдовать можно, а иначе не знаю, что и делал бы. Морок всего лишь рассеивает внимание, или же заставляет видеть то что хочется. Мозг легко обмануть.

Прикрыл глаза, приложил пальцы к векам, потребовалось несколько секунд, чтобы до конца вспомнить нужные символы. Открыл веки боль резанула глазницы, тут же выступили крупные слезы. Зрелище оказалось не из приятных. Оксана держала склизкую корягу, щупальца от которой плотно окутывали правую руку частично забираясь на шею и голову. Похоже моих познаний по бестиариям лесных жителей недостаточно, чтобы идентифицировать тварь.

— Отведи. Нас. Домой, — прохрипел спаренный голос, и на меня накатило чувство неумолимой тревоги, очень захотелось где-нибудь спрятаться.

— Как же вы меня за долбали, — раздраженно рыкнул я.

Плевать на все условности, с тварью все равно не договориться и чем дольше буду тянуть, тем меньше шансов разрешить ситуацию в мою пользу. Я рванул вперед, чувствуя, как ноги утопают в грязи. Оксана убрала корягу за спину, выставляя свободную руку. Я с лёгкостью проломил ее сопротивление, заваливая в камыши, она завизжала, а я сел сверху, шаря обоями руками в грязной воде, в попытки вырвать корягу. Мне все-таки удалось схватить склизкую деревяшку, правую руку обдала жгучая боль, словно в нее вгрызлись сотни мелких зубов. Перехватил левой, так-то лучше. Оксана взвыла, а в голове у меня пронеслась мысль. Сейчас прибегут ребята, и застанут очень мерзкую сцену, странный парень бьёт девушку в грязи, и я сильно сомневаюсь, что найду слова дабы объяснить, что тут происходит. Через несколько секунд копошения я все-таки справился, девушка тут же обмякла, я же тяжело дыша поднялся на ноги. Обтер лицо от грязи, посмотрел уже на левую руку, тварь во всю оплетала запястье. Что же все складывается вполне удачно. Растянул пространства на предплечье, трясущимися пальцами начертал символы уничтожения, щупальца осыпались гнилым прахом, я откинул корягу, разменная правую кисть. Вот теперь и еще одна рука пострадала.

— Вашу мать, когда же это все закончиться, — я посмотрел в сторону бани, слава всем и вся, никто не бежал на крик.

Подошел к бессознательно лежащей девушке, немного помедлив опустился на колено и поднял ее на руки, понес домой.

Да откуда вы все беретесь. Как же это меня бесит, это долбанное колдовство и эти твари. Чем больше ты сопротивляешься, тем больше засасывает эта трясина. Хочется бросить все, и плыть по течению, но где там, твари прут из всех щелей, и тут либо сопротивляешься, либо тебя сомнут. Замкнутый круг, чтоб его. Очень захотелось бросить девчонку, позвать кого-нибудь и уйти напиваться, но увы это всего лишь мечты.

Зайдя в дом хотел было положить пострадавшую на диван, но там уже дрых Никита, закинув руки за голову, и раскрыв рот. Стиснув зубы, посмотрел на лестницу ведущую на второй этаж, тихо ругнулся, кое-как передвигая ноги поднялся наверх. Пинком открыл дверь, и не церемонясь кинул ношу на кровать. Наклонился уперев руки в колени, попытался отдышаться. Фу блин надо заниматься спортом. Следом забежала Юля, включила свет, с удивлением на лице потребовала ответ.

— Это что?

— Вот сейчас у нее и спросим, — глотая воздух после каждого слова ответил я.

— Женя? — требовательно вопросила она.

— Нашел ее в камышах, нужно привести в сознание и спросить, — вот только поспрашивать ее, мне бы хотелось без свидетелей.

— Я здесь справлюсь, а ты иди умойся, а то грязный, что свинья, — быстро взяв себя в руки Юлька, раздавая толковые указания.

Да выглядел фигова, даже БОМЖ скривился бы от отвращения, с ног до головы в грязи и тине. Спустился вниз, остановился перед дверью, очень не хотелось наружу в ночь и холод. Но надо. Резко выдохнул, выбежал на улицу, но не в баню, где тепло и можно вымыться, а на место встречи с тварью.

Выброшенную корягу, где засела тварь, нашел сразу, несколько минут рассматривал и ощупывал, разве что зубами не погрыз. Обычная деревяшка, с легким налетом потустороннего, тварь выжег начисто. Дабы окончательно очистить совесть немного побродил по местности. Ничего подозрительного не обнаружил, и как эта девка тварь умудрилась подцепить, непонятно. Тут надо расследовать, а не в папыхах ходить, но не в моем случаи. А звонить в Надзор нет смысла, отмахнуться ведь.

Вышвырнув бесполезную деревяшку в лес, неспешно вернулся в баню, слегка трясясь от холода. Тварь, напавшая на Оксану, определено была слабой, но достаточно умной, чтобы создать сложный морок. Отсюда напрашивался вопрос: «Какого лешего тварь так безрассудно напала на Оксану». Будь это Заемщик, тогда все понятно, а так, одни вопросы. Ладно будем надеяться, ответы я получу входе допроса.

Зайдя в предбанник на меня обрушился влажный жар, и вонь разлитого пива. Сергей лежал на лавке как ребенок, подтянув колени к животу, и заложив ладони между ними, на лице полуулыбка. По уму и его бы надо домой оттянуть, но сил у меня на это уже не было, в нем весу килограмм девяносто. Кинул грязный халат в угол, быстро вымылся, обтираясь чистым полотенцем, почувствовав себя значительно лучше. Я даже отметил что улыбаюсь в запотевшем зеркале. Оделся и вернулся в дом, на первом этаже ничего не изменилось, поднялся на второй.

Оксана сидела на кровати, подложив под спину подушку, ноги подтянуты к груди, на плечах накинут плед. Вид несчастный и потерянный. Рядом примостила Юля, поглаживая ее по руке и что-то тихо нашептывая. Ладно пора строить из себя детектива. Интересно есть скоростные курсы по сыскному делу, а то в последнее время, ой как надо.

— Как ты? — тихо спросил я пострадавшую.

— Голова болит, — уверенно ответила она.

Неудивительно, частицы той твари до сих пор торчит из виска, но сейчас рисковать не буду, вернемся в город тогда займусь.

— Что случилось в лесу?

— Ммм, не помню.

Что и следовало ожидать, но попробовать стоило. А вдруг… Нужно действовать без промедлений, ибо чем больше пройдет времени, тем меньше шансов получить правдивый ответ. В защитных рефлексах мозга исказить воспоминания.

— Юль не оставишь нас? — придумывать что-либо я не хотел, поэтому спросил в лоб.

— Нет, — безапелляционно ответила она.

Что же когда-нибудь это должно было случиться. И мне пришлось бы рассказать, что я колдун. Настал час икс, или она примет сверхъестественное, либо решит спрятаться за ширму отрицания.

Я сел напротив Оксаны, положил пальцы на виски девушки, она с легкой оторопью уставилась на меня. Мы не настолько близкие друзья чтобы я мог позволить себе вот так вторгаться в ее личное пространство. Массируя виски растянул пространство, поймал ее недовольный взгляд, тихо и вкрадчиво сказал.

— Успокойся, — сейчас не нужно наносить колдовские знаки, достаточно энергии, что я вдавливаю в голову, проламывая ментальный блок, риск быть замеченным потусторонним есть, но не настолько большой как в лесу, можно рискнуть, — я твой друг. Я помогу тебе.

Оксана расслабилась, на лице появилась мягкая улыбка, а взгляд стал мечтательно рассеянным.

— Зачем ты пошла в лес?

— Выпила слишком много. Нужно было освежиться, — без эмоционально ответила она.

— Где ты нашла корягу?

— В лесу. Около березы. Она лежала на пригорке, — я ожидал сопротивления, но она по-прежнему говорила уверенно и спокойно.

— Зачем взяла?

— Не знаю, — после секундной паузы, растерянно ответила она.

— Что случилось потом?

— Захотела вернуться домой, — лицо исказилось, она скривила губы, словно ее пичкали лимоном.

Я убрал руки от головы девушке, и тихо проговорил.

— Ни хрена не понимаю.

Посмотрел на Юлю, застывшую неподалеку, и затем снова прикоснулся к Оксане.

— Ложись спать, и пусть тебе приснится безрассудное школьное веселье.

Девушка снова заулыбалась, положив голову на подушку мирно засопела. Юля нежно окрыла ее одеялом.

Моя заботливая, взяла меня за руку и смотря в глаза настойчиво спросила.

— Что с ней?

— Не знаю, она пошла в лес и сразу же наткнулась на потустороннюю тварь, — я следил за реакцией девушки, она осталась спокойной, — так не бывает. Это как выйти в чисто пол и провалиться в кротовину по колено.

— Может эту… эту кротовину кто специально вырыл? — высказала предположение она.

— Нет. Дикие твари практически неуправляемые. Стоп, — в голову пришёл очевидный ответ на данную задачу.

Я подошел к Оксане и бесцеремонно обшарил ее карманы, выудил из заднего дощечку, чуть меньше чем игральная карта, со множеством хитроумных символов и знаков. Сожри их потроха крысы, маяк. А ведь не учуял потому что, закупорился.

— Что это? — Юля наклонилась, рассматривая карту, но не сдвинулась с места.

— Что-то вроде маяка, для приманки нечисти необычная вещица.

«И будь я проклят если ее Оксане подкинули случайной», — кто-то по-прежнему охотиться на меня.

И этот кто-то был возле моего дома, когда мы уезжали, и видел, что я закрыл ауру. И вот таким образом решил подгадить мне. То, что это спланированная атака на девушку я сильно сомневался, есть куда более простые способы навредить человеку. Задумка поганца была проста, приманить тварь, чтобы подгадить моим товарищам. Я вступаю в схватку, раскрывая себя перед лесными тварями. А там уже может случиться всякое. Это не продуманный план, а скорей импульсивное решение, враг увидел возможность и решил ее воспользоваться. И этот кто-то знал, что я был в больнице после нападения. Кто-то передал привет из прошлого? Сейчас нет времени гадать, нужно вернуться домой и все тщательно обдумать.

Я сел на кровать приложил руки к голове девушке, и жестко приказал.

— Проснись, — она резко открыла глаза, словно и не спала вовсе, — кто тебе дал щепку?

— Никто?

Дьявол не тот вопрос.

— Как у тебя оказалась щепка в заднем кармане?

— Не знаю, обнаружила ее по приезду на дачу.

Я снова погрузите ее в сон, и от усталости протер глаза. По-легкому вычислить врага не вышло. Придется идти трудным путем.

— Жень ты расскажешь, что здесь происходит? — взволновано спросила Юля, явно не понимая, всех моих манипуляций.

— На твою подругу напала потусторонняя тварь, — повтори я сказочное ранее.

— Что? — тихо спросила она.

— Мелкая мерзкая сущность. Не бойся я ее устранил.

— А ты кто? — голос стал холодным и отстранённым.

— А я колдун, — после глубокого выдоха ответил я.

Я замер в ожидании, от банального обвинения во вранье, или криков восторга. Юля же поразмыслив над сказанным пару секунд, спокойно спросила.

— Врешь?

— Увы нет, — какой-то тупой диалог по типу да, нет, не знаю.

— А я думала, ты что-то вроде экстрасенса, — я удивленно вскинул брови, не зная, как реагировать, — есть в тебе что-то этакое мистическое загадочное. И ты это летать умеешь?

— Не умею.

— А что умеешь? — она все с большим и большим энтузиазмом начинала задавать вопросы. Посему получается, нас ожидает долгий разговор со множеством вопросов.

— Тут не самое подходящие места для разговора, давай сделаем чай сядем, и ты спокойно задашь все вопросы, что тебя интересуют.

Она охотно кивнула, мы спустились вниз молча, сделали чай, после недолгих размышлений поднялись наверх, во вторую комнату, которой более подходило слова кладовая. Помещение два на три метра со старым диваном, и шкафом во всю стену с книгами прошлых десятилетий. Несмотря на заброшенность в комнате было тепло. Постелив покрывало, взятое из соседней комнаты, уселись на диван.

— Так что же ты умеешь? — смотря мне в глаза спросила Юля.

Я множество раз представлял себе этот разговор, с десяток раз менял его концепцию, придумывая что-то новое, отметал, и заново выстраивал диалог. И вот настал час истины и все заготовки перемешались, путая меня, не давай возможности сконцентрироваться на чем-то одном. Ладно будь что будет.

— В девяноста случаях из ста колдуны воздействуют только на мозг. Ведь весь мир человек воспринимает через него, а мозг можно легко обмануть, заставить видеть, чувствовать, чего нет. Дело лишь за малым, отдать нужный приказ. Вот этим колдуны, ведьмы и все прочие и занимаются, создают приказы для мозга, — я сделал паузу, чтобы Юля смогла задать вопрос если захочет.

— А как?

— Есть несколько систем. Одна из самых популярный та, что использую я. Растягиваю пространство, затем пишу нужные символы и знаки творя заклятия или же проклятие. Работает это примерно так, пишутся символы создавая знак, из связки знаков и символов получается заклятие.

— И как они воздействуют на человека, — неуверенным шёпотом перебила меня Юля.

— У человека, да и других живых существ помимо плоти есть еще и энергетическая оболочка. Тебе ведь известно, что все сигналы из мозга как, впрочем, и в него, передаются энегро импульсы. Так вот мы с помощью заклятий меняем или создаем новые приказы для мозга, при помощи сконцентрированной энергии. И чтобы каждый раз не впадать в транс на часы, мы привязываем те или иные токи энергии с символов кои сами придумаем или уже созданным. Но больше сами придумываем, так легче. Таким образом мы можем влиять на все живое.

— Как-то убогонько, — чуть скосив глаза в мою сторону сказала Юля, — я-то думала…

— Что я буду махать водяной плеткой и бросаться файрболами, — теперь уже я не удержался от усмешки, — знаешь тут как посмотреть. Вот кинет в тебя дяденьки огненный шар, вроде страшно. Но увернуться можно или укрыться, да и привычно это, когда бросаются чем-то. А вот представь, что, какая-то ведьма наложит проклятие на человека, и тот будет думать, что горит, увидит, что плавится кожа под языками пламени. Ну и весь сектор ощущений понятно дело присутствует. И вот уже валяться тело и бьётся в агонии, пока не помрет от болевого шока. И тут ни водой ни потушить ни песком засыпать, все ведь в голове. Или вот еще, представь зачарует ведьма обычную корову, и она начнет за тобой охотиться и поджидать момента, чтобы убить. Тебе вот смешно, а это между прочим двести триста килограмм мяса с рогами и скоростью под тридцать км. А если стадо? Тут и с автоматом не отобьёшься. Да что там, обычная стая гусей, человека может на куски растерзать. Ведь они не попрут на тебя напролом. Нет, выждут удобного момента, окружат и атакуют исподтишка. Фильм Хичкока Птицы смотрела?

— Нет, — она мотнула головой, — а как можно добавить разума безмозглый скотине?

А она молодец, внимательно слушает на разное не отвлекается, и вопросы задает в тему.

— Тут так. Нужно поймать полу разумную сущность, заложить в нее необходимую информацию и подселить к носителю. И другие способы конечно имеются. На словах просто на деле же столько мороки, что легче купить ружье и стрельнуть из темноты.

— Эх, фаирболы красивее, — вздохнула она.

— Просто вы привыкли к спецэффектам, а жизнь она куда как проще. Да и вообще не понятно, как это огненный шар создать. Где энергию взять, как у компоновать, да еще импульс нужный придать… ладно не про это сейчас.

— А как ты колдуном стал?

Я поджал губы, не люблю вспоминать это эпизод из жизни. Поэтому ответил максимально коротко.

— Бабка обучила. Затем попал в специальное подразделение по борьбе со сверхъестественным. Когда все полетело к чертям собачьим, уволился. Года два побарахтался во всей этой мистики. Да и завязал, не люблю я это.

После непродолжительной паузы она продолжила расспросы.

— А какие еще способы есть колдовства. Ну ты упомянул что пользуешься одной из популярных методик.

— Шаманство, это когда в транс впадаешь и напрямую работаешь с энергией. Еще амулеты там зачаровывают, по типу волшебных палочек. Потом только готовые заклятия высвобождают. Много чего, сразу так и не упомнишь.

— Так что колдовать может каждый?

— Ты готова отдать десять лет жизни на обучение без всяких гарантий?

А вот меня в свое время никто не спрашивал, чего я хочу. Бабка буквально вбила в меня познания в колдовстве.

— Пожалуй нет, не готова. А откуда берётся энергия?

— Да она повсюду, мы в океане энергии, — я махнул рукой пытаясь отобразить этот самый океан, — вся суть в том сколько ты сможешь взять из него, чем больше зачерпнешь, тем сильнее заклятие. И как следствие ты сам.

— Хм, если сила вокруг, а не в вас, тот как вы определяете кто сильнее?

— По сути пока не столкнёшься, не узнаешь. Есть конечно некоторые признаки, но их можно прятать и маскировать. Знаешь колдовские поединки проходят в два три удара, чаще всего вообще в один. Колдовство — это подлое искусство, удары в спину или же из исподтишка, вот основное поле деятельности.

Я сознательно пытался разрушить ореол романтики, и показать, что есть колдовство по своей сути. Юля слегка нахмурившись попивая чай, обдумывая сказанное мною. Мечты всегда уступаю реальности.

— Да. Как-то все обыденно, — выдала она свой вердикт, — я-то думала, что существует школа магов.

— Когда-то пытались создать, но из этого ничего не вышло. Каждого обучают индивидуально, колдовство на поток не поставишь.

— И что вы так по одиночке и существуете?

— О нет, иметься множество организаций так сказать, гильдии, ордена, ковены, союзы, альянсы, корпорации, касты, лиги, и так далее и тому подобное. Их много, некоторые даже пытаются систематизировать сверхъестественное, и держать под контролем, но одиночек больше. И да, они себя называют кто как хочет, колдуны, ведьмаки, маги, волшебники, ну ты понимаешь у кого какие предпочтения, но суть от этого не сильно меняется.

Юля резко выпрямилась, и с прищуром посмотрела на меня.

— Это что же получается, маги могут безнаказанно грабить банки, или того хуже манипулировать президентами?

— К счастью нет. Как только кто-то начнет пользоваться сверхъестественными силами слишком нагло, это заметят. Мир поделен на организации, что присматривают за колдунами, дабы те не выходили за рамки. Никому не нужны новая охота на ведьм. Люди очень эффективно бороться с такими как мы. Колдуны далеко не всемогущие. Я говорил мы эффективны только если про нас не знают, — сказанное мной было отчасти правдой, но сейчас не время для деталей.

— Что-то все совсем не радужно. Постой ты же говорил, что девяносто из ста, а остальные десять кто?

— А вот остальные десять могу летать кидать фаирболы и проходить сквозь стены. Это уникумы генетически предположение люди к колдовству, они могут использовать и преображать огромные количество энергии. Это как Усейн Болты в мире спринтеров, каждый может пробежать сто метров, но далеко не каждый может сделать это за девять секунд, и как бы мы не тренировались, какие бы стероиды не употребляли, нам все равно не достичь его результата, он уникум.

Комната погрузилась в тишину почти на четверть часа.

— А твари — это что?

— Пфф, твари. Сложный вопрос. Если несколько теорий их появления. Но выделяются в основном две. Первая твари приходят так сказать из параллельной реальности. Вторая мы сами их создаем, помещая свои страхи в океан энергии. Нечисть всегда жила рука об руку с человеком, и мы колдуны научились с ними бороться.

— А ты какой придерживаешься?

— Скорей верю в ту и ту. В обоих есть зерно правды.

— Хм, тогда почему я их никогда не видела?

— На самом деле может и встречала. Просто не придавал этому значения, тебе внушило общество, что их нет, вот ты не обращала внимания. Загадочная тень между деревьев всего лишь причудливая игра света, вой — это ветер за окном, непонятные крики за стеной, соседи ругаются. Мозг придумает тысячу оправданий лишь бы спрятаться от правды…

— Что-то не сходиться Женя, если я не верю, что земля круглая то это не значить, что она станет плоской.

— Не станет. Вот только с тварями по большому счету все работает чуть иначе, им нужен к примеру страх. Вот, например. Идешь через парк к тебе пристали два ребенка, в обычной ситуации ты их обматюгаешь врежешь по голове сумкой и пойдешь дальше, с испорченным настроением. А вот теперь представить, что ты знаешь про нечисть и теперь вместо двух вредных ребятишек ты видишь тварей в детском обличье, какое тогда шансы уйти целой? Тот и оно. Конечно это не стопроцентная защита, но все же. Или представь ты заблудилась в знакомом лесу. Поплутала, поплутала да, вышла. А знай, что тебя водит тварь, и как итог паника и возможная смерть. Против более сильных тварей, это конечно не работает. Люди гибнут от нечисти, только официальное следствие умело подгоняет такие случаи под категорию объяснимое. Тот же вампир или злой дух убьет тебя, несмотря на то веришь ты в него или нет.

— Что и вампиры существуют! — встрепенулась она.

Мда, куда без этого.

— Есть.

— Расскажи подробнее, — вот оно влияние масс культуры.

— А, — я глотнул под остывшего чаю, — вампир образуется, когда человек заражается определенного типа сущностью. Сначала появляться жажда, люди начинают очень много пить воды, лимонада, затем переходят на алкоголь, он по первой притупляет жажду. По мере развития сущности алкоголь помогает все меньше и меньше, затем наступает момент в жизни, когда человек пробует кровь. Обстоятельства могут сложиться самые необычным образом, но заражённый по любому попробует кровь. И тогда начинается окончательное преображение. Тело перестраиваться на прием крови, человек усыхает. Вместе с этим приходят сверхъестественные способности, типа гипноза и морока. Света они не бояться, просто предпочитают охотиться в темное время суток. Сверхсилы нет, как и сверхскорости, все их способности это правильно применяемый морок. По сути в конце жизни они выглядят как высохшая мумия с бурдюком вместо живота, закрытая иллюзией. Вампира такого типа сложно встретить.

— Такого типа?

За время моего рассказа ее лицо из восторженного перешло в расстроенное, сказка оказалась без счастливого конца.

— Да есть еще один тип вампиров, куда как опаснее — это энергетические. Если первые получают жизненную энергию, через кровь. То эти, высасывают ее напрямик. Через прикосновения или же просто находясь рядом. И чем старше тварь, тем больше вероятность что жертва умрет, и тем больше ему надо этих жертв. Да и талант к колдовству у них куда как выше, чем у первой вариации вампиров.

— Как страшно жить, — подытожила она.

— Вампиров так мало что навряд ли ты их вообще когда-нибудь встретишь, как, впрочем, и все твои знакомые. Так что умереть от клыкастых тварей так же маловероятно, как и от падения Боинга на территории нашего города. Пойми твари — это как своего рода преступность. Вот прямо сейчас где-то кто-то совершает правонарушение, но это нас не касается. Ты же наверняка знаешь, что в городе живут проститутки, воры и может даже убийцы, но ты же с ними не контактируешь. И если применять минимальные меры предосторожности, то наверняка обезопасишь себя.

Она рассеяно отставила кружку с остывшим чаем, с надеждой спросила.

— А единороги существуют?

— Да, — я внутри боролся с желанием не разрушать сказку, но лучше я, чем жестокий мир, — вот только встречаться с ними не рекомендую. Злобные твари пожирающие человеческую плоть, они обитают в степи в великих табунах.

— Я так понимаю добрых истории не будет? — я снова кивнул, не чего дарить ложные надежды, твари вокруг исключительно злобные и эгоистичные. И других вариантов не бывает.

Юля умолкла глубоко задумавшись, глядя в пустую кружку. Минут через пять я было подумал, что разговор окончен. Но нет, моя любопытная, все же тихо спросила.

— И как с ними бороться?

— Люди давно уже научились противостоять тварям, есть ряд эффективных заклятий, что выжигают нечисть, надёжнее напалма. Находишь тварь и убиваешь ее, главное не играть по ее правилам, иначе верная смерть.

— Паанятно, — протянула она, — с мелкой нечистью более-менее все ясно, а вот как насчет драконов?

— Эти тоже существуют, правда их очень мало и за последние лет сто их никто не встречал. Правда размеры у них не исполинские, а где-то с альбатроса, и как ты, наверное, догадалась вся их сила в, — я постучал себя по голове указательным пальцем, — в воздействии на мозг. Так что все ответы будут связаны так или иначе с воздействием на серое вещество под черепной коробкой.

Юля развернулась ко мне, сложив ноги по-турецки, серьезно сказала.

— От меня так легко не отделаешься, сейчас я стану задавать много глупых вопросов, а ты будешь подробно отвечать.

Так и случилось мы разговаривали до самого утра, она спрашивала обо всем в разнобой, в основном про всевозможных мистических существ. От классических фей, до полузабытых Вил, Юд, Карачуна. Когда до рассвета оставалось примерно часа полтора она неожиданно заявила, что хочет спать. Я принес спальные принадлежности, расстелил на диване, уснула моя ненаглядная мгновенное, едва коснулась головой подушки. У меня же сна не в одном глазу. Посидел немного в комнате прислушался к мирному сопению девушке.

Затем решил проветриться. Спустился вниз, долго искал заварной чай, пить из пакетиков не хотелось. Я помню выгружал Индийский с крупным листом. Коробка в итоге нашлась в Оксаненой сумке, еще минут двадцать кипятил чайник на газовой горелке, затем накидал в кружку листы, сверху залил кипятком, вода практически моментально почернела, сахаром пренебрег. Вышел на улицу, поток холодного ветра напомнил, что уже осень, пришлось вернуться за курткой. В итоге уселся на лавку, откинулся на стенку дома. Погода не располагала к ночным посиделкам, небо заволокли тучи, так что не единого проблеска луны, от этого мир казался мрачно черным. В отличие от большинства людей я не боялся темноты, мне было все равно, свет или тьма, разве что во втором случае плохо видно куда ступать. Зато в темноте хорошо думать, разум не отвлекается на лишние картинки.

Все мысли вращались вокруг нападения, на Оксану. Перебирал всевозможные варианты, от пацана, что пытался меня проклясть, до врагов прошлого. Все мои размышления нуждались в фактах, но их как раз и не было. И где их раздобыть ни имел ни малейшего представления. В нашем деле сложно ответить ударом на удар, если противника не поймал на горячем.

Неожиданно мысли свернули к призраку старухе, что я видел на окне. Злобный хомяк снова вылез, вгрызаясь в остатки моей совести. Надо было проверить до конца, или хотя бы сделать оберег, до приезда специалистов. Ладно, сейчас то чего стонать, вернусь в город, разберусь.

За последние тринадцать лет я впервые захотел, чтобы кто-то оказался рядом. Черт я становлюсь сентиментальным. Плохо это? Опять вопрос без ответа. Спать я так и не пошел, утро переполняло меня бодростью, а чифира я сделал не более двух глотков. И прежде чем разбудить остальных прислушался к себе, но ничего необычного не ощутил. Закупоривание ауры, пока никак себя не проявила.

Для всей компании утро оказалось кошмарно тяжелым. Боги, хмеля знатно отыгрались на них. Стоны крехания и мольбы о всемогущем рассоле звучали со всех сторон. Даже Юля вышла помятая с мешками под глазами, но ее можно понять поспала от силы пару часов. Парни пустили по кругу трехлитровую банку с целебной жидкостью, на втором круге к ним присоединились и девчонки. Наплевав на все свои женские замашки, пили с горла постанывая от удовольствия. Больше рассола досталось Дане, ей еще отсюда нас вывозить. Выехали ближе к трем, за это время приведя дачу и баню в относительный порядок. Оксана про вчерашнее происшествие не обмолвилась ни словом. Я отвел ее в угол, сунул листок, с травами, что должна купить. Осмотрел голову, щупальца никуда не делась, но по всем признакам начинала усыхать.

Зайдя в свою квартиру проверил кота, тот чуть окреп, и умял все что было предложено. Пополнил кормушку, разделся и усевшись на кровать сдернул бусы, деревяшки звонко посыпались по полу. Я же оплыл, словно из тела откачали весь воздух вместе с костями и мышцами, оставив только тупую ноющую боль в груди. В практически неподвижном горизонтальном положении, я находился до глубокой ночи. Хорошо Юля уехал домой приводить себя в порядок и только благодаря железной силе воле донес-таки мочевой пузырь до нужного места.

В итоге уснул, спал тяжело и урывками, а на утро голова раскалывалась так, словно собиралась разорваться на множество кусков, под ударами крови в висках. И что злило больше всего, я знал, что это не чем не залечить тут нужно только перетерпеть. В очередной раз убеждаюсь закупорка хреновый вариант. Где-то час писал СМС Юли. Мол отравился, хочу отлежаться, и лучше меня не беспокоить. Когда она перезвонила, почти полчаса убеждал что лучше всего мужчине после попойки побыть одному. Не знаю насколько она поверила, но вошла в положении и сказала, что приедет завтра

Глава 7

Следующей день я провёл, отлеживаясь в кровати ощущая, как постепенно возвращаются силы. Захоти сейчас отомстить тот малолетний колдунишка, то расправился бы со мной без всякой ворожбы. Лежу как амеба, ватные конечности плюс чудовищная головная боль, и полное отсутствие мотивации что-либо делать. Вот она расплата за полную закупорку ауры. Единственное на что я был способен это смотреть телек, а точнее слушать занудный бубнешь про начало ренессанса в живописи. Изредка делая маленькие глотки воды, из заранее принесённой бутылки. Одна мысль о еду вызывала тошноту. Юля приехала ближе к десяти утра, и после просьбы дать отлежаться, сутки, вошла в положение и оставила меня в одиночестве. Накормила кота, принесла воды, и уехала, обещав писать, как минимум раз в час. Тему сверхъестественного мы не поднимали, не время сейчас, да и ей нужно как следует осмыслить услышанное. Одно дело — это поговорить совсем другое, принять информацию.

Вернулась она в субботу утром, без предупреждения, что вызвало у меня необоснованное раздражение. Я же сам предложил съехаться, а теперь вот злюсь, сказывались долгие годы одинокой жизни, не иначе.

Залез в тапки, пошел открывать дверь, мимоходом глянул на кота, спит мордой возле миски, опустил ручку и открыл незапертую дверь. Юля выглядела привычно бодро, в легком синем платье, и это, несмотря на осень. Взял из рук тяжелый пакет с продуктами, получив поцелуй в щеку, чуть сместился, пропуская девушку внутрь.

— Плохо выглядишь, — с сочувствием сказала она.

— Последствия дачного отдыха, — я не хотел, но голос все равно прозвучал ворчливо.

— Надо уметь отдыхать, — она, опираясь на стенку рукой, другой стянула босоножки, — сейчас мы будем тебя лечить.

Она ушла на кухню, мельком глянув на кота. Поставил пакеты с продуктами на стол уселся на табурет, меланхолично смотря как девушка расталкивает припасы по холодильнику. Часть из принесённого, не могло появиться у холостяка, не при каких обстоятельствах, то бишь несколько сортов масла, разная зелень, и какая-то необычная нарезка мяса. Жизнь холостяка обычно катиться по намеченным рельсам, никуда не сворачивая, и только с появлением женщины, возникает множество развилок с интересными видами. Не то чтобы все одинокие мужики ограниченные личности, просто вектор внимания более сфокусирован на насущном, отсекая все лишние. Она внезапно замерла, и не поворачиваясь сказала.

— Я хочу, чтобы наши отношения развивались в прежнем русле. Тот мир, о котором ты мне поведал угрюм и мрачен. И мне бы не хотелось в него вникать. Это возможно?

— Да, — я поднялся и поцеловал ее в щеку, — сейчас приду.

Я четко осознал, что, Юля нуждается в защите, открыв ей мир сверхъестественного, я будто бы показал новую жертву потустороннему. Та безделушка, что я ее вручил в начале наших отношений явно больше не годилась. Где-то у меня валялся недоделанный амулет, из разряда выкинуть жалко, но и одевать незачем. Как-то хотел избавить, но пожалел тех трудов, что в него вложил.

Открыл шкаф, достал черную коробку из-под обуви. Ага вот он, браслет из отшлифованных кусков древесины, с едва различимыми знаками по окружности. Осталось напитать энергией, и дело сделано. Целенаправленную атаку не выдержит, но случайных тварей отгонит. Надо бы довести до ума, но сейчас уже и не вспомню, куда и на что крепить. Легче новый сделать. Прогнал амулет с десяток раз через руки, растягивая энергию и тем самым напитывая его, поднял взгляд. Юля с задумчивым видом стояла в дверях.

— Одень это. Защитит от всего нехорошего.

— А от вампиров?

— Я же говорил их тут не водиться, — массовая культура, убедила людей, что эти твари водиться чуть ли не в каждом городе, по десятку штук.

— Вот и отлично. А сейчас ты будешь пить таинственный, — она споткнулась на слове, но сделал вид, что ничего не случилось, продолжила, — бульон, по рецепту моей бабушки.

— Отличный план, — улыбнувшись подытожил я.

За последние сутки я впервые съел что-то более существенное чем вода, бульон провалился как в бездонную пропасть, не отозвавшись даже намеком на сытость. После обеда Юля безапелляционно заявила.

— А теперь гулять, — роль заботливой наседки ей явно нравилась, и что там греха таить мне тоже, к тому же сидеть в четырёх стенах надоело хуже горькой редьки.

Переоделся я быстро. За это время Юля проверила второго пациента, выдав вердикт, что на поправку мы идем быстро и уверенно как локомотив по рельсам. И еще пару дней под ее присмотром, и мы будем бегать лучше прежнего. Когда я потянулся за курткой она остановила мою руку.

— На улице жара, такое чувство, что лето психануло и решило задержаться еще на денек.

Выйдя наружу, обнаружил подле подъезда старушек, плотно набившихся на хиленькую скамеечку. Изделие из двух блоков и трех видавших виды брусков прогнулась, но держала нехилый суммарный вес престарелого коллектива. Бабушки, конечно, божьи одуванчики, но веса в каждой слегка поменьше центнера. А их тут ажно четыре штуки. Я чинно кивнул, ожидая презрительных взглядов и злого бубнежа с моими характеристиками. Но увы, только милые улыбки и вежливые слова. Тепло в осеннею пору всех делает благодушными и милыми. Но обольщаться не буду они свое возьмут при первых морозах. Тем более повод мне кости перемыть имеется в виде прекрасной спутнице подле меня. Юлю не тронут скорей пожалеют, что связалась с, таким как я…

А погода действительно выдалась на славу, ветер практически не ощущается, солнце греет ровно настолько чтобы не припекать. Захотелось даже одеть солнцезащитные очки, настолько я отвык от яркого света.

— Куда пойдем? — вопрос прозвучал неожиданно, мне казалось, она все продумала заранее.

— В кино. Давненько я не водил тебя на хороший фильм.

— А затем?

Беря меня за левую руку, спросила она, я ничего не почувствовал, не теплоту кожи, не нежности касания, просто мозг зафиксировав соприкосновением. Я крутанулся вокруг моей прекрасной спутницы, меняя руки. Вот совсем другое дело. Мои манипуляции вызвали легкую улыбку на губахдевушки.

— Ужин, — сказал я, иногда предсказуемость не так уже и плоха.

И в этот радужный момент в голове прозвучал совершенно ненужный голос совести. Я повторил его вслух.

— Надо бы к Оксане наведаться, я же обещал подлечить ее.

Юля забавно сморщила носик, и поджав губы, призадумалась.

— Завтра сходишь, ничего с ней за день не случиться. Ведь так?

— Так, — уверенно подтвердил я.

Еще денек головной боли — это не смертельно.

До торгового центра, в коем находился кинотеатр, добирались пешком, не спеша, наслаждаясь теплом осени и обществом друг друга. Я глупо шутил, она задорно смеялась, я отвечал ей улыбкой. С каждым пройдённым шагом и всплеском смеха моей девушки, меланхолия отступала, а хорошее настроение, наоборот, отвоёвывала позиции, ставя гарнизоны радостных воспоминаний. Остановились возле пешеходного перехода, и пока ждали появления зеленого человека, Юля задумчиво сказала.

— А ты оказывается любишь традиции.

— В смысле? — меня оттеснил какой-то наглый мальчишка, пришлось выставить свободный локоть, дабы умерить его пыл.

— Ну женщины должны ходить по правую руку от мужчины, слева у него шпага и все такое, — это она вообще к чему, откровенно не понял я.

Пока я искал подходящий ответ, Юля дернула меня за руку, увлекая на зов зеленого человечка. Купили билеты на романтическую комедию. А как иначе. До сеанса осталось более часа, и мы решили скоротать время прогулкой по торговым рядам. Проходя мимо одного из павильонов, где разместилась сельскохозяйственная техника, в нос ударил резкий запах табака. Мозг отреагировал незамедлительным требованием, покурить. Аргументировав приказ, тем что никотин в организм попадал последний раз двое суток назад. Я сглотнул слюну, отчетливо понимая, лучше поддаться слабости, чем стать раздражительным в столь неподходящий момент. За озирался в поисках места, где бы прикупить заветную пачку.

— Ты чего? — моя нервозность, не укрылась от Юли.

— Покурить хочу, — чуть стесняясь сказал я.

— Я тебя в кафе наверху подожду, — Юля не очень любила запах табака, но никогда не настаивала, чтобы я бросил вредную привычку.

Выскочил на улицу, хотел, было податься в гипермаркет, но по пути увидел, маленький магазинчик, встроенный в пятиэтажный жилой дом. Быстро вбежал по трем ступенькам, юркнул внутрь, проморгал после яркого света. Внутри оказалось непривычно просторно, стеллажи с товарами возле стен, впереди прилавок, обогнул пирамиду из бутылок лимонада что стояла по центру, подошел к стенду с табачными изделиями. Заказал любимую марку, пока худенькая продавщица, тянула нужный мне товар, выбрал зажигалку.

— Ну наконец-то ты один, — первый инстинкт был развернуться и ударить, но я сдержался, опыт и разум быстро обуздали чувства.

Я спокойно забрал сигареты, расплатился, и только затем развернулся.

Как и в былые времена их было трое. Здоровяк Норд подпирал косяк входной двери блокируя выход, как обычно, в полувоенной форме, штаны, куртка камуфляжного цвета, на голове черная кепка. Ким щупловатый парень, ростом метр девяноста два, с длинными волосами, зачёсанными за уши, в этот раз оделся как на собеседование в хорошую компанию, деловой костюм тройка, при галстуке, с безразличным видом пожирал чипсы. И конечно же Кира, невысокая девушка с азиатскими чертами лица, короткие волосы подстрижены в стиле коре, с глупыми приколками розового цвета, черное готическое платье едва доходящие до колен, чулки и туфли того же цвета. И розовый рюкзак со множеством значков, во рту она перебирала Чупа-чупс. Вот и призраки прошлого наведались по мою душу.

— Кира, — не скрывая неприязни сказал я.

— Не, она Лия, — чавкая отозвался Ким.

У этой мелкой азиатской дряни был психический сдвиг, она время от времени меняла имена, причем на прошлое не отзывалась и всем приходилось подстраиваться заново.

— Какого хрена вам от меня надо? — сквозь зубы процедил я.

— Нам ничего, — беззаботно ответила теперь уже Лия, — так поздороваться пришли. Были проездом в городе решил повидаться со старым другом.

При виде этих троих уродов во мне закипала злость, форпосты, выстроенные ране, неумолимо рушились под ее напором. Как я с ними работал ума не приложу, хотя надо быть честным, тогда они были вполне терпимы, и еще не скатились, в отмороженных боевиков.

— Я повторяю какого хрена вам тут надо?

Лия склонила голову на бок, и потянула уголки губ вверх, создавая на лице миловидную улыбку школьницы отличницы, что выслушивает не заслуженные упреки.

— Так ты сам нас вызвал, разобраться с проблемой, — сарказм так и сочился с ее намазанных чёрном губ.

Когда я звонил в Надзор то подозревал что это мне аукнется, но, чтобы так, нет. Хм. В коктейле из злости и раздражения всплыла здравая мысль. А ведь, чтобы уничтожить потенциального зловредного духа, не нужно вызывать убойный отряд. Хватило бы обычного колдуна.

— С каких это пор вы бегаете за мелкими духами? — мне бы промолчать и уйти, но не ясности с этой тройкой, в любом случае не дадут мне покоя. Нужно выяснить все, насколько это будет возможно.

Ким взял новую пачку чипсов, кинув пустую на пол, продавщица на это никак не отреагировал. Не нужно поворачиваться, чтобы понять он вел ее в транс.

Они с компоновались как-то сами по себе после третьего или четвертого задания. Изначально все мы ломали голову что их роднит, и лишь гораздо позже узнали, это особая жестокость при выполнении заданий, и полное пренебрежение к мирным жителям. Пока с нами был Наставник Максим они вели себя более-менее, а когда его не стало… про те времена и вспоминать не хочется. Они представляют собой классическую команду, сильный, умный ловкий. Начальство даже присвоила им оперативным псевдонимом Цербер, коим они почти гордились. Хотя за глаза их под конец моей службы называли не как иначе как Уроды.

— Дух — это так попутно если время останется. Мы тут, — она понизила голос до шепота, — за волколаком.

В первую секунду я не до конца осознал сказанное, затем ошарашено уставился на нее, потом перевел взгляд на Норда и Кима. Если бы это сказал долговязый или здоровяк, то можно было бы заподозрить издёвку, но Лия мне никогда не врала, справедливо предполагая, что правда всегда бьет жёстче чем ложь.

— Все так плохо? — поинтересовался я вовсе не из-за праздного любопытства.

— Ага, — Ким кинул вторую пачку чипсов на пол, подхватил банку с газировкой и болтая ее в руке направился в мою сторону, — ты как был тупым, так и остался у тебя тут, псина взбесившаяся орудует, а он бестолковых призраков ловит.

Его слова меня не задели, трудно принять оскорбление от того, кого уважаешь чуть больше, чем бродячего пса. Поравнялся со мной Ким, заглянул в глаза, я почувствовал ментальное давление, дешевая попытка, которая могла бы сработать будь я на лет десять моложе. Он непроизвольно скривил губы в презрительной гримасе, как в далеком прошлом, пытаясь показать превосходство над потенциальной жертвой. Но я знал, он взбешен. Каждый раз, когда кто-то не подается его ментальному давлению, его самолюбие страдает. При определенных условиях он мог бы превратить мои мозги в кашу. Но вот эти самые условия я ему создавать не намерен, а даже вполне себе наоборот. Играть в гляделки мы не стали, он протянул газировку женщине, она приняла банку словно робот, поднесла к лицу и вскрыла, та злобно зашипев выплюнула все содержимое ей в лицо.

— Упс, — вытягивая шею вперед гаденько хихикнул Ким.

Я с трудом подавил желание врезать по его гадкой морде, но поддаваться на провокацию не следует. Хотя и спускать такое с рук тоже не дело. В будни нашей службы ему за такое хулиганство влетел бы строгий выговор. А сейчас даже не знаю, если стукану Столичным, будут ли последствия.

— Не борзей Ким, — все же рыкнул я.

— А то что? — весь его вид так и кричал, об безнаказанности.

— А то и я шутить начну, — сказал я твердо давая понять, что словами дело не ограничиться.

— Ким, — бухнул Норд.

Франт поник плечами и подал бумажное полотенце продавщицы.

— Леди вы испачкались. Извините, — искренности в словах не уловил бы и самый чуткий слух.

— Хороший песик, — голосом хозяина, что хвалит питомца проговорил я.

— Лия, — он выкрикнул имя азиатки, как призыв к действию.

— Не сейчас Ким, не сейчас, — холодно сказал Норд прекращая перепалку.

Я повернулся в сторону дверей, нахально ухмыляясь. Против их троих у меня нет шансов, но одного я точно заберу с собой. И замер словно заворожённый. У входа сразу перед Нордом стояла Юля, слегка растерянная и испуганная. Сейчас могло произойти все что угодно, от банального Норд сломает ей конечность, провоцируя меня на атаку. До Кимого внушения заставляющего Юлю сделать что-нибудь мерзкое, итог тот же, я буду драться. И как факт превышу самооборону.

— Жень там было закрыто. А кто это? — голос прозвучал тихо, словно она шептала.

— О, мы коллеги Евгения, можно сказать друзья, — Ким преобразился, вернув себе образ уравновешенного хлыща.

— Ничего подобного, — рыкнул я, растягивай энергию для постройки заклятия.

Кинуть в Лию испугом, сомневаюсь, что сработает как надо, но пару секунд форы обеспечено. Затем долговязому в челюсть, а дальше… дальше в бой вступит Норд и мне придётся туго.

Юля подошла ко мне косясь на троицу, я взял ее за руку и оттянул к себе за спину.

— Ты Жень какой-то грубый с бывшими, — оно сделало паузу, — с бывшими сослуживцами.

— Говорю так как вы этого заслуживаете.

— Эх Женя, не был бы ты таким грубияном, не пришлось бы нам дарить твоим друзьям различные подарочки, — я не сразу понял, что речь идет об Оксане, теперь ясно кто на гадил и почему.

Ублюдки. Злоба покатилась новой волной. Но я справился. Атака в лоб хороша только для героев без страха и упрека. Правда и мрут они часто, но это как говориться уже детали. Я же не герой, я колдун. В своей попытки нагадить они перешли грань, тронув невинных. Сейчас они готовы к драке и даже жаждут ее, застарелые обиды не дают им покоя. Но я поступлю иначе, как истинный колдун ударю тогда, когда они не будут ждать. Не каких смертельных проклятий или чего-то подобного. Отдарюсь им столицей. Позаимствую идею от одного мелкого засранца, правда доработаю. Норд в конце февраля уедет в свою ненаглядную тайгу. Тогда эти двое и поплатиться. Готов поставить левую руку против обгрызенного ногтя, что все это придумала Кира, тьфу ты Лия.

— Ладно что-то мы заговорились с тобой, нам же пора волколака ловить, — сказала азиатка, словно отдала приказ, и они не спеша вышли из магазина.

Скрипнула пружиной и дверь громко хлопнула об коробку, а за спиной послышался вопль продавщицы.

— Да как он посмел, — я, не глядя положил десятку на прилавок, и под мат продавщицы вытащил недоумевающую Юлю на улицу.

— Кто это был? — спросила моя ненаглядная, стоило нам пройти с десяток метров.

— Призраки прошлого, — буркнул я, потом добавил, — раньше служили вместе в одном отделе.

Нагружать девушку своими проблемами хотелось меньше всего, особенно если эти проблемы из прошлой жизни.

— Что они хотели?

— Подгадить и уйти. Юль я бы не хотел разговаривать про них. Давай вернемся домой, и я для твоего и моего спокойствия сделаю амулет понадёжнее. Хорошо, — о походе в кино не могло идти и речи.

Они напрямую нападать не станут, они хоть и уроды, но границы знают. Воспользоваться стечением обстоятельств и подгадить мне, это да. Так сказать, по старой памяти. Теперь нужно держать ухо в остро, и не только его. Юлю специально не тронут, не до конца они еще отбитые. К тому же ждали пока я останусь один, а это говорит в их пользу. Остается надеяться, что эта троица по-быстрому завалят этого скотского волколака, и укатит куда подальше. Слишком они ценный ресурс, чтобы простаивать без дела. Есть конечно способ обезопасить себя от этой троицы. Один звонок в Надзор, и я под надежной защитой, Церберы против начальства не попрут. Но бежать за помощью, чуть стало жарко явно не для меня, да и не стоит исключать тот вариант, что Уроды тут не случайно и Столичные пытаются вынудить меня идти к ним в услужение.

А вот волколак — это серьезно, некий извращенный симбиоз семейства псовых с потусторонней сущностью. Одержимость только у животного, хорошо, что заражению подвержены только несколько видов. Мне даже страшно представить если бы какие-нибудь крысы могли вмещать в себя злобную сущность. Волколак мерзкая тварь особенно когда заматереет. По первой их как бешеных лис стреляют обычные охотники. Но стоит войти твари в силу, тут наступают проблемы. Волколак полуразумен, с легкостью подчиняет стаю собак или волков, и тогда начинается дикая охота. На людей нападает редко, но регулярно, потусторонняя сущность требует подпитки.

Пока местные СМИ молчат, значит есть шанс, что стая еще не вышла на охоту. И как бы я не относился к Церберам, но по отлову подобных тварей они специалисты высшего порядка.

Мы забрались в трамвай, и весь остаток пути проехали молча, Юля угрюма смотрела в окно, крепко держа меня за руку. Она у меня всегда была умницей и понимала, когда следует задавать вопросы, а когда лучше подождать. Зайдя в квартиру моя сердобольная первым делом, пошла проверять кота, я же в сотый раз полез за тетрадкой, а ведь когда доставал ее впервые так и знал, что это далеко не в последний раз.

Встречи с Уродами подтолкнула к мысли о создании уникального амулета для Юли.

— Юль я пойду на кухню поработаю и, если несложно не отвлекай меня, — я постарался чтобы голос, прозвучал как можно менее раздражено.

Плотно прикрыл за собой дверь, уселся на табурет, руку машинально утопила кнопку на чайнике, положил тетрадь перед собой. С чего начать я не имел не малейшего представления. Сотворение амулетов — это, пожалуй, одно из нескольких занятий, дававшихся мне с трудом. Обычно я забочусь только о своей защите. Чайник неожиданно быстро вскипел, я бессмысленно посмотрел на индикатор воды, едва ли хватит на кружку. Пришлось наполнить его заново. И, прежде чем вернуться к разглядыванию тетради, я отсыпал на глазок заварного кофе в чашку, добавил сверху пол-ложки сахара, от других добавок воздержался. В полной прострации дождался пока пластиковый чайник задребезжит под давлением кипятка, залил кружку на половину. А в голове по-прежнему не одной дельной мысли.

После получаса листания тетради мне удалось найти заметки по устойчивому фиксированию заклятий на предметах без постоянной подпитки, и компоновку защитных символов. Дальше дело техники. Около часа составлял заклятие, и еще столько же потратил на размышление о выборе материала. Идеально подошел бы, метал, но я замахаюсь делать на нем гравировку, на дереве проще, но само оно куда как менее надежно. Пришлось идти на компромисс, временно создать амулет на основе дерева, и заказать у ювелира браслет из серебра с базовыми рунами. Правда нужно еще найти умельца. Где-то на задворках памяти всплыло имя, кузнеца самоучки. Делал он вещицы грубые, но работали они исправно. Ох, снова придется ворошить прошлое. Посмотрел на конечный результат плетения. Неплохо. Основной знак улавливает внешнее воздействие на ауру, еще два отводят в сторону. Ставить блоки — это очень сложно и энергозатратно. Лучше отвести в сторону, конечно есть риск задеть кого-нибудь рикошетом, но тут ничего не попишешь. Ну и далее знаки накопления и удержания.

Встал с табурета, хрустнул позвонком на шее, поднял кружку с кофе, и понял, что более не смогу выпить ни глотка данного напитка. От кофеина меня изрядно подташнивало. Выйдя из кухни, не нашел Юля, лишь записку на телевизоре.

«Ушла в магазин, скоро буду», — меня немного кольнула тревога. Пришлось успокоиться, не впадая в паранойю. Я замер в раздумьях, идти сейчас искать деревяшку для амулета, или дождаться Юлю. Когда что-то боднула меня в ногу, я дернулся, словно от удара током, растянул пространства, и уже начал чертить первую линию, заклятия дезориентации. Но остановился, глядя на кота. Он по-прежнему выглядел плохо, задняя лапа поджата к телу, череп хоть более и не походил на кровавую массу, но все равно вызывал отторжение. Но вот взгляд, я готов поклясться, взгляд довольный, словно скотина понимала, что жизнь удалась, и теперь можно расслабиться и наслаждаться ею сполна сколько бы там ее не осталось.

— Еще раз подкрадёшься, и я за себя не отвечаю, — кот раскрыл рот в беззвучном мяуканье, — оклемался?

Пятнистый плюхнулся на задницу, медленно поднял лапу и лениво лизнул травмированную конечность. Значит оклемался, я подавил желание наклониться и потрепать его за ухом. Еще не время.

Замок щелкнул, я чуть вздрогнул никак не мог привыкнуть, что теперь не единственный владелец — этой жил площади. В коридор отдуваясь ввалилась Юля, в руках огромные бутылки с водой. Я, принял ношу из ее рук, спросил.

— Зачем?

— А что ты пить будешь? Из-под крана что ли?

Хм, мне всегда кипячёной воды хватало из чайника. Но у девушки видно свое мировоззрение на этот счет.

— Понятно, — отнес тару в кухню.

— Ты куда-то собирался? — она проследовала за мной, аккуратно обходя кота.

— Да, мне нужно уйти на часик за материалом для амулета.

— Угу, — она замялась, явно силясь понять куда же пристроить бутылки с водой.

Кот закончил процедуру умывания и вернулся в ванную, прыгая на трех лапах, я поцеловал девушку в лоб, пошел обуваться.

— Жень, а про оборотней это правда? — неожиданно спросила она.

— Какие оборотни их перебили лет сто назад, — растерянно отозвался я, потом сообразил, — ты про волколаков. Боюсь, что да.

Я надеялся, что она пропустила слова азиатки мимо ушей.

— Но ты же говорил, что они очень редки, очень. И стоило тебе меня в это посветить и, вот оно рядом, — это был первый раз, когда наш разговор проходил столь натянуто, — мне страшно.

Я взял ее руку и посмотрел в глаза.

— Послушай волколаки не опаснее бешеных собак. А те что получают разум так еще и осторожны сверх меры, и в городах на людей не охотятся. Разве что на одиноких БОМЖей в пром. зонах. Поверь Юль нам никто и ничего не угрожает, и эти У… эти троя они специалисты по отлову и уничтожению данных тварей, я уверен не пройдет и трех дней, как они справиться со своим заданием. И так как мы друг друга терпеть не можем, они придут похвастаться своим достижении, дабы поддеть меня, — ее руки скользнули по моим предплечьям, затем перетекли на шею, а лоб уперлась в грудь, я почувствовал, что она вот-вот заплачет.

— Мне страшно.

— Не бойся. Ты же знаешь, что к нам в страну заходят медведи, но от этого не перестаёшь ходить в лес, хотя встреча с ним — это практически смертельный приговор. Поверь все это сверхъестественное работает по тем же законам что и природа, просто людские предрассудки, нагнали лишнего ужаса, — если до этого я чувствовал, что она на грани, то сейчас ее дыхание выровнялось, она явно успокаивалась, — следуй определённым правилам и все с тобой будет хорошо.

— Правда? — в этом слове было столько беззащитности, что у меня защемило сердце.

— Правда, — как можно увереннее сказал я, — я сейчас уйду за ингредиентами для очень хорошего амулета.

Она отпрянула, потерла глаза пальцами и улыбнувшись сказала.

— Знаешь я всегда мечтала, чтобы со мной случилось что-то фантастическое. А сейчас я просто хочу жить прежней жизнью, без тех ужасов, что ты мне поведал, — а ведь я сейчас мог потерять ее навсегда, она просто сбежит от меня, дьявол мне нужно было более мягчи вести ее в курс дела, она вдруг стала серьезной, — Ведь если думать логически, то я всегда жила в этом мире, просто не замечала его.

Ее перепады настроения были понятны, она все еще переваривала услышанное, присматривалась к новым реалиям.

— Все иди по своим делам, мне как-никак защита нужна, — беззаботно сказала она, помахивая пальцами в сторону двери.

Найти деревяшку, более-менее нормального вида, оказалось делом нелегким, все парки и скверы были чисты, словно дворникам подняли зарплату, и пригрозили огромными штрафами за плохое исполнение своих обязанностей. После получаса без толковых блужданий, я решился на акт вандализма. Зайдя в очередной двор, присмотрел ясень с низко опущенными ветвями. Воровато огляделся, не заметил лишних глаз, быстро подошел, ухватился за ветку, толщиной с два пальца, дернул что есть силы, раздался хруст, но ветка, так и осталась при дереве. Я выматерился, и стал закручивать ее в сторону, пытаясь выломать. Две минуты труда, и она сдалась. Я победно улыбнулся. Оборвал ненужные части, и спрятал следы злодеяния в близь стоящую урну.

Затем быстро направился на выход, стоило выйти на тротуар как в голову пришла здравая мысль, что придется идти через весь город с палкой в руках. Да видок будет еще тот. Перехватив поудобнее трофей, направился в сторону дома. После такой работки покурить бы. Эта мысль обожгла сознание, язык резко пересох, а в животе образовалась пустота. Я нервно захлопал по карманам. Тщетно, сигареты благополучно остались дома. Да что за день все время сигареты дома забываю.

Я огляделся в поисках у кого бы стрельнуть дымку, нехватка никотина в легкую глушит стеснительность и неловкость. Неподалёку обнаружился мужик, в сером пальто, он самозабвенно тыкал пальцами по кнопкам мобильного телефона. Подойдя к нему, отвел палку за спину, вежливо попросил.

— Извините у вас не будет сигаретки? — я для надежности продублировал вопрос характерным жестом.

Не поднимая глаз от экрана телефона, он недовольно махнул рукой, мол проваливай не до тебя. Я не стал настаивать. Чуть дальше стояли студенты, один из них неспешно и с наслаждением затягивался сигаретой. И снова я предельно вежливо поинтересовался.

— Извините сигаретки не будет, — сладкий дым табака уже во всю властвовал в моем сознании.

— Извини мужик последняя, — в голосе было столько сожаления, что поверил сразу и бесповоротно.

Чуть отойдя от компании, я невесело осмотрелся, более никого подходящего для стрельбы не нашлось, мамочки с колясками явно не подходили. Закусив нижнюю губу, я пришел к неутешительному выводу, что утолить никотиновый голод получиться только в пределах своего дома.

— Мужчина, — послушался приятный женский голос за спиной.

Я обернулся, в трех шагах от меня стояла женщина, в элегантном костюме, с мастерски уложенной прической. Ей явно неловко, ярко накрашенные губы поджаты, взгляд отведен в сторону. Она вытянула руку, и в тонких пальцах была зажата открытая пачка сигарет. Я не мешкая извлек тонкий цилиндр с бледно зеленым фильтром, поместил в рот, и едва поднял взгляд, как перед носом вспыхнуло пламя зажигалки. Под курил.

— Благодарю вас леди.

— Да не за что, — задумчиво ответила она, посмотрела на пачку, и все же не стала доставать сигарету.

— Откуда узнали о моей беде? — я решил заполнить паузу, праздным вопросом.

— Увидела в окно, — она неловко улыбнулась, словно стесняясь своих слов. И быстро ушла в сторону большой лестницы, ведущей в офисное здание.

После такого и в людей начнёшь верить. И совесть, что у меня в виде полудохлого хомяка, должна была разорваться на клочки, за инцидент со сломанной веткой. Мог же походить, еще поискать.

Когда я вернулся в квартиру с палкой, меня встретил немой вопрос в глазах Юли.

— Надо, — твердо ответил я.

Уложил добычу в ванну, разделся, и забрав из кухни нож, принялся строгать деревяшку, вокруг распространился свежий запах древесины.

— Кушать подано, — Юлин окрик застал меня врасплох. Подобного слова сочетания или подобных синонимов я не слышал, лет так… Господи да с ребячьего возраста, когда бабка была просто бабушкой и не строгой наставницей.

— Иду, — радостно отозвался я.

Первому, второму и компоту мой организм обрадовался даже больше, чем недавно выкуренной сигарете. Степенно расправившись с едой, и скорей по привычке чем по необходимости потянулся за сигаретами.

— Пойду покурю, — в этот раз отчет о своих действия не вызвал столь сильного раздражения, свыкаюсь.

Надо как-то начинать ограничивать себя в проявлениях вредной привычки. Ведь когда-то курил чисто чтобы из коллектива не выпадать, а сейчас дымлю как паровоз. Может это все нервы? Или опять все на колдовство свались?

За такими мыслями, спустился на пролет ниже, пепельница оказалась чистой, и даже вымытой. И освежитель воздуха по-прежнему стоит на подоконнике. Под курил сигарету, машинально отметил, как внизу знакомо скрипнула дверь. Антип на посту. Привычно посмотрел в окно, пейзаж скучный, это тебе не белокаменные палаты с отличным видом на город. Кремль навел мысли о шефе, а те логично перетекли на деньги, что он мне так и не заплатил. Извлек мобильный из кармана, набрал нужный номер, долго не отвечали, но все же гудки оборвались, с того конца раздраженно рявкнули.

— Что?

— Хотел поинтересоваться, — мысль о деньгах быстро перескочила на парня, — как там пациент?

— Выздоравливает, — голос и не думал становиться дружелюбнее.

— Отлично. Тогда вы бы не могли мне перечислить оплату за услуги? — смягчил вопрос как мог, если это вообще возможно.

— А, — и в этом простом звуке я услышал намек на облегчение, — и ты туда же. Завтра будут.

И гудки. Интересно девки пляшут по семеро вряд. Про отпуск спросить так и не успел. Но это и не страшно, его можно и задним числом оформить, не впервой.

Неспешно докурил сигарету, прокручивая ритуал по созданию амулета в голове, затушил окурок в центре пепельницы, сделал два пшика освежителем, и вернулся в квартиру.

Когда жил один все было гораздо проще, если требовалось что-нибудь на колдовать шел на кухню, и спокойно делай что нужно. Теперь же проводить ритуалы, где готовит моя девушка как-то не с руки, это словно поставить двигатель внутреннего сгорания на стол и ковыряться в нем, разбрызгивая масло. Да все потом уберу, но осадок останется. В спальне тоже не вариант. Блин надо искать квартиру с двумя комнатами, как минимум, а лучше с тремя, чтобы одна отошла под личный кабинет. Тут же одернул себя. С колдовством я же завязываю, и ничего планы строить. Остался один вариант, ванная.

Выставил лоток вместе с котом наружу, разложил рисунок заклятия на стиральной машине. Так приступим. Палка получилась длиной сантиметров двадцать, теперь предстояло вырезать на ней нужные символы. Сверяясь с записями, приступил к работе, неспешно и кропотливо вырезать нужные знаки. Получалось так себе в юности все выходило куда как лучше, оно и понятно полное отсутствие практики на протяжение нескольких лет на любом скажется в негативном ключе. Два часа пятнадцать минут, вроде и недолго, но устал как лесоруб после дневной смены. Повертел разукрашенную палку, перед глазами, а ведь любой просвещённый человек увидев это скажет: дремучее суеверие и бред кобылы сивой. Остался последний штрих, напитать энергией.

Убрав опилки в специальный пакетик, пошел на кухню, поставил наполненную водой железную кастрюлю на газ. Затем заглянул в комнату, Юлька что-то сосредоточено читала, кот по-хозяйски валялся у нее в ногах. Приживаются.

Растянул пространства на дне кастрюли, и начертал символ высвобождения энергии. Вода едва заметно забурлила, она очень хорошо воспринимает работу с энергией, напитываясь ею буквально в считанные мгновения. А затем куда как быстрее и эффективнее наполняет деревянный амулет. Теперь главное продержать руку в воде как можно дольше, не разрывая процес.

Наверное, услышав мою возню с кастрюлями, вошла заинтересованная Юля, и с удивлением спросила.

— Ты это чего?

— Амулет создаю, — глупо улыбаясь ответил я, — ты не бойся, я не обожгусь.

— Видок у тебя конечно, — констатировала она.

— Знаешь, — чтобы разредить обстановку, заговорил я, — часто вспоминаю случай, с амулетом. Так вот стою на кухне, заряжаю амулет, а вода бурлит, тут входит клиентка, ведёт мужик в кипятке руку держит и улыбается. Она в крик, а затем в обморок. Денег я тогда не получил, да и амулет скорей всего улетел в окно, как только за мной дверь захлопнулась. Люди почти всегда странно реагируют на колдовство.

— О, я их понимаю. Ладно не буду мешать.

Руку я выдернул значительно раньше, чем вода в самом деле закипела, но думаю успел зарядить в достаточно мере. Кинул деревяшку воду, сверху растянул пространства и начертил знак, укрепления. Теперь осталось самое легкое поддерживать заклятие в рабочем состоянии. Через час извлек заготовку из воды дал обсохнуть, и снова вернулся в ванную. Уложил амулет на стиральную машину, растянул над ним пространство, знаки вспыхнули бледно-синим цветом, покрутил туда-сюда все светятся равномерно и без подергивания или переливов. Получилось очень даже неплохо.

Рука за время колдовских действий, онемела почти по локоть, вернее только кожный покров, мышцы вроде слушаются как надо.

Взяв амулет отправился, демонстрировал девушке, она на мой подарок отреагировала скептически.

— И это все? — откладывая книгу в сторону, сказала она.

— Да. А что ты хотела?

— Не знаю. Чтобы там светились или… — она неопределённо помахала руками.

— Вот вечно вы девушке не знаете, что хотите, а нам мучайся.

Она встала с постели, обвила руками мою шею и поцеловав в губы.

— Спасибо, — отстранившись сказала она, забрав подарок, — и как им пользоваться?

— Положи сумочку. Радиус действия примерно два метра, отводит многие проклятия также защищает от ментального давления. Ну и нечисть мелкую пугает. И как бонус у завистников голова болеть будет. Пока так, позже сделаю еще круче и красивее.

Про завистников я не врал, их негативная энергия вернется им же, усиленная в два раза. Эффект отката.

— Хорошо. Только за дизайн отвечать буду я, — и тут же без перехода, — А от других колдунов поможет?

— Если захотят пробить защиту, то пробьют, от этого не один амулет, не защитит. Амулет как стекло, от снега и дождя помогает, а от кирпича уже нет. Но я об атаке узнаю, и приду на помощь.

— А если бронированное? — с хитрым прищуром спросила она.

— А бронированных нет. Вернее, переносных нет, можно в доме замуроваться, но это такая морока, что легче самому удавиться.

— Жень, а эти троя… — она замялась, не зная, как сформулировать вопрос.

— О них можешь не волноваться. Они хоть и не слишком хорошие люди, но тебя точно не тронут. А если что я им головы по отрываю, — излишне зло сказал я.

— Но ты же добрый?

— Ага. Добро обязательно победит зло, потом поставит его на колени и зверски убьет, — почти не вкладывая иронии сказал я.

— Дурак, — она ударила меня кулаком в грудь, — пошли кино смотреть.

По телевизору показывали старую французскую комедию, с нелепыми жандармами, во главе с Луи Дефинесом. Я улегся на кровать, Юля пристроилась рядом, положив голову на плечо. Не самая удобная поза, но ее устраивает, да и я не против. В очередном блоке рекламы неестественно энергичная тетенька пыталась втюхать детям, а вернее родителям, игрушки в виде разных монстров, типа Дракулы, мумии, и вервульфа. Смотря на этот дебилизм в голове словно, кто-то спустил крючок, раздался выстрел, и мысль свинцом влетела в сознание. А ведь Церберы, запросто могу проигнорировать дом с призраком. Не их уровень. Остаток вечера мысль кровоточащей раной истекала в голове, и хотелось бы забыть, а никак не входило. А под конец из своей норы вылезла хомяк-совесть, раздирая рану еще больше. Мысленно я собрал всех святых и нечистых, по пятому кругу обматерил всё и вся, и уже более спокойно сказал Юли.

— Мне нужно отлучиться, — а в ответ получил вполне резонный вопрос «Зачем?».

— По делам.

— А, — она замялась, — а до утра это не подождет?

— Боюсь, что нет. Я просто не смогу заснуть, голову буду ломать как… — договорить она мне не дала, прижав указательный палец к моим губам.

— Не надо, — мне бы радоваться, что она вошла в положение, но на душу легла тягость.

Пока я одевался, она спросила.

— Надеюсь это не станет каждодневной привычкой.

— Я надеюсь, что это первый и последний раз, — ох как же я на это надеюсь.

Я поспешно собрался, извлёк из шкатулки старый набор мелков не помню, когда уже ими и пользовался, распихал по карманам. Тетрадь с набросками сложил в трубку и засунул во внутренний карман. Вроде все. Уже по привычке оказавшись на улице под курил сигарету, сделал затяжку, погладил онемевшую руку и поспешил в сторону трамвайно остановки. Еще только десять часов, так что трамваи должны ходить достаточно часто. Вышел из-за угла и тут же получил порцию холодного ветра в лицо. Осенние прогулки по ночам то еще удовольствие. Ладно бы спешил на свидание к очаровательной девушке, или на худой конец за бутылкой водки. Нет же иду бороться с нечистью, а ведь меня никто не просил. И это даже и близко не моя проблема.

Пока стоял на остановке заметил притаившееся в невдалеке такси, пару секунд борьбы с приступом жадности и выбор пал на комфорт и скорость. Шеф обещался заплатить так что нечего экономить, быстрее начну, быстрее закончу. Таксистом оказался заспанный дедок, опрятно выбритый, и с аккуратно подстриженными усами. У него в руках более уместно смотрелись бы вожжи для коня, чем спортивный руль от «мерсидеса». Хотя, чего это я, тот же мерин только железный. Адреса я не помнил, но все же смог объяснить куда ехать. Дедок оказался из той породы, что знает каждую улочку, поэтому вполне быстро сориентировался по моим объяснениям.

Машина легко стронулась, утаскивая нас в ночной город. В такси было тепло и уютно, играла какая-то ненавязчивая мелодия, явно не радио. Водитель же тактично молчал. Доехали быстро, я расплатился, и пожелав человеку удачной смены, пошел в нужном направлении.

В этот раз внутрь двора зашел с другой стороны, неспешно, словно я тут живу и просто совершаю вечернюю прогулку на сон грядущей. На мое счастье во дворе никого не было, оно и понятно не лето, да и ветерок очень уже злобный. Напротив, искомого подъезда, оперся о дерево, достал сигарету, потер ее в пальцах, разглядывая окна дома. Никого, впрочем, ожидаемо, тварь же не круглыми сутками торчит на стенах, выслеживая жертву. Вроде этаж помню надо выдвигаться. А инстинкт самосохранения, упорно твердил обратное, мол погулял и домой. Инстинктам неведома логика, они только и могу констатировать очевидные факты. Там опасно, там смерть. И если не смерть, то очень серьезные неприятности. Я уже давно ничем подобным не занимался, так по мелочам колдовал, но, чтобы полноценного злого духа изгонять такова не было. Тут как в стрельбе, нужно тренироваться каждый день, а если нет, то вроде делаешь все то же самое, а вот результат будет хорошо если плохой, а ведь скорей всего просто катастрофический. Что-то я в пораженческие мысли ударился, с таким настроем в бой не идут.

— А может Уроды его все же устранили. Схожу, совесть успокою, — самообман не самое лучшее средство от страха, но как говориться чем богаты.

Выбросил так и не подкуренную сигарету на сырую землю, и засунув руки в карман поспешил к подъезду. И так слишком долго торчал на виду как заправский маньяк, привлекая ненужное внимание. Лестничный марш встретил меня мраком, и вонью свежей кошачьей мочи, вроде в прошлый раз такого не было. Очень захотелось списать запах на злой дух, не зря их называют нечистыми, но тут скорей виновата осень, с ее холодами. Коты понятно дело тоже любят тепло. Неуверенно продвинулся вперед шаркая ногой, нос ботинка ткнулся в ступеньку, я протянул руку, и нащупал перила, и уже более уверено двинулся дальше. Стараясь производить как можно меньше шума, в гнетущей тишине подъезда, каждый шаг казался злобным стуком. На втором этаже, невнятный бубнеш из ближайшей квартиры, бытовой шум скинули тягость тишины, приободрив меня. Впереди ждало разочарование, Церберов и близко не было возле этого места. Уже приближаясь к злополучному этажу потянуло чем-то неправильным, словно в свежую выпечку подмешали аромат гнилых яблок. Руку чуть затрясло, мандраж накатил внезапной волной, давненько я не охотился на злобных тварей. То, что это не рядовой случай очевидно, как и то что я стою на бетоном полу.

Сделал шаг с лестничной площадки, толкнул дверь и в глаза больно ударил свет, я зажмурился, шипя от боли, какой-то умник вкрутил лампочку ват так сто пятьдесят, а то и все двести. Даже сквозь веки пробивался свет. Прошла почти минута, прежде чем я смог нормально приоткрыть глаза. Осмотрелся, чистый этаж, с новой плиткой под ногами.

Злосчастная дверь в злую квартиру обита старым дерматином, с почти полностью выпавшими заклёпками. Ручка пошарпанный корягой торчала на уровни пояса, дотрагиваться до нее очень не хотелось. Надо было перчатки одеть, ведь раньше носил с собой в обязательном порядке. Покосился на дверной звонок, но давить черную кнопку не стал, сомневаюсь, что он в рабочем состоянии. Постучал кулаком, хотел не сильно, по получилось наоборот, глухой стук разнесся по этажу. Прислушался, тишина. Повторил стук, но уже от все души, только сейчас прикидывая что скажу, когда дверь откроется. До этого мысли были заняты своей безопасностью.

Дело дрянь открывать мне никто не спешил, либо нет никого дома, либо тварь уже завладела разумом хозяев. Слева раздался звук открывающего замка, я сделал шаг назад, посмотрел в образовавшуюся щель, оттуда на меня глядело пол старческого лица.

— Здрасти! — слегка улыбаясь проявил я вежливость.

— Здрасти! — в тон мне ответила старушка, — вы это чего стучите?

— Так это в гости приехал. Дядя я. На поезде в девять пятнадцать прибыл, — врал я напраполю, первое, что приходило в голову.

А ведь мог не музыку в такси слушать, а легенду продумать. Лентяй блин.

— На похороны?

— Нет. Тут Королевы живут?

— Не, Пастовичи, а похороны вчера были.

Из-за дверей скверной несет, будь здоров, умерла наверняка плохой смертью. Надо бы уточнить.

— А кто умер-то? — придав голосу сочувственности спросил я.

Дверь приоткрылась больше, и бабка чуть вытянула лицо наружу, всматриваясь в меня, и затем недоверчиво так заговорила.

— Катька, доча ихная.

— И как?

— С окна сиганула.

Опоздал, тварь успела довести девчонку до самоубийства. А ведь что мне стоило подняться и предупредить. Предупреждён значит вооружен как-то говаривал один мой знакомый. А если вооружен значит можешь хотя бы обозначить сопротивление, и дождаться подмоги.

— А что так? — не особо надеясь на ответ спросил я.

Бабке явно хотелось обсудить происшествие, другой причины ее откровенности я придумать не смог.

— Дык все из-за любви. Ее парень бросил. А до этого мать нового мужика в дом привела. Они неделю как поженились, и вот укатили в медовый месяц, а она парня своего привела, они два дня тихо себя вели, а на третий поругали сильно. Он ее постоянно дурой косорукой называл. Потом ушел. Она три дня поплакала, а на четвертый и сиганула. Вот как, — и без всякого перехода той же скороговоркой, — как с утра уехали хоронить, так более и не возвращались. И не вернуться уже, у мужика ейного квартира получше этой. Да и дурная она теперь, квартира эта.

А тварь то опытная и явно не из слабых, человеку психику сломать за три дня это надо постараться. Бабка попалась слово охотная, может что еще удастся выведать.

— Из квартиры тухлятиной не воняло?

— А что? — она чуть вытянула шею.

— Да так интересуюсь. Так что воняло?

— Нет. Только булочками. А если вы про странности интересуетесь так я вам скажу. Свет у нее в квартире постоянно горел, вон даже сюда вкрутила лампочку, такую что глаза режет, — и добавила шёпотом, — и плакала она на два голоса.

Я чуть прифигел от столь подробной информации.

— А вы на меня так не смотреть пристально, я про вашу работу много знаю, я детективы да мистику очень уважаю, — теперь понятно от чего старушка столь любезна.

Видимо она приняла меня за какого-нибудь медиума или сыскаря. Старушки они такие натуры увлечённые.

— Тогда вы понимаете, что мне нужно обыскать, — я мотнул головой в сторону квартиры пострадавшей девушки.

— А как же не понять. Стойте, — она скрылась внутри своей жил площади, через пару секунд вернулась, протягивая ключ, — вот запасной.

— Спасибо, — только и оставалось сказать мне.

Вставил ключ в замочную скважину, провернул. Интересно чтобы делал если бы бабка не вышла? Не узнал бы грустную историю. И пришлось бы ломать дверь.

Уверенно вошел в проклятую квартиру и прежде чем закрыть дверь, нащупал выключатель, лампочка вспыхнула ярким светом, заставляя глаза слезиться. Как я не пытался привыкнуть к столь яркому освещению получалось плохо. Щурясь осмотрелся, справа пустая вешалка, чуть дальше полка для обуви, левее шкаф, коридор широкий с тремя дверьми. Я замер как былинный богатырь перед камнем, не зная куда идти, какие-нибудь намеки мне бы не помешали, даже в виде странных надписей. Я принюхался. Хм и в самом деле булочками пахнет. Стоя на месте дела не решаются, повернул направо в сторону кухни. Наученный горьким опытом прежде чем щёлкнуть выключатель прикрыл глаза. Досчитал до трех и медленно открыл веки. На кухне царил идеальный порядок, все вымыто, посуда разложено по порядку, от мала до велика, и даже кажешься что и расстояние между ними абсолютно идентичное. Перфекционист что ли? Заглянул в холодильник, пусто, резко захлопнул дверь, краем глаза заметив тень, шмыгнувшую в ванную. Попалась тварь.

Растянул пространство, начертил знак рассеивания и держа его в подвешенном состоянии приблизился к ванной. Встал напротив входа, и толкнул заклятие внутрь тьмы. И ничего. Странно, в любом случае должна проявиться реакции, хотя бы на распад заклятия. А тут словно вакуум проглотил.

Внезапно та часть моего сознания, что отвечает за самосохранение дернуло тело назад, из тьмы в ореол света. Только оказавшись под лампочкой понял, что пальцы на левой ноге онемели, а сердце чуть бьется, несмотря на весь адреналин растекающейся по венам. И только сейчас словно пелену сдернули с глаз, я обратил внимание на странность, несмотря на весь свет, тьма не исчезла в углах, уже молчу про не освещённые комнаты. Похоже дела тут обстоят гораздо хуже, чем мне думалось, и тварь еще в подъезде задурманила мне голову, мягко неназойливо уведя внимание в другую сторону. Непонятно откуда столько концентрированной скверны. Словно ее сюда кто-то целенаправленно согнал, или же ритуал провели с жертвами. Хм вполне возможно. А ведь наставник Максим вбивал в мою непутёвую голову, что перед охотой всегда надо тщательно готовиться. От лени все беды. И вслед за моими мыслями в углу зашевелились тени. Похоже тварь решила перейти к более активным действиям.

— Нужно зажечь свет во всей квартире, — громко сказал я, ободряя себя.

Прежде чем зайти в комнату я кидал заклятиерассеивания, не надеясь на результат скорее для успокоения. Пока выполняя столь не хитрую процедуру, покрылся липким холодным потом. За это время внутри поселилась тревога и уныние. Тварь время зря не теряла, давила как могла. Свет удалось включить везде кроме ванной, вот и логово обнаружилось. Пора выжигать мерзость.

Собрав силу воли в кулак, отшвырнул ковровую дорожку, что лежала перед дверью в ванную. Опустился на одно колено, тут же захотелось преклонить второе, а потом и голову склонить, бессильно опустив плечи. Тварь давила все озлобление и сильнее. Но ничего сейчас мы ее выкорчуем. Извлек мелки наугад, схватил синий, стер с лица пот, и растерялся. А что собственно рисовать? Надо перво-наперво защититься сознание. Провел ладонью по лбу натянул энергию, начертил знак концентрации. Немного помогло. Стукнул мелом по ламинату принялся рисовать: круг, несколько знаков, укрепления, затем развеивания. Так стоп, от простых знаков разрушения твари ни холодно, ни жарко, тут надо другое. Хм, а если так. Вместо предыдущих знаков начерти призыв. Тварь основательно окопалась в логове, словно в крепости, надо выдернуть. Активировал формулу, тьма колыхнулась, уплотняясь в центре дверного проема.

— Прекрати, — прошелестел низкий женский голос, казалось из всех углов сразу.

Формула быстро таила, я лихорадочно принялся восстанавливать ее, вытягивая мерзость наружу, где смогу прикончить. Мысленно словно мантру твердя «Все твари дохнут одинаково».

— Стой ублюдок. Не надо дяденька. Сдохни. Нет. Ааа. Ррр, — тварь кричала на все голоса, подтверждая правильность моих действий.

Я оторвал взгляд от формулы, сфокусировался на пульсирующей тьме, сущность все еще пыталась бороться. Пару мгновений и бледные тонкие пальцы ухватились за дверную коробку, затем нервно дергаясь появилась босая нога, еще мгновение и показалась сама тварь. Выглядела она как неумелый детский рисунок женщины, круглые большие глаза с ровными точками зрачков, нос треугольник, и непомерно большой рот, раскрытый в кошмарной улыбке. Некое подобие косичек торчали по бокам в лысой голове, и ужасно дряхлое платье в горошек прикрывало остатки тела.

Меня пробил озноб, я с трудом сделал маленький вдох. Она щелкнула клыками, и лампочка над головой разлетелась в дребезги. Тьма навалилась, воя от восторга. Я потерялся в пространстве, не понимаю где я и куда бежать, а бежать надо, страх заполнил меня почти до краев. Вскочил на ноги и рванул вперед, больно ударился лбом об угол, в голове загудело, из глаз прыснули слезы. Кто-то дернул меня за карман куртки, и я завалился на бок, больно приложился плечом о пол. В голос выматерился. Полегчало, в голове чуть прояснилось. Вон комната, а там свет, нужно лишь доползти. Холодные пальцы скользнули по затылку, перешли на лоб и крепко сжали череп, с боку раздался мерзкий смех. На спину навалилось нечто костлявое и тяжелое, сопя от натуги я пополз на свет. Такое чувство, что меня прикололи к полу, и я как жук бессмысленно перебираю конечностями. Но таки вполз в полоску света, сразу полегчало, еще пару судорожных движений и я опрокинулся на спину под светом лампы. Тяжело дыша, словно только что вынырнул из глубоководной шахты.

Нужно подняться и продолжать, тварь вышла из своего убежища. Но от одной мысли что придется смотреть во тьму, сердце сжимали когтистые лапы страха, да так что дыхание практически остановилось. Я здесь сдохну, в безвестности, и похоронят меня на общественные деньги в какой-нибудь яме. Героя мля, пришел, увидел, сдох. Пересиливая ужас сел на колени, не поднимая глаз к двери. Но даже так вижу, как фигура пытаться прорваться через полосу света. На цветной ковер упало несколько капель крови, я провел пальцами по лбу, небольшие царапины отдались жуткой болью. Нужно продолжать ритуал. Я полез в карман, но мелков не нашел. Дело дрянь. Поднялся и на ватных ногах подошел к шкафу, и не заботясь о шуме, стал рыться в шкафчиках в попытке отыскать хоть что-нибудь пригодное для рисования. На глаза попалась косметичка, дрожащими пальцами открыл замок, вывернул содержимое на стол. Помада первая бросилась в глаза, отлично, и уже нагибаясь я заметил черный карандаш, им вроде брови рисуют. Из коридора послышалось злобное шипение, и снова накатил страх, но с этим я справился.

Заплетающейся походкой приблизился к стене и быстро начертил знак призыва, рядом схему запечатывания. Казалось, что руки действую по собственной воли, извлекая из памяти нужные им символы. Немедля, растянул пространство напитывая схему силой. Пальцы на левой руке ломило словно их огрели монтировкой, а перед глазами плясали черные круги. Где-то взвыла тьма. Заклятие призыва вспыхнула черным, я перевел энергию на печать. Готова. А теперь запечатать. Я сосредоточился, заполняя знак по максимуму, обои на стене почернели, и энергия легонько ударила по пальцам. Получилось.

Я отстранился и на негнущихся ногах отошел в центр комнаты, наткнулся взглядом на табурет возле секции, уселся. Стер кровь со лба, выдохнул. Рассеянно извлек сигарету из пачки, огонь из зажигалки неожиданно ярко вспыхнул, обугливая конец сигареты. Достал тетрадь, и медленно принялся переворачиваться страницы, в поисках нужного заклятия. В голове постепенно зрела схема для уничтожения твари, нужно лишь оформить его в надлежащий вид. Минут через пять я был готов к действиям. Подобрал с пола точилку, заострил карандаш.

Выплюнул окурок, приступил к работе.

Сущность больше не просила о пощаде, не угрожала она, путала мысли, уводя их в разные стороны. То о проблемах на работе, то о Юли, то вообще о своем месте в жизни. Я матерился, но продолжал чертить символы. После активации заклятия, не было ни жуткого воя, ни вспышки света, просто тьма стала нормально что ли. Я с трудом поднялся на затекших ногах, немного помассировал их дабы вернуть кровоток. Не откладывая дело в долгий ящик пошел осматривать ванную. В дверном проеме виднелась обычная тьма ничего потустороннего. Тут же вспомнилось простенькое заклятия, для проверки на нечисть. Применил, ожидаемо ничего не случилось, только небольшой отголосок былой скверны. В таких случаях обычно клиентам говорю: поживите пару дней у родителей или в гостях.

С чувством выполненного долга зашел на кухню, и основательно умылся ледяной водой. Затем подставил левую руку под поток воды, держал до тех пор, пока к пальцам хоть немного не вернулась чувствительность. Глянул в зеркало на расцарапанный лоб, ничего страшного, коты и то больше шрамы оставляют. Ухмыльнулся. А ведь прошел почти по самому краю, тварь вполне могла меня поработить. И все, нет больше Евгения Клыкова колдуна в завязке. Но страха не было, только усталая радость, что избавил мир от еще одной опасной нечисти.

Собрал рассыпанные в коридоре мелки, как мог, затер свои художества, и окинув квартиру долгим взглядом вышел в подъезд. Свет больше не давил на глаза, умеренно освещая лестничную площадку. Глянул на мобильник, три пятнадцать. Твою мать, всю ночь провозился. Юля мне голову оторвёт, и будет права.

— Ладно, — тихо сказал я, и постучал в соседскую квартиру, твердо зная, что любительница детективов не спит.

Открыли почти сразу, у старухи сна не в одном глазу, только страх.

— Все милок? — она протянула руку, я вложил ключ.

— Да.

— А у меня не посмотришь? — видимо моя легенда про детектива изначально была ложной для нас обоих.

— Что у вас? — несколько не притворяясь устало спросил я, хотелось послать все к чертям и идти домой отсыпаться. Но я уже как-то оставил все на самотек и вот как это закончилось.

Старушка замялась, пожевала нижнюю губу, и отведя взгляд сказала.

— Сынок ты не поверишь, у меня в ванной из вентиляции…

— Ну, — подтолкнул я ее.

— Вот такая рожа торчит, — она попыталась сгримасничать, — и главное, как я мыться она сразу выглядывает. Я занавеску повесила, а она и через нее все видит. Я чай пить, а она в окно пялиться. Спасу нет. Помоги, а мил человек.

Я мысленно усмехнулся, получается я перепутал квартиры. Ну да, если представить, то окна во двор из бабкиной квартиры выходят. И тварь всячески подбиралась к новой жертве. Поднимись я тогда чуть выше учуял бы скверну. И что тогда? Да подготовился бы лучше. Так сказать, пошел бы в бой с хорошей разведкой.

— Пойдемте посмотрим, — безжизненным голосом сказал я.

Пока шли к ванне единственное, что запомнил это запах моющего средства, и вязаный ковёр под ногами. Я снова проверил заклятием на наличие нечисти, но и тут оказалось чисто. Для успокоения совести, и нисколько не стесняясь старухи начертил под вентиляцией знаки рассеивания.

— Это чавое-то? — прокомментировала она мои действия.

— Это чтобы злой дух не заявился, — на автомате ответил я.

Я повернулся к старушке, она по-доброму улыбалась, в уголках глаз застряли веселые морщинки, мне показалось еще чуть-чуть, и она позовёт попить чая, с булочками.

— Все? Тогда, — она показала рукой на выход.

Что же мечтать то мне никто не запрещал. Почти возле самой двери она по-старчески вздохнув сказала.

— Надо съезжать, а то лезет тут всякое.

Выйдя на улицу, уселся на ближайшую скамейку, и снова закурил, кривясь от мерзкого привкуса табака во рту. Я был полностью разбит, чертовски хотелось завалиться и уснуть, хоть прямо здесь. А еще эта странная бабка, ни капли не удивилась моему внешнему виду, и тому что колдую. Скорей всего она была в курсе всего что происходило в квартире, и ничего не сделала. И теперь на моей совести еще одна не спасённая душа. Нет, надо в этом деле разобраться до конца. Выкинул почти полную сигарету, поплелся обратно к бабке. Теперь же она не спешила открывать дверь.

— Чего? — послышался недовольный голос из-за двери.

— Почему вы не пытались спасти девочку? — я говорил тихо зная, что она меня слышит, — вы же знали, что там происходит.

— Шел бы ты милок, — в голосе не было угрозы, скорее печаль.

Я протер глаза спорить не хотелось до скрежета в зубах, но уйти я не мог.

— Прокляла она сама себя, — я едва слышал ее слова, — Тут уже никто помочь не смог бы. Ступай уже.

Вот так тоже бывает, когда человек пропитывается к себе глубокой ненавистью или презрением, а по близости озлобленная и голодная сущность обитает. Смог бы я ее помочь? Наверное, да. Вопрос сложный и без практического опыта не решаемый. Одно удивляет откуда столько скверны? Непонятно и спросить не у кого.

Несмотря на всю усталость и разбитость, домой возвращался пешком. Юля наверняка спит, а мне требовалось проветриться. На душе было тяжко.

В подъезде закурил еще раз, никотина не хотелось, а от дыма саднило горло, но сам процесс успокаивал. Могли бы уже и придумать сигареты без никотина, вон телефоны с цветным дисплеем придумали, а сигареты без никотина никак не сподобятся. Как можно тише вставил ключ в замочную скважину, поморщился от шума проворачивающегося механизма. Глупость крадусь в собственное жилище, словно вор домушник. Неспешно приоткрыл дверь, и тут же почувствовал себя идиотом, свет на кухни горел в дверном проеме в пижаме скрестив руки, стояла Юля.

— Не спишь, — констатировал я очевидный факт.

— Чай будешь? — я кивнул, хотя единственное желание — это сон.

Зашел в ванную, привел себя в порядок чуть не наступил на бессовестно дрыхнущего кота. Когда оказался на кухне, меня захватил ароматный запах мяты. А ведь приятно, когда дома тебя кто-то ждет.

— Как все прошло? — спросила Юля, шурша целлофаном достала батон.

— Нормально, — вдаваться в подробности и сгущать краски очень не хотелось.

— Угу, — два кусочка колбасы толщиной почти в сантиметр легли на белый хлеб, — а что там было?

Я откусил треть бутерброда, не из-за голода, а, чтобы дать себе времени составить менее зловещий ответ.

— Злой дух, — прожевав, ответил я.

— Призрак мёртвой бабушки? — как-то буднично спросила она, словно я пришел после ликвидации аварии водопровода, а никак не после паронормальщены.

— Не совсем так, понимаешь призраков бабушек не бывает, — она чуть наклонила голову приподняв брови, всем видом показывая свое не понимание, — призраков не существует. Есть злые сущности, принимающие облик близких или других людей. Так им легче втереться в доверия. Вот к примеру, пришла к тебе ночью любимая бабушка, поначалу испугаешься, а потом, расчувствуешься, открыв сознание для воздействия. И не успеешь заметить, как начнешь прислушиваться к советам покойной бабки. А потом ее слова будут казаться единственно верными. Ну а дальше не трудно представить, что может сотворить человек под таким внушением.

Она выслушала меня очень внимательно, затем кивнула и четко, словно после лекции по техники безопасности сказала.

— Понятно.

Чай мы допили молча, и уже собираясь идти в кровать, но не выдержал и спросил.

— Тебе действительно интересна вся эта потусторонняя хрень?

— Не знаю, — рассеянно ответила Юля.

Глава 8

Последующее две недели без малого, прошли для меня в хлопотах и заботах, не сказать, чтобы я загонял себя, но и без дела не сидел. Перво-наперво занялся лечением Оксаны, правда лечение — это громко сказано. Съездил с Юлей к девушке, осмотрел ее голову, пришел к выводу, что напрямую воздействовать нет смысла. Заразу безболезненно не выкорчую, нет нужных знаний, а мучить ни себя ни пациентку не смысла. Пробежался по тетрадке, нашел травы, что должны ускорить процесс заживления, выдал список пострадавшей. Ну и понятно дело посоветовал постельный режим, хороший отдых без стрессов всегда идет на пользу. Так же выдал адрес знахарки, но Оксана, отказалась прибегать к ее услугам. Ее решение настаивать не стал, не настолько меня совесть мучит, чтобы навязывать лечение. Если станет хуже тогда да без вариантов, вызову знахарку. Правда и стоить будет не слабо, но куда деваться заплачу.

Еще неделю Юля несколько раз на дню справлялась у нее о здоровье, и посему выходило что Оксана уверенным курсом на крейсерской скорости двигается к выздоровлению. В пятницу съездил сам глянуть что там и как, те частицы твари что остались в ней, практически исчезли, как сорняки от пестицидов. Оксана пыталась всучить деньги, отказался, мол, какие счеты промеж друзей.

Кстати о деньгах, шеф прислал оговорённую сумму на следующий день после звонка, виде премии. Решает свои личные проблемы за счет государства, обычное дело.

К моему удивлению за эти недели мы с Саньком сдружились основательно. Вернее, за те несколько лет, что мы знакомы у нас впервые проявились все симптомы дружбы. Я ездил к нему в гараж помогать реставрировать машину. Он же поил меня пивом, и травил автомобильные байки, обходясь без своих за унылых монологов. Как ни странно, пустой треп ни о чем, с плоскими шутками, и псевдофилософами размышлениями, наполнял жизнь особым смыслом и яркостью. Работа почти не всплывала в разговорах. Саня рассказал, что пообщался с Любочкой и та заверила: мол после затяжного отпуска, мы вновь примемся за свои обязанности. Не каких серьезных последствий, после инцидента со старушкой нас не ожидает. Так что должны вернуться в обыденное русло.

Единственное, что слегка напрягало так это совместное проживание с Юлей. Казалось бы, когда любимый человек рядом, должен быть позитив, счастье и общая благостность, а нет. Так и лезет малопонятное раздражение. И как с этим бороться пока непонятно. Может все дело в годах холостяцкой жизни. Не знаю.

Хоть третий квартирант не мешался, кот курсировал из ванной в кухню, изредка заглядывая в комнату, и шустро отбегая от входной двери стоило мне или Юли подойти к ней. Моя ненаглядная к совместному проживанию отнеслась с полной самоотдачей. Каждый день приходила с небольшой сумочкой, набитой всякими мелочами, и одеждой. На третьи сутки я прикрутил дополнительные две полки в ванной, под утро они полностью заполнились всевозможными флаконами и банками. Плюсом она затеяла генеральную уборку, после которой моя система распределения вещей в квартире резко изменилась. На вопрос почему вещи поменяли места обитания. Я получил вполне развернутое объяснение с наглядной демонстрацией причинно-следственных связей. С ходу раскритиковать ее порядок не получилось. Поэтому вздохнул и смирился. Очень хотелось верить, что раздражаюсь я исключительно из-за перемен в жизни, а не из-за Юлиного присутствия. Одно радовало, кофе в постель, больше носить не нужно. Моя прелестница отказалась, от этого романтического посыла.

Ну и конечно же я готовился к предстоящей поездке. Залечил как мог руку, онемение еще осталось, но не критичное. Сделал пару оберегов, проштудировал тетрадь, освежая в памяти нужные знаки и символы. С горестью вспомнил как горел сундук с моими амулетами и травами, но четыре года назад я в очередной раз твердо решил завязать с колдовством. Хорошо, что тетрадь не спалил. Так что нечего сейчас и сокрушаться.

И еще один неприятный момент, я периодически натыкался на Церберов. И это потихоньку начинало меня злить. То заходишь в гипермаркет, и натыкаешься на могучую спину Норда возле кассы. То проходя мимо парка ведёшь неприятную картину: Ким сидит на лавке, а очаровательная блондинка кладет ему в рот спелую черешню, при этом хохоча, словно от умопомрачительной шутки. Хорошо, что Киру тьфу ты Лею не встречал. А то точно бы сорвался на агрессию. Пришлось напрячь Витька чтобы разузнал надолго ли они задержаться в городе. С его слов получалось еще пару тройку недель придется их потерпеть. У начальственных людей имелось серьезное подозрение, что в нашем округе обретает как минимум еще одна стая волколаков. Бред конечно, но не мне об этом судить. За свою услугу Витек стребовал, растолковать схему создания проклятия, что вызывает расстройства желудка. Два часа занудного объяснения не сильно обогатили его практические знания. Все-таки колдун из него хреновый.

Попутно связался с чародеем чтобы тот изготовил заготовку амулета для Юли. Выкатило мне это в кругленькую сумму пришлось вскрывать одну из заначек, что числились у меня как на черный день. На безопасности близких экономят только глупцы.

В четверг вечером позвонила ведьма. Вышел из Санькова гаража, завернул за угол, дабы не смущать друга не нужной информацией, да и внутри для разговора шумновато.

— Завтра в девять выезжаем, — ведьма и не думала проявлять вежливость.

— Хорошо.

— Да возьми с собой паспорт, — голос у нее был утомлённо раздражительный.

— Зачем? — настороженно спросил я.

— Не тупи, — после тяжёлого вздоха сказала она, — мы едем за границу.

— А визу где я, по-твоему, возьму?

— В общем, стой завтра возле подъезда в девять утра, — мне на долю секунды показалось что она вот-вот застонет от усталости, — понял.

— Да, — прошло несколько секунд прежде, чем она оборвала связь.

Ну наконец-то, а то достало ждать с моря погоды.

Засунув телефон в задний карман джинс я, насвистывая мотивчик из мультика «Какой прекрасный день» вернулся в гараж.

* * *

В наших широтах осенью дождь льет с начала сентября, до ноября, пока морозы не превратят влагу в снег. Но изредка в эти мрачные времена вклинивается солнечные деньки, так что сейчас я наслаждался остатками тепла. Солнце нагревало воздух до восемнадцати градусов, при полном отсутствии ветра. Народ обрадованный свалившемуся счастью снова залез в летние вещи, что уже готовили к отправке в шкафы. Но это тепло обманчиво, едва уловимый ветерок может запросто уложить в кровать с насморком на пару тройку дней.

Я докурил сигарету, затушил об стенку, где уже образовалось черное пятно, от предыдущих окурков. Не я это начал, не мне это и прекратится. Отправил щелчком остаток сигареты в урну, зажмурился подставляя лицо солнечным лучам. Тепло, хорошо, зря только свитер с кожанкой одевал, но подниматься лень, так доеду, будет, совсем жарко сниму. Юлька убежала на работу еще по темноте, так что собирался я в одиночку. Сообщение, что меня не будет несколько дней, она восприняла с должным пониманием. Я ожидал вопросов куда и зачем еду, даже заготовил речь с объяснениями. Но, моя красавица сама решила устанавливать рамки своей осведомлённости в колдовских вещах.

Ведьма опаздывала, несмотря на то, что я вышел на пятнадцать минут позже, и это меня нисколько не удивляло. Больше чем ведьмовская заносчивость меня раздражает не пунктуальность. Искренне не понимаю, как можно назначить время и опоздать?

Достал из пачки новую сигарету, помял в пальцах, курить не хотелось, но и стоять столбом тоже глупо, зажал фильтр губами, нагнул голову, чтобы подкурить, от спички. Ветер подло дунул, пламя колыхнулось, но выстояло. Глубоко затянулся, задрал голову продолжая принимать солнечные ванны.

— Извините… но курить в общественных местах запрещено, — совсем рядом послышался неуверенный девичий голос.

Я открыл глаза, неспешно выпустил дым, и только потом посмотрел на девушку. Коротко стриженая брюнетка в фланелевой куртке, старательно хмурила брови, пытаясь придать милому лицу суровости. Ее более упитанная подруга, стояла в двух шагах позади, она растерянно мялась, не зная, как поступить, то ли поддержать подругу то ли отступить. Вся эта затея с поучением старших ей явно не нравилась.

— Знаю, — спокойно ответил я, настроение и так было не к черту из-за поездки, а тут еще и юная моралистка пристала.

— Тогда почему вы курите?

— Хочу.

Она замялась от столько очевидного ответа наверняка ожидала другой реакции, раздражения или даже стыда, но никак не констатации факта.

— Но закон запрещает, — наконец нашлась с ответом любительница правил.

Я посмотрел в ее карие глаза, где плескалась решимость, идти в споре до конца, глубоко затянулся, и выпуская дым проговорил.

— А тебя родители не учили что разговаривать с незнакомыми дядями нельзя? — снова затянулся, хотя самого уже подташнивало от никотина. Глупое упрямство и ничего более.

— Знаете, — она чуть стушевалась, но все же продолжила, — но если каждый раз равнодушно проходить мимо творящегося беззакония, то мы скоро скатимся в анархию.

— Кать пойдем, — тихо пискнула пухленькая девица.

— Я никуда не уйду пока этот… — она явно хотела сказать «тип», но сдержалась, — человек не перестанет курить. Вы могли бы покурить в специально отведённом месте, и не портить окружающим настроение и что немаловажно здоровье.

— Мог, — привычно затушил окурок об стену, я швырнул его в урну, но не попал, — но где ты видишь специально отведённые места?

Девушка проследила за полетом импровизированного снаряда увидела, что тот приземлился в желтую листву, плотно сжала губы, ажно скулы заострились. Кривясь подобрала бычок и отправила по месту назначения. Подружка подхватила под руку борца за чистоту и почти силком поволокла дальше по тротуару, яростно шепча что-то ей на ухо. Ответа на свой вопрос я так и не получил. Вся ситуация выглядела неправильной, я от чего-то грубил и хами, девчонка, не в меру активная. В общем странно это. Они давно уже скрылись за углом дома, а я все еще смотрел в тут сторону, словно ожидая появления Кима с гадливой улыбкой.

Противный крик автомобильного сигнала вырвал меня из раздумий. Возле тротуара припарковался «лексус» прошлого года выпуска. Кто бы сомневался, ведьмы любят роскошь чуть ли не больше, чем свою красоту. Серебристый автомобиль, мигал аварийными огнями, стекло со стороны пассажирского сидения, медленно опустилось, и Лена призывно махнула рукой. Не убирая хмурого выражения лица, я обошел машину и угнездился на заднем сидении, рядом с Егором. Не с кем не здороваясь захлопнул дверь, для ведьмы слишком много чести, Егор шел бы он лесом со своими принципами, разве что с Леной, но как-то не хотелось выделять ее среди остальных. Я с ними сугубо из меркантильных соображений, и быть дружелюбным и милым, не обязан.

— Здравствуй Женя! — еловым голосом проговорила ведьма, лихо выезжая на проездную часть, несколько не заботясь о комфорте окружающих водителей.

В машине пахло дамскими сигаретами, и приятный запах дорогого табака практически не раздражал. Тонкую сигарету в пальцах сжимала Лена.

— Евгений, простите что так накурила. Нервничаю, — не пойми с чего стала оправдываться блондинка, — но я бросаю. Можете спросить Алису.

— Мне все равно. Где мой амулет?

Егор молча протянул медальон, сильно смахивающий на звезду шерифа, с далека можно и перепутать. Я растянул над ним пространство, убедился, что не фальшивка, если судить по стабильным током энергии, так что не распадется в ближайшее время. Засунул амулет в карман джинс подавляя желание тут же кинуться его изучить. В спешке все одно ничего толком не узнаю, а рука у меня не казённая. Подвоха не чую на этом пока и успокоимся.

Я молча развалился на заднем сидении, закрыл глаза делая вид, что дремлю. Настроение поганое и как-то не хочется его усугублять ненужной болтовнёй.

Поездка как я и предполагал оказалась скучной и молчаливой, ведьма лихо вела машину к намеченной цели, небрежно держа руль левой рукой в правой же периодически копалась в телефоне. Лена пыталась читать книгу, но все больше смотрела в окно, все попытки заговорить со мной или с Егором терпели фиаско, из-за нашего отвратительного настроения. Егор же сидел с каменным лицом, и видом великого героя, идущего на смерть. В мою сторону не смотрел, и это за три часа дороги, и двух часов на границе. Могли бы, конечно, проехать и быстрее, ведьме явно хватило сил навести морок, на пограничников. Но нет, двигались вместе с общей массой. Когда, с шоссе съехали на проселочную дорогу, уходящую в лес, внутри у меня все сжалось, это не через парк переходить, это лес. Мне стоило титанических усилий не схватиться на дверную ручку, или еще как-то проявить свой страх. Ощущения, что стою перед расстрельной бригадой, и только слово пьяного сержанта отделяет меня от смерти. Мерзкое чувство.

— Остановитесь здесь, — попросила прилипшая к окну Лена.

— Ты уверена? — «лексус» словно вкопанный замер на раскисшей земле.

— Да. Вон возле того ясеня, где суков нет почти до макушки.

Я выбрался из теплого нутра машины последним, еле сдерживая дрожь в теле от страха, впервые за долгие годы нахожусь в настоящем лесу. Передо мной предстало не то жалкое подобие, что растёт у нас, три березы да елка, а стена из деревьев с едва уловимой тропинкой меж кустов. Вроде ничего ужасающего, обычный лиственный лес, захваченный осенью, никакой тайги с ее мрачными соснами, но все же…

Если в родном городе светило солнце, то тут моросил мелкий дождь. Я втянул голову в плечи, поднял ворот, затем повернулся к ветру спиной, засунув руки в карманы. И с сожалением посмотрел на ботинки, капец им настанет по лесным дорогам, мои спутники были куда более предусмотрительные, сейчас переобувались в сапоги.

— Ну может пойдем? — пока все занимались приготовлениями, я активировал амулет метку, и подбросил под колеса машине, ведьма ведать что-то почуяла, резко развернулась и уставилась на меня, — А то я околел тут.

— Ты так сильно рвёшься в лес? — спросила она, придавая губам вид дружелюбной улыбки.

— А по мне не видно?

— Пошли, — отрезал Егор, застегивая зеленый дождевик.

Глядя на него, я только плотнее сжал губы, выгляжу как сопливый мальчишка среди опытных туристов. Замерзший, злой и скоро буду голодным, это явно не прибавит мне дружелюбия.

Я толком и не помню нравилось ли мне бродить по лесу или нет. Вроде не так давно он у меня под запретом, а воспоминания сплошь негативные. Продираясь через деревья, сжимая в руке ведьмин амулет, словно от этого, он станет работать лучше, а внутри все сжимается, в ожидании удара. А еще это влага, промок насквозь, еще чуть-чуть и в ботинках будет больше воды чем на мху вокруг. Шел последним, постоянно держа на виду красный плащ Лены. Девушка двигалась столь быстро и проворно, что я едва за ней поспевал. Натолкнувшись на очередной овражек, я забрал влево, силясь его обойти, им то что они в сапогах по прямой пройдут, а вот мне надо искать обходные пути. Когда закончил манёвр, понял, что потерял Ленку из виду. Вот гадство. Так главное не паниковать, сложил руки рупором, поднес ко рту, набрал в легкие воздуха и крикнул.

— АУУУУ.

Скотство они что там все сплошь глухие. Да деревья шумят, да дождь бьет по капюшонам, но это не повод, не слушать крик отчаявшегося.

— Ты чего орешь, — внезапно послышался ворчливый голос справа.

Я только чудом, не выбросил на голос заклятие ужаса, шатнулся в сторону, пальцами вцепился в ствол дабы не упасть. Егор, чтоб его понос пробрал.

— Чего шарахаешься припадочный? — разбить бы эту ехидную улыбку.

— Чего удрали? Нормально ходить не можете? — зло проговорил я, отпуская дерево.

— Не дрефь, Алиса качественно тебя защитила, — Егор проворно прошел мимо колючего куста, не потревожив его, — да и без нас ты из этого леса ни за что не выберешься. Так что хорош ныть. Не отставай.

— Ну да не выберусь, — я постарался скрыть сарказм.

Через полчаса блужданий, мы форсировали по поваленному бревну канаву со стоячей водой, выбрались на запаханное поле, подходившее вплотную к лесу. Только и остается удивляться мастерству тракториста. И если опираться на мой опыт из детства, то поле вспахали недавно, может пару часов назад. Встали кривым светофором блин: желтый, зеленый, красный, наниматели о чем-то тихо переговариваясь.

— Что дальше? — недовольно крикнул я.

— Раньше этого поля не было, — заговорила Лена, — канаву помню, мост из поваленного дерева, даже камень в форме лягушки и тот помню, а вот пахоты не было.

Она скинула капюшон неуверенно, осмотрелась, с каждой секундой делаясь все растеряннее и растеряннее.

— Ну запахали поля, на озимые, что такого, — констатировал я очевидный факт.

— Да не кому его пахать, тут живых быть не должно, — нервно ответила Лена.

— Вы чьих будете хлопцы, — послышался грубый голос из кустов.

Мы разом развернулись, с треском и шумом через кусты продирался мужик. Стереотипный до ужаса, шапка ушанка с завязанными ушами на макушке, фуфайка с пятнами от масла, штаны из грубой материи, ну и конечно кирзовые сапоги, лицо простое крестьянское, с недельной щетиной, и в руке карикатурно огромный топор.

— А кто спрашивает? — мило осведомилась Алиса.

— Ты мне тут не умничай. Отвечай коль старшей спрашивает, — мне казалось, что мужик больше играет злого, чем им является.

— Туристы мы. Заблудились, — Алиса врала как дышала.

— Туристы они, — мужик держал топор возле обуха, расслабил пальцы, топор заскользил вниз, возле самого края топорища остановил, выглядело это угрожающе, — вы то трое еще ладно, а вот это.

Он махнул в мою сторону свободной рукой.

— Да городской, глупый, — ведьма плавно шагнула к мужику, — не повезло мне с мужем.

— Не муж я тебе, — машинально огрызнулся я на столь противную ложь.

— Бывший, — доверительным тоном, шепнула она бородачу, — но мы так сказать пытаемся сблизиться. А вы местный.

То, что это именно местный поняли, наверное, только я и Алиса. В ведьмин круг мы попали через мостик. Вот интересно как ему тут живется? Как день сурка каждый раз по-новому, или же воспоминания стираются? Хоть вон Ленка говорит раньше поле было непаханое, значит время тут как-то, но движется. Разобраться бы, вот только специализация у меня не та, да и времени нет.

Вести переговоры полностью доверили ведьме, такие как она любому голову заморочат, так что должен останешься.

— Угу, туточа родился, туточа и пригодился, — он почесал бороду, с прищуром посмотрел на свинцовые тучи, — долго блуждаете?

— Часа три.

— Уууу. До ночи не обернетесь.

— Ага, — печально вздохнула Алиса.

— Дела. А транспортом мы не богаты. А остановка там, — он махнул рукой в сторону леса, — километра два отсель. Но автобус все равно только завтра. Так что давайте ко мне, переночуете, в баньке попаритесь, а то вон продрог ваш городской, ажно противно смотреть. А поутру уже и на автобус вас провожу.

Я машинально посмотрел на небо, сумерки наступали стремительно, еще полчаса и будет темно как в одном известном месте.

— Ой, а мы вас не стесним? — искренне поинтересовалась Лена.

— В гостевом доме ляжете, в тесноте да не в обиде, ну а картошки на всех хватит. Ведь не по-людски в ночь людей в лесу бросать, — он снова перехватил топор за обух.

— Спасибо, — Алиса улыбнулась, будто чистый ангел, со светлой душой, еще чуть-чуть и даже я бы поверил, — вас как звать?

— Степан.

— А по батюшке?

— Федорович, — бородач даже чуть смутился, — нам туда.

Он указал на противоположную сторону поля.

— А можете рассказать про ваш край что-нибудь интересное?

— Да что рассказывать, все как везде. Ты куда на паханое, — внезапно заорал Степка, когда Егор попытался выйти вперед, по сырой земле, — совсем дурной, по самые яйца завязнешь тяни тебя потом. Кругом пойдем.

Выстроились как пионеры в цепочку и выдвинулись за провожатым. Первой понятно дело шла Алиса, она вовсю клепала нашу легенду, разбавляя ложь редкими вкраплениями правды. Я двигался замыкающим, постоянно оглядываясь, ожидая подвоха. Не нравится мне что мужик, слишком быстро нас нашел, словно ждал. К тому же топор у него колун, на длинной ручке, на кое такое орудие в лесу, им возле дома дрова располовинивать надо. Да нет у меня веры, в людей, которые первых встречных домой зовут. Надо держать ухо востро, а лучше заклятие наготове. Я приостановился, зажмурил глаза, и представил брошенную мной метку, почувствовал ее позади, где мостик переходили. Нормально, значит смогу выбраться.

После прогулки по кромке леса мы вышли к деревне, притаившейся за густым ельником. И опять у меня возникло чувство неправильности. С десяток домов, все аккуратные однотипные словно только выстроенные, заборы и те, доска к доске. Различие разве что в видневшихся макушка молодых деревьев в садах. Неправильно это не естественно. Невдалеке виднелась техника, вся сплошь советского производства, и насколько я смог рассмотреть выглядела она отлично, словно только с завода пригнали. Интересно какой период времени за кольцевался? Начало восьмидесятых? Или же конец семидесятых, так сразу и не поймешь.

Двигались мы по ухоженной поселковой дорожке, технику по ней не гоняют, дабы не разбивать за зря.

— А где все люди? — задала напрашивающийся вопрос Лена.

— У нас до темна работаю, это вам не город, — мужик пытался говорить ласково, но получалось не очень, натужно, словно не любимый тесть, с тещей разговаривает при жене.

Проходя мимо одного из домов, заметил на заборе мелкого петуха, смотрел на меня с нескрываемой злобой, нахохлившейся наглец, спрыгнул и без всякого предупреждения атаковал. Я отпихнул поганца ногой, чем еще более раззадорив его, прокричав птичье ругательство, и попер на меня. Я как заправский футболист встретил пернатого недругу пинком, отправив в полет. Он смачно приложился головой об доски, где и остался лежать.

— Вот так вот, — тихо порадовался я.

Когда перевел взгляд, то увидел шесть осуждающих глаз, а ведьма еще головой покачала, словно воспитательница на мелкого хулигана.

— Правильно ты его, совсем пернатый всех достал, Ирод проклятущий, — не особо уверенно, поддержал меня бородач.

Все же добрались до места назначения. Мужик, приоткрыв добротно сколоченную калитку, сдвинулся в сторону. Но я, лыбясь как идиот до последнего ждал пока он сам зайдет.

— Алла к нам гости, — зычно крикнул провожатый, в сторону слабо освещённого окна дома.

Прошли через ухоженный двор в сад, где располагался небольшой домик из силикатного кирпича в окружении слив. Мужик толкнул незапертую дверь, шагнул внутрь, включая свет, мы вошли следом.

На душу легло отторжение, возможно из-за затхлого запаха, обитающего в сырых помещениях, а возможно всему виной стены, выкрашенные в блекло желтый цвет. Пожалуй, все разом. В сараи с сеном и то больше уюта чем тут, если бы не стремительно опускающая тьма, настоял бы на дальнейшем походе. Не дом, а хоз. постройка. Еще и удобство все за углом. Егор, не раздеваясь, отправился к круглой печь, с явным намереньем ее растопить. Присел на корточки возле небольшой кучки мелких дров рядом с топкой. Дамы повесили плащи на вбитые в стенку гвозди, хмурясь, осмотрели помещение. Правда, чего тут смотреть три кровати, стол да две табуретки, как мне кажется сделанные из цельного дуба, настолько они выглядели массивно.

В дверь проскользнула серой мышью женщина с большой стопкой летних одеял. Невнятно поздоровалась и сгрузила ношу на ближайшую кровать резво выскочила наружу.

Мужик, топчась на месте, проговорил.

— Ну что? Не хоромы конечно, но и не под открытом небом ночевать, — он встал боком, взвесил топор в руках и в итоге положил его на плечо, поджал губы, так что борода встопорщилась, — вот и одеяльца сухие, не побрезгуйте.

— Спасибо — улыбаясь, словно родному сказала Алиса.

— Ага, — он скинул топор с плеча втыкая в пол, — я вам там баньку обещал, пойду подкину дровишек по больше, чтобы парку на всех хватило.

Все это выглядело подозрительно, но выбора у нас не было. Лишний раз разрывать шаблон поведения существ в ведьмином круге, чревато серьезными последствиями. Шаг влево, шаг вправо от их шаблона поведения и все они уже не добренькие хозяева, а озлобленные хранители с нехорошими намерениями по поводу незваных гостей. Это конечно не защитники, но и от них проблем можно хлебнуть полной ложкой.

— А сколько мы вам должны за беспокойства? — ласково поинтересовалась ведьма.

— Пустое это, люди должны помогать друг-другу, — он резко выскочил, оставив орудие труда торчать в полу.

Будь мы в обычном мире я бы, наверное, последовал бы за ним дабы озадачить несколькими вопросами. А для сговорчивости применял бы колдовство, это куда гуманнее чем физическое насилие над человеком. Но увы. В подобных свертках имеется несколько (а иногда и совсем уже) другая энергия. Простенькие заклятия вполне себе сработало, а вот сложные и многосоставные могут дать крен, да такой что и самому мало не покажется. Тут ведь как у снайпера, выстрел с двадцати метров при любой погоде, будет результативным, а вот если стрелять на километр, то нужно уже учитывать всё вплоть до атмосферного давления. А если стрелять на глазок, то попадешь разве что на удачу.

— Да этот мусор даже с бензином не разожжёшь, — раздался ворчливый голос Егора, оборвавший мои мрачные мысли.

— Дай я попробую, — попросила Алиса.

Я же подошёл в торчащему орудию расщепления древесины, растянул пространство над топорищем, начертал заклятие рассеивания. Так на всякий случай. Стоит, как и поставлено.

Выдохнул напряжение чуть спало. Бесовская мать, как же я замерз, ног почти не чую, вот что я за человек, про нечисть всякую думаю, день-деньской, а про простые мелочи в виде сапог напрочь забываю. Я последовал примеру Лена, залез с ногами на кровать, предварительно скинув грязные ботинки, закутал ступни в одеяло. Хоть немного потеплело. Тем временем печка зачадила, и по всей видимости в скором времени обещалась разродиться огнем. Извлек сигареты из внутреннего кармана, подкурил, глубоко затянулся, из-за отсутствия пепельницы пришлось стряхивать пепел в пачку с сигаретами. Хорошо то как.

— Можно здесь не курить? — прорычал Егор, отряхивая руки от древесного мусора.

— Когда она курила, — я кивнул на Лену, — то нормально было. А как я, то фу фу?

— У нее не столь вонючие, — хладнокровно ответил парень, смотря на меня, без злобы лишь с холодной самоуверенностью, — выйди, пожалуйста, вон.

— Ага, как же. Тут как в старом анекдоте, Ленин покиньте помещение. Товарищи я уйду, а вонь останется. Где логика, где логика, — я выпустил очередную струйку дыма, игнорируя замечание.

— Уважай дам, — а вот сейчас он явно начинает сердиться, скулы заострились, плечи чуть напряглись.

— У нас тут всеобщее равенство, — спокойно заявил я, рассматривая сигарету, я и сам толком не мог понять, чего баранюсь на пустом месте и откуда во мне такая упертость.

Я огляделся куда бы пристроить окурок, пришел к выводу, некуда. Кидать на пол, верх неуважения к хозяевам, да и гадить где спят, могу разве что свиньи. От одной мысли, что придется обувать сырые ботинки, свело зубы. Немного подумал и засунул бычок в пачку с сигаретами. Алиса ловко вклинилась между нами, коснулась пальцами его груди, и голосом доброй учительницы проговорила.

— Мальчики не ссорьтесь, нам еще вместе ночевать.

— Хорошо, — Егор убрал ее руку, повернулся к печке, там уже вовсю пылало пламя, — Слушай Жень обязательно быть такой сволочью?

— Не я такой, жизнь такая, — машинально ответил я, и тут же пожалел парень идет на мировую, а я все одно хамлю, — хорошо буду курить в крыльце. Так пойдет?

— Да, — коротко ответил он, сев рядом с закутанной в одеяло Леной.

— Вот и молодцы. Так Егор ты главный по огню, Лена ты отвечаешь за провиант, я же за уют в нашей маленькой компании, — мне ничего не поручили, что как ни странно слегка задело самолюбие.

Печь быстро нагрелась, не прошло и полчаса, как сырость отступила под давлением тепла, только затхлых запах некуда не собирался уходить. Казалось он вознамерился пропитать одежду, и наши тела. Мерзость. Пока я думал, как бы пристроить промокшую обувь к печке, и носков не замарать. Егор озаботился общей проблемой и сам расставил на маленькую лавку всю нашу обувь. За что ему честь и хвала.

Дверь медленно отворилась и из тьмы вышла хозяйка, положила полотенца, и молча удалилась. Следом объявился ее муженёк с новой охапкой дров.

Все то время что мы отогревались, ведьма сидела за столом спиной ко мне, старательно делая вид что балуется, расписывая карандаш на бумаге. Но от нее явственно несло колдовством и, если судить по редким вздохам, дела у нее продвигались не очень. Это и не удивительно. После ссоры мы сидели молча, причин для начала разговора никто не находил. Первой не выдержала Лена.

— Странная тут деревенька.

— Ведьмин круг, — одновременно проговорили мы с Алисой.

— Как это? — удивилась блондинка.

— Точно не скажу где мы пересекли границу круга, — ведьма всегда остается ведьмой, даже когда не надо и то врет, — это к нашему колдуну. Но мы точно уже в круге.

— Но в прошлый раз всего этого не было, мы за пару часов добрались до нужного места, — с недоумением рассуждала Лена.

— Тогда с вами был как мне думается правильный проводник с правильными амулетами, а не… — тут она чуть замялась, явно изменив последующее слова, — колдун средней руки. Евгений даже не удосужился нас об переходе предупредить.

Лена выглядела озадаченной.

— А так бывает? — еле слышно проговорила блондинка.

— Бывает, —буркнул я.

— Я ожидала чего-то большего, — девушка нахмурилась, — а нам в самом деле нужно было тут ночевать?

— Идти ночью не самая лучшая идея. В прошлый раз мы оказались здесь ранним утром, а сейчас вечер, — вклинился в разговор Егор, — это хорошо, что нас приютили, а с другой стороны не очень, странный этот мужик.

— Думаешь он опасен? — спросила Лена.

— Ведёшь ли, — Алиса присела рядом на кровать с девушкой, взяла ее руку, словно та больна раком на последней стадии, — эти люди хранители и, если мы отклонимся от выдвинутой им линии поведения они нападут. А сражаться против существ, охваченных безумием не самая удачная идея. У них одна задача выдворить нас за круг.

Повисла пауза, я счел за нужное заполнить ее своим мнением.

— Хранители не так и страшны, вот защитники нападают без раздумий, и убить их практически невозможно.

— А в чем разница? — девушка проявила уместное любопытство, но ведьма не спешила отвечать пришлось снова мне.

— Хранители отваживают случайных путников, тихо мирно без лишней крови. А если не поможет, то дальше уже вступают в игру защитники, решают проблему радикальным способом. Пояснять надо каким?

Углубляется в пояснения не стал. Из опыта знаю, хранители в основном появляются, когда были предприняты несколько кровопролитных попыток прорваться в круг, охраняемый защитниками. Похоже здесь колхозники смогли потревожить древней круг. Но это все догадки и домыслы.

— А как мы тогда пройдем? — встревожилась Лена.

— У меня есть план, мы…

— Как не кочевряжитесь, а первыми в баню идут мужики, — громко гаркнул я, первое, что пришло в голову, когда за окном мелькнула узнаваемая тень бородача.

И пока не обрушился шквал недовольных возгласов, я быстро продолжил.

— Правильно я говорю уважаемый? — как бы мне не хотелось слезать с теплой кровати, но пришлось. Я с трудом удержался, чтобы не скривиться, когда ноги коснулись грязного пола.

Дойти до двери не успел, бородач меня опередил, дернув на себя деревянное полотно, с улицы дыхнуло осенней прохладой.

— Банька готова, — улыбаясь, оповестил нас мужик, — так что берите своих жен да идите париться.

— Тогда молодым дорогу, — взяла слово ведьма, — мы то уже потом, когда пар спадет. Пусть и разведены, но все же муж и жена, а так глядишь, что и наладиться.

Мужик пригладил усы, и лукаво подмигнул мне. От мыслей, что придется посетить баню вместе с ведьмой, вылезло раздражение. Ладно я раздеваться не буду, так она точно попробует соблазнить. Посмотрел на Алису, она улыбалась, словно и вправду надеялась спасти не существующий брак.

— Нет женщина, — жестко сказал я, отворачиваясь от ведьмы, — мы уже решили мужик в первый пар, ну а бабы позже.

Неожиданно пришло осознание, что чертовски хочется нормально прогреться, после этой сырой коробке. Да и бдительность местных нужно усыпить, действуя по их сценарию. Одел ботинки и невольно улыбнулся от тепла, охватившего ступни.

— Защита выдержит? — приблизившись к ведьме шепнул я, ей на ухо.

— И танком не проломишь, — одними губами ответила она и тут же за хихикала, и смущённым голосом уже громче сказала, — иди проказник.

На публику играет чертовка, с ухмылкой констатировал я.

Не собираясь и дальше участвовать в ее спектакле, я слегка подтолкнул Егора к выходу, сам подхватил полотенце. Парень походя с лёгкостью выдернул топор, подкинул его из-за спины и пойма перед собой, и залихватски крутанув, положил на плечо. Лихо он, а на первый взгляд был тюфя тюфиком.

— Куда идти, уважаемый, — весело спросил он у хозяина.

— Дык это провожу, — послышался тихий ответ бородача.

Ага, проняло товарища, вон как побледнел.

Баня оказалась в конце сада, небольшой сруб, вход подсвечен «лампочкой Ильича», в такой сырости давно должна была лопнуть, а нет весит, рассеивая мрак. Хозяин в баню не зашел, лишь пожелал легкого пара, и удалился во тьму, причем в сторону поля, а не к дому. Когда Егор зашел, я растянул пространство перед входом, нанес несколько символов, если кто мимо пройдет, то они разрушаться, и я почую. Насколько примитивная, настолько и надежная сигналка. Предбанник оказался просторным, две лавки около стен, широкий табурет, явно используемый как стол, уже привычные гвозди вместо вешалки. Немного помялись, всегда неловко раздеваться перед чужими, в итоге оголились и заскочил в баню, помывочная и парилка объединены.

— Сначала погреемся, — предложил Егор, голосом знатока.

Спорить не стал. Баню уважаю, но без особого пиетета и фанатизма. Есть возможность попариться хорошо, нет и ладно. К тому же за долгую жизнь в городе как-то отвык, все больше в ванных плескаюсь. Баня топилась по черному, омыли стены и полок от сажи, уселись. Жар обдал тело, вот только левая рука осталась полностью не восприимчива к изменению температуры. Поднес ее к глазам, пошевелил пальцами и тихо само успокаивающие пропел «Неприятность эту мы переживем». Когда вернулись в предбанник охладиться, Егор неспешно вышел на улицу поигрывая топором, явный намек местному населению, что нас просто так не возьмешь. Как вернется придётся восстанавливать сигналку.

— Жаль веника нет, — горестно вздохнул нудист по неволи, откидываясь на лавке.

— Тепло и ладно.

— Слушая так чем опасны местные? — я с легким удивлением посмотрел на него, ведь сам только что с топором бегал, — мне Алиса сказал, что они опасны, а чем конкретно не уточнила.

— В принципе они люди, только более живучие, и умереть навсегда не могут, — выдал я стандартный ответ на данный вопрос, особо не вдаваясь в подробности, не к чему они.

Помолчали.

— И что они добровольно пошли жить в ведьмин круг? — вроде как отстраненно отскочил он на другую ветвь темы.

— Нет конечно.

Поднялся, растянул пространство над дверью, с минуту усиливал заклятие, дабы обхватило большей радиус. Нет, определенно надо дома записать готовую схему, иначе упарюсь каждый раз заново составлять. Егор терпеливо ждал, я выдохнул и продолжил.

— Значит так, по всем признакам поселение возникло стихийно и быстро: дома все одного возраста и обустроены по одному шаблону. Это тебе не городская однотипная застройка, тут село, и люди свой дом хоть как-то, но обособят. Далее техника новая, и почти вся состоит из грузовиков, тракторов маловато. Да можно сказать, в поле укатили на работы. Но нет следов стоянки возле села, не в поле же они трактора оставляют, да и опять же дороги не разбиты. Как мне кажется, наткнулись на аномалию, она расширила внешний круг, попутно захватив одну семью. Почему именно так не знаю, могу только предполагать.

— Понятно, — он нахмурился, придавая лицу задумчиво серьезный вид.

Странное ощущение, пропало раздражение на этого праведника, будто беседую с приятелем, под пивко с паром.

— Думаешь, они нападут? — серьёзно спросил парень.

— Повторяю, пока играем по их правилам то сомневаюсь. А когда двинем к лесу то вполне могут. Вы вообще думали, как мы будем подходить к точке, и как выбираться от сюда?

Сам-то я уже прикинул несколько вариантов заклятий для отхода, пока ноги грел под одеялом.

— Ведьма прикроет колдовством, да и ты я думаю тоже поможешь если что.

Я хлопнул себя по коленям, показывая, что разговор закончен, направился в парилку. Тепло всегда расслабляет, заставляя отвлечься от рутины, уводя мысли в страну грез. Я не исключение, оттого не сразу заметил, как сигнальное заклятие постепенно ослабло, грозясь и вовсе исчезнуть. Недовольно поджал губы, и все же пошел доделывать сингалку, раздолбайство и лень могут вылиться в крупные неприятности вплоть до летального исхода.

Крехтя и хмурясь накачал сингалку энергии заново. Вот интересно как ведьма с этой проблемой справилась. Хотя, чего ее, у нее проблем с руками нет, это я один такой ущербный.

Услышал, как Егор спрыгнул с полка, отошел в сторону, и не зря парень словно ошпаренный выскочил наружу. Подбежал к ведру и с залихватским криком, обернул его содержимое на себя. Вот же ненормальный, холодную воду да на макушку. Только организм лишнему стрессу подвергает, так может и сердечко стукнуть. Я прикрыл дверь, блин как же в горле пересохло, еще и голова чуть кружиться, зашел в баню, припал к бадье с холодной водой. Антисанитария, да и хрен ей дать, сейчас почти все лечиться, тем более иммунитет у колдунов железобетонный.

Только уселся в предбаннике, вытянув ноги, как сингалка щелкнула в голове, кто-то приближается.

— Мальчики прикройте свои… чресла я иду, — да чтобы эту ведьму, молнией по три раза на дню било.

Я едва успел схватить полотенце, как дверь распахнулась и в помещение быстро прошмыгнула сволочь в женском обличии.

— Ты чего приперлась? — ошалело зарычал я.

— В тепло хочу, замучилась ждать, — как ни в чем не бывало ответила она, кидая сверток на табурет-стол.

— А как же Лена? — всполошился Егор.

— Да спит она. Как вы ушли, так и уснула. Не бойся там защита как в форт-ноксе. А как ломать начнут, сразу почую, — протараторила она, снимая свитер через голову, еще секунда, и сапоги в сторону, туда же джинсы, — ой мальчики мне конечно льстит что вы так внимательно смотрите, но не могли бы вы отвернуться.

Проклятье, даже я не сразу понял, что таращусь на полуголую ведьму, а мысли в голову лезут все более пошлые. Я опустил взгляд, и для надежности прикрыл веки. И когда тихо скрипнула отворяемая дверь в парилку, я едва сумел различить тихий шепот.

— Мог бы и не отворачиваться, — что и ожидалось от ведьмы.

— Я к Лене, — обеспокоено сообщил Егор, быстро одеваясь.

Я было дернулся следом, но передумал, во-первых, не хотелось трусливо сбегать от ведьмы: во-вторых, тут мне куда комфортнее чем в доме. После промозглого леса, баня не самая плохая вещь. Тем более ведьма позаботилась о защите, да и Егор со своим топором воплощение героизма и смелости. К тому же как не печально признавать, но ведьму одну оставлять тоже не хотелось. Она конечно за себя постоять сможет, но все же. Егор только успел дотронуться до дверной ручки, как из бани послышалось.

— Возьми из пакета карандаш, иначе не войдешь.

Парень выполнил указание, я же крехтя и, придерживая полотенца возле бедер (а то ведьма выскочит, а я в чем мать родила), подошел к двери, подновил сингалку.

Тяжело опустился на лавку, это вылазка выпил слишком много сил, а те, что остались, размазала по телу жаркая баня, конечности отказывались выполнять даже малейшую нагрузку. Откинулся на стенку, вытянул ноги, запрокидывая голову, прикурил сигарету и только тогда закрыл глаза. Хорошо, только вот со стороны двери то и дело дует холодный ветерок, вызывая озноб в ноге. Но это мелочи — это терпимо. В предбаннике повис тяжелый табачный дым, но мне было наплевать. Банная дверь скрипнула, обдавая меня приятной волной жара, я почувствовал, как ведьма выскочила в предбанник. Внезапно поймал себя на тот, что едва могу подавить желание открыть глаза, в надежде увидеть обнажённое прелести Алисы.

— Дай спичек, — попросила она, усаживаясь рядом со мной.

Не открывая глаз, протянул зажигалку, пару секунд и в тишине послышалось шуршание колесика по кремнию.

— Как же я за трахалась притворяться, — устало чеканя слова проговорила она.

Я от удивления открыл глаза, и посмотрел на девицу, тусклый свет закопченной лампы, плавно обтекал ее силуэт. Она сидела, сутулясь, положив кисти рук на колене, длинная челка закрывала пол лица, остальная часть, тонула в тенях, длинное белое полотенце серым пятном закрывало соблазнительные части тела. И только красный уголек выбивался из общей картины усталость, задорно светясь в темноте.

— Что смотришь, — голос как у генерала, проигравшего битву, а не войну, — все поймал ведьму на лжи. Доволен?

Она механическим движением выпрямила тело, закинула ногу на ногу. Сползшее полотенце открыло великолепный вид на соблазнительные бедра. Я-то рассчитывал, что и верхняя часть полотенца чуть опуститься, открыв куда более глубокий вырез, но нет, там все было надежно.

— Чего молчишь?

— А что говорить, я всегда знал, что вы лживые твари, — пришлось приложить немного усилий, чтобы голос прозвучал издевательски, — только и можете, врать людям.

— А ты думаешь с ними можно иначе? — она не стала дожидаться ответа, — нельзя. Им нужна могучая ведьма, которая все знает и все может, у которой получаться все легко и просто словно, само собой. Им нужен весь этот антураж, силы и таинственности. Узнай они, что я обычная женщина с кое-какими способностями, потеряют в меня веру и натворят глупостей. А знаешь, как тяжело носить такую маску? — Увидев мое насупленное выражения лица, вспылила, — а ну да, ты же у нас не веришь в существование добрых ведьм только злые, только коварные, — она качнулась вперед и если бы не вовремя подставленная рука, то полотенце оказалось бы на коленях, — А я этой несчастной пообещала брата найти. Думала, раз два и все готово. Чего там пацана разыскать, тем более материала было завались. А тут вон какая история образовалась.

В эту складную сказку могли поверить разве что дошкольник, для меня же требовались более весомые аргументы.

— Ведьмы не созданы для добрых дел, — глухо проворчал я.

— Да что ты говоришь, — от былой усталости не осталось и следа, она с жаром кинулась спорить, — сколько раз ведьмы спасали и помогали. Не счесть. В те же колхозные времена, корову подлечить, порчу снять, мужика из запоя вывести, дочь от блуда избавить, сыну зубы подлечить. И все куда бежали? К нам ведьмам. А как на улице встречают, так глаза отводят.

Она жадно затянулась, докуривая сигарету и, не раздумывая затушила об лавку, и оставила окурок кривым столбиком торчать из дерева.

— Нууу, разуметься так все и было. Вот только последствия какие, а? Вся деревня в страхе живет, поперек ведьминого слова сказать ничего не может. Иначе все беды разом. И что ты мне не говори, а власть вас развращает, получив ее, вы тут же начинаете злоупотреблять ею. Видел я как деревни вымирали из-за таких, как ты, — точнее не видел, а слышал, но в споре лучше этого не упоминать, — И не надо мне тут глаза злющие делать, видел, знаю, как ваше добро десятикратным злом оборачивается.

Ведьма скрестила руки на груди и зло засопела, через минуту все же нашлась со словами, продолжила.

— А ты что лучше?

— Нет.

— Хорошо быть подонком и сволочью. Ходить и кричать на все мир, что люди все такие же уроды, как и ты, а потом бах, — она ударила кулаком по ладони, — сделал маленькое хорошее дело. И все сразу, он только притворяется злым, а на деле душка, и добряк. А когда ты всю жизнь творишь добро, стараешься жить правильно, никто твои хороших дел не замечает все принимаю это как данность. И стоит только раз отказать, всё сволочь и мразь. И уже молчу, если ты поступишь эгоистично, подумаешь о себе, тогда на век клеймо морального урода.

— Я же говорю, что все уроды, — она была права, но признавать этого я никак не мог.

— Ну и дурак ты, — горестно выпалила Алиса.

Замолчали, мне все труднее было бороться с желанием посмотреть на ведьму, я разозлился, и ушел в баню. Через минуту потух свет, я спрыгнул с полка, сжал кулаки, готовясь встретить неприятности.

— Не истерии, это я выключила. В полотенце париться не собираюсь.

Дверь быстро открылась, я заметил девичью фигуру, скользнувшую внутрь. Посторонился, пропуская ее к полку, почувствовал, как полотенце упала на лавку. Свет, что едва пробивался из щелей в двери, едва хватало, чтобы увидеть, как серый силуэт уселся на полок. Нащупав на лавки ковш, по памяти кинул чутка воды на камни. Словно слепой по стенке дошел до полка и как можно дальше сел от ведьмы.

Что я творю, мне бы собраться да уйти, оставив это злую особу наедине со своим эго. Я же залез на полог и терзаюсь смутными желаниями. Я пытался разозлиться, но не получалось, мне казалось, что с усилением пара увеличивается и влечение к ведьме. А в голове вовсю бродили не совсем хорошие мысли. Уверен, стоит приблизиться к девушке, поцеловать и дать волю рукам она охотно откликнется. И секс будет, как надо, а по завершению останется только легкая неловкость. Я дальше буду ненавидеть ведьм, и еще найду десятки причин, чтобы оправдать свой поступок. Так что мешает? Верность Юли? Или озлобленность на ведьмино племя? Или все же моральные принципы? Скорей все разом по не многу.

Из бани ушел через пять минут, пока ведьма грелась на полке. Охранное заклятье снимать не стал, само развалиться. Идти по темноте не уютно, всю недолгую дорогу ждал удара в спину. Бред конечно, но от дурных мыслей никуда не денешься. После жаркой бани, прогулка в осенний ночи освежает, дойдя до дома, с минуту не мог понять, как попасть внутрь. Ведьмино заклятие. Значит вот она как защищается. Обошел дом по кругу, входа словно и не было. Хороший морок, качественный. Возвращаться к ведьме за помощью, гордыня не позволила. Крикну пару раз Егора, а в ответ тишина. Осенний холод уже не радовал, а пролезал под одежду выедая скопившееся тепло. Разозлился, растянул пространства, быстро начертил символы разрушения, штука простая, но эффективная как удар кувалдой, раз и не каких проблем. Выбросил заклятье, меня обдало откатом, морок рухнул.

А выглядело все внушительно и серьезно, я-то хотел только ведьму вызвать, а вон оно как получилось. Хм или ведьма слабовата, или круг не на столько прост как кажется. Я же более склонялся к первому варианту.

«Сейчас в чем мать родила прибежит, спасать нас бедненьких», — мелькнула, гаденько мысль. Внутри дома властвовала духота и тяжелый запах восточных благовоний, хоть назад на улицу убегай. Молодая парочка, сидела по разным сторонам. Поругали что ли. Егор одарил меня хмурым взглядом. Похоже я не вовремя.

Ведьма появилась на пороге, словно разъяренная фурия, волосы взлохмачены, в одном халате, на ногах кроме грязи ничего. Зло зыркнула на меня.

— Дебил, — развернулась и хлопнув дверью вышла вон.

Ответить я ничего не успел.

Хмыкнул, забрал свое одеяло, вышел на крыльцо, после бани ругаться хотелось меньше всего. Подтащил шатающийся стул, уселся, закинув ноги на проем наружного окна, сверху накинул одеяло. Зажег сигарету дым неприятно продрался по горлу, и гаденько бухнул в легкие, но сидеть без дела скучно, пришлось курить. Прохладно тут, но терпимо.

За окном мелькнула тень мужика. «Вот же гад все караулит». Через полчаса вернулась чаровница, в полном порядке, как в одежде, так и в настроении. Уселась рядом на стул, прежде постелив тряпочку, и укрылась летним одеялом зеленого цвета. Похоже и она не желанный гостить в доме, молодняку нужно отношения выяснить без посторонних.

— Ну ты и урод Клыков, — зло процедила она, — теперь защиту не восстановить. И как спать прикажешь?

— Прикажу спать ровно и без храпа. А защиту я сам поставлю, — глупо как-то получилось, поломал все из-за гордыни. На ее месте я бы не ограничился парой слов, а как минимум выдал бы тираду на пять минут. Припомнил бы всех ее родственников и что она с ними могла бы сделать. А Алиска вон сидит вся спокойная и невозмутимая. А я собственного говоря, чего такой нервный? Да потому что ничего толком не знаю, и ни на что по большому счету не влияю. Пользуют меня за амулетик, вот и злюсь.

Я потер лоб в черепе запульсировала тупая боль, а внутри подкатывала тошнота. Наверное, в бане угорел, покосился на ведьму, та выглядела ненамного лучше.

— Трудно было подождать? — заслуженный упрек вызвал раздражение.

— Мог, — грубо буркнул я, и тут же перескочил на другую тему, — Как уходить от сюда будем?

— Как обычно, — она помолчала, — наведу морок, отправлю иллюзии в обратный путь. Сторож наш просто человек, должен купиться. Ну а если не получиться по-тихому, устрою много шума из ничего. Народу тут мало, прорвемся.

— А получиться, — проявил я уместный скепсис.

— Да. Уже проверила.

— Понятно, — в детали меня никто посвящать не собирается.

Тут явно не более одной семьи застряло, так что мы сможем вырваться без лишних проблем.

Она ушла примерно через час, когда молодые залегли спать. Я же остался со своими мыслями наедине. Немного по изучал амулет, но все больше скатывался к мыслям про ведьму, и мое к ней отношение. Ни до чего толком не додумавшись вернулся в дом. Поставил защиту, рука снова стала неметь, а мизинец так и вовсе судорогой свело. Ох, как бы все не зашло слишком далеко, Нюры уже поблизости нет, чтобы восстановить руку.

Вернувшись на крыльцо, сжал и разжал пальцы несколько раз, нет не проходит не фига. А еще каждый час возобновлять заклятия.

«Как-то дорого мне обходиться амулет», — проворчал на задворках сознания внутренний голос.

Завалился на стул, придвинул второй, положил ноги, притянул брошенное ведьмой одеяло. Выспаться мне все равно не удастся, так и нечего устраиваться на кровати.

Сон одолел меня ближе к пяти утра, только прикрыл глаза, как чувство тревоги вырвало из обрывков сна. Ведьма бледным призраком стояла возле двери и, если мне не кажется спросони ее пробивала дрожь. Рассвет слегка занялся на горизонте, но света уже хватало, чтобы показать в мрачных красках картину сельского захолустья.

— Давай сигарету, — шёпотом потребовала она.

— Закончились, — привычно огрызнулся я, внутри все замерло от напряжения.

Осторожно привстал с кресла, все тело онемело, я аккуратно повернул голову, ожидая хруста позвонков, но обошлось, просто мышцы затекли. Протянул сигареты ведьме, больно нервно она выглядит.

— Через полчаса выходим, — вяло сообщила она.

— Угу.

— Что-то надвигается, — голос ее дрогнул, она развернулась, быстро взяла сигарету, и умело подкурила.

Растирая шею, вышел на улицу, завернул за угол, заметил, прибитый к стенке умывальник. Ополоснулся ледяной водой. Фу вроде полегчало. Чуть правее висело зеркальце, протер рукавом. Отражение меня не порадовало, угрюмое лицо, и какой-то злой взгляд, выгляжу как алкоголик, только-только вышедшей из месячного запоя. На заднем фоне возле кустов аронии, мелькнул чей-то силуэт, хотя почему чей-то, вполне себе знаю чей. Разворачиваясь, крикнул.

— Эй дядя.

Из-за зарослей боком вышел мужик, с отрешённым выражением лица, и топором в опущенной руке, куда более мелкого размера чем прежний, но от этого легче.

— Дядя, у вас не найдётся аспирина? Голова болит просто жуть, — почесывая пальцами лоб, спросил я.

— Имеется, — мужик облизал губы, и чуть нагнулся вперед, словно готовясь к прыжку, я шагнул в сторону, ставя между нами чахлый ствол сливы.

— Уважаемый вы чего все время с топором ходите? — это был скорей риторический вопрос, тут и так понятно.

— Дык это, надо он мне, — перехватил он орудие поудобнее, и уверенно двинул в мою сторону, не скрывая злых намерений.

Все его действия говорили лишь об одном, он попытается меня зарубить. Можно как вшивый интеллигент ждать первого удара, но я не из таких. Сделал большой шаг, поднырнул под замах и как учили в академии, пробил двойку корпус голова, мужик качнулся, но падать отказался. От моих ударов он лишь засопел, а глаза налились яростью. Тут и дураку понятно, бить его по голове, что по бревну, только руки поломаешь. Не давая опомниться противнику, мазнул левой рукой по пространству перед собой, в одно касание начертил символ онемения. И ударил кулаком через него, в дубовую челюсть бородача. Тот беззвучно упал на колени, я же пробил с ноги в челюсть. Мужик от резкой встречи с ботинком завалился на бок головой в кусты, так и не выпустив свое оружие. Вот и славно. Похоже я сильно переоценил местных хранителей, но лучше так, чем однажды обзавестись инородным предметом в организме.

Надо бы его связать, пока не дееспособен. Ухватился за грязный сапог потянул, услышал, как хлопнула дверь. Через секунду в моем поле зрения оказался Егор, с веревкой в руках и суровым выражением лица, аля закон и порядок, правда бледный, хоть сейчас в гроб клади. Мужик воспользовался моей заминкой, лягнул свободной ногой, я скорей от неожиданности, чем от удара, завалился в грязь.

— Сука, — выдохнул я.

Егор оказался рядом и чуть замешкался, не зная, как вязать агрессора, я же поднялся на ноги и как заправский гопник, врезал с ноги в бороду. Местный тут же затих.

— Зачем так? — осуждающе пробухтел Егор.

Я промолчал, вытер руки об и так грязные штаны, отдышался, давя порыв тошноты. Перевернул бессознательное тело, на живот, и завел руки за спину. Егор, не говоря более ни слова принялся неумело вязать конечности. Когда нарисовалась ведьма, я уже стоял с топором в руках над поверженным врагом.

— Ты что творишь, — зло зашептала она.

— Упрощаю нам задачу. Найди еще веревки надо этого хмыря получше связать.

— Могли же и тихо уйти.

— Не могли, он нас убивать шел, — сказал отрешенно, будто не меня жизни лишить собирались, — Надо бабу его искать. Думаю, больше тут некого нет, иначе бы давно напали бы. Вон смотри везде хаты необжитые, только эта.

— А чего он озлобился? Все же по плану делали, — ведьма выглядела растерянной, и не думаю, что она сейчас притворяется.

— Колдовали, вот он и активировался, — выдал я напрашивающийся ответ.

— А чего именно сейчас? — Алиса поджала губы сосредоточенно, смотря на виновника беспорядка.

— Да баба его, нас дурман травой травонула, — высказал я предположение, фактов у меня не было одни лишь догадки.

— Я ничего не учуяла, — она осеклась и чуть ли не бегом отправилась в дом, Егор последовал за ней.

Я же поразмыслил и остался при поверженном враге, мало ли что. Не прошло и минуты как ведьма показалась на улице с пучком травы в руках.

— Мор траву, в дрова спрятали, — просипела она, забрасывая гербарий в кусты.

Очень хотелось подначить, но сдержался, нет настроя для ссоры.

— А чего это он нас, когда мы в баню ходили не порубал? — зло спросила ведьма.

— Я думаю, что на доме защиту твою он обойти не смог. А мы с Егором вдвоем в бане были, побоялся, что не справится. А так траванули нас, мы что вареные раки были бы, руби не хочу. Вот вы чуть на ногах держитесь, — хоть моя догадка и была притянута за уши, но вполне имела шанс на жизнь.

— Н-да, — зло буркнула она, уходя в дом.

Для верности врезал еще раз по голове мужика, ничего страшного с ним не случиться в конце обновления цикла будет как новенький. Сорвал бельевую веревку, вместе с деревянными прищепками, обмотал вокруг шеи бородача, другой конец примотал к сливе, постоянно посматривая в сторону дом, не выйдет ли его зазноба с недобрыми намерениями виде топора в руках. С кляпом намучился больше всего, знал бы скотч, взял, раз и все, а так пришлось подобрать валяющуюся в грязи полотенце, и заматывать рот. В итоге отвозился с телом минут пятнадцать. Теперь надо с бабой разобраться, не к чему оставлять противника, пусть и заведомо слабого за спиной. Но не вышло, когда я подошел к крыльцу, то там уже стояла делегация для похода. Егор с Леной выглядели ужасно, глаза красные, лица осунувшиеся, и постоянная зевота. Видок такой что пьяный нарколог поставил бы диагноз не задумываясь, алкоголизм в последний стадии. Ведьма заметно нервничала.

— Все выходим. Вы вперед я следом, — зло отдал я команду.

От поисков женщины пришлось отказаться, если она не дура, то мы ее по всей деревни искать будем хрен найдем.

— Уходим. До точки час ходу. Назад вернемся другим путем, — скомандовал Егор, — так пошевеливаемся, не к чему нам большие неприятности.

Двигались по лесу тяжело, с частыми хоть и не продолжительными перерывами. И даже знание что нас могут настичь хранители, не помогало. Потравили нас знатно. Первой двигалась Лена, как она находила путь одной ее известно, следом Егор, потом уже Алиса ну и замыкал нашу группу понятно дело я. Минут через сорок, мы прибыли в пункт назначения. Лена замерла, указывая пальцем, на корявый дуб, словно изрубленный огромным топором.

— Тут, — едва справившись с отдышкой, сказал она.

Я вытер лицо от влаги, сожалея о промокших ногах, все расступились, пропуская меня. Ничего не вижу, придется заклятие «острый глаз» накладывать. Для ритуалов нет времени. Я прислонил подушки больших пальцев к началу переносицы, пытаясь справиться с дыханием, медленно чуть надавливая провел ими до краев глаз, растягивая пространство на веках. Не открывая их, ногтем левой руки написал знаки укрепления. Помедлил, распахнул пальцами веки, в глаза обожгла болью, и они сразу заслезились. Через пару секунд смог рассмотреть силовые линии барьера, выглядели они словно кто-то хаотично растянул шерстяные нитки по ветвям деревьев. Что же приступим. Так если по углам наложить знаки укрепления, потом, знаки разъединения, и обвала. Не получится. Нужно несколько символом отвода потоков, а их необходимо отдельно крепить. Дьявол меня задери да тут работы не на один час, а глаза режет так словно тупым ножом водят туда-сюда. Я зарычал от бессильной злобы. Плюнуть на все, да валить отсюда, пусть сами расхлебывают эту хрень. И вообще, как они в первый раз сюда продрались? Или после их прихода охранку укрепили?

Я заскрипел зубами. Еще бабка вбивала в меня принципы не бросать начатое на полпути. Бросил значит, проиграл своей лени, трусости, малодушию. И кто ты тогда после этого? Так что надо работать. Не получается по нормальному будем пробовать грубо, но эффективно. Не все замки можно открыть, иногда нужно ломать. Не всегда это получаться, но в данном случаи ощущения, что у клаустрофоба в гробу, которого медленно засыпают землей. Знаем, проходили. Стиснул зубы, растянул пространство, упер руку в нити надавил. В голову шибануло словно током, отвращение к себе. Я лихорадочно нашел светлый образ, якорь, виде чувства долга. Старый трюк, еще ни разу не подводил. Барьер стал расплываться, образовывая брешь, и чем сильнее я давил те больше мерзкий гадких чувств заполняли мое сознание. Паника, злость, ненависть, презрение к себе. Когда я вывалился в новое пространство, меня стошнило, а из глотки вырвался истеричный смех.

Вытер рот, протянул руку, через пробитую брешь, уже без всяких последствий. Кто-то ухватил ее, и я потащил, как козленка на привези.

За преградой всех кроме Егора стошнило, Лена стоя на коленях изрыгала желчь, ведьма же, небрежно стерев рвоту с губ, достал из кармана брошку. И со всей дури воткнула в ладонь, рубин в золотой оправе, налился лавовым светом, кровь неестественно потекла вправо по ладони. Алиса рванулась по указателю.

— Куда? — это крик Егор.

— Две минут, и я сваливаю, — глаза резало так что хоть вой, но закрывать нельзя, иначе повторно уже заклятье не налажу, а по-другому выход мне не найти.

Парочка растерянно ринулась вглубь, Лена впереди, Егор чуть отстал, словно неверия, что может найти мертвого друга.

Я осмотрелся сквозь слезы, лето, где-то конец июня, солнце ласково припекает, ветра нет, как и звуков, словно на фотографии нахожусь. И странное чувство давящего восторга, похоже с двумя минутами я погорячился. Где-то справа через потрагиваемый от жары воздуха, заметил движение. Пригляделся как мог, в конце большой поляны, курган, из него вываливаются человеческие фигуры. А вот и защитники пожаловали. Затем земля вздрогнула, родив на свет огромную фигуру. Вот и все, пора бежать, иначе тут и поляжем, и не как почетные воины, а как проклятые кости. Где-то в небе мерзко каркнул ворон, словно в подтверждении моих мыслей.

— Валим, — заорал я.

Ведьма пропала из вида, а вот двое горе спасателей обернулись. Я указал рукой в сторону приближающихся фигур, двигались они медленно, но вполне целеустремленно.

— Жди, — донесся до меня слабый голос Лены.

Она согнулась и что-то стала вырывать из земли, и это был явно не труп погибшего брата.

— Минута и сваливаю, — прокричал я.

Фигуры ускорились, правда, в основном все двигались не ко мне.

— Куда ведьма пропала, — зло забеспокоился я, — это явно не к добру.

Огромная фигура повернулась в мою сторону, отвел руку назад. «Граната», — мелькнула шальная мысль. Я как на учениях прыгнул в сторону, когда рука здоровяка распрямилась, закрывая голову. Послышался чудовищный хруст, но никак не взрыв, поднял голову, и с ужасом уставился на копье пробившее дуб насквозь. Здоровяк тем временем, обнажил меч и побежал в мою сторону. Вот и конец.

Я мельком глянул на двух приключенцов, те явно извлекли что-то из земли, и бежали в противоположную сторону от меня, преследуемые мутными человеческими фигурами.

— Мать вашу ведьму, — вырвалось у меня.

Похоже после прибытия каждый сам за себя. И вопрос выживания встал передо мной в полный рост. Или погибнуть, дожидаясь этих олухов, или же отступить. Я выполнил часть своей сделки, довел их до куда надо. А вот рисковать жизнью ради малознакомых людей я не нанимался. И пока огромный монстр с мечом меня не настиг, я шагнул за барьер.

Осенний лес атаковал меня непривычным холодом, словно на дворе февраль с лютыми морозами. Надо бежать, не только чтобы согреться, но, и спасая жизнь, если тварь вырвется наружу, то мне несдобровать. Настругает из меня мелкую труху. Крючась от холода и спотыкаясь, спешно пошел в сторону поселка. Время поджимало. Трех наивных дураков было жалко, но жить хотелось больше. Возле самой деревни услышал злобные крики, больше похожие на раздачу команд. Вломился в кусты, залег за небольшим деревом, разглядывая что там происходит. По уму конечно надо было бы обойти поселок и уйти полями к помеченной тропинке. Этот маневр отнимает слишком много времени, а все нутро орет что его нужно беречь. Попробую так прорваться. Возле заведённого трактора, стоял давешний хозяин, даже отсюда видно следы на шее от веревки. Он махал своим любимым топором, в сторону леса. Высокий пацан, с такой же бородой перетаптывался рядом, и пялясь в землю. Видать сынок. Странно чего это они вдвоем не напали там в доме? Сейчас явно не подходящий момент дабы придавать размышлениям. Так имеем двоих людей против одного колдуна. Нормально прорвусь. Главное успеть глаза отвести, времени на создание заклятие хватает. Растянул пространство и мучительно долго вырисовывал онемевшими пальцами знаки, закрепил на левой ладони так, чтобы выставить перед собой как щит. Заклятье продержаться пять минут, должен успеть. Пока возился с колдовством, местные тоже не зевали, пацан забрался в трактор, и поехал чуть левее где я лежал, мужик же ушел в сторону сада. Вот и славно. А мы тогда по-тихому, крадучись.

Вылез из кустов, отер особо большие куски грязи с рукава, гадство отличная куртка была. Отбросив меркантильные мысли, горбясь побежал к стоящей в невдалеке технике, прислонился к заднему колесу трактора. Огляделся, никого, можно двигать дальше, прямо по селу, потом, вдоль пашни, а там уже найду метку. Надо мной гаркнул ворон, словно призывая всех желающих со мной разобраться. Побежал прижимаясь к забору. Совсем неожиданно объявился петух, я уже примирился, чтобы впечатать его в забор добротным ударом ноги, но паршивец вовремя тормознул, и что есть мочи закукарекал. У меня даже уши заложило.

— Тварь, — коротко ругнулся я, продолжил бег.

Преодолев половину пашни, я склонился, опираясь руками о колени, силясь хоть немного отдышаться, и унять молотящееся в груди сердце. Надо чуть передохнуть иначе тут и завалюсь, стер холодный пот со лба. Когда дыхание стало не столь сиплым, я распрямился, глянул в небо, где парил паршивый ворон. Что эта тварь имела хоть какое-то отношение к пернатым я сильно сомневался. Тот демон из кургана навесил на меня маяк.

К выходу из свертка времени я подошел слева вдоль кустов. Осталась последняя задача проскочить мостик. Будь я на месте хранителей устроил бы тут засаду. Так значит осторожно двинуть дальше, пока он со своим топором добежит я по любому его остановлю. И в подтверждении моих мыслей из кустов вышел мужик, с ружьем.

«Шах и мат колдун», — мрачно подумал я.

— Руки, — он махнул оружием.

Странно чего это он раньше с топором бегал.

— Где остальные? — ага ему «язык» нужен вот и не пальнул сразу. А это шанс.

— Чего орешь я не глухой, — надо тянуть время.

Я медленно поднял руки отпуская заклятье морока одновременно заваливаясь в сторону. Грохнул выстрел, я почувствовал, легкую боль в боку. Все же зацепил гад. Рукой скользнул по пространству, в секунду создал знак страха. Швырнул вместе с выстрелом. Урод явно догадался что я, заколдовал его, и теперь палит в слепую, гневно топорща бороду. Хорошо высоко стрельнул, не догадываться что я на земле лежу.

Ружье затряслось в руке, а сам он слегка взвыл. Силен сука. Я опять даванул страхом. Двустволка упала в грязь, бородатый подвывая схватился за голову позабыв обо всем на свете.

Я выжил.

Вытер грязь с подбородка, как же мерзко, что внутри что снаружи, внешний вид полностью соответствовал внутреннему миро ощущению. Бок саднило, но вроде кровотечение не сильное, коженка приняла на себя большую часть урона. Подобрал ружье, кинул в канаву, похоже огнестрел притащил сынок, правда откуда он сам взялся это вопрос, на сто баксов.

Уже на мостике не выдержал, обернулся, где-то в далеко едва различимо витал ворон.

— Черный ворон я не твой, — прохрипел я, уходя в реальным мир.

Из чащобы выбрался относительно легко, почти не плутал. Хотел забрать «лексус», но без ключей это для меня невыполнимая задача. Разбил стекло с целью найти деньги, и тряпку дабы перевязать рану. С первым обломался, а вот чью-то рубаху я на бинты порвал. Перевязал на скорую руку, на какое-то время хватит, а там посмотрим. Больно, но терпеть можно. Насчет испорченного имущества не сожалел ни капли, а не фиг меня в мутные истории затягивать. Я между прочим жизнью рисковал дважды.

Двигаясь словно старик без обезболивающих, я посеменил по проселочной дороге, проклиная осень и лес. Как можно его любить? Бред и только.

До дома добрался скучно без приключений, вышел из леса к заправке, там у дальнобойщика купил новую одежду, на последние деньги. Вопросов он лишних не задал хоть и смотрел искоса. Оставил только пятерку, на автобус. Дальнобой же и перевез через границу, так же с ним доехал до ближайшего города. Где в общественном туалете проверил рану, выглядела она скверно, боль усилилась, как и слабости в теле. До дома дотяну.

После границы включилась мобильная сеть, телефон пискнул пару раз сообщая о том, что пропущены звонки и смс. Все от Юли. Первая смс, как обычно, последние же как мне показалась обиженной, но могу и надумать от переизбытка отрицательных чувств. Позвонил, подняла трубку сразу.

— Да.

— Был в не зоны покрытия, не мог от звониться, — тут же начал я оправдываться, а что виноват ведь.

— Уже поняла. Я сегодня дома буду ночевать, — ну вот обиделась, теперь наказывает. С другой стороны, и к лучшему, нечего ее мои раны видеть.

— Хорошо. Целую.

Она ответила тем же. Спрятал телефон в карман и поймал себя на мысли что во время злоключений практически ни разу не вспомнил о ней. Не говоря уже о том, чтобы сожалеть о пропущенных звонках. Увлекли злоключения или ведьма? Нет определенно первое.

В кассе автобусной станции взял билет до своего города, полтора часа поконтовался на остановки, привлек внимание полиции, но документы в порядке. Так что отстали. Сел в автобус, девять вечера народа мало, двое железнодорожников возвращаются домой, после перегона поезда, вот и все попутчики. Спят на заднем сидении, ну да устали.

В квартиру валился с туманящей голову болью, и жжение в боку. Включил воду в ванной, сбросил одежду в коридоре, в чем мать родила, пошел искать лекарства, те что от бабки достались. Не ласково отшвырнул кота ногой. Вырыл банки на стол. Ага вот из-под кофе емкость, с обезболивающим порошком, мало осталось, но мне хватит, его по уму в кипятке бы развести, но я засыпал в рот так и запил холодной водой. Затем скривился, от ужасного вкуса. Ну на фиг, остальное приму как положено. Затем для надежности выпил и традиционные обезболивающие. Пока кипятился чайник, разложил остальные зелья, от инфекции, антибактериальные, и прочие витаминки для организма. Люди столетиями с помощью народных средств от простуды да ранений лечились.

В очередной раз шмыгнув носом заварил себе двойной «терафлю» хуже не будет. Все теперь в ванную. Я опустил ногу в почти кипяченую воду, когда понял, рана на боку кровоточит, несколько секунд борьбы, лечь так наплевав на все, или же позаботится о ране. В итоге сходил за тетрадкой, где хранились чертежи особо сложных заклятий, которое ускорит регенерацию, попутно освободив тело от свинца. Его мне Нюра разработала, как экстренное средство. В отличие от большинства заклятие это я держал изначально готовым, ибо сам такое не сотворю. Я может и отрекаюсь от колдовства, но это не значит, что я дурак, не оставивший себе средство для спасения.

Вырвал лист из тетради наполнил энергией, прижал к ране. Бок свела судорога, и кожу обожгло, я заметил, как рана налилась красным цветом. Что же через пару часов я должен избавиться от лишних дырок в теле. Ногу обожгло огнем, вода до жути горячая, скрипя зубами, матерясь про себя погрузил тело полностью. Откинул голову, на холодный край чугунной ванны. Твою мать «тервфлбю забыл» но вставать не стал. Закрыл глаза, погружаясь в тягучий сон.

Очнулся от бьющего озноба, вода остыла, и стала мягко красной. С трудом разлепил глаза, заметил кота, мирно спящего на стиралке.

— Спишь гад? — зло сказал я, сам не зная зачем, — а я тут загибаюсь.

Со всем этим колдовством и беготней сил не осталось, большим пальцем ноги выдернул пробку, канализация рыкнула и принялась засасывать кровавую воду. Кривясь стянул листок с прилипшей дробью, скомкал в шар и кинул в раковину, посмотрел на бок, пять небольших отверстий, словно кто-то иголкой потыкал. Не кровоточат, но жутко чешутся, это уже не плохо, значит жить буду. Хорошо не пуля иначе помер бы в жутких мучениях в том же лесу. От пулевых ран разве что знахари спасти смогут. С тоской подумал, что снова уже который раз полезу в тетрадь за знаниями. Нужно помочь организму восстанавливаться. Как хорошо, что я тогда вместе со своими амулетами не сжег и ее. А ведь была мысль.

Нужна бумага, пришлось вылезать. Пока искал, вода окончательно ушла. Принялся наполнять заново, постоянно борясь со слабостью, полулежа расположился в ванной, поставил табурет перед собой. Пора лечиться. Растянул пространство на листок, принялся переносить рисунок из тетради на бумагу. Клятвенно обещал себя, что это уже точно последнее серьезное колдовство.

Для начала заклятье концентрации и обезболивания, затем немного стимулирования крови чтобы лекарство лучше разносилось, и дальше стандартно по мелочам. Прикрепил листок на грудь, сразу полегчало. Теперь можно и расслабиться. Блин опять «терафлю» забыл. Как же хорошо лежать в теплой воде без боли, просто наслаждаясь теплом, в одиночестве, отгородившисьот всего и вся.

Стоило телу расслабиться как в голове забились мысли о поездке в ведьмин круг. Пока добирался до дома все мысли были заняты раной и дорогой. А сейчас самое время. Закинув голову, и уперев взгляд в потолок, я прокрутил все наше путешествие, и что получается? А получаться следующие: меня чуть было не убили два раза, плюс ко всему попользовались втёмную, проворачивая свои явно не слишком хорошие делишки. А что собственно ожидал от ведьмы и ее мутного задания. И за все злоключения я получил вот этот амулет. Пока отдыхали в доме у дровосека, немного глянул что там да как. Оказываться что свежий взгляд на вещь иногда рождает простые, но гениальные мысли. Данный амулет искажает вектор ауры, делая меня однояйцевый близнецом, самого себя. Вроде один и тут же человек, а со стороны всякой там нечисти нет. Они же нацелены на меня, а никак не на моих родственников. Простая идея, а за все эти годы никто так и не додумался. Привыкли все усложнять. Бритва Окамы блин, в действии.

Жутко захотелось заняться исследование, но передумал, слишком устал, убедился, что не разрушиться в ближайшие часы и все. Прислушался с совести, молчит, и правильно делает, к черту эту троицу, сами виноваты во всем.

В дверь заскреблись, пришлось вылезать из теплой воды, и впускать кота, тот неспешной походкой уставшего вельможи, продефилировал в ванную, осмотрелся, не найдя своего коврика, лихи запрыгнул на стиралку, и завалился на бок, рассматривая меня с прищуром.

— Как дела? — ни с того не с его спросил я, — молчишь? Вот и молчи не мешай думать.

Мысли снова вильнул к троице нанимателей. Совесть та еще тварь не даст спокойно полежать в ванной по наслаждаться покоем. Вот интересно выбрались они или нет? А если да, то придут мстить за то, что ушел? С чего бы. Сами разбежались как тараканы при включённом свете. Тут скорей мне надо изображать обиженную невинность. Ладно, как только оклемаюсь, попробую найти ведьму и расставить все точки в нужных местах. Внезапно захотелось пива, на столько что вкус во рту проступил, в холодильнике вроде есть одна, но нет не буду, так не лечатся.

Идиллию плескание в горячей воде нарушила бесчувственная левая рука. Пошевелил пальцами, воду погонял туда-сюда, и все это словно куском деревяшки, чудовищно неприятные ощущения, когда часть себя только видишь и не ощущаешь в полной мере. Да к бабушке нужно скататься, пусть посмотрит конечность.

В сон провалился незаметно для себя, осознал, что сплю, когда противный звон телефона раздался откуда-то из коридора. Проигнорировал бы, только очень уже он противный, пришлось вставать, почти не открывая глаза, звук откуда-то снизу, ага вон он на полу валяется. Поднял, дисплей отображал имя Юля. Ну да одиннадцати часов самое время. Разговора не получилось, она скупо пожелала спокойной ночи, я ответил тем же. Все-таки обиделась. Надо будет как-нибудь вину свою загладить. В ресторан пригласить, или же лучше подарить что-нибудь стоящие. Шеф денег же перечислил. Но это не сейчас, это завтра, а сейчас спать.

Глава 9

Звонок от шефа застал меня за готовкой завтрака, то бишь жаркой обычного омлета. И чего это ему понадобилось в такую рань? Восемь, ноль две, да еще и суббота. Навалилось нехорошее предчувствие. Сейчас скажет что-то на вроде: аврал? бегом пахать солнце уже высоко. Обтер руки об полотенце, нажал кнопку приема звонка и откашлявшись, сказал.

— Слушаю.

— Деньги перечислил, — зло без приветствия выпалил он, — и после отпуска ты уволен. Или по собственному, или же по статье. Решай сам.

От столь неожиданного заявления я опешил, и еще секунд пять слушал гудки в трубке. Что это было? Дело с бабкой аукнулось? Тогда хоть разъяснил бы, что к чему. Перезванивать сейчас бесполезно, пошлет на хер и трубку бросит, если вообще ответит. Значит надо звонить Любочке секретарше, та точно в курсе за что попал в опалу, и насколько все серьезно. Пусть она и стерва, но в такой услуге не откажет. Нашел телефонных контактах личный номер, попутно снимая сковороду с огня.

— Але, — нежно прозвучала в трубке.

— Люб это Женя за что меня уволили, — не размениваясь на пустое, сразу перешел к делу.

— А это ты, — нежность пропала на раз, вместо ее вылезло сочувствие, — ну официально за халатность хочет уволить…

— А неофициально? — подтолкнул я ее.

— За «порчу» что ты навел на их дом.

— О хренеть и не встать, — зло выдохнул я, — я же сынка его спас.

— Сынка спас, брак разрушил, — продолжала она сочувственным голосом.

— Это как? — я определенно ничего не понимал.

— Да просто. Сын вылечился, а вот жена прислала СМС, что уходит от него. Даже вещи из загородного дома не забрала. Вот он и нашел козла отпущения. Мол, колдуны добра не делают, а если что и сделали, то в замены забирают десятикратно. Ну и все в том же духе.

— Шиза, и только. Даже если и допустить, что я виноват, то ровнять благополучие сына с браком, бред.

— А кто спорит. Пьет он сейчас, вчера вот мне нагрубил. Если и дальше так пойдет, то к концу месяца его в отпуск отправят.

Ага, намек понятен. Отправят отдохнуть, а там глядишь уже и не вернется на прежнюю должность. И у меня есть все шансы остаться при работе.

— Спасибо, буду должен.

— Будешь, будешь, когда назад вернёшься. Все не скучай, — и повесила трубку.

Вот так дела, шефа во все тяжкие понесло. И с чего это? Ведь мужик был всегда разумный. Моей вины в проблемах на его личном фронте нет ни на грам. Тут просто так совпало.

Ковыряясь в желтке, набрал Юлю, ответила сразу, словно ждала.

— Приветик.

— Здравствуй. Я это, — я начал было формулировать извинения, как она перебила.

— Все нормально, я не в обиде, — уже легче, — как съездил?

Я рассказал в общих чертах, умолчав про самые печальные события.

— Ясненько, — она замялась, явно не решаясь что-то сказать, — у меня семинар в столице, так что через час уезжаю, и буду не раньше, чем во вторник.

— Выходные же, — удивился я.

— Ага. В том то и весь цинизм ситуации. Просто лектор прилетает из самого Лондона, — она придала издёвки в голосе на последних словах, — и дабы не расходовать по напрасно наше рабочее время он, встретиться с нами в выходной и будет учить, как правильно жить и работать.

— Скверно, — а ведь в душе я был рад такому обстоятельству, чертовски хотелось побыть одному и привести тело и мысли в порядок, — успеем увидеться?

— А не трави мне душу. Вот вернусь тогда, и встретимся, и проведем долгую ночную беседу.

— Буду ждать. Кто еще едет, — из чистой вежливости спросил я.

— Нуу я, Толик, Света, Анастасия Петровна, Серж, Главный, — внутри скрипнула ревность, на имени Серж.

— И снова Сергей, — не уместно приревновал я.

— Ой, не начинай, — голос резко изменился, став раздражительным усталым, — Женя, я думала ты разумный человек и не склонен к ревности.

— Но и безразличным оставаться не выходит.

— Только не надо всего этого, — съязвила она. Внутри дернулась обида, я ее придавил, не дав вылиться в слова.

— Как скажешь.

— Ладно, я работать, — вот и поговорили.

Обменялись дежурными фразами, закончили разговор. Закинул посуду в мойку, и позвонил Сане. Но безрезультатно, это встревожило, как-то не привык, что друг не берет трубку. Обычно он всегда на связи. Быстро успокоил себя сейчас выходной и у всех у нас есть личная жизнь. Если у меня образовалась черная полоса — это еще не значит, что она распространилась и на моих знакомых. Позже еще наберу.

Накормил кота, и уже потом отправился заниматься собой. Лечение свелось к приему разных трав, и минимальному употреблению колдовских знаков. Так же сбегал в магазин, закупил высококалорийных продуктов, и в койку к телеку, нужно расслабить мозг. Где-то к пяти смог дозвониться до Сани.

— Ты чего тарабанишь весь день? — взволновано, спросил он после приветствия.

— Хотел узнать, что там с работой?

— Да все норм, через две недели в бой.

— Ясно, — не хотелось грузить его своими проблемами, но я все же сказал, — меня уволили, так что вот так…

— А за что? — после продолжительной паузы спросил он.

— У нас с шефом разногласия. Вот звонил, чтобы тебе пожаловаться, — наиграно весело, сказал я.

— Пойдем в понедельник, поднимем вопрос, — решительно заявил он.

— Ни в коем случае. Он пьет.

— Чем я могу помочь? — и в самом деле, чем?

И вообще, чего я ему жалуюсь. Совсем размяк.

— Уже помог. Извини, что испортил выходной, — совестливо сказал я.

— Правильно сделал, что позвонил. Зачем еще нужны друзья как не поддержать в трудную минуту.

— Ну, можно еще пиво пить и девок кадрить. Ладно отдыхай, я спать.

— Если что звони, — через чур, серьезно заявил он и отключился.

Я кинул телефон на кровать, и уставился в потолок. Ну, положим, пока я в отпуске он меня не уволит, а там может, что и придумаю. Немного подумав, позвонил Оксане узнал, как самочувствие. Получил положительный ответ, и окончательно покончил с телефонными звонками на сегодня.

* * *

Проснулся от гнетущего чувства тревоги, словно где-то на периферии слуха, рокочут горы, обещая лавину. Непривычно долго валялся в кровати, прислушиваясь к себе, в попытке осознать опасность. На ум кроме неприятного разговора с Юлей ничего не приходило. Вроде и не поссорились, но напряжённость осталась. Зря конечно приревновав, но что поделать, если как человек Сергей мне не приятен.

Скинул одеяло, сел на край кровати, растер ладонями глаза, и не включая свет побрел на кухню. В холодильнике обнаружилось полбутылки выдохшейся минералки. Кривясь в два глотка допил, вода из-под крана и того лучше. Дальше все по привычной схеме, чайник, ванная, распитие кофе перед окном. Начала седьмого, на улице никого, все кто веселился по барам и кабакам уже вернулись домой. А честным трудягам еще рано появляться на холодной улице. В спящих домах напротив насчитал три тусклых света за толстыми шторами. Тоска.

Чего же так-хреново-то. Надо бы звякнуть Юльке. Нет, рано еще, спит человек, нечего ее беспокоить из-за своей нервозности. Вроде и бодрый как после холодного душа, но изучать амулет и копаться в записях не хотелось. Самочувствие удовлетворительное так что лишний раз к колдовским штучкам прибегать не буду. И так в это болото влез по самые уши, уже и вздохнуть нормально не получается, чтобы к сверхъестественному не прибегнуть. Рассеянный взгляд натолкнулся на пульт от телевизора. Раз спать не хочу и лень скрутила не хуже удава, можно и зомбоящек глянуть, время он убивает как заправский киллер. Взял пульт со стола и падая на стул утопил зеленую кнопку, экран щелкнул и издав тихий писк включился. С той стороны на меня смотрели двое чрезмерно бодрых ведущих, энергично неся какую-то ахинею про здоровое питание, снижение цен, и правила поведения в общественных банях. Весь этот винегрет смотрелся достаточно бодро. До восьми утра время не сказать, чтобы пролетело в один миг, но тоску разогнало и помогло скоротать лишни часы.

Нашел номер телефона Юли, и ровно в восемь пятнадцать нажал кнопку вызова, отчего-то внутри все сжавшись. Словно не любимой девушке звоню, а генералу ФСб с просьбой выдать внеочередную премию на пропой.

В дверь стукнули три раза. Я вздрогнул, и отчетливо, как если бы мне в голову летел топор, понял, за преградой из дерева зло. Вскочил с дивана и на всех порах бросился на кухню, откинул шторы, и в одно движение распахнул окно. Вскочил на подоконник, глянул вниз голова чуть закружилась, четвертых этаж страшно, но то что ломилось в дверь пугало куда больше. Что это и зачем пришло выясню позже. Взялся одной рукой, за откос поставил ногу возле самого края окна, вытянулся, еще усилие и схватился за поручень ближайшего балкона. С Богом, — мысленно дал отсечку я, прыгнул. Когда твое ремесло колдовство и прошлое не сказать, что лазурное нужно иметь как минимум один проверенный способ отхода. Данный путь самый рисковый, но выбора у меня нет.

Я услышал, как дверь ударила по стене, и следом тяжелую поступь шагов. Залезать в соседнюю квартиру как ранее планировал не стал, быстро перебирая руками спустился ниже. Нащупал поручень босыми ногами, разжал пальцы, поймал равновесия, присел, и дальше вниз на второй этаж. И только там осмелился поднять голову, в попытки увидеть напавшего. Единственное, что смог различить так это косматую голову со зловещим багровым взглядом, потустороннего демона. Ужас раскалённым хлыстом щёлкнул по нервам, я только чудом не разжал пальца.

Что за тварь? Кто послал? Мысли хаотично заметались в голове приводя разум в паническое состояние. Волевым ударом смел неуместные вопросы, избавляя меня от волнения и страха. Сейчас главное уйти.

Существо на миг исчезло из виду, и через секунду вылетел из окна, по широкой дуге пролетев мимо, грохнулось на лужайку, пару кувырком и сущность вскочила на ноги.

— Ну на хер, — выдохнул я, ошарашенный до самой глубины души.

Переваливаясь через балконные перила, шмякнулся на скрученный коврик. Вскочил, и не мешкая схватил первое, что попала под руку, выбил стекло возле дверной ручки. Пару секунд и я внутри квартиры. Ошеломлённая девица в растянутой белой майке на голое тело с немым ужасом уставилась на меня. Я, матерясь, сквозь зубы и теряя драгоценные мгновения, растянул пространства на ладони, и начертив символ отрешения, влепил ей пощёчину. Девица рухнула как подкошенная, выбывая из реальности на секунд пять. Грубо и жестоко, но теперь тварь точно на нее не позариться, хотя и дураку понятно, это посланник нацелен строго на меня. С комнаты в коридор, щелкнул замок входной двери, выдернул ключ, оказавшись в подъезде запер дверь. Перепрыгивая через несколько ступенек понесся вниз. Тварь железную преграду не вынесет, так что пойдет обратным путем.

Выскочив на улицу чуть растерялся, куда бежать, налево к трамваю, или прямо во дворы. Выбрал смесь двух вариантов, сначала во дворы, а затем к трамваю. А дальше к Витку. Саню в это впутывать не стоит. Пересек дорогу, перескочил через некое подобие клумбы, укрылся за домом. Быстро пересек детскую площадку, попутно растягивая энергию на ладони, память реагируя на стресс выкинуло нужное заклятье. Быстро начертил необходимые символы, и проходя мимо двух мужиков непотребного вида и существенным перегаром, оставил на них отпечатки своей ауры в надежде сбить преследователя. Тварь людям не навредит, отвлечётся, не увидев меня просто вернуться назад. Заклятье собьет со следа практически любого, кто ищет по ауре. Бабка научила, у нее многовековой опыт ведьм ухода от погонь.

Огляделся. Ага вон и трамвайная остановка, перелез через ограду, и вклинился в жидкую толпу ожидающих общественный транспорт. Я быстро дотронулся до каждого оставляя слепок ауры. При этом получил кучу заслуженных матов, и одну попытку удара в морду. Их можно понять мужик в майке и подштанниках с паническим блеском в глазах, лапает всех подряд. Отвалил от негодующей толпы, затравленно осмотрелся, нет ли твари поблизости. Пока чисто, вдалеке на горке уже виднелась красная морда трамвая.

Черт, а куда ехать? Только сейчас я осознал, что понятия не имею где живет Витек. За время нашего знакомства я у него ни разу не был. Как, впрочем, и у Сани. Вот такой я хреновый друг. Торчать на остановке более не имело смысла. Спрыгнул на рельсы и тут же зашипел от боли, босые ноги больно ударились о камни. Прихрамывая я засеменил за ближайший угол дома.

— Псих, — заверещал тонкий женский голос.

— Урод, — вторил ей грубый мужской.

Остановился отдышаться, холодный ветер пробирал до костей, а ноги уже посинели, а правая к тому же кровоточила. Проклятый камень. Эту проблему нужно срочно решать. Трясясь от холода, я похромал через двор на соседнюю улицу, попутно оставляя знаки на всех встреченных. То бишь на двух тетках за сорок и мужике с заспанными глазами. Даже собаку, что он выгуливал и ту отметил.

Нужно срочно раздобыть одежду иначе окоченею, или того хуже привлеку внимание стражей порядка свои экстравагантным видом. Куда идти, когда домой нельзя, а до друзей фиг доберёшься? Правильно в магазине, а точнее в супермаркете. Ближайший находился в соседнем квартале.

Без проблем добрался до дверей маркета те приветливо открылись на меня дыхнул теплый воздух с запахом свежей выпечки. Прошлепал по непривычно теплой каменной плитке, пересек холл и толкнув поручень вошел в торговую зону. Искоса глянул на скучающую кассиршу, что обречено рассматривала свои ногти.

Нужно отыскать отдел с одеждой. Передвигаясь так, чтобы не столкнуться персоналом, но все же возле отдела с мясом, на меня зло глянула продавщица, кривя рот, но как ни странно охрану не позвала. Я юркнул за стеллажи. Ага вот и одежка. Похватал пару рубах и джинсовых штанов и опять-таки кожаную куртку игнорируя пальто и пуховики. Закрылся в примерочной. И без сил упал на хлюпенький табурет. Фу, вроде оторвался. Глянул в зеркало. В таком виде только в гроб ложиться, лицо мертвяки белое, губы синюшные, а взгляд затравленный, волосы всклокочены.

— Какого хрена это было, — выдохнул я, как мне показалось зло, но на деле прозвучало растерянно.

Что за тварь ворвалась ко мне? Явно не из мелких и уже точно не колдун или ведьма, у людей такого взгляда не бывает. Да и к тому же прыжок с четвертого этажа без последнего для тела. Тогда что? Алиса прислала весточку? Так она ни в жизнь демона не смогла бы вызвать, разве что шабашем. Хотя за ней могут стоять куда как серьезные силы. Да и я хорош поперся домой как последний дурак. Мирная сытая жизнь из кого хочешь сделает тюфика. Ладно подбираем сопли, и вперед, отсижусь наберусь сил и тогда уже разберусь с этой ведьмой и её прихлебателями. Видит бог я не хотел войны, сами напросились. Юлька. Она далеко там бы ей и оставить. Что же раздобуду телефон, улажу эту проблему.

Неспешно облачился, все почти подошло, а с учетом моего положения так и вовсе замечательно. Блин обувь не взял. Я отворил шторку, огляделся. Ага вон стоят кроссовки, у меня нога стандартная сорок третьего размера, так что проблем с поиском не будет. Оторвал ценник, швырнул бумажки вниз, где и натолкнулся взглядом на носки. Они точно будут уместны. Уселся на потрёпанный пуфик, и скрепя сердцем нацепил носки на грязные ноги, стоило взяться за кроссовки, как внутри все сжалось, от предчувствия беды. Я вскочил и от досады заскрипел зубами. Вальяжной походкой, уставшего от жизни повесы сквозь ряды толкая ногой пустую тележку шел Ким. Увидев меня гаденько улыбнулся, предвкушая свое любимое развлечение, то бишь глумление над ненавистным ему человеком. И дернула меня вскакивать, так глядишь и прошла бы эта сволочь мимо.

— Евгений как я рад вас видеть, — чрезмерно дружелюбным голосом крикнул Ким.

Я как можно быстрее постарался нацепить злосчастные кроссовки, но, где там, подлец уже стоял рядом, подпирая плечом стеллаж с бытовой химией.

— И чем это мы тут занимаемся?

— Не твое дело, — ох не надо было вступать с ним в разговор, это никогда не заканчивалось ничем хорошим.

— Как это не мое, — оскорбился один из церберов, — Оооо, так мы что тут воруем?

Я застегнул куртку, и развернувшись поспешил в сторону касс. Наведу морок и уйду, а вечером деньги занесу, мол забыл заплатить простите, виноват, каюсь. Но все мои планы рухнули в одну секунду, после негодующего крика Кима.

— Охрана держите вора.

Если тут, как обычно были бы, два пред пенсионного возраста охранника, что дорабатывают свой век, я бы прорвался. Но где там сегодня дежурил молодой амбал, и бой-баба, со сбитыми костяшками на пальцах. Женщина умело перекрыла путь отступления, вставая в боевую стойку, и в ее взгляде я точно видел просьбу оказать сопротивление. Весит она килограмм семьдесят, не та преграда с которой я бы, не смог справиться.

— Стой сука, — со стороны мясного отдела ко мне бежал молодой качок.

Но вот за то время пока я буду с ней бороться амбал уже точно меня вырубит. Ему и незачем знать какие-то виды единоборств, просто ударить посильней и вся недолга.

Я глухо матюгнулся, и развернувшись на носках ломанулся в сторону подсобных помещений. Попутно едва не сбив Кима, что пристроился в первых рядах наблюдая попытки моего пленения. Он вовремя отскочил в сторону крича во всю глотку держите вора. И даю зуб и левую руку в придачу, он подстегнул своим талантом охрану к агрессивным действиям. Так что стоит мне попасть в цепкие лапы молодчиков, и быть мне битым вплоть до реанимации. Плечом ударил двустворчатую дверь, влетел в полумрак подсобного помещения. Запах сырой рыбы оглушил словно, удар по голове дохлым осетром. Я сморщился, ища взглядом выход, коробки, стеллажи рохля, за пластиковым столом расположилось трое. Два мужика в синих спецовках, явно грузчики, третья женщина в красном фартуке компания самозабвенно поедали рыбу, разложенную кто бы мог подумать на засаленной газете. Я инстинктивно глянул вниз, в поисках бутылки водки, но обнаружил только спортивную сумку. На весь осмотр у меня ушло не более пары секунд.

— Ты это… — начал было вставать мужик в кепке.

— Пожал, — рявкнул я, — где огнетушитель.

Людской рефлекс работает верно, при криках пожар все начинают суетиться и нервничать. И впервые секунды вопросы кроме куда бежать и что хватать не возникают. Уже потом, когда мозг возьмёт власть над инстинктами, и начнет строить простейшие логичные цепочки. Возникнут проблемы. А сейчас у меня есть те драгоценные мгновения дабы прорваться.

Грузчик, что по моложе, махнул рукой в угол, где висел миниатюрный огнетушитель, рассеяна вставая из-за стола с рыбой в руках. Я, не теряя более ни секунды кинулся, в указанном направлении, и вовремя за спиной раздался громогласный выкрик бой-бабы.

— Стоять.

— Сука, — у молодого охранника голос дал петуха, от чего ругательство вышло на удивление смешным.

Сорвал огнетушитель, развернулся и прицелившись кинул его в амбала, импровизируемый снаряд угодил парню в грудь, будь он более опытный и менее напористый, то без проблем устоял бы на ногах, или же увернулся. А так, грохнулся на пол больно приложившись задом, аж взвыв. Охранница, тормознула и кинулась на помощь горе защитника. Я скользнул к двери, дёрнул ручку и вывалился на улицу.

— Мать вашу за ногу, вот же делов наворотил, теперь замучаюсь расхлёбывать, — прохрипел я, подпирая ручку двери деревянным паллетом, пара его собратьев лежало рядом.

Не молодой уж охранник, что прятался от ветра за выступом стены, с удивлением посмотрел на меня, так и не донеся сигарету до рта. Я не стал ни оправдать, ни говорить что-либо. Толку, все и так ясно, и теперь клеить отмазки было бы глупой тратой времени. Спрыгнул вниз с рампы, пока охранника не охватило чувство долга. Завернул за угол и застонал от досады, и несправедливости судьбы. На стоянке в пяти метрах от меня, Норд усевшись на капот дорогой машины, лениво перелистывая страницы какой-то брошюры. Здоровяк отлепил взгляд от буков, посмотрел на меня, и не удержал губы от кривой ухмылки.

— Куда спешим? — меланхолично спросил он.

— Стоять, — это уже охранник за спиной.

Я услышал, как он с уханьем приземлился на асфальт, мгновение и рука легла мне на плечо. Откуда из памяти всплыл прием дзюдо, что в меня вдалбливали в академии, неясно. Заломил кисть, и подсек ногу мужику, то ойкнул и завалился на асфальт. Я отпустил руку пострадавшего тот сразу же прижал конечность к животу, более не делая попыток задержать меня. Сжался словно эмбрион и тихо поскуливал, что за слабохарактерный человек. Пока я изображал из себя дзюдоиста, Цербер стоял уже в пяти шагах от меня.

— Надо бы подсобить охране, да преступника задержать, — глухо прохрипел он, демонстративно хрустнув костяшками пальцев.

С Нордом без основательного колдовства я точно не справлюсь, будь у меня хоть лом в руках. ТТ уровняет шансы, а калаш уже точно позволит уйти, но где их взять. Мечтания уже точно не помогут мне в сложившейся ситуации. Но вскидывать руки вверх и кричать сдаюсь я тоже не собирался. Я растянул пространство, и быстро начертал знак ужаса. Здоровяк, игнорируя угрозу в моем лице, приблизился на растение удар. Я выкинул правый прямой, через заклятие стараясь хоть как-то задеть противника. Норд элегантно ушел с линии атаки, перехватил мое запястье, и улыбнулся что волк перед броском на глупую собаку, посмевшую еще и сопротивляться.

Его апперкот в челюсть до меня не дошел, я вовремя убрал голову. Я мазнул пространство возле его живота и почти успел закончить символы опустошения. Но колено, летящее в челюсть, помешало сбыться моим планам, пришлось блокировать удар. Меня не слабо так болтнуло, но устоял. Он что меня совсем за соперника не считает, бьет в пол силы. Норд же зло зашипел, видимо часть моего заклятья все же до него дошло. Совсем размяк старый, забыл, что перед ним колдун с боевым прошлым, а ведьмак самоучка. Глава Церберов убрал с лица улыбку, и снова напал уже более продуманно, два джеба, затем лоу-кик, и пока я пытался уйти от атаки, он достал меня кулаком в скулу. Я встретился затылком с землей, челюсть клацнула, а перед глазами на секунду всплыли белые круги, на сером небе. Удар под ребра вернул меня в действительность, я с хрипом выдохнул, в животе растеклась боль. Новый удар ногой я перехватил, и вцепился обоими руками, пока злыдень пытался вырваться, успел наложить заклятье испуга.

Норд крякнул, согнулся, отступая на шаг.

Он всегда с пренебрежением относился к амулетам, полагаясь только на свою силу воли и натренированную ауру. Вот только я кое-что помнил из его слабостей. Заклятья частично пробивали его защиту, если добавить в общую формулу символ расщепления. Спасибо Максиму за науку.

Я суетливо поднялся, растянул пространство, дабы ударить любимым заклятьем испуга. Удар. Рык злобы был мне сигналом, что нужно спешно развивать успех. Еще два три удара через заклятья и вот она одна из немногих побед над Нордом. Но мой план погиб не успел толком начаться, Норд кувыркнулся в сторону, и зло оскалился. Воздух возле верзилы завибрировал как над раскалённым асфальтом. Любимый прием здоровяка, искажения восприятия реальности.

«Мне конец», — набатом ударила мысль в голове.

Секунда и удар коленом в грудную клетку отшвырнул меня на пожухлую траву. Я застонал, хватаясь за треснутые ребра. В голове четко вызрелась мысль: очнусь я как минимум в больнице, а как максимум в реанимации. Я съёжился в ожидании удара, как почувствовал, мощь первобытной силы откуда-то с боку.

Норд зарычал и переключился на нового противника, давая мне призрачный шанс очухаться и сбежать. Нахватав ртом холодного воздуха, я нашел в себе силы перевернуться на спину, и повернуть голову на шум драки. И если бы я мог, то громко и смачно выругался бы.

Норд схлестнулся с моим преследователем, тварь уступала в габаритах главному Церберу, но никак не в силе. Несмотря на то, что Норд вжимал демона в землю, тот не выглядел побеждённым, или обескураженным, он просто свыкался с ситуацией. И даже удары Кима ногой в голову, с виду доставляли ему не больше неудобств, чем от щенка таксы. Наконец я смог рассмотреть посланного за мной демона. Косматый слегка сутулый мужик, в простой льняной рубахе, жестких штанах, на ногах что-то вроде лаптей. Несмотря на то, ране он выглядел как богатырь из былин, не узнать стража поляны было невозможно.

Пока эти выясняют, кто сильнее надо уходить, иначе победитель меня в землю закопает и хорошо, если быстро и безболезненно. Собрал остатки воли в кулак, кое-как встал на колени и затем уже выпрямился. Казалось, подъем отнял часы, но в реальности прошло не более пятнадцати секунд. Мельком глянул на бойцов, Ким весь в крови кружит около борцов, Норд же из последних сил, пытался удержать стража. Сделал несколько шагов, сгибаясь от боли в ребрах, как взгляд зацепился за задний карман охранника, откуда призывно торчал кошелек. Нагнулся, выдернул его из штанов, выбирая между воровством и жизнью, я без зазрения совести выбрал последние.

Шаг, и в голову ударило, словно артериальное давление скакнула верх на десятки единиц, голова пошла кругом, а колени казалось набили ватой и, если бы не рампа лежать мне на земле, уперев блуждающий взгляд в небо. А так завалился животом на бетон, приложившись к мокрой поверхности лбом. Чувствую, как кровь потоком льётся из носа. Ну, вот и все от бегался.

Через секунд десять полегчало, и я смог выпрямиться, и как ни странно меня никто не пытался атаковать или пленить. Я попытался сглотнуть, но во рту было суше, чем в песках Сахары. Оттолкнулся от рампы, вытер рукавом нос, шатаясь, пошел куда-то вперед, дыша, словно только что вынырнул после затяжного погружения. Оборачиваться и проверять, как там дела у враждующих не было ни сил, ни желания. Доковылял до перекрестка, память подсказала, правее в метрах двух ста автобусная остановка. Но эти метры надо еще пройти.

Может грохнуться прямо тут на дорогу, глядишь, кто скорую помощь вызовет, а они меня прямиком в больницу отвезут. Глупости — это все из-за усталости и боли, пораженческие мысли в голову лезут.

Пока голова была занята мыслями, ноги выполняли свои обязанности, тащили тельце в нужную сторону.

Я почти дошел до остановки, как со стороны «маркета» раздались выстрелы. А вот и полиция столкнулась с древней тварью. Надеюсь, что прогресс возьмет верх над прошлым и пули упокоят тварь. Надежда маленькая, но большего, увы, нет. Садиться на скамейку не стал, и не только из-за недовольного взгляда тетеньки в дорогом пальто. Просто если сяду не факт, что снова смогу подняться. Я обошел остановку и упал спиной на стеклянную стенку, надсадно дыша, прикрыл глаза.

Стоило разлепить веки, как первое, что заметил это равнодушно брезгливый взгляд таксиста. Водила сидел в стареньком «аудеке», положив локоть на открытое окно, и лениво затягивался сигаретой. Подарок судьбы не иначе, зачем ждать автобуса, когда машина рядом. Я оттолкнулся от стекла, и едва перебирая ноги, пошел к таксисту.

— Не дам, — раздраженно сказал он.

— Чего? — удивлённо вопросил я.

— Сигарет не дам, — он убрал локоть и активно закрутил ручку поднимая стекло.

— Подвезешь? — он еще больше нахмурился и вроде как ускорил процесс закрытия окна.

Внутри меня что-то ухнуло, и к горлу скакнул комок, пытаясь вырваться на свет божий, я только чудом удержал содержимое желудка внутри. Дурнота отступила, затаившись внизу в ожидании, когда я потеряю бдительность. Я облокотился о крышу машины, чуть нагнулся, другой рукой извлек кошелек из кармана. Хоть бы охранник не оказался стереотипно бедным. Трясущейся рукой с трудом раскрыл его, если уберу вторую руку, то упаду. Таксист смотрел на меня, уже не столь категорично. Достал бумажки, две двадцатки и десятка, должно хватить за глаза, потряс деньгами перед стеклом. Оно чуть опустилось.

— Даю десятку, — двойная цена должна убедить водилу.

— Двадцать, — жадно выпалил он, бессовестно пользуясь ситуацией.

— По рукам, но поможешь подняться, сам видишь, в каком я состоянии, — просунул банкноту в щель между стеклом и дверью, он ловко сцапал ее.

Я качнулся, ухватился за ручку задней двери, дернул на себя, она легко открылась, я кое-как уселся на сидение. И прежде чем закрыл дверь, меня стошнило на проезжую часть.

— Заблюешь машину, в тройне заплатишь, — тут же заворчал таксист.

Я откинулся на сидение, тяжело задышал, по всему получается меня не слабо так прокляли.

— Куда едем? — недовольно спросил он, смотря на меня в зеркало заднего вида.

А действительно куда? К бабушке на деревню? Но это девяносто км, таксист точно не повезет, а если и согласиться, то не факт, что я доеду. Чувство такое, что жизненные силы утекают как топливо из пробитого бака. Надо быстрее соображать.

— Ты чего спишь там, — прикрикнул таксист, оборачиваясь ко мне.

— Адрес вспоминаю, — огрызнулся я.

Надо ехать к Елезовете Петровне. Со старухой мы друг друга взаимно недолюбливаем, по вполне объективным причинам. Я из-за общей нелюбви к ведьминому племени, она же отвечала мне взаимностью. Но других вариантов на скорую помощь у меня нет. А подыхать из-за гордыни это совсем уже тупо.

Я вымученно назвал адрес. «Аудик» зло рыкнул, тряхнул всем телом, и завелся, водила воткнул первую передачу и не жалея транспортное средство въехал на дорогу. Затормозив на перекрестке, он спросил.

— Кто тебе так морду разукрасил?

— Да мудак один, а главное ведь пили три дня нормально все было, — выдал я первое, что пришло в голову, — а потом белочка пришла и вот…

Остаток пути в памяти не отпечатался. Водила что-то спрашивал я невнятно отвечал, когда он меня доставил по указанному адресу, вылезти из машины сам уже не мог. Голова кружилась, и жутко тошнило, таксист, видя мое состояние, быстро выскочил наружу, умело вытащил меня на свежий воздух. Я было подумал так и кинет на бордюр, но нет, довел до подъездной двери.

— Дальше сам? — несмотря на свое состояние, я уловил в его голосе нотки сочувствия.

— Да, — почти бодро отозвался я.

На свежем воздухе самую малость полегчало, я сфокусировал взгляд на домофоне. Если позвоню, травница не откроет, даже на хер не пошлет просто отключиться. Поэтому набрал первый попавшийся номер, гудки и не какой реакции. Следующую квартиру, тот же результат.

Ну да, утро все на работе, или еще по каким делам. Когда дверь открылась на улицу, поспешно выбежала девочка в розовой куртке, и синем рюкзаком. Я не сразу сообразил, и едва успел подставить руку, между дверью и стеной. Зашел в подъезд и, держась за перила, едва перебирая ноги, принялся за восхождение. На втором меня стошнило снова, и это как ни странно не принесло облегчения, а стало еще хуже. А вот и двадцать пятая квартира, утопил звонок, прижимаясь к стене так, чтобы меня не было видно в дверной глазок.

А в голову запоздало постучалась мысль, что травница вполне может уйти на работу, и я напрасно бьюсь в ее дверь.

Пару секунд и в глазке пропал огонек, ага смотрит.

Еще пару секунд звонка и дверь отворилась. Я, не мешкая шагнул вперед. Травница попыталась загородить мне путь, но я не мудрствую лукаво, тупо начал заваливаться на нее. Будучи мудрой женщиной, она отошла в сторону, я выставил руки вперёд и больно ударился об мягкий ковер, и со стоном перевернулся на бок, держась за живот.

— Какого лешего? — изумленно негодующе прокричала она.

— Помоги, — пыхтя проговорил в мягкий ворс, не в силах перевернуться. Меня отчаянно мутило.

— Пошел вон, — раздался рык прямо над ухом.

— Буду должен.

— По рукам, — тут же по-деловому согласилась травница.

— Небольшую услугу в удобное для меня время, — травница хоть и неполноценная ведьма, но все равно попадать к ней в дожинки, последние дело.

— Вот уже нет, — не меняя тона, она принялась торговаться, — нормальная услуга, не грозящая твоей жизни и жизни твоих близких.

— Нет, — дыхание перехватило, я судорожно открывал рот, в попытке наполнить легкие воздухом.

А в голове со всей своей наглостью образовалась одна мысль, спасет ли меня ведьма, если мы не успеем договориться или так и оставит помирать. Спазм прошел, и я быстро заговорил.

— Услуга. Не грозящая неприятностями, ни мне ни моим близким, и не идущая в разрез с моими принципами, — откуда взялись силы проговорить столь длинное предложение, оставалось только догадываться.

Ответа я не услышал, на меня навалилось беспамятство.

Очнулся я от приятного запаха мяты, и еще каких-то полевых цветочков, что они именно полевые подсказывала память из детства, именно так пах луг, где я вкалывал до седьмого пота на заготовки сена. По телу вместо боли растекалось приятное тепло, вот только дышать было трудно, получалось только схватывать маленькие глотки воздуха. Со времени последнего воспоминания мне стало определенно лучше. Я осторожно открыл глаза, и моему взору открылась замечательная картина: тонкий шелковый халат, обтягивающий соблазнительные женские формы, из-за влажности тонкая ткань прилипла к телу, выгодно подчеркивая все округлости.

— Отличные формы, — не смог я сдержать комплимент.

Елизавета Петровна неспешно убрала руку от моего лба. Горделиво выпрямилась на табуретке, скрестив руки на груди, и нахмурив идеально выщипанные брови, сказала.

— Пошляк.

— Ведьма, — в тон ей ответил я.

Я ожидал какой угодно реакции, от мата до изображения обиженной невинности, но никак не снисходительной улыбки.

— Лежи не дергайся, — она плавно, поднялась с табурета, и выскользнула из ванной.

Я же решил осмотреть себя, лежу в большой ванне в белой жидкости больше всего похоже на молоко, в чем мать родила. Как раздела это понятно, а вот как сюда затащила это, пожалуй, большой вопрос. На голове полотенце, а ребра плотно перетянуты, чем-то схожим с бинтами, только шириной в локоть. Сама же ванная комната была типично женской, розовая плитка до потолка, множество полочек и шкафчиков до отказа забитых тюбиками, флаконами и всей прочей ерундой. И насколько я мог рассмотреть со своего положения сбоку весело огромное зеркало.

Травница вернулась, плотно прикрыла за собой дверь, протянула мне стакан с отвратительной даже на вид жидкостью.

— Пей.

Сделал первый глоток, и чуть было не выплюнул эту мерзость, жидкость по вкусу отдаленно напоминала перец, разведённый в льняном масле.

— Что за гадость?

Знахарка пожала плечами, явно не собираясь меня уговаривать принимать лекарство. Мальчик я взрослый, так что сам должен решать хочу лечиться или нет. Пока я довился чудо настойкой, в полной мере рассмотрел Елизавету, невысокая брюнетка, со спортивной фигурой, это я заметил, когда она ко мне в халатике заходила, сейчас же она была одета в спортивный костюм серого цвета, со следами многочисленных стирок. Домашняя одежда. Приятное лицо славянского типа, на вид лет тридцати, может чуть больше. И от этого мне категорически не понятно, от чего ее многие кличут старухой. Я не исключение.

— Что со мной было? — в паузе между глотками спросил я.

— Прокляли тебя, сильно, но бестолково. Если не вдаваться в подробности, то раз синхронизировали твой организм. Приди ко мне минут так на тридцать позже, все было бы куда как хуже, может даже с тяжелыми последствиями.

Это значит, интуиция меня не подвела, до бабки я бы не добрался.

— Спасибо, — возвращая стакан, поблагодарил я травницу.

— Еще пару часиков полежишь в ванной, затем я дам тебе лекарство, пить как минимум три раза в день. А когда доедешь до своей бабки, то она тебе дальше разъяснит, как лечиться.

— Все плохо, — тихо проговорил я.

Травница, ничего не сказав, вышла вон. Оставляя меня мыслями наедине, а подумать было над чем. Похоже, страж таки убил горе спасателей, и теперь явился добить меня. Силёнок у него явно в избытке, один взгляд и проклял, так что ласты чуть не склеил, даже навыки и амулеты не помогли. Я ужаснулся и дёрнулся к горке одежды, над которой лежал полученный мной в награду амулет. Изрядно расплескав воду, взял серебристый круг. Проверил. Фу работает, как ни в чем не бывало. Так теперь дальше. Страж хоть и силен, это уже не неизвестная величина, а значит с ним можно бороться. Как? Вычислить кто, заманить в ловушку и уничтожить. Обычная формула, проста и эффективна как выстрел в голову, бывают осечки, но это уже из раздела фантастики. Кто примерно понятно, заманить не трудно, я отличная наживка, а вот про последний пункт нужно основательно подумать. Но для начала выспаться и засесть за тетрадь, и углубиться в воспоминания, что-то смутно помню, как однажды уже били нечто похожие. Правда со мной были Ким, Дуня и Володя.

Стоп. А как Ким столь удачно оказался в маркете, да и еще и Норд? Случайность? Да хренас два. Они за мной следили и как увидели возможность подгадить так сразу и воспользовались ситуацией. Или я развожу паранойю на ровном месте, и наша встреча глупая случайность. Я резко вздохнул, боль тут же отозвалась в ребрах. Гадать бессмысленно.

Блин — вот же идиот, надо же защиту выставить, чтобы меня заново не нашли.

Колдовать в состоянии тяжелого ранения та еще задача, но я имел опыт по маскировке, так что только и надо было чуть подправить уже испробованные заклятья. Рука окончательно онемела, и где-то внутри подушечек пальцев я ощущал все более явственный холодок. Но тут уже ничего не попишешь, спрятаться жизненно важно.

Через два часа травница выгнала меня из ванной. Чувствовал я себя к тому моменту, относительно хорошо, словно после сильной простуды, то есть усталый и изнеможённый. К тому же туго стянутые бинты мешали нормально двигаться, но снимать их мне категорически запретили. Знахарка всучила пластиковый пакет с какими-то банками, и пока я обувался, сказала.

— С тебя три сотни.

— Хорошо, отдам после зарплаты.

Я удавил дверную ручку и толкнул металлическое полотно плечом, но остановился и немного смущенно попросил.

— Можешь одолжить десятку, на билет до бабки купить?

— Ну, ты нахал, — вздернув брови, заявила она чистую правду.

Знахарка, отошла на шаг назад, протянула руку в женскую сумочку, извлекла массивный багровый кошелек, и не глядя сгребла всю мелочь. Вручила мне.

Не считая пересыпал копейки в куртку, надеюсь, там достаточно, чтобы купить билет. Вышел.

Мир заиграл свежими красками, солнечный луч, нагло резал пространства, оставляя светлое пятно на стене. Неспешно спустился вниз, придерживаясь за перила. К удивлению, они не были привычно липкие и грязные, а сияли чистотой и ухоженностью, как, впрочем, и весь подъезд. И не каких следов моей гадости.

Оперативно. Явно заботами травницы.

На улице все изменилось, ветер злыми потоками рвался к моему теплу. Солнце отчаянно прорывалось из-за серых туч, ее редкие лучи хоть и придавались оптимизма в душе, но никак не грели. Холодно будто начало зимы, а может просто перегрелся в ванной. Осмотревшись, определился с направлением, поспешил к автостанции. Особо не разбирая дороги, ломился по возможности прямо на цель. В одном из сквозных дворов услышал свист и окрик.

— Эй, мужик иди сюда, — прикинулся глухим и поспешил дальше, сейчас только гопоты на мою голову и не хватало.

Но все обошлось, мне окрикнули еще пару раз, прежде чем я скрылся за углом.

На автостанции было привычно многолюдно, обогнул шумную очередь, выстроившуюся перед дверьми автобуса. Дальше народ в основном сидел на лавках, группа студентов стояли возле колонны, поедая фаст фуд. Возле их ног бесстрашно сновали голуби и несколько особо наглых чаек. Но молодые люди только с брезгливостью взирали на пернатых попрошаек, не желая делиться едой. Это не бабки, которые могут последний батон скрошиться пернатым наглецом, невзирая на запрещающие знаки. Вошел внутрь автостанции, прежде пропустив женщину с маленькимребенком. Внутри царила вонь немытых тел БОМЖей и жирных пончиков, я сморщился и поспешил к пустой кассе.

— До Зуев, — сипло крикнул я в окошко кассы.

Молодая девушка, с озорным хвостиком, радушно спросила.

— В 17.20 подойдет? — и улыбнулась как старому знакомому.

— Да конечно. Сколько?

— Семь двадцать две, — она неуверенно застучала наманикюренными ногтями по кассовому аппарату, слегка прикусив нижнюю губу.

Пока она боролась с непривычным ее аппаратом я выгреб мелочь и принялся отсчитывать копейки. Кассирша справилась чуть быстрее, чем я. Высыпал в блюдце горсть монет, оставаясь почти не с чем. На пару беляшей прикупить не больше.

— Бог вам в путь, — протянув билет, мило прощебетала она.

— Чего? — я изумился не стандартному пожеланию.

— Легкой вам дороги и божьего благословения, — как ни в чем не бывало, ответила она.

Я было дернулся от кассы, но не удержался и спросил.

— Извините за нескромный вопрос. Но что здесь делает столь красивая и умная девушка, — последнее утверждение было сугубо моей догадкой.

— Всегда хотела работать с людьми. А все эти волонтерские центры, и другие организации, как-то… фальшиво, что ли. А здесь реальная работа с людьми.

Странный выбор, и странная логика, но надеюсь эта работенка не затушит радостный огонёк в ее душе. Я улыбнулся на прощание и поспешил на улицу, на свежий воздух, ибо меня снова начало мутить.

До прибытия автобуса оставалось чуть более трех часов, и я направился в ближайший парк, уселся невдалеке от входа на влажную скамейку, пакет поставил рядом. Штаны тут же промокли, ну и плевать. Откинулся на спинку и стал с ленцой наблюдать, за игрой мелкоты на детской площадке. То, что меня могут опознать или найти полиция я сильно сомневался. Это только в кино ориентировка приходит через пять минут, после правонарушения и через минуту уже добропорядочный гражданин звонит в полицию дабы засвидетельствовать преступника. У нас другая страна и другие люди, даже если мое фото расклеят в этом же парке, то очень мала вероятность, что меня опознают. Граждане нашей республики слабо проявляют социальную активность, и рассматривают портреты на досках объявление только от нечего делать.

За время ожидания я жутко продрог, и когда часы, что располагались на одном из ближайших магазинов, показали пять часов, я побрел в сторону автостанции. Автобус должен был подойти к седьмой платформе, там ожидаемо уже толпились неровным полукругом люди. Из общей массы уезжающих выделялась эффектная брюнетка, в полушубке с презрением во взгляде. Она стояла, поодаль сжимая в одной руке плеер в другой билет. Сразу перед ней с ноги на ногу переминалась дородная тетка с двумя клетчатыми сумками, в которые легко можно спрятать по подростку, если захочется, провести их нелегально. Тетка громко ворчала, норовя растолкать окружающих локтями, дабы пробраться в первые ряды. В теории у каждого билета есть номер, и соответственно ему ты должен занять место, таким образом всем найдётся куда приткнуться. Но это только в теории, я и не помню, когда в последний раз ехал на своем законном месте, а не там, куда успел сесть. Да и транспортники так и норовили продать больше билетов, чем сидячих мест. Неукротимое желание наживы. Отсюда и произрастала вечная толкучка возле дверей, и как следствие ненужная агрессия и злость.

Для себя решил, что пробиваться не буду, зайду последним, и там как повезет. Народ заметно оживился я, посмотрел вдаль, из-за поворота выплыл желтое творение Шведского автопром как ни странно очень даже презентабельного вида. Медленно подкатил к нашей платформе, и к разочарованию бабы с сумками остановился в метре от нее. Дверь с тихим шипением отворилась, и студент, с пухлым рюкзаком чуть замявшись, шагнул на первую ступеньку.

— Ну что за молодеешь, — заорала баба, так что вздрогнул даже водитель, — прут на пролом.

Парень дернулся, и злобная баба ломанулась вперед, раздавая ругательства налево и направо. Затолкнула сумки, выдохнула, и уже не спеша горделиво задрав голову, залезла внутрь и уже оттуда выкрикнула, не к кому особа, не обращаясь.

— Ну что за скоты меня окружают? Я мать одиночка должна переть огромные баулы, а они не то, что помочь даже место уступить не хотят.

Тетка явно настраивалась на скандал. Это надолго, я пока успею сбегать и прикупить бутылку минералки, в сухомятку глотать микстура травницы чертовски не хотелось.

— Гражданка не задерживайте, — встрял в разговор отчаянный дедок, в сером пиджаке и видавшей виды куртке.

— А ты мне здесь не гражданкуй. Ишь нашел на кого кричать, все кончилась ваша власть камуняки, свобода теперече. Что хочу то, ворочу, — от такого заявления очумел не только дед, но и все присутствующее, женщина, ведя что ее слушают, продолжала вещать, — травили вы народ да не вытравили вот живы мы, да еще и детей поднимем, вам упырям в укор…

Бабу несло так, что и поездка на взвешенной кобыле показалась бы легкой прогулкой. Дураков возражать или поддакивать больше не нашлось, все просто ждали, пока она выдохнется. Ибо многие знавали такой типаж, таким лучше дать выкричаться и далее ехать спокойно.

Когда вернулся с минералкой, погрузка людей в автобус подходила концу. На перроне оставалось трое, двое торопливо докуривали сигареты, третий же мялся возле входа. Водитель что-то коротко крикнул, курильщики спешно сделали по паре затяжек, и дружно выбросили окурки в урны для мусора. Я залез последним, протянул билет водителю, тот мельком глянул и, закрыв дверь, страгивая с места железную махину. Я, ухватился за поручень, чтобы не упасть, посмотрел в салон в поисках пустого места. Обнаружил как минимум шесть, но все они были вторыми, так что придется подсаживаться к кому-то. Посмотрел на брюнетку, на секунду наши взгляды встретились, и в ее глазах отчетливо прочиталось, недовольство. Она явно не хотела делить пространство рядом с собой. Стоило сделать шаг, как брюнетка поспешно пересела на кресло, что находилось ближе к проходу. Сразу за ней стояли два баула, и за ними на два сидения развалилась скандалистка. На меня она не смотрела, полностью уверенная в своем праве занимать столько места сколько требуется. На последнем сидении двое сильно подвыпивших мужиков о чем-то громко спорили, поэтому я примостился к старичку, что осмелился спорить с теткой. Дед окинул меня добродушным взглядом и отвернулся к окну, к моему удивлению извлекая из древней выцветшей суки наушники. Немного повозился и водрузил себе на голову железный обод с подушками, включил плеер. Я поерзал на кресле устраиваясь поудобнее, и откинув голову, закрыл глаза, в попытки подремать. Пропустить свою остановку не боялся, у меня что-то вроде дара просыпаться в нужное время в общественном транспорте.

Автобус резко затормозил, я качнулся вперед и открыл глаза, словно и не дремал, осмотрелся. У пассажиров лица недовольные и встревоженные, за окном накрапывал дождик, от того лес казался еще более угрюмым, чем обычно.

— Сцыкун, — гыркнула баба с сумками, указывая пальцами куда-то в окно.

Я поддался любопытству, приподнялся с сидения смотря, куда указала тетка. Водила в белой рубашке пересек канаву, и спрятался за дерева, делая характерные движения возле пояса, знакомые каждому мужчине. Прошло около двух минут, и он так же быстро поспешил назад к автобусу. Дверь хлопнула, прошло еще минут три, но транспорт так и не двинулся с места. Водила никак не мог стронуть технику с места, словно только что сел за руль и никак не может приспособиться к сцеплению. И еще через пять минут я осознал, что меня окутывает беспричинный страх, он подкрался как летняя прохлада, сперва принося разнообразие, затем кусая холодом за ребра.

Я резко развернулся и оглядел салон автобуса, и заскрипел зубами от досады, все пассажиры были напуганы кто-то больше кто-то меньше. Дед рядом со мной уже не подпевал плееру, а тихо шептал молитву. Пафосная брюнетка отчаянно пыталась вспомнить слова из «Отче наше», уткнувшись лбом в ладони. Дородная тетка, отгородилась от стекла своими баулами, и с ужасом взирала куда-то в потолок, готовясь упасть в обморок. Женщина в пальто прижала к груди ребенка и, поглаживая по голове, раскачивалась из стороны в сторону, а в глазах плескался такой ужас, что только материнский инстинкт не позволял ей сорваться в истерику.

Надо быть наивным идиотом, чтобы не догадаться по чью душу вся эта свистопляска. И страх лишь предлог, дабы выкурить меня вместе с людьми из автобуса. И один к ста — это Церберы, так сказать, узнаю почерк. Страж бы пошел на пролом. А эти уроды, если потеряют терпение, то на сопутствующие жертвы им плевать.

Я злостно выругался, не стесняясь в выражениях, но никто не обратил на мое хамство внимания. Отчаянно не хотелось выходить наружу, но и губить невинных людей из-за своей слабохарактерности, было вершиной подлости. Схватив кулек, я быстрым шагом дошёл до открытой двери, набрал воздуха в грудь, словно собирался прыгать в бездну с непроверенным парашютом, шагнул под моросящий дождь. Стоило второй ноге коснуться прокисшей земли, как дверь закрылась, и автобус с первым рыком мотора стронулся с места, унося несчастных подальше от меня. Подняв воротник куртки, и спрятав руки в карманы, отошел к обочине, в начинающихся сумерках без труда рассмотрел следы торможения. Тут явно кто-то останавливался.

Как они меня вычислили? В голову приходила только один вариант. Поиск по крови, возле маркета я наследил. Десятка миллилитров недостаточно, чтобы провести полноценный поиск, но для общего направления вполне хватит. К тому же я предсказуем как побитая псина. Стоило получить хорошую трепку, как побежал зализывать раны к наставнице. Вот меня и просчитали. От осознания этого стало особенно противно. Вот чего мне стоило, сесть на окружной маршрут, или сделать несколько пересадок.

— Ну, где вы там! — зло крикнул я, в мрачные тени леса.

Странно чего они прячутся ведь добились чего хотели, пора уже выйти и поквитаться со мной.

Вдалеке увидел свет фар и в бессмысленном жесте поднял руку с оттопыренным большим пальцем. Автомобиль, пронесся мимо и стоило шуму шин стихнуть как, я услышал едва различимый женский плач, доносившийся из глубины леса. Внутри все словно оборвалось это, как услышать шум пулемётной очереди, стоя по другую сторону баррикад. Плакальщица, любимая тварь Леи, для загона и убийств жертв. Внешне нечисть походила на сильно исхудавшую женщину в рваном сером платье, с черными волосами, закрывающими лицо, вернее то место где должно быть лицо, у Плакальщицы там огромная пасть, открывающаяся по вертикале. Сталкивался я с ней пару тройку раз, когда работал еще с Церберами. Не самый опасный дух, расправиться с ней не такая уже и проблема даже в теперешнем моем состоянии. Но это с дикой, а вот если есть поводырь, все усложняется. При таком раскладе мои шансы на выживание пятьдесят на пятьдесят, это без учета Кима и Норда, с ними шансы стремиться к нулю.

— Значит, решили развлечься, и поиграть с добычей, — глухо, проговорил я.

Шустро спустился в канаву, подобрал сухой сук в локоть длинной, обломал пару веток, перехватил поудобнее. Кулек мешался, но его не выбросишь там лекарства. Напитал конец деревяшки энергией, и вписал знак рассеивания с парой специально продуманных символов для Плакальщицы. Все же информация о потенциальном враге бесценна, как и долька паранойи, заставившая меня готовиться в драке с каждым из Церберов. Вроде и обзавелся оружием против твари, но это только и добавило процентов десять к успеху. В монстра нужно еще попасть, до того, как он вспорет мне горло.

Протяжно выдохнул.

Чтобы я не сделал, пошел в атаку в попытки продать жизнь подороже или же бежал в глупой надежде спастись. Уроды все одно получат то, что хотят. Развлечение. Бежать и затягивать предсмертную агонию не хотелось, лучше решить все сразу, не откладывая дело в долгий ящик. Да и не хочется мне устраивать развлечение этой троице. Немного подумав, принял лекарство, жадно запил минералкой. Как-то обидно погибать вот так на одинокой дороге перед лесом, пройдя столько испытаний. Но старуха с косой не знает, что такое героическая или романтическая смерть. Она приходит тогда, когда это нужно, и чаще всего настигает в неподходящий момент. В голове мелькнула трусливая мысль начать канючить, дабы Церберы оставили мне жизнь, но память живо напомнила о том на сколько они склоны к состраданию. Да и гордость тут же заявила, что не позволит выскользнуть трусливым мыслям наружу, дабы преобразоваться в слова.

За пять минут ожидания никто не вышел, только плачь стал отчётливее. Несмотря на всю напряжённость обстановки, в голове крутились шестеренки, приводя мысли кой-каким логическим выводам. А с чего я взял, что тут вся троица? Когда я последний раз видел их, то Ким чуть стоял на ногах, а Норд так и вообще едва дышал. И думать, что они в столь короткий срок оклемаются, наивно. Это я отправился к травнице, а им придётся обходиться своими силами. Да и помял их Страж куда как больше, чем меня. Да и будь их трое, никакого нудного выкуривания страхом не было бы. Просто зашли бы и выкинули меня наружу, никого не стесняясь. Выходит, послали за мной только Лею, силовика группы. Без Норда она, конечно, менее манёвренна и тактически разнообразна, но добить раненого колдуна вполне способна.

Придя к столь простым выводам, я развернулся спиной к угасающему солнцу, поспешил в сторону, где жила бабка. Места уже знакомые и если я не ошибаюсь, то мне надо пройти всего километров десять, двенадцать. Если я прав, то шансы на успех вернулись целым и невредимым у меня поднялись в верхний процентный диапазон.

Я успел пройти по-осеннему раскисшей дороге не более трехсот метров, как дыхание сбилось, и ребра заломило. Если первые метры я еще пытался обходить и перепрыгивать лужи с выбоинами, что едва просматривались в сгущающихся сумерках, то теперь тупо пер на пролом, наплевав на обувь и сухость ног.

Стоило мне остановиться на секунду перевести дух как протяжный плач, раздался из кустарника, возле поворота. Пригляделся, в сумерках едва заметно угадывалась сгорбленная фигура. Возможно это всего лишь мое воображение, и кусты приняли человеческий вид, но рисковать я не собирался. Оглянулся назад, не вариант, так идти еще дальше, и скорей всего через минут десять тварь обгонит меня. Хорошо помню, так Плакальщица загоняла браконьеров в Сибирской глуши. Троих, что убегали по дороге, она настигла быстро, а вот четвертого ушедшего в лес мы вылавливали почти день. Доказательств у меня нет, но думается, чтобы навести тварь на жертву Лея должна видеть ее, или находиться рядом. Я чертыхнулся и развернулся в сторону леса. Из-за своего страха перед деревьями я игнорировал столь очевидный факт.

Сосны мачтами уходили в небо, между ними реденькой стеной топорщились кусты. Не лес, а плохо ухоженный парк. Я закрыл глаза, успокаивая бьющееся в панике мысли. Лес мой личный монстр, и единственная преграда, между нами, это амулет, выданный ведьмой. И пусть он хорошо себя зарекомендовал, но закоренелый страх, ржавчиной разъедал железное спокойствие.

Ждать нет смысла.

Я резко выдохнул и шагнул в водосточную канаву, нога тут же провалилась в какую-то жижу. Глухо ругнулся и ускорил шаг, вой твари приближался. Не оглядываясь, побрел меж деревьев. Еще с детских пор помню, бор хоть и длинный, но неширокий, всего пару тройку километров, дальше пахота или поля. Надо спешить.

Облокотившись на сосну, я поудобнее перехватил кулёк, и проверил напитку энергией импровизированного клинка, пока все в норме. Сделал шаг, выставляя руку вперед, дабы убрать куст с пути, как сбоку на периферии зрения шатнулось дерево. Я дернулся в сторону, и повернул голову. Ничего. Совсем нервы не к черту, шарахаюсь от любого шороха. Хотя это не зазорно, когда за тобой крадётся голодная тварь. Я прислушался, плач раздавался значительнее левее. Получаться тварь и в самом деле плохо ориентируется в лесном массиве. Я чуть приободрился, зашагал вперед, и через пару метров, с сожалением матюгнулся. Передо мной предстал, завал, с виду небольшой и вполне проходимый, если постараться и не слишком заморачиваться частотой одежды, но далее виднелся овражек, а вот через него пройти куда как сложнее. Повздыхал да, пошел искать обходной путь, свернул направо, там мох казался суше. Но через двадцать метров осознал ошибочность своего решения, овраг переходил в широкую канаву, ранее скрытую буреломом. Угробил почти пять минут, пытался найти обходной путь, но безрезультатно.

— Да какого хрена.

Я разозлился и пошел напрямик, приметив более-менее пологий спуск.

Под ногами мерзко захлюпало, и вода ледяными когтями вцепилась в щиколотку. Я кривился, но шел вперед, руками расталкивая ветви. Почти в конце пути наткнулся на огромный разлапистый сук, частично вросший в землю. Ни отогнуть, ни вырвать я, раздраженно пыхтя попытался зайти с боку, но лишь плотнее увяз в переплете веток. Мелькнул испуг не справлюсь, застряну и стану легкой жертвой для злого духа, но я с лёгкостью задавил его злостью.

Все-таки лес меня ненавидел.

После десяти минут мучения я кое-как вырвался, грязный почти до пояса, и исцарапанный, словно дрался в подворотне со стаей бешеных кошек за обрезки колбасы. Встал, выпрямился, прислушался к плачу, вроде неслышно. Сделал шаг вперед как ощутил, что зацепился за ветку отворотом куртки. Дернулся, силясь вырваться, но поганая ветка оказалась сильнее, отдергивая меня назад. Я ойкнул, заваливаясь назад, лихорадочно махая руками. Каким-то чудом не иначе, удержал равновесие. Судорожного нащупал вредную деревяшку, освободился. В глубине леса что-то ухнуло, я развернулся корпусом, растягивая пространство, спешно чертя символы испуга. Никого. Вот только… что-то в лесу изменилось. Что именно сходу определить не получилось.

Плакальщицу я услышал возле самой кромки леса, Лея все-таки просчитала меня и направила тварь наперерез. Вдалеке виднелись огни одинокого хутора, так и манящие теплом и уютом, а главное безопасностью. В доме то я точно отобьюсь от Плакальщицы. Вот только оставалась одна проблема, как преодолеть километр пустого пространства? В чистом поле, Плакальщица без труда меня догонит. Хотя воспоминание из детства подсказало, что где-то в лесу была старая бензо-заправка. Построенная не пойми, в каком году, и не пойми зачем.

Куда дальше? Завертел головой, ориентируясь на местности. Так мне направо.

Отчего-то продираться через кусты стало в разы труднее, ветви цеплялись за плечи и голову, высокая трава путалась под ногами, еще эти ребра так и норовили отозваться болью при каждом неудачном повороте. Надо передохнуть и отдышаться, эти прогулки по лесу отнимают слишком много сил. А еще нужно совершить марш-бросок по пересеченной местности, к далекой цели виде кирпичной коробки. Нечего загонять себя на первом километре, особенно когда есть возможность передохнуть.

Углядел в темноте силуэт пенька, подошел и сбил рукой листья и мох, уселся на сырую поверхность. Выдохнул. Странно, не ощущаю озноба, да мокро холодно, но не более чем мелкое раздражение. Похоже, травница влила в меня действительно что-то стоящее. Прислушался, ожидая плача или хруста ветки под ногами, но услышал лишь мирный шум леса. Сбивчиво втягивая воздух, вглядываясь в мрачный массив деревьев, казалось, сделай я хоть какое-то движение, или даже моргни то, что-то ускользнёт от моего внимания. Сердце замедлило бег, отбивая секунду в груди.

— Вашу мать, — беззвучно прошипел я.

Я увидел Это. Тварь, что маскировалась под деревья. Метров пять в высоту, на макушке пук сухих веток, от тела ствола расходятся рассохшиеся конечности виде неправильно растущих ветвей, что условно можно обозначить как ноги и руки. Тварь едва заметно выбивалась из общего строя деревьев, и окончательно выдала себя поворотом посередине ствола на сто восемьдесят градусов.

Секунда и я отвернулся, нечисть чует пристальный взгляд. Не зря кто-то умный сказал: «Если долго вглядываться в бездну, то бездна посмотрит в ответ». Если в темноте бродит тварь, и ты долго на нее смотришь, то она обязательно это почует и придет. Я совладал с собой и потянулся за кульком с лекарством, что ранее поставил между ног, другой рукой покрепче сжал деревянный кол. Оно меня пока не видит, только чует общее направление.

Страх с новой силой навалился на сознание, силясь растоптать все мысли и погрузить меня в хаус паники. Удар мысли-тарана по ослабшему сознанию «Амулет не работает, долбанная ведьма меня кинула, и за мной пришел посланник леса». Но я справился, призвав на последний бастион защиты простейшую логику. «Будь так, я бы давно уже был мертв, или пленен». Похоже, это проделки твари, давит сволочь, пытаться вызвать панику.

Когда я снова попытался найти взглядом нечисть, ее на прежнем месте уже не оказалась. Я нервно оглянулся и только с пятой попытки обнаружил сущность, всего в нескольких шагах от себя. И ветви, что я обозначил для себя как руки, раскачивались над головой. Еще минута или две, и меня схватят. Осторожно встал и горбясь, словно под обстрелом быстро зашагал прочь.

Продираясь через кусты услышал плач настолько близко что казалось, он разносится не более чем в трех метрах от меня. Я резко развернулся, но никого и не увидел. Внутри все похолодело, дела складываются всё хуже и хуже, и не долог то час, когда мне придет конец.

Лея все продумала. Загнала меня в ловушку и теперь просто дожидается, когда она захлопнется. Две твари загоняли меня так же верно, как борзые зайца, разве что скорости другие, но итог похоже один. Махнул головой, отгоняя от себя пораженческие мысли.

Я брел по ночному лесу, едва разбирая дорогу, и больше ориентируясь на ощупь. Выйди я на поле и труп. Ввяжусь в схватку с Плакальщицей и тварь леса меня порвет. С двумя я точно не совладаю. Если с полем все ясно, но в лесу как ни странно у меня еще было время.

Хм, похоже эта психованная садистка не в курсе, что я обзавелся амулетом. А ведь без учета этого факта ее план был практически идеален. Загнать ручным духом в лес, где тварь меня и прикончит.

Когда очередной приступ боль в ребра согнул меня пополам, заставляя с хрипотой глотать промозглый воздух. Я ощутил среди сырости и еловой вони, давящий мерзкий запах разложения. В голове словно лопнул мыльный пузырь, пробитой иголкой трупной вони, освобождая воспоминания из детства.

Скотомогильник. В колхозные времена в лес свозили павших животных. Потом после развала все это свернули, но неофициально все равно народ тащил туда падаль. Кто в здравом уме будет платить за вывоз трупа, когда можно оттянуть в лес? Похоже данная привычка не изжила себя до сих пор. А где скотомогильник там и заброшенная бензо-заправка. Небольшое здание из силикатного кирпича, и панельной крыши с двумя комнатами, в одной из них был только дверной проем без окон. В здании шансы отбиться от нечисти у меня кратно возрастают.

Теперь понятно, куда тянуло меня подсознание, это как в стельку пьяный мужик всегда придет домой, хоть и не соображает, не фига.

Воодушевлённый этим я прибавил шагу, старательно выколупывая из памяти место, где стояла заправка. Вроде от могильника надо свернуть на едва заметную тропку, вдоль которой росли пять тополей в ряд. Шаг, и я зацепился воротом куртки за ветку, резко дёрнулся, чтобы осведомиться, но ничего не вышло. Перехватил рукой наглый отросток, дернул что есть силы. Результат, ноль. Еще несколько судорожных попыток, и теперь уже рукав непонятным образом запутался в ветвях.

«Меня поймали», — молотом ударила паническая мысль, почти проломив барьер из силы воли, отделяющей здравые мысли от ужаса.

Выронил кулек, и судорожными движениями освободился от куртки, шмякнулся задницей на мох, нащупал полиэтиленовые ручки и, ломанулся раненой ланью не разбирая дороги. За что сразу же и поплатился, врезавшись в небольшую березку. Тело отбросило назад, перед взором, запрыгали круги, я пошатнулся, но быстро восстановил равновесие. Только сотрясения мозга мне и не хватало. Зло зарычал, продолжил путь, выставив руки вперед. Через минут пять вывалился на поляну, вонь разложения окутала меня, казалось, что запах проникает в тело сквозь кожу. Огляделся, в тающих сумерках, направо уходила разбитая колесами дорога. Значит мне левее. Не обращая внимания на плач, и хруст веток, поспешил по намеченному курсу. Минута возни и я таки обнаружил тропинку. Помнится, бабка говорила по ней мимо заправки можно пройти к брусничной делянке.

Еще минута и я вышел к заветному зданию, смутным пятном выделяющемуся в сумерках. Перед входом тратя бесценные секунду нашел, сухую палку, первую заготовку я благополучно потерял, и суетливо шагнул в темный проем. Под ногами хрустнуло битое стекло, я выставил вперед ладонь и, не поднимая ног, посеменил в поисках второй комнаты. Ладонь неожиданно быстро уткнулась во влажно грязную стену, еще секунд пять и пальцы обнаружили провал. Рывком вошел внутрь, принюхался: запах сырости и только. Откинул кулек в сторону, пора воплощать единственный план, что созрел у меня в голове при полупаническом бегстве. Присел на корточки и, сгребая листву с бетона, растянул пространство перед входом, нервно вслушиваясь в недобрый шелест деревьев, ища в нем нотки плача. Время еще есть. Начертил заклятья отупления, нацеленный специально на Плакальщицу. Это в поле или в лесу нет возможности поставить ловушку, потому что не понятно, откуда нападёт враг. А сейчас все ясно: одна дверь, один путь. Окружить себя таким заклятьем, к сожалению, невозможно. Будь на месте Плакальщицы кто-то вроде Злыдня, Мора или тот же Бабашара, то стены их бы не остановили, но Плакальщица через чур плотно привязана к нашей реальности. Так что миновать твердые предметы она не может.

Резкий всхлип, разорвал привычный шум леса, в сердце словно азотом прыснули, оно на миг замерло, позже нехотя возобновило бег. Тварь вышла на финишную прямую, в ловли жертвы. Я, не особо думая растянул пространство, на куске дерева, и вписал знак рассеивания с парой специально продуманных символов для Плакальщицы. Если смогу попасть сущности хотя бы в ногу, то минута наедине с Леей мне обеспечена. И тут было самое слабое место плана. Захочет ли проклятая девка подходить достаточно близко к старому зданию. Должна подойти, тщеславие не позволит стоять в стороне.

— И куда ты теперь побежишь? Зверек, — проговорила чокнутая ведьма откуда-то из глубины проема.

Я криво усмехнулся. Она предсказуема как забег зайца и черепахи.

— Зачем бежать приди и возьми, если сил хватит, — я отдал немало сил, чтобы голос показался злобно уверенным.

— Ты смешон, — она не совладала с голосом и сорвалась на визг.

Я промолчал и в общем шуме услышал едва различимый хруст стекла. Она вошла внутрь. Но зачем? Сама бояться второго питомца? Как вариант. Обещала жертву, а ее нет.

— Что демон просит крови, — хрипло сказал я, пытаясь вывести ее на эмоции.

— И он ее получит.

Неживой визг резанул слух за мгновение до появившейся бледной фигуры в дверном проеме. Я ударил в тощий силуэт, тонкий писк и Плакальщица исчезла. Время пошло.

Я высунулся в проем и скорей почувствовал, чем увидел ведьму. Она застыла в нескольких шагах от входа.

— Ты все равно сдохнешь, — прошипела она, даря мне так необходимые мгновения на создание оглушающего заклятья.

Мазок по воздуху, символы преображающееся в знак, и активация заклятья, она за это время успела сделать только два шага. Заклятья ударило по площади, не было возможности прицелиться.

И падая во мрак, у меня была только одна мысль, одна надежда, что очнусь я раньше ведьмы.

Я резко раскрыл глаза, открывая рот в крике, дезориентированный мозг невыносимо долго разгонял мыслительный процесс. На голых инстинктах попытался привести себя в вертикальное положение. Не выше. Надо спешить пока эта сука не очнулась. Пополз к дверному проему, уперся во что-то головой, сместился в сторону, продолжая путь. Когда под пальцами вместо грязи обнаружилась нога, я возликовал. Попалась.

Ведьма вяло взбрыкнула, но где там. Что может хрупкая девушка против крепкого мужика, тем более оба контуженные. Подгреб ее под себя и ударил туда, где предположительно находилась голова. Главное лишить ведьму сознания, в беспамятстве трудно управлять кем-либо. Еще пару ударов и женское тело обмякло. Я без сил завалился рядом. Первый раунд за мной. Сейчас отдышусь и возьму второй.

Откуда у нее взялись силы для меня так, и осталось тайной, может амулет какой или новомодное заклятье. Не знаю. Но факт в том, что она вскочила, как легкоатлетка после разминки и ринулась к выходу, словно в ее влили тонну адреналина. Я выкинул руку, но пальцы схватили лишь воздух.

— Гадства, — просипел я отчаянно.

Я проиграл полностью и бесповоротно, и на милость победителя не приходиться надеется.

— Он придет, он… — ее крик оборвался.

А я ощутил, что с ним оборвались и ее жизнь.

Полу демоническая сущность, лишённая связи с ведьмой, убила первого встречного.

Из тьмы раздался плач отчаяния, Плакальщица ринулся мстить за хозяйку, не из-за чувства долга или утраты близкого. Ничего подобного, чистая голая ненависть и обида за утерю возможности хорошо питаться и гулять без опаски.

Треск веток и плач смолк, сущность отправилась вслед за своей хозяйкой. Надо бы и мне уползать подальше пока не присоединился к этим двум. Отполз в самый дальний угол, с облегчением откинулся на стенку. Сбивчиво дыша, помассировал онемевшую руку, интересно уже начался необратимый процесс или ее еще можно спасти?

По идеи сейчас я должен испытывать приступ угрызения совести и моральные муки. Ведь я частично причастен к гибели человека, и тем более женщины. Но ничего подобного не было, сама виновата нечего связываться с полу демоническими тварями. Да и положа руку на сердце, она была той еще мразью. Удар в спину, предательство, подлость во всех ее проявлениях, это то малое, что входило в перечень ее повседневных дел. Не будь с ней рядом Норда и Кима она бы давно бы уже кормила червей. Наш с ней поединок, яркий тому доказательство, подставилась под свою же тварь.

Я матюгнулся, даже после смерти эта ведьма мне портила жизнь. Она сдохла, а два кровных врага повисли у меня на шее. Если Ким еще мог бы простить смерть девчонки, то Норд точно будет мстить. Как же, убит его человек, а это прямое оскорбление чести великого война. Одни проблемы, а ведь я хотел всего лишь избавиться от последствий ошибок молодости. Просто защиту от духов леса. Голова закружилась, виски сдавила боль. Сейчас не самое подходящее время искать решение к грядущим проблемам. А то пока думаешь о будущем настоящее тебя и прихлопнет.

Неестественно зло взвыл ветер, следом треск падающего дерева, тяжелый удар обрушился на крышу, мелкие крошки песка осыпали на голову. И снова злой демонический треск, что больше схож с ревом взбешённого зверя.

Чтобы меня. Я-то думал, и лесная тварь исчезнет, стоит только умереть призывателю. Но ошибся, похоже тварь хочет и моей крови. Я скорей почувствовал, чем увидел, как ветви просунулись в оконные проемы, и словно под ураганным ветром стали вертеться во все стороны. Вжался в стену еще сильнее, практически переставая дышать, словно это как-то могло помочь. Отполз от стены, нащупал рукой ветку и, кривясь от нежелания, начертил защитный круг, вливая через дерево силу.

До утра мне наружу точно нельзя, а там должно быть полегче. Просто обязано быть.

Ночь прошла, в полудреме, стоило чуть прикорнуть, как страх заставлял вскочить и куда-то бежать, но я всякий раз вовремя прерывал эти стремления. Вышел я на улицу, когда все стихло, и свет пробился в дверной проем, рисуя на бетоном полу прямоугольник. Осторожно выглянул и чуть было не опустошил желудок, наполненный зельем. Труп девушке можно было опознать разве что по отпечатку зубов, тварь изорвала его на куски, сделав отвратительным месивом, отдалено напоминающим человека. Обошел ее по кругу. И прежде чем выйти скрепя зубами от натуги и боли начертал на палке заклятье испуга. Выкинул ветку наружу, прислушался. Тишина, сиди тварь в засаде то по любому издала бы хоть какой-то звук. В теории.

— С Богом, — сказал, выходя под солнечные лучи.

И ничего сверхъестественного не произошло, простой лес, живущий своей обыденной жизнью. Пели птицы, шумели ветки под потоками ветра, где-то вдалеке слышался шум работающего трактора, и даже вроде угадывался лай собак. Но последние это скорей воображение.

Выбравшись из леса, я пересек прогонную дорогу для скота, сейчас разбитую двумя колеями тракторных колес. Сориентировался на огромную одинокую березу, что венчала сад моей бабки, и двинул по прямой, через поле. Людей не было видно. Это раньше в деревне жизнь кипела с первыми лучами солнца, теперь все иначе все в рамках трудового договора с восьми до пяти. Это городские спешат как можно быстрее заработать и как можно раньше все потратить.

Бабка выбежала на встречу и, подставив сухонькое плечо, помогла добраться до кровати. И прежде чем рухнуть в беспамятство, я рассказал про чудище, что бродит по лесу, и труп девчонки. Получил в ответ сухое «Разберемся», и провалился в сон.

Глава 10

Проснулся от нестерпимого давления в мочевом пузыре. Откинул летнее одеяло резко сел на край кровати. Голова пошла кругом, желудок скрутило, и боль ворвалась в сознание рваными лохмотьями от всего организма: колющая в ребрах, жгучая возле левого глаза, и ноющая в стопах ног. Отдышался, свыкаясь насколько можно с неприятными ощущениями. Проковылял до кухни, воткнул ноги в резиновые сланцы, накинул на плечи висевшую сбоку куртку. Толкнул плечом массивную дверь, через крыльцо вышел в подворье. Двигаясь по памяти во тьме, завернул за угол, где обнаружился домик неизвестного архитектора. Избавившись от нужды рассеяно, похлопал рукой по карману в поисках сигарет. Запоздало понял, что вещь не моя и взяться никотиновой заразе неоткуда. Поднес левую руку к лицу, пошевелил пальцами, действия вижу, но не ощущаю. До колдоваколдовался блин.

Возвратившись в тепло, к удивлению, обнаружил что, бабка не хлопочет по дому, а мирно себе похрапывает. Ладно, бывает и такое, возраст как ни как. В детстве проснуться раньше бабули было нереально казалось, она вообще не спит.

У бабушки моей Антонины Петровны, было две ипостаси. Первая милая женщина преклонного возраста. В меру рассеянная чуть ворчливая крайне заботливая и любящая своего непутевого внука. Также ведущая неравный бой с лишним весом. Вторая ее личность кроме зубо-скрипящего раздражения ничего не вызывало. Ведьма наставница, озлобленная старуха, которой невозможно угодить. Как ей удавалось делить эти две части, не перемешивая их в одну, лично для меня оставалось тайной. Возможно все дело в годах практики, когда нужно было прятать свою ведьмину натуру от всех включая мою мать.

Я протяжно зевнул, сон как цунами отхлынул, от берегов сознания, но уже грозил накрыть десятиметровой волной дрёмы. Желудок буркнул, напомнив, что пора и закинуть что-нибудь пока снова не отключилась голова. Открыл холодильник и щурясь от света, нашел кусок колбасы, не размениваясь на хлеб или батон, жадно откусил. Пока жевал, наткнулся взглядом на кетчуп. Вот это другое дело, я обильно облил колбасу и в таком виде употребил. Как ранее говаривал Максим, люблю помидоры, ажно готов их есть с кетчупом и запивать томатным соком.

Утолив голод, внезапно почувствовал, что веки тяжелеют, а рот так и норовит открыться в зевке. Похоже, организм против ранней побудки и требует еще пары часов блаженного сна. Кое-как добравшись до кровати, отключился.

Меня разбудил ментальный приказ бабки «ПОДЪЕМ», сон, словно оплеухой выбило из моей головы. Разлепил веки, и первое, что увидел это левую руку, от локтя до кончиков пальцев плотно упакованную в гипс. Работа грубая, первокурсник медицинского факультета и то лучше справиться, но, несмотря на всю неказистость сделано на славу. Это как же надо вымотаться, чтобы такое проспать? Да не, усыпила меня ведьма, штучки в ее духе. Моя сердобольная бабушка, применив древнюю анестезию, чтобы я под руками не путался, и озаботилась восстановлением покалеченной конечности. По истаскалась рука у меня за последние время. Одеваться с куском гипса на руке то еще удовольствие, одну пуговицу на штанах застегнуть чего стоит, но справился. После такого натянуть майку оказалось вообще легко. Хорошо, что рубашек не ношу, а то бы так голым и пошел бы. Ни носки, ни тапки одевать не стал, во-первых, тут полы все сплошь покрыты коврами, во-вторых, бабка всегда поддерживает комфортную температуру в доме, градуса двадцать два. И в последних у нее тут чище, чем в хирургическом боксе.

Открыл межкомнатную дверь, пересек проходную комнату, и очутился на кухне, втиснулся между столом и холодильником. И привычным жестом, отодвинул шторку посмотреть, что там творится во внешнем мире. На улице была тоска и печаль, то бишь серые облака затянули небо сплошным покрывалом. Твердо намереваясь разразиться дождем ближе к обеду. Кусты окончательно сбросили листву, и торчали голыми палками.

Бабушка, вошла на кухню, из крыльца, где у нее стояла газовая плита, в нос сразу же пробрался запах жареного яйца. Я сглотнул слюну, желудок отозвался недовольным урчанием, на такую наглую подмену. Тарелка опустилась передо мной. Ага, стоило догадаться хлеб в яйце, этим блюдом я питался все то время пока жил у нее. Оно было таким же неотъемлемым атрибутом моих будней как восход солнца. Это бесхитростное блюдо приелось мне еще в первые месяцы проживанию под бабкиной крышей, но другого она не предлагала. А если не нравится, то готовь сам.

— Спасибо, — ласково сказал я, показывая руку с гипсом.

— На здоровье, — натужно ответила она, ставя кофе рядом с тарелкой.

— Что случилось? — я с прищуром посмотрел на бабушку. Странная она сегодня какая-то, надела новое платье с зеленым отливом, вот и голову платком укрыла, простым белым, а сама мниться, словно ждет чего-то не очень-то и хорошего.

— Ты поешь, а то смотреть на тебя без слез нельзя, — сказала она жалостливым голосом, у меня ажно мурашки по коже побежали. Тут явно что-то не так.

Не найдя ни ложки, ни вилки, взял хлеб рукой, пальцы защипало от жара, переложил в левую. Хоть какая-то, польза то онемения. Обжечь пальцы не боялся, кожа на руке о грубела, да регенерация сейчас ускоренная. Это я знал из прошлого опыта лечения.

— Тварь лютует? — с набитым ртом, спросил я, жрать хотелось неимоверно тут не до соблюдения приличий.

— Да ушла тварюга, и труп я брезентом прикрыла, потом упокоишь как надо, — вот такая она у меня, что про тварь, что про труп одним тоном.

— Тогда что с тобой? — я уже серьезно заволновался, все эти недомолвки, и похоронный тон нагоняли на меня нервное беспокойство.

— Ты главное не горячить. Хорошо?

И прежде чем я успел ответить, массивная входная дверь легко отворилась, и на кухню вошел бородатый мужик, в нелепой джинсовке, и серых брюках, с кровавым взглядом из-под кустистых бровей. Я вскочил, схватил кружку с кофе, метнул в стража, чтобы выиграть хотя бы пару секунд для принятия каких-нибудь мер для защиты. Бородач легко уклонился, кружка глухо ударилась об стену, оставляя на обоях черный след. Злыдень лениво взмахнул косматой рукой, и я осел на пол, проваливаясь в черную тоску.

Тоска поглотила меня без остатка, лишая мотивации и желаний, оставив лишь бескрайнею безысходность. Душу рвало на куски лишь затем, чтобы скрепить вновь как попало. Мне словно бросила любимая девушка, умерла мать и сын и предали все, кому я доверял, одновременно. И это только та часть, которую можно передать словами, верхушка то безысходности, что овладела мной. И что самое страшное, из этой ситуации не было выхода, абсолютно никакого, даже умереть и то нельзя. Потому что там, за чертой меня ждет то же самое.

Сколько я пролежал в этом состоянии, не знаю время, словно исторгла меня из своего потока, делая пытку бесконечно долгой. Потом тоска отпрянула, не ушла, а лишь отстранилась, поселившись на краю души. У меня не было сил вырваться из плена тоски, как и не было желания. Пока кто-то извне не поставил перегородку, и не напитал позитивной энергией, и только тогда я смог открыть глаза, и вздохнуть полной грудью. Попытался пошевелиться, и из сухого горла вывалился слабый стон, тело занемело. Я напряг мышцы в попытке подняться, но все что получилось это перекатиться на бок. Отдышался, завалился на живот, чувствуя, как энергия нехотя заполняет тело. Надо встать, во что бы то ни стало нужно встать. Стиснул зубы, уперся лбом и ладонями в ковер, и медленно сантиметр за сантиметром принялся подниматься. Удалось встать не с первой попытки, но справился, и стоило утвердиться в вертикальном положении, как тоска колыхнулась. Я тихо простонал.

А дальше что? Мрак и безысходность, если сяду, то ничего не измениться, если лягу, тоже все будет как прежде. Нет смысла не в чем. Я почувствовал, как плачу, но слезы не приносили облегчения, мне уже ничего не поможет. Новая волна, положительной энергии и я смог принять решение, сесть за стол и принять пищу. Надо есть, чтобы продлевать свое жалкое существование.

Пока я уминал что-то съестное часть сознание, которое когда-то отвечало за любопытство, зафиксировала разговор.

— Зачем ты с ним так?

— Чтобы знал свое место.

— Можно было и полегче.

— Цыц баба.

Поев остался сидеть за столом, зажав ладони между ног, и бессмысленно смотря перед собой. Пока кто-то напитывал меня жизненной силой. Свет за окном потух, а лампочка под головой зажглась, освещая небольшую кухню и старую женщину, стоящую возле плиты, с виноватым видом, мешающая что-то в большой кастрюле. Напротив, меня сидел мужик лет под сорок, с нечёсаными волосами, и добротной бородой, черная майка с черепом на всю грудь, обтягивал тугие мышцы, профессионального борца, а в узких щелях глаз, виднелась вековая мудрость, через которую то и дело прорывалось первобытная сила.

— Ты кто? — задал я вопрос, когда во мне колыхнулась долька любопытства, впрочем, ответ меня мало интересовал.

— Очнулся-таки, — пробасил мужик, и хлопнул ладонью по столу, — а теперь слушай внимательно. Чтобы привел этих паразитов ко мне до зимнего равноденствия.

Еще один удар по столу и мужик встал, поклонился бабке, и вышел на улицу.

— Вот же тварь пришел, нагадил и ушел, — без эмоционально проговорил я.

Бабка молча наполнила тарелку передо мной, я опять ел. С наполнением живота возвращалось и желания жить, и что куда как важнее яркая эмоция, злость.

— Как он меня здесь нашел? — спросил я, беря кружку с кофе.

— Не тебя, а меня, — бабка уселась рядом, и приняласьразмешивать сахар, в полулитровой кружке с чаем.

— В смысле? — не понял я.

— Он искал сильнейшую ведьму или колдуна. Вот и пришел ко мне с требованием найти тебя, — ложка остановила свой бег по кругу, — а через час ты сам явился, не пришлось придумывать, как тебя выманить.

— Ты меня предала, — на вспышку ярости сил не хватило, только на злое шипение.

— Говори, что хочешь. Но выбора у меня, по сути, не было, он все равно заставил меня, тебя искать, при этом покалечив, или чего хуже. Кому от это стало бы лучше? Тебе? Сомневаюсь. Мне так и подавно. А так я тебе хоть помочь смогу.

Хоть в словах бабки и была логика, но от этого не стало легче. Когда тебя предают близкие люди все равно становится тошно, несмотря на все логичные объяснения. Люди эгоисты думают в большей степени только о себе, требуя, чтобы ради них совершались подвиги и приносили жертвы, несмотря ни на что.

— Понятно, — только и ответил я, делая глоток кофе, бабушка последовала моему примеру.

Помолчали.

— Кто из тех трех выжил? — как бы не было тошно, но нужно прояснить ситуацию.

— Да все они живы, ушли лесами.

Кто бы сомневался. Тоска опять показалась из-за края сознания, но бабка была на чеку, положила морщинистую ладонь на мою руку. Мягкий поток энергии растекся по телу, наполняя меня благодушием.

Вот как их теперь искать, а ведь еще надо захватить в плен, они уже точно добровольно не сдадутся. Потом где-то содержать, и когда все будут в сборе то транспортировать через границу, в нужное место. Само по себе похищение человека, мероприятие сложное и очень рисковое, не говоря уже про троих. А если учесть, что в данном деле опыта у меня нет, от слова совсем, то вообще караул.

Бабушка, увидела, что мое состояние снова пошло в сторону ухудшение, быстро сыпанула в кружку каких-то травок и заставила выпить.

Вроде полегчало.

— Мда, не делая добра, не получишь зла, — устало выдохнул я.

Долбаный амулет, ведь жил как-то без него.

Бабка перегнулась через стол и от всей души врезала мне подзатыльник, я только чудом не ударился носом об деревянную поверхность стола.

— За что? — обиженно, спросил я.

— За глупость, что говоришь, глядишь еще пару раз по голове получишь, и вся ересь из черепушки да вылетит, — сердито проворчала она.

— А что не так? — я вяло возмутился, — я просто помог им дойти до точки и все, а теперь кругом неправ.

— Не дурак ли, а? — горестно вздохнула она, чуть нагибаясь, я предусмотрительно отклонился, рука у нее тяжёлая в отличие от моей головы, — добро надо вершить не корысти ради, а по велению души. А будешь за барышом и выгодой гнаться, никто добрым словом не вспомнить, да и судьба повернуться боком.

Я запыхтел, глотая горький напиток.

— Ты в таком состоянии лучше про это пока не думай, а то снова в депрессию угодишь, — ласково проговорила бабушка, мне даже на секунду показалось, что она погладит меня по голове.

— Он вообще кто?

— Дух старины глубокой, таким как он раньше требы клали. А нынче разве что вспоминают в дурных фильмах да книгах. Но сил у него от этого меньше не стало, разве что чуть.

Бабка ушла от прямого ответа. Я по опыту знал, раз не сказала сразу, то истины уже и не добьюсь.

— Оставим эту тему, — требовательно сказала она, и даже чуть топнула ногой.

Я спорить не стал.

— Значит, что касаемо твоих дел в лесу. Тварь ушла, тело завтра там же прикопаешь, я тебе кое-что дам, чтобы труп побыстрее разложился. Кстати кто она такая?

— Лея, одна из Церберов.

— Понятно. Теперь следующее. Поедешь в город, и пойдешь в милицию, там представишься свидетелем и выяснишь, что можешь про инцидент у магазина.

— А про это ты откуда знаешь? — в голосе прорезались нотки удивления, похоже, я отхожу от атаки.

Она отмахнулась, словно я сказал откровенную глупость.

— Тебя тут, о чем не спроси, про все рассказывал, — вот это мне не понравилось, неприятно, когда кто-то копается у тебя в голове без ведома, даже если это твоя бабушка с добрыми намереньями, — я тут карты раскинула, так что тебе ничего серьезного не грозит.

Как и любая ведьма, она могла заглядывать в будущее, вернее чуть-чуть узнать вектор его развития. Вероятность не стопроцентная, но где-то больше пятидесяти. И дело тут не в картах, можно гадать хоть на кофейной гуще или даже монетку подкидывать. Тут главное наработка на определённые предметы, и нужный настрой. А карты просто очень хорошо подходят под это дело, да и клиентам нравиться.

— А теперь мыться, — безапелляционно, заявила она.

До чего же противно мыться в холодной бане, что топится почерному. Сигать в прорубь в крещенские морозы и то лучше, раз два и в тепло. Уселся на лавку, напротив тазика с горячей водой, что принес заранее, обмотал гипс полиэтиленовым пакетом. Вдохнул сырой запах закопчённых стен, не удержался, передёрнул плечами. Это когда баня вытоплена да с жаром, закоптелой запах греет душу и вызывает желание побить себя веником. А сейчас только тоска. Я схватил черепку, плеснул воды на голову, стиснув зубы, когда влага потекла по спине. Силясь выкинуть любые мысли из головы, а то снова провалюсь в тоску. Только вспомнил о проклятии Стража и мне захотелось взвыть и напиться до бессознательного состояния, желательно спиртом.

Пока мылся все же, поразмыслил о сложившейся ситуации и том, что к ней привело. А ведь бабка оказалась права, я сам во всем виноват, ведь я только и думал, как получить амулет, а не про дело. Мог же ведь более детально разобраться в ситуации, найти людей для подстраховки, да и банально вести себя куда как дружелюбнее с нанимателями. Глядишь все бы сложилось куда как более благожелательно.

А теперь нужно разгребать все это дерьмо, и ведь дальше лучше точно не будет. По-хорошему с ними не договоришься, и придётся встать на скользкую дорожку криминала. Не хотеться до жути, и не только из-за памяти о прошлой службе в органах. А из-за моральных убеждений, кои мне привила бабка, и еще кое-какие уважаемые люди. И идти против себя всегда погано и сложно, но от одной мысли, что снова придет ЭТОТ… пробила мелкая дрожь страха, хоть в петлю лезь. Но это крайняя мера.

Вышел в предбанник, на душе скребли кошки, и мысли все больше вертелись об алкоголе. Быстро вытерся, смотря на колыхающуюся сливу за окном. Может позвонить в Надзор? Там-то точно помогут. И сразу отбросил эту мысль, ситуация хоть и критическая, но еще не настолько, чтобы добровольно лезть в кабалу. Пожалуй, звонок оставлю насовсем уже крайний случай, а пока своими силами обойдусь.

Быстро вытерся, и побежал в дом. Там меня бабка встретила кружкой чая и поучением.

— Значиться так, автобус до горуду, в одиннадцать двадцать, встанешь в семь и пойдешь убирать за собой. Лопату я там уже припрятала. Потом на автобус и в полицию, и чтобы на следующее утро был у меня как штык. А то в твоем состоянии оставаться одному вредно.

— Баб дай телефона девушке позвонить, — попросил я, пробуя отвар, где главенствовал вкус мяты.

— Это правильно, нечего молодую девку, в неведении и волнении держать.

Бабушка принесла современный мобильный телефон, даже более новый, чем у меня, бережно достала его и целлофанового пакета, и аккуратно положила передо мной. Я было потянулся к аппарату, но получил по пальцам, хмыкнул и тщательно обтер их об предложение полотенце. Включил телефон, на дисплее появилась неуместная заставка «Не дня без пива», нажал кнопку, контакты и замер. Я ведь не помню ее номер, вот хоть убей не помню, последние четыре цифры нет, пять помню, а вот первые, словно кто-то скальпелем вырезал, не намека в памяти. Растерянно помял аппарат в ладони, глянул на бабку исподлобья, и я с горестным вздохом отдал его обратно.

— А что так? — искренне обеспокоенно спросила она.

— Номер забыл, — кисло ответил я.

— Мда, — слово прозвучало как приговор моей некомпетентности как ухажёра.

Допив отвар, я без сил повалился спать, бабка явно намешала там чего-то успокоительного, последние мысли, что пришла ко мне перед не забытьём, я так за весь день и не попил ни разу настойке, что выдала травница.

Глава 11

Я шел по обочине дороги, сбивая сапогами, капли воды со стебельков травы. На саму проезжую часть выйти не было никакой возможности, ее разбили, тракторами до состояния глиняной каши. Раньше за дорожным полотном следили, старались держать в надлежащем состоянии, теперь всем плевать, лишняя статья расходов не к чему. Кому надо тот и так проедет. В эти осенний день солнце решило порадовать нас своим появлением, пусть не жарко, но зато ничего сверху не падает, да и свет с небес, что не говори, привносит в душу радость.

А у меня в голове занозой сидел вопрос, озвученный бабушкой перед моим уходом: «Почему ты не перебывал ее спасти?». На что я, не найдя ничего более умного, спросил: «А ты бы спасла?». Она промолчала, а я вышел на улицу. Старушка не знала и половины про Церберов и промолчала, что уже мне мучиться совестью.

Воспоминания всплыли в голове удушающей вонью сигар, и дешевой попсой из телевизора. Квартира полковника Карженова. В стельку пьяный Ким спит на кресле, Катя-Лея танцующая на столе подпевая певичкам из телека «American Boy уеду с тобой…». Полуголая девка на коленях Норда и еще несколько в спальне. Мы отмечали очередное удачное дело. И Норд, копируя отцовские интонации Максима, увещевал меня остаться на службе. Манил большими деньгами и невероятными перспективами. Объяснял, что империя пала и сейчас смутное время, где умелые парни вроде нас могут стать королями. А я четко понимал, не смогу переступить через себя, и если соглашусь, то Женя Клыков умрет, навсегда оставив после себя беспринципного Жеку.

Всю свою сознательную жизнь я боролся и уничтожал сверхъестественных тварей, а сейчас должен, закрывать глаза на некоторых из них и других так и вообще подсовывать неугодным нашему начальству людям. Был бы с нами Максим он бы эту шоблу в порошок стер. Я же обложил всех матом, хлопнул дверью и ушел. И спустя день написал рапорт об увольнении. Чем поломал несколько очень перспективных и главное прибыльных схем. А потерю денег эта троица мне не смогла простить.

И где они сейчас, на побегушках у Надзора, и вину за свою неудачу Церберы определенно повесили на меня. Так что плевать на них и их спасение. Да и не пацифист я чтобы вот так прощать посягательства на свою жизнь.

Я зло ударил лопух, тот качнулся и ударил в ответ промокшими колючками, что обильно прицепились к штанам. Тихо матерясь, стал очищать ткань от репейника.

Миновал заброшенную лесопилку, какие-то сараи, зайдя в лес, накинул капюшон дождевика. Продвинулся по двум колеям метров сто, и только затем свернул в чащу, так короче до заправки. Пока шел по мху, огибая деревья, пришел к выводу: лес меня уже не столь сильно и пугает. Так в душе ворочается застарелый страх и только. И всего-то надо было, чтобы избавиться от фобии, амулет, да ночка с монстрами под боком.

Тело на прежнем месте не оказалось, но следы волочения явно указывали на здания заправки. Прежде чем войти скинул капюшон и осмотрелся, сомнительно, что сейчас кто-то бродит средь деревьев, но предосторожность превыше всего. Я не боялся, что меня заметят входящим в лес. Ну, пошел мужик в лес с утра, ну вышел потом. Что тут такого? Другое дело если ковырять лопатой землю, тут уже от любопытства мало кто удержится. Немного постоял, собираясь с духом, все же трупы прячу не каждый день. Вошел в темное нутро здания. В полумраке разглядел брезент, и характерные очертания под ним. Неподалеку прислонённая к стене стояла штыковая лопата рядом лежал топор. Бабка обо всем позаботилась, правда расчленять труп я не намерен, полностью закапаю. Взял лопату и не удержался, присел возле трупа, секунду еще поборолся с самим собой, и все же приоткрыл брезент. И тут же закрыл, зрелище, не из приятных, лохмотья кожи и куски мяса, на изуродованном черепе. Мерзость, меня передернуло от отвращения. Убедился в наличии тела и отправился на поиски места для захоронения.

А ведь мне ее не жалко, совершено, словно домашнее животное хороню. Причем не любимого тузика, я вечно злющего гуся, который вместо благородной смерти от мясницкого ножа, подавился камнем и помер. Обидно досадно, но ладно.

Место для захоронения искал по одной простой причине, где легче копать. Нашел небольшой чистый участок с песком. Стянул плащ, уложил его на ближайший лапник, и приступил к работе. Копать яму одной рукой дело очень трудное, и крайне раздражительное. Через полчаса я вспотел, хоть выжимай, дыхание сбилось, а яма углубилась на штык не более. Оперся на лопату, пытаясь восстановить дыхание, провел большим пальцем по лбу, скидывал проступивший пот.

— Яма себя не выкопает, так что вперед, землеройка, — подогнал я себя, занося копательный инструмент.

Не прошло и минуты как я зашипел от досады, и выматерился в голос. Кто бы мог подумать, под землей обнаружились корни деревьев. Рубить лопатой трудно и неудобно, сразу вспомнился позабытый топор. Я про свою бабушку опять плохо подумал, а она, как обычно, правильно всё продумала. С топором и лопатой дело пошло быстрее. Когда топор впивался в землю, я кривился от такого кощунственного обращения с орудием труда.

Пока в очередной раз сидел в яме пытаясь отдышаться, донесся чей-то громкие голоса. Внутри все сжалось, и трусливые мыслишки тут же полезли отдавать команды ногам на бегство. Забил я их быстрее, чем таракана тапкам. Если найдут, вежливо пошлю на хер, а когда обидеться и начнут настаивать намекну на то, что я черный копатель. Сейчас это входит в моду, то тут, то там люди с металоискателями бегают. Вроде это дело даже прибыльное, и как мне помниться у нас тут бои шли, пусть не очень интенсивные, но все же. Даже есть легенда, что в соседних болотах танк немецкий утонул со всем экипажем. И вроде бы местный «Остап Бендер» водил каких-то историков место показывал, где он лежит. Чем все закончилось уже и не помню. Голоса прошли мимо и удалились, посидел еще пару минут и снова принялся за дело. Когда яма дошло до груди, решил, что хватит.

С трудом выбрался, облизал пересохшие губы, сильно жалея, что не взял воды. И не теряя времени, потопал за телом. Ухватился за брезент и тяжело пыхтя, потащил, и как ее бабка передвигала непонятно. Оказавшись снаружи, понял, если так поволоку, то останутся следы, и мало ли кто может по ним пройтись. А мне лишние поводы для подозрений не нужны. Вот на таком обычно и прокалывают, чуть поленился, и все пропало. Переборов брезгливость, кое-как закинул тело на плечо, и почти бегом поспешил к месту захоронения. Уронил куль возле края ямы, дернул за черный край брезенты, тот противно зашуршал, выплевывая тело на дно ямы. Труп плюхнулся в небольшую лужу, что успела собраться пока я отсутствовал. Покопался в кармане, достал листок с заклятьем быстрого разложения. Для активации всего и надо что, оторвать левый угол, где был нарисован круг с тремя кривыми линиями. Кинул листок в яму, тот капризно крутанулся и вильнув упал мимо тела. Чертыхнувшись, спрыгнул вниз, положил на спину трупа. Пыхтя, вылез, окончательно перепачкавшись в грязи.

Ну, вот и все, через день, если и откопают, то любая медэкспертиза, скажет: тело мертво уже как неделю, еще через денёка три так и вообще протухнет, словно месяц тут лежит. Ладно, пора за работу, а то что-то становится волнительно, а вдруг те, что шли мимо назад повернут.

Закапал быстро без всяких условных перекуров, лишнюю землю растолкал по сторонам. Насобирал мху и веток и раскидал, маскировка хренова, но все лучше, чем ничего, будем надеяться на дожди они, как известно очень умело прячут следы преступлений. Надел сырой плащ. Надо было его под крышей оставить. Ладно, поздно каяться. Лопату спрятал в здании, а топор решил-таки вернуть домой. Увидь, кто лопату даже с пьяных глаз зададутся вопросом, а на кой она ему в лесу. Пока капал было жарко, но стоило пройти метров сто, как продрог. Уже выходя к дороге, что вела к скотомогильнику, увидел на макушке сосны, свою куртку, что обидно на стволе веток почти нет, пару штук наверху, не в счет. И вот как ее назад вернуть? Там метров шесть, если не больше, надо еще подумать, где взять лестницу такой высоты. Да и представляю я себе зрелище иду такой в лес с лестницей, и полдороге меня встречает какой-нибудь мужик. Вопрос об моей вменяемости у него возникнет сразу же. А если скажу, что иду куртку снимать, так тут без всяких сомнений будет звонок в диспансер. Походил что та лисица из басни вокруг сосны, и с горестным видом пошел дальше. Отличная куртка очень уже она мне нравилась. Просто так не сдамся, еще подумаю, как ее вернуть на грешную землю.

Придя, домой получил нагоняй от бабушки, зато, что весь вымазался и за оставленную лопату. Мои жалкие оправдания, были низвергнуты гордым Пфф. Меня снова отправили мыться в холодную баню. Наспех окатился, и поспешно обтерся полотенцем, в одних штанах забежал в дом. Включил чайник и насыпал кофе и сахаром в кружку, пошел одеваться. Но выпить горячительного не получилось, бабка указала на часы, а там минутная стрелка неумолимо приближалась к без десяти одиннадцать. Что означало, пора бежать на остановку. Из деревни автобусы ходили не то чтобы редко, всего три раза за день, утром в обед и вечером. Но нужный мне шел только в обед. Быстро собрался, рассовав по внутренним карманам куртки пластиковые колбочки с зельем травницы. Это бабуля расстаралась для моего удобства.

— Карты не врут, все будет хорошо, — уже в дверях мне крикнула бабушка.

До автобусной остановки я практически добежал, но увидев людей, толкущихся внутри кирпичного строения, с облегчением выдохнул. Успел. Неспешно подошел, встал сбоку, от всех, так, чтобы видеть в случаи чего приближающийся общественный транспорт. Попытался глубоко вдохнуть чистый деревенский воздух, как ноздри уловили запах сигаретного дыма. Я вдохнул еще раз, и голова слегка закружилась, облокотился на плохо выбеленную стенку остановке, отрывисто задышал. За все эти дни я так ни разу и не покурил, да что там даже не вспомнил о вредной привычке. А сейчас стоило дыму чуть пощекотать ноздри, как голова кругом, и желания затянутся, затмевает все остальное. Похоже, я недооценивал свое пристрастие к никотину.

Нет, это определенно невозможно терпеть. Обошел остановку, и увидел солидного мужчину, самозабвенно затягивающегося черной сигаретой, выпуская дым, он откидывал голову, прикрывая глаза. Кайфует гад.

— Здравствуйте! Извините, пожалуйста, но не угостите сигаретой, — как можно более вежливо попросил я.

Мужик чуть надул щеки и выдохнул, и красноречиво посмотрел в сторону магазина, находящегося в метрах десяти от нас. Я сделал вид, что не понял намека, он еще секунду помялся и извлек пачку из нагрудного кармана модной куртки, протянул мне. Я улыбнулся, кивнул и вытащил одну, вернул остальное.

— Может и огоньком поможете?

Получив зажигалку, быстро подкурил и не скрывая наслаждения затянулся.

— Спасибо.

Я отошёл в сторону и чуть было не ругнулся в сердцах, автобус по закону подлости быстро приближался к нам. Покурить с наслаждением и расстановкой явно не получалось. Но я оказался не прав, пока люди вылезли и новые забрались, я спокойно добил сигарету до фильтра. Купил билет, и уселся на свободное сидение у окна. Автобус чихнул, и закрывая двери тронулся в путь.

Трясясь на жестком сидении и рассматривая унылый пейзаж за окном, я погрузился в размышления. И первое, что всплыло это беспокойство о Юле. Небось, из переживалась вся обо мне, гадая, что со мной случилось. Надо сразу по приезду ей отзвонить. Потом кольнула обида бабушкиного предательства. Да она поступила абсолютно логично, но от этого почему-то не становиться легче. Отогнав ненужные мысли, сосредоточился на деловых. А именно с чего начинать поиски злосчастной троицы нанимателей.

Первая мысль — это обратиться к Виталику, они-то через него на меня вышли. И он хоть что-то да знать должен, не тот человек, чтобы не проверенных людей друзьям подсовывать. Так что по-любому должен знать хоть что-то. Имена фамилии, адреса, а это уже не мало. Дальше что? Ведьма Алиса. Хм тут мне может помочь бабушка. Она хоть и живет в глуши, но связь с местным ведьминым шабашем держит крепко. А Алиса явно не одну неделю тут открутилась, должна была засветиться. В то, что она связана с Надзором, я уже не верил. Те хоть и сволочи, но так подставлять людей точно не станут.

Ох, ажно руки зачесались тормознуть автобус, и сбегать к бабушке, чтоб та как можно быстрее начала поиски. Но сдержался. Нечего пороть горячку, времени хватает. Да и вернись я домой она мне лещей на раздает и будет права.

Остался один вопрос, а они вообще в городе? Или даже в стране? Хм, а зачем им бежать? Еще пару дней назад я сам думал, что они будут меня искать, дабы отомстить. Нет определенно им не никакого смысла сбегать.

Что же, все не столь печально как мне показалось вначале. Глаза боятся, а руки делают, или как-то так. Начну с малого, а дальше что-нибудь да придумаю.

После минут пятнадцати равномерной поездки, меня таки укачала, и я уснул. Проснулся ровно на знаке въезда в город, зевнул, засобирался на выход.

После душного нутра автобуса, улица порадовала прохладной свежестью. Ждать трамвай не хотелось, пошел пешком, тут до дома минут пятнадцать бодрым шагом. Заодно и голову после сна проветрю. Срезать дворами не стал, шел вдоль центральной улицы, засунув руки в карманы, выданной бабкой куртки. Возле ближайшего киоска прикупил сигареты и зажигалку на последние деньги. Придется откупоривать очередную заначку, и это настораживало, такими темпами у меня они очень быстро закончатся. Закладывал я их годами, а трачу днями. На ходу курить не стал, решил оставить это дело до подъезда, чтобы с толком и расстановкой подымить.

Поднялся на свой этаж. Ага, пепелка и освежитель на месте. Достал сигарету, чиркнул зажигалкой, и только успел затянуться, как дверь ниже приоткрылась. Бдительный сосед был на месте.

— Здоров будешь Антип!

— Здрасти! Здрасти! — послышалось снизу, — а чего это мы двери нараспашку оставляем?

— Тараканов вымораживаю, — беззлобно сказал я, стряхивая пепел за окно.

— Понятно. Я вот вам сказать хотел. Никто не приходил, ничего не выносил, даже кот ваш проклятущий только возле порога и сидел. Но дверку я прикрыл для порядка, — чересчур вежливо отчитался строптивый дедок.

Я мысленно ударил себя по лбу, про кота я напрочь забыл. Что тут можно сказать в свое оправдание. Не было у меня раньше домашних животных, не привык думать про братьев наших меньших.

— Спасибо, за бдительность с меня шоколадка, — я затушил пол сигареты, надо бежать кормить кота.

Вот интересно за квартирой присмотрел, а про руку не спросил, что это с ним размякла под старость.

— Я это с орехами не люблю, — послышалось откуда-то снизу.

На пороге сидел кот с таким видом, мол, я так и знал, стоит дать тебе шанс как сразу облажаешься. Я, не разуваясь, добежал до кухни, весело хмыкнул, миски лишь на половину пусты, как с едой, так и с водой. Погрозил пальцем подошедшему лохматому нахалу. Антип, по-видимому, не только дверку прикрыла, но и об усатом позаботилась. Вернулся в коридор. Дверной замок выломан со всеми потрохами, тут просто сменой вставки дело не обойдется, придётся подойти более серьезно к делу.

Снял верхнюю одежду, нашел в комнате телефон, значок батареи настойчиво мигал, сообщая, аппарат вот-вот отключиться. Пришлось потратить еще минут десять на поиски зарядного устройства, когда телефон получил просимое питание, полез смотреть пропущенные вызовы. Восемь от Юли один от Витьки. Вздохнул и набрал номер девушке, и внутри сжался в предвкушении бури.

— Привет, — сказал я, как только понял, что вызов принят.

— Привет, — миролюбиво отозвалась она, — где пропал не дозвониться?

— Да к бабке ездил, а телефон дома забыл, — говорить полуправду, было также противно, как и ложь.

— А понятно. Ну, раз заставил переживать, значит с тебя ужин, — а я-то ждал ссоры и негодования, — и не хочу слышать никаких возражений.

— И в мыслях не было, — на душе полегчало.

Но писклявый голос сомнений прочирикал, «А чего это она тебя так легко простила».

— Потому что любит, — прошептал я, чтобы придать словам весу.

— Что?

— Люблю, говорю.

— Вот и славно, это ты правильно говоришь. А теперь рассказывай, как там бабушка поживает.

Около десяти минут мы мирно и весело разговаривали, я заверил, что у бабушки все хорошо, она же поделилась свежими сплетнями по работе. Словно и не было ссоры, и моей пропажи на сутки. Также вкратце обсудили, где будем ужинать. Прощались в духе сопливых малолеток, ты ложи трубку нет, ты первый. Свое поведение я оправдывал чувством вины, а вот чего она в мелодраматичную сентиментальность ударилась, категорически не понимал. Затем позвонил Витьку, тот поднял трубку на восьмом гудке, и громко провозгласил.

— Слушаюсь и повинуюсь о мой мудрый господин.

— Здорова. Что творишь?

— Вспахиваю на каменоломнях буржуазии, — страдальчески протянул он, — а что?

— Дело к тебе есть.

— Я в полном твоем распоряжении владей мной и моим мечом, но исключительно по этой шайтан коробке.

— Завязывай паясничать, — раздраженно перебил я его, — разговор серьезный.

— Слушаю.

Я мысленно прикинул говорить про нападения стража или же не обременять парня своими проблемами. Сошелся на том, что меньше знаешь, крепче спишь.

— Меня троица нанимателей кинула, что ты подогнал. Вот хотелось бы их отыскать. Как они на тебя вышли и где мне их искать.

— Ну, это… — он замялся, — на меня их одна подруга вывела. А что сильно кинули?

— Сильно.

— Ну, прости брат, я не был в курсах, я так чисто тебе халтурку подогнать хотел. Помочь.

— Проехали. Так ты поможешь с именами и адресами?

— Да попробую, но не сейчас. Давай вечером встретимся?

— Хорошо тогда в пять в «Боровике».

— Тогда пиво с тебя, — нахально заявил он, — и помни чем больше я жду, тем больше я выпью.

— Не опаздывай, — сказал и нажал кнопку отбоя, не дав парню еще раз излить на себя словесный поток.

Так лед тронулся товарищи присяжные заседатели. Глянул на часы, полпервого, что же на уборку и починку двери время еще есть. А в полицию пойду к двум, раньше нет смысла. Я искренне надеялся, что больше часа меня правоохранительные органы мурыжить не станут. А пока займусь делами.

В трамвае я ехал один за исключением миловидной кондукторши, лет под сорок с очень ухоженными волосами, заплетёнными в длинную косу почти до поясницы. Женщина вызывала непроизвольную симпатию, так и хотелось сказать сдачи не надо, это вам на кружечку чая, но те гроши, что она вернула, презентовать было откровенно стыдно. И я не придумал ничего более умного как улыбнуться. Она сидела на своем месте, и время от времени стреляла глазками в мою сторону, кокетливо улыбаясь. Если в общественном транспорте будут все такие кондукторши, то, пожалуй, на машинах станут ездить исключительно черствы сухари и самовлюблённые кретины. Вылез на остановке, за пятьсот метров до полицейского участка. На выходе девушка пожелала мне удачного дня, ответить не успел, створки трамвая закрылись.

Перебежал дорогу под красный свет, все едино машин не было. Прошел по тротуару мимо заброшенной еще с союзных времен общаги, завернул в небольшой проулок, вышел к воротам полицейского участка. Возле ступенек стояло трое мужчин и против моих ожиданий не курили, а просто о чем-то оживленно болтали. Похоже, политика Минздрава против курения наконец-то дала свои плоды, или же начальство озаботилось благопристойностью парадного входа, выдав запрет на вредную привычку. Поздоровался кивком со стражами порядка, взялся за ручку стальной двери, потянул на себя, та с трудом поддалась. Втиснула в тамбур, тщательно обтер ноги, и только потом прошел дальше. Стены выкрашены в приятный синий цвет, под ногами чуть скрипит ламинарная доска, и все это освещают энергосберегающие лампы. Подошел к скучающему дежурному лет двадцати.

— Здравствуйте! Я свидетелем был, — и замялся, не знаю, как дальше сформулировать предложение, — драки возле супермаркета. Вчера.

— Здрасти! — парень сразу оживился, — вам в третий кабинет, это прямо по коридору. Подождите, вас позовут.

Я было отошел, как он опомнился и крикнул.

— Можно ваш паспорт?

Вернулся, протянул документ в окошко, пока он кропотливо вбивал данные в компьютер я постукивал пальцами по столешнице, рассматривая ориентировки, висящие у дежурного за спиной. Никого не узнал.

— Проходите, — вернув документ, сказал он.

Я быстро нашел нужную дверь, прочитал табличку рядом В.И. Волков. Уселся на пластиковый стул, откинул голову назад, прислоняясь затылком к холодной стене. Гнетущие опасения ушли, если бы был подозреваемым, то арестовали бы, как только паспорт показал, а так попросили посидеть. Получается камеры возле маркета, как обычно, ничего не записывали, и были пугалом для глупых воров. Еще могут быть показания Кима, он единственный видел, как я воровал. Но тут его слова против моего. А на улице меня вообще били, так что я пострадавший. Шансы отвертеться, высоки.

Ждать пришло относительно недолго, где-то около получаса. Дверь в кабинет наконец-то открылась, и меня позвали внутрь. Зайдя вежливо поздоровался и, подойдя к столу без приглашения уселся на деревянный стул с мягкой обивкой. Следователь, уперев согнутый указательный палец в лоб, задумчиво смотрел в папку перед собой. Я тактично молчал, ожидая пока меня спросят. Украдкой огляделся, обычный кабинет со шкафом, забитым бумагами, кактусом на подоконнике, на столе гора бумаг, и старенький монитор от компьютера. Следователь, отклонился назад, скупые движением профессионала взял верхнюю папку и, не открывая положил перед собой, вот только тень за его спиной отказалась повторять движения за своим хозяином с надлежащей скоростью. А это уже странно. Я принюхался, запах ржавого металла, но он мог, исходить и от сейфа, вмурованного в стену. Но сомневаюсь, что это так.

— Приступим, — сказал В.И.Волков, с лёгким недоумением смотря на меня, — рассказывайте.

Я сухо изложил хронологию событий.

— Пришел в магазин мерить обувь, какой-то тип потребовал деньги достав нож, — что у Кима имелось холодное оружие это без всяких сомнений, — в целях спасения своей жизни ретировался в подсобку, там столкнулся с охранником. Не желая подвергать опасности посторонних, убежал на улицу. Там натолкнулся, по всей видимости, на подельника первого. После пришел еще один мужик и у них завязалась драка. Я, не дожидаясь конца драки, ушел. Почему ко мне пристали, и кто они такие понятия не имею.

Следователь молча выслушал мой монолог, и безразличным тоном спросил.

— Смотрю и сами поучаствовали?

— Только в виде груши для битья, — самолюбие было возмутилось, но его завалило здравомыслие.

— Как думаете, почему напали на вас? — а взгляд у следока словно говорит, я-сам-то уже давно знаю, просто нужно спросить.

— Не знаю, — я даже пожал плечами.

— Почему не вызвали полицию?

— Растерялся. Не каждый день на меня наставляют оружие.

— А сейчас значит, очнулся и пришел? — следователь скрестил пальца и с недоверием посмотрел на меня.

— Получается так.

— Совесть заела, — тень за спиной Волкова, уплотнилась и стала действовать адекватно, учуяла тварь мое внимание.

Следователь свел брови и сжал губу, но назад не обернулся.

— Оставите показания в письменном виде, — он вздохнул и извлек из ящика листок бумаги, не сводя с меня взгляда, — и контакты свои тоже оставите.

И где же он Тень подхватить умудрился? Не самый сильный дух, но вреда от него чуть ли не как он полудемон, если вовремя не вывести. Может высосать жизненную энергию без остатка, приведя жертву к смерти через истощение. А затем прилепиться к дому или еще к кому, и замучишься его выводить. Сейчас сущность слаба, едва-едва проклюнулся разум, не умнее щенка месячного.

Я выдохнул и привлек листок бумаги к себе, вытянул шариковую ручку из стаканчика, стоящего возле монитора. Призадумался, да начал записывать все то, что сказал ранее. Следователь мельком глянул на мою писанину, взял папку, стукнул торцом по столу, и вышел из кабинета, тень за ним двигалась естественным образом. Затаилась тварь. Вернулся он раньше, чем я успел закончить писать, поставил огромный кружку на край стола, запах заварного кофе властно захватил весь кабинет. Уселся на крутящийся стул, подвинул себя поближе к столу, нагнулся, открыл явно нижний ящик стола, и достал початую бутылку коньяка. Донышка бутылки так и не коснулась поверхности стола, он замер, в растерянности смотря на меня.

Я улыбнулся краюшками губ, и пожал плечами, мол, все понимаю сам такой. Он плюхнул в стакан алкоголя, чуть больше чем нужно для вкуса, и убрал тару обратно в стол.

— Все, — я передал ему листок.

Следователь углубился в чтение, почерк у меня хреновый, так что читать ему было явно трудновато. Когда он поднял на меня глаза, я спросил.

— А чем все закончилось?

После небольшой паузы он все же ответил.

— Трупом, — наверное, чувство вины за алкоголь, подтолкнула его дальше продолжить разговор, — худой мужик.

Не хрена себе, страж поразвлекся. Я оторопел от неожиданности. Ким хоть и был той еще сволочью, но быть забитым в подворотне полудемонической тварь явно не заслужил. Он в отличие от Леи еще видел границы морали. И того: пусть и косвенно, но я причастен уже к двум смертям. Внутри все похолодело, и дабы не уйти в черную меланхолию, я постарался абстрагироваться от этих мыслей. Получается Норд жив, и он точно будет мстить. Это сто десять процентов, он гибель компаньонов ни за что не простит. Только взбесившегося колдуна мне на шеи и не хватало. Сейчас он не рискнет меня тронуть, Страж явно как-то пометил меня, во избежание ненужных проблем. А Юля? Страх дернул за самое нутро, и отпустил. Норд не такой, честь война и все прочие. Так что эта головная боль на потом.

— Вы правильно сделали что ушли, — вырвал меня из раздумий голос следователя.

— Да, — ответил я в пустоту.

Он снова наклонился к нижней шуфлятке, и достал уже не только бутылку, но и рюмку, налил до кроев, сказал.

— Пей.

Я как механическая болванка выполнил приказ. Как нестранно полегчало.

— Убийцу задержали?

— Да, — сердце на миг замерло в предчувствии чего-то необратимого, но следующие слова вернули меня в меланхолию, — охранник сейчас в больнице, невменяемый от страха. Он ударился в панику и стрельнул в общую свалку дерущихся. Тут все ясно, нашлись свидетели и кроме тебя.

— А что остальные? — робко спросил я.

— Байкеры разбежались понятно дело, ищем по описаниям, — похоже, он мысленно закрыл это дело.

Помолчали.

— Можно еще листок бумаги?

Получив требуемое, быстро и не очень аккуратно начертил схему изгнания тени, немного помялся. Выбирая между, своим здоровьем и жизнью неплохого человека остановился на втором. Правой рукой растянуть пространство на листке, вышло только с третий попытки. Следователь на все это смотрел молча и с укором.

— Товарищ следователь, ответьте только честно. В последнее время чувствуете недомогание, вспышки не мотивируемой агрессии, — никакого ответа, оно и не удивляет, — полностью рассорились с близкими, да и с женщинами абсолютно не везет?

Он помимо воли едва уловимо кивнул, соглашаясь с моими словами.

— Пфф. Господин Клыков, вы мне тут спиритические сеансы не устраивайте, я в это не верю. Не надо отнимать мое время. У вас все?

Я пододвинул к нему листок.

— Дело ваше, верить или нет, но листок в кармане точно ничего плохого не сделает, — почувствовал, как дверь за спиной приоткрылась, и торопливый голос выкрикнул.

— Вов в районе поножовщина. Надо ехать.

— Без меня ни как?

— Не, волосной звонил, в панике орал и угрожал. Надо ехать тебе.

— Да что же это за конец года, — следователь убрал бутылку, и суетливо засобирался, позабыв обо мне, — что не день, то драка или того хуже… за границу не уезжать, и мы с вами еще свяжемся.

Следователь открыл один из шкафов, достал куртку, я же опомнившись вскочил, бросил коротко «до свидания», и выскочил в коридор. И быстрым шагом вышел на улицу. Нечего путаться под ногами у правоохранителей, когда ЧП. Отойдя от полицейского участка на почтительное расстояние, достал сигарету, подкурил с пятой попытки, ветер издевательски тушил слабый огонек от зажигалки. Глубоко затянулся, выдохнул, глянул на часы. Ага, начало четвертого, времени с запасом, пожалуй, прогуляюсь до «Боровика» подышу воздухом, проветрю голову. Проводил взглядом спешно выезжающую полицейскую машину, и выкинул недокуренную сигарету на тротуар. Чуть помялся и с неохотой влил в себя очередную порцию лекарства. Развернулся и пошел в сторону железнодорожного моста. Попытался засунуть руки в карман и с досадой сплюнул, гипс ни в какую не хотел помещаться в прорезь. Перевязь для руки сделать, для правдоподобности. Странно ни Антип, ни следователь не обратили никакого внимания на травму. Получается бабка вплела в гипс какое-то заклятие для отвода глаз. Что же разумно, не чего людей смущать понапрасну. А то вопросу начнутся, да соболезнования, мне такое внимания не к чему.

До кафе добрался к половине пятого, шел прогулочным шагом, особо не соблюдая правила дорожного движения, то бишь переходил в неположенном месте, и игнорировал светофоры. Сомневаюсь, конечно, что это сильно уменьшило время моего пути, но внутри так и зудело, заставляя хулиганить по мелочам. Спустился в полуподвальное помещение кафе, инстинктивно прищурился в ожидании полумрака, но не тут-то было, внутри оказалась очень даже светло. За столиком возле окна уже сидел Витек. Рановато он как-то. Возле входа активно уминали обед железнодорожники, повесив оранжевые жилетки на спинки стульев. Подошли к здоровяку, протянул руку.

— Решил упиться за мой счет? — указал на пустой стакан пива возле полного.

— Предположим не упиться, а чуть поднять настроение и утолить жажду после насыщенного трудового дня. Да и бокал пива это такая мелочь, что промеж друзей не достойна упоминания.

Внутренний голос так и подмывало сказать, мол условия оплаты вступали в силу только после пяти. Но это уже чистой воды жлобство.

— Достал? — присаживаясь, спросил я.

Подошла официантка, заказал еще два бокала пива.

— Конечно, — он извлек из стоящего на соседнем стуле портфеля, тоненькую папку зеленого цвета, и шумно хлопнул ее по столу.

Открыл и быстро пробежал взглядом по листкам с мелко напечатанными буквами. Из той воды, что так обильно разлил Витек я, извлек всего лишь несколько крупиц полезной информации. Елена Николаевна Касковича, тысяча девятисот восемьдесят пятого года рождения. Закончила среднюю школу с отличием, после поступила на архитектора, сейчас правда в академии. Отец умер четыре года назад, мать Маргарита Касковича проживает по адресу. Вот и все.

— Вить, а можно было без всей той воды, что ты так обильно разлил? — пригубил пиво, пить можно и только, особенно если орешками обильно закусывать.

— Можно было, то тогда запись получилась бы на два предложения, — он взял орешки из миски, почти полностью опустошив ее, и откинув голову, всыпал в рот и жуя спросил, — что дальше делать думаешь?

— Надо сходить к матери этой Лены, да спросить, не появлялась ли дочка, или где она живет сейчас. Ну и так далее по тексту.

— Отличный план, — он показал оттопыренный большой палец, — только с фига ли она тебе будет что-то рассказывать.

— Прикинусь журналистом, — выдал я самый заштампованный вариант.

— Я смотрю ты так, и блещешь оригинальностью, ладно так и быть схожу с тобой, дабы спасти тебя от позора. Ну, или же на крайний случай поржать с твоей неудачи. Второе конечно предпочтительнее, но ты мне друг, так что придется из кожи вон лезть, а тебя спасать.

Я его высказывание пропустил мимо ушей, не удостоив даже ухмылки, глотнул пиво и собрав остатки орешков, закусил. Дожил пиво без закуси пить не могу.

— Между прочем, ты бы не пиво хлестал с обиженной рожей, а лучше бы позвонил Юльке. Она вчера с ног сбилась пока тебя, разыскивала, — официантка оперативно поменяла пустой стакан у здоровяка на полный и удалилась.

— Уже звонил, в семь встречаемся, — сухо ответил я, распространяться на данную тему не хотелось. Личное он и есть личное, — ладно тогда завтра в девять около Касковичей встретимся?

— Ага, только смотри, чтобы от тебя перегаром не несло, — через чур, серьезным тоном сказал он.

А ведь Витек прав, чего-то я на пиво налегаю, а ведь у меня встреча романтической направленности.

Оставил пятерку на столе, холодно попрощался с Витьком, вышел. Что-то я с ним не обосновано суров и груб. И с чего это? Забивать голову еще и этим мыслями отчаянно не хотелось.

Юлю встретил возле работы как влюблённый студент с охапкой роз, и стеснительной улыбкой. И розы не простые, а синие, чуть нашел, пришлось обкатать весь город, таксист на меня уже нехорошо посматривал, но тикающий счетчик его успокаивал. Она как-то раз обмолвилась, что всегда хотела получить букет из синих роз.

— Привет. Мои извинения за вчерашние и позавчерашние, — я поцеловал подругу в щеку, когда она приняла цветы.

— Клыков, а ведь ты можешь быть приятным человеком, когда хочешь, — она улыбнулась, задорно подмигнув, — что дальше.

А дальше я мог предложить разве что кино или ресторан, прогулка на природе сразу отметалась. Такая погода на раз убьет всю романтику, и поспособствует появлению простуды. В провинциальном городе с ограниченным бюджетом сложно придумать что-то стоящее и оригинальное. Тем более если ты ограничен во времени. Я, как и большинство мужского населения, не могу сходу предложить оригинальное развлечение. Поэтому пошел по стандартному пути.

— А дальше я буду выполнять твои пожелания.

— О! — она удивилась, — тогда берем вино, и едем ко мне… смотреть романтические кино, закутавшись в плед, — затем наклонилась ко мне почти косая губами мои губ, — и ни чего больше.

— Только не волнуйся, — я показа на загипсованную руку, что сейчас покоилась на перевязь, нужно сразу вести ее вкус дела, а то в разгар вечера наткнётся на гипс и будет куча ненужных вопросов, — это не перелом, а всего лишь немного перебрал с ворожбой.

— Ничего серьезного? — с волнением в голосе спросила она, рассматривая гипс, словно пытаясь обнаружить в себе рентгеновское зрение и просканировать конечность на предмет перелома.

— Все нормально, просто защита он внешних раздражителей, — успокоил я ее.

— А понятно.

Я махнул рукой, подъехал таксист, что пыхтел двигателем неподалеку. Я открыл дверь и помог Юли усесться, затем, обошелмашину и сел рядом. Ехали, молча держась за руки, я попросил остановить возле магазина, и когда забежал в винно-водочный замер в нерешительности. Я ведь определенно не знаю, что за вино предпочитает Юля. Материализовавшаяся рядом продавщица, тут же отрекомендовала очень хорошее пусть и дорогое красное. Подумав взял еще и шампанского, чтоб уже точно не опростоволоситься. Погрузил бутылку в пакет, быстро рассчитался, и уже через десять минут мы стояли возле подъезда, где Юля набирала код на домофоне. А я поймал себя на мысли что впервые побываю у нее в квартире. Подъезд оказался чистым и ухоженным, с приятным запахом чего-то цитрусового, экономная лампочка бодро разгоняла полумрак. Зашли в старенький ухоженный лифт.

Оказавшись в квартире, Юля со стоном облегчения стянула туфли и, забрав от меня букет, унесла в ванную, где через секунду раздался шум воды. Я мельком осмотрел квартиру, ничего особо примечательного, ламинат на полу, однотонные обои на стенах, секция, диван, несколько кресел, большая плазма. Обычная квартира среднестатистического человека. Я даже испытал легкое разочарование, от чего-то хотелось, чтобы у моей девушки было что-то этакое на жил. Пощади.

— Жень помоги, — послышался голос из ванной. Я быстро прошел на зов, открыв дверь замер, Юля стояла в душевой кабине, в чем мать родила, и мягко улыбалась.

— Так и будешь стоять? — промурлыкала она.

— А как же вино, — по идиотский буркнул я, поспешно стягивая свитер.

— Все потом.

Я зашел под горячи струи воды, ударившись гипсом об стенку кабинки. Блин долбаный гипс, от мысли, что придется вылезать, стало грустно. Да и плевать, рука то не сломана. Скользнул пальцами по талии и прижал девушку к себе, заглядывал в лукаво блестящие глаза.

* * *

Пробуждение было ужасным, голова раскалывалась, горло пересохло до боли в нёбе. А по левой руке растекалась тупая пульсирующая боль. И еще эти чертовы дети, они носились как угорелые, топая своими маленькими ножками как оркестр барабанщиков, и все это под визг и смех. Я открыл глаза и уставился в потолок, и когда они угомоняться то, вроде и дом новый, а вот звука изоляция на и дерьмовейшая.

Я рывком попытался скинуть одеяло, но не вышло край запуталось в ногах. Немного повозившись, все же вырвался из его плена. Уселся на краю кровати, сжав большими пальцами виски. Чудовищно хотелось выпить, но желудок явно намекал, при попадании любой жидкости он все вернет назад. Дьявол, после такого шикарного вечера, и такой отходник. И стоило всего лишь пренебречь лекарство перед сном. Мысли, чувства, желания, томились в клетке тупой обжигающей боли. Только благодаря силе воли я не опрокинулся назад, стоная и подвывая от боли. Внезапно я почувствовал, как Юля убрала мои руки и уселась на колени, оплетая руками шею, томно шепча.

— Как насчет утреннего секса, — она была свежа и восхитительна, после утреннего душа, и в любой другой день моей жизни я бы не раздумывая воспользовался бы предложением, но не сегодня.

— Не сейчас, — прохрипел я.

Она несколько секунд переваривала услышанное, затем обиженно вскочила, и торопливо накинула халат на голое тело.

— Как знаешь, — с досадой проговорила она, — чайник закипел.

Я тяжело поднялся и поплелся в ванну, не поднимая головы, ориентируясь по ламинату. Открыл краны, оперся руками о раковину, дожидаясь пока пройдет вода, чтобы умыться ледяной. Желудок взбрыкнул, толкая вчерашнее вино наружу, но не вырвало оно, застряло где-то на полпути. Вытер выступившие слезы, и принялся умываться. Чудовищно хотелось почистить зубы, но не чем. Поискал взглядом полотенце, не нашел, недолго думая обтерся махровым халатом. Надеюсь, Юлька не обидится.

Глянул в зеркало в ожидании увидеть ожившего мертвеца, но не тут-то было. На меня смотрело печально, но вполне себе здоровее лицо, хорошо выспавшегося человека. Внутренне состояние никак не соответствовало внешнему. Что за дела? Здравый смысл выбрался из клетки отупляющей боли и поворошил тяжёлые мысли валуны, дал вполне логичные и очевидный ответ. Мое ментальное тело, или аура кому как легче, сильно истощено. Это как при сглазе, теле здорова, а человека выворачивает наружу. Только если у нормальных людей повреждение ауры крайне быстро сказываться на физическом теле, то у колунов этот процесс может растянуться на довольно-таки длительный период. Думаю, к вечеру буду выглядеть соответственно своим ощущениям. Ладно, сейчас подкреплюсь зельями, глядишь и отпустить чуток.

Выбрался из ванной, пошел в коридор, нашел в куртке заначки, не особо разбираясь выпил, кривясь от мерзкого вкуса. Желудок зло зарычал, но сдержал обиду.

— Я кофе сделал, иди пей, — послышался нетерпеливый голос Юли.

Зашел на кухню, уселся на угловой диван, подвинул к себе дымящуюся кружку, но заставить себя сделать глоток не смог, несмотря на мерзкий привкус лекарства. Девушка пододвинулась ближе, и поцеловала меня в губы, страстно, с явным намеком на продолжение. Я же едва ответил, словно впервые сблизился с девушкой.

— Что с тобой, — отстранившись, возмутилась она.

— Да что-то мне нехорошо, — искренне ответил я.

— А так и не скажешь, — с легким недоверием в голосе сказала она.

Я промолчал, поднес кружку к губам, в нос забрался запах крепкого кофе, и уже этого хватало, чтобы желудок снова напомнил о себе. Нет, рисковать не буду. И снова шум сверху, словно стадо бизонов пронеслось.

— Не пара ли им в садик, — буркнул я, глянул на зеленые цифры часов на микроволновке, — полдевятого.

Твою мать да я опаздываю на встречу.

— У них няня, — сказала Юля с обиженным видом отсев от меня.

Что-то здесь не так, Юля никогда не была столь настойчива. Всегда с пониманием относилась к моим словам. А тут как с цепи сорвалась.

— Юль что-то не так? — я пошел по простому пути, задал вопрос в лоб.

— Все в порядке, — холодно ответила она.

Да башка у меня точно не варит. Когда девушка идет в обитку получить от нее логичный ответ на прямой вопрос нереально, и скорей приводит к противоположному результату. И самое парадоксально чтобы я сейчас не сказал или сделал все приведёт только к ухудшению ситуации. Немного подумав, я пришел к выводу, лучше просто уйти. Все равно в моем теперешнем состоянии я все равно ничего путного не скажу, а вот напортачить это запросто.

— Милая мне пора на встречу, — я выбрался из-за стола и направился в комнату одеваться, в ожидание хоть какого-то комментария с ее стороны. Все тщетно.

Одевался я под ее укоризненным взглядом, Юля стояла в проходе подперев плечом косяк двери, изредка делая маленькие глотки из огромной синей чашки.

— Поцелуй на прощание?

Она повернула голову в бок, подставляя щеку. Я, нежно коснулся губами ее гладкой кожи.

— Ты сегодня дома?

— Не знаю. Если что сообщу.

На этой грустной ноте я покинул квартиру. Похоже, по возвращению нужно будет придумать что-то по оригинальнее, чем цветы. И хотя бы немного оклематься, пусть близости мне все равно не видать, как бродячей собаке элитного корма, но попытаться выровнять ситуацию я обязан. Как ни как я виноват, пусть и не до конца осознаю в чем. Мужчины иногда должны уступать женщина вот в таких мелочах. А глупая гордыня и самолюбие ни к чему хорошему не приведут. Ведь истинное счастье в гармонии, а не в доминирование и в самоутверждении.

На улице во всю хмурилась осень, еще и ветер северный плевался резкими порывами. В прочем в моем состоянии это даже к лучшему, голова быстрей проветрится. Зайдя за дом посидел на лавке, глубоко дыша, наблюдая как две бабки о чем-то азартно спорят. Спустя минут пятнадцать они резко обнялись, и разошлись в разные стороны. Ну и я последовал их примеру.

На встречу я опоздал, минут на десять, я уже подходил к нужному адресу, как меня окликнул Витек, вылезая из черного БМВ, что года так три как с завода сошла, если навскидку.

— Откуда транспорт? — отвечая на рукопожатие, поинтересовался я.

— Коллега одолжил. Ну что двинули? Значит план такой, мы из издательства, где иногда публикуется ее дочь, хотим выдвинуть ее на премию. Вот и ищем, чтобы вопросики задать.

— А чего вчера про это промолчал?

— Сам только узнал, мать ее раньше, кстати долгое время работал в газете. Правда, без каких-то ни было успехов. Прочитал я пару ее статеек нудятина та еще.

— Вот это я понимаю с ответственностью подошел к работе, — похвалил я напарника.

— Кто-то из нас должен работать, — сказал он, явно напрашиваясь на еще одну похвалу.

— Молодец, молодец. Вот и рули дальше процессом, а то у меня сегодня самочувствие не очень.

— Явольф май фюрер, — он положил одну руку на голову, другой козырнул.

Вместо домофона имелся обычный кодовый механический замок, по вытертым цифрам быстро подобрали нужную комбинацию. Прежде чем позвонить в дверной звонок, здоровяк расстегнул куртку, и пригладил волосы, и только затем утопил кнопку. За дверью раздался мелодичный звон. Минута, и глазок на несколько секунд почернел, нас явно рассматривали.

— Кто вы?

— Мы из редакции, где ваша дочь пишет статьи, — на удивление канцелярским голосом сообщил Витек.

— Зачем пришли? — по-прежнему допытывалась женщина.

— Нам нужна Елена.

— Ее тут нет.

— А вы не можете сказать, где мы ее можем найти. Нам очень нужно с ней поговорить.

— По какому поводу?

— Мы хотели бы выдвинуть ее на премию, — Витек повернулся ко мне, торжествующе улыбнулся, и в тот же миг его бахвальство подтвердилось щелчком открывающейся двери.

Вот и хорошо, а то прибегать к колдовству отчаянно не хотелось, рука и так прибывает на стадии интенсивного лечения.

Перед нами предстала женщина, лет пятидесяти, в строгом платье, с прищуром недоверчивых серых глаз под очками в тонкой оправе, семейное сходство с Ленкой было на лицо.

— Напомните, что вы за газета, — недоверчиво поинтересовалась она.

Витек протянул визитку, (вот же предусмотрительный тип) женщина внимательно ее рассмотрела и уже более дружелюбно улыбнувшись, пригласила внутрь. Расположились в комнате, что условно можно назвать гостиной. Мы уселись на жесткий диван, напротив чайного столика. Женщина, не спрашивая, чего мы хотим, ушла на кухню. Обстановка вокруг намекала что хозяйка, причисляет себя к интеллигенции. Изящная мебель, куча книг, и не какого компьютера или телевизора. Вернулась она с подносом, где стояли две с виду фарфоровые чашки, и чайничек с ситечком. Поставив посуду, хозяйка села напротив, сведя ноги вместе и согнув их чуть в сторону, как английская леди, положив руки на колени.

— Что за премия? — скучающим тоном осведомилась она.

— Национальная. Не Пулитцеровская конечно, но все же. Врать не буду что она сто процентов победит, но шансы хорошие, особенно если Лена придет к нам, и мы еще чуток поработаем над ее статьей. Проблема в том, что до подачи заявления осталось чуть менее трех дней. А мы уже неделю как не можем с ней связаться. Вы наш последний шанс.

Маргарита Касковича поджала губы и с пристальным взглядом бывалого журналиста посмотрела сначала на меня потом на изворотливого вруна. Что-то ей явно не понравилось в словах Витька.

— Извините меня на минутку.

Она встала и направилась в коридор, я отклонился и заметил, как мать несостоявшейся журналистки снимает трубку, со стационарного телефона.

— Походу она звонит уточнять про твою инфу, — прошипел я.

— Все путем, — наливая чаю, сказал псевдожурнализм, — премия существует и скоро стартует. На визитке номер Софочки моей пассии, она прикроет нас. Все продумано, не бойся.

— Ну-ну, — позволил я себя немного скепсиса.

— Вот если бы ты мог колдовать, все бы было куда как легче.

Ага, вот только мир не единым колдовством жив, и затыкать им каждую дырку не получиться.

— Ты же сам вроде можешь немного ворожить, возьми да, попробуй, — проворчал я, быстро дыша успокаивая внезапный рвотный позыв.

После прогулки стало лучше, но придя в душное помещение, снова по плохело, еще и этот запах дешевого чая.

— Мне легче вот так договориться чем, по-вашему.

В комнату Маргарита Каскович вернулась, с очаровательной улыбкой радушной хозяюшки на устах. Видимо вранье здоровяка подтвердилась на все сто процентов.

— Что же вы по-пустому чай гоняете, может коньячку.

— Не откажемся, — радостно отозвался Витек.

Женщина сноровисто извлекла початую бутылку из тумбочки, оттуда же достала две кристально вымытых рюмочки. А дама, явно любительница крепких напитков. Расположила все это добро на столе, умело разлила алкоголь, и замялась в некой нерешительности, даже чуть дернулась в попытки встать. Ага, нас трое, а рюмки две, а выпить хочется.

— Мне нельзя, — сказал я, пододвигая рюмку к хозяйке, — болею.

Она секунду поборолась со своей интеллигентной натурой, но желание победило, и она взялась за рюмку.

— За знакомство, — быстро сказала она, и в один глоток осушила посуду.

— Анрис.

— Том.

Дружно соврали мы.

— Будем знакомы, — она быстро разлила по второй.

— Уважаемая Маргарита, а не были бы вы так добра и не позвонили бы дочке, по нашему вопросу? — льстиво попросил Витек.

— Да, да конечно, — она встала и снова ушла в коридор, Витек последовал за ней.

Через минуту они вернулись, напарник протянул мне свой сотовый телефон.

— Вот любезная Маргарита сообщила нам номер. Будь добор позвони сам, а я пока расскажу подробнее о премии, нашей любезной и очень гостеприимной хозяйке, — мне на секунду показалась, что он вот-вот поцелует руку засмущавшейся женщине.

Принял телефон, и под предлогом, чтобы не мешать, вышел в коридор, мельком глянул в зеркало. Да лицо бледное и губы синюшные, наконец-то тело отозвалось на внутренние ощущения. Нажал кнопку вызова, на уже набранном номере, попутно запомнив цифры. Послышались гудки, я присел на пуфик, краем глаза наблюдая за происходящим в комнате.

— Ма я просила тебя, не звонить, — прозвучал голос, капризной дочки, которую все достало.

— Здравствуйте Елена! — я постарался говорить, как можно суровее, и пока она не бросила трубку, продолжил, — с вашей матерью все хорошо.

— Ты кто? — встревожено, спросила она.

— Я Евгений. Женя, ваш проводник на ведьмину поляну.

— Что ты сделал с матерью? — быстро проговорила она, с трудом справляясь с голосом, чтобы не сорваться в крик.

— С вашей мамой все хорошо, я просто попросил у нее ваш номер. У меня есть просьба будьте так добры и встретись со мной, — я говорил максимально вежливо, хотя очень хотелось прокричать. Какого хрена вы там вытворяли.

Обида за неудачный рейд внезапно всплыла откуда-то из подсознания, пришлось ее гасить.

— Если с мамой что-то случиться…

— Я повторяю, — с нажимом сказал я, — с вашей мамой все в порядке. И я настаиваю на личной встрече. В том же ресторане где мы заключали договор. Согласны?

— Да, — после небольшой паузы сказала она, ледяным тоном, — вот только я сейчас не… я далеко и смогу приехать только через день или два.

— Хорошо, и своих компаньонов тоже позовите.

— Но я не знаю где они, — растерянно, сказала девушка.

— Это ваши проблемы, — через чур, резко бросил я, — через два дня в час в том же ресторане. Не опаздывать.

— Буду, — прежде чем раздались гудки, твердо заявила девушка.

Нажал кнопку отбоя и выдохнул. Не перегнул ли палку? Сейчас психанет и ментов вызовет, мол, мать в заложниках держат. Накрутит себе свехмеры, выдумывая не бог весть что. Да плевать, лучше пусть она с ума сходит, чем я, еще раз встречусь со Стражем. А что полиция? Мы ничего противозаконного не делали. Обманули бедную женщину и только.

Хм. А ведь они тоже со стражем встретились. И сильно сомневаюсь, что он поступит с ними более милосердно, чем со мной. Моральных терзаний не испытал. Сами виноваты, их туда никто не звал, наворотили дел теперь пусть сами и разгребают, а то привыкли на чужом горбу в рай выезжать.

— Спасибо Маргарита, но нам пора. Дочь ваша, обещала приехать через пару дней, — сказал я, отдавая телефон.

— Так быстро уходите? — я не знал, чего в голосе женщины больше сожаления или радости.

В бутылки оставалось чуть менее одной четверти, и если пить одной, то вполне хватит разогнать сознание до веселого состояния, а на двоих только рот пополоскать.

Ну, вот дело сдвинулось с мертвой точки, и без всякой помощи Надзора. А вот что буду делать, когда встречусь с Леной, пока не знаю. Околдую и утяну к бабке в дом, как и подобает злому колдуну. Других вариантов пока не видно.

Мы быстро попрощались и, уходя заверили гостеприимную хозяйку, что сделаем все от нас зависящее чтобы ее доченька получила премию. На улице я быстро распрощался с Витьком, и после недолгого раздумья отправился к травнице, дабы выплатить хотя бы часть долга, а конкретно, вернуть деньги. Старухи дома не оказалось, что вызвало у меня легкий приступ раздражения. Возвращаться в деревню и позже снова приезжать не хотелось, а сидеть и ждать с моря погоды тем более. Поэтому я сбегал в ближайший киос, что располагался сразу через дорогу, купил поздравительную открытку. Не удержался от мелочной лести, взял ту, где было написано с восемнадцатилетнем. Положил деньги внутрь. И позвонил в соседскую дверь. Открыли сразу, девчонка лет пятнадцати, в одной футболке до колена, с принтом какого-то смазливого паренька, с нужным количеством кубиков на прессе, в зубах девица сжимала авторучку.

— Здрасти! Елизавету Петровну знаете? Из соседней квартиры, — удовлетворительный кивок, — буте так любезны, передайте её вот этот конвертик. Я ее друг детства проездом в городе, вот хотел поздравить с праздником, а дома не застал. Скажите, что, Женя передал.

Девчонка молча меня выслушала, приняла конверт, и после непродолжительной паузы закрыла дверь.

Так я вроде как долг вернул, а если соседи попались не очень честные, то уже не моя вина.

После прогулок по свежему воздуху и всей этой суеты, чертовски захотелось поесть, тем более с ночи ни крошки во рту не было. После недолгого раздумья все фасфуды и закусочные были откинуты. Не то у меня сейчас состояние, чтобы пичкать себя всякой дрянью. А на нормальный ресторан денег нет. Сразу вспомнился разговор с Шефом и то, что после окончания отпуска меня ждет увольнение. Как зарабатывать дальше не знаю, но это далеко не самая главная проблема на данный момент. Эти мысли вытянули из подсознания тоску и легкое отчаяние, пришлось срочно менять их вектор, и думать о приятном. Если сейчас впаду в черную депрессию, то откачивать меня будут уже в психушке. Поэтому у меня остался только один вариант «Боровик».

Еще на подходе к кофейнице стало понятно пообедать нормально мне сегодня не суждено. С десяток дорогих машин, припаркованных на стоянке, явно об этом намекали. Я все же проявил оптимизм, и сунулся внутрь, не зря же я столько топал по промозглым улицам обдуваемый злобным осенним ветром.

Спустился по выщербленным ступенькам, глянул в общий зал. Да не судьба поесть. Столы выставлены буквой П, с наваленной снедью. Народ явно не на праздник собрался, а скорей поминать безвременно ушедшего. Лица у всех скорбные, одежда траурная, у девиц глаза заплаканные.

Выйдя на улицу, завернул за угол, чуть не вляпался в обширную лужу, прыгнул с места, но сил не хватило, и все же пятками шлепнулся в воду. Грязные брызги разлетелись во все стороны. Я чертыхнулся и зашел под козырёк черного входа. Достал сигарету, закурил.

Выкинул окурок в лужу и понял, что мало, склонил голову, подкурил вторую, и когда выпрямился, заметил, что женщина в дорогом черном платье по широкой дуге обходит водное препятствие. На фоне дряхлого сарая, с почерневшими досками, и полуразрушенного гаража, она смотрелась нелепо роскошно, так и хотелось крикнуть: Дамочка вы адресом ошиблись. Закончив маневр, она подошла ко мне, прикусила нижнюю губу и уверенно посмотрев в глаза, спросила.

— Угостите даму сигаретой?

Я подал просимое, затем предложил огонь, она подкурила, и глубоко затянулась, прикрывая умело накрашенные веки как, бывалый курильщик после долгой завязки.

— Три месяца не курила, — она явно была не прочь завязать беседу.

— А что так? — я кивнул на дымящуюся сигарету.

— Подругу убили, — я увидел, как желваки заходили на ее красивом лице, вот-вот расплачется, — а эти пьют, говорят какие-то глупости. А виделись с Маринкой хорошо, если раз в полгода, ведь она пахала как ломовая лошадь. Продавала свои костюмы. Я ей тысячу раз говорила, что надо гнать дешак на дорогие вещи тут клиентуры не напасёшься, а она всегда гнула свое. Что в мире ширпотреба нужно лучик надежды и виде качественной одежды.

Женщине нужно было выговориться вот так постороннему человеку. Я же не стал ей в этом мешать. Скорей всего она имела виду ту самую Марину, что так умело, подобрала мне костюм. Тут и имя сошлось и дорогое ателье.

— Слушай, купи мне водки, — она легко перешла на ты, — а то эти рожи видеть больше не могу.

Она шагнула под козырек, и сразу стало тесно, я кивнул и выбросив сигарету в ложу, насупился. Внутри шелохнулся протест, какого черта я не мальчик на побегушках, кто она такая, чтобы мне указывать. Заносчивая бабища, привыкшая помыкать мужиками? Глянул в лицо женщине с намереньем послать куда подальше, но сдержался. Под маской макияжа трудно было разглядеть скорбь, но вот глаза не врали, в них было столько печали и тоски, что меня чуть передернуло. С недавних пор я стал разбираться в мрачных оттенках чувств.

Магазин нашелся сразу за углом, небольшой в таких в основном продают алкоголь и хлеб. Самые важные вещи для народа, чтоб их. Взял самую дорогую водку и стаканчик, подумав, прихватил еще и закуску, виде готовых бутербродов в упаковке, и маленькую банку с маринованными огурцами. Возвращаясь, я ожидал что, дама ретировалась, осознав всю глупость своего поступка. Но нет, стояла на прежнем месте, скрестив руки на груди. Встал рядом, свинтил пробку с бутылки, налил, примерно на глоток, подал женщине, затем вскрыл банку. Она, не мешаясь, засунула пальцы внутрь, подцепила накрашенными ногтями огурчик. Выдохнула, выпила и быстро закусила.

— Давай ты, — хрустя огурцом, сказала она.

— Я болею, — и показал гипс, она удивленно насупилась, но смолчала.

— С переломом водку можно.

— А вот с антибиотиками нельзя, — парировал я, алкоголя хотелось меньше всего.

— Тогда не жалей, — я выполнил просьбу в полном объёме, налив до краев.

Выпила, я протянул сигарету. После затянувшейся паузы я задал бестактный вопрос.

— Убийцу нашли? — не то чтобы я мог как-то помочь, но мало ли.

— Хм, — отстранено хмыкнула она, — нет. Ты не поверишь ее, загрыз волк. Вот так просто выехала на пикник, и ее загрыз волк. И где? Тут в двадцати километрах от города, да в наших лесах их отродясь не водилось. А тут на тебе, — в голосе появлялись истерические нотки.

Сказать, что я был удивлен ничего не сказать. О том, что в наших краях кто-то погиб от дикого животного, не было слышно лет двадцать. И то два десятка лет назад, мужика лось зашиб. Бред какой-то. Хм, а может это те самые волколаки, за которым Церберы гонялись? Вполне вероятно. А теперь Церберов нет, а вот вопрос успели они устранить угрозу или нет, остался. Опять придется звонить в Надзор. Но это позже.

— А эти морды все пьют, небось мысленно делят ее наследство. Ведь никто из них Маринучку и не знал толком, — по новому кругу понесло женщину, видать накипело.

Благо водки осталось всего ничего, и как только закончится алкоголь я раскланяюсь и уйду. Налил еще, и увидел, как из-за угла барской походкой вышел представительный мужчина, в дорогом костюме нараспашку, держа возле уха мобильный телефон.

— О, выплыл старый морж, — сказала незнакомка, высунувшись из-за угла, — этот костюм ему Марина подбирала.

Она быстро допила горькую, и приложила указательный палец к носу, глубоко вдохнула, чуть морщась. Молча извлекла из моей пачки сигареты, и вышла из импровизируемого укрытия.

— Светик ты куда пропала? — полу обрадованным, полу возмущённым тоном спросил мужчина.

Я проводил взглядом прыгающую на носочках не благодарную курильщицу, и положил пустую тару в угол. Сам же вскрыл бутики, есть хотелось до жути, и укусил, насколько позволял рот. Бутерброд был средней паршивости.

— Ты что снова курить начала? — теперь голос звучал недовольно.

— Дай лучше прикурить? — неожиданно весело попросила она.

— На, травись на здоровье, только смотри, чтобы Костик не заметил, а то снова крику будет.

Я дожевал хлеб с сыром, и кинул упаковку к бутылке с огурцами, обтер руки друг об друга, выгляну из-за угла. Словно любовник боящийся быть застуканным мужем. Парочка стояла ко мне спиной, женщина курила, мужик терпеливо ждал, уткнувшись в сотовый. Светик кинула окурок и основательно затоптала его носком туфельки. Мужчина тут же по-хозяйски схватил ее за зад она шутливо отбила руку и подхихикивая направилась в сторону кафе. И словно почувствовав мой взгляд, курильщица обернулась и одними губами проговорила «Спасибо». Я же молча потопал по своим делам, пытаясь выкинуть печальную новость из головы. Своих проблем хватало.

СМС от Юли застал меня в двух кварталах от ее дома. «Уезжаю через час к подруге». Спрятал телефон в карман, и чуть ускорил шаг. Девушка открыла дверь едва я успел дотронуться до дверного звонка.

— Заходи, хорошо, что ты так быстро, а то скоро такси приедет? — говорила она мягко и приятно, но все равно нотки раздражение так и проскальзывали.

— Что за подруга? — мирно спросил я, едва пройдя в коридор.

— Оксана. Соберёмся девочками, посидим в честь ее выздоровления. Спасибо, что помог, — полуофициальным тоном сказала она.

Я обещал куда больше, чем сделал.

— Надолго?

— Как получится. Но думаю, что дня два, на работе отгул по этому поводу взяла — нехотя ответила Юля, рассматривая свое отражение в зеркале.

Выглядела она изумительно, сделала прическу, накрасилась, словно в ночной клуб собралась, и платье как мне помниться лучше из гардероба. Внутри резанула ревность. Зачем так наряжаться на простой девичник.

— Кто еще будет? — я старался говорить спокойно и безразлично.

— Жень к чему это допрос? — она резко развернулась и посмотрела мне в глаза.

— Извини. Я к бабушке уеду. Ее помочь по дому надо.

— Хорошо поезжай.

Повисла нелепая пауза, все сказано, и дальнейшие слова скорей всего приведут к ссоре, или того хуже к скандалу. Помог надеть пальто, и мы вышли на улицу, встали под карнизом, почти рука об руку. Но какой-то школяр пробежал между нами к двери, пришлось разойтись, пропуская его. Я шагнул назад, а Юля так и осталась стоять на своем месте.

Да что происходит то? Где я накосячил? Неужели все из-за того, что утром отверг ее? Я силился найти слова, дабы все объяснить, но тут во двор въехало желтое такси. Юля как мне показалось, неохотно подошла к машине. Я поспешно открыл дверь, получил поцелуй в щеку и прощальное пока.

«Тоета» скрылась за поворотом, я так и остался стоять растеряем посреди двора. Вот и приехал помериться, а по итогу вышло еще хуже. Надо было устроить скандал, тогда понятно было бы, что к чему, а так одни недомолвки и черный меланхоличный осадок на душе. Ясно было только одно: ближайшие дни с ней разговаривать бесполезно. Пусть развеяться, и приведёт мысли в порядок.

Приехал домой, позвонил в Надзор, уточнил про охоту Троицы. Приятный женский голос мягко пояснил, что все хорошо, и оперативная группа справилась с заданием. Я сердечно поблагодарил и оборвал связь. В этот раз на службу не звали, дошло наконец-то.

Затем быстро собрал вещи, прихватил тетрадь. И после недолгого раздумья взял с собой кота. Нечего ему одному дома сидеть. При погрузке в автобус возникла небольшая проблема, перевозить животных без документов и переносок запрещалось. Я было хотел дать взятку, чтобы водила закрыл глаза на правонарушение. Но передумал и просто по-человечески попросил, при этом клятвенно заверил, что котик будет вести себя очень хорошо. Шофер, сделав грозное лицо сказал, что хоть одна жалоба или писк и мы пойдем с котом пешком.

Мое возвращение с животиной бабушка встретила положительно. То бишь накормила нас, коту указала на улицу, где он должен гадить, мне же на баню где я должен мыться. Легли мы спать с котом в месте, он с полным брюхом, я же с мрачными думами.

Глава 12

Проснулся, умылся, и привычно поглощая завтрак, бегло не вдаваясь в подробности, рассказал бабке про поездку и ее результаты. Попутно высказал удивление беспорядкам на окраинах города.

— И у нас малолетки шалили, так я их так шуганула, один посидел, а второй заикой до конца дней остался. А в остальном спокойно, — она шумно хлебнула горячего чая, — надо бы по соседним деревням проехать да посмотреть, что там твориться. Но это обождет.

Я вытер руки об полотенце, на ходу допивая кофе, встал. Сегодня по плану хотелось поработать с амулетом, что достался в награду от ведьмы. В тишине и покое без лишней суеты, медленно и тщательно разбираясь в плетениях. Полагаться в слепую на подарок ведьмы верх глупости, а вот создать что-то похожее, наш выбор.

— Что хмурый такой, со своей девкой поругался, — внезапно спросила она.

— Угу, — односложно отозвался я, развивать тему не хотелось.

— Это хорошо, — я развернулся к пожилой женщине, и всем видом показал удивление, — раньше поругаетесь, раньше расстанетесь.

— Я думал, что ты на моей стороне и желаешь счастья, — с нескрываемым раздражением сказал я.

— А так и есть, — как ни в чем не бывало, попивая чай продолжила она, — нам ведьмам да колдунам с обычными людьми вовек не ужиться. Я вот семь мужей сменила, и ведь как дура каждый раз верила, мол вот он мой суженный до скончания дней. И каждый раз все кончалось плохо.

Я замер в проходе не зная, что и сказать, брякнул первое пришедшее на ум.

— Может дело не в сверхъестественном, а в тебе? — я был на взводе, после вчерашнего. Хотел спрятаться в работе, поэтому и нагрубил старушке.

— Эх, молодняк и чего это вы всегда думаете, что умнее старших? — задала она риторический вопрос, — я вот со своим Аркадием прожила душа в душу не один десяток лет. Пока его чекисты не застрелил, ну а там уже в ведьмы подалась… Так что нет, дело не во мне. Да и не на одном своем примере я это знаю. Так что чем раньше начнете ругаться, тем лучше, а то не приведи Господь детки появятся.

— Да я скорей сдохну, чем с ведьмой… — задыхаясь от возмущения заорал я.

— Дурак ты, как есть дурак. Ну, попользовала тебя ведьма чуток и что теперь всех под один гребень чесать?

— Один разок, — рыкнул я.

— А что нет? — насупилась бабка.

Я выставил вперед гипс и уже не сдерживая эмоций закричал.

— Вот это один разок? Ты вырвала меня у родителей, и заставила учиться колдовать. Ты наплевала на все мои желания, десять лет жизни угробила на это. Не оставив мне выбора. И ради чего? Ради своего шабаша. Привела меня как племенного бычка осеминителя в пользования своим сёстрам.

— Не ори на бабушку, — зарычала она, — я для тебя…

— Не ври, для себя ты это делал, для себя, сказки больше мне не рассказывай, вырос уже. А твоя подстилка Маринка, — я едва удержался, чтобы не сплюнуть.

— А тут, что не так? — бабка вскочила, уперев руки в бока, — хорошая девочка, ты сам все испортил своими придирками.

— Так и жила бы ты с ней сама, — я стал задыхаться от злобы.

Марина была моей первой женой. Когда мне было лет двадцать, бабка сосватала. И поначалу все развивалось хорошо, но стоило начать строить общий быт, как я столкнулся с умелой манипуляцией и диктатурой. Вырваться я сумел из этого ада только спустя два года, по дедовскому способу, наплевав на все и вся набил морду жене и теще разом. Когда они пришли качать права, сделал это еще раз. Да меня почти поставили на учет в милицию, и еще долго срамили соседи, но мне плевать я был свободен. И я твердо верю если бы не столь радикальные меры, быть мне до сего дня под хомутом. Сейчас мой финт ушами бы не прошли, Маринка точно бы упекла меня в тюрягу за насилие над личностью. Как я позже узнал, Маринке не было двадцати лет, на которые она выглядела, а далеко за сорок. А бабка тогда посуетилась, помогая внучку. Пристроила, так сказать в надежные руки.

— Успокойся, — приказным тоном заговорила бабушка.

— Ну, уже нет. Ведьмы — это отдельная порода баб, вы же считаете себя умнее всех и то, что все вам должны, а ваши выходки просто обязаны прощать, только потому, что вы такие не посредственно очаровательные бунтарки, и так далее. Эгоистки, заносчивые самовлюблённые эгоистки.

— А мы действительно умнее, ибо видели и знаем многое. И должны нам многие, ибо спасаем мы больше, чем эти доктаришки. А то, что вредные так это не наша вина, характер такой, нужно ведь бедным женщинам как-то разряжаться.

— То-то после твоей разрядки, пол деревни друг друга на ножи взяли, а потом и вовсе пожарище устроили, — вспомнил я эпизод из детства.

— А не тебе меня судить, — взвилась старая ведьма.

— Не мне, как и не тебе решать, что лучше для меня.

Я ушел в комнату, по-детски хлопнув дверью на прощание. Подобные разговоры у нас случались с периодичностью раз в полгода. То бишь почти каждый раз, когда я приезжал. Проходил он по-разному, но всегда в одном русле и с одним итогом, мы обижались друг на друга. Но, не смотря на все обиды, я бабушку любил, и тут уже ничего не попишешь. Может когда-нибудь я повзрослею и прощу ее.

Завалился на кровать, прикрыв ладонью глаза, стараясь абстрагироваться от окружающего мира. Выходило плохо, мысли закручивались в тугой клубок, грозя обрушиться с горы злости лавиной ярости.

Я резко сел на кровать. Надо прогуляться, иначе я себя снова загоню в тяжёлую меланхолию. Нашел старый брючный ремень, перекинул через голову, положил гипс на кожаную полоску, затем надел куртку. Прихватил лечебные снадобья, надо соблюдать режим, а то я и так пропустил изрядно. Мельком глянул в окно ага, как обычно, намечается дождь. Вышел на кухню, после секундной заминки надел сапоги, и схватил кожаную кепку с вешалки, вышел на свежий воздух. Встал посередине асфальтной дороги прикидывая, куда податься: направо или налево, что там, что там ничего примечательного не было. В итоге повернул налево как любой уважающий себя мужик. Ведь если на душе хреново надо идти налево там всегда весело и беззаботно.

Из головы никак не выходили бабкины слова о невозможность существования колдунов с обычными людьми. Неожиданно из всей этой каши вынырнули детские воспоминания и образы родителей, я редко про них вспоминаю. Помню их смутно: отцовские очки, мамина улыбка запах шоколада, не вкус и именно запах. Мне было лет пять, когда они уехали поднимать целину, или строить БАМ, я уже и не помню. Помню, что они уехали, как только у меня проявились задатки к колдовству. Что и неудивительно, они были ярыми сторонниками научного атеизма, и отвергали все, что не вписывалось в привычную трактовку коммунистического мира. Если с бабкой они еще как-то мирились, считая ее пережитком древности, но мысль, что сын не такой, было выше их сил. По крайней мере именно так их оправдывала бабушка. Они приезжали редко раз в полгода или даже реже, всегда веселые и полные всяческих историй. Именно тогда я был абсолютно счастлив. А потом они снова уезжали, не давая мне пояснений, почему не берут с собой. И это каждый раз была трагедия, для маленького меня. До самого их последнего визита, я так и не смог свыкнуться с мыслью, что они меня бросают. А потом пришла короткая телеграмма мол, погибли после взрыва на заводе, похоронены на месте. Заработанные деньги пришли месяцем позже. Они так и лежат у бабушки в этажерке все до последней копейки. Так что воспоминания о моих родителях разделены на две части, светлая, где они рядом и черная, когда они уезжают. Ведь мой отец родился в простой семье, да и с бабкой у него отношения были напряжёнными…

— Серый ты что ли? — зычный голос вырвал меня из плена воспоминаний.

Я резко остановился, хоть и звали не меня, нашел взглядом орущего и с прищуром посмотрел на широко улыбающегося мужика лет так за пятьдесят, с явными следами алкогольной зависимости.

— Здорова Серый, — он чуть шатающейся походкой подошел ко мне, еще издалека протягивая руку.

Ладонь оказалась широкой и крепкой, словно сделанная из дуба, он аккуратно стиснул мои пальцы, смотря в глаза.

— Я Женя, — расцепив рукопожатия, сказал я.

— Да ладно, — искренне удивился он, — а выглядишь как вылитый Серега. А ты тогда чьих будешь?

— Племянник Антонины Петровны.

Мужик быстро заморгал, сведя брови к переносице, явно силясь что-то вспомнить. Затем неуверенно словно боясь, что его сочтут идиотом, проговорил.

— У нее внук был, тоже Женькой звали. Только ему лет пятьдесят должно быть. Получается, что совпадение?

— Получаться так, — легко согласился я.

В деревне прошло часть моего детства, и не мудрено, что я натолкнулся на знакомого из прошлого. Колдуны плохо стареют в отличие от обычных людей.

— Как он там?

— Помер лет так пять назад, — не пойми с чего соврал я.

— Эх, — собеседник явно расстроился, — хороший парень был, мы помниться у Харлаша коня увели, чисто покататься, так это хрыч ментам нажаловался. А Женька тогда все на себя взял, пороли его тогда нещадно.

Данный эпизод из своего прошлого я помнил хорошо, так сказать первое наглядный пример: преступление и наказание. Тогда мне досталось без всяких скидок на малолетство, дело одной поркой не обошлось. Полгода был лишен всего и вся. Только работа, только учеба. И вместе с этим я сразу вспомнил Федьку, всегда наголо бритого мальчишку, (его мать, таким образом, боролась со вшами), не сказать, что мы были друзьями так приятели по шалостям. В деревни все со всеми играют и дружат, маленькая территория тут не до избирательности. Отчего-то захотелось сказать да это я Женек Внучек, так меня в детстве прозвали местные пацаны. Но сдержался. Ведь выгляжу я на лет тридцать, дай бог, а он вон за полтинник уже. Не к чему лишние вопросы.

— Помянем не вовремя ушедшего брата? — с надеждой спросил он.

— Не стоит, — резко ответил я.

— Понимаю тяжёлая тема. Может, тогда выпьем? Так сказать, за знакомство.

Первым порывом было сказать нет, и двинуть дальше, но я передумал. А почему бы, в самом деле не выпить. Настроение как раз такое, душа требует алкоголя и забытья. Да и компания дано признать намечаться нормальная. По вспоминаем прошлое, поговорим за жизнь. Когда последний раз пил вот так бездумно и без оглядки на посторонних? Уже и не вспомню.

— Давай.

— Вот это дело, — он развернулся и сделал шаг, приглашая следовать за собой, — спирт не предлагаю, вижу, ты человек состоятельный и можешь водочки прикупить. Ты не подумаю я тебе, верну, когда зарплату дадут.

— Нет с собой денег, — вся наличка осталась у бабки в доме, а туда сейчас возвращаться хотелось меньше всего.

— А не беда, в магазине на долг возьмем. У тебя там пока чистый лист, так что проблем не будет.

— Меня же никто не знает, — следуя за ним, сказал я.

— Бабку твою знают, да и я поручусь.

— А чего сам не берешь? — из чистого любопытства спросил я.

— Так говорю же, зарплату жду.

Магазин оказался типичным до жути, как, впрочем, и его продавщица, девчонка лет двадцати пяти, с хамским тоном, и презрительным взглядом. Она без лишних вопросов выдала нам бутылку водки, а на запрос о закуске, скривилась в недовольной гримасе.

— Так выжрите, — бросила она, но все же предоставила нам пару консервов со шпротами и буханку не слишком свежего хлеба.

В тетрадь в клеточку красивым почерком вписала мое имя и сумму долга, тут же отвернулась к бабке, стоящей поодаль от нас и еловым голоском, принялась нахваливать печенья, с виду прошлогодней давности. Федя спрятал бутылку в рукаве, на мой взгляд, это еще больше выдавала нас чем, если бы несли в открытую. Я разместил в карманах консервы, хлеб взял в руку. Не успели выйти, как мой будущий собутыльник неказисто выругался.

— Федька едрена вошь, — заорала женщина в плаще, стоящая через дорогу, — ты куда делся. Конь уже час как запряжённый, под дождем мокнет.

— Танька не могу, ведёшь друга встретил, — вяло отозвался Федя.

— А мне насрать, кого ты там встретил. Аванс уже вылакал, так что давай отрабатывай, — в голосе женщины отчетливо прослеживались истерические нотки.

— Жень подсобишь? А то эта ни в жизнь не отцепиться.

— А что делать надо? — неохотно спросил я.

— Да солому с поля привести. Пять рулонов. За час справимся, а там уже и выпьем как люди. Поможешь?

Я показал на загипсованную руку, Федя секунд пятнадцать пялился на перевязь не в силах понять, как это он раньше травму не заметил.

— Ну, рука поломана, а плечо то нет. Подставишь в нужный момент и вся недолга.

Я тяжело вздохнул, и согласился, все равно делать то нечего, да и выпить я уже нацелился. К тому же разгрузить мозг физическим трудом всегда полезно.

— Ща заведем КПТ4 на овсяной тяге и вперед, — весело сообщил Федя, направляясь к коняге.

Конь, предоставленный Танюхой, выглядел измотанным и голодным, смотрел он на окружающий мир флегматично и как-то обречено, животина полностью смерилась со своей судьбой, и ни чего хорошего от нее уже не ждала. Запряжен бедолага была в телегу на автомобильных колесах. В мою бытность ребенком, колёса в основном были деревянные, и катить на таких занятие не из приятных, порой на ногах легче было пройти. А сейчас по асфальту да на резине, можно сказать мы перемещались со всем доступным комфортом.

Ехать пришлось долго аж полчаса, большую часть по дороге позже полем. Прибыли к пункту назначения, рулоны на мой не профессиональный взгляд выглядели отвратно, а на ощупь еще хуже, мокрые с явной гнильцой.

— И куда такие? — спросил я.

— В подстилку, ты не смотри что они гнилые это только сверху, внутри все хорошо.

Работа отняла не час, и даже не два, а вплоть до самого вечера, последний везли уже в темноте и закатывали в сарай под светом фонарика, что держала ворчливая Танюха. Моя однорукость, Федю несколько не смутило, работали мы примерно по такому принципу. Он толкал я, подпирал плечом, пока он перебирал руки, и так до тех пор, пока рулон не окажется на телеги. Дальше шли рядом, придерживая воз с двух концов, напрягать конягу еще и своим весом было бы верхом бесчеловечности. И все это происходило под непрерывные шутки Феди в основном плоские и пошлые, но в меру, не переходя черту, когда становиться раздражительными. Да и мне удалось рассказать пару бородатых анекдотов.

— Вот, — женщина сунула копейку в руку Феди, чуть помялась и протянула и мне, — Орлика сами распрягите, а мне бежать надо.

Федя отдал мне свой заработок, со словамив уплату долга. Затем уселся в телегу, и махнул рукой, мол, присоединяйся. Под халтурить что ли решил? Ладно мне уже все равно куда и зачем ехать. Путь оказался коротким, буквально три дома проехали, он передал мне вожжи, а сам полез в кусты чуток там покопался и вернулся назад с трёх литровой банкой мутной жидкости.

— Я ща, а ты пока телегу к сараю подгони.

Я едва успел справиться с заданием, как он вернулся, с вилами наперевес. Открыв сарай, быстро накидал сена на телегу, затем принес здоровый мешок овса.

— Орлик тоже награду заслужил, — сообщил Федя.

Позже обиходив коня, мы вышли на дорогу, и побрели одному Феде известно куда.

— Что в бурке было? — спросил я, дабы не молчать.

— Брага. Не, хорошая брага, слабенькая. Я ее Афанасу в уплату за сено отдал. У него уже года как коровы нет, а привычка заготавливаться сено осталась, вот и меняюсь я с ним время от времени. Деньги давать нельзя он тогда на «Точку» бежит и берет пойло, от которого потом люди слепнут, или того ку-ку. А так бражки попьет чуть-чуть и спать.

— Понятно, — только и сказал я.

— Понятно ему, — не пойми с чего заворчал Федор, — Вот ты думаешь, мы тут в деревне все дурочки да простачки? Все у нас понятно и просто? А нет.

— А как? — проявил я не нужное любопытство.

— Как же тебе объяснить, чтобы ты понял. Нас тут свой микроклимат, свои интересы и свои развлечения. А вы из своего города все лезете к нам со своим высокомерием, мол, живем не так и делает не то. Не желая понимать, что нам и так хорошо. Да молодым дорога в новый мир в города, там вся жизнь. Вот они и еду. Но это не значит, что, возвращаясь назад, нужно привозить город в деревню. Зачем загрязнять то, чего и так почти не осталось.

— Так вы деградируете, — вклинил я слово в его монолог.

— С чего это? У нас тут есть все то же самое, что и у городских, телефоны интернет. Чуть хуже, но есть. Кроме разве что такого обилия развлечений. Но у нас свои радости. Город живет ночью, а деревня днем, а в ночи разве может быть что-то хорошее?

— Сам говоришь за городом будущие, — я едва ухватывал логику его повествования.

— Тьфу, на тебя, — весело засмеялся он, — дурак, что наш Васютка. Город не создает, город забирает. Создают заводы, фабрики научные институты. А где они находятся? Правильно. В промзонах на отшибах. Тьфу, на тебя еще раз я ему про лапти, а он мне про гусей. Город — это мироустройство, а не…, - он резко замолчал, выдохнул и умолк. Похоже, его мироустройство еще не до конца сформировалась в словесной форме. Нужно больше практики.

А ведь он романтик, влюблённый в сельскую жизнь, и не желающей пускать в нее ни толики городской суеты. Борец с ветряными мельницами. Село в привычном понимании умирает, давая жизнь чему-то новому более наглому и дерзкому как все молодое. И только из-за таких, как Федя этого еще не случилось, архаика, но, черт побери, кто сказал, что они не имеют права на жизнь и счастье.

Домой к себе Федя звать не стал, сказал: жена заругает, да и дети скоро спать пойдут. Разместились мы в летние кухни. Вполне себе удобно, возле хорошо протопленной печки, где ранее жена Феди варила картошку поросятам. Сидели за добротным чисто убранным столом, под звуки старенького радиоприемника, что время от времени шипел помехами. Табуретки, правда жестковаты, но это мелочи. Неспешно разложили продукты, поставили бутылку водки. Мы собирались выпить, а не нажраться, как последнее время поступает большинство. Разлили по рюмкам.

— Чтобы прижилось, — сказал Федор, выпил.

Я последовал его примеру, водка скользнула в глотку, бухнулась в желудок, и начала ворочаться, ища выход наружу. Наверное, с лекарством не ужилось, но Травница про противопоказания ничего не говорила, отсюда вывод: можно пить. Глупость конечно, но что есть.

— Держись, если привьётся первая, то вторая зайдет лучше. Не закусывай все испортишь.

Я сморщился, поднёс кулак к носу и глубоко вдохнул. Прислушался к себе, вроде все нормально и водка удачно обосновалась в желудке. Федя одобрительно хмкнул и завел разговор не о чем, про каких-то соседей и их дочку, что замуж рвется со страшной силой, не разбирая женихов. Про сломанные трактора, и возможную диверсию механиков, ибо им зарплату урезали. Говорил он резво, хлестко, при этом активно жестикулируя.

Допили водку неожиданно быстро, закуски убавилось лишь на треть. И душа требовала продолжения.

— Я требую продолжения банкета, — спокойным тоном без особой надежды высказал я цитату из известного фильма.

— Без проблем. Желания клиента закон, — хмельным голосом сообщил Федя.

Собутыльник встал, надел кепку, к чему-то прислушался и полез за печь, в итоге достав дождики. Протянул мне. Шурша брезентом, быстро оделся, Федя же плотней застегнул болоневую куртку.

— Двинули, — отдал он короткое распоряжение, и вышел под промозглый дождь.

После тепла уютной кухоньки идти куда-либо не хотелось, но давать заднюю уже поздно. Шли по едва уловимой тропке, по полям и чужим садам, в сторону виднеющейся фермы. Продравшись через грязь, зашли в сарай, что был пристроен к свиноферме. Света засаленной лампочки едва хватало, чтобы оценить всю убогость обстановки, трухлявое сено по углам, посередине беспорядочной кучей свалены прогнившие доски. И мерзкий запах перегноя с навозом довершал картину.

— Ты не кривись, у девчонок хоть какой-то приработок. Да и самогон у них хороший не то, что эти спекулянты продает, с димедролом да дихлофосом, — неверно истолковал мою гримасу Федя.

Я махнул рукой и вышел на свежий воздух, лучше под дождем, чем в этой вонище, тем более я в дождевике. Спрятался за открытой дверью от ветра, закурил чуть ли не впервые за день. Прислушался к себе, ребра не болели, рука не беспокоила, голова чуть кружилась, но это от водки. Общими усилиями бабки и травницы меня почти восстановили, будь урон больше физический так легко и быстро не оклемался бы. Но это, потому что сам колдун и всю эту сверхъестественную муть перевариваю значительно быстрее, обычных людей. Будь на моем месте стандартный человек, то… то, наверное, и не оклемался бы сам, да и врачи бы не выходили. Проклятия в больницах не лечат. Разве что на ведьминых настойках шанс есть, но это на год лечения.

Дальний свет фар больно ударил по глазам, машина, с ревом раскидывая грязь подъехала к входу фермы, сделала крутой разворот, встав задом к отварившейся входной двери. Бледный свет очертил новенький кроссовер Х5 немецкой сборки. Я скорей услышал, чем увидел, как кто-то выскочил из машины. Затем открылся багажник, и какой-то мужичок стал активно закидывать внутрь какие-то мешки.

— Максимка наш, — послышался из-за спины голос Феде, — чудо бизнесмен. Покупает комбикорм за полцены на ферме, и продает в городе за полную. Ладно, пошли.

Не успели мы пройти и десять шагов, как мой собутыльник развернулся и извиняющимся тоном проговорил.

— Ты на наших девок плохо не думай, это государство делает все, чтобы народ нарушал законы.

— Я и не думал.

— Это хорошо.

Возвратились мы уже другой дорогой, возле одного из домов мой провожатый замер, несколько секунд стоял словно ведя какой-то спор с самим собой. И придя к какому-то решению, заговорил.

— Слушай ты вроде парень крепкий. Так что поможешь, если что?

— Э, а что делать надо.

— На месте поймешь.

И резко повернул к дому, что находился по правую руку, отворил калитку, и мы прошли во двор. Не стучась отворил дверь, тихо проникли внутрь. Все это мне откровенно не понравилось. Быть соучастником ограбления, только этого мне и не хватало.

— Кать, — шепотом позвал он.

Это он что к любовнице намылился и меня за компанию прихватил. Такого нам не надо. Я недовольно засопел, и было дернулся к выходу, как включился свет, я зажмурился, отворачиваясь в сторону. А когда открыл глаза, понял, что попал. В небольшой кухне, возле массивной печи, стоял крепкого вида мужик, в одних трусах, с татуировкой парашюта, на левом плече. На небритой пьяной морде застыл свирепый оскал, и как вишенка на торте огромный кухонный нож в руке. На секунду меня посетило дежавю, здоровяк, нож, кухня. Да сколько-можно-то.

— Сууукиии, — просипел мужик и кинулся вперед, занося оружие для удара.

Да ну их всех в темный лес, я рванулся вперед, и впечатал гипс прямо между глаз агрессору. Тот рухнул на пол, я не мешкая сел сверху, и еще добавил пару раз, левой и правой. Затем меня кто-то схватил сзади и оттащил, я извернулся и врезал второму нападавшему, тот тоже рухнул как подкошенный. Я было бросился добивать второго, но споткнулся об валяющийся табурет, больно ушибив колено. Шипя от боли и злобы, схватил мешающуюся мебель, занес над головой, и женский визг ультразвуком ударил по ушам, приводя меня в естественные состояния понимания окружающего мира. Я громко выматерился и вышел на улицу. Сел на промокшую лавку и дрожащими руками прикурил сигарету. Через пару минут появился Федя, держа возле скулы металлический черпак. Сел рядом.

— Извини, — буркнул я. Говорить что-либо не хотелось, внезапно навалилась усталость, и обида, на что конкретно не понять.

— Забудь. Выпили, подрались, с кем не бывает.

— Мы вообще, зачем сюда поперлись? — хотел сказать зло, но вышло равнодушно.

— Понимаешь Жень. Васек мужик нормальный, вот только пить не умеет вообще. Как горькая в глотку попадет остановиться не может, и чем больше пьет, тем больше звереет. Вот и приходится заходить и успокаивать.

Помолчали.

— Он свою беду знает, от того и подставляться под удар, когда дело до драки доходит. Сейчас проваляться пару дней в кровати и отойдет.

Еще один берс что ли? И чего его бабка не вылечит? Хотя, о чем это я, тут простым колдовством не справишься, нужно специалиста вызывать. А где его взять в наших краях.

— Сам додумался?

— Не, бабка твоя подсказала. Раньше и время говорила, когда идти, а сейчас сам приловчился. Ладно, чего мокнуть, пойдем допьем чего взяли.

Вроде и не было сказано важных слов, не было философских умозаключений, а на душе потеплело. Как после хорошо и честно выполненной работы.

Выпустил струйку дыма, ткнул окурок в стену тот тихо зашипел и умолк, оставаясь висеть. Встал, устыдился своего поступка, выколупал бычок, и после недолгого метания, куда бы выкинуть спрятал в карман. Мы молча направились в сторону Фединого дома. Говорить совершенно не хотелось, наступил тот момент, когда нужно дружно помолчать, обо всем.

Самогон пошел на удивление хорошо, даже закусывал больше по инерции, чем по необходимости. После холода в тепле, отчего-то не развезло, наверно выветрилось все из-за прогулки, а может во всем виноват всплеск адреналина во время драки. Не суть. После третий рюмки, Федя начал извиняться, что втянул меня в свои разборки. Я тоже извинялся за удар в челюсть, но собутыльник был уже в том состоянии, когда раскаяние давило сверх меры, не позволяя забыть и перейти на другую тему. Между делом написал СМС Юле, с пожеланием спокойной ночи. Ответ пришел спустя пять минут, сухой и краткий «Спокойный». Выходит, все еще злится. Я разом хлопнул две рюмки и засобирался домой. Уже в дверях Федя схватил меня за рукав, и заглянул в глаза, словно нашкодивший пес, умоляющим тоном попросил.

— Скажи, как я мог загладить свою вину. А то ведь изведусь на нет.

— Куртку кожаную достанешь, и будем квиты, — ежась от промозглого ветра сказал я.

— Какую?

— Ту, что на дереве весит.

— Эээ не вопрос. Где, то дерево?

— В лесу, — ей-богу разговор двух идиотов.

— Дорогу покажешь?

— Да.

Я снова залез в дождевик, Федя в свою болоневую куртку. Перешли дорогу, и собутыльник бесцеремонно забарабанил в окно соседского дома. Через минут пять, на наш призыв ответили, к моему немалому удивлению, не матом и криками, а сонным «Что надо?». Федя изложил проблему, я же дополнил ее деталями. Мужской голос сказал: «Ждите», и мы спрятались под навесом. Курить не хотелось, но я все же поджег сигарету, тупо держал меж пальцев, смотря на красный огонек. Соседом оказался коренастый мужик, в кепке, и черном дождевике поверх куртки, на ногах сапоги. Он деловито и спокойно поручался с нами, затем неспешно открыл сарай, где стоял трактор, с большими погрузочными вилами. Техника после не долгих уговоров злобно зарычала, плюнув черным дымом из трубы и завелась.

— Вилами достанет?

Я прикинул высоту той сосны и уверенно заявил.

— Нет.

Федя мыхыкнул, и уже через пару минут прикручивал шестиметровую лестницу к боку трактора.

— Полезай в кабину, дорогу покажешь. А я сзади пристроюсь.

Кое-как разместился в кабине, пристроившись на ящик для инструментов, упер ногу в железный бок, а рукой в спинку сидения. Голова чуть кружилась, а глаза так и норовили потерять фокус, но я держался.

Миссия по спасению началась.

Стоило мне только угнездиться как сонный сосед, врубил фары и стронул технику с места. Доехали быстро хоть и никуда не спешили. Я постоянно поглядывал в окно, проверяя как там дела у моего собутыльника, то лихо держался за стойки и время от времени показывал мне большой палец. Перед самым въездом в лес меня охватило залихватское настроение, былой страх перед лесным массивом отступил, оставляя место нелепой браваде. Виной тому скорей всего изрядно наполнявший мой организм алкоголь. А может на меня повлияли события последних дней. Я и сам до конца не мог понять, откуда это во мне. Впрочем, данный вопрос мне занимал мало, я наслаждался моментом.

Когда приехали к злосчастной сосне, втроем встали подле нее, запрокинув головы вверх, света фар едва хватало, чтобы различить очертания куртки, развевающейся черным флагом наверху.

— Я полезу, и не обсуждается, — категорически заявил Федя.

Мы с Федей залезли на крышу, тракторист подал лестницу, затем залез в кабину и поднял вилы, так чтобы мы могли установить лестницу. Федя осенил себя крестом и полез. Безумия и самодурство чистой воды. Рисковать здоровьем ради куртки. Бред и только. Я это сообщил Федору, на что-то получил ответ, не в куртки дело, и он продолжил восхождение. Как он не расшибся пока сдирал ее с ветвей ума не приложу. Уже на земле я скинул с себя дождевик, и напялил желанную вещицу, мокрую и противную до жути.

— Дал бы просохнуть, — сказал молчавший до этого тракторист.

— Неа, — отозвался я, понимая всю абсурдность ситуации.

Уже прикручивая лестницу назад, к боку трактора поинтересовался.

— Ладно, Федю муки совести заставили мне помогать, а ты то, чего пошел.

— А мы что не соседи разве? — меланхолично буркнул он.

Я не нашелся что ответить.

Когда вернулись назад, безымянный для меня тракторист, заглушил технику и, бросив ее возле дверей, пошел спать, на прощание, пожав нам руки. И вяло отмахнувшись от благодарностей, и на приглашение выпить.

— Ладно, и я домой, — через зевоту сказал я, хлопая собутыльника по плечу.

— Рано как-то для меня пойду, что ли погрешу чуток, — я не видел, но мне кажешься, он лукаво подмигнул, и отчего-то направился в сторону коровника.

Каких усилий мне стоило вымыться в холодные бани перед сном, знаю лишь герои великих саг. Одно обидно про мой подвиг скальды не споют.

На следующий день, вышел к завтраку как ни в чем не бывало. Бабушка тоже не стала заострять внимание на вчерашнем конфликте. В общем, ссору спустили на тормозах. Впрочем, как и всегда, патовая ситуации и пока я не видел выхода из нее, как, впрочем, и моя бабушка.

— Когда амулет будешь переделывать? — спросила она, когда мы оба неспешно поглощали чай с печёнками.

— Как только рука заживёт так сразу.

— Эток ты и к новому году не поспеешь.

Это я и сам понимал, но выбора не было, чтобы сделать схожий амулет на основе того, что дала ведьма, мне нужно полноценно использовать сверхъестественные возможности. А сейчас слишком рискованно что-либо колдовать. Так можно и руки лишиться.

— Слушай, может плюнуть на все и сбежать? — неожиданно даже для себя сказал я, — чертовски не хотелось выполнять приказы этого… Чувствую себя как мышь, гонимую в лабиринте по кругу, в конце которого ничего хорошего не светит.

— Тебе одного чудовища на хвосте мало, еще хочешь одно, — с грустью проговорила бабушка, — или забыл, как он тебя пригвоздил?

— Такое не забудешь, — мрачно отозвался я, стараясь не вспоминать про тоску, что овладела мною, когда страж атаковал.

Идея с бегством явно была из разряда, глупее не придумаешь. Виной всему похмелье и безысходность.

— Тем более он тебя пометил, и скрыться будет ой как сложно.

— А изгнать его?

— За сотни лет никто не умудрился, а нам и тем более не справиться. Это высшая лига, нам с такими не тягаться.

Я раздраженно отхлебнул чая, сфокусировав взор на хлебных крошках.

— И что прям ничего сделать нельзя?

— Можно, только все равно времени не хватит, и средств тоже. Да и шансы крайне малы. Я уже не один день голову ломаю что делать, но кроме того, чтобы следовать указанием, не вижу. И это злит меня еще больше чем тебя.

Ага, ее можно понять, считать себя древней ведьмой, помыкать людьми, а тут нарисовалось нечто, чему она не может противопоставить ни чего. Я снова подумал, про Надзор. Нет, в кабалу я себя загонять хочу еще меньше, да и всегда успеется.

— Допустим, выполню я его поручение. И что дальше. Отпустит?

— Скорей всего, ты ему неинтересен, может, наложить проклятие какое, но с этим мы справимся. Ладно, — она хлопнула ладонью по столу, — займемся твоим амулетом. Помогу чем, смогу.

— Хорошо, — работа, как известно лучшее лекарство от тяжелых дум.

Принцем нашей работы свёлся к следующему, я руководил, бабка делала, и если поначалу, она приняла роль подсобного рабочего, чисто из жалости ко мне, то дальше уверено перехватила инициативу в свои руки. Мои попытки влезть в трудовой процесс пресекла веской фразой.

— По истреблению потусторонних тварей ты, пожалуй, один из лучших, а вот в остальном неумеха и середняк.

Первоначально она разобралась в принципе действия амулета, все было просто и гениально, излучаемая мной энергия или аура, искажалась, приобретая копирующее значение. Вроде и тот же человек, но явно копия, то бишь однояйцевый близнец в мироощущении нечисти.

Ведь твари леса нацелены убить именно меня, а не моих родственников. Сам амулет, можно сказать, состоял из трех блоков, прием, реверс и распределение. Вся соль была в том, чтобы правильно скомпоновать их, и отладить совместную работу. Слепо перенести заклятие не получалось это, как скопировать подчерк человека с бумаги скажем на песок. Буквы и закорючки, похоже, но любому будет понятно, что это поделка. Вот все это и приходилось высчитывать и рассчитывать, время от времени проводя практические испытания. К вечеру я был выжат как лимон. Бабушка уже более походила, на старушку что вот-вот соберётся нести деньги в похоронное агентство. Ведь пора уходить к родственникам в лучший из миров.

— Отдых. Завтра продолжим. Вроде мало осталось.

Спорить не стал, отправился на улицу гонимый острым приступом никотиновой зависимости. С неба ничего не падало, но вот ветер гнал злые потоки холодного воздуха, не спасала даже куртка, застегнутая под самое горло. После недолгих раздумий я обосновался в крыльце, подвинул лавку ближе к двери, закинул ногу на ногу, закурил. Смотря в темноту, прокручивал бесполезные мысли о том, как выкрутиться из сложившийся ситуации, с минимальными потерями. Гоняя одни и теже идеи по кругу в наивной надежде получить другой ответ, нежели отрицательный. Не найдя, куда выкинуть окурок снова спрятал в карман. Ходячая пепельница блин. Докурив, позвонил Юле, и к своему удивлению отлично с ней поговорил, если вначале в разговоре чувствовалась не какое напряжение, то к концу, мы уже почти как раньше беззаботно шутили. Под конец она с теплотой в голосе пожелала мне спокойной ночи, от чего еще больше захотелось ее увидеть. Во всей этой нервотрепки и негативе, немного тепла и света были как нельзя к месту.

Вернувшись домой снял кепку с гвоздя и сказал бабки.

— Я к Феде, — хотелось, как не банально это звучит душевной беседы и добротного слушателя.

— Дома посиди, выспись. Завтра тяжелый день.

После недолгих раздумий я признал, что бабка права. До обеда надо будет поработать с заклятием, а позже ехать за первой жертвой. А потом еще долго, долго думать, как выловить остальных.

Глава 13

Я лениво помешивал ту бурду, что местный официант не без гордости именовал истинным восточным чаем. Возможно, он прав и настоящий чай должен иметь вот такого вкуса, а все что я пил ранее подделка на красителях. Но я готов поставить руб на сто, что мне втюхали какую-то малоудобоваримую муть. Но спорить и кричать я не собирался как, впрочем, и пить эту гадость. Не затем сюда пришел. На встречу с Леной заявился на полчаса раньше назначенного срока, других дел в городе у меня нет, а ждать в кафе куда как приятнее, чем слоняясь под открытым небом. Отправил Юле сообщение о приезде она ответила, что сегодня допоздна на работе.

— Что-нибудь заказывать будете? — в третий раз поинтересовался у меня официант, и тон его с каждым разом становиться все менее приветливым.

— Чаю, — я поднял на него взгляд, — из пакетика.

Он фыркнул и ушел, ни сказав, ни слова. Блин, а все-таки нервничаю, вон уже в пятый раз посмотрел на эскалатор, за последние десять минут. Ведь может спокойно забить на меня и не прийти, чего ей стоит зайти к маме, узнать, что с ней все хорошо. И на полном основании послать меня куда подальше. Срок я ее дал до половины второго, не придет, пойду по домашнему адресу. Надо было Витька посадить следить за квартирой Касковичей, чтобы Ленка незаметно не проскользнула. Покрутил в руке телефон. Нет, пожалуй, не буду парня напрягать и так гоняю сверх меры.

Передо мной поставили блюдце, с демонстративно откинутым хвостом чайного пакета. Пригубил. Мерзость еще та, заварка трехдневной давности и то вкуснее. Что за паршивое место, деньги дерут с клиента, а нормально обслужить не могут.

Глянул на эскалатор в очередной раз, увидел уверенно двигающуюся размашистым шагом Лену, на лице застыла маска злой решительности, с таким видом идут добиваться правды, у начальства или злодея. Одета неброско в джинсы, и болоньевую куртку синего цвета. Она зашла в ресторан, за секунду нашла меня взглядом, скривив губы, приблизилась.

— Значит так урод, — зло начала девица, не дав мне и слова сказать, — еще раз появишься возле моей мамы, будешь зубы сломанными пальцами собирать, понял.

— Сядь и успокойся, — ровным голосом попросил я.

— Что, — ее лицо перекосила ярость, — ты урод совсем страх потерял.

— А где остальные? — растерянно, спросил я.

— Не знаю, — сквозь зубы процедила она.

Ладно, позже узнаю.

Хорошо, что в кафешке кроме обслуги никого не было, а иначе возникли бы проблемы, мы никаким образом не походили на ссорящуюся парочку. А добропорядочные граждане наверняка бы подошли с предложением о помощи, несчастной девушке.

— Сядь, пожалуйста.

Она резко нагнулась вперед, уперла ладони в стол и уставилась на меня ненавистным взглядом.

— Пожалуйста, дай мне сказать, — она презрительно усмехнулась и мне даже на секунду показалось, что плюнет в лицо.

Не понимаю, почему вежливость всегда принимают за слабость?

Я резким движением выхватил плетеную веревку из-под стола, та коснулась запястья девушки и словно живая обвилась вокруг кисти. Лена замерла в ступоре, глаза расфокусировались, она стала напоминать пациента психбольницы под завязку напичканного успокоительными препаратами. Хотя, по сути, ее состояние было приближено к этому.

— Сядь, пожалуйста, — она подчинилась.

— Официант, бутылку коньяка и закуску побольше, — крикнул я, поворачиваясь к барной стойке.

Заказ организовали в считанные минуты. Вот такой у нас китайский ресторан, доставят любой алкоголь и закуску к нему лишь бы клиента не упустить. Пока официант расставлял рюмки, я нес пургу про то, чтобы она простила мужа и вернулась в семью, ведь дети так скучают. Весь этот мини-спектакль с плохеньким актером в моем лице был призван замылить глаза персоналу. Мол, любящий брат пытается усмирить пошедшую в разнос сестрёнку. Чтобы, когда я поведу ее к выходу, не возникло, ненужных вопросов. Веревку для успокоения я выклянчил у бабки подозревая, что наш разговор пойдет не в мирном русле. И как, оказалось, был прав на все сто. Коньяк я вылил в унитаз, пронесся бутылку под курткой, пока персонал бездельничал возле барной стойки. Затем попросил счёт. Сумма меня огорчила, цены тут кусались и даже больше рвали добычу на куски. Выложил просимую сумму, и стал дожидаться сдачи, чаевых от меня официант хрен дождется. Выгреб мелочь из шкатулочки засунул в карман. Подцепил Лену под руку, и потащил за собой, будто пьяную, едва слышно шепча ей на ухо всякую ахинею.

В конце эскалатора виновато улыбнулся охраннику, мол, стыдно за девицу, тот ответил чуть заинтересованным взглядом. Засунул девушку в ближайшее такси, и расстался с последними деньгами.

— Развезло девку? — с ехидством в голосе поинтересовался водила.

— Угу, — подтвердил я.

До бабкиного дома доехали под стоны блатных исполнителей, о своей нелегкой судьбе на воле, и про злых как один вертухаев.

Открыл калитку и, придерживая дверцу ногой, подтолкнул Лену во двор. Сам заскочил следом, притворил створку, обернулся и остолбенел от увиденного. На лавке напротив дома сидела Алиса, щурясь, смотрела на небо, подставив одухотворённое лицо лучам по-осеннему блеклого солнца. Легкое голубое платье, никаким образом не могло защитить от холода, но внешне она ни какого дискомфорта не испытывала. Ведьма словно создала отдельный кусочек лета в мрачной осени, и даже безразмерные галоши на ее изящных ножках несколько не портили общую картину барышни на отдыхе.

— О хренеть, — от не ожидания выдал я.

Она слегка повернул голову ко мне, проговорила:

— Я старалась произвести впечатление.

— Да пошла ты, — зло рыкнул я, толкая Лена вперед.

Я был обескуражен Алисиным появлением, явка с повинной не то, чего можно ждать от ведьмы. Слегка замялся не зная, что делать то ли хватать ее за руки и заламывая за спину, то ли сделать вид, мол все идет по плану. Но одно мне определенно требовалось — это получить разъяснения от бабушки. Хозяйка дома появилась на крыльце в переднике и с полотенцем на плече.

— Я ее займусь, а ты пока с гостей поговори, — сказала она, беря под руку Лену.

Я сел рядом с ведьмой на скамейку, и стараясь, чтобы голос не звучал зло, сказал:

— Ну, рассказывай.

Девушка подтянула ноги под скамейку, поставив галоши в небольшую лужицу, и продолжая смотреть в небо, неспешно заговорила.

— А что рассказывать, можно по конкретнее?

— С самого начала, — сквозь зубы буркнул я.

Ей Богу если она выдаст бородатую шутку по типу и создал Бог землю, я наору. Настроение очень уже к этому располагает.

— Ну, меня, как и тебя использовали втёмную. А после кинули, а потом я узнала, что ты меня ищешь, решила приехать и помочь.

— Хм. А теперь правду, — безапелляционно заявил я, давая понять, что веры ее словам нет.

Ведьма тяжело вздохнула, опустила взгляд, заметила, где находятся ее ноги, тут же убрала из лужицы.

— Все просто, я на самом деле хотела помочь Лене найти ее брата. Да и пообещали мне кое-что…

— Что, — бесцеремонно перебил я ее, не нужны мне эти недомолвки.

— Ингредиент, для продления молодости, — неохотно ответила она, чуть прикусывая нижнюю губу.

Ха вечная молодость, кто бы сомневался, на что еще можно купить ведьму как не на эликсир жизни. Вот в это я охотно поверил. Да и врать ее больше нет смысла, раз пришла сдаться, то надо идти до конца. К тому же моя бабушка на раз выведет ее на чистую воду.

— Нашла?

— Да, только оно не сработало. Тогда я и поняла, что мной воспользовались в темную.

— Прям так, в темную, — с ерничал я.

— Да так, — насупила она.

— И амулет передали в темную и куда идти тоже сказали втемную.

— Да, — она выдохнула и сразу поникла, опустив голову к плечам, — обратилась ко мне за помощью Лена. Когда я поняла, что не смогу помочь и в этом деле, нужен колдун. Объявился некий дядя Игорь. Назвал твое имя и дал амулет, на который тебя можно купить. Моя же роль сводилась к тому, чтобы контролировать тебя и помочь, если ты на косячешкосячешь. Ну и оплата ингредиент, что был на поляне. Если бы я отказалась, нашел бы другую. Что отказываться, да все выглядит очень уже подозрительно, но риск того стоил.

Интересно, что это еще за Игорь, и почему это он именно меня предложил. Про это и спросил.

— Не знаю, кто он. Ведовством не пробить амулетами обвешан, что новогодняя елка игрушками. По другим каналам тоже все глухо. Мутный тип, но только такие и предлагаю запретное, — она резко умолкла.

Мне с самого начала показалось странным чего это она поперлась с нами на поляну. Но все списал на ведьмины причуды. Нда моя нелюбовь к их племени мне же боком и вышла.

— Что за ингредиент заслуживает таких рисков?

— Лепесток папоротника, с проклятой поляны, сорванной своей рукой.

— Получается полянка и не проклята вовсе.

— Получается. И чего это тогда к нам этот страж пристал?

— Хм, — я по этому поводу уже размышлял и решил-таки озвучить свои мысли, — мне думается это все из-за тела. Воинское захоронение, а там парень умер, вот они и приняли его как своего. И думается, убили его там в схватке. А точнее принесли в жертву. А мы его вроде как украли, и теперь нужно вернуть. Чтобы могилы не были осквернены.

— А чего это он приказал нас всех собрать, а не вернуть труп, — похоже бабушка с ней уже потолковала да, разъяснила что почем.

— Все просто, проход открыл я, тем самым обозначив себя как нарушитель, вы то просто через дырку прошли. Но само тело я не забирал, значит ему нужен не я, а те, кто забрали, а найти он их может только через меня, на мне же метка.

— Вроде логично, — легко согласилась она, — я-то после прохода кинулась папоротник искать. А как нашла, вышла через ту же дыру. А как эти двое уходили, не видела. Надо с Ленкой поговорить.

Ведьма попыталась встать, я аккуратно придержал ее за плечо.

— Ты как вообще сюда попала, — чуть было не забыл про главный вопрос.

— Твоя чудесная бабушка, — не доли сарказма, — через шабаш весточку прислала. Да такую что не отмахнёшься.

— Вопрос на миллион как они тебя нашли?

Алиса глянула на меня, как строгая учительница на отличника, что сморозил глупость.

— Объясняю для особо одарённых, — к ней вернулось ехидство, — знаешь, чтобы ведьме нормально жить и работать по профилю нужно зарегистрироваться в шабаше. Можно и не делать этого, но жизнь усложнится кратно. Ну а шабаш, всегда сможет донести свою мысль, если ему очень надо. Ну а бабка твоя не последний человек в нашей организации.

Хм, а об этой стороне их жизни я никогда не задумывался. Хотя с чего мне об этом думать. Получается мне жутко повезло, что бабка моя имеет влияние на их организацию, без нее бы я… я был бы обычным мужиком с обычными проблемами и не какой паранормальщены. И никто бы в меня не вдалбливал годами эту колдовскую хрень.

Неожиданно для самого себя разозлился. Чуть успокоившись, спросил.

— И ты вот так просто пойдешь со мной на поляну к этому стражу?

— Думаешь, у меня есть выбор? — она резко повернулась ко мне и посмотрела в глаза, я нахмурился, надавил взглядом заставив ее отвернуться.

Я прислушался к себе пытаясь понять, что я чувствую к ведьме, кроме застарелой неприязни. Вроде она так же пострадала, как и я, но, с другой стороны, мне то, что с того. Она за молодостью гналась, а я за жизнью. Надо понимать разницу.

— Ты думаешь, я такая дура, что в свои, неполные двадцать, — ага ври больше, — гонюсь за красотой, через колдовство. Ты, наверное, видел женщин, что в пятьдесят выглядят, моложе своих детей, и пышут естественной красотой. И все такие ах ох с генетикой повезло. Не хрена подобного, все дело в колдовской алхимии. Да половина женщин душу дьяволу продадут не то, что полезут в сомнительное предприятие.

Ведьма уперлась ладонями в скамейку, оттолкнулась и резво встала, отряхнула мелкий мусор с платья, и беззаботно шлепая галошами по грязи, пошла в избу. Я закурил. Идти некуда не хотелось, имелось простое желание посидеть в тишине, ни о чем не думая. Внезапно из кустов вышел кошак, уселся на освободившееся место. К его задней ноге пристал мокрый и грязный репейник. Кота это нисколько не беспокоило, меня же раздражало, пришлось выковыривать. Потом раздался стук по стеклу я повернулся, бабушка в окне призывно махнула рукой. Уже по привычке убрав бычок в карман, пошел в дом. Нет определенно, надо делать переносную пепельницу.

Зашел в крыльцо, тщательно обтер ноги об коврик, перед самой дверью разулся. На кухне было жарко, и чудовищно вкусно пахло картофельным супом. Я было дернулся к кастрюле, но мне позвали в комнату. Бабушка сидела за столом, Алиса же рассматривала самотканый ковёр на стене, изображающей зимнею охоту на волков. Сколько он уже тут весит, лет двадцать? А может и больше.

— Что с пленницей?

— Ты что с ней сделал? Закатила истерику чуть успокоила, все орала, что живой не дастся.

— Да ничего, просто в машину посадил и молча сюда привез. Ну и амулет твой одел, — я оперся плечом о дверную коробку, — так что с ней?

— Спит. Ей сейчас так полезнее будет, — бабуля потупила взор, и едва слышно пробубнила, — ну да амулет волю давит, а не сознание.

— Удалось что выяснить?

— Да, немного. После поляны они вынесли тело, кремировали за взятку у белорусов. Затем приехали на какой-то хутор, там ее Егорка оставил, умотав не пойми куда. Сообщив, что так надо. Ну а потом ты позвонил.

— И где нам Егорку искать теперь? — я сморщился, зажав пальцами переносицу.

На меня навалилась обречённая усталость, ездить и искать третьего, чертовски не хотелось. Еще двух барышень надо как обустроить. Одни проблемы, и не никаких нормальных решений.

— Тут в ее телефоне номер иметься под именем Егор П. Позвони, — она протянула мне потертую «Нокию 3310».

Быстро нашел в контактах нужное имя, нажал кнопку вызова, через пару секунд послышались гудки. Блин и что сказать? Надо было подумать, прежде чем звонить. Ладно, походу разберусь. По истечению заданного времени вызов оборвался, на той стороне явно не хотели со мной говорить.

— Может номер не тот? — скептически высказался я.

— Тот-тот, можешь поверить старой женщине, — отмахнулась от меня бабка.

— Через час еще попробуй, — внесла свою лепту в разговор Алиса.

— Без тебя знаю, — огрызнулся больше по привычке, чем по необходимости.

За последующие три дня дозвониться до Егора не получилось. Хоть и пытался я регулярно, раз в час так обязательно, разве что, когда спал, приходилось делать вынужденный перерыв. По другим каналам найти его не получалось, ни Витек ни Алиса и даже Лена не знала где он может быть. Только и оставалось, тянуть за уменьшающуюся ниточку телефонного номера.

Лена больше часть времени спала, а когда нет, то проклинала нас, на все лады и идти на контакт никак не хотела. Все нужные сведения бабушка вытянула из нее под гипнозом. Правда толку от полученной информации было мало, прояснилось кое-что и только. Со слов девушки получалась следующая картина: Паша ее брат пять лет назад поступил на исторический факультет, и уже через год увлекся, одной легендой, основанной вроде как на реальном факте. Будучи увлекающейся натурой, он с фанатичной страстью стал копать в этом направлении, тратя все свободное время на изучение легенды, о капище богов. Он потерял друзей, рассорился со своей девушкой, разругался с родителями, но продолжал начатое. Единственный кто его поддерживал это преподаватель, говоря: что он сможет получить докторскую и стать одним из самых молодых докторов наук. Ну и Лена, конечно подставляла дружеское плечо, когда надо.

Где-то полтора года назад он резко собрался и уехал в Украину на археологические раскопки. А когда спустя полгода вернулся, окончательно превратился в фанатика с признаками паранойи. Он ничего не рассказывал про поездку, и постоянно запирался в своей комнате изучая какие-то бумаги. Через неделю после приезда сообщил, что уходит в экспедицию. Лена отпустить его одного не могла так они, и отправились вдвоем. Возле канавы Пашка извлек из рюкзака обломок какой-то палки, и провел их до самой поляны, не встретив никого из защитников и хранителей. Найдя центр поляны, он что-то выкопал, но не успел вытянуть из земли, как засипел, выгнулся дугой и умер в жутких конвульсиях. А Лена спустя пару секунд потеряла сознание, очнулась возле злополучной канавы. Несколько часов искала вход, но без результата. Вернулась домой.

Спустя неделю смогла организовать поисковую операцию, но она не увенчалась успехом. Тогда ей и объяснили старожилы, что это ведьмина поляна и туда без помощи сверхъестественного не попасть. А уже через месяц во сне к ней стал, приходит брат с мольбами забрать его тело. Тогда же она познакомилась с Егором, и уже на втором свидание все ему рассказала. Он тут же загорелся идеей спасти неприкаянную душу Лениного братца. А дальше уже все завертелось по известному сценарию.

Из ее рассказа я сделал соответствующий вывод. Павла сознательно подвели к этой теме с поляной, подсказали съездить на раскопки за ключом к входу в зону. И когда у него не вышло, уже подослали Егора. Внушить нужные сновидения девушки смогла бы любая более-менее профессиональная ведьма.

Остаться вопрос: что они оттуда сперли и смогу ли это вернуть?

Алиса же большую час дня гуляла, под вечер без спроса топила баню, самолично таская воду и дрова. Бабка на данный произвол никак не реагировала. На мой вопрос «а не сбежит», лишь отмахнулась, «некуда она не денется». Я же ходил к Федору дабы потрудиться на чье-либо благо, а вечером поговорить про что-нибудь малозначимое. Беседы отвлекли от мрачных дум. Попутно смотался в город, за прахом брата Лены. Вдруг понадобиться останки стражу, чтобы потом два раза не бегать.

С Юлей, с одной стороны все вроде наладилось, перезванивались каждый вечер, один раз она даже в обед позвонила, и мы неплохо так поговорил почти час. Но вот на мои слова, что не могу приехать, она отреагировала с едва скрываемой радостью. Формально все хорошо, но вот что-то гложет, да еще и предчувствие нехорошее, только одна загвоздка не к чему привязать это самое предчувствие. Ладно, разгребусь со всем этим дерьмом и тогда изо всех сил и с полным старанием приступлю к налаживанию отношений. С работы позвонила Любочка и сообщила, чтобы через восемь рабочих дней пришел подписать заявление на увольнение. Так что надо будет еще и работу искать, а пока на бирже труда постою, с Юлькой надо разобраться в первую очередь. И как ни странно пару раз звонил Санек, просто так справиться о моих делах.

Поздняя осень даже в солнечные дни навевала тоску и желание скорейшего снега. Быстрее бы нагрянула зима с морозами и вьюгами, и пусть по ночам уже под минус, но днем мороз отступал, расковывая слякоть и грязь, под давление солнечных лучей.

Я сидел на лавке в фуфайке, закинув ногу на ногу, медленно покуривая, наблюдая как ведьма, тягает воду в баню. Чтобы я не думал об их поганом племени, а выглядели они шикарно, глаз не оторвать. Вроде и идет перегнутая на один бок с тяжелым ведром, а все равно сексуальность так и прет.

— Помог бы бедной женщине, — крикнула она от колодца, прежде чем взяться за наполненное ведро.

— Бедной обязательно помогу, — беззлобно парировал я.

А может и в самом деле помочь… но мысль не успела оформиться окончательно, ее сбила трель телефона. Я глянул на экран, там горело имя Егор. Ну, вот и дождались. Поднял телефон, прочистил горло и дружелюбным тоном сказал.

— Здравствуйте. Это Евгений ваш проводник на поляну…

— Что, — возмущённый голос, бесцеремонно перебил меня, — что ты хочешь за Лену.

— Если честно, то ничего, — я за эти три дня продумал десятки вариантов разговора, но как водиться все зря, — точнее встретиться с тобой.

— Где и когда? — зло рыкнули в трубку.

Вот это я понимаю, не каких соплей и угроз.

— Да в том месте, где мы на поляну проходили, завтра к часам двум, — облегчил я себе задачу, отослав третьего сразу в нужное место.

В трубке пару секунд злое сопение затем послышались гудки отбоя. Вот и славно наконец-то все близится к завершению.

— Все хорошо, — крикнула Алиса, не подходя ко мне.

— Да.

Я рассказал про звонок бабушке, та кивнула и отправилась договариваться насчет машины, с соседом. Выезд назначили на завтрашнее утро.

Соседской машиной оказался старенький «фольцваген», двадцатилетней давности, местами ржавый, но в целом ухоженный и крепкий. Как по мне едет и не скрипит и нормально, а вот Алиса долго возмущалась, пыхтела и даже угрожала, что никуда не поедет. В итоге ушла в дом, быстро сменила, джинсы и куртку, на штаны цвета хаки, и коженку волосы спрятала под бейсболку, и безапелляционно уселась за руль. Я и тем более Лена, погруженная в сон, не возражали. Алиса лихо вывела старенького немца на шоссе, и кажется, впервые за всю жизнь машины выжила из себя максимум. Изделие немецкого автопрома поначалу пыхтело, но позже уже уверенно держала скорость в районе ста пятидесяти километров. Границу прошли без проволочек, постояли часика два в очереди, но это обыденность. Возле леса Алиса чуть заплутала, но это и немудрено, было она возле ведьминого круга только раз, и с провожатым.

За парковались, я вывел Лену из сонного состояния, и снова нацепил браслет контроля. В активном состоянии она так и норовила сбежать или закатить истерику. Чувствуя себя конвоиром, повел девушек к месту входа на ведьмину поляну.

Алиса уверенно перла напролом, словно бульдозер, не замечая ничего вокруг, ей явно хотелось покончить со всем этим как можно быстрее. Впрочем, как и мне. Одной рукой я направлял Лену другой, поправляя рюкзак с прахом ее брата, поэтому приходилось, постоянно искать более подходящий путь, что раздражала ведьму. Она то и дело прикрикивала на нас, чтобы пошевеливались. Я и так двигался на своем максимуме, и ее крики никаким образом не смогли бы увеличить мою скорость, а вот раздражения добавить запросто. Таким образом, до места встречи добирались почти час. В конце пути я был вымотан и раздражён почти до крайнего предела. Усадив пленницу под сосну с облегчением, сбросил уже не навесный рюкзак на мокрую листву. После недолгих раздумий достал плащ-палатку и пересадил Лену на сухое. Неизвестно, сколько нам тут ждать, и нечего из-за плохого настроения, над девушкой измываться. Алиса тем временем, сбегала к канаве с бревенчатым мостиком, чтобы удостовериться, в правильности места встречи.

Непрошло и десяти минут как из-за деревьев вышла фигура, закутанная в плащ, больше похожий на реквизит из исторического фильма, чем реально функциональную вещь. Черный с глубоким капюшоном, из-под которого наверняка видно не больше чем в туннели, да и не слышно не фига. Плащ почти до пола, только голени сапог и видны. Дико не прагматичная штука. И насколько я могу видеть, материал тоже так себе, чуть дождик посильнее так и промокнет. Точно театральный реквизит. Когда нас с фигурой стало разделять, не более десяти шагов я сказал.

— Здорова!

— Молчать, — приказ был настолько явственный, что я помимо воли подчинился, и тут же взял себя в руки, зло возразил.

— Не команду тут.

— Вон, — рявкнул он в сторону девчонок, те сорвались с места словно, им под ноги бросили осколочную гранату. И буквально в считаные секунды скрылись из виду.

Вот это силища, одним словом перепугал ведьму и выбил путы. С этим типом явно придется считаться. «Вот теперь бегай, ищи их», — рассеяно, подумал я.

Собеседник воздел руки вверх, и скинул плащ. Не знаю, чего Егорка хотел добиться этим пафосным жестом, но меня он не впечатлил. А парнишка то изменился и сильно. Через футболку отчетливо прорисовывались мышцы, коим и заправский качок позавидовал, подбородок вздернут в глазах непреклонность, руки расслаблены. Да возмужал парнишка, будь он таким в начале нашего знакомства, я б к нему поуважительнее относился бы.

— Умолкни тварь, — голос, твердый, решительный знающий, как нужно повелевать.

Да с таким голосом и внешностью, он может войска в рукопашную посылать, все пойдут и не задумаются. И это он еще пафосную речь не толкнул.

— Ты чего ругаешься? — немного сбитый с толку спросил я, — понимаешь…

— Ты жалкое ничтожество.

Как он атаковал я не понял, вроде стоял далеко и тут, раз и вот уже кулак впивается мне в грудную клетку, легкие замерли, не желая работать, я беззвучно открыл рот в немом крике. «Что за хрень», — стучала в голове мысль. Что происходит? Но развить мысль не удалось, меня подняли на ноги, и стоило подумать, что я закрепился в вертикальном положение как, снова удар в грудь. Внутри взорвался огонь, взгляд помутнел. И следующее, что помню, вонь гниющих листьев, и усыхающей мох перед глазами. Меня без всяких церемоний схватили за шиворот, и я снова оказался на своих двоих, едва касаясь носками пожухлой листвы.

— Жаль, но твоя чаша греха еще не переполнена. Но этот час близок. И как только он пробьет. Я приду. Будь уверен, — он разжал пальцы, я свалился на землю.

Пока я силился заполнить легкие воздухом он подобрал плащ и скрылся за деревьями. Вот тебе и встреча, и что я стражу скажу, когда он явиться. Извини, но ты опоздал, они все разбежались. Дерьмо. Теперь мне их ни в жизнь не собрать? Придется убегать уже от двух монстров. Когда почувствовал, что задница окончательно, промокла, а дыхание восстановилось, попытался подняться, морщась от боли в груди. Да славно он меня приложил. Неожиданно в обыденный шум леса, ворвался хруст ломающихся веток. Это кого еще несет?

Справа от меня вышел Витек, в полувоенной форме, с кепкой на голове при этом что-то насвистывая неуловимо знакомое.

— Ты то, что тут делаешь? — устало спросил я.

— Следы заметаю, — спокойно отозвался он, лениво осматривая поляну.

Внутри шевельнулось гаденькое предчувствие.

— За кем?

— За героем за нашем, — усмехнулся он, при этом оставаясь полностью серьезным, — руки вверх.

— Чего? — не столько удивленно, сколько зло спросил я.

Он вытащил пистолет из-за пазухи и, не мешкая выстрелил, рядом с моей ногой взметнулся мох, а лес подхватил эхо выстрела.

— Руки вверх, без шуток Женя.

Хм думаю, что Страж уже не придёт. Не для него меня сюда заманивали.

Я подчинился, он зашел мне за спину, сказал.

— Теперь медленно сцепил пальцы за спиной.

— У меня же гипс.

— Заткнись и выполняй, — голос бывшего приятеля не сулил ничего хорошего.

Стоило мне кое-как выполнить приказ, как услышал треск скотча, мгновение и ощутил, как мне заматываю руки. Пытаться сопротивляться или бежать нет смысла. Во-первых, я не в том состоянии, во-вторых, если бы он хотел меня убить, то сделал бы это сразу. И незачем его провоцировать, ведь есть шанс договориться. Черная перчатка скользнула мне за ворот, схватила амулет, сдернула с шеи, телефон так же покинул карман.

— Вот так-то лучше, — прозвучал голос с боку, через секунду я увидел Витька обходящего меня по широкой дуге, дуло пистолета по-прежнему смотрело в мою сторону.

— Предатель, — презрительно бросил я.

Я не знал, кто перекупил Витька, ведьма, Лена или же Егор, да и неважно это на самом деле. Горечь и разочарование тяжелым молотом ударило по душе. Не то чтобы мы были друзьями, но очень близки к этому понятию. Но вот такое циничное предательство тяжело принять.

— Вовсе нет, — Витек вытряхнул рюкзак, пнул колбу и, подстелил его на пень, уселся, — я изначально не был тебе другом. Мне наняли.

— И зачем? — не удержался я от вопроса, подталкиваемый обидой.

— Чтобы я спровоцировал тебя на колдовство. Ну и направлял куда надо. Знаешь, вижу по твоей физиономии ты думаешь, как это я прощёлкал такого подлого ублюдка. Да все просто. Навязаться к тебе в друзья оказалось очень просто. Пока ты жалел себя и обижался на весь мир, мне только и оставалось, что поддакивать тебе и быть рядом в нужную минуту. И вуаля через пару месяцев мы закадычные друганы, — самодовольная улыбка растекалась по его лицу.

— Кто нанял? — вопрос из серии, а вдруг.

— Тцц, — он помахал пальцем.

— Нападение тварь из дерева твоих рук дело? — задал я, может и не самый важный вопрос, но один из главных. Ведь с того нападения все и началось.

— А как же.

— Зажигалка, — зло выдохнул я, — ты навел маяк на зажигалку, что мне подарил, на нее дух и нацелился. А я дурак доверчивый поленился проверить, что там да как, подумал ты по малограмотности намудрил чего не надо.

Меня передернуло от его самодовольного оскала, чертовски захотелось разбить этой сволочи морду ногами, обутыми в берцы.

— Что еще? — надо разобраться в этом вопрос до конца.

— Берсеркер в квартире, и сын твоего шефа. Не утруждай себя вопросом, я сам отвечу. Берса нанял через подставных лиц. Ты просто задрал меня своим нытьем про зловредную старушку. А на сынка шефа мы порчу навели, и Любочка, секретарша инфу про тебя слили. Баба она огонь, причем с серьезным недотрахом. Приятное с полезным, так сказать.

— А мелкий пацан и Церберы?

— На пацана ты сам нарвался, а про Церберов я не в курсах, кто такие, — черт как же его прет выговориться, стандартное клише злодея, вот бы еще ловко воспользоваться этим моментом.

— Э, думаешь, киношный злодей, что болтает без умолку, а ты потом в самый последний момент мне заборешь? — он погрозил мне пальцем, экстрасенс хренов.

Он встал, подошел и со всего маха врезал мне сапогом под ребра, к моей радости ничего внутри не хрустнуло.

— Ничего подобного урод.

Последующий час мы молчали, он ходил по поляне, пинал листву и урну с прахом. Временами целился в меня из пистолета и говорил паф. После мерзко улыбаясь. Я же всеми силами пытался освободиться от скотча, но тщетно клейкая лента держала крепче бетона. И как назло, у меня не имелось ни ножа или палки под рукой, даже об дерево не перетрешь, мерзавец бдил тщательно, и при любых лишних телодвижениях бил от души ногой порукам. Зато окончательно стало ясно, чего он ждет. Сорвав амулет, подлец надеется, что твари леса кинуться на меня и разорвут в клочья. Вот только непонятно, чего сам не завалит, тут стреляй не хочу, никто не услышит. В том, что меня отпустят живым, не верилось от слова совсем. Да и кто в моей ситуации в такое поверит? Полный идиот или оптимист. Я же больше склоняюсь к реализму.

— Тебя наняла ведьма? — спросил я, когда молчать мне окончательно задолбало, был, правда, риск получить еще раз по ребрам, но это мы переживем.

— А не, — охотно отозвался он, — ее тоже в темную попользовали. Все бабы на молодость ведутся.

— Тогда кто? И главное зачем?

— Кто неважно. А зачем? Чтобы ты помог создать паладина.

После его слов у меня в голове словно провернулся механизм, и все встало на свои места.

— Паладина, с помощью славянского духа, — пока мысли окончательно притирались, друг к другу, сказал я.

— А хрен редьки не слаще. Паладин, богатырь батый, — какая разница, если суть одна. Воин света, наполненный духовной силой.

— Дай угадаю, вам понадобился злодей, дабы натаскать своего щенка? Но так как вы испугались, что настоящий злодей может и убить паренька, вы подставили меня. Не мелковат ли противник для столь великого война.

— В самый раз. Ты у нас что, мелочный злыдень, с манией величия. Да штамп, но ведь работает, — он помолчал, глядя на меня словно размышлял, что делать дальше.

А ведь этот урод прав для инициации Героя может сгодиться и шпана из подворотни, что попытается обидеть девушку. А в моем случаи не Враг с большой буквы, а мелкий подлый человечишка. Ведь именно такие вызывают больше всего отвращения и желания исправить мир. А этим нужен был воин света, что замешен на духовной силе. Вот они и притащили его на поляну и подсунули колдуна, который вроде как кинул его на верную смерть. И руб на сто что позже появился мудрый наставник, что помог в трудную минуту и теперь наставляет горе богатыря на путь истинный. Правда истина древней сущности может сильно отличаться от нынешних норм морали. Там и врать незачем, просто нужно все осветить под правильным углом.

— Уснул, — новый удар под ребра, — а ты хоть и дурак, а иногда соображаешь, правда, прежде тебе надо дать под дых пару раз. Видишь ли, сейчас крайне сложно найти подходящего юношу. Чтобы был невинен, целеустремлён, максималист в конце концов, и главное имел нужный дар. Нынче народец пошел слабенький. А если и найдешь кого-то, хрен уговоришь. Поэтому рисковать таким материалом ни в коем случае нельзя. Вот и устроили мы ему подконтрольное испытание. Не, ты не подумай, для паренька все было, в самом деле.

— Его же не обманешь, он правду ото лжи на раз отличает.

— Это да. Но, видишь ли, правда бывает разная и у каждого своя, можно и не врать, а лишь представить факты под нужным углом. И если это делать разумно, не спеша и самому объекту дать свободу додумывать, то все возможно.

А сейчас по идеи от меня должны избавиться, как от использованной вещи. Вернее, убрать меня нужно было Егорке, но он не стал, не углядел во мне достаточно зла.

— И как же я превратился в злодея, — истинных причин разговорчивости Витька я не знал, но пока это мне шло на пользу.

— Все просто, — он закинул ногу на ногу, и положил руки с пистолетом на колено, не забыв направить дуло на меня, — на поляне ты их кинул, дабы принести в жертву духам, чтобы те дали силу. И не беда что это они тебе туда привели, ты же злой злодей, думал, что можешь всех перехитрить и сорвать куш. Но, увы твоему планам не суждено было сбыться, появился великий предок, и все исправил. А позже Егор был назначен избранным. Ну, ты в курсе как молодняк любит быть избранными. Ну а дальше вообще просто, ты похитил мать Лены, затем ее саму с Алисой. Позже попытался заманить их обратно на поляну, чтобы завершить ритуал. Но Егорка поднабрался сил и тебя победил, — теперь понятно, откуда взялись пафос в позах и речах паренька.

— И что дальше?

— О! Парень пройдет обучение с правильной моральной установкой, и будет изничтожать зло, по всей земле. Гордись, ты причастен к созданию великого героя, — ага прям сейчас лопну от гордости.

— Почему я?

— Потому-что ты первый согласился ехать на поляну. Ой, не говори мне, что ты тоже поверил в свою исключительность?

— Что ты мнёшься и никак не пристрелишь меня? — не обдумано зло крикнул я, нервы все-таки не железные, вся эта неопределенность угнетала.

— Э нет, — он отрицательно помахал пистолетом, — во-первых, паренёк за тобой следит, и твоя смерть по неестественным причинам может его насторожить. И как ты понимаешь, погореть на такой мелочи решительно не хочется. А во-вторых, посмертное проклятие колдунов никто не отменял.

Как я удержался от смеха, не знаю. Древние как мир байка про посмертное проклятие ведьм и колдунов, спасла мне жизнь. Я сам старательно поддерживаю этом миф, где надо и не надо рассказывая про него. Но Витек казался более сведущим человеком. А выходит простой профан, нахватавшийся вершков. Нет, бывало и на самом деле накладывали посмертное проклятие. Но это единичные случаи. Слишком заморочено его держать при себе. Да и чтобы наложить нужно провести подготовительный ритуал.

— Получается ты ждешь, что духи леса меня в порошке сотрут?

— Именно, — натужно улыбнулся он, его план по моей быстрой ликвидации трещал по швам.

— Боюсь тебя огорчить. Это так быстро не работает. Я тут скорей от голода умру, чем от духов.

Пока я шлялся, где не попадя и бездельничал, бабка довела амулет до ума. Выглядел он в виде тряпицы, пришитой к оборотной стороне майки. Тут я подстраховался, вот если бы додумался еще и огнестрел прихватить со всем хорошо было бы. Но это уже в другой раз.

— Чего лыбишся? Думаешь, тебе кто-то придет на помощь? А вот и хрен. Бабка твоя сейчас в панике собирает вещи, чтобы свалить куда подальше. Видишь ли, про ее место обитания прознал Орден Очищения. И теперь спешит, чтобы рассчитаться по долгам. Это если она стоящая ведьма и смогла предсказать их появление, а если нет, то туда ей и дорога. Алиса по вечной ведьминой традиции тоже ударится в бега. А позже уже поверь мне ее загрызут муки совести, и она само убьётся.

Орден Очищения — это серьезно, фанатиков удовлетворит только один вариант бабкина смерть.

— Сука, — с ненавистью прохрипел я.

— Может и так. Но знаешь, а больше у тебя друзей и знакомых нет. Юлька, и этот как его Сашка, выпьют по рюмочке за упокой и забудут. А ты останешься в этих лесах.

— Ублюдок, — зарычал я и, наплевав на все, стал вырываться из пут.

Витек презрительно ухмыльнулся, неспешно подошёл и с ноги ударил в голову. Я сместился, и удар пришелся по стволу дерева, он зашипел, прыгая на одной ноге. Затем, резко остановился, и сквозь зубы рыкнул.

— Задрал уже.

Под моим давлением скотч начал сдавать позиции, о полном поражение еще не могло идти и речи, но шанс на победу замаячил впереди. Мне бы времени выиграть побольше.

Витек матерясь, выломал здоровый сук сухостоя, подошел ко мне и без лишних слов врезал палкой по правой коленке. Боль ударила по сознанию отбойным молотком, выбив все мысли разом, заполонив собой все освободившееся пространство. Я шипел и плевался от боли, не видя ни чего из-за слез. Второй удар добавил страданий.

Когда я смог хоть немного контролировать себя, и боль стала лишь фоном, осмотрелся. Предателя не было видно я, сцепив зубы, начал перетирать скотч. Освободиться получилось только поздним вечером. Я вымотался настолько, что последние движение руками по дереву делал раза три в минуту. Боль высосала все силы, каким чудом я оставался в сознание неясно. Я завалился на бок и дрожащей рукой ощупал колено, при каждом прикосновение оно отдалось дикой болью, о том, чтобы пошевелить не шло и речи. Витек сука все-таки нашел способ, чтобы мне грохнуть, не марая, так сказать, руки. Оставить полумертвого в лесу, а дальше дело техники, сдохну от холода и голода, и найдет мое тело какой-нибудь незадачливый грибник. Лет так через пять. О том, чтобы целенаправленно ползти к людям не могло быть и речи, я тупо не знал, где нахожусь.

Собрав остатки мужества в кулак, я все же попытался при помощи дерева привести себя в вертикальное положение. И тут же завалился в мох, скуля от боли. Когда оковы боли чуть ослабили хватку внезапно, словно по щелчку пальца понял, что чудовищно замерз. Точнее адреналин и боль отступили, и я смог более масштабно ощутить свое тело. И весь мой опыт, и интуиция в один голос вопили: к утру я окоченею, а если нет, то к обеду уже точно. Промокшему до нитки под ночным ноябрьским небом мне не выжить. Даже Джону Рэмбо нужен был костерок, для согрева, что уже говорить об меня. От осознания своей беспомощности пришла ярость, не та, что рождается в бою застилая сознание, а холодная отрешённая, словно гидравлический пресс или сомнет, или вытолкнет вперед. Сдаваться просто так я не собирался, помру, но зато в борьбе. Не ожидала, в голову забрела мысль, что в любой другой ситуации была бы, нещадно гоним ее здоровыми собратьями. А ведь люди всего в десятке метров от меня, на ведьминой поляне.

Я полу боком, стоная от боли, пополз в сторону канавы, медленно еле волоча за собой тело. Отчего-то вспомнился советский летчик, что восемнадцать суток со сломанными ногами полз к своим. Великого духа человек вот на кого мне надо ровняться. Трясущимися и закоченевшими руками обнимая скользкие балки я кое-как переполз на другой берег. Четко осознавая упаду в воду, умру. Вцепился пальцами в землю и, рвя руками подгнившую траву, тащил искалеченное тело вперед, помогая себе здоровой ногой. Не каких мыслей в голове только одна, ползти. В надежде, что ведьмин круг зациклен на активации при появлении человека. И что при встрече с хранителем он не пробьет мне голову топором.

— Эй, мужик ты чего, — послышалось откуда-то издалека.

Сил чтобы перевернуться уже не хватало я лишь захрипел. Кто-то ухватил меня за бок и перевернул, перед глазами невнятным пятном расплылась чья-то физиономия.

— Ты это, не помирая, мы тебя сейчас быстро до дому доставим, — вот и славно я-то уже было рассчитывал на удар топором промеж глаз.

Я почувствовал, как меня куда-то грузят, а затем повезут, нещадного трясся на колдобинах. Буду жить, а значит, мы еще посмотрим кто злодей, кто герой, а кто предатель.

Глава 14

За окном ветер усердно гнал поземку по ледяному насту в сторону оголившихся деревьев. И как по заказу среди зимней серости через полог туч пробился одинокий луч света. Не жесткий как из прожектора, а едва уловимый, словно надежда на скорый приход весны. Ты вроде знаешь, она обязательно придет, но до этого срока: ой, как долго и за время ожидания может случиться всякое.

Я перевел взгляд от зимнего пейзажа к более тривиальным вещам, то есть к уходящий змейки людей по автобусному проходу. Я никуда не спешил, дав возможность всем желающим выстроиться в очередь. Автобус не поезд и может чуть задержаться, дабы выпустить последнего пассажира. Ладно, и мне пора, парень в простеньком пальто и с большими наушниками на голове, был крайнем и вот-вот должен встать на ступеньку для выхода. Я быстро встал и в пять шагов догнал его, из дверного проема дыхнуло холодом. По спине пробежали мурашки, а я инстинктивно съёжился. Как же не хочется, наружу. Глянул на водителя, мужик за сорок, с внешностью балагура и шутника, он добродушно улыбнулся.

— Слушай, а не высадишь меня через метров триста. Тебе по дороге, а мне по снегу топать не придется, — спросил я, неловко улыбаясь.

Ранишь, помню, шоферы подвозили бабку, да и других жителей, без особых проблем. Им что чуть притормозил, а людям ноги лишний раз бить не надо.

— Прогуляешься, — неожиданно зло ответил он.

— Да тебе что трудно, — не пойми с чего, заупрямился я.

— Давай вали, — уложил пальцы на кнопку закрытия двери сказал он, — или сейчас до конечной поедешь.

Выдохнул через нос и шагнул на заснеженную обочину в ожидании удара ледяного потока, но ветер лишь пробежался по волосам, а мороз слегка укусил за мочку уха. Но расслабляться не стоит два неотъемлемых спутника зимы только и ждут момента, чтобы атаковать со всей возможной силой.

— По погоде одеваться надо. Сноб, — крикнул на прощание водитель и захлопнул дверь.

Автобус уехал, чадя черным дымом. Я осмотрелся, женская часть пассажиров, вразвалочку двинулась в сторону магазина. И зачем спрашиваться, ведь только из города, с полными сумками скарба. Наверняка делиться свежими сплетнями, чтобы потом уже с полной уверенностью разносить их дальше, попутно делая корректировки по обстоятельствам.

Парень в наушниках пошел в сторону клуба, рассеяно озираясь, словно в поисках табличек на домах. Хотя похоже так и есть, высматривает номера домов и названия улиц. Вон висят синие квадратики на углах зданий, с нужными цифрами. А я раньше их и не замечал, всю жизнь прожил без этого. Пользуясь народными обозначениями «зады» «речная» «первое». А сейчас вот цивилизация.

Втянул голову в плечи и, спрятав руки в карманы, встал в дорожную колею. Ботинки не та обувь, чтобы гулять по снегу, пусть и намело немного, но ноги заморозить хватит.

До бабкиного дома дошел быстро, ветер и снег помогали не сбавлять темп. Быстро подбежал к крыльцу, дернул за ручку, понятно дело закрыто. Почти десять минут потратил на поиски запасного ключа. Но во всех мне известных нычках его не оказалось. Со двора пробиться тоже не получилось, все заперто добротно. Придется идти в обход. Повздыхал да, побрел по снегу, как я не старался, но все же черпану краем ботинка. Ну, вот и ноги промочил. Обойдя дом, схватил проржавевший лом, что подпирал стену еще со времен моего детства. Пальцы обожгло холодом, но терпимо, особенно если думать, что скоро попадешь в тепло. Самообман, конечно, дома наверняка холоднее, чем снаружи. Приловчился, всунул лом между серыми от времени досками, надавил, гвозди протяжно заскрипели, но выскользнули из объятий старой древесины. Так еще разок и можно будет протиснуться. По итогу выломал еще три доски, вернул лом к его обязанностям подпирающего, протиснулся в щель. Дыхнуло, свежим сеном, и сложно определяемым ароматом дома.

Первую дверь, отделяющую подворье от дома выбил плечом. Мысленно пообещал бабушке купить новую и куда лучше. Возле второй чуть замешкался, все-таки момент истины. Соврал мне эта гнида про бегство бабушки или нет. Открыл, шагнул в кухню с замиранием сердца, присмотрелся. Не обманул. Не какого бардака, похоже, братья из Ордена сюда не заходили. Возле ворот проверили, что старушка ушла тем и ограничились. Но все признаки спешных сборов были на лицо. Немытая посуда, грязная сковорода на плите, валяющаяся авторучка возле ножки стула, а рядом блокнот. И легкая изморозь на стенах и потолке как жирная точка в подтверждение моим мыслей. Дом с начала зимы не протапливали. Ночевать здесь, то еще удовольствие, но выбор невелик: бежать к соседям на поклон или чуток потерпеть.

Прошелся по дому, но никаких прощальных записок не обнаружил. Что же ожидаемо.

Печь растопил даже быстрее, чем наносил дров. Огонь жадно впился в сухую древесину, весело затрещал, выплескивая тепло из топки. Пока грелся, подумалось, как быстро прибегут соседи на дым из трубы? Час времени мне хоть выдадут. Посидел возле топки, хотелось хоть немного отогреться. Спустя пять минут отправился наводить порядок. Но прежде поставил ведро холодной водой на печку, предварительно убрав чугунные круги с поверхности. Так быстрее согреться, а то без воды не дело, даже чай не попьешь.

Уборка и подготовка топчана возле печи отняло как ни странно достаточно много времени. Попробовал включить свет, но, увы обрезали за неуплату. Когда вся эта хренатень случилась? В конце октября, а сейчас уже декабрь заканчивается. И того без малого три месяца неуплаты, понятно дело, что электрокомпания такого терпеть не стала. Но мы и без света справимся.

Слил часть теплой воды в металлическую кружку литрового объёма. Вскипятил уже в нее, засыпал чая, накидал отколотого сахара. Сел возле топки, на низенький табурет, подогнув ноги под себя. Мысли потекли плавно, возвращая меня в те дни, когда я гостил в ведьмином кругу.

В реальном мире прошло куда как больше времени, чем в зоне там я пробыл меньше трех недель. Первый раз я отлеживался в доме у Степана Федоровича, почти неделю: точнее шесть дней. Притащил он меня в избу на своем горбу, и охал как над родным сыном. Жена его оказалась лекаркой с не дюжим талантом. За двое суток вправила ногу, и треснувшие ребра, и все какими-то отварами да маловразумительными действиями. На пятые сутки меня не очень вежливо попросили покинуть дом. Я так понимаю их любезность была обратно пропорциональна моему самочувствию. Я, не споря и не возражая оделся и кое-как под присмотром хранителя доковылял до прохода. Отдышался на нашей стороне и снова полез в ведьмин круг, здоровье по-прежнему оставляло желать лучшего. Я нутром чуял марш-бросок через осенний лес мне не одолеть.

Степан встретил меня не особо ласково, пришлось поплакаться на свое здоровье и клянчить помощь. Если в общем целом, мне требовался отдых и хорошем питании, то левая рука нуждалась в серьезном лечении.

Не знаю, что лекарка делала с рукой, но восстанавливалась она просто на глазах. В первый же день как меня принесли, Тамара (так звали жену Степана) срезала гипс, посетовав на врача, что его наложил, и пожелала тому еще лет пять медицинского обучения в институте. Затем намазала чем-то вонючим, и ко мне вернулась чувствительность в виде неравномерного жжения. Далее процедуры были разные, намазывание чем-то вонючим, обтирание чем-то липким, заключение руки в деревянные лобки с рунными письменами. Пришлось задавать глупые вопросы, чтобы не выдать свое причастие к колдовскому классу. И ради продолжения лечения я был готов идти на умеренные риски.

Во второй раз меня выгнали, ранним утром и конвоировали до прохода.

С третий попытки удалось, продержаться всего два дня. Затем пришлось бежать в ночи, а то предчувствие беды так и вопило. Да и злобные шепотки с принесённым топором явно намекали о не добрых намереньях хозяев.

Одно радовало тетенька руку мне выправила, за что ей отдельная благодарность. Не на все сто процентов конечно, но и тех результатов, что она добилась, меня очень даже устраивали. В нормальных условиях привести руку в рабочее состояние удалось бы хорошо, если за полгода.

А дальше был кошмар.

Меня передернуло от нахлынувших воспоминаний, я сделал обжигающий глоток чая, и подкину еще поленца в топку, едва протиснув его среди пылающих собратьев.

Я брел по промёрзшему лесу практически наугад, опираясь на едва уловимые ориентиры, закрепившиеся в мозгу с прошлых визитов. Если бы не сворованный у Степана Фёдоровича тулуп и валенки точно бы замерз. (Позже был вынужден от них избавиться, чтобы понапрасну не привлекать внимание, правоохранительных органов. И пришлось облачиться в менее практичную, но более цивильную одежду). А так к ночи я таки выбрел к маленькой деревеньке. Там злоупотребил колдовством, внушив хозяевам что, я друг семье. А потом три дня рубил дрова носил солому, дабы отработать ночлег и получить денег на автобусный билет. Просто украсть деньги совесть не позволяла. Неправильно это как-то, должны быть какие-то принципы, иначе недолго скатиться в мерзкое подобие человека.

Дальше проще, автостоп и автобус. Можно было бы ехать прямиком в город, но я для начала захотел убедиться, что с бабушкой все в порядке и нет пепелища на месте ее дома.

Убедился. Столкнись Орден, и бабушка тут бы мелким бардаком дело бы не ограничилось. Массовых разрушений и гор трупов не обещаю, но разгром и следы массовой драки были бы точно. Бабушка у меня тот еще зверь, когда загнана в угол.

Ночь окончательно завладела пространство за окном, я зажег свечку, ранее изъятую из комода, не столько для света столько для уюта. Чаю больше не хотелось, но выливать пол кружки не стал, поставил на плиту, пусть подогревается. А то снова тепленького захочется и жди пока вода вскипит. В доме заметно потеплело, но от этого стало даже хуже, появилась промозглая сырость. Спать придется в одежде. Хотел было пересесть к щиту спиной, но передумал смотреть на огонь как-то комфортнее, чем в темноту с теплой спиной.

На дым так никто и не явился что странно, ведь стоял дом два месяца не жилой, а тут бац и дым. И никто не полюбопытствовал. Еще надо подумать, как перед друзьями буду оправдываться, меня солидное количество дней не было, небось в розыск подали. Ищет пожарные, ищет милиция. Надо бы позвонить Юле или Сане, вот только одна беда номера их, хоть стреляй не помню. Но это не критично, день простоя роли не сыграет, вернусь завтра в город там все и решу. Вот разберусь с личной жизнью тогда и займусь местью, с толком, с чувством, с расстановкой.

Спускать подобное на тормозах, это не про меня, не обладаю я Христианской добродетелью, и щеки под удары подставлять не намерен. Тут вопрос вот в чем, как обширна будет месть и сколь огромным счет, представленный к оплате. Витек мне ответит за все, я ему еще и проценты накинуть не забуду. И плевать на глупое высказывание: что наемник всего лишь орудие в руках нанимателя. Он сознательно шел на предательство и последующее мое устранение. Так что он во главе списка. А дальше будем действовать исходя из добытой информации, сколько человек было причастно к подставе меня любимого. Осталось определить степень их причастности и каждому воздать по заслугам. Мстить нужно с трезвой головой и без лишней спешки, если конечно обидчик сразу под руку не попался. Да и тогда лучше расспросить жертву о причастных, а уже потом наказывать.

Егору мстить нет, смысла, он пешка в игре этих поддонков. Лена? Наверное, нет как, впрочем, и Алиса. Они, конечно, тоже приложили руки к моим несчастьям, но ведь не по доброй воле. Из меня хоть и сделали злодея, но я таковым себя не ощущал.

Расшевелил недогоревшую полешку кочергой, чуть подумал и подкинул еще дров буду топить всю ночь, надо сырость выгонять из дома. Ладно, для начала проветрю помещение и тогда завалюсь спать, а то глаза слипаются сил нет.

Отставил недопитый чай, улегся на топчан, слушая треск огня в печи. Хорошо. Пока сон не завладел моим сознанием я в сотый раз прикинул план действий по поиску этого Урода.

Юля и ее друзья сразу отпадают, Витек не такой дебил, чтобы так засветиться. Из общих знакомых остается только троица с поляны. А их сейчас хрен найдёшь, разве что опять Лену через маму выдергивать. Но очень не хочется снова двигаться по этому пути. Так что остаётся мастер тату? На него меня Витек вывел. Едва уловимая нить, но все же. А дальше…

Додумать я не успел, сон сморил, оставив мысли в царстве Морфея.

За ночь просыпался дважды, подкидывал дрова в топку, и обратно досыпать, окончательно проснулся с первыми лучами солнца. Помылся, заварил чай, но пить не стал на голодный желудок, не пошло. Надо до Феди сходить да попросить, чтобы за домом присмотрел за плату малую. Думаю, не откажет. Заодно и кофе попрошу, а там глядишь, и бутербродом разживусь. Забрал запасной ключ, да пошел по известной дороги, погода со вчерашнего не улучшилась, двигался я быстрым шагом, втянув голову в плечи, в основном смотря себе под ноги.

Подход к дому Федора к моему удивлению не был расчищен. Только одинокая тропка следов, будто так и ходят след в след, чтобы ногами снег не зачерпать. Подошёл и открыл дверь, ведущую в крыльцо, обил ноги, и уже в следующую дверь постучал, не так чтобы сильно, но настойчиво. Не дождался приглашения, стукнул еще раз и вошел. Подобная фамильярность в деревне не приветствовалась, но и не была настолько уже трагической как в городах. Не успел я дверь прикрыть, как столкнулся с тяжелым заспанным взглядом хозяина дома. Он что тут прям и спал, похоже, так и есть, волосы всклокочены, на щеке отметина от лежания на столе. А перегар явственно говорил, он тут вырубился не от усталости. Федор прищурился, силясь вспомнить что я такой.

— Здорова Федь! Это я Женя внук Антонины Петровны.

— Он сейчас и мать родную не вспомнит, — послышался ворчливый женский голос.

Из-за русской печки вышла, жена Феди, миловидная брюнетка, еще сохранившая следы былой красоты, но уже с излишком веса в теле. Одета в простое платье, волосы спрятаны под цветастый платок, завязанный на затылке, в руке она держала электрический чайник.

— Здрасти! — чуть смутившись, сказал я.

Она кивнула в ответ, поджав губы, хоть не обругала и на том спасибо. Я посторонился, пропуская ее к столу, где лежала подставка для чайника. Кухня хоть и выглядела большой, но, по сути, место было мало, значительную часть пространства занимала русская печь. Огромная бандура, давным-давно выработавшая свой ресурс. И сейчас она в пустую отнимала лишние квадратные метры жилплощади. Но люди по привычке не сносили их, по принципу: она и дедам служила и нам послужит. Оставшееся место было распределено между холодильником, столом, стиральной машиной и мойкой.

— Чего встал садиться чай пить, — нарочито грубо сказал женщина.

Повесил пальто на вешалку вытянул табурет, и сел напротив выставленной кружки.

— Ну чего пришел? — перекрикивая шипящий чайника, спросил Федор.

— Ты это, за домом бабкиным присмотреть можешь? А то я уезжаю, а там опять все промёрзнет.

— А ты вообще, зачем сюда приехал?

— Так это, — я не сразу нашелся, что ответить, — проверить дом.

Чайник громко отчитался о готовности кипятка, и хозяйка дома быстро разлила воду по кружкам, чайный пакетик всплыл на поверхность черным пятном.

— Да присмотрю что уже там, — не особо радостно отозвался Федя.

— Я заплачу.

— Это понятно.

Молча попили чаю, закуси мне так и не предложили, чтобы уже совсем не сидеть в тишине спросил.

— А ты чего свинячишь посреди недели?

— Друга схоронил вчера, ты его помнишь Васек буйны…

— Ты ерунду не мели, — влезла в разговор жена, — вчера ишь ты чего удумал. Его уже как пять дней назад отпели и в землю положили. А ты Ирод все пьешь.

— Цыц баба, — он даже изобразил удар кулаком по столу, — друга убили, имею права помянуть.

— День, два ну не пять же, — не унималась она.

— А как убили? — чтобы хоть как-то сбить скандальный настрой парочки, спросил я, — в драке небось?

— Если бы, — Федя резко развернулся, открыл холодильник, не вставая с табурета, быстро окинул внутренности взглядом и зло захлопнул, — баба его молотком да по темечку. Ладно бы если он пьяный буянил, так ведь месяц в завязке был. Дружно жили, а тут раз и молотком по темечку, пять раз. А потом ты не поверил села дальше чай пить. Вот так.

Охренеть и не встать, вот тебе и тихая деревушка.

— И что дальше?

— Да не чего. Допила чай, вызвала полицию, ее увезли. Сын — вот похороны организовал.

— А с чего это она так? Неизвестно?

— Если верить слухам, то просто так, достал он ее. Вот только мне в это не вериться. Опа, — он чуть отпрянул на его лице отобразилась внезапно обзывавшаяся мысль, — ты же у нас по этой части, — он покрутил кистью руки возле виска, — магии.

— Чего? — неподдельно изумился я, на мне что крупным шрифтом на лбу написана, «колдун обращайтесь».

— Ну, бабка твоя ведьмой была, это всем известно. Ну и ты как бы это, по родству.

— Шел бы ты, — огрызнулся я, признаваться я не собирался.

— Все до пил! — грубо спросила женщина.

— Да спасибо, — в тон ее ответил я, — за домом как?

— Посмотрит он, посмотрит, — хозяйка протянула мне пальто.

Выскочил на улицу, то ли, злой то ли обиженный так и не понять. Пока шел до дома, свежий ветер охладил голову. И пришлось признать, вот такое убийство не характерно для нашего люда. Конечно не факт, что тут замешано сверхъестественное, но посмотреть, определенно не помешает. Быстро заскочил в бабушкин дом, подложил в печь, и открыл окно на проветривание, а то душно неимоверно.

До дома Васька добрался окольными путями. Для успокоения совести подергал ручку входной двери, закрыто. Обошел дом в поисках как бы забраться с минимальными потерями, и стоило завернуть за угол, как столкнулся с Федькой. Он подпирал стену, пожирая огромный бутерброд с колбасой.

— Я так и знал, — добродушно сказал он, отлипая от стены.

— Знал он, — заворчал я, и ловко вырвал остаток бутера из его рук.

— На здоровье. Пошли у меня ключ есть.

Еще в крыльце в нос заполз приторно сладкий запах, словно подгнили какие-то фрукты. Вошли в избу и по обыкновению оказались на кухне, тут все как всегда стол, стулья, холодильник и русская печь. Федя достал фонарик из кармана, хоть и день, но света из окон было определено маловато и отошел в сторону, давая мне простор для действий. Да что-то не уютненько здесь. То ли на следы насильственной смерти пришла, какая-нибудь тварь, то ли тут и до этого было что-то не в порядке. Исходя из личного опыта, я бы поставил на второй вариант. Для начала надо определиться, что тут не так затем уже действовать.

Я сжал большим и указательным пальцем переносицу, затем раздвинул пальцы по векам, наполняя их энергией. Резко открыл глаза, комната тут же наполнилась новыми красками. Еще полгода назад подобная процедура вызвала лишь резь в глазах, и потоки слез, а сейчас нормально, тело адаптировалось. Взгляд мой приковал стул возле окна. Над ним мерзкой кляксой висела скверна. Без всяких сомнений гиблое место. Что же здесь должно было случиться, чтобы образовалось это? Как минимум массовое убийство, или же кто-то намалевал его ненавистью, в течение десятков лет.

Охренеть и не встать.

— Ну чего замер? — толкаясь в спину, спросил Федя.

— Да вот кое-что заметил.

Теперь я не удивлен, что женщина в трезвом уме убила мужа. Я даже могу представить, как это могло случиться. Вот, скажем, сидит она на этой мести смотрит, как муж суп есть, а в голове мысли, «Как я устала от этого. Как же хотеться освободиться», — и тут хрясь идея простая и ясна. Убей его, и освободишься, отсидишь пять лет, а то и по УДО выйдешь через три и вся проблема. Ведь не старая, найдешь себе еще кого-то. Или же просто всплеск ярости, а потом удовлетворение от сделанной работы. Человеку иногда надо самую малость, чтобы совершить непоправимое.

Так с причиной определились, теперь пора ее устранять.

— Федь нужен листок и ручка, — мой самопровозглашенный напарник, двинулся куда-то вглубь в комнаты, светя себе под ноги фонариком.

Послышался шум выдвигающихся шуфляток, минута и он явился с альбомом для рисования и пачкой карандашей.

— Это сойдет?

Я молча принял подношение, уложил лист на стол, Федя без лишних слов подсветил. Я чуть задумался и затем уверенно зарисовывал знаки выжигания скверны. Круг, три знака очищения, два закрепления, еще добавим усилить ну и связные конечно. Аккуратно растянул пространство, и через знак наполнения влил энергию в заклятие. Лист будто уплотнился и словно живой ускользнул на стул со скверной. Раз крутанулся и едва уловимо засветился блеклым светом.

— Свят Свят, — зашептал Федя усиленно крестясь.

— Не, колдовство чистой воды, — едва слышно прошептал я.

— И надолго это?

Я прикинул, скорость выжигания и ответил.

— За пару дней справиться. Надо только подпитку оставить, — а что у нас энергию хорошо держит, правильно серебро, золото и камни драгоценные, а из доступного имею только дерево, — нужна деревяшка.

Он практически незамедлительно просунул мне деревянную ложку в локоть длиной. Я достал перочинный ножик, из внутреннего кармана пальто. Потихоньку возвращаю привычки из бурной молодости. Напитал дерево силой, затем уже лезвием ножа быстро начертил символ закрепления энергии, уложил на листок. Вот и все.

— Ну, вот можно и идти, дело сделано, — я похлопал в ладоши, словно стряхивая мусор.

— Слышь Жень и такое только тут было? — голос при этом у Феди чуть подрагивал, видать впечатлился моими действиями.

— Не знаю, — честно признался я.

— А проверить как-то можно? — я усмехнулся, вот теперь узнаю старого Федю, который душой болеет за родной край.

— Можно. Давай еще деревяшку.

Он замешкался, но скоро протянул добротно сделанную скалку. Что же за неимением лучшего вполне сгодится. Чем не волшебная палочка. Относительно долго отвозился с созданием заклятия поиска, использовал то же, что и при поисках пацана-колдуна. Вся загвоздка была в настройки на скверну.

Когда вышли на улицу, уже порядочно стемнело, и ветер стал злее и наглее, словно оголодавший пес кидался на нас, давая, понять, что это его территория.

Стоило мне выбраться на проезжую часть, как в голове вспыхнул номер телефона Юли. Вот так внезапно не пойми с чего, словно ветер вычистил из головы лишний мусор показывая заветные цифры. Нестерпимо захотелось услышать родной голос. От неожиданности замер, лихорадочно ища телефон пока снова разум не спрятал от меня заветные цифры.

— Ты чего?

— Федь дай позвонить, — я протянул руку к товарищу по очистки деревни, своего мобильного аппарата я пока заиметь не успел.

— Это у меня там кредита мало, — неожиданно зажался он.

— Да я заплачу.

— Сколько? — да чтобы его, откуда столько жадности.

— Пятерку, — спешно выпалил я.

— Но сегодня.

— Да, да. Ща домой зайдем и отдам.

Он неохотно протянул мне пластмассовую трубку, я потерял пару секунд пока вспомнил как разблокировать данную модель и быстро вбил номер, нажал кнопку приема. Послышались гудки, я повернулся спиной к ветру, и вжался ухом в поднятой воротник.

— Да, — послышался обворожительный голос Юли.

— Это я… Женя.

— Объявился, — я опешил от такого холодного приема. Меня не было два месяца, а тут такое, словно я из запоя вернулся.

— Эээ да.

— Вот и хорошо, нам надо срочно поговорить ко мне подъехать можешь?

— Эээ нет, я в деревне у бабушки, — я отказывался что-либо понимать от того говорил чуть заторможено.

— Понятно, — она вроде даже обрадовалась, — тогда завтра в обед к работе. Хорошо?

— Хорошо, — и гудки.

Вот тебе и ищет пожарные и ищет милиция. Любимый пропал на два месяца и стоило объявиться в ответ сухое хорошо. Или она думала, что я не пропал, а сбежал? Ничего не понимаю. Ладно завтра разберемся. Но предчувствия образовались нехорошие.

— Телефон верни.

Желание продолжать поиски скверны пропало начисто. Настроение опустилось нижи плинтуса, получить холодное общение от близкого человека никому не добавит радости. Но когда это настроение было причиной отказываться от работы.

Взял скалку в одну руку, другой обхватил ее и растянул пространство. На кончике деревянного изделия взвилась легкая, синяя дымка, полностью игнорирующая законы физики, в виде потоков ветра. Она жила по своим правилам, а точнее по тем, что я навязал.

— Надо совсем близко подходить, чтобы найти, — сказал я Феде.

— Да не вопрос, пошли.

Вот так мы и выдвинулись, я со скалкой в вытянутой руке подходил к окнам домов, производя с виду странные манипуляции, время от времени эту скалку наглаживая. Федя же стоял на стреме, в случаи чего отвлекая хозяев или же сообщить о приближающихся нежелательных свидетелях. Одно радовало такой верный друг человека как злой пес, в осовремененном мире был редкостью. А те шавки, что имелись, получив пинка убегали за угол предпочитая облаивать нас из далека. Но мы всегдаускользали прежде, чем хозяева успевали среагировать на зов своих мелких погремушек. Поймай нас кто за этим занятием в психушку везти бы не стали, сами бы полечили при помощи кулаков и мата.

По итогу мы нашли еще четыре дома со скверной, не в таких ужасающих пропорциях как в первом, но тоже в опасной концентрации. Еще годик другой и беды не избежать. Что странно в многоквартирном доме в три этажа, ничего подобного и близко замечено не было. Во время нашего блуждания зашли в магазин, ибо жрать хотел, что волку в лесу из трех сосен. Чтобы не терять время на беготню за деньгами домой Федя предложил уже известный выход, попросить в долг. Продавщица девица лет под тридцать с выдающимся бюстом шестого размера отказала в выдачи продуктов сразу, не успел я даже закончить предложение. Тут подключился Федя и уже он спорил и торговался так словно от этого как минимум зависело благосостояние его семьи. Как итог торгов мы получили хлеб и колбасу, и тут же на месте настрогали бутербродов. В магазине имелся стол, и как бонус к продуктам нам выдали нож. Запивали все это дело кефиром, желудок без восторга принял обед студента, но выбора у него не было, что дали, то и переваривай.

Около восьми вечера мы сидели на кухне у Феди и пили чай с овсяными пряниками. Его жена в это время смотрела какой-то сериал по телевизору и в наш разговор не лезла.

— И что нам со всем этим, — он замялся, подбирая слова, — со всей этой хренью делать?

— Завтра с утра пойдем чистить, — идти никуда не хотелось, голова была занята Юлей, а никак не проблемами сельчан, — или нет я приеду через недельку и все нормально сделаю. Время терпит.

— А за неделю ничего этого не случиться, — Федя как-то внезапно растерялся, — ну да не случиться, ты же сказал: время терпит. А я пока что-нибудь придумаю, чтобы людей не всполошить, когда мы с тобой колдовать пойдем.

— Ага, — отрешенно сказал я, — ладно пойду я.

Я рассеянно надел пальто, Федя вскочил следом, вышли на улицу. Я повернул к дому, Федя следом.

— А ты куда?

— За деньгами.

Гадство про долг я совсем забыл.

— Я тебе занесу, чего зря ноги бить.

— Не страшно, могу пройтись, ведь не за тумаками, а за деньгами, — мужик явно повеселел, наверное, уже предвкушает водку. Вот только одна проблема денег у меня сейчас нет. И как об этом сказать напарнику по очистительной миссии, я пока не знал.

— Знаешь Федь денег пока нет, — не стал я юлить или тем более колдовать, — но я честно тебе верну сегодня же.

— Да пошел ты, — зло рыкнул Федя, явно обидевшись или того хуже разочаровавшись во мне.

Я смотрел в исчезающую во тьме спину Федора, а сам надеялся, что бабушка не изменила своих привычек, а конкретно одну: делать заначки на черный день.

За день моего отсутствия в доме похолодало, ну правильно шибер я-то не закрыл вот и выдула тепло из трубы. Зато сырости почти не чувствовалось что куда как лучше, тепло мы сейчас нагоним. Быстро растопил печь, и при помощи свечи принялся за поиски бабушкиной заначки. Искать пришлось долго, почти три часа. За годы своей жизни она отточила навык сокрытия денег в жилом помещении почти до отметки идеально. Спасли меня три вещи колдовство удача и кое-какой опыт поиска заначек. Пухленький конверт, обнаружился в половой доске перед телевизором. В тайник можно было залезть только, отодвинув предыдущие три доски, под определённым углом. Даже если просто выломать пол, то паз с деньгами не найдешь. В конверте оказалось ровно две тысячи, мелкими купюрами. Само собой, брать все не стал, одолжил полтинник и вернул все назад.

Пока искал деньги, нашел записку от бабушки, пряталась она за куском мяса в холодильнике. Прочел: «Как об устроюсь сообщу». Вот и все, но эти три слова сказали мне об многом. Во-первых, почерк ровный значит собиралась она хоть и спешно, но не в панике, во-вторых, у нее есть надежное убежище где можно отсидеться, и, в-третьих, этому Ордену я на фиг не упал.

К моему счастью Федя оказался у себя, я вернул долг и задаток за присмотр дома бабушки. Он деньгам не сильно обрадовался только и сказал: «Ну хоть так». За одно выдал ему запасной ключ.

Рассвет даже и не думал заниматься над черным небом, когда я погрузился в утренний автобус. К моему удивлению на остановке я оказался не один, переминаясь с ноги на ногу стоял давешний пацан с наушниками, губы синие самого чуть потряхивает от холода. Давненько видать мёрзнет. Пока ехал привычно дремал, проснулся как водиться перед знаком въезда в город. Растер лицо ладонями и протяжно зевнув помотал головой раскидывая остатки сна. Парнишка поспешно встал со своего места, и передвинулся вперед, словно боялся, пропустить нужную остановку.

— Эй парень, а что с лицом? — заинтересованно спросил водитель.

— Даа. Упал, — шаблонно ответил парнишка.

— Ага на кулак. Кто тебя так друг? — а ведь водиле и в самом деле не безразлично, к своему удивлению отметил я.

— Хм. Искал отца, а нашел…, - он запнулся, а затем очень грустно продолжил, — а нашел пьянь и безысходность.

— Ааа, — водила рассеяно протянул.

Дальше ехали молча.

Вылезая из автобуса поплотнее запахнул пальто, в ожидании проклятущего ветра. Но нет проказник взял перерыв, я посмотрел на занимающийся рассвет и пошлепал в сторону маршрутного такси, на нормальное денег не хватало. В городе было заметно теплее, даже сутулиться и горбиться не приходилось, шел как на прогулке. Малочисленные пешеходы улыбались словно сейчас не начало седьмого утра, а вечер пятницы. Это сбивало с толку и раздражало, а может виной всему близящийся разговор с Юлей. Было стойкое ощущение, что легким он не будет.

Маршрутка свернула не там, где я думал, поэтому вылез за несколько кварталов от своей квартиры. Сориентировался на местности и пошел через забитые машинами дворы, к удивлению, заметил строящуюся детскую площадку и это зимой-то. Пропустил пищащий мусоровоз, протискивающейся задом через ряды припаркованных машин на обочине.

И тут меня ударил запах сигаретного дыма, кажется он миновал нос и впился сразу в мозг. Я замер не в силах сделать шаг, лишь жадно задышал, ловя те крохи никотина, что витали в воздухе. Как же хотелось курить. Никакой физической зависимости я не ощущал, но вот психологически отчаянно хотел затянуться. Хоть нет, хотел проделать весь процесс: поджечь спичку, подкурить, сделать первую глубокую затяжку и выпустить дым опустошив легкие без остатка, а затем еще раз, но уже куда как медленнее. Обругав себя за слабость, подошел к парням в зеленых спецовках, грузящих контейнеры в мусоровоз.

— Здрасти! Извините, сигаретой не угостите?

— Привет! — легко отозвался усатый мужичок среднего роста, снял перчатку, протянул руку, — Лех дай сигарет тут товарищ просит.

Лехой оказался здоровенный амбал с аккуратными бакенбардами, он молча протянул курево, помедлил и добавил зажигалку. Я ловко извлек один из цилиндров с желтым фильтром, резво подкурил и как ранее мечтал, глубоко затянулся. Протянул сигареты и зажигалку обратно владельцу, тот отмахнулся.

— Забирай, один хрен бросать собирался, четверг отличный день, чтобы измениться.

— Спасибо, — улыбнулся я в ответ.

— Ага, — мужики вернули контейнеры в стойло и двинули дальше.

Я, неспешно затянулся и поплёлся к себе домой. А ведь и мне курить захотелось лишь когда учуял запах табака, а до этого и ни вспоминал ни разу. Да и сейчас больше дым пускаю чем, насыщаюсь никотином.

«Ха легко рассуждать с сигаретой в зубах», — напомнил о себе циник внутри меня. Надо тоже бросить когда-нибудь, но точно не в ближайшее время.

Зашел в свой квартал. Тут ничего не изменилось, те же лавки, те же опоры, где должны быть веревки для сушки белья. Поднялся по разбитым ступенькам, к двери черного входа, и только потянулся к ручке как за спиной услышал.

— Уважаемый не сочтите за наглость, но угостите сигареткой, — похоже сегодня день табачного стрелка.

Я развернулся на голос, в трех шагах от ступенек стоял, мой заочный знакомец бегун, в близи он казался шире и старше. Сегодня он был одет по-простому спортивный костюм, зимнего образца, на голове черная шапка.

— Да конечно, — я спустился вниз, и хотел было повторить действия здоровяка в зеленом комбинезоне и отдать сигареты, но передумал. Позерство какое-то получается.

Протянул открытую пачку, на полноватом лице мужчины растеклась неловкая улыбка. Он вытащил одну сигарету, я молча протянул зажигалку.

— Благодарствую.

— За то, что здоровье помогаю губить, — не весело хмыкнул я.

— И за это тоже.

Табачный дым, угодивший в ноздри, дал отчетливо понять, одной сигареты мало, и требуется еще одна доза. Повторив нехитрые действия товарища по травле организма, глубоко до боли в легких затянулся. Бегун подошел к скамейке легким движением смел куцый слой снега, уселся, закинув ногу на ногу. Я последовал за ним, не было с его стороны ни приглашения, ни намека, но предаваться пагубным привычкам в компании всегда веселей, чем одному. Не успели мы докурить и треть сигареты как за спиной послышался игривый девичий голос.

— Юрий Николаевич, мы же с вами договаривались.

Я повернулся, а мой молчаливый компаньон по курению, спрятал сигарету в полуприкрытой ладони, словно пристыженный студент, застуканный деканом. Он даже голову чуть вжал в плечи. Обладательница голоса оказалась высокая блондинка, с виду лет тридцати пяти, с аккуратным ухоженным лицом. Спортивный костюм такой же, как и у собрата по никотиновой зависимости, только женской вариации. А вот и напарница бегуна объявилась.

— Оленька я только пассивно, вот с товарищем, — неумело соврал Юрий Николаевич.

— Ай яяй яяй, — она шутливо погрозила пальцем подходя к нам, — с плохой компанией связались.

И заливисто засмеялась, словно шутка была эталоном юмористического жанра.

— Нет. Это товарищ мой по работе. Вы бегите не травите свои легкие понапрасну, я вас скоро нагоню.

— Ммм, звучит заманчиво, — весело прощебетала она, и уже мне строго, — а вам должно быть стыдно, хорошего человека травите.

— Стыдно, — коротко ответил я.

Она снова улыбнулась и легкой трусцой побежала, в сторону проезжей части.

— Приношу свои извинения, что втравил вас в свое небольшое хулиганство.

— Ничего страшного. Ваша подруга? — спросил я, пытаясь удовлетворить давнишнее любопытство.

— Да, но не в том смысле, что вы подумали. Мы просто друзья, хотя она всячески и пытается перевести дружбу в более так сказать тесное русло.

— А что же вы упираетесь?

— Вам, наверное, покажешься странным, — он сделал глубокую затяжку, и рассеянно наблюдая за тлеющим огоньком на конце сигареты, продолжил, — что столь эффектна барышня, обратила внимание на обычного пролетария, без выдающихся физических данных. Я и сам честно слово поражён, — похоже, ему отчаянно хотелось выговориться, я не мешал, — мы с ней давнее знакомые по лестничной площадке, все эти годы дальше дежурных: «здрасти и как дела» разговоры не заходили. И тут семь месяцев назад я развелся, и она буквально через месяц, проявила ко мне интерес. Так получилось, что мы одновременно решили заняться спортом, а именно бегом по утрам. Сначала был простой обмен любезностями позже дружеская болтовня, а сейчас все идет к сближению. А я не хочу, вот не хочу и все тут.

— Так вы ей, так и скажите, — мы оба докурили и теперь мяли окурки в пальцах, не зная, куда их деть.

— Так я и говорил, а она словно слышит, но не воспринимает отказ. А я к своему страху все больше и больше поддаюсь ее чарам. Она милая и приятная женщина во всех отношениях, чуть навязчивая, но это не страшно. А я не хочу отношений, никаких вообще, хочу быть один. Я почти сорок лет жизни отдал близки, родителям, жене, детям. А что себе? Воскресное утро с газетой и ежемесячная рыбалка с друзьями? А я просто хочу напиться водки во вторник вечером, затем мучить похмельем в среду, и без всяких дум о родных. Хочу смотреть фильмы неделями напролет, попивая черный чай. Или же просто собраться с утра, отпроситься вместо работы и на рыбалку, и чтобы потом не каких немых упреков. Я просто хочу побыть эгоистом. Это разве настолько плохо?

Он чуть поник, затем зло фыркнул и выкинул окурок в небольшой сугроб на краю тропинки.

— Не знаю, каждому свое, — честно ответил я.

— Вот и я не знаю. Вы не серчайте, что я вас своими проблемами нагрузил. Старею. Ладно, побегу я. А то Оленька опять ворчать начнет.

Он резво убежал, а я остался в замешательстве на скамейке. Клубок спутанных мыслей постепенно выпрямлялся, в нечто цельное и до этого ускользавшее за другими событиями. Я силился зацепиться за образы, сложить их в одну картину мира. Пока выходило плохо. Не хватало чего-то, а интуиция подсказывала, стоит подцепить последнюю нить, то все свяжется в цельный красивый узор. И я назову себя дураком за то, что сразу не увидел столь очевидную вещь. Сколько я не мучил свою головушку, пытаясь совладать с мыслями, но ничего так и не добился, только еще больше запутался.

В квартиру я заскочил буквально на секунду, даже не разувался, взял деньги, и бегом вниз искать такси. Пусть пару часов ничего не решат, но впустую их тратить тоже не хотелось. Надо отправляться в тату-салон и выяснить про Витька все возможно. Начинать допрос буду с пряника, тем горьче потом покажется кнут. Такси оказалось на привычном месте, назвал адрес. Парень лет двадцати, чуть запнулся не сразу вспомнив, куда надо ехать, после моей подсказки, воспарял духом и лихо вывел транспортное средство в общий поток машин. Памятуя об просьбе мастера, заехал в магазин и практически не разбирая набрал сладостей. Легкое подношение всегда настраивает на более открытый лад.

Повиляв чуть по дворам, мы подъехали к знакомой двери, с неоновой вывеской «Завтра Август». Хм, вроде в прошлый раз другая была, но не суть. Расплатился с водилой крупной купюрой, и отмахнулся от неохотно протянутой сдачи, поспешил к двери.

Успел нанести лишь два удара, как дверь распахнулась, и на порог вышел хозяин тату-салона, одетый в махровый синий халат, на ногах все равно берцы с вывалившимся языком наружу и шнурками, тянувшимися следом. На лысой башке появилась татуировка виде, синей стрелки.

— Здарова! — первым сказал он, и протянул руку к пакету, пришлось отдать.

— Здарова! Зайду?

— Понятно дело зайдешь, — он, увлеченно разглядывая внутренности пакета, просеменил в помещение, — молодец с первой попытки запомнил, что сладкое лучше горького.

Я захлопнул дверь, стянул шапку, и одной рукой принялся расстегивать пальто. В помещении оказалось чудовищно жарко и еще больше накурено, ажно в горле заскребло.

— Ну что в этот раз принес, японские символы или индуистские письмена?

— Не то и не другое, хотя помощь мне твоя нужно, — и как на духу выдал все необходимое, нет смысла играть в слова и полунамеки, — меня Витек в лесу помирать оставил, хочу найти и сказать, что со мной все в порядке.

— Дело житейское, вам самим его и решать. Я-то тут причем? — он извлек из пластикового контейнера белый пирожок и почти наполовину засуну его в рот, усаживаясь на край стола.

Я немного впал в ступор. От парня я ждал более резкой реакции. А тут на тебе, полный пофигизм. Интересно вот если бы я при нем Витька в землю зарывал, он бы так же смотрел. Хм, значит надо, так сказать мотивировать к сотрудничеству, давить на жалость нет смысла.

— А при том, через тебя я хотел бы выяснить место его проживания.

— Так сотвори свое вуду-шмулу и найди, — издевательски заявил он.

Вот почему так только ты с людьми по-хорошему, так они хамят? Вопрос в никуда без надежды на ответ.

Я приблизился к сладкоежке вплотную и четко проговорил, смотря в глаза.

— Будешь ёрничать будет плохо. Уяснил? — получив утвердительный кивок продолжил, — адрес его знаешь?

— Нет, — пробубнил он с набитым ртом, проскользнул мимо меня к кофейному стаканчику, купленному если судить по надписям в ближайшей заправочной станции.

— Не убедил, — разминая левую руку сказал я. Колдовать чертовски не хотелось, но и верить на слово этому типу тоже оснований не было, — сейчас наложу заклятие правды и тогда еще раз поспрашиваю.

Я изначально планировал прибегнуть к этому способу, но внутренний оптимист предложил для начала попробовать по нормальному. Вдруг я просто спрошу и мне сразу адрес выдадут. Бывают же чудеса, почему и мне не может повести. И руку при этом лишний раз напрягать не надо. Пусть ее и вылечили основательно, но это не повод колдовать налево и направо. Увы не сложилось, и миролюбивый вариант как часто это бывает, пришлось отмести.

Я двинулся к парню, тот инстинктивно ушел за табурет, создавая между нами хоть какое-то препятствие. Пусть и такое эфемерное как деревяшка на четырех ногах.

— Жень ну зачем так сразу? Я не в курсах, где он живет. Честно. О, Лиля знает, — нервно защебетал он.

— Что за Лиля? — я приостановился.

— Да знакомая общая, он с ней того, мутил что-то. В смысле, трахались они. Не на улице же они этим занимались, явно домой водил.

— Звони.

Парень быстро извлек телефон их кармана халата, чуть повозился в меню. Я было полез смотреть через плечо, как он выставил аппарат вперед, так чтобы я все видел. На экране чёрная полоска скользнула на имя «Лоб», надпись мигнула и пошел вызов. Через секунды десять на той стороне ответили, Август тут же перевел на громкую связь.

— Привет Мастер, — прозвенел приятный женский голос.

— Привет Лиль. У меня к тебе вопрос на рубь двадцать.

— Внимательно.

— Ты адрес не подскажешь Витька. Ну качка, клеился к тебе месяца два три назад.

— Аааа. Этот, Казанова подворотней, — в голосе отчетливо слышалось пренебрежение, — точно не помню, куда-то на Пушкина он меня возил дом двадцать с чем-то. Не помню точно.

— Спасибо Лиль.

— Ага, обращайся, — и девушка отключилась.

— Даже не поинтересовалась, на кой тебе это сдалось, — выдал я свой комментарий.

— Лиля девка отличная. Лишнего не спросит, ненужного не скажет.

Адрес был незнаком, но это не проблема, таксисты наверняка знают, куда меня доставить. Для подстраховки переписал его на листок бумаги. Потом чуть подумал и спросил.

— У тебя фотки его нет случаем? — надо же будет его рожу людям показывать, чтобы точнее определить адрес.

— Отдельной нет. Общая есть, могу на принтере распечатать, только качество будет не ахти.

— Будь добор сделай, — я снова вернулся к вежливому варианту разговора.

Парень резво взялся за работу, вот почему стоит припугнуть так они потом на любое, пожалуйста реагируют как на сто долларовую купюру.

Пока Август копался возле компьютера, я разглядывал фото татуировок, что в изобилии висели на стенах, явно все его работы. Надо отдать ему должное, сделано все шикарно. Особенно впечатляли работы под знаком и «до и после». Как он умело прятал ошибки молодости и чудовищные шрамы только диву даёшься.

— Вот, — послышалось за спиной.

Я взял фото, глянул, от злости свело скулы. На листе формата А4 на меня смотрел улыбающийся Витек. А ведь думал, что ярость прошла, осталось только холодная жестокость. А нет, стоило только глянуть на этого урода как кровь вскипела, а сознание затянул яростный туман. Будь он сейчас здесь, раздавил бы как таракана, или в труху смола бы или…

— Мужик, я с ним дел не имел так только по работе. Я вообще не в курсах, — голос у Августа дрожал, а лицо, словно мелом отбелили.

Это вся аура ненависти, зацепила его наверняка.

— Спасибо, — как можно миролюбивее сказал я, и выскочил на холодный ветер.

Мельком глянул на часы, полдесятого, ни туда, ни сюда. И времени на поиски квартиры Витька недостаточно, ведь нужно не просто найти, а еще и обыскать ее до встречи с Юлей. И что делать? Погода к прогулкам не располагала, холодно и ветрено, а вот посидеть где-нибудь в теплом местечке, да вкусно поесть, самое то. Можно было бы и чуть выпить для согрева, если бы не встреча с Юлей. Идти в Боровик не хотелось, поэтому забрел в ближайшие кофе, более-менее пристойного вида. Кафешка оказалась пиццерией, что меня порадовало в двойне. Заказал классическую пиццу и в передачу большой бокал сока. Пока раздевался, заметил значок для курения красовавшийся на одной из дальних дверей. Забрал сигареты и пошел насыщаться никотином, время до заказа было немало и просто сидеть скучновато. За белой пластиковой дверью оказалось помещение три на четыре с неприятно желтыми стенами, и такого же цвета потолком. Стоило мне нажать выключатель, как комната наполнилась гулом мощных вентиляторов, ажно волосы зашевелились. Основательно они тут подошли к выветриванию вредных веществ. Покурил неспешно, но без всякого удовольствия.

Вернулся за столик и едва успел заскучать, как принесли заказ, я сразу расплатился, чтобы людей зря два раза не гонять. Ел, долго и тщательно стараясь не думать про будущий разговор. Все больше прикидывал, как найти Витька, если с квартирой обломится. Так не до чего конкретного и не додумался. По дороге к Юле заскочил купить цветов, не мудрствуя лукаво взял розы, не ее любимые, а обычные красные. Ровно в двенадцать ноль-ноль подошел к ступенькам главного входа офисного здания, набрал номер девушки, после третьего гудка она сбросила. Не прошло и двух минут как Юля вышла и внутри все оборвалось. Накинутый пиджак на плечах, придерживаемый за бока кончиками пальцев, отрешенно спокойное лицо, и походка занятого человека, служили прологом к нашему разговору.

— Привет, — сказала она, не доходя до меня пары ступенек.

— Привет, — сухо ответил я, протягивая розы, она приняла цветы, даже не взглянув на них.

— Жень, — пауза, — Жень мы должны расстаться.

Не каких предисловий четко и рублено.

— Почему? — я попытался подавить проступающую горечь.

— Почему? — недовольство так и сочиться, — стоило нам съехаться, как ты тут же поменялся. Стал отрешённым, грубым, безразличным, завоевал девушку и прекратил следить за собой. Ты полностью потерял интерес ко мне. А эти пьянки и постоянные уходы по ночам. Молчи, я еще не закончила. На тебя нельзя положиться, ты пропал на пару месяцев и ни слова ни сказал так не поступаю…

— А ты меня искала хоть? — Прервал я ее монолог.

— Вот еще, — вспыхнула она, — я тебе, что дура набитая бегать и искать тебя по притонам. О нет, я не такая.

А ведь ее даже в голову не пришло, что со мной может что-то случиться плохое. Она рассмотрела лишь те варианты, которые ей были удобны.

Я промолчал, нет смысла говорить она уже все обдумала и успела утвердиться в своем решении. А мои слова лишь взбередят рану и усилят агонию. Хм забавно получается, а я ведь и не так сильно хочу ее вернуть. Нет, безусловно обидно и печально, ведь она меня бросила, но вот обидно именно за то, что бросила, а не то, что она исчезла из моей жизни. Мы были счастливы, пока все хорошо и гладко, но стоило возникнуть проблеме, и вот мы уже разбегаемся. И как это называется? Конформизм? Не знаю.

— Ты согласен? — я вынырнул из своих мыслей, поняв, что пропустил часть ее хорошо продуманного монолога.

— Да.

— И все, — она, похоже разочарована.

— Да.

Глаза сузились, и желваки заиграли на ее прекрасном лице. Юля явно ждала другой реакции, а я плохо отыграл ее сценарий.

— Вещи я уже забрала, — она развернулась и быстро пошла наверх, возле двери резко обернулась и бросила, — кота не забудь кормить.

Твою мать кот, про него я напрочь забыл, он вообще, где и как. Вроде в деревне оставался. Ладно приеду, поищу, он полжизни на улице провел не должен погибнуть.

Я завернул за угол, и пошел особо, не разбирая дороги. «Кота не забудь кормить», последние слова в наших отношениях. Забавно. Мы, наверное, единственная пара расставшаяся такими словами. Внутри стало тоскливо, но по сравнению с тоской вызванной стражем поляны, это было что стакан воды против бьющего потоком трансбойда.

Взгляд выхватил такси, из которого выходила эффектная блондинка в идеально подобранном полушубке. Я ускорил шаг, и стукнул по боковому стеклу машины, привлекая внимание таксиста, старательно смотрящего в левое боковое зеркало. Седоволосый толстяк с обвисшими щеками недовольно нахмурился, но стекло опустил.

— До Пушкинской подвезёшь?

— Да, — какой коротких звук, а сколько в нем усталости и высокомерия.

— А чего такой недружелюбный, — усаживаясь на переднее сидение, спросил я.

— Не твое дело, — буркнул он, страгивая транспорт с места.

В пути молчали оно и понятно разговор не заладился с самого начала. Таксист остановился, возле жилого комплекса, на Пушкинской, я протянул деньги, берясь за ручку двери.

— Куда полез сдачу возьми. Достали вы меня сил больше нет. Ездят и ездят, — бурчал он, отсчитывая деньги.

— А хрен-ли ты себя мучишь и людей?

— А хрен-ли жрать всё время хочется.

Вот и поговорили. Я проводил взглядом такси. Мужик явно страдал от своей работы, и сделать с этим ничего не мог, по простой причине другого он ничего не умел, а учиться новому скорей всего мешала лень, или страх неудачи. Ладно чего это я рас переживался за других, своих проблем выше крыши.

Так с чего начать поиски? С кассирш местных магазинов там он наверняка примелькался. Затем пройдусь по дворника, те ребята тоже видят больше других. Ну а там будем ориентироваться по обстановке. К своему немалому удивлению обнаружил что народ охотно откликался на призыв посмотреть на зернистую ксерокопию портрета Витька. И даже вечно недовольные жизнью, кассирши улыбались и честно пытались вспомнить, где и когда они видели моего пропавшего «брата»? И искренне огорчались, когда не могли помочь. За час я прошел весь квартал, и обзавёлся кое-какой информацией. Во-первых, Витька вспомнили, не только кассирши и дворники, но и несколько прохожих. Причем почти сразу стоило только обратиться за помощью. Во-вторых, меня бодренькая бабулька провела к нужному подъезду, и сказали номер квартиры. На вопрос, откуда у нее такие данные легко ответила, что хобби такое знать, кто и где живет.

Зашел в подъезд, аккуратно прикрыв за собой тщательно отреставрированную дверь. Внутри пахло краской и немного сыростью, первое шло от стен, второе от только что вымытых ступенек. Поднялся на пятый этаж, подергал за ручку двери с указанными цифрами. Закрыто. Оно и понятно, когда это было, чтоб дверь не запирались. Не мешкая постучал к соседям. На этаже никто не открыл. Пришлось подниматься выше, там со второй попытки повезло. Дверь приоткрыла заспанная женщина в стареньком халате и растрёпанными волосами она, сонно щурясь посмотрела на меня.

План мой был прост, Витек квартиру точно не купил, а значит снял в аренду. Понятно дело его там сейчас нет, но может удастся найти хоть какие-то улики.

— Извините, а вы не подскажете номер арендатора из семьдесят первой квартиры, — и приготовился выслушать как минимум не довольную тираду про то, как вы все задолбали, но жестоко обломался.

— Не знаю. Вы у главной по подъезду спросите. Она в двадцать пятой живет, — и лишь дождавшись моего вежливого, спасибо, закрыла дверь.

Странно народ тут сплошь вежливый и отзывчивый. Чувство, будто попал в картонно рафинированный мир, и вот-вот появиться злодей и переработает тебя на котлеты для детей. И стоит только озвучить данную мысль, как сам себя тут же в параноики и сумасшедшие запишешь. В общем, неуютно мне.

Главная по подъезду выдала номер и даже предложила посодействовать моему мнимому вселению. Самой сделать звонок, в поддержку моей кандидатуры. Я вежливо отказался.

— Здравствуйте Вия Александровна, я по поводу квартиры, — заговорил я в телефонную трубку, подпирая дверь семьдесят первой квартиры, — Да, да, — послышался заинтересованный голос на той стороне звонка.

— Можно квартиру посмотреть?

— Ой, вы знаете, я сейчас не в городе можете немного подождать?

— Сколько?

— Буквально сорок минут.

— Буду возле вашей квартиры через сорок минут, — сказал я.

Услышав заверение что, она будет спешить из всех возможных сил, отключил связь. Хоть тут повезло новый владелец не въехал.

Так и чем себя занять? Понятно, чем покурить и еще раз прогнать разговор с Юлей в голове.

Арендаторша явилась через двадцать восемь минут. Ее оказалась дородная тетка с раскрасневшимся лицом. Последний марш ступенек она преодолевала, тяжело дыша и опираясь рукой о колено при подъёме.

— Здасти! — жадно глотая воздух, произнесла она, — Фу на даче была. Вы позвонили я бегом, хорошо маршрутчик в зеркала увидел, иначе бы не успела.

Выслушав необязательные оправдания, сказал.

— Можно было так не спешить.

— Как это не спешить, — она зазвенела ключами, подходя к замку, — человек хороший ждет, а я не спешить.

Мне даже стало слегка стыдно, квартиру то я снимать не намеривался. Но стыд на работе не помеха.

Она справилась с замком, распахнула дверь и посторонилась, давая возможность мне первому войти на жилплощадь. Пересек порог, щелкнул выключатель, на потолке вспыхнула лампочка Ильеча, осветив голые стены. Прошел внутрь помещения, слушая эхо от своих ботинок. Мда пустота, даже завалящей табуретки нет, в совмещённом санузле одиноко сиял вычищенный унитаз.

— Скромновато, — высказал я самое мягкое, что приходило на ум.

— Как есть, — ответила женщина, разводя руками.

— А постоялец прошлый тут что так и жил?

— Не. Он со своей мебелью въехал и с ней же и выехал. А потом еще вызвал уборщицу, чтобы она тут все хлоркой вымыла. Очень аккуратный молодой человек.

Долбаный параноик недоучка. Следы он подтер, видите ли, умный самый. А вот профессионализма не сверкать своей рожей на весь район, ума не хватило, как и девок звать. Ладно будем работать с чем приходится.

— Этот, — я протянул женщине портрет Витька. Та подслеповато прищурилась, подошла ближе к свету.

— Да он. Друг ваш?

— Ага. Можно я тут осмотрюсь, прикину что к чему? — я махнул рукой перед ее лицом растягивая пространство, пару движение пальцами и начертил знак поспешности, затем толкнул все это в тетку. Женщина тут же засуетилась, чуть прикусив нижнюю губу.

— Слушайте мне тут спешить надо, Вы Палавне ключ отдайте, как тут закончите. Хорошо?

— Хорошо.

— Вы звоните с ценой договоримся. И мебель я завезу у меня есть, — уже в прихожей крикнула она, захлопывая дверь.

Вот и славно провернул ключ в замочной скважине для надежности. Повесил пальто на вешалку, достал мелки и тетрадь, без них на улицу практически уже и не выхожу. Зашел в комнату, определённую мной как спальня, нашел по метке на линолеуме, где стояла кровать и уселся по-японски, подобрав ноги под себя. Лучшего места для начала поисков, чем спальня не придумать, тут человек проводит много времени, часов шесть на сон как минимум, плюс полностью открыт ментально, предаваясь мечтам и планам перед сном.

Что же приступим, впереди меня ждет пара тройку часов рутинной работы. После четырёх часов колдовства, у меня онемела левая рука, раскалывалась голова и чертовски хотелось пить. И все эти муки были вознаграждены лишь тем, что я знал на сто десять процентов Витек тут жил. Эта скотина умело замела следы. Найдя в шкафчике под раковиной кусок половой тряпки, вымол полу от своих художеств. И теперь отмачивал под струями ледяной воды руку. И пусть я уже практически вернул былую форму, и больше занимался художеством, чем колдовством, но руку все же онемела. И надо бы воздержаться от сверхъестественного на пару тройку дней. А то снова придётся ехать на поляну к знахарке на излечения, рискуя получить топор в голову. Вот такой вот сарказм.

Спустя полчаса поучаствовал-таки холод, выключил воду, не найдя полотенце помахал рукой, чтобы быстрее высохла, попутно вышел в коридор. В подъезде хлопнула дверь, послышалось торопливое цоканье каблуков по каменной плитке. Подошел, глянул в глазок, пусто. Еще одна привычка из прошлой жизни вернулась, проверять выход прежде, чем покинуть помещение. Отдал ключ главной по дому, с дежурной отмазкой я подумаю и позвоню. Прежде чем выйти на улицу закурил, открыл дверь на пружине встал под козырёк.

И что теперь? Хотелось выговориться. Психотерапевту сходить что ли? Но лучше напиться и подсесть на свободные уши. Из всех мои знакомый осталась только Санек. Не хотелось грузить парня проблемами, но пить в одиночестве хотелось еще меньше. Внутренний сволочизм победил, и я набрал приятеля.

— Здорова Жека! — послышался веселый голос в трубке.

— Здорова! — и без долгих прелюдий сразу рубанул правду матку, — выпить хочу.

— А что случилось?

— Ничего, — сказал, аж самого передернуло от шаблонности фразы.

— Да без проблем заезжай, — я старался расслышать хоть намек на недовольство, но тщетно. Парень действительно был не против потравить организм алкоголем. И это при том, что пил он реже чем я в раза три.

Саня парень холостой, и с его слов барышни, что скрашивают его досуг в квартире у него не ночуют. Так что на ночь глядя заявиться к нему я считал не таким уже и большим грехом.

— Что взять?

— Водку естественно, закусь я тебе обеспечу.

На все про все у меня ушло больше часа, пока дождался такси пока, приехал в магазин, пока добрался до самого Санька. Бывший напарник встретил меня в домашнем спортивном костюме и с радужной улыбкой на губах. Вошел в прихожую, передал кулек Саньку, сам же повесил пальто на деревянную вешалку, разулся и шлепая по ламинату направился сначала в ванную руки помыть, а уже потом на кухню. К моему приходу на столе меня ждали бутерброды с колбасой на серебряном подносе, соленые огурцы в декоративном деревянном бочонке, и само собой лук на разделочной доске.

— Селедки только и не хватает.

— Где же я тебе ее возьму на ночь глядя, — притворно огорчился Санек, — ну гость дорогой чем Бог послал.

Я присел на мягкий табурет, прикидывая с чего начать разговор. Александр же наклонился к холодильнику, и извлек из морозилки, запотевшую бутылку водки. Мою же отправил на место ушедший.

— Твоя пусть доходит, а мы пока вот этим разомнемся. Разлил по рюмкам, выпили, к закуске не потянулись. Водка зашла как вода, раздавшись приятным теплом внутри организма.

— Как реставрация? — неожиданно для себя спросил я.

— Да полным ходом идет, вчера вот созвонился насчет колес, со слов дяденьки, полный шик, не царапины и маркировка заводская. Говорит дед с завода в свое время вывез и правильно законсервировал. По деньгам кусается, но так-то за мечту не жалко.

И разговор пошел сам по себе, с начала говорил Саня потом, подключился я и постепенно перешел к своим проблемам. Он слушал, кивал и иногда вставлял, словно по типу: Так бывает, Это жизнь, Что теперь поделаешь. К концу второй бутылки водки он с видом пьяного философа заявил.

— Слишком рано съехались, бабы они такие, как цветы и конфеты все хорошо, а как в быт так бежать, их только кольцом на пальце и удержишь, — я согласно кивал, хотя внутри зрел невнятный протест, — Она просто испугалась жить с мужиком.

«А точнее с колдуном», — мысленно добавил я, — «и за это ее осуждать было глупа». Чертова бабка была права не может колдун жить с простой женщиной…

— …гадство, а с кем мне тогда жить, — громко прошептал я.

— С котом, — гыгыкнул Саня, — наливай.

Я плюхнул еще по рюмке, изрядно пролив на стол.

— За скотину, — озвучил я нелепый и двусмысленный тост.

Саня вырубился ближе к двум часам ночи сообщив, что отойдет на минутку и ровно через назначенный срок я услышал неслабый такой храп из комнаты. Пошел посмотреть, Саня спал мордой в подушку, но без тапок на ногах. Немного поразмыслив я хряпнул еще рюмку водки и пошел вызывать такси.

В ярком свете фонарей падающий снег из мрачной черноты неба, завораживал и нагонял сонливость. Как же хорошо. Разговор помог, на душе стало определенно легче. Мрачные мысли отступили, обида практически истаяла, я улыбался словно идиот, ощущая, как снежинки тают на лице. Как же хорошо быть в городе тут добрые люди все чисто красиво. Тут светлое будущее, не то, что в деревне, где только пьют, дерутся, убивают, изменяют друг с другом. Деревня умирает и люди своими поступками лишь усиливают агонию. Мне словно молнией прошибло от осознания столь простой вещи. В городе все слишком хорошо, а деревне все чересчур плохо, вот такая простая мысль. И это не абстрактные измышления, а банальная действительность. Не может быть столь четкого разделения, всегда есть серость. А тут прям кто-то границу отчертил, разогнав негатив и зло от центра по сторонам. Сейчас я это осознал кристально четко, даже как-то не верилось, что до этого не замечал столь очевидной вещи. А все почему, мысли были заняты спасение жизни, отношениями с Юлей, созданием амулета, а сейчас голова свободна. Даже месть отошла на второй план. Я с трудом дождался такси, и вместо своего адреса назвал бабкин в деревне. Надо разбираться с этим на месте.

Глава 15

— Ну, все рассмотрел? — показушно заинтересовано, спросил фермер.

Парень на вид не старше тридцати, так сказать кровь с молоком большой еще не настолько рыхлый, чтобы называться толстым, но уверенно двигающейся в этом направлении. Синий комбинезон из добротного материала, плотно обтягивал его тушу. Лицо раскраснелось, глаза блестят нездоровым азартом. А сам улыбается настолько фальшиво, что я склонялся к мысли, он специально переигрывает, пытаясь вывести меня из равновесия.

— Тогда пойдем дальше, — он сместился, указывая в сторону двери.

Я пригнулся, протискиваясь в дверной проем, стараясь не испачкать пальто, об налет пыли на откосах. Покинули мы самопальную мельницу. Выйдя на улицу, постучал ботинками об брусчатку, выбивая приставшую пыль. Экскурсия по владениям фермера продолжалась уже битый час. Он показывал не столько места возможной скверны, сколько хвастался хозяйством. Заводя в очередное помещение, взахлеб рассказывал, как его построил да, обустроил. Я же ходил, рассматривал и кроме обычного негативного фона ничего сверхъестественного не ощущал. Да и терпел я это зануду только из-за жалости к его жене.

Вчера ночью бедняжка пришла в другом конце деревни. Где я устроился на постой, вся заплаканная, и с ходу упала в ноги моля о помощи. Пришлось отпаивать валерьянкой, чтобы она смогла все внятно объяснить. С ее слов получалось, что муж и до этого не сильно ласковый полгода назад совсем озлобился да, оскотинился. Вот пару тройку дней все хорошо, а потом как бес вселяется, бегает орет, всех подряд лупит почем зря. Ее понятно дело, и батрака, но тут недавно дитё трех лет отлупил, так что синяками весь покрылся. Она ему упрек, он ей в ухо, а потом дальше ходит, улыбается ласковый такой. Полиция тут не поможет, ибо никто против него не пойдет, батраки должны много, она бояться, а соседям наплевать. А раньше характер был сложный, а сейчас словно дьявол в нем сидит. А я колдун известный помогу уже точно. Откуда она получила такую информацию, не ясно. Просто ответила, все говорят.

Кстати, у мужика Андрея Серпова где я остановился на ночлег, имелось поганое место, возле погреба, там, где раньше собака жила. Я пометил в блокноте для очистки, когда наконец возьмусь колдовать обязательно заеду. А так уже четвертый день езжу по селам и деревням присматриваюсь да, принюхиваюсь, в общем произвожу разведку на местности.

Таким образом, в девять часов утра я постучал в калитку, и предложил очистить подворье древним колдовским способом. На что получил утвердительный ответ от главы семейства. И началась экскурсия.

— Что застыл? Кого ждешь? — здоровяк положил мне руку на спину и толкнул вперед, нарочито сильно, чтобы я по-любому сделал пару шагов.

Такое поведение меня не удивило, еще при рукопожатии стал ясен его типаж. С начало вяло выставил кисть вперед, сам, отворачивая голову в пол-оборота, а стоило мне обхватить его пальцы как он, чуть крутанул кисть, и плотно сжал пальцы, начал давить, при этом говоря приятные слова по типу: «Как я рад, что вы зашли». Хватка у фермера оказалась стальной, словно тисками зажал, когда я уже не смог сопротивляться, и был в паре секунд от гримасы боли, бугай отпустил. Самодовольно лыбясь. Что там нам говорят психологии, пренебрежение и доминирование, альфа самец на своей территории во всей красе. Ну, ну. Не валяйся вчера ночью у меня в ногах заплаканная женщина, он бы у меня в своем говне захлебнулся бы, рыдая как ребёнок, еще и мамочку звал бы. Сила она ведь не только физическая бывает.

Его лапища снова уперлась мне на спину, и он практически втолкал меня в ближайший сарай. Я прищурился, привыкая к темноте, зима у нас в этом году выдалась не пойми какая, с утра солнечно, днем дождь, ночью вообще мороз. Вот и сейчас на улице, вовсю сияло небесное светило, пытаясь выжечь остатки снега, что умудрился нападать за ночь. Но черные тучи на подходе, так что дождю быть, хотелось бы снега, но с нашим везением только дождь.

В сараи брусчатки уже не было, зато воды хватало, ботинки противно про чавкали в грязи. Гадство теперь фиг очистишь. Осмотрелся, трактор, уже не новый, но и не из наследия Советского Союза. Тут же сеялка, плуг и косилка, и все остальное, требуемое для полноценного использования трактора модели Белорус. И еще воняло соляркой, ажно в горле заскребло. В других помещениях запахи были приятные, где пахло деревом, где зерном или моющим средством, а тут вонище. Получаться не все так ровно как мне поначалу показалось.

— Ну, все увидел, все запомнил? — съязвил он, подходя к металлическому столу, заполненному каннами с соляркой.

— Да.

Я сместился за косилку, положив правую руку на предплечье левой, готовясь растянуть пространство.

— Ну, колдуй, снимай порчу, — сарказм так и лился желчью, — колдунишка.

Света из дверного проема хватало дабы увидеть, как его потряхивает, а лицо налилось дурной кровью. Пены разве что во рту не хватает, а так все признаки бешенства.

— Обворовать меня решил тварь. Ходишь, высматриваешь. Я вас тварей за версту чую. Ты у меня сейчас кровью умоешься. Руки тебе по локоть обрублю.

Теперь понятно, откуда такое радушие и прогулка с объяснениями, что где и как лежит. Он собирал злобы, накручивал себя, укрепляя свою веру, что нашел вора. И не важно, насколько логично будут звучать мои оправдания, это уже не имеет значение. Он нашел жертву, и готов карать по своей справедливости. Вон даже топор приготовил, и выход блокировал.

— Митька, Толик, — трясущимся голосом заорал взбесившийся хозяин участка. А засада, куда проработанные, чем я думал.

Из-за трактора выскочило двое худосочных мужиков с отпечатками алкоголизма на лицах. Из одежды майки в синюю полоску, плотные штаны из непонятного материала, заправленные в разношенные сапоги. Тот, что поздоровее и с большим носом, выдвинулся вперед, глаза шальные, руки трясутся то ли отстраха, то ли от адреналина.

— Руку, сука на пень, — захлебываясь словами, закричал фермер, сжимая в побелевших пальцах топор.

Ну, не везет мне на это орудие труда хоть на плаху голову ложи.

Дело приняло крайне серьезный оборот. Быстро растянул пространство, и пока батраки сбивчивым шагом приближались ко мне, нарисовав знак испуга. Алкаши тихо взвыли и шарахнулись к сеялке, один из них не слабо так приложился головой об металлическое колесо. Невменяемый не до маньяк, отшатнулся к двери, но топор из рук не выпустил, и через секунду даже смог взять себя в руки. А у мужика внутри стальной стержень и не как иначе.

— Убью! — утробно прорычал он.

Я уже было начертил заклятие испуга, но резко передумал, и переделал его в растерянность. Страх средство хорошие, но не всегда надежное, некоторые столбенеют от испуга, другие бегут, а есть и те, что кидаться вперед, как герои смертники. И вот интуиция мне подсказывает, этот экземпляр из последней категории. А растерянность в данном случае самое то.

Злыдень, резко тормознул, в растерянности часто заморгал, в голове у него сейчас полный сумбур. Где, зачем и что такое, вот список вопросов, бьющихся внутри черепной коробке амбала. Знаем, пробовали. Не теряя время, рванул вперед, чуть поскользнулся в грязи, чертыхнулся и опоздал, клиент очухался. Увидел меня, отшатнулся и вместо того, чтобы ударить по макушки топорищем, вывалился наружу. Ведать не совсем в себя пришел вот и отступил. Надо догонять.

Выбегать очертя голову не стал, быстро выглянул, удостоверился, что опасности нет, и только тогда вышел, сразу уходя в сторону. Периферическое зрение выхватило движение возле угла дома. Развернулся, долбаный псих наводил на меня ружье. Я, не мешкая укрылся за мусорным контейнером, припадая на колено. Выстрел и мусорник не слабо так тряхануло. Вашу мать да он меня сейчас положит. Так спокойно. Растянул пространство для заклятия растерянности, но активировать его не успел, грянул второй выстрел, крышка контейнера разлетелась мелкими щепками.

— Сука, — глухо просипел я и выскочил из укрытия, жирдяй быстро и умело перезаряжал двустволку, будто палач, вяжущий узел на веревке, для осужденного.

Пять метров не расстояние я покрыл его менее чем за две секунду. Мазнул ладонью по пространству перед лицом, озадаченного психа, и еще через секунду начертил символ, рассеянности. Щелкнул затвор ружья, я толкнул заклятие, амбал быстро заморгал глазами осматриваясь вокруг. Я же от души приложил его кулаком в челюсть, и сразу навалился сверху. Провел ладонью по лбу, и почти рефлекторно вписал слова покоя в энергетическое поле. Долбаный псих обмяк, а зрачки расширились, следом наложил занятие сна.

Я, дыша словно, марафонец после неудачного забега, поднялся и глянул в сторону дверей сарая. Подмога в лице двух алкашей не появилась. Вот и славно.

— Убил? — послышался истеричный выкрик со стороны дома.

Вашу же маму. Вот и любящая женушка поспела, сейчас закатит скандал с киданием в лицо когтями.

— Спит он, — сказал я между глотками воздуха.

— И долго он так, — она подошла, посмотрела на безмятежно спящего супруга.

— Долго, — вот интересно они за одно или же это сугубо мужская инициатива? Или как в присказке «Одна сатана…», а то вчерашний спектакль, что она устроила, достоин Оскара, а то и двух.

— И что же мне теперь делать? — на лице у нее отразилась тревога, граничащая с истерическим ужасом.

Надо быстро загрузить ее мозг работой.

— Неси маркёр. Быстро.

Женщину как ветром сдуло, только юбка зашуршала. Из сарая выглянула пьяная морда с текущей кровью по щеке. Не хило он так приложился.

— Брысь, — рыкнул я. Морда исчезла в темноте дверного проема. Этих пока можно не опасаться.

— Вот, — тонкая женская рука протянула мне черный маркер.

Я наклонился, упираясь коренном в грудь лежащему телу, и сноровисто нарисовал символы. Круг, звезда внутри, необязательно конечно, но так эффектнее, в каждое деление написал по знаку сна, и еще пару символов укрепления. Получилось зловеще.

— Это что?

— Спать будет до утра, — ждал, что спохватиться и будет кричать, мол, замёрзни суженый, а нет полное равнодушие.

— И что мне потом делать? — в голосе столько надежды, словно я обещал ей чудо, и имел в кармане доказательства оного.

— Бежать тебе надо. Когда этот проснется то, назначит тебя виноватой во всех бедах, и следом покарает от всей доброты душевной.

— А ты беса из него изгнать можешь?

— Ты что во мне священника увидела? — зря нагрубил и мягче добавил, — нет в нем беса, место это проклято. Вам бы уехать всей семьей на пол годика глядишь все бы и нормализовалось.

— Да он же никуда не поедет, — тут же возмутилась она.

Вот что за народ, ты им совет даешь, а они возмущаются, мол, не подходит, и давай расшибись, но сделай так, чтобы нам было удобно и желательно мгновенно.

— Как хотите. Мое дело предложить.

Несчастная схватила меня за руку, и вкрадчиво посмотрела в глаза.

— Так ведь зашибет, — снова привет, по новому кругу.

— Слушай, бери дитя и беги, тут тебе счастья не будет. Он рано или поздно найдет предлог наказать, будь уверена простым синяком ты не отделаешься. Да и сама ты скоро станешь злобной тварью. Он пока все на себя перетягивает, характер у него такой. Но и тебе скоро проклятием накроет, и как-нибудь ночью, когда ребенок будет плакать, ты не выдержишь, возишь сковороду да пришибешь его, чтобы поспать нормально. И самое страшное тебе будет плевать на это.

И ее проняло, побелела, губы затряслись на глазах навернулись слезы. Поверила, каждому слову поверила, наверняка что-то уже такое проскальзывало в ее мыслишках. Она отпустила мою руку и убежала в дом. Я развернулся в сторону ворот, и машинально глянул на мусорный контейнер. Сволочь картечью бил, пол бока разворочено, если бы не мусор, то мог бы и достать. Отшвырнул ногой черный мусорный пакет, из которого что-то вытекало. И пошел к машине, припаркованной сразу за забором.

Как же я устал за эти долбанные четыре дня. И это без всякого колдовства, я просто ездил и смотрел местность, намечая план работ. То, что давило и портило людей вокруг города, проклятием не как нельзя было назвать, но и другого именования я пока подыскать не смог. Надо разбираться и как можно скорей. Пока просто подмечал признаки сверхъестественного, и радиус его распространения. Получалось километров пять от черты города, и тридцать-сорок за его пределами. Но это только на государственной трассе, что в глубине твориться пока не ясно. Тут еще работать и работать, и явно не одному. Позвонил в Надзор, там отбрехались общими фразами, мол, работайте, мы скоро будем. И не какой конкретики, что в прочем и не уделяло, я сам общими фразами описывал ситуацию. Ну, там скверна, там проклятие слабенькое, но обширное, тут пару потусторонних сущностей завелось. И люди звереют, не пойми с чего. В общем, нужно работать. За всем этим проблемами Юля и месть Витьку как-то отошли на второй план, и почти не вспоминались, разве что перед сном мучился плохими мыслями.

Перед вылазкой вскрыл еще одну заначку. И того у меня их осталось пять, две больших и три поменьше. Еще в почтовом ящике нашел небольшую шкатулку, обшитую бархатом, внутри оказалась заготовка под амулет, что я планировал сделать для Юли. Но сейчас боюсь, она от меня не то, что оберег, цветов не примет. С другой стороны, мне и лучше, сделаю себе нормальный амулет от лесных тварей, а то эта петлица на майке, не внушает доверия. Работа предстоит долгая и нудная, придется тщательно вырезать символы, затем закреплять и ждать пока, приживется. В обычных условиях неделя работы, в моих же не пойми сколько. Но делать надо. В качестве подарка кузнец прислал веревку черного цвета, под амулет, на ней скорей повесишься, чем она порвётся.

Подошёл к красному «пассату» второй модели, с обильной ржавчиной по бокам, да и царапин имелось преизрядное количество. И пусть внешне машина вызывала вполне себе сомнительные чувства, зато внутренние была в полном порядке. Купил ее по объявлению в газете в первых же день, когда приехал к бабушке в дом. Продавал дедок внешне очень благопристойный. За пошарпанный внешний вид скинул изрядно, чем меня и подкупил окончательно.

Взялся за дверную ручку, большим пальцем уперся в замок, и легонько потянул на себя, прислушиваясь к ходу движения. Тут дергать не в коем случаи нельзя, иначе оторвешь ручку к чертовой бабушке, потом мучайся. Уселся в кресло, прежде обив ноги от снега, завел движок, надо прогреть. Машинально достал сигарету, подкурил.

— Ну вот, — вслух сказал я, выбираясь наружу.

Прокуривать салон транспортного средства я не собирался, терпеть не могу застарелую вонь табака, мне в ней еще не один час рулить.

Увидел, как вдалеке прошмыгнула парочка не слишком трезвых колхозников, если судить по походке, шатало их изрядно. А так никого вокруг, а ведь стреляли и не раз. Всем по фиг, у всех теперь один принцип: моя хата с краю. Даже полицию вызвать не станут, дабы кредит на телефоне не тратить. Печально это всё и грустно, а еще хуже, никому до этого разброда и шатания нет никакого дела.

Солнце в отчаянной борьбе с серой дымкой облаков, выдрала маленький островок света в двух шагах от меня. Долго оно не продержится, и как только капитулирует, облака займут плацдарм для мерзкого мелкого дождя.

Я затянулся в последний раз, оглянулся, куда бы пристроить окурок. Тихо скрипнули петли, и на проезжую часть выскочила жена буйного фермера. На руках у нее сидел ребенок, завернутый, так что едва ли мог шевелить конечностями, из-под капюшона и шарфа торчал нос и испуганные и ничего не понимающие глаза. Женщина поравнялась со мной, и громким шепотом спросила.

— До города едете?

Швырнув окурок в снег ответил.

— Да, — похоже, она была уверена, что я специально ее тут жду, с полной готовностью помочь. Не будем огорчать женщину у нее и так сегодня стресс.

Она шустро усадила ребенка в салон машины, и так же быстро разместилась сама. Я утопил педаль газа, она же сноровисто распутывала ребенка, и лишь затем сама стянула платок.

Ехали молча не больше пяти минут.

— Я к сестре уеду, она под самой столицей живет, — уверенно заговорила беглянка, — не найдёт, а если и найдет, то его там есть, кому встретить и… и рога то пообломать.

Я хмуро кивнул.

— Это правильно, что я решила уехать терпеть его больше мочи нет. Совсем страх потерял. Ничего полежит часок на холоде одумается. Я его шестеркам коньяк за сто баксов отдала, так что они его через час в дом занесут, не раньше. А когда он проснётся? — не сильно волнуясь, спросила она.

А женушку то словно подменили, из забитой серой мыши превратилась в бойкую бабу, готовую кусать и огрызаться.

— К утру.

— Под себя обделается. Так ему и надо, — мстительно пробурчала она, и уже обращаясь к ребенку сказала, — не волнуйся Стасик, скоро все будет хорошо мам взяла то, что нам причитается, все… — она резко осеклась, глянув в зеркало заднего вида, — у меня денег на проезд, если что нет, на автобус едва хватит.

— Я тебе помог, глядишь, и ты кому-нибудь поможешь, — неожиданно для себя выдал я пафосную фразу.

— Ну да, ну да, — она едва смогла скрыть сарказм, — спасибо вам Женя.

— Да, пожалуйста…, - я запнулся, не зная, как ее зовут, но спросить не успел, меня сбил с вопроса телефонный звонок.

Достал из кармана трубку, мельком посмотрел на дисплей, дорога ледяная можно и в сугробе оказаться. Незнакомый номер, немного подумав, нажал зеленую кнопку, прикладывая аппарат к уху.

— Евгений Александрович, — послышался официальный голос, — вас беспокоит Владимир Волков, следователь.

Приплыли вспомнили-таки обо мне и как не вовремя.

— Чем могу, — неохотно ответил я.

— Я хотел бы с вами встретиться, — тут он сбился, словно нежилая продолжать разговор, затем сказал, — можете подъехать к Бабинова.

Не понял, а это что за ход конем в дурака на раздевание.

— Эээ, я сейчас не в городе, — растерянно произнес я.

— А где? — уверенность в голосе собеседника под таяла, может и отбрихаюсь.

— Эээ к Малке подъезжаю.

— О, отлично, тут до нас езды минут десять-пятнадцать, — оживился следователь, — я объясню.

Он быстро обрисовал маршрут с ориентирами, так что и ребенок найдет, при желании.

— Хорошо еду, — вот интересно, зачем я понадобился полиции, в глухой деревне? Явно не для обсуждения погоды и политики.

— Это куда ты собрался, — перебила мои мысли пассажирка, — меня, что с дитем на мороз выкинешь. Не. Раз взялся везти, вези куда положено.

Я глянул в зеркало заднего вида, женщина раскраснелась, и явно настраивалась на скандал. Быстро же ее скверно окутала, уехал от громоотвода виде мужа и уже злобы сколько. Надо решать эту проблему с местными и срочно, а то тут такое начнётся, караул.

— Высажу на остановке, там автобусы ходят раз в полчаса, — намеренно холодным тоном сказал я.

— Чего, — тут же взвилась она, — да как ты…

— А вот так, — перебил я ее, резко тормозя, — не нравиться вылезай.

Блефую конечно, маленького ребёнка посреди полей не оставлю, но ей это наверняка неизвестно. Разгневанная женщина промолчала, я стронул машину. Дальше ехали в тишине, только шум ветра да покрышек по наледи.

Остановил машину возле автобусной остановки, выложенной из желтого декоративного кирпича. Двери и панорамного окна понятно дело нет, но укрыться от ветра и осадков вполне себе можно. Припарковался возле бордюра нарушая правила дорожного движения, да и хрен на них. Главное нервную мамашу поближе к остановке высадить. Женщина намеренно, долго куталась в платок, и затем еще дольше одевала ребенка. Малыш, всю дорогу сидел тихо, теперь начал проявлять активность, махать руками так и, норовят куда-то уползти. Наконец она справилась, вылезла, громко хлопнув дверь, ажно стекло задребезжало. Обогнула машину, извлекла ребенка и, не закрывая дверь, зашла в остановку.

— Ну как ребенок, — прошептал я, вылезая наружу.

Немного поколебался, подошел глянуть расписание автобусов. И так через минут пятнадцать придет рейсовый, так что не замёрзнут. Успокоив совесть, поехал на встречу со следователем. Предчувствие было наипоганейшее, но и забить на все, тоже не получиться, мне еще жить и жить в этом городе.

До места добрался, как и было сказано за пятнадцать минут, и вот она деревушка, одна из многих разбросанных по нашей малой родине. Хуторов фермерских в наших краях почти нет. Все больше такие поселки на домов десять-двадцать, с почти обязательными трехэтажками по центру.

Народ создает ООО и пытается жить прежними принципами колхозов. Не богато, конечно, но на жизнь хватает. Но все прибирают к рукам такие вот фермеры как Фома, по сути разоряя эти мини колхозы, да и большие тоже. На бумаге все красиво, новая техника, новые технологии, обширные засеянные поля, и вроде как сбыт сельскохозяйственных культур больше. Опять же рабочие места. А на деле, один богатеет, десяток получают нормальную зарплату, и сотни бедствуют, или того хуже нищенствуют. И всем плевать, ведь это святые законы капитализма, не можешь пробиться, сдохни. Тьфу, что-то меня не туда понесло.

Припарковался возле старенького уазика, отмеченного ржавчиной чуть ли не больше чем мое корыто. Явно транспорт участкового. Другой спецтехники не видно, наверное, внутрь загнали, чтобы лишний раз людям глаза не мозолить. Мою персону заметил совсем еще молоденький полицейский, явно специально оставленный меня дожидаться. Я выбрался из машины, долговязый парень в короткой куртке тут же протянул руку.

— Евгений? — я подтвердил сказанное коротким кивком, — пройдемте.

Указал на ворота, встроенные в забор из плотно сбитых досок, высотой под два метра. Полицейский отворил металлическую створку, пропуская меня вперед, сам же остался снаружи.

Зашел, осмотрелся, территория выглядела запущенно, со следами неумелой расчистки. Узенькая тропинка среди высокой поваленной травы, сейчас едва припорошённой снегом. Слева сарай, с кривыми дверками, возле дома из силикатного кирпича, следы уборки, но и только. Дальше возле крыльца заметил двоих, следователя в зеленой дутой куртки, и крепыша в полицейской амуниции, с броником и автоматом. Они молча курили, смотря себе под ноги. Я одолел почти половину пути, когда на меня обратили внимания. Следователь дежурно улыбнулся, мол рад тебя видеть только вот повод не из приятных. Крепыш при виде меня скептически фмыкнул и ушел в дом, со следователем обменялись рукопожатиями.

— Что стряслось? — сразу взял я быка за рога.

— Пойдем, сам увидишь.

Он обогнул железную бочку, с засыпанной землей, и завернул за угол, откуда слышались приглушенные голоса. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Угол дома прятал от меня занимательную картину. Пяточек сада, вытоптанный так, словно тут порезвилась стадо носорогов, перемолов снег и траву в единую массу. Возле ветхой беседки топталось двое медиков в ядовито оранжевых спецовках, раскрытый саквояж стоял сразу под ногами. Между ними на пеньке сидел парень с опущенной головой и закутанный в плед, в дрожащей руке виднелась сигарета. Ближе к дому что-то лежало накрытое простыней, на языке так и вертелось слово труп. В шагах пяти от него еще двое полицейских при исполнении. Стоило нам поравняться с возможным телом, как Владимир нагнулся и сдернул простыню, будто застарелый пластырь с руки.

— Твою мать, — выдохнул я, увидев, что скрывала тряпица.

— И что это? — после затянувшейся паузы спросил следователь.

— Вампир, — не веря своим словам, сказал я.

Передо мной лежал труп всамделишного вампира, ошибиться было трудно. Мумия-подобное тело, с вздутым животом более всего походящим на бурдюк, и кожа, несмотря на холод отдающая краснотой. Головы нет, но и без нее все ясно. О хренеть откуда тут вампир, они в этих широтах не обитают от слова совсем.

— Что-то не верится, — раздалось скептическое замечание из-за спины.

— А что есть еще варианты?

— Есть. Скажем мутация… страшная, — скептиком оказалась женщина медик, с виду лет под сорок, но пышущая здоровьем и естественной красотой, светлые волосы убраны хоть и в простую, но элегантную прическу.

— Да хоть рептилойдом обзовите это, оно не перестанет быть вампиром, — смотреть на дохлого кровососа было откровенно мерзко, я взял из рук следователя простыню и закрыл труп твари, — я так понимаю, вы меня за этим звали.

— Да, — Волков, развернулся спиной к мертвяку, достал пачку сигарет, протянул нам, я взял одну, женщина чуть помялась и тоже присоединилась. Закурили.

— И как это может быть? — похоже, поверили, ну да тут трудно спорить с фактами, когда вон тело в метре от нас.

— Вот так и может. В человека вселяется сущность и переделывает в монстра. Мне другое интересно, кто его убил.

— Младший сотрудник Смирнов, — Владимир указал в сторону парня в пледе.

— И каким образом? — искренне удивился я.

— Если судить, по его словам, то дело было так, — неожиданно заговорила медик, я покосился на следока то и не думал вмешиваться, — в связи с ухудшением криминогенной ситуации в районе, было принято решение проводить проверки по деревням и селам. Младший сотрудник местного отделения полиции, получил разнарядку на проверку сел Чаяво, Кумини, и Зосна…

— Лен давай проще, — вмешался Владимир, и уже мне пояснил, — десять лет отработала в полиции, и тут решила круто поменять приоритеты, ушла в медицину, образование позволяло.

Теперь понятно, чего это она в почете у полиции.

— Хо-ро-шо, — по слогам произнесла бывшая уполномоченная, — так вот прошел он тут всем дома и, будучи педантом по жизни обнаружил не соответствие в своих записях. По протоколу домов пятнадцать, а проверил он четырнадцать. Так вот он тут почти день искал недостающее строение…

— Тварь глаза отводила от своего логова, — вставил я свой комментарий пока новоявленная работница сферы здравоохранения, делала глубокую затяжку, — но если задаться целью и сфокусироваться, то вполне по силам проломить морок.

— Я продолжу? Так вот, нашел он этот дом, зашел, а там его возле порога встретил какой-то мутный мужик. Он его опросил, вышел и сев в машину понял, что ничего не помнит из разговора, совсем ничего. Молодой дурной вот и пошел снова спрашивать. А потом боковым зрением, будто бы заметил его истинный облик. Ну и этот урод его атаковал. Если бы не табельный «макаров», и только паранойя, заставившая расстегнуть кобуру раньше времени, не было бы у нас героического сотрудника. В общем, он разрядил магазин почти в упор, затем сиганул в окно, там уже каким-то образом нашел лопату и снес голову пострадавшему.

— Герой. Без дураков и иронии, — сказал я чистую правду, в рукопашную забить даже мелкого вампира это надо иметь стальную силу воли и не дюжею выдержку.

— А кто спорит, — с грустью сказал Владимир, выкидывая окурок в снег.

— А где голова? — встревожился я.

— Возле забора лопатой прикрыта, — ответил следователь.

— Вы парню премию дайте и медаль какую-нибудь за подвиг, — немного ошарашено, сказал я.

— Уже не беспокойся. Что нам с трупом делать?

— Тут заройте, и только руками не трогайте, подцепите, что нехорошее.

— Не, не выйдет, вызов зафиксирован, — разочаровала меня Лена, — мы его в крематорий отвезем. Завернем в труповой мешок и отвезем. Так сойдет.

— Так даже лучше. Только руками не трогайте.

— Ага. Семенов, зови Кузю, тело будем грузить, — прокричала бывшая оперуполномоченная, отходя от нас.

— Надо на парня глянуть, — запоздало сообразил я.

Подошли к герою, внешне парень не впечатлял, щупловатый, лицо вытянутое, левое ухо заметно оттопыривается и красное, но это скорей последствия схватки с вампиром. Плед почти спал на поясницу, голову же опустил, ниже плеч, смотрит в землю между ступней ног. Явно в шоке, и тут скорей уже не столько психологическая проблема, сколько мистическая. Эти кровососущие твари могут и без прямого ущерба энергетику подпортить, так что из депрессии выйдешь только через окно на шестнадцатом этаже. Ладно, мы сейчас подправим ситуацию. Снова придётся колдовать в неурочный час, никаким образом ни подготовив руку. Но и парня бросать в таком состоянии тоже не дело.

Положил ладонь на лоб младшему сотруднику внутренних органов, растянул пространство, начертил символ выжигание скверны. Парень встрепенулся, словно ему в лицо воды плеснули, рассеянно за озирался, столкнулся взглядом со следователем, хотел было подскочить, но был остановлен начальственной рукой.

— Сиди Максим, отдыхай, — успокаивающе проговорил Владимир.

— Господин следователь вы не поверите, — тут же затараторил он, — это не человек, человек так быстро двигаться не может.

— А он и не двигался, — не удержался я от комментария, не с целью блеснуть знаниями, а, чтобы парня успокоить, приземлив возможности твари, — он тебе голову пудри, замедляя твое восприятие. С десяти метров ты бы его расстрелял, словно мишень в тире. А так сумел собрать волю в кулак вот и зарубил его в подходящий момент.

— А кто это был? — Псих с паранормальными способностями, — не дав мне ничего сказать, быстро ответил Владимир, — гипнозом давил.

Ну да в эту хрень куда проще поверить, чем в вампира. И правильно, нечего парню жизнь ломать.

— От меня что-то еще надо? — обратился я к Волкову.

Он задумался и если судить по лицу, то явно терзался каким-то внутренним вопросом, но все же сказал.

— Внутри дома посмотрите?

— Да конечно, — охотно согласился я, мысленно радуясь, что самому не пришлось проситься на обследования лежки твари.

Сбоку послышались приглушенные матюги. Двое санитаров в расстёгнутых куртках, палками закатывали тело в черный пластиковый мешок для перевозки трупов. Их начальница лопатой гнала голову в ту же сторону. Картина на грани абсурда и дисциплинарного взыскания, если кто со стороны увидит.

— Идем, — меня поддернул за рукав Владимир.

Стоило переступить черту дверного проема как все запахи поглотила вонь гнилого тряпья. Я постарался дышать ртом, но стало только хуже. Респиратор купить что ли? Хотя вонь тут не столько физического плана, сколько энергетического. На службе помниться нам выдавали специальные значки, блокирующие вонь потустороннего. Жаль сам такие делать не умею.

Прошел дальше в полумрак крыльца, перешагнул высокий порог, ведущей уже в жилое помещение. Взялся за ручку, утопил большим пальцем самодельную полукруг из металла. С той стороны сработал рычаг, поднимая щеколду, тем самым отпирая дверь. Архаичный замок я уже и не думал, что они где-то сохранились.

Внутри оказалось светло, да так что глаза чуть заслезились, виной тому два мощных прожектора. Один светил в закопчённый потолок другой за печь. При нашем появление два молодца в бронежилетах лениво оглянулись, увидев начальника, без лишней спешки встали, не зная куда дальше себя деть. Из-за печки выглянул, судя по всему судмедэксперт. Дяденька лет под сорок с большим носом, и обившими усами, в сером халате, застёгивая пластиковый пакет пальцами, облачёнными в белые перчатки.

— Никитин закончил? — неожиданно громко прогудел следователь.

— Да где там, только начал по-настоящему.

— Сходи, покури с парнями.

Бойцы, получив приказ, почти бегом выскочили наружу, обдав меня снисходительными ухмылками, мол, начальство чудит, а мы так стороной. Никитин же проходя мимо стянул перчатку и протянул руку следователю, тот без слов вложил пачку сигарет в сухонькую ладонь.

Не мудрствуя лукаво начал осмотр с лежки вампира, что располагалась за печкой. Мощный прожектор на штативе давал достаточно света, чтобы в полной мере рассмотреть логово. Состояло оно из нагромождения всевозможного мусора, начиная от металлических спинок кроватей, заканчивая стекловатой, и ветошью. И весь этот хлам был сплетен каким-то маловразумительным способом, но чувствовалось, тварь на создание лежки положила кучу сил. И разобрать это нагромождение не представляло никакой возможности, только спалить. Насколько я понял вход на лежку располагался возле стены, и как ни странно воняло тут поменьше, чем при входе. Может, притерпелся, не знаю.

— И что? — не вытерпел Волков.

— Он тут точно был один, не больше недели, добычу не притаскивал, — сухо отчитался я, — к слову, эти твари любят жить поодиночке.

— А чего так?

— Прокормиться легче, появись тут еще один, могут и заметить. А стаю засекут уже через месяц, даже полиция. Да и по своей сути почти все потусторонние твари эгоисты.

— А на кой ему такое логово? — Владимир явно утолял свое любопытство.

— А кто их знает, живого еще никто ни разу не поймал. Оборотня да… — прикусил язык, я сболтнул лишнего, покосился на следока, тот вроде как не обратил внимания на мои слова, но готов поставить рубь на сто, что все услышал и запомнил.

— Залейте все ацетоном или соляркой, да не жалейте. Ладно, что дальше?

— В комнате, есть сумки с вещами, все разного размера явно на пять человек, — Владимир махнул рукой в сторону белой двустворчатой двери.

В комнате на массивном круглом столе лежали вещи, рассортированные по группам. Я помялся, но все же сотворил знак, рассеивания. Ничего, обычные шмотки.

— Это принадлежит людям, — и предвосхищая вопрос, ответил, — может, притащил прислужников. Но сомнительно, если долго находиться рядом с вампиром человеку становиться плохо, дикий сушняк, боль в печени и другие малоприятные симптомы.

— Тогда что это?

— Без понятия, — пожал я плечами. — От меня еще что-то надо?

— Нет, можете быть свободны. Спасибо за сотрудничество, — после паузы ответил Владимир.

Пожали на прощание друг-другу руки, разошлись. Я завернул за угол и по памяти набрал номер Надзора. Вот всякую хрень помню, а нужные номера вылетаю из головы, что пули из обоймы.

— Здравствуйте Евгений Александрович рада, что вы про нас не забывает, — раздался кокетливый голос в трубке.

«Про вас забудешь», — мысленно огрызнулся я, и вслух сказал.

— Тут вампир обнаружился. Надо бы приехать на месте разобраться в ситуации.

— Где вы его обнаружили? Каков статус нежити?

— Э, — я напрочь забыл название деревушки, — адрес СМСом скину. Статус мертвый.

— Поздравляю с успешно выполненным заданием, — радостно вскрикнула девица.

— Слушай, — закипая от злости, зашипел я, — это не я его, а местный участковый. Короче неважно. Вы должны приехать и во всем разобраться.

— Зачем? — а ведь она искренне не понимает.

— Вашу мать, тут вампир объявился. Да пошли вы, — я обрубил связь.

Подошел к машине, отбил об колеса снег с ботинок, попутно снизив накал злости. Закурил, усевшись на капот. Вот же долбанные бюрократы. Проблема устранена и нечего трепыхаться, и меня уже в штатные сотрудники, небось записали, без зарплаты на волонтерской основе. Но ведь важно узнать, откуда он к нам заявился зачем, и кто еще причастен к его появлению. Вот так просто кровосос не объявляется, всегда есть веская причина. Из меня исполнитель народных танцев чувашии лучше будет, чем следователь по-сверхъестественному.

Пока курил и успокаивал нервы, осматривал округу, и чем больше я вглядывался, тем мрачнее становились мысли. С первого взгляда, вот так проскочить деревню транзитом, то все более-менее презентабельно, аккуратные заборы, прилично облицованные здания, заасфальтированные подъезды к домам. А вот если присмотреться, то всплывают неприглядные нюансы, в нескольких домах высажены окна и если судить по снегу, то, как минимум неделю. На еще в одном кто-то красной краской написал матерное слова, и тоже без всяких видимых признаков очистки. Такое чувство, что люди еще недавно собирались тут обосновываться, а затем резко все бросили и уехали. А те, что остались, принялись заниматься вандализмом на территории бывших соседей. Это быстрая смерть села, она не так страшна и мрачна, как медленное агонизирующее умирание, когда дома дряхлеют вместе с них обитателями.

— Фу слава КПСС еще не уехал, — из-за калитки выглянул Владимир.

— Коммунист что ли?

— Отец был, от него и нахватался, — виновато ответил он, словно сознаваясь в преступлении перед народом, — тут такое дело.

Он почесал пальцами левую бровь, смотря куда-то в сторону, затем четко и уравновешенно проговорил.

— Евгений, вы бы не могли еще выдать мне амулетов от теней?

Я не удержался и вскинул брови вверх, от удивления.

— Так с вами все нормально.

— Не мне. Парням. Понимаете, я поначалу со скепсисом отнесся к вашему колдовству, но бумагу забыл выкинуть так и ходил с ней в кармане неделю. И… и все изменилось, вернулась жена все еще сложно у нас, но ведь вернулась. Говорит я стал более человечным, и теперь из меня еще можно сделать приличного человека. Дочь рисунок подарила, да и сам я меньше пить стал и по хозяйству иногда вожусь. И все это, изменилось за неделю.

— Так и планировалось, — сказал я, стоило ему только умолкнуть.

— Я так и понял. Помоги ребятам, а то ведь сопьются, сейчас как звери рычат, кричат уже до драк дошло.

— Пф. Хорошо помогу, — а ведь мне не трудно, там конечно по отдельности надо работать со всеми, но можно и универсальные заклятия написать, общая защита так сказать, — но не сейчас мне подготовиться надо. Я на днях вам все завезу. По рукам?

— Спасибо очень выручите.

Он было развернулся, чтобы уйти, я остановил его полюбопытствовав.

— А почему вы так легко поверили в вампира? Из-за заклятия?

— Не только, — он как-то разом помрачнел, — за последние время повидал такого… бабка из гроба встала, призраков на поле, кресты там разные. Тут любой поверит или свихнётся.

— Совсем плохо?

— Да так, справляемся.

Его сутулая фигура скрылась за калиткой, а мне подумалось. Хороший он мужик может, когда и сдружимся. В голове даже мелькнула шальная мысль, попросить его через свое ведомство поискать Витька, но мысль не задержалась, ибо ветреная и насквозь глупая. Ну, найдет он Витька, а я его потом шлепну, и подставлю не только себя, но и хороших людей. И если даже не найдет, то я уже засвечусь. Нет, пока этот вариант откинем, сам попробую.

Уселся в машину, побарабанил пальцами по рулю. Мда и волколак и вампир у нас в районе менее чем за полгода. Это также реально как выиграть в лотерею сто тысяч долларов. Хотя если некто подтасует выпад счастливых чисел, то все реально. Надо искать этого некто или как в моем случаи улики его существования, чтобы позже заставить Надзор поднять свои жирные жопы и ехать разбираться. Этот вампир все мысли всполошил, я чуть растерялся, не зная куда дальше двигать. Взял карту с соседнего сидения, посмотреть маршрут. Тут из-за угла забора показалась скорая помощь. Ага, значит вон, где они парковались. Калитка больше на черный вход смахивает, а там выходит парадный с большими воротами.

Стоило «скорой» поравняться со мной как в голове образовалась здравая мысль, с подачи следователя. Я выскочил из автомобиля, и замахал руками, привлекая внимание шофера спецтехники. Он таки заметил меня в зеркало заднего вида, тормознул. Стоило подойти, как боковая дверь отворилась, выдыхая в лицо концентрированный запах лекарств.

— Чего тебе? — немного нервно осведомилась Лена.

— Дайте четыре листка бумаги и ручку, — я бесцеремонно залез внутрь машины, откинул стул с боку.

— На херам? — тут же возмутился водила, Лена же передала просимое.

— Сделаю вам защиту, от этого, — я кивнул на мешок.

Под напряжённое молчание и едва уловимый бубнеж водилы я начертил знак защиты от потустороннего, все запитал энергией и раздал присутствующим.

— Я эту хрень носить не буду, — тут же возмутился водила, отбрасывая листок.

Я молча вылез, уговаривать никого не собирался, самозащита дело личное.

— Как долго носить? — это уже Лена.

— Два дня.

— Ага, и на мужика своего тоже полезешь с этой хренью на лбу, — съязвил водитель настолько громко, чтобы я расслышал.

А я встал в ступор, напрочь игнорируя, перепалку медиков, мне словно раскалённой печатью вбили в голову, где красовались слова, мимоходом брошенное Витьком. «Она хорошая баба только с конкретным „недотрахом“». А ведь наша Любочка спала с этим уродом. А это еще одна ниточка пусть и мелкая, и едва ощутимая, но все же. Так надо срочно встретиться с Любой и расспросить про ее взаимоотношения с Витьком.

Значит мне нужно в город. Пока ехал, позвонил Любе и на удивление легко договорился о встрече, в небольшом кафе возле центрального рынка в начале пятого. Часы в машине показывали без малого три. Так что добраться до города привести себя в порядок времени хватало.

Но, увы как там говориться: человек предполагает партия, располагает, если уже прикидываться атеистом. Я почти на час застрял при въезде в город, банальная авария, белый «нисан» не пропустил черную БМВ. Потом была небольшая драка, где водитель немецкого автотранспорта пытался доказать, что по правилам дорожного движения для мудоков у кого «Беха» тот всегда на главной. Драчунов растащили до приезда полиции. Обе машины полностью перегородили проезд, и водители ни в какую не желали отгонять машины, дабы дать возможность остальным продолжить движение. К слову остальные не сильно и спешили. Всю ситуацию мне растолковал, лысоватый мужчина в новенькой дубленке, и до ужаса заношенных ботинках.

Домой я понятно дело не поехал, и сразу направился на место встречи. Машину припарковал на платную стоянку. Быстро добежал до кафе, что располагалось в двухэтажном здании орехового цвета. Сразу над названием кафе висела вывеска казино. Сейчас потухшая, и даже девушка, сделанная из светодиодов, больше не махала, зазывая наивных дурочков за удачей. Правее находился вход в фешенебельный магазин одежды, если судить по витрине с дорогими вечерними платьями.

Дернул ручку, ожидая перезвона колокольчиков, что так любят подвешивать владельцы над дверью. Но нет, тишина. Как бы это не казалось странным, внутри пахло кофеем. Вроде чего удивляться, так ведь и должно быть, но в нашей действительности в кофе может пахнуть чем угодно, начиная от табачного дыма, заканчивая благовониями, но только не именуемым напитком. Помещение оказалось небольшим на пять столиков, сейчас занятых, с боку примостилась совсем уже скромная барная стойка. Люба заняла столик возле окна. Быстро подошел к ней, на ходу расстегивая пальто, водрузил его на вешалку в углу и после засунул шапку в рукав. И только потом поздоровался.

— Привет.

— Здравствуй Женя. Присаживайся, — тут же развернулась и громко попросила официанта, — Миш два чая.

Темно-зеленое платье на ней смотрела весьма элегантно не то, что раньше мини и блузки с большими вырезами. Вульгарность, да и только. Маленькие сережки и аккуратный кулон добавляли шарма, как и новая прическа под каре.

— Хорошо выглядишь, — не удержался я от комплимента.

— Ой, спасибо, — она игриво улыбнулась и потупила глазки. Официант оперативно доставил две чашки чая и чайничек, мы едва успели двумя словами перекинуться.

— Жень я заказала тебе зеленый чай, очень полезная вещь. Поначалу может и не понравиться, но тут необходимо привыкнуть и уже на пятый-десятый раз ты проникнешься, этим великолепием. Но есть условие при этом другие чаи не пить вообще. Так ладно, чего это я заболталась, приступим к делу.

— К какому еще делу? — не понял я.

Она нагнулась и извлекла из пластикового пакета, салатовую папку, быстро расстегнула и достала с десяток листов формата А4, заполненных мелким шрифтом.

— Да брось. Работу тебе подыскивать.

Это заявление ошарашило меня больше чем, если бы бабушка попросила прощения за все годы испорченной жизни.

— Что уставился, — она звонко засмеялась, — думал упрашивать придётся. Брось мы все старые знакомые, и мне это ничего не стоит. Заплатишь за чай, сделаешь пару комплиментов, и мы в расчете. Так вот в госучреждения очередь большая, так что там либо ждать, либо…

Я слушал ее вполуха офигевшая от происходящего. Насколько же все поменялось в городе, что стервозная и эгоистичная Любочка, стала заботливой Любовью. Что же это так на них влияет? Вопрос пока без ответа. Блин и как теперь перейти к проблеме с Витьком?

— Слушай Люб, можно я возьму списки, и сам дома внимательно ознакомлюсь? — наглым образом я перебил ее увлечённый рассказ, нечего за зря языком молоть все равно я пока, на работу устраиваться не собираюсь.

— Да конечно.

— Люб есть еще одна просьба, — она изобразила на лице максимальную заинтересованность, — ты с Витьком встречалась? Таким здоровяком с неуемным желанием говорить без конца.

Я было встал, чтобы взять фото из кармана пальто, но ее ответ меня остановил.

— Да. Было дело, — по ее реакции сложно сказать рада она всплывшем воспоминаниям или же нет.

— А ты случаем не знаешь, куда он делся? — я ожидал вопроса по типу, а зачем тебе это надо, но получил лишь четкий ответ.

— Не знаю. Он как-то пропал резко, даже вещи свои не забрал.

А вот это бинго, выдайте мне приз.

— Ааа. Что за вещи?

— Пару носков и зубную щетку, он ночевал у меня несколько раз.

— Я могу их забрать? — вопрос более чем странный. Когда один мужчина интересуешься носками другого, это попахивает извращением.

— Да, пожалуйста, можешь сейчас заехать и забрать, — судя по голосу, она была сбита столку, но задавать вопросов все равно не стала. Да Любочка поменялась кардинально.

Я расплатился за чай, и не пойми с чего застеснявшись, не стал ее тащить в свое проржавевшее корыто. Сели в такси благо машины с шашечками стояли в десятке шагов от входа. Жила она, почти в центре города в двухэтажном сталинской застройке доме. Пропетляв по дворам, такси остановилось возле крайнего углового подъезда. Подойдя к двери, Люба быстро набрала код на домофоне, дальше долго возилась с замками уже квартирной двери, целых три штуки при огромном желании открыть, быстро не получиться.

Дальше прихожей пройти не удалось, девушка жестом остановила меня, сама же, цокая каблучками убежала в ванную комнату, кинув сумочку на трюмо орехового цвета. Я нащупал в полумраке выключатель, утопил клавишу, никакого эффекта, вторую снова результат со значением ноль.

Вернувшись Люба всучила мне пакет.

— Вот вся его одежда, — быстро протараторила она.

— А чего не выкинула? — я все-таки озвучил давно зреющий вопрос.

— Так если вернется, — даже удивилась она, — ты же ее передашь?

— Да конечно, — соврал я, чуть открыв кулек, обнаружил невнятную кучу тряпья в вакуумной упаковке, — а чего не выстирала тогда?

— Пф, перебьётся, — я почувствовал недосказанность, словно она хотела добавить крепкое словцо.

— Люб может тебе лампочку поменять, а то свет не горит, — слегка помявшись, предложил я, в желание как-то отплатить за помощи.

— Без тебя есть, кому поменять, — съязвила она, тут же напомнив мне прежнею себя.

— Ага. Еще раз спасибо за предложения по работе.

— Хорошо, хорошо, — она чуть подтолкнула меня к выходу, — будешь должен. Кстати, твой дружбан Санек тоже уволился, два дня как. Если что.

На этих словах она закрыла дверь. Я же чуть растерялся, не знаю, как реагировать на последние высказывание. Позвонить что ли? Даже с третьей попытки достучаться до друга не вышло. Ладно в другой раз.

Вернулся к своей машины, здраво прикинув, ехать в квартиру, поздно уже, да и снадобья надо приготовить для руки, чтобы колдовать без лишних проблем. Машину удалось припарковать почти на самом перекрестке, возле дома, изрядно заслонив обзор другим водителям. А что поделаешь не ехать же в другой район в поисках места для ночевки железного коня. Тяжело ступая по ступенькам, закурил, предаваясь размышлениям с чего бы начать. С поиска Витька, или сперва наделать амулетов для следователя и его парней, или все же заняться деревенскими проблемами? А еще амулет надо доделать личной защиты? И все хотеться сразу и сейчас. Предположим урода этого поискать можно и потом, а дальше как распределить приоритеты? Ладно, сначала кофе, потом вдумчивый анализ.

Кинул сигарету в пепельницу на своем этаже, чертыхнулся и потушил окурок, попутно опрыскав подъезд освежителем. Что-то город на меня положительно не действует, а вроде как вызывает желание напакостничать. Или это я так на подсознательном уровне противодействую проклятью. Еще загадка, как же они мне надоели. Протянул руку к дверной ручке, и замер, дверь в квартиру была открыта, хотя я точно помню, что все запирал. Может Юля вернулась, наивно трепыхнулась мысль в голове. Пока я думал и гадал на пороге появилась знахарка.

— Не понял, — как-то совсем по-глупому сказал я.

— У меня похитили дочь, — спокойным тоном проговорила женщина.

Глава 16

— У меня похитили дочь, — спокойным тоном проговорила женщина.

После этих слов я внутри простонал. Больше от усталости, чем из-за трагичности ситуации, вот такой вот мрачный цинизм. Опять проблемы и опять за решением пришли ко мне. Чертовски захотелось сказать что-то вроде «Иди в полицию и отстань от меня». Но все же произнес другое.

— Так, а теперь спокойно и обстоятельно во всех подробностях.

Я прикрыл дверь, не сгибаясь, ногами стянул ботинки. Елизавета отошла к кухонному дверному проему, выглядела она при этом крайне спокойно и деловито. Одета просто: в джинсы и кофту серого цвета, на плече сумка. Немного поколебавшись, зашел в ванную приводить себя в порядок, не столько физический, сколько эмоциональный. Раз не истерит, значит, время терпит. Включил холодную воду, набрал полные ладони, плеснул в лицо. Умом понимаю, у женщины горе, нужно помочь, но вот эмоционально я пуст. По сути, пропал чужой мне человек, а я ни разу не следователь. Да и своих забот полон рот. Растер ладони, наполняя их энергией, снова набрал воды, умылся. Фу, так лучше. Вытираясь помятым полотенцем, зашел на кухню.

— У меня тут чайник вскипел, я и отвар заварила, — по-хозяйски заговорила травница, будто дальняя родственница в гости пожаловала.

Сделал маленьких глоток, кроме кипятка ничего не почувствовал. Ладно, подождем.

— Говори?

Она тут же выпрямилась, словно лом прогладила, положила руки на стол как примерная первоклашка и как по заученному заговорила.

— Два дня назад пропала Оля. Телефон ее молчит. А у нас правило при любых обстоятельствах отвечать на звонки, если нет возможности, то найти другой телефон и сообщить о том, что телефон разряжен или сломан. Как вышел срок, обзвонила всех друзей, никто ее уже два дня как не видел. В полицию заявление написала. Но от них толку мало.

— Почему думаешь, что похищение, а не скажем несчастный случай, — неумело сформулировал я вопрос, голова наотрез отказывалась генерировать путные мысли.

— Соседка Таисия Ефремова, что с первой квартиры, видела мою дочь два дня назад выходящей с Оскольдом, — я посмотрел травницы в глаза, она явно чем-то упилась. Ну не может так разговаривать мать, у которой только что похитили любимое дитя, — Оскольд этот мутный парень, появился полгода назад, с виду безобидный, ходит в черном, увлекается неоязычеством. Детский бред ничего серьёзного. Но неделю назад объявился некий Павел, вот он и виноват в похищении.

Она сделала явную паузу под мой вопрос.

— Почему? — и отхлебнул чуть подстывший отвар. О, проявился чуть горьковатый вкус.

— Мутный он, был у нас в квартире однажды, говорил очень вежливо и правильно. Много улыбался. И явно не вписывался в их компанию. Затем уходя многозначительно обронил, «У вас правильная дочь». Не удержался стервец от шпильки, — бронь спокойствия треснула на секунду обнажив взбесившуюся фурию, у меня аж мурашки на спине вдоль позвонка выстроились, для марша.

— Это еще не доказательства, — вяло заметил я.

— А мне и не нужны доказательства, мне нужна дочь.

— Послушай Лиза, — я попытался придать голосу вкрадчивости, — я не сыщик, и не знаю, как правильно вести расследование, а главное быстро и результативно.

— А мне и не нужен сыщик, мне нужен ликвидатор, — правда, болезненно кольнуло самолюбие, да я всегда был и буду обычным ликвидатором, а все остальное выполняют другие парни. Вроде, как и смерился давно, а все равно досадно быть орудием в руках, — провести ритуал поиска по крови сможешь?

Она нагнулась и извлекла из черной сумки медицинскую банку с темной тягучей жидкостью.

— Кровь свежая, неделю назад брала, — да у дамы паранойя, в полный пост.

— Позвони в Надзор там помогут, — наконец в голову стали забредать здравые идеи, наверняка отвар помог сознание прочистить.

— Звонила, — она нахмурилась и отвела взгляд, — отделались общими фразами. И направили к тебе.

Вот же суки, так и знал, что меня без меня женят. Выставили крайним теперь расхлебывай Евгеша. Не уроды ли?

— Да по совести больше и не кому и обратиться. Бабка твоя сбежала, Пахом в лесах запрятался хрен найдешь, Алиса и Марья на телефонные звонки не отвечают. А других искать времени нет. Да если бы ты до завтра не объявился, то ушла бы сама искать.

— Как ты вообще сюда попала?

— Соседка снизу пустила. Милейшая женщина, — холодно ответила она.

О фонареть, проходной дом какой-то, а ведь Мария Сергеевна жена Антипа казалась мне надежней амбарного замка.

— Что-то ты не сильно похожа на убитую горем мать, — внёс я критическое замечание.

— А все уже от истирала. Сейчас действовать надо.

— Надо, — на выдохе сказал я, допивая отвар, — зачем похитили, как думаешь?

— Думаю для ритуала какого-нибудь, сболтнула она, наверное, случайно, что ведьмина дочь, вот и захотели в жертву принести. Других причин так заморачиваться я не вижу.

Я удивленно вскинул бровь от столь уверенного заявления.

— Вот смотри, — она чуть поерзала на стуле, подалась корпусом вперед, сплетя пальцы перед собой, — через день зимнее равноденствие, как не крути, а в эту ночь кое-что да можно наколдовать. Это раз. Два, я скаталась к мамаше этого Оскольда, и мы мило побеседовали, так вот это дрищ все талдычал про ритуал призыва демона. И кое-какие фразы привели меня к выводу, ритуал совсем недетский, а вполне себе настоящий. Три, у этого Павла имелась занятная цепочка из дерева, обожжённая через звено. Есть мнение, что такие побрякушки носят поклонники Девров. Ничего сверхъестественного в таком амулете нет, но кое, о чем это да говорит. И да вспомнила я про эту безделушку лишь после приема определённых трав.

— Как-то все надумано, — высказал я здоровый скепсис.

— Нормально, — безапелляционно, заявила она.

Спорить я не хотел, да и не видел смысла, меня тут на другую работу припахать хотят.

— Позвони еще раз в Надзор, пусть высылают усиление, — я поймал себя на том, что растираю пальцы левой руки.

Елизавета замялась, словно что-то пошло не по ее плану, но быстро овладела собой. Достала мобильный телефон все из той же сумки, в два касания набрала номер. И отсутствующим взглядом уставилась куда-то мимо меня, вслушиваясь в гудки динамика. Я же включил чайник, и достал кружку с полки, надо бы кофе выпить, а то после ее отвара одна горечь во рту.

— Не отвечают.

— Пробуй еще, — странно, обычно на той стороне реагирую после первого же гудка, словно выдрессированные клерки в кол центрах.

Елизавета звонила еще трижды, и все с тем же результатом. Я нахмурился и полез за своим аппаратом. По памяти набрал цифры, пошли гудки. Но и меня ждал полный игнор.

— Странно, — озвучил я свои мысли, — на моей памяти такое впервые.

— Так ты поможешь? — у женщины свои проблемы и до других странностей ей нет дела.

— Да, — хочу я этого или нет, это уже не имело значения, у женщины беда, и я практически единственный ее союзник. И бросить ее в трудную минуту было бы откровенным свинством.

— Хорошо. Давай руку, как я поняла у тебя с ней проблемы?

— Откуда поняла? — кофе горячим потоком смыло мерзкую горечь во рту.

— В прошлый раз, когда ко мне приходил, обратила внимание. Тогда же и зелья для защиты приготовила. Рано или поздно ты бы пришел за ним, других травниц во круге я что-то не встречала.

Вон оно как. Предусмотрительная какая, и кровь запасла и зелья на потенциального покупателя сделал, а я ведь и не думал про такой вариант, все сам хотел справится. Правда, вышло бы у меня маловразумительная хрень, а не высококлассное зелье. Это я опять же из опыта знаю.

Стянул через голову свитер, положил руку на стол ладонью кверху. Травница пристроилась с боку, нахмурилась и, бормоча что-то малопонятное, принялась ощупывать предплечье.

— Где же ты его так изуродовал? — через минут пять осмотра спросила она.

Отчего-то отмалчиваться и запираться не хотелось, так и тянуло рассказать.

— Был молод и глуп. Женился на ведьме, та мне мозг прополоскала, уговорив помочь в ритуале. Поддержать энергетический поток пока она будет напитывать свой амулет. Вот я и держал, а она мне по ушам ездила, «ты мужик, прояви силу воли и так далее». Вот я и проявил. А потом нет, чтобы к знающим людям обратиться за помощью, занялись самолечением. И вот результат.

— Дурак.

— Не спорю.

— Все не так как я думала. Но не страшно, зелье за пару часов переделаю.

— Тогда я буду готовиться к ритуалу, — вздохнул я, вставая со стула, — а чего тебя старухой кличат? Откровенность за откровенность.

Она совсем по девичьи, прикусила нижнюю губу и посмотрела мне в глаза ищу в них признаки возможной издевки.

— Было время, когда я за собой совсем не следила, и выглядела скажем так не очень свежо. Чего сник? Не бойся, мне не сотня лет, но и не тридцать.

Я лишь мыхыкнул и ушел в комнату, оставляя ее наедине со своими травами. Сел за стол, достал из верхней шуфлятки чистую тетрадь, и пару простых карандашей. Закусил верх одного из них и уставился на ровные ряды клеточек. Надо с чего-то начинать. Кровь одно из сильнейших веществ для поиска людей. Тем более живая недельной давности. Если такое добро пропадет ведьме, специализирующейся на поиски, то дело в шляпе. А что я? Мой примитивный метод с палкой и дымкой тут явно не к месту. Зачаровать карту окрестностей банально не хватит времени. Да и нужно хотя бы приблизительно представлять местность, где буду вести поиск. А это как минимум надо облететь всю территорию, с картой в руках. А потом ее еще и зачаровывать. Сложно и долго. И что у меня остаётся? Древний примитивизм. Создать компас на крови.

Достал деревяшки, что остались с прошлых опытов по созданию амулетов. Выстрогал из них несколько относительно плоских палочек. И после пары часов внимательного изучения моих записей, вывел некую форму заклятия. Стандартные знаки укрепления и запитки энергиями, следом знак единения органики, сложный многосоставной, но думаю развалиться не должен, чем-чем, а знаком укрепления я овладел на достойном уровне. Далее самое сложно, знак родства, сделал почти с нуля, и гарантировать что он сработает как надо не смогу. О чем и сообщил пострадавшей матери.

— Других вариантов то у меня нет, — с некой долей облегчения ответила она.

Да, я оказывается не такой уже, и полезный колдун как думал. Раньше в спецгруппе каждый отвечал за свое дело. Максим расследовал, Норд составлял тактические схемы, я же с ребятами занимался ликвидацией, а Нюра нас лечила и не только физически, но и духовно.

— Крови у тебя много?

— Литр набирается, — о фигеть. Я представил, как она раз в неделю сцеживает с дочери по литру крови, — ты на меня так не смотри, не за раз взяла. За месяц. Она же еще годна?

— Более чем, — неопределенно ответил я.

Нормальному поисковику хватило бы и нескольких грамм, для моего же варварского метода нужны литры, зато относительно свежей крови.

— Ладно, приступим, — она жестом показала на стул, — руку давай.

Уселся, обнажил предплечье, уместил его на кухонном столе. Она сноровисто размазала какую-то тягучую жижу без запаха по предплечью и пальцам. На вид и ощущения чистая сметана, не прошло и минуты как жижа затвердела, а затем треснула. Я под одобрительный взгляд травницы сбил шелуху более всего напоминающую пепел. Взял в руку заготовку, растянул пространства, ладонь чуть защекотало, словно под воздействием микро электрического разряда. Чуть-чуть неприятно, но не настолько чтобы раздражало.

— Как пропадёт покалывание, так зелье издохло, — уверенно заявила травница.

Я кивнул и погрузился в работу, то есть наполнял энергией заготовку и ножик, и каждый знак в отдельности. К своему нежданному удивлению колдовал легко и, если это применимо с вдохновением. Закончив с деревяшками пошел на кухню, порылся в шкафчиках и достал алюминиевую кастрюлю, еще из советского прошлого. Сполоснул водой, и снова принялся за резку. В принципе форма и состав не имели значения. Просто кастрюля широкая и на алюминии легко сгребать знаки. Изобразив на дне универсальный накопитель энергии, я довольный как слон откинулся на табурете. Машинально утопил кнопку на чайнике, глянув на деления воды, красный маячок плавал на самом дне. Ну и хрен с ним на пол кружки хватит. А ведь устал колдовать чертовски устал, словно бетон тупой стамеска долбал полдня. Пальцы затекли, плечи ныли, даже в ногах слабость образовалась, и не какой сверхъестественной боли в руках. Я уже и забыл это сладкое чувство усталости от хорошо выполненной работы. Обычно после колдовства меня волновало только одно как унять боль в руке. Я поймал себя на том, что лыблюсь как идиот, смотря на пустую кастрюлю. Сон упал как занавес в театре, ограждая меня от всего и вся.

* * *

Проснулся резко, щелк и вот я уже в трезвом уме и светлой памяти вглядываюсь в темноту. Странно, лежу на полу, но вроде на мягком, и подушка под головой имеется, как и одеяло в ногах. Из одежды только трусы. А в голове висит последним воспоминанием дно кастрюли. Да перенапрягся вчера, не с привычки. Но организм за ночь вернул потерянное и чувствую я себя отлично, энергия прет через край, толкая на подвиги и безрассудства. Первое сегодня точно будет, а вот второго надо избежать. Поднялся, потянулся, шагнул к окну, глянул за штору, город спит, перемигиваясь желтым светом светофора. Я глянул на кровать, там спала травница, в белой ночнушки, соблазнительно выставив ножку, как это обычно показывают в романтических фильмах.

— Рота подъем, — зловредно буркнул я вполголоса. Ноль реакции. Может действительно женщины и во сне выглядят сексуально, если хотят.

Задавшись данным вопросом, отправился на кухню, заливать в тело кофе. Но еще на этапе засыпки сахара в кружку понял, легким завтраком точно не отделаюсь, и нужно существенная прибавка калорий организму. И всегда во все времена эти самые калории мужикам выдавали куриные яйца. Вкусно, полезно, быстро. Идеальный продукт. Пожарил себе глазунью на шесть штук, вывалил все в чистую тарелку, моя гостья старательно прибралась на кухне. И употребил свой завтрак с почтительной скоростью, запивая все это кофеем. Отлично. Поели теперь можно и… поработать, точнее, проверить то, что вчера наделал. Если повторение мать учения, то проверка это? Отец здравого смысла.

— Ммм как вкусно пахнет, — раздалось из глубины коридора, — мне что-нибудь осталось?

На свет лампы накаливания, вышла Лиза с слегка растрёпанными волосами, и закутанная в мой халат. Я было поднялся на ноги, но воспоминания про завтраки с Юлей убили порыв накорню.

— Нет. Яйца в холодильнике, сковорода на плите, — грубо ответил я.

— Злой ты, — беззлобно проговорила она, проходя мимо, и принялась готовить тот же завтрак, что и я.

— Как я оказался на полу в комнате? — когда молчание переросло стадию неловкого, спросил я.

— Я тебя оттащила, и раздела тоже я, — на сковороде азартно зашипели взбитые яйца.

— А чего не на кровать?

Она резко повернула голову в мою сторону, отобразив одними глазами полное недоумение.

— Там спала я.

Ага, логично как угол дома.

— Поешь и в путь. Вот только я в эту авантюру без огнестрела не сунусь. Есть идеи, где можно раздобыть что-нибудь стреляющее и желательно не стрелами.

Знахарка потушила газ, взяла мою тарелку, подставила под струю воды из-под крана, в два движения обтерла, до идеальной чистоты, затем ловко вытерла полотенцем и вернула на стол. Я бы на все это угробил бы минут пять с брызгами и разводами на глянце, а тут на чистом автомате, и все в порядке. Расположив завтрак на чистой посуде, заговорила.

— Есть у меня один вариант. Ты как относишься к двустволкам?

Вопрос застал меня врасплох.

— Нормально. Но пистолет или автомат предпочтительнее.

— Я что на бандита похожа? — я мотнул головой, — ну вот, так что иди, собирайся.

Я молча последовал ее совету. Сборы получились быстрыми, а что нам бедным, обуться да подпоясаться. Одел теплые джинсовые штаны, майку, вязаный свитер с горлом, двое носков и ботинки, следом пальто, и шапку. Гостья даже еще из халата не вылезла. Привык я жить один вот и одеваюсь, ни на кого не оглядываясь. Парится в коридоре было не разумно, как и снова раздеваться.

— Ключи в замке, — крикнул я, выходя в подъезд.

Спустился на первый этаж, по хорошо освещённой лестнице. Неспешно прочел объявление, прикрепление на информативной доске сразу возле наружной двери. Двадцать девятого собрание жильцов, повод, обсуждение новогоднего праздника. Однако же. Раньше только по чрезвычайным ситуациям собирались, а тут празднование.

Курил неспешно можно сказать, сигарета больше тлела, чем наполняла мои легкие никотином. Дверь с тихим скрипом отворилась и на улицу выскочила Елизавета. Смешно дернула носиком, увидев сигарету у меня во рту, но сказала о другом.

— Моя «мазда» за углом, — оделась она подоходному, высокие сапоги явно с мехом внутри, теплые штаны коричневое пальто на пуговицах, и того же цвета шарф плотно окутывал шею, и на голове цветастая вязана шапка. И такие же вязаные перчатки, явно сделанные теми же руками, что и шапка. А вот я оказался перед стихией с незащищёнными руками. Ладно, мне все равно колдовать надо.

Машина была четырехместным седаном красного цвета, под нумерацией модели 626. Сейчас слегка припорошенная снегом. Травница резво забралась в салон, практически моментально завела мотор, я же, открыв заднюю дверь, положил колдовские принадлежности на сидение. Когда выпрямился, хозяйка машины протянула щетку для чистки снега.

— Так обдует, — вяло запротестовал я.

— Давай, давай не ленись, — весело прощебетала она.

И я снова выполнил ее указание, что-то в ней определенно есть что заставляет подаваться напору, но ни чего мистического в этом категорически не наблюдалось. Покончив с очисткой, я уселся на переднее сидение, прежде обив все тот же снег с ботинок.

— Что поехали за ружьем? — улыбаясь, спросила она. Что с ней не так, у нее дочь пропала, а она то равнодушна как кусок мрамора, то весела как девица перед свиданием.

— Ты что за травку употребляешь?

— Тебе зачем? — серьёзно спросила она.

— Любопытно.

— Потом рецепт дам. Поехали вооружаться, — она лихо утопила педаль газа, покрышка взвизгнули по изморози, выводя машину на дорогу.

— А не рановато ли? — я посмотрел на часы, где высвечивались цифры 05:37.

— Для этого человека нет понятия рано, — продолжая тянуть интригу, сказала она.

Ехать пришлось почти в другой конец города, но из-за раннего часа, машин не было. Да и светофоры по-прежнему помигивали желтым. Елизавета долго парковалась задом между БМВ и Фордом. Нужный нам человек жил на первом этаже сразу напротив входа. Травница нагло утопила кнопку звонка, тот разразился трелью, такой силы, что казалось проснуться не только соседи по этажу, но еще и двое сверху. Менее чем через минуту дверь отворилась. На пороге застыл одутловатый мужик, с пропитым лицом и совершенно ясным взглядом. Мужчина отчаянно лысел, и сей факт, похоже, нисколько его не волновал, не было и намека спрятать лысину под челку, или же все уровнять в прическу глобус. Он поскреб блекло рыжую щетину и спросил.

— Чего?

— Здравствуй Афоня, — Лиза тут же полезла обниматься, мужик ничуть не смутился, приобнял деву, несмотря на то, что был в майке и трениках, — выручай. Нужно ружье.

— Так у меня отобрали, ты же знаешь, за пьянку.

— Да брось ты, мы оба понимаем, у такого прошеного охотника всегда припасено что-нибудь этакое, — она перебрала пальцами в воздухе.

— Петровна, а тебе зачем? — понятно, начался торг, как же без него.

Я в их диалог не лез, отыгрывая безмолвную мебель.

— Да так плохих людей пострелять, — честно призналась она.

Я ждал натянутой улыбки от собеседника, или хлопка дверь, но тот твердо и деловито сказал.

— Хорошо, только ментам я тебя сдам, как только спросят.

— Главное сам к ним не ходи, — говорят, словно контрафактные сигареты покупают.

Я находился в легкой прострации от нереальности происходящего. С виду обычная домохозяйка покупает огнестрел у среднестатистического алкаша. Цирк и кони, ей-богу. Тем временем, мужик ушел вглубь квартиры, и через минут пять вернулся, неся в одной руке ружье, в котором я опознал изрядно потрёпанный ИЖ-12. В другой он держал белый полиэтиленовый пакет, через стенки которого отчетливо просматривались сваленные патроны. К моему удивлению все добро он передал мне.

— Тут картечь, будете палить подходите ближе, ружьишко уже не молодое, — я кивнул, признавая советы, — и да потом прикопайте его где-нибудь, а лучше в болото.

— Спасибо Афонь.

Рыжий неожиданно резко выкинул руку и схватил знахарку за предплечья, и голосом полным страха сказал.

— Петровна уже скоро, не подведи.

— А я разве хоть раз?

Он кивнул и закрыл дверь. Я же разумно подождал с вопросами до тех пор, пока мы не оказались в темном нутре автомобиля.

— Это что за эпизод из Криминальной России? — я старался, чтобы голос был максимально удивлённый.

— Он хороший человек, но совершенно, не умеет пить, и что самое главное не хочет выходить из запоев. Вот я его и вытаскиваю по средствам трав, — да что же мы за народ такой, кого не тронь то хороший человек только пить не умеет. Вот прям раздражают такие слабохарактерные личности, которым прощаться все из-за пьяного угара.

— Ладно, хрен с ним, — я спешно растолкал патроны по карманам пальто, горсть кинул в бардачок, чуть подумав, засунул парочку в карманы джинсы. Цилиндры, неприятно въелись в ногу, это не мобильный телефон с продуманной эргономикой. Ладно, потерпим.

Перегнулся между сидений, подцепил пальцем за ручку кастрюлю, расположило тару на коленях. Резко выдохнул, словно перед прыжком из парашюта, что-то волнуюсь, а вроде обычное колдовство. Растянул пространство на дне, напитал расчерченные знаки энергией. Теперь только знай, подписывай заклятие.

— Кровь, — я протянул руку.

Женщина положила полулитровую банку с густой багровой жидкостью. Офигеть и не встать, до сих пор не могу привыкнуть к столь запасливой мамаше. Вылил содержимое в кастрюлю, кровь чуть забурлила и успокоилась, покрываясь тонкой пленкой. Так теперь черед деревянной стрелки, зажал один конец в кулак, и потянул за другой, напитывая энергией амулет. Отлично теперь самое главное.

— Нужна твоя кровь, — я протянул тупой конец стрелки, и указал пальцем на знак более всего похожей на открытый конверт, — вот сюда капни.

— Зачем? — вполне логично взволновалась травница.

— Чтобы амулет на тебя не указывал, кровь то у вас с дочкой схожая.

— Нет у меня первая у нее вторая.

— Не тупи. Я про родство ваше толкую, про ДНКа если хочешь.

Она все же извлекла из внутреннего кармана иголку, проткнула указательный палец, и впечатала красную каплю в знак.

— Ну, вот теперь, амулет можно сказать тебя нашел. Кстати, — не своевременно взволновался я, — папаша в городе?

— Его даже в стране нет.

Я мыхыкнул и уронил стрелку в кровь, та ушла на дно, словно сделана не из деревяшки, а из цельного куска чугуна. Прошло секунд пять, прежде чем она всплыла, приобретя алый цвет от впитавшейся крови. Крутанулась, и указала на два часа. Я толкнул ее пальцем в другую сторону, но она как привязана, снова указала в ту же сторону. Отлично, работает. Как хорошо, что я не сжег тетрадь, а то сейчас бы как дурак вспоминал бы нужное заклятие, да и честно признаться хренас два, чтобы вспомнил.

— Нам туда, — я ткнул пальцев в нужное направление.

Знахарка завела машину, замерла над рулем и глухо спросила.

— А как бы ты искал мою дочь, не будь у меня крови.

— С трудом и очень долго.

Машина стронулась, кровь в кастрюли даже не шелохнулась, я переставил ружье между собой и дверью, затем спросил, подтапливаемый шкурным интересом.

— А помимо ружья достать что-нибудь более солидное ты тоже можешь?

— Да, только это долго и муторно, — ага, а раньше строила из себя невинность. Женщина явно с обширными связями.

На удивление поиски затянулись. Казалось бы, поезжай по стрелке да все дела, на деле же компас часто сбивался, выдавая карусель. Приходилось останавливаться и давать возможность ему пере настроиться. Знахарка пыхтела, косилась, но молчала. Примерно через час поисков стрелка внезапно утонула.

— Мать ее, — бессмысленно ругнулся я.

— Что? — тут же встрепенулась Елизавета.

— Все путем, — успокоил я встревожившуюся мамашу.

Вздохнул и нехотя полез двумя пальцами в кровь, нащупал палку, плавно вытянул бывший компас, словно губка впитавший в себя изрядную часть крови. Такого я не ожидал. Открыл окно и брезгливо, выкинул в канаву.

— Ты чего, — Лиза явно не одобрила мой поступок.

— Ничего. Оно безопаснее, чем липовый чай, — спокойно пояснил я.

Зарядил следующую стрелку, положил в кастрюлю. Я планировал обойтись одной, но поиски затянулись. Но благо еще две в запасе осталось, наделал лишних для подстраховки.

Пока катались по окрестностям города, насмотрелись всякого, но болеешь всего, впечатлило чудовищное зрелище. Десятка два мясных коров уложенных в ряд с перерезанными горлами, кровь небольшим озерцом разлилась по промёрзшей земле. И среди этого кошмара расхаживал довольный мужик с десятилетним ребенком, оба перепачканы кровью с ног до головы. И я готов отдать печень за места аппендикса, что вот так забой скота не производиться. На нас они не обратили никого внимания, словно находились в эйфории, и кроме мертвых туш их ничего не интересовало.

Вторая стрелка утонула под монотонное пищание часов в радиоприёмнике, сообщавшие нам, что наступило десять часов. Вся эта поисковая ситуация изрядно затянулась. Я как мог, сохранял хорошую мину при плохой игре, но по косым взглядам и вздохам, было отчетливо ясно, веры в меня практически не осталось. Причину провала я так и не смог определить, то ли дело в отсутствии должных навыков, то ли нас кто-то за нос водит, дергая стрелку как, безумный кукловод.

— Послушай я тебе, конечно, верю, — травница развернулась ко мне всем корпусов, положа одну руку на руль, — но твою налево, мы ничего не нашли тут чистое поле.

И не поспоришь, стрелка перед своей кончиной водила нас вокруг поля, не указывая точного места. А ведь она близка к истерике. И если сейчас не получит внятного ответа, то меня ждет стычка в замкнутом пространстве с взбесившейся фурией.

— Морок, — уверенно ответил я.

Мы стояли на пригорке, смотря на снежное поле с убого торчащими стеблями пожухлой травы. Я уже дважды накладывал на глаза заклятия убирающее морок и позволяющее видеть незримое. Но все без результата. Зарядил еще одну стрелку, кинул в колдовскую ёмкость. Открыл дверь, вылез, замерев на краю обочины с кастрюлей в руках. В голове вертелась одна идея и, если она окажется пшиком. То даже и не знаю, что буду предпринимать дальше.

— Я не самый сильный колдун, и всех видов морока могу и не знать. Да и по-другому можно замаскироваться, — высказал я свои мысли, — но против примитивного метода тыка, мало что устоит. Поэтому пойдем проверять вручную.

Аккуратно спустился в канаву, снега немного, но его покрыл с виду твердый наст. Казалось, он сможет держать мои, неполные восемьдесят килограмм, но стоило перенести вес на ногу, как ботинок с едва слышным хрустом проваливался в снег по щиколотку. Продвигаться было не то чтобы трудно, но крайне некомфортно. Хорошо, ветра нет, хоть мороз с заходом солнца и усилился, но не более чем на пару градусов. Пальцы слегка покусывал морозец, но пока терпимо.

Поле из окна автомобиля виделось не слишком и большим, на деле оказалось километров пять не меньше. За спиной послышались быстрые шаги, и сбивчивое дыхание. Ага, знахарка опомнилась, и последовал за мной. Оглянулся. Елизавета резво нагоняла меня, ружье она держала на сгибе левой руке. Похоже, не впервые ей по подземке с огнестрельным оружием наперевес бегать. Как только она поравнялась со мной, двинулся дальше. Да вид у меня сейчас донельзя глупый: идет мужик по полю на полу вытянутых руках, неся алюминиевую кастрюлю. Сейчас особо остро осознал необходимость, всяких ритуальных приблуд. Вот будь на месте это домашней утвари, какая-нибудь миска с мистическими письменами, то я сейчас выглядел бы загадочно и солидно. Или вместо скалки, когда по деревне скверну искал, был бы посох с черепом на изголовье. И не какой комичности все мистически солидно. Ладно, потерпим вокруг вроде никого не видать.

Не неожиданно споткнулся и со всего маху влетел лицом, в пожухлую траву. Естественно всё содержимое кастрюли расплескалось в метре от меня. Зло и простецки выматерился, склоняя одно лишь слово, приподнялся на колено, поднял взгляд, чтобы определить, масштаб ущерба. Сразу умолк и чуть ли снова не зарылся в землю. В паре метров от меня стоял почти в рост человека забор, из плохо струганных досок, с заострённым верхом от пары ударов топора. Я, нисколько не стесняясь на коленках подполз к деревянной изгороди. Посмотрел в просвет между досок. На небольшом пригорке, стояла церковь, ничем иным это здание быть не могло. Мощный сруб, из посеревших от времени балок, острая четырёхскатная крыша, без креста, за места колокола, висит чья-то освежёванная туша. В окнах бойницах трепыхался живой огонь, как насмешка над всем светлым, что есть у человека. И все это залито мертвым светом луны, выглядевшей чуть ли не в два раза больше своего обычного размера.

И как нечто иррациональное и чуждое сбоку от церкви стояло два автомобиля, «минивен» с виду новенькой комплектации, и мерседес из тех, что любили братки в лихие девяностые. Номеров не разглядеть, одно понятно, эти птахи залетные.

Моя смутная догадка оказалась правдой. Эти уроды открыли портал в иное измерение, наподобие того, что мы посетили с ведьмой. То, что в этих краях, не было никакого ведьминого круга или зоны отчуждения, я знал практически со стопроцентной гарантией. Выходит, эти долбанные сектанты притащили сюда нечто, позволяющее создавать защитный барьер с зоной отчуждения. И тут же выплывает вопрос. Нахера такие сложности? Им нужна ведьмина дочка, так можно найти подходящий экземпляр и поближе к дому. Или же они ухватили за первую попавшуюся возможность. Вполне как вариант, тело сложнее провести за границу, чем некую хреновину, что открывает портал. В теории.

Блин надо возвращаться. Ружье осталось у травницы, а без него я туда не сунусь. Идти с колдовством против массы агрессивных сектантов, это не вариант. Ведь у них еще и защитные амулеты могут быть. Чтобы их почуять и взломать, на это все время нужно. А кто мне его даст. То-то и оно. Я по своей глупости был уверен, что почую переход за несколько шагов, а на деле пока мордой в земле не уткнулся, не понял, что нашел. Я, пригибаясь, быстро отбежал назад. Что-то ударило в поясницу, мгновение голова пошла кругом, и вот я лежу на спине, поглощая морозный воздух мизерными глотками.

— Ты чего? — надо мной нависла фигура с накинутым капюшоном, лица женщины не видно, но было и так ясно, она в недоумении.

— Нашел, — прохрипел я.

— Кого? — она определенно ничего не понимает.

Я перевалился на бок и, упираясь руками в землю поднялся, сделал пару вдохов выдохов и заговорил:

— Я нашел твою дочь, она там, — я мотнул головой себе за спину, — за барьером или ведьмином круге как угодно называй. Отсюда такие сложности в обнаружении. По моим прикидкам там человек десять. И они явно не отдадут нам ее просто так. Даже если мы вызовем полицию, то я не смог протянуть их туда, да и не поедут они. Так что я схожу и все улажу радикальным способом.

Сам же я больше изображал решительности, чем ее испытывал. Вот так пойти и убивать я не смогу. Не то воспитание и не те моральные принципы. На колдовство надежды мало, только сейчас осознал, что не учуял ни намека на запахи, а это верный признак, там действуют немного иные законы мироздания, сектанты очень уже плотно отгородились от мира. Так что пока не припрёт к стене, колдовать не буду.

— Я с тобой, — со стальной уверенностью заявила Елизавета.

Тут даже спорить нет смысла, только время потеряю. Для нее сейчас все просто. Прийти забрать дочь, цена вопроса не имеет значения. Для ее весь мир — значит меньше, чем безопасность дочери, и я не тот человек, который будет ее за это упрекать.

— Хорошо. Только слушаться меня во всем без лишних слов и мыслей. Я там царь, бог, и мудрец из горы Аррарат. Если взбрыкнешь, уйду. Лишаться жизни, из-за бабьей дури я не намерен. Ясно.

А уйду ли? Однозначного ответа у меня не нашлось.

Она кивнула, решительно как перед атакой на вражескую амбразуру. Забрал ружье еще раз проверил наличие патронов, набрал в грудь воздуха и, сжав цевье покрепче, чтобы спрятать нервную дрожь, потянул знахарку через преграду.

Шаг, падение, Лиза свалились рядом, тут же попыталась встать, я придержал ее рукой.

— Ждешь меня возле машин, будешь помогать при отступлении. Понятно? — план был прост, держать ее подальше от возможной заварухи, обосновав этот с виду важным заданием. На машинах отсюда вырваться точно не выйдет, я банально не знаю, как их перетащить через барьер. Тянуть человека это одно, а технику совсем другое.

Охраны не видно, да и сомневаюсь, что она вообще есть, олухи понадеялись на защиту барьера. Случайно сюда не заберёшься, а колдунам тут делать нечего. Вон даже травница вход не заметила.

Оторвать доску оказалось минутным делом. Когда я откинул полу гнилую деревяшку в сторону, весь сжался в ожидании некого аналога сигнализации. Но нет, все тихо, и никто не бежит в нашу сторону с нехорошими намереньями. Но все же выждал еще пару минут для надежности. Даже не видя лица травницы, я чувствовал с каким нетерпением и злостью она смотрит на меня. Ну, ее тоже можно понять дочку там может, убивают, а мы тут стоим, ждем не пойми чего. Я же по этому поводу пока не сильно волновался. Нет ощущения начала хотя бы чего-либо стоящего. В таком узком мирке любые манипуляции с энергией воняли бы на всю округу, а тут тишь.

— Начали. Выдвигайся к машинам. Если найдешь ключи, то заводи мотор, как только увидишь, что я вышел. А сама беги вон к тому сараю, — я указал пальцем на нечто сбитое из досок с односкатной крышей.

Знахарка ничего, не ответив протиснулась в щель, и упала на землю, и едва уловимо шелестя по не пойти, откуда нападавший листве, поползла в сторону транспорта. Они что здесь с осени окапались? Я чуть отдышался и повторил манёвр травницы и неуклюже пополз в сторону церкви. По пластунские я последний раз передвигался еще при прохождении обучения, когда поступал на службу в органы. А потом за всю жизнь как-то не довелось. К концу пути тело начало что-то вспоминать, но это уже оказалось лишним. Вскочив прижался к стене, осыпав тонким ручейком, налет пыли. Хренас два это пыль. Сажа? Так и есть, толстый налет сажи, словно тут что-то долго и бурно горело. Правда запаха почти нет, едва уловим и то если как следует принюхаться. Ладно, сейчас не про это думать надо.

Глянул в сторону машин. Никакого движения, доморощенная диверсантка уже на месте. Вот и славно, вот и хорошо.

Вжавшись в стенку сдирая сажу, пошел к углу церкви, прислушался. Неестественно тихо, ни ветра, ни тем более шума животных, вакуумная тишина. Присел на колено и быстро выглянул. Все что удалось разглядеть, это сгорбленную фигуру, сидящую на невысоких ступеньках. Получается какую-то охрану они выставили. Чисто номинально, но и этого хватает, дабы осложнить мне жизнь. Снова высунулся, уже более детально рассмотрел сторожа, заметить меня не должен, моя голова сливается с частью сруба. Ага, так и есть, сидит голубчик, в телефон втыкает, блеклый свет от экрана выхватил часть напряжённого лица. Весь в игре. Побоку все ритуалы и какая-то безопасность, главное виртуальные достижения. Отступил на пару шагов, так чтобы ружье сподручные было выставить перед собой. Оглянулся в сторону машин, травница выглянула из-за багажника выставив руку вверх с оттопыренным большим пальцем. Это я скорей угадал, чем увидел. Сердце участило бег, разгоняя в крови, потоки адреналина, аж голова чуть закружилась, и появился совсем ненужный азарт.

Шаг в сторону. Приклад к плечу, мушка сошлась на голове оболтуса. Ага, целюсь, а выстрелить смогу? Вот так в безоружного и ничего не сделавшего мне человека. Я не святой, убивал раньше, и раз даже вот так безоружного на глазах у жены и ребенка, но там было личное, да и условия или я, или он. Какая никакая, но отмазка.

Пока все это крутилось в голове, я шагал к цели. А закон подлость и сейчас сработал с точностью швейцарских часов, парень резко откинулся назад с глухим матом. Телефон заморгал, парень явно проиграл. Он качнул головой в одну сторону потом в другую, разминая шею, и снова сгрудился над игрой. За эти пару секунд, казалось, сердце остановилось, страх сковал члены, только указательный палец хищно подергивался на спусковом крючке. Обошлось. Я сделал еще пару шагов и почти в плотную приблизился к охраннику. Вдох, парень явно что-то почуял, стал поворачивать голову в мою сторону, но приклад остановил движение, опрокидывая незадачливого охранника со ступенек. Послышался стон, я метнулся вперед, и еще дважды познакомил приклад с черепом парня.

Фу затих, проверять живой он или нет, не стал. Шмыгнул носом и вернул приклад в привычное положение упором в плечо, дуло всматривалась в темноту дверного проема. Из тьмы никто не выскочил на подмогу, как и не послышалось криков о нападении. Нащупал носком ботинка первую ступеньку и не спеша, ожидая в любую секунду нападения, вошел в темный коридор. Уже во мраке убрал оружие к поясу, так держать удобнее, все равно, если и буду стрелять так в упор. Еще два скользящих шага, и тьму прорезал свет, исходящий из дверного проема справа от меня. Я прижал к стене, присел на колено и снова быстро выглянул. Кроме невнятных силуэтов ничего разглядеть не смог. Зато на меня навалился тяжелый запах меда и каких-то пряностей, казалось, запах, минуя нос, сразу впился в мозг. Это хороший знак, колдовать я тут смогу, и даже с вполне контролируемым эффектом.

О как! Да они тут голые, запоздало проанализировал увиденное мозг. До этого всё угрозы выискивал. Сектанты любят это дело, бегать голышом и жрать легкие наркотики. По помещению сквозняк гуляет, так что через пальто умудряется пролезть, а они нагишом стоят да на сырой земле. И счастливые, словно на Сейшелах отдыхают.

И что дальше? Выскакивать и все валить? Да вроде уже определился, что не смогу, вот так в упор, исподтишка. Хоть так и правильно со всех сторон. Зачем устраивать войну, когда можно все решить одним тактическим приемом, под названием удар в спину. Но ведь стоит какой-то моральный барьер, мешающий сделать по-умному. Тогда как справиться с десятком сектантов. Пусть из них и половина девок, но все равно массой задавят. Они же психи, их оружием не запугаешь. Хотя. Надо еще раз глянуть. Я снова высунулся уже не так быстро и более обстоятельно все осмотрел. Голые сектанты по центру, сбоку накиданы прогнившие скамейки, но и сейчас не утратившие свою массивность. Дальше небольшой пьедестал из свежеструганной древесины, там какой-то задохлик с татуировкой во всю спину в одной набедренной повязке, воздев руки что-то напивает. Ага, это наверняка и есть тот самый Пашка. Возле ног его в экстазе бьются две обнажённые девчонки. Хотя, чего это бьются нет, они занимаются самоудовлетворением, с пылом неофитов максималисток. Зрелище сплошь неприятное и отталкивающее. Я невольно скривился, и поспешно перевел взгляд на алтарь где, скрестив руки на груди, лежит, девушка понятно дело тоже голая.

Ага, вот и дочка нашей травницы. Стрелять по рядовым членам секты нет смысла, а вот и главного вполне себе.

Не вставая с колена, приложил приклад к плечу, выцелил главного. Тут метров пять промахнуться не должен. И почти спустил курок, как понял в стволе у меня картечь, и с кучностью у нее проблемы. Я так больше малолетних дурачков покалечу, чем главного. Надо подойти ближе. Еще эти две бестии возле его ног так и крутиться вон, как грудь скачет, и бедра туда-сюда. Хороши. Я почти ощутил мягкость их тел под руками. Жарковато тут, отставил ружье и быстро расстегнул пальто. В штанах стало тесно, пора бы и их снять. Возбуждение и похоть волной жара раскатывались по телу, в голове лавиной поплыли картинки из порно фильмов.

Я словно боксер в гроге, растянул пространство на лбу и начертил символ концентрации. Помогло. Ведения пропали, как и неудержимая похоть, остался лишь легкий налет вожделения, терзающий сознание. Это терпимо, это я переживу.

— Жень, — во тьме проема появился еще один огонек.

Да твою же налево, я тут из себя спецназовца строю, крадусь как ниндзя, а баба по своей дурости прет с огнем и песнями.

— Тсс, — как можно тише шикнул я.

Лиза подошла ко мне и томно проговорила на ухо.

— Что там? — с этими словами она ловко скользнула рукой мне в штаны, одновременно вжимая меня в стенку.

На хер, еще пару минут промедления и меня тут изнасилуют, а затем с гарантии прирежут как ненужного свидетеля. Я толкнул травницу, и валился внутрь церкви. Присутствующие обратили на меня внимания не больше, чем на полевую мышь. Но это большинство, главный сектант, резко дернулся, словно его током прошибло, и развернулся одним лишь корпусом. Выматерился на непонятном мне языке, и раскинул руки в сторону и чуть вперед. Предплечий вспыхнули бледно-розовым цветом, затем окрас уплотнился и метнулся багровыми хлыстами к массивным скамейкам. Обвили их словно спрут, вздулись дугой, и швырнули в мою сторону. Я на голых рефлексах спиной назад отпрыгнул в коридор, ибо мозг был шокированы таким поворотом событий. Скамейки с грохотом врезались в стену, разлетаясь трухлявыми обломками.

Как это возможно управлять материальными объектами? Да таких колдунов хорошо, если десяток на континенте наберётся. А тут какой-то пацан, лавками разбрасывается. Сознание быстро обуздало панические мысли, выдвинув логичный аргумент: лидер сектантов каким-то образом смог обуздать силу всамделишного демона. Ситуация принимала наисквернейший оборот. Одно дело сражаться с полоумными сектантами, другое с проявлением демона. Хотя это факт, снимает моральную проблему убийства. Те, что сейчас находиться в зале, к людям имели самое малое отношение. Мысли, образы, идеалы, моральные ценности и как был это не звучало смешно душу, продали в угоду плотским слабостям.

— Какого хрена? — изумленно проговорила травница, — так разве бывает?

Я промолчал. Выскочил в проход и от бедра выстрелил в сторону главного сектанта. Ружье подкинуло в руках, так что второй выстрел ушел далеко вверх. Первый свалил долговязого парня, картечь разворотила ему пол спины, второй заряд как ни странно задел какую-тохудощавую девчонку, в плечо, та крутанулась, падая на утрамбованную землю, взрываясь визгом на уровне ультразвука. Я же снова вернулся в темноту. На удивление ловко переломил ружье, выкинул стреляные гильзы, и в два движения перезарядил. Щелчок и вот уже я готов к бою, ружье в исходное положение. И запоздалая мысль, озвученная травницей.

— А чего они не нападают?

Я аккуратно вышел на свет, и заскрипел зубами от злости. Сектанты плотным полукругом окружили главаря, а тот продолжал свои песнопения. Теперь этого урода так просто не достанешь. Ладно, мы не ищем легких путей. Я быстрым шагом добрался до середины церкви, поймал в прицел ближайшего из сектантов, и выстрелил, целясь в ноги. Бах и двое свалились как подкошенные, третий, стоная полз на землю. Еще выстрел, менее удачный на земле, оказалось лишь двое. Вот так две атаки, а половину уродов уже нет. Да я крут. Могу этих детишек прикладом успокаивать, а то и щербинами. Что-то меня накрыла волна бравады и пофигизма. С таким настроем скорей в гроб попадешь, чем в зал славы героев освободителей. Демонопоклонники резко сменили тактику, и кинулись на меня все гвалтом, толкаясь локтями, и путаясь друг у друга под ногами, чем выдали мне нужное время на перезарядку. Еще два выстрела, и еще трое на земле. Наголо бритая девчонка и парень с лицом, сильно смахивающим на лошадиное, ошалело глянули на меня и приняли единственное не правильное решение, побежали назад к алтарю. Им бы на меня напасть все шанс был бы.

Злорадно скалясь, сунул руку в карман за добавкой для ружья. Пусто. Так, а что в другом, ага вот они родимые. Два красных цилиндрика скользнули в каморы, ружье одобряюще щелкнуло, а палец прилип к спуску. Я облизал губы, выискивая новую цель. Ох, как же хочется, размажьте головы этим мелким недоноскам. Чужие мысли кубарем катались в голове, снося мои собственные как шар для боулинга кегли. Нельзя пускать демона в голову, иначе поработит в лёт, и опомниться не успеешь. Снова пришлось чертить символ концентрации. Фу отпустило. Поднял взгляд, а вот и тощая спина с непонятной татуировкой меж лопаток и бок в кровище. Зацепил-таки тварь, хоть и не так сильно, как хотелось бы. Значит туда, и добавим. Выстрел еще, но щуплый и не думал падать. Перезарядил и опять дуплетом.

— Ага, сука, — обрадовался я, видя, как демонопоклонник падает на колени, а голос срывается на хрип.

Что-то ударило меня в бок обрывая дыхание, я согнулся, но устоял на ногах, только успел перевести взгляд как получил доской по голове. Лысая бабенка с пеной во рту лупила меня обломком скамейки. Лежа врезал ей ступней чуть выше голени она, рыча завалилась на меня, выставляя вперёд пальцы, с явным намерением впиться в лицо. Я кое-как подставил ружье, и толкнул чокнутою от себя, хорошо она весит килограмм сорок, поэтому справился. Бешеная словно кошка кувыркнулась, встала на четвереньки и ринулась на меня, скаля в пене клыки. Я выждал момент и ударил прикладом ровно в лоб. Говорят, это самая прочная кость, и так человека невозможно лишить сознания, может и так, но у приклада было другое мнение. Психопатка обмякла возле моих колен. Брезгливо дернул ногами сбрасывая ее тело, встал и увидел, как парень с лошадиной мордой, обняв голову подвывает возле деревянного хлама.

Вроде и возился с этими уродами не больше минуты, а эта скотина в человеческом обличии уже успела перерезать глотки двум перевозбуждённым девкам. Кровь из их шей обильным ручьем текла куда-то за алтарь. Сам же доморощенный демоногол, сидел верхом на дочке знахарки и что-то там нашептывал, если судить по движению губ.

Стрелять нельзя, а вот старый проверенный удар прикладом самое то. Я, хрипя, поковылял к алтарю, со стальной уверенность, что успею, хоть ритуал и вошел в последнюю стадию. Взобрался на подиум, занес ружье и со всей мочи ударил тощего сектанта ровно в висок. Руки обдало болью, словно об камень приложился. Мать его да на алтарь. Еще удар тот же эффект. Поставил дуло в упор, спустил крючок, осечка, еще попытка опять неудача. Отбросил бесполезное ружье, растянул пространство, и начал было чертить символы изгнание, как все порушилось, будто волна смыла рисунок на песке.

— Спаси ее, — истеричный голос выл за спиной.

Как спасти, тягаться с демоном явно не в человеческих силах, легче голыми руками лом согнуть, чем сдвинуть этого урода. Хотя. Я переместился в изголовье алтаря, схватил девчонку под мышки, и уперся ногами в камень потянул на себя. Ее руки откинулись назад, выскальзывая из захвата. Я матюгнулся и, наклоняясь, обхватил ее подмышками и, сцепив руки над грудью, потянул. Рывок и мы рухнули на пол. Сверху послышался, чудовищный звук скрежета металла о металл. Я почувствовал, как кровь хлынула их ушей и носа, а ногти загорелись, будто их напичкали иголками. Я кажется, взвыл.

Травница, не мешкая подхватила свою дочь, поставила на ноги, поднырнула под руку и потащила к выходу. Вот и славно и мне пора. Встал, обернулся к алтарю, ожидая атаки сектанта, но тот безвольной куклой лежал на алтаре. Я едва успел сделать шаг, как меня подбросило вверх, и потащило в открывающийся портал. Я в отчаянной попытке схватился на край деревянного помоста, понимая, что лишь отсрочиваю неизбежное, силы были явно неравные. Пальцы разжались, я больно приложился спиной от алтаря, перекувыркнулся через спину, и повис в воздухе, кто-то уцепился в мои пальцы. Меня засасывала в измерение демона, и единственное, что меня держало в этом мире, это хрупкая девичья ладошка. Оля небрежно держала меня за руку, с растерянным выражением на лице словно не понимая зачем, она это сделал, и на кой ее все это сдалось. Она явно была в замешательстве, не зная, как поступить дальше.

Человек слаб, даже если он колдун, я знал, нельзя оглядываться, но на долю секунду скосил глаза в сторону портала. Периферическим зрением, увидел обитающую там тварь. Мерзкая сущность в человеческом языке сложно подобрать определения, но если упростить, то увидел следующее. Некий сплав осла и собаки, морда с топорщащимися клыками, вислоухие уши, шея волдырем уходила в ослиное тело, через серую кожу клоками прорывалась рыжая шерсть. Семь конечностей непропорционально торчали из взбухшего пуза. Тварь чуть сменяла положения неуловимо переходило с трех основных на другие конечности, а сзади хвост, а может и что другое. И самое страшное язык тонкий черный, ползущий в мою сторону. Я видел это не больше, чем долю секунды, пока закрывал глаза. Но дикая смесь отчаяния и желания захватила мое сознание без остатка.

— … так мало, я думала ты умнее и сильнее. А ты даже не в состоянии удержать какого-то мужика, — отзвуки непонятного голоса разогнали наваждение. Я тряхнул головой, и попытался ухватиться за пальцы девушки второй рукой. Не вышло, левая рука болталась словно плеть, отказываясь повиноваться приказам мозга.

Оля что-то резко крикнула я не разобрал.

— Хм, мне кажется или есть более достойное занятие для принципиальной молодой девицы, — с легкой издевкой проговорила Лиза.

Оля, не глядя перехватила мою руку, и словно половую тряпку кинула на земляной пол. Боли не почувствовав, все тело онемело. Перевалился на спину, попытался отдышаться. Ненавижу долбанные ведьмины поляны.

Никто не спешил мне помогать, пришлось справляться самому. Доковылял до оружия, и только после осмотрелся, переламывая ствол. На колдовство надежды мало, огнестрел куда как предпочтительнее в прямом конфликте. Вот так вот и надо секты громить. Многие валялись на земле, поскуливая от боли в ранах те, что были целы, забились по углам, подвывая от страха. Неженки. Последний раз, когда я сталкивался с демонопоклонниками, они все шли на смерть как на праздник. И наши ребята крутили их без всякой жалости и сострадания. А тут тьфу. Детишки пришли поиграть в экзотику, а напоролись на суровую реальность с ружьем.

Переведя дух, поковылял следом за дочкой и матерью, уже скрывшихся в темном провале коридора.

— А как же мы, — послышался дрожащий голос откуда-то сбоку.

Я плавно развернулся, навел ствол на говорящего сектанта. Нажал на спуск, ружье как живое рванулась вверх и в бок, едва удержал, совсем ослаб. Когда я снова навел оружие на то мест, где ранее сидел сектант, там уже никого не было. Ушел мразь, а бегать и отстреливать моральных уродов не было ни сил, ни желания, они и так без своего лидера тут подохнут. И жалости к этим тварям в человеческом обличии у меня не было, не на ржавый грош.

Выйдя из церкви, глянул под лестницу, там тела не обнаружилось. Ушел пришибленный.

Рык мотора привлек мое внимание, Елизавета уже расположилась в автомобиле. «Ключ что ли в зажигании забили», — пробежала ненужная мысль. Поковылял к ним, нужно же сказать, чтобы к сараю уходили, бок отзывался болью при каждом шаге. Я определённо больше не сунусь за эти долбанные барьеры. Передние дверь приоткрылась, свет в салоне зажегся, и я отчетливо увидел искажённое ужасом лицо травницы. Мучительно простонав, обернулся. В боковой стене церкви горел багрово красный овал, мгновение, и в стене образовалась дырка в рост человека.

Да как так-то? Такая прорва силы и все впустую. В проеме показалась фигура, я выстрелил дважды, и когда только перезарядить успел, и отбросил бесполезное оружие. Все тщетно, нужно бежать. Демон в человеческом обличии приближался чрезвычайно быстро.

— Как сяду, жми, — есть идея, как выиграть пару минут для перехода.

Я едва успел заскочить в машину, как «мерседес» с ревом рванул назад, удар об забор меня кинуло на пол больным боком, перед глазами поплыли красные круги, в горло ударила тошнота.

— Стой, — прохрипел я, — я должен…

Снова удар только теперь мы врезались во что-то впереди. Не будь я зажат между сидениями, пришлось бы несладко.

— Мать твою что за… — завизжала травница, поддаваясь паники.

— Стой дура, — цепляясь за сидения, я привел себя в более-менее вертикальное положение, — я должен вас вытянуть.

Ведьмин круг закольцован, врезавшись в барьер, нас перекинула на другую сторону.

— Мам, — ели слышно прошептала Ольга, отрезвляя травницу лучше, чем ведро холодной воды.

Женщина дернула ручку, толкнула дверь плечом, машина резко дернулась вперед и заглохла. Я же в очередной раз приложился головой об спинку кресла. Травница вывалилась на улицу и, поскальзываясь, оббежала машину. За это время ее дочь смогла прижаться к двери. А я и того хуже, как дурак сидел и наблюдал за их суетой. Сглотнув ком в горле, полез наружу. Несмотря на слабость, помог женщине выволочь девочку наружу. Попутно отметил, как за церковью поднимается зарево. А демон не слабо так разошелся. Не успей мы с манёвра на машине нашёл, останки наверняка бы дымились где-то в обще куче пепла.

Мы поволочили бедную девочку, оставляя за собой след на прогнившей листве. Я почувствовал взгляд на спине, было дёрнулся посмотреть, но вовремя остановил себя, только периферийным зрением уловил движение на небе. Жар ударил в спину, и я сделал тот единственный, но такой нужный шаг. Кувырок и вот я лежу лицо в снегу, а тростинка больно давит в нос. Спаслись. Демону сюда не попасть, а приспешники подавлены и деморализованы.

Сектанты получили своего бога, Итеперь он получит их.

Отфыркиваясь от снега, я кое-как поднялся на ноги. Голова тут же закружилась, меня повело, я раскинул руки в стороны, силясь сохранить вертикальное положение. Фу вроде стою. С боку кто-то копошился, повернулся, травница силилась поднять бессознательное тело девочки. Я неровным шагом подошел к ним, подхватил тело несостоявшейся жертвы на руки. Девочка лет шестнадцать спортивного телосложения и в пальто не могла весить много, но у меня чуть ноги не подломились. Мышцы послушно держали тело, но внутри было ощущение словно батарейка села. Демон таки смог вычерпать из меня изрядную долю сил. Стиснул зубы, пошел вперед, особо не разбирая пути, ориентируясь лишь на спину травницы. Какая бы у тебя не было сила воли, но у тела имеет свой ресурс, и тут можно лишь скрежетать зубами и проклинать организм за слабость. Через десять шагов я упал. Сил не хватило даже удар смягчить, рухнул со всего маха об примёрзшую землю. Оля жалобно простонала.

Под тихий и неразборчивый мат меня оттолкнули от тела, знахарка приподняло дочь, поднырнув под руку, потащила ее дальше. Я тяжело хрипя поднялся и, догнав бредущих поднырнул под другую руку бессознательной девушки. Так мы вдвоем кое-как дотянули несчастную до машины. Открыв дверь, кулем завалили ее в машину. Травница полезла за руль, я же сполз по колесу, пот катилась по спине, из горла вырывалось надсадное дыхание, а грудь сдавливало как после хорошего удара. Машина дрогнула, но не завелась, еще попытка и мотор зло затарахтел, просыпаясь от холода, пару минут и можно в путь.

Когда дыхание стало приходить более-менее в норму, а гул в ногах под утих я, опираясь о крыло автомобиля приподнялся. И еле волоча ноги, поплелся в поле.

— Ты куда? — послышался голос за спиной.

— Скоро буду.

Вот интересно если она меня бросит, смогу ли я добрать до какого-нибудь поселения или нет? Это не Россия с ее необъятными просторами должен выбраться. Выйду на дорогу и там двину куда-нибудь и километров через двадцать так точно к жилью подойду. Вроде налево отсюда два хутора стояло. А там голову запудрю и отосплюсь по-людски.

Когда остановился перевести дух, оглянулся. Стоит машина. Хм, а я тут уже распланировал все, может снова пора в людей верить?

Двигался по нашим следам, так что сбиться с пути не боялся, как и не боялся снова провалиться в зону. Перемолотый снег нашим падение я уже точно замечу. А если сектанты посыпятся? Так я колдовать могу, руку левая пусть и слушается с трудом, но на пару заклятий хватит. Остановился возле перемолотого снега, огляделся ни черта не видно.

— Где же ты где? — задал я вопрос в никуда.

Напитал глаза энергией с трудом открыл веки, словно угарным дымом разъедает, тут же потекли слезы. Не плохо так демон мне энергетику подпортил. Я за озирался, силясь увидеть хотя бы какое-то подобие свечения. Есть, в шагах тридцать левее от меня, мелькнула вспышка. Тут же закрыл глаза, обтер ладонью слезы, побрел туда, где увидел всплеск энергии.

— Вот ты какой северный олень, — я продолжал общаться с ничем.

Артефакт для входа в зоны выглядел как плохо сплетённый из веток осел. Я в два удара ноги разлома плетенку на мелкие ветви, затем носком ботинка расшвырял их по сторонам. Лишнее это, после первого же удара артефакт стал не более чем прутьями с рассеивающейся энергией.

Ну, вот и славно. Будь я умным или там оперативником, прихватил бы вещицу с собой, чтобы позже разобраться как, зачем, и главное кто ее сделал. Но, увы, я просто дьявольски уставший колдун.

Ограничусь лишь сообщить, что где-то объявился умелец строящей порталы для демонов. Но дозвониться до Надзора опять не вышло. Может Рождественские празднования у них там. Это раньше бюджет у организации был огромен, сейчас же все что могли, урезали. Вот и не хватает у них сменщиков. Хм вот интересно, а кто сейчас спонсирует Надзор в нашем регионе? Сомневаюсь, что правительство. Думать об этом, сейчас совершенно не хотелось.

Добравшись до машины, намерялся было улечься на заднее сидение, но вовремя вспомнил, там уже устроилась пострадавшая. Так что пришлось распластаться на переднем. Откинул голову на спинку, прикрыл глаза.

Вроде все обошлось, и все относительно целы и здоровы, а главное живы.

— Куда ходил? — почти равнодушно поинтересовалась травница.

— Портал ломал, — говорить не хотелось, но я все же спросил, — как дочь?

— Жить будет. Дала успокоительное, пусть спит. А голову я ей потом подправлю.

— Вот и славно.

Пока ехали, задремал, в машине уютно тепло, легкая качка, и мирное девичье посапывание. Как же спокойно. Травница запарковалась возле подъезда я, чувствуя себя разваленной на семидесятом году жизни как мог, помог ей затащить спящею девочку в квартиру. И было поплелся на выход, когда меня окликнула Елизавета.

— Куда собрался на ночь глядя? Поешь хотя бы. Спаситель, — я ожидал иронии на последнем слове, но при всем желании так ее обнаружить не смог. Она была искрения в каждом слове.

Молча стянул пальто, и рухнул на белый пуфик, развязывать шнурки на ботинках. В голове образовалась мысль, что ноги у меня за день изрядно вспотели, и ароматы от носков, будут мягко говоря, отвратительными. Меня охватил стыд, если носок еще и дырявый окажется, то я призраком испарюсь из ее квартиры.

— Вот полотенце, и давай в ванную, — хозяйка сунула мне мягкий сверток в руку, — куда идти я думаю, помнишь.

Оказаться после тяжелой работы под умеренно теплыми струями воды, это непередаваемое ощущение. Хотелось застыть и не двигаться, пока сон не завладеет сначала мыслями, а потом и сознанием. Закутывая меня в мягкий и теплый мир грез. Но пришлось взять себя в руки, проявив не дюжую силу воли и помыться. Правый бок покрылся сплошным синяком, отдаваясь болью при каждом движении. Надо у травницы мазь какую-нибудь выпросить, от боли и отека. Как не как жизнью рисковал, имею права на компенсацию. Кое-как обтёрся, кривясь, надел старую одежду. Внутренний голос взбесившейся свиньи орал, чтобы я воспользовался халатом. Но гордость управляла моими помыслами железной рукой. На кухню я пришел в майке и штанах, плитка приятно холодила стопы.

А на столе меня ждал сюрприз из тех, что и в голову не придет. На большой белой тарелке, лежало три голубца, покрытых айсбергом сметаны. Рот моментально наполнился слюной, а желудок призывно взвыл.

— Глазами не наешься, — смешливо заключила домохозяйка, — а эту одежонку снимай, простирну, а то от нее… в общем снимай.

Я неохотно вернулся в ванную, где скидал грязную одежду в кучу возле раковины, и сноровисто закутался в белый махровый халат, чуть маловатый в плечах, но это не страшно, порваться не должен.

— Я мыться, а ты кушай не стесняйся, — прощебетала Лиза, обходя меня в коридоре.

Первую порцию я уничтожил в лёт, не успев насладиться вкусом, жрать хотелось немилосердно. Немного подумав, пришел к выводу, раз угощают можно и не стесняться. Навалил из кастрюли еще пять штук, бодро залил все это дело сметаной. И уже более обстоятельно принялся вкушать кулинарный шедевр Лизы. И пусть голубцы были не с пылу с жару, а вытянуты из холодильника и разогреть, это не умаляло их достоинства. К тому же травницы в принципе не умеют готовить плохо. Они могут просто картошку сварить, так что потом пальцы обглодаешь от удовольствия. Я обожаю голубцы с самого детства, если мне память не подводит их, готовила мама, и только она. Жена как-то пыталась сделать что-то подобное, но у нее и близко не выходило, про столовые варианты и говорить нечего. Ну а бабушка их призирала. Так что я ел нормальные голубцы чуть ли не впервые за двадцать с лишним лет. К тому же вкус наложился на солидную дозу ностальгии.

— Вкусно? — послышалось из коридора.

— Как ты догадалась? — не услышав ответа, пояснил, — как ты догадалась, что я люблю голубцы.

— Не льсти себе просто случайность.

Знахарка зашла на кухню, придерживая чалму из полотенца, лицо румяное и счастливое, под тоненьким халатом блекло-розового цвета явно не было ни чего лишнего. Вместе с Лизой в кухню ворвалась свежесть, и тот неуловимый аромат женщины после душа. Она села напротив меня, закинула ногу на ногу, обнажая незагорелые бедра, смущенно поправила халат, но это несколько не изменило картину. Между тем в голову забрались мысли, характерного образа. Вся эта ситуация, отчего-то напомнило мне ведьму Алису, весь настрой как рукой сняло. Опять мне эта ведьма жизнь портит, даже когда ее и близко нет.

— Как дочь? — неспешно уминая голубцы, поинтересовался я, стараясь не коситься на ножки хозяйки.

— Спит. А в целом хорошо. Устала до предела, нервы расшатались понятно дело, но в целом хорошо. Знаешь, что она мне перед сном сказала? — она дождалась моей реакции в виде, пожимания плечами, — она хочет помогать людям не только традиционными способами.

— Так и сказала?

— Не так конечно, там больше было слез всхлипов и чисто женской истерики, но смысл точный.

— Хорошо, что хорошо заканчивается, — не зная, что еще сказать выдал я банальщину, и сходу перескочил на другое, — у меня тут травма на производстве. Глянешь?

— Показывай, — она сразу стала серьезной и собранной.

Аккуратно распахнул халат, показывая бок. Она лишь кивнула и вышла в комнату, после скрипа закрывающейся дверки шкафчика знахарка вернулась на кухню, с объёмным ящиком в руках. Далее минут пятнадцать она втирала в меня различные зелья, при этом нашептывая заговор. Эту сторону колдовства я никогда не понимал, даже основы не давались. Но эффект был почти молниеносным, боль ушла. Забинтовав меня, она унесла ящик назад, я же продолжил есть голубцы.

— Боль убрала, отек пройдет через неделю, и трещина в ребре через дней десять срастется, если будешь слушаться моих инструкций.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я, современная медицина на такие чудеса тоже способна, только стоит это наверняка в разы дорожи, и чтобы не молчать спроси, — что-нибудь про похитителей дочь рассказала?

Хоть и положил я там наверняка всех уродов, но есть подозрение, что где-то имеется рассадник этой заразы. Должен быть кто-то главный загребающий жар руками дурачков. И во всем этом нужно разбираться, но не сейчас, после праздников, и так дел себе набрал, что дурак фантиков.

— Ох, — Лиза ловко поймала распадающеюся чалму, тихо выпустила воздух через свернутые в трубочку губы и, глядя в потолок заговорила, — насколько я поняла, то она сама ни чего толком не знает. Приперся это Оскольд с подругой позвали на шашлык, она согласилась, а там опоили, и потом на алтарь. Но как проснется, и чуть успокоиться поспрашиваю более вдумчиво.

— Хорошо. Но важно узнать, как можно больше. Нужно всю это секту с корнем вырвать, а землю под ней солью засыпать и напалмом сверху, чтобы с гарантией.

— Понятно, — она резко развернулась ко мне, положила руки на стол и легла на них грудью. Соблазняет, как может, а я словно девственник первокурсник ничего не вижу и не понимаю. И чего это ее так прет, на секс? — я снова звонила в Надзор, но так глухо.

— Праздники. Это тебе не старые и добрые. Капитализм как есть со всеми выходными и отпусками. Но не будем об этом, — хотя сам был взволнован этой ситуацией не на шутку. Но разводить паникёрство сейчас не самая лучшая идея. Завтра будет день, и будем разбираться, причем без дам.

Замолчали, я недогрызенным куском хлеба вычистил тарелку, и после секундной заминки, поставил посуду в раковину. От чего-то ожидая, что она встанет и прильнет ко мне, а там глядишь и не устаю. Но нет.

— А что за демон был? — расспрос продолжался, я думал, что данный вопрос не всплывёт. Наивный.

— Суккуб.

— Да? — удивленно вскинулась Лиза, всем видом стараясь объяснить, что односложным ответом мне не отделаюсь.

Я вернулся на место, поерзал на стуле пытаясь принять более удобное положение, не найдя, начал рассказывать, что смог вспомнить из общей классификации. Учил ее плохо, ибо с демонами, как и с духами, почти всегда боролся одним и тем же способом.

— Суккуб довольно-таки слабый демон. Питается внутренней энергией человека, залезая в голову через сны, даруя жертве весь спектр сексуальных ощущений. Все это длиться не долго, неделю может две. Человек тупо умирает от голода, ибо только тем и занят, что спит, забыв про все, в том числе еду и воду. Сам по себе демон напасть не может его надо или наслать, или же призвать. Ведь, по сути, это безмозглая сущность с одними инстинктами. Обычно демоны питаются страхом, а этот похотью и страстью. Вот и все отличия. Разум демону дает носитель. Все эти сущности просто паразиты. Но в один момент суккуб может накопить критическое количество знания из жертв и обрести некое подобие разума. Сплошь извращённый и неправильный, но все же разум. Ветеран, так сказать. И вот уже эта тварь захочет всеми правдами и неправдами заполучить постоянного носителя. Ту тварь, что мы заперли, была одной из них.

— А чего ты его не убил? — ошарашила она меня глупым вопросом.

— Так там целый демон, ты видела, что он вытворял? Чтобы такого изгнать, нужно хорошо подготовиться, и идти не одному, а командой.

— Аааа, — загадочно протянула она, покусывая нижнюю губу и смотря таким взглядом, что даже девственник понял бы все правильно и стремглав принялся бы раздеваться, — а как оно выглядит.

— По-уродски, — сказал я, не думаю, — дело не в том, как он выглядит, а как давит на психику.

Вот же я тугодум.

Я не удержался и излишне театрально хлопнул себя по лбу.

— Послушай Лиза, это сейчас в тебе говорит отголосок влияния суккуба. Отсюда и желания переспать со мной.

Она обиженно фыркнула, отклоняясь всем телом назад.

— Не веришь, выпей, какое-нибудь зелья, чтобы снять наложенное проклятие.

Это по большому счету была догадка, а не утверждение, но тут лучше перестраховаться. По идеи я и сам мог бы проверить себя и ее на наличие потустороннего влияния. Но как же было лень проводить ритуал с зеркалом. После тяжелого дня плотного ужина и душа, колдовать отчаянно не хотелось. А травница может сварить какую-нибудь настойку, что почистить организм, может не так качественно, как это сделала бы ведьма или колдун, но заразу выявит уже точно.

Я весь внутри сжался в надежде, что Елизавета согласиться. Иначе выбора у меня не останется.

Травница, поджав губы, решительно встала, и деловито принялась шуршать по полкам и шкафчикам. Я же молча докинул себе еще два голубца, получив одобрительный взгляд от Лизы. Минут через пятнадцать, пока я с усилием доедал последний голубец, на столе стояло две пиалы, засыпанные травами. Мы ждали пока вскипит железный чайник на газовой конфорке. Резкий свист, и вот уже тонкая струя желтоватого кипятка заполнила пиалы.

— Пей быстро, — бросила она, и сделала большой глоток, мне осталось только удивиться, вот так кипяток и залпом это сильно.

Принюхался, вроде пахнет приемлемо, глоток, горячо, но терпимо. Настойки хватило, на глотков пять, вкус специфический вроде липа, но горчит.

— Легко и быстро, — сказал я, ставя пиалу на стол.

— Легко? Это тебе употреблять легко, а вот приготовить и собрать на это дело нужно потратить месяцы, если не годы, — тут она права, но это не отменяет скоротечность воздействия.

— Я не в обиду, а даже наоборот.

— Хм. Как ощущения.

Прислушался к себе жар разливался по организму, откуда-то с центра живота, ощущения так себе, но терпимо.

— Жарковато.

— Так и надо у меня тоже самое. Не знаю, насколько мы подвержены заражению, но зелье должно помочь. Утром проверишь нас на проклятие.

Ну вот и тут без моего колдовства некуда, но это завтра.

— С тобой дружить надо.

— Только осознал. Давай руку, — я машинально глянул на левую кисть, которую растирал пальцами правой руки.

— Да брось. Все нормально, — я убрал ладони под стол как шкодливый мальчишка, — мазь просто чудо.

Она снова уселась напротив меня, на лице отчетливо читалось, хватит ребячиться, будь мужчиной. В самом деле, чего это я, тут помощь предлагают, а я ломаюсь словно праведник перед публичным домом. Положил руку на стол, ладонью вверх, словно кровь собираюсь сдавать. Она чуть наклонилась, берясь разгорячёнными пальцами за сгиб локтя. Тем самым ее грудь оказалась в нескольких миллиметрах от моей ладони. И больше на рефлексах чем от желания сжал податливое полушарие. Чуть прищурил глаза, и напряг шею в ожидании заслуженной почищены. Секунда другая, и жертва моих домогательств отпрянула.

— Не наглей, — игриво заявила Лиза.

— Прости не удержался, — при этом я невольно улыбнулся.

— Может тогда хватит дурью маяться и перейдем к основному действию? Пока время есть, — ага чтобы завтра сослаться на одержимость и все забыть. Вот только я точно знаю, что это угробит зародившуюся дружбу. Мужчина и женщина могут быть друзьями только до секса, потом все Рубикон пройден и назад ничего не вернуть. Кто-то по любому начнет ревновать и играть в собственника. Возможно, я сейчас занимаюсь доморощенной психологией, но я в это верю.

— Лучше останемся друзьями.

— Тогда держи себя в руках, — по голосу вроде не обиделась, но кто этих женщин поймет. А если полезу с объяснениями, то точно все изгажу. Тут только и остаётся надеяться на удачу и здравомыслие Лизы.

Пока она ощупывала мою руку, возникло неловкое молчание, чтобы хоть как-то сменить тему, заговорил про насущные проблемы.

— Ты заметила, что в городе и его окрестностях творится что-то неладное.

— Ага, вроде сектантов, — съязвила она. Все же злиться, будем надеяться, обида пройдет к утру.

— И не только. За последние полгода у нас тут объявились волколаки, вампир, древних дух, сектанты демонопоклонники. И еще куча всякой мелочи.

— Хм. Действительно странно, я-то думала, что всех этих тварей и за всю жизнь не встретишь, а тут за полгода и в одном краю. Думаешь, их сюда что-то притягивает?

— Практически уверен. Таких совпадений не бывает.

— И что это? — тревоги в голосе нет, только любопытство. Видимо сама о чем-то таком догадывалась, только вслух боялась сказать, чтобы глупой не выглядеть.

— Не знаю, но стараюсь выяснить, — предвосхищая ее вопрос, сказал, — пока получается плохо. Только и выходит, что устранять симптомы, но никак не саму болезнь. Я ликвидатор, а не сыщик, и тем более не спецагент по паранормальным явлениям.

— Кто-то должен и этим заниматься. Все хорошо, мазь в самом деле помогает как я и планировала, — она встала и пошла мыть руки, я поджал губы все же приятно было пока она массировала предплечье, — нужно Надзор расшевелить.

— Пытался, но пока все безрезультатно. А сейчас вообще тишина. А выхода на более серьезных ребят у меня нет. Контакты все оборвал. Но как только чуть разгребусь то поеду в столицу искать нужных людей. Может ты в курсе, что в наших краях может такой эффект давать?

— Так и не вспомню, нужно архивы перешерстить, и c краеведами побеседовать, — я так же думал только вот время на все это никак найти не мог.

— Займёшься?

— Да, разуметься, — без заминки сказала она, словно ждала подобного предложения.

Мы стали высказывать вслух все возможные идеи, что могли привести к таким вот последствия, попутно она готовила какой-то отвар, явно для дочки. Фантазия у нас богатая вот только она жестоко разбивалась об скалы трезвого прагматизма и критического мышления. Ни древний артефакт, ни сверхмощное проклятие, ни таинственные темные властелины тут не подходили. Признаки их проявления нам были известны, и они никак не вписывались в схему происходящего.

Лиза сходила к дочке напоить отваром, а когда вернулась, разговор сам собой затих.

— Как ощущения?

— Горячо, но уже не настолько.

— Ладно, пора спать. Кровать у меня одна…

— Я на полу посплю, — кресла раскладного я у нее не заметил, так что вариант был только один, пол. Чтобы лечь в одну постель и думать ничего не удержусь, приставать начну. А этого нам не надо.

— Как знаешь, — она выставила ладони перед собой, мол, я ни на что не претендую, делай, как хочешь.

Вытянула откуда-то из шкафа толстое зимнее одеяло, еще из советского прошлого, положила между столом и кроватью, сложила пополам, наверх кинула простыню. Всучила мне подушку, и одеяло летнее, может и не замерзну в квартире тепло. На полу, правда, не на кровати, но ничего всяко лучше, чем топать до дома. Улегся я головой к окну и ногами к выходу, так предусмотрительнее. Травница ускользнула в ванную, услышал, как шумит воду, она снова моется, спустя минут пять Лиза выскользнула в коридор. И как я ожидал, прежде чем выключила свет, дала наследить чарующим видом. Легкий пеньюар мало скрывал изящные изгибы тела. Кровать тихо скрипнула в наступившей тишине, жар усилился, как и желание, овладеть Лизой. Вот чего мне стоит, влез на кровать и как следует трахнуть ее? Она уже точно сопротивляться не станет. Нам же обоим этого хочется. Я свободен, она свободна, так в чем проблема? А в том, что это нас демон толкнет на соитие, а никак не наше желание, а быть марионеткой мерзкой твари не хотелось от слова совсем.

Чтобы не мучиться пошлыми мыслями попытался переключиться на что-то другое. Стал прокручивать в голове дерзкую вылазку. Шаг за шагом. И посему выходило, что я полный профан, растерявший все навыки, будь на месте этих интеллигентов более-менее разумные люди мне бы пришлось туго, если вообще бы не прикончили. И да огнестрел в конфликте с людьми это верное средство, и куда как надёжнее колдовства. Выстрел в тело — это гарантия вывода боевой единицы из битвы, а наложение заклятий куда как медленнее.

— А что это за амулет у тебя на шее. Никак понять не могу, — в сгустившейся тишине, неожиданно громко прошептала травница.

Блин она, нашивку на майке учуяла.

— От злых духов защищаюсь, — расплывчато ответил я.

— Расскажешь, что это за духи тебя так напугали? — ага выводы сделала, если колдун от духов за амулетом прячется, значит, история мутная и явно интересная.

— Нет. Давай спать, — отстранено сказал я и демонстративно перевернулся на другой бок.

А перед внутренним взором всплыла опостылевшая картина.

Полумрак сторожки, вонь от плохо выделанных шкур, пота, блики от двух свечей, крик роженицы. И я с занесённым камнем, в трясущихся руках.

Я стиснул зубы и до боли сжал веки, будто это могло как-то загасить воспоминания. Что я ее расскажу? Что убил человека.

Тогда в тайге мы охотились на древнего шамана проводника духа леса. Большого вреда от него не было, мешал вырубки леса и только. Там лесоруба заведет в глушь, тут пилы поломает, здесь технику из строя выведет. Но по естественным причинам бед было куда как больше чем от духа. А ведь мог многих в бараний рог скрутить и выбросить, но от чего-то так не делал.

Так вот Партия и приказала разобраться. С первой попытки не получилось, как и со второй и с десятой. Военные озверели и натравили нас. Потом уже мы озверели, гонясь за ним по тайге, теряя друзей и здоровье. Полгода в холоде, голоде, больные усталые и чудовищно злые. Мы ненавидели этого проклятого шамана больше чем всю капиталистическую свору. Случайно удалось узнать, что этот древний стариц нацелился переродиться в новое тело. В старом мы его изрядно потрепали. Надавив куда надо, узнали, где будет проходить ритуал. И добрались до места, когда все началось. Там главное было устранить шамана во время ритуала. Иначе может уйти. Пока напарники отбивались от слуг шамана, я ворвался в зимовку. А там старик в трансе, и женщина уже практически родившая. И я, будучи молодым дураком пробил голову старику, прервав ритуал, и тем самым прокляв себя. Я стал маяком для лесных тварей. Все потустороннее зло, так или иначе, связанное с деревьями, теперь наводилось на меня. И что самое противное это как вирус со временем мутирует, приспосабливаясь под мои защиты.

Ведь что мешало, дождаться окончания ритуала, и забрать ребенка и мать в столицу. Там бы с ними разобрались, ведь знал же, что дух разумен настолько, насколько и тело. Молодой импульсивный дурак, вот кем я был. Нельзя становиться колдунам в двадцать не как нельзя. Дурости в голове слишком много, которая только с возрастом проходит. Я тому яркое подтверждение. Руку искалечил, проклятие смертельное получил, личную жизнь разрушил. И все из-за дурости.

Ведь самое смешное, что Норд мог меня остановить предупредить, парой слов «бери живым мальца» или крикнуть «не убивать». Он не мог, не знать о последствиях убийства шамана. И чем больше я об этом думал, тем больше понимал, он меня подставил. Я ведь помню его речи возле костров, что таких тварей живыми брать нельзя. Он, наверняка проверяя какую-нибудь из своих теорий. Я его не обвиняю, сам дурак, но вот как о человеке это говорит красноречиво.

А уснул я ближе к утру, размышляя о судьбе того новорождённого ребенка. Ведь зачали его тогда только с одной целью продолжить жизнь духа. И я рад, что спас его от этой ужасной участи. Нет, это я правильно сделал, что проломил череп старику, не дав духу забрать невинную жизнь.

Глава 17

Разлепил веки и долго не мог понять, чего хочу больше: курить или кофе? Сигарет в кармане пальто не оказалось, а кофе не нашел в загашниках у травницы. Поэтому я в расстроенных чувствах стоял возле окна и, рассматривал спящий город, про вчерашние события думать не хотелось. К тому же вид за стеклом прямо скажет, не впечатляло, все серо, уныло и тоскливо. Надо бы собрать вещь и по-тихому уйти, как герой любовник из дешевой мелодрамы, но легкий приступ паранойи не отпускал. Мне требовалось удостовериться, что демонического воздействия на нас больше нет. Вот и приходится ждать пока, проснуться травница с дочкой.

Несмотря на то, что выспаться, на полу не получилось. С утра я был привычно бодро, но с вероятностью в девяносто процентов, мозг начнет отключаться к часам трем по полудню. Бок болел, но было терпимо, хотя синяк пугал, да и дышать было трудновато. Надо снова просить Лизу, еще раз посмотреть.

Вот что за сони, уже десять минут восьмого, а они спят, что сурки зимой. Подготовиться к ритуалу что ли? Так надо зеркало брать, а без спроса как-то неудобно, да и колдовать в чужом доме без разрешения, мягко говоря, дурной тон. Будем ждать.

Знахарка проснулась к девяти. Почти десять минут валялась в кровати и лишь затем, походкой зомби направилась в ванную, по дороге посетовав на чудовищный недосып. Сова она у нас, понимаешь ли. Приведя себя в порядок, сразу же отправилась в спальню к дочери. Просидела там минут двадцать, пришлось второй раз чайник кипятить.

— Как она? — поинтересовался я, когда Лиза рассеянной походкой вошла на кухню.

— Не важно, — задумалась и, нахмурив брови, продолжила, — вчера мне показалось, что все не настолько запущено.

— Надо провести ритуал. Узнать осталось ли на нас демоническое воздействие.

— Что для этого требуется? — она сноровисто заварила отвар на две чашки, я хотел было отказаться, сил больше нет пить ее зелья, но передумал. Может там что-нибудь тонизирующие.

— Во-первых, зеркало… — я перечислил все необходимое и, выпив горький отвар, приступил к работе.

Дело двигалось со скрипом. Я то и дело все сворачивал и начинал заново, моя незаменимая тетрадь осталась дома. Но зато по итогу все вышло как надо, справился сам без помощи записей, а это уже говорило о многом. Я как минимум вернул на половину свою былую форму. Если так и дальше пойдет, к концу следующего года буду силен, как прежде. Вопрос только в одно, а оно мне надо? Еще полгода назад ответ был очевиден, конечно, нет. А сейчас такой уверенности не испытываю. Тем более нашлось поблизости зелье, что может нивелировать ущерб руке. Ладно, разберусь с текущими проблемами тогда и буду думать, что мне нужно больше: тихая спокойная жизнь или же колдовство и освобождение людей от всякой нечисти.

Ритуал показал: на мне с Елизаветой нет ни следа чужого воздействия, а вот на дочке хватало темных пятен и лишних наростов. Травница серьезно кивнула, и от моей помощи оказалось. Оно и понятно.

— Слушай, ты не посмотришь мой бок? — попросил я, когда мы снова оказались на кухне.

— Пошли в комнату на кровать. Да не бойся ты так, чисто в медицинских целях раздевать буду.

От возилась она со мной на удивление долго, почти час. Я же лежал по возможности неподвижно, смотря в потолок и слушая радио, где ведущая бойко рассказывала о прелестях санного спорта. И отчаянно флиртовала с каким-то из приглашённых спортсменов.

— И тут я, похоже, просчиталась, — отстраняясь от меня, задумчиво произнесла травница, — две ошибки за один вечер, это уже звоночек на профнепригодность.

— Да ладно, все ошибаются, — не слишком уверенно я попытался поддержать расстроившуюся знахарку.

— Вот не надо этого да, — раздражительно бросила она.

— А что не надо, воздействия демона, — и нарочито грубо сказал, — ты вчера не головой думала, а другим местом.

Похоже, мои слова подействовали, в углу ее губ мелькнула улыбка.

— По уму тебе надо лежать недельку, и пить нужные травы, и прикладывать полезные мази. Но в постель тебя и ломом не загонишь, так что пока обойдёмся только травами и мазями. Денег пока брать не буду, мы оба как не как собрались общее дело делать.

— Кстати о деньгах, — начал было я.

— Да-да передали мне твои три сотни. И это меня окончательно убедило, что дело дрянь.

Ушел я от травницы в начале первого, с тугой повязкой на груди, и полным животом голубцов. С собой она мне ничего не выдала, ну и ладно. Договорились созваниваться как минимум дважды в день, дабы делиться инфой.

Денег на такси не было, пришлось топать до трамвая. Затем трястись сорок минут, в конце вагона. Когда оказался в своей квартире, испытал облегчение, вся эта авантюра значилась, вполне в положительном ключе. А впереди виднелась обычная и такая радостная рутина. Приключения и подвиги — это явно не мое, отсутствует во мне авантюристский дух. Я лучше вот так по-простому.

Включил телевизор, на привычном канале, с минуту смотрел, дабы сообразить, чем мне там пичкают. Выходило сериал из разряда для дам за сорок, где красивая любовь заперта в жуткой реальности и быть.

Поставил чайник, нужно восполнить недостаток кофеина в организме, а пока вода достигает точки кипения, покурим. Выскочил на лестничную площадку, к удивлению, констатировал, оконная рама по краям заклеена скотчем, чтобы не дуло. Идти на улицу не захотел, поэтому мысленно извинился перед жильцами и в быстром темпе выкурил сигарету. Удовольствия ноль, чистой воды необходимость. Затем заварил огромную почти литровую кружку кофе, и уселся за работу. Дело предстояло не столько сложное, сколько нудное, как сборка запчастей на заводе.

А ведь надо еще амулет от лесных духов доделать, а руки никак не дойдут, все на потом откладываю, так и хожу с нашивкой, что бабушка сделала. Одним словом, разгильдяй. Мне бы времени побольше, но где ее взять.

Закончил, когда солнце практически скрылось за горизонтом, отдаваясь в небеса красным сиянием. И того получил десять листков для полиции. И восемнадцать для сельской местности. Разложил по стопкам, потянулся, глаза устали, а вот рука в норме. Что странно и непривычно. В три часа сон так и не свалил, видимо, травка Лизы и в самом деле была сверхтонизирующая. Не кофе ведь меня ото сна спасло.

Взял мобильный телефон, надо Волкову позвонить да договориться о встречи. Привычно пробежал пальцами по клавиатуре телефона, нашел номер и едва не позвонил Юли. Отдернул палец в последний момент. Чуть отдышался, словно прошелся по краю пропасти и аккуратно стер злосчастные цифры. Внутри при этом что-то оборвалось, будто только чтолишил себя последней надежды. Владимир ответил мгновенно, словно ждал звонка, я даже на секунду растерялся.

— Здрасти! Это Евгений Клыков, — представился я.

— Да узнал. Здравствуй! — голос усталый и чуть раздражённый.

— Я тут амулетов для вас надела. Когда привести? Или сами подъедете?

— Давай в участок, сейчас. Нормально? — вопрос прозвучал чисто из вежливости.

— Да. Минут через двадцать буду, — ехать не хотелось, но проветриться так и так стоило.

Улица встретила меня легким морозцем, и полным отсутствием ветра. Погода просто на загляденье, ещё бы снега побольше, то вообще, как с картинки зимний вечер в спальном районе. Ведь есть картины зимний вечер в лесу, в деревне, на море, тогда должна быть и в спальном районе. Подошел к своему «пассату» рукой стер снег с краев двери, очень аккуратно потянул за ручку двери, она открылась с хрустом помершей резины. Ключ в зажигание, поворот, погрел свечи, и стартер жалобно с натугой пару раз провернул вал, и утих.

— Вашу мать, — разочаровано, проговорил я, аккумулятор сдох. Как же не вовремя.

Я повторил попытку больше из-за человеческой веры в чудо, чем в надежде завести стального коня. Результат, ноль. Как же не хочется идти на трамвай, а денег на такси опять-таки нет. По сокрушался немного, вылез из транспортного средства, огляделся. Невдалеке мужик заботливо счищает снег с новенькой «тойоты», звука работающего мотора не слышно, а вот дым валик из выхлопных труб будь здоров.

Ладно, попробую. Подбежал к заботливому водителю, тот заметил меня еще за метров пять, замер в ожидании.

— Здрасти! Не поможете, — я махнул рукой в сторону машины, — надо подкурить.

— Не вопрос, — он энергично стянул перчатку с руки, протяну для пожатия, поручались, — сейчас еду. «Крокодилы» есть?

— Нет, — я виновато улыбнулся, и уже оправдываясь, — к зиме не готов.

— Не страшно у меня все имеется.

Спустя пять минут он подогнал машину мордой к моей, умело подсоединил провода. Велел ждать, а сам стал чуть газовать, давая напряжение на генератор. Еще пять минут, и он дал отмашку пробовать завестись. Я подчинился, на этот раз машина отреагировала на запуск тяжелым громыханием мотора. Мужик, сматывая провода рассказывая про способы сохранения работоспособности машины в зимних условиях. С явным намерением завязать знакомство. Я же вежливо ответил, что сильно спешу. На что мужик несколько не обиделся и пожелал мне удачной дороги. Еще и номер телефона записать предложил, дабы звонил при необходимости еще раз подкрутиться. Я еще раз вежливо отказался.

До полицейского участка добрался быстро, машин на улице почти не было, а зеленая линия на светофорах благоволила мне.

На территорию заехать не удалось, шлагбаум стоял непреодолимым препятствием. Поставил машину на аварийках в метрах пяти от въезда, и поспешил на встречу. Пересек тщательно выметенную площадку, под тусклым светом одинокого фонаря. Открыл дверь, та с трудом поддалась, пришлось даже телом отклонятся. Доводчик новый поставили что ли.

Дежурный едва бросил на меня взгляд, махнул рукой, мол, проходи. Я не стал за зря сотрясать воздух, вошел в коридор и направился к кабинету Волкова. Внезапно дверь открылась, и наружу выскочил взъерошенный следователь, секунду смотрел на меня, после улыбнулся, протянул руку.

— Пойдем, покурим, а то сил нет уже терпеть, — и, оправдываясь, продолжал, — бросаю, пять дней как не курил. А тут с утра сорвался.

— Пойдем, — легко согласился я, мне разницы нет, где листки с заклятием раздавать, — только парней своих позови я им… обереги раздам.

— Сань, — крикнул во всю глотку Владимир, — давай наших в курилку. Срочно.

Спустились в полуподвал. Курилка пряталась за рассохшейся дверью, бледно-зеленого цвета. Зашли. Под светом двух лампочек на дальней стенке я рассмотрел скудную обстановку помещения, массивный железный стол справа над ним мирно жужжат два массивных вентилятора. Теперь понятно, чего в замкнутом помещении почти не пахло табачным дымом, с такой вытяжкой можно курить дено и ночно без опаски загадить все вокруг дымом. На столе имелось три пепельницы, одна забита окурками под завязку, другие две девственно чисты.

Владимир присел на край стола, торопливо подкурил сигарету, пододвигая к себе полную пепельницу. Я так же поджег кончик сигареты, сделал большую затяжку и выпустил дым в нутро вентилятора, смотря как его затягивает в черное нутро.

— Никто не может удержаться, все вот так дымят по первой, — со смешком сказал Волков.

— Умные люди мыслят одинаково.

— И не только они, — мы тянули время до прихода подчинённых следователя, разбавляя паузы ни к чему не обязывающими словами. Мы не друзья и даже не приятели, чтобы иметь общие темы для разговоров. Мы всего лишь союзники, скованные одной целью.

В комнату ввалилось семь человек, молча встали полукругом, возраст компании был от двадцати пяти до сорока, и всех их обедняло одно, скепсис в глазах. Я без лишних слов раздал листки и в конце проинструктировал, что и как делать. Мужики покивали и быстро ушли. Вот и вся мистическая операция.

— Как вообще обстановка в округе? — спросил я, когда следователь засобирался уходить.

— А знаешь, выправляется, новых эксцессов почти нет, все больше старые дела беспокоят. А так динамика положительная.

Ответ меня удивил, неужели мы с травницей развели паранойю на ровном месте? Нет. Скорей круг благоприятности растянулся еще дальше.

— Как далеко распространяется ваша юрисдикция? — он усмехнулся на последнем слове.

— На весь район.

— А в соседнем как дела? — я замер в ожидании ответа.

— Там все не настолько радужно, — неохотно ответил следователь, я же не стал более его напрягать, и так понятно, что происходит. Радиус неведомого проклятия расширяется.

— Слушай, можешь дать список, где вы видели разную паранормальщину, и другие не очень логичные вещи? А то не хочется самому мотаться по округе, и выискивать отклонения.

— Хм, хорошо.

Зашли в его кабинет. Волков извлек потертую карту из шкафа, разложил на столе. И после лёгкой задумчивости неуверенно принялся, наносить отметки на карту, с устными пояснениями. Точек набралось почти с два десятка, так что работы мне прибавилось изрядно.

— Карту одолжу, — получив неуверенный кивок, сложил лист и отправил ее во внутренний карман пальто. Улыбнулся и поблагодарил, — спасибо.

Выйдя из участка, я посеменил к машине, раздумывая податься сначала к уже изученным местам или же проехаться по новым. Возле «пассата» меня поджидала патрульная машина. Полицейский, завидев меня, выбрался наружу и с опечаленным видом вручил штрафной талон.

— Ну как же вы так, стоянка буквально в сотне метрах отсюда, — нравоучительно проговорил он.

— Ага, хорошо. Буду исправляться, — я даже не стал пытаться дать взятку и сразу видно ничем хорошим эта затея не окончится.

— Счастливого пути и будет осторожны, — козырнув страж порядка удалился в машину.

Не глядя на сумму штрафа спрятал квиток в карман. Денег сейчас так и так нет, да и оплатить можно будет как-нибудь попозже. Хотя, чего это я сразу зачислил себя в нищие. Дома где-то валяется банковская карта, а там должны быть перечисления от шефа и выходное пособие. От осознания того, что не придется снова лезть в заначку, настроение улучшилось настолько, что песни по радио не вызывали раздражения, а даже наоборот бодрили.

Банковскую карту нашел с трудом, перерыв практически весь дом. Вроде на память никогда не жаловался, а тут, словно кто-то вытер все начисто. Наткнулся случайно в коробке, где хранились документы на квартиру, на самом дне. Обтер об рукав, и отправился в ближайший банкомат, что находился возле супермаркета. Почти пятнадцать минут стоял за тетенькой, что с упорством идиота, пыталась добыть денег из явно опустевшего счета. Я же флегматично разглядывал звезды, в голове вертелись мысли насчет медальона от лесных духов. Стоит ли им заниматься сейчас или же отдохнуть пару дней и тогда уже последним рывком все доделать без спешки и отвлечения на другие дела. Как бы я не вертел эту ситуацию, а однозначного ответа не находил.

— Извините, — послышался приятный женский голос.

Я повернул голову и увидел, как сражающиеся за свое материальное благо женщина капитулирует от коварного банкомата.

— Ничего страшного, — не пойми, зачем я крикнул ей вдогонку.

Вставил карточку, секунда ушла на вспоминание кода, и вот уже пальцы лихо отбивают нужные цифры, далее нажал кнопку проверка баланса. Ух ты две тысячи, семьсот сорок три. Неплохо так, а я как дурень заначки потрошу. Снял две сотни, на расходы и, прикупив продуктов, потопал домой. Нужно хорошо поесть и выспаться, завтра предстоит дальняя дорога и трудовые будни.

С утра все же пришел к мнению, сперва нужно доделать начатое, поэтому отправился по проверенным адресам. Первые полдня прошли относительно нормально. Так и или иначе все принимали помощь, кто с сухим спасибо, кто, просто молча выслушивая инструкции, и забирал оберег. Энтузиазма и желания бороться со злом у людей не было, делали все по инерции сказали, значит надо. Будто не им нужна помощь, а мне. В обед нарвался на озлобленную парочку. Забрав заклятие, принялись угрожать, что засудят меня, если у них хотя бы одна курица сдохнет. А если у хозяюшки хотя бы прыщ соскочит, то они меня из-под земли достанут и накажут сурово и беспощадно. Но что больше всего удивило, когда прибыл в родную деревню, там меня встретили, мягко говоря, не радостно. Матом не обложили, но и помощь приняли только двое. Остальные грубо отказались, я же настаивать не стал. Когда увидят, что у тех, кто обзавелись оберегами, жизнь налаживается, сами придут. Эту публику я знаю, как облупленную.

Уже на выезде, увидел своего кота. Выглядел он колоритно, отъелся, став чуть ли не в два раза больше прежнего. А шрамы нагоняли жути, но никак не сострадания. Прям гроза всех котов и частично собак. Хозяин ни дать, ни взять. Хм в деревне ему самое место. Вот и пусть и остаётся.

Спешно поужинал на заправке бургером, отправился по адресам, что дал Волков. Выстроил маршрут так, чтобы к ночи дома быть.

В уютном двухэтажном доме, с живой изгородью вместо забора, меня встретила женщина лет сорока, со следами бурной попойки. После согласия на осмотр дома, выяснил уже привычное скопление скверны. Предложил почистить дом она, кажется даже не услышала меня, кивнула. Потратил почти час, пока закрепил заклятие по углам. Напоследок спросил: давно ли пьет? На что получил ответ уже как неделю. В запой ушла как раз, когда переехала на природу отдохнуть. Ну, это и не удивительно. Сейчас проспится и снова в город укатит.

Уже к часам одиннадцати, проезжал мимо еще одного адреса c загадочной пометкой «кресты». За день накопилась усталость отчаянно хотелось спать, и есть. Я едва заборов лень, завернул на проверку. Нечего пестовать в себе смертный грех, иначе пожрет и не заметишь как.

Обычный дом из силикатного кирпича, с боку пристроен сарай, с другого чуть в стороне находился гараж, между ними забор, выкрашенный в едко синий цвет. В окнах за занавесками виднелся свет и тени фигур. На звук мотора никто не вышел. Выбрался на вычищенную от снега площадку, подошел к забору, прикидывая как достучаться до домочадцев. Ага, тут на стенке в серой рамке виднеется красная кнопка, удавил ее большим пальцем, подождал пару секунд ничего не произошло. Ладно, дернул ворота закрыто, лезть через забор не хотелось, но ехать сюда завтра хотелось еще меньше. Я уже примерялся как бы половчей преодолеть ограду, как в крыльце вспыхнул свет, и едва слышно хлопнула дверь. Человеческая тень растеклась по окнам, мягкий стук открывающейся щеколды и наружная дверь отворилась, прикрыв собой хозяина.

— Чавое енто надо, — кто-то прошамкал голосом, неуловимо схожим с Бабай-Ягой из советских сказок.

— Ээээ здрасти, — растеряно, отозвался я.

— Здрасти-здрасти, — продолжил голос за дверью.

— Можно зайти, чтобы…

— Давай-давай, огурчика соленого изопьёшь, — перебил меня невидимый собеседник.

Такое поведение меня насторожило, но делать нечего надо заходить.

— А как калитку открыть?

— А ты палец в щель просунь, да лямку подними. И будет тебе счастье. Давай-давай.

Ох, и странно все это. Выполнил инструкции дяденьки. Но прежде вернулся к машине, выключил свет и заглушил мотор, но закрывать не стал, в случаи чего смогу быстро удрать. То бишь тактически отступить. После яркого света фар, почти на ощупь добрался до ступенек крыльца, подсвечиваемых тусклым светом изнутри. Немного помялся и, решив, что проверка будет не лишней, начертил заклятие выявления скверны, чисто, словно в мужском монастыре. Ладно, надо паранойю унять, а то привык везде плохое искать. А как столкнулся с нормальным так все не славу Богу.

Зашел в избу и, несмотря на приятный запах жареной курицы, волнение никуда не ушло. В большие кухни скорей всего совмещенной с гостиной, находилось четверо. Две женщины возрастом за пятый десяток, в простых халатах, и с причёсками абы волосы в глаза не лезли, обе полные. Та, что ближе и в шерстяных носках, слеповато щурились на меня, другая же с усилием выдавливала улыбку радушной хозяйки. Мужики же сидели за столом вполоборота ко мне, один полноватый с начинающейся лысиной, другой с шикарными усами аля Чапай на смотринах, и в ярко-голубой рубахе.

— Здрасти. Не помешал?

— Нее. Садись гость. Ну, давай-давай, — полноватый призывно махнул рукой, на свободный стул.

Я запоздало обтер ноги о коврик и, растягивая пальто, уселся на указанное место.

Мне тут же была поставлена рюмка, и усач, качнулся в сторону, со скрипом открыл дверцу, стоящего с боку секретера. В руках у него оказалось пол литра «столичной». Бережно скрутив пробку, налил всем по пол рюмки, точно хоть уровень прикладывай, и убрал горькую обратно за дверку.

— Вань, — неожиданно, крякнул полный.

— У, — отозвался второй.

— Ты в огонь зайдешь?

— Не.

— А коня остановишь?

— Не.

— Тогда давайте выпьем за то, что мы не бабы, — они вскинули рюмки, я же ведомый паранойе сначала проверил водку на наличие чего-то вредного для организма, по типу яд. На мои манипуляции смотрели молча с пониманием.

Выпил. И машинально потянулся за закуской, взял кусок хлеба и шустро накидал на него несколько кусков селедки. Закусил. Вкусно. Стол вообще был богат разносолами, тут и курица жареная, и селедка и сало с луком, и салат с капусты и грибочки маринованные. Всего помаленьку как раз на закусь. Умеют люди отдыхать.

— Это у нас с Ванькой тост такой первый. Меня Сеня зовут, его Иван Павлович, для тех, кто пригубил с нами просто Ваня. Те две тетки Маринка, и Фекла. Жены наши злые, что ведьмы, — при этом он скривил карикатурную гримасу, более всего схоже с Бармалеем из мультика. Пластичное лицо много эмоций отображает, на каждое слово своя.

— Умолкни балабол, — встрепенулась улыбчивая женщина, — чушь не мели. А вы уважаемый чего к нам пожаловали.

И вот готов поставить свой «пассат» против рваных валенок она уже знала ответ, и вся это комедия была лишь прелюдия. Подвод к неприятной части разговора.

— Мне сказали, что вас кресты какие-то беспокоят.

— Да что там за беспокойство, стоят себе и стоят, в кровать не лезут, кошек не отпугивают, — снова заговорил Семен, — а ты значит следователь?

— Я колдун, — все отреагировали спокойно, будто фельдшером представился, только Фекла рукой дернула, чтобы перекреститься, но вовремя спохватившись, сделав вид, что поправляет прическу.

— Хм. Ваня, — он развернулся к соседу справа и несколько раз тыкнул пальцем в плечо, — накапай нам по второй. Марин у нас гость имеем права.

Блин как все странно, так и хочется выбежать на улицу, с криками да какого хрена тут происходит. Тревога уже сплелась в тугой комок и вовсю давила на самообладание. А ведь не каких признаков опасности.

Рюмки наполнились две пары глаз выжидающе уставились на меня.

— Давай за нас, потому что без нас, за нас никто не выпьет, — выпалил я единственный тост что знал.

Выпили в этот раз я опробовал курочку.

— И каким же образом вы хотите нам помочь? — не дав мне доживать, спросила Марина.

— Цыц баба, ведёшь, мы тут беседуем, а ты все лезешь и лезешь, не чтобы ночью так в койку лезть, а то к стене и спать, а я сам все делай. Так Иван.

— Кх, — неопределенно отозвался собутыльник.

— Для начала посмотреть бы на эти кресты. А там уже по обстановке.

— О! — воздев палец, вверх сказал Сеня, — наш человек главное ввязаться в драку, а там будь что будет. Иван.

Дверка заскрипела, бутылка пробежала над рюмками, оставляя внутри ровное количество водки.

— Отец нам еще молиться, — всполошилась Фекла.

— Все крайняя. Тут товарищу колдуну, по морозу бегать, а вы все причитаете. Цыц. Одному пить, бога хулить. Ну, давай как там тебя?

— Женя.

— Ну, давай-давай Женя свет батькович.

На этот раз закусил грибами и салатом, да и селёдки честь отдал. Откуда не возьмись, навалился голод, вроде и ем, а насытиться не могу.

Сеня крякнул, хлопнул себя по коленям и с трудом поднялся, держась правой рукой за спину, поковылял к комоду. Не похоже, что образ отыгрывает, видно и в самом деле проблемы со спиной. Болтун извлек огромный фонарик, коей без преувеличения можно было бы назвать прожектором.

— Держи. Там в сад выйдешь, все и увидишь. Но лучше ты это под ноги свети. Луна большая видать далеко. Верующий? — я на автомате кивнул, — тогда с богом. Дверь только плотней прикрой.

Забрав фонарь, вышел в крыльцо, слушая как, Фекла что-то бормочет озабоченно.

Фу на улице сразу полегчало, я даже задышал полным ртом, пренебрегая опасностью застудить горло. Чувство удушливости и голода отступило, в голове сразу прояснилось. И тут полезли детали, что ранее мозг игнорировал. В углу висели иконы, тщательно вымытые, и с множеством свечей, торчащих в палке, чуть ниже. Мебель вся старая, если не сказать, что древние. И не следа электроники, кроме фонаря да лампочки под потолком. И видно, что кроме кухни другие комнаты не обжиты, справа через дверной проем видно было сваленная куча тряпок, между печкой и стеной, валялись какие-то ведра и лохани.

— Опять я куда-то вляпался без подготовки, — глянул в окно, ожидая увидеть любопытные лица, но нет шторы наглухо задвинуты.

Пробежал лучом фонаря по стене сарая, кладке дров, и далее по деревьям в саду. Мирная картина, ночь на селе. Луна пошла на убыль, но по-прежнему выдавала достаточно света. Если бы не тучи, что так и норовили спрятать ее, можно было бы бродить и без фонаря.

Так и где мне искать эти загадочные кресты? Пройдусь до конца сада, а потом назад в дом, и там уже через окошко понаблюдаю. Будем надеяться, что впустят. Если площадка перед домом была тщательно вычищена, то дольше имелись лишь узкие тропинки. Более-менее утоптанная вела к колодцу, похуже к строению мною определённому как баня. А вот в саду было девственное покрывало из снега. Глянул на ботинки, горестно вздохнул. Мне бы сейчас валенки, но чего нет, того нет.

Светя себе под ноги и осторожно ступая, выдвинулся к намеченной цели в виде кривой яблони в конце сада. Я осилил лишь половину пути, когда луна на пару секунд освободилась из плена туч. Я поднял голову, бегло огляделся, и было снова опустил взгляд к земле, как мозг запоздало сопоставил картинку. Левее за чахлыми кустами угадывался силуэт креста.

Резко перевел в то место луч света, чтобы удостовериться. А то мозг любит дорисовывать то, чего нет, ища везде и всюду узнаваемые очертания, особенно если ты их ждешь. Свет уперся в дерево в соседнем саду, и отчетливо высветил силуэт католического креста, что неуклюже прислонился к стволу. Я почти минуту пялился на него, но ничего не происходило. Ладно, пойдем дальше, сделал пару шагов, и снова посветил в сторону креста, его и след простыл. Хм может, показалось. Луч дальше заскользил по деревьям, и я снова наткнулся на крест, теперь он лежал боком на кустах возле забора из сетки рабицы.

— Какого хрена, — выдохнул я, и быстро зашагал в его сторону, уже не заботясь про сохранность ног в сухости.

Увлекшись, наблюдением за крестом, не заметил натянутую бельевую веревку, та больно впилась в шею, едва не уронив на спину. Я крякнул, взмахнул рукой, луч разрезал тьму в небе, и я потрясенно увидел еще один крест теперь уже православной конструкции. Видение длилось миг, и когда я снова, направил свет в тут точку на небе, то кроме облаков ничего не застал. Посветил на кусты, пусто. Я растеряно замер посредине сада.

Тучи вновь отперли засовы, дав возможности луне покрасоваться на небосклоне, и я с диким удивлением отметил с пяток крестов, что стояли на ветвях огромной березы, что росла в метрах тридцати леве сада. И это не слабо так пугало. Потому что сознание силилось подыскать сравнение этому феномену, но потерпело постыдное поражение. Быстро растянул пространство и начертал символы рассеивания. Бросок. Результат равен нулю. Луна пропала, и когда я осветил ветви, там ничего не было, зато, силуэты крестов маячили по всему саду, прячась за деревьями, словно малые дети. Страх вцепился в позвонок ледяными когтями, парализуя ноги, и почти останавливая дыхание.

Вроде что тут страшного: ну кресты, ну прячутся, мне ли бояться сверхъестественного. Но это как будучи крутым мужиком, попасть на кладбище в полнолуние. Где дети пяти лет играют в прятки, при этом громко хохоча. И все попытки их поймать или успокоить обречены на провал.

Я смахнул невесть откуда появившийся пот. И принялся колдовать, выдавая одно заклятие за другим. Но все они приносили не больше пользы, чем махание руками юродивого дурочка, перед несущимся локомотивом.

Какого хрена тут происходит, почему на них вообще ничего не действует. А тем временем ощущение неминуемой беды вовсю шныряла в области сердца, и легких. Весь организм в купе с инстинктом самосохранения тихо выл, умоляя уходить.

Я развернулся, поймал пару силуэтов крестов, справа от себя. Они оба вроде как присели за пышным кустом смородины. Так взгляд в землю, так вроде Сеня говорил. Ох, будем надеяться, он мне помогал, а не в жертву приносил. Ей-богу я сдохну не от старости, а от глупости, потому что каждый долбанный раз лезу в неприятности. Я быстро пошел по своим следам. Сзади что-то громко хрустнуло, и упала, обдав меня снегом. Я дернулся и едва сдержался, чтобы не обернуться. Вот уже фиг. Меня так легко не взять. Если тебя преследует нечто непонятное, и при этом еще не слопала, то не оглядывайся.

Ага, вон и стена сарай видна, а на ней тень крестов, три католических и один огромный то ли, православный то ли старообрядческий сейчас не вспомни, куда палка должна быть наклонена. Эти силуэты нагнали на меня жути чуть ли не больше чем встреча с вампиром. Спас натренированный на потустороннею мерзость разум. Обычный человек тут бы и скопытился.

К машине бегом к машине и полным ходом отсюда. Это уже не тактическое отступление, тут банальное бегство, в угоду спасения жизни. Постыдно и недостойно, ну и хрен этому дать. Выживу, потом по сокрушаюсь насчет своей мужественности. Толкнул ворота, луч фонаря скользнул по кузову машины, и я четко увидел два рога, что торчали с другого боку автомобиля. Тварь устроила засаду, стоит только подойти и мне конец. Осознание этого было настолько очевидным, как летящий в голову лом. Тут без вариантов.

Шаг назад. И я физически ощутил препятствие за спиной, неотрывная стоп от земли, скользнул в сторону, обходя нечто. Сердце разогналось до ста двадцати ударов в минуту, а пот казалось уже пропитал пальто. Так взгляд точно в землю. Ага, вот и ступеньки, осторожно поднялся на одну потом на вторую. За спиной слышалась возня, и тихое деревянное перестукивание. Окоченевшими пальцами толкнул дверь, прошел в крыльцо. Захотелось оглянуться, но легко поборол порыв, уже на оглядывался. Хватит. Еще десяток шагов, и еще дверь, надавил на ручку, потянул на себя, на меня дыхнуло жаром. Кое-как протиснулся в образовавшуюся щель. В дальнем углу от сквозняка замерцало пару свечек, а басистый речитатив усилился. Он что там молятся? Точно, на старославянском. Фонарь выдрал из тьмы надпись на полу. «Закрой дверь». Не поворачиваясь, нащупал ручку, потянул, дверь словно заклинило, я поднатужился, Сеня повысил голов в молитве. Хлоп. Готово.

Фу. Отдышался, икон в ряды значительно добавилось. А ведь раньше их там не было точно помню. Достали откуда-то. Четверка местных, стоят на коленях, перед ними лавка на ней, маленькие подушки. Сеня читает слова, другие неразборчиво подпевают. И свет от лампад их словно в какую-то сферу заключил. Слева подальше от окна, еще одна подушка. Тут и думать нечего обо мне позаботились. Стянул ботинка, осторожно ступай, пошел к нему. Скинул пальто. Сел на колени, ни на кого не смотря. Показалось, что у Сени в голосе появились нотки одобрения. Страх и потусторонние давление пропали, не полностью, но достаточно, чтобы дышалось спокойнее и думалось легче.

Никогда особо не верил в молитвы, а тут смотри, помогает. И дело здесь скорей всего не в Боге, в понимании Христиан, а в силе веры людей, в их уверенности, что только так и можно спастись. Таким образом, создав силовой барьер от крестов. Другую нечисть это конечно не остановит, тут целенаправленная защита. Чтобы не ломать общий дух и настой, запел вместе с ними, не слова конечно, а так общий мотив. И уже через минуту втянулся.

По ощущениям прошел час или что-то около того. Сеня резко умолк и, стукнув ладонью по скамейке, гром произнес.

— Вот и славно отмолились теперича спать. Давайте-давайте, — кряхтя и держась за спину очень осторожно встал.

Я уже было дернулся следом, но тут же схватился за скамью руками, ноги отекли, колени болели нещадно, и не мудрено столько отстоять, не шелохнувшись. Явно в транс впал с этими богомольцами. Я еще разминал ноги, а женщины споро убрали подушки для молитв, отодвинули скамейку к стене. Еще пару минут и на полу появились топчаны, с подушками и одеялами, мне постелили сразу под иконой.

— Всем спать, кто до ветру не сходил, пусть мучайтесь до утра, — вот зачем он это сказал, теперь приспичило, до утра маяться буду.

Но опасения мои не оправдались, уснул, едва коснулся подушки, а может еще и в полете к ней.

Разбудил меня треск звонка мобильного телефона. Я долго пытался улизнуть от раздражителя в царство Морфея, где нет проблем и все хорошо. В итоге мобильный сдался. И вот уже более ничего не омрачало путь в сладкую негу, как неожиданно взвилась гордость, противно заскрежетав. «Лежишь как баба кисельная, а раньше до будильника вскакивал. Позорище».

Утро не задалось. Так и не вспомню, когда в последний раз было настолько плохо. Обычно, даже малый ночной сон наполнял меня энергией, а тут словно, кроссворды гадал всю ночь, попутно разгружая мешки с цементом, голова ватная и спина болит. Повернулся на бок, протянул руку за валяющимся телефоном, и едва не взвыл от боли в злосчастном боку. Упал на спину, отдышался, вытирая слезы. А ведь думал, что здоров аки бык, а тут на тебе. Похоже, я рановато бросил употреблять волшебную травку.

Полежав минуты три собираясь с силами. Затем осторожно поднялся, протопал к умывальнику и с удовольствием плеснул в лицо холодной воды. Хозяев не было видно, и немудрено за окном день вовсю ширь раздался. Вернулся к топчану, и почти пять минут пытался поднять пальто с пола, ибо любая попытка согнуться вызывало серьезную вспышку боли в боку, и спине. Но справился. Часто дыша, вышел на прохладный воздух, который чуток прочистил голову. Усевшись на лавку, глянул на экран злосчастного аппарата. Кому это я так понадобился, что звонит до упора. Санек. А вот это неожиданно.

Перезвонил другу.

— Ну? — вместо приветствия сказал я.

— Здорова. Как дела, как сам? — начал он с дежурных вопросов.

— Помаленьку, — не стал я вдаваться в подробности, — что хотел?

— Какие планы на Новый Год? — его ничуть не смутила моя грубость.

— Да не каких.

— Тогда давай к нам.

— А давай, — сразу согласился я, обычно праздновал один, в прошлом году с Юлькеной компанией, и ведь весело было.

— Вот и отлично. Народу не будет, ты да я, да мы с тобой, еще брать с женой. Нормально?

— Конечно. Что с меня?

— Хорошее настроение, и бутылка коньяка, — весело проговорил он, — тогда к восьми подтягивайся.

— По рукам, — попрощался и нажал кнопку отбоя.

Вот вроде и пустяк, на праздник друг пригласил, а мир сразу заиграл другими красками, отошло на второй план уныние, и пессимизм, захотелось двигаться вперед. Но внутренний голосок все-таки подпортил настроение. А вдруг это не он меня хочет видеть, а его заставляет колдовство, что растеклось по городу? Я растер указательным и большим пальцем переносицу, и решил забить на этот вопрос. Ответ на него никого счастливым не сделает.

За время разговора продрог, поэтому кряхтя и, постанывая, надел пальто. Надо ехать домой и закинуться лекарствами. Кстати о травнице, нашел в контактах номер Елизаветы, та отозвалась на пятом гудке.

— Привет, как наши дела?

— Привет. Наши никак. Отослала толкового парня рыть архивы, тот поутру сообщил, что пока все глухо. И да он получше нашего разбирается во всех этих бумажках, — предвосхищая мой вопрос, ответила она.

— Понятно. Держи меня в курсе. И как там дочь?

— Вылечим. Как узнаю что, перезвоню, — раздраженно ответила Елизавета.

Какая-то она непривычно злая, может проблемы с лечением дочки, а может, устала. В любые случаи ничем не смогу помочь. Про свои болячки разумно умолчал, нечего ее понапрасну нагружать. Да и снова отчитает за нарушение лечебного режима.

Вышел за калитку, и сразу ко мне присеменил Сеня, вылитая Баба Яга из мультика. Ей-богу.

— Выспался? Вот и хорошо. Ну чаго скажешь по поводу крестов этих проклятущих, — и так с прищуром выжидающе посмотрел на меня.

— Не знаю. Первый раз с такой мистикой сталкиваюсь. Но обещаю, что разберусь.

— Ага. Главное, когда уедешь, не забудь, что обещал, — он моим словам не поверил.

— А вы чего отсюда не уедете?

— И это мракобесие за собой в город тащить, где людей прорва. Вот уже нет, мы люди верующие такого гадство не сделаем. Когда чужих нет, они не сильно докучают.

— Хм. Получаться что это ваше проклятие, а не местное.

— Получается.

— А чего раньше не сказали? — раздраженно зарычал я.

— А ты спрашивал?

— Вот что за люди а. Ладно, я к вам на неделе заеду.

— Давай-давай после Рождества Православного. Числа так восьмого, они как раз подойдут. Порукам.

— По рукам, — но сам руку он не протянул.

Вот и славно, теперь время будет все обмозговать, родовое проклятие оно совсем по-другому устраняется.

До своей квартиры добрался почти на автопилоте, голова шла кругом, а бок болел так словно, готов был отделиться от тела. Мне бы сейчас перейти в горизонтальное положение, и чтобы никто не беспокоил. Но позволить себе подобной роскоши, увы, не мог, надо двигаться и устранять зло. Кое-как вполз в свои жилые квадраты, и на удивление почувствовал душевное успокоение. Словно вернулся на мгновение в детство к любящим родителям, мгновение прошло, а ощущение остались. Снял ботинки, отправился на кухню, готовить лекарство. Вся процедура отняла почти час. Все это время я думал, что вот-вот отключусь, а бок тем временем, выдавал весь спектр боли: колющей, режущей, пульсирующей, жгучей. Залил в себя отвар. Надеюсь, печень не откажет от такого непотребства, да еще в таких количествах. Я нашел-таки силы раздеться и упасть на кровать.

Показалось, что прошло, как минимум часов десять пока я лежал в бессознательном состоянии, но часы, на стене сказали мне четко и ясно, спал я час двадцать. И того сейчас одиннадцать ноль пять. Бок лишь ворчал, временами при движении отзываясь укусами острой боли. Голова же было тяжело и никак не удавалось до конца скинуть остатки сна. Но не следа ватности и отупения как было прежде. Только не определенное и не до конца сформировавшееся чувство тревоги и тяжести. Будто я что-то сделал не так или же упустил нечто важное. Как я не пытался, так и не смог, распознал, в чем причина.

Почувствовав себя более-менее сносно, включил телевизор, нашел программу про природу. Там симпатичная девушка азартно рассказывала про морских черепах. Самое оно. Теперь пора приступать к списку дел, на завтра и так далее. Листок нашелся сразу, а вот ручка отыскать не удалось. Как итог лень победила, и я взял валявшийся рядом простой карандаш. Но успел нарисовать лишь цифру один, когда зазвонил телефон. Лиза.

— Да, — нажав кнопку приема, сказал я.

— Надо встретиться, — голос усталый, такое чувство, что слова с силой выговаривает.

— Приезжай ко мне.

— Нет. Нет, время. Давай на центральной площади. Там как раз что-то грандиозное намечается.

— Что? — вяло, поинтересовался я.

— Что-то вроде спонтанного единения города. Жители просто решили собраться в центре и приятно провести время.

— Ага, двадцать девятого декабря, просто отдохнуть, — выразил я свой скепсис.

— Вот и я думаю, образовался шанс прояснить, что тут происходит. Я просто нутром чую что-то назревает. Так что через час возле фонтана, напротив пожарной части.

— Угу, — сказал я гудкам отбоя.

Я откинулся на спинку стула и запрокинул голову, уперся взглядом в потолок. Все эти телодвижения ой как неспроста, и народ организовывается неслучайно. Надо идти и все разведать, и выдвигаться немедля, чтобы как следует осмотреться. И стоило образоваться этим мыслям, как память выудила схожие параметры, столь отвратного самочувствия. Перед встречей с шаманом тайги были схожие ощущения. Вот же гадство.

Прежде чем выйти, плеснул кипятка в остатки заваренного зелья. Быстро выпил. Лишним не будет.

«Скорей бы со всем этим разобраться и на отдых, в санаторий на месяц. А то я что-то устал», — закрутились мысли в голове пока закрывал дверь.

Общественный транспорт проигнорировал. Прогуляюсь. Погода хоть и не солнечная, но и совсем уже отвратительной назвать никак нельзя. Серые тучи неспешно брели по небосводу, роняя редкие мелкие снежинки. Людям бы сейчас чай пить, возле телека, а никак не веселиться на центральной площади в обществе незнакомой публики. Хм, а ведь людской поток движется в одну сторону со мной, и что-то невидно инакомыслящих. Специально оглядывался в поиске оных. И лица идущих сплошь довольные и счастливые, словно их там ждет халява в размере новенького авто, и плазменной панели в придачу.

Внутри вспыхнул ничем не обоснованный протест, я вырвался из общего потока, свернул во дворы. И дальше двинулся по идеально вычищенным дорожкам, с аккуратно припаркованными на стоянке машинами. Идиллия блин. Мне бы радоваться, но на душу давит тревога и раздражение. Не по-людски это, словно роботам одну программу вшили.

Озабоченный всеми этими не радужными мыслями вышел к магазину, где когда-то покупал костюм у обворожительной Марины. Сейчас за ветреной суетилась безымянная дама, с которой мы распивали за углом. Выглядела она вполне достойной, вот только ассортимент товаров стал попроще, на широкий покупательский спрос. Даже так и не скажешь хорошо это или плохо.

Я было двинулся к входу, захотелось сменить пальто, на что-то более-менее достойное, а то после посещения демонской церкви, одежда стала словно мертвой. Но тормознул, уже поставив ногу на первую ступеньку. Не хотеться сейчас ни с кем разговаривать, да и спешу я. В другой раз зайду.

Дворами дошел до главной площади.

Да народ стекался определенно не просто так. Что-то да будет, и вот чую не очень и хорошее, в глобальном плане. Понятно дело, не о каком массовом жертвоприношении, речь не идет, но все же…

Я приметил парня, что стыдливо курил за углом дома, пряча сигарету в ладошке.

— Привет! — мягко поздоровался я, подходя к нему.

— Здрасти! — он неровно убрал дымящуюся руку за спину.

— Зажигалка будет? — я показал ему сигарету между пальцами.

— Да конечно, — он охотно достал железный прямоугольник из кармана джинсы.

— Спасибо, — я вернул зажигалку, глубоко затягиваясь, — а что за повод праздновать? Я приезжий не в курсе событий.

— Да просто, — замялся он, — решили выйти воздухом подышать, посмотреть друг на друга, а то в одном городе живем, а словно чужие.

— А как так организовались быстро?

— Да по радио сообщили. Извините мне пора, — я с неким садистическим удовольствием смотрел, как он метался в поисках, куда бы деть окурок. По итогу парень достал пачку и вернул окурок к еще целым собратьям. Он не пойми зачем извинился и практически убежал за угол дома.

Внутренне беспокойство тем временем не усилилось, оно лишь пульсировала, как зубная боль, грозясь перерасти в нечто не выносило больное. Не стал углубляться в само копание, сейчас это ни каким образом мне не поможет. Нужно дождаться Елизавету.

Ладно, а мы пойдем, посмотрим, что там да как.

Центральная площадь, примыкала к гостинице, и если миновать трамвайные пути, то далее имелся обширный парк с фонтаном и скамейками вдоль идеально вычищенных дорожек. И по всему это пространству равномерно распределились люди, мирно прогуливающиеся, сидящие на лавках, просто стоящие возле фонтана. Прям идиллия из Рождественского мюзикла, так и ждешь, что раздастся музыка и польётся песня, а все люди загружаться в танце. Часть площади отдали под каток, где почасовые стрелки катались счастливые взрослые и не менее счастливые дети. Ни тебе хмурых подростков, коих родители силком вытащили на свежий воздух. Ни заспанных лиц мужиков, что предпочитаю активному отдыху, лежанию на диване и просмотру юмористических программ по телевизору. И что самое главное никаких лотков и палаток со снедью и пивом, что стали неотъемлемой частью любого праздника на открытом воздухе.

Смотря на всю эту картину, отчетливо понял, я сюда никак не вписываюсь. Я чуждый и ненужный этой картине всеобщего счастья. Поджав губы и насупив брови, направился к ресторану, находящемуся на первом этаже гостиницы. Цены там конечно кусачие, но кушать хотелось немилосердно. А площадь покидать никак нельзя, вдруг пропущу что-то значимое. А так и поем, и все будут у меня как на ладони. Но моем планам не суждено было сбыться по одной простой причине, я не один такой умный. Мест в ресторане не было, от слова совсем. Потоптался пару минут возле входа, да ушел. Что же, мы не гордые, мы можем в магазине купить батон с колбасой и, совместив их обмануть желудок на некоторое время.

Обходя каток, кинул мельком взгляд вглубь жилых районов, где заметил желтый угол фургона. Ага, вот где фастфуд притаился. Подошел, быстро отоварился парой ход-догов. Пока получал пакет с едой столкнулся взглядом с продавщицей. Та смутилась и краснея, сказала.

— Мне мэрея предложила подработать. А поесть вы можете вон там, — махнул она вглубь двора.

— Ага, — сказал я и направился обратно на площадь.

Уголок скамейки отбил легко, просто подошел и вежливо так спросил: дайте присесть. Молодняк резво вскочил полным составом, отдавая всю площадь в мое распоряжение. Наглеть не стал, присел с боку. Поставил пакет рядом и жадно впился в горячую булку. На меня нехорошо косились все вокруг, но активных действий никто не предпринимал. Аппетита всеобщее порицание не добавляло, но желудку было по фиг он требовал пищи.

Когда я неспешно догрызал картошку фри, запивая ее соком, наткнулся взглядом на Юлю. Врать себе нет смысла, я ее специально выискивал в толпе, не зная сам, зачем мне это надо. Они сидели возле фонтана обычным своим составом. Сначала приметил Дану, в ярко-красном пальто, а уже потом всех остальных. Их компания практически не изменилась, обзаведясь лишь двумя новыми лицами. И вот одно такое лицо, с виду приличное и симпатичное, вовсю флиртовала с Юлей. Она же не сказать, чтобы была недовольна данным обстоятельством, улыбалась над произнесёнными шутками, выказывая неподдельную заинтересованность разговором с новым приятелем.

Я же прислушался к своим ощущениям, и с удивлением понял, что ревную. Обида так и толкала подойти к этому хмырю и съездить по морде, от всей души. Именно так без всякого колдовства проклятий и сглазов, просто набить морду, и сказать что-нибудь едкое Юльке.

Неожиданно хмырь, приблизился к моей бывшей, в порыве что-то сказать, и вроде как нечаянно положил руку на колено. На лице Юльки отпечаталась сдержанная улыбка, она подалась назад всем корпусом, и мягко сдвинула руку хмыря. «Молодец так и надо, а то возомнил о себе мачо», — заскакали в голове злорадные мыслишки. Все же приятно, когда тебе не заменяют, спустя пару месяцев.

Неожиданно вся компания засуетилась, Оксана с Игорем по вскакивали со своих мест, заслоняя обзор. Мгновение, и Оксана неуклюже обернулась в мою сторону, наши взгляды встретились. Теперь понятно, их встревоженость, не хотят, чтобы Юлька меня увидела. Оно и правильно нечего бередить свежие раны. Стоило подруге отвернутся, я поднял со скамейки, и быстро направился ближе к площади, в слепую зону. Вспомнил про оставленный пакет, обернулся, его уже убрали новые сидельцы. Какие замечательные люди, даже вслед ничего не крикнули.

Новое место для наблюдения расчистил по уже известному принципу, попросил уступить место. Огляделся, все мирно и спокойно. Блин, но вот нутром чую, что близится нечто чудовищное, как животное землетрясение. Вот-вот что-то грянет, только бы понять, что. Не выдержал, набрал травницу, усталый голос на той стороне проговорил.

— Чего тебе?

— Ты уже на площади?

— Скоро буду. Не впадай в истерику.

— Ты сначала сюда приди, а уже потом учи, куда и во что впадать, — огрызнулся, отключая телефон.

Нервы вообще не к черту. Закурил. Не успел я сделать вторую затяжку как рядом образовалась парочка, парень и девушка на вид лет двадцати с красными повязками на рукавах.

— Здравствуйте! — приветливо заговорила девушка, — не могли бы вы пройти на специальную территорию, для курения. Тут играют дети, и есть люди, которым неприятен запах табака.

Я посмотрел в указанную сторону, где возле здания пожарной части, толпилось пяток мужиков, в ограждении из красной ленты. Вздохнул, потушил сигарету указательным и большим пальцем, отправился в курилку.

— Спасибо за понимание, — прощебетала мне в спину активистка.

Купить в загородке было противно, будто прокажённый какой-то. Похоже, такие чувства испытывал не я один. Все поспешно втягивали дым, стараясь покончить с этим делом как можно быстрее. Лишь бы удовлетворить потребность организма в никотине и всё.

— … вот ты говоришь, что Бога нет, а есть только вселенский замысел, — из пожарной части вышли трое любителей табака.

Ничего себе выбрали тему для курилки.

— Конечно нет, или ты думаешь, что там наверхусидит бородатый дядька и слушает наши проблемы, — любимая присказка доморощенных атеистов.

— Нет, конечно. Бог это нечто большее. Это то, что запустило процесс создания вселенной, установило его законы, помогло эволюции развиться в нужном ключе. А мы, в основном благодаря церкви, застряли в своем примитивизме восприятия Бога. Мы до сих пор используем понятия столетней, если не тысячелетней давности. Что, впрочем, и не удивительно, если бы люди тратили столько же сил, на изучение Бога как скажем на изучения космоса, физики или там химии. То вполне возможно, что у нас была бы сейчас научная теория происхождения Бога.

— Ага, вместо изобретения парового двигателя и электричества нужно было в звериных шкурах придаваться философским изысканиям.

— Зачем вместо, когда можно параллельно. Ведь только сейчас некоторые ученые предпринимают робкие попытки объяснить Бога с точки зрения математики физики и другу точных наук.

— Может только сейчас, человечество созрело до того, чтобы начать изучать Бога, — неожиданно согласился второй с первым.

— Ладно, парни мы вообще живем с матрицы, а все вокруг симуляция жизни, — третий до этого молчавший решил все свести в шутку.

Никто его не поддержал. Далее курили молча. Все эти умозаключения по поводу Бога меня уже давно не волновали. Внутри себя я верил в существование некого высшего разума, и мне этого было достаточно. А пускать в теологические споры это занятие явно не для меня. Каждый верит, во что хочет, а если не может без костылей, то ему помогут различные религии.

— Вот мне интересно как твой Бог слышит молитвы, — первый никак не мог угомониться, — и главное, как он их реализует? Дай мне велосипед. На.

— Об это просто. Нейропрограммирование, ты с помощью молитвы мотивируешь себя на покупку велосипеда. Делаешь это целью и всячески пытаешься ее достичь.

— А чего ваш Бог не может прислать еще раз Иисуса, чтобы мы окончательно в него уверовали, — снова влез в разговор третий.

— А может уже прислал, да мы из-за своего невежества его проглядели.

— Ага, — заржал третий, — проглядели, прям…

— Дорогие жители нашего чудесного города. Я рада всех вас видеть здесь и сейчас, — обворожительный женский голос, разнеся в воздухе, усиленный колонками, прерывая спор, — я бы хотела вам рассказать, что же нас ждет через пару часов на этой площади.

Я улыбнулся и поспешил к сцене. Захотелось увидеть обладательницу столь чарующего голоса. Девушка стояла на небольшом пьедестале, держа в руках микрофон, только сейчас обратил внимание, на огромные колонки, чтобы были замаскированы под снеговиков. Миловидная девушка этакая Снегурочка в современной обработке, синий полушубок, голубая юбка чуть выше колен, и белые сапожки. Шикарные русые волосы раскинуты по плечам. Лица не разобрать далековато стою, но уверен, оно более чем симпатичное. Поведала она нам о незамысловатой программе на вечер, отпустила пару милых шуток, и пообещала вернуться через час, с очень важным заявлением.

— А кто это? — спросил я первого встречного.

— Полина, — будто это имя все объясняло, сказал мужик с раскрасневшимся лицом.

— А кто она? — продолжал я задавать тупые вопросы.

— Заместитель мэра. Очень хорошая девочка, — с отцовской теплотой продолжал рассказ случайный прохожий, — радеет за наш город всем сердцем. Мэр пропал, и она может на законных основаниях занять его места, но этого не делает, ждёт официальных выборов. Золото, а не человек. Были бы выборы, отдал бы ее голос незамедлительно.

Мужик ушел, а я остался стоять озадаченный. Ничего не знаю про местные расклады, и вот профукал такую замечательную девушку. А все, потому что брожу по всяким там задворкам. Из раздумий меня вывел телефонный звонок.

— Слушаю, — рассеянно, отозвался я, даже не взглянув, кто звонит.

— Ты где? — это Лиза.

— Фууу, на площади, иди к пожарке я возле курилки буду.

Елизавету увидел издалека, больше всего она напоминала взъерошенного воробья, в своем сером пальто, и растрёпанной прической.

— Привет. Как дочь?

— Я ничего найти не могу, и парни тоже, — проигнорировав мой вопрос, сразу перешла к делу, — я не знаю, что делать. Никто на звонки не отвечает. Но имеется неуклонное желание, бежать и как можно дальше отсюда. Ибо тут скоро произойдет что-то непоправимое. Мне даже бывшей отзвонил, сказал, чтобы к нему ехали, а он по сведениям большой спец. Так что мы с Ольгой уезжаем завтра поутру. Извини, но дальше ты сам.

Выпалила отповедь знахарка, стараясь не смотреть мне в глаза. А ведь ее проняло не на шутку.

— Не истерии. Все настолько плохо? И никаких намеков, что это может быть?

— Глухо, — безысходно сказала она, поникнув плечами, — дай сигарету.

Закурили. Я глядел на раздавленную женщину и в голове образовывалась мысль, как цветок, отчаянно прорывающийся через толщу асфальта.

— Я, кажется знаю, в чем проблема, — тихо проговорил я, боясь спугнуть догадку, будто она могла куда-то убежать.

— И?

— Эмпат. Девушка, что выступала перед толпой это эмпат. Иначе никак не объяснить столь сильную привязанность всех к ее речам.

— Уверен? — с явным сомнением протянула она.

— Да, да. При должном таланте, и развитии эмпаты могут внушать людям свои эмоции.

— Бред, таких сильных не бывает.

— Ага, как и не бывает вампиров, волколаков, демонов, и древних не пойми каких духов. И все это на каких-то сотни квадратных километрах.

— Нууу, — протянула она, — других то вариантов все равно нет. И что будешь делать? И главное, что она хочет сделать?

— Ответ один на оба вопроса. Я без понятия. Нужно для начала с ней переговорить.

— Голову заморочит.

— Нет. Я себе ментальные якоря поставлю, если что, — очень хотелось верить в сказанное, но и убегать я тоже не стану, — да и ты в курсе, куда и зачем я отправился.

— Тогда мне, пожалуй, стоит поспешить с отъездом, — Лиза кинула окурок на асфальт, и резко обняла меня, а потом молча почти бегом ушла во дворы.

А что я? Какой план? Да как обычно ввязаться в драку, а там по обстоятельствам. На что-то более дельное просто нет времени. Она собирается сделать заявление через час. Дурак ты Евгений как есть дурак опять лезешь в петлю без мыла и табуретки.

Узнать, где квартируется Полина не составило труда. Подошёл к гостинице, вежливо спросил у охраны. Хлипковатый парень в кепке не по размеру, радостно все сообщил. Вот только встретиться с ней никак не выйдет. Даже мое вранье про срочное дело не помогло. Мол, вы скажите, что случилось, а мы найдем вам непосредственного помощника. Тут и главврач, и начальник отделения полиции, и директор ПЖКХ. Этот разговор окончательно уверил меня в тот, что нужно всеми правдами, неправдами встретиться с это девушкой. Тут никто даже отчества с фамилией ее не знает. Все просто величают Полиной.

Ладно, мы не гордые мы можем, и закон чуть приступить, чтобы встретиться с нужным человеком. Сейчас она находилась в офисном здании справа от площади. Вокруг охрана, а точнее на выходе, как парадном, так и черном. А вот окна возле санузла охранять понятно дело никто не будет.

Обошел здание, определил искомое помещение по матовому стеклу. Подтащил зеленый мусорный бак, залез на него, воровато огляделся да, врезал по стеклу, подобрав на соседней клумбе силикатным кирпичом. Грохнуло не сказать, что тихо, но вполне сносно. Главное, чтобы никого внутри не было. Накинул пальто на торчащие стекла залез внутрь, попутно порвав свитер возле плеча. Да, а пальтишко все, на выброс. Открыл окно, чтобы не маячить разбитым стеклом. Аккуратно выглянул наружу. Ага, фойе пустое. Тихо выскользнул в сторону стоящих стульев, по дороге схватил брошюру с журнального столика. Занял диспозицию для засады. Выгнать не должны, раз сижу без верхней одежды значит, так надо и охрана пропустила. Да и ждать мне недолго.

Внутри меня плескалось жидким огнем предчувствие, большой беды. Оно казалось столь явным, почти осязаемым, что еще пару минут, и оно пожрет меня без остатка. Кое-как отогнал панические мысли.

На операцию проникновения я потратил целых пятнадцать минут, плюс десять ушло на разговор с охраной, и пять с травницей, и того мне тут томиться до прихода Полины минут двадцать не больше.

Звук, уверенный шагов, так движутся к точно намеченной цели, зная что, эта самая цель никуда не денется. «Вот и охрана пожаловала», — мысленно вздохнул я. Но тут я справлюсь, отведу глаза, запудрю голову, главное не провоцировать ретивого служивого на конфликт. Намеренно опустил взгляд в брошюру, шаги уже совсем близки и не думают сбавлять темп. Поднимаю голову с мягкой улыбкой на губах.

«Да как так-то», — безысходно взвыл внутренний голос. Рефлексы подкинули тело в вертикальное положение, выставляя руки в бойцовскую позицию, ближе к подбородку.

Ко мне приближался, будь он проклят Норд. Он сильно изменился, но не настолько, чтобы его не узнал. Седые волосы аккуратно уложены назад, окладистая борода идеально выстрижена. На плечах вельветовый пиджак, под ним синяя рубашка, на шее оберег, но чисто бутафорный. Он скалил зубы в ядовитой усмешке, победителя. Наигранным движением расстегнул пуговицу на пиджаке, встряхнул кистями рук и восставляя кулаки на боксерский манер.

— Продолжим, — весело гаркнул он, моментально сокращая дистанцию.

Норд ударил классически до невозможности, хуком справа, в надежде сокрушить любую мою защиту. С его мощью, мудрить с ударкой нет смысла. Я уклонился, но все же не до конца, он зацепил меня по самому краю, и этого хватило, чтобы опрокинуть меня на пол. Голова тут же поплыла, зрение чуть рас фокусировалось. Амбал и не думал давать мне шанса, нос ботинка устремился к моим ребрам, но я умудрился сгруппироваться и подставить под удар ногу.

— Сука, — зло крякнул урод.

Заходя с боку, он согнулся с намерением впечатать кулак мне в нос. Я же не терял время за зря, скользнул ладонью по предплечью, растягивая пространство, и спешно, но надежно начертал заклятие. Норд бил в блок, игнорируя все мои потуги к защите. Самоуверенность и не таких губила. Подставил предплечье с заклятием, боль вспышкой отразилась в голове. А я ухмыльнулся, радуясь реву раненого медведя. Норд держался за руку и ревел, и не мудрено, ощущения у него сейчас, такие словно ему руку до самого локтя в труху перемололи. Пока я колесил по селам и весям, думал не только про скверну и призраков, но и о приемах самообороны. После избиения двумя качками есть, о чем подумать. И додумался до заклятия разрушения ауры, человека со слабой волей такой контакт начисто вырубает, а вот Норду только боль. И то на секунд пять не больше, но мне и этого хватит. Жаль повторно применить нельзя, а то от боли уже буду выть я.

Нетвердым шагом подошел к орущему уроду, уже сам пробил злосчастный хук, не ручаюсь за качество исполнения, но эффектом остался доволен. Враг пал на гранит, я насел сверху, несколько не сомневаясь, что одним ударом дело не ограничиться. Успел пробить дважды, ровнёхонько в подбородок. Прежде чем могучая рука схватила меня на горло, и еще через секунду я оказался под тушей здоровяка. Вот тут мне и конец. Был бы еще месяца три назад. Я умудрился мазнуть ладонью по лбу агрессора, и в следующем движение черкануть символ истинного зрения. Сбил точность ударов, слегка дезориентировал противника. Теперь рукой на висок, и заклятие разрушения ауры. Норд взвыл, заваливаясь на бок. Я заполз наверх и еще раз приложился, но он снова меня сграбастал, но уже без той стальной безнадежностью, что в первый раз. Уперся головой в его грудь, сам же нанес знак разрушения на поясницу противника. В этот раз уже не вой, а стон боли и злобы. Пальцы на левой руке заломило, но это мелочи — это терпены. Норд отполз ужом, чуть скрутился и, уперев ногу в мой бок, оттолкнул. Я упал, больно приложившись головой об гранит.

Да этого поединок складывался по моему сценарию. Делать выводы из прошлых ошибок я умею. Да и покопавшись в памяти, я пришел к выводу, Норд всегда дрался однобоко. Полагаясь на свою стальную волю и чудовищную физическую силу. И если ему не давать простора для действий и связать в партаре, то там можно его и колдовством побороть. Он все больше специализируется по тактике и массовых заклятиях. Проклясть деревню, натворить духов, совершить сложный и запутанный ритуал, но вот ахиллесова пята у него быстрые и малые заклятая. Против Ким и Леи у меня такой трюк бы не прошел.

Я сплюнул кровь, из разбитой губы, левый глаз стремительно заплывал, и бок горел огнем. Но сдаваться я и не думал. С виду мне досталось больше, а по факту еще неизвестно кто пострадал сильнее. Я кое-как привел себя в вертикальное положение. Норд проделал то же самое.

Что же второй раунд, бойцы отдохнули, поменяли стратегии и пошли в бой.

— Жека тормози, — просипел бугай, выставляя вперед руку, — это не наша битва.

— Плевать.

Еще минуту назад он явно не собирался меня жалеть. Он определенно, собирался убивать и калечить. Не тот у него характер, чтобы останавливаться на полпути.

— Мне не нужна Пирова победа, — ублюдок победа ему не нужна, — Да послушай ты.

С ним надо разобраться раз и навсегда, а последствия. Да плевать на них. Такого врага за спиной оставлять никак нельзя.

— Жека, я к тебе не в претензиях за Лею. Она совсем без башки стала. Сама во всем виновата. Жека, я уеду, — пустые слова смертника, он не просит прощения, он выискивает момент для удара.

Растянул пространства, почти не думая начертил символы, что должны привести к аритмии и последующей смерти. В критические моменты подсознание само ищет наиболее выгодный путь к достижению цели.

Я едва успел почувствовать движение, как меня ухватили за руку, резко дёрнули вниз. И я только начал путь к гранитному полу, как траектория движения изменилась, меня крутануло, вбивая в стену. Тело рефлекторно растянула пространство, на этом успехи и закончились. Чьи-то казалось выкованные из стали пальцы, схватили меня за горло, практически полностью лишая кислорода.

— Одно движение и я сломаю тебе шею, — факт, тут спорить бесполезно и более того смертельно опасно.

Когда мне удалось сфокусировать зрение, я был удивленно до крайней степени. Что за день, прошлое валом вали в мое настоящее. За горло меня держал не кто иной, как мать его Егор паладин всея Руси. С нашей последней встречи он внешне ничуть не изменился, вот только мощь лилась от него яростным потоком. Принимал бы кто абсурдные ставки, на то, кто выиграет в прямом столкновении танк или вот этот человек. Не задумываясь, поставил бы все на Егорку.

— Я знал, — как же он меня призирает, — ты оступишься. Таких, как ты надо давить без жалости.

Я в отчаянной попытке, попытался лягнуть праведного война. Толку, как в бетонный столб ударил. Как же обидно подыхать в шаге от цели. Секунда, другая. Чего он медлит.

— Отпусти его, — затуманенное сознание уловило столь необходимые мне слова.

Я безвольной куклой сполз на пол, готовясь уйти в бессознательное состояние.

— Он хочет мне что-то сказать. Помоги ему, — какой прекрасный голос, смерть не так и страшна, как я думал.

Сложно сказать, что это было, в меня будто вылили сто литров энергетика одновременно с обезболивающим, при этом голова стала ясная как после хорошего сна. Я вскочил и по-ребячьи подпрыгнул пару раз, тот заряд бодрости, что в меня влили, требовал хотя бы минимального выплеска. Что же получается это чудо богатырь меня своей энергетикой подзарядил. Силен, однако.

Одним махом оценил обстановку в фойе. Норд стоит справа, на лице торжество. Егор передо мной в костюме тройке темно синего цвета, руки сложены на груди, на лице маска непроницаемости. И вот рядом с ним чудесное создание в девичьем обличии. Вот так сразу и не скажешь, что привлекает в ней больше, а, впрочем, и не нужно это. Внезапно почувствовал себя сельским дурачком. По шарпанные ботинки, не слишком новый свитер, уже успевший слегка растянутый, сам взъерошенный, а лицо разбито как после пьяной драки.

— Сударыня, что же вы с людьми делаете, — мне бы речь заготовить или хотя бы обзавестись общими тезисами, но нет, все на голой импровизации.

— Вы бы могли изъясняться более конкретно, — несмотря на суровость, голос ее обволакивал и вызывал желание слушать и верить.

Встретился с ее взглядом. А ведь ей наверняка промыли голову, и капитально. Она верит в то, что делает, это даже не фанатизм — это хуже. Она точно знает, что делает, зачем и какой будет результат. И ее логика все обосновала, подтвердила и вывела аксиому. И что прикажете говорить?

— Вы знакомы с теорией малого зла? — с печалью в голосе проговорила она.

Ну, вот что и требовалось доказать, даже будь у меня время я бы не смог ее переубедить. Хотя…

— Знаком. Теория она хороша разве что на бумаге. А девочка семи лет как вписываться в вашу теорию, — легкий интерес отразился на ее симпатичном лице, у меня появился шанс, — она облила бензином свою маленькую сестру из-за не поделённой игрушки. И подожгла ее подпитываемая скверной, что вы растолкали по краям. Или старики, что умерли в ужасе, когда к ним приклеилась тень. Может вы расскажите про теорию мужу семейства, которого зарубила соседка из-за глупой ревности к счастливой жизни…

Я говорил чистую правду, переваривая ту боль за людей, что накопилась внутри. Все то, что увидел за эти недели по катушек по району. Меня слушали не перебивая.

— …скажите насколько мало зло для них. О нет, не мне, — увидев, как она открывает рот для ответа, — им расскажи, что они жертвы во имя блага других людей. Сравните цель и средства ее достижения.

Она так и не произнесла ни слова, уходя мыслями в себя. Единственный шанс заставить задуматься интеллигента максималиста, это ткнуть их мордой в грязь повседневности. Всех этих теоретиков за светлое будущее, очень быстро освежает банальная действительность. Чтобы строить светлое будущее, нужно быть прожжённым циником, а не эмпатом максималистом.

— Послушай… — ко мне шагнул Урод протягивая руку.

— Норд не до тебя сейчас, — отмахнулся от него как от вяло летящей мухи, понимая, как сильно это зацепит его самолюбие.

Здоровяк стиснул челюсть, и сильнее чем следует, оттолкнул меня в сторону. Я оказал посильное сопротивление, и он таки впечатал меня в колонну. Мне бы возмутиться, что бью за правду и рот затыкают, но я промолчал. И так все понятно и нечего поднимать истерику.

— Полина прошу вас, поймите… — вкрадчиво заговорил Норд.

Девушка пригвоздила его недовольным взглядом, заставив слова застрять в глотке. Вот когда молчание, золото. Возможно юная эпатка, усмотрела в этом простом предложении нити кукловода, и призадумалась. А мне этого и надо, чтобы усомниться в верности пути, а там глядишь что-то и измениться в ее мировоззрении, или же я ей в этом поспособствую.

— Мне нужно подумать, — неуверенно прошептала Полина.

— Что?! — Норд качнулся к ней, и уперся в кончик меча Егора.

Откуда он взял эту железяку? А вон ножны возле пояса. Хм, а он хорош, навел морок на оружие, а я даже не заподозрил его в этом.

— Я чуть-чуть подумаю, — виновато повторила девушка, разворачиваясь к ступенькам.

Одно едва уловимое движение и Егор оказался подле нее. Рябь перед глазами, и мне в лицо дыхнуло озерной свежестью, послышался крик птиц. Парочка синхронно шагнула в портал. О хренеть и не встать, телепортация как она есть. Норд рванул следом, но не прошел, проскочив мимо. Портал закрылся, а здоровяк с растерянным выражением лица развернулся ко мне.

— Продолжим? — я даже не пытался скрыть кровожадный оскал.

Неожиданно голова закружилась ноги стали ватными, я с трудом сохранил равновесие. Долбаный паладин, забрал все, что ранее так щедро выдал. Откуда появились охранники я не заметил, но зато отчетливо ощутил, как мне заламываю руки. Я обматерил их, и одному умудрился разбить нос, освободив руку. А затем наступила тьма, через боль в затылке.

Глава 18

Так убийца Пушкина, шесть букв, первая Д. Пять минут сижу и не могу вспомнить этого мерзавца, из головы начисто вытерлась имя. А ведь и ни спросишь ни у кого. Такое и не знать это позор, вон мужики вокруг со скучными лицами. Они уж точно не упустят возможности поглумиться над моим невежеством. А мне тут еще сидеть не один день.

«Д… Д… Д…», — вот на фиг мне знать имя убийцы, что жил лет двести назад? Это что прям знание жизненной необходимости. Пфф не вспомнить. Так надо отвлечься и подсознание само выдаст ответ.

Откинулся на спинку дерматинового стула, уперев взор в плохо выбеленный потолок.

— Извините, а газетка вам еще нужна? — с боку послышался голос одного из сокамерников, кажешься Антона.

— Погоди, кроссворд до разгадаю.

— Так может что подсказать, — нашелся блин помощник, сам же мне эту газетенку подсунул час назад.

— Я сам. Дело принципа.

— А, тогда да.

В КПЗ нахожусь уже третьи сутки, после задержания. По статье хулиганство в общественном месте. Всего мне выдали пятнадцать, и даже амнистию не дали в честь нового года или моего печального состояния. Лицо разбито, глаз заплыл, бок болит, левую руку почти не чувствую. Первые сутки думал, что помру от боли, выл и стонал. Менты сжалились, вызвали врачей. Док дал таблеток, сказав, что ушибы средние, и я симулирую больше чем есть на самом деле. Лекарство помогло и на следующий день боль отступила настолько что смог нормально соображать, и злиться на весь мир сразу. Хотел было позвонить Саньку, но передумал не чего хорошему человеку праздник портить своими проблемами. А так есть где полежать и подумать, а своей жизни и месте в ней.

Но побыть отшельником не получилось, подвезли с начала двух клиентов, что стали отмечать раньше нужного, а позже еще одного. Так что я уже сутки нахожусь в компании трех мужиков с сильным похмельем и тягой к общению. Но есть и светлая сторона у одного из пострадавших нашлось достаточно денег и красноречия, чтобы нам завезли стопку старых газет.

Почему со мной не замели и Норда, это понятно, он за жертву моего произвола сошел и явно был при ксиве депутатской или еще какой. Вот отлежусь здесь и отправлюсь в столицу чистить морды Надзору, что допустили такой произвол, заодно дам отчёт о происшедшем. Пусть расхлебывают, а сам на юга, или севера на отдых. Там посмотрим, куда у меня душа лежать будет. Хотя еще с Саньком напиться придётся. Как ни как я ему задолжал.

Послышались шаги, клиенты оживились. Это и понятно данный звук может означать свободу одному из них или общую амнистию. Щелкнул замок, дверь с привычным скрипом отворилась, на пороге возник молодой сержант, с признаками похмелья на лице.

— Клыков на выход, — неожиданно зычно крикнул он.

Хм, неожиданно.

— Это зачем? — осторожно спросил я, вставая со стула и передовая газету Антону.

— К начальству, — видно, парню мучительно произносить, а может и обдумывать ответы. Значит, не будем ему надоедать и злить понапрасну, мне тут еще неделю с хвостиком сидеть.

Подошел к двери, развернулся и, указав пальцем на Антона зловеще произнес.

— Дантес. Напиши Дантес.

Не каких наручников на меня одевать ни стали, ни рецидивист же простой обыватель с плохим характером. Но сейчас смирный.

— Вперед в тупике направо, и дальше третья дверь, — устало проинструктировал меня сержант.

Потопал куда сказали. Где велели там повернул, но не удержался, ляпнул.

— Прям зеленая миля, — и ткнул пальцем в мрачно зелёную стену.

— Ага. Только тут не Голливуд и ты не негр. Располагайся и ни в чем себе не отказывай, — открывая дверь, мрачно пошутил сержант.

Я протиснулся в комнату, вполне уютно, не каких плохо оштукатуренных стен, и подвальной сырости. Все в полнее благопристойно, серые обои, линолеум на полу, по центру простенький стол, а по бокам пластиковые стулья, что часто ставят в кофе на улице. Сел спиной к окну, и соответственно лицом к двери, закинул ноги на стол, как это любят делать американцы в кино. Неудобно. Убрал, сполз по стулу так, чтобы положить голову на спинку, понял, что выгляжу глупо, словно подросток в детской комнате милиции. Сел нормально уложив локти на подлокотники. Пока ерзал да, пытался устроиться поудобнее, дверь скрипнула и в помещении уверенным шагом вошел мужчина. Высокий широкоплечий, если судить по выправке, то из военных, волосы коротко острижены, лицо простое рабоче-крестьянское. Разве что усы выделяться на общем фоне, черные, аккуратные, будто наклеенные гримером. Из одежды обычная фланелевая рубаха, заправленная в джинсы.

Прикрыв за собой дверь, он аккуратно поставил передо мной шейкер для спортивного питания с надписью «Power». Уселся, бережно положил пухленькую папку на стол.

Вот не думал, что меня будут допрашивать настолько серьезные люди, замели за хулиганство, что тут выяснять еще. Все должно было пройти буднично скучно, пришел бы служака, задал бы стандартные вопросы, получить стандартные ответ и все расходится с миром. А этот тип под слово стандартный никак не подходил. Я напрягся, мобилизуя остатки внутренних сил, готовясь к трудной беседе, а вернее к допросу.

— Янушь, — он протянул мне руку.

— Женя, — ответил на рукопожатие.

— Я здесь с одной целью ответить на ваши вопросы, — я удивленно приоткрыл рот, такого развития событий я точно не ждал.

— С чего это? — вполне логично спросил я, у представителя Надзора.

— Благодаря вам было предотвращено одно ммм… глобальнее событие.

Я растерянно захлопал глазами, не зная с чего начать.

— Кстати, вот это Елизавета Петрова прислала, — он подвинул банку ко мне, — сказала это, поправит ваше самочувствие.

Немного поколебался и взял шейкер, сделал глоток. Травить меня нет смысла, а сыворотка правды вроде помещается в организм другим способом, а конкретного с помощью укола. Мерзко сладковатый вкус узнал сразу и чуть успокоился. Не то чтобы я поверил этому типу сразу и безоговорочно, но вот то, что мне стало чуть лучше от этой бурды расположило к беседе. Тем более не меня допрашивают, а я.

— Как она? — делая большой глоток, осведомился я.

— Хорошо, увезла дочь в санаторий. И да мы опрашиваем всех причастных к этому делу.

— И что же это за дело такое? — саркастично спросил я.

— Локальный заговор с целью обожествления одной древней твари.

— Ну а теперь подробней я-то тут причем.

— Давайте я начну по порядку, — я кивнул, — вы та самая песчинка, что попала в шестеренки выверенного плана и приостановила его. Дав нам шанс все исправить.

— И что за план?

— Некая сущность, что мнит себя полубогом. В очередной раз решила вырвать в мир и установить свое господство в отдельно взятом регионе. Для этого ему понадобилась стартовая площадка с оболваненным населением. Для чего он по средства своих сторонников нашел и обучил девушку эмпата. Если с юных лет говорить свою правду и объяснять свое видение мироустройства можно запрограммировать любого без всякой лжи. Почти на все что угодно.

— И так совпало, что это произошло в моем городе, — крайне скептически заметил я.

— Да. Она тут родилась и привить любовь и заботу к родному краю легче всего. Но воспитать эмпата мало, для девушки нужна поддержка, якорь, ориентир, называй как хочешь. Этим ориентиром может стать или наставник, или такой же идеалист. Второй вариант предпочтительнее, в словах наставника со временем можно найти прорехи, а вот в таком же максималист — это невозможно. Так на сцене появился Егор. Парень, которому предначертано было стать богатырем.

— И он что ли тут родился?

— Нет. Его сюда привезли. Скажем так, пару удачных обстоятельств и его родители попали в нужный регион. Это не сложно было проделать. Дальше в плане появляешься ты, точнее колдун. Под надуманным предлогом потенциального богатыря отправляют на поляну к полубогу. Там происходит его инициация, и дальше по старой методе. Объяснят, что такое хорошо, а что такое плохо, — мужик сбился с официозного и перешел на простецкий язык, — а дальше свести двух идеалистов было дело техники. И вот у ценного сотрудника есть надежная защита и опора, и как следствие еще один подверженный идеологии полубога.

— И на кой вообще все эти сложности?

— Эмпат определенным способом влияет на умы горожан, делая их счастливыми, а нет никого более уязвимого, чем счастливый человек, которому к тому же пояснят, откуда столько счастья. Ты, наверное, читал сказки в детстве. Где в царстве все хорошо и все ходят в расписных рубахах, а вот ступи за черту и сразу все плохо, вокруг кружат упыри и ведьмы и черный лес за углом шумит. Граница, чуть ли не осязаемая между добром и злом. Эти сказки неспроста. Народная память на пустом месте не рождается.

— Ага, все лучшее в центр, а мерзость по окраинам растолкали, — холодно заметил я, — вопрос как?

Собеседник замялся, но все же сказал известную ему правду.

— Это один из вопросов, что мы хотим задать Полине, — ага сами они в этой теме разобрались хуже меня, оно и неудивительно, два дня прошло, как они спохватились.

— Хм, и как они собирались бороться со злом вовне? «Наш бы чудо паладин такого соседства явно не потерпел бы», — спросил я, уже догадываясь об ответе.

— Все просто, своими силами или с помощью дружины совершали бы подвиги, во благо все того же полубога. Укрепляя его и свой авторитет.

— Тогда у меня вопрос, а где вы все это время прохлаждались? — не выдержал и вспылил я.

Мужик смутился и вполне искренне потупил взор.

— Понимаешь. Региональное отделение было в сговоре с полубогом. Власть и богатство любого подкупят.

Это да. В черте города есть, промазана. Если туда нагнать народа что будет работать не за зарплату, а за совесть, то можно неплохо так подняться, не миллиарды конечно, но тоже очень неплохо. К тому же у тебя в подчинении будут фанатики почти на правах крепостных, а это тоже поднимает само значимость. Полубог же получит свою часть силы через молитвы или некий другой ритуал, набирая могущества и распространяя свое влияние все дальше и дальше. К тому же будет вестись пропаганда по стране и не только, по типу у нас тут посмотрите все хорошо и прекрасно, а вокруг говно и беспредел. Так что недостатка в живой силе не будет.

Все эти мысли у меня пронеслись галопом в голове, усатый тем временем продолжил.

— Есть мнение, что они все это и организовали. Нам же они слали убедительные отчеты о проделанной работе, ревизии нарушений не выявляли. Точнее не больше чем везде. Вскрыть заговор не получилось бы, до начала активной фазы. Понимаешь, когда Союз развалился, начался форменный бардак. Любой колдун мог прийти попроситься на должность и его бы назначили без всяких проверок. Ну, по присматривались бы к нему пару месяцев и отстали бы. Как показывает предварительное следствие глава отдела в девяносто первом узнал про рождения сильного эмпата в этом регионе вот и устроился на должность. Потом задействовал некие ресурсы, и воспитал девочку в нужном русле. Со своей должности прикрывая все это безобразие. Но я про это уже говорил.

Да все куда как запущеннее чем казалось с места.

— Хорошо допустим у них это все получилось. Но у вас, что не хватило бы ресурсов божка этого обратно в его могилу загнать? — я допил микстуру и с силой приложил пустую банку об стол.

— Сил бы хватило, но вот смогли бы, это навряд ли. Видишь ли, — он пробарабанил пальцами по столешнице, явно собираясь с мыслями, — ты, наверное, слышал про секты, где лидер, отдав приказ на самоубийство, и прислужники с улыбкой на лицах выполняют волю «живого бога». Так вот представь, что способна внушить древняя сущность да на подготовленной почве. Эта тварь взяла бы под ментальный контроль полгорода, если не весь. И вот стоило бы нам хоть дернуться, так он бы сразу отдал приказ на самоуничтожение. И десятки тысяч людей по убивались бы за раз. А еще десятки тысяч по сходили бы с ума.

— С таким количеством заложников сильно не повоюешь, — ошарашено, проговорил я, осознавая весь ужас, что мог разразить в городе, — как бы вы с ним боролись?

— Не знаю.

— И в чем моя заслуга?

— Когда ты встретил Полина, она готовилась дать речь о пришествии мессии, это бы стало точкой невозврата, Рубиконом. Ты же заставил ее призадуматься о том, что цель не всегда оправдывает средства. Ей скорей всего вновь промоют голову и вернуть в нужное русло, но мы будем наготове и примем контрмеры. Война продолжится, но генеральное сражение они выиграли. И все благодаря тебе.

— О как! — только и смог сказать я.

Получается, даже маленький человек может совершить поступок, нужно только не быть инертным, а пробовать.

— И как вы собираетесь с ними бороться?

— Вырабатываем стратегии, — уклончиво ответил он.

— Ладно, замнем для ясности, — общую картину я понял, а вот вникать в их дрязги откровенно не хотелось.

— Есть еще вопросы?

— А знаешь… а ведь они ушли всамделишней портал, открыли его, и ушли прямо у меня на глазах. В мать ее тайгу.

— Мы выясняем подробности, есть мнение что она сделала свой ведьмин круг, — и он испытующе глянул на меня.

— Как же меня утомили эти ведьмы с их барьерами, то одни там инициацию проходит, то другой жертвы приносить, — голосом утомлённого чиновника проговорил я.

На последних моих словах служака сделал стойку.

— Какие жертвы?

Рассказал в укороченном варианте: что искали, где нашли и как все разворотили. Но так легко мне отделаться не удалось, он впился в меня словно клещ, вытягивая все подробности, даже те, про которые мне казалось я и забыл. Сколько шагов прошел, из какой древесины была сделана церковь, как сильно плевался огнем демон. И особо тщательно выспрашивал про ключ портал. Пришлось нагрубить и напомнить, что вопросу вообще-то предложили задавать мне. Он весомо кивнул, принимая во внимание свои же условия.

— Хорошо, — нехотя проговорил он, — давайте к вам завтра зайдет наш человек, и вы обстоятельно поговорите об этом самом месте.

Я кивнул, делать тут особо нечего можно и поговорить, к тому же ситуация и в самом деле серьезная, и на самотёк её пускать не в кой случаи нельзя.

— И еще компотик принесите, — я постучал банкой по столу. После выпитого мне стало намного лучше, и не только физически, но и эмоционально. Пропала нужда в самоконтроле, над избитым телом.

Мужик кивнул, а я выдал еще один интересующий меня вопрос.

— А вы вообще, чьих будете? — то что из Надзора ясно сразу, но хотелось конкретики.

— Скажем так, в этом регионе происходит смена руководств и сфер влияния. Убираем бардак за прошлыми наблюдателями и устанавливаем свой. С головным офисов в Праге, — ага городок располагает к всяческому мистицизму, но это меня не касается.

— Так просто раз и все сменилась?

— Не просто. Вам во всех подробностях рассказать? — сарказм значит, ладно сам виноват нечего лезть в политику.

— Тогда скажите, а кто на меня Уродов натворил?

— Кого?

— Ну, Церберов. Норд, Кима и Лею.

— Да никто. Как мы поняли они тут за волколаком охотились, одного, кстати, прибили второй ушел, — не хера себе местечко я выбрал, чтобы поселиться. Нечисть табунами бегает, — так что ваши проблемы тянутся из прошлого.

Это да с них станется. А пересеклись мы потому-то, остались жить там, где в последние время дислоцировались. Мог бы и сам догадаться.

— Что со стаей? — оставшись без вожака, собаки могли пойти в разнос.

— Ликвидированы, — четко ответил он.

— А куда делся Норд, не подскажете? — осторожно спросил я.

— Локализован, — наверное, на моем лице что-то такое отобразилось, раз он быстро принялся разменять, — жив, здоров, но вы с ним уже не встретитесь.

Готов спорить, этот Урод уже вовсю сотрудничает с новыми хозяевами. Норд как не крути, все же ценный ресурс, такими кадрами не разбрасываются.

— Надеюсь мне больше не придётся о нем беспокоиться? — наигранно безразлично, спросил я.

— Будьте уверены, — сказал, как печать в паспорт поставил.

— Ну, раз вы такие всезнайки может, скажете, как там моя бабка поживает? — запоздало осведомился я о делах моего единственного родственника.

— Не знаем. Буду честен у нас к ней тоже имеется несколько вопросов, на которые она ответит или по-хорошему, или по-плохому, — ага спасибо за намек, учтем.

Я замолчал, рассматривая царапины на столе, силясь придумать, чтобы еще спросить.

— Ну, раз нет вопросов, может, поделишься своим опытом поездок по окрестностям? — осторожно спросил усач.

А что здравый вопрос, сам бы мог пойти на сотрудничество, а не только заниматься утоление интеллектуального голода.

— Тут кое-какие кресты появились. Откуда фиг поймешь то ли родовое проклятие проявилось, то ли еще что-то, муть страшная и абсолютно непонятное, — я назвал адрес, и сказал, чтобы от меня привет передавали. А то мужик в меня вообще не верит.

Затем перешел на другие дела, не столько по важности, сколько по мере вспоминания. Мужик все записывал и задавал уточняющие вопросы. И где-то в середине нашего разговора до меня дошло истинная причина столь охотного просвещения меня в деле полубога. Он меня вербует, вот так мягко и не навязчиво. Втягивая в проблемы, намекая что, я отлично справился и вообще человек хоть и маленький, но крайне незаменимый. Вон как все в одиночку правильно и верно исполнил.

— Воды бы, — сказал я, в горле и правда, не слабо так пересохло от болтовни.

— Да конечно. И на сегодня я думаю, достаточно, — он быстро сложил бумаги в папку и как-то по-дружески улыбнулся, — такие люди как вы нам бы пригодились.

— Ага, — я насупился, — вот только я хочу мирной спокойной жизни, минимум колдовства и желательно без монстров.

— Понимаю, и ничего от вас не прошу. Просто знаете если вас не затруднит сообщайте про появления сверхъестественного в вашем городе и окрестностях. Если заметете, — ну вот как я и думал, вербует, — вам не сложно, а людям солидная помощь. Ну и мы поощрим вашу инициативу.

Кто бы сомневался, что поощрите, а потом еще и мотивируете, и вовлечете. Типа тут простое проклятие может сам посмотришь, а вон того духа успокоить вообще не проблема для колдуна. Пожалуйста, помоги. И так оглянуть не успеешь, как строчишь отчеты верховному начальству. Я уже хотел было нахамить в ответ, но понял, что помогать людям таким вот образом вполне себе устраивает. И что еще более странно мне хотеться помогать. Не за страх и твердую купюру, а, чтобы жилось хоть кому-то полегче в этом мире.

— Я подумаю, — из чистого упрямства не стал соглашаться сразу.

— Вот и хорошо, — служивый стукнул ребром папки по столу и поднялся, я же спросил в спину.

— А адресок Витька не подскажете, — самый важный вопрос напоследок.

Он развернулся и вперил в меня суровый взгляд.

— Задумал убить?

— Нет, — сказал я абсолютную правду, — на библии клясться?

— Не надо. Постараемся узнать. Еще что-то?

— Компот не забудьте завтра.

* * *

Поставил запотевший бокал на подставку, снял с головы щегольскую белую шляпу с большими полями, обмахнулся. Холодное темное пиво, хорошо легло, в духоте вечерних сумерек, за раз почти половину осушил. Лениво осмотрелся взглядом пресытившегося туриста. Народу на улице прибавилось, оно и неудивительно после дневной жары многим захотелось выйти на относительно прохладный воздух. Кондиционеры всем надоели до изжоги. Люди деловито сновали туда-сюда, занимая столики в открытых кафе. А мне еще рассказывали, что испанцы днем спят в самую жару, а под вечер работают. Что-то не похоже. Праздно болтающегося народу многовато. Но это думается ментальность всех жарких стран, меньше работы, больше отдыха. Вернул головной убор на место. Нет, климат точно не для моего организма, закончу с делами и бегом в аэропорт на родину в объятья стылого февраля. Еще приложился к бокалу, и вот уже дно показалось, тут у них объёмы маленькие по 0.33 миллилитра. Сделал знак официанту, чтобы обновил заказ. По первой я, конечно, плевался от их пива, гадость редкостная, но спустя две недели притерпелся и даже стал получать удовольствие. Официант поставил второй бокал, забрав первый, заранее расплатился десятью долларами. Я притворялся туристом из Соединённых Штатов Америки, как их изображают в фильмах, весь в белом, сорю деньгами, и все это с недовольной миной на лице. Но местным плевать, туристический городок, что с него взять.

Какой-то местный подсел ко мне, и быстро залопотал на английском. Я резко бросил «No» и поднял книгу с латинскими буквами на обложке, за которой пряталась русская классика «Мертвые души». Купил случайно в одном букинистическом магазине, текст шел туго, но я старался. Мужик оказался из понятливых, буркнул «сори» и отошел.

После того как меня выпустили из изолятора, на второй день прислали паренька с сообщением, что Витек бежал в Испанию, а конкретно в курортный городок Коста-Браво. Подобной информацией я не удовлетворился и, решив наглеть со старта, попросил найти точные его координаты. Парень ушел и через три дня объявилась ведьма. Тетка лет под сорок на вид, с лицом и повадками Снежной королевы. Наше общение свелось к минимуму, принеси, подай и не мешай. Раскинув карту Испанского городка, на полу, она приступила к мало понятным манипуляциям. На ритуал поиска ушло двадцать пять часов, без учета трех на сон. Как итог, она выдала мне основные точки перемещения и остановок Витька в Коста-Браво. К слову вещи, что мне выдала Люба, очень даже пригодились, по ним основной и проводился поиск. Уже около дверей я поинтересовался у ведьмы (имя ее я так и не спросил).

— А если он оттуда сбежит?

— Сообщу. У тебя в запасе две недели, — затем прищурилась и, глядя мне в глаза спросила, — Ты его убивать собрался?

— Нет.

На том и разошлись.

Как по мне вполне нормальный срок. Но сразу вылететь не получилось, пришлось задержаться аж на неделю. Для начала зарегистрировался и вошел в курс дел новообразованной структуры то бишь в Отдел Сверхъестественной Безопасности, сокращено ОСБ. Дел у них было невпроворот, нужно было минимизировать урон от действий Надзора и Эмпата. Меня мягко попытались впрячь в общую упряжку, но я сослался на занятость, но обещал помочь как вернусь из отпуска. Затем благодаря календарю на кухонной стене, вспомнил про день рождения Санька. Он кстати после последнего звонка о себе более не напоминал. Купил подарок и бутылку хорошего коньяка, отправился поздравлять друга.

Принял он меня радушно, попенял конечно, что не пришел на Новый Год. Я обрисовал причины своего невежества, тогда уже он стал извиняться передо мной, что так не разу и не справился о моих делах. В общем простили мы друг друга. Он таки заставил меня остаться на вечерний праздничный ужин. Где познакомил со своей невестой Анечкой, братом Серегой и родителями Марией Николаевной иСтепаном Глебовичем. Позже братья долго и упорно уговаривали вступить с ним в сговор и создать бизнес по перевозкам. Я согласился, пока устно. Неизвестно будут ли они мне рады, когда протрезвеют. Но это дела не скорые.

Ага, вот и подонок объявился.

Витек взял привычку бегать по вечерам. Его было почти не узнать, из амбала с жирком он превратился в высокого поджарого фитнес инструктора. На вид скинул килограмм так под двадцать. Еще и прическу сменил, как и стиль в одежде.

Он остановился возле входа в свое жилище, осмотрелся. Гад рисуется перед местными красотками. Быть узнанным я не боялся, сижу к нему спиной, наблюдаю через отражение в витрине. В общем, ничем не примечательный турист. Тем более уже почти две недели по нечетным дням пью тут пиво. Я не более чем еще один предмет общего пейзажа. Да и думаю я про него с холодной отрешённостью. Не каких ярких всплесков эмоций. Наткнулся я на него как раз, когда он рысаком бежал по улице, что подсказала ведьма.

Неспешно допил пиво, встал и направился в сторону подъезда, где скрылся предатель. Набрал код в домофоне, что узнал у милой девушки, жившей на третьем этаже. Поднялся по ступенькам до девятой квартиры, со слов той же девушке там проживал симпатичный мужчина славянской внешности. Как же я запарился узнавать все это у нее, говорил я на английском откровенно плохо, она знала его едва ли лучше, чуть поняли друг друга. Хоть я и выбирал девушку по моложе, у нового поколения с английским намного лучше, чем у старого, но все равно намучился.

Нажал на звонок, смещаясь влево, он меня тут явно не ждет, но рисковать не следует. Достал из кармана пистолет с глушителем. Дверь рывком открылась, а я навел дуло на ошарашенное лицо Витька. Он дернулся, засуетился, но глупостей делать не стал. Наверняка придя к простому выводу раз не грохнул сразу, то есть шанс договориться. Для таких, как он, смерть это худший из итогов.

Я качнул дулом пистолета давая понять, чтобы он прошел внутрь квартиры. Бывший друг самопроизвольно поднял руки и вошел в центр комнаты. Ага, а в глазках уже страха нет, только едва скрываемая злость и решимость. Пройдя внутрь, ногой захлопнул дверь, не сводя взгляда с наполняющегося уверенностью лица гаденыша. Он нахально усмехнулся и, повернувшись ко мне спиной, подошел к креслу, и вольготно расположился в нем.

— У тебя духа не хватит, — с вызовом бросил он.

Ага, не хватит. Я растянул пространство и быстро начертал знак сна, и бросил в подонка. Почти пять дней упорных тренировок, так что рука сработала на автомате, урод даже не успел подняться из глубокого мягкого кресла, так и обмяк.

А теперь быстренько действуем. Кинул пистолет на стеклянный столик, с аккуратно сложенной стопкой журналов на краю. Навалился на жертву сверху и, достав из кармана деревянный колышек, воткнул его в лоб, острее распороло кожу и осталось торчать, словно вошло на пару сантиметров в череп, а не на миллиметр в кожу.

Ну, вот страшная месть свершилась. Полегчало мне? Безусловно, будто занозу из сгиба пальца вытащил или зубная ноющая боль прошла. Нет, слабоваты сравнения, в общем, испытал облегчение и не какой внутренней пустоты. В колышек, что пару секунд торчал во лбу негодяя, а позже упал на грудь, я заточил мелкого духа. Ну и намучился же я его запечатывать. Порчу наводить оказываться куда как сложнее чем я раньше думал.

Данный прием я вспомнил из своих злоключений по тайге. Как стал активно колдовать, многое вспомнилось. Суть проклятия проста, вызвать мелкого духа и привязать его к носителю, то бишь палке. Потом напитать голову жертвы энергией, затем вонзить палку в энергию. Дух перейдет в жертву, и поселиться там. Разрушая проклятое место. Вонзи к руке и боли тебе в суставах обеспечены и ни один доктор не вылечит, а если вонзить в голову, то умственное помешательство гарантировано. Не постоянно, а на пару тройку часов в сутки, причем без какой-либо системы, дух бодрствует, отнимая у тебя способности здраво мыслить, как только засыпает, напитавшись энергией, и ты снова в своем уме. И вот такие качели я хочу обеспечить этому гаденышу до конца его дней. Его поместят в психушку, а оттуда он уже никогда не выбраться. А там либо с ума сойдет, либо будет жить в жутком аду. И главное сам ты эту тварь из башки не вытянешь, помнить ты во время бодрствования духа ничего не будешь. Да, любой мало-мальски колдун излетит данную хворь. Только где в психушке колдуну взяться. Наш брат данное заведение обходит десятой дорогой.

Из другого кармана достал черный футляр, извлек одноразовый шприц. Вонзил без всяких сантиментов спящему в руку, наполнил его кровью, уже дома напитаю один занятный амулет. И если он надумает ко мне приблизиться хотя бы на сто км, я об этом узнаю.

Забрал футляр и оружие, вышел в коридор, спустился вниз в духоту вечернего города. Завернул в ближайшую подворотню, выкинул пистолет, прежде стерев с пластмассового бака игрушки, символы агрессии и страха. Человек смотрит на оружие и в первую секунду думает, что оно настоящие. Далее символы усиливают эффект, и все, мозг в ловушке он искре полагает, что пистолет боевой.

А теперь за столик к пиву и ждем приезда скорой помощи, тут за буйными быстро приезжают. Расположился в том же баре, лицом к парадному входу, где по моему предположению в ближайшем будущем разыграется спектакль «успокоение буйного при честном народе». Хотел было заказать пива, но одернул себя. Как ни как свершилась месть, и такое дело требует что-то более основательное. Надо потешить свое самолюбие, кому как не мне этим заниматься. Ткнул пальцем в бутылку коньяка с самым большим ценником. Алкоголь принесли на удивление быстро. Ну да это тебе не пиво заказывать. Рядом с коньком поставили пузатый бокал, и чашку с лимоном.

Ну что же будем пить, как там по правилам я не помню, но думаю, тут никто с указаниями не полезет. Успел уговорить почти два бокала, когда подъехала скорая в купе с полицией, и крепкие парни забежали в подъезд. Двадцать минут и вот уже волокут вырывающегося урода в машину. Хотелось как-то привлечь его внимание, но понял, это пустое. Он и так в курсе кто устроил ему это шоу. Вот и славно, допиваем и в отель отсыпаться, а по утру на родину, что-то я по ней истосковался. Надо будет к Феде заглянуть, отдохнуть душой, с ним всегда приятно поговорить даже без пузыря.

— Лихо ты его, — с боку прозвучал до боли в сердце знакомый голос.

— А я думал ты померла, — от растерянности ляпнул первое, что пришло в голову.

Алиса собственной персоной предстала перед моими очами в очаровательном белом платье скорей, даже кремовом, и легкой шляпке.

Показав себя, отодвинула стул, села, поставив миниатюрную сумочку на стол.

— Угостишь? — спросила она, приветливо улыбаясь.

Я сделал знак официанту, тот живо организовал еще бокал. Как ни странно, я был чертовски рад ее видеть. Хоть она ведьма и во время вынужденного сотрудничества между нами не было никакой симпатии, но все же… Да и вспоминал я про её изредка. Хоть стоп. Вспоминал же, и все в приятном ключе. Ведьмины чары? Нет тут другое. Я спохватился, что пауза затянулась, задал ряд волнующих меня вопросов.

— Как спаслась? И как тут вообще оказалась?

— Ведьма всегда готова скрыться от взбешённой толпы или же от убийцы. Так и живем. А тут с той же целью, что и ты. Отомстить. Хожу кругами уже месяц все планы строю, и раз ты нарисовался, и все исполнил.

— Почему раньше не подошла? — я поймал себя на том, что жалею об упущенной возможности пообщаться с ней.

— Не хотела мешать. За месть, — она подняла бокал я легонечко стукнул своим, по-моему. Выпили, — какие планы на вечер?

— Угостить красивую девушку алкоголем и рассказать парочку бородатых историй, — все пора выбивать из себя эту застарелую дурь про ненависть к ведьмам. Бабушка была права, я сам себя в могилу загоняю.

— Хороший план я, пожалуй, тебе в нем поспособствую. И что у тебя с аурой никак не пойму? — поморщив носик, заявила она.

— Твой амулет, — я таки довел его до ума, теперь болтается на шее в виде круглой бляхи с письменами.

— Не злоупотребляя им, а то добром это не закончиться.

— Да понял я уже, — тихо ответил я, — но пока других вариантов нет. Амулет, конечно, меня прячет от тварей леса, но при этом меняет меня духовно, приводя к раздвоению личности.

— Не отчаивайся, я тебе помогу. Ведь немного виновата в том, что ты сейчас мучаешься. Только отключи его на сегодня.

— Хорошо, но позже. И как ты мне поможешь? — без особой надежды спросил я.

— Ой, кто-то обещал меня сегодня поить и мучить старыми историями.

Я улыбнулся. Действительно сегодня можно и расслабиться. А дела подождут. Теплый вечер, хорошенькая девушка, немного алкоголя. Я это заслужил.

Конец

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18