Герои-отступники (СИ) [Клоденестра] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1. Буря, назревавшая давно ==========

Наруто всегда был отверженным. Ценное оружие, хранитель великой силы и мощи – он всегда находился под пристальным вниманием глав деревни, видевших в нем своеобразный козырь в борьбе против соседних стран, очень полезную вещь, но уж точно не его самого.

То, что ему пришлось пережить в детстве, он не забывал никогда. Все те унижения, оскорбления, совершенно незаслуженные издевательства – пожалуй, он был бы рад выбросить все это из головы, но отпечаток, оставленный на его сердце прошлыми невзгодами, был слишком глубок, чтобы с ним можно было так легко расстаться.

Его ненавидели за то, в чем не было его вины. За таинственную сущность, обитавшую внутри него, сущность, о которой он тогда не имел ни малейшего понятия. «Проклятый демон», «мерзкое чудовище», «отвратительная тварь» - вот обращения, которые преследовали его на каждом шагу почти все детство.

С годами в его жизни многое изменилось.

Прежде всего, он стал достаточно сильным, чтобы с легкостью давать отпор всем, кто желал позабавиться за его счет. Кроме того, успехи, которые он делал в академии, были до того велики, что враждовать с ним стало попросту опасно, благодаря чему он избавился от многих неприятностей, которые в прошлом не давали ему спокойно жить.

Сверстники также больше не смели смотреть на него с презрением. Уважение и страх – вот что Наруто привык видеть в глазах окружающих к своим 18 годам.

Его это вполне устраивало. С детства одинокий, лишенный всякого тепла со стороны окружающего мира, он и не стремился как-то изменить это, создать в своей жизни что-то новое. Он никогда не пытался кому-то понравиться, вызвать чью-либо симпатию, ему это было совершенно не нужно. Он презирал почти всех, кого знал, и раздражался всякий раз, когда кто-либо пытался нарушить привычный для него уклад жизни.

Он никому не верил. Всегда смутно чувствовал, что за каждой приветливой улыбкой, направленной в его сторону, скрывался дикий страх перед зловещим демоном, заточенным внутри него.

Свирепый, молчаливый зверь, ядовитый и опасный, он терпеливо пребывал в своем гордом одиночестве и был глубоко и безнадежно несчастен.

***

- Что за черт? – пробормотал Шикамару, напряженно вглядываясь вдаль. – Вы это видите?

- Какой-то дым,- неуверенно заметил Сай. – Неужели?..

- Только не это!

Наруто уже не в первый раз видел подобное зрелище. Отправляясь на задание, он, Сай и Шикамару оставляли деревню цветущей и здравствующей, в самом привлекательном и благоприятном виде, но по возвращении спустя два дня обнаружили ее в совсем другой ипостаси.

Разрушения были воистину чудовищные. Некоторые здания просто стерло с лица земли, а большинство других напоминали жуткий, древесно-каменный бурелом, в котором едва ли можно было найти хоть один уцелевший предмет. От западной части деревни не осталось ни малейшего следа – на ее месте зияла гигантская черная дыра с выжженными, багровыми краями. Остальные области казались менее поврежденными, хотя обвалившиеся здания громоздились повсюду. Над всем этим великолепием реял густой, серый дым, закрученными нитями уходивший в мрачное, багрово-пепельное небо.

Испытал ли Наруто удивление, шок? Отнюдь. На его лице не отразилось даже самой крохотной растерянности. Он прекрасно знал, кто все это натворил, и по какой причине. И еще он знал, что сегодня решительно все, кого ему доведется повстречать, будут смотреть на него со злобой и ненавистью в миллион раз более сильными, чем обычно.

- Пошли,- мрачно сказал Шикамару. – Надо найти хокаге.

***

- Это были Акацки,- с ходу начала Цунаде, едва только они вошли в ее кабинет. – Искали, как обычно, всё то же,- усталый взгляд в сторону Наруто. – Очень удачно, что вас в это время не было в деревне.

- Удачно? – сухо промолвил блондин. – Интересно, почему?

- А то ты не знаешь! Будь ты здесь, обязательно сунулся бы в бой, а они только этого и ждут! Нельзя допустить, чтобы ты оказался в их власти, Наруто, пожалуйста, не делай вид, будто не понимаешь этого! Если они тебя схватят, миру конец!

- Да, мир надо пожалеть, вы правы, госпожа Цунадэ. Но я надеюсь, вы нас вызвали сюда не для того, чтобы читать мне нотации, которые я уже слышал миллион раз?

- Не для того,- хокаге тяжело вздохнула. – Я хотела сказать, что с завтрашнего дня вы трое возглавляете отряд разведчиков на северной границе. Акацки пришли оттуда, есть вероятность, что они еще вернутся…

- Такая же незначительная, как вероятность того, что вы когда-нибудь выиграете миллиард в лотерею…

- Узумаки, как ты смеешь?!

- Прошу прощения,- Наруто небрежно пожал плечами.

Цунадэ смерила его пристальным взглядом:

- Что-то ты сегодня больно разговорчивый…

- Я ведь попросил прощения.

- Ладно, ладно. Сегодня можете отдыхать. Шизунэ ознакомит вас с подробностями завтра. Идите.

Сай и Шикамару оставили кабинет первыми. Когда за ручку взялся Наруто, Цунадэ негромко произнесла:

- Жертв не так много, как кажется, Наруто. Мы успели эвакуировать большую часть жителей. Ты ни в чем не виноват, понятно?

- Я и не собирался ни в чем себя винить. До свидания, госпожа Цунадэ.

«Или, вернее, прощайте» - подумал он, закрывая за собой дверь, но вслух, конечно, ничего не сказал.

***

Наруто уважал Цунадэ. Она была, вероятно, единственным человеком во всей деревне, который никогда не лицемерил с ним и всегда называл вещи своими именами. Он даже с сочувствием думал о том, каково ей придется, когда она узнает о его уходе. Но отступать от своего решения он не собирался.

В сущности, он принял его уже давным-давно, оно назревало в нем много лет, настойчиво и упорно, и, наконец, вылилось в неоспоримый план. Вид уже в который раз разрушенной деревни стал для него последней каплей, вот и все. Он бы, в любом случае, сделал то, что задумал, может быть, только немного позже.

Да, Наруто не питал большой привязанности ни к своей деревне, ни к ее жителям, но и ненависти особой не испытывал. Он был просто равнодушен ко всем, кто когда-либо причинял ему зло, ко всем холодным и настороженным взглядам, которые ему приходилось терпеть и по сей день.

Но были те, кто не мог рассчитывать на столь лояльное отношение с его стороны. Были те, кого он ненавидел так яростно и дико, что порой это доводило его до полного исступления.

Акацки. Могущественная организация элитных преступников, стремящаяся к мировому господству. Организация, главной целью которой являлся захват его, Наруто, тайных сил, тех самых сил, что лишили его спокойной жизни как в детстве, так и сейчас.

Вот кого Наруто ненавидел всей силой своей души, всей энергией, что только в нем жила, всей яростью, что наполняла его сердце. А ярости было совсем немало. Ибо они отняли у него даже тот крошечный покой, ту ничтожную стабильность, что ему с таким трудом удавалось утверждать вокруг себя.

По их милости он не мог даже спокойно наслаждаться одиночеством. Пускай в уничтожении деревни и не было его прямой вины, он все-таки чувствовал ответственность за происходящее. Ведь если бы не он, этого бы не случилось. Как бы он ни относился к своей деревне, ему все же становилось крайне не по себе после подобных нападений. И виноваты в этом были Акацки, неведомые личности, воображающие, будто имеют на него какие-то права.

Наруто многое бы отдал, чтобы уничтожить их, но он не был настолько глуп, чтобы бросаться в эту цель очертя голову. Он прекрасно понимал, что эти люди невероятно сильны и, несмотря на все его способности, вряд ли окажутся ему по зубам.

Но теперь он готов был рискнуть. Ему слишком надоело жить в постоянном напряжении, да, к тому же, в мире, где он всегда был всем чужд и неприятен. Усталость, копившаяся в его душе годами, в этот день достигла своего предела. Наруто, наконец, принял решение, назревавшее в нем так долго, принял безоговорочно и твердо, без всякого шанса на отступление.

***

Направляясь домой, Наруто искренне надеялся никого не встретить. Сейчас, когда ему нужно было столь многое обдумать, он меньше всего хотел столкнуться с каким-нибудь назойливым знакомым, не имеющим к его плану никакого отношения. Но мечтал он напрасно.

Вскоре из-за ближайшего угла показалась высокая, стройная фигура с изящным бледным лицом и густыми, иссиня-черными волосами. Вряд ли этого парня можно было назвать назойливым, но и особой радости при виде его Наруто не испытал.

Учиха Саске.

Представитель сильнейшего клана шиноби в деревне (а может, и во всей стране), объект восхищения огромного множества женщин и его, Наруто, старинный знакомый – бывший одноклассник и напарник в командном обучении. У них всегда были довольно странные отношения. Вроде бы и не плохие, но и не слишком дружественные.

У Саске тоже была довольно непростая судьба. Ровно 10 лет назад его старший брат Итачи совершил немыслимое преступление, истребив весь конклав старейшин деревни, то есть более пятнадцати могущественных и влиятельных личностей страны, но что еще более невероятно – он убил Третьего хокаге, считавшегося, несмотря на преклонный возраст, совершенно непобедимым.

Причины столь дьявольского поступка так и остались невыясненными. Объяснить их мог только сам Итачи, но он покинул деревню сейчас же после содеянного, и найти его так и не удалось. Ходили слухи, что он присоединился к ненавистной Наруто организации Красной Луны…

Клан Учиха после всех этих событий объявил Итачи безумцем и мерзким отступником, о планах которого они ничего не знали, и в силу могущества их рода им пришлось поверить. Но Наруто слышал, что первые несколько лет после ухода Итачи к клану Саске относились с большой настороженностью и недоверием, и что даже сейчас они были лишены многих высоких привилегий по сравнению с другими кланами.

Также Наруто знал, что Саске очень тяжело переживал предательство брата, и что в детстве ему тоже пришлось вынести немало унижений и притеснений. Но, конечно, его положение было несравнимо с положением Наруто, ведь он всегда мог обратиться к поддержке родителей и друзей из клана, Наруто же всегда был совершенно один, в любых обстоятельствах, при любом раскладе совершенно один…

Они никогда близко не общались, но и не враждовали. Иногда Наруто казалось, что Саске преследует его, порой они сталкивались там, где последнего никак не должно было быть, но в итоге блондин всегда всё списывал на простую случайность и собственную глупость. А в сущности, ему не было до Саске никакого дела.

Давно переставший мечтать о дружбе и других подобных пустяках, он и не думал о том, чтобы как-то сойтись с Учихой, стать ему кем-то более близким, чем просто знакомым. Хотя, надо заметить, Саске был одним из тех немногих, на кого он не смотрел с откровенным презрением. Наруто хорошо помнил, что в детстве Учиха никогда не доставал его и не лебезил перед ним тогда, когда он стал сильнее. Уже за одно это блондин искренне уважал его. Уважал, но не более того.

- С возвращением,- как обычно, хмуро сказал Саске, останавливаясь напротив него. – Как задание?

- Отлично. Вы тут как?

- Могло быть и хуже.

- Да ладно? – Наруто едко усмехнулся. – А по-моему, хуже тут уже некуда.

- Хуже может быть всегда, поверь мне.

- Даже не буду спорить. Рад, что ты цел, кстати.

- А ты думал, меня так легко раздавить?

- Тебе не угодишь.

Саске едва заметно улыбнулся:

- Я тоже рад, что ты цел.

- Спасибо. Не возражаешь, если я уже пойду? Устал с дороги, хочу поспать немного.

Взгляд Саске стал в разы внимательнее:

- Не похоже на тебя – спать в таких обстоятельствах.

- Знаешь, люди с годами умнеют. Я уже не смогу ничего изменить, что случилось, то случилось, сходить с ума, как раньше, не имеет смысла. Так, спрашивается, почему бы не вздремнуть немного?

- И то верно. Давай, отдыхай. Еще увидимся.

- Конечно.

Дружески стукнувшись кулаками, парни разошлись в разные стороны.

Наруто невольно подумал, что не так уж часто они с Саске столь радушно общались. Что ж, так даже лучше. Он действительно был высокого мнения об Учихе и совершенно не хотел поссориться с ним в свой последний день в деревне. Пусть хоть кто-то вспоминает его с хорошей стороны, когда он уйдет…

Дело между тем уже шло к закату.

***

Далеко за полночь Наруто вышел за пределы деревни и, поднявшись на ближайший холм, обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на спящие огни родной деревни.

Ему было приятно думать о поисках, которые очень скоро будут развернуты в связи с его уходом. В деревне он считался необычайно одаренным шиноби, но ни Цунадэ, ни кто-либо другой и не догадывался, насколько силен он был в действительности. Отсутствие друзей дает немалые преимущества, например, массу свободного времени, которое можно потратить на изучение разнообразных техник, впоследствии приносящих огромную пользу.

Наруто никогда не понимал тех, кто обожал хвалиться своими способностями и умениями. Он считал это просто невероятной глупостью. Наоборот, лучше притворяться слабым, чтобы никто и не догадывался, на что ты способен на самом деле. Тогда в критический момент ты сможешь с легкостью обмануть тех, кого нужно, и никто уже не сможет тебя остановить.

Конечно, сражаться с Акацки ему, в любом случае, будет непросто, но сбить с толку поисковую группу, состоящую пусть даже из самых могущественных воинов деревни, он сможет без всякого труда. «Лучше даже не пытайтесь, ребята,- подумал он с усмешкой. – Надеюсь, вы не будете на меня сильно злиться, госпожа Цунадэ. Я бы этого не хотел».

Его взгляд медленно блуждал по мерцающему полотну спящей деревни. В эту минуту он не испытывал ни злости, ни гнева, ни обиды. Даже более того: его сердце наполняла странная тихая грусть, глубокая тоска, идеально сочетавшаяся с безмолвием окружающей ночи.

Но грустил он не по своему израненному детству, не по тем одиноким, тоскливым годам, что ему пришлось здесь провести, о нет. Дело в том, что в душе Наруто всегда жила уверенность, что когда-то у него был здесь друг, был кто-то бесконечно дорогой и любимый, кто-то, кто верил в него, любил, несмотря ни на что. Кто-то, с кем он был по-настоящему счастлив.

Это была очень странная уверенность: необъяснимая, безосновательная, уверенность без всяких подробностей, но все-таки четкая и неотступная, как песок в пустыне. Она-то и заставляла его грустить сейчас, когда он прощался с местом, где ему пришлось пережить столько страданий.

Да, возможно, у него действительно был кто-то, благодаря кому он все еще помнил, что такое радость и счастье, но кто бы это ни был – он забыл его и уже не вспомнит никогда.

Наруто не сомневался в правильности своего решения и не видел смысла цепляться за столь нелепое и зыбкое чувство, хоть оно и поддерживало его много лет и было когда-то единственным источником утешения. Он не мог больше оставаться в деревне, хоть и допускал, что, возможно, когда-то был здесь счастлив. Он слишком устал. Настало время действовать самому, действовать одному, как это было для него задумано изначально.

«Кто бы ты ни был, дружище, спасибо тебе и прощай».

Глубоко вздохнув, Наруто развернулся и бесшумно двинулся в путь.

========== Глава 2. Западня ==========

Резкими, отточенными движениями Цунадэ подписывала пергамент за пергаментом и тут же запечатывала их в плотные, белоснежные конверты. Она до сих пор не могла поверить в то, что Наруто действительно ушел. Ушел неизвестно куда, с явным намерением скрыться от них любой ценой.

Это выяснилось три дня назад, когда Сай и Шикамару, удивленные его отсутствием на границе, пришли к нему домой, чтобы узнать, все ли с ним в порядке. В двери они нашли записку следующего содержания:

«Я ушел, госпожа Цунадэ. Скорее всего, вы меня больше никогда не увидите. Прошу не волноваться: я не собираюсь подвергать деревню какой-либо опасности. Искренне советую не искать меня, это все равно ни к чему не приведет. Прощайте. Со всем уважением, Наруто Узумаки».

Только она знала, до какой степени ее взбесило это письмо. Особенно третье предложение. Он говорил так, словно думал, что ее беспокоит только судьба деревни. А ведь это было совсем не так. За него самого она боялась ничуть не меньше.

Надо сказать, в глубине души ей всегда было стыдно перед ним, стыдно за отсутствие доброты и всякой поддержки, но она верила, что иначе с Наруто и нельзя было обращаться. Ведь ему предстояла жизнь, полная бесконечной борьбы, а жалость ослабила бы его моральные силы и сделала бы уязвимым перед лицом предстоявших ему трудностей.

Но, пожалуй, главная причина заключалась в том, что Цунадэ крайне плохо разбиралась в человеческой психологии. Она была превосходным лидером, но никудышным товарищем. И, возможно, с ее стороны было даже мудро не проявлять к Наруто чрезмерного внимания и относиться к нему, как к обычному подчиненному.

Но сейчас она была уверена, что совершила жестокую ошибку.

«Конечно, ушел. А чего ему было оставаться? Что его вообще здесь держало? Но ты бы хоть о себе подумал, глупый мальчишка! Здесь у тебя хоть какая-то защита была, а там… Теперь лишь вопрос времени, когда Акацки доберутся до тебя! Глупый, несчастный ребенок!»

Поисковые группы уже работали по всей стране. И теперь Цунадэ готовила целую батарею депеш, которые должны были поднять шум во всех соседних государствах. К немалому своему отчаянию, хокаге Скрытого Листа сильно подозревала, что Наруто не случайно посоветовал ей не искать его, что у него были на то веские причины, но бездействовать она не собиралась. Она была твердо настроена сделать решительно всё, чтобы найти парня.

«Если не найду, если с этим безрассудным ребенком что-то случится, я никогда не прощу себе этого. Никогда!»

Внезапно в дверь нетерпеливо постучали, и в кабинет ворвался бледный, как никогда, Учиха Саске. Цунадэ от неожиданности перестала подписывать бумаги.

- Цунадэ-сама,- никогда еще она не видела его таким напряженным и взволнованным,- прошу вас: позвольте мне отправиться на поиски Наруто Узумаки.

- Вот еще. Этим и так сейчас полдеревни занимается, а у тебя на носу другая миссия.

- Для меня это очень важно,- Саске изо всех сил пытался говорить ровно и спокойно. – Мы с ним бывшие напарники, через многое прошли вместе, и, кроме того, мне кажется, я немного виноват в его уходе.

- С чего ты это взял?

- Вполне возможно, я был последним, с кем он говорил перед тем как уйти. Я должен был догадаться, как-то остановить его…

- Не говори ерунды, Саске! – возмущенно вскричала Цунадэ. – В жизни не слышала подобного вздора! Во-первых, ты никак не мог догадаться о том, что происходит в голове у Наруто, а во-вторых, он явно планировал это давно, просто сделать решился только сейчас. Твоей вины тут нет ни малейшей, брось эти глупости, пожалуйста!

- Цунадэ-сама…

- Всё ясно! Знаешь, парень, тебе и говорить необязательно! По глазам и так всё видно. Если я не дам разрешения, ты в любом случае поступишь по-своему. Наверное, я должна быть польщена тем, что ты вообще явился сюда за моей доброй волей…

Саске ничего не ответил, но по его виду она поняла, что не ошиблась.

- Ох, да я совсем не против. Я буду только рада, если ты найдешь этого засранца и притащишь сюда за шкирку. Может быть, только тебе это и по силам. Но сначала ты должен выполнить свое задание! – она протянула ему большой, темно-синий конверт, с которым не справилась бы даже самая крупная почтовая птица. – Мы с тобой уже говорили об этом. Это очень важные документы, которые должны быть доставлены в Скрытый Песок до конца этой недели и переданы лично в руки казекаге. Кроме тебя, мне сейчас некому это доверить. Сам знаешь, поручение может оказаться довольно опасным, а выполнить его нужно непременно. Как только покончишь с этим, отправляйся на поиски Наруто, во времени не ограничиваю. Но не теряй с нами связь, присылай отчеты хотя бы раз в три дня, понятно?

- Хорошо, Цунадэ-сама. Спасибо.

- Да что уж там. Честно говоря, не знала, что Наруто так тебе важен. Ты меня изрядно удивил.

- Да, важен. В детстве мы были хорошими друзьями. Я обязан ему помочь.

- Ладно, ладно. Сделай, как договорились, и действуй по своему усмотрению. От всего сердца надеюсь, что тебе повезет больше, чем остальным. Остальные пока вообще ничего не добились, ни малейшего следа…

- Я обязательно найду его. Еще раз спасибо, Цунадэ-сама.

Отвесив короткий поклон, Саске сейчас же удалился. А Цунадэ еще долго смотрела на закрывшуюся за ним дверь и думала о том, что парень явно сказал ей далеко не всё, что мог бы.

*

Наруто в это время находился в многотысячном городе Току, расположенном в полукилометре от границы между Страной Огня и Страной Воды. Здесь он надеялся заполучить хоть какую-то информацию о местоположении Акацки, уничтожение которых являлось отныне его главной целью.

Прекрасно понимая, насколько рискованно с его стороны было действовать подобным образом, он всё же спрашивал у всех, кто казался ему наименее подозрительным, хоть какие-то данные о проклятой организации и тут же исчезал, не забывая тщательно заметать за собой следы. Это был большой город, с непрерывно сменяющимся потоком приезжих, и Наруто верил, что, в конце концов, обязательно наткнется на что-нибудь стоящее. Так и оказалось в итоге.

На пятый день своего пребывания в Току юноша повстречал невысокого, преклонных лет мужчину с необычайно грозным, суровым лицом, который поведал ему, что не так давно слышал, будто двоих представителей Акацки несколько дней назад видели в лесу Бронзового Камня. Наруто этого было более чем достаточно. Он знал, что это был, возможно, его единственный шанс на успех, и, к тому же, ему ничего не стоило проверить слова старика, так как лес Бронзового Камня находился всего в нескольких километрах от Току. Таким образом, менее чем через полчаса после упомянутой встречи парень уже двигался в указанном направлении.

*

Саске хотел отправиться в путь без промедления, но не успел он выйти из дома, как на него будто бы случайно наткнулась Сакура – невероятно наглая, настырная девчонка, которая вот уже двенадцать лет не могла или не хотела понять, что он к ней глубоко и абсолютно безразличен. Саске не знал никого навязчивей ее.

Но он не был настолько жесток, чтобы грубостью заставить ее осознать истинное положение дел. Много лет он стойко избегал ее, надеясь, что рано или поздно она сама удосужится оставить его в покое, но какое там! С годами ее поведение становилось всё более возмутительным, и сейчас он понял, что больше не в силах выносить этого. Уж слишком мрачные мысли носились у него в голове, чтобы возиться с этой назойливой бестией, особенно сейчас, когда он так спешил.

- Я слышала, ты собираешься искать Наруто,- заботливое выражение ее лица никак не вязалось с нервным, почти маниакальным блеском глаз. – Это правда, Саске?

- И что с того?

- Господи, ну зачем тебе это? Кто он вообще такой? Я не хочу, чтобы ты надолго оставлял деревню!

Впервые в жизни Саске почувствовал непреодолимое желание ударить женщину. Но он еще не до конца вышел из себя:

- Послушай, Сакура, а какое вообще твое дело?

- Как это – какое? – она обиженно надула губки. – Я ведь твоя девушка все-таки…

- Моя девушка? – изумлению парня не было предела. – С каких пор?

- Ну, Саске, перестань! Почему ты так заботишься об этом отбросе? Тебе ведь никогда до него дела не было! Подумай, я же тут с ума сойду без тебя!

Она попыталась обнять его, но Саске грубо оттолкнул ее руки.

- Что с тобой? – Сакура старалась выглядеть удивленной, но без особого успеха. В ее глазах сверкало столько ярости и недовольства, что принять ее за невинную овечку мог бы только последний идиот, каким Саске, к счастью, не являлся. – Почему ты такой злой?

- Это ты перестань, Харуно!

- Да в чем дело, милый?

- Я тебе не милый! Проявляй к людям добро после этого, черт побери! Хватит притворяться, будто ничего не понимаешь!

- Что не понимаю?

- Да то, что я тебя презираю и мечтаю навсегда забыть твою лицемерную физиономию!

- Что? – Сакура невероятно побледнела, и лицо ее исказилось от бешенства. – Что ты сказал?

- Не более того, что ты услышала,- уже значительно спокойнее сказал Саске. – Я не люблю тебя, Сакура. И никогда не полюблю. Просто потому, что я не могу любить тех, кого не уважаю. А ты не вызываешь ни капли уважения. Разберись для начала в себе. Оставь эту мерзкую навязчивость. Неужели сама не понимаешь, как это отвратительно? Прости, но ты сама вынудила меня так говорить с тобой. Повторяю: разберись в себе, и тогда, может быть, ты перестанешь действовать на нервы всем окружающим. Но даже если тебе это удастся, на меня не рассчитывай. Я, в любом случае, никогда не буду с тобой, потому что я помню, какой ты была все эти годы и не смогу забыть при всем желании. Всего хорошего.

Не дожидаясь ответа, он быстро пошел прочь, удивляясь отсутствию всякой реакции со стороны Харуно. Зная ее характер, он был уверен, что она либо попытается ударить его, либо сделает решительно всё, чтобы морально опустить его ниже земного ядра. Но, видимо, он так ошарашил ее своим неожиданным выпадом, что ей понадобилось какое-то время, чтобы оправиться от потрясения. И когда это, наконец, случилось, она принялась визжать ему вслед такие оскорбления, такие безумные ругательства, что он только с усмешкой покачал головой.

«Как и следовало ожидать».

*

Целую неделю Наруто прочесывал лес Бронзового Камня, но без всякого результата. Ему сказали, что периметр этой местности составлял в целом пять или шесть километров, но обилие непролазных чащ и закоулков делало ее необыкновенно запутанной и труднопроходимой.

Наруто это не испугало. Что-то ему подсказывало: если Акацки и были здесь, то точно не в чащобе, скорее всего, им просто было тут по пути, а истинная цель их путешествия находилась совсем в другом месте. Парню и в голову не приходило, что он всё еще может их встретить. Он только надеялся обнаружить место, где они хотя бы раз проходили, хоть какой-нибудь след, а далее с помощью специальной техники он рассчитывал проследить весь их дальнейший путь, и в случае успеха – выйти на всю организацию.

Но по истечении недели он так и не нашел ничего полезного. Вообще ничего. Ни единой зацепки. Кроме того, в последнее время ему стало казаться, что он ходит кругами, и что в лесу не осталось ни одного участка земли, куда бы еще не ступала его нога. Ему не хотелось думать о том, что старик с суровым лицом ошибся, но, по-видимому, так оно и было. Вероятнее всего, они оба оказались жертвами ложной информации.

Наруто не особенно хотелось начинать всё сначала, но он прекрасно понимал, что другого выхода у него нет, и потому, окончательно убедившись в неизбежности этого решения, повернул обратно к Току.

Чтобы добраться до города, ему требовалось не более часа, однако прошел целый день, а он так и не вышел из леса. Сомнений в направлении у него не было ни малейших, он точно знал, что идет правильно, вот только лес… лес стал каким-то другим.

Страшной, ледяной лапой сердце Наруто сдавила тревога. Пока еще не совсем стемнело, он забрался на высокую сосну и оттуда внимательно обозрел окрестности. Одного короткого взгляда ему хватило, чтобы оцепенеть от ужаса.

Повсюду, на сотни километров вокруг, сплошной, безбрежной пеленой простирался густой, зеленый лес, огромный и спокойный, как настоящий океан, и казалось, что он покрывает собой всю землю, и что выхода из него нет и быть не может… Весь мир заполонили бесконечные, лесные массивы – массивы, которых раньше здесь определенно не было. Не было еще совсем недавно…

Спрыгнув на землю, Наруто, еще даже не оглянувшись, знал, что прямо сейчас за его спиной стоят двое, и что когда он обернется, все для него будет потеряно. Впрочем, потеряно для него все было уже сейчас, поэтому, равнодушно поведя плечами, он резко развернулся.

Да, все верно, Акацки его ждали. Первым был отвратительный гигант с пепельной кожей и хитрыми, блеклыми глазами, а второй…

Наруто вновь испытал приступ невыразимого ужаса.

Эти волосы, эти глаза, эта знакомая бледность, благородное телосложение…

Очевидно, слухи не врали. Брат Саске действительно стал одним из этих мразей. Одним из тех, кто пойдет на все, чтобы заполучить его демоническую силу.

Внезапно Наруто осознал, что ему больше нечего бояться. Он, в любом случае, уже не выживет, так что терять ему абсолютно нечего.

Скорость, с которой он сотворил свою атаку, могла бы вызвать зависть у кого угодно, но завершилась она совсем не так, как он ожидал. Вместо сияющих клинков из чакры, которые должны были вырваться из его ладоней и поразить ненавистных Акацки, он увидел два странных фиолетовых цветка, которые медленно обвили его пальцы и вскоре исчезли, не оставив ни малейшего следа.

Наруто осторожно поднял голову, и его взгляд выхватил яркий, багровый блеск, сверкавший в глазах длинноволосого брюнета, по милости которого он попал в такую безнадежную ситуацию. В следующий миг в голове у него потемнело, и он без сознания рухнул на траву.

========== Глава 3. Необъяснимое ==========

Деревня Скрытого Песка предстала перед Саске на рассвете, менее чем через сутки после того, как он оставил Коноху. В любое другое время ему пришлось бы потратить на тот же путь как минимум два дня, но он так спешил, был исполнен такого нетерпения, что почти всю дорогу не прерывал быстрого бега, а выносливости, к счастью, ему было не занимать.

В Скрытом Песке за последние два года он бывал довольно часто. Цунадэ сделала его кем-то вроде посла между двумя деревнями, и он нередко выполнял здесь различные поручения. Как правило, это были простые курьерные миссии вроде той, что он выполнял и сейчас, и такие ему нравились больше всего, так как в переговорах он всегда чувствовал себя крайне неуютно, ибо не отличался особым обаянием, и каждый раз, высказывая свое мнение, поражал собеседников чрезмерной резкостью и непримиримостью.

Как бы то ни было, казекаге, легендарного Гаару Песчаного, он знал довольно неплохо. Этот огненноволосый парень не всегда был таким хладнокровным, мудрым и справедливым, как сейчас. Было время, когда он ненавидел весь род людской так, что эта ненависть порой совершенно затмевала его разум, превращая в кровожадное чудовище, одержимое непреодолимым желанием истреблять всех вокруг. И справиться с этим, обрести душевное равновесие ему помог не кто иной, как Наруто Узумаки.

Саске не знал всех подробностей, но ему было известно, что произошло это ровно 7 лет назад, во время экзамена на чунина, и что Наруто тогда сказал или сделал что-то такое, после чего глаза Гаары словно открылись заново, навсегда освобожденные от пелены безумной ненависти и жажды крови. С тех пор он сильно изменился, по сути – стал совершенно другим человеком.

Надо сказать, к своим 20 годам он был, пожалуй, даже слишком мудр и проницателен. Каждый раз, оказываясь в его обществе, Саске чувствовал странную неуверенность, ему казалось, что Гаара видит его насквозь, и что при желании ему бы ничего не стоило поставить его в неловкое положение. Однако ничего подобного никогда не происходило, и брюнету оставалось только удивляться своей странной реакции на присутствие казекаге.

Впрочем, сегодня по прибытии в деревню Скрытого Песка он об этом даже не вспомнил. Быстро, еле удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, Саске несся к резиденции правителя с одной-единственной мыслью в голове: как можно скорее разобраться с поручением Цунадэ и отправиться, наконец, на свое истинное задание – возможно, самое главное задание во всей его жизни.

***

Наруто пришел в себя почти сразу после того, как упал в обморок. В голове у него стоял неприятный, глухой звон, а тело казалось странно онемевшим и удивительно холодным, будто он пролежал несколько часов подряд в мрачном, сыром погребе. Внезапно чья-то грубая, пепельного цвета рука схватила его за плечо и одним движением вздернула на ноги:

- Хватит дремать, глупое отродье, - это был тот самый жуткий великан с огромным, обмотанным серой тканью мечом за спиной. – Дорога не ждет.

Зная, что хуже уже быть не может, Наруто попытался сотворить еще одну пару клинков, как вдруг, к своему великому ужасу, осознал, что не может воспользоваться своей чакрой. Он вроде бы чувствовал ее, но совершенно не мог управлять ею, даже для создания самой ничтожной техники.

- Забудь об этом,- прозвучал холодный, ровный голос откуда-то справа. – Я только что запечатал твои силы. Ты не сможешь воспользоваться ими, пока я не сниму заслон.

- А он, конечно, не снимет его никогда,- мерзко рассмеялся второй Акацки. – Сожалею, недоросток.

Вот тут Наруто окончательно убедился в том, что действительно попал. И с силами ему вряд ли удалось бы сбежать, а без них… да, похоже, это действительно конец. Он перевел взгляд на Учиху Итачи. Тот смотрел на него без всяких эмоций, и глаза его по-прежнему ярко пылали багровым. Наруто невольно подумал, что более жуткого взгляда ему еще не приходилось видеть. То был огонь из самой Преисподней…

- Идем,- сухо сказал обладатель столь кошмарных глаз. – Нужно доставить тебя в базу.

И он сейчас же двинулся в путь, не обращая больше на Наруто никакого внимания.

- Если хотя бы раз отстанешь,- вкрадчиво сказал блондину пепельный монстр,- я сломаю тебе обе руки. И тогда ты уже точно больше не будешь отставать, но зато твое путешествие станет крайне мучительным… Всё понятно?

Наруто ничего не ответил, просто молча двинулся вслед за уже исчезавшим за деревьями Учихой. А что еще ему оставалось делать?..

***

- Вот бумаги, которые я должен был вам передать,- сказал Саске казекаге, кладя на стол перед ним конверт, что вручила ему Цунадэ. – Никаких пояснений к ним не прилагается, так что, с вашего позволения, я пойду.

К его удивлению, Гаара на это ничего не ответил. Он только пристально всматривался в него своими странными, светло-зелеными глазами и хранил упорное молчание. Саске вновь ощутил уже знакомое в таких ситуациях замешательство. О чем только думает казекаге? Что он видит, так безапелляционно вглядываясь в него? Парень мог бы, конечно, уйти, не дождавшись ответа, но едва ли это было бы с его стороны признаком хорошего тона. С каждой секундой он чувствовал себя всё более неловко и, наконец, не выдержав, отрывисто спросил:

- Могу я идти?

- Что произошло, Саске? – задумчиво спросил Гаара, складывая руки на груди. – На тебе лица нет. Если это что-то личное, можешь, конечно, идти, но если я могу чем-то помочь, расскажи мне, пожалуйста, в чем дело. Я с радостью сделаю всё, что в моих силах.

- Со мной всё в порядке, - мрачно сказал Саске, раздосадованный тем, что его чувства так легко вытащили наружу. – Нет причин для беспокойства.

Гаара выдержал долгую паузу, а затем тихо сказал:

- Хорошо. Тогда можешь быть свободен. Раз не хочешь остаться отдохнуть, желаю тебе счастливого пути.

- Благодарю вас, казекаге-сама, - вежливо поклонился Саске. – До свидания.

Он уже почти дошел до двери, когда Гаара вдруг окликнул его:

- Подожди. Я хотел спросить. Как там поживает Наруто Узумаки? Я уже много лет не бывал в вашей деревне, и за все эти годы ничего не слышал о нем. Думаю, тебе известно, что я перед ним в большом долгу…

- А вы разве не знаете? – изумленно воскликнул Саске.

- Не знаю чего?

- Несколько дней назад Наруто покинул деревню. Ушел навсегда, о чем оповестил Цунадэ-сама в записке. Его сейчас ищут по всей стране. Необходимо сделать всё, чтобы он не попал в руки Акацки, организации, о которой, я думаю, вы и сами много слышали.

Не сказав ни слова, Гаара встал с места и надолго замер у высокого окна, что располагалось за его столом. Добрую минуту в кабинете царило полное безмолвие. Саске в это время напряженно наблюдал, как солнечный свет пронзительными, рубиновыми бликами отражается в огненных волосах казекаге, и одновременно размышлял о том, что же в итоге решит этот загадочный парень. Наконец, Гаара отвернулся от окна и хмуро произнес:

- Должен сказать, ты поразил меня, Учиха Саске. Действительно поразил. С самой первой встречи я понял, что в душе Наруто есть какая-то рана, страшная, бесконечная пустота, с которой он жил, вероятно, с самого детства, но я никогда не думал, что это приведет его в итоге к столь опасному решению. Но с какой целью он ушел? Каковы его намерения?

- Об этом он не распространялся. Сказал только, что не собирается делать ничего, что могло бы каким-то образом навредить деревне.

- Понятно, - Гаара мрачно усмехнулся. – Всё тот же Наруто. Добром на зло. Похоже, он совсем не изменился. Но как так вышло, что я до сих пор ни о чем не знаю? Ты ведь сказал – поиски ведутся по всей стране?

- Очевидно, до вас это известие еще не дошло.

- Теперь ясно, почему у тебя такой скверный вид. И почему тебе так не терпелось отдать мне бумаги. Прямо сейчас ты собираешься отправиться на поиски Наруто, верно?

- Да.

- И каким образом ты собираешься его искать, позволь спросить?

- Я пока не знаю, - нерешительно ответил Саске. – Я об этом еще не думал. Мне все равно. Буду ходить по городам и спрашивать у всех прохожих, не видел ли кто-нибудь парня на фотографии. Цунадэ-сама дала мне его фотографию, совсем свежую, с его регистрации в последней команде…

Гаара посмотрел на него с такой откровенной жалостью, что Саске весь сжался, как от удара плетью.

- Ты, похоже, сам не понимаешь, что говоришь, - с полной убежденностью сказал казекаге. – Иди уж лучше поищи золотую пылинку в пустыне.

- Но что еще мне остается? – забыв про титул своего собеседника, вспылил брюнет. – У меня нет другого выхода!

- Знаешь, моя сестра Темари – мастер по созданию новых техник, - совершенно спокойно сказал Гаара. – Она всегда этим увлекалась, но за последние три года достигла по-настоящему удивительных результатов. Одно из ее последних творений – Сфера Истины. Очень сложная штука, но с ее помощью можно найти кого угодно, всего лишь воскресив человека в памяти и вслух назвав его имя.

- И как это работает? – не без волнения спросил Саске.

- Ты когда-нибудь видел виртуальную карту Страны Огня?

- Конечно. Мы постоянно ими пользуемся.

- Да, потому что это очень удобно. Такие карты можно хранить в кольце или браслете, и раскрываются они менее чем за полсекунды. Так вот, Сфера Истины – точно такая же карта, а человек, которого ты ищешь, проявляется на ней в виде яркой, красной точки, которая и указывает его местонахождение. Вот, собственно, и вся наука, но создать ее, по словам Темари, было очень нелегко.

- Казекаге-сама, - никогда в жизни Саске никого ни о чем не умолял, но сейчас он был готов и не на такое, - пожалуйста, позвольте мне воспользоваться этой техникой…

- Конечно, - Гаара мягко улыбнулся. – Но при одном условии.

- Каком?

- Ты возьмешь меня на поиски с собой. Я многим обязан Наруто и считаю своим долгом сделать абсолютно всё, чтобы найти его и спасти от беды. Кроме того, есть вероятность, что он уже попал в руки Акацки, а тогда ты один вряд ли сможешь что-нибудь сделать.

- Но ведь вы казекаге! У вас столько дел!

- Мой брат меня заменит. Ничего страшного не случится. И потом, я буду держать связь с деревней и в случае каких-то непредвиденных обстоятельств немедленно вернусь, - Гаара ненадолго замолчал. – Так как?

Честно говоря, Саске совсем не ожидал такого поворота событий, но и возражать, в сущности, у него не было никаких причин. Гаара и так предложил ему потрясающее решение проблемы, не согласиться на столь пустячную просьбу было бы с его стороны настоящим оскорблением. Тем более что все это делалось ради спасения Наруто…

- Конечно, вы можете идти со мной. Как вам угодно.

- Отлично, - Гаара снова бросил хмурый взгляд в сторону окна. – Тогда не будем больше терять время. Следуй за мной.

***

- А скажи-ка, паршивец, как ты думаешь, как долго ты искал нас в том лесу?

Кисаме (из редких бесед между двумя Акацки Наруто узнал имя серого чудища) никак не мог успокоиться. Время от времени он обязательно начинал доставать Наруто назойливыми расспросами, и отделаться от него, к сожалению, было совсем нелегко. Так уж повелось в их вынужденном странствии, что Учиха шел первым, Наруто позади него, а Кисаме замыкал шествие. И этот свинцовый мутант не мог отказать себе в удовольствии то и дело пребольно толкать блондина в спину и утомлять вопросами вроде упомянутого выше. На этот раз Наруто решил проигнорировать его, но Кисаме так ударил его по плечу, что бедный парень чуть не присел.

- Ну неделю искал!

- Неделю! – серокожаяобразина скрипуче рассмеялась. – Ответ неверный! Это Итачи-сан заставил тебя поверить в то, что ты ищешь нас так долго, а на самом деле прошло всего полчаса!

Изумление Наруто было таково, что он, позабыв о своем негодовании, в полнейшем шоке воззрился на Кисаме. Тот, довольный его реакцией, ехидно продолжил:

- А тот почтенный старикан, который вывел тебя на нас, уж не думаешь ли ты, что встретил его случайно?

До сих пор Наруто не задумывался об этом, но теперь понял…

- Да, да, это тоже была иллюзия Итачи-сана! Признаюсь, я никогда не считал себя уж очень умным, но твоя тупость даже мне показалась исключительной. Вот уж действительно – куриные мозги! Это же какой бестолочью надо быть, чтобы спрашивать у всех подряд, знакомых и незнакомых: извините, а вам случайно не известно что-нибудь об организации Красной Луны? – последнюю фразу Кисаме произнес тонким голосом, крайне скверно пытаясь скопировать Наруто. – Вычислить тебя оказалось даже легче, чем мы ожидали. До конца своих дней я буду восхищаться остротой твоего ума, честное слово!

Кисаме еще долго смеялся над недалекостью Наруто, но юноша ничего не отвечал ему. Убитый, униженный и оскорбленный, он угрюмо смотрел себе под ноги, стараясь понять, как же это он умудрился так подло обойтись с самим собой. Но вскоре его мысли приняли иное направление.

Подняв голову, он принялся сверлить сосредоточенным взглядом спину Учихи Итачи, шедшего по лесной тропе в нескольких метрах впереди него.

За свою жизнь Наруто приходилось встречать многих могущественных воинов, некоторые из них были настоящими монстрами, которых он даже не надеялся когда-либо превзойти, но то, с чем он столкнулся сейчас, было поистине чем-то беспредельным. Иллюзорное мастерство Учихи Итачи, похоже, не знало себе равных. Тот старик, которому Наруто так безрассудно поверил в Току, был продуман до мельчайших подробностей, заподозрить в нем иллюзию не представлялось возможным, и, тем не менее, это был всего лишь плод воображения Учихи.

А мытарства в лесу Бронзового Камня! Наруто до сих пор был уверен, что провел там целую неделю, но ведь на самом деле это было не так! Сомневаться в словах Кисаме он не видел смысла, так как зачем бы Учиха стал водить его за нос столько времени, когда мог взять в плен почти сразу же?

Никогда еще Наруто не сталкивался с чем-то подобным. Он даже не знал, что такое вообще возможно. А ведь это явно была далеко не единственная способность Учихи…

Так вот он – убийца Третьего хокаге. Вряд ли от него стоило ожидать чего-то меньшего.

Хотя в дороге Наруто больше всего доставалось именно от Кисаме, он не боялся его и в половину так сильно, как Итачи. Этот немногословный брюнет вызывал у него что-то вроде благоговейного ужаса. И одновременно тяжелую, отчаянную ненависть, которой он не мог найти никакого применения.

«Я никогда не смогу сбежать от него. Попади я в лапы кому-нибудь другому, может, еще был бы шанс, а так… это точно конец. Конец без вариантов».

***

На четвертый день путешествия Наруто во главе со своими двумя конвоирами приблизился к Великой Красной Степи, за которой находились самые глухие и заброшенные земли Страны Огня. И тут блондин впервые увидел в блеклых глазах Кисаме беспокойство – беспокойство, злобу и недоверие, так странно не вязавшиеся с его обычной почтительностью по отношению к Итачи.

- Что-то тут не так, Учиха, - сказал Акацки злобно и тревожно. – Зачем нам пересекать Степь? База совсем в другой стороне.

Итачи долго молчал, прежде чем ответить:

- Ты прав. Давай отойдем ненадолго. Я должен рассказать тебе кое-что важное,- холодный взгляд в сторону Наруто. – Советую никуда не уходить. У тебя сейчас нет сил, далеко все равно не убежишь. А если попытаешься, я уже не буду к тебе так благосклонен.

Наруто ничего не ответил, только угрюмо кивнул головой. Спустя несколько секунд Итачи и Кисаме скрылись в ближайшем подлеске.

***

Кисаме покорно следовал за Итачи сквозь густой, буро-зеленый лес и все время чувствовал, как страх и необъяснимая тревога с каждой секундой все прочнее и прочнее обхватывают его душу. Внезапно в голове у него пронеслась отчаянная мысль: беги, беги как можно быстрее! Но он опоздал. Когда Итачи обернулся, Кисаме увидел в его алых глазах знакомый, черный знак, и вся кровь отлила от его сердца.

- Не делай этого, Учиха! Они найдут тебя! Ты пожалеешь…

- Прости, Кисаме. Но таких, как ты, в мире слишком много. А таких, как он, слишком мало. Прощай. Аматерасу!

Кисаме не успел даже вскрикнуть. Дьявольское, черное пламя мгновенно окутало его громоздкое тело с головы до пят и вскоре не оставило ни единого следа ни от него, ни от легендарного меча, за которым охотились столь многие.

Итачи на секунду закрыл глаза, а когда открыл их, зловещего знака уже не было.

***

Оставшись в одиночестве, Наруто с трудом подавил желание наплевать на слова Учихи и попытаться-таки дать деру. Но, вопреки мнению Кисаме, он все же не был безнадежным тупицей. Он прекрасно понимал, что Учиха сказал ему истинную правду. Без сил он далеко не убежит, а если попытается, просто так это для него не пройдет. Поэтому он терпеливо ждал своих похитителей, гадая, о чем же они сейчас треплются.

Вскоре из подлеска показался Учиха. Не глядя на Наруто, он прошел мимо и быстро двинулся в сторону Красной Степи, как бы априори давая понять, чтобы тот следовал за ним. Но Наруто все еще смотрел в сторону подлеска в ожидании Кисаме. Спустя какое-то время, совершенно озадаченный, он недоуменно крикнул Учихе:

- Эй, а где этот?

Итачи остановился и, не оборачиваясь, ровным голосом спросил:

- А он тебе нужен?

В эту секунду Наруто осознал, что что-то идет не так. Осознал, что произошло нечто, находящееся за гранью его понимания. Жуткий, могильный холод овеял его душу при последнем вопросе Учихи.

- Да нет, не нужен.

- Тогда не отставай.

И Итачи возобновил прерванный путь к холмам Красной Степи. Наруто молча двинулся за ним. Он не знал точно, что произошло с Кисаме, но в одном был уверен абсолютно: он скорее умрет, чем рискнет задать Учихе еще один вопрос на эту тему. И еще он знал, что все идет совсем не так, как должно было бы при сложившихся обстоятельствах. Да, совсем не так. Но что это означало конкретно для него, он пока не имел ни малейшего представления. И от этого его страх перед Учихой Итачи и ненависть к нему, порожденная этим самым страхом, конечно, ничуть не ослабевали.

========== Глава 4. В пути ==========

Выяснить местонахождение Наруто удалось без всяких помех. Сфера Истины сделала свое дело сразу же после того, как Саске назвал его имя. Красная точка вспыхнула в северной области Страны Огня, в зоне Великой Красной Степи…

- Это же за две недели пути отсюда, - Саске пристально следил за мерцающим огоньком. – Бесплодный, заброшенный край. И чего его только понесло туда?

- Может быть, он путешествует не один, - задумчиво сказал Гаара. – Но тут уже Сфера Истины бессильна.

- И того, что она нам дала, более чем достаточно, - решительно сказал Саске. – Казекаге-сама, как видите, путь предстоит неблизкий. Вы уверены, что готовы бросить всё ради столь рискованного предприятия?

Гаара снисходительно улыбнулся:

- Я и не знал, что ты так плохо обо мне думаешь. По-твоему, я изнеженный принц, не способный выдержать двухнедельного путешествия?

- Вы меня не так поняли! – Саске весь вспыхнул от досады и смущения. – Я имел в виду совсем другое! Я говорил к тому, что…

- Да понял я тебя, успокойся, - с легким смешком сказал Гаара. – Не думай больше об этом. Если понадобится, я потрачу на поиски Наруто хоть целый год. Для меня сейчас нет ничего важнее. Тебе хватит часа на сборы?

- Мне не нужно столько времени. Я готов отправиться в путь уже сейчас.

- Но, надеюсь, ты позволишь мне уладить кое-какие мелкие дела и собрать свой походный рюкзак?

- Конечно, - Саске уже надоело теряться перед этим непредсказуемым владыкой. – Естественно, я подожду.

- Хорошо. Тогда встретимся ровно через час у входа в здание. Вот, держи карту. Пусть она будет при тебе. Темари сделала ее в виде кольца, так что, я думаю, не потеряешь.

- Вы смеетесь надо мной? – возмущенно спросил Саске.

- Ничего подобного. Ты просто слишком нервный. Соберись. Иначе дело у нас не пойдет. Всё, до встречи через час.

И он немедленно вышел из зала. А Саске еще долго чувствовал себя глупым, вспыльчивым ребенком, не имеющим никакой власти над собственными эмоциями. Впрочем, ему давно следовало заметить, что он становился таким исключительно в обществе Гаары Песчаного, во всех же остальных случаях он был более чем тверд и непробиваем. Однако сейчас ему было не до подобных открытий. Может быть, и к лучшему.

***

Великая Красная Степь встретила двух путников крайне неприветливо. Стоило Итачи и Наруто войти на ее территорию, как погода резко испортилась: зашумел неистовый, северный ветер, небо окутали зловещие, бордово-серые тучи, разразившиеся, в конце концов, бешеным ливнем.

На Итачи это никоим образом не повлияло. Он продолжал идти вперед с неизменной стремительностью, и Наруто оставалось только прилагать все усилия, чтобы не отставать от него. Надо сказать, выносливость Учихи просто поражала юношу. За всё время пути он ни разу не видел его спящим или хоть немного утомленным. А ведь брюнет не только все время оставался на ногах, но и ни на секунду не прерывал действия шарингана. Наруто еще ни разу не видел его глаз в естественной, очеловеченной форме.

Время от времени Учиха останавливался и долгим, пристальным взглядом осматривал уже пройденный ими путь, очевидно, проверяя, нет ли за ними погони. Каждую секунду он находился в напряжении, в полной готовности к внезапному бою. Он был страшно бледен, и под глазами у него образовались огромнейшие черные круги, и все-таки он поражал энергичностью и быстротой. Казалось, его подпитывает какой-то неведомый, внутренний приказ, неумолчная, яростная мысль, которая просто исключала для него вероятность отступления. Наруто многое бы отдал, чтобы узнать содержание этой мысли, но, конечно, рассчитывать на такое ему не приходилось.

Между тем ливень не прекращался целый день, а Итачи отнюдь не был любителем привалов. Надо отдать ему должное, в еде он был очень щедр, на то, что его морят голодом, Наруто никак не смог бы пожаловаться, хотя никакой доброты он в этом не видел, считая, что Учиха таким образом преследует собственные цели. Однако отсутствие сил заметно повлияло на общее физическое состояние блондина, и поэтому он ужасно ослабел от столь долгого похода под проливным дождем.

В конце концов, к тому времени, когда они уже почти преодолели Степь, и обессилевший парень, то и дело спотыкаясь и увязая в грязи, изо всех сил старался не упасть, с ним произошел довольно-таки странный случай. Цепляясь темнеющим взглядом за мелькающую впереди спину Учихи, Наруто вдруг словно бы переместился в некий параллельный мир и испытал невыразимо острое ощущение дежавю.

Ему почудилось, будто все это уже было когда-то. Будто однажды он уже шел за этим самым человеком, по такому же дождю, и перед глазами у него стоял тот же самый черный хвост, насквозь пропитанный влагой. Но тогда все было совсем иначе. Тогда он сам был другим. И в глазах его, устремленных на Итачи, был не страх, а обожание…

Таинственный бред закончился также внезапно, как и начался. Наруто усиленно замотал головой и в полном изумлении воззрился на темнеющий впереди силуэт Учихи. Что это только что было? Он увидел галлюцинацию? Или заснул на ходу? С чего это он вообразил, будто знает Учиху? Он никогда его раньше не видел, они впервые встретились меньше недели назад.

Но видение было таким ясным, отчетливым… Оно безумно походило на реальное воспоминание. На то, что было когда-то на самом деле…

«Полная чушь, - мысленно оборвал себя Наруто. – Я никогда не видел его раньше, этого просто быть не могло. Я вообще ничего о нем не знаю, кроме того, что он мой смертельный враг. У меня просто крыша едет от усталости».

Он действительно чувствовал себя хуже, чем когда-либо, так что ему не составило большого труда убедить себя в том, что у него ненадолго помутился рассудок.

Уже давным-давно воцарилась ночь, когда Итачи, наконец, соблаговолил устроить привал. Едва только забравшись в свой спальный мешок, Наруто, которого давно уже серьезно лихорадило, забылся тяжелым, беспробудным сном.

***

Сразу за Красной Степью начинался лес – пожалуй, самый густой и дремучий из всех, что когда-либо видел Наруто.

Проснувшись на следующее утро, он, как ни странно, чувствовал себя почти совсем здоровым, хотя в первые несколько минут после пробуждения его одолевало легкое головокружение и неприятная слабость во всех конечностях. Он смутно помнил, будто ночью, когда ему становилось особенно плохо, и он начинал стонать от боли, Учиха осторожно вливал ему в рот холодную, горькую жидкость, после которой боль сразу отступала, и он чувствовал огромное облегчение.

Но сейчас, глядя на непроницаемого и бесчувственного, как всегда, брюнета, он невольно усомнился в вероятности подобной заботы и решил, что и это ему почудилось.

Как уже было упомянуто, Наруто никогда еще не видел более мрачного и непроходимого леса, чем тот, сквозь который они шли сейчас. Тут не было, наверное, ни одного участка земли, который не был бы покрыт клубками извивающихся корней, и ни одного пространства в воздухе, где острые, хищные ветки не пытались бы выколоть вам глаза.

Наруто был в бешенстве уже через час пути, но безмолвие и железное терпение Учихи лишали его возможности хоть как-то выразить свою досаду. Надо сказать, ему совсем не хотелось предстать перед брюнетом этакой нервной и капризной барышней. Но теперь он до безумия хотел узнать, куда же, собственно говоря, они направлялись. Исходя из происшествия с Кисаме, явно не в базу Акацки. Но куда же тогда? Что задумал этот дьявол Учиха?

К середине дня терпение окончательно оставило Наруто, и он решил прервать затянувшееся молчание:

- Эй, а куда мы идем, можно узнать?

Ему не так уж легко дался этот вопрос, и поэтому он сильно рассердился, когда Итачи и спустя 10 минут не дал никакого ответа, хотя, несомненно, прекрасно услышал его. Тогда Наруто перестал идти и яростно выкрикнул:

- Я не сделаю больше ни шага, пока ты не объяснишь, куда мы премся!

Итачи еще некоторое время продолжал невозмутимо идти вперед, но вскоре, поняв, что Наруто больше не идет за ним, развернулся и медленно подошел к блондину, глядя на него своими немыслимыми, черно-алыми глазами. Юноша уже готов был пожалеть о своей дерзости, когда Учиха ровным голосом проговорил:

- Ты сейчас не в том положении, чтобы ставить мне подобные условия.

- Да знаю я свое положение! – процедил Наруто сквозь зубы. – Тебе что, жалко, что ли? Я все равно не смогу ничего сделать. Даже если узнаю, куда мы идем, это ничего мне не даст.

- Тогда зачем тебе это?

- Да любопытно просто. Куда ведет этот адов путь.

Ему показалось, будто на мгновенье губы Учихи растянулись в легкой полуулыбке, но это продлилось так недолго, что он не был уверен наверняка, не померещилось ли ему подобное чудо.

- Мы уже близко, - спокойно сказал Итачи. – Потерпи еще немного.

Не прибавив больше ни слова, он снова двинулся в путь, и на этот раз Наруто уже не рискнул доставать его глупыми вопросами.

Прошло еще много часов («Близко, лживый Учиха!»), когда их странствие, наконец, завершилось. Лес Пыток, как окрестил его про себя Наруто, неожиданно расступился, и впереди, в широкой низине, юноша увидел цель их путешествия…

========== Глава 5. Изумрудная Долина ==========

Не то что бы Наруто никогда не видел красивых долин, ручьев и тому подобного, вовсе нет, он часто путешествовал, выполняя всевозможные миссии, и повидал немало удивительных мест за последние 10 лет, но никогда ему не приходилось наблюдать, чтобы разнообразные природные объекты сочетались друг с другом с той восхитительной гармоничностью, какую он увидел в представшей перед ним долине. Ярчайшая, зеленая трава, покрывавшая ее густым, плотным ковром, соседствовала с необыкновенно ясными, петлистыми ручьями, напоминавшими издалека сверкающих, бирюзовых змей, а рядом со всем этим, в сказочной асимметрии, были рассыпаны великолепные двухэтажные дома, окончательно утверждавшие атмосферу поистине благословенного места.

Домов было не много, не более тридцати, но каждый из них имел ярко-зеленую, черепичную крышу, придававшую всей долине особенно сказочный вид. Могучее, лесное кольцо, в центре которого она располагалась, довершало образ крошечного, затерянного королевства.

- Это Изумрудная Долина, - сухо сказал Итачи, заметив ошеломленный вид Наруто. – Мой дом. И твой в ближайшее время тоже. Идем.

Он двинулся по краю Долины, не стараясь, впрочем, ни от кого скрыться, и вскоре свернул в живописную, темно-алую рощу, окружавшую поселение с западной стороны. Более необычного места Наруто не смог бы себе представить. Они шли около пяти минут и внезапно, благодаря расступившимся впереди деревьям, увидели красивый, уединенный дом.

И вновь Наруто впал в уже знакомое ему состояние «когда-то это уже было». Изящный, деревянный особняк, гораздо более роскошный, чем все те, что он видел в поселении, не казался ему чужим или незнакомым. Он был уверен, что когда-то уже видел его. И видел не раз! Каждая ступенька, линия ворот, форма окон – все казалось ему родным и давно знакомым, созданным его собственной фантазией!

«Я схожу с ума, похоже. Почему я так уверен, что знаю это место???»

Поднявшись на крыльцо, Итачи открыл ключом дверь и первым вошел внутрь. Войдя вслед за ним, Наруто увидел необычайно красивую, со вкусом обставленную прихожую и узкую черную лестницу, что вела на второй этаж.

- Поднимись по ней и поверни в левый коридор, - тихо сказал Итачи. – Первая комната слева – твоя.

Отдав это распоряжение, брюнет тут же скрылся в ближайшей комнате первого этажа. Не видя смысла спорить, Наруто послушно поднялся на второй этаж и вскоре нашел указанную комнату. Она не шла ни в какое сравнение с той, в которой он прожил всю свою жизнь. Просторная, обставленная красивой, новой мебелью, бесконечно уютная, она как-то совсем не вязалась со словом «пленник» и «Акацки».

Подойдя к окну, Наруто увидел мерцающий в сумеречном свете пруд и древние, темно-бордовые дубы, от которых так и веяло волшебством и каким-то добрым, тихим уютом.

«Что же, черт возьми, он задумал?»

Слабый шорох позади заставил Наруто резко обернуться и увидеть на пороге комнаты Итачи. Довольно странно было видеть его без обычного черного плаща с кровавыми облаками – в простых черных брюках и однотонной серой кофте с длинными рукавами. Волосы его были распущены, а вот глаза…

Никогда еще Наруто не видел столь запутанных переплетений черно-алого. Несомненно, это был самый витиеватый узор из всех, что он когда-либо видел в глазах Учихи. От внезапного страха блондин испуганно брякнул:

- Что надо?

- Мне нужно поговорить кое с кем, - спокойно ответил Итачи. – С кем-то, кто живет внутри тебя.

В душе Наруто поселился тихий ужас:

- С Курамой? Зачем?

- Неважно. Советую тебе сесть.

- Что ты задумал? Зачем тебе говорить с ним?

На этот раз Итачи оставил его слова без ответа. Впрочем, своеобразную отдачу он все-таки произвел. Во лбу Наруто что-то пронзительно щелкнуло, и он без чувств повалился на пол – прямо рядом с мягкой, удобной кроватью, на которую ему так любезно предлагали сесть.

***

Гаара и Саске преследовали Наруто так быстро, как только могли, однако расстояние между ними было слишком велико, чтобы его можно было пересечь всего за сутки. Вдобавок, Наруто и сам все это время не стоял на месте, Итачи не зря был так безжалостен в их путешествии; к тому времени, как они с блондином преодолели Красную Степь, Саске с Гаарой только-только приближались к последней. А стоило им войти в Изумрудную Долину, как…

- Что это? – Саске в ужасе уставился на Сферу Истины, вынутую им из кольца для проверки. – Что это значит?

Гаара подошел к нему и хмуро посмотрел на Сферу. Красной точки на ней больше не было. Она исчезла, поглощенная какой-то неведомой энергией, за которую техника Темари, очевидно, не могла прорваться. Не отрывая от Гаары пристального взгляда, Саске тихо повторил:

- Что это значит, по-вашему?

- Одно из двух, - мрачно ответил казекаге. – Либо Наруто умер, либо попал в место, хорошо защищенное от всевозможных средств выслеживания.

- А ты сам-то во что веришь? – от волнения Саске сам не заметил, как перешел на «ты».

Гаара невозмутимо пожал плечами:

- Я уверен, что он жив, просто мы столкнулись с чем-то, чего совсем не ожидали. С другой стороны, я вовсе не думал, что найти его будет совсем уж легко. Возможно, Наруто сам не хочет, чтобы мы его нашли, а может, этого не хотят те, кто находятся сейчас рядом с ним.

- Ладно, - Саске глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. – Мы знаем его последние координаты. Дойдем до того места, а там уже будем действовать по ситуации. В любом случае, я не сдамся, пока не найду его: живого или мертвого…

- Я уверен, что он жив. Интуиция в таких случаях никогда меня не обманывала. Главное, чтобы место, где он сейчас находился, не было обработано Печатями Отсутствия.

- Что это такое?

- Печати, способные сделать любую территорию невидимой для посторонних глаз. Ты можешь прохаживаться там целый год, не видя ничего, кроме глухого леса, тогда как в действительности там может находиться целый город. И даже шаринган бессилен перед этой техникой.

- Я и не знал, что подобное существует.

- Я и сам не знал до недавнего времени. Надеюсь все же, что мы с этим не столкнемся. Иначе у нас возникнут серьезные проблемы.

- Даже если так, - хмуро сказал Саске, - я все равно не отступлю.

Гаара внимательно посмотрел на него, как будто желая что-то спросить, но вместо этого негромко произнес:

- Тогда пойдем. Нельзя допустить, чтобы расстояние между нами и Наруто стало еще больше, чем сейчас. Тогда мы точно никогда его не отыщем.

И они понеслись через Красную Степь со всей быстротой, на какую были сейчас способны.

Гаара и представить себе не мог, до какой степени был прав. Конечно, Итачи проработал свою долину Печатями Отсутствия и даже не только ими. Поиски двух шиноби изначально не имели никакого смысла. Однако понять это им предстояло гораздо позднее.

========== Глава 6. Игры памяти ==========

Всю следующую неделю Наруто жил, как поповна в гостях. Спал до глубокого утра, гулял по садам вокруг дома Итачи, набивал живот разнообразной вкусной едой и, в общем-то, не знал никаких бед. Если, конечно, не считать того, что каждый вечер, примерно в шесть-семь часов, к нему в комнату заходил хозяин дома и бесцеремонно лишал сознания с помощью своих жутких, демонических глаз. Что он делал в это время – Наруто знал. Общался с Курамой – тем самым легендарным существом, которого так жаждала заполучить его организация. О чем и с какой целью – об этом блондин даже не догадывался.

Чуть позже он установил, что каждая из этих «бесед» длилась около двух с половиной часов – ровно через столько он приходил в себя, но их содержание всегда оставалось для него полнейшей тайной.

Когда-то Наруто и сам находился в неплохих отношениях с Курамой. То была необычайно умная, коварная личность, наделенная непреодолимым даром убеждения. Этот лис оказал немалое влияние на всю жизненную позицию Наруто, но, в конце концов, юноша решил отдалиться от него, так как симпатия к демону все чаще наводила его на мысль подарить ему свободу, а это могло фатально отразиться на судьбе Конохи. Несмотря на все испытания, которые Наруто пришлось преодолеть в родной деревне, истребления он ей совсем не желал, хотя бы ради простодушной Цунадэ.

И теперь действия Учихи его сильно беспокоили. Он хотел во что бы то ни стало узнать, какая такая операция затевалась в его собственной голове, но вскоре, к немалому своему негодованию, обнаружил, что не способен войти в контакт с лисом. По всей видимости, Учиха и тут поставил заслон, исключавший для него подобную возможность.

Наруто был вне себя от ярости, но, в конечном итоге, ему пришлось смириться со своим неведением. И он решил сделать хотя бы то, что было ему по силам. И начал с жителей Изумрудной Долины.

Благодаря им он узнал массу интересных фактов об Учихе, и, как ни странно, все они оказались более чем положительными. Он был немало удивлен, узнав, что именно Итачи являлся основателем этой тайной деревни; оказывается, он создал ее около 8 лет назад, и жили здесь только те, кому он лично дал такое право. В основном это были люди, столкнувшиеся в большом мире с жестокими испытаниями и нашедшие здесь спокойное и уединенное убежище, где их враги не могли причинить им никакого вреда.

При желании отсюда легко можно было уйти, каждый житель знал специальное заклинание, дававшее возможность покинуть Долину, несмотря на целый океан разнообразных маскирующих техник, которыми она была защищена (Наруто, кстати, не знал этого заклинания и потому с самого начала даже не предпринимал попыток к бегству), но такое случалось не часто и ни разу не было так, чтобы кто-то, кто жил здесь хоть немного, ушел отсюда навсегда.

Что касается Итачи, то все здесь относились к нему почти как к богу. За несколько дней Наруто услышал столько восторженных похвал в его адрес, что у него окончательно все смешалось в голове. По-видимому, здесь не было никого, кто мог бы сказать об Учихе хоть одно дурное слово. Он был и добрым, и ласковым, и щедрым, и справедливым, да ангел во плоти, ей-богу!

Наруто иногда так и подмывало сообщить этим наивным людям о том, что в свое время натворил их благодетель в Конохе, но каждый раз что-то его останавливало – вероятно, жалость или страх, что ему просто-напросто не поверят. Кроме того, он вспомнил, что о причинах, побудивших Итачи совершить то знаменитое преступление, никто так ничего толком и не узнал. А может, он поступил так не потому, что обезумел, как преподнес это клан Учиха? Что-что, а на безумца он совсем не был похож…

Но такие мысли никогда не задерживались в голове Наруто надолго. С раннего детства ему вдалбливали в мозг слепое уважение к Великому Третьему хокаге, и тот, кто убил его, казался ему, несмотря на отсутствие всяких объяснений, неисправимым злом.

Даже служанка, работавшая в доме Итачи, была его ярой поклонницей. Ее звали Тай, и она могла говорить об Учихе часами. Признаться, Наруто всегда слушал ее с огромным интересом, так как иногда она рассказывала очень неожиданные вещи.

- Он никогда не откажет, если попросить его о чем-то, - говорила Тай как-то утром, пока Наруто завтракал бутербродами с маслом и медом. – Это может быть ему даже неудобно, но он все равно не оставит человека, если может хоть что-то для него сделать.

- Я смотрю, ты прямо влюблена в него, - сказал Наруто с усмешкой.

- А я и была влюблена, - грустно сказала Тай. – Но потом мне пришлось пережить это, так как я узнала, что сердце господина занято.

- Занято? – Наруто изумленно вытаращился на нее. – С чего ты это взяла?

- Мы с ним как-то разговаривали, и я осторожно навела его на эту тему, мол, нет ли у вас возлюбленной, Итачи-сама? На это он сказал, что да, есть. Ты бы знал, как я себя при этом почувствовала. Но, понятное дело, я ничего не показала, притворилась веселой и стала расспрашивать его об этой девушке.

- И что он сказал? – Наруто так и распирало от любопытства.

- Не так уж и много. Всё, что мне удалось узнать – это то, что у его возлюбленной светлые волосы и ярко-синие глаза. Итачи-сама сказал, что когда он смотрит на нее, жизнь не кажется ему такой тусклой и бесполезной, как обычно. Нелегко же мне стало с моей-то каштановой гривой и глазами цвета болота! Но знаешь, что странно? Пусть мне и было больно, я вовсе не почувствовала себя оскорбленной или униженной. Наоборот, после этого разговора я еще больше стала уважать господина. Могу только надеяться, что все у них будет в порядке. Ведь всем известно, что Итачи-сама ведет опасный образ жизни.

«Ну и ну, - мысленно поразился Наруто. – Он и на любовные приключения находит время».

Тай вскоре ушла, а вот задумчивость блондина – нет. Весь остаток дня он только и думал, что о девушке Учихи.

«Синеглазая блондинка. А вкус неплох. Интересно, а она знает о том, что ее парень – один из самых разыскиваемых преступников мира шиноби? Глупая, несчастная дура…»

Вскоре его мысли приняли несколько иное направление. До сих пор он считал, что Учиха пропадает целыми днями, занимаясь деятельностью Акацки, но теперь ему в голову пришел и другой вариант событий.

«К ней, видимо, ходит. Развлекается. Хоть по нему и не скажешь, что животное, но наверняка та еще скотина. А она несчастная идиотка. Сто процентов, даже понятия не имеет, с кем связалась. А ему и на руку…»

Почему-то одна мысль о том, что Итачи с кем-то встречается, крайне раздражала Наруто. Когда он это понял, то испытал немалый шок.

«И почему меня это вообще волнует? Я сейчас о совсем другом должен думать. Изумрудная Долина явно не имеет никакого отношения к Акацки. Похоже, они даже не знают о ее существовании. И все-таки Учиха что-то затевает, ведет какие-то непонятные дела с Курамой и явно не собирается отступать. Мне сейчас надо думать о том, что ждет меня, а не о том, чем сейчас занимается этот придурок!»

И все-таки, как он ни старался, мыслями его владело последнее, а не первое. Что и говорить, бесился он по этому поводу нещадно.

***

В этот день Итачи пришел к нему ровно в семь часов вечера. Наруто уже привык к его визитам и потому покорно сел на кровать, не видя необходимости лишний раз набивать себе синяки на всем теле.

Очнулся он ровно в половине десятого. В комнате было темно, но спать ему совсем не хотелось. Встав, он решил немного пройтись по саду, проветрить мысли ему сейчас совсем не мешало.

На улице оказалось даже лучше, чем он ожидал. Приятная прохлада мгновенно освежила затуманенный разум и наполнила тело бодростью, которой еще совсем недавно в нем определенно не было. Ни один фонарь поблизости не горел, и все-таки было совсем не темно. По небу плыли густые, желтовато-белые облака, весьма неплохо освещавшие тихий, ночной мир.

Несколько дней назад Наруто обнаружил за домом, в некотором отдалении от пруда, большую уютную беседку, лавочки в которой были до того широки, что на них не только можно было сидеть, но и спать без особых неудобств. И сейчас парень решил обосноваться там на добрых полночи, чтобы хорошенько все обдумать. Однако его планам не суждено было сбыться.

Войдя в беседку, Наруто чуть не подпрыгнул от неожиданности, увидев на одной из лавочек спящего Учиху. По крайней мере, тот очень походил на спящего. Тело его казалось совершенно расслабленным, а голова неподвижно лежала на подушке, очевидно, специально принесенной из дома. На нем не было ничего, кроме обычных, каждодневных штанов, которые он носил только в Изумрудной Долине.

Почему-то Наруто не смог сразу повернуться и уйти. Застыв посреди беседки, он молча уставился на Итачи, сканируя пристальным взглядом все, что видел. С закрытыми глазами брюнет совсем не казался таким жутким и пугающим, как при активированном шарингане. Его лицо поражало худобой и бледностью, говоривших о мучительном физическом напряжении, в котором он пребывал постоянно, но, несмотря на это, Наруто вдруг осознал, что Учиха нереально, просто фантастически красив.

Каждая его черта излучала совершенство, а тело так и вовсе напоминало скульптуру какого-нибудь древнего, юного бога. Сейчас он казался удивительно сильным, сильнее, чем когда-либо, и в то же время хрупким, как стеклянный цветок – это противоречивое сочетание прямо-таки околдовало Наруто. Он пробежался взглядом по прессу Итачи, по натянувшейся коже в области ребер, задержался на сосках (к великому своему ужасу, стоит отметить), а затем переключился на лицо. Несколько долгих мгновений его глаза были как будто прикованы к губам Итачи – тонким, изящной формы, которые мучительно хотелось потрогать и причем не только руками…

«Что я творю? – подумал Наруто в тоске и смятении. – Он ведь не спит. Наверняка услышал, как я вошел в беседку. Ну конечно, услышал. И теперь знает, что я стою тут и таращусь на него, как безмозглый осел!»

Словно в подтверждение его догадки Итачи медленно открыл глаза и внимательно посмотрел на него.

Наруто и не помнил, когда у него в последний раз так сильно билось сердце. Он впервые видел глаза Итачи без покрова шарингана, такими, какими они были на самом деле – ясными, глубокими и непроницаемо черными. Вот только они совсем не казались ему незнакомыми. От одного их вида у него в душе поднялась целая буря. Ибо то были родные глаза, глаза, которым он когда-то безоговорочно верил, и в которых никогда не видел презрения или враждебности.

Странная картина на мгновенье пронеслась у него в голове. Ясный день, лес в окрестностях Конохи, красивый, темноволосый мальчик, сидящий на траве, и он, Наруто, смотрящий снизу вверх ему в глаза. Те же самые глаза, что были перед ним сейчас.

Картина скрылась также внезапно, как и возникла, но на этот раз блондин не стал себя обманывать. Он, наконец, понял: с самого начала ему ничего не мерещилось. Просто происходило нечто, чего он не понимал, нечто, что по каким-то неведомым причинам ушло из его памяти – из памяти, но не из сердца. И человек, что лежал сейчас перед ним, знал об этом гораздо больше, чем показывал.

- Тебе что-то нужно? – спросил Итачи с усталостью в голосе.

- Скажи честно, мы ведь с тобой знакомы, да? – Наруто был страшно взволнован и потому говорил довольно грубо. – Я имею в виду: мы виделись когда-то давно, верно?

- Вовсе нет, - Итачи отвернул от него голову. – Мы впервые увиделись ровно 10 дней назад, в лесу Бронзового Камня. Да ты и сам это отлично знаешь.

- Неправда, Учиха, ты мне врешь, - Наруто даже не пытался скрыть охватившую его злобу. – Почему тогда меня не оставляет чувство, будто я знаю тебя сто лет?

- Понятия не имею.

- Ты прекрасно это знаешь! Я не в курсе, что ты там для меня задумал, но, в любом случае, вряд ли что-то хорошее. Думаю, мне еще недолго жить осталось, так почему бы тебе не раскрыть свой секрет? Я уже устал ничего не понимать!

Итачи бросил на него короткий взгляд и сухо сказал:

- Ступай в дом. У меня сейчас нет сил утолять твое любопытство. Я собираюсь спать. Может быть, мы поговорим об этом в другой раз. Спокойной ночи.

И он демонстративно отвернулся, давая понять, что больше поддерживать беседу не намерен.

Наруто готов был взорваться от ярости. Словно бушующий смерч, он вылетел из беседки и в том же темпе понесся к дому. Никогда еще ему так сильно не хотелось убить кого-то. Но главная причина его злости заключалась вовсе не в том, что Итачи отказался рассказать ему правду, нет. Холодность Учихи, его равнодушный и бесчувственный тон, отсутствие всякого интереса и участия – всё это причинило Наруто такую боль, что он с трудом сдерживал слезы, пока бежал через сад к дому.

Так не страдают от ран, нанесенных чужими людьми. Такую боль могут причинить только самые близкие. Осознавая это, парень и сходил с ума от бешенства.

Но он не был бы Наруто Узумаки, если бы остановился на этом. «И не надейся, что я отстану, Учиха, даже не надейся! Я достучусь до тебя, чего бы это мне ни стоило, только подожди!»

========== Глава 7. На пределе ==========

Саске и Гаара так и не смогли найти Наруто. Не потому, что плохо искали, а потому что его невозможно было найти.

Они убедились в этом на двенадцатый день поисков, после того, как тщательно изучили всю территорию за Красной Степью, вплоть до песчаного пляжа моря Гибели – моря, по которому никогда не ходил ни один корабль, так как вода в нем была раскаленной и разрушала даже самую прочную оснастку. По крайней мере, оба парня могли быть уверены в том, что Наруто не сбежал от них морем. И Гаара, и Саске сильно подозревали, что блондин все еще был где-то здесь, в окрестностях Красной Степи, но из-за мощных, маскирующих техник его невозможно было обнаружить.

И на закате двенадцатого дня они обсуждали это, сидя на вершине большого, прогретого солнечным светом холма.

- Думаю, нам не остается ничего другого, кроме как ждать, - сказал Гаара своим обычным, невозмутимо-деловым тоном. – Рано или поздно обязательно случится что-то такое, что заставит хотя бы ненадолго спасть эти чары.

- А если поздно? – Саске внимательно посмотрел на него. – Вдруг это займет несколько месяцев? А то и лет? Вы не сможете так долго пренебрегать своими обязанностями казекаге.

- По-моему, ты слишком пессимистичен. Хотя, с другой стороны, мы действительно пока ничего не знаем. Ты, наверное, уже слышал о том, что через месяц в моей деревне будет проводиться экзамен на чунина?

- Да, конечно.

- Я обязан буду там присутствовать. Тут уже пренебрежение может оказаться очень опасным.

- Да, конечно, - Саске потребовалось немалое усилие, чтобы скрыть охватившее его при этой новости огорчение.

- Но если к тому времени мы так и не найдем Наруто, я вернусь сразу после того, как все важные дела будут завершены. Теперь, после всех этих усилий, я еще больше хочу убедиться в том, что он цел и невредим. А если нет, то наказать тех, кто в этом повинен.

Почему-то Саске улыбнулся, глядя в этот момент на Гаару. «А он милый в гневе. Гораздо милее, чем когда ведет себя, словно всеведущий старец».

- Надеюсь все-таки, что нам не понадобится так много времени, и мы найдем его до того, как вам нужно будет уйти.

- Это было бы идеально. Послушай, Саске, могу я задать тебе один личный вопрос?

- Думаю, да.

- Я, конечно, знаю, что вы с Наруто давно знакомы, у вас неплохие отношения и так далее, но почему-то мне кажется, что ты не только поэтому так настойчиво пытаешься найти его. Есть и другая причина, более важная, я прав?

- Что-то мне подсказывает: этот вопрос давно не давал вам покоя, - сказал Саске с усмешкой. – Я угадал?

- Несомненно. Но я не настаиваю на ответе. Если ты не хочешь говорить об этом, нет проблем. В конце концов, это не мое дело.

На самом деле Саске уже давно хотел рассказать ему обо всем, открыть душу без страха и сомнений, он чувствовал, что Гаара сможет понять его, понять и, самое главное, не начать думать о нем хуже, чем до этого, но всякий раз он сдерживался, боясь выдать этим свое истинное отношение к казекаге, гораздо более сильное и глубокое, чем он показывал.

- Нет, я расскажу вам. По сути, тут нет такой уж большой тайны. Просто это нечто, чего я буду стыдиться, скорее всего, до конца своих дней.

Гаара ничего не ответил, решив не сбивать его с мысли, и Саске погрузился в воспоминания…

***

Наруто был близок к тому, чтобы начать презирать самого себя.

После разговора с Итачи в беседке он был наполнен дикой решимостью загнать того в угол и выяснить-таки всё, что ему было нужно, но уже на следующее утро он понял, что несколько переоценил масштабы своей отваги. Теперь он не испытывал ничего, кроме уныния и подавленности, и ему было совершенно ясно, что при следующей встрече с Учихой он не только не сможет потребовать у него каких-либо ответов, но даже просто посмотреть ему в глаза будет для него большой проблемой.

Юноша не боялся самого Итачи, но его приводил в ужас тот холодный, бездушный тон, с которым он столкнулся прошлой ночью, тон, оказывавший на него поистине убийственное действие. Нарваться на повторение того разговора – вот что по-настоящему его угнетало, хоть он и прекрасно сознавал, насколько это было жалко и бесхарактерно с его стороны.

Как бы то ни было, Наруто не был настолько слаб, чтобы обманывать себя относительно своего нынешнего состояния. Он никогда ни с кем не встречался и опыта в таких делах не имел ни малейшего, и все-таки ему было абсолютно ясно: чувства, которые он испытывал к Итачи, едва ли можно было назвать простой симпатией. Это было нечто дикое, странное и совершенно необъяснимое, никогда он не испытывал ничего подобного. Никогда здравый смысл не покидал его так уверенно и безвозвратно, как сейчас.

Он уже готов был признать себя выжившим из ума, ведь все это произошло с ним так быстро и неожиданно, но те загадочные видения, которые посещали его несколько раз, и которые уж слишком походили на правду, давали ему надежду на то, что во всем происходящем все-таки был какой-то смысл. Однако чем больше времени проходило, тем труднее ему было в это верить.

Итачи постепенно становился объектом его одержимости. Неизвестно почему, он вскоре стал безумно бояться за него. Следующие несколько дней они не разговаривали, Учихи целыми днями не было дома, но каждое его возвращение, неизменное появлениевечером в комнате Наруто приносило последнему радость, сравнимую разве что с неожиданным избавлением от смертной казни.

«В кого я превращаюсь?» - то и дело спрашивал себя парень, и ответы, которые приходили ему в голову, совсем его не утешали. Но он не мог ничего с собой поделать. Это было выше его сил, выше всего, что он знал до сих пор. И единственное, что ему оставалось, это изо всех сил скрывать свое состояние, скрывать от Итачи, когда тот был рядом. Но, в конце концов, и это ему стало не под силу.

***

Целых пять дней они не обмолвились ни единым словом. Наруто уже почти не верил, что это когда-нибудь изменится, и почти не помнил, каково это – быть в хорошем настроении, когда на утро шестого дня случилось неожиданное.

Спустившись от нечего делать на кухню (аппетита у него не было и в помине), он, к великому своему изумлению, обнаружил во главе стола Итачи, спокойного и невозмутимого, как всегда. Он был одет в тонкую, белую кофту, плотно облегавшую его стройное тело и делавшую его раз в 50 привлекательнее, чем обычно. Наруто и так плохо себя контролировал в его присутствии, а тут ему вообще чуть крышу не сорвало. Он автоматически развернулся, но Итачи невозмутимо окликнул его:

- Не надо убегать. Заходи и садись.

- Я и не собирался убегать, - хмуро сказал Наруто, оборачиваясь. – Просто мне тут нечего делать.

- Ты же собирался завтракать. Так садись и завтракай.

Уйти после таких уговоров было бы просто нелепо. Изо всех сил стараясь выглядеть непринужденным, Наруто сел за стол и для отвода глаз положил себе на тарелку несколько оладий. На самом же деле есть ему совсем не хотелось. Он думал о том, с чего это Итачи вдруг стал таким разговорчивым? И как так вышло, что он решил остаться на завтрак? Обычно его не было дома с раннего утра. Неужели Акацки дали выходной?

Задавая себе эти вопросы, Наруто неосознанно блуждал глазами по столу, отмечая, что на нем появилось много вкусных вещей, которых раньше дома явно не было. Ароматная сгущенка, дорогое печенье с ореховой обсыпкой, булочки с кунжутом, шоколадная паста…

«Наверно, это он вчера всё купил. Вот же подлец. Здесь нет ничего, чего бы я не обожал!»

Внезапно его глаза упали на вазу с шоколадными конфетами. У конфет были яркие, золотисто-зеленые обертки, поверх которых красными буквами было написано «Золотые желуди». Почему-то при виде этой надписи Наруто испытал острый приступ головокружения, и ему потребовалось немалое усилие, чтобы удержаться на стуле и не свалиться с него на пол. А потом…

Потом все повторилось. Он увидел уже знакомую поляну в предместье Конохи и не менее знакомого темноволосого мальчика, смотревшего на него сверху вниз с добродушной улыбкой. Мальчик протягивал ему целую горсть тех самых конфет: нарядных, роскошных, с богатым названием «Золотые желуди».

- Вот, держи. Это хорошие конфеты, не то что те, которые ты ешь целыми днями.

- Мои тоже хорошие! Просто они дешевые, поэтому прилипают к зубам.

- Вот именно.

- А где ты такие купил? Они, наверно, кучу денег стоят…

- Не скажу, это секрет.

- Ну, Итачи, скажи!

- И не уговаривай. Ни за что не скажу.

Сцена медленно растаяла в голове Наруто, сменившись обеспокоенным лицом взрослого Учихи.

- Что с тобой? – не без тревоги спросил хозяин дома. – У тебя что-то болит?

Наруто резко встал со стула:

- Эти конфеты! Где ты их достал?

- Купил в магазине.

- Ты ведь давал мне их уже раньше! Давным-давно, когда мы еще были детьми! Я знаю, что это так, Учиха, даже не пытайся врать мне! Я видел это. Видел только что!

Итачи в ответ на это не сказал ни слова. Только взгляд его стал жестким и холодным, как поверхность векового льда.

- Почему ты не можешь объяснить мне все это? – с отчаянием спросил Наруто. – Ты думаешь, я сумасшедший? Это ты хочешь сказать? Скажи хоть что-нибудь, Учиха!

- Ты просто должен немного потерпеть, - медленно проговорил Итачи, видно было, что спокойная речь дается ему с большим трудом. – Очень скоро все эти вопросы потеряют для тебя всякое значение.

- Никогда не потеряют! – сказал Наруто теперь уже со злостью. – Я все отлично понимаю. Мы были знакомы в прошлом, но почему-то я намертво забыл, что тогда произошло. И ты по неизвестным причинам не хочешь мне напомнить. Но даже не думай, что я сдамся, я все равно в итоге выясню, что к чему! В конце концов, это и мое прошлое тоже!

- Хватит! – подобно взбешенной черной тени, Итачи ринулся вон из кухни.

- Стой, Учиха, не убегай! Лучше расскажи мне все, как есть, так ведь всем будет легче!

Но Итачи уже и след простыл. Вне себя от обиды и отчаяния, Наруто со всей силы пнул ногой дверь.

***

До самого вечера Итачи дома не появлялся. Наруто был твердо уверен в этом, так как обыскал решительно всё, в том числе и комнату хозяина. Он дал себе слово поговорить с Учихой вечером, когда тот явится к нему для переговоров с Курамой, но и тут его ждало большое разочарование. Итачи вырубил его сразу же после того, как вошел в комнату, так что бедный парень не успел произнести ни слова.

Но и это не сломило Наруто. Очнувшись после положенных двух с половиной часов, он вновь отправился на поиски Итачи. Дома того не оказалось. Уже не питая особой надежды, парень вышел на улицу, и тут, наконец, удача ему улыбнулась. Он увидел Итачи у пруда. Тот стоял у самой кромки и молча смотрел на воду. Наруто неторопливо подошел к нему и остановился примерно в двух метрах позади.

Некоторое время оба не прерывали молчания. Итачи рассеянно смотрел на поблескивающую, водную гладь, а Наруто ему в спину, на странный контраст белоснежной кофты и длинных, угольно-черных волос. В слабом, ночном освещении это выглядело особенно необычно.

Прошло немало времени, прежде чем Итачи, наконец, развернулся и устало взглянул на Наруто:

- Что на этот раз?

- Знаешь, я только сейчас понял. Мы уже столько времени живем в одном доме, а ты еще ни разу не назвал меня по имени. Можешь объяснить, почему?

- Не выдумывай.

- Я не выдумываю. Это правда, и ты тоже хорошо это знаешь.

- Ну, допустим. И что теперь?

- Если ты считаешь это такой ерундой, то назови прямо сейчас, давай.

- Господи. И почему ты такой надоедливый?

- Я же сказал, что не сдамся.

- Конечно. Прости, я забыл.

- Я уверен, что на самом деле ты не такой, каким пытаешься казаться. Но почему ты скрываешь правду – я не знаю.

Итачи тяжело вздохнул, но не сказал ни слова. А Наруто вдруг испытал странный прилив бесстрашия. Он вдруг понял, что способен в эту минуту сказать Итачи всё, что угодно, и даже ни разу не запнуться. И он сказал. Сказал все, что чувствовал: спокойно, прямо и даже с каким-то облегчением.

- Мне уже все равно, кто ты, Учиха. Убийца Третьего, человек, который собирается меня прикончить, худший из преступников, вообще плевать. Я только хочу…

- Чего?

- Тебя. И еще я хочу, чтобы ты хотя бы раз мне улыбнулся. Искренне, от всей души, как ты улыбался раньше, когда мы были детьми. Вот чего я хочу.

Итачи снова не ответил, но глаза его уже не были такими холодными, как раньше. В них не было всего того, что хотел бы увидеть Наруто, но и льда в них точно больше не было.

- Я собираюсь поцеловать тебя. Останови меня, если хочешь.

Снова никакого ответа. Наруто медленно подошел к Итачи, запустил руку в его густые, черные волосы и, наконец, невзирая на страх и волнение, попробовал на вкус эти до безумия желанные губы…

========== Глава 8. “Будь милосердным” ==========

Саске действительно рассказал Гааре всё, поведал обо всех мотивах, побуждавших его так настойчиво искать Наруто. Он не всегда был таким, как сейчас: серьезным, тихим и сдержанным. В детстве у него был чрезвычайно вредный, капризный нрав, и вообще он был крайне избалован.

Родители обожали его, души в нем не чаяли, а в академии все из кожи вон лезли, чтобы подружиться с ним. Саске всегда делал вид, будто его это раздражает, но в глубине души он был очень доволен, и, наверно, сильно разозлился бы, если бы в один прекрасный день на него перестали бы обращать внимание. Короче говоря, он был счастливейшим из детей и, в общем-то, не имел никаких прав жаловаться на жизнь, и все-таки было нечто, что сильно его возмущало.

Это был его старший брат. Итачи никогда не относился к нему, как к особе королевских кровей, и никогда не исполнял слепо его желаний. Саске это страшно злило, и он делал всё, чтобы подчинить брата своей воле, даже пытался влиять на него с помощью родителей, но это никогда не приводило к желаемому результату. Итачи был с ним тверд и неумолим, как кусок железа.

«Если и я буду благоговеть перед тобой, то что вообще из тебя вырастет?» - так он отвечал на все попытки Саске пробить его броню.

Так как Итачи был гением клана, его очень скоро взяли в специальное защитное подразделение деревни – элитный отряд, приближенный к хокаге – и из-за этого они с Саске в какой-то момент совсем перестали видеться. Мальчишку это не особо расстраивало, хоть он и любил Итачи по-своему. Все же в то время он был слишком мал, чтобы долго страдать из-за отсутствия брата, который, к тому же, упорно отказывался плясать под его дудку.

Но однажды произошло событие, сильно пошатнувшее эгоистичный мир Саске и вызвавшее в нем чувства, сила которых просто потрясла его.

Как-то раз он гулял в лесу и совершенно случайно наткнулся на Итачи, весело болтавшего о чем-то с Наруто Узумаки – в то время главным отщепенцем академии. С первого взгляда было ясно, что эти двое – друзья не разлей вода; это было видно и по тому, как весело и непринужденно они смотрели друг на друга, и по тому, как эмоционально и энергично Наруто что-то рассказывал Итачи.

Ревность ударила Саске в голову, подобно лошадиной дозе смертельного яда. Ни до, ни после он не испытывал такой сильной и всепоглощающей ярости. В тот момент он готов был просто убить Итачи. А как он ненавидел Наруто! Его детское эго, привыкшее к всеобщему поклонению, было вне себя от такого удара. Ему было так обидно внимание Итачи к этому постороннему мальчишке, что он готов был загрызть их обоих.

И все-таки он сдержался и тихонько ушел из леса, так и не дав знать о своем присутствии. Но, конечно, забыть обо всем ему оказалось не под силу.

При следующей же встрече с Итачи он закатил невообразимую истерику, целью которой было внушить старшему брату чувство вины и заставить стать своим рабом, навсегда забыв о Наруто. Но, понятное дело, успехом эта миссия не увенчалась. Выслушав его бессвязные обвинения, Итачи хмуро сказал:

- Наши родители еще глупее, чем я думал. В кого только они превратили тебя, а, Саске?

- Я не хочу, чтобы ты дружил с ним! Он тебе никто, а я твой родной брат! Почему с ним ты играешь, а со мной нет?

- Потому что тебе есть с кем играть и помимо меня. У тебя много друзей, Саске. И в клане, и в академии. Кроме того, у тебя есть родители. У Наруто же нет никого. Вообще никого. Неужели ты завидуешь тому, кто до такой степени одинок?

- Я не завидую! Я просто хочу…

- Да, знаю. Ты просто не можешь смириться с тем, что в этой жизни есть что-то, что идет не так, как тебе бы хотелось. Саске, пожалуйста, не будь таким самовлюбленным. Родители балуют тебя, я знаю, но ты ведь и сам не слепой. Наруто – твоя полная противоположность. У тебя есть все, у него – ничего. Будь милосердным. Не злись из-за того, что злости совсем не заслуживает.

Эти слова были произнесены таким грустным и в то же время суровым тоном, что Саске не мог к ним не прислушаться. Не то что бы он совсем перестал злиться, но после этого разговора ему открылись многие вещи, о которых раньше он даже не задумывался. По крайней мере, с тех пор он никогда больше не закатывал истерик, и в нем появилась серьезность, которая раньше была ему совершенно несвойственна.

Но вот простить Наруто, несмотря на все обличения Итачи, ему тогда так и не удалось. Он никогда не обижал одноклассника, но в душе питал к нему тайную злобу, хотя и сам порой осознавал, насколько это было низко с его стороны.

Впоследствии он часто приходил на то место, где обнаружил столь ошеломившую его картину, но найти тот заветный уголок в лесу ему больше так и не удалось. И не случайно.

Итачи уже тогда владел Печатями Отсутствия, ему не хотелось, чтобы их с Наруто обнаружил кто-то еще, помимо Саске, и он позаботился о том, чтобы это стало невозможным для кого бы то ни было. В итоге это место стало их тайным убежищем, маленькой, заповедной страной, где не только Наруто, но и Итачи – двенадцатилетний гений, нагруженный сверх меры всевозможными обязанностями – находил покой и утешение.

Так прошел целый год.

Саске и Наруто было по восемь лет, когда Итачи совершил свое легендарное преступление, ему тогда было ровно тринадцать лет. Саске на всю жизнь запомнил свой последний разговор с ним. Чуть позже ему стало ясно, что он состоялся как раз перед тем, как Итачи направился убивать Третьего хокаге. Стояла глубокая ночь, когда Итачи осторожно, но настойчиво разбудил его.

- В чем дело? Что случилось? – Саске был тогда по-настоящему напуган. Лицо Итачи казалось спокойным и сдержанным, как всегда, но в глазах мелькало что-то странное – какое-то непонятное волнение и боль, несказанно поразившая мальчика.

- Послушай, Саске, - Итачи взял его руку и несильно сжал, - скоро здесь кое-что случится. Что-то, что не очень понравится нашим родителям и остальным родственникам. Я бы с радостью объяснил тебе все, но, боюсь, ты не сможешь жить спокойно, если узнаешь правду. Ты больше не сможешь никому верить. Просто знай: то, что я собираюсь сделать – это пойдет на пользу всему нашему клану. Я принесу вам массу неприятностей, но если я так не поступлю, все будет гораздо хуже. В миллион раз хуже. Просто знай это, Саске, ты – один из всех. Не думай обо мне совсем уж плохо, очень прошу тебя. Ведь ты мой любимый младший брат. Может, я и не часто играл с тобой и не всегда делал то, что ты хотел, но это не потому, что я не любил тебя, а потому что я хотел, чтобы вырос сильным и достойным парнем, а не избалованной принцессой. И сейчас ты действительно прекрасный человечек. Оставайся таким, не ломайся, что бы ни случилось, для меня это очень важно.

- Да что с тобой? – Саске уже едва не плакал. – О чем ты говоришь? Я вообще ничего не понимаю!

- И последнее, Саске, - Итачи особенно крепко сжал его руку, - позаботься о Наруто. В ближайшее время ему будет очень плохо, гораздо хуже, чем ты можешь себе представить. Пожалуйста, проследи за ним, не дай ему совершить какую-нибудь глупость. Я знаю, тебе тоже будет нелегко, но, кроме тебя, мне больше некому это доверить. Пожалуйста, помоги ему. Будь милосердным. Это моя первая и последняя просьба к тебе.

Больше Саске не успел ничего спросить. Видя, в какое он пришел волнение, Итачи погрузил его в глубокий сон, дабы не мучить больше ни себя, ни его. Мальчик сладко проспал до самого утра, а когда проснулся, страшная новость уже гремела яростным гонгом по всем уголкам деревни…

- Он сказал тогда правду, - закончил Саске свой рассказ, продлившийся почти два с половиной часа. – Это действительно была его первая просьба ко мне. Первая просьба за всю жизнь. Я не мог ее не выполнить. Целый год после случившегося я не выпускал Наруто из виду, насколько это было в моих силах, конечно. И знаете, что я вам скажу, казекаге-сама? Состояние, в котором он тогда находился – ни до, ни после я не видел ничего ужаснее. Все люди страдают по-разному. Кто-то все время плачет, кто-то становится злым и раздражительным, кто-то уходит в себя, Наруто же… он просто исчез. Его материальная оболочка осталась, а душа словно растаяла, ее как будто и не было больше. Это был поистине человек, убитый горем. В то время на него было страшно смотреть. Постепенно я понял, что он напрочь забыл об Итачи, похоже, кто-то стер ему память, но, несмотря на это, он каждую секунду своей жизни чувствовал потерю, и эта потеря просто убивала его. Со временем он немного пришел в себя, но и то – я никогда больше не видел его таким, каким он был в тот день в лесу: веселым, оживленным, радостным, как солнечный луч. Думаю, после ухода Итачи он вообще забыл, что значит улыбаться. А те язвительные усмешки, по которым он, как вы знаете, большой спец, вряд ли могут считаться. И все же он не сошел с ума и не стал жестоким и озлобленным. Чем больше времени проходило, тем яснее я понимал, почему вообще Итачи обратил на него внимание. Наруто действительно необыкновенный человек. Будь я на его месте, я бы давным-давно возненавидел весь мир, он же пусть и не улыбался всем подряд, но никогда не бросал тех, кому мог хоть чем-то помочь. Хотя, как правило, эти люди не имели к нему никакого отношения.

- Уж я-то знаю, - сказал Гаара тоном, выражавшим глубокое понимание. – Я как раз один из таких людей.

- Не представляете, как мне было стыдно из-за того, что я когда-то завидовал ему и считал, будто он что-то у меня отнимает. По правде говоря, мне и сейчас иногда стыдно из-за этого. В детстве я был просто редкостной сволочью.

- Неразумно говорить такое. Мы должны прощать себя детей, иначе наша взрослая жизнь будет отравлена. Кроме того, подумай сам: если ты ненавидишь себя за столь ничтожные детские проступки, то что тогда делать мне? – Гаара насмешливо вскинул брови.

Саске почувствовал неловкость:

- Вы уже давно искупили свою вину.

- Может быть. Но и ты тоже, я уверен. Поэтому не надо говорить таких вещей. Это просто бессмысленно.

«Что за парень. Он утешает меня так, что это даже не бесит». Саске резко мотнул головой и продолжил:

- Ну, думаю, я исчерпывающе ответил на ваш вопрос. Я так упорно ищу Наруто, во-первых, ради него самого, он тот, кого я искренне уважаю (а такое со мной случается не часто), и я не могу допустить, чтобы его убили эти твари из Акацки. А во-вторых, я считаю это своим долгом по отношению к Итачи, тому Итачи, каким он был раньше, до того, как сошел с ума. Тому Итачи, который сделал из меня человека, что я могу сказать без всяких колебаний.

- Так ты действительно думаешь, что он сошел с ума?

- Конечно. А вы полагаете, наш клан всем соврал? Нет, мы на самом деле так думаем. И я в том числе. Тот Итачи, которого я знал, никогда бы не сделал такого. Я думаю, он был слишком гениален, и в итоге что-то у него в голове поехало не в ту степь. Иного объяснения я не вижу. И тот факт, что он вступил в Акацки, лишь подтверждает это. В здравом уме он бы никогда такого не сделал. Если вдруг Наруто уже схватили, и когда мы найдем его, против нас выступит сам Итачи, я буду драться против него, как против врага. Я постараюсь спасти Наруто даже от него самого, того, кто так просил помочь ему.

- Знаешь, Саске, в этой истории много странного, - задумчиво сказал Гаара. – Даже слишком много. Все может оказаться совсем не так, как ты думаешь. Я бы советовал тебе быть готовым к любому финалу.

- Финал здесь может быть только один. Я найду Наруто и верну его в Коноху, вот и весь сказ. И никто меня не остановит, даже он сам.

Такая формулировка Гааре совсем не понравилась, но он не стал ни в чем переубеждать Саске. Ему уже давно стало ясно: в этой истории было гораздо больше тайн и неожиданных поворотов, чем казалось на первый взгляд, и исход у нее, по всей видимости, тоже должен был быть совсем не такой, каким представлял его Саске. И свою роль во всем этом Гаара уже давным-давно определил: когда настанет время, он должен будет сделать все, чтобы помочь своему спутнику принять финал таким, каким тот окажется, и не дать этой странной войне погубить всех ее участников.

========== Глава 9. Кусок счастья ==========

Наруто был уверен, что Итачи тут же оттолкнет его или даже попытается ударить, но ничего подобного не случилось.

На несколько долгих мгновений они словно оцепенели, как будто не веря в происходящее, но вскоре Наруто осмелел и постарался ненавязчиво углубить поцелуй, каждую секунду боясь получить кулаком в нос. От волнения его била мелкая дрожь, а сердце колотилось так, что ему было трудно дышать. Хоть он и боялся вызвать гнев Итачи, отстраниться от него сейчас было для него также немыслимо, как перерезать самому себе горло.

И когда тот начал отвечать ему, он испытал радость, сравнимую разве что с настоящей пыткой. Итачи впервые вел себя с ним так, как сейчас: открыто, грубо и отчаянно. Его губы внезапно стали невероятно жадными и требовательными, они мгновенно подавили всю инициативу Наруто, наивно полагавшего, что контроль над ситуацией всегда будет принадлежать только ему.

Итачи целовал его так, словно хотел наказать за упрямство и наглую отвагу, но Наруто это только еще больше заводило. В руках Итачи он таял, словно снег на знойном солнце, по всему его телу растекалась горячая, томительная слабость, а в животе словно кто-то махал огромным веером. Он был так счастлив и так дико возбужден, что если бы все это сейчас прекратилось, он бы просто сошел с ума от горя.

Внезапно Итачи оторвался от его губ и яростно посмотрел ему в глаза – впервые посмотрел с настоящей злобой:

- Ты чертов эгоист, Наруто Узумаки! С огнем решил поиграть? Доволен теперь?!

- Ага, - Наруто впервые в жизни осознал, что значит быть пьяным в дым, - только если ты сейчас остановишься, я убью тебя.

Зарычав совсем не сдержанно, Итачи вновь впился в его губы хищным поцелуем, от которого у Наруто все ролики закатились за шарики, и в то же время начал довольно небрежно подталкивать его в сторону дома. Прошло немало времени, прежде чем они добрались до хозяйской спальни, и все это были минуты дичайшей страсти и возбуждения, о существовании которых Наруто до этого дня даже не подозревал.

Он бы упал раз двадцать, если бы Итачи не поддерживал его каждую секунду, поцелуи Учихи творили что-то невообразимое с его головой, и каждый раз, стоило их губам разомкнуться, он стонал так, словно ему причиняли боль.

Добравшись, наконец, до спальни, они оба уже были на пределе и почти полностью обнажены.

Итачи довольно-таки грубо толкнул Наруто на кровать и мгновенно оказался сверху. Снова долгий, безумный поцелуй, превративший их наслаждение в сущую муку, а затем болезненный стон Наруто, который уже не мог больше выносить этого. Приникнув губами к его шее, Итачи обхватил рукой его член и стал неторопливо поглаживать его от основания и обратно, вверх-вниз: нежно, сильно, с убийственной неспешностью…

Наруто хотелось кричать во все горло от переполнявшего его наслаждения, но он сдерживался изо всех сил, боясь столь бурно выражать свои эмоции. Но и тех стонов, что он издавал, было достаточно, чтобы у Итачи все поплыло перед глазами. Он и сам уже был на грани и потому, не дав Наруто кончить, перевернул его на живот, не в силах больше оттягивать финал этой безумной сцены.

Наруто в это время просто взрывало от эмоций. Он испытывал такое огромное, всепоглощающее удовольствие, такой неистовый, чувственный экстаз, что никакая боль не могла в эту минуту подавить его восторга. Пальцы Итачи, осторожно проникнувшие в его тело, он воспринял лишь как незначительную помеху, горячие поцелуи на спине и шее весьма успешно отвлекали его от всяких неудобств.

Но когда Итачи вошел в него сам – резко и сразу на всю длину – парень вскрикнул от неожиданности. Боль поразила его, подобно жестокой молнии, врезавшейся в океан беспредельного наслаждения. Быстро поняв свою ошибку, Итачи отстранился и вновь вошел в него, но на этот раз под другим углом.

И тогда Наруто забыл обо всем на свете. Угол оказался самым что ни на есть удачным, океан страсти вновь был един в сознании юноши, и он только хотел, чтобы все это не прекращалось никогда, чтобы это дьявольское блаженство длилось вечно, вечно, вечно…

Убедившись в том, что Наруто хорошо, Итачи, наконец, позволил себе сорваться. Их тела слились в яростном единении бешеных толчков и сладких криков, идеально выражавших то, что они оба сейчас чувствовали.

Перед тем, как кончить, Итачи нашел в себе силы на секунду выйти из Наруто и, перевернув его на спину, вновь вступить в права обладателя. Заниматься этим, глядя друг другу в глаза – это оказалось даже более волнительно, чем они ожидали, и вполне достаточно, чтобы кончить одновременно. Итачи не мог оторвать глаз от лица Наруто в момент пика. Казалось, парень сходит с ума, его лицо выражало одновременно и муку, и блаженство, и страсть, и отчаяние, и боль, и восторг…

А что касается Итачи…

Он сам едва сдержал крик, когда излился в это дьявольски манящее тело…

Они долго не могли отдышаться. А когда, наконец, немного пришли в себя, Наруто приподнялся на локтях и поцеловал Итачи. На этот раз это был совсем другой поцелуй. Медленный, нежный, поцелуй благодарности и восхищения. Их языки неспешно ласкали друг друга, вызывая приятный холодок внизу живота. А потом Итачи вышел из Наруто и тяжело откинулся на кровать рядом с ним.

- Я и подумать не мог, что ты вырастешь таким развратным, - сказал он сухо.

- Я и не такой. Ты делаешь меня таким, - спокойно ответил Наруто. – Так что вини во всем себя.

Итачи усмехнулся и, не выдержав, взъерошил Наруто волосы. Вскоре они оба поняли, что спать им совсем не хочется. А хочется совсем-совсем другого…

И спустя некоторое время все повторилось. А потом еще, еще и еще раз. И так до самого утра, пока на рассвете, совершенно обессиленные, они не заснули в объятиях друг друга.

***

Проснувшись далеко за полдень, Наруто не сразу понял, где находится. Когда же события прошлой ночи ярким вихрем пронеслись у него в голове, он резко подскочил на кровати, дико желая узнать, куда подевался Итачи.

Но паника его оказалась напрасной. Хозяин дома, полностью одетый, сидел на краю кровати и сумрачно смотрел в одну точку. Вид у него был на редкость хмурый и удрученный. Казалось, что-то безмерно угнетает его, что-то опасное и безнадежное, из чего нельзя было выбраться никакими путями.

Заметив, что Наруто проснулся, парень медленно повернул голову в его сторону. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, причем взгляд Итачи выражал тревогу и грусть, а взгляд Наруто – радость и облегчение.

- Ты хоть сам понял, что натворил? – с тяжелым вздохом спросил Итачи.

- И что такого я натворил?

- Ты сам себя загнал в беду, из которой тебе будет очень трудно выбраться.

Широко зевнув, Наруто вновь откинулся на подушки:

- Ни слова не понял. Тебе что, было плохо этой ночью?

- Ты можешь хоть на секунду забыть о своей похотливости?

Наруто расхохотался. Его смех был так искренен, весел и заразителен, что Итачи, в конце концов, и сам улыбнулся.

- Послушай, Учиха, - резко приблизившись к нему и схватив за плечи, заговорил Наруто, - просто успокойся, вот все, что от тебя сейчас требуется. Я люблю тебя, ты что, еще не понял? Я не отстану от тебя, даже если скажешь, что хочешь этого! Я буду рядом, несмотря ни на что! Просто смирись с этим!

- Какой же ты глупый и упрямый! – Итачи с досадой покачал головой. – Ты думаешь, я не хочу этого? Да это, можно сказать, единственная мечта, которая когда-либо была у меня в жизни! Ты никогда не узнаешь, каких усилий мне стоило сдерживаться и быть с тобой равнодушным! Но я сдерживался, потому что так было нужно! Нужно для тебя, Наруто, для тебя, не для меня…

- Просто скажи: мои чувства взаимны? Это все, что я хочу сейчас знать. Все остальное меня не интересует. Я даже не буду больше спрашивать, что тебя связывает с Курамой, мне все равно. Я только хочу всегда быть рядом с тобой. И я буду рядом, как бы ты ни пытался избавиться от меня.

- Что ты творишь со мной… - Итачи ненадолго закрыл глаза, а когда открыл их, его взгляд выражал полное спокойствие и свойственную лишь ему суровую обреченность. – Ты спрашиваешь, люблю ли я тебя? Да, люблю, люблю так, как никогда никого не любил. Но сейчас эта любовь – всего лишь эгоизм с моей стороны, и ты сам очень скоро убедишься в этом. И тогда ты возненавидишь меня и никогда не простишь.

- Заткнись уже! – Наруто с силой сжал его руки. – Хватит пугать меня! Я не понимаю всего, что ты говоришь, но одно мне совершенно ясно: ты думаешь, что очень скоро нас что-то разлучит, и я по какой-то причине возненавижу тебя, и от нашей истории ничего не останется. Так вот, я не допущу этого. Я буду следить за тобой каждую секунду и не дам сотворить какую-нибудь глупость! Ты не отделаешься от меня, как бы ни пытался. И наша история никогда не закончится.

- Так и быть, - Итачи улыбнулся и нежно провел носом по его щеке. – Будь по-твоему. Я больше не буду с тобой бороться, солнце. Ты слишком упрям для меня, и, кроме того, я просто больше не могу. Это выше моих сил. Может быть, я тоже заслужил кусок счастья. И, может быть, ты все-таки простишь меня, когда придет время.

- Перестань думать о всякой ерунде. Просто знай: я люблю тебя. Я люблю тебя до безумия.

- И я люблю тебя, солнце. Люблю больше собственной жизни, можешь мне поверить.

Их губы сомкнулись, и необъятная нежность на какое-то время затопила все остальное…

***

Следующие две недели Наруто жил так, как жил когда-то давно, когда еще был ребенком, и каждый день ему светило солнце по имени Учиха Итачи. Все беспокойства оставили его, он просто познавал, что значит жизнь, наполненная радостью и смехом вместо горечи и борьбы.

Итачи сдержал свое слово. Он действительно перестал бороться с Наруто и был теперь с ним таким, каким хотел быть с самого начала: добрым, открытым, чуточку насмешливым и беспредельно нежным. А Наруто благодаря этому возвратил себе те черты, которые делали его таким забавным в детстве: озорство, шутливость и присущее лишь ему добродушное нахальство, за которое его хотелось не бить, а целовать до потери пульса.

Итачи по-настоящему открылся перед Наруто, и это чрезвычайно радовало последнего, хотя все еще оставались некоторые вещи, которые хозяин Изумрудной Долины отказывался объяснять ему. Например, Наруто так и не удалось выяснить, для чего же Итачи проникал каждый вечер в мир Курамы, и какой цели пытался этим достичь. Тут брюнет был нем, как могила, и добиться от него правды не представлялось возможным.

Но зато он очень щедро рассказывал Наруто об их прошлом, о той его части, что была так безнадежно забыта юношей, и эти рассказы интересовали блондина отнюдь не меньше.

Так, например, он узнал о том, что их знакомство состоялось в момент, когда он собирался покончить собой, что несказанно его поразило. Кроме того, «Золотые желуди», оказывается, были в детстве его любимыми конфетами, Итачи весьма основательно подсадил его на них, и вообще он тогда часто подкармливал его вкусной едой, так как у него самого в то время были средства только на самое необходимое.

Но что гораздо важнее, юноша вскоре узнал тайну легендарного преступления, вынудившего Итачи покинуть Коноху. Как-то раз за обедом Наруто рискнул небрежно спросить его:

- Слушай, мне вот интересно, а зачем ты все-таки пришил Третьего?

Итачи оценил стиль его вопроса легкой усмешкой, а затем, посерьезнев, сказал:

- На самом деле все очень просто. Третий хокаге был великим и достойным человеком, но старость изрядно пошатнула его ум. У него появилось что-то вроде мании преследования, из-за которой он вообразил, будто наш клан собирается лишить его власти, хотя ничего подобного не было и в помине. Что самое скверное, старейшины поддержали его навязчивую идею, им тоже не нравилось могущество Учиха, не нравилось то, что мы были сильнее их, и тогда они запланировали заговор по уничтожению клана. Хокаге одобрил его, дата была назначена. Меня, конечно, никто не собирался во все это посвящать, я узнал обо всем случайно, через друга, племянника одного из старейшин. И тогда я поступил так, как поступил. Вот, собственно, и вся история.

- Так, значит, ты спас свой клан? – Наруто смотрел на него широко раскрытыми глазами. – А они-то считают, что ты их предал! Они объявили тебя сумасшедшим! Почему ты не рассказал им ничего?

- Клан Учиха – клан суровых и мстительных личностей. Узнай они правду, они бы непременно развязали войну. А я этого не хотел. Тем более что следующий претендент на титул – Цунадэ Сенджу – была мне хорошо знакома, и в ее лояльности я мог не сомневаться. Следовательно, в войне не было никакого смысла. А решение я нашел и, боюсь, оно было единственно верным.

- Да, Цунадэ – адекватная тетка, хоть и вспыльчивая. И все-таки я не могу поверить. Ты спас свой клан, а они об этом даже не знают. Считают тебя сумасшедшим. Это несправедливо, черт побери!

- Да ладно, ничего страшного, - Итачи с улыбкой наблюдал за его негодованием. – Главное, что они все живы, не так ли?

- В тебе совсем нет тщеславия, - хмуро сказал Наруто.

- Может, ты и прав.

- Выходит, тебе было всего тринадцать, когда ты убил Третьего? Ну ты и монстр! Я слышал, он даже в старости был нереально сильным!

- Ну, мне он таким не показался, - искренне сказал Итачи. – Может, он ослабел из-за помутившегося рассудка, я не знаю, но одолеть его было также легко, как и старейшин, которые вообще ничего не могли мне противопоставить.

- Ну, с этим разобрались, - Наруто искоса взглянул на парня. – Раз уж пошла такая пляска, может, расскажешь заодно и про то, зачем в Акацки вступил?

- Раз уж пошла такая пляска, - Итачи тихонько рассмеялся. – Тут тоже все довольно просто. Я сделал это, чтобы узнать их слабые стороны. Чтобы выяснить, возможно ли их уничтожить с помощью способа, о котором я узнал, когда еще был ребенком.

- Так ты собираешься их уничтожить?

- Да.

- А что за способ?

- Слишком долго объяснять.

- Расскажи! Я хочу знать! Это и для меня может оказаться важным!

- Объяснение чисто научное, Наруто, - с усмешкой сказал Итачи. – Тебе такое вряд ли понравится.

- Намекаешь на то, что я тупой???

- Вовсе нет. Давай-ка я лучше расскажу тебе про то, как появился этот дом. Скажи честно: ты ведь когда в первый раз его увидел, испытал ощущение дежавю, будто знаешь его давным-давно?

- Ну да…

- В детстве ты увлекался рисованием. Однажды ты нарисовал дом своей мечты, который я очень хорошо запомнил. И когда я взялся за основание этого поселения, я решил сделать собственный дом таким, каким представлял его ты, максимально воскресить тот образ. Потому ты и почувствовал себя так странно. Видимо, моя затея удалась на славу.

- Так вот оно что! – Наруто был вне себя от изумления. – Ну ты даешь! Я просто поверить не могу!

- Я же говорил, что люблю тебя. Кроме того, в глубине души я всегда надеялся, что однажды ты здесь окажешься.

Наруто был так счастлив в эту секунду, что боялся расплакаться. Способ, с помощью которого Итачи собирался уничтожить Акацки, был им забыт безвозвратно. А ведь от этой темы ему совсем не стоило отказываться. О нет, совсем не стоило. Но он не придал ей должного значения, и, может статься, это было только к лучшему. Как бы он ни уговаривал, Итачи все равно не рассказал бы ему всего, что мог бы.

Так, время в Изумрудной Долине плавно двигалось вперед, пока не наступил день, раз и навсегда изменивший все. Этот день, несомненно, был самым ужасным в жизни Наруто и в то же время самым решающим. Ибо он оказал огромное влияние на всю его дальнейшую жизнь и, в сущности, дал этой жизни стимул продолжаться дальше.

========== Глава 10. Страх, кровь и надежда ==========

Неладное началось с самого утра. Наруто сразу насторожил тот факт, что Итачи не было рядом с ним, когда он проснулся. Будь это нормой, он бы не придал этому ни малейшего значения, но брюнет всегда дожидался его пробуждения, это было своего рода традицией, которая в последнее время никогда не нарушалась. Но сегодня это неожиданно произошло, и юноша сразу заподозрил в этом начало какой-то большой беды.

А когда он, одевшись, вышел в гостиную, ему стало еще хуже. Итачи, одетый в плащ Акацки, стоял посреди комнаты и хмуро смотрел в его сторону. Его глаза ярко пылали багровым: шаринган безжалостно и неумолимо взирал на мир абсолютной активацией.

- Что случилось? – попытка Наруто говорить непринужденно обернулась полным провалом: его голос дрогнул на первом же слове. – Куда ты собрался?

- Цель, которой я пытался достичь с помощью Курамы, осуществилась, Наруто. Время, о котором я тебя предупреждал, наступило. Сегодня будет уничтожена вечная угроза, не дававшая тебе все эти годы спокойно жить. И сегодня мы с тобой простимся навсегда.

- Что за бред? – Наруто все еще заставлял себя не верить в происходящее. – Ты же шутишь, да?

- Нет. Я предупреждал тебя обо всем с самого начала. Так должно было быть и так будет. Боль пройдет, в конце концов. И ты непременно будешь счастлив. Ты обязан, Наруто. Никто и никогда больше не будет угрожать твоей жизни. А что касается меня… Я надеюсь, что когда-нибудь ты все-таки сможешь меня простить. Знай: я действительно любил тебя больше жизни. Прощай.

И он бесшумно направился к двери. Ему оставалось всего ничего до порога, когда Наруто в гневе и отчаянии развернулся к нему:

- Я тоже предупреждал тебя! Предупреждал, что буду следовать за тобой, какую бы чушь ты ни нес! Пусть ты и отнял у меня силы, бежать за тобой я буду столько, сколько потребуется!

- Я знал, что ты так скажешь, - тихо сказал Итачи, и в следующий момент ослепительный, багровый свет врезался Наруто прямо в глаза, и он без чувств рухнул на пол. Через несколько секунд хозяин Изумрудной Долины покинул свой дом и то единственное счастье, которое когда-либо было у него в жизни.

***

Огромный, заброшенный замок, темнеющий на вершине высокой, белоснежной горы, казался особенно мрачным из-за унылых, бурых облаков, окутывавших его жутким, грозным маревом. Величественный, черный зал, располагавшийся в самом его сердце, наблюдал собрание двенадцати, вероятно, самых могущественных личностей во всем мире. Личностей, перед которыми трепетали все, кто хоть что-то слышал об их деяниях.

Организация Красной Луны или Акацки впервые за долгое время собрались вместе, чтобы обсудить последние детали их грандиозного плана. Лидер – мрачный и беспощадный Нагато – первым делом обратился к Итачи:

- Ты так и не объяснил нам, что произошло с Кисаме, Учиха. Вы отправились на задание вместе, но вернулся ты один. Что все это значит?

- Мы разделились. Я не знаю, почему Кисаме не ответил на ваш призыв. Мне ничего об этом не известно.

- Ну, допустим, я тебе верю. А что тогда с заданием? Ты обещал схватить Наруто Узумаки в течение двух месяцев, а прошло уже три – и ничего. Мы знаем, что его нет в Конохе, и знаем, что ты долгое время находился на территории, не подвластной каким-либо средствам отслеживания. Объяснись, Учиха.

Итачи медленно вышел вперед и, спокойно взглянув Нагато в глаза, сказал:

- Ваши подозрения не напрасны. Я сдержал свое слово. Наруто сейчас находится в моем доме. Я нашел его и скрыл от вас, это было моей целью изначально. Я не буду долго говорить, это сейчас ни к чему. Скажу только, что я эгоист и убиваю вас только потому, что ваши действия, в конце концов, затронули того, кто мне очень дорог. Не произойди этого, я бы, скорее всего, не стал действовать подобным образом. Мне абсолютно точно известно, что вы никогда не остановитесь, поэтому я не дам вам второго шанса. Прощайте.

Нагато выпрямился, явно намереваясь осуществить мгновенную казнь, но было слишком поздно. Вокруг Итачи распространилось странное, золотистое сияние, отразившееся в глазах всех присутствующих ярким, оранжевым блеском, который и привел их к обещанной гибели.

Один за другим Акацки попадали на пол, и на этот раз это было вовсе не беспамятство, а самая настоящая, верная и безнадежная смерть.

Нагато упал последним, и в зале воцарилась полная тишина. То была самая необычная смерть из всех, которые когда-либо видел этот мир. Акацки скончались мгновенно, без боли и мук, так как конец наступил не от физических ран, а от того, что их души были уничтожены, а этому хрупкому сосуду не требуется много времени, чтобы исчезнуть. Так и только так можно было уничтожить этих легендарных монстров, долгие годы державших в страхе весь подлунный мир.

Золотистое сияние, окутывавшее Итачи мифическим ореолом, вскоре рассеялось, и тогда наступила расплата. Он почувствовал дикую боль сразу во всех частях тела, а затем его поры раскрылись, и кровь хлынула наружу, будто из скалы, пробитой тысячью острейших сюрикенов. В тот же момент он перестал о чем-либо помнить. Но даже если бы помнил, все равно не пожалел бы о принятом им решении. Решении раз и навсегда спасти того, кому он абсолютно честно сказал: «я люблю тебя больше собственной жизни».

***

Из темноты медленно выплывали неясные, расплывчатые образы, постепенно обретавшие все большую и большую отчетливость.

Вскоре Наруто увидел хорошо знакомую ему поляну. Увидел себя – маленького и слабого, в драной, серой майке, сидящего напротив Итачи, тогда еще хрупкого подростка, обладавшего, тем не менее, силой, которой боялись даже представители его собственного клана.

Они увлеченно говорили о чем-то, но Наруто не слышал ни единого слова. Вся та забытая жизнь,проведенная им с Итачи, единственная радость, которая была у него в детстве – все это внезапно вернулось к нему, словно сила, что ограничивала его память, погибла или умерла. В сущности, так оно и было. И теперь он в ускоренном режиме вспоминал все те дни, счастливые встречи, которые делали его таким радостным и беззаботным тогда, когда он был презираем всеми, кого только знал.

Ему даже вспомнился памятный день знакомства с Итачи. Он действительно тогда собирался свести счеты с жизнью. Ему до такой степени опостылело всё, что он видел вокруг себя, незаслуженные побои и издевательства, что он не мог больше терпеть этого. Именно тогда он и обнаружил их заветную поляну. Это произошло, когда он в смятении примчался в лес и рванул, словно сумасшедший, в самую чащу, не зная, где остановиться и, наконец, покончить со всем этим.

Ворвавшись на поляну, он достал кунай и приставил острие к груди. Его руки дрожали, но он знал, что сможет сделать это. И он бы сделал, если бы не…

- Зачем так торопиться?

Наруто тогда чуть не присел от неожиданности. Ему и в голову не могло прийти, что на поляне есть кто-то еще. Так и было положено начало их дружбе, переросшей позднее в нечто гораздо более серьезное и глубокое.

Воспоминаний было так много, что Наруто и не пытался тщательно рассматривать каждое из них. Он просто смотрел, но и этого было достаточно, чтобы понять очень и очень многое…

И вдруг что-то изменилось. Одна из картин, возвратившихся из прошлого, задержалась перед мысленным взором юноши и обрела ясность и громкость. Наруто отчетливо услышал разговор, состоявшийся между ним и Итачи много лет назад, разговор, заставивший его сердце бешено забиться.

- Я не знаю, почему Акацки ненавидят меня, - хмуро говорил маленький Наруто, неосознанно вырывая из земли травинки. – Но они сделают всё, чтобы добраться до меня.

- Я знаю, как их уничтожить, - серьезно сказал Итачи.

- Да это невозможно! Они слишком сильные. Их даже старик Третий боится, я знаю.

- Это можно сделать с помощью духовной чакры, ты когда-нибудь слышал о такой?

- Нет.

- Такую чакру может дать только один из девяти мифических зверей. Ты впитываешь ее в себя ровно тридцать дней, а потом твое тело обретает силу, перед которой даже самые могущественные воины становятся совершенно беззащитными. Божественный Дух – так называется эта техника. С ее помощью можно убить кого угодно, и остановить ее – никому не под силу, так как она основана не на физической, а на духовной чакре.

- Наверно, это очень сложно, - задумчиво протянул Наруто. – Скорее всего, не так-то легко применить этот Божественный Дух, иначе все только о нем бы и говорили.

- На самом деле применить его может кто угодно, но есть одна проблема, - Итачи с усмешкой покачал головой. – Тот, кто это сделает, умрет жестокой смертью.

- Ха! – Наруто фыркнул. – И какой тогда смысл? Лучше уж пусть Акацки прибьют меня.

- Может, ты и прав, - тихо сказал Итачи, но взгляд его… Взгляд его говорил о том, что состоявшаяся беседа имела для него гораздо большее значение, чем он дал понять.

И от этой догадки взрослый Наруто резко пришел в себя. Тут же сел, растерянно огляделся и, мгновенно вспомнив всё, в отчаянии вскочил на ноги. Неистово заметался по гостиной, чуть не сходя с ума от ужаса и бессилия. В голове его непрерывно звенели два кошмарных, убийственных слова: «Божественный Дух, Божественный Дух, Божественный Дух!»

Так вот что Итачи планировал все это время! Да, так и есть. Наруто в панике схватился за голову. Он вдруг осознал, что с того момента, как он поселился в Изумрудной Долине, прошло как раз тридцать дней. Ровно тридцать дней… Всё неясное, странное и необъяснимое в один миг встало на свои места. Все загадочные фразы Итачи, казавшиеся ему такими жуткими и непонятными…

«Ты никогда не узнаешь, каких усилий мне стоило сдерживаться и быть с тобой равнодушным! Но я сдерживался, потому что так было нужно! Нужно для тебя, Наруто, для тебя, не для меня…»

«Но сейчас эта любовь – всего лишь эгоизм с моей стороны, и ты сам очень скоро убедишься в этом. И тогда ты возненавидишь меня и никогда не простишь».

«Может быть, я тоже заслужил кусок счастья. И, может быть, ты все-таки простишь меня, когда придет время».

«Никто и никогда больше не будет угрожать твоей жизни. А что касается меня… Я надеюсь, что когда-нибудь ты все-таки сможешь меня простить. Знай: я действительно любил тебя больше жизни».

«Люблю больше собственной жизни, можешь мне поверить…»

Наруто затрясло, он почувствовал себя так, словно вот-вот умрет.

«Я должен найти его! Я должен сейчас же найти его! Но как? Ведь у меня нет сил!»

И вдруг он понял, что ошибается. Владение чакрой вернулось к нему, он вновь мог управлять своими силами без всяких препятствий. Ему, конечно, было невдомек, но в тот момент, когда Божественный Дух взял у Итачи положенную плату, все заклинания, сотворенные им, потеряли свою силу.

Именно по этой причине к Наруто вернулись потерянные воспоминания (а память ему стер не кто иной, как сам Итачи). Кроме того, маскирующие техники больше не защищали Изумрудную Долину, они рассеялись сразу после того, как вокруг их творца распространилось гибельное, золотое сияние, и теперь обнаружить ее мог кто угодно, стоило только пройти мимо.

Но Наруто сейчас это мало волновало. Не медля ни секунды, он активировал технику Волчьего Ока, ту самую, с помощью которой он всего месяц назад пытался обнаружить кого-либо из Акацки в лесу Бронзового Камня. К счастью, Итачи, уверенный в том, что найти его вовремя, в любом случае, не удастся, не стал путать своих следов, так что Наруто нашел нужное направление почти моментально.

В следующий же миг из дома вылетела молниеносная, черная тень, в которой мало кто из старых знакомых узнал бы вечно равнодушного и отстраненного Наруто Узумаки.

***

Впервые в жизни он бежал, вкладывая в скорость всю чакру, что только в нем была. Хотя, пожалуй, дело было не только в чакре. Страх и отчаяние подгоняли его совсем не хуже, а может, даже лучше. К счастью, восточная база Акацки находилась не слишком далеко от Красной Степи, так что ему не потребовалось и часа, чтобы добраться до нее.

Увидев зловещий, черный замок на вершине горы, он почувствовал безысходность, от которой у него на мгновенье задрожали колени, но он тут же овладел собой и помчался наверх, боясь задержаться хоть на секунду. Найти зал собраний не составило никакого труда, все коридоры и тоннели замка вели к нему, словно сосуды к сердцу, так что пройти мимо не представлялось возможным.

Вскоре Наруто увидел тех, кто так жаждал заполучить его все эти годы. Одиннадцать неподвижных трупов, гладких, нетронутых, словно бы и не убитых вовсе, а только находящихся в глубоком сне. Но, несмотря на столь убедительное впечатление, аура, исходившая от них, более чем решительно говорила о том, что они были твердо и абсолютно мертвы.

Впрочем, Наруто не долго смотрел на них. Когда он увидел Итачи, ему едва не стало плохо. Он ожидал многого, но действительность превзошла даже самые худшие его представления. Итачи был обезображен до такой степени, что в это трудно было поверить. Очевидно, на его теле не осталось ни одного живого места, он весь истекал кровью, и, казалось, стоит до него дотронуться, и он лопнет, словно сфера, наполненная безжизненной кровью.

Кровь вообще была повсюду, она заливала многие метры вокруг Итачи, словно брызнула из него буйным фонтаном, когда он совершил нечто, чего делать ему совсем не следовало…

С трудом сохраняя самообладание, в оцепенении ужаса Наруто приблизился к нему и безвольно упал на колени, прямо в стынущую кровь возле его правой руки. Схватил эту руку, липкую от крови, и постарался нащупать пульс.

Никакого результата.

Никакого отклика, полный штиль.

В тот момент, когда Наруто уже готов был дать волю своему горю, в руке Итачи что-то тихонько дрогнуло. Юноша испуганно дернулся и замер, прислушиваясь. И вдруг осознал поразительную вещь. Итачи все еще был жив, но пульс его бился как-то странно и совершенно ненормально: раз в двадцать-тридцать секунд и так сильно, словно его сердце надрывалось от усилий, пытаясь продлить ему жизнь.

Но и этого было для Наруто более чем достаточно. Он встал и дальше уже действовал спокойно и хладнокровно, словно и не хотел минуту назад вонзить себе кунай в сердце. Он создал вокруг Итачи защитную сферу, в которой тот мог передвигаться, не меняя положения, и тут же покинул замок Акацки, чувствуя, что оставаться здесь и дальше было бы с его стороны не слишком разумно.

А затем помчался обратно в Изумрудную Долину, следя за тем, чтобы капсула с Итачи ни на миллиметр не отставала от него, и на протяжении всего пути молил Бога о том, чтобы надежда, которая все еще теплилась в его душе, оказалась не напрасной…

***

Гаара и Саске обыкновенно проверяли Сферу Истины каждый час, но в последнее время, расслабленные бесконечными неудачами, они делали это гораздо реже, что к счастью, не привело к большой беде.

- Казекаге-сама! – Саске был так взволнован, что Гаара не услышал бы его, если бы не сидел напротив.

- В чем дело?

Саске молча показал ему Сферу. Красная точка ярко светилась всего в полукилометре от того места, где они сейчас находились.

Оба парня встали одновременно. Через секунду лагерь, разбитый ими на опушке леса, был пуст, как город призраков.

***

Вернувшись домой, Наруто осторожно поместил Итачи на кровать и аккуратно расстегнул на нем плащ. Его глазам предстало ужасающее зрелище. Мокрая, багряная воронка вместо грудной клетки, изорванная шея и живот, отделенный от внутренностей тончайшей пеленой ярко-алой кожи – казалось невероятным, что жизнь все еще теплилась в этом изувеченном теле. А ведь Наруто думал, что страшнее глаз Итачи – двух безжизненных, кровавых провалов – ему уже ничего не доведется увидеть.

Но он и на этот раз не испытал ни малейшего страха и не потерял самообладания. Итачи все еще был жив, и ему предстояло сделать всё, чтобы спасти его, пусть даже это представлялось совершенно безнадежной задачей. Но не успел он хорошенько сосредоточиться, как в дверь кто-то громко постучал.

Наруто с тоской возвел глаза к потолку. Ему сразу стало ясно: то не были жители Изумрудной Долины, то были пришельцы из другого мира – мира, о котором ему сейчас хотелось думать меньше всего. Но стук был слишком требовательным, чтобы его можно было проигнорировать, он явственно говорил о том, что при отсутствии немедленной реакции его создатели ворвутся в дом силой. А этого Наруто никак не мог допустить.

Гаара и Саске неподвижно стояли перед дверью хозяйского дома, еще не до конца уверенные в том, что действительно нашли то, что так долго искали. Когда же на пороге показался Наруто – бледный, осунувшийся, но все-таки живой и невредимый – их первой реакцией было колоссальное облегчение.

- Наконец-то! – Саске прижал руку ко лбу. – Не могу поверить!

- Мы уж думали, что никогда не найдем тебя, - с улыбкой сказал Гаара.

Наруто смотрел на них молча и, надо признать, без особой теплоты. Если бы только парни знали, какой отчаянный гнев бушевал в это время внутри него, они бы вряд ли так спокойно улыбались. Но он прекрасно знал, что не должен вести себя грубо, и, кроме того, эти двое, в сущности, не были ему врагами, просто оказались не в то время не в том месте.

- Ну, чего замер? – спросил Саске и вдруг резко побледнел. Он только сейчас заметил кровь, покрывавшую одежду Наруто зловещими, алыми кляксами. – Что это значит? Что произошло?

- Саске, Гаара, - Наруто изо всех сил старался говорить спокойно, - вы должны немедленно уйти отсюда.

- Что-что? – Саске мгновенно нахмурился. – Что за вздор ты несешь? Мы искали тебя больше месяца не для того, чтобы сейчас уйти. Ты должен вернуться в Коноху, Наруто. Я заберу тебя, хочешь ты этого или нет.

- Я не вернусь туда, - сказал блондин с твердостью, какой Саске никогда раньше от него не слышал. – Никакая сила не заставит меня вернуться. Забудь об этом.

- Да ты с ума сошел! – терпение Саске быстро иссякло. – Это ведь для твоей же безопасности! Акацки не успокоятся, пока…

- Акацки больше нет! – Наруто таки сорвался на крик. В его голосе прозвучало такое дикое отчаяние, что Саске и Гаара просто оцепенели от ужаса. – Они уничтожены! Не твоими усилиями, кстати! – на глаза его навернулись слезы. – Моей убогой жизни больше ничто не угрожает. А насчет деревни… Деревня пусть не волнуется. Я не собираюсь ей вредить, мне это вообще не нужно. Саске, - теперь он почти умолял, - пожалуйста, уйди. Я знаю, Гаара меня понимает. Пойми и ты, прошу тебя.

- Скажи мне, - еле слышно спросил Саске, - чья это кровь?

Наруто не ответил, но по его взгляду, измученному, потерянному и безнадежному, Саске все понял.

- Дай мне пройти, Наруто.

- Зачем?

- Я должен увидеть его. Должен отомстить за тот позор, на который он обрек весь наш клан.

- Позор? – Наруто истерически расхохотался, а потом с ненавистью заорал. – Да он спас твой мерзкий клан, спас! Старик Третий хотел перерезать вас всех, как жалких свиней, а он, узнав об этом, убил всех заговорщиков, чтобы спасти ваши гадкие шкуры! Но, как я теперь вижу, зря старался! Никто не оценил этого, даже его родной брат!

- Этого не может быть, - с белым, как снег, лицом сказал Саске. – Ты сошел с ума. Он бы рассказал нам…

- Если бы рассказал, вы, психопаты, устроили бы резню, уж это ты должен понимать! Погибли бы сотни невинных людей, а Итачи никогда не пошел бы на такое! Теперь доперло?

Саске слегка пошатнулся, Гаара несильно хлопнул его по спине. А Наруто вдруг словно сдулся, вся энергия внезапно покинула его, и он тихим, убитым голосом проговорил:

- Он умирает, Саске. Он уничтожил ради меня Акацки и теперь расплачивается за свою доброту. Если кто-то и может спасти его, то только я, но и то не факт, что мне это удастся. Как бы то ни было, не будет его, не будет и меня, на этот раз уж точно. Пожалуйста, уйдите оба. Не ищите меня больше. Если понадобится, я сам найду вас. Не рассказывайте никому об этом поселении, не рассказывайте о том, что видели меня здесь. Прощайте.

И он повернулся, собираясь закрыть за собой дверь.

- Наруто, - голос Саске предательски дрогнул, - скажи честно: то, о чем ты рассказал только что – правда?

- А я когда-нибудь врал тебе? – Наруто горько усмехнулся и скрылся в глубине дома.

Взяв Саске за локоть, Гаара осторожно потянул его прочь из Изумрудной Долины. Когда они оказались в относительном отдалении, Саске упал на колени и долго, очень долго плакал навзрыд, и даже стыд перед казекаге не мог остановить его, настолько велико и отчаянно было обрушившееся на него горе. Горе за брата, которого он столько лет считал предателем и безумцем, и которого теперь должен был потерять навсегда.

А Наруто, вернувшись к Итачи, вновь застыл посреди комнаты и, быстро сосредоточившись, проник в мир, в котором не был уже очень-очень давно. Какое-то время это мрачное, серое пространство безмолвствовало, а затем глубокий, насмешливый голос, принадлежавший его грозному обитателю, ехидно протянул:

- Вот это гости! Давно не виделись, Наруто. Чем обязан?..

========== Глава 11. Сделка ==========

Огромная, мохнатая физиономия Курамы медленно проступила из темноты, подобно мистическому, оранжевому наваждению.

- Как будто ты не знаешь, - холодно сказал Наруто. – Уж тебе-то прекрасно все известно.

- Пожалуй, ты прав, - задумчиво протянул демон. – Твой возлюбленный – само воплощение жертвенности. Ты, конечно, не поверишь, но я вовсе не хотел помогать ему. Божественный Дух превосходит человеческие возможности, он принадлежит скорее к миру демонов, чем к миру людей. Но Учиха, судя по всему, и не рассчитывал выжить. Так что все получили, что хотели, не так ли?

- Я собираюсь спасти его, - твердым, как сталь, голосом сказал Наруто. – Но мне необходима твоя помощь.

- С какой стати я должен помогать тебе? – Курама скривился. – Мне уже надоело исполнять желания людишек. Учихе я повиновался, потому что этот засранец, будь он неладен, способен воздействовать на меня своим шаринганом, а пытать он, как ни крути, умеет неплохо. Но ты-то мне зачем? Тебе-то я с какой стати должен помогать? Ты даже не развлекал меня все эти годы, когда я подыхал тут со скуки!

Наруто был готов к такому повороту событий и потому немедленно ответил:

- И все-таки есть нечто, что могу сделать для тебя только я.

Курама замер, недоверчиво вглядываясь в его лицо. Наруто спокойно продолжил:

- Если ты поможешь спасти Итачи, я дам тебе свободу. Я сниму печать, Курама. Обещаю.

Воцарилась долгая пауза.

- Ушам своим не верю! – сказал, наконец, лис, изрядно потрясенный. – Видно, этот парень действительно дорог тебе просто до ужаса. Сколько лет ты даже не помышлял о том, чтобы дать мне свободу, а теперь заявляешь об этом так спокойно, словно тебя вообще это не трогает. Действительно не могу поверить.

- За всю свою жизнь Итачи ни одного дня не думал о себе, - тихо сказал Наруто. – Пришло время кому-то это сделать за него. Так ты поможешь?

- Я не могу этого обещать! – давненько Курама не был так взволнован. – Раны Учихи слишком серьезны, да и никто не оставался в живых после применения Божественного Духа…

- Курама, не юли! Просто ответь: поможешь или нет?

- Да куда уж деваться? – с тяжелым вздохом сказал лис. – Ты знаешь, что такое Священный Клевер?

- Понятия не имею.

- Это самая могущественная целительная техника из всех, что существуют в мире. Мало кто знает о ней, ее практически невозможно освоить. Лишь единицы из людей владели ею, да и те умерли много веков назад. Так вот, я могу дать ее тебе во временное пользование. Она будет работать за счет моей чакры, так что ты сможешь действовать без ограничений.

- Да это же отлично! Давай мне ее сейчас же!

- Не обольщайся, Узумаки! Да, это очень мощная техника, но она лечит лишь то, что еще подлежит лечению! Учиха же разорван на части!

- Я соберу его, - с какой-то полубезумной решимостью сказал Наруто. – Я восстановлю эти части, вот увидишь.

- Не хотелось бы, чтобы в итоге ты спятил от разочарования… Ну да бес с тобой! Действуй!

В следующий момент Наруто вновь оказался в комнате напротив Итачи, а его руки охватило мощное, ярко-фиолетовое сияние, в котором то и дело проносились сверкающие, кислотно-зеленые сполохи.

- Скажешь, когда хватит, - раздался в его голове мрачный голос Курамы. – Тогда я остановлю действие Клевера.

- Хорошо.

Наруто склонился над Итачи и поднес окутанные фиолетовым пламенем руки к его животу. И внезапно осознал невероятную вещь. Его зрение больше не было таким, как раньше. Теперь он видел не жуткие, кровавые раны, так поразившие его совсем недавно, а то, из чего они состояли. Тончайшие волокна кожи, мельчайшие соединения клеток, связок и сосудов, бесчисленные, энергетические нити, от которых зависела жизнь их хозяина – все это предстало его взору также ясно, как если бы он смотрел в микроскоп. Но даже при таком раскладе это было не самое приятное зрелище.

Большая часть нитей, позволявших организму Итачи успешно функционировать, была разорвана, перепутана самым скверным образом и покрыта на концах зловещей, темно-зеленой сыростью, говорившей об ускоренном разложении.

Любой другой человек, кроме Наруто, даже несмотря на владение Священным Клевером, подумал бы, что это безнадежный случай. Пораженных нитей было слишком много, даже не тысячи, а десятки тысяч, и восстановить их все не представлялось возможным, но блондину такая мысль даже в голову не пришла. Встав на колени, он решительно взялся за дело.

К счастью, Священный Клевер был устроен таким образом, что даже человек, совершенно не разбирающийся в медицине, мог управлять им без всяких затруднений. Эта техника давала ясный взгляд на то, что было не так в организме, и ее обладателю уже оставалось только исправлять это, опираясь на свое мастерство и осторожность.

Первым делом Наруто начал обрабатывать сердце. Одну за другой он спаивал разрушенные нити, возвращая жизнь умирающим клеткам. Нити казались бесконечными, но терпение юноши было еще огромнее. Он трудился с упорством, которому мог позавидовать кто угодно.

В этом упорстве отражалась вся его безграничная любовь к Итачи, вся благодарность, что он к нему испытывал, и весь ужас по поводу того, что он мог потерять его. В сущности, это нельзя было назвать благородным поступком. Правда заключалась в том, что Наруто делал это не только ради Итачи, но и ради себя. Ибо стоило ему сейчас остановиться и перестать действовать, и он бы, скорее всего, тут же потерял себя от горя.

Еще долгое время его усилия казались совершенно бессмысленными и безнадежными. Курама не лгал: состояние Итачи действительно вызывало самые неутешительные предположения, но неугасимая решимость Наруто, в конце концов, сделала свое дело. Ему удалось отвратить самую критическую минуту, и пульс Итачи заметно выровнялся, хотя все еще был далек от нормы.

Но и этого было совсем немало, а даже очень-очень много. По правде говоря, этот небольшой успех вызвал в душе Наруто радость, от которой у него даже немного закружилась голова.

Полностью восстановив сердечно-сосудистую систему Итачи, он перешел к другим органам и на целые сутки забыл об окружающем мире. Его разум сосредоточился исключительно на одной цели, и все остальное перестало для него что-либо значить. И постепенно, путем невероятной настойчивости и кропотливости, ему удалось вырвать у судьбы тот шанс, в котором ему отказал Курама.

Прошел целый день, целая ночь и еще целый день, когда ему удалось исцелить все органы Итачи и привести его организм в состояние полной жизнеспособности. Благодаря чакре Курамы он не испытывал слишком сильной усталости, но стоило ему встать, чтобы переместиться к лицу больного, как его зашатало от слабости. Не обратив на это никакого внимания, он поднес пламя Священного Клевера к правому глазу Итачи. И тут же вновь пошатнулся.

Таких повреждений ему еще не приходилось видеть. Все энергетические нити, которые ему приходилось связывать до сих пор, были так или иначе наполнены жизненной энергией, потому с ними и можно было еще что-то сделать, но правый глаз Итачи… нити, из которых он состоял, походили на обугленную, черную бахрому, вернуть их к жизни не представлялось возможным, и это был вынужден признать даже Наруто, и так уже сделавший невозможное.

Вне себя от боли и отчаяния, он придал правому глазу прежний вид, чтобы не портить лицо Итачи жутким шрамом, а затем, не без душевного содрогания, проверил левый глаз. И тут же вздохнул с облегчением. Разрушения тоже были весьма серьезные, но не безнадежные. Глаз все еще был жив и подлежал восстановлению, за что Наруто и взялся без лишних промедлений.

Он работал над этим три часа, с усердием и мастерством талантливейшего ювелира, и, наконец, незадолго до полуночи его труды увенчались полным успехом. Тогда он тщательно залатал все мелкие царапины на лице Итачи, что заняло не более сорока минут, и в очередной раз прислушался к биению его сердца, возвращенного к жизни его собственными руками. Пульс был самым что ни на есть нормальным, Итачи больше ничто не угрожало, он просто спал. Просто спал…

Только сейчас усталость, вызванная долгими часами жестокого напряжения, обрушилась на Наруто всем своим неподъемным весом. Медленно скатившись на пол, он тихо сказал Кураме:

- Я закончил. Спасибо. Освобожу, как проснусь.

Сияние Священного Клевера тут же погасло, и одновременно с этим Наруто погрузился в глубокий сон.

Проснулся он на рассвете, с тяжелой головой и беспокойным сердцем. Тут же сел и с тревогой посмотрел на Итачи. Чуть не зарыдал от облегчения, увидев, что глаза того были открыты и вполне осмысленно смотрели в его сторону, особенно левый, исцеленный глаз.

- Скверно выглядишь, солнце, - сказал брюнет тихим, грустным голосом.

- Кто бы говорил, - не остался в долгу Наруто, хотя больше всего ему сейчас хотелось броситься ему на шею и рыдать целый год.

- Наверно, прозвучит глупо, но я все-таки хотел бы уточнить: я жив или это Чистилище?

- Жив, но в ад ты непременно попадешь, можешь быть уверен, - Наруто улыбался сквозь слезы.

- Ты спас меня. Но как? Божественный Дух всегда отнимает жизнь того, кто его применяет…

- Долгая история. Может, когда-нибудь я расскажу ее тебе, а может, и нет. Зависит от твоего дальнейшего поведения.

На губах Итачи появилась слабая улыбка. Затем он спросил:

- Что с моим правым глазом? Такое ощущение, будто он закрыт черной повязкой…

Наруто мгновенно потемнел лицом. Итачи тут же все понял. Улыбнулся, нежно потрепал его по волосам:

- Не такая уж большая плата за жизнь, которую вообще-то я должен был потерять. Кроме того, левый глаз теперь острее, чем когда-либо. Им одним я вижу лучше, чем видел двумя полуслепыми. Так что не надо делать такое страшное лицо. Не пугай меня, я ведь болею.

- Итачи, можешь пообещать мне одну вещь? – дрожащим голосом спросил Наруто.

- Все, что угодно.

- Никогда больше не пытайся умереть ради меня! Перестань взваливать все проблемы на себя одного! И не будь больше скрытным дьяволом, каким был все это время! Учись думать о себе, хоть немного!

- Хорошо, я обещаю тебе все это.

- Ага, обещаешь, потому что знаешь, что таких ситуаций больше никогда не возникнет.

- Совершенно верно.

- Клянусь, я убью тебя, когда ты поправишься. Убью без всяких колебаний!

- Я тебе верю. А теперь обними меня, пока я снова не заснул.

Всхлипнув, Наруто осторожно прижался головой к его плечу.

- Итачи, я ненавижу тебя. Я действительно до ужаса ненавижу тебя!

- Я знаю, солнце, я знаю.

Но чувствовали они при этом совсем-совсем обратное.

Как только Итачи заснул, Наруто вышел из дома и, остановившись неподалеку от пруда, перенесся в мир Курамы. Как всегда, там было темно, как в неосвещенном погребе, и только печать ярким, оранжевым пятном сверкала на дверях огромной клетки. Наруто мысленно усмехнулся: «не стоило так стараться, я прекрасно знаю, что должен делать». Поднявшись на необходимый уровень, он резко оторвал печать от стены, и та тут же распалась в его руках на множество горящих, алых завитков, медленно растворившихся в воздухе.

Вскоре после этого Наруто вынесло в реальный мир, и он чуть не заорал от острой боли, пронзившей его живот. К счастью, продолжалась она недолго. Спустя несколько секунд из него вырвалось бушующее облако ярко-красного пламени, постепенно сформировавшееся в высокого, небрежно одетого молодого мужчину с длинными, огненно-рыжими волосами и ярко-алыми глазами, пересеченными вертикальными зрачками.

- Знаешь, Наруто, я всегда буду восхищаться твоей глупостью, - сказал девятихвостый демон-лис с язвительной усмешкой. – Ты вообще в курсе, чего избежал только что?

- Судя по всему, нет.

- Ты сейчас жив только потому, что я оставил тебе часть своей чакры. Если бы я вырвался всей cвоей мощью, тебя бы разорвало на куски, как хрупкий фантик. Так что благодари мое великодушие и никогда не забывай о нем.

- Я и не знал, что ты способен на великодушие.

- Я и сам не знал до сегодняшнего дня. Но убить тебя сейчас было бы слишком жестоко даже для меня. В конце концов, не зря же ты так старался спасти этого идиота? Откровенно говоря, я совершенно не верил, что тебе это удастся. Но раз удалось, живи, так и быть. А силу, что я тебе оставил, можешь считать чем-то вроде прощального подарка. Стоит признать, ты был не самым плохим джинчурики.

- Я не забуду этого, Курама, правда.

- Охотно верю. Знаешь, я долго думал, почему все-таки Божественный Дух не прикончил Учиху на месте, и в итоге у меня возникла одна мысль. Такие техники, как Божественный Дух, разрушают в первую очередь тело того, кто их применяет, а потом, естественно, погибает и душа, но, видимо, вы с Учихой так крепко связаны друг с другом, что когда на него обрушились все эти ранения, он каким-то образом продолжал держаться за счет твоих мыслей и тревоги о нем. Или, может, это ты продолжал держать его, я не знаю. Как бы то ни было, все это очень и очень занимательно, ты не находишь?

- Я нахожу, что ты сегодня удивительно болтлив, дружище.

Курама весело рассмеялся:

- Не поспоришь. Думаю, это от радости. Все-таки я целых восемнадцать лет не дышал воздухом собственными ноздрями. Честно говоря, я немного опасался, что ты меня обманешь…

- Ты за мной наблюдал с самого моего рождения. За столько времени мог бы понять, что если я что-то обещаю, то всегда выполняю.

- Что верно, то верно.

- А почему у тебя такой вид?

- Так удобнее. Свою истинную форму я принимаю только в самых исключительных случаях.

- Тебе идет.

- Спасибо.

- Куда направишься, если не секрет? Крушить Коноху?

- Да сдалась мне твоя Коноха! Я дома лет сто не был, в прямом смысле слова! Как знать, может, меня там еще кто-нибудь ждет…

- Не знал, что у тебя есть дом.

- Ты многого обо мне не знаешь, - Курама с усмешкой покачал головой. – Ну ладно, прощай, лисенок. Думаю, я еще долго буду тебя помнить.

- Я тебя тоже.

Весело махнув ему рукой, Курама развернулся и тотчас же скрылся из виду, настолько молниеносной была скорость, с которой он передвигался. Наруто же глубоко вздохнул и неспешно направился к дому. Давненько он не был так счастлив. Наконец-то всё худшее осталось позади…

========== Глава 12. Заключительная ==========

Правый глаз действительно оказался для Итачи не слишком огромной потерей. Благодаря усилиям Наруто его левый глаз видел теперь лучше, чем когда-либо, и, к тому же, с его помощью он мог применять абсолютно все боевые техники, которыми обладал раньше.

Изумрудная Долина вскоре вновь была замаскирована Печатями Отсутствия, так как ни Итачи, ни Наруто не хотели, чтобы кто-либо из их старых знакомых случайно обнаружил ее и вновь начал донимать уговорами вернуться обратно в Коноху. Кроме того, это по-прежнему оставалось их тайным убежищем, в которое они не собирались впускать кого-либо из старой жизни.

Надо сказать, они оба были деятельными людьми и вдобавок слишком могущественными, чтобы все время сидеть дома, и поэтому они довольно часто покидали Долину ради всевозможных заданий, которых благодаря знакомствам Итачи у них было более чем достаточно. Как итог, отличные деньги и жизнь, полная всевозможных приключений.

Со временем у них появилось необычное хобби, доставлявшее им обоим массу приятных ощущений. Каждый раз, узнавая о каких-либо политических затруднениях Конохи или о врагах, замышлявших против нее какое-то зло, они мгновенно разрабатывали собственный план по решению этой проблемы и, опережая ниндзя Листа, самостоятельно разбирались с врагами деревни, каждый раз оставляя на месте схватки свой исключительный знак: груду фантиков от «Золотых желудей».

В Конохе поначалу относились к этому с полнейшим недоумением, но вскоре всем стало ясно, кто за этим стоял. И, надо сказать, не без помощи Учихи Саске.

Вернувшись домой после экспедиции с Гаарой, парень тут же созвал экстренное собрание всего клана и там поведал истинную историю Итачи. Ему была невыносима одна мысль о том, что о брате и дальше будут думать, как о безумце и предателе. Клан Учиха воспринял этот рассказ очень бурно. На Третьего посыпались целые горы проклятий и оскорблений, однако с тех пор прошло слишком много времени, да и мстить, собственно, уже было некому, так что Саске достиг своей цели: без всяких нежелательных последствий клан Учиха узнал о том, кем был Итачи на самом деле. А вскоре уже и вся деревня знала об этом.

Когда Цунадэ и остальные поняли, кто являлся их таинственными защитниками, они только обескураженно уставились друг на друга.

- Герои, - с усталой улыбкой сказала Цунадэ и тут же добавила. – Или отступники? Да черт их теперь разберет!

- Я думаю, и то, и другое, - философски заметил Шикамару. – Герои-отступники, вот кто они такие.

И вскоре уже вся Коноха их только так и называла.

Что касается Саске, то он довольно легко отпустил Наруто и Итачи. Преследовать их он больше не собирался, даже не думал об этом. Узнав о том, что Итачи выжил, он почувствовал полное удовлетворение и позволил себе задуматься о вещах, имевших отношение уже к его собственной жизни.

Только расставшись с Гаарой, он понял, насколько сильно привязался к нему за время их путешествия. И привязанность эта, как он вскоре осознал, была совсем не дружеской. Гаара очень помог ему после их прощания с Наруто. Помог не словами ободрения, не сочувственными взглядами и тому подобными сопливыми средствами, а глубоким, безграничным спокойствием, передавшимся вскоре и Саске и направившим его мысли в более положительное русло.

Гаара вел себя так, что брюнет ни разу не почувствовал стыда за свои рыдания в первый момент после разговора с Наруто, и хотя казекаге не обещал ему этого, он абсолютно точно знал, что тот никогда никому об этом не расскажет.

С течением времени Саске не только не забывал о Гааре, но думал о нем все больше. Ему до ужаса хотелось вновь увидеть его, услышать его спокойный, задумчивый голос, поговорить с ним, заглянуть в его проницательные, кристально зеленые глаза и, может, если повезет, дотронуться до его роскошных, огненных волос…

Но, думая обо всем этом, Саске в то же время чувствовал, что боится этой встречи. Боится выдать свои чувства и ненароком поставить казекаге в неловкое положение. И навсегда потерять его. Об этом ему особенно тяжело было думать. Однако он не был ни трусом, ни слабохарактерным ничтожеством. И когда Цунадэ в очередной раз поручила ему доставить в деревню Скрытого Песка новую порцию политически важных документов, он решил, что это знак: лучше один раз признаться и забыть об этом, чем страдать целую жизнь.

Правда, его решимость несколько ослабла, когда он достиг Скрытого Песка. К тому времени уже начинало темнеть, и он трусливо надеялся, что казекаге не примет его так поздно, но не тут-то было.

Войдя в кабинет правителя, Саске недоуменно огляделся, Гаары нигде не было видно. Тогда он осмелился выйти на балкон – огромную, круглую площадку, с которой отлично просматривалась вся деревня – и там обнаружил того, кого искал.

Гаара стоял к нему спиной и, судя по вскинутой голове, смотрел на звезды, медленно проступавшие в темнеющем небе. На нем был официальный плащ казекаге, делавший его еще более великолепным и прекрасным, чем обычно. Его волосы в сумерках казались темно-бордовыми, что Саске счел невероятно красивым. Услышав его шаги, Гаара обернулся и с дружелюбной улыбкой протянул ему руку:

- Чрезвычайно рад тебя видеть, Саске. Много месяцев прошло с нашей последней встречи. Должен сказать, я часто вспоминал наш непредвиденный поход, все-таки по-своему это было неплохое время. Не то что та рутина, в которой я пребываю сейчас…

- Я тоже рад вас видеть, казекаге-сама, - сказал Саске с бешено бьющимся сердцем. – Вот бумаги, которые я должен был доставить вам.

Он протянул Гааре толстый конверт, что вручила ему Цунадэ, и тот принялся внимательно изучать надписи на его корешке.

Саске чувствовал себя полнейшим ничтожеством. «С какой стати я так теряюсь? Веду себя, как бесхарактерный мудак! Соберись и сделай уже это!» Но одного вида рыжеволосого красавца оказалось достаточно, чтобы вся его смелость бесшумно уплыла в неизвестном направлении.

- Да, эти документы я давно хотел получить, - рассеянно пробормотал Гаара, а затем, подняв взгляд, недоуменно посмотрел на Саске. – В чем дело? Почему у тебя такой напряженный вид?

В эту секунду Саске надоело бояться, и он внезапно решился. Достал из кармана плаща еще один конверт, на этот раз совсем тонкий и без всяких надписей, и твердой рукой протянул Гааре. Тот с удивленным видом вскрыл его и вынул единственный листок, что в нем находился. На листке было написано всего три слова.

«Я люблю вас».

Никогда еще сердце Саске не билось так дико, как в эту минуту. Ему было и страшно, и сладко в одно и то же время, но страх, конечно, многократно превосходил всё остальное. Медленно оторвав взгляд от листка, Гаара внимательно посмотрел на него и неожиданно… рассмеялся. Саске буквально окаменел. А Гаара все смеялся и смеялся, как будто не мог заставить себя прекратить.

- Что это значит? – ошарашенно спросил брюнет.

- А я всё гадал, решишься ты когда-нибудь или нет, - сквозь смех пробормотал правитель Скрытого Песка.

- Так вы знали???

- Догадывался, но до конца не был уверен. Впрочем, вру. Я знал это совершенно точно с самого начала. И сегодня, увидев тебя, я сразу понял, что ты собираешься поговорить на эту тему. Но, конечно, я и представить не мог, что ты начнешь с такого робкого вступления, - он помахал перед носом Саске листком с признанием.

- Вы… Вы…

- Что я, Саске?

- Несносное чудовище!

- И это все? – Гаара вновь покатился со смеху. – Я ожидал чего-то более крепкого.

- Так мои чувства взаимны или нет? – Саске уже начинал сердиться.

- А ты думал, я бы стал обсуждать с тобой всё это, если бы они не были взаимны? – снисходительно спросил Гаара.

У Саске вновь участилось сердцебиение.

- Я сам не знаю, когда это началось, - сказал он, пристально глядя Гааре в глаза, отчего тот сразу стал гораздо серьезнее. – Просто в какой-то момент я понял, что вы мне необходимы, как воздух, что вы лучший из всех, кого я знаю. А потом, после того, как мы расстались, я стал замечать, что постоянно думаю о вас и ничего не могу с этим поделать. Вы, наверное, думаете, что я трус, и поэтому не смог прямо сказать вам о своих чувствах. Но это не так. Я просто не хотел чересчур обескуражить вас. Ведь я не знал, взаимны мои чувства или нет. Но теперь я могу спокойно признаться и вслух. Я люблю вас, казекаге-сама, и, поверьте, это чувство не менее искренно, чем моя привязанность к Итачи и Наруто Узумаки.

- Я знаю, Саске, - на этот раз совершенно серьезно сказал Гаара. – Я тоже люблю тебя. Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понимать: если я говорю подобные вещи, значит, это абсолютная правда.

Саске внезапно понял, что не может больше сдерживаться. Чувства захлестнули его неистовой волной, и он резко подался к Гааре, но тот с усмешкой остановил его, уперев ладонь в зону его грудной клетки.

- Не спеши. Сначала ты должен пообещать мне кое-что.

- Что?

- Перестань обращаться ко мне на «вы» и называй меня просто Гаара, а не казекаге-сама. Как думаешь, справишься?

Саске усмехнулся.

- Без проблем, Гаара. А теперь заявляю, что я собираюсь поцеловать тебя, и на этот раз ты не сможешь остановить меня.

- Даже не буду пытаться.

И мечта Саске, наконец, сбылась. Он запустил пальцы в эти густые, карминные волосы, оказавшиеся гораздо мягче, чем он предполагал, а затем ему досталось и куда большее наслаждение: долгий, нереально чувственный поцелуй с человеком, которого он желал так давно. Впервые в жизни Саске осознал, что значит таять от любви. Что значит растворяться в ком-то, забывая обо всем окружающем. И он бы соврал самому себе, если бы сказал, что это чувство ему не нравилось.

Спустя какое-то время они стояли у балконного бортика и расслабленно смотрели в уже почти черное, усыпанное звездами небо.

- Когда ты понял, что любишь меня? – спросил Саске, переводя взгляд на Гаару.

- Честно говоря, нравился ты мне очень давно. Я осознал это, когда впервые увидел тебя, а произошло это на том роковом экзамене на чунина. Но тогда я восхищался только твоей внешностью. Сочетание бледной кожи и угольно-черных волос уже тогда волновало мой ум, - он с усмешкой взглянул на Саске. – Но если бы не Наруто, это чувство никогда бы не переросло во что-то большее. Став казекаге, я время от времени общался с тобой и вскоре понял, что ты прекрасный человек, и что в тебе есть качества, которым многие могут только завидовать. Постепенно мысли о тебе стали частью моей жизни. Но я бы никогда не рискнул признаться первым. И дело тут не в гордости, просто я не настолько уверен в себе. Над этим мне еще нужно работать.

Саске осторожно притянул его к себе и зарылся носом в его волосы.

- Есть нечто, что меня беспокоит…

- Что?

- Я шиноби Конохи. А ты казекаге. Я впадаю в ужас от одной мысли о том, что мы месяцами не сможем видеться.

- Не волнуйся об этом, - Гаара нежно провел рукой по его волосам. – Не забывай, кто я. Мы будем видеться столько, сколько захотим. Возможно, я даже сделаю так, что ты будешь жить здесь. Или я откажусь от титула.

- Не неси ерунды, - засмеялся Саске и, чуть отстранившись, пристально посмотрел ему в глаза. – Я бы никогда не попросил тебя отаком.

- Я знаю. Но чтобы быть с тобой, я готов и не на такое.

- Я обожаю тебя.

- И я тебя.

Страсть снова закипела в их жилах и заставила слиться в долгом, горячем поцелуе, разорвать который было также трудно, как перестать дышать. В эту минуту они оба были по-настоящему счастливы, так, как не были еще никогда. И это было лишь началом прекрасного, светлого будущего, к которому они шли так долго, будущего, в котором они всегда будут вместе.

***

В один прекрасный день, выполняя очередное задание, Наруто и Итачи оказались настолько близко от Конохи, что с их стороны было бы просто нелепо не посетить место, являвшееся для них когда-то самым дорогим и любимым во всем белом свете.

Поляна, где прошли самые счастливые часы их детства, за десять лет совсем не изменилась. Ее покрывала все та же мягкая, светло-зеленая трава, все те же старинные, шоколадные дубы, а сияло над ней все то же пронзительное, ярко-голубое небо, всегда казавшееся им каким-то другим, более добрым и волшебным, когда они находились здесь.

Явившись сюда после стольких лет, и Наруто, и Итачи ощутили одновременно и радость, и печаль. Несомненно, в свое время они были здесь очень счастливы, но с тех пор произошло столько не самых радостных событий, что от одной мысли об этом становилось не по себе.

Недолго думая, они уютно развалились на траве и, совсем как раньше, принялись беспечно смотреть в небо, такое же яркое и синее, как глаза Наруто. Когда-то это было их излюбленным занятием. Некоторое время лежали в молчании. Затем Наруто задумчиво спросил:

- Знаешь, я так и не понял, зачем ты тогда стер мне память? Я имею в виду: когда мы еще были детьми? Неужели это было так необходимо?

- Я ведь уже тогда собирался уничтожить Акацки с помощью Божественного Духа. Я не хотел, чтобы воспоминания обо мне мешали тебе жить дальше. Чтобы ты цеплялся за меня после моей смерти. Вот почему я это сделал. Изначально я вообще рассчитывал воспользоваться чакрой какого-нибудь другого Хвостатого, но Акацки всегда опережали меня, и в итоге в моем распоряжении остался только Курама. В противном случае, мы бы, возможно, никогда больше не встретились.

- Еще чего, - хмуро сказал Наруто.

- По этой же причине я изо всех сил притворялся твоим врагом. Я надеялся выдержать тридцать дней, а там Божественный Дух прикончил бы меня, и тебе не пришлось бы страдать. О том, чтобы вновь поработать над твоей памятью, я даже не думал. Это слишком сложный процесс, для детской психики вполне безопасный, но для взрослой чреватый самыми ужасными последствиями. Так что я просто старался не допустить, чтобы ты узнал о моих истинных чувствах к тебе. Но, как ты хорошо знаешь, мне это не удалось. Ты нарушил все мои планы, маленький, похотливый засранец.

- А ты как думал? – Наруто сел, в его глазах появилось грустное, даже немного тревожное выражение. – Надеюсь, ты не забыл о своем обещании?

- О каком?

- Учиться думать о себе.

- Зачем мне думать о себе, когда ты это делаешь даже больше, чем требуется?

- Итачи!

- Всё в силе, успокойся! Скоро стану настоящим эгоистом, даю слово.

- Придется сделать вид, что я тебе верю, - Наруто подозрительно сощурил глаза. – Есть еще кое-что, что меня давно интересует.

- И что же это?

- Как там поживает твоя девушка?

- Чего? – от изумления Итачи даже приподнялся на локтях. – Что ты сказал?

- Тай рассказывала, что ты встречался с какой-то голубоглазой блондинкой и даже говорил, что она делает твою жизнь ярче и еще что-то в таком же духе.

Итачи пару секунд недоуменно молчал, а затем, рассмеявшись, вновь откинулся на траву:

- О господи, Наруто, иногда мне кажется, что я не знаю никого умнее тебя, а иногда ты говоришь вещи, тупостью которых можно только восхищаться!

- Что-что? – с трудом сдерживая ответный смех, воскликнул Наруто. – А ну-ка, давай, не отклоняйся от темы! Что там за девица такая?

- А вот и не скажу. Раз сам не понял, пусть это будет моей маленькой тайной.

- Маленькой??? Как бы не так! Ты мой, Учиха, слышишь? Никогда не забывай об этом!

- Господи, знал бы ты, к кому ревнуешь, - сквозь смех пробормотал Итачи.

- Так успокой меня, если можешь!

- Вот уж нет! Когда еще у меня будет такая возможность подразнить тебя?

- Ах ты поганец!

Этот шутливый спор продолжался еще довольно долго, пока Итачи не прервал его способом, который и ему, и Наруто нравился одинаково сильно. Впрочем, так заканчивались все их мелкие ссоры и перепалки, возникавшие, как правило, из-за того, что один порой слишком рьяно заботился о другом.

Поссориться по-настоящему они просто не могли. Ибо стоило почувствовать боль одному, как она тут же отзывалась в другом, и наоборот. Они слишком долго шли друг к другу, чтобы быть подверженными всем этим слабостям и унизительным сценам, от которых вечно будет страдать большинство. Их сердца бились отдельно друг от друга, несомненно, но на одной частоте – частоте абсолютного единства, которое никто и никогда не сможет разрушить.

И, черт возьми, они это заслужили!

Конец