Придётся пожить (СИ) [Мария Перцева] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1 ==========

— Значит, мне нужно всё изменить? — он задавал скорее риторический вопрос. — Этот мир очень похож на мой первый.

— Нет, это не он, — успокоил его голос, тонкий и звонкий. — Я показала тебе предполагаемый исход. Ты же понимаешь?

— Да, — хмыкнул бесплотный дух, — я понял. Только не в какую-нибудь девчонку, пожалуйста.

— Нет, конечно, — заверила она резко, так, что звон её голоса пронёсся эхом по пустоте. — Ты знаешь, что я не смогу тебе передать разом всю память, — следуя протоколу, предупредила.

— Не в первый раз, — он пожал плечами, мысленно, так как плеч у него в эфемерном пространстве просто не существовало. — Главное, сохрани мне память о тебе полностью всю. По сути, я могу это закончить быстро…

— Жульничать собрался? — фыркнула она. — А пожить не хочешь? Мир магический, все блага цивилизации есть, люди достаточно эволюционировали.

— Если зацепит, поживу. «Отпуск и впрямь не помешает, — мысленно добавил он». — Там делов-то на раз плюнуть, — уже вслух. — По сути, надо найти нужных людей и сказать им нужную информацию, и дело сделано.

— Ну-ну, — похихикал голос. — А проконтролировать?

— Само собой, — заверил он. — Выдвини на первый план знания о магии и сохрани детали жизней главных лиц событий. — При подобных вселениях в чужие тела никогда не сохранялись все знания, человеческий разум просто не мог воспринять всего. — И не забудь сохранить мои воспоминания о моей первой жизни. Пока, Найра.

— Хорошей жизни, Лер. — Она издала звук поцелуя.

Крик резанул по ушам. Это был отчаянный вопль, а сам он был дезориентирован. Впрочем, как всегда, его душа заняла место человека, который погиб. И не всегда это тело могло похвастаться целостностью, были и ранения, иногда и вовсе приходилось выплывать на поверхность, чтобы вдохнуть, борясь с непослушным новым и ослабшим телом. Найра порой его не щадила. Руки его сейчас, словно ватные, слабые, путались в каком-то одеяле. Он сидел, поджав ноги, и его вело из стороны в сторону, в глазах то и дело густела зеленоватая пелена, проморгать которую он пытался уже очень долго.

Лер прекратил хлопать глазами и крутить головой, оставив попытки начать видеть чётко, и прислушался к своему телу. Очень слабо реагировала моторика, и все движения были с каким-то запозданием. Но ничего не болело. Он оглушён, но здоров, кажется.

Какие-то голоса, они наполнили комнату, что-то подхватило его, он от испуга только пискнул, как-то тоненько, как ребёнок. Его держало что-то большое и тёплое, вжало в себя и куда-то аккуратно понесло.

— Что я делаю? — через силу произнёс великан. — Надо осмотреть тебя, — пробормотал он и опустил Лера на кровать; тот повалился, но ему под спину тут же подсунули что-то мягкое, огромная рука приложила руку к его животу. — Чудо, что ты цел, Гарри.

— Гарри, — тихо выдохнул Лер, запоминая информацию и наконец понимая. — Я Поттер.

— Поттер, — согласился мужчина. — За тобой придут, не плачь, сиди тихо.

— Нет! — воскликнул Лер. — Я… Мне… Кто ты?

— Меня не должны тут видеть, — прошептал он, но всё-таки задержался. — Я друг, плохой друг, мне нужно уходить, а тебе спрятаться под одеялом и ждать.

Ансамбль картинок сложился в пазл, и Лера осенило. Он сощурился подслеповато и встретился со взглядом чёрных глаз.

— Ты — Северус! — он помнил то видение, что наслала Найра, и он знал, что сейчас ему год, и он точно не хочет прожить десять лет в доме тётки. — У меня есть план! Быстрее. — Благо тот не успел убрать руку с его мягкого, детского животика, и он изо всех сил схватил мужчину за манжет мантии. — Хватай меня и бежим, меня тоже не должны тут видеть. Северус! — в приказном тоне, не выговаривая часть букв, пропищал Лер. У него уже имелся план, он знал, что будет делать и говорить. — Не тормози! — для убедительности сказал он. — Орденцы уже на подходе.

И Северус не стал медлить. Он достал палочку и направил на ребёнка, руки у молодого зельевара дрожали, но настрой у него был решительный.

— Ты рехнулся? Я не Том Реддл. — Рука на его животе никуда не делась, напряжённая, она вжимала крохотное тельце в подушку. — Я — Гарри Поттер, я не Волдеморт, я из будущего! — тараторил он. — Я знаю, что было и что будет. — Он не знал, что ему сказать в этой ситуации, он многое знал и в то же время многими подробностями был обделён. — Я знаю, что ты поклялся маме защищать меня! — вспомнил Лер и так обрадовался, что не смог сдержать улыбки, зрение постепенно становилось чётким. — Северус, убить меня всегда успеешь.

Это был аргумент, последний и весомый, он подействовал. Молодой мужчина аккуратно поднял младенца. Руки его дрожали, адреналин продолжал нестись по крови, сердце отчаянно бухало в груди, отяжелённое болью потери. Ему было страшно, он не должен был быть тут. Он знал, что у него будут большие проблемы, он не верил в своё счастливое будущее. И терять ему больше нечего. Он выбрался, не оглядываясь, из дома, не бросил прощальный взгляд на трупы, не нашёл в себе сил забыться отчаянным горем. Он, как сомнамбула, подгоняемый тихими командами от ребёнка у себя на руках, совершил ряд аппараций.

— Всё, выдохни. — Но Снейп сделал ещё одно перемещение, и тогда Лер дёрнул его за волосы. — Стоп! Ты на пределе, нас может расщепить.

Северус опомнился и завертелся, оглядываясь. Дыхание у него было загнанным.

— И что дальше? — обречённо добавил он, заглядывая в нахмуренное лицо ребенка.

— Есть несколько вариантов, — пролепетало дитя, ёрзая на его руках. — И то, что я сейчас беспомощен, меня бесит. Всё придется отложить на неопределенный срок. — Усталый вздох. — Я знаю, что у тебя будут проблемы. И если Дамблдор не поручится за тебя, то тебя посадят в Азкабан, как и всех Пожирателей. И в то же время подачка от него будет многого стоит. Может, я чего-то не знаю и у тебя есть связи? — малыш усердно помассировал переносицу. — Нет у тебя связей. А Люциус и сам в полной… С теми же проблемами. Если меня найдут, то отправят к Дурслям.

— Дурслям? — потерял нить мужчина. Пожалуй, нет, парень, но как неправильно такое обращение звучит, если вспомнить события, которые произойдут.

— Я хочу в туалет, — сконфуженно и как-то испуганно пролепетал младенец. — Дурсли — это семья Петуньи Эванс.

Они находились на каком-то заброшенном пустыре на окраине города. И Северусу пришлось помочь ребенку помочиться. Точнее, карапуз был достаточно беспомощен для того, чтобы молодому зельевару пришлось сделать почти всё для удачного завершения цели.

— Хорошо, что не в штаны, — вздохнул ребёнок. — Буду должен, — пообещал деловито. — Если ничего путного не придумаем, то меня отдадим в приют и будем надеяться, что Орден не отыщет. Вот только тебя во всей этой… Тебя оставлять с Дамблдором нельзя.

— Нельзя? — Ему мало что было понятно, но он чувствовал, что от информации, которую услышит, будет зависеть всё дальнейшее.

— Запомни, — попросил Лер и начал рассказ.

Тело ребёнка очень устало и требовало еды и сна, но приходилось сопротивляться этому, пока он не рассказал свой план. Уже уснувшего Гарри Поттера положили под крыльцо ближайшего приюта. Северус аппарировал прямо к министерству и, откинув волшебную палочку в сторону, поднял руки, показывая, что ничего не держит. Молодые авроры раздували нервно ноздри, их пыльные красные мантии развевались и били по ногам из-за сильного ветра.

— У меня есть информация, — коротко сказал он. — Я готов давать показания под веритасерумом.

Лер проспал всю ночь, ему было тепло и уютно, проснулся он мокрым и раздосадованным. Какая-то женщина тут же стала ворковать над ним, менять штанишки, угукать и причитать.

— Мейсли, сколько можно возиться с обоссаным ребенком? — раздражённо поторопила немолодая женщина со строгим пучком волос. — Его каша стынет.

Тут Лер не мог спорить, каша сейчас и впрямь важнее. Он с кряхтением поднялся в сидячее положение. Это была небольшая комнатка, явно принадлежавшая кому-то из персонала. Две кровати, между которыми умещался комод с прелестным настольным светильником, окно, зашторенное розовой занавеской, около двери стену подпирал шкаф с двумя дверцами. Женщина с пучком на голове, которая подпирала дверь, устало смотрела на ребёнка.

— Доктор миссис Джонс придёт с минуты на минуту, — напомнила она и вышла, прикрыв дверь.

Каша была и впрямь уже еле тёплая, несолёная и несладкая, с молоком, и разбавлена водой. Но Лер ловил ртом каждую поднесённую ложку.

— Хороший мальчик, — приговаривала молоденькая нянечка, явно очарованная младенцем. — Такой славный!

Набив живот, он откинулся на подушку, и его опять начало клонить в сон. Он даже задремал, но пришла медсестра. Повозилась с ним, осмотрела везде, даже там, где Лера совсем не устраивало.

— Какой стеснительный, — посмеялась женщина. — Царапина на лбу уже почти зажила, в остальном не вижу никаких патологий, — сказала она даме с пучком. — Где твоя мамочка? — уже ребёнку.

— Папочка, — поправил Лер. — Он придёт, у него проблемы, — растягивая гласные и нарочно проглатывая звуки, убеждал женщин ребёнок.

— Как бегло говорит, — восхитилась доктор. — А папино имя знаешь? А своё? — с сомнением решила спросить она.

— Северус Снейп. — Тот жил в магловском мире, а значит, служба, если постарается, выйдет на него.

— А тебя как зовут? — уже что-то записывая в блокнот, спросила мадам с пучком.

— Любимый, сладкий, папин мальчик, — мутил воду Лер. Называться ни своим именем, ни новым он не планировал, во избежание казусов. — Хочу какать, — обрадовал он всех основательно.

Время шло, а за Лером так никто и не приходил. Он начинал нервничать. Погремушка нервно отбивала ритм по кем-то ношенному сандалику, сейчас надетому на его маленькую ножку. Зачем ему обувь? Он даже ходить толком не может, его максимум — это десять шагов и «бум» — сближение с полом. «Подстава. Найра давно намекала пожить подольше, а не только выполнить миссию. Теперь придётся и правда пожить, — мысленно вздыхал он. — Дожить бы ещё до того возраста, когда я смогу… Хоть что-нибудь смогу», — сокрушался Лер.

В приюте его записали как Снейпа. И называли милым прозвищем Снеппи, сделав твёрдое окончание фамилии мягким и восприимчивым для ребенка. Его «отца» искали. И, пока не закроется следственное дело о без вести пропавшем Северусе Снейпе, его не могли ни перевести в ясельную группу приюта, ни отдать на воспитание семьям. Уже была одна пара, которая случайно заметила его в игровой, но им мягко отказали. Прошло почти полгода, по мнению же Лера прошло несколько лет, прежде чем нянечка мисс Мэйси вынесла его на руках в кабинет мадам Тайсон. В кресле сидел Северус, то ли он правда нервничал, то ли отлично играл, но смотрелось правдоподобно. Лер взвизгнул от удивления.

— Папочка! — он чуть не сорвался с рук девушки, резко дёрнувшись в её руках. — Ты пришёл!

Северус кинулся навстречу, хватая ребёнка на руки.

— Ещё раз спасибо, — обратился он к женщине с пучком, — до свидания.

— Ты их империусом? — прошептал Лер и получил согласный кивок, они стремительно покидали стены приюта. — Я уже думал, что где-то просчитался.

— Ты просчитался, — резюмировал Снейп. — Я им сказал, что ты мой брат, а не сын.

— Подумаешь, — фыркнуло дитя. — Куда мы?

Но парень с ребёнком на руках не успел ответить: аппарировал при первой возможности, аккурат на крыльцо своего захудалого дома. Оглядевшись держа наготове палочку, он вошёл в дом. В гостиной Снейп сел в кресло, а ребёнка посадил себе на колени.

— Ты подрос. — С детьми он до этого не имел дела. — Я пришёл с чистосердечным признанием и выложил всё как на духу. Сдал всех, рассказал всё, что знал и что ты велел. Был суд, до Азкабана дело не дошло. За меня вступился Дамблдор, он многое обещал и предлагал скрепить всё клятвами, как ты и говорил. Я сказал, что уже на стороне добра и намерен честно получить свободу.

— Вас разве не связывает уже клятва, что ты будешь на его стороне, если он спасёт Лили?

— Лили он не спас, — горько процедил Северус, — обеты, что мы дали друг другу, рухнули. Именно поэтому он хотел ещё раз заполучить моё слово, дав новое предложение. Он всё равно помог мне, сказав, что я уже давно на их стороне. Но не ожидал, что новую информацию я расскажу только в суде, при всех.

— Ты молодец, — похвалил Лер. — Теперь они знают обо всех крестражах. А у меня нет шрама, — похвастался. — Это многообещающе. По сути, осталось проконтролировать оставшиеся моменты, и можно уходить.

— Куда уходить? — не понял Северус, придерживая малыша. — Тебя, кстати, официально считают мёртвым. А Блэка держат в Мунго в отделении психиатрии. Его продержали неделю в Азкабане, но он и без этого неуравновешен.

— Это хорошо, — дипломатично. — Так чего ты так долго возвращался за мной?

— Сначала за мной ещё следили, а потом я пытался вспомнить, в каком городке я тебя оставил, — хмыкнул Северус. — И пока ходил по всем приютам, занимался продажей зелий в аптеке. Накоплений у меня нет, а обращаться к Малфоям я не мог.

— Ты назвал его имя в суде?

— Да, но перед этим он дал понять, что у него всё схвачено. Нас вдвоём держали в камерах. Что-то по типу временного содержания. И у нас была возможность говорить.

— Хорошо, — вздохнул мальчик. — Мне надо придумать имя. Такое, чтобы сокращалось до Лера. Будешь называть меня Лер, но официальное тоже должно быть.

— Есть французское имя Лерон, означает «жизненный круг», — хмыкнул парень, у него затекли ноги от непривычной позы и тяжести ребенка. — Подходит?

— Всё равно, — отмахнулся Лер. — Пусть будет французское.

— Теперь, будь добр, расскажи, каким образом ты всё это знаешь и что произошло с тем Гарри, место которого ты занял.

— У тебя есть компотик? — Усталый вздох, и зелёные глаза жалостливо смотрят в непроницаемые чёрные. — Или тёплый сладкий чай? Кофе мне ещё рано, как и виски, впрочем…

Снейп нервно пересадил ребенка на соседнее кресло. Оно было, как и то, на котором он сидел сам, обветшалым, но чистым. И через несколько минут вернулся с кружкой, наполовину наполненной тёплым сладким чаем.

— Недурно. — Лер отпил из тяжёлой для него кружки и отдал Северусу, который ожидал этого, так как поставить посуду на журнальный столик мальчик бы не смог. — Поттеров убили авадой и меня тоже. Вселенная, видимо, срезонировала на то, что дважды выжить от этого заклятия никто не сможет. А я в той жизни выжил, — вспоминал, но говорил бойко. — Ты же легилимент, давай я тебе покажу.

— Твой разум закрыт, — признался молодой человек в том, что уже пытался.

— Так ты и не будешь в нём рыскать, я сам покажу тебе всё, что нужно, — усмехнулся мальчик. — Давай, не получится — и чёрт с ним.

Получилось. Снейп, задыхаясь от увиденного, повалился на пол. Он увидел много, очень много, и его стало предательски мутить. Северус выбежал из комнаты в туалет, и его вывернуло наизнанку сегодняшним завтраком и желчью. В глазах стояли слёзы из-за сильных спазмов, руки и ноги дрожали, кое-как он поднялся, чтобы умыть в раковине лицо. Загнанным взглядом парень блуждал по отражению в мутном зеркале, вглядываясь в своё лицо. Сдавленно сглотнув, он приник губами к струйке воды, которая текла из поржавевшего крана. На лбу у него всё еще была россыпь испарины. Верить в увиденное было страшно. Оторвавшись от жадного питья, почувствовал на себе чей-то взгляд.

— Мы уже изменили судьбу, — пообещал ребёнок, хмуря брови.

Стыд за слабость заполнил Северуса, он бросил последний укоряющий взгляд в зеркало и вышел в коридор. Втайне он до последнего надеялся, что его разум играет с ним злую шутку. Поначалу он сам себе не верил, что послушал ребёнка, но теперь… теперь всё встало на свои места.

— И что дальше? Какой план? — Собравшись с силами, он взял Лера на руки и отнёс обратно, так было быстрее.

— Время покажет; если Авроры сглупят, то придётся помогать, узнать, сглупили они или нет, можно, только проверив всё самостоятельно, — рассуждал Лер, всё ещё, как и все дети, с трудом выговаривая слова, но он старался. — Ничего не бывает идеально.

— Как ты хочешь это провернуть? — с опасением спросил парень, всё ещё переваривая увиденное.

— Ты один не справишься. Нужно через время подключить к этому Люциуса.

— Считаешь, ему можно доверять? — Картинки возможного будущего давали верный ориентир. — Впрочем, ты прав, кроме него некому, да и…

— У него верная сторона, наша сторона, — продолжил Лер. — Он отчасти за Волдеморта, но лишь за часть его идей, Люциус смотрит шире. Он не хочет уничтожить маглорождённых, он хочет сделать из чужих своих. Он на стороне законов магии, и он не названный Лорд, у него есть регламенты. Малфои искали поддержки, вступив в оппозицию, а в итоге об них вытерли ноги, сделав рабами.

Снейп одёрнул рукав, под которым находилось клеймо. Он жалел, очень жалел сейчас, что эта метка и на его предплечье тоже. Но кто мог знать? Он всё ещё достаточно молод, чтобы доверять и питать надежды.

— Ты, между прочим, единственный наследник. — У ребёнка начинали слипаться глаза. — Не будь олухом, сходи к гоблинам. Это твоя обязанность, — он широко зевнул, — перед магией. Но сначала уложи меня в кроватку.

— Моя детская комната в твоём распоряжении. — Парень поднял ребёнка на руки и понёс на второй этаж по скрипучей лестнице. — Ты считаешь, что я должен это сделать?

— Обязан, — тихо, но чётко произнёс в ответ ребёнок.

— Но ты сам отказываешься от рода, — с укором заметил Северус, заходя в крошечную спальню.

— Я пока мёртв, мне можно, — отмахнулся Лер, машинально засовывая в рот большой палец, детское тело имело своеобразные рефлексы.

Снейп, поняв, что его собеседник спит, тихо вышел за дверь. Потерев руками лицо, он в чувствах чертыхнулся. Что он творит? Но его принципы в нынешнем его состоянии несколько устарели. Новые знания, что поселились в его голове, несли с собой не только хаос, но и, напротив, — озарение. Из пешки он автоматом станет ферзём, стоит только двигаться в нужном направлении. Он аппарировал на Косую Аллею и направился в Гринготтс. Северус уверенным шагом преодолевал расстояние к цели, уже примерно понимая, как будет разворачиваться его новое будущее. И он непременно будет сильным, насколько это возможно, потому что хуже, чем то, что он увидел, уже не будет. Во всяком случае он на это надеялся, входя в двери банка, где обитали гоблины.

Комментарий к Глава 1

ПБ открыт! Буду рада любым комментариям!

========== Глава 2 ==========

Лер вздыхал, жалостливо и устало. Самоубийство никогда не было его выходом, но, сидя в своей комнате и скучая, он порой думал, что никогда не поздно начать. Тело его росло, но так медленно, что казалось, проходят не года, а целые вечности. Поначалу первые несколько лет это было незаметно, он принимал участие во всех важных и не очень событиях в жизни Северуса. С ним советовались, прислушивались. Даже Люциус, которого просветили на его счёт после непреложного обета молчать о его настоящей личности, порой заглядывал обсудить дела. Вот только когда Леру исполнилось по человеческим меркам пять лет, его участие стало менее нужным. События в мире достаточно сильно изменились. И теперь Северусу, который уже носил фамилию своего деда по материнской линии, приходилось просвещать Лера, а не наоборот. Потом Северус Принц понял, что Гарри Поттер недостаточно хорошо учился в школе, а следовательно, Лерону Принцу стоит начать обучение с основ, заново и досконально. Да и Лер не раз открыто давал понять, что ему не помешает подтянуть знания. Он ведь ничего не знал в принципе об этом мире, кроме жизни нескольких людей, просмотренных видением со стороны. Знал принципы магии и её возможности, а вот теорию и как всё устроено на практике, не знал совершенно. Естественно, говорить это вслух он не собирался, но его названный для общества отец и сам всё видел. Обложил его учебниками, нанял сварливого преподавателя, и пять дней в неделю его учили всему мыслимому и немыслимому. Деваться было некуда, он всё больше становился для Северуса просто ребёнком. Отцовских чувств он, конечно, не питал, но всё же какие-то эмоции растущий под боком не совсем ребёнок в нём вызывал.

За это время в мире уже многое изменилось для будущего, но всё ещё сейчас, в настоящем, требовался контроль, чтобы сохранить то, чего они смогли достичь. Допустим, Дамблдор с Орденом считали, что крестражей больше, чем пять. Только вот с чего бы? Не ясно. Но они продолжали свою деятельность. Все известные уже уничтожены, бестелесный ошмёток души Волдеморта тоже, на лбу у Гарри нет шрама. Также никто не забыл тот факт, что Крауч-младший на свободе, и придёт время, когда он вырвется из-под влияния отца. Сейчас с этим сделать ничего нельзя, для всех сын Крауча-старшего мёртв, и опровергнуть это на данный момент невозможно.

Благодаря тому, что Лер видел жизни Гриндевальда, Тома Реддла и Поттера, он мог точно сказать, что ко всем этим несчастным судьбам была приложена рука небезызвестного директора Хогвартса. Лер понимал, что одиннадцатилетие, как и школа, впереди, и туда ему, естественно, не хотелось.

— Ты пойдёшь в этот гадюшник, — спокойно заверил его Северус. — Хотя бы ради шкуры василиска. Принесёшь мне его по кусочкам, и делай, что хочешь. Он всё равно спит.

— Я не разговариваю по-змеиному, — убеждал того Лер.

— Никогда не поздно начать. — И в тот же день он принёс ему террариум со змеёй. — Учись.

Жили они в особняке Принцев, назывался он Принц-менор. По сути, обычный особняк, старый, но благодаря эльфам выглядел как новенький. Иногда к ним приходила семья Малфоев. Младшенький Драко, сущий ангел, видя в Лере ровесника, вечно уговаривал того поиграть вместе. Естественно, кроме Люциуса и Северуса, никто не догадывался, что играть с Драко для Лера та ещё головная боль. Но игра в прятки спасала положение. Драко считал, что он отлично прячется, так как Лер находил его в лучшем случае через полчаса. На седьмом году жизни, когда у них гостил Малфой с сыном, Лер понял, что со змеями он всё-таки говорит, когда Драко решил поиграть с его гадюкой Найрой. Да, Лер назвал её в честь той, благодаря которой застрял тут в детском теле. Гадюка переживала линьку и сама по себе не любила никого, кроме Принцев. Она вяло скользнула по тонкой руке ребёнка, нервно пробуя воздух языком. Лер уже представил на миг, как Найра вонзает свои клыки в невинного ребёнка. Холодок пробежал по спине Лера.

— Папочка, а мы пойдём с отцом на озеро? — Голубоглазый с тёмными кудряшками мальчишка ел свежую булочку, сидя в саду на низком табурете. — Смотри! — Неожиданно вскрикнув, он залез ногами на покачнувшуюся табуретку.

Лер так испугался за сына, что выронил кружку с кофе, и, в момент оказавшись рядом, прижал ребёнка к груди. А это оказался всего-то огромный червяк, но сердце о рёбра билось так, что ещё чуть-чуть и вырвется из груди.

— Ты чего кричишь? — выдохнул он, поняв, что дитё в безопасности.

— Он смешной, — улыбнулось чудо. — Покружишь меня? — спросил ребёнок, уже позабыв о червяке.

Его мальчику тогда было два с половиной года, и он только познавал мир. А для его папы это была первая жизнь. Лер прожил её до самого конца, до древней старости. И с тех пор никогда больше не жил как тогда. Он так любил свою семью, мужа, детей, друзей, близких, что, оказываясь во плоти, не мог заставить себя перечеркнуть прошлое и попробовать по новой жить для себя, а не ради миссий.

— Не смей, Найра! — Это воспоминание его больно резануло по сердцу, и он, подбегая к Драко, даже не понял, что не говорит, а шипит приказы. — Закрой пасть, — Совершенно не опасаясь за себя, он схватил её под голову, она ещё обвивала руку Драко, но укусить уже не могла.

— Слушаюсь, — было ему ответом. — Я не кусала, — оправдалась гадюка и ослабила кольцо вокруг руки.

— Ты чего? — не понял Драко. — Я хотел просто её погладить, можно?

— Теперь можно. — Когда Лер понял, что его питомица опасности не представляет, то отпустил её.

«На змеином я, значит, говорю», — сделал он мысленно заметку, но Северуса радовать не спешил.

Северус уже стабильно вёл род, поднял запущенные после смерти деда активы и среди знати заполучил хорошую репутацию. Мелкие политические нюансы уже можно было вверить в твёрдую руку Малфоя и жить спокойно. Но в том будущем не зря он был великолепным шпионом и дуэлянтом, ему и сейчас не сиделось ровно. Его страсть к зельям и разработке заклинаний так же имела место быть, и он удачно совместил помощь Люциусу с изданием двух учебников по высшим зельям и чарам для высших учреждений. Принц написал бы и для Хогвартса улучшенные версии тех, по которым учились сейчас, но не хотел пересекаться с Дамблдором.

Примерно тогда, в момент, когда Северус откровенно скучал, у Лера лопнуло терпение.

— Я хочу тебе напомнить. — Мальчик упёр руки в бока и сверкал зелёными глазами. — Северус! — выделил он, — что мне не семь лет. Ты осознаёшь, что сегодня я закончил изучать программу второго школьного курса? Я в одиннадцать могу просто экстерном сдать школу, так как просиживать там штаны у меня нет никакого желания.

— Что ты хочешь? — он отложил книгу и удивлённо посмотрел на ребёнка. — Считаешь, что тебе нужен перерыв?

— Убей меня, — решительно заявил он. — Чем-нибудь магловским.

Северус удивлённо посмотрел на бывшего Поттера, который с каждым годом всё больше походил на одиннадцатилетнего Джеймса. Встал, подошёл, потрогал лоб Лера, кинул диагностические чары, даже не подозревая, что ещё больше нервирует человека перед собой.

— Северус, — зашипел ребёнок и сильно ударил его туфлей по колену. — Ты хоть раз интересовался моей жизнью, кроме важных лично для тебя моментов?! Мне невыносимо! Я сделал, что должен, я не понимаю… не хочу, какой смысл мне жить эту жизнь? Тут не будет моего мужа, не будет моего сына, я тут один. — Детская нервная система не такая закалённая, да и сам Лер уже долго это копил в себе, плюс недавний момент, когда он так чётко вспомнил своего ребёнка, сказался на нём самом, и по щекам сейчас лились слезы. — Ты не спрашивал даже о том, какой будет мир, когда умрёт Реддл, ты слушал голые факты. Мы живём с тобой под одной крышей уже немало лет, а ты!.. — Лер сел на пол, — ни разу! Ни разу не спросил, что у меня на душе.

Северус поразился настолько, что даже не охнул, когда получил удар под чашечку, он опустился рядом на пол, в колене странно хрустнуло, но он не обратил внимания, притягивая к себе ревущего ребёнка. Сейчас Лер как никогда был похож на ребёнка.

Чаще всего во всех его жизнях после первой он героически погибал, нарываясь под удар, или просто, рискуя всем, бросался на любые авантюры. Наверное, он впервые жил настолько тихой жизнью, что его закалённый опасностью разум расслабился настолько, что дал пробиться чувствам.

— Дай мне сна без сновидений и грохни, — всхлипывая в воротник Северуса, просил он.

— Маленьким нельзя это зелье, только модифицированное для детей, у меня его нет. — Своим шелестящим голосом он мог не только пугать, но и успокаивать. — Прости меня, я даже не задумался, что ты умер не на той войне. Ты ведь можешь встретить вновь своего мужа, разве ты этого не хочешь? Скажи мне, он уже родился? Мы можем найти его.

— Он не родится, — замотал Лер головой. — Его больше никогда не будет… Я…

— Мы изменили всё настолько? — это был риторический вопрос, так как Северус продолжил, не дожидаясь ответа. — Лер, я не убью тебя, даже не проси, я исправлюсь. Хочешь… что ты хочешь? Всё, кроме смерти, скажи, я сделаю.

Чёрные глаза смотрели с сожалением и стыдом. Мужчине никогда и в голову не приходило, что он делает что-то не так. Ему казалось, всё только самое лучшее окружало его подопечного: еда, удобства, одежда, достойное образование… И как он мог совсем забыть о вечной человеческой потребности быть любимым?! Может, если бы он больше внимания уделял ребёнку, то его прошлое постепенно бы ушло на задний план, сменившись на светлые воспоминания в настоящем. «Боже, он ведь всё это время был таким спокойным и беспроблемным, — Северус мысленно усмехнулся, вспомнив хогвартских призраков — те тоже летали по замку и, за небольшим исключением, старались не докучать. — А если бы я сам сейчас оказался в своём детском теле?» — развивать эту мысль стало страшно, и он поднялся с пола вместе с ребенком.

Лер же уже отходил от своей истерики и сейчас просто прятал лицо, обхватив Северуса за шею и понимая, что теперь его просьбу о его убийстве никогда не воспримут всерьёз. «Может, Люциуса попросить?» — тот должен зайти, как обычно, в конце рабочей недели, а пятница уже завтра.

— Лер, что? Скажи? — виновато спрашивал он, шагая на второй этаж, где была спальня. — Расскажи мне всё, что накипело. Я понял, что был слишком равнодушен к тебе. Но и ты мне даже не намекнул, что я делаю что-то не так. Или не делаю. — Он говорил размеренно, так как всё ждал ответа. — Хочешь, найду тех, кто тебе был близок? Начну уделять тебе больше внимания? Кем ты работал? Что тебя влекло в этой жизни? Какая наука? Я куплю книги, найду всё, что скажешь. — Сейчас, ставя себя на место Лера, он оценивал, что было бы нужно ему в этой ситуации. — А хочешь, начнём все с начала? Я имею в виду твою жизнь, попробуем найти смысл?

— Всё, я успокоился, видишь. — Он отстранился, показывая своё лицо, ресницы слиплись, щёки влажные и порозовевшие. — Я прожил достаточно много, чтобы увидеть, как выросли мои внуки. — Лер шмыгнул носом. — Не в этом мире, Северус, в другом, это был счастливый мир. Поэтому я так мало помню об этом.

— Это твоя третья жизнь. — Естественно, первой он посчитал то прошлое, которое ему показал Лер. — Как это возможно?

— Перерождение душ, мне сохранили память, чтобы я мог исправить. — Мужчина опустил мальчика на кровать и сел рядом. — Исправить не само появление Реддла, не то, что творит Дамблдор, а то, что было бы с магией и волшебниками, которые, в случае победы Ордена, навсегда оставили бы давние традиции. Ты сам понимаешь, магия и так уходит. Где сейчас такие, как Мерлин или Основатели? — Лер смотрел на свои детские руки, сложенные на коленях. — Люциус выбрал нужное направление в своей борьбе. Если всё будет так и дальше, то всё будет хорошо. Я могу уходить, все требования выполнены.

— Никуда ты не пойдешь, — возмущённо воскликнул, приобнимая за плечи. — Я тебе должен, жизнью обязан. Думал, что делаю всё для твоего хорошего будущего…

— Ничего ты мне не должен, — перебил тот. — Ты наконец стабильно живёшь, тебе невеста нужна, наследников рожать, а не со мной возиться. У тебя своя жизнь, а я у тебя якорем вишу.

— Сыном ты висишь, — фыркнул он, не принимая первую часть сказанного.

— Тебе для рода нужен кровный наследник, — нравоучительским тоном заметил ребёнок, поднимая вихрастую голову. — А тем министерским заявлением об усыновлении можно только подтереться!

— Скажешь тоже. Я Лорд, магия ко мне благоволит, я проживу теперь не одну сотню лет, хоть и полукровка, времени полно.

— А я наследник Поттеров, и проживать несколько сотен лет в мои планы не входит, — упёрся Лер. — Травани меня чем-нибудь, и проблем не будет, груз с плеч. А хочешь, просто аппарируй меня к маглам, я там быстро отмучаюсь. Есть способы.

— Ты… — задохнулся от возмущения Северус, готовый обрушить ругательства, но сдержался. — А о роде Поттеров ты подумал? Древний род нуждается в наследнике. Ты сам говорил, что Лорд — это не пустой звук — все они и мы с тобой — столбы магов Британии. Мы что, зря ищем всех бастардов, всех потерянных в магловском мире сквибов из родов, чтобы выйти на их потомков и вернуть их потерянные рода? — возмущался Северус, поняв, что движется в нужном направлении. — Ты торопишь меня с наследником, даёшь Малфою подсказку, где искать нужный ритуал очищения, чтобы они избавились от проклятья и смогли разделить ветвь рода. А сам? Миссия не выполнена, пока у тебя нет двух детей — один наследник, а второй для расширения рода, так?

— Можно поискать сквибов и по моей ветви, — неуверенно произнёс после такого напора. — Где-то и в моём роду потерянная кровь.

— Расскажи мне, как ты смог начать жить во втором мире, помня весь кошмар этого? — Принц внимательно смотрел на ребёнка со взрослыми глазами, возможно, из-за этого контраста он так и не понял, как стоит вести себя с Лером, и, возможно, поэтому не смог сблизиться.

— Там у меня не было этих воспоминаний. Я просто жил, — пожал он плечами. — Когда ты умрёшь, то тоже просто начнёшь жить. — Он, конечно, в момент слабости сболтнул лишнего, но главное, вовремя остановился. — Хочешь, покажу?

Северус хотел, он привык не доверять словам и, хоть этому человеку он доверял, развеять сомнения не отказался — заглянул в глаза. Мир завертелся и утонул в тёмных зрачках. Он видел не глазами Лера, а со стороны.

— Папа! — окликнули тёмно-русого и черноглазого парня, он был в саду и собирал неизвестную Принцу траву в корзину. — Отец приготовил обед! — И пацанёнок в лёгкой рубашке быстро скрылся обратно в дом.

— Уже иду. — Парень, на вид не больше двадцати пяти, отставил корзину на широкое перило мансарды и зашёл в дом. — Дейрас, ты точно приготовил обед, а не угли? — посмеялся он, принюхиваясь и шагая по направлению к обеденному залу.

Вот его из-за угла ловит молодой, возможно, немногим старше парень, и прижимает к косяку, затягивает в быстрый поцелуй и отстраняется с усмешкой на губах. Оба симпатичные, но от второго веет силой, не опасной, только лишь для близких.

— Я отлично готовлю, — с хитро прищуренными голубыми глазами он выглядел ещё сексуальнее. — Это наше чадо училось делать тосты.

— Теперь понятно, — хмыкнул Лер, облизывая губы, — сегодня за ним придёт дед, так что потерпи, Дей.

— Ты уже приготовил? — ему кивнули, — и вино упаковал?

— Да-да, и черви, и жучки, удочки, плед, сумку с вещами — всё спрятал. — И, шаловливо подмигнув, увлёк Лера в обеденный зал, где их уже нетерпеливо ждал ребёнок, жуя подпаленные тосты. — Он ничего не заподозрил, — тихо добавил.

Потом перед глазами Северуса мелькали и другие моменты, спарринги на холодном оружии с разными людьми, бой с нежитью — так про себя назвал он тех человекоподобных монстров. Он увидел и первую юношескую влюблённость, когда Лер был ещё подростком. Вылупление первенца, первые слова, первые шаги ребёнка, множество домашних зарисовок с мужем, вылупление дочери. От неё Лер был в восторге, от крошечных платьев ломились шкафы, а шкатулок с заколочками, украшениями и прочими дамскими штучками было не счесть. Зарисовка за зарисовкой, в полминуты, где-то длиннее, а где-то короче; у Северуса было чувство, что он прожил эту жизнь, когда вынырнул из этого нескончаемого калейдоскопа.

— Вы прожили всю жизнь вместе, он опередил тебя на пару дней. — У него перед глазами до сих пор стояли показанные сюжеты. — Это была и правда чудесная жизнь, в прекрасном мире. Но ты не ждёшь от этого мира даже толики того, что он тебе может дать. Ты думаешь, Дейрас бы оценил, как легко ты обрываешь попытки судьбы дать тебе ещё немного насладиться счастьем жизни?

— Я показал это тебе не затем, чтобы ты теперь попрекал меня от имени Дея. — Поделившись своей лучшей из лучших жизней, Леру стало как-то легче, поэтому он позволил себе усмехнуться. — Ты сам особой радости не испытываешь, тебе тоже скучно. Дамблдор сейчас выжидает, готовит план, и неизвестно, что он выкинет в этот раз. В это время ты можешь не отсиживаться, а провести время с пользой. Но вместо этого ты возомнил себя моей сиделкой.

— Я не сиделка, — возмутился он в шутку. — Я твой наставник, слежу за твоей учёбой.

— Ты хотя бы знаешь, что мастер по фехтованию к нам больше не приходит?

— Да, — растерялся Северус. — Он письмо написал, что вы закончили программу по твоему возрасту и что ты очень способный.

— Я его обыграл в спарринге, — посмеялся Лер. — Это тело нужно тренировать, но я ведь сейчас сто двадцать сантиметров, так что он не ожидал от меня такой прыти.

— Он же не в полную силу, он ведь учитель, — заметил, скептически приподнимая бровь.

— Да, понятное дело, просто его услуги мне и правда не нужны, — согласился ребёнок. — Сначала я ленился, а потом мне это надоело, ну я и показал как могу. Пусть думает, что мой успех за полгода занятий — его заслуга.

— Письмо от него пришло только позавчера, — удивился Северус. — Выходит, ты уже больше месяца занимался прокрастинацией?

— Как же без этого, — кивнул Лер. — Как и ты сам, сидишь целыми днями, ничего не делаешь, книги читаешь, а от безделья у тебя и вдохновение ушло на новые рецепты и заклинания.

— Значит, нам надо развеяться, — решил он. — Ты и я, будем развлекать друг друга.

В итоге просто развлекаться они не стали. Но покидали Британию в хорошем расположении духа. Люциус предложил в каждой стране поискать молодых и целеустремлённых магов, познакомиться, заиметь хорошие отношения. Связи — это всегда полезно. А для хорошо устоявшегося знакомства пара дней — это мало, так что в своём путешествии они задерживались на одном месте на месяц, а иногда и на три.

Да, это взбодрило обоих, Принц писал в черновик план следующей книги, а Лер стал думать, чему будет посвящать себя в этом мире. Перебирал разные книги, читал литературу по специальностям для выпускников школы, и как-то пока ничего не цепляло. А Северус лишь подкладывал ему другую стопку книг. Ещё они много гуляли по новым местам, конечно, знакомились с интересными людьми, закупались сувенирами и просто национальными товарами на память.

Северус стремился стать другом для Лера, его поддержкой, человеком, ради которого тот станет жить дальше. Отчасти не признаваясь себе до конца в том, что этот ребёнок ему самому важен и дорог. Считая, что его стремления сделать жизнь Лера осмысленнее связаны лишь с долгом перед ним за свою теперешнюю жизнь.

Это приключение затянуло их обоих, время летело для них незаметно. Лишь переписка с Люциусом и открытка семейного колдофото по праздникам со взрослеющим Драко в кругу неизменных на вид родителей заставляли Северуса смотреть на привычного Лера свежим взглядом. Понимая, что вот на фото Драко уже девять, а вот десять, он ловил себя на мысли, что и его маленькому спутнику тоже уже прибавился год-другой.

— Письмо из Хогвартса должно прийти этим летом, — обратил внимание между делом Северус; они ехали в магловском поезде, сняли, как обычно, купе на двоих.

— Нет, — покачал головой Лер. — Джеймс не успел подать прошение на зачисление. А Дамблдор не строит на меня планы, он же убеждён в моей смерти. Меня там не ждут, во всяком случае не как Поттера.

— Ты можешь поступить туда с третьего курса, ты же знаешь программу первых двух, — предложил мужчина, перелистывая магловский журнал про технологии двадцатого века. — Что сам думаешь?

— Я даже магию не ощущаю, может, я сквиб? — Его гадюка Найра дремала у него на груди, и он ее непроизвольно гладил, с ней он успел подружиться. — У сквибов тоже может открываться дар парселтанга.

— У детей магия нестабильна, и только какие-то бурные потрясения заставляют её выплескиваться, — покачал он головой, отметая теорию. — Твоё ядро только-только подходит к тому, чтобы быть полноценным. А всплесков не было потому, что ты контролируешь себя как взрослый. И если вспомнить твою единственную в жизни истерику, то она не вызвана потрясением — всё это уже было в тебе и просто вырвалось эмоциями наружу.

— Мог бы не припоминать это, — фыркнул. — Кстати, а может, лучше на четвёртый или на пятый, я уже понимаю азы, для самообучения полно времени. Так можно?

— Можно, в правилах во всяком случае запрета не стоит, — согласился Принц. — Вот только твоё настоящее имя может вписаться в книгу учеников, магия ведь не примет твоего нового имени. И учить тебе теперь придётся не только теорию, я бы сказал больше практику, а для этого нам нужно место и время.

— С именем нехорошо будет, — нахмурился Лер, удобнее укладывая голову на подушке. — А с местом и временем как-нибудь разберёмся, не хочу я семь лет жизни тратить на это место. Перед моим четвёртым курсом начнётся история с Барти Краучем, в принципе тогда-то и директор начнет шуршать.

— Значит, на четвёртый?

— Думаю, в самый раз.

========== Глава 3 ==========

Как оказалось, волшебная книга-реестр учеников находилась вовсе не во власти директора, а у попечителей. Так они подсчитывали количество поступивших или выпущенных детей из школы, оценивали расходы. Благодаря ей можно было связаться с родителями ребенка, ведь зачарованная книга показывала не только оценки, но и отображала замечания и даже происшествия. Некоторые попечители брали под крыло лучших учеников и продвигали по карьерной лестнице подле себя. Что лучше стабильной успеваемости говорит об ответственности и упорности в будущем? Правильно, ничего. Это, конечно, касалось в первую очередь маглорождённых, реже — полукровок.

Этим летом не удалось встретиться с Малфоями. Люциус был занятподготовкой к Чемпионату. Светиться там, как и, впрочем, просто посетить это мероприятие, не хотел ни Северус, ни Лер. Они оба вообще с мётлами были не в ладах. Учился Лер дистанционно, экзамены сдавал в Шармбатоне. И летал он успешно, только не любил. К тому же пару раз он задумывался о том, чтобы сорваться с высоты намеренно. Но вовремя вспоминал обещание, данное Северусу.

Впрочем, не всё шло гладко в мире, как хотелось. Ходили слухи, что сторонники Дамблдора всё также ему верно служат. Избранным венчают Невилла, а за того и вступиться некому, его единственную родную бабку скосила драконья оспа. И теперь мальчик жил в семье Уизли. У Малфоев не вышло уговорить его жить у них. В первую очередь в этом виноватым считался Драко. Тот всё-таки не удержался выказывать неприязнь Рону, а дальше и половине одногодок с Гриффиндора.

Плюс Крауч-младший должен объявиться. Точнее, уже объявился, и в газетах недавно полоскали имя Грюма. Люциусу не удалось предотвратить всего. Но масштаб происшествия на Чемпионате мира по квиддичу удалось снизить в разы. Хотя метка в небо всё же была запущена. А вот поджигателей палаток удалось схватить, как и предполагалось, это были нанятые бедняки с Лютного Переулка. Только выяснить, кто наниматель, не удалось, все они были под империусом. А в их лачугах нашлись галеоны. Кто-то хорошо промыл им мозги. Кто-то — скорее всего, Дамблдор.

Первостепенная задача Лера: присматривать за Лже-Грюмом и докладывать по сквозному зеркалу, если заметит что-то подозрительное. Тот, конечно, фанатик и может выкинуть всё что угодно во имя Тёмного Лорда. Как и Дамблдор, он определённо считает, что его кумир может ожить, раз сбежал из-под прикрытия отца. А ещё нужно следить, чтобы ничего дурного не случилось с Драко. Все понимали, что насильное превращение в зверя подрастающему организму навредит не только психологически, но магически. Анимагией наследник точно никогда не овладеет, да и в принципе это замедлит развитие ядра. И если Крауч вновь выкинет что-то подобное, это, конечно, упростит план его поимки, но лучше не доводить до последствий.

Ещё Лер думал втереться в доверие к директору, вот только Северус требовал держаться от старика подальше. Сходство Лера с отцом Гарри Поттера было хоть и не явственным, но прослеживались семейные Поттеровские черты. Дамблдор и так попытается копнуть под внезапного ребёнка Северуса Принца. И соваться на рожон Лер передумал. Цвет глаз он собирался скорректировать в магическом салоне красоты. Эффект от подобной процедуры сохранится до года, но на зимних каникулах на всякий случай парень собирался повторить посещение салона. Он не первый раз туда заглядывал, мадам Лимож очень качественно и надолго выпрямляла волосы и делала прекрасную стильную стрижку.

В любом случае Лер надеялся, что если он вернётся на пятый курс в Хогвартс, то с Дамблдором будет уже покончено. В этом мире старик уже не отвертится, не та репутация, чтобы уйти от законного лишения полномочий за вопиющую халатность. По магическим правилам он и так не является полноправным директором. Клятвы перед магией, как директор, тот не давал, связи с замком у него вторичные, как у регента, если не слабее. Эта информация — заслуга Люциуса, ему пришлось долго копаться в архивах, но Малфой так и не нашёл свидетельство о принятии магического управления Хогвартсом при Дамблдоре. Вот и аукнется старику несоблюдение древних традиций. И всё-таки Лер решил действовать на импровизации. А смысл планировать? Вон, Люциус тоже планировал, а по плану пошла лишь часть, и Крауча-младшего всё-таки упустили.

На экспрессе Лер наотрез отказался добираться. В идеале ему хотелось подкараулить Лже-Грюма и грохнуть того без промедления. Но тогда в этом году не окажется достойных причин, чтобы сместить Дамблдора. Ещё его печалило, что нельзя просто договориться с мадам Максим взять его массовкой к выбранным участникам на турнир. Во-первых, эта информация ещё нигде не разглашалась, а во-вторых, отсутствовали рычаги давления, и его могли всё равно не взять. Вот и пришлось безоговорочно переводиться в Хогвартс. К тому же он обещал Северусу василиска.

Путь через камины был прост: дом, Хогсмид и конечная — кабинет Минервы Макгонагалл. Лер не знал, почему именно её кабинет, но догадывался. Она по-прежнему верно заглядывала Дамблдору в глаза, хотя открыто не занималась пропагандой Ордена.

Сухо, но в то же время благосклонно профессор Макгонагалл поприветствовала нового ученика и даже сопроводила до Зала, где собирались студенты. По дороге женщина делилась информацией о факультетах. Не забыв упомянуть, что она декан одного из них, улыбнулась, коснулась сухой рукой плеча Лера и удалилась встречать первогодок. «Нет, Минерва, не расположила ты к себе», — фыркнул про себя Лер. Это могло спровоцировать желание поступить на Гриффиндор только нейтрального поступающего. Мол, мы же уже поладили с деканом, а про других я ничего не знаю — надо на Гриффиндор. «Не на того напали…»

Лер ничуть не удивился, когда в толпе к нему подошла кудрявая девчонка с умными карими глазками.

— Ты новенький? Я слышала о новом ученике. Меня зовут Гермиона Грейнджер, одна из лучших учениц, — протянула руку, само очарование.

— Лерон Принц, — парень легонько пожал девушке руку, — новенький ученик.

— Принц? — выдохнула она. — Неужели ты родственник Северуса Принца? — Естественно, она знала имя автора учебника высших зелий, как минимум по статьям в газете.

— Это мой отец, — дружелюбно согласился он. — Интересуешься зельями?

— Стараюсь интересоваться, — вздохнула девушка. — Но с тем, что тут происходит, — нагоняя таинственность, — на учебе сложно концентрироваться полностью.

— И что же тут происходит? Это ведь школа, она как раз для того, чтобы концентрироваться на учебе, или я обознался замком? — попытался он пошутить, намекая, что поступил сюда не за приключениями.

— В следующий раз расскажу, — пытаясь заинтересовать, Грейнджер увильнула от прямого ответа. — Я друга потеряла, Рона, потом познакомлю вас. — И, поправив свой красно-золотой галстук, она прошла сквозь толпу учеников, сливаясь с остальными чёрными мантиями.

Дети после каникул спешили поделиться друг с другом новой информацией, но урчание в животе заставило их всё же занять свои места в Большом зале. А Лера внезапно замутило от витавшего запаха еды, хотя на столе по-прежнему стояла пустая посуда. Скорее всего, домовики уже стояли под чарами, готовые поставить блюда. От этого в замкнутом, хоть и большом пространстве резко перестало хватать свежего воздуха. Все расселись, лишь он один остался стоять около главного входа, отчаянно жалея, что в удобный момент не вышел в коридор к первогодкам. К счастью, начали входить преподаватели, забирая часть внимания учеников от Лера. А спустя ещё пару долгих мгновений появилась Макгонагалл, за которой неровным строем тянулась вереница галдящей детворы, к ним он и вклинился. Затем с помпой появился директор. В руках у него была островерхая шляпа. Местами та была белесой, словно от плесени, или то были выгоревшие пятна, вся в заплатках, подобранных совсем не под материал шляпы, будто нарочно.

Лер максимально пытался создать на своём лице эмоции заинтересованности, но получалось не очень качественно. Его раздражало буквально всё в этот час, время тянулось как жвачка. Он старался не смотреть на столы учеников и не искать взглядом ни Драко, ни Рона, ни Невилла. Не хотел дать случайный знак. Поэтому смотрел на потолок, преподавателей и первачков. Но всё-таки, провожая взглядом очередного распределившегося ребёнка, зацепился взглядом с Седриком. Тот улыбнулся и перевёл взгляд обратно на новенького их факультета, что-то весело начал рассказывать смущённому мальчишке.

«Надеюсь, мы изменили достаточно, чтобы ты жил», — мысленно вздохнул Лер и одёрнул себя от этих мыслей. Его разум для чтения закрыт, но при Дамблдоре вообще не стоит думать лишний раз.

«Если настанет время делать выбор между лёгким и правильным, вспомните, что случилось с честным, добрым, смелым мальчиком только потому, что он случайно встал на пути лорда Волдеморта. Помните Седрика Диггори», — вспомнил Лер, так сказал Дамблдор, то ли агитируя, то ли действительно скорбя. Сейчас он почти не верил в последнее и остро не хотел повторения событий. Темноволосый, светлокожий, семнадцатилетний улыбчивый шестикурсник не заслуживал умереть следующим летом.

— Лерон Принц! — без лишних слов огласила Макгонагалл.

Он вздрогнул, неожиданно понял, что первогодки перед ним закончились, и сейчас один стоит посреди Зала, и все взгляды вновь устремлены на него. Натянуто улыбаясь, парень сел на низкий для него табурет. И старое говорящее безобразие посадили ему на голову.

— Пуффендуй! — неожиданно выкрикнула Шляпа, парень даже подумать ни о чём не успел.

— Поздравляю, мистер Принц, — чопорно отозвалась Макгонагалл.

— Спасибо, — отозвался Лер, перебарывая лёгкий ступор от удивления.

«Что ж, возможно, это и к лучшему. Но как же некстати», — ведь в этом году определённо к этому факультету будет приковано внимание. А если неожиданно кубок выкинет имя Невилла, то это не сказать, что лучше, хоть в этом случае Гриффиндор перетянет часть внимания. Тогда подтвердится, что всё было устроено руками Дамблдора, а так не хочется, чтобы события того лета повторились. Планируется разоблачить Лже-Грюма раньше, чем всё дойдёт до точки невозврата.

Учиться на Пуффендуе оказалось приятно и почему-то спокойно. Получалось отлично балансировать: там, где надо не выделяться, и там, где нужно быть замеченным. Иметь с однофакультетниками приятельские отношения, не враждовать и не дружить. Помона Стебель казалась отличным педагогом и деканом и безумно любила свой факультет. Лер был доволен, что оказался именно тут.

На третий день к нему подошёл познакомиться Рон. Он радостно отметил, что у них похожи палочки, во всяком случае они были из одного дерева, и он счёл уместным это обсудить. Вполне нейтральная тема, и Лер этому был рад.

Драко же выждал неделю, а после зельеварения у Слизнорта выловил его в коридоре, благо тот уже был пуст.

— Лер, — шикнул Драко, выходя из тени рыцаря в доспехах. — Извини, я всё ждал, когда ты сам назначишь встречу…

— Привет, Драко. — Парень давно отметил, что с последней колдофото крестник Северуса подрос и пока что обгонял его на пару сантиметров. — Тебе просто следовало подойти и поздороваться. Все, кому надо, в курсе, что Принцы и Малфои как минимум в приятельских отношениях. К чему лишняя предосторожность? Куда подозрительней всё выглядит сейчас, когда мы общаемся тайком.

— Тоже верно, но я думал, что не стоит афишировать. — Драко и сам не понимал, почему поступил именно так. — Отец сказал, что, скорее всего, ты будешь со мной на факультете. И раз этого не случилось, то я решил, что ваши планы могут корректироваться.

— Ох, Драко, какие планы? — Он пошёл по коридору к лестнице наверх.

— Я знаю, что-то происходит. — И всё-таки Драко задевало, что его ровесник точно осведомлён намного больше, чем он, по-прежнему не зная всей правды. — И мне приходится всё время быть начеку, не хочу по незнанию что-то испортить.

— Люциус… — Лер сбился с шагу, — вернее, мистер Малфой определённо не давал тебе повода быть начеку. Всё, что от тебя требуется как от наследника, — исправно учиться и не наживать врагов, а ещё лучше — заводить полезные связи и посвящать время учебникам.

— Зачем же ты перевёлся? Это неспроста, — шептал Драко так, чтобы его было слышно только идущему рядом Леру.

— Я прошу тебя, сделай мне одолжение, не лезь в неприятности. — Лер похлопал парня по плечу и свернул в другую от столовой сторону.

Со дня на день должна была приползти Найра. Северус пытался сдержать змею от попытки уползти, но та всё-таки ускользнула в поисках хозяина. Об этом позавчера говорилось в коротком письме, принесённом совиной почтой. В школу, понятное дело, Найре нельзя, но, возможно, от неё будет толк. Если она найдет лаз, который использовал василиск для выхода из подземелий, то сможет переправлять небольшие куски кожи Северусу для ингредиентов. А клыки и яд Лер привезёт уже на каникулах. Ему оставалось, конечно, убить зверя, для этого уже имелся нужный зачарованный кинжал и отработанное заклинание.

Но змея где-то задерживалась, а Леру приходилось совершать подобные прогулки вокруг Хогвартса ещё не раз. На одиннадцатый день Найра выползла из кустов недалеко от озера, где Лер стоял в ожидании, перечитывая доклад по травологии. К этому предмету он относился с теплотой, в первой жизни он посвятил много времени выращиванию и скрещиванию лечебных растений, из которых так же делал настои, мази, микстуры и прочее, что тут обозначается зельеварением. Только в отличие от большинства зельеваров, он сам выращивал всё, что требуется для состава, а излишки продавал аптекам. Тут, конечно, зельеварение было гораздо специфичнее, составы казались Леру просто безумно нелогичными и мерзкими. Что поделать, другой мир, другая магия, другие правила.

— Если ты согласна, то тебе придётся кормиться самой, — подводил итоги беседы со змеёй. — Я не смогу следить за тобой.

— Я хочу, — упрямо.

— Твоё решение, потом не жалей, что всё это время не грела бока в террариуме.

Найра, возможно, благодаря тому, что всё время находилась в магической семье и впитывала магию, стала всё-таки немного отличаться от собратьев. Крупнее, выносливее, в конце концов разумнее, благодаря общению с человеком. Лер вышел из-за кустов и увидел Седрика, тот внимательно смотрел в его сторону; он был в метрах десяти, ближе к озеру.

— Не волнуйся, в моей семье нормально относятся к змееустам, — обрадовал он и улыбнулся, но как-то уныло.

— Я был в Индии вместе с отцом, да и в принципе ездил по Европе всё детство, это тут в основном британцы считают моё преимущество чем-то темным, — пожал он плечами, ничуть не растерявшись. — Что ты тут делаешь? Я думал, все на обеде.

— А ты сам? — Ему просто не хотелось отвечать. — Наверное, ты говорил со своей змеёй? — делал он верные выводы. — Или просто гулял?

— Отец написал, что она сбежала, — ответил Лер и вопросительно взглянул на Диггори, показывая, что теперь ждёт ответа на свой вопрос.

— Хочу участвовать в Турнире, скоро прибудут ученики других школ, и мне надо решить.

— Ты достоин, — заверил его парень, вставая рядом и смотря на гладь озера. — Но я бы на твоём месте не стал участвовать.

— Почему? — Седрику казалось очень любопытным, что четверокурсник не хочет принимать участие. В основном все, кто младше, почему-то хотят участвовать ещё больше, чем все семнадцатилетние.

— Пустая трата времени и сил, — пожал он плечами. — Учёбу пришлось бы задвинуть на второй план, и всё ради опасных для жизни соревнований.

— А с другой стороны — это почёт, уважение, возможность показать свои достоинства, силу духа…

— Ох, Диггори, — вздохнул Лер, перебивая. — Живи для себя, а не выступай, словно шут, на потеху публике. Взвесь получше свои приоритеты.

— Это грубо, — хмыкнул он, но не разозлился. — Твой отец гордится тобой?

— Куда ему деться, я же его сын.

Седрик что-то угукнул и ушёл в свои мысли, а Лер поспешил в Зал, ещё была возможность успеть что-то перекусить.

Он втайне надеялся, что этот красивый, умный, добрый парень всё-таки достаточно умный. «Вот был бы он на пару лет старше, то определённо даже не задумался об этих глупых состязаниях. Это ведь даже не в его характере, скорее всего, возраст такой: хочет показать себя, угодить отцу, доказать себе и всем, что он не просто парень с Пуффендуя».

— Лер, а ты Седрика видел? — спросила Чоу Чанг, близкая подруга Диггори, возможно, они пока не афишировали свои отношения, или изменения в мире принесли даже такие мелкие поправки в будущее.

— Нет, Чоу, не видел, — зачем-то соврал Лер, возможно, не желая вдаваться в подробности.

— Я для вас придержала порции, — обрадовала она, передавая Леру тарелку с картофелем, двумя куриными ножками и салатом с горошком.

— Спасибо большое, — расплылся Лер в искренней улыбке, с Чанг они не сильно общались, но её интерес к нему, как к новенькому, давал приятные бонусы.

========== Глава 4 ==========

День приезда учеников других школ — самый подходящий для убийства василиска. «Хоть бы он не проснулся», — поводов для этого не было, но Лер обдумывал все варианты. Не то чтобы сильно переживал, имелись у него мысли, что такая смерть ему будет к лицу, вот только Северус не одобрил бы подобные размышления. Спустя три недели после первой встречи Найра подкараулила его возле теплиц. Лер после обеда заходил помочь профессору Спраут пересаживать растения в горшки побольше. Он часто ей помогал, больше ради собственного удовольствия. Змеюка лаз нашла и даже осмелилась доползти до спящего василиска.

— Всё ради твоей безопасности, — оправдала она своё чрезмерное любопытство.

— Глупая, там могли быть ловушки, — вздохнул парень.

— Они были, — радостно шипела змея. — Все неактивные, я бы почуяла опасность. Там мыши, я буду их есть. — Найра ела нечасто, а после еды была долгое время сонной, поэтому мышей оставила на потом.

Всё вырисовывалось лучше некуда. Оставалось дело за малым.

Слишком незаметно прошли два месяца в Хогвартсе. Все дни смешались в однотипную кашу. И вот уже тридцатое ноября в прошлом.

Каркаров напрягал, заочно они были знакомы: как-то того неясным ветром занесло в Прагу, где были они с Северусом. Этим же вечером пришла записка, где он просил встречи; в конце концов недовольным лорд Принц ходил ещё неделю. «Как только до директорского кресла допустили это отребье?» — возмущался мужчина. Ничего особенного на встрече не произошло, тот выведывал, как сейчас настроены маги Британии к бывшим Пожирателям. Просто Каркаров имел все качества, чтобы выводить из себя. Настырный, хитрый, трусоватый, высокомерный… Можно сказать, вылитый Малфой-старший, только вот имел он в себе что-то, вызывающее отвращение. Если Люциусу придавало это аристократичности, то Каркарову скорее, наоборот, — убогости. Да и слово он держать не умел и в принципе был далёк от чего-то высокого.

Прибывшая вместе со своими девочками мадам Максим испытывала ревность, что её ученик перевелся в это Мерлином забытое место; она всячески считала должным упомянуть, как ей жаль и что он был чуть ли не самым любимым её учеником. Виделись они до этого от силы раза три-четыре в год, и Лер с трудом верил в её спектакль. Но при этом подыгрывал, мол, тоже жалеет и скучает, только таковы обстоятельства, ничего теперь не изменить. Не забывал он вздыхать и хмурить расстроенно брови; всё-таки портить отношения с такими знакомыми просто кощунство.

Людо Бэгмен, словно начищенная медаль, просто отсвечивал, не причиняя при этом явного дискомфорта. Возможно, потому, что весь негатив на себя перетянул Каркаров, который, когда открывал рот, заставлял Лера каждый раз закатывать глаза.

В целом, помимо прочего, Лер бесился, что теперь в коридорах тесно, в Большом зале старая вентиляция совсем не справляется. «Её хоть раз чистили? Наверное, нет». От еды каждый день ломился стол, словно именно этим директор решил компенсировать все остальные неудобства. К примеру, горячей воды в душевых резко перестало хватать, благо она текла тёплая, а не холодная. К тому же за их столом сидели шармбатонки, с некоторыми он был знаком, и они время от времени перетягивали его внимание на себя. Леру не сложно было поддерживать светские беседы, но вот только девчонки почему-то решили записать его в подружки. Не прямо-таки в рьяные, просто почему-то сочли уместным расспрашивать его о здешних парнях. Благо подобные беседы они проводили с ним не прилюдно и нечасто.

— У вас так мало симпатичных и благородных, — вздыхала Донна, сцепив пальцы в замок. — Но, а вон тот тёмненький с Когтеврана, семикурсник, что о нём скажешь?

— Ох, Донна, — смеялся парень, — я понял, о ком ты, не стоит, моя хорошая.

Что касается василиска, то всё прошло гладко. Жаль, что мантия-невидимка по-прежнему в лапах у Дамблдора, иначе Лер давно бы вынес останки монстра подземелий. Найра сейчас была не способной ни на что: недавно она сорвалась на мышей и проглотила за раз штук семь, те были жирные, и сейчас она еле шипела, устроившись недалеко от законсервированной туши монстра. Так что транспортировка временно прекратилась. От Северуса же пришла короткая записка совиной почтой: «И это все? Я жду». Он даже не поблагодарил за первую партию, а тут пять дней без поступления, и вот он соблаговолил написать приёмному сыну. Но Лер отнёсся к этому флегматично: «Жди, ничего поделать не могу», — коротко ответил он в записке и отправил той же совой. Они могли бы и по сквозному зеркалу пообщаться, но договорились, что это только для экстренных случаев. Да и видимость переписки отца и сына тоже нужно создавать.

Впрочем, у него сейчас была возможность обследовать подземелья, он искал потайной вход в лабораторию или кабинет Салазара. Конечно, возможно, там их и нет, а если есть, то они пусты, но шансом нужно воспользоваться. Северусу парень не говорил об этом, не давая тому ложных надежд, зато в случае удачи будет хороший сюрприз.

День, когда имена чемпионов станут известны, приближался — Лер непроизвольно нервничал. Почему-то в первую очередь за Диггори. Тот так и не ответил точно о своём решении об участии. Да и недавно он столкнулся в коридоре с Грюмом. Тот в который раз замирал, смотрел на него странно, пристально, потом хмыкал и молча шёл дальше. Что он мог видеть? Может, ждал какой-то реакции? Страха или уважения во взгляде Лера? Радовало одно — после Святочного бала по наводке сюда нагрянут авроры и подразделение розыска особо опасных преступников. Достаться должно всему преподавательскому составу, а директор по плану будет задержан. Если ко всему прочему Невилл нечаянно станет участником Турнира, то это ещё и развяжет руки попечителям. А там уже все псы будут спущены, и авторитет Дамблдора канет в бездну. «Скорей бы уже…» — Леру не терпелось, хотя что ему спешить, для него лично мало что изменится. Он продолжит учиться, хоть в Хогвартсе, хоть опять в Шармбатоне. Сам же надеялся, что пока торчит тут, подальше от Северуса, то тот от скуки и одиночества начнёт пытаться построить свою личную жизнь. Но, кажется, его больше волновала шкура василиска.

С Драко они иногда общались, тот всё время пытался разведать информацию о положении дел. Всё-таки от малфоевской интуиции никуда не деться, и Лер уже в открытую заявлял, что не станет говорить Драко то, что он так хочет услышать.

— Если лорду Малфою это будет нужно, то он сам тебе всё расскажет, — отмахивался парень. — Обещаю, если это станет необходимым, я тебе всё расскажу, несмотря на запрет.

Драко никому не позволял занимать лидерскую позицию при общении с ним. Кто не прогибался, тот априори считался недругом. Даже Забини в нужный момент отступал, понимая, что если не сделает этого, то потеряет друга. Очень быстро Малфой-младший вычёркивал людей из круга общения, делая ставку — кто не с ним, тот сам по себе. Это играла в нём кровь Блэков, определённо. Но вот почему-то на Лера это не распространялось. И он чувствовал себя морально раздавленным каждый раз, когда общался с ним — это выбивало из колеи. «Словно псина, бегающая за хозяином», — его не обошёл подростковый максимализм, и от этих ассоциаций у него сводило челюсть. Срывался он на Гойла — тот выводил своей тупостью и в более спокойные для Драко дни.

— Это несправедливо, — напирал Малфой, не намереваясь отступать. — Я достоин того, чтобы на меня возлагали ожидания. Ответь, почему тебе, а не мне дали поручение? Чем ты лучше меня? — с нажимом, в голосе слышалась обида.

— Вот поэтому, Драко, — не хуже Найры прошипел Лер. — Ты напридумывал невесть что. Ты ходячая паранойя! Уймись, запихни своё ребячество куда поглубже и делай то, что от тебя требуется — учись.

Лер не злился на него, понимал, что тот чувствует, а поэтому знал — нужно осадить сейчас, пока не поздно.

— Отойди от него, Малфой! — В их тихую перепалку в коридоре встрял не к месту появившийся Рон. — Что ты лезешь ко всем? — провыл вопрос, смотря на Драко, словно бык на красную тряпку. — Не можешь дня прожить и не докапываться до нормальных людей?! — Высокий подросток обычно сутулился, но сейчас выпрямился и словно стал ещё на голову выше.

— Это ты не можешь не всунуться со своим гриффиндорским эго, куда тебя не просили, Уизли. — Драко ухмыльнулся, язвительно растягивая слова.

— Принц, скажи ему, как я вовремя. — Уизли сжал свою палочку в крупной руке, но ещё не направил. — Сейчас мы ему покажем, где раки зимуют.

Лер скривился, пытался сдержать лицо, но гримаса проступила. «Какой же ты мерзкий, предлагаешь мне напасть на одного».

— Рон, — размеренно, пытаясь успокоить сразу всех, включая и себя. — Ты всё неправильно понял, а Драко, как всегда, хочет казаться хуже, чем он есть. Но и ты неправ, предлагая мне нарушить устав и применить силу против сокурсника. К тому же в нечестном поединке, — пытаясь нащупать зачатки совести, призывал к морали.

— Говоришь как Гермиона, — хмыкнул Рон беззлобно, а потом его лицо озарила вспышка понимания. — Так ты что, дружишь, что ли, с ним? — с таким искренним разочарованием, словно его только что подвёл кто-то близкий.

— Мы с детства общаемся, — просто ответил Лер и на всякий случай нащупал палочку.

— С ним?! — Как показалось Принцу, этот протяжный возглас Рона мог принадлежать раненому барану, но точно не человеку. — Да как так… Я думал, ты на нашей стороне?

— Нет никакой стороны, Уизли, — сбавив обороты, уже спокойно сказал Драко. Внутри же Малфой кипел, готовый взорваться. Опять он повёлся на провокацию гриффиндорца, снова опрометчиво не сдержал своих чувств. «Вот как надо держать лицо, видимо, поэтому ему доверили это дело, а не тебе», — сам себя понукал Драко, в который раз сравнивая себя и Лера; подмечая, насколько тот взрослее по сравнению с ним.

— Что тут происходит? — позади Рона из-за угла вышла Грейнджер, а затем и Невилл. — Рон? — она стрельнула строгим взглядом в его сторону, тот убрал палочку. — Привет, Лерон, — она называла его полным именем; хоть и не по фамилии, но уже тем самым пытаясь сократить расстояние от просто однокурсников до друзей.

— Привет, — вяло кивнул ему Невилл и настороженно посмотрел на Драко. Сам тот никогда не являлся инициатором конфликтов; с Малфоем пытался выдерживать нейтралитет, при этом всегда оставался на стороне друзей. С одной стороны, это хорошее качество, но в поговорку, что друзей, как и родных, не выбирают, Лер не верил. У Невилла был выбор, вопрос лишь в том, насколько он разочарован. Или его всё устраивает?

— Произошло недоразумение, — ответил Лер вместо Рона, тот выглядел как перезрелый томат. — Ничего страшного, так? Нам всем пора в Большой зал, иначе пропустим ужин, — напомнил и без лишних слов направился в нужном направлении.

Имена чемпионов будут оглашаться сегодня, и, рассекая коридор размашистым шагом, Леру не терпелось услышать вердикты. В Большой зал он влетел почти последним, пришлось задержаться. Найра наконец-то решила отнести очередную партию кожи, и Лер закреплял на ней тубу-переноску, которая крепилась под голову змее. Время он рассчитал правильное, если бы не помешали близнецы Уизли — те устроили ему ловушку в виде бомбочек-вонючек. Они в последние дни не упускали случая подшутить над ним. Скорее всего, узнав, что Лер общается с Драко, решили избрать его своей новой жертвой. К тому же Принц был интересной целью, так как часто предугадывал, обходил или рушил заклятием западню, но одну из трёх он всё-таки пропускал. Однажды они пытались подложить ему в еду какое-то зелье, но тут уже помешали пуффендуйцы, встав на сторону сокурсника. В любом случае Лер почувствовал бы инородное в еде, даром не прошли годы жизни в компании зельевара. Иногда, бывало, ради проверки Северус подбрасывал ему что-нибудь эдакое. Но у того всегда было противоядие на случай, если его преемник замечтался и опрокинул пару ложек супчика с добавкой.

— Вкусно? — спрашивал он с подвохом.

— Северус… — вздыхал Лер, которому опять испортили обед. — Что в этот раз? — Его бесило подобное, но таким образом у него вырабатывался иммунитет к некоторым ядам. Так что плюсы имелись.

— Шильдская язва, — ответил он, протягивая противоядие. — Пей.

— Возьму и не буду, — больше в шутку, чем взаправду, но надо же испортить настроение в ответ. — Всё, прощай, Северус, был рад с тобой познакомиться, — паясничал он.

— Оно не смертельно, — вздыхал Северус, наблюдая, как парень лежит на полу возле стола, изображая свою смерть. — Лер, вставай, — тишина. — Прекрати, — с нажимом. — Ну и валяйся. — Оставив на столике ампулу противоядия, он распахнул газету и отгородился тем самым от мира.

«Ничего-ничего, я вас сам подкараулю», — мстительно ухмыльнулся Лер, всё ещё припоминая близнецов. Этот смердящий запах до сих пор стоял в носу. В последнее время он был и так напряжён, а тут ещё и они со своими самодельными розыгрышами. «Был бы собакой — глотки перегрыз бы», — рассуждал парень больше на тему своей анимагической формы, чем над методом расправы. Для её принятия он прошёл уже половину пути. Осталось дело за экспериментами с оборотом. Для подстраховки он собирался взять Малфоя, но тот же потом и сам захочет овладеть анимагией. А Люциус собирался готовить сына самостоятельно на летних каникулах, и Лер не хотел портить его планы. Как вариант — кто-то из однофакультетников; к кому именно обратиться парень ещё думал. Не к одногодкам точно, те тоже захотят поэкспериментировать, а в четырнадцать лет они только испортят свою анимагическую форму, будут, как Петтигрю, — крысой. Для качественного оборота нужно ментально, с помощью медитаций, связаться с внутренним зверем. Это почти как стать оборотнем, только без ликантропии. Сложный и очень деликатный процесс, больше влияющий на психику, чем на физическую оболочку.

«Хотя вдруг и правда собака», — вспомнился сразу Сириус. С ним он не виделся, но отслеживал его жизнь. К тому же если бы тот ненароком с ним пересекался, то магия потянула бы их друг к другу, а этого сейчас нельзя допускать. Может, когда-нибудь потом…

Нарцисса с ним поддерживала связь. В тот злополучный год, когда Сириус был на волоске от Азкабана, она озаботилась его психическим здоровьем. Наняла лучших колдомедиков и в целом направила дальнейшую жизнь кузена в лучшее русло. Тот, естественно, ушел из Аврората и переехал, жил сейчас в Италии у четвероюродного дяди. По последней информации ухаживал сейчас за какой-то студенточкой из местного магического университета. Та училась на частного педагога для детей от пяти до одиннадцати лет. Дети магов в этом возрасте изучали всё то же самое, что и все дети, чаще на дому, реже в частных магических школах, ещё реже в обычных.

Свет в Большом зале потух, и только тогда Лер выбрался из потока мыслей в реальный мир. Находился он почти в первых рядах в кругу своего факультета, полубоком к нему стоял Диггори и о чём-то перешептывался с Чанг. Нервная улыбка на точёном лице, длинные пальцы, поправляющие густые волосы, и виноватый взгляд, брошенный на подругу — всё это сказало Леру о том, чего он так боялся.

В животе всё скрутилось от плохого предчувствия, он прошёл сквозь толпу к Диггори, дёрнул его за рукав мантии, привлекая к себе внимание: — Ты кинул, — уперев в него разочарованный взгляд, — ты кинул своё чёртово имя? — шипел на него Лер.

— Что? — От неожиданности парень опешил, растерянно посмотрел на подругу, потом на Лера. — С чего ты взял?

Чоу с Лером были одного роста, темноглазые, черноволосые, и сейчас с одинаковыми выражением на лице они стали довольно похожи, не столько внешне, сколько по духу.

— Он кинул, — обвиняющие подтвердила Чоу, сжимая тонкие розовые губы в горькой усмешке. — Если твоё имя вылетит — я убью тебя, Седрик.

— Не стоит, Чоу, можешь просто подождать, его сожрет дракониха, — пожал Лер плечами и приготовился ждать, когда Кубок начнёт выплёвывать имена. В том, что имя Седрика Диггори прозвучит, он не сомневался. Что он сделает? Уже ничего, сейчас ничего.

Диггори же изумлённо продолжал наблюдать за Лером, у того ходили желваки, что с головой выдавало раздражение, нахмуренные брови и злой взгляд, устремлённый… на Дамблдора? И вот, секунда-другая, и лицо у того, как чистый холст, словно и не было всех этих эмоций. «Какая же странная прическа», — Седрик сам удивился своим мыслям, наверное, это нервное, но он только сейчас обратил внимание, что такую стрижку видит впервые. Ассиметричная причёска: с левого виска волосы подстрижены коротким ёжиком, на макушке обычной длины, без чёлки, а с правой стороны волосы чуть длиннее, чем на всей голове. «Интересно, это что-то значит?» — ему показалось странным делать такую причёску просто так. По сути, длина как у всех, и если не придавать значение стрижке, то этого можно и не заметить. Что-то упорно не давало покоя Седрику, он раз за разом мысленно возвращался к новенькому. Что-то в нём было такое… Не похожее на остальных? Да и разговор со змеёй его насторожил. Что-то было не чисто. Что за подземелье и тайные ходы?.. О да, на парселтанге он тоже говорил. Жаль, что не удалось услышать весь разговор. Лерон Принц был его загадкой, и будет очень печально, если ответ окажется скучным. Что касается Кубка, то Седрик кинул своё имя в последний момент, так и не решив, хочет участвовать или нет. Будь что будет — решил он.

— Виктор Крам! — называет Дамблдор первого чемпиона.

Зал аплодирует, Седрик тоже, Лер бросает на него взгляд, не сулящий ничего хорошего. Это начинает казаться странным, но Диггори старается не зацикливаться на этом.

— Флёр Делакур! — назван второй чемпион.

Очаровательная девушка уходит вслед за Крамом. Донна выглядит

расстроенной, но некоторые шармбатонки вовсе плачут. Лер же рад, что его знакомая не стала чемпионкой, хотя уверен, Донна была бы лучше Делакур.

«Ну всё, Седрик, ты следующий», — припечатывает мысленно Лер, отпуская последнюю надежду.

— Обращайся за советом, Седрик, — даёт позволение, намекая, что он знает больше, что не так прост и поможет при необходимости.

— Седрик Диггори! — ликует директор, хлопая в ладоши.

Парень не смог побороть изумления, но собрался и помахал всем, кто сейчас смотрел на него, расплылся в широкой улыбке и поспешил за остальными избранными.

— Чоу, — позвал Лер девушку, которая нервно кусала губы. — Всё будет хорошо, — успокаивающе сказал он, и она неуверенно улыбнулась.

— Невилл Лонгботтом?! — Четвёртый; директор старается выглядеть удивленным. Или правда удивлен?

«Я очень надеюсь, что всё будет хорошо», — мысленно простонал парень, уже плохо веря, но всё ещё надеясь.

«Что это ещё такое? Абсурд…» — недоумевал Седрик, когда следом за ним вошёл Невилл. Тот, словно оглушённый, сел в ожидании чего-то, даже не взглянул на них. А потом начался спор между судьями и директорами, туда же влезла и Макгонагалл со Слизнортом. Спустя четверть часа они наконец сообразили отпустить их троих и продолжать разбираться без свидетелей.

— Он не чемпион, — бросила француженка; из-за раздражения акцент становился насыщеннее в её речи. — Всем понятно, что это какая-то чудовищная ошибка.

— Невиллу только четырнадцать, для него это будет намного опаснее, — мимоходом отозвался парень. — Думаю, директор Дамблдор во всем разберётся.

— Наш директор говорит, что ваш директор говорит, что Лонгботтом особенный. — У Крама, помимо произношения, были большие проблемы и с построением предложений. — Он может быть игроком, как и мы.

— Тогда это как минимум не справедливо. — Флёр была в гневе. — Он не должен участвовать.

— Это от нас не зависит, — пожал плечами Виктор. — Я к своим, — попрощался и пошёл дальше.

— Согласен, Делакур, — кивнул Седрик, — думаю, его не станут отправлять на испытания, выставят нули и только. Магический контракт не обойти хотя бы без фиктивного участия. Если же его поставят с нами на равных, то это просто безумие.

— Ещё какое, — фыркнула она. — До завтра, Седрик, — и она пошла вслед за Крамом.

Ночевали они в транспортах, в которых прибыли; шармбатонки в огромной карете, где были комнаты с расширением пространства, а дурмстрангцы на корабле. Единственное: и у тех, и у тех не хватало ни душевых, ни туалетов на всех; с утра многим приходилось рано утром идти в замок, чтобы провести все необходимые утренние процедуры. Хотя со стороны директора было бы справедливым разместить гостей в самом замке. Уж на деньги попечителей можно было бы открыть и обустроить часть закрытых помещений.

Но Седрика волновало не это, его настораживало странное поведение Принца, тот словно знал всё заранее. «Нет, он намеренно давал понять, что знает», — парень совершенно не жалел, что стал участником Турнира. Отчасти он хотел этого, хотел порадовать семью, хотел показать свою силу. За его тихим и добрым характером скрывалось бушующее пламя. Ему всегда становилось мало: ловец, командир команды, староста, отличник. Чего он захочет в двадцать? Чего достигнет к тридцати? Что он будет делать в сорок, когда по планам у него уже будет всё, что он запланировал? Жизнь у чистокровных долгая…

========== Глава 5 ==========

— Фрэнк Брайс мёртв, — вслух, одними губами проговорил Лер. «Что же это такое?» — и правда странно, почему садовник в доме Реддлов скончался? Волдеморт точно не ожил, Петтигрю в Азкабане, Крауч-младший в личине Грюма. Кто испугал Фрэнка до сердечного приступа? Некролог спутал все карты. Может, старику просто пора было умирать? Но а вдруг там решил поселиться подражатель? Вся информация о Тёмном Лорде публиковалась, и кто такой Том Реддл, и где он жил в детстве, и что случилось с семьёй Гонт, тоже публиковалось. Скорее всего, это очередной фанатик, они всегда были, и неудивительно, если появился ещё один. «Надеюсь, Люциус с этим разберётся до третьего испытания», — тыквенный сок встал поперек горла. «Чашечку кофе бы», — ежедневная утренняя мечта Лера сбудется только на каникулах. «Дожить бы», — сварливо вздыхал.

Диггори выловил Лера, когда тот возвращался из подземелий Салазара. Сегодня ему не повезло наткнуться на Плаксу Миртл, она находилась в полном раздрае, брызгалась водой, кричала, ревела, пролетала сквозь. Промокшая мантия — это полбеды, есть чистящие и высушивающие чары. Каждый уважающий себя маг знает такие. Вот только от запаха они почему-то не избавляли, вещи всё равно нуждались в стирке. А Седрик появился на его пути прямо на входе в гостиную пуффендуйцев.

— Я хотел поговорить, — сразу с ходу припечатал, но, увидев странный вид Лера, отступил. — Когда тебе будет удобно?

— Долго продержался, — фыркнул в ответ и вошёл в дверь, всё ещё сырой и пропахший затхлой водой.

В гостиной были только первые два курса, остальные ушли в Хогсмид. Поэтому Лер махнул парню рукой, приглашая идти следом. В спальне он жил с двумя маглорождёнными парнями, и те все его странности воспринимали как само собой разумеющиеся. В список странностей относились те же очищающие чары.

— Три дня ждал подходящей возможности, — признался он, присаживаясь на один из трёх стульев, стоящих около одного длинного стола. — Что с тобой случилось? — всё-таки не смог проигнорировать.

— Оставим это без ответа. — Лер скинул мантию в корзину для белья и сел на свою кровать расшнуровывать полуботинки, в которые через голенище попала вода. — У меня к тебе тоже есть просьба. Чтобы ты не оставался в долгу — сделаем обмен любезностями.

— Я ничего ещё не прошу, — хмыкнул Седрик, наблюдая впервые за однофакультетником в непривычном виде.

В общей гостиной Лер бывал редко, чаще всего только на еженедельных собраниях, когда приходила Спраут. И без мантии он по привычке не покидал спальню, даже для неформального сбора. В душевые каждый курс ходил в своё время. Так что, будучи сейчас только в брюках и рубашке, он выглядел как-то иначе, не по-школьному.

— И не будешь просить, — пообещал Лер, стягивая сырые носки и призывая беспалочковым акцио свежие из комода. Такое мог каждый, кто рос в семье магов. — Мы совершим обмен, я тебе — ты мне.

— Как я узнаю, что это будет равноценно? — Диггори и правда не собирался ни о чём просить, его мучило любопытство, и он хотел разобраться.

— Проверка на доверие, — бросил Лер с напускным равнодушием, доставая из-под кровати вторую пару обуви. — Впереди три испытания, и если всё будет хорошо, то ты будешь победителем, если нет, то придётся проиграть. И поверь, от моей информации будет зависеть твоя жизнь.

— Это смешно, — возмутился, скрещивая руки на груди. — Что ты можешь знать? Ты от Трелони нахватался? Вроде не ходишь на её курсы.

— Я почти завершил переход в анимагическую форму, мне нужен человек на подстраховку. — Проигнорировав вопросы, Принц достал из шкафа мантию, накинул её на плечи и сел за соседний с Диггори стул. — Сталкивался с этим разделом?

— Это не ко мне. — Брать на себя ответственность за четверокурсника он не собирался. — Иди к профессору Спраут с разрешением отродителей.

— От Северуса? — хмыкнул Лер, — не в этой жизни. Хочешь растягивать наш разговор — пожалуйста, будь по-твоему. О чём ты хотел поговорить?

— Ты заранее был уверен, что меня выберет кубок, — начал Седрик и замолк.

А что дальше? Какие у него ещё есть вопросы? Нет даже догадок. Кроме одной — это лишь совпадение. Но Принц будто всё изворачивается и пытается заставить играть по его правилам. Что он вообще забыл на их факультете? Впрочем, этот вопрос можно задать почти любому.

— Я могу сказать, что точно знал, но откуда и как — не на этом уровне нашего знакомства. — Ему очень хотелось сбросить все воспоминания Гарри Поттера в чашу и раздать, кому надо, но с таким коллапсом из сгустка людской паники мир просто не справился бы. — Твоё дело верить или нет.

— Странный метод заинтересовать. Ты занимаешь позицию, в которой с тебя нет спроса, не даёшь доказательств, но желаешь, чтобы к тебе прислушались, — идти на поводу он не собирался. «Какие мотивы у тебя, Принц?».

— Я могу дать информацию, а как ты ей воспользуешься — дело твоё. Всё просто. С каждым бинго ты будешь верить мне больше, вот только, отказав в моей просьбе, ты поставишь себя в положение должника. Мне же непринципиально, я могу попросить другого старшекурсника.

— Ты испортишь анимагическую форму своей спешкой, — решил направить на путь истинный, как старший. — Форму нужно регистрировать или ты хочешь подставить страхующего?

— За дурака меня держишь? — усмехнулся Лер. — Обязательная регистрация — скажешь тоже. Ни в одной стране я такого нарушающего права мага закона не встречал. И подставить страхующего невозможно. Лицо не попадает под ответственность за содеянное магом-перевёртышем. В случае судебного разбирательства может быть вызван только в качестве свидетеля.

В итоге они долго ходили вокруг да около. Время, когда все начнут возвращаться, поджимало, и парни решили перенести разговор на потом. И для пущего интереса Лер решил выбрать место встречи самостоятельно. «В Выручай-комнате мне и самому интересно будет побывать», — расстроенным от незавершенного разговора не был. В целом он и не собирался раскрывать с ходу все карты. «Для начала нужно показать оппоненту свою значимость, потом выкроить хоть толику доверия по отношению к себе. И только тогда слова начнут иметь хоть какой-то вес», — не для каждого это работало, но сейчас это было разумно. Можно сказать, первая задача к поставленной цели выполнена.

Седрик же вместо ответов получил одни вопросы. «Кто он такой?», — не давала ему покоя мысль. Она набатом преследовала, вытесняя даже волнение перед будущим испытанием и радость от осознания, что он чемпион. Всё было не так, словно он говорил не с мальчишкой, у которого только сломался голос, а с кем-то старшим, возможно, взрослее его. Опыт, уверенность, власть над ситуацией, напускное равнодушие. «Хочет помочь, а взамен ничего толком не требует. Словно ловушку раскинул. Или всё-таки это что-то пуффендуйское?.. Мерлин, Седрик, он водит тебя вокруг пальца, завышает свою значимость. Какие ловушки? Ему четырнадцать!» — но любопытство не порок, и парень решил, что, пока есть возможность, он поиграет в игру Лерона Принца.

Встретились они следующим днём на восьмом этаже за час до отбоя. По пути Леру попались две ловушки от близнецов: склеивающая ноги и простая растяжка, после которой два метра пола были измазаны в слизи. Проверять, что собой представляет эта полупрозрачная масса, он не стал. Благо в это не угодил ни он, ни кто-то другой. Все препятствия Уизли устанавливали на скорую руку, иногда он даже слышал, как те убегают за угол, хихикая. Уж эти смешки он теперь мог отличить от любых других. «Хуже гоблинов», — злости не было, только раздражение.

— Добрый вечер, Седрик. — Тот его ждал в конце коридора у картины с зимним пейзажем, портретов тут не было. — Заставил тебя ждать?

— Ты вовремя. — Парень отвернулся от картины и посмотрел на собеседника. — Почему тут?

— Есть одно место, — Лер помнил смутно, — кажется, между этими гобеленами.

Седрик скептически взглянул на чистую стену, затем на подростка, который по росту доходил ему до подбородка. Но вот в его чёрных глазах оказалось столько уверенности, что парень, пожав плечами, двинулся следом. Вперёд-назад, от гобелена к гобелену, пока на удивление обоих в стене не материализовалась дверь.

— Что там? — Он понимал, что отец Принца учился в Хогвартсе и, возможно, рассказал сыну о многом, но Диггори-старший — выпускник Когтеврана. И как так вышло, что его отец о таких скрытых комнатах ничего не знал? Может, это облюбованное логово слизеринцев? Поэтому ни он, ни его отец даже не слышали об исчезающей двери на восьмом этаже? — Кто ещё знает об этом месте? — решил спросить прямо, заходя вслед за парнем.

Всё выглядело так, словно кто-то тут только что побывал. Камин с горящим тёплым пламенем, шкафы с книгами вдоль стен, стол с канцелярией и два удобных на вид кресла полубоком друг от друга, посередине на круглом островке ковры с рунами. Руны эти показались Диггори знакомыми. Два самых простых рунических узора он разгадал как «правда» и «ложь».

А вот Лер точно определил значение этого ковра. Он зачарован на правду. Такие обычно можно встретить в кабинетах у нанимателей. Простенькие ковры-амулеты обычно не больше двух квадратных метров не давали откровенно солгать, но полуправду они не разбирали. Зато отлично справлялись на ответы, где требовалось сказать «да» или «нет». Но и тут не обошлось без промахов: если собеседник уверен в своём ответе, то ковёр пропускал ответ. Поэтому популярностью они особой не пользовались, просто модная безделушка прошлого десятилетия.

— Комнату эту называют по-разному, открывается она, если пройти рядом с дверью три раза, а внешний вид будет зависеть от твоих потребностей. — Лер не зацикливался на обстановке и сразу сел в кресло. — Двадцать четвёртого ноября будет первое испытание, через двадцать дней. И знаешь, тебе не понравится узнать, что там будет, — говорил он, наблюдая, как Седрик рассматривает книги на первой полке, все они были о драконах. — Советую почитать о Шведском тупорылом.

— Венгерская хвосторога — моя любимая. Я в детстве собирал все наклейки и вкладыши с ней, — дружелюбно поддержал тему Диггори. — Все в детстве любят драконов. Я бы любил и динозавров, если бы они не проиграли войну за землю драконам и сохранились как вид. А сейчас мне их даже жаль, они не выглядели опасными, наоборот, дружелюбными.

— Не факт. — Леру показалось забавным, что старшекурсник развил с ним эту тему. — Динозавры могли бы быть теми ещё… Просто у драконов оказалось больше преимуществ: крылья, огонь из пасти.

— У некоторых нет ни того, ни другого, — заметил он, теряя интерес к книгам и садясь в кресло. — Так что? Ты впечатлил меня этим местом, но что дальше? Раскрыв о нём информацию, ты хочешь, чтобы я страховал тебя при обороте? Или ты всё-таки оставил эту идею? Первый раз лучше осуществлять в доме рода, в родных стенах, с подстраховкой родственника.

— Я показал тебе, что хочу доверять, — ответил Лер. — И хочу, чтобы ты доверял в ответ.

— Ты окутал себя таинственным облаком в целях заинтересовать, но, даже приведя меня сюда, не дал причин безоговорочно верить. У тебя странные мотивы, Принц. Что ты хочешь? Только честно. Не бывает так, чтобы всё было просто так, — размышлял он вслух. — Ты сказал, что свидетелем позовёшь любого старшекурсника, если я не соглашусь. Значит, и не это твоя цель. — Его серые глаза внимательно наблюдали за застывшим профилем собеседника. «Совершенно нечитаемое лицо, словно памятник», — но вот секунда, и на него уже смотрят в ответ.

— Если бы ты знал, что кто-то может умереть на третьем испытании, то просто бы сидел и смотрел? — тихо, с нажимом, так умел Северус, и он перенял некоторые повадки за годы жизни вместе с ним. — Ты как маленький мальчик. Зачем-то упёрся в доказательства. Я могу дать тебе липу, и ты съешь её, так как у самого на руках ничего нет. У тебя нет информации для того, чтобы понять, вру я или нет, ложные мои доказательства или имеют под собой почву. Давай договоримся, я помогаю этому миру полюбоваться на красавчика ещё годик второй, а дальше как-нибудь сам.

— Красавчика? — Его это смутило и рассмешило одновременно, от девчонок он, конечно, мог ожидать услышать что-то похожее, но не от Принца. — Ладно, ты ужасно серьёзный, и это заставляет понервничать. — Седрик убрал с лица свою скромную улыбку и, облокотившись поудобнее, решил выслушать Лера. — Я прислушаюсь и надеюсь, не останусь в дураках. Если ты окажешься прав, я тебе помогу с оборотом.

— Отлично, — сухо резюмировал парень, встал, взял с полки книгу «Всё и ещё немного о Шведском тупорылом драконе». — Прочитаешь её. — Седрик принял книгу с попыткой перебороть скептический смешок. — Чуть позже, к концу следующей недели, я покажу тебе кое-что. И тогда ты мне поможешь с оборотом, если и тогда не захочешь, то попрошу Чоу.

— Она не согласится, — заметил Седрик.

— Согласится, — хмыкнул Лер, зная наверняка, как именно сможет уговорить Чанг. — Скажу ей, что спас одного красавчика от зубов драконихи, пожалуюсь, что тот в ответ даже не поблагодарил, и она поможет, — посмеялся Лер, смотря, как скулы «красавчика» розовеют, то ли от смущения, то ли от раздражения. — Книгу можно выносить.

Найра, когда появились драконы, стала нервничать. Лаз, которым она обычно пользовалась, находился совсем близко от вольеров. А более длинным путём она не любила пользоваться — говорила, что там много пауков. Мелкие её боялись, а большие влажно цокали желваками и тоненько, тихо повизгивали. Змею не смущали драконы, только маги, которые там всё время крутились, так что Леру пришлось выбираться из гостиной по ночам. Северус тоже не обрадовался встречать змею у Хогсмида ранним утром.

Седрик к концу недели переварил кучу догадок. «Драконы… Первое испытание будет связано с ними. Определённо, иначе к чему эта книга. Нам придётся сражаться с Шведским тупорылым», — он по-прежнему считал, что Невилла не допустят. И всех своих неожиданных фанатов убедил в этом. Хотя на самом Гриффиндоре чувствовался разлад. Друзья Невилла точно закусили на него, решив, что тот обхитрил Кубок и не сказал им. Когтевран и Слизерин никак не реагировали на раскол гриффиндорских студентов, большая часть поддерживала Седрика.

— Мы выйдем сражаться с Шведским тупорылым драконом? — уже уверовав в свою догадку, решил уточнить напрямую.

— Ты будешь, есть погрешность, но, скорее всего, — да. — Сегодня Лер и сам хотел поговорить с чемпионом. — Через час после отбоя буду ждать тебя в гостиной. Надень тёплую мантию. — По ночам на улице уже становилось довольно прохладно.

Путь туда согласилась прокладывать Найра, если кто-то будет идти им на пути в коридоре или в лесу, она скажет. Обратно они уже сами. Лер решил, что если они попадутся, то он оправдается тем, что страдает лунатизмом, а Седрик героически пошёл за ним — будить же нельзя. Вероятно, им не поверят, но Лера это не особо волновало. В подкрепление своих слов он решил не брать палочку. Она, конечно, удобный магический инструмент: для некоторых чар служит ускорителем, а некоторые делает просто проще, но всё же не она делает человека магом. Лер упорно пытался перевести заклинания и пассы палочкой в привычные для него формулы из первой жизни. В двенадцать, когда его ядро подросло, у него стали получаться простые беспалочковые: люмос, нокс и акцио на лёгкие предметы. И потом ему уже не терпелось как можно больше изучить чар по этой технике; во многом они оказались схожи с формулами из прошлого. Но, к его удивлению, далеко не ко всем чарам разработаны беспалочковые техники, и он решил, что переведёт их сам. «Теперь главное, чтобы ты не струсил», — хмыкнул парень, видя, что Седрик его уже ждёт. — Пошли, — позвал тихо Лер, выходя в коридор.

— Пошли, — шёпотом согласился.

— Не пугайся, это моя змея, — предупредил Принц, услышав характерное скольжение по каменному полу.

Седрик не боялся, да и змея ползла впереди; та оказалась сантиметров пятнадцать в диаметре, а в длину не больше полутора метра; в темноте ему сложно было разгадать цвет, но на свету шкура отдавала болотистой желтизной. Молчали они втроём, пока не скрылись в тени первых деревьев леса.

— И часто ты так выходишь? — поинтересовался Диггори.

— В лес? В первый раз. — Чистая правда. — Найра, медленнее, — попросил Лер змею на парселтанге, тропы не было, приходилось идти в слепую.

— Медленнее, — согласилась она. — Мальчик не боится, — оценила сердцебиение. — Зачем ты возишься с этим ребёнком?

— Понравился, — свои ощущения и чувства Лер мог спокойно распознать и понять, не первый раз живёт. — Не хочу, чтобы сдох перед первой линькой, — обозначил он совершеннолетие, чтобы питомице стало понятнее.

— А когда отлиняет, совьёшь с ним гнездо?

— Нет, Найра, не планировал, доживём, увидим. — Лер не сдержал улыбку, этот вопрос его рассмешил. — Тебе ли не знать, что я в теле четырнадцатилетнего? Красавчик физически старше меня.

— Мальчик нервничает, — заметила змея и замолкла.

— Она скучает по мне, вот и разболталась, — оправдал Лер беседу на парселтанге. — Всё в порядке.

А Седрик только что-то бестолково промычал, переваривая услышанное. И мысли, которые запрыгали в голове, заставили его поёжиться. Глубоко вздохнув — выдохнул медленно, успокоился. «Страшно представить… А если Дамблдор со своими бредовыми идеями прав, и Волдеморт жив, ха, и сейчас в теле Лерона Принца?!» Но следующей мыслью он себя приободрил: «Ну, если это Том Реддл, то он хотя бы не безумный».

Собственно, сейчас Министерство продвигало многие идеи молодого Реддла. Частично усовершенствованных, более продуманных, с большим упором на то, что маглорождённых нужно принимать и направлять. И на сегодняшний день Нарцисса Малфой имела четверых подопечных, только двое поступят в Хогвартс в следующем году. А другим двоим ещё нет и семи лет. Всех нашли по следам магического выброса, устранили последствия, успокоили родителей и их детей. Андромеда вместе с дочерью состояли тоже в списках организации помощи маглорождённым. И насколько Леру известно, сёстры Андромеда и Нарцисса неплохо общались.

Конечно, мимо Диггори не прошло, что Лерон вполне спокойно признался, что ему симпатичен парень. И не кто-то другой, а он, Седрик — «красавчик» — польстило, но окончательно запутало. Что теперь делать с этой информацией? Он даже не может отреагировать, выплеснуть эмоции, задать вопросы — не для его ушей был этот разговор. А если он раскроет себя, что тогда? Ничего хорошего — полагал Седрик, как минимум ему перестанут помогать. Теперь-то считать, что Лерон Принц просто набивает себе цену, глупо — парень оказался не просто крупной рыбкой, а китом в неразгаданных Седриком тайнах.

Сквозь темноту леса начали мелькать огни факелов, прохладный воздух словно становился гуще из-за запаха отходов жизнедеятельности рептилий и серы. Найра остановилась, пропуская их вперёд, она собиралась подать сигнал, если почувствует приближение людей. Седрик от нетерпения стал ускоряться, но Лер придержал его за локоть.

— Они нас чуют, но, пока ты тих, как мышка, они не станут возражать, — прошептал Лер. — Иди медленно, дыши спокойно, говори тихо.

Когда им открылся вид на вольеры, Седрик застыл около дерева, опасаясь выходить на открытую поляну. Вольеров оказалось четыре, и в них, занимая почти всё пространство, метались драконихи. Самки — агрессивнее, опаснее, изворотливее.

— Не бойся, — успокоил его парень, всё ещё поддерживая чуть выше локтя.

Диггори выпрямился и сделал попытку отдёрнуть руку; его всё ещё не отпускал факт того, что Лерон — младшекурсник. «Да будь он хоть ровесник моего деда!» — фыркнул вслух. — Я не боюсь запертых и прикованных цепями драконов.

— Хм, я имел в виду охрану — нас не увидят. Там твоя — Шведская тупорылая, драконихи. Валлийская зелёная — достанется Делакур, Китайский огненный шар — Краму, а вон та, видишь? — он указывал пальцем на клетку, — там Венгерская хвосторога, она перепадёт несчастному Невиллу.

— Откуда ты знаешь? — Голос у него немного охрип, а прокашляться стало бы плохой идеей. — С чего такая уверенность?

— Ответы на твои вопросы у меня есть, а вот озвучивать их я пока воздержусь. — Если «красавчик» захочет дать клятву о неразглашении и согласится сотрудничать, то задачу это упростило бы в разы. — Помнишь, ещё до того, как Кубок стал выбрасывать имена, я упомянул драконов? Сказал, что ты следующий, и ты был следующий. У тебя ещё есть сомнения, что я могу ошибаться? — Лера расстраивало, что сейчас, стоя так близко к собеседнику, ему приходилось откровенно задирать голову. «Подойди ко мне сейчас восьмилетка с такими заворотами — и я б его послал, даже не вникая», — ситуацию он расценивал как комичную, а внешность Седрика как сексуальную. «Фортуна тебя не обделила, дав эти шикарные скулы и розовые губы», — с гормонами в подростковом теле он ничего не мог поделать, впрочем, его всё устраивало. — Я знаю, какое будет второе испытание и третье, в котором выигрыш может закончиться поражением.

— Твои слова теперь имеют вес. — Парень отвернулся в сторону к драконам, слишком внимательно смотрел на него Лер; а с информацией, которую он сегодня услышал, такой взгляд вызывал у него странные чувства. «Немного смущает…» — определил он, но было что-то ещё, о чём он не хотел сейчас задумываться.

В магической Британии никак не относились к двум любящим друг друга мужчинам. Те могли даже заключать в Министерстве партнёрство, а вот бумажка, обозначающая брак, могла выдаваться только мужчине и женщине. Крайне редко в брак вступали мужчины уже в партнёрстве, но и такое не порицали. В последние лет сорок тенденция на однополый официальный союз резко упала, но сейчас с восстановлением традиций опять стала понемногу возвращаться, хотя многие маглорождённые старшего поколения кривили носы. Но Министерство с бумажками — это одно, а перед магией заключить союз мог и гоблин с русалкой. Седрик же на этот счёт не задумывался, всегда было в целом всё равно, кто с кем спит и кто кого любит. Лично ему никогда не нравился кто-то конкретный. Возможно, Чоу казалась ему красивой девушкой, с гладкой кожей и прелестной фигурой. Она да некоторые другие девушки вызывали в нём желание, а вот на парней он не засматривался. Пока что…

— Насмотрелся? — спросил Лер, выдёргивая парня из потока мыслей. — Пойдём обратно?

— Да, пошли, — согласился он. «Интересно, а на обратном пути змея будет такой же разговорчивой?» — но обратно они шли только вдвоём.

========== Глава 6 ==========

— Вот куда ходит…

— Прячется тут…

— И где же?!

— В женском туалете!

— Влюбился в Плаксу Миртл?

— Она расстёгивает блузочку?

— Ради тебя только она готова?

— Только призраки дают…

— …деткам бывших…

— …Пожирателей смерти?

Одной ночью он уже слышал что-то подозрительное, шорохи. Но решил, что это ему послышалось, эхом принесло по коридорам пустого замка. Стало быть, близнецы Уизли тоже не спали. И если тогда они, видимо, не дождались его выхода, то сегодня решили устроить ему засаду, перед тем как Лер войдёт в уборную. Он всегда запечатывал двери чарами, так что, возможно, они в прошлый раз тоже хотели последовать за ним, но не успели. А взломать силёнок не хватило, или их спугнули. Сегодня же он только собирался закрыть дверь за собой, как в проёме появились близнецы. Отступив для манёвра, он выслушал их сбивчивую речь, оценивая, как поступить. «С одной стороны, в Тайной комнате рядом с расчленённым василиском их тела не найдут. Но марать руки в крови этих детей? Нет. Я же не ублюдок в конце-то концов», — рассуждал он, наблюдая, как лица ребят искажаются гримасой ненависти на фразе «…Пожирателей смерти». «Детины выросли, а мозгов для них никто не раздобыл. Кормятся речами старика и счастливы. Другой жизни не знают. Словно големы-марионетки на магических путах».

Решение было обыденным: обезоружив противников беспалочковым экспеллиармусом, наложил силенцио, чтобы не шумели, и в тот же миг он подвесил их в воздух мобилликорпусом. И завлекаемые движением палочки братья, копошась в невесомости и открывая беззвучно рты, оказались запертыми в туалетных кабинках.

— Брахиабиндо, — добавил связывающее в конце. — Посидите, подумайте, остыньте.

Конечно, он не верил, что они улучшат своё поведение, выберут жертву по зубам и только. «Когда-нибудь из них, может, и вырастет что-то адекватное, а сейчас, главное, мне пусть дорогу не переходят». Поднявшись из Тайной комнаты, Лер, как и предполагал, нашел парней там, где и оставил. Красные, потные, видно, пытались выбраться из пут.

— Ах да. — И карта мародёров шустро юркнула ему в руку. — Правила просты: не трогаете меня — я не трогаю вас… Знаете, у меня даже есть к вам предложение, могу стать спонсором, если захотите заниматься своими проказами на серьёзном уровне. Как мозгов поднакопите, приходите, поговорим.

Чары должны будут спасть через минут двадцать, их палочки он оставил на краю раковины. Предложение, которое Лер бросил, — чистая импровизация, но тем не менее вполне воплотимая в жизнь. Нет, магазинчик будет точно не для детей. Подобные шалости можно усовершенствовать и выставлять на продажу для военных структур, в конце концов сгодится для оснащения тренировочных полигонов. Можно, конечно, переработать некоторые «приколы» близнецов в действительно детские, но захочется ли Уизли делать что-то скучное, абсолютно безопасное? Вот и Лер склонялся к первому варианту. Но когда это будет и будет ли — загадывать не собирался. Первым же делом вернувшись в гостиную факультета, он развернул пергамент, честно отобранный по праву победителя в их неоднозначной дуэли. «Хорошая работа», — оценил, разглядывая планировку, присматриваясь к именам. Было видно, как близнецы идут в свою гостиную, освободившись от чар, как Филч — бедняга, уже караулит их около входа в спальню грифов. Невилл не спит, топчется около окна, Лер, как ни пытался, не мог избавиться от чувства жалости к нему. «Так, а вот я», — его точка была подписана, на миг у него сбилось дыхание: «Привидится же такое… Нет, не привиделось…» — его имя и фамилия на краткий, буквально еле уловимый, промежуток времени сменялись на вопросительный знак. «Интересно, для них карта тоже вырисовывала этот вопрос? Или это только для меня? В любом случае эта безделушка способна пробить ментальный блок и считать информацию обо мне», — на самом деле не верилось, что карту сделали школьники. «Может, она существовала и до этого, а те поэкспериментировали над ней, добавив пару наработок под свой лад? Не могли дети создать что-то настолько качественное. Или могли?» — доступы в семейные библиотеки и другие тайники могли дать им и знания, и чужие наработки. В любом случае вещь казалась отличным приобретением. Закрыв карту и сложив пергамент, Лер пошёл спать. В последние дни от недосыпа под глазами залегали тени, и он мечтал, что выспится в выходные на этой неделе.

Седрик же, получив информацию от Лера о первом турнире, не покладая рук тренировался в Выручай-комнате. «Действительно, выручает», — мысленно причитал он, стирая пот со лба. Страха перед приближающимся состязанием не было, его вытесняли два фактора: физическая усталость и Лер.

— Не доверяй профессору Грюму.

— Это ещё почему? — отчасти он уже верил парню вопреки, но всё равно хотел услышать обоснование словам.

— Он не тот, за кого себя выдает, во фляжке оборотное, — спокойно ответили ему, даже бровью не повели.

— Ты же понимаешь, как ненормально это звучит? Мне важно знать больше.

— Это ровно столько, сколько я готов тебе дать, — заверили его, приятельски похлопав по плечу.

«Лер, что же ты такое? Маленькое чудовище…» — Диггори становилось и смешно, и страшно не по себе, что в последнее время он только и делает, как думает о Принце. «Но Грюм и правда странный. Раньше он не прочь был поболтать со мной, а теперь только и делает, что вьётся вокруг Невилла», — парень стал присматриваться к преподавателю защиты и находил незаметные на первый взгляд подтверждения словам Лера. «Но как это могут игнорировать другие преподаватели? Тот же директор общался с профессором не-Грюмом ещё задолго до моего рождения…»

Меньше чем за неделю до двадцать четвёртого ноября Седрик довольно сильно задержался в Выручай-комнате. Уверенность, что Чоу заменит его в качестве старосты и найдёт оправдание его отсутствию, не давала ему поводов смотреть на часы в пылу тренировки. По пути в гостиную он не отказал себе в удовольствии отмокнуть в ванной старост в горячей воде, где мышцы наконец позволили расслабиться. Внутренние часы подсказывали, что время перевалило за полночь, и, набросив на себя высушивающие чары, он начал красться по коридору. «Как бы на Филча не наткнуться», — но тот по обыденности кружил недалеко от спален Гриффиндора.

— Три четвёртые кожи отнесли, со следующей недели к органам перейдём. Надо написать Северусу, чтобы он подыскал другую переноску. — Тихий шёпот на парселтанге, Седрик замер, прислушиваясь.

— Этот змей бесконечный, — жалостливо. — Хозяин бы без меня не справился.

— Ты облегчила дело, скелет, яд и кости перенесу до каникул, возможно, уже сам. — Голоса удалялись.

— А мясо?

— Мясо василиска бесполезно, — хмыкнул Лер. — Пошли, тихо, Найра, сейчас посмотрю карту.

«Василиска!» — глаза Седрика расширились, и только спустя пару секунд он понял, что почти не дышит. Идти следом он не стал, боясь быть замеченным. «На территории школы труп василиска? И Лер со змеёй выносят останки для Северуса Принца. Уму непостижимо!» — он отмер и двинулся к дверям гостиной.

На карте мародёров Лер с любопытством рассматривал точку Седрика. Застывшую за углом, затем юркнувшую за двери факультета и застывшую в центре. «Сел на диван ждать меня? Хочет поймать с поличным?» — хмыкнул и вслух добавил: — Путь чист.

Лер торопился, точка Седрика всё ещё не сдвинулась. Освещение в гостиной поддерживала пара светильников в режиме ночника, они тепло обволакивали комнату жёлтым светом; волосы Диггори словно черненое золото, его макушка выглядывала через спинку дивана, как вошёл Лер, парень не слышал. «Спит, что ли?», — не боясь быть застигнутым, он обошёл диван, чтобы с поличным предстать перед Диггори. Тот спал. Ресницы на щеках отбрасывали тени, подчёркивая серые круги под глазами от недосыпа. Точёное аристократичное лицо с красивыми мужскими пропорциями завораживало, притягивало внимание, словно прекрасная картина в галерее. Из сотни других именно она приковывает взгляд. «Греческие боги бьют пятками землю своего Олимпа от зависти», — Лер сел рядом, любуясь, руки чесались прикоснуться, но дыхание Седрика изменилось: — Красавчик, шёл бы ты баечки, — шёпотом.

— Я не сплю, — сонно невпопад ответил парень. — Где ты был?

— А ты?

— Я был тут, — всё ещё сонно. — Ты опять назвал меня «красавчиком»? — зачем-то переспросил, хотя и без уточнений знал, что симпатичен Леру.

— Неправда, ты стоял за углом, когда я выходил, красавчик, — тихо посмеиваясь, наблюдал, как лицо Седрика становится удивлённым.

— Да откуда ты всё знаешь? — В голосе слышалось отчётливое непонимание, Седрик почувствовал себя ребёнком. — Я тренировался, — всё же ответил и замолчал, показывая, что ждёт ответа на свой вопрос.

— А я спускался в подземелья Салазара Слизерина и разделывал тушу василиска, которого убил, а Найра, моя питомица, относит всё Северусу. — Лер был уверен, что Седрик ему не поверит.

— Салазара Слизерина… — восхищённо выдохнул парень.

— О Мерлин, у тебя переутомление, — посмеялся Лер и коснулся ладонью лба парня; светлая кожа оказалась тёплой и нежной, а Седрик вовсе не отпрянул; прикосновение вышло дольше, чем планировалось. — Пора спать. Выспись хорошенько. И… если ты не решишься страховать меня в мой первый оборот, то в субботу я буду просить об этом Чоу.

Вся пятница Седрика прошла как в тумане. С утра он еле разлепил глаза, спать хотелось ужасно, на минуту он подумал притвориться больным и пропустить нумерологию, но в конце собрался с силами и даже не опоздал на занятия. Засыпал тяжко, и сон был поверхностный, как крепкая дрёма, с какими-то фрагментами прошлого дня, с фантазиями о комнате Салазара, василиске и Принце. Тот из головы и днём не выходил.

— Лер, — позвал Седрик, перехватив парня после обеда. — Не проси Чоу, я подстрахую.

— Спасибо. — Принц улыбнулся искренне, широко и ушёл.

«Что-то новенькое. А когда, а во сколько?» — он и сам не заметил, что улыбается в ответ уходящему, уже смешавшемуся с одногруппниками Леру. Отмерев, он резко развернулся и столкнулся с Невиллом, у которого вылетели все пергаменты из рук.

— О, Невилл, прости, пожалуйста. — Конечно, он стал помогать поднимать скрученные в тубу листы.

— Да ничего-ничего, я сам… — Потом он замер, внимательно посмотрел на Диггори и шёпотом добавил: — Седрик, на испытании будут драконы. Я взял в библиотеке изучить, вот… — он указал на пергаменты, которые имели подписанные хлястики. — Просто поверь…

— Спасибо, Невилл, я обязательно зайду в библиотеку, спасибо, — ещё раз на автомате поблагодарил он парня. Тот выглядел неважно: глаза красные, руки подрагивают, голос нервный, словно он вот-вот сорвётся в истерику. «Жалко его…» — вздохнул он. «Может быть… Может, всезнающий и таинственный Лер поможет разобраться с этим? У Лонгботтома и так жизнь не сахар, а тут ещё этот Турнир».

В субботу Лер отсыпался, пропустил завтрак и встал ближе к обеду. Ленно встал, сходил в душ, в котором вода успела нагреться; окончательно собрался как раз к обеду.

— Седрик, Чоу, привет, — поздоровался он на входе в Большой зал. — Идёте в Хогсмид?

— Привет, — улыбнулась девушка. — Я иду, а Седрик опять решил остаться.

— Привет, — поздоровался Диггори. — Ты тоже высыпался?

— Да, — воодушевлённо согласился, подмечая, что тени под глазами Седрика тоже пропали. — И завтра тоже буду.

Когда Чанг отвлеклась на первокурсников, которые расшумелись, Лер добавил: — Сегодня после отбоя, хорошо? — ему кивнули согласием.

Выручай-комната приняла неоднозначный вид. О чём именно желал Лер, проходя три раза от одного гобелена к другому, Седрик старался не думать.

— Ой, — совсем по-ребячески сорвалось из уст Принца. — Странно, да? Ну, что дали — тому и рады, правда, Красавчик?

— Ну, да, — неловко ответил Диггори, стреляя подозрительным взглядом на довольного парня.

Комната, в которую они вошли, вписывалась в стандарты спальни для молодожён: уютная, интимная, определённо созданная для создания атмосферы. Впрочем, ничего такого сверх нормы не было. Лёгкий, воздушный, нежно-голубой балдахин над огромной кроватью с атласными в тон простынями поверх. Кремово-белое дерево преобладало: комод, ручки кресел у круглого столика, трюмо, прикроватные шкафчики и сама кровать. Лишь ширма была покрыта приглушённым бирюзовым глянцевым лаком в тон длинноворсному ковру. В спальне находилось даже пианино и изящный табурет к нему, с сидушкой в форме сердца в стиле рококо.

— Что ты делаешь? — опешил и без того под впечатлением Седрик; он всё ещё тушевался заходить вглубь комнаты, поэтому сел на табурет у пианино, то стояло ближе всего ко входу.

— Раздеваюсь, — ответил очевидное парень, уже методично расстёгивая кремовую рубашку с медными узорчатыми пуговицами на манжетах. — Ты ещё не занимался своей анимагической формой? Хотя не отвечай, в магических семьях к пятнадцати уже начинают учить входить в медитации в поисках зверя. Так что или твой зверь не рвёт одежду, ибо маленький, или твои попытки войти в контакт не увенчались успехом, — рассуждал Лер вслух, расстёгивая последние пуговицы. — Магический потенциал у тебя выше среднего, значит, первый вариант вероятнее всего.

— Угу, — невнятно согласился он, наблюдая за парнем. «Что тут такого? Словно голых людей не видел!» — пытался себя приободрить. Но тут, в этом приглушённым свете, в непривычной обстановке мысли скакали, а ладони потели. «Словно в спальню к родителям прокрался среди ночи из-за дурного сна, а они целуются», — вспомнил он реальный случай из детства. «И уйти — страшно, и выдать себя — неловко».

Тем временем Лер стянул брюки и, пощадив Седрика, остался в нижнем белье. «Может, он тоже по парням?» — это была желанная мысль. «Бисексуалов среди магов достаточно». Лер считал себя больше геем, чем бисексуалом, но девушки ему всегда нравились, он до сих пор с нежностью вспоминал момент, когда очаровательная Мелисента поцеловала его в щеку. Правда, она вышла замуж за его брата, но он за их союз был только рад. Лер и сам потом вскоре сочетался браком с тем, кого отчасти любил до сих пор. Любил, как самую дорогую сердцу память, как любят что-то недосягаемое, вопреки и навсегда. «Седрик, ты так мило нервничаешь. Но я ли этому причина?». Парень отчётливо понимал, что ему четырнадцать, но его тело уже начало формироваться. Гибкий, поджарый, отлично сложен благодаря тренировкам и хорошему питанию в детстве.

— Ты умеешь защищать разум от легилименции? — неожиданно спросил Лер, усаживаясь на ковёр и складывая ноги в форме лотоса.

— Частично, плюс артефакт родовой, — он понимал, к чему этот вопрос, но мало кто в здравом уме захочет вломиться ему в голову, всё-таки это неправомерно. — Никто не узнает твою форму. «Показываешь своё доверие, не прося дать клятву о неразглашении?» — это и льстило, и казалось неправильным. «Почему ты так уверен во мне? Зачем решил помочь с испытаниями? Только потому что я нравлюсь тебе? Потому что я — «красавчик»? Ведёшь себя не по годам, упоминаешь своё тело как что-то чужое, называешь отца по имени. Кто ты? И зачем тебе я?» — ломал себе голову Седрик, мысленно обращаясь к медитирующему парню.

Преображение для обоих началось неожиданно, тело пропорционально стало уменьшаться и при этом трансформироваться в нечто иное. Был человек, и вот нечто пушистое путается в ткани трусов. Лисица фыркнула, рыкнула, перевернулась набок и, зубами клацая по ткани, всё-таки высвободила задние лапы и пушистый рыжий хвост с чёрными подпалинами и белым кончиком. Встала слитным движением и неумело погарцевала на четырёх лапах. Седрик посмеялся, осмеливаясь подойти ближе.

— Красивый, — оценил он. — И кто теперь из нас красавчик?

Лиса фыркнула и кокетливо вильнула хвостом. Тело было лёгким, слушалось как родное, и, оценив обстановку с нового ракурса, Лер в новой форме решил пройтись по комнате, затем ускорился, пробежал пару кругов вокруг Седрика.

— Осознаёшь себя? — задал парень вопрос.

Лисица тявкнула, кивнув мордой, внимательно глядя в глаза человеку. Хотелось опробовать возможности новой оболочки, и Лер без труда сумел запрыгнуть на кровать, атлас оказался скользким, а поверхность слишком мягкой.

— Хочешь посмотреть на себя? Подсадить к зеркалу? — Но лисица отрицательно качнула головой и, спрыгнув с кровати, запрыгнула на достаточно низкое трюмо. — Смотри, какие глаза, — подошёл Седрик, указывая на морду лисы через отражение. — Невероятные, глубокие, зелень просто завораживает. «Удивительные глаза», — искренне делился мнением парень.

«Глаза цвета Авады», — мысленно подметил Лер. «Мой цвет глаз. Мне приятно знать, что тебе понравилось», — лисья морда стала хитрой, глаза довольно прищурились, нос горделиво задрался, а хвост завилял.

— Пора обратно. — Он достал палочку на случай, если зверь не захочет, но лиса спрыгнула и юркнула за ширму. — Молодец. Ради справедливости, — решил добавить Седрик, — моя форма филин.

— Это необязательно было говорить, — раздался смешок за ширмой. — Лучше подай мне брюки.

— Неужели у тебя появилось чувство стыда? — в голосе Седрика присутствовал явный сарказм, но брюки он перекинул через ширму. — Я хотел спросить у тебя насчёт Лонгботтома. Нельзя ли ему как-то помочь?

— Чтобы он не участвовал? Не думаю, что он согласится пойти против директора и нарочно завалить испытания. — Лер, надев брюки, вышел к парню. — Первые два «конкурса» будут просто предопределять черёд захода на третье задание. Фактически их можно просто пропустить.

— Тебе его жалко?

— Конечно, он же ещё ребенок, — ответил, накидывая рубашку и начиная застёгивать пуговицы снизу вверх.

— Вы ровесники, — решил напомнить Седрик, невольно наблюдая за движением пальцев парня; опомнившись, перевёл взгляд на лицо.

— А, ну да, точно. — Ухмылка сама расползалась по его губам.

А в коридоре их встретила Найра, неожиданно для обоих.

— Змея? Змея? — нетерпеливо спрашивала она, задрав голову, насколько могла.

— Нет, Найра. Какая из меня змея? — посмеялся Лер. — Ты зачем приползла?

— Любопытство, — призналась она. — Кто? Кто же? Монстр из прошлых миров? Самый сильный и страшный? — растягивала слова в предвкушении.

— Ох, Найра, — посмеялся он. — И какой из меня монстр? Я пушистая лисичка с настоящим цветом глаз своего человеческого тела. Красавчик был в восторге, — похвастался.

— Скучно, — расстроилась она. — Буду ждать около василиска.

— Извини её, — сказал он Седрику, который стоял молча, словно посчитал их разговор чем-то важным. — Она интересовалась моей формой.

— Угу, — бестолково ответил Седрик анализируя услышанное. «Значит, не Реддл. Пришелец? Это ещё страннее!».

Двадцать четвёртое ноября тысяча девятьсот девяносто четвёртого года выпадало не очень удачно на четверг. В среду все были взвинчены, и занятия проходили мимо ушей, да и преподаватели вели урок через силу. Один лишь Грюм был более чем весел и переполнен боевым духом.

— Сегодня будем тренироваться! — неожиданно предложил он. — Защита и нападение, защита и нападение, — распределял он класс по парам, указывая на каждого палочкой. — Принц, опять тебе не досталась пара, да? — хмыкнул он. — Ничего, мы с тобой неплохо спелись.

Весь год он отрабатывал заклинания в паре с лже-Грюмом, не сказать, что это приносило много удовольствия. Поддаваться он не любил, но приходилось.

— У тебя большой потенциал, тебе надо раскрыть его, — заверил его преподаватель, в чём-то Крауч-младший был жестковат, но тем не менее он действительно учил. — Знал я твоего отца, Снейп — отличный дуэлянт. Будешь стараться — утрёшь ему нос.

— Он Принц, — напомнил Лер, ставя блок. — И он давно выше планкой, чем был когда-то. — Северус натаскивал его, а до их отъезда в Европу часто вставал в спарринг с Люциусом; как бы ни был парень хорош, своего наставника он ни разу не одолел.

— Охотно верю, — хмыкнул тот, нанося следующее заклинание из пройденного курса.

День пролетел в ускоренном темпе, а перед сном Лер стал прокручивать варианты исхода завтрашнего дня. Затем его мысли просто переключились на Седрика. «Диггори, да что в тебе такого вообще? Что я зацепился за него? Красивый, даже очень, но это ведь не повод вляпаться по самые не хочу… Он хорош как ни крути, но в целом если взять — обычный парень. Упорный, сильный, добрый, чуткий, рассудительный… Ну, кроме случая, когда закидывал своё имя в Кубок, но именно этот случай говорит, что он тот ещё авантюрист… искатель приключений и проблем на задницу. Задница! Вот, в чём дело, гормоны — это же простая химия. Мозг определил Седрика в кандидаты, на кого все эти гормоны могут быть сброшены. Тут и вылезает симпатия, желание помогать, оберегать и подрочить… Прости меня, Мерлин…».

========== Глава 7 ==========

Лер запретил себе волноваться, сел в первых рядах рядом с Чанг, чтобы и её поддержать и самому не дёргаться.

— Он справится, я знаю, — твёрдо сказала девушка, хотя в глазах её застыл страх. — Ты переживаешь?

— Да, — честно ответил парень. — Но он справится, тут ты права.

— Спасибо, Лер, — лёгкая улыбка тронула её губы.

— За что? — его бровь приподнялась.

— Ты помогаешь Седрику, поддерживаешь, я рада, что у него есть такой друг, — сердечно благодарила Чоу. — Я знаю, ему про драконов тоже ты сказал, — верно догадывалась она. — Ты с самого начала знал.

— Чоу, ты замечательная, не принижай свои заслуги, ты взяла на себя его обязанности старосты. — Лер приобнял девушку правой рукой, неловкости это не вызывало, ведь жест был исключительно дружеским, и оба это понимали. — Не меньше меня его поддерживаешь. И со следующим испытанием мы тоже справимся. Смотри, он сейчас управится с этой драконихой на раз-два.

У Седрика была разработана серия приёмов, её он, конечно, обсуждал с Лером ещё в начале недели.

— Это будет затратно, — заключил парень. — Если драконихи проигнорируют этот манёвр, то у тебя почти не останется сил на что-то ещё.

— На крайний случай конъюнктивитус, — заметил он. — На эти чары меня должно хватить. Я всё рассчитал, — уверенно, — за время тренировок увеличил время чар с трёх минут до пяти.

— Думаю, этого времени достаточно, — поразмыслив, согласился Принц.

Седрик расплылся в улыбке, заметив в глазах парня что-то похожее на гордость, онтоже был собой доволен.

Чемпион почти не удивился, когда ему достался именно тот дракон, которого и предрекал Лер. «Это даже забавно», — нервно посмеялся Седрик, играя с маленькой копией Шведского тупорылого. А выйдя на арену, он тотчас захлебнулся от адреналина. Каждый новый удар сердца словно разгонял по крови огонь. В ушах заложило от аплодисментов, дракониха на том конце площадки низко зарычала, нервно заметалась возле своей кладки. «Да-а», — удручающе протянул. «Разозлите её ещё сильнее…» — прячась за каменную глыбу. «Хотя это и к лучшему», — из-за шума с трибун зверь не обратил внимание на появившегося человека на арене.

Красивая серо-голубая шкура словно светилась в дневном свете, из ноздрей тоненькой струйкой выходил ярко-синий пар. Не только огонь был опасен. Раньше, когда драконы селились в пещерах, многие охотники погибали, не пройдя и половины пути к сокровищам. Из-за накопленного дыханием драконов испарений, тёплый туман душил непрошеных гостей.

Пока Шведская тупорылая отвлеклась, Седрик начал действовать: из маленьких камней при помощи трансфигурации он воссоздал каменных големов новорождённых драконов.

— Драконифорс, — тихо и уверенно.

Ещё одно специфическое заклинание из раздела трансфигурации, способное оживлять каменные статуэтки драконов. Преимущество над обычной трансфигурацией было в том, что волшебник способен ими управлять.

Теперь Седрику приходилось делать два дела сразу: отвлекать дракониху и пробираться к кладке. Завладев её вниманием обманом, парень оттеснял её в противоположную сторону. Прячась за валунами, где-то приседая, скрываясь за более мелкими камнями, он добрался почти до цели. Ползком Диггори достиг золотого яйца, теперь надо было действовать быстрее, несколько дракончиков уже превратились обратно в камень, и Шведская тупорылая, ещё не понимая причины, громко сопела и вылизывала их. Путь обратно Седрик почти бежал, не останавливаясь и толком не прячась, перестал давать команды, и дракончики зацикленно кружились вокруг «матери». Один из трёх упал, разбившись на куски, и словно в этот момент Шведская тупорылая осознала обман, но вместо того, чтобы кинуться на Седрика, подбегающего к выходу, она ринулась к своему гнезду. Заметив, что одного яйца нет, она взвизгнула протяжно и низко, выпуская заклубившийся огонь в дверь, за которой уже скрылся вор.

Благо дверь оказалась огнеупорной, и, кроме ударяющегося о неё пламени и тепла, Седрик ничего не почувствовал, успев прислониться к стене рядом. Золотое яйцо было холодным. Неясно, из-за него заледенели его руки или от неотпускающего адреналина. Тяжело отдышавшись, сглотнув вязкую слюну, парень оттолкнулся от стены и на ватных ногах пошёл по коридору на выход. С арены всё ещё доносились крики драконихи и скандирующие его имя вопли учеников Хогвартса.

«И собой горд, и зверя жалко», — невесело хмыкнул он.

Его встретила суетливая Поппи Помфри; мадам всё причитала: — Да как же так? Дети-дети, зачем вот так вот рисковать. А если они порвут кого-то или пламенем окатят? Мерлин всемогущий, что же происходит.

Осмотрев Седрика, она успокоилась и, чуть ли не плача от облегчения, отпустила его: — Какой вы молодец, мистер Диггори, какой молодец. Вы в полном порядке, чудо какое…

— Ура, Седрик! — кричала Чанг, когда поняла, что весь ужас позади. — Седрик!!! Ты видел? Видел?! — девушка подпрыгивала, дёргая парня за плечо.

— Видел, Чоу, — радостно отвечал Лер. Напряжение его отпустило, он улыбнулся. — И, кажется, окончательно влюбился, — тихо-тихо добавил он и засмеялся от осознания того, какие же непривычные и далёкие, безусловно, лучшие из испытанных, эмоции вызывает у него этот парень.

В гостиной Седрика всё просили открыть яйцо, но, следуя предостережению, он мягко отказал одногруппникам. День был трудный и насыщенный. Когда все стихли, он ускользнул спать, попрощавшись лишь с Чоу и Лером.

— А почему нельзя открывать? — поинтересовалась девушка. — Ты знаешь что-то?

— Знаю, на ней записана песня русалки, — поделился Лер, так же шёпотом.

— Яйцо можно открыть только под водой, — догадалась она, хмуря брови в задумчивости. — Следующее испытание будет в воде?! Да?

— Ты очень догадлива. — И посмеялся, стараясь весельем показать, что и это испытание им по зубам. — Кстати, Чоу, — загадочно проговорил Лер, беря девушку за руку, — я хочу опередить всех и пригласить тебя на Святочный бал, который состоится двадцать четвёртого декабря.

«А заодно сломаю ещё один момент в истории», — мысленно добавил, куртуазно целуя тыльную сторону руки Чанг; она на секунду замешкалась, а потом, смутившись, спрятала руки за спину.

— Будет бал? — Даже голос у неё от одолевшего смущения стал выше и звонче.

— Да, рождественский бал. — Лер улыбался её девичьему кокетству и робости. — Как считаешь, достойный из меня кавалер?

— Достойный конечно, конечно достойный, — закивала Чанг, мысли у которой были уже только о грядущем мероприятии. «Бал! Нужно платье, надо написать маме. Отправить мерки, посмотреть журналы. Что сейчас носят? Какой цвет выбрать для парной бутоньерки? Лерон Принц ждёт ответа. Улыбается, словно не фамилия, а титул! Он чуть выше меня, каблуки нельзя… Да и на каблуках ноги натру. Что же делать? Как неожиданно всё!». — А почему я?

— Хочу, чтобы самая красивая леди Хогвартса была со мной. — От неё не ускользнул комплимент. — Седрик — чемпион, я его познакомлю с очаровательной особой из Шармбатона, она согласится. Не все же лавры ему? — шутил Лер.

— Ну и плут же ты, — восхищённо протянула Чанг. — Я подумаю над твоим предложением! — И посмеявшись по-девичьи звонко, скрылась за дверью женского крыла, взмахнув на прощание чёрной лоснящейся гривой волос.

— Лиса, — фыркнул Лер, ничуть не опечаленный. «До моей дочурки, конечно, далеко», — для него его дети до сих пор живы. Никогда, даже на секунду он не думал, что в том мире пришёл и их черёд отправиться вслед за предками. Лер помнил их уже немолодыми, помнил и внуков, и правнуков. Иллюзия, что после его смерти время там остановилось и все живы, здоровы и счастливы, была для него сладкой пилюлей. Конечно, парень не жил лишь воспоминаниями о том мире, но прошлое — неотъемлемая часть его жизни, и он им дорожил.

Донна потеряла интерес заполучить себе британца ровно через месяц пребывания в Хогвартсе. «Они скучные», — вздыхала девушка. Француженка не привыкла, когда её флирт принимали всерьёз, ей тут же становилось неловко, словно она рушит чьи-то надежды. А ещё другие ведьмы заочно считали ее никчёмной. Конечно, не все, но Донна производила именно такое впечатление на местных девушек и некоторых парней. Отголоском сознания они, безусловно, понимали, что не просто так эта легкомысленная и наивная девушка была выбрана кандидаткой в чемпионки.

— Донна! Николя! — окликнул их с подругой Лер. — Добрый день, прекрасные дамы. — Он поцеловал им ручки, они кокетливо захлопали глазками и поприветствовали его в ответ. — Вы уже нашли кавалеров на Святочный бал?

— Я пойду с Ульфриком, мы опять сошлись, — невесело вздохнула Николя, она, как и все шармбатонцы, говорила с выраженным французским акцентом. — Как откажешь Ульфи? — Не сказать, что тот был бесподобно красив, но речи у него были складные и сладкие.

— Я свободна. — Донна заправила за ушко завиток волос, выбившийся из нарочито небрежно заплетённой косы. — У Принца есть предложение для милой Донны?

— Конечно, радость моя, мой друг Седрик Диггори интересовался. Очарован твоей красотой, но боится, что ты уже занята. Отказ разобьёт ему сердце, — заговорщицки поделился он. — Как думаешь, милая Донна, достоин кавалер твоего внимания?

— Хм. — Девушка постукала ноготком по подбородку, потупила взор в сторону, а потом, словно птичка склонив голову в сторону, произнесла: — Изначально я думала, что ты, дорогой Лерон, пойдёшь с ним на бал сам. Потом ты подошёл к нам, и я думала, что ты пригласишь меня. — Она разочарованно вздохнула. — Неужели ты не идёшь танцевать?

— О, нет, я поняла. — Восхищённая своей сообразительностью Николя округлила глаза и прошептала: — Он идёт с красавицей Чанг!

— Правда? — поразилась Донна. — Неужели это так?

— Правда, милые дамы, вы меня раскусили. — Лер поднял руки, сдаваясь. — Седрика мне не пригласить, таковы правила, так что было решено сделать подобную рокировку. Красавчик высокий, и на ножках прекрасной Донны будут каблуки. Считаю, что такая расстановка пар будет гармоничнее.

— Шпильки, — поправила она.

— Я приму это за согласие? — Он расплылся в улыбке.

— Я не откажу, пусть приглашает, — сжалилась девушка. — Погуляешь с нами перед ужином?

— Увидимся, девочки, — помахал он им. — Спасибо, прекрасная Донна!

— У меня ладошки вспотели, — призналась шёпотом Николя. — Он такой душка.

— Да, жаль, что переехал в Англию, — вздохнула Донна и надула губки. — Этот Хогвартс ему совсем не к лицу.

Лер уже говорил с Седриком о Донне, и тот вовсе не боялся пригласить её, просто парень решил подготовить для него почву.

— Милая Донна у тебя на крючке, — поделился информацией.

— Я до сих пор не понимаю, зачем тебе это? — спросил его озадаченный Седрик. — Я бы пригласил Чоу, ты бы Донну.

— Донна носит шпильки, — резюмировал он. — Она моя хорошая знакомая. Я же джентльмен, — пожал Лер плечами, — помогать прекрасному полу найти кавалера довольно благородно. К тому же у меня тут только четыре человека, с кем бы я согласился вальсировать.

— Только лишь? — Ему было мало информации, чтобы убедиться в мотивах Принца до конца. — И кто же эти четверо?

— Чоу, Донна, Николя и, конечно же, ты, — ухмыльнулся он. — Но прости, Красавчик, с тобой мы хоть и будем репетировать, но на празднике придётся танцевать раздельно, таковы правила этого бала.

— Где-то разрешено вальсировать двум мужчинам? Как это вообще должно выглядеть со стороны? — В голове вырисовывалась только комическая картинка.

— Разрешено, конечно. Это смотрится немного иначе, чем вальс с дамой, — серьёзно начал рассказывать Лер. — Вы прикасаетесь друг к другу правыми руками, как в танго, а левые убираете за спину; можно иначе: левая твоя, правая — партнёра, или, наоборот, свободную руку за спину. Ведёте так же по очереди, по желанию. Я покажу, не переживай.

— Ты правда хочешь репетировать? — Хотя он не думал, что Принц оговорился.

— А ещё помогу подобрать из каталога костюм. — У него всегда был в этом деле вкус. — Ты уже слушал песню из яйца?

— Зачем? Ты и так мне всё рассказал, — смиренно ответил парень.

Они оба шли по пути в одну сторону, только Седрик в кабинет к профессору Спраут, а Лер на прогулку с девушками. Он ведь обещал.

— Я рад, что ты доверяешь. Но яйцо нужно открыть, на нём чары. Если не откроешь, то судьи подумают, что ты жульничаешь.

— Я и так жульничаю, ты же ходячая инструкция. — Седрик посмотрел в ехидные прищуренные глаза Принца, и на секунду они померещились ему лисьими. «Всё-таки форма анимага близка к истинной сущности человека», — вспомнил он присказку, которая оказалась не далека от правды.

И в эту пятницу случилось то, что Лер в принципе и ожидал после встречи с близнецами. На туалете появились запирающие и сигнальные чары. «Чтоб тебя тролль и так и эдак…» — проворчал парень, словно ему опять сто девяносто пять лет. Впрочем, он недолго стоял без дела, завернул в закуток за гобелен позади выставленных рыцарских доспехов и шустро стянул вещи. Напоследок глянул на карту и обернулся лисой.

— Не нравится, — брезгливо прошипела Найра. — В этом теле ты даже говорить со мной не можешь.

И змея повела его своей дорогой через вентиляционные трубы. Такой путь часто использовался. Трубы располагались близко к полу, широкие, сырые, вход имел иллюзию достаточно сложную для обнаружения. Лисица помещалась в полный рост, и даже поднятые кверху уши не цеплялись за потолок. Лабиринты труб вели покато и вниз, и вверх, имели много ответвлений и какие-то тупиковые сектора. «Нет, не тупик — это выход в помещения и коридоры», — сообразил Лер. Когда ему показалось, что они заблудились, Найра плавно выскользнула сквозь стенку «тупика». Лисица опасливо высунула голову проверить высоту. До пола оказалось не больше метра, и она спокойно спрыгнула. До этого Лер не видел подобный коридор, они явно уже находились в подземельях, и он вернулся в человеческую форму, решив осмотреться.

— Это промежуточный пункт, — сказала змея. — Василиск дальше.

— Но тут что-то есть, — хмыкнул парень, пытаясь просканировать помещение беспалочковыми чарами. — Слева.

Из вентиляционных ходов сквозило, но даже поисковые чары не могли их обнаружить. А вот с левой стороны кусок стены пошёл рябью. И Лер на свой риск начал распутывать иллюзию. За ней могли быть другие чары, допустим, ловушки или сигнальные. Но та, словно была наброшена в спешке, стала кусками расползаться — как если нитку вышивки обрезать, то и нанизанные на неё бисеринки сами начнут соскальзывать. Сквозь них становилось видно тёмное дерево, а следовательно — это дверь. Переминаясь на холодном полу с ноги на ногу, он жалел, что не понёс в пасти свои ботинки. Тут было довольно прохладнее, чем в обычных коридорах Хогвартса, где температуру регулировали зачарованные факелы и другие магические светильники.

— Северусу не понравится, что я опоздаю. — Ей и самой не доставляло удовольствия ждать без дела.

— Это может быть библиотека Салазара! — в предвкушении отозвался Лер. — Сейчас загляну внутрь, пойму, с чем имеем дело, и пойдём.

Ручка двери потемнела, но поддалась, и даже петли не скрипнули. Внутри не пахло сыростью, а мрак развеивал крошечный люмос над головой парня. Усилив его, он в нерешительности вошёл в комнату. Это оказался кабинет, не совсем то, что он ожидал увидеть, но…

— Невероятно, — с облегчением выдохнул.

Кабинет был почти пуст на первый взгляд, но то тут, то там на поверхности стола и полок лежали книги. А в шкафу секретера нашлась тяжёлая шкатулка, сама она была увита серебряными змейками, а на крышке, разинув пасть, застыла голова одной из них; внутри что-то звенело и перекатывалось. Отложив её, парень заинтересовался шкатулкой для палочек и, открыв, обнаружил одну из трёх в секции. «Кость фестрала?» — предположил материал. В другом ящике он обнаружил мантию из шёлка золотого паука, та была не хуже, чем из паутины акромантула, но в разы тоньше и изысканнее. Карман что-то оттягивало, и он без зазрения совести извлёк содержимое. «Маховик?» — во всяком случае очень похож на него, но точное определение нужно было искать в учебниках или узнать методом проб. Змея раздражённо зашипела, да и пальцы на ногах уже начинали синеть, так что, обернувшись лисой, он решил, что вернётся сюда завтра сразу же после отбоя.

А потом Лер ещё три недели клевал носом на всех занятиях. В кабинете Салазара оказалась ещё одна дверь, и та вела уже в библиотеку, полки оказались полупусты, но парень упорно искал что-то стоящее. Он исследовал все книги, рассмотрел все артефакты и безделушки, которые нашёл. Отсортировал на важные и не очень кучи и принялся бегать до Хогсмида вместе со змеёй, передавая Северусу посылки. Лорд Принц безмерно счастливый, такой же не выспавшийся, как и сам Лер, ещё больше восхитился проворности своего преемника. Сразу же было решено закончить с василиском в ускоренном темпе и замести следы. Так как если всё пойдет по плану, то после зимних каникул директор Хогвартса сменится. И самое главное, за полным принятием должности проследит сам Люциус. Школа же будет подвергнута детальной инспекции. И можно быть уверенным — в Тайную комнату специалисты точно проложат себе путь. Не останется ни одного угла, куда они не заглянут. Конечно, Лер подотрёт свои следы, но и сюрпризы оставит: раскидает парочку темномагических артефактов, чтобы подчернить репутацию нынешнего директора. Останки василиска придутся кстати, чтобы изобразить свежепроведенный ритуал подчинения с использованием жертвы. И хоть «жертва» не человек, но тоже не абы какая, впрочем, и сам ритуал не самый безобидный. То, что директор на ком-то действительно проводил это, можно не сомневаться, а там уже найдут, на кого пал перст Дамблдора. Главное, поймать его на мушку и по верному следу направить инспекцию.

Сначала Седрик заметил, что Лер неожиданно отдалился. И это его задело. Он помнил, что тот обещал репетировать с ним танцы и подобрать наряд. Привык к общению с ним, к его советам и осознал, что ему не хватает Принца. Но навязываться он не хотел. И продолжал усердно тренироваться без советов ходящей инструкции. В ванне для старост под водой Диггори применял заклинания; пассы палочкой в другой среде выполнялись чуть иначе, чем на суше. К этому стоило привыкнуть. Если рука будет не твёрдой, то палочку может повести в сторону под тяжестью воды. Плюс важен контроль дыхания. Парень помнил, что Лер обещал раздобыть для него жабросли, но нужно ведь полагаться на себя. По утрам Седрик закалялся, ночью тренировался, а днём пытался учиться и не выбиваться из социума.

Донна, Николя и Ульфрик стали приглашать его и Чоу проводить время вместе. Иногда ребята просто гуляли, болтали и просто отдыхали от учёбы, а один раз, закупившись сливочным пивом, они устроили после ужина почти неплохую вечеринку: играли в настольную магловскую игру и в аркады. Вот только Лер всё время отказывался — то он не выспался, то плохо себя чувствует или не закончил доклад по трансфигурации. Причины парень находил всегда, но потом Седрик заметил, что Принц и правда стал хуже выглядеть: под глазами тени, бледный и словно похудевший лицом.

— Сперва я думал, что тебе надоела моя компания, — начал Диггори, как он считал, серьёзный разговор. — Но теперь вижу, что с тобой что-то происходит. Если тебе нужна помощь, ты скажи, я хочу помочь.

— Я тоже ужасно соскучился, — расплылся парень в улыбке. — Спасибо, что сказал. Я, наверное, ужасно выгляжу? Надо попросить Северуса прислать гель для волос…

— При чём тут твои волосы? — вздохнул, посмотрел на тёмные отросшие волосы. — Они всегда у тебя вились? — от самого себя не ожидая такого, задал вопрос.

— О да, всегда, я выпрямляю их в салоне. — Когда скрываешь что-то глобальное, нужно обязательно сказать много правды, и тогда никто не станет тебя подозревать слишком усердно. — Стараюсь быть похожим на Северуса.

— Лер, не уходи от темы, что у тебя происходит? — поняв, что его уводят в другую тему, решил не отступать.

— Уже ничего, всё сделал, теперь буду отсыпаться. А! Вот, кстати. — Парень из внутреннего кармана мантии достал мешочек. — Потренируйся с жаброслями, к ним лучше привыкнуть. Они порезаны на равные по граммам части, начни с одного кусочка. Донна показала мне вырезку из каталога и сказала, в каком цвете будет платье. Я взял на себя смелость заказать тебе костюм и туфли, сорок четвёртый размер, я не ошибся? Если что, вернём, не проблема. А в эту субботу и воскресенье приглашаю отрепетировать танцы, как обычно, после отбоя около Выручай-комнаты. Костюм придёт завтра почтой. Вроде бы ничего не забыл. А! — вспомнил Лер, потерев переносицу. — Грюм к тебе подходил? Он должен тебе намекнуть о яйце, а ты должен передать информацию Невиллу в благодарность. Всё понял?

— Ты… — Седрик не знал, что и сказать, — ты сумасшедший. — Красноречие пропало, заменив собой нервный смех. — Пожалуйста, не забывай заботиться и о себе, — отдышавшись от смешинки, попросил он. — Я не знаю, как буду тебя благодарить. — Парень вздохнул. — За костюм выпишу чек, и это даже не обсуждается. Мне хочется что-то сделать в ответ, но у меня нет и крошечной догадки, что тебе нужно. — В голосе читался вопрос и неловкость.

— Чек не пришлёшь, в гоблинском банке я под другим именем, а сейфы с Северусом у нас разные. Считай это подарком на Рождество. Если умеешь делать массаж — то именно это мне и нужно, но на первом месте сон. — И в доказательство широко зевнув, Лер направился в сторону своей спальни. — Сладких снов, Красавчик.

— Спокойной ночи, Принц, — не скрывая свою озадаченность, попрощался Седрик.

Выйдя из гостиной, парень крался по ночному коридору на очередную тренировку. И всё пытался переварить разговор.

«Он просто невероятный», — сама собой образовалась заключительная мысль, и Диггори булькнул под водой, выпуская часть необходимого воздуха. «Что же ты делаешь со мной?» — восхищённо подумал Седрик, осознавая, что хитрый лис пробрался в его душу куда глубже, чем казалось.

========== Глава 8 ==========

— Ты же не сердишься на меня? — спросила Чоу у Седрика.

— На что? — удивился парень.

Сегодня они проверяли спальни учеников на порядок. Чистоту полов и отсутствие пыли регулировали домовики, но они не заправляли кровати и не трогали личные вещи, если те не в корзине для грязного белья.

— Я о Святочном бале, — неловко заметила она.

— Нет, конечно, — улыбнулся парень, выписывая комнате штраф за найденный заплесневевший свёрток пирожков. — Какая разница, мы всё равно будем там все вместе.

— Ты такой задумчивый сегодня, — заметила девушка, удовлетворившись ответом. — Говорил вчера с Лером? Всё в порядке?

— Вроде бы, — протянул. — Не знаю, чем он был так занят в последнее время. Но сейчас Лер продолжает мне помогать. Хочу сделать ему подарок на Рождество, действительно хороший, но не представляю, чем его можно удивить, — монотонно рассуждал Диггори, словно озвучивал мысли вслух. — Вот знаешь, у него волосы вьются, а он их выпрямляет. Сказал, что гель закончился. Но гель — это же совсем не рождественский подарок, — вздохнул. — А он мне костюм и туфли на бал заказал, мой отец бы прислал мне прошлогодний костюм. И дело не в том, что костюм плох, напротив, отличный костюм, а в том, что Принц посчитал это разумной идеей. Просто взять и заказать костюм другому человеку. Он даже знает мой размер ноги. Этого человека, кажется, вообще не удивить.

— У вас всё так серьезно? — тихо спросила Чоу, но Седрик вздрогнул, словно где-то применили бомбарду.

— Ты о чём? — не своим голосом переспросил и прокашлялся, будто резко запершило в горле. — Мы просто друзья, — утвердительное предложение прозвучало с вопросом.

— Я и не имела в виду ничего такого, — удивилась Чанг. — Седрик… — Она замялась, внимательно смотря на странно занервничавшего друга. — Если тебя что-то беспокоит, то ты можешь мне сказать, ты же знаешь, я всегда буду на твоей стороне.

— Да нет же, ничего такого, — пошёл он в защиту.

— Но ты думаешь об этом, раз решил, что я имею в виду не дружбу между вами. — Она вздохнула. — Извини, если задела. Просто знай, что, если запутался, я помогу.

— Ты считаешь, что подобное нормально? — спустя две проверенные комнаты спросил парень.

— Мой дедушка, Жон Чанг, переехал в Америку за свободой, которой не было на родной земле. Они были мракоборцами и полюбили друг друга, а на пятую весну их годовщины, по словам деда, магия подарила им Джейкоба Тайтла, моего дядю и моего отца. Не знаю, правда это, или они заключили договор с женщинами, которые выносили им детей. Уточнить уже, к сожалению, не у кого, — на одном дыхании поделилась она, не глядя на Седрика. — Семья Тайтлов живёт в Америке, и мы летом каждый год приезжаем в гости к ним. И у моей кузины в прошлом году появилась девушка, а кузен женат на испанской ведьме. Так что я никогда не считала такие отношения неестественными.

— Я задел тебя? — Было приятно, что ему доверили личное, но появилось чувство вины, словно он вынудил её пойти на этот шаг.

— Нет, просто помогаю тебе разобраться, — улыбнулась по-доброму Чоу. — Теперь ты сможешь мне доверить свои чувства? Я помогу.

— Наверное, мне стоит пока что подумать над этим самостоятельно. — Их дежурство подошло к концу, теперь список надо было отнести декану. — Спасибо, Чоу. Я отнесу сам, а то совсем не помогаю тебе, а ты ещё успеешь в Хогсмид.

Лер глубоко вдохнул уже холодный по ночам воздух и медленно выдохнул. Сегодня они с Седриком репетировали танец, и он чувствовал, что что-то изменилось. И мужчина в теле юноши понимал, что его новая оболочка и эта прожитая жизнь отпечатались на нем. Сгладились углы, он так привык к этому миру, что уже едва ли мог представить, что когда-то всё было иначе.

То, что происходит сейчас, его появившиеся чувства внесли смуту, запутав некогда понятный ход вещей. Сегодня он понял, что староста его факультета, безумно красивый, добросердечный и смелый парень, тоже запутан, точно так же, как и он сам. И ни возраст, ни прошлое, ни будущее, разделяющее их уже не остановит эту появившуюся тягу друг к другу. И смотря прагматично с высоты накопленного жизненного опыта он чётко знал, что тут два пути. Первый — кинуться в омут с головой, и если повезёт, то будет всё, что так хотят влюблённые, а не повезет, то так тому и быть. Или второй — это когда всё перечёркиваешь на корню и не даёшь себе шанса воплотить желаемое в жизнь, а потом остаток лет жалеешь в минуты хандры. Последний — самый понятный путь, на самом деле всегда легче первого, несмотря, что тот даёт шанс, что всё будет хорошо. Но когда первый путь идёт не по плану, то получается гораздо больнее. Дилемма заключалась лишь в одном, на самом деле — понять, готов ли рискнуть Седрик, так как сам Лер был уверен, что рискнуть стоит.

Сегодня после ужина они репетировали танцы в Выручай-комнате. Нетрудно догадаться, что та имела то же внутреннее убранство, что и в случае с первым оборотом Лера в лису. Только в этот раз было больше пространства в центре. Заговорив пианино, они разучивали вальсы. А в воздухе между ними витало что-то неоднозначное, такое, что почти осязалось, благо, что не искрило.

— Сегодня я получил посылку, — начал до этого молчаливый Седрик. — Тебе не кажется, что мантия из шёлка золотого паука явный перебор? — Безусловно, это был явный перебор, но Лер, прежде чем попросить об этой услуги Северуса, чуть слюной не изошёлся, представляя в этом облачении парня.

— Великолепная мантия, — кивнул он, отлично чувствуя себя на месте дамы в классическом вальсе. — Жаккардовый тяжёлый шёлк создан искусным мастером — в самый раз для чемпиона. А тёмное золото подчеркнёт цвет твоих глаз, ко всему прочему жёлтый — цвет факультета. С чёрной рубашкой и брюками эта мантия не будет казаться вульгарной на балу. Чёрный тебе подходит, твоя кожа с ним выгодно контрастирует. — В своём монологе он восхищался в равной степени как нарядом, так и самим Седриком.

Парень, не зная, как это прокомментировать, сбился, а Лер по инерции сделал шаг вперёд и уткнулся носом тому в ключицу. Секундные объятия резко ударили по гормонам, сердца у обоих забарабанили, как крылья пойманной в клетку птицы. Они синхронно отступили на шаг в лёгкой растерянности.

— Ты такой низкий, — брякнул первое, что пришло в голову, Седрик.

— Мне просто пока что четырнадцать, — оправдался юноша и потянулся рукой к ноющей шее.

Его частые смены формы действовали на мышцы, словно он усиленно занимался спортом. Этот эффект преследует всех анимагов, которым часто приходится оборачиваться.

— Тебе и правда не помешает массаж, — заметил Седрик, мысленно подметив, что этот лис явно где-то бегал последние недели.

— Определённо, — согласился он. — Но точно не сегодня.

— Почему? — От Лера не ускользнуло выражение лица Диггори, там читалась толика облегчения вперемешку с искренним любопытством.

— Массажное масло, может, тут и найдётся, но точно просроченное, — без задумки нашёл ответ. «Красавчик, я ведь не железный. Твои руки расплавят мне мозги в жижицу. Зря я, может, и сказал тебе о массаже? Но теперь соблазн слишком велик». — В следующий раз возьму своё аромамасло для медитаций, оно подойдет, раз ты не против размять мне спинку. «Лер, не кокетничай с ним! Это плохо закончится», — мысленно предостерегал себя.

— Как скажешь. Тогда завтра?

«Инициатива наказуема. Где-то я слышал такое, сам напросился. Думаю, ты не сильно удивишься моему стояку. Я ведь достаточно дал понять, что считаю тебя привлекательным?» — Лер согласно хмыкнул, решив промолчать, дабы не спугнуть. — Сейчас проверю коридор. — Не таясь, он развернул пергамент, привлекая любопытство Седрика. — Интересная вещица, да? — Частично он хотел впечатлить парня, ему нравилось раскрываться перед ним, а частично решил вновь показать, что хочет доверять. — Нас на ней не видно, так как создатели карты не знали об этом месте.

— Я скоро перестану удивляться. — Несмотря на слова, парень восхищённо потянулся к карте, вертя её и так и эдак. — Эта вещь тоже из подземелий Салазара?

— Ты серьёзно считаешь, что я не пошутил насчёт Тайной комнаты? — Вопрос с явным подвохом. «Может, я перестарался, и он теперь вспоминает прошлые наши диалоги и все мои слова возводит в абсолют? — Лер занервничал. — Интересно, что он подумает, когда после разбирательств с директором в «Пророке» напишут о Тёмном ритуале в подземельях? Он же сложит дважды два. Как минимум придётся объясниться, может, даже прибегнуть к думосбору. А то очерню свою репутацию, а не Дамблдора». Лучшее, что можно было сделать, так это говорить правду или молчать. Так как Лер не стал бы врать близкому человеку, а к Седрику он прикипел уже всей душой. — И что значит «тоже»? — спохватился парень.

— Не один ты весь такой таинственный, — заюлил Седрик, растерянность в глазах Принца ему доставила массу удовольствия. «Не тебе одному выбивать меня из колеи. Так-то!» — и улыбнулся своим мыслям; его чувство гордости было забавным для него самого; он сравнивал эти ощущения, словно его замок из песка получился выше и на одну башенку больше. — Ты, видимо, не заметил, но на внутреннем кармане мантии вышита чужая фамилия нитками в тон.

— Я думал, ты сочтёшь это продолжением долгоиграющей шутки, — улыбнулся Лер, ему нравилось ходить по тонкой грани, не говорить точно, но он понимал, что рано или поздно Седрику придётся рассказать правду. Особенно в том случае, если он ответит на его чувства. А Лер очень хотел, чтобы это оказалось взаимным. — Главное, не хвастайся другим, не думаю, что кто-то в здравом уме поверит, что шестикурсник на балу танцевал вальс в мантии Салазара. — Шуточное злорадство в голосе Лера возымело успех, и они оба посмеялись, выходя в пустой коридор.

— Главное, что я так считаю, — решил стоять на своём Седрик. — А ещё я знаю, что без причины ты не врёшь, чаще не договариваешь. Но если, предположим, не будем утверждать, — говорил он шёпотом на всякий случай, — если мантия и правда из Тайной комнаты, почему я удостоился такой чести? Я чувствую себя должным, даже если это просто мантия на заказ, ты должен это понимать, даря такие дорогие подарки.

— Признаю — переборщил, — не скрывал Лер. — Но, во-первых, я не прошу что-то взамен; во-вторых, это моя личная инициатива; в-третьих, меня это не обременяет; и, в-четверых, считаю, что ты достоин этого подарка.

— Хотя бы признаёшь, что переборщил, — вздохнул Седрик, поглядывая в карту, которую так и не вернул, и заметил особенность: фамилия и имя Лерона Принца сменяется вопросительным знаком. «Ну да, всё правильно, врёт только по необходимости. Сам же недавно признался, что в гоблинском банке под другим именем. И под каким же? Всё-таки секретов у тебя гораздо больше, чем я могу себе представить». Как ни странно, это всё ужасно заводило, ничуть не пугало, наоборот — притягивало. Диггори понимал, что уж кому-кому, а несмотря на интриги вокруг Лера, ему можно доверять в первую очередь. Было неловко осознавать окончательно всю степень симпатии этого парня к нему. Но так же неловко понимать и свою собственную. «Интересно, а если вдруг правда… Если вдруг мы будем вместе? Станем парой? Если я действительно влюбляюсь в тебя, то мы ведь будем встречаться? И будем всё ближе и ближе, то как скоро ты расскажешь мне всё?» — мысли о них двоих в таком ключе для него были очень непривычны, но он принимал тот факт, что все это реально и осуществимо. «Мне же хочется, чтобы это было осуществимо?» — спрашивал он себя, и внутренний голосок пищал неуверенное, но согласное «да».

И как ни пытался Лер заснуть, у него это не выходило, и, плюнув на это, он решил развеяться. Додумать все мысли, переварить и честно пойти спать, благо завтра воскресенье. «Кто бы мог подумать, что я так крепко вляпаюсь? С самого начала меня потянуло к нему, но я даже не думал, что всё обернётся в настолько серьёзные чувства. И ощущаются они как правильные, нужные, желанные, не хочется убежать, оборвать или нарушить их сладкое развитие», — подводил он итоги монолога внутри себя. «Оставаться в Хоге на зимних каникулах не стоит. Сразу после Рождества тут начнется глобальная проверка. Надо расспросить Седрика и Чоу и, если они хотели остаться, предложить альтернативу. Трясти будут всех», — то, что шармбатонцы уедут, он знал, поэтому не столько сильно переживал за остальных, сколько за двоих своих однофакультетников. «С Драко надо поговорить, мало ли, что он себе напридумывал?» — Малфой-младший недавно опять занервничал, видимо, заметил, что Лер выглядит уставшим и рассеянным из-за недосыпа. Мог подумать, что и ему стоит быть настороже, ещё решит остаться и поиграть в шпиона.

Проснувшись к обеду, Лер бодро собрался, пришлось и правда поторопиться, чтобы успеть в Большой зал. В планах стоял в первую очередь Драко, который выглядел каким-то задумчивым за столом. Чоу сегодня была разговорчива и полна праздничного настроения.

— Неделя осталась, — вдохновлённо. — К нам приедут родственники, не терпится их увидеть. Как раз расскажу им про Турнир и бал. Всё-таки какой насыщенный у нас этот год, да?

«Вот про неё не стоит беспокоиться, она тоже уедет», — отметил юноша, заканчивая доедать жареные сардельки с сырным картофельным пюре. Малфой в компании Забини и Панси поднялся из-за стола, и Лер, не тая близкого общения с Драко, махнул ему рукой.

— Надо с Драко поболтать, — оправдал своё поспешное бегство. — Если вдруг что, встретимся в гостиной, — предложил парень, так как перебил обсуждения Святочного бала.

— Они, кажется, родственники? — спросил Седрик, наблюдая, как Лер пересекает поспешно зал. Он что-то такое слышал, но до этого не был свидетелем, что Принц общается с Малфоем. Против Драко он ничего не имел, но этот взгляд, которым он смотрел на Лера, ему не понравился.

— Их семьи общаются вроде бы. — Чанг не интересовалась зельями или политикой, но слухи доходили до всех. — Их отцы состояли в той организации, — шёпотом добавила она, — бедные люди.

Чоу рассказывал отец, что многих вербовали насильно в те годы, и те, кто находился в тюрьме, были ярыми фанатами сумасшедшего волшебника. Соответственно, кто на свободе — априори для девушки считались жертвами обстоятельств. Хотя она и слышала разные сплетни на этот счёт, но доверяла в этом вопросе взглядам на ситуацию своей семье. Чанги никогда не судили никого беспочвенно, личных врагов не имели и сейчас в спокойное время в стране считали нынешнюю политику правильной.

— Да, это я помню. — Парень был в курсе событий, но его волновал вопрос именно связи Драко и Лера.

Драко сперва удивился, что Принц сам соизволил с ним поговорить. Так ещё и в своей манере, не таясь от внимательного взгляда гриффиндорцев и старика-директора. Он помнил, что Лер сказал — скрывать их общение не имеет смысла. Но Малфой всё равно считал, что стоит быть в этом вопросе осторожным и лишнего внимания привлекать не стоит. После того, как понял, что от него не добиться информации, Драко решил перестать бегать за Принцем. Всё-таки это било по его достоинству. А сейчас, когда Лер сам выразил желание, он ликовал. Ему очень хотелось, чтобы его попросили о помощи, всеми фибрами чувствуя, что что-то намечается, он всё это время выжидал, наблюдал и умирал от нетерпения выяснить.

— Привет, — лучезарно улыбнулся Принц. — Добрый день, ребята, я украду его у вас ненадолго? — обратился он к Блейзу и Паркинсон, те отнеслись к этой ситуации равнодушно, лишь поздоровались, кивнули и пошли вперёд.

— Что-то случилось? — тихо поинтересовался Драко, выходя из зала с Лером.

— А тебе хочется, чтобы что-то случилось? — посмеялся парень над боевым настроем Малфоя-младшего.

— Нет, но я же вижу, — серьёзно заметил он, ему было не до смеха. — Знаешь, как я себя чувствую? — сквозь зубы.

— И как же?

— Как дурак, Лер. — Вышло довольно зло, темперамент никуда не деть. — Потому что ты, крёстный, мой отец и даже моя любимая мать именно за дурака меня и принимаете. Я такой дурной и бесполезный? Я хуже тебя? Вы все решили, что у меня нет глаз и ушей? Или забыли, что мне уже давно не семь и я не сую руки в террариум к змее?

— Ух, — ёмко оценил его выпад Лер. — Заходи. — Он свернул в заброшенный класс, дверь была заперта лёгкими чарами, с которыми не справились бы только второгодки. — Сейчас наложу чары. — Конфиденциальность им не помешает, и на всякий случай запер сверху. — Продолжай. Тебе стоит выговориться, а то испортишь всем дома Рождество.

— Конечно, я же всё порчу, да? Самое слабое звено решили просто вычеркнуть из плана? — В своём рычащем гневе Малфой был хорош, Лер оценил. — Ты вундеркинд, я с этим согласен, ты лучше, умнее, способнее, но я его сын!..

— И он любит тебя, Драко, очень сильно. — Лер попытался ободряюще похлопать юношу по плечу, однако от его руки отмахнулись. — Но я вижу, как тебя разрывает от обиды, успокойся, иначе у нас не выйдет поговорить. — Проникся, ему стало жаль, что он не подошёл раньше, что не нашёл время, чтобы узнать, как у Драко дела.

Лер помнил, что Драко писал им с Северусом почти каждый месяц, что он был привязан к ним. В последнем письме парень писал, как ему жаль, что они не приехали летом. В Драко было много чувств, хоть он и напускал на себя флёр холодности, и только в моменты как сейчас юноша не мог их держать внутри. И Леру стало даже стыдно, что он наблюдал за Драко издалека и так редко общался с ним в последние месяцы. Он же игрался с ним, когда тот был малышом, как испугался, когда тот взял Найру на руки. Лер вспомнил, и каким он был милым белокурым карапузом, и как от него пахло молоком, сладкими леденцами и духами Нарциссы. Сейчас Драко уже не ассоциировался так ярко с теми воспоминаниями, поэтому Лер позволил себе быть отстранённым с ним. Решил, что предоставит свободу, не будет навязывать контроль, станет приглядывать издали. К тому же он подумал, что Драко сам не захочет выбиваться из коллектива слизеринцев, которые всегда старались быть обособленными от других факультетов.

— Я спокоен, — с нажимом, цедя каждую букву; глаза у него стали как расплавленный металл.

— Драко, прости меня, — вздохнул Лер, — я, наверное, разочаровал тебя, да? — В целом это была манипуляция по усмирению дракона, частично парню и правда стало совестно.

— Что? — удивился тот, план работал.

— Ты же мне как брат, верно? Северус твой крёстный…

— Ты спрашиваешь, как брат ли ты мне?! — взвился по новой Драко. — А сам-то ты как считаешь?! — Это его ранило, и Лер понял до конца всю степень своей ошибки и привязанности к себе обиженного подростка.

— Конечно, как брат. — В носу Лера защипало, он никогда и не был каменным, особенно к тем, кого считал друзьями и близкими.

Яркая эмоциональность ему была не свойственна, но иногда эмпатия словно выкручивались у него по полной, сама по себе. Перед Северусом он всегда был открытой книгой, в этом мире этот мужчина был для него поводом жить. Северус сделал многое, чтобы заставить его считать, что тут есть ради чего оставаться. Семья Малфоев для них обоих стала как родная. Те тоже не скрывали своей привязанности к ним. И именно они находили время отправлять им письма каждый месяц, а они с Северусом им отвечали. Лер и сам любил поддержать диалог с Люциусом, тот был интересным собеседником и хорошим другом. И сейчас, стоя перед его сыном, он испытывал угрызения совести. Этот ребёнок вырос и понял, что его нагло обделили вниманием. Тут обиды больше не от того, что его вычеркнули из плана по свержению Дамблдора с директорского кресла, а от того, что Лер стал для него за это время чужим.

— Ты что, носом шмыгнул? — заметил Драко, а этот Принц взял и кивнул, опуская глаза в пол. — Ты же никогда не плачешь. Ты же самый взрослый из нас. — Драко решил, что это он перегнул. «Может, на него возложили больше, чем он может? Он хоть и лучше меня в чём-то, но не всесильный же. А отец и Северус дали ему поручения, запретили делиться информацией со мной, не дали возможности разделить это поручение со мной, а я давлю на него ещё. Может, он хочет, но не может рассказать? Ну ничего, я на каникулах всё выскажу».

— Я не плачу! — Он, конечно, расчувствовался, но и правда реветь не было причин. — Вот, видишь. — Он поднял лицо, хотя немного покрасневший кончик носа его выдал. — Просто я понял, что совершил большую ошибку.

— Я могу помочь? — Он решил, что его предположения верны.

— Надо было при первой же нашей встрече сделать это… — И Лер обнял Драко, да покрепче, чтобы тот точно не вырвался, но тот и не собирался. — Я так привык, что ты мелкий, и не понял, что теперь поиграть в прятки с тобой будет недостаточно. Что теперь ты большой мальчик и нуждаешься в других проявлениях чувств.

— Так говоришь, словно тебе уже лет сто, —фыркнул парень, но внутри него всё переворачивалось: те накопленные обида и злость сменились на что-то тёплое и звенящее. — Но ты прав. — И Драко позволил себе погладить Лера по волосам. — Я так злился, мне так хотелось тебя увидеть, всё детство с тобой, а потом вы уехали, я скучал, ты, чёрт возьми, вернулся и поступил на этот Пуффендуй, а я до последнего надеялся, я, чёрт возьми, договорился, чтобы мы в одной комнате жили… А ты в мою сторону даже не смотрел, а когда я сам тебя выловил в том коридоре, отчитал меня как маленького.

— Ну, дурак я. — Обнимать Драко было очень хорошо и правильно. Он любил обнимать Северуса, Лер был всегда тактильный с близкими людьми. Северус тоже любил, когда его преемник проявлял к нему подобные нежности, сам он это делал редко, а если делал, то ему приходилось перебарывать внутри себя детские комплексы недолюбленного ребёнка. — Драко, вы нам с Северусом самые родные, у нас, кроме вас, никого нет, ты же знаешь.

— Я не буду больше просить тебя рассказать, ты был прав, я узнаю всё у отца. Это ведь он должен был мне всё рассказать.

— Ты и так бы узнал всё на каникулах. — Лера разморило поглаживание по голове, и он почти висел на шее Драко. — Твоё поведение могло бы измениться, и это привлекло бы внимание. А я просто докладывал об изменениях в преподавательском кругу. Ничего интересного.

— А твой вымотанный вид?

— Это не связано с планом, ты же знаешь, что я змееуст… — Лер подумал пару секунд, прежде чем продолжить. — Тайная комната Салазара Слизерина, — просто обозначил он.

— Ты… — рука Драко замерла, — нашёл её?

— И всё, что нашел, передал Северусу через Найру, — как провинившийся ребёнок отчитывался Лер, но он чувствовал себя так комфортно. «Ничего с ним не случится от этой информации. Вот про Грюма и правда не стоит говорить, тот и так всё время косится то на меня, то на него. Конечно, мы же дети предателей Волдеморта». — На каникулах надо будет домой уехать, предупреди своих друзей. Как раз в понедельник будут собирать списки тех, кто остаётся. А всё остальное, думаю, Люциус тебе расскажет. Не сердись на него, всё ради твоей безопасности.

— Ради моей безопасности? — переспросил он; шея у него, однако, начала затекать, но портить это единение он просто не смог бы. Поэтому, шустро достав палочку из рукава, он трансфигурировал из парты крошечный диванчик и одним шагом наперевес с Лером откинулся на него. — Так-то лучше. Так, а что насчёт твоей безопасности?

— Сам сказал, что я вундеркинд, — хмыкнул Лер, чувствуя себя куклой, но он считал, что таким образом восполнит тот пробел между ними.

— Это нечестно. — Он все ещё завидовал, но теперь, когда ему явно показывали, что он не безразличен, это не вызывало злости. — Почему ты изменил внешность? — этот вопрос его мучил с начала учебного года.

— Чтобы быть хоть немного похожим на Северуса.

— Хоть немного похожим на Северуса… — повторил Драко, и один из пазлов в его голове сложился. — Ты никогда не называешь его отцом.

— Я думал, ты уже давно вынюхал, что мы не родные. — То, что и Нарцисса это знала, несмотря на то, что никто это не афишировал, было не так трудно понять.

— Я даже не задумывался, — признался юноша. — Выходит… — Спрашивать о настоящих родителях он не мог, это ведь могла бы быть больная тема. Скорее всего, Лер — сирота из-за последствий войны. «Сирота, мой ровесник, с зелёными глазами и вьющимися тёмными волосами… Мерлин! Великий Мерлин! Северус же был связан с Поттерами!» — как и все Малфои, Драко отлично умел быстро анализировать.

— Что выходит? — молчание затянулось. — Уже сложил дважды два?

— Сложил…

— Не используй эту информацию нигде и никогда. Всему своё время, — серьёзно попросил Лер.

— Если это так, то мы ведь и правда кровные братья. — Его осенило, и он восхищённо посмотрел на макушку парня, голова которого лежала у него на груди.

— Ну да, — покивал он. — Только обещай молчать. А то Люциус ещё выговор мне сделает.

— Он перебарщивает с опекой, — нервно заметил Драко. — Можешь мне доверять, я умею хранить секреты. Если хочешь, я могу клятву о неразглашении дать. И тогда я бы смог узнать все секреты, которыми ты захочешь поделиться.

— Давай на каникулах? Поговорим вместе с Люциусом, будем делать всё по-взрослому, в открытую, а?

— Ладно, — согласился. — Много чего интересного нашёл в Тайной комнате? Если не можешь, не говори, — поспешил добавить Драко.

— Одну из этих вещей ты увидишь на Святочном бале, — поделился Лер. — На каникулах покажу всё остальное, там есть кулон красивый, защитный, мы его тебе уже упаковали в подарочную упаковку, — испортил он сюрприз, но всё равно это было не всё.

— Он принадлежал Слизерину? — выдохнул парень. — Спасибо… Это ведь невероятно, такой раритет стоит, наверное, пару хранилищ в Гринготтс.

— Наверное, — пожал плечами; Лер говорил, думал, а сам словно в дрёме плавал. — А мантию я подарил Седрику, она золотая, тебе бы всё равно не подошёл этот цвет, а на нём она будет великолепно смотреться.

— Не знал, что вы так сдружились. — Лера можно было увидеть в двух компаниях: с француженками и со старостами Пуффендуя.

— Такой красавчик, да?

— Что? — на полтона громче, чем протекал их разговор.

— Что? — Лер аж приподнялся от неожиданности.

— Красавчик? — хмыкнул Драко. — Ты запал на парня?

— Тебя это смешит? — нахмурился Лер.

— Да нет, просто немного удивляет. — Он оценивающе посмотрел на Лера. «В начале года не поверил бы, но сейчас, когда он наконец-то открылся передо мной, показал свою другую сторону, то в принципе легко в это верится». В детстве он сам лип к Леру, и тот обнимал его в ответ, но сейчас всё было наоборот. Сейчас же Драко иногда обнимала его подруга Панси, когда ей было грустно или радостно, но в тех же моментах его никогда бы обнял Забини и тем более Гойл. И хоть отличия в поведении между друзьями и родственниками имелись, но даже два родных брата, будучи подростками, редко когда покажут свою любовь друг к другу с подобной стороны. Со слабой, нежной и совсем не мужественной. «Теперь я понимаю и то, что эти объятия не спектакль ради того, чтобы меня успокоить, он просто сделал то, что хотел, чего я бы себе позволить не смог».

— Что это за взгляд? — насупился Лер.

— Какой взгляд? — не понял он, но на всякий случай успокаивающе погладил того по голове; с Панси работало.

— Вот опять. — Лер свёл брови к переносице.

— Да что такое? — Драко удивлённо поднял брови.

— Я не девчонка, — твёрдо напомнил он.

— Я такого и не говорил, — заметил Драко.

— Твой взгляд говорил сам за себя, а руки стали гладить мягче. — Конечно же, он понимал, что такая реакция лучше неприязни. — Мне и женщины вообще-то нравятся. «Только который раз влюбляюсь всё так же в мужчин», — мысленно подметил. — И я им тоже.

— У тебя другое, более открытое проявление любви к людям. Ты же знаешь, что два парня не будут так долго обниматься в обычной ситуации. Но поскольку для тебя это нормально, то и я могу позволить себе быть более милым с тобой.

— Странные выводы, но я не против, чтобы ты был милым.

— Быть милым по отношению к тебе, а не просто быть милым, — уточнил Драко. — Если ты будешь меня обнимать, — решил поставить условия. — А то я заметил, что ты любишь брать пример с Северуса и отключать эмпатию.

— До Северуса мне далеко, но ты довольно точно подметил.

========== Глава 9 ==========

— Тебя долго не было. — Седрик выглядел недовольным, хотя пытался казаться равнодушным.

— Что-то случилось? — Лер не ожидал, что тот всё это время станет его ждать.

— Договаривались же, — напомнил Диггори, хотя отчасти понимал, что Принц предложил перенести разговор ради приличия.

— Действительно, Чоу рассказывала, что не может определиться с перчатками, — вспомнил Лер. — Так какие она выбрала — выше локтя или ниже? Или вы ждали меня, чтобы обсудить такую щепетильную тему? — посмеялся он, ожидая, что парня это тоже повеселит.

— У тебя щека красная, — заметил он задумчиво.

— Отлежал, наверное, — ляпнул Лер.

— Отлежал? — переспросил Седрик, прищуривая глаза. — Я думал, что вы поговорить уходили.

— Мы и говорили, можно сказать, что помирились, — оправдался Лер, при этом проблема двусмысленности контекста осталась.

— Ясно, — мрачно отметил Диггори, у которого внутри всё переворачивалось. «Это так проявляется ревность?» — хотелось что-то сделать, повысить голос, встряхнуть Принца за плечи и почему-то больно укусить, но он продолжил сжимать томик книги до побеления костяшек. Вид растрёпанного, разомлевшего и довольного парня, который ушёл «поговорить», а вернулся спустя два часа, просто выбил его напрочь из колеи.

— Может, хочешь порепетировать? Времени до ужина полно, а планов у меня нет, — решил перевести тему.

— Ну, давай, — согласился в надежде, что уж в Выручай-комнате он докопается до причины подобного вида Принца.

— Ага, тогда сейчас, массажное масло возьму, а то ты вчера предлагал, вдруг и сегодня появится настроение. — И юркнул в свою комнату. Сердце бешено колотилось, масло — это, конечно же, глупый предлог скрыться из-под опаляющего взгляда. «Он меня ревнует?» — Лер сглотнул и отвернулся от двери. — Ой, привет.

— Хочешь с нами в плюй-камни? — спросил его сосед. В комнате были ещё ребята, парни сидели на полу, а вокруг них были разные настольные игры.

— Спасибо, планы уже есть. — Лер на скорую руку засунул в карман уменьшенную аптечку и поспешил на выход.

— Ну, если надумаешь, приходи, — крикнул ему вслед второй сосед.

— Я не знал, что вы с Малфоем друзья, за этот учебный год ни разу не видел вас вместе, — уже в Выручай-комнате поднял тему Седрик.

— Думал, все знают, что мы дружим семьями. У нас с Северусом в магическом мире, кроме Малфоев, никого нет.

Он мог бы сейчас рассказать, что Юфимия Поттер, в девичестве Прадмур, приходилась родственницей Малфоям, а дедушка Генри Поттер, в честь которого он был назван именем Гарри, был на четверть Блэком. При этом сами Блэки были также перемешаны с семьёй Малфоев. Между этими тремя родами явно была химия. К тому же магически в древо Малфоев он попадал через крёстного Сириуса, который был двоюродным братом Нарциссы. И хоть это не близкородственная связь, но они с Драко росли с детства вместе и считали друг друга именно родственниками. Драко во всяком случае точно считал Лера братом, так как Северус ему приходился крёстным отцом. А сейчас, выведав тайну истинной фамилии Лера, понял, что не только магически, но и по крови они родственники. Впрочем, Принц и так собирался принимать официально титул Лорда Поттера, так что рано или поздно об этом узнали бы все. Но если перед Драко раскрыться не было опасно, то вот как воспримет эту информацию Седрик — не понятно. Поэтому придётся объяснять закоулками. Первое время.

— И вы были в ссоре с начала года?

— Мы отдалились с ним за время, пока я и Северус ездили по Европе. Скорее всего, больше я, чем он. Драко вырос, и мне казалось, что ему надо дать больше свободы, не лезть с братской опекой, но оказалось, что его обидела моя холодность.

— Братская? — в голосе сквозило недоверие, хоть он и чувствовал, что Лер говорит правду.

— Северус — крёстный Драко, мы росли вместе, но и по крови через рода наши фамилии переплетены на гобелене Малфоев. — Они закончили первый танец, и Лер отступил, разминая шею. Смотреть на Диггори приходилось снизу вверх.

— Сделать массаж?

— А ты больше не сердишься? — безобидно поинтересовался Лер, наблюдая, как Седрик пытается скрыть удивление.

— С чего ты взял? — неумело скрывая неловкость.

— Показалось так; но раз всё в порядке, то массажу быть. — Лер увеличил аптечку и достал масло, поставил его на тумбочку и начал раздеваться. — Сними мантию и закатай рукава рубашки, ты же не хочешь испачкаться.

Седрик перестал пялиться на спину Лера, у которого дрожали пальцы и который именно поэтому отвернулся и начал снимать свою мантию. Диггори так увлёкся неспешным расстёгиванием пуговиц и счётом про себя от ста до одного, что очнулся только от звука проминающейся перины. Лер лёг на кровать и подмял под грудь подушку, чтобы упереть в неё подбородок. Таким образом его шея стала открытой для массажа, и голову не придётся поворачивать боком, от этого она бы затекла ещё больше. А ещё Седрик заметил, что пояс брюк он тоже расстегнул, те съехали чуть ниже, полностью оголяя поясницу и открывая вид на полоску белых хлопковых трусов. «Что ты делаешь со мной?» — он закусил губу, чтобы хоть немного изменить вектор мыслей. «Я никогда не фантазировал в этом ключе о нём, я думал о нём, постоянно думал, но не о его теле… Это желание сильнее меня», — если бы парень предвидел, какую бурю желания вызовет у него Лер без рубашки, то не раз подумал бы, прежде чем напомнить тому о массаже. «Я видел, как он переодевался, ничего такого не было, но сейчас всё чувствуется совсем иначе… Особенно, когда он так лежит».

Седрик не знал, с какой стороны лучше подойти, но в конце решил пересилить себя и, забравшись на кровать с ампулой масла в руке, оседлал поперёк подкачанный зад. Конечно, сел он не всем весом, сделал упор на правую ногу и старался думать о том, что нужно сделать, а не о том, что хочется. Масло оказалось тёплым, совсем не липким, и почти не чувствовалось на руках. «Так, а теперь надо его распределить по спине», — а также по шее и пояснице. Седрик начал с середины, опустив руки прямо между лопаток. Упругая, гладкая кожа под маслом становилась блестящей и золотистой. Массажными движениями растерев жидкое масло по плечам и шее, он опустился по хребту ниже, разминая большими пальцами поясницу. Мягкой частью ладоней он провёл по бокам и поднялся выше к лопаткам, и ещё выше к открытой от волос шее. Несколько прядей упали вниз, испачкавшись в масле, Седрик их подцепил мизинцем и убрал, принялся разминать плечи. Дыхание Лера сбилось, было видно, что ему нравится происходящее, он разомлел под сильными, осторожными руками и старался не вздыхать и не поскуливать от удовольствия. Когда правая нога Диггори затекла, он пересел на левую, провокационно поёрзав на упругих ягодицах. И с удовольствием отметил, что тело под ним пробила крупная дрожь.

— Сквозняк? — невинно предположил он, понимая, что тот борется с возбуждением так же, как и он. — Хочешь, задёрну балдахин? Кажется, справа поддувает… — И не дожидаясь более внятного ответа, так как услышал лишь неясное бормотание, парень словно невзначай опёрся рукой о поясницу, меняя позу обратно на правую ногу и задёргивая шторку. Освещения было достаточно, так что он не пожалел о проделанных манипуляциях, вновь переместил вес на левую ногу, замечая, что сопение в подушку стало более частым.

Седрик усилил надавливания, разминая мышцы как и положено после разогрева. Он прочитал небольшое руководство и в целом понимал, что нужно делать и как.

— Вот тут, если вот так, хорошо? — шёпотом поинтересовался парень.

— Угу…

— А вот тут? — в этот раз вышло хрипло.

— Ухум…

— Скажи, если будет больно, — прозвучало слишком интимно. Впрочем, он должен был это озвучить, обычный массаж, немедицинский, непрофессиональный, не должен стать болезненным, так как по незнанию можно только навредить. — Хорошо?

— Да-а, — выдохнул хрипло Лер, борясь с собой, чтобы не начать стонать в голос. «Я умираю, как мне хочется твоих рук везде…» — от собственных похотливых мыслей по телу прошла дрожь. «Как хорошо, что терпкое травяное масло перебивает запах возбуждения», — он молил о двух вещах: не кончить и чтобы Седрик не останавливался.

Сам Диггори не заметил, как стал немного покачиваться, когда проходился по мышцам вверх-вниз, он так сосредоточился на своем дыхании, пытаясь дышать ровно, что упустил момент, когда стал ёрзать. «Чертовски невероятная, обтянутая брюками…» — он не сдержал судорожного вздоха, тут же маскируя его покашливанием.

— Просто не останавливайся, — больше не в силах молча лежать, Лер решил, что изольёт часть переполняющих его эмоций, говоря на серпентарго.

«И не собирался. Ты думаешь, я не вижу твою реакцию? Осталось подождать немного, когда ты начнёшь постанывать в голос, и тогда сам за себя не ручаюсь», — мысленно прошипел ответ.

— Как же хочется. — Заменять таким образом стоны было не лучшей идеей, но он планировал, чтобы первый шаг был за Диггори. — Хочу тебя…

— О чём шипишь? — с ухмылкой поинтересовался Седрик, втайне понимая каждое слово.

— А тебе скажи, — сипло, не своим голосом сквозь стон.

— А ты скажи.

— Седрик?..

— Да?

— Хочешь?.. — Но терпеть и правда не было сил. — Ты же хочешь, — утвердительно; юноша заёрзал, пытаясь привстать, ему хотелось посмотреть на Диггори, понять, насколько тот тоже возбуждён.

Уловив манёвр Лера, Седрик сам отстранился, привстал, давая тому возможность повернуться. И увидев это лицо, разгорячённое, с приоткрытыми губами, осоловевшими горящими глазами, парень почувствовал, как вся выдержка махнула хвостом. Седрик одним рывком опустился ниже, запуская масляную ладонь в тёмные волосы, и накрыл поцелуем искусанные губы. Грудная клетка обоих ходила ходуном, но они словно не могли напиться друг другом. Лер, почти отрывая пуговицы, расстегнул рубашку парня, запустил руки за спину, обласкав бока, притягивая ближе. Тело к телу, так горячо, что оба не сдержали животного рыка. Седрик опустил волосы, скользнул ниже между их телами и опустил ладонь на хлопковое белье Лера, там, где было горячо и пульсировало от желания. Наверное, именно это стало последней каплей их осторожной медлительности. Потому что терпеть это больше не было сил… как они оказались полностью обнажены, плотно прильнувшими друг к другу и ловящими негу истомы, не мог вспомнить ни один. Но вот то, как они решили повторить, уже вспоминалось более ясно.

— Красавчик, вот скажи, это ты воспользовался мной или я тебе тоже…

— Ты мне тоже нравишься, очень, ты невероятный. — Он приподнял голову, чмокая того в кончик носа. — А ещё мы должны сходить на ужин, потому что я умираю от голода.

— Сходим. — Он провёл пальцами по обнажённому бедру парня. — Благо масло перебивает запах, иначе очищающих точно не хватило бы.

— После ужина хочу в ванную старост… с тобой. — От этих мыслей юный, сильный и выносливый организм вновь отозвался на провокацию. — Ты свёл меня с ума.

Уже в ванной старост, где русалке пришлось покраснеть и отвернуться, Лер вспомнил, что забыл спросить о планах Седрика на каникулы.

— А я думал, мы проведём каникулы вместе тут, в Хоге.

— Мы можем видеть друг друга хоть каждый день, я буду рад тебя видеть у меня в гостях, можем гулять, где захотим. Зачем оставаться тут? — пытался убедить.

— Родители уехали отдыхать, а я отказался присоединиться, и они не внесли меня в гос. базу заграничных портключей, — пожал он плечами.

— Тогда возражения не принимаются, на каникулы едешь ко мне, — заявил Лер и в целях убеждения прильнул к розовым распухшим от поцелуев губам. — Седрик, — простонал его имя в который раз за этот вечер, — сделай ещё раз… так же, как… Да, так, да… — От удовольствия по телу проходили словно импульсы тока, живот подрагивал, пальцы дрожали, а голова шла кругом.

Эта неделя для них прошла как вспышка, благо оставались крохи незамутнённого сознания, которые напоминали, что они в школе, что они студенты. Но сил держать себя в руках почти не оставалось. Вероятнее всего, уже половина Хогвартса догадалась об их отношениях. Шушукались и сплетничали, но ни Седрик, ни тем более Лер не замечали косых взглядов, слишком увлечённые друг другом.

— Я же уже говорил, что ты будешь выглядеть самым сногсшибательным на этом балу? — Парень обласкал фигуру в тёмном костюме и продолжил укладывать свои волосы. — Может, потом сразу ко мне? Северус прислал сегодня совой портключ.

— Ты его предупредил, что будешь не один?

— Да, он в курсе, что у меня есть парень, — улыбнулся Лер, смакуя это словосочетание.

— Я своим не писал ещё. — Он переживал на эту тему, на самом деле его сильно волновала реакция отца.

— Не торопись. — У Седрика, как у старосты, была собственная спальня, и тут можно было не таиться. — Когда будешь готов, я тебя поддержу. Лучше будет рассказывать им лично, при встрече.

— Знаю. — Диггори никогда бы не подумал, что будет испытывать столько нежных чувств по отношению к другому парню. «Я столько ещё хочу сделать с тобой… Это даже пугает, но я не хочу останавливаться». — А помнишь, ты говорил, что расскажешь мне много странного о себе?

— Да, это обязательные условия наших отношений, — покивал Лер. — Не думаю, что у тебя столько же тайн, но я хочу их тоже знать. А ты будешь знать мои.

— Да, понимаю, но я вот что подумал: может, всё-таки лучше постепенно раскрывать наши тайны?

— Северус уже нашёл думосбор. — Ему на самом деле хотелось всё сделать быстро, сразу обрубить концы, рассказать всё, довериться по полной. — Не хочу тянуть и усложнять.

— Знаю, ты не прост, но меня довольно сложно чем-то напугать. — Седрик провёл носом по шее юноши, вдыхая аромат духов. — Поэтому я бы хотел, чтобы ты не нервничал. — Он видел его переживания, и ему казалось, что не сколько правда нужна ему, как сам Лерон Принц рядом. — Мы можем просто сесть и поговорить, как это делают все люди. И я уверен, что все мои домыслы и рассуждения о твоей личности намного мрачнее, чем окажется на самом деле. «Допустим, та догадка, что ты перевоплотившийся Том Реддл. Она, конечно, уже заменена новой, не менее странной».

— Это будет долгая история, — покачал Лер головой. — Многое проще показать. Я окунусь с тобой и проведу тебя через все воспоминания.

— Не знал, что так можно. — Этот расклад его устраивал. — Тогда твоя взяла.

— Разумеется, — фыркнул Лер, хотя в животе всё скручивалось от волнения.

Как бы ему ни хотелось, но многое он не может показать, у него самого нет этих воспоминаний. Знал, что он на миссии, что Найра послала его сюда, чтобы направить местных чародеев на сохранение магии в мире. Но это не было воспоминаниями, просто голые факты, не имеющие оболочки внешней или мысленной. Мозг не мог сконцентрироваться, чтобы подробно вспомнить прошлые миссии. Плотные и упорядоченные знания у него были о том первом мире, где он был счастлив, а также фрагментами он знал жизнь Гарри, Драко, Северуса, Люциуса, Тома и Дамблдора. Он уже приготовил ампулу с дубликатом воспоминаний, туда запечаталась только информация с момента появления его в этом мире. Но Северус пообещал помочь. Лер собирался открыть для него блок как когда-то, а мужчина соберёт эти воспоминания уже как свои собственные.

— Я наблюдала за тобой и милым Лероном. — Кружась в первом вальсе на Святочном бале, Донна не удержалась использовать момент. — Вы, мой дорогой кавалер, всё-таки не смогли устоять перед его обаянием, так? — игриво спросила девушка.

— Донна?.. — Седрик не был готов, но он ожидал, что если они не будут молчать, то начнут говорить другие, — ты очень наблюдательна, — и он решил не скрываться. С чего-то ведь нужно начинать. Парень был уверен, что и Чоу уже знает, просто ждёт, когда он сам всё расскажет.

— Я рада за вас, — улыбнулась француженка. — Рада, что и ты не оказался слеп. Когда узнала его лучше, даже усомнилась, что он младше меня. — Самой Донне исполнилось семнадцать перед самым началом Турнира, и училась она на шестом курсе. — Ты тоже, наверное, сперва пренебрег им как младшекурсником?

— Немного, — согласился, заканчивая танец полупоклоном. — Но Лер не позволил долго сомневаться в том, что он удивительный человек.

— Представить боюсь, сколько отвергнутых будет, когда он ещё немного возмужает. Не вздумай совершить ошибку, за тобой уже собирается очередь из его поклонников. — И кокетливо посмеявшись над своим фривольным замечанием, она помахала Леру, который вёл Чоу под ручку в их сторону.

Как только завершилась первая часть бала и некоторые гости стали расходиться, Седрик и Лер тоже решили откланяться. Из кабинета своего декана, с её позволения, они воспользовались камином до общественной аппарационной площадки в Хогсмиде. И там применили портключ. Вещи Седрика были благополучно уменьшены и помещались в один средний чемодан, у Лера в руках был почти такой же. Оба планировали все две недели не возвращаться в Хогвартс. И хоть всё было спланировано, юношу бил озноб, его даже слегка мутило. Благо на улице стоял мороз, и он оправдал свою дрожь холодом. Только завтра он покажет воспоминания Седрику, только завтра увидит его реакцию, а он уже извёл себя пустыми домыслами. «Накрутил себя. Зачем? Надо расслабиться, ничего же не случится. Ничего не случится!» — здравый смысл боролся с надуманными мыслями.

Лер, оказавшись впервые за долгое время в доме, где прожил часть своей жизни, стал ностальгически осматриваться. Приятные воспоминания тронули его и подбодрили, юноше почти удалось отбросить дурные мысли. Бодрствующий в это время Северус в гостиной особняка оказался тут как тут, любопытная Найра ползла следом.

— Доброй ночи. — Мужчина позволил приподняться уголкам губ в улыбке, о приветливости его настоятельно просили.

— Северус, я скучал. — И, оставив чемодан, юноша, без лишних слов проделав небольшое расстояние, обнял близкого человека. — Я рад, что ты ещё не спишь.

— Время детское. — Ему было неловко обниматься при свидетелях, но его привязанность к Леру оказалась сильнее. — Думаю, нам представляться не нужно, мистер Диггори? Не стесняйтесь, присаживайтесь, — не забыл мужчина и о госте. — Домовушка подаст нам сейчас чай.

— Просто Седрик, пожалуйста. — Ему стало приятно видеть семейную сцену. «Они не родственники, а мои предположения ведут именно к этому выводу, но нашли в лице друг друга семью».

— В этом кругу, так уж и быть, позволю обращаться ко мне так же, без формальностей. — Северус знал обо всех Хогвартских делах довольно подробно, Лер не скрывал от него абсолютно ничего, рассказал в первый же месяц о своей симпатии к Диггори и об их завертевшемся накануне романе. Мужчина знал и о том, что его преемник хочет раскрыться перед объектом любви. Конечно, в его интересах было убедиться, насколько здравое это решение.

По мере знакомства Северусу становилось легче. Не то чтобы он сомневался в выборе Лера, ведь тот как-никак давно не маленький и никогда таковым не был в этом мире. Но для Лорда Принца стало важным убедиться воочию, что его близкий человек выбрал достойного партнёра и нового члена их небольшой семьи. «Странно, что не сорока», — рассуждал он, имея в виду анимагическую форму Лерона. «Ты любишь всё яркое и интересное».

========== Глава 10 ==========

Кладбище, тучи заволокли небо, мёртвые деревья. Красноглазый человек с серой кожей, с изуродованными телом и душой; его пальцы, словно паучьи лапки, цепко сжимают палочку. Он несёт смерть, сквозь время и пространство его эмоции настолько сильны, что звенят, содрогая марево воспоминаний.

— Авада Кедавра! — Слова, скреплённые диким желанием убивать, неминуемо лишают жизни цель.

— Поэтому ты не хотел показывать мне эту часть? — Как ни держал себя в руках Седрик, голос вышел надтреснутым, ломким, словно он жевал песок.

— Поэтому, — мрачно ответил Лер. — И я по-прежнему боюсь за тебя.

— Но его не может существовать в этом мире. Ты ведь всё сделал для этого?

— Судьбу не так просто обмануть, если идти по выложенной тропе. Я не хочу, чтобы ты испытывал удачу. Многое всё ещё повторяется, а у меня не так уж много поводов жить в этом мире.

— Что ты хочешь сказать?

— Навряд ли после твоей смерти Северус вновь убедит меня остаться.

Это был правдивый и эффективный шантаж. Но всё-таки это было нечестно. В ином случае Седрик рисковал и распоряжался только своей жизнью, но сейчас от его принятых решений будет зависеть ещё одна.

— Вне зависимости от того, как сложатся наши отношения, — продолжал Лер, — я не прощу себе, если не смогу спасти тебя. Уберечь от опасности, которую предвидел.

— Почему ты решил, что нашим отношениям может что-то помешать?

— По-твоему, увиденное сейчас в порядке вещей? Ты… — Он не мог видеть лицо Седрика, ему было важно понять, что он чувствует.

— Нет, у меня есть парочка вопросов. — Сейчас они продолжали смотреть по второму кругу воспоминания из мира, где Диггори больше нет, так как часть с его смертью до этого они пропустили. — Ты говоришь, что в той жизни ты был Гарри Поттером?

— Как и в этой. — Лер предвидел, что парень заметит, что он отличается от человека, за которого себя выдает. — И мне придётся восстановить род Поттеров по праву единственного наследника.

— Ты в его теле, но ты не тот же человек, что в воспоминаниях. — Седрик не был глуп. — Может, ты покажешь что-то ещё?

— У меня была и другая жизнь. — Лер надеялся, что они смогут опустить эту часть. — В ней я не был Поттером.

— Ты был тем, кто ты есть сейчас, — понял Седрик. — Покажи. — Ему нужно было докопаться до истины, понять, разобраться, он хотел узнать Лера окончательно.

— Это был другой мир, — картинка изменилась, — в нём я выглядел так.

— Вижу, тебе привычно носить чёрный цвет глаз, — хмыкнул парень. — Этот Лер действительно ты.

— А это мой дед, Далавин, с моим сыном на руках. — С дедом у них были похожи черты лица, а ребёнок был совсем мал, чтобы можно было понять, на кого он похож. — В этом мире тоже были проблемы с магией, — картинка сменилась, — это наша команда, мы разработали способ вернуть старую магию, они сражались с тёмными тварями, — картинка сменилась, — этих монстров называли Фуями, они оказались достаточно разумными. Свой вид они берут из человеческой расы, но так на них повлияла изменившаяся магия. — Картинка изменилась: — Это Дейрас с нашим сыном, — вздохнул Лер, — а девочка на моих руках — наша дочь… — Лер замолчал, прекращая комментировать образы.

— А это… — но Седрик оборвал свой вопрос, поняв, что в омуте он уже один.

Северус стоял рядом, когда Лер вынырнул из чаши. «Сегодня всем придётся выпить немного успокоительного», — хотя парень надеялся, что ему не понадобится. Седрик поднял голову из водоворота теней прошлого, когда Лер уже запивал горечь зелья принесённым домовушкой кофе.

— Ты всё ещё… — но не договорил: — «Любишь его», так как получил кивок на опережение.

— Седрик? — Северус, сидящий в кресле, махнул в сторону кружки чая, — нужно ещё успокоительное?

— Нет, спасибо. — Он сел, беря в руки чашку, та согрела его холодные руки. — Лер, ты в порядке?

— Да, — задумчиво. — Что ты решил?

— Мои чувства к тебе не изменились. — Признаваться в них при Северусе было неловко, но в то же время это ещё сильнее показывало для него самого правдивость сказанных им слов. — И я не сомневаюсь, что и твои ко мне.

— Я не об этом. — Лер развернулся к нему, их лица оказались очень близко друг к другу. — Я о третьем испытании.

— А, — тут для Седрика было всё проще, — я не буду участвовать.

Лер выдохнул и облегчённо опустил голову на плечо парня, тот по инерции обнял его свободной рукой. Его тянуло к нему, словно с каждым днём всё сильнее и сильнее. Возможно, окажись Лер хоть трижды Тёмным Лордом Седрика бы это не остановило.

— Есть план насчёт Дамблдора? — спросил парень у Северуса. — Вы же это так не оставите? — Все манипуляции старика в прошлом над Гриндевальдом, Томом и Гарри, а также все изменения магии в мире он видел отрывками и слышал объяснения Лера; а вот какая картина мира прямо сейчас, он не знал.

— Всё идёт своим чередом, мы не втягиваем в это детей, — хмыкнул Северус, — в отличие от Дамблдора.

А через два дня в гости пожаловала чета Малфоев, и в этот раз Драко присутствовал при разговоре на серьёзную тему. Видимо, он всё-таки достучался до отца, и Люциус ввёл его в курс дела. Новости были не сказать, что хорошими, Дамблдор сейчас в розыске, старику удалось сбежать, но прогнозы были обнадеживающими, оставалось только ждать.

Ужин прошёл приятно, с обменом подарками. Седрик свой вручил Леру ещё в рождественскую ночь, ничего особенно ценного он не подарил. Всего лишь связанный комплект: перчатки, шарф, носки и шапка, на каждом изделии мило вышито «П.Л.+Д.С.». Леру понравилось, а Седрик смущался, что его подарок намного скромнее, чем он получил сам.

— Было приятно увидеться вне Хога. — Драко пожал на прощание руку Седрика.

— И мне, — улыбнулся Диггори. — Хороших каникул.

— Ещё увидимся. — Лер обнял Малфоя, сдерживая обещание проявлять свои братские чувства.

— Обязательно, — расплылся в улыбке парень, который уж было подумал, что Принц забыл об их договорённости.

— Доброй ночи. — Северус приобнял Драко на прощание и закрыл за ним каминную сеть.

Уже в коридоре второго этажа Седрик остановил Лера. Так как ребята ни одну ночь каникул не спали раздельно, то остановились они как раз около своих комнат.

— Подожди. — Возможно, Седрик боялся, что в спальне эта мысль уйдёт на второй план. — Я хочу спросить тебя, — он замялся, — про Драко.

— Что такое? — улыбнулся Лер, уже уловив причину беспокойства Седрика.

— Ты серьёзно испытываешь к нему братскую привязанность? Ты же не был ребёнком по-настоящему…

— Главное, что Драко был ребёнком, — успокоил его парень. — Он был чудесным карапузом, я искренне привязан к нему. Тебе не о чем волноваться, — Лер притянул его ближе, — твоей красоте, внешней и внутренней, нет конкуренции в этом мире. — Конец предложения он прошептал уже в паре сантиметров от манящих розовых губ, а затем поцеловал. — Давай примем ванну вместе. — Предложение возымело действие, и они, почти не отрываясь друг от друга, завернули в ванную комнату.

— Собрались вить гнездо прямо тут? — Найра любила проводить время в тёплой сырой ванне, за этот год жизни в подземельях она отвыкла от своего террариума. — Нет мне покоя. — Будучи проигнорированной, ей пришлось уползти в единственный тёмный уголок под тахтой.

За оставшееся время каникул Лер с Седриком успели многое обсудить, построить планы на будущее, отлично провести время и окончательно понять, что им очень хорошо вместе. Люциус, приходивший к ним перед окончанием каникул один, не был удивлен, когда молодые люди открыто проявляли свою симпатию. И это ещё раз убедило Седрика, что и его родители должны принять его выбор. Малфой принёс много новостей. Самая приятная была о том, что Нарциссе удалось забеременеть. Вторая по значимости: то, что Дамблдору сели на хвост авроры, и долго скрываться у него не выйдет. Ну, и последняя — новым директором станет молодой и уверенный мастер чар, ранее занимавший должность помощника по воспитательным работам в Шармбатонской школе. Мистер Паргилс, полукровка, сам родом из Англии и даже успел отучиться два года в Хогвартсе на факультете Когтевран. Но быстро понял, что учебная программа для него слишком лёгкая, и перевёлся. Стать директором и улучшить программу обучения он воспринял как вызов, а вызовы он любил, имел даже грамоту почёта лучшего дуэлянта в законченной с отличием академии. Сам Люциус говорил о нём чуть ли не мечтательно, ему пришлось хорошо поработать над поисками кандидатуры директора в Хогвартс, и теперь он горделиво улыбался, описывая мистера Паргилса.

Седрику оставалось учиться полтора года, и Лер решил отложить уход на домашнее обучение. Как и раскрытие истинной фамилии. Он уже знал, чем займётся после, помимо восстановления рода Поттеров. Парень планировал воссоздать из прошлого мира кокон жизни, из которого появились на свет его дети. Но больших надежд он не питал, хоть и приступил к поиску нужной, на его взгляд, информации. Магия тут иная, так что придётся вложить немало сил и времени. Лер был полон энтузиазма, и даже если не получится у него, может получиться у других, он считал, что главное начать, а там можно найти в помощь заинтересованных людей. В любом случае, если когда-нибудь он захочет с Седриком обзавестись детьми, они всегда могут пойти известным путем. Поэтому эта идея не была исключительно личной или жизненной целью, но как большой и хороший опыт подходила отлично. Седрик и Северус одобряли и проявляли интерес, в особенности Северус, который так и не обзавёлся настоящим наследником для рода. К тому же кое-какая зацепка у него уже имелась: в книгах Салазара были записи о неком зелье для ритуала жизни. Только о самом ритуале информации не было, и им оставалось только экспериментировать. Но для начала Леру предстояло получить диплом экстерном.

Хогвартс с новым директором медленно, но верно преображался. Мистеру Паргилсу, однако, не очень повезло, что его назначение совпало с турниром трёх волшебников. Тот оказался абсолютно неправомерным, кубок на повторной проверке показал, что всё это время был неактивным. А значит, оставалось или перенести все мероприятие на следующий год, или провести по новой в сжатые сроки. Голосование было в пользу второго варианта, а у Мэтью Паргилса просто не хватало рук. Но Люциус не оставил в беде нового директора и нашёл тому помощницу. Мадам Пенелопа Паркинсон, бабушка Панси Паркинсон, имела личные счёты к профессору Макгонагалл, так что была только рада занять её должность. В этот раз кубок достался Думстрангу, да и ученик, принёсший победу, был не Виктор Крам. От Хогвартса в этот раз была Пенелопа Клеруотер, бывшая староста Когтеврана. Неожиданно Флёр Делакур вновь посчастливилось стать чемпионкой, вот только, к несчастью, она заняла последнее место.

К концу учебного года разлетелось известие о поимке Дамблдора и наконец-то стали публиковаться в «Пророке» все разоблачительные статьи. Всё начало каникул, пока шёл суд, Лер не находил себе места. Ему не терпелось узнать приговор, на поцелуй дементора рассчитывать и не стоило, все самые грязные дела бывший директор делал чужими руками, но долгие десятки лет в Азкабане могут стать и пожизненными для старика. Впрочем, для своего возраста он стар только лишь благодаря нескольким удачным проклятиям Гриндевальда. Альбус был приговорён к тридцати годам, и Лер выдохнул с облегчением. Это событие он отмечал два дня, в этом теле он ещё ни разу не пил спиртное, но от вина из коллекции Малфоев не смог отказаться. К тому же был большой повод.

А затем пришло время знакомиться с четой Диггори. Амос с Женевой восприняли их связь несерьёзно, решили, что их сын просто увлёкся. Несмотря на первоначальное мнение, к Леру они относились хорошо и никак на выбор Седрика не пытались влиять. Спустя время, поняв, что всё гораздо серьёзнее, чета Диггори совсем не расстроилась. Лер сумел найти для себя место в их сердцах.

Всё меньше Лерон Гарри Поттер-Принц видел совпадений, этот мир теперь бесповоротно изменил первоначальный сюжет. Его цель выполнена, но обратно ему точно уже не захочется, ведь тут его семья.