Бегемотя [Богдан Владимирович Ковальчук] (fb2) читать постранично, страница - 3

зверята, которым это очень нравится: белые медвежата, моржата, морские котики и северные оленята. А ещё там идёт пар изо рта, когда выдыхаешь.

Бегемотя слушал Цаплю, как зачарованный. Для него всё сказанное казалось дивным и фантастическим. Целый вечер он думал о северных животных, представлял, какие они. А когда лёг спать, ему всю ночь снились белые чайки, тюлени и пингвинята, которые играли и резвились среди заснеженных просторов…

* * *

Настал очередной летний день. Солнце было особенно жарким, и Бегемотя прятался в прибрежных зарослях от его палящих лучей. Он отдыхал и лениво позёвывал, открывая свой маленький ротик. Во время зевка на миг показывался розовый язычок и тут же прятался. Бегемотя ждал прихода прохладного вечера и поглядывал вокруг.

Вдруг перед ним появилась чья-то голова оранжевого цвета. Голова поднималась всё выше и выше и наконец повисла высоко над ним. Внимательные глазки уставились на гиппопотама.

– Ого, какой высокий! – удивился Бегемотя. – Тебя как зовут?

– Сам я маленький, это у меня просто шея длинная. А зовут меня Жираф, – и из зарослей кустарника вышел небольшой Жираф, покрытый пятнистой шкуркой.

– Вот это да! – обрадовался Бегемотя. – С такой шеей не пропадёшь! Ты, наверное, далеко всё видишь вокруг? А можешь достать вон до той высокой ветки?

– Конечно, могу, – улыбнулся Жираф. – Могу даже посмотреть, чем занимается проказница Мартышка наверху пальмы.

Он сделал несколько шагов в сторону джунглей – и вдруг встал, как вкопанный. Прямо у его ног на земле лежало упавшее гнездо, а в нём трепыхались два маленьких птенчика. Они пищали и звали маму, но мама ничего поделать не могла. Тяжёлое гнездо лежало под деревом. Беззащитным птенчикам нужно было срочно помочь!

Маленький Жираф долго не думал. Он аккуратно ухватил гнездо за край и вытянул свою шею на всю длину. Всё выше, выше… А вот и та ветка на дереве, с которой оно свалилось. Жираф осторожно поместил гнездо на место и отошёл.

Видели бы вы, как обрадовались птенчики! Теперь они сидели в безопасности высоко на дереве и весело щебетали. Их мама оживлённо кружила вокруг и ликовала: её дети были спасены!

«Молодец Жираф, – отметил про себя Бегемотя. – Ближним надо всегда помогать. Нельзя проходить мимо, если видишь, что кто-то плачет».

* * *

Из джунглей к реке вела узкая тропинка. По ней каждый полдень животные приходили на водопой. Все соблюдали очередь, не толпились и не толкались. Пить хотелось всем. Вперёд пропускали маленьких детей и престарелых животных, которым было тяжело передвигаться. Также уступали дорогу беременным мамам, которые несли в своих брюшках будущее потомство.

Речка была общая, и воды хватало всем. Никто не заявлял, что река принадлежит ему и что только он распоряжается водой. Плоды на деревьях тоже были общими, так же как и солнышко светило одинаково для всех.

Бегемотя сидел на песочке и наблюдал за теми, кто пришёл на водопой. Вот приблизилась пара страусов. Это были большие птицы, самые большие, которых когда-либо видел Бегемотя. Они были слишком тяжёлые, поэтому не летали, зато как бегали! Догнать их мог разве что быстроногий гепард.

Вот мощный носорог потóпал к воде своими ножищами. Откуда у него взялся такой рог на носу, Бегемотя не знал. Но, несмотря на свою грузность и массивность, носорог был не злой. Наоборот, он очень любил малышей и часто позволял им на себе кататься. Этим пользовались маленькие птички, которые садились на спину к носорогу и разъезжали туда и обратно.

Вот два маленьких львёнка подошли к речному потоку. Позже они вырастут в больших и сильных львов, но сейчас они выглядели, как котята, умеющие лишь мурлыкать и забавляться. За ними подошла рогатая газель, ей тоже захотелось испить водицы.

Бегемотя знал всех этих животных и со всеми здоровался. Поздоровался он и с маленьким Дикобразом, который растопырил свои иголки в разные стороны. Другие звери почему-то избегали Дикобраза, говорили, что он неуживчивый и колючий. Но Бегемотя понимал, что у того просто такой характер. Дикобраз был не виноват, что у него столько иголок, которые сразу навострялись, стоило ему рассердиться. А сердился Дикобраз довольно часто…

– Что у тебя стряслось, малыш? Почему ты такой невесёлый? – обратился Бегемотя к Дикобразу.

– Да вот, с утра ножку подвернул, потом одна из иголок погнулась, и сейчас мне грустно-грустно, – ответил Дикобраз. – К тому же никто не хочет со мной играть, говорят, что я ворчун.

– Почему же не хочет? Вот я с тобой поиграю, – сказал Бегемотя и ласково улыбнулся. Он верил, что доброта спасёт мир, и очень хотел помочь Дикобразу.

– Поиграешь? Правда?

– Ну конечно же. Не волнуйся, иголку твою мы исправим, ножка скоро заживёт. А мы давай с тобой поплаваем! Ты ведь любишь купаться?

– Да, очень люблю, – ответил радостный Дикобраз. Он не мог поверить, что теперь у него есть настоящий друг, с которым можно и поговорить, и поиграть. И,