Камелии цветут зимой [Смарагдовый Дракон] (fb2) читать онлайн

Смарагдовый Дракон Камелии цветут зимой

Пролог

01. 01. 2029

«Никогда бы не подумала, что жизнь так сильно может измениться» — думала девушка стоящая у окна и, наблюдая, как падает снег — «Еще сегодня ты думаешь, как сложится завтра, а оно уже наступило».

Позади нее группа друзей сидела за праздничным столом и играла в настольные игры. Они громко смеялись, а иногда можно было даже услышать возмущенные возгласы. Начало двадцать девятого года, а они все здесь, практически не изменились. Кто бы мог подумать, что их дружба длится десять лет.

— Майя, ты смотри, что он вытворяет! — выкрикнула Эльза, показывая на Шэрона.

Девушка усмехнулась, чувствуя удовольствие от происходящего. Она посмотрела на свой рабочий стол, который оккупировали стопки с листами и тетрадями. Посередине стола стоял открытый ноутбук. Он всегда манил ее, не мог просто оставить в покое. Кто-то из друзей выкрикнул: «озарение пришло к Майе!». В последний раз она обернулась на гостей, чувствуя разливающееся тепло внутри нее. История, которую она запишет, будет чистой правдой. Пусть читатели могут подумать об обратном.

«Никогда не знаешь, какие двери тебе откроются и когда. И ты никогда не догадываешься, что тебе откроются именно те двери, о которых ты никогда не задумывался».

К Майе подошла девушка немногим младше нее. Она была «пучком одуванчиков» в жизни писательницы, полной боли и разочарований.

— Вдохновение пришло? — она нежно улыбнулась, радуясь началу новой работы.

— Да, это будет сюрприз для всех, — Майя отвела взгляд от ноутбука, и посмотрела на друзей. — Хочется, чтобы что-то осталось после нас.

— У тебя благие намерения, — Риона присела на стол с краю. — Сколько будешь писать в этот раз? Обычно твои романы пишутся пару месяцев.

— Мне кажется, эта работа дастся легче — мне есть на что ориентироваться, — она провела пальцами по клавиатуре.

— Отлично, — Гентриетта поцеловала свою девушку в щеку, — Жду не дождусь, когда закончишь.

— Я тоже, — друзья громко смеялись, наслаждаясь вечером. Казалось, их встречи заставляли забыть о том, что им уже за тридцать, о бытовых проблемах и жестком графике работы.

Кайн снова выругался — «Dammit!» — себе под нос, чувствуя беду на свою голову. Элия рядом гладила его по спине, начиная смеяться. И вот Шэрон выкладывает победную карту — все снова вскрикнули.

— Да ты жульничаешь! — крикнула Эльза, — Нельзя выигрывать столько раз подряд!

— Я всего лишь играю по правилам! — смеется тот.

Сейчас все прошедшие года казались, чем-то ненастоящим. Только позавчера был концерт в «Синей розе», а вчера они встретились после выпуска некоторых из них. Казалось, их история была так кратка, и завтра уже некому будет ее рассказывать. Поэтому Майя записывает эту историю, ближе которой ее сердцу нет. Все однажды заканчивается, и их сюжет тоже закончится. Но пока он сохранен на страницах — они будут жить вечно.

Девушка смотрела на своих друзей, и не могла поверить, что когда-то могла все это потерять. Словно их никогда бы не существовало. От этой мысли ей становилось грустно, но ее вывели крики.

— Эй, Май, иди сюда! — крикнул Кайн. — Нам человека не хватает.

— Уже иду, — она подошла к столу. — Во что играем?

Третий час ночи, но они раскладывали новую игру. Ей нравилось сидеть допоздна с друзьями и нравилось осознавать, что никто еще не собирался домой.

Часть I

Глава 1

26.10.2016

— … Никогда не знаешь, какие двери тебе откроются и когда. И ты никогда не догадываешься, что тебе откроются именно те двери, о которых ты никогда не задумывался — произнесла Элия. — Как тебе?

— Очень хорошо, — ответила ей Эльза. — Мне кажется, это одно из лучших сочинений у Максли.

Девушки шли по зеленому газону около университета. Они не были подругами, о которых рассказывают своим знакомым. Скорее они являлись этими самыми знакомыми.

— Думаешь? Мне кажется, ты преувеличиваешь, — произнесла Элия, кладя листок обратно в портфель.

— Нет, Элия, я говорю правду. Возможно, когда-нибудь ты начнешь ценить себя по достоинству.

— Может быть, — она неловко улыбнулась, снова почувствовав себя виноватой.

— Я надеюсь, что эти два года пройдут быстро. Уже устала приходить сюда каждый день, — выдохнула Эльза.

— Да, — вокруг них бегали студенты, радуясь осеннему теплу. — Чем планируешь заняться после выпуска?

— Не имею понятия, — Эльза посмотрела на постер, висящий на одном из зданий. — Я предпочитаю не заглядывать так далеко, все еще может поменяться тысячу раз.

Элия прошла вдоль взгляда девушки. На темном фоне была нарисована красивая девушка с длинными волосами в изящном бежевом платье. Скоро осенний бал, традиция этого университета. Начнется суета, билеты, приглашения. Еще пару месяцев на взводе.

— Пойдешь на бал?

— Да ты только посмотри на мое тело, — она показала руками на всю себя. — Это место явно не для меня.

Эльза была немного полноватого телосложения, но никто в университете ей на это не указывал. Она была привлекательна по своему, у нее был свой шарм и обаяние, которого сама не замечала.

— Все ты придумываешь. Ты бы очень красиво смотрелась в платье.

— Я так не думаю.

Она никогда не носила юбки или платья, только джинсы. Пусть на дворе будет лето, но она не готова показывать всем свое полное тело. Элия никогда не понимала, откуда у, такой уверенной в себе, Эльзы есть такие мысли по поводу своего веса. По крайней мере, из-за того, что сама была достаточного худа и миниатюрна. Открытая для этого мира, готовая следовать за своими желаниями — вот, что сказала бы Элия о Лане.

— Ну, может…

— Нет, Элия, — перебила ее девушка. — Сама-то с Кайном пойдешь?

— Не знаю еще, — Элия задумалась о Тине, который все больше времени начал проводить на работе. — В последнее время у меня много заказов, поэтому, вероятно, я останусь дома.

— Ясно.

Прозвенел звонок, и начала играть приятная мелодия, щекочущая уши. Девушки направились вдоль тропинки до следующего корпуса университета. Они вообще мало о чем разговаривали, если можно так сказать. То есть они много о чем говорили, но о по-настоящему важных вещах совсем немного. А потому иногда их разговоры просто не имели смысла.

Девушки вышли из университета и направились к воротам, около которых стоял высокий парень со светлой копной. Он махал рукой и выкрикивал имя Элии.

— Привет, Эли, — он подошел к девушкам, когда те были в нескольких метрах от ворот университета. — Эльза.

Он приложил правую руку к груди и немного опустил голову в знак приветствия. Это был особый способ Кайна, который выделял его среди всех знакомых. В это время из-за ворот вышел парень в джинсовой куртке.

— Здравствуй, Кайн, — произнесла она с каким-то холодком, который он ощутил.

— Мы закончили, поэтому можем уже идти, — Элия повернулась к Эльзе. — До завтра.

— Пока.

Она направилась к своему дому по уже въевшейся в память дороге. Это ее напрягало. Обыденность — не то, что ей нужно. Одна и та же дорога, одни и те же люди, одни и те же чувства — это все не то. Нужно что-то менять, но полностью для этого еще не готова.

Дом Эльзы находится рядом с университетом, поэтому достигает его достаточно быстро. Она пошла в квартиру, снимая с себя одежду. На дверце шкафа висело зеркало в ее полный рост. Обычно она не обращает на него внимания, но почему-то сейчас она не смогла отвести взгляда.

Полнота рук, ног и живота волновала ее в большей степени, чем растяжки. Она видела в себе только сплошной лишний вес, но иногда все же была немного уверенней и могла сказать, что у нее полно достоинств.

На темном фоне была нарисована красивая девушка с длинными волосами в изящном бежевом платье. Скоро осенний бал, традиция этого университета.

— Пойдешь на бал?

— Нет.

Проблема важнее, чем ее лишний вес состояла в матери Эльзы. Когда ты живешь с деспотичной матерью, привыкаешь к тому, что делаешь все, чтобы ей угодить. Дом содержишь в чистоте ты, ведь она очень рассердится, если увидит бардак. Стараешься существовать как можно тише, чтобы она тебя не заметила.

В раковине гора немытой посуды, грязная плита, пол в крошках — залог успешного завтрака Линетт. Иногда казалось, что она завела ребенка лишь для выполнения домашних обязанностей.

Они живут вдвоем, но и этого по горло достаточно. Раньше эта квартира была местом обитания для старшего сына и отбросов, которых Линетт находила на улицах Рейкьявика. Только когда Манар отъехал по уголовному делу, а любовников в доме не было, Эльза могла спокойно жить до прихода матери.

В любой книжке про родителей и детей говорится о том, что родителей не выбирают, поэтому нужно любить их такими, какие они есть. Принимать их хорошие и плохие стороны, не обращая внимания на то, какие поступки они совершают и что говорят. «Это твои родители», поэтому ты слепо обязан их любить. Но правда ли нужно любить родителей, которые не любят тебя в ответ?

В замке входной двери заскрежетал ключ. Куда-то вниз упало сердце девушки, и ее руки задрожали. Эльза пробежала в свою комнату, пытаясь отсрочить появление Линетт. От нее неизвестно чего ждать, а этих людей стоит бояться больше всего.

— Эльза, я вернулась. Ты дома? — послышался нежный голос женщины в коридоре. — Ты в своей комнате?

— Д… да! Я сейчас делаю задания по лекциям, — протараторила она, услышав приближающиеся шаги.

— Хорошо, я пока приготовлю ужин, — женщина остановилась около двери, а потом ушла в сторону кухни.

Эльза глубоко вздохнула, почувствовав облегчение. Еще немного. Хотя бы еще чуть-чуть не видеть ее лица.

— Эльза, иди ужинать! — прозвенело в воздухе.

— Да, иду! — тут же ответила девушка.

Линетт не любила, когда ты долго не отвечаешь ей или не идешь, когда просит. Нужно всегда точно знать несколько вещей во время разговора с Линетт: ее настроение, ее мысли и то, что произошло за день. Зная всего эти три вещи, можно под нее подстроиться. В противном случае, у нее снова случится истерика.

На кухне у плиты стояла стройная женщина в строгом, но стильном костюме. По ее спине спускались длинные пышные волосы. Она что-то напевала себе под нос, пока накладывала рагу с рисом на тарелки.

В хорошем настроении

С виду это была добрейшая женщина. В таких обычно влюбляются с первого взгляда. Мужчин завлекает их стройность тела и горящие глаза. Кто-то ожидает, что такие девушки глупые, а потому можно легко воспользоваться. Но только некоторые знают, что чаще всего такие женщины — черти во плоти.

— Приятного аппетита, — произнесла Линетт, положив тарелку с едой перед девушкой.

— Спасибо, — Эльза не дотронулась до тарелки, нужно выждать.

— Как дела в университете? — Линетт на внешность была весьма молодой. Если бы кто-то посмотрел на них, то сказал, что это подруги или, на крайний случай, сестры.

— Все как обычно: приходиться учить очень много, чтобы не вылететь с потока, — девушка обводила взглядом лицо, шею, плечи и руки матери в поисках подсказок.

Пахнет алкоголем, но не так сильно, как обычно. И в сумке тоже что-то завалялось — ее взгляд метнулся к сумке Линетт, лежащей около стола. Из нее торчала бутылка виски. Сломан ноготь, но нельзя говорить об этом. Если ты скажешь, что у этой женщины что-то не так, она расценит это как критику. Треснула губа, но на ней блестела прозрачная помада. Линетт завела прядь за ухо, потеряна правая сережка. Весь день пошел ни к черту, что могло обрадовать эту женщину в конце дня?

— Сегодня просто потрясающий день, словно благословение с небес! — мечтательно протянула женщина. — Со мной познакомился, судя по всему, весьма богатый парень!

Вот оно что

Эльза взяла в руки ложку после того, как Линетт съела первую. Тяжело жить с матерью, которая с тобой соперничает, даже в таких глупых вещах. И когда женщина начала говорить о парне, Эльза поняла, что будет следующим.

— Он долго со мной флиртовал и не хотел уходить. А потом я согласилась пойти с ним в ресторан. Видимо, я влюбила его в себя с первого взгляда! — если Эльза могла сказать матери, что это из-за ее должности портье в отеле для любовников. — Думаю, в скором времени он будет принадлежать мне! А у тебя как на личном?

— Мам, ничего не меняется. Если бы что-то произошло, я бы тебе об этом сказала.

— Это хорошо, матери нужно все первой рассказывать! Но долго ли ты будешь одна? — в одну секунду ее хорошее настроение куда-то испарилось, — Тебе уже двадцать, не думаешь ли ты пора чего-то стоить? Так ни один парень на тебя не взглянет. Может, стоить заняться своим телом?

— Я понимаю, — сглотнула Эльза. — Я постараюсь что-то решить.

— Кого ты будешь искать?

— Я найду кого-нибудь, чтобы ты была спокойна.

— Разве этому я тебя учила? — она недовольно фыркнула, — Влюбляй в себя парней, прославленных вестями, высоких умных богачей с высокими нулями.

— С толстым кошельком в протянутых руках. Живя в доме золотом, утопают во грехах, — вторила девушка Линетт, — Я помню.

— Смотри, если избранник не будет богатым, то я не приму его, — вполне серьезно произнесла женщина.

— Да, — скрежет ложек о тарелки больно отдавались в ушах. — Слушай… я хочу найти работу. Только ты приносишь домой деньги, и я знаю, что обременяю тебя.

— Хорошо, что ты задумалась об этом — лишние деньги нам не помешают, — «нам» имелось в виду «мне», и Эльза прекрасно это понимала, — Посмотри, что тебя заинтересует, а потом скажи мне.

— Да, мам.

От яркости экрана болели глаза. Но Эльза еще не нашла подходящие вакансии. Если Линетт говорит «посмотри, а потом скажи мне», это значит, что сделать нужно прямо сейчас. А девушке вовсе не хотелось видеть ее рассерженной в своей комнате.

Заголовок вакансии звучал «Искусствовед в музее Рейкьявика». Девушке нравилось искусство, поэтому она и поступила в ГосУТК с дозволения матери. Иногда, когда у ее хорошее настроение, можно покапризничать. Именно так Эльза и получила разрешение на поступление. Если попробовать в этот раз, получится ли?

Девушка открыла ссылку работодателя. В списке вакансий было еще несколько, и почти на всех девушка могла бы хорошо выполнять свою работу, учитывая ее знания на «Теории искусств». Она была лучшей на курсе, да и преподаватели твердили, что у нее большое будущее. Но сама прекрасно знала нрав своей матери. Любовь этой женщины можно только заслужить, именно поэтому девушка уже второй год держится на первом месте в списке группы. Но, кажется, этого тоже мало. Девушка направилась на кухню для еще одной встречи со своей матерью.

Линетт не сложно найти в этом маленьком доме, а потому тревожность никогда не может утихнуть. За каждым углом, за каждым поворотом поджидает опасность, как Джимми¹, работающий в отеле.

Женщина стояла на кухне и готовила обед на завтрашний день. Она все еще что-то напевала под нос, и, возможно, это было решающей каплей на весах. Но запах алкоголя усилился, это напрягало. Слева стояла бутылка дорогого виски с полным стаканом. Вот на что уходят деньги. Нож ударялся о доску, беспощадно разрубая зелень. Этот «шум» казался чем-то знакомым, но не потому, что она слышит его каждый вечер. Что-то глубоко внутри отдавалось на этот зов, как к чему-то страшному, с чем предстоит бороться.

— Эльза? Что такое? — звук прекратился, и девушка пришла в себя. Линетт складывала ингредиенты в чашку. — Ты нашла что-нибудь?

— Есть кое-что, что я хотела бы тебе сказать… — ее голос был четкий и достаточно громкий. Не хотелось слышать раздраженное «Не мямли». — Есть вакансии, которые меня интересуют, но они из музея «Зеленой Крепости».

— И что ты там нашла?

— Меня интересует должность искусствоведа, но я была бы согласна и на другую работу там.

— А ты нашла что-то более стоящее? — Эльза смотрела на спину Линетт, и успела уже несколько раз пожалеть о своих словах.

— Я искала, но пока ничего не нашлось…

— Я позволила тебе учиться на «Теории искусств», но работать ты будешь на нормальной работе, — произнесла Линетт, даже не обернувшись.

— Но люди зарабатывают много денег, занимаясь и творчеством…

— В случае, если они что-то умеют, а у тебя способностей никаких. Вон дочь Мареоны работает в отделе продаж, и замуж вышла за начальника. Почему мне приходиться терпеть твою никчемность? Ты можешь хоть немного постараться, чтобы мне не было стыдно за тебя?

— Да… — Эльза хотела выйти из кухни, но что-то ее остановило. Внутри она чувствовала какой-то нерешенный вопрос. Девушка вернулась обратно, — Можно вопрос?

— Какой?

— Почему ты не любишь меня?

— Почему я тебя не люблю? — она повернулась к дочери и облокотилась о стол, — Ты сыта?

— Что?..

— Я тебя спрашиваю, ты сыта?

— Да.

— Тебе есть во что одеться?

— Да.

— У тебя есть крыша над головой?

— Да.

— Этого разве не достаточно для тебя? — Линетт сделала паузу, будто смотрела на реакцию Эльзы. — Скажи, разве есть какой-то закон, который обязывает меня любить тебя?

— …

— Я не слышу. Я обязана любить тебя?

— Нет…

— Когда я рожала тебя, в мои обязанности не входило любить тебя. Моя задача дать тебе крышу над головой. А теперь иди и найди нормальную работу, чтобы я не думала, что дала тебе эту жизнь зря.

— Да…

Эльза быстрым шагом направилась в комнату и упала в кровать. И так каждый раз. Почему у нее не могло быть нормальной матери, как у всех других детей? Почему ей приходится терпеть такое отношение? Сегодня она снова заснет с неприятным комом внутри, не зная, что ей делать. Иногда, кажется, что это будет конец. Эльза больше не сможет терпеть все это, но каждый раз получается, она сильнее происходящего. Поэтому она только и делает, что спрашивает себя, сколько ей еще осталось?

Глава 2

— Весной мы будем в «Синей Розе» на конкурсе, — Зен достал телефон из кармана. — Победитель поедет сражаться в столицу, а там с победой группа поедет в Германию.

— Очень круто звучит! — Элия отстегнула застежку на рюкзаке, доставая ключи. — Сколько будет участников?

— Одиннадцать групп.

Кайн смотрел себе под ноги, слушая друзей, а потом повернул голову к Элии.

— Ты ведь придешь? — в его голосе, если прислушаться, тоненькой ноткой можно было услышать надежду на положительный ответ.

— Да, конечно. Я обязательно поддержу вас!

— Спасибо, — на лице Кайна образовалась мягкая улыбка.

— Но все равно, нужно хотя бы еще дожить до весны, — посмеялась девушка.

— Да, точно.

Кайн занимался музыкой десять лет, много всего произошло за это время. Но Элия ни одного выступления не пропускала. Она видела, как зарождалась группа, начиная цвести. И продолжает цвести до сих пор. Когда-нибудь они станут великими, Элия точно это знала.

— Победа определяется зрительским голосованием, поэтому нужно пригласить как можно больше людей, — произнес Зен, смотря на страницу с правилами конкурса.

— Ну, мы с Тином точно придем. Как минимум два зрителя уже есть.

— Спасибо, что ты всегда с нами, мы очень ценим твою поддержку.

— Да ладно вам, вы бы поступили так же. Ладно, дел много. Пока!

— Пока, Эли.

Последовали прощальные объятия, и Элия зашла в подъезд. Поднимаясь по ступенькам на свой этаж, она размышляла, что приготовить на ужин. Тин не придирчив, но все равно хотелось бы его обрадовать. Она вошла в квартиру, оставила ключи на полке в прихожей и направилась на кухню. Циферблат показывал три часа дня, еще несколько часов есть в запасе.

С ним она встречается с выпускного класса. Была до безумия влюблена, и боялась, что ее счастье продлится недолго. Но вот она здесь, готовит праздничный ужин на двоих. Ведь сегодня начинается четвертый год их отношений.

Иногда та случается, что знаешь человека много лет, но ощущаешь связь с ним, будто только вчера встретили друг друга. Время, как ракета, движется так быстро, что не успеваешь оглянуться и осознать, где ты сейчас.

Это одна из проблем человечества — время, которое, как песок, просачивается через пальцы, а мы не в силах ничего исправить или замедлить. Вслед за временем исчезают школьные друзья, стремления и мечты, места, в которых ты побывал, еда, которую ты успел попробовать. Это очень грустно. Но это не страшно. Страшнее всего в этом то, что человек, движущийся на безумной скорости экспресса, не сможет ее выдержать.

Элия надела нежно-розовый фартук с черным и белым барашками на нем, завязала волосы в пучок и положила руки на бедра.

— Ну что ж, за дело! — ее голос эхом раздался по большой кухне из белой плитки.

Солнце уже село, а Элия все еще сидела за столом, так и не прикоснувшись к ужину. Снова открыла телефон, и посмотрела на диалог с Тином.

Пропущенный вызов

Пропущенный вызов

Тин, ты скоро придешь домой?

19:32

Пропущенный вызов

Пропущенный вызов

Пропущенный вызов

Время уже восемь, ты снова

задерживаешься на работе?

20:08

Ты уже поужинал?

20:10

Пропущенный вызов

Пропущенный вызов

Позвони мне, как только

прочтешь, пожалуйста

20:47

Пропущенный вызов

Элия не знала, куда деть себя — он всегда отвечает на нее звонки. Она пыталась вспомнить, кому можно позвонить. Достав из сумки блокнот, нашла номер секретаря, с которым Тин раньше работал. Гудки шли недолго, прежде чем Коул взял трубку. Это был приятный мужчина среднего возраста, который постоянно веселил Элию, если та ждала задержавшегося парня с работы.

— Здравствуйте, мистер Коул. Это Элия, — произнесла девушка, когда услышала «алло?» с той стороны. — Я звоню, чтобы спросить о Тине. Может, вы что-нибудь знаете? Он еще не вернулся с работы, а время позднее, — с той стороны послышалось негромкое чавканье.

— А разве он не выходил сегодня к вам из офиса?

— Из офиса? — тихо спросила она.

— Ох, простите. Сегодня я проходил мимо главного входа, и видел, как он ушел вместе с девушкой. Я думал, что это вы. Вы… в порядке? Что-то притихли.

— А, да, — девушка пришла в себя. — Наверное, я забыла, что у него сегодня встреча назначена. Спасибо вам, мистер Коул.

Мужчина хотел что-то сказать, но не успел. Она сбросила трубку, думая, почему Тин ей не отвечает, если это очередная рабочая встреча? Но если так получается, то выходит, ему не очень-то и нужно все приготовленное сегодня. Элия схватилась за голову, пытаясь привести аргументы происходящему — это просто деловая встреча. Но у нее не получалось. Она бросила телефон на диван, глубоко вздохнула и пошла на кухню. Нужно положить продукты в холодильник, иначе они испортятся. Стараясь ни о чем не думать, она накрывала тарелки пакетиками и клала в холодильник.

Если сейчас все дошло до такого, то когда все начало трескаться? В какой момент появилась дверь, которая все разрушила? Элия помыла руки в холодной воде и посмотрела на себя в зеркало. Почему она не увидела эту дверь? Почему она ничего не заметила? Виной тому ее бесповоротная любовь к Тину? Она вышла из ванной и направилась в зал. Снова открыла телефонную книгу, открыла историю звонков.

Тин(8)

Никогда не случалось, чтобы она звонила больше двух раз. Она снова нажала кнопку вызова. В голове крутилась одна фраза: «Тин, пожалуйста». Она ждала и надеялась, что он ответит, объяснится и все снова наладится. Но надежда с каждым гудком куда-то испарялась. Элия сжала кулачок, пытаясь успокоиться. Ее небольшие ноготки впивались в мягкую кожу ладони, оставляя следы. Что-то прогудело в телефоне.

— Тин! Ты в порядке? Где ты сейчас? Когда… — но ее перебил голос из трубки.

— Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети. Оставьте сообщение после сигнала, — проговорил безжизненный голос автоответчика.

— Тин… пожалуйста… позвони мне. Или напиши сообщение, чтобы я не волновалась…

Она дала отбой и пошла в спальню. Теперь она кажется очень большой для нее. И кровать, на которой много места, даже если они спят вдвоем, казалась огромной пустой пропастью. Она не смогла лечь на нее, чувствуя, что провалится внутрь. Вернувшись обратно в зал, она расположилась на диване, надеясь, что сможет сегодня заснуть. Хотя как заснуть, когда в голове крутиться так много мыслей?

Ближе к полуночи ее все-таки пробило на слезы. Она ревела несколько часов подряд и все не могла остановиться. Время от времени заходила в ванну, чтобы умыться. В отражении словно была не она, не та Элия, которую она знает. Ее глаза опухли и покраснели, серые глаза, словно стали парой гроссуляров, из которых слезы все не могли остановиться. Она продолжала смывать их и смотреть в зеркало, но дорожки снова появлялись, будто Элия с ними ничего не делала. Бросив эту затею, она вернулась в зал, уткнулась в подушку, и надеялась, что эта ночь закончится, как можно скорее.

Ничего не изменилось. Дом все также казался пустым, и даже каким-то уже незнакомым. Элия лежала на боку, не зная, как найти силы, чтобы встать. Никакого желания не было. Прикрыв глаза, она пролежала еще несколько часов, практически не шевелясь. Пришло уведомление на телефон, и Элия вытащила руку из-под одеяла, взяв его. В Келлете вышло новое видео с канала «Смарагдовый Дракон». Это девушка, которая, своего рода, является советчиком для многих. Приложение позволяет записывать видео от 5 до 15 минут, но, несмотря на длительность, этого вполне хватает.

— Всем привет, мои дракончики! — за столом сидела девушка в нежно-бежевом винтажном платье, — Рада вас снова видеть здесь. Сегодня за завтраком ко мне пришла одна мысль, которой я хочу с вами поделиться. Эм, поговорим о тяжелых ситуациях, которые у вас случаются в жизни, — она отодвинула свои очки и почесала нос, — Иногда я забываю, сколько раз я поднималась с пола, смывала грязный макияж и ложилась спать. Сколько раз я говорила «нет» чему-то нездоровому. Сколько раз я говорила «да» чему-то хорошему. И вы так же забываете обо всем этом. Вы забываете, сколько раз вы относились к себе с добротой и терпением. Иногда вы забываете, сколько раз лечили свои раны и мирились с гневом, — девушка взяла со стола стакан, и отпила немного кофе. — Я хочу сказать, что, если бы вы заботилась так о чужом теле, то поверили, что делаете всё, что можете. Так что вы должны напоминать себе чаще, что делаете всё, что в ваших силах.

В голове крутилась фраза «Вы делаете все, что в ваших силах». Если люди делают все в своих силах в таком состоянии, то этого достаточно? Даже если ты не можешь встать с постели? И Дракон продолжила, словно отвечая на этот вопрос.

— Я горжусь вами за то, что вы совершили тот важный телефонный звонок. Горжусь вами за то, что вы изучили тот предмет. Горжусь вами за то, что вы сказали «привет» и «спасибо». Горжусь, что вы заказали ту еду. Горжусь, что вы подняли руку на уроке. Горжусь, что вы задали вопросы. Горжусь за то, что вы просто встали с постели и почистили зубы. Я горжусь вами за то, что вы что-то съели и выпили. Я горжусь вами за то, что вы начали делать ту вещь, что давно откладывали из-за страха. Я горжусь за то, что вы были дружелюбными и добрыми, даже во время беспокойства. Все это в ваших силах, поэтому гордитесь этим тоже, — она улыбнулась своей чистой улыбкой и посмотрела прямо на зрителя. — Гордитесь этим, и вы не заметите, как сможете делать гораздо больше.

Видео закончилось, но Элия все продолжала смотреть на кнопку «заново» и девушку, которая ей улыбалась. Встать с кровати и почистить зубы — достаточно? Она заблокировала телефон, и села на диване. Вздохнула и, собравшись с силами, встала, направляясь в сторону ванны. Нужно жить дальше. Нужно делать хоть что-то.

Глава 3

27.10.2016

Эльза давно не брала в руки кисти. Последнее время даже сильнее ощущаются слова матери о способностях. Она знает, что по меркам художников рисует вполне хорошо, но когда каждый день твердят, что ты бездарность, рано или поздно начинаешь в это верить.

За дверью послышался грохот. Сердце упало в пятки — Линетт снова выпила. Эта женщина прекрасно знает, что случается, когда выпьет, но это ее не останавливает. Кроме своих, ничьи чувства ее не заботят. Она не из тех, кто привязывается к кому-либо, даже если кто-то делает это с ней. До тех пор, пока она этого не захочет сама.

Откуда-то Эльза обнаружила в себе силы открыть злополучную дверь. Линетт сидела на кухне с опущенной головой, на столе открытая бутылка виски. Стакан уже наполовину пуст.

— Мам, уже поздно. Давай ляжем спать? — женщина не отозвалась. — Мам, пожалуйста.

— Не трогай меня, — пробубнила Линетт.

— Мам, вставай, нужно пойти в кровать, — Эльза попробовала поднять Линетт, но та откинула ее руки.

— Я не хочу тебя видеть! Если бы не ты, моя жизнь сложилась бы по-другому!

— Я знаю, знаю, мам.

— Не смей называть меня так! — женщина кинула стаканом в Эльзу, и он разбился при соприкосновении с ее головой. — Если бы ты не появилась, Каллан не ушел бы от меня!

Эльза стояла, опустив взгляд, из раны начала течь кровь. Рана начала щипать из-за алкоголя, который стекал по волосам девушки. Но она продолжала слушать свою мать, будто ничего не произошло.

— Уйти с глаз моих! Я не в состоянии видеть твою рожу!

Девушка направилась в ванную комнату и посмотрела в зеркало на свое отражение. С правой стороны медленно стекала кровь, загрязняя волосы.

С одной стороны, Линетт можно понять: она в своей жизни никого так сильно не любила, как Каллана, и цеплялась за него всеми силами. Когда Линетт родила первого, Каллан сказал, что одного ребенка стерпеть сможет, но если появится второй, то ничто его не удержит. С другой же, ребенок не виноват в грехах своих родителей. Им не нужен был ребенок, но при этом мало внимания уделяли контрацепции. Это было самым гениальным решением, которое они приняли.

С тех пор прошло двадцать лет, а Линетт все еще винит Эльзу в произошедшем. Пока брат не сел в тюрьму, он тоже винил в случившемся Эльзу. И, как ребенок самовлюбленного родителя, не потому, что он помнил об этом и был в обиде, а потому, что хотел угодить своей матери. Но это было единственное, что он делал ради любви матери. Он был жестким человеком, поэтому все остальное было его осознанным выбором. Куда от него деться, девушка не знала, и однажды все решилось самостоятельно. Манар всегда шел по кривой дорожке, и она, в конечном итоге, привела его к таксисту, который сумел вырваться.

Эльза облокотилась о раковину, в голове возникла сцена из прошлого. Голова заболела, и кровь начала пульсировать в венах, отдаваясь в висках.

Эльза лежала на полу, издавая еле слышные стоны. Ее лицо было мокрым от слез, но сейчас она будто не могла вовсе заплакать. Манар отвернулся, отвечая на звонок телефона, в руке у него был ремень. Такое случается, и Эльза не в первый раз получает побои от старшего брата, но в этот раз, казалось, он бил сильнее. Его побои всегда продолжались несколько часов, поэтому она просто надеялась в какой-то момент отключиться, и время пройдет быстрее.

Найдя в себе силы, Эльза медленно пыталась подняться на ноги, но тихо, чтобы Манар ее не услышал. Хватаясь за тумбочку, она все-таки сумела подняться, и вдруг у нее как будто открылось второе дыхание. Она добежала до входной двери и выбежала в подъезд. Стучала по двери напротив, надеясь, что соседка скоро откроет. Лишь бы открыла.

Дверь открыла девушка, она была ровесницей Манара, совсем еще молодая. Увидев перед собой Эльзу, кожа которой была покрыта синяками, она испугалась.

— Пожалуйста, забери меня, — начала бормотать Эльза. — Спрячь, вызови полицию. Сделай хоть что-нибудь! Он убьет меня в один момент…

Девушка опешила, она не знала, что делать. На пороге стоит ребенок, который просит о помощи, а у нее дрожь в коленках. В этот момент из квартиры вышел Манар.

— Эй, мелкая, я смотрю, ты расхрабрилась, — Эльза вжалась в стену, чувствуя гнев парня. Он крепко сжимал конец ремня, оставляя бляшку волочиться за ним. Она создавала громкий и режущий уши звук, который раздавался по всему подъезду, — Посмотрим, сможешь ли понести за это ответственность. А тебе, — он обратился к соседке, — должно быть, стало страшно. Но не бойся, страшно тебе станет тогда, когда ты кому-то об этом расскажешь.

Манар уносил свою сестру обратно в квартиру, собираясь продолжить начатое. А Эльза, видя свою соседку в последний раз, навсегда запомнила ее выражение лица, наполненное страхом.

Через несколько дней эта девушка переехала, но ее вид до сих пор преследует Эльзу в кошмарах. Она совсем не винит эту девушку, она бы тоже опешила, если бы увидела избитого ребенка. И так же не винит в том, что та из страха уехала. Она бы все равно не смогла помочь.

Из-за двери ванной доносились всхлипы Линетт, а Эльза жалела свою мать, даже понимая, что она за человек. Эльза посмотрела на свое отражение. Девушку, что была напротив, она больше не узнавала. Пытаться быть «хорошей девочкой» до боли сложно. Но еще сложнее осознавать, что твоя маска стала частью тебя самой.

Эльза тихими шагами вошла в комнату, заперев дверь поворотом ручки. Даже в своей комнате нельзя чувствовать себя комфортно. «Дом — это твоя крепость» говорят люди, но у Эльзы не было этой крепости. Она не могла чувствовать защиту ни в одном месте, поэтому выработала защитные механизмы самостоятельно: говори многозначно, не говори правду и смотри на всех. Если заметишь детали и закономерность в поведении человека, то будешь знать, чего от него ожидать. Только в этот момент Эльза может себе позволить расслабиться. Мы держим удар и ожидаем подвоха, но Эльза этот подвох может узнать.

На столе не так много «лишних» вещей, Линетт не нравится беспорядок. Но уже очень давно здесь находится парочка интересных вещей. Эльза мало обращает на них внимания, но если они пропадут, то сразу заметит. Однажды Линетт уже попыталась выбросить антенку от радио, которое так желала девушка в детстве, но та вовремя успела стащить маленькую вещицу. Фигурка велосипеда на верхней полке, антенка, вырванная страница из журнала «Dancing Times» 1995 года, ковш на кухне, выражение лица соседки — все это жестокое напоминание о несбывшихся мечтах маленького ребенка. Но это никого не волнует, даже собственную мать.

Что-то завибрировало. Телефон на столе не подал сигнала, что это он. Эльза открыла ящик, и из него выбился яркий свет.

Элия

Не хочешь пойти завтра в кафе?

23:14

Когда у нее появился второй телефон, Эльза уже и не помнит. Просто в какой-то момент поняла, что Линетт любит проверять чужие телефоны. Возникает ощущение, что Каллан был не очень верным молодым человеком, но Эльзе деться от этого было не куда. Вовремя поменять телефон — одна из задач, которые требовались при вхождении за порог этого дома.

Давай

23:16

Иногда хочется уехать, избавиться от обязанностей «хорошей дочери», которая «не стыдит свою мать». Избавиться от тревожности, которая окутывает тебя теплым одеялом, думая, что помогает избежать проблем. Сбежать туда, где никто тебя не знает и не сможет напомнить о безумном прошлом, в котором ты оказался. Но как можно сбежать и главное — куда? Когда рядом с тобой поселяется страх, твоими единственными друзьями становятся неуверенность и обман. Пока ты обманываешь, и обманываешь успешно — ты в безопасности. Но неуверенность не дает сделать ни одного шага вперед. Поэтому ты живешь, будто в вечном ожидании чего-то, что подарит тебе возможность ходить.

Заслужить возможность ходить — вот, что бы Эльза поставила перед собой тогда. Когда тебе только и говорят, что все, чего касаются твои руки, ломается, ты думаешь «А заслужил ли я вообще это трогать?». Заслужить что-то — становится смыслом жизни потому, что только благодаря «заслуженным» вещам ты можешь существовать.

Люди спрашивают, заслужили ли они что-то. Нет. Мир в принципе несправедлив. Большинство тех людей вокруг, которые что-то имеют, чему можно завидовать и чем можно гордиться, не заслужили этого. Но и препятствий, проблем, страданий люди тоже не заслужили. И плохого большинство из нас не заслуживают, и хорошего большинство из нас не заслуживают. Мир несправедлив и никогда не будет справедлив потому, что «справедливость» — это искусственное понятие. Поэтому, если ты хочешь чего-то, нужно стараться это получить. Заслуживать благо, если у тебя сложности, не нужно, нужно пытаться привнести его в свою жизнь.

Глава 4

28.10.2016

Эльза видела кухню, в которой сидели двое: женщина и девушка. За окнами гудела метель, и холод чувствовался сквозь окно.

— Мам, я могу покрасить волосы, если там хорошо экзамены? — спросила девушка, отпивая горячий чай.

— Если сдашь хорошо, — ответила женщина с длинными русо-коричневыми волосами. — Давно тебе пора оценки исправить, а то позоришь меня. На работе постоянно рассказывают о своих детях, которые чего-то добиваются в школе, а мне нечего рассказать.

— Прости… — произнесла девочка, чувствуя, как к рукам поступает дрожь.

Но она не плакала. Она всю жизнь слушает подобные слова, поэтому уже привыкла, чтобы она не сказала, от матери услышит лишь одно — за тебя мне стыдно.

Внезапно подул сильный ветер, стирая эту картину, и снег нарисовал следующую. Наступило лето, солнце слепило в глаза, мешая разглядеть девушку, которая выбегала из здания с радостной улыбкой. Она сдала. Она сдала все экзамены на «отлично», теперь сможет исполнить свою мечту — покрасить волосы в розовый цвет. Все еще помнится название тоники — «Индийское лето». Девочка так радуется своим розовым волосам, казалось, что счастливее она не была никогда.

Побежав с табелем оценок к своей матери, которая находилась на работе, она думала, что мама, наконец, сможет рассказать что-то, за что ей не будет стыдно. Но придя к ней, женщина даже не пустила ее внутрь.

— Ты что позоришь меня? Совсем что ли приходить с такой башкой ко мне на работу? — шикала женщина на своего ребенка.

— Но ты же разрешила мне…

— Да, но я не говорила «показывайся всем на глаза», — она начала подниматься по ступенькам в здание. — Я сброшу тебе ключи, поэтому не входи даже.

— Хорошо… — обида сжала в руках табель, ради которого девушка отдала все свое время с зимы до этого момента.

Она услышала, как недалеко что-то звякнуло. Это были ключи от дома, которые мама скинула ей. Девушка взяла ключи и направилась домой. Тут она увидела мусорный бак. Еще раз, посмотрев на табель, она решительно бросила его в скопление мусора. И ради чего она так старалась?

Эльза открыла глаза — все тот же потрескавшийся потолок. Почесав голову, она поднялась с кровати и направилась в ванную комнату. Этот сон, который она сейчас видела, совершенно таковым не являлся. Когда-то это все происходило наяву.

Эльза всегда училась плохо, поэтому думала, что если она сможет хорошо сдать экзамены, то угодит своей матери. А потому ждала в этот раз много любви со стороны Линетт. Любовь — ее способ воспитания. Поступаешь, как ей нравится, она тебя любит, а если нет, то наоборот. Эльзе было очень сложно свыкнуться с мыслью, что ее мать использует любовь как награду и как наказание, но если яблоко назвать персиком, оно от этого не измениться.

Где-то с кухни слышался шум — Линетт еще не на работе. Скорее всего, она протрезвела, а потому будет пытаться извиниться, хоть ничего совершенно и не помня. Эльза вошла на кухню и увидела блины на тарелке — единственное, что она могла придумать. И так каждый раз.

— Доброе утро, Эльза, — она подошла и поцеловала девушку в щеку, та затаила дыхание, — Садись, — она отодвинула стул, приглашая на него. Эльзе стало тошно от этого притворства, но спектакль нужно продолжить. — Я понимаю, что вчера вела себя не очень хорошо…

— Ты даже не помнишь, — перебила Эльза.

— Да, но я уверена, что что-то я сделала потому, что пить я не умею.

— Тогда не пей больше, пожалуйста.

— Но ты же понимаешь, что сейчас мне очень тяжело на работе, поэтому это меня расслабляет.

— Да, я понимаю, — Эльза взяла один блин с тарелки и откусила его. — Спасибо.

— Не за что, моя дорогая, — Линетт посмотрела на время. — Мне нужно торопиться, поэтому я ушла. До вечера!

Она вышла в коридор, и Эльза вслушивалась в звуки оттуда. Через некоторое время послышалось открывание входной двери, а затем ключ внутри замка. Наступила тишина, Эльза не шевелилась, будто чего-то ждала. Потом положила откусанный блин обратно на тарелку. Взяла мусорный пакет и вывалила все в него. Дело не в том, что Линетт плохо готовит. Дело в том, что извинения без изменений — всего лишь манипуляция. И если Эльза проглотит эти извинения, лучше от этого не станет.

— Тин еще не вернулся? — Элия еле заметно дрогнула от этого упоминания.

— Нет, пока еще не приехал, — Эльза, не поворачиваясь, посмотрела на девушку.

Та была удручена сложившимися обстоятельствами, нельзя было этого не заметить. Как-то у Эльзы уже мелькали мысли о том, что не все так хорошо в этих отношениях, как Элия хочет показать. Но это не то, во что стоит лезть. Тем более, они даже не подруги, чтобы заходить далеко в этом ничем не обязывающем общении.

— И когда вернется?

— Точно не знаем, вторая сторона еще не хочет идти на встречу.

— Понятно.

Они вошли в кафе, которое было недалеко от университета. Мягкие персиковые тона не резали глаза, а зеленые напольные растения приятно создавали атмосферу уюта и комфорта. Правда, Эльза их не чувствовала. Она уже и не помнит, что это такое.

Девушки расположились около широкого окна во всю стену, начинался дождь. Практически сразу к столику подошел молодой человек в форме. Карточка на рубашке говорила «Шэрон». Его темные волосы отливали синевой, а глаза блестели так ярко, что казалось, он ненастоящий. Будто фарфоровая кукла, улыбку которой можно легким касанием сломать.

— Добро пожаловать в «Красное перо ворона», — его голос был низким и приятным, будто нож разрезает подтаявшее масло, — Позовите меня, когда будете готовы сделать заказ, — он положил перед девушками оливкового цвета сложенные «каталоги», как здесь принято это называть.

— Извините, Шэрон, а почему кафе так называется? — Элия указала на меню. — Каталоги здесь оливкового цвета, стены персиковые, а название вообще говорит о других цветах.

— Это очень давняя история, которая произошла с первым директором этого места, — он завел руки за спину, как требовал этикет «Красного ворона», — У директор родилась слабая дочь. Врачи сказали, что долго она не продержится. И чтобы спасти свою ее, женщина была готова на все. Очень долго молилась за здоровье ребенка, способная отдать все, чтоу нее есть. И однажды ее мольбы были услышаны. На оконной раме палаты сидел алый ворон. Женщина даже сначала не поверила, что это правда — вороны черного цвета. Он очень долго смотрел ей в глаза, будто пытаясь о чем-то сказать. Затем взлетел и направился в сторону засохшего дерева на вершине холма. Директор побежала за ним, надеясь, что это знак, милосердие, посланное свыше. Добежав до засохшего персикового дерева, она увидела прекрасную деву, на плече которой сидел алый ворон. Она оживила персиковое дерево, которое много лет умирало в одиночестве, и дала женщине цветок лотоса, сказав, что он сможет вылечить ее дочь. Небесная дева была даром, на который так надеялось измученное сердце, — Шэрон указал на стены, — Персики — напоминание о чуде, которое может случиться, — его палец спустился к меню. — Оливки — цвет платья спасительницы, а алый ворон — символ спасения.

— Хорошая история для посетителей, — отозвалась Эльза, рассматривая напитки в списке меню.

— Это не просто придуманная история, мисс. Мы все очень чтим благодетельницу, что спасла ребенка директора.

— Слишком складно для правдивой истории, — она протянула меню в сторону Шэрона. — Если хотите завлечь посетителей, придумайте что-то получше. Мне робусту и «Нежность».

Их взгляды встретились, и Шэрон забрал каталог. Он смотрел на Эльзу и не мог понять, что не так. Он встречал достаточно людей в этом кафе, которые зашли по тем или иным причинам. По выбору кофе можно определить некоторые вещи об этом человеке. Те, кто приходят из интереса к названию, обычно нежные люди в той или иной степени. Они заказывают раф, мокко или марочино. «Охотники за неприятностями», как называет их Шэрон, идут сюда в поисках чего-то нового и необычного, в основном за фирменными напитками — «Под зеленым светом» или «Персиковое дерево». Работящие люди ограничиваются простотой и изящностью — капучино или латте — по усмотрению. Но он впервые видит человека, который заказывает робусту, самый горький кофе, с десертом под названием «Нежность». Откуда этот контраст?

— О, эм… А мне холодное «северное сияние» и шоколадные макаруны, — Шэрон забрал меню и ушел, оставив девушек одних. — Почему ты так ему сказала? Мне эта история понравилась.

— Я так сказала потому, что это было правдой. Такие истории радуют тех, кто радуется всему подряд, — она посмотрела на асфальт, который уже стал темным от проливного дождя.

— Это плохо, что я радуюсь всему подряд? — в Эльзе что-то щелкнуло.

— Нет, это вовсе не плохо, это очень хорошо, просто нужно набирать клиентов разной масти. Вот, что я хотела сказать, — она знает, что самые радостные люди на деле страдают больше, чем можно предположить. Но когда Эльза отзывалась об истории названия, она вовсе об этом не думала. Ей не хотелось задевать Элию. Ложь во благо — верное ли это решение?

— Ладно. Эм… Как дела у твоей мамы? Вы вроде вместе с ней живете, — ну, конечно. Без этого никуда.

— Нормально. Вот встретила недавно хорошего парня, он ей нравится.

— Это хорошо, что твоя мама в таком возрасте смогла найти человека.

— Ага.

— А тебе никто из университета не нравится?

— Нет.

— И ты никогда об этом не думала?

— Нет, — «и как тут думать, когда дома такое происходит?».

Эльзе не нравилось проводить время с людьми. Она знала, чего от них ожидать, а это со временем наскучило. Люди стали чем-то обычным, что просто есть. А ей хотелось ощутить что-то новое, что-то другое. Но почему-то к Элии чувства скуки нет. Когда она находится рядом, Эльза будто забывает о своем безумном настоящем. Как будто есть незримая связь. По какой-то причине, Эльза чувствует в Элии старинного друга. Были бы другие обстоятельства, и Эльза выросла другим человеком, она бы могла долго и непринужденно беседовать здесь. Она знает, что девушка чувствует неловкость и зажатость из-за ее поведения. Но такая Эльза сейчас, и это нельзя исправить.

— Ты сейчас занимаешься чем-нибудь? Ну, может начала рисовать, как планировала?

— Нет, — есть вещи, которые должны оставаться в тайне ради тебя самого. Чтобы ты чувствовал, что ты можешь быть где-то самим собой, о котором люди не знают. — Иногда могу прогуляться по парку. Но на этом все.

— И часто у тебя возникает такое желание?

— Не часто, но чаще всего я гуляю во время заката, когда уже не так жарко от солнца.

— Я вернулся, — к столику подошел Шэрон с круглым подносом в руках, — Робуста и «Нежность», — он положил заказ напротив Эльзы. — И холодное «северное сияние» и макаруны. Приятного аппетита, — после этой фразы он снова ушел.

Элия начала пить холодный кофе, а Эльза только пригубила свой напиток. Им было нечего сказать друг другу, но при этом обе хотели оставаться здесь и дальше. Элия — чтобы не возвращаться в пустой дом, а Эльза — чтобы не возвращаться к жестокой матери.

На языке прилипла неприятная горечь после робусты. Это было тем, за что Эльзя и любила этот напиток. Только пробуя робусту, горечь, которую она так ненавидит, Эльза может чувствовать себя живой. А сладкие десерты являются ей напоминанием, что после горького всегда следует сладкое. Но только рано или поздно после такого количества горечи, ты уже не ощущаешь сладость вкуса.

Эльза достала салфетку из-под тарелки с десертом, и оттуда выпала сложенная бумажка. Элия смотрела, как она разворачивает и читает таинственное послание.

— Что там?

«Я бы хотел встретиться с тобой не во время рабочего дня.

Ты не против?»

— На, посмотри, — она протянула записку девушке.

Это не вызвало у Эльзы каких-то новых эмоций. Записки — это по-детски. Если он, правда, хочет встретиться, то набрался бы смелости и сказал это в лицо. В этот момент перед ними снова появился их официант.

— Давать другим людям записки не положено, не считаете? — он мягко усмехнулся, будто пытался заигрывать, хотя у него в мыслях этого не было.

— Это же моя записка. Что хочу, то и делаю, — она отвернулась. В голове звучала только одна фраза — «скучно».

— Так, что вы скажете? Согласитесь ли вы со мной встретиться?

— Нет, — в этот момент светловолосый официант подошел к парню и что-то прошептал тому на ухо.

— Тогда простите, что потревожил вас, — парни отошли от столика, начав что-то обсуждать.

— Эй, Эльза, ты чего? — взъерошилась Элия. — Этот парень пытался с тобой познакомиться, а ты сказала «нет»?

— Да, именно так и сказала. Мне не нужно все это, да и парень не выглядит надежно.

— Почему? Мне кажется, он просто лапочка.

— Вот именно. Обычно за маской «лапочки» скрывается все, что угодно.

— Но есть и те, у которых нет этой маски, это они сами.

— Да, но их катастрофически мало. А я рисковать не собираюсь.

— Да, наверное, ты права…

Они сидели в том кафе еще около двадцати минут, ковыряясь в тарелках и растягивая свои напитки. Никто не хотел идти домой, чувствуя, что этот выход из дома являлся свежим глотком воздуха. Под конец кофе уже стало до противности холодным, но обе это терпели. Холодные чашки — это жестокое напоминание о том, как может казаться, будто ничего не изменится. Но, на самом деле, изменилось все.

— Мне в эту сторону, — сказала Эльза, когда они дошли до перекрестка.

— А мне в ту, — Элия показала в сторону университета.

— Разве ты не живешь в другой стороне?

— Да, но сейчас у меня есть еще некоторые дела, поэтому я пойду домой позже.

— Понятно, — Эльза направилась в сторону дома. — До встречи.

— Ага.

Элия посмотрела на время электронных часов, висящих над перекрестком. 18:52. До закрытия того кафе оставалось чуть меньше десяти минут, нужно поторопиться. По какой-то неизвестной причине, Элия чувствовала тоже, что и Эльза: ощущала в ней каждой клеточкой старинного друга. Возможно, из-за этого она и отправляется обратно в кафе, в надежде сделать для нее хоть что-то. Когда Элия вошла в кафе, посетителей не было и официанты переоделись в свою одежду.

— Извините, но мы уже закрыты, — к ней подошел парень, который увел темноволосого парня во время разговора.

— Да, я понимаю, но я не посетитель. Эм, вы не могли бы позвать Шэрона?

— Шэрона? — он переспросил, будто не поверив услышанному, — Шэрон!

— Да? — послышался голос из комнаты отдыха.

— К тебе девушка пришла, поговорить хочет, — в этот момент парень выглянул из-за двери.

— Подождите секундочку, — он снова исчез и вышел уже с рюкзаком на спине, — Я убрал склад, как ты и просил, — он кинул светловолосому парню ключи, а потом повернулся к Элии. — Давайте выйдем. Вы хотели со мной поговорить?

— Эм, да, — они вышли из кафе и встали недалеко от него, — Я сидела вместе с девушкой, с которой вы хотели познакомиться.

— Я помню, читательница чужих записок, — он мягко улыбнулся, и Элия снова почувствовала вину.

— Извините, я не хотела, чтобы это вас задело.

— Со мной все в порядке, поэтому можете не переживать.

— Я по поводу этой девушки, — она замялась. — Я понимаю, это немного неправильно, но я бы очень хотела, чтобы вы познакомились с Эльзой.

— В смысле?

— Она не тот человек, который открывается каждому, нужно очень долго и упорно пытаться, но я обещаю, что это не будет проделано зря, — Шэрон что-то увидел в глазах девушки, чего не смог разобрать. Это было что-то мягкое и теплое по отношению к Эльзе, потому он не смог сказать, что заинтересован ею не в романтическом плане.

— Хорошо, и что вы предлагаете?

— Я дам вам ее телефон, но скорее всего она вас заблокирует, если вы просто ей позвоните. В следующий раз вы сможете встретиться с ней в ботаническом саду через три дня ближе к закату. Потом вам нужно будет самостоятельно приложить усилия, чтобы с не видеться. Но я очень хочу, чтобы вы нашли с ней общий язык.

— Я понимаю, — он записал номер в телефонную книгу и вернул телефон Элии. — Как, говорите, ее зовут?

— Эльза.

— Эльза, — повторил он, словно пробуя имя на вкус, — Я попытаюсь оправдать ваши ожидания.

— Вернулась? — послышался недовольный голос из квартиры, когда Эльза открыла дверь. Она глубоко вздохнула, понимая, что сейчас нужно собрать все силы в кулак, — Идем, — Линетт выжидающе смотрела на дочь, и Эльза пошла на кухню. Когда мать в таком состоянии, заставлять ждать ее нельзя, — Что это такое? — она показала на кружку, оставленную Эльзой перед уходом.

— Кружка, — ответила она, чувствуя, как подступает ком к горлу.

— Кружка? Почему ты такая неблагодарная? — Линетт бросила ее в Эльзу, заостряя внимание на последнем слове, — Я торчу на работе, чтобы ты могла поесть, а ты вообще не ценишь этого, — Эльза молчала — это было одним из тех правил выживания рядом с Линетт. Если ты будешь отвечать, то разговор затянется куда дольше, чем несколько криков и пару ударов. — Ты хоть понимаешь, что обеспечивать тебя очень тяжело? Ты вот нашла работу? Я еще раз спрашиваю, ты нашла работу?

— Нет.

— А почему? Хочешь всю жизнь на моей шее сидеть? Так нравится тратить мои деньги? И че ты молчишь? Отвечай!

— Нет.

— Что нет? Ну что нет, когда да? Только и делаешь, что ешь, срешь, есшь, срешь. Когда будешь долги мне отдавать, а? Я двадцать лет тебя воспитываю, а ты мне в ответ — ничего!

— …

— И долго ты будешь молчать? Поднимай кружку, — Эльза подняла кружку с пола и подошла к раковине. — Че стоишь? Мой давай!

И Эльза мыла ее. Единственное, из-за чего Линетт смогла взбеситься. Если бы жестоким человеком Линетт делал алкоголь, то тогда можно было бы просто от него избавиться. Но от чего можно избавиться, если жестокое обращение у человека в крови?

Эльза вымыла кружку и поставила ко всем остальным. Затем повернулась к матери с опущенной головой. Линет долго сверлила ее взглядом, как будто стала одной из недвижимых статуй. Это напрягало даже больше, чем ее крики.

— И долго ты тут стоять будешь? Иди в комнату, чтобы я тебя не видела, — Эльза начала идти. Не слишком медленно, и не слишком быстро. Иначе Линетт снова будет недовольна.

Девушка вошла в комнату, закрыла дверь и легла в кровать. Она прижала к груди подушку. Лежа на боку, Эльза пыталась успокоить ноющее сердце, но, не справившись, заплакала.

Глава 5

1.11.2016

Нельзя сказать, что Эльза совсем не приглянулась Шэрону. Да, он не увидел в ней чего-то, что зацепило бы его во внешности. Его поразил заказ и отношение к истории кафе потому, что сам был именно такого же мнения. Но все на работе были уверены, что нет ничего прекраснее и правдивее этой легенды. Это была единственная причина, почему Шэрон хотел познакомиться с Эльзой — узнать, что еще она может сказать. Но это было лишь привилегией, а не обязательной вещью в его жизни. Но когда Элия подошла к нему, в нем проснулся новый интерес.

Ему нравилось разбирать людей на определенные части — верхняя маска, правдивая истина и потаенные тайны. Очень интересно медленно и бережно снимать слой за слоем, доходя до самого интересного. Но не все люди могут быть подходящими для этого. Некоторых людей, таких как Элия, очень легко распознать с самого начала. Это легкие и простые люди, которые даже не скрывают свои намерения. Только слепцы и великие глупцы не могли бы их понять. Но таких людей, как Эльза, тяжело обрабатывать. Они скрытные, а потому не каждое их слово можно расценивать за чистую монету. От того разгадка тайны становится еще интереснее.

Прошло три дня, а потому пришло время снова с ней увидится. Через пару часов начинается закат, он на лавочке в ботаническом саду. Несколько раз он думал о том, что Эльза вовсе не придет или он просто ее не встретит, но ему не особо это и требуется. Не получится, значит, не получится. Он все равно давно не выбирался на природу, так хоть прогуляется. Слышны детские возгласы, падают листья, осень в самом разгаре. Осенний Рейкьявик, пожалуй, самый красивый город, который он видел. Это единственное место, из которого ему не хочется сбежать.

Тут он заметил вдалеке огромный холст, на котором были желтые тона. Его взгляд опустился ниже и он увидел то, зачем сюда пришел. Он, конечно, не ожидал, что встретит ее так скоро, хотел больше времени побыть в одиночестве, но раз так. Он подходил медленно, стараясь ступать тише. Эльза была слишком погружена в образы, чтобы заметить, как Шэрон подошел очень близко.

— Тебя так легко оказалось найти, — сказал он практически у самого уха, и девушка от неожиданности подпрыгнула и встала на ноги. — Ты слишком остро реагируешь на людей.

— Ты совсем сбрендил, так людей пугать? — она поправила очки и вздохнула. — И что ты здесь делаешь?

— Гулял по ботаническому саду, и тут тебя увидел, — от части, это было правдой.

— Ну да, так я и поверю. И это случилось сразу после твоей неудачной попытки познакомиться, — Эльза села на место, пытаясь снова поймать то, что видела перед приходом Шэрона.

— Что ты рисуешь? — он сел рядом на траву, пытаясь что-то увидеть в этих размазанных пятнах.

— Видишь те деревья? — она указала на три дерева, стоящих за небольшим озером, которые были разного цвета.

— Но это же просто пятна.

— Ничего ты не понимаешь в живописи, Шэрон, — цокнула девушка.

— А ты?

— Я знаю уж побольше тебя.

— Я не об этом, — Эльза повернула голову в его сторону. — Я не знаю твоего имени.

— И не узнаешь, — она снова повернулась к картине. — Больше ты меня не увидишь.

— Слышала ли ты фразу «То, что случилось один раз, может никогда не повториться. Но то, что случилось два раза, непременно случится и в следующий».

— И где ты взял это?

— Только что придумал, — честно сказал Шэрон, смотря, как Эльза водит кистью по поверхности холста.

— Интересно, придумывать встречи со мной ты будешь так же?

— Нет, я буду пересказывать их.

— Какой-то ты слишком самоуверенный.

— Конечно, потому, что я знаю, что и как повернется с определенным человеком. — Эльза остановила руку и посмотрела на парня.

— Думаешь?

— Уверен.

— Тогда расскажи обо мне, а я расскажу о тебе, — Шэрон удивился. — Если выиграешь ты, то тогда, так уж и быть, я с тобой встречусь еще один раз. Но если выиграю я, то ты больше не станешь ко мне подходить.

— Ты так уверена в своих силах?

— Я в этом мастер, — она продолжала писать деревья, и Шэрон лег на траву, пытаясь что-то придумать.

— Я думаю, ты — скрытный человек. Нельзя назвать тебя нежной потому, что ведешь себя как боевой человек. Готова справиться с любой трудностью, даже глаз не дрогнет. Ты нравишься из-за этого людям, а потому душа компании. Все рассчитывают на тебя и твои способности, в чем они правы. Если спрашивать, то спрашивать у тебя потому, что ты на все можешь сказать ответ. Из-за этого у тебя есть неприятели, которые попросту тебе завидуют. Но ты не обращаешь на это внимания, ведь живешь только для себя.

— Один, — произнесла Эльза.

— Что? Я получил балл? Неужели я все правильно сказал?

— Один верный из восьми твоих предположений, — пояснила девушка, — Теперь моя очередь, — она осмотрела одежду, волосы, черты лица, словно увидела все это только что. — Ты прячешься. Или точнее пытаешься спрятаться. Ты работаешь в кафе, в котором не особо много платят и в котором тебе не нравится история названия, но уходить оттуда не планируешь. Вероятно, потому, что хочется побыть еще немного в месте, где тебя ценят. Твоя одежда сделана не в Рейкьявике, а значит, жизнь тебя постоянно не устраивает.

— Почему постоянно не устраивает?

— Твое пальто сделано в Рейкьявике, джинсы в Акюрейли, обувь в Кеблавике, но рабочая форма довольно дорогая и, скорее всего, сшита на заказ. От чего хочешь спрятаться, я не знаю, но занимаешься этим уже довольно долго, — Эльза начала складывать краски и мольберт, — Ты ищешь интересных людей, которых ты не сможешь раскрыть с самого начала. Но такие люди редко встречаются, а потому ты просто плывешь по течению, пока хоть кого-то встретишь, — она встала над парнем, посмотрев ему в глаза. Она понимала, что тот не понимает, как она это все узнала. Но это все еще оставалось скучным наблюдением. — Судя по твоему выражению лица, я все сказала верно. Поэтому победа одержана мною.

Она ушла из ботанического сада за час до заката. Шэрон вернулся в тот день после него. Пытаясь понять, как она определяет человека, он думал на том месте, пока не начало темнеть. Сюда он пришел по просьбе Элии, но сейчас он заинтересовался этой персоной куда глубже, чем он мог себе представить.

Глава 6

31.10.2016

Элия вытирала пыль с полок, на которых в рамках стояли фотографии. Все их совместные поездки и прогулки были запечатлены здесь еще со школы. Тин был привлекательным парнем, поэтому в класс всегда приходили девушки из других классов. Это нормально, что они проводили время вместе, ведь являлись одноклассниками. И ей было тяжело смириться с этим, ей хотелось быть особенной в ее глазах.

Девушка взяла в руки фотографию, на которой была изображена их поездка на море с одноклассниками. Фейерверк освещал улыбки, которые она уже практически не помнит. Со многими из людей она не виделась с той поездки. В правом углу на лестнице сидели она и Тин, такие юные.

— Эли, загадывай желание! — крикнул Тин, когда по нему начали спускаться звезды, оставляя за собой длинный белый след.

Салют, выпущенный Кайном, приглушал общие крики радости. Тин смотрел на небо, его лицо было озарено светом и привлекало Элию еще больше.

— Мое желание уже сбылось, когда я встретила тебя, — произнесла она, но так, чтобы Тин ничего не смог разобрать.

— Что ты сказала? — он нагнулся к ее лицу, чем смутил девушку.

— Ничего, — и Тин снова выпрямился, наблюдая за друзьями, которые все еще не собирались ложиться спать.

Когда была сделана эта фотография, жить было легче. Ты не думаешь о том, вернется ли Тин вообще сегодня домой, почему не отвечает на звонки или есть ли у него любовница. Интересная штука выходит: казалось, что ничего не меняется, но в один день изменилось все.

Следом за фейерверками стояла фотография, которая запечатлела их первый поцелуй. Они с друзьями пошли на фестиваль, и школьная подруга тогда фотографировала все, что можно. Так в кадр попали они.

— Что-то давно их нет, — произнесла Элия, чувствуя себя неловко с Тином наедине.

— Да, похоже, Кара опять фотографирует, что найдет, — они шли вдоль каменных урн с цветами по краю аллеи. — Интересно, сколько денег она тратит на облако?

— Я думаю, достаточно много, — улыбнулась Элия.

Тин посмотрел на нее и улыбнулся своим мыслям о красоте ее лица. Слева от них стояли лавки с товарами и длинная толпа людей, в которой можно затеряться.

— Знаешь, что я услышал недавно?

— Что же?

— Похоже, что она, наконец, нашла себе парня, — Элия остановилась от такой новости. — Я видел ее с Фейном недавно, о котором она всегда рассказывает.

Он прошел от Элии несколько шагов, и развернулся, когда не заметил ее рядом с собой. Она стояла и смотрела, не в силах что-то сказать. Тин подошел к ней, не понимая, что случилось.

— Ты в порядке?

— Это же очень здорово! — внезапно выпалила она. — Ей так давно нравился Фейн, и ожидание стоило того!

Тин смотрел на возбужденную Элию, которая непритворно радовалась за подругу. Ее улыбка была освещена светом фонарей улицы, и ему показалось, что она еще прекраснее, чем была.

— Вселенная, должно быть, любила тебя так сильно, что поместила все звезды в уголках твоей улыбки.

— Что?.. — Тин медленно нагнулся к ее лицу и коснулся губ.

Элия стояла вкопанная, не в силах даже пошевелиться. Все-таки правильно говорила матушка Готель: «Кто умеет ждать, дождется большего».

Элия провела рукой по лицу, пытаясь не заплакать. Много всего хорошего случилось в школьное время, но оттого ей и становится грустно, что все это закончилось. Все, что у нее осталось из тех времен, это Тин и Кайн. Она прошла на кухню и села за стол, облокотившись на руки. Элия даже не заметила, как по ее щеке тонкой струйкой скатилась слезинка.

Не уже ли она не в порядке? Все же было нормально, она стойко пережила самое начало, когда боль была максимальная, так что же сейчас? Оказалось, что, как бы храбро ты не принял удар, гораздо страшнее жить с постоянным напоминанием о нем.

2.11.2016

Элия уже несколько дней не могла подняться в кровати. Ей тяжело с кем-то разговаривать, да и вообще брать телефон в руки. В основном, она только смотрит фильмы потому, что для этого нужно мало физической активности. Теперь она не думает, когда это закончится, что нужно делать и откуда брать силы. Ни о чем не думать достаточно приятно, но до какого момента?

На экране появилось уведомление о сообщении. Писал Кайн, волновавшийся за девушку. Никогда не было, чтобы она так долго пропускала занятия.

Ты в порядке, Эли?

14:15

Я волнуюсь, ты даже не отвечаешь

14:16

Элия с неимоверным усилием открыла чат. 48 непрочитанных сообщения, 7 пропущенных звонков. Он сильно переживает, но у нее нет сил что-либо делать.

Да, все в порядке. Просто я немного занята

14:17

Настолько занята, что даже за несколько дней

не можешь ответить?

14:17

Да. Кайн, я потом тебе все объясню.

Сейчас не могу

14:18

Ты уверена? Я могу прийти?

14:19

Нет, мне нужно время. Я потом тебе все

расскажу. Давай потом.

14:19

Скажи, если тебе что-то понадобится

14:20

Ей внезапно стало не по себе. Она чувствовала вину за то, что так игнорирует его чувства. Всю жизнь они были вместе, и такое поведение больно ранило парня, хоть он и никогда об этом не скажет.

Ей казалось, что она справляется. Прошло бы еще пару дней, и она окончательно бы оклемалась. Но, как бы храбро вы ни приняли удар, жить с постоянным напоминанием о нем значительно труднее.

Элия все не может найти в себе силы выйти из дома, но уже может спокойно передвигаться по нему. Даже смогла взяться за кисти, и начала рисовать картину. Понемногу все приходило в порядок, и единственное, что ее тревожило, что Тин равно или поздно вернется домой. Но как она его встретит? Станет ли упрекать с первого же шага в квартиру? Или просто проглотит, будто ничего не случилось?

Она сидела на кухне и искала информацию по новым краскам, о которых так много говорят художники. На фоне слышался гром, с самого утра льет как из ведра, но Элия даже не обратила на это внимание. Внезапно экран телефона загорелся, и девушка увидела сообщение от него. Быстро открыв диалог, она прочла: «Я занят. Давай поговорим, когда приеду?». Она открыла телефонную книгу и набрала его номер. Гудки длились, словно сама вечность, пока что-то не прогудело на той стороне, и Элия услышала «Да?».

— Тин, как ты там? Все хорошо? Ты не отвечал на мои сообщения и звонки. Я так переживала! — протараторила девушка, как будто чувствуя, что он вот-вот отключится.

— Я в порядке. Я же сказал тебе, что я занят. Когда приеду домой — поговорим, — раздраженно произнес Тин.

— И когда ты придешь? Ты уже неделю не приходишь домой!

— Меня отправили в командировку, я вернусь через неделю, — цокнул парень.

— Ты хотя бы хорошо ешь? Не переутомляешься?

— Тин, сколько еще ты будешь болтать? — послышался какой-то чужой женский голос на том конце.

— Я в порядке, уже об этом сказал.

— Да… Позвони, когда прилетишь в аэропорт. Я тебя встречу, — произнесла Элия и сбросила трубку, не дожидаясь ответа.

Она сидела, смотрела на монитор, на котором были фотографии новых красок, но думала совсем не о них. Она впервые услышала голос его любовницы, но почему ей не так больно, как она того ожидала? Несколько раз Элия задумывалась о том, как она сможет принять голос, запах и вид этой девушки. И она думала, что снова будет надеяться, что сможет заснуть и боль потихоньку пройдет. Но сейчас, встретившись с этим, она не ощущает всего этого. Не уже ли чувства закончились?

Она достала дневник из рюкзака и снова села за стол. Тормошит ручку, но совершенно не знает, как ей написать о случившемся. Откуда взять слова? Стержень коснулся листка, и начал рисовать спиральки в самом углу. Потом Элия вздохнула и все-таки собралась.

«Я не знаю, в какой момент это произошло. Просто однажды не смогла встать с кровати. Каждый день я лежала, и не могла найти сил, чтобы встать, умыться, одеться и пойти в университет. Откуда люди находят эти силы, когда чувствуют себя ужасно?

Я думала, что я справилась. Думала. Но оказалось, это не так. Я обманывала людей, будто у меня все хорошо. И так хорошо обманывала, что обманула даже саму себя»

— Смарагдовый дракон на связи! — выкрикнуло уведомление из соседней комнаты.

Элия не поняла, что это. Она посмотрела на экран телефона — видео с канала Смарагдовый дракон «Исцеление не линейно». За белоснежным столом сидела Дракон в изумрудном платье и такими же цветом джекитами. Это ее любимый цвет, сложно этого не заметить.

— Привет! Как вы уже могли заметить, теперь с канала будут приходить озвученные уведомления! Все, что я имею — все благодаря вам. Надеюсь, у вас все хорошо. Но даже если что-то происходит, то это пройдет. Обязательно пройдет. Плохие вещи не длятся вечно. И это касается темы нашего сегодняшнего разговора, — она сделала небольшую паузу, — Это действительно сложно, когда вы думаете, что исцелились от чего-то, но вдруг это снова и снова начинает влиять на вас. Как будто старый спусковой крючок всё ещё действует на вас, или возвращается старая саморазрушительная привычка, или у вас всё ещё возникают панические атаки или кошмары из-за того, что, как вы думали, с вами закончилось. Да, это действительно отстой, но это не значит, что вы не добились прогресса. Нет ничего страшного в том, если исцеление нелинейно. Вы не ходите по кругу. Вы продвигаетесь по спирали. Да, вы можете возвращаться туда, где были в начале, так как выздоровление и исцеление требуют времени, но каждый раз, когда вы возвращаетесь к этому, вы становитесь немного выше потому, что у вас больше опыта, больше знаний и силы. Вы добиваетесь прогресса, — она вздохнула и поправила платье в области груди. — Так же есть еще одна вещь, которую я хочу вам сказать — время убить идею о том, что мы можем расти и исцеляться только тогда, когда мы находимся за пределами зоны комфорта. Вы исцеляетесь каждый раз, когда хорошо с кем-то разговариваете. Вы исцеляетесь каждый раз, когда смеетесь. Вы исцеляетесь каждый раз, когда что-то заставляет вас искренне улыбаться. Вы исцеляетесь каждый раз, когда получаете удовольствие, создавая что-нибудь. Вы исцеляетесь каждый раз, когда настолько поглощаетесь чем-то забавным, что на время забываете о своих трудностях. Внутри вашей зоны комфорта можно найти много исцеления и роста. Поэтому не слушайте людей, которые говорят: «Тебе нужно получить новые ощущения!». Если вы не чувствуете в себе силы идти куда-то, то можно найти исцеление в просмотре любимого фильма, в чтении любимой книги или случайного разговора с кем-то. Вы можете исцелиться, занимаясь привычными вещами.

Может быть, это правда поможет? Ощущение комфорта и важности может спасти человека от одиночества и негативных мыслей. Нужно любить себя и позволять это делать людям вокруг. Открыв телефонную книгу, она набрала номер единственного в мире человека, который готов был ждать, несмотря ни на что.

— Кайн?

— Эли, ты как? Все в порядке? — послышался его обеспокоенный голос.

— Ты можешь сегодня прийти? — спросила она, подходя к окну и наблюдая за каплями, которые спускались по стеклу.

— Да, — он тут же ответил, — Да, конечно. Я сейчас буду.

— Жду.

Кайн тут же сбросил трубку, и Элия вдруг почувствовала какую-то непонятную пустоту. Это от того, что Кайн первый отключился? Как будто ее оставили. Снова. Но это всего лишь ее разыгравшееся воображение, не более того.

Через полчаса Кайн уже стоял у двери квартиры Элии и Тина. Он позвонил в звонок, и через минуту дверь открылась. Элия посмотрела на парня, как будто видела его в первый раз. Он был в мокрой ветровке, с взъерошенными волосами и гитарой наперевес. Этот образ такой родной и знакомый, что Элия снова пролила слезу. Она бросилась к Кайну, и тот опешил.

— Эли, дай мне хотя бы куртку снять, — но все равно прижал ее крепче к себе.

— Сейчас… Еще пару минут.

Ее кофта пропитывалась водой, которая исходила из одежды Кайна. Становилось холодно. Но Элия так схватилась за него, как будто он был единственной причиной жить. Медленно, но все же она отпустила его, позволяя зайти внутрь. Парень вошел в квартиру, оставляя футляр с гитарой в прихожей.

— Я могу предложить тебе вещи Тина, если ты не против, — сказала она, поставив чайник на кухне.

— А он не против?

— Думаю, что нет, — она пошла в спальню, а Кайн осматривал квартиру, как будто в первый раз. Его так давно здесь не было, казалось, что целую вечность. Хотя раньше он много времени проводил здесь.

— Вот, — Элия прервала его от размышлений. — Можешь пойти в ванную.

— Да, я сейчас.

Когда Кайн вошел в квартиру, Элия вдруг перестала чувствовать, что это место огромное и пустое, как до его прихода. Наверное, по этой причине девушка бросилась на парня — спрятаться от этой давящей пустоты и тишины.

Засвистел чайник, и в этот момент в зал вошел Кайн. На нем была белая кофта Тина с красным воротником и рукавами, ее он носил еще со школы. И на секунду Элия вспомнила старшую школу. Была бы хорошо вернуться туда, повернуть время вспять.

— Эли, у тебя все хорошо? — они сидели за столом с кружками чая рядом, но оба боялись начинать диалог.

— Эм, думаю, что да, — ответила она, грея свои руки о кружку.

— Ты можешь рассказать мне, что произошло? — она потерла глаза, собираясь с мыслями. Потом посмотрела на Кайна, который даже не притронулся к чаю. Он не успокоится.

— Ты заслуживаешь знать, Кайн. Я думаю, что Тин мне изменяет, — парень остолбенел. Он смотрел на Элию, но ни на что не реагировал. Он пытался уместить в голове это выражение. «Я думаю, Тин мне изменяет». Как такое могло случиться? Он же всегда так бережно к ней относился. — Кайн? Кайн!

— Как… Как так получилось? У вас же всегда все было нормально, вы даже ссорились редко!

— Я не знаю. Его нет дома уже неделю, — она посмотрела в окно, подумав, есть ли у этого парня зонт.

— Как неделя?! Ты смогла дозвониться?!

— Да, сказал, что приедет через неделю.

— Черт. Я вспорю ему брюхо, — процедил он сквозь зубы.

— Нет, Кайн! Не нужно! — Элия заводила руками. — Я не уверена, что это правда! Это всего лишь мое предположение.

— А ты хочешь ждать еще неизвестно сколько? Эли, если ты чего-то предостерегалась, это всегда случалось, — он положил руку на ее, — Я понимаю, что ты не хочешь верить в подобные вещи, но разве, если ты начала думать об этом, это не значит, что на то были причины? — Элия молчала, вспоминая о голосе девушки, который она слышала во время телефонного разговора. Может ли оказаться, что у него есть любовница?

— Я смогу с этим разобраться, Кайн, — Элия улыбнулась так мягко, как только могла, — Просто… будь со мной, пожалуйста. Мне нужны силы, чтобы справиться с этим, — юноша грустно посмотрел на нее. — Я должна сама с этим справиться. Я должна преодолевать трудности, которые случаются. Поэтому просто будь рядом…. Кайн…

Она закрыла лицо руками, как будто так было легче перенести наступившие слезы. Ее плечи немного вздрагивали, и Кайн не смог просто сидеть напротив нее. Элия вжалась в парня, надеясь, что это закончится, как можно скорее. А Кайн, пытаясь спасти ее, думал лишь о том, что такой чистый и светлый человек, как она, не заслуживает подобных случаев. Есть двери, которые страшно открывать, но еще страшнее заходить в дверь, которая уже сама собой открылась.

— Может, тебе нужно найти что-то еще, кроме рисования? Что-то, что не будет отнимать так много сил, но тебе бы нравилось?

Кайн остался на ночь, не желая оставлять драгоценную подругу одну. И сейчас они искали какое-то дело или увлечение, которое сможет ее отвлекать от мыслей о Тине. Они приняли решение, что нужно дождаться его, чтобы делать какие-то выводы.

— Не знаю, обычно мне хватало только этого, — Элия накрылась одеялом, чувствуя, что становится прохладно.

Кайн сел ближе, давая свое плечо. Начинался рассвет, он слепил им глаза, выходя из-за домов. Элии нравилось это большое окно в гостиной до самого пола, можно было бы подумать, что ты летишь, так далеко от мирских проблем.

— Хотя бы что-то, о чем ты задумывалась в последнее время?

— Ну, может, цветы?

— Цветы?

— Да, но о суккулентах имела в виду. Например, алоэ или хавортии.

— Я понял, тогда найду тебе что-нибудь.

— Кайн, ты ведь… не оставишь меня, правда? — спросила Элия, сильнее сжимая кофту Тина.

— Конечно, нет, Эли! Не думай даже о таком!

— Спасибо, Кайн… Спасибо. Ты ведь понимаешь, что ты важнее всех для меня?

— Даже важнее Тина?

— Ты правда ставишь меня перед таким выбором?

— Нет, я все прекрасно понимаю. Спасибо тебе, для меня это важно.

— И для меня тоже.

Иногда, как бы сильно ты не желал помочь некоторым людям, это может находиться не в твоих силах. Ты можешь делать то, что в твоих и понимать, что этого катастрофически мало. Но это не плохо. Ты стараешься изо всех сил, и иногда этого уже достаточно.

Глава 7

2.11.2016

Линетт сидела на кухне, опершись на стол руками. Это не первый мужчина, который отказывает ей из-за наличия ребенка с ее стороны. Ситуация вновь и вновь повторяется, хоть ей далеко не двадцать. И Линетт не понимала, почему это происходит.

— Мам, почему ты плачешь? — Эльза зашла на кухню и увидела, как та схватилась за голову и облокотилась о стол. На нем лежала закрытая бутылка красного вина. Девочка села рядом и ждала, пока мама поднимет на нее глаза.

— Почему я плачу? — она повернула голову, и девочка увидела, что та не плакала, — Как можно плакать тем, что уже давно закончилось?

— А… почему ты тогда грустишь?

— Помнишь сказку о Драконе и Принцессе? — Эльза кивнула. — Они любят друг друга, а у мамы нет того, кто ее бы любил.

— Но я люблю тебя, — Эльза схватилась за рукав рубашки женщины.

— Я знаю. Но иногда, когда я думаю об этом, могу согласиться с тем, что ты — моя главная ошибка.

Ланетт повернулась к окну, а Эльза не могла ничего сказать. И, когда она собралась с силами, и попробовала перевести тему, мама ее как будто не слушала.

— Мам? Мам!

Та не откликалась, и девочка плохо запомнила, какое было выражение лица этой женщины. Но она отчетливо помнила, что чувства, которые переполняли Линетт, были той чужды.

Эльза проснулась от того, что упала с кровати. Она лежала, закутанная в одеяло, и смотрела на потолок. И почему ей в последнее время стали сниться подобные сны? Не то, что бы Эльза думала о таком в течение дня или это ее беспокоил в том плане, что она каждый день прокручивает эти воспоминания до деталей. Просто, когда ты живешь с нарциссом, то привыкаешь слышать в свой адрес нелестные слова.

От Линетт не один раз звучало «Ты — моя ошибка», «Я не хотела тебя рожать», «Ты мне не нужна», «Почему все лучше тебя?», «Можешь ли ты хоть чуть-чуть постараться?», поэтому девушка уже выработала иммунитет к таким фразам. Но та сцена произошла, когда ей было около десяти. Потому она и замешкалась, чтобы что-то ответить и решила пропустить это мимо ушей.

Линетт была пьяна, хоть и бутылка по воспоминания была закрыта. Эта женщина пришла с какой-то встречи, а потому от ее одежды уже пахло алкоголем. Но, даже не смотря на это, Линетт говорила ужасные вещи и в трезвом виде.

Дети нарциссических родителей привыкают слышать гадости в свой адрес, поэтому становятся либо жертвами во взрослой жизни, которых так и продолжают задевать, либо становятся агрессорами, если рассматривать эти две крайности. Эльза гордилась тем, что попала в общество агрессивных, ведь первые могут выжить только благодаря милости вторых. Ей нравилось чувство контроля, которая она может получить единственным для нее способом. Это была ее свобода, за которую она пыталась каждый день ухватиться.

— Нужно будет сходить в магазин, — произнесла она, когда открыла холодильник.

В квартире больше никого не было. Это была черта, которую сама Эльза в себе не замечала. Потребность в звуках стала ее зависимостью примерно с самого детства. Нужно, чтобы что-то играло на фоне, и не важно, свой голос это, музыка, или видео в Келлете. Нужно заполнить пустоту, которая образуется, и от которой нельзя спрятаться.

Эльза переоделась и надела наушники. На улице оказаться наедине со своими мыслями проще простого. Когда ты дома, ты думаешь о том, что нужно сделать еще, пока Линетт не вернулась домой. Но когда ты выходишь за пределы дома, то ты просто идешь вдоль дороги, все глубже входя в свое сознание. Именно поэтому, когда ты что-то слушаешь, то задумываешься именно на этом. Эльзе страшно, что если она начнет вспоминать вещи прошлого, то не сможет вовремя закрыть этот ящик Пандоры ².

— О, привет, Эльза! — ей помахал мужчина за кассой, когда она вошла в магазин недалеко от дома.

— Привет, Шон, — она помахала ему в ответ, но даже не посмотрела на него.

— Давненько тебя не видал, уезжали с мамой что ли? — девушка ходила вдоль стеллажей в поисках консервов. Этот магазинчик маловат, но нужное здесь есть, поэтому жаловаться не на что.

— Нет, просто последнее время пользовались доставкой. А сейчас прогуляться захотелось.

— А-а-а-а, понятненько. А то я уж распереживался, — Эльза нагнулась, читая названия консервов, и шла вдоль полок, и тут с кем-то столкнулась.

— Извините, я вас не заметила, — она поднялась, и увидела перед собой знакомую улыбочку. — И что ты здесь делаешь?

— А я говорил: «Что случилось однажды, может никогда не повториться снова. Но то, что случилось два раза…»

— «Непременно случится и в следующий», — раздраженно Эльза закончила за Шэрона. — Помню я, помню.

— О, ты помнишь, что я говорил, — девушка снова начала смотреть на полки, — Я так небезразличен тебе?

— Размечтался. Кто не знает Коэльо?

— А ты начитанная девушка, — он следовал за ней, пока она выбирала покупки, — И как тебе Коэльо?

— Все его "умные" мысли давно были уже высказаны в гораздо более интересных и глубоких сочинениях. Он же пишет поверхностно и всю историю можно назвать тремя словами. Пятьдесят страниц идет на понимание истины "дорогу осилит идущий". И потом еще пятьдесят страниц, для закрепления.

— Короче говоря, пустая трата времени?

— Естественно.

— Я бы хотел с тобой побеседовать подольше, — Эльза обернулась. — Ты гораздо интереснее, чем кажешься.

— Только потому, что мне не нравится Пауло? — усмехнулась девушка.

— Не только, — его взгляд напоминал хищника, который уже был наготове, чтобы напасть.

— Кажется, мы уже решили, что ты не будешь искать со мной встреч, — она обернулась к нему, когда Шон начал пробивать продукты за кассой.

— Это ты решила, я на это не соглашался.

— Ну, Эльза, ты что? Хороший же парень, — мужчина указал рукой на Шэрона, который игриво улыбался. — Прогуляйся с ним. Я никогда даже не видел, чтобы ты гуляла с кем-то.

— Ну что? — спросил Шэрон, оплатив покупки быстрее, чем это успела сделать Эльза.

— Только если я смогу вернуть тебе деньги, — девушка хотела взять пакеты, но Шон спрятал их за кассу.

— На свидании неудобно будет с пакетами ходить, потом забежишь, — Эльза закатила глаза.

— Это, черт возьми, не свидание, — они выходили из магазина, но она уже чувствовала себя уставшей от этой прогулки.

— Это мы еще посмотрим, — Шэрон обнял ее рукой за плечи. — Давай зайдем в кафе, в котором я работаю. У меня перерыв, поэтому все равно нужно будет вернуться.

— Без разницы, — Эльза скинула руку с себя и ткнула пальцем парню в бок. — У тебя есть время, пока мне не станет скучно.

— И как скоро тебе станет скучно? — юноша потирал ушибленное место.

— Зависит от тебя.

— И что дальше? — они задели за тем столиком, за которым несколько дней назад Эльза сидела с Элией.

— Будем разговаривать, — Шэрон сидел напротив, но взгляд постоянно метался в поисках чего-то. Казалось, что ему это вовсе не нужно было.

— Ты даже не смотришь на меня, — он остановил взгляд на девушке и самодовольно улыбнулся.

— Тебе нравится привлекать мое внимание?

— Да, иначе нет смысла в беседе, в которой у собеседников нет друг к другу хоть какого-то интереса.

— То есть у тебя ко мне есть интерес?

— Интереса с одной стороны вполне достаточно. Но если у обоих сторон его нет, тогда лучше закончить это.

— Расскажи о себе.

— Мы что на собеседовании? — Эльзавопросительно подняла бровь.

— Ладно. Чем ты занимаешься, помимо живописи?

— Тебя правда это интересует?

— Если я спросил, значит, интересует, — его выражение лица было серьезным, и неожиданно Эльза почувствовала что-то, чего не было раньше. Ей хотелось разговаривать.

— Всему понемногу. Что найду интересным, тем и займусь.

— Расскажи о своей семье, — девушка посмотрела Шэрону в глаза, словно переспрашивая, нужно ли ему это знать.

— Моя мать — самовлюбленная женщина, которая делает все ради себя. А брат, воспитанный нарциссом, сам стал таковым, — Эльза подумала, что тянуть не стоит. Лучше говорить прямо и сразу, нежели водить вокруг да около. Шэрон продолжал слушать, — Ты уверен, что твое желание остаться со мной после моего рассказа, не исчезнет? — она спросила это не из желания, чтобы он сказал «да», она хотела увидеть в его лице сомнение.

— Я не могу сказать точно, — честно признался он. — Об этом я смогу судить лишь после.

Девушка вздохнула и отвернулась в сторону окна. С чего начать, она даже не задумывалась. Она задумывалась о том, почему хочет ему это рассказать. Что родилось внутри нее, что заставило желать с ним говорить?

— Манар никогда не был для меня братом, если говорить о семейных узах. От одной только мысли, что у нас с ним в жилах течет одинаковая кровь, меня тошнило, — она стиснула зубы, погружаясь в воспоминания, которые у нее остались. Многие мозг просто постарался стереть, чтобы сохранить разум, — Но я ничего не могла с этим поделать. Я всего лишь была ребенком. Если я скажу, что он бил меня, что ты ответишь? — у парня дрогнула рука, когда он услышал вопрос, — Он меня бил жестоко, чтобы просто успокоиться. Иногда ремнем, иногда ложкой для обуви, а, когда у него совсем нет настроения, мог взяться и за провод, чтобы синяки точно оставались, — она усмехнулась, снова посмотрев на парня.

Шэрон ничего не мог ответить. Он был слишком потрясен ее словами. Это было не тем, что он ожидал услышать. И Эльза это прекрасно понимала. Она понимала, что в обычных семьях нее принято так отзываться о родственниках, ведь они — семья. А семью любить нужно любой, какой бы она ни была. Но вот только Эльза родилась в совсем другой семье.

— Он был достаточно жестоким человеком. Однажды я лежала на полу, он бил меня ремнем, чтобы снова выпустить пар. Тут он сел, чтобы отдохнуть, ведь прилагал почти все силы. И я поднялась и сказала: «Я в этот раз даже не заплакала». А это его только разозлило, — она наблюдала за меняющимся выражением лица Шэрона. — А мать ничего не знала потому, что Манар меня запугивал, что мне будет еще хуже. Но и эта женщина не такая добрая, как может показаться. Она кидала в меня кружку от того, что не убрала ее со стола. Мне было десять, когда она добивала мой телефон шваброй из-за того, что полы помыла не с первого раза. Ты доволен?

Шэрона смотрел на Эльзу, но не мог сказать ни слова. Он редко встречал людей в подобных семьях, но, на самом деле, никто об этом не распространяется. «Хорошие дети» должны любить своих родителей, а потому никогда об этом не расскажут.

— Я… очень сожалею, что у тебя было такое детство.

— Мне не нужна твоя жалость, — произнесла она, а глаза будто говорили «как и все, что ты можешь предложить».

— То, с чем ты столкнулась, не делает тебя плохим человеком, поэтому..

— Я знаю это, — снова она перебила Шэрона, и он не знал, что тогда вообще говорить. Он опустил глаза на стол. — Ты ответишь на мой вопрос?

Шэрон видел ее взгляд, и почему-то только сейчас, понял, что неважно, каким будет его ответ. Эта девушка все равно не хотела идти ему на встречу. Единственным отличием будет только то, что она ему скажет.

— То, что с тобой происходило, не может сделать так, чтобы я не заговорил с тобой, — уверенно произнес Шэрон.

— Похоже, у тебя синдром спасателя, если ты все ее хочешь продолжить общаться с травмированным человеком.

— Нет, просто я не смотрю на тебя под этим углом.

Он больше ничего не сказал, продолжал смотреть на нее в ожидании. Шэрон никогда не понимал, чего от нее ждать. А таких людей боятся в первую очередь. Она смотрела на него в ответ, и парню только оставалось догадываться, о чем именно она думала. Потом она резко поднялась из-за столика.

— Мне надоело, я иду домой, — это не требовало ответа, и Шэрон прекрасно понимал.

Он еще сидел какое-то время за тем столиком, размышляя об Эльзе и о том, что она ему рассказала. Казалось, что это все придумано, ведь «плохих» матерей не бывает. Ему хотелось, чтобы эта девушка подпустила его чуть ближе. Хотелось открыть ларец с потаенными тайнами и слабыми сторонами. Но как ему это сделать — было загадкой, на которую он не смог найти ответа.

Эльза вошла в квартиру, поставив пакеты на пол. Рядом стояли мужские ботинки. Сердце предательски сжалось, перед глазами все начало плыть.

«Я даже не заплакала»

«Я смотрю, ты расхрабрилась»

«Я отвезу твой велик в ремонт»

Воспоминания стали накладываться друг на друга, и в голове с большей силой слышались хлесткие удары ремнем. В ушах начало звенеть, Эльза схватилась за кофту в области груди — сердце бешено колотилось, и девушка не знала, как успокоиться.

— Ты че здесь сидишь? — она резко повернулась на голос, и все звуки пропали.

Пропала головная боль, ускоренное сердцебиение, воспоминания. Она только видела перед собой высокого темноволосого парня в своих домашних шортах. Его тело было покрыто бессвязной вереницей самодельных татуировок, которые открывали Эльзе новые забытые воспоминания.

— Что ты здесь делаешь? — девушка взяла пакеты и направилась на кухню. — Разве ты не должен освободиться только в двадцатом?

— Да, но меня выпустили, за хорошее поведение.

— До боли смешно, не находишь? — усмехаясь произнесла она.

— Нет. Главное, что сейчас на свободе, — Манар сел в кресло за столом, — приготовь пожрать, я только пришел.

— Как видишь, я тоже, — она достала кастрюлю из шкафа и набрала воду.

— Я проходил мимо кафехи… Как она там называется? Красная птица какая-то.

— И что дальше?

— Смотрю, ты паренька себе нашла.

— Да ладно, а кто он тогда?

— Просто знакомый, который там работает.

— О, значит, можно будет скидоны получать. Давай туда сходим на днях?

— Зачем мне туда идти с тобой?

— Ты что с братом не хочешь прогуляться, с которым столько лет не виделась?

— Нет, — затем быстро добавила. — У меня некоторые проблемы в университете, поэтому нужно будет заняться учебой.

— Плохие оценки — это не проблема. Я же школу бросил, а все равно нормальный человек вырос.

— Который убивает людей, — прошептала себе под нос Эльза.

— Че ты там сказала? — послышался грозный голос Манара за спиной.

— Говорю, я учусь отлично.

— Да я никогда не поверю, что ты стала зубрилкой. Такого просто быть не может!

— Ну не верь.

— Даже если ты отличница, то тем более у тебя проблем быть не может, — «тем более?»

— Да, возможно…

В этот момент в замке заскрежетал ключ. Сколько же криков будет от Линетт, когда она увидит Манара. Эльзе стало тошно от этой мысли. Линетт никогда не радовалась приходу дочери.

— Эльза, я вернулась! — кричала она из коридора. — Я увидела мужские ботинки в прихожей, у нас гости?

Линетт вошла на кухню и застыла в удивлении. Перед ней стоял повзрослевший сын, не тот семнадцатилетний мальчик, которого она провожала в зал суда. Одиннадцать лет пролетели, как один, но это больше не тот мальчик, которого она так сильно любила.

— Привет, мам, — Манар улыбнулся и приобнял женщину, которая не могла поверить, кто стоит перед ней. Она почувствовала, как по лицу начинают скатываться слезы, и Линетт схватилась за него. Так крепко, как будто, если она ослабнет тиски, то он просто исчезнет, испариться и больше никогда не появится.

— Нарри… — женщина плакала, впервые за долгое время. Пожалуй, только то, что ты создаешь, всегда может вывести тебя на чувства.

Эльза не поворачивалась к воссоединившимся. Она боялась, что если увидит лицо матери, то зависть увеличится. Даже сейчас, она ощущает себя здесь лишней. Как будто это вовсе не ее семья, ведь Линетт любит Манара гораздо больше, чем ее.

— Ну что ты так плачешь? Я же не умираю, я вернулся домой, — он смеялся, но это не был тот смех, полный искренности и радости. Казалось, это был смех тяжелого облегчения, что его ждали. — Так нам нужно отпраздновать воссоединение семьи.

— Да, мы должны это отпраздновать, — Линетт вытирала слезы, не отпуская из рук своего сына.

— Эльза, нам нужно пойти в то кафе, в котором я тебя видел.

— Какое кафе?

— Там работает ее знакомый, поэтому возьмем по скидке, прикинь!

— Да? Эльза, я говорила тебе искать богатых мужчин, но для начала это даже неплохо.

— Манар сам придумал, что там можно будет получить скидки. Я об этом не говорила.

— Так ты можешь охомутать того парня, — мужчина подошел и выключил плиту, посмотрев в глаза девушке. — Нужно использовать свои женские способности, пока ты молода.

Эльзе стало противно от этих слов. Манар вообще не тот, кто может говорить подобные вещи. Не было дома одиннадцать лет, и заявляется так, как будто ничего не произошло. Как будто в семнадцать лет он не решился на убийство того мужчины.

— Манар прав, пойдемте праздновать, — Линетт направилась в прихожую, что-то весело напевая.

— Слушай, давай не будем расстраивать маму, — лицо Манара неожиданно приобрело злую серьезность. — Ты просто пойдешь с нами по своему желанию, иначе мне придется заставить тебя желать.

Вот и показался его настоящий характер властителя. Если все идет не так, как он хочет, то плохо будет всем. Он выжидающе смотрел на Эльзу, пока та ему ответит. Но этого ответа особо не требовалось, он знал, что она не пойдет против него.

— Ладно, — Эльза направилась за матерью в коридор, понимая, что проблем не оберется, когда они зайдут за порог «Красного Ворона».

Глава 8

Шэрон, не знал, встретятся ли они с Эльзой еще, даже учитывая, что она живет где-то недалеко от «Красного Ворона». С ней в какой-то мере было сложно разговаривать потому, что от нее чаще слышишь насмешки, чем что-то еще. Она похожа на него, поэтому и возникают сложности.

Эльза со своей семьей села за столик у входа, надеясь, что это закончится, как можно скорее. В этот раз меню уже лежали на столах. Манар и Линетт бурно обсуждали каталоги, а она высматривала Шэрона. Лишь бы не он подошел к ним. И, словно на зов ее мыслей, юноша уже подошел к ним.

— Вы готовы сделать заказ? — он посмотрел на сидящих перед Эльзой, а потом на нее. Этим взглядом был задан вопрос, который девушка прекрасно понимала. Она еле заметно качнула головой в знак согласия.

— Утка Конфи, ассорти из свежих овощей, куриные крылышки, тропический сок и бутылку холодного пива, — произнесла Линетт, не поинтересовавшись, чего хочет Эльза.

— А вам, мисс? — Шэрон посмотрел на девушку, но она не узнала этот взгляд. Он казался каким-то не знакомым и далеким. Это была жалость?

— Холодную «Лунную принцессу» ³.

— О, так это ты тот парень! — вдруг воскликнул Манар, — Мам, познакомься, это паренек Эльзы.

— Правда? А вы довольно симпатичный, не ожидала.

— Что вы, мы с Эльзой просто знакомые, — он записал в блокнот заказ.

— Да неужели? Что-то вы явно испытываете к ней, раз лично поинтересовались, чего она хочет, — девушка рассержено цокнула.

— Мам, прекрати. Мы с ним не встречаемся.

— Ну конечно, конечно, — она помахала рукой в сторону дочери, — Слушайте, раз уж так все выходит, то мы надеемся на скидку от вашего кафе, да не маленькую, — Шэрон взглянул на Эльзу: она свела руки в запястьях и повернула их в противоположные стороны. Эльза всегда не знает, куда деть руки, поэтому постоянно их трет друг о друга. Но этот жест был чем-то новым, и ему показалось, что это что-то значит. Их с Эльзой взгляды встретились, и он окончательно понял, что это не просто так.

— Я вас понял, — выдал Шэрон в конечном итоге.

— Какой хороший мальчик, — протянула Линетт. — Тогда будем ждать.

Шэрон повернулся и ушел в сторону кухни, оставляя Эльзу с мыслью о том, что она уйти не может. Если уйдет сейчас, то дома все равно ее ожидает наказание. В этот момент у нее в голове пробежала мысль о том, что пора съехать от своей матери и от брата, который вернулся после долгого отсутствия в колонии строгого режима.

— Эй, мам, а малая говорит, что она тут отличницей стала, — от размышлений ее прервал голос брата.

— Да, она наконец-то делает хоть что-то, чтобы я могла ею гордиться.

— Но она говорит, у нее начались какие-то сложности в шарашке, поэтому есть затруднения в твоей гордости за нее, — и так всегда. Он всегда использует все возможности против Эльзы, чтобы почувствовать себя любимым ребенком. Иногда, как сейчас, ему мало той любви, которую ему дают, он хочет заполучить больше.

— Это правда?

— Да, — конечно же, это была ложь, но иначе с ними нельзя. Если сейчас сказать, что это неправда, то Манар не закроет на это глаза. Пусть лучше упивается материнской любовью, пока может.

— Эльза, я надеюсь, что ты помнишь: если ты не первая, то, значит, ты последняя. Поэтому постарайся хотя бы в этот раз, чтобы у тебя все получилось.

— Я поняла…

Манар и Линетт обсуждали последние новости, даже не обращая внимания на девушку. Между ними всегда была какая-то связь, которую Эльза никогда не могла понять. Если Манар делает что-то плохое, по мнению матери, она тоже перестает давать ему любовь. Но так лишь казалось до определенного момента.

Однажды Эльза увидела, как Линетт успокаивала его после того, как накричала. Ее объятия казались еще теплее, чем когда-либо еще. «Я же хочу для тебя лучшего — я твоя мама». И именно тогда, когда у Эльзы были скованы руки и они, она не могла пошевелиться, только смотреть, она поняла, что Манара эта женщина любит больше, чем ее. Даже если он провиниться перед ней. С Эльзой таких случаев никогда не происходило, за что она и ненавидела свою мать.

Шэрон раскладывал заказ на стол, когда Эльза встала из-за стола. Перед тем, как подняться, она легонько дернула Шэрона за рукав рубашки. Манар и Линетт этого не заметили, поэтому девушка вздохнула с облегчением. Нам прошла вдоль небольшого коридора, который вел в сторону туалетов. Зайдя за угол так, чтобы семья ее не видела, она ждала Шэрона. Долго он ждать себя не заставил.

— Я оплачу всю сумму заказа, — она облокотилась о стенку, напротив парня. — Спасибо, что не начал спорить с ними или выяснять что-то. Если они что-то придумают, переубедить их уже невозможно.

— Я видел эту женщину несколько раз, но парня вижу впервые.

— Ты хочешь поговорить о моем брате? — она подняла на него взгляд, тот был серьезен.

— Он сегодня вернулся после одиннадцати лет колонии строгого режима.

— Что произошло?

— Со своими дружками прирезал таксиста, чтобы сдать машину на запчасти, — Шэрон был ошарашен от такой новости: ему приходило в голову все, что угодно, но не убийство. — Вот такая у меня семья, поэтому, когда мы уйдем, делай вид, что мы с тобой не знакомы.

— Это угроза?

— Это предупреждение, — она в последний раз посмотрела ему в глаза, и Шрон в них мольбу о помощи. Вероятно, это из-за того, что она думала о скором переезде из дома, надеясь, что это закончится. Эльза направилась к столику, но остановилась, когда услышала голос парня.

— То движение запястьями — оно ведь что-то значило?

— Да, и ты верно все понял.

— И как его можно назвать?

— «Подыграй», — Шэрон усмехнулся.

— Похоже, мы, правда, друг другу подходим.

— Не дождешься, — она была к парню спиной, но тот явно ощутил, что она улыбнулась.

Эльза для Шэрона интереснейший человек, которому просто не повезло. Но он ничего не может сделать, чтобы хоть как-то ей помочь, и это его глубоко расстраивало. В первые в жизни он чувствовал, что бессилен.

Через некоторое время, когда Линетт с детьми закончила трапезу и празднование возвращения Манара домой, эти двое ждали Эльзу снаружи «Красного ворона». Она расплачивалась на кассе, когда к ней подошел темноволосый юноша.

— Это мой номер, — он подвинул по столу небольшой сложенный листочек. — Если вдруг что-то случится или тебе понадобится помощь, позвони мне.

— Разве я не сказала делать вид, что мы друг друга не знаем?

— Мне плевать, — он схватил ее за запястье, когда та хотела отвернуться от него, — Я хочу тебе помочь.

— Я знаю, — она взяла аккуратно сложенный листочек и положила его в карман рубашки Шэрона на груди. — Именно поэтому я скажу «нет».

Она вышла из кафе и снова начала выслушивать неодобрительные вздохи о том, что та слишком долго расплачивалась за заказ. Шэрон еще какое-то время наблюдал за тем, как они уходят. Если говорить о том, что Шэрон точно усвоил за эти несколько дней, так это то, что она не терпит, когда кто-то лезет в ее дела. Он прекрасно знал, что Эльза не примет его номер, поэтому незадолго до этого сделал две бумажки. И вторая сейчас находится в маленьком кармане толстовки, в которую девушка была одета. Эльза любит, когда играют по ее правилам, но Шэрону нравится это гораздо больше.

Эльза не выходила из комнаты уже несколько часов. Она уже отправила резюме на несколько вакансий, но пока никаких ответов не было. Девушка прекрасно понимает, что нужно поговорить о переезду с Линетт. Но желание отсрочить этот момент гораздо больше потому, что знает, чем это закончится.

— Мам, я хочу переехать, — она смотрела в свое отражение зеркала, представляя, что разговаривает с Линетт, — Я. Хочу. Переехать. Но я все еще буду помогать и часто приходить. Ничего от моего переезда не изменится.

— От какого еще переезда? — послышался грозный голос Линетт за спиной. Эльза вздрогнула от него и резко обернулась. — Кто тебе вообще разрешит переезжать отсюда?

— М..мам, я хочу переехать, когда найду работу. Я уже откликнулась на множество вакансий, кто-то должен ответить положительно.

— Я тебе уже говорила, что нельзя идти работать к «кому-то», — она подошла к дочери практически вплотную. — Да и как ты будешь жить одна такая дурная? Ты даже без дрожи не можешь со мной разговаривать. Откуда у тебя вообще может быть такой нервоз? У тебя в твоем возрасте проблем вообще нет!

— Я могу жить одна. И я обещаю, что буду часто приходить, я не оставлю тебя!

— Я против. Пока ты живешь в моем доме, живешь по моим правилам.

— Но в этом нет смысла!

— Скажи еще, что плохая мать! Я для тебя же стараюсь: ты не сможешь с такой башкой жить одна, решая все эти взрослые проблемы! — она больно надавила несколько раз на голову Эльзе.

— Ты меня даже не знаешь, откуда такая уверенность?

— Я родила тебя, и знаю до твоих кончиков пальцев!

— Если я задам тебе любой вопрос, ты все равно не сможешь ответить. Так в чем смысл всего этого?!

— Мне не нужно доказывать свое материнство, отвечая на глупые вопросы!

— Материнство вообще другая тема. Почему ты все мешаешь в одну кучу?

— А что не так? Я твоя мать, а потому я знаю все и делаю все ради тебя!

— Но это не так, ты все делаешь только ради себя! Ради других ты стараешься, если только это выгодно тебе!

— Эй, что у вас тут происходит? — в комнату вошел Манар, вставая около нас. — Почему вы тут ни с того ни с сего ругаться начали?

— Она хочешь уехать отсюда! — Линетт залилась слезами и прижалась к своему сыну.

— Да, я хочу переехать, но это не значит, что я оборву все связи с вами. Я буду так же здесь часто появляться.

— Если ты будешь здесь часто появляться, то зачем тебе переезжать?

— Чтобы у меня было свое пространство.

— То есть своей комнаты тебе уже мало стало?

— Но я не чувствую себя в безопасности.

— Знаешь, на зоне тоже нужно спать с открытыми глазами, — Эльза не могла поверить услышанному. Она говорит о том, что ей страшно находиться дома, а в ответ только, что нужно жить с этим. — Мам иди успокойся. Я поговорю с ней.

Сердце девушки сжалось от страха. Линетт вышла и комнаты и пошла в зал, пытаясь унять свои слезы. Манар закрыл дверь, но еще не оборачивался. По лбу Эльзы начал стекать холодный пот.

— Давай ты не будешь доводить маму до истерик?

— Но мне уже двадцать, я не обязана жить здесь…

— Значит так, — наконец он обернулся, и Эльза увидела в его глазах ту животную жестокость. — Если будет так выпендриваться, то я и прирезать могу. Пока был в колонии многому смог научиться.

— Серьезно? Ты убьешь собственную сестру?

— Скажи, я по-твоему, дурак — марать руки? Я сделаю это через своих знакомых, — он подошел к Эльзе и нагнулся около ее уха, — Так что ходи осторожно и пареньку своему скажи, чтобы ходил осторожно, иначе ножечком можно получить.

Это было тем, чего она так боялась. Причина, по которой сторонилась людей на подсознательном уровне. Угроза, которая исходила от этого парня, не потенциальная. Она реальная, и все, что нужно, чтобы ее получить, это просто сделать что-то, что ему не понравится.

Манар ушел, закрывая за собой дверь комнаты. Девушка упала на колени, пытаясь восстановить дыхание. Если раньше все ограничивалось побоями, то сейчас он может сделать то, о чем говорит. Он не блефует, пытаясь выиграть. Он предупреждает.

Глава 9

13.11.2016

Эльзе не хотелось выходить из комнаты. Казалось, что теперь весь ее огромный мир сузился до стен комнаты. И, слыша звуки за дверью, ее тело каждый раз содрогалось, надеясь, что опасность заявится не в этот раз. Через несколько часов, голод все же взял над ней вверх.

Она осторожно открыла дверь и посмотрела в коридор. Ничто не издавало шума, и, можно было бы подумать, что в доме никого не было. Но Эльза слышала несколько минут назад, что кто-то шел в сторону кухни. Она вздохнула, пытаясь успокоиться, и направилась туда.

На кухне за столом сидела Линетт с кружкой чая. Она смотрела в одну точку, о чем-то размышляя. Манара не было.

— А где брат?

— Сказал, что уедет по делам. В ближайшие дни вернется, — «дела» его связаны с криминалом, это очевидно. И мать все прекрасно понимала. Сложно привыкнуть к новой жизни, когда тебя выкинули из старой.

— У тебя все в порядке? — Линнет встала и вылила чай в раковину.

— Я пройдусь, — она пошла в коридор, и Эльза последовала за ней.

— И когда ты вернешься?

— Не знаю.

Дверь громко хлопнула, и на девушку подул резкий ветер. Линетт очень обижена из-за вчерашнего разговора, тут еще и Манар уехал. Скорее всего, она идет выпивать. Но Эльза уже привыкла к этому. Она снова придет нетрезвая, скажет, что не хотела меня рожать, и ей бы хватило Манара. Скажет, что не любила меня никогда, и на утро снова будет просить прощения за то, о чем даже не помнит.

Время уже за полночь, но Линетт все еще не появлялась дома. Пусть она и эгоистка, но Эльза — нет, поэтому переживает за нее. Сейчас придется привыкать, что они больше не вдвоем. Пусть у них и не теплые отношения, но они все-таки семья. Поэтому нужно проявлять понимание друг к другу.

В коридоре послышался грохот — наконец эта женщина пришла. Эльза облегченно вздохнула. Теперь можно будет нормально лечь спать. Девушка уже легла в постель, когда услышала голос матери.

— Эльза! — она резко открыла глаза. Линетт никогда не кричала на нее с первых же секунд, когда была пьяна. Пол коридора что-то царапало, и этот звук больно отдавался в ушах. Она поспешила к двери своей комнаты и заперла ее на щеколду. Она сделала ее сегодня самостоятельно из старых магнитов, — Я слышала, что ты закрыла дверь.

Девушка прижалась спиной к двери и задрожала, закрывая уши руками.

— Эльза, отрой дверь! — по спине начала ударяться дверь, и девушка задрожала еще больше, — Ты слышишь меня? Ты как поступаешь с собственной матерью? Да ты хоть понимаешь, сколько мне приходиться терпеть, чтобы ты могла нормально жить здесь?! А ты говоришь, что хочешь уйти отсюда!

— Боже, пожалуйста, пусть это закончится быстрее… — прошептала она себе под нос.

— Что ты там бубнишь? Говори с матерью нормально! — Линетт продолжала стучать по двери. — Знала бы, что ты вырастишь такой неблагодарной тварью, лучше бы я тебя вообще не рожала!

Эльза вытирала слезы, и откуда-то сверху, из одежды, повешенной на крючки, выпала маленькая бумажка сбоку от нее. Дрожащими руками девушка развернула ее, и увидела знакомый почерк. Она уже видела его, но времени на обдумывание, как он оказался здесь, не было. Эльза начала искать свой телефон. Но как ей звонить после их последнего разговора? Да и вообще, как просить о помощи, когда ты так долго отказывал? Внезапный грохот, который она услышала, сделал выбор за нее. Через секунду телефон уже был около ее уха, и Эльза вслушивалась в гудки.

— Пожалуйста… Я прошу, возьми трубку!.. — молила, чтобы Шэрон ответил ей вовремя.

— Открывай дверь! — продолжала кричать Линетт. — Если ты не откроешь сейчас, то тебе будет очень плохо!

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!»

— Алло? — наконец услышала девушка. Голос Шэрона был сонным, и еле слышимым.

— Шэрон!.. — крикнула девушка, и только потом уже поняла, что сделала.

— Что? Это тот парень из кафе? Да, скажи ему, что у тебя такая плохая мать. Только не забудь упомянуть, какая ты бездарность, которая совсем ее не ценит!

— Эльза?.. Это твоя мать? — его голос был обеспокоенным, но что ему делать?

— Пожалуйста… Пожалуйста…

— Да?

— Помоги мне, пожалуйста!

Пару секунд от Шэрона ничего не было слышно. Даже возгласы матери стали заглушаться, она была сосредоточена на одном только звуке.

— Скоро буду, — внезапно сказал Шэрон. — Дождись меня.

Телефон выпал из рук, Эльза схватилась за голову. В дверь все стучала Линет, и, казалось, что дверь вот-вот сойдет с петель. Шэрон был последней надеждой, последним спасением. И если он не придет сейчас, возможно, приходить уже не придется никогда.

Долбежка в дверь продолжалась уже минут двадцать. Эльза не могла понять, откуда у Линетт такие силы? Это обида дает ей второе дыхание?

Несколько минут назад Шэрон спросил номер дома, скоро он должен уже появиться. Но самодельная щеколда не сможет больше долго держаться. Эльза то и дело подходила к окну и проверяла, не подошел ли парень, и проверяла дверь. Ногти уже проткнули ладони до крови в попытках успокоить девушку, но это ничем не помогло. Голова болела от громких ударов, и в какой-то момент Эльза уже отчаялась. Если открыть дверь сейчас, то все закончится быстрее. И в тот момент, когда она уже тянулась к щеколде, услышала свое имя. Она бросилась к окну и увидела около подъезда Шэрона.

Он подбежал под окно. С этой стороны он выглядел совсем по-другому: его взъерошенная прическа и повседневная одежда вовсе не складывались с тем образом на работе.

— Эльза, прыгай сюда! — крикнул он, подставляя руки.

— Ты с ума сошел? Хочешь, чтобы я умерла, спрыгнув с третьего этажа? Заодно и тебя с собой прихвачу!

— Ты прекрасно понимаешь, что я не смогу войти в квартиру. Другого выхода нет!

Эльза не знала, что ей делать: с одной стороны была мать, которая может сделать непоправимые вещи, а с другой надежда на спасение, пусть немного извращенная. Она водила ногтями по рукам, чтобы успокоит свой разум и определиться с решением. Последовал очень громкий удар чем-то тяжелым, и девушка подпрыгнула на месте. Половина щеколды вылетела с треском и долетела до ее ног. Еще пару ударов и Линетт сможет войти в комнату — времени е оставалось.

Эльза поднялась на подоконник, ее ноги дрожали. Шэрон наблюдал за эти снизу, но ничего не говорил. Он прекрасно осознавал ситуацию, и ему нельзя было говорить неправильных вещей. Иначе все закончится плачевно. Это словно был очень высокий уровень сложности в визуальной новелле, но ошибка в выборе может стать фатальной.

— Ты точно меня поймаешь?

— Да! — Эльза все еще боязливо перебиралась с ноги на ногу на белом подоконнике. — Я обещаю!

И Эльза спрыгнула, чувствуя, как остер ветер, проходящий вдоль ее волос. Земля приближалась с неимоверной скоростью, и девушка зажмурила глаза.

Глава 10

— Господин Шэрон находится без сознания, — врач записывал данные Эльзы в журнал, — Нам нужна ваша подпись на согласие операции, — он протянул планшет с юридическим документом. Девушка расписалась дрожащей рукой, находясь в ужасе от всей этой ситуации. Почему же все сложилось именно так?

— Как долго будет иди операция? — еле произнесла Эльза, и к горлу подступил ком, мешающий говорить.

— Три часа. Но зависит от серьезности повреждений, — он подписал тот же листок и вложил в личное дело пациента, который сейчас находился в операционной, — Можете осмотреть палату. Я сообщу, когда юноша очнется.

Эльза вышла из ординаторской и направилась к палате в конце этого долгого белого коридора. Мимо проходили пациенты, у которых было тоскующее выражение лица. Смотреть на тоскующих детей было значительно сложнее, чем смотреть на тоскующих взрослых. Наверное, по той причине, что наивная детская радость была заключена в крепкие стены гипса.

Палата была не такого белого цвета, как коридор, что радовало. Глаза перестали болеть от резкого света, который продолжал давить после ночной темноты. Стены были нежного персикового оттенка, который напоминал стены «Красного ворона». Как символично.

Эльза почувствовала рукой вибрацию телефона. На экране появилось сообщение от матери: «Возвращайся в течении 24 часов, иначе я пойду в полицию и напишу заявление на твоего Шэрона».

Она легла на кровать и закрыла глаза. Ей так надоело это все. Почему ради нормальной жизни ей предстоит столько переживать? Почему-то именно здесь, в этой больнице, зная, что Линетт поблизости нет, а за несколькими палатами — Шэрон, она почувствовала себя в безопасности.

Через несколько часов ее разбудила работница больницы. Она была уставшей после ночной смены, но продолжала выполнять свою работу. Эльза дернулась от резко ударившей боли в плече.

— Госпожа, меня попросили вам передать, что пациент Шэрон пришел в сознание, — на часах был уже полдень, и солнце больно било по глазам. — Он в 203 палате. Много времени лучше там не находиться, ему нужно отдохнуть после операции.

Девушка вышла из палаты, а Эльза смотрела на потолок. Она думала, что ей все произошедшее просто приснилось. И свыкнуться с мыслью, что это был всего лишь сон, оказалось гораздо легче, чем с тем, что она сейчас правда находится здесь.

Пройти два небольших коридора и очутиться напротив двери Шэрона получилось быстрее, чем она надеялась. Что-то мешало ей коснуться ручки и войти в эту палату. Может, это страх от неизвестности, как поступит Шэрон. А может, из-за стыда за свою семью и за причиненные проблемы. Она сама до конца и не понимала, что это за чувство. Страх, стыд… вина, злость и обида. В этом захватывающем все ее естество опьяняющем чувстве было невозможно выделить какое-то одно.

Шэрон разговаривал по телефону, когда она вошла. Но поняла, что разговор уже подходит к концу.

— Да, позаботься об этом, пожалуйста, — его рука была перевязана гипсом, и резким ударом чувство, которое бушевало внутри девушки, усилилось, — Нет, сегодня я буду отдыхать после операции. Приходи завтра. Да, я понял. До завтра, — он положил трубку, но Эльза так и не решилась что-либо сказать. — Что стоишь около двери? Садись.

Она села на стул около кровати, на который указал юноша. Тяжелыми движениями она добралась до этого места, но не могла посмотреть ему в глаза.

— Как твое плечо?

— Я в порядке… — но она больше не могла ничего сказать. Ну же, спроси его тоже!

— Ладно. Если тебе интересно, со мной тоже все в порядке.

— Это хорошо…

Они молчали какое-то время, не зная, что сказать еще. С каждой минутой тишина становилась еще более тяжелой, как будто пропасть между ними росла с неимоверной скоростью.

— Врач сказал, я проведу в больнице около недели, пока не приду в стабильное состояние. Когда тебя выписывают?

— Сказали, через дня два-три.

— Ясно, — он потер глаза. — Тебе есть, куда идти?

— Не думаю… Но это мои проблемы, я что-то придумаю.

— Да посмотри же ты уже на меня! — он поднял голову Эльзы за подбородок. — Что происходит?

— Ничего… — он увидел, как ее взгляд снова ищет что угодно, лишь бы не встречаться его.

— Всего несколько часов назад ты цеплялась за меня, а сейчас даже в глаза боишься посмотреть. И это «ничего»?

— …

— Слушай, — он тяжело выдохнул, — Ты ни в чем не виновата. Ты не виновата в том, что у тебя такие родственники. Просто тебе не повезло, вот и все, — Эльзе вдруг захотелось плакать. — Завтра придет мой друг, он должен уладить дела на работе. Тебе не нужно это сделать?

— У меня нет работы.

Это был разговор не о чем, оба понимали, но что-то продолжало обоих не заканчивать до жути скучный и бессмысленный разговор.

— Мать не разрешала?

— Не разрешала ту, которую хочу.

— Знаешь, нельзя слушать тех, кто не дает тебе принимать решение.

— Я знаю, — она почувствовала на себе его взгляд. Такой холодный и чужой. Как будто это был совсем другой человек, не тот, что был под ее окном прошедшей ночью.

— Мне нужно отдохнуть после операции.

— Да.

Она поднялась, и не заметила, как ее шаг стал более уверенным и быстрым, чем тот, когда она вошла. И Шэрон горько усмехнулся, когда за ней закрылась дверь. Ему казалось, она потеплеет к нему после такого «широкого жеста», но оказалось, что его действия только отдалили их.

Эльза просто блуждала по больнице и не понимала, в поисках чего. Внутри образовалось неприятное чувство, от которого она не понимала, как избавиться. Все мысли были заняты Шэроном, и пониманием, что такого она еще ни к кому не чувствовала. Даже перед Линетт чувство вины ощущается по-другому потому, что она оказывалась виновата и не по делу. И смотреть Шэрону в глаза с каждым часом казалось все сложнее и сложнее.

— Код «синий». Третий этаж. Остановка сердца в реанимации. Код «синий». Третий этаж, — внезапно раздалось по коридору из динамиков. — Аппарат ИВЛ в отделении интенсивной терапии. Третий этаж главного здания.

Она увидела, как из-за угла выбежал мужчина во врачебном халате. Он бежал так быстро, что некоторые люди оборачивались на него. Профессор забежал в палату, которая находилась в нескольких шагах от Эльзы. Там около кровати работники больницы уже пытались восстановить биение сердца маленькой девочки.

— Держись! Подожди, Азалия! — порывисто кричала рядом женщина, задыхаясь от слез, которые не могли прекратиться.

— Сколько? — забежавший врач подбежал к мужчине, который проводил массаж сердца.

— Десять минут. Я не могу вернуть синус, — в воздухе отдавался прерывистый звук монитора пациента, который больно давил на уши.

— Нет, ни за что! Пожалуйста, сделайте еще раз! — кричала женщина, держась за ногу своей дочери. — Вы же в прошлый раз вернули ее!

— Госпожа, вы должны отпустить Азалию сейчас, — мужчина все пытался спасти маленькую девочку из крепких лап смерти, но прекрасно понимал, что этого может не произойти.

— Пожалуйста, попробуйте еще раз! Пожалуйста! Пожалуйста!

— Я сделаю это, — сказал мужчина, снимая белый халат. — Я продолжу.

Он приложил все усилия, чтобы вернуть маленькую девочку. Смотря на показатели, он все продолжал и продолжал делать массаж сердца. Девушка рядом продолжала давать девочке кислород, ведь сама дышать она уже давно не могла. Мешок Абу все сужался каждую секунду в надежде, что сейчас все получится. Получается каждый раз.

— Азалия! Азалия! Пожалуйста, продержись еще! — комнату заполнял крик страдающей женщины и сигнала, который издавала аппаратура.

Врач продолжал массаж сердца несколько минут, пока не понял, что стараться не придется. Последние нажатия были очень слабыми и безнадежными. Он повернулся к женщине, тяжело вдыхая воздух. Он метался в поисках подсказки, какие слова подобрать матери, которая теряет своего ребенка.

— Госпожа, — выдохнул он, — Ей, должно быть, очень больно. Вы должны дать ей отдохнуть сейчас.

Выражение его лица говорило о многом. Этот пациент был не очередным в его списке, и говорить так об этой девочке было ему очень тяжело. Женщина начала немного дрожать от услышанного, и схватилась за кровать. Она посмотрела на свою дочь и села рядом с ней. В этот момент аппарат, стоящий рядом с кроватью, издал протяжный и колкий звук остановки сердца. Работники, не в состоянии смотреть, отвели глаза от этой разбитой женщины.

— Моя… маленькая Азалия… — плача говорила женщина, — Ты хочешь уйти, но я… не хочу тебя отпускать… — врач закрыл влажные от слез глаза, — Если останешься здесь еще на чуть-чуть, тебе станет слишком больно… Я бы хотела еще немного побыть с тобой… Прости, Азалия, что… заставила тебя пройти через эту боль… Прости меня… — она вытерла рукавом свои слезы, и снова посмотрела на лицо своей дочери, — Азалия, я очень сильно… люблю тебя, — она опустилась к лежащей девочке и еле-еле коснулась ее губ.

Этот прощальный поцелуй врезался в голову Эльзе, как заостренный осколок, от которого очень сложно избавиться. Женщина выпрямилась, держась за маленькие ручки своей дочери. Врач посмотрел на свои часы, но заговорить смог не сразу.

— 14 ноября 2016 года, 14:29, —он сделал большую паузу, не зная, хватит ли у него смелости. — Официальное время смерти Азалии Каллахан.

И женщина начала задыхаться от боли, которая наступила после этих слов. Словно она оказалась под водой и только-только из нее вынырнула. Все в палате чувствовали это, и никто не мог ничего произнести. Врач, который пришел сюда, совсем не знал, что все закончится именно так. Именно поэтому он еще долго смотрел на фотографии, которые висели прямо над больничной кроватью.

Эльза долго не могла заснуть этой ночью. Перед глазами все еще стояла сцена в палате уже мертвой девочки. Она напомнила ей о том, что у нее никогда не будет. Любящая мать — единственное, о чем могут просить дети. Эльзе просто не повезло? Неужели это, правда, так и случается? Может, она просто не заслужила такую мать, а заслужила угрозы, подобные тому сообщению?

Эльза ничего не собирается предпринимать по этому поводу. Линетт слишком озабочена тем, что ней подумают другие, а «изнасилованная дочь» очень хорошая тема для слухов. Да, она хотела чего-то нового, острых ощущений, но таким образом. Видимо, перед тем как просить о чем-то, нужно точнее формулировать свои желания.

Глава 11

16.11.2016

Наутро Эльза решила, что нужно сказать Шэрону о сообщении, пусть Линетт этого бы и не сделала. Он имеет право знать, что о нем говорят или что с ним происходит. Да и к тому же, с ним нужно разговаривать. Врач сказал, что заинтересованность в чем-то может хорошо сказаться на выздоровлении. Поэтому, выпив обезболивающее, она направилась по коридору, который уже казался давно знакомым.

В этот раз она открыла дверь более уверенней, чем вчера. Но, как только она ее открыла, то увидела, что внутри уже кто-то находился. Его темная одежда кардинально отличалась от интерьера вокруг. Этого парня Эльза уже видела в кафе, но вот не встретив его сейчас, она не могла бы и вспомнить его лица.

— Извините, я зайду позже, — за ней тут же захлопнулась дверь, и никто из парней не успел что-либо сказать.

— Это с ней ты попал сюда?

— Да, — Шэрон поправил катетер, игла которого больно давила на вену.

— И как получилось, что у вас такие серьезные травмы? У нее сломало плечо?

— Вероятно. Она мне ничего не сказала.

— Как это не сказала? Она с тобой вообще разговаривает?

— Не то, что бы, — он устало посмотрел в окно, близилась зима.

— Она хоть чувствует вину за то, что с тобой случилось?

— Я не знаю.

— Может, с ней поговорить стоит мне? — злостно процедил он сквозь зубы.

— Ты будешь угрожать девушке? Это тебя не красит, Мейш, — посмеялся Шэрон.

— То, что она девушка, еще не означает, что ей можно вести себя, как вздумается. Сколько тебе еще лежать-то здесь?

— Врач говорит, неделю.

— А с работой как?

— Надеюсь, что смогу работать, иначе будет туго.

— Если тебе будут нужны деньги, можно хотя бы на первое время взять отпуск, и получить отпускные.

— Возможно, мне стоит над этим подумать.

— Ты думай-думай, а я пока буду приносить тебе всяких вкусностей на выздоровление, — он похлопал по пакету, который стоял на тумбочке.

— Да, спасибо, — он очищал апельсин от корки, пока Мейш что-то активно рассказывал. Он находился здесь, но мысли блуждали где-то очень-очень далеко.

Эльза сидела на пересечении стен двух коридоров, что разделяли палату Шэрона и ее. Она старалась ни о чем не думать, чтобы снова не придти к каким-то выводам, как это было вчера. Тяжело жить, когда твоя голова ни на секунду не опустошается. Слишком многие вещи тебя беспокоят, а ты не можешь со всем этим справиться.

Неожиданно она услышала знакомые голоса в соседнем коридоре. Она заглянула за угол, и увидела знакомых работников больницы. Они были в той палате, где умерла вчера девочка. Но профессора, который пришел позже остальных, Эльза не наблюдала. Все нервничали и вспоминали инцидент, произошедший совсем недавно.

— Она хотела увидеть всех нас? — девушка в белом халате не могла найти себе места и ходила от одной стены коридора до другого. — Могу поспорить, что она просто будет жаловаться.

— Точно. Ее лицо полностью изменилось, — согласилась молодая девушка в форме медсестры. — А какой у нас выбор? Чтобы она ни говорила, мы должны ее понять.

— Я понимаю ее, — сказал мужчина, проводивший массаж сердца, — Но мы сделали все возможное. У профессора Исака не было выходного в течение трех месяцев из-за Азалии.

— Профессор идет, — прошептала девушка, и все выстроились, когда к ним подошел лечащий врач умершей девочки.

— Большое спасибо за ваш тяжелый труд. Вы должны вернуться к работе.

— Что? — спросил мужчина.

— Я встречусь с ней один. Вы можете идти — у вас много работы, — голос профессора Исака не был грубым, когда он произносил эти слова. Его голос был усталый и измученный.

Все работники ушли, оставив профессора одного. Нельзя было точно сказать, о чем думал этот врач, у которого умер дорогой его сердцу пациент. Он очень долго смотрел в пол и даже не поднимал глаз, когда через некоторое время к нему подошла та женщина.

Он ждал чего угодно: ругани, угроз и всего, чего можно было бы придумать. Казалось, что даже не был бы против, ведь он не смог спасти ребенка.

— Доктор, — добродушно протянула женщина, — Спасибо вам большое за все, — профессор снова опустил лицо в пол, не в состоянии смотреть этому человеку в глаза. — Азалия так мучилась потому, что я хотела побыть с ней еще подольше. Но благодаря замечательным врачам и медсестрам, она провела три года счастливой жизни. Спасибо за ваш тяжелый труд. Спасибо за любовь к моей дочери и за лечение изо всех сил. Спасибо вам большое, — она поклонилась ему, а врач не мог спокойно стоять.

Он поднял лицо вверх, чтобы слезы не начали падать с его глаз, но это не помогло. Он отвернулся, и рукой вытирал слезы, не зная, что ему теперь делать. Мать девочки ушла, но профессор еще долго стоял в этом пустом коридоре и не мог остановить своих слез.

Эльза ощущала себя неприятно — она подслушивает чужие разговоры и чужие слезы. Но слыша плач мужчины, который считал, что не справился со своей работой, она не могла плакать вместе с ним. Казалось, она понимает ту боль, которую он испытывает, пусть она и никогда не ощущала чувство потери от смерти близких людей.

Профессор ушел, но Эльза уже не могла просто сидеть и ни о чем не думать. В этой больнице каждый день погибают люди, и видеть, как умирают люди, очень трудно. Но, не смотря на это, врачи продолжают бороться за жизнь абсолютно чужих людей. И слыша такие искренние слезы, Эльза могла бы назвать профессора Исака благородным человеком, который хочет помогать людям. И от того, что в этом мире есть хорошие люди, на душе у Эльзы стало тепло.

Да, мы можем повстречать на своем жизненном пути плохих, и даже очень плохих людей, но, не смотря на полученную боль, нельзя забывать, что не все из окружающих людей могут оказаться плохими. Нужно позволять людям становиться ближе. Ведь ты никогда не знаешь, что именно этот человек сможет помочь тебе стать тем человеком, которым ты хочешь являться. Плохие вещи случаются, но они не должны останавливать тебя на пути к хорошим.

Краем уха Эльза услышала, как дверь одной из палат открылась. В коридор вышел светловолосый юноша, работающий в кафе вместе с Шэроном. Когда он подошел к ней, Эльзя поднялась со своего места. Некоторое время они не могли ничего друг другу сказать.

— Шэрон мне обо всем рассказал.

— И что вы мне скажете?

— Ты виновата в том, что произошло, поэтому не доставляй больше Шэрону проблем.

— Я знаю. Мне не нужно, чтобы кто-то об этом говорил.

— Если понимаешь, то постарайся ради него, — он прошел мимо нее, и остановился. — Дам тебе совет — если будешь и дальше вести себя как жертва, то от этого лучше никому не станет.

Мейш ушел, а Эльза еще некоторое время раздумывала его слова. Она прекрасно осознает, что доставляет ему проблемы, поэтому и ведет себя так, хоть это и не справедливо по отношению к парню, который пришел к ней среди ночи.

— Ты столкнулась с Мейшом, да? — спросил Шэрон, когда увидел ее задумчивое и расстроенное лицо.

— Не слушай, о чем говорит этот парень. Он часто бывает груб, поэтому…

— Но он прав! — юноша удивленно на нее посмотрел. — Я… Я знаю, что очень виновата перед тобой. Если бы я не позвонила тебе, то ты бы не был сейчас здесь.

— И что с этого? — она посмотрела на него, не понимая, почему он так говорит. — Что было то прошло. Хватит искать виноватых. Да и к тому же, ты, наконец, посмотрела на меня.

— Не переводи тему так просто! — ее выражение лица было обессиленным. Словно она почувствовала, что нашла в себе силы говорить, но это умело игнорируют.

— Почему тебе нужно об этом говорить? Это уже в прошлом.

— Потому… Потому, что это все еще гложет меня! Если бы я тебе не позвонила, ты бы здесь сейчас не лежал. И я бы могла смотреть на тебя без этого чувства, что все, что я делаю, приносит одни неприятности. И что ты бы не относился из-за случившегося так холодно ко мне. Я чувствую, что пропасть, которая была между нами, с высокой скоростью расширяется. И я не знаю, почему мне так грустно из-за этого потому, что раньше я никогда не ощущала чего-то подобного, если общение заканчивалось. И… — Шэрон притянул ее к себе и обнял рукой за шею.

— Хватит. Успокойся, — он выдохнул в свою кисть. — Если честно, я думал, что тебе совсем все равно на то, что произошло. Поэтому тоже решил вести себя отстраненно, чтобы не начинать бессмысленные споры.

— То есть ты…

— Извини, я не думал, что ты так много взвались на себя, — он отодвинулся от нее. — Пожалуйста, говори мне, если тебя что-то будет беспокоить. Я не хочу, чтобы мы снова устраивали драму на пустом месте.

— Да…

— Я рад, что ситуация прояснилась. Кажется, ты мне что-то хотела сказать, когда Мейш еще был здесь.

— Эм, да. Дело в том, что та женщина несколько раз пыталась со мной связаться.

— Ты ей ответила?

— Нет.

— Вот и хорошо.

— Она кое-что написала, но я уверена, что она этого не сделает.

— Что она сказала?

— Она сказала, что если я не приду в течение двадцати четырех часов, то она напишет заявление на твое имя, но…

— Напишет что?!

— Но она этого точно не сделает!

— Откуда ты в этом так уверена?!

— Она зависит от мнения окружающих, а если распространяться слухи, что у нас такая ситуация, то Линетт точно не сможет с этим ужиться.

— Точно?

— Да, — он почесал голову. — Я уж думал, у меня большие проблемы намечаются. И так с работой будут сложности, а тут еще такое.

— Нет, я постараюсь больше не приносить неприятностей, — Шэрон прошел взглядом по ее сломанному плечу. Ему пришла мысль, что этот огромный гипс делает ее слабее, как криптонит во вселенной DC. Эльза начала ему открываться с совершенно новой стороны, и ему было интересно, что же она прячет в себе еще глубже чувства вины. — Ты ведь завтра выписываешься?

— Да.

— Завтра попроси у медперсонала мои вещи.

— Зачем?

— Возьми ключи, я дам тебе адрес квартиры, в которой живу. Побудешь пока там.

— Тебе совсем не страшно давать ключи от дома незнакомому человеку?

— Тебе ведь некуда идти.

— Да, но я что-нибудь придумаю. Я не хочу доставлять тебе еще больше проблем, чем есть уже.

— Больше, чем сейчас уже не будет, — Эльза посмотрела на гипс, наложенный на его руку, и увидела потемнение кожи от иглы капельницы. Прошел всего день, но синяк уже образовался, и девушка заметила, что, должно быть, его кожа очень тонкая и хрупкая. — Я понимаю, что нужно учиться принимать чужую помощь, когда ее тебе всю жизнь не давали. И я готов ждать, но мне будет легче, если буду знать, что у тебя есть крыша над головой.

— Я понимаю…

— Ты сделаешь, как я сказал?

— Да.

— Вот и хорошо, — рука Шэрона коснулась ее головы, и девушка почувствовала, что вот-вот заплачет. — Эльза? Что такое?

— Ничего, — она вытирала слезы, которые скатывались по ее лицу, и Шэрон снова обнял ее.

— Я не понимаю из-за чего это, но все ведь в порядке? Правда?

— Да…

Они сидели в таком положении еще некоторое время, пока Эльза не смогла успокоиться. Может, она заплакала из-за неожиданной доброты человека? Или от ощущения того, что ему не было все равно? А может, это было из-за неожиданного милосердия с его стороны? Как бы то ни было, сама Эльза не знает ответа на эти вопросы.

Безумная прошедшая ночь все еще стояла перед глазами. Эльза все еще отчетливо может вспомнить, что она ощущала за запертой дверью своей комнаты. Страх, который сковал ее движения, однажды вернется — она это точно знает. Но сейчас она дала себе немного времени отдохнуть от этого всего.

Девушка находилась в квартире Шэрона. Он сказал, чтобы она ждала его там, когда его выпишут. Квартира была вполне просторная для одного человека. Она могла бы сказать, что интерьер квартиры ему очень подходит: нет лишних предметов, только самое нужное. И осознавая, что никто не придет и не станет устраивать истерики, она могла вздохнуть полной грудью спустя столько лет.

— Жди меня дома, мы решим, что будем делать дальше.

Слова Шэрона все еще звучали в голове, и Эльза часто ловит себя на мысли, что не заслужила такого отношения с его стороны. Он постоянно тянулся к ней, а она только и делала, что отталкивала. Теперь единственным желанием стала оплата за все, что он для нее сделал и продолжает делать. Вот только он совсем ничего не хочет принимать с ее стороны, говоря, что помощь сейчас нужна именно ей. Сможет ли она воплотить единственное желание, которое не создала ее мать?

Глава 12

16.11.2016

Последние несколько недель Элия много общается с Кайном и чувствует от этого облегчение. Художество снова дает ей силы и мотивацию для чего-то нового, сегодня даже выходила на прогулку около озер в парке. И вроде бы все идет на поправку, но почему ей снова так тяжело сейчас?

Элия сидит на краю кровати и смотрит в щелку между занавесками на звезды. Почему-то все силы с наступлением ночи куда-то ушли, да и ей вовсе не хотелось раскрывать шторы. Глаза уже привыкли к темноте, и она видела пустое место на другом конце кровати. За три недели на прикроватной тумбочке и лампе накопилась пыль, но Элия даже не намеревалась ее стирать. Эта пыль — явное напоминание о том, что Тина уже давно нет дома.

Девушка легла поперек кровати в позе эмбриона, хватаясь за колени. Сейчас ей ни холодно и ни жарко, ни удобно и ни неудобно. Она просто ничего не может нормально ощутить потому, что мысли где-то далеко от нее. Может, в в Хебне, Дальвике или Вогаре. Или, может даже, в Скегестренде. А в голове крутилась одна и та же фраза: «Прошло двадцать восемь дней…»

— Как ты говоришь, он называется? — Элия рассматривала красные цветочки растения, которое Кайн принес.

— Бальзамин, — Кайн сел за барную стойку, на которой стоял цветок. Она была изюминкой в дизайне кухни этой квартиры. — Тебе нравится?

— Да, очень красивый. Спасибо большое.

— Нет проблем. Если тебе что-то еще понадобится, скажи мне.

— Хорошо, — Элия улыбнулась, почувствовав, как разливается тепло в ее сердце.

Когда ты в тяжелом состоянии от ситуаций, которые случились в твоей жизни, любое внимание людей ты можешь ощущать более весомо, чем оно есть на самом деле. Особенно, когда ты в нем нуждаешься.

И сейчас Элия была так благодарна за это внимание со стороны Кайна, что даже забыла о том, что это всегда было в порядке вещей. И, если бы Кайн смог увидеть эту нужду в глазах Элии, то пытался бы дать ей переизбыток, чтобы она не ощущала это как нечто очень дорогое, как драгоценные камни, которые копают в горных пещерах. Внимание — это не то ради чего стоит с кем-то бороться или относиться к этому с максимальной благодарностью. Это то, что есть, независимо от того, с какими силами ты вбиваешь кирку в горную породу.

Телефон Элии завибрировал, говоря о выходе нового видео в Келлете.

— Кайн, ты не против? Просто тут новое видео вышло от девушки, на которую я подписана в Келлете.

— Да, конечно, — Кайн поставил на середину барной стойки подставку для телефона. — Что это за девушка?

— Она выкладывает видео с поддержкой людям, вдохновляет и помогает жить. Я подписана на нее достаточно давно, но видео так часто начала записывать только в последнее время, — Элия поставила телефон на подставку, и тут же послышался женский голос.

— Всем привет, — ее голос звучал нежнее и более четко. Видимо, она купила хороший микрофон. — Сегодня я хочу поговорить с вами о восстановлении.

Кайн увлеченно смотрел на экран. Ему нравилось узнавать о том, что нравилось Элии, как будто она впускала его в свой маленький интересный мирок.

— Порой восстановление — это проснуться пораньше и пойти выполнять дела в кафе, заниматься йогой и кушать много фруктов и шоколада, а порой восстановление — это проводить целый день в кровати, прячась от всего мира до тех пор, пока не перестанете плакать. И каждый из этих вариантов имеет место быть. Самое важное — это заботиться о себе, каким бы этот день не был, — тут послышалось шарканье, и девушка опустилась за стол, — Посмотрите. Это наша радость, — у нее в руках был очень маленький корги, как будто только-только родился, — Он живет с нами пару дней, и мы еще не придумали ему имя. Может, вы поможете? — потом она опустила собаку на пол и выпрямилась. — Так, теперь вернемся к нашему разговору. Восстановление похоже на просмотр телевизора. Вы садитесь посмотреть фильм, но появляется слишком много рекламы, что иногда в какой-то момент вы даже забываете, что смотрели или почему вы там. Не позволяйте рекламе отклонить вашу первоначальную цель. Вы здесь, чтобы насладиться фильмом. Конечно, восстановление не означает, что у вас больше никогда не будет негативных мыслей и борьбы с ними. Восстановление означает, что независимо от того, насколько вы плохо себя чувствуете, вы решите не действовать в соответствии с ними. И еще хочу напомнить вам — вы не можете ускорить восстановление, и это абсолютно нормально.

Иногда, когда люди вокруг человека, страдающего от чего-то, совсем не смыслят в этом состоянии, им свойственно упрекать и ко всему придираться. Что-то вроде «Если я этого не испытывал, то этого не существует. Хватит все придумывать». И страдающие люди, слыша только это в свой адрес, перестают идти на поправку, если вообще шли, что делает только хуже с раненным сердцем. Но как восстановиться, даже слыша подобные вещи? Никак. Каждый раз, когда ты добиваешься какого-то прогресса, эти слова заставят тебя спуститься обратно вниз и больше не желать подниматься. Отгородиться от таких людей, пока ты восстанавливаешься — лучший вариант. А если такие люди всегда так к тебе относятся, то стоит задуматься, что эти вообще делают рядом с тобой. Но об этом Элия задумается еще нескоро, как бы грустно это не звучало.

19.11.2016

«Смарагдовый дракон на связи!» — прозвучало в соседней комнате. Элия не поняла, что это такое. Взяв телефон на своей кровати, она увидела уведомление с канала дракона. Это был звук уведомления?

— Всем привет, — прозвучало с открытием видео. — Не так давно я выложила видео о восстановлении, где говорила о том, что, если вы восстанавливаетесь, то подойдут любые методы, которые вам помогают. И под этим видео были люди, которые спрашивали, как это восстановление должно начаться, и также были люди, которые им отвечали. Их ответ в основном был довольно прост — научиться прощать. И я думаю, что эти люди говорят «научитесь прощать», когда они, вероятно, имеют в виду «научитесь отпускать гнев». Уход от гнева — это навык, который часто необходим для нашего собственного благополучия. Иногда этот навык также побуждает нас прощать людей, которые нас обидели. Иногда нет! И это в порядке вещей. Вы не обязаны прощать людей, которые причинили вам боль, особенно если они не исправились. И вам абсолютно разрешено злиться, особенно если это мотивирует вас положительно. Только не позволяйте своему гневу стать отравляющим и истощающим. Научитесь узнавать, когда вам нужно отойти от этого и перейти к чему-то лучшему.

Прощение сложно получить, потому оно должно быть бесценным. Вы можете перестать злиться на кого-то или больше не испытывать обиду по отношению к кому-то, но это вовсе не значит, что вы простили человека. И это нормально, если человек поступал так плохо, что не заслужил этого прощения.

От размышлений Элию прервал звук, который она уже очень давно не слышала в этом доме. Звук, который освобождал от пустоты этого огромного дома. Девушка побежала в коридор, чтобы увидеть его, спустя три недели он, наконец, вернулся домой.

В коридоре стоял высокий темноволосый парень, он снимал с себя пальто. Элия бросилась к нему в объятия, сжимая до побеления в костяшках.

— Ого, настолько сильно соскучилась по мне? — прозвучал над головой его низкий голос, и Элия, опьяненная эмоциями, совсем забыла о девушке, которая, возможно, подобралась к ним слишком близко.

— Да, очень сильно, — произнесла девушка дрожащим голосом. — Тебя так давно не было дома…

— Много работы, Эли, — он обнял ее в ответ, и ей показалось, что теплее этих объятий она еще никогда не чувствовала. — Я тоже так соскучился.

Он поднял ее голову и коснулся губами ее кожи. Вроде бы он, как обычно проявляет к ней нежность, но что-то Элии показалось в этом касании чужим и незнакомым.

Элия смотрела на свое отражение в зеркале ванной. Тин вчера вернулся домой, и ей должно было стать хотя бы немного легче, но почему-то этого не произошло. Она пыталась разглядеть, может, причина была все это время в ней, а не в этом парне?

— Ты, как всегда, с утра на ногах, — послышался голос сзади.

— Конечно. Чем раньше встанешь, тем больше дел успеешь сделать, — она выключила воду и взяла телефон с полки. — Будешь завтракать?

— Буду.

— Тогда умывайся пока, я позову тебя.

— Хорошо, — Тин встал напротив зеркала, а Элия уже скрылась в проеме двери.

За три недели он даже как-то отвык от этого. От стен этой квартиры, плитке в ванной комнате, от стаканчика, в котором две зубные щетки, и от Элии, которая всегда поднимается рано и готовит ему завтраки. Казалось, что это было что-то незнакомое и далекое. И даже, что это что-то не его.

Помня о том, что Элия должна его позвать на кухню, он направился в гостиную. Вчера толком и не удалось там побыть, он вернулся вечером, а потом они с Элией не выходили из спальни.

Кожа не помнила мягкости дивана, которую ощущала сейчас. Такое бывает, когда тебя дома нет практически месяц, но чувство, что это что-то твое, что-то родное понемногу возвращается. И ты ощущаешь тот комфорт и чувство удовлетворенности, которое искал, пока находился за пределами дома.

Рассматривая полки с фотографиями, картины, которые Элия написала, он заметил растение, которое явно выбивалось из общего интерьера квартиры.

— Эли, что это за цветок? — крикнул Тин, чтобы Элия его могла услышать.

— Это Кайн подарил, хотелось заняться чем-то новым, — сразу же услышал он в ответ.

— Но тебе же не нравится грязь, ты даже от меня цветы не принимала.

— Да, но сейчас хочется что-то поменять.

Тин все продолжал смотреть на бальзамин, размышляя о том, насколько сильно все здесь могло поменяться за время его отсутствия, в особенности, его интересовали изменения в отношениях Кайна и Элии.

— Очень вкусно, Эли. Спасибо

Они сидели за кухонным столом, наслаждаясь этим. Так давно они не завтракали вместе, что даже успели позабыть, какого это.

— Как дела в компании?

— Сейчас мы ведем переговоры с K&Y, — Тин так быстро уплетал лапшу, что можно было подумать, будто он голодал эти три недели. — Это почтовая компания в Норвегии, которая предлагает более быструю доставку посылок из-за рубежа за счет своих транспортных услуг.

Green Shipyard, компания Тина, получает достаточно высокий доход с железнодорожных путей, находящихся между странами Европы. И до прихода Тина на должность директора, Green Shipyard занималась только этим.

Тин не являлся наследником, он даже не входил в главную ветвь семьи. Сын президента компании еще был молод, а потому не понимал, что нужно будет нести ответственность за эту должность. Парень только и думал о том, что будет очень высокого положения, получать много денег и управлять жизнями людей, как ему заблагорассудиться. Президент и в тот момент уже думал над тем, чтобы не передавать сыну компанию, но практически в самый последний момент все решилось самостоятельно. В СМИ был большой скандал из-за того, что сын президента Green Shipyard связан с наркотиками, даже оказалось, что он являлся поставщиком, продававшим задорого. Никто бы нее принял такого президента, поэтому стали искать другого наследника, и таким образом вышли на Тина.

С момента получения этой должности, Тин постоянно радует президента, который приходится ему двоюродным дядей, хоть и делает вещи, которые того раздражают. Юноша немного отошел от расширения и управления железными дорогами, приняв для себя, что более выгодно будет сотрудничать не только с компаниями такого же типа. Он дает маленьким предприятиям шанс на развитие, вкладываясь в них большими суммами в надежде, что, когда те развернутся, он с этого выиграет.

Многие могут подумать, как и президент, что это бестолковая трата денег в гиблое дело, но с момента подписания первого контракта прибыль Green Shipyard увеличилась на 30 %, и Тин ни разу не ошибся.

— Звучит очень хорошо! — Элия не заметила, как стала тихонько постукивать ноготками по столу. — Какие прогнозы?

— Если все пойдет хорошо, что через два года они смогут расшириться по всей Европе. В плохом варианте, смогут только через пять лет с небольшими трудностями, — он смотрел, как пальцы девушки дрожат. — Элия, прекрати. Ты же знаешь, что меня раздражают монотонные звуки.

— Что? — Элия только обратила внимание на звук, и тут же убрала руку со стола. — Ах, прости, я не заметила.

— У тебя все в порядке? Чем занималась эти дни, расскажи хоть? — она задумалась о том, как же проходили три недели без Тина, и снова вспомнила о голосе девушки.

— Эм… Ничего особенного… Ходила в универ, писала картины. Хочу купить новые краски, художники их хвалят.

— Эли, тебе бы не только продавать картины. Тебе бы выходить на новый уровень, — он положил тарелку в раковину и поцеловал Элию в щеку, — Спасибо за завтрак. Я буду у себя в кабинете.

— Хорошо…

Тин скрылся в коридоре, и следом хлопнула дверь его домашнего офиса. Элия осталась сидеть на месте, ковыряясь в своей тарелке. Любит ли Тин ее на самом деле? Он был с другой девушкой, не отвечал на звонки и СМС. Но он же вернулся домой. Значит ли это, что все в порядке?

Глава 13

19.11.2016

Шэрон никогда раньше не лежал в больнице, и еще никогда он не ломал кости. Все это было у него в новинку, и, сказать честно, неприятно. Каждый день тебя будят в одно и то же время, чтобы ты завтракал, ведь до обеда ты не доживешь. Затем тебе дают одни и те же горькие лекарства в таблетках и ставят капельницу один раз день.

Место, куда тебе ставят катетер, начинает темнеть из-за игры, которая протыкает твою кожу и вену каждый раз в новом месте. Пока по прозрачной трубке скатывается лекарство, твоя вена не перестает гореть от содержимого, которое вкалывают насильно. Лучше никогда не болеть, чем ощущать такое. Радует только одно — его навещает Эльза и Мейш.

— Как проходит лечение? — спросила она, закрывая за собой дверь палаты.

— Вроде иду на поправку. Врач говорит, через пару дней выпустят. Ты принесла еду?

— Да, принесла, — засмеялась Эльза, доставая контейнер с хюмарсупой⁴.

— Наконец-то нормальная еда, — он открыл крышку и вдохнул приятный аромат домашнего супа. — Еда здесь пустая и безвкусная.

— Я знаю, — Шэрон поежился. — Что такое? С супом что-то не так?

— Нет, дело в этом. Просто я после капельницы, и чувствуется на языке привкус лекарства, — Эльзе было жаль Шэрона, она бы хотела его забрать из больницы, чтобы он так не страдал. Но прекрасно понимала, что иначе никак.

— Если вдруг ты переживаешь, то я держу твой дом в чистоте. Так что, когда ты вернешься, то не будешь все разбирать.

— Слушай, мне совершенно все равно. Главное, чтобы тебе было удобно, — он простонал от удовольствия, когда, наконец, съел ложку с истинным вкусом супа.

— Разве тебя не взбесит бардак, который я могу устроить?

— Не я тот человек, который может беситься из-за таких вещей. Потому, что сам не такой чистюля, как ты можешь подумать, — Эльза наблюдала за тем, как этот парень ел приготовленный ею суп из лобстеров, и думала о том, что он первый человек, который столько знает о ее семье. Придя к этой мысли, она поняла, что совсем ничего не знает про него.

— Откуда ты приехал?

— О, ты, наконец, заинтересовалась мной?

— Хватит, Шэрон.

— Ладно-ладно, — он протянул пустой контейнер обратно.

— Вот это у тебя скорость!

— Потому, что это лучшее, что я ел после этой больничной еды! — он сел поудобнее на кровати, скрестив ноги. — Что ты хочешь узнать?

— То, что ты можешь мне рассказать.

— Моя мать чистая исландка. Она хотела путешествовать, и приехала в Норвегию, где и познакомилась с моим отцом. Я родился в Осло и прожил там достаточно времени, чтобы мама поняла, что мне здесь не место. Мы переехали в Оулафсвик, родной город матери, где нас уже ждали ее родные. Это очень маленький город, где все друг друга знают, и чуть ли все не родственники. Все, рожденные там люди, занимались рыбным промыслом, поэтому все ждали от меня того же. Я не собирался так легко соглашаться, как мой отец, но никто меня не понял. Тогда я очень сильно поссорился с мамой, и уехал из города, — он замолчал, вспоминая последний брошенный на него взгляд матери.

— Вы… все еще общаетесь?

— Нет, о чем очень жалею. Какое-то время я сомневался и винил себя, нужно ли было так беситься и уезжать в поисках новой жизни. Но затем, когда прошло достаточно времени, чтобы моя тоска утихла, я понял, что нельзя прощать тех, кто не дает тебе принимать решения, даже если это твоя мать.

— Ты скучаешь?

— Очень.

— Тогда почему не свяжешься с ней?

— Когда я переехал в Акюрейри, то у меня украли мобильник. А приехать домой сейчас я не могу.

— Почему?

— Перед тем, как я уехал, я наговорил много вещей. И бросил фразу, что я вернусь тогда, когда добьюсь больших высот не рыбном деле, которое держит всех нас в заложниках. Но до сих пор я ничего не смог добиться. И я только разочарую ее, если приеду такой же, как уехал четыре года назад.

— Но у тебя же замечательная работа, которая тебе нравится.

— Официант — звучит не слишком круто, неправда ли?

— Но тебе ведь нравится то кафе!

— Да, но на одном «нравится» не уедешь, — внезапно Эльзе стало стыдно за свои мысли. Сейчас, когда Шэрон ей открывался, она рада, что проблемы с родителями есть не только у нее. Но и так же она была расстроена тем, что это был Шэрон, у которого были проблемы с родителями.

— Поэтому я не могу ей сейчас показаться на глаза. Я должен чего-то стоить. Хотя бы крупицу из того, что я наобещал ей, — Эльза положила свою ладонь поверх его, как бы успокаивая. — Помнишь, в ботаническом саду ты сказала, что я отчего-то бегу? Думаю, я бегу от самого себя четырехлетней давности. От того парня, который считал, что умнее всех и весь мир будет ему подвластен.

Чем старше мы становимся, тем лучше понимаем, что на самом деле ничего не понимаем и не знаем. Поначалу, кажется, мир ясен как три копейки. Что мы точно не совершим ошибок, которые совершает кто-то другой, что точно не наступим на какие-то грабли. Думаем, что наше понимание того, как все устроено — верное. Иногда даже доказываем это и дико бесимся, когда нам говорят, что это не так. А потом мы становимся старше. А потом мы, возможно, наступаем на те самые грабли. А потом мы начинаем видеть мир немного иначе. И тогда мы понимаем, все может быть совсем не так, как казалось. Наша жизнь зависит от нас. Но не только. Не только от нас она зависит в полной мере. Не всегда все идет идеально. Не всегда люди вокруг нас желают нам добра. Не всегда возможно отличить искренность от манипуляции. И когда человек понимает, что он ничего не знает — он знает намного больше, чем раньше.

— Но ты стоишь чего-то.

— Чего же?

— У тебя очень большое и доброе сердце, которое вывело тебя из места, в котором ты не хотел оставаться. И которое спасло меня от моей жестокой матери, у которого его нет и, скорее всего, никогда не будет. Ты радуешься и довольствуешься жизнью, не забывая ставить перед собой более высокие цели. Ты предан людям и можешь найти нужные слова. Ты можешь снять напряжение, если оно есть и можешь заставить человека чувствовать себя лучше. Ты многого в себе не замечаешь, потому и говоришь, что ничего не можешь стоить, — Шэрон слушал ее, а в конце усмехнулся.

— Глупая. Это тебя было всегда достаточно.

— Что?.. — переспросила она, думая, что она услышала что-то другое. Шэрон посмотрел на нее, не понимая, чему девушка так удивляется. А потом уже нежнее снова повторил.

— Эльза, тебя всегда было достаточно, — он взял ее ладонь в свою и почувствовал, как та дрожит. — Почему ты так нервничаешь?

— Потому, что меня никогда не было достаточно. Я всегда была недостаточно хорошей.

— Ты лучше, чем тебе может казаться. Ты храбрее, чем подозреваешь. Ты прыгнула с окна третьего этажа! Это новость просто крышу сносит! Ты сильнее, чем кажешься. И умнее, чем ты думаешь.

— Но я…

— Никаких «но». Просто ты просила не того человека, вот в чем была твоя проблема.

Эльза смотрела на Шэрона, но видела перед собой совсем не его. Перед глазами мелькали моменты из воспоминаний о трудном детстве, в котором ей приходилось выживать. Она пыталась угодить своей матери, чтобы получить любовь, в которой так долго нуждалась, но все это время она просила не того человека. Почему же Эльза не поняла этого раньше?

— Не того человека… — повторила она, опуская взгляд, — но тогда, кого же мне просить?

— А я тебе здесь на что? Я что, открытый перелом получил просто так? Ради того, чтобы мы вместе в больнице полежали?

— Прости…

— Тебе не нужно извиняться. Ты в случившемся не виновата, — в дверь постучались, и рука Эльзы дернулась от неожиданности, но Шэрон удержал ее в своей. В палату вошла медсестра.

— Извините, время приема закончилось. Приходите завтра.

— Да, — Шэрон отпустил ее и она прошла к выходу. — До завтра.

— До завтра.

Этой ночью Шэрон не мог уснуть от размышлений о матери. Ждет ли она его спустя четыре года в своем доме? Есть ли вообще смысл возвращаться, если вдруг она все еще рассержена на него и упрекать в побеге из дома? В его памяти все еще остался до боли сладкий запах духов, который витал по всему дому. Улыбка матери всегда была такой приятной и манящей, когда он выстреливал свои глупые шутки. Ее рука всегда была теплой, когда гладила по голове, пытаясь успокоить после разговоров с отцом. Он всегда был разочарован в своем сыне, что бы тот ни делал. И мама всегда защищала его, всегда была на его стороне. Что же случилось с этой крепкой и в тоже время мягкой связью? Куда она делась? Источилась ли эта нить в такую тонкую, что легкое дуновение ветра может ее порвать?

Он все еще помнит обеспокоенное лицо матери, которая выбежала из дома, пытаясь вернуть уходящего сына. Оно продолжало быть добрым и с каждой секундой становилось безнадежным. Эта женщина надеялась, что сможет остановить Шэрона, но его слова о том, что его не переубедить, засели у нее в голове. Надежда постепенно пропадала, пока вовсе не исчезла вместе с парнем, который в одно мгновение просто исчез из ее жизни.

это очень вкусный сливочный крем-суп, готовят его из лангустинов и лобстеров.

Глава 14

22.11.2016

Сегодня Шэрон, наконец, вернулся к себе домой, в свою старенькую родную квартирку. Единственная мысль о том, Что он сделает, как только вернется домой, была о еде. Когда тебя кормят пустой и безвкусной едой, ты не насыщаешься так, как тебе бы того хотелось. И ты начинаешь чувствовать голод до следующего приема пищи. И так без остановки всю неделю, пока ты не уезжаешь из этого ужасно голодного места.

— Сегодня должны придти мои друзья ближе к вечеру, хотят отпраздновать мою выписку. — произнес Шэрон, пока они обедали.

— Нужно что-то купить?

— Нет, они сами все принесут.

— Может, мне тогда стоит уйти? Это же твои друзья, все-таки, и они точно будут недовольны такому раскладу. Мейш уже точно меня ненавидит.

— Мне не очень интересно, что они подумают о том, что в данной ситуации ты живешь у меня. А Мейш, как старый толстый кот, поворчит немного, а потом потеплеет.

— Думаешь?

— Уверен. Хоть и знаю его не так давно.

— А как вы с ним познакомились?

— Он подобрал меня с улицы, когда я только-только попал в Рейкьявик.

— В каком смысле «с улицы»?

— Жизнь меня немного помотала за те пару лет, что прошли после моего побега. И в город я пришел пешком абсолютно без ничего. Мейш подобрал меня, накормил, одел и дал крышу над головой. И я до сих пор благодарен ему за это. Не знаю, где бы я был, если бы не он.

Эльза слушала рассказ Шэрона о своем друге, и ей становилось очень приятно от этого. Ей нравилось то, что этот парень рассказывает о себе из своего желания, а не только потому, что она его об этом попросила. Это все было чем-то новым и неизведанным. Такая милая и спокойная жизни была в новинку, а потому ощущение, что все это обман и что вот-вот случится что-то плохое, не могло просто пропасть бесследно.

— Мне точно не нужно уйти? — мялась с ноги на ногу Эльза, стоя прямо перед дверью, чтобы открыть гостям, которые должны вот-вот придти.

— Эльза, успокойся! Все будет нормально, почему ты так переживаешь?

— Ну, — она схватилась пальцами друг за друга. — Я никогда еще не встречала гостей. Поэтому это немного необычно для меня.

— Надеюсь, твой первый раз не будет испорчен пьяными парнями, — посмеялся Шэрон, и в этот момент в дверь постучали.

Эльза торопливо открыла дверь, и в квартиру вошли трое высоких парней, одним из которых являлся Мейш. Он был очень недоволен, когда увидел девушку, не то, что другие парни.

— Шэрон, поздравляем с выпиской! — они принялись обнимать парня, которых немного кряхтел от таких крепких объятий. Организм еще не полностью восстановился после долгой и мучавшей недели, — Что это за девушка?

— Это Эльза, — он указал на нее, — Это Норак, Даниэль и Мейш, которого ты уже знаешь.

— Мейш, ты знаешь эту девушку? — Нрак обиженно повернулся в сторону парня.

— Видел в больнице, — он прошел в комнату, в которой уже стоял стол для трапезы.

— Так вы попали туда вместе?

— Да, были определенные обстоятельства, — сказал Шэрон, приглашая остальных к столу.

— Расскажи нам, мы не знаем!

— Нет, о таких вещах просто так не рассказывают.

— Тогда, что ты хочешь?

— Ну не знаю, — задумчиво протянул Шэрон, — Тридцать миллионов?

— Ну ты и затянул планку!

— Ничего не знаю, — Даниэль достал из пакета бреннивин⁵.

— Разве можно пить среди недели? Вам же завтра на работу, — сказала Эльза, разглядывая бутылку.

— Я — начальник, — произнес Даниэль, глядя на Эльзу. — Поэтому завтра выходной.

— О-о-о, спасибо, начальник! — пропел Норак, и девушка улыбнулась.

Она уже и не помнит, когда могла так весело провести время с кем-то. Каждый день, словно день сурка, а радости так мало, что можно собирать по крупицам. Она и не заметила, как парни быстро напились, и разлеглись по всему полу. За столом остался сидеть лишь один Мейш, который был полусонный, и Эльза, которая ни рюмки не выпила, как бы не просили.

— Ты сейчас живешь у Шэрона потому, что у тебя проблемы дома?

— Да.

— Какие же это должны быть проблемы, чтобы заставлять людей прыгать с третьего этажа?

— Такие, что ты задумываешься о смерти, — Эльза смотрела на стол, не решаясь поднять глаза на Мейша. Он казался ей скрытным человеком и не дарящим свою дружбу кому попало.

— Если у тебя такие проблемы, то обратись к специалисту! — выкрикнул он, и Эльза поежилась, — Наличие травмы не освобождает от ответственности за то, как твое поведение влияет на других людей. И игнорирование этого факта — верный способ привнести в мир еще больше травм, — она слушала его, и понимала, о чем тот говорил, — Слушай, я мог показаться тебе грубым человеком, но это потому, что я беспокоюсь за Шэрона. Понимаешь, пару лет назад я нашел его на одной из улиц. Не знаю, как судьба с ним обошлась, но и расспрашивать я не намерен. Есть вещи, о которых нам может быть страшно вспоминать. Я взял его к себе, как бездомного котенка, — он протянул руку над столом, показывая на Шэрона, — И с тех пор я отношусь к нему, как к своему младшему брату, которого у меня никогда не было. Теперь он взял с улицы тебя, и я переживаю, как бы чего плохого не случилось, — он посмотрел на Эльза и прищурился, — Только тебе я об этом не говорил, верно? — он посмеялся.

— Да, — улыбнулась Эльза.

В этот момент на полу Шэрон вовсе не спал. Он тайно подслушивал чужой разговор, но совсем этого не стыдился. Наоборот, он был даже рад, что не спал в этот момент. Иногда, когда делаешь вид, что тебя здесь нет, открываешь много разных вещей о себе. И он чувствовал, что ему очень повезло с тем, где он сейчас находится.

— У меня голова сейчас треснет! — плакался Норак, хватаясь за голову.

— А кто заставлял тебя пить столько? — Даниэль несильно стукнул младшего по макушке. — Всегда сначала делаешь, а потом уже думаешь о последствиях, когда они наступили.

— Я не виноват, что так люблю бреннивин!

— Я уберу посуду, — посмеялась Эльза, собирая тарелки.

— Я помогу тебе, — Мейш собирал остатки посуды и направился на кухню вслед за девушкой.

— А я говорил тебе, что Мейш — старый кот. — Шэрон облокотился о дверную раму на кухне.

— В каком это смысле? — протянул светловолосый мужчина.

— В том, что ты на всех ворчишь.

— А вот и неправда!

— Да что неправда-то?

Они пробыли на кухне еще какое-то время, споря и смеясь. Эльзе казалось, что пройти то испытание с прыжком было верным решениям. Ведь оно привело ее сюда, где люди просто радуются жизни и друзьям, которые у них есть. На секунду ей даже стало грустно, что у нее нет таких людей. Любые человеческие отношения требуют достаточно усилий и знаний о них. Но она ничего о них не знает.

— Все, давайте валите отсюда! — Шэрон опустился на диван, хватаясь за больную руку, — Мне еще таблетки нужно принять.

— Как ты можешь выгонять гостей?! — Норак схватился за руки Эльзы. — Эльза, мы разве должны сейчас уйти? — он пытался выдавить из себя слезу, но ничего не получалось.

— Прекрати дурачиться, — Даниэль ударил парня по голове, выходя в коридор.

— Эй, не бей меня! — Норак последовал его примеру.

— Ладно, мы пойдем, — он попрощался с Шэроном, и дал пять Эльзе. — Выздоравливайте.

— Спасибо, — девушка закрыла за ними дверь и села рядом с Шэроном.

— И как тебе первые посиделки?

— Было бы лучше, если бы Норак не отключился еще до полуночи, — посмеялась Эльза.

— Это точно.

— Шэрон, есть одно дело, которое мне нужно сделать… — она схватилась за пальцы, натирая и. — Мне нужно забрать вещи из дома, но сама я не решусь пойти. Поэтому очень тебя прошу пойти со мной.

— Конечно. Пойдем чуть позже, — он достал небольшую капсулу с таблетками. — Мне нужно немного отдохнуть.

— Ты будешь теперь, как доктор Хаус, таблетки по карманам держать?

— А что не так? Не понимаю, почему другие не додумались до этого. Это же гениально!

— Главное, чтобы ты не начал вести себя, как он.

— Это как? Действовать так, будто ты всегда прав, не зная это наверняка?

— Да. А еще брюзжать постоянно и говорить, что все лгут.

— Ты посмотрела только одну серию что ли? — посмеялся Шэрон, смотря в потолок. — Не думаю, что смогу быть таким человеком. Это не то, что мне близко.

Единственное, что как-то связывало Шэрона с врачом из сериала, это решение загадок в образе людей. Пусть способы и цель совсем разные. Но единственное, что он хотел и что было у этого человека, это способность действовать уверенно потому, что тяжело жить с мыслью, что ты не знаешь, правильно ли это. Ему бы хотелось, чтобы все, что он делал, не было напрасно и имело хоть какое-то значение.

Но, на самом деле, вы влияете на других больше, чем вы думаете. Кто-то до сих пор хихикает, когда думает о вашей смешной шутке. Кто-то до сих пор улыбается, когда думает о сделанном вами комплименте. Кто-то молча восхищается вами. Ваш совет мог изменить чью-то жизнь. Поддержка и любовь, которую вы оказывали другим, сделала чей-то день. Ваш вклад и мнение заставили кого-то дважды подумать. Вы не незначительны и не забыты. Ваше существование имеет положительное значение, видите ли вы это или нет.

— Я надеюсь, мы закончим быстро, — Эльза открыла ключом входную дверь и немного подтолкнула, заглядывая внутрь.

— И что не входите? — услышала она голос Манара изнутри и подпрыгнула от неожиданности. Шэрон подошел к Эльзе и толкнул дверь. Манар стоял при входе на кухню. — Это что случилось-то с вами? Последствия прыжка веры⁶?

— Тебе-то какое дело? — спросила Эльза, взявшись за сломанное плечо.

— Мне — никакого. Но вот мать волнуется, а мы ведь с тобой говорили об этом, верно? — его взгляд в секунду стал выматывающим.

— Если я буду жить в другом месте, то и проблем от меня будет мало. А мама со временем смириться и успокоиться, — Манар молча смотрел на них какое-то время, словно раздумывая сказанные ею слова.

— Иди, — Эльза удивилась такому ответу, но не подала виду. Они с Шэроном направились к девушке в комнату, — А ты подойди сюда. Не бойся, я травмированных не бью, — произнес он, когда увидел рассерженный взгляд Эльзы. — Иди, давай. Мы просто немного поговорим, как мужчина с мужчиной.

— Все в порядке, — произнес Шэрон.

— Я быстро, — прошептала девушка.

— Что ты хочешь сказать? — Шэрон подошел к Манару, и тот, оценивая, посмотрел на него. Уточнение Манара «как мужчина с мужчиной» показалось Шэрону детским, но ничего не сказал, не желая раздувать конфликт.

— Я не знаю, по какой причине ты помогаешь ей…

— А на это нужны особые причины?

— Достаточно особые, чтобы позволить сломать себе руку, — он постучал по белой стенке гипса. — Значит так, мне глубоко насрать, куда она пойдет или чем вы собираетесь заниматься после. Главное мать не доводите, иначе мне придется принять меры.

— Я понял.

— И относись к ней так, чтобы эта соплячка не стояла на пороге и не просила вернуться назад. Потому что для нее уже места в этой квартире нет. Ты понял меня?

— Да, — в этот момент из комнаты вышла Эльза.

— А теперь чешите отсюда, пока я не передумал, — он открыл входную дверь.

Они вышли из дома, и Эльза не понимала, как расценивать действия брата. Да, это было всего лишь желание избавиться от нее, но теперь это послужило ее свободе. Теперь она, наконец, сможет выдохнуть и начать жить для себя, а не для кого-то другого.

Глава 15

23.11.2016

— Что читаешь? — Тин сел на диван около Элии, у которой в руках была светло-голубая книга. Тин улыбнулся. Этот роман он подарил ей в старшей школе.

Элия стояла на несколько ступенек выше Тина. Он, смущенный такой ситуацией, протягивал ей светло-голубую книгу с названием «Корабли всегда возвращаются». Это было еще до того, как они начали встречаться, а потому эта книга стала связующим звеном их нитей.

— Я слышал, тебе очень нравится этот автор…

— Да… Спасибо

Девушка улыбнулась своей лучезарной улыбкой, которая так ворожила Тина много лет.Это был момент, который они оба ценили, только ни разу об этом не сказали друг другу.

— Да так, роман, — Эли закрыла книгу и отложила ее. На обложке все так же пестро было написано «Корабли всегда возвращаются».

— У меня встреча скоро, поэтому можешь ложиться без меня, — он поцеловал ее в висок.

— Много не пей.

— Хорошо. Постараюсь вернуться не поздно.

Он всегда так говорит. И всегда возвращается далеко за полночь. Элия понимает, что встречи директора очень серьезная вещь, особенно если встречается с другими директорами или президентом, но пусть хотя бы не обещает того, чего он не сделает. Почему же этот поезд экспресс так быстро едет?

Тин вернулся практически под утро. И пока пытался переодеться, умудрился разбудить Элию. Кое-как надев пижаму, он упал на кровать. Девушка прижалась к нему, хотя тот и был немного холодный от влажного ночного воздуха.

— Ты снова поздно вернулся, — Тин прижал ее к себе, но, кажется, что он уже заснул. Прошло пару минут, прежде чем Тин подаст свой голос.

— Лилла…

Элия не могла пошевелиться. Послышалось ли ей это? Он только что позвал другую девушку? Она сжала складки пижамы Тина.

— Ч… что? Скажи еще раз, Тин…

И он, словно слушаясь ее голос, снова произнес имя чужой женщины. Элия почувствовала ком в горле, прикусила губу, но, не сдержав эмоций, поддалась слезам.

— Почему ты так жесток со мной?..

Элия плакала до самого рассвета, стараясь не разбудить Тина. Ведь плач был тем, в чем она сейчас нуждалась больше всего на свете.

Тин проснулся в своей кровати совсем один. Он провел рукой по месту, где должна была спать Элия, но никого не нашел. Посмотрев на часы, которые показывали десять часов, парень понял, что девушка уже вовсю занята делами.

В доме было тихо, Элия мало издавала какой-то шум. Только если она не слушала девушку в Келлете, которую смотрит уже несколько лет. Это Тину в ней очень нравилось. Его раздражают монотонные или громкие звуки, до жути любит чистоту и никогда не понимает, что вовремя сказать. Но Элия приняла его и таким, пусть они были еще совсем детьми в свои 17 лет.

Он заглянул в зал в поисках девушки, и смог ее найти. Она сидела за мольбертом и рисовала огромную пену, образовавшуюся от столкновения воды с камнем. Сразу вспоминается цитата из одного подросткового романа: «Она любила гулять со мной по берегу озера, где мы наблюдали за тем, как волны бьются о берег, и именно там она сказала, что в жизни есть только одна главная метафора — вода, бьющаяся о камни, потому что, сказала она, и вода и камни от этого страдают».

Но Тину не хотелось верить, что есть только эта метафора. А точнее, ему не хотелось верить, что и он, и Элия тоже являются этими камнем и водой. Они не страдали, просто у них сейчас возникли недопонимания. Это называется третий этап или «зуд третьего года», и с ним не все пары справляются. Но Тин верил или, по крайней мере, нуждался в вере, что у них все закончится нормально и что они не расстанутся.

Парень обнял Элию сзади, расположив подбородок на ее голове. Ему нравилось смотреть на Элию, которая чем-то так увлеченно занималась, в особенности, когда писала картины. В этот момент она вроде бы и находилась здесь, но в то же время где-то очень далеко. Она могла забыть о времени и не замечать вещей вокруг, и Тину становилось тревожно, что он не сможет за ней угнаться, поймать в нужный момент.

— Тин, я тебя не понимаю, — она убрала руки юноши и повернулась к нему. — Иногда ты нежен, прям как сейчас, и я чувствую, что ты любишь меня. Но иногда я совсем этого не вижу. Ты холоден со мной, не отвечаешь на звонки и избегаешь меня.

— Эли, ты чего? — он опустился рядом с ней и взял ее за руки. — Конечно, я люблю тебя. Я же говорил, что сейчас возникают сложности на работе. Как только они закончатся, все снова придет в норму.

— Кажется, я больше не понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что любишь меня. Сегодня, возможно, это так, но завтра ты уже будешь любить не меня, — Элия встала, смахивая его руки, и направилась в коридор.

Послышались ключи в дверном замке, и наступила тишина. Тин все сидел около мальберта и смотрел на то место, где Элия была всего минуту назад. Он, правда, боялся, что не сможет за ней угнаться в нужный момент, но единственное, что его пугало еще больше, что этот «нужный момент» он уже упустил.

У цитаты о воду и камень есть продолжение, о котором Тин, вероятно, позабыл: «А потом она бросила меня в той же кофейне, где мы встретились тремя месяцами ранее, сказав, что она — вода, а я — камень, и мы будем биться друг о друга, пока от нас ничего не останется, а когда я заметил, что воде ничего не делается от того, что она вызывает эрозию камней у озера, К. XIV с этим согласилась, но все равно меня бросила».

Глава 16

25.11.2016

— Твоя задача будет состоять в том, чтобы оформлять заказы. Со всем остальным парни разберутся, — произнес Даниэль, приготавливая кофе.

— Но я так не сделаю ничего полезного.

— Твой перелом не позволит сделать что-то сложнее, — он указал ложкой на гипс.

— Да ладно, Дэн! Ты же прекрасно знаешь, что я сейчас живу не один. Мне нужны деньги! Можешь хотя бы первое время в долг выплачивать всю сумму?

— Я бы рад, Шэр, — он запустил машинку и облокотился на стол. — Но ты сам должен понимать, что из-за наступления рождественского периода клиентов становится меньше.

— Я понимаю.

— Прости меня, — он приготовил напиток и поставил перед Шэроном. — Отнести на третий столик.

— Я возьму перерыв.

— Хорошо.

Столько денег, сколько готов дать Даниэль, не хватит для того, чтобы ужиться двум людям в съемной квартире. Шэрону придется искать другие варианты работы или находить совмещение.

Все объявления о найме, в основном, ничем не отличались. Исландия — это же остров, поэтому большая часть вакансий размещается на поиски новых рыбаков. Если и попадалось что-то стоящее, то это максимум фермерство и так же быть в области услуг в кафе или ресторанах. Шэрону нравилось место, где он находился, и менять его не особо хотелось из-за приятных условий. Но, если все пойдет худо, то придется отказаться от этой должности на некоторое время.

Когда парень, в который раз обновлял ленту с объявлениями, он увидел что-то новенькое. Создание сайтов он видел впервые в стране. Видимо, это совсем маленькая компания, которая зародилась относительно недавно. Терять нечего, нужно пробовать хоть что-то. В строке работодатель не было имени, только телефонный номер.

— Алло?

— Здравствуйте. Я увидел вашу вакансию на должность дизайнера сайтов, — на той стороне что-то зашумело. — Хотел бы поинтересоваться, нашли ли вы уже кандидата на эту должность?

— Пока еще нет. Вы где проживаете?

— В Рейкьявике, недалеко от ледового катка.

— Хорошо, смотрите, вы свободны сегодня вечером?

— Да.

— Я отправлю вам сообщение с адресом. Приходите в указанное время.

— Понял. Спасибо.

— До свидания.

Этот разговор казался Шэрону надеждой. Очень давно он хотел заниматься чем-то стоящим, чем-то «настоящим». И вот двери перед ним начали открываться, впервые за долгое время. Но он так же прекрасно понимал, что нужно сохранять самообладание, ведь дело не только в его давнем полумертвом желании. Дело было в ответственности, которую он возложил на себя, приглашая Эльзу в свой дом. И он пообещал себе, что справится с этим всем. Если сказать, что ты чего-то не можешь, то, конечно, ничего не получится. Именно по этой причине мы должны говорить себе раз за разом, что наши старания не напрасны, и мы достигнем намеченных целей.

Место, в которое он пришел, оказалось большой квартирой-студией. В комнате стояло несколько столов с компьютерами. Работодатель хочет устроить свой офис и привести сюда своих сотрудников. Идея даже не выглядела как-то странно. Ведь многие люди уже устали от одного и того же.

— Здравствуйте, меня зовут Шэрон, — представился парень и пожал светловолосому руку.

— Кайн, — ответил тот, — Не хочу отнимать много времени ни у себя, ни у вас. Поэтому давайте быстрее начнем, — он указал на стул, стоящий напротив главного стола, а сам сел за него. — Скажите, у вас есть опыт работы в создании сайтов?

— Нет.

— А теорией обладаете?

— Нет.

— Вы работаете сейчас где-то?

— Да, официантом в «Красном пере Ворона».

— Это возле Университета Творческих Культур?

— Да.

— Вы сейчас обучаетесь?

— Нет, мешали жизненные обстоятельства.

— Какие?

— В возрасте семнадцати лет я убежал из дома в поисках лучшей жизни, чем рыбное дело, которое ждало меня там.

Кайн смотрел на этого парня, и не понимал, почему он рассказывает такие вещи, которые выставляют его в не лучшем свете. Но уверенное выражение лица Шэрона подталкивало спрашивать дальше.

— Зачем вы ищете еще работу, если она у вас уже есть?

— Как вы могли заметить, у меня травма. Из-за моего состояния мне не могут давать тяжелую работу, а, следовательно, не смогут выдать полную зарплату. А сейчас деньги нужны как никогда.

— Из-за чего у вас денежные проблемы?

— Я взял опеку над одним человеком.

Шэрон прекрасно понимал, что выставляет себя не очень надежным парнем, но был убежден, что честность — единственно верная стратегия.

— Почему вы уверены, что из-за травмы я могу не взять вас на должность?

— Я не уверен, я всего лишь предполагаю.

Светловолосый юноша не понимал, почему вдруг ему захотелось сказать этому парню «да». Возможно, у Кайна просто очень доброе сердце, которое не может оставить человека в беде. А может, это было нечто другое.

— В чем прок, если я возьму на должность человека с травмой, который ничего не знает о деле, которое мне нужно?

— Из-за нехватки денег, мне придется учиться как можно быстрее, поэтому у меня не останется другого шанса. И…

— И?

— Я хочу заниматься чем-то стоящим. А вы — моя единственная надежда.

Кайн был польщен такой искренностью, но непонимания в его потоке чувств, все же было больше. Он помнит себя, который ушел за мечтой из своего родного дома. Наверное, по этой причине ему хочется помочь Шэрону. Потому что видит в нем себя самого.

— У вас есть компьютер?

— Нет.

— Будете работать здесь пять дней в неделю после работы. Будем проводить контрольные работы. По истечению времени обучения дам вам итоговый проект. Вы согласны?

— Да.

— В понедельник загляну к вам на работу и дам копию ключа офиса, — он встал из-за стола и подошел к поднявшемуся Шэрону. — Будем работать вместе. Очень на вас рассчитываю.

— Я тоже! — они пожали друг другу руки, и в этот момент Шэрону казалось, что то, зачем он ушел из своего маленького городка, где все друг друга знали, наконец, оказалось перед ним.

Последние несколько дней Эльза усердно пытается отыскать хоть какую-то работу. Если раньше она хотела найти работу в творческом кругу, то сейчас, единственное, чего она хотела, это не сидеть на шее Шэрона. Никто не отвечал на отправленные ею резюме, и девушка переживала, неужели все слова матери о ее способностях оказались правдой?

Шэрон начал открывать входную дверь, и Эльза вздрогнула от неожиданности. Ей все еще трудно свыкнуться с мыслью, что после замочного скрежета не поступит ругать, упреки и оскорбления, хоть и понимает, что этот парень никогда так делать не будет. Он сидел на диване с усталым выражением лица.

— Почему ты вернулся так поздно?

— Был на собеседовании. Из-за травмы в кафе не станут выплачивать полную зарплату, поэтому пришлось искать еще одну работу.

— Прости…

— За что?

— За все, что я причинила тебе…

— Эльза, ты ни в чем не виновата, перестань корить себя, — он похлопал по дивану рядом с собой. Девушка села недалеко от него.

— Я очень стараюсь найти работу, поэтому тебе не нужно так напрягаться из-за меня. Как получу первые деньги, сразу же съеду. Поэтому тебе не долго осталось присматривать за мной.

— Ты… — Эльза зажмурилась, предчувствуя, что ее снова будут упрекать в медлительности. — Правда, такая милая.

— Что?.. — она подняла голову, и увидела, как Шэрон смеется.

— Слушай, это тебе не нужно беспокоиться. Я сам тебя позвал к себе. Я знал, что мне придется брать за тебя ответственность. Я все прекрасно понимал. Тебе не нужно торопиться, чтобы съезжать.

— Но я думала, что тебя это напрягает. Это же так сложно находить новую работу, попадать в новый коллектив и все строить заново.

— Новые люди — это всегда здорово. Поэтому смена работы не приносит ничего плохого.

— То есть ты не расстроен из-за этого?

— Конечно же нет, — он положил голову ей на плечо, — Может так посидеть немного? Я очень устал за сегодня… — произнес он сонным голосом. Через пару секунд он почувствовал, как Эльза вздрагивала время от времени. Он поднялся и посмотрел на ее заплаканное лицо, — Так вот, где твоя слабость, — произнес он тихим голосом и начал целовать мокрые дорожки на ее лице. — Все в порядке. Ничего страшного, если ты заплачешь. Но не убегай от меня.

Из-за сонливости, Шэрон не запомнит свои слова. Но через какое-то время будет иногда приходить к мысли, чтобы Эльза нашла работу как можно позже. Он был готов тратить много времени в неделю на работу. Потому, что это стоило того, чтобы удержать Эльзу подле себя как можно дольше.

Глава 17

26.11.2016

— Спасибо, что согласился отвезти меня, — Элия села в машину к Кайну.

— Ничего сложного, не благодари меня.

— И как тебе быть за рулем?

— Трудно, я ведь только-только получил права, — он посмотрел назад, начиная выезжать с парковки.

— Может, мне не стоило садиться к тебе в машину в таком случае? — шутливо спросила девушка.

— Мы родились вместе, а теперь умрем вместе, — посмеялся светловолосый.

Город проходил мимо Элии за стеклом, и ей хотелось, чтобы дорога никогда не заканчивалась. Вот так ездить от точки «А» до точки «Б» было бы прекрасным времяпровождением. И пока она думала об этом, не заметила, как они уже приехали к большому торговому центру.

— Как ты чувствуешь себя?

— Вроде бы лучше, чем до, — они проходили мимо стеллажей с канцтоварами.

— Это хорошо, — она пальцем водила по коробкам с красками.

— Да, но… — она остановилась.

— Почему ты снова это делаешь? Почему, в который раз, ты его прощаешь и все равно остаешься с ним?

— Я люблю его, Кайн! Я люблю его так же, как еще в старшей школе, и я не могу от этого убежать!

— Но ты же видишь, как он с тобой поступает! Если Тин тебя не ценит, то это его проблемы, — он отпустил Элию, и сел рядом. — Ты достойна лучшего отношения, ты же понимаешь?

Но она не понимает. Когда ты живешь в этом, ты не знаешь, что это неправильно. Ты просто принимаешь это как что-то обычное и нормальное. И, живя в этом состоянии, рано или поздно ты принимаешь то мышление и перестаешь трезво мыслить по отношению к себе.

По лицу Элии стекали слезы, а Кайн все не мог собраться с мыслями. Это так грустно, когда люди плачут из-за комплиментов или от каких-то вещей о себе. Они должны были это слышать, но не слышали.

Тонкие русо-пепельные пряди волос выбивались из хвоста ее и падали по бокам от лица. Кайн смотрел на девушку, и понимал, что смотрит на нее ни как раньше. Что-то изменилось, но он не мог понять, что конкретно. Они оба здесь, он все так же за нее переживает, их дружба длится все дольше и, должно быть, не собирается заканчиваться. Так что же изменилось? Похоже, на этот вопрос ему еще предстоит искать ответ.

— Если Тин тебя не ценит, то это его проблемы, — он отпустил Элию, и сел рядом. — Ты достойна лучшего отношения, как ты не понимаешь?

Нет, она не понимает. Когда ты живешь в этом, ты не знаешь, что неправильно. Она так сильно любила Тина, что это мешало ей жить. Да, она должна все закончить, это ясно! Только…. как же собраться с силами закончить прошлую жизнь?

Кайн смотрел в сторону, понимая, что не сможет смотреть на то, как она плачет. Но он знал, что ей это нужно. И Элия плакала так, словно все это время терпела и подавляла свои истинные чувства. Рука Кайна гладила ее по спине, словно даруя надежду на лучший исход. Ей предстояло совершить серьезный и тяжелый шаг, который изменит все ее будущее. От этого шага изменится она, изменится Тин и вся их дальнейшая жизнь друг без друга.

Тин резко ворвался в квартиру, создавая громкий шум, от чего Элия даже дернулась.

— Элия, ты где? — крикнул он.

— Я в зале. Что-то случилось?

Ответа не последовало, только послышались быстро приближающиеся шаги. И почему-то в этот момент Элия впервые почувствовала, что боится. Она прижала пальто к себе, как будто оно могло ее спасти и укрыть от опасности. — Что это еще за парень тебя подвез? — он кричал, и Элия поежилась. — Даже мороз не в силах остудить мой гнев!

— Это был Кайн, он недавно купил машину, — она вздохнула и повесила пальто на вешалку. — Мы ездили в художественный магазин за красками, о которых я тебе говорила.

— Странно это. Сегодня он подвез тебя, да и цветок подарил достаточно дорогой. Раньше таких знаков с его стороны не было, — он сложил руки на груди. — Хорошо, ладно. Тогда позволь мне спросить, где краски?

— Обронила в машине. Я уже ему позвонила, поэтому скоро краски все-таки до нас доберутся, — Тин иногда можешь сказать необдуманные вещи, но это его никогда не беспокоило. — Не беспокойся. Он слишком хорош. Он молод, привлекателен и добр… Такая, как я никогда не заинтересует его.

— И с каких пор ты стала такой неприлично одинокой? Все из-за того, что я давно не появлялся дома? — его зубы заскрипели. — Почему я только сейчас узнаю, что тебе тоскливо?

— Ты и никогда не замечал. А что такое? Ты…

Но Элия не успела договорить, ее прервала ладонь Тина, которая больно ударила ее по щеке. У девушки сразу же выступили слезы, но она не издала ни звука. Возможно, в глубине души, она предполагала, что такое может случиться. Синяк появился почти сразу, он был темного оттенка, и больно выделялся на ее белоснежной коже. Она подняла взгляд на Тина, но его выражение лица было абсолютно таким же.

— Я же говорил тебе превратить устраивать истерики, — он почесал затылок, — У меня возникают подозрения на счет Кайна, заканчивай с ним видеться. — Элия усмехнулась таким словам.

— Тебя тоже можно назвать хорошим человеком, и что нам с тобой тоже перестать видеться? — она завела руки за спину и стала тревожно дергать браслет на правой руке, — Сначала мне казалось, что пока я с тобой, то смогу вынести любые испытания. Полная радости, я пережила смерть своих родителей, когда ты остался единственным родным для меня человеком, и последовала за тобой, отказавшись практически от всего, что у меня было в Хусавике. Я и не ожидала, что человек может так сильно измениться, — она сжала кулак, чувствуя, как ногти втыкаются в кожу. — И единственная причина, по которой человек так меняется, является его собственное желание. Давай разъедемся на какое-то время. У меня нет никакого желания заботиться об этом сломанном доме.

Тин секунду стоял, пытаясь понять, правильно ли он расслышал. Откуда у Элии вдруг такая уверенность, чтобы уехать? Она же всегда цеплялась за него, как за последнего живого человека.

— Нет, не надо, — он попытался взять ее за плечи, — Эли, я не собирался тебя бить. Ты же понимаешь, как тяжело сейчас в компании, но продолжаешь меня провоцировать, — И снова он пытается прикрыться делами компании. Компания, компания, компания. Когда же наступит время, когда он, наконец, поймет, что дело не только в ней?

— Давай расстанемся, — она откинула его руки от себя.

— … Прекращай свои шутки, — произнес он.

— Я серьезно. Я не отличалась особой терпимостью, ты уже должен знать, какой упрямой я могу быть.

И тут в Тине что-то щелкнуло. Его гнев от ревности к Кайну, от чувства, что Элия уходит, от своей беспомощности, все слилось воедино и выплеснулось фразой «Черт подери!». Тин схватил Элию за руку и потянул ее за собой в коридор. Последним, что услышала девушка, был бешеный удар дверью после слов «Вали отсюда! Убирайся с глаз моих».

Почему же все складывается именно так? Все так красиво начиналось тогда в Хусавике, во времена старшей школы. Элии не нужно было переживать, что Тин не вернется сегодня вечером домой, где он постоянно находится и думает когда-нибудь не только о благополучии своей компании. Но сейчас этот список пополнился. Теперь Элии предстоит переживать, в какой момент он может ее ударить.

Девушка сидела в коридоре этажа около двери квартиры, которую Тин с гневом закрыл. Ему так легко далось выгнать ее из дома, как бродячую старую кошку. Если она занимает такое место в этом доме, то почему Тин так ее ревнует и пытается контролировать, с кем она общается?

Стало прохладно, Элия озябла. Холода в Исландии наступили неожиданно. Такой температуры давно не было, хоть и бывали очень холодные дни. Сейчас же казалось, будто она находится там, где за спиной может оказаться белый медведь.

Вдруг дверь открылась, впуская в темный коридор свет из прихожей. Элия молча встала и направилась в дом. Тин ей ничего не ответил, просто посмотрел, как она направляется в ванную.

Девушка стояла под струями горячей воды, чувствуя, что холод понемногу уходит. Она старалась не думать о том, что сегодня произошло. У нее просто нет сил о чем-то думать. Хотелось просто помыться, снять с себя все это и забыться в долгом и сладостном сне. Дверь ванной открылась, и вошел Тин. По взгляду было видно, что он не чувствовал вины за происходящее.

— Почему не постучала? Неужели и правда думала, что я не впущу тебя?

Он так легко это сказал — «Неужели думала, я не пущу тебя?». А что еще остается, когда ты на протяжении тридцати с лишним минут сидишь в холодном подъезде, дожидаясь, пока домашний, наконец, успокоится и соизволит открыть тебе дверь?

Элия прикусила губу, чувствуя, как руки дрожат. Она услышала, как парень зашел под струи воды. Она повернулась к нему, и он прижал ее к холодной стене. Элия даже не дернулась от этого прикосновения своей кожи. Губы Тина накрыли ее, но девушка больше не ощущала того трепета, который присутствовал раньше. Она просто перестала что-то ощущать от его губ, от его руки, которая схватила ее за бедро. Это все перестало иметь то значение, которое делало их особенными.

— Пусти. Я не в настроении и очень устала, — она отвернулась от него, не желая смотреть в лицо человека, который бьет и выгоняет из дома, а через полчаса просит нежности в ответ на это.

— Не хочешь, что бы я тебя касался?

— Принимай, как знаешь, — Тин схватил ее за шею, заставляя посмотреть на себя.

— Договорились, — его лицо снова говорило о том, что парень разгневан. Все должно быть его и по его слову. Почему же все стало так стремительно ухудшаться? Он выключил воду и поднял Элию на руки.

— Стой! Что ты делаешь? — Элия пыталась сопротивляться, но как победить парня, который на две головы выше тебя?

Они зашли в спальню, и Тин кинул девушку на кровать. Он взял из шкафа свой черный галстук и навалился сверху нее.

— Посмотрим, на что ты способна после Кайна сегодня днем.

В этой фразе была выражена вся жестокость парня, который раньше даже не мог показаться таким. Этот поезд экспресс движется так стремительно, что Элия не может с него сойти.

Глава 18

27.11.2016

Элия никого не обнаружила в комнате, когда проснулась. Место, где спал Тин было прохладным, можно было сделать вывод, что он встал давно. Иногда на кухне можно было услышать какой-то шум. Ей категорически не хотелось вставать. Как можно вернуться к обычной и размеренной жизни, когда происходит такое?

Поборов себя, она все-таки нашла в себе силы одеться и выйти из спальни. Тин раскладывал еду по тарелкам, когда Элия зашла в кухню. Она еще помнит, как он впервые приготовил для нее ужин в Хусавике на их первую годовщину. Но почему она больше не помнит чувств, которые тогда испытывала?

— Ты вовремя. Я как раз закончил с завтраком. Садись, поешь.

Это было так знакомо, но в тоже время так далеко, что Элии показалось, будто это все ненастоящее. Будто какая-то передача на TV-шоу или реклама, на крайний случай.

Она ничего ему не ответила. Молча села за стол и принялась есть.

— Прошлой ночью… — неожиданно начал Тин. — Я, должно быть, причинил тебе боль?

«Прошлой ночью? То есть все, что было до этого, не считается? Как умно придумано». Девушка помотала головой из стороны в сторону, не в состоянии ответить на этот вопрос словами. Иначе станет только хуже.

— Я наелась.

— Но ты же почти ничего не съела.

— Я не голодна.

Тин остался сидеть за столом совсем один. И тут он вспомнил ощущения, которые испытывал, пока ел один во время отъезда. И ему стало так невыносимо тоскливо.

В темноте загорелся свет от экрана телефона, заиграли строчки «И, несмотря на трудности, мы с тобою справимся. Все это забудется, все еще наладится». Кайн сонно и нехотя поднялся и посмотрел на экран, «Элия». Время 2:47, почему она звонит в такое время? Он взял трубку, но услышал только тихие всхлипывания.

— Элия? — она ничего не отвечала, и его лицо в одно мгновение стало злым. — Что он сделал?

— Ничего особенного, просто я опять начала его раздражать, — она пыталась говорить, подавляя свои слезы, но у нее это мало получалось.

— Ты не можешь «просто начать раздражать». Если у него проблемы с головой — это только его вина, а не твоя. — Кайн подошел к окну, одергивая шторы. На улице все еще темно.

— Может быть, ты прав, — он тяжело вздохнул.

— Что я могу сделать для тебя?

— Спой мне ту песню, — всхлипнула Элия. — Пожалуйста.

И ему ничего не оставалось, кроме как спеть ей.

— He said, “One day you’ll leave this world behind, so live a life you will remember⁷.” —его голос был сонным и тихим, но в тоже время отдавал нежностью, — My father told me then I was just a child, “These are the nights that never die”. My father told me…

Он сидел, слышал, как она плачет, но ничего большего сделать не мог. Это пожирало изнутри. Почему она терпит его выходки? Почему позволяет к себе так относиться? Знал бы Тин, сколько слез она льет из-за него. Но что это поменяет?

Кайн попытался сменить тему, и они не заметили, как разговорились до самого рассвета. Небо начало светлеть, а Элия больше не плакала.

— Смотри, уже солнце поднимается, — он успокоился от стрельнувшей шутки Элии. — Мы проговорили с тобой часа три, не меньше!

— Прости, ты наверняка не выспался, — произнесла она с нежностью и благодарностью.

— Немного, но все в порядке, — он открыл окно, впуская утреннюю прохладу. — Надеюсь, мы успеем выспаться до занятий.

— Я тоже.

Они молча сидели, и им нравилась эта тишина. Им было некомфортно, когда тишина наступала с кем-то другим, но, когда это были они, это было даже приятно. Наверное, вот важно в жизни — чтобы был тот, с кем было приятно молчать.

— Кайн, спасибо, — резко выдала она.

— Ни к чему благодарность. Я бы сделал это, даже если бы не попросила.

— Я не об этом, — в трубке что-то зашуршало. — Ты знаешь, я не могу сказать все правильно, поэтому я прочту тебе одно стихотворение.

— Валяй, — улыбнулся Кайн.

— Ты всё ещё здесь?

Спасибо.

Дни пролетают мимо,

Но ты остаёшься со мной.

Уже темы давно все затронуты,

Уже нечего больше сказать,

Остаётся молчание томное,

И друг друга во взгляде искать.

Это сложное, очень важное

Состояние чистых сердец.

Помолчи со мной, дай понять тебя,

Отыскать даже то, чего нет

Среди явного, всем открытого,

Среди масок и сотен зеркал -

Настоящее, незабытое.

Я в тебе свою жизнь отыскал.

Тьмой загадочной, светом красочным,

Пронесется прекрасная весть,

Станет ярче день, станет ночь теплей,

Спасибо, что ты ещё здесь.

— Спасибо, что ты такого мнения обо мне, — сказал Кайн через несколько секунд обдумываний. — Но я могу сказать тебе абсолютно тоже самое.

— Это хорошо, — Элия зевнула. — Мне очень приятно.

— А теперь быстро иди спать, — резко перевел он тему. — Чтобы на занятия пришла не сонная, иначе я что-нибудь придумаю.

— Хорошо. Сладких снов.

— Сладких снов.

Он смотрел на экран, и ждал, пока она положит трубку. Он никогда не может закончить диалог с ней самостоятельно. Почему же так получается?

Глава 19

29.11.2016

Кайн уже не помнит время, когда Элии не было рядом. Они были рождены в одной палате, ходили в одну школу и поехали вместе в столицу. Всегда они были вместе, и помогали друг другу. Но сейчас Кайн не мог ничего сделать для нее, и это очень расстраивало. Но единственный вопрос мучил его уже какое-то время. Ему хотелось найти ответ на вопрос, почему Элия остается с Тином. Почему она позволяет такое отношение к себе?

Элия очень нежный и ранимый человек, поэтому Кайн еще давно принял для себя, что ему предстоит защищать ее. Но почему он не может сдержать данное себе обещание? Да, он обещал Элии, что ничего не будет делать. Она должна самостоятельно справиться с назревшими проблемами, по ее словам. Но почему он просто не может взять все в вои руки, чтобы она так не страдала?

— Вы в порядке? — от размышлений его прервал Шэрон.

— Да. Но почему ты обращаешься ко мне на «вы»? — он выглянул из-за монитора.

— Вы — мой работодатель, — иногда этот парень был краток, за что Кайн был благодарен ему.

— Скажи, если человек остается в месте, где ему делают больно, то какие на это должны быть причины?

— Должно быть, вы хотите услышать что-то важное и грандиозное.

— В каком смысле?

— Причины, почему люди остаются в таких местах, всегда до боли просты. Некоторые остаются из-за привычки, веря, что не смогут ужиться с кем-то другим. Другие просто боятся уходить. А третьи потому, что любят так сильно, что эта любовь покрывает плохое отношение партнера. Все зависит от ситуации.

И сейчас Кайн подумал, почему наша жизнь сложна до слез, но в некоторых ситуациях до слез проста. Возможно, вся наша жизнь — это всего лишь выбор между страхом и любовью. Страх олицетворяет жертвы ради блага, о котором говорят. А любовь — реальное благо ради себя и своего сердца. И люди остаются рядом с токсичными людьми потому, что выбирают страх?

В этот момент в офис вошел темноволосый парень. Он прошел до стола Кайна, и тот посмотрел на Шэрона.

— Можешь сегодня пораньше уйти.

— Хорошо, — он быстро собрался и вышел из офиса.

— Все в силе? — спросил Зен, облокотившись о стол. Сегодня они должны были устраивать марафон по кофейням вокруг ботанического сада. Это была их своеобразная традиция во время развешивания гирлянд по городу.

— Да, мне только нужно кое-что закончить, — сказал Кайн, не отводя взгляд от монитора. — Эм. Ты ведь знаешь, что сейчас происходит у Элии?

— Ну, да. Ты рассказывал.

— Можешь ли ты ответить мне, почему все сложилось именно так? — он лег на спинку кресла. — Зен, я просто не понимаю, почему она все еще с ним.

— Тебе нужно рассказать о счастье?

— Нет, мне это не нужно! Мне нужно знать, почему она остается с ним.

— Хорошо, я все равно тебе расскажу. Ты знал, что Вангог ел желтую краску потому, что желтый — яркий цвет, и он думал, что если он съест это, то он станет счастливым. Все думали, что он просто сошел с ума, съев что-то настолько ядовитое и токсичное. Но если ты посмотришь на это менее осуждающим взглядом, то увидишь, что он, как и все остальные, кто действительно пьет алкоголь больше ради вкуса, чем те, кто хотят напиться и забыться. Никто не курит травку потому, что им нравится вкус, они делают это потому, что это делает их счастливее. И как ты думаешь, почему эта девушка остается со своим неверным и токсичным парнем? Потому что, когда он не изменяет ей, он делает ее счастливой, хотя это ядовито. Реальность такова, что мы все просто отчаянно ищем способ быть счастливыми, даже если это не хорошо для нас. Например, все плохое, что мы делаем — это наша желтая краска

Кайн смотрел на Зена, и не мог ничего ему ответить. Он понимал, о чем тот говорит, но не мог это принять. Ему не хотелось верить, будто все настолько просто и легко. Ему нужно было верить, что за этим стояла очень сложная и непостижимая истина, которую мало кто поймет и которая бы имела вес более значительный. Но почему-то всегда за подобными вещами стоит нехватка. Почему же в этом мире так много людей, у которых нет таких простых и базовых вещей? Почему они готовы терпеть многое ради того, что у них по умолчанию должно быть?

— Ты закончил? — он указал на компьютер.

— Да, — Кайн встал со своего места и выключил его.

Глава 20

30.11.2016

— Слушай, Шэрон, — девушка раскладывала еду в тарелки.

— Да?

— Мейш сказал одну очень правильную вещь, когда они приходили на ночь, — Эьза положила тарелку перед парнем, и тот принялся есть.

— И что он сказал?

— «Твоя травма не освобождает тебя от ответственности за то, как твое поведение влияет на окружающих, — она села напротив парня. — И игнорирование этого факта — верный способ привнести в мир еще больше травм». А одной Линетт уже больше, чем достаточно.

— Иногда он даже удивляет.

— Он прав, поэтому я хочу обратиться к психотерапевту.

— Если тебе нужны деньги, я могу дать.

— Нет! Я не прошу у тебя денег. Из-за меня и так проблемы с финансами, поэтому я подожду, пока не устроюсь на работу.

— Деньги всегда можно найти. Если тебе что-то нужно, просто скажи мне.

— Да…

Он смотрел как она неловко ела пасту после его слов, и снова поймал себя на мысли, что она ведет себя очень мило. Куда же делать та Эльза, которая только язвила и отталкивала его?

Глядя на то, как она маленькими шажками, словно улитка из раковины, пытается узнать мир, он заметил, на какой скорости все движется в его мире. И ему стало грустно от этой мысли.

«Заставить идти время в твоем мире, чтобы оно совпало с моим — сложнее, чем казалось. Поэтому придется остановить время в моем мире, чтобы оно совпало с твоим»

Шэрон был в офисе Кайна. Прошло не так много времени, но сейчас он справляется куда лучше, чем в первый день. Светловолосый разговаривал со своим другом из группы, который иногда заходит сюда.

— Зен, а как дела у тебя с проектом Silver of Life?

— Пока еще не могу найти гитариста, остальных уже нашел.

— У меня есть один знакомый, который играет на гитаре, и он бы хотел связаться с тобой.

— Да? Тогда можешь скинуть его номер?

— Да, сейчас.

В этот момент Шэрону на телефон пришло сообщение. Он посмотрел на экран — Эльза.

Я нашла работу!

13:44

Поздравляю!

13:45

Он был расстроен такой новости. Теперь Эльза больше к нему не привязана, а значит, что она в скором времени уедет. Но почему он так расстроен этой новости?

— Шэрон, у тебя все в порядке? — он поднял глаза на светловолосого.

— Да, все в порядке.

— Просто ты резко переменился в лице.

— Нет, у меня все нормально.

— Ты закончил с заданием?

— Нет еще.

Как люди, мы часто хотим того, что не соответствует нашим желаниям, потому что в идеале мы считаем, что это решит все наши проблемы. Подсознательно мы знаем, что это не так, но принятие этого означает, что мы должны сделать работу сами; мы должны быть ответственными. Не существует одной вещи, которая всё исправит; это приходит через внутреннюю работу. Мы хотим того, чего не можем иметь, не потому, что на самом деле хотим этого, а потому, что хотим чувствовать себя лучше.

Глава 21

5.12.2016

Он поправлял свой пиджак, стоя в коридоре напротив зеркала. Элия закончила мыть посуду и подошла к нему.

— Когда вернешься домой? — спросила она, надеясь, что он вообще вернется сегодня.

— Не знаю, много дел на работе, — он взял свою сумку, поцеловал Элию в макушку. — Я люблю тебя.

Он закрыл за собой дверь, даже не желая услышать что-либо в ответ. Наступила тишина. Элия стояла и смотрела на закрытую дверь, как будто Тин сейчас вернется, скажет, что что-то забыл и поцелует ее еще раз. Как это было раньше.

И она увидела сцену, которая уже когда-то была на этом самом месте. Вот Тин возвращается, они улыбаются, и Тин так долго уходил на работу, что часто опаздывал. А сейчас выходит за полтора часа и всегда приезжает за полчаса раньше, говоря фразу Элии — «чем раньше встанешь, тем больше дел успеешь сделать».

Кажется, она перестала понимать, что вообще означает его признание. Он, правда, ее любит или же это просто для галочки? Как бы хотелось верить в первое.

— Я думаю, тебе нужен друг, чтобы радовал, пока меня нет рядом, — Кайн опустил на пол маленького щенка.

— Но… ты… Тин… — она не могла собраться с мыслями, пока маленькое чудо пыталось запрыгнуть к ней на ноги.

— Я понимаю, что ты очень рада, но мне пора спешить. Есть еще дела!

— Спасибо тебе, Кайн! — она крепко обняла его, прижимая к себе.

— Я ничего не сделал, — он обнял ее в ответ. — Ладно, мне, правда, пора торопиться.

— Хорошо, — у нее была улыбка до ушей, и Кайн не мог не улыбнуться ей в ответ. — Дай хотя бы проводить тебя.

— Давай быстрее! — он выбежал в коридор, и Элия последовала за ним.

— До встречи, — она открыла ему дверь.

— До скорого, — он помахал ей рукой и скрылся на лестнице.

Элия вернулась в гостиную, и кеесхонд бегал за ней. Она села к нему на пол, размышляя о том, какое имя ему придумать. Это было первое животное, которое у нее появилось. Раньше родители не разрешали заводить животных, ссылаясь на то, что она недостаточно ответственна и ей самой предстоит вырасти. Но ее волновало то, что сейчас запретить ей может Тин. Он до смерти не может терпеть беспорядок, а собака точно его создаст.

Он терся о руку Элии, чувствуя тепло, исходящее от нее. Он так ласкается потому, что еще ребенок и даже не был со своей матерью. Но девушке так это нравилось — чувствовать, что кто-то в ней нуждается. А все потому, что она сама нуждалась в этих вещах.

— Бетхор… — тихо произнесла Элия, и щенок вопросительно на нее посмотрел, — Коротко Бет. Как тебе?

Он начал лаять и вилять хвостом, подбегая ближе к девушке. И в этот момент у щенка, с появлением имени, впервые в его жизни появился дом, в котором бы его любили и ждали.

— Элия? — она даже не заметила, как Тин уже вернулся с работы, — Ты в гостиной? — в зал пошел парень и увидел щенка, который находился в руках девушки, — Кто позволил тебе принести «это» в наш дом? Немедленно избавься от него!

— Ну и куда мне его деть? — грустно протянула Элия.

— Он такой грязный, посмотри. А когда вырастет, тебе попросту надоест с ними возиться. Ты же умная девочка, подумай сама!

— Так ты тоже не в курсе? В детстве я мечтала о домашнем питомце, но родители мне не разрешали. И я очень мечтала о собаке, когда у меня будет свой дом.

— Ты по-прежнему думаешь, что из этого выйдет что-то хорошее? Давай попозже, я найду парочку неплохих вариантов.

— Но я не хочу попозже, я хочу сейчас, — Элия грустно посмотрела на парня. — Тин, пожалуйста, позволь оставить его…

Тин только тяжело вздохнул, ничего не ответив. Он пошел в спальню, а Элия расслабилась, получив разрешение. Щеночек лизнул ее руку, как будто успокаивая.

— Тин, а ты можешь завтра поехать со мной в Сельфосс? — спросила Элия вечером, когда Тин вернулся с работы.

— Зачем туда?

— Мои работы заметил один художник, и он сказал, что мои работы ему очень понравились. Сказал, что у меня может быть большое будущее.

— Я занят.

— Но мы так давно никуда не выбирались, Тин! Да и ты много не потеряешь!

— Прости, но у меня дела на работе.

— Но Тин!..

— Эли, я тебе сказал, что я занят! — Тин скинул со стола всю посуду и грозно посмотрел на ее испуганное лицо.

— Если я уйду, тебе будет грустно, верно? — произнесла она дрожащим голосом. — Так какого черта ты делаешь все, чтобы это произошло?!

Тин схватился за голову и тяжело вздохнул. Щенок лаял на Тина, пытаясь защитить свою хозяйку. Она не уйдет, слишком сильно она к нему привязана, чтобы так поступить.

— Прекрати начинать ссору из-за ничего.

— Какое «ничего»? Ты хоть понимаешь, что за последнее время ты ни разу не проявил ко мне хоть каплю внимания, хоть каплю заботы!

— Я тебе говорил, что я занят. Ты должна понимать, что мне очень тяжело работать в компании!

— Ты постоянно это твердишь, Тин! А я тебя практически не вижу! Ты уходишь рано утром, возвращаешься за полночь, а иногда и вовсе не возвращаешься! Я тебя не знаю, ты понимаешь это? Когда мы с тобой нормально разговаривали в последний раз?

— Когда у меня будет меньше работы, тогда посмотрим, — он повернулся, направляясь к выходу из кухни.

— И сколько мне еще ждать? Пока ты не соизволишь снова вернуться домой? Но это же не жизнь! — она сделала шаг за ним, но тот ударил рукой по стене, напугав ее.

— Хватит! — он повернулся к ней, но как будто не обратил внимания на ее дрожь, — Если тебе так ничего не нравится, то уходи! Уходи!

Элия стояла и не могла поверить в то, что сейчас услышала. Он снова ее прогоняет? И сколько раз это еще повторится?

А в это время Тин наблюдал за ней без каких-либо эмоций, он был уверен, что она так не поступит. Привязанность к людям — злая штука. Она поплачет, пойдет на занятия, успокоится и все станет снова нормально. Если так можно сказать.

— Я пошел на работу, — произнес он, понимая, что она ничего ему не ответит. — Сегодня меня не жди, — Бетхор подбежал к парню и продолжал лаять, что вывело Тина из себя. — Да заткнись ты уже!

Он ударил животное ногой, и оно отлетело на некоторое расстояние, завизжав.

— Тин, ты совсем уже?!

Она бросилась к Бетхору со слезами, а Тин, посмотрев на это зрелище, просто отвернулся. За ним захлопнулась входная дверь, а Элия не знала, что делать. Что если у него что-то сломано, а она сделает только хуже?

Дрожащими руками она пыталась набрать номер Кайна, что у нее мало получалось. Но собрав силы в кулак, она все-таки позвонила. Щенок что-то невнятно мычал, а Элия вслушивалась в гудки, надеясь, что Кайн вот-вот ответит.

— Алло? Эли? — послышалось с той стороны.

— Кайн! Мне нужна помощь! — кричала Элия.

— Что такое? — внезапно его обеспокоенный голос стал более серьезным. — Тин снова тебе что-то сделал?

— Не мне, а Бет! Он его ударил! Кайн, пожалуйста! Я не знаю, что мне делать!

— Я сейчас позвоню своему знакомому, старайся его не двигать!

— Прошу, быстрее!

Кайн сбросил трубку, а Элия не могла перестать плакать. Она пыталась успокоиться, но у нее ничего не получалось. Оставалось надеяться, чтоврач придет как можно скорее.

Через некоторое время за щенком пришел высокий юноша, которому, казалось, не было и двадцати. Он был так молод, но уже работал в ветеринарной клинике, а потому был сейчас единственной надеждой для Бетхора.

— Доктор, с ним все будет в порядке? — сказала Элия, когда парень положил животное в переноску и торопился в больницу, которая находилась недалеко от ее дома.

— Я не могу вам ничего сказать, пока его не прооперируют.

— Но операция в таком маленьком возрасте!..

— Именно поэтому не задерживайте меня!

Врачи, как профессионалы своего дела, должны уметь сохранять самообладание, быть решительными и сохранять холодный ум, но этот парень был все еще ребенком, который не умеет не показывать сопереживание и волнение. Именно из-за этого качества Элия, оставшись одна в прихожей, не понимала, стоит ли ей надеяться на выздоровление этого малыша.

Она опустилась на колени, и в этот момент в квартиру вошел Кайн, пытаясь хоть как-то достучаться до нее. Но Элия ничего не слышала, она только думала о Бетхоре. Он изначально не нравился Тину, поэтому не удивительно, что он его ударил. Особенно, если учитывать, что он может поднять руку даже на нее.

— Эли, Эли, посмотри на меня, — Кайн сидел напротив ее, пытаясь получить хоть слово в ответ.

Осознав, что он этого не получит, просто обнял ее. Она схватилась за него, снова почувствовав то самое чувство, когда Кайн пришел после того, как Тин перестал появляться дома. И снова Кайн стал последней причиной жить.

— Все будет в порядке, Эли.

Они сидели в зале. Кайн пытался успокоить девушку, но та не могла перестать дрожать.

— Он же еще ребенок Кайн, — безжизненно произнесла она. — Я по глазам увидела, что все не в порядке.

— Эй, эй, если думать только о плохом, то оно и произойдет!

— Если думать о…

И тут до Элии дошла невероятная мысль. Если думать о плохом, то только оно и случается! Неужели в том, что происходило между ней и Тином, виноваты только плохие мысли? Кайн тут же понял, о чем он только что сказал.

— Ээээ… Нет, я вовсе не это имел в виду! Я имел в виду, что надежда умирает последней!

— Моя надежда уже умерла, Кайн… Я так устала… Я все теряю, и это нельзя как-то остановить или замедлить…

— Моей надежды хватит, — она впервые подняла на него глаза за этот вечер, — Я буду надеяться за двоих, поэтому моей надежды хватит!

— Кайн…Почему ты так милосерден и добр ко мне?..

— Потому, что ты важна для меня. Разве это не очевидно?

Важна? Когда-то Тин мог тоже сказать такие вещи и показать, но сейчас, по сравнению с Кайном, он так далек от этого образа старшеклассника, который остался в ее воспоминаниях.

В этот момент у Кайна зазвонил телефон. Он тут же взял трубку, когда увидел имя звонившего.

— Да? С ним все в порядке? — его глаза тут же засверкали, когда он услышал ответ, — С ним все хорошо, — прошептал, смотря на девушку. — Мы можем его забрать? Да, понял. Спасибо.

Он дал отбой, и Элия тут же схватила его.

— Как он там? С ним точно все хорошо? Мы можем его забрать?

— С ним все в порядке. Сейчас восстанавливается после операции, поэтому забрать сможем только через пару дней.

— Боже, — девушка выдохнула, почувствовав облегчение. — Хвала небесам. Не знаю, чтобы я делала без тебя.

— Состарилась и умерла бы в одиночестве и печали? — усмехнулся Кайн. — Кстати, где наша Печаль? Что-то его не видать.

— Он ушел, — Элия облокотилась на спинку дивана. — Сказал, сегодня не ждать его домой.

— Еще чего, много чести.

— Но и завтра он, скорее всего, не вернется.

— Думаешь?

— Уверена, — моментально ответила она. — Тин не тот человек, который может говорить о своих чувствах и решать какие-то проблемы. Ему легче уйти, спустить пар и прийти, как будто ничего не произошло.

— Очень многообещающе.

— Кайн, я все закончу.

Юноша посмотрел на нее, не веря своим ушам. Серьезно? Это случиться?

— Ты серьезно? Все будет в порядке?

— Не важно, будет ли все в порядке. Я чувствую, что если не сделаю это, произойдет нечто ужасное.

— Что-то хуже, чем он делал до этого?

— Я думаю, да.

— Тогда заканчивай быстрее. Ты знаешь, что я помогу тебе всем, что будет в моих силах.

— Да, знаю. И огромное спасибо тебе за это.

Через три дня, парень, который позволил ударить маленького щека, все же вернулся домой.

— Привет, — он поцеловал Элию в макушку.

Она заканчивала писать картину с волнами. Это была важнейшая работа, которая могла открыть девушке путь профессионального художника. Но Тин, конечно же, не знал об этом. А потому думал только о том, что это очень красивая картина, как и все ее работы до этого.

— Вот так просто? — она повернулась к нему. — Ты вот так просто возвращаешься домой после того, что произошло в последний раз?

— А что такого? Это же мой дом, — он прошел на кухонную сторону комнаты.

«Это мой дом». Такая короткая фраза сказала достаточно много, чтобы Элия поняла, что она больше не имеет того места, которое когда-то было ее по праву.

— Да, то твой дом, — она снова повернулась к картине.

— И это все? Без криков и истерик?

— Нет, не в тот раз.

— Как же хорошо, — он обнял ее сзади, взяв зубами яблоко. — Если бы мы раньше так мирились мне, возможно, не приходилось бы уходить из дома.

— Да… Я больше не буду пытаться разбираться.

— Я завтра уезжаю в командировку на несколько дней. Обещаю, что, как только вернусь, будем больше времени проводить вместе.

— Один едешь? — она даже не обернулась, чтобы посмотреть на него.

— Еще несколько сотрудников из поддержки.

— Я их знаю?

— Не думаю, что можно всех из компании запомнить. Из поддержки едут Джос, Алрин и Артур. И еще едет помощница Артура — Лилла.

Элия вздрогнула, услышав последнее имя. Она не помнит, но почему она вдруг почувствовала что-то дурное? Что же означало это имя?

— Тогда я соберу тебе вещи в поездку, — она положила кисти, и встала, даже не касаясь Тина.

Он совсем не понял ее поведения. Все же хорошо, и они перестали ссориться. Так почему Элия ведет себя так холодно? Как будто она уже ушла за горизонт, а Тин в это время не сделал ни одного шага. Элия собирала вещи Тина в чемодан, думая о том, как Тин мог стать таким безразличным. Даже не извинился ни за что, не спросил, где Бет. Да, ему не нравилась идея заводить щенка, но ради Элии мог бы поинтересоваться. Но даже Элия в этом доме больше не входила в список важных вещей. Еще и имя Лилла выводит из равновесия. Кому оно принадлежит? Элия уже где-то слышала его, но от кого?

Глава 22

6.12.2016

Эльза вошла в кабинет, его стены были окрашены в нежно-сиреневый цвет, что ее немного успокоило. В кресле за столом сидела молодая девушка, которая, казалось, даже очень молода для того, чтобы здесь находиться. Ее бледно-фиолетовые волосы до подбородка смотрелись так, будто Эльза попала в какую-то детскую сказку. Мало кого в Рейкьявике можно увидеть с ненатуральным цветом волос, особенно таким ярким. Но этот цвет только делал девушку еще краше, чем она могла бы быть.

— Добрый день, — она встала из-за стола с планшетом в руках, — Присаживайтесь, — она показала на диван, который стоял у стены возле двери. — Как вы хотите, чтобы я к вам обращалась?

— Эм… Эльза, — девушка села в кресло напротив. Она вызывала уважение одним своим видом. Строгость и стиль ее костюма придавали шарм ее голосу. Наверное, Эльза не видела более красивый образ, чем этот.

— Меня зовут Майя, — она открыла планшет и что-то начала туда писать. — Я предпочитаю обращение по именам. Так легче уловить связь с клиентами. Вы не против?

— Нет, — тут Эльза вспомнила, что принесла коробку. — Вы просили принести вещи… Куда мне их поставить?

— Ставьте на стол, — через секунду коробка оказалась на кофейном столике между девушками. — Расскажите о себе: где учитесь, чем живете, о чем мечтаете?

— Я учусь на «теории искусств» в Университете творческих культур, — ее пальцы начали больно тереться друг о друга.

— Нравится искусство?

— Да, я люблю все, что этого касается.

— А сами занимаетесь чем-нибудь? — Эльза замялась прежде чем ответить. — Вы должны говорить мне только правду, Эльза.

— Я занимаюсь живописью, в основном… Когда есть желание, я стараюсь все пробовать понемногу.

— Это ваше дело жизни?

— Я… не знаю. Я просто этим занимаюсь потому, что мне нравится.

— Эльза, чего вы боитесь?

— Что?

— Ваши пальцы белеют, — Эльза посмотрела на руки, пальцы которых начали белеть от той силы, с которой она сжимала их, — Руки ваши дрожат, и говорите вы неуверенно, — Эльза почувствовала, как подступает паника. — Я вам не враг, вам нужно мне довериться.

— Дело в том, что… После некоторых событий, я чувствую постоянную тревожность, — она начала ерзать на месте. — То есть я, конечно, и раньше ее испытывала. Но сейчас она как будто усилилась.

— Почему она усилилась?

— Потому, что я не знаю, где ожидать подвоха. Раньше я жила с… матерью, и там я понимала, как она будет вести себя в определенных условиях. Но сейчас я переехала от нее, и в этом месте ко мне относятся совсем по-другому. Из-за этого я чувствую себя, словно не в своей тарелке. Как будто это не то место, в котором я должна быть.

— Что делала мама? — Эльза не могла собраться с мыслями. — Расскажите столько, сколько способны рассказать.

— Она… Эта женщина меня никогда не любила. Сколько себя помню, я всегда знала, что ее любовь — это дар, который она мне дает, если я сделаю определенные вещи.

— Какие?

— «Всегда быть хорошей дочерью, чтобы не позорить мать», — Эльза прикусила губу, хватаясь руками за край дивана. Это первый раз, когда она кому-то рассказывает о матери. И, казалось, как будто, пока она не начала об этом говорить, это все было неправдой.

— Что могло ее опозорить?

— Все, что угодно: надела не ту футболку, покрасила волосы, получила плохие оценки, общалась с девочками, внешний вид которых ей не нравился.

— Вы пытались заслуживать ее любовь?

— Да… Я делала все, что угодно, лишь бы ей угодить. Но это редко получалось. Иногда я думала, что смогла сделать ей приятно, но, на самом деле, ничего не менялось.

— Почему?

— Потому, что, чтобы я не делала, я никогда не могла удовлетворить ее до конца… — Майя смотрела на Эльзу без каких-то особых чувств. К ней приходят травмированные дети не так редко, как хотелось бы.

— Расскажите о вещах, которые вы принесли сегодня, — Эльза дрожащими руками открыла коробку. — Что это?

Девушка взяла из коробки антенну от радио. Эльза крутила ее в своих руках, вспоминая тот день, когда осталась только она. С левого глаза начала скатываться маленькая слеза, и девушка пыталась быстро стереть ее.

— Пока я жила рядом с той женщиной, эти вещи не вызывали таких реакций, — Эльза глубоко вздохнула и долго выдыхала воздух, пытаясь успокоить сердце, готовое выпрыгнуть из груди, — Я очень долго просила у нее маленькое красное радио потому, что у нас ничего не было: ни телефонов, ни телевизора. Дети вокруг этим хвастались, и я хотела тоже что-нибудь. Очень долго я просила это радио, и Линетт купила мне его на новый год. Я была безмерно счастлива, и слушала его каждый день. Обычно там можно было поймать православный хор или чье-то шоу. Мне не были интересны они сами, мне просто нравилось слушать.

— Почему вы остановились?

— Потому, что это больно — вспоминать о том, что у тебя когда-то было.

— Я понимаю. Но я не смогу ничем помочь, если вы мне не расскажете.

— Однажды брат снова вернулся пьяным. Линетт тогда не было дома, а ему нужно было «спустить пар», как обычно. Он бил меня ремнем, пока на коже не появлялась кровь. Я громко кричала и плакала, а он пытался заткнуть мне рот, чтобы соседи не начали с этим разбираться. И один раз он ударил так, что ремень просто вылетел у него из руки. Я лежала около тумбочки, на которой лежало это красное радио, и он просто взял его и начал меня им бить, — она прикрыла глаза ладонью, чтобы снова не заплакать, — Я слышала, как оно ломается и звуки заглушаются. Слышала, как детали вылетают и разбрасываются по всей комнате.

— Что вы сказали Линетт?

— Я сказала, что уронила его.

— Почему?

— Потому, что брат сказал, если я скажу этой женщине правду, то мне будет только хуже.

— Но разве она не видела, в каком вы были состоянии?

— Нет… Я прятала все синяки от нее, — Эльза опустила руку в коробку и достала страницу из журнала. — Это был журнал «Dancing Times» 1995 года, ноябрь.

— Почему именно эта дата? Потому, что в следующем месяце Линетт узнала, что беременна мной.

— Что сделал отец?

— Ушел из семьи. Когда-то он говорил, что если Линетт забеременеет вторым, то ничто его не удержит в этой семье. Так и случилось. Я не знаю, где он и чем занимается. Но мне это даже не интересно.

— Что для тебя ста страница? — Эльза посмотрела на число «16».

— День, когда они были счастливы, — задумчиво пробубнила девушка. — Эта страница — символ того, как все может кардинально измениться, когда в формулу влезает новое число.

— Вы считаете, что лишние в этой формуле?

— Тогда была лишней. Если бы я не появилась, они бы продолжали быть счастливой семьей, а теперь Линетт несчастна. И делает несчастными других людей.

— Что это? — Майя достала из коробки маленькую фигурку велосипеда. Похоже, игрушка была из подарочного набора.

— Самый удобный и лучший велосипед. Я проколола переднее колесо, и Манар сказал, что свозит его в ремонт. Но вернулся он без велосипеда. Скорее всего, он его пропил, но это было так давно, что я практически этого не помню, — Майя посмотрела в коробку: там лежало еще несколько вещей. Но Эльза еще не готова рассказывать дальше.

— Скажите, что в вашем поведении сейчас напрягает больше всего? — Эльза стерла слезы с лица, и начала водить глазами по комнате, всматриваясь в различные предметы. Поиск вещей ее успокаивал в какой-то степени потому, что смотреть прямо на человека ей было неудобно.

— Я не могу разговаривать честно и открыто с людьми. Я не знаю, как снять маску сарказма, чтобы не чувствовать, будто я нахожусь под ударом, — Эльза опустила взгляд на предметы, лежащие на столе, — Из-за того, как я жила, я не могу начать жить по-другому. Не чувствовать эту постоянную тревожность и ожидать подвоха за каждым углом. Обрести веру в людей и их слова — это так сложно, но я хочу попытаться. — Майя что-то начеркала в планшете и посмотрела в глаза девушке.

— Если все будут притворяться приличными семьями, ничего приличного в семьях не останется. Только говоря о том, какие в семье были проблемы, их можно решить. НО винить жестоких родителей в том, что ты сейчас неуспешен, очень опасное дело, — она сделала паузу. Нужно заинтересовывать собеседника, иначе в разговоре не будет смысла.

— Почему? — неуверенно произнесла Эльза.

— Потому, что эта вина полностью снимает с вас ответственность за достижения в настоящем, — русоволосая смотрела на Майю и не понимала, о чем та говорит, — Очень легко стать таким же, как отец или мать, просто притворившись, будто ничего не было. А значит, это нормально. Это нормально выливать негативные вещи из работы или личной жизни на беззащитное маленькое существо, которое ничего не может с этим сделать, — психотерапевт посмотрела левую руку, узнавая время. — Многие люди путают эти две вещи: обсуждение проблем и обвинение своих родителей. А это вообще не одно и тоже. Потому, что прошлого не изменить. Обвиняя кого-то в своей сегодняшней не успешности, вы очень легко можешь соскользнуть в идею, что ничего уже не получится изменить. «Меня таким воспитали», «Я привык так жить», «По-другому не получается». Поэтому, если вы решите обвинить родителя, вероятность решения проблемы нулевая, — она сделала долгую паузу, отделяя следующие слова от темы.

— Но что мне нужно делать, если не обвинять Линетт в том, как все складывается?

— В должны сами прийти к этому решению, а не я должна вас к нему подталкивать, — Майя заканчивала рисовать фигурку велосипеда в блокноте. Это был ее способ ведения досье клиента: легче показать, чем рассказать.

— А если я не найду ответа?

— Все находят. Главный вопрос только в том, как скоро. Ничего плохо нет в том, что вы придете к ответам, которые вас устраивают, позже, чем вы хотели. У каждого разная скорость, и это абсолютно нормально.

— Почему?

— Вы же не обвиняете ленивца в том, что он медленнее тигра, так почему должны обвинять человека? Время консультации закончилось. Хотите ее продлить?

Эльза поникла и почти не шевелилась. В голове звучала фраза психолога «Если вы решите обвинить своих родителей, вероятность решения проблемы нулевая». Работа предстоит более долгая и трудная, чем она могла предположить.

— Надеюсь, вы найдете ответы, как можно скорее.

— Я тоже надеюсь.

— Если вы запишетесь на следующий сеанс, то коробку следует оставить здесь.

— Да, я еще приду. Спасибо вам за выделенное время.

— Это моя работа, — она проводила девушку из кабинета, и села в свое кресло. Майя легла на спинку кресла и посмотрела на потолок. — Почему же родители так поступают с детьми? Сколько еще должно прийти к психологам травмированных детей, чтобы они, наконец, прекратили это?

Она смотрела еще какое-то время в потолок нежного цвета сирени, словно в поисках ответа на вопрос. Но сама прекрасно понимала, что ответа не последует. Ни сейчас, ни когда-либо еще.

Глава 23

9.12.2016

Три часа ночи, а Элия не в состоянии заснуть. Что-то тревожило ее: сегодня он уехал еще до ее пробуждения. До чего же они докатились, что он даже видеть утром ее не хочет?

Она взяла телефон, в Штатах должно быть девять часов вечера, может ли она позвонить? Какое-то чувство говорило ей, что нужно совершить этот звонок, чтобы точно закончить все. Поэтому она дожидается, пока Тин возьмет трубку.

— Ты все так же не забываешь мне звонить, — послышалось с той стороны.

— Просто почувствовала, что соскучилась, — она посмотрела на звезды, которые светили через окно спальни.

— Я тоже соскучился, — наступила недолгая пауза, и Тин продолжил. — Весь день был занят, да и не хотел тебя беспокоить лишний раз. Сделаю все возможное, чтобы вернуться пораньше и быть рядом с тобой.

— Ага, — протянула Элия.

— Тин, ну когда ты уже наговоришься? Вся еда уже остыла! — послышался женский голос из телефона.

С ними должна была ехать только одна девушка, и этот голос очень хорошо знаком Элии. Он же сказал, что все налаживается, так почему он безостановочно продолжает лгать?

— В Рейкьявике похолодало… Когда приедешь, позвони мне, я встречу тебя в аэропорту. Приготовлю суп из редиса и свиных ребрышек, — она закрыла окно шторами, возвращаясь обратно в постель. — Ладно, не буду отвлекать тебя от дел. Да и я сегодня устала. Доброй ночи.

Тин, как же ты можешь так легко лгать мне?

12.12.2016

— Спасибо, что выводишь меня из дома и помогаешь не забросить учебу, — они направлялись в университет, чтобы наверстать упущенное Элией.

— Я тебе уже говорил, что тебе не нужно благодарить меня за это.

— Мало кто бы делал это просто так, поэтому я и должна благодарить.

— По этой причине ты как раз таки и не должна благодарить, — он зевнул. — Ладно, что ты помнишь из последнего?

— Мы начали проходить логарифмические задачи, — задумчиво протянула девушка.

— М-да, ты и правда много пропустила.

— Конечно, а ты думал.

— Я много что думаю, но это вовсе не значит, что все правда.

Они села за парту в одной из пустых аудиторий. Кайн увлеченно рассказывал тему лекции, но Элия его будто не слушала. Она смотрела на доску, думая совершенно о своем.

— Ладно, ты меня вовсе не слушаешь.

— Да, я понимаю, — сказала она, даже не вслушиваясь.

— Что ты поняла? Я тебе ничего не сказал, — он потянул ее за рукав водолазки, заставляя придти в себя.

— Что ты сказал? Я задумалась.

— Это я заметил. О чем ты думала, — она снова виновато опустила взгляд. — Опять о Тине?

— Да, но я подумала, что, может, он все-таки не так плох, как мы считаем?

— В каком смысле?

— Что если это я хуже, чем мы можем думать? Может, во мне что-то не так? — голос Элии дрожал. — Что если я перестала быть такой красивой, как раньше? Может, я пополнела? Или я недостаточно ухаживаю за собой? Может, я перестала быть такой хозяйственной, как раньше?

— Стой, стой, Элия! — Кайн схватил ее за руки чуть выше локтя, заставляя посмотреть на него, — Ты не понимаешь. Ты никогда не видела, насколько ты красива. Ты видела себя только в отражении зеркала, либо на фотографиях с собой. И да, я понимаю, что тебе часто может не нравится то, что ты там видишь. Но ты никогда не видела себя в момент, когда у тебя в глазах загораются искорки от счастья. Ты никогда не видела себя, когда ты смотришь на что-то или кого-то влюбленными глазами. Ты не видела себя, когда ты радовалась неожиданным сюрпризам. Прошу, услышь меня, — Кайн замялся, и тут ему пришло осознание, в которое он никогда бы не хотел верить. — Ты прекрасна каждую секунду и каждое мгновение.

По лицу Элии стекали слезы, а Кайн все не мог собраться с мыслями. Почему эта девушка сейчас плачет от слов о том, что она прекрасна, когда это действительно так? Почему ей так больно слышать хорошие слова о себе? Не уже ли Тин перестал ей говорить об этом?

Лучи солнца, пробивавшиеся через окно, падали на ее лицо, и глаза так сверкали, что Кайн не смог отвести взгляда. Он все еще держал ее руку, и, не заметив этого, потянул Элию на себя. Его губы осторожно коснулись ее, и Кайн пытался вложить в этой поцелуй всю свою нежность, которая у него есть, и могла быть. Поцелуй продлился пару секунд, когда Кайн медленно отстранился.

Элия не могла понять, что сейчас произошло. Ручка в ее руке упала на пол, отдаваясь эхом в пустой аудитории. Девушка перестала плакать, пытаясь осознать, что она больше не его друг детства, а нечто большее.

— Эли?.. — осторожно произнес Кайн, не получив от нее никакой ответной реакции.

— Я… — она повернулась к доске и, не узнав у своей головы, как реагировать, ринулась прочь из кабинета.

— Элия, подожди! — крикнул Кайн ей вслед, выбежав в коридор, но уже не увидел, в какую сторону она побежала.

В аудитории так и остались ее развернутая тетрадь, ручка, упавшая на пол, и пальто, мирно сидящее на спинке стула, в ожидании, что их хозяйка вот-вот вернется.

Когда Элия вернулась домой, Тин уже был дома. Он стоял в коридоре, будто ждал, когда та придет.

— Где ты была? — спросил он.

— Ты, наверное, еще не ужинал, да? — произнесла Элия, делая шаг вперед.

— Я спрошу еще раз. Где ты была, и где твое пальто?

— Я была универе с Кайном. Пальто забыла там, — ответила она.

— Чей шарф на кофейном столике?

— Кайна.

— Очень интересно, — Тин злостно усмехнулся. — Твое пальто у Кайна, а его шарф в моем доме. Совпадение? И где тебе нравится больше с Кайном? В аудитории, в комнате отдыха или, может быть, в нашей кровати? Эли, почему ты такая дешевка?

— Тин, как ты смеешь такое говорить, когда сам где-то шляешься?! Откуда в тебе столько уверенности?! Думаешь, я не знаю?! За дуру меня держишь?!

Следующим, что последовало за словами Элии, был громкий хлопок. Щека горела, и хотелось ее охладить. Тин схватил девушку за горло, сильно ее сжимая.

— Да я вкалываю, как проклятый, для компании. А ты, сидя дома, не можешь не создавать проблем? Думаю, пора преподать тебе урок! Не хватает мужского внимания? Сегодня я так тобой займусь, чтобы неповадно больше было!

Тин с оголенным торсом вышел из спальни. Элия лежала на белоснежной кровати, дрожа от тревоги и страха. На ней была только рубашка, которую она сегодня надела. Одеяло было где-то далеко, и она пыталась согреться сама. Все случилось, но она даже слезы проронить не может. Неужели все закончились?

Дверь открылась снова, и Тин, подняв с пола одеяло, накрыл обоих. Сейчас он так нежен, когда всего несколько минут назад даже не задумывался о том, больно ли ей. Его губы касались ее шеи, и, наверное, можно было бы сказать, что они счастливы, если бы люди не знали о произошедшем.

— Тин…

— Что такое?

— Если можно было бы вернуться хоть на мгновение в старшую школу… В то время Тин был таким хорошим. Он нравился всем, но любил только меня одну, — казалось, что говорить о Тине в третьем лице гораздо легче, — В 17 он признался мне в любви, и я осталась с ним, хотя знала, что это может причинить мне боль. В 18 мои родители попали в автокатастрофу и погибли. У меня не осталось никого, кроме него. В то время, я полагала, что, пока он со мной, я не смогу уйти. Но тогда я и подумать не могла, что человек может настолько измениться. Он не возвращался домой и на звонки стал отвечать все реже и реже, а иногда и вовсе приходил ночью с чужим запахом на одежде, — всего секунда, и Элия снова нашла свои слезы. — И я задумалась, почему он меня разлюбил? Может, я уже не так красива для него, как раньше, а моя готовка уступает ресторанной еде?

— Тише. Я совершил ошибку, я это понимаю, — он прижался к спине Элии сильнее.

— Он прекрасно знает, что я боюсь боли, но все равно влепил мне пощечину. В тот момент, я поняла, что он меня больше не любит. Когда он ударил меня в первый раз, я не ушла. Когда он в пьяном угаре назвал меня чужим именем, я осталась. Поехал в Великобританию с любовницей, но я и тогда не ушла. Из-за своего недоверия, он даже изнасиловал меня. Но я по-прежнему с ним. Как долго я смогу продолжать так жить?..

Пару минут они лежали в молчании, и Тин, чувствуя вину, решил ее прервать.

— Эли, я виноват. Я прекрасно это осознаю. Я обещаю, что такого больше не повторится, я больше не сделаю тебе больно… Эли?

Но Элия уже заснула, чувствуя себя обессиленной. Она слишком долго сражалась со всем.

Глава 24

12.12.2016

Сегодня Эльза встала пораньше — ее радовала новая встреча с психотерапевтом. После последних слов Майи, девушка задумалась о том, что она говорит правильно. На одной обиде далеко не уедешь, поэтому нужно пытаться найти новые способы решения проблемы.

Она готовила завтрак, когда пришло сообщение. Эльза думала, что оно от Майи, но оказалось, что нет. На экране телефона было высвечено имя человека, которого она ненавидела всей душой.

Слуш, малька. У тебя есть деньжат в долг

подкинуть?

8:22

Ты угрожал меня убить, а сейчас просишь денег?

8:23

Ну, хотя б 80

8:24

У меня нет денег, я только начала работать

8:25

А, ок. Позже напишу

8:25

Кстати, что я написал-то? Мама сказала,

что все знала

8:26

Знала о чем?

8:27

Ну, о том, что я тебя побивал иногда

8:27

А еще, что извинялась всегда за то, что

помнила, хоть и говорила обратное

8:28

Откуда ты знаешь?

8:29

Вчера выпивали

8:29

И зачем ты мне об этом рассказываешь?

8:30

Не знаю. Мне вдруг захотелось увидеть тебя

разбитой

8:31

Эльза внезапно почувствовала, как притяжение Земли усилилось. Она упала на колени, схватившись за область сердца. Ей было так больно. Даже большее, чем когда она прыгала со своего окна в неизвестность. Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен⁸. В голове эхом отдавалась фраза: «Она знала».

Эта женщина все прекрасно знала. Эльза, конечно, знала, что мать не испытывает к ней такого чувства, как любовь. Но мысль, что в своем доме она была просто игрушкой для битья, чтобы просто «спустить пар» разрушало ее сильнее, чем ужасно больные удары Манара или бесконечные обвинения в расколе семьи.

Она сидела напротив Майи в ее кабинете, и эта беседа выглядела, как обычная встреча с психотерапевтом. И в какой-то момент, Эльза даже поверила в то, что смогла найти силы придти туда.

— Почему вы не чувствуете силы и не можете подняться с кровати?

Эльза вздрогнула. Это так работает подсознание? Из-за то, что пытается сделать Майся, оно приобрело ее образ, чтобы это не выглядело опасностью. Но Эльза совсем не думала об этом. Она пыталась вспомнить, когда успела рассказать о своем состоянии психотерапевту.

— Грань между заботой о себе и самосаботажем может быть удивительно тонкой, — она открыл планшет и начала листать список своих клиентов. Перед Эльзой возникло окно, которое транслировало этот список, — Вы остаетесь дома потому, что вам нужно подзарядиться или потому что вы хотите изолироваться от общества? Вы пьёте алкоголь, чтобы повеселиться, или заглушить свои чувства? Вы избегаете всех своих обязанностей потому, что вам нужен перерыв или потому, что вы вообще не можете заставить себя позаботиться? Вы просто развлекаетесь или пытаетесь сбежать из реальности? Вы едите все эти закуски потому, что они восхитительны или потому, что у вас не хватает сил, чтобы приготовить хорошую еду? Вы отменяете свои планы потому, что искренне не хотите идти или потому, что слишком волнуетесь, чтобы появиться? Помогает ли вам тот механизм преодоления трудностей, к которому вы постоянно возвращаетесь, или он только ухудшает ситуацию? Вы устали от стандартов красоты или вы не можете заставить себя принять душ? — Майя закрыла планшет, и окно, моргнув, исчезло. — Так легко просто делать то, что кажется лучшим в данный момент и называть это заботой о себе, но иногда забота о себе означает преодоление трудностей вместо того, чтобы сдаться. Иногда забота о себе заключается в том, чтобы сделать здоровый и ответственный выбор, даже если это трудно. Часто выбор, который наиболее привлекателен в данный момент, на самом деле не является правильным, и важно помнить об этом.

Майя больше ничего не сказала. Они продолжали смотреть друг на друга, и вдруг Эльза услышала громкий свистящий звук. Она прикрыла уши, которые были лопнуть, но тут она проснулась.

Она открыла глаза и увидела перед собой потолок квартиры Шэрона. На кухне свистел чайник, но уже гораздо тише, чем во время сна. Она встала с постели, и шум прекратился.

— Доброе утро, — Шэрон наливал чай, когда Эльза села за стол, — Я думал, ты пойдешь к психотерапевту.

— Я тоже так думала, — протянула девушка, смотря в стол.

— Что-то случилось?

— Манар писал, спрашивал деньги. А потом сказал, что Линетт все знала.

— О чем? — он сел около нее.

— О том, что Манар избивал меня все детство. И то, она просто делала вид, будто не знает, что творит, когда опьянеет, — ее голос стал дрожать, — Она извинялась за то, что прекрасно помнила, но мне говорила обратное, — Шэрон приобнял ее и поцеловал в висок. — И знаешь, что самое отвратительное из этой ситуации? Он это все рассказывал так, как будто рецепт… я не знаю, варенья мне рассказывал!

— Я надеюсь, что ты его заблокировала, и он больше не сможет писать таких ужасных вещей. Конечно, одна блокировка ничего не сделает, но именно по этой причине ты ведь и пришла к Майе — чтобы суметь с этим справиться.

— Да…

— Давай пей чай, — он еще раз поцеловал ее в висок. — Хочешь, в настолку поиграем позже?

— Давай, — тяжело вздохнула Эльза.

— Шэрон, почему я? — они сидели на диване и играли в настольную игру.

— Что «почему ты»?

— Почему ты выбрал меня? Уверена, что у такого как ты, были на примете более нормальные девчонки.

— Я не так популярен, как тебе может казаться, — он лег на ее ногу.

— Все равно, почему я?

— Почему? Не знаю. Может, потому что на тебе так удобно лежать? — он потянулся и положил руки под ее ногу. — Или потому, что ты показалась мне «нормальной».

— Не это я хотела услышать, — он поднял на нее глаза и встретился с выжидающим лицом.

— Слушай, — он поднялся и повернулся к ней лицом, — Я не понимаю, что конкретно ты хочешь услышать от меня. Я люблю тебя без особых на то причин. Мне сердце трогает просто потому, что ты — это ты. Я никогда не любил тебя на каком-то условии.

— Что, прямо просто так?

— Думаю, да. Просто, когда я опомнился, мой взгляд уже бы направлен лишь на тебя, — Эльза смотрела на поверхность дивана, и Шэрон поднял ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Эльза, я уже говорил тебе, ты просила не того человека. Тебя всегда было достаточно.

Вместо того, чтобы пытаться найти способы убедить себя, что вы достаточно особенные, чтобы быть достойными любви, постарайтесь реализовать образ мышления, согласно которому каждый рождён достойным любви и что вы не исключение. Намного легче признать то, что вы не единственное исключение из любви, чем пытаться спорить и доказывать, почему вы достаточно особенные, чтобы этого заслужить.

19.12.2016

— Вы не пришли на прошлой неделе, — произнесла Майя, сидя в своем кресле.

— Да, случились неожиданные проблемы, — Эльза отводила взгляд, и терла свои пальцы.

— Какие?

— Мне написал брат, чтобы попросить денег. А потом сказал очень плохие вещи так легко, как будто в этом нет ничего особенного.

— Что он сказал?

— Он сказал, что Линетт знала о том, что он меня избивал. Все это время она прекрасно все знала, но ничего не предпринимала. И, когда эта женщина напьется, то наутро извиняется за то, чего не помнит, по ее словам. Но оказалось, что она просто удобно вымещала свою злость на мне. И…

— Что?

— Я спросила, зачем Манар мне это все рассказывает. Он сказал «мне вдруг захотелось увидеть тебя разбитой», — Майя закрыла глаза от слышанных слов.

Психотерапевт всегда проецирует на себе все ситуации, которые говорит пациент, чтобы лучше его понять. Но иногда психотерапевт не вывозит из-за огромного количества негативных мыслей, которые остаются внутри. Похоже, Майе пора взять небольшой перерыв.

— Нам всем очень тяжело слышать такие слова. Но вместо того, чтобы злиться на людей, которые их произносят или держать горькую обиду, нужно продолжать делать выбор быть тем человеком, что сломает этот цикл.

— Что вы имеете в виду?

— Если вас укорили, выберите понимание. Если вас отвергли, выберите принятие. Если вас опозорили, выберите сострадание, — она прошла от своего места к креслу напротив Эльзы, — Будьте тем человеком, в котором вы нуждались, когда испытывали боль, а не тем человеком, который причинил ее вам. В прошлый раз вы сказали, что пришли сюда потому, что не хотите привносить в мир еще больше травм. Поэтому пообещайте себе стать лучше, чем то, что сломало вас.

— Но вы сказали, что не нужно держать обиду на Манара…

— Нет, я сказала, не держать горькую обиду — это совсем разные вещи.

— Но что тогда вы имеете в виду?

— Мне кажется, на не прощенных обидах строится наша культура. Если мы чего-то не прощаем, то мы живем всю жизнь, зная. Что делать так плохо. Вот зачем нужно не прощение. Но делать эту обиду более сильной не нужно, иначе она будет мешать тебе жить. Вы хотели когда-нибудь перестать жить?

— Да, — сглотнула девушка.

— Что же вас остановило?

— Пост с соцсетях. «Вчера я выплакала глаза, а сегодня не могу прекратить улыбаться. Жизнь забавна на этот счет. В один день смерть кажется единственным выходом, а на следующий день жизнь кажется самой великой вещью. Тебе просто нужно пройти через это, потому что у тебя будут дни, когда ты будешь постоянно плакать, и дни, когда ты предпочел бы быть мертвым. Но каждый раз в эти промежутки будут и такие дни, когда ты будешь постоянно улыбаться, а твой смех будет таким ритмичным, что мысли о жизни пробудят тебя. Верь мне, когда я говорю, что ты найдешь счастье. Верь мне, когда я говорю, что жизнь продолжается, а падения и взлеты — это нормально. Тебе просто нужно продолжать пробиваться, потому что есть столько всего, что стоит увидеть»

— Вы все запомнили дословно.

— Потому, что иногда я перечитываю вещи, которые могут меня спасти, чтобы вернуть равновесие.

— Это хорошо. Жизнь стоит того, чтобы жить⁹.

Глава 25

14.12.2016

Эли проснулась от падения на пол. Она схватилась за голов, пытаясь вспомнить, хоть что-то из прошедшей ночи. Но как только в спальню вбежал Тин, все воспоминания резко вернулись.

— Эли, ты в порядке? — он обеспокоенно опустился рядом с ней, помогая девушке встать. — Ты не просыпалась несколько дней, я очень переживал.

— Не трогай меня, — она ударила его по рукам.

— Прости меня, я понял, что совершил ошибку, — Элия переодела ночное платье, которое надел, судя по всему, Тин, взяла чемодан из шкафа и направилась к выходу.

— Поздно ты осознал, — но на выходе из спальни парень схватил ее за руку. — Я сказала тебе не трогать меня.

— Я сказал, что виноват. Что тебе еще надо, чтобы ты не ушла сейчас? — девушка ошарашено смотрела на него. — Я люблю тебя, поэтому останься здесь, со мной!

Глядя на его уставшее лицо, ей хотелось ощутить к нему эмпатию. Чтобы ее посетили мысли о том, как ей его жаль. Она желала почувствовать удовлетворение, что, наконец, ее обеспокоенное сердце будет вознаграждено. Но этого не произошло.

— Я тебя не люблю.

Парень отпустил ее и отшатнулся назад. Элия смотрела, как он сел на кровать и схватился за голову.

— Поэтому… мои слова о любви не имеют значения?

Как и сказал Тин, его слова любви и, правда, не затронули ни клеточки в ее сердце. Когда-то она надеялась, что, когда он скажет их, они не будут ложью. Но последние недели она ничего от него не ждала. А когда то, от чего ты уже отказался, снова попадает в твои руки, ты не можешь желать этого так же страстно как раньше.

— Прощай, Квентин, — она повернулась к выходу. — Я, правда, любила тебя. Но это было так давно, что я уже и не помню, какого это.

Заскрежетал замок в прихожей, и захлопнулась дверь. Тин думал о ее словах и о том, что достаточно долго бился о нее, чтобы от нее не осталось ничего старого. В этот раз ее черты ему не были знакомы. Она еще никогда не была так резка и груба, такой сделал ее он сам. Своими руками, ломая день изо дня. Парень почувствовал резкий прилив вины, будто его облили ледяной водой.

Ему хотелось повернуть время вспять, лишь бы стереть совершенные им ошибки. Сделать так, чтобы сегодня Элия не отвернулась него, навсегда закрыв перед ним дверь. Но именно по причине того, что мы не умеем управлять временем, мы должны быть внимательны к другим и к самим себе.

Любить — это действие, а Тин сделал их недостаточно.

— Спасибо, что позволил остаться у тебя на пару дней, — Элия гладила Бетхора, который был перевязан после операции.

— Это меньшее, что я могу сделать.

Кайн, тем не менее, ничего у Элии не спрашивал. И она прекрасно понимала, что это его своеобразное проявление тактичности к ее чувствам.

— Ты и так сделал достаточно, — она сняла пуховик и вошла в зал.

— Слушай… по поводу того, что произошло…

— Давай… не будем говорить об этом, — она остановилась на пол пути. — Я еще не готова обсуждать это с тобой.

— Я просто хотел извиниться перед тобой. Я не знаю, почему так неподобающе повел себя.

— Кайн, — перебила она. — Прекрати.

— Да.

Бетхор лаял под ногами, не зная, почему нависла эта давящая тишина. И Элия не могла что-либо сказать потому, что не знала, что сказать после такого резкого «хватит». А Кайн — потому, что не хотел еще больше ее расстраивать.

15.12.2016

— Я хочу выпить. Пойдем в бар.

— С каких это пор ты пьешь?

— С этих.

Они ехали в автобусе, и разговаривать совсем не хотелось. Элия сказала, что хочет пожить у него пару дней, чтобы понять, что ей делать дальше. Кайн, тем не менее, ничего у нее не спрашивал. И она понимала, что это своеобразное проявление тактичности к ее чувствам.

— Это видео абсолютно спонтанное, поэтому будет немного сумбурным, — произнесла девушка в черном винтажном платье. — Просто хочу напомнить вам, что на фоне разрыва отношений или общения с каким-то человеком, у вас может возникнуть ряд не очень приятных мыслей. Например, «я любила его, или любил ее больше, чем кого-либо», «я никогда не думала, что смогу полюбить кого-то так сильно», «я никогда не смогу полюбить кого-то так же сильно». И вам нужно осознать, что ваша способность любить этого человека исходила не от него самого, а от вас самих. Вы всегда были человеком, способным любить. И ваша способность не ушла вместе с ним. Он не дал вам ее, он просто дал место, чтобы ее выразить. Не отдавайте никому должное за то, как сильно вы могли их любить, ведь это всегда были и будете вы.

На фоне последних событий, Элия поняла одну вещь: уходить всегда тяжело — до тех пор, пока не уйдешь. После этого ты понимаешь, что на свете нет ничего легче. И дело вовсе не в том, что ты все еще продолжаешь любить этого человека, а в том, что ты привык находиться рядом с ним. Ей казалось, что они с Тином были скованы цепями, которые не давали ей уйти, но оказалось, что была слабая лента, которая вовсе не была привязана.

Бар был полупустым, и здесь находились, в основном, люди за тридцать. Они весело болтали о рыбалке, о новом месте работы и о новых вышках сотовой связи, которые собираются поставить в маленьких городках.

— Что желаем? — к Элии и Кайну подошел мужчина со светлой рыжеватой бородой.

— Я бы выпила чего-то крепкого, но раньше я не пила алкоголь.

— Тогда я предложу вам Wild Turkey 101-ой версии, — он достал бутылку и начал наливать в стакан. — А вам что?

— Апельсиновый ликер.

— Вот, апельсиновый ликер и Wild Turkey, — через некоторое время мужчина поставил стаканы напротив друзей. — Если что-то еще заходите — дайте знать.

И он ушел на другую сторону барной стойки, разговаривая с мужчинами, сидящими там. Они громко смеялись, казалось, они были близки.

— Придумала, что будешь делать теперь? — прервал молчанье Кайн, и Элия почувствовала на себе его взгляд.

— Я связалась с подругой моей матери, и она позвала к себе погостить, — она сделала глоток виски и почувствовала, как он вяжет язык. — Поеду в Хусавик, повидаюсь со школьными друзьями.

— И надолго ты уедешь?

— Я не знаю, — она задумчиво посмотрела на стрелку часов, висящих прямо над ними. — Понимаешь, мне нужно быть уверенной самой, что я чего-то стою.

— Но ты стоишь.

— Так говоришь ты, а я в это не верю. Мне нужно поверить в свои силы, добиться чего-то, исполнить желания, которых мечтала. Стать лучшей версией себя, которая уже очень давно находится в отголосках моего сознания.

— Я понимаю.

— Знаешь, не все люди такие, как ты, способные исполнять свои мечты. Есть очень много обычных людей, которым просто достаточно жить в удовольствие. Но я не хочу быть таким человеком. Я хочу быть, как ты. А этому мне предстоит еще научиться.

— И когда ты уезжаешь?

— Завтра.

Она сказалаэто так легко. Кайну показалось, что ей совсем плевать на его чувства, если она так скоро собирается его покинуть. Ему стало тоскливо от мысли, что вот так может оборваться их многолетняя дружба. И в этот момент он пожалел о своем поцелуе еще больше, чем в тот момент. Может, если бы его не было, то и события складывались совсем иначе?

— Я уже взяла академ, поэтому проблем с учебой не должно возникнуть, — «с учебой? А как же я?» думал Кайн, не в состоянии произнести этого вслух. Но он не знал, что этих слов ожидал от себя не только он сам, но и сама Элия.

— Должен вам сказать, молодые люди, — немного заплетаясь в словах, произнес старенький мужчина, сидящий рядом, — что ваш диалог крайне занимателен. Извините, что подслушиваю, но я бы хотел дать вам несколько советов, леди.

— Пожалуйста, — нежно произнесла Элия. Иногда ей нравилось слушать, как добренькие старички рассказывали о своей жизни. Это было весело и приятно, что они просто хотят поболтать.

— Я скажу вам четыре вещи, которые выучил за свои шестьдесят семь лет, — он пододвинулся ближе и показал на стакан девушки, — Если собираетесь впить виски, то пейте виски, которое старше вас. Сделаете хоть одну татуировку, — он водил рукой по воздуху, как будто что-то показывая, — А лучше потеряйте им счет! Не влюбляйтесь в кого-то, кого вы бы не назвали смешнее или умнее, чем вы… И верьте в себя так чертовски сильно, — взвыл он, — чтобы никто и никогда не смог отнять это у вас!

— Спасибо, дядюшка, — мужчина скатился по барной стойке и встал между ними,

— Такая прекрасная девушка достойна желанной жизни. Поэтому никогда не опускай руки. Не получилось — продолжай. Когда-нибудь получиться. Лучше всегда жалеть о содеянном, чем о том, чего ты никогда не сделал.

Он произнес эти слова и вышел из бара. Элия больше его никогда не видела. Но слова, которые он ей сказал, дали ей надежду на то, что ее желания могут стать реальностью. Даже если вам кажется, что все кончено, и вы не знаете, что теперь делать… Даже если вам кажется, что это конец вашей истории, и вы не знаете, что будет в продолжении, это просто новое начало, чтобы заново открыть себя, влюбиться в жизнь и во все, что вас окружает. Заняться новыми увлечениями и привычками, посетить новые места и открыть удивительные вещи. Конец не всегда должен быть печальным, и в большинство случаев, это просто новое начало.

Кайн не мог уснуть всю ночь, размышляя над тем, как все обернется после отъезда Элии. Он безумно рад за нее, как за подругу, которая уезжает встретиться со своими желаниями и мечтами, но очень расстроен тем, что его любимая девушка уезжает на неопределенное время. И это неопределенное время может растянуться навсегда — это было тем, чего парень боялся больше всего.

— Я не смогу проводить тебя сегодня, — полумертво сказал он Элии, когда они стояли на кухне. — У меня репетиция.

— Я понимаю.

— Получается… ты не сможешь прийти, — он говорил о «Битве групп», и девушка это прекрасно понимала. Она не могла и не хотела ничего ему говорить потому, что понимала, что все сказанное дальше принесет лишь боль и неизгладимые раны.

— Вероятно, — наконец, сказала она.

— Это будет первый раз, когда ты не придешь на мое выступление. И мне очень грустно.

— Я знаю, — она повернулась к нему спиной и облокотилась руками о стол.

— Это все, что ты можешь сказать? — но она молчала. Кайн не помнит, сколько они так простояли, в тишине, не зная, что сказать. Элия чувствовала его взгляд на себе, и это мучило ее еще сильнее. — Я пойду, а то уже опаздываю. Удачной дороги.

В ответ ничего не было сказано. И он расценил это как знак того, что она больше не желает с ним разговаривать. Ей просто хочется поскорее уехать, закончить это безумство и вернуться к нормальной размеренной жизни. Но это все так било по нему. Ему казалось, что он больше не знает эту девушку, которая стояла в его кухне. Огромная пропасть внезапно разделила их, и он не понимал, что ему нужно делать.

Когда человек научился ходить, следующее, чему он должен научиться, — бежать. Но куда бежать, когда ты ничего перед собой не видишь, кроме вечно блуждающих вокруг тебя теней, которые, словно воспоминания из прошлого, давят острыми иглами в слабые точки? Не бойся: если ты видишь тени, где-то горят огни. Именно они и приведут тебя к месту, в котором ты должен оказаться.

Глава 26

21.12.2016

— Эй, ты тоже путешествуешь? — Шэрон спросил это у парня, стоящего около заправки. Эта была первая встреча с кем-то после побега из Оулафсвика.

— Что-то типа того, — этот парень был примерно возраста Шэрона, поэтому быстро сдружились.

Кадр сменился, превращаясь в старый дом, откуда давно съехали хозяева. Шэрон жил здесь несколько дней с Тео, когда шли до Селтьярднарнеса из Кеблавика. Путь был долгий, но зато полный приключений.

— Слушай, не все музыканты выпустят альбом, что попадёт в чарты Billboard. Не все талантливые актёры и режиссёры получат Оскар, — Тео раскладывал на крыше плотную ткань, найденную в одной из комнат. — Не все авторы увидят своё имя в списке бестселлеров New York Times. Не все блогеры достигнут миллиона подписчиков. Не все художники и фотографы организуют собственную выставку, что прогремит на весь мир. Не все старательные учёные и общественные деятели окажутся на вручении Нобелевской премии. Смысл вовсе не в этом.

— Но в чем же тогда, если не в этом? Достигать больших высот, разве этого мало? — Шэрон прыгнул на покрывало и блаженно растянулся.

— Этого вовсе не мало, — он лег рядом, обращая взор на звезды. — Если твою песню прослушают всего двадцать человек, но всех она тронет до слёз, это успех. Если кто-то не заснёт, пока не дочитает твою историю, а после напишет в дневнике о том, насколько он изменился после прочтения, это счастье. Если твой читатель сможет вдохновиться и вновь захотеть жить после твоего поста, это достойно восхищения. Если для кого-то ты и есть пример для подражания, это твоя золотая медаль, платиновая сертификация, твой миллион. Нужно обращать внимание на отдачу, которую не выразить в числах.

— Если тебе действительно не все равно, то помоги мне! — раздался чей-то крик. — Заставь меня поверить, что ты хоть где-то мне не лгал!

Поднялся сильный ветер, и Тео о чем-то говорил, но его голоса не было слышно. Единственное, что видел Шэрон, так это слое выражение лица парня, сидящего напротив.

Вчера он не мог уснуть до глубокой ночи, а сейчас подскакивает в кровати от кошмара. Стабильность — редкое явление для Шэрона. Нельзя сказать, что он все еще переживает из-за случившегося с тем парнем: у него новый круг знакомства, новые стремления, да и сам изменился. Он не тот доверчивый парнишка, который покинул Оулафсвик; но это осталось несводимым шрамом на его сердце.

Тео был первым человеком, с которым познакомился Шэрон после побега из дома. Они путешествовали вместе продолжительное время, и Шэрон мог назвать его своим другом. Это было прекрасное время и та идеальная история о жизни без бытовых забот, о которых рассказывают в фильмах. Тео никогда не старался идти за чем-то большим и особенным. Он всегда говорил, что не все люди, такие как Шэрон, и могут жить, исполняя свои мечты.

— Мечтатели действительно прекрасны, но и в том, чтобы не мечтать, нет ничего плохого.

Парни исследовали города от и до, не было места, куда бы не влезли. У них даже была игра, — «Поиски затерянных мест» — главной задачей которой было найти самое интересное заброшенное место. Исландия полна одиноких и потрясающих краев, но азарт от этого не пропадал. И вот однажды путь привел их в Рейкьявик. Через несколько дней после приезда на них напала группа иностранных людей, которая разговаривала на персидском языке. Шэрон ничего не понимал, но иногда кто-то разговаривал на английском, поэтому основную суть он уловил.

Это была малоизвестная группировка из Ирана, которая ездила по странам нелегальными путями и набирала людей для последующей продажи. Шэрон только потом узнал, что находился в одном из подвальных помещений заброшенного старого дома загородом.

Перепугавшись, парень думал о свободе, за которую ему предстоит сражаться. Освободившись из клетки в подвале, он отправился на поиски Тео потому, что в том месте его не было. Действовать нужно было быстро, но скрытно, поэтому появлялось множество сложностей. Но через некоторое время он обнаружил друга на одном из нижних этажей.

— Тео! — он подбежал к парню, озираясь по сторонам.

— Как ты здесь оказался? — озадаченно спросил Тео.

— Потом расскажу — нам нужно срочно сматываться! — Шэрон взял друга за руку, направляясь вдоль коридора. — Я услышал, что это торговцы людьми. Нам нужно скорее обратиться в службы!

В этот момент из-за угла выбежали двое мужчин азиатской внешности. Они схватили Шэрона и завернули ему руки за спину. Тот жалостливо прошипел от боли, зажмурившись.

— Шэрон, ты всегда был очень наивным, — только сейчас парень обратил внимание, что Тео никто не тронул. Он стоял на том же месте, даже не переживая об опасности. — Как думаешь, по какой причине человек может свободно разгуливать там, где всех держат под замком?

— Почему ты…?

— Даже так ты еще не понял? — он устало выдохнул. — Чувак, я — посредник.

— Но почему?!

— Думаешь, откуда у меня столько денег?

— Я думал, мы — друзья!

— Я тоже так думал… — задумчиво протянул Тео. — Поэтому я и вез тебя сюда три года.

— Тогда почему ты сделал это? Скажи мне!

Тео смотрел на парня, которого встретил несколько лет назад, и чувствовал, что будто между той встречей и этим моментом ничего нет. Как будто всех воспоминаний никогда не существовало. И он не знал, почему все события внезапно стерлись из его памяти.

— Как я и сказал — я всего лишь посредник, и мало что могу решать, — он повернулся спиной, собираясь уйти.

— Неужели все это действительно не имеет для тебя значения? — мольба в этом знакомом голосе по какой-то причине останавливала Тео. За что он злился на Шэрона.

— Я не понимаю, что ты хочешь услышать от меня? — он резко обернулся. — Ты уже находишься здесь, так почему бы тебе просто не смириться с этим?!

— Ты все еще говоришь со мной, — спокойно сказал пленник, и это спокойствие давило на Тео. Оно заставляло видеть себя самым последним предателем, хотя Тео старался верить в обратное.

— Уведите его, — произнес он, не в состоянии смотреть на Шэрона.

— Если тебе действительно не все равно, то помоги мне! — кричал парень, пока его уводили к лестнице, ведущей вниз. — Заставь меня поверить, что ты хоть где-то мне не лгал!

Тео стоял не в состоянии пошевелиться. За три года он много раз напоминал себе, что это его работа, что только так можно выплатить долг «папе» за свою жизнь. Но что-то не давало ему отдать Шэрона туда, откуда его спасло чудо.

И только сейчас он понял, почему все воспоминания перестали иметь хоть какую-то важность: ему хотелось верить, что если ему нечего будет вспомнить, то и не из-за чего испытывать вину.

— Эй, Шэрон, — Эльза положила руку на его плечо. — Ты в порядке?

Он посмотрел на стол, поверхность которого была залита кофе, которое он только что приготовил. Выругавшись себе под нос, он подошел к раковине.

— Да, я в порядке, — он сел за стол, когда убрался. — Просто сон плохой.

— Может, тебе пора отдохнуть? — она села напротив. — Когда ты в последний раз брал выходной?

— Не помню, — честно сказал Шэрон. — На это, в любом случае, нет времени. Нам нужны деньги.

— Я уже нашла работу, поэтому ты можешь взять выходной. На тебя денег хватит.

— Нет, — сдавленно произнес он. — Ты все еще под моей опекой, поэтому я должен стараться лучше.

— Но все ведь наладилось, да и ты сделал более, чем достаточно, — Шэрон ответ от нее взгляд. Почему он ищет оправдание?

— Я все еще несу за тебя ответственность.

— Ну почему ты так упрям? — ему бы и самому хотелось знать ответ на этот вопрос. Почему он ощущает такую жгучую тоску от одной мысли, что скоро ее здесь не будет? — Скажи… я нравлюсь тебе?

Он удивленно раскрыл глаза, повернувшись к ней. Эльза смотрела на него с грустным выражением лица. Ее сердце сжалось в ожидании ответа, но, на самом деле, она не понимала, что хочет услышать от него.

— Ты что смеешься? — усмехнулся Шэрон. — Конечно же, нет. Я просто еще чувствую ответственность за свои действия. У тебя ведь ничего не было, когда я пригласил тебя жить со мной.

— Да, но сейчас я выросла, пусть и за достаточно короткое время. Так требовали обстоятельства. Поэтому можешь больше не беспокоиться за меня, — она встала со своего места и направилась в коридор. — Ладно. Я пойду в университет.

— До вечера, — произнес парень не оборачиваясь.

Эльза ушла, а Шэрон не мог сдвинуться с места. До сегодняшнего дня он не знал, откуда взялось это чувство одиночества и желание, чтобы она осталась «маленькой». Ему хотелось верить, что единение, которое он ощущал рядом с ней, возникает только из-за того, что проводит с ней много времени. Но в тот момент, когда Эльза спросила, нравится ли она ему, все стало на свои места.

— Мейш, ты был в отношениях с девушкой? — спросил Шэрон во время перерыва в «Красном пере Ворона».

— Ну, да. А что, были сомнения? — он закурил сигарету и выдохнул клубы дыма.

— Немного, — признался парень. — В момент до того, как вы начали встречаться, как ты пытался удержать ее радом с собой?

— Не знаю, зачем тебе это?

— Я веду одно исследование, — потянулся Шэрон, поднимая гипс около головы.

— И что за исследование, — Мейш исподлобья посмотрел на него.

— Пока нет результата, не могу сказать, — он полопал друга по спине. — Ну так что?

— Обычно я приходил туда, где была она, чтобы обратить на себя внимание.

— А еще?

— Ну, делал какие-то знаки внимания. Ей нравилось, когда я готовил еду во время отдыха на природе, — мечтательно протянул он, вспоминая прошлое.

— И это все? — недовольно простонал Шэрон. — На самом деле, я даже не разочарован.

— А что ты хотел услышать? Я не могу сказать еще что-то потому, что в основном я ничего не делал, кроме этого!

— Я понял, — он посмотрел на часы. — Мой перерыв закончился.

Шэрон знал, что спрашивать Мейша о таких вещах будет плохой идеей, но почему-то все равно спросил. Они с Эльзой живут вместе, поэтому такие простые вещи ему не помогут. Но кого же тогда спросить?

Норак не мог встречаться с девушкой, в этом Шэрон не сомневался, поэтому сразу отмел его кандидатуру. Даниэль относился к женщинам, словно у них нет собственных чувств, поэтому с ним тоже не поговорить. На ум приходил только Кайн. Но он его наниматель, будет ли это нормально, если он спросит личный вопрос?

Сейчас, размышляя обо всем этом, Шэрон поймал себя на мысли, что он становится главным героем романтической комедии, сладкой и незамысловатой. Это его раздражало. Если говорить о жанрах, он бы сказал, что его жизнь похожа на приключения и боевики, и ему это вполне нравилось.

В офисе Кайна Шэрон все не мог собраться с мыслями. Его раздражало наличие романтической линии с его историей и неспособность начать разговор с Кайном.

— У тебя все в порядке? — спросил светловолосый, уже какое-то время наблюдавшим за неспокойным состоянием работника.

— Эм, нет… У меня все в порядке, — он мысленно благодарил Кайна за первую фразу. — Вы не могли бы не помочь?

— У тебя что-то не получается?

— Нет, это не рабочий вопрос. Можно его задать? — Кайн сложил руки на груди и лег на спинку кресла.

— Да.

— Скажите, вы были влюблена в человека, который находился очень близко к вам, но не знал об испытываемых вами чувствах?

— Допустим.

— Что бы вы делали, чтобы оставить его рядом?

— Если честно, я не в том состоянии, чтобы делать что-то.

— Почему?

— У нее есть молодой человек, — он поднял лицо вверх, прикрывая глаза.

— А если бы она не состояла в этих отношениях?

— Признался бы?

— Вот так просто?!

— Конечно же, это не просто. Но какой смысл тянуть? Ты или обрадуешь себя или раньше начнешь справляться с ответом, — Кайн пожал плечами.

— Может быть…

— Еще один совет: не говори в лоб, — он выпрямился и снова заглянул в компьютер. — Нельзя человека в водить в ступор неожиданными вещами, это к хорошему не приведет. Делай намеки, и, возможно, говорить ничего не придется.

Иногда Шэрону Кайн казался ненастоящим. Ему казалось, что этот парень живет легче всех на Земле: он действует по вполне простым законам собственного мира. Из-за этого Шэрон невольно испытывал зависть. Но не из-за того, что Кайну все дается легко, ведь он много жил с этими установками, чтобы привыкнуть. А из-за того, что Шэрон не мог делать так же.

— С возвращением, — он снова вернулся домой поздно, но его успокаивала мысль, что когда бы он ни пришел Эльза ждет его дома.

— Привет, — он лег на диван, чувствуя невыносимую усталость. — Что расскажешь?

— У нас прошел недавно экзамен, и сегодня вывесили результаты, — она сидела на полу в окружении учебников и тетрадей.

— И как у тебя?

— Я первая на факультете, — радостно пропела Эльза.

— Какая ты у меня умная.

— Для того, чтобы запоминать информацию много ума не надо.

— Но ты хорошо справилась. Может, хочешь, чтобы побаловал тебя?

— Эм, не нужно. Я всего лишь выполняю свою задачу.

Она принижала свой труд не потому, что хотела получить больше похвалы с его стороны, как бы многие могли подумать. Она делала это исключительно для обратного эффекта, ведь правда считала, что в этом нет ничего особенного.

Однако просто взять и остановиться быть лучшей в учебе не так просто, даже после освобождения от жестокой матери. Она не хотела, чтобы ее много хвалили, но хотела, чтобы ее замечали. Дело в том, что она продолжала оставаться «хорошей» девочкой. Эльза верит, что когда сделает все, что может, чтобы другие оценили ее усилия, то заслужит любовь.

— А я думаю, ты заслуживаешь поощрений за вложенные силы, — он мягко улыбнулся, чувствуя сонливость.

— Пора уже спать, — она сложила все вещи в шкаф. — нам рано вставать.

— Да, — зевнул парень.

Они разложили постели, и Шэрон уснул, как только его голова коснулась подушки. Эльза некоторое время была не в состоянии уснуть, обдумывая слова парня. Что-то в нем было не так. Конечно, Шэрон и раньше относился к ней с мягкостью и вниманием, но сейчас он перебарщивает. Вот только почему?

— Ты сегодня идешь на прогулку?

— Да.

— С кем идешь?

— С однокурсницей, — это была ложь. Ей нравилось гулять одной, но Шэрон ей не позволял потому, что могла произойти неожиданная встреча с семьей, которая не привела бы ни к чему хорошему.

— И когда вернешься?

— Не знаю, вечером.

— Я вернусь сегодня поздно, пойду в офис к Кайну. Поэтому я бы хотел поговорить с тобой сейчас… — он смущенно отвел взгляд, и Эльза не могла понять, почему он ведет себя так.

— О чем?

— Ну, я… — его взгляд метался по кухне в поисках неизвестно чего. Внезапно она вспомнила свой вопрос, который задала ему несколько дней назад.

Скажи… я нравлюсь тебе?

Она смутилась от мысли, что от этого вопроса все встало на свои места. Прекрасно понимая, что сейчас должно произойти, Эльза не понимала, сможет ли дать правильный ответ. Но так же ее беспокоило, чувствует ли Шэрон на самом деле то, о чем хочет сказать?

— Шэрон… твои чувства ко мне едва теплые, словно кофе в алюминиевой банке.

Он остолбенел, не зная, что ответить. Не ожидал он, что все случится так скоро. Эльза молча вышла в коридор и закрыла за собой входную дверь. Шэрон сел за стол, хватаясь за голову. Еще ничего не успел сказать, а уже стал отверженным. Неужели она и правда просто уйдет из этой квартиры и забудет обо всем, что их связывало? Связь оборвется, и он не знал, как удержать концы, которые вот-вот разлетятся в противоположные стороны.

— Вы все-таки пришли? — спросила Эльза девушуц с бледно-сиреневыми волосами, которая села рядом за барную стойку.

— Я не могу не придти, когда клиент просит.

— Май, здоров! Давненько тебя здесь не видел, — к ним подошел бармен по ту сторону стойки. — Что будешь? Я угощаю!

— «Драконье сердце», — она помахала ругой, отгоняя мужчину, — А теперь иди, займись чем-нибудь. Я работаю.

— Работаешь? Здесь? — он посмотрел на Эльзу, а потом почесал голову. — Ладно, работница.

— Вы знаете этого бармена? — подала голос девушка, когда он ушел к другому концу бара.

— Я пью только здесь, — она повернулась к Эльзе и облокотилась на стол. — Так зачем вы позвали меня?

— Скажите… вы влюблялись когда-нибудь?

— Я была школьницей, поэтому да.

— Мне не с кем это обсудить, поэтому я позвала вас, — она сжала стакан с «Небесной синевой», — Как быть уверенным в чьих-то чувствах, о которых человек говорит?

— Мы не умеем читать мысли чужих людей, поэтому так важно разговаривать друг с другом. И делать свои собственные выводы, не разобравшись в ситуации, гораздо страшнее, чем сказать о своих чувствах или услышать о чужих, — бармен поставил перед Майей напиток, и та отпила горькой жидкости, провожая мужчину взглядом. — Отношения между людьми — всегда сложно. Их нельзя предсказать и нельзя получить никаких гарантий. Именно поэтому совместная ежедневная работа над ними может принести плоды.

— Но тогда как понять свои чувства к нему? Как не перепутать любовь с благодарностью?

— Почему вы должны чувствовать что-то одно?

— Что?

— Почему одно должно мешать другому? Разве благодарность не может стать ступенькой на пути к любви.

Любовь, как и все чувства, никогда не существовала просто так. Она складывается из других чувств, как пазл: искренность, честность, комфорт, преданность. Это все смешивается в безумный коктейль под названием любовь.

— Но что, ели я не чувствую того, что нужно ему?

— Дайте друг другу время.

— А если он захочет моментального ответа?

— Никто моментального ответа не захочет потому, что вероятность отказа становится выше.

Эльза смотрела на экран телефона: Шэрон звонил несколько раз. Ей хотелось отдалить момент разговора с ним. На его вопросы она не была готова отвечать, а свои вряд ли сможет задать.

— Как долго вы еще будете находиться здесь?

— Еще… еще немного. Я не готова сейчас идти домой.

— Я останусь с вами, пока вы не наберетесь смелости.

И Майя правда осталась. Эльза понимала, что девушка воспринимает ее лишь как клиента. Но что-то внутри заставляло верить, что есть что-то еще. И эта надежда на важность, ценность в чужих глазах согревала ее томившееся в муках сердце.

Домой девушка вернулась поздно. Шэрон не спал, и Эльза понимала, что этот разговор должен был наступить.

— Почему ты не отвечала? Я тебе столько раз звонил! — обеспокоенный парень выбежал из комнаты.

— Я… не слышала, — она отвела взгляд, не в силах смотреть ему в глаза. — Телефон на беззвучном стоит.

И в этот момент телефон предательски доложил о приходящем сообщении. Тишину, наступившую после, никто не решался прервать. Эльза чувствовала вину за легкую просечку. А Шэрон, почувствовав, как эта ложь больно царапала его сердце, находился в противном смятении. Он не понимал, почему заслужил такое обращение. Шэрон сделал шаг обратно в комнату, когда все-таки решился заговорить.

— Слушай… если бы можно было, я бы не любил тебя, — он обернулся к ней, неспособной поднять глаза, — Извини, что ты мне нравишься. Но я понимаю, что если останемся друзьями, я пожалею об этом. Ты сказала, что мои чувства едва теплые, и ты можешь не верить, но… — он взял ее руки в свои, заставляя посмотреть на себя. Лицо Шэрона не было грустным, он был уверен в своих действиях, — если останешься со мной, я найду любую вещь, пройду любой уровень, создам или разрушу все, что захочешь, стоит тебе лишь попросить. Я никогда не доведу тебя до слез и не стану упрекать за ошибки. Буду стараться ради твоего блага, и утешать твои желания. Я хочу, чтобы ты могла на меня положиться.

Эльза смотрела на него, отвечающего ей на вопросы, которые она не задавала, и ее скверное настроение куда-то ушло. Она весь вечер пыталась понять, что чувствует и пришла к выводу, что нужно скорее переехать. Но сейчас, слыша его признание, она понимала, что не сможет сказать об том.

— Вместо того, чтобы стараться рани моего блага, старайся ради нашего…

Парень стоял изумленный, до конца не веря в действительность услышанных слов. Но видя перед собой ее смущенное лицо, которое доказывало обратное, он почувствовал разливающееся тепло внутри его тела.

Шэрон немного нагнулся вперед, поднимая ее руки к своему лицу. Все свои чувства к ней он хотел передать через этот поцелуй, полный нежного чувства. Нельзя всегда получать то, что хочется. Но иногда, если попробовать, получается, что можно.

Глава 27

— Так, я не могу, — неожиданно произнес Граф, отодвигая установку с микрофоном. — Кайн, что случилось? Ты сам не свой весь день.

— Это тоже связано с Элией? — Зен подошел и похлопал парня по плечу.

— Что с ней? Опять этот узкоголовый что-то сделал? — возмущался Граф.

— Нет, не в этом дело, — отрезал Кайн. — Она сказала, что хочет чего-то стоить, поэтому сегодня она уезжает в Хусавик.

— Это же хорошо, что она работает над собой. Почему ты так расстроен?

— Она мне нравится, и я… — он сел на колонку, которая стояла рядом. — очень из-за этого расстроен. В особенности из-за нашего разговора, когда я выходил из дома.

— Что она сказала? — почесал бороду Томас.

— Важно не то, что она сказала, а то, чего не сказала.

— А что она должна была сказать? — Граф сел рядом.

— Что она хотя бы расстроена тем, что уезжает на неопределенное время. Мы с ней вместе с рождения, а тут мы вот так расходимся.

— Люди не умеют читать мысли, Кайн, — он положил руку другу на плечо. — Если это было очевидно для тебя, почему не сказал об этом ты?

— Не я ведь уезжаю!

— Разницы нет. Дело в том, что иногда люди не могут сказать нужных слов. Поэтому, когда мы чувствуем, что должно прозвучать что-то конкретное, то нужно говорить об этом самому. Потому что второй человек тоже может надеяться, что мы об этом скажем. Ты меня понимаешь?

— Да, я понял, — протянул светловолосый.

— Вот если понял, то прекращай вести себя как ребенок. Нужно уметь отделять работу и личное.

Они заняли свои места и продолжили репетицию. Граф являлся самым старшим из этого проекта, и иногда, когда это требовалось, он мог вытащить из своего сорокалетнего багажа знаний вещи, которые парни должны были услышать. Он был их местным куру, провидцем, старейшиной, и все глубоко его уважали, хоть он и являлся загадкой для многих.

Кайн вернулся домой уже за полночь. Обуви Элии не было, как и ее самой. Бетхор уехал вместе с ней. Он понимал, почему она уезжает и уважал ее решение, но сейчас, зайдя в пустой дом, он ощутил острый прилив тоски. Всю свою жизнь они были вместе: родились в одной палате, были в одном классе, и уехали из родного города, вслед за мечтами, тоже вместе. Она за Тином, а он — за музыкой. Тогда казалось, что жизнь резко начала налаживаться после автокатастрофы, в которой выжила только Элия. Но вот прошло два года, и все закончилось так.

Юноша прошел на кухню, не включая свет, который бы больно ударил в глаза. Он налил воды в стакан и сел за стол, но услышал, как что-то задел. На столе было что-то круглое, прицепленное на веревку. Кайн включил свет и поежился, зажмурив глаза. Он не сразу понял, что это. На столе лежал сложенный лист, а поверх кулон в форме небольшого флакона. На удивление, флакон был пуст, а на листе написано: «Прочти “Повесть о Такэтори”».

— Что еще за загадки? — разразилось в звенящей тишине. Он сел обратно за стол и искал историю, которую хотела поведать ему Элия.

«Сказание о принцессе Кагуя» повествует о девочке, которую нашли в бамбуковом стебле. Она выросла очень красой девушкой, и все мужчины сошлись в очереди, дабы предложить руку и сердце. Но она знала, что принадлежит не этому миру, поэтому всем отказывала. Даже самому императору. Но общение их не закончилось, и три года они отправляли друг другу письма, утешая друг друга. Однажды за Кагуей все-таки спустились небожители, и, в качестве прощального подарка, она велела вручить императору эликсир бессмертия. Мужчина не понял подарка. Он сказал, что нет смысла жить бессмертной жизнью, если Кагуи не будет рядом, и велел сжечь его на самой высокой горе, чтобы его послание могла увидеть лунная дева.

Это ужасная история о паре, которая изначально не могла быть вместе. Но в чем смысл? Почему Элия не могла сказать сама о том, что она здесь увидела? Напиток бессмертия, который она оставила, является символом невозможной встречи?

С возрастом нам кажется, что простые вещи становятся сложными, а сложные — еще труднее. Выбор с каждым разом становится все невозможнее и невообразимее. Мы теряемся в догадках, кто остается на нашей стороне, и случается, что друзья не всегда оказываются друзьями, а враги — врагами. Нам приходиться отказываться от людей, и это нормально. Но верить в то, что Элия просто решила обо всем забыть, Кайн не был в состоянии. Неужели все действительно так и закончится?

Они с Шэроном были знакомы уже пару недель. Несмотря на сломанную руку, о которой парень не хотел рассказывать, он очень старался обучиться новому делу. Не то, чтобы Кайну хотелась поведать все о своей жизни ему, но определенно хотелось узнать Шэрона лучше. Иногда ты просто встречаешь кого-то и так ясно чувствуешь, что вы принадлежите друг другу на определенном уровне. Ты встречаешь этих людей в случайных местах, при странных обстоятельствах и они помогают тебе чувствовать себя живым. Кайн не знал, о чем конкретно эти мысли: о совпадениях, о судьбе или просто слепой удаче. Но это заставляет его верить во что-то.

— Шэрон, — Кайн подошел к столу парня, и тот поднял на него глаза.

— Да, сэр?

— Хватит обращаться ко мне так официально: мы с тобой одного года рождения!

— Вы — мой работодатель, — Шэрон продолжал что-то набирать на компьютере. Кайн вздохнул — возможно, Шэрон прав, на работе должны быть официальные отношения.

— Хорошо. Ты знаешь что-нибудь о японской мифологии?

— Столько же, сколько о создании сайтов.

— Тогда я расскажу тебе одну легенду и хочу услышать твое мнение на счет одной вещи.

— Я слушаю, — но его глаза и руки были целиком поглощены работой.

— Одну девушку отправили жить на Землю в наказание за грехи прошлой жизни. Она была очень красива, поэтому все мужчины предлагали ей выйти за них замуж, даже сам император. Но она всем отказывала, зная, что небожители ее заберут обратно в лунную столицу. На прощание она дала возлюбленному императору напиток бессмертия, но мужчина сжег его в знак невозможности встречи.

— И что мне нужно сказать?

— Как должна закончится история, если бы мужчина понял смысл подарка?

— Не знаю. Все зависит от того, сколько усилий он предпринял бы после.

— Усилий для чего? — Шэрон снял очки и посмотрел на парня, ложась на спинку кресла.

— Почему вас это так волнует? Это же просто выдумки японцев.

— Мне нужно знать ответ на загадку, чтобы понять одного человека.

— И что он сделал?

— Оставил напиток бессмертия, — лицо Шрона скривилось в непонимании.

— Чего? Какое еще бессмертие? — Кайн достал из рюкзака флакон и протянул его Шэрону за веревку. Тот взял его в руку и стал рассматривать. — Так этот человек — лунная принцесса?

— Типа того. Что скажешь?

— Скажу, что вы очень глуп, работодатель, — он протянул кулон обратно.

— В каком это смысле? — недовольно протянул Кайн, положив кулон обратно в рюкзак.

— Вы правда не понимаете в чем смысл бессмертия в качестве подарка?

— Знал бы, тебя не спрашивал.

— Ответ находится в самом названии. Принцесса вручила бессмертие, надеясь, что когда-нибудь они снова встретятся. Она хотела его увидеть, пусть на это и понадобилось бы больше времени, чем человеческая жизнь.

— Но разве это было бы возможно?

— Я думаю, они нашли бы возможности, — он снова надел очки и начал что-то печатать. — Если вам все разжевывать надо, то девушка хочет снова встретиться с вами.

— Да понял я. Работай-давай! — парень сел в свое кресло, не сводя глаз с руки парня, которая беспрерывно щелкала по клавишам.

Шэрон — искренний парень, за что и понравился Кайну. Какие бы мысли не водились у этого парня в голове, рано или поздно он все выскажет. Его голова всегда свободна от слов или предложений, которые он кому-то когда-то не сказал. И Кайну всегда было интересно, есть ли стыд на месте недосказанности?

Если размышлять о том, какие люди окружают Каина, то он бы выделил такое качество, как честность, в особенности перед самим собой. На бессознательном уровне он избавляется от людей, у которых ее нет. И, смотря на Шэрона, который говорит все, что крутится у него в голове, Кайн понимал, почему позволил ему работать здесь.

— Мы с Bald rats готовимся к «Битве групп» в конце зимы. Я бы хотел увидеть тебя там, — он увидел, как рука Шэрона остановилась. Никаких звуков не было, а лицо парня нельзя было увидеть из-за монитора компьютера.

— Если не в рабочее время, то я приду, — затем последовало щелканье клавиш, и Кайн почувствовал, что рад такому ответу.

Глава 28

23.12.2016

— Шэрон, — позвала девушка с кухни. — Ты так и не рассказал, где работать начал. Столько всего произошло, что я как-то забыла спросить.

— Это точно, — он подошел к Эльзе со спины и обнял. По кухне витал запах рыбы.

— Шэрон! Ты мешаешь! — он из ее руки упал на стол.

— Придется привыкать, — усмехнулся он, ловя себя на мыли, что ее движения очень изящны.

— Так ты расскажешь мне?

— Я устроился к одному парню — мы, похоже, одногодки — он предложил мне делать сайты по заказу.

— Тебе нравится?

— Вроде, да. Он меня обучает всему, поэтому сложностей не возникает. Но я все еще удивлен, что он не взял кого-то более опытного или хотя бы того, кто знает теорию.

— А это дело можно назвать «достойным»? — он подумал пару секунд.

— Возможно.

— Главное, чтобы тебе нравилось. Ты не обязан заниматься только «достойными» вещами по чьему-то мнению.

— Да, — Шэрон нежно улыбнулся ее словам.

— А этот парень много требует?

— Нет, он не требует того, чего бы я не смог сделать, — он отпустил Эльзу и сел за стол. — Но иногда он мне кажется немного странным из-за его причуд.

— Каких?

— Он пьет кофе только в алюминиевых банках, другие не принимает. И когда приветствует кого-то знакомого, иногда прикладывает руку к груди, словно мы в средневековье каком-то, — девушка застыла от его слов.

— А он опускает голову при этом?

— Ну, да. Как ты узнала?

— А имя его Кайн и он играет в музыкальной группе?

— Да. Ты его знаешь?

— Ближе, чем можно представить, — она достала ложку из кастрюли с супом. — Он друг девушки, с которой я учусь.

— Это та, с которой ты пришла в кафе?

— Да.

— Надо же, как тесен мир!

— И правда, — улыбнулась Эльза. — Может, встретимся с ним на выходных? Майя советует мне больше разговаривать с людьми, да и с ним я давно не виделась.

— Да, конечно.

— Слушай… — она облокотилась руками о стол около плиты. — Я понимаю, что это не в тему, но я бы хотела у тебя кое-что спросить.

— Я отвечу на любой вопрос, который ты мне задашь, — Эльза села за стол рядом с ним.

— Ты можешь рассказать, что случилось, когда ты убежал от родителей? — она выжидающе смотрела на него.

— Я знал, что однажды ты спросишь, но не думал, что это случится так скоро, — он почесал голову.

— Если ты не захочешь отвечать, то все в порядке, — она заводила руками перед собой, и Шэрон коснулся их. Тепло, исходившее от нее, согревало его холодные ладони.

— В возрасте семнадцати лет я встретил парня, с которым начал путешествовать. В отличие от меня, стремившегося за новой жизнью, он просто наслаждался жизнью. Я очень завидовал этому, но эта зависть не рушила нашу дружбу.

— Он был очень важен для тебя?

— Думаю, да, — он сделал небольшую паузу. — Тео был отличным парнем. Он являлся доказательством того, что можно просто существовать, ни к чему не стремясь. Похожих на него я еще не встречал.

— Вы с ним больше не общаетесь?

— Нет, — он немного нахмурился. — Но, если быть честным, я только раз этому.

— Почему? Он же был твоим другом.

— Да. Но иногда приходится отказываться от людей не потому, что тебе все равно. А потому, что им все равно.

Шэрон сидел в одной из камер, ожидая, когда иностранцы не начнут всех собирать для перевозки заграницу. Он уже потерял надежду на спасение, ведь даже если он сломает замки, пройти через группу амбалов — задача не из легких.

— Где сидит парень, которого привел? — услышал он знакомый голос Тео где-то у лестницы.

— 34-ая, — ответил ему крупный мужчина, сидящий рядом с комнатой ключей.

— Я бы хотел поговорить с ним. Не мог бы ты выйти ненадолго?

— Была б моя воля, ты был бы среди этих дрожащих крыс.

— Я знаю.

— Не задерживайся, — после этого захлопнулась дверь, и шаги приближались к камере Шэрона.

— Шэрон, — парень сидел спиной к решетке. — Ты повернешься ко мне или нет?

— Почему мне вообще нужно с тобой разговаривать?

— Я помогу тебе уйти отсюда, — после этих слов все заключенные недовольно завопили. — Я сейчас позову надзирателей!

Все сразу замолчали — никто не хотел получить новые синяки и переломы. Но Шэрон все еще не оборачивался, словно обдумывая его предложение.

— Ты хочешь искупить вину тем, что освободишь меня?

— Мне нужно знать, что ты простишь меня.

— Ясно, — он вышел из камеры. — Веди, лживый мальчишка.

Тео хотел было возразить, но сдержался и тяжело выдохнул. Он провел Шэрона до лестницы, пока не столкнулся с одним из азиатских парней.

— Куда ведешь его?

— Этого я освобождаю.

— Тебе придется объясняться перед «папой», — Тео прошел мимо и потянул Шэрон за собой.

— Я знаю.

Через некоторое время подъема вверх по различным лестницам, перед Шэроном все-таки открылась дверь, из-за которой пробивался яркий солнечный свет. До этого момента никто не знал, что можно друг другу сказать.

Здание, в котором находился скрытый лагерь воров, было обычным многоэтажным жилым домом. Интересно, как получилось, что это место до сих пор не обнаружили?

— Если ты захочешь доложить на нас, то не успеешь, — Тео стоял немного впереди парня, — Скоро приедет грузовик, который отвезет всех к гавани. Я поеду с ними, — Шэрон сделал несколько шагов вперед. — Ты так и будешь молчать?

— А что ты хочешь услышать? — темноволосый обернулся.

— Кричи, проклинай, посылай ко всем чертям. Сделай хоть что-то, но не игнорируй! — Шэрон усмехнулся.

— Стало быть, тебе станет легче, если я сделаю так, как ты просишь? Именно поэтому я оставлю тебя с этими чувствами. Ненавидь меня за это. Я хочу, чтобы ты меня ненавидел.

Шэрон вышел из переулка и, почувствовав бессилие, упал на стену соседнего здания. В голове звучала фраза «Ты справился». Ему хотелось, чтобы Тео страдал. Хотелось, чтобы он пал так же, как и Шэрон, когда узнал, что к чему. Он надеялся, что Тео оставшуюся жизнь думал о том, что случилось, и жалел об этом. Чтобы сердце ныло от чувства вины, не давая ему заснуть.

Эльза была ошеломлена от услышанного. Не знала, как связать все это в своей голове.

— Но… как же другие люди? Что с ними стало?

— Я не знаю, — он почесал голову. — Когда я вернулся туда с полицией, их уже не было. Как и сказал Тео.

— Неужели они без следа исчезли?!

— Без следа, — согласился он.

— Тот парень уехал с ними?

— Вероятно.

— Почему ты так уверен?

— Я не могу быть уверен на все сто, но что-то заставляет меня верить ему.

— Я бы такому человеку не верила больше, — Эльза разливала суп по чашкам.

— Да…

Иногда Шэрон вспоминал о Тео. Вернулся ли этот парень в Исландию? Продолжает ли это дело посредника или занялся чем-нибудь другим? Прошло почти два года, за которые можно измениться до неузнаваемости. Но изменения происходят, только если человек сам этого захочет. А это заводит в тупик.

28.12.2016

— А что здесь делает мой работник? — спросил Кайн, когда встретился с Шэроном и Эльзой в «Краснм пере Ворона».

— Во-первых, я здесь работаю, — подал голос темноволосый.

— Мы живем вместе после некоторых событий, — Эльза отпила немного «Лунной принцессы».

— И встречаемся, — добавил парень.

— Да? — радостно удивился светловолосый, — Надо же, как иногда бывает!

— Мир гораздо теснее, чем мы предполагаем, — улыбнулась девушка.

— И как вы познакомились?

— Мы с Элией пришли в это кафе в конце октября.

— Да?.. — протянул парень, снова возвращаясь к мысли о том, что она уехала.

— Она потом вернулась и сказала мне не опускать руки.

— Правда? — удивилась Эльза.

— Честное слово, — улыбнулся Шэрон.

— Это так похоже на нее, — грустно произнес светловолосый.

— У вас все в порядке?

— А… да. Просто вспомнил, что Элия уехала домой, — телефон предупредил о сообщении, и Кайн начал что-то в нем набирать.

— Она с Тином уехала? — парень замер, обдумывая ее слова. — Когда я разговаривала с ней в последний раз, она говорила, что Тин был в командировке.

— Они расстались, — он отправил СМС и положил телефон в карман джинс.

— Когда?

— Чуть больше недели назад. Поэтому она и решила уехать, пока ей не станет лучше.

— Если честно, я по этой причине позвала тебя встретиться. Я сейчас хожу к психотерапевту, и она говорит, чтобы мне стало легче, мне нужно говорить о моей проблеме.

— Ты уверена, что мне нужно это слышать? — обеспокоенно спросил парень.

— На самом деле, я бы хотела узнать о вас с Эли больше, — она сжала стакан в руках, — Я бы хотела, чтобы мы были друзьями. — Кайн смотрел на нее, словно обдумывая услышанные слова.

— Я выслушаю тебя, если тебе, правда, это нужно.

— Спасибо.

— «Спасибо» скажешь, когда сможешь справиться.

И Эльза начала длинный рассказ о своей безумной жизни, полной страха, опасности, надежды и спасения. Все, как любят читатели сказочных историй. Казалось, что это была так же придуманная история о злой матери, которую рассказывают непослушным детям. И Кайн был, откровенно говоря, шокирован.

— И вот сейчас я живу у Шэрона несколько недель, — темноволосый держал девушку за руку, иногда поглаживая ее пальцами. Кайн молчал. — Всенормально?

— Я… я шокирован услышанным. Мне очень жаль, что ты столько пережила, — он выпрямился на стуле. — Если тебе понадобится какая-то помощь с этим, яя помогу тем, что будет в моих силах.

— Спасибо, — у Кайна зазвонил телефон.

— Алло? Да. Да. — периодически отвечал он в трубку, — Я понял, — он дал отбой. — У меня возникли некоторые проблемы, поэтому, к сожалению, должен вас покинуть.

— Да, конечно, — Кайн надел пуховик. — Спасибо, что пришел.

— До встречи! — он исчез, оставляя пару наедине. Эльза села перед Шэроном.

— Тебе стало легче?

— Немного, — задумчиво произнесла она. — Но я думаю не об этом.

— О чем же? — Эльза смотрела, как светловолосый быстрым шагом направлялся к машине.

— Надеюсь, Кайн найдет в себе силы признаться.

— В чем это?

— Ты разве не видел его взгляд, когда мы заговорили об Элии? Он влюблен в нее.

— Ты поняла это только по одному взгляду?

— Да, я уже видела такой взгляд.

— Сама-то с Тином пойдешь?

— Не знаю еще, — ее взгляд стал нежнее только от одной мысли об этом парне. — В последнее время у меня много заказов, поэтому, вероятно, останусь дома.

Если хотите узнать правду о чьих-то чувствах, обратите внимание, как меняется его взгляд от одной мысли о человеке. Если мы можем соврать своими словами, то тело соврать не в состоянии.

Глава 30

23.02.2017

— Кстати, хотела спросить, — Эльза остановилась около двери Майенного кабинета. — Вы слушаете рок?

— Бывает.

— Мой друг участвует в «Битве групп» 11 марта. Победитель выбирается зрительским голосованием, поэтому я была бы благодарна вам, если бы вы помогли нам.

— Как группа называется?

— Infinite Worlds.

— Я послушаю и напишу вам.

— Хорошо.

3.04.2017

— У моего друга намечается что-то типа концерта, — Шэрон стоял на улице во время перерыва.

— Это тот, про которого ты рассказывал? — Мейш закурил сигарету. Ему пора бы уже бросить эту дурную привычку, но он даже не старается.

— Как будто у меня много друзей музыкантов, — усмехнулся парень. — Так вот, чтобы победить, ему нужны зрительские голоса. Поэтому сейчас мы ищем как можно больше людей. Думаю, песни сами могут тебе понравится, так что зови своих.

— Ого, так уверен?

— Да, это то, что стоит слушать.

— Ну, посмотрим, что это за Кайн такой, — усмехнулся Мейш, выдохнув темные клубы дыма.

8.04.2017

fairy__nymph

Всем, кто проживает в Рейкьявике, рекомендую посетить мероприятие «Бтва групп» в баре «Синяя Роза». Там выступает мой хороший друг из группы Infinite world. Пожалуйста, поддержите его за меня.

11.04.2017

Чем быстрее приближался час Х, тем ярче проявлялась тревожность Кайна. И он совершенно не понимал, откуда она взялась. Он прекрасно знал, что они много и усердно трудились ради этого дня. Поэтому Кайн был встревожен по какой-о другой причине.

— Кайн, все будет нормально, — к нему подошел Граф. — Мы все потратили много сил. И даже если сейчас у нас ничего не получится, мы в любом случае можем попробовать в следующий раз. И мы будем знать, что нужно что-то поменять.

— Да… да, я знаю, просто… — он посмотрел на сцену, стоящую недалеко от них. — Я не понимаю, почему так боюсь. Я привык к сцене, я ею живу! Но все равно ощущаю, что что-то происходит не так.

— Может, это потому, что ее нет? — он посмотрел на графа, обдумывая его слова. — Слушай, я знаю, что вы никогда не были порознь. Именно по этой причине я считаю, что она будет нас смотреть. И я этому буду абсолютно не удивлен.

— Да… — задумчиво произнес Кайн.

— Всем привет! — раздался голос из колонок, — Меня зовут Хенри Дофьит. Меня попросили вести программу потрясающего вечера «Битвы групп». Поэтому я благодарна вам. Что смогли найти время поддержать своих любимцев. Любители рока, вы готовы зажечь этим вечером!? — все громко зааплодировали, открывая «Битву групп», — Одиннадцать участников, а победитель только один. Готовы ли вы сражаться до последнего?! — все музыканты крикнули «Да!» — Тогда погнали!

— Я отойду, — крикнул Кайн на ухо Граф, когда увидел в зале Эльзу и Шэрона. — Эй, привет. Спасибо, что пришли.

— Мы не могли не придти, — парень оглянулся. — Мы позвали некоторых знакомых, но не уверены, что они придут.

Басы били так громко, что нарушал ритм бьющегося сердца и закладывали уши. Люди вокруг кричали вместе с солистом. Кто-то даже забрался на барную стойку.

— Мне это всем не важно, главное, что вы здесь.

— Как настрой? — Эльза нагнулась вперед, чтобы ее можно было услышать.

— Все классно. Жду не дождусь выхода на сцену!

— Здравствуйте, — к ним подошла девушка с бледно-сиреневыми волосами.

— Майя, вы пришли! — Эльзы повернулась к парням. — Шэрон, Кайн, это Майя, ой психотерапевт.

— Приятно познакомиться, — он приложил ладонь в груди, немного опуская голову.

— Вы должно быть, музыкальный друг?

— Ну, получается, что так, — улыбнулся Кайн.

— Я прослушала ваши альбомы, поэтому у меня большие надежды на ваше выступление.

— Постараемся не разочаровать!

— Это мы еще посмотрим, — раздалось недалеко от них. — В этот раз моя группа точно победит.

— Луан, здарова. Давненько не виделись, — Кайн попытался пожать парню руку, но тот брезгливо ее ударил.

— Не веди себя так, будто мы друзья, — его голос был жутким и угрожающим. — Не веди себя так самоуверенно.

— Но мы всегда побеждаем, — с радостной озадаченностью сказал Кайн.

— В этот раз победа будет наша, — процедил он сквозь зубы и исчез в толпе людей.

— Кто это такой? — Шэрон последовал взглядом за уходящим парнем.

— Долго рассказывать, — Кайн почесал голову. — Но если кратко, я с ним занимался в одной студии, пока в 2010 ему не пришлось уехать с родителями из города. Через три года мы с ним снова встретились, когда Bald rats впервые заявили о себе.

— Он кажется неприветливым, — Шэрон облокотился о барную стойку. — Между вами что-то произошло?

— Слушай… а я и не знаю. Просто однажды он вот стал таким. Но, мне кажется, он со всеми та общается.

— Я бы так не думала, — задумчиво протянула Эльза, — Просто сейчас я вижу совсем другое, — она показала в сторону сцены.

Там темноволосый парень стоял с парнями из своей группы и смеялся. Стирал влажные следы брошенной шутки, и нельзя было сказать, что именно этот человек пару минут назад был таким угрюмым и злым.

— Возможно, ты и права, но знаешь, — он обернулся, и девушка увидела искривленную улыбку. — Меня это не особо волнует.

— Это было очень круто, — сказала женщина на сцене. — А теперь приглашаем сюда только зародившуюся группу — lilac salt!

На сцену поднялся знакомый Кайна и встал напротив микрофона с гитарой. Все с интересом смотрели на парней, но Майя выглядела задумчивой. Никто не обратил внимания, что этот парень всколыхнул что-то внутри нее.

— Спасибо, что вы все пришли, и дали возможность сегодня выступать перед вами, — все зааплодировали, но, казалось, парень не очень-то был этому рад. — I float on the waves of my pain and see you above me. You laugh and life. There is no turning back: you and I are neither ice and fire, nor heaven and earth¹⁰.

Его голос был нежным, но приятным для исполнения рока. Когда он произнес эти слова, за ними последовала музыка, отзывающаяся в каждом углу бара. Они были еще очень молоды, и кто-то скажет, что они талантливы. Но, кто знает, может так оно и есть.

Майя слушала, как солист изливает душу, и не могла назвать это как-то иначе. Он ведал историю, с которой был хорошо знаком — об этом говорили его голос и взгляд, обращенный в зал в чьих-то поисках. Это был абсолютно обычный парень, которого большинство здесь и не запомнит. Наверное, по этому причине он так отдавал свои силы в исполнение.

— Это было потрясающе, — к ним подошла Хенри, когда песня закончилась. — Луан, вы не так давно заявили о себе, правда?

— Да это так.

— Скажи, какие ощущения от первого выступления?

— Я не знаю, — он пытался восстановить дыхание. — В этой буре сложно выделить что-то одно.

— Хорошо, — посмеялась женщина. — Тогда идите отдыхать, а мы попросим подняться следующую группу, вокруг которой ходит много теорий заговоров — Bald rats!

— Ладно, я побежал, — крикнул Кайн и направился к сцене. Когда группы шли навстречу друг другу, Луан оценивающе посмотрел на светловолосого. Он не понимал, почему так все обернулось, ведь когда-то давно они даже были друзьями.

— Спасибо, что позвали нас, мы очень вам признательны, — Граф шагал по сцене, пока парни подготавливались. — Сегодня выступаем мы, конечно, не в первый раз, но тревога все равно есть.

— Скажи, Граф, как вы относитесь к теориям, которые строят ваши фанаты?

— Я думаю, это очень интересно. Как-то читал, что лысые крысы зародились еще во времена средневековья, когда предателей короны постригли в монахи в качестве наказания. Это читать было очень интересно. Тот, кто это придумал — гений! — посмеялся он.

— Как думаете, от чего о вас распространяют столько легенд?

— Люди интересуются тем, что им интересно, — Кайн подошел к своему микрофону. — Поэтому, я думаю, что нет ничего удивительного в том, что они что-то делают смешнее и интереснее.

— То есть вы поддерживаете такую преданность вам?

— Ну конечно! Почему мы должны быть как-то против?

— Ждите новых теорий к завтрашнему дню, — засмеялась Хенри.

— Будем очень ждать, — улыбнулся Кайн.

Застучали барабаны. Кроме громкого отдающегося боя от них, ничего не было. Пару минут Ульри набивал ритм, а потто остановился. Прошло несколько секунд, и бой продолжился. Затем снова резкая тишина. Никто не решался как-то нарушить ее; все до единого ждали следующего шага. Парень продолжил играть, а потом снова остановился, опуская руки и голову. Снова несколько секунд давящего молчания. Теперь он выпрямился и с громким ударом о тарелку завопили гитары.

Эта песня началась неожиданно, словно волной окутывая каждого, кто был в баре в этот вечер. Голос Графа был грубым и резким, но идеально вписывающийся в песню. Словно он нашел свое место в этом мире. Компания друзей слэмилась в толпе, и музыканты не могли сдержать улыбки — такое было впервые.

Смысл музыки Кайн видел исключительно в этом — в возможности дать людям чувство уверенности и раскрепощенности. Жить мгновением играющей песни, словно она последняя. Светловолосый полностью отдавался ей, чувствуя себя на высоте. И та тревожность, которую он ощущал совсем недавно, куда-то делась.

— Зачем тебе песни? — спросила его как-то Элия, когда он только начал хоиь в музыкальную студию.

— Хочу сделать мир лучше.

— I was crushed went to bed very late, — на лице мужчины начали выступать мелкие капли пота. — “Why?” asked around. I counted all the stars¹¹.

Парни отдавали в выступление не только песню, чувство музыки и мастерство; они отдавали часть своих сердца и души, даря себя слушателям. И все, кто их слышал, не могли относиться к ним, как к другим музыкальным группам. Ведь только они могли проникать в самые отдаленные места души и расковыривать старые раны. Только они могли навести беспорядок и суету в измученное сердце. Их песни в основном о людях, которые пытаются бороться со своими страхами. И даже если непонятно, справятся ли герои, они все равно следуют за тем, что в мире есть добро. И за него стоит бороться. Именно по этой причине люди так отзываются на их рассказы о будущем, своих чувствах и надеждах на все хорошее, что еще есть в нашем мире.

— И так, все группы исполнили свои песни, поэтому теперь мы можем приступать к голосованию. Прошу всем перейти на сайт, указанный на листах, которые вам дали при входе в «Синюю Розу». По истечению времени мы выведем победителя сегодняшнего дня.

— Я не знаю, Кайн, — грустно произнес Зен. — Я не уверен, что мы победим. Есть группы, которые достаточно хорошо справились.

— Ну, да, они есть. Но я все же считаю, что мы выступили лучше них.

— Откуда такая уверенность?

— Не знаю, я просто уверен. Вот и все!

— Мне бы твою уверенность, — измученно выдохнул он.

— Да все будет в порядке. Не переживай так, — он поднял глаза, и увидел знакомую макушку среди людей. — Погоди… я сейчас.

Он направился к выходу за девушкой, но та уже вышла из бара. Он выбежал практически следом за ней, но на улице ее не было. Он добежал до главной дороги, но ее будто след простыл. Он выругался — «Черт!» — и схватился за голову. Это точно была Элия, он уверен в этом.

Медленным и задумчивым шагом он зашел обратно в бар, сосредоточившись на конкурсе. И он не знал, что за углом, всего в метре от него, девушка затаила дыхание и прижалась к стене, чтобы он не смог ее увидеть.

Майя смотрела за тем, как Кайн выбегает из бара, а потом возвращается очень задумчивый. Что-то явно случилось, но она не знает, почему этот парень так встревожен.

— Майя, у вас все хорошо? — Эльза подошла ближе к ней. — Выглядите задумчивой.

— Да, все в порядке, — она держала в руках аккуратно сложенный лист бумаги.

— Что ж, время закончилось для голосования. Давайте подведем итоги, — на сцену поднялась Хенри, — Не люблю озвучивать места потому, что это всегда такой стресс. В нашем сегодняшнем мероприятии участвовало одиннадцать талантливых групп, и вы голосовали за своих кумиров. Я озвучу победителей, — она открыла сложенный лист. — Третье место поделили две группы — Дисномия¹² и Кайрос¹³! В такие совпадения я, конечно, не верю, но и такое иногда случается, — все зааплодировали, — Следующих групп я попрошу выйти к сцене: Lilac salt и Bald rats! — обе группы вышли и стали друг напротив друга. Луан исподлобья смотрел на Кайна.

— Кайн, я все-таки не уверен, — шепнул Зен светловолосому.

— Успокойся, все нормально. Даже если мы не выиграем, у нас будет второе место!

— Обе эти группы заслуживают внимания, но сегодня победитель только один, — Хенри опустилась к ним. — Lilac salt — группа, которая выступала впервые, и Bald rats, которые умеют заводить сломанные сердца.

— Хватит томить! — выкрикнул кто-то из зала.

— Эй, этой вообще-то моя работа! — засмеялась женщина, — Ладно, победителем в нашей «битве групп» в этом году становится… — она сделала паузу, — группа, набравшая наибольшее число голосов… — еще одна пауза. — которая поедет в Германию этой осенью…

— Ну же! — крикнула группа друзей, которые слэмились под песню группы Кайна.

— Хорошо! Это группа Bald rats! — объявила она, и парни облегченно вздохнули.

— А я говорил тебе! — кричал светловолосый на ухо другу, пока они прыгали, обнимая друг друга.

Вы можете сомневаться в своих силах и думать, что вы можете быть недостойны достижений, которые получаете. Но вы не становитесь менее талантливыми, чем раньше. Вы не менее умные, чем раньше. Вы не менее привлекательные, или менее забавные, или менее креативные. Причина, по которой вы думаете, что вы больше не достаточно хороши, не имеет ничего общего с потерей ваших способностей, а всё связано с неуверенностью в себе и эмоциональным непостоянством, которые заставляют вас поверить в то, что вы самозванец. Вам не нужно постоянно доказывать, что вы по-прежнему достойны своих достижений.

Все музыканты вышли в коридор, который был недалеко от сцены. Он вывел бы всех на улицу к парковке, где они припарковали машины. Майя последовала за ними, когда очередь рассосалась. Но как только она вошла, увидела парня, который прислонился спиной к стене и схватился за голову. На нем была кофта гитариста Lilac salt. Он всхлипнул и дернулся, когда почувствовал, что кто-то пришел. Быстро поднялся и отвернулся от нее.

— Что, посмеяться пришла? — его голос снова был груб, как тогда в зале.

— Нет, я не знала, что ты здесь… — она прошла несколько шагов вперед, оставляя Луана за собой, но остановилась, — Это так больно… проигрывать?

Он смотрел в ее спину, не понимая, почему ей вообще это интересно знать. Он сам относился к людям не должным образом, а потому считал, что все остальные тоже исключительно так к нему и относятся. И, почувствовав, что она спрашивает это не для того, чтобы посмеяться, ему захотелось ей ответить.

— Дело не только в проигрыше, — он посмотрел на свою руку, на коже которой было множество мозолей. — Мы с Кайном начали играть на гитаре примерно в одно время. Учились в одной студии, а потом и у одного учителя. Только вот, чтобы учиться у него, Кайну много сил не потребовалось, у него был явный талант. А вот я тренировался целыми сутками.

Луан опустился на сиденье около стены, погружаясь в воспоминания. И Майя, удивленная честностью этого парня, не могла не сесть рядом с ним. Пару минут они сидели в тишине; парень не знал, как ему рассказать об истории, которая истязает его сердце уже многие годы. Но ему хотелось рассказать. Ведь даже его друзья из группы не знали о борьбе, которую не ведет.

— У него все получалось с первого раза, его называли гением. Мои труды не имели никакого значения, ведь все время был позади него. Через пару лет в студии стали называть меня “шуткой с Каина”, думая, что я хочу быть как он. Но, на самом деле, я хотел быть им. Мне нужно было признание, что мои усилия стоили чего-то. Ежедневные тренировки — вот было мое правило, и я наделся, что однажды я смогу превзойти Каина. Но сейчас он снова ликует, а я снова позади, — внезапно его голо стал тише и немного выше, будто он вот-вот заплачет, — Любимое дело — даже противно. Он так хорош, и продолжать уже нет смысла. Я не жду, что ты меня как-то поддержишь или скажешь хоть что-то, — произнес он так, что Майе стало невыносимо печально.

— Ты не должен думать о Каине.

— Что? — Луан поднял голову и посмотрел на ее лицо.

— Музыка — твое любимое дело, так почему ты думаешь о чем-то другом? Почему тебя беспокоит то, что получает Кайн, а не то, что делаешь ты?

— В каком это смысле? Я переживаю, как раз таки, что делаю недостаточно. Ты вообще меня слушала?

— Если ты будешь думать о том, как превзойти кого-то, ты не сдвинешься ни на шаг. Ты ведь уже заметил, что прогресс не особо велик, — парень цокнул, и стало понятно, что это правда. — Знаешь, в чем разница между тобой и Кайном?

— В чем же?

— В том, что он тренируется, не покладая рук, ради людей, а ты — ради себя, — Луан посмотрел на Майю в недоумении, что конкретно она пытается сказать. — Кайн думает о том, что дадут его песни людям. Ты же пытаешься удовлетворить свое эгоистичное желание превзойти его. Но знаешь, что? Тот, кто думает о других, всегда ценится выше, чем тот, кто думает лишь о себе.

— Так мне просто нужно думать о людях? Это и есть весь секрет?

— Секрета успеха никогда не существовало. Способным в чем-то тебя сделают твои желания и усилия, которые ты вкладываешь. Кто-то достигает цели раньше, а кто-то позже. И это абсолютно нормально.

— Я уже потратил десять лет в пустую, нужно еще столько же?

— Потратятся ли они впустую, будет зависеть от тебя. Думай об обучении, совершенствовании, успешности, популярности, которые ты получишь благодаря своим вложенным усилиям и чувствам. И однажды это окупится, — она поднялась с места, и краем глаза заметила, что вдалеке что-то прошло мимо. — Твои песни полны горечи и одиночества. Попробуй использовать что-то другое.

Юноша не знал, что ответить. Он смотрел на эту девушку, которую, вероятно, больше никогда не сможет увидеть, но почему-то чувствовал, что эта встреча надолго ему запомниться. Впервые кому-то было дело до его чувств и его обиды, которую он так долго хранил в себе. И надеялся, что не последний.

После той встречи, с Луаном Майя больше не виделась. Но его чувства нашли отклик в ее сердце, и через несколько дней в блокнот она записала стихотворение, которое будет часто о нем напоминать.

Знаком с парнем одним —

Талант с самого детства.

Я сражаюсь с ним —

Причиной моего бедства.

Говорят, я — шутка с него,

А он — моя вершина пути.

Ему все дается легко,

Как ни крути.

Я никогда не остыну,

Ведь все время одно —

Он взлетает на вершину,

А я падаю на свое дно.

Как подняться после провала

И унять тревогу внутри,

Если делаю все равно мало,

Как ни смотри?

Прыгнет — тут же летает,

Рад малости сил.

Меня понемногу ломает,

Победу мою он убил.

Этот парень талантлив,

Всегда был за ним.

Если он так удачлив,

Я так же буду вторым?

Тогда зачем продолжать?

Зачем пытаться бороться?

Я же так и буду лажать,

А он не загнётся.

Я годы потратил на это,

Годы сил и стремлений.

Ни разу не видел света

С начала его движений.

Он все равно лучше,

Сколько бы сил не ушло.

Он — лучший разлучник,

А я лишь шутка с него.

В двадцатые годы Майя будет редко открывать этот блокнот, но в 2024 году на глаза ей попадется афиша с концерта Lilac salt, которая кричала о том, что группа отправляется в мировой тур.

— Кайн, можно вас на секунду? — Майя подошла к парням, стоявшим около машины.

— Да, что-то случилось? — они отошли на несколько шагов.

— Это просила передать одна девушка, — Майя протянула аккуратно сложенный белый листок бумаги. — Она сказала, что вы очень хорошо знакомы.

— Девушка? — Кайн взял в руки записку.

— Я не знаю, кто она, — она пожала плечами.

— Ладно, эм… — он посмотрел на листок, а затем улыбнулся Майе, — Спасибо, вам. До встречи.

Психотерапевт направилась к двери, из которой вышла. И Кайн увидел, как там она столкнулась с Луаном, они бросили несколько фраз, и разошлись. И парень бросил взгляд на светловолосого как-то по новому. Не было больше той раздраженности и ненависти в го глазах. Казалось, он чувствовал себя виноватым.

Кайн снова посмотрел на листок, который ему принесла Майя. Он догадывался, кто может быть его автором. Смотря на аккуратный почерк, он вспоминал о девушке, которая просто исчезла, когда вышла из дверей «Синей розы».

Дорогой Кайн,

Вы выступили просто потрясающе. Поздравляю вас с победой! Вы очень много старались и заслужили этот приз.

Прости, что не говорю тебе этого лично. Дело в том, что ты стал еще круче, чем прежде, и я чувствую себя недостаточно хорошей, чтобы сейчас быть рядом с тобой. Мне предстоит еще очень много работы, чтобы я не ощущала себя так неловко.

Не знаю, скоро ли мы с тобой встретимся, но очень надеюсь, что к этому моменту вся группа станет еще более потрясающей, и вы продолжите цвести как камелии на холодном снегу.

Верю, что вы взорвете Германию!

Эти слова, старательно выведенные от руки, были полны любви. Единственное, что его беспокоило, это то, что она ушла до объявления результатов. Элия ни на секунду не прекращала в них верить, и это позволило Кайну снова почувствовать что-то родное и теплое. Спустя несколько месяцев, она заявилась, но еще не полностью готовая к новой жизни. И только сейчас Кайн понял, что такое настоящая любовь. Любовь означает, что вы заботитесь о счастье другого человека больше, чем о своем собственном, независимо от того, насколько болезненным может быть ваш выбор. Именно поэтому он будет ждать столько, пока Элия не будет горда собой и своими достижениями.

— Эй, Кайн, нам нужно срочно отпраздновать победу! — прыгнул на парня Граф, и к ним подошли остальные.

— Что, прямо срочно? — посмеялся он, когда остальные парни подошли к нему.

— Да! — прокричали все в один голос.

Все разлеглись по местам сна, и Граф принялся громко сопеть. Но никому это не мешало — все привыкли к его особенностям сна, особенно к его метаниям в постели. Именно по этой причине все его скидываю на пол во время битвы за места.

Под это сопение Кайн стоял напротив большого комода в дальней комнате. На нем лежало письмо Элии, но думал он совсем не о ней. Перед глазами все еще стоял коридор, где Луан рассказывал Майе о его бессмысленном соперничестве. В голове все еще звучали ее слова: «Тот, кто думает о других, всегда ценится больше, чем тот, кто думает лишь о себе».

Медленным движением Кайн открыл широкую полку комода. В ней лежали аккуратно сложенные календари с 2004 года. Иногда он пересматривает их, чтоб вспомнить, с чем ему предстояло столкнуться на дороге музыки, которую он выбрал. Каждый день этих календарей отмечен цифрой количества потраченных часов в репетициях. До сих пор Кайн от них не избавлялся, чтобы каждый раз напоминать себе, чего он достиг и не опускать руки при любой сложности. Тот, кого называли гением, на деле старается больше прочих.

Почему же он не сказал Луану тогда, что вовсе не гений? Наверное, причина в том, что врагам не верят. Но, на самом деле, это было лишь полбеды. В действительности узнавать, что твое «изо всех сил» оказалось пушинкой, крайне тяжко. Смог бы Кайн взять ответственность за последствия после этих слов, которые обрушились бы на этого парня камнепадом? Люди сами должны приходить к заключениям, иначе из-за неподготовленности истина может их сломать.

Глава 31

1.05.2017

Шэрон и Эльза стояли на автобусной станции Оулафсвика. Парень еще никогда не чувствовал себя так взволнованно. Решение ехать сюда получилось абсолютно спонтанным.

Несколькими днями раннее…

— Эльза, ты можешь поехать со мной в Оулафсвик? — девушка была удивлена таким новостям и не сразу поверила в то, что услышала.

— Разве ты не говорил, что тебе еще рано ехать домой?

— Да, это было полгода назад. Но сейчас я пришел к выводу, что мне не нужно быть выдающимся человеком, чтобы получить признание родителей.

Нельзя сказать, что его мнение изменилось к сегодняшнему дню. Он правда считает, что не должен добиваться чего-то жизнеутверждающего, чтобы заслужить любовь его отца и матери. Вот только его пугала вероятность, что они не примут такого предложения, ссылаясь на то, что он не выполнил ни одно из своих брошенных обещаний в тот день.

— Все в порядке, Шэрон, — Эльза взяла его за руку. — Если ты все еще не готов встретиться с ними, то мы можем поехать обратно.

— И сколько еще лет я буду убегать таким образом? — он глубоко вздохнул, собираясь с силами. — Нужно идти.

С каждым пройденным шагом сердце Шэрона прыгало в бешенном ритме все быстрее. Перед глазами стояло лицо матери. В его памяти все еще остался до боли сладкий запах духов, который витал по всему дому. Улыбка матери всегда была такой приятной и манящей, когда он выстреливал свои глупые шутки. Ее рука всегда была такой теплой, когда гладила по голове пытаясь успокоить после разговоров с отцом. Ждет ли она его?

Они спускались по холму, которого открывался вид на море. Холмы в грозовых тучах всегда пугали его больше глубины океана. В ясную погоду ты прекрасно видел, где они заканчиваются, но во время гроз никогда не знаешь, что может прятаться в пасмурных тучах.

Это была «страшная сказка для непослушных детей», как называла ее Аделла. Всегда рассказы о действительных вещах пугают гораздо больше, чем несуществующие. Дорога еще никогда не казалась ему такой мучительно длинной. Ему хотелось сразу разобраться со всем: услышать, что они думают и вернуться обратно домой.

— Может, мы все-таки пойдем? — подала голос Эльза. — Ничего страшного, если сейчас не получиться. Все в порядке, ты сможешь только в следующий раз.

— Нет, Эльза, мы не можем просто взять и вернуться позже. Иначе я никогда не стану ближе, чем сейчас!

— Но ты не готов это делать прямо сейчас!

— Люди никогда не будут готовы на сто процентов, нужно просто действовать!

— Шэрон?..

По телу парня пробежали мурашки, он боялся повернуться. Боялся увидеть ее выражение лица. Что если она и думать о нем забыла за все это время? Может, ей только стало легче, когда он ушел из дома? Он глубоко вздохнул, решив принять удар, каким бы он ни был. Медленно оборачиваясь в сторону матери, он надеялся, что все это поскорее закончится.

Аделла не могла нормально вздохнуть, пока не увидела лицо своего сына. Ее лицо было все в морщинах, заплаканное и измученное.

— Шэрон!.. — она бросилась к нему, громко заплакав. — Шэрон, Шэрон, Шэрон, Шэрон!..

Она лишь повторяла его имя из раза в раз. Ветровка синего цвета нала промокать от слез женщины, но парень этого совсем не чувствовал. Он слышал, как мать повторяла его имя, словно в бреду, и в голове была всего одна фраза — она ждала.

Эта женщина, измученная временем, как и он, ждала изо дня в день своего глупого сына, который отправился невесть зачем. И внезапно ему стало так стыдно и невыносимо тоскливо. Эта женщина ждала и надеялась, что однажды ее сын вернется домой. А ему потребовалось пять лет, чтобы набраться этой чертовой храбрости.

— Пожалуйста… скажи что-нибудь!.. — она взяла в руки лицо Шэрона, всматриваясь в каждый мускул, каждую клеточку кожи, и парень не смог совладать с собой. — Дорой, ты чего?..

Она спрятала его лицо в своей шее, и только сейчас Шэрон смог прижать к себе такое родное тело матери. Ему потребовалось пять лет, чтобы сделать это. В итоге это задело и его, и ее. О чем он очень сильно жалел.

— Так вы встречаетесь, да? — спросила Аделла, когда они уже вошли в дом и сели за стол на кухне.

— Эм, да, — неловко ответила Эльза. — Уже полгода Миссис Бланк.

— Мы живем вместе, — перебил парень.

— Как вместе? — удивленно спросила женщина.

— Много всего случилось, так сразу и не расскажешь. Но основная суть заключается в том, что я пригласил ее к себе из-за не очень хорошей обстановки.

— Я не знала, что ты такой благородный у меня, — посмеялась женщина. У нее уже появлялась седина, хоть она и пыталась скрыть это сменой цвета волос. И сейчас Шэрону казалось, что это ей идет куда больше, чем все, что она перепробовала за свою жизнь, чтобы выглядеть лучше.

— Надеюсь, когда-нибудь вы расскажете мне, — в коридоре послышалось, как открылась дверь. Зайти мог только один человек, и Шэрон мысленно уже давно готовился к этой встрече. — Дорогой, посмотри, кто у нам в гости пришел.

— Это опять соседка Бэлла, которая считает себя героиней романа¹⁴? — язвительно ответил мужчина из коридора. Эльза снова взяла парня за руку, и тот благодарственно ей кивнул. И через пару секунд мужчина уже стоял в проеме кухни. Он был удивлен Шэрону в своем доме, это было видно с первого взгляда.

— Отец…

— И что он здесь делает? — резкий голос мужчины заставил Шэрона запнуться.

— Роджер, его так давно не было. Он соскучился по дому!

— Он сам сбежал отсюда, его никто не выгонял, чтобы он здесь теперь плакался, — он вышел из кухни и обратился к сыну. — Уезжай так же, как в прошлый раз, только сделай одолжение — больше не поворачивай обратно.

За Роджером громко хлопнула входная дверь. Эльза сжала руку парня сильнее.

— Извините за его поведение, он не со зла…

— Тогда почему он это делает? — Шэрон не мог произнести ни слова, хотя прекрасно знал, что произойдет что-то подобное.

— Он же отец, глубоко привязанный к своему сыну. Когда Шэрон уехал, он очень долго тосковал, пока его печаль не превратилась в обиду.

— Но ему тоже не очень приятно от сложившейся ситуации.

— Да, но иногда взрослые мужчины так упрямы, что ничто не может их успокоить, — неловко улыбнулась женщина. — По крайней мере, я не смогла.

Шэрон нашел Роджера на заднем дворе дома. Он смотрел на закрытые облаками верхушки холмов, которые окружали город. Они напоминали ему о тех далеких временах, когда страшная сказка на ночь была важнее, чем подсчет рыбы в отправляемых кораблях.

— Отец, — внезапно раздалось за его спиной. — Мы с Эльзой скоро уедем, я хотел бы поговорит с тобой перед этим.

— И что мне хочет сказать человек, отказавшийся от своей семьи? — он даже не обернулся.

— Я отказался от рыбы, которая здесь кишит, и ты это прекрасно знаешь.

— Естественно знаю! После твоего побега город распускал слухи еще целый месяц.

— Мне не важно, что говорят о нас другие люди, важно, что скажешь ты, — Роджер молчал, и Шэрону даже показалось, что тот вовсе не хочет его слушать. — Я очень сожалею, что убежал тогда, приняв ребяческое решение, ведь ты только и делал, что учил меня поступать как мужчина. Извини, что вам с мамой столько пришлось пережить.

— Поскорее бы ты уехал, — сдавленно произнес Роджер. — А не распускал здесь сопли как ребенок.

— Да, — улыбнулся Шэрон. — Я… еще вернусь. В следующий раз я познакомлю тебя с Эльзой. Обещаю.

Парень ушел, а мужчина еще стоял там задумчивый до самого вечера. Он вспоминал, как был молодым отцом и плакал, осознавая, что его сын уже вырос, а его не было рядом с ним.

Глава 32

1.12.2017

Новогодние украшения уже кругом были развешаны по городу. В прошлом году Кайн ненавидел эти огни, и они не напоминании ему о предстоящем празднике. Они напоминали ему об утрате, и рождество не было тем веселым праздником, о котором он мечтал каждый год. Но сейчас, спустя год, он снова ощущает тот трепет от ожидания праздников.

— Привет, — сказал Шэрон, когда Кайн поднялся в офис.

— Эти еще не пришли? — он качнул головой в сторону двух мест новеньких сотрудников.

— Сказали, задержаться, — он поправил очки. — Тебя, кстати, Граф искал.

— Зачем это?

— Без понятия, — Шэрон пожал плечами. — Сказал только, что это срочно.

— Я понял, — он снял пуховик и повесил на спинку своего кресла. На экране телефона высветилось четыре пропущенных от Графа, — Алло? Я не слышал, был на улице. Да.

Внезапно Кайн перестал говорить. Он не слышал ничего, кроме слов Графа, которые отбивались эхом в ушах. И даже его «Что ты сейчас сказал?» было не похоже на его. Словно говорил совсем другой человек. Шэрон обеспокоенно посмотрел на друга, из рук которого выпал телефон, громко ударяясь об пол.

— У тебя все хорошо? — Кайн ничего не ответил. Он быстро накинул пуховик и поднял с пола разбитый телефон. — Эй, что случилось?

— Меня сегодня не будет, — сказал он, и вылетел из офиса, оставляя озадаченного парня одного.

Кайн бежал по улицам, не обращая внимания на снег, который падал огромными комьями. Его вело неожиданно пробудившееся чувство. Ему даже начало казаться, что оно было навсегда утрачено, будто никогда и не появлялось.

— Она будет ждать на пересечении дорог около ботанического сада, — гремели в голове слова Графа, — Сказала, что будет ждать столько, сколько понадобиться.

Он так давно ее не видел. А голос уже практически стерся из его памяти. Эта новость печалила его последние месяцы, но сейчас все закончится. Это томительное ожидание Элии вот-вот закончится.

Кайн забежал за дом, выбежав на середину дороги. Под светом гирлянд к нему спиной стояла девушка в таком большом для нее пуховике. Она обернулась, когда услышала хруст чьих-то шагов. Он не мог поверить, что его искалеченное ожиданием сердце будет вознаграждено. Его пуховик не был застегнут, но Кайн вовсе не чувствовал холода.

Элия сделала шаг ему навстречу, но он от неожиданности сделал его назад. Девушка засомневалась, стоит ли вообще тогда продолжать. Но видя его лицо, полное благодарности кому-то, она неосознанно начала идти к нему. Ей хотелось коснуться его. Прошел целый год.

Кайн не мог пошевелиться с места, боялся, что если сделает еще одно движение, видение исчезнет. Он боялся, что это все окажется всего лишь сном или плодом его фантазий, несбывшейся надеждой.

Девушка остановилась в нескольких шагах от него. Снег под ее обувью перестал хрустеть, но где-то вдалеке Кайн слышал рождественскую песню.

— Я… вернулась

Эти слова прозвучали тихо, неуверенно, словно Элия не знала, ждет ли он ее все еще. Парню хватило всего секунду, чтобы накинуться на нее с объятиями. Вдыхая ледяной воздух, он боялся, что если упустит, то это все, конец. Ему хотелось прижать ее к себе крепче: до хруста костей, перелома ребер и визитов в больницу, до фруктов в пакете и надежности, что в этот раз она не уйдет. Не испарится так мгновенно из его жизни, как в прошлый раз. Но даже этого было бы недостаточно, чтобы передать ей все свои чувства.

— Расскажи хоть, что у тебя произошло за этот изнурительно долгий год? — они сидели в кафе, что находилось недалеко от места их встречи.

— Я стала известной в небольших кругах за счет своей песни, — она положила телефон на столик и включила видео в келлете. Ее голос изменился, не такой как в его памяти, но стал только прекраснее.

— Разрывая сердце, — запела Элия на видео, — Мысли по следам горячим смыслам не разведать, — Кайн внимательно слушал. Ее вокальные данные значительно выросли, — Почему мы? В нашем с тобой мире тьмы мы слепы и во тьму влюблены, — у него возникло смутное ощущение чего-то знакомого. Казалось, он прекрасно знает, о чем говорилось в песне, хоть она и состояла из многочисленных метафор. — Я свободна от твоих оков, будь ни жив, ни здоров.

Кайн посмотрел на Элию. Она улыбалась, смотря на свою версию нескольких месяцев назад. Эта песня была об ее тяжелом прошлом, но сейчас она радовалась тому, как все складывается. И парень, видя, что она собой довольна, был очень за нее счастлив.

— Как тебе? — спросила она, когда видео закончилось.

— Очень красиво, — Кайн смотрел на Элию, а вовсе не на телефон. И со стороны можно было подумать, что и говорил он совсем не о видео.

— Сейчас я сотрудничаю с одной маленькой студией, которая помогает записать мои песни, которые стала писать после того, как уехала.

— У тебя очень хорошо получается.

— Спасибо. Еще я все-таки смогла встретиться с тем художником из Сельфосса. Раз в две недели я езжу к нему, он теперь является моим наставником.

— Поздравляю! Я так рад, что ты достигла всех своих желаний!

— Если честно, мои желания всегда менялись, не успевала я добраться до них. Так что фактически я не выполнила ни одного из них. Если, конечно, не считать келлета.

— Ты выкладываешь туда песни?

— Не совсем. Когда я приехала в Хусавик, то поняла, что хочу помогать людям. А создание профиля в келлете — это все, что я могу сделать.

— Ты стала Драконом? — усмехнулся Кайн.

— Что-то вроде, — посмеялась Элия. — Но когда столько вещей разом на меня обрушилось, я начала терять себя.

— В каком смысле?

— Дел появилось слишком много, и приходится расставлять приоритеты. Но моя жизнь изменилась, когда я заменила «у меня нет времени» на «у меня нет места для этого», — она положила телефон в карман, — Дело в том, что первая фраза заставляла чувствовать себя виноватой потому, что если бы это было моим приоритетом, то технически я бы могла найти время. Но наличие мечта для чего-то не ограничивается временем. Должны учитываться так же мои внутренние ресурсы, душевное состояние и желание. При рассмотрении вопроса о том, есть ли у меня место для чего-то, должно учитываться все мое естество, а не только наличие времени.

— Это очень умные мысли, — задумчиво произнес Кайн, смотря на стол. — Надо бы самому этим тоже воспользоваться.

— А у тебя как?

— Ну, работа в t&m продолжается своим чередом. «Infinite Worlds» выступали несколько раз в небольших местах. Но в целом сейчас ощущается какой-то застой.

— Знаешь, что сказала тетушка, когда у меня было такое состояние?

— Что же?

— «Всякий раз, когда твоя жизнь застаивается или как будто ничего не происходит, это означает, что тебе нужно время и пространство, чтобы исцелиться. И освободить багаж, который ты не должен нести туда, куда предстоит отправиться». И с тех пор я смотрела на жизнь по-другому.

— Да, очень интересно звучит. Я обязательно поразмышляю над этим.

Она была так мудра. Словно сейчас перед Кайном сидел абсолютно другой человек. Куда же делась та девочка, которая уехала год назад? Где она потерялась, пока ехала обратно?

— В последнее время я пытаюсь научить себя, что меня хватает каждый раз, — они шли по ночному городу, наслаждаясь праздничными огнями. — Меня хватает каждый раз, когда я не люблю себя. Меня достаточно, когда я выгляжу непрезентабельно. Меня достаточно, когда я не готова встречаться со своими демонами.

— Я же постоянно говорил тебе об этом!

— Да. Но когда ты в это веришь, все ощущается немного по-другому.

Вам не нужно заниматься определенными вещами, чтобы вас было достаточно. Вам не нужно тренироваться пять дней в неделю, вести дневник, медитировать каждый вечер или хорошо учиться, чтобы быть достойным любви.

— Кстати, а где ты сейчас живешь?

— У Эльзы с Шэроном.

— С Шэроном?! — завопил парень. — И он мне ничего не сказал!

— Успокойся, — засмеялась девушка. — Думаю, он сам узнал об этом только недавно.

— То есть вы с Эльзой общались все это время?

— Ну, относительно. Весной она мне написала, и я не могла проигнорировать ее искренность. Ты знал, что она пережила со своей матерью?

— Да, она рассказала мне об этом. Ее психотерапевт посоветовала рассказывать о таких вещах, чтобы они не причиняли ей столько боли.

— И я рада, что она справляется, — снег под ее ногами мягко хрустел, и желание спросить о песне внезапно взяло вверх.

— А ты справилась? — Элия остановилась. — Та песня ведь о Тине?

— Да, — сдавленно ответила девушка. — Песня о нем. И я много чего сделала, чтобы не плакать от одной мысли о том, что он делал. Но я не думаю, что смогла справиться.

— Я бы… хотел тебе помочь, — они стояли так близко друг к другу, но никто не понимал, что нужно сделать сейчас.

— Что означал напиток бессмертия? — Элия не могла посмотреть ему в глаза. Почему-то это было таким волнительным. Словно они снова школьники, и все происходит в первый раз.

— «Я готова ждать тебя вечно», — девушка вздрогнула от услышанных слов. Через секунду она почувствовала прикосновение к своей руке, и подняла глаза на Кайна. Его лицо залилось румянцем, и нельзя было разглядеть, где виноват холод, а где его собственные чувства. — Я готов отдать свою вечную жизнь тебе.

Парень медленно нагнулся к ее лицу и коснулся носа. Девушка чуть отшатнулась, но Кайн уверенно вернул ее на место. Свободной рукой он потянул за краешек шарфа, открывая ее лицо.

— С-стой! — выдохнула Элия.

— Я хочу, чтобы выбор в своей жизни ты делала сама, — его горячее дыхание опаляло губы, и девушка чувствовала, как по спине проходят мурашки.

Кайн больше ничего не сделал, словно издеваясь. С этого положения он не сдвигался. Ждал, пока Элия сама примет окончательное решение. Она хотела его оттолкнуть, когда почувствовала трепет внутри. И в ее голове она боролась сама с собой за право быть счастливой.

— Давай, ну же!

— Нет. Что если это все окажется неправдой? Тогда мы снова будет пострадавшими.

— Отрицаешь чужие чувства только потому, что раньше тебе причинили боль. Разве это не выглядит жалко?

И в этот момент все решилось. Их поцелуй был очень нежным и не вполне осязаемым. Они оба боялись последующих действий. Элия того, что ей снова причинят боль, а Кайн — быть ее источником.

Глава 33

21.04.2018

22 марта

Привет. Как вы смотрите на то, чтобы

встретиться на этих выходных?

18:37

Кайн

Мы с Эли поедем в Хусавик

18:38

Майя

Я обещала родителям помочь

18:40

Генри

Я тоже уезжаю

18:41

4 апреля

В этот раз получится увидеться, как

думаете?

12:17

Майя

Я уже договорилась встретиться

12:20

Кайн

У меня сейчас завал на работе, выбраться не

удастся

12:23

Элия

А у меня запись альбома

12:27

Генри

У меня подготовка к экзаменам

12:32

12 апреля

Привет. В этот раз все в силе?

16:08

Элия

У меня работа намечается, поэтому не

смогу придти

16:15

Майя

У нас с Генри переезд

16:17

Кайн

Я сестре обещал помочь

16:23

Они так давно не виделись. Наконец, спустя столько недель, они выбрались куда-то вместе.

Когда у всех внезапно стали появляться дела, Шэрон начал переживать, не останется ли так навсегда? Взрослая жизнь сложна, и это нормально, если кому-то сейчас важнее помочь семье, записать альбом, поехать в родной город. Но это же происходит каждый раз, и парню было до боли грустно, почему никто, кроме него, этого не замечает.

— Эй, — Майя положила руку парню на плечо, выводя из транса. — Так долго пытался всех собрать, а в итоге только в телефоне. Не думаешь, что это несправедливо?

Не справедливо?

— Да, ты права, — он положил телефон в карман, и пошел за Майей к столику, около которого стояли все друзья.

Разве это не вы несправедливо относитесь к нашей дружбе?

— Ну, что ж все в сборе, — Кайн поднял стакан со стола, когда Шэрон подошел к ним. — Предлагаю выпить за звезды, умеющие слушать, и за мечты, которые сбываются.

Все радостно ударились стаканами, но Шэрон радовался вовсе не о тосте Кайна, а о, наконец, состоявшейся встрече. Не так давно он спросил своего отца, общается ли он еще со своими друзьями из школы или университета, на что тот сказал нет. И тогда Шэрон начал задаваться вопросом, почему мы теряем связь с людьми, с которыми хотели провести всю оставшуюся жизнь?

Роджер сказал, что хотел бы дружить со многими до настоящего времени. Но иногда обстоятельства решают все за тебя. У него родился сын, с которым нужно было уехать в другую страну, поэтому пришлось расстаться с прошлой жизнью навсегда. Возможно, по этой причине он так отчаянно защищал рыбное дело, ведь оно было единственным, что могло с ним остаться.

— Я недавно узнал, что Майя хочет открыть книжный магазин? — спросил Кайн, когда все сели за стол.

Они арендовали беседку с навесом загородом. Здесь было тихо, все окружено природой. Если не считать одного небольшого домика неподалеку.

— Да, я позволила себе эту мысль, но не думаю, что мне вообще стоит эти заниматься.

— Слушай, а почему так?

— Дело в том, что это очень сложно, и я не думаю, что мне хватит сил для чего-то подобного.

— Я не понимаю тебя. Вот честно, не понимаю, — он помотал головой.

— Не все могут следовать за своими желаниями, — подала голос Элия, — И это абсолютно нормально.

— Нет, Эли, это не нормально.

— Кайн, не все люди такие, как ты, — Эльза закатила глаза, — Не все могут исполнять свои мечты. Что теперь из-за этого плохо отзываться о людях?

— Я отзываюсь плохо не о Майе, а об ее отношении к вещам — а это совершенно разные вещи, — он лег на спинку стула. — Слушайте, жизнь вообще не самая легкая штука, если вы не заметили. Чтобы родиться, нам уже нужно пройти кучу испытаний. Давайте перестанем думать, что все, что может быть стоящим, важным, интересным должно быть как-то связано с простотой. Все, что я понял за 23 года жизни: простота нас убьет. Если ты хочешь чего-то, то для этого нужно много трудиться. Иначе ты просто будешь всю оставшуюся жизнь сожалеть о вещах, которые так и не сделал. Всегда лучше жалеть о содеянном, чем о том, чего ты не сделал в силу каких-то обстоятельств.

— Тебе-то легко говорить, — неожиданно резко произнес Шэрон, и все посмотрели на него. — У тебя вот с Элией все хорошо и просто получается. Поэтому ты решил тут проповедовать об истинности жизни?

— Шэрон, что-то случилось? — обеспокоенно спросил Кайн. — Почему ты так раздражен?

— Да из-за твоего восхваления собой, — Шэрон закатил глаза. — «То, что я понял за 23 года». Не кажется ли тебе, что ты слишком молод, чтобы использовать такие обороты?

— Эй, почему ты ведешь себя так? — шепнула Эльза, но парень смотрел на Кайна.

— Я никогда не считал, что стою выше кого-то, — грозно сказал Кайн.

— Да неужели? «У меня есть группа, есть компания, — пародировал друга Шэрон. — А еще у меня есть кавер проекты, и я являюсь продюсером для начинающих музыкантов»

— Скажи напрямую, если завидуешь. Не нужно устраивать сцены.

— Дело не в том, что я завидую, меня просто бесит твое хвастовство.

— Мальчики, перестаньте! — повысила голос Элия.

— Да? А выглядит совсем иначе, — усмехнулся Кайн.

— Может, потому, что ты потерял зрение после того, как посмотрел на Свое Величество? — светловолосый резко поднялся со стола, ударяя по нему ладонями.

— Прекрати нести эту чушь! — Шэрон тоже поднялся со своего места.

— Что, правда глаза колит? — и следующим действием последовал звонкий удар пощечины.

Девушки вздрогнули от неожиданности и страха, который их окутал мягкой паутиной. Лицо Шэрона было повернуто под силой удара, и парень не двигался. Кайн смотрел на медленно проявляющийся красный след на белой коже Шэрона.

— Я отойду, — сказал Шэрон, разрушая ту тишину, которому никто не решался, кроме начавшего дождя.

Шэрон прошел вдоль тропинки, по которой они пришли сюда. Какое-то время после его ухода никто так ничего и не произнес. Только Кайн сел на свое место, схватившись за голову, жалел о том, что сделал.

Шэрон дошел до дороги, которая привела бы его к трассе, когда дождь уже лил во всю и не собирался прекращать. Но он никуда не шел, остановился посреди дороги, словно потерял путь, по которому шел. В голове все еще крутились слова отца о его друзьях.

— Слушай, конечно, я хотел бы дружить с ними всю свою жизнь. Но иногда обстоятельства просто этого не могут позволить. Наша семья, карьера, увлечения и поступки, наша жизнь. Иногда приходится выбирать. И это абсолютно нормально, что иногда дружба заканчивается.

И Шэрон не понимал, почему отец так легко к этому относится. Может, это связно с возрастом, и поэтому Роджер так относится к уже упущенным вещам? Но даже если так, дружба Шэрона со всеми этими людьми еще есть, она настоящая и еще не закончилась.

— Шэрон! — к нему подбежала Эльза, — Что это вообще сейчас было? Почему ты вдруг начал вести себя так?

— Я не знаю, просто почувствовал раздражение. Вот и все.

— Ты сегодня весь день задумчивый ходишь. Что произошло? — парень молчал, — Кайн… очень сожалеет, что ударил тебя. Места себе не находит.

— Я знаю. И я все не злюсь на него.

— Но тогда почему ты стал так говорить с ним? — она подошла ближе к нему, и взяла его за руку. Он посмотрел на их сплетенные пальцы, и почувствовал, что замершая руа от холодного дождя стала согреваться.

— Я… Мы не могли собраться несколько недель до сегодняшнего дня, — сдавленно произнес Шэрон.

— Да, у всех есть обзанности.

— Да, но хотя бы пару часов можно выделить. Ты так не думаешь?

— Ты… расстроился, что мы не могли встретиться с ними? — парень отвернулся от нее, пытаясь подобрать слова.

— Недавно я просил своего отца о его друзьях с учебных времен, — он медленно обернулся, и, казалось, впервые со встречи с родителями, готов был заплакать, — Угадай, со сколькими он до сих пор общается? Ни с кем! А ведь они были лучшими друзьями. И я подумал, что если… Что если Кайн — мой лучший друг только сейчас, а не будет таким всю мою оставшуюся жизнь?

— Но такое случается. Разве нет?

— Да, но только потому, что мы это позволяем! Я к тому, что раз я уже нашел лучших людей в моей жизни, почему бы мне не попытаться остаться с ними?

— Поэтому ты так пытался собрать нас? Ты думаешь, что после нашего выпуска связь оборвется? Ты так боишься всех потерять? — он укусил губу.

— Я надеюсь, что они бояться потерять меня…

— Я не думал, что ты так переживаешь из-за этого, — они посмотрели в сторону источника голоса, и увидели под деревом Кайна, — Эльза, иди, пожалуйста, к девчонкам.

— Хорошо… — она посмотрела на Шэрона, который выглядел встревоженным, но все-таки ушла. Некоторое время никто не мог подобрать слов.

— Как… твоя щека? Должно быть, я сильно ударил тебя.

— Все в порядке.

— Я жалею об этом. Прости меня.

— Я знаю, твои извинения принимаются. И ты прости, что начал это.

— Ты действительно считаешь, что я хвастаюсь своими результатами?

— В том, чтобы рассказывать друзьям о своих победах, нет ничего плохого. Я просто вспылил. На самом деле, я никогда так о тебе не думал. Да, я завидую тебе, но не из-за этого.

— А из-за чего?

— Ты так просто относишься к вещам. Ты просто делаешь то, что требуется и говоришь сложные вещи так, будто все имитируют их сложность. Будто ты вовсе не настоящий, и пытаешься выдать себя за таких же людей, которые имеют проблемы и трудности.

— Слушай, я понимаю, что так может казаться со стороны, но, на самом деле, мне очень тяжело. Просто если постоянно говорить об этом, рано или поздно поверишь в это, и сложность превращается в оправдание.

— Но ты говоришь об этом так спокойно!

— Я много лет пытался сделать это привычкой. Поэтому сейчас, если мне что-то нужно, я беру и делаю. Чтобы добиться музыкальных способностей на сегодняшний момент, мне потребовалось четырнадцать лет ежедневных тренировок. Это больше, чем половина моей жизни. Чтобы уверенно говорить о преодолении трудностей, мне потребовалось столько же времени быть в этих ситуациях. Мне бывает тяжело намного чаще, чем может показаться.

Шэрон не понимал, почему неожиданно подступила волна стыда у его лицу. Может, из-за неправильного мнения об этом парне. Может, из-за ситуации, произошедшей несколько минут назад. А может, все просто наложилось друг на друга.

— Прости, — он виновато опустил голову.

— Все в порядке. Это я должен просить прощения за то, что не был до конца честен с тобой, — Шэрон не мог ничего ему ответить, просто не знал, что можно сказать, — Я бы тоже не хотел, чтобы наша дружба вот так закончилась, — парень посмотрел на грустное выражение лица Кана. — Поэтому давай постараемся вместе сохранить ее?

— Ага, — сдавленно выдохнул Шэрон.

— Нас уже жаждались, — светловолосый обнял рукой друга за плечи, — Давай возвращаться.

Отношения между людьми — сложная вещь. Их нельзя предсказать, и нельзя получить никаких гарантий. Именно поэтому совместная ежедневная работа над ними может принести плоды.

Пожалуйста, не теряйте контакт с кем-то из-за страха. Это возможно — поддерживать дружбу, даже если вы не видитесь каждый день друг с другом. Просто требует немного больше работы потому, что необходимо больше усилий с точки зрения установления контакта и планирования. Но вы стоите этих усилий. Ваша дружба стоит этих усилий. Пожалуйста, не отказывайтесь от дружбы только потому, что обстоятельства меняются.

«За звезды, умеющие слушать, и за мечты, которые сбываются». Автор цитаты Сара Дж. Маас, “Королевство гнева и тумана”

Глава 34

12.06.2020

— Как долго я ждала этой поездки, — Элия довольно потянулась на солнце.

— Это точно, — согласилась Генриетта.

— Наконец-то сможем отдохнуть после работы, — Эльза накрывала на стол еду. — Пикник на природе — самая потрясающая вещь на свете!

— А как же песни Blad rats? — посмеялся Кайн.

— И это тоже, — поддержала его девушка.

— А Шэрона никто не видел? — Майя оклянулась, не найдя его.

— Он отошел ненадолго, — Эльза села за стол. — Дело в том, что мы с ним выбрали это место не случайно. Есть одно дело, которое он хочет сделать.

— Что это? — девушки сели за стол, а Кайн стоял рядом.

— Эм, я не думаю, что он бы хотел, чтобы вы знали, но я расскажу. Только не поднимайте с ним эту тему, пожалуйста, — она сложила руки в молитве.

— Да, хорошо, — сказала Майя.

— Дело в том, что он встретил парня, с которым попал в неприятности. Он оставил плохие воспоминания в день, когда они разъехались. И Шэрон был очень обижен на него, но недавно пришло от него письмо.

— Он что, хочет возобновить общение? — Элия жевала бутерброд, поэтому не все слова хорошо были понятны.

— Нет, он… он умер, — все замерли от ее слов.

— То есть, это прощальное письмо?

— Похоже на то, — покачала головой Эльза, замечая, что появился еще один пропавший. — А куда ушел Кайн?

— Мы его не видели, — Генриетта пожала плечами.

Кайн вышел к полю по дороге, которая вела из чайного домика. Дул легкий ветерок, солнце светило ярко. Наступило жаркое лето, зовущее на встречу приключениям. Парень осмотрел горизонт, и увидел небольшую кучку деревьев, под которой сидел Шэрон. Он подбежал туда, и остановился напротив могильной плиты, за которой спиной к ней облокотился темноволосый. Шэрон сразу заметил друга, но не сразу начал разговор.

— Знаешь, кто похоронен в этой могиле?

— Нет, — он посмотрел на гравировку могильной плиты. На ней было написано Т. Вакита. — Но, видимо, этот человек был очень важен для тебя.

— С чего ты это взял?

— Просто впервые вижу, чтобы ты навещал могилы.

— А, похоже, что я навещаю кого-то? — усмехнулся темноволосый.

— Вообще-то да, — Шэрон удивился его словам. Почему-то он не мог принять, что посещает могилу старого друга. Ему хотелось верить, что просто сел сюда из-за тени, которая спасала его от жары. Он ведь даже не заметил, что в округе таких деревьев куча. — Ты в порядке?

— Да, — Шэрон поднялся, проходя мимо парня. — Нас наверняка девчонки уже ищут.

— Ага.

Они спускались по холму к тропе, которая бы снова привела их к чайному домику. К людям, которым они важны. И Шэрон вернулся бы туда, где его прошлое не напоминает о себе.

Шэрон,

не спрашивай, откуда я знаю твой адрес. Я бы не хотел, чтобы ты считал, что я все еще плохой человек. После того, как я тебя выпустил, оборвал все связи с теми людьми. Им, конечно, это не понравилось, но спустя много времени я все-таки смог жить обычной жизнью.

Как ты знаешь, я никогда не стремился к высоким целям, поэтому просто открыл небольшой бизнес, сдавая в аренду чайные домики между Акюрейри и Дальвиком. Жить в одиночестве среди полей мне понравилось. Как жаль, что эта жизнь долго не продлится.

Я пишу это письмо глубокой зимней ночью 2018. Недавно приехал от врача, сказал, что мне недолго осталось жить. У меня рак сердца. Существует ли карма в нашем мире? Кто-то ответит, что нет, но мне хочется верить, что болезнь — наказание за мои ошибки. За то, что помог стольким жизням оказаться в плену или исчезнуть. Двадцать четыре года так мало для смерти, но так же мало и для жизни.

Ты хотел, чтобы я ненавидел тебя. Но даже сейчас я этого не чувствую. Я все еще виноват перед тобой. И вместо того, чтобы потратить столько лет впустую, я хотел бы провести их с тобой. Играть в «Поиски затерянных мест», скрываться на заправках и рассматривать звезды на крышах заброшенных домов. Я жил с тобой без маски, но оказалось, что этого было недостаточно.

Надеюсь, что ты лучше справился со своей жизнью, и достиг того, чего искал. Но даже если нет — все в порядке. Не все должны заниматься «достойными» и «грандиозными» вещами. Можно просто жить. И в этом нет ничего плохого.

Тео

Глава 35

5.05.2021

Весь зал был обставлен приятно пахнущими цветами. Сегодня состоялась свадьба родственницы Эльзы, и она была очень ей рада. Пришла сюда без Шэрона потому, что ему смысла нет приходить. Да и сама она здесь ненадолго.

— Эльза! — услышала она знакомый голос позади. — Ты пришла?

— Меня позвала крестница. Конечно, я пришла.

— То есть меня ты не хотела увидеть? Резко оборвала все связи, и так говоришь своей матери!

— Прекрати, пожалуйста. Ты привлекаешь внимание, — она увидела как недалеко гости стали оборачиваться на них.

— Ладно. Как ты живешь хоть?

— Прекрасно.

— А где работаешь?

— В музее.

— Я же говорила тебе, что нельзя устраиваться на такую дешевую работу!

— Мам, ты, правда, не поняла, почему я ушла? — задумчиво спросила девушка.

— Конечно, нет! Ты же мне ничего не сказала!

— Я ушла от тебя потому, что ты была занята поиском моих недостатков в то время, когда я не видела твоих. Но сейчас твои недостатки я вижу, а ты так и не изменилась.

Эльза повернулась, чтобы уйти, но Линетт схватила ее за руку, разворачивая к себе. Эльзе цыкнула, почувствовав боль в запястье.

— Ты бросила меня ради того парня?

— Отпусти меня, — она выдернула свою руку, заставляя маму пошатнуться. — Ты — не то, что бросают люди ради кого-то, а то, что выбирают ради себя. С этого момента ты больше меня не увидишь. Скажи брату, чтобы больше не приходил к моему дому просить милостыню, иначе он отъедет далеко и надолго.

— А вот помнишь, как ты вела себя, когда бабушка не купила тебе того единорога, которого ты выпрашивала? Я тогда купила его тебе, а сейчас ты так себя ведешь? — язвительно спросила женщина.

— А помнишь, как ты пыталась меня утопить в ванне, когда мне было десять? А помнишь, как ты говорила, что не любишь меня и хотела бы, чтобы я вообще не рождалась? — говорила она на повышенных тонах, чтобы люди вокруг них ее слышали, — Помнишь, как постоянно ты сравнивала меня с другими? Помнишь, как ты не разрешала общаться с моими подружками потому, что не нравилось, как они выглядят? Помнишь, ты мне давала 24 часа, когда я переехала к Шэрону, чтобы вернулась домой, иначе ты вызовешь полицию и напишешь на него заявление на изнасилование? Помнишь, когда у меня была невралгия, я не могла встать, мне было больно ходить, а ты мне не верила и говорила: «Возвращайся в течение 12 часов, иначе я сама сделаю так, что ты не сможешь ходить»?

— Я не говорила, что не люблю тебя, — ответила Линетт, и Эльза начала задыхаться от возмущения. Это все, что она скажет?

— Больше не связывайся со мной, — девушка развернулась и пошла к выходу, оставляя женщину в центре осуждающих взглядов.

Эти слова дались ей очень легко. Сейчас ей уже не двадцать. В том возрасте она не могла особо перечить своей матери, не понимая, что та — нарцисс. Но сейчас девушка вполне это понимает и знает, с чем ей предстоит работать. И она понимает, что это только начало. Очень жаль, что некоторых матерей можно любить лишь на расстоянии. Но так же есть количество матерей, которых нельзя любить ни при каких обстоятельствах.

— И как все прошло? — спросил Шэрон, встречая девушку из такси.

— Я сказала ей больше со мной не связываться, — она гордо подняла подбородок.

— Поздравляю, ты справилась, — улыбнулся Шэрон.

— Они уже пришли?

— Да, ждут в кафе, — они вошли в двери, и тут же около них возникли крики, и кто-то взорвал хлопушку с конфетти.

— С днем рождения! — крикнули все разом.

— Спасибо, — засмеялась девушка, снимая с себя блестящие обрывки.

Ваше бытие — это не просто занятие места. Вы не просто существуете здесь, вы заселяете пространство, которое было предназначено для вас, куда бы вы не пошли. Место для вашей обуви, изгиб матраса, где вам комфортно, гардероб с вашим запахом, полупустые упаковки мыла, дневники, которые заполнены вашим почерком, место в классе или место на работе, или и то, и другое. Этот мир уже подстроен под вас, и вы принадлежите ему, каждая ваша часть. Даже если бы вы собрали свои вещи и переехали через весь мир, это не было бы ничем. Это только подчеркнёт тот факт, что вы часть того, что делает окружающую среду жизнью, и ваше отсутствие имеет влияние, даже если вы не думаете так

Возможно, вся наша жизнь — это просто череда выборов между страхом и любовью. Бесполезно ожидать, что твоя жизнь внезапно станет красивой. Это не случается без причины. Шутка в том, что эстетика нашей жизни зависит лишь от нашего собственного восприятия. Полноценный привлекательный образ состоит из деталей.

Часть II Отверженные

Квентин

21.12.2016

Если быть достаточно честным, то я уже не помню, когда именно это началось. Просто в один момент я посмотрел на Элию, и понял, что ничего к ней не чувствую. Ничего кардинально не изменилось за те три года, что мы были вместе. Наверное, по этому причине это случилось с нами.

— Директор, к вам уже несколько часов пытается пройти девушка, — Джеки, мой секретарь, разговаривал с кем-то из нижних по телефону. Для удобства, у нас с ним один кабинет.

— Продолжайте ее не пускать, у меня нет времени на ночных бабочек.

Лилла уже давно наскучила мне. Примерно с первого раза, как я переспал с ней. Сначала я просто думал утолить свои похотливые желания, но сейчас это зашло так далеко, что я потерял Элию. Поэтому презрение к этой женщине только усилилось.

— Господин, она уверяет, что беременна.

Какой шаблонный ход действий. Неужели она, правда, думает, что я поверю ей?

— Впустите ее.

— Да, — Джеки направился к выходу.

— И принесите мне тест на беременность.

— Будет сделано, — он сделал неполный поклон и вышел из кабинета.

Лилла мне жизнь решила угробить, из-за того, что я проводил с ней время только ради секса. Ну что за глупости? Да, мы с ней не предохранялись. Но, я уверен, она не может быть беременна. У меня и так проблемы с личной жизнью, так она еще нагрянула.

— Эй, Ти, — произнесла девушка, когда вошла в кабинет, — Почему ты так меня сторонился? Я так сильно хотела встретиться с тобой, а ты даже на звонки не отвечал.

— Джеки, тест, — секретарь остановил Лиллу на полпути до моего стола и протянул тест на беременность, — Пока ты не сделаешь тест, можешь ко мне не подходить.

— Ты что, думаешь, что я тебя обманываю? — завопила блондинка.

— Да, — отрезал я, — Джеки, проследи, чтобы она его не подменила. И вели ко мне.

— Понял. Пройдемте, мисс, — он показал рукой на выход, от чего та топнула ногой.

— Я не собираюсь тебе что-то доказывать, ты должен мне поверить!

— С чего я должен тебе верить? От того, что мы переспали один раз?

— Так для тебя это был просто секс? Я думала, что нравилась тебе!

— Разве это не было понятно по моей реакции, когда ты пыталась связаться со мной?

Гнев внутри нее был готов вырваться наружу с неконтролируемым криком. Лилла сжимала дрожащими пальцами подол своего платья, не зная, что мне ответить.

— Мисс, если вы не сделаете это, тогда мы просто вас выпроводим, — Джеки взял ее за локоть и попытался вывести за дверь.

— Нет, я…! Я сделаю… — она обернулась ко мне, — Только так я смогу подойти к тебе?

— Да.

— Посмотрим, что ты тогда скажешь! — она грозно потопала вдоль коридора, и Джеки последовал за ней.

Я облокотился на спинку кресла и взял в руки телефон. Элия уже несколько дней не отвечает на мои сообщения. Казалось, что ее и вовсе не существовало. Только наш диалог несколько месяцев назад напоминал, что все это не было выдумкой.

Если бы я был в состоянии управлять временем, я бы повернул время вспять, когда мы еще были счастливы. Где-то во время старшей школы, когда не нужно было переживать о том, беременна ли девушка, с которой ты переспал по прихоти, сколько усилий придется приложить, чтобы вернуть утраченную любовь и не думать о том, что ты возвращается в пустой дом, где тебя никто не ждет. Если бы я только мог управлять временем.

Дверь резко распахнулась и ударилась о стену. За ней вышла Лилла, и Джеки, который пытался ее успокоить. Она кинула в меня тест, и я ловко его поймал. На его стекле ясно было написано — беременна.

— Ну что, убедился? — она обошла стол и села на него передо мной, отодвинув мое кресло назад, — Что теперь будем делать?

— Я там тебе один миллион евро, — она уставилась на меня в недоумении, — Я дам тебе эти деньги, если ты сделаешь аборт.

— Ты совсем с этой работой с ума уже сошел? Это же наш ребенок!

— Мне плевать. Делай аборт, и получишь деньги, — я встал со своего мечта и прошел до окна, — в противном случае тебе придется растить ребенка одной. Если, конечно, не подвернется какой-нибудь бедолага, которого ты заманишь в свои сети, — она дошла до меня и ударила по щеке.

— Я не стану делать аборт, я не пойду против закона¹⁵.

— Я найду тебе врача, который это сделает. Конечно, это останется в секрете.

— Даже так, я не стану этого делать. Я оставлю ребенка.

— Тогда разговаривать нам боле не о чем, — она направилась к выходу, готовая вот-вот заплакать, — Мои люди проследят, чтобы ты не распространялась о его связи со мной.

Она сжала губы и, громко стуча каблуками, уходила из кабинета. Когда она отвернулась, я ясно увидел, как упали слезы с ее лица. Возможно, я и поступаю подло по отношению к ней, но так уж хочется мне. Если чего-то хочешь нельзя терпеть. Но иногда желания двоих могут не совпадать. И тогда одной стороне не останется ничего, кроме как подчиниться.

— Директор, все ли будет в порядке? — Джеки подошел к своему столу и перевел звонок, который только что поступил.

— Главное, чтобы об этом не узнал Президент, — в который раз открыл диалог с Элией в надежде, что она ответила. Надежда понемногу куда-то пропадала, но сердце продолжало заставлять меня это делать.

— Да.

Эли, ответь же мне, пожалуйста. Я все, что

угодно готов сделать. Только ответь мне

8:34

Я буду ждать столько, сколько понадобиться

10:53

Любимая, пожалуйста…

12:19

Я смотрел на сообщения, которые ей отправлял. Казалось, что это что-то незнакомое. Раньше я был нежен с Элией, независимо от того, как у меня дела на работе и как сильно я был чем-то раздосадован. Кто-то меняет место работы или жительства, кто-то решается изменить привычки, с которыми жил двадцать лет, ради любимого человека. А мне сейчас так непривычно говорить «любимая» и принимать факт, что действительно готов на все, лишь бы вернуть ее.

Если бы я мог повернуть время вспять, я бы

обязательно исправил содеянные мною

ошибки — и тогда ты была бы рядом

15:14

Я стоял у дверей Президента, когда опомнился. Нужно предоставить отчет за этот месяц, перекинуться парой фраз и он выразит свое недовольство по какому-то вопросу — больше ничего нового. Мне уже это так приелось, что я просто каждый раз надеюсь, что это займет меньше времени, чем мне кажется. Когда я постучался, изнутри услышал «Войдите».

В кабинете все по старому — в минималистичном стиле. Это до жути меня бесит, огромная пустота так и норовит захлестнуть тебя.

— Квентин, — мужчина с сединой в некоторых местах головы сидел в своем кресле за столом. Я подошел и не до конца поклонился в знак приветствия и уважения, хотя такого к нему не испытывал.

— Я принес месячный отчет, — он взял из моих протянуты рук оранжевую папку и положил подле себя.

— Хорошо, я его позже посмотрю, — он не сводил с меня глаз. Иногда мне казалось, что он играется со мной — как хищник во время охоты. Я опустил руку и задел фотографию в стеклянной рамке. Я опустился, чтобы поднять ее: на ней были изображены Президент с какой-то девушкой и ребенком. Рядом с мальчиком будто нарисовано белым и выцветшим маркером чье-то лицо. Я никогда не видел этих людей. Жена Президента была блондинкой, но у этой темные каштановые волосы, — Долго ты будешь рассматривать?

— Я ничего не видел, — я отдал рамку в протянутые руки. Она была довольно дорогой, поэтому можно было бы догадаться, что эта фотография была важна для него.

— Что мне расскажешь? Мы с тобой так редко видимся, — он положил рамку в ящик стола, сделав вид, что она оттуда никогда не доставалась.

— Мне нечего рассказывать, кроме достижений в работе. Все мое время отдается только ей.

— Правда? Отдыхать же нужно когда-нибудь.

— Только если вы разгрузите мой график, Президент.

— А что это была за девушка, которая приходила несколько часов назад? — его выражение лица не выражало никакого интереса к этой истории, было видно с одного взгляда.

— Вас здесь не было, как вы узнали?

— Я же Президент, мои глаза и уши абсолютно везде. Что она хотела?

— Вы знаете. Как вы и сказали, у вас повсюду глаза и уши, — он не спускал с меня глаз. Я понял, что его интересует, что скажу я. Осмелюсь ли я соврать ему, — Она сказала, что беременна.

— От кого?

— От меня.

— И как ты решил эту проблему?

— Я предложил ей денег за аборт, но она не согласилась. Мои люди проследят, чтобы связь ребенка со мной не была передана огласке.

— Да, ты поступил правильно, если бы обстоятельства были другие.

— Какие обстоятельства?

— Комитет не уверен в том, что ты будешь директором, пока это нужно компании. И так же в случае, если с тобой что-то случится, нам нужен будет наследник, — он говорил о несчастном случае так, как будто в этом нет чего-то странного и необычного. Поэтому я всегда остерегался Президента, ты никогда не знаешь, на что тот способен

— Вы хотите, чтобы я женился?

— Главное, чтобы был наследник — так я думал. Но наследник у тебя уже есть, потому да. Ты должен жениться на мисс Лилли.

— Отказываюсь.

— Почему?

— У меня есть любимый человек, и с другим состоять в отношениях я не согласен, — Президент поднялся со своего места и подошел ко мне.

— Как ее имя? Элия? — я напрягся.

— Откуда вы…

— У меня везде глаза и уши, не только в здании компании, как ты думал, — его охота никогда не длиться долго потому, что никогда не дает жертве ни единого шага на побег. И сейчас мне почему-то показалось, что и у меня через секунду не будет и шанса на отступление, — Она твой любимый человек? А как ты поступишь, если я скажу, что могу сделать так, что ей будет плохо?

— Вы не сделаете этого! — выкрикнул я, деря спокойствие, которое так старался держать рядом с ним, — Вы… даже не знаете, где она!

— О, я-то знаю. А вот ты, похоже, не знаешь. Она ведь не отвечает на твои сообщения, да?

— Что вы хотите этим сказать?

— Ты же умный парень, и все сам прекрасно понимаешь. Зачем же тогда спрашиваешь?

— Вы точно ничего с ней не сделаете?

— Даю слово Президента Green Shipyard, — лукавая улыбка растеклась по его лицу.

— Хорошо. Я женюсь на Лилле.

— Вот и хорошо, — и он улыбнулся, словно ребенок. Как будто не было этих переглядываний и ударов в слабые точки. Словно это был обычный разговор родственников, — Буду с нетерпением ждать, когда придет приглашение на свадьбу.

Если бы мне сказали, что Президент, кроме управляющим железнодорожной компанией, является главой Исландской мафии или что-то вроде того, я бы смог в это поверить. Никогда еще прежде я не видел этого взгляда победителя, когда игра еще не сыграна. Вынужденная женитьба не сделает мое отношение к Лилле более благоприятным. Я буду стесняться ее, ведь она — ночная бабочка. Мы устанем от ссор, я возненавижу из-за нее высший свет, у нас не будет друзей, она будет плохой хозяйкой, и мы оба будем несчастны. А деться будет некуда. Кажется, что только будь на этом месте Элия, все это выглядело бы правильным.

Я шел по дороге домой, когда встретил Кайна с его друзьями. Начался снег, и пальто наконец-то пригодилось, ведь до этого холода не ощущалось. Мы с Кайном стояли и смотрели друг на друга, общаясь одним лишь взглядом.

— Кто это, Кайн? — спросил мужчина с длинными темными волосами.

— Я поговорю с ним недолго, — произнес он, даже не посмотрев на своего друга.

Мы сели за дальним столиком у окна, а его друзья сели около выхода. Их было трое, и, казалось, они были очень близки. Не помню уже, когда я так сидел с друзьями в последний раз. Наверное, в старшей школе, когда проблем не было вообще. Тогда и Кайн был более дружелюбен, чем сейчас, когда он смотрит на меня.

— Думаю, нам обоим нужен этот разговор, — к нам подошел официант с черными волосами, которые отливали синевой. Давненько я не видел людей с крашенными волосами, — Я возьму пока латте большой.

— А вам, мистер?

— Спасибо, мне ничего не нужно, — юноша ушел, и снова наступила тишина, — Где Элия?

— Как думаешь, нужно ли тебе это знать?

— Я имею на то право.

— Нет, не имеешь, — он сжал руку под столом, пытаясь выпустить эмоции, которые переполняли его только от моего вида, — Она уехала.

— Куда?

— Далеко. Чтобы восстановиться после тебя потребуется много времени и много километров от тебя.

— Я понимаю.

— Нет, не понимаешь. Ты ничего не понимаешь. Скажи, любил ли ты ее вообще, если так поступал?

— Конечно же, я любил ее!

— В какой момент? Когда ты ее бил? — он смотрел так устрашающе, что на секунду я увидел в нем Президента, — Или ее собаку? Когда крича, подозревал в измене, и когда она звонила мне, переполненная страхом и слезами? Когда она даже не понимала, что значат тои признания в любви? Когда ты произносил чужое имя глубокой ночью после выпивки? Скажи, когда ты ее любил?

Я не знал, что ему ответить. Когда это все не было произнесено им, казалось, что все было правильно и нормально. Сейчас он все сказал за раз, и, если бы это касалось другого человека, я без промедления осудил бы его. Но почему мне так сложно осудить себя?

— Ты серьезно думаешь, что, если вы сойдетесь, это будет правильно?

— Да.

— Все же снова повторится.

— Нет. Я клянусь, что боле никогда не подниму на нее руку и больше никогда не сделаю ей больно.

— Мне плевать, — официант с именем Шэрон оставил стакан с заказанным кофе и быстро ушел, — Я все равно тебе не верю.

— Мне не нужно, чтобы верил ты. Главное, чтобы поверила Элия.

— Думаешь, после всего пережитого, она правда тебе поверит?

— Я видел ее обнаженной, видел ее в любом виде за этот год, что мы жили вместе. Я видел все выражения ее лица, и все возможные мысли я уже слышал в нашем доме.

— Ты видел ее «обнаженной» только потому, что она сняла одежду? — этот смешок от него я впервые услышал, — Расскажи мне, чем она живет, что ее интересует, что разбивает ей сердце и заставляет плакать? Что может заставить ее страстно желать чего-то? Расскажи о ее детстве, а лучшее одну историю, в которой нет тебя, — я слушал его и понимал, что могу рассказать лишь поверхностно обо всем этом. Это осознание сбило меня с ног, — Да, ты видел ее кожу и прикасался к ее телу, но ты все еще знаешь о ней столько же, сколько об этих людях, — он качнул головой в сторону парней, что сидели около выхода. И я не понимал, причем здесь они, — Именно поэтому я прослежу, чтобы она не вернулась к такому, как ты.

Я сидел напротив него, но, казалось, что этот парень был так далек от меня. Я знал, что Элия дружит с Кайном с самого детства, но никогда не знал, что все обернется именно так.

— Она тебе нравится?

— Это не важно, — он сделал глоток, — Я прекрасно сознаю свое положение, поэтому даже не пытаюсь что-либо предпринять. Ты, вроде, домой собирался. Надеюсь, я больше тебя никогда не увижу.

Его самонадеянный взгляд еще долго преследовал меня в кошмарах. Но одно я знал точно — в глаза Элии я больше посмотреть не смогу.

Я вышел из кафе, и почувствовал вибрацию телефона в своем кармане. Посмотрел на экран и был ошарашен. Наконец-то пришло сообщение от нее! Я открыл диалог, но сообщение было не таким большим и не таким дарственным, как мне того хотелось.

Если время и права повернется вспять,

мне страшно встретить снова

19:47

— Эй, кто это был? — послышался голос со столика, за которым сидели друзья Кайна, — Ты довольно долго с ним разговаривал.

— Это… Тин.

— Тот самый Тин? — послышался голос чуть мягче и выше.

— Если бы ты сказал раньше, от него бы и мокрого места не осталось! — кричал мужчина с длинными волосами, — За Эли и двор стреляю в упор!

— Ты что, набрался этого у русских? — смеясь, спросил третий голос.

— Хорошо, что не сказал. Иначе ты отъехал бы по уголовной, — они все смеялись, и мне вдруг стало так тоскливо.

Эти люди — самые близкие для Элии, но я об этом даже не знал. Они все готовы перерезать мне глотку, я уверен. И я очень рад этому. «Чтобы она не вернулась, к такому, как ты». Возможно, сейчас я впервые в своей жизни смог с ним согласиться. Встретить Элию будет благословением, на которое я буду надеться. Но сам встречи с ней искать не буду. Я ничего о ней не знаю, и это меня удручает. Мы были с ней вместе три года, но, на самом деле, это она всегда была рядом со мной.

Я посмотрел на небо, которое почти стемнело. Падал первый снег, и загорались огни на деревьях. Скоро рождество. И это рождество я встречу один. Кажется, только сейчас я понял, что действительно люблю Элию. Но все свои шансы я уже растерял, пока пытался бежать за неизвестно чем.

Линетт

17.09.2019

Я не помню, в какой конкретно момент начала недолюбливать свою дочь. «Ненависть» очень грубое слово, говорящее не совсем о тех вещах. После того, как ушел Каллан, я была очень расстроена и винила ее в том, что случилось. Хотя сама прекрасно понимала, что это неправильно: в то, что я забеременела, виноваты лишь мы с Калланом.

Какой-то период времени я была даже рада тому, что все сложилось именно так. Каллан был не очень честным и не очень верным мужчиной, пусть у нас на тот момент был ребенок. Я знала, что он — вовсе не семейный человек, но и я создавать семью не собиралась.

Мы оба планировали веселиться всю свою жизнь и утопать в богатстве, ведь он был наследником крупной компании. Я была девочкой, которая просто к нему приелась, он это понимал. Но нам нравилось проводить время в компании друг друга. Казалось, он был согласен обеспечивать меня, пока я нахожусь рядом с ним.

С появлением Манара, наша жизнь немного изменилась. Теперь вместо того, чтобы проводить все свое время на яхте где-нибудь в Испании, мы тратили большую часть времени на содержание и воспитание мальчика. В какой-то момент у меня промелькнула мыль о том, что Каллан терпит нас только из-за того, что Манар — мальчик, а, стало быть, будущий наследник. Отдать ребенка в центр временного содержания ¹⁶не составило бы труда, но почему-то в момент принятия решения во мне проснулся материнский инстинкт.

Восемь лет мы жили достаточно спокойной жизнью для людей, которые не собирались становиться семьянинами. И мне казалось, что так и могло продолжаться дальше. Я не заметила, как влюбилась в жизнь, которая проходила передо мной. И так же не заметила, как по уши влюбилась в своего содержателя.

Мне было восемнадцать, когда я родила первого ребенка, и двадцать шесть — когда смогла влюбиться в его отца. Я чувствовала, что это было чем-то неправильным, ведь обычно все происходит наоборот. Но потом бросила эти размышления, сказав себе, что такая вот у нас семья. Но ее таковой было сложно назвать. Каллан продолжал вести разгульный образ жизни, считая, что ребенок ни к чему не обязывает. Я бы тоже могла так сказать, если бы дело было только в Манаре.

— Президент компании Green Shipyard сегодня передает свой пост директору, который за последние несколько лет вывел компанию на новый уровень ведения бизнеса, — говорила ведущая новостей на экране телевизора. Я выключила воду и положила грязную посуду обратно в раковину, — Квентин Райзада принял новую должность с глубоким почтением, заявив, что будет стараться еще больше на благо компании.

На экране был весьма молодой парень, возрастом Эльзы. И как такой мальчишка мог столько добиться в таком возрасте? Камера перебежала на предыдущего президента. Его волосы так посидели, и на лице появилось много морщин. Я не могла его узнать — двадцать пять лет прошло с нашей последней встречи.

— Господин Каллахан, скажите, чем займетесь после отставки? — девушка поднесла его лицу микрофон.

— Отправлюсь отдыхать в Испанию, — он улыбнулся своей теплой и морщинистой улыбкой. Пусть время и берет свое, но выглядит все же молодо ля своего возраста, — Лучшее время для поездки на яхте, не считаете?

— Ты так постарел, — я провела рукой по картинке, словно могла бы его коснуться, — Когда же ты отдыхал за эти двадцать лет? Только и слышно, что ты работаешь и работаешь.

Его взгляд был уже не тем, когда ему было двадцать пять. Это был грустный и усталый взгляд, которого я никогда не видела. С возрастом он стал краше и, вероятно, умнее. Мне хотелось бы в это верить. Новости о нем закончились, и я вернулась обратно на кухню. Прошло много лет, и я тоже не та, что была раньше. И от этого становится грустно. Казалось, что прошло от силы пару лет, но я и моргнуть не успела, как прошло больше двадцати.

Мне было двадцать шесть, когда я родила Эльзу. Каллан уже тогда начал как-то странно себя вести, словно был чем-то напуган. Я не понимаю этого страха до сих пор. Была ли причина во втором ребенке? Но у нас уже был Манар, и сложностей бы особых в воспитании не возникло. Но тогда в чем же? На этот вопрос я все еще не знаю ответа.

Если сейчас вспомнить, он никогда не был спокоен. Чем бы мы ни занимались, он был очень загадочным и над чем-то долго раздумывающим. Однажды я обнаружила его в зале во мраке ночи. Он выпивал, и долго о чем-то думал. Даже когда я подошла к нему, он будто меня не заметил.

— …И тогда одной стороне не останется ничего, кроме как подчиниться, — протянул он, пытаясь что-то разглядеть в перевернутом отражении кофейного столика.

Я все еще не знаю, что он пытался там разглядеть, и кто кому собирался подчиняться. Когда я спрашивала, он пытался перевести тему разговора. И со временем я отступилась в поисках разгадки.

Через два дня после того, как мы узнали о существовании Эльзы, Каллан сказал, что не будет воспитывать этого ребенка. Я спросила, почему, но ответ был какой-то размытый.

— Я не смогу тратить свое время на еще одного ребенка. В компании сейчас проходят переговоры с Германской инвестиционной компанией, поэтому я должен отдаваться работе.

— Но ты же тратил на работу от силы часа три в день.

— Да, но мне уже тридцать три. Не думаешь, что пора браться за ум? И тебе, кстати, тоже. Что будешь делать с двумя детьми наперевес?

— Я что буду делать? А ты?

— Я говорю, у меня дела вкомпании.

— Но они же отпускают тебя на перерывы. Ты что, собираешься вообще с детьми не видеться?

— Посмотрим по загруженности.

— Что? Ты издеваешься надо мной? Восемь лет все было в порядке, а тут работать он начал. Думаешь, я поверю тебе?

— Придется поверить.

— И что дело только в работе?

— Нет, я устал от отцовства. Я хочу отдохнуть.

— Думаешь, я не хотела никогда отдохнуть? Думаешь, я не устала быть матерью? Я продолжаю заботиться о твоем сыне потому, что его сделали именно мы. Он не выбирал, в какой семье родиться, так почему ты не думаешь и о нем?

— Ты его мать, вот разбирайся.

— То есть сейчас ты просто нас выгоняешь? Правда?

— Принимай, как хочешь. Я дам вам денег, чтобы вы могли нормально жить хотя бы первое время.

На следующий день он перевел на мою карту два миллиона евро. Такой суммы я еще никогда не держала в своих руках. Но моя гордость была выше, поэтому эти деньги до сих пор лежат в банке на мое имя. Прошло двадцать лет, может, пора их использовать?

На мой телефон пришло сообщение от сына. С дочерью я уже некоторое время не общаюсь. И, думаю, больше никогда не смогу общаться.

Мам, я уеду на несколько недель в командировку.

Поэтому можешь меня не ждать

14:33

Хорошо. Удачной поездки

14:34

Я посмотрела на календарь. Скоро начнут желтеть листья в Испании. Стоит посмотреть на эту красоту спустя столько лет.

Я не помню, что случилось, когда начала поднимать руку на своих детей. Много раздумывала об этом, но в итоге к ответу пришла лишь недавно. Моя обида, копившаяся столько лет, выплеснулась наружу, и со временем это стало нормально выплескивать ее время от времени. А после ярких эмоциональных сбоев, наступало безразличие, которое я не могла контролировать. Поэтому не было дела до того, как живут мои дети. Я очень жалею обо всем произошедшем. Моя дочь из-за такого отношения ушла от меня. Но хоть с Манаром я попытаюсь исправить ошибки, которые допустила.

Можно ли сказать, что моя любовь к Каллану все еще не остыла? Наверное, можно. Ведь сейчас, идя вдоль набережной Барселоны, я все еще чувствую трепет к этим прекрасным местам, хоть тогда была еще совсем девчонкой. Испания — потрясающее место, я бы осталась жить здесь, если бы была такая возможность. Но придется возвращаться в прохладную и такую родную Исландию.

Хотела бы я сказать, что мне не хочется встречать Каллана спустя столько лет в этой стране. Но, на самом деле, я просто не знаю, как должна пройти наша встреча. Мне страшно от осознания, что снова смогу прикоснуться к нему, услышать его голос вблизи, а не с экрана телевизора. По этой причине я и поехала в Барселону, а не в такую знакомую Валенсию, в которую мы приезжали три раза в год. Большая часть воспоминаний у меня оттуда, и именно туда вход мне закрыт. Боюсь, что возвращение не приведет ни к чему хорошему.

Я шла вдоль берега, волны омывали мои ноги, и нос вдыхал свежий запах Балеарского моя. Еще очень долго я не увижу такую красоту, поэтому пытаюсь запомнить каждую деталь. Как серферы, словно птицы, летят по волнам, наслаждаясь влажностью и ярким светом от солнца. Как дети бегут друг за другом, проваливаясь в этом мягком песке. Как люди вокруг смеются и радуются чистоте жизни. Это все уже было в моей памяти, но сейчас эти воспоминания не будут запачканы выражением задумчивого лица Каллана и мыслями о том, почему это произошло со мной. Я улыбалась этим мыслям, ведь только сейчас, здесь, я смогла ощутить себя свободной от этого прошлого.

— Извините, мадам, — послышался низкий мужской голос за моей спиной.

— Да? — и только после я обернулась, и увидела мужчину, которого не собиралась здесь встречать.

Почему он здесь? На берегах Валенсии ему нравилось куда больше, чем где-либо еще. Или он, как и я, пытается сбежать от безумного прошлого, что нас связывало? Как бы то ни было, все наши действия и поступки снова привели нас друг к другу. И мы снова встретились на берегу проклятого моря.

— Ли?..

Луан

20.06.2025

Я отчетливо помню момент, когда принял Кайна своим соперником. Мне было одиннадцать, и учитель дал задание написать мелодию, над которой мы будем работать следующие несколько месяцев. Я выступил со своим «Раскаленным ветром», и чувствовал превосходство потому, что так никого больше из группы не хвалили. После выступления Кайна, я так же был поражен, как и все остальные. Я восхищался им, и считал его своим кумиром: он так молод, но достигает таких высот. В тот вечер, когда я пришел домой, мама была от этого не в восторге. «Ты позволил этому мальчишке превзойти тебя? Ты всегда был первый среди своих, ты должен стараться лучше».

После этих слов она распределила мою жизнь по часам у разных учителей, и пыталась выбить из меня первое место. Очень долго я не мог нормально спать из-за нового режима, где только и делал, что изучал теорию и принял ее на практике. На отдых времени особо и не было.

— Мам, я больше не могу! — кричал я через несколько недель такой нагрузки, — Я очень устал, мне нужен отдых!

— Если ты хочешь, чтобы это закончилось, то стань лучшим. Меньшего я от тебя не приму.

— Но я всего лишь хочу заниматься музыкой!

— Чем бы не занимался, ты должен быть лучше всех, иначе я не позволю этим заниматься.

Моя мать была строгой женщиной, которую вырастили таким же образом. Она должна была быть лучше других, чтобы за нее можно было бы гордиться. А за меня гордиться было нечем. Из-за этого я начал ненавидеть Кайна, и заодно того парня, который просто хотел заниматься музыкой. Сколько бы усилий я не прилагал, моя мать никогда не была довольна мной. Какие бы награды в конкурсах я ни приносил, и как меня ни хвалили чужие люди. Я бы переполнен обидой и болью, которую не знал, куда деть.

— Эй, Ан, мы уже выходим, — меня вывел из размышлений Ройен, взяв за плечо.

— Да, я понял.

Сегодня наступил день, когда Lilac salt, наконец, получила заслуженную популярность. Прошло семь лет, но это того стоило. А все благодаря девушке, с которой я встретился. Надеюсь, она знает о том, чего мы достигли.

Всем составом мы находили на шоу «Сегодня или никогда», в которой участвуют звезды, ставшие популярными относительно недавно и заявившие о своих способностях. Что-то вроде интервью в прямом эфире. На такие вещи обычно приглашают актеров или художников, которым нужно набрать аудиторию. Но с нами немного иначе: мы уже имеем большую аудиторию по всему миру, и это будет простое интервью.

— Ваша сирень цветет месяц, а наша сирень уже больше десяти лет. С вами программа «Сегодня или никогда», и к нам в гости пришли потрясающие Lilac salt! — мы уже сидели на своих местах, когда началось шоу. Зрители в зале начали нас приветствовать, и я почувствовал, что ради этого стоит проделывать такой длинный путь, — Расскажите нам, есть ли что-то новенькое в вашей работе? Может, вас звали в какие-то проекты?

— Если честно, я прошел пробы в сериале «Сердце моря», первая серия которого должна выйти в следующем месяце. Поэтому буду очень рад, если вы его посмотрите, — Ройен улыбнулся в камеру, и зрители завизжали.

— Поздравляю! Будем надеяться, картина выйдет удачной! — протараторил ведущий. — Так, а у кого-то другого были такие же заманчивые предложения?

— Пока у остальных все находится в строжайшей секретности, — произнес я, — Поэтому вам придется дождаться первых новостей от второй стороны.

— Очень грустно это слышать, Луан. Но, надеемся, у вас все хорошо продвигается. И так, начнем вопросы от зрителей, — перед нами загорелся экран с чатом, для зрителей, — Первый вопрос: «Как долго существует ваша группа?

— Если не считать тех семи лет, что мы наиболее известны, то лет 18. Может быть, чуть больше, — за отвечающего у нас всегда Ройен, если не начнут задавать личные вопросы.

— Ого, и где вы целых одиннадцать лет прятались?

— На малоизвестных конкурсах, на которых мы всегда проигрывали.

— Проигрывали? С таким-то талантом?

— Ну, тогда мы еще не открыли всего потенциала, который у нас был, — Ройен почесал затылок, — Кажется, это было в семнадцатом году, когда что-то изменилось.

— Что же произошло?

— Что-то изменилось в Луане. Он стал больше отдаваться музыке, и каждый раз предлагал все более безумные идеи.

— Луан, расскажи нам, что случилось с тобой в семнадцатом году? — я усмехнулся.

— Ко мне явилась муза.

— Кем же она была? — чат начал буквально разрываться от моих слов.

— Это была девушка чуть старше меня. Ее после той встречи я никогда больше не видел.

— Может, мы поможем ее найти? Уверен, наши зрители не отказали бы.

— Я не знаю даже ее имени, чтобы начать поиски. Но мне это не особо нужно.

— Как же так? Если она является для вас музой, не хочется ли вам, чтобы она появлялась чаще?

— Нет, мне достаточно было бы и того, что она знает, где я сейчас нахожусь.

Это было правдой.

— Хотите ли вы сделать обращение, если вдруг она смотрит это прямо сейчас? — камера повернулась на меня.

— Я не знаю, где ты, но, надеюсь, ты меня видишь или слышишь. Твои слова все еще здесь, — я указал пальцем на висок, — Поэтому я могу идти дальше.

— Что же, будем надеяться, что Великая Муза господина Луана услышит его обращение. А мы переходим ко второму вопросу — «Почему вы не живете в Рейкьявике?»

Если быть честным, после этого я мало слушал, о чем они разговаривали. Мне стало неинтересно, и я продолжал смотреть на экран чата, в котором не унимались люди. Я не читал этих сообщений, задумавшись о той девушке на конкурсе. Я уже и не помню место, в котором мы встретились. Не помню, когда это было и даже ее лица. Но я все еще помню ее слова, которые спасают меня каждый раз. «Твои песни полны горечи и одиночества. Попробуй использовать что-то другое» — каждый раз отдается в голове ее голос.

В какой-то момент чат резко замедлился из-за количества набираемых сообщений. И я мог даже успеть прочитать некоторые сообщения.

«Муза из «Синей Розы»: Я вижу»

Я улыбнулся этому сообщению. Почему-то был уверен, что это она. «Синяя Роза» был баром, в котором проходил конкурс групп, в котором группа Кайна заняла первое место. И я, разочарованный своим положением, встретил ее в коридоре того здания. Сейчас же его уже давно нет. Какой-то богатый человек купил землю и построил кафе. Именно по этой причине вспомнить об этом месте могли не такое большое количество человек.

Иногда ты можешь не осознавать, что незнакомец, которого ты встретил сегодня вечером, может стать чем-то важным для тебя. Незнакомцы могут так и остаться таковыми. Но иногда они могут стать в одно мгновение друзьями, с которыми ты будешь общаться всю оставшуюся жизнь. Эта девушка стала для меня стимулом двигаться дальше и не бросать музыку. Интересно, как много еще таких «незнакомцев» ходят по этой планете, не зная о том, что являются чем-то важным?

Майя

Когда люди приходят ко мне на консультации, их интересует решение разных проблем, но где-то все они соединяются. Наше начало исходит от родителей, и только благодаря или вопреки них, происходят наши изменения. У каждого разные страхи и способы защиты от внешних опасностей, но ко мне нередко приходят люди, которые пытаются защититься от самих родителей.

В день, когда Эльза вошла ко мне в кабинет, у меня пробежала мысль, что она пришла сюда из-за матери или отца. Просто, когда к тебе каждый день хотя бы один человек приходит из-за этой причины, рано или поздно начинаешь проецировать это на всех. Слова «у меня проблемы с матерью» вовсе не так глубоки, как хотелось бы слышать психотерапевту. Но у нас нет права требовать большего от человека, если он не способен сам прийти к этому решению.

Когда Эльза положила на мой стол вещи, которые являлись напоминанием о жестоком прошлом, я поняла, что дело обстоит немного сложнее. Сложность была в том, что практически на одно и тоже, Эльза реагировала по-разному, и уловить эту тонкую грань было катастрофически невозможно. Говоря об одном и том же предмете, она называет его надеждой и наказанием.

Жертвы нарциссических родителей никогда не говорят людям прямо о чем-то, что касается их прошлого. Только единицам они могут рассказать пугающие подробности, если ощущают тот комфорт и защиту, к которой так стремились все эти годы. Своих детей нарциссы приучили скрывать свои эмоции. Если ты показываешь свое недовольство или радость, которое не понравится родителю, ошибка не прощается. Ты учишься не говорить, не показывать, не рассказывать о том, что ты чувствуешь. Именно из-за этого многие дети, становясь взрослыми, почти ничего не помнят о жизни в доме. «Хорошие дочери» должны любить своих матерей, а потому они никогда об этом не расскажут.

С Эльзой я старалась говорить больше не о матери, а о ней самой потому, что это слабое место детей нарциссов. Человека нужно выводить на эмоции, знать, куда бить, но вместо этого делать этому месту укрепление. А слабое место Эльзы — ее чувства. Когда люди интересуются, что она чувствует, это погружает ее в оболочку страха, от которого она не может сбежать. Потому, что такого раньше не происходило — никто за нее не переживал. Она научилась защищаться от пуль, но когда видит цветы, не знает, что делать.

Я услышала звон моего телефона из соседней комнаты. Каждый день есть какие-то звонки: кто-то записаться на консультацию, кто-то «поинтересоваться». И я думала, что это очередной лентяй, которому жалко отдавать свои деньги. Но на экране высечено имя Эльзы.

— Алло? — произнесла я, не веря своим глазам.

— Майя… Скажите, вы свободы сейчас?

— Эльза, что у вас произошло?

— Вы нужны мне прямо сейчас, — ее голос дрогнул, — Пожалуйста… — она стала тише, и, мне казалось, что она была готова вот-вот заплакать.

— Где вы? — я тяжело вздохнула, к черту мой вечер выходного.

— В баре около 413-ой.

— Скоро буду.

Мы никогда не разговаривали по телефону — это была одна из границ, через которые переступать нельзя. Только общаясь сообщениями, Эльза могла чувствовать себя в порядке, и я не хотела рушить ее стены, которые она с таким трудом строила. Когда я встретила ее в баре, я не знала, о чем она захочет говорить. Что могло заставить ее нажать на кнопку вызова?

— Вы все-таки пришли? — спросила Эльза, когда я села около нее.

— Я не могу не прийти, когда клиент просит.

— Май, здоров! Давненько тебя здесь не видел, — к нам подошел бармен по ту сторону стойки. — Что будешь? Я угощаю!

— «Драконье сердце», — я махнула ругой, отгоняя мужчину, — А теперь иди, займись чем-нибудь. Я работаю.

— Работаешь? Здесь? — он посмотрел на Эльзу, а потом почесал голову. — Ладно, работница.

— Вы знаете этого бармена? — подала голос девушка, когда он ушел к другому концу бара.

— Я пью только здесь, — я повернулась к ней. — Так зачем вы позвали меня?

— Скажите… вы влюблялись когда-нибудь?

— Я была школьницей, поэтому да.

— Мне не с кем это обсудить, поэтому я позвала вас, — она сжала стакан с «Небесной синевой», — Как быть уверенным в чьих-то чувствах, о которых человек говорит?

— Мы не умеем читать мысли чужих людей, поэтому так важно разговаривать друг с другом. И делать свои собственные выводы, не разобравшись в ситуации, гораздо страшнее, чем сказать о своих чувствах или услышать о чужих, — бармен поставил перед Майей напиток, и та отпила горькой жидкости, провожая мужчину взглядом. — Отношения между людьми — всегда сложно. Их нельзя предсказать и нельзя получить никаких гарантий. Именно поэтому совместная ежедневная работа над ними может принести плоды.

— Но тогда как понять свои чувства к нему? Как не перепутать любовь с благодарностью?

— Почему вы должны чувствовать что-то одно?

— Что?

— Почему одно должно мешать другому? Разве благодарность не может стать ступенькой на пути к любви?

Любовь, как и все чувства, никогда не существовала просто так. Она складывается из других чувств, как пазл: искренность, честность, комфорт, преданность. Это все смешивается в безумный коктейль под названием любовь.

— Но что, ели я не чувствую того, что нужно ему?

— Дайте друг другу время.

— А если он захочет моментального ответа?

— Никто моментального ответа не захочет потому, что вероятность отказа становится выше.

Эльза смотрела на экран телефона: Шэрон звонил несколько раз. Ей хотелось отдалить момент разговора с ним. На его вопросы она не была готова отвечать, а свои вряд ли сможет задать.

— Как долго вы еще будете находиться здесь?

— Еще… еще немного. Я не готова сейчас идти домой.

— Я останусь с вами, пока вы не наберетесь смелости.

Затем я проводила ее до такси. Каждый человек рано или поздно сталкивается с трудностями. Вопрос лишь в том, справимся ли мы с ними. Сколько лет прошло? Кажется, семь. Я закурила сигарету, стоя около места, откуда уехало такси. Начался мелкий дождь, наступали холода.

— Майя? Кого я вижу! — от голоса за моей спиной у меня задрожали руки, и сигарета упала на мокрый асфальт, — Сколько лет прошло? Семь?

На меня смотрели изумрудные глаза, которые я ненавидела больше всего на свете. Эта девушка встречается только в моих самых страшных кошмарах. Триггеры у людей самые разные: начиная от вкусов и запахов и заканчивая шторами определенного цвета; мои же — глаза цвета изумруда, ее голос, ее кожа, ее постоянно улыбчивое выражение лица. Это то, от чего я никогда не смогу сбежать.

— Нака, ты разве не уехала заграницу? — мой голос не дрогнул. Я представляла этот момент сотни раз, когда засыпала. Прокручивала в голове каждую фразу, которую скажет она и, которую скажу я.

— Пару дней назад вернулась. Не ожидала, что встречу тебя, тем более у какого-то бара, — то, что может ее охарактеризовать, это насмешка. Она насмехается над всем, что ей нравится и не нравится. И я никогда не могла ее понять.

— Люди меняются, — если что-то их больно ранит, — Поэтому я не удивлена, что ты все-таки стала директором K&Y.

— Как ты это поняла?

— Ты стала еще более опасной. Ты держишь подбородок выше, чем в старшей школе, а значит еще увереннее в своих силах. Или, вернее сказать, в своих возможностях.

— А ты стала внимательной, Майи, — она улыбнулась одним уголком губ, почувствовав интерес.

— Я всегда была такой, а ты как была слеповатой, так и осталась. А еще твоя косметика не смывается от дождя, как в школе.

— Ого, дерзишь, — она подошла ко мне и опустилась к моему уху, — Мне это нравится.

Я старалась держаться. Лишь бы не оттолкнуть. Иначе она все поймет. А когда враг знает о твоей слабости, тобой становится легко манипулировать. Она подняла руку и вот-вот была готова коснуться моей щеки. Сердце не могло успокоиться, а я не знала, как поступить правильнее.

— Госпожа Директор, — сзади Наки послышался извинительный кашель, — Простите, что отвлекаю. Но нам нужно торопиться на встречу.

— Снова ты, Бенджамин, — девушка недовольно цокнула, поворачиваясь к нему, — Постоянно отвлекаешь меня от самого интересного.

— Прошу прощения, но я всего лишь работаю.

— И прекрати постоянно извиняться!

— Я вам мешаю, поэтому и извиняюсь, — это был приятный мужчина чуть старше Наки.

— Если ты будешь постоянно раздражать меня своими извинениями, я тебя уволю!

— Не уволите.

— Что?! Это еще почему?

— Потому, что никто больше не согласится работать у вас за такие гроши, — Нака была готова взорваться, но глубоко вздохнула. Казалось, они были близки.

— Майя, мне нужно идти, — она повернулась ко мне, но посмотрела на меня не как раньше. Ее взгляд был спокойным и строгим, — Но я была бы рада встретиться с тобой как-нибудь, — она щелкнула пальцами, и мужчина протянул мне визитку, — До встречи, рыбка моя, — по моей спине пробежали мурашки, — Буду ждать звонка от тебя.

Я стояла, почти не шевелясь, только руки, держащие визитку, дрожали, выдавая мой страх. Когда Нака с мужчиной перешли дорогу и скрылись за зданием торгового центра, я почувствовала, как мои ноги стали ватными. Я упала на колени, обнявшись руками — я сумела сохранить стойкость. Если испытываешь к человеку глубокую привязанность, то это, со временем, оставляет в душе глубокий след. И не важно, остались у тебя к этому человеку чувства или нет. Все остальное, мне кажется, лечится.

Вдруг я почувствовала чью-то руку на своем плече. Я подняла голову и встретилась с пшеницей. Эта девушка была так красива, что я не сразу смогла ей ответить, восхищаясь ее красотой. Ее руки были такие теплые, что вся моя дрожь куда-то прошла.

— Нет, со мной все в порядке, — я поднялась на ноги, девушка поднесла ко мне зонтик персикового цвета, — Спасибо за ваше беспокойство.

— Точно все в порядке? — она вдруг что-то заметила, и засунула руку в карман оливкового пальто, — Секунду, — она достала платок и приложила к моему лицу, — У вас тушь потекла с этой стороны.

— Спасибо, — она была так мила со мной, что я не смогла ей не улыбнуться. Она была еще девочкой, возможно, учится в старшей школе. Лишь бы ничего плохого с ней не случилось из-за ее доброты.

— Может, вам чем-то помочь? — я взяла ее платок, и повернулась к девушке боком, вытерев слезу, что выпала от облегчения. Я посмотрела на рисунок, изображенный на кусочке ткани. Красный ворон, как интересно.

— Даже если бы я и сказала, ты бы все равно не смогла ничем помочь, — я снова повернулась в ней и протянула ее вещь, — Спасибо за платок.

— Можете оставить, — она заводила рукой, вторая держала зонт, — У меня есть еще такие.

— Спасибо.

— Если я, правда, ничем не могу помочь, то тогда я оставлю вас, — она взяла меня за рукав и потянула к бару, из которого я вышла, — Но я не могу оставить вас под дождем, поэтому зайдите хотя бы под навес.

— Хорошо, — я улыбнулась ее детской наивности доброте, которую мало когда можно увидеть во взрослой жизни. Я зашла под тканевую крышу бара, а она осталась за ее пределами.

— Теперь моя совесть чиста. До свидания!

Она ушла, а я еще стояла под этим полосатым навесом, рассматривая красную птицу на платке этой милой девушки. Доброта, как многие люди могут посчитать, — врожденная черта. Но, на самом деле, быть хорошим человеком — это выбор, который делается ежедневно. Человек не может быть хорошим, не прилагая сознательных усилий. Поэтому доброта должна ценится, как золото в восьмидесятом году. Но все ею только пользуются, не понимая, что однажды люди просто перестанут делать выбор в ее пользу. И эта девушка — как символ спасения в виде доброты, которую дарит людям, должна значить гораздо больше, чем может предположить.

В следующий раз ее я увидела очень не скоро. Прошла холодная зима и наступила долгожданная весна. Я шла домой после работы, уставшая и голодная. Мне хотелось, как можно скорее прийти домой и досмотреть сериал, но сложилось все немного по-другому.

— Ну, ты чего, дорогая, мы не сделаем тебе больно, — услышала я краев уха, когда перешла дорогу на перекрестке. То, что происходило, было понятно сразу, и я резко остановилась.

— Н… нет, прекратите! Я не хочу! — я подошла к переулку между зданиями, и увидела одного мужчину, он стоял боком ко мне.

— Ну, давай, смотри, мы будем очень нежные, — мне стало противно, и я подошла к ним.

— Эй, парни. Думаете, это сработает?

— А ты еще кто такая? — они повернулись в мою сторону, и я смогла увидеть девушку, которую они зажали в этом переулке. Эту девочку я не видела несколько месяцев, но узнала с первого взгляда. Один из них держал ее за руку, и уже почти снял с ее рубашку.

— Я ее тетя, поэтому не думайте, что я так просто вас отпущу, — я подняла телефон и показала на экране вызов 112.

— Здравствуйте, что у вас случилось? — услышала я по ту сторону линии.

— Здравствуйте, прямо на моих глазах происходит попытка изнасилования несовершеннолетней девушки, — мужчины явно напряглись, это было видно, когда они сжали руки и напрягли челюсти.

— Говорите адрес, экстренные службы уже выезжают, — сказала девушка, и парни начали выходить из переулка.

— Ладно-ладно, нас здесь не было, — когда они зашли за угол дома, и я перестала слышать ругань, то приложила телефон к уху.

— Кара, на Ганнарсбраут идут двое мужчин. У одного грязно-зеленая кепка с небольшим отверстием на лбу, у второго шрам на шее.

— Я поняла. Сейчас их возьмем, — ответила моя подруга. Она уже давно работает на телефоне спасательных служб, поэтому я считаю своим долгом рассказывать ей о преступлениях. Только так я могу хоть как-то помочь пострадавшим, как эта девушка.

Я обернулась и посмотрела на нее. Она смотрела в одну точку, и пыталась прикрыть открытые части своего тела. Я сняла с себя пиджак и надела поверх нее. Эта девочка еще какое-то время не могла говорить, поэтому я просто сидела подле нее, надеясь, что скоро она справится с переполняющим страхом. Не помню, сколько мы так просидели: двадцать минут, полчаса, а может, и час. До того, как я перешла дорогу, я только и думала о том, чтобы поесть, но сейчас голод куда-то исчез, оставив только желание помочь. Когда я подняла руку, чтобы посмотреть время на часах, то увидела, как эта девушка пыталась взяться за нее. Я взяла ее за руку, и села ближе. Она схватилась за меня, чувствуя, будто сейчас все рухнет.

— Все хорошо, — я гладила ее по голове, и крепко сжимала ее руку, — Это закончится. Твое сердце успокоится, ты сможешь это пережить, — она сделала несколько неудачных попыток что-то сказать.

— Я… я стала такой грязной…

— Что? Нет… Нет, это не так! — я села напротив нее, взяв обе руки в свои, — Ты прекрасна. Ты чертовски милая. У тебя замечательные ямочки, у тебя такая красивая и нежная кожа. Скажи мне, кем ты хочешь стать?

— Я… наверное, архитектором… — она смотрела на меня и готова была расплакаться прямо передо мной.

— Ты будешь потрясающим архитектором. По твоим чертежам будут строить великолепные многовековые здания, ведь это просто превосходно. Ты должна быть счастлива.

— Я, правда, не грязная?

— Конечно, эти уроды не смогут испачкать что-то настолько восхитительное, — она сжала мои руки сильнее, и по ее щекам начали течь слезы

— Но… но как вы можете быть уверенной, что это так?…

— Когда-то очень давно, — я снова села около нее, и она крепко за меня ухватилась, — когда я была примерно твоего возраста, я была влюблена в одну девушку. Я любила ее до безумия и даже не могла видеть ее недостатки. Чтобы она не делала, ее поддерживала. Чтобы не сказала — я за. И одним осенним вечером, во время уборки, она завела меня на склад спортивного инвентаря на территории школы. Она прекрасно знала о моих чувствах, и решила этим воспользоваться. Зажав меня около шведской стенки, она посмотрела мне прямо в глаза, и я заметила, что ее взгляд стал томным, когда она произнесла: "Ты такая сексуальная», — и я почувствовала, что мое сердце все еще не готово это принять, — Она посмотрела на меня остекленевшим взглядом, и резко стянула с меня нижнее белье. Я начала кричать, но она зажала мне рот рукой, и я начала задыхаться. Чем сильнее я сопротивлялась, тем крепче рука сжимала мне рот и нос. Ничего не оставалось, кроме как терпеть. Я так сильно испугалась, что в какой-то момент не могла пошевелиться. Она это приняла, как за согласие. Несколько дней я не могла подняться на ноги, прокручивая в голове произошедшее раз за разом, — я схватилась за голову, почувствовав, что она начала болеть, — Я не могла перестать думать о каждом прикосновении ее ко мне, о каждом слове, которое она говорила. Но сейчас это все не имеет того значения, каким оно было в старшей школе.

Я посмотрела на нее, и увидела сопереживание в ее глазах. Эта девочка еще так мала. Я помогла ей встать и вызвала такси. Мне было страшно оставлять ее одной, поэтому я поехала с ней. Доставить ее до дома в целости и сохранности — моя первейшая обязанность. Пока мы ехали, она не отпускала мою руку. Я чувствовала, как она дрожит и не может сказать ни слова, пытаясь вжаться в спинку сидения от взгляда мужчины за рулем. Не каждый мужчина является реальной опасностью, но, когда происходят определенные вещи, то он становится потенциальной опасностью. Единственное, что разделяет эти два понятия — один шаг, который может быть чем угодно.

Мы приехали к высокому многоквартирному зданию, когда девушка смогла боле менее ровно стоять, не пытаясь спрятаться от всего подряд. Я не винила ее и все прекрасно понимала. Мы добрались до одиннадцатого этажа на лифте из зеркал, и все время, пока мы поднимались, она не могла отвести взгляда от своего отражения. Я все повторяла ей «Ты восхитительна», «Ты красивая», «Ты потрясающая», чтобы суметь вовремя сбить ее негативные мысли о себе. Когда ты плохо о себе думаешь, это как попасть в яму с зыбучими песками — если вовремя не повернешь, вылезти уже не сможешь. Поэтому я пыталась сбить этот курс, по которому она так уверенно шла. И, казалось, я всегда приходила в последний момент. Казалось, еще чуть-чуть и ее уже нельзя будет вытащить.

На пороге квартиры стоял мужчина, по всей видимости, ее отец. Когда он попытался прикоснуться к ней, то он испуганно отшатнулась от него и спряталась за мою спину. Я предполагала, что именно так все и обернется.

— Габриэлла, почему ты…? — мужчина переживал за свою дочь и совершенно не знал, что ему делать. Его руки дрожали, и он не мог отвести от девушки взгляда.

— Я думаю, мне стоит рассказать, что произошло потому, что Габриэлла не в состоянии этого сделать, — он торопливо пригласил меня в дом, и старался не подходить близко к пострадавшей девочке. Да, он переживал, но пугать еще больше ему не хотелось.

Мы сели вдвоем на кухне, Габриэлла убежала к себе в комнату, как только мы вошли в квартиру. Мы сидели с ее отцом и не могли ничего произвести вслух. Он бегал глазами по комнате, не находя ответы на свои вопросы.

— Расскажите, что произошло? Почему она так боится меня?

— Если вдаваться в подробности, то она пострадала при покушении двух мужчин. Я была рядом, поэтому помогла ей. Дальше снятия рубашки дело не зашло, — мужчина хватался за голову, громко сопел и пытался собраться с мыслями. Его ребенок был подвержен насилию — такие слова тяжело слышать для любого родителя, который души в нем не чает, — Поэтому ей и неприятны ваши прикосновения — вы мужчина.

— Я… что… что мне делать тогда? У нас нет мамы, чтобы она смогла ее успокоит и помочь. Я хочу помочь, но я не понимаю, как. Пожалуйста, скажите мне, — я впервые видела такое выражение лица у мужчины. Он, правда, любил свою дочь и хотел ей помочь. Его руки дрожали, держа голову, которая раскалывалась от неспособности помочь.

— Я психотерапевт, поэтому могу помочь ей пережить это, но за один день этого не решить. Вы должны быть терпеливы.

— Д… Да, я… я понимаю, я на все согласен. Только помогите ей, — он молил меня о помощи, и такое я чувствовала впервые. Это, конечно, звучит эгоистично, но еще никогда за мою работу так не цеплялись. Именно сейчас я окончательно поняла, что мои труды не напрасны. Я помогаю людям, и это, правда, ценится.

— Позвоните мне завтра, мы обо всем договоримся, — я достала из сумки визитку и подвинула на столе к нему.

— Майя Ансел?

— Да. Завтра обсудим, в какие дни я буду приходить и остальные нюансы. Сейчас мне нужно поговорить с Габриэллой, — я направилась вдоль коридора, где захлопнулась дверь, когда она убежала.

Возможно, сейчас я и вела себя очень невоспитанно, расхаживая по чужому дому, но этого требовали обстоятельства. Когда ты видишь человека, которому нужна помощь, ты не ждешь его разрешения, чтобы помочь, ты просто действуешь.

Я приоткрыла дверь и посмотрела внутрь. Шторы завешаны, и Габриэллу окутывала тьма комнаты. Она сидела на кровати, прижимая к себе одеяло, пытаясь согреться. Когда-то давно я уже видела эту картину, во времена моей школьной жизни. Я села около нее, осторожно, чтобы она заметила меня, но не испугалась. Мы сидели молча несколько минут, прежде, чем она заговорила со мной.

— Как вы смогли пережить то, что с вами случилось? — как смогла пережить? Я бы хотела сказать, что я не справилась до сих пор. Хотела бы сказать, что хоть я и стала взрослой — эти рубцы никуда не делись. Они живут под затянувшимися ранами моей кожи, навечно оставшись со мной. Но эта девочка еще очень мала, она не заслуживает быть обреченной на то же, что и я.

— Я нашла то, ради чего готова была умереть. И жила только ради этого.

— Что же это было?

— Я сама, — она подняла на меня глаза, и я расстроилась, что они больше не источали ту радость и доброту, которую я видела прошедшей осенью, — Я жила ради лучшей версии себя: она занимается любимым делом, проводит время с друзьями, совершенствуется и до безумия, до боли, до последней зависимости и кончиков пальцев влюбленная в свою сущность.

— И вы добрались до идеала?

— Как видишь, я все еще здесь. Дело в том, что когда ты достигаешь одной цели, ты отправляешься за новой. Поэтому теперь мой идеальный образ немного изменился, и, уверена, изменится после.

— Но, что если вы просто не успеете добраться до конечного результата?

— Иногда я боюсь этого. Бежать в вечной погоне за чем-то иллюзорным очень тяжело, именно поэтому я делаю все возможное уже сейчас, — она смотрела на меня таким взглядом, что по мне пробежали мурашки. Это не тот взгляд, который должен быть у ребенка в ее возрасте, — Поэтому, если ты начнешь уже сейчас, то в скором времени сможешь добраться до места, в котором хочешь оказаться.

В тот вечер я совсем забыла про чувство голода, сон и желание скорее вернуться домой. Как будто я перестала все чувствовать, и единственное, что меня волновало, это та девушка, которая отчаянно нуждается в помощи.

Это было много лет назад, сейчас ей уже двадцать восемь. Она сидит передо мной, и я считаю ту встречу благословением. Очень долго я не могла справиться с изнасилованием, которое я пережила, и забота о Габриэлле стала вторым глотком воздуха. Я отдала ей всю себя, чтобы помочь справиться, и у нее это получилось. Это впервые, когда я ощущала за кого-то гордость, но и поняла, что ощущаю нечто другое. Я благодарна ей за то, что спасла меня от этих кошмаров, которые будили нас обеих глубокой ночью и не могли дать возможность заснуть. Благодарна за то, что ее мягкие руки принимали меня, а я ее, когда это нам обоим так требовалось.

Синдром спасателя очень странная и сложная вещь. Эту любовь нельзя назвать «настоящей» или «истинной», но это была та любовь, в которой мы обе нуждались. Мы нуждались друг в друге, и не могли этому сопротивляться.

Долгое время после школы, я ощущала себя одной и тех отверженных, которые встречались в этой истории, и которых вы уже так хорошо знаете. Но я чувствовала себя таковой не потому, что Нака меня отвергла. А потому, что отвергала себя сама из-за случившегося. Габриэлле я говорила, что та не является грязной и она прекрасна, это те слова, которые отдавались эхом в моей голове.

«Ты прекрасна»

«Ты не грязная»

«Ты не уродливая»

«Ты не противная»

«Ты не странная»

«Ты не лживая»

Я изо дня в день твердила себе это, но так и не могла поверить до конца в истинность этих слов. И, когда я встретила эту девушку, которая озарила меня своим светом, я смогла принять эти голоса.

Люди, которые подвергались какому-либо насилию, никогда не являются теми, какими себя после этого могут считать. Плохие вещи, которые кто-то делает с тобой, не делают тебя плохой. Ты прекрасна даже после всего потому, что нельзя испачкать то, что является божьим даром.

Ты никогда не можешь знать, какие двери откроются на твоем пути, именно поэтому мы должны храбро принимать удар, каким бы сильным он не оказался. Но есть и те двери, которые не позволят нам пасть духом и наградят за уже пройденные промежутки. Плохие вещи не длятся вечно. И тогда, то хорошее, которое однажды встанет перед нами, мы будем ценить гораздо больше, чем мы были способны.

Нака

22.12.2016

Когда я встретила Майю у того старого бара, даже не помню его названия, что-то внутри меня всколыхнулось. Пока я была в Норвегии, я совсем забыла о людях и вещах, с которым была здесь связана. И сейчас, вспоминая все это, я ощущаю непрерывную тоску.

С самого детства я знала, что стану директором K&Y, меня готовили к этому. Поэтому с момента поступления в школу я уже начала изучать основы бизнеса и управления. В учителях у меня был один из великих экономистов, поэтому все давалось относительно легко. Я жила с мыслью, что я не такая, как все мои одноклассники. Это ведь странно стать директором небольшой компании в девятнадцать лет. Но была одна вещь, или точнее человек, который мог соединять меня с миром, в котором я жила.

Когда я встретила Майю, мне было девять. Потребовалось дождаться трех лет, прежде чем Майя пошла в одну школу со мной. Мне казалось, что она — моя родственная душа. Только она меня могла понять, и всегда была рядом. Я благодарила жизнь за то, что позволила с ней встретиться. Она была тем светом, в котором я очень нуждалась, и много лет считала это дружбой. Но мне потребовалось семь лет, чтобы понять, что Майя для меня нечто большее.

Я была влюблена в нее и до безумия, до боли, до последней зависимости и кончиков пальцев. Нужно было торопиться, я уезжала в конце года в Норвегию. Поэтому всячески пытаясь Майе об этом намекнуть почти весь выпускной класс, в конечном итоге я думала, что она смогла узнать о моих чувствах.

Было время уборки на территории школы, и мы пошли складывать спортивный инвентарь на склад, что был недалеко от здания школы. Грабли порвали ей рукав рубашки, и она хотела переодеться в толстовку, что была привязана на нее шее. Почти сразу, как она сняла рубашку, я почувствовала желание ею обладать. Впервые чувствовала нечто такое, и мне стало страшно. Но как только увидела обеспокоенное лицо Майи, страх куда-то исчез.

Я поцеловала ее, и она мне не отказала. Я думала, это победа. Я, наконец, получила ответ на свои чувства. Возбуждение взяло надо мной вверх, и я даже не помню, как все закончилось. Помню только, что она дрожала подо мной, и я думала, что это из-за приятных ощущений. На следующий день она не пришла в школу.

Следующие несколько недель она тоже не показывалась. Я пыталась до нее дозвониться, но все попытки были тщетны. Пару раз даже приходила к ней домой, но ее родители говорили, что она уехала к родственникам и еще не скоро придет. Так наступил мой выпускной.

До самого последнего момента я надеялась, что она появиться. Если не в школе, то дома. Если не дома, то в аэропорту. Не могло все так резко закончиться, даже не начавшись. Но несколько месяцев в Норвегии пролетели как один, и я даже не заметила, куда исчезли мои мысли о Майе. Затем я стала директором K&Y и забыла обо всем, что меня когда-либо связывало с Исландией.

Несколько дней назад я встретила Маю у того старого бара, даже не помню его названия, что-то внутри меня всколыхнулось. Я вспомнила все до мелочей: нашу первую встречу, школьные дни, мои попытки рассказать о чувствах и проведенное время на складе. И внезапно я осознала то, на что не была готова.

Я плохо показывала и рассказывала ей о своих чувствах, поэтому она так легко сняла тогда рубашку, думая, что я просто хорошая подруга. Тот секс был ошибкой, которую я вовремя не осознала. Она дрожала не потому, что ей было приятно, а потому что было страшно и невыносимо тошно.

Президент K&Y, мой отец, никогда не заботился о чувствах своей жены, вытворяя, что только подвернется на его безумную голову. Часто моя мама прятала от меня свои слезы, но когда она меня не видела, я слышала, как она долго и очень больно переживает поступки отца. И я боялась стать человеком, который не думает о чувствах своего партнера. И это осознание, что мы становимся теми, кем когда-то боялись стать, обрушилось на меня, как холодный душ.

— Бенджамин, я плохой человек? — он не сразу понял мой вопрос, — Я являюсь плохим человеком сейчас?

— Не думаю, что вы плохой человек.

— А если я делала плохие вещи?

— Мы все совершаем ошибки, именно на них мы и учимся быть людьми, которыми хотим стать, — я улыбнулась.

— Бен, ты как всегда выдаешь мудрые слова.

— Если вам нужен совет, то я готов его вам предоставить.

— И что ты мне скажешь? — я облокотилась о спинку рабочего кресла, посмотрев на заходящее солнце.

— Если вы чувствуете себя плохим человеком, вспомните, сколько хороших вещей вы сделали, — я посмотрела на него. Он стоял около окна, практически не шевелясь. Он секретарь, но выполняет свою работу достаточно быстро, поэтому много времени сидит без дела. Однажды я ему сказала уходить домой раньше, но он сказал, что лучше сидеть здесь со мной, чем сидеть дома одному.

— Думать о хороших вещах мне поможет?

— Думать о хороших вещах, которые сделали вы. Нам всегда легче думать о плохом, которое мы совершили, и корить себя за это. И мы никогда не хвалим себя за то хорошее, что мы уже сделали.

— Но я даже не знаю, что я сделала хорошего…

— Вам помочь с этим? — он подошел и положил передо мной пустой лист.

— Пишите черту, когда я буду называть что-то хорошее, что вы когда-либо сделали. Вы заключили весьма проблематичный договор с Green Shipyard, тем самым обеспечили на долгое время работников компании за заработную плату.

— Это была моя работа.

— Не болтайте, а пишите, — и я сделала черточку, — В прошлом году вы разобрали по частям бизнес мистера Маккуина, который выдавал нелегальные кредиты. Тем самым большое количество людей не были обмануты и не умерли от голода, — я сделала еще одну черту, — Мы каждый месяц отправляете крупную сумму в Барневарн¹⁷, — и еще одна черта, — Вы спали мальчика с улицы, дали ему имя и позволили быть рядом с собой. — я провела еще одну черту и только потом поняла, о ком он говорит. Я повернулась в его сторону, но увидела перед собой его лицо, — Мне стоит продолжать?

— Ты, правда, так считаешь? Что я спасла тебя, — он продолжал смотреть на меня какое-то время, а потом сел в кресло напротив меня.

— Да, я считаю вас моей благодетельницей. Вы подарили мне жизнь, о которой я мог только мечтать. Если вы думаете, что не совершили в своей жизни хороших вещей, я — доказательство обратного, — и почему-то именно сейчас я почувствовала, что все мои старания не были напрасны, — Плохие вещи не делают вас плохим человеком, в особенности, если вы осознали, что поступили плохо. То, что вы растете и меняетесь абсолютно нормально.

Может быть, в этом и есть смысл? Ошибаться, меняться, становиться лучше, снова ошибаться и меняться. Нет ничего плохого в том, что мнение на счет некоторых вещейизменилось с возрастом. Главное, что вы осознанно применяете полученные знания в настоящем.

Эпилог

— Я очень рад, на самом деле, что мы поиграли в «root», — произнес Кайн, складывая фигуры птиц и котов в коробку. — Очень давно хотел с вами это сделать.

— Да, Кайн всю последнюю неделю, наверное, говорил, что вот мы придем и поиграем в «root¹⁸», — улыбнулась Элия, помогая складывать игровое поле.

— Что ж, — Кайн посмотрел на левую руку, узнавая время. — Давайте по чаечку, и на этом закончим. Время уже пять утра.

— Да, долго мы просидели, — Майя направилась на кухню.

— Тебе помочь? — Генри только встала из-за стола, как ее остановила Майя.

— Я позову, когда нужно будет. Спасибо.

За столом осталось пятеро. Они обсуждали «roots» и другие игры, которые только-только должны выйти. Это их главное хобби — играть в настольные игры. Пожалуй, это одна из лучших вещей, которая могла произойти с ними. Им за тридцать, но это то, что может развеселить их в любое время.

— Как думаете, может, пока праздники длятся, сможем собраться поиграть в «Италию¹⁹»? — будто бы невзначай спросил Кайн.

— Мы с Майей планировали поехать к ее родителям, — Генриетта поправила свои волосы за ухо.

— А мы думали о поезде с друзьями из универа, — сказала Эльза.

Кайн выразил что-то грустное и разочарованное в лице, но он все прекрасно понимал. Знал, что хотя бы один человек не сможет по каким-то причинам, но он никак не ожидал, что все будут в разъезде.

— Ясно. Значит, попробуем собраться весной, — произнес он с надеждой на следующую игру, — Просто мы около года уже не играли, я подумал, что пора возобновлять традиции.

— Да, надо бы, — согласилась с ним Элия.

— Ри, помоги, пожалуйста, — с кухни донесся голос Майи.

— Уже иду! — девушка встала из-за стола и быстро направилась к ней.

— О, чай уже идет! — с каким-то коварством протянул Кайн и посмеялся.

Генриетта и Майя принесли свежеприготовленный чай из лаванды и ромашки. Так же на столе лежало печенье, которое Майя готовила сегодня утром. Вот так всегда: тратишь полдня на то, чтобы все приготовить, а съедают в итоге все за час. Но оно того стоит.

— Майя, а какие у тебя сейчас планы по твоему творчеству? — спросил Кайн, пригубив горячий чай.

— Сейчас я пишу про девушку, которая находится в очень затруднительном моральном положении, — она приложила руки к кружке, согреваясь. — К ней приходит психолог и пытается вытащить ее. Девушка говорит, что будет жить, пока цветет груша. И, когда приходит время, лепестки опадают.

— И она умирает?

— Нет, девушка будет жить потому, что у нее будет своя цветущая груша, — Кайн хмыкнул.

— Интересно. А вот то, что ты писала сегодня, это, видимо, что-то новое?

— Да, но это будет секретом некоторое время, хочу сделать вам подарок.

— Да? — Кайн широко улыбнулся от услышанного.

— А про что будет эта работа? — Эльза откусила печенье.

— Про вас.

— Про нас? — удивилась Элия.

Кайн повернулся к Шэрону и положил руку ему на плечо. «Мы будем в книге!» — радостно прокричал он.

— Да, но я вот только что начала, поэтому еще не скоро вам смогу показать, — Майя тихо постукивала ногтями по кружке.

— Что ж, тогда вдохновения тебе и терпения, — сказал Кайн, возвращаясь к своей кружке.

— А что на счет книжного? — Кайн удивленно посмотрел на Элию, не понимая о чем речь. — Майя как-то говорила, что хочет открыть свой книжный магазин, она уже нашла место и выбрала книги, которые там будут продаваться с начала открытия.

— А, да? — снова этот удивленный и радостный взгляд Кайна, — Ну и что теперь?

— Стройка уже началась, я продумала строение и дизайн, — к ее ногам подбежала лысая кошка Шэрил, — Сказали, что закончат через несколько месяцев.

— Поздравляю!

— Кайн, ты всегда так эмоционально реагируешь на все, словно ты все еще ребенок, — сказал Сион, поглаживая кошку на руках у Майи.

— Да?.. — с толикой грусти протянул он, — Может, просто мне нравятся люди, которые стараются из-за всех сил, делая то, что они любят. Да и книжный — это же классная идея. Может быть, и мы с Элией построим пансион где-нибудь загородом. Там будет очень много хороших творческих людей, посиделки каждый вечер.

— Да, а еще рядом будет озеро или река, где мы будем рыбачить, — загадочно протянула Элия.

— Рыбачить? — спросил Кайн.

— Да, почему-то у меня возникло недавно желание начать рыбачить. Знаете, сидеть вот в тишине на природе, ощущать чувство победы, когда вытягиваешь рыбу, — Кайн поцеловал ее в макушку, обнимая за талию.

— Ну, значит, начинаем рыбачить. Что еще сказать? — радостно ухмыльнулся он.

— А мы с Шэроном последнее время думаем купить загородный дом, и там начать жить, — произнесла Эльза.

— С огородом?

— Нет, просто дом двухэтажный с газоном, чтобы летом можно было лежать, — пояснила девушка.

— Это заманчиво звучит, — сказал Кайн, — Я тоже хотел себе такой участок, но потом подумал, зачем он, если у нас будет целый пансион?

— Резонно, — посмеялась Эльза.

Майя смотрела на них, и ощущала внутри себя теплоту, которая согревала лучше, чем горячий чай в ее кружке. Хотелось сохранить это мгновение как можно дольше.

— Спасибо за то, что позвали, — Кайн одевался с остальными в коридоре, — Очень рад был вас повидать.

— И мы тоже, — сказали Майя и Генриетта, стоя около зеркала, что висела напротив двери.

— Давайте, еще спишемся. Пока! — все попрощались, и Майя закрыла за гостями дверь.

— Давай ты уберешь со стола, а я помою посуду, — Ри подошла к ней и поцеловала в щеку.

— Хорошо.

Очень грустно убирать пустые тарелки, они показывают, что кто-то исчез из-за стола. У нее снова ощущается это чувство потери, хоть она ничего и не теряла вовсе.

Прошло несколько дней.

Майя часто задумывается о том, в какой момент может все закончится. Когда снова откроются те двери, о которых мы даже не думаем. И что принесут за собой эти раскрытые двери.

Она сидела за ноутбуком и писала роман об одной из самых важных вещей, которые у нее есть в жизни. Это давало ей трепет, надежду, что ее работа в неожиданный момент спасет всех от самого страшного для их компании — раскола, раздробленности и чувства потери.

Послышался звон от телефона, пришло уведомление. Она, как обычно, взяла телефон правой рукой, даже не смотря на экран. Открыла чат и увидела то самое, чего она боялась всем сердцем — одну из неожиданно открывшихся дверей.

Эльза

Мы с Сионом переезжаем в Канаду

18:34

Часть III

Смарагдовый Дракон на связи!

Эта история психологически сложна потому, что рассказывает о страшных вещах, которые происходят прямо на наших глазах. Мы можем ложно считать, что мать нашего друга идеальна потому, что она не кричит, не ставит под домашний арест и не угрожает за то, что ты не убрал сегодня комнату. Мы можем считать, что отношения наших друзей потрясающи, им повезло, что они не ругаются и проводят все свое время друг с другом. Но нам позволяют увидеть лишь маленькую часть своей жизни, поэтому нельзя делать поспешные выводы.

Но, даже, несмотря на это, свои трудности и проблемы нельзя сравнивать с чьими-то не только по этой причине. Дело в том, что ты не тот же самый человек, что и твой друг. У вас разные жизненные ситуации и принципы, взгляды на жизнь и ценности. Поэтому не расстраивайте себя тем, что ваши проблемы и переживания менее значимы потому, что это не так.

Всем, кто сейчас борется, я хочу сказать, что вы сильнее любого теста, курсовой, разрыва отношений, денежного вопроса или любой другой из битв, с которой вы столкнулись. Ничего страшного в том, что прошлое иногда может оказывать на вас влияние. Как старый спусковой крючок, который все еще действует.

Порой, чтобы нам стало лучше, достаточно сменить круг людей, с которым вы проводите время, как это сделали герои романа. Если ваши друзья и родственники заставляют чувствовать вас незаметными, нежеланными и забытыми, это плохие друзья. Даже если вы знаете их много лет, это не обязывает вас знать их вечно. Делаете то, что приятно для вас и окружайте себя людьми, которые помогают вам чувствовать себя хорошо и счастливо. Которые уважают вас и ваши интересы, не осуждают вас и не издеваются. Позвольте себе быть любимыми.

Хочу поделиться с вами одним изречением Ван Гога: «Человек испытывает потребность в немалом — в бесконечности и чуде — и правильно поступает, когда не довольствуется меньшим и не чувствует себя в мире как дома, пока эта потребность не удовлетворена. Это и есть кредо, которое выразили в своих произведениях все хорошие люди; все, кто думал глубже, искал что-то больше высокого, работал и любил больше, чем остальные; все, кто проник в самые глубины моря житейского. Проникать в глубины должны и мы, если хотим что-то поймать; а если иногда нам случается проработать всю ночь и ничего не достичь, то и тогда лучше не отступаться и еще раз закинуть сеть в утренние часы».

Поэтому продолжайте бороться в поисках желанной жизни. Не сидите там, где вам неприятно находиться. Если не получается, то все равно продолжайте. Не получилось с первого раза, получится со второго. Главное, никогда не сдавайтесь.

Дорога к счастью трудна. Новые шрамы ложатся на старые… и мы можем раз за разом наступать на одни и те же грабли. Но, не смотря на это, мы все равно движемся вперед.

Примечания

1

Джимми — маньяк из игры At Dead of Night

(обратно)

2

Ящик Пандоры — фразеологизм, которым обозначают источник бедствий и несчастий

(обратно)

3

«Лунная принцесса» — напиток назван в честь героини «сказания о старике Такэтори», которую обнаружили в стебле бумбука.

(обратно)

4

Хюмарсупа — это очень вкусный сливочный крем-суп, готовят его из лангустинов и лобстеров.

(обратно)

5

бреннивин — алкогольный напиток, популярный в Исландии. Отличается он крепким вкусом и довольно высоким градусом (37,5 %).

(обратно)

6

Прыжок веры — это акробатический свободный манёвр, в котором человек, выполняющий его, ныряет с высокой конструкции.

(обратно)

7

Песня Avicii — The nights

(обратно)

8

«Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что иногда он внезапно смертен» — цитата Воланда из романа «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова.

(обратно)

9

«Жизнь стоит того, чтобы жить» — цитата Виктора Цоя в песне «Смерть»

(обратно)

10

Я плыву по волнам своей боли и вижу тебя над собой. Ты смеешься и живешь. Пути назад нет: ты и я — ни лед и огонь, ни небо и земля.

(обратно)

11

Я был сломлен и спать ложился очень поздно. “Почему?”— спрашивали вокруг. Я сосчитал все звезды (пер.)

(обратно)

12

Дисномия — демон беззакония (греч. миф.)

(обратно)

13

Кайрос — бог счастливого мгновения (греч. миф.)

(обратно)

14

Бэлла — героиня сказки Шарля Перро «Красавица и чудовище»

(обратно)

15

С медицинской точки зрения, аборт является легальным, если беременность угрожает физическому или психическому здоровью женщины, если плод имеет серьёзный врождённый дефект, или если женщина считается неспособной для ухода за ребёнком из-за её возраста или психической инвалидности. Совершение незаконного аборта влечёт наказание в виде лишения свободы от пяти до семи лет (“Аборты в Исландии” страница на Википедии).

(обратно)

16

В Исландии детские дома отсутствуют. В этой стране существуют только приюты временного содержания, где отказному ребенку или сироте в короткие сроки подбирают родителей из целой очереди радушных семей, готовых принять его под свою опеку.

(обратно)

17

Барневарн — норвежская государственная социальная служба по помощи и поддержке детям и подросткам.

(обратно)

18

root — это асимметричная стратегия для 2–4 игроков, которым предстоит возглавить одну из четырёх уникальных фракций и вступить в борьбу за власть в лесу

(обратно)

19

Ultima Forsan — это игра о безумных, полных смертельной опасности приключениях, действие которой разворачивается в альтернативной, макабрической версии эпохи Возрождения.

(обратно)

Оглавление

Пролог

Часть I

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

Часть II Отверженные

  Квентин

  Линетт

  Луан

  Майя

  Нака

  Эпилог

Часть III

  Смарагдовый Дракон на связи!

*** Примечания ***