КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706108 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272715
Пользователей - 124644

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Тень за троном (Альтернативная история)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

Сразу скажу — я

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Гончарова: Азъ есмь Софья. Государыня (Героическая фантастика)

Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))

С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Знаю...(СИ) [Hrizantemka] (fb2) читать онлайн

- Знаю...(СИ) 543 Кб, 98с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - (Hrizantemka)

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Глава 1. Разрушенные надежды ==========

Комментарий к Глава 1. Разрушенные надежды

ноябрь-декабрь 1998

— Добро пожаловать во взрослую жизнь, придурок!

Гарри с отвращением рассматривал своё отражение в зеркале. На кого он похож? Небритый, помятый, с потухшим взглядом и алкогольной отёчностью. Он словно стал старше сразу лет на десять. Сколько он уже не выходил из дома: день, два, неделю, месяц? Сколько травил себя огневиски, желая то ли забыться, то ли просто сдохнуть?

С тех самых пор, как застукал свою невесту в объятиях молодого перспективного ловца…

Как его там? Арчи Олдридж, кажется… О, как он орал, когда Гарри сломал ему нос! А как визжала Джинни! Кидалась на него, умоляла успокоиться. В итоге и ей досталось. Гарри её ударил. Вот так просто взял и ударил — наотмашь, по лицу, оставляя на молочной коже красный след.

Он набрал в ладони холодной воды и выплеснул её на лицо, пытаясь хотя бы немного прийти в себя. Гарри не знал, что вселилось в него — ярость обуяла его похлеще, чем в финальной битве с Волан-де-Мортом. Если бы в раздевалку не влетели другие игроки, он бы убил Арчи… убил бы голыми руками! А Джинни… Святой Мерлин, он же любил её! Любил! Вернулся с войны и утонул в её умелых объятиях. С ней он познал все грани страсти и наслаждения, вкус мирной жизни и самую большую боль. Боль предательства близкого человека. Почему никто не предупредил, что ты становишься взрослым не тогда, когда побеждаешь самое страшное зло, а когда просыпаешься совершенно один в мятой постели, ненужный никому? Когда твои мечты разрушены и сердце рвется на части от ненависти к тому, кого недавно любил; когда душа растоптана и заплёвана. На войне он был ещё юн и самонадеян, имел цель, верных друзей, верил в любовь и во всеобщее благо. Сейчас он не верил ни во что. У него была жизнь, с которой он не знал, что делать: ночные кошмары, бесконечные приёмы, толпы журналистов, интервью, фотосессии…

Проклятье!

Он ходил на эти светские мероприятия только ради Джинни. Ей нравилось блистать, быть невестой народного Героя, веселиться, танцевать, появляться на первых полосах газет и наслаждаться жизнью. Она делала это с бешеной страстью, которая манила его, такого уставшего и потерянного после всех пережитых кошмаров. Джинни хотела видеть его другим: богатым, известным, веселым парнем, Избранным, Героем. Но он не мог избавится от демонов в своей голове. В мире наступили спокойные времена, но в его душе жила накопленная годами боль, в мозгу мелькали лица погибших, а ночами раз за разом он просыпался в криках от зеленого света «Авады» и возгласов Тёмного Лорда. Он никак не мог перешагнуть черту и забыть обо всём, не мог…

Рон с Гермионой стали парой и уехали продолжать обучение в Хогвартсе. Это, конечно, было решение Гермионы, а у Рона просто не было шансов отвертеться. Она и Гарри пыталась наставить на путь истинный, куда ж без этого. Но Гарри поступил на курсы авроров, хотя и это не приносило удовлетворения. Он выполнил своё предназначение и даже, на удивление, выжил. Но что делать дальше — не знал. Теперь у него не было цели, благо, была Джинни, которая направляла это отчаяние в единственное полезное русло.

Гарри спустился на кухню и поставил чайник.

Ну и бардак! Кикимер совсем запустил дом!

Он закрыл глаза. Находиться здесь стало совсем невыносимо. Сначала всё напоминало о Сириусе, а теперь о ней. Наверное, не было в этом доме места, где они бы они не предавались страсти. Познав плотское наслаждение, Гарри уже не мог остановиться. Он брал её везде: на кухонном столе, на диване в гостиной, в прихожей у стены, даже на полу и на лестнице… Джинни никогда не отказывала ему в близости, будь то нежный секс или грубый, почти животный, акт. Она любила трахаться.

«Трахаться!» — выплюнул мысленно Гарри.

Он намеренно не называл это любовью, потому что данное слово стало ругательным для него. Он клялся ей в любви и принимал за взаимность её фальшивые стоны. Он даже не обратил внимания, что, войдя в неё первый раз, не почувствовал никакой преграды, и только теперь осознал, что не был у неё ни первым, ни единственным, ни любимым. Точно так же Джинни извивалась и стонала, сидя на коленях у Арчи в мужской раздевалке, где Гарри и застукал их, когда приехал в Хогвартс на выходные навестить свою невесту.

Невесту, твою мать!

Он подарил ей фамильное кольцо, сделал предложение и собирался жениться, как только она закончит Хогвартс.

Проклятая шлюха!

— Брось Поттера, — стонал Арчи, ритмичными движениями входя в неё все глубже.

— Не могу, — Джинни откинулась назад, тряхнув рыжей шевелюрой. — Я слишком долго шла к тому, чтобы стать женой народного Героя… О… О…

Ловец игриво шлепнул её по упругой ягодице, и Гарри не мог дальше на это смотреть. Он влетел внутрь и со всей силы врезал противнику по лицу, сломав нос. Затем принялся избивать его ногами, выкрикивая какие-то ругательства. Ошарашенная Джинни закричала и кинулась оттаскивать его. И тогда он замер, вглядываясь в когда-то любимые карие глаза, и ударил её. Она отлетела в сторону и расстелилась на полу, крича что-то невнятное, а он снова кинулся на Арчи. Он бил его с такой яростью, которой позавидовал бы сам Волан-де-Морт. Если бы на крики Джинни в раздевалку не влетели другие члены команды, то Олдридж наверняка был бы мёртв, а сам Гарри — в Азкабане. В тот момент он не мог остановиться. Его с трудом оттащили трое человек.

Чёрт!

Гарри обхватил голову руками и опустился на стул. Ну что за мазохизм прокручивать данную сцену в голове десятки, сотни, тысячи… раз?

Лучше бы он умер!

Стол был завален корреспонденцией. Новые номера «Пророка», письма из Министерства, от кого-то из Уизли и целая пачка от Гермионы. Гарри не хотел никого видеть, поэтому, едва вернувшись на Гриммо, поставил защиту и запечатал камин. Но подруга, видимо, не желавшая мириться с его заточением, писала ему чуть не каждый день. Он открыл первое, второе, третье… Они становились всё короче и, по изменениям почерка Гермионы, Гарри понимал, что она очень волнуется. Идеально ровные каллиграфические буквы к последнему письму стали корявыми и размашистыми.

«Гарри, пожалуйста, ответь мне! Чтобы ни случилось, я всегда буду на твоей стороне, ведь ты мой лучший друг. Пожалуйста!»

Парень смял письмо и зарылся лицом в ладони.

Гермиона!

Вот кто не способен на предательство. Чудесная, милая, сильная Гермиона! Вот она точно выйдет замуж невинной, Рон будет у неё первым и никогда не узнает боль измены. У Гарри как-то неприятно кольнуло в груди. Он столько времени жил в палатке с самой замечательной девушкой, а мечтал о шлюхе Джинни. Идиот!

Так… Это что еще за мысли? Гермиона невеста Рона, и они любят друг друга!

Он не будет, он не должен, он не имеет никакого права мешать им быть счастливыми! Он сделал свой выбор и нужно жить с этим. Друзья влюблены, готовятся к свадьбе, не к чему им сейчас возиться с ним и подтирать ему сопли! Взрослый, сам справится! Гермиона и так всегда была рядом, не бросила его в самые сложные времена. Сейчас она заслужила свободу, заслужила частичку своего личного счастья. Она не жилетка, чтобы снова выслушивать его страдания и душевные метания. Пора отпустить её…

Гарри вздохнул. А вообще, что его держит в Британии? Вчерашняя невеста? Опостылевшая известность? Дружба, которая сойдет на нет, как только Гермиона и Рон поженятся?

Кончай жалеть себя, слизняк!

У него есть деньги и опыт выживания в любых условиях. Он справится. Раз уж сам Тёмный Лорд не смог прикончить его, то остальное — пустяки. Через час он был уже в банке Гринготтс, где уладил необходимые дела. Теперь предстояло встретиться с Министром и написать письмо Гермионе. Третий пункт плана был самым тяжелым для Гарри, поэтому он отложил его на последний момент.

========== Глава 2. Секунду назад ==========

Комментарий к Глава 2. Секунду назад

Название этой части навеяно великолепной песней Дианы Арбениной

Гермиона отрешённо смотрела вдаль, но не видела мелькающих пейзажей за окном поезда, а лишь радовалась, что находится в купе одна. До праздника ещё пара недель, поэтому Хогвартс-экспресс не был переполнен студентами. Девушка нервно заламывала руки, пытаясь унять дрожь. От неё как будто отделили часть, и она перестала быть цельной. Самую значимую часть! Семь лет назад в её жизнь влетел вихрь по имени Гарри Поттер — взъерошенный долговязый мальчишка в мешковатой одежде и круглых очках, спасший её от горного тролля. Он принес ей кучу неприятностей и незабываемых приключений, он показал, что значит самоотверженность, настоящая дружба и душевное тепло. Он был её Героем. Не тем, каким представляла его Магическая Британия, не таким, как описывали журналисты. Она знала другого Гарри: скромного, но храброго, сомневающегося, но сильного, доброго и справедливого. Гермиона безгранично доверяла ему, она будто срослась с ним в единое целое и сейчас чувствовала, как в груди расширяется огромная чёрная дыра.

На коленях лежало письмо Гарри, которое она перечитала, наверное, тысячу раз. В ту секунду, когда она открыла его, её жизнь разделась на «до» и «после». Секунду назад она была еще счастлива, полна планов и надежд. А потом… всё померкло. Не стало перспектив счастливого будущего… не стало ничего…

«Дорогая Гермиона. Мне нужно уехать на какое-то время, чтобы подумать и прийти в себя. В Британии слишком проблематично побыть одному, а мне сейчас это необходимо. Прошу, не волнуйся за меня и прости, что не смог попрощаться лично. Желаю вам с Роном огромного счастья, вы его заслужили».

По миловидному лицу ручейками текли слезы, которых девушка не чувствовала. Она теперь ничего не чувствовала, кроме этой, сжирающей её изнутри, пустоты. Ей было всё равно, что будет дальше. Будто в тот момент, когда она получила это проклятое письмо, дементор высосал из неё душу. Проплакав всю ночь, она сбежала утром из Хогвартса, не предупредив Рона и не поставив в известность Макгонагалл. Ей было безразлично, что она, словно обезумевшая, ворвалась в кабинет Министра и чуть ли не на коленях умоляла его найти Гарри и вернуть обратно. Было плевать, что её истерика привлекла внимание кучи магов.

Бруствер оказался на удивление понимающим. Он дал ей время выплакаться, а потом сообщил, что Гарри приходил перед отъездом и очень просил его не искать. Что решение взвешенное, и он имеет на это право. Что он не пленник, и Министерство не может держать его в Британии насильно. Вот тогда Гермиона расклеилась окончательно. То есть, Гарри нашел время попрощаться с Кингсли, но не увиделся перед отъездом с ней?! После всего, что они пережили вместе? Она почти сутки рыдала в лондонском доме своих родителей, перечитывая ненавистную записку. Она сама не понимала, что с ней и почему так больно. Словно на теле десятки колотых ран, словно сердце разорвали на кусочки, словно отняли у неё смысл жизни.

«Инсендио», — шепчет она одними губами. Пергамент вспыхивает и исчезает в воздухе, осыпавшись пепельной крошкой на её колени. Интуиция подсказывает, что он не вернётся. Что Гарри уехал не на какое-то время. Он уехал навсегда. Он оставил их! Из груди вырывается всхлип, она утыкается лбом в холодное стекло и, покачиваясь в такт движущимся вагонам, закрывает глаза.

Эта боль на долгое время станет постоянной спутницей Гермионы Грейнджер. Боль, пустота и отчаяние. С ними она будет сдавать ЖАБА, выходить замуж, строить карьеру и семейную жизнь. Из её глаз навсегда уйдет блеск, а из тела — чувственность. Она углубится в работу, чтобы не сойти с ума от собственных мыслей. Она поймет, что их с Роном ничего не связывает, кроме разговоров о Гарри. И, даже когда её брак развалится спустя четыре года нелепых попыток спасти его, она не испытает ничего даже отдаленно похожего на то, что испытывает сейчас.

Развод злил её по одной причине — это было поражение. Стоило признать, что отличница Гермиона Грейнджер провалилась в одной из важнейших жизненных сфер. Только поэтому она не уходила сама. Пилила Рона, пыталась его переделать, потеряла интерес к близости, но не уходила. Она хотела, чтобы её муж изменился, стал другим. Неосознанно она пыталась сделать его похожим на Гарри. Но Рон ушёл, и это был один из самых мужественных и правильных его поступков. Он любил Гермиону по-своему, но она так же была далека от его идеала женщины для семейной жизни. Они поторопились, приняв за любовь простую дружескую привязанность.

Развод толкнёт Гермиону в новую депрессию, из которой она будет выходить как типичная женщина. Займется собой, сменит стиль одежды и причёску, набегается по свиданиям, которые так и не перерастут ни во что серьезное. Она создаст себе репутацию недотроги и надменной стервы, станет Старшим заместителем и правой рукой Кингсли. Она решит, что слишком суха и рациональна для страсти и полностью уйдёт в работу. Она станет увереннее, сможет одним взглядом ставить на место тех, кто не воспринимал её всерьез. Она научится быть счастливой без него — без Гарри…

Сначала он писал раз в три месяца, затем раз в полгода. Письма были короткими, в них просто сообщалось, что у него все хорошо. Обратного адреса не было, как не было и намёков на возвращение. Первое время Гермиона ждала их, затем проклинала и рыдала над ними, а потом стала просто прочитывать и сжигать с безразличным видом. И только затянувшаяся рана в груди слегка саднила, когда пергаменты с красивым почерком летели в камин. Но она больше не плакала. В конце концов, Гермиона Грейнджер была сильной женщиной, способной вычеркнуть из своего сердца того, кому оказалась не нужна.

********************

Карьера Гарри шла в гору. Благо, владея магией, можно устранить отсутствие дипломов и даже добавить себе возраст в официальных документах. Прослужив четыре года в обычной маггловской полиции, он приобрел множество полезных умений: научился водить машину, пользоваться огнестрельным оружием, освоил технику рукопашного боя и много внимания уделял физическому телу. Эта работа закалила и подготовила к суровой жизни гораздо лучше наставников Хогвартса. Иногда Гарри всерьёз задумывался, почему никто не догадался просто выпустить пулю в лоб Волан-де-Морту, вместо того чтобы махаться палочками. Америка была страной суровых полицейских и воспитала в Гарри своеобразную черту характера. Он стал жёстче, не пугался больше своей ярости и умел находить ей применение. А ещё здесь было удивительно много свободных раскрепощённых женщин. Они ничего не знали о фамилии Поттер, не стремились выскочить замуж, но при этом с лёгкостью повторяли подвиги Джинни Уизли. После парочки бурных романов Гарри осознал как ошибался, приняв за любовь обычное сексуальное влечение. Секс с Джинни ничем не отличался от данного занятия с кем-либо другим. Просто, в силу своей неопытности, тогда он этого не понимал.

Со временем Гарри всё-таки затосковал по магическому обществу и, не без помощи Кингсли, устроился на службу в Магический Конгресс. Аврором он был первоклассным, ведь научился использовать в работе и магию, и полученные навыки обычного полицейского. Коллеги любили его за лёгкость и чувство юмора, женщины — за зелёные глаза и страстные ночи. В общем, жизнь била ключом и по Британии Гарри совсем не тосковал.

Был лишь один человек, разлука с которым коробила и мучила до сих пор — Гермиона. Он корил себя за то, что не попрощался с ней, всё-таки она была самым близким другом в его жизни, безгранично верным и преданным. Гарри скучал по ней, ведь, несмотря на устроенную жизнь в Америке, по-настоящему он так ни с кем и не сблизился. Никто не знал и не чувствовал его так глубоко, как Гермиона. Иногда в голове мелькали странные вопросы. Почему он обратил внимание на Джинни, а не на неё? Почему Гермиона вышла замуж за Рона, хотя всегда выбирала его? Но, на тот момент, сама идея допустить пошлые мысли по отношению к чистой непорочной подруге казалась ему кощунственной. После измены Джинни, в его сознании пролегла тень сомнения, и это напугало его. Друзья уже были парой, а он — окончательно запутавшимся в себе моральным инвалидом и обузой. Он страшился подобных мыслей о Гермионе и даже не захотел в них разбираться, выбрав тогда самый, как казалось, безопасный путь — бегство.

Но от себя убежать невозможно, поэтому, несмотря на видимость счастливой жизни, иногда Гарри чувствовал себя тем запертым в чулане под лестницей никому ненужным мальчишкой. Но он научился с этим жить и неплохо справлялся, заглушая душевное одиночество работой, алкоголем и женщинами.

********************

Развалившийся в кресле молодой аврор взгромоздил ноги на стол и, открыв очередной конверт, громко выругался. Ну когда уже Кингсли оставит его в покое? Семь лет прошло! Однако, вчитываясь в текст письма, Гарри становился всё мрачнее, скулы напряглись, придавая лицу мужественности, а брови съехались в кучу. Да, Министру магии Великобритании, наконец, удалось сделать ему «предложение, от которого он не сможет отказаться».

Проклятье!

Мысленно чертыхнувшись, Гарри поспешил к руководству. Решение следовало принимать немедленно. Через пару дней он уже сидел в первом классе авиалайнера, следовавшего по маршруту Нью-Йорк — Лондон, и старался насладиться предоставленной выпивкой и стройными ногами стюардессы.

Возвращение волновало его. Родина будила давно забытые воспоминания, а встреча со школьной подругой всё чаще прокручивалась в голове. Он помнил, как Гермиона всегда кидалась ему на шею, заключая в тесные объятия, в которых было тепло, уютно и сложно дышать. Помнил, как вечно торчащие каштановые волосы щекотали ему нос и пахли, как ему тогда казалось, тыквенным пирогом. За это время в объятиях Гарри побывало немалое количество женщин, но никто и никогда не обнимал его так, как Гермиона Грейнджер.

========== Глава 3. Встреча старых друзей ==========

Комментарий к Глава 3. Встреча старых друзей

семь лет спустя, конец мая 2005

Гермиона не любила светские приёмы. Ломать голову над тем, что на себя надеть и кого выбрать спутником, не входило в список её любимых занятий. Но и не пойти не могла. Последний год она занимала должность Старшего заместителя Министра магии и, конечно же, Кингсли прислал ей особое приглашение. Она понимала, к чему её готовят. Бруствер заступил на второй срок и уже сейчас намекал Гермионе, что через семь лет хочет видеть её на своём месте. Даже если ей для этого придется стать самым молодым кандидатом в Министры за всю историю магической Британии. Для таких перспектив необходимо вливаться в светское общество. Не всегда всё решает одно трудолюбие, острый ум и жажда справедливости. Мисс Грейнджер могла смело гордиться собой, так как уже успела подготовить и защитить несколько важных законопроектов, способствовала удалению ряда законов, ущемляющих права нечистокровных волшебшников, создала новою школу для детей-оборотней. А вот связей у неё совсем не было. Магглорожденная волшебница вынуждена была везде прокладывать дорогу только собственными силами.

Сегодняшний приём был посвящен победе Кингсли на выборах, а так же он обещал сообщить о ключевых кадровых перестановках. Гермиона потягивала из стакана апельсиновый сок, слушая приветственную речь Министра, пока боковым зрением не заметила, что кто-то усиленно машет ей в знак приветствия и стремительно приближается.

— Гермиона, рад тебя видеть. Как ты? — молодой человек по старой привычке сжал её в медвежьих объятиях.

— Привет, Рон. Ты какими судьбами здесь?

После развода Рональд оставил работу в Министерстве и ушёл в семейный бизнес, помогая Джорджу во «Всевозможных волшебных вредилках». Конечно, амбициозная Гермиона считала опрометчивым и глупым шагом променять работу аврора на подобную чепуху. Но, судя по довольному лицу бывшего мужа, он был счастлив.

— С отцом пришел. Мама приболела…

— Что-то серьёзное?

— Нет-нет… да она просто… просто не любит все эти приёмы. Всегда найдутся любители вспомнить войну, это напоминает ей о Фреде…

— Понимаю, — девушка сжала его руку в знак поддержки. Удивительно, но после развода их отношения стали теплее и лучше. Наверное, перестав ждать, что кто-то изменится в угоду второму, они просто приняли право друг друга быть самими собой.

— А ты хорошеешь с каждым днем, — осматривая её, рассмеялся Рон. Ей действительно шло элегантное платье-футляр, выгодно подчеркивающее фигуру.

— Ладно ты, — смутилась Гермиона. — Я слышала, что у вас с Элис все хорошо.

— Я сделал ей предложение, — подмигнул друг. — Но это пока секрет.

— Рональд, я так за вас рада!

Она действительно была счастлива видя бывшего мужа таким: весёлым, полным жизни, умиротворённым. Наверняка Элис любит готовить, лояльна к квиддичу и не ждет от Рона карьерных свершений. Не то что она — Гермиона Грейнджер — сухая, требовательная, амбициозная. Они были хорошими друзьями, но ужасной парой. Как им вообще пришло в голову, что постоянные ссоры, перепалки и придирки друг к другу — признак симпатии? Ну, слава Мерлину, они разобрались с этим. И Рон, судя по всему, нашёл свое счастье.

К этому моменту Министр выразил всем благодарности и попросил ещё минуточку внимания. Рон с Гермионой подошли ближе к небольшой сцене. Сзади столпились остальные.

— Леди и Джентльмены, благодарю всех за оказанное доверие. Ближайшие годы Британию ждёт много изменений. Изменений, которые, надеюсь, улучшат жизнь магического сообщества. Мы работаем не покладая рук и уже сделано многое, что можно считать прорывом. Но у меня и моей команды ещё много идей, которые будут представлены вашему вниманию в скором будущем, — раздались небольшие аплодисменты, после которых Кингсли продолжил:

— Начнем, пожалуй, с того, что представлю вам нового сотрудника, которого, признаюсь, мне с огромным трудом удалось заполучить. С завтрашнего дня к обязанностям Главы Аврората приступит Гарри Поттер! Надеюсь, вы ещё не забыли нашего Героя!

Что?

Пальцы Гермионы впились в стакан с такой силой, что едва не раздавили его. Колени подкосились, и она свободной рукой вцепилась в Рона, чтобы удержаться на ногах. Ей казалось, что воображение играет с ней злую шутку, что она ослышалась, что глаза ошибаются… что этот поднимающийся на сцену мужчина не может быть Гарри…

Но вот он подходит к микрофону. Всё те же взъерошенные волосы, колдовские зелёные глаза в круглой оправе очков…

— Благодарю за оказанное доверие, господин Министр.

И от звука знакомого голоса Гермиона едва не падает в обморок. Она даже не замечает, что ошалелый Рон делает шаг вперед, а глубокий взгляд изумрудных глаз направлен именно на неё.

— Надеюсь оправдать ваши ожидания. Но, так как я никогда не был силен в речах, предлагаю вернуться к игристым напиткам в ваших бокалах и наслаждаться чудесным вечером, — он покидает сцену, направляясь в их в Роном сторону. Вытянулся, немного раздался в плечах и чёрный костюм с галстуком-бабочкой сидит на нём превосходно.

Прямо Джеймс Бонд Магического мира!

— Хвосторога тебя подери! — вопит ошалелый Рон, заключая друга в крепкие мужские объятия. — Гарри, это точно ты?!

Гарри смеется в ответ и, похлопав его по плечу, подходит ближе.

— Здравствуй, Гермиона.

Лишь этот звук приводит её в чувство, и она отвечает на объятия. Прикосновения кажутся горячими, или просто её тело так странно реагирует, и Гермиона быстро разрывает контакт, стараясь принять как можно более невозмутимый вид.

— Привет, Гарри.

Да… Не так он представлял их встречу. Совсем не так. Зная повадки Гермионы, он предполагал, что она просто задушит его, накинется с расспросами, а не будет стоять с видом полного безразличия. Наверное, зря он тешил себя иллюзиями о вечной дружбе. За семь лет всё изменилось. По крайней мере, Гермиона точно. И волосы у неё лежат по-другому, и фигура больше не напоминает мальчика-подростка, а очень даже… И его она не особо рада видеть. Последний пункт кольнул в самое сердце.

— Да что стоите будто отмороженные? Пойдём, пропустим по стаканчику, расскажешь, как там в Америке. Или где ты пропадал? — Рон схватил друга за рукав, заставив оторвать взгляд от Гермионы, и потащил по направлению к бару.

— Идём с нами, — Гарри хотел было взять подругу за руку, но не решился.

Она кивнула и осторожно зашагала следом. Ей давно не было так тяжело. Хотелось убежать в туалет и рыдать там до утра, уподобляясь плаксе Миртл. Девять месяцев! Девять месяцев назад она получила последнее письмо из нескольких предложений. До этого подобные письма приходили раз в полгода. В них не было никакой конкретики, не было обратного адреса. Ничего! Такое обычно пишут малознакомым людям, чтобы подержать никому ненужное светское общение, а не друзьям, которые были неразлучны на протяжении семи лет. Сначала Гермиона мечтала увидеть его, обнять, узнать, что произошло, почему он принял такое решение. Спустя пару лет разозлилась и хотела огреть его парочкой боевых, а сейчас… Она хотела всего одновременно. И плакать… много… долго… на его груди… в этих крепких родных руках…

Что?

Опустившись на барный стул, она заказала сок и даже не стала ворчать, когда «мальчики» выбрали напитки гораздо крепче.

— Ходили слухи, что ты в Америке. Что ты там делал? — искорки интереса блистали в чайных глазах Рональда.

— Отдыхал от назойливого внимания, затем служил в маггловской полиции, — Гарри краем глаза поглядывал на подругу, пока та изучала кубики льда в своём стакане. — Но потом понял, что не могу без магии. Обратился в Магический конгресс и стал аврором.

— Оу…

— Да всё так же, кроме того, что там всем было безразлично, что я — Поттер. И никто не пялился на мой шрам.

Лишь на секунду Гермиона взглянула на него, и снова уткнулась изучать содержимое собственного стакана.

— Да ладно я. Ребята, как у вас тут дела? Рассказывайте. Гермиона, ты что такая молчаливая сегодня, обычно тебя не заткнуть.

Попытка разрядить обстановку не удалась. Подруга вскочила со стула и, вскинув голову, произнесла:

— Как у нас дела? Правда? Прекрасно, Гарри! А разве я не писала тебе об этом? Ой, нет конечно же, у меня же адреса не было! Да, и я понимаю, что это тебе безумно интересно, об этом свидетельствуют твои частые письма, последнее из которых было полгода… нет девять месяцев назад!

— Герм… — он ошалело смотрел на неё, не ожидая столь гневной тирады.

— Я лучше пойду, мальчики! А вы развлекайтесь дальше! — она схватила свой клатч и почти бегом помчалась прочь. Не хватало ещё устроить тут фонтан из слез! Домой! Ей нужно домой!

— Да… — протянул Рон. — Не завидую я тебе, приятель. Видел бы ты, что творилось с ней, когда ты уехал тогда… Думаю, долго она тебе этого не простит.

— Может, проводим её, мало ли что, — Гарри не мог оторвать взгляд от стремительно удаляющейся женской фигурки. Как отменно она сложена и какая у неё…

Чёрт! Ты что пялишься на задницу лучшей подруги? Это же Гермиона!

— Не волнуйся, она не даст себя в обиду, — Рон осушил стакан и повторил заказ. — Да пойми ты… я после развода… Ты в курсе, что мы развелись?

— Слышал, — кивнул Гарри, ослабив немного ворот рубашки.

Проклятый галстук. Кто изобрел эту удавку?

— Так вот… я тогда жутко за нее волновался и пытался контролировать, с кем она на свидания бегает. А она ведь занялась собой, прям похорошела. Ну и… я не то, чтобы против был, мы правда другу не подходили…

— Я думал иначе, — теперь уже пришла очередь Гарри рассматривать содержимое бокала.

— Не… этот брак, самое ужасное, что приключилось с нами, — Рон закрыл лицо одной рукой и покачал головой. — Четыре года! Я все делал не так: не так говорил, ел, имел не те увлечения! Я в этом чёртовом Министерстве торчал только из-за неё. Мне после первого года Аврорат встал посреди горла.

Гарри хмыкнул.

— Вот, понимаешь, наверное… Ну нет у меня её амбиций… мне тепла домашнего хотелось, а она только о работе думала. Готовит ужасно, даже секс и тот по расписанию и в одной позе, — Рон осушил второй бокал.

Гарри стало неловко. Сидеть и обсуждать с другом сексуальную жизнь Гермионы не хотелось и он поспешил сменить тему:

— С ней точно все в порядке будет?

— Будет, будет… — успокоил его Уизли. — Ты не подумай, я ведь убить до сих пор за неё готов!

Гарри кивнул. В самоотверженности друга он не сомневался.

— В общем… — разгорячённый Рон повторил заказ и Гарри, осушив свой бокал, последовал его примеру, — следил я за ней пару раз… ну в целях безопасности… Так она парочку наглецов так уделала, что те в Мунго потом отлёживались. После этого все на свиданиях с ней вели себя осторожно…

Это она может!

— Жаль, что у вас не вышло, — Гарри потрепал друга по плечу.

— Изначально дерьмовая идея была… я ведь тоже ей не подходил… совсем… мне кажется она стремилась сделать из меня тебя…

— Меня?

— Ну… «Рон, вот Гарри бы на твоем месте…», «… а помнишь, как Гарри…»

Поттер покраснел от смущения, но Рональд тут же расхохотался. Было видно, что он не держит зла и счастлив на текущий момент.

— Может и вправду тебе следовало на ней жениться, а?

— Рон, да что за чушь? Она мне как сестра! — Гарри заметил, как потеют ладони.

— Ой не знаю… она тебя как-то слушалась что ли… мной командовала, будто я её подчиненный! В общем, всё хорошо, что хорошо кончается. Мне нужен уют и секс, а ей — работа. Мы нашли каждый своё и счастливы. Я, кстати, снова женюсь!

— О! Поздравляю!

— Надеюсь, на этот раз ты не сбежишь и будешь моим шафером?

— На этот раз точно не сбегу… — задумчиво произнес Гарри, отправляя в рот очередную порцию огневиски. Хотелось отключить мозг. Слишком много эмоций и информации для одного дня!

— Эй, приятель, я так рад, что ты вернулся!

Гарри вздохнул. Он пока не понял, рад ли этому. Ведь, как оказалось, не все восприняли его возвращение с таким воодушевлением, как Рон.

========== Глава 4. Просто не будет ==========

Гермиона лежала на кровати, сверля глазами потолок. Вопреки ожиданиям, слёз не было. Как и сна. Зато от сильного волнения лихорадило тело, в кровь будто впрыснули какой-то наркотик, обжигающий каждую клетку маленькими и горячими язычками пламени. Семь лет назад, когда её лучший друг исчез, оставив лишь короткую записку без обратного адреса, мир Гермионы рухнул за секунду, придавив её глыбой отчаяния. Она пережила это, смирилась с тем, что никогда больше его не увидит. А сегодня он снова здесь: повзрослевший, уверенный, красивый…

О Мерлин, о чем она думает?!

У неё до сих пор тряслись руки и сердце отплясывало чечётку с утроенной скоростью. Гарри был самым близким человеком для неё на протяжении семи лет. В своё время она бы умерла за него не задумываясь… Да, если быть откровенной, после его отъезда, смысла в своей жизни она не видела. Двигалась на автомате по накатанной дорожке: образование, свадьба, работа в Министерстве… Если бы не Кингсли, всегда очень высоко ценивший её знания и идеи, то она, наверное, сошла бы с ума. Ведь Гермиона и в страшных снах не могла себе представить, что, не потеряв Гарри на войне, потеряет его после таким глупым образом. Что он исчезнет из её жизни. Что он просто бросит её! Бросит!

Забытая невысказанная обида съедала её изнутри, мучительно и медленно, смакуя каждый кусочек. Он тогда разбил ей сердце! Разбил на мелкие кусочки! Ничего не могло сломить Гермиону Грейнджер: ни нападки «чистокровных» в школе, ни война, ни холодноватые отношения с родителями после восстановления памяти, ни развалившийся брак… А он — смог… Вычеркнув в один миг её из своей жизни, присылая раз в полгода, словно подачки, дежурные письма. Всё это время она соединяла разорванные куски своего сердца воедино, штопая их грубыми нитями, пряча от чужих глаз свои слёзы. И она справилась. Взяла себя в руки, встала на ноги, построила карьеру. Даже научилась улыбаться. Она привыкла жить без него, без этого хаоса в своей размеренной жизни, имя которому — Гарри Поттер. Его возвращение было громом посреди ясного неба, нарушившим её покой, заставившем окунуться в воспоминания и вновь испытать все чувства: от бескрайней нежности до глубочайшей обиды, злости и беспомощности. Понимая, что справиться с собой не удастся, а выспаться перед новым рабочим днём необходимо, Гермиона потянулась к тумбочке, где хранила «зелье без сновидений».

********************

Гарри внимательно слушал напутствие Кингсли, когда в кабинет уверенной походкой вошла Гермиона. Так слухи не лгали — она действительно заходила сюда как к себе домой. Однако, увидев друга, почему-то смутилась и опустила глаза, лишь неуверенно кивнув в знак приветствия.

— Доброе утро, Гермиона, — просиял Министр. — Посвящаю главу Аврората в курс дел. Проходи, садись, у меня есть несколько поправок к последним законопроектам относительно детей-оборотней.

Гарри мельком окинул её взглядом и тоже уткнулся в стол. Рон прямо в точку попал, говоря, что она похорошела. Гермиона и раньше была миловидной девушкой, а к 26 годам просто расцвела, превратившись в молодую сексуальную женщину. Даже строгий деловой стиль одежды не мог этого скрыть, а наоборот, подавал под правильным углом. Копна каштановых волос больше не торчала в разные стороны, а аккуратно спускалась мягкими волнами чуть ниже плеч. Теперь она носила каблук, что делало её заметно выше и подчёркивало стройность ног. Гарри сглотнул, чувствуя небольшое напряжение внизу живота. Если бы Гермиона Грейнджер не была бы его старой подругой, то он бы непременно приударил за ней прямо сегодня.

— Так что мистер Поттер, даю вам полную свободу действий и надеюсь на скорые результаты. Отчитываетесь пока мне лично, с руководством ДМБ договорюсь сам.

За семь лет Бруствер стал опытным игроком на политическом поприще. Он умело сколачивал команду, умудряясь обходить привычную структуру Министерства и ставя на ключевые должности «своих» людей. Причём, делал это деликатно, не вызывая всеобщего недовольства. Он умело продвигал передовые идеи и давал расти молодым талантам, разогнав большую часть бесполезных министерских шавок. Впереди новый срок и, судя по всему, планы у Кингсли были грандиозные.

— Хорошо, господин Министр, — кивнул молодой человек, бросив на Гермиону короткий взгляд из-под чёлки.

— Кстати, мисс Грейнджер очень талантливый менталист. Это может оказаться очень полезным при некоторых допросах.

Губы скривились в ехидной ухмылке. Ой, лучше не присутствовать ей на его допросах.

— И последнее, мистер Поттер, — протянул Кингсли, — прошу не рваться лично в рейды и не рисковать впустую своей жизнью. Вы — глава Аврората, а не рядовой боец. Мне нужна от вас стратегия, план действий и результаты.

Тут уже ухмыльнулась Гермиона, закатив глаза в своей обычной «всезнайской» манере, и Гарри почему-то это задело. Он давно вырос, и не нуждался в «мамочкиных» оценках и наставлениях. Откинувшись на кресле, он устремил на неё пристальный взгляд и произнес:

— О, господин Министр, планирование никогда не было моей сильной стороной. Мои козыри — интуиция и удача! Если вам нужен кабинетный стратег — поставьте на моё место мисс Грейнджер.

Подруга демонстративно скрестила руки на груди, глядя на него, как на садового гнома.

— Нет, Гарри, — усмехнулся Кингсли, чувствуя искры напряжения между этими двоими. — На мисс Грейнджер у меня другие, далеко идущие планы. Так что больше не смею тебя задерживать.

Гарри кивнул и быстро покинул кабинет. Ему предстояло много дел: планёрка отдела, разбор отчетов по нераскрытым преступлениям и ещё… надо срочно найти себе женщину. А то подруга детства как-то непривычно волнует его.

Вопреки ожиданиям, последний пункт плана оказался одновременно простым и сложно выполнимым. Уже с утра в лифте Гарри отметил на себе заинтересованные взгляды представительниц слабого пола — они открыто кокетничали с ним в коридорах и призывно улыбались. Но в проклятой магической Британии он все ещё был Героем, Избранным и Победителем Того-Кого-Нельзя-Называть. И каждая из них мечтала стать леди Поттер.

Мерлиновы подштанники!

Об этом уже трещал свежий номер «Пророка», и Гарри понял, что нужно быть осторожным в выборе подружки на ночь. Был риск нарваться на дочурку какого-нибудь многоуважаемого семейства, мечтающего об объединении родов. Это всё, после едва не состоявшейся свадьбы с Джинни Уизли, вызывало у него рвотный рефлекс. Нет уж… Он хотел просто сбросить напряжение, а не всю эту розовую чушь в виде любовных признаний, свадеб и прочей ерунды!

********************

Гермиона злилась, наматывая круги по своему кабинету. Предстояло заняться поправками к законопроекту, которые они обсудили с Кингсли, но взять себя в руки не получалось. Поведение Гарри бесило. Не успел вернуться, а уже задирает её!

Кабинетный стратег? Да сколько раз она прикрывала ему спину в бою! Самоуверенный болван!

Нет, она не пойдет к нему! Не будет ничего спрашивать! Ей безразлично, почему он уехал не попрощавшись и зачем вернулся! Ей всё равно, что он ей не писал! Пусть катится к лешему со своими проблемами! Её это не волнует, совсем не волнует…

— Гермиона… — знакомый баритон, буквально пригвоздил её к полу и на несколько секунд выбил из колеи. — Пообедаешь со мной? — он стоял, вальяжно облокотившись на дверной косяк, скрестив руки на груди, тем самым демонстрируя неплохие бицепсы. Да, Гермиона отметила, каким статным и мужественным он стал, как шли ему обычные брюки, простая белая рубашка и дорогие часы на запястье… Гарри, как и она, предпочитал маггловский стиль в одежде, отказавшись от мантии, по крайней мере, в стенах Министерства.

— Нет, не могу! — испуганно вырвалось у неё, прежде, чем она успела обдумать вопрос. — У меня много работы.

— Но ты же когда-нибудь отдыхаешь?

— Прости, сегодня правда никак. Возможно, в другой раз…

— Ну окей, — он ещё раз смерил её взглядом и покинул кабинет.

Гермиона упала в кресло и закрыла глаза. Сердце выскакивало из груди, а мысли путались. Почему она отказалась? Могла бы пойти и задать все интересующие её вопросы? Но перспектива оказаться с ним наедине пугала её. Подсознательно Гермиона чувствовала, что стоит ему, как раньше, виновато взглянуть на неё своими манящими глазами, и она простит. Простит, как будто не было этих семи изматывающих лет, того опустошения и невыносимой боли, которую она прятала всё глубже и глубже год за годом. Она не хотела прощать, боялась снова привязаться к нему и дать волю своим чувствам. Обида никуда не делась. Гермиона злилась и не собиралась так просто с ней расставаться. В своё время она ценила их дружбу больше всего на свете и не могла забыть то, что Гарри так легко перечеркнул её.

========== Глава 5. Министерские будни ==========

За две недели Гарри успел очаровать прекрасную половину Министерства. Многочисленные романы в Америке научили его неплохо разбираться в женщинах и их заморочках. Он больше не был тем скромным парнем, начинающим заикаться при виде понравившейся девушки. Он стал умелым игроком на любовном поприще и, чтобы произвести впечатление, ему больше не нужна была слава или зигзагообразный шрам. Он был в меру остроумен, неплохо делал комплименты и знал свои сильные стороны. Однако, подружку себе Гарри пока завести не решился. Флирт-флиртом, но тут нужен максимально безопасный вариант.

Он успел самолично поучаствовать в рейдах, несмотря на предупреждение Бруствера, и неплохо развлёкся: получил пару ссадин, поймал очередного фанатика чистой крови и отдал его под суд. Но сейчас его занимали две вещи. Одно — странное и мерзкое дело по пропаже детей, над которым он размышлял почти каждую ночь. Пропадали девочки 12 — 14 лет. И это очень беспокоило Гарри. Ещё со времен службы в маггловской полиции у него появилось особое чутьё, подсказывавшее, что дело — дрянь. И второе — бывшая лучшая подруга, которая всё время бегала от него, как ужаленная, не желая идти на контакт. И почему-то это очень задевало.

Она была близким и родным человеком. Другом, никогда не предававшим его. Он чувствовал вину и мучился этим. Хотел объясниться, но ему не давали шанса. Гермиона Грейнджер всегда отличалась двумя вещами: феноменальным мозгом и невероятным упрямством. Сейчас Гарри явно чувствовал на себе второе. Но было и то, что безвозвратно изменилось. Сколько он не старался — воспринимать подругу детства как бесполое существо не получалось. Она превратилась в невероятно-манящую женщину: строгую, недоступную, как шептались по углам, и такую сексуальную. Каждый раз, случайно сталкиваясь с ней в стенах Министерства, Гарри невольно сглатывал, пожирая её совсем не дружеским взглядом. Раньше она пряталась под мешковатой одеждой. Да и в режиме войны ему было не до прелестей подруги. Когда тебя постоянно пытается прихлопнуть Волан-де-Морт, забываешь о простых житейских радостях. Её характер также никуда не делся. Гермиона Грейнджер только на вид была миниатюрной и слабой, на деле же — она шла напролом к намеченной цели с упёртостью локомотива. Она не прощала промахов ни себе, ни другим. «Стерва»или «сука» — так называли её за спиной, но её это ни капли не заботило. Девушка привыкла к нападкам, и ещё в школе выработала к ним своеобразный иммунитет. Наверное, Гарри был единственным человеком в жизни Гермионы, которому она прощала ошибки. Даже серьёзные, как та битва в Отделе Тайн… Но это было раньше. Ему всеми силами дали понять, что за последние семь лет он утратил доверие и больше не пользовался особым положением в её жизни. Да, пожалуй, он это заслужил, но от данного осознания легче не становилось.

Гарри вздохнул и отодвинул от себя папку с бумагами, растирая уставшие глаза. Наконец-то он закончил отчеты. Только из-за бесконечной бумажной волокиты он никогда не рвался на руководящие должности, предпочитая действовать «в полях». Но аргументы Кингсли были безапелляционными — сейчас он должен быть именно на месте начальника Аврората, чтобы всё контролировать. На кону стоит слишком многое. Гарри взглянул на часы и понял, что засиделся почти до девяти вечера. Да… впереди выходные, а он снова без подружки… Проклятая чопорная Англия!

********************

Кингсли Бруствер вернулся с очередного заседания Визенгамота в весьма приподнятом настроении. Он не просчитался, вернув под своё крыло одного из самых талантливых магов современности. Поттер был врожденным лидером, обладал харизмой и обаянием и, даже не умея играть по политическим правилам и не будучи мастером громких речей, умудрялся склонить на свою сторону присутствующих. Да и известность и слава не были тут излишними. В политической игре любой козырь в рукаве хорош.

Вот и отправлен в Азкабан очередной любитель тёмной магии. Основных они переловили ещё в далеком девяносто восьмом, но последователи у любой идеи будут всегда. Он рисковал, ставя на должность Главы Аврората столь молодого претендента. В стенах Министерства до сих пор перешептывались по этому поводу некоторые недовольные. Но Бруствер хорошо понял одну истину — хочешь мира, готовься к войне, но делай это деликатно. Он был аврором, бойцом, рисковавшим своей жизнью не единожды. Он участвовал в двух магических войнах и в сражении, где пачками гибли школьники.

Политика же была далека от идеи «всеобщего блага». Здесь существовали свои законы выживания. Великие идеалы вдалбливались в головы лишь рядовым исполнителям, а те, кто у руля, зачастую имели совершенно другие цели. Изменить это одним взмахом волшебной палочки не представлялось возможным, поэтому Кингсли решил действовать планомерно. И подчинить себе напрямую Аврорат — стало его целью. Ведь это, по сути, твоя личная армия. Самые сильные, талантливые и самоотверженные маги составляли данное подразделение. Поттер идеально подходил на роль «своего» человека. Он — молод, полон сил, горяч, умён и справедлив. Да, после возвращения из Америки, Гарри уже не был столь предсказуем и управляем, как раньше, но Министру и не нужна была марионетка. Ему нужен лидер и доверенное лицо. К тому же, ниточка влияния на Поттера всё же имелась — это его школьная подруга Гермиона Грейнджер.

К Гермионе Кингсли не на шутку привязался за эти годы. Столько трудолюбия, ума, въедливости и желания улучшить этот мир он не видел ни у кого. Она — идеальный кандидат для продолжения его дела в будущем. Но у мисс Грейнджер не было шансов выжить в закостенелом Британском политическом обществе без сильной поддержки. Магглорожденная, не имеющая связей, прямолинейная девушка многим вставала поперёк горла. Она не умела притворно улыбаться, вести закулисные игры и обзаводиться сторонниками. Да и её своеобразное высокомерие отталкивало многих. Ей нужен был верный союзник, лидер, которому доверяют, боятся и прислушиваются. Вот на эту роль прекрасно подходил новый начальник Аврората. Вообще Поттер и Грейнджер составляли безупречный тандем и могли многое сделать для магической Британии.

Однако, отношения между этими двумя стали слегка натянутыми. Бруствер замечал даже на планёрках как искрился воздух от одних только взглядов.

Вот как дети, ей Мерлин! Давно бы уже поговорили!

Тяжело вздохнув, Министр принялся разгребать отчеты начальников отделов, и тут ему в голову пришла блестящая идея…

********************

Гермиона работала все выходные. Обычная практика. Мало того, что она одновременно могла готовить несколько законопроектов, так ещё и помогала Кингсли контролировать другие отделы, проверяя некоторые отчеты. Министерство ещё нуждалось в «чистке», а у Гермионы был просто нюх на подтасовку фактов. Она не раз обнаруживала схемы утечки денежных средств и легко пресекала раздутую показную деятельность. Министр ценил это и доверял ей. Он физически не мог везде вникнуть сам, а отчеты глав отделов не всегда передавали реальную картину происходящего. В Министерстве Гермиона поняла, что мир не делится на чёрное и белое, что оттенков гораздо больше и иногда, чтобы выжить, мало одной гриффиндорской храбрости, нужен ум когтеврана и слизеринская хитрость. Благо второго у неё было в избытке, а вот последнему приходилось учиться, набивая шишки и синяки. Но она справлялась. Гермиона Грейнджер могла справиться с чем угодно. Кроме одного… Своего психологического состояния.

По эмоциональному напряжению за прошедшие две недели она вымоталась не меньше, чем за весь прошедший год. Возвращение Гарри до сих пор не давало ей покоя, вызывая внутри живота какие-то странные тягучие ощущения. Она упорно избегала встреч с ним, и это уже становилось заметным. Параллельно этот наглец пытался охмурить её помощницу, что невероятно злило мисс Грейнджер. Её вообще раздражали эти женские вздохи по углам после появления Поттера в Министерстве. Как будто говорить было больше не о чем, как о том «как сидит на нём новый костюм», «какие красивые у него глаза» и «сексуальная задница»!

Задница, твою мать!

Хуже всего было то, что она ненароком сама начала смотреть немного под другим углом. Новый, повзрослевший Гарри был гораздо увереннее её старого друга. И чёрт! Это стало вызывать в ней необъяснимое волнение. Гермиону прям потряхивало от взглядов, которые он кидал на женщин. Будучи ранее скромным парнем, Поттер превратился в завзятого бабника. Да он даже её умудрялся рассматривать, когда она выступала с презентацией на планёрке у Министра.

Бесит!

Вынырнув из воспоминаний и тяжело вздохнув, она потянулась к следующей папке. К её огромному удивлению, это оказался отчет начальника Аврората.

Кингсли с ума сошёл?! Тут-то ей что проверять?

Но спорить с приказами Министра Гермиона не привыкла и, ухмыльнувшись, уткнулась в бумаги. Первое, что бросилось в глаза: отчёт был сдан несвоевременно. Конечно, вместо того, чтобы работать, кто-то ищет доступную юбку…

********************

Вернувшись в середине рабочей недели с обеда, Гермиона чуть не выронила из рук женскую сумку. На её стуле полулежал многоуважаемый начальник Аврората, взгромоздив ноги на стол.

Мерзкая Американская привычка!

— Гарри, смею заметить — ты перепутал кабинеты! — язвительно отметила она.

Он недобро сверкнул глазами, бросая на стол знакомую папку.

— Нам нужно поговорить!

Она уперлась кулачками в бока и лишь вопросительно вскинула брови.

— Какого дракла ты перечиркала мой отчет?!

— Он сделан не по требуемой форме! И вообще, говори с Министром, я не в восторге от того, что вынуждена проверять твою работу!

— Не по той форме?! — Гарри вскочил и, в два шага преодолев расстояние между ними, буквально навис над ней.

Гермиона сегодня выглядела нетипично: белые бриджи, свободная рубашка и кеды вместо привычных каблуков делали её заметно ниже. Её макушка едва доставала до его рта.

— Да пока я тут правлю твои проклятые таблицы, кто-то насилует женщин, похищает детей и убивает магглов! У меня хватает забот без этой галиматьи!

— Извини, Гарри, но это правила. И даже ты должен их соблюдать! И вообще, обращайся к Кингсли, раз уж ты на особом счету, и не ори на меня!

— Я только что от него! Это ты у нас на особом счету, раз он ничего слышать не хочет и отправил меня к тебе!

Ей хотелось встать на цыпочки, чтобы быть выше, хотелось треснуть ему по голове и дело было вовсе не в отчётах. Она маниакально мечтала об этом с самого дня его возвращения! Она снова потеряла покой и душевное равновесие, она злилась: на него, на себя, на весь мир.

— В общем так, — он презрительно швырнул папку ей на стол, — К лешему Кингсли, тебя и ваши отчёты! Я буду работать, как считаю нужным. И ни одной строчки не собираюсь тут править! Хочешь, займись этим сама!

Он вышел, всем своим видом показывая, что последнее слово в этой схватке будет за ним. Гермиона с трудом сдерживалась, чтобы не швырнуть ему вслед собственную сумку, папку со злополучным отчетом и парочку жалящих заклинаний. Никто… никто в стенах Министерства не смел разговаривать с ней таким тоном! Её боялись, её уважали, с ней предпочитали не связываться.

Катись к дементору, Гарри Поттер!

========== Глава 6. Невысказанные обиды ==========

Комментарий к Глава 6. Невысказанные обиды

Глава, из-за которой пришла идея фанфика)

Уж очень хотелось мне её написать.

Надеюсь, вам понравится.

Кингсли Бруствер уже собирался идти домой, где его ждал приятный пятничный вечер с семьёй, когда в кабинет буквально ворвался начальник Аврората.

— Чем обязан, Гарри? — удивился Министр.

— Что за цирк, Кингсли? Избавьте мисс Грейнджер от необходимости проверять мои отчёты и читать мне нотации, — Поттер был в ярости. — Я не для этого вернулся сюда!

— Гарри, ты очень суров с ней.

— Ну конечно!

— Почему бы вам просто не поговорить?

— Думаете, я не пытался? Она бегает от меня три недели! Думаю, господин Министр, наша дружба давно в прошлом.

— Гарри, я прекрасно помню тот день, когда мисс Грейнджер заявилась ко мне и умоляла найти и вернуть тебя. Скажу лишь, что в таком состоянии я больше никогда, слышишь, никогда её не видел! А ведь за эти семь лет она успела развестись, получить кучу презрительных насмешек и угроз. Ты в курсе, что её не очень-то любят окружающие?

Поттер хмыкнул. Да, Гермиона никогда не была всеобщей любимицей. Эта малявка со стойкостью Терминатора действовала на многих, как красная тряпка на быка.

— И, кстати, твой второй отчёт она тоже забраковала… — как бы ненароком сообщил Бруствер.

— Вы издеваетесь?!

— Отнюдь…

— Ну что вы хотите от меня? Чтобы я переделывал эти проклятые таблицы, просиживая штаны в кабинете?!

— Я хочу, чтобы Гермиона была в безопасности, Гарри… А для этого она должна снова начать тебе доверять.

— Господин Министр, я убью за неё любого и без колебаний отдам свою жизнь, если потребуется. Но вы просите невозможного.

— Для того, кто победил Тёмного Лорда, ты слишком быстро сдаёшься, Гарри.

********************

Гарри размышлял целые сутки над словами Бруствера и пришел к выводу, что тот прав. Пришла пора покончить с этой недосказанностью и витающим напряжением между ним и Гермионой. Уезжая тогда, семь лет назад, он думал, что так будет лучше для всех… Но теперь понимал, что очень глубоко ранил дорогого человека. Перебирая варианты разговора, Гарри не спеша подошел к дому, где проживала Грейнджер. Она снимала небольшую квартиру на Чаринг-Кросс-Роуд, в которой обосновалась после развода.

Ну вот он у цели, а что и как говорить, так и не придумал. Не силён он был в чётком планировании, вот импровизация — это да, его конёк. Там ему не было равных. Но просто так вламываться в гости к подруге он все-таки не решился, понимая, что она прекрасно владеет защитными заклинаниями. Поэтому, решил действовать по-маггловки — просто постучал. На удивление, дверь отворилась быстро, и из неё высунулась недовольная лохматая голова.

— Чего тебе?

— Могу войти?

— Я, знаешь ли, занята! — отчеканила Гермиона со свойственным ей упрямством.

— Надо поговорить, — он предусмотрительно просунул ногу в дверной проём, не давая захлопнуть дверь перед своим носом. Второй раз она явно не откроет. А «Бомбардой» шуметь посреди маггловского Лондона не очень-то хотелось.

— Может я не одна!

— Ты одна! Я же аврор и чувствую стороннюю магию.

Она демонстративно закатила глаза, но все-таки отступила назад, впуская его внутрь.

Гарри огляделся. Квартирка была маленькая, но уютная. Вытянутые узкие окна пропускали мало света, видимо, поэтому горел ночник, несмотря на светлое время суток. На журнальном столике около кресла располагалась стопка книг и бумажные папки. Похоже, Гермиона брала работу домой. С дивана свисал пушистый плед и у Гарри перед глазами предстала картина, как подруга кутается в него, читая очередной фолиант. В воздухе витал запах какой-то выпечки и горячего шоколада. Вообще вся эта атмосфера была такой домашней и расслабляющей, что вызвала у Гарри какую-то щемящую тоску по… дому. Чувство было странным… Ведь у него никогда не было дома… Из этих нелепых мечтаний его вывел недовольный голос подруги.

— Ну что, господин аврор, оценил обстановку? — упершись руками в бока, поинтересовалась она.

Гарри закатил глаза и, не спрашивая разрешения, опустился на диван. Она была очаровательна: без уже привычной укладки копна каштановых волос снова торчала в разные стороны, напоминая школьные годы. В обычной домашней футболке и шортах, без каблуков, она выглядела такой маленькой и беззащитной, хотя карие глаза метали молнии, а в руке была палочка.

— Сядь, Гермиона.

— Что это ты раскомандовался?

Он тяжело вздохнул.

Ну вот что с ней делать?

— Гермиона… я… я просто хочу, чтобы мы вели себя как взрослые люди. Мы вынуждены работать вместе, и было бы гораздо лучше, если бы мы не собачились…

— Было бы лучше, если бы ты делал свою работу в соответствии с правилами, Гарри! Мне плевать на твои отчёты и как они составлены! Но раз Кингсли поручил их проверять мне…

— Да при чём здесь эти отчёты?! — Гарри резко встал и пронзил её взглядом. — Дело же не в них, Гермиона! Если тебе есть что сказать, давай, начинай, я весь внимание!

— Нечего мне тебе сказать!

— Мне почему-то кажется иначе!

— А мне плевать, что там тебе кажется!

— Видимо, зря я пришёл! — разозлился Гарри и, резко встав, направился к двери.

Тысяча чёртей! Вот упёртая ведьма!

Гермиона смотрела вслед удаляющейся фигуре и её руки задрожали. Его появление и так вывело её из душевного равновесия, она три недели уже не может нормально есть и спать! А сейчас он уходил… и это почему-то вернуло её в прошлое, словно то, что было семь лет назад, повторялось.

— Ну и проваливай! — в бешенстве закричала она ему в спину. — Тебе же не привыкать бросать своих друзей!

Гарри словно пригвоздили к полу. Он замер на несколько секунд и резко развернулся. Слова ранили, но одновременно он испытал привкус победы, потому что в этой гневной тираде услышал, как её голос задрожал. Услышал то, что она скрывала, маскируя под безразличие.

— Герм…

— Что? Убирайся! — глаза предательски застилали слёзы. Она изо всех сил пыталась сохранить остатки самообладания.

Из груди Гарри вырвался вздох облегчения. Он безошибочно считал её эмоцию, почувствовал, что спрятанное глубоко внутри напряжение вышло на свободу. Гермиона, несмотря на свою уникальность, всё-таки была женщиной. Это раньше женские слёзы вводили его в ступор. Сейчас он прекрасно знал, что делать в такой ситуации. Несколько стремительных шагов и он, оказавшись рядом, просто сжал её в объятиях. Она явно не ожидала подобного, и в шоке выронила палочку.

— Прости меня, Герм… прости… — шептал он, пока девушка усиленно колотила кулаками по его груди, пытаясь вырваться. Но хватка была железной.

— Ты бросил меня! — она уже перестала сдерживаться, и Гарри почувствовал, как намокает его рубашка. — Бросил… Скотина! Как ты мог?!

— Прости… — продолжал повторять он, проклиная себя за тот поступок. Он и понятия не имел, как больно ей тогда сделал. Он думал, она быстро забудет о нём в объятиях Рона.

Гермиона прекратила попытки вырваться и просто продолжала рыдать.

— Как ты мог?! Я… я никогда тебя не бросала! Никогда!

Это был заслуженный удар ниже пояса. Он закрыл глаза, чувствуя отвращение к себе. А ведь она права! Никогда! Никогда его не предавала и не бросала только Гермиона. Она единственная отказалась ради него от всего: от семьи, от нормальной жизни… Даже тогда, в палатке, когда Рон поставил её перед выбором, она осталась с ним…

— Прости, — его руки гладили её по спине и по голове, пытаясь успокоить, словно ребёнка. — Герм, умоляю, прости меня… я не думал… что так важен для тебя…

Девушка лишь что-то промычала в ответ и снова принялась колотить кулачками, но не вырывалась. Внутри неё словно прорвалась плотина, сдерживающая эти эмоции семь долгих лет.

— Идиота кусок… да я умереть… за тебя была готова… почему?!

— Родная, ну всё… всё… прошу успокойся… я всё для тебя сделаю, только успокойся, — Гарри хотелось огреть себя по голове. Вот он кретин! — Хочешь переделаю все отчёты? Правда… Все, как ты скажешь?

Но, видимо, слез у Гермионы скопилось много, поэтому рыдания начались с новой силой. И шутка не зашла. Они стояли так долго, и Гарри осознал, как приятно обнимать её. Прятать в кольце своих рук это маленькое хрупкое тельце. Никому не давать в обиду. Только проблемой было то, что обидел её он сам. Постепенно она затихла. И тут Гарри непроизвольно уткнулся носом в её растрепанные волосы и вдохнул их аромат. Она так чудесно пахла: чем-то нежным, цветочным.

Гермиона замерла. Этот жест со стороны лучшего друга показался ей чересчур интимным. А когда Гарри со вздохом поцеловал её в висок, то сердце в груди тряхануло так, что она отпрянула и уставилась ему прямо в глаза.

Он, виновато улыбаясь, провел рукой по её щекам, вытирая слезы и заправляя за ухо выбившуюся прядь волос.

— Я не хотел мешать вам с Роном быть счастливыми. Не хотел, чтобы кто-то жалел меня из-за случая с Джинни.

Гермиона опустила ресницы. Она знала про Джинни, хотя и без лишних подробностей. Историю сильно огласке не предавали, но слухи в Хогвартсе ходили. Да и Рон проболтался потом. Вопреки ожиданиям сестры, он не поддержал её и был на стороне друга.

— Почему ты не попрощался со мной? — её голос дрожал, и Гарри опасался, что она вновь разрыдается.

Он осторожно взял её ладонь и опустился на диван, призывая сесть рядом.

— Боялся, что ты начнешь меня уговаривать остаться… Да, Гермиона, твой друг — последний трус!

— А мне бы это удалось? Ну уговорить тебя… — она смотрела куда-то вниз, словно избегала встречаться с ним взглядом.

— Нет, наверное… ты же знаешь… я всегда был упрямым…

— А если бы я сказала, что поеду… с тобой?

Тут пришла его очередь сидеть с открытым ртом. Такого вопроса, как и подобного поворота событий, Гарри точно не ожидал.

— Ты бы не поехала, Гермиона… ты же училась, у тебя был Рон… свадьба… Вот я и решил, что так будет лучше. Для всех. Сколько ты ещё могла со мной нянчиться?

Внезапно она снова упала к нему на грудь и зарыдала.

— Ты не имел права решать за меня! Не имел!

Да что ты будешь делать?

Гарри ничего не оставалось, как обнять её и держать себя в руках. А то что-то эти успокоительные процедуры странно действуют на его желание целоваться.

— Может… поехала… может нет… но это был бы мой выбор! Ты лишил меня выбора! — вопила подруга.

Гарри тяжело вздохнул, лишь сильнее прижимая её к себе. Она постепенно затихла, но так и продолжила полулежать на нём. В его объятьях было надёжно, хорошо, приятно-волнительно. А еще Гермиона осознала, как сильно скучала по нему все эти годы. По его поддержке, уютному молчанию вдвоем, по понимающему взгляду…

Гарри же все больше погружался в невероятное очарование её квартиры. Его пьянили ароматы выпечки, доносившиеся с кухни и смешивающиеся с чудесным запахом самой Гермионы. Приглушенный свет действовал успокаивающе, а плед, касавшийся руки, оказался невероятно мягким. В камине слабо потрескивал огонь, и он снова стал ощущать себя… дома… Какое-то странное, неведомое ему ранее чувство, блаженно растекалось по телу. На самом деле не было ничего сверхъестественного в этой старой Лондонской квартире, кроме того, что всё в ней имело почерк Гермионы. Может, всё гораздо проще. Может, дом — это не просто каменное или кирпичное строение… Может его дом там, где Гермиона…

Так, приятель, куда это тебя понесло?

— Герм, а чем это у тебя так вкусно пахнет? — внезапно выдал он, испугавшись нахлынувших чувств и мыслей.

Она медленно приподнялась и непонимающе заглянула в глаза. Потом, видимо, сообразив о чём был вопрос, произнесла:

— Наверное, это тыквенные кексы. Я тут кулинарничала немного.

— Ммм…

— Хочешь чаю?

Гарри кивнул. Чаепитие на кухне казалось ему безопаснее посиделок на диване. Как-то странно действовало на него это. Обнимать Гермиону становилось волнительно. Красивая женщина с голыми ногами всё-таки будоражит кровь, ещё учитывая, что после возвращения в Лондон, он практически в монахи переквалифицировался. Есть риск распустить руки и получить по голове. «Так что не стоит нарушать хрупкий мир», — подумал Гарри, следуя за ней на кухню.

Чаепитие затянулось. И, когда уже стемнело, Гарри направился к выходу довольный и накормленный тыквенными кексами, напомнившими ему обеды в Хогвартсе. Ведь в гостях хорошо, но пора бы уже и честь знать. У самого порога Гермиона вдруг снова всхлипнула и теперь уже он оказался в тех родных, долгожданных объятиях, которых так не хватало ему в Америке.

— Я скучала по тебе, Гарри…

— Я тоже, — сознался он, зарывшись носом в её каштановую гриву.

========== Глава 7. Случайные догадки ==========

Понедельник день тяжелый. Гарри почувствовал это с самого утра, когда пришлось перекраивать работу всего отдела в связи с тем, что по окончанию курсов, про которые он благополучно забыл, в его подчинение поступило ещё трое бойцов. Конечно, дополнительные глаза и руки никогда не бывают лишними, но это и ответственность. Курсы курсами, но новых ребят нужно распределить в пары со «старичками», дабы позволить набраться опыта, не рискуя лишний раз своими жизнями. Он сам познавал эту школу в других условиях, но тогда был военный режим и сложные времена. Сейчас всё-таки ситуация заметно благополучнее, и Гарри считал своим долгом заботиться о вверенных ему людях. Он никак не мог привыкнуть к новой кабинетной должности и регулярно сам устраивал вылазки минимум раз в неделю. Протирать штаны, пока другие рискуют в полях, претило ему.

Ближе к обеду он, наконец, выдохнул и намеревался пригласить подругу выпить с ним чашечку кофе, дабы закрепить восстановившийся мир, но новая информация об очередной похищенной девочке спутала все карты.

Гарри хотелось рвать на себе волосы. Они с тремя самыми опытными аврорами третий час изучали материалы похищений и не могли найти зацепки. За три месяца пропадает четвёртый ребенок из семьи волшебников. Никто не требует выкупы и не выставляет условий. Трупы тоже не обнаружены. В голове роились ужасные догадки. Было похоже, что орудует настоящий псих. Вот мага-маньяка только не хватало для полного счастья!

Колдофотографии детей, нюансы похищений, показания свидетелей… Гарри раз за разом перелистывает нескончаемые страницы дел, которые и так знает почти наизусть. Его чутьё не может успокоиться, хотя этот «мозговой штурм» уже всех нешуточно вымотал. Взгляд цепляется за показания одного из свидетелей.

— Адамсон, ты проводил допросы, когда пропала Бэтани Браун?

— Да, сэр, это было около месяца назад…

— Кто такой Спенсер? — не отрывая внимания от текста, интересуется Гарри.

— Владелец недавно открытой лавочки в Лютном. Торгует какими-то курительными смесями со странным эффектом. Мы проверяли его — чист, имеет лицензию. Он был случайным свидетелем, проходил мимо, когда раздался взрыв, во время которого исчезла девочка.

«Нас откинуло волной. Девчушка кинулась в сторону, но её схватил какой-то мужчина в мантии и трансгрессировал».

Дело Бетани Браун было самым громким. До этого детей похищали, не наводя шумихи в общественных местах. Но после первых двух случаев волшебники стали уделять больше внимания безопасности своих семей. И тогда какой-то безумец учинил переполох в Косом переулке, устроив взрыв в людном месте, и во время суматохи ускользнул с жертвой. Именно благодаря такому кардинальному различию в методах, в тот раз было опрошено много свидетелей. В основном случайных зевак, прогуливающихся по Косому переулку в обеденное время. Но Поттера почему-то не отпускала колдофотография Спенсера. Сальноволосый неприятный мужчина… Что он делал в Косом в рабочее время? Гарри перелистнул страницу назад и снова принялся перечитывать показания.

» …на ней тоже была розовая кофточка…»

Дети волшебников носят мантии!

Розовая кофточка…

Тоже…

— Мне нужно знать до мельчайших подробностей, что было на детях в момент похищения! На всех! И что писали газеты!

Три пары непонимающих глаз смотрели на начальника с нескрываемым непониманием!

— У вас час! — прозвучал ледяной тон главы Аврората.

Вернувшийся после семилетнего отсутствия Поттер, ещё не успел приобрести должного влияния в стенах Министерства, но статус Победителя Волан-де-Морта давал ему своеобразный карт-бланш и многим внушал ужас по сей день.

Трое бесстрашных авроров мигом покинули кабинет, и Гарри не сомневался, что получит нужную информацию в требуемое время.

Отправив служебную записку Кингсли, так как тот лично интересовался данным делом, начальник Аврората снова уткнулся в показания свидетелей, абсолютно забыв про обед. Через 40 минут у него на столе лежали дополнительные материалы, а Адамсон, Эванс и Гилберт с непроницаемыми лицами ждали приказаний.

Матильда Фоули, Кларисса Гамп, Беттани Браун, Мериэм Селвин.

Бладжер тебя тресни!

Матильда Фоули в день пропажи под мантией была одета в розовую кофту, как и Бетани Браун. И об этом, абсолютно не важном факте, не писали ни в одной газете. Нигде! Нигде не было данной информации. Её пришлось уточнять у несчастных родителей.

— Притащите мне этого сукина сына Спенсера! Немедленно! И переверните его лавку вверх дном! Мне нужно всё, что покажется вам подозрительным!

— Но разрешение, сэр… — неуверенно начал один из авроров, — ведь это только догадки… у нас нет на него ничего…

— Вон отсюда, Гилберт! — Гарри достал свою палочку. — Эванс, Адамсон — идём!

********************

«Волшебный дымок Спенсера». На лавке висел увесистый замок, и это посреди рабочего дня. Что-то тут явно нечисто. Недолго думая, Гарри сорвал его «Бомбардой» и вошёл внутрь. Перед глазами предстало небольшое пыльное помещение: посередине прилавок, настенные полки заставлены металлическими банками. Что это за подозрительные смеси и кто выдал на них разрешение — предстояло еще разобраться, но позже. Сейчас у авроров были другие цели. Гарри кивнул в сторону боковых дверей.

— Нужно разделиться, ребята.

Он зашёл в ту, что справа. За ней оказалась винтовая деревянная лестница, ведущая наверх. Видимо, второй этаж был жилым. Мелкие торговцы иногда так вели бизнес, проживая прямо над своими магазинами. Он ступал осторожно, но старые ступени предательски поскрипывали, обнаруживая его присутствие. И вот он у второй двери, в одном шаге от проникновения в комнату. Гарри уже собирался было ворваться внутрь, куда вела его гриффиндрская храбрость, но какое-то шестое чувство дёрнуло его отступить в сторону. Он повиновался и секундой позже раздавшийся взрыв разнёс дверь на щепки, одна из которых больно вонзилось Гарри в предплечье. Он зашипел, выдёргивая кусок дерева из своей руки и наблюдая, как остатки двери летят вниз по лестнице. Морщась от боли, он вскинул палочку и шагнул вперед.

Тут же пришлось уворачиваться от летящего в него «Петрификус Тоталус».

Отскакивая Гарри бросил «Флиппендо», отбивая уже следующую атаку.

«Эверте Статум» в ярости получилось мощнее, чем он ожидал и противник вылетел в окно от ударной волны.

Звук битого стекла… Гарри метнулся следом, но, к счастью, его шумная перепалка не осталась незамеченной. Внизу стоял Адамсон, соскребая с брусчатки любителя «полетать». А напуганный Эванс заскочил в комнату.

— Вы в порядке, сэр?

— Вполне! — не обращая внимания на разорванную рубашку и рану на руке, Гарри уже мчался вниз по лестнице.

Приземление оказалось неудачным. Судя по внешнему виду Спенсера, у него была сломана нога, но, несмотря на испытываемую боль, он разразился нездоровым смехом прямо в лицо Гарри.

— Легилименс!

Пустота. Гарри не может проникнуть внутрь, хотя за годы службы в Магическом Конгрессе он заметно преуспел в данном заклинании.

— Легилименс! — орёт он, взбешённый настолько, что готов уже придушить подозреваемого голыми руками.

— Нечего копаться у меня в мозгах, господин аврор, — выплевывает Спенсер. — На каком основании вы врываетесь ко мне? Я буду жаловаться. Это произвол.

— Где девочки? — сверля его глазами, процедил Поттер.

— Понятия не имею, о чём вы!

— Слушай, ублюдок, у меня нет желания с тобой препираться. Либо даёшь информацию, либо будем общаться по-другому!

— Пошёл ты! У вас ничего на меня нет!

Вокруг начали собираться зеваки и Гарри кивком головы дал сигнал своим людям. Через секунду они трансгрессировали.

========== Глава 8. Жуткие грани ==========

Комментарий к Глава 8. Жуткие грани

Порядки допросов и условия применения заклинаний в каноне я не помню.

Поэтому здесь возможен авторский произвол:

- нельзя использовать на допросах боевые, если улики косвенные;

- сыворотку правды можно использовать в исключительных случаях и только получив ряд согласований.

Надеюсь, автор будет прощен за допущенные вольности)

Как будто ей не хватало дел и неприятностей. Служебная записка от Министра с приказом присутствовать на допросе в качестве специалиста по менталистике насторожила Гермиону. Там говорилось, что это какое-то важное дело о похищении детей-магов и её помощь может оказаться как нельзя кстати. Гермиона всегда была готова помочь, но сейчас складывалось ощущение, что Кингсли усиленно сталкивает их с Гарри. Как-то неправильно было то, что ей приходится вмешиваться в дела Аврората. Но, Гермиона Грейнджер не была бы собой, если бы прятала голову в песок. Раз сам Министр думает, что её помощь нужна, то господину Главному аврору придётся её принять. Она поправила причёску и решительным шагом вышла из кабинета.

Помещение для допросов оказалось пустым, и она осторожно заняла там самый дальний угол. Через несколько минут дверь с шумом отворилась и туда влетел Гарри, таща за собой мужчину весьма неприятной наружности со связанными руками. Тот что-то орал про «нарушение прав» и «подачу жалоб», но Гарри не обращал на это внимания. Он грубо усадил подозреваемого на стул и только тогда краем глаза увидел незваную гостью.

Гермиона заметила, что рубашка парня разорвана в паре мест, на руке ссадина, а на поясе кобура с пистолетом. Выросшая в мире магглов, она прекрасно знала что это такое, но не предполагала, что её друг пользуется чем-то подобным. Второй мужчина был лет на 10 старше, имел сальные длинные волосы, как у профессора Снейпа, и посаженные близко глаза. Судя по тому, что он передвигался с трудом, нога была сломана, а лицо разбито. Он расплылся в жуткой улыбке, обнажая жёлтые кривые зубы, и Гермионе стало не по себе. Что-то мерзкое было в этом человеке. Девушке вмиг расхотелось копаться у него в голове.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? — ледяной тон начальника Аврората вывел её из транса.

— Кингсли приказал… я же… менталист…

Подозреваемый расхохотался и Гермиона вздрогнула. Это был какой-то нездоровый смех.

— Гермиона, уходи!

— Нет!

— Убирайся, я сказал!

Её щеки запылали от возмущения. Как он смеет так с ней разговаривать?! Орать на неё?!

— Ты мне не начальник! У меня приказ, и я остаюсь!

— Гермиона! — зелёные глаза, казалось, просверлят на ней дыру, но она лишь упрямо задрала подбородок и не собиралась подчиняться.

— Какая милая сценка… — почему-то веселился преступник. — Я бы, господин аврор, давно оттрахал эту стерву!

Реакция Гарри была моментальной. Он со всей силы долбанул головой допрашиваемого о металлический стол. Отчего тот завопил.

— Гарри! — ахнула Гермиона, не понимая, что повергло её в больший шок. Эти мерзкие слова или жестокость друга.

— Или уходи, или молчи и не лезь! Но предупреждаю — тебе это не понравится, — препираться с ней у него не было ни сил, ни желания, ни времени. На кону стояли жизни детей!

Грейнджер не двинулась с места, хотя какая-то часть её хотела соскочить и бежать отсюда со всех ног. Было что-то жуткое в этом неприятном мужчине и в новой личине Гарри.

— Ну, скотина… — Гарри схватил подозреваемого за волосы и больно дёрнул голову назад. — У тебя есть 5 минут… Что тебе известно про похищения детей?

— Отсоси, ублюдок…

Договорить ему не дал новый удар об стол!

Гермиона в панике зажала рот рукой. Это было ужасно! Это было неправильно! Она должна это остановить, но её словно парализовало. Гарри! Это не её Гарри! Он никогда… никогда не был так жесток.

— Сукин сын, ты сломал мне нос! Я ничего не знаю! — выплюнул Спенсер. — Вы не имеете права меня здесь держать!

Кровь бежала по лицу незнакомого мужчины, заставив Гермиону прикрыть глаза. Она сглотнула, стараясь подавить возникший рвотный порыв.

Гарри лишь невозмутимо достал палочку. Снова раздался хохот допрашиваемого.

— О… я знаю порядки, господин аврор… У вас нет оснований меня тут держать и применять ко мне боевые… Полномочия превышаете…

— Отличные познания, — Гарри спрятал палочку, затем вынул несколько пузырьков и поставил на стол. — А это знаешь что такое?

— Сыворотку правды можно использовать лишь после согласований… — подозреваемый был на редкость просвещён в Министерских порядках.

— Это всего лишь «Костерост», мразь! — и рука Гарри потянулась к кобуре. — Палочку нельзя использовать, а вот эту штуку вполне себе можно!

Гермиона вжалась в стул, абсолютно забыв и о менталистике, и обо всём остальном.

Гарри резко схватил содержимое одного бутылька и силой влил в рот преступника. Лекарство, видимо, начало работать на восстановление сломанной ноги и тот закричал, корчась от боли!

— Классно?! А теперь слушай, урод! — Гарри снова дёрнул мужчину за волосы, приказывая замолчать. — Я готов сутки ломать тебе кости и сращивать с помощью этого зелья! Уверяю, на третий раз, «Круцио» покажется тебе удовольствием! Будем проверять или сразу дашь информацию?

— Да пошёл ты! Я буду жаловаться…

Из груди Гермионы вырвался крик, который заглушил выстрел Гарри. Он попал в колено.

— Сукииииин сыыын! — орал мужчина, корчась от боли, а рука Гарри тянулась к новому флакону «Костероста».

Пальцы Гермионы до крови впились в собственные ладони. Содержимое желудка рвалось наружу. Она с нескрываемым ужасом смотрела на Гарри. Ведь мужчина вполне мог быть невиновен, Гарри мог ошибиться… На лице её друга нет ни грамма сожаления. В этот момент его красивое и родное лицо напоминало ей статую, лишённую человеческих чувств. Он, словно играючи, вертит пальцами свой самозарядный «Glock 19», абсолютно спокойно нажимает на курок… Чтобы не закричать Гермиона прикрыла себе рот рукой.

Это не Гарри! Не Гарри! Этот садист не может быть её Гарри!

Новый крик мужчины… зелье… и тут его прорывает. Он произносит какие-то имена, которые Гермиона не в силах запомнить или расслышать.

— Адрес? — ледяной тон друга заставляет её вздрогнуть в очередной раз.

Подозреваемый что-то говорит, продолжая корчиться от боли, ведь имеет уже множество переломов, а «Костерост» действует не так быстро. Гарри прячет пистолет в кобуру. Вызывает кого-то из своих.

— Роули, — забери это ничтожество отсюда. Эванс, найди Джонсона и Стивенсона. Времени мало!

Отошедшая от шока Гермиона бегом бросилась за ними по коридору.

— Гарри, стой! Гарри…

— Не сейчас, Гермиона!

Он даже не останавливается, но она в панике вцепляется в его рукав.

— Что ты творишь?! Возомнил себя крутым американским копом?! — её лицо раскраснелось, а дыхание сбилось. — Так нельзя! Это… жестоко! А если бы ты ошибся… если бы…

— Жестоко?! Мир вообще жесток, Гермиона! Тебе ли этого не знать! И пока мы тут рассуждаем о морали, его дружки, возможно, насилуют 12-летних девочек! Так что у меня нет времени на эти разговоры! Извини, что вновь разочаровал тебя. Можешь бежать жаловаться Министру!

Он резко выдернул руку и удалился, прежде чем она успела возразить.

Гермиона на ватных ногах направилась к лифту. Её мутило от увиденного и от услышанного. О, Мерлин! Что это за дело? Почему Кингсли никогда не упоминал об этом? Сейчас её даже не волновало то, что свидетели последней сцены получили хорошую пищу для сплетен. Ей необходимо уединиться и смыть с себя весь этот кошмар. Она многое повидала во время войны, но столь разительные перемены в Гарри не вязались с её знаниями о нём. Такая сторона её друга была новой… и наводила на неё ужас.

========== Глава 9. Смерть и жизнь ==========

Гарри, наученный прошлым, уже не рвался в бой один, хотя горячесть в крови никуда не делась. Сейчас у него совсем не было времени ни на проверку информации, ни на составление плана действий. Поэтому единственное, что он мог сделать — взять с собой наиболее опытных людей. За прошедшие три недели он неплохо присмотрелся к своим подчиненным. Эванс был молод, эмоционален и талантлив, напоминал ему самого себя в юности. Джонсон — опытен и холоден умом, а Стивенсон — громила, боевые которого обладали утроенной силой. И, если ублюдок Спенсер обманул их, он вернётся и замучает его до смерти. Собственноручно.

Они трансгрессировали. Заброшенный особняк, который когда-то принадлежал чистокровному семейству Урхартов, чей род прервался в середине ХХ века. Ранее величественный замок ветшал, сломленный одиночеством и бегущим вперёд временем, зарастая плющом и теряя былую привлекательность. Входная дверь оказалась не заперта и со скрипом отворилась. Перед ними предстал круглый холл, массивная лестница и множество дверей.

— Здесь должен быть подвал, — прервал тишину Джонсон, и Гарри кивнул.

Да… это дело было настолько мерзким, что с подвалом оно ассоциировалось больше всего. На этот раз они предпочли действовать сообща, не разделяясь.

Мужчина, жадно поглощавший кусок жареной курицы, даже не успел схватиться за оружие, когда сильный взрыв снёс с петель дубовую дверь, и в его лицо уткнулись палочки трёх людей в аврорских мантиях. За ними следовал четвёртый, одетый по-маггловски, и лицо мужчины скривилось, когда он узнал его.

— Неужели неубиваемый Поттер собственной персоной?

Гарри не среагировал, он в ужасе озирался по сторонам. Это было одно из самых сложных его дел, хотя даже не пришлось вступать в бой. Мерлин свидетель, он бы предпочел схватку с десятком Пожирателей. Зрелище вокруг вызывало рвотный рефлекс даже у маловпечатлительных мужчин. Бывший винный погреб был переделан под своеобразную тюрьму. Клетки, цепи, спёртый запах человеческих выделений… Перед глазами всё поплыло…

Он бросил невербальный «Ступефай», сдерживая себя изо всех сил не превратить его в «Аваду», и одним кивком головы приказал своим людям действовать. Гарри лишь смутно помнил, как они срывали замки, кутали в свои мантии напуганных исхудалых детей, доставляли их в Мунго. Две девочки были в критическом состоянии.

********************

Ночью Гарри не мог заснуть. А с утра, явившись на работу, застал у себя в кабинете подругу детства.

— Нотации пришла мне читать? — он, даже не поздоровавшись, достал из шкафа огневиски и плеснул себе в стакан. — Хочешь?

Она, стуча каблуками, подошла ближе и с вызовом вздёрнула подбородок, стараясь посмотреть на него сверху вниз. Несмотря на свой мелкий рост, Гермиона умело это делала, приобрела навык, работая в Министерстве. Нужно было как-то выживать.

— Ты совсем рехнулся?! Что на тебя нашло? Так нельзя! Тебя же с должности снять могут?!

— Как будто я сильно за неё держусь! — выплюнул ей в лицо Гарри,демонстративно опустошив свой стакан.

— Но ты… ты чуть не убил его!

— О Мерлин! — заорал Гарри. — Что я должен был делать?! Три дня получать разрешение на использование сыворотки правды, заполняя кучу «правильных» форм?! Речь шла на минуты, Гермиона! На минуты! На месте матерей этих девочек ты была бы такой же законопослушной?! Я даже не знаю что с ними и выживут ли они!

— Да, но… — залепетала она, понимая, что он прав.

Прав, леший бы его побрал!

— Просто я никогда не видела тебя таким… Ты же мог ошибиться… у тебя ведь даже рука не дрогнула… ты ведь даже на войне не…

— Твою мать, я был ребенком! Я верил, что могу одолеть «Ступефаем» самого могущественного волшебника всех времён! Я до сих пор не понимаю, как мне это удалось, Гермиона! Пойми, наша победа в той войне — случайность! Случайность! Мне тогда просто ПОВЕЗЛО!

Она испуганно хлопала глазами. Сколько же силы, мощи, решительности стало в нём за это время. И жестокости…

— И, предвидя твой следующий вопрос, отвечу сразу: ДА! Сейчас я бы не использовал «Экспеллиармус» против «Круцио» и «Авады»! Я бы отвечал ударом на удар, и рука бы не дрогнула! Возможно, наши понятия «добра» и «зла» стали слишком разные, Гермиона. Я больше не готов надеяться только на удачу, когда на кону стоят жизни!

Он резко повернулся и покинул свой кабинет прежде, чем она успела возразить.

********************

Последующие несколько дней они не виделись. Гермиона всё еще не могла стереть из памяти увиденное, а Гарри с головой погрузился в работу. В четверг от Кингсли она узнала, что назначено заседание Визенгамота по делу о похищении девочек. Также Министр сообщил ей, что Кларисса Гамп умерла в Мунго, не приходя в себя.

********************

Молодой мужчина печально всматривался вдаль, стоя у окна. По небу неторопливо плыли облака, группируясь в причудливые фигуры и пряча серый город от солнечных лучей. Мелкий моросящий дождь наводил тоску, что, как нельзя кстати, гармонировало с настроением Гарри.

Месяц! Он почти месяц читал эти показания и не мог ничего заметить! Кретин!

Его жизнь состояла из смертей, сколько он себя помнил, вокруг всегда гибли люди. Затем он вырос и выбрал себе дорогу, где ты каждый день сталкиваешься с этим. Привык даже. Старуха с косой больше не пугала и не шокировала. Он много дерьма повидал за эти годы, но смерть ребенка, тем более такая ужасная, это то, к чему невозможно привыкнуть и адаптироваться. Его благодарили за спасение троих детей, а он винил себя за смерть четвёртого.

С шумом отворилась дверь и на пороге возникла Гермиона.

Интересно, что опять? Будет читать нравоучительную лекцию или жалеть его вздумает?

Гарри криво улыбнулся, отметив, что она снова прекрасно выглядит. Жизнь продолжалась, даже если кто-то умер… Ужасно, парадоксально, но так оно и есть…

Он бросил на неё свой коронный взгляд из-под отросшей чёлки, даже не вынимая рук из карманов. Она молчала. Затем острые каблучки застучали по полу и, оказавшись совсем близко, Гермиона кинулась на него со своими фирменными объятиями, которые так часто успокаивали его во время совместных приключений. Она никогда никого так не обнимала… Даже, когда стала девушкой Рона, тому не перепадало и половины её пылкости.

Гарри вздохнул, обнимая её в ответ и, уже по привычке, уткнулся лицом в пышные волосы. Молчание. Это сейчас было лучшим решением и лучшей поддержкой для него. И, когда спустя несколько минут, она просто развернулась и убежала, Гарри понял, что улыбается.

********************

Виновные понесли наказание, получив пожизненный срок в Азкабане. К удивлению самого Гарри, никаких предупреждений, касаемых методов его работы, он не получил. То ли Министр постарался, то ли маги желали мести и крови, а само преступление было вопиющим, что цель оправдывала средства. Дружеские отношения с Гермионой налаживались. Он частенько заскакивал к ней с чашкой кофе и даже обсуждал некоторые дела, вслушиваясь в её разумные логические советы. Иногда они обедали вместе, вспоминая школьные годы. Как-то даже встретились в баре с Роном и его новой избранницей. Гарри тогда в очередной раз поразился как же у них получилось сохранить такие тёплые отношения после развода.

Всё было хорошо, только одна проблема с каждым днём всё больше волновала Гарри. Ему всё труднее и труднее было смотреть на свою подругу без сексуального подтекста. Гермиона манила и возбуждала его. В ней привлекательным было абсолютно всё: внешность, острый ум, репутация недотроги и конечно же то, каким самоотверженным, верным человеком она являлась. Именно последнее тормозило в Гарри желание включить «самца» и выйти за рамки дружеских отношений. Он видел, что подруга симпатизирует и доверяет ему. Но одно дело — интрижки с женщинами, с которыми тебя ничего не связывает, а другое — с Гермионой Грейнджер. История с Джинни Уизли хоть и не ранила его больше, но оставила неприятный рубец на сердце и нежелание погружаться в серьёзные любовные передряги. А ведь с Гермионой легко не получится. Он ходил по тонкому льду восстановленной дружбы и нарастающего влечения.

«Надо срочно найти себе женщину…» — мелькало в голове, когда он в очередной раз не смог отвести глаз от лучшей подруги, идущей по коридору. Гарри уделял внимание данному вопросу. Флиртовал направо и налево, даже сходил на парочку свиданий: одно с сотрудницей своего отдела, другое — с прелестной блондинкой из «Отдела международного магического сотрудничества». Обе видели в нём Героя, обе были неинтересными собеседницами… особенно на фоне Гермионы Грейнджер. И хотя его целью были не разговоры, до большего дело не дошло. Скучно, пресно, безвкусно…

С каких пор он стал таким избирательным? Эта ведьма сведет меня с ума!

Гарри замечал искорки в её тёплых шоколадных глазах и лёгкую улыбку, которую она дарила ему, ловя его взгляд в кабинете у Кингсли. Министр часто собирал у себя глав отделов, и там всегда присутствовала Гермиона Грейнджер. Она, казалось, расцветала и хорошела с каждым днём. Или просто длительное воздержание уже капало ему на мозги… Она приносила ему тыквенные кексы, пилила за выпивку на рабочем месте (Гарри иногда мог опрокинуть стаканчик) и просто бесилась, когда он клеил её помощницу. Она читала ему нотации о приличном поведении и била по голове папкой, когда он закидывал ноги на стол. Она выводила его из себя своей наивной правильностью и могла вернуть с того света, сжав в объятиях. Когда ему стали сниться влажные сны с её участием, а холодный душ по утрам уже не помогал, Гарри решил, что готов трахнуть любую хорошенькую девицу. И на эту роль прекрасно подходила Грейс Парсон, давно уже кидавшая на него многообещающие взгляды. Да, это несомненно не понравится его подруге, но в конце концов, декрета, запрещающего ему спать с её помощницей пока еще нет.

Он остановился у лифта, погруженный в фантазии и мысленно выругался, когда двери распахнулись. В кабине стоял Драко Малфой собственной персоной.

Что это Хорёк здесь делает?

Он молча вошёл, не желая опускаться до разговоров с бывшим Пожирателем. Драко оправдали. Всю вину взял на себя Люциус и гнил в Азкабане. Семья Малфоев лишилась влияния и уважения и, лишь благодаря финансовой состоятельности, держалась на плаву. Драко практически не покидал Малфой-Мэнор, ведя затворнический образ жизни.

— О, великий Поттер, — в своей надменной манере начал Драко, едва лифт тронулся, — говорят, ты тут за бабами волочишься, как ужаленный. Что, не даёт тебе твоя грязнокровка?!

Чтобы закипеть Гарри много не требовалось. Малфой не успел моргнуть, как оказался впечатан в стену лифта, и рука аврора каменной хваткой сжала его горло. Гарри был чуть ниже, но аристократичная худоба Драко заметно проигрывала физической подготовке Поттера.

— Слушай, гнида белобрысая, ещё раз рот откроешь в её сторону, и я собственноручно твой язык засуну в твою же задницу!

Ошарашенного Малфоя спасли открывшиеся двери лифта, который Поттер тут же покинул.

========== Глава 10. Преступая черту ==========

Гермиона нервничала. Это выдавал стук каблуков, который был чуть сильнее, чем обычно. Последнее время слишком многое свалилось на её голову. Поручений от Кингсли становилось всё больше, и даже с её работоспособностью тянуть это было тяжело. Она не жаловалась, нет. Старший заместитель Министра Магии. Она, скорее, гордилась этим, учитывая своё происхождение. Амбиции гнали её вперед все эти годы. Девушка хотела доказать всем и самой себе, что чего-то стоит в Волшебном мире. И ей это удалось. Бруствер, действительно, доверял ей больше остальных. Да, если быть предельно откровенной, половину принятых решений они обсуждали на равных, а не как начальник и подчиненный. Но сейчас к огромной занятости добавились ещё мерзкие письма от какого-то психа.

Она начала получать их год назад. С того самого момента, как заняла новую должность. Тексты были однотипны. Каждый раз её обзывали «грязнокровкой», «шлюхой» или «мразью». Обязательно следовала угроза об её скорой кончине и предупреждение не лезть во власть. Непонятным образом они оказывались у неё в кабинете. Иногда — часто, иногда — с перерывами в несколько месяцев. После первого письма Кингсли вызвал начальника ДМП и приказал тому разобраться. Потом дело отправили в Аврорат, так как считали, что тут замешаны Пожиратели. Но дальше угроз ничего не происходило, и всё спустили на тормозах. Гермиона решила, что какой-то трусливый псих так самоутверждается за её счёт. О новом письме, пришедшем около двух месяцев назад она не стала никому сообщать. Откровенно, она просто забыла о нём, так как в тот момент как раз вернулся Гарри, и мысли полетели абсолютно в другом направлении. Последнее письмо обнаружилось вчера…

Зная своего друга, она не хотела обращаться в Аврорат, считая это дело пустяковым, а тот ведь кинет все силы на её защиту. Сообщила только Кингсли. Больше из-за политических соображений, нежели собственной безопасности. Любые угрозы «своим» людям, он считал угрозами новому политическому направлению. Поэтому, убедил Гермиону никогда ничего от него не скрывать.

Но больше всего девушку выбивала из колеи лавина необъяснимых новых чувств к лучшему другу. Она, всегда рациональная и думающая головой, погрузилась в такие эмоциональные качели, что просто не узнавала себя. В ней проснулись неуместные, иррациональные, пугающие желания. Гарри просто поселился в её мыслях. Куда-то ушла легкость, которая сопровождала их дружбу семь долгих лет. Сейчас Гермиона испытывала волнение. Даже не так. ВОЛНЕНИЕ. Её буквально начинало «мурашить», когда он появлялся на горизонте. Ладони потели, становилось жарко, щёки заливал румянец, пульс учащался… Ей приходилось прилагать в два раза больше умственных усилий для обычного разговора. Она то порхала как бабочка, замечая на себе его взгляд, то готова была убить его за пренебрежение к правилам и несоблюдение элементарных норм приличия. Гарри всегда делал то, что считал нужным и так, как считал правильным. И Гермионе казалось, что даже Министр не в силах его обуздать.

Только не это!

Вот и он — собственной персоной. Гарри стоял в приёмной и, облокотившись на стол её помощницы, улыбался в тридцать два зуба. Грейс Парсон кокетливо хихикала в ответ, придвигая своё милое кукольное личико совсем близко. А уж этот томный взгляд…

Совсем охамели!

Услышав её шаги, молодые люди быстро отпрянули друг от друга. Помощница уткнулась в бумаги, а Гарри лишь вальяжно потянулся и расправил плечи, отчего белая ткань рубашки натянулась, подчеркивая сильные мужские руки и хорошие бицепсы. Нет, Гарри не был перекаченным атлетом, он обладал скорее сухим крепким телосложением, но увлечение квиддичем в юности и своеобразная работа отразились на формировании его тела очень даже положительно.

— Привет, — как ни в чем не бывало он открыл дверь кабинета, пропуская подругу вперед. — Полчаса уже жду тебя. Кингсли опять зверствовал?

Она хмыкнула и лишь на секунду замерла в коридоре.

— Грейс, в прошлом отчёте было восемь ошибок! Восемь!

— Простите, мисс Грейнджер…

— Так что сосредоточьте своё внимание на работе, пожалуйста. А не на том, как обольстить мистера Поттера.

Парсон захотелось провалиться сквозь землю. Грейнджер и так была не самым приятным типом начальника, а уже если оказывалась чем-то недовольна…

Гермиона, стараясь сохранить как можно более непринужденный вид, зашла в кабинет и направилась к своему столу, мельком взглянув на друга. Тот удивленно вскинул брови и всё-так же белозубо улыбался.

— И что это было?

— Гарри, прошу тебя подобрать для своих интрижек кого-нибудь другого. Грейс и так безголовая, постоянно всё приходится за ней проверять. А если мысли будут заняты о том, как выскочить за тебя замуж вместо того, чтобы работать — мне придется её уволить!

— Оу… — он, не отрывая взгляд, потянулся к кексам на столике у окна, и закинул один в рот.

Тыквенные кексы — это единственное, что умела готовить Гермиона. Причём, сама она их ела редко, но выпекала регулярно с тех пор, как вернулся Гарри. Ему они напоминали Хогвартс и, частенько захаживая к ней в кабинет, он уплетал их за обе щеки. А она пекла… Постоянно… Чёрт, да она была замужем четыре года и никакие вопли Рона не заставили встать её к плите. А тут что?

— Почему же сразу замуж? — он явно задирал её.

Интересно, выбор пал на Грейс, потому что действительно хотел сбросить напряжение или просто хотел позлить Гермиону Грейнджер?

Гарри и сам не понимал, почему ведет этот игривый разговор вместо серьёзного, ради которого, собственно, он и пришёл к ней. Обсудить дело одного магглорожденного волшебника. Но последнее время его фантазии играли с ним злую шутку. А ещё её офисная юбка так шикарно облегала ягодицы! Чёрт! А когда она злилась — небольшая упругая грудь слегка приподнималась, блузка натягивалась…

Она резко развернулась и, скрестив руки на груди, сурово смотрела на него, давая понять, что не желает продолжать пустую болтовню.

— Ну брось ты, Гермиона… Мы же взрослые люди. Знаешь, некоторым женщинам нравится просто заниматься сексом, это снимает напряжение, между прочим…

Он издевается?

— Не все же, как ты, только о работе… — тут он замолк, видя, как меняется её лицо. И понял, что взболтнул чушь.

— Что?! Как кто? Да откуда ты… — казалось сейчас пар повалит из ушей Гермионы. — Гарри Джеймс Поттер, вы что обсуждали с Роном нашу семейную жизнь?! Да как вы могли?! Как?! — она в бешенстве вскинула палочку.

— Стой, Герм, да ты что? — на всякий случай Гарри сделал шаг назад, хоть и не верил, что она применит магию против него. — Не надо… я пошутил… прости… Успокойся!

Было обидно. Два друга, мужчины, которым она больше всего доверяла в своей жизни, ничего лучше не придумали, как обсуждать её сексуальные пристрастия! Вот угораздило же её выйти за одного из них замуж! С Роном она потом разберется, а сейчас она была невероятно зла на того, кто стоял напротив и ещё смел ей указывать!

— Я убью тебя, Гарри Поттер! Убью!

— Всё, хватит! Прекрати! — Гарри напрягся, понимая, что выражение лица подруги не предвещает ничего хорошего. — Гермиона, опусти палочку, я сказал!

Но тут она злобно сверкнула глазами, легкий взмах руки и…

Гарри не слышал заклинания, скорее всего, она произнесла его невербально, но почувствовал, как невероятно мощная волна врезалась в него, и он вылетел в коридор, открыв дверь своей спиной, и расстелился на полу.

Удар был нешуточным. Она действительно сильно его приложила, плюс неудачное приземление… Грейс и еще несколько человек в коридоре ошарашенно уставились на него, боясь пошевелиться. Да, Глава Аврората Поттер предстал перед ними не в лучшем виде! Через полчаса все Министерство будет шептаться о том, что его уделала Грейнджер.

Вот ведьма!

Он быстро вскочил на ноги. Злость была такой, что тело не чувствовало боли. Быстрым шагом молодой человек зашёл обратно. Гермиона вздрогнула от звука захлопнувшейся двери за его спиной.

— Гарри?

— Ты сдурела?!

Он наступал, быстро сокращая расстояние между ними, девушка пятилась назад. Невербальный «Экспеллиармус» мгновенно лишил её оружия, и она запаниковала, прижавшись бёдрами к письменному столу.

— Гарри… я… — руки упёрлись в его грудь, но он буквально вдавил её в стол, принуждая сесть на него.

Зеленые глаза метали молнии. Он был зол, чертовски зол и, казалось, не слышал её лепетания и не обращал внимания на сопротивление.

— Гарри! — заволновалась Гермиона, когда его ладони обхватили её лицо.

Он был так близко, что она чувствовала горячее дыхание на своей коже и пьянящий аромат его одеколона. Девушка снова хотела что-то возразить, но тут его губы неожиданно и жадно впились в её рот, не давая произнести ни звука. Он мечтал, желал, жаждал сделать это уже больше месяца. Вспыхнувшая злость только сильнее разожгла его страсть. Огонь, которой мгновенно сломил сопротивление партнерши, вырвался наружу, опаляя своим пламенем их двоих. Все барьеры были разрушены. Ни боязнь потерять дружбу, ни моральные метания не могли сейчас усмирить хищника внутри его. Гермиона пыталась оттолкнуть его, но эти слабые потуги парень даже не чувствовал. Язык проник сквозь губы и грубо хозяйничал у неё во рту.

Её никогда так не целовали. Настолько страстно, дерзко, отчаянно… Рон всегда… какой Рон?! Она не заметила, как перестала вырываться, а, наоборот, прильнула к нападавшему. В животе расплывалось невероятное тепло, сердце забилось чаще, по рукам и груди пробежали электрические разряды. Поцелуй не прекращался, и ей уже становилось нечем дышать, но в то же время не хотелось, чтобы это заканчивалось. Его пальцы зарылись в пышные волосы, испортив всю укладку, а другая рука скользнула по бедру, немного задирая юбку. Но даже здесь Гермиона не нашла в себе силы оттолкнуть его. Она отвечала на эти поцелуи с такой страстью, которой от себя не ожидала. Её язык вытворял такое, от чего, наверное, она бы пару минут назад покрылась смущением с головы до пят. Её мозг отключился, а тело жило по каким-то своим законам…

С губ сорвался стон, когда Гарри отстранился и, тяжело дыша, заглянул ей в глаза. Несмотря на отличное зрение, она не могла сфокусироваться и лишь судорожно заглатывала воздух, отчего грудь приподнималась, невзначай прижимаясь к нему.

— Никогда… слышишь, никогда не смей направлять на меня палочку! — он резко отстранился и, ещё раз смерив её фигуру оценивающим взглядом, покинул кабинет, пока мог себя контролировать. Пока соблазн взять её на этом чёртовом офисном столе не до конца затуманил его мозг.

Гермиона ошалело смотрела ему вслед не в силах пошевелиться. Дыхание никак не приходило в норму, и она вцепилась руками в волосы, пугаясь реакции своего тела.

Мерлин Всемогущий! Что с ней? Она же взрослая женщина! Что это за поведение развратной школьницы?! Почему она не врезала ему по лицу, в конце концов?!

Её трясло. Мысли путались и постоянно возвращались к этим чудесным ощущениям небывалого наслаждения. И какой бы упрямой не была Гермиона Грейнджер, стоило признать, что она стала испытывать к своему другу невероятно сильное страстное влечение. Такое, какое муж ни разу не пробудил в ней за четыре года. Такое, что какая-то глубоко спрятанная часть её проклинала Гарри за то, что он остановился.

********************

Глава Аврората просто летел по коридору, не замечая никого вокруг. Ну вот, он сделал это! То, чем были заняты мысли уже долгое время! И фантазии, догадки предположения, которые роились в его голове, рассыпались в прах по сравнению с действительностью. Что бы он там себе не напридумывал, целовать Гермиону было восхитительно! Её высокая грудь, тонкая талия, подчёркнутые юбкой бёдра, магнитом манили к себе, вызывая в голове очень эротичные картины. Но держать в руках, чувствовать дыхание, подчинять, зарываться в эти пушистые волосы и терзать пухлые губы наяву оказалось невероятно.

Как он мог раньше жить с ней месяцами в палатке и не чувствовать ничего? Что с ней делал Рон четыре года, если считает до сих пор, что её возбуждает только работа? Как можно было не разглядеть этот вулкан страстей внутри неё?!

Стоит немного вывести из себя, и её показная правильность и холодность как рукой снимается. Гарри, откровенно говоря, ожидал получить жесткий отпор, пинок, пощечину… но не ожидал, что подруга ответит на поцелуй.

Как теперь он будет смотреть на неё? Ему было необходимо срочно снять напряжение. Но проблемой было то, что теперь он не хотел любую женщину, он дьявольски, до одури хотел именно Гермиону Грейнджер. И если бы она хоть краем глаза могла увидеть сцены, мелькающие в его мозгу, то, наверняка, приголубила бы его «Авадой», несмотря на запретность данного заклинания.

========== Глава 11. Его главное дело ==========

На следующий день появившись в Министерстве, Гермиона стала ловить на себе странные взгляды. А когда сам Министр пошутил, что пора её перевести в Аврорат, ведь она способна обезоружить Главу данного подразделения, девушка готова была сквозь землю провалиться.

Проклятая сплетница Парсон! Точно она растрепала на каждом углу вчерашнюю сцену. И о чём она только думала, применив заклинание против Гарри?! Он ей этого точно не простит! Хотя сам тоже хорош! Руки распускать надумал! Был же в школе приличным скромным парнем! Совсем испортила его Америка!

— Кстати, Гермиона, — Кингсли протянул ей синюю папку, — по пути занеси, пожалуйста, это начальнику Аврората. Передай в руки лично.

— Но… — ой как не хотелось ей сейчас встречаться с другом.

— Вам придется работать вместе, Гермиона. Вы — чуть ли не единственные, кому я полностью доверяю. Я верю, что за такими людьми будущее Магической Британии. Так что постарайтесь найти контакт друг с другом. Вы же, друзья в конце концов.

Гермиона тяжело вздохнула. Друзья ли?

— За семь лет многое изменилось, господин Министр. И я… и Гарри…

— Некоторые вещи неспособно изменить даже время, — подражая Дамблдору протянул Бруствер. — Это очень важно, и я хочу, чтобы вы обсудили это с мистером Поттером прямо сейчас.

— Что здесь? — Гермиона опустила взгляд на папку.

— Узнаешь. Но вначале это должен увидеть Глава Аврората.

Мисс Грейнджер ничего не оставалось делать, она развернулась и направилась к лифту. Штаб-квартира Авроров находилась этажом выше.

Минуя условности, она сразу направилась в кабинет Гарри. В конце концов, он не сильно спрашивает разрешения, прежде чем явиться к ней. Помощница в приёмной лишь испуганно подняла на неё глаза, но не решилась произнести ни слова. Всё-таки репутация министерской стервы имела свои преимущества. Все знали требовательность мисс Грейнджер, её влияние на Министра, и лишний раз предпочитали с ней не связываться.

Войдя в кабинет без стука, Гермиона тут же пожалела об этом. Многоуважаемый начальник Аврората взглядом мартовского кота пожирал собеседницу, вальяжно расположившуюся своим милым задом на его столе.

Вот… засранец!

Совсем мозги ему отбили в этой проклятой Америке! Вчера клеил Грейс, потом накинулся на неё, а теперь это белобрысую… Каким местом он думает?

— О, привет, Гермиона, — без тени смущения поприветствовал её друг.

— Министр попросил передать тебе, — она протянула ему папку, презрительно взглянув на недавнюю собеседницу Гарри.

Девушка была мила и Гермиона ощутила неприятный укол ревности.

Ревности?

— Оу… — Гарри взял папку. — Пейдж, я подумаю, что можно сделать. А сейчас, можешь идти. И сильно не рискуй в рейдах. Держись за Чарли.

Блондинка тряхнула косой, поднялась и направилась к двери под сверлящий взгляд Гермионы.

— Что?! — переспросил Гарри, видя недовольное выражение лица подруги.

Сегодня на ней не было той злополучной юбки, но были брюки, обтягивающие нужную часть тела, и жакет в чёрно-белую полоску, прекрасно подчеркивающий талию. Вроде бы, Гермиона Грейнджер не одевалась сексуально, это был обычный маггловский деловой стиль. Но именно на ней он смотрелся очень даже…

— Ты мог хотя бы постараться вести себя прилично?

— А что не так?

— Ты Глава Аврората, в конце концов, а не пикапер в баре!

— Ой, боюсь, ты вчера нехило ударила по моей репутации. Сегодня двое каких-то умников в лифте уже предложили перевести тебя на моё место.

— Ты сам виноват! — вспыхнула Гермиона, вспоминая вчерашнюю сцену и её последствия.

— И вообще, подруга, хватит распугивать женщин вокруг меня, а то тебе придется занять их место, чтобы я не умер от напряжения.

— Что?!

— Ты сейчас так зыркнула на Пейдж, она же теперь подойти ко мне побоится.

— Гарри Джеймс Поттер, ты совсем охамел?! Это Министерство, а не бордель! Прибереги свои сальные шуточки для этих пустоголовых куриц и устраивай, пожалуйста, свою личную жизнь после работы!

Она развернулась и направилась к двери, не желая продолжать этот скользкий разговор, но приказной тон заставил её остановиться.

— Стой, Гермиона!

Оглянувшись, она заметила, что он открыл папку и озадаченно изучает содержимое.

Чёрт! Она совсем забыла, что Кингсли просил обсудить с ним это!

— И когда ты собиралась мне сообщить?

— Что?

— Про последнее письмо, — он швырнул папку на стол и поднялся с кресла, растирая затёкшую шею. Бицепс под рубашкой снова напрягся, и собеседница с трудом перевела взгляд на документы.

О, Мерлин!

Гермиона увидела знакомые записки. Вот не ожидала! Она не думала, что Кингсли серьёзно отнесется к этому. А уж напрягать Аврорат…

— Но это…

— Что это?! Тебе год пишет угрозы какой-то псих и ты благополучно молчишь об этом! Совсем инстинкт самосохранения отсутствует?!

— Но, Гарри, это не важно… это же просто…

— Позволь мне решать, что важно, а что нет! — заорал он. — Безопасность пока ещё моя работа! И твоя безопасность тем более!

— Почему? — выдохнула она, ошарашенная властностью его голоса.

Вот дура! Как? Как можно не понимать, что её жизнь самое важное для него! Что важнее её безопасности нет ничего! Что она…

— Ты Старший заместитель Министра. И в будущем, возможно, самый перспективный кандидат в Министры, — бросил он, отвернувшись к окну, не желая демонстрировать весь спектр испытываемых эмоций.

— Но это пустые угрозы… просто какой-то ненормальный…

— Гермиона! — Гарри хотелось схватить и тряхануть её посильнее, но он сдержался. — С этой минуты за твоим домом будут присматривать авроры. Обо всех подобных записках, прошу немедленно сообщать мне. Имена всех кандидатов для свиданий прошу тоже сообщать, чтобы мы предварительно могли их проверить…

— Что?! Ты совсем что ли? Мне не нужна охрана! И хватит лезть в мою личную жизнь! Может ты ещё в мою спальню зашлешь авроров — сон мой охранять?

Он подлетел, грубо схватил её за плечи и наклоняясь к лицу, почти в рот произнес тоном, не терпящим возражения.

— Если понадобится — зашлю! И тебе лучше соблюдать инструкции безопасности, если не хочешь, чтобы мои люди случайно не открутили голову твоему очередному поклоннику!

Гермиона открыла было рот, но из него не вырвалось ни звука. Почему-то она не могла сопротивляться, когда Гарри был таким. Жёстким, властным… Да ни один маг Британии не позволил бы себе сейчас разговаривать с ней таким тоном. Никто, кроме Гарри… И почему она сдаётся?

У неё не было ответов на этот вопрос. Когда он, наконец, выпустил её из рук, она нашла в себе силы лишь на побег. И только громко хлопнувшая дверь показала Гарри степень её возмущения.

========== Глава 12. Превышение полномочий ==========

Гермиона не знала зачем согласилась на свидание, и уже полчаса, ковыряясь вилкой в салате, откровенно скучала, выслушивая браваду волшебника, сидящего напротив.

Хотя нет… знала. Назло Гарри. Этот наглец кидается на всё, что движется, а её вздумал контролировать под предлогом безопасности. Джеймс Гастингс был её давним коллегой из Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Они немного общались, когда Гермиона только пришла работать в Министерство. На тот момент она уже была замужем за Роном и не обращала внимания на других мужчин. Да, если откровенно, не сильно-то она их интересовала тогда. А вот после развода, взлетевшая по карьерной лестнице и похорошевшая волшебница, стала привлекательным и желанным объектом для поклонников. Джеймс был одним из них. Приятный сероглазый парень с хорошими манерами и огромными познаниями о жизни домашних эльфов. Вот только Гермиона давно выросла из проблем эльфов, а говорить с Джеймсом было больше не о чем. Однако, она улыбалась, представляя, каким будет лицо Гарри, когда он по привычке зайдёт, чтобы пригласить её на обед и застанет пустой кабинет. Она специально засветилась с Джеймсом, чтобы сплетница Грейс донесла информацию до нужных ушей.

Пусть знает, Штырехвост проклятый, что не собирается она выполнять его приказы!

— Ты такая красивая, когда улыбаешься, — Джеймс прервал полёт её мысли и она смутилась не от внезапного комплимента, а от того, что не слышала, о чём он говорил последние десять минут.

— Наверное, нам уже пора…

— Уже? — мужская ладонь осторожно накрыла её руку. — Жаль…

— Джеймс, работы много, — Гермиона поспешно разорвала контакт и поднялась со стула. — Идём.

Веселье началось, как только они вошли в Атриум. Словно из воздуха рядом с ними появились двое волшебников в аврорских мантиях и настойчиво попросили Джеймса пройти с ними для разговора.

— Отказ будет расцениваться как сопротивление, и мы будем вынуждены применить силу, — отчеканил один из них, когда Джеймс высказал удивление.

Гермиона ахнула, её щеки запылали, а глаза метали молнии. Она бросилась к лифту, намереваясь убить того, кто устроил текущий произвол. Не обращая ни на кого внимания, Гермиона вихрем ворвалась в кабинет начальника Аврората и прямо с порога заорала:

— Какаго дракла, ты вытворяешь, Гарри Поттер?!

Он вальяжно встал из-за стола и, не торопясь, подошёл к окну, держа руки в карманах.

— Что за манеры, Гермиона? Влетаешь ко мне без предупреждения. Орёшь, будто Волан-де-Морт воскрес и напал на тебя.

Он издевается! Этот сукин сын издевается над ней!

— Прикажи своим церберам отпустить Джеймса! Это превышение полномочий! Я буду жаловаться!

Дерзкая ухмылка лучшего друга подняла градус её накала до точки кипения. Она не доставала палочку только по одной причине: помнила, что произошло прошлый раз. И сейчас Гарри явно был готов к вспышке её ярости.

— А… это… — он намеренно злил её, — так Министр сам приказал мне заняться твоей безопасностью, я это и делаю… Я же сказал, что буду проверять всех…

Как она прекрасна в гневе, как возбуждающе прекрасна!

— Гарри Джеймс Поттер, — она подошла ближе и, вскинув голову, устремила на него свой убийственный взгляд, — я знаю Джеймса семь лет! И обеспечение моей, так называемой безопасности, не даёт тебе права лезть в мою личную жизнь!

— А не ты ли мне недавно твердила, что личную жизнь нужно устраивать после работы?! Или мне трахать Грейс нельзя, а тебе с Джеймсом можно?

Зрачки Гермионы расширились, магия внутри заклокотала так, что стала почти физически ощутимой. Она на автомате занесла ладонь, намереваясь стереть с его красивого мужественного лица наглую самоуверенную ухмылку, но рука оказалась перехвачена в воздухе, и он, с силой сдавив её тонкое запястье, рванул её на себя, заставив их тела соприкоснуться.

— Я буду проверять каждого! Нравится тебе это или нет. Ясно?! Поэтому, если не хочешь, чтобы мои люди в следующий раз утащили кого-нибудь прямо из твоей спальни, лучше сообщай заранее о своих планах.

Гермиона видела своё отражение в его колдовских глазах и просто замерла. От неожиданности, невероятного магнетизма его голоса или от той силы, которая исходила от него. Она всегда знала, чувствовала, что внутри Гарри сидит настоящий лев, даже тогда, когда он был скромным маленьким мальчишкой в критических ситуациях эта сущность вырывалась наружу. Недаром же шляпа отправила его на Гриффиндор.

Теперь же перед ней стоял повзрослевший мужчина, выпустивший на свободу эту могучую грубую силу и умеющий ею пользоваться. И, несмотря на мощный ум, женская природа брала своё, и Гермиона в ужасе понимала, что её тянет к такому Гарри, тянет словно магнитом.

Нет, она не была из тех женщин, кто пускает слюни по любому брутальному самцу. Её не интересовали просто сила и власть… Но Гарри был другим. Она слишком хорошо его знала, знала насколько он глубок и противоречив, насколько самоотвержен и предан, насколько чувственен под этой маской наглости и безразличия.

Тело горело от его близости и ей показалось (или не показалось), что в неё упирается что-то твердое, от чего щеки ещё сильнее запылали, и она, выдернув руку, сделала резкий шаг назад.

— Если ты обидишь Джеймса, я превращу тебя во флоббер-червя! Так что позаботься лучше о своей безопасности! — с трудом возвращая себе способность нормально мыслить, пригрозила она и почти бегом понеслась прочь.

Гарри чуть не зарычал ей вслед, но, немного успокоившись, приказал своим людям отпустить не на шутку перепуганного Гастингса. Он прекрасно знал, что тот безобиден. Тогда почему он так взбесился, не застав Гермиону у себя? Отчего устроил этот цирк?

Он привык к обедам вдвоём, к посиделкам в уютном кафе недалеко от Министерства, к её улыбкам, звуку её голоса. Ему нравилось смотреть как порхают её ресницы, как она откидывает волосы на одну сторону, как блестят глаза и как сексуально она слизывает шоколадные крошки с шариков мороженого, когда они идут обратно. Гарри только ради этого зрелища готов каждый день кормить её мороженым. Восстановившееся дружеское общение теперь сплеталось с элементами флирта, но никто из них не переходил грань. По крайней мере так было, пока он не прижал её к столу в кабинете и не попробовал на вкус эти манящие губы. Вот с того момента все окончательно полетело в тартарары. Потом эти проклятые письма и её свидание…

Приятель, ты что ревнуешь? Ты приревновал Гермиону Грейнджер?! Этого только не хватало! Она же подруга! Просто подруга, ну красивая и что? И жена лучшего друга! Слава Мерлину, бывшая… Твою ж мать!

Будучи мужчиной Гарри понимал, каким лакомым кусочком она является, своеобразным вызовом для тех, кому не интересны лёгкие победы. Он видел какие похотливые взгляды на неё бросают, когда она стучит своими шпильками в коридорах или выступает с презентациями на заседаниях. Он откровенно не понимал, почему она до сих пор одна, ведь с момента развода прошло уже несколько лет. Хотя нет… понимал… Эта мелкая девчонка была сгустком такой мощной силы и феноменального ума, что не каждый смог бы вынести подобный торнадо. Она умела смотреть так, будто ты ничтожество, будь ты хоть на три головы выше, она владела боевой магией на уровне среднего аврора и знала столько, что любой чувствовал себя на её фоне идиотом. А еще она была доброй, преданной и самоотверженной. Она была лучшим человеком из всех, которых когда-либо знал Гарри… И он собственноручно найдёт и задушит того гада, кто пишет ей эти мерзкие письма!

********************

На следующий день Гермиона получила записку, которая вернула в прежнее русло восстановившийся мир.

«Твой обожаемый Джеймс цел, невредим и свободен. И я очень не хочу становиться флоббер-червём. Пообедаем?»

Чего у Гарри было не отнять, так этого своеобразного обаяния, которое действовало на Гермиону обезоруживающе. Не могла она долго сердиться на него ещё со времен Хогвартса. Этот зеленоглазый одиннадцатилетний мальчишка много лет назад проник в её сердце и занял там особую нишу, которая никогда не будет принадлежать никому другому. Гермиона мечтательно улыбалась пока рука выводила «да» на ответной записке.

========== Глава 13. Осознание ==========

Гарри задумчиво вертел в руках приглашение на свадьбу лучшего друга. Две недели, всего две недели оставалось до знаменательного события. Молодой человек был рад за Рона, но на мероприятие идти не хотелось. Ведь там будет Джинни. Не то, чтобы она сильно волновала его, но перспектива встретиться и вести светскую беседу не радовали. Если верить слухам, у неё развалился уже второй брак и она снова была свободна. Зная бывшую невесту, Гарри предполагал, что той может прийти в голову наладить отношения. Начнёт со своих обычных манипуляций, притворится раскаявшейся, потом будет трещать какой он великолепный и как она скучала все эти годы, затем её рука нечаянно окажется на его бедре под столом… Эти дешёвые приемы всегда были при ней, только тогда, будучи молодым восемнадцатилетним неопытным мальчишкой он заглотил этот крючок практически без наживки. Портить Рону свадьбу скандалом не хотелось, но и притворно улыбаться тоже. Он уже давно перестал винить её в чем-либо, так как понимал, что тот поступок спас его от несчастливого брака. Но осадок остался.

— Можно войти, сэр? — в дверном проёме показалось красивое лицо девушки.

— Да, Пейдж, слушаю тебя.

— Отчет по последнему делу, сэр, — она грациозно подошла к столу, протягивая ему папку.

Между ними определённо была «химия». Красивая высокая блондинка приглянулась ему сразу, как только он приступил к своим обязанностям. Да и Пейдж, судя по призывным взглядам была не против закрутить служебный роман. Но мысли о Гермионе как-то сместили Гарри с подобной траектории, да и идею спать со своей подчиненной он счёл не самой лучшей. Но сейчас, наблюдая, как она бесцеремонно садится на его стол, Гарри почему-то отмёл в сторону моральные принципы и опустил руку на её бедро. Она же, недолго думая, наклонилась и поцеловала его в губы.

Гарри Джеймс Поттер, какого лешего ты творишь!

Он хоть и не ответил, но улыбнулся, и рука поползла выше по стройной девичьей ножке.

— Пейдж, — неожиданно для самого себя произнес он, — я хочу, чтобы ты пошла со мной на свадьбу к другу. Ты свободна 30 августа?

— Для вас я всегда свободна, сэр, — кокетливо произнесла она, раздвигая ноги, обтянутые плотными лосинами.

Гарри чувствовал давление внизу живота. Он не был с женщиной с самого своего приезда, чёрт побери! Почему бы не воспользоваться приглашением и не сбросить напряжение… Пейдж привлекательна… Очень… Он скользил по ней взглядом ленивого хищника, неспешно принимая решение… Что он хотел на самом деле? Пейдж? Секса? Или выбросить из своей головы извращённые мысли о Гермионе Грейнджер?

Гарри не знал, что в этот момент объект его фантазий непроизвольно замер у приоткрытой двери. Получив письмо от Рона, Гермиона сразу направилась к другу, ведь понимала, что тот тоже будет приглашен. Так почему бы не пойти вместе? Её воодушевление оборвали звуки голосов, и она внезапно остановилась, хотя никогда раньше не занималась подслушиванием. Что-то заставило её замереть и затаить дыхание.

«Пейдж, я хочу, чтобы ты пошла со мной на свадьбу к другу. Ты свободна 30 августа?» Это звучит словно удар в солнечное сплетение, отчего неожиданно на глаза наворачиваются слёзы.

«Для вас я всегда свободна, сэр».

Гермиона не хочет этого слышать, она машинально обхватывает голову руками, затыкая уши и, резко развернувшись, бросается прочь. Бежать… быстрее… от этого проклятого кабинета и его обладателя… Слава Мерлину, лифт останавливается, едва она успевает приблизиться к нему, и Гермиона, заскакивая внутрь, нажимает первую попавшуюся кнопку.

Какого лешего она снова задержалась на работе?! Домой, ей срочно нужно домой! Не смей плакать, дура!

Опытный слух аврора способен уловить даже еле различимые звуки. Гарри уже подумывал над тем, чтобы наложить «Коллопортус» и поддаться греху прелюбодеяния, но этот звук отвлёк его. Зудящий звук, похожий на приглушенный стук знакомых каблуков. И, хотя время было позднее, а большая часть Министерских работников уже разошлась по домам, как раз их обладательница имела привычку засиживаться дольше остальных. Он резко встал, убирая руку с бедра Пейдж, и быстрым шагом направился к двери. Никого. Странно… Коридор был абсолютно пуст, но сомнение маленьким противным червяком сверлило его мозг. Романтический момент оказался напрочь загублен.

— Пейдж, спасибо за отчёт. Можешь идти, — отчеканил он, показывая, что сейчас игру продолжать не намерен.

Блондинка спрыгнула со стола и, направившись к выходу, произнесла.

— Я впишу вас в свой ежедневник на 30 августа, сэр.

Гарри кивнул. Ему было безразлично, язвит она или нет. Странный звук не давал ему покоя.

********************

Гермиона рыдала, заливая ручьями слёз свою подушку и даже не старалась сдерживать всхлипы, рвущиеся из груди. Она последний раз была в таком состоянии, когда исчез Гарри. Исчез непопрощавшись, выкинув её из своей жизни. Тогда она не понимала почему это было так больно, словно огромный хищный зверь когтями разрывал её сердце. Не понимала, почему её перестала радовать победа, отличные оценки, собственная свадьба. Не понимала, почему после его отъезда она превратилась в бледную тень себя самой.

Теперь же шестеренки в её голове встали в нужном направлении, и она осознала, насколько простым является данное уравнение. Она ЛЮБИЛА Гарри! Любила так, как не любила даже саму себя, родителей и бывшего мужа. Эта любовь проросла в ней так глубоко, что была неотделима от неё. Неверное, если бы не Гарри, не существовало бы настоящей Гермионы Грейнджер. Она не знала, когда это началось. На каком курсе дружеская привязанность превратилась в это волшебное сильнейшее чувство. Она помнила, как переживала за него, как сердце разрывалось каждый раз, когда он влипал в новые неприятности, как понимала с полуслова, полувзгляда, как обнимала, желая прикоснуться… Её чувство не было страстным, в нём не было ни грамма похоти. Она любила его чисто и самоотверженно, наверное, частично так мать любит своё дитя, ничего не ожидая взамен. По её венам будто растекалась нежность, которой хотелось укутать этого потерянного мальчишку.

Тогда, в силу юности и неопытности, Гермиона списывала всё это на дружбу. Ведь любовь описывалась в книгах совершенно по-другому, а она привыкла доверять бумажным страницам. Её тело не трепетало при виде Гарри, ноги не подкашивались, и голова была ясной. Ничего из того, о чём твердили сокурсницы, описывая настоящее чувство. Только они говорили о страсти. А она именно ЛЮБИЛА. Настолько глубоко, что её любовь выходила за уровень тел. Она любила в нём человека, видя в отражении бездонных зелёных глаз его душу.

В конце концов, Гермиона Грейнджер решила, что она слишком рациональна, и не способна на пылкие чувства. Не возникли они у неё и в браке. Недаром все считали её бесчувственным сухарём или холодной стервой. Она смирилась с этим. Бегая по свиданиям после развода, она ясно поняла, что ни один из мужчин не мог найти дверей к её сердцу, и решила просто отгородиться от этой сферы своей жизни. Карьера — вот что хорошо получалось у Гермионы Герйнджер.

Но когда Гарри снова ворвался в её жизнь после семилетнего отсутствия, в её теле будто рухнула плотина, сдерживающая волну безудержной страсти. Ту, что она прятала и подавляла, прикрываясь своим рационализмом. Эта мощная стихия сносила на пути все разумные доводы, заставляя их разбиваться о скалы, словно маленькие рыбацкие лодочки. Шторм, буря, шквалистый ветер! Всё это бушевало у неё внутри с необузданной силой. Она хотела его, в чём стыдилась признаться даже самой себе. Наверное, Гермиона Грейнджер впервые в жизни жаждала мужчину по-настоящему. И это пугало её до сегодняшнего дня. Ей казалось, что глупая физиология ставит под угрозу крепкую дружбу.

Сейчас же в голове сложилась конечная картина, словно талантливая рука мастера наложила последние штрихи. Её любовь повзрослела вместе с её раскрывающейся женственностью. Она по-прежнему была всё той же глубокой, духовной, всепрощающей, но теперь к этому добавилось желание. Неукротимое, отчаянное, дикое желание женщины к сильному мужчине…

Гермиона захлебывалась слезами, не зная, что теперь делать с собственной жизнью. Она ревновала, ей было невыносимо больно знать, что в объятьях Гарри в данный момент находится какая-то Пейдж. Одна часть её желала разбить ему голову, пытать «Круцио» или еще лучше запустить «Аваду», другая — понимала, что она никогда не причинит вреда любимому человеку. Он не должен хранить ей верность! Они же просто друзья. Проклятые друзья…

Рыдания превратились в вой. Она словно билась в предсмертной агонии раненой волчицей. Гермиона всегда брала себя в руки, всегда… Она могла справится с любыми сложностями, она была невероятно сильной. Но у неё была одна слабость — Гарри. Слабость, которую она не сможет ни преодолеть, ни искоренить, от которой никогда не сможет излечиться. Потому что без него не будет и её. Без него она не будет целой и в этом было что-то нездоровое, жуткое и вместе с тем извращённо-прекрасное. Даже если бы у неё был выбор, она бы никогда не избавилась от этой связи на уровне души. Это было за гранью разумного, но именно сейчас она осознала, что пожизненно связана с ним во что-то единое, непонятное большинству. И это не сможет изменить ничего: ни расстояния, ни браки с другими людьми, ни смерть… Всё, творившее в голове, не поддавалось никаким законам логики и здравого смысла по которым она привыкла жить, но именно сейчас Гермиона Грейнджер понимала себя так, как никогда до этого. Мучительно. Адски больно. Она привыкла любить его чистой детской любовью, быть рядом, словно незримый ангел-хранитель. Более приземлённый человеческий вариант был для неё чем-то новым, неизведанным и пугающим. Ей казалось, она делает шаг назад, что тело не должно так влиять на разум, что душа не должна разрываться на куски от того, что он целует другую женщину…

========== Глава 14. Ответный удар ==========

— Герм, да что с тобой? Ты меня совсем не слушаешь?

Сегодня всё было не так. Гермиона по-прежнему выглядела очаровательно и мило улыбалась ему уголками губ, но при этом ничего не ела и не улавливала сути разговора. Её взгляд был словно направлен сквозь него куда-то вдаль.

— Прости, Гарри. Мне просто нехорошо. Наверное, я устала. Пошли, нам пора.

Он осторожно накрыл её руку своей, как делал это постоянно в последнее время, но её тонкие пальчики моментально высвободились из своеобразного плена. И это настораживало. Она не смеялась, не играла со своими волосами, не грозилась убить его за приставания к Грейс и другие сальные шуточки.

— Да ты даже не поела.

— Не хочется, — она встала и потянулась за сумочкой.

Подруга выглядела потерянной, как тогда в палатке, когда их покинул Рон.

Вот придурок! Как можно было её оставить?

— Гермиона, — он остановился уже у входа в знакомую телефонную будку и развернул её к себе, держа за плечи, — что происходит?

— Всё в порядке, Гарри.

— Я вижу! — он сверлил её проницательным взглядом словно на допросе.

— О, Мерлин! — она резко высвободилась из его рук, и первая шагнула в будку. — У меня что не может быть плохих дней? Можешь списать это на критические!

Гарри молча вошел следом. Конечно, он не знаток женской физиологии, лишь что-то слышал об этом. Но интуиция упорно не хотела затыкаться.

********************

На следующий день Гермиона взяла у Кингсли пару дополнительных выходных, впервые за все годы своей работы. Гарри отправил ей Патронуса, и сразу же получил вежливый ответ, что всё в порядке. Гермиона действительно была у себя, ведь за её домом велась круглосуточная слежка в целях безопасности и обо всех передвижениях Гарри докладывали в первую очередь. Он пристально изучал папку с письмами-угрозами. Частично Гермиона была права, было в них что-то детское. Казалось, пишет злобный трусливый школьник. Вот Хорёк-Малфой курсе на третьем или четвёртом вполне мог опуститься до такого… Подло, трусливо, и в спину… Но на кону стоял самый дорогой для него человек и цена ошибки могла быть слишком высока. Поэтому охрану Гарри убирать не собирался и усиленно думал над разрешением данной загадки.

Почему их никогда не присылали Гермионе домой? Все до единой записки она получала на рабочем месте. Так-так… В Министерстве явно завелась крыса. И разрази его гром на этом самом месте, если он не найдет эту трусливую тварь.

********************

Ровно через два дня подруга появилась на работе, снова сияющая и прекрасная. И Гарри начал задумываться, может и правда дело было в тех самых злополучных днях. В обед она сама зашла к нему и протянула очередную записку.

«Я помню о тебе, проклятая грязнокровка. Думаешь, если тебя трахает сам Министр, то всё сойдет тебе с рук? Недолго осталось радоваться. Я приду за тобой».

— Я убью эту скотину!

— Гарри, — она не выглядела ни подавленной, ни расстроенной, — я принесла это, только потому что ты и Кингсли очень серьёзно относитесь к этим письмам. Меня они ни капли не трогают, честное слово.

— Всё равно убью! — он сверлил лист бумаги взглядом василиска, и Гермионе на мгновение показалось, что сам Гарри сейчас похож на того опасного змея, с которым сражался на втором курсе.

— Я признательна, что ты стараешься меня защитить. Правда, Гарри. Но…

— Никаких, «но», Гермиона! Я убью любого, кто посмел так тебя называть, даже если это всего лишь записка!

От его слов стало так приятно тепло на душе, что Гермиона невольно улыбнулась. Хотя в чём она точно никогда не сомневалась, что друг жизнь за неё отдаст, если потребуется. Как и она за него.

— Я знаю, Гарри, — она обняла его, но почему-то отстранилась быстрее, чем он успел этим насладиться. — Идём обедать.

Гермионе было тяжело держать себя в руках, не показывать своих чувств, не сорваться в женскую истерику и не отбить другу голову чем-то тяжёлым в приступе ревности. Но она приняла решение. Гарри был самым дорогим человеком в её жизни. Даже родители не знали её так близко, как он. Она была частью магического мира, хоть и не гнушалась всего маггловского. А они этот мир ненавидели, ведь из-за него чуть не потеряли дочь. Дэниэл и Эмма не захотели возвращаться в Англию, оставшись жить в Австралии. Нет, они, конечно же, простили и любили её, но она никогда не погружала их в мир своих внутренних демонов, в ужасы войны и во всё, с чем ей пришлось столкнуться будучи подростком. Гарри же знал это как никто другой. Он на своей шкуре «избранного» ощутил все прелести исключительности, роковых пророчеств и проклятий, видел смертей в разы больше, чем она. Наверное, несмотря на внешнюю успешность, они были психологическими инвалидами, тянущимися друг к другу. Она знала, что нужна ему. Пусть не как любимая женщина, а как друг, но нужна.

Всё вернулось на круги своя. Гермиона снова шутила, смеялась, делилась своими доводами, когда он рассказывал ей о делах, даже мороженое ела так же сексуально, прикасаясь своим язычком к разноцветным шарикам. Гарри подумал, что жизнь налаживается. Он был счастлив проводить с ней обеденный час. Это время будто было только их, своеобразный повод остаться наедине при всех. Гарри наслаждался им, и даже постоянное напряжение в паху не могло помешать ему это делать. Это был исключительный час счастья, похожий на остров спокойствия во время океанского шторма.

********************

Вечер пятницы всё изменил. К концу рабочего дня Гермиона появилась в его кабинете с пергаментом в руках. Парень уже было подумал, что пришло очередное письмо от неудовлетворённого психа, но она положила ему на стол список из десяти фамилий.

— Что это?

— Кандидаты для свиданий, Гарри. С одним из них я пойду на свадьбу к Рону. Так что проверяй побыстрее, а то осталась всего неделя, — она развернулась и спокойно вышла, пока его отвисшая от неожиданности челюсть медленно возвращалась в исходное положение.

«Бентон Форс, Осборн Клиффорд, Спенсер Грей…»

Кто эти люди?!

Далее глаза Гарри расширялись всё больше, список содержал пятерых начальников отделов Министерства, включая главу ДМП, номинально являющегося руководителем самого Гарри. Хотя последнее время он негласно подчинялся только Кингсли, но, касательно структуры, это было неправильно. Хорошо ещё, что самого Министра сюда не включила…

Гарри отшвырнул список, даже не дочитав его до конца.

Химера её побери! И ведь сделала всё, по установленным им же правилам!

Ну почему нельзя было просто пойти на свадьбу с ним? Они же оба лучшие друзья Рона…

Твою мать, он же пригласил Пейдж! И уже забыл об этом!

Гарри обхватил голову руками и зарычал. Внутри просто клокотала ярость от того, что Гермиона будет с кем-то встречаться. Улыбаться, обнажая свои белоснежные зубы, брать за руку, трепать по голове, страстно стонать ночами в жарких объятьях.

Хватит!

И ведь это были уже не бедолаги, типа Джеймса, который в штаны наложил от одного вида авроров. Он же не сможет пересадить половину руководящего состава Министерства только за то, что они пошли на свидание с его подругой. Хотелось крушить и метать молнии.

Так. Надо выпить. Срочно.

========== Глава 15. Война и мир ==========

Комментарий к Глава 15. Война и мир

Не знаю, могут ли проникать служебные записки в кабинет, запертый заклинанием «Коллопортус», но в данной главе - могут.

Вольность автора.

На чердаке «Всевозможных волшебных вредилок близнецов Уизли» было невероятно весело уже второй день. Джордж, Рон и Гарри начали пятничный вечер с трёх бутылок сливочного пива, которые постепенно сменились огневиски. Даже ворчание Анджелины не могло им помешать и утихомирить. Далеко за полночь Гарри с Роном уснули прямо там, на старых диванах в куче всякого хлама. С утра решили продолжить. Элис, в отличие от Гермионы, не контролировала Рона и прощала ему его маленькие слабости, поэтому проблем не возникало.

— Твоя бывшая просто заноза в заднице, — заплетающимся языком вынес вердикт Гарри, отправляя в рот очередную порцию огненного напитка.

— Гермиона что ли? И тебя достала? — Рон чуть не подавился от смеха, так как усиленно прожевывал кусок пастушьего пирога. — Да переспи ты с ней, наконец!

— Что? — от неожиданности Гарри поперхнулся алкоголем.

Джордж тем временем просто покатывался со смеху, предпочитая не влезать в столь интимный разговор двух лучших друзей.

— Она же мне как сестра…

— Ну-ну… — Рон взял бутылку и снова наполнил бокалы всем троим. — Я что, по-твоему, совсем слепой, Гарри? Ты ж, наверняка, со школы по ней сохнешь… просто, прости конечно, но тормозом ты был редкостным… — очередная порция алкоголя оказалась внутри и Рон вытер рот рукавом мантии.

— Мы просто друзья! — процедил Гарри, так же опрокидывая стакан. — Ты пьян, Рон…

— Да не кипятись ты, трезвенник, — рыжий, смеясь, похлопал его по плечу. — Друзья так друзья. Я влюблен и счастлив, а вы… разбирайтесь сами. Но, если уж и отдавать её кому-то… то только тебе, Гарри…

— Спасибо, удружил, — проворчал начальник Аврората, проклиная свой язык за излишнюю болтливость.

— Ну сам подумай… это же Гермиона… Кто с этой мантикорой справится ещё?

— Рон, заткнись и наливай!

Рыжий подавил смешок и потянулся за бутылкой.

На окраинах пока еще незатуманенного сознания мелькнула мысль, что Рон прав. Гарри знал, что находится на особом счету, что ему, почему-то, позволено больше, чем остальным. Повзрослевший и набравшийся уверенности, он понимал, что может справиться с её внутренней силой, подчинить, управлять, если сам не сгорит в этом костре страстного безумия… Его тянуло нырнуть в этот омут борьбы и наслаждения, но Гермиона не была случайной подружкой. Она не подходила для нескольких ночей или короткого романа. Он бы собственными руками задушил любого, кто посмел бы так к ней отнестись. Она, словно пророчество Трелони, одна и на всю жизнь. Проблемой было лишь то, что Гарри сомневался в способности своего сердца кого-либо полюбить… Джинни основательно отбила у него это желание.

********************

Понедельник начался с головной боли. Весёлые выходные давали о себе знать. Затем поступил сигнал об обнаружении давнего последователя Пожирателей, и Гарри кинулся на поимку вместе со своими людьми. Они искали его несколько часов, так как упустили след, но всё-таки нашли на старой лодочной станции в районе Angel. Схватка была хоть и недолгой, но внушительной. Гарри получил несколько новых ссадин, а стирателям памяти добавилось работы. Не всегда получалось действовать, не привлекая внимания магглов. Вечером, заявившись в угрюмый особняк на улице Гриммо, Гарри уснул, едва его голова коснулась подушки, и лишь на следующее утро обнаружил, что даже не снял обувь.

Во вторник Гермиона была целый день занята с Министром. Её инициатива со школой для детей оборотней имела успех, но проблемой было то, что она хотела большей социализации. Не держать их в закрытой зоне, словно изгоев, а как-то способствовать нормальному существованию с остальными членами сообщества. Это многим не нравилось. К оборотням относились с опаской. Кингсли же поддерживал её идеи, так как придерживался демократических взглядов, но их нужно было с осторожностью вводить в консервативный магический мир.

Среду тоже пришлось проводить «в полях». «У сумасшедших какое-то обострение», — думал Гарри, получив два известия о новых нападениях Тёмных магов. Хотя сейчас он был так взвинчен, что пошвыряться боевыми в различных ублюдков доставляло какое-то извращенное удовольствие, да ещё и оттачивало навыки.

В четверг Гермиона нашла его в одном из тренировочных залов, который по его приказу переоборудовали в подобие маггловского тира. Не имея возможности сбросить сексуальное напряжение, Гарри избавлялся от психологического, выпуская заряд «Glock 19» в ничем неповинную деревянную фигуру.

— Впечатляет, — раздался мелодичный голосок за его спиной, от которого Гарри чуть не вздрогнул. Поглощенный своим занятием, он не слышал, как она вошла.

Манекен был убит более десяти раз. Гарри целился либо в голову, либо в область сердца, и вполне преуспел в точности попадания.

— Что ты тут делаешь?

— Тебя ищу.

— Соскучилась, что ли? — вспоминая о треклятом списке, Гарри не мог скрыть язвительности.

Гермиона лишь демонстративно закатила глаза, давая понять, что вступать в перепалку ниже её достоинства.

— Пришла узнать ваш вердикт, господин Главный аврор.

Он лишь вопросительно поднял бровь и, не моргая, смотрел в большие карие глаза.

— Выключи дурака, Гарри, тебе это не идёт! Надеюсь, ты разобрался с моим списком? Не хотелось бы повторения истории с Джеймсом.

— Нет, еще! — он демонстративно отвернулся и принялся перезаряжать пистолет.

— Ты издеваешься? Свадьба в эту субботу!

— И что? Тебе так не терпится осчастливить какого-либо кобеля своим «да»?

— Слушай ты, избранная задница, думаешь, я буду это терпеть?! — она со всей силы развернула его к себе. — Я принесла этот список, только чтобы ты лишний раз не орал, как резанный! Больше я не намерена играть в эти игры и спрашивать у тебя разрешения! Пойду, с кем сочту нужным!

Она уже хотела рвануть прочь, но ладонь Гарри сжала её предплечье.

— Кто такой Бентон Форс? — ледяным тоном спросил он.

— Владелец нового книжного магазина в Косом переулке. Очень приятный молодой человек, между прочим!

— А Осборн Клиффорд?

— Частный детектив… что?! — Гермиона демонстративно выдернула свою руку. — Какого дементора ты у меня спрашиваешь?! Ты же аврор, вот и наводи справки!

— Я узнал, кто они, — Гарри снова вернулся к пистолету и прицелился. — Род их деятельности меня мало интересует. Кто они в твоей жизни?

Она хотела было возразить, но звук её голоса потонул в новой очереди выстрелов.

— Это не твоё дело, Гарри Поттер! — почти заорала она, когда он опустил оружие.

— Лэнгтон тебе тоже не подходит, — с каменным лицом продолжил молодой человек. — Он же только о квиддиче трещать будет, а ты терпеть его не можешь.

Гермиона была в бешенстве. Он издевался над ней!

— Слушай, Гарри Джеймс Поттер, — она со всей силы ткнула его пальцем в грудь. — Я не нанимала тебя своей свахой! Без твоих ценных советов разберусь, кто мне подходит, а кто нет! Понял?

— Ага. Давай еще с главой ДМП закрути роман!

— И закручу, если понадобиться!

— С этим старым похотливым козлом?!

— Он старше меня всего на семь лет, между прочим! А насчет похотливости, кто бы говорил! Ты со своим отвратительным поведением уже всех тут переплюнул! Такое ощущение, что в своей Америке ты только и делал, что за бабами волочился!

— У мужчин к этому другое отношение…

— Что?! — Гермиона жалела, что у неё нет в руках ничего тяжелого и поэтому, за неимение оружия, просто со всей силы долбанула его по груди кулаками, — Сексист проклятый! Иди ты к чёрту! К дементору! Да хоть к самому Волан-де-Морту! Я что, по-твоему, должна сидеть и ждать у моря погоды, пока ты трахаешь на своём столе всяких белобрысых шлюх?!

Что она несет?

Мысли Гарри не успевали за истерикой его лучшей подруги. Она словно с цепи сорвалась.

— Да зачем ты вообще вернулся?! Чтобы издеваться надо мной?! Мне 26! Уже 26! Я может, хочу семью, детей и надежного человека рядом, а не развлекать тебя в перерывах, пока ты присматриваешь куда бы затолкать свой член! Ненавижу тебя!

Гермиона не походила на саму себя. Ей не были свойственны ни истерики, ни столь вульгарные выражения. Ошарашенный Гарри схватил её за плечи и сильно тряхнул.

— Стоп! Когда это я кого-то трахал на своём столе? Ты вообще нормальная?

Гермиона на секунду замерла и тяжело задышала.

— Гарри, мне сказали, что ты здесь, — раздался певучий голосок со стороны двери. — Наша встреча 30 августа в силе… — девушка осеклась и неуверенно смотрела на своего начальника.

Блядь! Хуже не придумаешь!

— Пейдж?

Пока Гарри усиленно подбирал слова для диалога, Гермиона дернулась, сбросив со своих плеч его руки. Молчание. Секунда. Две. Три.

— К сожалению, ваша договоренность с мистером Поттером утратила актуальность, — неожиданно произнесла Гермиона, от чего Гарри захотелось провалиться на месте, а Пейдж покраснела от смущения. — Так как мистер Поттер радеет о всеобщей безопасности, то ему придется сопровождать на свадьбу Старшего помощника Министра, раз уж остальные десять кандидатов не подходят для этой сложной миссии!

Она исчезла быстрее, чем Гарри смог нормально соображать и оторвать свои ноги от пола. Он кинулся следом, бросив на ходу:

— Пейдж, потом поговорим.

Лифт уехал, поглотив в своём пространстве Гермиону, пришлось ждать следующий. И, когда он добрался до её кабинета, там уже был наложен «Коллопортус».

Гарри выругался, перекручивая и складывая воедино, все сказанное. Кажется, он что-то начинал понимать.

********************

Гермиона сидела, обхватив голову руками. Она сама не знала, зачем это сказала. Она не собиралась никуда с ним идти, и вообще не хотела его видеть. Ей просто нужно было как следует насолить ему. И стереть улыбку с хорошенького лица Пейдж. Вот так. Пусть теперь разбирается.

Через минут десять к ней залетела служебная записка.

«Открой, пожалуйста».

Какое-то время Гермиона сидела неподвижно, уставившись в окно, а затем взяла перо и написала ответ.

«Иди в задницу, Гарри Поттер».

«Я не трахал Пейдж. Никого не трахал».

«Клянусь памятью Сириуса и родителей».

Гермиона понимала, что такими вещами он шутить не будет. Но она была очень зла и не собиралась отвечать. Самолетики летели один за одним.

«Пока я стою под твоей дверью, Грейс разносит сплетни по всему Министерству. Завтра скажут, что я спал с тобой».

«Не надейся даже!» — вывело её перо.

«Я буду рад быть твоим спутником на свадьбе».

«Герм, открой или я начну орать здесь всякие неприличности».

С него станется. Гермиона достала палочку и, немного подумав, всё-таки отменила заклинание. Он осторожно вошёл, прикрыл дверь и слегка облокотился на косяк, скрестив руки на груди.

«Это прям его любимая поза», — мелькнуло в голове у Гермионы. И мантию специально не носит, чтобы руки демонстрировать. Руки у Гарри, действительно, были мужественные и красивые. Немного подкаченные, твёрдые и сильные.

В кабинете воцарилось молчание, которое никто не хотел нарушать. Не выдержав пристального взгляда своей подруги, парень заговорил первым.

— Я вернулся, потому что Кингсли написал, что тебе угрожает опасность. Эти письма…

Её глаза становились шире и шире от удивления.

Он что, действительно, приехал в Англию только из-за этих глупых записок? Испугался за неё?

— Я никогда не бросал тебя, Гермиона. По крайней мере, тогда я знал, что Рон о тебе позаботится и ты будешь в безопасности. Но когда получил письмо от Министра…

— Гарри… — прошептала она одними губами.

— В общем, мне не нужна благодарность или что-то там ещё. Я помню, сколько ты для меня делала и никогда не смогу расплатиться за это. Я не собирался мучить тебя.

— Гарри, ты ничего мне не должен.

— Я это делаю не потому что должен, Гермиона, а потому что хочу. И не могу по-другому. Я всегда буду защищать тебя, даже если веду себя как идиот. А теперь ответь, только честно, хорошо?

— Ну?

— Ты что, меня приревновала?

Видя, как по его лицу расплывается хитрая самоуверенная улыбка, Гермиона, ещё не восстановившая своё эмоциональное состояние, не выдержала и швырнула в него чернильницу. Только молниеносная реакция ловца позволила его рубашке остаться такой же белоснежной, а вот на противоположной стене расплывалось и стекало синее пятно.

— Всё, я понял! Ухожу! Буду у тебя в субботу ровно в два, — он оказался в коридоре быстрее, чем Гермиона решила, что полетит в него вслед за чернильницей.

========== Глава 16. Свадьба лучшего друга ==========

Никогда еще Гермиона не уделяла своему внешнему виду столько внимания. Сегодня ей хотелось быть особенно красивой. Она давно выросла из школьной неуверенности и знала себе цену, но сейчас сердце волнительно трепетало, а ладони потели. Она старательно уложила волосы в высокую прическу, закрепив их множеством шпилек, наложила макияж, которым в обычной жизни пользовалась по минимуму. Платье на этот раз было выбрано абсолютно нетипичное. Обычно, она предпочитала скромную элегантность. В её гардеробе даже не было по-настоящему нарядных платьев, так что пришлось в пятницу улизнуть с работы пораньше и посетить мадам Малкин. И только когда, открыв дверь, она увидела восторженный взгляд лучшего друга, то поняла, что старания не прошли даром.

Он, к слову, тоже выглядел превосходно в чёрном, сидящем на нём прекрасно, костюме, парадной мантии и галстуке глубокого винного цвета, по счастливой случайности совпавшем с цветом её шёлкового платья в пол.

— Ты затмишь невесту и Рон передумает жениться, — улыбнулся Гарри, осторожно беря её за руку. Высокий каблук заметно сократил их разницу в росте.

— Сомневаюсь, — рассмеялась спутница. — Думаю, ему наш «счастливый» брак в кошмарах снится.

— Неужели всё было так ужасно?

— Не ужасно. Просто мы ошиблись, Гарри.

Он лишь кивнул, не желая продолжать тему и мысленно радуясь, что сам избежал подобной участи. Вряд ли ему удалось бы расстаться с Джинни так же цивилизовано, как это получилось у Гермионы с Роном. А то, что он раньше собирался прожить с сестрой друга всю жизнь, сейчас казалось несуразным бредом.

********************

Вернувшись в Англию, Гарри не сильно-то посещал какие-либо места, кроме работы. Потому на свадьбе, где собралось человек сто минимум, ему перепадало много навязчивого внимания. Все подходили, приветствовали, жали руки, рассыпались в благодарностях. Шафером Рон выбрал Джорджа, чему Гарри был чрезвычайно рад, так как мог больше времени проводить со своей прекрасной спутницей.

Гермиона сегодня была особенно шикарна. Длинное струящееся платье прекрасно подчёркивало фигуру, обнажая изящные плечи и слегка приоткрывая манящую аккуратную грудь. Гарри периодически хотелось закутать её в свою мантию, утащить отсюда и наслаждаться подобной красотой в одиночестве. Когда Рон увидел их вместе, выражение его лица было таким, что Гарри пришлось показать ему кулак. Видно, друг прекрасно помнил о недавнем пьяном разговоре. И то, что между ними сегодня буквально проскакивали искры, нельзя было не заметить.

Гарри не требовалось спиртное, его пьянил нежно-цветочный запах Гермионы. Сексуальная энергия просто витала в воздухе. Он прижимал её ближе, чем это требовали приличия, а она трепала его волосы и поправляла очки. Их пальцы ненароком переплетались, а многообещающие взгляды в сторону друг друга давно утратили невинность.

Выпив бокал игристого вина, Гермиона решила впервые в жизни пустить ситуацию на самотек. Она много чего передумала, после последнего разговора с Гарри, но только запуталась ещё сильнее. Ей больше не хотелось разгребать завалы в собственной голове и уж тем более в чьей-то ещё. Она была счастлива. Сейчас, в этом самом моменте, и это было головокружительное чувство небывалой свободы. Ей надоело быть строгим помощником Министра магии, хотелось побыть обычной женщиной: лёгкой, кокетливой, манящей. С ней рядом находился лучший мужчина в мире, и девушка желала насладиться этим без остатка, оставив все сомнения на потом.

Она даже не замечала, как непроизвольно прижималась к нему, как его пальцы аккуратно поглаживали её оголённую длинную шею во время речи Церемониального служащего, как темнели его зелёные глаза и углублялось дыхание, когда он смотрел на неё.

«Сегодня я никуда её не отпущу», — думал Гарри, наливая праздничный пунш. Он будет требовать, умолять, настаивать, соблазнять, делать что угодно. Даже готов ещё одного Волан-де-Морта заавадить, только бы не выпускать из своих рук Гермиону Грейнджер. Стена в виде дружбы стремительно рушилась под напором безудержного желания. Молодой человек отошел всего на минуту за напитком и тут ему на плечо легла чья-то рука, а в нос ударил посторонний запах сладких духов.

— Привет, Герой.

Он ненавидел, это прозвище. Для Гарри оно звучало, как кличка собаки. И он ненавидел обладательницу этого голоса, столь же приторного, как и её духи. Он дёрнул плечом, сбрасывая её руки и смерил собеседницу презрительным взглядом.

— Чего тебе?

— Я хотела извиниться, — виновато улыбнулась она. — Потанцуешь со мной в знак примирения?

Если другая нежная ладонь не коснулась бы его щеки, то оба стакана пунша оказались бы прямо на голове Джинни.

— Извини, Джин, но Гарри обещал танец мне, — с кошачьей интонацией пропела Гермиона и, взяв из его рук один бокал, потянула за собой. Младшая Уизли посмотрела им вслед с нескрываемой злостью.

— Спасибо, — прошептал он ей на ухо, когда они, поставив пунш на свой столик, слились в медленном танце.

Горячее дыхание обожгло кожу, вызывая россыпь мурашек на её шее.

— Я подумала, что ты не очень рад её видеть.

— Да мне всё равно на самом-то деле, — кольцо рук на тонкой девичьей талии становилось плотнее и Гермионе начало казаться, что через одежду она чувствует бугорок каждой его мышцы. — Просто не терплю лицемерия.

— Она редкостная дура, Гарри.

— Я думал, вы подруги, — хмыкнул глава Аврората.

— Да я её чуть не убила тогда… даже запретила Рону приглашать её на нашу свадьбу, — Гермиона склонила голову ему на плечо, а Гарри в очередной раз серьёзно задумался, почему на ней тогда женился Рон, а не он!

— Наверное, ты была самой красивой невестой, — замечтался он, не заметив, что произнёс это вслух.

— Да прям. Я никогда не была особой красавицей.

— Эй, — он осторожно приподнял пальцами её подбородок и заглянул прямо в глаза. — Кто тебе это сказал? Ты со школы красивая.

— Ага. Только я что-то не помню, чтобы ты осыпал меня комплиментами в школе, Гарри Поттер, — рассмеялась Гермиона.

— Да я ж там тормозной был. Думал только о том, как побыстрее умереть и никому жизнь не портить.

— Прекрати, — она шутя толкнула его в плечо, — ничего не тормозной и жизнь ты никому не портил.

— Нет, ну серьезно. Когда мне там было думать о девочках. Я боялся, что ты мне по голове огреешь самой толстой книгой, если я к тебе подкачу.

— Ну-ну… к Джинни как-то не побоялся.

— Скажешь тоже, одно дело — Джинни, а другое — ты.

— Да-да… у всех стен в «Норе» обжимались. Такой уж тормозной прям, — Гермиона хихикала, не зная, что ей в голову бьёт больше: вино или близость Гарри.

— Так это спермотоксикоз послевоенный крышу снёс.

— Что? — музыка закончилась и Гермиона согнулась пополам от смеха. — Как ты это назвал?

— Так и назвал. Не любил я её. Просто по молодости и глупости брал, что дают, — Гарри произнес это слишком серьёзно для их разговора, и Гермиона как-то быстро перестала смеяться, а щёки залил румянец.

— Ты правда очень красивая, — прошептал он ей, отодвигая стул, когда они вернулись к своему столику. Она снова улыбнулась и, чуть облокотившись на стол, подалась вперёд, от чего мужской взгляд упал в её декольте. Гарри почувствовал как в штанах снова становится тесно.

Эта свадьба точно сведёт меня с ума!

Он почти не пил, кровь и так бурлила с утроенной силой, а планка возбуждения стремилась вверх от малейшего невинного прикосновения. Длительный период воздержания и близость самой желанной женщины в мире давали взрывоопасный эффект. Внутри Гарри словно закипал и готовился к извержению мощный вулкан, спящий многие десятилетия.

На Гермиону то и дело поглядывали другие мужчины, но, видя выражение лица Избранного, подойти не решались. А сам Поттер понял, насколько он ревнив и впервые радовался, что его слава наводит на некоторых леденящий ужас. Чувствовал он и сигналы женского тела, свидетельствовавшие о том, что Гермиона наслаждается вечером не меньше его самого. Что им поразительно хорошо вместе, чем бы они ни занимались: искали крестражи, живя в палатке посреди леса, или танцевали на свадьбе у Рона. Разыгравшееся воображение Гарри то и дело подбрасывало ему иллюстрации других желанных занятий, буквально насилуя мозг и тело красочными картинами.

Постепенно яркое солнце уступало место сумеречному спокойствию, накрывающему незримым покрывалом праздничную поляну. Зажглись уличные фонари и гирлянды. Изрядно подвыпившие гости продолжали веселиться, танцевать, поглощать закуски и желать молодожёнам всяких радостей. Гарри заметил, как Гермиона скрылась в одной из беседок, которая казалась более уединённой из-за декоративно-постриженных деревьев, окружавших её с трех сторон. Молодой глава Аврората поспешил следом, ни на секунду не желая оставлять её одну.

========== Глава 17. Точно не друзья ==========

Комментарий к Глава 17. Точно не друзья

Прошу не судить строго, тяжело мне далась эта сцена)

Секс вообще чувствую возвышенно, поэтому описывать трудно. Особенно механику.

Шагнув внутрь беседки, Гарри замер. Гермиона стала спиной к нему, слегка склонившись о высокие белые перила, отчего её платье ещё чётче продемонстрировало все прелести молодого женского тела.

— Такой чудесный вечер, Гарри, — нараспев произнесла она, даже не обернувшись.

Поттер больше не мог медлить, это наваждение было выше его сил, никакая аврорская выдержка не могла унять бешеный огонь в крови. Он подошёл и просто обнял её сзади. Обнял не так, как до этого в танце или на глазах у знакомых. Для Гарри было не впервой идти ва-банк, бросаться в бой, сломя голову, не имея никакого плана. Его руки плотным кольцом сжали её талию и притянули к себе, отчего она уперлась ягодицами в его мужское естество, а губы тем временем прильнули к лебединой шее, обдавая её жаром внезапных поцелуев. Жадных, голодных, неистовых…

— Гарри… — только и успела прошептать она и замерла, то ли от неожиданности, то ли от нахлынувших ощущений.

Внутренний дракон Венгерской Хвосторогой рвался наружу. Он знал, что нет силы, которая способна его сейчас остановить. В Гарри полыхал такой пожар, что Волан-де-Морт показался бы ему сопливым школьником. Он резко развернул Гермиону, ещё сильнее прижимая к себе, показывая всю мощь своего желания и накинулся на её губы. Он целовал её жадно, терзал рот своими губами, словно измученный жаждой в пустыне странник. Его страсть была на грани грубости, и ему казалось, что Гермиона сейчас испугается и оттолкнет его. Но вместо этого, она лишь прильнула ближе, покорно и с наслаждением впитывая его в себя до последней капли.

Они остановились, когда стало нечем дышать, и Гермиона слегка отвела голову назад, пытаясь восстановить дыхание. Её зрачки были расширены, губы опухли от его действий, а из идеальной прически выскочило несколько непослушных прядей.

— Я хочу тебя, — почти прорычал он, — ожидая пощечины, но вместо этого Гермиона притянула его лицо к себе и прислонилась к губам, требуя продолжить начатое.

Гарри мог поклясться чем угодно, что никогда так не хотел женщину. Никогда. Влечение к Гермионе превосходило все мыслимые и немыслимые грани и самые смелые желания. На этот раз оторваться друг от друга их заставили посторонние голоса. Кто-то шёл в сторону их беседки.

— Ко мне или к тебе? — никаких других выборов Гарри предоставлять не собирался. Выпустить Гермиону из своих рук он бы не согласился сейчас даже под угрозой смерти.

Она лишь кивнула и прильнула ближе. Гарри почувствовал, как его затянуло кольцо трансгрессии.

********************

Он и моргнуть не успел, как оказался на знакомой кухне, пахнущей кексами и шоколадом, держа в руках Гермиону. Не теряя времени, он снова принялся жадно целовать её, не давая прийти в себя. Он и сам с трудом соображал, что делает. Все знания, приобретённые за эти годы, улетучились и тело само тащило его в пучину наслаждения. Гарри подхватил её за бёдра и посадил на стол, уронив на пол сахарницу, на которую никто не обратил внимания. Одна рука зарылась в волосы, избавляя те от шпилек и позволяя рассыпаться каскадом по белоснежным плечам. Он раздвинул ей ноги, прижав её саму совсем близко к себе, отчего тонкий шёлк задрался выше колен. Не разрывая поцелуя, он скинул с себя мантию, оставшись в одной рубашке. С галстуком уже возились цепкие пальчики Гермионы, а он спустил лямки платья, оголяя желанные полушария.

Девушка застонала, когда он принялся целовать её грудь. Разум покинул её после первого же поцелуя, который окончательно снёс в голове любые барьеры. Она не знала, что с ней происходит и не контролировала своё тело. Она, словно скрипка в умелых руках мастера, безошибочно выдавала нужную мелодию. Это был Гарри и, уже по одной этой причине, Гермиона готова была позволить ему делать с ней всё, что угодно.

Подсознательно он это чувствовал. Знал, что она безгранично доверяет ему и на этом самом месте не могло бы быть никого другого. Она бы никому не позволила вытворять с собой такое и эта своеобразная «избранность» в её глазах возбуждала его ещё больше.

Гарри боялся оставить синяки на её нежной коже, но желание взять было сильнее самоконтроля. Он полностью задрал ей платье и принялся водить руками по стройным ногам, уронив на пол туфли.

— Гарри… — с трудом произнесла она, когда он просунул руку под красивые кружевные трусики и рванул их на себя.

Она была мокрая и сладкая. Гарри ещё раз требовательно поцеловал её в губы и опустившись на колени, раздвинул языком нежные складки.

— Гарри… — прохныкала снова она, откинув голову и вцепившись руками в стол.

Он лишь усмехнулся и проник глубже, нащупывая языком чувствительную точку. Гермиона не понимала, что с ней происходит. Наверное, это было сравнимо с наркотическим опьянением, потому что накал нарастающего удовольствия становилось трудно выносить. Секс, по меркам Гермионы, должен был проходить в спальне, и голова Гарри должна была находиться у её лица, а не там…

О, Мерлин Всемогущий!

Гарри наращивал темп, дополнительно помогая себе пальцами доводить её до пика. Дыхание Гермионы становилось всё более прерывистым, тело начало выгибаться, она застонала и одной рукой с силой вцепилась в его волосы, а другой в стол.

— О Гарри! Гарри! Пожалуйста… — Гермиона сама не знала о чём просила.

По ней будто пропустили токовый разряд. Это было словно «Круцио» с противоположным эффектом: ярчайшего удовольствия и глубокого наслаждения. Она словно отделилась от тела и парила над землей, испытывая невообразимое блаженство.

Гарри медленно поднялся и, не желая возиться с пуговицами, рванул на себе рубашку, избавляя своё тело от лишней преграды в виде одежды. Брюки с боксерами так же оказались сброшены, и расширенные от возбуждения глаза Гермионы непроизвольно упали на выпирающее мужское достоинство. Он был прекрасен. Весь, без остатка. В нём не было изъянов, все шрамы, включая «молнию» и «Я не должен лгать», очки, вечно торчащие волосы, спортивное крепкое тело — всё без исключения являлось воплощением совершенства в её любящих глазах.

Гермиона впервые видела друга полностью обнажённым. Её дыхание ещё не восстановилось, но он не собирался ждать. Температура крови, казалось, добралась до точки кипения. Гарри дёрнул её на себя и снова накинулся на губы. Гермиона застонала, обвивая его шею руками и прижимаясь сокровенным местом к самому чувствительному органу. Гарри зарычал, одной рукой сжимая её грудь, а другой подталкивая ближе к краю стола. Головка коснулась тёплых влажныхскладок и без труда скользнула внутрь. Гарри на секунду замер, отстранился от её лица и, глядя в бездонные карие глаза, вошёл во всю длину мощным рывком.

— Гар…ри, — снова застонала Гермиона.

— Боже, какая ты узкая! — вырвалось у него, и она улыбнулась, давая ему решимости продолжить.

Он сделал несколько медленных движений, привыкая к приятной тесноте. Она вся была идеальной, как снаружи, так и внутри, словно созданной специально для него. Гарри накрывали первобытные чувства восторга и животного желания обладать. Вулкан напряжения внутри него готов был извергнуться в любой момент. Его движения становились быстрее, издавая при каждом соприкосновении разгорячённых тел характерные звуки. Глубже. Резче. Мощнее.

— О Гарри! Гарри! Да! Да! — крики Гермионы окончательно сносили крышу.

Взять. Подчинить. Слиться в единое целое. Он с силой вдалбливался в её податливое тело с каждой секундой приближаясь к экстазу, чувствуя, как её ногти впиваются ему в спину. Поцелуи становились всё жёстче и настойчивее, крепкие пальцы ловца всё сильнее сжимали её тело. Увеличивая темп, Гарри подвёл её к наивысшему пику и, наконец, со стоном излился внутрь, испытав сильнейший в жизни оргазм практически одновременно с ней.

Гарри, тяжело дыша, упал на Гермиону, прижимая её к столу тяжестью своего тела. Ради такого стоило мучиться месяцами в холодном душе, отказаться от Пейдж, да от кого угодно.

Нереально! Фантастически! Исключительно!

Его член был все ещё твёрдым и не желал покидать её.

— Гарри, — шепнула она, и он накрыл её губы своими, не имея сил произнести хотя бы слово.

Поцелуи стали нежнее, напряжение покинуло его, и он теперь мог замедлиться и смаковать каждый момент, каждое прикосновение к её коже.

— Ты определенно неравнодушен к столам, — произнесла Гермиона, когда, наконец, смогла дышать.

— Вообще-то это ты нас сюда перенесла, — Гарри прижал её к себе и зарылся в растрепанные волосы, вдыхая любимый аромат.

— Ну кто же знал, что ты так… сразу… с места в карьер, — она всё ещё чувствовала невероятную негу и слабость, а язык слегка заплетался.

— Да вроде ж понятно было, что я не чаю попить собрался, — со смешком Гарри подхватил её на руки. — Где у тебя спальня?

Гермиона лишь кивнула в сторону двери и обвила его шею руками.

********************

Какое-то время они просто лежали, обмениваясь поцелуями и медленно набираясь сил. Пока руки Гарри не стали настойчивее, а ответные поцелуи Гермионы — более страстными. Она не узнавала себя. Девушка не подозревала, что её тело способно генерировать подобное наслаждение, что она может так бесстыдно откликаться на ласки и требовать большего, что её может захлестывать одержимость, желание вобрать его в себя без остатка. Это были новые, неведомые ей ранее ощущения, которые просто сводили её с ума.

На этот раз Гарри не был так стремителен, он дарил ей тягучие умелые поцелуи, позволяя насладиться каждой секундой близости. Он изучал её тело губами от мочек ушей до кончиков пальцев на ногах. Стеснительность очень быстро покинула Гермиону. То, что между ними происходило, было будто бы самой естественной и магической вещью одновременно. Когда их тела слились в очередном страстном танце, Гермиона утонула в омуте его зелёных глаз. Ей казалось, что она проникает всё глубже. И чем сильнее тело проваливалось в пучину наслаждения, тем выше парила её душа. Будто единство тел было первым шагом к истинному единению душ. А все остальные шаги душевной близости у них были давно пройдены. Нежность, забота, доверие, верность, уважение… И когда на это накладывалась страсть — создавался исключительный союз. И, словно чувствуя и понимая это, они не могли насытиться нектаром сладостного блаженства.

Третий оргазм за ночь окончательно лишил Гарри сил, он притянул Гермиону к себе и, так и не выпуская её из плена своих рук, провалился в сон.

========== Глава 18. Непроизнесённые слова ==========

Комментарий к Глава 18. Непроизнесённые слова

Грегори Гойл жил и здоров (за основу взяла канон, а не кинон).

Интриги нет, так как я её и не планировала. Вся ситуация нужна была лишь для фона)

Поэтому заранее извиняюсь, если кто-то разочаруется.

Осталась одна глава, так что не разбегайтесь - затягивать не буду.

Гарри возвращался с очередного рейда, когда заметил странную фигуру у фонтана Магического Братства. Он привык доверять интуиции, его аврорское чутьё было феноменальным. Стараясь затеряться в толпе снующих туда-сюда волшебников, Гарри принялся наблюдать.

Да это же Грегори Гойл. Что-то частенько тут ошиваются сыночки Пожирателей…

Гойл, как и Малфой, стал изгоем общества. Его отец — ближайший соратник Волан-де-Морта отбывал срок в Азкабане.

Так-так, а это уже интересно. Дафна Гринграсс!

Насколько помнил Гарри, Дафна занимала весьма скромную должность в Секторе по борьбе с домашними вредителями. Став главой Аврората, он первым делом собрал досье на всех Слизеринцев, к которым продолжал испытывать недоверие.

О чём это Дафна шепчется с Гойлом?

Встреча была короткой. Гойл, накинув мантию на лицо поспешил к выходу, а Гарри к себе. По пути ему встретился Гилберт, который усердно пытался выслужиться после дела Спенсера.

— Гилберт, проследи за Дафной Гринграсс! Уровень четыре. Всё, что покажется странным — сообщать лично мне.

— Да, сэр.

********************

Гарри никогда ещё не был так счастлив. Неужели жизнь решила всё-таки отплатить ему за несчастное детство золотой монетой? Последнюю неделю он практически не появлялся на Гриммо, проводя почти все ночи у Гермионы. Самые лучшие, страстные и нежные ночи в его жизни. Их секс был таким же, как и отношения: глубоким и искренним. Они чувствовали друг друга с полувзгляда и раскрывались с разных сторон. Но Гарри становилось мало этих «почти», он уже стал задумываться либо о покупке нового дома, либо о капитальном ремонте наследства Сириуса.

В Министерстве поползли слухи, потому что, глядя на них, всё становилось очевидно. Гарри убрал наблюдение за квартирой Гермионы, так как на планёрках некоторые Главы отделов в открытую подкалывали его, что безопасностью Старшего помощника Министра занимается лично глава Аврората. Гермиона смущалась и краснела, ведь её это тоже напрямую касалось. Теперь его люди привлекались к наблюдению, только в дни его отсутствия. Изредка ему всё-таки приходилось ночевать на Гриммо.

Они не обсуждали свои отношения, чему Гарри был безумно рад. Несмотря на то, что все решения в его голове были давно приняты, он почему-то не хотел говорить о любви. Молчала и Гермиона, хотя Гарри догадывался, что в отличие от него, эта тишина тяготит её. Планомерной, въедливой, настырной девушке необходима была чёткость во всём, но, тонко чувствуя, она давала ему необходимое время.

Но, когда она увидела Пейдж, выходящую из его кабинета, Гарри понял, что скоро рванёт. И, хотя на этот раз сотрудница просто принесла отчёт и никаких посиделок на его столе не устраивала, по холодному взгляду подруги, вошедшей следом, он считал многое.

Она принесла очередную мерзкую записку, снова убеждая его, что совсем не реагирует на них.

«Проклятая грязнокровка, то, что тебя трахает сам Поттер, не спасёт тебя от страшной участи».

Гарри был в бешенстве! Он знал, что их подкидывает кто-то из своих, но не мог понять, как. И это выводило его из себя. Он чувствовал себя бесполезным и немощным, потому что не мог защитить от нападок любимую женщину. Единственную, кого он действительно желал защитить от целого мира.

Он найдет этого гада! И тот пожалеет, что родился на свет!

А пока Гарри просто нежно поцеловал её, пряча в своих сильных руках.

********************

— Блинчики сгорят, если ты и дальше будешь считать ворон, — раздался шёпот у самого уха и, одновременно с этим, её притянули назад и заключили в объятьях.

— Гарри… — она закрыла глаза, наслаждаясь поцелуями в шею и окончательно забыла про завтрак.

— Угу, — он развернул её, чтобы поцеловать в губы, и её щеки вспыхнули.

Парень стоял перед ней практический обнаженный. Из одежды на нём было лишь… полотенце, обмотанное вокруг бёдер. Тело и волосы еще сохраняли влажность после душа.

— В спальне больше ничего не было, — отследив её взгляд, пояснил он и рассмеялся. — Похоже, готовить придется мне.

Гермиона ахнула и быстро вернулась в исходное положение, но блин уже сгорел, и она со вздохом выключила плиту.

— Иногда мне хочется поработить какого-нибудь домовика. Только не смейся пожалуйста.

— Могу отдать тебе Кикимера?

— Боюсь, он лучше отрубит себе голову, чем будет служить мне.

— Он не знает, от чего отказывается, — Гарри снова рассмеялся. — Хочешь, я приготовлю омлет?

Она опустилась на стул, передавая ему бразды правления. В голове роем пчел носились вопросы, которые она не решалась задать уже достаточно долго. Кто они теперь друг другу? Что дальше? Гермионе, в силу своего характера, хотелось ясности и логичности, но область отношений не всегда поддавалась данным параметрам.

Гарри орудовал на кухне, словно являлся шеф-поваром и готовил каждый день. В его руках все завертелось гораздо быстрее, и через 15 минут они уже кормили друг друга свежим омлетом, чередуя пережевывание пищи с поцелуями.

— Что происходит, Гарри? Ну… между нами, — всё-таки не выдержала Гермиона, и тут же уткнулась взглядом в свой стакан с чаем.

Он замер, глядя на неё, и замолчал. И каждая секунда молчания почему-то приближала Гермиону к истерике. Словно от его ответа завесила её жизнь.

Скажи, что ты её любишь, идиот! Скажи! Скажи это!

Но слова комом встали в горле. Гарри поднялся и просто притянул её к себе, сжимая в объятьях. Гермиона опустила голову ему на грудь, продолжая прятать глаза. Он взял её за подбородок и поцеловал: сначала нежно, потом углубляя и углубляя поцелуй, пока её тело не обмякло в его руках. Он подхватил её на руки и на секунду Гермиона подумала, что вновь окажется на столе, но Гарри направился в гостиную, где опустил её на диван и навис сверху. Набедренная повязка из полотенца оказалась на полу, следом туда отправилась пижама Гермионы. Они больше не разговаривали, это были поцелуи-признания. Губы осторожно коснулись шеи и, опускаясь ниже, скользнули по ключицам к груди. Гермиона застонала, когда язык принялся играть с её сосками, которые и так покалывало от возбуждения. Гарри касался её с особым трепетом, будто она была фарфоровой и могла разбиться в любой момент. Осторожные ласки, чувственные поцелуи и его глаза дали ей ответы на все вопросы. Сейчас слова были не нужны. Её тело льнуло к нему, кутаясь в волне нежности и заботы. Гермиона закинула ноги ему на спину и призывно выгнулась, желая ощутить его не только снаружи, но и внутри. Но Гарри не спешил. Не сегодня. Не сейчас. Он вошёл в неё, только когда зацеловал до изнеможения. Этот секс отличался от того, что они вытворяли последнюю неделю. Он был другим, наполненный особый смыслом, понятным только двоим. И Гермиона поверила, ведь в мире не было человека, которому бы она доверяла больше чем Гарри.

Позже, нежась в его объятьях на том же диване, Гермиона неожиданно произнесла:

— Гарри… насчет Пейдж… она красивая…

— Красивая… но я сказал, чтобы она больше не рассиживалась на моём столе, а то ты превратишь её во флоббер-червя, — усмехнулся он. — И меня заодно. А мне как-то не хочется так бесцельно закончить эту жизнь.

Гермиона, не в силах сдержать хохот, уткнулась ему в грудь.

— Да с тобой даже Волан-де-Морт не справился.

— То какой-то псих, а то самая умная ведьма столетия. Не сравнивай.

— Я люблю тебя, Гарри Поттер, — неожиданно произнесла она, пряча улыбку.

— Знаю… — целуя её волосы, задумчиво произнёс он. А на сердце стало теплее и радостнее.

========== Глава 19. Последний пазл ==========

Комментарий к Глава 19. Последний пазл

Надеюсь, концовка не покажется слишком уж ванильной) но здесь другая и не предполагалась.

— Чего тебе, Гилберт? — Гарри откинулся на стуле, когда к нему неуверенно вошёл молодой аврор.

— Сэр… Вы просили… Касаемо Гринграсс…

— Я весь внимание.

— Она незарегистрированный анимаг, сэр… её анимагическая форма — крыса.

Опаньки!

— Прекрасно, Гилберт! Притащи-ка её ко мне… или лучше в комнату для допросов…

— Прямо сейчас, сэр?

— Конечно!

— Но как я… она же чистокровная уважаемая… — увидев взгляд Гарри, Гилберт сглотнул. — Будет сделано, сэр!

********************

— Выскочка Поттер опять на первых полосах, — Драко Малфой скривился в презрительной ухмылке и откинул газету. — Когда уже все забудут про этого шрамоголового?

Он не спеша потягивал огневиски, сидя у камина в фамильном поместье своего сокурсника Грегори Гойла. С годами Драко всё больше походил на отца. Ему передалась аристократическая бледность и фамильная надменность Люциуса. Даже стиль одежды был такой же, как и характерная фирменная трость.

Гойл разразился смехом и отхлебнул алкоголь прямо из бутылки, заставив друга непроизвольно поморщиться. Полное отсутствие манер.

— Не кипятись. Устроим мы веселье Поттеру и его грязнокровке.

Брови Драко поползли вверх.

— Только не говори, что ты не завязал с этими письмами?

Довольное лицо Грегори говорило лучше всяких слов.

— Ты совсем идиот, Гойл? Я же тебе говорил, что после возвращения Поттера пора завязывать. Этот отшибленный ради Грейнджер весь Аврорат на уши поставит! Он же больной.

— Да не ссы ты, Драко.

— Говорю тебе, Поттер — псих. Двойная «Авада» бесследно не проходит.

— У меня на два месяца вперёд этих писем наклеено уже, — заржал Гойл, снова прикладываясь к бутылке. — Сосёт пусть этот Поттер!

— Не нравится мне это… — начал Малфой, но раздавшийся взрыв заставил его схватиться за палочку.

«Редукто » разнесло входную дверь, и в проёме Малфой разглядел людей в аврорских мантиях.

Твою мать!

Гойл, не успевший достать палочку, от неожиданности опрокинул на себя бутылку огневиски. Молниеносное «Брахиабиндо» окончательно лишило его возможности вступить в борьбу.

Двое авроров наставили палочки на Драко и он опустил руку, понимая, что сопротивление точно не пойдет ему на пользу. Следом в помещение вошёл Поттер, отчего Малфой мысленно выругался.

— Чем обязан такой чести, лицезреть «Того-Кто-Никак-Не-Может-Сдохнуть» собственной персоной? — выплюнул Драко, вложив в свой голос как можно больше презрения.

— Ваша подружка-крыса сдала вас почти сразу. Незарегистрированный анимаг в Министерстве… Здорово придумано, Малфой. Вот только зря ты тронул Гермиону.

— Обыщите здесь все, — кинул Гарри своим людям, на всякий случай держа палочку наготове.

Хотя он был уверен, что Малфой никогда не будет с ним вступать в личную схватку. Тем более лицом к лицу.

— Никого я не трогал. Это ты у нас собираешь всякий сброд, Поттер.

— Сэр, — один из авроров отвлек Гарри, протягивая ему пачку характерных писем. — Нашли в столе в кабинете.

— Уведите их.

— Что, опять кулаками будешь махать, мужлан? — не унимался Драко, так и напрашиваясь на то, чтобы получить по своей бледной физиономии.

— У меня есть идея получше, идём.

Гарри вышел первый. Гойла и Малфоя повели следом Эванс и Джонсон.

— Идиот, — рыкнул Драко в сторону Гойла.

— Но я думал… — промямлил тот, уже утратив желание веселиться.

— Подумал?! Тебе есть чем думать?! Судя по всему — нет!

********************

Гермиона замерла в коридоре, когда увидела Гойла и Малфоя, которых бесцеремонно волокли по коридору двое авроров, за ними невозмутимо вышагивал Гарри.

— Ты совсем чокнутый, Поттер! — орал Малфой. — Визенгамот из-за писем. Да это же шутка! Тебя просто засмеют! Кто назначил такого идиота главой Аврората?

— Почему же? Как только в прессе появится информация, что бывшие Пожиратели готовили новое покушение, думаю, соберётся полный состав судебной коллегии.

— Какое покушение? Это просто шутка! Кому нужна твоя грязнокровка?!

— Серьёзное политическое преступление, — Гарри улыбнулся, зля Драко ещё больше. — Покушение на Старшего заместителя Министра магии, в скором будущем миссис Поттер.

Гермиона чуть не споткнулась от неожиданности. Она находилась сзади Гарри вне его видимости и понимала, что данный текст не предназначен для её ушей.

— Ты — сукин сын, Поттер, — визжал Драко, — ты не посмеешь!

Гарри лёгким кивком головы дал знак своим людям, и те исчезли с Малфоем и Гойлом в бесконечных коридорах Министерства, а сам направился в сторону своего кабинета, боковым зрением заметив Гермиону, но не подав вида.

Она быстро догнала его.

— Значит всё-таки Малфой?

— Скорее Гойл, но Хорёк тоже своё получит, — парень сбавил шаг, чтобы ей не пришлось бежать за ним.

— Ты серьёзно отдашь их под суд?

— О… не сомневайся… это будет представление века… — он с довольным видом сунул руки в карманы и с трудом сдерживался, чтоб не начать насвистывать какую-нибудь весёлую песенку.

— Ну они же просто писали, то есть… не собирались…

— Чтоб другим повадно не было.

— Миссис Поттер, значит? — Гермиона изо всех сил пыталась придать своему тону серьёзность и скрыть довольную улыбку.

— Ага.

— Может, стоило у меня сначала спросить?

— Зачем? — Гарри самоуверенно вскинул брови и вальяжно зашел в кабинет.

Гермиона ахнула и залетела следом.

— Что значит зачем?! Ах ты, самоуверенный…

— Так… так… — он осторожно прикрыл дверь и подошёл к ней в плотную, — Что ты орёшь? Вообще эта информация не предназначалась для твоих ушей. Нечего было подслушивать, чтобы сюрприз не портить. Я тут, может, кольцо выбираю, шампанское…

— Гарри… — она сделала шаг назад.

Он медленно наступал, пока Гермиона не упёрлась в его стол, где и оказалась захвачена для поцелуя. Он заводился за секунды. Рука поползла по бедру, задирая юбку. Кровь била в голову.

— Ты права, я неравнодушен к столам, — хриплым голосом произнес он ей на ухо.

— Нет! Нет, Гарри! — Гермиона, очнувшись от наваждения, попыталась оттолкнуть его, пока он накладывал «Коллопортус». — Ты с ума сошёл! Я не собираюсь трахаться с тобой посреди рабочего дня на твоём столе!

Он лишь сильнее прижал её своим крепким телом и провёл языком по шее, отчего её кожа покрылась мурашками.

— Что за вульгарные выражения, дорогая? Я не собираюсь трахаться… я собираюсь заняться любовью с любимой женщиной, — пальцы переместились на пуговицы её блузки, но ошарашенная Гермиона не заметила этого.

— Что?

— Я люблю тебя, Гермиона Грейнджер. Всегда любил.

Несмотря на то, что она чувствовала это, словесное подтверждение было как бальзам на душу.

— Знаю… — прошептала она, прижимаясь к нему, и сил на сопротивление совсем не осталось.

Избавляясь от одежды, Гарри в очередной раз подумал о своём поразительном везении, будто в его кровь подмешано зелье удачи. Если бы не глупые письма Гойла, он бы не вернулся в Англию. А уж каким благом оказалась измена Джинни… И страстно целуя любимую женщину, слыша её возбуждающие стоны, он осознал, что даже в самые тёмные времена с ним рядом всегда был и будет его личный источник света и счастья.