Венера в кандалах (СИ) [Arcobaleno Ricercatore] (fb2) читать онлайн

========== 1.Плен ==========

Звенят монеты - плата внесена, От смерти в час войны ты спасена Захваченная после поединка, И самая высокая цена Дана средь дев невольничьего рынка.

Ты помнишь час - в родимый вторглись дом Легионеры в латах и с мечами, И не остановились ни на ком, И варваров в крови не различали.

Ты думала - твой смертный час настал, Бежала и металась в исступленьи, Без сил упала, ранившись в кустах, И над тобой нависли чьи-то тени.

Ты слышала сквозь проходящий шок Чужих солдат пугающих обличий, Тебя назвали ценною добычей, Накинув плотный кожаный мешок, За ремешком затянут ремешок, И крик твой растворен в победном кличе.

Надежным кляпом замкнуты уста, И вырываться сил уж не осталось, Но слышишь с удивленьем - красота Твоя в дороге ими обсуждалась. Плоть нежную, однако, неспроста Везли в такой хранящей упаковке. Ты наблюдала, как других рабов Одни лишь ждали грубые веревки, А сей чехол совсем был не таков.

И больше ты не помнишь ничего, Лишь кроме колесницы колыханья, Подушками обитое седло, Отверстие одно лишь для дыханья.

Тогда ты поняла, что ты в плену И свой удел сквозь эту пелену Ты различала смутно, боязливо, А на тебя взирали как на диво.

И в сердце той, чужой тебе, земли Тебя достали бережно, но крепко, Оттуда осторожно извлекли. Страж охранял, копья сжимая древко.

Вводили пленниц в город с торжеством, Когда остановились колесницы, И следуя за всеми нагишом, Стыдливо опустила ты ресницы.

Тебе связали руки за спиной И стражами стоят легионеры. И ночь тебе казалась в год длиной В клети, почти внесенной в храм Венеры.

Тебя на омовение вели, Втирали в кожу уйму благовоний, И волосы красиво заплели, Не ослабляя связанных ладоней.

И появилась дрожь в твоих коленях Румянец словно всю тебя покрыл, Когда тебя на храмовых ступенях С самой богини статуей сравнил Уже не первый обитатель Рима, Язык ты стала понимать незримо.

Судьба и милосердна и жестока. Красавицу, захваченную в плен, Хранят торговцы как зеницу ока, И нужно состояние взамен.

Тут продают прекраснейших рабынь, И ты алмаз средь них единогласно, Но клети здесь похожи на гробы, И вырваться пытаешься напрасно.

Отдельная здесь выставлена клеть, Всегда ты там находишься при страже, А также кандалы, ошейник, плеть Висят и предлагаются к продаже.

В разгаре страшен был аукцион, Все вразнобой выкрикивали цены. И каждый думал, что он видит сон, Дочь Афродиты, вышедшей из пены.

И встряхивая кольцами кудрей, Какой-то муж, игравший на кифаре, Пройдя в толпе, рабу назвал своей, И в такт цепям последний зазвенел денарий.

И отворили запертую клеть, Теперь оковы учат быть покорной. В руках счастливца заиграла плеть, И ключ в замке три раз был повернут.

На теле, обнаженном догола, Закованном, как следует рабыне, Нагретое мгновенно добела Клеймо прожгло - ты собственность отныне!

Увидят то и римляне, и галлы - Глубоким шрамом, что нельзя свести Теперь стоят его инициалы - Вот для кого теперь тебе цвести.

Касается хозяйская ладонь Миниатюрных нежных полукружий И мчит сей груз бесценный легкий конь Притягивая всюду люд досужий.

Но господин ревнив, и с головы До ног он длинной вышитой хламидой Укроет от людской ее молвы, Хотя он горд земною Афродитой.

В чужом краю нет больше никого, Кому доверить жизнь свою и душу И прошлое так страшно и мертво, Сквозь балдахин чуть выглянет наружу Она, и на себе сомкнет покров, И только ждет от господина слов.

Он не спешит, окидывая взором Весь стан ее, закутанный в шелка, И улыбаясь, прикоснется к розам, Которыми рабы горит щека. И розы те, что скрыты под покровом Бутонами набухшими, слегка Ласкает он с каким-то тихим словом.

И слышит он как сердце застучит, Сплетя ее в объятии едином, И музыкой в ушах ее звучит “Встань на колени перед господином” Он станет для нее необходимым, Хотя еще себе признаться в том Она боится, и с закрытым ртом Склонив чело, ждет новых приказаний, Тайком скрывая радость под слезами.

Венера в рабстве, равная богине Но в ипостаси пленной во плоти. Должна ты, как положено рабыне, Изящно золото оков нести.

Научишься смиренному поклону И украшать господские пиры, Замкнув уста, не вырваться и стону В час медленной, мучительной игры.

И омывая, целовать те стопы, И приносить для наказанья розг. И воплощая верность Пенелопы, В его руках закованный ты воск.

И с непривычки, а порой нарочно Воспитана невольница на том, Что в строгости за каждую оплошность Наказана и клеткой, и кнутом.

Облачена в особую одежду, То всю покрыв, то обнажив всю плоть И лик вуаль, но непременно между Кистей и ножек цепь не расколоть.

Ты приняла роскошный мир неволи, Стремишься господину угождать, И постигаешь ты науку боли, И ласку, что способна награждать.

========== 2.Пир ==========

Должна освоить в Риме чужестранка Чтоб быть усладой для души и глаз Поэзию и музыку кифары, Должна быть безупречная осанка, То повышает цену много раз. Надеется и молодой и старый, Что господин еще ее продаст. Дается хорошо рабыне лира, И ждут все приглашения и пира. Поскольку жаждет римская вся знать Приобрести, раз будут продавать.

Прекрасна ты, но дерзость и гордыня Запрещена и сдержана уздой. Должна ты помнить то, что ты - рабыня, Приветствовать склоненной головой.

Стоять, без разрешенья и приказа Не поднимая головы и глаз, Не начинать ни просьбы, ни рассказа, Пока хозяин слово лишь не даст.

А чуть забудешь, из повиновенья Чуть выйдешь, нарушая сей запрет, Плотней тебя цепей охватят звенья, И отведут в подвал, где света нет.

И в той темнице, приковав надежно, Подвергнут наказанию плетьми И по-другому будет невозможно Проступки искупить тебе свои.

Замок тяжелый на дверях темницы Решетка наверху так высоко. И долго так красавица томиться, Не видя господина своего.

Лишь в час урочный посланные слуги Тебе приносят пищу и питье, И такова суровость сей науки, Чтоб воспитать смирение твое.

И снова омовений, благовоний Тебе необходима череда, Снаряжена, омыта, и тогда Целуешь ты господские ладони.

Не отворяя уст, склонись пред ним, В покорной позе, у его сандалий, И станет этот миг неповторим, Когда с тебя покровы все упали.

Но никогда не снимешь кандалы, И вот ты усладишь его балы Под звон запаянного крепко злата, Невольничьею пляской в час заката.

Прозрачна ткань особых покрывал, Фигуру облачив замысловато, Гостей здесь именитых полон зал, К большому пиру убранный богато.

Слегка струится золото волос Из-под убора складок прихотливых, И ты несешь им с яствами поднос, Почти не пряча глаз своих стыдливых.

Обнажены лишь руки и ступни, И грациозна в кандалах походка, Вино изящно в кубки им плесни, И жди приказов господина кротко.

Здесь много и свободных дам, гетер, Но мнение гостей единодушно - Что без тебя был пир бы этот сер, Однако лишь хозяину послушно Внимаешь ты, в смущеньи покраснев. Согласен он, ты лучшая из дев.

Наряд ее - восточная манера, На новый лад хозяин дал ей имя. “А может ли цитировать Гомера И на кифаре струнный перебор?” И этому обучена рабыня. Вино рекою и гостей завистлив Огнем налитый восхищенный взор. Но цепи натянулись и повисли В руке господской хваткой ледяной, Лицо покрыто тонкой пеленой, Устами овладеть, сорвав убор Желает каждый на пиру патриций Но дразнит их хозяин всех девицей, И обнажив в величии немом Бедро рабыни, хвалится клеймом.

А между тем прекрасной нежной тканью, Которая струится по плечам, Неясно обрамляет очертанья Лица, давая волю лишь очам.

И контуры танцующего тела Рисуют складки тонких покрывал, Хозяин приказал - рабыня спела, Настала ночь, и он окончил бал.

И щиколотки, скованные златом, Мелькали из-под тканей дорогих, У ног его, на мраморе богатом, Коленей полукружия нагих Простерлись в завершающем поклоне, Приняв покорно властные ладони.

Дрожит девица, полная боязни Быть проданной, как выгодный товар. И видится такое хуже казни, Ужасен расставания кошмар.

И тело от любви оцепенело, Когда, ведя ладонью по клейму Сказал он - только мне она всецело Принадлежит, и больше никому!

И поцелуем каждый плети взмах. Печать запечатлелась на устах, Страсть, затаившись в сердце, ядовита. Венера не в мехах, а в кандалах, Плененная земная Афродита.