Академия. Невеста мага (СИ) [Юлия Марлин] (fb2) читать онлайн

Пролог

— Да не расстраивайся ты так! Подумаешь, не поступила! В следующем году точно получится, — Катька старательно улыбнулась, но попытка подбодрить подругу, явно потерпела неудачу.

Диана, уставившись в дисплей выключенного мобильного, лежащего с краю столика, не шелохнулась.

Катя посмотрела на часы:

— Надо бежать. Столько дел до начала учебы: съездить домой, собрать вещи, познакомиться с девчонками по курсу.

— Да, — Диана обхватила полупустую чашку с остывшим кофе, — надо…

На улице лил дождь, и подруги заскочили в уютную кофейню, да что-то засиделись. Каждой давно пора спешить по личным делам.

— Останешься в городе? — Полюбопытствовала Катя, забрасывая вещи в сумку. — Или домой?

Девушка рассеяно пожала плечами.

Возвращаться в опустевший после смерти мамы с братом дом, к отчиму-пьянице, который каждые полгода приводит новых женщин, страшно не хотелось. К тому же, они с Игорем мечтали снять в городе квартирку, поселиться вместе. Планировали совмещать учебу с работой, задумывались о совместном будущем. Игорь — поступил, а вот Диана…

Все школьные экзамены были сданы более чем хорошо, и вокруг уже витало предвкушение веселой студенческой жизни.

С самого детства девочка мечтала пойти по стопам отца и стать врачом. Но вдруг как гром среди ясного неба. В медицинский не хватило двух баллов и приемная комиссия без сожалений завернула ее документы.

— Чего нос повесила? Говорила, в разные ВУЗы надо пробовать, но ты уперлась, «в медицинский хочу, стану, как папа». Теперь сидишь и киснешь.

Мимо столика проходил официант и Катя встрепенулась.

— Можно, счет?

Он улыбнулся, кивая.

— Симпатичный, правда?

— Кто? — Диана оторвалась от темного дисплея мобильного.

— Скучно с тобой, — вздохнула Катя.

Положа руку на сердце, они дружили с первого класса, и всегда и везде были не разлей вода: в школе, в поездках, у друзей. Многие даже считали их сестрами и вот, впервые за много лет, подруги расстаются. Катю ждет жизнь в большом городе, а Диане придется вернуться в пригород — к существованию, какого не пожелать и врагу.

— Позвонит твой Игорь, не парься.

Диана подняла глаза и заметила, что собеседница глядит в упор. Но стоило взглядам пересечься, тут же схватила сумку:

— Я побежала. Не пропадай, ладно.

Махнув на прощание, Катя беззаботно выскочила в дождь.

Посидев в тепле кофейни минут десять, Диана тоже засобиралась.

Отсюда до пригородного вокзала было недалеко, около пятнадцати минут, и девушка решила, что успеет заглянуть в ближайший магазин и купить Димке обещанную машинку-трансформер. Семилетний соседский мальчик напоминал братика, погибшего в автокатастрофе вместе с мамой несколько лет назад, и потому она частенько баловала его игрушками, а если была минутка, заходила в гости на чай. Как-никак мама и тетя Люба, мать Димки, много лет были лучшими подругами, и Диана решила эту традицию сохранить. Тем более, соседи всегда были ей рады.

Застегнув куртку и забросив за спину рюкзак, поспешила к магазинчику с красочной вывеской, но что-то заставило оглянуться и всмотреться в парочку, целующуюся на углу. А, приглядевшись, вздрогнуть и почувствовать, как в груди заболело сердце.

— Игорь? — Тихий шепот поглотил дождь. — Катя?

Привиделось от переутомления?

Это точно не могли быть лучшая подруга и парень, в которого она была влюблена с восьмого класса. Катька никогда не одобряла этот выбор, считая высокого темноволосого Игоря «плохим мальчиком», тянувшим Диану на дно. Неужели это потому, что сама неровно дышала к спортсмену-однокласснику?

Девичий голосок прозвучал неожиданно резко:

— Диана?

Оказалось — Катя и Игорь, прикрывшись одним зонтиком на двоих, смотрели с удивлением.

— Ты же собиралась на вокзал.

— Собиралась, но сначала…

Девушка осеклась, замечая презрительную ухмылку на лице Игоря. А, коснувшись головы, поняла, что стояла под сливным стоком и промокла насквозь. С длинных, до талии, волос стекала вода, струилась по куртке и джинсам, затекала за шиворот, леденила кожу.

Сердце заболело сильней. Она ждала, что Игорь подойдет и обнимет, скажет — все это розыгрыш, глупая шутка двух самых близких для нее людей. Но нет, ничего такого.

— Я позвоню, — чмокнув Катю в щеку, Игорь скрылся за углом. Диану холодно проигнорировал.

— Я хотела рассказать, — Катька нервно перехватила зонтик. — Но ты не поступила, была расстроена. Знаю, ты его любишь, а он…

— Давно вы вместе? — перебила Диана, стирая с лица дождевую воду.

— С выпускного. Помнишь, ты убежала после вручения аттестатов?

Диана помнила. Накануне праздника отчим, как специально напился, вышел на балкон покурить и свалился с третьего этажа. С переломами обеих ног его увезли в травматологию, вскоре выписали, и девушке пришлось посвятить мужчине всё свободное время — даже пораньше сбежать с выпускного.

— Я заскучала, — тем временем продолжала Катя, — Игорь вызвался развеселить. Все получилось естественно. Представляешь, он предложил снять квартиру.

От обиды Диана закусила губу — это была ИХ с Игорем мечта, а он так легко её предал.

— Кажется, я влюбилась, — закатила Катька глаза.

Диана сдержала всхлип, стискивая кулаки. Удар в спину был оглушительным.

— Ты вся промокла, — «лучшая» подруга жестом пригласила под зонтик.

— Не стоит. Автобус через час.

— Обиделась, что ли? — Воскликнула Катя. — Да, перестань! Я не виновата, что Игорь выбрал меня! Ты себя видела? Серая мышь, ботаничка. Он и встречался с тобой только для того, чтобы подтянуть знания перед экзаменами. Такие, как ты, подруга, — вымирающий вид. Ты не интересна парням…

— Замолчи.

— Ничего удивительного, что Игорь бросил тебя при первой возможности…

— Молчи! — Вскричала Диана и, развернувшись, бросилась через дорогу на противоположную сторону, к незнакомому парку. Под пронзительный вой клаксонов и недовольные крики водителей.

… Она долго бежала, не разбирая дороги, — колючие ветки хлестали лицо, трепали длинные волосы, цепко хватали одежду — и остановилась лишь, поняв, что забрела в чащу. Вместо редких парковых кленов с мокрыми от дождя листьями окружила непролазная глушь.

Впритык громоздились громадные дубы, обшитые мхом, всюду валялись обломки поваленных деревьев, слева и справа — бурелом. Обхватив себя руками, Диана подняла голову и от удивления распахнула глаза. Над городом только что лил дождь, небо обложили тучи, но над этим непонятным лесом, напротив, раскинулся ясный, безоблачный день. Воздух был чистый, прозрачный, немного морозный.

Поежилась, удивилась а, услышав близкий всплеск, поспешила на звук и вышла к озеру, окутанному туманом. Сбросила рюкзак, присела на берег и умыла заплаканное лицо. Слезы душили удавкой. Внутри все горело огнем.

Ну почему Катя и Игорь так поступили, ведь знали, что кроме них у нее больше никого не осталось?

Почему сейчас, когда она так нуждалась в их поддержке?

Дыхнувшим морозом пробрало до самых костей. Оглядевшись, Диана нахмурилась. Подкравшийся туман обступил берег со всех сторон. А вскоре послышалось далекое эхо человеческих голосов.

— … Готовы, миледи?

— … Уверен, что заклятия достаточно набрали силу?

— … Да.

Вздох и разрешение:

— … Приступай.

Удивленная девушка заозиралась в поисках собеседников, но в тумане кроме нее никого не было.

Решив, что надо выбираться, обернулась к рюкзаку, но не успела — из-под ног разом исчезла опора, вокруг сомкнулся туман, и страшная сила потянула в раскрывшийся напротив огромный Портал.

1. В непонятном мире

Холод пронзил сердце, а сквозь сомкнутые веки заметался свет. Я открыла глаза и почувствовала себя дурно. Полуголое тело дрожит от озноба, волосы треплет пронизывающий ветер. На мне — изорванное в клочья старинное платье с корсетом, который впивается в рёбра и противно трёт кожу.

Лежу на ступенях винтообразной лестницы в какой-то башне. В гнездах тусклые факелы, стены изъедены глубокими трещинами, пахнет сыростью и металлом. Пролётом выше распластался старик в длинной серебристой мантии, гармонирующей с седой шевелюрой и редкой бороденкой, колыхаемой сквозняком. Горло изодрано в клочья. Остекленевшие глаза глядят в никуда. Кисти обморожены и скрючены в предсмертной судороге.

Вскрикнув, я отшатнулась, и мысли в голове заметались как птицы. Была в парке у озера. Кто-то подкрался, оглушил и вывез за город?

Пошарила по маслянистым ступеням в поисках сумки, но не нашла.

Правда, возникшая по этому поводу мысль — тут же улетучилась. Потому что с верхних этажей послышалось ворчливое: «рррр…».

В темноте вспыхнули две белые точки, плавно качнулись и выступили на свет, оформляясь громадным волкодавом с шерстью черней и гуще застывшей смолы. Поводив ушами, зверь вперил в меня пылающие заревом глазища, вогнал со скрежетом когти в камень, раскрошив в пыль, и утробно заворчал. Спустя миг появились еще два хищника: у одного шерсть была белее снега, у другого темно-серебристая, густая, со свисавшими крупными сосульками, отчего он походил на ледяного монстра из северных сказаний.

Встряхнув густой, сверкающей в тусклом свете шубой отливающей странными искрами, звери вздыбили загривки, собираясь атаковать.

Совершенно сбитая с толку, вжалась в каменную стену, впав в странное оцепенение. Из которого спустя мгновенье вырвал суровый мужской окрик:

— Беги!

По ступеням зазмеились огненные искры размером с песчинку и, свившись островками, прикрыли мою фигуру дымом. Над головой пронесся огненный шар, пульсирующий особенным свечением. Разделился в полёте на несколько поменьше и контратаковал разъяренных чудовищ. Те повалились, охваченные алым пламенем, взвизгнули и принялись бешено метаться, сбивая обжигающие сполохи.

— Скройся, говорю, — повторно велел незнакомец, чем окончательно вырвал из оцепенения.

Я вскочила и заметила, что смольный волк сгорел дотла, а двух других, злобно сжавших мощные челюсти, окутало белесой пеленой, и бросилась вниз, невольно оглядываясь к своему спасителю.

Он стоял в стенном проломе, поднимая охваченные пламенем кисти для нового удара. Высокий. Гибкий. Скрытый темным плащом с капюшоном. Из-за спины торчали украшенные особенной гравировкой рукояти клинков. А еще, показалось, я приметила взблески белоснежных локонов рассыпанных по широким мужественным плечам.

Пораженная внешностью и умениями незнакомца, запнулась о чрезмерно длинный подол, оступилась…

— Ай!

И кубарем скатилась к подножию лестницы, успев обхватить голову ладонями. В это время в руках мужчины уже материализовалось пылающее огненное копьё, которое он метнул в беснующиеся волчьи туши.

Пыхнуло. Взорвалось и, вскрикнув, я ползком перевалилась через порог, окунаясь лицом в рыхлый снег и вздрагивая от царившего на улице мороза. Вот только прийти в себя не позволил новый утробный рык. Выяснилось, во внутреннем дворе поджидал еще один хищник. Сине-серого окраса, мощный и мохнатый от влажного носа до кончика пушистого хвоста.

Каким-то чудом поднялась и сразу вздрогнула от пульсировавшей в лодыжке боли. Кажется, скатываясь по лестнице, повредила ногу. Это было меньшее из зол. Большее — готовилось смести меня сокрушительным прыжком. Я даже потеряла опору, пойманная гипнотическим блеском желтых глаз.

От испуга передёрнулась, и вопрос получился тихим, затравленным:

— Что вам надо?

В голове отчетливо прозвучал отдающий могильным холодом рык:

«Ты отмечена Волком, принцесса… Скрыться не получится…»

С трудом осознавая вложенное в разум послание, заскользила по стеночке вбок, анализируя прилегающее пространство. Справа — каменные руины, среди которых мелькали высокие силуэты со светлыми волосами, луками и клинками. Слева — тянулся кусок оградной стены, упирающийся в заснеженную поляну и серебрящийся за ней густой лес.

Голые ступни нещадно горели от холода, но я все же развернулась в направлении леса, решив, что там безопасней.

Словно предвидя этот шаг, волк бросился в погоню, гулко подминая лапами снег.

Я ускорилась, прихрамывая и кусая губы от боли, а в следующий момент макушку сотряс сильный удар. Это потом добрые люди пояснят, что напавшие пульнули в голову атакующим заклятием.

Сейчас же сваленная с ног, я бухнулась в сугроб, чувствуя, как из глаз брызнули слезы. Разъяренный зверь приближался, а я, как назло, совершенно обессилила. Словно подпитала собственной энергией мрачную каменную громадину, затерянную в снегах непроходимой тайги.

Возможно, и впрямь подпитала? Сложно сказать, чем на самом деле являлась Башня, и какими свойствами была наделена.

Все вокруг вообще странное и непривычное. Даже воздух иного аромата. Насыщенный, яркий, будто не ведавший технического прогресса и химических испарений. А звери совершенно точно обладают человеческим разумом и рядом магических способностей. Да и «звери» ли это вообще?

Близ головы хрустнула ветка, на висок капнула густая слюна, и кровь в жилах окончательно заледенела.

Ощущая дикую усталость, уткнулась лицом снег и, моля всех святых о скорейшем пробуждении, потеряла сознание.

* * *

Вспылившая из-за битвы снежная взвесь осела и присыпала людей-волков тонкой корочкой серебра.

Убедившись, что тихо, взмахнул клинками и, погасив на металле синие колдовские руны, вложил до щелчка в заплечные ножны. Откинул капюшон и впился глазами в распластавшееся у деревца тельце.

Девушка не подавала признаков жизни. Ее сердце не билось. А если билось, то столь слабо, что уловить на таком расстоянии не представлялось возможным.

— Агарвэн, с анимагами покончили, — промолвил высокий гибкий эльф с рыжими как огонь волосами, выскользнувший из-за дерева и вставший за спиной того, кто глядел на девушку. — Но Джифаред бежал.

Еще секунду наблюдал за неподвижной фигуркой, а после повернул к соратнику голову, отчего белые, мерцающие точно снег волосы коснулись узорных ремешков заплечных ножен:

— Что люди?

— Убиты, командир. — Ответил третий с соломенными волосами, собранными в хвост на макушке. — До единого.

— Засада, — заметил рыжеволосый, окидывая взглядом мертвые тела. — Выехали бы на час позже, опоздали.

— Кто-то из слуг был предателем? — Уловил намек третий.

— Уже не узнать, — хмыкнул второй, оглаживая рыжие локоны. Помолчал и осторожно заметил. — Девчонку надо бы проверить.

Да. Надо. Но Агарвэн оттягивал.

От мысли, что вот-вот коснется дочери врага, внутренний Огонь взбунтовался. Потек по жилам расплавленным металлом, объял тело клубами пламени и сосредоточился в подушечках пальцев. Миг — от перчаток остаются тлеющие на руках лохмотья и плавно спадают с раскаленных ладоней на алый от крови снег.

- Еще одну пару испортил, — недобро усмехнулся рыжеволосый.

Спокойно встряхнув руками, быстро подошел к девушке, опустился на колено и повел вдоль девичьего тела, сканируя «изодранную» ауру.

— Мертва? — Нетерпеливо спросил Лафаэль.

— Жива.

— Может, мы ее сами по-тихому… — с затаенной ненавистью предложил рыжеволосый, — а Его Светлости скажем, волки.

— Смерть принцессы не вернет Белолесью свободу, — возразил вполголоса Агарвэн, продолжая анализировать физическое состояние скрючившегося у ног тельца. Сильный стресс. Множество вывихов и ушибов. К счастью, внутренние повреждения отсутствуют. — Доставим как есть. Лафаэль, снимай плащ и неси сюда. Вэон, раздобудь деве одежду. Ее стала негодна.

— Слушаюсь, кано, — процедил тот, что Вэон.

Проводил подчиненного бесстрастным взглядом. Закутал девушку в переданный соратником шерстяной плащ, подхватил на руки и молча понес к карете.

1.1

Очнувшись, не сразу поняла, где нахожусь. Над головой — покачивающийся потолок; вокруг полумрак, шторы на окнах шевелит ветер. Скосилась — лежу на мягком бархатном сиденье, закутанная в теплый плащ с меховой опушкой, приятно щекотавшей подбородок. На соседней спинке — темное платье с длинными рукавами в отстрочке. На полу — высокие меховые полусапожки.

Я высвободила руки и потерла лицо. Еду в карете.

Но куда меня везут?

И главное — кто?

Прислушалась. На улице говорили на певучем языке: громко, отчетливо, но слова были мне не знакомы. Подумала подняться и чуть не вскрикнула. Правую лодыжку обожгла боль. С такой силой, что дернувшись, я едва не опрокинулась вниз.

— Жесть! — Невольно ахнула, и почувствовала, как карета остановилась. Певучие голоса приблизились, загремев сталью и какой-то утварью.

Тут же притихла. Услышали?

Внутрь никто не заглянул. Посидев около минуты, решила выбираться. Сначала переоделась, затем обула сапоги. Лодыжка тут же отозвалась мучительной болью, но, прикусив губу, стоически это выдержала и, продышавшись, потянулась на выход.

Едва дверца распахнулась, на мгновенье показалось — ослепла. Глаза запорошила плавающая в воздухе колючая крупа, легкие обожгло холодом. Во все стороны простиралась заснеженная долина, сверкавшая под солнцем как грани бриллианта. Вдали тянулись пики обледенелых гор, по склону одного скользил бледный шар дневного светила.

— Добрый день, госпожа. — Прозвучавший возле уха голос оказался приятным.

Обернулась и обмерла — у изучавшего меня с прищуром красивого молодого мужчины были заостренные уши. Соломенные волосы стянуты в хвост, сам облачен в темно-зеленые одежды с воротником под горло, что покрывал серебристый узор, из-за спины виднелись лук и колчан со стрелами.

— Вы кто?

— Лафаэль Элеанди. — Склонился мужчина. — Княжеский лучник.

Огляделась из-под полуприкрытых век, сберегая глаза от снежного блеска:

— Где я?

— Эко ее заклятием «огрели», — пропел темноволосый воин, выпорхнувший из морозной дымки. — Родного дома не узнает.

Он тоже оказался эльфом! Тело покрывал узорный доспех, на боку — отделанные серебром ножны с мечом; распущенные черные локоны вились по ветру, серые глаза играли озорством.

— В Эостере, миледи. Мире вольных королевств Юга и союзных княжеств Севера. Запамятовали?

Я издала тихий смешок.

— Вроде того.

— Вижу. — Хмыкнул темноволосый и, глянув через плечо, крикнул, — Кано! Леди очнулась!

— Кано? — Удивилась я, на что Лафаэль пояснил:

— Командир по-нашему.

Я оглянулась и приметила высокий силуэт в облаке кристального света, что стоял около костра и разговаривал с одним из своих, и опознала в нем метавшего огненные шары незнакомца.

Он обернулся, отчего тяжелый в морозных узорах плащ с меховой опушкой, взметнул с земли снежный водоворот. Затем бросил в нашу сторону взор и, что-то молвив собеседнику, направился к карете. По пути отдал пару приказов, потрепал по шее белоснежного коня, выслушал короткое донесение и только потом подошел. Скрестил руки на широкой груди, и лениво привалился к дереву плечом.

— Как самочувствие, миледи?

Какой у него приятный голос. А внешние данные! Глаз не оторвать.

Широкоплечий. Гордый. Уверенный. С пронизывающим насквозь взглядом, от какого мое сердце забилось быстрее. В лице холодной красоты читались твердость, проницательность, завораживающая решимость. Кажется, от его внимания ничто не способно ускользнуть.

Одет в облегающие черные брюки и белую рубаху, подчеркивающую игру рельефных мускулов под тонкой тканью. Кем бы ни был статный незнакомец, он явно принадлежал к древнему аристократическому роду. Слишком уж выделялся среди простых подчиненных.

— Налюбовалась? — осведомился кано и в прядках его снежных волос вспыхнули яркие лунные искорки.

Сообразив, что нагло пялюсь и при этом молчу, смутилась, опуская глаза.

— Мне лучше. Спасибо.

— Идем к костру, — предложил он. — Поешь и согреешься.

Дельная мысль. С прошлого вечера ни единой крошки во рту. Но измотанная и обессиленная ударом по голове, поняла, что сама туда вряд ли дойду.

— Обопрись.

Вцепилась в протянутую руку в черной перчатке и… вскрикнула. Раненная лодыжка не вынесла перенесенного на ногу веса, хрустнула, подломилась, и, ахнув от боли, я поняла, что лечу вниз головой.

Сугроб мелькнул прямо перед носом. Думала, ухну в рыхлый снег, как вдруг… плечи обожгли жаркие крепкие руки. Рванули наверх. Обхватили поперек спины и под коленями, и я оказалась прижата к широкой эльфийской груди. В нос хлынул пьянящий аромат диких трав смешанный с морозной свежестью первого зимнего дня, и голова закружилась.

— Ловко подхватил, Агарвэн, — хмыкнул темноволосый.

Я открыла глаза, выдыхая испуг, и обнаружила себя на руках… Агарвэна. Хотела восхититься смелой реакцией, но осеклась. Мужское лицо было искажено будто от рвущей изнутри боли: брови сведены, глаза полуприкрыты, губы дрожат.

Пока думала — в чем причина этой перемены, командир пронес меня через лагерь и усадил около костра на обтесанное с одного бока бревно.

— Спасибо, — неохотно выпустила мужские плечи, чувствуя, наконец, твердую опору.

Он молча посмотрел синими ледяными глазами, повернулся и, делая глубокий вдох, зашагал в сторону.

Я стянула сапог, придвинулась ближе к огню и с пристрастием осмотрела больную лодыжку. Та распухла и посинела, а стоило к ней прикоснуться — по телу разливалась адская боль.

Просто прелесть, Диана!

Сдерживая рвущиеся с губ стоны, обвела лагерь в поисках того, что могло бы ее снять или того, кто мог бы это сделать. Но вместо помощи… (это день не задался или я такая «везучая»?) напоролась на недружелюбный взгляд рыжеволосого эльфа, сидевшего за соседним костром и занимавшегося починкой стрел. Осмотрев мою персону с головы до ног, лучник брезгливо сплюнул и, с отвращением отбросив стрелы, размашисто зашагал к коновязям, не оставляя следов на снегу.

Странно. Мы вроде не знакомы. Чем я столь сильно ему насолила?

От исчезающей в морозной дымке грациозной фигуры отвлекла упавшая на снег пара мужских кожаных перчаток. За этим ровно прозвучало:

— У тебя кость перебита.

Возле — стоял Агарвэн и, скрестив руки, буровил мою распухшую ногу сумрачным взором. Прислушалась к ощущениям и поняла — Он прав. При вывихе такой выраженной отечности не бывает, да и боль, поначалу несильная, теперь рвала ногу изнутри.

— Как быть?

— Если не лечить, через день начнется заражение, — произнес беловолосый совсем не то, что ожидала услышать.

Подняв голову, ответила недоуменным взглядом.

— Через два тебя свалит лихорадка, — бесстрастно продолжал мужчина, давая понять, что не шутит. — Через три — ты умрешь.

Синие красивые глаза сверкнули огнем, бровь насмешливо изогнулась.

— Могу исцелить, но придется потерпеть.

— Согласна, — простонала я на грани обморока.

— Тогда не кричи, — ласково проговорил командир, но его взгляд угрожающе потемнел.

Он рывком сорвал плащ, оставшись в облегавшей безупречное тело рубахе, и опустился на колено. По эльфийской коже вспыхнули пламенные узоры, растеклись, сложились в витиеватые рисунки и свирепо опалили мои лицо и лёгкие. Вид и ощущение могущества, безграничной силы, ярости, струящиеся сквозь эльфа, страшно испугали.

Я дернулась ускользнуть но… опоздала. Пылающие золотистым светом ладони обхватили мою лодыжку. Из кипящих расплавленной сталью эльфийских пальцев хлынули жаркие магические потоки и рассудок помутился.

Я испытала нечто невероятное. Такое, что даже сложно описать. По телу метнулась обжигающая энергия. Кожа засияла, вбирая жалящее магическое свечение, ощутимо ослаблявшее боль.

Правда, длилось это меньше минуты. Потом грудь обожгло с такой силой, как если бы по внутренностям полоснули острейшей бритвой. В горле заклокотало пламя, сердце запылало… и, охваченная огненной лихорадкой, я вдруг поняла, что больше не выдержу.

Еще мгновенье, и выгорю дотла…

Вставший белой стеной снег скрутился в воющую спираль, обдал фонтаном секущих до рези снежинок, и тут стало легко. Внезапно. Боль, терзавшая ногу — исчезла (как и взявшийся ниоткуда раскаленный поток).

Я приоткрыла слезящиеся глаза.

Целитель стоял на одном колене напротив. Опускал затухавшие руки и слегка покачивался. Пламенные узоры померкли, эльфийская кожа вновь излучала ровное серебристое сияние. Взгляд ясных, сверкающих глаз был затуманен.

На секунду я увидела на лице красавца растерянность, которая мгновенно сменилась невозмутимостью. Мне же сразу подумалось, что я просто еще не до конца пришла в себя и обманулась игрой света и тени.

Проследила за потухшей на мужской щеке огненной змейкой и выдавила:

— Что это было?

Агарвэн отвел взор в сторону ледяной долины.

— Эльфийская медицина, — слегка качнул головой, — и немного магии.

— Магии?

Он прожег пристальным взглядом:

— Удивлена?

Пожала плечами. Не знаю, как здесь — в моем мире магии не существует (но пока благоразумно решила об этом смолчать).

— И Одарённых в твоем княжестве нет?

Я еще на первый вопрос не ответила, а он другой задает. Кстати, о каком «моем княжестве» говорит и кто такие Одаренные?

— Одаренными называют тех, в ком пробудился магический дар. Не знаешь?

Первый раз слышу. Как и о том, что у меня есть «княжество». Думала, как очнусь, спросят об имени, откуда взялась и почему оказалась в той пугающей башне, окруженная стаей разъяренных волков, а вместо этого интересуются ерундой.

— Услугами магов тоже не пользовалась?

Спросил и принялся внимательно наблюдать за моей реакцией. Очень внимательно, изучающе. Какого ответа ждал? Не знаю.

Помолчав и осмыслив происходящее, на всякий случай уточнила:

— Если ты о колдунах — нет.

— Интересно, — нахмурился командир эльфов, переводя внимательный взгляд к горизонту.

Не отказала себе в удовольствии получше его рассмотреть.

Глаза очертили абрис высокого лба, изящные дуги темно-серебристых бровей, скосились на острые скулы, поводили по чувственным, будто созданным для поцелуев губам, удивились крепкому волевому подбородку, залюбовались белыми как мерцающий под зимним солнцем снег волосами.

У него была особая красота. Утонченная, благородная, притягивающая взгляд. Хотелось смотреть бесконечно. Волнующее и очень приятное состояние.

— Отдыхай пока, — оторвал от размышлений беловолосый.

Стряхнул с ладоней угасавшие язычки пламени (отчего снег меж нами зашкворчал и окутался паром). Поднялся, пошатнулся, но сразу выпрямился.

— Сейчас пришлю кого-нибудь в помощники.

И более не проронив ни единого слова, растаял в брошенной ветром колючей поземке.

* * *

Я долго приходила в себя после случившегося.

Наблюдала, как на ноге пропадает припухлость, а кожа приобретает здоровый розоватый оттенок, остужала раскрасневшееся от прилившей крови лицо и горевшие огнем легкие, успокаивала трепыхавшееся как бабочка в силках сердце.

Куда бы меня ни занесло, понятия об основах медицины тут очень специфические. Моего папу, который работал хирургом в городской поликлинике, они бы, как минимум, не оставили равнодушным. Меня, если честно, чуть-чуть напугали.

Наконец, почувствовав себя лучше, натянула полусапожек и обернулась на шум.

Сбоку возник Лафаэль и протянул кружку горячего супа и хлеб с сыром:

— Приятного аппетита.

Как раз вовремя.

Принявшись за еду, не сразу заметила, что лучник неожиданно замер. Долго присматривался и вдруг выдохнул:

— Сам кано тебя исцелил?

— М?

— Нога, — уточнил стоявший подле эльф. — Командир вылечил?

Я беззаботно кивнула и вернулась к еде, но и ложки ко рту поднести не успела, вздрогнула.

— Тебя?!

Подняла гневный взгляд, мол «а чем я хуже других?» и нахмурилась. Вид у Лафаэля был ошарашенный.

Он тряхнул собранным на макушке хвостом и присел с краю бревна.

— Целители нашего народа сами решают, кому помогать, а чью просьбу оставить без ответа. Но если уж взялись вырвать из когтей смерти, то после вправе потребовать с исцелённого соразмерную плату. С тебя какую спросил?

— Никакую, — удивленно протянула в ответ.

То ли считав с моего лица замешательство, то ли просто захотев выговориться, Лафаэль пояснил:

— Исцеление другого отнимает много сил. Любой практикующий магию жизни после ритуала становится уязвим. Порой даже смертен.

— Надолго?

— На день. Два. Зависит от силы родовой крови. Магического уровня.

— Как потом восстанавливается?

— Подпитывается от накопителей. Непосредственно — Источника силы. Пьет специальные зелья. Муторно это, тяжело, а порой и болезненно. От того и плата нужна. Таков непреложный закон магии жизни.

Я недоверчиво сузила глаза.

— Допустим. И чем ваш кано обычно берет?

— С каждого по возможностям, — глянул лучник с прищуром. Пробежался глазами от моей шеи к животу, а как обратно «пошел» задержался на груди с затвердевшими от мороза сосками, что топорщились лисьими носиками, натянув тонкую ткань платья, и как-то недобро усмехнулся.

У меня от его намека по коже мороз.

— Зря я про плату сказал, — опомнился эльф. — Если сразу не потребовал, дальше точно не спросит. — Прости.

Успокоил. Прям от слова «совсем».

Мне хотелось еще немного позлиться, может даже побурчать, но тут я почувствовала в горле «пожар» и стало не до того. Отбросив обиду, начала обводить лагерь в поисках кувшина или на худой конец меха с водой, как услышала Лафаэля:

— Сложи ладонь лодочкой.

Смотрю — палец эльфа окутался синевой, и в ладони заблестела прозрачная как стекло вода.

— Напитал ее заклятием охлаждения. Пей скорее, а то замерзнет.

Вернулась к ладони — и правда: у кожи лужица была еще жидкой, подвижной, а вот поверхность успело затянуть сверкающей на солнце корочкой серебра. Невероятно — как только вода попала мне в горло, то мгновенно успокоила кипевший там жар.

— Дискомфорт вызвала проскользнувшая во время ритуала огненная крупица, — пояснил мужчина.

— Огненная?

— Дело в том, что в Агарвэне уживается два вида магии, а не один, как у большинства магов Эостера.

— Вода, — поняла я. — Ты маг воды?

— Стихийник, — улыбнулся красавец, кивая. — Так вот, когда маг призывает один подвид, другой остается неактивен, но на тебя магия командира реагирует иначе. Огонь взбунтовался… — эльф на минуту умолк, подбирая слова, — вырвался и опалил тебе сердце.

— Почему?

Тот нервно поскреб мизинцем бровь.

— Спроси у него сама.

Вот кто бы сомневался?

Разговаривать дальше пропало желание. Впрочем, того что узнала — для первой беседы было достаточно.

Со стороны ледяной долины налетел ветер и захолодил наши лица. Лучник и бровью не повел, лишь огладил вскинутый ветром плащ, мне же захотелось поскорее укрыться в тепле — перевести дух и немного собраться с мыслями. Я скосилась на бревно, дабы опереться и встать, и уже начала подниматься, но вдруг замерла. На снегу лежали кожаные мужские перчатки.

— Ваш командир забыл, — чуть слышно шепнула я.

— Не забыл, — возразил Лафаэль странным низким тоном. И принялся делать вид, что с интересом рассматривает плывущие по небу облака. — Тебе оставил. Чтобы руки не мерзли. Одевай и носи.

* * *

Вернулась в карету засветло.

Закуталась в эльфийский плащ из теплой ткани и, устроившись на сидении, уснула. Правда спала недолго, ибо едва солнце упало за горизонт, меня разбудили тихие певучие голоса, доносившиеся из-за тонкой стенки перегородки.

— … хоть и дочь врага, а все равно ее жаль, — задумчиво говорил первый, в тоне коего сквозило искреннее сочувствие. — Тихая, наивная. Красивая, чего уж скрывать. Перешагни принцесса порог совершеннолетия на месяц позже и приглашение Его Светлости обошло бы Дом Зимнего Утра стороной.

— Девку жалко? — Шипел второй как змея. — Да брось. Мы ее не на казнь везем, а на обычный отбор невест. Забыл, Лафаэль, что по законам Эостера обличенный властью мужчина должен позволить участвовать всем совершеннолетним девицам, проживающим на принадлежащих ему землях, и только после вступить в брак.

От услышанного по телу прокатилась волна жаркого страха. Я чуть не вскрикнула. Благо, зажала рот мужскими перчатками, в которые предусмотрительно всунула руки перед тем, как уснуть.

Отбор невест? Не понимаю.

— Да, — согласился Лафаэль. — Но ты знаешь, Вэон, что этот князь не чета прочим правителям. Даже замок нарёк Холодная Цитадель. А про самого легенды ходят — одна ужаснее другой.

— Пфф, — усомнился Вэон. — Его Светлость не так плох, как о нем думают. Не зря же, когда встал вопрос, к кому идти во служение, Агарвэн предпочел этого северного владыку. Хотя соседские обещали и плату выше, и условия лучше.

— У командира были причины так поступить. Выбор он сделал добровольно. Принцессе Орисвилльской выбора никто не давал. Уверен, князь Эдуард даже не поинтересовался, хочет ли девушка участвовать.

— Леди никогда не спрашивают, — парировал с усмешкой Вэон. — Если в Дом прибыло Алое приглашение, отец обязан отослать дочь к жениху на смотрины.

Откуда-то издали донесся четкий приказ командира и, умолкнув, эльфы кинулись вдаль. Я села, аккуратно помассировала виски.

В голове царил полный хаос.

Не успела свыкнуться с мыслью, что по чьей-то злой, неведомой воле переместилась в чужой мир (не понятно зачем), так сейчас выясняется, что меня, оказывается, приняли за дочь князя Эдуарда. И теперь везут в Холодную Цитадель на отбор невест, затеянный неким Владыкой Севера, имя которого овеяно ворохом нехороших легенд.

Губы расползлись в нервозной усмешке.

Похоже, я влипла. И влипла — по-крупному.

1.2

К тому времени, когда карета остановилась, я подавила накативший испуг. Мечись — не мечись, в моей ситуации, все одно, не поможет. Настоящая принцесса Орисвилла вряд ли бы устроила сопровождению сцену по поводу того, что ее против воли везут на отбор. Потому, выйдя на улицу, принялась вести себя, будто ничего не случилось.

Присмотрела ближайший костер и, сев у огня, огляделась. Наверху темное небо и тонкий серебряный полумесяц. Тусклый свет озарял снежную равнину, притихший справа лес и разбитый эльфами лагерь.

Тут и там мелькали тени со светлыми, отливающими платиной волосами; за спинами у каждого лук и колчан полный стрел. Кто-то сидел у костра и занимался рутинным делом, кто-то обходил лагерь дозором.

Подумав, что мне пока стоит плыть по течению, потянула руки ко рту, дабы погреть, как рядом прозвучало:

— Замерзла?

Сквозь мерцающие языки пламени просматривался статный силуэт. В простой белой рубахе, с закатанными до локтей рукавами и ослабленной у ворота шнуровкой, который занимался тем, что затачивал лежащие на своих коленях клинки.

Я даже на мгновенье изумилась: вот уж, кому ни пронизывающий ветер, ни лютый мороз не помеха. Но вспомнив слова Лафаэля о том, что лорд Агарвэн — маг Огня, удивляться перестала. Зачем теплая одежда, если в венах кипит настоящий огонь? В случае чего, он и защитит, он и обогреет.

Командир приподнял голову и глянул исподлобья, отчего края его рубахи расползлись и обнажили твердую и гладкую, как обтесанный мрамор грудь.

Мое сердце заколотилось как бешеное. Я видела его второй раз в жизни; по сути, мы друг другу — чужие, а у самой непонятное чувство внутри — будто роднее эльфийского командира у меня никого нет. И быть не должно.

Это очень пугало.

— Чего молчишь? — Спокойно повторил беловолосый.

Я на силу оторвала от мужчины взгляд.

— Не замерзла.

И отвернулась, все же успев заметить, как эльфийские губы исказила недоверчивая усмешка. Еще секунду он буровил меня внимательным взором, а после вернулся к мечам.

— Привет, — отвлеклась я на Лафаэля.

— Миледи, — кивнул в ответ, протягивая исходящую паром пшеничную лепешку и кусок вяленого мяса.

Устроился рядом и обрадовал тем, что уже завтра мы будем ночевать под крышей замка, принадлежавшего местному землевладельцу по фамилии Морэ, куда заедем, чтобы попутно захватить его старшую дочь Камиллу. Девушке совсем недавно исполнилось восемнадцать, и она (как и я) тоже получила Алое приглашение и должна явиться на отбор.

Слушая лучника и анализируя поступающую по крупицам информацию, я все больше мрачнела. А когда он закончил, пришла к одному неутешительному выводу. Женское мнение в этом мире и, правда, мало кого волновало. Родители мечтали побыстрее и поудачнее выдать дочерей замуж; женихи перебирали невест, присматривая ту «единственную» что родит здоровое потомство; мужчины же не обладавшие достаточным влиянием, порой, просто брали понравившуюся девушку силой и уже по факту «ночи любви» свершали брачный ритуал.

Вот такие порядки.

— Чего не ешь? — Выдернул из мрачных мыслей Лафаэль.

Перевела взгляд на руки и поняла, что к мясу с лепешкой почти не притронулась. Еще бы — в груди давило так, что не вдохнуть, не шевельнуться. Но обижать его не хотелось.

— Нет аппетита.

Смотрю, лучник куда-то засобирался. Спросила, на что тут же получила ответ:

— В ночной дозор, леди. Добрых снов.

Добрых?

Ну, после его рассказов, добрые мне вряд ли привидятся. Скорее, что-нибудь об ужасном Владыке Севера, что раздев меня до нижнего белья, будет ощупывать во всех местах, дабы убедиться, что я подхожу ему для постели.

Или как тут у них принято эти отборы проводить?

Даже догадки строить боялась. Не говоря о чем-то большем.

Из леса потянуло стылым. Обожгло лодыжки, растрепало мне волосы, а дальше локоны, словно по волшебству сплелись с соседней корягой. Да так крепко, что с трудом отодрала!

Не иначе лесная нечисть балуется? Странно признавать, но временами я замечала отблески чьих-то глаз в темноте. Слышала пробирающий до дрожи женский смех. Улавливала движение между стволов.

Лаф сказал, здешние дебри кишат мавками и виреями, и строго запретил покидать территорию охранного круга. Спасибо, запомню. Только встречи с голодной нечистью не хватает для полного счастья!

Глубоко вздохнув, я успокоилась. И, чтобы не мучиться, решила заплести волосы в косу, но пальцы мгновенно занемели.

— Давай отогрею.

Напротив возник Агарвэн. Широкоплечий, внушительный, с идеальной осанкой и проницательным взглядом. По белым волосам бегали оранжевые отблески; на рельефах обнаженной груди сверкал медальон в форме капли.

— Ну?

И руку мне протянул, отчего крепкие, словно из стали мышцы перекатились под тонким льном рукава. Зачарованная голосом, уверенностью, красотой, охотно потянулась навстречу, но вдруг осеклась и отпрянула.

— Я еще за прошлый раз не расплатилась.

— А есть чем? — Вроде как удивился целитель.

Ну, знаете!

Меня такая обида охватила. Мало того, что Лафаэль оскорбил намёком, что вроде как я не заслужила помощи, так еще и этот туда же. Будто, я оборванка какая, и кроме как телом отдать долг не способна.

Вздернула подбородком.

— Ты помог, тебе и решать чем мне расплачиваться.

И тут же прикусила язык. Я это сейчас вслух сказала?

Ой, дура. Будто не знала, ЧТО он потребует.

— Договорились, — усмехнулся маг, подтверждая самые худшие опасения. — Поцелуй.

— Что?

— С тебя поцелуй, принцесса.

Со всех концов лагеря послышались тихие сдавленные смешки.

Агарвэн сел и изломил бровь, ожидая решения. Не придумав ничего лучше, я отвернулась глотнуть морозного воздуха и успокоить колотившееся как у загнанного зверя сердечко.

Он зачесал за моё ухо, выбившуюся из косы прядку, после чего жаркие пальцы соскользнули по скуле и мягко обрисовали овал моего лица.

— Согласна?

Не терпеливый какой. И жесткий. Сразу видно, отказов не принимает. Всегда берет, что хочет и когда.

— Или передумала?

Вот чего я упрямлюсь? Ведь могло быть и хуже.

Похвастать большим опытом с мужчинами, сразу скажу, не могла — первым и последним ухажером был Игорь (хотя какой на фиг ухажер, так — сопляк), и все же во мне вспыхнула стойкая уверенность, что уж с одним поцелуем как-нибудь справлюсь. И не важно, что целовать предстоит не человека — а эльфа. Если посудить здраво, в первую очередь Агарвэн — молодой и сильный мужчина. Вряд ли поцелуй эльфийского воина будет уж настолько отличаться от людского.

Даже если так, заодно и проверю.

— Догадывался, что слову дочери князя Эдуарда верить нельзя, — меж тем усмехнулся беловолосый.

Издевается?

Знать не знаю, кто такой Эдуард и что между ними произошло, для себя четко решила — насмехаться над собой не позволю!

Я вскинула голову, собираясь рявкнуть: «согласна», но стоило столкнуться взглядом с синими, как бескрайнее море глазами, вся решимость куда-то испарилась. Вместо твердого ответа, промямлила:

— Я не князь Эдуард. Слово сдержу.

И не заметила, как сидящий напротив мужчина удивился. Потому что сразу же подалась навстречу и зажмурилась:

— Целуй.

По лагерю прокатилась волна тихого смеха. Кто-то сердобольный напутствовал:

— Ты с ней поласковей, командир. Сразу видно, девочка неопытная. Трясется, что лист на ветру.

Неужели моя дрожь настолько заметна? Неважно.

Отбросив все мысли и стиснув кулаки, напряглась.

Секунда, вторая… губы загорелись от прокатившегося по ним морозного дуновения…

Третья, четвертая… раскраснелись, предвкушая горячее мужское дыханье…

Пятая, шестая… почему медлит? Почему не берет, что просил?

Вдруг моё горевшее от смущения лицо согрело теплым прерывистым шепотом:

— Не хочу целовать заледеневшие губы. Вот приедем под крышу, ты отогреешься, приведешь себя в порядок, там и продолжим.

Несмело приоткрываю дрожащие веки, а Агарвэн уже отстраняется. И делает это с каким-то загадочным выражением на красивом лице: брови сведены на переносице, губы плотно сжаты, в синих глазах, глядящих в упор, теплится грусть.

— Ну что, принцесса, — сев прямо и приняв невозмутимый вид, беловолосый стряхнул с плеча снежную пыль. — Надумала греться?

— Надумала. — Вздохнула я и аккуратно вложила хрупкую ладошку в его горячую, протянутую для меня одной руку.

— Расслабься, — легонько сжал за пальцы Агарвэн. — Я не сделаю больно.

— Ага, Ваше Высочество, больно только в первый раз бывает, — хохотнул из темноты кто-то из воинов.

Показалось, голос принадлежал темноволосому красавчику, с которым мы познакомились у кареты. Как успела выяснить, его имя Даэрон. Точно — не прошло секунды, он вышел из сумрака и, опустившись на торчавший из-под снега пенёк, насмешливо подмигнул:

— Потом от этого только удовольствие.

Ну что за намёк?

— Вчера, во время исцеления, призывая белую магию, я на секунду потерял контроль над магией огня, — спустя миг доходчиво объяснил командир. — Почуяв волю, стихия сорвалась и «ужалила» тебя.

— За что?

Красивое лицо беловолосого закаменело.

— Не волнуйся. Такого больше не повториться. Начинать?

Я осторожно кивнула.

Кожа эльфа слегка засветилась, и я уставилась на свою ладонь, лежавшую на крепкой неподвижной руке. Почувствовав, как закололо подушечки пальцев, напряглась, но, как Агарвэн и заверял — это было совершенно напрасно.

На этот раз Огонь эльфийского целителя «закутал» мою кисть в теплую и пушистую шаль. И ласково, будто оставляя на коже легкие, но горячие поцелуи побежал от запястья к локтю и шее. Поднялся к горлу, растекся по груди, прокатился, растапливая холод, от макушки до пят.

В конечности хлынуло бодрящее тепло, разлилось по клеточкам расплавленной сталью, всколыхнулось в душе жарким солнечным светом. От приятных, неизведанных прежде ощущений захотелось стонать, выгибаться. На какое-то время, я даже потеряла над собой контроль, потому что в этот момент тело всецело подчинялось воле эльфийской магии.

Спасибо, — выдохнула чуть слышно, открывая глаза.

— Не за что. — Агарвэн наблюдал за мной с каким-то насмешливым, немного расслабленным выражением и от того был еще красивей и притягательней.

Правда, ненадолго. Позади командирской спины мелькнула рыжеволосая голова лучника, одарившего мою персону днём уничижительным взглядом. Воздух накалился от напряжения.

— В чем дело, Вэон? — Не подумал шелохнуться Агарвэн.

— Сначала спас ее, — кивок на меня с неприкрытым гневом, — потом вылечил, а сейчас еще и теплом поделился?

От злого, сквозящего неприкрытой ненавистью тона похолодело внутри. Я интуитивно уставилась на продолжавшего сжимать мою руку командира, отмечая, что внешне маг выглядел спокойным. Но по тому, как мгновенно раскалилась его ладонь, поняла — пришел в дикую ярость.

Синие глаза полыхнули гневом.

— Приказ Виларда — оберегать всех участниц отбора.

Но подчиненный не услышал (или сделал вид):

— Забыл, чья она дочь? Лечишь. Греешь. Может, и в койку к себе уложишь?

Я и глазом моргнуть не успела, была отброшена в объятия Даэрона.

Агарвэн выпрямился, принимая боевую ипостась. Навис над внезапно стушевавшимся, явно не ожидавшим такой реакции Вэоном. Глянул сверху вниз, ибо был выше на целую голову, и запалил в ладонях багровые метательные шары.

Воздух затрещал, раскалился. Во все стороны дыхнуло жаром и метровые сугробы, кои окружали поляну, где мы встали привалом, молниеносно растаяли. Из темноты донесся истошный женский визг. Это кинулись врассыпную перепуганные могуществом огненного мага бесовки, наблюдавшие за лагерем втихаря. Среди деревьев мелькнули спутанные зеленые волосы, острые когти, чешуйчатые хвосты.

Я шумно выдохнула и оглянулась на эльфов.

К этому времени Вэон осознал собственную оплошность. Стоял, согнувшись в глубоком поклоне, и павшую над поляной тишину сотрясала неразборчивая мольба о прощении.

Беловолосый минуту жег ледяными глазами поникшего, дрожавшего всем телом лучника, потом тряхнул головой и наконец «остыл».

— Ступай в дозор. Чтоб до утра тебя не видел.

— Avatyara nya cano, — не разгибая спины, попятился тот.

И растворился в полутьме. Оставив напоследок обжигающее чувство тревоги, намекавшее — будь у него больше власти, так легко бы я сейчас не отделалась.

— Отпусти, я цела, — заерзала в руках Даэрона, удивленная с какой быстротой улеглась суматоха и эльфы вернулись к привычным делам.

Пока приходила в себя, Агарвэн «затушил» ладони, подхватил ножны с оружием, а после приказным тоном велел мне вернуться в карету. Проследила за его уходом и в полном смятении опустилась к костру, чувствуя медленно затихавший в теле озноб.

Кажется, или сегодня я нажила кровного врага?

— Не бойся, — сжал мое плечо темноволосый.

— А?

— Вэон просто погорячился. Он не желает тебе зла.

— Но недолюбливает? Верно?

— Не тебя, принцесса. Твоего отца, — огорошил признанием Даэрон. Обвёл трепыхавшиеся под порывами усиливающейся метели шатры и поднялся. — Слышала наказ командира? Пошли. Провожу до кареты.

1.3

Джифаред стоял на вершине обледенелой скалы и с жадностью втягивал широкими ноздрями обжигающий до одури воздух, проницал вертикальными зрачками кромешную тьму, слушал звериным слухом ночные шорохи.

Под скалой грозный, неприветливый лес. В воздухе гуляют снежинки.

Еще раз напрягся, прислушался…

Тишина. Магический фон забит. Принцесса как сквозь землю провалилась.

Ясно дело, без древней эльфийской магии не обошлось, так бы уже нагнали.

Слизнув с растрескавшихся губ кровь, волчара выругался. Босые ступни колол снег, голое тело скребли закручивающиеся спиралью вихри, но холод анимагу нипочем. Ни когда он на двух ногах, ни когда под плащом из искрящейся серебристой шкуры.

В занятые поимкой девчонки мысли пробрался вкрадчивый голос подручного:

— «Господин».

— Йонни? — Тряхнул зверь косматыми лохмами. — Что узнал?

Сумерки расступились, открывая волка с густой белоснежной шерстью. Он ступал, припадая на одну лапу, со склоненной перед вожаком мордой:

— «Девчонка поблизости. Но взять след не удаётся. Защищена заклятием «тени».

— Демон побери, — Джифаред неистово полоснул по стволу ближайшего дерева взблеснувшими в свете полумесяца когтями. На коре остались глубокие белые борозды.

Мрачный, немногословный маг, что щедро заплатил мешком золота, приказал прикончить принцессу Орисвилла до того как она прибудет на смотрины в Затмар. Путь Ее Высочества пролегал по пустынным скалистым ущельям и оледенелой тайге, где при должном уровне подготовки можно без труда устроить засаду.

И все бы получилось. Но волчьи планы смешал эльфийский патруль!

Вопреки установленным правилам, предписывающим встречающей стороне дожидаться претендентку на границе княжеств, остроухие плюнули на запрет и выехали девчонке навстречу. В итоге — он не только не расправился с принцессой, как того требовал наниматель, но и позорно упустил «добычу» из лап.

В мрачные как тучи мысли снова пробрался шепот подручного:

— «Метель усиливается с каждым часом. Надо устроить привал».

Вожак обхватил магический перстень, надетый на указательный палец левой руки, призвал чутье зверя. Вслушался, притаился. Нет, перстень был холоден, неактивен. Передавший артефакт маг сказал, что через него будет поддерживать двустороннюю связь, но пока еще ни разу не дал о себе знать, хотя со дня последнего разговора сменилось уже более двух лун.

Ладно, время есть.

Еще успеют нагнать, вцепиться зубами, перегрызть глотки.

Йонни прав. Нужен привал.

2. С широко закрытыми глазами

Я отвела взгляд от натянутой как струна спины эльфийского командира, ехавшего впереди, потому что заснеженные деревья расступились и, повернувшая дорога, вывела к поселению, в центре коего возвышалось добротное трехэтажное поместье, принадлежавшее местным аристократам по фамилии Морэ.

Его окружала высокая, сложенная из обтесанных камней стена, из-за которой виднелась крыша, покрытая красной узорчатой черепицей; слева и справа громоздились одноэтажные крестьянские домики, заметенные снегом.

Едва мы въехали в селение, из домов и харчевен высыпали люди в теплых полушубках и забавных головных уборах, напоминавших шапки-ушанки. Кто был постарше — благоразумно прижимались к обочинам и постройкам, пропуская нашу процессию; кто помоложе — бросались вперед, дабы получше рассмотреть прекрасных эльфийских воинов, восседавших на благородных породистых скакунах. Стайки деревенских мальчишек бежали, что-то выкрикивая в след. С ними на пару, нас облаивали, рвущиеся с цепей сторожевые собаки.

Царившая в этом месте атмосфера уюта, напомнила деревенский дом бабушки, куда родители отправляли меня на летние каникулы лет до одиннадцати. Перед глазами поплыли давно забытые образы колосящихся под солнцем полей, аромат парного молока, заботливые морщинистые руки, месившие тесто у печки, походы за грибами, веселые посиделки с деревенскими ребятами до первой зари…

Стряхнув воспоминания, вернулась к дороге и обнаружила, что мы уже въехали в просторный внутренний двор, и остановились у ожидавших на пороге мужчины и женщины.

На высоком, в годах мужчине темнел строгий наряд цвета темной вишни; темные с проседью волосы, зачесанные назад, серебрились в лучах зимнего солнца. В богатых черных усах, обрамлявших одутловатое лицо, поблескивали украшения. Сразу поняла, что он здесь хозяин.

Перевела взгляд на опиравшуюся на его локоть женщину и по твердому прямому взгляду, немного вскинутому кверху подбородку и полуулыбке на ярко накрашенных губах, признала в ней немолодую хозяйку.

Первым из сопровождения к ним подъехал Агарвэн. Спешился и, передав поводья подростку-слуге, склонил голову со словами:

— Граф. Графиня, — этой эльф легонько поцеловал ладонь.

— Очень рад, — кивнул граф, вальяжно огладив выпиравший из-под камзола живот. И покосился в мою сторону: — Вижу, вы встретили принцессу Орисвилльскую раньше, чем предписывают традиции. Это ваше право.

Снова хмыкнул и мотнул куда-то в тень, где топтались две невысокие фигурки.

— Смею ли надеяться, что мою старшую дочь вы будете опекать столь же бережно и надежно? Камилла! Выйди, милая.

Из тени вышла девушка. Сделала реверанс и, бросив на Агарвэна заинтересованный взгляд, прикрыла сразу же возникшую на губах улыбку.

Высокая, стройная, с карими глазами и правильным овалом лица; наряжена в дорогое, расшитое жемчугом платье; черные как воронье крыло волосы убраны в высокую прическу, поверх коей сверкала заколка в форме тиары. Движения плавные, повороты головы нежные, взмахи ресниц — томные.

Командир оглядел будущую подопечную и после заверил:

— Разумеется, граф.

— В таком случае, я спокоен.

— Что же мы в дверях стоим, — всплеснула руками графиня, — прошу, заходите.

У дверцы кареты возник Агарвэн и протянул мне руку. На сей раз он был без перчатки, и я заметила слабое серебристое свечение, исходившее от мужской кожи, а прикоснувшись, ощутила неистовый огненный жар, кипящий в храбром сердце и текущий по венам вместе с кровью, и испытала волнение.

(Рядом с ним я всегда волновалась).

Спустила ногу на ступеньку, коснулась мужской ладони, как эльф вдруг подхватил меня на руки. Только и успела обвить его за шею и прижаться к широкой горячей груди. Когда мягкие белоснежные волосы защекотали лицо, вовсе смутилась. Отвернулась и уткнулась ему в плечо, успев заметить, с каким удивлением сейчас на нас глядели окружающие люди.

Где-то над головой просвистел ветер, переплёл мои и эльфийские локоны и обволок меня пьянящим мужским ароматом. Приподняв голову с все еще малиновыми от смятения щеками, я уточнила:

— Почему?

Агарвэн изогнул губы в холодной усмешке.

— Не хватало, чтобы ты и здесь свалилась в сугроб. — И дернул плечом, добавляя. — Подстраховался, миледи.

О, ну теперь все понятно.

Он пронес через двор к распахнутым дверям поместья и только там поставил на землю, а после отступил с каменным выражением на лице. Намекнул, что для него это только работа?

Похоже.

Едва ноги коснулись твердых плит, коими был выложен двор, я чуть не оступилась (все еще была слишком взволнована) — благо, беловолосый стиснул мой локоть стальной хваткой, заставив устоять.

— Что с вашим платьем? — Раздался за спиной тихий девичий голосок. — Вас будто в грязи изваляли.

Оборачиваюсь и сталкиваюсь со смотрящей в упор невысокой, закутанной в белоснежные меха девушкой не старше шестнадцати.

— Как неприлично, Лия! — Осадила ее мать.

— Извиняюсь, — потупилась та с тихим смешком.

Я покосилась на свою одежду и повторно залилась краской. По правде говоря, уже забыла, что одета в чужое, изодранное битвой платье.

Спасибо, выручил Агарвэн.

— Экипаж Ее Высочества атаковали наёмники Джифареда, — он одарил холодным взглядом, от какого сердце болезненно сжалось, — мы чудом спасли принцессу от гибели.

Я удивленно переспросила:

— Джифаред?

— Анимаг падкий до денег, — объяснил граф, ударив кулаком по ладони. — Идет во служение к любому, кто посулит богатую плату. Головная боль всех здешних князей. Уж сколько ни пытались его заловить, проворный волчара вечно ускользает в последний момент. Не иначе — заговоренный.

— Анимаг?

— Колдуны такие. По желанию обращаются в птиц и зверей. Увидите такого, не задумываясь, бегите. Одолеть их способны только специально обученные боевые маги, состоящие на службе князей. Все остальные — неминуемо гибнут.

Вспомнила темно-серебристого волка с адскими глазами и плечи передернулись. Вот, значит, кто покушался на мою жизнь.

На мою ли? Или на жизнь настоящей принцессы, с которой я точно, как две капли воды?

— Опять о всяких ужасах заговорили, — разозлилась графиня и потянула меня ко входу. — Идем, дорогая, приведем тебя в должный вид. Еще краше будешь, чем раньше. И нечего ей вопросов задавать, Лия. Лучше ступай с Камиллой на кухню и распорядись о праздничном ужине. А, ты любезный супруг, размести лорда Агарвэна и воинов как полагается. Им у нас всю ночь ночевать. — Дама глянула в темнеющее от снежных вихрей небо и хмуро заметила, — а если метель не прекратится, то и две.

* * *

Меня привели в просторные покои, где тот час раздели и усадили в бадью, до краев наполненную горячей водой, поверх коей серебрилась пена с ароматом лаванды.

Погрузившись в душистые гребни, первым делом смыла грязь, прилипшую за время ночевки в лесу, и взялась за волосы. Намочила, намылила, ополоснула теплой водой и, повторив процедуру, вылезла из успевшей подстыть воды. Завернулась в теплый махровый халат, оставленный графиней на стуле, стянула с тумбы костяной гребень и, шлепая по ковру босыми ногами, подошла к большому стрельчатому окну.

Скупой свет бледного солнца быстро шел на убыль, метель же, наоборот, прибавляла в силе, осыпая стекольную раму ворохом пушистого серебра. Откуда-то снизу слышались громкие мужские голоса. Оказалось, внутренний двор расчищала пара рабочих.

Уставившись на сверкающие в солнечном свете лопаты, ловко кидавшие снег то в одну, то в другую сторону, запустила во влажные локоны острые зубцы и прошлась ими от макушки до кончиков.

Волосы у меня с детства длинные — до талии; как распущу — струятся по спине тяжелым водопадом цвета темного пламени. Густые, блестящие, они всегда притягивали восхищенные взгляды прохожих. Когда мама была жива, то строго-настрого запрещала стричься, приговаривая, что именно в длинных волосах и скрыто главное женское очарование. Когда ее не стало — у меня уже просто не поднялась на это рука. Хотя Катька не раз надо мной подтрунивала, призывая избавиться от густого, вечно путающегося на ветру, «балласта».

Да, уж. Она-то знала толк в смене имиджа. Чуть ли не каждый месяц меняла прически. В последний раз ей взбрело превратиться в блондинку.

— Почему и нет? — Мечтательно улыбалась подруга. — Перекрашусь и зацеплю любого парня из школы. Поспорим?

На счет любого, это она преувеличила, а вот «моего» Игоря очень даже зацепила.

К горлу подкатил горячий комок, по щекам заструились слезы.

Нет, Игорь давно не мой. По правде — никогда им и не был.

У нас даже близости не случилось. Только поцелуи. Помню, сомнет губы, проскользнет в рот языком, «помусолит» немного и тут же засобирается уходить. Спрашиваю — «куда»? Обернется, глянет с обворожительной улыбкой и ответит — «на тренировку, киса».

Сейчас понимаю, что не на тренировку, а просто от меня подальше. Но тогда я была влюблена. Верила ему. Каждому слову. И обещанию. Верила, что после школы снимем квартиру, будем учиться, работать, поженимся. У меня ведь после смерти родителей близких родственников в городе не осталось, только дальние, по чужим регионам. Наверно, поэтому я так тянулась к Игорю с Катей. Пыталась найти в них опору и, может, защиту.

Друзья решили иначе…

— Отмылась? Чудно. — Оторвала от болезненных воспоминаний вернувшаяся в покои графиня.

Вместе с хозяйкой через порог переступили две молодые служанки. У первой на руках лежало платье цвета первого снега из тяжелой, украшенной драгоценными камнями ткани. Вторая сжимала перламутровые бархатные туфельки, расшитые серебром.

— Это мне?

Женщина остановилась, удивленно вскинув брови:

— Принцессы одеваются иначе?

— Нет, все верно. — Ответила вслух, и про себя зареклась впредь говорить в новом мире поменьше. А, если удастся, и вовсе помалкивать. Язык без костей уже довел до поцелуя с эльфом (который тот непременно затребует; рано или поздно, но затребует, в этом не сомневалась), так не хватало опозориться в здешнем приличном обществе, ляпнув какую-нибудь откровенную глупость.

— Ладно, — отмахнулась графиня. — Подойди. Будем наряжаться.

Очень скоро меня нарядили в светлое, богато отделанное платье, что село на фигуру, как влитое и от того подчеркнуло тонкую талию и, пусть маленькую, но высокую грудь. Волосы зачесали наверх, закрутили в жгуты и скололи множеством переливающихся на свету заколок.

— Протяните руки, леди, — попросила обошедшая сбоку служанка.

И надела на них белые, до локтей перчатки. Вторая, закончив шнуровать корсет, притихла в стороне.

Я обернулась оценить внешний вид, но пришла в сильное замешательство. Из зеркала смотрела я. И не я. Волосы (с детства темные, с рыжеватым отливом) почему-то стали чернее воронова крыла. Бледное личико с россыпью озорных веснушек, что по весне доставляли массу неудобств, теперь поражало неестественной чистотой, а кожа на ощупь была бархатистой и нежной. Цвет глаз сменился с синих на — загадочные, светло-карие. Весь облик статной незнакомки источал особый шарм и поражал утонченностью и вкусом.

Настоящая дочь Эдуарда! Сообразила, отшатываясь.

Значит, не померещилось. Я действительно в чужом мире и чужом теле, хочу того или нет. Или тело все же моё? К примеру, вон та чуть приметная родинка над верхней губой определенно принадлежит мне. Как и этот крохотный шрам над левой бровью, полученный в начальной школе по недоразумению.

Я провела указательным пальцем по ровной беловатой линии, нахмурилась.

Сплошные загадки…

— Красавица, — удовлетворенно выдохнула графиня. — Вылитая княгиня Лилиана.

— Знали… родителей? — старательно задавила испуг от осознания факта перемены внешности.

— Отца — нет. А, вот, матушку, пока та была жива, очень хорошо, — женщина махнула, отсылая служанок. — Бедняжка слегла и больше не оправилась после того, как Эдуард расплатился одной из дочерей с соседним правителем. Отдал девушку в уплату старого и очень большого долга. Тот сделал ее то ли наложницей, то ли рабыней и вскоре Алисия погибла.

— Отдал как вещь?

— Твой отец не такое способен, — не обрадовала графиня. — Сначала разбазарил земли и влез в долги. Истратил казну и перессорился с подданными. Жену свел в могилу. Старшую дочь продал, среднюю насильно выдал за богатого старика, посулившего много денег. Еще одна уехала на отбор и пропала. Похоже, — она грустно вздохнула, — настал твой черед страдать, дорогая.

Помолчав, женщина подошла и сжала мне плечи.

— Не вздумай возвращаться к отцу. Как бы ни сложился отбор — не вздумай. Поняла?

Да я и не собиралась. Дороги в «родное княжество» не знаю — с чего мне туда возвращаться.

— Перебирайся в город. Уезжай на Юг. Или закончишь как мать.

После этих слов у меня задрожали колени.

И правда. Я ведь пока не задумывалась, что буду делать после отбора. Куда подамся, чем займусь. То, что не стану женой Владыки Севера, это, как говорится, и ежу понятно. Но вот отбор закончится, меня выставят из столицы и дальше?

Судя по тому, что уже удалось разузнать, с женщинами в Эостере особо не церемонились. Либо выдавали замуж (как правило, без согласия), либо отправляли по рукам.

Ни первый, ни тем более второй вариант меня не устраивал.

Мне бы учиться… может, работу найти.

— Графиня, — подняла я голову, казавшуюся теперь очень тяжелой из-за сложной высокой прически, — лекари в княжествах большим спросом пользуются?

— Как тебе сказать. Не так, чтобы очень, — она легонько потерла подбородок. — Целители, те — да. У их домов всегда народ толпится, просит об исцелении. А вот лекари. В основном к ним обращаются бедняки да те, кто не в состоянии заплатить магу жизни за услуги.

— А травники?

— На этих спрос больше. Сырье у них охотно покупают. Зачем тебе?

— Просто интересно.

Не буду же рассказывать, что как все закончится, попробую податься к какому-нибудь местному травнику в ученицы.

Пока папа был жив, объяснял, как по симптомам определить разные болезни. Бабушка же научила отличать целебные травы от ядовитых. На моих глазах варила отвары и снадобья. Наставляла, как правильно принимать.

Я тогда девчонкой была, не совсем понимала, к чему мне, будущей городской жительнице, все это нужно. Теперь вижу — бабуля как в воду глядела. Точно предчувствовала, что внучку закинет в чужой, нехороший мир и пыталась всячески помочь да обучить.

Сейчас ее наука очень пригодится.

2.1

Агарвэн поднялся на вершину снежного, одиноко топорщившегося над бескрайней равниной холма, прикрыл глаза. Вслушался в ветер. Справа — тихо, спокойно, а вот слева… в сумраке копошилось что-то опасное, темное, веющее смертельной угрозой. Что-то пришедшее сюда из далеких таежных глубин.

Эльф распознал эту сущность практически сразу. Учуял. Уловил по движениям, запаху разложения, утробному вою.

Крепко обхватил торчавшую из-за спины рукоять и потянул клинок из ножен. Вспорхнувшее в небо жало, описало широкую дугу и овеянное чарами непобедимости лезвие завибрировало, требуя кровавую дань. По металлу одна за другой вспыхнули синие эльфийские руны. Клинок накалился.

Копошение слева усилилось, по ногам плеснул снежный фонтан.

Выставил щит, сделал в ту сторону бросок, рубанул наискось и смертоносный клинок прошил белое, покрытое льдом тело чужака и разрубил того на две равные половины. Раздался рев, бульканье и ледяной вампир рассыпался пеплом.

Магическое оружие завибрировало сильнее, с жадностью впитывая высвободившуюся из твари живительную энергию. Теперь меч можно не заряжать вплоть до следующего полнолуния.

— Командир, — вынырнув из метели, Лафаэль вбежал на вершину холма, на котором стоял предводитель. — Дурные вести.

Но, не договорив, перевел взгляд на темные, расплесканные на снегу пятна, и громко присвистнул:

— Вампир? В лиге от людского поселения? Так близко эти твари еще не подбирались.

Агарвэн неторопливо вернул оружие в ножны.

— Голод и холод гонит их к людям. Говори.

— С востока приближается стая волков-анимагов. Будут здесь к ночи. Самое позднее — утру.

— Все-таки взял ее след, — поморщился выступивший из-за сугроба Даэрон. — Упорный мерзавец.

— Леди нельзя оставаться в поместье, — молвил Лаф, когда пауза затянулась. — Стены волку не преграда.

Командир знал. И потому не двигался, не отвечал. Лишь до треска перчатки стиснул правую руку в кулак.

Лафаэль прав, если девчонка останется — погибнут все, кто проживает в поселении. Джифаред не пощадит никого; никогда не щадил, таков уж этот анимаг от рождения.

Всмотрелся в пургу, стиснул зубы от злости.

Уводить ее в мороз и сумрак, а заодно врага, дабы тот прошел мимо, не затронув тут ни единого обитателя? Плохая затея. Но придется рискнуть. Своей жизнью и жизнью принцессы. Иного способа спастись не имелось.

Пока размышлял, братья затеяли перебранку.

— Я ослышался? — Беззлобно усмехнулся темноволосый Даэрон. — Или ты начал волноваться за леди Олин?

— Не мели ерунды, Эр. Просто хочу, чтобы принцесса прибыла на отбор живой и невредимой.

— Угу. То-то опекаешь, оберегаешь. Историями разными развлекаешь.

— К чему ведешь?

— Да к тому, Лаф, что она претендентка на руку и сердце князя Виларда. С виду девочка пугливая, беззащитная, но сам знаешь — Его Светлость именно «такие» привлекают, сводят с ума. Посчитаем, скольких он перепробовал в своей постели? Искусил, обесчестил, довел до греха?

— Хватит, — грозно осадил беловолосый (услышанное отчего-то задело мужчину в самое сердце). Махнул подчиненным и стал спускаться с холма твердым, размашистым шагом. — Возвращаемся.

* * *

Я спустилась по широкой каменной лестнице, пересекла гостиную, коридор и вошла в залитую всполохами свечей трапезную. Устроилась за сервированным серебряной посудой столе, и стиснула колени до боли.

Ужинать в компании графа с графиней, мне простой восемнадцатилетней девчонке, родившейся в пригороде небольшого промышленного городка, признаюсь, прежде не доводилось. От того я заметно и нервничала.

Из кухни потянуло съестным, защекотало ноздри, и я вспомнила насколько, оказывается, была голодна. Прижала руки к заворчавшему животу и чтобы немного отвлечься, принялась разглядывать убранство трапезной, а после заинтересовалась собравшейся тут «компанией».

Во главе стола восседал хозяин, раскуривая вырезанную из белого дерева трубку. Место справа заняла графиня. Слева — младшая дочь Лия. Рядом возился пухлый розовощекий мальчуган, складывающий из салфетки не то цветочек, не то бабочку; чуть левее, постукивая пальцами о столешницу, обмахивалась веером Камилла.

Собравшиеся вели меж собой непринужденные беседы, мне же собеседника не нашлось. Чтобы не скучать, поводила глазами по вышитым на скатерти витиеватым орнаментам, подумав, что они смахивают на земную хохломскую роспись, покарябала ногтем серебряное напыление тарелки, отметив мастерство местных умельцев, и уже хотела обернуться к графине с вопросом «когда начинаем?», как от двери неожиданно прозвучало:

— Просите за опоздание. Надо было убедиться, что поместье под надежной защитой.

От этого низкого, глубокого голоса по спине пробежался озноб, а пальцы повторно сжали колени.

Присмотрелась и увидела, как к столу подошел Агарвэн. Склонился, приветствуя хозяев и их красавиц дочерей, в мою сторону и головы не повернул. Зараза.

Маг-целитель снял походные, выцветшие от снегов и дождей одежды и облачился в рубаху с воротником под горло из лучистого, украшенного вышивкой материала и темные брюки, заправленные в высокие сапоги из мягкой кожи. Белые волосы стянул в хвост на макушке, а от висков отпустил две серебрящиеся белым золотом косички.

Пока я, не в силах оторвать глаз, наблюдала за командиром, устраивающимся за столом, слуги разнесли еду и собравшиеся загремели посудой.

Первым заговорил граф:

— Как поживает Его Светлость Вилард? Слышал, заключил взаимовыгодный союз с Хемельгофом на поставки железной руды и наладил утраченные при правлении отца связи с Эствиком и Тириной.

— Вы слышали совершенно верно, — холодно кивнул эльф, обхватывая пальцами в перчатке изящную ножку бокала.

— А что ледяные маги Ольстена? По-прежнему настроены враждебно?

— К несчастью.

К беседе подключилась графиня:

— Наверно, непросто быть правой рукой столь могущественного правителя?

Синие эльфийские глаза сверкнули нечеловеческим светом.

— С какой стороны посмотреть.

- Охотно верю, — женщина промокнула рот салфеткой: — Долго служите, лорд Агарвэн?

— Тридцать два года, миледи.

Отправив в рот маленький мясной шарик, я робко покосилась на эльфа.

Сколько же, в таком случае, ему самому?

На вид мужчине не больше двадцати пяти — тридцати, но судя по легендам и сказкам, что я читала еще ребенком, эльфы живут намного дольше людей, и потому сейчас даже смутно боялась прикинуть, сколько зим он успел пережить.

Сотню, две? Целую тысячу?

Вряд ли доведется узнать.

Из раздумий вырвали приятный привкус томленого в специях мяса и тихая усмешка сидевшей напротив меня Лии:

— Представляю, как вам должно быть сейчас страшно.

— С чего вдруг?

— Ну как, — выпучила дочь хозяев глаза, — ехали бы вы на отбор к любому другому князю, я бы, пожалуй, позавидовала. Но стать претенденткой на сердце Владыки Севера, — она картинно передернула плечами. — Спаси небеса.

— А что с ним не так?

— Только не говорите, что не в курсе слухов. — Лия склонилась поближе. — Поговаривают, Вилард не только жестокий и беспощадный правитель, но и настолько ужасен обликом, что любой, кому не посчастливится на него взглянуть, тут же теряет рассудок.

Я невольно вздернула бровью.

— И, потому, принцесса, он вынужден скрывать свое уродство под волшебным плащом, который носит уже много лет, не снимая. Иначе, все его подданные давно бы сошли с ума, а княжество опустело.

— Что произошло?

— Одни клянутся, будто это последствия сделки, которую он заключил с демоном, вызванным из Мрака, дабы тот воскресил его возлюбленную супругу, умершую во время родов их первенца. Да только призванный демон оказался коварен и не только не воскресил почившую жену, но и попытался убить самого Виларда. Князь отбился, выжил. Но в схватке с демоном обгорел и навсегда потерял человеческий облик. Другие твердят, будто он сразу родился с лицом чудовища. Третьи, будто он сам — демон.

На такое я даже не сразу нашла, что ответить.

Пожала плечом, наколола на вилку шарик и, положив на язык, разжевала.

Понятно, Лия сгустила краски. Наговорила больше суеверий, чем истинной правды. Но, как известно, дыма без огня не бывает, и то, что этот Владыка Севера и впрямь не такой как все прочие князья — для себя уже уяснила.

Видно, графиня подумала то же и потому пригрозила дочери пальцем:

— Придержи-ка язык, бесстыдница. Девочкам и без того придется пройти через сложные испытания, а ты еще их нарочно пугаешь.

Я аж мясом от того, что услышала, поперхнулась. Закашлялась и, отпив из стакана, просипела:

— Испытания?

Женщина встретила мой вопрос с удивлением:

— Любой отбор предусматривает испытания. Тебе ли не знать.

Ну да, конечно.

— Невеста вправе отказаться от участия?

— Это запрещено. Из испытаний можно только выбыть и никак иначе.

Может, на моем лице отразился испуг, может недоумение, но смотрю — графиня отставила бокал и развернулась мне навстречу.

Помолчала, подбирая нужные фразы, и после рассказала, что обычно в отборе бывает два, реже три испытания. Первые два одинаковы и не меняются вот уже на протяжении многих веков. Это — представление жениху родного княжества и демонстрация магических способностей, а если таковые отсутствуют, то иных талантов, коими способна блеснуть претендентка. Что до третьего, оно, как правило, до последнего остается сюрпризом.

И снова Лия не удержалась от комментария.

— Редко когда дело обойдется простым поцелуем.

При слове «поцелуй» я невольно поглядела на Агарвэна. Эльф беседовал с графом Морэ, обсуждая политический союз двух вражеских северу королевств, и сделал вид, что не расслышал.

Смотрю — однако, уголки его губ изогнулись, а плечи легонько встряхнулись, как если б мужчина про себя усмехнулся. Выходит, все же расслышал?

Ладно, думаю. Раз он молчит про поцелуй. То и я буду.

Не навязываться же, в самом деле?

Понятно, что когда потребует, не откажу, но сама напоминать не стану. Не в моих это принципах.

— А как ВЫ оцениваете шансы на победу, принцесса Изабелла? Верите, что дойдете до третьего испытания? Или подумываете выбыть пораньше?

Над столом повисла тишина. Неприятная. Удушливая. Тяжелая.

— Принцесса Изабелла, я к вам обращаюсь.

И тут до меня дошло — Изабелла ЭТО Я.

2.2

Подняла голову, обвела взглядом присутствующих и сжалась.

Что бы ответила настоящая принцесса, о чем вообще мыслила? Откуда мне знать.

Хорошо, на помощь подоспела графиня:

— Лия! Опять за свое. Чтоб больше ни единого слова или останешься без десерта.

— Простите, матушка.

В трапезную вошли слуги и окружили наш стол. Принялись выставлять фрукты и сладости, полусухие красные и белые вина в пузатых бутылях, заменять одни столовые приборы другими, а я, наконец, выдохнула застрявший в горле воздух и «выпустила» стиснутые пальцами вилку и нож.

На этот раз моего конфуза никто не заметил, в самозванстве не уличил. А дальше? Сколько на пути еще попадется таких как Лия? Скольким придется отвечать на неудобные вопросы? Перед сколькими оправдываться за невольный просчет?

Уставившись в тарелку с куском шоколадного торта, задумалась и услышала шепот Камиллы. До этого старшая дочь графа с графиней не проронила ни слова:

— Я тоже кое-что слышала о князе.

Судя по тому, как тяжело ей давались слова, волновалась она побольше моего.

— Он произошел из княжеского Дома Темных Энгеди. Отец был архимагом, мать сильной ведуньей и потому в их сыне проявился особенный дар — дар повелевать самой магией. — Камилла отложила вилку с наколотым на нее тортом. — Это не первый отбор, который он проводит. Третий или четвертый. В прошлые разы Вилард не гнушался использовать чары, чтобы затащить понравившихся претенденток в постель, развлекался с ними какое-то время, а потом повторял то же самое уже с новыми невинными участницами. Чего ему боятся. Он князь — таким все позволено.

— Не взял их в жены? — Ужаснулась Лия.

— Ни одну.

— Зачем тогда проводит отборы?

— Говорят, ищет истинную пару.

Услышав про «истинную» Лия громко хихикнула, графиня нервно кашлянула и над столом воцарилась тишина. Я поймала себя на мысли, что больше не хочу слушать глупые местные суеверия. Не хочу улыбаться и делать вид, что все в порядке.

Не хочу выдавать себя за ту, которой вообще не являюсь!

Отложив салфетку, медленно встала и сообщила, что возвращаюсь к себе.

Графиня удивилась, но возражать не стала, просто кивнула:

— Мирра проводит в покои. Доброй ночи, дорогая.

Обвела стол с желанием проговорить «доброй», но покосившись в сторону Агарвэна, смешалась и замолчала. Оказалось, все то время, что я пыталась собраться с силами после неудобного вопроса, эльф буровил меня изучающим взглядом.

Я дернулась, случайно задела стул, и тот рухнул на пол с оглушительным эхо. Попятилась и чуть не наступила себе на подол.

— Все в порядке. Слуги уберут. — Вырвала из оцепенения графиня. Сразу за ней позвала служанка:

— Идемте, миледи.

Уцепившись за возможность поскорее покинуть трапезную, я подобрала юбки и поспешила к двери. А, выйдя в коридор, старательно глотнула воздуха, успокаиваясь.

— Вам следует быть осторожней, — проговорила, завернувшая к лестнице Мирра.

Не сразу ее поняла.

— В смысле?

— Вы так смотрите на лорда командира.

— Как?

— С интересом. Впрочем, — девица сделала паузу, — это нормально. Очарованию эльфов сложно сопротивляться. На некоторых человеческих женщин оно действует так сильно, что порой превращается в одержимость. В присутствие представителей лесного народа лучше прикрываться Щитом.

— Чем? — Нахмурилась я, ощущая, побежавшую по коже дрожь. Только навеянной влюблённости в командира мне не хватало.

— Охранным щитом. Плетёте и ставите. А… вы же не владеете магией. Тогда используйте амулет-охранитель. Действенная вещь.

— Обойдусь.

— Дело ваше, — хмыкнула пухляшка, сворачивая в коридор. — Просто хочу предупредить. Эльфы равнодушны к женщинам из народа людей. Мы их не привлекаем, не возбуждаем. Если все же повезет приглянуться остроухому, поверьте, на большее чем любовница, даже не рассчитывайте.

— Спасибо за честность, — ответила я и скрылась в покоях.

* * *

Проснулась в полной темноте.

Откинула одеяло и, потерев глаза, приподнялась на локтях. За окнами выли волки, и гудела вошедшая в силу метель. В комнате, напротив, было тихо и очень темно; умиравшее в очаге пламя отбрасывало на стены и потолок горсти бледных красноватых всполохов и потому действовать пришлось почти что на ощупь.

Выбралась из нагретой постели, пошарила по полу рукой и, нащупав слева высокие меховые сапожки, быстро обулась. Перебросила волосы на одно плечо и, по-прежнему находясь в каком-то полудреме — полусне, начала плести косу.

Оправила платье, в котором легла и, подкравшись к двери, тихонько приоткрыла, выскальзывая во мрак.

Снова странно. Чего я выперлась? На дворе ночь, все мирно спят в своих кроватях, а я стою посреди пустынного коридора и ежусь от прокатывающегося по ногам холода да щурюсь от тусклого света редких фонарей.

Дело было в странном шепоте, что меня разбудил. Словно кто-то наклонился к уху, ласково позвал по имени, а потом растаял в ночной тишине.

Казалось, я все еще слышу этот зов. Ощущаю кожей, кутаюсь в него как в теплый пуховый платок; это он поманил меня за собой, повлек выйти, остановиться и чуть-чуть подождать. Но чего?

М-да. После перемещения в Эостер, вообще перестала себя узнавать. Чувствую иначе, думаю обо всяких глупостях. Про поступки вовсе смолчу. Чего стоит обещанный поцелуй незнакомому эльфийскому магу?

Дома подобного себе не позволяла. Мы и с Игорем стали встречаться только после того как он сам предложил, хотя я сохла по нему уже очень давно. А тут одна встреча, один разговор и, вуаля, я связана магическим уговором…

Убедившись, что вокруг никого, решила вернуться, и именно в этот момент над головой раздался знакомый, обволакивающий теплом и бесконечной уверенностью голос:

— Следуй за мной.

Я резко обернулась.

Агарвэн стоял строго позади. Появился бесшумно, совершенно неслышно, подобно теням скользившим сейчас по тишине продуваемых сквозняком коридоров. Опалил кипящим в его венах Огнем и намертво поймал цепким тяжелым взглядом. В синих глазах полыхали огненные искорки, обрамляя радужки золотистой каймой, отчего они загадочно светились.

Сам облачен по-походному, из-за плеч поблескивали рукояти клинков, за широкий пояс были заткнуты кинжалы и какое-то метальное оружие.

— Что случилось? — Шепнула я.

А у самой в душе паника и мысли, перепутавшиеся от одного единственного вопроса: Почему когда Он рядом, я становлюсь сама не своя? Теряюсь, смущаюсь, краснею, не могу вымолвить не единого слова.

Неужели дело в природном эльфийском очаровании, о каком предупреждала Мирра? Или есть что-то еще?

— Мы уезжаем, — припечатал командир. И направился к дальней, бьющей светом двери, вынуждая бежать следом.

— Посреди ночи? — Воскликнула я.

— Вынудили обстоятельства. Быстрее, принцесса.

Где-то между кухней и складом с провиантом я вспомнила, что оставила в покоях плащ и, передернув плечами покрытыми хоть и богато отделанной, все же тонкой тканью платья, подумала за ним вернуться, но командир запретил. Ну как запретил — вцепился в запястье мертвой хваткой и не отпускал до тех пор, пока не привел в залитую светом одинокого фонаря конюшню, где нас уже дожидались.

У дальних загонов беседовали миловидный Лафаэль и его ослепительно красивый брат Даэрон. Первый сжимал за повод гарцующего командирского скакуна; у второго через руку был переброшен тяжелый плащ с опушкой из пушистого, блескучего меха.

Едва мы вошли, Элеанди бесшумно двинулись навстречу.

— Джифаред близко, — проговорил Даэрон, передавая командиру плащ. — Еще немного и учует девчонку.

Нахмурила лоб.

Анимаг о котором предупреждал граф Морэ?

В подтверждении догадки неподалеку взвыл волк, и кровь в жилах заледенела. Сразу за первым заголосил другой хищник — вой оказался глуше, протяжнее, видно, ветер принес его издалека — со стороны обледенелых горных вершин или бескрайней равнины.

Я непонимающе уставилась на командира.

Беловолосый и бровью не дернул, лишь качнул головой и неожиданно набросил на мои плечи тяжелый, отороченный густым богатым мехом плащ.

Шею и щеки тут же защекотало шелковистым теплом, а голову вскружили нотки терпких полевых трав, не успевшие выветриться с ткани в морозных узорах.

Агарвэн прищурил синие глаза, будто оценивая, идет мне его одеяние, и чуть заметно улыбнулся. Не нежно, как другу или любимой, а будничного, спокойно. Без всплеска эмоции.

— Теперь не учует.

— Торопитесь, — подвел Лафаэль коня.

Я и рта раскрыть не успела, крепкие широкие ладони грубо стиснули за талию и подбросили вверх. Взвизгнула. Потому что пол остался где-то внизу, а низкий потолок настолько приблизился, что я едва не соприкоснулась с ним макушкой.

И вот я в седле. С непривычки потеряла равновесие, стала заваливаться. Агарвэн лихо пристроился позади. Поддержал горячей рукой за спину; второй обхватил талию, отклоняя назад и вынуждая вжаться спиной в рельефы твердой, мускулистой груди.

В висках тут же зашумела кровь, а от заколотившегося в груди сердца, потемнело в глазах.

Мне и без того рядом с ним невыносимо душно, а он еще специально к себе прижимает, пьянит дурацким ароматом, щекочет свободно распущенными снежными волосами, прожигает тонкое платье горячими, как угли пальцами.

Вцепилась в обвившую мою талию руку и, приложив все силы, попыталась сдернуть. Отнюдь. Она была мощная, с твердыми точно сталь мышцами; настолько сильная, что такую не то что мне, пятерке крепких парней не одолеть.

— Уймись, Изабелла, — эльф играючи стряхнул мои дрожащие, слабые пальцы.

Разозленная собственной неудачей, я заглянула в невозмутимое эльфийское лицо.

— Отпусти.

Меня смерили коротким, безразличным взглядом и намеренно прижали покрепче.

«Хам!»,буркнула про себя. И пока Лафаэль кивал на обращенную к нему речь, а Даэрон подправлял подпругу под конским животом, размахнулась и саданула Агарвэна локтем. Куда попала, не знаю, может в бок, может в грудь, но потому как маг не издал ни единого звука, с досадой поняла — саданула не очень.

Неожиданно мужчина выбросил руку, ловко перехватил мою голову, заставляя отклониться ему на плечо, второй с силой стиснул за плечи и вжал в себя с такой силой, что я теперь не то, что пошевелиться — вздохнуть не могла.

Дернулась — бесполезно. Еще раз и снова без толку. Его сильные горячие руки сковали крепче оков. Одна жгла мне лоб, другая, пробежавшись по горлу и легонько его сдавив, пресекла попытку закричать.

Каким-то чудом набрав в легкие воздух, зашипела:

— Что ты себе позволяешь?

И тут мою скулу обожгло горячее дыхание. Голос ласковый, даже нежный, а в словах прямая угроза:

— Будешь и дальше брыкаться — свяжу.

От испуга пискнула и присмирела.

То, что Агарвэн не шутит, поняла еще когда он исцелял мою переломанную ногу. Не успокоюсь, и впрямь окажусь в его полной власти связанная по рукам и ногам. В таком положении унять колотившееся в груди сердце будет, ой, как не просто.

Понимала, что должна уступить, но разум туманила обида. Прежде считала себя разумным человеком, но сейчас меня будто подменили. Сам, значит, затребовал поцелуй, а на деле абсолютно равнодушен к людским женщинам.

Поступил так, чтобы унизить? Уязвил намеренно, дабы ранить в самое сердце, так как видит во мне дочь заклятого врага?

Ему удалось.

— Лафаэль передай из сумки веревку, — тем временем проговорил Агарвэн.

Еще и насмехается, гад.

Я дернулась, выгибаясь; в ответ он усилил нажим на горло и лоб.

— Вам придется уехать, миледи, — лучник протянул командиру верёвку и, поймав мой взгляд, тяжело вздохнул. — Иначе все погибнут.

От сего грустного, упавшего голоса стало не по себе. Эгоистичный порыв, нахлынувший от обиды и боли прошел, и я поняла, что веду себя глупо. Прикусила губу и, наступив собственным чувствам на горло, наконец, сдалась державшему меня мужчине на милость.

— Ладно. Твоя взяла.

Агарвэн хмыкнул. Руки, фиксировавшие мои плечи и голову, еще секунду не шевелились, будто он размышлял можно ли верить на слово принцессе Изабелле, а после ослабили хватку. Я, наконец, свободно вздохнула.

Прижала ладони к пылавшим малиновым цветом щекам, стерла проступившие слезы и вцепилась в конскую гриву, пытаясь отдышаться. Командир уже переключил внимание на подчиненных.

— Выждите два дня и только после отбывайте в Затмар. Отвечаете за Камиллу Морэ головами.

— Tancave cano, — отозвались братья с почтением.

Кивнув тем, кому (как подумалось) он доверял больше прочих своих воинов, командир натянул поводья и в уши ворвался свист свирепого ветра — в полуночный мрак, вошедшую в силу метель и трескучий мороз мы вылетели на полном скаку.

Конь взял левее, нырнул в темный переулок, пронесся мимо харчевен и общественной бани, перемахнул через овражек и выскочил в чистое заснеженное поле. Перешел на галоп и бросился в сторону мелькнувшей в свете полумесяца поляне.

3. Вдвоём с эльфийским командиром

Стиснутая крепкими руками Агарвэна, я боялась пошелохнуться. Чувствовала, как эльф все сильнее вжимает меня в конскую шею, чтобы сберечь от бросавшегося ледяными горстями снега. Ощущала, как укрывает жаркими руками, дабы согреть от заметавшей отовсюду метели.

Мы ехали много часов подряд. Кругом вздымались вековые деревья, но их стволы мелькали с такой быстротой, что казались размытыми пятнами на фоне таежного сумрака; изредка в облаках угадывался дрожащий силуэт полумесяца, вдали виднелись горы.

Порой я проваливалась в дрему, но как только нас настигал зловещий волчий вой, тут же выныривала обратно. Оборачивалась, щурилась до боли и сквозь снежную взвесь средь могучих стволов замечала отблески кровожадных глаз, пытавшихся настигнуть быстроногого эльфийского скакуна.

Вздрагивала, инстинктивно втягивала голову в пушистую опушку командирского плаща и зажмуривалась. Точно ощущая мой ужас и бессилие, Агарвэн крепче прижимал к себе и, склоняясь к самому уху, обжигал хрипловатым шепотом:

— Не бойся. Я рядом.

Конь нырял под корягу, устремляясь куда-то во мрак, перемахивал через наваленный в снеге валежник и волчий вой пропадал, оставался вдали. Анимаги теряли наш след, бегущие по пятам звери путали тропы, сворачивали не туда, и убаюканная песнями северных ветров, я вновь засыпала на мощном плече хранителя.

… Очнулась от того, что сильно замерзла. Выяснилось, мы остановились на серебрящейся снегом полянке, окольцованной сумрачной чащей. Воздух тихий, морозный, кусает до боли, а все, потому что эльф спешился и оставил меня одну.

Ночью? В непролазных дебрях?

По венам пополз липкий страх…

К счастью, испугаться толком не успела. Сосновые ветви расступились и мужчина вернулся на поляну с охапкой сухого хвороста. Бросил на снег, опустился на колено и сорвал перчатки.

С эльфийских пальцев скатились тусклые огненные ручейки, побежали по хворосту оранжевыми язычками и, подпитанные словами заклинания, разгорелись пламенем. Завертелись — послушные руке мага и, затрещав, взвились в беззвездное небо, превращаясь в добротный костёр.

— Проснулась? — Поинтересовался Агарвэн, натягивая перчатки.

Когда я не ответила, да еще демонстративно отвернулась, приблизился и бесцеремонно потянул с седла.

— Эй!

Я пискнула и вцепилась в мужские плечи, чувствуя, как оказываюсь в вертикальном положении. От долгой скачки тело одеревенело. Без поддержки я покачнулась и предсказуемо ушла в сугроб по щиколотки. Дернула ноги, но не только не освободилась, а еще и, не удержавшись, осела на снег.

Вот ведь попала!

Спокойно выслушав, как шиплю, Агарвэн опустился рядом на корточки, посмотрел на меня в упор. Едва я столкнулась с прямым проницательным взглядом синих глаз, лицо запылало, а руки и ноги, напротив, мгновенно заледенели. Зубы застучали от холода и нахлынувшего с новой силой волнения.

— Ты бы п-правда меня св-вязал? — Буркнула первое, о чем подумала.

На лицо мужчины легла странная тень; несколько секунд он отвечал внимательным взглядом, а после ответил:

— Сама как думаешь?

Честное слово — никак. В голове все давно перепуталось; чувствовала, думала и понимала через какой-то туман.

Беловолосый маг хмыкнул, затем подхватил меня на руки и отнёс к трещавшему на всю поляну костру. Дальше выставил по периметру Охранную Сеть. Пока удивлялась уплотняющейся в воздухе переливающейся, словно лазерные нити «паутинке», он вынул из седельной сумки пшеничную лепешку и, разломив, протянул половину:

— Проголодалась?

— Н-немного.

Взявшись жевать, невольно предалась воспоминаниям о доме, последнем разговоре с бывшими друзьями и том странном тумане, попав в липкое марево которого, я каким-то образом перенеслась в Эостер. Не сказать, что хорошо понимала суть произошедшего. Но начитавшись фэнтезийных романов, легко сообразила, что, по всей вероятности, стала жертвой магического призыва.

То есть попала сюда вследствие переноса через пространственную Грань. Вот только я еще не до конца поняла, сдернули только мою душу или все-таки душу с телом? Ведь, надо признать, увиденный в зеркале «новый» облик — шокировал. Потребуется немало усилий, чтобы докопаться до истины.

— Пей, — сунули под нос мех с отогретой водой.

Вспомнив, где нахожусь, отпила и решила немного взбодриться. Метель стихла, но едва закатное солнце подрумянило вершины обледенелых гор — сгустившийся воздух стал жечься как пламя. Даже лесная нечисть попряталась в норы, не решаясь пугать одиноких путников. Настолько трескучим оказался мороз!

В итоге, первое, что я сделала — это плотнее закуталась в эльфийский плащ, прячась лицом в мех. Не помогло. Тогда сняла перчатки и попыталась отогреть кисти прерывистым, перемежавшимся со стуком зубов, дыханием. Снова тщетно.

Ступни в сапогах ныли от боли, пальцы ног едва шевелились, а на меня все сильнее накатывала сонливость. Веки слипались, и сильно отяжелевшая голова клонилось к дыбившемуся справа сугробу, казавшемуся теперь взбитой пуховой периной.

Старательно борясь с полудремой, я перестала обращать внимание на то, чем занят Агарвэн. Нет, краем глаз подмечала, что эльфийский лорд отложил ножны, стянул с себя куртку и принялся ослаблять шнуровку белой рубахи. Но то, что раздевается — сообразила не сразу.

Спохватилась, когда услышала:

— Иди ко мне, Изабелла.

Напротив сидел обнаженный по пояс мужчина. Кожа светилась светом луны, в распущенных белых прядях мелькали снежные искры. Красивое лицо серьезно; губы сжаты; взгляд хищный, прямой, лишь только на дне светящихся загадочным светом синих глаз играли чуть заметные озорные искорки.

По спине пробежал холодок. Решил пошутить? Надо заметить, выбрал для этого очень не подходящий момент.

— Иди. Или замерзнешь, — повторил красавец настойчивее. И руки развел, приглашая к своему умопомрачительно красивому тренированному торсу.

Мужского плеча коснулась снежника; зашипела, окуталась паром и, превратившись в каплю, медленно потекла вниз, очерчивая бугорки и ложбинки накаченных мышц. Боже, магическое очарование эльфа способно пленить кого угодно!

Я сморгнула и поймала себя на том, что таращусь на него как завороженная. Самое гадкое, мне это нравится!

— Вижу, все же решила замерзнуть. — Наигранно вздохнул Агарвэн.

— Н-нет.

— Чего медлишь?

И правда, чего?

Поняв, что иначе согреться все равно не получится, я перевалилась на бок, и несмело поползла к наблюдавшему за мной с улыбкой мужчине.

Ах, эта ситуация его еще и забавляет?

Фыркнув с досады, остановилась на полпути.

— Может т-ты как в тот р-раз… просто ладонью погр-решь.

Он не дослушал.

Дернул на себя, обхватывая мощными руками и с силой прижимая к мускулистой груди. Едва моя щека прильнула к обнаженному, очень горячему телу, а губы невольно соприкоснулись с рельефами гладкой серебрящейся кожи, сердце забилось в сумасшедшем ритме.

Зажмурилась. Обхватила мужские плечи и попыталась свыкнуться с мыслью, что придется провести в этих обжигающих объятиях до тех пор, пока не забрезжит слабый рассвет.

Надеялась — обнимет, отогреет и на этом закончится.

Нет. Ему было мало.

Эльф приподнял меня и легонько приник горячими губами к виску. Поднырнул рукой под плащ и сквозь тонкий шелк платья обжег спину сильными жаркими пальцами. На мгновенье замер у лопаток и медленно заскользил по шнуровке к моей выгибающейся от этих прикосновений пояснице…

Я вздрогнула от прокатившегося по телу озноба. И поняла, что больше не вынесу. К Лафаэлю или, может, Даэрону прижалась бы без лишних вопросов, но только не к нему.

Высвободив руки, уперлась ладонями в мускулистые плечи напротив и завозилась, пытаясь создать между нами дистанцию. Давно горевшие от мороза (и смущения) губы попросили:

— Я передумала. Не надо меня греть…

Мужчина ослабил хватку и поймал мой загнанный взгляд.

— Все-таки придется тебя связать.

Испуганная новой угрозой я перестала возиться, соображая, шутит он или всерьёз, чем коварный обольститель мгновенно воспользовался. Властно сдернул и снова прижал к своей груди.

Признаюсь, сопротивляться, правда, не осталось сил. Уткнулась в надежное мужское плечо, притихла. Какое-то время Агарвэн отогревал меня бегущим по венам огнем, а потом чтобы хоть немного сгладить нараставшее в тишине напряжение я спросила (хорошо, голос почти не дрожал):

— Почему ты пошел в наемную охрану Виларда?

— Длинная история.

Мы вроде никуда не торопимся. До утра еще часов шесть. К тому же уж лучше пусть говорит, чем вот так молчит и жжет мне макушку кипящим дыханием.

— На мое королевство напали, — услышав его голос, затаилась. Не ожидала, что ответит. — Наши войска бились до последней капли крови, сражались до последнего вздоха, но захватчики привели элитных боевых магов и вырвали победу силой. Король с королевой пали, дворец был предан огню. У выживших не осталось иного, как покинуть Родину и отправиться в изгнание. Одни разбрелись по свету в поисках лучшей доли, другие стали бродячими целителями, третьи подались в наемные войска.

Я заглянула в хмурое эльфийское лицо.

— Ты никогда не хотел вернуться и отвоевать дом?

Он долго молчал, потом отрезал:

— Всему свое время.

Кивнула, приникла щекой к огненной груди и замолчала. Но, чувствуя все ту же неловкость, выдержала от силы минуты две.

— В отряде кроме вас с Лафаэлем еще есть маги?

— Все мои воины — боевые маги, владеющие тем или иным видом стихии.

— Почему тебе подвластны две колдовские науки, а остальным одна?

Агарвэн удивился.

— Этого ты тоже не знаешь?

Ну откуда? Та, настоящая Изабелла, наверняка знала, но я — не она.

Ухмыльнувшись каким-то своим мыслям, он пояснил:

— Два и более видов магии пробуждаются только в тех Одаренных, в чьих жилах течет древняя королевская кровь.

— Твои родители владыки?

— Были, — процедил с натягом. — От отца взял магию огня, от матери дар целительства…

Лорд еще что-то говорил, объяснял, меня же будто молнией оглушило. Раскрыв рот и глупо хлопая глазами, я уже ничего не слышала и не понимала.

Агарвэн — королевских кровей?

Принц!

Это что получается? Полночи меня обнимает полуголый наследник эльфийского трона?

Должно быть, я все-таки сплю.

3.1

— Успокойся, — шепнул на ушко мужчина, — ты тоже не простая крестьянка.

Я-то как раз простая!

Папа был хирургом в городской поликлинике, мама — учителем математики в средней школе. Бабушка с дедушкой вообще всю жизнь прожили в старом деревенском доме на окраине небольшого села. Куда мне — вчерашней школьнице, провалившей экзамены в медицинский, до Его Высочества командира?

Прижиматься к нему стало совсем уж неловко. Одно дело воин на службе князя, другое — эльфийский принц, обогревающий своей голой грудью. Осознание этого факта отрезвило и придало сил.

Я дернулась и к удивлению высвободилась из объятий.

Сразу села, собираясь распутать скатавшиеся в бесформенный комок волосы, но опешила — ибо дрожала всем телом от зверского холода. Губы подернулись инеем, кожа покрылась ледяными мурашками, а вместо пара изо рта осыпалось ледянистое крошево.

Не думала, что в ночном лесу настолько похолодало. По правде сказать, к холодам я привычна. Родилась среди снегов и воющих по несколько дней метелей, но Стужа этого мира превзошла пережитые мной морозы в разы.

Подалась поближе к костру, и уперлась в сумрачный взгляд беловолосого. Скрестив руки на обнаженной груди, маг жег таинственной синевой притягательных глаз и изгибал губы в недоброй ухмылке.

Опять недоволен?

Открыла рот спросить «почему», но эльф коснулся ледяной корочки, успевшей прихватить мои волосы. Та хрустнула, осыпаясь хрусталем. Проследила ее полет и почувствовала, как горячие мужские пальцы уже сползли мне на лоб. Легонько провели вдоль линии роста волос, нежно огладили заиндевевшую бровь и соскользнули к горящей от мороза щеке.

Зубы опять застучали от непонятного страха:

— Ч-что ты д-делаешь?

Он неторопливо приблизился, посмотрел свысока.

— Вилард очень огорчиться, если одна из невест замерзнет по дороге.

Опять этот Владыка Севера.

А что же сам эльф? Тоже огорчится?

— Очень, принцесса, — сомкнулись горячие ладони у меня на щеках.

От хлынувшего в лицо жара перехватило дыхание.

Должна была что-то сделать — оттолкнуть, запретить, но в который раз поняв, что совершенно не могу сопротивляться эльфийским чарам, не шелохнулась.

Агарвэн плавно повлек на себя, заставляя приникнуть к раскаленной груди. Мою кожу опалило огнем, голова пошла кругом.

— Остановись, — взмолилась я, вздрагивая от загремевшего в ушах предостережения Мирры. — Пожалуйста.

Он не подумал. Одной рукой обхватил мою макушку, вторую опустил на талию, вдавливая меня в себя. Расстегнул фибулу и, стянув с плеч меховой плащ, рванул шнуровку корсета.

— Мороз усиливается. Не согрею — умрёшь.

Слова мужчины доходили издалека, как сквозь плотно затворенную дверь.

Я едва ли понимала его действия. Неопытная. Неискушенная. Не изведавшая настоящей мужской ласки.

И хотя разум настаивал — от него зависят мои здоровье и жизнь, дрожащее сердечко настойчиво сопротивлялось, принося отчетливое понимание — эльф играет и забавляется, в то время как я все сильнее попадаю под влияние умелых мужских рук, пленительных синих глаз, завораживающего голоса…

— Просто не двигайся, — вполголоса повелел командир.

Пока ловкие эльфийские пальцы играючи расправлялись с крючками и шелковистыми ленточками корсета, я невольно передергивалась, задаваясь ядовитым вопросом: скольких девушек он соблазнил до меня?

Учитывая нечеловеческую красоту принца и небывалую ауру влечения, уверена, их было немало.

Словно в подтверждении этих доводов, Агарвэн приспустил ворот моего платья, оголяя спину. Горячие пальцы мучительно медленно заскользили от шеи к обнаженным плечам, вызывая по телу озноб.

Я вздрогнула, закусила губу.

Оказалось, его пальцы немного шершавые, огрубевшие от металла рукоятей и частых военных походов, и одновременно мягкие, нежные как теплый бархат; кипят и будто вибрируют, источая теплый свет.

Делая долгие частые вдохи, через какое-то время я всё-таки сумела отключить эмоции. Отвлеклась тем, как обустроюсь в Затмаре. Не помешает одолжить денег и разжиться новой одеждой, выяснить, где библиотека, заглянуть туда и поискать книги об истории и географии. Может, отправиться на уроки верховой езды. И, само собой, поискать учителя.

— Там куда мы едем есть травники? — Благодаря титаническим усилиям мой голос прозвучал твердо.

— Там «куда»? — Переспросил «искуситель». — Есть, принцесса. Они везде есть. Тебе зачем?

— Это для дела.

— Поделишься?

Вот познакомит с какой-нибудь седовласой ведуньей или мастером целебных снадобий, тогда посмотрим. А пока пусть не ждет.

— Видимо, нет, — понял Агарвэн, надавив мне на спину.

Весь мир разом сосредоточился на этих интимных прикосновениях. Горевшее огнем тело охватила истома. Удерживая рвущийся из легких стон, я, что было силы уткнулась мужчине в предплечье и стиснула зубы.

Запретила себе стонать, но не сдержалась.

Чувство полета сменялось непреодолимой тоской и, наоборот, нахлынувшая печаль внезапно оттеснялась раскрывающейся в сердце безумной эйфорией.

Максимум на что хватало моего бывшего парня — помять губы да потискать обнаженную грудь. Здесь и сейчас было иначе.

Пальцы Агарэвна уперлись в копчик, и поясницу болезненно заломило — так сильно, что колени, упиравшиеся в лесной грунт, предательски задрожали. Еще секунда и я бы соскользнула на снег, но он мягко поддержал мои бедра. Эти новые прикосновения отозвались в теле новой волной мучительной дрожи.

Искусные пальцы эльфа стали очень медленно подниматься вверх, мимолетно касаясь плавившегося в огне позвоночника. В лесной ветер вплелся шепот, и в меня «хлынула» мощь колдовского Огня; опалила каждую клеточку заледеневшего тела, закипятила кровь.

Воздух вокруг заволокло жгучим паром, снег под нами истаял как воск; взметнувшееся во все стороны пламя обожгло ближайшие к поляне сосны. Я отвлеклась на полыхнувшие белой вспышкой вершины, а после обнаружила, что сижу у костра в одиночестве. Передергиваю голыми плечами, пытаюсь отдышаться и унять дрожь.

Эльфийский Огонь схлынул и больше не жег мое тело, а я даже не успела уловить конец ритуала. Повертелась и заметила стремительно тающий в сумраке высокий силуэт. На обнаженной спине поблескивали капельки пота, с белых волос скатывались огненные искры, истаивая в полете, а сам маг немного покачивался, как если бы вместе с теплом отдал еще и свои целительные силы.

Почувствовав пристальный взгляд, он бросил, не оборачиваясь:

— До утра не замерзнешь. Ложись.

И пропал в темноте.

Все еще находясь в состоянии близком к потере пульса, я подтянула мех. Согрела звеневший внутри лед кипящими ладонями, сделала несколько жадных глотков. Натянула на плечи платье, завернулась в подобранный со снега плащ и легла у костра. Холода и впрямь не ощущала; вот только обрадоваться этому не могла.

Внутри все переворачивалось и плавилось в гневе.

«Глупая! Лорд Агарвэн слишком красив. Слишком притягателен. Однажды, попав под воздействие эльфийского обаяния, будет уже не спастись. Неестественное влечение сведёт с ума, и пока не отдашься ему и телом и разумом, будешь страдать, не ведая покоя и сна.

Сама не заметишь, как влюбишься в прекрасного принца и в конец превратишься в потерявшее волю никчёмное существо.

А, потому Диана, как только доберетесь до города, держись от него подальше».

3.2

Агарвэн окунул горящие ладони в снег и, остудив, стряхнул капельки влаги.

Поднялся. С усилием подавил бесившийся в венах Огонь и, запретив стихии малейшее шевеление, тряхнул снежными волосами.

В последние дни Магия как с цепи сорвалась. Бунтует, рвется из сердца точно зверь из закрытой на замок клетки и, не внимая голосу разума, стремится к принцессе. То жаждет спалить, то вдруг затихнув, принимается изучать дочь человека, повинного в гибели Белолесья.

Его «Серебряный отряд» отправился встречать девчонку не случайно. Узнав, что Изабелла Олин из Дома Зимнего Утра получила Алое приглашение, эльфийский командир намеренно вызвался сопроводить претендентку до столицы.

Хотел лично посмотреть на дочь предателя, заглянуть в глаза отпрыску Эдуарда и, если удастся, уязвить девичье самолюбие. Потому-то, пользуясь привилегиями опытного соблазнителя, начал ее подразнивать. Затребовал поцелуй, обнимал, был ласков, со злорадством наблюдая, как она то краснеет, то бледнеет в мужских объятиях…

Надеялся, это принесет облегчение. Вернет в истерзанную душу покой.

Но минули дни, а ему стало хуже. Может, все дело в том, что Дом Вечерней Звезды предала не сама принцесса, а ее отец, да и случилось это больше полувека назад, что по меркам смертных людей можно считать делом давно минувшего прошлого. Впрочем, для долгоживущего эльфа те события случились, будто вчера и все же…

Сбоку раздался тихий шорох.

Сверкнувшие колдовским светом глаза опасно сузились, устремляясь на звук.

В морозном сумраке блеснула серебристая фигура, и воздух наполнился отвратительным смрадом. Через миг зоркие эльфийские очи определили шатавшего в темноте вампира. Похоже, тварь привлекло тепло горевшего неподалеку костра. Вскинув лысую голову и втянув ноздрями воздух, ледяное существо осторожно подкралось к защитной завесе.

Эльф вынул заткнутый за пояс кинжал, принял боевую стойку.

Натолкнувшись на незримую преграду, монстр недоуменно заворчал, оцарапал сверкавшую ледяными узорами заслонку и… отшатнулся. Эльфийские охранные чары и близко не подпустят нежить к костру, но незваный гость, видимо, понял это только сейчас. Заворчав проклятья, вампир сверкнул мертвенно-белыми глазами, попятился в кусты и вскоре пропал.

Командир еще какое-то время вслушивался в свист ветра, и только потом спрятал оружие. Обошел лагерь по границе защитного круга, обновив охранные нити, а после вернулся к костру. Набросил на себя рубаху, не стягивая шнуровки, расстелил на снегу запасной плащ и окинул спящую у огня девушку.

Лафаэль прав — принцесса не такая, какой они воображали.

Хрупкая, беззащитная, с белой кожей и длинными волосами, сплетенными в косу, что лежали сейчас на снегу распушившейся змейкой и в свете пламени казались огненно рыжими. На восемнадцать не выглядела, от силы на шестнадцать. Очень худенькая, запястья и лодыжки тонкие, изящные, сразу видно аристократка. Во взгляде вечный страх, недоумение; когда удивилась, услышав об Одаренных, Агарвэн решил, что шутит, но нет, она была искренна, честна.

Девичья аура по-прежнему как решето. Судя по остаточным вредоносным всплескам, совсем недавно девчонка подверглась какому-то мощному магическому воздействию. Однако, тщательно затертые следы лишили возможности определить того, кем оно было произведено.

Более чем подозрительно.

Девушка завозилась, откинула плащ и перевернулась на другой бок. Ресницы дрогнули, но веки не открылись.

Протянув руку, подцепил прядку, прилипшую к разгоряченному лбу, и зачесал за ушко. Склонил голову и всмотрелся в нежное личико, подсвеченное огоньками костра.

Увидев эту красоту Вилард не устоит. Воспользуется заклятием обольщения и непременно затащит девчонку в постель.

От мысли, что этого хрупкого создания коснется кто-то другой, до этого мирно дремавший в эльфийском сердце Огонь внезапно взметнулся фонтаном. Пронесся по венам бушующим ураганом и обжег Агарвэну горло. Воин в последний момент отдернул руку, дабы не обжечь девичью скулу мгновенно раскалившимися добела пальцами.

Удивился. Задумался.

Уже не первый раз Дар приходит в ярость, стоит вспомнить — что девица предназначена в жены другому. Кипит, рычит, мечется обезумевшим зверем…

Сжав кулаки и подавив бурлившую в жилах магию, скрипнул зубами. Гордость не позволяла признать, но эльфийское сердце трудно обмануть, принцесса запала ему в душу, хоть он этого не желал.

Хмыкнув, снова посмотрел на безмятежно спавшую подопечную. От мороза она не мучилась, от озноба не билась, и все равно мужчина решил, что на нем ей будет теплее. Устроился на плаще, обхватил девушку руками и, подтянув ближе, уложил ее голову на плечо.

Она сонно буркнула «не трогай», пошевелилась, но сразу затихла.

Улыбнулся вялому протесту, накрыл обоих плащом и крепко обнял.

Проснувшись поутру, принцесса сильно удивится.

* * *

Джифаред обнюхивал сосновый ствол, брызгая пахучей слюной. Не так давно Ее Высочество проезжала здесь, сидя на эльфийском скакуне, но дальше — к чаще, след обрывался. Как раз вон у того припорошенного снегом оврага.

Добыча опять от него ускользнула!

Склацнув клыки, ощерился, подумывая выместить злость на одном из своих, бесцельно просиживавших штаны у костра, но ощутил, что болтавшийся на шее перстень начал разогреваться.

Неужели темный маг соизволил откликнуться?

Вскочив на задние лапы, волк призвал человеческую ипостась. Звериная морда начала трансформироваться в заросшее густым черным волосом лицо. Клыки уменьшились, глаза приобрели характерные для смертного форму и разрез. Искривленные цепкие лапы с острыми, как бритва когтями толчками вбились назад, превращаясь в руки и ноги.

Джифаред вскинул в ненастное небо еще не полностью перекинувшуюся башку, издал протяжный, полный боли вопль и, наконец, стряхнул волчью суть, опавшую редкими клочьями шерсти.

Из пролеска показались головы встревоженных помощников.

— Убирайтесь! — Рявкнул анимаг. — Все в порядке.

Дождавшись их ухода, снял с шеи налившийся белым светом перстень и бросил на снег. Тот окутался облачным вихрем, из коего соткалась подрагивающая на ветру человеческая фигура в плаще и капюшоне.

— Господин, — прорычал Джифаред, не особо обрадованный внезапным визитом.

— Убил девчонку? — Прошелестел явившийся голосом, напоминавшим скрип колеса.

Зверь на всякий случай отступил.

— Преследую.

Призрачная фигура уплотнилась, став более блестящей, голос налился злобой:

— Я плохо выразился? Девка не должна попасть на отбор!

— Ее прикрывает магия эльфов. Сложно искать, — оправдался вожак.

— Знаю, — наполнилась чернотой парившая над перстнем фигура. — Потому и пришел. Командир эльфов поведет девчонку к Солнечной Башне, и ты отправляйся туда же. Устрой ловушку и убей. И еще, Джифаред, не подведи меня снова.

— Будет исполнено, господин.

3.3

Открыв глаза, обнаружила, что лежу на плече Агарвэна, уткнувшись носом в его горячую шею. Эльф обнимает меня за талию, сжимает ладонью покоившуюся на его груди кисть, обогревает телом.

В первый миг даже растерялась.

А потом сообразила — вернулся к костру, сгрёб в охапку и уложил на себя. Зачем, спрашивается «делился» магическим Огнем, если все равно думал отогревать во время сна?

Я покосилась на умиротворенное, слегка светившееся лицо, попыталась высвободиться. Но целитель держал крепко, по-собственнически и все на что хватило сил — скатиться с мужчины бочком и вытащить из-под плаща руки.

За высокими соснами теплилась заря, темно-серебристое небо вяло разгоралось до бледно сапфирового, и как-то очень не хотелось лежать в такой позе и дожидаться пока он проснется.

Благо, Агарвэн пошевелился, ослабил хватку, а мои глаза невольно соскользнули на ослабленную шнуровку его белой рубахи. Замерли. Поводили по гладкой точенной груди и задержались на серебристом медальоне, вырезанном из того же серебристо-лунного материала, что и навершия магических мечей.

Удостоверившись, что мужское дыхание ровное и глубокое, привстала и осторожно потянулась к медальону в форме капли. Хотела потрогать без задней мысли, оценить текстуру выпуклой поверхности, разобраться какой он на ощупь, в чем его смысл. Накопитель магии? Защитный амулет? Памятный дар?

— Не надо. — Предостерег он.

Отдернула руку и уперлась во взгляд эльфа, внимательно следившего за всем, что делаю. Синие глаза сверкали холодом, намекая, что я явно покусилась на нечто очень личное.

Смутившись, резко села. Плащ спланировал на землю, следом за ним платье. И моя спина с грудью полностью обнажились. Из головы совсем вылетело, что ложась вчера спать, я не затянула шнуровку корсета.

Схватила сползающий ворот, развернулась к Агарвэну спиной и судорожно потянула одежду наверх. Руки дрожали, в голове царила неразбериха и все мои отчаянные попытки одеться — терпели неудачу.

Потому-то когда горячие эльфийские пальцы властно перехватили мои содрогающиеся запястья и повелительно опустили к земле, напряглась, угадывая, что он задумал?

Выяснилось, ничего такого. Просто откинул мои волосы вбок и, обхватив края платья, потянул на одеревеневшие от его близости плечи.

Прикусив опухшие губы, с замиранием сердца ждала, пока Агарвэн закончит. Но, как специально, маг не торопился. Правда, на сей раз оголенной кожи он не коснулся. Впрочем, это было и не нужно — вся спина кипела перебегавшими огненными мурашками и любое незначительное прикосновение ткани или ветра, отдавалось по изнемогавшему после вчерашнего «ритуала» телу слабыми электрическими разрядами.

Стараясь не дергаться, я старательно гнала мысли о мужчине, что стоял позади на коленях и щекотал шею теплым дыханием. Но чем сильнее пыталась выкинуть картины того, что он «творил» некоторое время назад, тем больше к щекам приливала краска.

Интересно, он всех невест своего князя носит на руках и отогревает таким своеобразным способом? Или…

— Только тебя, — от шепота под самым ухом вздрогнуло сердце.

Опять озвучила вопрос вслух?

Умудрилась, Диана. Хвалю.

Агарвэн усмехнулся, пропустил сквозь пальцы мою бьющуюся на ветру прядку и поднялся с колен.

— Позавтракаем и в путь.

* * *

Я потерла глаза и всмотрелась в мерцание лунного снега, покрывавшего пологие склоны выросших впереди гор. Успевший спешиться Агарвэн, махнул немного левее и перекричал заунывный ветер:

— Солнечная Башня на той стороне.

Развернулся, спустил меня с седла и, взяв коня за повод, двинулся к едва видневшейся у горного подножия тропинке.

Поглазев по сторонам и пожав плечами, неохотно поплелась за провожатым, но на первом же шаге провалилась в сугроб по колено. Чертыхнулась. Выдернула ногу, а в следующий миг вновь утонула в снегу. В отличие, к слову, от самого Агарвэна. Эльф ступал по белому насту легко, издавая едва слышный скрип, к тому же он четко видел Башню, к которой держал путь.

Все, потому что она магическая и открывалась глазам только истинных Одаренных. А еще, в ней имелись Врата-Телепорты, и, как пояснил командир, если удастся их активировать, в столицу княжества мы перенесемся мгновенно; в такую же Башню, отстроенную на окраине Затмара.

Постройки сохранились со времен первых эльфийских королей. Боевые маги разыскали большую их половину, привели в должный вид и отметили на специальных колдовских картах, дабы теперь спокойно перемещаться из одного места в другое за считанные секунды (главное знать места, где их искать). Это я к чему — если активировать Врата не получится, то до цивилизации придется добираться еще около двух дней, а это, как я поняла, совершенно не устраивало моего беловолосого спасителя.

Отвлекшись на эльфа, дабы буркнуть ему пару ласковых слов (за то, что затащил черт знает куда), я не заметила возникшего на пути заноса.

— Ах ты ж…

Влетела в белую массу на полном ходу и, споткнувшись, рухнула. Выбралась и тут же нервно хихикнула — на одной ноге не было сапога. Остался где-то там, под метровой снежной толщей, и выныривать обратно не собирался. Вдобавок, пронесшийся ветер швырнул в лицо колючую пригоршню и терпение лопнуло.

Ругаюсь я редко, только в крайней необходимости; случалось пару раз во время ссоры с друзьями, или когда отчим всю душу вынимал, но сейчас меня прорвало. От обиды, гнева, негодования.

В висках билось — почему я, а не кто-то другой?

Накопилось. Устала, вымоталась.

В общем, выдала весь нецензурный запас, почерпнутый за годы общения с одноклассниками в соцсетях; «покрыла» горную местность почище бабушкиного соседа дяди Васи, не просыхавшего с пятницы по воскресенье, что шатался по селу в майке-тельняшке и старых растянутых трениках.

— Полегчало?

Подняла голову, отирая лицо.

Рядом стоял Агарвэн. Давил могучим ростом, спокойствием, властностью и, слушая как ругаюсь, изгибал губы в ухмылке.

Какой там! От обиды реветь хочется.

И угораздило оказаться в этом мире. Да еще на месте треклятой принцессы Изабеллы.

Эльф дождался пока остыну, опустился подле на одно колено и, не отводя синих-синих глаз, запустил руку в сугроб. Вынул сапог, вытряхнул из него подтаявшую кашицу и медленно надел на мою заледеневшую босую ногу.

После поднялся и протянул руку в перчатке:

— Вставай.

Всякий раз, когда он так близко, не знаю, куда себя деть.

А когда еще и смотрит вот так и, вовсе, теряюсь.

В его глазах синева — пронзительная, яркая. Хватает мига, чтобы утонуть в них, как в омуте. Юное красивое лицо спокойно, холодно. Достаточно секунды, чтобы им очароваться.

И я тону. Очаровываюсь.

Знаю, что нельзя!

Что довезет до Затмара и наши пути разойдутся.

Но сердце дрожит, молит к нему прикоснуться. Я вкладываю ладонь в мужскую руку. Позволяю себя поднять, отряхнуть. Под нами проседает снег. Цепляюсь за широкие плечи; он обхватывает за спину и, вжимая в себя, отогревает жаром дыханья. Смотрит пристально, маняще, переводит взгляд на мои губы…

Из сладкой неги вырвал полыхнувший в глазах эльфа огонь. Он насторожился, прищурился, а в следующий миг дернул меня в сторону, разворачивая и прикрывая собой словно щитом.

В лицо брызнула кровь.

Я вскрикнула, замирая. Из левого плеча Агарвэна торчал металлический наконечник пущенной со стороны перевала стрелы. По рукаву белоснежной рубахи плеснуло алым, а он даже не поморщился, не скривился, словно получал болезненные ранения каждый день.

Честно скажу, впала в легкий шок. Потянулась прикрыть ему рану, но маг прорычал:

— Нет времени.

Встряхнул, приводя в чувства и подталкивая вперед:

— Беги к Башне.

— А ты?

— Догоню.

В руке эльфа соткалась огненная плеть, а во второй блеснул вытянутый из ножен клинок.

Нас все-таки выследили!

Я взбежала на холм, осмотрела пологую вершину, но, как и предполагала, никакой Башни не заметила. Как отыскать постройку, прикрытую завесой невидимости? Да еще когда атакуют?

Спустилась с холма, вытянула руки и понадеялась натолкнуться на нее хотя бы наощупь. Прошла несколько шагов влево — ничего, вернулась и поспешила направо. Ладонь задела за что-то твердое и шероховатое. Обрадованная наличием стены, развернулась крикнуть Агарвэну и оторопела. Со стороны острого пика донесся низкий утробный рык.

Однажды услышав «это» в узком башенном коридоре, я бы уже ни с чем его не перепутала.

Ступая мягкими пружинистыми шагами, с горного гребня спускался серебристый волк с шерстью, поросшей сосульками. Оскалил громадную пасть, и в свете солнца блеснули чудовищные заостренные клыки.

Руки и ноги налились свинцом и, глядя в пылающие адским заревом глазища, я поняла, что не могу шевельнуться. Лишь бессильно смотреть, как волк загребает снег, готовясь к головокружительному прыжку.

В помутневшем сознании уже который миг мельтешили несвязанные картины недолго восемнадцатилетнего существования: родители, школа, первый поцелуй. Вклинивались обрывочные сюжеты из жизни в неведомом богатом поместье, занятия по бытовой и магии Стихий, конные прогулки и шумные, поражающие роскошью балы…

Тем временем Зверь прижал уши и оттолкнулся задними лапами.

От ядовитого зловония, ударившего в нос, мой желудок сжался в комок. Хотела закричать, но от сдавившего горло ужаса из него не вырвалось ни звука. Кажется, даже сознание ненадолго от меня ускользнуло.

В себя пришла от того что под ногами задрожала земля. Страшно ухнуло, в уши ворвался ветер, и мое лицо налетело на камни в снегу. Во рту засолонела кровь, по телу прокатилась болевая волна, правую руку ожгло кипятком.

Толком не разобравшись, что это было, преодолела боль и рывком поднялась. Серебристого волчары с оскаленной пастью поблизости не было, зато со всех сторон меня окружала высоченная огненная стена. Весь снег был забрызган черной, дурно пахнущей кровью. А на том месте, где стоял анимаг, зияла глубокая оплавленная воронка.

Почему вокруг тихо?

Ни звона оружия, ни криков зверей, лишь свист ветра, гнавшего по вершинам поземку, и густой снегопад, поваливший, видно, когда я столкнулась нос к носу с врагом и оторвалась от реальности.

Эльфа тоже не было видно. Сморгнула снежинки и хотела крикнуть хранителя, но едва изо рта вырвался пар, ребра сдавила невыносимая боль.

Я вздрогнула.

Последнее, что помню — сильные руки, подхватившие за талию.

А потом темнота.

4. В Академии

Очнулась на воздушных подушках в светлой, просторной комнате с красивым убранством, будто из старинного замка.

Чувствовала себя вполне сносно (если не считать легкого озноба) и потому сразу же встала. Обулась в оставленные у кровати туфли. Гм… размер подошел. И отправилась изучать обстановку.

За окном раскинулся большой гомонящий город с множеством улиц заполненных пестрой толпой. За первой дверью обнаружилась купальня, за второй — гостиная с мебелью в драгоценных инкрустациях, роскошными портьерами и дорогими коврами, чем-то напомнившими персидские.

Похоже, я в столице. В замке или дворце.

Довезти сюда мог только Агарвэн. Выходит, эльф в порядке? Или же…

Нервно обхватила первую попавшуюся подушку и, глядя на драгоценную шкатулку на тумбе, задумалась — у кого бы спросить. Неожиданно ее крышка откинулась, и содержимое выстрелило облаком дыма. Закрутившись в спираль, оно приобрело форму овала и сложилось в подобие улыбчивого женского лица.

— Приветствуем в Академии Фаэванор.

Ого. Магия?

Я с интересом прищурилась.

— Первое, — продолжала облачная дама. — Ближайшие месяцы стены учебного заведения станут для вас домом. Обо всем сообщат завтра. На общем собрании, которое состоится в Аметистовом Зале в десять утра. Второе. В связи с вашим высоким статусом вам выделена помощница. Видите колокольчик? — Покосилась на оный близ парившего над тумбочкой «лица». — Позвоните, и она появится. Доброго дня.

Лицо рассеялось, шкатулка захлопнулась, а я осмыслила сказанное.

В связи с моим высоким статусом? То есть, помощницы еще не всем положены?

Через пять минут на пороге возникла девушка с подносом и переброшенным через плечо платьем. Невысокая, в строгом черном наряде, с забранными в шишку каштановыми волосами. Заурядная внешность, ничего выдающегося.

Она сделала реверанс и поставила поднос на стол.

— Я — Клара. Ужин через три часа в общей столовой. А пока перекусите чаем с бисквитами.

Покосившись на чашку и политые медом сладости, поняла что еда — последнее, в чем нуждаюсь в данный момент и отрицательно мотнула головой:

— Я не голодна.

— Странно.

— Почему?

— Вы проспали два дня. Лорд Агарвэн привез вас без сознания. Лично исцелил сломанные ребра, вправил вывихнутую руку, залечил ожоги…

Я ахнула, прижав ладони к груди, и припоминая боль, сдавившую тело после кувырка. Похоже, эльф смел анимага неким атакующим заклятием, меня же просто сшибло ударной волной.

— … и велел не будить.

— Где он? — Испуганно шепнула я.

— Отдыхает в лазарете.

От сердца отлегло, а в душе просветлело. Живой.

Помощница кивком указала на лохмотья, в которые превратилась моя одежда.

— Помочь переодеться? — И встала за спину. — Красивое было платье.

Я бросила взгляд на то, что он него осталось. Подол изрезало будто ножом, правый рукав отсутствовал, на левом — чернела подсохшая кровь, не моя — эльфийского командира.

Он был ранен, изможден, но даже в таком тяжелом состоянии тащил меня на себе, не подумав бросить. Больше того, прибыв в Академию первым делом залечил мои раны, и только после, занялся своими. Очень благородно с его стороны. Как выдастся свободная минутка, разыщу лорда Агарвэна, поблагодарю за все что сделал, а после раз и навсегда сотру из памяти.

— Одеяние простенькое, — вполголоса проговорила Клара, покончив с корсетом, — взято со склада. Пока вы не купите новые, придется походить в этом…

— Все чудесно. Спасибо.

Адептка подколола к собранным в прическу волосам последнюю шпильку и хотела что-то добавить, но ее прервали крики, донесшиесяиз коридора.

Выйдя из покоев, мы окунулись в спор, развернувшийся за право занять лучшую комнату из оставшихся свободными. Спорили двое, но громче кричала блондинка. Голос визгливый, резкий, хоть сама и красавица. Светлокожая, с точенным личиком и голубыми глазами. Пепельные волосы отливали холодной сталью и струились до бедер. Стройная. В богатом, расшитым золотом, платье и белых перчатках.

В первую секунду показалось, увидела подругу Катю — те же интонации, пластика, вздергивание подбородком. Но присмотревшись, поняла, что ошиблась.

— Знаешь, с кем разговариваешь? Я — Сирин! Принцесса Валлейская из Дома Лунной Розы! Мне по статусу положена эта комната, а не вон та, — махнула на темную дверь с дешевой лепниной. — Зато тебе — в самый раз.

У ее оппонентки были темно-каштановые волосы и смуглая кожа. Одета попроще, да и вещей у нее было поменьше. Но сдаваться смуглянка не собиралась.

— Комендант отвел эту комнату — мне.

— И что?

— В этих стенах его слово — закон.

В коридор стали выглядывать девушки, послышались смешки. Проходившие мимо невесты и слуги тоже остановились понаблюдать за спорщицами. Среди прижавшихся к стене дам, я заметила Камиллу Морэ.

Братья Элеанди довезли дочь графа в целости и сохранности? Очень рада.

Заметив, что я на нее смотрю, Камилла вдруг поджала губы и отвернулась. Странно, я ее вроде ничем не обижала, она меня тоже.

— Плевать, что сказал старый дурак! — Топнула ногой блондинка. — Я принцесса, а ты дочь жалкого барона. Комната моя по праву!

Выяснилось — комнаты в Академии предоставлялись согласно сословиям и их значимости при княжеских дворах. Мне, как дочери князя, повезло — заселили в одни из самых роскошных здешних апартаментов. Дальше по коридору комнаты были меньше размером, убранство — беднее; в самом конце — они вообще напоминали скворечники. И те, кому не посчастливилось там поселиться, сейчас косились на блондинку с завистливыми, кислыми лицами.

— Нет! — Смуглая загородила проход грудью. — Не пущу.

— Прочь с дороги, оборванка!

Отпнув вещи, блондинка оттолкнула девушку и юркнула в дверь. Носильщики поспешно внесли за ней сумки.

— Не смей, — кинулась вдогонку проигравшая.

Но Сирин захлопнула дверь, чудом не прищемив ей палец.

— Ай! — Отшатнулась та, краснея.

— Смуглая — человек, — шепнула Клара, — а блондинка из народа драконидов. Гордыня и непослушание у них в крови. Кстати, шепну по секрету, она в числе фавориток.

— С чего вдруг?

— Каждый аристократ мечтает о драконидке. Очень часто их берут в жены эльфы. У них особая совместимость. Эльфы если и находят истинную пару, то обычно среди сородичей или драконидов.

Хмыкнула. Познавательно, но бессмысленно. Знать кто — кому истинная пара, вот совершенно неинтересно.

С исчезновением блондинки, внимание к спору угасло. Вытирая слезы, смуглянка подняла чемоданы и поплелась в дальнюю комнату; по дороге пару раз уронила сумочку, разочек споткнулась о подол и в дверь уже влетела, рыдая в голос.

Проводив ее с тихим хихиканьем, остальные тоже быстро разошлись, в том числе и Камилла (подругами мы явно не станем; впрочем, не особо и надо). Насколько я успела понять, тут вообще никто никому не друг. Если уж девицы с такой яростью оспаривают право занять какую-то комнату, можно только ужаснуться, что они придумают дабы устранить конкурентку во время отбора.

Надеюсь, до убийств не дойдет, и все же предчувствия очень недобрые.

Тьфу… тьфу… тьфу…

Через минуту в опустевшем коридоре я осталась одна.

— Чем еще могу помочь? — Спросила Клара.

Отогнав глупые страхи, поискала глазами выход на лестницу.

— В Академии есть библиотека?

— На нижнем этаже. Проводить?

Вернуться к себе, чтобы маяться до вечера в четырех стенах от безделья и сходить с ума, гадая на какие каверзы способны будущие соперницы?

Я поморщилась.

Лучше проведу остаток дня с пользой и ознакомлюсь с местной литературой. Поищу книги о межмировых Порталах и их активации, или некую инструкцию, описывающую как вернуться в мир, из которого сдернули.

Как-то же я сюда попала. Значит, тем же способом смогу вырваться. Просто надо отыскать нужную «дверь».

Решительно кивнула:

— Веди.

4.1

Мы спустились по лестнице в неосвещенный зал, свернули направо и вошли в длинный переход со стеклянной крышей, связывавший общежитие с главным холлом. Клара прекрасно ориентировалась в хитросплетениях коридоров учебного заведения, отчего подумалось, девушка живет тут уже очень давно.

— Да. Учусь на факультете некромантии. Перевелась на третий курс.

— Правда? — Подпрыгнула я, от чего она покосилась с хмурым видом.

Тут же прикусила язык, отругав себя, что опять не сдержала эмоций. Рано или поздно это точно выйдет мне боком. Опозорюсь или перед эльфами, или перед соперницами или, о ужас, перед самим Владыкой Севера, и чтобы сгладить возникшее недоразумение попросила:

— Расскажи об Академии. В Орисвилле их нет. Хочу всё узнать.

— Хорошо, — кивнула адептка и поделилась, что Фаэванор одна из лучших Академий магии на материке. У каждого факультета свой цвет, эмблема и староста из числа выдающихся старшекурсников, назначаемых самим ректором. Вообще же сюда зачисляют только Одаренных юношей и девушек из знатных сословий. Как правило, те получают метку-приглашение чуть ли не с пеленок (счастливчики).

Но один раз в три года руководство заведения (с согласия князя) устраивает отбор для тех желающих учиться, кто не обладает магическими способностями, но очень хочет и готов платить золотом.

Я запнулась о порожек.

— Им тоже можно?

— Можно. В этом году как раз планируется набор «пустышек».

Неодобрительно дернула губами, услышав, что не магов здесь называют «пустышки». Я, кстати, одна из них. В родном мире ставили в пример одноклассникам, а учителя не могли нарадоваться моим многочисленным победам на олимпиадах и конкурсах. Здесь, выясняется — бесполезное существо (толку, что дочь князя). А, еще, как посмотрю, у них тут пунктик на отборах.

Впрочем, мир магический, чему удивляюсь?

— Как они учатся, не владея магией? — Нагнала будущую некромантку.

— Таких людей готовят с детства, — улыбнулась Клара. — Родители заранее подыскивают чадам наставников из числа сильных магов и те передают им магическую силу.

— Как?

— Прибегают к специальному обряду инициации.

— Посвящают в маги?

— В маги посвящают по окончании Академии, миледи. А инициация — простая передача части магической силы от носителя — ученику.

— После этого «пустышки» обретают способность к колдовству?

— Не все. Но, как правило.

— Навсегда?

— Смотря, какие заклинания используют, — хмыкнула рассказчица. — Для временной передачи — плетут одни. Для вечной — другие. Но те, кто приходит учиться — да, «запитаны» магией на постоянной основе. Только она у них слабая, часто выходит из-под контроля, пропадает без причины.

— Надолго?

— До тех пор пока человек не пополнит резерв от Источника.

— Чего?

— Природного места скопления магической силы. Такие появляются и исчезают стихийно. Но есть неизменные Источники. Они учтены и находятся под охраной Совета магов. В Затмаре, к примеру, неизменный — один. В Холодной Цитадели.

Какое-то время шли по переходу молча, каждый раздумывая о своем, и за все это время нам не встретился ни один ученик. В душе вновь взыграло любопытство:

— Почему в Академии пусто?

— Все разъехались на каникулы.

— А ты?

— Моя семья небогата. Решила подработать.

Оказалось, помощниц для благородных невест набрали из числа адептов-добровольцев, посулив за работу неплохие деньги, и Клара была одной из них.

Мы вошли в главный холл, пол которого украшала мозаичная эмблема распростершей крылья двуглавой огненной птицы с посохом и раскрытой книгой в лапах, минули закрытую веранду и очутились у распахнутой настежь двери.

— Библиотека. Можно идти?

Отпустив помощницу, я переступила порог полутемного помещения, пропахшего чернилами и пылью, и двинулась вдоль стеллажей залитых зеленоватым светом магических фонарей, загоравшихся при движении.

Прошлась взад-вперед первого ряда и, остановившись у таблички «Магическое растениеводство», почувствовала, как желание познакомиться с местными целебными травами пересилило надобность искать скучные книги о перемещении иномирян в пространстве.

Очень уж хотелось освоить ремесло травницы; а где это лучше сделать как не в Академии магии?

Подошла к указателю (подивившись, как хорошо указаны направления — и не заблудишься), высмотрела в парящем у стены списке номера нужных полок и уже через две минуты взирала на тысячи фолиантов с задранной головой и открытым ртом. Целой жизни не хватит, чтобы их прочитать. Была бы здесь бабушка, сразу бы указала внучке, что надо искать; она в травах разбиралась как никто в их селе, я же только хлопала глазами да потирала ладонь о ладонь.

Воспоминания о бабуле согрели сердце. Улыбнулась, отринула мысли и вытянула наугад первое, за что зацепились пальцы.

— Растения для варки зелий и магической защиты, — пробежалась глазами по названию.

Ух ты, почти в точку!

Голову посетила неожиданная мысль, раз Академия волшебная, то, может, в библиотеке спрятаны какие-нибудь кристаллы или амулеты, считывающие мысли и направляющие руку адепта к нужному стеллажу? Завертелась в поисках магических артефактов, что непременно должны тут иметься, как на весь зал прогремело:

— Академия закрыта!

От дальних полок шаркал не очень приветливого, если не сказать воинственного вида старик в темно-зеленом камзоле и черных штанах, небрежно запиханных в короткие сапоги, и горящим в руках фонарем.

Косой луч солнца на секунду высветил негодующее, с орлиным носом и клочковатыми бровями землисто-серое лицо, мясистые губы и торчащие из них клыки.

Я изумленно открыла рот. Старик был настоящим гоблином.

— Заблудилась? — Ткнул мне в лицо фонарем. — С какого факультета и курса? А-а, — потянул он, убирая свет. — Невеста.

Кивнула, смаргивая мушки.

— Вы кто?

— Смотритель. Сигурдом кличут. Что читаешь? О… — Одобрительно закивал. — Полезная вещь.

— По правде, — робко сказала я, — хочу стать травницей. Со временем.

Хотела добавить — на случай, если не получится вернуться домой (должна же какую-то профессию освоить раз уж перенеслась в чужое измерение), но смолчала. То, что «неместная» лучше пока держать при себе.

— Сможешь? — Изумился гоблин.

— Если научат.

Он зашаркал вдоль полок, попутно поправляя выбившиеся из ровной линии книжные корешки.

— Здесь не найдешь. В города они приезжают, чтобы продать заготовки. Живут от силы месяц-два и отбывают. Хотя, сейчас не сезон сбора трав. Может, кто и вернулся переждать холода. Об этом лучше лорда вар Ардэса спросить.

— Кого?

— Тарен вар Ардэс — ректор Академии, деточка. Стыдно не знать.

Гоблин развернулся и потопал в соседний зал.

— Долго не засиживайся. Библиотеку запру ровно в шесть.

Проводив смотрителя со смешанными чувствами, я устроилась в читальной комнате с положенной на колени старинной книгой. Для начала пощупала серебристый материал из которой изготовили обложку — мягкий, смахивает на кожу ручной работы; и только после аккуратно открыла первую страницу, сразу же чихнув от взвившейся в воздух пыли. Пролистала, разглядывая мелкий текст и красочные рисунки, добралась до оглавления из ста пятидесяти семи глав и, внимательно прочитав название каждой, вернулась к началу.

Мысль о том, что постигать азы травологии предстоит в одиночку, не радовала. Но заверив себя, что это временно, я с энтузиазмом вчиталась в строки введения.

— Глава первая, ознакомительная…

… Из сна вырвал гремевший ключами смотритель, запиравший библиотечные залы. За окнами темно, все фонари потушены, за исключением того, что светил надо мной. Вокруг тихо как в склепе.

Настолько углубилась в описания обычных и лечебных свойств растений, что не заметила, как задремала?

Я же опаздываю на ужин!

Вскочила и, подвернув спросонья ногу в чужой туфле, ругнулась (что-то стало входить в привычку), вернула книгу на полку и незаметно ускользнула. Не хватало, чтобы, не досчитавшись в столовой невесты, комендант объявил ее сбежавшей.

Вернувшись в главный холл, перечеркнутый длинными тенями, высмотрела арку перехода в женское общежитие. Но не пробежала и десяти шагов, как саданулась лбом о внезапное препятствие в виде стоявшей на пути вазы с экзотическим растением, походившим на папоротник.

Ойкнула. И, прислонив ладонь к мгновенно загоревшейся от боли коже, растерла место ушиба. Какого лешего? Когда шли с Кларой — вазы не стояло. Анализировать было некогда, и я кинулась дальше, но вместо ожидаемой лестницы вбежала в роскошные покои с очень дорогой мебелью и плотно задернутыми портьерами.

Честно признать, на мгновенье зависла. Мысли лихорадочно заскакали в поисках ответа — на каком повороте я свернула не туда? Когда ныряла в смежный коридор библиотеки? Или срезала угол через академический дендрарий факультета элементалистов?

В любом случае, искать общежитие придется повторно…

— Не ждал сегодня гостей.

От пронесшегося по комнате мужского голоса я отшатнулась к стене.

— Но раз пришли, проходите.

Глаза заскользили по книжным полкам, картинам, дивану и замерли на мужской фигуре в черном плаще у камина. Но из-за царившего повсюду полумрака (такого же как в холле Академии) я его почти не рассмотрела. Только очень высокий рост, метра два, не ниже, и что-то вроде серебристого взблеска обруча на его голове.

За спиной мужчины струился плащ, временами вздымаясь вверх и снова опадая к полу, как если бы развивался на незримом ветру. То же происходило и с длинными свободно рассыпанными по плечам волосами.

— Присядете? — Спросил он, а на меня навалилась необъяснимая тоска. По венам побежал холод, ноги будто отекли, переставая ощущать опору и, чтобы не свалиться я оперлась на стену.

Незнакомец шагнул в сторону кресла, и прокатившийся от этого движения ветер всколыхнул подол платья, обжигая кожу холодом.

— Или предпочитаете беседовать на расстоянии?

— На расстоянии, — промямлила, чувствуя, как сердце все отчетливее сжимают тиски страха. Понимала, что надо бежать, но человек в черном, будто проник в мысли, мешая сосредоточиться.

Интуитивно я опознала в собеседнике хозяина Холодной Цитадели. Да. Сомнений не осталось — я столкнулась с самим князем Севера лордом Вилардом.

— Как вам Академия? Хорошо разместили?

— Вполне, — до боли всмотрелась в мужское лицо, но его черты опять ускользнули в набежавшей как облако темноте. — Отвели лучшую комнату.

— Тогда почему на вас платье прислуги?

— По дороге ограбили. Одела, что принесли, — а у самой пальцы лихорадочно побежали по шероховатостям прохладного камня в поисках двери. Куда она, блин, подевалась?

— Правее, миледи. Еще семь шагов.

Так и думала, что видит в темноте. Само собой — он маг. Чего бы ему не видеть?

Я отвлеклась направо, а повернувшись, вздрогнула — каким-то мистическим образом незнакомец переместился ко мне и уже нависал сверху, щекоча кожу леденящим дыханием. Дернулась бежать, но он обхватил за плечи и придавил к стене собственным телом.

Горло сжало от ужаса, и вместо крика я пискнула:

— Как вы смеете?

— Тише, — шикнул, с интересом рассматривая мое лицо. — Красивая. Не удивлен, почему Он так рвался сопровождать тебя от границы.

— К-кто? — Не уловила ход его мыслей.

Щелчок — подушечки мужских пальцев высекли феерию разноцветных искр, и в нос ударил приторный цветочный аромат с лимонной кислинкой. Стены и потолок завертелись в безумном хороводе, пол ушел из-под ног, и все мысли, перепутавшись, испарились.

Довольный эффектом князь приблизился вплотную, вновь что-то с интересом во мне высматривая. После придавил сильнее и… запечатал мои губы своими, настойчиво проникая в рот языком.

4.2

Передернувшись, я осознала, что угодила в ловушку.

Еще немного и мной овладеет человек, которого я в глаза не видела. Разве потом докажешь, что не сама под него легла? Да и кому что доказывать? Узнав, что невеста «порченная», просто выгонят с отбора и проблема решена. Куда потом идти? У кого искать защиты девичей чести?

От отвращения магический дурман сняло как рукой.

Я с силой дернулась и, почувствовав свободу в руках, вскинула обе. Ударила князя в грудь и по касательной в шею. Изловчившись, пнула коленом в пах и заизвивалась в мужских объятиях ужом.

Просто так ему не дамся; будь он хоть трижды владыкой — не на ту нарвался.

И вдруг разум, будто плеткой хлестнуло.

Агарвэн!

Если бы кто спросил, почему эльф, понятия не имею. Просто, Он единственный, кого вспомнила в этот ужасный момент. С чего-то решила, что, как и прежде хранитель не бросит меня на растерзание злу и обязательно спасет, стоит о нем только подумать.

Усилием воли сосредоточилась на образе эльфийского целителя, ставшего светлым лучиком в ледяной, душившей пальцами мертвеца темноте и мысленно воззвала:

«Вэн…»

Целовавшие меня губы дрогнули… ледяной язык выскользнул изо рта…

«Вэн… помоги…»

Князь дернулся, отстранился. Заглянул в мои широко распахнутые от ужаса глаза и, кажется, сильно удивился. Я отчетливо заметила, как на прикрытом тенями лице вздернулись широкие брови. Он многозначительно хмыкнул:

— Ты не очарована.

Что-что?

— Не ослеплена желанием.

А должна?

— Странно…

С секунду владыка о чем-то раздумывал, потом сотворил заклятие трансгрессии (гхм… откуда я знаю?), окутался взвившимся вихрем плащом и исчез с темнотой.

В мои сведенные от судорог легкие хлынула прохлада. Съехав по стеночке, села на пол, не ощущая заледеневших ног. Если сказать, что меня била крупная дрожь, не сказать ничего. Из-за клокотавших в горле стонов, я не слышала шума каминного пламени.

Сколько просидела в одиночестве на холодном полу, не знаю — счет времени давно потеряла. Из шокового состояния выдернули громкие крики с улицы.

Они там случайно не меня разыскивают?

Отогнала пленявший душу ужас повторно столкнуться с князем Севера в неосвещенных переходах и на дрожащих от слабости ногах вернулась в холл Академии. Минут через семь уже стояла среди нужного коридора, морщась от гомона невест, расходившихся по комнатам.

Все они только что поднялись в общежитие из столовой.

— Вон она где, — надменно выцедила Сирин из Дома Лунной Розы, шедшая немного впереди. Блондинка опиралась на локоть невысокой золотоволосой девушки, с которой явно успела подружиться.

— Мы тебя потеряли, — поддержала ее вторая, презрительно кривя губы, — думали, сбежала.

Я уперлась ладонью о стену, натягивая на все еще саднящие губы улыбку. Знать им, что пережила меньше часа назад, совершенно не нужно.

— Ужинать не хотелось, — сообразила на ходу оправдание. — Сидеть в комнате тоже. Чтобы не скучать, спустилась погулять в Академию.

Выслушав, Сирин фыркнула и отвернулась. Золотоволосая держала взгляд на моем улыбавшимся через силу лице на секунду дольше, и что-то шепнула блондинке на ухо. Та нарочито громко рассмеялась и скрылась за дверью комнаты, отвоеванной днем у смуглянки.

Почему внутри чувство, что мне стоит ее опасаться?

— Вернулась! — Внезапно пронеслось облегченное от дальнего конца коридора. Некоторые девушки озадаченно оглянулись. — Она вернулась, господин!

— Хвала Небесам!

Меня окружили три человека в темных одеждах. Долго светили фонарями в лицо, оглядывая с ног до головы, и, видимо, убедившись, что я — это я, сменили гнев на милость. Двое, извинившись за причиненные неудобства, ушли, а третий в ком я признала коменданта общежития, перехватил фонарь в другую руку и предложил:

— Я провожу вас, принцесса.

— В этом нет необходимости, — заверила немолодого мужчину, но он настоял:

— Провожу.

Опасается, что могу испариться по дороге к покоям?

По нервно бегающим глазам дедка сообразила — еще как опасается, и неохотно кивнула. Так и быть, уступлю.

* * *

Забавная штука — магический Дар. А если в Даре доминирует сила исцеления, он и вовсе становится необъясним с точки зрения логики.

Агарвэн мог исцелить любого за счет магических потоков, текших в его венах с рождения. Обладая властью над смертью, принц отгонял ее от безнадежно больных, бывших одною ногой в могиле.

Себе же помочь оказался не в силах.

Страшная усталость, недосып, несколько выматывающих схваток с волками, тяжелое ранение в плечо требовали колоссального опыта и мощной энергии, какими эльфийский принц, бесспорно, владел. Но из-за парадокса Дара, воспользоваться ими не мог.

Излечить мага-целителя был способен лишь другой белый маг более высокого ранга (дабы выдержать энергетический откат). Либо группа магов, специально соединявшая потоки сил в единое целое.

В столице Мистириана — Затмаре (как в любом городе) имелись лавки целителей. Многие их владельцы даже могли прихвастнуть Сертификатами Белой Гильдии (такие выдавались магам-врачевателям выше пятого уровня), но, увы, все они всё равно уступали эльфийскому командиру в мастерстве.

Придется лечиться по старинке. Травами, целебными зельями и, минимум, неделей покоя.

В пробитом плече болезненно полыхнуло, возвращая мужчину к разукрашенному морозными узорами окну лазарета, возле которого он молчал уже долгое время. Все на что целитель мог рассчитывать в данный момент — пополнение магического резерва, истраченного в схватке с Джифаредом у Врат-Телепортов.

С этим решил не затягивать. Развернулся и, обогнув ряды пустых кроватей, подошел к полкам со снадобьями. Поднял с одной заплечные ножны, забросил за спину и, неспешно застегнув на груди металлические пряжки (левая рука почти не слушалась), двинулся к выходу, сутулясь от боли.

На улице стояла ясная морозная ночь. В окнах первого этажа горел свет. Оттуда же доносились голоса, будившие гулкое ночное эхо. Свернул к задним воротам, ведущим во двор. Спустился узкой тропой и вышел к каменной лестнице, охраняемой эльфийской стражей. Источник располагался в подземелье западного дворцового крыла и по указу Верховного мага Затмара (и по совместительству ректора Академии) к нему пускали исключительно с разрешения последнего.

Однако, признав в Агарвэне мага высшего ранга, стражи покорно склонили головы:

— Наше почтение!

И расступились, давая ход.

Как только вошел в выложенный черным мрамором зал, пошатнулся.

Количество магической энергии, сконцентрированной над Источником, и в обычные солнечные циклы просто зашкаливало. А, уж, накануне Годового Затмения так и вовсе било троекратным ключом, атакуя живую материю раскаленными кинжалами.

Агарвэн спускался сюда каждый месяц подзарядить медальон-накопитель. Знал, как выглядит «Источник» вдоль и поперек и все же что-то вновь потянуло его рассмотреть.

Хмуро сдернув брови, обвел глазами круглый котел с клубившимся в глубине синеватым пламенем, выплескивающимся под потолок яркими всполохами. По заверениям придворных колдунов данное излучение было смертельно опасно для не магов и тех, кто был физически или душевно ослаблен.

Во избежание несчастных случаев в княжестве даже ввели специальную должность магического казначея, что занимался подзарядкой нуждающихся в подпитке артефактов. Но поскольку на дворе царила ночь, тот давно спал в своей кровати, а ждать эльфийский принц был не намерен.

Превозмогая жаркие всплески, остановился в шаге от гудящего силой котла. Снял висевший под рубахой медальон и, обхватив серебряную цепочку двумя пальцами, опустил в синее пламя. Подхваченный потоком артефакт воспарил над котлом, трижды повернулся по часовой стрелке и вспыхнул, напитываясь магией.

Процедура подзарядки занимала много времени. В магической синеве помимо эльфийского медальона кружило еще несколько артефактов, и потому принц развернулся уйти.

Неожиданно чуткого эльфийского слуха коснулся далекий зов о помощи. Он походил на неразборчивое «шшш» и был подобен ураганному порыву с силой распахнувшему створки окна.

Мужчина призвал интуицию мага. Дернул бровями. Нахмурился. Голос, отозвавшийся в сердце, принадлежал принцессе Орисвилла. Опять девчонка влезла в голову, мешая сосредоточиться. Как надоела.

Но зов повторился. На сей раз настойчивее, отчаяннее, с глубокой мольбой о защите. Эльфийское сердце кольнула ледяная игла. Дар затаился, прислушался и через миг подтвердил — с девушкой действительно случилась беда. Что-то до смерти пугает принцессу, едва удерживающую сознание в хрупком теле. Что-то или кто-то творящий с ней нечто ужасное в эту секунду…

— Изабелла?

Эльфийские плечи плавно обхватили холеные женские пальчики. Мягко помассировали стальные мышцы и, переместившись к твердой груди, ласково обвили за шею.

Жаркие губы прошлись дорожкой поцелуев от уха к щеке:

— Кто это — Изабелла?

Агарвэн почувствовал тепло ослепляющего сияния за секунду до того, как эльфийка переступила порог и нежно обняла, но не обернулся. Мысленно он все еще был связан с простой человеческой девушкой. Сидя на полу в одной из аудитории, она дрожала от разрывавших ее грудь рыданий. Но, кажется, опасность миновала и больше в его защите принцесса не нуждалась.

— Мой принц? — Женщина обошла сбоку и бросила выразительный взгляд, умолявший о внимании.

Затем приподнялась и поцеловала его. Но губы мужчины остались тверды, плотно сомкнуты и взаимностью не ответили.

— Господин? — Отстраняясь, промурлыкала черноволосая с нескрываемой обидой. — Уже два дня как ты вернулся из похода, а ко мне не заглянул. Я чем-то тебя огорчила?

— Был занят, Иримэ, — легко стряхнул ее ладони, с мрачным видом увернулся. Подошел ближе к котлу, резко опуская раненую руку и шевеля пальцами. На мрамор бесшумно посыпались красные капли.

— Ты ранен? — Испуганно воскликнула она.

Повязка, стягивавшая левое плечо воина давно пропиталась кровью, что сейчас струилась по белому рукаву к расслабленной кисти.

— Царапина, — отмахнулся раздраженно, но эльфийка таки успела скользнуть подушечками по окровавленной повязке.

— Светлые духи! Ты истощен. Полностью!

Белые маги редко опустошались подчистую, ведь это запросто могло их убить.

Поступали так, дабы вырвать из лап смерти кого-то из кровников либо спасти свою Истинную пару. Не зря искренний испуг Иримэ мгновенно раскалился в приступ гнева. Но чувства женщины не тронули мужского сердца. Хоть она отчаянно добивалась.

— Кого-то исцелял? — Сузила красавица глаза.

— Претендентку, — бросил холодно, равнодушно. Развернулся, и сжал зубы настолько сильно, что на красивом лице резко очертились линии скул. — Не важно.

— Спросил с нее плату?

— Нет.

— После того, как отдал девице все силы?

— Не тебе учить с кого мне брать плату, а с кого нет, — сурово напомнил Его Высочество ледяным тоном.

Прошел мимо побледневшей женщины и быстро покинул подземелье.

Когда вернулся на мороз, тревога все еще бесилась в груди. Хрипло вдохнул обжигающий морозный воздух и какое-то время успокаивал ноющее плечо, глядя на звёзды. Все мысли занимала маленькая смертная принцесса.

Сердце жаждало увидеть ее, узнать все ли в порядке, но в очередной раз напомнив себе, что не смеет делать для дочери врага больше того, что уже сделал, мужчина отлепился от кладки и решительно зашагал в сторону жилых помещений.

Будет лучше ее забыть.

4.3

Полночи я дрожала в постели.

Тыкалась в подушку, упорно куталась в одеяло и все равно озноб победил. Не то, чтобы в апартаментах было очень холодно, хотя проносившиеся над полом сквозняки порой действовали на нервы, дело в другом. Боялась, как усну, в покои заглянет Владыка Севера и доведет начатое «предприятие» до конца.

Глупо, конечно. Но натерпелась я сильно, а в таком состоянии трудно трезво оценивать окружающий мир. Тем более, этот мне вообще не родной.

Я провозилась на перине час и, не уснув, вылезла из кровати. Завернулась в покрывало и, не зажигая свечей, села у камина в позе лотоса, осознавая, что умираю от голода. Ужин ведь пропустила. И обед, кстати тоже. Бесшумно скользнув в гостиную, прихватила поднос со сладостями, вернулась к огню и, погрев над ним остывший чай, задумалась о будущем.

Все считают меня Изабеллой. И в данный момент увернуться от участия в отборе не представляется возможным. Можно, конечно, попробовать объяснить окружающим, что я иномирянка с планеты Земля.

Но поверят ли мне? Помогут? Или решат — невеста свихнулась, и со спокойной совестью отошлют обратно к папочке Эдуарду? А уж он, не сомневаюсь, найдет дочке достойное применение. Как до этого другим своим деткам.

От грязных мыслей мои плечи передернулись под покрывалом. Нет, никто не должен узнать этой тайны. По крайней мере — до тех пор, пока не провалю испытание.

А дальше? Наверное, буду действовать по обстоятельствам.

Я посидела еще немного, повторно взвесила все доводы, потом подхватила пару подушек, бросила у камина и, плотнее закутавшись в покрывало, легла на жесткий пол. Уперла взгляд на пляшущее пламя и заставила все еще каменевшее от напряжения тело расслабиться.

Засыпай…

— Миледи! Подъём!

— М? — Нехотя повернулась на голос.

Взволнованная Клара тормошила меня за плечи.

— Уже девять тридцать. Опоздаете на собрание.

Я вскочила. Ожидаемо запуталась в покрывале и, растянувшись на полу, крикнула:

— Неси платье!

Пока Клара возилась с корсетом, я расчесалась, собрала волосы в хвост, а после допрыгала к черным туфелькам у дивана. Схватила белые перчатки и, слетев по лестнице, вбежала в первый попавшийся зал по счастливой случайности оказавшийся нужным. Затормозила в проеме, разгладила юбки и сделала реверанс.

Сидевшие вдоль стены невесты обернулись; лица некоторых приобрели насмешливые выражения.

— Опаздываешь, милочка, — отругала меня пожилая дама.

Бросив на нее взгляд, я сразу догадалась, что стоит она тут не просто от скуки. Низенькая, с горбинкой в спине, в строгом черном платье и кокетливой шляпкой с вуалеткой достигавшей середины скул. На вид больше семидесяти. Морщины черкали ее острое, желтоватого цвета лицо, на котором я не досчиталась правого глаза. Вместо него в глазнице блестел металлический протез в форме кленового листа.

— Садись, — велела дама, ни сколько не смутившись, что ее разглядывают.

Села. На единственный свободный стул в дальнем углу. Но так даже лучше, не хочу выделяться.

— Фф, явилась, — раздалось в трех стульях правее.

Отклонилась, замечая двух роскошно одетых красоток. Без стеснения они метали в мою сторону злые взгляды, явно зная, кто я такая. Зато я видела их впервые. Видно, заселились, когда торчала в библиотеке.

— Кто?

— Вон та. Изабелла Олин.

— Постой. Это ее отец года три назад продал дочь в уплату долга?

— Он.

— Великие Небеса. Дела в Орисвилле совсем плохи. Посмотри на нее. Одета бедно, косметики нет, а что за прическа? В таком виде она мечтает приглянуться Его Светлости? Хоть бы воспользовалась простеньким бытовым заклятием и обновила одежду и обувь.

— О чём ты, Бэт, она «пустышка». Ей не дано.

— Ахаха…

Я тихо фыркнула, собираясь озвучить: что в гробу видала такого женишка, но в этот момент заговорила старушка:

— Внимание! Я — мадам Оливия. Ваш куратор. Думаю, вы уже догадались, почему вас поселили в Академии, а не во дворце.

По опыту знаю — ничего в жизни не делается просто так. И через минуту всплывшая в голове догадка, что впереди ожидает учеба, подтвердилась.

— Вам предстоит освоить кое-какие навыки, — мадам Оливия натянуто улыбнулась, — разумеется, только те, что помогут пройти испытания. Уже знаете, о чем я, леди?

Невесты переглянулись. Спокойные лица говорили за них. Я откинулась на спинку стула и не больно сжала колени. Спасибо графине Морэ, что заранее обо всем просветила. Хоть белой вороной себя не ощущаю.

— Первое. Вы «представите» жениху родное княжество. На подготовку отводится десять дней. За это время сошьете традиционный наряд Дома и обучитесь пластике аристократической походки…

Среди невест послышались недовольные шепотки.

— Шить своими руками?

— Мы крестьянки какие, чтобы орудовать ниткой с иглой?

— Тишина! — Рявкнула старушка высоким фальцетом. А с виду вроде такая безобидная. — Это не обсуждается. Что касается дефиле — сему ремеслу вас обучит профессор факультета артефакторики Иримэ Шелейн.

На середину зала выплыла ослепительная красавица. Волосы были черные, с синеватым отливом, глаза большие, блестели точно звезды на ночном небе, кожа бархатистая, цвета молока; на идеальной фигуре с большой грудью и тонкой, как у ивы талией белело платье с широкими, длинными в пол рукавами.

Признаюсь честно, никого красивее прежде не встречала.

— Леди Шелейн не только выдающаяся артефактор, но и глава внеучебного танцевального салона «Мотылёк». Она с легкостью обучит вас техникам владения тела. — Разъяснила Оливия и обернулась к обводящей нас изучающим взглядом женщине, — благодарю, профессор.

Та сложила ладони у губ и молча склонила голову, приоткрывая заостренное ухо, а мне стало ясно: эльфийка! Ей от природы завещано быть легкой, воздушной, изящной. Хоть десять лет обучайся пластике с танцами — такой же не стану.

— Что до второго испытания, дамы, здесь все серьезней. Подготовка к нему потребует колоссальной собранности и усидчивости. С этим поможет наш многоуважаемый ректор Тарен вар Ардэс. — Оливия обернулась к скрывавшемуся в затененном углу мужчине, — прошу, магистр.

Все это время тот сидел в глубоком кресле с вытянутыми вперед ногами и поигрывал тростью из черного дерева с навершием-кристаллом.

Ему было лет тридцать пять; смуглое лицо можно было назвать красивым, если бы не отчетливые следы распутства, коими он, без сомнения, грешил в недалеком прошлом. Да и глаза, холодные, темно-серебристые таили скрытую угрозу, от какой по позвоночнику непроизвольно стекал холодок. Волосы темные, с пушистыми кончиками, едва достигали плеч. Подтянутый. Широкую грудь обтягивала шелковая рубаха цвета сливы. Поверх блестел медальон схожий с тем, что видела у моего эльфийского хранителя.

При воспоминании об Агарвэне сердце в груди учащенно забилось. С усилием отогнала мысли об эльфе и вновь посмотрела на Тарена. Он неторопливо встал, переглянулся с Оливией и приблизился поступью опасного зверя.

— Не многие в вашем возрасте умеют владеть Даром.

От его низкого, тяжелого голоса мы разом напряглись.

— Для этого существуют Академии. Только в стенах учебного заведения, под присмотром опытных наставников юные маги по-настоящему раскрывают свои способности. Но, поскольку вы, не адепты, леди, моя задача сводится к минимуму. — Он перебросил трость из ладони в ладонь. — Достаточно того, что я научу вас контролировать Дар и помогу освоить несколько простейших магических формул.

— Прошу прощения, магистр… — подняла руку Сирин.

- Для вас «лорд», — поправил он с хрипотцой.

— Мм… лорд вар Ардэс. Зачем нам учится? Все присутствующие здесь Одаренные, — блондинка отклонилась, уколов меня взглядом, — ну почти все. Я с пяти лет практикую бытовые и защитные заклятия. Продемонстрировать Его Светлости Дар — мне труда не составит. Уверена, соперницам тоже. А те, кто магией обделен, пусть сами выкручиваются.

На синеватых губах Тарена расцвела зловещая улыбка:

— Разумеется, пока вы жили в пределах домашних княжеств, проблем с плетением формул не возникало. Но, не забывайте, вы уже не дома. Родные Источники силы больше вас не питают, вокруг все чужое…

— Намекаете, что?

— Да. Ваша магия, скорее всего, «уснула», — осклабился ректор. — А вы об этом даже не подозреваете.

— Чепуха! — Вскочила Сирин, тряхнув головой. — Я бы почувствовала. — В голосе драконидки послышался вызов. — Смотрите.

Над ее ладонью закрутился снежный вихрь. Взметнулся облаком, накрыл залу туманной пеленой и изо рта плеснул пар. Обхватив себя за плечи, я сморгнула от изумления и вжалась в спинку, отмечая, как резко похолодало.

Стены и потолок покрылись ледяной коркой, откуда ни возьмись, посыпали крупные снежинки, взвыл ветер. С каждой секундой — зала все больше походила на дикое заснеженное поле, нежели учебную аудиторию. И вдруг ледяная магия иссякла, лед растекся, зашипел, и все вернулось на круги своя.

— А? — Воскликнула она, потрясая рукой. — Заморозь! Приказываю!

— Что и следовало доказать, — торжествующе ткнул в блондинку тростью вар Ардэс, повелев сесть. Вновь обвел нас тяжелым взглядом и улыбнулся, — практику начнем завтра после обеда. До встречи, леди.

— Благодарю магистр, — пропела Оливия в спину уходящему Тарену. — Вопросы?

Таковых не оказалась и дама продолжила:

— Учеба стартует в десять ноль-ноль. Расписание занятий найдете в комнатах. Так же, как и кольцо-кошелек со стандартной суммой в пятьсот сталлов на мелкие расходы. В случае дополнительных трат средства придется изыскивать из собственных запасов. И последнее. Будьте любезны, вытянете левую руку.

Я нехотя вытянула. Смотрю — над запястьем вспыхнул огонек, растекся в серебристую линию и обвил шелк перчатки, трансформируясь в широкий металлический браслет похожий на те, что носили монаршие особы Египта. Сомкнулся, защелкнулся, и по металлу вспыхнули огненные буквы, тут же остывая и превращаясь в гравировку:

«Изабелла Олин из Дома Зимнего Утра.

Принцесса Орисвилльская».

Хмуро глянув на соперниц, заметила, как запястье каждой обвило идентичное серебристое украшение. Пометили, значит. Как мило.

— Даю двадцать минут на сборы и жду у главных ворот, дамы.

— Зачем? — Хором спросили невесты, отрываясь от разглядывания остывающих на металле надписей.

— Идем на экскурсию, — обрадовала Оливия.

* * *

Кольцо-кошелек приглянулось мне с первого взгляда.

Колец, в общем-то, никогда не носила; сережек, кстати, тоже (даже уши не прокалывала), наверное, поэтому всегда выделялась на фоне разукрашенных пирсингом и тату одноклассниц, но мимо этого украшения пройти не смогла.

Заскочила в комнату переобуться и захватить одолженный у Клары меховой плащ, но замерла у стеклянного столика на одной ноге, натягивая сапожок на вторую. Выронила обувку и, скорее надев на палец магический артефакт, вытянула руку, но насупилась.

Серебряное колечко было великовато. Уже собралась примерить его на другой палец, каким-то шестым чувством предугадывая, что и там оно, скорей всего, не подойдет по размеру (пальчики у меня тонкие, длинные), как вдруг шинка заискрилась белыми змейками и, уменьшившись, села как влитая. Синий матовый камешек в оправе полыхнул и погас.

А я, не сдержавшись, хихикнула — это что-то типа синхронизации с пользователем? Забавно.

— Идёшь? — Заглянула в раскрытую дверь смуглянка. Окинула гостиную придирчивым взглядом и завистливо вздохнула. — Шикарные покои, не то, что мои. Я — Инесс Сантар из Дома Алого Сокола.

— Изабелла…

— Знаю, — махнула она, оборачиваясь к невестам на лестнице, — так идешь? Или возьмешь моду все время опаздывать?

… Дорога спускалась с пригорка, открываясь видом на Затмар со множеством улиц, проулков и площадей. Почти все дома в два, а то и три этажа были сложены из светлого камня и покрыты красной узорчатой черепицей. Чуть правее красочным пятном гремела главная торговая площадь. Левее — на таком же пригорке, на каком располагалась Академия Фаэванор, высился княжеский дворец, прозванный местными Холодная Цитадель.

Мадам Оливия шла впереди, подробно рассказывая об истории, традициях и празднествах княжества, но я особо не прислушивалась. Озиралась по сторонам, ловя себя на том, что попала в самую настоящую сказку. Узорные домики, магические лавки, люди всех возрастов в светлых полушубках и меховой обувке; по широким расчищенным дорогам носятся запряженные белоснежными скакунами сани и вычурные экипажи. Красота!

— Сюда.

Куратор провела по улице таверн и магазинчиков и свернула к торговым рядам, жестом приглашая к лавкам со сладостями. Невесты загалдели наперебой, кто, что хочет попробовать, и Инесс толкнула меня локтем:

— Что будешь? Я, пожалуй, возьму пирожные из белого шоколада.

Уже предвкушая, как попробую шоколад с крупицей магии, я последовала за смуглянкой, кивая:

— Тоже…

Но со стороны городской площади зазвучала певучая речь, и меня бросило в жар, а после — в холод.

У покрытого снегом фонтана компания эльфов вела непринужденную беседу на родном языке. Среди них на целую голову возвышался Агарвэн. Его высокая, мускулистая фигура отбрасывала длинную тень, краем задевавшую порог лавки с амулетами.

Беловолосый немного покачивался, будто вот-вот упадет, но не падал. Возможно, так происходило потому, мужскую спину обвивала повязка, поддерживающая левую руку в перевязи. Было заметно — он потерял много крови и сейчас, должно быть, чувствовал себя хуже некуда. А как держался на ногах — вообще загадка.

Я невольно прижала руки к губам.

Сначала испытала перед магом острую вину. Потом смущение. А дальше сделала самое разумное: попыталась отвернуться. И не смогла. Вспомнила, как Агарвэн прижимал меня к голой груди, чтобы обогреть жаром собственного тела, как обжигал горячим дыханием, как ласкал крепкими руками, и осознала, что за такой короткий срок успела к нему привыкнуть и очень соскучилась. Так сильно, что каждый вздох причиняет боль, а движение — муку.

Глаза против воли очертили стальные мужские плечи, соскользнули на крепкие мышцы спины, плавно переходящие в подтянутые бедра длинных тренированных ног в обтягивающих брюках. Уперлись в сапоги до колена. Агарвэн продолжал разговор с одним из своих и, к счастью, меня пока не заметил.

Я отвернулась, быстро напоминая себе о клятве. И ведь уже собраласьускользнуть, но в последний момент в душе взыграла проклятая совесть. И буквально настояла, что подойти и поздороваться все-таки надо!

— Ладно, — процедила сквозь зубы. — Просто скажу «привет».

Решительно оглянулась и… встала, как вкопанная.

Всё потому, что к статному эльфу подплыла красавица в белоснежных одеждах. Без стеснения прильнула к здоровому предплечью и с нежностью заглянула мужчине в лицо, ловя каждое сказанное им слово. Да что там — она вся светилась, находясь рядом с ним.

Принц повернул голову, улыбаясь. Его снежные волосы засверкали точно снег на вершинах гор, а синие глаза блеснули удивительно красивым огнем. Это от того, что он рад ее видеть или дело в выглянувшем из-за облаков солнце?

Тем временем женщина ответила командиру кокетливым взмахом ресниц, и страшно кольнувшее сердце признало в ней профессора Иримэ.

Я задавила стон.

Ворот платья стал неожиданно узок и сдавил горло, перчатки показались неподъемно тяжелыми и приковали руки к бокам, сияние снега — чересчур яркими и ослепило глаза. Поздоровалась, Диана?

Переполненная едкой злостью на себя любимую я потопала к торговым рядам, но окончательно была выбита из колеи знакомым язвительным тоном:

— Tuilindo?

На углу магазинчика со специями стоял рыжеволосый лучник и жег меня полным омерзения взглядом.

Как же его… а, вспомнила, Вэон.

Вэон упер руки в боки, недружелюбно сплюнул:

— Преследуешь нас, человечка?

Я на месте застыла больше от неожиданности, чем испуга.

— Нет, — говорю, а сама старательно подавляю охвативший тело озноб. — Случайно.

— Неужели? — Недобро прищурился эльф, кажется, собираясь приблизиться. Но, на мое спасение, от прилавка позвала куратор:

— Леди Олин, мы идем дальше. И ждать вас не собираемся.

— Иду, — буркнула с облегчением и, сломя голову, кинулась за удалявшимися вглубь рынка соперницами.

4.4

Инесс протянула перевязанную красной лентой коробочку с пирожными из белого шоколада, вгляделась в моё лицо.

— Тебе дурно? Бледная, как привидение.

— Немного. — Призналась я, отмечая, что озноб постепенно усиливается.

Он появился после пробуждения и поначалу был принят за легкое недомогание, ставшее следствием ночевки в лесу. Надеялась, в Академии дрожь пройдет, однако этого не случилось. Впрочем, особых проблем она не доставляла, и я списала ее на усталость.

— Это из-за недосыпа.

— Больше смахивает на последствия насильственного магического воздействия, — усомнилась смуглянка. — Признавайся, попала под действие вредоносного заклятия?

У меня округлились глаза.

— Нет.

— Участвовала в ритуале?

— Нет.

— Практиковала магию и что-то напутала?

— Конечно, нет.

— Ты могла забыть.

— Все нормально, Инесс. Правда.

— Уверена?

— Леди! — В который раз оклик мадам Оливии спас меня от лишних оправданий. — Сюда.

Выведя из торговых рядов на широкую улицу с домами из светлого камня, она зашагала к двухэтажному зданию с остроконечной крышей, украшенной шпилем с развивающимся на нем сине-серебристым флагом Дома Темных Энгеди.

— Знакомьтесь, Здание княжеского Совета. Построено в триста седьмом году от начала Третьей Эпохи…

Экскурсия затянулась до вечера. Пристроившись в хвосте процессии и заедая плохое настроение сладостями, я вяло посматривала на достопримечательности, в пол уха слушала кураторшу и мысленно воображала мягкую постель и то, как на ней растянусь.

Об Агарвэне старалась не думать.

И пусть глаза против воли (время от времени) все же выискивали среди прохожих рослую широкоплечую фигуру с мерцающими, словно лунный свет волосами, для себя четко решила, эльфийский принц — перевернутая страница.

… Словом, когда мы вернулись в Фаэванор, чувствовала я себя уже вполне сносно. Невесты отправились в столовую, я же — сразу к себе. На еду смотреть не могла и, во многом, виноваты были пирожные, купленные Инессой. А, впрочем, побаловалась и ладно.

Добравшись до комнаты, толкнула дверь, мечтая о сладком сне, но вместо хрустящих простыней и пухового одеяла — увидела совершенно иную картину.

Свободное пространство гостиной занимали вазы и горшки с живыми цветами. Схожие с земными, вроде тех алых роз в синей вазе в углу да фиолетовых гиацинтов в плетеной корзине на чайном столике. И абсолютно незнакомые — с черно-зелеными листьями и белоснежными бутонами или вовсе непонятные, как вот эти странные кувшинки цвета заходящего солнца в глиняном сосуде близ дивана.

Вдохнув сладкого цветочного аромата, я удивилась, кто мог их прислать. И не перепутали ли комнаты. А успокоившись тем, что, конечно же — перепутали, пошла переодеться. Но в гардеробной поджидал новый приятный сюрприз.

Нарядов было видимо-невидимо. Глаза разбежались по платьям разнообразных моделей и фасонов; у одних по воротам и рукавам вились узоры из серебряных и золотых нитей, а воздушные материалы ниспадали красивыми складками. Другие были строгими, приталенными, большинство дополнял широкий, сплетенный из металлических нитей пояс.

Пол был уставлен меховыми сапожками и башмачками. За перегородкой виднелись тяжелые плащи с искристыми опушками. Тронув одну, я улыбнулась, проследив, как легко в мягком мехе утонули мои тонкие пальцы.

На полочках сверкало белизной роскошное нижнее бельё.

Еще тут отыскалась парочка летних плащей из тонкой шерсти с глубокими капюшонами. Но из рассказов мадам Оливии следовало, что лето в здешних краях короткое, прохладное, редко жалует местных жителей погожими деньками, так что носить их мне, скорее всего, доведется не часто. Потому, я вернулась к вещам из более теплых материалов и, присмотрев приталенное синее платье с высоким воротом и боковой шнуровкой, дополненное поясом в виде переплетенных лебедей, взялась облачаться.

Мягкая материя села по фигуре, красиво подчеркнув мою грудь и округлости бедер, и оттенила чрезмерно бледное лицо. К нему шли белые перчатки, чудесные полусапожки с меховой каймой и тройка очень красивых заколок из переливающихся на свету бело-голубых самоцветов. Скинув неприметные шпильки, расчесала рассыпавшиеся до талии локоны, скрутила, уложила в прическу. После чего вернулась в гостиную, села на диван и нервно поскребла кожу под браслетом.

Нет, комнатой, определенно, не ошиблись. Цветы и наряды присланы мне, но от кого?

Глаза приметили записку на букетике алых роз, и сердце недобро заныло.

Я вскрыла символическую печать, быстро прочла:

— Той, что не поддалась моим чарам. Заинтригован.

И смяла ее уже похолодевшими пальцами.

То, что встреча с Вилардом не пройдет бесследно, я, конечно, догадывалась, но такого пристального внимания не ожидала. Думала, после всего — получу указ о выбытии с отбора или предупреждение за, мягко говоря, своенравное поведение. Пощечин я ему вчера влепила не слабых. Кажется, даже между ног разок саданула.

Сам виноват! Нечего кидаться из темноты и целовать, если девушка против.

Но такого…

— Великие Небеса! — Воскликнула Инесс из дверного проема. — Платье, сапоги, украшения. Красивые. И безумно дорогие!

Ее хваткий взор впился в сжатую моими пальцами записку. С ловкостью выхватив золотистый клочок, смуглянка пробежалась по тексту глазами:

— Ты не говорила, что знакома с Его Светлостью.

— Я не знакома, — вернув записку, отправила ее в камин. Не хочу, чтобы об этом прознали другие.

— Если так, — раздался от двери насмешливый голосок, — почему он прислал тебе цветы и подарки?

Оказалось, все это время за нами наблюдала Камилла Морэ. Изящная, в дорогом одеянии, вся из себя аристократка.

— Провела с ним ночь? — Хихикнула девушка.

Она как-то незаметно влилась в компанию Сирин и той золотоволосой, как выяснилось, тоже принцессы; некой Эльзы Колианской, потому ее появление стало полной неожиданностью. А вопрос и вовсе унизил.

Я демонстративно фыркнула.

— Нет.

— Гм, — сузила она глаза. — Его Светлость способен обольстить любую девушку с условием, если ее сердце все еще свободно. Раз на тебя его магия не сработала, твое уже кем-то занято. — И резко подалась навстречу. — Поделишься, кто тот счастливчик?

Первым в уме всплыл бывший парень и я удивилась: неужели все еще настолько в него влюблена? Но вызвав в памяти события вчерашнего вечера, повторно захлебнулась на вдохе. Ёшкин кот! В тот момент думала об Агарвэне! И именно к нему взывала о защите, когда князь насильно вторгался в мой рот языком.

— О, нет, — покачнувшись, я отклонилась на спинку дивана, взбивая юбками шелковый шелест.

— Что с тобой? — Испугалась Инесс.

— Голова закружилась, — пробормотала, боясь, как бы не выдать лишнего нахлынувшим на щеки румянцем.

— Сейчас, — кинулась смуглянка к столику налить воды.

Камилла растёрла пальцами лепесток розы, усмехнулась.

— Не хочешь не отвечай. Зачем сразу в обморок? Кстати, — всплеснула она рукой, — вы пойдете кататься на замерзшее озеро?

— Нет, — ответила дочь барона, сосредоточенная на хрустальном кувшине.

Личико леди Морэ исказила тень недовольства. Идеальные бровки чуть заметно напряглись.

— Мадам Оливия сказала быть всем в обязательном порядке. Неявившихся завтра ждет нагоняй. — Затем развернулась и направилась к двери, покачивая бедрами. — Ах, да, Изабелла, симпатичное платье. Не чета тому, в котором эльфы привезли тебя в наш дом.

— О чем она? — Удивилась Инесс, когда дверь затворилась.

— Ерунда, — отмахнулась я, принимая стакан.

Три маленьких глотка вернули ясность ума и помогли подавить волнение.

За окнами полыхал алый закат, разукрашивая морозные узоры на стеклах оттенками открытого пламени. С улицы доносился громкий столичный гомон.

Грустно вздохнув, я поднялась, расправила юбки и потянулась к плащу на спинке дивана.

— Слышала? Придется идти.

4.5

Дорога к замерзшему озеру заняла меньше десяти минут. Звуки музыки и гуляющее эхо мы услышали, едва вышли за ворота Академии, а пройдя по центру города, наконец, увидели само озеро, залитое светом магических огоньков.

Оно было огорожено невысоким заборчиком и окружено десятками разноцветных палаток, вокруг которых шел бойкий торг. Продавцы улыбались столь широко, и говорили столь ласково, что отказаться от покупки просто не было сил.

Среди толпящихся у лотков с украшениями и сувенирами я заметила Сирин, Камиллу и Эльзу Колианскую. Других невест, к слову, тоже. Но эти трое выделялись блеском великолепных, отделанных соболиными мехами плащей и переплетенными из самоцветных камней тиарами на сложных причёсках.

Неудивительно, что крутившиеся по бокам молодые люди бросали на красавиц заинтересованные взгляды. Некоторые даже предпринимали попытки пригласить на каток. Но всякий раз, получая отказ, с опушенными головами отходили в тени запорошенных инеем яблонь.

Я повернулась влево и приметила широкие лавки, где люди надевали поверх сапог обувку очень похожую на земные коньки. После чего вставали и, опираясь о забор, выходили на лед.

Сама этим искусством владела — не очень. В последний раз каталась, еще когда брат с родителями были живы, а я не считалась сиротой. Помню, приходила после школы, бросала вещи и, переодевшись, уже спешила к ждавшим во дворе друзьям, чтобы вместе помчаться на каток. Он располагался недалеко от дома в спортивном комплексе, куда охранник — папин друг частенько пускал нас бесплатно.

Со стороны говорили, на льду я держалась грациозно, вроде лебеди, плывшей по поверхности белой глади, но прошло столько лет, и сейчас я уже не была уверена, что, выйдя на каток, буду столь же изящна. Скорее, шлепнусь на мягкое место и рассмешу окружающих.

— Составишь компанию? — Инесс проворно схватила свободную пару коньков.

Качнула головой.

— Позже.

Пожав плечами, девушка упорхнула развлекаться.

Я отошла к лавкам и села. По горизонту разливался алый закат, предвещая сильный ветер и усиление мороза. Подергала плечами, укрытыми богатым мехом, и, поняв, что не мерзну, мысленно поблагодарила князя Севера за своевременные подарки.

Интересно, за них надо как-то расплачиваться? Или он это от души, так сказать, чистосердечный порыв?

Не поддалась его чарам.

Гхм. Он ждал, что сразу поддамся?

Мечтатель.

Откуда-то сбоку зазвучала певучая эльфийская речь. Совсем близко окликнули:

— Принцесса?

От торговых палаток подходили статный Лафаэль и бесподобный красавец Даэрон с теплыми улыбками на губах. Растекавшаяся за их спинами заря подсвечивала соломенные локоны первого и смольные, как ночь второго, окружая фигуры братьев багряными ореолами.

Тоже улыбнувшись, сделала реверанс, дабы соблюсти приличия, потому как в нашу сторону молниеносно стали оглядываться невесты. На лицах некоторых проступило недоумение, откуда я знакома с эльфами, другие, прикрывшись меховыми рукавицами, завистливо зашептались, отчетливо произнося мое «имя». Вернее, имя той, за которую я себя выдавала.

— Приятно видеть вас в добром здравии, Изабелла, — проговорил Даэрон.

— Выздоровлением я обязана вашему командиру, — ответила первое, что пришло в голову, и сразу смутилась.

Горло взорвалось желанием спросить, как себя чувствует лорд Агарвэн, но сделав мучительный глоток, причинивший почти физическую боль, я решительно промолчала.

Лафаэль помрачнел. Видно, решил, что замерзла, и быстро протянул бумажный стаканчик, окутанный клубами ароматного пара. Даже отсюда я распознала пряные ягодные нотки и насыщенный аромат пережаренной муки.

— Вот, — кивнул эльф. — Тебе купил.

Взяла и, поднеся к лицу, рассмеялась мягкому пару, обласкавшему горевшую от крепкого мороза кожу. Сделала мелкий глоток и, ощутив бодрящую свежесть, потекшую по венам, честно призналась:

— Вкусно. Что это?

— Брусничный ношт. Традиционный напиток Мистириана, — пояснил Даэрон, оглядывая веселящуюся на льду толпу. — Почему не катаешься?

— Не хочется, — пожала плечом и снова села на лавку. — Да и спутника у меня нет.

Братья переглянулись (будто обменявшись мыслями).

Лафаэль скрылся в полумраке, и вышел, сжимая в руках пару блеснувших лезвием коньков. Опустился на одно колено и, не спрашивая разрешения, натянул поверх моих полусапожек. Поднял голову и, пока я заранее придумывала причину сказать ему «нет», обезоруживающе улыбнулся:

— Позвольте вас пригласить?

— Смелее, — подмигнул темноволосый, забирая стаканчик.

— С вами не поспоришь, — притворно вздохнула я, поражаясь природному эльфийскому умению: очаровать с полуслова. Оперлась на надежную ладонь сильного воина и, переставая замечать ревнивые взгляды соперниц, поспешила на лёд.

— Внимательней, — теплое дыханье Лафаэля обожгло шею.

Я затормозила.

Оказалось, чуть не налетела бедром на деревянный бортик.

Пошатнулась, но ощутив теплые руки на талии, выпрямилась. Сначала испытала неловкость, потому как до этого светловолосый меня еще ни разу не касался, но встретив его прямой взгляд, успокоилась. Эльф хоть и обнял, той заинтересованности, вспыхивающей в мужских глазах, когда подле единственная — ради которой он дышит, я не заметила.

Скорее, он смотрел, как брат на младшую сестру. От этого стало приятно.

— Почему никто из эльфов больше не пришел? — Оперевшись о локоть спутника, я покатилась. Сначала несмело, но с каждым новым толчком конька об лед, в теле просыпалась уверенность, а утраченные навыки возвращались.

— Мой народ не любитель зимних забав.

— А вы тут откуда?

— Мимо проходили.

— Так уж мимо?

— Все тебе расскажи, — с грустинкой улыбнулся эльф. Тряхнул свободными локонами и признался. — Строго между нами — нас прислали приглядеть за тобой.

«Кто» — поняла моментально.

Другое дело: «почему ОН все еще обо мне помнит» и даже проявляет заботу в виде персональных телохранителей. Опасается нового нападения анимагов? Или появление братьев на замерзшем озере есть тонкий намёк, что я по-прежнему перед командиром в долгу?

В попытках отыскать отгадку, покатилась по льду без посторонней поддержки. Перестала задумываться, как выгляжу в глазах окружающих. Позволила северному ветру хлестнуть по лицу и растрепать мне прическу. До рези в легких вдохнула ледяного воздуха. Заметив, что закатный свет больше не лился сквозь обледенелые ветви из-за набежавших со стороны гор туч, вовсе прикрыла глаза.

Думай, дорогая, думай…

— Ох! — Справа раздался женский вскрик, за которым в мою спину последовал сильный толчок.

Один из коньков взвизгнул, ноги подогнулись и я, поняла, что полетела на лед. В ушах завизжало, а дыханье прервалось. И ведь была готова к чему-то подобному. Мелочному, подлому, исподтишка. Знала, что улыбающихся в глаза соперниц хлебом не корми, дай только сделать пакость.

Расслабилась, Диана? Получи.

Выбросила руку и, в последний момент развернула тело, чтобы смягчить удар. Рухнула боком — на правый локоть, а не лицом на лед, как на то рассчитывала толкнувшая. Упала не больно и сразу села, замечая, на себе сотни насмешливых взглядов. Дети хихикали. Взрослые скрывали лица рукавицами, но было слышно — некоторые из них тоже посмеивались. Парочка малышей лет семи с леденцами на палочках по ту сторону забора, так вообще, ткнув в меня пальцами, заверещала:

— Упала, упала!

— Какая я неловкая, — затараторили сверху, и по голосу я опознала принцессу Сирин. — Простите, Ваше Высочество. Давайте, помогу.

Подняв со льда вывалившуюся из прически заколку, я протянула руку, но ее опередил подкативший на одном колене Лафаэль.

— Это моя забота, леди. — После чего смахнул с моих волос снежную пыль. И через секунду я была поставлена мужчиной на ноги.

Начала было поправлять съехавший пояс, но подметила возникший на фоне снежных туч темный силуэт. Глянула в ту сторону и невольно передернулась. С высокого балкона дворцовой башни все это время за озером наблюдал Владыка Севера.

Окутанный живыми, текучими тенями. В развивающемся, словно знамя магическом плаще. Величественно опустивший огромные ладони на каменные перила. Источающий клубы адского холода. Опасный. Всесильный.

Он тоже стал свидетелем моего позора?

Отвернулась и фыркнула, да плевать.

— Я искренне сожалею о случившемся…, - продолжала рассыпаться притворными извинениями стоявшая впереди блондинка. Но маска испуга, искусно натянутая на миловидное, почти кукольное личико девушки, не скрывала плескающегося в глубине бледно-голубых глаз удовольствия.

Драконидка сделала это с намерением унизить меня на глазах князя. И своего добилась.

— Все в порядке, — повернулась к ней спиной. — Забудьте.

Не стану же объяснять, что в отличие от остальных, совершенно равнодушна к тому, что обо мне подумает потенциальный жених. Вон он, стоит, сморит, а мне все равно. Я как не испытывала к нему симпатии, так и не начала.

К тому моменту, когда инцидент был исчерпан, с середины озера подкатила леди Морэ. Томно повела головой и, скользнув по мне прохладным взглядом, устремила внимание к Лафаэлю.

— Вижу, Изабелле больше не до катаний. Может, пригласите меня, господин Элеанди?

— Вынужден отказать, — отрицательно качнув головой, светловолосый галантно предложил локоть мне, — проводить в Академию, принцесса?

— Если можно, — кивнула.

— Даэрон, уходим, — махнул красавец брату, поджидавшему у торца.

— Но… — надула задрожавшие губки графская дочь. Едва мы отдалились, она откатилась к блондинке и с чувством бросила. — Гадина.

Я сделала вид, что не расслышала. То ли еще ждёт впереди.

* * *

— Давно тебе нехорошо? — Насторожились эльфы, когда ступая по внутреннему двору Академии, я трижды споткнулась на ровном месте.

— С утра. Голова болит и немного лихорадит.

— С утра, говоришь? — Нахмурился Лафаэль. — В лазарет обращалась?

— Нет.

— Изабелла, — упрекнул друг, — ты энергетически истощена. Еще час-полтора и свалишься в обморок. Там до комы недалеко. Ну-ка бегом к господину Ингису.

Стэо Ингис оказался добродушным седовласым старцем, совмещающим должности академического целителя и декана одноимённого факультета. Встретил с озабоченным лицом и участливым видом, уложил на кушетку, провел странную диагностику, водя надо мной ладонями, и изрёк на удивление приятным баритоном:

— Ваша аура сильно повреждена. Причину, пока не вижу, но если позволите провести ряд процедур, уверен, мы во всем разберёмся.

Я скептически поджала губы.

Не надо процедур. И так знаю в чём дело.

В истощении виноват насильственный перенос из одного мира в другой. Тем не менее, на все вопросы, в том числе — могу ли вспомнить хоть что-нибудь, что могло бы пролить свет на сие плохое самочувствие, ответила «нет».

— Следует признать, кто-то отлично «подпитал» вас чуть раньше, — с задумчивым видом отклонился седовласый мужчина на стуле. — Грамотно срастил разорванные энергетические нити, стабилизировал общий фон, влил дополнительной живительной энергии. Именно поэтому вы до сих пор на ногах, а не в предсмертном обмороке.

— Агарвэн, — шепнула чуть слышно, опуская глаза.

Выходит, беловолосый маг дважды спас мне жизнь, а я даже не в курсе?

— К счастью, вы вовремя обратились по адресу, — успокоил Ингис, принимаясь готовить целительный напиток. — Подлатать — я вас подлатал, сейчас примите настойку, возвращающую силы, и быстро в постель. Очень прошу достопочтенных господ, — он мотнул в сторону замерших в дверном проеме братьев Элеанди, — за этим проследить.

— Не волнуйтесь, господин Ингис, — Даэрон незаметно мне подмигнул, — леди Изабелла в надежных руках.

— Замечательно, юноша, — оценив эльфийский порыв, седовласый протянул мне кружку и велел выпить до капли. Ласково улыбнулся, — если что-то понадобится, принцесса, не стесняйтесь — приходите. Лазарет работает круглосуточно.

Я устало вздохнула.

— Спасибо, доктор, учту.

5. Долг платежом красен

На языке таяло пряное мясо со специями. Прожевав кусочек, с энтузиазмом потянулась за следующим, но сморщилась. В голове по-прежнему трещали крики недовольной магической шляпы, хлеставшие слух весь последний час словно плетка.

«Не сутулься!»

«Голову выше!»

«Шаг от бедра!»

Поведя взглядом по столовой и заметив кислые лица соперниц, я поняла — думали мы об одном и том же. А именно — о первом уроке пластики.

После завтрака встреченные Иримэ Шелейн, велевшей обращаться к ней «профессор», мы прошли в учебный класс, больше похожий на зал для занятий танцами, и выстроились вдоль зеркальной стены. Профессор долго и нудно объясняла, почему аристократке важно освоить искусство владения телом, в кои входят соблазнительная походка, придворные танцы и этикет, после чего раздала каждой конусообразную шляпу и начала урок.

То, что шляпы непростые, я узнала минут через пять. Когда вышагивая с приподнятым подолом, изо всех сил держа спину ровно, старалась достичь желанной грации и эльфийского изящества.

Тело затекло и, сбавив шаг, дала ногам короткую передышку и тут шляпа как заорет:

— Выше подбородок! Выше, говорю!

Подпрыгнув с вскриком, нервно покосилась на выступающие черные поля, осознавая, что головной убор говорящий! И очень злой.

— Что встала? — Заскрипел сверху колючий, старческий голос и я ощутила шевеление на волосах. — И, раз, ножку выбросила. Шаг от бедра! И два, вторую, элегантно, игриво.

— Тише, госпожа Клюше, — наконец, угомонила «это» подошедшая Иримэ. — Не пугайтесь, леди Изабелла. Она возмущается только, если вы что-то делаете неправильно.

Совершенная в своей красоте женщина заглянула в мои глаза и улыбнулась нежной, обворожительной улыбкой, от какой мужские сердца плавились словно лед, а сами они замирали, готовые на подвиги во имя мига ответного взгляда.

— Леди! — Хлопнув в ладони, эльфийка отплыла к середине класса, — будьте любезны, повторяйте за мной. Шаг плавный, изысканный. Плечи назад. Грудь вперед…

Я едва улавливала тихую поступь подобную шелесту трав по весне. Невесомую, ласкающую зрение, завораживающую до потери ориентации.

В груди расцвел острый приступ отчаяния. Уперлась взором в гладкие плиты, покрытые серебристым узором, точь-в-точь таким же, каким ударивший ночью мороз разрисовал все оконные стекла, и поняла — мне близко не сравниться с природной пластикой эльфийских женщин. Только мучаюсь зря.

— В плавной походке вы обретаете женственность и уверенность, — увлеченно мурлыкала Иримэ. — Важно не просто научиться красиво передвигаться, а делать это столь завораживающе, дабы собирать восхищенные мужские взоры. Вся хитрость в умении подать себя и выглядеть безупречно даже тогда, когда вы заведомо в проигрышной ситуации. Знаю, это тяжело, леди Инесс, и больно, леди Эмма. И, да, леди Марианна, аристократки редко обращают внимание на мелочи вроде неудобных туфель, а потому не отвлекаемся…

— … а ты, Белла, идёшь? — Вернул в реальность голос сбоку.

— М? — Подняла голову от тарелки. — Что?

На меня смотрела Камилла Морэ.

— Спросила, на следующее занятие идёшь?

После урока пластики нас ожидал вар Ардэс. Обучать контролю над Даром и заодно преподать основы стихийной магии. На самом деле, я бы пошла. С радостью. В своем мире о магии слышать — не слышала, а тут, такая возможность, поглазеть на все лично. Кто от такого откажется.

Дернула плечом ответить: «конечно», но сидящая за соседним столом Эльза обернулась с едкой улыбочкой:

— Ей нельзя. Помните наказ ректора? На урок могут пойти только Одаренные магией невесты. А эта, — кивок в меня, — «пустышка». Даже отсюда чувствуется, насколько слаб ее магический уровень. Он, вообще — нулевой.

Взяв со стола солонку, девица насмешливо помахала ей перед носом.

— В этом и то больше магии, чем в тебе. Без обид.

По столовой поползли шепотки:

— Не найдет того, кто согласится передать часть Дара — нарвётся на наказание.

— Сама виновата. Знала, куда ехала. И к кому. Заранее надо было думать.

— Это же Изабелла Олин. Дочь сумасшедшего князя.

Непроизвольно вздрогнула. Ни о чем таком графиня Морэ не упоминала.

Шептавшие по сторонам невесты притихли, на лицах некоторых проступило… сочувствие. Неужели мои дела настолько плохи?

— Серьезно, не знаете о наказании? — Наклонив белую голову, Сирин с минуту угадывала: лгу я или прикидываюсь. — Любому известно, что второе испытание состоит в демонстрации жениху магических способностей. Если невеста откажется их показать или не сможет… — на губах блондинки мелькнула злорадная улыбка, — в силу отсутствия магической искры, это будет расценено, как неуважение к Дому жениха.

— Претендентку накажут и отметят ледяной печатью, запрещающей дальнейшее участие в отборах, — дополнила подругу Камилла.

На «печать», честно сказать, было плевать, а вот новость о наказании сильно расстроила.

— Это старая традиция, — вмешалась Инесс. — Ее уже лет сто не практикуют.

— Не практикуют, — мягко согласилась драконидка, — но только потому, что невесты всегда прибывают подготовленными. Кто знает, как Его Светлость отнесется к той, что заранее не озаботилась подыскать мага и приехала совершенно «пустой». Интересно, — ее плечико взлетело и упало, — на что она рассчитывала? О чем думала, собираясь в дорогу?

Проигнорировав упрёк, потупилась в тарелку:

— И как теперь быть?

— Искать мага, согласного на обряд инициации, — предложила Эльза, не повернув головы.

— А лучше наставника. Чтобы заодно обучил магической науке. Иначе толку от той «силы», что в тебя вольется, не будет.

— Точно, — поддакнули сзади.

Я, честно сказать, призадумалась:

— И где искать?

— В стенах Академии, — подсказала Эльза.

— Нет, — встряхнулась Инесс, — профессора с тебя втридорога сдерут. Лучше из числа городских магов. Может, кто за полцены согласится взять ученицу на месяц.

— Полцены? — Ближе склонилась к смуглянке. — Это сколько?

— Сто тысяч сталлов. Если повезет, пятьдесят.

— Так много? — Ахнула.

Позади дружно рассмеялись:

— А вы, принцесса, думали, вас колдовству бесплатно научат?

Не думала. По правде, я и магии обучаться не собиралась. Но, если на то пошло…

На серебряном кольце, выданном вчера после собрания, как я помнила, хранилось всего пять сотен сталлов и при всем желании пустить эти деньги на оплату наставника, я не смогу. К тому же, мало ли как сложится отбор, а эти деньги моя единственная подушка безопасности в Эостере. Как вариант, можно продать подаренные князем наряды и драгоценности, но шевельнувшийся внутри червячок, намекнул, что даже после этого нужная сумма не наберется.

Сцепленные замком пальцы заметно похолодели. Тупик.

— Дамы! — Грохнувший от двери окрик Оливии вынудил невест дружно подскочить. — Магистр вар Ардэс давно ждет в учебной аудитории! За мной!

Через мгновенье столовая опустела. Обдумывая внезапно открывшуюся информацию, на автомате закинула грязную посуду на стойку и вышла в коридор, почти не замечая ступеней, поворотов и длинных широких переходов в свете магических фонарей.

Очнулась, чихнув от книжной пыли. А, сморгнув, обнаружила, что стою напротив знакомого стеллажа, и уверенно стягиваю старинный фолиант «Растения для варки зелий и магической защиты», страницы коего сами перелистывались, взбивая облачко пыли, и замирая на главе «Оборотные зелья».

Ну, точно! В библиотеке спрятаны амулеты, считывающие мысли и направляющие адепта не только к нужной книге, но и скрытой внутри информации. А как еще объяснить, что ноги сами меня сюда привели, а руки нашли необходимую в моей ситуации литературу?

Просмотрела рецепты старинных зелий, снадобья для защиты от нечистой силы, сборы против оборотней и перевёртышей и, прижав фолиант к груди, поспешила к выходу. Попутно прихватывая книгу по бытовой магии и учебное пособие по магии Стихий, какие запланировала почитать на досуге.

Я уже завернула налево, но как назло натолкнулась на шаркающего от порога смотрителя.

— Опять ты! — Рявкнул гоблин.

— Добрый день.

— Добрый, — сдернул тот клочковатые брови и, перехватив фонарь, собрался идти в соседний отсек, но приметив в моих руках учебники, задержался. — Решила украсть?

— Что вы, — ласково улыбнулась, поддерживая сползающие талмуды коленом. — Одолжить.

— Имей ввиду. На каждом — магический маячок. Не вернешь в срок, сочту за воровство.

— Верну, господин Сигурд, — заверив на прощание, я быстро скользнула в холл и оттуда в покои. — Обязательно верну.

* * *

Вечер принес головную боль и крушение надежды.

Забравшись в кресло с ногами, я листала фолиант по травологии и поджимала от обиды губы. В свете библиотечных фонарей, тусклых, мерцающих, не рассмотрела, что большинство описанных внутри рецептов было начертано странной витиеватой вязью.

Ингредиенты те, да, написаны понятно, отчетливо, крупным шрифтом, с зарисовками. Травы, плоды, коренья. Что, сколько и в каком количестве брать, измельчать, смешивать. А вот читаемые при этом заклинания!

С шумом захлопнула книгу. Они-то как раз и были на непонятном языке. А я всего хотела в качестве демонстрации магических способностей — сварить Его Светлости оборотное зелье.

Упоминала уже, что в родной деревне моя бабушка слыла травницей? За ее снадобьями и отварами приезжали не то, что из соседних городов, из других стран! Зачем мне наставник, если она всему обучила. Нет, магических формул бабуля не передавала, зато умение «общаться» с травами привила внучке прекрасно.

Пусть претендентки блещут заклинаниями стихий, призывают на помощь магию, а я сварю жениху оборотное зелье. Напою добровольца и превращу того, скажем, в животное, птицу, или вовсе неодушевленный предмет.

Откинула голову на подушку, грустно вздохнула. Идея блестящая, но… в сердце шевельнулась неприятная тяжесть, скорее всего не выполнимая. Если только не найдется тот, кто разберет древнее наречие.

А где его искать — в среде профессоров? Или на городских улицах?

Едва об этом подумала, из коридора послышались голоса вернувшихся с занятий соперниц. Они обсуждали состояние внутреннего покоя, при котором легче всего пробудить Дар, а еще, оказалось, под чутким руководством ректора леди освоили две магические формулы: Аркан для неприятеля и защитное заклинание на случай атаки.

— Что читаешь? — Вбежала Инесс и, пристроившись за креслом, в наглую ткнулась лицом в страницы. А спустя секунду удивилась. — Говоришь по-эльфийски?

— Нет, а что?

— А, то, подруга, что эти заклинания — на эльфийском.

— Правда? — Я рассеяно перевела взор на окна в морозных узорах, а у самой в голове зародился план попросить помощи эльфов.

Знаю, затея не очень. Но других отчаянно не придумывалось, а время поджимало. До первого испытания оставалось девять дней, до второго — меньше месяца. По сему выходило, не найду решение — в ближайшие дни быть мне наказанной.

— О чем задумалась? — Обошла кресло Инесс.

— Возникло срочное дело, — скрыв волнение за улыбкой, я заторопилась в гардеробную, завязывая на ходу шарфик. — Увидимся позже?

Девушка поджала губы, кажется, обиженная моей несговорчивостью и глухо фыркнула:

— Если у тебя секреты. Пока.

* * *

Шла неторопливо. Слушая, как под подошвами хрустит свежий снег, любуясь полыхавшими в огненной заре облаками и остужая лицо морозным ветром.

В эльфийском квартале было тихо. Пустынно. Все дома оказались сложены из переливающегося белого камня и покрыты сложными взблескивающими орнаментами напоминавшими заклинательные знаки; возле каждого имелся цветник или сад, заметенный метровыми сугробами. В окнах сиял приглушенный свет, из труб валили клубы светлого дыма.

Вскоре появились первые обитатели. Одни сидели вдоль стен и занимались починкой стрел и заточкой клинков. Другие работали в собственных мастерских и лавках. На меня внимания не обращали. Словно я заблудший на закате призрак, плывущий по снежной пелене их уединенной тишины по чистому недоразумению.

Подходить ни к кому не рискнула. Высмотрела у колодца златовласую эльфийку и, дождавшись, пока женщина тронется к дому, пристроилась позади. Но как назло отвлеклась на пробегающих мимо детей и упустила момент, когда она впилась в меня немигающими глазами.

— Здравствуйте. — Скоро затормозила я и, протянув книгу, поинтересовалась, — можете кое-что перевести?

Та окинула обложку с насмешливым выражением, изогнула пухлые губки и, что-то пропев на своём, двинулась прочь. Подол роскошного платья взбил ворох снежинок, скрывая белым шлейфом изящную женскую фигуру.

Следующая красавица, к которой я обратилась, смерила меня презрительным взглядом и молча отвернулась. Словно сговорившись, так же поступила и третья юная дева, штопавшая на крыльце мужские рубахи с длинными как крылья лебедя рукавами. Четвертая вовсе сделала вид, что не заметила человека.

Слушая, как ломается под сапогами снег, и до боли стискивая кожаную обложку, с грустью отошла к пекарне. Где искать Лафаэля с Даэроном, не имела ни малейшего представления, а другие эльфы помогать явно не торопились.

Вздохнула, повертелась по сторонам, припоминая обратный путь. Рядом — стена, вон там — перекрёсток, за ним сад, кажется, мне туда… Неожиданно по крышам просвистел ветер и осыпался колючей пригоршней. Айкнула, зажмурилась и натолкнулась на проходящего мимо эльфа.

Над ухом грозно прогремело:

— Le simen lau nome atan.

— Что? — Встряхнувшись, приподняла голову, но несколько секунд глядела на круживший по пустынной улице вихрь. А потом в груди неприятно кольнуло.

Из снежной пелены появился… Вэон.

Недобро усмехнулся, повторил:

— Я сказал: тебе здесь не место человек.

Чувствуя сгустившийся негатив, постаралась доходчиво растолковать о причине своего прихода, показывая книгу, однако, рыжеволосый и слушать не захотел. Вместо этого обхватил торчавшую из-за пояса рукоять и с воинственным видом бросил:

— Однажды мой народ помог людям и они отплатили черной неблагодарностью. Люди не достойны помощи, принцесса. Они предают, лгут, отступают от клятв, сговариваются с врагами, убивают, грабят, жгут…

В спину что-то больно вонзилось, заставляя остановиться. Оказалось, уперлась в фонарный столб, ибо все то время, пока эльф говорил, он надвигался неумолимой тучей, я же испуганно пятилась, не в силах увернуться от горящего эльфийского взора.

— Люди достойны только одного. — Подавшись ниже, он оскалился. — Знаете чего? Смерти.

Я покачнулась и, если бы не столб, наверняка уселась в сугроб. Но именно в этот момент по округе прокатился властный приказ:

— Tyel Veon!

Сердце на мгновенье остановилось, а затем забилось бешеными толчками.

Ну вот! А я так надеялась избежать новой встречи.

Замедленно, словно в плохом сне, обернулась, стискивая челюсть. И через миг столкнулась взглядом с беловолосым командиром.

5.1

Синие прозрачные глаза Агарвэна сверкали холодом. Равнодушием. Смотрели внимательно, но абсолютно бесстрастно.

Левая рука эльфа, как и вчера, покоилась в перевязи. Сам — в простой белой рубахе на шнуровке продуваемой пронизывающими порывами. Талию обвивал украшенный узорными орнаментами пояс, с заткнутым за него кинжалом. Другого оружия при нем не было.

Солнечное сплетение тот час заломило от желания почувствовать на щеках Огонь Его властных ладоней — грубых, немного шершавых, но от того не менее желанных; тело сдавило от жажды отдаться мягкости чувственных губ. Руки сами потянулись зарыться в снежные, стелющиеся мягкими прядями локоны, пройтись по мощным предплечьям и сильным рукам, обвить талию, прильнуть к твердой как у мраморного изваяния груди…

На силу отведя голову, я чуть не застонала.

Да что со мной творится! Саму себя не узнаю!

Тем временем принц подошел и, махнув ссутулившемуся Вэону: «скройся», полюбопытствовал:

— Что ты здесь делаешь?

Мерцающий белым светом локон качнулся в такт его слегка склонившейся вбок головы.

Я притупила давящее грудь неестественное влечение.

— Ищу лорда Лафаэля.

— Вот как, — удивился мужчина. Положил руку повыше моей головы и, согнув в локте, приблизил лицо. — Зачем?

Горячее эльфийское дыханье коснулось виска, высекая по спине очумевший бег раскаленных мурашек. Чувства, которые я с таким усилием притупила секунду назад, всколыхнулись с новой силой. Твою ж праматушку!

Сильнее вжала лопатки в столб, замирая с запрокинутой к нему головой. Прилипла затылком к холодному дереву и, чувствуя, расцветающий на щеках румянец, пробормотала:

— Нужен перевод.

— И только?

Мне бы согласиться, подтвердить, «да, только» но раздраженная извечной уверенностью принца в собственной неотразимости, я опять не удержала язык за зубами. Гордо вскинула голову и процедила как можно спокойней:

— Еще расплатиться по долгу. Забыли, Ваше Высочество?

Белый маг склонился почти вплотную, шепнул на самое ухо:

— Ни в коем случае.

От приглушенного хрипловатого тона по телу побежала неконтролируемая волна дрожи, и ладони в рукавицах вспотели.

— Готовы, леди Олин?

— Да.

А ведь не единожды клялась, что ни за что не напомню эльфу о поцелуе! Может, стой передо мной кто другой, так и случилось. Но он напрочь лишал воли и разума. Дразнил — поддавалась, манил — откликалась, нежно касался — тянулась в ответ.

Не представляю, какие эмоции мужчина прочёл на моем лице, но изгибающиеся в насмешке губы легли в прямую черту, а брови чуть заметно нахмурились.

— Идём.

… Эльф шел, как обычно — бесшумно, ступая по снегу, но не оставляя следов. Снег легкой дымкой вился над землей, и заходящее за горизонт солнце окрашивало пушинки в насыщенный пурпурный цвет. Остановившись около двухэтажного, ни чем не примечательного в сравнении с остальными постройками дома, мужчина взбежал на крыльцо, толкая дверь.

— Входи.

Молча подчинилась.

Сняла на пороге полусапожки и прошла в просторную, закутанную сумраком гостиную, замечая диван с креслами, узкий стол у стены, камин, стулья с высокими спинками, на один из которых повесила плащ. Эльф кивком указал располагаться и зажег затлевшимся в ладони огоньком свечу. По комнате поползли теплые тени.

Я меж тем устроилась возле камина просушить волосы. Вынула из запорошенной инеем прически заколки и, стараясь глядеть под ноги, прошлась по прядям пальцами. Подняла голову и вздрогнула. Привалившийся к дивану хозяин внимательно за мной наблюдал. Затем протянул раскрытую ладонь.

В первый момент не поняла этот жест.

— Книгу, принцесса, — уголки мужских губ тронула улыбка. — Ты ведь за этим пришла?

Молча отдала, наблюдая, как, сев напротив, беловолосый опустил на колени раскрытый фолиант. Тепло эльфийского тела тут же окутало меня невесомым облаком, пьянящий аромат задурманил голову и от захлестнувших разум эмоций, по позвоночнику прокатился очередной электрический разряд.

Зажмурилась, комкая набивную ткань платья и размышляя о срочной необходимости разжиться амулетом-охранителем. Иначе, до конца отбора точно не дотяну.

Вдохнула, успокоилась и сосредоточилась на том, чем занят Агарвэн.

Собран. Внимателен. Книжные письмена полностью завладели его разумом, не отвлекая ни на что постороннее. Пристальный взгляд, уверенное, ровное дыхание; длинные утонченные пальцы мягко скользят по шелку шуршащих страниц.

Такой красивый, отрешенный.

Зачем зажег ту свечу? Сияния, что исходило от его бархатистой кожи и длинных волос вполне достаточно нам обоим…

— Сложные старинные формулы, — прозвучал спокойный мужской голос, отрезвляя. — В большинстве использованы утраченные эльфийские руны. На перевод потребуется время.

— Много? — Встряхнулась я.

Принц оторвался от фолианта.

Я быстро отвернулась, делая вид, что все это время разглядывала ковёр. Но по тому, как понизился его голос, поняла, — меня раскусили.

— День, полтора.Какие заклинания тебя интересуют?

— Одно. Это, — ткнула в оборотное зелье.

— Придешь завтра после полудня.

Беловолосый отложил книгу, прищурился:

— С чего вдруг травология, принцесса?

Пожала плечом.

— После отбора думаю освоить ремесло травницы.

— Заранее уверена, что провалишь испытания?

— Мы оба знаем, шансов — нет. Его Светлость никогда не возьмет дочь опального князя в законные жены.

— Я слышал обратное.

И вроде не грубо сказал, но таким тяжелым, упрекающим тоном, что стало не по себе. Уставилась на Агарвэна с искренним недоумением.

— В смысле?

— Цветы, подарки, украшения, — эльфийский взгляд отяжелел. — Даже это платье — подарок Виларда. Ошибаюсь?

Возмущение придало сил. Вскочила и, забыв про плащ, бросилась к обуви, попутно бросая:

— Тебе что за дело, чье это платье и откуда взялось?

Ноги в тепле разомлели, и сапог отчаянно не натягивался, как ни старалась. Отбросила обувь подальше, и уже хотела выскочить на улицу босиком, но на плечи легла меховая накидка.

— Успокойся. Я пошутил.

Я развернулась к мужчине, но, как это случалось прежде, уткнулась в широкую эльфийскую грудь с рельефными мышцами. Он был очень высок, встань я на носочки едва дотянулась бы до его подбородка, и потому пришлось задрать голову.

Краткий миг затишья и Агарвэн вжал собою в закрытую дверь.

Ощутила жаркие мужские пальцы запутавшиеся в моих волосах на макушке. Сердце забухало, пронзая тело искрой невероятной истомы. Губы обжег страстный, напористый поцелуй.

В горло хлынул огонь. Пробежался по телу и я содрогнулась от жара, забурлившего в легких. То ли от неожиданности, а может, испугавшись натиска, я дернулась в попытке увернуться.

И Он отпустил. Моментально. Высвободил из волос пальцы и, уперев ладонь в стену позади, заглянул мне в глаза. Секунду молчал, выравнивая дыханье бурно вздымавшейся мускулистой груди, а после приблизил губы к моим:

— Зачем ты пришла?

— Долг отдать, — прохрипела, едва ворочая языком.

Глаза эльфа вспыхнули недобрым огнём, и лицо опалило зноем пустынного суховея:

— А на самом деле, принцесса?

Я страшно испугалась, скованная ледяным голосом и темным взглядом. Впервые увидела хранителя таким чужим, опасным, готовым к смертельному броску. В пылающих магическим светом зрачках отчетливо читались ненависть и ярость, что клокотали в его сердце в эту секунду.

— Отец подослал шпионить? — Прорычал он, наваливаясь сильнее.

— Нет!

— Лжешь!

— Н… нет… — прошептала сама не своя, встречая ненавидящий эльфийский взор.

Он затаился. Я тоже. Долго молчала, собираясь с силами и, наконец, осмелилась спросить:

— За что ты меня ненавидишь?

— Я ненавижу людей. Ты человек… — он склонился чуточку ближе, обжигая дыханьем. — Дочь врага.

— Если врага, почему спас?

— Не стоило? — В мужском тоне проскользнула характерная усмешка. — Впредь не стану, Ваше Высочество.

Он подался назад с отчетливо читаемой ненавистью в лице.

Я же четко осознала, если сейчас его оттолкну, не сдержав данного у костра обещания, принц окончательно возненавидит Дом Зимнего Утра. Справедливо обвинит в обмане не только князя Эдуарда, но и принцессу Изабеллу.

Я — не она! Слово держать приучена! К тому же, как-то совершенно не хотелось жить с ясным пониманием, что по-прежнему в долгу у могущественного мага и в любой момент он может использовать этот факт против меня.

Обхватив мужские плечи, с силой рванула на себя:

— Поцелуй меня.

Глаза Агарвэна распахнулись от удивления.

— Поцелуй, — зашипела, подаваясь ближе и вздрагивая от теплого покалывания Огненной магии в подушечках пальцев.

Секунда и горячее дыханье навалившегося сверху эльфа обдуло мое лицо:

— Сама напросилась.

Не нуждаясь в дальнейшем приглашении, он провел губами по моим, и я тут же раскрылась навстречу, переставая принадлежать себе.

В рот хлынуло пекло, разъедая горло огнем. Пронеслось по спине, заставляя тело заполыхать от жара и охватившего меня упоения. Инстинктивно приникнув к мужской груди, прошлась по широким стальным плечам и, запутав пальцы в его волосах, крепко стиснула белые пряди.

Согнула ноги в коленях и, обхватив его бедра, скрестила лодыжки на мужской пояснице. Раздался громкий треск. Похоже, по швам разошлись юбки синего приглянувшегося мне с первого взгляда платья, неважно….

Важно, что Он прижался сильнее. Заполнил телом каждую мою впадинку и ложбинку, давил своей твердостью там, где я была мягкой, податливой.

Услышав мужской стон, поняла, что невольно потревожила его раненное плечо. От боли эльф отдернулся, но я не пустила. Крепче обхватила ногами, вздрагивая от того, что раскаленные губы воина смяли мои с новой силой…

Целовали жадно. С диким напором и голодом. Покусывая и причиняя боль. Он пил меня словно путник, припавший к чистой родниковой воде. Пробовал на вкус, иссушая и отдаваясь теплом.

Но с каждым новым ударом заходящихся в бешеном ритме сердец напор угасал. Жесткие, требовательные губы мужчины смягчались. Целовали уже нежно, ласково, запечатывая мои трепетным, чувственным поцелуем. Чутко прислушиваясь к каждому ощущению, как если б касались не дочери врага, но своей единственной возлюбленной…

Внезапно что-то изменилось. Что-то ускользнувшее от моего понимания.

Агарвэн дернулся и резко прервался, поднимая темные глаза. Его дыханье было отрывистым, хриплым. Выражение лица — потрясенным: брови сведены, губы сжаты.

В груди стало неожиданно тесно, когда принц помрачнел и рванулся в сторону, хватаясь здоровой рукой за область сердца.

В тишине прозвучал его сиплый шёпот:

— Melisse?

5.2

Изабелла смотрела снизу вверх.

Открытая, наивная, ни капли не умеющая прятать эмоции.

Глаза распахнуты; приоткрытые губы влажно поблескивают. Щеки пылают, дыханье сбилось под натиском первого, ставшего для нее полной неожиданностью поцелуя. Темно-шоколадные волосы рассыпались по плечам и округлой груди, льнувшей к его твердому, словно гладкий камень торсу.

Нежная, хрупкая, соблазнительная.

Совершенно не обладающая навыкам защитных заклятий и при этом каким-то невероятным упорством не поддающаяся эльфийским чарам. На пределе сил сопротивляющаяся влечению, когда любая другая девчонка давно бы умоляла принца разделить с ней ложе.

Их тела разделяли одежда и рука в перевязи, но это не уменьшало потребность. В венах одичалым духом метался Огонь. Рычал. Требовал. Приказывал приникнуть, поцеловать.

Однако, подавив неконтролируемый порыв, Агарвэн дал Изабелле свободу.

Не ради девичьей прихоти, а потому, что сам так решил. И пусть этой девочке, единственной из всех, удалось неведомым образом взволновать его Огненную магию, исключением она не станет.

Хрипло дыша, подался назад, намереваясь велеть ей уйти, как вдруг она до боли вцепилась ему в плечи:

— Поцелуй меня.

И с глазами полными мольбы потянула к себе, крепко обвивая за шею тонкими пальцами.

— Поцелуй.

Близость принцессы откликнулась смутным волнением и только-только подавленный стальной эльфийской волей Огонь вновь взбунтовался. Плеснул по телу, пронесся по коже раскаленными волнами, воспламенил губы…

Не устоял.

Навис над девчонкой, опаляя магическим жаром и из последних сил сдерживая себя:

— Сама напросилась.

Едва их губы соприкоснулись, в мужских висках невыносимо заныло — то проявила себя эльфийская Магия. Притихший, придавленный разлукой с девушкой Огонь рванулся из сердца.

С рычащим от удовольствия гулом окутал девичью фигурку полупрозрачной золотистой завесой. Не в попытке причинить боль, ужалить или спалить, как в день первой встречи, а с желанием защитить, сберечь, укрыть собой как броней.

И пока Он прижимал Изабеллу к груди, до озноба ощущая, как смиренно она даётся его рукам. Целовал, впитывая томные стоны, — магическое пламя обжигало и одновременно ласкало ее горящие от возбуждения щеки и растрепанные волосы, ластилось к запястьям и подушечкам пальцев, грело ее, качало в теплом потоке, мурлыча на ухо, как если бы Она была его…

— Предназначенная?

Агарвэн отпрянул, хватаясь за сердце.

И потрясенный, ошеломленный внезапной догадкой впился в девушку не верящим взглядом. Сомнений быть не могло — Дар признал в принцессе Избранницу. Спустя столетия поисков Его Высочество встретил пару. Свою мелиссе.

Но в ком? В дочери предателя и отступника, чужой невесте, обычной смертной…

Попытался стоять прямо, не сутулясь, но силы отхлынули, оставив лишь усталость и горечь. Отошел к столу, оперся ладонью о край, выравнивая дыхание и заглушая эмоции. Он хорошо умел управлять чувствами, ибо давно похоронил большую их часть глубоко внутри. Поступил так после гибели родного Дома. Обуздал чувства и на этот раз.

Сложнее сдержать Магию. Сосредоточившись в кончиках пальцах, она рвалась и выплескивалась с желанием укутать неожиданно обретенную мелиссе. Раскалила ладони багровым пламенем, жгла горло, плавила еще хранившие вкус ее поцелуя горящие губы.

Потребовались все душевные силы и высшее магическое мастерство, чтобы задавить вышедший из-под контроля Огонь. Спустя минуту физическая боль, наконец, оставила измученное эльфийское тело.

Все это время Изабелла смотрела раскрытыми, ничего не понимающими глазами, искренне перепуганная поведением собеседника. Девушка и прежде относилась к принцу с опаской, а в данный момент буквально остолбенела, не способная даже элементарно пискнуть.

Сжал челюсть до скрипа зубов.

О захлестнувшей эльфийское сердце пламенной буре — ей знать ни к чему. Стараясь не покачиваться, в три широких шага очутился у двери и, толкнув от себя, обратился к несшему неподалеку дозор стражнику.

— Маэглин, проводи леди в Академию.

Человеческий глаз ни за что бы не приметил в синем мареве гибкий силуэт со светлыми волосами и рассеянно заозиравшаяся принцесса отскочила, едва увидела выступившего из снежного сумрака эльфа в доспехах.

— Слушаюсь, господин.

Девчонка не стала спорить. Судорожно натянула сапоги и, запахнувшись плащом, с облегчением бросилась на крыльцо, и дальше на улицу.

Дверь распахнулась, вбрасывая на порог снежный вихрь, задувая на столе свечу, а в камине — пламя. И снова захлопнулась.

Проводив гостью взглядом, отвернулся к окну и уставился в пламенеющий над горизонтом закат.

Какое-то время молчал в темноте, а после решил зажечь фитиль, но в последний момент передумал. Вместо этого порывисто рванул поддерживающую больную руку перевязь. Разогнул локоть, дабы убедиться в ее боеспособности, но пошатнулся как под порывом урагана — прострелянное плечо отозвалось сильнейшей болью; в эльфийских глазах потемнело. Чтобы не рухнуть прижался лбом к стене, чувствуя, как подавленная в душе буря набирает мощь, требуя высвобождения.

Огонь прихлынул к сердцу. Сосредоточился в груди и одним ослепительным всполохом прорвался из тела. Рубаху охватили клубы пламени, и она осыпалась обугленными лоскутами. По мужской коже разбежались алые полосы ожогов, но окутавшись исцеляющим свечением, тут же подернулись светлыми корочками и исчезли.

Обрести свою пару — редкая удача. Тысячи лет назад каждый третий эльфийский брак заключался между истинными Избранниками, пятьсот лет назад — каждый десятый. В последние годы таких браков не заключилось совсем.

Эльфийский народ разобщился, разбрелся по свету, утратил прежнее величие. Кто будет озабочен поисками мелиссе, если каждые пятьдесят лет приходиться менять место службы, присягая на верность новому правителю? Проще связать себя с той, что всегда «под рукой»… как это случилось у них с Иримэ…

За спиной чуть слышно скрипнула дверь — через пару минут возни с дровами и маслом, царствующие в гостиной холод и мрак, прогнало жаркое каминное пламя.

Агарвэн не обернулся. Так и стоял с опущенной головой, опираясь ладонью о стену, пока над ухом не промурлыкали:

— Мой принц.

На командирское плечо опустилась сияющая светом ладонь и сразу отдернулась — ибо маг окутался защитой, пресекая физический контакт.

Иримэ пораженно ахнула.

— Твой Огонь в бешенстве. Он рвется… — ее голос дрогнул, — к предназначенной.

Все же успела «считать»? Тем лучше. Не придется смягчать удара.

— Когда узнал? — Прошептала совладавшая с потрясением женщина.

— Не все ли равно? — Дернув горящими от жара губами, переместился к лестнице и порывисто скрестил руки.

От боли в плече стало дурно, но суровая выдержка, закаленная в многолетних боях, не позволила сморщиться.

Леди Шелейн робко уточнила:

— Это та девушка, что шла под охранной Маэглина? Изабелла Олин?

Ответил тем, что развернулся, обжигая льдом синих глаз.

— Значит, она, — поняла красавица, заметно мрачнея.

— Пустые страхи, Иримэ. Тебе, как никому известно, насколько крепка моя ненависть к людскому народу. Ничто ее не утолит.

— Так было раньше… — С горечью подтвердила черноволосая, а потом покачала головой. — Встреча с ней всё изменила.

5.3

Я проснулась до восхода. Закуталась в одеяло и надолго замерла у разукрашенного ледяными разводами окна, вглядываясь в спящий город и всячески гоня воспоминания о вчерашнем поцелуе. Но перебороть себя не получалось.

Даже к господину Ингису заглянула полюбопытствовать: имеется ли в лазарете средство для подавления воспоминаний. Доктор удивился (правда, спрашивать, зачем понадобилось, не стал) просто ответил «таких не держим». Внимательно «изучил» мою ауру, похмурился, покряхтел и посоветовал как можно скорее купить амулет-охранитель, блокирующий наносные чары любовного характера.

Насупилась.

— Все настолько плохо?

— Пока — нет, — старательно успокоил Ингис, — но если затяните, жизнь покажется адом.

Лазарет покинула с твердым намерением обзавестись амулетом. Но обойдя полсотни лавок и узнав цену, пыл поумерила. Амулет стоил пять тысяч сталлов. В одной согласились отдать за четыре. Мол, товар ходовой, действенный, потому дорогой.

Помявшись у прилавка и вернув артефакт продавцу, я вернулась в общежитие. Где долго меряла гостиную шагами, убеждая себя, что вполне способна справиться самостоятельно. Тем более, новых встреч с эльфийским командиром не планировалось. Разве, только сегодня.

Ничего. Как-нибудь удержу эмоции под контролем. Главное — не смотреть эльфу в глаза.

… Завтрак подкрался незаметно. Со вздохом переоделась и вышла в коридор, сталкиваясь со все еще обиженной Инесс. Разговаривать она не хотела. Я не навязывалась. Тем более, что и подругами мы толком не были.

Урок пластики ожидаемо прошел под недовольные крики магической шляпы, после чего в аудиторию явилась мадам Оливия и повела на очередную экскурсию в старый город, расположенный ниже по течению.

Невероятно, оказывается, столица была отстроена по побережью незамерзающей полноводной реки Аэлы. Не смерзалась она потому, что первый князь Мистириана, он же могущественный архимаг влил в речные воды столько огненной магии, что с тех пор никакой, даже самый лютый мороз не в состоянии сковать ее ледяным панцирем. Хоть минуло больше четырех с половиной веков.

— А там что? — Сирин оглянулась к расчищенной площадке с тремя экипажами, запряженными лошадьми.

В первый (ближе к нам) садился пожилой мужчина с саквояжем, из другого выходила дама с ребенком, за ней — старушка. Сидевший на козлах третьей кареты кучер надвинул на глаза меховую шапку и, скрестив руки, в этот момент мирно похрапывал.

— Пункт дальнего следования, — отчеканила Оливия. — У каждого экипажа свой маршрут и расписание. Две из них следуют до границы. Та в стороне, курсирует между соседними с Затмаром городами.

Наблюдая за посадкой людей в среднюю карету, я вдруг ощутила заструившееся от запястья в предплечье магическое тепло. Сразу же стянула рукавицы и растерла конечность, удивленная тем, что все еще могу ощущать остаточные покалывания огненной магии, каким-то образом проскользнувшей в тело вчера во время поцелуя.

К счастью, ни соперницы, ни куратор токов чужой магической силы во мне не уловили. Иначе найти разумное объяснение «гулявшему по моим венам» эльфийскому огню вряд ли сумела.

— Ну, всё, дамы, — махнула мадам в направлении Академии. — Сейчас обед, после отдых, дальше занятие у вар Ардэса. Попрошу без опозданий. Магистр этого не любит.

… К ректору, само собой, не пошла. Дождалась пока в коридоре стихнет, и выскользнула из учебного заведения никем не замеченная. В эльфийский квартал ноги повели уже знакомой тропой.

Когда остановилась напротив двухэтажного дома с красной черепицей и округлыми окнами, меня почему-то затрясло.

Хотя весь путь от Фаэванора настраивалась, успокаивалась, и вроде даже взяла себя в руки, убедив и сердце и разум, что пришла исключительно забрать фолиант с переводом.

— Вернулась? — Прозвучал сзади спокойный голос.

Внутренне накрученная с прошлой ночи, я чудом не подпрыгнула.

— Да.

Агарвэн шел в компании двух парней и ослепительно красивой девушки. Облаченный в боевой доспех, с собранными в хвост волосами, излучающий спокойствие. Раненная рука более не была в перевязи; другой он сжимал ножны с клинком, по рукояти коей вился необычный узор, отражавший зарево слепящего зимнего солнца. Взгляд прямой, твердый. Лицо будто вылепленная изо льда маска.

Чудится, или эльф мне не рад?

— Поднимайся, — бесстрастно кивнул он к двери. — Не заперто.

А сам негромко обратился к сопровождению.

Парни с почтением поклонились и удалились в морозную дымку. Зато девушка… я так и застыла на ступенях с открытым ртом. Обняв его за шею, она нежно поцеловала Агарвэна в щеку, на что мужчина ласково потрепал ее по золотистым локонам и, коснувшись губами лба, что-то шепнул на острое ухо. Та неохотно кивнула, приподняла белоснежные юбки и тоже удалилась.

Я закусила губу.

Лихо взбежала на крыльцо, скинула сапоги и, ворвалась в гостиную, злая на весь белый свет. С другими Он ласков и нежен… ладони закололи остаточные проявления огненной магии… Со мной же — холоден и безразличен.

До ужаса захотелось треснуть его чем-то тяжелым.

— Книга, принцесса. — Услышав голос позади, обернулась. — Перевод рецепта внутри, как условились.

Забрала фолиант, старательно не пересекаясь с беловолосым взглядами. Буркнула «спасибо» и шагнула к выходу. Глаза упали на приставленные к стене полусапожки.

Снедаемая острым желанием поскорее сбежать, схватила первый, но вдруг над ухом прозвучал бархатистый баритон:

— Позволь дать тебе совет.

Опять Он так близко, что тело невольно выгнулось, сотрясаемое сладостным ознобом. Сапог, само собой, вывалился из рук.

- Не делай глупостей. Брось эту затею. Не каждый опытный травник берется варить оборотное зелье, последствия часто непредсказуемы. А ты даже не Одаренная.

Я обернулась.

— Был бы наставник — не взялась.

Принц удивился.

— Ищешь наставника?

— Со вчерашнего дня.

— Успешно?

— Издеваешься? — с вызовом заглянула мужчине в глаза и… моментально утонула в притягательной синеве, срываясь в ощущение чувственного восторга.

Как наяву ощутила привкус терпких, искушающих губ…

Задрожала от прикосновений сильных, обжигающих сквозь тонкий шелк платья ладоней…

Растворилась в теплоте щекочущего лицо жаркого дыханья.

— … в любом случае, это не повод рисковать окружающими, — вырвал из навеянного дурмана ледяной голос эльфа.

Он возвышался напротив. Глядел хмуро, с упрёком. Мимолетно скользя взглядом по моим лицу, шее, груди. Потом качнулся и одним движением приподнял темную прядку, щекотавшую щеку, и зачесал за ухо.

— Уяснила?

Я негодующе оттолкнула мужскую руку.

— Еще как!

И оторопела.

По коже эльфа ни с того, ни с сего поползли огненные узоры.

Наши сплетенные в невольном жесте пальцы: мои — дрожащие и тонкие и его — закаленные, сильные, державшие не грубо или с желанием причинить боль, а бережно, проявляя заботу, вдруг окутались языками пламени. Огненная магия сначала обвила мою кисть, хлынула к локтю, и спустя секунду всю мою правую руку охватили беснующиеся огненные всполохи.

— Что происходит? — Завизжала я с перепугу. В это время пламенные ленты уже лизали мне шею, грудь, талию, опутывая огненным коконом.

Всегда полагала огненная стихия — безжалостная, беспощадная сила, предназначенная уничтожать и пожирать жизнь. Но навеянные Огнём эмоции были сродни освобождению из долгого заточения и обретению утерянного пути.

Перед глазами поплыло, гостиную окутал туман. Морозный. Опаляющий при каждом незначительном вдохе. Обвился по ногам, пополз по юбке, заледенил расслабленную кисть, скрывая облик стоящего рядом эльфа, и под ступнями разверзся пол.

Я вскрикнула, ожидая падения, но подхваченная незримым потоком плавно опустилась на траву в цветущем саду.

— Готовы, леди? — Донесся до слуха сосредоточенный мужской голос.

В десяти метрах левее высился среднего роста темноволосый человек крепкого телосложения в тренировочном сером костюме. Пространство меж его ладоней уплотнилось, заалело и оформилось крупным огненным шаром.

— Да, учитель Лэрс, — отозвалась чужим голосом, сообразив, что сознанием перенеслась в тело настоящей Изабеллы.

Учитель сузил глаза и, сделав резкий выпад, броском отослал «шар».

Я молниеносно выставила защиту, принимая манёвр отклонения и одновременно сплетая заклятие «перехват», но чуть-чуть запоздала с последним и была сметена полыхнувшей перед носом огненной вспышкой. Визгнула и, кувыркнувшись, распласталась на газоне в состоянии близком к обмороку.

Было очень трудно различить, где находятся мои чувства, а где — принцессы, ибо в данный момент мы совершенно точно являлись одним целым.

— Делаете успехи, — протянул руку подошедший маг Огня. (Точно опознала доминирующую стихию, ибо струящиеся по его коже золотистые узоры были идентичны тем, какие я видела у эльфийского принца).

Стряхнула прыгающие перед взором белёсые мушки, фыркнула.

— Вы мне льстите, мастер.

— Если только чуть-чуть, — улыбнулся Лэрс. — Что до учёбы, леди Олин, вам следует тренировать скорость реакций, развивать умение просчитывать шаги соперника. И учится быстрее призывать врожденный Дар.

— К чему такие сложности? Я сносно владею Огнём, зачем вдалбливать навыки боевых магов?

— Спросите отца, — со вздохом ответил учитель. — Он оплатил полный курс обучения, требуя не только в полной мере раскрыть ваш Дар, но и научить владеть им не хуже княжеских боевиков.

— В этом весь Эдуард, — прошипела Изабелла, оглядываясь в сторону роскошной родовой резиденции, — сумасшедший…

* * *

Очнулась спустя несколько минут в защитном кольце теплых рук.

Голова покоилась на мужских коленях, сам эльф, низко склонившись, что-то шептал мне на ухо, одновременно с нежностью оглаживая большим пальцем лоб.

Некоторое время лежала тихо, наслаждаясь нежными прикосновениями, купаясь в хрипловатом шепоте, вбирая приятный эльфийский аромат и теряясь в догадках, почему едва меня почуяв: Огненная магия «плеснула» из принца?

Затем неохотно шевельнулась.

— Боялся, этим закончится, — от глубокого, напряженного голоса, прозвучавшего над головой, я открыла глаза.

Агарвэн глядел в упор. Безмолвный. Отстраненный. Неприступный. Словно высеченный из камня. С неестественной, пугающей красотой и загадочно светящимися синими глазами.

— Все нормально, — пробурчала, отводя голову вбок. Затем шепнула, что совершенно не чувствую боли. Села и сразу потянулась к мужской ладони повторить эксперимент.

Но маг величественно выпрямился во весь рост.

— Первая попытка была ошибкой, вторая…, - сморщился, — может тебя убить.

— Я должна разобраться.

Он нахмурился.

— В чем?

— В случившемся.

— Хочешь повторно соприкоснуться с моей магией, Изабелла?

— Тебя хочу, — вскочила следом и, краснея, поправилась, — коснуться и понять: Почему твой Огонь так на меня реагирует.

— Плохая затея.

— Вэн! — Вцепилась я в локоть отворачивающегося мужчины.

Эльфийские глаза стали чуточку шире. Так фамильярно к нему, наверное, не обращался еще НИКТО и НИКОГДА. Ну, может, только та черноволосая красавица Иримэ. А тут я — посторонняя. Человек. Враг его Дома!

Сообразив, что вконец перешла допустимые рамки, я покраснела до кончиков ушей.

— Простите, милорд. И… помогите. Пожалуйста.

— Нет.

— Почему?

— Потому что не хочу сделать тебе больно, — с каким-то надрывом прорычал Агарвэн. Секунду смотрел очень странным взглядом, и устало прикрыл глаза. — У меня нет желания спорить, Изабелла. Уходи.

6. Наставник

— С вас десять сталлов, госпожа, — продавец с особой бережностью сложил купленные мной травы в бумажный пакет и перегнулся через стойку, — будьте очень осторожны. Одна из трав, — кивнул на пакет, — волчий оскал — смертельно ядовита. Переложите ее в котел и зелье превратится в отраву.

— Спасибо, запомню, — расплатившись касанием кольца об обсидиановую поверхность большого странного камня (это что-то типа считывающего устройства?), я позвала кокетничавшую с покупателем Клару. — Можешь отнести в комнату?

— Конечно, — бодро подошла та. Взяла пакет и уже собралась идти, но у выхода остановилась. — После могу быть свободна?

Услышав моё «да», адептка победно сверкнула глазами, переглянулась с топтавшимся у полок молодым человеком (теперь подумалось, он вовсе не покупатель) и выскочила в пургу. Похоже, вечером у кого-то намечается свидание. Не зря же едва она скрылась, парень приблизился к стойке и, окинув глазами выставленные на прилавок букеты, попросил самый красивый.

Под непринужденную беседу покупателя с продавцом неспешно потопала к двери. В помощнице сегодня впрямь не нуждалась. После завтрака вернулась к себе и, старательно прогнав мысли о странном эльфийском Огне и навеянными видениями, попросила Клару отвести меня в самую лучшую травяную лавку.

Иных идей, кроме варки Его Светлости оборотного зелья, так и не придумала. А чем плоха эта? Заодно (раз уж выбрались в город) велела показать приличный салон со швейными принадлежностями. Если кто забыл, первое испытание состояло в пошиве собственными руками традиционного наряда Дома и последующее в нем дефиле перед Владыкой Севера.

Я — нет, потому запланировала провести весь день за перешивом подаренных Вилардом платьев. Зачем кроить наряд с нуля, когда в гардеробной их висит больше сотни? Благо, Клара прекрасно разбиралась в традициях княжеских Домов и эскиз нужного одеяния набросала без лишних вопросов.

… В Академию не шла, а бежала. Поднялся ветер, началась метель и потребовалась вся выдержка, чтобы преодолевая секущую лицо стену, не сбиться с пути. Невероятно, сколь быстро тут ясный морозный день сменяется снежным бураном.

Добравшись до крыльца, я нырнула в темный холл, стягивая правую рукавицу и заворачивая в общагу, но сбоку мелькнула высокая тень. Рядом прозвучал не самый приятный голос:

— Мое почтение, леди Олин.

Из полосы мрака с хищным прищуром серых глаз выступил ректор.

Безупречный, в дорогом костюме, с тростью переливавшейся камнем-навершием. Без сомнений, он был интересным, если не сказать интригующим мужчиной. Но неспроста его близость поселила в моей душе крупицу тревоги еще на первом собрании. Стоило лорду появиться, окружающее пространство наполнилось отвратительными вибрациями, перехватившими горло, как если б я глотнула ледяной воды.

Лафаэль называл это явление «магией смерти». Выходит, вар Ардэс… темный маг? Стало не по себе.

Мужчина замер под магическим фонарём и одарил пристальным взором:

— Занятия по раскрытию Дара начались позавчера, а вы еще ни разу не явились, Изабелла. Разрешите узнать почему?

Соперницы не известили? Удивлена.

— Дело в том, — вздохнула я, открывая «страшную тайну», — что в отличие от прочих претенденток — я не Одарённая.

Мужчина нахмурился.

— И вы молчали?

— Должна была сообщить?

— Как минимум куратору и мне, — кивнул он. — Хотя бы потому, что ваш случай уникален.

— Тем, что явившись на отбор, заранее не озаботилась собственной инициацией? — Фыркнула с искренним отвращением.

Тарен минуту внимательно меня изучал, то ли сканируя, то ли делая какие-то энергетические замеры, и загадочно улыбнулся.

— До второго испытания — месяц. Возьметесь за обучение немедля, вполне успеете подготовиться.

— С чего бы? Смею напомнить, во мне нет предрасположенности к магии.

— Это печально, — согласно прикрыл серебристые глаза ректор, — но поправимо. Понимаете, Изабелла, магия очень сложное и не до конца изученное явление, о возникновении которого члены Совета магов спорят на протяжении многих веков. У кого-то Дар передаётся из поколения в поколения, у кого-то открывается впервые. В одних просыпается, едва малыш начинает ходить. В других дремлет вплоть до совершеннолетия. В третьих не пробуждается вовсе.

— Таких называют «пустышки», знаю.

— Правильно. Именно они, леди, самая большая загадка Эостера. Потому что в силу отсутствия магической искры, являются чем-то вроде сосудов, в которые возможно «влить» магию искусственно. И влить, заметьте, совершенно любой подвид. В то время как Одаренные будут довольствоваться той стихией, элементом и прочим, какие заложила в них Природа.

— Хотите сказать, я сама могу выбрать, какой магией овладеть?

— Верно.

— Другие «пустышки» тоже? Мы все идеальные сосуды?

Тарен скривился.

— Отнюдь. Среди вас довольно много тех, кто остро отторгает магию, вплоть до потери разума и мгновенной гибели. Но есть те, а вы из их числа, Изабелла, кто идеально подходит на роль «сосуда». Достаточно одной инициации и магия приживется в вас как родная.

— То есть в отличие от большинства «пустышек», магия, что вольётся в меня — никогда не иссякнет?

Ректор благосклонно кивнул.

— Да. Но на первых порах не помешает подпитывать ее либо от хозяина передавшего Дар, либо от Источника. Во избежание негативных влияний на организм.

— Долго?

— Около года. После чего закрепившаяся в теле магия срастется с вашей аурой.

— Ого, — медленно навалилась спиной на холодную колонну.

Получается, я наделена правом выбрать вид будущей магии? А те же Сирин, Эльза или Камилла сей привилегии были лишены, получив определенный Дар по факту рождения.

— Сами Небеса велели быть вам магиней, — вкрадчиво подтвердил ход этих мыслей вар Ардэс, — по сему, вашим наставником должен стать исключительно магистр первого ранга. А лучше высшего.

— Пожалуй, — пробормотала, погруженная в собственные раздумья.

— Поскольку в Затмаре таких всего пара десятков. Все состоят в Совете магов и соответственно очень занятые люди, готов предложить свои услуги.

— Простите? — Наконец очухалась я.

Ректор подался ближе.

— Вы против?

— Нет, но…

— Тогда в чем дело?

— Это… так неожиданно.

— Что ж, рад достигнутому соглашению, — приняв мою растерянность за степень крайнего возбуждения, вар Ардэс осклабился, — как вы смотрите начать практику завтра с полудня?

Куда разогнался? Я еще ничего не сказала. К тому же, вливать в себя магию смерти в планы, честно сказать, не входило. От того я придумала, наверное, самый нелепый отказ.

— Я сильно стеснена в средствах, а ваши услуги, полагаю, стоят недёшево.

По тишине сумеречного холла прокатился мужской смех:

— Не умеете вы врать, Изабелла. Признайте, просто побаиваетесь идти в ученицы к темному магу? Заверяю, не стоит. Видимо вас не известили, что магия смерти лишь один вид, каким я владею. Всего их пять. Готов обучить любому. — В голосе Тарена послышались стальные нотки, — глупо отказываться от такого предложения, принцесса. Очень глупо. Касаемо платы… — его лицевые черты на секунду исказила откровенная ненависть, — я не то эльфийское отродье, что доставило вас от границы. Ничего требовать не собираюсь.

Сердце ухнуло в налившиеся тяжестью пятки.

Откуда он осведомлен о наших с Агарвэном отношениях? Каким образом узнал про поцелуй? В среде воинов эльфийского принца — предатель или у опасного и могущественного ректора свои «каналы»?

Хуже того, я прекрасно расслышала, как он отозвался о беловолосом с неприкрытым презрением. Значило ли это между ними вражду?

— Жду ответ, леди Олин.

Подняв голову, невольно вздрогнула. Только что стоявший у противоположной арки мужчина оказался теперь за спиной. Легкое дуновение всколыхнуло мои волосы, едва уловимо шевельнуло плащ, и горячее дыханье Тарена скользнуло от шеи на кожу спины:

— Удивлены трансгрессии?

— Немного, — передернулась я, прогоняя побежавшие по пояснице мурашки.

— Напрасно. Одно ваше слово и я открою все секреты, какие ведомы мне и, — повисла пауза, — волью в вас часть магической силы.

Очень щедро. Не понятно только, чем я заслужила.

— В свое время князь Эдуард оказал Дому Темных Энгеди небольшую услугу. Считайте это благодарностью.

Медленно сделав шаг вперед, развернулась, чтобы заглянуть в темно-серебристые глаза и понять, искренен маг или лукавит. Но то ли он умело маскировал чувства, а, может, дело было в каких-нибудь обманных чарах, накинутых накануне встречи, но ни фальши, ни лицемерия я не прочла.

— Дадите день на раздумья, лорд вар Ардэс?

— Несомненно. — Темный явно рассчитывал получить моё согласие.

Еще бы, кто в разумном уме откажется от сего предложения?

— Как решитесь, — отвлек он, кланяясь на прощание, — жду у себя в любое время. Хорошего дня.

6.1

Продев серебристую нить в игольное ушко, я завязала на конце узелок, устроила на коленях белоснежное платье и с аккуратной неторопливостью вышила на стоячем воротнике «морозный узор», слывший в Доме Зимнего Утра — традиционным. Сверила с нарисованным Кларой эскизом и удовлетворенно кивнула: он был точь-в-точь и смотрелся великолепно.

Отлично, вышью еще три и возьмусь отпарывать с юбок оборки.

— Изабелла, опаздываем! — Крикнув с порога, Марианна поспешила за шагавшими к лестнице невестами.

Вздохнула.

Утром заглянула куратор, сообщив, что сегодняшний урок пластики переносится на вечер и строго наказала явиться всем без исключения. Отложив наряд, втиснула ноги в балетные тапочки и неохотно кинулась вдогонку.

— Добрый вечер, леди, — встретила Иримэ обворожительной улыбкой и плавными взмахами изящных кистей. — Науку походки вы мало-мальски освоили. Переходим к следующему занятию, посвященному танцам.

Пристроившись у стены, я осмотрела залу и невольно дернулась, примечая в углу эльфов-мужчин. Похоже, рассудив, что лучших партнёров, нежели источающие безумное влечение красавцы, нам не найти, профессор без тени сомнения пригласила родичей на урок. При этом ей даже в голову не пришло, как на данное обстоятельство отреагируют человеческие девушки.

Отреагировали они вполне ожидаемо. Часть девиц напряглась, часть — восторженно захлопала ресницами, и все разом потеряли суть произносимой леди Шелейн речи.

Даже мое сердце сделало кульбит, ударив по рёбрам. Глаза тут же принялись выискивать статную фигуру со снежными локонами, струящимися на широкие плечи. А, не найдя, блаженно прикрылись.

Принца среди кавалеров не оказалось. Как, к слову, и Лафаэля с Даэроном. Зато в Академию явился Вэон. Едва я вбежала за Марианной, он прожег насквозь ненавидящим взглядом, явно давая понять свое истинное отношение к «принцессе».

— Прошу самого пристального внимания, — хлопнула в ладони учитель, жестом подзывая мужчину.

Тот приблизился, совершил поклон. Иримэ ответила реверансом. Заиграла приятная мелодия и партнер повлек «даму» на середину зала.

— Будьте внимательны, запоминайте детали, — кружась в танце, профессор не забывала давать краткие пояснения.

А завершив демонстративный показ, велела разделиться на пары и объявила о начале «эфитта» — самого распространенного придворного танца в Эостере.

— Начинайте!

Я вцепилась в плечо симпатичного сероволосого эльфа и, содрогаясь от теплых пальцев сжимавших мою талию, попылала за кавалером. Несколько шагов в одну сторону, потом столько же в другую, дальше переход на носочках, мужской поклон и женское приседание, смена вскинутых рук, хлопок и… по кругу.

— Следите за осанкой, леди Бэт! — Успевала покрикивать Иримэ. — Госпожа Эльза, не отвлекайтесь! Леди Ария, вы должны танцевать с партнёром, а не пытаться его поцеловать.

Послышались смешки. Скользнув по Арии взглядом, я прониклась к сопернице солидарностью. Когда рядом красавец со снежными волосами и рельефным телом сложно отказать себе в удовольствии познакомиться поближе.

— Чудесно! Переходим к «кампаэлло». За ним королевский вальс.

Я боялась упасть, совершить ошибочное движение, завернуть невпопад, однако вопреки всему, исполняла элемент за элементом на удивление точно. Шаг вперед, легкий наклон, сдвоенный оборот и пронос дамы партнером, касание носочками пола, переход к соседнему кавалеру, улыбка, поклон…

Тело словно зажило отдельной жизнью, а зрение и слух затуманились, вновь унося разум в чужое сознание той, с кем я все больше спаивалась ощущениями и миропониманием.

— Не дурно, Ваше Высочество, — хвалила гибкая молодая учительница розовощекую девятилетнюю девочку, которую буквально распирало от гордости за собственные успехи. — Вы освоили четыре танца из основных девяти. Есть, чем гордиться.

— Благодарю, мадам Клэр, — откликнулась Изабелла.

— Переходим к «кампаэлло», — обошла по дуге женщина, хлопком вызывая музыку, наполнившую просторный светлый зал. — Запомните, принцесса, язык тела самое действенное женское оружие. Умению вызывать в партнёре ответную страсть многие учится годами и даже десятилетиями, я же помогу освоить эту технику за два года…

Голос мадам Клэр перекликался с мелодичными интонациями профессора Шелейн, вынуждая сознание на время выныривать из пелены, затем вновь углубляться в память Изабеллы, после вырываться из видений и находить, что я танцую уже шестой по счёту танец. Аккуратно, пластично, с удивительным чувством ритма, словно умела это всю жизнь.

— Очень хорошо, леди Изабелла, — сдержанно похвалила Иримэ. — Походка давалась вам с трудом, но сегодня вы меня порадовали.

Оглянулась ответить «спасибо», но тут партнёр рванул меня вбок, так как под ноги скользнула чужая ступня. Потеряв равновесие, я споткнулась. Благо, эльф удержал. Оказалось, подножку подставил Вэон.

Глядя с неприкрытой ненавистью, лучник бросил оскорбление и, удовлетворившись моей бледностью, потянул партнёршу в дальний угол.

— В чем дело, леди Олин? — Спросила Иримэ, когда я замерла в окружении танцующих пар.

— Устала, профессор.

— Дамы! — Крикнула эльфийка. — На сегодня закончили.

Зал быстро опустел. С исчезновением объектов обожания невесты потеряли интерес тут находиться и заторопились в покои.

— Идёшь? — Уточнила Марианна от двери, на что я махнула:

— Догоню.

Сама же пересекла зал, плеснула из кувшина воды и выпила.

За окнами выла метель; в соседних корпусах ни единого огонька, хотя нет, минуточку. Как раз там, где располагался кабинет ректора, свет все же горел. Вар Ардэс до сих пор на рабочем месте? Невольно припомнилось его приглашение… «в любое время».

По правде, я долго взвешивала все «за» и «против», размышляя, не обернется ли ученичество у темного мага чем-то плачевным, но поскольку совета спросить было не у кого: Инесс все еще дулась, а кураторше Оливии я не доверяла, решение приняла в одиночку.

С твердым намерением с завтрашнего дня приступить к магической практике я двинулась в административный корпус. Хотела найти ректора, ответить «да» и поскорее вернуться к себе.

По темным переходам гуляли сквозняки. Опасливо косясь по сторонам: не нарвусь ли на Владыку Севера, который имеет привычку по вечерам инспектировать учебное заведение, срезала через академический сад и завернула на лестницу. И именно тут была окликнута резонирующим гневом голосом:

— Заблудились, леди?

На верхней ступени, гордо выпрямившись, стоял Агарвэн.

Свет фонарей мягкими бликами играл в белоснежных волосах, ненавязчиво подчеркивал красоту совершенного лица и глубину пронзительных, загадочных глаз. Которые ко всему прочему, светились бешеной яростью.

Пару мгновений принц изучал мое взволнованное лицо, лихорадочно горящие глаза, судорожно сжатые кулаки, а затем произнёс:

— Ходят слухи, вар Ардэс принял тебя в ученицы.

— Пока — нет, — совладав с дрожью в теле, ответила как можно спокойней. — Но, думаю, это вопрос времени.

— Все-таки решилась? — Недовольно дернул он уголком губ.

— Вас это задевает?

— Настораживает.

— С чего бы?

Мужчина приблизился со скоростью неуловимой простой смертной девушке. Секундой ранее стоял на верхней ступени, и вдруг… тяжелые горячие ладони сомкнулись на моих щеках, вынуждая поднять голову и посмотреть снизу вверх.

— Все еще не осознала степень тяжести обучения у мага смерти?

— Н-нет…

Полыхающие белым светом глаза холодно сузились:

— Я помогу. Болезненные энергетические откаты. Ночевки на кладбищах. Контакты с инфернальными сущностями, большинство из которых будет стремиться тебя покалечить. Вхождения в сумеречные зоны, приступы удушья. Закономерные ночные кошмары…

— Хватит, — бросила я.

Перекрытый широкой мужской грудью воздушный поток, едва позволял делать частые короткие вдохи. Последние слова, не сказала, прошептала на пределе сил.

— Сама понимаю, но выбора — нет.

По правде сказать, я едва держалась.

Щеки горели, а губы пылали не в силах стереть, забыть наш сладостный поцелуй. Тело лихорадило, помня жаркие прикосновения мужских ладоней, а сердце рвалось от желания прильнуть к эльфийской груди и, обняв, смешать тепло наших тел. Но сжелезным упорством я подавила навеянные магией страстные чувства.

— Есть, — возразил Агарвэн. — Ответить отказом.

— И познать всю прелесть наказания? Да, так гораздо лучше!

— Я хочу спасти тебе жизнь.

— Пару дней назад, выставляя меня за порог, вас ни чуть не заботило, буду я жить или умру! С чего такая перемена?

Ладони ослабили нажим, и нахмурившийся мужчина отстранился на шаг, однако я успела перехватить его за запястье.

— Ответьте!

Вдруг из мужской ладони плеснуло жаркое марево. Отклонилось и, огибая эльфийские пальцы, потянулось к моей руке. Обвило кисть, растеклось до локтя. Вскоре я вся была заключена в невесомую пламенную оболочку.

От Огня исходил особый жар, наполняющий энергией и не причиняющий ожогов. Греющий. Нежный. Ласкающий, будто преданный друг. И самое странное — едва огонь соприкоснулся с кожей, в глубине души зародился непонятный ответный импульс, словно все происходящее — норма.

— Вэн! — Забывшись от испуга, выкрикнула сама не своя. — Опять то же самое!

В глазах эльфа появилась странная задумчивость. Понаблюдав за вышедшей из-под контроля стихией, он резко всплеснул руками, «втягивая» Огонь в подушечки и, концентрируя в ладонях. Сжал кулаки, и погасил остаточное свечение.

— Ты более предрасположена к Огню, — заговорил четко, твердо, однако что-то внутри шевельнулось — явно недоговаривает. — Магия смерти подавит твои природные способности, в то время как стихийная — раскроет в полной мере. Если хочешь абсолютного слияния с Даром, ищи наставника среди Огненных. В Затмаре их больше сотни. С кем-нибудь договоришься.

Я потрясенно выдохнула.

— Как на счёт вас?

Ляпнула и запоздало сообразила — очень зря.

— Меня? — Изломил принц бровь, складывая руки и изучающе окидывая фигуру «ученицы» внимательным взглядом.

Только собралась сдать на попятную, как маг на полном серьёзе спросил:

— Если возьмусь, чем планируешь расплачиваться? Насколько знаю, лишних денег у тебя нет.

— О… одолжу.

— У кого?

Пожала плечом.

— Еще не придумала.

— Может, поступим проще, принцесса.

Напряглась, подмечая заполыхавшие на эльфийской коже огненные узоры.

Мужчина коварно улыбнулся. Прижал прохладную ладонь к моей полыхающей алым цветом щеке и томительно медленно заскользил по нижней губе большим пальцем:

— Один урок — один поцелуй. По мне, приемлемая плата.

* * *

Новость Лафаэля о том, что избранная магией предков Предназначенная пойдет в ученицы к вар Ардэсу, привела эльфийского принца в смешанные чувства.

Желание ненавидеть дочь врага, и заключить в спасительные объятия уже который день раздирало душу мучительным противоречием. Жажда причинить глупой человеческой девчонке мучения граничила с острым порывом защитить это наивное создание от любого, кто посмеет на нее косо взглянуть.

Измученный сомнением, отравленный ненавистью плавно переходящей в потребность уберечь избранную, выругался, тряхнул головой и отправился в Академию. Чтобы через пять минут подняться в учебный корпус и застать пару, бежавшую на «свидание» к ректору.

Приблизился лишь убедить ее отказать мерзавцу… Но…

Тело принцессы излучало столько притяжения, что эльф мог чувствовать его собственной кожей. Сладкий девичий запах был столь опьяняющим, что кружилась голова. Отыскавший свою мелиссе был не способен причинить паре вред. Едва связь проявлялась, половинка становилась для эльфа вторым сердцем. Она владела его пульсом, дыханием, жизнью. Она была смыслом его существования.

Принц не хотел помогать девчонке. Целью было смутить, подавить, подчинить… Но едва ее увидел, сдался под натиском чувств.

Изабелла была подобна ангелу. Щеки украшал легкий румянец. В глазах сверкала решимость. Распущенные волосы мерцали парой абсолютно неожиданных рыжих прядок. Чувственная. Ранимая. Невероятно упрямая.

Это был первый и последний раз, когда он унизит девчонку. Все что случится потом, без сомнений, толкнет Его Высочество на путь страданий. Но необходимость быть рядом с Единственной — была выше любых сил.

— Если возьмусь, чем планируешь расплачиваться? Насколько знаю, лишних денег у тебя нет, — намеренно уязвляя девичье самолюбие, с интересом наблюдал, как Изабелла выкрутится.

Прижал руку к ее щеке, ловя мимолетную дрожь и мелькнувший в глазах испуг. Провел большим пальцем по нижней губе, вбирая едва ощутимый стон, ибо знал, как именно действует на женщин. Буквально наслаждался неподдельным отчаянием невинной овечки угодившей в логово хищного волка. И под конец озвучил «цену».

Вздрогнув всем телом и побледнев, девчонка сумела-таки обуздать эмоции. Гордо вскинулась, явно показывая, что знает себе цену и процедила:

— Вы правы плата — смешная. Я согласна, милорд.

С характером. Внутренним стержнем. Пожалуй, обучение станет неплохой возможностью ее укротить.

Усмехнулся, не отводя взора от сверкающих гневом девичьих глаз.

Кто знает, не укротит ли она его? Ведь даже магический Огонь льнет к принцессе покорным охранником, прирученный и счастливый в обретении пары. А там глядишь, девчонка преуспеет в покорении самого хозяина.

— В таком случае, — с наслаждением пропустил сквозь пальцы горящий огнём шелковый локон, — до скорой встречи, Белла.

6.2

— Соберись, принцесса. Или опять кувыркнёшься. — Наставник протянул руку, помогая мне подняться.

Я выпрямилась и, потушив затлевшееся платье, хватанула воздух ртом.

— Легко сказать «соберись». Мне, между прочим, больно.

Эльф чуть заметно улыбнулся.

Раздетый по пояс, Он стоял напротив и сводил с ума идеальным полуобнаженным телом, отчего я нет-нет, да и поглядывала на широкие плечи, массивные грудные мышцы, мускулистые руки в огненных орнаментах. А после, желая отвернуться, все же мимолетно скользила взором по твердому, словно у каменной статуи животу, где точечно вспыхивали и гасли узорные змейки.

— Пробуем еще раз. — Сурово распорядился мужчина. — Внимательнее.

Он протянул ладонь с закрутившимся над ней огненным вихрем.

— Отбрось страх. Задача слиться со стихией, а не отторгать ее природу. Приручить, подчинить, впитать мощь.

Я подобралась. Вообразила процесс слияния с обжигающей плазмой. Даже потянулась коснуться потрескивающего язычка, но едва жар опалил кончики пальцев, инстинктивно прикрылась.

«Огонь» расценил мои неумелые замахи за попытку атаковать и перешел в наступление.

Перед лицом яростно полыхнуло, тело ожгло, крутануло, подбросило и вот я опять сижу в сугробе с полыхающим и изрядно потрепанным подолом и не могу отдышаться.

— Не получается, Вэн!

— Потому что не пытаешься.

— Пытаюсь!

— Плохо, Белла! Шаг первый. Установить доверительные отношения с Огнём. Шаг второй. Показать полную готовность к взаимодействию. Шаг третий. Физическое соприкосновение.

На энергетическом уровне от наставника веяло такой угрозой, что я непроизвольно вжала голову в плечи.

— Вставай! Пробуем снова.

Начну с того, что занятия продолжались третий день. Полигоном была выбрана равнина близ незримой Солнечной Башни, о наличии коей сообщала лишь длинная узкая тень, пересекавшая соседнее снежное поле наискосок.

Обычно мы закруглялись с закатом, но сегодня маг был мной недоволен и решил «помучить» ученицу подольше. Надо признать, за прошедшие дни я освоила теоретический курс по магии Стихий, проглотила книги по боевым и защитным заклятиям и ознакомилась с трудом Тэо Ри «Создание, формирование и воплощение заклятий на практике». Разок даже удержала в ладони крохотную крупицу огня. Тем не менее речи о передаче магической силы на данном этапе не шло.

— Твое тело все еще очень хрупкое, — морщился до безумия красивый учитель, стоя у окна накануне утром. — Попытаемся, выгоришь изнутри.

— Нет никакой надежды? — Голос срывался от обиды, но я всячески храбрилась; хотя догадывалась — Агарвэн знает. Чувствует мои боль и горечь не хуже своих. Откуда? Ума не приложу.

— Есть, — обнадеживающе кивнул мне мужчина. — Дня через три получишь накопитель, попутно защищающий носителя от ожогов.

— Почему не сейчас?

— Иримэ надо подпитать артефакт от Источника.

Имя возлюбленной Вэна неприятно кольнуло в сердце и, вынырнув из воспоминаний, я всплеснула обожженной рукой и сфокусировалась на эльфе.

Вокруг засиял охранный контур, охватывая равнину золотистой стеной.

— Не покидай пределов защитного круга, — сказал он.

Кивнула. Стараясь дышать размеренно и не глубоко. Выровняла учащенный пульс, разогрела ладони и приготовилась «сливаться» с эльфийским огнём.

Принц на всякий случай оценил мой внешний вид и, видно решив, что впрямь готова, окутался пламенным ореолом.

— Держи эмоции под контролем, — повелел требовательно, поднимая руку. — Боятся глаза, не тело.

Я повторила за ним, отмечая, что наши ладони не соприкоснулись, а будто бы застыли против друг друга. Кожу сильно опалило и между ними заколыхался красный огонек. От испуга ойкнула и хотела отпрянуть, но он запретил:

— Не двигайся, Белла.

Скованная ледяным голосом, зажмурилась, чувствуя мягкое касание мужских пальцев к запястью. Белый маг развернул мою руку ладонью в небо и провел пальцем по линии жизни, вызывая чувство щекотки (даже хихикнула).

— Смотри.

Оказалось, в глубине ладошки, потрескивая и стреляя частыми искрами, клубилось крохотное пламя. Оно дико жглось, разливаясь по кисти едкой кислотой, но, стиснув зубы, я заставила себя вытерпеть.

— Прикажи ему подрасти.

— Как? — Растеряно посмотрела наставнику в глаза.

— Ментальным заклинанием.

— Просто подумать, чтоб подросло?

— Ты читала прикладную магию, не я, — хмыкнул беловолосый, и сжалился, объясняя, — если вложишь в посыл достаточно заряженной энергии, да.

Собрала волю в кулак и аккуратно «потянула» к огоньку мысленный мостик. Сложно описать состояние, схожее с надобностью проникнуть в ипостась инородной стихии, да еще при этом отдать четкий приказ. Но то ли звёзды были сегодня благосклонны, то ли огонь был рад подчиниться, пламя дрогнуло, преодолело сопротивление ветра и увеличилось в размерах.

— Теперь придай форму.

Я нахмурила брови.

— Примени заклинание формы, — подсказал мужчина.

— Помню!

Сия магическая формула — одна из первых, какую наставник велел вызубрить наизусть, и ныне при необходимости я легко могла сплести ее, хоть зажмурившись, хоть спящей. Дело в другом. Чем угодно могла поклясться, что на ее создание мне совершенно точно не хватит резерва. Поскольку в данный момент я расходовала силы собственного организма, а никак не магические.

Поняв ученицу по выразительной мимике лица, Вэн переплел наши пальцы:

— Воспользуйся моей.

Из мужской ладони хлынул заряженный магией поток. Мгновенно напитал моё тело, вынуждая содрогнуться. Сгустился в области кистей беловатым сиянием.

Я сосредоточилась на танцующем в ладошке огоньке. Применила нужное заклятие, потянула тонкие нити. Свила, усилила, закрутила и… сформировала свой первый корявенький шар.

Пусть он был надкушен с одного края и выпуклым, словно яйцо с другого, обрадованная полученным результатом, покосилась на принца в надежде получить похвалу.

Но он молчал. Озаренный красноватыми бликами, просто смотрел одним из своих многозначительных взглядов, от каких обычно моё сердце замирало в груди.

Я ожидаемо смутилась и… упустила Огонь из подчинения. Задрожавший шар принялся стремительно расширяться, втягивая остатки магического вещества, наливаясь насыщенно алым, пульсируя, грохоча и, наконец, взрываясь с оглушающим «пухх».

«Фонтан» плеснул в стороны и если бы не окружавший равнину защитный контур (по которому он стек пламенными ручейками), наверняка, стал бы виновником лесного пожара.

— Ой! — Вздрогнула я, справедливо ожидая упрёка.

Но эльф поступил иначе.

Молча накрыл мою ладонь своей, погасил остаточный огонек. Затем сжал и сразу отнял; страшный кроваво-красный ожог уже было начинавший расползаться по коже — пропал, и я восхищенно выдохнула.

Все-таки здорово, когда в наставниках не только повелевающий огненной стихией маг, но и целитель. Уже сбилась со счёту, сколькими жизнями ему обязана, а о излеченных им мелких ссадинах и ожогах — вообще промолчу.

Высмотрела перчатки и, подхватив, поинтересовалась дальнейшими действиями, но стоило поднять голову, мой язык разом отнялся.

Агарвэн смотрел на меня в упор. Не мигая.

Манил переливающейся синевой ясных глаз, и то, как голову населил целый ворох шальных мыслей, я упустила. Очнулась от зацветшего без предупреждения румянца. Начала отворачиваться, как вдруг мужчина прижал ладонь к моей щеке, запрещая движение. И перевел откровенный взгляд на припухшие от мороза губы.

От макушки до пят прокатилась волна бесноватых мурашек.

Пришло время обещанной платы!

Я с горечью подалась назад, но тут же была перехвачена магическими силками и прижата к горячей груди.

Идеальная мужская бровь играючи изломилась:

— Поцелуешь?

Бесчестный искуситель! Соглашаясь платить поцелуями, я искренне полагала, он будет сам их «взымать». Тогда, когда посчитает нужным. А вот эльфу этого оказалось недостаточно.

Обольщая меня, Он снова и снова добивался, чтобы я целовала его первая!

Правда, стоило нашим губам встретиться, суровый воин перехватывал инициативу, вторгаясь в мой рот с такой неистовой жадностью, будто каждый раз наслаждался мной, как в последний.

Вот и сейчас, он вкушал мои ласки, вбирал стоны, запах, тепло до последней капли. Сминал мои губы с ненасытностью голодного хищника, и болезненно прикусывал, если только смела не подчиниться мужской власти.

Поцелуй был коротким, но страстным и закончился быстрее, чем я рассчитывала. Зато я уже точно знала, что огненная магия будет покалывать губы до самого рассвета. А заодно греть в холодной постели Академии, куда совсем скоро я вернусь в одиночестве.

Пока об этом размышляла, мужской язык ласкающе прошелся по моей нижней губе и, покинув рот, позволил, наконец, перевести дыханье и унять мельтешащие перед взором мушки. Жаркие эльфийские руки взвились по спине и легонько встряхнули ученицу за плечи.

— Очнулась? — Усмехнулся наставник, ловя мой рассеянный взгляд. — Тогда возвращаемся.

* * *

Мы вошли в столицу с севера.

Минули несколько улиц и, срезав проулком, вышли к центральной площади. Агарвэн шел чувственной скользящей походкой, которую сложно было не заметить. Неспроста дамы так и замирали при одном его появлении.

Высокий, с идеальной осанкой, окруженный ореолом властности, Он всегда выделялся из толпы. Стянутые в хвост белые волосы слепили глаза. Полурасстёгнутая рубаха на голом торсе была не в состоянии скрыть великолепной мускулатуры, к коей страстно хотелось прикоснуться и исследовать не только пальцами, но и языком… и, да, собственным обнаженным телом.

Я не сдержала улыбки.

И краем глаз заметила двух девиц у ювелирного магазинчика. Судя по тому, как томно они вздыхали глядя на эльфийского принца, столь же откровенные мысли будоражили не только мое вольное воображение.

А ведь эльфы вроде равнодушны к женщинам из народа людей. Прожив в Затмаре две недели, я ни разу не заметила пару: эльф — человеческая девушка. Перворожденные держались с сородичами, люди с людьми из чего следовало слова служанки Мирры — абсолютная истина.

Но если так, отчего в последнее время Агарвэн не отпускает меня ни на шаг?

Это я такая особенная или у него свои причины?

— Сюда, — вполголоса произнес мужчина, вырывая из мыслей и обхватывая мою рукавицу пальцами.

Пройдя площадью, мы взобрались на холм, ведущий к княжескому замку, и свернули в сторону темных проходов — к каменной лестнице, охраняемой эльфийской стражей.

— В подземелье расположен природный Источник силы, — Агарвэн указал подбородком на убегавшие вниз ступени, отчего-то не внушавшие ни малейшего доверия. — Входить сюда не магам очень опасно, поэтому не отпускай моей руки, поняла?

Меня окутало защитой, после чего принц минул первый охранный круг и, войдя в следующий, обратился на родном наречии к охране.

Первый страж с почтением склонился, незамедлительно давая дорогу. Касаемо второго. Присмотрелась и сердце кольнуло волнение — вторым, одетым в плотный блистающий в лунном свете доспех, оказался Вэон. Одарив визитёров враждебным взглядом, рыжеволосый зло перекинулся с наставником хлесткой фразой, но тоже посторонился.

— Почему из всех твоих воинов, этот ненавидит меня больше других? — Оглянулась я через плечо, когда мы удалились вглубь лестницы на достаточное расстояние.

Разве нет? Остальные эльфы относятся ко мне вполне терпимо. Не дружелюбно, конечно, но и такой откровенной ненависти в их глазах не возникает. Но Вэон Минадаль…

— Твой отец повинен в гибели его Дома, — холодно выцедил беловолосый. Мужской голос эхом откатился от каменных сводов, придав тембру леденящей суровости. — Только не говори, что этого ты тоже не знаешь.

До боли в груди захотелось крикнуть — НЕ ЗНАЮ! Открыться, что к Дому Зимнего Утра не имею ни малейшего отношения! Но что-то внутри пресекло эту попытку.

— Ах, да, — шепнула чуть слышно. — Вылетело из головы.

— Мой принц. — Мурлыкнул сбоку женский голосок. Она! — Вы вовремя.

От Источника — каменного котла в центре залы с чистой энергией, плыла… Иримэ. На ладони бесподобной красавицы поблескивал каменный амулет с красно-малиновым цитрином на цепочке из крупных звеньев.

— Накопитель заряжен и готов к ежедневному использованию, — передав артефакт, женщина мазнула по мне равнодушным взглядом.

Ревнует? Но виду не подаёт. Сильна.

— Превосходная работа, леди Шелейн, — осмотрел медальон Агарвэн.

Затем развернулся и одной рукой повесил мне на шею. Цепочка царапнула кожу и тяжелая вещь легла в выемку между грудей, прокатываясь по телу резкой вибрационной волной. Я пошатнулась. И, если бы не державший за локоть эльф, сто процентов растянулась на каменных плитах.

Что за фигня?!

— Не волнуйся. Это нормальная реакция не Одарённых на накопители всех уровней сложности, — пояснила с холодным прищуром Иримэ. — Через день-два адаптируешься.

— А пораньше никак?

Чувство такое, словно шею опутали тяжеленой проволокой, а грудь стянули железным корсетом. Не вздохнуть, не шевельнуться.

— Завтра без практики, — прикрыл глаза Вэн, будто тоже ощутил тяжесть «надетого» на меня камня. — Привыкай к артефакту, больше отдыхай.

Дернула плечом.

— Слушаюсь и повинуюсь.

* * *

На окраине, куда мы завернули спустя десять минут, царила тишина.

Озираясь справа налево, так как в эту часть столицы мадам Оливия нас еще не приводила, я с удивлением отмечала, что в это время вечера весь город, похоже, собрался на нескольких центральных улицах. Там, где круглосуточно работают алкогольные лавки, уютные чайные, сытные трактиры.

Вэн намеренно срезал тут путь, надеясь ускользнуть от пристального внимания местных дам, но, когда впереди замелькали силуэты в темных плащах, зовущие на помощь, сообразила: задумка не удалась.

— Целителя сюда! — Вопил кучерявый детина в меховой шапке и распахнутом камзоле, мечась у распластанного на перекрестке неподвижного тела.

Из-за неестественной позы и вывернутых суставов сложно было определить навскидку, от чего пострадал человек. Полушубок темнел подпёкшейся кровью, зато на асфальте кое-где еще виднелись свежие лужицы.

— Скорее!

По мере приближения к перекрёстку в нос ударил отвратительный могильный смрад, перемешанный с металлическим запахом крови и самое странное — остаточными нотками мокрой псины. Будто совсем недавно тут пробегала стая бездомных собак.

— Целитель? — С надеждой подскочил к Агарвэну детина, пока другие люди сговаривались о необходимости бежать с вестями в Городскую управу и Бюро дознавателей. — Молю, помоги.

— Жди здесь, Изабелла, — не пустил меня дальше Вэн. Удалился с просителем, быстро просканировал ауру застывшего изломанной куклой парнишки и, выпрямившись, отрицательно качнул головой. — Мертв.

Спав с лица, детина рухнул на колени.

— Сынок, кто же тебя так изуродовал?

А, раны, надо признать, показались странно знакомыми. Оторванные на живую кисти рук, обглоданные до костей ступни, изгрызанная верхняя одежда и снятый с черепа скальп.

Я всмотрелась в невозмутимое лицо вернувшегося обратно наставника, опустила глаза и… вздрогнула.

- Анимаги? Да?

Эльф дернул губами, не подтверждая и не опровергая моей догадки, и под оглушительный гвалт подъезжающих экипажей чиновников всех рангов, повлёк в сторону Академии.

— Уходим.

Правда, сделав всего несколько шагов, мы пораженно замерли. Равно как и все те, кто в данный момент находился на перекрёстке.

С окраины донесся протяжный, заунывный и полный предвкушающего торжества волчий вой. Которому, чуть позже, ответил другой, с противоположного края столицы. За ним третий, четвёртый, пятый.

Я похолодела от макушки до пят и, в ужасе вцепившись в Вэна, поняла одну простую истину.

Волки меня нашли.

6.3

С появлением магического накопителя занятия пошли веселей.

Пронизанная потоками силы — уже через день я научилась «черпать» ее во время создания и воплощения разнообразных заклятий. Просто прикрывала глаза, входила в состояние транса и, улавливая наибольшую концентрацию магии в теле (обычно это всегда было солнечное сплетение), начинала тянуть магию в ладони.

Поначалу брала либо мало и тогда заклятие просто рассыпалось, не успев сформироваться. Либо много и в этом случае, меня окатывало стеной огня, дыма, жара. Но чаще — всем сразу.

— Учись дозировать силу и контролировать интенсивность передачи, — хмурился наставник, стоя неподалеку в простой белой рубахе с заложенными за спину руками. — Нащупай сгусток. Зачерпни. Оцени энергетический уровень и в зависимости от сложности творимого заклятия, добавь или убавь.

— Поняла, — отвечала я бодро. Хотя, по правде, ни черта не понимала.

— Активнее управляй потоками сил, — наблюдал за моими потугами эльф, снисходительно кривя губы. — Не бойся ошибиться. Помни, основной задачей является приручить неприручаемую стихию.

Проинструктировав относительно магических потоков, маг взялся формировать огненные шары и, отсылая мне, велел плести формулы изменчивости, придания формы и окраса. Дальше мы приступили к сотворению огненных фантомов.

Этой теме были посвящены с десяток разделов учебных пособий. Я освоила их «на отлично». И все равно едва Вэн требовал придать пламенному, обтекаемому пальцы сгустку тот или иной вид, раз за разом проваливала попытки!

— Уже думала, чем будешь удивлять Виларда во время второго испытания? — Поинтересовался мужчина, когда я в тысячный раз не сумела «выткать» из нитей простенький образ свечи.

— Да, — бессильно уронила руки.

— Чем?

Я невольно смутилась.

— Планировала сплести дракона.

— В таком случае, принцесса, — загадочно улыбнулся принц, — будем тренироваться с двойной нагрузкой.

И мы тренировались.

До потери пульса. Сожженных в кровь ладоней. И моих горючих слёз.

… На пятый день наставник, наконец, разрешил приступить к самой сложной части обучения — поиску и установлению контакта с внутренним Огнём, щедро вливавшимся в меня из магического накопителя.

— Выпрями руку и сконцентрируй внимание, — велел устроившийся напротив Агарвэн.

Ерзая на голой земле и кусая от волнения губы, я в точности исполнила приказ.

— Прикажи внутренней энергии устремиться к ладони.

Содрогаясь от колющего вены жара, мысленно направила поток в указанную точку.

— Теперь, принцесса, слейся с энергией и преобразуй в огненный шар.

Плотно сжала губы.

Дрожа от боли, нащупала отголоски огненной магии. Через миг в глубине ладони затлелся огонёк. Мой собственный! Первый. Такой красивый. Опасный и невероятно хрупкий.

— Стабилизируй и замкни энергию на себе, — продолжал урок маг.

Я сотворила ряд манипуляций, заученных из книг, разлепила влажные ресницы и впервые со дня тренировок увидела на мужском лице одобрительную улыбку.

— Молодец.

С щемящей сердце осторожностью он прошелся по моему лбу пальцами, иссушивая капельки пота. Затем мазнул по губам хищным взглядом и неожиданно распрямился:

— Достаточно. Собирайся.

Пока я натягивала сапоги и рукавицы, беловолосый облачился в рубаху и, затянув шнуровку, перебросил через грудь серебряную перевязь с парными колдовскими клинками. Принялся неторопливо застегивать ремешки, но вдруг остановился, прислушался. Словно повинуясь злому умыслу, по макушкам деревьев промчался бешеный порыв и осыпал долину снегом.

Я непроизвольно дернулась. Громко чихнула.

Еще полчаса на морозе и завтра точно свалюсь с воспалением лёгких. Хорошо, не свалюсь. Наставник ни на секунду не позволяет мне по-настоящему замёрзнуть; что бы я без него делала?

Меж тем эльф окончательно помрачнел. Еще раз окинул суровым взглядом притихший справа леса, а после резко бросил:

— Поторопимся, принцесса.

* * *

Через десять минут я стояла на ступенях Академии с горестным ожиданием неминуемого мига «расплаты». Однако в этот раз Вэн сумел удивить.

Вопреки жадному, обжигающему до безумия поцелую, коими все прошлые дни он без зазрения совести взимал плату за уроки, он вдруг прижал теплые ладони к моим вискам. Притянул ближе и позволил нашим лбам соприкоснуться.

— Будь предельно осторожна, Белла.

— Что? — Даже растерялась.

— Береги себя, поняла?

— Д-да…

Кивнув на мой сбивчивый ответ, мужчина слетел с крыльца и, не прощаясь, растворился в мерцающей морозной дымке.

Я долго не шевелилась, пригвожденная сладким ароматом эльфийской кожи и пораженная этим необъяснимым поступком. Как это понимать?

Пусть в душе по-прежнему горел огонёк настороженности, я уже не могла относиться к наставнику столь же холодно, как в начале учёбы. Более того, я все сильнее привязывалась к невозмутимому эльфийскому принцу. От того каждый новый поцелуй, мимолетное касание или неосторожное объятие воспринимала ярче, болезненней, острее — как если бы мы были парой.

В чувства вернул хлестнувший по лицу морозный суховей. Содрогнувшись, спрятала накопитель под одежду и быстро вернулась в покои, где скинув плащ с рукавицами и плюхнувшись у камина, подтянула пошитый на две трети традиционный наряд Орисвилла.

Осталось заменить грубые оборки элегантным струящимся кружевом и перешить рукава. Как раз успею.

— Привет. — Поздоровалась возникшая в проеме Инесс. — Как продвигается пошивка?

— Финальная стадия, а твоя?

— Уже закончила. — Робко улыбнулась девушка, распознав доброжелательность с моей стороны. — Хочешь взглянуть?

Откровенно говоря, мадам Оливия запретила невестам хвастать платьями и, тем более, спрашивать у соперниц советов. Однако, распираемая внутренним любопытством, я не задумываясь, ответила:

— Показывай.

Комната смуглянки была на порядок меньше и беднее моей.

Пока леди Сантар переодевалась за ширмой, я отметила блеклые шторы, невзрачные драпировки стен, застеленную простеньким покрывалом кровать, узкий палас, а в дальнем углу высоченную стопку книг по хиромантии и астрологии.

— Ну как? — Выступила на середину девушка.

Окинула ее взглядом.

Платье было чудесным.

Алого цвета корсет без верха, расшитый мелкими драгоценными камнями, эффектно подчеркивал зону декольте и узкую талию. В то время как полноватые бедра смуглянки маскировали воздушные юбки, наслоенные одна на другую. Их украшала неброская, чуть темнее основного тона традиционная вышивка соколов на фоне солнца и нежное кружево вдоль подола. Дополнением служили расшитая в том же стиле накидка и белоснежные перчатки до локтей.

— Князь просто обязан обратить на тебя внимание, — честно призналась я, пораженная богатым нарядом.

— Считаешь? — Загорелись темные в свете вечера глаза Инесс. — Какой он?

Я не поняла.

— Кто?

— Владыка Севера, — шепотом пояснила баронесса. — Ты единственная говорила с ним наедине. А потом он осыпал тебя подарками.

Ага, говорила. Там, на деле, много чего было. Ледяные пальцы, жесткие губы, колючий язык… Противно вспоминать. Но ради подруги сделала исключение.

— Он холодный, Инесс. От звучания голоса стынет кровь. Прикосновения обжигают больнее северного ветра. На счет внешности, не скажу, не видела. Он грубоват, не сдержан и несколько заносчив. Любит распускать руки и брать то, что ему не принадлежит. Хотела бы я такого человека в мужья? Никогда.

— Э… — моя прямота заметно обескуражила собеседницу, — это всё?

В общем-то, еще показалось, князь очень одинокий. С чего бы ему просиживать в той комнате в самый разгар вечера будь у него любовница или подружка? Но это было только мое мнение, и я оставила его при себе.

— Да.

Инесс погрустнела. Сжала губы и рухнула в потрепанное временем кресло:

— Все отлично знают, кого Вилард выберет в невесты. Принцессу Сирин. — Н-да, моя пламенная речь ни чуть не пошатнула ее желания понравиться князю и, быть может, занять место подле него. — Поговаривают, ее отец давно ведет переговоры с Домом Темных Энгеди касательно замужества. А отбор так… для отвода глаз.

— Веришь этому? — Нахмурилась я.

— Ты — нет?

Ни секунды. Все это смахивало на гадкие слухи, распространяемые самой Сирин. Так сказать, для поддержания упаднических настроений среди соперниц.

Девушка прижала руки к задрожавшим губам:

— Этот отбор, Белла, мой единственный шанс вырваться из-под гнёта отца. Не приглянусь Виларду или кому-то из его окружения, придется вернуться домой…

Не договорив, она вздрогнула.

Быстро подойдя, коснулась ее плеча, утешая.

Выяснилось, судьба дочери барона далеко не так безоблачна, как мне думалось вначале. Шестая нежеланная дочь в семье. С примесью «грязной» южной крови, передавшейся по материнской линии. Со скудным магическим Даром. Особыми талантами обделена. Рискнет вернуться обратно, в лучшем случае станет прислугой при старших, более Одаренных сестрах. В худшем — отдадут подстилкой первому встречному, что предложит отцу хорошую плату.

Я чуть воздухом не поперхнулась, выслушивая смуглянку. Но взяв себя в руки предложила:

— Почему бы осенью тебе не поступить в Академию? Эту, — обвела глазами потолок, — или любую другую.

— Братья и сестра уже учатся в Академиях. Отец сказал, магов нашей семье достаточно.

Я посмотрела в окно, смуглянка — себе под ноги. Вот только пауза длилась недолго. Через секунду Инесс прошипела:

— Фу… Тоже чувствуешь?

Подползая со стороны входной двери, комнату заполнил отвратительный, раздражающий горло запах. Лампы часто-часто замерцали и резко потухли, а из коридора донесся гортанный рык. За ним последовал леденящий кровь стук звериных когтей. Трёх или четырёх разъяренных хищников — по звуку было трудно определить.

Инесс побледнела на глазах.

— Что происходит?

— Джифаред… — судорожно сглотнула я.

Не было времени соображать, каким образом анимаг преодолел защитные заклятия путавшие Академию непроходимыми сетями. В голове билось другое — если не успею добраться до Вэна, на этот раз стальные волчьи челюсти не оставят мне ни единого шанса на спасение.

7. Защитник

— Кто? — Переспросила Инесс.

Отмахнувшись, я выглянула в коридор.

Там было темно. За исключением омерзительной вони, принесенной волчьей шерстью и узкой полоски света, выброшенной из моей комнаты. Пройдя два десятка комнат, звериные маги точно знали, где искать Изабеллу — выходит, их снова кто-то навёл?

Правда, на сей раз волки не ощущали моего присутствия. Ни запаха, ни излучений. Всё благодаря заклятию «тени», которое наставник обновил двумя днями ранее, словно почуяв беду.

Проигнорировав очередной оклик смуглянки, я двинулась в сторону лестницы. Надеялась неслышно спуститься на первый этаж и позвать охрану. И ведь почти добралась, когда в коридор с воинственным видом высунулась Сирин.

— Откуда вонь?

Приметив меня, она изменилась в лице:

— Какого демона вы шляетесь в темноте?

Обладающие чутким слухом анимаги высыпали в коридор, ощерились в боевом оскале и ожидаемо ринулись к источнику шума. То есть — нам.

Сирин взвизгнула, скрываясь за дверью. Из соседней комнаты мелькнула голова зевающей Эльзы:

— Люди, дайте поспать…

Вот только разглядев хаос, ее глаза тоже округлись. Невеста сдавленно пискнула и пропала из вида. Хоть бы сообразила применить какое-нибудь защитное заклинание. Одаренная, называется!

Задыхаясь от дрожи и тщетно пытаясь призвать «уснувший» Огонь, я попятилась, плененная желтыми глазами. Но, не владея телом в достаточной мере, на третьем шаге начала оседать, как вдруг за талию обвила крепкая рука.

— Держу.

Агарвэн ловко подхватил меня на руки и отошел к дальнему окну, усаживая на подоконник.

Когда бёдра обжёг прохладный камень я, наконец, сделала вдох. Вцепилась в наставника и, застучав зубами то ли от страха, или может из-за стремительно утекающего из сердца тепла, поглядела поверх мужского плеча.

В дальнем конце, окруженные магической заслонкой, сражались братья Элеанди. Клинок Даэрона порхал, не встречая сопротивления, и лихо разрубал белесые взлохмаченные тени. Лук Лафаэля звенел, спуская десятки стрел, а сам маг воды ткал водяные сферы и без жалости топил смевших кинуться на него одичавших людей.

— Не смотри, — отклонил мою голову беловолосый.

С минуту удерживал пронзительным взглядом, и нежно коснулся щеки.

Я спохватилась.

Собирается присоединиться к сражению?

— Останься.

Никогда не думала, что способна настолько сильно волноваться за почти не знакомого человека!

Вопреки надеждам принц отстранился. Велел не бояться и когда в мужских ладонях затрещали огненные шары, шагнул навстречу битве. Через секунду покатились визгливо-ворчливые хрипы, прыснула звериная кровь, резко запахло паленой шерстью.

Я зажмурилась, борясь с тревогой.

Когда осмелилась поднять голову — кроме эльфов в коридоре никого не было. На полу неподвижно темнело три заросших густым жестким волосом тела. Еще одного — Агарвэн нейтрализовал огнем и все, что осталось от анимага — горстка искрящегося пепла с лежащим поверх простым металлическим кольцом.

— Подонки, — скривился Лафаэль и закинул лук за спину. — Как они обошли защитные плетения?

— У вар Ардэса спроси, — хмыкнул Даэрон, обдирая край рубахи и перевязывая кровоточащую ногу повыше колена, — он заведует обороной Академии.

Глаза Лафа недобро сузились и, резко присев, он схватил лежавшего у своих ног анимага за выдающуюся шевелюру:

— Кто вас послал? Имя!

В ответ человек-зверь изогнулся, закашлялся и, содрогнувшись от посмертной конвульсии, затих.

— Бесполезно, — неутешительно констатировал темноволосый, после чего поднял ни чем не примечательное кольцо. — Уже интересней. Смахивает на артефакт двусторонней связи.

Едва он озвучил предположение, кольцо окуталось чернильным дымом и рассыпалось пеплом.

— Окурено заклятием тлена. Умно.

— И показательно. — Лафаэль перевёл взгляд на кучку дымящегося пепла. — Похоже, Джифаред связался с магом смерти. Они частенько «балуются» такими заклинаниями, заметая делишки.

— Я бы не спешил с выводами, — прозвучал из темноты властный голос, непроизвольно наполнив мою душу безграничной волной тепла. Через секунду на свет выступил Агарвэн. — Возможно, это уловка призванная пустить нас по ложному следу.

— Кано, — склонились эльфы.

Я с жадностью впилась в рослую фигуру, удостовериться — все ли в порядке. В наставнике было много больше, чем просто внешняя красота. Клинок казался продолжением мощной от предплечья до запястья руки. Рубаха едва ли прикрывала идеальные контуры тела, делая принца еще более мужественным и притягательным. Но особенно я дорожила его врожденным умением: донести до неразумной ученицы ту или иную магическую формулу.

Не задумываясь, сползла с подоконника с желанием его обнять, но похолодела. На мужской рубахе в области сердца расцвело огромное кровавое пятно. Внутри стало неимоверно больно от одной мысли, что могу потерять учителя.

Надо отдать Агарвэну честь, очередное ранение он встретил, как подобает истинно храброму воину. Окинул рубаху слегка нахмуренным взглядом и многозначительно изогнул бровь.

— Тебя ранили, — прошептала сама не своя.

Эльф устало прикрыл глаза.

— Жить буду, миледи.

Я хотела повелеть ему идти в лазарет, но из комнат высыпали соперницы. Стало шумно, душно, громче всех завопила Сирин:

— Кто-нибудь объяснит что происходит?! Меня — принцессу Валлейскую чуть не загрыз анимаг!

Спустя мгновенье донесся резкий фальцет кураторши:

— Спокойствие! Ректор извещен и скоро прибудет!

За ним последовал басовитый тон коменданта.

— Все слышали? Расходимся по комнатам!

— Идем, Белла, — мягко потянул за локоть Лафаэль, намекая, что больше здесь делать нечего. — Тебе не мешает умыться.

… Остаток вечера провела в неспокойной дрожи.

Меряла шагами прибранную гостиную, заламывала руки и не могла избавиться от ощущения близкой трагедии. Усиленная эльфами защита успокаивала не очень. Кто-то совсем недалеко, может, живущий по соседству, объявил на меня охоту, а я понятия не имею, кто это и зачем ему моя смерть. Точнее — смерть принцессы Изабеллы, но мне-то не легче.

— Джифаред мёртв. Волки — тоже. — Сообщил с порога Лаф, когда ненадолго заглянул в гости.

— Приятная новость, — неуверенно кивнула, отворачиваясь к потрескивающему в камине огню.

Толку, что мёртв? Их наниматель жив и по любому уже обдумывает новый план моего устранения.

— Мы найдем его, принцесса, — словно прочитав о чем думаю, произнес светловолосый и успокаивающе сжал мое плечо. — Кано поклялся не знать покоя, пока убийца на свободе. Его слово нерушимо.

Подумав об Агарвэне, вздрогнула.

— Он цел, — лучник вновь поразил своей проницательностью и тактом. — Пара царапин, сломанное ребро, ничего серьезного. Увидитесь завтра.

— Спасибо.

— Отдыхай.

Улыбнувшись, друг направился к порогу, но повременил, чтобы впустить Инесс и леди Морэ. Судя по виду, смуглянка действительно волновалась за мое здоровье, что касается дочери графов — эта явилась скорее из чистого любопытства.

— Лорд Элеанди, — томно пропела Камилла, сталкиваясь с зеленоглазым красавцем. Подалась к нему и даже попыталась коснуться.

Эльф не позволил. Сухо молвил «дамы» и быстро растаял в коридорном мраке, на что девушка обиженно надула губки. Даже, подумалось, слегка побледнела.

Не знала, что холодность Лафаэля всякий раз ее так задевает.

— Представляю твой испуг. — Схватила мои руки подошедшая первой Инесс. — Позвать господина Ингиса? Пусть просканирует ауру, а то вдруг истончилась. Заодно приготовит бодрящую настойку.

— Не вздумай дергать доктора по пустякам, — отрезала я.

Если кому сейчас и нужна серьезная подпитка, так это эльфийскому принцу. В который раз Он со смиренной покорностью принимает предназначенные мне удары. И при этом не ропщет! Молчит. Даже сегодня просто посмотрел, словно ничего не случилось, и молча удалился залечивать раны.

— Правда, что анимаги приходили тебя убить? — Привлекла к себе Камилла.

— Знаю не больше вашего.

— Неужели? — Сомнение в ее тоне взбесило. Сложив руки на груди, она окинула покои завистливым взором. — Что в тебе особенного, Изабелла Олин? Эльфы в охране, князь одаривает нарядами, ректор зовёт в ученицы…

Меня от ее слов будто плёткой хлестнуло. Какая я глупая!

Почему до сих пор не замечала, что давно стала для окружающих застрявшей в горле костью. Не удивительно, что большинство невест смотрит в мою сторону косо, а меньшинство по-тихому осыпает проклятьями. Я ничего такого не хотела! Надеялась мирно вылететь с отбора, отправиться в деревню, разыскать травника. Но все пошло кувырком.

— Ты утомила, Морэ, — рыкнула Инесс, намекнув той проваливать, и когда мы остались вдвоём, повторно уточнила. — Уверена, что не нуждаешься в компании?

Заверила:

— Иди.

Заперев дверь, я привычно пристроилась у окна, любуясь огнями вечернего города. Мягкий северный свет действовал успокаивающе, навевал сон, маня зарыться в одеяло, что и было вскоре мной проделано с огромным удовольствием.

Но сон не пришёл. Я возилась на постели до полуночи, а потом все-таки решила проведать господина Ингиса и заодно попросить действенное средство от бессонницы.

Закутавшись в шаль, спустилась на первый этаж и, обогнув академический сад по дуге, вышла в нужное крыло, примечая в конце коридора приоткрытую дверь, из-за которой бил яркий свет. В несколько шагов достигла цели и уже собралась войти, но из лазарета донеслись приглушенные голоса.

Первый бархатистый, бесконечно уверенный в себе баритон — принадлежал Агарвэну. Второй — чарующий, ласковый, обволакивающий теплом… тело налилось неприятной слабостью… определенно профессору Иримэ.

Каким образом я вошла внутрь, не выдав собственного появления, не знаю: просто подкралась к косяку, заглянула в медицинский кабинет и невольно вздрогнула от сделавшего прыжок сердца.

Агарвэн был обнажен по пояс и сидел на кушетке. В это время стоявшая на коленях красавица бережно обрабатывала ему рану. Ровную темно-бардовую черточку, тянувшуюся по ребрам.

Наложила тугую повязку, завязала края и, ласкающе пройдясь по рельефам мужской груди, обхватила принца за плечи и… привлекла к себе. Смоляные волосы скатились с женского лица, открывая взору сияющие предвкушением глаза. Иримэ призывно раскрыла губы, что-то шепнула и впилась в молчаливого мужчину поцелуем.

Я перестала дышать.

На саднящие от румянца щеки капнулислёзы.

Он не оттолкнул ее, не увернулся. Напротив, подался ближе, наслаждаясь каждым мигом наедине.

Сжала рот дрожащей рукой. Подавила стон и, ничего не видя, медленно потопала восвояси.

Понятия не имею, почему чужой поцелуй столь сильно меня ранил. Просто на какой-то момент стало мучительно больно, будто я потеряла частицу себя.

Принц ничего мне не обещал. Не клялся в любви.

Тогда почему внутри болит так, словно я потеряла возлюбленного?

Очередная загадка.

* * *

Губы Иримэ показались Агарвэну на удивление пресными. Нежеланными. Когда-то эти прикосновения разжигали дикую страсть, сейчас их назойливость раздражала.

— Прекрати. — Отстранил женщину рывком и, невзирая на боль, выпрямился.

Сорвал с изголовья кушетки рубаху и, накинув через голову, принялся шнуровать. Каждая клеточка мужского тела источала силу и сдержанность. Ни единого лишнего движения, откровенного вздоха. Все потому, что уже очень давно он не испытывал к эльфийке чувств.

— Господин? — Неуверенно поднялась Иримэ с колен. — Дело в человеческой принцессе? Ты смотришь на нее диким, первобытным взглядом. Неужели девчонка настолько пленила твое сердце?

Едва уловимо дернул плечом: ДА. До самого горизонта, выше небес …

Каждый раз, касаясь Изабеллы, он терял самоконтроль. Едва они оставались вдвоём, не в силах противостоять притяжению пары, принц обнажал девчонке чувства. Все клятвы пошли прахом. Жажда ненавидеть дочь врага незаметно сменилась острой потребностью оберегать ее до последнего вздоха.

Как же сладостно впиваться в нежные непорочные губы. Запускать пальцы в шелковые отдающие цветочным ароматом волосы. Учить. Оберегать. И со временем стать для девушки первым и единственным.

— Из-за нее ты дважды чуть не погиб. — Растерянность Иримэ сменялась гневом. — Сколько еще будешь подставлять грудь, защищая мерзавку?

— Она моя пара. Если потребуется, я отдам за нее жизнь.

— Владыка Синьагил не одобрил бы связь с человеком.

— Отец пал полвека назад, ему уже все равно.

Иримэ фыркнула.

— Напомнить, из-за чьего предательства это случилось? Не переметнись князь Эдуард в битве за Город Зари на сторону врага — мы бы не потеряли королевство! Не превратились в не ведающих покоя изгнанников…

Белый маг оглянулся, в глазах полыхнул гнев.

Никому не дозволялось затрагивать тему гибели Дома эльфийских королей. Даже той, с кем он делил постель последние десять лет. Огонь прихлынул к мужским ладоням. Раскалившийся воздух обжег Иримэ.

Вид и ощущение ярости и могущества, струящиеся сквозь бесстрастного внешне, но горящего изнутри живым пламенем принца по-настоящему испугали. Эльфийка отшатнулась, словно получила пощечину.

— Простите мою дерзость, милорд.

— Выметайся, — жестко отрезал, не желая продолжать.

Женщина послушно тронулась к выходу, но на пороге все же выплеснулась ядом:

— Ты — эльф, она — смертная. Ваше счастье будет коротким.

Спустя секунду дверь с силой захлопнулась.

Привалился к креслу, неторопливо коснулся перебинтованной груди.

Иримэ явилась сама. Предложила залечить раны целебным артефактом и заверила, что после — сразу уйдет. Обещания не сдержала, понадеялась соблазнить. В итоге отношениям пришел бесповоротный конец.

Тем лучше, не придется делать этого дважды.

Вытянул руку. Замер. Всмотрелся.

На тыльной стороне ладони, расползаясь подобно извивам вьюна, расцветал неповторимый узор, сияющий бледно-голубым светом. Он окутал всю левую ладонь и вскоре должен был перекинуться на правую.

Издревле Перворожденные называли их знаками принадлежности второй половинке. Если знак проявлялся, это служило доказательством того, что эльф встретил истинную пару. Точь-в-точь такой же, нежно-розового, с переливами персиковых тонов рисунок должен «расцвести» на руках мелиссе.

Впрочем, Изабелла происходила из народа людей, и Агарвэн мог только догадываться — проявятся ли у девушки эльфийские метки. Если этого не случиться, он будет носить знаки истинности за них обоих.

Не суть важно. Важно, что Он ее нашел.

… За пару часов до рассвета принц спустился к городским окраинам в поисках места прорыва анимагов.

Таковое обнаружилось близ заброшенной мельницы. Влево и вправо разбегались золотистые переливы защитного купола, а тут в барьере зияла самая настоящая «дыра». За ней белел неприветливый лес, рядом поле в сугробах. Вокруг мертвая тишина, но лишь визуально.

Опустился на корточки, активизируя врожденный дар следопыта. Пространство было пропитано забористой вонью. У поваленного на листву дерева чернели вдавленные в снег отпечатки огромных волчьих лап. Кожу покалывали отголоски вершимых тут темных заклинаний.

Он был достаточно сильным магом, чтобы распознать черную магию без призыва дополнительных способностей и понять — неизвестный намеренно проделал в барьере брешь — четыре, самое большее пять часов назад. В то самое время, когда на Изабеллу совершали покушение.

— Вот откуда явился Джифаред, — молвил Лафаэль, выступая из-за куста и обозревая «дыру» прищуренным взглядом.

— Ему помогли, — выпрямился Агарвэн, указывая на остаточные следы темной магии. — Сначала «впустили» в город, после — в Академию.

— Намекаешь на кого-то из своих?

— Вполне вероятно.

— Зачем? — Удивился замерший с братом Даэрон. На юном лице воина играли желваки.

— Это вам и предстоит выяснить.

В отличие от большинства воинов, принц был олицетворением утонченности и благородства. В его венах текла древняя королевская кровь. Род брал начало от одного из самых уважаемых семейств Перворожденных. Потому, держась подчеркнуто холодно, с бесстрастным выражением, протянул руку в перчатке и коснулся «дыры».

Едва по коже заструился резкий холод, означавший работу мага смерти, глухо выругался.

Похоже, в Затмаре объявился неучтённый некромант.

— Вилард в курсе ночной атаки, — спустя время нарушил молчание Маэглин; воин-страж, провожавший Изабеллу в Академию. — Получил сообщение от Префонта.

Виттор Префонт был уроженцем Мистириана, человеком и уже семь лет являлся начальником княжеской стражи.

— Интересуется: скольких охранников приставить к Изабелле?

— Ни одного, — сурово обронил Агарвэн. Зашагал в город и добавил не терпящим возражения тоном. — Охраной девушки займусь лично.

7.1

Я проспала больше суток. А, проснувшись, первым делом посмотрела на заляпанное снегом окно — дабы отогнать навязчивые образы Вэна и льнущую к нему Иримэ, что преследовали меня даже во сне.

О стекло скрежетали снежные вихри; серое унылое небо казалось бескрайним океаном. Увы, северные пейзажи ни капли не облегчили подавленного состояния. От осознания, что ревную наставника к эльфийке, наворачивались слёзы.

Я не имела права влюбляться! Но шальному сердцу плевать на доводы рассудка. Вопреки всему оно отчаянно тянулось к мужчине, хоть и понимало, что взаимностью нам никогда не ответят.

С грустью осознав этот факт, помассировала виски и вызвонила Клару. Попросила принести что-нибудь съестного, ибо спускаться в трапезную не хотелось. Помощница понимающе кивнула, я же выбралась из постели и направилась в купальню взбодриться прохладным душем.

— Устроят клубничные кексы и горячий шоколад?

Адептка вернулась на удивление быстро. Поставила поднос на стол и пристроилась сзади зашнуровать корсет.

— Давайте я. У вас руки трясутся.

Странно, а я не заметила. Вытянула ладони подушечками вниз и поморщилась.

Похоже, Инесс права — без лекаря не обойтись. Загляну в лазарет на досуге. Собралась опускать, но внимание привлек едва различимый завиток нежно розового оттенка аккурат у большого пальца. Он полыхнул, проявляясь рисунком, и сразу погас. По крайней мере, чтобы его заметить, надо иметь отменную зоркость.

Я удивилась.

Чем бы ни был необычный узор — выглядел он впечатляюще, завораживающе. Однако, не придав ему значения, поскребла кожу ногтями и посмотрела на ожидающее на стуле выходное платье. Завтра смотр невест в нарядах, а потому пора за работу.

— Готово. — Затянув последний узел, Клара удалилась.

Проглотила кексы, устроилась поближе к камину и занялась последней оборкой.

В комнате воцарилась тревожная тишина.

В это время дня соперницы спускались на занятия ректора, а я, покидая Академию, бежала в эльфийский квартал на встречу с наставником. Печально вздохнула, отгоняя болезненную дрожь. Сегодня не встречусь. Не хочу. И плевать, что возможно схлопочу наказание, толком не сумев продемонстрировать Виларду собственные магические способности. Решения менять не стану.

— Изабелла.

От знакомого, с легкой хрипотцой голоса, прозвучавшего от порога, вдоль позвоночника пробежался морозец. Не веря, что Он в комнате, я выронила оборки.

Точно! Прямо позади, практически вплотную возвышался Агарвэн. В синих, смотрящих в упор глазах сверкало непонимание; принятая им поза говорила о его сильном беспокойстве… за меня?

Сердце дрогнуло и я вдруг сообразила, что все эти мучительные часы одновременно жаждала и страшилась встречи. Зачем? Чтобы услышать приятный мужской голос и понять, смогу ли дальше скрывать от него так некстати вспыхнувшие чувства.

Достанет ли робкой девчонке смелости играть роль равнодушной ученицы? Не уверена.

— Ты не пришла, — жёг хмурым взглядом принц эльфов, — нездоровится?

— Немного, — повела плечом, отворачиваясь и старательно делая вид, что занята.

Понадеялась, уйдет? Размечталась.

Мужчина многозначительно изогнул бровь. Полминуты не двигался со сложенными на груди руками, а потом расстегнул перевязь и, откинув на диван, уверенным шагом подошел к столу. Упёр ладони о край и одним легким движением сдвинул к стене. За ним последовали стулья и низкая тумбочка, отчего на середине комнаты образовалось пустое пространство.

Я недоуменно открыла рот.

— Что ты делаешь?

Агарвэн с силой толкнул кресло, взвизгнувшее ножками о блестящий паркет.

— Раз ты не в состоянии выйти на улицу, проведём занятие здесь.

— Нет! — Вскочила как ужаленная. Не хватало после всего устроить в Академии пожар. Мадам Оливия с вар Ардэсом меня живьем закопают!

Агарвэн посмотрел через плечо, поймав мой растерянный взгляд своим: твердым, прожигающим насквозь. Мужские губы дернулись в неуловимой улыбке.

— Одевайся. Жду в коридоре.

И почему его власть надо мной неоспорима?

… Через десять минут мы пробирались заснеженными проулками. Погода оставляла желать лучшего. Мороз и северный ветер прожигали до костей; благо, метель улеглась, напоминая о себе лишь вьющейся по фундаментам зданий позёмкой.

Сократив путь втрое, наставник привел на знакомый, расчищенный от снега участок на границе с лесом, и повелел садиться. Сам отработанным движением скинул плащ, перчатки и разоблачился до пояса, открывая взору гибкое, стройное тело.

Внутри меня похолодело. Грудь мужчины обвивали тугие бинты, наложенные вчера заботливыми руками красавицы Иримэ. От нахлынувших воспоминаний я не сдержала горького стона.

Как оказалась в спасительных объятиях Агарвэна — не уловила сама. Просто ощутила, как мужские ладони обхватили за талию и, смягчая головокружение, притянули к широкой груди.

— Ты сегодня сама не своя, — нахмурился Вэн. — Хочешь что-то сказать?

Сглотнула, понимая, что еще чуть-чуть и не выдержу: сорвусь и выскажу накипевшее.

— Нет.

Лицо эльфа смягчилось, он с нежностью погладил по щеке:

— Доверься, девочка.

Наверное, в любом другом случае, я бы сдержалась.

Задавила метущуюся без причины боль, проглотила стоящий в горле ком. Но эти слова стали последней каплей. Злясь на мага за то, что с первой встречи в злополучной Башне играл со мной словно кошка с мышкой, намеренно вынуждая в его присутствии терять голову, решительно перехватила мужскую кисть.

— Хватит сладких речей, милорд. Давайте приступим к занятию.

Агарвэн качнул головой с легким недоумением.

— Что происходит? Ответь.

Требовательный тон не оставил шанса отмолчаться. И я сдалась.

— Я видела вас той ночью с Иримэ. Вам было хорошо. Не волнуйтесь. Я ни никого в чем не упрекаю.

— За тебя это делают глаза.

— Разве чувства и мысли дочери врага имеют какое-то значение?

— Я никогда не относился к тебе жестоко.

— Но хотел бы.

— Не передёргивай.

— А ты не командуй!

Эльфийские глаза холодно сузились. Он рванул на себя, вынуждая пискнуть и запрокинуть голову.

— Ревнуешь, Белла?

Его собственнические прикосновения бросили в жар, и тело вздрогнуло от кусачих мурашек. С трудом задавила желание прильнуть к мужчине в жадном поцелуе и сфокусировалась на белых волосах, стянутых в хвост летящей по ветру серебристой лентой.

Да! Ревную! До колик в ребрах. До остановки дыханья.

Сама не заметила, когда запуталась в искусно расставленных эльфом силках. Может, и хотела бы отмотать события назад, перестать видеть в нём кого-то больше, чем просто учитель. Но уже не могла.

— С какой стати? — Чудом выцедила спокойно. — Я всего лишь человечка.

— Тогда почему, придя тем вечером в лазарет, ты не показалась? — Рыкнул с натягом.

— Ученице не подобает тревожить наставника. Тем более, когда он проводит время с возлюбленной.

Взгляд Агарвэна угрожающе потемнел, однако в глубине синих глаз полыхнуло отчаяние.

— Вот, значит, как?

— Да, милорд. Приступим?

Мужчина отточенным жестом переплел наши пальцы, призывая Огонь.

Я уставилась на мозолистую ладонь, что была раза в два больше моей, отчего моя маленькая слабая рука легко в ней затерялась и услышала:

— Готовься «принимать».

В конечность хлынула магия. Прокатилась по телу и, едва я вскинула вторую руку, над ладонью заклубилось пламя.

Следовало придать ему форму, а после попытаться преобразовать в фантом, но вместо того, чтобы выполнять задачу, меня вновь окутало воспоминанием…

— Осторожней, принцесса, — журил настоящую Изабеллу огненный маг. — Нельзя бесконтрольно черпать магию из живого существа. Тем более, когда ваши руки связаны заклятием «паука».

— Но ведь это так будоражит нервы, учитель Лэрс, — возразила девушка.

— И все же, когда вздумаете вытягивать чью-то магию, советую заранее рассчитать вместимость собственных резервов, чтобы не оказаться разорванной изнутри. Запомнили, миледи?

— С первого раза.

— Хорошо. А теперь, раз уж заговорили о заклятии «паука», напомните, к какому типу оно относится?

— К атакующим.

— Сколько типов атакующих заклятий Огня, вы знаете?

Изабелла горделиво улыбнулась.

— Они делятся на семь уровней. В каждом насчитывается от пяти до десяти формул, сила которых зависит от потенциала формирующего их мага.

— Что можете рассказать о заклятии «паука»?

— Заклятие пятого уровня. Очень опасное и часто непредсказуемое для рискнувшего воспользоваться им мага. Призвано забирать у «объекта» магию. И как вы справедливо заметили, учитель Лэрс, если резервы принимающего окажутся меньше отдающего, он, скорее всего, погибнет.

… Видение погасло.

Я вернулась в сознание, вздрогнув от острой боли, проедающей кожу.

Оказалось, ощутив небывалый прилив сил, непроизвольно сплела то самое заклятие «паука» и, не задумываясь, опутала наши с Вэном руки. А затем потянула из эльфийской ладони огненную магию.

Кисть тот час охватила жгучая боль, но вместо того чтобы остановиться, я зачем-то усилила передачу.

Через мгновенье «загорелся» локоть, спустя миг — в нестерпимом жаре заполыхала вся правая рука. Рукавица затлелась, обуглилась и посыпалась на снег черными клочьями; огненные искры поползли вверх по рукаву. Пахнуло паленой тканью.

— Изабелла, — предостерёг Агарвэн, только сейчас сообразив, что я наделала.

Дернул руку, но сцепленная силой заклятия, она не поддалась, продолжая отдаваться огнем.

Мои зубы застучали сначала от боли, потом перехлестнувших тело раскаленных эмоций, утекавших из разгневанного мага вместе с Огнём. В глазах потемнело, но я не останавливалась. Забирала эльфийскую магию, переполняя себя, даже тогда, когда хрупкое тело «затрещало» по швам, а в горле вместо слов заклокотало живое пламя.

Не знаю, что я хотела ему доказать.

Быть может, что ни чем не хуже леди Шелейн, а, может, от обиды и горечи сознание просто помутилось, и я уже не до конца осознавала свои действия. Причиняя себе боль, я стремилась причинить ее — ему тоже! Горела желанием расколоть эльфийское сердце, как он это делал с моим!

— Остановись, — прорычал наставник, выдергивая руку и прекращая передачу.

Поздно. Выгнувшись от острейшей боли, уколовшей каждую клеточку, я пронзительно вскрикнула.

Темнота стала спасением.

7.2

Дрогнув ресницами, с большим трудом разлепила глаза. Вдохи, удары сердца — всё отдавалось внутри режущей болью. Тело переполняли сильнейшая слабость и остаточные покалывания эльфийской магии; давно я так плохо себя не ощущала, разве только после гибели папы.

Пробежалась мутным взором по потолку, и поняла, что укутанная пуховым одеялом, лежу у Агарвэна в спальне. Где Он сам?

— Во внутреннем дворе. Беседует с Даэроном. — Откликнулась из кресла эльфийка не старше двадцати.

Кожа цвета молока светилась и подчеркивала точенное, без тени изъяна личико с миндалевидными глазами. Длинные золотистые волосы украшали цветы и ленты. В каждом движении — пластика, грация, очаровывающий с первой секунды шарм.

Я легко узнала в ней спутницу Агарвэна, сопровождавшую принца в день, когда я вернулась забрать фолиант. Позволяя себе находится в его спальне, она явно приходилась мужчине кем-то близким; невестой, любовницей? Женой?

От ревности заныло солнечное сплетение.

— Я — Эния. — Представилась красавица. — Сестра Агарвэна. — Она подхватила с тумбы стакан и подступила к кровати в ореоле вечернего света, струящегося сквозь оконное стекло. — Выпейте. Брат наказал, чтобы проследила.

— Брат, — негромко повторила, осмысливая сказанное.

Приподнялась на локте, взяла стакан и выпила залпом. Заструившаяся по венам прохлада мгновенно остудила тело и наполнила организм потерянной силой. Я села на постели. В висках резко заломило, но, вытерпев, я вновь пересеклась с Энией глазами.

— Говорите, учитель на улице?

— Да. Не советую сейчас его беспокоить.

— Почему?

— Знаю брата, как никто. Тот факт, что он взялся вас учить свидетельствует, как сильно он к вам привязался. Как безмерно дорожит. То, что вы сделали, принцесса…

В душе затлелся испуг.

— Дайте Вэну время успокоиться, — наконец объяснила она. — Потом беседуйте.

— Не могу, — нервно потупилась в ответ.

Я просто обязана его увидеть. Немедленно!

Эния помрачнела.

— Брат велел лежать вам в постели. Миледи, — недовольно позвала девушка, когда, пошатываясь, я босая зашагала в коридор.

Наставник брал моё слово во всем слушаться и подчиняться, но переполненная обидой и гневом, я сделала все, чтобы его нарушить. Простит ли он после такого? Захочет ли продолжать обучать меня магии?

С силой дернула дверную ручку, впуская снаружи снежный вихрь, и выступила на оледенелое крыльцо. Ступни тут же обжог мороз, но превозмогая опаливший ноги холод, я упорно двинулась к Агарвэну.

Принц был занят тем, что выслушивал отчёт Даэрона. Как всегда — совершенный, безупречный, с развивающимся за спиной тяжелым плащом с меховой опушкой. Волосы собраны в хвост, руки в перчатках.

Не обращая внимания на дозорных справа, притихшего кузнеца слева и нескольких любопытных прохожих, ступень за ступенью спустилась. От холода свело сначала лодыжки, затем колени, но я не останавливаясь, шла по снегу вперёд.

Беловолосый ощутил мое присутствие, едва я очутилась на улице. Не знаю, почувствовал, услышал, а может ему шепнул Даэрон, но стоило мне потянуться навстречу, мужчина заметно напрягся.

— Ava na tarsa, — тихо проговорил Даэрон и тут же попятился.

Спасибо, догадливый.

Облизала обветренные губы и, вздохнув, позвала скрывающимся под тяжестью вины и страха голосом:

— Вэн.

Мужчина не шелохнулся, однако его дыханье участилось. Стало глубже, чувственнее, как если бы он удерживал себя от некого решительного порыва.

С заиндевевших яблонь сорвался снежный вихрь; прокатился над землей и мои окоченевшие ноги вконец подогнулись. Чтобы не упасть — в последний момент подалась к Агарвэну, обхватывая за талию. Прильнула щекой к мужскому предплечью, тихо попросила:

— Не прогоняй меня, наставник.

Он развернулся, в мгновенье ока подхватил на руки.

— Глупышка. — Жаркие ладони впились в мое тело, делая объятия еще крепче. — Зачем ты вышла?

— Извиниться.

— Босиком?

Облегченно всхлипнув, потерлась щекой о мужской подбородок. Какой у него приятный аромат. Чистый. Мужественный. Господи, как я хочу, чтобы моя кожа пахла Агарвэном; только им одним. Моим защитником.

— Полуодетая? — Продолжал с напускной суровостью наставник, в то время как сам нес обратно к дому. — На улице мороз. Сляжешь с лихорадкой, меня не зови.

Усмехнулась сквозь всхлипы.

— Куда ты денешься. Первым прибежишь исцелять.

— С огнём играешь, принцесса, — прорычал эльф.

Я улыбнулась, стала серьезной:

— Прости. За всё.

Мужские губы согрели мой висок поцелуем:

— Уже.

Сама не поняла, как посмотрела ему в лицо. С момента нашей встречи Он защищал меня так, как это делали очень немногие в моей жизни. Преодолевая ярость и ненависть, Он назначил себя моим хранителем, чуть позже — наставником, сейчас — другом. Взгляд против воли затуманился от слез, вызванных нежностью и благодарностью.

Как же сильно я им дорожу.

Из внезапно ослепившей разум мысли вырвало мелодичное оправдание вышедшей на крыльцо Энии.

— Брат, я пыталась. Она не послушала.

— Все в порядке, малышка, — успокоил девушку Вэн и быстро внес в меня в прихожую, а оттуда — наверх, снова в спальню из которой я столь нагло сбежала.

Уложил обратно в постель, укрыл одеялом и опустился… на колени. В синих-синих глазах замерцала глубоко затаённая печаль:

— Никогда больше не вливай в себя магии больше, чем способно принять твое тело. Будь я немного слабее, ты бы уже…

Он поморщился будто от острой боли, а я осознала, чем из-за меня пожертвовал Вэн. Своей жизненной энергией. Отдал мне — всё, под чистую. Совсем недавно его ранил анимаг и белый маг сам нуждался в исцелении, быть может даже побольше моего. Но Он поставил меня превыше собственного здоровья. Стало до ужаса стыдно.

Высвободила руку и потянулась к его ладони, на пальцы замерли, не коснувшись. Эльф первый схватил мою кисть и с жадностью прижал к горячим губам.

— Я не вынесу, если с тобой что-то случится.

От этих слов вздрогнула. Подскочила и с силой прижалась к мужчине, обнимая за шею.

— Я такая дура, Вэн. Я очень сожалею о случившемся, очень…

— Все обошлось, — шепнул наставник, гладя меня по голове. — Не плачь. Завтра трудный день.

Столь трепетно меня утешали разве что мама, еще иногда бабушка, а вот при подруге или Игоре я своих чувств никогда не показывала, будто чувствовала, что их дружба ко мне иллюзорна.

Но Агарвэн… Он для меня бесконечная загадка.

Внутренне на себя прикрикнув, шмыгнула носом и встретила полный тоски притягательный взгляд. Тяжело вздохнув, эльф поцеловал костяшки моей ладони.

— Выспись, как следует.

И начал подниматься.

Сморгнув слёзы, я оглянулась к окну.

Вдоль горизонта узкой полосой расползался ветреный закат. Скоро стемнеет. Честно сказать, темноту недолюбливаю с детства. Опасная, удушливая, она всегда подкрадывается незаметно, застигая врасплох. Сколько себя помню, всегда спала с ночником.

После потери родителей я вовсе возненавидела ночь. Ибо всякий раз с ее наступлением моими единственными спутниками становились пустота, одиночество и угнетающее бессилие. Ничто не могло заполнить зияющей в груди пустоты и, как назло, сегодня она вновь дала о себе знать.

Даже толком не заметила, как вцепилась в мужскую руку. Все еще продолжала смотреть в окно и ежится от мысли, что вот-вот останусь одна.

Его Высочество оглянулся и, словно прочтя все, о чем подумала, но не высказала, нахмурился. Мягко высвободил свою кисть и, помедлив, двинулся к порогу. Думала, уйдет, даже не пожелав добрых снов. Но принц неожиданно разулся и… решительно вернулся к кровати.

— Подвинься.

Я так удивилась, что не сумела толково возразить. Просто сдвинулась и, едва он лег и вытянул ноги, скрестив их в лодыжках, накрыла нас пуховым одеялом.

Агарвэн властным жестом прижал меня покрепче к собственному боку. В глубине мужской ладони затлелась бусинка света. Сине-серый полумрак спальни наполнился желтоватым теплом, озаряя наши лица, тесно прижатые друг к другу тела, и впервые за долгое время я ощутила, как в душу вернулся долгожданный покой.

Ровное, ритмичное сердцебиение под щекой убаюкивало. Сама не уловила, как веки отяжелели. Я начала проваливаться в сон. Последнее, что помню, теплое дыхание эльфа у своего виска и его чарующий шепот:

— Ты больше не одна, мелиссе.

8. Волчий оскал

Я стояла напротив зеркала и внимательно рассматривала снежно-серебристый наряд, заламывая руки в белых перчатках. Не скажу, что сильно волновалась. Просто чувствовала себя не в своей тарелке. Через пять минут должен начаться смотр невест в традиционных нарядах, потому нас привели в роскошный зал декорированный золотыми и бардовыми полутонами. Помимо двадцати девяти претенденток, здесь присутствовали мадам Оливия и начальник дворцовой стражи Виттор Префонт.

Несмотря на окружавшую лорда отчужденность и воинственность, он был вполне ничего. Около тридцати. Брюнет с забранными в хвост волосами, красивыми темно-зелеными глазами и легкой щетиной, придававшей ему дополнительной брутальности. Подтянутую фигуру покрывал облегченный доспех, перевязь с клинком, а за спиной покачивался алый плащ.

Не будь я околдована Агарвэном, наверняка бы испытала сейчас нечто вроде учащенного сердцебиения. Как это происходило с некоторыми из стоящих рядом невест. К примеру, теми двумя. Сестрами Арией и Эммой Галл. Девушки глаз с него не сводили, вот только Префонт на это никак не реагировал.

— Глянь на них, — вздохнула Инесс, дергая мою руку и отрывая от созерцания неприступного стража, — у нас нет шансов.

Заметив близ морозного окна Сирин, Эльзу и Камиллу Морэ, я удручённо вздохнула:

— Да уж, ни единого.

Эти трое в буквальном смысле блистали неземной красотой. В платьях из легких и одновременно инкрустированных драгоценностями материалов, с невероятными по сложности прическами, они невольно притягивали всё внимание окружающих. Даже изображавший равнодушие Виттор, искоса бросал на леди заинтересованные взгляды. Словно пытался понять — кто из троих соперниц наиболее соблазнительней.

Сирин?

Отрицательно мотнула головой: нет, скорее Камилла Морэ.

Я даже смутно не догадывалась, каким подвидом магии обладает графская дочь, но судя по нежно-голубой гамме роскошного одеяния, отчего-то подумалось, девушка — маг воды. Как и Лафаэль. Может от того ее столь сильно притягивает к эльфийскому лучнику? Дело в текущей в их венах родственной магии?

— Леди! — Позвала от двери куратор. — Прошу занять места.

Под шелест юбок и цокание каблучков, мы устроились у затемненной стены, чтобы оказаться напротив возвышения, застеленного красной ковровой дорожкой. За ним располагалась княжеская ложа, прикрытая магическим куполом. Пока пустая.

Через минуту вошел князь Севера.

Я с интересом распахнула глаза.

Стройный. Величественный. Очень высокий. Лицом и гордой осанкой князь заметно выделялся среди придворной свиты, однако в его движениях или манерах не было ничего вызывающего или агрессивного.

Высокий лоб, с легкой горбинкой нос, тонкие губы. Глядя на отстраненное и вполне красивое лицо трудно было поверить диким слухам, какие прочно укоренились у него за спиной. Вилард не был изуродован, обожжен адским пламенем или лишен души, как пугала Лия Морэ. Не был стар, противен или гадок.

И все же, будучи наблюдательной с детства, я не могла не заметить толики могущества и грозной силы мерцавшей в его черных, как зимняя ночь глазах. Молодой князь напоминал хищного зверя, затаившегося накануне броска. Опасного и неукротимого. Это делало его невероятно притягательным и крайне сексуальным. Не удивительно, что, несмотря на недобрую репутацию владыки, невесты валом сюда валят побороться за его холодное сердце.

Не повернув головы, Вилард в сопровождении слуг и Виттора Префонта устроился в ложе и вяло качнул головой. Над красной ковровой дорожкой вспыхнули магические фонари.

— Пора, дамы, — мадам Оливия прожгла глазом драконидку. — Первой приглашается принцесса Сирин Валлейская.

Среди соперниц пронесся недовольный шепоток, а я нахмурилась. В уме всплыли недавние слова Инесс о договорном браке; неужели подруга оказалась права?

Сирин кокетливо дернула оголенным плечиком и плавно взмыла со стула. Вижу, уроки Иримэ не прошли для нее даром. Окутанная атласными шлейфами, блондинка завернула к возвышению, а в это время кураторша обратилась к сидевшей справа Инесс:

— Леди Сантар, готовьтесь.

Смуглянка вздрогнула и вцепилась в мою руку. Я прекрасно ее поняла. Когда судьба зависит от одного единственного шанса — остаться свободной или угодить в рабскую кабалу, навязанную родной семьей, у любого сдадут нервы.

Не обращая внимания на парившую по красной дорожке Сирин (а делала она это, надо признать, мастерски; неспроста же разговаривающий до этого с ректором князь развернул голову и с интересом окинул претендентку взглядом), я повернулась к подруге:

— Помнишь, что говорили на первом собрании?

Смуглянка отрицательно мотнула головой. Ее колени тряслись, испуганный взгляд блуждал по полу.

— После смотра в нарядах никого не отсеют. — Мне все это было, как лысому — расчёска, но для Инесс отбор был крайне важен. И я пыталась ее ободрить.

— Первое испытание ничего не значит. Все будет зависеть от демонстрации магических способностей.

Девушка распрямила плечи, поднимая голову к подиуму.

— Да, припоминаю.

Сирин к этому времени заканчивала дефиле. Плавно повернувшись, бросила в княжеское ложе взгляд, покачнула бедрами и медленно заскользила к трехступенчатой лестнице. Ее левая рука порхала в такт аппетитно обтянутым бедрам, а правая, описав странный пируэт, окуталась снежным облачком и махнула под ноги.

Я не поняла этот жест. Этакое традиционное прощание Дома Лунной Розы?

— Леди Сантар, — пригласила куратор, когда драконида вернулась на место.

По залу прокатился звучный голос герольда, объявившего о титуле смуглянки. Дочь барона. Не самая завидная партия для мужчины, носящего звание Владыки Севера. Судя по тому, как после сего объявления Вилард отвернулся к вар Ардэсу, подумал он так же.

Бедная Инесс.

Заметив, что ее персона не заинтересовала потенциального жениха, она едва сдержала дрожь. Распрямилась и с гордо поднятой головой прошла к красной дорожке. Свет тот час окутал невысокую, но аппетитно сложенную фигуру, подчеркнув шоколадный оттенок кожи и блестящие, уложенные жгутами каштановые волосы. Выгодно обрисовал полную грудь, плавные окружности бедер.

Несмотря на плачевное состояние, держалась смуглянка — молодцом. Шаг… еще один, лёгкий, парящий, третий, четвертый… Она почти достигла середины пути… и вдруг я услышала ошеломленный вскрик…

Моргнула и, наконец, поняла — для чего Сирин «махала» руками, овеянными снежной магией. Прямо посреди дорожки белела едва приметная ледяная лужица. Не заметив ее (от волнения, а, может, чего-то еще) Инесс зацепилась о скользкий край каблуком, споткнулась и, в облаке блесток села на попу.

По зале прокатились сдавленные смешки. В глазах соперниц мелькнуло злорадное удовольствие.

Я хмыкнула: очень смешно, обхохочешься. А, в общем, чего от них ждать?

— Ведите себя прилично, — осадила старушка девиц и повернулась к Инесс. — Ушиблись?

— Не знаю, — голос девушки дрожал от обиды и унижения. В глазах блестели слезы. Сложная прическа распалась, на правом плече лежала каштановая прядь. Худшего представления себя жениху и представить нельзя.

Я посмотрела в сторону княжеской ложи и… ахнула.

Прикрытый живым плащом, не позволяющим в полной мере рассмотреть его внешность, Вилард поднялся с кресла, распространяя вокруг ледяной холод и необъяснимую тоску. В несколько широких шагов достиг возвышения и опустился подле Инесс на колено. Глубокий сильный голос прокатился по зале:

— Позволите осмотреть вашу ногу, миледи?

Я затаила дыханье. Чудится? Или Его всесильная безгранично могущественная сиятельная особа и вправду снизошла до дочери барона, коих в здешнем мире, как я поняла, больше чем звёзд на небе.

Сидевшие рядом соперницы в прямом смысле потеряли дар речи. Другие шумно засопели. У Сирин вовсе округлись глаза.

— Этого не может…

— Тш, — оборвала Оливия.

Инесс тоже опешила от неожиданного внимания жениха. Девичье лицо залил румянец.

— Конечно, Ваша Светлость.

Он аккуратно приподнял подол и, сняв перчатку, коснулся обнаженной лодыжки холеными пальцами. Мужская кисть цвета молока заметно контрастировала со смуглой, столь нехарактерной для северян кожей девушки. Однако занятый осмотром ушиба, князь не обратил на это внимания.

— Вывих, — кивнул Вилард и распрямился. — Виттор, сопроводи невесту к лекарю.

Из полутьмы выступил начальник стражи. Молча подхватил Инесс на руки и покинул залу. Я только глазами хлопнуть успела, а Вилард уже вернулся в ложе. И без того сокрытую магическими тенями фигуру заволокло дымным сумраком.

Над головой громко прозвучало:

— Леди Олин.

Я подняла голову, наталкиваясь на пристальный взгляд Оливии.

— Вы следующая, — сухо констатировала мадам.

По зале прошелся звучный голос герольда:

— Принцесса Изабелла Олин из Дома Зимнего Утра.

Чужое имя неприятно резануло слух. Вдохнула для храбрости и, отбросив мысли, отправилась на красную дорожку.

8.1

В отличие от большинства невест я не стремилась приглянуться Виларду. Напротив, планировала как можно скорее покинуть отбор. Впрочем, ударять лицом в грязь тоже не хотела. И уж тем более не собиралась растягиваться на льду, как минутой ранее это проделала Инесс.

Кстати, где магическая «лужица» Сирин? Та самая, в какую если наступишь, то непременно потеряешь равновесие и упадешь.

Присмотрелась, делая шаг. Вон она. Ровная, овальная, с росчерком по левому боку, оставленным каблуком. Отблескивает в мягком свете. Вот только чем ближе я подходила, тем сильнее очертания размывались на фоне ковра. Еще пара шагов и «лужица» пропадет.

Ну, нет. Со мной этот фокус не пройдет.

Я двинулась воздушными шажками от бедра, демонстрируя собственный наряд и внешние данные. Попутно стягивая с правой руки перчатку, пальчик за пальчиком, чтобы потом уронить. Проделала и призвала «блуждавшую» по венам магию. Подушечки охватил покалывающий жар. Ладонь раскалилась, и между большим и указательным пальцами вспыхнул крохотный язычок пламени.

Я направила огонек в сторону «лужицы». Перед глазами будто мелькнула падающая звезда, и жадное пламя растеклось по гладкой синеватой поверхности, моментально испаряя лед.

У стены дернулась Сирин. Побелела от ярости и вроде даже зашипела, но быстро притихла. Ведь, если мне не показалось, кроме нас двоих сей гадкий сюрприз никто не заметил.

Дефиле завершила плавным кивком в сторону княжеской ложи. Быстро вернулась к Оливии, вызывающей Эмму Галл и, попросив дозволения проведать Инесс, покинула зал. Десять минут метаний по пустым коридорам, и я вошла в пропахший травами и снадобьями лазарет господина Ингиса.

Дочь барона лежала на кушетке. Около ее оголенной лодыжки хлопотал лекарь в белой мантии, что-то монотонно бурча. Что до начальника стражи Префонта, тот держался у полок со снадобьями и молча взирал под ноги. Словно бы находился в лазарете один.

— Здравствуйте, господин Ингис, — окликнула я мага, когда осторожно присела поверх покрывала.

— Добрый день, леди Олин, — улыбнулся тот. — Как самочувствие?

— Замечательно, доктор.

— Головные боли не мучают?

— Нет.

— Озноб?

— Давно прошёл.

— Хорошо, — удовлетворившись ответом, мужчина вернулся к обязанностям. Я же обратилась к Инесс.

— Как ты?

Смуглянка посмотрела пропитанными разочарованием и страхом глазами:

— Это было ужасно, ведь так?

Смотрю — ее губы задрожали, а щеки раскраснелись.

— Ты о падении? Ерунда.

— Не обманывай, Белла. Дом Алого Сокола опозорен. Родители не примут меня обратно. Сестры и братья станут насмехаться. Об униженной дочери барона пойдет дурная молва.

— Помните наказ, госпожа, — отвлек доктор и посмотрел на подругу в упор. — Еще три часа покоя.

Предупредив, он собрал металлические фигурки и стеклянные пузырьки и отошел. За ним, отдав поклон, нас покинул Виттор Префонт. Просто развернулся и вышел чеканным шагом, не сказав при этом ни слова. Не сдержавшись, фыркнула в его широкую спину. Право слово — истукан.

— Белла… — захныкали у меня прямо над ухом. — Мне в жизни не отмыться от такого позора.

— Для начала — упокойся, — жестко повелела я. — Можешь не верить, но что-то подсказывает, ты неплохо привлекла внимание князя. На Сирин он только взглянул, а ради тебя спустился в зал.

— Думаешь?

— Он кинулся помогать. Раз. — Мотнула на окружающие нас полки и шкафчики, — велел отнести к лекарю, два. Приставил охранника, три.

Инесс слегка ободрилась. Вынула из волос последнюю невидимку и встряхнула свободными каштановыми локонами.

— Спасибо, подруга.

Улыбнувшись, пожелала ей выздоравливать и хотела уйти, но приблизившись к зеркалу, пораженно замерла. Моя внешность! Я снова стала собой! Ну, почти. Волосы приобрели характерный рыжеватый оттенок, юное личико усыпали едва заметные точки веснушек, а в насыщенно карих глазах мелькала родная синева!

— Боги.

Выходит, я не ошиблась, и сдернули мою душу с телом. А чуждый облик, в котором я очнулась в темной Башне, по всей вероятности, был нанесён неким изменяющим внешность заклинанием. Чтобы окружающие наверняка приняли меня за принцессу Олин.

Понимание, что я — это на самом деле я (а не душа в чужом теле) безумно обрадовало. С другой стороны, я ведь ни на йоту не приблизилась к разгадке тайн. До сих пор оставалось не ясным — кто и зачем выдернул меня в Эостер? Почему мы с Изабеллой на одно лицо? Что нас связывает (ведь, так или иначе, я вижу ее воспоминания). И последнее, какую роль во всей этой неразберихе играет княжеский отбор?

— Белла, уснула? — Окликнула с кушетки Инесс.

Я оглянулась.

— Говорю, Ингис велел лежать еще три часа, а я умираю от жажды. Принесешь чаю?

— Без проблем.

Спустившись в холл и попетляв по слабо освещенным переходам, я наведалась в кухню. Высмотрела кипевший над очагом чайник, взяла первую попавшуюся фарфоровую чашечку, налила чай и вернулась к Инесс тем же путем.

— Держи.

Удостоверившись, что смуглянка оправилась от шока, мы распрощались.

… У себя первым делом наведалась в купальню. Переоделась и через пять минут, стоя посреди гостиной, уже натягивала меховой сапожек, разыскивая глазами теплые рукавицы. Не терпелось спуститься в эльфийский квартал и поделиться впечатлениями с Агарвэном.

Только потянула за ручку входной двери, как на пороге столкнулась с Оливией, вар Ардэсом и ватагой вооруженных гвардейцев.

— Куда-то собралась, милочка? — Скрестила руки старуха.

Внутри разлилось предчувствие беды.

— К наставнику. Нельзя?

— Боюсь, нет. — Она кивнула вар Ардэсу. — Можете приступать, магистр.

Я нахмурилась. К чему именно?

Пришлось посторониться, чтобы впустить его внутрь.

Ректор молча остановился у стола и, сузив серебристые глаза, осмотрелся кругом. Затем поднес к губам кисть и подул, вызывая из пальцев чернильный дымок, завихрившийся большим полупрозрачным облачком. Губы темного мага шевельнулись и, дымка «потекла» по гостиной, обволакивая предметы интерьера, как если бы искала конкретную вещь.

Натолкнулась на шкаф, просочилась внутрь, и спустя мгновенье тот заходил ходуном.

— Обыскать, — мотнул вар Ардэс гвардейцам.

Двое отделились от остальных, быстро вскрыли створки и, порывшись в полотенцах и наволочках, вынули лакированную шкатулку и передали мужчине.

Совсем забыла, что недавно купила волчий оскал! Опасную магическую траву столь нужную магам и травникам в ритуалах.

Уже делилась секретом, что планировала варить Его Светлости оборотное зелье?

Да только все закрутилось, Агарвэн вызвался в наставники, и я вовсе перестала вспоминать о припрятанной в импровизированный тайник покупке.

Зачем, собственно говоря, она им понадобилась?

Ректор понюхал содержимое шкатулки и, побелев, грозно рявкнул:

— Арестовать.

Я отшатнулась.

Что-что?

Мои запястья мгновенно «украсили» наручники, обжегшие кожу нестерпимым холодом. Один страж сорвал со спины теплый плащ, еще двое подхватили меня под локти и обездвижили. Будто ждали, что я сбегу или телепортируюсь.

— Вас подозревают в убийстве Инесс Сантар из Дома Алого Сокола, — отчеканила куратор, все это время молчавшая близ камина. — Ее отравили. — Женщина мотнула на шкатулку в руках ректора, — чаем с зельем, сваренным из волчьего оскала.

— Мертва?

Не договорив, я захлебнулась и обмякла в руках стражей. Боже, как они могли подумать, что я способна кого-то убить? И ладно бы обвинили в убийстве любой другой соперницы, но Инесс…

Щеки загорелись от вопиющей несправедливости.

— По утверждениям магистра Ингиса незадолго до убийства вы единственная навещали леди Сантар, — безучастносыпала Оливия фактами. — В вашей комнате только что обнаружили орудие преступления. Хотите сказать, вы не при чем?

Хотела.

Но оглушенная и растерянная внезапным оговором ничего не придумала. Язык будто прилип к нёбу, отказываясь подчиняться. Из глаз побежали слёзы, затуманившие зрение и притупившие чувства.

Я ведь только начала верить, что жизнь постепенно налаживается. Не прям от слова «великолепно», но и той растерянности и страха, какие мучали после перемещения в этот мир, уже не наблюдалось. Некая неуверенность, озадаченность «что буду делать после отбора», это — да, есть. И все же я позволила себе поверить в мечту. Убедила разум, что если уж мне было не суждено обрести счастье в родном мире, то быть может, это получиться здесь, в Эостере. И вдруг…

— До выяснения всех обстоятельств будете помещены в академический карцер под круглосуточную охрану. Не вздумайте бежать или использовать магию, дабы устроить побег. Все ясно, леди Олин? В таком случае, уведите задержанную.

Подошвы скользнули по полу и вот я на лестнице под конвоем, иду в темноту зловещих подземных этажей. Испуганная. Сбитая с толку. Похолодевшая с головы до пят. Измученная одним единственным горьким вопросом: ну почему Судьба ко мне настолько безжалостна?

8.2

Агарвэн бегло просмотрел донесение и, отбросив скрутившийся в полете свиток, откинулся в кресле.

Тиран, захвативший трон Белолесья, был мёртв. Минуло не одно столетие со дня его восшествия на престол. Престол, некогда принадлежавший отцу Агарвэна — владыке Синьагилу ди Элтониэлю.

Теперь самозванец сдох. Точнее, был предательски убит заговорщиками из числа приближенных. Осевшие на землях эльфийского народа захватчики разобщены. Среди них более нет союзов и дружбы. Самое время атаковать и вернуть утраченное королевство.

Сдернул брови к переносице. Придется потрудиться. Оставить нынешнюю службу, созвать сородичей и единой армией двинуться на Юг.

Изабелла…

Эльфийское сердце пронзило иглой. Пальцы стиснули подлокотник.

Зоркие глаза мазнули по сверкающим на ладонях знакам истинности. Легкие извивы вились по коже робкими побегами виноградной лозы. Свивались вместе, образуя узоры и расходились, чтобы через миг вновь сплестись в единое целое.

Любопытно, принцесса уже заметила на руках нечто похожее?

Если, да, поняла значение знаков?

Сузил глаза, вглядываясь в просвет между штор. За стеклом сплошной белой стеной валил снег. Вечерело. Первое испытание давно позади, невесты вернулись в общежитие, от чего же ученица никак к нему не идёт?

Принц прислушался к внутреннему «я», желая удостовериться, что уже постепенно начинает чувствовать пару. Присутствие. Эмоции. Отголоски мыслей. На деле, полное слияние душ возможно лишь после первой брачной ночи, когда происходила привязка. Но даже до этого момента обретшие половинку эльфы могли ощущать возлюбленную на расстоянии.

Прикрыл глаза, потянулся к принцессе… и вздрогнул от оглушающей тишины.

— Человечку арестовали, — раздался от порога злой голос Вэона. — Она под замком. Сокрыта охранным заклятием.

— Рад? — Равнодушно оглянулся Агарвэн. И пронаблюдал за вспыхнувшей в глазах напротив холодной яростью.

Лучник скривился.

— Ты не должен был спасать ей жизнь. Этим ты предал память павших предков. Трижды смерть была готова забрать человеческую принцессу. Каждый раз ты отгонял ее мечом или магией. Почему?

— Кончина Изабеллы не вернет нам свободу.

— Но станет справедливой карой для ее предателя-отца!

Взгляд Агарвэна отяжелел.

— Возвращайся в дозор.

— Девка окончательно затуманила твой разум, — давясь яростью, выплюнул рыжеволосый и бесшумно исчез, чуть не столкнувшись в дверях с появившимся столь же бесшумно Лафаэлем.

Большую часть суток Его Высочество охранял девушку лично. Сегодня, как назло, участие Агарвэна потребовалось для решения одного давнего спора, после Даэрон принес доставленное от границы донесение и, занятый делами собственного народа эльф, отправил вместо себя Лафа.

— Мой принц, — произнес младший Элеанди упавшим голосом. — Беллу обвинили в убийстве баронессы Сантар.

— Где она? — Мрачно уточнил, подхватывая с кресла магический плащ и кожаные перчатки.

— Поместили в карцер. Полчаса назад.

… Выскользнув в метель, пересек квартал наискось и спустился в академическое подземелье через неприметную темную арку. Минул узкий коридор с наглухо запертыми железными дверьми и остановился у одинокого фонаря, под которым с ноги на ногу переминался озябший стражник.

— В какой камере содержат Изабеллу Олин?

Заметив важного гостя, страж икнул.

— В с-седьмой.

— Отпирай.

Достигнув нужного помещения, тот нащупал старинный засов и сдвинул влево. На уровне головы проступило зарешёченное окошко, через какое можно общаться.

— Белла? — Позвал Агарвэн.

Полминуты темнота оставалась безответна, изливаясь морозным холодом и шорохом ползающих во мраке крыс. Потом послышался шелест юбок, к окну прильнуло бледное личико с опухшими от слез глазами.

— Вэн?

Коснулся девичьей щеки, содрогаясь от хлынувших в тело горечи и страданья.

Душевное здоровье мелиссе было сильно подорвано и держалось на волоске. Можно даже не представлять, что станет с девушкой, проведи она, хотя две ночи на ледяном полу без еды и одеяла. Чудо, если после такого, вообще останется жива.

Эльфийские глаза полыхнули нечеловеческим светом.

— Говори.

— Я не травила Инесс, — хватаясь ледяными пальцами за его горячие, пылающие словно огонь ладони, откликнулась Изабелла. — Она была моей подругой, я бы… — она горько всхлипнула, — не стала ее убивать.

— Верю, — на силу успокоив в груди бушующий вихрь, перехватил тонкие пальчики. — Лафаэль сказал, убитую опоили волчьим оскалом. Ты хранила траву в комнате?

— Глупая я, правда? — Усмехнулась сквозь слезы. Откуда еще силы нашла?

— Где?

— В шкафу для белья.

— Кто-нибудь об этом знал?

— Моя помощница. В день покупки я просила Клару отнести оскал в Академию.

Сурово хмыкнул. Знают двое — знают все.

— Тут холодно, — шепнула принцесса, обдувая мужское лицо прерывистым дыханьем, — повсюду крысы. Мне страшно, Вэн.

Погладил щеку ученицы, затем передал немного огня. Словно по мановению волшебной палочки, в глубине девичьей ладони закрутился маленький потрескивающий огонек и отбросил на лицо Изабеллы красноватые тени.

— Он будет греть и отгонять грызунов, — произнёс вполголоса, подался к решетке и, заглянув в заплаканные глаза, пообещал. — Я найду убийцу. Потерпи.

* * *

Спустя пять минут наведался в лазарет Стэо Ингиса.

Бездыханное тело Инесс лежало на кушетке, прикрытое белой простыней. В изножье возвышались молчаливый Виттор Префонт и беседующие меж собой Оливия и князь Вилард. Чуть поодаль, у наглухо зашторенного окна, вар Ардэс допрашивал молоденькую адептку, окутанную аурой смерти (по которой в ней легко угадывалась будущая некромантка).

Благодаря невероятно чуткому слуху эльфийский принц уловил часть беседы.

— Уверенна, Клара, что кроме леди Олин к волчьему оскалу никто не прикасался и даже не знал о его существовании?

— Не могу утверждать наверняка, магистр, — под испытующим взором ректора девчонка заметно тушевалась. — Кажется, никто. Хотя, могу ошибаться…

Дернул губами.

Толку от адептки не много.

— Друг мой, — прервав беседу, Вилард нехотя обернулся. — Уже в курсе случившегося? Слышал отравительница твоя ученица? Сожалею.

— Ее вина еще не доказана, — возразил Агарвэн.

— Все факты на лицо, — вмешалась Оливия едва ли достигавшая обоим мужчинам до середины груди. — Мы считаем, мотивом могла стать банальная ревность.

— Изабелла не Одарённая. У нее не хватит ни опыта, ни способностей сварить умертвляющее зелье.

— Следуя верному рецепту, еще как хватит, — прохрипел колючий старческий голос из затемненного угла.

На свет выступил среднего роста, весь в бородавках гоблин-старик. Утер шмыгнувший нос и поклонился:

— Милорды. Леди.

— Это смотритель библиотеки Сигурд, — пояснила Оливия и легонько кивнула. — Расскажите лорду ди Элтониэлю все, что поведали нам.

— Так это, принцесса Орисвилльская с первого дня начала захаживать в библиотеку. Бывало утром, бывало вечером. Интересовалась книгами по травологии. Читала, что-то выписывала. В последний раз вынесла фолиант с древними рецептами. Назад, между прочим, не вернула.

И вроде не упрекающе закончил, но так агрессивно, что Агарвэн невольно сморщился. Знает этот фолиант; читал, пересматривал. Так себе рецепты и заклинания. В нескольких приворотных и защитных снадобьях вовсе допущены ошибки. Это ничего не доказывает.

— Исходя из вашей логики, — в синеве эльфийских глаз блеснула сталь, — анимагов она тоже натравила на себя сама.

— Мы не беремся утверждать… — на полном серьезе кивнула старуха, — но кто знает. Возможно, принцесса Олин с самого начала стремилась привлечь всеобщее внимание.

— Нет, — холодно оборвал эльф. Сложил руки на груди, обратился к Виларду. — Судя по найденным на месте прорыва зверей следам, защиту деактивировал темный маг. Пропустив стаю в город, он точно указал, где искать Изабеллу. Не загляни она в тот вечер в комнату подруги, — мотнул головой на Инесс, — ее бы убили.

— Полагаешь, — Вилард неторопливо сложил кисти замком, — предыдущее покушение и нынешнее убийство — звенья одной цепи? Дело рук мага смерти, так или иначе желающего устранить Изабеллу?

— Уверен.

Вар Ардес вспылил.

— Прикажете Бюро начать допрос всех темных магов столицы? В Затмаре их тысячи. Сколько прибывает и отбывает каждый день? Не подумали, что убийца, скорее всего, уже скрылся?

— Он не покинет город, пока не доведет начатое до конца, — задумчиво откликнулся принц эльфов.

С ректором их связывало давнее чувство неприязни. Находясь вблизи, белый и темный маг взаимно ослабляли способности друг друга, от того белая магия издревле не терпела темной и наоборот.

— Успокойся, Тарен, — вмешался Вилард. — Ты вне подозрений.

Ректор ругнулся и, сложив руки, отошёл.

Агарвэн усмехнулся, сел на кушетку и, откинув простыню, всмотрелся в замершее в посмертной маске лицо. Безмятежная, юная, светлая. Казалось, Инесс просто спала. Ресницы сжаты, пересохшие после убойной дозы яда губы посинели и чуть приоткрылись, в уголках засохли капельки пены.

Провел по губам большим пальцем, поднёс к лицу, принюхался. Определённо — волчий оскал. Островатый, с резкой отличительной ноткой спелого лимона, этот яд имеет специфический запах. Странно, что Инесс ничего не почуяла. Тот, кто принес чашку, был не только хорошо ей знаком, но и воспользовался бытовым заклятием и «удалил» аромат.

Более того, на скуле девушки что-то мерцало. Подцепив «это» ногтем, рассмотрел декоративную бусину. Можно было бы счесть ее атрибутом платья убитой, но цветовая гамма не шла. На Инесс пылало солнечное одеяние багровых тонов, в то время как бусина имела ярко выраженный синеватый отлив.

Нахмурился.

Припомнил наряд Изабеллы. Тот был серебристо-белым, с вышивками цвета пасмурного неба и не имел украшений.

— Кто кроме Изабеллы заглядывал в лазарет накануне убийства? — Приложив левую ладонь на лоб отравленной, уточнил принц.

— По утверждениям Ингиса — никого.

— Тогда откуда на ее лице — это?

Оливия, ректор и начальник Префонт приблизились рассмотреть находку. Захваченный раздумьями эльф начал выпрямляться, но уловил под ладонью нехарактерные вибрации.

Сосредоточился и… распознал в Инесс слабый ток жизни.

— Она жива.

Лицо князя Севера невольно вытянулось. Он кинулся к баронессе и зарычал всем, кто мог услышать:

— Княжеских целителей сюда! Живо! — Затем заглянул в эльфийские глаза, заметно хмурясь. — Вижу, ты что-то задумал.

Мужские губы изогнула загадочная улыбка, ясно намекая: «дозволишь кое-что проверить?»

— Будто у меня есть выбор. — Раздраженно выдохнул Вилард.

Расценив это за «да» Агарвэн распорядился:

— Через час все невесты должны быть собраны в Аметистовом Зале.

8.3

— Долго ждать? Я устала и хочу спать, — возмущенно процедила Сирин, забрасывая ногу на ногу.

— Все из-за убийства Сантар, — пояснила Бэт. — Ее отравили после дефиле.

— Знаю, не шепчи. Всем давно известно, это сделала ненормальная Олин.

— Она мне сразу не понравилась, — поддержала подругу Камилла. — Еще когда приехала в наш дом с эльфами.

Эльза не сдержала смешка.

— Вспомните, кто ее отец, девочки. Лично я не удивлена.

— Я тоже, — хихикнула Сирин. — Надеюсь нам разрешать присутствовать на процедуре нанесения «ледяной печати»?

— Не-а, — Эльза жеманно откинула золотистую прядь с плеча. — Чтобы получить печать нужно остаться в живых. Не думаю, что после такого Его Светлость сохранит девке жизнь.

— Дамы! — В зал степенно вошла Оливия. — Минуту внимания!

Невесты испуганно притихли.

Верно. Потому что куратора сопровождали бесстрастный эльфийский командир. Не выражающие эмоций братья Элеанди. Хмурый, как штормовое море ректор. И мрачно красивая профессор Иримэ Шелейн.

Она являлась единственной, кому было по силам спасти Изабеллу.

К несчастью, эльфийка все еще страшно злилась после не самого теплого расставания. Потому-то, заглянув к ней час назад, Агарвэн сразу перешел к делу. Требовался редкий артефакт, выявляющий наличие скрытых ожогов и, насколько мужчина помнил, у Иримэ такой имелся.

Смерив гостя обиженным взглядом, черноволосая удалилась к полкам.

Принц развернулся к пылающему в очаге огню и, скрестив руки, задумался.

Любому мало-мальски обученному травнику хорошо известно, что после соприкосновения с волчьим оскалом на ладонях остаются ожоги, не проявляющиеся в первые два-три часа. Зато позже… зуд, шелушение и нестерпимая боль — это наименьшее, что будет грозить нерадивому колдуну, рискнувшему взять траву без перчаток.

Не будучи потомственными травницами, убийцы Инесс, скорее всего, были незнакомы с этой маленькой особенностью и непременно брали оскал пальцами. Осталось выяснить — кто именно и зачем.

— Любимый, — прозвенел голосок в тишине, отвлекая от мыслей.

Тонкие руки ласково прошлись по широким плечам, скрестили изящные пальчики на мужской груди, и она прижалась между лопаток грудью.

— Разве нам было плохо вместе? Я мало дарила тебе удовольствия? Неземного блаженства?

Холодно изогнул бровь.

Явилась неслышно. Как умеют эльфийские женщины. Прильнула, замерла и, улавливая мужское сердцебиение, вновь понадеялась соблазнить.

— Мне одиноко. — Мурлыкала магичка, мягко поглаживая мужчине скулу. — Пусть принцесса твоя пара, она — человек. Сто лет вместе, и вас разлучит смерть. Я буду рядом. Века. Тысячелетия. Однажды, настрадавшись от одиночества, ты вернешься.

— Я уже ясно дал понять, вместе не будем. — Оттолкнув перебиравшую мерцающие лунным светом пряди руку, опалил женщину взглядом. — И пришел сюда не за тем, чтобы повторять это дважды. Выполни, о чем прошу.

Иримэ фыркнула.

— Ах так? Вот нужная вещь. Забирай.

Агарвэн отогнал воспоминание, внимательно окидывая зал.

Леди Шелейн держалась близ вар Ардэса и сжимала осколок солнечного кварца, слабо поблескивающего в вечернем свете — тот самый артефакт обладающий способностью вскрывать телесные ожоги. Прекрасная. Холодная. Совершенно чужая.

— Всем вам уже известно о недавнем покушении на Инесс, — пока мужчина сопоставлял факты, следя за эмоциями невест, по зале разгуливал высокий фальцет Оливии. — К счастью, попытка убийства провалилась. Девушка выжила.

Соперницы не сдержали удивленного вздоха; одни — облегченного, другие — разочарованного.

— Теперь, дамы, перейдем к тому, зачем вас собрали. Встаньте те невесты, в традиционных нарядах которых имелись оттенки синего и голубого.

Девушки озадаченно переглянулись, не понимая, к чему клонит старушка. Но одна за другой начали выстраиваться в шеренгу. Всего пять человек.

Ария и Эмма Галл. Эльза Коллианская. Марианна Эндэр и Камилла Морэ.

Едва к шеренге пристроилась последняя, беловолосый ощутил, как заметно напрягся справа Лафаэль. Глаза мага воды заволокло серебристой пеленой, но эльфийское лицо осталось непроницаемым. Все воины Его Высочества умело контролировали эмоции и редко выставляли их напоказ. Лафаэль был не исключением. Тем не менее, то, как соратник отреагировал на появление в числе подозреваемых Камиллы, серьезно озадачило Агарвэна.

— Профессор Шелейн, — Оливия приступила к следующей части эксперимента. — Прошу.

Эльфийка подплыла к невестам, обратилась:

— Вытяните руки.

Затем коснулась каждой ладони кварцем. Проигнорировала вопрос Эльзы «что это значит?», блеснула глазами и отошла.

Все замерли в тревожном ожидании.

Казалось, несмотря на верность догадки, ожоги так и не проявятся, не вскроют себя. И настоящие отравительницы Инесс уйдут от залуженного наказания.

Первым терпение потерял вар Ардэс. Уже было открыл рот высказаться, как вдруг подушечки двоих претенденток окрасились кроваво-красным сиянием. Воздух наполнился горьким ароматом и те трое леди, чьи руки остались прежними, отпрянули в стороны.

В центре остались лишь принцесса Эльза и… Камилла Морэ.

— Я не понимаю… — задрожала Камилла, едва натолкнулась на полный отвращения взгляд Лафаэля. — Почему они покраснели?

— Потому что совсем недавно вы касались волчьего оскала, — жестко констатировал факт вар Ардэс. — Как и вы, леди Эльза.

— Ничего подобного, — твердо выцедила та, маскируя испуг. — Траву не брала. Инесс не травила.

— Лжете, — обжег девушку темный взгляд ректора. — Лучше признайтесь по-хорошему. И, быть может, Вилард смягчится, вынося приговор.

— Эльза… — Камилла неуверенно потянулась к подруге, — мы ведь не хотели плохого. Давай, расскажем.

— Не тронь, — отшатнулась принцесса, принимая неприступный облик.

— Леди Морэ, — заговорил ректор, когда Камилла в отчаянии застонала. — Посмотрите на меня. Вот так. Эльза выбрала свою судьбу. Но у вас есть шанс избежать казни. Инесс выжила стараниями княжеских целителей и идет на поправку. Расскажите нам всё и, обещаю, вам сохранят жизнь.

Послышался шепот соперниц.

— Не бойся, Камилла.

— Расскажи правду.

— Давай!

— Я… — начав, графская дочь обвела присутствующих лихорадочным взглядом. — Это случилось вчера после ужина. Мы с Эльзой отправились прогуляться на площадь, где встретили незнакомца.

— Молчи, — зашипела Эльза, призывая в ладони зеленоватые всполохи.

— Хочет атаковать, — взвизгнули сестры Галл хором.

Даэрон резко подался вперед, оттолкнул девицу к колонне, пресекая внезапный удар.

Дальше в дело вступил вар Ардэс. Вскинул трость с кристаллом-навершием, направляя в принцессу, что в свою очередь успела отослать в Камиллу искрящую молнию. Из кристалла «выстрелил» пучок темноты, поглотил молнию. За ней — новый пучок. Ударил Эльзе в грудь. Пробил защиту и, вскрикнув, та рухнула на Даэрона без чувств.

Все, кто был в зале, ошеломленно затихли.

Даже мадам Оливия бросила на принцессу Коллианскую сочувственный взгляд. Ректор только что «выпил» весь ее врожденный Дар. Вытянул всю магию. До последней капли.

— «Пустышка», — зашептались невесты, едва оправившись от шока.

— С этой секунды она — «пустышка»…

— Великие Небеса, ей не позавидуешь.

— Продолжайте, — кивнул Тарен Камилле, опуская трость, как ни в чем не бывало. Будто это не он только что отобрал Дар у Одаренной. — Вы разглядели лицо?

— Э… — Камилла с трудом сфокусировалась на собеседнике. — Он был в плаще и капюшоне. Высокий, это все что я помню. Да, еще от него исходили такие же вибрации, как от вас, милорд.

— Маг смерти?

— Сказал, что очень могущественен, приближен к Виларду и способен влиять на решения князя. Предложил обмен. Мы кое-что делаем, а он устраивает так, что я и Эльза досрочно попадаем в третье испытание вне зависимости от того, как пройдем первые два.

— О какой услуге просил?

— Ненадолго убрать из отбора Инесс Сантар. Заверил, это всего лишь сонная трава. Велел сварить зелье и добавить в чай. И протянул сверток.

Агарвэн дернул уголком губ. Понятно. Тот же неизвестный, впустивший анимагов в столицу и далее в Академию. Вновь попытался устранить Изабеллу чужими руками. Но снова промашка.

— Как вы проникли в кабинет лекаря?

Камилла смахнула слезы ладонью.

— Эльза использовала заклинание перемещения. Она маг времени, а еще одарена бытовой магией. Была… одарена. — Девушка покосилась на безвольно повисшую в руках Даэрона подельницу. — Я не желала Инесс смерти. Клянусь, думала, она просто заснёт…

Графская дочь медленно оглянулась на Лафаэля, ища поддержки и сочувствия. Но лучник холодно отвел голову, и девушка зарыдала навзрыд.

— Уведите, — спустя минуту вздохнул глава Академии. — Их обеих.

— Дамы! — Строго крикнула Оливия. — Сейчас важное объявление.

* * *

Я съехала по ледяной стене, поднося к лицу теплившийся в ладони магический огонёк. Агарвэн обещал разыскать настоящего убийцу, и мне не оставалось иного, кроме как всем сердцем довериться наставнику.

Ужас и холод швыряли мысли из стороны в сторону. В голове все перепуталось, смешалось. Хотелось сомкнуть веки и не просыпаться. Сбежать от раздирающей душу темноты в яркие грёзы. И только крохотное пламя, жегшее руку, удерживало сознание наяву. А еще не давало окончательно озябнуть в продуваемом всеми сквозняками каменном карцере два на два метра.

— Возвращайся скорее, — шепнула живому пламени.

Прикрыла глаза и против воли стала засыпать. Не специально, так уж вышло…

Упала в темноту, чтобы через секунду обнаружить себя стоящей посреди смотровой площадки дозорной башни в легком ситцевом платье. Царил летний погожий день. В облачных далях парили птицы. Со стороны усыпанных махровой зеленью гор веяло ароматами спеющих трав.

Я медленно огляделась слева на право. Отсюда открывался великолепный вид на владения князя Эдуарда.

Внезапно поняла, что часто сюда прихожу. Полюбоваться простирающимися внизу зелеными долинами, нитями рек, уютными деревушками, рассыпанными вдоль пологих подножий и с горечью осознавать, что — еще немного и единственной наследницей Дома Зимнего Утра останусь я одна. Братья погибли. От вышедших замуж сестёр ни слуху, ни духу. У мамы остались только мы с Алисией. Но что-то подсказывало, это совсем ненадолго.

Неожиданно по внутреннему двору прокатился истеричный женский вопль. Вздрогнув, уставилась на упавшую в грязь фигурку в синем платье, опознавая в ней княгиню Лилиану.

— Мама?

Рядом, с заткнутыми за пояс пальцами с надменным видом стоял Эдуард. Одна мысль об отце заставила меня-Изабеллу передернуться.

Неспроста. Взирая на супругу сверху вниз, он громко кричал, а когда Лилиана попыталась ухватить мужа за подол, грубо толкнул.

— Договор заключен, женщина. Алисия пришлась по нраву Родерику и останется в его доме. Точка.

Эдуард на секунду оглянулся в сторону башни. Исчерканное морщинами лицо, ледяные глаза, опушенные уголки губ. Все это в оформлении седой спутанной бороды, стелившейся по мужской груди до пояса. На уровне подсознания чувствовала, насколько настоящая Изабелла боялась и ненавидела отца.

Когда он скрылся в замке, я кинулась во двор, обнимая и утешая мать.

— Что с Алисией, мама? Отвечай.

Прекрасная как утренний свет, но совершенно несчастная женщина подняла выцветшие от горя глаза.

— Он продал ее, Белла. Отдал в уплату долга этому старому похотливому мерзавцу.

Сердце пропустило удар.

— Тому, что уморил голодом первых двух жен?

— Ему.

— Как он мог? За что?

— Карточный долг превыше отцовских чувств, милая, — грустно шепнула Лилиана, притягивая меня к себе.

— Эдуард давно нам не отец, — давясь горячими слезами, выдохнула я, цепляясь за мамино платье. — Даже не человек. Жалкое подобие. Пропойца и ничтожество. Знаешь, что это значит?

Княгиня вопросительно изогнула бровь.

— Я — следующая, мама. Он не пожалел сыновей. Наследников Дома. Разве ему есть дело до младшей нелюбимой дочери, которую он никогда не хотел.

— К чему ты, Белла?

— К тому, что с этого дня беру судьбу в свои руки. Не позволю собой командовать. Буду жить, так как хочу! Там, где хочу! И с тем, с кем хочу! Даже… если ради свободы придется сбежать на край света!

… В себя вернулась от резкого скрежета слева.

Тюремная дверь распахнулась и, ослепленная заревом коридорного света, я непроизвольно зажмурилась.

— Изабелла, — позвал из-за спины глубокий мужской голос.

В следующий момент пара сильных рук с удивительной легкостью вознесла мое тело и прижала к мощной, будто камень груди.

— Ты оправдана, — скользнуло по виску горячее дыханье наставника. — Всё позади.

На эмоциях обвила широкие плечи, ощутив, как сильно он напрягся, будто прочувствовал всю полноту страданий, что эти утомительные часы сжигали меня изнутри. Выдохнул.

Я шепнула:

— Спасибо, Вэн.

Обогревая магическим теплом, эльф вынес меня на улицу. Было морозно и зябко. Ветер хлестал по лицу, метель запорошила волосы и ресницы.

Вцепилась в мужские плечи и утонула в жаре крепкого сексуального тела. Захмелела сводящим с ума ароматом. Растворилась в надежной защите. По сторонам не смотрела — просто позволила отнести себя не в Академию, а прямиком в эльфийский квартал.

— Располагайся, — велел хозяин дома, когда очутившись посреди собственной гостиной, поставил меня на ноги.

Я пошатнулась, но устояла. Конечности были еще слабы из-за перенесенного стресса, и им отчаянно требовалось отогреться в воде. Минут сорок, можно час.

— Приготовлю купальню, — легко уловил эти желания Агарвэн. Кивнул влево. — Халат и полотенца найдешь в комоде.

Скинул плащ и скрылся за дверью, я же потянулась к корсету. Благо, он был боковым, и от платья я избавилась без посторонней помощи. Сбросила сапоги, облачилась в халат, и через несколько минут уже вдыхала пряный пар прогретой купальни.

Больше не чувствуя страха, полностью разделась, отложила махровое полотенце и спустилась по трем мраморным ступеням в самый центр, откуда с потолка лились горячие струи. Едва я в них окунулась, вода приятно обожгла продрогшую от мороза и мертвого гранита кожу. Сбежала между грудей, соскользнула по обнаженному животу, и тело покрылось мурашками удовольствия.

Тихонько застонала.

Как же здесь хорошо. Безопасно.

Подставив одну руку под льющиеся сверху горячие потоки, с блаженной улыбкой избавилась от грязи тюремного подземелья, после по привычке занялась длинными волосами, что, намокнув, отяжелели и намертво прилипли к плечам. Но спустя мгновенье, замерла.

Не знаю, откуда, но я точно почувствовала за спиной чужое присутствие. Нет, не чужое. Родное, знакомое, опаляющее каждую клеточку моего нагого тела…

Позади стоял Агарвэн.

8.4

Жаркое эльфийское дыханье скользнуло от макушки на шею, разожгло по позвоночнику сладостный пожар. От неожиданности я передернулась, а после резко обернулась.

Мужской взгляд прожигал меня насквозь.

А я ведь перед ним без одежды была! Горячая вода струилась по спине, обнаженной груди, промытым на раз волосам; окутывала дрожавшие от волнения кисти, которыми тщетно пыталась прикрыться.

— Нет, — прошелся по купальне хрипловатый голос эльфа.

Синие глаза разгорелись голодным огнем, вконец вгоняя меня в смущение.

Хотела отвернуться, но захваченная манящей мужской красотой, не смогла. Клубы пара едва ли прикрывали идеальные изгибы и контуры тела, делая принца еще более соблазнительным. Снежные волосы были стянуты в хвост. Из одежды на нём — лишь влажное полотенце на бедрах.

Мужчина коснулся моего лица. Мягко прошелся по линии подбородка, в то время как хищный взгляд переместился сначала на мою грудь, сполз на плоский живот, потом ниже и замер где-то на самой середине…

Вот тут поняла, что начинаю краснеть.

— Посмотри на меня.

Требовательный голос окончательно лишил возможности сопротивляться. Я не могла противостоять ему с первой секунды нашей встречи, потерялась в нем и сейчас.

Осмелев (с все еще малиновыми от острого смущения щеками) подняла глаза и осознала, что ничего не могу с собой поделать. Страстно, словно обезумев от магического притяжения, повисшего в горячем воздухе, хочу коснуться эльфа. Немедленно исследовать крепкое, жаркое, сексуальное тело.

Неуверенно потянулась к мужской руке, но вспомнив о приличиях, неловко застыла. Вовремя. Наставник хмуро дернул бровью и отступил на шаг.

— Время инициации пришло.

— Уже? — Испуг холодной волной скатился по телу. Отрезвил.

Я неловко отшатнулась и тут же была перехвачена им за запястья.

— Не дёргайся, Белла. Обожгу.

Глаза Вэна вспыхнули белым светом. Он повернул наши руки так, чтобы они зависли напротив друг друга, после чего между ними заколыхался воздух. С эльфийских уст сорвались слова заклинания.

Полностью раздетая, ощутила плеснувшую из белого мага волну жара. Увидела, как по обнаженному мужскому торсу одна за другой вспыхивают огненные рисунки. В сумерках, что нас окружали — это было невероятное зрелище.

В мои ладони хлынул огонь. Защипал запястья, локти, укусил ключицы и, побежав по телу, заклокотал в горле. Я содрогнулась, закусила губу. Когда боль ужалила в самое сердце, вскрикнула и вконец потеряла ориентацию. Начала заваливаться, думая, что сейчас упаду. Но плечи обхватили стальные руки наставника и, потянув вперед, крепко прижали меня к чему-то горячему и бугрящемуся мышцами.

Щекой и обнаженной грудью почувствовала мужественное тело Агарвэна, состоящее из тугих мускулов. Теснее приникла к эльфу, обняла, попыталась отдышаться.

Вместо этого — голова закружилась сильнее. Не столько от хлынувшей в мое тело магии, сколько от близости передавшего часть Дара мужчины.

— Вдохни глубже, — услышала я тихий голос, будто шедший из-под толщи воды. — Сейчас боль пройдёт.

Я надолго потеряла связь с реальностью, ощущая «бурление» влитой магии.

Незнакомая сила растекалась по венам, придавая телу гибкость, легкость, обостряя рефлексы. Огонь становился частью меня. Было достаточно протянуть мысленный мостик, он тот час отзывался жжением в подушечках пальцев, готовый проявится пламенным язычком.

Откинула голову, прерывисто вздохнула и поняла, что лежу на коленях наставника. Сверху льётся ледяная вода, приятно остужая мою пылающую, словно факел кожу.

И где-то в эти мгновенья жар отпустил. Мое тело засветилось огненными орнаментами. Узорными, игривыми, точь-в-точь такими же, какие украшали эльфийского мага. В голове окончательно прояснилось.

- Лучше?

Все это время мужчина внимательно рассматривал мое лицо, едва ощутимо поглаживая большим пальцем разгоряченный лоб.

— Вроде бы. — Сморщилась я от остаточного покалывания.

Не представляю, сколько он «передал», конечности беспощадно ломило от жара. Правда, уже не так остро, как поначалу.

— Отдал тебе крупицу, — лениво улыбнулся Агарвэн. — Ровно столько, сколько нужно, чтобы продемонстрировать Его Светлости магическое умение.

Его, к слову, надо будет демонстрировать уже через три дня (!). Да-да.

После покушения на Инесс все намеченные сроки полетели в тартарары и едва на собрании выявили отравительниц, Оливия обрадовала срочным сообщением. Так и сказала: «второе испытание переносят на более ранний срок, готовьтесь, леди, и удачи».

Пока об этом размышляла, беловолосый поглядывал на меня странным, если не сказать задумчивым взглядом.

Сама не знаю, зачем я коснулась мужской щеки. Дыханье эльфа участилось.

Он смотрел, не мигая. Жадно. Разжигая внутреннюю страсть.

Словно околдованная любовными чарами, я спустила пальцы ниже. Огладила мужчине предплечье, неторопливо переместилась к мускулистому животу, а наткнувшись на огненную черточку, что шла параллельно засторелому шраму, обрисовала, ощущая, как в подушечку втекает эльфийское пламя, а то пламя, что внутри — отзывается этому, раскаляя ладонь и вызывая по моей руке бег узорных извивов.

Глаза Агарвэна распахнулись. В манящей синеве сверкнуло жаркое желание.

Моя рука замерла.

Опомнись, Диана! Ты же абсолютно беззащитна. А он — возбуждён.

Догадываешься, чем может закончиться?

— Я… Мне… — горло моментально свело от удушья и страха.

— Да, — глубокий голос эльфа отдался в груди болезненной дрожью. Он неохотно отвернул голову. — Тебе следует отдохнуть.

Наставник лихо укутал меня (совершенно не способную сопротивляться) в спланировавший из воздуха банный халат, взял на руки и вышел из уже успевшей остыть купальни.

* * *

Несколько часов спустя Агарвэн прислушался к спокойному дыханью девушки. Она, наконец, уснула. Измотанная. Обессиленная. Прошедшая инициацию.

Отогнув край одеяла, призвал в пальцы магию и отметил девичью ключицу особым знаком, через который отныне мог пополнять резерв ученицы даже на расстоянии, а заодно отслеживать ее местонахождение.

Тыльные стороны мужских ладоней ожидаемо полыхнули огнём.

Вздохнул, нахмурился.

Их принадлежность друг другу была неоспорима. От того, принцесса так легко приняла его магию. Ведь, по сути, они являлись половинками единого целого.

Осталась самая малость. Связать Изабеллу с собой.

Эльфы практиковали два способа. Добровольная привязка происходила в первую брачную ночь во время секса через сплетение магических потоков и означала вечную принадлежность друг другу. Касаемо, привязки на крови…

Такой обряд считался насильственным. Как правило, совершался против воли и расторгался лишь со смертью «хозяина». Светлые эльфы давно от него отказались. Зато вовсю использовали темные и лунные сородичи, любившие привязывать через кровь плененных человеческих рабынь.

Сочетаться с Изабеллой браком Агарвэн не мог. А привязывать пару кровью, дабы уберечь от чужих посягательств…

Скрипнул зубами. Плохая затея.

Душа страстно желала признать девушку — Предназначенной. Но в связи с открывшимися перспективами грядущей войны, разум предостерегал.

Что если, совершив привязку, он вскоре погибнет? Мелиссе не живут без своих мужчин. Как только биение мужского сердца обрывается, пара следует за ним в мир предков. Навсегда.

Ощутив бессилие, внутренне выругался. Набросил на разгоряченное тело халат и вышел в коридор. По широкой, с узорными перилами лестнице, бликами играл каминный огонь. На последней ступени сидел Лафаэль. Мрачный, подавленный, отрешенный.

— Почему ты здесь?

Лучник поднял пустой взгляд. Собрался ответить, но зацепился за крыльцо, на котором жарко обнимались Эния с Даэроном.

Принц холодно сузил глаза. Надо признать, он с первого дня не одобрял выбор сестры. Женщина королевских кровей и простой воин без титулов и земель. Впрочем, что сам Агарвэн, что Эния уже давно не отзывались на обращение «Ваше Высочество». От того мужчина решил, не вмешиваться в судьбу любимой младшей принцессы. По крайней мере, пока.

Метель улеглась, пала тихая морозная ночь и то, как Эния прильнула к Даэрону в долгом поцелуе, зоркий взор рассмотрел более чем превосходно. Недовольно изломив уголком губ, отвернулся к камину.

— Говори.

— Эльзу заключили в карцер, — задумчиво молвил младший Элеанди, касаясь тетивы. — Камиллу отправили под домашний арест.

— Это всё?

— Я повторно допросил леди Морэ, — голос Лафа заметно дрогнул. — Она кое-что вспомнила о маге смерти. Обратила внимание на голос. Он показался немного странным. Камилла считает, с ними говорила женщина, выдающая себя за мужчину.

Взгляд беловолосого заледенел. Маг смерти — ОНА?

Очень неожиданное открытие.

— Дважды просчитавшись с покушением, кем бы ни был маг, он предпримет новую попытку.

— Не удивлюсь, если на этот раз возьмётся действовать лично, — подтвердил Лафаэль то, что уже давно не давало Агарвэну покоя.

— Мы будем готовы, — опасно улыбнулся принц.

И плавно выпрямился. Незначительная разлука с мелиссе уже которую минуту отзывалась в висках пульсирующей болью. Потребность быть рядом с парой, вдыхать аромат, прижимать к собственному телу все сильнее подчиняла мужчину себе.

— Иди к ней, — посоветовал принц, нетерпеливо разворачиваясь к ступеням.

Лафаэль посмотрел с недоумением.

— К кому?

— К Камилле. Обними. Скажи, все обойдется. Уверен, девушке сейчас намного хуже, чем тебе.

На лице мага воды сверкнула гримаса боли. Едва сдерживая отчаяние, он тряхнул волосами:

— Я не стану лгать. Князь настроен на показательный суд и жестокое наказание.

— Иди, Лаф. — Хлопнул сородича по плечу и начал подниматься. — По поводу решения Виларда… Поговорю с ним утром.

9. Всё, что было не со мной — помню

После инициации мир заиграл необычайными красками.

Я научилась видеть магические нити, пронизывающие воздух подобно лунным лучам. Узрела прежде скрытые от зрения потоки стихий. Стала ощущать текущую по венам теплоту: мощную, свирепую и в то же время покорную, словно сторожевой пёс, что льнула к пальцам, откликаясь по первому зову.

В накопителе более не нуждалась, как и в какой-либо помощи наставника. Потому, делая очередной поворот кисти, я с восторгом наблюдала за парящей над снежной равниной «фигурой».

Сотканная магией птица взмахнула крыльями и, повинуясь команде, описала круг аккурат над головой эльфийского мага. Забрала к деревьям, осыпав макушки расплавленными огоньками, испустила волну жара и истаяла, едва я прервала подпитку.

Отступая от момента, скажу, что оставшееся до второго испытания время Вэн учил формировать, создавать и контролировать фантомы. Сегодня же назначил что-то вроде экзамена.

— Ну как? — Стряхнула я с пальцев пламя.

Агарвэн стоял возле медленно гаснущего костра, прислонившись плечом к стволу, и изучал меня непроницаемо холодными глазами.

— Сносно.

— То есть готова?

— Вполне.

Обрадовалась и сразу сникла. Занятия с наставником подошли к концу. Остался последний штришок — «расплатиться» тем, чем он обычно привык брать, и навсегда распрощаться.

Помявшись с ноги на ногу среди продуваемой ледяными ветрами равнины, я вдруг поняла, что эльф особо не торопится. Держится напротив, буровит взглядом, но почему-то не приближается.

— Будешь сегодня целовать? — Осторожно уточнила, когда пауза затянулась.

— Позволишь? — Ровно осведомился мужчина, пристально глядя в мои глаза.

Я оторопела.

Ждёт моего разрешения?

Раньше такого не наблюдалось. Подходил, прижимал, болезненно впивался в губы, а после молча таял во мгле и объявлялся лишь накануне нового урока.

— Я замерзла, — неуверенно кивнула. — Хочу быстрее с этим покончить. Тем более, сегодня мы, скорее всего, видимся в последний раз.

— Изабелла, — Агарвэн тяжело вздохнул и в три шага оказался рядом. Навис сверху и поневоле пришлось задрать голову, чтобы пересечься с ним взглядом.

— Да?

Щеки коснулись горячие пальцы. Обрисовали овал лица, бережно поддержали за подбородок, и… губы согрело пряно-тягучее прикосновение. Без напора и требовательности, как это случалось обычно, а с щемящей душу нежностью.

Я ошеломленно замерла, осознавая, что маг не взымает законную «плату». Он впервые меня целует. Со всей страстью!

Когда мужчина отстранился, я так и осталась стоять, растерянно уставившись в красивое лицо напротив. Сердце колотилось так громко, что казалось его слышали на окраинах Затмара; ноги сделались ватными. Не из-за хлынувшей в кровь чудесной эйфории, а из-за горького понимания, что битву с самой собой я все-таки проиграла.

Даже не заметила, когда настороженность к беловолосому сменилась полным доверием. Подпустила его слишком близко. Непростительно открылась душой. Забыла предостережения — держать с очаровательным принцем ухо востро. И рухнула в омут с головой.

— Все нормально? — Напряженно спросил Вэн, пристально следя за выражением моего побледневшего лица.

Заставив сделать себя вдох, натянула неискреннюю улыбку.

— Да, учитель.

— В таком случае, нам лучше вернуться в город.

— Конечно.

* * *

Мы простились на углу Академии, после чего я обреченно побрела в общежитие, сожалея, что в свое время не озаботилась покупкой артефакта, который бы уберёг от эльфийских чар.

Поздно, Диана.

Попала под влияние, очаровалась и навеки потеряла покой…

— Нашлась, подруга! — По ступеням навстречу сбегали Ария и Эмма Галл и миниатюрная брюнетка Марианна Эндэр. Схватив меня за руки, соперницы потянули обратно в центр. — Идём.

— Куда? — Не сразу сориентировалась.

— В таверну господина Тао, — пояснила Эмма.

— Тебе будет полезно, — поддержала сестру Ария. — Из-за той истории с баронессой, ты эти дни как в воду опущенная ходишь. Пора развеяться.

Поскольку кроме Инесс, сестры Галл и Марианна были единственными, с кем удавалось терпимо общаться, я согласилась.

В уютной таверне на окраине Дубовой аллеи всегда пахло свежей выпечкой и ароматами брусничного ношта. Устроившись за дальним столом, мы заказали по бокалу традиционного напитка и блюдо всевозможных сладостей.

— Завтра ждёт нешуточная битва, — отхлебнув горячего ношта, заметила Марианна. — Именно по итогам второго испытания решат, кто продолжит участие в отборе, а кто — нет.

— Пусть, — одновременно хихикнули сестры. — Князь нам без надобности. А вот лорд Префонт…

— Начальник княжеской охраны? — Изумилась я, слизывая с губ невесомую пенку.

— Представляешь, он не женат, — блеснули глаза Арии.

— И любовницы — нет, — в унисон поддакнула Эмма.

— Боюсь, девочки, у вас все равно мало шансов, — потянулась Марианна за пирожным.

— Почему?

— Слышала, он непреступен, как Северные горы. Сколько леди пыталось его соблазнить, да всё без толку.

— Те дамочки действовали в одиночку, — дружно прыснули сестры, — а у нас весомое преимущество.

— Какое?

— Нас — в два раза больше!

Я слушала шуточную перепалку «подруг по несчастью», наблюдала за возней господина Тао и глотала терпкий ношт, ни капли не ожидая подвоха. Зря. Очертания таверны «поплыли» и я очутилась на ковре посреди светлой комнаты с зажатым в руках алым конвертом.

Новое воспоминание накатило внезапно.

Вырвало из привычной суеты и вновь без предупреждения швырнуло в сознание Изабеллы.

— Ну, деточка, полно. Это всего лишь приглашение на отбор, — крутилась рядом дородная служанка, сплетая мои локоны в косу. — Тебе восемнадцать, уже пора.

— Пора, Алира, но, — я гневно изорвала конверт в клочья, — меня призывает не абы какой князь, а Владыка Севера, понимаешь?

— Ох, — служанка выронила смольные пряди, — тот самый? Потерявший жену и ребенка и продавший душу демону?

— Я о том же, — горько вздохнула я-Изабелла.

Очертания снова задрожали, изменились, как бывает во сне и через секунду я очутилась в цветущем саду, полном неумолчного пения птиц. Прогуливалась в одиночестве. Обмахивалась веером и была погружена в безрадостные мысли о скорой поездке в Затмар.

— Миледи… — заросли ежевики раскрылись. В просвете мелькнула седая голова старика.

— Что такое, Савье?

— Госпожа, вам ни при каких обстоятельствах нельзя ехать. Были раскинуты руны.

— И?

- Они предрекают скорую кончину.

— Мне? — Веер вывалился из рук.

— Да, — шепнул старик. — Руны не всегда точны, но, если верить последнему предсказанию темные силы пустят по вашему следу людей-волков.

Я с тяжелым сердцем оглянулась к сгорбленному мужчине, отчитывающему слугу на углу конюшен.

— Откажусь от участия, папочка запрет в монастырь. Или, — голос дрогнул, — продаст соседу, как до этого Алисию.

— Надо бежать, принцесса.

— Куда? — Разозлилась я. — Ты же сам сказал, не отец, так анимаги меня настигнут.

— Вы не поняли. В одной старинной книге я нашел заклинание «перемещения» тела вместе с душой. Думаю, я сумею отправить вас за Грань. А сюда вырву двойника.

— Точную копию?

Маг (уже поняла, что старик — маг) кивнул с хитрой улыбкой:

— Ту, что будет убита вместо вас. Анимаги не знакомы с вашим запахом. Тот, кто их нанял, знает вашу внешность исключительно по описаниям. Когда дойдёт до убийства, им в голову не придёт, что перед ними иномирянка.

Я насмешливо скривила губы:

— Бедняжка умрёт только из-за нашего сходства.

— Какое нам дело до жизни неизвестной девчонки? Главное — сберечь вашу сиятельную особу.

— Допустим, ритуал сработает, она переместится. Что будет со мной?

Старик нервно поскреб залысину.

— Заклинание двустороннее. Она окажется в Эостере, вы — в ее мире. Навсегда.

— Что?

Савье печально заметил:

— Разве не вы клялись бежать, лишь бы обрести свободу? Это шанс, миледи. Будете живой и здоровой. Здесь же, — повисла тяжелая пауза, — вас не ждёт ничего кроме смерти.

Уставилась на роняющий отцветшие лепестки цветок, вздрагивая от окриков бранившегося Эдуарда.

— Уже подобрал двойника?

— Хотите взглянуть?

Цветущий сад закрутился водоворотом, и я перенеслась в темное помещение очень похожее на аскетическое жилище старого колдуна. Где вместе со стариком вглядывалась в переливающийся хрустальный шар, какой на земле используют гадалки всех мастей.

Хорошо, я была в облике тени, иначе бы, выдала собственное присутствие гневным вскриком. Шар показывал — меня настоящую! Точнее, то, как склонившись над школьной партой, я что-то усердно записывала в тетрадь.

Минуточку, помню тот день. Конец апреля, тест по алгебре, я тогда сильно волновалась, никак не могла решить одну задачу. Ощущала, будто кто-то жжёт спину любопытным взглядом и мешает сосредоточиться. Вон, они кто.

— Она рыжая, — фыркнула я-Изабелла.

— Никто не видел младшей дочери Эдуарда, — успокоил маг. — Все решат, она — это вы. Но если настаиваете, я наброшу на девчонку изменяющее внешность заклятие.

— Она начнёт болтать.

— Зная репутацию вашего отца, кто ей поверит?

— Когда проведем ритуал?

— Лучше в дороге. Большое количество свидетелей ни к чему.

— Слуги сопровождения заподозрят подмену, Савье.

В старческих руках блеснул кинжал, что он вынул из складок мантии:

— Я позабочусь об их молчании.

Пейзажи вновь хаотично завертелись, выбросив меня на сугроб, в который я провалилась почти целиком.

— Быстрее, принцесса, — рявкнул Савье, помогая высвободиться из снежного плена. — Волки идут по пятам.

Сзади раздался промораживающий до костей протяжный вой, и между деревьев заметались серо-синие силуэты. Вскочив, из всех сил кинулась к руинам древней башни, которую, по словам Савье, в прежние Эпохи маги смерти использовали в качестве алтаря, где приносили человеческие жертвы сущностям низших миров.

За те столетия, тут скопилось столько нерастраченной темной магии, что ее наличие буквально пронзало тело холодными иглами. Потому-то маг Дома выбрал это место для ритуала. Сказал, из-за перенасыщенного магией фона будет проще прорвать ткань пространства, верша ритуал.

Меня колдовские штучки волновали мало. Всё, о чем я молилась, взбегая по скользкой винтовой лестнице к затерянному на верхнем этаже алтарю, это поскорее переместиться на Землю. А своему двойнику желала очутиться в Эостере и умереть вместо себя.

Сам ритуал помнила смутно.

Легла на холодный камень и, клацая зубами скорее от страха, нежели трескучего мороза, посмотрела на Савье. Пока маг вынимал ритуальный клинок, формируя и стабилизируя магические формулы, вблизи яростно зарычали анимаги. За этим из внутреннего двора послышалась громкая эльфийская речь. По всей видимости, высланное Вилардом сопровождение решило двинуть мне навстречу и невзначай нарвалось на засаду звериных магов.

— Готовы, миледи? — Привлек вставший на колени Савье.

Я взглянула на занесенный ритуальный клинок.

— Уверен, что заклятия достаточно набрали силу?

— Да.

Зажмурилась, разрешая:

— Приступай.

Грудь пронзила невыносимая боль.

Но прежде чем понять, что умираю, тело подхватил невидимый поток и понёс прямиком к раскрывшемуся в воздухе Порталу. Из которого… плавно летела обнаженная фигурка с рыжими волосами. В какую-то секунду мы зависли напротив друг друга, и даже соприкоснулись руками, а потом, ту — по имени Диана швырнуло на алтарь вместо меня. Я же ударилась о мягкую траву, приходя в сознание на берегу незнакомого озера.

Последнее, что увидела в схлопывающемся Портале — как Савье умудрился при помощи бытовой магии одеть обнаженную Диану в мое платье, а потом старика смел кинувшийся из темноты волкодав…

… Вскрикнув, подскочила, все еще плененная чужими эмоциями, и услышала, как позади опрокинулся стул.

В висках горячими молотками стучала кровь.

— Ты чего? — В изумлении воззрились на меня сестры Галл с Марианной. Заодно многочисленные постояльцы таверны.

— Мне не хорошо. — Схватившись за горло, стрелой кинулась к выходу, — надо на воздух.

Затуманенный взор по-прежнему удерживали воспоминания Изабеллы.

Вот, оказывается, ради чего все затевалось!

Я должна умереть вместо настоящей принцессы!

Расстаться с жизнью по воле возжелавшего ЕЙ гибели темного мага. В горле застрял комок, перекрывая дыханье.

О, господи, не надумай тогда эльфы выехать княжеской свите навстречу, это бы уже произошло. А самое гадкое: ни я, ни кто бы то ни было, понятия не имеет — кто этот маг и чем ему не угодила Изабелла-теперь я.

Парализованная ужасающей правдой, заплетаясь сапожками о пышные юбки, поплелась в Академию. Сознание продолжало рисовать картинку, как нагая, испуганная (но при этом хорошо осведомленная, куда попала) Изабелла растёрла обнаженные плечи и огляделась. Наткнулась глазами на мои футболку, джинсы, куртку — оделась. Услышав из рюкзака мелодию, вздрогнула.

Ясно ощутила чужое удивление, когда дочь Эдуарда выудила со дна мой смартфон. Долго и придирчиво рассматривала дисплей, соображала, что означают все эти красочные ярлычки и как ими пользоваться.

А что пережила я, очутившись в Башне?

Ужас, панику, опустошение, горечь от того, что не понимаю, где нахожусь, и почему меня все ненавидят! Сколько ночей, я задавалась этим вопросом, не спала, размышляла, и вот оно, долгожданное прозрение.

Стало ли от этого легче? Наоборот.

9.1

Новый день не задался с самого начала.

… Во-первых, измученная открывшейся правдой, я всю ночь промаялась без сна. Металась по покоям загнанным зверем, прокручивая в памяти ритуал переноса, а едва затеплился рассвет, обессиленно упала в кресло и словно по закону подлости — проспала.

Вскочила после завтрака — и то благодаря настойчивому солнечному лучику, втекавшему сквозь окно; кое-как нарядилась и слетела на первый этаж за пять минут до начала испытаний.

Здесь были все. За исключением принцессы Эльзы и Камиллы. Первую князь приговорил к нанесению на тело «ледяной печати» (той самой, что отныне запрещала участие в любых отборах) и отослал домой. Велел собирать вещи и немедля выметаться из княжества, даже не наказал.

Что до Камиллы, с ней Вилард обошелся еще мягче. Отстранил от испытаний и дал девушке выбор: остаться и ждать объявления победительницы, либо вернуться в родительский дом. Графская дочь выбрала первый вариант. Поначалу я удивилась — зачем. А, приметив зачастившего в ее комнату Лафаэля, всё поняла.

Похоже, именно Агарвэн повлиял на решение Виларда относительно соперниц. Особенно леди Морэ.

… Во-вторых, мою неучтивость вновь пожурила куратор.

— Опять опаздываешь, Олин. — Мадам держалась у зала, где ожидался смотр магических талантов и при виде ее грозной фигуры в черном, я невольно замедлилась.

— Прошу прощения.

— Становись с краю, — кивнула та на выстроившихся в шеренгу претенденток.

Пристроившись, сразу получила от Сирин колкий взгляд:

— Приятно, что вы к нам присоединились, хотя мы бы обошлись и без вас.

— Тишина! Все в сборе? Начинаем. Прошу, принцесса Валлейская.

Первыми демонстрировать Дар отправились самые Одаренные. Поскольку я не была в их числе, дабы не путаться под ногами, отошла — поглядеть, как ясное утреннее небо затягивают снежные тучи и вдруг заметила подругу.

— Инесс?

Все эти дни Агарвэн заверял, дочь барона идет на поправку. Но я и подумать не смела, что смуглянка решится участвовать в испытании. Пусть зелье из волчьего оскала было приготовлено неверно (от того не сильно повредило), все же отравление — есть отравление и я хорошо видела, насколько тяжело было Инесс здесь находиться.

— Здравствуй, Белла. — Слабо улыбнулась она. Все еще очень бледная, с трудом державшаяся на ногах.

Я быстро подошла.

— Зачем ты покинула лазарет?

— Не хочу упустить шанс. Уже рассказывала тебе про отца?

Хмуро кивнула, слушая усиливающийся по ту сторону стен ветер.

— Извини, что не навещала. Господин Ингис запретил.

— Ничего страшного, — порозовела девушка. — Я не скучала. Помнишь начальника стражи лорда Префонта? Такого высокого, красивого и неразговорчивого.

— Да.

— Князь велел ему быть при лазарете и ночью и днем.

— И? — Сузила я глаза.

— По первости, он молча нес службу, охранял. Даже в мою сторону не смотрел. А потом между нами что-то пробежало, — (лишь бы не черная кошка, непроизвольно подумалось мне), — мы разговорились, нашли общий язык.

Ага, значит, красавчик Префонт не немой.

Сложила руки на груди.

— О чём беседовали?

— О разном. — Мечтательно откликнулась Инесс. А после посмотрела на меня с любопытством. — Кстати, Виттор рассказал, что сделал лорд Агарвэн, чтобы вытащить тебя из темницы. Сильный поступок.

— Да, — внутри неожиданно стало больно, но стараясь оставаться спокойной, подтвердила. — Он особенный. Без него я бы пропала.

…В-третьих, несмотря на все усилия наставника, на испытании я всё-таки провалилась.

Когда пришел черёд заходить, я споткнулась на пороге. Ладно, думаю, с кем не бывает? Оправила платье, оглядела княжескую ложу, где восседали князь, придворная свита и бог знает кто еще, и сделала реверанс. Так как давно перевалило за полдень и, от ожидания я сильно переволновалась (сама не знаю, почему) ноги едва держали. Руки вовсе казались налиты свинцом, все тело неприятно лихорадил озноб.

— Проходите, не стесняйтесь, — пронеслось по зале приглашение ректора. — Какой магией вы одарены?

— Огня.

Встав посреди зала, прикрыла глаза, вообразила, что в глубине ладоней заколыхался Огонь и, уже ощутила покалывание в кончиках пальцах, но прервалась.

— Вы не могли бы потушить свет?

Несколько секунд ничего не происходило, и я уже решила, что просьбу проигнорируют. Но тут из ложи раздался хлопок, под потолком пронесся леденящий порыв, и помещение окуталось синим сумраком. Все потому, что на улице к этому времени разыгралась февральская метель, укутав солнце снежной мглой.

Итак.

Я потерла ладонь о ладонь, сконцентрировалась, призывая магию, и мои руки окутались рыжеватыми язычками. Если до инициации пламя всегда обжигало, оставляя на коже страшные ожоги, на сей раз жара я не почувствовала — лишь легкое пощипывание, как бывает с телом после долгого пребывания на морозе, а после возвращения в тепло.

Сосредоточившись, проследила, как огонь растекся от пальцев красным золотом, наметила поворотами кистей будущую основу и принялась «рисовать» потоками силы.

Из сыплющих искр складывалась венчанная изогнутыми рогами голова, мощное, чешуйка к чешуйке пламенное тело, могучие, словно корабельные паруса крылья. И вот прямо из воздуха, окутанный шлейфом раскаленных сполохов, возник огненный дракон.

Я протянула к творению мысленную нить и запустила по зале, приказывая разжечь канделябры и фонари.

— Пожалуйста, не подведи.

Пышущее жаром создание с оглушительным треском ударилось о паркет, облачным вихрем прокатилось по осветительным «приборам», рокоча и плюясь огоньками распалило фитильки, и наполнило залу теплом и светом. Закрутилось, завертелось в бешеном полете, распахнуло сотканную огненными всполохами пасть и запустило огненную струю.

Блин!

Чересчур рассеянная из-за вчерашнего видения, я на секунду упустила дракона из подчинения, и он случайно подпалил одну из портьер. Тот час оборвала передачу магии, растворяя фантома.

Зато устроенный им мини-пожар — никуда не пропал. Благо, вар Ардэс сплел водное заклятие и портьера мигом затухла. В воздухе повис густой аромат паленой ткани, повсюду поплыли клочья черного дыма.

Упс, неудобно получилось.

* * *

Мы стояли напротив Виларда, встревоженные ожиданием. Демонстрация способностей затянулась, за окнами стемнело и, вопреки размышлениям соперниц, мечтавших о победе, я думала лишь о том, как сильно проголодалась. А еще до невозможности хочу спать.

Князь обвел нас равнодушным взглядом (словно отбор для него не более, чем развлечение на выходные), прищурился, по зале прогремел обжигающий холодом и беспристрастностью голос:

— Все вы справились достойно. Но только десять невест пройдут в последнее испытание.

Мужчина плавно переместился к леди слева (честно сказать, даже имени ее не запомнила), подхватил руку в белой перчатке и поцеловал.

— Вы, госпожа.

Та ойкнула, сделала реверанс и раскраснелась от счастья.

Тем же способом, подходя и целуя девушке руку, Вилард отобрал еще несколько невест, в том числе Инесс Сантар. От переполнивших смуглянку эмоций, она едва не упала в объятия князя, но во время одумалась и удержалась прямо.

Что до моей персоны… Мм… Подошел, окинул с головы до пят невозмутимым взором, многозначительно хмыкнул и двинулся к следующей девушке. На душе просветлело — не прошла. Как же я этому рада.

— Моя леди, — послышался рокочущий тембр Виларда, что перехватил Сирин за талию. — Составите мне компанию?

Голубые очи драконидки изумленно расширились.

— Я? Э… конечно, Ваша Светлость. С огромным удовольствием.

Оперевшись на предложенный локоть, блондинка, покачивая бедрами, горделиво двинулась рядом с Владыкой Севера. Напоследок обернулась, отослала через плечо победный взгляд и хихикнула.

Я сузила глаза. Иди-иди, дурочка. Думаешь, это что-нибудь для него значит? Он просто выбрал очередную игрушку на вечер. Надоест, присмотрит из претенденток новую. В конце концов, отбор не окончен и кроме принцессы Валлейской в третье испытание прошли еще девять девушек небесной красоты.

— Дамы! — Привлекла к себе визгом Оливия. — Прошедших испытание попрошу следовать за мной для дачи новых указаний. Не прошедших — благодарю и сообщаю: вы можете покинуть Затмар в любое удобное для вас время. Всего наилучшего.

— Пока, — махнула мне Инесс, пристраиваясь в хвосте избранных фавориток.

Я кивнула вместо прощания:

— Удачи, подруга.

Едва они удалились — браслет на моем запястье окутался дымом и исчез. То же произошло с другими провалившими испытание невестами, среди коих, к слову, оказались Ария и Эмма Галл и Марианна Эндэр.

Несколько девушек прижали ладони к лицу и кинулись в коридор, рыдая в голос. Другие зашипели ругательства, третьи впали в ступор. Окинула бывших соперниц сочувственным взором, простилась с подругами и неторопливо отправилась в апартаменты.

Свободна! Доберусь до купальни, смою покусывающий кожу холод Виларда, поужинаю и лягу спать. В конце концов, отдав последние силы на испытании, я едва была в состоянии идти без поддержки. И все в чем нуждалась в данный момент — в исцеляющем отдыхе.

Вот только…

Говорила вначале, что день не задался?

Неспроста.

9.2

Шумно выдохнув, я обнаружила себя посреди пустого перехода, полного неясных шорохов. Похоже, углубившись в мысли, не заметила, как попала в пространственную ловушку, которая моментально перекинула из одной части Академии в другую. А именно — в закрытое крыло факультета некромантов.

В сгустившемся после заката сумраке определенно кто-то таился. По позвоночнику прошла болезненная дрожь — будто сквозняк пробежал по лодыжкам. В ответвлении справа возник силуэт в черных одеждах. Колеблющийся свет настенных ламп подчеркнул высокий рост, капюшон на голове и кисти в перчатках, что он сжал в кулаки.

Я подобралась.

Сложно сказать, почему самое важное видение открылось мне именно вчера. Может, здешние боги сжалились над бедной попаданкой, но, возможно это случилось из-за того, что жить мне осталось не так уж и долго. Так как неизвестный сделал встречный шаг, вскинул охваченные беловатым свечением руки и атаковал меня шипящими молниями.

Я рефлекторно заслонилась, призывая магию.

Кисти воспламенились, опалив глаза, и в противника полетели атакующие файеры. Не ожидав от «пустышки» такой прыти, обескураженный маг в последний миг прикрылся щитом, а после атаковал повторно. С такой сокрушительной силой, что та смела меня будто налетевший из ниоткуда смертоносный ураган.

Полыхнуло ярко синим, все тело опалило жгучей волной и, ослепленная дикой болью, я кувыркнулась в соседнюю стену. От удара зажмурилась и, толком не поняв, кричу или нет, потеряла сознание.

… В себя приходила долго и мучительно. Продиралась сквозь темноту и бессилие, отчетливо слыша, как сначала меня куда-то упорно волокли по мраморным плитам, затем бросили на твердый пол (почему-то решила, что одной из аудиторий), а дальше похититель загремел железом, стеклом и наполнил воздух сильными травяными ароматами.

Кажется, занялся приготовлениями к ритуалу.

Открыв глаза, поняла, что лежу в учебном кабинете на холодном полу, со связанными руками и ногами, а человек в черном сооружает из профессорского стола подобие жертвенного алтаря. Устанавливает по краям факелы, чертит в центре магические символы, вытягивает из-за пояса жертвенный клинок.

От ужаса сердце пропустило удар. Бросила лихорадочный взгляд к двери, анализируя: успею ли отсюда сбежать и тут по сумрачной аудитории пронесся чарующий женский голосок:

— Даже не надейся.

«Силуэт» откинул капюшон, и я едва подавила вскрик.

Так вот кто все эти недели скрывался под личиной мага смерти?

Нелепо, конечно, но поначалу я грешила на вар Ардэса, ошибочно полагая, раз он темный, то непременно — злой и жестокий убийца. Потом предположила, что маг смерти — рыжеволосый лучник Вэон (а что, эльф так открыто ненавидел Изабеллу, что у любого бы закралось недоброе подозрение). Время от времени подумывала на самого Владыку Севера (мало ли у Виларда причин отомстить князю Эдуарду?). Иногда казалось, это кто-то из соперниц, Сирин, Эльза, а в последнее время — Камилла Морэ.

Но ОНА!

— Удивлена? — усмехнулась Иримэ и подошла ближе.

Мой язык с трудом повернулся от нахлынувших эмоций:

— Владеете магией смерти, профессор Шелейн?

— Никогда не владела. Но, — женщина выудила из-под одежды металлический медальон, пульсирующий серебряным светом, — я хороший артефактор. Мне не составит труда создать нужный артефакт, способный наделить свойствами неприсущей мне магии.

Для того, чтобы всех запутать и пустить по ложному следу, подумала я, но не высказала.

— Все, кто с вами общался, утверждали: маг — мужчина.

Эльфийка рассмеялась колокольным звоном, показала внушительное кольцо на левом мизинце.

— Артефакт, меняющий голос. — Дальше мотнула на переливающуюся магическими нитями маску, — и вон тот, для смены внешности.

Положим. Черноволосая всех провела. Но зачем ЕЙ смерть Изабеллы?

Откровенно сказать, зависла.

— Столь же ограничена, как и папаша, — разозлилась Иримэ.

Я сжала губы, дабы не ругнуться.

Ошибаетесь, леди Шелейн. В причине давно разобралась. Банальная месть князю Эдуарду. Тем не менее, когда она заговорила, перебивать не стала.

— Многолетние неурожаи, голод и разруха вынудили лунных эльфов искать новые, пригодные для жизни земли. Выбор пал на Белолесье. Они вторглись в наше королевство беспощадной армадой. Устроили на границе бойню и потребовали отдать все западные рубежи.

Разумеется, владыка Синьагил отказал. И в тот же день обратился к соседям за помощью. Откликнулись двое. Молодой князь Вилард и еще более юный человеческий князь Эдуард. Первый оказался верен военному союзу и, призвав магов, повелел отправить войска через Портал. Люди твоего отца оказались менее расторопны. К тому же, выяснилось, в вашем княжестве нет работающих Врат-Телепортов и они двинулись пешими. Где-то на полпути Эдуард повстречал повелителя лунных эльфов. В те годы он был юн и неопытен и легко очаровался речами опытного противника. В итоге, вместо долгожданной помощи, мы получили удар в тыл. Из-за предательства людей Дом Вечерней Звезды пал. Чтобы не становится рабами, те, кто выжил, бежали. Из гордого величественного народа мы превратились в изгнанников. На наших землях и по сей день властвуют враги.

Она еще что-то цедила, шипела, я не прислушивалась. Новая порция правды оглушила не меньше, чем та, что открылась вчера.

Изабелла — дочь человека повинного в гибели эльфийских королей?

— В той бойне погибла вся моя семья, — бросила эльфийка с презрением. — Потому, узнав о твоем участии в отборе, я решила мстить.

Я подняла затравленный взгляд.

— Ты изворотливая, дрянь. Ускользнула от анимагов, из-под ареста и порядком меня разозлила. — Прекрасные эльфийские очи заволокло пеленой ненависти. — Я не доставлю тебе удовольствия умереть быстро и безболезненно, — она махнула в сторону сотворённого алтаря. — Через тебя я наложу проклятие истребления на весь Дом Зимнего Утра. Каких-то сто лет и все, в ком течет кровь Эдуарда, умрут в страшных мучениях. Один за другим.

Иримэ описала в воздухе круг. Я воспарила над полом и была уложена на алтарь неведомой силой. Веревки на запястьях и лодыжках развязались, а после, все та же незримая магия растянула мне руки и ноги так, чтобы их обвили железные кандалы, приспособленные в изголовье и изножье стола. В тишине мерно защелкнулись магические замочки и сердце гулко забухало.

Профессор выхватила из-за пояса кинжал, занесла… В какой-то мере, я разделяла ее скорбь, но ведь я — не Изабелла! Ее участи не заслужила!

Не особо рассчитывая, что меня услышат, закричала со всей силы:

— Мое имя Диана! Узнав о готовящемся покушении, Изабелла сбежала, подменив себя мной.

Женщина отпрянула.

— Лжешь, гадина.

От шока слова застряли в горле. Все, на что меня хватило — это глухо шепнуть:

— … ритуал переноса…

Иримэ зашипела на родном языке. Само собой, была прекрасно осведомлена о подобных практиках.

Я же ощутила как онемевшие руки и ноги обрели чувствительность. Воздух, наконец, достиг горевших в пожаре легких. Закашлялась, ощущая страшнейшую слабость и робкую надежду на то, что меня все-таки отпустят.

— Надо же, — едко усмехнулась Шелейн. — Мерзавка сбежала, оставив за себя служанку. Умная девочка.

— Я не служанка!

Эльфийке было плевать. Она вновь занесла кинжал, целясь в самое сердце:

— Прости, ты слишком много знаешь, я не могу…

Вдруг кабинет осветила слепящая вспышка.

Бухнуло, шикнуло, и Иримэ истошно закричала. Оказалось, запуталась в наброшенной извне полупрозрачной сети, вытягивающей из тела магические силы, что уплотняясь в тонкий серебристый вихрь, перетекали в навершие-кристалл стоявшего в дверях ректора.

«Осушение» Дара длилось минуту. После чего в кабинет вошли вар Ардэс, Агарвэн, мадам Оливия и гвардейцы. Цепи, кусавшие запястья и лодыжки загремели, и я ощутила легкость. Сразу оперлась дрожащей ладонью о столешницу, села. К этому времени оглушенная эльфийка уже лежала между парт.

— Заковать преступницу в наручники, — махнул гвардейцам Префонт. — Заключить в карцер.

Профессора вынесли в коридор. На нее не смотрела, все чувства и мысли сосредоточила на застывшем в проёме Агарвэне. Он держался подчеркнуто холодно, с безразличным выражением на лице. И только едва заметные огоньки в синих глазах выдавали бушующие в эльфийском сердце эмоции.

— Ты не Изабелла? — Тихо уточнил.

Молча покачала головой.

Что ему ответить? Прости, боялась открыться, потому что думала, ты не поверишь. Сочтёшь ненормальной, прогонишь, а мне без учителя просто не выжить!

— Хотела сказать, но… — от волнения я сомкнула пальцы на широком рукаве, не зная как дальше продолжить.

Холод в глазах наставника выворачивал душу наизнанку. Не в силах это выносить, опустила голову, впиваясь в часть символа на котором сидела.

— Смею предположить, обмен телами произвели против вашей воли, леди? Так? — Прервала паузу куратор.

Кивнула.

— В таком случае, вы не имели право участвовать в отборе.

Так или иначе, я уже вылетела. Чего орать?

— Но участвовали.

— Мадам Оливия, думаю с девушки достаточно потрясений. — Вмешался вар Ардэс. Подошел и, приподняв мой подбородок, посмотрел прямо в глаза. (Боковым зрением заметила, как из-за чужого прикосновения напрягся Агарвэн, правда, с места так и не сдвинулся). — Мы приносим глубочайшие извинения за то, что использовали вас в качестве наживки.

О, поразили до глубины души. В первый миг хотела возмутиться, покричать, но потом передумала. Слишком устала из-за свалившихся на голову неожиданностей и открытий.

— Леди, — вкрадчиво молвил Тарен, отпуская мой подбородок, — поговорим о ритуале переноса. Откуда вы роддом?

— С Земли.

— А в Эостере очнулись…

— В Темной Башне, — я неловко подняла глаза к Агарвэну. — Несколько недель назад. Сначала ничего не понимала. Потом научилась «видеть».

— Что?

— Воспоминания настоящей принцессы. Благодаря им разобралась, что к чему.

Вар Ардэс подался ближе, занося руку над моей макушкой.

— Так и думал, — странно ухмыльнулся темный маг. — Похоже, во время переноса, вы частично обменялись с Изабеллой душами. Произошла магическая спайка.

— Чего?

— Часть ее души проскользнула в вас, ваша — в нее. Потому появились видения. И предрасположенность к стихийной магии. Судя по остаточным эманациям, принцесса Олин была проявленным магом Огня.

— То есть, я все знаю о ней. Она обо мне?

— Не только. В какой-то мере, вы сами стали Изабеллой.

— Нет, — искренне возмутилась. — Я — Диана Богданова! А не какая-то там Олин!

— Успокойтесь, я лишь озвучил очевидный факт, — примирительно поднял ладони вар Ардэс. — Но если не верите…

Ректор исчез в коридоре и вернулся через минуту с большим стеклянным шаром, излучающим синее свечение.

— Магический определитель. Используется в случае необходимости подтвердить личность того или иного человека. Приложите руку, леди.

Нервно сглотнув, опустила ладонь на прохладную хрустальную поверхность. Синий свет замерцал огоньками и налился традиционными цветами Дома Зимнего Утра, в глубине проступил герб рода Олин.

— Определитель опознаёт вас Изабеллой, — сухо подытожила мадам Оливия.

— Этого не может быть, — воспротивилась я. — Я не она! Слышите?

— Мы не оспариваем ваше право хранить часть души Дианы. И даже называться Дианой, если вы действительно считаете себя таковой. Но посмотрим на факты с точки зрения законов Эостера. Вы официально признаны дочерью князя Эдуарда. Поэтому, хотите или нет, для окружающих останетесь Изабеллой.

— Навсегда? — Упавшим голосом шепнула я.

Серебристые глаза ректора загадочно блеснули.

— Правильно понял, что вы мечтаете о возвращении домой?

— Можно?

— Боюсь, ритуал будет чреват последствиями. Вы настолько спаялись с душой Изабеллы, что попросту можете не пережить повторный сеанс. Если, хотите, я, конечно, попробую. Но успеха не обещаю. Вы либо погибнете, либо вновь обменяетесь душами, после чего вообще перестанете осознавать себя личностью.

— Проще говоря, сойдёте с ума, — бесстрастно объяснила куратор.

— Спасибо, Оливия, — с ноткой сарказма сказал вар Ардэс, — уверен, девушка поняла без вашей подсказки.

Я молча покосилась на Агарвэна. И хотя эльф ни чем не выдавал чувств, оставаясь все тем же неприступным изваянием из белого льда со сложенными на груди руками, сердцем чувствовала, как заметался в эту секунду по эльфийским венам Огонь. В ярости. Бессилии. Странном желании — уберечь меня от роковой ошибки.

— Мне надо подумать, — выдавила чуть слышно спустя минуту.

— Разумеется, — согласился ректор. — Но все же советую вам остаться в Эостере. Поскольку согласно всем магическим документам, вы являетесь принцессой Олин, я готов принять вас в Фаэванор без вступительных экзаменов. Наставник, — он искоса поглядел на беловолосого, державшегося с каменным лицом, — передал вам магию. Прекрасно. Зачислим на факультет элементалистов.

— В Академию? — Ошарашенно выдохнула я.

Вот это поворот.

— Верно. Одно ваше слово и я распоряжусь начать процедуру оформления. Что скажите?

Тут вмешался Агарвэн.

Приблизился, по-собственнически подхватил меня на руки и крепко прижал к себе.

— На все вопросы ученица ответит завтра.

Мы вместе покинули кабинет.

Очутившись в темноте коридоров один на один я, наконец, позволила себе расслабиться. Прижалась к наставнику и ощутила под щекой тонкую ткань, за которой бугрились горячие твердые мускулы.

Он обнял еще крепче, мягко коснулся губами моего виска, и быстро понес в комнату.

— Извини, — прошептала, все еще чувствуя толику его смятения.

— Не оправдывайся, Диана. — Спокойно ответил принц. — Ты была вольна скрывать эту тайну.

— Честно так думаешь?

Утвердительно кивнул. И все равно между нами будто возникла преграда.

— Вэн? — Позвала я, чувствуя острую боль в солнечном сплетении.

Не поступай так со мной. Только не сейчас, когда я безумно нуждаюсь в надежном плече и мудром совете.

— Т-шш… — откликнулся он и сердце оборвалось.

Сдерживая горькие слёзы, заметила, как он внёс меня в спальню. Уложил на кровать, опустился рядом на одно колено и аккуратно снял меховые сапожки. Накрыл одеялом и, молча прижав ладонь к моей щеке, погладил большим пальцем.

— Тебе надо выспаться. — В синих печальных глазах напротив я отчётливо прочитала: «А мне надо подумать».

10. Горькая правда

В какой-то мере маг смерти оказался прав, на Земле я никому не нужна.

А рисковать жизнью ради возвращения в опустевшую квартиру к отчиму-пьянице, очень глупо. Да и зачем? Если уж выпал шанс начать всё заново, почему бы им не воспользоваться?

Я долго бродила по комнате, обдумывая предложение Тарена. Когда же опустилась в кресло, обнаружила на щеках подсохшие слёзы. Волнуюсь? Странно, в душе вроде не скажешь. В последнее время совсем с собой не в ладах.

Поднялась. Снова прошлась взад-вперед. Несмотря на поздний час, Академия бодрствовала. Слышались голоса, под тяжестью ног скрипели половицы; снаружи выл ветер.

Понимая, что все рано не усну, стащила со стула накидку с соболиной опушкой, обулась в меховые сапожки и выскочила на улицу.

Ночной мороз сильно обжег легкие; подышала в рукавицу и, прикрыв лицо, бросилась по залитому лунным светом внутреннему двору. Оттуда торговыми рядами вниз и вот я в эльфийском квартале, застыла в нерешительности на первой ступени такого знакомого и родного крыльца.

Глаза впились в приоткрытую входную дверь, из-за которой сочился теплый свет. Увидев меня, наставник придет в бешенство и будет долго отчитывать за глупость и риск, коим я себя подвергла, придя сюда. Пусть. Главное после этого Он обнимет и вернет сердцу покой.

Стыдно признать, но я шла за ответом: как понимать тот последний поцелуй? А еще безумно желала, чтобы эльф снова меня поцеловал. И после прояснил мучавшее разум замешательство, раз и навсегда расставив точки над «i». Сказал напрямую — испытывает ли ко мне хоть какие-то чувства или все эти недели бессовестно издевался над дочерью врага, чтобы банально потешить собственное самолюбие?

Только подумала взбежать на крыльцо, но к полу пригвоздил грубый возглас Вэона:

— … ты не можешь взять человечку с собой. Это против правил.

Я осторожно заглянула в гостиную.

Оказывается, у эльфов было нечто вроде совета. Лафаэль держался у камина с мрачным лицом. Вэон поигрывал кинжалом, сидя на ступенях лестницы. Эния с Даэроном уединенно обнимались близ дивана.

Сам Агарвэн внимательно просматривал донесение. Был облачен в длинный шелковый халат цвета сумеречного снега с широкими, ниспадающими вниз рукавами и узкие брюки. В белых распущенных волосах переливался серебристый обруч с синим драгоценным камнем.

У меня перехватило дыханье. Прежде никогда не видела его ТАКИМ. Не просто властным и могущественным — истинным Владыкой, окруженным собственным народом.

— Тяжело соглашаться с Вэоном, — послышался голосок Энии. — Но девушке придется остаться.

— Нам жаль, — поддержал красавицу Даэрон.

Затаила дыханье, не веря ушам. Это потому что он — эльф, а я — человек? Или дело в обмане, которого мне не могут простить?

Все оказалось куда прозаичней. Я продрогла до костей, грела руки дыханьем, больше походившим на хрипы загнанного зверя, но упорно стояла на крыльце и через десять минут узнала правду.

Если в двух словах — эльфы готовились к военному походу. Собирались отвоёвывать утраченное королевство и в лидерах, само собой, видели Агарвэна. Обо мне речи даже не шло. Лишь в самом начале. Упомянули вскольз, как нечто лишнее, бесполезное. И переключились к обсуждению военной стратегии.

По гостиной катились высокие голоса, было шумно, суетно, спорщики кричали, а потом разом стихло. В один момент. Просто принц поднял руку.

В мягком зареве настенных ламп эльфийская кожа отливала лунным светом; волосы широкими локонами распадались по мощным плечам; глаза лучились холодом и суровостью. А когда заговорил, все благоговейно прислушались.

Я вздрогнула. По щекам покатились ледяные хрусталики.

Откуда вообще пришло в голову, что могу приглянуться эльфу-мужчине? И не просто обычному воину, а лорду королевских кровей.

Да, пока Агарвэн ходит в простых льняных рубахах, сражается бок о бок с рядовыми магами и вынужденно служит князю Виларду, но Он — принц. Рано или поздно отвоюет родные земли, вернет законные корону и трон и обретет утраченное могущество.

Вспомнит ли Он после этого простую человеческую девушку, вырванную им из лап кровожадных чудовищ за секунду до неминуемой гибели?

Вспомнит, как защищал ее ценой своей жизни? Как не единожды исцелял, не боясь при этом погибнуть сам? Как делился магическим Огнем, отогревая своим телом в глухой заснеженной чаще лишь бы только уберечь от стужи и холода?

Тело сковала неприятная слабость. Само собой, нет.

Я посмотрела на Агарвэна. В последний раз. Мысленно прощаясь с суровым принцем, невзирая на разрывающую душу боль. По лицу катились горькие слёзы.

«Спасибо наставник.

Никогда тебя не забуду. Но ты прав, вместе нам быть не суждено».

— Будь счастлив.

Еще минуту я любовалась прекрасным обликом теперь уже такого далекого и незнакомого мужчины, а потом зажмурилась.

— Не тому вы доверились, леди Олин, — прозвучал насмешливый голос из снежной темноты, когда на негнущихся ногах я побрела в Академию, не разбирая дороги.

Вар Ардэс стоял у фонарного столба со скрещенными руками и поглядывал на меня с интересом.

— Я предупреждал, Изабелла. Или лучше звать вас Дианой?

— Зовите, как хотите, — отмахнулась устало, собираясь продолжить путь, но он остановил.

— Приняли решение?

— На счёт обучения в Фаэваноре? — В какой-то степени Академия магии могла развить и укрепить переданный эльфом Дар, но зная, что ничего в этой жизни не бывает бесплатно, уточнила. — Сколько это будет стоить?

— У вас есть деньги? — Удивился темный маг.

— Нет. Но я прекрасно осведомлена, что «пустышек» принимают исключительно после внесенного залога в магистрат.

Ректор странно улыбнулся.

— Для вас сделаем исключение.

— С чего бы?

— Вы мне интересны.

— Тем, что иномирянка?

— В том числе, — подтвердил мужчина. — Плюс ваше необычайное умение накапливать магию. Наставник не сказал? Несмотря на отсутствие врожденного Дара, влитая в вас сила прижилась, как родная. Было бы неплохо понаблюдать за тем, как магия проявит себя в дальнейшем.

— То есть я интересую вас исключительно в качестве подопытной мышки? Ясно. Но вы не ответили, — хмыкнула с издёвкой. — Во что обойдется учёба?

Вар Ардес выпрямился, смахивая с волос снег.

— Как я сказал — учиться будете бесплатно. А вот после получения диплома… придется поработать на Совет магов.

— Долго?

— Десять лет. Согласитесь, небольшой срок за билет в счастливое будущее.

По мне, очень даже большой!

Я осторожно уточнила.

— Если отучившись, я откажусь от предложенной Советом работы?

— Для этого, — ректор протянул вспыхнувшую серебром ладонь, — заранее заключим магическую сделку.

Проторчать в Фаэваноре пять лет, чтобы потом еще десять «горбатиться» на местных магов? Ну, знаете!

— Мне… нужно время подумать, — умело выпуталась из щекотливой ситуации.

— Думайте быстрее, Диана, — опустил ректор руку. — С отбора вы вылетели. День — два и вас попросят покинуть Затмар. Откажитесь поступать, придётся вернуться в родовое поместье. Жаждете личной встречи с отцом? Или, — мужчина мотнул к дому Агарвэна, — до сих пор верите, что небезразличны наставнику?

— Не верю, — выцедила я. — Уже нет.

— Правильно. Эльфы живут тысячи лет. И редко снисходят до обычных людей. Зря вы сразу не обезопасились амулетом-блокиратором. Сейчас бы не страдали с разбитым сердцем.

Невольно закусила губу.

Мои чувства к Агарвэну настолько очевидны? Если так, я просто обязана вырвать их из сердца! Смогу ли? Не уверена.

Но не зря говорят, время лечит. Стисну зубы и запасусь терпением. Рано или поздно отпустит.

— Как надумаете, — напомнил вар Ардэс, — знаете, где меня найти.

Он ушел.

Я тоже кинулась в Академию. Переоделась и занялась сбором вещей. Не забыла кольцо-кошелёк, выданное после первого собрания. Благо, почти ничего с него не тратила, и на нем все еще хранилось чуть больше четырех сотен сталлов.

Спать не легла. Оставила изготовленный Иримэ медальон на тумбочке, дождалась ранней зари и, захватив книги, спустилась к библиотеке. Та в это время, естественно, была заперта. Я оставила кипу талмудов под дверью, и без долгих размышлений юркнула в сумерки.

Перешла по мосту на другой берег Аэлы и вскоре очутилась на окраине, где, как я помнила, располагался пункт дальнего следования. На расчищенной площадке в полукольце снежных сосен темнели кареты. Отыскав среди них ту, что курсирует до границы, сделала робкий шаг и отчего-то оглянулась на Академию.

Строение покоилось в темноте, свет горел только в кабинете ректора.

Не удивилась. Лишь перехватила сумку и задумалась: так уж ли сильно я стремлюсь убежать? Может, вернуться? Сказать ректору — «да»? Пойти на факультет элементалистов? Получить диплом, заняться практикой?

Платье рвануло ветром, до колен пробрало морозом, и я чертыхнулась. Нет, не позволю себя неволить! Даже Совету магов.

Попридержала опушку и заторопилась к карете, пока желание поддаться сытой жизни под неусыпным контролем преподавателей не пересилило желание начать все с нуля. Сидевший на козлах кучер, плотно завернутый в меха, громко посапывал. Правда, при моем приближении шевельнул головой.

— Экипаж следует до границы.

— Знаю… — набралась смелости и решилась, — я до конечной.

Тот с зевком протянул гладкий обсидиановый камень.

— Пятнадцать сталлов, госпожа.

Расплатилась касанием кольца и под сбивчивое: «Отправление через час», забралась в теплое нутро, где сунула сумку под ноги. Вот тут меня сморила усталость. Прислонилась к бортику, передернулась то ли отхолода, а может из-за давившей сердце тяжести, и закрыла глаза.

Последней здравой мыслью была: «Более-менее предсказуемая жизнь закончилась. Впереди ждет неизвестность».

И сон победил.

10.1

— Смотри, какие на ее руках узоры. Красивые. И светятся вроде.

— Тише, разбудишь.

Уже, надо сказать. Однако, виду я не подала.

Первая, как велели, зашептала:

— Знать бы, что означают.

— Это знаки принадлежности. — Пояснила вторая, судя по высокому дребезжащему тембру, пожилая дама. — Девочка — чья-то пара.

— Уверена?

— Да ты посмотри на извивы линий, на то, как сияют. Она истинная для эльфа.

Желание притворяться спящей мигом испарилось.

Я открыла глаза, посмотрела на двух пожилых леди напротив, а после скосилась на руки. Тыльные стороны ладоней оплетал необычный узор нежно-розового оттенка. Линии свивались, разбегались и, составляя законченную композицию, ярко вспыхивали и затухали. Во-первых, не припомню, чтобы перед тем как уснуть, я снимала рукавицы, во-вторых (и это важнее!), ничего похожего еще вчера на руках «не цвело».

Как они сказали?

Знаки принадлежности.

По спине пробежался кусачий озноб. Вот оно что!

Я истинная для Агарвэна. Необъяснимое притяжение, сводящее с ума желание, жажда видеть мужчину, касаться, вдыхать аромат…

Всего-навсего насмешка эльфийских богов.

Мало того, что эльфы сами по себе являются «фактором притяжения» и действуют на человеческих женщин подобно живому афродизиаку, так мне еще «повезло» оказаться истинной одному из них!

Не удивительно, что от влечения я буквально сходила с ума!

А что же Вэн?

Не окажись мы парой, он бы в мою сторону даже не взглянул. На счёт себя не уверена, я бы могла его полюбить… Хорошо, сдаюсь, уже полюбила. Безумно. Страстно. Никогда такого не испытывала.

Принц же близко бы не подошел к дочери врага, не говоря о том, чтобы взять в ученицы. Всему виной магическая связь.

— Вы крепко спали, мы побоялись будить.

Нехотя вернулась в реальность.

— Что?

— Не стали будить, — повторила дама слева, та самая, что интересовалась моими «рисунками».

Я пробурчала «очень мило», натянула рукавицы и, дабы скрыть растерянность, выглянула в окно. Сугробы под два метра, с набегающей и сползающей по вершинам поземкой. В серых облаках бледное солнце. Позади мелькающих голых стволов — бескрайнее снежное поле. Предсказуемый пейзаж.

— Долго едем? — Уточнила у женщин, так как кроме нас в плавно покачивающейся карете никого не было.

— Прилично.

— А вы, милочка, — задала вопрос другая попутчица, когда я выудила из сумки прихваченный кекс, — почему одна?

— Так получилось.

— Не боитесь?

Хмуро зыркнула:

— Чего?

— Юная, смазливая. Для любого мужчины как вишенка на торте. И одна.

— Кузина правду говорит, — поддакнула первая. — Глядите в оба. Мало ли кто попадется в попутчики. В княжестве, знаете, всяких господ хватает. И не совсем порядочных, тоже.

На такое захотелось ляпнуть: типун вам на язык. Но я воспитанная, смолчу.

— А-ах… — вдруг разулыбалась та, что справа. — Вы, верно, на следующей сходите?

— Не схожу, — выдавила обескураженная тем, куда завернула беседа. — Мне до конца.

— Далеко понесло. В гости али по делам?

— По делам.

— А мы с кузиной в гости.

Сама не поняла, как очаровалась болтовней. В итоге, ближайшие два часа выслушивала жалобы старушек на неблагодарных родственников, коих выкормили, вырастили, научили уму-разуму, и вот теперь они даже не могут выкроить время и навестить больных тетушек, что со дня на день отдадут богам души. С этим они, конечно, преувеличили, но дабы их не обижать я глупо кивала и улыбалась. Все лучше, чем ехать в тишине и терзаться от мыслей: почему мне так не везёт?

Вскоре однообразный ландшафт разбавили низенькие домики с остроконечными крышами, пыхтевшие черным дымом; гомон и визг. Залаяли собаки, закричали дети, с торговой площади послышались бойкие голоса.

Попутчицы так и не решились спросить о знаках принадлежности, просто пожелали мне быть осторожной и сошли. На их место вполз тощий старичок с жидкой бородкой в смешных валенках и разлапистой шапке, ко мне же подсела молодая мать с пухлым розовощеким малышом, завернутым в одеяльце с синими рюшами.

Дальше ехали, пока не стемнело. Оказавшись в непролазных дебрях соснового бора, остановились переждать снегопад. Дедок все время бурчал, ребенок разрывался от плача и первую ночь я совершенно не выспалась.

Под утро снег прекратился, экипаж рванул с места и к обеду мы прибыли в большой оживленный город, где пробыв около двух часов, вновь двинулись в путь. К нашей невеселой компании добавилась пара не слишком довольных молодожёнов с тремя необхватными сумками.

Потеснив дедка, девушка в мехах расселась как королева и сразу же перешла к упрекам:

— Обязательно на общественном транспорте, Гир? Говорила же, давай, воспользуемся Вратами-Телепортами.

— Ты прекрасно знаешь, Мирана, почему не воспользовались, — рявкнул новоиспеченный супруг, отворачиваясь и цедя сквозь зубы, — для не магов это очень дорого. Оплачу, и большая часть сбережений истает. Не ты ли уговаривала провести медовый месяц на Фиалковом Острове?

— Уговаривала, — фыркнула та, толкнув дедка в бок, — подвиньтесь, что ли, совсем нечем дышать.

— Вот и успокойся, — Гир надвинул на глаза шапку и тут же захрапел.

Далее я не прислушивалась. За время последней стоянки, выскочила — размять ноги и, приметив книжную лавку, купила сборник «Тысяча магических растений и грибов», потому сейчас с большим интересом углубилась в чтение.

Итак, глава первая. Магические грибы, травы и кустарники; правила выращивания, поисков, хранения…

* * *

К обеду молодожены сошли. За ними карету покинула мать с ребенком, последним — бородатый дедок. Оставшись в тишине, я стянула рукавицы, что держала на руках (дабы не выставлять напоказ переливающиеся на ладонях рисунки) и уже хотела расслабиться, но дверца скрипнула и напротив уселся крепкий усатый мужик в черный шубе с саквояжем.

Опустил поклажу и вальяжно огладил усы.

— Доброго дня, красавица.

Я легонько кивнула. Какой-то он мутный. А если учесть, что спящий до этого эльфийский Огонь вдруг пробудился и «зашковарчал», вызывая в теле жар, и вовсе поняла, с этим типом надо быть настороже.

— Одна едешь? — Спросил он, когда тронулись вперёд.

Все им, вынь да расскажи.

— И вы не целым семейством.

Попутчик шуточно погрозил пальцем:

— Смешно. Имя есть?

— Диана.

— Томаш. Будем знакомы.

Ко времени ранних сумерек мы приехали в очередной населенный пункт, обозначившийся указательным столбом с залепленной снегом надписью.

— Остановка три часа, — крикнул кучер.

Спрыгнул на обочину и, потирая спину, пошел в ближайшую забегаловку с вывеской в виде кружки полной пенного напитка.

Томаш встрепенулся, подмигнул мне и тоже вышел, однако, саквояжа не взял, из чего догадалась, он едет дальше. Я же еще немного поглазела в окно, рассматривая местную площадь и лабиринты улиц, полные пестрого люда, а после надумала присмотреть постоялый двор, где можно сначала принять горячую ванну, а затем вкусно поужинать.

Подходящих дворов не нашлось, зато подвернулась двухэтажная таверна-гостиница, где за три сталла мне предоставили отдельную комнату с наполненной до краев большой лоханью. Я смыла дорожную грязь, переоделась в чистое платье и спустилась в общий зал, где на столе уже ждали пирог с капустой, запеченные куриные крылышки и липовый чай.

Покончив с трапезой, промокнула рот салфеткой и заторопилась на улицу. В вышине серело небо, осыпая округу крупой, ветер бил прямо в лицо и дабы срезать, обогнула угол таверны и, нырнула в узкий просвет.

До кареты оставалось всего — ничего, каких-то двадцать шагов. Честно сказать, я немного потеряла бдительность. И именно в этот момент чужие руки цепко обвили меня за талию…

Земля ушла из-под ног, и я оказалась вдавлена в бревенчатую стену высоким крупным незнакомцем. В глазах потемнело. В висках запульсировала кровь. Внезапно влажные мужские губы прильнули к моим, чуток потерзали (фу, грубо, слюняво), переместились к горлу и, отогнув высокий ворот, принялись покрывать мою шею короткими жесткими поцелуями.

— Почему так долго? Я продрог и измаялся.

Томаш?

Какого чёрта он творит?!

— Идем, — меж тем усач вцепился мне в руку и потянул. — Снял номер вон в той ночлежке. До отправления час. Успеем.

Я вырвалась, раздраженно фыркнула:

— С чего вы взяли, что пойду?

Повода ему вроде не давала, откуда такая прыть?

— Как… — удивился мужик. — Твои взгляды, улыбка, шутки. Скажешь, не ты всю дорогу меня соблазняла?

От такого аж отпрыгнула:

— Я?!

— Ну не я же, — усмехнулся усач.

— Вы псих?

— Кто?

— Не важно.

Отмахнулась, разворачиваясь к площади, но вновь была перехвачена жесткими ладонями и отброшена в стену. На этот раз грубо, фактически с ультиматумом.

— Велел «идём», значит пойдешь! Что я напрасно за номер деньги выкладывал?

Вот тут стало страшно по-настоящему.

Какой-никакой, он — мужчина. В переулке никого, до ночлежки два шага. Стукнет по голове, затащит в номер и прощай девичья честь.

Тихо, без паники, Диана.

Помнится, один князёк тоже пытался меня соблазнить. Даже заклятие обольщения применил, да только — тщетно. Правда, я тогда об Агарвэне думала, собрала все силы и мысленно позвала хранителя на помощь. Помогло. Не знаю, как, но помогло. А сегодня что делать? На Вэна, понятно, рассчитывать уже не могу. Эльф за сотни километров и хоть думай о нем, зови, рисуй его образ по памяти, толку не будет.

Значит, я сама себя спасу!

В конце концов, огненная магия при мне. Пусть хрупкий кусочек, едва отзывающийся хозяйке, все же стоит попробовать.

— Хорошо, — скромно улыбнулась, пуская пыль ему в глаза и попутно призывая в ладони огонь. На ум пришло самое простенькое атакующее заклятие второго уровня «дыханье дракона», выученное Изабеллой с пелёнок. — Пойду.

— Другое дело, — гаркнул Томаш и пока думал перехватить меня за локоть (дабы не сбежала), я развернулась и без предупреждения ударила его в грудь прихлынувшим к ладоням пламенем.

Громадного мужика подкинуло словно куклу. Бортануло через голову и швырнуло в противоположную стену, по которой он сполз бесформенной кучей, окутанный крохотными рыжими язычками и густым дымом.

Хрипло вскрикнув (видно, от удара пришел в чувства), Томаш принялся тушить загоревшуюся шубу, а я проследила, как мои запылавшие рукавицы сгорели, почернели и осыпались горстками пепла.

Прихлопнув полыхнувший на рукаве огненный очаг, несостоявшийся любовник ошалело поднял голову.

— Ты не «пустышка»?

Представь себе — нет! Сузила глаза, приказала Огню в ладонях разгореться и сделала шаг. Что, теперь он уже не так уверен в себе, как раньше?

— Не подходи, — завопил усач, выбрасывая руку.

Перекатился на бок, вскочил и бросился бежать в сторону неосвещенной окраины. Только пятки засверкали в снежной мгле.

Я медленно выдохнула, «затушила» Огонь.

В Эостере без магии и впрямь — никуда. Помню на эти слова соперниц, тогда скептически хмыкнула, теперь же понимаю, поторопилась. Не передай Вэн часть Дара, одному богу известно, что бы со мной сейчас сделали.

Мысленно поблагодарив наставника за то, что обучил магической науке, тот час запретила о нем думать (ибо сердце уже начало трепетать в болезненной лихорадке), вернулась в карету и стала ждать.

Вскоре появился кучер, заглянул внутрь и, не заметив усача, хмуро кивнул на саквояж:

— Где второй?

Я сделала самое невинное личико, потупив глазки.

— Передумал ехать, наверное.

Тот пожевал губами, отрыгнул пары хмельного и, молча выкинув лишние вещи, запрыгнул на козлы.

— Но, хорошие.

… Дальше мчались без приключений. Петляли лесами и стылыми полянами, заезжали в крупные города и маленькие села. Пассажиры садились и сходили, кто-то меня рассматривал, кто-то делал вид, что не замечает, но никто более не пытался завести бесед.

А когда остались только я да извозчик, горящие фонари (изредка попадавшиеся на оживленных трактах) пропали из виду, а лесные дебри по лево и право превратились в непролазный валежник, скованный вековыми льдами, я поняла, что до границы не так уж и далеко.

10.2

Йонни подбросил в догорающий костер ветку. Злобно выругался.

Со стороны ледяного океана набежали облака, скрыли луну, и мир заволокла непроглядная темень. Стремительно холодало. Однако, не это беспокоило разъяренного человека-волка, а то, что Джифаред уже давно ушел в людской город, раскинувшийся по ту сторону скал, и не вернулся.

Будь проклят темный маг, что втянул их в авантюру. Он заверял, делать ничего не придется. Всего-то выследить принцессу Орисвилла и перегрызть девчонке глотку. Не удалось. И тогда маг снова вышел на связь. Рвал и метал, требуя закончить дело. Пообещал даже «взломать» защитный контур и «пропустить» в магическую академию.

Только, мол, выполни часть уговора и к первому мешку золота получишь второй.

Йонни яростно поскрёб голую грудь, покрытую ритуальными татуировками. Оглядел поредевший отряд. Совсем недавно одно упоминание имени Джифареда вызывало в людских сердцах первобытный страх; сейчас же они — не более, чем наёмная шайка, коих на севере больше чем лесной нечисти в чащах.

А еще это задание!

Он предупреждал — это плохо кончится. Уговаривал вернуть магу кольцо. Его не послушали и в итоге увязли…

В сумеречной дымке раздался хруст. Острый слух зверя тот час выбросил из мыслей; покрытое густой шерстью тело напряглось. К костру выступил снежный волк. Один. Хотя в столицу уходило шестеро.

— Докладывай. — Повелел Йонни.

Разум опалил мысленный поток ответившего соплеменника:

— «Твой брат убит. Темный маг разоблачён и брошен в темницу».

— Когда? Кем?

— «В прошлое новолуние. Эльфийскими стражниками».

— Что с принцессой?

— «Не пострадала».

Человек-волк вскочил и пнул первого, до кого дотянулся босой ступней, а именно подростка мирно грызшего кость у костра. Парнишка взвыл, схватился за ушибленное место и отполз в темноту.

— «Сделка расторгнута, — проследив за несчастным, рискнул продолжить доносчик. — Прикажешь возвращаться?»

— Со временем, — рявкнул Йонни. — А пока собери лучших воинов и отошли обратно. Пусть принесут голову человечки.

— «Время упущено. В городе ее нет. Но, судя по редким обрывочным запахам, она все еще в пределах княжества».

— Не мне вас учить, выследите!

— «Это непросто. Девушку по-прежнему прикрывает эльфийская завеса невидимости…».

— Плевать! Я не успокоюсь, пока смерть брата не будет отомщена!

— «Что прикажешь, господин?»

— Переверните небо и землю, загляните в каждый дом, но разыщите мерзавку!

Осознав, что с новым вожаком лучше не спорить (а то можно и схлопотать), зверь попятился, склоняя морду:

— «Да, господин. Мы бросим на поиски всех взрослых и щенков. А когда найдем, ты прольешь ее кровь».

10.3

— Конечная, леди!

Дверца распахнулась, и до самого горизонта раскинулось снежное поле, залитое алыми закатными лучами.

Я огляделась и неохотно выползла на мороз, подтягивая сумку, но и шага ступить не успела — провалилась в сугроб. Попыталась выбраться, но вместо этого снова увязла по колено. Плюнув сопротивляться, села на снег и потерла глаза рукавицами.

Слева чернела зубчатая стена пограничной крепости, усыпанная горящими через один факелами. Оттуда доносились приглушенные мужские голоса и звон оружия. Справа — уже упомянутое поле, за которое опускался солнечный диск.

А где люди, куда податься?

— Деревня в той стороне, — махнул кучер на белеющий вдалеке сосновый лес.

Присмотрелась и обмерла: до него же больше часа идти! Да и деревни там, что-то не видно.

Извозчика мои страхи не волновали. Стегнув лошадей плеткой, он сорвался в обратный путь. К слову, только сейчас разобралась, как все это время мы ехали по нерасчищенным трактам. Оказалось, дело в заклинании левитации. Колеса (и лошадиные копыта) мчали не по самой земле, а словно бы легонько над ней парили, прочно касаясь дороги лишь во время остановок и высадки пассажиров.

Проводив грустными глазами улетающий транспорт, подышала на руки и поплелась в указанном мужчиной направлении. Сначала пёрла по полю, едва ворочая ногами, уходившими в снег по щиколотку, волоча за собой вещи и шипя сквозь зубы из-за того что поклажа слишком тяжела. Потом добрела до опушки и отсюда увидела домики на дальней поляне.

Около сорока дворов. Может, где еще за деревьями притаились, я не заметила.

Смахнула пот, глотнула морозного воздуха и двинулась через лес. Вот только с каждым новым шагом по бурелому, силы начали оставлять.

Я едва ли справлялась с нахлынувшими от переутомления и не понимая: «что вообще тут делаю?» эмоциями. Пыталась обуздать сжимавшие горло спазмы; в пустую. Сердце в груди ныло от боли. Холод, царивший в душе, не уступал стуже, окутавшей землю и небо.

Словом, в деревню я вползла на дрожащих от усталости ногах. Пошла по более-менее расчищенной дороге, вдоль которой тянулись утопавшие в сугробах бревенчатые избы, и где-то на середине споткнулась и рухнула в снег.

Всё, больше не могу.

Со всех сторон гудели сосновые макушки. Воздух серебрился кристалликами льда. Быстро смеркалось.

Если и дальше буду так лежать, окончательно замёрзну.

Хорошо — не замёрзну. В последнее время я все сильнее ощущала под кожей «бег» эльфийского Огня. Временами сильный, до жжения и острого покалывания. Временами слабый, словно нежное прикосновение теплого бархата. С утра магия не подавала признаков жизни; зато стоило покинуть карету и очутиться на холоде, вдруг «зашевелилась», растеклась по венам и принялась меня обогревать.

Безумно приятно.

Нащупав последние силы, села и тут же вздрогнула от истошного лая из ближайшего двора. Следом залаяли соседние псы. Через минуту деревню охватил заливистый гомон. Чудесно, Диана, переполошила всех собак.

Неожиданно сбоку скрипнула калитка. Раздался вопрос:

— Кто там? Отзовись.

Недолго думая, сделала:

— Я.

Спросивший явно не ожидал услышать пискливый девичий голосок и ненадолго затих.

— Зачем пожаловала?

И правда, зачем? Сбегая из Мистириана, толком не соображала, что делаю. Просто чувствовала — надо уехать, желательно в глушь. И вот я здесь. Сижу на дороге, хлопаю глазами и не знаю, что ответить. Хотя, стойте! Конечно, знаю.

— Травницу ищу.

— А… — с настороженного голос потеплел до понимающего. — Ты, верно, к госпоже Нордике? Ее дом на северной окраине. Большой, с зелеными ставнями и без забора. Заметишь.

Где у них север, не имела ни малейшего представления, просто поблагодарила и мелкими шажками побрела, подтягивая сумку.

Схожая с описаниями изба разыскалась минут через десять. Она действительно была последней по счёту. Фасад смотрел на широкую деревенскую улицу ухоженным двориком с расчищенной дорожкой и заметенными клумбами. Задняя часть, напротив, была будто впечатана в непролазную чащу, росшую за домом, отчего на крышу нависали разлапистые ветви, издали походившие на костлявые пальцы злобного великана.

Собаки не было, (как и ограды) и обрадованная удачей, я поспешила к двери, но тут же натолкнулась на незримый магический заслон. Заколыхавшись зеленовато-серебристым, он мягко меня оттолкнул и исчез.

Ого, не ожидала.

Обошла дом кругом, надеясь отыскать лазейку, но везде натыкалась на защиту, усиливающуюся с каждой новой попыткой прорваться. Было очень ветрено, и докричаться до хозяйки я бы, по любому, не смогла. Потому, сделав очередной бесполезный круг, присела на торчащий из-под снега пенёк и, подперев подбородок, принялась разглядывать вьющиеся по заиндевевшим брёвнам морозные узоры…

— Ты к кому?

От прозвучавшего сверху голоса я изумленно вскочила. Вот только перед взором почему-то было темно, плавали снежные хлопья, в окнах горел свет. Вскоре проявились очертания женщины, хмурого неба в вышине, а еще почувствовался сильный мороз.

Я что, задремала?

— Да, — подтвердила хозяйка дома. — Ты не ответила.

Худенькая. Лицо в глубоких морщинах. Внимательные черные глаза глядели в упор и в них будто бы закручивались снежные вихри. Одета просто: в тулуп, валенки и пуховый платок. Слева, на уровне бедра, висело ведро с водой; у правого плеча, слегка подрагивая, как если б хотела улизнуть, сама по себе витала вязанка хвороста.

Пожив в Академии магии, всякого повидала, но одушевленные предметы быта произвели на меня сильное впечатление.

— К вам, — пролепетала.

— Пойдем, коли так, — позвала женщина.

Просторные сени привели в не менее просторную кухню, больше походившую на лавку с овощами и травами. Тут и там корзины с грибами и ягодами, вязанки сушеных плодов и растений. Куда ни глянь — колдовские книги да артефакты, назначения которых я даже смутно не представляла. Еще большие и маленькие котлы для варки разнообразных зелий и снадобий.

— Садись, — указала хозяйка на лавку.

Сама же махнула летевшим за ней ведру и хворосту. Те описали круг и послушно опустились у печки. Вязанка закрутилась, освобождаясь несколькими прутьями, что подлетели к открывшейся печной заслонке и плавно опустились в полыхающее пламя. Поскольку ветви были еловыми, по кухне растекся приятный аромат зимнего леса.

Я втянула пряность от какой потеплело в легких, откинула капюшон и почувствовала, как ступни ожег хихикающий вихрь. Именно, хихикающий. Бесцеремонно рванул за юбку, хлопнул плащом и, «вскарабкавшись по спине», с силой раздул мне волосы. Голой шеи коснулось что-то влажное и горячее.

— Ай! — Отскочила я, сбрасывая невидимого шутника.

— Не пугайся, — улыбнулась госпожа Нордика. — Дух дома не жалует чужих. — Она подняла взгляд на нечто висящее над моей головой. — Скройся.

— Дух дома? — Принялась разыскивать его глазами.

Типа домовой? В Академии о них не упоминали.

«Дух» нарисовался аккурат над печью. Маленький черный комочек шерсти с горящим взором. Недовольно мигнул очами-бусинками, закрутился в спираль и с гулким «шшухх» пронесся по гардинам, испаряясь в полете.

Я шумно фыркнула и устроилась на лавке, раздумывая с чего начать.

Не вывалить же с порога: «возьмите в ученицы, я хорошая, всё могу». Или рискнуть? Не зря говорят, прямота — черта искренних людей. Авось, проканает?

Женщина «помахала» чайнику и другой посуде, дав наказ готовить ужин, и села напротив:

— Итак.

От ее проницательного взгляда пробрало до костей. Поежившись и собравшись с духом, решила не затягивать:

— Вы, правда, травница?

— Маг земли. Травница. По-разному можно сказать. А что? Нужно хворь какую отпоить? Или раненное сердце подлатать? Твоё, чую, не первый день кровоточит. Не каждый опытный целитель исцелит.

От сего замечания даже подпрыгнула: откуда она знает? Но сразу взяла себя в руки:

— Я… не по этой причине. Можно к вам в подмастерья?

Седые брови ведуньи поползли вверх. Судя по тому, как легко она пригласила в дом — девы с разбитыми сердцами наведывались сюда очень часто. Просили настой или зелье какое, дабы унять душевные муки, терзавшие из-за того, что бросил любимый. Но видимо, ни одна из них еще ни разу не напрашивалась в ученицы.

— Бабушка меня многому обучила, — залепетала я, прерывая молчание. — Я и сама читала, запоминала, — наклонившись, выудила из сумки книгу. — Вот. Еще немного владею магией Огня.

Для демонстрации быстро сбросила рукавицы, подтянула с середины стола свечу и сжала фитиль большим и указательным пальцами. Жар пробежался до кончиков пальцев, раскалил мне ладонь докрасна и «пухх» на фитильке затлелся огонёк.

— Видите?

Думала она удивиться, похвалит, хотя бы кивнёт. Ничего. Вместо свечи все ее внимание приковали переливающиеся по моей коже знаки принадлежности. Отчего-то стало неловко.

Кашлянув, я подтянула руки к груди и спрятала на коленях. Нордика тяжело вздохнула и, наконец, удостоила гостью взглядом:

— Уже лет пять не учу. Старая стала. Слух подводит. Часто устаю.

— Если речь о деньгах… — Поняла, что вот-вот расплачусь и прижалась лицом к плечу.

Некрасиво выставлять чувства первому встречному, но мне было некуда податься. К тому же напряжение, в каком я держала тело и разум всю поездку от Затмара схлынуло, сменившись неодолимой усталостью.

— Тут немного, — стянув с пальца кольцо-кошелек, я положила перед женщиной. — Забирайте.

Маг земли толкнула артефакт в мою сторону.

— Спрячь.

И направилась к печи.

Я грустно вздохнула. Что ж, на успех не рассчитывала. Чудо, что вообще пригласили и выслушали. Сдвинулась по лавке, подхватывая вещи (к этому часу за окном окончательно стемнело, начал заметать снег; куда, блин, пойду?), но была остановлена внезапным и резким:

— Почему ты бежишь от истинного?

Сумка выскользнула из рук:

— М?

Женщина кивком указала на эльфийские метки.

— Он отказался от тебя?

Отрицательно мотнула головой.

— Ты отказалась?

По правде, я просто избавила его от необходимости принимать решение, но уточняться не стала. По щеке покатилась предательская слеза. Стерла ее, негромко выдавила:

— Вовсе нет.

— Обманываешь. Ну, да дело твоё. Я это к чему.

Цепкий взгляд Нордики мазнул по ветвистым узорам, покрывающим мои ладони. Как специально, они сияли столь ярко, что на них невозможно было смотреть, не прищурившись.

— Связь истинных одновременно великий дар и горькое проклятье, — вновь услышала спустя паузу. — Это как заноза, — она прислонила руку к области сердца, — вот здесь. Несмотря на разлуку, вы будете чувствовать друг друга. Тянуться ко второй половинке. Маяться до тех пор, пока не воссоединитесь.

Буркнула, не подумав:

— В чем проблема? Забудусь с другим.

— Не выйдет, деточка. Целуя его, будешь видеть лицо истинного. Ляжешь с ним — ничего не почувствуешь. Поверь.

Верила. Но сделанного не воротишь и потому процедила:

— Как-нибудь справлюсь.

— Упрямая, посмотрю, — вздохнула маг земли.

С секунду о чем-то раздумывала, потом отошла к полкам и, выбрав из корзин нужные по ее мнению травы, бросила в закипающую воду. Склонилась к вареву и, тихо пошептав в пар, оглянулась:

— Как тебя звать?

Не совсем понимая, к чему имя, все же ответила:

— Диана.

Та вновь вернулась к бурлящему котелку и закончила читать заклинание. Сняв с очага, налила в большую кружку и зашагала ко мне.

— Ты про подмастерья серьёзно говорила?

Я подняла раскрасневшееся в тепле лицо.

— Да.

— Не отступишь на полпути?

Куда отступать? К кому? Давно сирота.

— Наука сложная, спуску давать не буду.

Уже догадалась.

— И оплату возьму. Позже.

Куда ж без неё?

Передо мной поставили кружку горячего отвара.

— Давай так, Диана. Сегодня переночуешь у меня. Выпьешь унимающего любовную тоску зелья и ляжешь спать. А завтра с утра, если не передумаешь, мы сядем и толково обсудим условия твоего обучения.

Я обхватила посудину, сдула пар и сделала жадный глоток. Не потому что проголодалась или мучилась жаждой, а из-за того что, страстно хотела унять ноющую в груди боль и прекратить думать об Агарвэне.

Перестать мечтать о его сильных руках под напором коих мое тело становится мягким, податливым, изгибается навстречу мужскому и обвивает в ответ. Стереть из памяти требовательные, дарующие чувственное блаженство поцелуи. Смыть с зудящей кожи жар прикосновений, навеки забыть сладкие, искушающие губы…

Ощущая, как с каждым следующим глотком разум проясняется, а раненное сердце успокаивается, я выдохнула и неторопливо расправила плечи.

— Не передумаю.

11. От судьбы не убежишь

полгода спустя

Я осторожно опустила ногу в трясину и, нащупав ступней твердь, перевела взгляд на черенок. Тот отлетел и вонзился в скованную льдами топь с шумным «хлюп». Дал понять — под водой относительно твёрдо, можно идти. Взмахнула руками для равновесия, делая новый широкий шаг. Потом еще и, наконец, попросила:

— Пять минут отдохнём.

Деревянный проводник нетерпеливо метнулся в обледенелые заросли, сквозь которые просвечивали бледные лучи.

— Знаю, что надо торопиться. Но нет сил, прости.

Мастер Нордика строго-настрого велела вернуться до вечерней зари, иначе толку от моего похода не будет. К слову, это она наделила палку-черенок щепоткой магии (на время сделав живой и разумной) и отослала сопровождать.

Честно признать, сама бы я никогда не рискнула отправиться в топи.

Все — ради редкого, невероятно целебного цветка — морозника. Он распускается раз в год, в середине весны на болотах. И способен снять с человека проклятие безумия. Неважно возникло оно вследствие заболевания или… было наведено черным колдовством.

Началось с того, что вчера вечером приехала убитая горем семья. Мать, отец и шестнадцатилетняя дочь, впавшая в полубезумное состояние. Выяснилось, девушка влюбилась в сына Одаренных магией аристократов, и он тоже ее полюбил. Как это часто бывает, семья молодого человека, сочла безродную «пустышку» неподходящей партией и запретила встречи. Тогда влюбленные решили бежать. Узнав об этом, мать жениха обратилась к колдуну, а тот, не долго думая, проклял девушку.

Не имея достаточных средств на городского целителя (да и вряд ли бы он помог, ибо из рассказов Нордики — целители, как правило, успешно исцеляли телесные недуги, что до душевных ран и снятия магических проклятий — лучше всего искать потомственного травника), они приехали сюда. Надо признать, у мага земли не было отбоя от посетителей, и потому почти каждый день она отсылала меня собирать разнообразные целебные растения.

Но только не сегодня.

Не найдя в доме морозника, женщина посоветовала гостям ехать к другому магу, но дальше вмешалась я. Сказала, что уже опытный следопыт (угу, сама смеюсь сквозь слёзы) и сумею раздобыть морозник. Нордика долго не соглашалась, однако, успев хорошо узнать норов юной ученицы, лишь грустно вздохнула. Дала в спутники проводника и специальный артефакт-маятник, который укажет верное растение.

Красивые беленькие цветочки, растущие островками, я разыскала у самой кромки болот, быстро оборвала нужное количество и развернулась обратно. По сути, в трясины толком не входила, так, обогнула по краешку, слегка промочив ноги. И правильно сделала, ибо тревожить обитавших тут болотников, кикимор да водяных было бы совсем неразумно.

— Пошли, — подышав свежим воздухом, крикнула я.

… Спустя полчаса нас окружили привычные глазу могучие снежные ели, а под ногами угадывалась знакомая деревенская тропа.

С детства привычная рано вставать, бегать в сараи, крутиться по кухне, заниматься домашними делами, я легко приспособилась к жизни в селе.

Что до постижения магии земли, то и здесь постепенно прибавлялись успехи.

Уже сносно научившись отличать целебные травы и грибы от ядовитых, я каждый день собирала свежие партии, приносила домой, мыла, чистила, сушила, а после измельчала в сырье. Чуть ли не каждый вечер варила под руководством наставницы зелья. И, само собой, зубрила разные шепотки, что нужно прочесть прежде, чем закончить приготовление магического напитка.

В этом не было никакой магии. Аккуратность, усердие, трудолюбие — этого да, навалом, а магии… если капелька. Словом, для иномирянки без природного Дара — вполне по силам.

Добежав до развилки, я притормозила перевести дух. Солнце стремительно заползало за макушки далеких гор и время буквально отсчитывало последние минуты до вечера.

— Вижу, — отмахнулась от хаотично вертевшегося черенка. — Дай минутку…

Слова оборвались, ибо ствол к которому я привалилась ни с того, ни с сего затрещал, закрошился и начал заваливаться.

Стараясь удержаться, отпрыгнула в сторону, думая, что там надежно, но ощутила, как под ногами просел наст. И в следующую секунду кубарем рухнула в пропасть. Шапка свалилась, коса растрепалась, хлестнув темно-рыжими прядями по сине-белым стенам и на твердое, ледяное дно я скатилась в полуобморочном состоянии.

Правда, нашарив сумку с соцветиями, слегка успокоилась. Полежала пару минут без движений, осознавая, что ничего не сломала, а потом приподнялась на локте. Оказалось, из-за невнимательности я свалилась на дно глубокого оврага. До верха метра четыре, может, пять, а вокруг сплошные ледяные стены.

В висках застучала паника.

Без посторонней помощи, не обойтись. Но в лесу ни души. К тому же, никто точно не знает, по какой из троп я отправилась собирать морозник.

Подогнув по себя ноги, зачерпнула снежка, собираясь растереть кожу лица, да только айкнула от неожиданности. Даже не почувствовала, что поранила щеку. Сняла рукавицу, нащупала глубокий порез.

Не хватало приманить зверей. Нордика не раз убеждала, что в окрестных лесах хищников нет. Всякая мелочь, вроде белок, зайцев, лис, конечно есть, а вот волки и медведи давно ушли в нехоженые северные земли, раскинувшиеся у подножий гор. И все же, мало ли что. Чаща есть чаща.

Я прикрыла глаза, успокаиваясь. Помолчала и вдруг ощутила в венах тепло. Мгновенно сменившись жаром, оно прокатилось по телу ярким золотистым свечением, ужалило в сердце, ожгло внутренности, и сосредоточилось в ладонях крохотными огоньками.

Совсем забыла об эльфийском Огне.

Надо заметить, в последнее время влитая бывшим наставником магия затаилась, притихла, а я не звала. Решила — рассеялась, ведь насколько я помнила, во время обряда инициации Агарвэн передал мне крупицу Дара, которой должно было хватить лишь на демонстрацию князю магических способностей. И вскоре эта сила должна была иссякнуть. Однако, вопреки всему Огонь по-прежнему «бурлил» в моем теле. И вот, едва почуяв нависшую над хозяйкой угрозу, проявился сам.

От того, не медля, скопила в пальцах огненные сгустки, и начала лепить шар. Точно так же, как дети лепят снежок. Сформировала и наотмашь бросила в ледяную стену. Остро зашипело, плеснуло паром, и в гладкой поверхности образовалась дыра. Я вскочила, создала новый, побольше, пышущий и плюющий жидкими всполохами, и вновь запустила.

Воздух на дне оврага разгорячился, запахло раскаленным металлом и по стенкам поползли широкие трещины. Под натиском магического огня лед захрустел, не выдержал и с оглушающим хрустом осыпался. В лицо метнулось снежное крошево. Прикрылась рукавом, а когда осмотрелась, поняла, что стою в неглубокой ямке близ поваленной рябины.

Выбравшись из ловушки, первым делом отряхнулась, отбросила копну волос за спину и махнула черенку:

— Бежим!

Вскоре показались первые крыши, за ними улицы. Свернула к окраине и в одном из дворов заметила Венеру.

— Диана! — Махнула девочка, лепившая снеговика. — Привет!

Венера была дочерью кузнеца Бьёрна и нередко заглядывала к тете Норе (как она звала Нордику) послушать сказку и слопать пряник. Со временем, познакомившись с ее родителями, узнала, что по роду профессии отец Венеры часто ездит в ближайший город закупаться сырьем и однажды напросилась в попутчицы. Теперь, всякий раз отправляясь за покупками, Бьёрн с женой зовут меня с собой. В последний раз, не поехала, нужно было довести до ума одно очень сложное зелье. А, вот, в следующий, как соберутся, непременно отправлюсь. Тем более, столько всего надо купить.

— Куда уходила?

— Далеко. — Бросив ей сумку, я крикнула на последнем издыхании. — Отнеси тете Норе. Скорее.

Розовощёкая малышка поняла с полуслова. Поймала ношу и юркнула во двор травницы. Я же добрела до калитки и, привалившись, согнулась отдышаться. На западной стороне багрово-красными мазками растекалась вечерняя заря.

Успела.

— Передала, — сообщила выскочившая из дома Венера, а, приметив пробегавших мимо друзей, кинулась следом. — Пока, Диана.

— Пока.

К тому времени, когда я наведалась в кухню, Нордика внимательно следила за котелком с зельем. Услышав треск половиц, женщина оглянулась. Молча оценила мой потрепанный вид, а затем удовлетворенно прикрыла глаза.

— Умойся и отдыхай. Дальше моя очередь.

* * *

Выделенная мне комната располагалась последней по коридору и представляла квадрат с кроватью, тумбой, платяным шкафом и узким окном, выходящим на бурелом. Большую часть суток стекло искрилось толстым слоем изморози, оттаивая на пару полуденных часов, а к вечеру вновь прирастало снежными узорами, и потому света всегда не хватало.

Я вошла в полумрак, устало опустилась на кровать и услышала, как в соседней комнате стонет «больная». Зажмурилась, стараясь ни о чем не думать, но уединение нарушил хихикающий вихрь. Ворвался, стряхнул покрывало, взвился под потолок и радостно нырнул мне в волосы, сначала раздувая, а после укладывая на голове в подобие причёски.

— Отстань! — Вскочила я, кидаясь к шкафу. Прическа распалась по плечам свободными локонами.

Это «нечто», разумеется, являлось духом дома.

Несмотря на долгие месяцы жизни в избе, с озорным хранителем никак не удавалось найти общий язык. Не то, чтобы он сильно досаждал или делал какие пакости, просто иногда врывался среди ночи или под утро, «кукарекал» в ухо и довольный тем, что напугал — прятался на неделю, или две. Только я расслаблялась, думая, что наглец отстал, как дух снова выкидывал какой-нибудь фокус. И ведь не накажешь. Все шалости безобидны, здоровью не угрожают, да и жаловаться — не мой стиль.

— Уйди, — шикнула сгустившемуся над кроватью шерстяному комочку, задорно посверкивающему глазами-бусинками. — Без тебя тошно.

Дух, кажется, обиделся. Растекся пятном черноты и, ударившись о пол, пропал.

Я обернулась к зеркалу осмотреть порез и заметила на тумбе поднос со свежей выпечкой и жареным мясом. Дух принес ужин, а я прогнала?

По лицу пополз стыдливый румянец.

— Эй, — позвала в пустоту, — не обижайся. Лады?

Дух вынырнул из-за занавески, пронесся по комнате с визгливым «ффухх», перелистнул страницы книг и просочился в замочную скважину.

— Поганец, — кинулась ему в след, но споткнулась о половик.

Твою ж праматушку!

Бегать за духом не было сил. Погрозив шутнику кулаком, я сложила разбросанные вещи. Умылась, устроилась на постели и попыталась подлатать бытовым заклятием изорванную в лесу рубаху. Но в очередной раз, напутав в формуле, вместо того, чтобы заштопать дыры, нечаянно воспламенила ткань. Надо признать, несмотря на все старания — бытовая магия упорно мне не давалась. А потому, устав мучиться с заклятием восстанавливающим нити, просто бросила изодранное тряпьё в корзину и одела новую.

Как только перебралась в деревню о платьях из дорогих материалов и изысканных украшениях — пришлось забыть. Отныне повседневной одеждой служили бесформенные рубахи, плотные обтягивающие брюки, меховые жилеты да сапоги из мягкой кожи. Но я не жалуюсь. Сама избрала этот путь.

Поужинав, взяла в руки записи — почитать правила заготовки целебных трав на зиму. Но из-за стены донесся девичий вскрик. За ним еще. Послышались взволнованные голоса. Видимо, Нордика начала отпаивать «проклятую» лечебным зельем.

Я морщилась, стараясь вникнуть в текст. Однако каждый новый крик был пропитан муками и отзывался в душе могильным холодком. Да и воздух в избе, надо сказать, заметно сгустился и потемнел.

Должно быть, из девушки «выходила» темная магия. На такой случай наставница с первого дня выдала мне защитный амулет (заверив, с ним буду в полной безопасности), и все же оставаться рядом с тем, что я еще плохо понимала, а контролировать и вовсе не умела, напрочь расхотелось.

Пойду лучше к реке. Развеюсь.

Тем более, со снами в последнее время — проблема.

Хорошо хоть видения из жизни Изабеллы больше не тревожат. Едва травница узнала о ритуале переноса, вследствие коего мы с принцессой частично спаялись душами, тот час начала поить меня подавляющим воспоминания эликсиром. И, хвала местным богам, я в коем-то веке почувствовала себя свободной!

11.1

У местной речки Северянки всегда было многолюдно. Днем мужчины рыбачили, женщины поласкали в прорубях белье, а как темнело, по берегу один за другим разгорались костры и жители заводили танцы.

Осторожно ступая по утоптанной дорожке и слушая треск ледяного наста, я спустилась к берегу. Впереди по льду носились визжащие дети, играя в нечто схожее с земным хоккеем. Вместо клюшек — обтесанные палки, вместо шайбы — внушительный кусок угля, что нужно было забить в чужие ворота, а прежде (и в этом вся соль!), постараться измазать им соперника.

Среди участников «летала» Венера, ни чуть не уступавшая своим более старшим товарищам. Я пожелала ей удачи, прогнула спину и окинула взглядом чернеющее небо, отмечая, насколько быстро темнеет в этих краях.

— Второй здесь разведём. А третий, вон там, на равнине, — прозвучал сбоку мужской голос.

Рядом возникли два молодых человека. Опустившись на корточки — принялись сооружать заготовку будущего костра. Одного из них: невысокого, темноволосого, видела впервые. Зато второй, по имени Марэк был мне хорошо знаком.

— Диана, — кивнул он.

— Привет, — шепнула, наблюдая, как его напарник высекает искры, сыпавшие на сухие ветки. Спустя минуту подле заполыхало добротное пламя.

— Готово, — подхватил тот оставшиеся бревна и бодро зашагал в направлении равнины.

Проводила парней взглядом и не заметно для себя уставилась на огромный костер. Магия внутри уже давно не причиняла мне боли, а вот чужой, инородной стихии я еще не касалась.

Оттягивала момент, размышляя, если все-таки решусь: обожжет или нет?

Повертелась по сторонам и, подумав, что более подходящего момента не придумать, сбросила рукавицы и осторожно зачерпнула ладошкой багровый язычок, замечая наливающиеся по коже огненные знаки.

В первый миг чужеродное пламя и впрямь чуток опалило, но столкнувшись с уже текшей в моих венах силой присмирело, превращаясь в бледный огонёк.

Я поднесла его к лицу, улыбаясь теплу обогревшему леденевшую кожу, и начала закручивать огонь по спирали. Сконцентрировалась (как учил беловолосый наставник) и нарисовала в сознании четкий образ того, что хочу получить.

Огненное кружево рассыпалось всполохами, завертелось и выткалось невесомыми облачками-бабочками. От них расходилось золотистое свечение, а с подрагивающих крылышек осыпались жаркие искры. Если учесть, что созданием фантомов я не занималась со дня демонстрации Виларду способностей, можно сказать получился — шедевр.

— Глазам не верю, — прилетело в макушку удивленное восклицание Марэка. — Маг огня? И не говорила.

Я грустно усмехнулась.

— Куда там.

Мои способности ограничивались умением отогревать себя, разжигать фонари и создавать огненные фантомы. Будь у нас с эльфийским принцем больше времени, наверняка освоила бы несколько ступеней. Увы. Сей привилегии, мы были лишены изначально.

Поняв, что снова вспоминаю Агарвэна, невольно закусила губу. Ведь запрещала! Говорила, нельзя! И вновь не удержалась. Перед затуманившимся взором сами собой возникли жесткие мужские ладони, уверенно привлекающие к горячей обнаженной груди… жар трепетного, сбитого дыхания… слияние пылающих желанием губ.

Тело изогнулось от огненной волны, обжегшей каждый позвонок. В глазах резко потемнело.

— Не смей! — Зашипела я на себя.

Смирись! ОН В ПРОШЛОМ!

Каким-то чудом «утолкнув» забившийся в груди жар поглубже, я направила фантомы к играющим на льду детям. И выпрямилась, тяжело дыша.

Марэк странно рассмеялся.

— Ну, да, не маг.

— Сказала, не Одаренная.

— Откуда в таком случае умеешь управлять Огнем?

С Марэком нас познакомила Нордика. Потомственный боевой маг. В свои двадцать три, он нёс службу в пограничной крепости и практически каждую ночь заступал в патрули. Отслеживал и пресекал прорывы с территории соседнего княжества Ольстен, с коим Мистириан был на грани войны.

Ольстен населяли дальние родичи расы драконидов, одарённые редкой и очень опасной магией льда. Свободолюбивые, гордые, а порой и бездушные, они категорически отказывались признавать власть князя Виларда и искренне считали, что именно они должны повелевать Севером, а никак не мальчишка, в жилах которого хоть и течёт магия «холода», все же взял этот титул по факту престолонаследия.

Дабы расшатать доверие мистирианцев к верховному князю ледяные все чаще забрасывали через границу лазутчиков или шпионов, предпринимали отчаянные вылазки с целью напугать местное население, а в последний раз и вовсе заслали сюда стаю ледяных вампиров. Так что с Марэком мы виделись всё реже. Даже сегодня, в свой выходной, на нём красовалась синяя военная форма, что невероятно ему шла. Парень знал, что может быть отозван в крепость в любую минуту и был готов.

Помню, утро, когда травница привела в дом симпатичного незнакомца и сказала, что отныне он будет моим проводником.

— Поводит тебя по лесам. Укажет тайные звериные тропы. Отведет к безопасным участкам, и тем, от каких лучше держаться подальше. Запоминай. Впитывай. Вскоре за травами будешь ходить одна.

В совместных походах мы сблизились. Незаметно подружились. От того, мне очень не хотелось обижать его грубым «не твое дело, проваливай».

Втянула ледяной воздух, остужая легкие, и негромко призналась:

— Бывший наставник обучил.

— Расскажешь о нём?

Какой там. Я не то, что про него вслух говорить, даже думать не могу, сразу начинаю задыхаться от горя.

Парень помялся с ноги на ногу, хмыкнул.

— Любишь его.

— Конечно, нет, — возмутилась его прямоте.

Марэк отвёл глаза.

— Назвала по имени и даже не заметила. Вэн.

Как вздрогнула, не уловила. Посмотрела на друга и поняла, что краснею.

Он снова почему-то тяжело вздохнул. Стряхнул с кителя снег, собираясь уйти, но вдруг передумал и развернул меня лицом к веселящейся вдоль берега толпе.

— Не буду спрашивать, кто такой Вэн и чем тебя так привлёк, по мне, Диана, пора приглядеться к кому-то из наших. Вон Ник, сын гончара. Чем не красавец? Или лесничий Адриан. Один, без семьи. А, может, — он очутился напротив, жадно ловя мой взгляд, — тебе по нраву, кто-то вроде меня?

Прежде особо не замечала, насколько молодой маг хорош собой. Высокий, статный, подтянутый. С привлекательными чертами лицами и темными волосами, собранными в хвост. Глаза темные, с мягкими переливами, смотрят открыто, с надеждой.

Все верно. Пришло время запереть прошлое на ключ и начать жизнь заново. Вот прям сейчас и начать.

Я разыскала руку Марэка и потянула к костру.

— Пошли танцевать.

Он улыбнулся, будто только этого и ждал. Обхватил за талию, прижал к себе и, перехватив инициативу, вовлек в водоворот музыки и безудержного веселья.

… Не припомню, чтобы вообще так много танцевала.

Кружилась, смеялась, беззастенчиво отвечала ласковым прикосновениям мужских рук, растворяясь во власти всеобщего праздника. В хоровод мы пристроились в синих сумерках, а выйдя передохнуть, обнаружили, что вокруг царит глубокая ночь. Тихая. Морозная. Полная ярких звёзд.

Марэк поднял мех с водой, сделал глоток и протянул мне. Приняла, попутно оглядываясь и ловя парочку ревнивых девичьих взглядов. Особо остро в подсвеченной кострами темноте в нашу сторону посверкивали глазки местной красавицы Сабрины. Пару раз она пыталась увести парня танцевать, один раз ей удалось. Правда, подарив девушке танец, кавалер вновь вернулся ко мне.

Говорила уже, пограничный маг — завидный жених?

Ну вот, опять наступаю на те же грабли.

А, впрочем, пусть ревнуют. Все равно я им не соперница. В Марэке вижу исключительно друга. Во всяком случае — пока.

— Лейтенант Бран. Лейтенант Марэк Бран… — из сумрака возник мужчина в форме и при оружии. Окинув берег и заметив нас, он быстро приблизился. — Командир приказывает вам вернуться в крепость. Срочно.

Парень нахмурился, пробормотал под собственный нос:

— Очередной вражеский прорыв.

Дальше поднял грустный взгляд и хотел что-то сказать, но передумал. Вместо этого неожиданно склонился и… замер в нерешительности. А когда сообразил, что я не оттолкнула, моей разгоряченной щеки мимолетно коснулись мужские губы и сразу отстранились.

— До скорой встречи, Диана.

Простившись, Марэк пропал.

Я же неловко моргнула, буркнула «Пока» и отвлеклась на подбежавшего за водой подростка.

Забавно.

Сердце и впрямь перестало щемить, чего нельзя было сказать о теле. Колени дрожали, горевшее горло свербело от нехватки кислорода, от усталости кружилась голова. Если немедля не присяду, свалюсь прямо тут.

Добрела до ближайшего костра и устало опустилась на бревно.

Чуть-чуть посижу и буду возвращаться.

11.2

Признаться честно, засыпать не собиралась. Просто сомкнула глаза, спасаясь от переливов ледяных ветвей на том берегу, но вымотанная и счастливая упустила, как сознание соскользнуло во мрак.

… Под подошвами захрустел пепел, лицо опалил горячий воздух, пропитанный удушливыми концентрациями темной магии, и я осознала, что стою на поле битвы. Тут и там островки светлых эльфов сражаются с армией захватчиков в темных доспехах и синих плащах, украшенных эмблемой клинков на фоне Богини Луны.

Уже не в первый раз переношусь из деревенской глубинки — в этот чуждый, непонятный край, охваченный яростной войной. Нет, умом понимаю, где я и почему сюда попадаю. Но сама этого не хочу.

Нордика предупреждала о связи истинных душ. Настаивала, что в мире нет большей СИЛЫ, нежели притяжение связанных между собой мужчины и женщины. Я не поверила, самоуверенно заявив — справлюсь, перетерплю. Очень зря.

Неведомая, неподвластная контролю сила вопреки желаниям все сильнее притягивала меня к Нему, приоткрывая мир, за который Он сейчас отчаянно борется. Нашёптывала — насколько Ему плохо вдали от пары. Так же, как мне — душно до пылающей дрожи в груди от того, что Он больше не рядом.

— Нельзя, — прошипела, зажмуриваясь и хлеща себя по щекам.

Сделав выбор, не вздумай идти на попятную.

Просыпайся.

Куда там. Связующая магия, перенесшая сюда, мощнее любой воли, умоляющей отпустить. Никогда не подчинялась. Не позволяла уйти до тех пор, пока не увижу Его и не удостоверюсь, что Он жив.

Решив покончить с этим поскорее, я повела головой, но оглохла от звенящей тишины, какая бывает по окончании сражения. Невдалеке, в гордом одиночестве высился рослый широкоплечий воин, наблюдавший за молниями на горизонте. Застыл неподвижно. Величественно. Укрытый плащом с богатым мехом. Обманчиво расслабленные руки были опущены вниз. В одной серел источающий мягкий свет клинок, по серебристо-белому металлу коего полыхали синие руны.

— Кано. — Из тумана возник Лафаэль.

Соломенные локоны по традиции стянуты на макушке, сам облачен в плотный, подогнанный по фигуре доспех. Из-за спины торчат лук и колчан со стрелами; на боку — ножны с мечом.

Тот, к кому он обратился, едва уловимо повел плечом. Склонил голову, избавляясь от шлема, и в окружающем полумраке заискрили длинные белые волосы, рассыпавшиеся по спине.

Мое сердце вспыхнуло пламенем. От тела разбежались золотистые круги. Закипевшая в венах магия потянулась к нему — истинному хозяину, требуя соединиться телами, сдаться безудержной страсти, подчиниться выжигающему дотла безумному томлению.

Я прижала руки к груди. И, кусая губы до крови, всмотрелась в родной, пробуждающий каждый нерв, каждую клеточку облик возлюбленного.

«Вэн… Как же мне тебя не хватает».

Агарвэн крутанул клинком, упер жало в землю и, скрестив руки на крестовине, повелел:

— Говори.

— Последняя оборона лунных разбита. Генерал Охтарон пал, обороняя Город Зари. Горстка выживших оттеснена к Серым горам и взята в кольцо. Часть бежала. Судя по донесениям, они направляются к горному перевалу.

Принц расправил плечи. На секунду задумался.

Я следила за ним тревожным взглядом, охваченная огненной лихорадкой, и боролась с желанием прильнуть к нему, показать, что — здесь, все вижу, знаю. Но сон на то и сон, и всякий раз я наблюдала лишь издалека, не в силах явить своего присутствия.

— Снаряди три отряда и отошли в погоню, — холодно распорядился Агарвэн. Кулак сжимавший рукоять окутался пламенем, голос стал глуше и тверже. — Прочих в плен. Их судьбу решу позже.

— Слушаюсь, — почтительно склонился Лафаэль, отступая во мрак и отирая со лба пот.

Неожиданно усыпанное погибшими воинами поле скрутилось вихрем и, моргнув, я обнаружила, что стою в тепле командирского шатра. Над головой конусообразная материя, поддерживаемая бревном. Сбоку узкая кровать, под ногами теплые ковры, слева полыхает очаг, близ меня — стол с донесениями, кинжалами, амуницией и всем тем, что нужно в походе.

Раньше обрывалось мимолетным взглядом на Вэна и я просыпалась.

От чего сегодня все еще сплю?

Эту мысль прогнал откинувшийся полог.

Агарвэн вошел внутрь, решительно отбрасывая широкую перевязь. К ногам полетел сорванный с торса доспех в причудливом орнаменте. С тихим лязганьем осыпались наплечники, налокотники, нарукавники. Дальше через голову слетела тонкая рубаха, обнажая мерцающее снежным светом мужское тело.

Я робко подалась навстречу, но остановилась в шаге, стискивая зубы, чтобы не застонать. Мускулистое, словно вылепленное из белого мрамора тело сплошь покрывали свежие порезы и ссадины.

Осмотрела их все. Жадно водила глазами по неровностям шрамов, что добавились к застарелым, чуть заметным белёсым черточкам, поверх которых в причудливом танце вились, вспыхивая ярким золотом огненные магические узоры.

Приблизилась с трепещущим сердцем.

Прижалась подушечками к горячей, гладкой спине в тугих мускулах.

Вот мои пальцы уже скользят по мерцающей серебристым светом коже. Оглаживают бугры мышц. Ощущают шероховатости затянувшихся шрамов, впитывая огненный жар, исходящий от эльфа…

Мужчина слабо качнул головой, прислушался и неожиданно обернулся.

Я опомнилась, отдернула ладонь и… столкнулась с невозмутимо спокойным лицом. Лишь синие холодные глаза, смотрящие в упор, мерцали приглушенным гневом, выдавая истинные чувства принца.

Стойте.

Он увидел меня? Почувствовал?

Раньше такого не случалось!

Попыталась отшатнуться, не дать до себя дотронуться, но рядом с ним, это невозможно. Агарвэн перехватил меня поперек спины и, едва я качнулась, желая ускользнуть, обнял за поясницу и притянул к себе. Мягко вплел пальцы в мои растрепанные волосы и не спеша намотал темно-рыжие пряди на запястье, оттягивая мне голову.

Лицо опалил жар мужского дыханья.

Вот тут от испуга прошиб холодный пот.

Я уперлась в широкие плечи до онемения в костях. Попыталась вырваться из его хватки. Ни чуть. Он резко притиснул ближе, пресекая попытку бежать и разжигая по коже мириады кусачих разрядов.

Вцепился, рассмотрел. Осуждающе произнёс:

— Ты не имела права сбегать.

Я даже не поняла, как всхлипнула от опалившей сердце боли.

Как объяснить? Убедить, что поступила правильно?

Хотя бы ради того, чтобы он мог бесстрашно вступить в войну с лунными сородичами. Отстоять Родину, Дом. Вернуть угасшее величие королевского рода. Будь я рядом, только бы отвлекала. Путалась под ногами. Сбивала с пути.

И прежде глупо было претендовать на Агарвэна, зная, кто я, а кто — он, а сейчас в разлуке — поняла, надо смириться. Перестать лелеять грёзы. Жить с чистого листа.

Дрожа от удушающей страсти, каким-то чудом запретила себе к нему прикасаться. Подавила порыв сжать в ладонях мягкие снежные локоны. Пресекла желание пройтись ладонью по твердым рельефам предплечий.

Просто сухо констатировала:

— Так лучше.

Мужчина зарычал:

— Лучше — вдали от меня?

— Да…

Ответ был прерван жарким поцелуем.

Вэн властно припал к моим губам, завладел ртом, сплёл наши языки. Отстранился лишь на миг — шепнуть в самое ухо решительное: «нет», и смял мои губы с новым напором. Раздразнивая, упиваясь глухими стонами, тем, что прогибаю спину, теснее подаваясь навстречу.

Клятвенные обещания — не поддаваться влечению, посыпались прахом.

Вонзилась ногтями в мужскую спину, привстала на цыпочки и, разводя ноги, обвила эльфа за талию. Миг — и Он подхватил. Пронес по шатру и опрокинул на кровать, наваливаясь сверху и вжимая собой в прохладные простыни. Слышу треск разрываемой им тонкой сорочки, надетой мной на голое тело. Вздрагиваю и ловлю себя, что вроде сплю, а чувства в груди горят по-настоящему.

Его прикосновения, и сладкие, и горькие дурманят, раздразнивают в обещании неземного блаженства. От его губ, чутких, умелых, то напористых и жадных, то ласковых и игривых, по телу разгораются огненные рисунки.

Эльфийское тело, охваченное узорными орнаментами, тоже пылает. Сильное, подавляющее мощью, давит сверху, согревая и напоминая, как же сильно он мне нужен. Его исцеляющее тепло. Хриплый шепот. Страстные прикосновения…

Ощутимый укус в ключицу вырвал из состояния пьянящего дурмана.

Я вздрогнула, вцепилась ему в волосы и прошептала:

— Зачем я тебе?

— Ты — моя пара, котёнок. — Вэн больно прикусил за нижнюю губу, словно я сказала что-то не то. — Неужели думаешь, я так легко от тебя откажусь?

Ах, пара. Конечно. Не окажись мы истинными, не было бы той дикой страсти, необъяснимого влечения, безумного желания.

Не верю в такую любовь. Она не настоящая!

Чувствуя мою горечь, Агарвэн приподнялся на локтях, поймал мой взгляд.

— Поверь моим глазам.

Я судорожно выдохнула. Несмело подняла ладонь и легонько провела по мужской щеке костяшками пальцев, ловя, как он с жадностью ее перехватывает и прижимает к скуле:

— Диана.

На нас больше нет одежды, его бедра трутся о мои…

Зажмурилась и задохнулась от резкого проникновения и ощущения жара внутри. Выдохнула, выгибаясь в спине и наслаждаясь тем, как он входит глубже, укрепляя нашу магическую связь. Размеренно, неторопливо начинает движение, постепенно ускоряя темп, заставляя жадно глотать воздух, цепляться одной рукой ему за шею, а второй до боли комкать пальцами покрывало.

— Куда бы ты ни сбежала…

Слышу рваное, хриплое дыханье Вэна над самых ухом, в то время, как сама достигаю пика, не в силах удержать срывающиеся стоны.

Дрожу, хватаясь за мужские плечи. Крепче стискиваю ему бедра коленями и теряю все ощущения, кроме того, что разливается внизу живота. Сознание мутится от сладостной муки, растекаясь по венам жгучим огнем и от того, я едва разбираю последние слова, произнесенные эльфийским принцем с надрывным хрипом:

— Где бы ни спряталась… Я везде найду свою мелиссе…

* * *

Спросонья я испуганно подскочила. Все еще опьяненная грёзами, часто-часто заморгала, пытаясь вспомнить, где нахожусь.

Вроде там же — на речном берегу. Повсюду — костры, вокруг мелькают силуэты. Шумят, веселятся, смеются.

Не успела опомниться, из темноты налетел ветер, бросив в лицо пригоршней снега.

«… Найду».

Я вскрикнула. Зажала рот и обнаружила, что губы — искусанные и разгоряченные, пылают от боли. В теле затухают остаточные искорки неги, а самое страшное — я вся охвачена беснующимися островками пламени. Оранжевые язычки плясали по жилету, штанам, пуховой шали и даже волосам.

Лихорадочно затушила дымящуюся одежду и в испуге огляделась, боясь, что кто-то заметил. К счастью, жители были настолько захвачены гуляниями, что никому в голову не пришло оборачиваться на одинокую девичью фигурку, отдыхавшую у дальнего костра.

К тому моменту, когда дыханье восстановилось, а озноб отпустил, я с обидой поняла, что, во-первых, спалила любимые рукавицы и почти до дыр прожгла сапоги. А во-вторых, (и снова странно) ключицу колола сильнейшая боль. Ту самую, что Вэн прикусил мне во сне.

Выяснилось, в области груди полыхала семилучевая узорная звезда, сотканная из огненных линий.

Если к тонким золотистым извивам, вспыхивающим под кожей тонкими ручейками, когда, к примеру, тянула магический огонь (или когда он сам давал о себе знать), я уже привыкла и даже не обращала внимания, то этот рисунок был чем-то иным. Могущественным. Особенным.

Постичь бы еще, в чем его смысл.

Посидев в тишине и не придумав достойного объяснения, решила об «узоре» никому не рассказывать. Впрочем, как и о сне.

Запахнула жилетку, подчерпнула дрожащими руками снежную горсть и без раздумий окунулась в нее пылающим лицом.

Пусть сердце рвалось на куски, а душа леденела, упрямо протягивая незримые нити к моему Единственному, сквозь зубы твёрдо прошипела:

— Я обязана его забыть. И забуду!

11.3

Среди торговых рядов царила оживленная суматоха.

Вместе с Бьёрном, его женой и Венерой я пробивалась сквозь говорливую толпу воскресной ярмарки, поглядывая по сторонам и восхищаясь местными колоритами.

Если с отсутствием соцсетей (какие в прошлой жизни были неотъемлемой частью моего существования) еще как-то удалось смириться, то без земных сладостей мир сильно потускнел. Кроме мёда и сушенных плодов, лакомств в деревне не водилось, так что вырвавшись «на свободу» первым делом кинулась искать полюбившиеся пирожные из белого шоколада. Хоть до этого давала честное слово — не тратиться на всякую ерунду и купить только самое необходимое.

— Мама, хочу леденец, — Венера вертелась по сторонам, то и дело дергая родителей. — Папа, купи ту игрушку. Мама, там жонглёры. Папа, давай посмотрим на игру менестрелей.

— Позже, — всякий раз осаждала ее мать, высматривая в палатках, то зачем они приехали.

Мой список товаров был поскромней. Потому я с большим удовольствием притормаживала у театральных палаток, заглядывалась на факиров, слушала весёлые баллады. Впрочем, помня о времени, быстро нагоняла провожатых и возвращалась к поискам лавок со сладким.

Присмотрев одну с броской вывеской в конце ярмарки, нагнала Бьёрна и махнула туда:

— Отлучусь ненадолго.

— Будем ждать у магазина с тканями, — понял мужчина.

Я кивнула и поспешила правее, с наслаждением подставляя теплому ветру лицо и радуясь звону капели.

Календарей в деревне не вели, ориентировались по времени года. Поскольку стужа с воющими по несколько суток метелями сменилась устойчивой солнечной погодой и цветением первых трав, легко поняла, что наступила пора короткого северного лета.

С Марэком мы больше не виделись. По слухам, уйдя в ту ночь на границу в составе магического патруля, он все еще оставался в дозоре, денно и ночно отражая нападки ледяных магов.

Агарвэн, тьфу-тьфу, тоже не снился. Впрочем, последнего раза хватило. Признаться, до сих пор не могу отойти от той, мм… встречи в шатре, и нет-нет да вздрогну от внезапно заполыхавших вдоль позвоночника мурашек возбуждения.

Что до распустившейся на ключице звезды — она слегка поугасла. Линии — с ярко-багровых приглушились до нежно-желтых и более не пульсировали. К тому же она полностью перестала жечь мне кожу и, можно сказать, я практически о ней забыла.

— Чего желает юная леди? — Вырвал из раздумий хрипловатый немолодой голос.

Я стояла внутри уютного магазинчика. Из-за стойки внимательно щурился седовласый мужчина в белом фартуке, а позади — тянулись заваленные вкусностями стеллажи, ради которых я и явилась.

Продавец сцепил руки.

— Итак?

Насколько помню, кольцо-кошелёк хранил меньше четырёх сотен сталлов. А мне еще одежду новую купить (взамен той, что прожигаю), принадлежности для гигиены и прочую мелочь. Я вздохнула, подняла взгляд к знакомым коробочкам с красными лентами, и… промолчала.

— Упаковку пирожных? — Предположил мужчина. — Одну?

Мне и одной — много. Просто, чувствуя острую нужду побаловать себя чем-то приятным, не устояла — зашла.

— Нет — нет, ничего не надо.

И под удивленный взор продавца вернулась на улицу.

Пробиваться через бурлящее людское море не захотелось (палатка с тканями как назло возвышалась на другом конце площади) и, запахнув меховой жилет, я свернула в узкий проулок, дабы обойдя ярмарку по широкой дуге, зайти в нее с другого края.

Высокие глухие стены отрезали от суеты. Отовсюду окружил туман, в лицо ударило запахом мокрой псины. Гм, странновато. Прошла немного наощупь, хмурясь и соображая, откуда вонь, и сразу замерла, зажавши рот рукавицей.

Туман истончился и открыл следующую картину.

Поблизости, щерясь и рыча, грызлась свора уличных псов. Дикие, озлобленные, тощие. С жиденькой шерстью, что клоками летала над крупными, костлявыми, тушами. Захваченные яростной борьбой за право обладания костью, в первый миг меня не заметили.

Я попятилась, думая как не выдать себя шумом и, само собой, оступилась в присыпанную снегом яму. Вскрикнула, опрокинулась навзничь, ударившись спиной о твердь, а когда оттолкнулась локтями и села, то нос к носу столкнулась с оскаленной мордой.

Оставив грызню, псы разом клацнули зубами и устремились в мою сторону. Самый крупный вырвался вперед. Припал к земле и, согнув задние лапы, сорвался в прыжок.

Не размышляла, действовала.

Сплела заклятие «огненная заслонка», прикрылась.

От стен отразился яростный вопль налетевшего на преграду пса. В раскаленный воздух взметнулся черный клубочек сгоревшей плоти. Стало неожиданно тихо. Увидев гибель одного из своих, перепуганные дворняги застыли с раскрытыми пастями. С секунду не двигались (даже хвосты поджали), а потом бросились бежать из проулка.

Облегченно вздохнула.

Спасена?

Кажется, не полностью.

Только сейчас разглядела, что в стае волк. Громадный хищник держался в стороне, не пытаясь приблизиться или напасть. Какое-то время просто наблюдал за мной полыхающими глазищами. После с жадностью втянул воздух ноздрями, мотнул башкой с заискрившимся от этого густым мехом, и угрожающе заворчал. Из волчьей пасти выскользнул ряд белоснежных клыков.

И этот туда же?

Вскочила, предвосхищая атаку, и сконцентрировала в ладонях весь Огонь, какой сумела вытянуть из собственного тела. Ладони охватили сгустки пламени, из пальцев плеснули широкие ало-оранжевые ленты, и я начала «опутывать» себя тройной защитой.

Словно поняв, что перед ним не «пустышка», а владеющий огненной стихией маг, снежно-серебристый хищник яростно ударил передней лапой о брусчатку, еще мгновенье буровил меня свирепыми глазищами, и растаял в тумане.

Уфф…

— Диана.

От гаркнувшего над макушкой баса, я пискнула, по инерции рассеивая «рисунок».

— Да?

— Мы тебя потеряли, — заметил стоявший позади Бьёрн. — Все в порядке?

Молчаливо кивнула. Тем не менее, в душе такой уверенности не ощущала. Скорее липкий холод, предвещавший скорое несчастье.

Кузнец поверил на слово и, мотнув на просвет впереди, сделал широкий шаг.

— Пошли. Жена с дочкой хотят похвастать купленными тканями.

* * *

Несколько часов спустя я спрыгнула с телеги на чавкавшую грязью обочину, поблагодарила Бьёрна за поездку и заторопилась к знакомой избе.

— Приходи в гости, — позвала Венера, когда, свернув на перекрестке, повозка покатила на соседнюю улицу.

— Как-нибудь загляну, — махнула ей рукой. Прижала к груди сумку с обновами и невольно содрогнулась от мелькнувшей перед взором оскаленной волчьей пасти.

Спокойно, Диана. Все обошлось.

… Нордика хозяйничала на кухне в окружении парящих кастрюль, ножей и ложек, и когда я вошла, поприветствовала:

— Хорошо съездила?

— Очень, — кивнула с улыбкой. Вбежала к себе и свалила покупки на кровать.

О волке умолчала. Не потому что боялась нагрузить травницу лишними проблемами, а просто посчитала, что напади зверь снова, вполне справлюсь самостоятельно.

— Обедать будешь?

— Нет, — ответила с запозданием, — перекусила на ярмарке.

Дальше выудила из свертка новую рубашку на шнуровке с воротом, расшитым серебром, и подскочила к зеркалу, хватая гребень и заколку, подаренную Вилардом.

— Пойду к реке. Насобираю прутьев.

Не так давно мастер научила плести корзины для лекарственных растений из тонких веточек, сказав, что сия практика является неотъемлемой частью ремесла травниц. Поначалу мои корзинки выходили криво, непривычные к новому занятию пальцы сильно болели, но где-то через месяц — освоилась, научилась.

— Допоздна не засиживайся, — напутствовала маг земли под звон посуды и шебуршание духа-проказника. — Вернись засветло.

— Обязательно.

Я собрала волосы, схватила сумку, выскочила во двор и уже отсюда увидела… Сабрину.

Первая красавица этих мест, окруженная компанией подруг, прогуливалась по соседней улице. Старше меня на три года. Изящная. Шажки плавные, от бедра. Черноволосая. Кареглазая. С пышными формами и выдающимся бюстом, о каком мне только мечтать. Являясь дочерью местного старосты, Сабрина всегда была одета в элегантные платья из дорогих материалов, что шили на заказ городские швеи, и конечно единственная в деревне могла похвастать украшениями.

Упоминала уже, красотка положила на Марэка глаз?

Не она — одна.

Все ее подруги, включая Илану и вон ту, шатенку в зеленом платье, томно вздыхали по бравому лейтенанту, мечтая заполучить его в кавалеры. Во мне же, местные девушки видели исключительно — помеху.

— Вон она, — шикнула Илана, толкнув Сабрину локтем.

Та оглянулась. Миленькое личико исказила гримаса зависти.

Сделав вид, что не заметила, я бодро зашагала навстречу.

— Привет, Диана, — улыбка Сабрины стала колючей. — Мы идём ко мне. Пить чай, болтать и рукодельничать. Присоединишься?

Знаю я их чаепития, однажды ходила. Опять будут расспрашивать о Марэке, ненавязчиво лезть в душу, выпытывая о наших отношениях. Увольте.

Извиняюще дернула плечом:

— В другой раз. Дела.

Деревенская красавица смерила меня взглядом, но посторонилась, пропуская вперёд. Я отошла на приличное расстояние и только оттуда услышала шипение в спину:

— Что лейтенант в ней нашел?

И мне интересно. Вот вернётся из патруля, обязательно спрошу.

… Берег реки встретил пугающей тишиной.

Я остановилась в тени старой ивы, обмахнулась ладонью и поспешила закатать рукава. Благо, от воды тянул ветерок, немного остужая побережье и мою всё сильнее разогревавшуюся без видимой причины кожу.

Как ни странно, но жар появился меньше часа назад, сразу по возвращению.

Подумала, от усталости или испуга. Не-а. Огонь «бурлил» из-за чего-то другого. Только я пока не понимала — чего.

Повесив сумку на плечо, медленно двинулась кромкой воды, разыскивая глазами нужные веточки. Наклонялась, собирала, а дойдя до полянки, за которой возвышался лес, приметила островок распустившихся ромашек.

Помнится, у бабушки любимым развлечением было плетение цветочных венков. Охваченная теплыми воспоминаниями, решила тряхнуть стариной. Ведь никто не увидит.

Нарвала цветов, устроилась в теньке старого дерева и принялась скреплять стебельки. Заметив, что сплела уже большую половину венка, ради шутки водрузила его на волосы и улыбнулась защекотавшим кожу травинкам.

— Красиво, — неожиданно прозвучал позади проникновенный мужской голос. Помолчал и добавил. — Уверен, королевский венец будет смотреться на твоей голове не хуже.

Я застыла. Чувствуя, как внутри, словно обезумев, взметнулось магическое пламя. На мгновенье дыханье прервалось.

Вскрикнула. Упала на траву, и задрожала от побежавшей по телу магии, что распалила в груди былую страсть. Одежда затлелась от мечущегося под кожей огня. Руки и ноги отяжелели. В глазах поплыло.

Ахнула и, чудом притупив огненную лихорадку (иначе б вспыхнула спичкой), выпрямилась и сразу вжалась в ствол, чтобы не упасть.

Затуманенный пеленой взгляд устремился на голос.

Не померещилось. ОН ЗДЕСЬ! Прямо передо мной!

Стоит, расслабленно привалившись плечом к березе. Белая льняная рубаха плотно облегает мускулистое тело. Мощные руки сложены на широкой груди. Длинная коса, спускающаяся по спине, подчеркивает его силу и мужественность.

Вот только глаза…

Глаза эльфа были не насыщенно синие, какими я привыкла видеть их в Академии, а какого-то необычного цвета, в котором смешались все оттенки предгрозового неба. Мерцая и подчиняя себе, они светились… не то неистовой яростью, не то затаенной надеждой.

Я вонзила ногти в кору, борясь с запылавшими против воли щеками.

Что касается Агарвэна: принц прекрасно владел чувствами. Невозмутимый. Источающий безграничное могущество, он легонько изогнул губы в привычной усмешке, вполголоса произнёс:

— Здравствуй, Диана.

12. Соперники

Девушка отказывалась верить глазам. Хватала воздух, вжималась в дерево. А, осознав, что бывший наставник явился лично, сглотнула и помрачнела.

— Здравствуй… те, Ваше Высочество.

— Величество, — поправил мягко, силясь рассмотреть, в чем же мелиссе так неуловимо изменилась.

Взор, которую минуту ласкал гармоничные черты нежного личика. Восхищался гибким станом. Наслаждался сиянием сливочной кожи. Любовался непослушными рыжими локонами, открывавшими изгибы точеной шеи.

Девочка повзрослела. Наивного блеска в очах стало меньше, зато упрямства прибавилось.

— Ваше Величество, — буркнула Диана и, видно вспомнив, что под рубахой полностью обнажена, прикрылась руками. — Откуда вы здесь?

— Проездом.

— Надолго задержитесь?

— Зависит, насколько быстро покончу с делами.

Поймал мелькнувшую в мимике девушки искру непонимания, сделал шаг.

Она попыталась ускользнуть, но позабыв, что за спиной преграда, а слева река, испуганно закусила губы. Губы, о каких эльфийский принц грезил все эти мучительные месяцы разлуки.

Приблизился неуловимо быстро. Замер подле пары, нависая сверху и упираясь ладонью поверх головы.

— Скучала?

Бывшая ученица судорожно вдохнула, от чего девичья грудь резко взлетела и опала.

— Чуть-чуть.

Жар ее дыханья прокатился по мужской груди, обжег кожу и в венах взвихрился Огонь. Воспламенил тело, подчинил разум, приказывая немедля овладеть той, что принадлежит ему безраздельно.

Не усиль мужчина медальон дополнительным артефактом, блокирующим выброс эмоций, сейчас бы не сдержал сиюминутного порыва и впился в соблазнительный ротик жадным поцелуем.

Дабы унять мятущуюся магию, сконцентрировал силы в солнечном сплетении и спросил уже без тени эмоции. Ровно, холодно, отрезвляя ум:

— Расскажешь старому другу как поживаешь?

— Хорошо. Учусь у травницы.

— Добилась своего, — улыбнулся с одобрением.

— Добилась. — Она опасливо подняла голову. — Полагаю, вас тоже можно поздравить с победой, милорд?

Сообразительная. Всегда такой была. А еще на удивление страстная, решительная и невероятно упорная. Вот как ему с ней быть? Опять обольщать? Ведь упрямится. Захлебывается от вдохов, пылает в томлении и… все равно упрямится!

— Поздравления приняты, — опустил горячие ладони сначала на плечи Предназначенной, потом прошелся по обнаженным рукам до кончиков пальцев.

Тыльная сторона мужских ладоней раскрасилась жемчужными искорками. Яркими, горячими. Переливаясь и перетекая по коже завитками, они сложились в редкой красоты полыхающий рисунок. Спустя мгновенье идентичные знаки принадлежности запылали на ладонях Дианы.

— Знаешь что это? — Спросил с хриплым надрывом.

Девушка покраснела.

— Да.

Все еще гонит мысль, что может быть нужна ему просто так, а не вследствие магического воздействия. Считает притяжение не более, чем навеянным эльфийскими чарами?

— Диана, — позвал, нежно очерчивая овал девичьего лица. Осторожно прижался к бархатистой шейке, вбирая цветочный аромат с нотками мятного мыла и согреваясь теплом мелиссе.

Принц предчувствовал разлуку заранее. Потому, еще будучи наставником, создал привязку, оповещавшую в случае, если девушке будет грозить серьёзная опасность. Когда она сбежала, он усилил эту связь и отныне мог легко ощущать пару на расстоянии.

К счастью, за это время маг ни разу не почувствовал, чтобы ей что-то угрожало. Хотя, зная умение бывшей ученицы влипать в истории, специально приказал восстановить Солнечную Башню неподалеку от места сражения за Белолесье. Да лично активировал Врата-Телепорты, которые были способны моментально перенести к девушке в случае реальной угрозы.

Был еще один важный момент, о котором она, разумеется, не подозревала. Все эти месяцы, эльфийский принц щедро делился с возлюбленной магией, вливая Огонь через оставленную на ее теле «метку».

Теплые мужские губы пробежались по чувствительной шее серией коротких поцелуев, опускаясь к груди. Там, в области ключицы на теле девушки мерцали очертания звезды с семью лучами — в качестве отметины был избран символ правящего эльфийского Дома.

Агарвэн улыбнулся, обхватил зубами шнуровку ее рубахи и медленно потянул…

Диана опомнилась. Часто задышала и протестующе уперлась ладонями в мужскую грудь.

— Хватит, Вэн.

— Уверена? — Отпрянул с напряженным выражением.

Выдержка мелиссе дала слабину. Она неожиданно всхлипнула и уткнулась лбом ему в плечо.

— Никогда…

Не колеблясь, обнял Предназначенную, впитывая ее лихорадочное дыханье, притянул с бешеной страстью. Из девичьих волос посыпались заколки. Янтарные пряди плеснули по мозолистым ладоням, ощекотали кожу, откликнулись в теле требовательным голодом.

Стиснул зубы, почти зарычал.

Он жил этим мгновеньем. Помня, что Она где-то там, зная, что рано или поздно разыщет пару, принц без страха бросался в битвы с врагом. Проливал кровь, отвоевывал клочок за клочком, освобождал утраченное королевство, лелея надежду однажды — вот так, порывисто, со всей пылкостью прижать принцессу к себе.

Неутомимый в жажде прикосновений, охваченный огненным вихрем, зарылся в пушистые волосы, и одновременно запустил руки под женскую блузу, дотрагиваясь до оголенной спины.

Магия, текшая внутри Дианы, прильнула к пальцам. Бережно «обхватила» кисти эльфа мерцающими язычками и растеклась приятной теплотой. В то время как его магическая сила, вырвавшись текучим потоком, окутала фигурку рядом — сверкающим полупрозрачным плащом.

Магия всегда чует себе подобную. Чуткая, покорная, издревле отзывается наиболее сильному из двоих колдунов. Вот и сейчас, лаская дрожащие плечики жаркими губами, Агарвэн с упоением чувствовал как ее хрупкий, слабенький «огонек» покоряется его могучему, закаленному боевыми практиками Огню.

Покорно льнёт к мужским рукам. В местах, куда прикасается — проступает по девичьей коже узорными нитями. Нежится под ладонями и, гулко вибрируя, заставляет хозяйку дрожать, с придыханием нашептывая имя…

— Вэн.

Диана откинула голову, застонала. Почти сдалась.

С силой рванул шнуровку рубахи, мечтая поскорее избавить Предназначенную от одежды и опрокинуть на траву, как вдруг она принялась вырываться.

— Не надо. Пусти!

Все магические «связи» разом оборвались.

Сжав челюсть, подался назад. Губы коснулись пылающей девичьей щеки и зависли в опасной близости от её рта.

Она смущено мазнула глазами по резким контурам мужского лица, покраснела и буркнула: «надо идти». Вырвалась, сделав три шага, и споткнулась о ближайший камень. Фыркнула и кинулась прочь.

Сузил глаза, провожая удаляющуюся фигурку.

Все еще не верит в искренность его чувств?

Право слово, девчонка.

… Бывшая ученица уже пропала в зарослях куманики, когда маг заметил, что разволновавшись, она забыла сумку. Подхватил и неслышно отправился следом так, чтобы держаться немного поодаль.

Диана минула пролесок, обогнула искусственный пруд и заторопилась к крайнему дому, окруженному защитным барьером. Сплетенный из ярких линий, подзаряжавшихся силой земли, он был заметен лишь магам высочайшего уровня, из чего был сделан вывод, что создавший охранку маг, как минимум, не уступает уровню самого Агарвэна.

Вот значит под чьим началом Диана жила последние полгода.

Любопытно взглянуть.

Медленно выходя на проселочную дорогу, пронаблюдал, как девушка легко миновала барьер (перенастроенный ее пропустить) и остановилась возле седовласой женщины в цветастой шали, что кормила курей.

— Что стряслось? — Окинула та растрепанный вид подопечной.

— Кой кого встретила. Знакомого. — Буркнула Диана и даже не заметила, что тот о ком говорила, уже стоял у нее за спиной.

Агарвэн прикрыл глаза, когда шелковистый локон, подхваченный ветром, хлестнул его по лицу. Замер на мгновенье, чтобы еще раз вдохнуть опьяняющий аромат пары, и через секунду встретил пристальный взгляд травницы с невозмутимым видом.

Женщина окинула пришлого незнакомца беглым взглядом. Нахмурилась, видно, прочувствовав излучаемый им высочайший магический уровень.

— Это он?

Диана испуганно ойкнула, отпрыгнув в сторону. В синеватых глазах мелькнуло: «когда успел меня догнать?» и милое личико запылало румянцем.

— Агарвэн ди Элтониэль, — спокойно представился. — Ваша ученица верно подметила, мы давние знакомые.

— Нордика Тафьен. Позвольте уточнить… — Травница приметила полыхающие на ладонях эльфа знаки принадлежности, и запнулась.

Повисла тишина, которую казалось можно осязать.

То, что тайна раскрыта, первой сообразила нервно переступающая с ноги на ногу бывшая ученица. Ахнув, она кинулась к дому, но была окликнута Нордикой.

— Постой.

Диана застыла, обхватив дверную ручку с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

— Да?

— Будь добра, кхм… — хозяйка неловко кашлянула, — проводи гостя внутрь.

— В дом? — Выдохнула в растерянности.

Одного взгляда на мелиссе было достаточно, дабы понять, как нелегко будет вернуть ее доверие.

Чистого соблазнения окажется маловато. Ведь продолжит упрямиться, не ответит взаимностью, хоть при этом будет страдать. По сему, требуется иная стратегия. Продуманная, ненавязчивая, отвлекающая внимание от сути.

Мужские губы сложились в холодную улыбку. Он сделает ей предложение. Заманчивое. Интересное. Такое, на какое она не сможет отказать. Дальше — деликатно «привяжет» к себе. Будет рядом, направляя, помогая, наставляя, и со временем растопит закованное в броню недоверия девичье сердце.

— Да, милая, в дом, — подтвердила травница.

Стараясь хранить оставшуюся крупицу духа, и явно не обрадованная данным поворотом, Диана глухо пригласила:

— Прошу за мной.

12.1

Я со всех ног вбежала на кухню и залпом осушила стакан с водой.

Сколько провела бессонных ночей, задыхаясь от пустоты и запрещая любые воспоминания. Сколько пролила горьких слёз, раздираемая неодолимым горем. Боролась с собой, рвала объединяющие нас узы и, казалось, вырвалась, освободилась! Вон, даже на Марэка стала поглядывать с интересом; начала строить планы, куда подамся после обучения…

Одним своим появлением, мимолетной улыбкой Агарвэн перечеркнул все титанические усилия! Его близость проникла в кровь сладостной отравой. Настойчивые поцелуи окунули тело в чувственный восторг. Звучание до мурашек соблазнительного голоса пробудило острое желание.

Я не заметила, как вновь оказалась в плену синих глаз. Как легко отдалась жарким рукам. Покорно прильнула к мужскому телу. Позволила завладеть своим ртом.

Узнав о связующих нас узах, Нордика долго молчала. Потом заговорила. Оказывается, иномиряне (тем более не Одарённые) тяжелее реагируют на магию притяжения, нежели коренные жители Эостера.

— От того, — говорила женщина, — тебя буквально «накрыло» при первой встрече. Один короткий взгляд и сердце распознало в мужчине пару. Умом, ты этого еще не понимала. А сердцем чувствовала. Потому и тянулась к магу.

— Хоть в душе не хотела, — бубнила я, страшно злясь на местных богов за такой «подарочек».

— Не изводи себя, девочка, — утешала магиня. — Сама знаешь — женщины более чувствительны, эмоциональны. Так уж заложено в нас природой. Первой приняла, пропустила через себя, зато первой освободишься. Тем более привязки между вами не было.

Я печально вздыхала.

Знала, что со временем боль утихнет. Пройти — не пройдёт, лишь затаится, загнанная в самый потаённый уголокдуши. И навсегда скует сердце непроницаемым холодом. Но жить ведь дальше надо, и я жила. Как умела.

За спиной откинулась шторка, в протопленное помещение вошли двое, и я распознала за печкой шевеление духа. Ощутив незваного гостя с огромной магической силой, существо заворочалось, скрежетнуло когтями по камню и взлетело с шипящим уханьем.

Робко оглянулась проследить, как защитник дома атакует эльфа (не все же мне (!) шарахаться от непонятных магических тварей, пугающих до полусмерти и визжать). Но…

Дух умерил прыть, втянул дымный флёр и принял облик снежного барса, выгнувшего спину дугой.

Агарвэн, к слову, и бровью не повел, наблюдая за метаморфозами низшего создания. Прошел к столу с расслабленно опущенными руками, сузил полыхнувшие заревом глаза и в воздухе ощутились мощные потоки эльфийской магии.

«Кот» ощерился, настороженно повел ушами с кисточками, и присмирел. Игриво ударил хвостом о пол, замурчал и, переступая мягкими лапами, принялся тереться головой о мужской сапог.

Я едва удержала стакан. А меня все еще допекает, предатель!

Собралась удалиться, но была перехвачена Нордикой за рукав:

— Помоги собрать на стол.

Зачем? — молчаливо посмотрела на женщину. Вся утварь наделена магией, к чему я?

— Делай, — повелела травница, переводя взгляд на беловолосого. — Располагайтесь, лорд ди Элтониэль.

Задавив порыв демонстративно сжать кулаки, метнулась к печи. И пока расставляла столовые приборы, хозяйка завела беседу:

— Заранее прошу извинить, если проявлю бестактность, но позвольте узнать цель вашего визита? Места глухие, граница недалеко. Важные персоны у нас редкость.

Эльф ответил не сразу.

— Поговаривают, в здешних краях живёт самая сильная травница Мистириана.

— Слухи сильно преувеличены, — продолжая возиться с заваркой, услышала ответ Нордики. И хотя маг земли не выдала чувств, комплимент ей польстил. — Чем же средненькая травница может помочь столь сильному магу?

— Мое государство еще молодо, магов не хватает. Подумываю нанять со стороны, — Вэн сделал перерыв, обжигая мою спину глазами. Чувствовала, что смотрит в упор, жаждет, чтоб повернулась, пересеклась глазами, растаяла от мужского взгляда…

Устояла. Кое-как.

— … Среди лучших вы — лучшая. — Хватала я каждое его слово, будто они способны исцелить. — А еще слышал, у вас появилась ученица. Кто говорит — не Одарённая, кто — будто девушка владеет магией Огня.

— Может и так. Это важно?

— Тому, кто предлагает работу — более чем.

— Ох, — потянула женщина, поднимаясь со стула и плотнее закутываясь в шаль. — Я слишком стара, чтобы менять тихое уединение на шумные королевские палаты. В наём не пойду.

— Речь не о вас.

Вот тут не выдержала. Оглянулась. И крем глаз приметила мелькнувшую на мужских губах знакомую улыбку.

— О вашей протеже.

— Простите? — Покачнулась я.

Ослышалась? Воображение сыграло злую шутку. Ведь, правда?

Агарвэн подчеркнуто церемонно отдернул манжет и намертво сковал мой взгляд своим.

— Я готов нанять вас служить Дому Вечерней Звезды, Диана. Жить и работать будете при Королевской Академии магии под моим личным началом.

Если честно, ждала чего угодно, но только не этих слов. Да еще произнесенных холодно-равнодушным тоном, будто мы друг другу чужие.

Мало того, что свалился как снег на голову, так теперь возомнил, что имеет право делать вот такие предложения! Внутри все сжалось узлом.

Его подчиненная? Это уже ни в какие ворота!

— Девочку? — Возмутилась Нордика.

Агарвэн откинул с плеча снежную косу, невозмутимо взглянул в лицо всплеснувшей руками травницы.

— У вас есть другие ученицы?

— Нет.

— Тогда я не вижу препятствий.

Я открыла рот и тут же закрыла. Вот сейчас вообще потеряла нить беседы, что происходит?

— Она еще не вполне освоила нужные знания, практического опыта никакого.

— Опыт дело наживное. Наберётся под руководством лучших магов-кураторов. — В синих глазах, глядящих в упор, темнело то от напряжения, то от острого желания. — В любом случае, год-два будет осваиваться, обживаться.

— Успокаивает, — травница растерла прорезанный складками лоб.

Эльф выпрямился, горделиво отводя плечи и складывая руки на груди.

— Уверен, вы не раз задумывались о том дне, когда учеба подойдет к концу и девушку придется отпустить. Думали о том, как уехав, она будет обивать пороги магических контор и травяных лавок в поисках места работы. Метаться из города в город, из села в село в надежде хоть где-то осесть. Я могу избавить от этого бремени. Лучшего места ей не предложат.

Женщина уперлась взором в висевшую на стене лицензию травницы и тяжело вздохнула, очевидно, хорошо знакомая с тем, как непросто человеку без протекции сверху открыть собственное дело.

— Если девочка согласится, против не буду.

— Согласится, — усмехнулся бывший наставник, скользнув по мне взглядом, от какого щеки запылали, а спину ожгло жарким магическим ветерком.

— Что требуется от меня?

— Продолжайте обучение, занимайтесь делами, живите привычной жизнью. Я оценю уровень ее знаний, а когда сочту, что Диана готова, мы уедем.

Пальцы нервно сжали край полки, и та чуть не вспыхнула.

Еще не нанял, а уже распоряжается!

И что значит «уедем, когда сочту…?» Решил здесь задержаться?

— В этом случае, я обязана предложить вам кров, господин. — Подтвердила подозрения Нордика.

— Благодарю и откажусь.

Умеет Его Величество хранить чувства под контролем. Сказал и ни один мускул не дрогнул, хотя по исходящим от моего истинного — жарким энергетическим всплескам, я отчетливо ощущала, что с удовольствием бы поселился в избе. И не просто в отдельной комнате, а желательно — в моей.

— Когда ждать с первой инспекцией, лорд ди Элтониэль?

— Завтра утром.

Я беспомощно хлопала глазами, чувствуя, как сильно хочу заслониться ладонями и перестать прислушиваться.

— Прекрасно, — улыбнулась травница.

Ну, хватит!

С грохотом выставила заварочный чайник, вздернула подбородком и, фыркнув, перескочила через снежного барса, разлегшегося у ног Агарвэна.

И ведь сама не понимала, чего бесилась. Приехали, предложили работу, и не в каком-нибудь захолустье, а в столице нового эльфийского королевства! Чем не мечта? Но я все равно злилась. Горела изнутри, и не желала успокаиваться.

12.2

Выскочив во двор, подхватила первое попавшееся ведро и зашагала к колодцу.

Каков! Явился. Настоял на смотре моих магических способностей! Вознамерился увезти!

Пусть я отлично помнила рассказы Лафаэля об уготованном здешним женщинам уделе быть либо выданными замуж, либо насильно участвовать во всякого рода сомнительных отборах, порадоваться приглашению никак не могла.

Впрочем, по рассказам Инесс некоторым — все же везло. Поступали в Академии, приобретали знания, находили работу. Помню, как грустно улыбалась подруга и добавляла:

— Для этого требуется много и усердно трудиться. Понравиться преподавателям, зарекомендовать себя в качестве прилежного адепта, почаще участвовать в магических турнирах, под конец суметь завести важные связи.

Сжала губы, сдерживая ругательство. Всего — то раз плюнуть.

Вэн прав — я не то чтобы приглянулась хоть какому-нибудь приличному работодателю, меня даже в личные помощницы мага не возьмут… нет соответствующих навыков!

— Леди.

Бряцнув ведром о голень, бросила колкость и на позвавший слева голос отреагировала молчанием.

— Леди чем-то огорчена?

Наверное, все, кто в эту пору был на улице и видел меня со стороны, очень удивились. Раскрасневшаяся, с копной взлохмаченных рыжих волос, я перла к колодцу как танк. От того, резковато развернувшись, уронила ведро и ощутила в глазах темноту. Проморгалась от закружившихся разноцветных звёзд и не поверила увиденному.

Во-первых, свободный до этого луг усеивали роскошные, из атласных тканей с серебряной отделкой, походные шатры. Меж ними с грациозной степенностью расхаживали гибкие силуэты. У большинства за спиной — лук и колчан, на широких поясах — ножны с клинками.

Во-вторых, я легко узнала окликнувшего. Он стоял, прислонившись к дому, опираясь одной рукой на рукоять, и обворожительно улыбался.

— Лафаэль! — Взвизгнула я и поняла, что больше не злюсь. Хочу, а не получается.

Слишком уж обрадовалась доброй встрече. Он первый, кто увидел во мне не дочь заклятого врага, а перепуганную девушку. Плохо осознающую, где она, остро нуждающуюся в дружеском плече, утешающем совете, теплой улыбке. И бескорыстно помог.

— Диана, — лучник обнял за плечи. По-дружески, не сильно крепко, но с такой теплотой и заботой, какие всегда дарил, если оказывался рядом. — Безумно рад видеть в добром здравии.

Ответила нежным объятием.

— И я тебя.

Он внимательно оглядел мои лицо, скрытую под мешковатой одеждой фигуру, огрубившие от домашней работы ладони, помрачнел.

— Похудела.

— Жизнь в деревне — тяжелый труд, — отмахнулась, намекая, что всем довольна. — Лучше расскажи, что произошло после… — вот тут слова отчего-то встали в горле комом. Откуда ни возьмись, нахлынуло острое чувство вины.

— Твоего побега, хочешь сказать?

Кивнула и стыдливо потупила глаза.

Только сейчас сообразила, как должно быть некрасиво выглядел мой поступок со стороны. Мало того, что долгое время водила всех за нос (в том числе потенциального жениха), притворяясь Изабеллой, так едва сей факт обнаружился, собралась и, не прощаясь, улизнула. По-английски, добавила бы, живи по-прежнему в родном измерении. Как такое, любопытно, обозвать в Эостере?

— Агарвэн был сильно озадачен, — начал Лафаэль издалека. — Поначалу решил, что так будет лучше для вас обоих. Но очень скоро потерял покой.

— То есть?

— Все эти месяцы он вел наш народ к победе, а думал о тебе одной. Даже сейчас, вместо того, чтобы налаживать в королевстве быт, следить за реставрацией Дворца и руководить строительством Академии, переложил обязанности на сестру и кинулся сюда.

— Я не звала.

— За тебя это сделало сердце.

— Ничего подобного… — Рыкнула и прервалась. Из груди вырвался всхлип.

Мужчина скрежетнул зубами, сделал короткий шаг и обхватил меня за плечи, хорошенько встряхивая. Буквально заставил поднять ошеломленные глаза, и после проговорил, не зло или в ярости, а как-то тихо, устало, с бесконечной тоской:

— Зачем сторонишься его, если любишь?

Едва сдержала набежавшие слёзы.

— Я никого не люблю.

— Себя можешь обманывать сколько угодно. Но меня не проведёшь.

— Хватит, Лаф, — вырвалась со злостью. — Позволь самой это решать.

Бессильно вздохнув, друг опустил руки, еще секунду смотрел в мое окаменевшее лицо, и перевел взор на облитый закатными лучами сумрачный лес. Я же отвернулась в сторону эльфийского лагеря.

Стемнело, и он сиял, подсвеченный световыми шарами, парящими на уровне нескольких метров от земли. Магический свет озарял шатры, а сами шарики, с моей точки обзора, казались фонариками из стекла и металла. На секунду даже захотелось принять предложение Агарвэна и отправиться в Город Зари. Поглазеть, на какие еще магические чудеса способны их эльфийские кузнецы.

— Добрый вечер, миледи.

Я оглянулась и широко раскрытыми, ничего не понимающими глазами посмотрела на подходившую… Камиллу Морэ.

Графская дочь шла прямиком от шатров. Приблизилась к Лафаэлю, нежно обвила мужской локоть, прильнула к боку, и мне всё стало понятно.

— Не обязательно было сбегать, — тихонько заговорила она. По сей день чувствует вину за происшествие с волчьим оскалом? — Могла бы поехать в наше поместье. Дожидаться милорда Агарвэна у нас.

Я увидела, с какой нежностью девушка посмотрела на Лафаэля, ответившего не менее жарким взглядом, и промолчала.

— Все еще сердишься? — Сжалась Камилла. — Если бы была возможность повернуть время вспять, я бы ни за что не согласилась принять участие в той авантюре, Диана. Клянусь. Знаю, мне нет оправдания, я всегда буду перед тобой виновата…

— Я давно тебя простила, — тихо прервала ее стенания, вспоминая об Инесс.

Мы ведь даже не простились. Интересно, как сложилась судьба смуглянки?

— Замечательно, — воспрянула духом графская дочь. — Вышла замуж. Ждёт первенца. — Она протянула коробочку, перевязанную красной лентой, — это от нее.

- Инесс победила в отборе? — Вырвалось как-то само. Даже про подарок забыла, хоть легко узнала упаковку с примелькавшимся логотипом. Внутри были любимые пирожные из белого шоколада.

— В отборе? — Растерянно хлопнула глазами Камилла. — Нет. Она вышла замуж за Виттора Префонта.

Пришёл мой черёд изумляться.

— Начальника княжеской стражи?

— У них все хорошо. — Кивнула рассказчица и поймала лучистую улыбку стоящего подле эльфа, смущенно добавляя, — у нас тоже. Поженились месяц назад.

Я тихо ахнула.

Смерила друга обиженным взглядом и сразу рассмеялась. Ну как! Как, скажите, на него дуться? Тем более, когда смотрит со смешинкой в глазах и искренней улыбкой в губах.

— Жаль, тебя не было на церемонии, — как всегда подметил самую суть маг воды.

— И мне.

— Ничего, дорогой, — повеселела Камилла, — погуляем на их с королём свадьбе.

Щеки резко запылали. Я попыталась парировать дерзкое высказывание и снова смутилась. С уст сорвалось совершенно не то, что собиралась ответить:

— Получается легенда о том, будто эльфы равнодушны к человеческим женщинам — обман?

— А как еще можно отвадить любвеобильных леди, мечтающих заполучить в мужья исключительно представителя эльфийского народа? — Спокойно подтвердил Лафаэль. — Вот предки и придумали легенду: будто мы источник опасных любовных чар и сводим неосторожных женщин с ума. Потому нас лучше обходить стороной. В прежние времена нравы были гораздо свободней. Мы покоя не знали от назойливых дам.

— То есть, никаких «особенных» чар не существует? — Обомлела я.

— Конечно. — Улыбнулся младший Элеанди.

— А кто победил в отборе? — Машинально выдала следом.

— Ой, — загорелась графская дочь. — Там такая история вышла. В последнее испытание вышли трое. Инесс, Сирин и еще одна, Бэт. В общем, победу одержала Сирин, — (Хмыкнула, предсказуемо). — Вилард сиял от счастья. Кажется, принцессе Валлейской действительно удалось растопить его холодное сердце. Инесс и ту вторую наградили, остальных распустили, на следующий месяц назначили день обручения. Да только Сирин в храм не пришла. Покинула город накануне. Понятия не имею, что произошло. Может, разругались, может, она надеялась, князь броситься в погоню, начнет умолять вернуться. А он даже пальцем не шевельнул, представляешь?

Вполне.

— По слухам, вернувшаяся в родной Дом Сирин пришла в бешенство. Ее отец окрестил Владыку Севера мошенником и гнусным соблазнителем. Девушка-то, сама понимаешь, была уже не невинной. Между княжескими Домами вспыхнула ссора, переросшая в дипломатический скандал. Поговаривают, скоро война.

— А князь?

— Не поверишь. Объявил о начале нового смотра и уже разослал соответствующие письма. Отбор назначен на середину лета.

Я дернула губами. Очень похоже на Виларда. Говорила уже, что не хотела бы такого человека в мужья? Сегодня это мнение укрепилось.

— Мы, наверно, тебя отрываем? — Заметила Камилла оброненное ведро. — Извини.

— Все нормально, — успокоила и честно призналась, — приятно было повидать старых знакомых.

— Наш шатёр вон тот, — Лафаэль указал на третье от левого края конусообразное «сооружение» из плотной серебристо-зеленой материи. — Заглядывай в гости.

— Как-нибудь.

Попрощавшись с супругами и забрав подарок, я подумала, что воду все же придется набрать и вдруг услышала, как эльф окликнул:

— Диана, вот еще что. Дозорные прочесали окрестные леса на наличие скрытых ловушек и засекли близ болот большую волчью стаю. Все магические замеры определили в них анимагов.

Сердце неприятно кольнуло, в памяти всплыл образ громадного снежного волка, подстерегавшего в безлюдном переулке шумной ярмарки. Совпадение?

— Не отлучайся из деревни без лишней необходимости. Если потребуется идти в лес, зови меня или Агарвэна. Договорились?

Улыбнулась, кивая, на что тоже получила улыбку:

— Будь осторожна.

Он ушел, а я молчаливо потопала к колодцу, обдумывая слова друга. Правда, недолго, позади скрипнула дверь, и ко мне вновь обратились:

— Милая.

Нордика стояла на пороге с хмурым лицом, и едва я обернулась, махнула рукой:

— Гость ушёл. Заходи.

12.3

В печке догорали угли, отдавая тепло уютному дому. Жаркими потоками овевали моё лицо, ласкали руки и голые ступни, но по-настоящему я дрожала от жара ЕГО дыханья, стекавшего по обнаженной коже шеи.

Я сидела на табурете близ стоящего на очаге котла, а ОН — позади и внимательно наблюдал за всем, что делаю и говорю. Временами обменивался короткими фразами с Нордикой. И вновь сосредотачивал мерцающие льдом глаза на моем затылке, словно пытался прочесть мысли.

Подавила острое желание обернуться и окинуть величественный облик эльфийского короля, и уставилась в окно. Погода сильно переменилась. С ночи хлынул дождь, к утру резко похолодало. Чистые оконные стекла заволокло ледяной корочкой, прилегающие леса принарядились в снежную вуаль, а свинцовое небо — висевшее низко и угрюмо, грозилось посыпать белыми пушистыми хлопьями.

Зябко поёжилась.

Даже дух дома сегодня притих. Забился в один из теплых темных уголков и носа не высовывает.

Может виной тому не заморозки, а тот факт, что уже третий день к нам «в гости» заглядывает очень сильный маг?

В первый смотр Агарвэн сопроводил меня в лес, куда я отправилась за свежими травами. Вчера с интересом наблюдал за манипуляциями с собранным сырьем, сейчас оценивал уровень мастерства варки зелья.

С этим, надо признаться, не клеилось. Я едва ли могла сосредоточиться на конкретной цели, постоянно терялась и ловила себя на том, что любое Его слово или прикосновение вызывает в груди ответную дрожь. Столь сильную, что всякий раз, покрываясь румянцем, я не знаю, куда себя деть.

В котле гулко забурлило, и зеленоватая поверхность пошла пузырями. Согласно рецепта, после того как зелье закипит, его следует тщательно перемешать и добавить тридцать капель настойки из корня мандрагоры.

Умерив огонь, взяла пузырёк с черно-коричневой жидкостью, откупорила и, занеся над котлом, принялась тихо отсчитывать:

— Один… пять… восемнадцать… двадцать три…

Вот только чем больше их падало в зелье, тем заметнее хмурилась маг земли, а навар все активнее бурлил и ухал.

Неожиданно над ухом прозвучал хрипловатый мужской баритон:

— Пятнадцать капель, Диана.

Жаркое дыханье шевельнуло шелковистый локон и до болезненных мурашек опалило подбородок.

Я ойкнула и разжала пальцы, роняя пузырёк в готовое зелье. Бульк… — густая масса охотно поглотила преподнесенный нерадивой ученицей «дар».

Я залилась новой порцией краски, чувствуя, что дальше позориться уже некуда.

Настолько расстроилась, нервно затеребив края рукавов, что момент, как в окно постучали, громко сообщив: «Хозяева? Мы из города, нам бы сырья закупить!» просто не расслышала.

В себя пришла, когда Нордика встрепенулась:

— Продолжайте. Вернусь через десять минут.

Женщина описала ладонью пару пируэтов и окруженная взмывшими корзинами и пучками трав, покинула кухню. Оставшись с Агарвэном наедине, невольно сжалась, внутренне продолжая ругать себя последними словами.

Зелье безвозвратно утеряно. А я ведь затратила на него больше двух часов!

Полгода учёбы явно не пошли мне впрок. Простейший рецепт, какой первокурсники любой магической Академии варят на раз, мучаю, будто это сложнейшая формула воскрешения из мертвых!

О какой службе в Королевской Академии вообще может идти речь?

Вот кем я там буду? Уборщицей?!

— На месте определимся, — широкая мужская ладонь легла мне на поясницу, привлекла к твердой теплой груди и по перемене дыхания я уловила, что Вэн улыбнулся.

От волнения опять начала мыслить вслух?

Когда оглянулась, то пересеклась с проницательными синими глазами, глядящими в упор. В висках закололо, дышать не осталось сил, но нужно было что-то сказать, ответить. Я с трудом оформила мысль.

— Зачем ты здесь?

Глаза эльфийского короля полыхнули пламенем.

— Вернулся за той, без которой не могу.

— Но ты же сам меня оттолкнул! В Затмаре!

— Чтобы спасти.

— От чего?

— От ужасов войны, — негромко ответил Вэн. — Заодно дал тебе время подумать. Признайся, с каждым прожитым днём вдали от меня тебе становилось только хуже.

— Неправда, — упорно мотнула головой.

— Правда, любимая, я знаю, — невозмутимо возразил он.

Нахмурилась.

— Откуда?

— Потому что чувствовал то же самое, — мужские пальцы ласково коснулись моего подбородка. — Ты — стала наваждением. Недостижимой мечтой. И тогда пришло осознание.

— Какое?

— Я люблю тебя, Диана. Полюбил с той самой минуты, как впервые увидел в Башне. Задолго до того, как узнал, что мы пара. Задолго до первого поцелуя.

Стиснув зубы, осталась верна себе:

— Не обманывайся, Вэн. Это проклятая связь внушает ложные чувства и манит друг к другу. Всё она!

— Ложные? — Зарычал эльф, притискивая меня ближе и нависая угрюмой скалой. — Так ничего не поняла? Я помогу.

И прижался ко рту горячими губами.

Я бы и хотела оттолкнуть, да только сопротивляться магической силе притяжения совсем не умела. Охотно откликнулась. Вцепилась в рубаху с такой яростью, как если бы он был последним мужчиной на земле, и отпустила страсть на волю.

Он целовал, как никогда прежде. Самозабвенно. Жадно. Отчаянно. И губы горели, щеки пылали, сердце сокращалось быстрыми толчками… А я, не имея сил протестовать, притягивала мужчину ближе, стонала, хрипела, вжимала в себя, прощупывая грудью напряженные твердые мышцы под тонкой шелковой тканью, и воскресала из пепла.

Магия внутри радостно урчала. Вплескивалась на кожу солнечными узорами, окутывала нас раскаленным мерцанием.

Схватила Вэна за ворот, приподнимаясь и уже думая перебраться к нему на колени. Но тут в глубине сознание промелькнула острая вспышка — если сейчас не остановимся, обязательно спалим Нордике дом.

Каким-то чудом я нашла в себе силы оторваться от сладких эльфийских губ. Отгородилась от настойчивых, искушающих неопытное девичье сердце пальцев. Отпрянула с мучительным:

— Нет.

Подхватила сапожки и опрометью кинулась на улицу. Глотнула морозного воздуха, вжалась лбом в заиндевевший колодезный столбик и, наконец, наваждение ушло. Я обрела способность трезво мыслить.

Сначала разглядела повозку, у которой травница демонстрировала товар двум представительного вида пожилым мужчинам, затем приметила Агарвэна. Король тоже вышел во двор. Замер в дверном проеме, прожигая собственным взглядом и ожидая моих следующих действий. Отвернулась, думая — куда б улизнуть, но как назло меня окликнул знакомый юношеский голос:

— Привет, красавица. Заждалась?

По присыпанной хрустящим снегом дороге шагал улыбчивый Марэк в военной форме. Он совсем не изменился с последней встречи. Если не считать легкой щетины и пары мелких царапин на осунувшемся лице.

— Привез тебе подарок с границы, — подойдя вплотную, Марэк протянул переливающийся на свету хрустальный шар, внутри коего кружился снежная взвесь, и по-хозяйски поцеловал меня в щеку. — Выменял у ледяных магов.

Я обхватила стекло заледеневшими от испуга ладонями. Прекрасно поняла, КТО стал свидетелем этой сцены!

— Нравится? — Растормошил парень, слегка удивленный скованностью подруги.

— К-красиво, — выдавила на силу, рискнув оглянуться.

Агарвэн держался в иллюзорно расслабленной позе. Со сложенными на груди руками и буровящим насквозь взглядом. Снежные пряди искрили, охватывая голову огненным шлейфом. Бледная кожа горела, оставляя на рубахе широкие подпалины. Ледяные глаза светились безжалостным светом. Кисти лизало плавящее воздух густое марево.

Даже отсюда я чувствовала исходящую от мага смертоносную силу, пробирающую до костей. Прежде ни разу не видела боевой ипостаси магов Огня. Сама никогда не просила, а Вэн не перевоплощался, видно, боясь напугать.

Так вот, напугал. До боли под ложечкой. До застрявшего в горле кома.

— Госпожа Нордика, — меж тем поздоровался Марэк и, кажется, поперхнулся на вдохе.

Взгляды мужчин пересеклись. Скрестились. Их лица потемнели, каждого окутала прочная защита.

Хорошо, я успела заметить вспыхнувшую в лейтенантской ладони атакующую сферу. Кинулась, толкая парня и пресекая попытку.

— С ума сошёл! Он покалечит тебя!

В боевых навыках друга не сомневалась, тем не менее знакомая с магическими способностями бывшего наставника, отлично знала — они друг другу не ровня. Ни мастерством, ни уровнем знаний, вообще ни чем.

Сфера соскользнула с мужских пальцев и, потеряв связь с носителем, шумно рассеялась. Марэк раздул ноздри, смерил Вэна уничижительным взглядом.

— Чего приперся?

Я ответила ровно, без спешки. Успокаивая его и себя.

— Предложить работу.

Испытующий взгляд лейтенанта обжег похлеще магического Огня моего истинного. Даже не уточнив: «какую», он хлёстко потребовал:

— Откажись!

— Не могу. — Призналась честно. Не Одарённая, связей нет. Не сидеть же при Нордике до старости. Королевская Академия магии — мой единственный шанс.

— Вот как считаешь?

Секунду Марэк хмурил лоб, потом сплюнул в сторону эльфа (который, к слову, «скинул» боевую ипостась, за что я была ему премного благодарна) и зашагал обратно к крепости. Уже хотела перевести дух, как парень вновь крутанулся (кто его тянул за язык!) и бросил Вэну:

— Не будь вы парой, она давно бы начала новую жизнь.

— С тобой? — Изломил бровь беловолосый.

— Да хотя бы.

— Марэк, прекрати…

Он перебил:

— Прощай, Диана.

Впившись в спину стремительно удалявшегося парня, я, наконец, сообразила, что только что произошло. Только соперничества из-за меня не хватало!

— Стой, — окликнула друга, кидаясь вдогонку.

На Вэна не глянула. Промчалась мимо ошалелых покупателей, проигнорировала окрики возникшей из-за поворота Сабрины, и припустила к лесу. Марэк к этому времени успел обогнуть деревню и выйти к полю, за которым темнела крепостная стена.

— Постой же!

Не ответив, он демонстративно прибавил ходу.

Я так и бежала до самой крепости, спотыкаясь на кочках и поскальзываясь на прихваченных ночным морозом лужах, и лишь у распахнутых настежь ворот схватила лейтенанта за рукав.

— Что с тобой? Вэн вправе делать мне приглашения, а я — принимать.

— Замолчи, — рявкнул он. Опустил ладони мне на плечи, сдавил и резко привлёк. — Ты сама говорила — во всем виновата связь. Это она притягивает, заставляет любить, откликаться на ласки. Разорви ее и одержимость уйдёт. Между вами не было магической привязки. Всего-то надо, чтобы один из пары…

Он прервался из-за бойкого «тпрр» за спиной. Под звонкое ржание у ворот остановилась груженная мешками телега. Из крепости выбежали солдаты, принялись сгружать поклажу на землю.

— Один из пары? — Повторила я с нажимом.

Марэк посмотрел мне в лицо.

— Умер, Диана.

Сердце облилось кровью, голос сорвался.

— Ты обманываешь, специально злишь…

— Иначе второго не освободить, — добил он окончательно.

Без спроса склонился и поцеловал. Вроде бы с желанием, страстью. А я ничего не почувствовала. Теплое касание губ, чужое хриплое дыханье и всё…

В реальность вернул полный мучения девичий возглас:

— Ах!

Похоже, увидев, как я бегу по деревне, дочь старосты охватило любопытство, и она последовала за нами, однако, судя по девичьему виду, уже сильно об этом пожалела. В глазах первой красавицы блестели слёзы.

— Сабрина? — Нахмурился Марэк.

Крепкая хватка ослабла и, вырвавшись, я попятилась, плохо понимая куда. На лице друга мелькнул страх. Он потянул руку поймать, крикнул: «Вернись»… Сразу за этим последовал дикий окрик дозорного следившего за разгрузкой припасов:

— Крепче держи! Крепче! Это же взрывоопасная смесь, если выскользнет… Идиот!

С повозки что-то упало, взорвалось. Вокруг завопили.

Спиной почувствовала разгорающийся позади мощный пожар, но обернуться не хватило времени.

Пасмурный день раскрылся ослепляющей, огненно-фиолетовой вспышкой, ожег мне правую половину тела, подхватил, завертел, и я ощутила падение, выбившее из легких воздух. В голове запульсировало, все чувства исчезли. Остались лишь острейшая боль и кромешная тьма, застившая зрение.

Кажется, я кричала, извивалась и корчилась. Плакала, хватая обожженными пальцами мокрую от крови грудь, и звала кого-то по имени…

Кажется, меня подхватили, прижали к себе. Слышала обрывки фраз, но толком ничего не понимала:

— У нее болевой шок, заноси в лазарет!

— Поздно, людская медицина бессильна. Расступитесь…

Сознание металось, угасало, срывалось во тьму. И все же даже в таком состоянии я по-прежнему могла слышать голос мага Дома Зимнего Утра удачно подменившего Изабеллу мной.

«Здесь вас не ждёт ничего кроме смерти, принцесса… Но там, за Гранью, быть может, обретете шанс на спасение…»

И тут я поняла, осознала. Очутившись в Эостере — я переняла судьбу Изабеллы. Ей предсказали погибель, значит и мне суждено умереть.

И я умираю.

Пусть не от лап анимагов, не от кинжала и яда, а от чего-то даже не понятого разумом… Впрочем, уже всё равно.

Просто закрыть глаза, сделать последний вдох и забыть обо всем.

12.4

Замерев близ заиндевевшего ствола, Агарвэн наблюдал, как нахал, которого Диана обозвала Марэком нагло впился в девичий рот поцелуем.

Синие эльфийские глаза опасно сузились, наливаясь смертоносным светом. Внутри взвилось пламя, требуя высвобождения.

Сжал кулаки, запрещая.

Достаточно того, что, не совладав с собой во дворе дома травницы, он перекинулся в боевую ипостась (чем совершенно очевидно напугал мелиссе). Потрясений с неё достаточно.

— Ах, — мучительный вопль заставил взбешенного эльфа обернуться.

У опушки беззвучно рыдала темноволосая девушка. Судя по алым щекам и учащенному дыханью, она бежала сюда от деревни.

— Сабрина?

Выпустив Диану, лейтенант уставился на ошеломленную брюнетку, медленно меняясь в лице.

Не теряя времени, выхватил из образовавшейся у крепостных ворот толчеи фигурку с темно-рыжими волосами. Невольно нахмурился. Диана была чем-то напугана. Обхватив себя руками, мотала головой, необдуманно отступала к стоявшей позади телеге и понятия не имела, что вокруг уже закручиваются смертоносные потоки.

Сработал молниеносно. Раньше, чем Марэк успел крикнуть «вернись», а из уст офицера донесся приказ крепче держать соскальзывающий мешок. Вскинул охваченные серебристым сиянием руки и за секунду до взрыва — над Дианой раскрылся усиленный эльфийской магией защитный купол.

Она даже оглянуться не сумела, все произошло слишком стремительно. Лишь боковым зрением приметила слепящую вспышку, от какой ее завертело в водовороте обжигающего жара. Не окажись в этот момент девушка прикрыта родовой магией Дома Вечерней Звезды, неминуемо бы погибла.

Фигурку с рыжими волосами подбросило и скрыло стеной огня. Вокруг началась неразбериха.

— Лекарей сюда! Срочно! — Сбросив оцепенение первым, проорал Марэк.

И, невзирая на ранение, сбежал на дно воронки, куда по инерции отнесло Диану. На суетившихся сослуживцев внимания не обращал. Как минимум, трое из них были серьезно ранены; еще одна лошадь, лежавшая на боку, по всей видимости, погибла.

От опушки до крепости было всего несколько шагов, но Агарвэну показалось, прошла целая вечность. С яростью, какой прежде за собой не замечал, преодолел расстояние и, бесцеремонно толкнув соперника плечом, склонился над сжавшейся в комок парой. Пылающие волосы были разметены по мерзлой земле, кожа покрылась налетом гари, от одежды исходил дым.

Осторожно развернул мелиссе лицом, нейтрализуя щит. Подпаленный и прожженный в нескольких местах, он принял большую часть поражающего вещества. И все же взрыв опалил Диане обе ноги, правое предплечье, а самое страшное, на белой рубахе в области груди расплывалось большое кровавое пятно.

— Вэн? — Застонала она, ощутив прикосновение.

Попыталась поймать за руку, изогнулась, запрокинула голову и забилась в приступе боли.

— Я рядом. С тобой. — Горячие губы запечатлели на лбу Предназначенной долгий поцелуй, отчего ее рваное дыханье стало выравниваться.

Склонился, успокоил: «Все будет хорошо», бережно подхватил на руки и зашагал в направлении деревни.

Лейтенант опомнился, попытался было преградить дорогу, указывая в сторону крепости и бормоча нести в лазарет.

— Поздно. — Проигнорировав потуги мальчишки, бросил, что людская медицина бессильна и ускорил шаг, чтобы спустя несколько минут внести мелиссе в собственный королевский шатер.

Диана металась в полузабытье, разрывая эльфийское сердце на две безжизненные половины. Звала, цеплялась за пропитанную насквозь кровью мужскую рубаху, а едва была уложена на ковер, изогнулась всем телом и перестала дышать.

— Держись, — зарычал Агарвэн, обхватывая ее голову и призывая в ладони исцеляющие потоки.

Отпущенная белым магом мощнейшая сила заполнила пространство вокруг.

Воздух заискрил, разогрелся, пошел частыми вспышками и свился в полупрозрачный плащ, окутавший лежавшую без движения девушку. Исцеляющие всполохи чистой магии охватили сначала ступни, переползли на колени, окутали бедра, живот, грудь, сконцентрировались у особо пострадавшей шеи и головы.

Опутанное исцеляющими нитями тело приподнялось над ковром. Незримый ветер раздул рыжие волосы, всколыхнул рубаху и брюки. Магический поток, подпитываемый эльфийским целителем, продолжал «вливаться» в девичье тело, теперь словно бы сиявшее изнутри.

Тяжело дыша, оперся на обе ладони и, зависнув над парой, внимательно наблюдал как сквозь одежду просачивается серебристый свет, ползёт по обожженной коже живительным теплом.

Но… Слишком медленно.

Мужчина едва ли мог уловить токи жизненной энергии. Девичье сердце билось редко, надолго обрывая свой ритм. Глаза плотно сомкнуты, лицо все еще чрезмерно бледно. Даже магия притихла, отчего Диана была холоднее могильного камня.

— Борись, — прохрипел, почти полностью опустошив резерв. — Ради меня.

Напряжение росло. Силы утекали из молодого эльфийского тела словно вода, а мелиссе по-прежнему балансировала на краю пропасти.

По долгу службы, еще будучи принцем, ему постоянно приходилось вытаскивать с того света безнадежно больных, но сейчас он будто сражался со смертью за собственную жизнь.

Не раздумывая, принял решение, резко выпрямился и пассом руки сорвал с девушки всю одежду. Высмотрел на коже ссадины и порезы (в том числе глубокую рану пониже ребер), сконцентрировал исцеляющее тепло в области губ и, ласково, смакуя каждое касание, принялся излечивать нежными, чувственными поцелуями.

Прошелся вдоль хрупких плеч, обогрел чувствительную кожу шеи, плавно переместился к грудям, очертив губами каждое полушарие, спустился по ложбинке к обнаженному животу. Осторожно обхватил зубами засевшую в ране металлическую деталь и, отбросив, мягко «зализал» кровоточащие края. Напитал теплом обхваченные ладонями бёдра. Медленно сполз к правой ступне, покрывая синюшную кожу серией брызгающих светом поцелуев. То же проделал с другой, особо задержавшись на ожоге в области колена и мягко «смывая» его эльфийской магией.

Новая порция исцеляющего тепла, переданного посредством поцелуев, равномерно распределилась вдоль всей обнаженной фигурки. Парившая в воздухе Диана сделала хриплый вдох, плавно опустилась на ковер.

Дышала спокойно. Лежала без дрожи и мучительных судорог. Пережитый испуг исчезал с бледного девичьего лица. Благодаря эльфийской магии тело исцеляло себя само. Красота возвращалась, расцветая на ее щеках робким румянцем. О смертельной ране напоминала лишь чуть заметная бордовая полоса, тянувшаяся по животу.

Взмахнул рукой, ловя ладонью белоснежные бинты, и быстро наложил Диане ряд тугих повязок. От слабости пальцы дрожали, мужчину пошатывало, перед глазами предательски расплывалось.

Осушил резерв целиком.

Отдал мелиссе всю исцеляющую энергию и даже часть личных, не предназначенных для ритуалов сил.

Позвоночник опалило болью. Агарвэн качнулся. Торопливо опёрся на локоть. Изучающе посмотрел на возлюбленную.

Все еще беззащитна, ужасно холодна.

Сделав глубокий вдох, король эльфов поднырнул рукой под девичью спину и крепко прижал к себе, призывая внутренний Огонь. На эльфийской коже один за другим вспыхнули пламенные узоры, охватили голову, осыпались с белоснежных прядей золотистыми каплями.

— Отогрей ее, — прошептал на пределе возможностей, зарываясь в взлохмаченные волосы избранницы.

Огонь спалил пропитанную кровью мужскую рубаху, оплел соединенные вместе тела. Переполз на обнаженную девушку, разлился по коже багряной волной, не кусая или обжигая, а обогревая столь нужным ей в этот момент магическим жаром.

С улицы послышались встревоженные крики. По всей видимости, подданные узнали о взрыве в крепости, и примчались выяснять детали. Громче остальных звучал голос Лафаэля, его перекрывал разве только чистый тон Маэглина.

Посчитав, что объясниться можно позже, белый маг запечатал вход заклятием «барьер», укрыл шатёр пологом тишины и отнёс Диану на кровать. Разулся и лег рядом, прижимая девушку к себе. Пассом кисти накрыл обоих тяжелым покрывалом, откинулся на подушку и моментально проваливался в глубокий сон.

* * *

Из темноты вытащил размеренный сердечный стук. Не мой, а того — на чьей груди я уютно устроила отяжелевшую голову. В мыслях полная сумятица, перед глазами пелена.

Где нахожусь?

Почему всё еще жива, ведь знаки судьбы сошлись воедино и наступил предсказанный магическими рунами миг смерти Изабеллы. А, значит, и мой.

Я потерла лицо, разлепила веки и огляделась. Нахожусь внутри роскошного шатра из плотной, зачарованной магией ткани. Справа стол, дальше — очаг, сама устроена на узкой кровати и плотно прижимаюсь к боку спящего Агарвэна, что крепко обнимает меня одной рукой за талию, а второй до боли стискивает плечи, словно боится потерять.

Скосилась на серебристый медальон в виде капли, лежавший на твердых мускулах обнаженной эльфийской груди… и похолодела.

Сколько помню, украшение всегда излучало мягкое равномерное сияние, иногда чуть интенсивней, иногда — послабей, но излучало! Сейчас же оно было тёмным, ледяным и безжизненным.

Осознание, какую жертву совершил ради меня Вэн, накатило яркой вспышкой. Он едва не погиб, излечивая неразумную мелиссе. И, ведь мог, окажись, к примеру, ранен или будь более ослаблен физически. Но все равно рискнул.

— Великие Небеса, — простонала на манер всех здешних магов, скидывая покрывало и собираясь спустить босые ступни на ковер, но в последний момент спохватилась.

На животе белели тугие повязки, а в остальном я оказалась полностью раздета. По коже, куда достигал взор, проступали темно-алые отметины, оставленные мужскими губами. Тут и там виднелись отпечатки крепких пальцев!

Меня прошиб невольный испуг.

Это каким, интересно, способом он меня исцелял?

«Самым, что ни на есть откровенным», гаденько хихикнул внутренний голос.

— Цыц, — злобно шикнула самой себе и, гоня жаркие мурашки, присмотрела на стуле мужскую рубаху. Мягкая ткань пахла пряными лесными травами, нотками дикого мёда и еще чем-то теплым, дразнящим, мужественным. Запахом самого Агарвэна.

С наслаждением втянула пьянящий аромат, оделась, натянула штаны и обернулась в поисках сапог. Как вдруг… натолкнулась на темно-синие внимательные глаза.

Эльф успел проснуться и сейчас лежал на боку, подпирая голову ладонью и с интересом наблюдая за гостьей.

— Доброе утро, — шепнула то, на что хватило моей скудной смекалки.

— С возвращением, — хрипло ответил целитель.

— Не знаю, как тебя благодарить, — начала я, но смущенная откровенным взглядом, потупилась в пол. Вон и сапоги. Стоят близ очага, напитываются теплом; скорей надеть и убежать, однако ход мыслей прервал Агарвэн.

— Прими подарок и мы в расчёте.

— Подарок? — Вопросительно взглянула в ответ.

Принц величественно поднялся, ухватился за изголовье и сразу выпрямился. Обвил мое левое запястье пальцами и защелкнул на руке изящный браслет.

Свитый из тончайших серебристых нитей он сиял синеватым светом, позволяя рассмотреть, что в тончайшее изделие филигранно вплетены драгоценные камни. В большинстве — искристые бриллианты, а еще россыпи турмалинов, сапфиров, рубинов.

Украшение стоило целое состояние! Я не могла его принять. Начала было качать головой, но эльф предвосхитил отказ.

— На браслет наложены защитные чары. Я не всегда могу быть рядом, а ты так и не научилась ставить приличные щиты. Браслет зачарован таким образом, чтобы отслеживать опасность и в случае необходимости прикрывать хозяйку защитой.

От переизбытка чувств чуть не расплакалась.

— Спасибо, Вэн.

Казалось бы, я должна одаривать его за собственное спасение! На коленях перед ним стоять за то, что вытянул в последний момент. Ан нет, мало того что отогрел в нежных объятиях, так еще сделал бесценный дар.

Вот честно — не устану удивляться благородным поступкам беловолосого мага.

Мужчина кивнул «не за что», мягко намотал на палец мой вьющийся у лица локон и, притянув, вдохнул аромат. Синие глаза заволокла печаль. Скрипнув зубами, он отстранился, делая взмах в сторону выхода. Отовсюду хлынуло множество разнообразных звуков, чужой речи, шумной суеты. Только сейчас сообразила, что все это время шатер прикрывал полог тишины.

Еще мгновенье мужчина удерживал моё внимание цепким взглядом, затем направился к кровати, где подхватил свежую сорочку инабросил на плечи, тем самым скрывая идеальную, с тугими кубиками мускул спину.

Я опомнилась.

Намекает, что вольна уходить?

Прогнала мимолетно желание дотронуться до мужского тела, обрисовать каждую впадинку, каждую ложбинку и заторопилась уйти, но на выходе притормозила. Не оборачиваясь, шепнула:

— Серьёзно, не спросишь положенную плату?

Хорошо помнила, что за любую услугу белый маг взимает соразмерную «дань». Странно, что он сам об этом умолчал.

Целитель приблизился по-кошачьи бесшумно. Прижался к спине. Сомкнул на моем животе пальцы, вдавил в собственную грудь. Жаркое мужское дыханье внезапно остро опалило обнаженную, очень чувствительную зону шеи.

— То в чём нуждаюсь, ты не отдашь. А брать это силой, я не стану, Диана.

— Чего ты хочешь? — Глупо уточнила.

— Тебя.

Его губы без предупреждения прикусили за ушко, подразнивая едва уловимым поцелуем и рассыпая по телу жаркие брызги. И так же внезапно ускользнули, оставляя на коже тягучий медовый налёт. Пальцы разомкнулись, и я почувствовала, как Вэн стремительно отдаляется, негромко произнося:

— Ты совершенно здорова. Можешь идти.

13. Дом там, где сердце

Выбравшись из шатра, в первый момент почувствовала небывалый прилив сил. Еще бы, столько «впитать» исцеляющей магии.

Внешне и впрямь выглядела отдохнувшей и похорошевшей, зато внутри всё болело и ныло.

Зачем он вернулся? Почему снова пытает сводящими с ума прикосновениями?

Ведь в Затмаре был холоден, строг, подчеркнуто равнодушен.

Не явись Вэн, не напомни о себе, я бы смирилась. Отпустила. Вытравила эту любовь. Теперь вновь приходится бороться с предательски колотящимся сердцем, с ноющей раной в опустошенной душе.

Как же это унизительно и горько, когда к тебе испытывают влечение не потому, что ты просто существуешь: такая, какая есть, смешная, глупая, с недостатками. А потому, что так распорядились боги, отметив чьей-то парой.

Я искусала губы в кровь, вымоталась: обдумывая это снова и снова, затем свернула к реке и, присмотрев густые заросли, перевела дыханье. Сквозь снежные облака пробивался солнечный диск. В присыпанных инеем кронах щебетали птицы. Южный ветерок играл моими растрепанными после сна волосами, мягко иссушал наворачивающиеся слёзы.

Немного помолчав, накрыла ладонью магический браслет, пытаясь ощутить тепло узорных нитей, прочувствовать принцип защитного механизма, и двинулась вдоль берега, старательно избегая вспоминать плохое.

Но то ли день опять не задался, то ли мои предыдущие размышления прогневили Высших, шагов через двадцать я наткнулась на рыдающую в кустах Сабрину. Та сидела на земле, притянув колени к лицу, и подрагивала сведенными плечами. Черные локоны окутывали ее вторым плащом и кудрявыми кончиками ниспадали на яркую зелень.

Услышав шелест листвы, дочь старосты смерила меня уничижительным взглядом.

— Живая.

Я пропустила издевательский тон, подаваясь навстречу.

— Что случилось?

— Догадайся! Марэк тебя целовал. А ты не оттолкнула!

— Растерялась.

— Да как же! Я два года за ним ходила, пыталась привлечь. Когда почти удалось, нарисовалась ты. — Мою фигуру окинули сверху вниз надменным взором. — Смотреть не на что. А он вдруг потерял голову и влюбился. Несправедливо!

Не придумав лучшего оправдания, проговорила:

— Я не нарочно.

— Врёшь! — Визгнула девушка. Настолько яростно, что с соседней ветки вспорхнули птицы, посыпав траву снежной крупой. — Небось, опоила любовным зельем и молчишь.

— Ничего подобного, — теперь уже возмутилась я.

— Докажи!

— Да, пожалуйста! Марэк мне даром не нужен. Я другого люблю.

— А он? — Заинтересовалась брюнетка.

— Кто?

— Тот другой? Любит?

— Нет. То есть, да. Не по-настоящему. Хотя утверждает обратное.

Сабрина откровенно зависла.

— Это как?

— Так, — рявкнула вне себя от злости. — Во всем виновата магическая связь. Оплетшие нас узы, понимаешь?

Девушка вытерла слезы, села поудобнее и окинула меня ну о-очень престранным взглядом.

— Дура, ты, Диана.

— Извини?

— Это иначе «работает».

— Что иначе? — Насупилась я.

— Упомянутая тобой связь.

— Марэк говорил, из-за нее истинные теряют разум и не способны противостоять взаимному влечению.

— Отчасти, — встряхнула Сабрина копной черных волос. — Постой. Тебе никто не объяснял про магические «узы»?

— Нет.

Дочь старосты поднялась и, отряхнув платье в ажурной отделке, двинулась по берегу прогулочным шагом.

— Так и быть, сделаю одолжение.

Подавив желание злобно огрызнуться, поспешила следом.

— Узы влияют на судьбы связанных мужчины и женщины тем, — начала рассказчица, — что вне зависимости от желания последних способны вновь и вновь сталкивать их вместе. Притягивать спустя время. Сводить, невзирая на расстояние. Но они не порождают любовь. Симпатия либо возникает, либо нет. В точности как у обычных пар.

— Хочешь сказать, если появляются чувства, они… — в горле внезапно пересохло и пришлось сделать глубокий вдох, — самые, что ни на есть настоящие?

— Разумеется.

— Магия тут не при чем?

— Ты чем слушаешь? — Разозлилась брюнетка.

— А как же: со смертью одного, второй освобождается от навязанного притяжения? — Воспроизвела я слова Марэка.

— Такое происходит в случае насильственной кровной привязки. Если любовь взаимна, а клятва принесена добровольна, гибель одного в паре неизбежно влечет гибель другого.

Я вздрогнула.

Выходит, все это время я крупно заблуждалась, виня во всём пресловутую магию притяжения? И Агарвэн меня действительно любит?

Только и сумела произнести:

— Ох.

Прислонила ладонь к области сердца и отстала от попутчицы на полшага. Потребуются силы и время это осмыслить.

— Кстати, — в интонациях Сабрины скользнула нотка зависти, — красивый браслет. Видела однажды похожий у одной удельной принцессы. По слухам, чтобы порадовать дочь, князь раскошелился на полмиллиона сталлов. Не делай такого лица, Диана. Вещь магическая. Безумно дорогая. Тому, кто безразличен, такое вряд ли подарят.

— Вот как?

— Ага.

Я оттянула рукав, прикрывая бесценное украшение и отчитывая собственную невнимательность. Подняла взор и только сейчас заметила, с каким любопытством дочь старосты поглядывает на натянутую мной впопыхах мужскую рубаху. Водит глазами по вышивке на манжетах и стоячем воротнике, оценивает плотно стянутую шнуровку и, кажется, даже пытается уловить не выветрившийся с дорогой ткани пьянящий эльфийский аромат.

Того гляди догадается — кто мой таинственный возлюбленный.

К счастью, мысли Сабрины всецело занимал другой.

— Ты про Марэка всерьёз говорила? — Отвернулась идущая впереди девушка.

— Да. — Заверила ее, нагоняя. — Понятия не имею, что на него нашло. До этого он всегда соблюдал дистанцию.

— Я его спрошу, — решительно заявила красотка. — Прямо сейчас и спрошу. Только приведу себя в порядок. Подождёшь?

Спонтанно остановившись у кромки воды, Сабрина принялась умывать заплаканное лицо. Я же потянулась к усыпанному мелкими цветами кустарнику, а в следующую секунду насторожилась. На запястье яркой синевой полыхнул магический браслет. Сразу за этим пришло болезненное ощущение, что вот-вот случится что-то непоправимое.

Выходит, украшение не только персональный щит, но и зачаровано таким образом, чтобы предупреждать о грядущей опасности?

Осмотрелась по кругу.

Бьющие сквозь рваные облака солнечные лучи скользили по посеребренным изморозью макушкам, путаясь и исчезая в окружавшей стеной высокой траве. Лес словно затаился.

Ни ветерка, ни птичьих трелей. Еще, откуда ни возьмись, над поверхностью речной глади возник туман. Свился в плотную тугую массу, лениво переполз на берег и охватил наши фигуры мерцающим серебром. Марево едва ли поднималось выше коленей, и все же от него веяло чем-то холодным, невероятно пугающим, и по коже пополз мороз.

Спустя минуту я поняла, что холод отнюдь не почудился.

Температура резко упала, все близстоящие стволы заиндевели, а цветы и кустарники, утратив краски, сморщились и повяли. Передернулась, замечая поваливший изо рта пар, и только собралась позвать попутчицу вернуться, как Сабрина вдруг сдавленно пискнула:

— Диана. Смотри.

13.1

На противоположном берегу возникло источающее смертоносную энергетику существо. Невысокое. Сотканное изо льда. С голым черепом, искрящимся на солнце. Кожа состояла из наложенных одна на другую ледяных чешуек, взблескивающих синими искрами. Вместо лица гладкая поверхность с огромным ртом, унизанным острыми клыками.

Невольно припомнился рассказ Марэка о засевших с той стороны границы ледяных магах, «озорничавших» заброской на территорию Мистириана разной нечисти, в том числе стаи вампиров.

— Патрули с ног сбиваются отслеживать, вылавливать и нейтрализовать кровопийц, — устало вздыхал лейтенант, объясняя подноготную отношений с агрессивным соседом. Обхватывал меня за плечи и, глядя в глаза, убеждал, что так или иначе боятся — нечего, к деревне вампиров не пропустит защита.

Да нет. Вполне себе пропустила. Либо хвалёные боевые маги Виларда ставят паршивые заслоны, либо ледяные колдуны настолько «усовершенствовали» подопечных, что у тех открылось внезапное умение преодолевать магические барьеры.

— Еще трое! — Вывел из раздумий испуганный вскрик спутницы.

Я оглянулась и обомлела.

Задышала глубоко и часто, насколько позволял болезненно коловший лёгкие мерзлый воздух. Если первого кровососа от нас отделяло препятствие в виде реки, то троица ледяных чудовищ, что шли от дальних кустов, находилась уже на этом берегу (!).

С воплем «бежим» Сабрина бросилась на тропу. Вот только далеко не убежала. Из зарослей вывалилось четвёртое чуждое миру тепла и света ледяное создание. Обнажило когти и выплеснулось леденящим дуновением.

Девушка вскрикнула, хотела отшатнуться, но пойманная мертвенным блеском гипнотических глаз оцепенела. В тот же миг почва под ее ногами просела, и брюнетка рухнула на дно оврага.

Воспользовавшись моментом, я соткала шары пылающего пламени. Примерялась и запустила в чудовище. Ледяные кости хрустнули, тварь упала на колени, окуталась багряными язычками и, дико заверещав, рассыпалась пеплом.

Не плохо. Но сзади были еще три.

Оглянувшись, бегло осмотрела противника.

Одним замахом не опрокину. Для каждого — нужен свой. С вложенной в удар дозой магического огня. Да только нас раздело каких-то десять шагов, и вампиры стремительно сокращали расстояние.

Ударила без предупреждения. Вполоборота. Опущенными руками. Не возникло даже направлений потоков, над землей просто визгливо пронесся сгусток алого пламени и смел того, что шел с краю. Отвратная вонь разложения, источаемая существом, сменилась резким запахом паленой плоти, заставив меня сморщиться.

Два оставшихся кровопийцы поспешили сменить траекторию, и пока я (приходя в себя) была не в состоянии сформировать новый файер, атаковали. Все произошло настолько стремительно. Я только и успела прикрыть открытое горло, ожидая болезненного толчка. Но вместо этого ощутила странное тепло.

Вокруг мерцал синеватый, перебегавший серебристыми змейками магический контур. Тем же оттенком, с блестящими вкраплениями на запястье сиял эльфийский браслет. За долю секунды меня окружила прочная защита! Едва твари приблизились, купол молниеносно среагировал на опасность: обоих вампиров оттолкнуло незримым потоком и с хрустом ломающегося стекла разорвало в полёте.

Я устало опустилась на колени, склонила голову.

Спасибо, Вэн. Спасибо за бесценный подарок. Не представляю, что бы со мной сделалось, не переливайся на запястье роскошный браслет.

Медленно выдохнула, успокоилась и поползла к краю внушительной ямы.

— Сабрина, ты как?

Глаза пробежались по дну, выхватывая огромные комья вперемешку с кусками льда, корнями деревьев, ветки, листья и на всей этой куче скорченную фигурку в бежевом платье. Черные локоны измазаны грязью, веки сомкнуты, на лице пыль и капельки крови.

В груди всколыхнулась волна страха. От такого падения недолго погибнуть.

В подтверждении мыслей дочь старосты шевельнула изогнутой под неестественным углом левой рукой и тихо простонала.

— Плохо.

При всем желании я ее не дотащу. Пусть до деревни триста метров, тут нужна грубая мужская сила.

Распрямившись, оценила размеры оврага и, ощущая легкое опустошение после схватки, вновь призвала магию. Та откликнулась неохотно, уже не так покорно, как в первые разы, но все же подчинилась, сгустившись в подушечках и рисуя по коже огненные закорючки и петельки. В итоге, сформировав в ладонях сгустки, я окружила яму пламенной преградой (на случай, если кровососы вернутся). И сорвалась бежать:

— Держись. Приведу помощь.

* * *

— Диана, постой!

Задыхаясь от быстрого бега, окрик с другого конца эльфийского лагеря я оставила без внимания. Слишком торопилась. Смотрела только вперёд — на королевский шатер и попутно выискивала в толпе Лафаэля.

Марэк нагнал в десять шагов и, схватив за руку, развернул.

— Остановись, говорю.

Замерла, глотая воздух и приглаживая растрёпанные пряди.

— Привет.

— Исцелилась, — догадался парень, окидывая меня встревоженным прищуром.

Кивнула.

— Страшно волновался. Всю ночь провёл без сна. Хвала Небесам, обошлось. — Его взор переместился к браслету, он было продолжил, — пришел спросить нужно ли чего… — и резко оборвался на полуслове.

Совершенно не уловив, отчего вдруг лейтенант помрачнел при виде обыденного женского украшения на запястье, я махнула в сторону леса.

— Сабрина в беде. Быстрее.

— Где? — Встряхнулся друг.

— Возле старого дуба.

Собралась бежать к опушке указывать направление, но широкие ладони опустились мне на плечи и рванули назад, прижимая к горячей груди. Над лагерем прозвучал властный, бросающий в благоговейный трепет, рык:

— Ты не идёшь.

— Вэн, — пискнула я, осознавая, что оказалась в плену мужских рук.

Колени резко ослабели, легким перестало хватать воздуха.

Его Величеству, признаться, вообще не хотела показываться на глаза. Узнай король, что исцеленная с таким трудом девчонка опять умудрилась оказаться на волосок от гибели, лично прихлопнет. И не посмотрит, что пара.

— Надо указать Марэку дорогу! — Дернулась я, надеясь высвободиться и избежать приличной трёпки.

Руки эльфа словно специально намертво сцепились на моем животе замком.

— Своё ты отбегала.

Вроде без угрозы прозвучало. Мягко, даже ласково, но стало ясно — и правда, добегалась.

— Он же один! — Видя, как лейтенант скрывается за деревьями, я старательно пропустила недвусмысленный намек.

И сразу притихла. Услышала, как Агарвэн отдал короткий приказ стоявшим неподалеку воинам. От группы отделился вооруженный отряд, в числе которых был Лафаэль, и сосредоточенно поспешил за Марэком.

— Теперь моя королева довольна? — Хрипловатым тоном поинтересовался владыка мне в ухо.

— Безмерно, — демонстративно фыркнула в ответ.

Это ни чуть его не смутило.

Вэн усмехнулся. Теснее притянул в тепло крепких объятий, сильнее скрестил собственные пальцы у меня под грудью (чтоб уже точно не сбежала), и зафиксировал голову подбородком, уперевшись в макушку.

Так и стояли. Эльф периодически подавался назад, чтобы потереться о мои волосы щекой и вдохнуть сладкий аромат, я же с напряжением всматривалась в притихший лес и нетерпеливо кусала губы.

Ожидание затянулось. Я пригрелась в надежных руках, откинула голову на твердое плечо, и, окунувшись в окружавшую меня спокойную силу, прикрыла глаза. Вокруг толпились стражники, разговаривая вполголоса, где-то сбоку маячила фигурка Камиллы. А мне вдруг стало так хорошо. И покидать объятия истинного совсем расхотелось.

Из сладкой полудрёмы вырвал далекий возглас:

— Вернулись.

Первым из лесополосы выступил потрепанный, с порванными рукавами, весь в ссадинах и порезах лейтенант Бран, что прижимал Сабрину к груди. Девушку бил сильный озноб и, спрятав лицо у него на плече, она тихонько всхлипывала. Судя по тому, что губы Марэка чуть заметно шевелились, он шептал слова утешения. Заодно, не сводил с брюнетки глаз.

Не знаю, что между ними произошло, но что-то внутри подсказало, красотка его уже не отпустит. Глаза уперлись в жаркие эльфийские ладони. Широкие, сильные, умеющие дарить неземное блаженство и одновременно смертельно опасные, и в глубине подсознания мелькнула искра — как Вэн не отпустит меня.

Марэк пронес Сабрину мимо, благодарно кивнув Агарвэну, и заторопился к дому старосты.

— С девушкой порядок, — сообщил Лафаэль, когда подошел. — Ушибы, пара вывихов, через день восстановится.

— Вампиры?

— Уничтожены, кано. По периметру выставлена дополнительная защита.

Эльфийский король выдержал секундную паузу и отдал короткое распоряжение. Не могла видеть его лица, но судя по перемене дыханья, Вэн сказал нечто важное. Не зря же Лаф чуть сузил глаза, степенно поклонился и быстро направился в лагерь.

Уже подумала спросить «чего стоим?» и тут услышала:

— У тебя двадцать минут.

— На что? — Изловчилась очутиться к мужчине лицом.

— На сборы и прощание.

— Прости?

Эльф плавно посмотрел сверху вниз.

— Смотр способностей окончен, Диана. Возвращаемся в Город Зари.

Хотела взвизгнуть «Уже?», но эльфийский взгляд сделался цепким, завораживающим. Язык отказался повиноваться. Мужчина явно на это рассчитывал. Наклонился и коснулся моих губ. Жадно. Настойчиво.

— Ваше Величество, — опомнилась я, резко выгибаясь назад.

Вечно упускаю эти его неожиданные поцелуи, а он и рад.

— Если планируете общаться исключительно подобным образом, боюсь, буду вынуждена отклонить предложение о работе.

Беловолосый игриво изломил бровь.

— Даю слово, с этой минуты наши отношения переходят исключительно в деловое русло. Не коснусь вас, пока сами не поспросите.

Хмыкнула, прячась от мерцающих огнём глаз, и ощутила на пояснице холод. Он легко меня отпустил.

— Тянете время, миледи. Семнадцать минут.

— Я не успею, — растерялась от такого напора.

— В таком случае придется сгрести вас в охапку и утащить полуодетой.

Фыркнула:

— Умеете убеждать.

Мужчина многообещающе улыбнулся:

— Шестнадцать минут.

Испытывать королевское терпение и впрямь побоялась.

Споро простилась с Нордикой, заверив, что как только устроюсь на новом месте, обязательно загляну с визитом. Выскочила на улицу, вложила пальчики в ладонь Агарвэна и спустя несколько минут прошла Вратами-Телепортами, оказываясь в сердце эльфийского королевства. Вернее, выступила из портала в просторную и светлую комнату с куполообразной стеклянной крышей и массивными окнами. Кинулась к первому окну и поняла, что нахожусь на самой вершине величественной древней башни.

Город Зари — Скаро-Брэйд простирался внизу переплетениями улиц, мостов, узких каналов и сиял, словно подсвеченный серебристым светом. Все дело в особом белом камне, из которого были отстроены дома, магические лавки, королевский Дворец и, конечно, Академия магии, за которую тот час уцепился мой внимательный взор.

Пока восхищалась местным колоритом, попутно примечая на стенах, оградах и прочих гладких поверхностях вычурные орнаменты, напоминавшие заклинательные знаки (виденные некогда в Мистириане) из портала выступили последние воины. Комната опустела, возле меня остались Агарвэн, Лафаэль с женой, несколько стражников и успевшая подняться в башню королевская свита.

Только сейчас сообразила, что все это время они (!) терпеливо дожидались, пока я удовлетворю интерес и, вдоволь налюбуюсь городом. Смущенно повернулась к беловолосому, хватаясь за локоть и думая извиниться, но от свиты отделилась эльфийка в сером платье.

— Добро пожаловать в Скаро-Брэйд, госпожа.

— Спасибо, — кивнула.

— Сопроводить гостью в покои? — Уточнила та у короля.

— Позже. — Распорядился Вэн, бережно обнял меня за талию и повлёк в сторону выхода. — Идёмте, миледи. Познакомлю вас с непосредственным местом работы.

13.2

— Здесь восхитительно!

Я которую минуту рассматривала просторный светлый холл, поражаясь немыслимому количеству снующих взад-вперед адептов и преподавателей. Гармоничное, полное множества портиков, арочных проемов, широких лестниц с изящными перилами учебное заведение не шло ни в какое сравнение с мрачным, подавляющим собственным величием Фаэванором (в каком мне довелось жить во время отбора).

Чего стоят одни белокаменные арки-переходы, через кои можно мгновенно перенестись из одного крыла Академии в другое. Наведаться прямиком в столовую, или заглянуть, в приёмную ректора. До сих пор нахожусь под впечатлением от того, как Вэн схватив меня за запястье, утянул в одну такую, когда мы шли по факультету магов-боевиков, и вывел посреди великолепия академической оранжереи.

Очутившись напротив клумбы с диковинным, ярко-изумрудным растением напоминавшим орхидею, я ахнула. При нашем появлении стебли пробежались беловатыми всполохами, растение встряхнуло листочками, выстрелило венчиком на тонкой ножке и раскрылось алым цветком.

— Напугал, — стукнула эльфа в грудь и сразу покраснела. Вспомнила: кто — я, кто — он, а еще от того, что за сценой «избиения» царственной особы с интересом наблюдало всё королевское сопровождение.

Я тревожно потупилась под ноги.

— Прошу прощения, милорд.

Король перехватил мои ладони одной своей и, рванув на себя, коснулся губами щеки.

— Прощаю.

И повёл осматривать замок дальше.

Особенно впечатлила библиотека. Вместительная, с огромным читальным залом, работающим до полуночи и приветливыми молодыми смотрителями, она в прямом смысле — располагала готовиться к урокам с комфортом.

Но больше всего поразил, расположенный в подвальном помещении постоянный Источник силы. Природный магический накопитель представлял собой каменную чашу с бурлившей внутри бело-голубой энергией и был окружен специальной защитой, обновляемой дважды в сутки. Помимо того, что Источник подпитывал артефакты и накопители любого уровня и конфигураций, в первую очередь он был настроен на физическое взаимодействие с магом. То есть позволял тому в любой момент времени пополнить магический резерв. Всего-то нужно опустить руки в чашу. Что я с любопытством проделала и, надо признать, отлично «подзарядилась».

Словом, работать в Королевской Академии будет чистое наслаждение. Только я все еще терялась в догадках — кем именно.

— Посторонись, — задела моё плечо черноволосая девушка, когда мы вновь очутились в главном холле.

Эльфийка спешила к дальней лестнице, судя по указателю, ведущей в женское крыло общежития. В руках сжимала дамскую сумочку, а внушительный багаж «плыл» за ней на уровне поясницы.

— Одарена магией воздуха, — улыбнулась Эния, когда та затерялась в бурлящей толпе.

Оказалось, сестра короля тоже будет преподавать ряд дисциплин и, едва мы вошли, с радостью присоединилась к нашей компании.

— Предпоследний день набора, — объяснила золотоволосая красавица суматоху и медленно тронулась вдоль стены, увешанной правилами и расписаниями. — Претенденты спешат подать документы. Пройти испытание, определяющее уровень и направление Дара и заселиться.

Из слов Энии узнала, что до начала учёбы меньше недели. Академию достроили месяц назад (при помощи заклинаний ускорения, трансформации материи и прочих перечисленных ею и непонятных мной), и провели первый пробный набор.

Пригласили всех желающих. Потому на пути встречались не только коренные жители Белолесья, но и представители прочих народов: люди, дракониды, гоблины, даже гномы.

— Пусть в этом году адептов не столь много, как в уже зарекомендовавших себя учебных заведениях, в следующем — количество учащихся заметно прибавится, — заверяла ослепительно красивая коллега с улыбкой.

В ее словах не сомневалась. Хорошо изучив местные порядки, сама прекрасно понимала — без овладения магией, в Эостере — никуда. Взор прошелся по ввалившей на порог веселой толпе из пяти юношей и четырех девушек. Я невольно усмехнулась: если это первый год набора, а уже столько желающих — Академию определённо ждёт успех.

Эния еще недолго водила по залам, отведенным под силовые тренировки и магические практики, после чего завернула к кабинетам преподавателей, а я вдруг вспомнила, что даже не знаю имени ректора.

— Диана, — нежно коснулся моего плеча Агарвэн.

Пока осматривала заведение, правитель держался чуть поодаль. Изредка дотрагивался до моих ладоней, иногда приобнимал, когда я останавливалась у того или иного класса. Порой просто согревал мне шею дыханьем, замирая позади непростительно близко. И наконец, позвал.

— Да?

— С главным королевским советником вы уже знакомы, — кивнул беловолосый на Лафаэля.

У меня отвисла челюсть.

— Советником?

Друг с абсолютно спокойным лицом склонил голову, задорно подмигнул, поздоровался, и Вэн продолжил:

— Позвольте представить магистериуса. Лорд Элеанди.

Из приёмной вышел статный высокий эльф. В роскошном одеянии, прекрасно подогнанном по фигуре. Темные волосы были стянуты серебристой лентой. Лицо волевое, решительное, цепкий взгляд, пронизывал насквозь, но в глубине светло-серых глаз мелькали до боли знакомые смешинки.

Постойте-ка!

Даэрон?!

— Миледи, — приблизился старый знакомый, коего я решительно не узнавала.

В памяти играл образ задорного юнца-авантюриста, подтрунивающего надо мной по любому поводу, теперь же… ректор Магической Академии — Даэрон Элеанди.

Дар речи окончательно пропал.

— Счастлив приветствовать в Королевской Академии магии, — ректор поднёс мою руку к губам, целуя. — Надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество.

— И я, лорд Элеанди, — выдавила с трудом.

— Жена уже сообщила, в каком статусе вас планируется нанять?

Проследила за изящно скользнувшей к мужчине Энией и отрицательно качнула головой. Прищурилась и подметила, как соприкоснувшиеся ладони супругов на мгновенье полыхнули знаками принадлежности.

Истинные — друг другу? Во дела.

— Тогда, самое время. — Привлек мое внимание будущий начальник.

Я затаилась. И несмотря на нарастающую в коленях дрожь, выпрямилась по стойке смирно.

— Поскольку вы не владеете достаточными познаниями ни в одной из магических областей, зачислим вас в штат в качестве ассистентки преподавателя. Так же, — повисла пауза. Настолько тихая, что можно было услышать крики адептов с первого этажа, а еще моё бешено колотившееся сердечко, — предоставим возможность самостоятельно вести одно факультативное занятие в неделю.

— В области…?

— Травологии. — Прояснил возникшее замешательство Агарвэн.

Предложение было поистине невероятным. Заманчивым, интересным.

Вроде зелье удачи не пила, откуда такое везение?

— Благодарю. Это большая честь… — сказала я и все-таки покачнулась из-за переизбытка эмоций.

Неожиданно поперек моей спины легла мужская ладонь. Еще одна обвила за талию и, подхватив постепенно оседающее девичье тело, меня заключили в кольцо крепких рук и утянули в ближайшую арку-переход.

* * *

На свежем воздухе сердце успокоилось, а зрение прояснилось.

Стиснутая горячими руками мужчины я была усажена на высокий бортик фонтана. Подышала пару секунд и сообразила, что портал вывел на задний двор Академии.

Повсюду ухоженные лужайки, ажурные беседки, выложенные белым камнем дорожки. Справа налево тянутся слитые вместе величественные корпуса учебного заведения, рядом высятся Башни Огня, Воды, Земли, Воздуха, где будут проживать адепты.

Поводила глазами по белоснежным стенам в побегах дикой розы, поглазела на широкие стрельчатые окна, бьющие отраженным светом полудня, и поймала себя на странном чувстве. В груди отчетливо разливалось удовлетворение. И заодно ощущение абсолютной правильности происходящего.

Словно, именно сюда, в тени вот этих пропитанных магией великолепных стен все эти месяцы и вели мои пути-дороги. Пусть я настойчиво отказывалась верить, что в состоянии постичь колдовскую науку, пусть отрицала, что способна ей управлять, в душе ярко заполыхал блаженный огонёк чего-то светлого, радостного, уютного.

Я, наконец, дома.

— Грейв! — Донесся от парадного входа визгливый крик. — Чемодан кто понесет? Ректор?

Встрепенувшись, приметила кусочек крыльца с вновь прибывшей молодежью и подумала, какая это должно быть ответственность — преподавать в Академии магии. Наверняка, в составе будут одни профессора да магистры, и среди них я… «пустышка».

— В тебе скрыт большой потенциал. Но ты упорно ему сопротивляешься, — мягко возразил Вэн.

Взгляд против воли скользнул к статуе ангела, где, прислонившись к каменному изваянию и сложив руки на груди, Он застыл величественно и гордо.

Столкнулась с синевой красивых глаз и вздрогнула от запылавшего по телу пожара.

— Меня поэтому приняли, да?

Агарвэн изогнул бровь, кажется, хмурясь. Неуловимо приблизился и обрисовал контуры моего подбородка теплой подушечкой пальца.

— Ты прекрасно знаешь причину.

Причину знала. Но озвучить не смогла.

Навалилась такая усталость, даже слабость и все на что хватило сил — уронить голову на грудь стоявшего вплотную мужчины. День оказался пересыщен событиями. Отчаянно хотелось переодеться (в отличие от блистающих нарядами адептов на мне по-прежнему красовались деревенская рубаха, штаны да выцветшие от времени башмаки), понежиться в ванной и забраться в постель.

Вспомнив, что Вэн обещал обеспечить жильём, попросила:

— Можно мне в комнату?

И грустно вздохнула. Спохватилась, что, торопясь попасть в учебное заведение, все свои вещи оставила у Врат-Телепортов.

— Ой.

Теплые мужские руки бережно легли на макушку, прошлись по распущенным волосам, скрестились на пояснице.

— Твои покои обеспечены всем необходимым, расслабься.

— Подожди, — сонное состояние мгновенно улетучилось. Даже голову подняла, встретилась с владыкой взглядами. — Я думала, буду жить при Академии.

— Планы изменились. Поселишься во Дворце. — К губам прислонился мужской палец, предвосхищая протест. — Т-шш. Если, станет легче, обрадую, ты не единственная, кого разместят в резиденции. Преподавателям выделили целое крыло.

— То есть адепты — в общежитии, учителя — во дворце?

— Ради вашей безопасности, — кивнул.

Ненадолго полегчало. Я подумала спросить: чего эльфы опасаются (раз селят магистров во Дворце), но из-за поворота появилась королевская свита, возглавляемая главным советником.

— Прошу прощения милорд, что отрываю мм… от госпожи, но возникли срочные дела, требующие немедленного вмешательства.

Глаза Вэна блеснули неудовольствием, тем не менее, лицо осталось невозмутимо.

— Осваивайся, — вполголоса посоветовал он мне. — Набирайся сил. Увидимся вечером на балу.

Я глупо заморгала.

— Где?

О бале речи не шло.

— Торжество устраивается по случаю восхождения законного наследника Дома Вечерней Звезды на престол, — разъяснил с усмешкой Лафаэль. — Наследник, знаете ли, — цепкий взгляд Лафа прошелся по статной фигуре Агарвэна вскольз, — крайне неуловим. Привёл народ к победе, короновался и в тот же день исчез из столицы. Вернулся только сегодня.

— Виной тому упрямая девчонка из народа людей, — парировал беловолосый, наклоняясь ко мне и шевеля локоны горячим дыханьем. — Ты с ней знакома.

Вот тут испытала очередной укол совести. Залилась краской и, сообразив, что даже на расстоянии изводила Агарвэна собственным побегом, сбивчиво пообещала:

— Она исправится, Ваше Величество.

Руки короля интимными прикосновениями прошлись от моих запястий к локтям и сжали за плечи.

— Ловлю на слове, Диана.

Еще минуту мужчина был рядом. Крепко обнимал, не желая расставаться. Уточнил, нужно ли переносить в покои — немедля и, получив «еще подышу», поцеловал мою ладонь. Шепнул на самое ухо, что очень любит и, окружённый придворной свитой, удалился.

Я скрестила ноги, удобнее устраиваясь на бортике. Сконцентрировала прекрасно подпитанную от Источника магию в ладони и сотворила из пламени кролика.

Зверушка получилась очаровательной. Нахохлившейся, с милой упитанной мордашкой и забавно опущенными ушками. Стряхнула фантом на стриженный газон и, с удовольствием наблюдая за его игривыми перемещениями от куста к кусту, втянула сладковатый воздух. Расслабилась, счастливо улыбнулась.

Я — дома.

13.3

— Мы ее по всей Академии ищем, а она тут в игры играет, — нарушил тишину мелодичный женский упрёк со стороны черного входа.

Цокая каблучками о гладкую дорожку, к фонтану спешили хмурая Камилла и встревоженная Эния.

Рассеяв милого зверька, облюбовавшего куст роз в качестве укрытия, я посмотрела на девушек.

— Что-то случилось?

— Пока нет. Но если и дальше будешь держаться в стороне — случится, — беззлобно, но едко заметила графская дочь.

— Тише. — Осадила ее Эния и повернулась ко мне. — Брат упомянул о назначенном на вечер королевском бале?

— Да.

— Раз так, пошли.

— Куда?

— Приводить тебя в порядок.

Невольно нахмурилась.

— Зачем?

— Затем, Диана, — ответила Камилла, — что своим появлением ты просто обязана затмить иных претенденток.

— Кого?

— Святая простота, — закатила она глазки. — Сама сиднем сидит, и думает — другие невесты такие же.

Я подскочила, как ужаленная.

— Ну-ка, объясните!

— Хорошо, — поймала Эния мою руку. — Спокойно.

Холеные эльфийские пальчики пробежались по переплетениям серебристых нитей, обвивающего мое запястье браслета. Губы сестры короля дрогнули в одобрительной улыбке. Не совсем поняв этот жест, плавно высвободила конечность.

— И?

— Едва брат надел корону, он стал объектом «охоты» незамужних девиц, — с грустным видом поведала красавица. — Высокие эльфийские Дома, аристократы из числа людей и драконидов, мало-мальски богатые землевладельцы и промышленники — отныне все стремятся в Скаро-Брейд. В город третий месяц съезжаются принцессы и леди всех мастей. Только с утра прибыло три экипажа. Хоть представляешь, сколько их было, пока Вэн тебя разыскивал?

— Нет, — выдохнула не громче шепота.

О таком, признать, вообще не задумывалась.

— Сотни, — грустно шепнула Эния. Помолчала, продолжила: — Уж поверь, дамочки из кожи вон вылезут, чтобы очаровать Агарвэна на сегодняшнем балу. Тем более, старинный обычай обязывает новоявленного владыку ответить согласием любой знатной леди, изъявившей желание потанцевать.

Я возмутилась.

— Какая глупость. Для чего танцевать со всеми?

— Бал в какой-то степени — это негласные смотрины. В это время Его Величество должен выделить достойных фавориток.

— Фавориток?

— Или невест. Неважно, Диана.

Я окончательно запуталась.

— Объясни толково!

— Дело в том, — вздохнула эльфийка, — что в Южных королевствах тоже принято проводить отборы. Иначе, чем на Севере. Никаких испытаний. Борьбы. Или соперничества. Леди просто проживают во Дворце, общаются, развлекаются, пересекаются с королём на званных вечерах. Сегодня первый, на котором брат обязан выделить будущих кандидаток, одарив каждую особым украшением.

— Каким? — Перебила я.

Взгляд Энии мазнул по моему магическому браслету.

— Да ладно, — вздрогнула от неожиданности.

Выходит, браслет не только мой личный талисман-хранитель, но и знак того, что Вэн определил меня в качестве претендентки?! Насколько, поняла — я первая отмеченная королём невеста (другим ведь браслетов еще не раздавали). И все равно в душе стало чуточку больно.

— Не будь брат связан древним законом, гласящим, что высокородный господин обязан выбрать жену исключительно после проведения отбора, он, не задумываясь, сочетался бы с тобой браком. Но все гораздо сложнее. Понимаешь?

Прислонив руку к лицу, глухо шепнула.

— Кажется, да.

— Сообразила теперь, почему должна блистать? — Камилла заговорщически прищурилась. — О вашей связи с королем, знает несколько доверенных лиц. Для остальных ты обычная претендентка.

Нахмурилась.

Меня же пригласили работать в Академию магии. Или я опять чего-то упустила?

— Одно другому не мешает, подруга.

От этих слов дыханье неожиданно сбилось. Совсем вылетело из головы, что в отличие от прочих леди — я, как раз, никакая не леди. Если подумать здраво, и на бал являться права не имею. Не вышла происхождением.

— Ошибаешься, — сурово возразила Эния Элеанди. — Для окружающих ты принцесса Изабелла из Дома Зимнего Утра. Забыла?

Вздрогнув, призналась:

— Честно говоря — уже давно.

— Вспоминай, — красавица сотворила заклятие призыва и протянула мне перетянутый тесьмой свиток. — Согласно документам, ты — младшая дочь князя Эдуарда, почившего месяц назад. Поскольку остальные отпрыски Дома мертвы или пропали без вести, ты объявлена единственной законной наследницей всех владений.

К щекам прихлынула кровь, а кончики пальцев заледенели, когда развернув бумагу, я наткнулась на печать и подпись Верховного князя Виларда дан Амеррати. Всё сказанное было задокументировано официально. Пусть записи гласили, что «папочка» утратил большую часть княжеских земель, оставив лишь крошечный клочок с родовым поместьем, с этой минуты я являлась полноправной хозяйкой княжества Орисвилл.

— Агарвэн поспособствовал? — Промямлила чуть слышно, так как перед глазами уже расплывалось, а ноги отказывались держать.

— Брат помог получить тебе то, что твоё — по закону, — не стала утаивать правды Эния.

— Это не моё! Я — Диана Богданова!

- Кто поверит? Все магические определители показывают тебя Изабеллой, — пожурила со вздохом подруга. — Всё, Диана, потом отомрёшь. У нас мало времени. До бала несколько часов. Пошли, карета ожидает у парадного входа.

— Куда? — Рассеяв свиток, уточнила я, по-прежнему оставаясь в состоянии легкого шока.

— В салон красоты леди Эмильэны.

* * *

Косметические процедуры затянулись до вечера.

Миниатюрная эльфийка поприветствовала нас в вестибюле шикарного салона, пригласила помощниц и предложила мне пройти в специальную комнату, оборудованную точно камера пыток.

То, что творили хрупкие девушки сложно описать словами. Самое безобидное — это мое пребывание в емкости с водой зачарованной на красоту.

Что началось потом…

Тело мазали горячим воском, дабы удалить все волоски. Кожу увлажняли особыми маслами, чтобы та засияла, словно присыпанная бриллиантовой пылью. В волосы втирали ароматные составы и спустя час они стали пышнее, длиннее и запылали ярче открытого пламени. Особое внимание уделили лицу: брови, ресницы, глаза, губы, кожа. Ничто не ускользнуло от взгляда хрупких мастериц…

Словом, «пострадал» каждый сантиметр моего несчастного тела.

Правда, едва я вернулась к подругам, их искренне восхищение подсказало, что мучения того стоили. Выдохнув застрявший в горле воздух, жены главного советника и ректора Академии горячо отблагодарили леди Эмильэну, втянули меня в карету, и вскоре я стояла среди дворцовых апартаментов, в которых отныне надлежало жить.

Стены были задрапированы светло-зелеными тонами, мебель из красного кедра впечатляла серебряной отделкой, мраморные полы застилали теплые ковры с пушистым ворсом, огромные окна с тяжелыми портьерами выходили во внутренний сад. Громадная гардеробная ломилась от изысканного белья, роскошных платьев, туфлей, блуз и юбок всех цветов и фасонов. Было очень непривычно менять простую рубаху со штанами на дорогой шёлк и искусно вышитый атлас. Но пришлось.

От разглядывания содержимого отвлек деликатный стук в дверь.

— Позже осмотришься, — рассмеялась, Эния жестом приглашая служанок. — Готовься. Встретимся на торжестве.

— Смелее, — подбодрила Камилла, прощаясь.

Следующие два часа были посвящены одеванию и, когда, наконец, помощницы, закончили, я несмело приблизилась к зеркалу.

Из серебристой глади на меня смотрела утонченно сложенная аристократка, облаченная в сапфировое платье из ткани, мерцавшей как ледяное озеро в лунном свете. Глубокое декольте смело открывало высокую грудь, подчеркивало узкую талию, невесомыми волнами струилось к полу.

Кожа сливочного оттенка, сияла внутренним светом. Глаза родные — голубые, в обрамлении пышных ресниц, были большими и пронзительными. Вычурную прическу украшали жемчужные нити, а пара свободных локонов, ниспадавших к ключицам, красиво подчеркивала идеальный овал лица.

Я ошеломленно коснулась алых губ пальцами.

Надо же. За месяцы жизни в Эостере я повзрослела. Сбросила налёт обыденности. Обрела внутренний стержень. Познакомилась с собой настоящей.

— Вы восхитительны, — не сдержал восторженного вдоха возникший на пороге слуга в строгом темно-коричневом камзоле. Поклонился, тихо пригласил, — следуйте за мной, госпожа.

Я улыбнулась, грациозно приподняла подол тяжелой, расшитой мелкими драгоценностями юбки и с легкой дрожью во внезапно ослабевших коленях сделала робкий шаг. Впереди ожидал первый в моей жизни королевский бал.

14. Тени прошлого

Мы шли вереницами светлых коридоров и комнат.

Стены, потолок, пол — всё было сложено из блестящего камня в морозных узорах. Мимо мелькали ажурные портики, балкончики с примыкающими уютными террасами, широкие залы с фонтанами, изящными скульптурами и вековыми деревьями, росшими прямо внутри дворца.

Всё это великолепие гармонично оплетали побеги колдовской лозы. Ползли по стенам, создавая иллюзию сложных рисунков; стелились под потолком, обвивали перила, свешивались с потолков живыми «фонариками», так как в темноте имели свойство — светиться мягким серебром.

Позже узнала, что зачарованная защитными заклятиями лоза исполняет роль охранных сетей, пока же просто восхищалась мастерством эльфийских архитекторов, сумевших органично сплести в единое целое камень и живые насаждения.

— Сюда, — слуга отворил затейливо украшенную дверь и с поклоном отступил.

Рассеянно кивнув, переступила порог, немедля окунаясь в царящее вокруг волшебство. Просторный зал был полон гостей. Светлые и лунные эльфы, люди, дракониды — все прохаживались с бокалами вина, общались, улыбались и явно кого-то ожидали, поглядывая на запертые вдали золотистые створки.

Я двинулась в направлении фонтана и близ диванов заметила облаченного в серебристо-серый камзол Даэрона.

— Чудесно выглядите, моя леди, — склонил мужчина голову.

Сделала реверанс.

— Вы тоже, господин ректор.

Друг тепло улыбнулся, предлагая локоть.

— Пройдемся?

Поскольку Камиллы с Энией нигде не было, я охотно приняла из рук старшего Элеанди бокал вина.

— Уже в курсе насчёт будущего отбора? — Поинтересовался он.

Со вздохом кивнула.

— И знаешь, как будет проводиться?

Скривилась:

— Приблизительно.

— Король вправе выбрать не больше тридцати и не меньше двенадцати претенденток, — умело лавируя в блистающей толпе, пояснил глава Академии. — Видишь их? Все эти дамы настроены заполучить сегодня браслет.

— Но не всем улыбнётся удача, — хмыкнула чуть слышно, на что Даэрон пробежался пальцами по скрытому чарами моему личному браслету.

— Верно. Ты среди претенденток — номер один, — легонько поддел женское самолюбие друг.

Зато мне было не до смеха. Оглядывая красавиц, многие из которых были юны, миловидны и гораздо изящней сложены, я все заметнее начинала дрожать, гоня противное ощущение дежавю. Если в тот раз потенциальный жених был мне глубоко фиолетов, то сейчас от одной мысли, что на Вэна претендуют все эти расфуфыренные «мадам» внутри проснулось раздражение.

Они желали эльфийского короля в мужья исключительно ради собственной выгоды. Титулов. Положения. Богатства. Власти. Но… никто! из них не питал к нему теплых чувств. Никто по-настоящему не ценил этого сильного и храброго, порой непробиваемого и жесткого, временами чуткого и заботливого мужчину.

Не ведал тайн его души. Не понимал так, как понимала я!

Хотелось рвать и метать.

— А её, — Даэрон кивком указал на эльфийку окруженную шумной свитой, — советую обходить стороной. Лариэль Соро — племянница генерала Охтарона, павшего в недавней битве за Скаро-Брейд. После поражения лунные принесли Агарвэну клятву вечной покорности. Но с небольшой оговоркой.

— Какой?

— Леди Соро, как носительница королевской крови Дома Черного Алмаза должна войти в Дом Вечерней Звезды. На правах законной супруги.

Я резко остановилась.

— То есть, чтобы поверженные вами сородичи, наконец, успокоились, Лариэль должна выйти замуж? За Вэна?!

— В идеале — да, — серьёзно кивнул Даэрон.

Вот не зря я противилась менять тихую деревенскую гавань на блеск эльфийской столицы. Словно чувствовала подвох!

— А король? — Сглотнула, невольно вздрагивая. Гадкое чувство ревность. — Тоже считает этот брак наилучшим выходом примирить вас с лунными?

— Я не знаю, что думает Агарвэн, — честно признал лорд-магистериус.

Я взглянула на соперницу.

Высокая. С удивительно бархатистой кожей оттенка снега на закате. С густыми иссиня-черными волосами, струящимися до щиколоток. Одета в серебристое платье, бесстыдно оголяющее плечи, руки и спину до талии. Настолько очаровательна и мила, что я в сравнении с ней нечто среднее между пугалом и замарашкой с городской свалки.

— Почему Вэн не сказал правду? — Шепнула, не слыша себя.

— Потому, что предвидел, что иначе ты бы отказалась приехать.

— Пожалуй, — я решительно повернулась к двери, — еще не поздно сказать «прощай».

Сделала всего несколько шагов и застопорилась. Так как на середину выступил герольд и возвестил о прибытии короля.

Гости заволновались, принялись хаотично перемещаться. Толпа схлынула, освобождая центр залы и, оказавшись в потоке, я сместилась к стене, откуда к моему разочарованию, не было возможности вырваться.

Позолоченные створки распахнулись. Стало оглушительно тихо.

Первыми вплыли придворное сопровождение и охрана. Следом появился Агарвэн в расшитых серебром одеждах и сияющем венце на белоснежных волосах. Твердая степенная поступь. Прямая спина. Высоко поднятая голова. Принц всегда производил впечатление сильного, уверенного мага и бесстрашного воина. А приняв титул владыки, окутался такой небывалой властностью, что глядя в синие холодные глаза, сердце невольно сжималось, а голова сама уважительно клонилась вниз.

По правую от правителя руку шествовала лучащаяся красотой Эния. По левую — безмолвный Лафаэль. Спину короля прикрывали знакомые лица, среди коих я приметила Вэона Минадаля. Невольно подслушала разговор стоявших рядом драконидов и поняла — лучник получил титул командующего армии.

Владыка достиг середины залы, и будущие претендентки встрепенулись и слаженно пробились вперед. Выстроились в ряд, охотно приветствуя Его Величество почтительными реверансами.

Меня, прикрытую широкими спинами эльфийских лордов, король не заметил. Прошел к двухступенчатому возвышению с троном и остановился, окруженный толпой лордов, жаждущих представить дочерей и племянниц.

Вперёд не полезла. Напротив, подумала тихонько ускользнуть. Тем более настроение было безвозвратно испорчено. Дождалась, пока зал наполнится переливами арф, высмотрела в спинах просвет и двинулась на выход, но за руку перехватил Лафаэль.

— Куда рванула, Диана?

— Не останавливай меня, Лаф, — бросила главному советнику, пытаясь вырваться. — Сразу не стоило приходить…

И тут запнулась. Заметила, как близ Агарвэна в изящном поклоне замерла Лариэль. Мужчина мимолетно улыбнулся эльфийке и предложил руку, чтобы через мгновенье вывести красотку в центр на танец.

Сердце больно ударило по рёбрам.

— Так надо, — шепнул главный советник, крепче сжимая мои бесконтрольно задрожавшие конечности.

— Н-надо?

— Эния пояснила, каким образом будут избраны претендентки?

— Любой даме, изъявившей желание танцевать, Вэн не вправе отказать, — закусила я губу, сдерживая предательский озноб. Да что ж такое!

— Потому, что должен либо отметить девушку браслетом невесты, либо нанести метку отказа. Но у владыки есть возможность самостоятельно сделать выбор партнёрши. Во время Первого танца и королевского вальса, который завершит сегодняшний бал. Учитывая напряженные отношения с лунными, Агарвэн поступил, как мудрый, дальновидный политик, избрав сейчас Лариэль. Тем самым показал приверженность родовым корням и продемонстрировал желание мирного сосуществования с бывшими врагами.

— Ну, так пусть женятся, и будет всем счастье, — фыркнула я.

Давно не припомню, чтобы так ревновала.

Что там! Я буквально сходила с ума от мысли, что ближайшие несколько часов — раз за разом буду наблюдать одну и ту же картину: как любимый уводит танцевать знатных леди, ибо так предписывают традиции лесного народа.

— Успокойся, — сжал мое запястье Лафаэль, разворачивая к танцующим спиной. Это чтоб не увидела момент «одаривания» Лариэль браслетом? Поймал мой взгляд, подбодрил. — Наслаждайся вечером. Веди себя не принужденно. Обещаешь, Диана?

Нервно облизнула губы.

— Хорошо.

— Буду поблизости, — улыбнулся Лаф и поступью дикого кота ускользнул к молодой жене.

Вздохнула.

Несмотря на данное другу слово — оставаться стойкой оказалось тяжело.

Я изо всех сил изображала не чем ни примечательную невесту, прибывшую в Город Зари накануне. Танцевала. Общалась. Принимала соболезнования по поводу недавней кончины фиктивного папочки. Бродила по залу и не сводила с Вэна глаз.

Эния попала в точку, сказав, что леди из кожи вон вылезут, дабы привлечь внимание Его Величества. Дамы делали все для устранения конкуренток. Отталкивали друг друга локтями, втихаря обливали наряды вином, незаметно портили прически, давили ноги каблуками и старательно лезли вперёд.

Толку от этой суеты?

Браслетами невест обзавелись всего лишь семь юных очарований.

Вот и восьмая. Агарвэн только что завершил с ней танец. Пока девица откланивалась, он мимолетно коснулся ее запястья пальцем. По тонкому шелку перчатки побежала магическая рябь, и девичью руку «обвила» полоска серебристого металла. Проще, нежели моё украшение. С нулевым магическим фоном, и разумеется, без каких-либо защитных чар.

— Ваше Величество, — восторженно ахнула блондинка с выразительными чертами лица, — благодарю…

Правитель коротко кивнул, молниеносно утратил интерес к партнёрше и отвлекся разговором. Качнул головой вбок и… перехватил мой взгляд своим. Всего на секунду. Но я отчётливо увидела, каким неистовым заревом полыхнули в этот момент синие бесстрастные глаза.

Вэн давно отвернулся, занятый беседой с магами земли, а я по-прежнему стояла в немом оцепенении. Не в состоянии шевельнуть телом мгновенно заполыхавшим в любовном огне.

Боги. Никогда бы не подумала, что способна испытывать настолько сильные чувства! Не просто симпатию или влечение… Нечто большее. Древнее, глубокое, разрывающее грудь изнутри и причиняющее острую боль, когда Он не рядом.

— Изабелла Олин собственной персоны? — Ухмыльнулся мелодичный голосок за спиной. Приятную истому, текшую по венам расплавленным золотом, смыло, будто по воле темного колдуна.

— И я рада знакомству, леди Соро, — стиснула я зубы, когда Лариэль обошла меня по широкой дуге и остановилась напротив.

Лунная сложила руки на груди. Взгляд серых искристых глаз пронзил острее заточенного кинжала.

— Решили побороться за сердце эльфийского короля?

— Вижу, вы тоже.

— Верите в удачу? — Она демонстративно потеребила дарованный Вэном браслет, намекая, что я таким пока что не обзавелась.

По правде, моё украшение было сокрыто чарами рассеивания и мирно холодило запястье, но поскольку «дама» об этом не знала, пришлось втиснуться в заранее отведенную роль.

— Иначе бы меня здесь не было.

— Это не первый ваш отбор, так? — Жгла Лариэль оценивающим взглядом.

— Второй.

— Не претит прошлый провал?

— Должен?

— Я бы на вашем месте нервничала, — не оставляла шанса уколотить остроухая.

— Не поверите, нервничаю, — холодно откликнулась я, давя в груди раздраженно трепетавшую магию. — Мне бы ваше спокойствие.

Эльфийка едко ухмыльнулась.

— Брак с королём положит конец давней вражде между нашими народами. Я заранее уверена в победе.

Как не запустила в милое личико огненный шар, ума не приложу. Сдержалась из последних сил. Закусила губу и, глядя в миндалевидные глаза, излучающие превосходство, чуть слышно шепнула:

— Удачи, принцесса.

Лариэль жеманно дернула плечиком, собираясь ответить, но рядом нарисовался Вэон. Памятуя, о наших прошлых встречах, в первый миг я интуитивно напряглась, ожидая какого-нибудь упрёка. К моему сильному удивлению, эльф плавно остановился и отвесил глубокий поклон.

— Леди Изабелла. Леди Лариэль.

Гхм, только сегодня рассмотрела, что Вэон вполне привлекательный молодой мужчина. Волосы забраны в хвост. На подтянутой фигуре черно-синий камзол, подчеркивающий игру мускул. А уж когда бывший лучник обменялся со мной спокойным взглядом (в коем более не плескалось желание вселенской мести), вконец растерялась.

— Я сражен вашей красотой, госпожа Соро, — мужчина протянул эльфийке ладонь. — Осчастливите меня танцем?

Умеет быть галантным и обходительным? Впечатлена.

— Я не… — начала было лунная, но кавалер вцепился в руку новой знакомой мертвой хваткой и уволок на середину зала.

— Отказы не принимаются.

Я усмехнулась, проследив за забавной парочкой.

Усмирила огненную магию. Отдышалась и, чувствуя потребность — остудить лицо на свежем воздухе, отправилась к балкону. Но шаге на третьем — передернулась. Кто-то опалил мою оголенную спину хищным взглядом. Ощущения были сродни уколу тысячи раскаленных игл, но сразу схлынули, унося противное чувство ожога.

Оглянулась и выхватила отводящего глаза неприметного слугу в сером сюртуке. Толком его не рассмотрела — эльф лихо затерялся в толпе. Лишь приметила длинные черные волосы с необычной седой прядью, тянувшейся от виска да чрезмерно утонченные, я бы сказала женственные движения, показавшиеся знакомыми.

Бросаться вдогонку не стала. Задавила недоброе предчувствие и через миг окунулась в прохладу вечернего сада. Привалилась к узорным перилам и, очарованная мерцанием серебристых листьев величественных экаллитов, замерла.

Над цветами порхали разноцветные бабочки, щебетали птицы. Вдоль дорожек выложенных белым камнем журчали фонтаны и светлели беседки в фонариках. Все выглядело настолько красиво и гармонично, что залюбовавшись эльфийской природой, я напрочь позабыла о времени.

14.1

Он появился бесшумно. Возник за спиной широкой тенью, властно перехватил меня за талию и развернул к себе.

— Наскучил праздник, принцесса?

Смахнув полудрёму, с недоверием уставилась в идеальное лицо напротив, от какого даже если захочешь, невозможно отвести глаз.

Оказалось, давно стемнело. В небе сияли яркие звезды. Похолодало. Шумную залу подсветили десятки волшебных светлячков.

Я смиренно потупила глаза.

— Разве Ваше Величество не должен сейчас приглашать очередную даму танцевать?

Вэн улыбнулся краем губ, привлекая «бежавшую претендентку» чуточку ближе.

— А чем я, по-твоему, занят?

— В последний раз… — с трудом заставила себя заговорить. За проведенные на празднике часы успела сотню раз поревновать эльфа, возненавидеть, а под конец понять, что не могу без него жить.

Он изломил бровь, ожидая продолжения.

— В последний раз… помнится, вы флиртовали с миленькой драконидкой, которая хихикала как ненормальная, — наконец оформила я фразу.

— Диана, — он захватил меня в тиски, вынуждая запрокинуть голову.

За расслабленной мужской позой таилась напряженность, синие глаза заволокла печаль.

— Диана, — склонился ниже, и в бархатистом голосе появилась зовущая хрипотца, — не злись.

Внешний мир отступил, усиливая кипевшее внутри неистовое томление.

Я резко втянула воздух ртом. Застыла. Я жаждала его губ, ласк, жарких прикосновений. Изнемогала от желания самой приникнуть к мужской груди, впиться в сладкие, безумно соблазнительные губы.

Я веду себя как околдованная любовным зельем девчонка, но я была околдована Агарвэном. С первой секунды встречи, ОН стал моим сердцем, без которого я уже не мыслила существования. Я полюбила. Как никого и никогда. И больше не могла сопротивляться, бежать и твердить, что во всем виновато пресловутое любовное «притяжение».

Считав эти эмоции с лица, маг обхватил мою голову ладонями и прошептал такое, отчего сердце пропустило удар.

— Я искал тебя всю жизнь. И не откажусь, даже если между нами встанут все законы Эостера.

Один взгляд в наполненные внутренним светом глаза и я осознала — любимый с огромным трудом удерживает под контролем чувства, бушующие в страстном эльфийском сердце.

Приподнялась на цыпочках, глухо шепнула:

— Поцелуй меня. Как в тот — последний раз в Затмаре. Поцелуй по-настоящему.

Он наклонился…

Мои губы оказались в сладко-терпком плену. Тело окатило иссушающим зноем эльфийской магии. Жар проник под одежду, расцарапал горло, воспламенил сердце. Подчинил. Опьянил. Лишил зрения, возможности нормально мыслить, чувствовать, дышать.

Обвила Вэна за плечи, обхватила за бедра, прижимаясь теснее, постанывая и охотно открываясь навстречу. Мужчина подхватил меня под колени, подсадил на каменные перила, и удобно устроившись меж моих разведенных коленей, прильнул к губам с новым напором. Жарко. С безумной страстью. Раскаляя нерв за нервом.

У наших поцелуев вкус спелых яблок и сладость дикого мёда, аромат поздних осенних цветов: свежих, сладких, немного волшебных.

Терпкие, безумные, опьяняющие, как бушующее во время урагана южное море… Чувственные, нежные, ослепляющие, будто весенний рассвет в заполярных широтах… Поцелуи никогда не были похожи один на другой.

Мы обменивались эмоциями, теплом, покусывающей кожу магией. Срывали дыхание. Неистово обнимались, хрипели, сходили с ума от осознания, что, наконец, друг друга обрели!

Прикосновение губ к губам длилось вечность: острое, дурманящее, сверкающее россыпями звёзд…

Усмирить обжигающую страсть вынудил возмущенный женский вскрик из залы.

— Куда делся король? Я еще не успела попасться милорду на глаза.

— Я тоже, — поддержала взволнованную даму вторая. — А судя по количеству браслетов, Его Величество избрал уже одиннадцать претенденток, девочки!

— Хочешь сказать: еще одна и смотр можно завершать?

— Вот именно!

Поскольку проход на балкон отгораживали — ставшие плечом к плечу королевские гвардейцы, раздосадованные девицы не могли нас увидеть. Они метались поблизости, шумно сопели и разыскивали короля поисковыми заклинаниями. Бедняжки. Даже не догадываются, что растрачивают усилия впустую. В зачарованном высшей защитной магией эльфийском Дворце — никакая магия (кроме родовой) не действовала.

— Бал близится к завершению, — негромко молвил любимый, прижимаясь к моей макушке щекой, в то время как я, переводя дыхание, уронила отяжелевшую голову мужчине на грудь.

— Так скоро?

Он кивнул.

— Составите мне партию на тур королевского вальса, принцесса?

Грустно вздохнула. Расстроенная из-за того, что мы так мало побыли наедине и одновременно захмелевшая от мысли, что буду той последней, кого владыка представит в качестве фаворитки.

— Да, господин.

Вэн бережно подхватил меня под руку и вывел обратно в зал.

При нашем появлении гости дружно притихли. Агарвэн подал условный сигнал герольду и тот во всеуслышание объявил: «Королевский вальс…». Мужчины нахмурились. Дамы предсказуемо не сдержали громкого вздоха разочарования.

— Уже?

«Готова, котёнок?» — Блеснули магическим светом чарующие глаза стоявшего напротив правителя.

Я сделала реверанс и незаметно кивнула. Едва мужская ладонь опустилась мне на талию, а вторая перехватила свободную руку, позволила ему перехватить инициативу. Тело вновь зажило отдельной от разума жизнью. Познания Изабеллы помогли выполнить все элементы танца с идеальной, выверенной до мелочей точностью.

Вэн оказался великолепным партнёром. Держал крепко, помогая правильно исполнять сложные элементы. Внимательно отслеживал каждый поворот корпуса, головы, подстраиваясь под мой ритм, но, не забывая вести в танце.

Мы парили над полом, глядя друг другу в глаза, и не замечали посторонних. Эти чудесные, наполненные сказочными переливами арф мгновенья, принадлежали нам двоим. Эльфийскому королю и мелиссе, что полюбила его всем сердцем.

В себя пришла, когда Вэн коснулся моего запястья пальцем.

Для всех этот жест означал — король отметил меня претенденткой, «наградив» браслетом. И только мы вдвоем знали, что на самом деле, Вэн «снял» чары невидимости. На шелковой поверхности перчатки проступило сверкающее россыпями драгоценностей украшение. Однажды оно спасло нам с Сабриной жизнь. Теперь подтвердило мой новый высокий статус.

Вероятная будущая королева.

Эльф еще секунду выразительно смотрел в мои глаза, мысленно шепча, как безумно влюблен в свою рыженькую пару, затем развернулся и удалился. Следом за ним — залу покинула внушительная королевская свита.

Мгновенье держалась тишина, и вновь зазвучала музыка, загремели бокалы, послышался шелест одежд. Но как бы гостям ни хотелось — своим уходом правитель ясно дал понять, что бал неизбежно подошел к концу. Само собой, приглашенных никто не гнал. По-прежнему дозволялось общаться, танцевать, потягивать пряные напитки, тем не менее, для большинства торжество закончилось.

Я обессиленно рухнула на диван и проследила за стайкой обиженных дам, исчезнувших за дверью. За первыми обделенными королевским вниманием леди, потянулись остальные. В том числе девушки, получившие браслеты.

— Я тобой горжусь, — грациозно присела рядом Эния. Положила руки на колени, неторопливо расправила на юбке складки.

— Держалась молодцом, — согласилась неуклюже упавшая с другого края Камилла, обмахиваясь веером. — Ни единой эмоции.

— Это далось нелегко, — призналась я вполголоса, массируя виски и прикрывая слезящиеся глаза.

— Зато утёрла нос выскочке Соро, — обрадовала сестра короля.

Искренне удивилась.

— Когда?

— Когда вы с Вэном кружились в вальсе. Лариэль, разве что молнии глазами не метала.

— Она всерьёз настроена победить, — шепнула я с судорожным вздохом. — Считает, так будет лучше для ваших Домов.

— Ну, во-первых, это не ей решать, — твердо возразила эльфийка. — Во-вторых, выбор Вэн будет делать единолично. Не спрашивая чьего-либо мнения.

— Обнадеживает, — буркнула и сонно зевнула.

День оказался богат на события. Я буквально валилась от усталости. Допив вино одним глотком, собралась отправиться в покои — исследовать насколько мягкая во Дворце кровать, но передернулась от очередного злого взгляда, «укусившего» за плечи.

Опять!

Парнишка-слуга с пустым подносом (тот самый с седой прядью) мелькнул за фонтаном. Я обеспокоенно вскочила, стремясь уследить за передвижениями подозрительного эльфа. Даже подумала кинуться следом, да только в такой толчее мгновенно упустила тоненькую фигурку.

— Кто он? — Ткнула в него пальцем, заметив слугу у дальних столов.

— Он? — Удивилась Эния.

— Парень с седой прядью.

Сестра короля обвела помещение внимательным взором.

— Я никого не вижу.

— И я, — подтвердила Камилла.

Меня окатило холодной дрожью.

— Да вон же! Собирает пустые бокалы!

— Диана, у столов никого, — припечатала эльфийка.

— Как никого?!

— По-моему, ты переутомилась. — Рассудила жена первого советника и схватила мою руку, поднимаясь с дивана. — Пошли-ка в покои.

— Хорошая мысль, — поддержала Эния, распрямляясь.

Возражать остереглась и молча последовала совету подруг; правда, на пороге не утерпела и еще разок оглянулась в поисках таинственного невидимки. К этому моменту «слуга» успел испариться.

14.2

Толкнув дверь бедром, я вошла в кабинет, придерживая пачку ученических докладов. Быстро свалила на преподавательский стол, рассортировала по алфавиту простеньким заклятием, устроилась за своим — ассистентским (имевшим более скромные размеры) и открыла расписание на завтра.

Посмотрим.

Первая пара у магов Земли. Вторая — у боевиков. Третья — огневики.

Понятно.

Минули две учебные недели. Жизнь постепенно входила в привычную колею, налаживалась. Я вновь откликалась на имя «Изабеллы Олин», являлась участницей королевского отбора и преподавала в Академии магии.

Ну, преподавала — громко сказано. На деле — ассистировала уважаемому эльфийскому магистру Ласлегельду Ноэлло, колдуну первого ранга и члену Совета магов Эостера. А вот факультатив по травологии действительно отдали в мое полное распоряжение. Прошло уже семь занятий и сегодня после основных пар побегу проводить восьмое.

Полгода назад и в мыслях не было, что такое возможно. Ведь когда тебе девятнадцать и адепты почти ровесники — невероятно сложно завоевать их уважение. До сих пор помню, как волновалась накануне первого рабочего дня.

Придя тем утром пораньше, зажгла в кабинете свет, подготовила Ноэлло литературу и стала дожидаться преподавателя. Золотоволосый эльф неопределенного возраста, синеглазый и невероятно красивый вплыл в кабинет ровно за десять минут до начала учёбы. Окинул ассистентку доброжелательным взглядом и велел следовать за собой.

Начало пары запомнила плохо. Раздался гонг, адепты поднялись с мест, приветствуя учителя.

— Доброе утро, огневики, — с интересом осмотрел группу магистр, дозволяя садиться. (Первыми согласно расписанию значились маги Огня). Прошел за кафедру, раскрыл принесенные фолианты. — Тема урока «Заклятия Огня первого порядка»…

Ноэлло долго объяснял новый материал, я же помогала, ассистировала, но особого внимания не привлекала. Изредка ловила на себе завистливые взгляды адепток, примечавших на моем запястье королевский браслет, но виду не подавала. Когда до конца пары осталось пятнадцать минут, уже подумала выдохнуть напряжение, но тут магистру, видите ли, взбрело в голову предложить адептам самостоятельно сотворить огненное заклятие.

— Желающие?

Поначалу таковых не нашлось. Ученики обменивались взглядами, вжимали голову в плечи и упорно хранили молчание.

— Совсем никого? — Удрученно нахмурился Ноэлло, водя по группе прищуренным взглядом. — То же мне — потомственные Одаренные. Позор господа.

Упрек произвел нужный эффект. Из-за последней парты поднялся темноволосый юноша, судя по ушам — человек.

— Я попробую, магистр.

— Нет, Грейв, не надо, — попыталась образумить храбреца подруга, но адепт решительно двинул к кафедре.

— Прошу, — благожелательно улыбнулся преподаватель.

— Заклятия Огня первого порядка включают десять подвидов, — начал Грейв, поднимая руку, над которой засверкали огненные искорки.

— Какое собираетесь сформировать вы?

— Э… — юноша сузил глаза, напрягаясь и багровея.

Несколько минут безуспешно силился призвать магию. Накалил пальцы до малиново-алых, сгустил силу, попытался оформить в шар, и… потерпел неудачу.

— Простите, не получилось, — смущенно пробормотал стихийник.

— Бывает, — понимающе кивнул Ноэлло. — Ассистентка, — бесстрастно обратился учитель ко мне, — будьте любезны продемонстрировать самое простое заклятие Огня первого порядка.

Внутри меня мгновенно связался тугой узел страха.

— Да, магистр.

Пускай Вэн блестяще разъяснил иномирянке принципы колдовства, а надежно спрятанные в потаенном уголке разума познания Изабеллы уже не первый раз выручали даже из самых затруднительных ситуаций, чтобы вот так — на публику… я еще не магичила.

Вперёд вышла на негнущихся ногах. Передернулась под десятками испытующих взглядов и, приложив максимум усилий, чтобы голос остался спокоен, поднесла руку к лицу.

— Заклятие «факел».

Над моей ладонью вспыхнул небольшой огонёк, парящий над кожей на небольшом расстоянии.

— Используется для освещения. Или если требуется что-то поджечь. Плохо работает в сильный ветер и при низкой температуре. Под водой не работает совсем. В случае должной подпитки и усилении атакующей формулой способно разрастись в полноценный боевой файер.

Я подпитала огонёк магией, придала ему форму и проследила, как рыжая крошка заметно подросла, оформляясь полноценным огненным шаром.

Адепты благоговейно ахнули. Магистр удовлетворенно прикрыл глаза.

— Благодарю, леди Олин.

Кажется, именно после этой демонстрации я заслужила окончательное одобрение Ноэлло. Что до учеников? Они предсказуемо преисполнились ко мне тихого восхищения.

Так что с факультативом по травологии проблем не возникло. Тем более, обязательным предмет не являлся. Сюда записывались только те, кому по-настоящему было интересно постигать ремесло травниц. Таких в моей скромной группе набралось восемнадцать человек.

— Все еще здесь, Изабелла? — Удивился Ласлегельд, вплывая в кабинет и поддерживая серебристую мантию двумя пальцами. — Разве у тебя сейчас не травология?

— Ой, — спохватилась я, подскакивая и хватая заранее приготовленный материал. — Извините, задумалась.

Из коридоров слышались звонкие голоса, хлопали двери, мелодично звучал ученический гонг.

— Побежала, магистр. До свидания, — протиснулась я к двери, заранее прощаясь с мужчиной. Поскольку основные занятия подошли к концу, точно знала, что когда вернусь с факультатива — маг Огня уже покинет Академию.

Он степенно склонил голову.

— До завтра, Белла.

* * *

— Когда мы начнём практиковать, леди Олин? Нет, теория очень интересная, но хотелось бы пощупать всё своими руками. Собрать травы, расположиться у котелка, начать варить приворотное зелье…

— Кого собралась приворожить, Милли? — Хихикнул парень со среднего ряда. — Красавчика-ректора?

— Ну тебя, Том, — парировала пепельноволосая драконидка Милли, взиравшая на меня с первой парты огромными доверчивыми глазами. — Я серьезно, миледи, когда?

— Думаю, — я прикинула в уме, что «выход на природу» требует письменного разрешения магистрата, а это минимум пять-семь дней ожидания, — через две недели — пойдём.

— Спасибо, — обрадовалась Милли и показала шутнику язык.

— За что? — Наигранно оскорбился Том.

По классу прокатилась волна смеха.

Факультатив — не пара, скорее кружок по интересам. Строгой дисциплины решила не требовать. Тоже рассмеялась, а когда веселье ушло, вернулась за кафедру, раскрыла лекционный материал и привлекла адептов взмахом руки.

— Итак! Тема сегодняшнего занятия «Первоочередные и второстепенные свойства целебных растений»…

* * *

— Великие Небеса! — На свободный стул опустилась Камилла.

Мрачная, уставшая, с пылающими от негодования щеками.

— Составь учебный план, подготовь перечень групп, распредели адептов по уровню и разновидности Дара! Твой муж совсем меня загонял, — фыркнула она Энии, которая, к слову, вела в Академии — магию Воздуха.

Я крепче обхватила чашку с медовым напитком, напоминая:

— Ты сама согласилась на должность помощницы ректора.

— Сама, — жена Лафаэля поморщилась. — Но никто не сказал, что будет так сложно!

— Академия открыта месяц, — поддела эльфийка подругу с улыбкой. — Представь фронт работы через год, когда число адептов увеличится вдовое.

— Через год я уволюсь, — решительно заявила Камилла, придвигая тарелку с пирожными из белого шоколада и кружку медового чая, — мм… какой аромат.

В уютном кафе леди Мариэллы, расположенном по соседству с учебным заведением, подавали лучшие в Белолесье сладости. Как только оно открылось, мы с подругами завели негласную традицию: заглядывать сюда каждый вечер после занятий. Выпить чаю, обменяться новостями, немного отдохнуть.

Вот и сегодня, устроившись за любимым столиком у витражного окна, получили привычный заказ и с удовольствием надкусили тающее на языке лакомство.

Вроде ничто не предвещало грозы: вокруг влюбленные парочки, молоденькая разносчица мечется меж столов, звучит приятная мелодия. Первым на близкую угрозу отреагировал мой магический браслет. По металлу пронеслась вереница синих искр. Едва я успела это заметить, над входом тренькнул колокольчик. Дверь открылась и в заведение втекла группка посетительниц в дорогих одеждах.

— Рады приветствовать в кафе «У Мариэллы». Проходите, располагайтесь, — улыбнулась из-за стойки ослепительно красивая хозяйка, на что получила неприветливое:

— Фф…

Я оглянулась и чуть не подавилась. В проеме стояла Лариэль.

Лунная эльфийка холодно оглядывалась в поисках свободного стола, морща идеальный носик. Приметила нас и ожидаемо поджала губы.

— Идёмте отсюда, девочки. Здесь дурно пахнет. Пропал аппетит.

— Дурно? — удивились ее подруги. Но возражать остереглись, кивнули и послушно последовали на улицу.

Я уткнулась в чашку, бросив ругательство.

Забыла рассказать: главная претендентка на сердце эльфийского короля тоже теперь училась в нашей Академии.

Выяснилось, девица сильный воздушный маг (сказался потомственный Дар) и без труда зачислилась на факультет стихийников. Радовало хотя бы то, что мы редко пересекались.

У воздушников, водников и землявиков магию Огня поставят лишь со второго курса (и то для ознакомления), а вот Энию следовало пожалеть. Мало того, что подруга виделась с Лариэль на ежедневных занятиях, так еще оказалась куратором группы. Правда, с сестрой короля леди Соро вела себя гораздо спокойней. Была вежлива, приветлива, учтива. Чего нельзя сказать обо мне.

Узнав, что среди участниц оказалась человеческая принцесса, лунная закатила грандиозную истерику.

— Человечка замахнулась на эльфийского короля?! Это шутка?! Принесите успокоительного зелья или я за себя не ручаюсь!

Надо ли говорить, что после этого она поставила себе цель — выжить меня с отбора. Втихомолку, разумеется. Начала делать пакости. Выставлять перед Вэном полной неумехой. Настраивать против меня других участниц.

Я старалась держаться выше подлостей, хоть иногда руки в прямом смысле чесались подпалить гадине очаровательное личико.

Сам отбор действительно очень отличался от пережитого мной в Мистириане. За прошедшие дни мы посещали званые вечера, где были обязаны очаровать короля знанием придворного этикета, остроумием и врожденным шармом.

На каждый из торжественных мероприятий Вэн заглядывал на полчаса. Уделял каждой невесте три-пять минут и исчезал, а после с отбора вылетала очередная претендентка. В итоге первоначальные двенадцать дам сократились до сегодняшних девяти.

Мы с Лариэль остались. И этот факт несказанно бесил лунную.

— Олин всё еще участвует? — Шипела синеволосая красавица в широких коридорах Академии, озлобленно теребя браслет. — Что в ней особенного? Почему владыка не вышвырнет эту «пустышку»?

И мне любопытно. Ведь Лариэль прилагала для этого максимум усилий.

К примеру, во время прошлого званого обеда воспользовалась ветряным заклинанием и столь удачно раздула мне юбки, что те оказались прямиком на голове. Дальше способствовала тому, чтобы я пролила на скатерть вино. А на недавнем балу вовсе умудрилась толкнуть. В итоге я рухнула под ноги самому королю!

Увидев фигурку в алом платье на полу, Вэн выразительно изогнул бровь. Несколько секунд смотрел, не мигая, и… вопреки ожиданиям соперниц, спокойно опустился на одно колено и протянул руку:

— Позвольте помочь, Изабелла.

Помню, как подняла взгляд, окунаясь в пьянящий аромат любимого…

Эльфийские губы оказались столь близко, что бешено ухающее сердце остановилось, пропуская удар. В глазах потемнело. Ощутила теплую ладонь у себя на талии. Во вторую — раскрытую для меня одной, вложила свою и неторопливо выпрямилась, нежась в мужских объятиях, подаренных мимолетно.

По законам Белолесья правителю запрещалось видеться с невестами вне отборочных туров. Не от того ли, едва наши взгляды пересеклись, синие глаза напротив сверкнули неистовым огнём, давая понять, как безумно он тоскует в разлуке.

А еще, почудилось, Вэн выглядит безмерно уставшим, словно день за днём решает груз непосильных проблем.

И прежде подмечала перемены в мужской внешности, но на балу убедилась воочию. Эльфийская кожа утратила благородное первозданное сияние. Белоснежные волосы потускнели, как бывает при глубокой печали. Да и взгляд короля полыхнул лишь на секунду — глядя в моё лицо, а стоило нам разойтись, вновь затуманился и потух.

Даже не берусь гадать, что так сильно терзает Агарвэна, но, связанная с ним магически, отдаленно улавливала — причиной тому являюсь я.

— Чего притихла? — Толкнула меня локтём Камилла, когда в кафе воцарилась прежняя уютная атмосфера. — Из-за… лунной? Не бери в голову, Диана.

Настоящим именем друзья звали — исключительно, оставаясь наедине. Для несведущих, я была младшей дочерью Эдуарда — Изабеллой.

— Нет, — отрицательно мотнула головой, вовремя вспоминая самую лучшую отмазку. — Хочу сводить группу в Шепчущий Лес на практику. Даэрон согласится? — Вопросительно взглянула на Энию.

Эльфийка плавно откинулась на спинку, пожала плечом.

— Должен. В конце концов, это ради адептов.

— Отлично, — улыбнулась я, подтягивая блюдо с пирожными и выдыхая. — Значит, завтра с утра пойду за разрешением.

14.3

- Собираешься вести адептов в Шепчущий Лес вечером? Фактичекски ночью, я прав?

Даэрон взирал из-за стола, щуря глаза и неодобрительно постукивая пальцами по отполированной столешнице.

— Днём — основные занятия, — объяснила я, сидя в гостевом кресле и посматривая на тяжелую портьеру темно-бардового цвета, развивающуюся на ветру. — К тому же ряд магических растений распускается после захода, а у нас как раз тема «Ночные лекарственные травы».

Дернув губами, лорд-магистериус вынул из ящика форменный бланк.

— Сколько в группе учеников?

— Восемнадцать. Плюс я.

Он одарил острым взглядом, быстро заполнил бланк и протянул в мою сторону. Правда, когда потянулась забрать, резко сдернул обратно.

— Дам разрешение с условием.

Начинается!

— Не смотри такими глазами. Всем известно, что в Шепчущем Лесу очень опасно находиться не эльфам.

Я не сдержала усмешки.

— Имеешь в виду лесных духов? Уже вижу, как нас зачаровывают, увлекают в чащу и топят в колдовских озерах.

— Очень смешно, — равнодушно хмыкнул темноволосый и остался при своем мнении. — Поскольку половина группы, включая учителя, представители других народов, с вами отправится сопровождение.

— Эр! — Невольно вскочила я. — Они испортят удовольствие.

— Чем именно?

— Будут отвлекать. Представь, ученик корпит над бурлящим зельем в свете луны, а мимо снуют угрюмые стражи. Все заклинания перепутаешь ненароком.

— Диана, — улыбнулся ректор и отклонился на спинку, — вы их даже не заметите. В любом случае, или идёте в сопровождении, или прогулки не будет.

— Шантажист, — изловчившись, я выхватила из эльфийских рук разрешение и прижала к груди. — Уговорил. Идём под охраной.

* * *

Шепчущий Лес был ровесником первых городов Эостера. Древний. Величественный. Внушающий благоговейный трепет, он тянулся до подножия Серых гор, окружая Город Зари с запада на восток живой магической изгородью.

Мы пришли за час до заката. Землю застилали ароматные травы. Вековые экаллиты с серебряными листьями стояли молчаливыми великанами. Между ними росли загадочные деревья похожие на дубы и кедры, воздух дрожал от неумолчного пения птиц.

Присмотрев, удобную полянку, окруженную деревьями, и мягкий мох, на котором удобно расположить учебный инвентарь, я махнула адептам рукой:

— Сюда.

К этому времени солнце скрылось за макушками крон, подсветив серебристые листья, и теперь они играли всеми оттенками радуги. По небу одна за другой рассыпались ранние южные звезды.

Ученики послушно заняли каждый свой клочок. Установили котелки, налили воды и обратили свое внимание ко мне. Я сотворила световые шары (в коем-то веке бытовое заклятие удалось с первого раза), рассеяла над поляной и произнесла:

— Тема задания: оборотное зелье (не зря выбрала его, ведь блеснуть талантом в Затмаре не довелось). Вам потребуется восемь основных ингредиентов и три вспомогательных. Часть вы принесли с собой и сейчас приступите к варке. Оставшиеся соберете в лесу. Кто их перечислит?

Том поднял руку, но Милли опередила:

— Мускари, русалий корень, волчий оскал.

— Верно. Приступайте.

Адепты охотно взялись измельчать, протирать и выдавливать сок из кореньев и трав, и отправлять в котелки. Помешивать. Убавлять или добавлять магическое пламя. Я же еще раз глубоко вдохнула терпкий лесной аромат, прошлась по поляне и присмотрела удобный пенёк.

Даэрон остался верен обещанию. Сказал: стража будет незаметна, и она не попадалась нам на глаза. Лишь изредка я примечала взблески белых локонов среди могучих стволов. Иногда угадывала шелест невесомой поступи (и то благодаря позвякивающим на эльфийских бедрах ножнах с клинками). Захоти эльфы, мы бы их в жизни не заметили, но видно стражники решили изредка напоминать о себе.

Через полчаса выплыла полная луна.

Синеватый свет струился в воздухе, пронизывал кроны эккалитов, разливался по мху голубыми островками, превращая лес в обитель древних сказок. Я бы с удовольствием полюбовалась потрясающими сумеречными пейзажами (какие ни за что не встретить в родном мире), но сильно похолодало. Изо рта повалили колечки пара. Кожа покрылась кусачими мурашками. Крутившиеся близ кипящих котлов адепты холода не замечали, зато я все заметней начинала дрожать.

Шепчущий Лес — источник, который выпивает врожденную магию. Призвать Огонь для обогрева при всем желании я не могла. Посидев еще минут десять и поняв, что ноги одеревенели (как-никак на дворе осень), отправилась греться по старинке.

Добрела до облепленного беленькими бутонами куста и, заинтересованная узорными листочками, потянулась коснуться. Неожиданно ветви расступились.

На поляну вышел… владыка собственной персоны. В простой белой рубахе с закатанными до локтей рукавами, темных брюках и… совершенно босой. Не окажись на белоснежных волосах серебристого венца, украшенного крупным драгоценным камнем, Вэна можно было бы принять за обычного горожанина.

Я открыла рот, закрыла. Вспомнила, где нахожусь и поспешила сделать реверанс.

— Ваше Величество? Не ожидала.

Синие манящие глаза насмешливо блеснули:

— Доброй ночи, Изабелла.

— Доброй, милорд.

Ученики тоже заметили «гостя». Сильно растерялись, а, придя в себя, отвесили дружные поклоны и книксены.

Агарвэн окинул впавших в ступор адептов и поинтересовался:

— Разрешите понаблюдать за уроком?

Спрашивает дозволения ассистентки?

Даже не сразу нашла, что ответить.

— Конечно. Это честь. — Завидев, что адепты так и не сдвинулись с мест и у большинства вот-вот убежит зелье, встрепенулась и громко напомнила: — Не отвлекаемся, продолжаем.

Вэн улыбнулся, отослал придворную свиту и устроился в выросшем под ним троне, соткавшимся из трав и цветов. Подлокотники украшали яркие цветочные гирлянды, высокую спинку венчали соцветия золотых роз, а ножки обвили стелящиеся по мху ожившие лианы.

Не зная, как вести себя в присутствии короля, я смиренно притихла.

Правилами отбора запрещалось общаться вне отборочных туров, но поскольку мы были не одни, да ивстретились вроде случайно, выходило — условия по-прежнему соблюдены. Хотя, сдаётся, Вэн заранее всё подгадал. Узнал о походе моей группы в Шепчущий Лес и ловко оказался поблизости в нужное время.

Стиснула руку в кулак. На силу задавила желание коснуться мужественного плеча любимого. Подышала чуток, сосредоточилась на бурлящих яркими огнями котелках. Но все же изредка бросала в сторону владыки мимолетные взоры.

Вэн сидел, расслабленно откинувшись на «троне», с перекинутой через подлокотник рукой, по которой полз смелый зеленый побег. Белые гладкие локоны ниспадали на плечи и грудь, подчеркивая точенный мужской профиль. Облик эльфа лучился стойкостью. Уверенностью. Непоколебимым спокойствием.

И все же было нечто еще. Скрытое от глаз посторонних. Едва уловимые движения мужских губ намекали — Вэн напряжен. Его чрезмерно настороженный, словно бы изучающий осенние сумерки взгляд, откровенно пугал.

Ожидает угрозы из леса? В самом сердце эльфийского государства?!

От этой мысли я слегка растерялась.

— Я закончил, леди Олин, — оглянулся Том, отирая пот ладонью.

— И мы, — хором откликнулись остальные.

Я благосклонно кивнула. Задавила глупые страхи и обошла котелки, внимательно изучая полученные взвары. К нескольким склонилась понюхать. Над парочкой развеяла чрезмерно густой дым, а потом разрешила:

— Основа получена. Пока будет остывать, отправляйтесь за оставшимися ингредиентами. Используйте заклинания-поисковики и не забывайте о мерах предосторожности. В случае опасности, немедленно оповещайте стражу специальным сигналом. Всем ясно? Тогда вперед.

Адепты создали шары для освещения, разделились на группки и, активно шурша влажной листвой, растаяли в полумгле.

Только ветер развеял гулкие смешливые голоса, мне на плечи опустились горячие мужские ладони.

— Диана…

Сердце бешено заколотилось.

Не сопротивлялась, когда обхватив мою талию, любимый с силой оторвал меня от земли и прижал к ближайшему стволу. Лишь передёрнулась из-за шершавой коры, ужалившей позвоночник.

Подчинилась, когда обездвижив жарким, крепким телом, сжал мои запястья и, вздернув руки над головой, заставил выгнуться и запрокинуть к нему голову. Склонился, что-то шепнул в самый рот и приник к моим губам поцелуем. По-собственнически, яростно, с голодной жаждой.

Прогнула спину и, притянутая властным призывом пары, с охотой вжалась в Агарвэна грудью.

Открытое горло обожгли горячие эльфийские губы. Неторопливо, ласковыми, подразнивающими прикосновениями сползли к вырезу блузки, вынуждая меня дрожать, стонать и выгибаться.

Он целовал, пощипывая и лаская языком, и вновь целовал, спускаясь ниже, срывая пуговицы, уверенно высвобождая мою грудь из корсажа…

Я ахнула. С силой запустила ногти в мужскую спину. Агарвэн зарычал. Мои распухшие, почти не ощущаемые после первого поцелуя губы обожгло новым ненасытным натиском…

— Как я скучаю, — вырвал из сладостного полузабытья негромкий голос владыки. Он опустил голову, прижался своей щекой к моей. — Все время думаю о тебе. Не могу ни на чем сосредоточиться. Когда Даэрон сообщил, что собираешься вести адептов на практику, отменил Совет и кинулся следом.

— Вэн, — запутала я пальцы в снежных волосах и крепче прижалась к сильному плечу, мелко вздрагивая от его прикосновений. Мужские пальцы беззастенчиво ласкали мою обнаженную грудь с затвердевшими навершиями. — Нам опасно встречаться. Если лорды Высоких Домов узнают…

— Не узнают, я выставил защиту, — успокоил мужчина.

Я расслабилась, обмякла в дарующих неземное блаженство руках. Притихла, вбирая аромат своего единственного. Со стоном прикрыла глаза.

Знал бы, как я схожу с ума в одиночестве.

Мучительно видеть владыку в переходах Дворца, пересекаться во время прогулок по королевскому саду и не иметь возможности приблизиться, коснуться, обнять. Все, что разрешали чёртовы правила отбора: обмен любезностями да краткие поклоны.

Но когда без памяти влюблён — это превращается в изощренную пытку.

Мы долго не двигались, прижавшись друг к другу и предаваясь откровенным ласкам. Потом Вэн склонился и шепнул на самое ухо:

— Mel tye wende.

Тихонько рассмеялась. Не так давно начала изучать эльфийский и легко поняла смысл фразы.

— Тоже тебя люблю, родной. Очень. — Сглотнула. Немного помолчала, боясь испортить момент, но, взяла себя в руки и все же озвучила то, что не давало сердцу покоя. — Но если обстоятельства сложатся против нас, и ты выберешь Лариэль, я покину Белолесье.

Он рывком отстранился.

— Покинешь?

— Придется. Просто не смогу видеть тебя с другой, а любовницей я не стану…

- Тихо, девочка, — мужчина прижал палец к моему рту, — не нужно. Я что-нибудь придумаю.

— Мы оба знаем, выхода нет, — с усилием отвела глаза от нахмурившегося короля, потупилась. — Брак с лунной принцессой примирит ваши народы. Долг превыше любви. Не говори, что ошибаюсь.

По тому, как раскалились мужские ладони, поняла, эльф злится. Недолго думая, он приподнял мое лицо, всматриваясь в глаза и собираясь что-то ответить, но из-за деревьев выскочил бледный как привидение Том. Зашарил по поляне глазами и, никого не увидев, жалобно позвал:

— Леди Олин?

Краткий миг уединения был безвозвратно утерян. Вэн разжал руки, выпуская меня и развеивая защиту. Думала, Том удивится, увидев нас вместе (тем более я оправляла изрядно измятую блузку), начнёт задавать вопросы, но адепт кинулся навстречу в сильном испуге.

— С Милли беда! Она все время шла рядом, а когда я отвлекся, пропала.

Красивое лицо Агарвэна заледенело.

— Где?

— Неподалеку от Озера нимф.

— Оставайтесь, — велел владыка, подавая сигнал страже.

Сделал широкий шаг, но я перехватила мужчину за руку.

— Она моя ученица. Хочешь или нет, я тоже пойду.

* * *

— Сюда.

Том вёл благоухающей тропинкой, уводящей к едва приметному вдалеке озеру с сапфировой гладью.

— Милли пропала на том берегу.

Давно перевалило за полночь, но лес по-прежнему загадочно сиял.

Источником освещения служили полянки серебряных колокольчиков, что вспыхивая металлическим пламенем, рассыпали искры, когда ветер прижимал их к земле. Стелящиеся вдоль тропы незнакомые колдовские травы. Сияющая сквозь шепчущие кроны синеватая луна.

Я шагала за Агарвэном, все сильнее передергиваясь от недоброго предчувствия.

Несмотря на обилие множества ароматов, вокруг витал мощный, очень устойчивый звериный запах. А Том… только сейчас сообразила, что в темных волосах адепта белела седая прядь. Такая же, как у невзрачного парнишки-слуги на недавнем балу.

— Милли там, — продолжал разыгрывать волнение, «Том» уводя в непроходимые дебри.

Шагов через двадцать нестерпимо запахло псиной. Во мраке один за другим стали вспыхивать алые огоньки. Шесть, восемь, двенадцать пар… Воздух задрожал, разрываемый ворчливым рыком. Нас окружила ощерившаяся в боевых ипостасях волчья стая.

Звери выступили дружной оравой. Мех лоснился в бликах ночного светила. Из распахнутых пастей торчали смоченные слюной огромные клыки. Когти нещадно вспарывали мягкий мох.

Когда я осознала ловушку, Вэн был уже готов. Оттеснил меня назад, прикрывая своей широкой спиной. Бесстрашно скрестил руки и уставился на «Тома» немигающим взглядом.

— Ну. Сама сдашься или придется применить силу?

Чужак криво усмехнулся.

— Попробуйте, Ваше Величество.

Издалека послышались голоса невредимой Милли и настоящего адепта Тома. Дернувшись, я окончательно убедилась, что перед нами морок. Вот только, кто его напустил (как и на балу) совершенно не догадывалась.

Зато прекрасно видела, что оказалась в окружении разъярённых звериных магов! Я о волках думать забыла, оставив за чертой эльфийского королевства.

Как умудрились найти?!

14.4

Йонни торжествовал.

Когда помощник Фарко принес весть, что разыскал девчонку в приграничных землях, вожак без промедления отправил стаю по обнаруженному следу.

То ли боги за что-то прогневились на анимагов, то ли принцесса родилась под счастливой звездой, но к моменту прибытия на место, Изабеллу уже охраняли элитные эльфийские маги.

Не будь она Одарённой, он бы, возможно, рискнул. Пробрался в деревню ночью и перегрыз девчонке горло. К бессильной ярости волка, леди Олин оказалась способна за себя постоять.

Казалось, Йонни обречен преследовать мерзавку до конца Эпохи. Но неожиданно Судьба одарила волка толикой благосклонности.

На связь вышел старый знакомый. Маг смерти. Каким образом колдун бежал из темницы Мистириана, в которую был заточён по приказу князя Виларда, вожака не волновало. Ведь при встрече — темный предложил новую интересную сделку.

— Деактивирую щиты Белолесья и проведу стаю в королевство эльфов, где мы вместе расправимся с дрянью Олин. Идёт?

Зверь яростно кивнул.

Маг раздобыл артефакт иллюзий, способный наводить первоклассные мороки, да заимел зачарованный ледяной магией древний кинжал. Не иначе обшарил все злачные места таинственного и неприступного княжества Ольстен.

Такими союзниками не разбрасываются.

— Не забывайте, в Шепчущем Лесу Дар засыпает, и магия перестаёт работать, — объяснял маг накануне этой вылазки. — Действовать будем проще и жестче. Пока твои волки возьмут на себя девчонку, я всажу этот кинжал в сердце эльфийского короля. Договорились?

— Да, — рявкнул Йонни.

Колдун не обманул.

Изабелла взаправду явилась. Испуганная, лишенная магии, беззащитная против волчьих когтей и клыков. И владыка эльфов здесь.

Время кровавого пиршества пришло.

Вожак втянул пряный лесной воздух, сдобренный крупицей девичьего страха. Прижал уши к голове, оскалился и, припадая на передние лапы, издал один короткий рык.

«Атаковать».

14.5

Всё произошло невероятно стремительно.

Вэн прикрыл меня собой, и обменялся с мороком репликой. Судя по интонации, король хорошо знал хозяина «иллюзии», а вернее хозяйку и даже предложил ей сдаться. Но магиня (кем бы ни была) отказалась.

Дальше всё слилось в бушующий водоворот.

Звери дружно кинулись в нашу с Агарвэном сторону. Морок истаял в тумане, зато позади него возник вполне живой маг в мантии с капюшоном. Высокий. Сжимавший в руке длинный, острый предмет, блеснувший в свете луны серебряным лезвием.

Пускай Шепчущий Лес временно обрубил все текущие во мне магические потоки, после инициации я научилась воспринимать мир иначе. От кинжала веяло смертельным холодом. Неспроста внутри давно скреблось дурное предчувствие.

Раз чужак вскинул оружие в тот самый момент, когда волки сорвались в атакующий прыжок, это значило только одно: собирается метнуть в кого-то из нас. Попади овеянное «льдом» лезвие точно в сердце и даже самому сильному магу — не выжить. Ледяная магия мгновенно распространится по венам и заморозит жертву изнутри.

Я легко сообразила, кому предназначается убийственный бросок.

Окликнула Вэна, но эльф не услышал.

От мужчины дыхнуло нестерпимым жаром. Воздух вокруг замерцал, мгновенно испаряясь, и владыка обратился пылающим сгустком пламени. Ему (в отличие от всех остальных) блокирующий эффект Леса был нипочём.

Я в ужасе отпрянула, узнавая самое опасное из всех заклятий высшего порядка — «адский огонь». Во вскинутых эльфийских руках оформились огненные плети, опутали мужскую фигуру, растеклись от ступней живым пламенем…

Смутно помню, как испуганно захрипели летящие на нас волки, стремясь уйти от плеснувшей навстречу стены Огня. Не вышло. Вэн спустил огненную ярость. Беснующаяся стихия затопила озерное побережье, в считанные секунды выжигая дотла всё вокруг.

От анимагов остались кучки дымного пепла.

Темный маг (стоявший неподалеку) прикрылся защитой. Даже сумел продержаться около десяти секунд. Но действие смертоносного заклятия эльфийского короля оказалось сильнее. Щит чужака накалился; блеснул трещинами и звонко рассыпался.

Неизвестный метнулся бежать, но, подхваченный пламенем, пронзительно вскрикнул. Завертелся в водовороте и опрокинулся на берег обожженной бесформенной куклой. Занятно. Магический огонь выжег исключительно врагов, а вот сам лес не пострадал, все так же поражая колдовской красотой.

Я сморгнула с ресниц капельки влаги. Невольно ахнула.

Оказалось, огненная буря обтекала меня точно волны камень. Защищал дарованный Вэном магический браслет. Тот просто раскрылся синеватым куполом, по которому словно по прочному стеклу скатывались пылающие язычки и «схлопнулся», когда заклятие утратило силу.

Вот тут я заметила летящий навстречу кинжал!

Темный маг метнул его за секунду до гибели. Узкая полоса металла, рассекая горячий воздух, стремилась точно в грудь Агарвэну. А король даже не видел. Хотя, возможно, видел, но отбить был уже не способен. Полностью истощил резерв. Вложил в атакующее заклятие все силы, «выплеснул» всю имеющуюся в наличии магию и сейчас едва держался на ногах.

Без силы я мало чем могла ему помочь. Искать иные варианты — тоже не было времени. И я поддалась инстинкту. Приняла единственно возможное решение. Кинулась кинжалу наперерез.

Глупо? Возможно.

Храбрости придала мысль, что могу потерять Вэна. О себе думала в последнюю очередь. Все чего желала — спасти любимого от смерти. От того, когда в локоть вцепились раскаленные мужские пальцы, над ухом зарычали: «Куда лезешь?», а меня жестко сдернули вбок, даже не отреагировала.

Вскрикнула лишь, когда правое предплечье ожгло нестерпимым холодом, а по рукаву плеснуло мокрым и липким. Кинжал задел мне руку по касательной. Оставил на предплечье ровный надрез. Пролетел еще пару метров, бесшумно рухнул в траву и рассеялся паром.

Не будь Вэн наделён великолепной ловкостью и сноровкой, сейчас бы из моей груди торчала рукоять украшенная белыми кристаллами. А я бы, наверно, уже не дышала.

— Диана?! — Прерывистое дыханье обдуло лицо. Чьи-то теплые губы запечатлели на моей щеке поцелуй, возвращая в реальность.

Я хрипло вдохнула, отклоняясь и заглядывая любимому в глаза.

Мужское лицо было бледным, под глазами образовались круги. На ноге, чуть выше колена, виднелся след от волчьих когтей. В любом ином случае, я бы насмерть перепугалась за Вэна, но сейчас просто смотрела на его рану и до крови кусала пересохшие губы. Сама выглядела не лучше. Вся в копоти, грязная, цепляющаяся за эльфийские плечи сведенными от испуга пальцами, и заодно залитая хлещущей из пореза кровью.

— Хоть понимаешь, как рисковала? — Зарычали мне прямо в лицо.

— Д-да, — выдавила через силу.

— И все равно полезла!

Кивнула.

— Зачем, глупышка?

— Не все же тебе из-за меня подставляться.

Вэн устало покачал головой, стирая с моего подбородка капельки слёз. Затем туго перевязал мне руку оборванным от рубахи лоскутом и крепко прижал к себе.

— Прости, что заставил через это пройти.

— Ты о чем? — Удобнее устроилась я в коконе теплых рук.

Среди стволов возникли силуэты со светлыми волосами, послышались голоса. К озерному берегу вышел вооруженный луком Вэон. Не знай я лучника прежде, поклялась бы, что он был шокирован происходящим.

— Почему не дождался нас? — Рявкнул рыжеволосый Агарвэну, но вспомнив про меня, стушевался и перешел на эльфийский. — Manan auta mi mine?

Вэн ответил в свойственной повелительной манере, кивком показывая на обожженное тело левее. Оно лежало на камнях, исходило зловонным дымом и отсюда смахивало на обугленную печную головёшку. Вэон судорожно выдохнул сквозь зубы, убрал лук и махнул возникшим на поляне гвардейцам, призывая следовать за собой.

— Ты не ответил, — облизнула я сухие губы, когда мы вновь остались в лесной тишине вдвоём.

Владыка откинулся на соткавшееся из стеблей уютное ложе и притянул меня к горячей груди.

— О нападении анимагов было известно заранее. За последний месяц охранный контур трижды пытались прорвать. На четвертый мы им позволили.

— Что?! — Дернулась я подскочить, но меня властно удержали.

Издала обреченный вздох и послушно притихла в мужских объятиях.

— Зачем, Вэн?

Король нахмурился.

— Понимали: лучше — уничтожить врага на своей территории, чем попасть в западню, когда будем меньше всего готовы.

Я снова чуть-чуть повозилась, нашла удобную позу и, наконец, пригрелась под боком правителя, восхищаясь мягкости созданной им травяной кушетки (про сладко-горьковатый аромат, пожалуй, вовсе смолчу).

— Выходит, — шепнула, жмурясь от удовольствия, — морок — работа волков?

— Той, которой звери служили, — задумчиво пояснил Вэн.

Покосилась на испепеленные останки, замерла. Не может этого быть!

— Да, — бесстрастно кивнул моей мысли король, — Иримэ Шелейн. Не так давно Вилард предупредил посланием, что профессор бежала из темницы, проведя со стражником ночь. Три недели назад из Ольстена прибыли ледяные маги и невзначай поведали о темном колдуне, разыскивающем в их столице редкий артефакт иллюзий. Связь этих фактов была очевидной.

— Постой, но маги Ольстена не в ладах с Миритираном.

Вэн запрокинул мою голову и ласково прошептал:

— С Мистирианом — да, а с нами дружны и готовы союзничать.

— И когда вы узнали о готовящемся на меня покушении, то…

— Действовали на опережение, — объяснил мужчина. — Иримэ чересчур осторожна. Она бы никогда не напала, не будь абсолютно уверена в твоей уязвимости. Пришлось ей подыграть. Впустить в Белолесье. Установить слежку и позволить относительную свободу действий.

Я глупо моргнула.

— То есть твой сегодняшний визит в Лес — часть заранее продуманного плана?

— В какой-то мере.

— Вот почему ты так легко поверил ненастоящему Тому и без лишних вопросов отправился следом! Заодно разрешил мне! — Сообразила с опозданием.

Эльф насмешливо изогнул уголками губ.

— Надо было убедить Шелейн и анимагов в нашей полной беззащитности, позволить совершить ошибку. Все удалось.

Всхлипнув, я еле сдержала набежавшие слёзы. Уткнулась в надежное плечо избранника, понимая, что готова расплакаться, словно маленькая.

— Не делай так больше, — шепнула чуть слышно, негодуя из-за правды.

— Никогда, — обещал мужчина, перехватывая мою голову и склоняясь к губам.

Прерванные походом к Озеру нимф поцелуи возобновились. Жаркие, чувственные, страстные. Я плавилась, как восковая свеча, а Вэн что-то шептал, продолжая нежно ласкать, баюкать и успокаивать свою девочку. И плевать, что поблизости гвардейцы зачищают место недавнего боя, и видят наши откровенные ласки.

Когда любимый вот так целует, все остальное теряет смысл.

* * *

Перебирая локоны Дианы, жадно целуя ее в губы, думал лишь о том, какой бесстрашной стала мелиссе.

Безрассудная. Отчаянная. Желанная. Он чуть с ума не сошёл, увидев, как она кинулась навстречу кинжалу, собираясь заслонить его собственным телом.

Обнимавшие пальцы девушку напряглись, теснее прижимая к себе. Будь его воля — ни на миг не выпустил из объятий. Спрятал во Дворце, укрыл ото всех, раз и навсегда, отсекая любые источники опасности…

Диана… Девчонка, похитившая сердце эльфийского короля.

Когда-то Иримэ презрительно бросила: «Ты — эльф, она — смертная. Ваше счастье будет коротким». И сама того не ведая, подтолкнула Агарвэна к тяжелому осознанию. Никакая, даже самая древняя эльфийская магия не продлит Диане молодость. Не дарует вечную жизнь.

Что для эльфа столетие?

Краткий миг. Неуловимое мгновенье. Когда, как для мелиссе — это целая жизнь.

Потому-то, едва принц взошёл на престол, велел вскрыть родовую библиотеку и искать упоминания о Великом Источнике, способном подарить долголетие. Когда был ребёнком, матушка часто напевала о сокрытой в темных горах таинственной реке Маанар. Легендарной. Овеянной чарами древнего колдовства. Манящей и пугающей.

Вся проблема заключалась в том, что прежде Источник считался легендой. Мифом, не имевшим реального обоснования. Эльфам сила речной воды была без надобности, а смертные маги, даже если знали о святыне — на поиски не торопились. Без карт, амулетов, верных указателей, это всего лишь бессмысленная трата времени.

Так же считал Агарвэн. Но когда служанка случайно наткнулась на старинный фолиант с упоминанием Источника, в душе затеплился огонёк.

Многие не раз задумывались: отчего эльфы-мужчины столь холодны к человеческим женщинам? Не берут их в жены, не стремятся заводить семей?

Все из-за невозможности разделить с любимой вечность.

Человеческая пара для эльфа — есть смертный приговор. Когда сердце любимой замирает, эльфийская жизнь предсказуемо заканчивается. Пусть — это не всегда означает гибель (хотя большинство избирает добровольный уход), полноценной жизнью такое существование тоже больше не назвать.

Лафаэль знал о подобном исходе и все же рискнул связать себя со смертной.

Тот же путь избрал Агарвэн. Владыка даже намеревался отказаться от бессмертия предков. Был готов прожить одну смертную жизнь с той, которую полюбил. Вместе состариться, вместе уйти за грань.

Новость об Источнике всё изменила. Фолиант гласил: Река спрятана среди ущелий Серых гор. Обители демонов мрака. Это мало кого испугало. Как только сведения проверили, убедившись в достоверности, на поиски снарядили отряд. Возглавить смелых искателей вызвался преданный со времен службы в Затмаре — лорд Маэглин.

… Позволив паре, краткую передышку, оторвался от сладких губ и привлёк Диану к груди, вдыхая прохладный ночной воздух.

Маги-поисковики отбыли сразу после победоносной войны за Город Зари. Минули месяцы, а Маэглин прислал всего два коротких сообщения: «Источник не обнаружен. Продолжаем исследовать Серые горы»…

— О чем задумался? — Запрокинув голову, Диана внимательно изучала мужское лицо.

— О том, — улыбнулся, обрисовывая контур девичьих губ большим пальцем, — что твои ученики тебя потеряли.

Со стороны поляны доносились взволнованные голоса. Вернувшись из леса и не застав леди Олин на месте, адепты заметно испугались.

— Твою ж праматушку! — Встрепенулась девушка. Коротко поцеловала короля в висок и попыталась вскочить.

— Куда? — Удержал за локоть беспомощно оглянувшуюся Диану и неспешно мотнул на залитый кровью рукав ее преподавательской блузки, — прежде, «вытянем» из твоей раны ледяную магию и залечим порез, котёнок. Адептам совсем не обязательно знать о произошедшем у Озера.

Мелиссе понимающе улыбнулась.

Припала обратно к мужской груди, развернулась, предоставляя раненное предплечье, и вдруг потерлась щекой о его подбородок. Приподняла голову и, сверкая темными в сиянии колдовской луны глазами, умоляюще попросила:

— Но сначала… поцелуй меня, любимый.

15. Подарю тебе вечность

Следующие две недели прошли в обычном режиме.

Я работала в Академии, посещала отборочные балы и успевала бегать на занятия по эльфийскому языку. Изредка, правда, ощущала накатывающую слабость, а порой легкое недомогание с температурой и кашлем, но оправдывала это банальной простудой.

С Вэном виделась исключительно на званых вечерах. Таких было пять. В итоге, ко Дню окончательного выбора нас осталось четыре претендентки.

… Я всмотрелась в зеркало…

Наверное, в десятый по счёту раз. Лиловое платье на бретельках с зауженной талией было изумительным. Атласная ткань вспыхивала мириадами искр, а пышные юбки струились в пол, создавая эффект летящей походки. Дивный образ дополняла украшенная живыми цветами прическа и традиционные перчатки из белого шелка, под которыми я удачно прятала сверкающие знаки принадлежности.

Не верится, что через каких-то десять минут владыка объявит имя будущей супруги!

Тихо, Диана, без паники.

Внутренне успокоилась. Еще раз улыбнулась своему отражению и… передернулась от острого «укуса» в сгибе локтя. Кожа в этом месте посинела, покрывшись инеем, но прихлынувший к «очагу» Огонь, тут же растопил холод.

С недоумением растерла руку пальцами. Подышала, обмахнулась ладонью. Бесполезно. Тело по-прежнему неприятно знобило.

Холодок проявлялся в самых разных частях: колол подушечки, грыз горло, полз по спине и животу. Прежде, я думала, что слегка простудилась, но сегодня, наблюдая, как на коже разливаются неестественные фиолетовые пятна, сообразила, что причина в магическом вмешательстве.

Постарались соперницы?

Нет. Я бы почувствовала. Да и магистры Академии забили бы тревогу, приметив в моей ауре необратимые изменения.

Тогда, в чем дело?

В груди отчетливо ощущался ледяной узелок. Словно кто-то вынул сердце, заменив куском чистейшего льда. Колючего, противного, жаждущего «высосать» из меня всё тепло. А ведь еще пару дней назад, я чувствовала себя нормально!

— Принцесса?

На пороге мялась служанка. Кажется, довольно давно.

— Дамы собрались в Изумрудном Зале. Ожидаем только вас, — пояснила она, жестом приглашая идти за собой.

Уняв неприятную дрожь, я сделала долгий-предолгий вдох, подхватила юбки и последовала навстречу судьбе.

… В Зал вошла за минуту до появления короля. Пристроилась к молчаливым невестам, первой из которых предсказуемо высилась Лариэль Соро, расправила плечи и услышала шорох раскрываемых створок.

Владыка шагнул в нашу сторону решительным шагом. С гордо поднятой головой. Окутанный аурой властности и магическими переливами. Приблизился, всмотрелся.

Мы, как полагается, потупились, проявляя почтение глубоким реверансом. И только принцесса лунных эльфов позволила вызывающий взгляд в лицо короля.

До последнего верит: правитель последует долгу, отказавшись от любви, и изберет политический союз?

Агарвэн смерил девушку холодным взором, от какого та невольно вздрогнула, съежилась и опустила глаза. Недолго рассматривал и… двинулся дальше.

Лариэль едва не застонала. Стиснула пальцами воздушные юбки, качнулась за Вэном, но в последний момент не рискнула нарушить придворный этикет.

Небось, уже грезила, как правитель подхватит ее ладонь и, поцеловав, объявит новой королевой?

Вэн окинул беглым взглядом вторую участницу, потом третью и с грацией опасного хищника приблизился ко мне. Все эти мучительно долгие секунды, я не дышала. Сердце колотилось. Руки леденели. Ноги медленно начинали затекать из-за неудобной позы. Но я изо всех сил хранила неприступный вид.

Подспудно старательно сдерживала болезненный озноб. Настолько замкнулась на себе, что когда горячие мужские пальцы переплелись с моими, вздрогнула в испуге. Подняла голову и уставилась в ласковые синие-синие глаза, глядящие в упор.

— Леди Олин, — возвестил правитель, целуя мою ладонь.

— Выбор сделан! — Нараспев сообщил распорядитель.

— Человечка? — Визгнула Лариэль.

Тут же перешла на эльфийский, обвиняя короля в недальновидности и вероятных последствиях. Ситуацию спасли королевские гвардейцы.

— Дамы! — Чопорный страж трижды ударил жезлом о мраморный пол, благодаря чему воцарилась мертвая тишина. — Прошу покинуть Изумрудный Зал! Вы первая, леди Соро.

Фыркнув, лунная растолкала соперниц локтями и выскочила в коридор. Следом выплыли остальные, в том числе охрана, затворившая двери.

— Ты дрожишь. — Нахмурился Вэн, проводя по моей щеке костяшками пальцев. — И холодна, как лёд.

— Переволновалась, — ответила я онемевшими губами, и прижалась к мужской груди в отчаянном желании согреться. — Обними меня. Пожалуйста.

Теплые руки скользнули мне на спину, погладили, а спустя миг губы любимого нашли мои. Впились с жадностью, трепетной жаждой, желанием наверстать упущенное за дни, вынужденно проведенные порознь.

Вэн легонько прикусил мне нижнюю губу. Не сдержавшись, я застонала, потянулась дотронуться пальцами до жемчужных россыпей на белоснежной рубашке, но он замер. Резко отстранился и, обхватив меня за плечи, пристально всмотрелся в ауру. Когда я запрокинула голову, протестуя, что меня так нагло оторвали от тепла, эльфийские глаза полыхнули темнотой.

— Диана…

Непроизвольно шепнула:

— Что?

— Я ощущаю эманации ледяной магии.

— Во мне?

В зрачках любимого метнулся огонь.

— Тебе плохо?

— Н-нет. Просто простудилась, — ответила и задрожала под пронизывающим насквозь пристальным взором.

Агарвэн отборно выругался.

— Я идиот. Должен был понять, что магическое воздействие окажется отложенным. Но доверился случаю и упустил время.

Если скажу, что ничего не поняла, это мало отразит суть моего нынешнего состояния. А оно, стоит отметить, заметно ухудшалось.

Меня сковывало нездоровое оцепенение. Грудь ранило колючими иглами. Конечности промораживало до онемения. К физической слабости примешивался непонятный эмоциональный упадок. Если все предыдущие дни я убеждала себя, что просто заболела, то теперь поняла, как сильно заблуждалась.

— Ты ведь «вытянул» ледяную магию из раны. Еще у Озера.

— Магию — да, — скрипнул мужчина зубами, — но проклятие осталось не тронуто. Слишком сильное. И времени, чтобы его снять не так много.

— Проклятие?

Без долгих объяснений, владыка подхватил меня на руки и сорвался к тайному переходу, подобному тому, какие имелись в Академии.

— Вэн? — Испуганно шепнула я, крепче обнимая мужские плечи и морщась резкой слепящей вспышке.

Через миг он выступил в роскошных покоях, задрапированных светло-зелеными и серебристыми тонами и, минув бесконечную гостиную, внес меня в спальню и уложил на кровать. Под потолком сияли огоньки, стены были опутаны побегами колдовской лозы, сквозь хрустальные стекла лился солнечный свет.

Я впервые оказалась в личных покоях короля, впрочем, нас обоих сейчас волновало другое.

Агарвэн сотворил информационный шар и, отослав по специальному каналу, опустился на одеяла, раскиданные по кровати. Коснулся моей ледяной ладони. Призвал к рукам исцеляющее пламя и окутал меня с головы до ног.

Катающееся по моей коже морозное дуновение пропало. Я вздохнула полной грудью.

— Спасибо.

— Лишь замедлил действие темной магии. Само проклятие осталось нетронуто, — с хмурым видом пояснил эльф. — Оно продолжит промораживать тебя, пока не доберется до сердца. Можно бесконечно долго вливать исцеляющее тепло… рано или поздно «лед» возьмёт вверх.

Правда оказалась оглушительной.

Я обессилено уткнулась в шею короля-целителя. Говорить больше не осталось сил.

— Диана, — он осторожно коснулся моего предплечья в том месте, куда ранил ледяной кинжал Иримэ. — Давно тебя знобит?

— Н-несколько д-дней.

— Почему скрывала?

— Не думала, что всё настолько плохо, — мой голос дрожал.

Только сейчас сообразила, как глупо было утаивать ото всех собственное недомогание.

— Будь это обычным заклятием, его бы сразу распознали и устранили. Но это темное «проклятие». Усиленное чарами сокрытия. Попав в тело, оно растеклось по венам, закрепилось и «отравило» тебя холодом.

— Почему именно сегодня?

— Эмоциональный стресс подстегнул.

Любимый вздохнул, покачал головой.

— Оно предназначалось мне. А досталось тебе.

Не хотелось шевелиться, ведь и так было хорошо в мужских объятиях. Но пришлось приподнять голову.

— Вэн, прости, если бы знала…

Эльф очертил пальцем мою нижнюю губу, запрещая говорить.

— Не нужно слов, девочка.

В его синих глазах не было злости, обиды или горечи. Лишь странное сияние, пульсирующее в такт эльфийскому сердцу.

Он притянул меня к себе, согрел губы сладким прикосновением. Опьяняя ароматом, покрыл поцелуями щеки, шею, вновь вернулся ко рту, заставляя задыхаться и забыть обо всех бедах. Со мной остались лишь жаркие сильные руки, сводящий с ума хриплый шепот, прерывистое дыханье на двоих.

Меня целовали, не давая передышки, по крупицам отнимая холод, и через каждое незначительное касание вливая приятное тепло. Не окажись я магом Огня, проклятие выморозило бы меня уже в первые сутки. Но я непостижимым образом сопротивлялась долгих четырнадцать дней.

Частично — спасением стала истинная связь с Агарвэном. Пусть она была непроявленной (мы еще не были по-настоящему связаны), все же магия короля явилась неким барьером, все эти дни замедлявшим распространение темного проклятия.

Радует хотя бы, что Вэн не чувствует моей боли. Лишь отголоски, слабые эманации. А если вдруг… умру, останется жить!

— Можно излечиться? — Шепнула я, когда страсть утихла, и мужчина обнял меня так крепко, что стало трудно дышать.

Он долго молчал, хмурясь и перебирая мои рассыпанные по плечам волосы, потом глухо откликнулся:

— Я найду выходу, маленькая. Спасу свою мелиссе.

Тихонько кивнула. Всем сердцем верила любимому.

Знала: сдержит слово. Какой бы непомерно высокой не оказалась цена, обязательно сдержит. И все равно — на душе, будто кошки скребли.

* * *

Через четверть часа явились дворцовые целители. Общими усилиями соединили светлые потоки и передали мне силу, наполняя тело живительным светом и отгоняя ледяную магию. Магический ритуал максимально замедлил действие проклятия, тем не менее, единственное, что могло меня спасти — это полное его устранение.

Судя по напряженному лицу Вэна, такие проклятия считались смертельными и фактически не лечились. Даже мудрые эльфийские советники притихли в сторонке. Отчаиваться я не собиралась. Когда любимый велел отправляться в библиотеку в поисках информации, собралась идти за придворными.

— Нет, Диана, — перехватил меня король на пороге.

После влитых сил, я чувствовала себя гораздо лучше. Не дрожала, не перестукивала зубами и даже могла самостоятельно стоять.

— У нас другие планы.

— Планы?

— Бал в честь будущей королевы, на котором ты познакомишься с лордами Высоких Домов, — объяснил Вэн.

Жаркие мужские пальцы соскользнули к моему подбородку, погладили открытую шею, ключицы.

— Буду рядом, — успокоил он, когда я закусила губу, подумывая сослаться нездоровой. — Пора готовиться.

… Торжество помню в общих чертах. Музыка, смех, сверкающие роскошью одежды, встречи с эльфийскими господами. Перечисления длинных сложных, порой непроизносимых человеческим языком имён. Улыбки, поклоны, игристое вино в хрустальных бокалах.

Наверное, без Вэна я бы не справилась. Любимый это чувствовал. Не отходил ни на шаг, не размыкал рук и, едва по моей коже начинали ползти снежные узоры, делился магическим теплом.

… Следующие несколько дней мало отличались от предыдущих.

Я ассистировала магистру Ноэлло, вела факультатив, общалась с подругами, частично участвуя в приготовлениях к будущей коронации. А по ночам Вэн открывал тайный Переход и, ни кем не замеченная, я проскальзывала в королевские покои. Сначала традиционно «подпитывалась» от ожидавших в спальне дворцовых целителей, затем Вэн расстилал одеяла у камина, прижимал меня к себе и надолго замолкал, вдыхая мой аромат и слушая треск поленьев.

Думала, так будет продолжаться, пока королевские маги не разыщут рецепт снятия проклятия. О нём знали всего несколько приближенных, потому, когда я свалилась в обморок прямо на лекциях, окружающие сильно удивились.

Помню, боль, пронзившую тело. Леденящий душу холод. Онемение, сопровождаемое вымораживающим тело огнём. Настолько мучительным, что сознание испарилось, мгновенно скатываясь в туманную пелену.

— … Ваше Величество, проклятие достигло наивысшего пика. Мы не в состоянии помочь госпоже Изабелле, — услышала я далекий голос знакомого целителя Амельира.

Оказалось, из Академии меня прямиком доставили в королевскую спальню.

— Пробуйте снова, — рычал Агарвэн.

Он сидел рядом, держал мою руку, касался лица, а я ничего не ощущала.

— Ледяная магия вплотную подобралась к сердцу принцессы, — упавшим тоном сообщал другой. — Мы бессильны, господин.

Морозный ветер щекотал щеки. Я дышала с хрипами, все глубже погружаясь в ледяную пучину. Даже внутреннее пламя притихло, более не пытаясь отогреть хозяйку.

Неужели конец?

Я ведь даже всплакнуть не могу, насквозь промёрзла. До такой степени, что не способна шевельнуть кистью.

Зачем эта борьба? Все равно проиграю.

День-два и превращусь в ледяную статую. Холодную, прекрасную, вечно молодую. Безжизненный кусок искристого льда. Без сердца и разума.

Забуду любимых, родных. Перестану чувствовать, страдать, метаться в бессилии. Обрету долгожданный покой, о каком грезила со дня смерти родителей.

Вэн…

Единственное чего себе никогда не прощу — то, что не сказала Агарвэну, как сильного его люблю. Как безмерна благодарна. Как искренне ему предана.

Как же больно от осознания, что Судьба подарила нам так мало времени.

Безжалостно отобрала саму возможность познать вкус истинного счастья.

Позволила дотянуться до ярких звёзд и низринула в вечную темноту…

… Когда я в очередной раз пришла в себя, вокруг все так же суетились эльфы.

Улавливала злой рык Вэна. Слышала полные отчаяния голоса Лафаэля и Даэрона. Вздрагивала от жарких потоков вливаемой извне магии, призванной растопить лёд. И вновь проваливалась в беспамятство.

Из мрака вырвал странный шум. Дверные створки распахнулись, к кровати кто-то приблизился, упал на колено. В спальне воцарилась напряженная тишина.

— Мой король, — обратился вбежавший дрожащим от волнения голосом. — Сообщение от лорда Маэглина. Они обнаружили Источник!

— Седлайте коня, — без раздумий рявкнул Агарвэн, подхватывая меня безвольную горячими руками. — Выезжаем немедленно!

15.1

Я очнулась от боли, проедающей нежную кожу. Выгнулась, мгновенно перестав чувствовать объятое ледяными мурашками тело. С губ сорвался пронзительный крик, в глазах потемнело.

— Тихо, — поцеловал меня в макушку Вэн, бережно поддерживая за талию. — Почти добрались.

Нащупала мужскую ладонь на своем животе, и только тогда успокоилась. Прижалась к эльфу спиной, и с большим усилием разлепила покрытые инеем веки.

Мы ехали в седле. Конь мчался по продуваемой ветром обледенелой горной тропе. Было холодно и зябко. Со всех сторон возвышались скалистые уступы. В воздухе танцевали снежные вихри. Привыкнув к вечному теплу Белолесья, как-то подзабыла, что в остальной части Эостера царила поздняя осень.

— Где мы? — Хрипло спросила, рассматривая серое небо и угрюмые скалы над головой.

— В Серых горах, — ответил Агарвэн, направляя коня к неприметной расщелине в сизом камне. — Скоро доберёмся.

— Куда?

— В здешних недрах скрыта древняя река Маанар, воды которой способны продлить смертным жизнь. Мы называем ее Источник.

Я вытянула руки, оценивая внешний вид. Кожа синяя. Губы и ресницы затянуты ледяной корочкой. Озноб колотит тело, вместе с дыханием из лёгких вырываются глухие хрипы. М-да, красотка.

— Р-речная вода поможет?

— Источник — средство от всех проклятий, любимая. Да, поможет, — откликнулся эльф, заводя коня в природную пещеру, терявшуюся во мраке. Создал несколько световых шаров и, отправив вперёд, тронул поводья.

— Мы прибыли сюда вдвоём? — Уточнила я осипшим шепотом, растерянно рассматривая каменные своды и пряча лицо от холода.

— Сопровождение оставил у подножия, — жаркие мужские губы прошлись короткими поцелуями по моей щеке. — Не счёл нужным их тащить. Нас бы это замедлило.

Кивнув дальновидности короля, крепче прижалась к его груди. По скалистому туннелю мы ехали еще несколько часов, а потом послышался рёв бурных вод.

Тропа круто свернула и вывела в темную пещеру с блестящими, пологими стенами. На дне протекала шумная река, течение которой брало начало из льющегося с каменного уступа водопада. Даже отсюда чувствовался исходящий от воды особенный жар.

Вэн спешился, стянул меня с седла и прямо в одежде понес к каменистому побережью, чтобы через миг окунуть в сияющую серебром каскадную гладь.

Я вскрикнула, цепляясь за мужчину.

— Больно.

Горячие волны опалили кожу. Сердце забилось пойманной в силки птицей, по телу побежала кипящая магия. Я будто плавилась от окутавшей меня могучей, древней СИЛЫ. Кажется, вообще утратила способность шевелиться и говорить.

— Терпи. Сейчас станет легче, — перекричал водный рёв Агарвэн, поддерживая меня за талию.

По правде, боли я перестала страшиться после ухода родителей. Научилась жить с открытыми ранами, старательно делая вид, что всё хорошо. Даже Катьке с Игорем редко рассказывала о том, что на самом деле творилось у меня на сердце.

И только Вэну сумела довериться по-настоящему. Открыться. Перестать опасаться тайного предательства. Потому, когда любимый сказал «терпи», стиснула зубы и, не внимая текущим по промерзшим щекам слезам, повторно окунулась в серебристую гладь.

Тело захлестнула новая вспышка боли. Прожгла насквозь, скатилась к ступням, вгрызлась в позвоночник. Я изогнулась, захлебываясь криками. На секунду отключилась, а когда поняла, что больше не больно и могу шевелиться, вынырнула и, закашлявшись, прижалась к мужчине всем телом.

Меня трясло, ноги были ватными, руки ослабели, но я чувствовала себя живой! Холод больше не ранил мне сердце, кожа приобрела здоровый оттенок, а в голове прояснилось.

— Ты справилась, — успокоил Вэн, скидывая с себя плащ и следом рубаху.

Я закусила губу. Увидела, что абсолютно голая. Одежда «сгорела» во время ритуала, а оставшиеся клочки унесло шумным течением.

— Проклятие снято? — Шепнула не до конца окрепшим голосом, протягивая руки и обнимая эльфа за шею.

Он крепко притиснул меня в ответ, улыбаясь:

— Не только, Диана. С этой минуты ты обрела бессмертие эльфов.

— Что? — Непроизвольно замерла.

Он тоже. Всё, что чувствовала — его дыхание в районе макушки, твердость торса прижимавшегося к моей обнаженной груди, крепкие пальцы поглаживающие поясницу.

— Я же сказал: это древний Источник, дарующий вечную жизнь. Прослушала?

Я растерянно кивнула.

— Узнаю свою мелиссе, — усмехнулся Вэн, целуя мои мокрые волосы. — Расслабься. Прими новую себя.

Эти невинные ласки заставили меня издать тихий стон. Желание запылало вгруди болезненным огнём. Я приподняла голову, всматриваясь в идеальную красоту стоявшего напротив мужчины.

Он склонился к моему лицу, игриво изгибая светлую бровь.

— Разрешите себя поцеловать, принцесса?

Ах, милорд-наставник. Опять вспомнили эту «игру»?

Облизнулась с предвкушением.

— Разрешаю.

Жаркие ладони обхватили мое лицо и — губы обожгло зноем страстного поцелуя. В лицо хлынул дурманящий цветочный аромат, смешанный с жаром колдовского Огня. Глаза заволокла водная пыль.

Я оказалась прижата спиной к чему-то твердому, приятно горячему. Мы по-прежнему стояли в реке, но Вэн каким-то образом переместил нас к стене. Вжал собой в теплый камень, подхватил меня под бёдра, раздвигая мне ноги и вынуждая обхватить его за талию.

Губы любимого коснулись сначала моей обнаженной груди. Согрели нежным касанием ореолы. Подразнили набухшие навершия. Сместились в ложбинку, покрывая серией откровенных поцелуев…

Я горела словно в лихорадке. Желание металось по телу раскаленным ураганом, подчиняло, дурманило, сплеталось с магическими выбросами моего Предназначенного.

Шершавый камень противно впивался в лопатки, терся о нежную кожу бедер, но я не хотела останавливаться. Улыбнулась. Огладила широкие плечи любимого и мягко, игриво поползла по мужской груди к стальному животу, и дальше к напряженному паху, восхищаясь гладкостью и жаром эльфийской кожи.

Агарвэн разорвал поцелуй. Отклонился, упираясь обеими руками о стену. Завис сверху и впился в мое лицо пылающим взглядом. Словно бы запечатлял в памяти наши сплетенные тела. Разгоряченные ласками опухшие губы. Призывно поблескивающие огнем глаза.

— Люблю тебя до безумия.

— И я тебя, — призналась срывающимся шепотом и притянула избранника ближе.

Эльф улыбнулся уголком рта. Окутал жаром и страстью. Жадно впился в мой рот новым поцелуем, в то время как ладонью прошелся по моему животу, спускаясь к разгоряченному лону.

Я застонала ему в губы, когда умелые пальцы огладили чувствительные, горящие от жара складочки. Сердце колотилось. Тело пылало в огне. Опьяняющая страсть, с какой владыка сжигал своими прикосновениями, одновременно лаская меня в самом сокровенном месте, разливалась в груди безумной негой.

— Согласна стать моей женой? — Шепнул он, не давая мне шанса опомниться.

Сглотнула стон, вонзаясь ногтями в мужские плечи.

— Да.

— Примешь своим избранником отныне и до конца времен?

— Да…

— Разделишь одну бесконечную жизнь на двоих?

— Д-да…

Глаза напротив сверкнули магией. Вэн склонился к моему уху, шепнул:

— Клянусь тебе в вечной верности, мелиссе. Клянусь жить тобой, дышать тобой, любить только тебя. Боги свидетели.

В воздухе ярко полыхнуло, закрепляя чувственные клятвы. Нас окутало слепящее белоснежное сияние.

Агарвэн отклонился, подался вперёд и забрал мою невинность одним резким толчком.

Я охнула. Пронзающая низ живота боль выплеснулась слезами.

Мужчина замер, позволяя мне привыкнуть к новым ощущениям.

И пока я свыкалась с мыслью, что теперь принадлежу ему одному, не теряя времени, целовал мое лицо. Вбирал губами каждую соленую капельку, катившуюся по щекам, векам, подбородку. Шептал на эльфийском слова искренних признаний. Стискивал в крепких объятиях. И… почувствовав, что напряжение уходит из моего тела, начал движение.

Сначала медленно, размеренно. Потом чуть быстрее, резче, раскованней.

Я изогнулась. Запрокинула голову и сдалась его пылкой, волнующей страсти. Прижала ладони к крепким тренированным бедрам. Притянула мужчину ближе и на каждый толчок, каждое скольжение откликалась чувственным, непроизвольным постаныванием.

Он был невероятным. Сильным. Наполнял меня огнём, от какого я пылала, теряя ощущение реальности. Передо мной был только ОН. Его мерные, уверенные движения; пронзительные синие глаза; рваное, хриплое дыханье.

По эльфийской коже проступили огненные узоры, источая нестерпимый жар. Моя магия откликнулась пламенными узорными змейками, ресницы окутались влагой. На наших ладонях вспыхнули знаки принадлежности.

Боль постепенно таяла. Сменялась неизведанными, удивительно яркими ощущениями наполненности. Целостности внутри. И вскоре окунула в вихрь сладостного удовольствия разрывающего тело красочным фейерверком.

В душе же в эти мгновенья рождалось удивительное, ни с чем несравнимое тепло. То сплетались его и мои магические потоки. Светлые и темные стороны наших душ.

Король не просто брал свою мелиссе, делая своей, он связывал наши судьбы в единое целое. Скреплял меня с собой, а себя со мной, чтобы отныне разделить одну бесконечно долгую жизнь на двоих.

— Вместе навсегда, — произнёс любимый, прижимая меня покрепче и делая новый резкий толчок.

… Мир померк, рассыпаясь мириадами искр. Остались лишь наши жаркие объятия и хриплые, мучительно-сладкие стоны.

* * *

Я сладко потянулась и прижалась к мужскому боку.

Мы лежали на теплых камнях близ шумной реки, укрытые меховым плащом, и болтали обо всём на свете. Я водила по голой груди Агарвэна, а он неторопливо перебирал мои волосы и отогревал ладони дыханием.

Господи, еще ни разу в жизни не чувствовала такого чудесного покоя. Чувственного. Опьяняющего. Если бы могла, навсегда бы растворилась в сладких объятиях эльфийского короля. Нет ничего слаще, чем прижиматься к нему всем телом, ощущать скольжение влажной кожи по коже, вбирать разгоряченный мужественный аромат, сплетаться с неукротимой магической силой…

Рядом с ним мой мир перевернулся. Обрел смысл.

Любила ли я по-настоящему?

Так, чтобы было не жалко умереть за того человека?

Задумалась и поняла — никогда.

Нет, маму, отца, брата, бабушку, конечно и очень. Но другой, особенной любовью. Возвышенной, успокаивающей. Здесь и сейчас это был неистовый огненный шторм, что сжигал меня как мотылька приблизившегося к открытому пламени. Пугающий, отнимающий разум, вызывающий сладостную боль от каждого вздоха.

Мой мужчина. Сильный. Смелый. Красивый. Мой. Безраздельно.

— Лариэль придет в ярость, когда узнает, что мы сделали, — спохватилась я, выныривая из сладкой дрёмы.

Мы обсудили будущую коронацию, планы на сотню лет вперёд, а вот соперницу я из виду упустила.

Вэн приоткрыл один глаз.

— Лариэль?

— Она не смирится, — я перевернулась, устроившись на плече эльфа так, чтобы посмотреть ему в лицо. — Продолжит строить козни.

Он обрисовал линию моего подбородка и улыбнулся. Хитровато так, с толикой загадочного превосходства.

— Что-то не то сказала? — Насупилась.

— Леди Соро вышла замуж. Две недели назад.

— За кого?

Чёртово проклятие! Совсем оторвалась от реальности, теперь придется навёрстывать упущенные события.

Мужчина выдержал паузу и огорошил.

— За Вэона.

Ахнула. Рыжеволосого лучника?!

— Но Даэрон говорил: лунные выставили жесткое условие. Девушка должна войти в правящий Дом на правах жены знатного лорда, иначе снова война!

— Вэон Минадаль мой племянник, Диана. По материнской линии, — припечатал Агарвэн, ловя мой вконец ошалевший взгляд. — Лорд из Дома Вечерней Звезды. Лунным не на что жаловаться, все условия соблюдены.

Пораженная неожиданной правдой, я надолго притихла.

Прислушалась к рёву реки, плеску волн о камень, шелесту гальки о ровное побережье.

— Задумалась, почему он согласился? — Прикусил мое ушко Вэн.

— Немного, — буркнула в ответ.

— Племянник влюбился в Лариэль с первого взгляда, — правителю снова удалось меня поразить.

— Прям с первого? — Скептический прищурилась я и хихикнула, когда он погладил меня по спине.

— Представь.

— А принцесса?

Вэн откинулся на плащ, закидывая руки за голову.

— Поначалу ломалась, но спустя три дня сдалась. Вэон умеет убеждать.

— Как все эльфы, — не сдержала едкого замечания и ожидаемо упустила момент, когда любимый снова меня поцеловал. Жадно, с неукротимым напором, словно мы не виделись много лет.

Его сверкающие магическими узорами руки притянули ближе, и когда наши губы разомкнулись, владыка посмотрел прямо в мои глаза.

— Больше не планируешь покидать Белолесье?

Припомнил тот тяжелый разговор в Шепчущем Лесу незадолго до атаки анимагов?

Вздохнула, дернула плечиком, которое мужчина тут же покрыл жаркими поцелуями и тихонько призналась:

— Я не королева. Даже не жена, поэтому…

— Жена, Диана. Уже — да.

— Как?

Мужские губы изломила загадочная полуулыбка. Он протянул руку и намотал на палец, прилипший к моему лбу поблескивающий в свете магических фонариков рыжий локон.

— Брачный ритуал свершился. Ты ответила «да», я произнес слова клятвы. Мы связаны.

Я сморгнула и только сейчас рассмотрела на мужском запястье серебристый браслет, идентичный своему, с пылающими брачными рунами. Но самое невероятное, точно такие же символы покрывали и мой браслет! Хотя еще днём металл был совершенно чист.

— Когда успели? — Воскликнула ошеломленно. А сообразив — когда именно, залилась румянцем.

— Всё еще сомневаешься, что я твой муж? — Усмехнулся правитель, опрокидывая меня на спину и наваливаясь сверху. — Могу повторить.

Рассмеялась. Обняла обретенного супруга, прижалась к его плечу и услышала:

— Значит, всё же остаёшься, котёнок?

Ну, куда я денусь?

Моё место здесь. С моим новым народом. С теми, кого люблю, кому доверяю. Теми, за кого не задумываясь, пожертвую собственной жизнью.

— Да, любимый. Вместе навсегда.

15.2

год спустя

Я вбежала в покои в сопровождении свиты служанок, скидывая туфельки, попутно стягивая широкий пояс и кидаясь к гардеробной.

— Скорее! До приёма меньше часа.

Не в рабочей же форме идти, в самом деле?

Магистр Ноэлло был сегодня в ударе. Так увлекся новой темой, что позабыл о времени и если б не мой тонкий намёк, сидеть нам с огневиками в Академии до полуночи.

Замерла перед зеркалом, невольно хихикнула.

Королева, подрабатывающая ассистенткой преподавателя.

О таком, прежде не слышали.

Я бы бросила работу, честно. Но с утра до вечера метаться по Дворцу, раздавая бесполезные указания на счёт длины портьер и крепости вечернего чая? Или, пройдя Вратами-Телепортами, слоняться по пустому поместью Дома Зимнего Утра, что досталось мне по наследству от князя Эдуарда?

Брр… Вот совсем не моё.

К тому же, наместника в Орисвилле я оставила сразу по возвращению из Серых гор. Мудрый и преданный роду Олин — счетовод (служивший еще Эдуарду) охотно согласился взвалить на плечи управление княжеством: слушать жалобы, решать споры, просматривать расчётные книги, охранять границы. Ему в радость — мне свобода.

Муж всё время занят государственными делами. Военные Советы, встречи с иноземными послами, разъезды в провинции… Мы видимся в основном по ночам. В нашей спальне! И сразу бросаемся друг другу в объятия.

На разговоры редко остаются силы. От того, когда год назад я встала в позу, заявив, что останусь в Академии, Вэн прищурился, сложил руки на груди, впился в жену немигающим взглядом и… дал разрешение.

Понимал, что, во-первых, в заведении я не буду скучать. Во-вторых, нет-нет, да и почерпну новые знания об эльфийской культуре, истории, магии. Заодно освою язык. Который очень пригодится, когда у нас появится первенец.

Я осторожно прижала ладонь к животу, прикусывая губы.

… появится первенец…

— Глянь, она до сих пор не одета, — по гостиной шагали Эния и Камилла в легких кремовых платьях.

В волосах сестры короля блестели нити жемчуга. Прическу жены главного советника украшала цветочная композиция. Камилла вообще словно бы сияла изнутри. Кожа, волосы, глаза лучились особенным светом. Дело в том, что совсем недавно Лафаэль возил жену к Источнику, и девушка тоже обрела бессмертие эльфов.

По правде, вскоре «свет» угаснет. Мой, к примеру, затух спустя два месяца. Камиллин, похоже, сойдет — на «нет» через полтора. Мы по этому поводу не расстраивались. Других дел хватало.

— Не могу определиться с цветовой гаммой, — оправдалась я, стоя в одной нижней сорочке и рассматривая сотни нарядов на вешалках.

— Чего думать? Выбирай светло-синий, — загадочно подмигнула Эния.

— Почему синий? — Насторожилась я.

— По слухам княгиня Сирин облачится в золотые тона, — невинно откликнулась эльфийка. — А ты о чем подумала?

Чуть не забыла. Вилард с Сирин все же примирились, став мужем и женой.

Уж не знаю, кто помог Владыке Севера образумиться, но после побега драконидки князь отменил назначенный на лето отбор невест, снарядил экипаж и кинулся в Валлею — вымаливать у принцессы прощение. Получил. И в тот же месяц женился на своенравной гордячке.

Минул год. Чета дан Амеррати прибыла в Скаро-Брейд с первым официальным визитом: наладить культурные связи, договориться о сотрудничестве и попытаться примирится с давними врагами — ледяными магами Ольстена. Те явились в столицу накануне по личному приглашению Вэна, что согласился стать посредником в их мирных переговорах.

Словом, грядущий вечер обещает много событий.

Помимо нашего с мужем участия, в Изумрудный Зал наведаются все первые лица королевства. За исключением лорда Вэона и леди Лариэль. Им простительно. Месяц назад принцесса родила очаровательную девочку, которую назвали… Диана.

Гхм, как по мне, совсем не эльфийское имя.

Интересно, где Вэон с супругой могли его слышать?

На церемонии наречия малышки, я наконец — поняла. Когда мы с Агарвэном передавали символический дар молодым родителям, Вэон незаметно поцеловал мою ладонь, слегка приблизился и посмотрел в лицо, смешливо подмигивая:

— Дочь будет носить имя женщины, которая вернула нашему народу надежду. Спасибо, Ваше Величество.

Им теперь есть чем заняться. Зато мне предстоит скучный вечер. А как хочется уединиться с любимым в тени роскошных экаллитов. Прижаться к нему, позволить крепким пальцам избавить себя от шелковых ленточек и атласной ткани, запрокинуть голову, подставить пылающие от жажды губы для жаркого поцелуя…

— Простите, моя леди, оно вас полнит.

— М? — Оглянулась я к служанке, затягивающей поясок.

— Платье, королева, — эльфийка кивнула на невесомую ткань, подчеркнувшую мой округлившийся животик. Как бы девушки не старались задрапировать его складками, он заметно бросался в глаза.

— Наденьте другое.

— Нежно-оливковое.

— Или темно-бардовое.

Я повертелась перед зеркалом, тяжело вздыхая.

— Боюсь, эффект будет тот же.

Забавно, еще неделю назад была стройной, как горная лань. Сейчас же, смотри-ка, чуть-чуть округлилась.

Эния с Камиллой сдавленно рассмеялись. Служанки в недоумении отпрянули.

— Вам дурно, миледи?

— Несварение?

— Позвать целителей?

— Оставьте нас, — велела Эния, давясь тихими смешками. Дождалась, пока девушки упорхнут, подошла и коснулась моего плеча. — Когда обрадуешь мужа?

Я лихорадочно потерла виски. Сложный вопрос.

— Диана, он имеет право знать.

— Имею право знать — что? — Раздался от двери властный голос.

Мы вздрогнули. Камилла подскочила с дивана.

Агарвэн стоял в парадном облачении и буровил нас взглядом. На белых волосах переливался королевский венец с синим камнем. Светлая мантия, расшитая серебром, ниспадала на пол.

— Брат, — плавно кивнула Эния.

— Ваше Величество, — с почтением поклонилась Камилла.

Подруги обменялись со мной таинственными улыбками, подобрали юбки и поспешили скрыться.

Я посмотрела на сосредоточенное лицо Вэна, понимая, что он вспоминает день нашей встречи. Не взбреди в голову настоящей Изабелле сбежать из Эостера, встретились бы мы когда-нибудь? Нашли друг друга? Обрели долгожданное счастье?

Насколько я успела познакомиться с обычаями эльфов, семейные узы для них — самое важное в жизни. Мужчины с избранниц пылинки сдувают, носят на руках, защищают до последнего вздоха и никогда не откажутся от возлюбленных. А уж если жена еще и беременна, впадают в какое-то особое состояние тихого счастья.

Наверное, так происходит потому, что у вечномолодых очень редко рождаются дети. Для эльфа (тем более мага высшего ранга) зачать ребёнка — почти непосильная задача. Мощные магические потоки, особые лунные циклы, смешение и противостояние сил… Словом, на всё воля богов. Соизволят — родится один, максимум двое малышей. Но ждать чудесного события приходится чуть ли не десятилетия!

Помню, как на свадьбе нам с мужем желали терпения и упорства, намекая, чтоб получше старались и не отчаивались. Знали бы друзья и гости, что всё произойдет настолько быстро.

Уже второй месяц я ношу под сердцем новую жизнь.

Может, это потому что я не чистокровная эльфийка? Или дело в скрепившей нас с Вэном истинной любви?

— Ну? — Пока размышляла, муж поглядывал на меня прямым, откровенным взглядом.

Сорвал мантию, бросив на диван. Приблизился поступью хищного зверя. Взял мои ладони в свои. Поднес к губам, запечатлел на каждом пальчике по нежному поцелую.

— Что я должен знать, Диана?

Перехватила его ладонь и прижала к своему животу, не отводя от любимого взгляда.

— Это.

Эльфийские глаза полыхнули настолько ярко, что пришлось на мгновенье зажмуриться. Он замер, пристально вглядываясь в моё лицо. Словно боялся поверить в то, что на самом деле жду нашего ребёнка.

И вдруг… опустился на колени. С нежностью погладил мой живот пальцами, сцепил руки вокруг талии и осторожно прижался ко мне щекой, пытаясь уловить биение крохотного сердечка.

Я совершенно растерялась, впервые видя мужа таким уязвимым. Открытым. Лучащимся искренним счастьем. Пробежалась пальцами по белоснежным волосам и обвила мужскую голову дрожащими пальцами.

— Давно знаешь? — Поднял Агарвэн испытующий взгляд, смотря столь внимательно, что я засмущалась.

— Пару недель.

— Опять скрывала, Диана?

— Боялась сглазить, — призналась вполголоса.

Эльф неторопливо выпрямился и, не сводя с меня глаз, подхватил на руки.

— Идём.

Когда я осознала, что меня несут в спальню, было уже не вырваться.

— У нас приём! — Визгнула, дергаясь из крепкой хватки. — Князь Вилард. Маги Ольстена. Мирные переговоры.

— Подождут, — рыкнул владыка, опрокидывая жену на воздушные покрывала и на ходу избавляясь от рубашки.

Навалился сверху и губы опьянил страстный поцелуй. Откликнулась. Позволила сорвать с себя нижнюю сорочку и, подаваясь навстречу, глухо простонала:

— Спасибо тебе, любимый.

Муж приподнялся на локте, умудряясь искусно ласкать мое обнаженное тело. Завис сверху, долго и внимательно меня рассматривал, потом перехватил мой сияющий взгляд своим.

— За что, девочка?

Я доверчиво улыбнулась.

Потянулась к мужским губам, хмелея от предвкушения незабываемой близости, раскрылась перед ним, отдалась нашей страсти, но прежде тихо прошептала:

— За то, что появился в моей жизни.

Эпилог

Циферблат листнул на шесть-тридцать пять и тягучую темноту спальни огласил противный визг будильника.

— Подъём, Игорюша, — зевнула Катя, неохотно выбираясь из нагретой постели, и выискивая ступнями тапки. — Пойду готовить завтрак.

Игорь сонно буркнул, перевернулся на другой бок и натянул одеяло выше.

— Солнце, — толкнула женщина его в бок. — Сегодня не выходной. Подъем.

— Понял я, понял, — издал мужчина тяжелый вздох.

Когда Игорь спустился на кухню, на сковороде поджаривался омлет с беконом. Над столом плыли ароматы свежих булочек и крепкого кофе. Катя стояла у холодильника и задумчиво рассматривала пакет молока.

— В чем дело? — Подошел и обнял жену.

— Да так, — встрепенулась она, ускользая к столу, — всякие глупости.

Игорь не пустил, сомкнув на спине жены пальцы в замок.

— Какие глупости?

— Просто кое-кого вспомнила, — нехотя призналась Катя. — Дианку Богданову. Помнишь такую?

Игорь хмуро отпрянул, выпуская жену, и рухнул на стул.

— С чего вдруг?

Она дернула плечом.

— На днях приснился странный сон. У Дианы родился сын. Непоседливый синеглазый мальчишка с забавными ямочками на пухлых щеках.

— Что странного?

— Окружающие обращались к ней «Ваше Величество», называли… э… Изабеллой. А сын… Слышала, как ему прочили большое будущее, называя магом Четырёх Стихий.

— О, как.

— Это не всё. Отец ребенка, оказывается, беловолосый эльф. Он же — правитель огромного королевства.

Мужчина секунду буровил жену глазами, потом расхохотался:

— Чего только не приснится. Выкинь из головы.

— Может быть, — вздохнула Катя, снова впадая в задумчивость. — Я ее недавно видела.

— Богданову?

— Угу. В супермаркете.

— Вместе с эльфом? — Поддел жену Игорёк.

— Не-е… Шла в обнимку с каким-то парнем. Она изменилась. Раньше была рыженькой, в веснушках, тонкой как тростинка. Теперь стала жгучей брюнеткой, с белой кожей и грудью пятого размера.

— Пластическая хирургия творит чудеса, — не унимался мужчина.

— Наверно, — хмыкнула Катя. — Но, кажется, подруга меня не узнала. Откликнулась на имя только с третьего раза. Прищурилась, точно вспоминала, где могли встречаться, затем нахмурилась и быстро увела бойфренда в соседний отдел.

Игорь по-своему растолковал рассказ жены.

— Всё еще злиться из-за того, что бросил ее ради тебя.

— Тут что-то другое. В какой-то момент показалось, это даже не Диана, хоть внешнее сходство на лицо.

— Ага, двойник, — ухмыльнулся Игорек, отхлебнув кофе и вынимая из кармана смартфон. — А настоящую Богданову похитили эльфийские маги из параллельной вселенной. Киса, завязывай.

— Ладно, — вздохнула Катя, подходя к плите и снимая с огня сковородку. — Просто подумала, как она? Где сейчас? Простила ли нас? Вышла замуж?

Игорь не ответил, уткнувшись в полыхающий новостями дисплей.

Женщина потерла лоб, села рядом с мужем и, подперев подбородок рукой, чуть слышно вздохнула.

— Верю, она тоже счастлива.

Оглавление

Пролог

1. В непонятном мире

1.1

1.2

1.3

2. С широко закрытыми глазами

2.1

2.2

3. Вдвоём с эльфийским командиром

3.1

3.2

3.3

4. В Академии

4.1

4.2

4.3

4.4

4.5

5. Долг платежом красен

5.1

5.2

5.3

6. Наставник

6.1

6.2

6.3

7. Защитник

7.1

7.2

8. Волчий оскал

8.1

8.2

8.3

8.4

9. Всё, что было не со мной — помню

9.1

9.2

10. Горькая правда

10.1

10.2

10.3

11. От судьбы не убежишь

11.1

11.2

11.3

12. Соперники

12.1

12.2

12.3

12.4

13. Дом там, где сердце

13.1

13.2

13.3

14. Тени прошлого

14.1

14.2

14.3

14.4

14.5

15. Подарю тебе вечность

15.1

15.2

Эпилог