Паша-Конфискат 1 [Александр Дмитраковский] (fb2) читать онлайн

Александр Дмитраковский Паша-Конфискат

Глава 1. Архивно-материальная крыса.

Вот опять сижу я в своём, так сказать, подвале и от нечего делать смотрю по телику очередной сериал про ментов и диву даюсь – «ну кто их там этих актёров и режиссёров консультирует?». Ну такую иногда хрень: показывают, что плеваться хочется- то менты постоянно бухают на работе, то всех без разбора валят из табельного оружия и, главное, никаких проблем после этого. В действительности же за каждый израсходованный патрон менту приходится отчитываться, да попросту пистолет в оружейку с недостачей патрона не примут. А в сериалах стреляют налево, направо и хоть бы что. Ну это фильмы для простолюдинов, а не для силовиков, которые даже не смотрят их. Ну а я смотрю от безысходности или от безделья. Иногда даже интересно сравнить словоблудие с действительностью.

Да, забыл представиться, я подполковник полиции в отставке, попросту пенсионер МВД Павел Иванович Иванов, устроился на эту свою гражданскую должность начальника центрального хранилища вещественных доказательств, изъятых по уголовным делам или в рамках других спецопераций силовых ведомств, а их у нас в стране- вагон и малая тележка. В каждом отделе силовиков есть свои комнаты вещдоков, но у них не тот уровень. Уровень нашего хранилища в рамках управлений и министерств, а соответственно и объёмы заоблачные. Между собой начальники ведомств кличут меня «Паша- Конфискат», это прозвище они позаимствовали от каких-то урок или от названия магазина. Первоначально я обижался, а потом плюнул.

Теперь хочу рассказать о хранилище. Если верить архивным документам, то оно было создано в 1937 году органами НКВД СССР, с начала, так сказать, массовых чисток и Сталинских репрессий, как это сейчас называют. Начальников этого хранилища было много. До 1941 года менялись каждый год, в войну вообще не менялись, после войны менялись каждые полтора-два года до смерти Сталина. Потом смена начальников хранилищ и кладовщиков производилась при смене наших генеральных секретарей партии. А с развалом СССР было всего две смены, я принял эту должность в 2014, когда в ходе спецоперации, в которой я участвовал, на границе с Украиной получил тяжёлое ранение и пошёл на компромисс – мне не стали оформлять инвалидность, а уволили на пенсию по выслуге и предложили эту должность. И я согласился. Весь «цимус» состоял в том, что я не должен был быть в зоне ведения боевых действий, но меня попросили оказать помощь в налаживании компьютерной сети вроде бы как просто на рабочем месте, а тут начались приграничные бои в ДНР и ЛНР и наш спецотряд случайно попал под «замес», были раненые и погибшие. Другие пострадавшие были официально командировочными, а я так себе – по просьбе. И вот пришлось некоторым начальникам прикрывать свою задницу различными уловками, чтобы самим не оказаться на пенсии или ещё хуже оказаться без нее. Сам-то я хоть и офицер МВД, но являлся чисто техническим сотрудником, хотя спецподготовку по системе спецназа проходил. Имею два высших образования – инженер компьютерных технологий(электронщик) и инженер-механик. То есть объёма знаний у меня хватит на десятерых. Поэтому мне в качестве взятки и предложили эту должность начальника хранилища- директора магазина. Магазин – это так, по совместительству. Всё, что было изъято по решению следственных органов и суда переходит в доход государства. А государство решило, что товару и вещам не следует пылиться. Нужно переводить всё в деньги. Правда не всё можно было продавать, но клиентов всё равно хватало. У меня можно было приобрести очень дефицитный товар.

А Центральное хранилище – это даже не хранилище, а здоровенная база с системой больших хранилищ соединённых в одно целое, а по площади, если сравнить, то занимающей пару городских кварталов г. Москвы. Только разница лишь в том, что хранилища находятся под землёй, за Садовым кольцом г. Москвы и примыкающей к одной ветке метрополитена. Ну как примыкающей… когда-то, ещё до войны, начали строить дополнительную ветку метро, но прошли выработку под землёй около 400 метров, и стройка была остановлена. По каким причинам мне неизвестно, но штольня была законсервирована. Через несколько лет, то есть в 1937 году, когда возникла необходимость в создании данного хранилища, рядом с этой штольней сделали ещё ряд подземных проходок, то есть разрыли подземный такой «небольшой» котлован и сделали склад площадью около 2,5 гектара и включили законсервированную штольню метро в этот склад. То есть в хранилище можно заехать по рельсам из метро и с другой стороны хранилища, на надземной части построили ангар длинной 100 метров с заездом в него грузового автотранспорта и последующим съездом через ворота в подземную часть хранилища, с другой стороны. Если посмотреть на хранилище сверху через земельный слой, то можно было бы увидеть такой слоённый пирог из коридоров, примыкающих друг у другу, которые по сути и являются хранилищем со стеллажами, комнатами и даже морозильными камерами с широкими проходами и проездами, по которым свободно могут проехать грузовые автомобили. Крайний проезд и выходил из метро с рельсами. Были здесь и капитально отстроенные большие комнаты для размещения караульного помещения, и в них можно было жить. Здесь есть и санузлы, и кухни и спальни и даже центральный пульт управления начала 2010 года, вот только не знаю для чего его делали. Понатыкали компов всяких с телеэкранами. Я ещё не разобрался. Документы лежат, но всё что-то лень залазить в эти компьютерные дебри. Я себе одну комнату 5 на 5 метров оборудовал для отдыха. Установил из изъятых сплит систему, телевизор здоровенный на полстены из того же конфиската, кровать, холодильник. Ну чтобы отдохнуть нормально можно было и не ехать в свою двухкомнатную хрущёвку через пол Москвы. Теперь можно немного рассказать и о себе. Семьи как таковой у меня нет, хотя мне перевалило за 40. Меня и на пенсию с почётом отправили потому, что набрал 20 лет с хвостиком с боевыми. Женщины были -разные, но это так мимолётные увлечения, не больше. Сейчас у меня есть хорошая одинокая женщина, как и я, без семьи. Доктор – хирург, а после курсов повышения квалификации ещё и терапевт. Работает в районной больнице. С ней мы видимся с периодичностью два раза в неделю. То ей некогда, то я делаю вид, что занят. Она всё понимает и её это устраивает. У неё есть квартира, тоже двушка. И мы встречаемся в основном у неё. Несколько раз она порывалась уйти с работы. И вот с полгода назад она ушла. А соблазнил её уйти я. У меня по штату на хранилище четыре должности – начальник- это я, старший кладовщик и два кладовщика. Так вот, одна должность долго была вакантная – это кладовщик по хранению медицинского оборудования, медпрепаратов, лекарственных средств и много чего, связанного с медициной вообще, и дополнительно он же кладовщик, который отвечает за холодильное оборудование, продукты питания если таковые поступали. Долго не могли найти медика, т.к. ставка кладовщика не большая. Одного не учитывали, что срок годности продуктов, лекарств имеют сроки, а далее их надо утилизировать. А если с умом подойти, то это Клондайк. Поэтому я и не хотел на этой должности чужого человека. И вот её я и уговорил. Кстати, зовут её Иванова Елена. Её я и сделал старшим кладовщиком. А по фамилии – это просто совпадение с моей. Ну и ещё две должности кладовщиков. На эти две должности я со временем сосватал и притащил, так сказать, своих людей. Начальство сверху пошло мне навстречу. Обе должности заняли супруги Максимовы – Иван да Марья из бывших силовиков. Она лейтенант, бывший кладовщик базы МТО (материально-технического обеспечения) с ОМОНа, попала под сокращение. Кстати, по образованию историк. А муж её специалист оружейник-ремонтник, капитан запаса, уволенный якобы то же по сокращению штатов, но там тёмная история. На сколько я знаю, набил морду какому-то начальствующему чину. Вот они и остались не удел. Меня как назначили, я сразу стал искать замену старым кладовщикам, т.к. это было моим условием. Старый штат я не знал, а подставляться особого желания у меня как-то не возникло. И вот нашёл эту семейную пару. Обоим за сорок, как и мне. Детей нет, но оба специалисты хорошие. Знают своё дело. Мне как раз такие и нужны. Мы со своими знаниями дополняли друг друга. Когда штат был заполнен, мы собрались и решили, что пока мы будем работать на этих должностях, то нам надо обеспечить себе комфортабельные условия. Места свободного хватала внутри, поэтому мы переделали часть комнат под жилые помещения под свои потребности. Каждый из нас по графику дежурил на приеме вещдоков и магазине-конфискате в верхнем надземном здании. Решили дежурить по неделям. А чего мелочиться? Разбили месяц на четыре декады и всё. Что-либо выдавать приходилось не очень часто, да и принимать тоже. Вся мелочёвка оседала в районных отделах. К нам везли по крупняку – машинами и вагонами. Когда приходило судебное решение об уничтожении каких-либо вещдоков, то для нас это был праздник, потому что Акт об уничтожении составлялся же нами с одним исключением – если уничтожали не на хранилище, а где-то на определённом объекте, например, предметы, продукты без сертификатов и документов в большом объёме, то в долю брали, например, директора свинофермы, куда сдавали просроченные продукты питания или без сертификата качества. Директор был членом комиссии по утилизации, и мы оформляли акты. Частично оставляли себе часть утилизированной продукции или брали взамен то же мясо свинины. Ну и так практически во всём. Естественно 50% я отдавал тем, кто меня поставил на эту должность. Это было или в натуральном виде, или в виде денежных знаков после реализации или утилизации. А если учесть, что среди конфискованных предметов, вещей были и автомобили, и другая бытовая и электронно-компьютерная техника, бытовые приборы, продукты питания, мебель, предметы старины, оружие, медикаменты, то это неисчерпаемое море всего-всего. Особо нас радовали таможенники. От них поступления были очень значительными и ценными. С судом я тоже нашёл общие связи. В общем крутились как могли, особо не напрягаясь.

Да, забыл сказать. Энергоснабжение было здесь тройным – электрическая сеть, спускающаяся с земли через метро, дизель-генераторные установки внутри и один маленький атомный энергоблок, снятый с какой-то подводной лодки. Для её обслуживания нас с Иваном три месяца обучали самым строгим образом. Стояла эта установка с элементами тройной защиты. В случае необходимости её всегда можно было заглушить. Запас уранового топлива был на триста лет, не меньше. А по объему-в руке можно было унести. Я так понимаю, это хранилище, наверное, хотели использовать как резервную базу какого-то командного пункта, но так и не дошли руки до этого. Коммуникации-вода, канализация были автономными. Внутри были и скважины, и запасные резервуары. Сама база выполнена под землёй на глубине не менее 50 метров от поверхности земли. Стены, перекрытия железобетонные. Я как-то замерял толщину стены, и был впечатлён, 4 метра бетона над головой и 6 метров по бокам. Ворота въезда по рельсам со стороны метро из брони толщиной 400 мм. Электромеханический привод на открытие-закрытие. Такие же ворота, с другой стороны. Проезд между рядами комнат и складов помещений хранилищ не менее 5 метров. Пол бетонированный. Танком можно ездить. Кстати, о танках! По книгам учёта где-то в хранилище стоят несколько танков выпуска 80-х годов. Не знаю с какой целью их сюда поставили или где их изъяли. Вроде бы как после путча ГКЧП в начале 90-х годов. Если смотреть на автомобильный парк вещдоков и конфиската, то судя по книгам здесь хранятся бензовозы, хлебопекарни, штук пять «Уралов» и КАМАЗов, с десяток УАЗов различного назначения и даже две Волги ГАЗ -21. И все они чем-то гружённые. До них ещё руки не дошли. Сейчас на дворе 2017 год. А я за три года так и не разобрался с тем, что на хранилище и складах есть. Знаю только поверхностно. Ещё предшественники стали делать электронную базу всех вещдоков и конфиската, но не сделали и 1\3. Теперь этим занимаемся мы, но это трудоемкий процесс, чтобы не подумали, что мы тут сидим и жируем. Вне дежурства мы ходим с компами по стеллажам, смотрим и составляем опись, маркировку и, хотя бы приблизительно всё это фиксируем в электронном виде. Я думаю ещё лет пять ходить будем. Особо не перетруждаем себя. Ну вот скажите мне, кому понадобилось запихнуть на хранилище две машины с кабинками биотуалетов? Или вагон муки? Ведь её так скоро жучки сожрут или крысы. Хотя, со всей нечистью мы боремся теми же средствами из конфиската. Химии здесь хватает. Мы завели штук пять котов, и они бродят по хранилищу гоняют мышей, если такие появляются. Вся территория хранилища увешана видеокамерами по секторам. Средства пожаротушения и вентиляции тоже мощные. Об оружии особо следует сказать. Есть у нас спецхран, где расположено огнестрельное оружие и боеприпасы. Чего там только нет! За танки я уже говорил, есть так же несколько БТРов, несколько установок залпового огня типа «Град». Даже вертолёт и самолёт в разобранном виде есть. А об ручном огнестрельном оружии и говорить нечего – лежат ящиками ППШ, РПК, АКМ, СВТ, ПМ, ТТ, КЕДР, винторезы, Мухи, Шмели, мины-МОНки, средства защиты. Так же вагон обмундирования всякого, тюки с тканью. В целом всего не пересчитать и не перечесть. Особо хочу остановиться на продуктах и морозильной камере. Загнаны и стоят несколько вагонов – изотерм- рефрижераторов, которые забиты тушёнкой, консервами и прочей снедью. В морозильных камерах туши свинины со штампами 1941 года. Охренеть! Сахар и мёд в нержавеющих ёмкостях- баках по 100 литров. Соль мешками. Даже икра есть. Вот часть этих припасов периодически «списывается» и периодически пополняется. Из современной техники- вагон, крытый с холодильниками, телевизорами, компьютерами и комплектующими к компам, и как в том фильме- «видики-шмидики». Я специально нашёл документы на этот вагон, его тормознули во Владивостоке таможенники, но было два вагона. Один попал к нам в хранилище, а второй, наверное, где-то пристал к чьим-то рукам. Есть несколько вагонов со строительными материалами- цементом, стеклом, металлом, кирпичом, пластиком, сантехникой, электрикой и всякой другой хренью. Если выстроить все вагоны в одну линию, то получится целый состав. Есть на хранилище и Спецхран. Допуск к нему есть только у меня. Спецхран не большой- пять на пять метров, а потолки везде по высоте одинаковые -10 метров. Так вот, спецхран полностью из брони листа толщиной 10 см. В нем поддерживается постоянная температура 18 градусов тепла и постоянная влажность, чтобы не было сырости, т.к. здесь хранятся особо ценные предметы- драгоценное оружие, картины, ювелирные изделия и прочие ценности. Привезли как-то автомобиль КАМАЗ, набитый изъятыми мешками и сумками с деньгами. Так его просто загнали в склад с широкими дверьми и так и оставили рядом с таким же автомобилем, только Газон 40-х годов выпуска и тоже с набитым деньгами тех же годов. Будут стоять пока не сопреют или мы не «спишем».

Короче, я уже устал перечислять, что в хранилище есть. Если перечислять и дальше, то недели не хватит, да нам ещё и больше половины не известно, что тут есть. Акт приёма передачи не составлялся, и никто ничего не пересчитывал. Самим придётся всё считать. Прошлым работникам можно было растащить, и никто бы не определил сколько, никто же не считал!

Мы решили дополнительно не устраивать субботники. Посторонних лиц нам запретили на склады пускать. Будем сами, но и надрываться тоже нет смысла. Надо же как-то и жить, а не сидеть как в бункере. По очереди решили летом устраивать семейные парные отпуска. Отдыхать надо на земле, а не под землёй. Нам по парам это подходит, да и хочется общения с людьми и природой.

Глава 2. Очередная находка, поставившая в тупик.

Как-то мы с моей дамой на очередном вечернем ужине решили узаконить наши отношения, и скромно «сыграть» свадебный вечер. А перед этим решили нашу «подземную берлогу» привести в порядок и малость расширить. Место позволяло. Мы объединили четыре комнаты в одну квартирку площадью в 150 кв. метров. Сделали ремонт. Уменьшили в два раза высоту потолков. Они стали у нас высотой 5 метров. Естественно всё облагородили, установили сплиты, вытяжки, мебель. Всё это мы взяли, не выходя из хранилища. Тоже сделали и Иван с Марьей. По обоюдному согласию в одном из тупиков сделали парники с теплицей. А что? Машины есть, экскаватор есть. Выехали наверх, загрузили чернозём на пяток КАМАЗов и спустили вниз и вот у нас имеются огороды. Просто свежей зелени и овощей хотелось. Иван где-то достал карликовые фруктовые деревья и сделал летний сад. Освещение только было искусственным.

В очередной раз, когда мы делали опись, мы с Иваном наткнулись на зачехленный автомобиль- Газ-66 с будкой типа «вахтовки». Двери все были закрыты на цифровые замки. При осмотре мы увидели, что-машинка-то не простая, а с бронированными толстыми стёклами и сам кузов, и кабина были бронированными. Ни шифров к замкам, ни ключей, ни какой-либо документации к машине мы не нашли. На кабине и по кругу кузова были видны какие-то лючки диаметром около 15 см, но и они были закрыты. Я принёс свой личный комп-дешифратор (я всё же компьютерщик) и через присоски и датчики присоединился к кабине в районе замков и включил поиск шифров этого замка. И оставил комп и ушёл. Дело это долгое, может занять не один день. Если получится, то сигнал мне даст знать, что шифр подобран. А если нет, то просто вскроем с помощью газового резака. Просто не хочется портить металл пока. Сигнал мне должен прийти на другой комп в квартире. И однажды ночью этот сигнал поступил. Я еле дождался утра. Поднял Ивана, и мы пошли к машине. Открыв кабину, мы залезли и увидели непонятные дополнительные приборы, в бардачке нашли и шифры от замков по всей машине. Открыв двери кузова, мы зашли во внутрь. Внутри даже для меня компьютерщика- инженера было всё не понятно. Нет частично я знал назначение некоторого оборудования и техники- мониторы, клавиатуры, выключатели, какие-то направляющие антенны, но в совокупности все это составляло непонятное оборудование для не понятных целей. Пошарившись по кунгу (аббревиатура, Кузов Универсальный Нулевого (Нормального) Габарита, стандартизированный по габаритам тип закрытого кузова-фургона военных грузовых автомобилей и прицепов) я нашёл брошюрку-инструкцию на включение основного монитора- инструктора, по крайней мере так было написано, но чтобы запустить нужно включить питание, а его как раз не было. Под сидением у стены при входе я нашёл мощную АКБ, проверив её, я понял, что она разряжена. Притащив зарядное устройство, я подключил на зарядку две АКБ в кунге и под капотом на запуск двигателя. Через сутки я проверил зарядку. Позвал Ивана, и мы включили в кунге основной монитор инструктор. И начали читать инструкцию, отразившуюся на мониторе. На первых же минутах мы поняли, что это что-то из области фантастики. И ещё в начале текста было сказано, что если мы читаем этот текст, то авторов этого текста уже нет в живых. Так же было сказано, где находится пульт самоликвидации с таймером. Из текста инструкции мы стали понимать, что группа строго засекреченных лиц вела несколько лет разработку и создание данного передвижного пункта – аппарата переноса во времени. Если простым языком сказать – машины времени. Далее пошли нумерованные файлы – инструкции по работе каждого агрегата и прибора в кунге и машины в целом. Я решил скачать файлы на свой комп, чтобы дома почитать более внимательно, изучить, а потом уже попробовать в действии. С Иваном определились, что никому ни слова о находке, даже жёнам. Иначе сами понимаем, что может быть. Каким образом кунг попал в наше хранилище? Неизвестно. Кто знает о нём? Тоже не понятно. Возможно его даже ищут спецслужбы. Хотя из текста понятно, что под кунг эти люди, а их было трое, решили замаскировать свое изобретение в последний момент. Интересные люди. Повстречаться бы с ними.

Дома, как говорится «на ночь глядя», я четыре дня изучал инструкцию. Из нее понял, что в кузове есть ещё один выносной пульт с монитором и ящичком, всё вмещается в дипломат из бронированного листа с кодовыми замками. Я его видел в кунге, но ещё не открывал. Принцип действия всей установки такой: в память аппарата вводятся временные параметры, от года и с точностью до минут, вводятся географические координаты с точностью до 5-ти метров, вводятся параметры расположения переноса и нахождения над уровнем земли, под землёй, воды и под водой, в воздухе и в горах. То есть переносимый объект может зависнуть над чем-либо или нырнуть куда-либо, или проникнуть, переместиться куда-либо. И никаких преград для переносимых объектов нет. Интересная штука. И, кроме того, можно установить размеры и массу переносимого объекта. После введения всех параметров устанавливается время обратного отсчёта для срабатывания. А на мониторе можно увидеть место предполагаемого переноса в реальном времени. Это что же, я сел в автомобиль, допустим Волгу Газ-21 и захотел переместиться с ней в Москву на Красную площадь, и включил параметры, посмотрел на мониторе фактическое место и время переноса и ай да вперёд. Очень интересно. А пределы размеров и веса переносимых объектов как же? Максимальный размер переносимого объекта – 1000 на 1000 метров длинна и ширина, и высота 200 метров, глубина в земельное покрытие 100 метров. Вес не ограничен. Так это я могу переместить такой объект, как любой жилой квартал города со всем что там есть сверху и снизу в пределах указанных размеров! Ну и для чего создавалась эта машина? И для кого? И каких целей? Можно только предполагать. Принцип действия скорее основан на электромагнитных волнах, или чем-то ещё. Моих знаний для этого не хватает. Такая машинка ох! как бы понадобилась сильным мира сего! Теперь понятно почему изобретателей нет на этом свете. Это же какие возможности даёт эта машинка? Можно только гадать. Ну хватит эмоций. Я рассказал Ивану обо всём, что узнал. Он не сразу пришёл в себя. А только сказал: «Теперь понятно почему спрятана, но для работы этой машины нужна сильная энергетическая мощь!»

– А у нас атомный реактор для чего? Думаю, что мы найдём всему применение.

Единственное, это полная закрытость информации, даже для наших жён, пока. Это гарантия наших жизней и безопасности. Пока я буду разбираться в принципах её работы и управления. А там видно будет. Можно даже покинуть наше время и обосноваться в лучшем мире. Тебя что-нибудь держит в этом мире?

– Ничего, кроме жены и тебя с женой. Это все наши радости.

– Ну вот и хорошо. Теперь надо усилить работу по созданию полного списка всего находящегося в нашем хранилище. Если и сматываться из этой жизни, то полностью с хранилищем. А оно входит по объёмам перемещения (улыбнулся я). Посмотреть ещё что нам надо, достать и всё. Если что используем запасы наличности. Вон, целый КАМАЗ стоит. Так что работаем!

– А я и не против. Надо бы нам медицину всю посмотреть и продовольствие. Точно знать, что есть.

– Ну вот ты с моей женой этим и займись. А твою жену пока оставим на дежурстве. Пусть сидит на приёме.

Мы составили примерные графики и сектора осмотра хранилища. И начали работу.

Глава 3. Пробный запуск и перемещение.

На следующий день, я, набив дипломат крупными купюрами по 5000 рублей, решил наведаться в некоторые злачные места, где продавали компы самых последних и новых марок, крутые и навороченные. Также приобрести и собрать всякую информацию на флешках и дисках- от исторических, географических сведений, до технических новинок и вообще всё, что касается ТТХ военной техники после 80-х годов, т.к. такая техника была у нас в хранилище. А также рассекреченных архивов НКВД, КГБ, ФСБ, МВД. Расходники на компы у нас были в большом количестве. Одной только бумаги в пачках целая фура. Еще я решил скупить драгоценных камней и ювелирных изделий, поскольку таковых у нас было мало. А золото оно и в Африке золото. Было правда устарелой валюты- долларов США, где-то мешка два. А сколько там в сумме? мы не считали. По документам их изъяли где-то в конце пятидесятых годов.

Кроме того, я наведался на фармфабрику и оптом закупил «вагон и маленькую тележку» одноразовых шприцов, которых у нас хранилище не оказалось. А также последние виды сильных обезболивающих и антибиотиков. Много – мало не бывает. В том числе удалось урвать целый ящик спец аптечек для спецназа. Нашлись и обеззараживающие таблетки для воды. Это очень хорошая вещь в условиях дефицита хорошей воды. С помощью таких таблеток через 10 минут можно пить воду, набранную из луж с дороги. Набрал плазмы крови. Этого взял тоже много, хранить есть где. В общем собирал по списку составленного женой после проверки всей медицины в хранилище. Жена правда задала вопрос для чего, но я сказал, что надо на долгое время для выживания в экстремальных, возможно боевых условиях. Она лишних вопросов не стала задавать.

Кроме того, я решил подобрать пару тройку бойцов спецназа, без какой-либо привязанности к этому миру. Поэтому получив базы архивов МВД и ФСФ, я занялся поисками таких людей. Это наша охрана и боевой отряд будет.

И одновременно с Иваном решили проверить в действии эту машину-времени, так сказать. В один прекрасный вечер, мы загнали машину подальше от глаз наших жён и запустили её. Я спросил у Ивана:

– Ну что, куда попробуем попасть?

– А давай недалеко. Где-нибудь в Подмосковье или район Калуги, например, под вечер в лесной массив где-нибудь у дороги, подальше от больших городов. А время пусть будет год смерти Брежнева – 10 ноября 1982 г.

Я ввёл параметры и вывел на экран. На экране увидели окраину какого-то то ли села, то ли колхоза. Я увеличил и приблизил центральную площадь и увидел траурный портрет Брежнева на здании, наверное, правления колхоза. Потом вернул окраину и нашёл в метрах пятистах лесной массив. В нём я нашёл опушку, а к ней идущую проселочную дорогу. Я сказал Ивану, чтобы подогнал УАЗик – 69, тех времён. Взял переносной пульт с дипломатом. Мы оделись в одежду того времени и сели в УАЗик. И я нажал кнопку «Пуск». В голове помутнело, но ненадолго. Пришли в себя быстро и увидели стоявший наш УАЗик на проселочной дороге у опушки. Решили проехаться. Перед этим мы нашли и заполнили бланки паспортов и удостоверений с печатями у нас. Такое тоже было в хранилище. И выехали по направлению к колхозу. Перед площадью увидели сержанта милиционера с траурной повязкой на рукаве шинели. Он махнул рукой нам. Мы остановились. Он попросил предъявить документы. Мы засветили свои корочки сотрудников милиции. Он отдал честь и спросил, что нужно. На что мы спросили:

– Ну как обстановка, сержант?

– Да вот только митинг закончился по поводу смерти генерального секретаря.

– Ну понятно. Мы торопимся. Поэтому, будь здоров!

И мы уехали. Мы поняли, что машинка то работает. Теперь вот проверить возврат назад. Вернувшись на опушку, я открыл дипломат и ввёл параметры времени и места откуда, мы прибыли и нажал кнопку. Такое же лёгкое помутнение и мы оказались у себя в хранилище.

После этого всего мы решили сообщить всё нашим жёнам. Всё равно сообщить придётся, но решили это сделать вечером после рабочего дня. Решили поужинать вместе. Сказали жёнам, что есть повод, и чтобы взяли с собой купальники. Часов в восемь они накрыли стол, и мы уселись за стол. И я задал вопрос обоим женщинам:

– А у Вас купальники есть? Не хотите на море сегодня скупаться?

Женщины посмотрели на меня как на идиота, и сказали, что они думали, что в баню пойдём.

– Ладно, берите купальники, полотенца. И летние сарафаны, не особо привлекающие внимание. И выходите в коридор к Волге и садитесь.

Они посмотрели снова на нас странными глазами, но пошли к машине.

Я взял дипломат с переносным пультом. Взял пару пистолетов. Мало ли на кого нарвёмся? И вместе с Иваном вышли к машине. Иван сел за руль, а я на заднее сидение к жене. Набрал тот же 1982 год, 18 часов 30 июня на окраине Адлера, что в районе Имеретинской низменности на берегу моря. Там ещё есть заросшее деревьями и кустарником старообрядческое кладбище. Вот там выбрав тропинку под прикрытием деревьев, я нажал кнопку «Пуск». И мы все оказались в выбранном месте. Надо было видеть лица женщин!!! Они приходили минут пять в себя.

– Ну что? идём подъедем к берегу и купаться? На всё с пол часа, пока особо людей нет.

Мы подъехали к морю. Остановились у галечной кромки пляжа в метрах 20-ти от воды, и, раздевшись, побежали к воде. Мы с Иваном по очереди решили быть у машины. Все-таки дипломат – это путь возвращения назад. Потом Иван сменил меня и мы, поплескавшись, все вернулись к машине, и я набрал команду возврата назад.

После возвращения, мы сели за стол продолжать ужин. Дамы молчали сначала. А потом их прорвало и посыпалось очень много вопросов: Как? Почему? И что это значит?

Пришлось им рассказать обо всём и то, что мы можем перемещаться не только на машине, но хоть и всем хранилищем и хоть к Ивану Грозному.

Женщины промолчали. Мы закончили ужин, и я всем сказал:

– Все мы стали носителями очень убийственной тайны. Её разглашение может убить и погубить не только нас, но и других. Поэтому рот на замке.

Все согласились с данным фактом. И от объёма свалившейся информации решили разойтись и завалится спать. Как говорится «утро вечера мудрее».

Глава 4. Корректировка планов. Жить стало веселее.

Проснувшись по утру под бочком у любимой женщины, я понял, что со вчерашнего дня жизнь стала веселее, если особо не злоупотреблять. Вот так повалявшись по утру, мысли приходили всякие. Я ранее начитался всяких книг из серии про попаданцев и видел, как попаданцы лично пытались изменить ход истории, совершали немыслимые подвиги с учётом своих знаний будущего и прочее, прочее, прочее. Мне почему-то не очень хочется лезть куда-нибудь в пекло, рискуя головой, совершать военные или трудовые подвиги, а тем более общаться там со Сталиным, Берией, Иваном Грозным или Петром Первым или быть реформатором, но вот простому люду или простому солдату, которым было труднее всего, я помог бы, независимо от исторических реалий и времени. И наказал бы подлецов и предателей, да и просто скотов в человеческом обличии. Взять бы туже блокаду Ленинграда: ведь сколько сотен жизней погибло от голода и мучений, а ведь там было очень много детей. Или если взять Ежово-Бериевские репрессии начиная с 1936 года? А ГУЛАГи?! Сколько жизней там пропало! И никто по сути-то и не ответил за это. А ОУНовцы как зверствовали?! Вот этих бы всех я бы наказал и причём так, чтобы на своей шкуре попробовали то, что сами творили с людьми.

Надо продумать этот вопрос со всеми вместе. А почему бы и нет? Ведь с теперешними нашими возможностями это просто. Надо попробовать перемещать предметы, вещи, без людей. Это же намного проще. Например, соорудил такую вот бомбочку, переместил её и заложил кому-нибудь под зад – и всё! Или закинул, например, на склад хлебозавода в блокаду Ленинграда машину-две хлеба или муки. А как известно в блокаду в Ленинграде работало шесть хлебозаводов, которые выпекали, так сказать, продукт похожий на хлеб. Ну да мало ли что ещё. Поэтому во время завтрака я снова всех собрал и предложил обсудить и подумать над моими вариантами и предложить свои варианты. Все согласились. Для информации и подбора я предложил использовать архивы и базы данных которые я закупил на дисках и флешках. И потом выслушать каждое предложение. Первое своё предложение я сказал сразу:

– Моё первое предложение: закупить вагоны с мукой и готовым хлебом и на каждый хлебозавод, а их шесть в блокадном Ленинграде, переместить по вагону муки и хлеба. Особо привередничать не будем. Направим нормальный серый хлеб и муку для выпечки такого же хлеба. А то хорошую муку они всё равно разбодяжат. И путём прямого наблюдения посмотреть, чтобы не было злоупотреблений. Если найдутся такие, то наказать прилюдно, чтобы другим не повадно было. Это пока с хлебом. Можно для детей подкинуть сгущённого молока с сопроводиловкой, что это только для детей. И опять же проконтролировать. А у расхитителей рубить пальцы на руках без наркоза.

Меня выслушали, и Иван сказал:

– Всё это правильно, но как-то жестоко.

– А обрекать на голодную смерть детей, это не жестоко? Можно конечно всех расхитителей на передовую, в окопы, под пули, в штрафбаты. Пусть искупают. А лучше отдать в НКВД. Они им там быстро лоб зелёнкой намажут. Ну что ещё надумали?

Слово взяла моя жена:

– Я бы хотела направить в госпитали антибиотики и обезболивающие. Их можно у нас здесь закупить много. Лучше без упаковок прямо с фармфабрик, чтобы не было лишней информации откуда всё это. Ведь операции на живую делали в те годы войны. Многие умирали от болевого шока.

– Хорошо. Подбери адреса прифронтовых госпиталей. Ведь все первоочередные операции в основном там делают. Что ещё?

Взяла слово Елена:

– Надо в детские дома направить продукты. Адреса детских домов я подберу.

Высказался и Иван:

– А я бы прошёлся по полицаям, дезертирам и предателям и зондеркомандам и также по концлагерям. Помог бы устроить побеги из концлагерей и снабдить оружием. Пусть организуют партизанские отряды и бьют фрицев.

Я выслушал их, спросил:

– Ну это мы прошлись по временному разрезу войны 1941-1945 годом. А в другом временном разрезе есть предложения? Например, война на Донбассе 2014 год. Или Чеченские события? Или Афганистан? Но это опять же военные события. Ну а в мирном времени у нас что некому помочь? или подонки закончились? Надо над этим тоже подумать. Просто ряд нелюдей не должны коптить это небо. А то натворили дел, теперь жируют. Нужно помочь пересмотреть итоги приватизации. А за рубежом некоторым деятелям пора подпортить здоровье, чтобы укротить их пыл в отношении нашей страны. Тут есть над чем подумать. Особо историю переделывать не надо. Неизвестно с какого бока выстрелит какая-либо гадость. А так… идти по истории и исправлять ошибки. В общем пока программа минимум у нас есть. Поэтому сейчас закупаем вагоны с мукой и хлебом. Загоняем в наше хранилище. Надо найти старые вагоны тех времён и переправить их в наше хранилище, чтобы обезличить наше время. Тоже с лекарствами, и сгущённым молоком. А по твоим предложениям Иван, ты наметь планы и конкретные лица с местами, надо чётко знать где, куда и кому. Всё, работаем. Я пока прошвырнусь по хлебу и муке со сгущёнкой. Елена по медикаментам. Марья по детским домам. Вечером собираемся и подводим итоги. Не обязательно всё покупать. Если есть кого и за что наказать в нашем времени, то можно всё переместить.

А я посмотрел архивы свежие, посмотрел новостные ленты свежие и понял, что хлеб можно взять не только в России, но и за рубежом. Не обеднеет Америка. Поэтому я нашёл ряд больших фермерских хозяйств по выращиванию пшеницы из разряда тех, кто больше всех выступает против России и попросту зашёл в Кунг, и мягко говоря похитил с подъездных путей готовый состав с мукой. При чём выбирал чтобы мешки были не из современного материала и без каких-либо обозначений. К вечеру я еле вместил состав на рельсы в хранилище. Это считай 60 вагонов. А ближе к ночи я открыл окно в Ленинград и на каждый из шести заводов отправил муку в мешках, по пять вагонов мешков с мукой на каждый завод, но без вагонов. Вагоны вернул владельцам, но пустые. Пусть думают, куда всё делось. 30 вагонов пока осталось в хранилище. Для подстраховки, чтобы взяли на контроль, я подготовил конверт из серой бумаги с пометкой «Воздух», то есть лично для Сталина, со вложенным листом об информации о муке на этих заводах, и подписался «Добра желаю». Пусть гадают каким образом конверт оказался у Сталина на столе.

Глава 5. Разборки в «верхах и низах».

Ночь, а вернее остатки ночи, у Сталина выдались плохие. Сон не шёл, не смотря на хроническое недосыпание. Плохие вести с фронтов, и голод в Ленинграде не давали ему покоя. Поэтому в 6 утра Коба уже был на ногах. Зайдя к себе в кабинет, потянулся к столу за трубкой и увидел на столе бумажный пакет. На сколько он помнил к полуночи ничего на столе не было. Как он тут оказался? Или всё же заснул и не услышал, как пакет принесли? Не беря пакет в руки вызвал Поскрёбышева из приёмной и спросил:

– Кто ночью принёс пакет? – показывая на стол.

– Товарищ Сталин, никого не было. В кабинет никто мимо меня не проходил.

– Тогда откуда пакет?

– Не знаю, товарищ Сталин.

И увидев сердитое лицо вождя, Поскрёбышева пробил озноб.

Сталин произнёс:

– Откройте пакет и читайте.

И Поскрёбышев зачитал текст:

–«Товарищ Сталин! Прошу взять на контроль распределение 30 вагонов муки в мешках, направленных мной на 6 хлебопекарных заводов Ленинграда в связи с не исключением злоупотреблений при их использовании для выпечки хлеба. В первую очередь прошу обеспечить хлебом детей.» подпись «Добра желаю».

– Как Вы думаете товарищ Поскрёбышев- кто мог письмо с надписью «Воздух» мне передать? И проверьте немедленно информацию через ведомство Берии о муке. Ведь 30 вагонов это не 30 мешков. Они где-то же хранились и каким-то образом перевезлись? Мне доклад через час.

Прошёл час. И в кабинет Сталина зашёл Берия.

Сталин спросил:

– Вы всё узнали о муке и письме?

– Да, товарищ Сталин. Мука действительно есть. Это большие объёмы. Она спасёт многие жизни Ленинградцев, не одну тысячу. Про конверт ничего не могу сказать, но это чрезвычайный случай. Мы усилили охрану и пропускной режим. Может конверт с почтой остальной попал?

– Вы меня, Лаврентий Павлович, за идиота держите? Я что маразмом страдаю? Конверта в 00 часов на столе не было. И что это за «Доброжелатель»?

– Что Вы товарищ Сталин! Никто так не считает, но он сто процентов обладает сведениями государственной важности, если знает, что такое «Воздух» и как попасть незамеченным ко мне в кабинет.

– Вот то-то и оно! Идите! И поручите контроль за мукой и хлебом. И, ещё…. а с мест, с хлебозаводов был доклад от самих директоров о неизвестной муке?

– С пяти заводов сразу, как стало известно о муке, поступили доклады. А с одного нет. Даже когда спросили – «все ли в порядке?».

– Директора проверить. Если причастен к хищениям – под суд. Если не причастен, то пусть идёт в окопы за не организацию контроля. И всё-таки разузнайте кто этот «доброжелатель». По бумаге, чернилам что-нибудь есть? Отпечатков пальцев рук нет. Бумага и чернила очень высокого качества. А чернила, так вообще не чернила, а какая-то смесь красителей. Такой бумаги чернил у нас в стране не делают. Может за рубежом где?

– Вы понимаете, что Вы мне сейчас говорите? Вражеские лазутчики по Кремлю ходят и ко мне в кабинет проходят! Чёрт знает, что! Идите и займитесь делом.

После ухода Берии, Сталин задумался: «Что-то здесь не так. Охрана Кремля надлежащая- муха не пролетит незаметно. Надо ещё раз проверить подвалы и стены Кремля. Вроде бы все тайные ходы известны. А вдруг нет?» От этой мысли Сталину стало не по себе, и он подошёл к столу, достал глиняный кувшин с вином, который ему привозят из Грузии, налил в стакан из-под чая и выпил. Через 5 минут успокоился.

А в это время на хлебозаводах была радостная паника. Столько муки неизвестно откуда взявшейся! У мешков выставили охрану. Заводы начали работу на полную мощность. Через несколько часов появился хлеб отличного качества, которого блокадники не видели очень давно. А запах какой! Сразу было поручено создать списки всех оставшихся детей Ленинграда. Хотя эти списки были, но они требовали корректировки. Часть детей вывезли, часть детей умерло. По поручению Ставки Верховного главнокомандования и лично товарища Сталина, один завод начал работу по выпечке хлеба только для детей. Второй завод начал работу по выпечке хлеба для госпиталей и раненых. Остальные четыре завода работали в прежнем режиме. И через пару дней эйфория по этому поводу прошла.

Но ещё через пару дней, на эти же хлебозаводы неизвестным образом поступили мешки по объему с вагон с сушёными сухофруктами и ящики со сгущённым молоком. Это было громом средь бела дня. Одновременно на столе у Сталина появился ещё один пакет за подписью «Добра желаю».

С появлением этой информации о продуктах и пакете Сталин был растерян и не знал, как себя вести. С одной стороны, хорошо, что продукты есть. А с другой стороны- кто так хозяйничает в его кабинете? Берия не знал, что ответить Сталину.

А ещё через несколько дней Сталину поступил ещё один пакет от Доброжелателя, в котором указывались детские дома по всей стране, в тылу, куда направлен был хлеб, молоко, сухофрукты, лекарства. И Сталин решил написать письмо Доброжелателю и стал оставлять на ночь на своём столе пакет с надписью на нем «Доброжелателю Лично и Срочно».

Вот такой пакет я и увидел ночью на столе у Сталина в очередной раз и забрал его с собой. Дома, в хранилище мы вскрыли пакет и прочитали:

«Товарищ Доброжелатель! Очень лично хочу с Вами поговорить. Вы делаете очень большое и важное для страны дело. Если у Вас будет такая возможность на встречу – дайте знать. Конфиденциальность гарантирую». «Сталин».

– Ну и что Вы скажете на это письмо? – спросил я у всех.

Первым откликнулся Иван:

– Да Кобу – то понять можно. Его не сколько интересует наши поставки, сколько каким образом мы попадаем к нему в кабинет. Тут может быть провокация. Встретиться можно, но только одному из нас. А второй будет сидеть здесь на контроле за монитором и следить за происходящим и в случае неординарного поведения с их стороны- срочно перенести нашего человека к себе обратно. Информацию что мы из будущего говорить нельзя. Можно придумать легенду, что мы из-за границы и можем помогать именно так. Ну или что-то в этом роде. Ну а пока я не вижу необходимости с ним встречаться. Можно придумать легенду и сбросить ему в письме, чтобы не особо ёрничал и спросить у него что ему-стране необходимо сейчас, в рамках наших возможностей. Мы чем сможем поможем, но историю менять не стоит. Неизвестно чем это может откликнуться на нас в нашем времени. А вот жизни детей, бойцов сохранить мы поможем.

– В принципе ты всё сказал верно. Мне даже добавить нечего. Можно ему скинуть пару личностей, чтобы им было хоть как-то нас величать. И не более. В общем посмотрим. Что там по концлагерям, Иван?

– В принципе у меня всё готово. Могу хоть сейчас организовать побег и разгром пару-тройку лагерей. Гитлера пока трогать не будем. Неизвестно чем может закончится и как повернёт колесо истории. Будем помогать не сильно и постепенно.

– Ну давай вместе посмотрим на твои лагеря.

И пошли к монитору в кунг. Иван взял пару ящиков автоматов и гранат.Мы активировали переход в начало 1942 года на один из концлагерей, не особо больших, расположенных в Белоруссии и проникли в один из бараков на 500 пленных в ночное время. Начали прослушку с просмотром и нашли в углу барака на нижних нарах парочку не спящих пленных. Все они были в потрёпанной форме солдат и офицеров Красной Армии, но без знаков различия. Прислушавшись к их разговору, я понял, что они обсуждают реформу Красной Армии и её провалы. Я понял, что это офицеры. Надо каким-то образом им сообщить что делать. Я предложил Ивану или мне напялить на себя какую-нибудь строительную робу и проникнуть с ящиками во внутрь, что Иван и сделал. Я его переместил под нары с ящиками. Всё прошло тихо. Даже эти пленные, что разговаривали не услышали. Далее Иван тихо вылез из-под нар и склонился над ними и тихо сказал:

– Товарищи! Тихо!

– Ты кто? Как здесь оказался?

– Это не важно, я предлагаю Вам оружие и побег из лагеря. Согласны?

– Слышь, ты, провокатор, катись отсюда, пока не придушили.

На что Иван, нагнулся и достал пару автоматов из-под нар и показал им.

На что реакция была мгновенной, хоть и были они обессиленные. Они скрутили Ивана, забрали автоматы и спросили:

– Кто ты и откуда оружие?

– Это не важно. Я послан Вам помочь. А оружие было доставлено в барак, когда вы были на работах. Так Вы согласны бежать и воевать с фашистами?

– Прости, товарищ. Мы думали это провокация, но с двумя автоматами много не навоюешь.

– А Вы загляните под нары. Там ещё два десятка автоматов и два ящика гранат. Сейчас Вы поднимаете проверенных товарищей, вооружаетесь. Снимаете тихо охрану, поднимаете соседний барак. Идите поднимайте. Я здесь подожду.

Те ушли, а Иван мне- Паша подкинь еще пару ящиков гранат и автоматов ППШ пока их нет. А то народа около тысячи.

– Хорошо, сейчас скину. И давай там закругляйся. В драку не лезь.

Я тут же скинул ему оружие. А через пять минут стал народ подтягиваться. Иван сказал:

– Ребята вооружайтесь, бейте охрану, захватывайте оружие, провиант, технику и в леса. До фронта далеко, не дойдёте. А мне пора уходить. Если будет совсем туго, то давайте договоримся. На ж.д. станции под Гродно есть водонапорная башня. На крыше белой краской поставьте птичку метр на метр. Мы будем знать, что нужна помощь. Это опознавательный знак для обоих сторон. Встреча тут же у башни или мы сами найдём Вас. Пароль для связи: Вопрос – «Вам нужна белая краска? Ответ: Краска не нужна, а кисточки пригодились бы». А на этом пока. Провожать не надо. Я выйду, как и зашёл.

И Иван зашёл за барак, а я его моментально перенёс домой. А дальше мы уже вдвоём наблюдали в реальном времени происходящее в концлагере. Фашистов и их пособников перестреляли всех. Захватили весь транспорт в лагере (а это с десяток грузовых машин, две легковые, несколько мотоциклов и один БТР). А также две полевых кухни, продовольствие теплую одежду, оружие и быстро покинули лагерь. Ну вот ещё одно доброе дело сделали. Теперь эти пленные будут лупить фрицев с особым удовольствием. Данные по этим всем лагерям надо будет передать Сталину. Пусть оказывают помощь.

Вечерком я спросил у жены:

– Как там с медикаментами для госпиталей?

– Подборка и закупка сделана прямо с завода без маркировки дат и прочей лобуды для идентификации. Только название, ёмкость, вес, дозировка. Сделано по нашей просьбе за определённую плату. Я подобрала ряд фронтовых госпиталей и тыловых госпиталей. Можно отправлять. Ещё подобрала формуляры, паспорта и описала процесс изготовления к каждому нашему современному лекарству, которых нет в том времени. Естественно всё обезличено по времени и датам, и странам изготовления.

– Очень хорошо. Я сейчас на пол часа отвлекусь, подготовлю письмо Сталину. Мне нужны адреса госпиталей.

– Да, вот я составила с описью лекарств на каждый госпиталь. Хотя они все одинаковые.

– Ну вот и хорошо. Я пока подготовлю письмо, а Вы растащите посылки друг от друга метров на пять, чтобы случайно в один адрес не отправить два комплекта.

И я ушёл и подготовил текст письма Сталину:

«Уважаемый Иосиф Виссарионович! Сообщаю, что в адрес прифронтовых госпиталей и тыловых госпиталей по прилагаемому списку мы (группа товарищей) отправляем особо ценные лекарственные препараты. Практически все они на 1942 год не имеют аналогов в мире. К ним мы прилагаем инструкции по изготовлению, химический состав и формулы. Думаю, специалисты разберутся. Желательно не использовать лекарства на передовой, чтобы исключить попадание их к врагу. Пока вы наладите их производство в стране, мы на первых порах поможем. Поэтому и направляем первые партии. Кроме того, нами осуществлено освобождение из концлагеря в Белоруссии около одной тысячи пленных командиров и бойцов Красной Армии. Мы снабдили их на первое время оружием. Часть они захватили при освобождении из концлагеря. Думаю, не следует их жестоко наказывать за то, что побывали в плену, это не их вина что на танки они шли с сапёрными лопатами или вообще ни с чем. Считаю необходимым направить пару сотрудников НКВД под Гродно и провести проверку, чтобы исключить предателей. Пароль для связи – «Вам нужна белая краска? Ответ: Краска не нужна, а кисточки пригодились бы». Опознавательный знак – белая птичка размером метр на крыше водонапорной башни на ж.д. станции Гродно, встреча там же. Подобные мероприятия по освобождению наших пленных будем проводить везде где найдём лагеря. Земля у врагов должна гореть под ногами. Побывав в плену наши бойцы уже не захотят там снова побывать, поэтому будут драться с особой жестокостью, не щадя себя и врагов. Теперь вы просили нас обозначиться как ни будь, мы можем назвать свои фамилии, но не больше (пока): Руководитель – подполковник Иванов Павел Иванович (мастер спорта, инженер), специалисты: капитан Максимов Иван Сергеевич (инженер по вооружению), его супруга интендант третьего ранга (капитан) Максимова Елена Викторовна и моя супруга Иванова Елена Фёдоровна военврач 3 ранга (капитан). Думаю, пока этого достаточно. Можете по архивам нас не проверять. Там нас нет. А каким образом я в кабинет к Вам попадаю, ещё не пришло время сообщать. Да это и не столь важно. Никакие секреты из Вашего кабинета не уйдут. «Добра желаю. Иванов»

После чего мы отправили все грузы по адресам и письмо Сталину на стол.

Глава 6. А по утру проснувшись…

А по утру проснувшись, Сталин обнаружил новое письмо в конверте. Прочитав его, Коба вызвал Берию и народного комиссара здравоохранения и образования, которым дал поручения, не вдаваясь в подробности: «принять во всех госпиталях медикаменты, в детских домах страны продукты, и в Ленинграде на тех же хлебозаводах-продукты».

– Всё пересчитать и на особый контроль. Образцы медикаментов на исследование. Собрать всех светил химии и медицины, провести анализы и исследования медикаментов. Внести предложения на изготовления новых лекарств на заводах страны. Разработки засекретить и всё под охрану и строгий учёт. В госпитали направить дополнительно сотрудников НКВД. Продукты в детских домах под строгий учёт. Лаврентий, направь в Гродно группу для связи с партизанами из числа пленных. Там пусть проведут проверку, но без фанатизма. Пусть воюют. С ними наладить связь. Помочь им чем можем. Данные для связи я дам. Все свободны. Лаврентий останься.

Когда все вышли, Сталин дал Берии почитать письмо. Когда Берия письмо прочитал то Сталин показывая на письмо, задал ему вопрос:

– Каким образом происходит доставка всего этого и где всё это берётся? Невозможно сохранить в тайне такой объём поставок. Всё равно след должен остаться. Ты Лаврентий напряги свои кадры, пусть прочешут все наркоматы, все заводы и склады, в общем ВСЁ. И пусть мне скажут где всё это хранилось или откуда доставлялось. Пусть зарубежная резидентура пошустрит, может за рубежом что-то где-то пропадало или закупалось. Не мне тебя учить. Сам бы мог догадаться.

– Я уже «пошустрит» Коба. В Америке пропал эшелон с мукой в мешках. Это скорее «наша» мука, но как они провернули эту операцию? Кроме того, у нас осталось на захваченных территориях много складов. Нужно их проверить.

– Ну так проверяйте. Мне надоело Вас подгонять.

А я в это время в прямой картинке слушал этот разговор и услышав про склады на захваченных территориях сразу позвал Ивана и передал подслушанный разговор и сказал:

– Срочно нужно установить эти склады и хранилища и перекинуть на территорию, на которую немцы не дойдут. А там пусть разбираются. Я так думаю складов будет много – это и продовольствие, и обмундирование, и оружие, и ГСМ. Можно просто без зданий, а в ящиках, бочках, тюках, мешках всё перекинуть прямо в поле, например, и пусть сами уже принимают меры где хранить и куда прятать. А то если мы и здания перенесём, то у них крыша поедет, и они поверят в фантастику. На всё про всё день – не больше. А то потом поздно будет. И ещё, у немцев надо стащить пару тройку десятков самолётов и столько же танков и отдать на самые опасные участки нашего фронта. Пусть нарисуют на них звёзды и пусть немецкая техника нам послужит, но тут без фанатизма – как сказал Великий Вождь всех народов, чтобы резко не изменить ход войны и ход истории. Повторюсь, но ещё раз скажу – мы поможем, но менять ход истории и событий резко не будем, а то это чревато последствиями. Будем просто помогать и смягчать ход войны и горечь потерь.

– Паш, а куда лучше всё перемещать – подал голос Иван.

– Да где-нибудь поближе к железной дороге. Посмотри по карте истории войны. Найди самую крайнюю точку куда дошли немцы и больше не продвинулись, отсчитай километров сто – сто пятьдесят в наш тыл и там найди место поближе к лесу и складируй, чтобы немцы самолётами не достали, и чтобы можно было замаскировать и главное перевозить по железке. Можешь подкинуть им маскировочных сетей.

После чего мы занялись поиском складов и их перемещением, одновременно с этим снова кинул на стол Сталину письмо о новых местах складирования, без всякого комментирования. Оно и ежу теперь стало понятно, что перемещение такого объёма товарно-материальных ценностей без нечистой силы не произошло, но для простого обывателя это понятно- происходит перевозка по команде сверху. А вот для того, кто знает, что на пустом месте просто так ничего не образуется- это вопрос загадка. Ну пусть думают, как хотят.

При очередном просмотре кабинета Сталина я на столе увидел толстый конверт с надписью: «Подполковнику Иванову П.И. Срочно». Я по-тихому забрал конверт и дома мы почитали за завтраком:

–«Уважаемые товарищи Ивановы и Максимовы! Правительство СССР благодарит Вас за огромную помощь для нашего народа в трудные времена. Мы уже поняли, что часть всего что нам передали вы «взяли» у наших союзников и на захваченных территориях. Мы не знаем каким образом это Вам удаётся. Надеюсь, придёт время, и Вы расскажете. А за медикаменты отдельная благодарность. Это прорыв в науке и медицине. Одно не понятно, каким образом разработки были до сих пор в тайне? Но всё равно спасибо. Мы тут с Товарищами посовещались, и я решил, что-тот вклад, который Вы сделали и делаете в борьбу с фашизмом достоин больших похвал и наград. Это не удавалось ранее никому. За неполный месяц Вы перевернули с ног на голову все понятия в науке о материи и материализации. Наши учёные сделали много предположений, но они по нашим понятиям находятся в области фантастики, но нам пока и некогда заниматься этой наукой. Надеемся и на дальнейшее тесное сотрудничество. И. Сталин.» Вторым листом в этом конверте была газета «Правда» с Указом о награждении большого количества командиров и бойцов Красной Армии. В первой колонке были указаны наши фамилии и звания о награждении нас всех четверых орденом «Ленина». Отдельно в конверте был пакет, в котором были удостоверения и коробочки с орденами «Ленина». Ну что ж, как говорят «Мелочь, а приятно!» Всё равно носить в этом мире нам их не суждено.

За ужином мы как полагается празднично обмыли ордена. Они были ещё старого образца, без колодок, на винтах. И вот по средине застолья раздался телефонный звонок. Звонили из главка – мой непосредственный начальник. Сообщил, что к нам направляется комиссия из 4-х человек, среди них один ФСБешник:

– Что они хотят проверять, и искать мне не сообщили. Так что там поосторожнее.

Получив это сообщение, мы тут же решили подчистить всё то, что мы тут приготовили к отправке. И решили срочно подальше спрятать наш Кунг. Такое подозрение, что ищут именно его. Поэтому решили искать место. Я тут подбирал для себя троих спецов из спецназа. Один из ГРУ МО. Мужик в полном расцвете сил, но уволили, за то, что не выполнил приказ о ликвидации одного олигарха. Он вместе с семьёй- он так и спросил тогда «А жена и дети причём?» И так, капитан – ликвидатор-диверсант был сильно обижен и без пенсии с полгода прозябал в доме родителей в Подмосковье. Я предварительно закидал ему «удочку», так сказать, прощупывал. Он нам подходит. Семьи нет. Родителей тоже. Я срочно позвонил ему домой.:

– Виталий, есть срочный разговор. Нужен бортовой КАМАЗ с тентом на одну ночь, без водителя. Причём нужен прямо сейчас. Утром поздно будет.

– Да есть тут в деревне дальнобойщик. Он сейчас в загуле. Уехал куда-то на рыбалку. Сейчас пригоню. Часа два времени надо. К 24 часам буду.

Мы срочно стали готовиться к погрузке Кунга. На его место наставили других ящиков. В Кунг загрузили всё что понадобится на крайний случай. В том числе оружие, боеприпасы, продукты питания. К нолям часов приехал Виталий на КАМАЗе, и мы загрузили Кунг и УАЗик-69, место позволяло, и мы с Виталием поехали к нему в деревню. По прибытию к нему мы загнали Кунг и уазик к нему в большой сарай-сенник и закрыли. Виталий отогнал КАМАЗ владельцу. Потом вернулся и стал молча на меня смотреть.

– Виталя, ты меня взглядом не сверли. Так надо.

– Я-то понял, что так надо. Не дурак. Кунг-то бронированный. Что в нём?

– Специфическое оборудование, за которое на куски разорвут твои же бывшие коллеги. Я тебе всё потом расскажу. В УАЗике я оставил пару автоматов, гранат, на всякий случай, чтобы смог слинять. Уазик сам по себе – просто машина. А вот Кунг отдавать нельзя. Есть куда если что пробиться?

– Да, есть. Я тебе сейчас на карте покажу одну штольню под Калугой, там был карьер. Сейчас он заброшен, но там есть одна шахта, вернее выработка. По размерам длинна 10 метров в диаметре 5 метров и по высоте нормальная. Заезд правда узкий, но думаю Кунг должен пройти. Вход в штольню забит досками и завален хламом. За минут 30 можно разобрать. Если что буду там. Вот тебе телефон для связи. Он не глушится и не прослушивается. Я с полдесятка себе таких при увольнении «прихватизировал».

– Вот и хорошо. Нас никто друг с другом не свяжет. Мы раньше нигде не пересекались. Думаю, не найдут. Хотя чёрт их знает. КАМАЗ то проследить можно.

– Ну с водителем КАМАЗа мы не друзья, но если будут пробивать всю деревню, то я первый как спец у них буду на очереди. Может сразу Кунг перегнать. Если будут на меня давить, вон, скажу купил УАЗик старый.

– Наверное, ты прав. Давай – ка займись штольней. Следы от колёс Кунга только убери.

На том и расстались. Единственное, что я оставил, так это дипломат с переносным пультом, но его тоже надо заныкать. Ведь нам тоже, если что, надо будет «линять», а тут эта «машина времени» как никогда будет кстати. А то так могут обложить, что-только путём переноса можно будет слинять. Ну посмотрим. С Иваном договорились, что в любом случае нам двоим попадаться нельзя, чтобы один мог подстраховать другого, даже если дипломат заберут. Они всё равно в нем длительно не разберутся. Тут главное до Кунга добраться. И вытащить попавшего с дипломатом. А так работаем в обычном режиме. Кстати, Сталинские награды мы тоже убрали в Кунг, а то так по мелочи и палятся.

Глава 7. Комиссия. Радость и гадость – чувства приятные.

А под утро я завалился спать. И по хрену мне та комиссия. Разбудила меня жена в 9 часов. И сказала:

– Елена с вахты позвонила и сказала, что приехали на двух машинах проверяющие. Сказали тебя вызвать.

Я не спеша встал, умылся и пошёл через пол хранилища пешком. Зайдя в приёмное помещение дежурного, я увидел четырёх трёх мордоворотов и одного старикашку лет под шестьдесят или поболее.

Очевидно старший подал мне бумагу, подписанную заместителем директора ФСБ России на проведение инвентаризации.

Я ему ответил:

– Да, смотрите, что хотите. Мы тут сами ещё не разобрались что к чему. Половина только переписана и задокументирована. Так что не знаю, как Вы будете работать и что искать. Вон, основной комп, так сказать по архиву ТМЦ идите смотрите, ищите, проверяйте. Если что хорошее найдёте- сообщите, чтобы нам меньше работы было. И ещё- Вашей бумаги на проверку спецхрана недостаточно. Нужно совместное распоряжение двух трёх министров – МВД, ФСБ, Минфина за утверждением Председателя Правительства. Вы должны быть в курсе по этому вопросу, если что.

А сам про себя подумал –«Как хорошо, что Кунг мы в опись и в компьютер не внесли».

– А нам спецхран и не нужен. Нас не интересуют ценности и предметы старины как таковые. Мы по другой линии.

– А! Ну ищите. Флаг вам в руки. Вот Вам рация. Если понадобимся – вызывайте.

– Вы нам покажите где автотехника стоит- все места.

Вот они и прокололись. Понятно, что ищут.

– Да автотехника в основном в трёх местах стоит.

И я им указал направления. И ушёл.

Спустя часа три, меня вызвали. Старший спросил:

– Тут должен находится автомобиль ГАЗ-66 Кунг. Где он?

– Ребята, Вы что-то не поняли. Я же Вам сказал, что я и половины не знаю, что где находится. Мне акт приёма-передачи не передавали, когда я принимал дела и должность. Так что, это не ко мне. Ищите, смотрите. Кунг не ящик, может найдёте. И, вообще, а был ли он здесь?

Старший спросил у старикашки:

– Так куда Кунг был отправлен? Вы сами видели?

– Нет, я сам не видел, знаю со слов, что вроде бы сюда. Это было около 5-ти лет назад, но бумаг никаких не составлялось по известным причинам. Я-то сам не специалист. Узнал специфику работы и исследований случайно. А Вы спросите непосредственных исполнителей.

– А мы тебя сейчас отправим туда и там сам спросишь. Только назад оттуда возврата нет – с того света. И заткнись, отвечай по существу, и не напрягай меня, а то снова вернёшься на парашу.

У меня мелькнула мысль – Опа! А старичка то выдернули с зоны или из психушки. Нужно быть поаккуратнее с ними.

– Ребята, давайте жить дружно. Мне здесь разборок не нужно. Я пойду пока. А Вы можете искать сколько хотите.

– Ладно, мы ещё походим, посмотрим.

С этими словами мы разошлись. Они в хранилище, мы по комнатам. Часа через три-четыре, они злые и голодные вернулись и сказали, что ещё придут. И спросили, что стояло на месте в хранилище и указали место где складированы ящики, где раньше стоял Кунг.

– Я ответил, что не знаю. Перестановку делали не мы.

– Однако пыли там мало и фон излучения имеется. И показал приборчик.

А вот это засада. Очевидно спецы что делали свою машину времени использовали что-то такое. Что же ответить? И тут у меня мелькнула мысль, и я сказал:

– На счёт фона излучения, так тут у нас мини атомный реактор имеется. И, возможно, какой-либо ящик побывал там. Так что тут может везде фонить.

Старший на меня посмотрел дикими глазами и сказал одно слово: «Разберёмся!»

И с этими словами они покинули наше хранилище.

После чего я собрал всех, приложил палец к губам и на листке написал:

– «Нас могут слушать и в доме, и в хранилище и телефоны, поэтому о Кунге и вообще о нашей работе по перемещению грузов, их добыче и всё- всё- всё что с этим связано вслух ни слова. Из хранилища больше ничего не перемещаем. Могут услышать или увидеть. Проверьте все основные жилые и рабочие помещения на предмет мини видеокамер, жучков. При обнаружении не снимать»

А в слух произнёс:

– Приехали тут, сами не знают, чего хотят. И этот старикашка придурошный с ними. А старший вообще ощущение такое, что они вместе со старикашкой вместе где-то отдыхали. Ладно, они приехали и уехали. Давайте ужинать. Работаем по прежнему графику, потихоньку продолжаем делать опись и заносим в архив компа. А тот тут будут ездить всякие, только работать мешают.

А на следующий день, я проверил одежду на предмет жучков и поехал в город, где зашёл в супермаркет и проверившись на предмет слежки позвонил Виталику по выданному им мне телефону и рассказал о вчерашних гостях. И определились что звонить надо друг другу вне хранилища. Там могут прослушать комнаты и прочитать по губам. И определились выходить на связь один раз в день. Я буду отъезжать на заправку в трёхстах метрах от хранилища и там с неё звонить. Там все стены стеклянные, кроме туалета и всё просматривается. Если будет хвост, то будет заметно. И проверять сам туалет на предмет наличия жучков перед звонком тоже следует. Слава Богу! Оборудование для проверки – сканер- имеется.

А ещё через день ко мне приехал из главка мой начальник. И приехал не один, а с куклой «Барби». Это я так назвал сексапильную девушку при всех формах лет 25. Начальник наедине сообщил, что её ему навязали сверху и сказали устроить её сверх штата ко мне, и чтобы общался с ней очень аккуратно, т.к. «штучка» ещё ТА!

Короче, прислали надсмотрщика-стукача. Ну да мы сейчас в хранилище ничего «такого» и не делаем, а она отсидела с 9 часов до 17 часов и линяет домой. Выходные суббота-воскресенье. «Терпеть» можно. Посетила мысль, что надо посмотреть за ней в режиме прямой трансляции через переносной пульт. А через пару дней наблюдение за ней дал результат, хотя и не такой какой ожидали. Когда она знала, что нас по близости в хранилище нет, она там сначала «шарилась» по нашим закуткам, а потом уселась на кресло, включила порнушку на телик и начала сама с собой «сексом заниматься». Зрелище было ещё ТО! Естественно я всё это заснял на видео, на крайний случай, пригодится. Дама то видать озабоченная. Больше мы на неё внимания не обращали.

Потом, я с Иваном решили под вечер метнутся к Виталику, при чём с помощью переносного пульта, прямо из хранилища, где нет камер наблюдения. А то может на улице за нами смотрят, даже не может, а точно смотрят. Поэтому я вечерком позвонил Виталику и сказал, чтобы ждал гостей.

Позже мы активировали пульт и переметнулись в деревню к кухне к Виталику. Он как раз яичницу жарил. Стоял лицом к плите. А мы так из неоткуда – Раз! И за столом. Он, когда услышал шум сзади обернулся и сковороду выронил из рук и так и стоял с открытым ртом.

Я ему сказал:

– Виталий, очнись и рот закрой.

– Но как? У меня всё закрыто, да ещё сигналки на улице стоят!

– Вот теперь давай поговорим. Должен понять. Информация, которую ты узнаешь – убийственная во всех смыслах. Поэтом скажи – она тебе нужна?

– Но Вы же её знаете, а мне теперь только с Вами.

–Ну так слушай: …….

И мы рассказали о Кунге и перемещения. О Сталине, о нашей помощи и даже наградах.

Виталий помолчал, а потом сказал:

– Я предвидел, что-то из рода вон-выходящего, но не до такой же степени. Как это возможно – я своими мозгами не могу понять? Ну да и не важно. Я буду рад с Вами поработать. А то засиделся и застоялся. Какие планы? Может пойдём фрицам морды бить. С нашими-то возможностями.

– Не торопись. Не надо сильно менять ход истории. А то неизвестно чем это может вылезть. Будем в основном спасать народ, бойцов. Самое ценное это жизнь человеческая. Я думаю сейчас надо малость пощипать бюджет Нацистов. У них там золото партии скопилось, которое потом в конце войны неизвестно куда вместе с Борманом делось. Вот хочу это золотишко у них и забрать. Давай сейчас в реальном времени 1942 год посмотрим.

Мы настроили машинку на 1942 год в реальном времени видео на рейхстаг и бункер. Это золото ещё найти надо, мы то не знаем где оно. Вот экран засветился, и мы увидели картинку зала совещаний, уставленного атрибутикой фрицевской на стенах и круглом овальном столе. Был вечер. Зал был пустой. Виталий охнул и предложил:

–А давайте дерьма из санузла им на стол выложим!?

– Ну ты и хохмач. Уж лучше пургена им в столовую подкинуть, пусть обосрутся.

– Ладно шутки в стороны. Давайте искать. Вань, ты давай пробегись по помещениям. Поищи. А я пока письмо Сталину подготовлю. Злато-серебро всё равно найдём.

Пока я готовил письмо, где-то через полчаса меня к экрану позвал Иван.

На экране я увидел бункер-хранилище, а в нем стояли сейфы и просто стеллажи из мощного металла. На стеллажах кучками были сложены слитки золота. Примерно, на первый взгляд, в кучке-пачке штук по 100-150 слитков. И таких кучек было до хренище. Отдельно стояла золотая посуда, и предметы интерьера тоже из золота. Заглянули в сейфы- там в коробках лежала ювелирка, камни, золотые монеты разных стран и времён, холодное и огнестрельное оружие украшенные камнями и золотом. В общем есть на что посмотреть.

Я задумался, куда же это всё Сталину переправить? чтобы это не стало предметом гласности. А просмотрел подвалы Кремля через видео монитор и решил, что лучшего места нет. И мы тут же запустили машину и скопом в два приёма – сначала сейфы, затем просто стеллажи со всем содержимым перенесли в подземелье Кремля. А потом улучшив момент, когда кабинет Сталина был пуст, оставил ему письмо о новом содержании подвалов Кремля за нашей коллективной подписью из пяти фамилий и мы стали наблюдать за кабинетом Сталина. Минут через двадцать Сталин зашёл в кабинет и обнаружив письмо стал его читать. Надо было видеть меняющееся лицо Сталина. Он тут же вызвал коменданта Кремля, Берию и они пошли в подвалы Кремля. Там мы видели их лица. Это было что-то НЕЧТО. На входах в подвал были сразу установлены посты. Только золотишка в слитках мы минимум пару тонн перекинули, не считая всего прочего. Золотой запас страны сразу увеличился, наверное, вдвое. А потом мы переключились на Берлин и наслаждались кипишем, который начался, когда обнаружилась пропажа. Борман со злости всю обойму всадил в охранника, стоявшего у сейфовой двери при входе. Ну пусть «повеселятся». А через сутки я забрал письмо Сталина с его стола, адресованное нам. Там было всего восемь слов: «Большое человеческое спасибо! Чуть до инфаркта не довели». А нам было приятно, что мы помогли стране и нагадили верхушке Вермахта. А после всего мы вернулись в хранилище таким же образом, как и уходили.

Глава 8. Пополнение штата. Награды.

После комиссии прошло два дня. На третий день меня вызвал мой руководитель главка и сказал:

– Надо увеличить объём распродажи и направление выручки в бюджет.

На что я, воспользовавшись этим случаем сразу заявил:

– Для того чтобы увеличить объёмы нужен штат. А что я с тремя калеками из которых две бабы сделаю? Тут как минимум человека три- четыре надо и не баб, а мужиков. Ящики бабы не в состоянии двигать. И надо сделать выездной магазин, типа автолавки. Тогда и оборот увеличится и спрос появится. А то о нашем магазине и хранилище знают только посвящённые.

– Хорошо. Я этот вопрос решу. А ты ищи людей. Думаю, трёх мужиков найдёшь из своих же отставных. Шушеру не бери.

– И ещё- уберите от меня эту сексуально озабоченную девицу-надсмотрщика. От неё толку то, только мешает.

– Не я её сюда ставил, но спрошу надолго ли она. А ты через три дня мне доклад. Автолавку с прицепом из конфиската оформишь, номера в ГИБДД получи и давай осваивай центр и ближайшие регионы. А там посмотрим. Может через магазин ещё что пропускать будем. Есть намётки. В накладе не останешься.

На этом мы и расстались.

А я позвонил Виталию по закрытому телефону и сказал, чтобы с утра ко мне подъехал открыто с паспортом и трудовой книжкой.

По утру я объяснил Виталию, что теперь мы его легализуем и он официально устроен к нам в магазин водителем-экспедитором. И рассказал ему об указании моего начальника.

На что Виталий сказал:

– Это же хорошо. Теперь мы официально можем встречаться.

– Но это не всё. Надо ещё пару мужиков, таких как ты подыскать. Желательно спецов и без привязанности к чему-либо или к кому-либо, чтобы если что могли спокойно сорваться с насиженного места.

– Да не вопрос у меня с пяток таких как я есть.

– Ну пока пять не надо, а парочку подбери, чтобы спец по вооружению был и вообще почти диверсант был.

– Да у меня все такие.

– Вот завтра и тащи их сюда.

–А что завтра? Сейчас позвоню и через час они будут здесь. Обоим под сороковник. В самом расцвете сил. Кстати, оба Николая, но одного мы звали Ник, другого Нил. Это позывные были. Коротко и чётко.

– А у тебя какой позывной был?

– Фил. Это мне мой начальник когда-то дал. За то, что я любил много рассуждать и философствовать. Сокращённое от первых трёх букв -философ.

– Да, мастера, блин твои начальники.

– А чё, мне нравилось.

– Ну да ладно. Звони. Только о Кунге ни слова.

Через полтора час оба Николая предстали передо мной. И я спросил:

– Ну что братцы? За Вас поручился Фил, он же Виталий. Вы согласны? В накладе не будете. Да я думаю, что скоро и интересно будет. Один будет просто водитель-грузчик, второй продавец- экспедитор. Кто- кем? сами решайте, но это не значит, что один будет стоять бабки считать, а второй ящики таскать. Вы «сладкая парочка» работаете вместе помогая друг другу.

Оба одновременно ответили: «Окей» и заржали, но увидев мою физиономию пояснили – А нас и раньше называли «сладкой парочкой».

– Ну вот и хорошо. Пойдёте к нашим дамам. Составите примерный ассортимент и направление поездок. Нужно узнать рынок сбыта и его ассортимент. Продавать будем от иголок до автомобилей и от продовольствия до медикаментов, не брезгуя текстильной продукцией и прочее, прочее, прочее. Поэтому я думаю правильно будет если пробью ещё одну машину под автолавку чтобы можно было если что оперативно доставлять. И ещё надо рекламу дать в интернет и газеты, но с ассортиментом особо не распространяться в «сети» и прессе. Кому надо-узнают. Телефоны укажите не только магазина, но и свои. Нам дан сверху зелёный свет. Значит поможем государству и себе родимым обогатиться. Мы же не альтруисты. Каждый труд должен быть хорошо оплачен. А я сомневаюсь, что наши руководители с нами сильно будут делиться. Поэтому кроме зарплаты мы будем иметь процент. Если надо будет составлять договора, заявки и т.д., то это уже обговаривайте с каждым покупателем особо, не забывая себя любимых. Всё ясно?

– Да куда уж яснее. А то мы тут, честно говоря, поиздержались. Пенсии нет ещё – по выслуге и годам не вышли. А заработка постоянного не было.

– Кстати, а за что хоть выперли?

– Ну я из-за бабы своей- загуляла с одним из штаба. Ну так я им обоим руки поломал. А чтобы шума не было, просто «ушли» меня из системы. А вон Нил сам о себе скажет.

– А что мне говорить. Увидел, что моих два «акробата» сбагрили спец аптечки на сторону бандюкам, ну и начистил обоим морды. А у одного папа депутат и зам мэра. Ну и сломанную челюсть мне не простили. Сначала «нашли» у меня в столе «мокрый» ствол, но одного не учли, что я видео наблюдение в кабинете оставил. А потом спровоцировали ДТП и вот по совокупности и попросили по-хорошему уйти. Так после ухода нашего бывшего командира – я имею в виду Фила, всё на раскоряк пошло. Отряд обновился наполовину. Набрали каких-то быков. Сила есть, а ума нет. Так что может хорошо, что из нашего отряда «спецназа разведки» мы ушли. По уходили и другие. Кто перевёлся, кого уволили как нас. Теперь это на отряд спецназа, а бригада быков по охране VIP-персон. Короче, кому-то выгодно было его похерить и переквалифицировать.

– Ну тут с Вами всё понятно. У всех у нас что-то похожее есть. Ну что же мы и сами можем подобрать и создать такой небольшой отрядик, человек на 5-6. А уж развлекуху я Вам со временем обещаю. Просто время пока не пришло. Вы ещё покрутитесь и подберите пару человек- желательно из таких же спецов. И чтобы был один из них медик, а второй диверсант подрывник.

– Да мы все диверсанты-подрывники-спецы, одним словом. А медика я подберу. Есть один из спецов у меня на примете, но он где-то в Туле осел. В больнице вроде работал. Тоже с женой разбежался- пока в Чечне наших ребят оперировал в боевых условиях, жена сбежала с каким-то хохлом в Сибирь. Я найду его, переговорю и сообщу. Думаю, он особо там в своей больнице не рвёт карманы от денег. Главное он ещё и снайпер по совместительству.

– А вот это очень хорошо. Ну всё. За дело. Если хотите, можете оформить себе комнаты для проживания в хранилище. Места там хватает.

Когда все разошлись, Виталик спросил меня:

– А что ты там пообещал за развлечения? Меня мучает одна мысль, что ты решил развлечься в 1942?

– Ну а почему бы и нет? Мы все спецы и как те застоявшиеся рысаки – нуждаемся в нагрузке и мужских развлечениях. Я не имею ввиду баб. Можно наведаться на фронты войны наших дедов и помочь выжить нашим бойцам, особо не влияя на ход войны. Так сказать, совместить приятное с полезным. Только нашим бабам ни слова. Иван тоже «застоялся и в бой рвётся». Мы же ненадолго будем отлучаться – навели шухеру, набили морды фрицам и на отдых. Возможность есть. Так что ты как?

– Да я только ЗА. Только вот тогда придётся раскрыться перед «сладкой парочкой», да и остальными.

– Ну ты же за них ручаешься?

– Как за себя.

– Ну так в чём дело? Посмотрим пока за ними. А там видно будет. Тем более у меня смутное подозрение, что эта проверка у нас была не последней и нас в покое не оставят. Кунг в карьере замаскируй, заминируй, поставь датчики и пока не подходи туда. За всеми нами сейчас будут «хвосты». Пока переносного пульта хватит. Надо его перемонтировать из дипломатика в особый носимый планшет из брони листа легкого, что не мешал при ходьбе и был влагонепроницаем. Тут особого труда не надо в хранилище всё необходимое есть. Там есть особо лёгкая и особо прочная броне сталь -экспериментальная в листах, аж целый ящик. Кто -то хотел за рубеж толкнуть, да ФСБешники тормознули. От одного – двух листов у них не убудет, тем более описи по вместимости нет. Да и кто проверять будет? Даже офицерская планшетка под неё найдётся. Хрен кто догадается что в ней, пока не откроет. А если и откроет планшетку, то электрический код не позволит открыть саму шкатулку-пульт из брони листа. Да и вес небольшой- килограмма два будет не больше. Я тут подумал – из этих листов надо себе броники сделать. Займёшься? Под размер каждому подогнать надо будет. Эти листы винторез не пробивает. А он помощнее автомата будет. Нам самое то будет.

– Да не вопрос. Всё сделаю. Мы ещё что ни будь перекидать из продуктов будем по прежним точкам 1942 года?

– Да, конечно. Я наших дам попрошу, пусть пошарятся в Америке, Англии, короче у наших сегодняшних потенциальных противников. Чего найдут- отправим, а то потом некогда будет. Да и нам на занятой территории фрицами – в Белоруссии, на Украине – по парочке закладок в лесах, горах для нас самих сделать – продукты, одежда и форма того времени, оружие, боеприпасы. МОНки наши возьмём- они особо мощные. Снайперки наши, оптика тоже, в общем то что нам может пригодится, а там этого нет. Те же гранатомёты- шмели, мухи или что там у нас на складе есть или можно по-тихому где стащить со складов ДХ, особо не привлекая внимание. Ну и про медикаменты не забыть. Закладки будем делать мы втроем- я, Иван и ты. Больше никому ни слова. Ну ладно, пойдём в магазин к нашим дамам. Слава богу сегодня нашей «Куклы Барби» нет.

В магазине мы озаботили женщин на поиск продуктов, хлеба за рубежом для последующей переправки в 1942 год. Потом я проверил кабинет Сталина и обратил внимание, что для меня на столе ящичек небольшой подписан лежит. Я его по-тихому забрал и мы, собравшись всем коллективом открыли ящичек. Сверху лежало письмо. Я прочитал его вслух:

– «Дорогие друзья! Ваша помощь золотом для страны неоценима. Мы сможем приобрести по лендлизу, да и просто закупить за рубежом всё чего нам не хватает. Наша скромная благодарность в виде наград от чистого сердца и от всего правительства и советского народа. Мы догадались откуда золото. Шум поднятый в Рейхе до нас довели наши люди. Ещё раз спасибо. И. Сталин»

В коробке лежала газета «Правда» со списком награждённых, среди которых были наши фамилии. Женщины, Иван, и уже Виталий награждены орденами Трудового Красного Знамени. А для меня лежала коробочка с медалью «Золотая Звезда с серпом и молотом»– Героя Социалистического труда и орденом Ленина. Что ж, приятно конечно! Теперь у каждого, кроме Виталия (у него награда первая) по два ордена, а у меня ещё и Золотая звезда. И я сказал:

– Дамы, Вам задание – сшить нам форму старшего офицерского состава образца 1942 года, им прицепим наши награды и сфоткаемся в них.

– А чего их шить? Там у реконструкторов изъяли несколько тюков. Подберём и через час два всё будет готово. Как раз к ужину. Только ужин с Вас.

– Да не вопрос. Сейчас шашлычки замаринуем. Вы как мужики?

– Когда нормальный мужик отказывался от хорошего стола? Тем более повод есть – обмыть награды, – сказал Иван.

– Ну тогда расходимся. И через пару часов одеваемся в форму и садимся за стол, ужинать и обмывать награды. На форму можно даже наши современные награды надеть, у кого, что есть.

Через пару часов стол был накрыт. Мужчины и женщины оделись в военную форму с петлицами, ещё без погон и я поднял гранённый стакан и произнёс – Выпьем за наших дедов, за то, что они разбили фашистскую гадину и дали нам жизнь!

Второй тост был за награды – обмыли и их, окунув в стаканы с водкой. Затем награды прикрутили на форму. А затем налили по третьей, но выпить не успели- пришли Ник и Нил. Мы то честно в эйфории забыли за них. А они, увидев нас в форме образца 1942 г. с наградами спросили:

– У нас что кино снимается? Награды то бутафорские? На ЧелЗнаке заказывали?

Ответить решил я:

– Ребята присаживайтесь. Лена приборы и рюмки нашим парням. А Вам ребята скажу, раз так получилось – но сначала выпьем этот наш третий тост за тех, кто не дожил, кого с нами нет.

И мы все выпили. А потом я сказал:

– Ник и Нил! Вы особо не удивляйтесь. Это награды не бутафорские. Есть подтверждающие документы.

Нил сказал:

– Да сейчас таких наград нет. что-то вы темните.

И мне пришлось поведать о нашей машине времени и о том, что её ищут спецслужбы. И то, что награды вручил нам Сталин, за помощь и спасение от голода жителей Ленинграда, детей в детских домах, о лекарствах в госпиталях и о золоте партии Рейха.

Сказать, что парни были шокированы – это значит ничего не сказать. Вопросы посыпались как из рога изобилия. Так что наш ужин стал напоминать телепередачу – Что? Где? Когда? Насытившись ответами задали вопрос единственный вопрос – А мы в деле?

– Ну, а куда же мы Вас денем? Вы стали носителями особо важной, убийственной информации, за которую Вас просто порвут на ремни. Поэтому язык за зубами. Мы тут жучки по убирали и видеонаблюдение на период ужина отключили. Наша «Кукла Барби» ничего не знает. Она стукачка. Поэтому, с ней осторожно. Её на днях уберут. Тогда проще будет. И ещё- возможно нам придётся основательно «линять», причём линять со страны и то не факт что нас не достанут. Поэтому, Иван и Виталий займитесь подбором места нового базирования в нашем прошлом. Желательно, чтобы переместиться прямо вместе с хранилищем. Поэтому и место под хранилище должно быть соответствующее – лучше в горах, подойдут Карпаты, Урал, Северный Кавказ, то есть в пределах территории СССР и место нужно трудно доступное для всех. В горах много пустоты бывает, чего только Ново Афонские пещеры стоят? Там большая деревня целиком войдёт. Жалко, что аппаратура не позволяет в будущее смотреть и перемещаться. Я имею в виду настоящее будущее. И ещё ребятки надо пошустрить по складам спецвойск и МО подобрать специфическое оборудование и вооружение и способ их тихого изъятия. Нам это может пригодиться в случае покидания нашего времени. А пока давайте ужинать. Завтра обо всём договорим.

И мы продолжили ужин.

Глава 9. Подготовка и отрыв.

Следующие две недели, чтобы не привлекать особого внимания мы продолжили работу в прежнем ритме. Оба Николая занялись автолавками. Причём с реалиями на будущее мы нашли пару автомобилей США, когда-то полученных по лендлизу в годы войны. Наши ребята их перебрали до винтика, усовершенствовали. Фактически остался прежним только внешний вид. А начинка современная. И на таких раритетах начали выездную торговлю. А народ видя раритет на улицах стал больше интересоваться. Мы подумывали и наш Кунг, вернее его будку с содержимым перекинуть в кузов-будку такой же америкашки. Если придётся ездить во времена войны, чтоб особого внимания не привлекал. А также дополнительно перевооружить и резину поставить современную с подкачкой. В общем ребятам задача была поставлена. А ещё Ник сообщил, что у него имеется дополнительная подготовка подводного боевого пловца и поэтому надо найти, и приобрести для оснащения – АПС там, снаряжение и т.д.

За эти две неделю мы заметили повышенное внимание к нашему объекту и ко всем нам. Кукла «Барби» была отозвана, но от этого внимания к нам не уменьшилось.

Забыл отметить ещё одно событие. Сталин передал нам письмо, в котором просил о личной встрече. Сообщил, что они провели проверку по стране и наши личности идентифицированы не были и Сталин спросил- не являемся ли мы представителями из-за зарубежа. Я ему ответил утвердительно- он сам подал такую идею, и мы не стали его разубеждать. Пусть так считают. Они пока не допускают что мы их потомки. Так даже лучше. Не будет лишних вопросов. Один их вопрос только мучает – каким образом мы перемещаем грузы. Этот вопрос так висит во всём тексте письма. Ну пусть мучаются. Это ТАБУ для них – как говорят индейцы.

Ну а о проведении встречи – я ему ответил, что подумаем, неудобно идти в гости без подарков. Что мы можем для страны достать необходимое? Наверное, карты точного места расположения неоткрытых ещё месторождений драгметаллов, нефти и газа. А также ТТХ усовершенствованного оружия – 1943- 1950 годов, при которых особо промышленность перестраивать не надо, а улучшение значительное, что влечёт улучшение обороной и боевой способности. Взяли за основу АКМ, ППС, броники, разгрузки, камуфляж, двигатели для танков, самолётов, автомобилей, оптику, рации и другое кое-что. Мелочные образцы даже несколько партий взяли, но только не оружие, а то не поймут. А так – только разработки на бумаге, но это и так царский подарок для тех времён. Я подготовил письмо и здоровенный пакет с бумагами и ящик с образцами оптики без года изготовления и переправил Сталину на стол. И написал, что это предварительный подарок. А черездень получил ответ. Описать восторг Сталина было невозможно. Особенно их обрадовали карты с точными географическими точками месторождений.

А пока мы готовились, к нам снова неожиданно нагрянули ФСБешники. Вопросов почти не задавали, всё ходили и вынюхивали, а потом всех на завтра вызвали к себе для дачи пояснений.

Я всех собрал и сказал:

– Ну что ребятки. Наверное, пришло время линять. В стенах ФСБ нас и спрашивать не будут, а применят спецсредства, и мы всё выложим. А о последствиях вы можете догадаться. Нас закроют надолго, если не навсегда. А Кунг перекочует к ним. Последствия тоже можете представить, в мировых масштабах. Рано ещё такое оборудование давать в руки нашим силовикам. Так не долго и до третьей мировой войны. Поэтому, Иван с Виталием займутся перетаскиванием всего, что нашли по складам в наше хранилище. На всё про всё ночь. Под утро, часов в шесть мы должны переместиться. С местом определились – пещеры и пустоты в горах Северного Кавказа. По объёму самое то, пока. И трудно доступность в некоторых местах есть. Это горный район в районе сегодняшней Красной Поляны в Сочи. В 1942 году, там практически ничего нет, даже дорог. Это район на границе Адлера и Абхазии. Я просмотрел пещеры – подходят как никогда. И главное питьевая вода ручьями и снегами.

В 5 часов утра мы все собрались в хранилище. Обсудили границы и объёмы хранилища и сопоставили их с найденными пещерами в горах. Придётся перемешать четырьмя частями т.к. пещеры неправильной формы. Ну да это не проблема. В 05 час. 30 мин. начали перемещение частями. Себя с частью хранилища решили переместить в последнюю очередь. А на место хранилища переместить с гор скальник чтобы не было пустого места с огромной ямой. Пусть пороют.

В 05 часов 50 минут мы собрались для собственного перемещения. И в это время мне позвонил мой начальник управления и сказал:

– Через полчаса за Вами приедет конвой для этапирования в ФСБ. Не знаю, что Вы там натворили и что они от Вас хотят, но это очень серьёзно. Я сам уже сегодня подам рапорт на пенсию. Достали уже. Слинять бы Вам куда-нибудь. Ну так найдут же.

– Не переживайте. Мы слиняем громко, хлопнув дверью. И нас не найдут. Себя поберегите. Спасибо за всё. Надеюсь увидимся, когда-нибудь.

После разговора сказал своим:

– За нами выехал конвой. Дождались.

– Вот суки. Надо линять.

– У нас всё готово. Остались мы и часть хранилища. Все по местам.

И я запустил Кунг. Опять небольшое помутнение и мы на месте. Я тут же переместил часть скальника и грунта на оставшуюся после нас ямищу. Настроил видео наблюдение в реальном времени на место нашего бывшего хранилища и увидел бегающих на пустом месте ФСБешников с конвойными и отключил Кунг.

Всё ребятки. С новосельем. Сейчас спать до обеда.

Глава 10, новое место- новые задачи.

Проспали даже больше на два часа. Слишком уж ночь выдалась беспокойной.

Но за то проснулись к обеду. И сразу возникла первая проблема – нет электричества. На старом месте мы же всё под чистую срезали. А у нас морозильная камера. Хорошо, что там минус 18. За несколько часов ничего не случится. А вот в темноте то не очень тут походишь. Мы, когда ложились спать, то включилось резервное освещение от батареи. Нужно срочно запускать атомный реактор, но для его запуска нужна вода для охлаждения. Поэтому мы занялись подземным ручьём – речушкой. Вода там ледяная и чистая. Быстро в комнату к реактору подвели трубы, которых у нас навалом. Ну как быстро? часа три монтировали. Для сварки запустили генератор. Для морозильной камеры запустили другой, более мощный генератор. Для освещения пока необходимых помещений запустили третий генератор. И поставили нагнетающий насос для более мощной циркуляции воды. К вечеру атомную установку запустили, но воду провели сразу по необходимым помещениям и санузлам. Вопрос: куда сливать нечистоты? Обследовали близлежащие пустоты в горах. Нашли в 200 метрах от входа сообщения, если так можно назвать соединяющиеся пещеры ещё один небольшой ручеёк, уходящий сквозь расщелину куда вниз. Для проверки вылили бочку красителя для краски и разошлись по окрестностям. В километрах двух, внизу при спуске с гор мы нашли небольшую метку из краски, которая тут же снова уходила в расщелину. Очевидно краска очистилась естественным способом через камни, породу, землю и т.д. под землёй, нормально. К вечеру определились, что сливные трубы канализации можно выводить в этот ручеек. Всё смоет и очистится природой. Не так уж нас и много чтобы загаженность кто-то нашёл. С этим и завалились спать.

Последующие три дня мы приводили наше новое место обитания в норму. Установили туалеты, ванные, кухни. Подключили все линии электропередач. Снаружи проверили все близлежащие подходы. Подступы к нашим пещерам-хранилищам были очень трудные – дорог, тропинок фактически не было. Есть одно ущелье, проходящее мимо наших пещер, по которому можно будет выходить наружу. Надо только метров десять туннель прорубить в одном из хранилищ. А маскировка и не нужна – ущелье заросло лесом и густым кустарником. Установим металлическую дверь в глубине и всё. Я дополнительно просканировал видеонаблюдением в реальном времени территорию вокруг гор. Ни одной живой души. Только зверьё. В километрах 5- 7 от наших пещер вниз по ущелью и в стороне от него виднеется с пяток старых изб. Это, наверное, первые заселения в районе Красной Поляны. И только спускаясь ближе к морю мы практически на побережье увидели окраины старого Адлера-Сочи, но это в километрах наверно тридцати от нас. Также мы поставили вытяжки и фильтры на них, чтобы не демаскировать себя. После завершения всех первоначальных, необходимых работ я поставил задачу о переподготовке списков всего что есть у нас в хранилище. Особо меня интересовал запас горючего, продовольствия, медикаментов. А также новый список (который не успели составить), того что мы успели натащить за последнюю неделю из различных складов, арсеналов в теперь уже в нашем прошлом- будущем. Потому что нам пришлось особо шифроваться и распихивать в потаённые места всё что «приобрели», точнее натырили, и чтобы ФСБешники не нашли, которые нос свой совали куда хотели. Со слов Ивана знаю, что прибарахлились мы значительно, особенно новым вооружением и взрывчатыми веществами- мин, чистой взрывчатки и боеприпасами. Ну и спец оборудованием. Умудрились даже утащить вагон спец пайков продовольственных. Хотя у нас продовольствия хватит чтобы прокормить целый батальон в течении полугода. А нам хватит лет на 10 если не больше. Установили мы и скрытые мини- видеокамеры по периметру пещер и на ближних и дальних подходах. В целом даже если бы вокруг нас не было ни одной живой души, и мы были единственными жителями на земле, то нам пока хватит всего чтобы жить безбедно многие годы. Надо поднять антенну замаскированную и слушать местные радиочастоты и радио в принципе вообще, чтобы лишний раз не запускать оборудование Кунга.

На пятый день пребывания на новом месте я решил просканировать кабинет Сталина. Там на столе я заметил для нас большой пакет. Датированный вчерашним числом.

Пакет мы забрали и прочитали: «Дорогие друзья! Ваш вклад в развитие оборонной промышленности вне всякого понимания, он огромен. Мы послали геологические группы по указанным Вами координатам, и уже поступили первые положительные доклады. О чертежах нового оружия, техники и всего прочего я и не говорю. Это прорыв в науке, технике, химии и прочее. За такие открытия у нас в стране люди становятся Героями и Лауреатами. Особенно нас порадовали чертежи по улучшению двигателей на танки и самолёты, рации и оптика и много другое, что Вы нам передали. Дано распоряжение ГКО на перестройку заводов, фабрик. Нам тяжело это делать в нынешнее время, но мы с Вашей помощью справимся. Мы, то есть все члены ГКО и генштаба и рядом учёных обсудили всю Вашу помощь. Такое возможно только при наличии хороших умов и материальной базы. Мы поняли, что у Вас сложилось небольшое научно-техническое общество, причём хорошо законспирированное и далеко за пределами СССР и членами этого общества, являются истинно русские люди – патриоты нашей страны, хотя Вы и не являетесь гражданами нашей страны. И не важно на территории какого государства Вы находитесь, Наше Правительство И ГКО страны решили следующее: 1. Вам присвоено гражданство СССР. (паспорта выдадим, когда пришлёте свои фотографии) 2. Вам каждому зарезервировано жильё в г. Москве, на случай если Вы к нам прибудете. 3. Вам всем присвоено Звание Героя Социалистического Труда (руководителю повторно) с вручением орденов Ленина. 4. Вы все оформлены сотрудниками НКВД с присвоением званий- руководитель полковник, остальные майоры. 5. На базе Вашей группы создан отряд специального назначения. Название решено было чтоб Вы выбрали сами. Я предложил «Мираж», т.к. мы Вас не видим – ОСНАЗ «Мираж»– прямого моего подчинения. Если не против, то так и оставим. И позывные Ваши будут- Мираж-1 – руководитель. Остальные номера сами определите. В случае появления у нас в Стране – выходите на любого сотрудника НКВД со своим позывным. Вас свяжут со мной незамедлительно. Оставляю Вам Справку-приказ для Вас, за моей подписью, при предъявлении которой Вам будет оказана любая помощь и содействие всех государственных органов и командирами всех воинских частей и соединений. Спасибо и до встречи. И. Сталин.»

Прочитав письмо, мы осмотрели награды, письмо-указание Сталина на содействие. Что ж с такими полномочиями можно в этом мире и осесть. Главное думать и ещё раз думать. Не делать необдуманных решений. Надо залегендировать наше появление в стране, если мы выйдем наружу. Каким образом мы появились и откуда? Лучше конечно всего прибыли по Чёрному морю. Его площадь проконтролировать тяжело и не доказуемо. На чём прибыли? Да можно что-либо придумать – те же резиновые лодки без знаков опознавания или легкое судёнышко. Что-нибудь придумаем. Стащим что-нибудь в Турции или Греции и перекинем к нашему берегу, или вообще судёнышко из одного многочисленных островов Филиппин, а там дело техники. Пусть доказывают, ищут по Филиппинам если захотят, что мы пересекали океан и море.

Нашим женщинам дал указание на подготовку формы с новыми знаками различия и новыми наградами, т.к. скорее всего явиться в наш новый мир нам придётся. Иконостасы на груди у каждого начали вырисовывать приличные. У меня только две звезды Героя Соц. Труда и три ордена Ленина. У жены, Ивана с Марьей- по ордену Ленина, трудовику, и теперь звёзды Героя. У Виталика – трудовик и орден Ленина. У Николаев пока ничего. О них Сталин ещё пока не знает. Когда будем готовить фотки на паспорта и удостоверения то укажем и их. Хотя липовые удостоверения мы можем и сами изготовить, но не будем. Не хочется показывать все наши возможности.

Я подготовил ответ Сталину и пояснил что личный состав группы или отряда согласен с названием и позывными «Мираж» и указал, что личный состав отряда составляет 7 человек, указал все данные на всех, приплюсовав двух специалистов-диверсантов, которые ранее не были названы по мотивам конспирации, и которые непосредственно участвуют во всех мероприятиях проводимыми нашим отрядом. А также выслал фото 9 х12 и 3х4 на каждого из нас в форме в соответствии с присвоенным Сталиным. Единственное, взял на себя смелость в форме майоров НКВД послал фотки и двух Николаев. Предварительно немного состарив эти фотки и немного ухудшив отличное их качество. А также написал, что с вынужденными обстоятельствами и преследованием спецслужбами разных стран вынуждены периодически на связь не выходить. В настоящее время находимся на юге Греции и будем выдвигаться в сторону СССР на Черноморское побережье. Где прибудем, пока не ясно, но ожидать нашего представителя нужно ориентировочно в течение недели. А пока попросили подобрать с десяток крепких ребят- спецназовцев-спортсменов для последующего их обучения и передачи им опыта. Необходимо создать учебную базу в районе Черноморского побережья, вдали от фронтов. Я так подумал, что им деваться не куда будет и они создадут базу где-то в районе Лазаревское-Сочи, что нас это устраивает. И написал, что ответ ожидаем в течение суток. Далее с нами связи не будет. Создадим им загадочность и неопределённость. И переместил вечером письмо Сталину на стол.

К обеду следующего дня, наблюдая за кабинетом Сталина, увидел там возню, даже рассмотрел паспорта, наверное, для нас. Ну потом посмотрим. Вечером я забрал для нас пакет. В пакете были наши новые паспорта, удостоверения сотрудников НКВД, и две коробочки с наградами для «сладкой парочки», но тут Сталин пожадничал и наградил двух Коль только орденами Красного Знамени. Ну да они и не в обиде. Считай задарма достались. И как писал Сталину- общение с ним прекратил на неделю.

За эту неделю мы создали на оккупированной немцами территории дополнительные закладки с оружием и боеприпасами, выяснив по историческим данным где больше всего понадобится наша помощь Красной армии.

Глава 11. Выход в люди. Сталин.

И вот мы решили, так сказать «выйти в люди». Для этой цели мы всё-таки упёрли с одного небольшого морского порта, одного из островов Филиппин небольшое судёнышко. Оно хоть и небольшое, но с хорошим движком. Мы такое подбирали, чтобы было понятно, что мы смогли дойти по морю. Решили идти втроём. Я, Виталий и Елена. Все с разными направлениями деятельности и знаний. Остальные остаются. Иван на Кунге за контролем за нами. С собой мы ничего особенного не взяли, кроме переданных нам документов. Все были одеты в форму с наградами. Смотрелись отпадно. На запястьях рук у нас были простые швейцарские часы, тех лет, но без наворотов, хотя на крайний случай в ремешки я вмонтировал микродатчики слежения. Так вот судёнышко рано утром мы поставили в дрейф в нейтральных водах на против Сочи. Сами переместились на судно и дали небольшой ход. На флагшток надели влаг СССР. И по радиостанции стали сканировать эфир. Вышли на волну, на которой мы несколько раз слышали переговоры радиостанции в Сочи. И открытым текстом вышли в эфир:

–«Всем, кто меня слышит – я Мираж 1 прошу экстренной связи с управлением НКВД!»

Нам сразу ответили:

«Слушаю Вас, Мираж1. По Вам есть указание. Где Вы находитесь?».

«Я захожу в территориальные воды СССР в районе Сочи. Прошу встретить и сопроводить.»

«Следуйте в район порта. Вас встретят»

И мы направили судно в район порта Сочи. И через полчаса к нам подошёл катер с сотрудником НКВД:

– Вы Мираж1?

– Да, я.

– Следуйте за нашим катером.

В порту нас встретил большой конвой. Нас сопроводили в автомобиль и отвезли в управление НКВД г. Сочи. Там особо до нас не докапывались – сказали только, что через полчаса вылет самолётом в Москву в сопровождении целой эскадрильи истребителей. Был второй месяц весны апрель. Поэтому все были в летней одежде, но на борт самолёта нам дали по шинели и одеялу. Через четыре часа с одной дозаправкой мы приземлились на аэродроме под Москвой. На аэродроме нас встречал лично товарищ Берия. Лишних вопросов не задавал. Лишь сказал, что едем на дачу Сталина.

По приезду на дачу, мы заехали во двор и подъехали к парадному крыльцу. Сталин стоял на крыльце попыхивая трубкой. Когда мы вышли из машин Сталин спустился со ступенек и сделал пару шагов навстречу. Я подошёл и по-военному доложил:

– Товарищ Сталин! Часть группы спецназа «Мираж» прибыла в Ваше распоряжение. Командир группы – полковник Иванов.

Сталин улыбнулся и пожимая нам руки сказал:

– Так вот Вы какие наши герои и помощники. Очень рад Вас видеть. Пройдёмте в столовую покушаем, попьём вина, поговорим. Думаю, у нас есть о чём поговорить. И почему Вас только трое?

– Товарищ Сталин, обстановка не позволяет нам всё время быть вместе. Остальные должны прибыть позже. Точно пока не знаю, когда. Они если что выйдут на связь, как и мы. Нам при проходе пролива в районе Александрии пришлось разделиться.

Так уж получается, что мы связаны одним обязательством друг перед другом, поэтому мы и страхуем друг друга. И не всё можем рассказать. Надеюсь Вы нас поймёте. Факт утечки информации нельзя исключить. Поэтому мы как можем шифруемся, особенно наше место нахождение и порядок доставки всех грузов. Мы можем остаться в теперь уже нашей стране на сколько угодно, но если понадобится, то мы можем покинуть страну для выполнения иных задач, как только поступит команда.

Тут я напустил туману. Дал понять, что нашем Земном шарике наша группа не одна, но на территории СССР действуем только мы. Потому что нельзя себя тесно и навсегда связывать нас какими-то обязательствами. Потому что на Земле существует, и другая так сказать, третья сила, которая не подвластна силам Земным.

После моих слов Сталин задумался. Думал он минут десять, наверное. Пыхтел трубкой, а потом спросил:

– Не хотите ли Вы сказать, что Вы люди не земные. И что в мире есть сила и люди о которых мы, в том числе и я ничего не знаю?

– Вы почти угадали товарищ Сталин, но не правы только в одном – мы люди земли, Вашего, то есть Нашего времени, но наше месторасположение никому не известно. Мы пользуемся теми же благами земли что и Вы, но у нас мозги развиты технически сильнее если можно, так сказать. Нас не много. Мы объединились полтора десятка лет. Можем быстро перемещаться с помощью технических и научных достижений, но некоторые наши достижения вносить в этот мир ещё преждевременно. И это сделать мы не сможем, даже если бы и захотели. За нами тоже ведётся наблюдение. Обратите внимание на мою руку. Сейчас я её подниму и сделаю круговое движение над головой и у Вас вон, например, на тумбочке появится из ниоткуда ящик с вином. Или вон посмотрите в окно- сейчас на клубе появится танк – какой хотите – наш или немецкий? Танк будет без экипажа. Так что не беспокойтесь.

Сталин промолчал, и я провёл круг рукой над головой. Это была команда Ивану. Мы об этом заранее договорились. И он на тумбочку поставил ящик с вином. А на клумбу немецкий танк с крестами. Как только всё это появилось то тут началась такая паника, и не из-за ящика с вином естественно, а из-за немецкого танка. Сталин поднял руку и дал команду охране успокоится. А я продолжил:

– К сожалению, мы ограничены в таких перебросах. И поэтому каждый переброс тщательно готовился и согласовывался с нашими руководителями. Моя группа отвечает за работу только на территории СССР. Могу только сказать, что таких групп на Земле всего три – Южная Африка, СССР, Швейцария- где война не ведётся. Как только началась война в Европе мы не вмешивались, т.к. нас это не касалось, но когда Германия напала на СССР, нам стало не по себе. Нам вообще запрещено вмешиваться в военные конфликты, чтобы не нарушать искусственно течение исторического процесса, но то что фашисты начали творить на захваченных территориях СССР, нарушило наши планы на не вмешивание. И мне по моей просьбе было поручено оказать Вам помощь. Единственное, ЧТО – так это то что со мной прервана любая связь с моими руководителями. Вернее, я не могу по собственной инициативе с ними связаться. Это было главным условием начала оказания Вам помощи. Дабы исключить на них влияние со стороны через меня и моих людей. Нам поручили и сказали – Вы хотели- Вот сами помогайте и сами выживайте. Так что-товарищ Сталин мы в Вашем распоряжении.

– Ну что же, товарищ Иванов, я Вас понял. Да думаю и Лаврентий тоже. Так товарищ Берия?

– Конечно, товарищ Сталин, мы всё понимаем. И там помощь что Вы оказали очень кстати.

И тогда я продолжил:

– Товарищ Сталин и товарищ Берия. Я хотел бы обратить внимание на нас троих. Мы специалисты высокого класса- Елена- в медицине, Виталий в диверсант подрывник, я в разных областях – диверсант, снайпер- радио специалист и прочее. Мы просили подобрать спецов. А ещё надо подобрать с десяток медиков в разных областях. Мы многое знаем то что у Вас нет. Это передовые технологии, знания, спецнавыки.

– Хорошо товарищи. Мы всё организуем. Вы пока отдыхайте у меня на даче. А я посовещаюсь с членами ГКО, ведущими специалистами отраслей оборонной промышленности, разведкой. Вы отдохните. А на следующий день с утра мы встретимся и обсудим порядок работы и с чего начнём

После этого на показали смежные комнаты для нас обустроенные. И мы действительно завалились спать.

Глава 12. Перспективный план. Наши предложения.

На следующий день по утру я проснулся сам. Глянул на часы- без 15 восемь. Сходив в ванную комнату, привёл себя в порядок. Покрутил рукой вокруг головы, узнать видит ли меня Иван. На столике у меня появилась пачка кулёк с печеньем – значит видит. Я заглянул в соседние комнаты и поднял Елену и Виталия. Через полчаса в комнату постучал и зашёл майор НКВД и пригласил нас на завтрак. Завтракали на террасе, т.к. погода была тёплой. Кроме нас троих и Сталина никого не было за столом. И я решил начать беседу:

– Товарищ Сталин! разрешите высказать некоторые мысли по поводу нашего пребывания здесь и нашей работы.

– Давайте, товарищ Иванов, мы сейчас не будем портить процедуру завтрака и нам удобнее будет провести наши беседы в Кремле, куда я к 12 часам вызвал всех нужных нам людей. Сейчас попьём чайку и выедем. Согласны?

– Да я не против, собственно.

– Ну вот и хорошо.

А через два часа мы уже были в Кремле. Поездка по военной Москве была унылой. Хотя своей прелести Москва не потеряла.

Зайдя в кабинет, Сталин предложил нам расположится за овальным столом. Вызвав Поскрёбышева дал ему распоряжение пригласить в кабинет вызванных людей. Через пять минут в кабинет пришли – Берия, наркомы авиационной, бронетанковой, медицинской промышленностей, начальники силовых ведомств – разведки, партизанского движения, диверсионного ведомства под руководством Судоплатова и ряд других руководителей. Сталин сказал:

– Товарищи! Мы здесь собрались для того чтобы выслушать ряд предложений и обсудить их выполнение. Слово предоставляю товарищу Иванову. До этого он был мало кому знаком, но сейчас пришло время Вам с ним и его группой познакомиться. Прошу товарищ Иванов, начинайте.

Я был готов к такому повороту и наброски на бумаге сделал и поэтому сказал следующее:

– Как Вы знаете товарищи, сейчас на фронтах сложилось не очень благоприятная для нашей страны положение. Фашистская машина оснащена более сильным потенциалом и личным составом. На Германию работают все захваченные ею территории государств. Поэтому нам пока ждать помощь не откуда, американцы будут тянуть «кота за хвост» и второй фронт сейчас не откроют. Мы должны рассчитывать только на свои силы по эту сторону фронта и на силы партизанского движения. А для этого нам необходимо увеличивать техническую мощь Красной Армии путём увеличения мощи нашей оборонной промышленности, увеличивать мощь партизанского движения. Наша группа помогла освободить из плена много наших бойцов и командиров, на их базе мы создали несколько партизанских отрядов, но им нужна наша помощь, их действия надо скоординировать с учётом планов Красной Армии. Теперь хочу остановиться на медицине отдельно. Ранее нами Вам были переданы передовые разработки в области производства лекарственных препаратов, так необходимых в госпиталях. Чем быстрее мы поставим на ноги наших раненых, тем быстрее они попадут в строй. Поэтому я обращаюсь к наркому здравоохранения – Что сделано? И какие есть проблемы?

Сталин показал пальцем и сказал:

– Отвечайте, мы нарком здравоохранения.

Нарком встал и сказал:

– товарищ Сталин, мы до конца не поняли откуда эти формулы, данные, они нигде не фигурировали раньше. Проверка их не проводилась, а спецов у нас в этой области нет. Поэтому вопрос этот завис.

Сталин сердито глянул и сказал:

– Вы, наверное, не поняли важность задачи, которую Вам поставили. Поэтому с сегодняшнего дня Вы уже не нарком здравоохранения. Мы рассмотрим Вашу работу более пристально и Лаврентий Павлович доложит.

Понимая, чем может закончится для этого наркома рассмотрение его деятельности- припишут саботаж и расстреляют. Поэтому я взял слово:

– Товарищ Сталин. Я понимаю положение наркома, но здесь есть и объективные причины. Поэтому прошу его не наказывать строго. Если Вы назначите нового наркома, то вот пусть старый нарком ему и поможет.

– А что это хорошая мысль. Хотя жалостливый Вы сильно товарищ Иванов. Тогда идя Вам на встречу, я предлагаю назначить на должность наркома здравоохранения и санитарии в Красной Армии и медицинской промышленности товарища Иванову Елену с присвоением ей соответствующего звания и наделения её полномочиями. Как Вы на это смотрите супруги Ивановы?

Елена, услышав это встала и сказала:

– Товарищ Сталин.

Но её перебил Сталин и сказал:

– Обращайтесь ко мне по имени отчеству – Иосиф Виссарионович, если Вам не трудно.

– Хорошо Иосиф Виссарионович. Я конечно благодарю за столь высокое предложение, но я не знаю в полном объёме всех реалий в сложившейся ситуации в этой области. Поэтому прошу оставить у меня замом прошлого наркома. Надеюсь, что мы сработаемся.

– Ну что же так тому и быть. По медицине определились. Дальше Товарищ Иванов.

– А дальше я прошу товарищ Сталин чтобы доложили проблемы по самолётам и бронетехнике.

– Ну наркомы, кто первый? Давайте товарищ Шахурин начинайте.

– А что докладывать товарищ Сталин. Пока только начата разработка переданных нам чертежей. Мы создали специально отдел из ведущих инженеров. Материалы очень хорошие и перспективные, но на их разработку нужно время, как минимум год.

– Вы, наверное, не поняли товарищ Шахурин. У нас нет этого времени. Вам даю два месяца. Лаврентий Павлович, возьмите на контроль. Так, а теперь танкостроение, товарищ Зальцман. Что Вы нам скажите.

– Мы изучили переданные все данные. На базе нового танка Т-34, можно все эти улучшения сделать. Думаю, месяцев за 5-6 управимся. И новый танк с новым двигателем и вооружением выйдет на фронт.

– Нет товарищ Зальцман. Столько времени я Вам дать не могу. Вам тоже два месяца.

– Есть два месяца.

Далее Сталин поднял наркома боеприпасов Ванникова Б.Л. и наркома вооружения Устинова Д.В. и сказал:

– Мне уже докладывали по проблемам в Ваших отраслях. Поэтому Вам тоже два месяца для налаживая работы всех заводов. Фронту нужны боеприпасы, взрывчатка с новыми возможностями, о которых Вам было доведено.

Тут снова взял слово я:

– Товарищ Сталин. Я хотел бы услышать наркомов лёгкой промышленности, заготовок, и пищевой промышленности. Без надлежащего снабжения Армии, без форменного обмундирования, тем более специфического для спецслужб и подразделений разведки диверсионных отрядов.

Сталин одобрительно посмотрел на меня и обращаясь к наркомам спросил:

– Что скажете товарищ Лукин и товарищ Акимов? Есть нас чем порадовать?

– Так точно, есть – ответил нарком лёгкой промышленности Лукин С.Г.– Совместно с наркоматом текстильной промышленности мы разработали на заводах и фабриках и начали выпуск спец. масхалатов для снайперов, разведки, диверсантов. Первые партии направлены на фронт.

– Ну хоть Вы не подвели. А теперь наркомат заготовок- товарищ Субботин К.В., как там у нас по заготовкам.

– У нас всё по новому плану. Работа начата. Объём заготовок будет увеличен почти в два раза по всем направлениям.

– Почти два раза товарищ Субботин – это как почти беременная. Никаких почти – в два раза. Понятно надеюсь. Что ещё скажете товарищ Иванов?

– Товарищ Сталин. Для дальнейшего обсуждения вопросов я прошу оставить только заинтересованных лиц- товарищей Берия, Судоплатова и начальника генерального штаба.

Сталин объявил:

– Все свободны. Кроме названных лиц и группы Иванова. Перерыв 10 минут.

Глава 13. Подготовка диверсионных групп. Планы на диверсии.

После перерыва я, обращаясь ко всем сказал:

– Товарищи, в нашей группе есть товарищ (и я показал на Виталия), который специалист высокого класса в области разведки диверсионной работы. Мы просили подобрать с десяток бойцов, командиров для курса подготовки.

Сталин спросил:

– Товарищ Судоплатов, группа подобрана?

– Так точно. Группа находится в Подмосковье пока.

– Значит направляйте её в Сочи на базу и вместе с ней поезжайте сами. Товарищи проверят подготовки, и мы потом поставим задачи. На всё Вам неделя.

– Товарищ Сталин, за неделю квалифицированного разведчика-диверсанта сделать невозможно – ответил я.

– А они начинать будут не с нуля. Они уже спецы. Вам только подкорректировать их выучку. Подсказать. А навыки будут получать в процессе боевых действий.

– Тогда я Вас прошу меня с Виталием после недельной подготовки направить на первое задание в вместе с этой группой. На месте оно всегда виднее, так сказать.

– А «не жирно» ли товарищ Иванов направлять таких спецов как Вы за линию фронта?

– Я думаю, что «не жирно». Тем более в составе такой команды. И я Вам даю 100 % выполнения любой задачи и 100% возвращения группы назад после выполнения задачи.

– Хорошо, я подумаю над этим вопросом. Вы вдвоем товарищи можете вылетать с группой в Сочи. А Елену мы оставим здесь при наркомате на её новой должности, и обеспечим жильём. Вы не против?

– Нет конечно.

– Ну вот и хорошо. А теперь Вы с товарищами можете быть свободными. Елена выйдет к Вам через 5 минут.

Через пять минут Елена вышла мы попрощались наедине. Обговорив варианты связи и жестов. За ней периодически будут наблюдать с Кунга, как и за нами.

И мы вылетели в Сочи. Я прекрасно понял затею Сталина назначить Елену наркомом здравоохранения и главным санитарным врачом Красной Армии, таким образом он как бы привязывает меня, да и всю нашу группу к себе – Елену мы не бросим, и Сталин понимает это, но он глубоко ошибался. Ведь он не знает наших возможностей, которые даёт нам Кунг. Ну да ладно, далее посмотрим.

По приезду в Сочи мы прибыли на базу ОСНАЗа. База размещалась в одном отдалённом Санатории, который приспособили к этой цели. База находилась в лесистой местности и по периметру под охраной. Для тренировок нашей группы там всё было. Я запросил обеспечение всей нашей группы вместе с приданными новыми членами группы новейшим спец. Обмундированием, оружием и прочим необходимым. Нам пришли новые мины что-то наподобие наших современных МОНок, но мы опробовали их и поняли, что по мощности это очень слабая подделка. Взрывчатое вещество совсем не то. Я об этом сразу доложил Берии и Судоплатову. И сказал им что с такой взрывчаткой только деревянные мосты взрывать. Поэтому не стоит их далее выпускать, переводить добро. Есть наши формулы и образцы- пусть по ним и делают. После моего бурного комментария, последовали орг. Выводы и через неделю к концу нашей подготовки и учёбы пришла новая партия МОНок. Я проверил их- совсем другой подход и результат стал уже впечатлять. Ещё я по местным заводами механическим мастерским и МТС поездил и набрал мелких металлических шариков с подшипников. Взял, наверное, не меньше центнера. Я решил МОНки местные усилить поражающими элементами и к каждой МОНке на горячую смолу прилепил по стакану шариков и мелких гвоздей. Получился такой продолговатый небольшой колобок с радио взрывателем, общим весом по 2 кг. каждая, но при правильной остановке такая мина одна может поразить до взвода солдат не менее. А то и более если поражающий элемент пробьёт тело навылет и попадёт в следующего. Иван тайком перекинул мне пару десятков наших мин. Которые я тут же замаскировал и облепил смолой и чисто с шариками, чтобы можно было отличить. Затем мы испытали новые рации носимые- маленькие – УОКи -ТОКи, которые пришли из Америки. Потом я сообщил Судоплатову, что завтра к нам прибудут ещё два моих спеца по диверсионной работе и рукопашному бою, чтобы их включили в штат нашей группы. Судоплатов с казал, что через два дня прилетит Берия с проверкой. На что я предложил провести так сказать показательные учения и для этого наша группа захватит аэродром прилёта без единого выстрела и потерь с обоих сторон. Судоплатов усмехнулся и сказал:

– Ну что же, я увидел уже в работе всю нашу группу. Поэтому давай покажем, что умеем.

И мы начали подготовку. Зная, что охрана аэродрома усиленная, да ещё охрана в сопровождающая, поэтому решили семёрками брать аэродром и самолёт. Судоплатов будет стоять в стороне и наблюдать. Он где-то нашёл кинооператора и тот будет всё снимать. Будет своего рода учебный фильм.

Фактически численность группы составила 15 человек вместе с командование. Группы разбили на пятёрки. Я с Судоплатовым возглавили первую группу, вторую возглавил Виталий с Нилом, третью возглавил Ник. Всё командование всеми группами было на первой группе. Вторая и третья группы – штурмовые, так сказать основные исполнители. Первая группа на подхвате. При необходимости мы своей группой усиливаем остальные обе группы.

В день прилёта, а прилёт самолёта ожидали в 11 часов. Мы экипировались с утра и незаметно заняли исходные позиции. За 10 минут до посадки самолёта, а их было три – один с пассажирами и два сопровождающих. Сопровождающие уходили на аэродром подскока в район Лазаревской. Так вод на момент посадки охрана аэродрома, командование первая семёрка захватывает. Я со второй семёркой захватываем пассажиров и самолёт.

Так мы и сделали. Одетые в маскхалаты, мы незаметно сняли часовых и охрану по периметру. На захват командной вышки ушли два спеца из группы. Когда я увидел заходящий на посадку самолёт, то поступил доклад, что аэродром в наших руках, только почему-то охраны в два раза больше оказалось. Решили выпустить из самолёта всех с охраной, а потом тихо всех снять, без применения особой физической силы к охране. А главных пассажиров взять в плен. Что мы фактически в течении двух минут и сделали. Только вот важных пассажиров оказалось два, а не один. Вместе с Берией прилетел Сталин. Когда мы всех положили и появились с размалёванными «рожами» перед Берией и Сталиным, то они опешили и ничего не ответили на наши слова «Вы захвачены в плен» не смогли ответить. В это время к нам подошёл Судоплатов и доложил, что спецгруппа провела учебное задание по захвату аэродрома и самолёта с пассажирами.

Сталин, придя в себя, спросил у Судоплатова и меня:

– Сколько было охраны и сколько было нас?

Ответить дали мне:

– Товарищ Сталин. Охрана аэродрома составляла два взвода войск НКВД. Наша две группы составляли по 7 человек в каждой. Охрана аэродрома и самолёт взяты без единого выстрела.

– Ну что Лаврентий, что скажешь о работе своих людей из охраны? Если бы это были немцы, мы бы связанными летели в Берлин. А твои люди – это не простая пехота.

Берия только пожал плечами и сказал:

– Но выучка группы Иванова- Судоплатова выше всяких похвал. Можно теперь и не проверять их работу. Мы её увидели.

Затем мы все проехали на базу где Сталин спросил меня:

– Скажите товарищ Иванов, как Вы видите применение Вашей группы сейчас?

И я ответил:

– Товарищ Сталин, зная какое сейчас положение на фронте, я предлагаю следующее: На Ржевском выступе собираются проводит операцию, зная из наших разведданных они эту операцию назвали «Смерч», которая ставит задачу окружение войск Красной Армии под Сухиничами. И я показал на карте положение войск. Немцы сосредоточили подо Ржевом большое количество танков, авиации, артиллерии и живой силы. Наши войска в три раза меньше, а по танкам и самолетам в 5 или боле раз меньше. Нам не выдержать этот удар. Вот тут есть высота «200», на неё и нацелены войска фашистов. У немцев здесь сосредоточено около 13 дивизий – пехотных, танковых. Предлагаю опередить немцев и нанести в их тылах за день до их наступления или перед самым началом за минут тридцать, массированную минную атаку на технику и живую силу. Примерный план я могу предоставить хоть сейчас, но он и будет примерным, т.к. на месте могут быть какие-нибудь помехи или преграды и их мы только там сможем просчитать. Затем считаю необходимым нанести удар в тылах противника в районе ж.д. станций от Тихорецка до Котельниково. Там сосредотачивается 4 танковая армия Гота, повышибать танки там, а затем нанести удар по Корпусу Гейме. Там стоят румынские дивизии, которые нацелились на Краснодар, тем самым мы поможем обороне в направлении Новороссийска. Вот примерно такие задачи я вижу на июнь – август 1942 года. Сейчас у нас середина мая. Нам как раз хватит времени нанести упреждающие удары. И этими ударами мы стабилизируем обстановку на фронтах. Поможем нашим войскам подготовится к решительным действиям с наступающим уклоном.

– Вам бы товарищ Иванов в генеральном штабе работать. Мыслите Вы масштабно. А это похвально, но сможет ли ваша группа такими малочисленными силами проделать то что Вы нам сказали? Это задачи под силу армиям, дивизиям, корпусам. А вы хотите неполным взводом это всё сделать.

– Товарищ Сталин, а мы не собираемся воевать в окопах. Наша задача – внезапно нанести мощные удары и скрыться. Нанести и скрыться. Не вступая в затяжные позиционные бои.

– Ну что же. Тогда сейчас, Лаврентий, вызывай сюда начальника генштаба и командиров фронтов на чьих участках будет работать группа «Мираж».

К вечеру все названные Сталиным командиры собрались на базе в глухом бункере где обсудили данные планы. Поставили задачи, установили позывные и сроки. И Сталин постановил выход группы через два дня в район Ржева. Нашу группу я решил с применением небольшой хитрости перекинуть в леса под Ржев. Когда мы сядем в самолёт, я дам команду Ивану, и он наш самолёт перекинет под Ржев. Минуя линию фронта. Исключая таким образом случайность нападения вражеской авиации или огонь зениток. Я Сталина и Берию попросил летчиков не назначать. Мы сами можем самолётом управлять. Если что- самолёт в тылу у немцев спрячем для последующего вылета после операции. Сталин не возражал.

Глава 13.1. Первое задание.

Через два дня, после подготовки. Я тайно встретился с Иваном. Побывал на нашей базе. Через Кунг мы просмотрели в реальном времени позиции немцев подо Ржевом. И наметили места для применения нашей взрывчатки по уничтожению бронетехники врага и живой силы. Мы подсмотрели и подслушали планы немцев в их штабах, где узнали, когда и на каких направления выдвинутся танки и пехота немцев. Подобрали подходящую местность. Попросил Ивана подготовить пятилитровые емкости для изготовления Напалма для сбрасывания её на позиции немцев – на их штабы, танки, казармы, аэродромы. Сброс Напалма будет лежать на Иване, по моей команде. Рассказал Ивану по трём основным направлениям работы нашей группы. На нашей базе я затарился в вещмешок радио взрывателями к МОНкам. И вернулся в Сочи на базу.

В эту же ночь мы загрузились в самолёт. У каждого было на себе и при себе не меньше 50 кг. груза. По десятку МОНок у каждого, своё оружие, рации, аптечки, боеприпасы. Я предупредил всех, что при взлёте может быть помутнение и потеря сознания, т.к. я своеобразно управляю самолётом. Это для того чтобы немцы не зафиксировали наш взлёт и посадку. Не знаю поверили они мне или нет, но мне как-то было всё равно. Всё равно поверят, так как почувствуют на себе наше передвижение. Двигатели самолёта я запустил, так – для видимости. Мои то парни всё прекрасно поняли меня.

И вот проделав процедуру перемещения мы оказались в лесу на просеке. Что удивительно- члены группы не все пришли в себя сразу. Кто через несколько секунд, кто через минуту. Не привыкли они к таким перемещениям, но когда все пришли в себя то поняли, что прошло, наверное, много времени, что они были в отключке. А мы не стали их разубеждать. Один Судоплатов смотрел на меня хмуро и заинтересованно, но ничего не сказал.

Выйдя из самолёта, мы его общими усилиями закатили под деревья и накрыли маскировочной сеткой. До ближайшего населённого пункта было около 20 км. У самолёта мы наставили мин и ловушек на крайний случай. Собравшись под крылом, мы определились – сначала выдвигаемся в направлении Сухиничей со стороны тыла немцев, где уже выстроились в колонны и коробки танки. Танков было штук, наверное, 400. А это очень хорошая и жирная цель для нас. Охрана практически не велась. По периметру были только посты. Ну прямо «край не пуганных идиотов». С утра они в три колоны должны выстроиться и пройти километров 10, а потом развернутся по фронту в сторону наших войск. Вот перед их развёртыванием мы и решили нанести им минно-напалмовый удар, так сказать. На одном участке местности где две дороги сходятся практически вместе и идут где-то метров 800 вместе по направлению к фронту, скопление техники будет самое плотное. Мы выдвинулись в этот район. Нам до него километров пять. До рассвета мы должны успеть установить минный капкан из МОНок. Что примечательно, рядом с танками будут идти пешие колонны пехоты и колонна грузовых автомобилей с той же пехотой, боеприпасами и горючим. Вот сколько на протяжении 800 метров может быть двигаться живой силы – не знаю, но до хрена. Вот и устроим им котёл. МОНки будут вперемешку с для бронетехники и для живой силы. К нашим МОНкам мы добавим, щебенки, которой усыпаны обочины. И поражающий элемент будет ещё сильнее. Саму проезжую часть дорог мы заминировали МОНками фугасного действия и большей разрушительной силы. Я с Иваном договорился, как только произойдёт мощный подрыв зарядом, чтобы он сбросил на головы немцам ещё и канистры с напалмом. На каждые сто метров по две канистры. Думаю, хватит. А там посмотрим. И Ивану сказал, чтобы он весь момент подрывая заснял на видео. А потом, что осталось от подрыва на дороге.

Мы начали минирование с двух сторон. Установили и на обочинах, и на проезжей части дорог часть МОНок, для живой силы МОНки поставили направленного взрыва. Успели вовремя и быстро ушли в лес, который был в километрах двух от дороги. Там мы устроили наблюдение.

И когда около 10 часов колонны танков, машин и пехоты вытянулись в одну колонну и голова колоны достигла последнего заряда, мы провели одновременный подрыв.

Это было что-то! Мы находились далеко и то нас так накрыло взрывом, что мы оглохли и крепко подбросило на земле. На нас падали какие-то обломки, и мы постарались убежать подальше в лес. Потом с час два всё горело и метал и люди. Жар огня достигал и нас. Когда же листья деревьев скрутились, мы отошли ещё дальше. В мощные бинокли мы увидели там кромешный ад- все в огне. Живой силы практически не было. Вдали где-то кто-то по полу бегал, но это были единицы. В километре от нас мы увидели скрюченный легковой автомобиль, который не сгорел. Его взрывом выбросило в нашу сторону. Мы подошли и увидели в нем три изувеченных трупа. Шофери два генерала. Мы нашли их документы и портфель и забрали их и потом ушли по другую сторону направления на Сухиничи. Там в километрах 15 от нашего места подрыва стояли в колоне орудия и бронетранспортёры. Они прекратили движение. Просто все суетливо бегали. Мы дождались темноты и я, отойдя в сторону дал команду Ивану сбросить канистры с напалмом на орудия, склады с боеприпасами и ближайший аэродром, где стоял минимум авиационный полк бомбардировщиков и истребителей. Иван всё это сделал в 00 часов. Горело всё. Склады и самолёты взрывались, орудия сгорели и искорёжило, казармы с лётчиками и пехотой горели тоже очень хорошо. На этом мы решили, что наш рейд в сторону Ржева закончен. Немцы не скоро придут в себя. На аэродроме сгорело около 50 лаптёжников и столько же мессеров. Орудия мы не считали – много. Танков как мы считали ранее разных модификаций около 400, живой силы пёхом минимум две дивизии.

Мы по дороге поймали одного очумелого гауптмана, напоили его водкой и тот поведал, что он увидел на дороге – разорванные в клочья трупы, разорванные на части танки и автомобили. Всё это лежало вперемешку горками. Сам гауптман был весь седой. Могу себе представить, что он там пережил. Ну да их никто к нам не звал. Мы решили захватить этого немца с собой. Напоили его до без чувствия. Придя к самолёту, и загрузившись в него, с Судоплатовым разрешили всем принять «грудь» по стакану водки, если кому-то будет плохо при взлёте. Что они и сделали. Судоплатов и наши парни не стали. Выпили по рюмочке чисто за успех операции. И я запустил двигатели. И через минуту мы были на аэродроме под Москвой.

Глава 14. «Разбор полётов» и планирование следующей операции.

С аэродрома я и Судоплатов поехали в Кремль, а все остальные были отправлены в казармы военного училища, отдыхать и приводить себя в порядок.

В Кремле нас ждал Сталин и Берия. В приёмной нас встретил Поскрёбышев и проводил в кабинет Сталина. Когда мы зашли в кабинет, Сталин вышел из-за стола и пошёл навстречу. Подойдя протянул руку и поздоровался, не давая начать ему доклад и сказал.

– Мы тут с Лаврентием вон сидим и слушаем радио немцев, через переводчика. Такого визга Геббельса я ещё не слышал. Он обвинил нас в бесчеловечности и нарушении всех возможных и невозможных международных норм. Как там Вы русские говорите – Чья бы корова мычала……

Я не выдержал и сказал:

– Товарищ Сталин, а их к нам никто и не звал. Одни их концлагеря и еврейские гетто чего стоят. Я уж не говорю о других зверствах. Жгли и будем их выжигать как самых дрянных тараканов и клопов до самого Берлина.

– Тут Вы конечно правы товарищ Иванов. Вашими подвигами мы наслышаны от немцев. Нам и подсчитывать не надо их потери. Они сами подсчитали и объявили траур. Вашей группой пятнадцать человек уничтожены полностью с командованием и всей техникой три танковые дивизии, четыре пехотных дивизии. Полковые батареи и склады с боеприпасами, склады горючего, сто самолётов с их лётчиками. Фактически Вами уничтожена вся Ржевская группировка противника и наступление немцев остановлено под Ржевом. У нас есть время для перегруппировки сил и стабилизации фронта в этом направлении. А сколько жизней наших бойцов и командиров Вы сохранили, тут и говорить нечего. Большое человеческое спасибо. А что Вы скажете товарищ Судоплатов? Как сработала группа?

– Товарищ Сталин, группа сработала на отлично. Главное в этом деле было верно всё спланировать и организовать. У нас это напоминает планы Суворова и Кутузова и их гениальное исполнение.

– Что верно то верно. У Вас товарищ Иванов мышление не простого командира, а по истине Суворовское. Я тут подумал, мне эта мысль и ранее приходила в голову – нам надо учредить государственные награды в честь таких наших знаменитых предков. Что скажете товарищ Иванов?

– Я товарищ Сталин думаю, что Вы правы. И думаю, что кроме награды имён Суворова и Кутузова можно учредить ордена Богдана Хмельницкого, и Александра Невского. А для моряков ордена Ушакова и Нахимова. Ведь операции разные и командный состав разный.

– Да, верно говорите. Лаврентий, а что ты молчишь?

– Да всё верно Вы говорите товарищ Сталин. Пришло время для учреждения этих наград. А действия группы вне всяких похвал. После этих слов Сталин вызвал Поскрёбышева и сказал:

– Соберите наших видных художников и к завтрашнему дню прошу предоставить мне примерные рисунки на учреждение новых орденов для высшего и среднего командного состава и подумайте над новыми наградами для бойцов и сержантов.

А пока товарищи пройдёмте в кинозал и просмотрим фильм, снятый вашим оператором. Он у Вас с собой?

Я ещё в тылу у немцев дал Ивану команду фильм, отснятый перевести на кинопленку, при чём цветную, что было почти дикостью в те времена. И я сказал, что пленку сейчас привезет Мираж-3, то есть Виталий. Надо только позвонить и через полчаса плёнка будет здесь.

– Хорошо товарищ Иванов, вот телефон звоните, а мы пока чайку выпьем. Я сейчас выйду на пару минут. Лаврентий приглашай товарищей в столовую.

И Сталин вышел. Зачем не знаю, но его не было минут десять. Я за это время созвонился с Виталием, хотя он уже знал, что надо- Иван держал руку на пульсе, а если точнее сказать на пульте. Он то нас видел и слышал.

В столовую, когда мы пили чай зашёл Сталин, Ворошилов, Жуков, Калинин. Наверное, Сталин нашёл кого сумел за это время. А через полчаса мы уже смотрели цветную хронику нашего рейда и саму диверсию, и её последствия. К нашей «компании» присоединился и Кузнецов Виталий. Фильм смотрели на большом экране со звуком. Это было впечатляющее зрелище. Сам взрыв сам по себе это большие облака чёрно-красной бури взрыва. И вид огня впечатлял. А когда мы стали смотреть последствия взрыва – море искорёженного металла и кровавые куски разорванных тел, то старенький Всесоюзный староста – Калинин не выдержал и быстро вышел из зала икая. Когда фильм досмотрели Сталин сказал:

– Надо этот фильм растиражировать и показать народу и послать Рузвельту и Черчиллю. И освятить в прессе подвиг нашей группы и наших бойцов, не называя фамилий. Пусть боятся. Это очень хороший агитационный материал. А поэтому члены Ставки ГКО предложили, и я согласился что подвиг нашей группы должен быть высоко отмечен. Во-первых, товарищи Судоплатов и Иванов безоговорочно генералы НКВД. Во-вторых, все члены группы получают очередные офицерские звания. Третье – товарищ Иванов и товарищ Судоплатов удостаиваются звания Герой Советского Союза с вручением орденов Ленина. Все члены группы награждаются вновь учреждёнными с завтрашнего дня орденом Александра Невского. А за умелое командование планирование товарищи Судоплатов, Иванов и товарищ Берия будут награждены орденами Суворова. Я их ещё и сам не видел, но на их изготовление много время не надо- их за ночь сделают, был бы эскиз этих наград. Так что, товарищи, я всех поздравляю Вы можете отдыхать. Товарищ Иванов Павел Иванович поедет к своей супруге, которой кстати присвоено тоже генеральское звание согласно её должности. Забыл сказать. Товарищ Кузнецов за отличную подготовку бойцов группы дополнительно награждается орденом Красного знамени.

– Мы все почти хором ответили – Служу Советскому Союзу!

Мы не подумали, а Сталин ухватился и сразу сказал Ворошилову:

– Вот как надо отвечать. Трудовой народ у нас не везде одинаков, а Советский Союз один. Внесите изменения в Уставы. Да, награждение состоится послезавтра в 12 часов в Кремле. Все награждённые и члены группы должны быть в Кремле. Да и товарищ Судоплатов продумайте вопрос о создании диверсионной школы по подготовки специалистов для всех фронтов. А пока все свободны.

Меня отвезли в жене на квартиру. Виталий поехал к ребятам. Нужно было подготовить форму для предстоящего награждения, да и просто отдохнуть.

Глава 15. Отдых в семейном кругу. Награды.

Дома меня встретила Елена. Она уже знала, что я вернулся с группой и поэтому устроила себе выходной на одну ночь и день. Честно говоря, я устал до чёртиков и поэтому видя моё состояние жена загнала меня в душ, а после него я даже есть не захотел и завалился спать. Проспал я двенадцать часов. Проснулся от того что жена под боком прилегла рядом. Мы соскучились порядком. Сон сразу прошёл. Мы ещё «отдохнули» с часок и поднялись. Елена меня накормила. Я сказал, что мне надо в военторг съездить купить хорошую форму с новыми погонами, но мне жена показала на диван в зале, и я увидел лежащие две формы – женскую и мужскую с петлицами генерал-лейтенантов. Пока я спал привезли форму для меня и жена её погладила, перецепила награды. Да! Количество наград уже как у китайских генералов нашего-прошлого времени. А ведь там ещё нет третей звезды Героя и ордена Ленина и Суворова, о чём я и сказал Елене, но та уже сказала, что знает – ей рассказал Максимов. Я про себя подумал, что надо Ивана тоже к награде представить. Ведь без его «видения» и Напалма успех операции был бы в два раза хуже, и я позвонил Берии и попросил включить в список награждённых Максимова Ивана, объяснив тому что Напалм это дело рук Ивана. А значить уничтожение самолётов, артиллерии – это заслуга Ивана. Берия согласился с моим мнением и сказал, что доложит Сталину.

До вечера мы с женой никуда не выходили, а вечером решили пройтись по близ расположенному парку – подышать свежим воздухом. Позже, часов в семь мы вышли и пошли гулять к пруду. Народа практически не было. Проходили военные и милицейский патруль. Нас даже дважды останавливали для проверки документов, но увидев у жены грозное удостоверение наркома, быстро ретировались, даже не проверив моё удостоверение сотрудника НКВД. Потом мы вернулись домой и завалились спать. Утром в 8 часов нас поднял звонок телефона. Жену вызывали в наркомат. А следом позвонили и мне и сказали, чтобы я выехал за своей группой. Автобус сейчас подойдёт. Я облачился в новую генеральскую форму со звёздами в петлицах и наградами на груди и вышел на улицу, где тут же подъехал автобус, и я на нём поехал за своей группой. Группа в полном составе уже была собрана и ждала меня. Увидев меня при всех регалиях Ник и Нил аж присвистнули. Я им показал кулак и сказал грузится. К 11часам 45 минутам мы были в Кремле в Георгиевском зале. Куда через некоторое время зашли члены ЦК партии и ГКО во главе со Сталиным. Поскрёбышев зачитал приказ о награждении. Сначала вышел Судоплатов, затем я, нам вручили звезду Героя Советского Союза с орденом Ленина. Затем Выступил Сталин и сказал:

– Товарищи! Указами Президиума Верховного Совета СССР, а нашей стране учреждены новые государственные награды, и я рад что первыми награждёнными этими наградами будете Вы.

После чего ордена Суворова 1 степени были вручены Берии, Судоплатову и мне.

Орденами Александра Невского награждены все члены нашей группы.

После чего Сталин сказал:

– Мы тут посовещались и поняли, что пара человек нами незаслуженно забыта и поэтому мы исправляем ошибку и звание Героя Советского Союза присвоено Кузнецову Виталию и Максимову Ивану.

И после этих слов Сталин вручил Кузнецову звезду Героя СССР и орден Ленина и прибывшему с нами Максимову вручил те же награды.

После врученных наград состоялся фуршетный стол. Где Сталин ещё раз всех поздравил и сказал:

– В Сочи на основе Вашей базы решено создать диверсионно-разведывательную школу по численности в 500 курсантов. Начальником школы пока назначается генерал-лейтенант Иванов. Судоплатов остаётся работать в генштабе. Преподавателями в школе назначены Максимов, Кузнецов и оба Николая-как Вы там себя называете – «сладкая парочка»? Ну для немцев, наверное, горькая. Вам надо в трёх месячный срок подготовить первую партию разведчиков-диверсантов для рассылки по всем фронтам. В процессе подготовки, в ближайший месяц мы вернёмся к Вашему плану ещё по двум выходам Вашей группы в тыл к немцам. Планируйте выход в конце июля. Сроки Вы сами называли. Так что давайте работать. Вам товарищ Иванов каждую неделю прибывать лично у товарища Берии на доклад.

И с этими словами Сталин ушёл. А мы разъехались по местам. А ещё через день вся группа вылетела в Сочи. Мы разбили 500 человек на роты, во главе которых поставили по два человека из нашей десятки. Определили порядок и планы обучения. Кстати сказать, в эти 500 человек ыошли спортсмены и спецы, собранные по всем фронтам и в тылу. Так что к нам пришёл более-менее физически подготовленный народ. Осталось внести им в головы наши знания и умения. Чем мы и начали заниматься. Процесс обучения был жёстким, но все терпели, т.к. знали, что надо.

В один из дней к нам на базу приехал Павел Судоплатов и привёл с собой мужика в форме без знаков различия и представил нам: «Знакомьтесь – Илья Старинов, в основном работает по вашему направлению, но в тылу задерживается на долгое время. Его специфика – подрывать мосты и поезда. Вот приехал кое-чему у Вас научиться.

Старинов подошёл, протянул руку и сказал:

– Рад встречи. Весьма поражён масштабом и результатами Вашей операции. Это что – то новенькое! При чём при самых малых затратах и малым отрядом. У меня в основном партизанская работа – разведка, диверсии. Я побуду с Вами если Вы не против. Буду готов, если мне позволят сходить с Вами в тыл и посмотреть так сказать всё своими глазами.

– Собственно мы чему-то, у кого-то всегда учимся. Поработаем вместе.

Глава 16. Второй рейд в тыл.

Три дня мы со Стариновым упорно обсуждали проблемы партизанской диверсионной работы. Потом Старинов поинтересовался ближайшими планами.

На что я ему сказал:

– Илья, понимаешь, наши планы я не могу обсуждать без разрешения Верховного и Ставки. О предстоящих планах известно очень узкому кругу лиц. Давайте я созвонюсь с Берией и узнаю о планах по Вам и если он даст добро, то тогда мы вместе обсудим этот вопрос. Из нашей группы о целях и задачах членам группы мы говорим в самый последний момент- на месте. Конкретно о задачах первого выхода знали всего три члена группы- я, Судоплатов, и мой зам Кузнецов, не считая конечно Сталина и Берию, и начальника Генштаба, чтобы избежать случайной утечки – больно уж специфические задачи мы решаем.

– Товарищ генерал- лейтенант, да я в этом и не сомневаюсь. Только глянув на Ваш китель с наградами можно сказать о многом. Единственное вот две звезды Героя Соц.Труда смущают как-то. Вы боевой генерал и награды за труд.

– Ну Илья, давай те без официоза, а за трудовые награды пока тоже сказать не могу, как и мои товарищи – это под грифом ОГВ. Надеюсь Вы понимаете, что такое Особо Государственная Важность?

– Всё, я понял. Вопросов больше нет.

– Ну вот и хорошо. Я по поводу Вас узнаю, а там решим. А пока присмотритесь к работе двух Николаев. У них есть чему поучится.

А я решил связаться с Берией и узнать по поводу планов на Старинова и доложить, что группа готова к новому заданию.

Берия сказал, что переговорит со Сталиным и нам сообщат о дате выхода. Как мы и планировали ранее речь шла о нанесении удара в тылах противника в районе ж.д. станций от Тихорецка до Котельниково где сосредотачивается 4 танковая армия Гота. Наша задача выбивать танки, самолёты, уничтожение складов с горючим и боеприпасами.

Через день мне позвонил Берия и сказал:

– Вам необходимо прибыть в ставку вместе со Стариновым. Решено, что в предстоящем рейде он пойдёт с Вами, будет вторым Вашим замом после Кузнецова. Завтра с утра вылетайте в Москву и подготовьте доклад о Ваших примерных задачах.

О принятом решении Ставкой я уведомил Старинова:

– Илья, готовься. Завтра вылетаем в Ставку. Ты будешь в группе во время рейда вторым моим замом.

– Спасибо Павел Иванович. Я всегда готов.

На следующий день в 11 часов мы были уже в Кремле. Сталин с Берией нас приняли так сказать в узком кругу- на совещании был лишь Жуков, Тимошенко, Ворошилов Берия, Судоплатов и я со Стариновым. Я доложил план мероприятий по железнодорожной ветке Тихорецк-Котельниково:

– Товарищ Сталин, по сведениям разведки и по нашим данным на указанном участке фронта вблизи этих железнодорожных узлов Гитлер готовит наступление с прорывом на юг. Тихорецк и Котельниково немцы используют для переброски войск и большого количества танков и бронетехники. На сегодняшний день в окрестностях этих станций уже началось скопление танков. Дня через 3-4 максимум через 5 дней станции и подъездные ветки путей будут заполнены техникой, боеприпасами, горючим и живой силой противника. Упускать такой шанс нельзя. Единственная задача – это ударить по двум станциям и по веткам ж.д. дорог одновременно. Поэтому мы группу снова будем делить на две. С первой на Котельниково пойду я со Стариновым, вторую возглавит Кузнецов и в помощь к нему я решил привлечь ещё одного нашего спеца- Максимова Ивана, вы знаете о нём. Сладкую парочку разделим по полам. Остальные члены группы – это всё те же что и были в первом рейде. Получается две группы по 8 человек. Я так понял Судоплатов в рейд не идёт.

Сталин ответил:

– Да, Вы правы, у Судоплатова сейчас другая задача. Пока Вы будете в рейде он побудет с курсантами в Сочи. Я вот что думаю, Вы выберите из числа курсантов ещё четверых и добавьте в каждую группу по два человека. Объём работы у Вас будет по площади большой- от Котельниково до Тихорецка по железной дороге километров триста, наверное, будет, если не больше, а Вам за ночь надо успеть многое. А по тылам у немцев это будет сложно.

– Товарищ Сталин, мы успеем. А люди не помешают, т.к. груз мин, взрывчатки и напалма у нас будет большой.

– Кстати, Павел Иванович, а почему до сих пор Вы нам не доложили – что за напалм такой? Мы поняли, что это горючая жидкость с большим температурным режимом горения. Ну а состав какой? Передайте мне докладную, нам надо и на других участках её использовать, но обязательно с соблюдением режима секретности её изготовления.

– Да, я могу написать состав прямо хоть сейчас, мне нужно 15 секунд на это.

– Ну если так – то берите пишите и вон Лаврентию Павловичу отдайте.

Что я и сделал. А после совещания я с Судоплатовым и Стариновым вылетели в Сочи на нашу базу. Даже не повидал супругу. Только по телефону переговорили.

По прилёту в Сочи мы стали готовить группы. Я по-тихому переговорил с Иваном по поводу того – справится ли Мария сама с управлением Кунга или нам взять мою планшетку с собой с переносным пультом, т.к. объяснил суть задачи на ж.д. станциях и перегонах. Иван неуверенно кивнул, и тут же сказал:

– Она то справиться и напалм скинет куда надо, но вот по перемещению на месте по перегону и станциям- лучше определяться на месте.

На том и порешили, а пока готовили запас МОНок с радио взрывателями, с направленным взрывом для живой силы и фугасных для брони техники и складов. На этот рейд наших радио взрывателей ещё хватит, а потом надо или усовершенствовать местные, или найти их в нашем прошлом мире. что-то мы давно там не были. После второго рейда наведаюсь к своему бывшему начальнику управления. Если его не «съели» после нашего исчезновения вместе с хранилищем. И надо, наверное, взять с собой взрывчатку «СИ-4», у нас её немного, но может понадобиться.

На самих станциях мы решили появиться под видом фельджандармерии. Форма, жетоны у нас была. Часть радиоуправляемых мин у нас замаскировано под камни, бруски дерева, куски угля, «раскидаем» их в нужных местах станции. Часть электромагнитных мин с часовым механизмом тоже прикрепим к цистернам и вагонам со взрывчаткой. Час «Ч» определили ночью в 4 часа, когда сон самый сладкий. На это время установим и часы на минах. И подрывать будем одновременно на всех участках, станциях и перегонах. А Мария скинет ещё на головы им ёмкости с напалмами. Хотя там от взрывов боеприпасов и цистерн с горючим и так жарко будет. Одно хорошо – что немцы на станциях установили своих ж.д. работников, значит среди мирного населения жертв практически не будет.

Пришёл день отлёта. Мы так же определились перемещаться, как и прошлый раз. Заумно разъяснив Старинову способ перемещения. Сначала мы переместили группу Кузнецова, а затем мою группу. Договорились, что я со своей стороны, а Виталий со своей стороны в нашем направлении отправит группу из трёх человек к ближайшей примыкающей станции где отстаивались эшелоны для отправки, т.к. обе станции все эшелоны не вмещали. За ночь мы все должны пройтись по территории станций «покидать» и «прилепить» мины и замаскированные МОНки, посмотреть где склады с горючим и боеприпасами, где расположилась живая сила, т.к. частично живая сила будет в вагонах, а частично вблизи лежащих зданиях вокзала и станции. Отдельно Марии сказал сбросить напалм на два аэродрома с самолётами. На этот раз самолётов насчитали в три- четыре раза больше, чем было прошлый раз. Потому что два аэродрома и потому что шла подготовка к наступлению. Танков было тоже больше, но не сильно, примерно штук 600- 700 точно посчитать не удалось, но мы исходили из численности танковых дивизий по штату. Живую силу даже не считали. Что попадёт под «раздачу» то и уничтожим.

Старинов только головой качал, видя наши планы. Таких масштабов он не знал.

Когда моя группа так сказать приземлилась-переместилась, то Старинов не выдержал и спросил:

– Скажите товарищ «Мираж1» как можно во так перемещаться физически. Я не могу дать никакого разумного объяснения. Ведь так можно и в Берлин попасть.

– Илья, не задавайте вопросов, на которые всё равно не получите ответы. Это всё ОГВ. А на счёт Берлина – можно, но не нужно. Возможности ограничены пределами СССР. Больше ничего сказать не могу.

Я конечно соврал ему, но это от безысходности. Мы и так стараемся нашими операциями сильно не менять ход истории. Ход войны конечно изменится в лучшую сторону для СССР, да и только. Сохраним пару – тройку миллионов солдатских жизней и то хорошо. Для демографии это очень хорошо. Будет мужиков после войны больше, будет кому отстраивать страну после военной разрухи.

По прибытию в район станции Котельниково, мы остановились в 5 км от станции на окраине в развалинах какого-то колхоза. Место было удобное. Рядом лес – есть пути отхода. И с высоты водонапорной башни в бинокль наш мощнейший с функцией ПНВ мы могли наблюдать что делается на станции и вокзале. Когда-то на эту ферму шла ж.д. ветка, но видно её недавно разобрали. Наверное, немцы для ремонта ж.д. полотна. На станцию решили идти двумя тройками – на вокзал и сами пути станции. Ещё одна тройка ушла в сторону большого разъезда, что находился в пяти километрах от нас только в другую сторону, там тоже было пять путей и все они были забиты эшелонами. На самой станции «Котельниково» было два парка ж.д. путей – южного и северного отправления, плюс три пути на вокзале. Да! Придётся побегать. За три часа надо оббегать всё и всю взрывчатку, и мины расставить. В каждом парке были эшелоны с цистернами с горючим и крытые вагоны со взрывчаткой. Вперемешку стояли эшелоны с вагонами с танками, бронетранспортёрами и живой силой. Все ожидали разгрузки. Какие-то немцы беспечные. Да одной удачно брошенной с самолёта бомбы и станцию как корова языком слижет, но отдать должное зениток на подлете к станции было натыкано немерено, да и самолёты немецкие весели в воздухе даже ночью и прожектора освещали всё как днём. Поэтому наши самолёты и не долетали до станции. Я связался со второй группой, спросил, как у них дела и обстановка. Виталий доложил, что установку заканчивают. Вот и хорошо. Мы по путям прошлись на цистерны с горючим и боеприпасами мины установили. На междупутье тоже «побросали» наших подарков. В здании вокзала немцев было не протолкнуться. Магнитные мины в зале под сидения установили. На втором этаже вокзала находился штаб немецкого танкового корпуса и багажном отделении штаб пехотной дивизии. На привокзальной площади скопилось много грузовых машин среди которых были автоцистерны. Мы по периметру прошлись и заминировали часть машин. На этом мы свою работу закончили. Было около 00 часов. За четыре часа нам надо убраться на безопасное расстояние. Хорошо, что сама станция сама по себе стоит немного в стороне от городка, но взрывами могут достать крайние дома, но тут мы уже ничего не сможем сделать. Хотя крайние дома были забиты теми же немцами. Они же и занимали ближайшие дома к вокзалу и станции. Марии я сказал, чтобы снимала всё на видео и тут же видео переводила на киноплёнку и по возвращению мне сразу «подкинула».

На хутор мы вернулись не спеша, через два часа, и я дал команду быть готовым ко взрыву. Виталий с Иваном доложились что у них всё готово. По нашим подсчётам в Котельниково и разъезде было 18 эшелонов, стоящих на путях. В Тихорецке и ближайшем разъезде «4 км» находилось примерно столько же эшелонов. И ещё составы подходили и стояли на входных сигналах семафоров. Мария доложила, что готова сбросить ёмкости с напалмом на аэродромы, казармы с лётчиками и склады с боеприпасами.

В 04 часа я активировал радиосигналы на подрыв. Как и в первой выходе в тыл к немцам, взрывы были адские. Пламя в небо поднялось, наверное, не меньше 200 метров. Было видно, как днём. У нас даже на таком расстоянии заложило уши и взрывной волной швырнуло на землю. Зрелище было потрясающим. Капец наступлению немцев на Северный Кавказ. Ну чем смогли – тем и помогли так сказать своим дедам в этой войне, но вслух ничего не сказал. А Виталий мне только большим пальцем вверх показал. Старинов от увиденного был вы шоке и сказал:

– Это сколько же мы фрицев уничтожили одним взрывом?

– Много Илья, много. Наверное, всё, что было. Такой же результат и в Тихорецке. Станции с вокзалами просто не стало. На их месте кучи разорванных и сгоревших трупов и их кусков, уничтожена вся техника и склады. Уничтожены кроме того все аэродромы с самолётами и лётчиками. Вот и считай – порядка 350-400 танков, около 200 самолётов, минимум две-три пехотных дивизии, всё горючее и боеприпасы. Немцам не с чем воевать. Их сейчас голыми руками можно брать. Что, кстати, с утра наши войска и начнут делать. Пусть огонь и взрывы немного утихнет и взрывы, чтобы самим под раздачу не попасть. Ну а нам пора возвращаться.

Мы опять двумя группами вернулись на подмосковный аэродром. Где нас встречал лично Берия. И сразу сообщил о перехвате немецких переговоров, вернее это были не переговоры, а истерические визги. После чего я, Старинов, Кузнецов и Максимов с Берией выехали в Кремль, а группы выехали в те же казармы училища.

Было ранее утро, но Сталин не спал и принял нас в своём кабинете. Не стал слушать доклад, а каждому пожал руку и сказал:

– Вы товарищи не знаете, что Вы сделали. Во-первых, вы сорвали наступление немцев. Теперь мы будем наступать. Во-вторых – Вы сохранили сотни тысяч жизней нашим бойцам и командирам. Об этом ещё будет особый доклад в Ставке ГКО, но и история Вам этого не забудет. Родина каждого отметит за Ваш подвиг. Сейчас Вам сутки отдыха, а потом всем личным составом отряда к 10 часам прибыть в Кремль. Об итогах Вашей работы всё равно будет известно всему миру, поэтому в Кремле будут представители иностранных государств и пресса. Следовательно, всем быть при параде. Все свободны.

И мы разошлись, когда с Судоплатовым и Стариновым вышли вместе, и Судоплатов предложил:

– А поехали где ни будь скромно втроём посидим и позавтракаем.

Все были не против.

Глава 17. Награды и разбор «полётов». Вынужденный отпуск с бегством.

На следующий день все люди нашей группы были собраны в Кремлёвском дворце. Награждение было как всегда торжественным. Все члены группы «Мираж» и прикомандированные были награждены орденом «Красного Знамени», без исключения. Очевидно Сталин не стал особо и не особо отличившихся. Может и правильно, с одной стороны. Я думал на этом и всё. Однако я ошибся. Это была только прелюдия. Всем членам группы «Мираж» были выданы ордера на жилье в Москве. При чем постарались и заселили в один многоэтажный дом. Наверное, чтобы легче за нами было наблюдать. Прикомандированные к группе тоже получили жилье в этом же доме. И все смогли перевезти потом свои семьи. Получилась такая большая семья-спецов. А через неделю меня с Иваном вызвал Сталин в кабинет. Прибыв к нему в Кремль, мы зашли в приемную и о нас доложили и нас пригласили. В кабинете кроме Сталина был Берия. И Сталин сказал:

– Вы, наверное, Павел Иванович, были удивлены при награждении что все без исключения получили одинаковые ордена. Это сделано с одной целью – особо не выделять Вас. Вы заслужили значительно большие награды, и они отданы секретным Указом. Вам двоим дополнительно присвоено звание ГСС, причем повторно, но об этом мы нигде кричать не будем и в газетах публикаций не будет. И это потому, что нам поступили достоверные сведения, что фашистам стало известно о спецгруппе «Мираж». Мы сейчас разбираемся откуда и как произошла утечка информации. Поэтому Вашей группе сейчас заданий не будет. Ваши квартиры взяты под двойной контроль и охрану, но лучше бы Вас куда-нибудь спрятать подальше.

Я не удержался и перебивая Сталина, сказал:

– Иосиф Виссарионович! Извините, что перебиваю, но не надо нас никуда прятать, тем более подальше. Мы сами в состоянии спрятаться, что даже Вы не найдёте. И если так стоит вопрос, то тогда издайте приказ и откомандируйте мою супругу в командировку, без указания города и места. А мы найдём где и как пересидеть. Сколько надо?

– Сейчас трудно сказать, но Лаврентий гарантирует, что крота или утечку он найдет в течении двух месяцев.

– Ну вот и хорошо. Всю свою группу я сам укрою. А прикомандированных Вы уж сами найдёте куда отправить. Я периодически буду выходить так сказать «в люди», например, в Сочи, в море покупаться. Поэтому для связи пусть там будет человек.

– Хорошо. Так и сделаем. И вот сейчас Вам Михаил Иванович принесёт Ваши Звезды Героев.

После этого он вызвал Калинина и тот зашёл в двумя коробочками наград и вручил их нам.

Затем Сталин и Берия нас отпустили. И мы заехали за женой и поехали на квартиру в наш общий дом. Там я собрал нашу группу и каждому раздал листочки с текстом «сматываемся по-тихому без разговоров. Сбор у меня в квартире через 20 минут».

В назначенное время мы собрались, и я активировал переносной пульт из моей планшетки, мы переместились в горы Красной Поляны на нашу базу.

По прибытию всему коллективу я сказал:

– Сейчас там, наверное, нас ищут. Где мы все пропали, но Сталину и Берии это не в диковинку. А нам придётся побыть здесь. Очевидно, что фрицы серьезно за нашу группу взялись, если Сталин так занервничал. Ну ничего – отдохнём. На море сходим. Можем Африку или Америку посетить выбор большой, хотя особо лучше не светиться. У немцев агентура тоже хорошо работает и не только в Европе. Поэтому если будем куда выходить, то парами и только под визуальным контролем, но думаю, что пару – тройку дней мы пробудем здесь, отдохнем, наведем порядок на базе. А дальше наметим план наших действий. Думаю, что сидеть два месяца взаперти нам смысла нет. Мы же можем заняться не только боевыми действиями в этом времени. Свои предложения и пожелания к завтрашнему обеду. А пока все свободны. Виталий проверь ещё раз охрану базы по периметру. Давно этим не занимались. Береженного Бог бережет.

Глава 18. Посещение будущего. Тревожные известия и последствия.

Три дня мы отдыхали. Пили вино по вечерам у телевизоров. И мне пришла мысль посетить 2017 год из которого мы «слиняли» с базой.

Днём я с Иваном и Виталием уселись у компа и выбрали 2017 г. в режиме реального времени. Я решил посетить моего бывшего начальника управления, который нас и предупредил об охоте за нашими головами. Открыв картинку его кабинета, начальника Сизова Т.И. я там не увидел. Вместо него был не знакомый мне генерал-полковник. Обстановка в кабинете изменилась. Интересно! А где же прежний хозяин? Я пробежался по другим кабинетам и в столовой услышал, как две наших старых поварихи разговаривают между собой:

– Житья не стало с новым начальником. Наверное, буду увольняться. Видите ли, пожрать ему неси в кабинет! Козел старый. Жалко прежнего начальника. Сидит в тюрьме ни за что.

Я сказал Ивану и Виталию:

– А это интересно. Получается закрыли моего старого начальника. Надо поискать его в СИЗО. Вань займись и найди его. Хороший мужик и не старый. Всего- то полтинник. И главное он из наших – боевой генерал. Семьи у него нет. Может заберем его к себе?

– Да по сути то можно. Он фору любому молодому лейтенанту даст. В тюрьме могут в тихушку и нашкодить ему. Я сейчас поищу.

Иван занялся поиском. А я пошел к жене за таблеткой, что-то голова разболелась.

Через полчаса меня вызвал Иван и сообщил, что еле нашёл Сизова. Его спрятали в обыкновенный ИВС одного из районных отделов полиции, в отдельной камере с отдельной охраной. Вот суки! Решили сгноить. Ведь вступиться то за него не кому. Родни то нет. Кто шум поднимать будет? Я решил сделать ему сюрприз. В режиме реального времени увидел, что два охранника в конце коридора сидят в карты режутся. И я предстал перед Сизовым в генеральской форме 1943 года с наградами. Сизов дремал на топчане. Я его рукой пошевелил и прикрыл рот чтобы тот не закричал с перепугу. Он конечно был ошарашен. А потом сказал:

– Я предвидел, что на базе у тебя не все чисто. И потом что за форма?

– Тимофей Ильич, Вы не хотели бы покинуть этот «благоустроенный номер» навсегда? Да и не только номер, но и сей мир? Вас ничего не держит?

– Я понял, что мы уйдем так как ты и пришел. А здесь меня ничего не держит. Подожди…

И Сизов на стене нарисовал большую фигу. И мы покинули камеру, переместившись на нашу базу в Красную Поляну.

В первую очередь мы дали Сизову помыться в баньке и накормили его. А затем рассказали ему и про кунг и про переносы, и про Сталина, и про награды. Сизов был сильно удивлен, но старался виду не подавать. А потом сказал:

– Из-за этой базы и из-за Вашей пропажи меня собственно и закрыли ФСБешники с каким-то ещё ведомством. Я так и не понял кто они, но не от президента и, по-моему, даже не из нашей страны. Такое чувство, что это были представители сильного мира сего, теперь уже того. И действовали они отнюдь не в интересах нашего государства. Я ещё удивляюсь как они меня умыкнули и хай не возник. Я же все-таки не сержант какой-то. Придумали, наверное, что-то и за что. Ну да и хрен с ними. Теперь у меня другая жизнь. Так что-товарищ генерал – командуйте – теперь я Ваш подчиненный.

– Да ладно Вам, Тимофей Ильич. Мы тут все одна команда. Да я старший, но решения принимаем коллегиально. Если приходится, то я принимаю волевое решение единолично. Смотря по обстановке. Например, все та же группа «Мираж». Тут конечно-единоначалие. Иначе нас в этом времени неправильно бы поняли.

– Да я вижу по наградам, что Вы потрудились и повоевали тут на славу.

– Не переживайте и Вам останется. Успеете еще. Пока отдыхайте и восстанавливайте силы. Мы сейчас вроде бы все в принудительном отпуске, поскольку Гитлер со своей кодлой сильно уж заинтересовался нашей группой. А в наше прошлое-будущее мы ещё вернемся- и накажем Ваших обидчиков, возможно, и наших тоже. Надо выяснить подробнее кто за ними стоит.

На том и порешили. Но мысли тревожные все-же не оставили всех нас. На следующий день я за столом и чашкой чая сказал:

– Вот, что друзья. Не нравится мне как к нашей группе отнеслась вся Ставка во главе со Сталиным. Им нужен пиар, чтобы отколоть от фрицев их союзников и наоборот Союзников себе добавить и побыстрее открыть второй фронт. Для них мы инструмент, который можно потерять, сломать или вообще забыть. Гитлер хоть и истеричка, но не дурак. Нам сейчас нужно самим обеспокоиться за свою безопасность. Теперь меньше чем по два-три человека мы никуда ходить, летать, ездить не будем. Всё должно быть на подстраховке. Это первое. И второе- мы так до конца и не поняли работу нашего Кунга с его оборудованием и переносным пультом. Стоит обеспокоится как будет себя вести с нагрузкой, в экстремальных условиях, при механических повреждениях из вне- по типу осколка или пули. Война есть война и там всё может быть. Попадание простой воды в пульт тоже может вызвать сбой. Пока все шло хорошо. Я тут подумал и прошу вносить предложения. В любом случае мы будем выезжать или вылетать в места боёв. Кто что скажет? Что Вы думаете Тимофей Ильич? Вам со свежим взглядом может быть виднее.

– Не знаю, что Вы там думали вообще, когда сюда перебирались. Сейчас тут всё так широко развернулось Ваше «движение» что спрятать окончательно ничего не выйдет. И ты Павел действительно прав. Во-первых, подстраховка в любом случае нужна – мало куда кого может занести в этом мире-войны. Как-то звучит странно – мир-войны -двусмысленно, но от этого не легче. На территории нашей страны в том числе и на оккупированных территориях нужно сделать закладки на крайние случаи – с медикаментами, оружием, средствами связи, финансы, документами прикрытия и легендирования и продовольствием и прочим необходимым …из расчёта на трёх-четырёх человек от 3-х до 6 месяцев. Нам это под силу. Думаю, две-три закладки на оккупированной территории – в Закарпатье, лесах Белоруссии, Балтике, центральной и южной, Украины- например, в окрестностях Киева и Одессы. На территории наших войск, куда немцы не дойдут – тоже пару-тройку закладок- средняя полоса РСФСР, Урал, и Дальний Восток. Для этого нам необходимо обратиться в архивные документы бывшего нашего времени- и посмотреть, что где нашли, открыли и когда- ну там пещеры в горах, катакомбы, укрытия в лесах, городах, чтобы раньше времени наши закладки не нашёл. Вот как-то так. И обговорить сигналы определения и обозначения на местности, в прессе и т.д. в случае потери кого-либо из нас. На месте здесь надо ещё раз подробно изучить наше оборудование – его возможности и работу в экстремальных условиях.

Мы все выслушали и слово взял Иван:

– Всё это понятно. Я предлагаю распределить работу на всех и вечером вот так же собираться и обсуждать проблемы и выполненную работу. Минимум месяц никуда не выходить. Сталину послать письмо с разъяснением о необходимости нашей группе на время исчезнуть. И на самый худший вариант развития – подготовить ещё одно место и время для перемещения базы во времени и пространстве. Куда именно и как это можно обсудить. С нашими возможностями это нам под силу. Я бы, например, выбрал бы время начала- середины 70-х годов 20 века- период правления Брежнева. И определить бывших наших врагов в нашем прошлом-будущем времени и подавить их в зародыше. А с закладками я только «За». И по времени если кто из нас потеряется, то, например, нужно определить точное место с координатами и время для подачи опознавательных сигналов и знаков и способ их подачи – например круги по полю или заметки в прессе. Ну это я так- утрирую.

– Интересная мысль. Кто ещё что предложит?

Никто не отозвался. Только моя супруга сказала:

– В каждую закладку заложить дублирующую информацию по ТТХ некоторых видов техники, и по медицине, можно на флешке с планшетом. Слава богу у нас этого добра хватает. Заложить и обеспечить порядок самоуничтожения, если кто наткнется случайно.

– Что ж принимается. Начинаем работать. Завтра с утра распределим каждому фронт работ.

Просмотрев все новости утром с фронтов и тыла мы узнали, что в горах Северного Кавказа была массовая выброска групп немецкого десанта. Часть групп ликвидировали, но три-четыре группы ушли. А это уже тревожный сигнал. Очевидно, что идёт утечка по нашему местонахождению. Учебная база в Сочи поднята по тревоге для обороны и прочёсывания местности. Думаю, что до нас оно не доберутся, но проверить наши подходы надо. Какая же сволочь на нас наводку даёт? Это ведь не простой какой-то офицер тыла или войск передовой. Это как минимум идёт утечка из Москвы. Ведь там многие знают где в Сочи находится наша Учебная база.

Утром просмотрев кабинет Сталина, я обнаружил нам послание. Забрав его, мы прочитали:

– Здравствуйте товарищи! Вы действительно оказались правы. Охота началась именно на Вас. Поэтому пока в Москву-Сочи ни ногой. Связь через мой кабинет. Единственное о чём мы Вас попросим- это помочь партизанам Белоруссии. Они бы и сами справились, но потери в личном составе партизанских бригад могут быть большими. Если сможете- помогите им медикаментами и эффективными средствами борьбы с танками.

Мы дали ответ, что поможем чем с можем. И направим туда пару человек с грузом через пару-тройку дней.

На утреннем чаепитии мы распределили на эти задачи два дня. Я с Иваном и Виталием занялись закладками и способами оповещения и обнаружения наших «потеряшек», если кто из нас потеряется во времени и пространстве. Женщины занялись медициной и научно-технической базой для закладок. Я составил список для закладок оружия и боеприпасов:

– оружие обороны – пистолеты, в том числе с глушителями.

– оружия нападения- винтовки с оптикой и автоматы с пулемётами

– мины и гранаты, ПТР и гранатомёты, пластид.

– ПНВ и прослушка на расстоянии, средства связи.

Женщины подобрали медикаменты, Иван подобрал планшеты и напихал туда всякой информации. А также решили заложить парочку цифровых фотоаппаратов, портативные цветные принтеры с запасом чернил и фотобумаги для изготовления тех же документов. А образцов бланков разных документов в планшеты было закачено много, ну и малогабаритные генераторные установки на 1 квт на бензине. А как заряжать рации и планшеты?

Всё это подобрали, упаковали в непромокаемую упаковку. И сделали закладки под Минском, в одном из разрушенных храмов в глухой деревеньке в лесу. В нашем прошлом-будущем времени, эти развалины так и оставались. А вот подвалы там и сохранились нетронутыми. Затем в нигде не нашли лучше, как в одном тайном подвале Киево-Печерской Лавры с подземным выходом на один из старых склепов на кладбище. На одном из горных уступов в Закарпатье- там нашли трудно доступную пещерку. В одной из пещер Одесских катакомб. И Хабаровском крае, на одном из холмов Верхнебуреинского хребта. Там нашли заброшенную штольню прошлого века бывших золотарей. И решили сделать закладку и на нашей территории в Туапсинском районе – возле горы Индюк, на Северо-Кавказском хребте где были остановлены немцы и туда не дошли.

На этом решили остановиться. Охватили три республики – РСФСР, Белоруссию и Украину. Уложились в два дня.

На третий день мы собрались и решили собрать помощь партизанам. Собрали в ящиках ПТР, Мины- МОНки, медикаменты. Партизан решили посетить я с женой и Виталием. Жена как медик больше пользы окажет лично. А мы как специалисты-диверсанты по минам и борьбе с танками.

С возможностямиоборудования Кунга мы так и не разобрались пока. Иван нашёл схему на переносной пульт от оборудования и решил попробовать сделать ещё один. Весь вопрос в комплектующих. Сейчас ищет в просторах нашего прошлого-будущего. Переместиться мы решили обычным путём с помощью переносного пульта. С собой для себя мы решили много не брать – личное оружие и документы прикрытия на всякий случай. Для так сказать приземления выбрали опушку леса в 2-х км от базы одного из партизанских отрядов соединения Медведева.

Приземлившись на лесной пятачок сто на сто метров, мы сразу накрыли ящики маскировочной сетью, пока их не разберут по отрядам. Подали сигнал по рации и стали ждать. Прошло минут двадцать, как мы услышали лай собак (по утру лай хорошо был слышен). Расстояние, что до немцев что до отряда было примерно одинаково. Мы решили немного уйти в сторону и отвлечь немцев увести за собой, т.к. партизаны запаздывали. Вскрыв пару ящиков, мы вооружились, взяли медикаментов немного и пошли навстречу немцами и выставили им на пути мины и растяжки и сами ушли на триста метров влево. Немцы наткнулись на наши «подарки», начались подрывы и часть из оставшихся в живых ломанулись в нашу сторону стреляя без разбора. Вдали мы услышали, что и партизаны подключились к «избиению» немцев. В это время в нашу сторону выскочило с десяток немцев и откуда-то от дороги с другой стороны проурчал двигатель то ли танка, то ли самоходки. Мы оказали зажатыми с двух сторон. Боеприпасов как оказалось у нас не так и много. Решили захватить то что там урчит. Это оказался бронетранспортёр с пулемётом и пятью немцами. Кинув гранату во внутрь через открытый верх мы его остановили и сами заскочили во внутрь и решили вырваться из клещей. Я решил настроить переносной пульт и вернуться на базу. Начал набирать время, режим и место и в это время в борт бронетранспортёра так шандарахнуло что двигатель заглох и нас всех вырубило. Наверное, или танк выстрелил, или из орудия. Накаркал называется.

Глава 19. День Победы? Новая жизнь.

Очнулись мы практически все одновременно. Звон стоял в ушах такой что мы ничего не слышали. Осмотревшись мы увидели, что стоим там же где в нас угодил снаряд. Никаких немцев не было. Шума боя не слышно. Выйдя из бронетранспортёра, мы осмотрелись. И только тут я увидел, что моя планшетка с пультом искорежена и вогнута в средине. Меня тут же постигла мысль, что переносному пульту хана. И вынув искорёженный блок в этом убедился. Я показал блок жене и Виталию. Они всё поняли.

Я предложил:

– Давайте осмотримся и определимся где мы. Такое ощущение что мы не в 1943 году. Давайте разойдёмся. Тут в метрах 500-х должна быть дорога. Ведь этот немецкий монстр скорее с дороги и приехал. И если место одно и тоже, то это хорошо. Только время какое? Мы разошлись и через полчаса вернулись. Как я и предвидел- дорога имелась. Только не грунтовая, а асфальтированная. И на обочине у развилки я обнаружил памятный знак в виде стоящего автомата со звездой и надписью 25 лет Победы в Войне 1941-1944 г. Значит это где-то начало семидесятых годов, и мы в Белоруссии. Это если памятный знак свежий- 1- или 2 года ему не больше. О чём я и сообщил жене и Виталию. Все мы были одеты в камуфлированную одежду. Документов у нас этого времени нет. До первого милиционера, как говорится, да ещё и с оружием. Из бронетранспортёра мы всё оружие убрали. С всё закопали. Личное своё спрятали у следующего такого же памятного знака- они на каждом километре стоят. Только надписи не на всех. До Минска около 50 км. Надо как-то добраться и главное переодеться. Мы вышли на дорогу и решили поймать попутку. Через минут двадцать увидели автобус Пазик. Пазик сам остановился. В автобусе были люди и что странное – тоже наполовину в военной форме различного образца с медалями. Водитель спросил:

– Вы в Минск на Парад Победы?

– Да в Минск.

– Ну тогда нам по пути.

Нам повезло. Сегодня день Победы и все ветераны надели свою военную форму времен войны и награды. Так что в этом обществе мы особо не выделялись. Сегодня вся страна так выглядит. И мы поехали в Минск. Закладку в Минске мы нашли без проблем. Первым делом мы взяли финансы, ну что значит финансы- золотые монеты и ювелирку. Нам надо поменять на советские рубли образца 1961 года. В закладке была и валюта разных стран, но сейчас она нам ник чему. Мы поняли, что нас не скоро найдут наши друзья. Поэтому нам надо вживаться в этом времени. По годам мы подходили к детям войны, так что вариант детского дома нас устроит. При в всем при этом детского дома, разрушенного войной. Набрать печати и распечатать бланки некоторых документов мы сможем на первое время. Остальное по мере необходимости. И надо думать кем мы будем легализоваться. В нашей папочке образцов документов мы предвидели легализацию через детские дома. Поэтому незаполненные бланки ряда основных документов, дипломов у нас были, причем реальных лиц, которые канули в лета, как говорится. Теперь надо возрождаться. Ну жена естественно – медик. Я могу быть юристом, ментом, военным спецом с зарубежным образованием. Виталий тоже самое. Мы подбирали бланки документов под себя. Хотя в закладках были бланки на всех нас на 8 человек. Ведь никто не знал кто куда попадет. Так что, такой же комплект лежит во всех закладках. Реально по документам понятно, но нужно же связать всех нас с реальными людьми этой эпохи. Поэтому варианты были разными, но наиболее был подходящий вариант дети военных спецов, родители которых были оставлены за рубежом для оказания помощи товарищам компартий братских стран, по какой-то причине провалившихся и кинутых в тюрьму не дружественной страны, детей которых в малом, среднем возрасте изолировали, дали другие имена и фамилии, получивших обучение в той стране и со временем сумевших через года сбежать. Только так мы можем пояснить провал в связях и общении с конкретными людьми здесь в Союзе. А таких случаев в реальной истории СССР было несколько, просто провалившиеся люди не возвращались, и они и их дети исчезали бесследно. А вот историей одной группы мы и воспользуемся. Нам только надо пробраться за границу и с небольшим шумом на границе вернуться в Союз. Тут по сути нужны документы одной из капстран, где мы якобы находились. Тут немного и валюты пригодится. А вот с одеждой надо подумать. Придется за бешенные деньги покупать фирменное зарубежное шмотьё у фарцовщиков и не в Минске, а то они тут все под присмотром компетентных органов, а светиться нам никак нельзя. Поэтому поедем в другие приграничные города на Украину, например. На всё про всё нам дня три четыре. И надо подумать где будем делать рывок на границе в нашу сторону. В Минске на рынке мы осторожно по дешёвке толкнули часть ювелирки и монет и выручили деньги на покупку временных современных шмоток. Рывок решили делать со стороны Польши. И там же решили обновить гардеробчик. В Польше в приграничных городках шмоток зарубежных всегда хватало. Из Минска мы выехали поездом. В это время билеты продавались без документов. Мы малость загримировались – усы там, там парик, ночь в пути, и мы в западной Украине. День ушёл на обследование контрабандных тропок и по одной из них мы ушли в Польшу. В Польше мы переоделись. Подготовили ряд документов – дипломы, паспорта граждан ФРГ, слава Богу язык немецкий знали все отлично. И подошло время искать плохенькое «окно» по которой мы пойдём и нас должны обязательно «хлопнуть» советские пограничники при переходе. Это было первым пунктом нашего плана. Свои легенды мы изучили вдоль и поперек. Главное, что они имеют подтверждение реальное, даже по схожести по фоткам с реальными нашими прототипами. А тут по-другому и не могло быть, так закладки подразумевали и замену фоток и образов почерка с отпечатками пальцев в личных делах арестантов-родителей и потом их детей. Всё это провернул Иван еще до нашего перемещения к партизанам. То есть по всей нашей восьмёрке в разные времена – мы брали периоды с 1900 по 2000 года. Это когда наши личности могли опознавать по отпечаткам, почеркам, фотографиям. Ранние периоды не имели смысла – не было такой техники в те времена. Мы ещё могли быть группой нелегалов где ни будь в Парагвае или в Южной Америке там своя легализация и легенда. Или на крайний случай осужденные на длительные сроки ещё в Гулагах в качестве зеков, но это не пригодилось. Закладку снова припрятали. Потом если что понадобится возьмём. Наступило 18 мая 1971 года. Мы в это день решили возвращаться из Польши. Для всех я с женой так и остались семейной парой. Виталий наш друг. Согласно легенды мы ещё в юности подружились в закрытой школе-городке т.к. мы дети наших родителей, которые пропали при не известных для руководства СССР обстоятельствах. По совершеннолетию мы связи не теряли. Только учились и дипломы получали в разных местах. Мы с Виталием даже прошли военную подготовку. А вообще получали образование юридическое-международное. Наверное, ШТАЗИ или ещё какие-либо разведки или зарубежные спецы имели на нас виды. Только одного они не могут понять – сколько волка не корми- он всё равно в лес смотрит. Так и с русскими. Если русский правильный, то он всё равно им и останется. А мы как раз и были такими. Давно хотели вернуться домой в СССР, вот и подвернулся случай и пришло время. Примерно часа в три дня мы выдвинулись к границе. Шли окольными путями, минуя населенные пункты и прибыли к большому приграничному лесу. Затаились до вечера в балочке. Не хотелось бы быть обнаруженными польскими погранцами. Иначе снова в тюрьму. После 21 часа решили выдвигаться. Идти надо было лесом километра три. Затем пограничная полоса в районе балки где балка с глубоким ручьём наискось походит через границу обоих государств. Столбы стоят на берегах, а по воде пролёт колючей проволоки метров на 10, вода по средине ручья и нужно поднырнуть под колючку. Там глубина метра полтора и дальше на берег и уже по смотровой полосе на советской территории. К нулям часов мы пришли к границе. Луна светила хорошо. Значит погранцы наши нас заметят. Главное уйти от польских погранцов, но они тут прикормлены и особо не несут службу. Другое дело наши. Ну вот мы и пошли в ручей. Поднырнули под колючку и вышли уже на той стороне. Вышли на берег и нагло протопали по контрольной полосе. А через 50 метров на нас выскочил наряд с автоматами и положил нас землю. А через час мы уже были на заставе. Где я, зная, так сказать позывной моего пропавшего отца передал его начальнику заставы и попросил сообщить в ГРУ СССР. Нас формально опросили и поместили в разные камеры. А ближе к обеду за нами приехала закрытого типа машина и нас увезли. Ехали долго часа три, наверное. Затем мы вышли на каком-то полустанке, где останавливался поезд, и мы сели под конвоем в два закрытых купе и через день были в Москве. Где нас около месяца проверяли, сотню раз переспрашивали, брали отпечатки пальцев и прочее, прочее, прочее. Я думал, что это никогда не кончится. Всё это время нам не давали друг с другом видится, но мы знали на что шли. И в один прекрасный день нас вызвали всех троих сразу в один кабинет, где был один в форме полковника и два других в гражданке и спросили – что мы хотим и чем хотим заниматься. Наше образование можно подтвердить в ВУЗах и получить дублирующий диплом. И как дети заслуженных родителей мы можем сами выбирать чем заниматься и где жить. Гражданство СССР нам подтверждено. Паспорта нам сделали. С жильем- пока общежитие по выбору. Мы ещё раньше определялись, что будем жить в какой ни будь столице- неважно- Киев, Минск или Москва. Виталий пойдёт в спецвойска. Я в силовики, например, в следаки или в опера. Жена по медицине- хирург, пластический хирург, чтобы особо не дергаться решили осесть в Москве. О чём и сообщили этой троице. Нам выдали документы и направление в семейное общежитие при конфетной фабрике «Красный Октябрь». Там боле менее сносные малосемейки. Нам выделили две малосемейки- смежные по стенам на одном этаже. У нас женой две небольшие комнаты со своей кухней. У Виталия одна комната с кухней. Ванная комната и туалет смежный один на две малосемейки с одним коридором. Нас это устроило. На следующий день жена пошла на приём в районную больницу на собеседование, а я пошёл в МУР. Ну «всю жизнь мечтал» поработать опером МУРа. А Виталий пошёл в местный отряд милиции быстрого реагирования. что-то типа нашего бывшего ОМОНа. Весь день мы ходили по инстанциям и врачам, проходили собеседования и медкомиссии, но видать сверху был звонок кому надо, поэтому нас долго не мурыжили. Вечером мы все трое встретились дома уже трудоустроенными. Подозревая, что нас периодически могут прослушивать и проверять. Мы ни о чём лишнем дома не говорили.

Прошел ещё месяц. Мы уже адаптировались на новом месте жительства и работах. Жена всё ужасалась запущенностью медицины, и для чужих ушей говорила мне чтобы она сделала. Наверное, её услышали или вернее прослушали и в один прекрасный день её вызвали в управление горздрава и предложили возглавить перспективное отделение хирургии в так называемой Кремлёвке, но сначала ей устроили профессорского состава экзамен на профпригодность. Я же с Виталием могли положиться только на себя. Я, зная преступную статистику и ряд фигурантов из нашего прошлого-будущего мог позволить себе работать, не напрягаясь и раскрывать кражи личного и государственного имущества. Тем более я когда-то с большой охотой смотрел документальный сериал актёра «Следствие вели.» где в подробностях исследовались громкие уголовные дела из архивов. Что-то отложилось у меня в голове, что-то забылось, но при нынешнем времени при прямом участии в таких делах, мозг мой думаю не подведёт. Виталий попутно занимался инструкторским делом и подтягивал боевую и спортивную выучку своего подразделения. На обоим кстати сразу присвоили звания старших лейтенантов милиции. А свою генеральскую форму и награды я и жена, и Виталий припрятали там же в Минской закладке, до лучших времён. Хотя одно волновало- при Сталине у нас всех взяли отпечатки пальцев рук. И они пылятся где т о в архивах личных дел, но кто будет связывать нас с людьми той эпохи? Да никто. А нам в этом времени даже стало нравиться так жить и работать. И в один прекрасный день наша служба с Виталием пересеклась довольно тесно. Брали мы как-то банду гопников-по моей наводке. Вызвали для силового захвата и подразделение где служил Виталий. Вот тут-то мы себя и проявили. Освободили заложников и без потерь взяли всю пятерку особо опасных. И как было сказано в приказе министра МВД СССР – за проявленный профессионализм и мужество при задержании особо опасной бандитской группировки нам присвоили досрочно звание капитанов милиции и выдали ордера мне на трёхкомнатную квартиру, а Виталию на двухкомнатную квартиру. И мы переехали жить в новый дом с видом на Москву-реку, в один подъезд на одну площадку. Жена пробила себе ещё полставки на пластического хирурга и стала зарабатывать большие по тем меркам деньги. Всё-таки Кремлевская больница. Там кабы кого не лечат. А женщины высокопоставленных всегда хотят быть молодыми. Очередь у нее на запись на полгода вперед образовалась. Она ещё запатентовала новые, для этого времени, виды лекарств для своей работы. Поэтому мы могли себе позволить купить Ваз 2101. Которые были в то время в моде, но машиной в основном пользовался я. У Виталия был служебный «москвич». Вот так мы и обустроились в новом мире. Жизнь начала налаживаться заново.

Глава 20. Милицейские будни, новое назначение.

Как-то в один из редких выходных дней я с женой пошли по музеям Москвы. Начали естественно с музеев Кремля. Там было на что посмотреть. Из нашей прошлой жизни у меня с детства осталась мечта посмотреть на главную сокровищницу – Алмазный фонд и Оружейную палату. Вот где есть на что поглазеть- бриллиант «Орлов», алмаз «Шах», плоский «портретный», инкрустирован в золотой браслет с портретом Александра I, гигантская шпинель, инкрустирована в Большую императорскую корону, изумруд «Зелёная королева», гигантский цейлонский сапфир, гигантский оливково-зелёный хризолит . В общем для ценителей это понятно. А чего только стоит посмотреть на золотой самородок «Одногорбый верблюд», который весит более 9 кг, и прочие достопримечательности в виде орденов, оружия ювелирных украшений. Обо всём этом я когда-то много читал. Затем сходить в картинные галереи. Просто ходишь, смотришь и получаешь удовольствие.

В один раз не обошлось без приключений. Мимо нас пролетел как пуля молодой парень, по сути подросток, держа что-то небольшое квадратное в руках. Я сработал чисто машинально- практически на лету схватил его за шиворот от чего тот брякнулся на пол, а в это время к нам уже спешил милиционер ООП и экскурсовод. Оказалось, что это мелкий воришка, ему было лет 16, пытался вынести на гоп-стоп картину примерно с альбомный лист размером, вместе с рамкой. Просто сорвал со стены и ходу. Пришлось представляться, доставать удостоверение и ехать в свой родной отдел МУРа. Выходной накрылся. А виду того что картина оказалась очень старинной и ценной- понаехало начальство. Я как раз осматривал картину в кабинете и пояснял следователю что и по чём. Эти мои слова – пояснения услышал начальник Главка, зашедший в кабинет. И спросил:

– Откуда так хорошо знаешь живопись?

– Да сам интересовался, так сказать.

– У нас следователи и трети не знают того, что ты сейчас тут рассказывал. Зайди ко мне завтра с утра.

– Есть, товарищ генерал!

А на следующий день, я, как и было приказано в 10 часов был в кабинете начальника Главка. И тот мне «выдал»:

– Сейчас, на «вверху» принято решение о реорганизации МУРа. Решено создать профильные-специализированные отделы по направлениям работы. Создаётся и отдел по раскрытию преступлений по хищению культурных ценностей. И не важно где было хищение – дома ли у кого-либо или из музея. Так вот мне тут тебя охарактеризовали с очень положительной стороны. Кроме того, у тебя есть необходимые знания. Поэтому ты назначаешься на должность начальника вот такого отдела. Если есть предложения по штату, то слушаю.

– Товарищ генерал, я так понимаю отдел будет работать по всей Москве. Поэтому считаю штат должен быть соответственным. И я бы сказал расширенным в виду того чтобы в отдел были включены специалисты – Эксперт по архитектуре и живописи, эксперт по ювелирным изделиям и драгоценным камням с соответствующим образованием, остальные эксперты у нас есть. Будем взаимодействовать. В штат должны войти три- четыре старших опера, зам начальника отдела, и с десяток оперов. Плюс техническое обеспечение, транспорт, помещения под кабинеты.

– Я примерно предвидел такие запросы, но вот простых оперов ты переборщил. Сокращаем на половину- оставляем три старших опера и шесть оперов, ты и зам и два эксперта, которых ты найдёшь сам. Остальной штат тоже сам подбирай- тебе с ними работать. Должность у тебя пока майорская, а там как себя зарекомендуешь. Опера – старлеи, зам и старшие опера – капитаны, эксперты – капитаны. Со зданием решим в ближайшее время. У себя сдавай дела. Приказ будет сегодня. Через три дня список фамилий по кандидатам в отдел. Всё! Свободен! Да, а за вчерашнее задержание получишь премию. Приказ уже подписан.

И я ушёл в раздумьях. Вот оно мне надо было? Это же какая морока? Надо будет связаться с ОБХСС. У них должны быть наработки и картотеки. Они раньше этим занимались. Может кого из их штата к себе подберу.

Глава 21. Первая командировка.

Прошёл месяц на новом месте службы. Штат мы укомплектовали. А на должность зама я уговорил-таки Виталия, хоть он и не специалист особый, но зато надёжный и свой товарищ в этом мире, которому я могу доверять. Особо важных дел государственного масштаба пока не было. О! Забыл сказать. Наш отдел переподчинили МВД СССР и сделали управлением и теперь у меня должность полковника, хотя я ещё и капитан. Ну какие наши годы?! Зам – подполковник. Старшие опера-майоры. Опера-капитаны. И под кабинеты нам выделили помещения в цокольной части МУРа. Где раньше неизвестно что было. Зато с отдельным входом и аж десять кабинетов и одной комнатой вещественных доказательств под сигнализацией, с учетом того, что вещ. доки у нас особо ценные. Сделали ремонт, и мы заехали. Прямым начальником теперь у нас был аж целый заместитель министра МВД СССР. И по всем Республикам СССР и крупным городам – миллионникам в УВД создаются отделения нашего профиля. Очевидно много наворовали культурных ценностей. Пришла пора возвращать. Кроме того, мы сейчас плотно начали содействовать с пограничниками и таможней, т.к. в основном всё там задерживают. А мы уже раскручиваем ниточку по полной- кому утащил, где и когда, и кто причастен. Подняли архивные нераскрытые уголовные дела по нашему профилю. Вот такая у нас стала работа. На сегодня к 15 часам меня вызвал зам министра на доклад. Вот сейчас вот и иду к нему.

Зайдя в кабинет, я доложился по уставу. Зам министра сказал:

– Присаживайся. У нас в некоторых регионах не совсем понимают поставленные перед Вашим управлением задачи. Вам с Вашим управлением надлежит в ближайший месяц посетить все Управления МВД на местах и Республиках. И вбить им в головы что раскрытие краж по нашей линии – это тоже что и раскрытие убийства или кража курицы. Поэтому подготовь приказ, я подпишу и с новой недели рассылай своих подчиненных по стране. Оставь пару человек на крайний случай здесь и езжайте. В течении месяца отделы на местах должны заработать. Проконтролируйте подбор штата, чтобы не ссылали туда неучей и неугодных. У тебя, согласно приказу, будет право самому набирать и назначать, если кто будет артачиться. Особо внимание уделите югу, Балтике, Дальнему Востоку- водой чаще всего вывозят- морским или речным транспортом – проще спрятать. Ну ты сам понимаешь. Мне тебя не надо учить. Всё – свободен.

И я ответил «Есть» и был свободен. Я решил создать двойки по большим городам т.к. там вообще «конь не валялся». Если в Республиканских МВД ещё что-то делают, то на местах не особо. Сам решил навестить Ростов-на-Дону, Новороссийск, УВД Краснодарского крайисполкома и Ленинград. С собой взял Виталия. Остальных раскидали сначала по Республиканским МВД, а оттуда они уже к кому надо поедут по большим городам. Хотя нам в управлении штат оперов увеличили ещё на 5 человек, но всё равно придётся поездить. Кроме того, забрасывать уже имеющиеся дела оперативных разработок и сопровождение уже возбужденных уголовных дел нам никто не даст. Ну думаю за месяц ничего экстраординарного не случится в наше отсутствие.

Я на вечер назначил совещание где объявил приказ о командировках и поставленных задачах.

А через два дня я с Виталием уже ехали в поезде на юг с остановкой в Ростове-на-Дону, а потом Краснодар и Новороссийск. В Ленинград решили поехать в последнюю очередь.

Пока ехали в поезде, мне не спалось. Я всё думал.

История знает немного случаев краж из советских музеев. Самым известным из них остаётся похищение из Пушкинского музея картины Франца Хальса «Святой Лука», произошедшее весной 1965 года. К счастью, спустя несколько месяцев, сыщикам удалось найти преступника и вернуть украденное полотно – вор так и не смог его продать. Потому воровали из музеев больше по мелочи: то мальчишки утащат с выставки проржавевшую винтовку, то кто-то из посетителей прихватит старую икону. Настоящее же ЧП, которое музейщики называют не просто кражей, а крупнейшей потерей для мировой культуры, произошло в СССР в начале 70-х. Естественно, что вся история осталась тогда тайной за семью печатями. Эту то историю я и решил раскрутить в Ростове, т.к. знал её досконально. Читал книгу в свое время в которой были и материалы уголовного дела.

Об этом, по утру проснувшись, я сообщил Виталию. На что-тот только плечами пожал и сказал, что он в этих делах «Ни ухом, ни рылом» и что он у меня будет на подхвате. На том и порешили.

По приезду на ж.д. вокзал, мы были приятно удивлены, т.к. нас встречали с машиной и разместили в хорошей гостинице. Побросав вещи, мы позавтракали в буфете и поехали в УВД Ростовского областного исполкома. Я представился местному генералу-начальнику УВД и спросил кто назначен на должность начальника отделения розыска по нашему профилю. На что начальник УВД скривился и сказал, что назначили одного майора и ещё трёх офицеров. Они находятся в кабинетах цокольного этажа. Генерал вызвал майора и представил его Сергей Штормило. Им оказался, как мне показалось, не совсем здоровый мужчина лет 45. Его фамилия ему соответствовала. И я не ошибся. Мы прошли к нему в кабинет. Где Штормило на чистоту сказал:

– Вы уж извините меня, но никаких дел фактически у нас нет. Недавно было ограбление музея. Вот и всё. Пока даже уголовное дело не возбуждено.

– Давайте поподробнее.

А чего подробнее. Слушайте и смотрите материал что собрали. Как установлено поздней ночью 1 июля 1971 года в управлении внутренних дел Ростова-на-Дону позвонили. Дежурный поднял трубку и услышал «Это говорят из краеведческого музея. У нас случилась кража и похитили такие древние украшения. Из золота. Стоят не меньше полумиллиона рублей». Уже спустя 20 минут у ворот краеведческого музея было не протолкнуться. Я тоже выехал туда. Криминалисты по миллиметру осматривали место преступления, а поднятые с постели по случаю ЧП музейщики едва не плакали навзрыд. Было от чего – исчезли, пожалуй, самые ценные экспонаты коллекции. Ещё в 1962 году ленинградские археологи раскопали под Новочеркасском курган сарматского вождя. Как правило, древние захоронения оказываются безнадёжно разграбленными, но в тот раз учёным повезло: в могиле вождя они обнаружили 14 золотых фалларов – бляшек, украшавших сбрую коня степного военачальника. В научном мире находка моментально стала сенсацией – ничего подобного прежде обнаружить археологам не удавалось. Как мне сказали – на уникальные артефакты претендовал даже Государственный Эрмитаж, однако донские музейщики убедили Министерство культуры оставить их в Ростове. И вот теперь они исчезли. Было установлено, что таинственный вор забрался в музей, высадив окно на втором этаже здания. Затем он разбил витрину, сгрёб семь выставленных на обозрение публики фалларов – два больших и пять малых – и ушёл тем же путём. Поражала дерзость преступника: витрина находилась под сигнализацией, которая, как и положено, тут же сработала. Однако жулика это ничуть не испугало. Потратив на кражу не более трёх минут, он хладнокровно ушёл, не оставив за собой и следа. Всё это наводило на мысль – явно действовал профессионал. Принятыми мерами установить преступника пока не удалось.

– Да, интересно. Надо покопаться и установить- кому надо и кому выгодно. Виталий, давай подключайся, знакомься с местными операми, посети БХСС, в общем ты знаешь, что делать. А я пока наведу кое какие справки. А Вам почти пенсионеру, я так понял, Вас сюда «сослали» дослужить до пенсии. Сколько осталось?

– Три месяца.

–Понятно. Вот это дело и будет Вашим так сказать «дембельским аккордом» с нашей помощью. Давайте работать. По утрам и вечером планёрка и доклад, кто и что сделал. Считайте с Вашими операми нас 6 человек. Больше чем предостаточно. Вам найти два автомобиля как минимум, чтобы оперативно работать. Всё, разбежались.

Как я знал и моего прошлого времени – «преступление века» в Ростове совершила вовсе не банда каких-нибудь матёрых медвежатников, а с виду ничем не примечательный молодой человек из тех, кого опытные преступники презрительно именуют словом «фраер». Это был Вовчик Антошкин и успел прожить на свете уже 23 года, но за свой короткий век не нажил ни ума, ни денег, ни доброго имени. Мечтая о длинном рубле, он завербовался старателем на якутские золотые прииски. Там судьба наконец пожалела молодого шалопая – спустя год он вернулся в Ростов с небольшим капитальцем на сберкнижке. Однако деньги быстро закончились.

Как-то в газете он увидел заметку: в областном музее проходит выставка древних золотых украшений. В голове у Антошкина щёлкнуло: похоже, это его шанс. Слоняясь между музейными витринами, он примечал для себя, чтобы стоило утащить. Слева в витрине стояли две тяжёлые древнеримские вазы. Нет, они серебряные, за них много не дадут. Зато справа на полочке за стеклом лежали какие-то золотые круглые штуки. Вот это то, что нужно.

1 июля, когда время уже перевалило за полночь, новоиспечённый охотник за сокровищами по кровлям соседних домов пробрался на крышу музея, с помощью самодельной верёвочной лестницы спустился к окну второго этажа, одним ударом вышиб стекло и проник в помещение. Уходя спустя пять минут с добычей, он со знанием дела подсчитывал в уме: безделушки весят граммов 40. Стало быть, выручить за них можно будет тысяч 20, а то и больше. Надо лишь найти нежадного перекупщика.

Вот такой информацией я обладал на сегодняшний день. Теперь надо было организовать работу. И я на следующий день с утра на планёрке дал поручение на зачистку черного рынка.

Из-за размера суммы похищенного – номинально украденные фаллары стоили свыше 500 тыс. рублей, хотя их культурная ценность вообще не подлежала выражению в каких-то денежных знаках – дело я поставил на контроль и доложил своему прямому руководителю- заместителю министра внутренних дел страны, следили за ним и в Министерстве культуры. В последнем даже с большей тревогой, потому как в краже коллекции ощущали и свою вину. Согласно правилам, экспонаты из золота должны храниться под сигнализацией в комнате с решётками на окнах.

При допросе директор ростовского музея заявил, что здесь не тюрьма и ставить решётки не позволил. Сигнализация в витрине была, но оповещала о краже она не милицию, а бабушку-сторожиху, сидевшую на первом этаже. В таких условиях можно было вынести половину музея.

Я позволил сформировать, так сказать, для пущей важности, две версии: согласно одной, кража была совершена на заказ, для кого-то из коллекционеров. В этом случае найти исчезнувшие раритеты почти не представлялось возможным. Зато другая версия вселяла больше надежд. Если грабитель «работал» на себя, то рано или поздно ему придётся искать покупателя.

Легально продать золото в это время граждане Страны Советов могли только в специальном комиссионном магазине. Однако параллельно существовал и чёрный рынок, где ловкие дельцы без лишних вопросов скупали украшения и камни.

Для подпольных скупщиков настали чёрные дни. В течении недели опера с милиционерами задерживали одного за другим, но все они только разводили руками – мол, ничего не знаем, никакие ценности из музея никто продавать не приходил.

Тогда я посоветовал сыщикам внимательнее присмотреться и установить завсегдатаев комиссионок, но опера не смогли этот вопрос решить сами. И тогда я им сказал, что сам займусь с Виталием этим вопросом. И через три дня на совещании я дал задание присмотреться к трём старичкам, постоянно ошивающимся около ростовской золотой комиссионки. На вид они – чисто одуванчики Божьи, но они очень непростые и что они нас всех за пояс заткнут.

За пожилой троицей установили наблюдение. Вскоре выяснилось- я был прав. (Конечно прав, причём исторически!) Расположившись на скамеечке напротив комиссионки, дедки играли в домино, через витрину магазина следя в бинокль за гражданами, пришедшими сдавать на комиссию золотые побрякушки. Разглядев стоящую вещь, тихо подходили к клиенту с боков, предлагая купить украшение прямо на месте. В цене обманывали, правда, безбожно, но кто ж откажется получить деньги сразу.

Взяв хитрых пенсионеров под наблюдение, сыщики вскоре установили: на днях к ним должен прийти особый клиент. Какой-то молодой человек желает продать большую партию золота. В назначенный час он появился у магазина. Задержание заняло не больше пары минут. Им и оказался Антошкин.

В милиции перепуганный Антошкин «раскололся» сразу и, что называется, до самого дна. Да, это он совершил кражу из музея. В чём теперь чистосердечно раскаивается. И готов добровольно выдать похищенное и достал из кармана платок, разворачивает…а там слиток золота.

– А где фаллары?

– Так вот они.

И хлопая глазами, кивнул ворюга на стол, на котором лежал изъятый у него слиток старого золота…

Как выяснилось, наутро после кражи Антошкин отправился к знакомому ювелиру, взял у него специальную бензиновую горелку и засел с ней на берегу Дона. Разломав украденные фаллары, тут же часть расплавил их на огне, превратив в слиток.

Часть золота он отдал знакомому ювелиру, а тот вставил себе из него зубы.

К счастью, осталось семь малых фалларов, которые Антошкин не успел переплавить и сбыть.

В течении трёх недель кража века была раскрыта. Дело передано в следственное управление. О чём я доложил Заместителю министра МВД СССР.

По моему представлению, за активную помощь в раскрытии преступления весь личный состав отделения в УВД Ростовского облисполкома был поощрён денежной премией, а начальнику отделения Штормило я выбил дембельское звание, сверх положенного – подполковник милиции. И Штормило сразу ушёл в отпуск с последующим уходом на пенсию. В это время на пенсию можно было уйти в 45 лет при выслуге 20 лет. А с учётом плохого состояния здоровья Штормило ему в уходе на пенсию не отказали.

Начальнику УВД я подсказал кого назначить на место Штормило. Нашёл я тут одного капитана с историческим высшим образованием. Прозябал в участковых. Парню за 30, вот и развернётся.

Попрощавшись мы с Виталием уехали прямиком в Новороссийск, решили знакомится с нашими «работягами» снизу, на местах. Начали с посещения руководства таможни и пограничников.

С учётом, что наша командировка в Ростове затянулась, в Новороссийске мы решили, как бы объединить усилия наших спецов-оперов с работой таможни и погранцов. По моей просьбе было проведено совместное совещание представителей всех трёх структур. К этому времени к нам из Краснодара примчался зам. по оперативной работе, с обидами что к ним не заехали, но я ему сказал:

– Не обижаться надо, а работу организовывать. Так что займитесь в Краснодаре аэропортом поэтому же принципу что и мы здесь в морском порту. Организуйте работу с таможней и пограничниками. И доклад мне в Москву, через месяц о результатах.

На том и порешили. А я с Виталием выехали в Ленинград. Где по нашей линии работы ещё и «конь не валялся».

Глава 22. Личное поручение генсека.

Однако до Ленинграда мы не доехали. По Воронежу к нам в купе зашёл капитан милиции и передал телетайпограмму с приказом мне вернуться в Москву. Пришлось В Москве выходить. По приезду я зашёл к заместителю министра МВД СССР и доложился о прибытии и проделанной работе, но зам. министра до конца не выслушал и прервал:

– Работу твоей группы и управления в целом оценил сам министр МВД СССР и Леонид Ильич. Тебе с твоим замом министром МВД СССР присвоено досрочно звание майор милиции. С мест начали поступать доклады о положительных результатах. Особенно много шума наделали эти, как их там «таллары-веллары».

– Феллары.

– Точно, феллары. Принято решение о поощрении ряда лиц из твоего управления. Кого считаешь нужным- включи в список, но не более 5-6 человек. А теперь другое задание. Считай это личным поручением нашего генерального секретаря ЦК КПСС. Начались кражи предметов искусства, старины, ювелирных украшений исторической ценности. Только в Москве у писателей, академиков, артистов похищены картины голландских мастеров, скульптуры, уникальные подсвечники, драгоценности из золота и бриллиантов и много кое чего другого. Сбыть в СССР такое невозможно, если только не осядет у коллекционеров. Многое может уйти заграницу. Я знаю, ты активировал взаимодействие с таможней и пограничниками на юге. Это надо сделать по всей стране.

– Уже всё делается. Я ещё из Новороссийска дал указание нашим группам, которые выехали по республикам и крупным городам, тем более портовым.

– Это хорошо, что смотришь далеко и на перспективу. Давай начинай работу. Я тебя сорвал с поездки в Ленинград- вот и поезжай туда, только через недельку-другую. А пока разберись по кражам в Москве из квартиры известного писателя и академика где были похищены картины голландских мастеров, скульптуры, уникальные подсвечники, драгоценности из золота и бриллиантов. В группу по раскрытию этого преступления можешь подключить кого угодно, но похищенное нужно найти. Раскрытие данного преступления стоит на контроле у Леонида Ильича. Всё иди и не подкачай.

– Есть. Сделаем всё возможное и найдём.

А по приходу домой вечером, я пригласил Виталия, и мы втроем, жена присутствовала, сначала обмыли наши новые майорские погоны, и потом стали обсуждать поставленную передо мной и моим управлением задачу. И тут меня порадовала жена:

– Да я фильм смотрела в нашем прошлом времени по этому поводу. Там вроде бы как был замешан в краже или художник, или фотограф из литературного музея, толи литовец, толи латыш, фамилию не помню. Там он провернул кражу со своей бабой. Они там всё организовали. Группа большая была, да и сам судебный процесс был громким. Больше ничего не помню.

– Золотой ты мой кладезь информации!!! Виталий, начинаем с наружки, узнай его фамилию и работай. Только аккуратно, не спугните. Всё подробно документируйте. План мероприятий я набросаю завтра. Заявку на наружку отправим дня через два. А то что-то быстро получиться, что нашли. Нам лишних подозрений не надо. По установленным связям отправишь оперов. Да, и возвращай там наших из управления с территорий, а то некоторые чего-то задержались в командировках. Всех сейчас на Москву и Ленинград.

И всё завертелось, но уже по проторенной дорожке, по опыту из Ростова-на-Дону.

А через неделю, я пришёл на доклад заместителю министра о положительных результатах, но тот прервал мой доклад и поволок к министру МВД СССР Щёлокову Н.А., где я снова начал доклад и готовность к задержанию преступной группировке.

Щёлоков выслушал доклад и дал добро на немедленное задержание. И дал распоряжение оказать мне помощь людьми, тем более в других городах.

И как потом было сказано в приказе о поощрениях и награждениях «Благодаря высокому профессиональному мастерству сотрудников, буквально в считанные дни были задержаны организаторы кражи – фотограф Литературного музея Виртаускас и его знакомая Лоширина.»

Всего к краже было причастно 8 человек, в том числе двое исполнителей, которых задерживали в Ленинграде, Одессе, Баку и Кишинёве.

Все члены группы нашего управления, которые принимали непосредственное участие в разработке и задержании получили внеочередные звания. Мне и Виталию, как руководителям досрочно, через ступень присвоили звания подполковник милиции. Да уж! И месяца в майорах не походили, но как мне сказал мой непосредственный руководитель, наш генеральный секретарь ЦК КПСС узнав, что начальник управления и его зам всего лишь майоры, дал указание на присвоение новых званий. Ему не стали перечить, что мы майорами-то ходим и месяца нет. 

А затем подоспел и Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении ряда руководителей МВД СССР орденами. Я с Виталием были последними в списках. Нам обломилось по медальке «За Трудовое отличие», а двум моим операм по благодарности с премией. Зато наши руководители- заместитель министра МВД СССР, начальник МУРа (причём здесь он?) получили ордена. Примазались по блату к списку награждённых. Ну тут как всегда……

Глава 23. А тем временем в прошлом времени… Красная Поляна 1944 год.

Собрались как-то вечером за ужином в общей столовой хранилища, оставшиеся после исчезновения наших троих друзей – Павла, его супруги Елены и Виталия, и Иван Максимов, который принял на себя бразды руководства, сказал:

– Прошло более полугода. И следов наших пропавших друзей мы так и не нашли. Это понятно. Слишком уж большой разброс во времени и пространстве куда их могло занести. И смогли ли они воспользоваться нашими закладками и документами прикрытия для легализации в новой жизни. В нашем нынешнем времени мы послали три месяца назад письмо о пропаже наших друзей и о том, что уйти с театра нынешней жизни на земле, не раскрывая наших основных данных и целей. Пусть ищут. Мы пока в безопасности, но не всю же жизнь нам жить в пещерах. Надо что-то решать. Мое предложение – ещё раз провести расширенную проверку в пространстве и времени на поиск следов наших друзей, с проверкой по реальным фактам по привязке к документам прикрытия. где-то все равно должен след остаться. Мы же договаривались, куда бы нас не занесло – обязательно дать знать о себе своими делами и поступками.

И тут взял слово наш уважаемый генерал:

– Мы с самого начала взяли не верный путь поиска. Я тут подумал и понял, что нам надо искать наших друзей методом исключения. Поясняю. Надо взять периоды – например- десятилетия, и проверять наши закладки. А выйдя на закладку где наши друзья использовали документы прикрытия для легализации, отсюда и «плясать». Тогда можно сузить и временной район, и географический район поиска. Это займет много времени, но намного меньше чем работать по всем закладкам. По крайней мере мы будем знать их фамилии и приблизительное время легализации. А остальное – дело техники и времени. Вот так друзья мои.

Выслушав генерала, мы задумались. И тогда Елена подала голос первой:

– А что?! Всё правильно. Будем прочёсывать временные отрезки времени, фиксировать проделанную работу, чтоб не повторяться. Если Паша не смог подать весточку или вернуться, значит поврежден переносной пульт. И только мы сможем им помочь, да и нам тоже – вновь встретиться и соединиться.

Слово снова взял генерал:

– Всё верно. Теперь надо решить, как нам быть в этом времени. Не можем же мы всё время сидеть в пещерах на своей базе. Как вести нам со Сталиным и его правительством в целом. Или может вообще уйти из этого времени? Только вот куда. Ведь риск нашего обнаружения всё же есть. Если нас найдут ищейки Берии, то думаю нас лишат всего. Они возьмут числом и измором. Это хорошо, что пока цивилизация и наука не дошла до нашего местонахождения и его обнаружения, но они это могут сделать ножками. Начнутсплошное прочёсывание и что-то да обнаружат. Тут дело времени. И время пока терпит. Может перенестись куда, поглубже- например, в 15 -16 век им в глухие дебри- леса Сибири Дальнего Востока? Там-то точно на тысячу верст в округе ни одной живой души не будет. Освоение Сибири, Урала предметно началось с 1561 года, с момента похода казаками Ермака. В то время там было только дикое коренное население.

Выслушав генерал, Иван сказал:

– Мысль, конечно, интересная и поводу поисков и по поводу перемещения. Надо подумать. А пока начнём по графику шерстить сначала закладки, а потом при обнаружении использования документов, начнем шерстить страну пофамильно. Надо посмотреть наши запасы всего. По возможности пополнить необходимым, чтобы в любой момент мы могли бы так сказать «слинять». Наши следы в архивах Берии и Сталина пусть остаются. Может нашим пропащим пригодятся. Ведь там даже наши отпечатки пальцев рук и фото имеются, не говоря уж об образцах почерка. А война закончится скоро, считай на год раньше. Наши войска уже на подходе к Берлину. И Второй фронт нашим не понадобиться. Не будем делить НАШУ ПОБЕДУ ни с кем. А то история нам известна. А мы чем смогли помогли нашим предкам.

Глава 24. Житиё-бытиё…..год 1974

Прошло два года, как мы заняли место в этом мире. Особо больших потрясений в нашей жизни не происходило – работа – дом- работа. С учётом наших возможностей и должностей мы позволяли себе и в отпуск съездить отдохнуть и приобрести, вернее выбить себе дачу за счёт государства. Хотя по штату мне и не положено, но тут любимая супруга постаралась. Не зря же в её клинике омолаживались жены партийной номенклатуры и правительства. Выбили себе в элитном районе в будущем – на Рублёвке земельные участки с небольшими дачными домами. И решили всё перестроить. Хотя это была и не наша собственность, но в будущем, если будем тут жить, всё приватизируется. Поэтому строили на совесть. А потом, всё та-же супруга, через полгодика пообещала землю перевести в собственность. По крайней мере ей так пообещали. Наши две дачи размещались по соседству. У каждого земельный участок был 50 соток. Одна треть земли была занята смешанным лесом- дубы, березки, кое где лиственница. Лес упирался в приличное озерцо, вокруг которого находились дачи и другой партийной номенклатуры. Конечно в это время здесь не было ни центральной канализации, ни газа, ни асфальтированных дорог. Только электричество и вода из скважин. Да ещё и телефон недавно провели. Центральная автодорога, ведущая к Москве, проходила в километре от дач. На дороге при въезде к нашим жилым дачам стоял шлагбаум с постом из 2-х милиционеров. При наличии машины, по нынешним реалиям, без пробок, на добираться на работу с дачи около 30-40 минут. Так что, в летнее и теплое время года мы жили на даче, в зимнее холодное-в квартире, а дачу посещали только по выходным. Я тут с помощью моих знаний будущего, напряг местных инженеров и электриков и мне сделали термостат на включение отопления. А отопление в новом здании дачи я сделал водяное. Котёл приспособил на работу от жидкого топлива – солярки. При понижении- повышении температуры в доме срабатывало электрическое реле и открывалась электромеханической тягой заслонка подачи солярки на горелку, где постоянно горела форсунка поджига. Примитивно, но без перебойно. Главное, чтобы солярка не закончилась. А за этим я следил. Бака хватало на месяц бесперебойной работы.

Дачи мы выстроили двухэтажные. При чём между домами мы прорыли подземный переход, выложили кирпичом, провели освещение. Тоннельщик получился метров 40 длинной. Во дворе сделали одну баньку на два двора с отдельными входами и на границе земельных участков у бани сделали крытую летне-зимнюю беседку. Я на цементном заводе, опять же, пользуясь своей должностью (а почему нет?), за отдельную плату заказал изготовление брусчатки-плитки для дорожек и двора. Единственная проблема была – легализация денег, которые мы частично взяли из закладок, но должность жены и её зарплата «с чаевыми» позволяли нам иметь наличность и строить.

На службе у меня особых потрясений нет. Показатели работы моего управления были хорошими, что позволяло мне быть на хорошем, перспективном счету в МВД СССР. Были хорошо и быстро раскрытые громкие преступления- хищения картин из Третьяковки, ценных экспонатов из запасников Эрмитажа и музеев в других городах страны. И в один из дней меня вызвал секретарь парткома министерства и спросил с ехидцей (тот ещё жук!) – а почему я при такой должности и не член партии? На что я ответил:

– А кто меня в партию приглашал и рекомендовал? Это скорее Ваша не доработка, чем моя. Вам виднее- достоин ли я быть членом партии.

На что парторг просто охренел от моей наглости, но всё же сказал спокойно:

– Вот Вы завтра и приходите в партком, будем рекомендовать Вас на вступление в КПСС. Думаю, рекомендации Вы найдёте?

– А они у меня уже есть. Так что приду.

Рекомендации у меня действительно были, я их ещё месяца два назад получил. Одна от моего руководителя- заместителя министра, старого большевика. Вторая от начальника МУРа. Просто всё не было времени зайти в партком.

Через неделю меня приняли кандидатом в члены КПСС. Я и сам понимал, что без членства в партии моя карьера затормозится, если не совсем станет.

А к концу 1974 года. Перед новогодними праздниками меня вызвал министр МВД СССР Щёлоков и спросил:

– Как дела товарищ подполковник? Чем порадуете закрытие года?

А я про себя думаю – что-то он из далека заходит, но молчать то долго нельзя, поэтому практически с ходу отвечаю:

– Да всё нормально. Сейчас, то есть завтра, реализуемся по факту не состоявшейся контрабанды. Ниточки опять привели в один из музеев Москвы. Пытались вывести ранее не известные гравюры знаменитых художников и пару икон 15 века. Художественная и историческая ценность очень велика. Я сам лично выезжал на изъятие в аэропорт Шереметьево.

– А почему я ничего не знаю.

– Да по сводке прошло что задержаны с попыткой вывоза, а подробности в сводке не уточнялись. Тем более, что организаторов только сейчас берем.

– А вот здесь Вы виноваты. Свою работу и работу своего управления надо показывать. Завтра после завершения операции лично мне доложите. А сейчас можете идти.

И я ушёл. И думал для чего он вызывал? Мог бы спросить и у своих замов или помощников. Может ещё раз на меня посмотреть. Такие смотрины или к хорошему, или к плохому? Ну да посмотрим.

На следующий день мои опера главка провели задержание с поличным, изъятие очередной партии ценностей, подготовленных к нелегальному вывозу шкатулки с драгоценностями царской семьи. А ближе к вечеру я пришёл на доклад к Щёлокову и доложил о проделанной работе – задержании и изъятии. А Щёлоков сказал:

– Надо Вашу работу в прессе показать. Так что завтра договоритесь о встрече с корреспондентами газеты «Правда» и журнала «Советская милиция». И не стесняйтесь показать свою хорошую работу. Нам престиж МВД ронять нельзя. А то только про маньяков и говорят и про то, что милиция работать не хочет. Задача понятна?

– Так точно!

– Всё выполняй. А с нового года готовься выступить на заседании коллегии МВД СССР, где-то в середине января. И подготовь представления для наград и поощрений на своих сотрудников, не забудь представителей из союзных республик. Значится так, по одному человеку из министерств и ведомств по твоему профилю из республик на орден «Знак Почёта», по два на внеочередные звания. По твоему главку тоже один на орден и два на звание. Через три дня представления должны быть у меня. Только смотри чтобы не были награждённые только руководители министерств и ведомств. Низы награждай. Руководителей мы сами рассмотрим. Иди.

– Есть!

И я пошёл выполнять указание. Надо было связаться со всеми управлениями и отделами на местах по всей стране. А то там пока раскачаются. А срок три дня дан.

Глава 25, новогодний звездопад.

Новый год мы решили встретить на даче в тесном кругу, хоть друзья из этого мира и были. Решили затопить баньку и посидеть. Однако запланированное уединение на троих не получилось. Около обеда меня вызвал зам. министра и спросил:

– Ты вроде бы на дачу собрался на Новый год?

– Ну да, я в дежурной части предупредил.

– В соседнем квартале на гос.дачах стоит дача Щёлокова и моя. Министр сказал, что ему шумные застолья надоели. И я ему рассказал о твоей новой даче. Ты уж извини, но вечерком к 18 часам жди нас к себе. Я слышал у тебя там банька отличная?

– Ну да, в этом году летом уже опробовали.

– Ну вот и жди нас с жёнами. Поместимся все?

– Места всем хватит. Только тогда я уеду со службы не в 15 часов, а сейчас надо дать задание супруге и подкупить кое чего.

– Тебе помочь?

– Да нет, сам справлюсь.

Ага, скажи ему – деньгами на продукты и подарками для Вас, помоги! Не то время. Самому придётся думать о подарках.

Я тут при очередном визите в один из музеев, случайно наткнулся на целый ящик холодного оружия времен первой мировой. В музее они почему-то не выставлялись и главное были не учтены. О нем даже директор музея ничего не знал. В какой-то подсобке среди хлама стоит ящик, сверху заброшен каким-то хламьём, а под ним …!!! Я ящичек-то по-тихому вывез на дачу.

Среди «холодняка» было семь дорогих казацких шашек, три отличные сабли, при чем четыре из них украшенные «клюквой», то есть очевидно именные наградные, но кому принадлежали неизвестно и с десяток кинжалов горцев. Это тоже произведение искусства. А на самом дне ящика, я сразу и не заметил, лежали коробки картонные, шесть штук, они как раз устилали всё дно этого ящика. Их то и не увидел сразу потому что плотно лежали. Я, когда достал и открыл одну коробку, то мягко говоря офигел. В коробках в больших шкатулках лежали новенькие маузеры. С приложением к ним чистыми медными табличками, очевидно для гравировки надписей. Мало того, что это хороший подарок, это же ещё и оружие. А три маузера были украшены рисунком-узором из золота и серебра. Так что с подарками для мужиков у меня проблем не было. А вот что подарить дамам? Среди вещей в закладках была ювелирка. Надо посмотреть. Я с Виталием, выехав с работы заехал на рынок, обрадовал его гостями, купил свежей свинины на шашлык и говядины с бараниной на шулюм. Взял овощей, спиртного и поехал домой, на дачу, захватил по дороге жену из клиники.

Оставив Виталия готовить баньку и мангал, а жену закуску, я полез в свой загашник в подвале, где я всё спрятал и достал для министра и зама сабли с клюквой, думаю им хватит. А их жёнам стал искать что подарить из ювелирки. Нашёл две одинаковые броши в виде бабочки с драгоценными камнями. Самое то. Единственное- могут спросить – «откуда дровишки?» А вот тут мне на это счёт имеются ряд заранее нами заложенных в тайники бланки и документы, что это всё это нам завещали нам наши родители, когда ещё были живы. Даже оружие – от наших дедов. И всё это хранилось здесь в СССР в тайнике, который мы и нашли. Пусть, если захотят, ищут корни и следы – не найдут. Да и будут ли искать, если теперь это их подарки?! Обо всём я рассказал и показал Виталию и жене, провёл инструктаж, чтобы не было для них неожиданностью. И ещё, я тут подумал, наверняка они захотят похвастаться подарками и это дойдёт до Леонида Ильича, нашего генсека. Надо, наверное, приготовить подарок Генсеку с надписью-гравировкой «Дорогому Л.И. Брежневу от МВД СССР». У меня гравировочная дрель есть, сейчас сделаю на одном из дорогих парабеллумов и передам через Щёлокова. Пусть подарит. Самому мне как-то не с руки. На том и порешили. К приходу гостей еле успели подготовиться.

Первым делом я всех гостей усадил, налил по рюмке и произнёс дежурный тост с поздравлениями о наступлении Нового 1975 Года и вручил каждому по подарку. Гости были поражены. А Щёлоков прямо-таки растрогался. Потом мы пошли в баньку в три захода. Дамы в баню не ходили. После баньки мы сели трапезничать – провести старый год. Встретили новый год. Через пол часика, после наступления Нового Года я обратился к Щёлокову:

– Николай Анисимович, я тут подготовил от имени МВД СССР подарок нашему Леониду Ильичу, передадите ему, как поздравление с Новым годом. И передал ему коробку с парабеллумом.

Щёлоков осмотрел и сказал:

– Ну ты и шельмец Павел Иванович. Знаешь, как угодить с подарками. Вот мне и своему начальнику угодил. А Леонид Ильич как-то к холодному оружию не очень, но как военный любит огнестрельное и парабеллум ему как раз в тему будет. А знаешь, что, давай ка мы сейчас его и вручим. Тут на его дачу полчаса езды. Собирайся поехали.

– Да как-то неудобно.

– Ты плохо знаешь Леонида Ильича. За то я знаю его хорошо. А вот супружница моя Светлана хорошо общается с женой Леонида Ильича- Галиной. Поэтому не переживай. А поедем ка мы всей толпой! Бери с собой супругу и Виталия, чтобы не обижать их. Леонид Ильич хлебосольный человек.

И мы поехали. Я правда малость нервничал, но потом всё прошло. Через 40 минут мы подъехали к даче Брежнева. Там во всю шло празднование, но народу практически не было. Были две дамы, два мужика. И тут припёрлись мы. Леонид Ильич встретил нас на пороге распахивая руки для обниманий. И тут я понял, что без так знакомых для всей страны поцелуев Леонида Ильича не обойтись. Он нас пригласил в зал, за стол. Налил по рюмке. И тут Щёлоков выдал:

– Дорогой Леонид Ильич! Мы тут экспромтом решили поздравить тебя и Галину с Новым Годом, а вот этот бравый подполковник ещё и придумал для тебя подарок. Давай вручай.

И мне пришлось вручать парабеллум Леониду Ильичу. Тот увидев свой подарок, тут же «облобызал» меня своими поцелуями… Брр…. Пришлось держать марку.

Мы посидели за столом. Брежнев задал Щёлокову вопрос:

– Так это тот начальник управления, который ценности из нашей страны не позволяет вывести? Мне что-то докладывали по этому поводу.

– Да именно тот.

– А почему он начальник такого значимого управления и только подполковник. Должность, наверное, генеральская?

– Должность полковничья. А по сроку он ещё не выходил до полковника. Ему ещё три года ходить.

– Я не понял, Николай Анисимович, а почему ты своих подчинённых так не любишь?

От этих слов Щёлоков аж поперхнулся. И увидев это Брежнев рассмеялся и сказал:

– Да я шучу. Я в том смысле что своих подчинённых за отличную работу надо чаще поощрять. Значит, я сейчас исправлю эту недоработку.

Взял трубку телефона и позвонил. Куда он звонил, я не знаю, но слова были такие.

– Завтра, нет, после завтра, с утра, подготовь Указ от имени Президиума Верховного Совета СССР, текст тебе не впервой придумывать, подробности узнаешь у министра МВД, о присвоении звания генерал-майора милиции, начальнику управления подполковнику Иванову. И доложишь мне. На коллегии МВД СССР и озвучим.

Мы все конечно охренели от такой щедрости, но Щёлоков сказал:

– Леонид Ильич, но должность то полковничья?

– А кто тебе мешает её сделать генеральской? Да и к тому же должность зама полковничью? Вон зам Павла стоит обиженный! Так что своим приказом ему дашь полковника как зама.

– Мы уже и так подготовили представления на награждения на обоих.

– Ну одно другому не мешает. Так что давайте праздновать.

Но тут подала голос Галина Брежнева:

– Лёнь, а ты знаешь кто у Паши жена? Она тот доктор и директор клиники, которая делает нас женщин такими красивыми на долгие года.

– Вот не знал. И как успехи?

– Да у неё очередь на полгода вперёд, едут со всей страны и даже из-за рубежа.

– И что, какая у неё учёная степень?

– Да я не знаю. Лена какая у тебя учёная степень или звание? Я особо не разбираюсь в этом.

Моя Елена ответила:

– Да никакой. Я просто доктор и главный врач клиники. Свои разработки я не афишировала и в научных журналах не издавала.

И тут Леонид Ильич показал свою образованность:

– Значит так. Свои разработки зарегистрировать и получить патенты. Это, во-первых, и зарплата, и гордость страны. По научным степеням мы сейчас разберёмся и снова взял трубку телефона. Куда он звонил я так и не понял, но он сказал:

– Знаешь такого доктора Иванову Елену? Что знаешь это хорошо. А почему она до сих пор простой доктор, не кандидат наук или что там у Вас? Ведь её работы и наработки – это медицинские успехи нашей страны, а мы молчим. Чего ждём? Через неделю доложишь.

А теперь всем за стол.

И мы продолжили мягко говоря «пьянку». Через час мы уже все надрались в стельку. И решили покинуть госте приёмный дом генсека. И нас развезли по домам. А через день мы вышли на работу. В это время здесь новогодних выходных длинных нет. Всего два дня 1 и 2 января.

Глава 26. Коллегия МВД с новыми плюшками.

После праздника на раскачиваться не дали. Коллегию перенесли на неделю назад. Так что для подготовки осталось три дня. А работы невпроворот. Со всех регионов СССР надо было собрать данные и всю статистику по моему управлению. Успели под завязку, ночной звонок Брежнева дал о себе знать. Жена зарегистрировала «свои» так сказать изобретения и наработки в области пластической хирургии. Подали документы на кандидата медицинских наук. Виталий пришил погоны полковника. Все в управлении охреневали. Зам полковник, начальник-подполковник. Интрига была ещё та. Через три дня министр вызвал к себе и сказал:

– Не порядок. Твой зам ходит в погонах полковника, а ты в подполковниках. Указ подписан о твоем новом звании. Завтра коллегия. Тебе сутки чтобы на коллегии был в генеральской форме. На коллегии будет Леонид Ильич, он тебе и вручит погоны. Всё, свободен.

И я помчался в наше МВДешное ателье. Нашёл директора и сказал:

– Завтра к 9 часам у меня дома должна быть генеральская форма МВД. Директор аж поперхнулся. Увидев это, я сказал:

– Это не моя прихоть, это приказ министра.

– Будет сделано. Только мерки дайте снять.

Меня измерили со всех сторон, и я поехал в управление. Спросил у Виталия по поводу приглашённых с периферии сотрудников на коллегию для награждения. Виталий сказало, что все будут. Практически все уже приехали. С моего управления по министерству тоже будут три офицера, не считая нас с Виталием.

В 9 часов утра приехал директор ателье лично и передал две формы – парадную и повседневную. Хотя я и не говорил какая надо. Знает директор всё, ушлый. Надо переговорить и его тоже поощрить. Переговорю с министром потом. Форма сидела как влитая. Надел парадную и подошёл к зеркалу. А что – даже ничего. Молодой и совсем не старый генерал. Вот я и догнал почти своё Сталинское звание. Только звёзд героя нет. Ну да сейчас не война. Всё меряется другими реалиями. Вспомнилось к не стати. Как там в том времени мои друзья? Что с ними. Ищут ли нас. Была договорённость. Думаю, как раз Указ о моём генеральском звании смогут заметить если будут искать, а нужном направлении. Ну да ладно. Пора выезжать. В 10 часов начало коллегии. Полчаса ещё есть. Тут 15 минут ехать. Да ещё доложиться министру надо. При входе в здание МВД СССР, первый у кого глаза были как блюдца- это был постовой на входе и опера из Санкт-Петербурга, которые курили в сторонке. За зашёл в приёмную в Щёлокову. Помощник мне сказала пройти в кабинет, так как меня там ждут. Я зашёл и увидел в кабинете Щёлокова его зама, Брежнева пьющих чай. Я обратился к Брежневу:

– Здравия желаю товарищ генеральный секретарь. Разрешите обратиться к министру МВД?

Брежнев улыбаясь сказал:

– Вот совсем другой вид. А то подполковник. Обращайся.

– Товарищ министр. Генерал Иванов прибыл на коллегию. К докладу готов.

– Мы тут малость переиграли. Доклад минут на 10 за меня по работе МВД СССР озвучит мой зам, твой начальник. А дальше Леонид Ильич вручит награды. Не будем затягивать с коллегией. Леонид Ильич пора идти в зал. А ты генерал, садись в первом ряду, где все генералы будут сидеть.

Когда я с Щёлоковым и Брежневым зашёл в зал, да ещё в генеральской форме, вид у некоторых генералов и полковников, лица которых я успел увидеть, был ещё тот. Как же – звание через ступень. Да ещё генеральское.

Зам. министра зачитал кратко успехи МВД, упомянул отличившихся и проштрафившихся. А затем началось награждение. Согласно Указа Президиума Верховного Совета СССР генеральские звания присвоены трём офицерам милиции, в том числе и мне. Затем был зачитан Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении правительственными наградами- орденами и медалями. Были и боевые награды – два сотрудника получили ордена Красной Звезды. Награждения были и из других ведомств МВД СССР. Ордена были разные- Знак Почёта, Трудового Красного Знамени, Октябрьской революции, медали – За Отвагу, За Отличие в охране общественного порядка. В нашем управлении со всех регионов были вручены ордена Знак Почёта, в том числе и мне и Виталию. Вот что значит вовремя подсуетиться с подарками. Если бы подарков не было, то, наверное, и генеральского звания тоже не дали бы – может дали полковника и всё. Хотя если судить по ценности возвращённого государству нашим управлением предметов старины, искусства, драгоценностей, то что такое орден? Так мелочь. Главное признание заслуг. Леонид Ильич вручил награды только генералам. Остальные награды вручал Щёлоков. Затем Президиум ушёл со сцены, оставив там замминистра, а министр позвал меня с собой. Мы зашли к Щёлокову в кабинет. Где Щёлоков достал графинчик с водкой и рюмки. А Брежнев ему говорит:

– Николай Анисимович, такое ощущение, что ты не воевал и никогда не обмывал награды. Ну как в рюмке водки можно поместить орден? Прошлый раз куда кружки дел?

– Да тут они у меня.

– Вот и доставай. Кстати Павел, Николай Анисимович тоже будет обмывать свой орден Ленина, просто мы его не объявляли. И твои генеральские звёзды. Так что давайте наливайте, молодёжь порадуй старика.

И когда ордена были в кружке, а в мою кружку Щёлоков кинул ещё и две генеральские звезды (где он только взял такие звёзды большого размера) я сказал:

– Дай Бог не последняя и не посмертно!

И выпил всю водку из алюминиевой кружки, а затем обращаясь к Леониду Ильичу и Щёлокову сказал:

– Товарищ Генеральный Секретарь, товарищ генерал – представляюсь по случаю награждения меня орденом и присвоения специального звания генерал-майор милиции.

Брежнев от удовольствия только крякнул и сказал:

– Молодец! Знаешь наши традиции. Служи.

И меня отпустили. Я думал по-тихому слинять, но в коридоре меня перехватил помощник зама и сказал, что меня ждет зам в своем кабинете.

Я зашёл в кабинет, а там поляна накрыта и за круглым большим столом сидят с пяток генералов и пара полковников. Зам министра ко всем сказал:

– Вот благодаря ему, новоиспечённому генералу, мы обязаны звездопаду наград. Очень понравились успехи его управления Леониду Ильичу, а соответственно, чтобы не обделять другие службы и ведомства были награждены все их представители. Мы тут обмываем звезды и ордена. Вот твой стакан. Бросай туда орден, а генеральские звезды для обмывания мы специально заказываем, они золотые.

И бросил туда же в стакан к ордену и звёзды. А я-то думал, что звёзды простые. Во! Теперь у меня комплект на генерал-лейтенанта есть. Первые две я получил в кабинете Щёлокова.

Как и в кабинете Щёлокова я, соблюдая традицию выпил и представился. Так – полбутылки водки за 10 минут это много. Надо закусить, что я и сделал. На столе было чем. А через пол часа все разошлись, и я уехал пьяненький домой. Хорошо, что есть служебная Волга с водителем. Увидев дома накрытый стол с водкой, мне чуть не поплохело. Виталий понял, что я уже «заправился» по горло, предложил:

– А давай те не будем смешивать поздравления коллег с семейным поздравлением. Предлагаю перенести банкет на дачу на субботу. А сейчас просто покушать горячего.

Чем мы и занялись. А через пол часа я уже спал в койке, куда еле доплёлся.

Глава 27. Предложение от которого нельзя отказаться

Прошло два месяца, наступила весна. И перед женским праздником, с утра, меня вызвал Щёлоков и сказал:

– Тебя к 12 часам в Кремль вызывает Брежнев. По какому вопросу не сказал. Предвижу что, наверное, предложит тебе новую работу. Это в его духе. Ты ему нравишься. Так что дерзай. Я не против. Честно говоря, ты и мне нравишься. А твои успехи это и мои успехи. Пропуск тебе заказан.

И я ушёл озадаченный. Позвонил жене и сказал о вызове. Оставив Виталия за себя, я уехал в Кремль.

По приезду меня провели в кабинет Леонида Ильича. Я начал было докладывать, но он меня остановил, пригласил присесть и сказал:

– Тут ко мне обратились за помощью наши товарищи из дружественной, хоть и не социалистической страны- Ирландия. Дело в том, что там есть ирландское поместье сэра Альфреда Бейта, и там вчера было похищено девятнадцать картин. Они обратились к некоторым странам с просьбой о помощи в розыске, в том числе и ко мне. Я им ничего не пообещал, но предложили им прислать с нашего специалиста, так как переживают что картины могут вывезти из страны. Так что тебе надо съездить, чем сможешь поможешь. Возьми с собой пару человек и переводчика и езжайте. Завтра сможешь выехать?

– Смогу Леонид Ильич.

– Ну вот и хорошо.

На следующий день с утра я вылетел. Взял с собой Виталия и преподавательницу из института иностранных языков. Кстати женщина оказалась немного младше Виталия и не замужем. И довольно таки симпатичная. Я намекнул Виталию присмотреться к ней. Хватит уже ему ходить холостяком. Он только улыбнулся. И я понял, что переводчица ему приглянулась.

Прибыв в Ирландию, нас разместили в этом же поместье, где была совершена кража. Мы с Виталием дня три делали вид, что ищем. На самом деле моя Елена мне выдала очередной исторический перл из своих мозгов и сообщила, что с 1974 года поместье было ограблено четыре раза. В очередной раз члены ИРА, в том числе Роуз Дагдейл, связали и заткнули кляпом рот Бейтсу, похитив девятнадцать картин на сумму около 8 миллионов фунтов стерлингов. Ими было через неделю предложено обменять картины на заключенных, но картины были обнаружены после рейда на арендованный коттедж в Корке, а виновные были пойманы и заключены в тюрьму.

Вот поэтому, мы, не дожидаясь пока похитители предложат обмен, а предложение об обмене должно поступить завтра-послезавтра, сообщили их министру внутренних дел, с которым нас ранее познакомили и попросили помощь полицейских в захвате преступников и изъятии похищенных картин. Захват назначили на сегодняшний вечер. Собственно, захват прошёл без особых эксцессов. Просто полицейские пристрелили одного грабителя, который пытался стрельнуть в них из пистолета. Остальные сложили оружие, которого оказалось всего пару единиц. При осмотре коттеджа картины были обнаружены и в последствии возвращены владельцу. Так что через пять дней мы были уже дома. Перед отъездом Ирландский министр внутренних дел вручил какие-то их медальки и по наградному пистолету, почему-то немецкому Вальтеру, времён прошлой войны. Как мне сказали- они знали, что такие пистолеты ценятся нашими офицерами, но про меня, так есть пистолеты и получше, но как говорят- даренному коню в зубы не смотрят. По приезду я доложился своему министру и по телефону Брежневу. Последствия этой поездки стали сказываться через неделю. Меня снова вызвал Брежнев и сказал:

– Вы хорошо себя зарекомендовали на своём посту и за рубежом. Поэтому есть мнение поручить Вам работу с большим объёмом. Как вы смотрите на то, что если мы Вам поручим работу, связанную по контролю за работой правоохранительных органов в системе ЦК КПСС, так сказать партийный контроль за деятельностью аппарата государственных органов, к которым относятся и прокуратура, и милиция, и КГБ. Это очень ответственная, трудная и можно сказать сволочная работа- неприятелей можешь нажить с лихвой. И поэтому хотел бы выслушать Ваше мнение.

– Леонид Ильич. Я не против такой работы и всё же хотел бы подумать пару деньков. Посоветоваться с женой. Возможно мне понадобятся помощники, которых я хотел бы набрать сам и которым я смог бы доверять. Всё-таки если мы будем выявлять нарушителей, то ими могут оказаться влиятельные государственные руководители и служащие.

– Вот поэтому я Вас и не тороплю. Подумайте через неделю жду ваших предложений.

Выйдя от Брежнева, я задумался. Мне не охота было ввязываться в политические игры, но тут как раз тот момент, когда с моей помощью, можно будет устранить тех «правителей», которые развалили Советский Союз в 1991 году. А кое какой компрой на тех «правителей» я все же обладаю. И жена, и Виталий мне помогут. Дело в том, что в закладке был смартфон и в его памяти был большой файл о правителях СССР с их всеми недостатками и бзиками. Только вот батарея со смартфона умерла, но там можно через выпрямитель с проводами присоединиться и включить его. Нам же его не таскать с собой. Можно переписать всё с экрана или сфотографировать с помощью всё той же «Ёлки». Если кто не знает. Это такой своеобразный копировальный фотоаппарат с низко чувствительной фотопленкой с фонарями по бокам. Только в этом случае фонари включать не надо, так как светящийся экран смартфона сам по себе засветит плёнку, надо только выдержку подобрать, но это как раз дело пустяковое. Поэтому вечером, я позвал Виталия и жену в подвал дачи, включил на верху музыку на всю мощь, и мы провели маленькое совещание на часик. Обсудили всё и вся. Виталий с женой взялись готовить смартфон и вытягивать из него всё что можно. Один мой помощник – это точно будет Виталий. А пару-тройку бойких ребят-оперов из своего управления я подберу, не раскрывая всех карт. Будут работать по нашей наводке – фиксировать, добывать, задерживать если надо. Тут прежде чем кого прижать, надо будет обкладываться доказухой, но это уже как говорят, дело техники. Тем более кое-что как раз из техники будущего у нас есть – микрофончики там, мини видеокамеры, видео сможем посмотреть на смартфоне. Жалко, что он у нас один, но потихоньку не особо насилуя его должно хватить. Так что через неделю я прибыл к Брежневу со своим согласием и предложениями. Он вызвал руководителя отдела парт контроля и указал на меня и сказал:

– Теперь это твой зам. У Вас и так людей нет. Вот и работайте. На сдачу и приём дел Иванову три дня и приступайте.

Ещё до дачи согласия Брежневу я пришёл к Щёлокову и сообщил о предложении, которое мне поступило. На что Щёлоков отреагировал нормально и сказал:

– Иди и дерзай на новом месте. Только на меня компру не собирай и так хитро улыбнулся.

– На Вас не буду, но я не один. Кто-то другой может покопать.

– Не бойся. Я поберегусь.

На том и расстались. А через три дня я со своей командой приступил к работе. Первым моим заданием было проверить негласно работу в союзных республиках, начиная с областных и краевых партийный аппаратов. где-то в это время с низовых должностей краевого и областного уровня начинали работу будущие руководители ЦК КПСС, пришедшие за Брежневым. Вот потихоньку с них и начнём. Смотришь и не допустим развала СССР. Это план минимум на сегодняшний день.

Глава 28. А тем временем в 1944 и в 1975 годах.

Война подходила к концу. Красная армия штурмовала Берлин. С недельку и войне конец, и тоже под начала мая подпадает, только на год раньше.

Недавно сработали наши фото ловушки. В полутора километрах ниже нашей базы прошла группа вооружённых людей- это были бойцы в форме НКВД. Что они искали не понятно, но это тревожный сигнал. Мы провели их за пределы досягаемости замаскированных под шишки и сучки видеокамер.

Я экстренно собрал всех и показал записи с камер.

Генерал:

– Надо что-то решать. Нам надо перебраться в другое место и время. С поисками наших мы вышли на пустую закладку. И наших надо искать в центральной части СССР – Москва и область, города золотого кольца. Думаю, не дальше. Сейчас мы мониторим период времени с 1970 по 1980 годы, по десятилетиям. Сегодня заканчиваем. Судя по информации в прессе – фамилии на которые были оформлены документы прикрытия и легализации встречались в прессе дважды – первый раз по фактам задержания преступников в области хищений предметов искусства. Там отмечали хорошую работу двух сотрудников милиции с нашими фамилиями. И второй раз заметка с Указом Президиума Верховного Совета СССР о награждении государственными наградами и присвоении генеральских званий милиции. Я думаю, что двое из них это всё же наши пропавшие. Надо организовать перемещение и встречу. И как можно быстрее.

Все были не против. И мы решили действовать. На встречу решили идти вдвоём – я и генерал. Елены нас будет перемещать, следить за нами и по нашему сигналу возвращать обратно.

А в это время Павел сидел в новом кабинете в Кремле и думал: – Что делать? Надо решать. Иди на встречу с Брежневым и рассказать о нас и о будущем. О его окружении положительными и отрицательными соратниками по партии. О развале СССР и так далее. Вот только как говорят следаки – доказухи мало. Нам бы видеозаписи с базы, да архивные документы времен развала СССР. Там всё есть. И что-то наши товарищи с нашей базы 1943-1944 года о нас не беспокоятся – пора бы уже нас найти. О нас уже были заметки в прессе и не раз. Можно пока подождать и начать отрабатывать окружение Брежнева и партактив на республиках, которые вскоре придут в Москву. Наверное, с этого и надо начинать. План мероприятий для Брежнева я подготовлю, не вникая в подробности. Уже 18 часов. Наверное, надо идти домой. Только подумал, как позвонил Виталий и попросил о срочной встрече через 15 минут – прогуляться в Александровском саду. Я спустился на площадь и пошёл пешком в сад. На входе меня встречал Виталий, и показал записку. Он её нашёл у себя в кармане «Сегодня в 18 час. 30 мин. на входе в Александровском саду. Подойдём сами. И наш опознавательный знак- смайлик с улыбкой.» Ну наконец- то наши нас нашли!

Мы отошли метров на 30 от входных ворот и стали ждать. В это время мы увидели, как из парка выходят двое мужчин- мы их сразу узнали – это был Иван и генерал. Мы, особо не высказывая радости прошли мимо, и я сказал:

– Через два часа на набережные реки Москвы в районе моста. А пока проверимся на предмет постороннего наблюдения с обоих сторон. А я пока жену вызову.

Через два часа, мы спустились к реке у моста, и обнялись. Присели на лавочку, и Иван нам рассказал:

– После Вашей пропажи мы ломали голову о том, что же случилось и долго Вас искали, но вот нашли, но у нас в горах на базе уже не безопасно. Надо искать другое место и время. Елена с базы за нами сейчас наблюдает и нас слышит. Ищейки Берии что-то подозревают и прочёсываю метр за метром.

– Ну у нас получилось то что получилось. При обстреле было прямое попадание в переносной пульт, и он накрылся «медным тазом». Пришлось легендироваться и обустраиваться в новой жизни.

– Ну о Ваших успехах мы уже знаем. Можешь же ты Паша устраиваться при любой власти. И тут при Брежневе ты уже генерал и его любимчик.

– Особо не напрягался. Знание реальных вещей и событий будущего нам дало фору. Вот что теперь делать. Мне нужны видео и компромат с недалёкого будущего по развалу СССР. Некоторые предметы электроники- телевизор небольшой плоский, с записями на флешках, комп и принтер для распечатки. И пойду к Брежневу на дачу. Генерал со мной, Виталий и ты Иван на подстраховке – прошуршите техникой на счёт прослушки и наблюдения со стороны. Тут главное, чтобы не было утечки. Может там Елене помощь понадобиться для быстрого реагирования. Откладывать не будем. Сейчас поеду к Брежневу на дачу. Созвонюсь с ним. Телефон у меня есть. И обсудим встречу на завтра. Сейчас мы расходимся. Вы завтра мне передадите что просил. Сделайте выборку. И мы разошлись.

Глава 29. Разговор по душам. План действий.

После разговора с друзьями я позвонил Брежневу на дачу и завуалированно попросил встрече через час. Брежнев не возражал. Через час я был у него на даче. Мы присели в беседке, и я на приложив палец к губам на листке написал: – «Завтра, в это же время я предоставлю сильнейшие компру материалы на сильных мира сего. О нашей встрече никому лучше не знать. Потом поймёте почему. От этого зависит судьба каждого из нас и судьба страны в целом. Завтра о безопасности не беспокойтесь- я всё сделаю. Со мной будет ещё один генерал. А сейчас скажите, что-нибудь нейтральное – если нас слушают, чтобы оправдать мой приезд к Вам. И на завтра можете пригласить на чай»

Прочитав эти строки у Брежнева и так большие знаменитые брови стали ещё больше-ёжиком, но вслух спросил о планах работы и командировках. И на завтра пригласил на чай.

На завтра мы снова встретились. На этот раз втроём. Наши спецы обследовали вокруг всё на предмет прослушек и в кабинете Брежнева нашли лишние провода, ведущие в пол через ножку стола. Их мы не стали трогать, но Брежнев был обозлён этой находкой. После чего я достал их большого портфеля ноутбук и часть распечатанных документов. Показал ему штурм Белого дома, членов ГКЧП и последствия в виде распада СССР. От увиденного Брежнев только воскликнул:

– Это что, правда? Вы кто? Как такое перемещение возможно?

– Мы Леонид Ильич Ваши потомки, хотя и родились в Ваше время. А наука ушла далеко вперёд. И перемещение стало возможным, хотя пока в единичном случае по временам – один раз в годы войны, теперь к Вам.

Тут конечно я сознательно слукавил и не сказал, что у нас есть машинка-кунг для многократного перемещения. Им это рано знать. Возрастут аппетиты и захотят всё прибрать к своим рукам, а нас куда ни будь пожизненно спрятать. Поэтому – пока у нас есть база со всякими «девайсами» из будущего. Пусть работают, разбирают, и производят.

Потом на видео я показал Брежневу и новые самолёты, и войну в Афганистане и много другое. Особенно я обратил внимание на лиц, которые есть в его окружении и скоро появятся новые, которые и привели к развалу СССР.

Брежнев задумался. Мы ему не мешали. Он молчал минут пятнадцать, а потом сказал:

– Ну товарищи генералы настоящие и из будущего, надо что-то делать. С чего начать?

И я выдал перл:

– Леонид Ильич, генералы не только из настоящего и будущего, но из прошлого тоже. Я при Сталине тоже стал генерал-лейтенантом и Героем советского Союза. Это можно проверить по архивам. У нас здесь считается что война закончилась в мае 1944 г. В будущем, до нашего вмешательства в мае 1945 г. Так вот эти изменения произошли с нашей помощью. И сейчас все события так перемешались, и мы имеем то что имеем. И мы готовы и сейчас вмешаться чтобы не допустить распада и развала СССР. Надеюсь, что это мы сделаем с Вашей помощью, но для этого Вам надо подобрать исключительно преданных Вам людей, не смотря на их социальное положение и происхождение. Мы Вам поможем. И ещё один не мало значимый вопрос, можно так сказать проблема – нам с Вами надо найти на территории СССР, в горах, под землёй, в лесу- не важно где, желательно ближе к Москве месту куда мы можем переместить нашу Базу. Перемещение возможно только один раз. Думаю, для этого может подойти как раз одна из новых веток метро, желательно концевой и глубоко под землёй. То есть мы вернём Базу на место в отдельную ветку метро с усиленной охраной. Для этого, то есть для охраны надо Вам переподчинить себе лично дивизию внутренних войск имени Дзержинского. Подчёркиваю – Лично под Ваше командование. На этот пер Брежнев отреагировал быстро и ответил:

– Завтра же переподчиню её себе. А вот командование ею, я думаю возьмёт товарищ генерал их будущего. Как согласны Тимофей Ильич?

– Конечно, согласен, но меня как-то легендировать надо. Могут возникнуть вопросы откуда я взялся.

– А Вы прибыли из-за рубежа. Где 20 лет выполняли задание Родины. Документы для сов. секретного Архива мы подготовим. Завтра и начнём, ночевать остаётесь у меня. А Ваши архивные данные времён Сталина мы завтра втроём посмотрим. Интересно всё же.

Наш разговор естественно слышал Елена на базе. И я ей дал отмашку, что мы остаёмся здесь. За охраной по периметру дачи Елена присмотрит.

На следующий день. В Кремле, Брежнев созвал заседание политбюро ЦК КПСС совместно с членами правительства. Начал он мягко говоря с раздачи звиздюлей, а почву для их раздачи мы с Иваном и Еленой подготовили. Брежнев дал задачу отделу партийного контроля разобраться с вопиющими нарушениями партийной дисциплиной, взятками, коррупцией. За низкую работу отдела партийного контроля Брежнев освободил начальника и назначил меня. И поручил пересмотреть штат отдела и произвести рокировку кадров. Министрам МВД, МО и председателю КГБ поставил на вид за упущения. Тут же дал указание переподчинить дивизию ВВ имени Дзержинского и назначил нового комдива с новой её дислокацией и размещением.

И колесо закрутилось. Дивизия за сутки передислоцировалась к конечной ветке метро ст. Беляево. Беляево поспешили открыть полгода назад, но сейчас снова закрыли на доделку. Вот в этот концевик метро и вопхнём нашу базу. Там как раз есть большие подземные разработки и пробитые тоннели. На верху есть ряд новых промышленных зданий небольшого завода. Их приведут в порядок. Часть зданий пустят под казармы. А дальше, как говорится дело техники.

Мы просканировали поземную часть тоннелей и ходов, места вполне предостаточно. И было принято решение и переносе нашей базы.

Мы все собрались на базе в мае 1944 года. Сталинская Москва и вся страна ликовала и праздновала Победу и разгром Фашистской Германии. Германию и Берлин не стали делить между союзниками. Мы положили на стол в Кремле поздравление Сталину:

«Иосиф Виссарионович! Мы гордимся нашим Советским народом и Красной Армией! Мы помогли Вам чем смогли. Сберегите всё то что Вам досталось такой ценой. Мы уходим навсегда из этого мира»

А мы, набрав команду в главном компе управления в Кунге и вся база с её содержанием и людьми переместилась в поземные сообщения станции метро Беляево.

Наш бравый Тимофей Ильич принял командование и определил периметр и порядок защиты совершенно секретного объекта «Беляево». В него не было допуска даже министрам. Что находилось под землёй не видно. А наличие часовых по периметру и под землёй создавало легенду особо охраняемой воинской части, прямого подчинения как на поверхности, так и под землёй. Сами часовые тоже были вне ведения и не знали, что находилось у них под охраной. Они охраняли внешний периметр- верхний и нижний. Внутренний периметр охраняла наша охранная техника из будущего.

А мы с Брежневым просмотрели документы ОГВ. Времён войны. И там мы нашли и наши следы. Брежнев был удивлён моим наградам и наградам моих друзей. Выписки он видел в личных делах. А спросил:

– Павел Иванович, а где жесами награды?

– На базе лежат с формой и документами. Когда захотите посетить базу, там и увидите.

– Обязательно посмотрим и не только награды. У Вас всего много чего есть, что в нашем мире пока нет. Вот над этим и будем работать будем воплощать в жизнь наработки наших потомков, но это отдельный разговор. Тут я так понимаю надо начинать с производства и с ноля, но хоть не с чистого листа.

– А мы поможем нашей стране чем сможем, но в первую очередь это люди- создание Вашей новой команды. Без этого не стоит начинать что-либо вообще.

– Ну ничего – Бог не выдаст, свинья не съест. Создадим специальный секретный институт новых технологий и будем работать. Всей Вашей команде вблизи объекта «Беляево» построим вместе с институтом закрытый жилой городок со всей инфраструктурой. Я не допущу тех ошибок, что допустил Сталин с Берией, и Вы у нас останетесь навсегда.

– Очень бы хотелось. Надоело бегать и шифроваться.

И у нас наступил новый виток жизни. И если всё сложиться нормально, то мы, наверное, здесь и останемся.

Глава 30, новая работа, новые должности.

После назначения меня главой отдела партийного контроля при ЦК КПСС, по инициативе Брежнева меня, уже как члена партии, ввели кандидатом в члены ЦК КПСС, а через два месяца, опять же по инициативе Брежнева ввели в состав Политбюро ЦК КПСС – не может начальник отдела партийного контроля не быть членом политбюро. Ну это чисто техническая была задача.

В конце лета 1975 года, Брежнев вызвал меня, министра МВД и председателя КГБ и сказал:

– мне Ваши распри уже надоели. Тянете одеяло каждый на себя. А страдает дело. Значит так – или Вы работаете дружно и совместно или вместо Вас придут другие. Ещё раз услышу – пеняйте на себя. А Вы Павел Иванович возьмите на себя контроль за их дружной работой.

Надо сказать, что свою команду я подобрал исключительно трудолюбивых и преданных людей, профессионалов своего дела в своих областях. Я не стал распыляться- поручать всё и всем, я разбил отдел на группы и сектора по видам работ. Внёс свою лепту в планы разработок людей на высоких должностях на местах и в министерствах. Работали по-Стахановски. Нам нужна была команда и мы её создавали. По указанию Брежнева в течении полугода быстрыми темпами построили жилой закрытый городок со всей инфраструктурой- больницей, садиком, школой, администрацией. Жилые дома построили не выше 3-го этажа, но зато комфортные. Часть жилья построили коттеджного типа. Захватив часть лесопарка с местными природными прудами. Периметр жилого городка и научного городка был охраняемым. По ведущим перспективным направлениям со всей страны собрали перспективных молодых гениев и научных работников с опытом, которые в зданиях, помещениях, цехах научного городка занимались перспективными наработками, которые мы подкинули им из нашего прошлого будущего. Была налажена работа и связь с предприятиями, заводами по всей стране, закрутились мозги в нужном направлении у нашей профессуры, когда им подкинули часть некоторых разработок. Все разработки велись с соблюдением государственной тайны. Поэтому надзор был строг. Тут один из молодых умников утащил из лаборатории мини видеокамеру, хотел понаблюдать за своей девушкой. Его вычислили и закрытым судом ему «впаяли» 5 лет колонии.

Под новый 1976 год, было масштабное заселение в новые дома и квартиры.

У нас был подсобный цех (пока так) по изготовлению всяких «девайсов» будущего, типа микроволновок, поттеров, малых оконных кондиционеров, а не Бакинский БК-200 и всякой прочей бытовой техники, без которой быт был бы менее комфортабельным. Особо уделили внимание, даже я бы сказал в первую очередь, разработкам персональных компьютеров и мобильной связи. Ну мобильная связь это понятно связана со многими отраслями науки и со спутниками в первую очередь. Тут с наскока не решишь и по маху волшебной палочки не сделаешь. Тут надо перестраивать промышленность. Пока ограничились переносными радио телефонами. Были такие в наше время – вещь полезная, но дальность до 50 км. И трубка весом с килограмма полтора. Пока появились пробные настольные компьютеры. Они хоть и примитивные, но работу упрощали в десятки раз. В министерствах, Кремле, в нашем жилом и научном городках мы объединили их в одну проводную сеть. Кабель по нашим образцам сделали быстро. А вот изготовление комплектующих для блоков компьютеров это была большая проблема. Пришлось также перестраивать, с нашей помощью конечно, ряд радио заводов и заводов министерства обороны. В любом случае на 15-20 лет мы опередили разработки в этом мире, чем это было в нашем прошлом-будущем. Некоторые разработки наша страна зарегистрировала на международном уровне. В области медицины и фармакологии тоже произошёл большой скачок в развитии. Одни чего только одноразовые шприцы стоят. Я уж не говорю о новых видах обезболивающих лекарств. В автомобилестроении навели порядок. А военная промышленность и космос – это вообще отдельный разговор – тут тоже постарались.

Куда было бы проще, например, нам с помощью Кунга проредить наше будущее, из которого мы пришли и натаскать из него всего-всего в Брежневские времена, но тут есть «ОДНО НО»– на всю жизнь не натаскаешься, это же не вечная машина, всё со временем придёт в негодность, сломается. Поэтому надо развивать наше настоящее- начиная с заводов, фабрик и прочее. Надо совершенствовать и развивать нынешний технический и научный потенциал. А мы потомки из будущего в этом поможем, чем сможем. Скачок мы можем сделать минимум лет на 15-20, тем самым обогнать все страны и быть лидером во всём, в том числе и в медицине и военно-промышленном комплексе. Поэтому мы и выбрали такой вид помощи.

В области медицины, за её развитием поручили контроль новому министру здравоохранения, которая заняла моя супруга. Не хотела она иди туда, но лично Брежнев уговорил. Виталия всё-таки у меня Брежнев забрал и назначил его командовать спецназом ГРУ. Ивана назначили административным директором научного и жилого городка. Типа такой микромир. А замами по науке у него были профессура из местных, а по жилгородку он подобрал себе какого-то мало кому известного инженера. Что он в нём нашёл я не знаю, но говорит, что знаток в системе ЖКХ ещё ТОТ!

Двух наших Николаев Иван взял себе в помощь. Одного на должность начальника охраны, другого по хозяйственной части. Хотя хозяйственник из него, как из дерьма пуля, но нужен был первоначально свой человек. Моя же работа сводилась к устранению не состоявшихся пока раздолбаев, расхитителей, коррупционеров в будущем. А это не объём работы, а ОБЪЁМИЩЕ! Поэтому в штат я подбирал хорошо проверенных людей из нынешнего времени. Всех не состоявшихся стариков-генсеков и президентов, и их людей я технически, с помощью Брежнева вывел далеко на окраины большой страны. Некоторым поставили ультиматумы о наведении порядка, иначе окажутся дворниками у белых медведей. Соответственно принятые меры наведения порядка порождали и врагов. С которыми мы боролись общими усилиями и отправляли за решётку. Для особо ценных, но неисправимых создали так называемую «административно-научную шарашку», вспомнили Сталина, но исключительно по Решению (приговору) суда.

Глава 31, новые реалии, новая история, новые задачи.

Сколько раз мы собирались нашей командой из нашего прошлого-будущего. Сколько раз говорили о происходящем с нами и столько раз приходили к одному выводу – в нашем прошлом-будущем всё шло по сценарию – развитию, которое сложилось в реальное время в реальном мире. Путём сопоставлений и проверок мы поняли, что война 1941-1945 года и наша помощь в этой войне мир не изменила, значит сейчас и в Сталинское время 1942-1944 года мы находились в параллельном мире и мир изменился только там, то есть здесь где мы сейчас находимся. То есть мы сейчас в Брежневские времена находимся в параллельном мире, являющемся продолжением времени 1942-1944 годов, а не как времени реального мира, в котором мы когда-то жили. Там история не менялась. Война закончилась в мае 1945 г. Был и Афганистан, и ГКЧП, и развал СССР. Здесь мы в 1942-1944 ход истории уже изменили. Как возможно существование двух миров по отдельности уму и научному объяснению не поддаётся. Что есть, то есть. Хорошо, что ещё есть возможность нам (именно нам) перемещаться периодически между мирами.

Всей нашей небольшой группе из будущего в этом времени жилось не плохо. Мы были обласканы руководством страны и имели возможность жить и творить в своё удовольствие, которого у нас не было в нашем прошлом-будущем реального мира. Мы могли влиять на развитие страны и видеть, как от успехов нашего государства скрипели зубами НАТО и их приспешники.

Но иногда такая жизнь- размеренная и спокойная начинает надоедать. Организмы нашей группы, наверное, привыкли к экстриму и к высокому адреналину. Поэтому порой мы себе позволяли развлечься. По крайней мере мужской половине, но проблемка была в том, что мы могли себе перемещаться только под контролем из нашей базы. Не хватало нашего переносного пульта, который мы не уберегли. Поэтому мы стали вникать в устройство операционной системы Кунга. Стали искать комплектующие, которые мы могли найти только в нашем настоящем мире, куда мы и периодически наведывались за поиском необходимого, но с учётом специфичности комплектующих, было не просто найти всё это- просто не знали где искать. Таких разработок просто не было в итоговом виде. Поэтому искали «запчасти», если можно, так сказать. Очевидно таким путем собирался и наш кунг. Надо бы найти самих создателей и прийти к ним в тот момент, когда они ещё были живы, но где искать? Это только надо нахрапом «влазить» в секретные архивы ФСБ в научный отдел. Без их 100% не обошлось. Будем по-тихому искать.

А тем временем наша будничная жизнь продолжалась. Прошло восемь месяцев, наступил 1986 год, пришло лето. За прошедшее время фактически на новом месте был построен научный и жилой городок, как мы его уже назвали «Беляево», только разбили это Беляево на три сектора: Беляево1, это подземная база, Беляево 2, это научный городок, и Беляево 3, это жилой городок, так было удобней для ведения документации и ориентации в пространстве и местности.

За прошедшее время все члены нашей группы смогли что-то достичь и сделать. Я на своей новой должности выполнял задание Брежнева Л.И. по «чистке» партийного и административного аппарата на всей территории СССР. В центральном аппарате партийного контроля мной были заменены практически все. Подобрал себе людей, которых я знал и с которыми работал и которым я мог доверять. У нас создалась крепкая команда и у каждого из члена нашей команды были свои связи наработки на местах и в республиках. Не скрою, порой мы встречали ожесточённое сопротивление, особенно в южных республиках – Узбекистане, Азербайджане, Таджикистане и прочих областях, но на нашей стороне был силовой аппарат и Брежнев. Приходилось порой применять силу и проводить чуть ли не боевые операции, но на 70 процентов мы порядок навели. Коррупция в высших эшелонах власти упала на половину, но ещё была. Судами было осуждено около полутысячи высокопоставленных чиновников и партийных работников, которых отправили в Нижне-Тагильскую ИТК отбывать наказание от 5 до 15 лет. Несколько дел было расстрельных. Много зарвавшихся просто сняли с должностей и частично осудили без лишения свободы.

В один из дней, меня и Виталия вечерком к себе на дачу вызвал Леонид Ильич. Мы поняли, что будет серьёзный разговор и приняли меры, против несанкционированной прослушки и наблюдения. И в саду за столиком, попивая чай Брежнев сказал:

– Павел и Виталий, Вы со своими людьми проделали большую работу. Вон даже мне здоровье поправили, да и жён наших с Вашей помощью приструнили. А то зарвались. Ну я не для этого Вас позвал. Тут мне недавно на ушко шепнули, что на Нижне-Тагильской зоне образовалось этакое сообщество, недружественно настроенное на наш Советский строй и уклад жизни. Они там на зоне вообще сбрендили- хотят провести военный переворот. Не скрою, не всех их «помощников», наверное, лучше сказать подельников Вам и мне удалось устранить. Угроза существует. И она может прийти от южных наших республик, Западной Украины и Прибалтики. Нужно как-то эту «банду» в ИТК вывернуть на изнанку и показать всем их гнилую душонку, но с доказательствами железными. Что Вы на это скажете?

Я ответил:

– Леонид Ильич, мне доходили сведения о не здоровой обстановке в ИТК в Нижнем Тагиле. Зона забита этой гнилью, но чтобы всё проверить, доказать, считаю необходимым заслать под грифом «Особо секретно» туда нашего человека, осужденного за такие же преступления. Нужно чтобы и уголовное дело, и суд был настоящий. А может и не одного, а пару человек, но на это нужно время. Минимум месяц-два чтобы провести процессуальные мероприятия. Ведь сто процентов они будут по своим связям проверять.

– Согласен с Вами. Что можете предложить?

– Я бы и сам туда под легендой отправился.

– Об этом речи быть не может. Вы мне здесь нужны. Подбирайте пару человек. И, наверное, в эту зону надо устроить нашего человека в аппарат колонии, для подстраховки.

– Для подстраховки у меня есть два Николая. Одного можно использовать для внедрения-перевода на работу в ИТК, подошла бы должность, связанная с тыловым обеспечением, второго где ни будь устроить в городе в каком ни будь отделе городской управы. Подошёл бы отдел ЖКХ. Этих можно под любым предлогом запустить на территории колонии. А вот в качестве «осужденного» туда я думаю можно направить или Виталия, или Ивана. У них должности позволяют осудить и отправить именно в эту колонию. Преступление мы придумаем. И обеспечим присмотром из вне и необходимыми «игрушками» с нашей базы.

– Ну что же давайте, приступайте. Легально уже сейчас можно отправить Ваших Николаев для работы и службы. Пусть едут в Тагил и обустраиваются. А мы тем временем «раскроем и осудим». Вроде бы начальник ИТК в Тагиле наш человек, но кто его знает, чем его там могли прижать. Так что надо ехать и разбираться. План мероприятий мне лично на стол, без посредников. Кроме меня, Вас двоих и наших исполнителей, никто знать ничего не должен. Если понадобится мы потом подтянем наших людей. Нужно исключить любую утечку информации. Через два дня жду Вас здесь же с докладом.

И мы ушли. Вечером на базе мы собрались всей нашей базовой группой. И решили:

Николой сдаёт свои полномочия по хозчасти и направляется в городской аппарат ЖКХ Нижнего Тагила. На должность заместителя начальника отдела ЖКХ.

Второй Николай, через Управление Внутренних войск призывается на службу и по линии материально-технического обеспечения направляется на службу в ИТК Нижнего Тагила на должность старшего инспектора МТО.

Иван за «совершение злоупотреблений и растраты» привлекается к уголовной ответственности и как бывший руководитель административного аппарата по приговору суда направляется для отбытия наказания в ИТК в Нижний Тагил.

Виталий берёт техническое обеспечение проводимой операции на себя. В том числе и визуальный контроль через способности нашей базы и Кунга.

Я составил примерный план мероприятий и доложил Брежневу в назначенное время. В плане всех действующих лиц мы обозначили цифрами без имён и фамилий. Это для подстраховки. А на словах Брежневу я пояснил за кем закреплена какая цифра. Он был не против, и мы приступили к выполнению операции, которую назвали звучным словом «Спрут».

Глава 32. Нижний Тагил. «Спрут» вытягивает щупальца.

Итак, я Иван Максимов, теперь настоящий ЗЭКа Тагильской ИТК. Хорошую же мне роль отвели мои друзья! Но я не против был и дал своё согласие. Осудили меня на полном серьёзе за присвоение и растрату и как руководящий работник был осужден на 5 лет ИТК с отбыванием наказания в ИТК г. Нижний Тагил в колонии для бывших сотрудников правоохранительных органов, бывших госслужащих и партийных руководителей старшего звена. Моего контингента тут ЗК хватает. По прибытию в колонию меня поместили в карантин на месяц. А потов отправили в третий отряд, который размещался на 3 этаже кирпичного здания. В моем отряде были осужденные и отбывали наказание бывшие руководящие работники областных, городских, краевых исполкомов. Во втором отряде были все из бывших силовых структур, так называемые «БС» Ю, в первом отряде отбывали наказание самые бывшие «большие шишки» из Республиканских ЦК партии, министерств и ведомств. И в четвёртом отряде отбывали наказание бывшие нотариусы, адвокаты и приравненные к ним. И располагался этот четвёртый отряд в отдельном неказистом одноэтажном здании в глубине зоны, на её задворках, выходящих окнами на подсобное хозяйство, откуда постоянно доносились неприятные запахи.

По прибытию из карантина, начальник отряда- капитан ВВ «провёл» со мной профилактическую беседу, не минув меня облаять самыми последними словами, но когда он захотел закурить, то я предложил ему пачку импортных сигарет, которые мне втихаря сунул наш Коля-два. Ну отрядный или попроще –«Кум» не стал кочевряжится и пачку сигарет принял и при этом сказал:

– А ты не простой фрукт, как я посмотрю. И как сумел сохранить? Откуда поставки?

– Ну я линию поставки открыть не могу по известным Вам причинам, но иногда могу Вас баловать интересным дефицитом.

– Даже так? Интересно! Ну ладно. Об этом у нас с тобой ещё будет разговор. А теперь пошли в отряд.

Мы поднялись на 3-й этаж, и он мне указал на нижнюю кровать, так сказать Шконку, в углу у окна. Что ж место не плохое. Сигареты в зачёт пошли.

Помещение представляло собой большую комнату с десятью двух ярусными кроватями. Таких помещений на этаже было аж 12, с длинным широким коридором. Ширина около 8-ти метров. По середине коридора зарешётчатый проход по длине всего коридора, для цербера в погонах. По обоим концам которого находились туалеты и умывальники. Тут же был за отдельной решёткой кабинет начальника отряда, кладовая и бытовка. Все комнаты могли закрываться на дверь – решётку.

В моей комнате при моём появлении находился «дневальный», который сделал доклад куму. И ещё пару человек, которые сидели за столом на стульях и пили чай. Я сразу понял, что это типа «смотрящего» в комнате. Остальные были на работах. На зоне тут швейный и столярный цех имеется и как я говорил подсобное хозяйство, плюс кочегарка, столовая, библиотека, баня и ещё какая-то лобуда. С первого раза не разобрался. Отдельно, за колючкой стояло административное здание, гараж, караульное помещение и медблок. В общем всё что было необходимо для автономного существования. По углам колонии стояли кирпичные вышки, они же стояли и у входа в административное здание со стороны зданий отряда. Так сказать, держали под прицелом всю площадь между «бараками».

В настоящее время тут в ИТК строилось ещё одно пятиэтажное здание. Очевидно для нас «любимых» ЗЭКа. Не хватает очевидно «жилья» для осужденных. Ну да, с такой работой, которую провёл наш Паша Иванов под руководством Брежнева, действительно тюрем будет мало.

Вечером состоялась моя прописка в «хате». Меня заранее втихушку затарил наш Коля. Вечером, после вечерней поверки, меня позвали в дальний угол, где сидело двое в возрасте осужденных. По их холёным лицам понял, что они не бедствуют. Ну я подошёл и положил им на тумбочку два блока импортных сигарет и пару банок растворимого кофе, и сказал:

– Это для прописки в хате- и половина для смотрящего.

Один из них ответил:

– Похвально, что чтишь традиции. Ну назовись кто ты и откуда и за что сюда определили.

Ну я им и рассказал свою легенду. И меня отпустили. И сказали, что завтра выход на работу в столярный цех, где клепают ящики и делают мебель на заказ.

Вот так я приступил к «отбытию срока». И стал думать с чего начать, наверняка не без ведома смотрящего, а скорее всего с его прямым участием тут творится «кухня заговора». Тут без дополнительной информации не обойтись. Я знакомился с находящимся здесь контингентом, на сколько мог, но в зоновские бумаги у нас доступа не было. Нет. его могли бы организовать, но тогда секретность бы пропала. Поэтому мне в первую очередь надо установить мини жучки-прослушки на всех этажах и комнатах. С этим мне поможет Николай, найдёт работу для ЗЭКа на всех этажах. А возьмёт на разводе меня. Ну а дальше дело техники. Например, пойдёт делать сверку мебели или проверку электропроводки. Мы об этом заранее договаривались. Ну и жучки надо поставить в административном здании, даже у начальника колонии. Никому сейчас нельзя доверять. Запись с жучков будет передаваться Ивану на комп. Он и будет потом прослушивать. Дальность действия жучков не больше 500 метров, поэтому частично снятие записей придётся делать тайком. На проверку переговоров в комнатах и этажах мы определили месяц или два, в зависимости как пойдут дела. А дальше уже по обстановке. Это наша программа минимум. А вообще операцию планировали закончить в течении 3-х – 4-х месяцев.

Глава 33. Нижний Тагил. Щупальца сжимаются.

Через полтора месяца моего «отбытия» наказания, меня «выдернул» на работу Иван и мы пошли к нему в кабинет, где он «заставил» меня ремонтировать оконную раму. И мы поговорили. Прослушка дала результаты, которых мы даже не ожидали. Стали известны фамилии лиц, которые находились на свободе. А лица эти ОГО ГО! Один председатель Верховного Суда Узбекистана чего стоит и командир мотострелковой дивизии в центральной части, недалеко от Москвы и на Урале – мотострелковый полк севернее в 100 км от Нижнего Тагила возле посёлка Ис. То есть мы уже точно знали, что заговор существует и что планировалось восстание на нашей зоне и даже стало известно каким образом на зону попало к ЗЭКа оружие и где оно хранится. Одновременно планировался захват и изолирование Брежнева во время его отдыха на Черноморском побережье. И одновременно ввод дивизии в Москву с захватом всех значимых руководящих лиц ЦК и министерств. Ну прямо как ГКЧП в нашем прошлом-будущем. Мы уже знали зачинщиков и руководителей намечаемого переворота. Одновременно в южных республиках так же тоже шёл захват власти. Нам осталось узнать только время «Ч». Очевидно это будет время выезда Брежнева на отдых на море. О чём и было Павлом сообщено Брежневу. И там уже Паша и Брежнев планировали мероприятия по нейтрализации. Под видом войсковых учений были проведены перемещения войсковых частей и спецотрядов ВВ и МВД. Министерство обороны не стали привлекать, так как там и не было зачинщиков и решили обойтись силами ВВ и МВД.

Брежнев дал распоряжение особо с зачинщиками не церемониться, особенно на зоне. Этим терять нечего. В случае опасности или выхода из-под контроля – бить на поражение.

Паша, Виталий и Брежнев решили, что наш «дорогой» Леонид Ильич поедет на отдых с 10 сентября, то есть, через месяц. И об этом стало известно всем, кому это «знать надо было». То есть время «Ч» назначено на 12 сентября. За это время будут сделаны все передвижения войск. Нейтрализацией и захватом на зоне был назначен Иван. В первую очередь, рано утром 12 сентября, в 05 час. утра к зоне подходит батальон войск ВВ, нейтрализуют администрацию и конвой ВВ, берут под контроль все здания зоны и здания отрядов. В подсобном хозяйстве изымают оружие. Зачинщиков с первого и второго отрядов, а в основном они были там в наручники. Переместить их в изолированное здание четвёртого отряда.

Четвёртый отряд пока раскидать. Самых ярых и руководителей закрыть здание ШИЗО и раскидать их там по отдельным камерам.

Одновременно на местах- в Республиках и Москве внутренние войска и спецотряды МВД нейтрализуют несостоявшихся «революционеров» и их боевых отрядов.

Для этого, под предлогом ремонта в Москве в тюрьмах Бутырке и Лефортово освободили часть камер.

Глава 34. Час «Ч» наступил.

По всей территории СССР в 05 час утра, 11 августа применительно к местному времени, а разница была небольшой- всего 2 часа. Внутренние воска начали действовать. В Москве была частично задействована и дивизия Дзержинского, под командованием нашего генерала. Накануне я с Брежневым и Виталием находились в кабинете Леонида Ильича на базе отдыха на Черном море и оттуда давали последние указания по началу операции по захвату и нейтрализации всех попавших в нашу разработку. А поздно ночью, тайком на маленьком самолёте Брежнев, я и Виталий вылетели в Москву. В 3 часа ночи мы собрались на даче и начали ждать начала операции. А утром в 8 часов мы прибыли в Кремль. Всех зачинщиков брали 11 августа тепленькими в постелях.

На зоне в 5 часов утра вообще всё произошло быстро. Зона взята под контроль. Руководство колонии было арестовано. Заговорщики в колонии были задержаны и помещены в ШИЗО. Всего было по стране арестовано порядка полутора тысяч человек руководящего состава не состоявшегося переворота. Изъято много огнестрельного оружия, ценностей, денег. Не обошлось без стрельбы и силовых методов. На зоне только два ЗЭКа оказали сопротивление, но с поломанными рёбрами их быстро скрутили.

В Узбекистане охрана председателя Верховного суда начала стрельбу, пришлось их конечности слегка повредить из снайперской винтовки.

К 12 часам поступили все доклады Брежневу об окончании операции «Спрут». После чего Леонид Ильич предложил нам напиться. Что мы и сделали у нас на базе, куда Брежнев приехал с нами. Собрались все наши базовские, и Брежнев поблагодарил каждого участника событий. А на следующий день началось следствие. Хотя доказательной базы у нас было предостаточно – и переговоры, и склады с оружием, и поддельные документы с печатями и много, многое другое. В общем мы свою задачу выполнили. Не дали свершится военному перевороту. По тем временам военная казнь в СССР ещё существовала. Поэтому через несколько месяцев в газетах был опубликована резолютивная часть приговора где девяти особо явным врагам государства был вынесен приговор к исключительной мере наказания – к расстрелу. Остальные получили очень большие срока к лишению свободы с конфискацией всего имущества и поражением в правах.

Особо отличившиеся при разработке и ликвидации путчистов были Указом президиума Верховного Совета СССР награждены правительственными наградами. И эти награды были отнюдь не маленькими. С нашей базы – два Николая награждены орденами Красного Знамени, Иван-орденом Ленина. Я с Виталием награждены орденом Октябрьской Революции. Было много награждённых и среди офицеров и солдат ВВ. Наш генерал получил ещё одну звезду на погон и орден Красного Знамени.

Вот так закончилась операция «Спрут». В результате которой было сохранено союзное государство – СССР. Мы свою лепту в сохранении внесли тоже, и от этого приятно на душе и вдвойне приятно осознавать, что будущее поколение не будет нас склонять на каждом углу. А мы продолжали жить в новом измерении.

Конец 1 книги.

2021 г.

Оглавление

Глава 1. Архивно-материальная крыса.

Глава 2. Очередная находка, поставившая в тупик.

Глава 3. Пробный запуск и перемещение.

Глава 4. Корректировка планов. Жить стало веселее.

Глава 5. Разборки в «верхах и низах».

Глава 6. А по утру проснувшись…

Глава 7. Комиссия. Радость и гадость – чувства приятные.

Глава 8. Пополнение штата. Награды.

Глава 9. Подготовка и отрыв.

Глава 10, новое место- новые задачи.

Глава 11. Выход в люди. Сталин.

Глава 12. Перспективный план. Наши предложения.

Глава 13. Подготовка диверсионных групп. Планы на диверсии.

Глава 13.1. Первое задание.

Глава 14. «Разбор полётов» и планирование следующей операции.

Глава 15. Отдых в семейном кругу. Награды.

Глава 16. Второй рейд в тыл.

Глава 17. Награды и разбор «полётов». Вынужденный отпуск с бегством.

Глава 18. Посещение будущего. Тревожные известия и последствия.

Глава 19. День Победы? Новая жизнь.

Глава 20. Милицейские будни, новое назначение.

Глава 21. Первая командировка.

Глава 22. Личное поручение генсека.

Глава 23. А тем временем в прошлом времени… Красная Поляна 1944 год.

Глава 24. Житиё-бытиё…..год 1974

Глава 25, новогодний звездопад.

Глава 26. Коллегия МВД с новыми плюшками.

Глава 27. Предложение от которого нельзя отказаться

Глава 28. А тем временем в 1944 и в 1975 годах.

Глава 29. Разговор по душам. План действий.

Глава 30, новая работа, новые должности.

Глава 31, новые реалии, новая история, новые задачи.

Глава 32. Нижний Тагил. «Спрут» вытягивает щупальца.

Глава 34. Час «Ч» наступил.