КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706108 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272715
Пользователей - 124645

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Тень за троном (Альтернативная история)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

Сразу скажу — я

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Моя любовь на пятом этаже (СИ) [Violetblackish] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Потоп ==========

Борис Зеленцов был неисправимым оптимистом. Умение искать, а главное находить во всех жизненных ситуациях положительные моменты, было его отличительной чертой с детства, и не случалось еще такой жизненной каки, которая могла бы вывести его из состояния дзен. Ни кризис в мировой экономике, ни затяжная ссора с соседом снизу из-за двух потопов подряд за последний месяц, ни карантин, ни сгоревшие по причине этого самого карантина билеты в Таиланд, ни расставание с девушкой Наташей. Хотя последнее было неприятно. В основном из-за отсутствия секса. Первые несколько дней это было не особо заметно, потому что за неделю до случившегося Боря с Наташкой, вынужденные вместо долгожданной поездки на море курсировать между холодильником, телевизором и койкой, натрахались так, что у Борьки чуть член не отвалился. Поначалу было весело — они наугад раскрывали Камасутру на первой попавшейся странице и осваивали предлагаемые позы «оползня, улитки, расщепленного бамбука и висящего наслаждения». Но «висящее наслаждение» обещанного удовольствия не принесло: Борька едва не сломал член, Наташка навернулась на пол и набила на затылке шишку. Зеленцов, глядя на нее, вместо проявления сочувствия заржал, чем окончательно взбеленил партнершу. Наташка минут двадцать орала на него, припомнив ему заразных китайцев, вынужденную изоляцию, испорченный отпуск и набранные три килограмма. Борька, улыбаясь, резонно возразил, что китайцы все излечились, карантин явление временное, с новым весом ей теперь не страшен шквальный ветер, а в квартире тоже можно нормально лежать ленивым тюленем и ничего не делать, не хуже чем на пляже. Отношения дали трещину. Наташка поджала губы и сказала, что непробиваемый позитив Борьки она не вынесет. Что человек ради разнообразия должен хоть иногда огорчаться, а такой безоблачный дзен наводит на мысль, что у Борьки крышняк поехал. Потом побросала в Борькину любимую спортивную сумку все непригодившиеся купальники с нарядами и хлопнула дверью, наплевав на отсутствие карантинного пропуска.

Борька пару дней отсыпался и отдыхал от безудержного секс-марафона, но потом, не иначе подруга накаркала, и правда загрустил. Все новинки кино были пересмотрены, все новости и сплетни давно с друзьями перетерты, а проход в кухню заблокировала армада коробок из-под пиццы. Заскучалось по Наташке, а с ней и по сексу, ибо в этом плане Наташка была золото: готовая на постоянные эксперименты и отличавшаяся отменной фантазией. Однажды, во время особо горячего траха, она неожиданно ввела Зеленцову в анус средний палец. Борька дернулся от вероломного проникновения, но к своему удивлению тут же от этого пальца в жопе бесславно кончил. Наташка взяла на заметку и при полном негласном молчании обоих с того дня принялась исследовать анус по полной. Зеленцов краснел, пыхтел и откровенно наслаждался. Сначала один, а потом и второй Наташкин палец в заднице были явлением стыдным и кайфовым. Единственное, на что Борька не смог Наташку уговорить, это на римминг. А хотелось безумно. Аж яйца поджимались от одной только мысли о шустром горячем язычке, блудливо кружащем по нежной гладкой коже вокруг ануса. О том, что кожа там нежная и чувствительная, Борька знал прекрасно — не раз пальцами лазил, чтобы узнать, что да как. Выяснил в частности, что вся область на входе, как собственно и мышцы ануса, нереально чувствительна. И ох как бы хорошо там все приласкать губами! Борька призывно вертел у Наташки перед носом задницей, но добился не римминга, а кое-чего покруче. В один прекрасный день Наташка заявилась с неопознанной коробкой под мышкой и загадочным выражением лица, которое расшифровалось, когда на лобке у нее нарисовалась странная конструкция, представляющая из себя самый настоящий фаллос на ремешках. Борька такой только на порносайтах до этого видел. Вид у подруги был боевой. Такой боевой, что Борька на четвереньках доскакал до края кровати и заперся в ванной. Все-таки одно дело пальцы в заднице, а другое — член. Теперь Наташка ушла, а Борька ни с того ни с сего вспомнил этот эпизод своей жизни и даже вроде как об упущенном пожалел. Он нашарил телефон и набрал номер.

— Чего тебе, Зеленцов? — без приветствия заняла оборону Наташка.

— Ташик, возвращайся, а? — начал Борька и любовно погладил выпирающий сквозь домашние шорты стояк. — Я соскучился.

— Ты не по мне соскучился, а по сексу! — вспылила трубка. — Ты бы хоть извинился для начала! Я-то думала, ты звонишь прощения попросить, а ты?

— Да за что мне извиняться? — удивился Борька, забыв житейскую мудрость, что извиняться перед женщиной стоит всегда, особенно если она не права.

Наташка подтвердила последнее изречение по полной, припечатав:

— Хочешь секса, обратись к соседу с пятого этажа! Он поклялся тебя изнасиловать, если ты его еще раз зальешь. Думаю, тебе понравится!

А вот это прозвучало несправедливо, ибо, во-первых, оба раза соседа заливала именно Наташка, которая легко теряла связь с временем, а во-вторых, намекать на предпочтения партнера в сексе было… неэтично. Борька как раз собирался ей об этом сказать, но трубка разразилась истеричными короткими гудками и сдохла в руке. Зеленцов философски пожал плечами и как обычно решил не заморачиваться. Вернется Наташка — никуда не денется. Он, Борька, парень хоть куда, такие на дороге не валяются.

За окном сгущались сумерки, делать было абсолютно нечего. Даже телик остоебал настолько, что его бубнеж на заднем фоне вроде даже начал раздражать непробиваемого Борьку. Он рассеянно листал сваленные на полу глянцевые журналы, удивляясь, как Наташка умудрялась находить тут какую-то полезную информацию, пока не наткнулся на статью с советами, чем заняться в условиях самоизоляции. Быстро пробежался по пунктам и хмыкнул над номером пять, советующим, если не удалось выбраться в отпуск, устроить его на дому. В статье говорилось, что нужно выпить бокал вина, сделать расслабляющую ванну с пеной, а также «уделить себе время и побаловать себя чем-то новеньким». Последняя фраза была загадочной и даже где-то волнующей. Борька подумал и решил, что позитив рулит и никто не помешает ему развлечься. Он прошлепал в ванную комнату, пустил воду и долго изучал на полке флаконы и пузырьки, оставшиеся после Наташки. Так толком и не поняв, для чего какой, набухал в горячую воду всего и побольше, сильно надеясь, что не добавил среди прочих средство для эпиляции. Потом стянул шорты и задрыгал ногами, освобождаясь от шмотки. Покосился на поднимающуюся в ванне сугробом пену и довольно потянулся. Дальше, чтобы расслабиться, следовало накатить, и Борька отправился на кухню в поисках пива. Там его ждал сюрприз — пиво скоропостижно закончилось. В наличии была только бутылка какого-то замудренного дорогущего вина, которую коллеги-мужчины подарили Наташке на Восьмое марта. Зеленцов решил, что на безрыбье и рак сгодится, и скрутил на бутылке пробку. Придирчиво понюхал и сделал щедрый глоток. Вино оказалось сладкое и, следует признать, даже вкусное. Борис проигнорировал бокал и как следует приложился к горлышку, опустошив бутылку сразу на четверть. Подошел к окну, всмотрелся в алые от заката окна домов напротив и вдруг ощутил, что жизнь прекрасна. Нет, он и раньше это знал, но вот сейчас осознание этого факта пришло так ясно, словно Борису новую чакру открыли. Он задумчиво глянул на винную этикетку и присвистнул, прочитав, что вкусный винчик, оказывается, содержит в себе двадцать процентов алкоголя. Потом направился в ванную, по дороге прихватив с комода прикупленную на распродаже да так и не использованную маску для ныряния.

Над ванной уже горбатилась сугробом мыльная пена. Зеленцов поставил бутылку на бортик, нацепил маску и снова распахнул створки зеркального шкафчика. Обозрел содержимое, выискивая, чем таким «новеньким» себя порадовать и как бы поприкольнее «уделить себе время». Кроме пузырьков, в шкафчике еще много чего осталось, начиная со смешной резиновой уточки и заканчивая тщательно припрятанной в дальнем углу небольшой анальной пробкой, купленной по причине, которую Борис себе пока не смог объяснить, отмазавшись легкомысленным «по приколу». Купил и засунул подальше. Потому что мало того, что анальная пробка была сама по себе доказательством его голубизны, так он еще и не рассмотрел ее как следует с перепугу, когда выбирал. В результате стал обладателем с виду обычной черной силиконовой пробки. Вот только на ножке светил огромный розовый искусственный бриллиант. Пошлый кристалл стал последней каплей, и Борис с тех пор про плаг не вспоминал.

— Гулять так гулять, — дал себе отмашку Зеленцов и запулил в ванну резиновую уточку. Потом задумчиво повертел пробку в руках, потрогал ногой температуру воды, довольно хмыкнул и нырнул в нирвану.

Лежать в ванне с ароматной пеной Борька еще не пробовал. Всегда считал это девчачьей забавой. Он погрузился в благоухающее всеми сортами варенья облако и даже застонал от удовольствия. По телу побежали клубничные мурашки, а нос щекотнуло персиком и ванилью. Зеленцов нашарил чудесную бутылку, дарящую хорошее настроение, и еще раз как следует приложился к горлышку. Со страшной силой хотелось экспериментов. Рука сама собой легла на напрягшийся член и приласкала. Пора было побаловать себя чем-то новеньким.

Зеленцов левой рукой прихватил в горсть член вместе с яйцами и потянул вверх, одновременно двигая бедрами в том же направлении, и задумчиво потрогал правой анус. Под ложечкой захолодело от предвкушения и неправильности происходящего. Как тогда, когда Наташка первый раз запустила в него палец. Член заинтересованно дернулся. Борис хмыкнул и покрутил пальцем вокруг входа. Потом протолкнул полфаланги внутрь и прислушался к ощущениям. Осмелел и стал совершать поступательные движения, не встречая ни малейших трудностей при проникновении. То ли горячая вода помогла, то ли зверское возбуждение, но только и второй палец, проникший в анус следом за первым, проскользнул легко, не встретив никакого сопротивления. Борис извлек пальцы наружу, задумчиво посмотрел на пробку, оставленную на краю ванны, и сделал еще пару глотков сладкого винчика, думая, что раз уж баловать себя новеньким, так уж по полной. На задворках мелькнула мысль, что намеки Наташки на его голубизну имеют право на жизнь. А следом возникла шальная идея о горячем твердом члене в заднице. Борис аж под воду с головой нырнул от такой мысли. Заодно и маску протестировал. Потом вынырнул, сдвинул маску на лоб, погонял ногой уточку, чтобы успокоиться, и… принялся за дело. Закинул одну ногу на стену, вторую перекинул через бортик и решительно взялся за пробку. Приставил к анусу и стал легонько совершать силиконовой шишечкой возвратно-поступательные движения, с каждым разом вводя плаг все глубже. По телу гуляли волны возбуждения, конкретно окрашенного мощнейшим чувством стыда за происходящее. Мышцы были податливыми и наконец, неожиданно для самого себя, рука протолкнула внутрь самую толстую часть пробки. Движение сопровождалось легкой болью, но мышцы ануса мгновенно сомкнулись, плотно обхватывая основание пробки. Борис дернулся и замер как мышь, прислушиваясь к новым ощущениям. Было странно и непонятно. Он оставил на основании пробки левую руку, чтобы поэкспериментировать еще, потом вернул правую на член и принялся за более привычные вещи, гарантированно сулившие разрядку. Борис уже несся к оргазму на всех парусах, когда в дверь нетерпеливо позвонили. Сначала один раз, а потом настойчиво второй, наполнив квартиру какофонией звуков.

— Ташик! — обрадовался Зеленцов подоспевшей помощи. — Все-таки передумала!

В этот момент до него дошло, что в заднице у него ни много ни мало пробка, вытаскивать которую заебешься. С другой стороны, если стоять прямо и дышать ровно, ее не особо заметно, и Борис решил оставить пока как есть. Он вскочил на ноги, расплескав добрую часть мыльной пахучей воды на пол, и пошлепал ко входу, стуча по ламинату голыми скользкими пятками.

— Ну наконец-то, я уже заждался! — объявил он, распахивая дверь, и застыл как вкопанный: на пороге стоял сосед с нижнего пятого этажа — Влад Травкин. В одних сползающих трениках и со свежими следами потеков побелки на обнаженном торсе.

— Я тебя предупреждал, что изнасилую, если еще раз меня зальешь? — спросил сосед спокойно. Так спокойно, что Зеленцову моментально сплохело. Потому что Влад говорил это неоднократно. Точнее не говорил, а орал. И судом грозил. И физической расправой. И в конце концов и угрозу изнасиловать добавил как самую жесткую меру, потому что красить потолок снова и снова в только что отремонтированной ванной не самое веселое занятие, даже с учетом того, что на дворе карантин и делать нечего. Это Борис прекрасно понимал. Как и то, что он Травкина не топил. То есть не затапливал. Потому что в прошлые разы ванну принимала Наташка, от которой гражданской ответственности не дождешься даже на выборах, а в этот раз вода все же находилась в ванне, не на полу. В этом Зеленцов готов был поклясться, но не успел. Потому что глаза соседа медленно и верно лезли на лоб. Было отчего — Борис стоял перед ним нагой, как только рожденная из пены Афродита Боттичелли. Минус ангелы на заднем фоне, плюс маска для ныряния, резиновая уточка, которую Зеленцов зачем-то сжимал в руке, и гордо торчащий из облачка мыльной пены эрегированный член.

— Заждался, говоришь? — хрипло бормотнул Травкин и сделал шаг в квартиру, аккуратно прикрывая за собой дверь.

Как человек основательно наклюкавшийся и распространяющий свое собственное неповторимое сладко-винное амбре, Борис был не в состоянии оценить пивной выхлоп от соседа. А вот стояк, распирающий треники, явно надетые на голое тело, говорил сам за себя — потоп застал Травкина за тем же самым занятием, которому предавался до визита Фемиды Борис.

Зеленцов понял, что сейчас к нему применят санкции, и не нашел ничего умнее, как попробовать спастись бегством, потому что в глазах Влада трезвых и рассудительных мыслей не было. Были пьяные и похотливые. Борис быстро прикинул в уме, может ли обвинение в изнасиловании снивелировать судебное разбирательство за три устроенных потопа, но в законодательстве был не силен. Он пискнул и рванул от разъяренного соседа вглубь коридора, намереваясь запереться в ванной, но коридор был короткий и взять хороший разбег Борис не успел. Единственным его преимуществом было то, что его целиком покрывала мыльная пена, и первая попытка Травкина схватить его за предплечье увенчалась неудачей. Однако залитый по третьему кругу потолок и жесткое желание потрахаться давали соседу нехилое ускорение, и в конце концов Борис оказался с разгона прижат лицом к стене, едва успев выставить вперед руки, чтобы не сломать с разбегу нос. Ниже пояса сзади его недвусмысленно притерли крепким стояком. Почти таким же, на который ему мечталось быть насаженным всего десять минут назад. Зеленцов попробовал рыпнуться, но держали крепко. Он даже застонал от бессилия, получилось так пошло, что Влад за его спиной дернулся и притерся пахом ближе. И тут до Зеленцова дошло — вот же оно! Прям все как хотел: бери и трахайся. Когда еще такой случай подвернется. Сладкая бормотуха в желудке придавала ему храбрость отчаянного и, несмотря на позицию, непобежденного, он завел руку за спину и на ощупь нашел орудие предстоящего изнасилования, чтобы оценить размер и твердость.

Такого поворота Влад явно не ожидал. Он всего-то и хотел, что попугать падлу с шестого этажа. Сосед давно и безосновательно бесил его, вызывая раздражение на подсознательном уровне своей вечно довольной рожей. Чего, спрашивается, лыбиться, если в стране кризис и в ближайшем будущем все мы умрем от заковыристого вируса. Так и чесались руки на морду соседу маску нацепить, чтобы не светил позитивом, когда все плохо. Он даже не особо удивился, когда с потолка в ванной снова закапало — от такого долбоеба всего можно было ожидать. Пустил, поди, воду в ванну и уперся куда-то розовые пузыри пускать.

— Педик, — шипел сквозь зубы Травкин, рассматривая мокрое пятно на свежевыкрашенном потолке. Почему педик — непонятно. Жил Зеленцов вроде с девушкой. В отличие от Влада, который свою ориентацию осознал классе в восьмом и теперь усиленно косил под женофоба, чтоб не дай боже кто-то в подъезде не догадался, что ориентация у него, как кафель в ванной, — небесно-голубая.

После потопа он устроил соседу сверху форменный скандал, но денег, которые тот растерянно обещал ему вернуть, почему-то не взял. Видимо, Борис решил, что раз это ему ничего не стоит, то соседа с пятого этажа можно заливать хоть раз в неделю. Поэтому второй потоп произошел ровно через сутки после того, как Травкин покрасил потолок заново.

Влад, увидев мокрое пятно ровно на том же самом месте, где и неделю назад, поднялся без лифта на два пролета вверх, вышиб ногой дверь с цифрой двадцать четыре и ляпнул то, что вертелось на языке от жуткого недотраха. Что в случае третьего потопа он самолично Борьку изнасилует. Вкупе с атлетическим сложением угроза подействовала, Зеленцов сглотнул и побледнел. А Влад не стал дожидаться словесной реакции и сбежал домой зализывать раны, дрочить и красить потолок.

Сосед с той поры улыбаться при виде Травкина перестал. Прошмыгивал мимо и тесный лифт старался с ним не делить. И все же спустя неделю, как по графику, организовал новый потоп. Влад как раз сладко дрочил в душе, мечтая о страстном сексе хоть с кем-нибудь, хоть даже с позитивным соседом сверху, когда увидел мокрое пятно номер три. Он схватился за сердце и понесся совершать возмездие, едва натянув треники и даже не додрочив. Однако меньше всего на свете ожидал увидеть Бориса в абсолютном неглиже. Да еще и в маске, и с резиновой уточкой. Полный комплект. Владу даже глаза захотелось протереть. Но, собственно, больше маски и уточки удивил стояк и заявление, что его уже заждались. Теперь чужая рука, недвусмысленно легшая на его пах, добавила сомнений. И какой бы бредовой ни была догадка Влада, но по всему получалось, что его тут и правда ждали. Вот только на хрена потолок было заливать?

— Я не понял… — конкретизировал он на всякий случай. — Тебе что? Нравится?

Зеленцов хотел соврать «Нет!», но полбутылки французского вина в нем требовали правдивости, а признаваться было стыдно. И пока он решал моральную дилемму, все за него решили законы физики — мыльные пятки недвусмысленно разъехались и, чтобы не сесть на шпагат, Борис стал отчаянно хвататься за стену. Скольжение удалось остановить, и он застыл с расставленными ногами и таким головокружительным прогибом в пояснице, что Влад, измученный отсутствием партнера и хроническим недотрахом, понял, что все — ему кранты. Остановить его не сможет даже комбайн. Руки сами легли на талию Бориса и тут же соскользнули ниже, прямо на упругие ягодицы, между которыми Влад, готовый в любую минуту рухнуть в обморок, узрел кокетливый розовый бриллиант. Первой мыслью было, что он поехал мозгами и уже один вид мужской задницы вызывает в нем такой приступ восторга, что алмазы в глазах, однако в следующую секунду до него дошло, в чем дело, — анус Зеленцова растягивала самая настоящая анальная пробка.

— Мать твою за ногу, — как-то очень торжественно произнес Травкин, и пальцы сами собой сомкнулись на ручке пробки. — Правда, что ли, ждал?

Борис хотел было ответить отрицательно, да и вообще пора было объясняться, пока и правда не натянули, но в этот момент пробку в нем провернули и стали извлекать на свет божий.

— Ы-ы-ы-ы-ы-ы! — только и смог произнести Зеленцов.

— У-у-у-у-у-у-у! — откликнулся Травкин, который от вида растянутого вокруг пробки ануса потерял дар речи в самом буквальном смысле этого слова. — Ща-ща! — пообещал он то ли себе, то ли Зеленцову и второй рукой принялся неловко стаскивать треники, которые снимались чертовски плохо, потому что все время цеплялись за стояк. Рот наполнился слюной, и Влад, справившийся наконец с резинкой штанов, пустил вязкую прозрачную ниточку слюны прямо на головку своего члена. Повертел анальную пробку в руках и небрежно запулил ее в сторону кухни. Пробка описала в воздухе дугу и таинственно мигнула розовой искоркой фальшивого бриллианта, словно падающая звезда. Борис проследил за ее траекторией и хотел уже загадать желание, в связи с чем практически упустил тот момент, когда в его приглашающе-провокационно растянутый анус скользнула головка члена. Охнул, дернулся и был незамедлительно зафиксирован горячей рукой на бедре.

— Ну все-все! — пообещал Влад, но нагло обманул, потому что за этим все последовало еще сантиметров десять, а то и все тринадцать, судя по ощущениям.

— Сколько у тебя там еще? — крякнул Борис, справедливо рассудив, что дергаться поздно, остается расслабиться и получать удовольствие.

— Что ни есть, все твое, — хмыкнул Влад, придерживая член у основания рукой и помогая себе проталкиваться на новую неизведанную территорию.

Зеленцов стиснул зубы и воткнулся лбом в стену. Сзади распирало, но не критично. Даже где-то приятно. Особенно когда Травкин, чуть подавшись назад, скользнул обратно, а потом еще раз и наконец снова, уже под другим хитрым углом.

— У-о-а! — издал звук непонятной классификации Зеленцов.

— Будешь знать, как мне потолок заливать! — мстительно прошипел Травкин, хотя логики в его высказывании не было никакой. Наказывать за погубленный ремонт глубинным массажем простаты было странно. Но, с другой стороны, приятно же, когда мужика на твоем члене так ведет. Все гейские контакты Влада до этого были сложнозамороченными. В гейском сексе вообще условий выше крыши. Все пассивы с Владом больше готовились к сексу и страдали, чем потом трахались. А тут горячий, голый, мыльно-пенный сосед, у которого с мозгами, судя по всему, беда, вдруг сам ни с того ни с сего толкнулся к нему навстречу бедрами, словно выпрашивая еще. Влад хмыкнул и отпустил себя. Движения его бёдер ускорились, и вскоре тесную темную прихожую заполнили влажные шлепки, довольное сопение Влада и мыльные пузыри, словно Зеленцов и Травкин трахались на детском утреннике.

Перевозбужденный Травкин продержался недолго. Перед глазами проплыло радужным, и сознание лопнуло как гигантский пузырь. Влад выскользнул из растянутого ануса и с наслаждением бурно кончил прямо на копчик соседу, который подсуетился сам и судорожно додрачивал, чтобы через пару секунд позорно кончить на затейливый цветочек на обоях.

— Черт, — Влад последний раз провел по члену и дрожащей рукой заправил причиндалы обратно в треники. — Как тебя зовут-то? Борис? Ты все-таки извращенец! Ты не мог нормально прийти и сказать, что трахаться хочешь? Ты на хрена мне потолок заливаешь третий раз?

— Я не заливал, — прохрипел Зеленцов, сдирая наконец со лба маску для ныряния.

— Как не заливал? — опешил Влад. — А откуда у меня свежее пятно на потолке?

— А я ебу? — философски выдал Зеленцов. — Два раза — да, тогда Наташка про воду забыла. Первый раз с подружкой по ватсап заболталась, второй раз «на минуточку в ВК зашла» и пиздец. А в этот раз у меня все сухо. Сам смотри, — Борис кивнул в сторону открытой двери в ванную и, охнув, схватился за поясницу.

Влад, холодея, заглянул в дверной проем и тщательно осмотрел кафельный пол. Брызги и даже небольшие лужи — видимо оттого, что Борис второпях бросился открывать, — были, но потопа, способного протечь на пятый этаж, и не намечалось.

— Видать, в перекрытии между этажами прорвало, — предположил Борис и тут запоздало застеснялся. Стоять перед Владом голышом внезапно стало холодно и стыдно. Да еще после того, что произошло.

— А зачем же ты сказал, что меня ждал? — не сдавался Травкин.

— Я думал, это Наташка — девушка моя, вернулась, — хмуро объяснил Борис, затягивая пояс халата.

— Бли-и-и-ин, — застонал Влад, чувствуя приступ паники. Еще бы — прискакал нетрезвым козлом, вытащил из ванны ничего не подозревающего соседа и натянул его по самые яйца без объяснений. — Слушай, прости…

— Да ничего… наверное… — прислушался к себе Зеленцов. — Да и к тому же первые два раза мы ведь тебя и правда заливали… — признал он и потом только понял, что прозвучало двусмысленно. — Ну то есть не то чтобы я… ты… ну, короче…

Влад почувствовал, что еще чуть-чуть и брякнется в обморок.

— То есть мы друг к другу без претензии? — зачем-то усугубил он и так щекотливую ситуацию. Но все-таки внести ясность в вопрос, было изнасилование или все же нет, очень хотелось, ибо голубых в тюрьмах не жалуют. Да еще и с такой статьей. Влад в кино видел.

— Ну… нет, — признал Зеленцов и затянул пояс халата еще туже, хотя туже уже особо было некуда.

— Я тогда пойду… — Влад не придумал ничего лучше, чем малодушно сбежать. Зеленцов кивнул, но потом запоздало спохватился: — Может, чаю хочешь? — но дверь недвусмысленно хлопнула. — Соседи все-таки… — закончил Борис в пустоту…

Вернувшаяся на следующий день Наташка первый раз в жизни нашла Зеленцова в меланхолии. Он не фонтанировал позитивом, увиливал от секса и, закрывшись по вечерам в ванной, раздраженно гремел оттуда какими-то флаконами. Наташка, измученная отсутствием интима и непонятно откуда взявшейся ревностью, через неделю не выдержала и провела целое расследование, в процессе которого нашла на полочке успокаивающую мазь от всяких неприятностей в анусе и пробку с кокетливым розовым камешком. Была она девушкой мнительной, но при этом прямолинейной.

— Зеленцов, признайся, — прижала она Бориса грудью к стене на кухне, — ты мне изменил?

Борис поднял на нее полные муки глаза и нерешительно кивнул.

— С мужиком? — допытывалась Наташка.

Зеленцов еще раз кивнул.

— Я так и знала! Когда успел-то? — сначала утвердилась в мысли, а потом не поверила Наташка. — Карантин ведь на дворе. Больше двух не собираться и всякое такое.

— Так мы больше двух и не собирались, — просветил ее Борис.

— Ну ты и кобе-е-е-ель! — восхитилась Наталья и, плюнув, пошла собирать Борькину любимую сумку по новой. Потом не прощаясь хлопнула дверью, чем сама решила проблему расставания.

Тем временем соотношение сил между шестым и пятым этажом со дня эпического траха в мыльных пузырях резко поменялось. Теперь Влад упрямо скрывался от Бориса и даже во избежание столкновения в лифте стал ходить пешком на пятый, принимая пытку подъемом пешкодралом как своеобразную епитимью за то, что без согласия трахнул гетеро-соседа. В том, что Борис гетеро, сомнений не было. Девушка же есть. Наташа, кажется.

Борис же, наоборот, очень хотел поговорить. Вопросов у него было много и все как один о гейском сексе. Ощущения, испытанные на члене Влада, были такими сложносочиненными, что срочно требовали детального разбора. Отчаявшись встретиться с соседом случайно, Зеленцов даже спустился на пятый. Помялся на дверном коврике смущенно и позвонил. Борис потоптался минут пять, позвонил еще раз, для проформы, вздохнул и отчалил к себе на шестой, пока Влад, покрывшийся липким ледяным потом у дверного глазка, вздохнул то ли с облегчением, то ли с тоской.

К концу второй недели Борис отчаялся. Встретиться с Владом не было никакой возможности. Сосед превратился в невидимку. Настроение было ниже плинтуса. Это у Бориса-то. Он даже решил принять ванну, как тогда в скучно-карантинный день. В ванной Зеленцов вздохнул, пустил воду, присел на бортик и крепко задумался. Внезапно его осенила идея. Не бог весть какая умная, но все же лучше, чем ничего. Он выкрутил оба крана. Заглянул в шкафчик за пробкой и смазкой, сбросил с себя одежду, накинул на голое тело халат и пошел в гостиную. Там с комфортом расположился в кресле, подоткнув под задницу подушку, широко развел ноги и закинул их на подлокотники. Капнул на пальцы и пробку смазку и принялся тщательно готовиться к встрече. Вода в ванной ревела как ниагарский водопад. Зеркало в прихожей запотело. Время шло, и наконец по полу весенним паводком стали разливаться первые волны. Борис посмотрел на часы и забеспокоился. Но тут в квартире раздался заполошный звонок. Борис соскочил с кресла, мысленно досчитал до трех и пошлепал босыми ногами по лужам навстречу своей судьбе.

— Ты меня затопил, — хмуро заявил с порога Влад.

— Я знаю, — кивнул Борис и торопливо распахнул халат. — Изнасилуешь еще разок?

========== Люстра ==========

Комментарий к Люстра

Если кто не дай боже не в курсе, к прослушиванию обязательно - саунд Sia - Chandelier

— А-а-а-ай гонна сви-и-им он зе шандериер, он зе шандалире-е-е-е-ерр! — выводил Борис, кружа вокруг коробки, перевитой скотчем и оклеенной предупреждениями о хрупкости и ценности так, что исходный цвет не угадывался. Настроение у него было прекрасным. Впрочем, как всегда, ибо Боря был неисправимым оптимистом и повод порадоваться находил везде, часто вызывая своим жизнерадостным видом у окружающих нездоровые позывы его придушить, чтобы не мешал другим впадать в депрессию. Но Боря ничего не мог с собой поделать и упрямо извлекал из проблем положительные эмоции. Вот и сейчас: девушка ушла? Зато парень нарисовался. Затопил соседа снизу? Зато получил головокружительный секс и познакомился с Владом. Причем именно в такой последовательности. Так что переезд Бориса к Владу на этом фоне уж точно странно не выглядел. Тем более что переезжать делов-то — с шестого этажа на пятый. Да и повод имелся железный — следовало помочь Владу с ремонтом.

С ремонтом все, кстати, было сложно. Влад, в отличие от Бориса, который по жизни особо не грузился, оказался первостатейным загонщиком и мастером создавать проблемы на ровном месте. Это не могло не отразиться на ремонте, который растянулся ни много ни мало на три года. Ровно с того момента, как Влад купил квартиру и въехал в дом. А все потому, что Влад подходил к каждой детали не просто обстоятельно, а отвратительно дотошно. Так краску, которой покрасил стены на кухне, он приходил колеровать раз восемь. Варианты, имеющиеся в наличии в магазине строительных материалов, ему категорически не подошли, потому что «темно-охровый» был слишком темным, а «светло-охровый» слишком светлым. Влад курсировал с пробниками между кухней и магазином до тех пор, пока не довел всех работников в нем до белого каления. В конце концов, после того как все продавцы при виде Влада с суровым лицом и свежим следом от краски средне-светло-но-не-очень-темно-охрового оттенка на скуле попрятались в подсобке, к нему вышел сам директор магазина и проявил природную смекалку, сказав, что он-де самолично заколеровал для Влада несколько тонов, создав неповторимый «волшебно-охровый», специально для него. Торжественно вручил Владу несколько банок «просто охрового», прекратив метания несчастного. Хотя и по сей день тот нет-нет да и зависал, не донеся кружку с чаем до рта, и с задумчивым видом колупал пальцем стену, испытывая тревожное чувство несовершенства.

С остальными предметами интерьера все обстояло еще хуже. Не будем заморачиваться с деталями, достаточно упомянуть, что диван Влад выбирал больше года. До тех пор, пока модель, вышедшую в топ и набравшую больше плюсов в скрупулезно составленной Владом сравнительной таблице не сняли с производства, заставив таким образом его снова и снова проходить все круги ада и заново сравнивать высоту спинки, ширину подлокотников, качество наполнителей диванных подушек, мягкость сидений и угол наклона спины. Теперь, спустя год, выбор еще не был осуществлен, хотя уже наметился лидер, а Влад так и смотрел телик, растянувшись на ковре.

С потолком, слава богу, таких заморочек не было, хотя и тут Влад умудрился подзависнуть по поводу глянцевости или матовости, но все же проявил долю гусарского лихачества и ткнул в матовую, не вдаваясь в нюансы. А вот люстры на свежеокрашенном потолке пока не было — болталась лампочка. И эта лампочка категорически не устраивала Бориса, который теперь собирался устроить Владу сюрприз, а заодно и распугать птиц за окном своими страстными, хотя и весьма любительскими руладами.

— Ай гонна свим он зе шандалиер! Он зе шандалие-е-е-е-е-е-ер! — взялся он за старое. Пожилой воробей за окном получил сердечный приступ от соприкосновения с богатым музыкальным миром Бориса и упал с ветки, а Зеленцов взял нож, чтобы вспороть коробке брюхо.

Влад, что такое «шандалиер», не знал. Но догадывался, что ничего хорошего таким словом не назовут. За действиями загадочного донельзя Бориса он следил с опаской. Вообще, парень ему нравился. Да что там нравился, откровенно заводил и делал жизнь не только насыщенной сексом, но и значительно более веселой в силу своего легкого характера и неспособности заморачиваться на пустяках. По сути там, где Влад виртуозно умудрялся сделать из мухи слона, Борис умудрялся этого слона попросту не заметить. Это и радовало, и слегка напрягало. Вот как сейчас.

— Что это? — почему-то шепотом спросил Влад, наблюдая, как Борис аккуратно вытаскивает из коробки нечто несколько раз завернутое в пузырчатую пленку. Нечто мелодично звякнуло и трынькнуло, когда Борис нежно положил сверток на пол. Влад опасливо подошел поближе, а Борис поднял на него горящие глаза и безосновательно нашел еще один повод порадоваться жизни.

— Пупырышки! — оскалился он и ловко лопнул пару пузырьков на пленке, ежась от удовольствия. — Хочешь?

— Чего? Лопать пузырьки? — не дал отвлечь себя Влад. — Зачем?

— Зануда, — фыркнул Боря и ловко щелкнул еще парой-тройкой пузырьков. — Все любят лопать пупырышки. Это… успокаивает.

— Может, лучше не напрягаться? — буркнул Влад.

— Спорим, ты даже не пробовал! — хмыкнул Борис. — Лопнешь пару, и я тебя за уши не оттащу и…

— Борь! Что там? — не выдержал Влад.

— Ладно, — сдался Борис и, лопнув напоследок последний пузырек, развернул тщательно упакованный предмет. — Тадам!

Воцарилась пауза. Влад смотрел на нечто, раскорячившееся перед ним на паркете, и молчал.

— Что это? — наконец сдался он и опасливо потрогал пальцем босой ноги.

— Люстра! — не потерял жизнерадостный настрой Борис, светясь оптимизмом «по самое не хочу».

— Откуда ты ее взял? — не понял Влад.

— Заказал, — пожал плечами Борис. — Через интернет-магазин. Хотел тебе подарок сделать. Нравится?

— Как через интернет-магазин? — ужаснулся Влад. — То есть ты ее до этого ни разу воочию не видел?

— Зачем? — удивился Борис. — Там картинка была нормальная. Со всех сторон и даже видео. Обзор. На 360 градусов, прикинь?

Влад прикинул. И ничего не понял. В его понимании купить люстру, предварительно не сходив к ней несколько раз в гости в магазин и похотливо не облапав ее пару раз, пока не видит продавец, было неприемлемо.

— А какой тут цоколь? А мощность? А из чего каркас? Ты расчет ватт на квадратный метр жилой площади делал? — пошел он в атаку.

— Что? Блин, Влад, не будь таким занудой. — Борис потянулся и нервно щелкнул парой пупырышек. — Смотри, какие плафоны красивые, да?

— Да, — вынужден был согласиться Влад.

— И арматура так здорово изогнута, да? — напирал Боря.

— Ну… да, — кивнул Влад.

— И целых шесть плафонов, да? — допытывался Боря.

— Да, — считать Влад умел.

— И мы ее сейчас повесим, да? — решил усугубить Боря.

— Нет! — отшатнулся Влад.

— Ну почему? — пришла пора удивиться Борису. — Тебе не нравится?

— Я не знаю, — честно сказал Влад. — Я… я … Я к ней не привык! Все слишком быстро!

— Вот сейчас повесим, и ты к ней начнешь привыкать, — примирительно пробурчал Боря и пошел за стремянкой в кладовую. — Я вот тоже в твоей жизни быстро появился. И ничего… Привык же.

— Ты мне три года глаза мозолил, — попытался возразить Влад. — И потом ты мне минет насобачился виртуозно делать, поэтому приходится мириться. А люстра мне минет не сделает!

Борис сунул ему лист пузырчатой пленки и велел:

— На-ка, пощелкай пока! Успокаивает! А минет я тебе сделаю, когда люстру повесишь. Чтобы примирить тебя с действительностью и облегчить период адаптации.

Влад задумчиво повертел обрывок пленки и послушно щелкнул пару раз ногтем по воздушному пузырику. Пожал плечами и щелкнул еще пару раз.

— Черт-те что, — пробурчал он и споро заработал пальцами, ощущая тупой иррациональный всплеск удовольствия от лопающихся под подушечками пальцев пупырышек.

Борис тем временем вернулся из кладовки. Под мышкой он зажимал стремянку, в руках тащил ящик для инструментов.

— Вешать тоже мне? — приуныл Влад.

Борис застыл на секунду и примирительно предложил:

— Ну хочешь, я попробую?

Влад вспомнил взорвавшийся на фиг в ладони Бориса баллон с монтажной пеной и то, как мучительно потом соскребал со стен белые сугробы… И решительно мотнул головой.

— Нет уж. Лучше я. Только давай не сегодня? Там же кронштейн нужен, дюбеляа-а-а…

— Кронштейн в комплекте, а дюбеля у тебя стопудово на все случаи жизни есть, — отрезал Борис. — И вообще, чем раньше повесишь люстру, тем быстрее получишь минет.

Влад сглотнул. При мысли о минете член в шортах заинтересованно поддернулся, и яйца поджались в предвкушении. В конце концов, это люстра, а не бомба.

— Ладно, — сдался он. — Иди свет отключай. Хотя. Стоп! Я сам.

Боря расплылся в улыбке и установил стремянку.

Последующие двадцать минут Влад сверлил, забивал дюбеля, зачищал и изолировал провода, а Борис кружил вокруг и заводился. Влад, поседевший от строительной пыли и сосредоточенно хмурящийся с пассатижами в руках, вдруг стал невероятно брутальным, как любой мужик, занимающийся полезным физическим трудом. Борис засмотрелся на то, как напрягаются мышцы на груди Травкина, пока тот вкручивает саморезы, и заметно поднапрягся сам. А уж когда Влад рывком содрал майку, утирая со лба выступивший пот и зашвыривая ее потом в дальний угол словно заправский стриптизер, Борис чуть не взвыл. Он нервно облизнул губы и принялся нарезать круги вокруг стремянки, постепенно сокращая радиус и поглядывая на Влада, как лиса на сыр.

— Так… почти все. Держи, — Влад протянул Борису пассатижи и засек в глазах того маньячно-нервный блеск. Борис еще раз плотоядно облизнулся, а Влад усмехнулся, скрывая смущение. — Люстру давай…

Принял дрогнувшими руками тяжелый предмет и постарался собраться, что было практически невозможно. Мысль о минете сводила с ума. А все потому, что Борис, официально сменивший ориентацию буквально пару недель назад, бросился в новый неизведанный мир гейского секса с энтузиазмом строителей БАМа, стремясь наверстать упущенное за всю жизнь так споро, что скоро догнал и перегнал Влада, осознавшего, что он гей, еще в школе. Природный оптимизм Бориса в сексе стал таким приятным бонусом, что Влад не знал, каким богам молиться. Там, где другие брезговали и воротили нос, Борис трогал, сжимал и лизал с восторгом. А минет и вовсе возвел в культ, чуть ли не поклоняясь члену Влада. По словам Бориса, выходило, что у Влада самый красивый и вкусный член в мире. И хотя тут Влад ревниво надеялся, что сравнивать Борису не с чем, все же такой подход к собственному члену заводил даже его. А уж технике минета Борис уделял особое внимание. Он читал статьи в интернете, сидел на гейских форумах и смотрел порно с блокнотом на изготовку, делая пометки. Потом, распалившись, залавливал Влада в самых неожиданных местах, прижимал к стене, стягивал штаны вместе с бельем и, стреножив того в коленях, практиковался, зорко следя снизу вверх за реакцией и подмечая смену эмоций на лице, потому что по-человечески у Влада добиться комментариев и оценок было нельзя. На все вопросы: «А так? А здесь? А если я прям в дырочку вот так языком?» Влад только мычал, хватал Бориса за волосы и дергал бедрами. Ему нравилось абсолютно все: и как Борис трется губами о головку, и как ведет языком по набухающим венам, и как позволяет головке мягко ткнуться в щеку, и как насаживается по самое горло, демонстрируя почти абсолютное отсутствие рвотных рефлексов.

Влад сжал зубы и постарался сфокусироваться на люстре, уговаривая себя, что от долгожданного минета его отделяют считаные минуты. Член, видимо решив, что раз в установке люстры он никак не задействован, то может творить все, что угодно, уже откликнулся на пошлые мыслишки хозяина и гордо топорщил домашние шорты шалашиком. Он просто взывал к тому, чтобы ему уделили внимание, и очень скоро и правда был замечен.

Борис, еще не успевший отойти далеко, после торжественной передачи люстры из рук в руки, теперь, затаив дыхание, наблюдал за пыхтящим Владом. Он стоял, думая, что Влад сегодня проявил чудеса лояльности и пошел на самый настоящий компромисс. Ведь оптимистом Борис был, а идиотом все же нет. И отчетливо осознавал, что, заказывая люстру, рискует. Но уж больно хотелось сделать приятное. А уже после того, как Влад согласился-таки люстру повесить, — приятное сделать захотелось в несколько раз больше. Причем не только Владу, но и себе в первую очередь. Ведь Борис кайфовал, делая минет, ничуть не меньше того, кто этот минет получал. От осознания, что кайф Влада в его руках, что он может ускорить или отсрочить его оргазм и доставить величайшее наслаждение, — Бориса просто уносило. Ему нравилось абсолютно все: вкус, цвет, запах, ощущение нежной шелковистой кожи, которую он перекатывал губами на твердо-каменном члене Влада, тяжелые толчки крови, бухающие сабвуфером, гранитную монолитность перед самым оргазмом и вкус спермы, разливающийся на языке. Нравилось, как Влад крепко зажмуривает веки, комкает все, что попадается под руки, и как дергает бедрами не вперед, а назад, когда подкатывает наслаждение…

class="book">Борис почувствовал, как скапливается во рту слюна, и поспешно отвел взгляд от Влада на стремянке — смотреть на люстру можно было, только задрав как следует голову, и шея, как следствие, основательно затекала и отдавала такой ломотой, что опустить голову обратно стоило трудов. Борис вернул ее в привычное положение и тут же уперся взглядом в предмет своих вожделений, топорщащийся горделиво прямо перед его носом. Дальше случилось, что случилось. Рука взметнулась сама собой, и в этом жесте было все: и жуткое желание, и способ сказать спасибо за достигнутое по поводу люстры соглашение, и намек на будущий сумасшедший минет, и… это было пиздец как не вовремя.

Влад дернулся, стремянка зашаталась, и люстра, которую всего-то и оставалось насадить на крюк, выскользнула из влажных от напряжения ладоней и пролетела в двух сантиметрах от уха Бориса, по счастью стоящего не перед Владом, а сбоку. С оглушительным звоном она обрушилась на ламинат и рассыпалась на тысячу сияющих осколков.

***

Влад и Борис — одинаково хмурые — сидели на полу и с двух разных сторон лопали пузырчатую полиэтиленовую ленту. В траурно-черном мешке для мусора прямо перед ними покоились останки того, что еще час назад было предметом жарких дискуссий.

— Ну, кстати, так себе была люстра… — наконец вздохнул Борис.

Влад, про себя переведший дух с облегчением еще когда несанкционированный предмет интерьера разбился вдребезги, теперь испытал двойное облечение, поняв, что Борис не расстраивается. Хотя тот не расстраивался почти никогда.

— Давай лучше диван купим? — оживился Борис, и Влад мысленно застонал, прикидывая, как можно гарантированно отвлечь Зеленцова от выбора мебели.

— Ты вроде минет предлагал, — закинул он удочку.

— Так то должен был быть поощрительный приз.

— Теперь будет утешительный, — проворчал Влад, не выпуская из рук пупырчатую ленту.

Борис понятливо потянулся за поцелуем, но тормознул с полпути.

— Ща. Пупырышки дощелкаю. Вот, ей-богу, круче, чем секс.

Влад кинул плотоядный взгляд на пустую коробку из-под люстры, из которой торчала еще пара листов упаковочного материала, и вынужден был согласиться, думая, что у них с Борисом в итоге нашлось что-то общее.

— Это да.

========== Обои ==========

Комментарий к Обои

Арт от САД. СПАСИБО!))

https://imageup.ru/img178/3627485/oboi.jpg

— Мы вроде договаривались на четыре пива, а тут две водки. Что я пропустил? — почесал Борис в затылке, принимая пакет от лучшего друга Толика.

— На четыре пива мы договаривались до того, как я узнал, что мой закадычный приятель теперь с мужиком живет, — пробурчал Толик, переминаясь с ноги на ногу на пороге и повыше натягивая маску на лицо. Казалось, еще чуть-чуть и он сдвинет ее себе на глаза, чтобы совсем не видеть Бориса.

— Водку через маску пить неудобно, — зыркнул на него Борис, сделал приглашающий жест в сторону коридора и успокоил: — Будь уверен, это воздушно-капельным не передается.

— Ты ж как-то подцепил, — покачал головой гость, но все-таки прошел.

Борис промолчал о предпосылках, странных желаниях и купаниях с пробками, совсем не из тех, которыми затыкают ванну, и ответил:

— Ты моего Влада если увидишь, тоже ориентацию сменить захочешь, только предупреждаю, он занят.

— Не дай боже, — испугался Толик. — Ты тогда меня предупреди заранее, я пораньше уйду. Кстати! — хлопнул он себя по лбу и протянул увесистый пакет, который продолжал сжимать до этого в руке. — С новосельем тебя!

— Что это? — подозрительно сунул нос в пакет Борис и отпрянул: — Кошачье дерьмо?

— Это обои, — обиделся приятель.

— Ты их съел и переварил? — напрягся Борис.

— Это сухие обои, — еще больше обиделся Толик. — Их надо водой разбавить, чтобы получилась кашица, и намазать на стену. Засохнет и будет красиво.

— Может, не надо? — попытался откреститься от неожиданного подарка Борис. — Влад очень консервативен в выборе предметов отделки. Он никому не доверяет, кроме меня, — гордо порозовел он, про себя решая, на люстру-то Влада тогда все-таки уговорил.

— Ладно, — махнул рукой Толик, — подарки все равно не отдарки. В туалете поклеите. Красивые же. А теперь пора по стописят. Помянем твою гетеросексуальность.

Первая пошла хорошо, вторая еще лучше, как шла третья, впечатления смазались. Гость задумчиво пожевал лимон и, плохо скрывая любопытство, задал пробный вопрос:

— Ну че, как оно?

— Не оно, а он! — веско обронил Борис, в состоянии алкогольного опьянения почему-то посуровев. — Я, Толик, трезв и рассудителен, как судья!

— Да помню я, — безнадежно отмахнулся Толик. — Ну так и как… он!

— Сложно, — сдулся Борис.

Приятель важно кивнул и потянулся за бутылкой.

— Ща еще по сто оформим и разберёмся, что там у тебя! — оптимистично пообещал он и, махнув рюмку, принялся нащупывать проблему: — Че, деретесь?

— Чойта? — не понял Борис.

— Да хз, я бы мужику, который к моей заднице посмел клешни протянуть, сразу бы пальцы переломал, — пожал плечами Толик.

— Да не-е-е, — вяло протянул Борис. — Не в этом дело. Просто он бирюк бирюком! Я иногда не знаю, как его расшевелить! Я вот позитивный? — подозрительно прищурился на собеседника Борис.

— Позитивный! — вынужден был признать тот.

— Я на подъем легкий? — продолжал напирать Борис.

— Легкий! — снова поддакнул Толик.

— Вот! — припечатал Борис ладонью по столу. Рюмки жалобно звякнули. — А по Владу не поймешь иногда: то ли все нравится, то ли убить хочет. На эмоции скупой, понимаешь?

Толик, у которого на все всегда было объяснение, ненадолго задумался и выдвинул теорию:

— А у него не эта… атрофия лицевого нерва?

— Сам ты атрофия! — оскорбился за любимого Борис. — Просто характер такой. Ничем не прошибешь!

— А тебе, значит, африканских страстей не хватает? — ухмыльнулся друг.

— Не то чтобы… — замялся Борис. — Но знаешь, хочется иногда такого секса, чтобы… чтобы… ну чтобы башка об стенку кровати! Чтоб до звезд!

— Ну ты даешь! — восхитился Толик. — Это ж проще пареной репы. Нужно поссориться.

— Я не хочу с ним ссориться, — испугался Борис.

— Да не по-настоящему, дурак! — принялся объяснять друг. — Надо поссориться немного, чтобы потом бурно примириться. Люди не могут жить в состоянии постоянного покоя и испытывать непрекращающееся чувство удовлетворения. Иногда им нужна встряска. Чтобы, вернувшись в зону комфорта, насладиться им по полной. Вот поссоритесь вы с твоим Владом, а зато потом круто помиритесь… в постели.

— А давай я ему лучше что-нибудь приятное сделаю? — предложил свой вариант Борис.

— Тож можно, — легко переключился Толик, которому было уже все едино. — Давай еще по одной!

После «еще по одной» пришлось взять паузу, чтобы продышаться.

— Так вот, — вспомнил Толик. — Надо твоему Владу что-нибудь приятное сделать!

— Ты же вроде советовал поссориться? — порылся в памяти Борис.

— Ты че? — удивился Толик. — Зачем с парнем ссориться, если он хороший?

— Не знаю, это ты так сказал, — огрызнулся Борис.

— Ты пьян? — серьезно поинтересовался Толик.

Борис прислушался к себе и подвел итог:

— Нет, трезв и рассудителен, как судья.

— Тогда будем причинять твоему Владу добро! — постановил приятель.

— Тогда да, — не стал спорить Борис. — А как?

— А что он у тебя любит? — проявил сообразительность Толик.

— Ремонт свой любит больше меня! Один потолок в ванной четыре раза перекрашивал, — наябедничал Борис, замалчивая тот факт, что до этого он три раза Влада заливал. Но по пьяной лавочке тянуло на откровения и интимные признания. — Три года в квартире живет, так обои не везде поклеил.

— Тогда предлагаю обои поклеить. Пока его нет. Делов-то. Я ж как раз тебе пакет сухой смеси принес! Он когда у тебя возвращается?

— Завтра утром, — посчитал дни недели на пальцах Борис. — Только твои не надо. Он обои давно сам выбрал. И клей купил обойный. А поклеить их времени нет.

— Вот! А у нас вся ночь впереди! Что мы, обои поклеить не сможем?

— А ты умеешь? — засомневался Борис.

— Да че там уметь-то! Наливай да пей! — бодрячком заявил друг и озадаченно покрутил пустую бутылку. — Показывай обои-то!

Борис сгонял в кладовую, притащил пакет с логотипом строительного магазина и предупредил:

— Смотри, аккуратно!

— Да что ж я… не понимаю! — обиделся Толик и, повертев башкой, тщательно вытер пальцы о занавеску. Взял рулон и развернул. Повтыкал несколько минут, повернул вверх тормашками, поглядел еще раз, вернул в исходную позицию и поднял глаза на Бориса. — Что это?

— Понимаешь, — вздохнул Борис, — у Влада племянница есть. Три годика. Сестра не замужем, нагуляла по малолетству и подкидывает Владу Надьку постоянно. Вот он и решил в самой маленькой комнате обои детские поклеить.

— Не, — покусал губы Толик. — Я в принципе понял, что обои детские. Буйство красок как-то намекает. Но я про композицию в целом. Что это? — он ткнул в Бориса рулоном и развернул пошире, чтобы лучше было видно.

— Ну… — еще больше смутился Борис, потому что по рисунку и у него были вопросы. Он не решился их задать Владу, полагая, что просто не шибко разбирается в веяниях обойной моды. Особенно в той узкой специализированной области, которая касалась детского настенного творчества. — А ты что видишь?

— Ну… — пришла пора друга пройти тест Роршаха. — Тут… под зеленой пальмой, в лучах оранжевого солнца, маленький красный тигренок сосет сиську у фиолетового бегемота, ну или не сиську, но тогда вообще все плохо. Но то, что они в ярко-голубой луже при этом, это совершенно точно!

— Не-е, — настал черед Бориса облегченно выдохнуть, потому что его версия была тоже витиеватая, только вместо «сиськи» в ней в свое время фигурировал «язык», однако делиться этой версией он не стал, а рассказал то, что потом, задыхаясь от смеха, объяснил Влад: — Это не сиська, а хвост! И вообще, никто ничего не сосет, просто бегемотик догоняет тигрёнка.

— Серьезно? — уточнил Толик. — А не наоборот?

— Не суть, — увел разговор в сторону Борис, потому что на самом деле тяжелые мысли по поводу рисунка его тоже посещали, но Влад пояснил, что это какой-то любимый Надеждой мультик, да и потом сам Борис в комнате с такими обоями спать не собирался. — Так мы сможем их поклеить?

— Как два пальца, — бодро подтвердил Толик. — Ща еще накатим, потом надо померить высоту от плинтуса до потолка, нарезать полоски одинаковой длины и приклеить их обойным клеем к стене.

— И все? — восхитился Борис, вертя в руках вторую бутылку.

— Нет, ну там есть определенные нюансы, — покопался в памяти гуру ремонта. — Например, можно клеить встык, а можно внахлест… — и замолчал, потому что на этом его знания о поклейке обоев все-таки закончились.

— А мы как будем? — заинтересовался Борис.

— Внахлест конечно! — с видом знатока заявил Толик. — Чтобы щелей между полосами не было. — А! И от старых обоев надо избавиться.

— Это будет сложно, — помрачнел Борис и ткнул в сторону нужной комнаты. — Сам посмотри.

— Что это? — поколупал ногтем стену Толик. — Сколько здесь слоев?

— А я почем знаю? — отодвинул ногой подальше банку с клеем Борис. — То ли четыре, то ли пять. Здесь до Влада дед жил.

— Поди, стены были кривые и он так их выравнивал, — предположил Толик и крепко задумался. — Но это не должно нас останавливать! Сверху поклеим. Так быстрее да и зимой теплее будет, — подмигнул он Борису, которому в эту минуту явственно привиделись рога и копыта, обрамляющие собеседника. Он помотал головой, покачнулся и предположил:

— Может, не надо? Может, Влада дождемся?

— Ты мужик или совсем пассивная хрень? — насуропился Толик.

— Мужик! — покраснел Борис, гадая, как это друг определил расстановку сил в их паре. Немедленно захотелось доказать свою мужественность.

— Ну так чего ты зассал? Тут делов-то? — успокоил Толик и взялся за ножницы. — Разводи клей.

Делов действительно оказалось не так уж много. К полуночи одна стена была оклеена свежими обоями. Толик и Борис обозревали проделанную работу, отойдя от места приложения силы на безопасное расстояние.

— Чета не складывается пазл, — вынужден был признать Борис, и напарник озадаченно почесал в затылке:

— Видимо, следовало не внахлест клеить, а все же встык.

— Или рисунок на обоях совмещать, — дошло наконец до Бориса.

— Не, ну так тоже ничего, — постарался нивелировать ситуацию Толик. — Даже лучше, чем было!

Борис еще раз окинул стену взглядом и подвел итоги:

— Теперь получается, что тигренок трахает бегемотика в рот, или бегемотик ебет тигрёнка, и все это в пальмах и лужах. И так стотысяч миллионов раз…

— Не, ну вдруг твоему Владу так даже больше понравится? — не сдавался Толик. — Он же нетрадиционной ориентации. А это, — он обвел результат их рукоделия, — очень нетрадиционно.

— Влад — гей, а не зоофил, — мрачно подчеркнул Борис. — Надо как-то исправлять ситуацию.

— Пойдем для начала выпьем, — предложил Толик.

— Хватит, — наотрез отказался Борис. — Выпили уже. Думай давай.

Толик послушно задумался и наконец предложил:

— Слушай, ну давай попробуем те обои, которые я принес.

— Нет уж, — отмел предложение Борис.

— Борь, семь бед — один ответ, — использовал как аргумент народную мудрость Толик.

Борис обреченно крякнул и пошел разводить сухую обойную смесь водой из-под крана. Смесь взбухла, завоняла и стала похожа на содержимое горшка ребенка из младшей детсадовской группы — плохо переваренная овсянка с вкраплениями зеленого горошка и кукурузы.

— Во-первых, говно, во-вторых, мало, — подытожил Борис, вернувшись назад.

— Тогда, может, туалет оклеим? На него много не надо, — предложил Толик. — Или что там сейчас у вас? Плитка?

— Нет, плитку мы еще не выбрали. Там пока старый ржавый унитаз.

— Ну вот! — прибодрился Толик. — А будут новые обои. Лучше, чем ничего.

Борис хотел что-то возразить, но логика в словах приятеля была. Не зря Борис даже после водки оставался трезв и рассудителен, как судья.

— Ладно, — кивнул он. — Как эту дрисню по стенам мазать?

— Ну, не знаю, — впервые за вечер пришел в замешательство Толик и задал неожиданный вопрос: — Холодная?

Борис с омерзением сунул палец в ведро.

— Не, — брезгливо передернулся он. — Я горячей водой разводил.

Они потолкались в тесном туалете, не решаясь начать. Борис вспомнил, что у Влада где-то был пластиковый скребок. Однако скребок был один. Поэтому виновато сопящий Толик стал размазывать разноцветную хрень по стене прямо ладонями. Получалось не очень аккуратно, но Толик старался, а отступать было некуда. Впереди была Москва и утренний приезд Влада. Слава богу, что детской неожиданности в этот раз хватило на весь туалет. Жаль только, что на стене она выглядела немногим лучше, чем в ведерке. Если не сказать хуже.

— Высохнет, будет нормуль, — похлопал грязной пятерней Бориса по плечу Толик и засобирался. — Ну я пойду.

— Куда? — зловеще поинтересовался Борис.

— Домой, — невинно попытался стряхнуть длань судьбы инициатор сего безобразия.

— Так метро не ходит уже, — ощерился Борис, которому не улыбалось встречать Влада в подобном кошмаре без того, на кого можно было бы переложить всю вину. — Три ночи на дворе!

— Ну, Бор-р-рь! А вдруг мне твой Влад жопу порвет за такое? — заныл приятель.

— А у меня клея обойного целое ведро осталось, — приободрил его Борис.

Толик вздохнул и, поняв, что отвечать придется вместе, постарался обезболить ситуацию по максимуму:

— Тогда пойдем хоть водку допьем!

***

Приезд Влада они проспали. Они вообще все проспали, ибо заснули под утро, вповалку и на месте преступления. Проснулись от спокойного голоса Влада:

— Что это за зоофилия у нас на стенах?

— Влад, — обрадовался Борис, но тут же схватился за гудящую голову и зашипел на бившее в окно солнце, как вампир. — Тебе нравится?

— Очень, — ответил Влад, по которому как обычно невозможно было понять, но в этот раз Борису показалось, что эмоцию он все-таки угадал. — Свежо. Креативно. Смело. Боюсь только, Надюху в эту комнату водить нельзя. У нее могут сформироваться неправильные представления о межвидовых связях.

— Жаль, мы так старались, — поник Борис и поискал глазами бутылку с водой.

— Кто это мы? — все так же ровно поинтересовался Влад, рассматривая останки и не думающего просыпаться незнакомого типа на полу. Брезгливо потрогал его носком и поморщился. — Он жив вообще? Запах, знаешь ли… А то я о тебе много не знаю, оказывается. Ты покойников на Митинском кладбище, случайно, не откапываешь?

— Мы — это я и Толик, — объяснил Борис и вспомнил: — Мы еще туалет обоями обклеили.

— Этими же? — поинтересовался Влад с тоской.

— Нет, сухими, — объяснил Борис. — Толик принес.

— Вот гад, — вздохнул Влад и пошел в сторону сортира.

— Нет, он хороший, — постарался обелить друга Борис, судорожно припоминая, какие еще выдающиеся стороны есть у Толика. — Он талантливый!

— Это я вижу, — обвел глазами крохотное помещение Влад. — Чтобы жопу об стену на высоте полутора метров вытирать, действительно нужны сверхспособности.

— Какую жопу? — не понял Борис, а осмотрев конечный результат, оторопел: на странного цвета стене тут и там, откуда ни возьмись, проступили коричнево-ржавые пятна, действительно очень напоминающие отходы жизнедеятельности.

— Вы инструкцию читали, черти? — спросил Влад, подбирая пустую упаковку из-под злосчастных обоев и пробегая по ней глазами. Вопрос Борису не понравился. В нем был какой-то подвох. Поэтому он дипломатично промолчал. — Понятно, — вздохнул Влад. — Тут написано, что смесь может вступить в химическую реакцию с металлическими предметами, а тут от предыдущего владельца гвоздей в стенах осталось немерено. Дед, похоже, с системами хранения не заморачивался: вбил гвоздь, повесил, что надо, и нормуль.

— Зато с ржавым унитазом хорошо гармонирует, — попытался вырулить на позитив Борис.

— Что есть, то есть, — вздохнул Влад и повернулся к Боре.

— Убьешь? — обреченно спросил тот. Влад внимательно посмотрел на него и вздохнул.

— Знаешь, я же понимаю, что что бы ты ни натворил, ты хотел сделать мне приятное, чудо ты мое. Поэтому не убью, но обещай, что больше не будешь заниматься ремонтом в мое отсутствие. И скажи, бога ради, что нам делать с твоим другом, который спит в комнате? Усыновлять? Боюсь, нам не по карману то, что он курит. И еще боюсь, нам придется переехать в комнату со звериной камасутрой самим. Будет наглядная инструкция к действию. Чур я за фиолетового бегемотика. И имей в виду — вариантов совокупления там на стенах благодаря вашим стараниям несколько десятков. Пока все не перепробуем, обои переклеивать не будем.