КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706129 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272720
Пользователей - 124655

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Обратно [Андрей Алексеевич Кокоулин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Андрей Кокоулин Обратно

Сталос нашел Малики у взлохмаченной белой звезды.

Малики раскинулся от нее в трехстах миллионах километров и ловил звездный ветер. Альфа-частицы водорода и гелия он пропускал сквозь себя, а ионы кислорода, железа и серебра усваивал, причмокивая от удовольствия.

Сталос промодулировал запрос на приближение, и Малики благодушно позволил, подобрав раскинутые поля.

— Здравствуй, Малики, — сказал Сталос.

Он подплыл к приятелю на тысячу километров.

— И тебе не хворать, — ответил Малики, не отвлекаясь от трапезы.

Они разговаривали, обмениваясь пучками радиоволн. Космос вокруг сиял, протягивал струны и тонкие нити гравитационных сопряжений, близкое облако межзвездного газа золотило половину видимого пространства.

— Как жизнь, Малики? — спросил Сталос.

— О, какие вопросы! — восхитился Малики. Он выхватил несколько бодрящих атомов и повернулся боком к жесткому излучению звезды. — Я думал, моя жизнь тебе не интересна.

— Почему? Интересна.

Малики вздохнул.

— В нынешние времена мало кому что интересно, мой друг. Когда мы, люди, получили энергетическую свободу, интересно было первые пятьдесят лет. А потом ты понимаешь, что можешь попросту все. Тут бы и наслаждаться почти вечной жизнью, но… Наслаждаться как-то не получается.

— Ты не кажешься мне горюющим, Малики.

— О, я давно смирился. Моя горечь трансформировалась в мудрость. Я понял, что нет ничего нового в свете звезд. Например, когда старый приятель, которого я не видел почти двадцать лет, вдруг интересуется, как мне живется, я соображаю, что в этих модуляциях скрыт некий подтекст.

Сталос смутился, по телу его рассыпались пятнышки фотонов.

— Ты прав, Малики, прости.

— Все мы люди, — вздохнул Малики. Он пустил в сторону Сталоса пригоршню ионов кислорода. — Хочешь? Кисленькие.

— Спасибо.

Сталос из вежливости поглотил подарок. Он все же больше предпочитал питаться плотным излучением пульсаров. Кислород Малики, если попытаться по памяти перевести его в градацию земных блюд, мог претендовать максимум на что-то вроде крекера. Или нет, на несколько крупинок соли.

— Так что ты хотел, мой друг? — спросил Малики.

Сталос поморщился на выкинутый звездой яркий сгусток корональной массы.

— Я хотел спросить, Малики. Не пойми меня превратно, но поддерживаешь ли ты связь с Лассой?

— М-м-м… — произнес Малики. — В тебе еще живет какое-то чувство к ней?

— Что ты, Малики! — вспыхнул Сталос.

— А зря, зря, мой друг. Надо беречь человеческие чувства. Их почти не осталось в нашем бездонном мире. Ты знаешь, с этой энергетической свободой, мне кажется, мы попались на самый примитивный трюк. Нам вручили то, что нам не нужно, а взамен отняли то, что вроде бы и нельзя отнять.

— Я тебя не понимаю, Малики.

Сталос сместился и напряг защитные поля — уж больно колючим был плазменный поток. Малики же было хоть бы что. Он, наоборот, рассыпал свое тучное тело в пространстве, нежась, будто на пляже. Сталос помнил, как сам, еще в земной жизни, лежал на полотенце, прикрыв лицо панамкой (панамкой!) и раскинув руки.

Это называлось — загорать. И для этого нужны были пляжи, обширные россыпи нагретого песка, белого или желтого.

Как это теперь далеко!

— Я хочу сказать, мой друг, — вклинился в воспоминания Сталоса Малики, — что мы, конечно, во всем виноваты сами. То есть, это как бы и виной не назовешь. Любопытство. Соблазн. Преодоление собственной ограниченности. Помнишь первые, казавшиеся нам жуткими вознесения, когда из человека лупил в небо световой столб, и от него оставался лишь ком одежды? А потом он проникал в эти… в телевизоры, в сеть и говорил: «Люди, это не смерть! Это — новое бытие!». Всего-то семьдесят лет назад.

Сталос помнил. Только по его ощущениям, началось все еще на три года или даже на пять лет раньше. Вроде бы с Сибири. Впрочем, никто и никогда не верил сообщениям из дремучей России. Люди у них возносятся? Пропадают в огненных столбах целыми городами и поселками? Что за бред! Но когда то же самое, как поветрие, двинулось на Европу, на Ближний Восток, в Китай и Японию, предпринимать что-либо стало поздно.

С другой стороны, что можно в этом случае предпринять? Как глубоко ты не запирай людей, под какими замками не держи, в один момент их выстреливает вверх, и никакие перекрытия, никакие запоры, толщи воды, земли и бетона над головой не могут удержать того, кто приобрел иную природу.

— Да, — сказал Малики, — вот стал я энергетическим существом, стал почти бессмертным, получил возможность путешествовать по космосу, от планеты к планете, от звезды к звезде, на десять световых лет — пожалуйста, на сто — сделайте милость, в другую галактику — со всем нашим почтением. Хочешь, реликтовое излучение грызи, хочешь, звездным ветром закусывай, хочешь, нежься на изгибах гравитационных волн, заворачивайся в темную материю, спи, подложив какое-нибудь светило под ноги. Хотя… Кхм, думаю, можно же