Нити Гобелена Судеб (СИ) [Эланорэ] (fb2) читать онлайн

========== Дождь ==========

Дождь лился с небес нескончаемыми потоками, не позволяя увидеть что-либо дальше чем на несколько шагов. Ветер со всей силой швырнул идущего по размякшей земляной тропе путника, кутающегося в чёрную мантию.

Даламар зябко поёжился. Он уже сотню раз начинал шептать слова заклинания, которое могло бы создать портал, но обрывал себя. Он должен был найти, должен был понять, ибо разве не за этим ушёл от учителя и тех, кто относился к нему, как к родному? Тёмные глаза упрямо блеснули из-под капюшона. Нет. Он будет идти, не применяя магию, пока не упадёт.

Едва ощутимая нить тепла обвила его, будто коснувшись плеча, и исчезла. Даламар невольно протянул руку вслед за видимым лишь ему следом.

— Куда же ты ведёшь меня? — устало вопросил он темноту лесной тропы.

Ответом ему стали несколько стихший дождь, и чужие шаги совсем рядом. Кто-то крался, явно стараясь сделать всё, чтобы его не заметили. Но эльф услышал. Малейшего успокоения стучащих капель было достаточно для этого.

Даламар прислушался к собственным ощущениям и почувствовал, как пламя, ведущее его вспыхнуло и потянуло именно туда, где раздавались осторожные шаги. Он про себя проговорил защитное заклинание и резко раздвинул ветви, выходя на параллельную тропу и встречаясь взглядом с испуганными серыми глазами. Не успев что-либо сказать или сделать, Даламар ощутил резкий удар чужой магии и, несмотря на собственную защиту, не устоял на ногах.

***

Был очередной день, который не предвещал совершенно ничего необычного. Даламар расплатился за жильё и направился в библиотеку, чтобы вернуть книги, взятые им недавно. Он решил покинуть это место и пойти дальше, поэтому и хотел отдать все долги. Ему понравилась эта небольшая, но очень уютная деревушка. Здесь всё шло размеренным шагом, устоявшимся за несколько поколений, и невольно на душу опускался покой, согревая изнутри. Однако, Даламар жаждал знаний, на которые это место оказалось весьма бедным.

Решив, что можно часик побродить по лесу, который уж очень приглянулся Даламару своей первозданностью и даже дикостью, он свернул с дороги, заходя в тень деревьев. Редкие лучи солнца, которым удавалось пробиваться сквозь густые кроны, приятно ласкали лицо, позволяя расслабиться и забыться. Что могло подарить эльфу больший покой на сердце, чем почти нетронутый людьми лес?

Даламар совершенно забыл о времени, позволил ногам идти просто вперёд, а мыслям ступать по миру фантазий и размышлений. Лишь первые капли дождя смогли вернуть его в реальность. Даламар уже хотел создать портал и вернуться в деревню, но неожиданное чувство заставило его замереть. Его магия вспыхнула, обжигая и зовя куда-то.

Он не понимал, что происходит, лишь безмолвно наблюдал, как та заструилась по его ладоням, убегая вперёд и создавая видимую только ему одному нить. Дождь стал усиливаться, но Даламар последовал за зовом магии, загоревшись желанием постичь новую тайну.

Решив укрыться от струй воды, Даламар создал было простую защиту, но нить тут же исчезла. Он резко развеял заклятие и вновь ощутил толкающую изнутри силу. Обрекая себя промокнуть насквозь, Даламар пошёл дальше.

Магия звала, магия вела, магия почти что приказывала, и Даламар не мог ей отказать, поэтому терпел и холод и липнущую к телу мокрую одежду. Ему казалось, что этот зов исходит от очень сильного источника магии, даже, быть может, неиссякаемого. А ещё этот «голос» был странно знакомым. Даже… родным? Даламар неосознанно коснулся рукой рукояти кинжала, что он берёг всё время своих странствий, а другой — заколотой на внутренней стороне плаща брошки в виде волка, которая стала неким оберегом и памятью об обладательнице внимательных серых глаз, чьи черты уже успели размыться из-за вечной круговерти новых событий.

***

— Остановись! Я не враг тебе! — сказал Даламар, резко поднимаясь на ноги.

Девушка смотрела на него, не мигая, и испуганно пятилась в чащу. На ней был простой костюм для похода в город за чем-нибудь, но явно не предназначающийся для путешествий через лес и под дождём. Немного вьющиеся, каштановые волосы, намокли, и несколько прядей облепили лицо, отчасти скрывая блеск настороженных серых глаз. Она подобралась, словно зверёк перед броском, и Даламар поспешил отогнать некстати оглушившее изумление и все возникшие вопросы. Он должен был успокоить девушку, в которой через край бурлила магия, готовая оберегать свою хозяйку.

— Нуиса? — всё же несколько неуверенно позвал он.

Она замерла, и магия внутри неё тоже словно затаилась. Даламар всё же не был уверен до конца в своём предположении, ибо прошло одиннадцать лет, и сейчас перед ним стояла девушка, а не ребёнок. Постепенно память стала выделять какие-то черты, что были присущи Рейстлину или Крисании и отразились в её лице. Едва заметные мелочи — тонкие губы, мягкий изгиб бровей, каштановые волосы, серые глаза, тонкие пальцы… Даламар так и перебирал бы их, чередуя родителей, от которых они достались, но девушка ахнула, невольно отступая на шаг.

— Даламар? — с зеркальной его неуверенностью спросила она.

— Да. Даламар Арджент, — подтвердил он. — А ты…

— Нуиса Маджере, — тихо закончила она.

Нуиса расслабилась и подошла ближе, а Даламар, заметив, что дождь всё же закончился, наконец позволил себе высушить одежду и сбросить капюшон. Бросив беглый взгляд на скользящую по нему взглядом Нуису, он прошептал заклинание, высушивая и её одежду.

— Спасибо.

— Как ты здесь оказалась?

Да, Даламар понимал, что поляна в самом сердце дикого леса, над которой бродили хмурые тучи, готовые разразиться ливнем, была не лучшим местом для повествований и бесед, но у него просто в голове не укладывалось, что здесь забыла дочь Рейстлина? К тому же он мысленно задавался ещё одним вопросом — почему её магия звала именно его?

— Я ходила в город и решила вернуться домой с помощью портала, а он выбросил меня сюда. Я испугалась, поскольку ничего здесь не знаю, и стала искать выход из леса, побоявшись снова создавать портал. У меня это не получалось, и стали собираться тучи, а потом я… просто попросила магию помочь мне хоть как-то. А ты пришёл сюда…?

— Ведомый зовом твоей магии? Да.

— Прости, что вынудила тебя мокнуть под дождём.

— Ничего. Нуиса, скажи мне, а ты до этого создавала порталы?

Смущённый взгляд серых глаз стал весьма красноречивым ответом — нет. Впрочем об этом Даламар и так догадывался, ибо порталы были весьма сложным заклятием, которое осваивалось точно не в… семнадцать лет.

Он невольно вздронул. Прошло одиннадцать лет с того дня, когда он переступил порог Башни, где случилось столько событий, которые сильно изменили его характер. Он не придавал значения годам, ибо всё же эльфы не так судят о времени, поэтому появившаяся из ниоткуда девушка, которая резко разбила образ черт детского лица, пустила трещину по устоявшемуся уже плану жизни.

Даламар ощутил пробудившуюся тоску по тому, от чего он сам добровольно отказался. Ему вдруг очень сильно захотелось увидеть Рейстлина, Крисанию и свою комнату, где он учился касаться тайн магии.

— Нужно вернуть тебя назад, а то Рейстлин с Крисанией наверняка волнуются.

— А ты вернёшься со мной, Даламар? — не дав ему ответить, Нуиса быстро добавила. — Папа часто вспоминает тебя, и он будет очень рад, если ты вернёшься. И мама тоже. И… я.

— А ты почему? — Даламар мягко улыбнулся. — Ты же была совсем маленькой, когда я ушёл. Разве ты меня настолько хорошо помнишь?

— Я помню. Всё помню, — совершенно серьёзно ответила Нуиса. — И я скучала по тебе, Даламар. По тому, как ты мог часами сидеть среди книг, рассказывая мне что-то новое и порой непонятное, по тому, как ты колдовал для меня бабочек, оленей и зайцев, которые бегали прямо по моей комнате, по тому, как ты всегда отвечал на все мои вопросы.

Она запнулась, увидев несколько ошарашенный взгляд Даламара. Он явно не ожидал, что где-то о нём настолько детально помнили и ждали. Нет, он допускал ожидание Рейстлина или, быть может даже Крисании и Карамона, но девочки, которой было шесть лет и с которой он проводил не так уж много времени…

— Признаюсь, я… потрясён, что ты столько запомнила, — наконец сказал он. — Я вернусь в Башню вместе с тобой, раз ты приглашаешь.

Нуиса не смогла сдержать улыбки и подошла к Даламару. Он обнял её и тихо прошептал слова заклинания перемещения.

========== Домой придёшь ==========

Ветер легко раздул волосы появившейся из ниоткуда пары. Глядя сейчас на знакомые до боли очертания Башни, Даламар невольно ощутил тоску, царапнувшую сердце. Он снова возвращался туда, откуда ушёл одиннадцать лет назад. Бросив взгляд на замершую рядом девушку и на миг задержавшись на её серых глазах, Даламар мысленно признал, что уже давно переступил порог прошлого. В тот самый миг, когда пошёл за зовом магии утром, чувствуя сердцем, что она была родная, знакомая.

— Идём? — тихо спросила Нуиса, выводя его из задумчивости.

— Да, конечно. Идём.

Даламар шёл, бегло, но внимательно изучая каждую мелочь пейзажа. Он искал хоть какие-то отличия, однако в итоге с удивлением признал, что здесь ничего не изменилось. Почему-то это мысль приятно согрела сердце. Интересно, а в самой Башне…?

Однако до Башни они дойти не успели, ибо им навстречу вышла Крисания с полной корзинкой каких-то лесных ягод и трав. Увидев их, она пошла быстрее и с тихим вздохом облегчения заключила дочь в объятия.

— Нуиса, мы уже начали волноваться. Где ты была?

— Это долго рассказывать. Со мной всё хорошо, мам. В большей степени благодаря Даламару.

Крисания отпустила её, обращая взгляд на замершего чуть поодаль эльфа. Улыбнувшись, она подошла к нему и тоже обняла, тихо сказав:

— Я очень рада тебя видеть, Даламар.

— Я тоже, Крисания, — он обнял её в ответ, чувствуя запах знакомых духов.

Здесь всё было знакомым до мелочей — запахи, цвета, люди… Даламара не оставляло чувство, что он вернулся домой. Хотя дом по сути был не его.

— Идёмте в Башню. Рейстлин будет счастлив увидеть вас обоих. А ты, Нуиса, надеюсь всё же объяснишь, где ты была столько времени.

Нуиса наклонила голову, отгораживаясь от внимательного взгляда матери завесой каштановых волос и молча пошла за ней. Даламар, идущий немного позади невольно мысленно подмечал то, как время изменило облик Крисании. В некогда чёрных, как вороново крыло, волосах появились нити серебра, на лице морщинки оставили свои тонкие росчерки, но взгляд серых глаз остался настолько же сильным и несколько острым, как был прежде. Она уже не была юной девчонкой, какой запомнилась Даламару, но её красота не увяла, а раскрылась с иной стороны. Теперь она стала более сдержанной в эмоциях, научившись скрывать их за зеркалом глаз (и Даламар догадывался, кто стал примером для подражания), и больше походила на умудрённую опытом прожитых лет королеву, которая всегда будет идти с прямой спиной и привычно поднятой головой.

Стоило им войти внутрь Башни, как Крисания почти что растворилась в воздухе, убежав на кухню. Даламар обвёл взглядом стены, которые порой являлись ему во снах во время путешествий. Он мог бы с закрытыми глазами указать на каждый из едва заметных сколов на краях выступающих кирпичей. Потерявшись в оживших воспоминаниях, Даламар не сразу услышал знакомые лёгкие шаги по лестнице, сопровождающиеся неизменным шорохом мантии по ступеням.

— И всё же я просто уверен, что это был портал, — задумчиво протянул чуть хрипловатый голос. — Я прав, Нуиса?

Даламар вскинул взгляд, почти тут же встречаясь с жидким золотом, в котором затаилась искорка тёплой насмешки.

— Прав. Прости, я просто думала, что справлюсь, — пробормотала Нуиса, мечтая исчезнуть куда-нибудь подальше.

— Разве я не предупреждал, что знания на теории недостаточно? Хотя, я не думаю, что от новой поучительной тирады будет хоть какой-то толк, — Рейстлин устало махнул рукой и задержал взгляд на улыбающимся уголком губ Даламаре. — Зато ты привела к нам гостя. Иди к матери, помоги ей на кухне.

Нуиса, поняв, что отец не сердится, подняла глаза, тщетно пытаясь скрыть нотку озорства, и побежала по ступеням, коротко поцеловав Рейстлина в щёку с тихим: «Прости».

Оставшись наедине с Рейстлином, Даламар почувствовал некое волнение, словно пришёл к нему в Башню в первый раз, прося взять в ученики и мечтая, чтобы не прогнал сразу. Он, как и тогда, поднял взгляд, смело встречаясь с его, но в этот раз всё было по-иному. Два взгляда — карие и золото — пересеклись, позволяя заглянуть в самую душу и общаясь без слов. Спустя долгую минуту Рейстлин тепло улыбнулся, тихо сказав:

— Я рад, что ты вернулся, Даламар.

— Я тоже, шалафи.

— Я уже давно не твой шалафи, Даламар. Ученик превзошёл учителя, — усмехнулся Рейстлин, поднимаясь вверх.

— Сомневаюсь. Однако надеюсь, что стал достоин, — отозвался Даламар, чувствуя разливающееся по груди приятное тепло.

Дом. Он действительно вернулся домой, где его приняли так, словно он ушёл всего несколько часов назад и сейчас вернулся.

***

— Я вижу, что у Нуисы пробудились способности к магии. Теперь у тебя новый ученик, а вернее ученица.

— И впервые я признал, что ты был весьма послушным учеником, покорным почти каждому моему слову!

Рейстлин и Даламар сидели в кабинете, повидавшем сотню их экспериментов, ссор, споров и молчаливых перемирий. Крисания и Нуиса после ужина разошлись по своим комнатам, хотя Даламар успел заметить, что Нуиса свернула на две ступени раньше. Он наблюдал за этим с едва заметной улыбкой, ибо знал, что там был ход, ведущий в вечно закрытую часть библиотеки, о котором его шалафи похоже так и не узнал. Зато Нуиса оказалась хорошей приемницей ученичества у Рейстлина Маджере.

Глядя на Рейстлина, Даламар невольно заметил, что тот почти не изменился. Седыми волосами и тонкой сетью морщин жизнь наградила его куда раньше, чем положено людям, как и затаённой мудростью во взгляде, поэтому сейчас Даламару казалось, что он снова на очередном уроке, и шалафи вот-вот начнёт размышлять на тему магии и её тайн. Однако теперь они вели беседу иного характера чем несколько лет назад, и доверяли друг другу намного больше.

— Магия, что передалась ей, слишком сильна. Она не умеет с ней справлятся, но пытается доказать мне, что держит её под контролем, — Рейстлин устало подпёр голову рукою. — Она, так же, как и ты, так же, как и я, да и почти все маги, соверщенно не желает оттачивать знание теории, стремясь приступить к практике. Постоянно каким-то образом узнаёт о новых заклинаниях, которые я вообще закрыл в самой дальней части библиотеки. Это не доведёт до добра. То, что произошло сегодня с неудавшимся порталом, самое меньшее из уже случившегося.

Даламар слушал, не перебивая, ибо слишком остро чувствовал почти осязаемую потребность Рейстлина выговориться. В его мыслях невольно прочертилась параллель тому времени, когда Рейстлин только вернулся из Бездны. Тогда он был растерян, почти вслепую ступая в объятия новой жизни. Теперь ему пришлось попасть в схожую ситуацию.

Нуиса оказалась настолько же жадна до знаний, как и её отец, как и сам Даламар. Она была готова часами просиживать за изучением очередного заклинания, но терпеть не могла неудачи. Если после целого дня упорной работы она не получала желаемого результата, то безумно злилась на весь мир и на себя в особенности. Неудача означала ближайшие сутки без сна, ибо она не могла успокоиться, не добившись желаемого. Только вот с магией так нельзя. Ей приходиться отдавать все свои силы и, почувствовав слабость мага или чародейки, она может сотворить что-нибудь весьма опасное.

— Ей нужен учитель, — подвёл итог Даламар. — Ты для неё в первую очередь отец, и она знает, что даже если ты сердишься, то не взаправду. Вот когда я видел ярость в твоих глазах, то редко осмеливался ослушаться.

— И кто будет учить дочь Рейстлина Маджере? Конклав? — с тихой скептичной ноткой поинтересовался Рейстлин. — Её там заклюют. Или вообще убьют, чтобы не рисковать.

— Попросить кого-нибудь, кто не принадлежит к Конклаву? — предположил Даламар.

— Тоже не выход. Её магии нужна сильная и мудрая рука, что будет направлять. Кто-то из магов, познавших Высшую магию.

Да, Даламар прекрасно понимал, что затаилось в золотых глазах. И упорно игнорировал. Стать учителем? Взять на себя ответственность за чью-то жизнь? Магия не раз убивала. К тому же за жизнь дочери Рейстлина Маджере с неукротимой колдовской силой и упрямым характером? Конечно Рейстлин магию потерял, но Даламар догадывался, что если что-то случиться с Нуисой, он и так найдёт способ заставить виновного замолчать навсегда.

— Ты хочешь, чтобы я стал заниматься с ней? — напрямую спросил Даламар.

— Мечтаю по ночам, как вы на пару мой дом разнесёте. — фыркнул Рейстлин, но серьёзность тут же вернулась. — Я не смею тебя просить об этом, Даламар. К тому же я даже не знаю, собираешься ли ты задерживаться у нас или возобновишь свои странствия.

— Я и сам не знаю. Магия всё также зовёт, но душа хочет остаться.

— Расскажешь, где ты был?

— С удовольствием, — с улыбкой отозвался Даламар, увидев вспыхнувший в золотых глазах интерес.

Выйдя из кабинета Рейстлина спустя два часа, Даламар уже направился в свою комнату, но свернул немного раньше. Раз Нуиса каким-то образом умудрилась повторить его успех по поиску тайных ходов, то раньше полуночи из библиотеки не выйдет, потому что должна знать о ночном изучении Рейстлином древних фолиантов в его кабинете, после которого он пару раз ловил ошибившегося в своих расчётах Даламара.

Это воспоминание вызвало улыбку на губах эльфа, и он пошёл по знакомому каждым своим изгибом коридору.

========== Сирень ==========

Комментарий к Сирень

Автора пробило на флафф. Похоже пора ангст из шапки убирать, хотя… пока оставлю)

Знакомый полумрак дальней части библиотеки вызвал в душе Даламара давно забытые ощущуения, и он невольно стал двигаться как можно тише, будто снова крался за запретной книгой в тайне от шалафи. Робкий огонёк пламени свечи, льющийся из-за высокого шкафа, указал Даламру на то, что он не прогадал — Нуиса всё ещё была там.

— Твой отец так и не нашёл этот проход?

Нуиса вскочила на ноги, роняя книгу, и резко обернулась. В серых глазах успел промелькнуть искренний испуг, сменившийся облегчением.

— Даламар, ты напугал меня, — тихо выдохнула она.

— Прости. Я заметил, что ты свернула на несколько ступеней раньше, и решил проверить свою теорию.

Он поднял книгу, бегло пробегаясь по названию глазами, и вернул её на необходимую полку под пристальным взглядом Нуисы.

— Если Рейстлин узнает, что ты уже изучаешь, пусть только на теории, такие заклинания, он будет весьма… недоволен, — заметил Даламар.

— А ты, я вижу, хорошо осведомлён, где должна стоять каждая из книг, — не осталась в долгу Нуиса.

— Я проводил здесь большую часть ночей. Всем хочется узнать то, что запрещено. Это уже стало негласной истиной, — он пожал плечами, отходя к окну. — Твой отец предложил мне стать твоим учителем.

В воцарившейся тишине Даламар слышал, как едва ощутимый поток ветра колыхал страницы некоторых книг, и как притихла Нуиса, словно затаив дыхание. Он уже не думал, что дождётся ответа, когда раздалось тихое:

— И что же ты ответил?

Даламар невольно обернулся. За те несколько часов, проведённых в обществе Нуисы, он привык к тому, что в её голосе всегда звучали уверенные и несколько насмешливые нотки, будто идеально соединившие в себе речевые особенности Рейстлина и Крисании. Поэтому неуверенность, смешанная с не до конца понятной ему надеждой, что затаилась и в серых глазах, была весьма странна для него.

— Ничего. Ни да, ни нет. А тебе нужен учитель?

— Я и сама не знаю. Понимаешь, Даламар, я… боюсь, — её голос предательски дрогнул. — Хотя и говорю, что способна совладать со своей магией, на самом деле — нет. Она сильнее меня. Я боюсь причинить кому-то боль, поэтому и вычитываю все заклинания, что мне доступны, все изыскания и все теории. Пытаюсь понять, как её укротить. Мне так хочется постичь магию, так хочется стать настолько же искушённой в колдовском искусстве, как и отец, как и ты, но она не подчиняется мне. Отец может лишь объяснять и сам боится практических занятий, которые мне необходимы. Но я не смею винить его, ибо он боится, что не сможет вовремя остановить меня, а если я перейду заранее проведённую черту, то без магии он мне не поможет.

Нуиса проговорила это всё на одном дыхании и резко замолчала, шумно вдыхая воздух. Даламар стоял, прислушиваясь к самому себе. Он пытался понять, сможет ли сам совладать с магией, отведённой Нуисе, и остановить её, если придётся? Сила и знания, накопленные за долгие годы изучения таинств магического искусства, давали долю уверенности, но всё же это была очень большая ответственность.

— Чтобы кто-то другой смог помогать тебе, ты должна ему доверять, — медленно протянул он. — Полностью и целиком. Подпускать совсем близко, делиться своими ощущениями, мыслями.

— Разве ты так доверял моему отцу?

Даламар вздрогнул, поднимая взгляд. Вопрос был весьма колкий для него. Однако в серых глазах светилось лишь искреннее любопытство, которое быстро сменилось пониманием под его настороженным взглядом.

— Прости. Я… не должна была спрашивать.

— Нет. Ничего. Я действительно долгое время не доверял Рейстлину, ибо всё же был шпионом, которому полжизни твердили о Величайшем Чёрном маге Кринна и почти втравили страх перед ним в самую душу. Но после я стал всё больше прислушиваться к Рейстлину и постепенно… доверять ему. Я отдалился от Конклава. Твой отец стал для меня воистину шалафи — и учителем, и господином.

— И всё же ты предал его, — шёпот с едва уловимой ноткой укора.

— Почти. Я не успел, — Даламар криво улыбнулся. — Он одумался и вернулся к твоей маме, оставив свои замыслы.

— А если бы он пошёл до конца, ты смог бы сразиться с ним у Врат? — не отступила Нуиса.

— Я не знаю.

На самом деле эти размышления терзали Даламара ещё долгие годы после случившегося. Он не мог дать чёткого ответа на этот вопрос. Слишком много там было «но».

— Но я знаю одно, — неожиданно для самого себя продолжил Даламар, зазвеневшим холодной сталью голосом. — Если бы я стоял на пути у Рейстлина, он убил бы меня.

Он заметил, как вздрогнула Нуиса, опуская глаза, и невольно пожалел о своём выпаде. Даламар уже хотел извиниться и уйти от этой скользкой, даже после стольких лет, темы, когда она тихо сказала:

— Я не знаю его таким. Он никогда не показывал мне той сущности, которой запомнился половине населения Кринна.

— Ты недооцениваешь своего отца. Он запомнился всему населению Кринна.

Когда два взгляда — серый и карие — пересеклись по губам их обладателей пробежала невольная улыбка. Одинокая свеча словно стала лить более тёплый свет, чем мгновением раньше.

— Оставим это. Отец часто говорил, что прошлое не стоит пробуждать.

— И он совершенно прав. Вернёмся к самому началу — тебе нужен учитель или будешь и дальше ночами прятаться в запретной части библиотеки?

— И ты оставишь свои странствия ради того, чтобы учить меня? — она недоверчиво изогнула бровь.

— А почему нет? У тебя интересный характер, неукротимая магия, достаточно острый язык — просто великолепное сочетание для обучения.

Нуиса улыбнулась и, поддавшись порыву, подошла к Даламару, обняв его.

— Спасибо тебе. И… я правда ждала тебя, Даламар, — прошептала она и, резко отпрянув, убежала.

Оставшись один, Даламар передёрнул плечами, отгоняя путанные мысли. Почему-то самым сильным чувством после всего произошедшего осталось тепло, вызванное нежным запахом сирени, которым были пропитаны каштановые волосы.

***

— А Нуиса никогда не жаловалась на одиночество?

— В каком смысле?

— Ну, она вообще не выходит за пределы Шойкановой Рощи. По крайней мере за этот месяц, что я здесь, она ни разу не уходила в город. Не тоскует без сверстников?

— Обычно она по меньшей мере два раза за неделю уходила в город и даже с кем-то дружила там. Но после твоего появления перестала.

Этот разговор происходил на небольшом балконе, принадлежащем кабинету Рейстлина. Он с Даламаром наблюдали за Нуисой и Крисанией, которые собирали травы на поляне, порой звонко смеясь.

— Считаешь, что ей настолько приятно моё присутствие, что она от остального общения отказалась? — усмехнулся Даламар, но своего шалафи не провёл.

Рейстлин в ответ лишь улыбнулся, ибо почувствовал скрытое за напускной равнодушностью волнение — для Даламара был важен ответ.

— Считаю, что она всегда старается при тебе хоть как-то контролировать свой характер.

— По-моему мне пора идти. Я просто уверен, что Нуиса сейчас пойдёт пробовать что-нибудь приготовить из этих трав. И этим что-нибудь будет магическое зелье, — пробормотал Даламар, уже делая несколько шагов в сторону двери.

— Даламар, я хочу предупредить тебя, — голос Рейстлина вынудил его остановиться. — Если хоть царапнешь её душу, я забуду обо всём, что ты для меня сделал.

Не оборачиваясь, Даламар кивнул и вышел прочь. Он не понимал лишь одного — откуда Рейстлин узнал, что серые глаза и тонкий аромат сирени всё чаще приходят во снах?!

========== Негласный закон любви ==========

Для Нуисы после возвращения Даламара началось время, наполненное магией и долгожданным покоем на душе. Теперь ей намного лучше удавалось контролировать свою силу, которая почувствовала умелую и цепкую хватку нового учителя. Но не только занятия по изучению и применению колдовского искусства были яркими проблесками света среди обыденных для Нуисы дел, она прекрасно понимала, что всё чаще задерживает взгляд на тёплых карих глазах, и невольно замечала, как они вспыхивали ярче, пересекаясь с её.

Даламар, вступив в роль учителя, осознал насколько тяжело приходилось Рейстлину, когда каждый миг нужно следить за чрезмерно любопытным учеником, чтобы тот не сотворил заклятия, к применению которого ещё не готов. Ответственность почти сразу легла на плечи тяжёлым камнем. А после ещё и на душу.

Он слышал множество легенд и сказок о любви с первого взгляда и не совсем верил в них (вообще не верил). Пока не потерялся в серых глазах возникшей из далёкого прошлого девушки. Нуиса была для него повсюду: перед глазами был её образ, на слуху — её голос, в мыслях — тонкий аромат её волос. Даламару пришлось невольно признать, что любовь спрашивать не будет — просто поймает тебя в свои сети, и делай, что хочешь и как хочешь. Только вот делать совершенно ничего не хотелось. Хотелось лишь одного — чтобы Нуиса всё также доверчиво и тепло заглядывала в глаза и прислушивалась к каждому слову.

«Весьма эгоистичное желание», — неоднократно напоминал себе Даламар.

Оба жили, наслаждаясь каждым днём, когда могли слышать голоса друг друга, ловить «случайные» взгляды и просто быть рядом. Они просто нежились в ласковых лучах взаимного понимания и тепла, не пытаясь переступить тонкую грань между привязанностью и любовью, и основной причиной этому был страх. Страх быть отвергнутыми.

Рейстлин и Крисания просто молча наблюдали, решив не вмешиваться и не лезть со своими советами, которые буквально терзали их изнутри, ибо любой заметил бы почти осязаемое чувство, возникшее между Нуисой и Даламаром. Они считали, что те должны сначала сами принять свою любовь, ибо без этого ничего не получится. Они убедились в этом на собственном примере.

***

— Нельзя торопиться. Постарайся вести рукой плавнее, мягче.

— Заклятие слишком своевольное. Оно само вынуждает делать всё быстрее.

Даламар в ответ лишь дёрнул головой, словно говоря: «Я всё равно ничего не изменю. Нужно так.», и Ниуса в сотый раз стала повторять уже приевшиеся движения. Однако ладонь воистину будто была покорна не ей в моменты, совпадающие с тихим шёпотом заклинания.

— Остановись, — сдался Даламар, подходя к ней и вставая у неё за спиной. — Давай я попробую помочь.

Он обхватил её запястье и несильно сжал, ловя поток магии, что тут же откликнулась. По разрешающему слову Нуиса начала произносить слова, чувствуя, как невольно напряглась руку Даламара, сдерживая рвущуюся на волю колдовскую силу. Усилиями двоих непокорное заклятие было наконец укрощено.

— Спасибо, Даламар, — выдохнула Нуиса, освобождённая от гнетущего чувства неудачи в освоении новой грани магии. — Вот только получится ли у меня в одиночку?

— Завтра узнаем, — отозвался тот, с неохотой отпуская тонкие пальцы. — Сегодня ты уже точно не сможешь. Слишком устала.

— Попробуем что-нибудь ещё?

— Нет, — чуть задумчиво ответил Даламар, невольно щурясь от яркого луча солнца. — Хватит. Ты можешь заняться чем-нибудь своим. Кажется, ты хотела сходить в город.

— Тебе кажется. Прекрати ссылать меня туда. Пока я сама не захочу — не пойду!

— Упрямица! Долго собираешься от мира прятаться?

— Чего я там не видела? Людей с их острыми на слова языками? Нет уж, спасибо. К тому же все, кто мне дорог, в пределах Шойкановой Рощи.

— Быть может, ты сходишь со мной в город? Одному идти не хочется.

— Ну и кто из нас упрямец? — рассмеялась Нуиса, набрасывая на плечи возникший из ниоткуда плащ и направляясь в сторону городского селения.

Даламар в ответ лишь улыбнулся и последовал за ней. Он сам не понимал до конца, зачем повёл Нуису в город. Хотя в глубине души и осозновал, что пытается проверить, как повлияет на свободолюбивый характер суматоха города? Вдруг она всколыхнёт желание забытого общения с внешним миром и отодвинет его самого на второй план? Втайне Даламар мечтал и боялся, что это случится.

***

— И всё же в остальном мире совершенно ничего не изменилось. Всё идёт тем же путём, как и несолько месяцев назад. Неужели людям не скучно? Неужели не хочется знаний?

Нуиса шла чуть впереди Даламара по дороге, ведущей к родным стенам Башни, и потому не смогла увидеть посланную ей в ответ улыбку, затаившуюся в глазах.

— Не все столь сильно жаждут познавать сокрытое, Нуиса. Теперь люди стали следовать более спокойным и привычным устоям. Они пытаются найти стабильное русло и просто идти по течению жизни, не торопя её и не останавливая. Хотя встречаются и такие, как ты.

— Такие, как я?

— Такие же неугомонные и вечно спешащие, — пояснил Даламар и задал пришедший внезапно вопрос, который однако вертелся на задворках сознания уже достаточно давно. — А тебе не захотелось снова возобновить общение с другими людьми? Со своими друзьями? Ведь они так сильно были тебе рады!

— Твой план провалился, Даламар.

Нуиса остановилась и резко повернулась на сто восемьдесят градусов, вынуждая Даламара вздрогнуть. Посмотрев в её наполненные уверенностью, смешанной с робостью глаза, внезапно заблестевшие сталью, он ощутил волнение, побежавшее по венам. Он сам не помнил, как сделал два шага, разделявшие их, и тихо спросил:

— В чём же заключался мой план?

— В том, чтобы я вспомнила мир, от которого отградилась после твоего появления. Не вышло. Мой мир теперь заключается в тебе, Даламар, — всё же дрогнувшим и несколько непослушным голосом закончила она.

Не успел Даламар что-либо ответить, как Нуиса коротко и мягко коснулась его губ своими. Аромат сирени и чуть сладковатый вкус помутили его разум всего на мгновение, за которое Нуиса успела отпрянуть и скрыться среди ветвей деревьев.

Снова вернувшись мыслями в этот мир, Даламар невольно подумал, что его затея обернулась полной противоположностью, которой он совершенно не ожидал.

***

Есть у любви один негласный закон: «Нельзя позволять мыслям заглушать чувства, что пылают, опаляя сердце, ибо лёд, терзающий душу изнутри и изливающийся лишь в задушенный крик, намного страшнее». К сожалению его многие преступают.

***

Нуиса мерила шагами свою комнату. После возвращения из города она из неё не выходила и с Даламаром не виделась, хотя и слышала его шаги, направляющиеся по лестнице на этаж выше.

Первые мгновения за пеленой счастья и некоторого стыда Нуиса ничего не различала и упивалась чистым и наивным восторгом. Но вот сердце перестало грозиться разбить грудную клетку, а мысли — судорожно метаться, и сотня страхов и сомнений вступили в свои права.

«А что, если он и не любит меня, и я всё это себе вообразила? А если у него есть возлюбленная? Какая-нибудь прекрасная эльфийка… Эльфийка».

Последняя мысль вынудила Нуису замереть и обессиленно опуститься на край кровати. За всей дымкой уюта, что воцарилась между ней и Даламаром с мгновения их встречи, она совершенно забыла, что он был эльфом.

— Он ведь будет жить намного дольше меня, и останется таким же юным и прерасным, когда я стану старухой. К тому же люди для эльфов ведь — просто увлекательные создания, за которыми интересно наблюдать, но не более. Мы глупы для них и наивны… Чего я успела себе навоображать?! На что я ему сдалась?!

***

Даламар методично сверлил взглядом окно, за которым солнце уже стало клониться к закату. Он слишком много перечитал и наслушался сказаний о любви между человеком и эльфом, и всегда там была трагичная и прекрасная любовь, за которую герои сражались и умирали в один день. Устоявшийся канон героизма, самопожертвования и любви. Только вот в жизни всё оказалось не так чудесно, как описывают.

В жизни своё долгожительство хочется к Такхизис в Бездну послать, потому что даже представить страшно, как потом жить, когда она… Нет, он и в мыслях не мог этого произнести.

Раздражённо передёрнув плечами и тихо рыкнув, Даламар прислушался. Шаги в комнате ниже стихли, и наступившая тишина отчего-то показалась ему несколько пугающей. Подавив порыв пойти к Нуисе, он снова погрузился в невесёлые размышления.

Казалось бы самое страшное в любви — это безответность. Нет, теперь Дламар мог твёрдо сказать — нет! Самое страшное — это осозновать, что своей любовью будешь причинять возлюбленной боль. Ведь она будет медленно угасать, и невольная горесть будет терзать её рядом с юным возлюбленным.

— Ну почему же столь светлое и чистое чувство должно нести такую боль? — вопросил Даламар тишину.

========== Разными тропами ==========

— Ну что, Даламар, теперь и ты будешь стремиться к любви, а не к магии?

Наигранно усталый и чуть насмешливый голос вынудил Даламара резко открыть глаза и невольно прищуриться из-за ударившего в глаза света. Память услужливо напомнила, кому принадлежали эти металлические нотки, но он всей душой надеялся, что ошибается, ибо совершенно не желал снова встречаться лицом к лицу с ней.

И всё же, повернувшись, Даламар увидел именно ту, с которой предпочёл бы больше никогда не видиться. Такхизис стояла всего в нескольких шагах от него и задумчиво смотрела на замершего эльфа.

— Чем я обязан такому визиту? — поинтересовался Даламар.

— Тем, что ты сам меня позвал, — ответила Такхизис, вынуждая Даламара вскинуть взгляд, наполненный искренним удивлением.

— Я не звал вас.

— Разве? Не ты ли так хотел, чтобы кто-то помог тебе найти выход из сложившейся ситуации?

— Вас так интересует моя жизнь, что решили помочь мне?

— Твоя жизнь меня нисколько не интересует, но помочь я тебе могу.

Два взгляда пересеклись, и ни один не дрогнул. Даламар прекрасно понимал, что это очередная игра, в которой ему уже прописана роль, однако просто так отказываться от хоть какой-то помощи в его ситуации было бы весьма самоуверенным шагом. Он не мог понять лишь одного — какую выгоду для себя видит в этом Тёмная Госпожа?

— Но в чём будет ваша выгода? — озвучил он вслух.

— Как ты наверняка понимаешь, просто так я тебе помогать не собираюсь. Ты, в любом случае, сможешь разобраться со своим долгожительством или нет, отвернёшься от магии и отдашь всего себя Нуисе, поэтому я тебя всё равно потеряю. Однако, я ещё могу взять с тебя последний долг. Ты не сможешь отказаться от начертанного тебе природой, а вот подарить Ниусе почти вечную жизнь и юность… В этом я смогла бы тебе помочь.

— А если она не захочет? Ведь это своего рода проклятие… Жить и видеть, как умирают все, кто был дорог тебе. Ни к кому нельзя привязываться.

Даламар замолчал, продолжив развивать свою мысль уже про себя. «Она не обязана обрекать себя на такую участь ради меня, да быть может и не захочет. Всё же сердце смертных переменчиво и… Нет. Нуиса не такая! Она не отречётся от своей любви… Как и я не смогу отпустить её. Если бы у меня была возможность отказаться от своей сущности, то я сделал бы это в тот же миг, но… Однако, в чём смысл вообще думать об этом, если я даже не знаю цены?».

— Какова цена?

— Ты принесёшь мне Чёрный Камень, что пропал несколько сотен лет назад где-то на севере. Он принадлежал мне, пока его не украли.

— Кто смог украсть что-то у вас, моя Госпожа? — искренне удивился Даламар.

— Это события прошлых веков, и тебя они совершенно не касаются, — отрезала Такхизис. — Хочешь бессмертие для своей возлюбленной — найди и принеси мне этот камень, не хочешь — проваливай!

Вот так. Коротко и ясно. И именно с этими мыслями и словами Даламар открыл глаза в своей комнате, в Башне.

Он сел в кровати, устало облокотившись спиной на стену и прикрыв глаза. Решив, что мысли, которые теснились в голове, не смогут обрести хоть какую-то законченную форму, он стал проговаривать всё тихим шёпотом.

— Сейчас единственной преградой для нашей с Нуисой любви является моё бессмертие. Выхода два — или мне лишиться его или Нуисе обрести. Только вот изменить эльфийскую сущность мне не удастся. Я знал это и до появления Госпожи, ибо слишком много книг об этом прочитал. Что же касается смертной… Здесь можно поколдовать. Быть может, я и сам бы даже справился, но… Я лучше доверюсь умелым рукам той, что будет рада избавиться от меня, получив желаемое, ибо моих сил может просто не хватить, и я погублю и Нуису, и самого себя. Остаётся последний и основной вопрос — а хочет ли Нуиса становится бессмертной ради жизни со мной? Пойти и спросить… Нет. Мне сейчас нечего ей предложить. Вдруг я не смогу найти Камень? Сначала я попробую отыскать этот Камень, зарекусь обещанием Тёмной Госпожи и лишь потом пойду к Нуисе. Быть может, она к тому моменту уже обретёт иную любовь и сможет жить нормальной… человеческой жизнью. Как же я не хочу обрекать её на бессмертие! Оно, порой, становится истинным проклятием!

Даламар поднялся на ноги и стал собирать небольшую сумку, ощущая невольное чувство дежавю. Снова он пытается уйти тайком из этой Башни, в душе надеясь, что его остановят…

Вздрогнув от тихого шороха со стороны библиотеки, он поспешил к выходу, стараясь не шуметь. Всё же эльфийская походка помогла ему уйти незамеченным в этот раз, хотя сердце и сжалось в дурном предчувствии возле резной двери комнаты, что находилась этажом ниже его, но Даламар прошёл мимо, выходя на улицу и переносясь на достаточное расстояние от Башни.

***

Нуиса проснулась утром с уже сформировавшимся решением. Она встала и сразу направилась в комнату Даламара, чтобы поговорить с ним и более не терзаться в догадках и сомнениях.

Постучавшись и не получив ответа, она прислушалась. Тишина и ни единого звука. С беспокойством, царапающем изнутри, Нуиса толкнула дверь, и та поддалась. Окинув взглядом комнату и легко отметив пропажу некоторых вещей, среди которых были и походная сумка, и плащ, она замерла, не в силах принять то, что обрушилось на неё. Осознание произошедшего было слишком внезапным.

— Нуиса, а где Даламар? — спросил подошедший сзади Рейстлин.

— Ушёл, — тихо ответила она ничего не выражающим голосом. — Ушёл! — едва не срываясь на вскрик, повторила она.

— Нуиса…

Закончить Рейстлин не успел, ибо она бросилась прочь, едва не сбив с ног Крисанию, которая направлялась к ним. Та тоже не успела перехватить дочь, поэтому всё же дошла до Рейстлина.

— Что произошло?

— Не знаю точно, но догадываюсь. И горе Даламару, если мои предположения верны! — прорычал он.

— Нужно найти Нуису.

— Позволь мне с ней поговорить?

— Хорошо.

Однако, Рейстлин не рассчитывал на то, что Нуиса не станет ждать разговора или чьего-то совета. Ведомая эмоциями и от природы вспыльчивым характером, который смешал в себе непреклонную уверенность в своей правоте обоих родителей, она создала портал и перенеслась в город. Ей хотелось оказаться как можно дальше ото всех вопросов.

Там она машинально направилась в небольшой трактир, где выбрала самый дальнийстолик. Никто не обращал внимания на девушку, скрытую полумраком помещения и густыми каштановыми волосами. Именно этого Ниуса и хотела — остаться наедине со своими мыслями и решить, что теперь делать.

«Просто жить дальше», — тихо сказало подсознание. — «Ты и сама вчера прекрасно осознавала, что не нужна ему. Ты слишком сильно позволила своему воображению разыграться, хотя душой и надеялась на совершенно иной исход».

— И как мне теперь быть? — тихо обратилась она к самой себе.

«Вернуться домой».

— Не могу. Там всё будет напоминать о нём.

«Сбежать».

— И причинить боль родителям… Но, оставшись с ними, я обреку их на вечный мрак, что будет идти за моим настроением. Лучше я уйду. Ненадолго. Немного попутешествую и вернусь к ним, когда смогу контролировать свои эмоции… и свою магию.

Девушка исчезла из трактира, так и оставшись никем не замеченной.

========== Возвращаясь к прошлому ==========

Библиотека Палантаса на своём веку повидала достаточно, как и служащие в ней, поэтому чтобы вызвать удивление на вечно спокойных лицах нужно было очень сильно постараться. Однако, высокому мужчине, кутающемуся в чёрную мантию, это удалось. Управляющий потерял дар речи, взглянув в глаза нежданному и нежелательному гостю, но всё же слабо кивнул на тихую просьбу проводить его к кабинету Астинуса.

— Мастер согласен принять вас. Проходите, — едва слышно пролепетал управляющий, отходя от прохода и пропуская гостя.

Проигнорировав безмерное удивление и сотню невысказанных вопросов, которые ясно читались в глазах Астинуса, Рейстлин Маджере прошёл к столу, за которым сидел Летописец, и, скинув капюшон мантии, заговорил первым.

— Я, так же как и ты, совершенно не желаю терять время, что бесценно для нас обоих. Мы с тобой никогда не были ни друзьями, ни врагами, Астинус, и равно оказывали друг другу услуги. В этот раз я прошу твоей помощи. Скажи мне, где она? Где моя дочь?

— Ты, как всегда, бестактен, Маджере, — с деланным сожалением вздохнул Астинус, — но ты прав — время ценно для нас обоих. Твоя дочь является первой загадкой, которую я не могу разрешить. Я не вижу её действий, её передвижений. Я не знаю о ней ровным счётом ничего, кроме того, что она существует на этой земле. Когда прошёл слух, что у тебя и Госпожи Крисании появилась дочь, я был очень удивлён и сначала не поверил. Я давно собирался наведаться к тебе, чтобы разобраться в этом уникальном случае, но не мог оставить работу. Теперь ты сам пришёл ко мне. Итак, Нуиса пропала?

— Да, — Рейстлин устало опустился на стул и сцепил руки в замок так сильно, что костяшки побелели. — У меня нет больше магии, и я не могу создавать порталы, чтобы искать её по всему Кринну. Что же мне делать? Я возлагал надежды на тебя.

— Может жизнь Нуисы я и не вижу, зато всех остальных знаю до мгновения. Думаю, что буду прав, если сплету воедино побег Даламара Арджента и пропажу Нуисы Маджере?

— Ты будешь прав. Они вместе?

— Нет. Даламар один. Но его я вижу. Он сейчас в Северных Землях. Быть может тебе стоит оправиться к нему?

— Как бы тебе не пришлось ставить точку в жизнеописании Даламара Арджента, — прошипел Рейстлин, поднимаясь. — Можешь точно показать мне на карте, где его искать?

— Да. Смотри.

Рейстлин внимательно проследил за пальцем, резко скользящим по возникшей из ниоткуда бумаге, и кивнув, задумчиво опустил взгляд.

— Я могу создать для тебя один портал, Маджере, чтобы ты поскорее исчез из моей библиотеки и прекратил портить мою мебель, — проворчал Астинус, вырывая Рейстлина из размышлений.

Вскинув в непонимании золотой взгляд, Рейстлин проследил за недовольным жестом Астинуса и увидел выжженнный на поверхности стола след на том же самом месте, где секунду назад лежала его ладонь. Магия ушла, но её искра осталась, и сейчас в порыве злости она разгорелась слишком сильно.

Рейстлин невольно вздрогнул от воспоминаний, что пробудил этот след. Он слишком отчётливо помнил, как уже «подарил» однажды схожую метку, оставив её на живом создании.

— Так ты согласен или пешком пойдёшь?

— Согласен. Прости за стол. Я не почувствовал.

— Ты вечно несёшь за собой ворох неприятностей и целые тома книг, что мне приходится писать, не выходя из этой комнаты целыми днями… И кстати, ты должен мне теперь. Окажешь после ответную услугу — приведёшь свою дочь, когда найдёшь. Мне очень хочется познакомится с той, что незрима для пера Истории.

— Если Нуиса сама захочет — придёт, — отрезал Рейстлин, ловя в воздухе тонкую нить портала.

***

Совершенно не представляя с чего начать свои поиски, Даламар просто отправился на Север и стал пытаться отыскать там хоть какие-то слухи об утерянном Чёрном камне. Первые часы изматывающего путешествия не принесли никаких плодов, и Даламар решил позволить себе немного отдохнуть возле реки, сокрытой от любопытных глаз густыми зарослями кустарника.

Лишь на мгновение прикрыв глаза, Даламар не поймал миг, когда заснул. Однако прокравшийся в сон голос, в котором клокотала ледяная ярость, пробудил его, вынудил вскочить на ноги, всё ещё не вернувшись мыслями из иных миров.

— То есть ты сбежал от Нуисы, наплевав на её чувства, которые только слепой не увидит, да и тот сможет почувствовать, а теперь просто спишь?! Ты…

— Шалафи, прошу, дай мне сказать! — едва успел вставить Даламар, отступив для верности на несколько шагов назад.

Давно забытое обращение сбило Рейстлина с мысли. Он замолчал и смерил бывшего ученика настолько тяжёлым и острым взглядом, что тот невольно вздрогнул. Так он смотрел на Даламара лишь однажды — когда объявил эльфу о том, что знает о его служении Конклаву, и оставил на память о том вечере вечную метку, что и сейчас жгла грудь.

— Я не наплевал на чувства Нуисы. Я люблю её. Только я эльф, а она человек. Счастливыми такие пары могут быть лишь в сказаниях и сказках, но не в реальной жизни. Я ушёл, потому что Такхизис предложила мне бессмертие для Нуисы, если…

— Что?! Такхизис? — почти прорычал Рейстлин. — Только не говори, что она снова переплетает судьбу моей семьи со своим Чёрными нитями.

— Дослушай же! — взмолился Даламар и стал рассказывать всё с самого начала.

Рейстлин слушал и более не перебивал — про привязанность, что слишком быстро переросла в нечто более глубокое, про поцелуй в лесу, про ночные мысли о несчастливом будущем, про договор с Такхизис, про побег с робкой надеждой, что Нуиса просто забудет и будет жить обычной жизнью. Когда Даламар закончил, над поляной на долгие полчаса повисла давящая тишина.

— Она тоже сбежала, и я понятия не имею, где она, — наконец нарушил молчание Рейстлин. — Теперь черёд моей истории.

— Я поступил весьма необдуманно, положившись на то, что достаточно хорошо знаю людские сердца, — сказал Даламар, узнав случившееся после его ухода. — Она оказалась слишком верна своей любви. Я не хотел причинять ей боль, поверь мне, Рейстлин! Я лишь хотел уберечь её от незавидной участи бессмертия. Я не хотел обрекать её на вечное существование в мире, где ей придётся потерять всех, кого она любит… Кроме разве что меня.

— А ты не подумал, что твоей любви ей может хватить? Она любит тебя больше меня и Крисании. Ты стал для неё воплощением всего мира. Я ничего не знаю о Чёрном камне, но сомневаюсь, что его будет просто найти, и что там нет ловушек. Во всяком случае — сначала мы ищем Нуису, а потом — хоть в Бездну прямой дорогой иди!

— Но где её искать?

— Не я проводил с ней в последнее время почти все дни, — напомнил Рейстлин. — Вспоминай, о каких местах ты рассказывал ей.

— Кажется, я знаю, куда она могла пойти, — медленно кивнул Даламар.

***

— Зачем тебе идти за любовью, что столь дерзко и без единой оглядки растерзала твоё сердце и причинила тебе такую боль, Нуиса? Иди за магией. Она не предаст тебя. Никогда. Иди за мной. Я смогу помочь тебе обрести гармонию с самой собой.

— Но кто вы? Я не вижу вас.

— Просто доверься мне. Иди за мной.

========== Чья правда? ==========

— Нуиса, стой!

Нуиса невольно дёрнулась в возникшей из ниоткуда хватке сильных пальцев и резко обернулась. Она не успела остановить свою магию, решившую защитить свою хозяйку, и та отбросила Даламара, уронив его на спину.

— Что происходит?! — воскликнула она, отступая на шаг назад.

Её взгляд зацепился за Рейстлина, стоящего чуть поодаль и с затаённой насторожённостью смотрящего ей за плечо, но он лишь покачал головой, указав подбородком на уже успевшего подняться Даламара.

— Тебе стоит выслушать его, Нуиса. Но сначала, подойди ко мне.

Решительно ничего не понимая, Нуиса подчинилась. Рейстлин жестом подозвал Даламара и тихо сказал обоим:

— Я вас оставлю, поговорите. А мне… тоже есть с кем побеседовать.

Оставив их с невысказанными вопросами, Рейстлин сделал шаг вперёд и растворился в воздухе.

***

— Ну и что всё это значит? — будничным тоном поинтересовался Рейстлин, как ни в чём не бывало опускаясь в плетёное кресло.

— Это значит, что ты, Рейстлин Маджере, снова разрушил мои планы. Даже лишение тебя магии не смогло ничего изменить! Сколько мне ждать, пока ты перестанешь вмешиваться в мои дела?!

— До моей смерти точно, — всё также ровно ответил он. — Может дольше. Если бы ты не лезла к членам моей семьи, то мы бы не встретились. Неужели ты думала, что проведёшь меня?

— Зато твой ученик повёлся, — прошипела Такхизис.

— Естественно, у него же любовь все мысли стёрла. Только вот я слишком хорошо знаю историю Кринна, чтобы усомниться в собственных знаниях. Чёрного Камня не существует. Ты отвлекла Даламара, увела его от Нуисы, чтобы она бросилась невесть куда, а там ты уже ждёшь её, готовая предложить всё — хоть звезду с неба — только бы она пошла за тобой. Тебе просто нужна её магия.

— Нельзя настолько холодно и трезво мыслить, Рейстлин, когда всё столь быстро меняется. Я никогда не понимала строение твоих мыслей, не понимаю и сейчас, но ты снова оказался прав. Никто не способен подарить вечную жизнь или отнять её, поэтому союз смертной и бессмертного — обречён.

— Я знаю. Однако, я знаю и то, что магия уходит из этого мира. Когда она полностью покинет его, то и эльфы угаснут. Осталось недогло. Нуиса и Даламар окажутся в равных условиях — она будет увядать из-за своей человеческой сущности, а он — из-за истончения того, чем он долгое время жил. Если Даламар и переживёт Нуису, то ненадолго, хотя я в этом сомневаюсь.

— Но согласиться ли Нуиса стариться рядом с вечно юным эльфом?

— Ты совершенно не знаешь мою дочь, Такхизис, поэтому радуйся, что мы вовремя её остановили. Если бы она стала служить тебе, то ты не смогла бы справиться с её силой, — Рейстлин устало покачал головой. — Можешь и сама посмотреть.

Такхизис едва уловимо взмахнула рукой и рядом возникло зеркало, отражающее однако события, происходящие за многие миры от этого.

***

— Отец!

Нуиса дёрнулась вслед за растворившимся Рейстлином, но Даламар резко развёл руками, не давая ей ступить в поле действия портала.

— Не надо, Нуиса! Он знает, что делает. К тому же его она не тронет.

— Она? — растерянно переспросила Нуиса.

— Такхизис. Это она звала тебя. Ей нужна твоя сила, в которой единственное за всю историю слияние Тьмы и Света. Ещё один шаг и ты попала бы в её когти, провалившись в портал.

— Но что если она что-то сделает с ним? Пусти меня к нему!

— Нет. Она не сможет. Он больше не её слуга. Нуиса, — он сделал шаг к ней, — прошу, позволь мне объяснить всё, что произошло.

— А это имеет сейчас значение? Я всё поняла, Даламар. Я… не нужна тебе. Ты можешь не тратить слова. Я… не сержусь, если тебя это волнует.

— Ты не правильно поняла, Нуиса. Ты не просто нужна мне. Я люблю тебя.

Он осторожно обхватил её лицо ладонями и приподнял, заглядывая в серые глаза и словно пытаясь что-то найти, но их зеркальная поверхность отражала лишь лицо его самого. Он невольно вздрогнул, вспоминая что такой же взгляд всегда был у Рейстлина, пока он не встретил Крисанию — он прятал за ним разбитую на сотни осколков душу. Неужели и Нуиса тоже больше никогда не пустит его в свою душу, считая предателем…?

— Нуиса, я сделал глупость, уйдя ничего не объяснив, но я хотел как лучше. Такхизис сказала мне, что есть средство подарить тебе бессмертие, но за это я должен был найти Чёрный камень. Я решил сначала отыскать его, а уже потом поговорить с тобой, потому что не хотел что-то обещать, не имея уверенности. К тому же я надеялся, что ты забудешь меня, но всё обернулось по-иному. Такхизис солгала мне — Чёрного камня не существует, это мне сказал Рейстлин за минуту, как мы нашли тебя. Просто ей была нужна твоя сила, и она вела тебя в ловушку.

— И несмотря на то, что я буду стареть у тебя на глазах, ты всё равно хочешь быть со мной? — в зеркале серых глаз появилась трещинка недоверия.

— Я хочу быть с тобой каждый миг своей жизни, хочу делать всё, чтобы ты всегда улыбалась, хочу защищать тебя, хочу поддерживать, когда ты ты потеряешь опору в этом мире, я хочу быть только с тобой, Нуиса. Я люблю тебя, — уверенно сказал Даламар, мягко стирая большим пальцем слезу с её лица. — Но нужен ли я тебе?

— Нужен, — едва слышно выдохнула она. — Я люблю тебя, Даламар. Прости, я не должна была позволить сомнениям посеять недоверие к тебе.

— Тебе не за что извинятся. Мы оба виноваты.

Нуиса в ответ мягко улыбнулась, и в сером взгляде появились тепло и любовь. Она потянулась вперёд, мягко целуя тонкие губы.

***

— И снова твоя победа, Рейстлин.

— Между нами и не было в этот раз войны. Оставь мою семью в покое, прошу. Я уже устал от вечной привычки ждать подвоха, который может разрушить всё то, что я столькими страданиями построил. Пусть магия Нуисы принадлежит только ей одной. Так будет лучше.

— Ага. Лучше для тебя. Рано или поздно она ощутит свою силу и захочет раскрыть её полностью, и тогда ни любовь, ни семья её не удержат.

— Просить тебя предсказать что-нибудь хорошее — дело гиблое? — усмехнувшись в ответ на искреннее возмущение в чёрных глазах, Рейстлин нарочито глубоко поклонился и сказал. — Вынужден попрощаться с тобой, Такхизис. Надеюсь, что навсегда.

— Надейся. Я сама надеюсь на это, только вот ты снова здесь. Иди.

Она махнула рукой, и Рейстлин снова возник на поляне, напугав Нуису и Даламар. Раздался едва слышный шорох закрываемого портала.

========== Эпилог. ==========

В лесу, окружающем Башню, было непривычно светло из-за ясного неба и ярких лучей солнца, проникающих сквозь голые ветви деревьев. Осень. Вся земля была укрыта ярким ковром из пёстрых листьев, окрашенных в жёлтые, красные, оранжевые цвета и все их смеси.

На этом покрывале лежали Даламар и Нуиса, наблюдая за редкими, тонкими пёрышками облаков и наслаждаясь чуть пряным воздухом, пропитавшем лес. Ветер ласково касался их лиц, играясь с волосами и путая их, сплетая воедино чёрные и каштановые.

Нуиса перевернулась на бок, тут же встречаясь с мягким и тёплым взглядом карих глаз. Даламар едва ощутимо коснулся её лица кончиками пальцев, очерчивая выступающую скулу. В вспыхнувшей нежности серого взгляда он потерялся окончательно и навсегда.

***

Крисания стояла на балконе Башни, задумчиво глядя на раскинувшейся перед ней пейзаж. Осень подкралась незаметно, за одну ночь перекрасив всю природу в свои цвета и наполнив едва ощутимым запахом увядания и… спокойствия?

Почувствовав лёгшие ей на талию руки, она доверчиво откинула голову на плечо вставшего сзади Рейстлина. Даже спустя столько лет ощущение защищённости, тепла и спокойствия не ушло, приятно грея изнутри и скребясь по рёбрам.

Рейстлин легко чмокнул её в макушку и столкнулся с непоблёкшими после долгих и коварных испытаний серыми глазами. Глядя в жидкое золото, словно подчиняющее своей воле, Крисания невольно улыбнулась, зная, что будет верить этому взгляду до самой смерти.

Осень принесла долгожданный уют в сердца.

***