Вояж (СИ) [Владимир Юрьевич Аникин] (fb2) читать онлайн

  У меня в техникуме была студентка. Хорошистка, не отличница. Т.е. всё на четыре: успеваемость, поведение, внешность - всё на четыре. Но, уши! Она их прятала под прямыми волосами, но острые кончики верхних краешков ушей пробивались наружу. Когда остренькие ушки высовывались из волос, я знал: эльфы есть! Это была правда, она же - присказка. Сказка впереди.

  (автор)

   В одиннадцать вечера прилетели три молодых чёрта, превратились в летучих мышей и повисли на нижней ветке старой высокой берёзы, растущей над лавкой у подъезда многоэтажного дома. Висят летучие мыши, кайфуют. А что не кайфовать? Вечер тёплый, луна растущая

   Черти молодые, секреты, что они за день разузнали, из них так и прут.

   - Этот город скоро зальёт по самую макушку, - говорит первый чёрт.

   - Наводнение будет? - спрашивает его второй.

   - Дождь будет лить день и ночь. Машины будет с улиц смывать, подвалы зальёт. Транспорт встанет, торговля прекратится. На огородах картошку-морковку-укроп смоет. Есть будет нечего.

   - И как же такой ливень случится? - интересуется третий. - Шлюзы небесные взорвут, как перед всемирным потопом?

   - Нет. В этот раз подпорки выбьют, и само небо на землю упадёт со всей водой, что на нём есть.

   - И спасения нет? - уточняет второй.

   - Есть. Если кто-то догадается домкрат любой под небо подставить и небо поднять, то всё прекратится. Да кто же до этого додумается?

   Тут второй своим секретом делится:

   - В соседнем городе мэр болен. Скоро помрёт, и душа его к нам в лапы попадёт.

   - И сильно болен? - интересуется третий.

   - Всем, чем можно. Он уже лучших лекарей созвал, почти все деньги, что наворовал, на лекарства да на больницы потратил. Лежит в лучшей палате, золотую капельницу ему ставят, серебряные пилюли дают. Да только всё не в прок. Знобит его, уже холод могильный он чует. Скоро, скоро наш будет.

   - И всё-таки спасти его можно? - с подковыркой спаривает первый.

   Вздохнул второй:

   - Конечно, можно. Надо на него старый промасленный ватник за сто рублей купленный надеть. Но, кто же на мэра будет грязный ватник натягивать?

   А тут третий рвётся рассказать:

   - В деревне Самошки нет воды и света. Света нет, потому что на линии электропередач, на её повороте, дерево легло на опору, смяло всё в кучу, и там коротит. На подстанции включают, коротит, предохранители вышибает, и опять без света. А раз нет электричества, то не работают насосы. Вот и воды нет. Холодильники не работают, телевизоры тоже. Третий месяц так. Они скоро начнут всем селом чертыхаться, и тогда они наши.

   Первый усомнился:

   - Да неужели никто по линии не прошёл?

   - Нет. Местные ждут, что электрики исправят, а электриков двое на весь район осталось, они работать не рвутся.

   - Ну! Это не интересно! - закричали два чертёнка.

   А тут по каналу "Дом кино" сериал "Сваты" закончился, и они рванули домой, а то мамка заругает.

   Третий полетел за ними следом, крича обиженно:

   - Но вы же не дослушали!

   А под лавкой спал Пётр Демидович. Сначала он на лавке спал. Его туда друзья положили, с которыми он слегка выпил. До квартиры его не понесли, опасаясь тяжёлой руки супруги, Марии Филипповны. А что? Хорошо на лавке: вечер тёплый, луна молодая. Пётр Демидович на лавке вертелся. Сначала упал с неё, а потом под лавку закатился. Голоса его разбудили, он не видел, кто говорил, но слышал всё. Потом подумал: "Приснится же такое. Домкрат. Домкрат". И опять уснул.

   Утром пошёл Пётр Демидович на свою автобазу на работу, как не в себе.

   Его мужики просят движок посмотреть, а он:

   - Домкрат надо.

   Ему кричат:

   - Демидыч, глянь рулевую колонку.

   А он опять:

   - Домкрат бы.

   В бардачок заглянул и говорит:

   - И здесь домкрата нет.

   Мужики забеспокоились: не "белочка" ли пришла? Но, через несколько дней забылось. Всё пошло своим чередом.

   И вот как-то вечером с работы Пётр Демидович выходит и идёт домой. Не сразу, конечно. По пути хотел в "Живое пиво" зайти, кружечку дёрнуть. И тут ясное небо как потемнеет. Влило сразу. Никто не ожидал! Поток воды с неба, всё вокруг бурлит. Начало машины потоком сносить. Люди в панике разбегаются, прячутся кто куда. И тут Пётр Демидович опять про домкрат вспомнил. Побежал к первой попавшейся машине:

   - Домкрат давай!

   Там девушка-блондинка, глупышка, только руками разводит. Он кричит:

   - Открывай багажник!

   Хватило ума - открыла. Вода потоком льёт такой высоты, что уже в багажник заливает. Пошарил Пётр Демидович руками в багажнике, нашёл домкрат. Вытащил, поставил посреди дороги под небо и давай небо поднимать. И поднял! Дождь утих.

   Все на улицу высыпали, удивляются: что такое было? Хорошо хоть, что внезапно началось и внезапно кончилось. На Петра Демидовича никто внимания не обращает и не знает, что он город спас. Постоял он в ожидании славы, не дождался. Что стоять с домкратом в руках? Понёс инструмент хозяйке возвращать. А та смотрит на него пристально и говорит:

   - Ох и не простой ты мужик, Пётр Демидович!

   - А откуда ты меня знаешь? - и тут работяга наш присмотрелся, а девица тоже не простая. Красоты неземной. Блондинка платиновая, стройная, тоненькая, высокая.

   - Ты, девонька, наверное, чемпионка олимпийская по волейболу? - спрашивает Пётр Демидович.

   - Почему по волейболу?

   - Высокая такая и красавица.

   - Спасибо, - говорит девушка. - Садись в машину. Поговорим. Я чую, нам по пути.

   Сел Пётр Демидович в машину, тронулись. Девушка говорит:

   - Так откуда ты про домкрат знал?

   И рассказал Пётр Демидович всё как на духу. Только он не знал, кто разговаривал. Он же не видел.

   - Это черти были, - пояснила девушка.

   - Откуда ты всё знаешь? - поражается Пётр Демидович. Присмотрелся. - Красивая ты. Только что у тебя с ушами? Впрочем, это сейчас оперируют.

   - Зачем оперировать? Я - эльф. Или ты не знаешь, кто это такие?

   - Почему не знаю. Сын пока в школе учился бредил этими хоббитами. Тетрадки ему покупали с властелином колец. Потом якшался с толканутыми.

   - Толкинистами?

   - Во-во. Толканутыми. Там тоже гномы были, ворки...

   - Орки.

   - Они самые. И эльфы. Потом подросли - успокоились. А помнишь ещё при последней переписи народ в хоббиты записывался? Ты значит не успокоилась и уши себе такие сделала?

   - Почему сделала. Я настоящий эльф. От рождения. И уши такие от рождения.

   Пётр Демидович засопел:

   - Какие же у нас эльфы? Это в Англии, наверное.

   Девушка рассмеялась. Красивый такой смех, мелодичный.

   - На территории России эльфы издавна живут. Вот город Элиста. Он раньше был Эльфий Стан, а потом слова скомкались.

   - А как тебя зовут? - поинтересовался Пётр Демидович.

   - Эльфира.

   - Эльвира, красиво.

   Девушка поправила:

   - Эльфира. От эльфа.

   Тут Пётр Демидович заволновался:

   - А куда мы едем? Мы уже куда-то за город выехали.

   - Мэра соседнего города спасать. Раз уж ты выполнил первое задание, надо второе выполнять.

   Пётр Демидович раньше не думал, что это - задания. Просто случайно подслушал. Да видать, всё не случайно, всё предопределено.

   Тут звонит у него телефон. Жена! И давай ругать: где он шляется?

   Пётр Демидович как на душу рассказывает:

   - Еду с девушкой в соседний город мэра спасать.

   - С какой-такой девушкой, - взвилась Мария Филипповна.

   Тут Эльфира своим нежным голосом говорит Петру Демидовичу:

   - Дай телефон.

   Берёт и, всё так же мило улыбаясь, вдруг говорит грубым басом:

   - Женщина, что вы пристали к коллеге? У нас между городами колонна встала, нужны рабочие руки. Нас командировали.

   - А вы кто такой? - уточняет Мария Филипповна.

   - А я блондинка, - продолжает Эльфира тем же басом, - высокая, красивая, третья грудь...

   - Третья грудь у неё! - взорвалась Мария Филипповна. - Вы там перепились что ли, алкаши?

   Тут Пётр Демидович как заорёт:

   - Останови! Останови! Вон мужик в ватнике! Останови возле него.

   И тут, слыша эти крики, Мария Филипповна успокоилась:

   - А так вы уже доехали до места аварии? Ну, тогда трудитесь. Пусть только мой оболтус, как закончит, позвонит.

   На краю дороги стоит мужик в грязном ватнике, остановились рядом с ним. У мужика руки трясутся:

   - Дайте полтинничек, - говорит он умоляюще.

   - Я тебе сотку дам, - отвечает Пётр Демидович. - Только ты отдай мне ватник.

   - Бери, - охотно откликается мужик. Снял ватник и остался во вполне приличном костюме. Дали ему сто рублей, забрали ватник и поехали дальше. А из вечерних сумерек к мужику подходит другой. Первый ему говорит:

   - Вот видите, коллега, работяге помогают охотнее. А вы меня корили, когда я этот ватник из куста выудил и на себя надел.

   И два загулявших участника симпозиума по квантовой физике, доктор технических наук и доктор физико-математических наук, пошли заливать горящее нутро холодным пивом.

   Когда Пётр Демидович с Эльфирой доехали до другого города перевалило за полночь. Пётр Демидович заговорил:

   - И как этот ватник на мэра надеть? Ватник грязный. Я человек рабочий, привычный, и мне противно его в руки брать. Он не только грязный, а ещё какой-то пыльный, в колючках, в паутине.

   - Я тебя научу, - говорит Эльфира. - Есть у меня план.

   И рассказал план, и научила.

   Вся больница спит, мэр - нет. Болит у него, всё тело разламывается, ноги крутит, пальцы от боли растопыривает, уши огнём горят, нос и пятки холодом могильным сводит, на мозжечке иней, в коленях черви мохнатые ползают. Тут дверь открывается заходит Пётр Демидович и молвит:

   - Враги твои к тебе убийцу послали, бежать надо.

   Мэр думает: "Какой ещё убийца? Я через два дня сам помру". А жить-то хочется!

   - Вставай! - продолжает Пётр Демидович. - Бежим.

   Мэр хоть и при смерти, а жизнь дорога. Кое-как встал, до двери доковылял. Выглянул в коридор, а там завораживающее зрелище. Коридор тусклым светом ночных дежурных ламп освещён, да из окон коридорных свет полной луны втекает. И идёт по коридору девица метра под два голливудской красоты. И в каждой руке по длинноствольному пистолету с глушителем. Из-за угла ноги женские торчат, сиделку уже значит грохнули. Девушка движется плавно, человек так не ходит, а движения головы как механические. Проходит девушка мимо открытой двери, повернула голову, глянула в палату, подняла руку с пистолетом. Звук, как плевок, и в палате кто-то рухнул. Она дальше идёт. У следующей платы то же самое: "плевок" и звук тела падающего. Робота безжалостного враги подослали. Мэр, еле-еле передвигаясь, о стенку опираясь, бежать пытается. За угол с Петром Демидовичем завернули, тут Пётр Демидович мэру говорит:

   - В пижаме она тебя сразу раскусит. Вот одень.

   И снимает с крючка ватник старый. Противно мэру, но как жить хочется! Одел.

   И вдруг почувствовал себя гораздо лучше! Побежал рысью. Из больницы выскочил, за угол завернул, дворами уже галопом понёсся. И убежал от опасности.

   Пётр Демидович еле за ним поспел.

   Остановились.

   - Уф! - еле дышит Пётр Демидович и говорит. - Я тебя спас. Ты меня отблагодарить должен.

   - Отблагодарить? - возмутился выздоровевший мэр. - Да ты может всё подстроил так, чтобы из меня деньги выжать. А ну-ка пошли в полицию.

   Пётр Демидович подумал, что там у мэра все свои, а он в этом городе человек чужой. Плюнул и пошёл. Вот так добрые дела делать.

   А мэр воспрял духом: от убийцы сбежал, болезнь ушла, от вымогателя избавился. Снял мэр противный ватник, в контейнер мусорный выбросил и пошёл было домой. Сделал шага четыре, и такая боль его скрутила, что хоть в петлю лезь. Завыл мэр. А потом что-то в голове щёлкнуло. Вернулся он к баку мусорному, влез в него из последних сил, ватник нашёл и надел. И сразу стал бодрым и здоровым.

   Опять в машине едут Пётр Демидович с Эльфирой.

   - В больнице никто не пострадал? - волнуется Пётр Демидович.

   - Нет, - рассмеялась девушка. - Пистолеты бутафорские. Люди в сон впадали. Мы эльфы умеем на человека сон наслать. А мне давно хотелось такую сцену сыграть, как в голливудских боевиках.

   - Здорово получилось, - соглашается Пётр Демидович. - Очень натурально выглядело. Я как вспомню, у меня от этого зрелища о сих пор мурашки по коже. Теперь, получается, в Самошки, людей спасать?

   - В Самошки. Надо же народу свет и воду вернуть.

  Приехали в деревню, а там весь народ на площади перед магазином собрался. Орут, митингуют. Скоро чертыхаться начнут. Над ними реют чёрные ласточки, стрижи и грачи. Это черти со всей округи слетелись, злобой людской питаются. Ждут. Как люди чертыхаться начнут, так души их погибшие ловить надо и в тёмное гнездо уносить.

  Остановилась машина. Эльфира вышла. Все взгляды на неё: мужские оценивающие, женские с осуждением. На Петра Демидовича ноль внимания, а он с вопросом к обществу:

  - Случилось у вас тут что?

  Ему в ответ орут:

  - Света нет! Воды нет! В будке трансформаторной всё выбивает.

  - Так надо по линии пройти.

  Люди орут в ответ:

  - Пройди, касатик, сделай милость!

  - Умный какой нашёлся! Вот ты и сходи!

  - Пасть закрой, без тебя тошно.

  Закрыл Пётр Демидович пасть и пошёл по линии. Эльфира с улыбкой очаровательной людям говорит:

  - Не волнуйтесь. Это кудесник, он небо поднял, больного с того света вернул, и вам свет и воду вернёт.

  Хорошо, Пётр Демидович знал, что надо искать поворот трассы, и чтобы дерево прямо рядом со столбом. И вот трасса поворачивает. Стоит чёрный клён, верхушкой в небо упёрся. В его чёрную листву уходит столб, тоже весь почернел. Где-то внутри листвы искры мелькают. Коротит там.

  - Нашёл! - кричит Пётр Демидович. - Надо дерево валить.

  Набежал местный люд, кто с пилой, кто с топором, кто с багром. Вжик-вжик, тюк-тюк, хряп-хряп. И повалили дерево.

  Стоит чёрный-пречёрный столб. И вдруг вспыхнуло, искры, столб просмолённый загорелся и на глазах у всех сгорел. "Ноль", "фаза" и заземление сплавились в один комок. Провода на землю пали. Электроны побежали со страху, набились в трансформаторную будку, и будка лопнула. Взвыли люди:

  - У нас теперь никогда света и воды не будет. Что ты натворил?

  А черти в птичьих образах снижаются с небес, души хапать.

  Тут из кустов выходят два. Не молодца, не одинаковых с лица. Но мужчины, с будуна не без причины. И один говорит:

  - А позвольте, мы с коллегой покумекаем. Мы тут на симпозиуме по квантовой физике кое-что обсуждали.

  Второй обращается к другу:

  - Дайте-ка я первый посмотрю. Я как-никак доктор технических наук. А вопрос здесь технический, нет контакта.

  Первый опровергает:

  - А я как-никак доктор физико-математических наук. А физика - это наука о контактах.

  Так, где препираясь, где друг с другом соглашаясь, и взялись они за дело. И к вечеру смастерили что-то. Вдруг вспыхнули все фонари в посёлке, и вода пошла в дома.

  - Ну, - говорят учёные.- У вас теперь электричество и вода всегда будут. И платить вам за них не надо. Только электросетям не говорите.

   Какое ликование тут началось в народе, а чёрные птицы, крича жалобно, разлетелись в разные стороны.

  Стали на улицу столы выносить, накрывать. Зовут всех к празднику присоединиться. Доктора наук пировать пошли, а Пётр Демидович Эльфире говорит:

  - Что-то тут не так. Не могло дерево само по себе вот так рядом со столбом вырасти.

  Взял он большую палку и подошёл к дыре, которая образовалась, когда клён рухнул, и корни его из земли выворотились. Сунул Пётр Демидович палку в дыру и пошуровал там.

  Тут из дыры как рванут, то ли человечки в шубах, то ли зверьки мохнатые. В сумерках и не поймёшь. Но орут так противно. Мол, себе палку засунь, сам знаешь куда, и поверти. Кричали неприлично, но разбежались в разные стороны и пропали без следа.

  - Это - шубаршуны, - смеётся Эльфира. - Ох и вредные существа.

  Пётр Демидович смотрит в дыру, а оттуда свечение. Полез - кругляши бирюзовым светом светят. Набрал горсть, вылез наверх, стал при свете фонаря рассматривать. А это - деньги, но странные.

  - Повезло тебе, - говорит Эльфира, - это - эльфимки. Раньше их в народе ефимками звали. Эльфийские деньги. Самая твёрдая в мире валюта.

  - А где их потратить можно?

  - Нигде, - спокойно отвечает Эльфира. - Только если повезёт.

  - Ну и зачем они тогда? Пусть остаются.

  - Зря ты отказываешься, - упрекает его эльфийка. - Тебе клад сам в руки идёт, а его отталкиваешь. Бери.

  - Мне столько и не надо.

  Позвали деревенских, позвали двух учёных. Поделили на всех поровну, считая и Эльфиру с Петром Демидовичем.

  - Пора нам обратно ехать, - говорит Эльфира. - Тебя жена заждалась, да и у меня дела.

  Едут. Пётр Демидович вслух раздумывает:

  - Странно получилось всё. Небо я поднял, город спас. А мне ни спасибо, ни полспасибо. Вроде так и надо, вроде всё само прошло. Мэру я здоровье, что здоровье, жизнь вернул. И опять мне ни шиша. Даже грозился в полицию меня сдать. В деревне вот хорошо получилось, по-людски. Но, опять - деньги есть, а где я могу их потратить?

  - Нигде, - соглашается Эльфира. - В банке их у тебя не возьмут, в магазине не примут, и даже нумизматы от них шарахаться будут.

  - Тогда зачем всё это?

  - Так приключения! Тебе хотелось иногда приключений? Томился ты без интересного дела?

  - Томился.

  - Отсюда пьянка.

  - Отсюда, - соглашается Пётр Демидович.

  - А ты не пей, - убеждает его Эльфира.

  И чувствует Пётр Демидович, что убеждение это волшебное, и пить он больше не будет. А вот уже и приехали. Остановились у подъезда. Пётр Демидович вышел:

  - Ну, прощай, красавица. Чувствую, вряд ли увидимся. Ты птица высокого полёта, а мне раз в жизни на такое приключение повезло.

  Эльфира печально и согласно кивнула. Потом говорит:

  - Подожди, - вышла из машины. От берёзы, на какой черти висели, оторвала кусок бересты, поводила по ней ноготком наманикюренным и подала. - Захочешь эльфимки потратить, вот тебе помощь.

  Села в машину и укатила. Хорошая машина - "Эльфокар".

  Пётр Демидович при свете подъездного фонаря попытался разобрать, что Эльфира на бересте нацарапала, да ничего не высмотрел. Сунул в карман и домой пошёл.

  Прошло дня три. Утром Пётр Демидович пошёл из дому под громкие стоны Марии Филипповны. У неё совсем отказал утюг.

  В обед к Петру Демидовичу приблизился Григорий, вредный мужичонка, занимавшийся снабжением.

  - Я слышал, - полушёпотом сказал Григорий, - у тебя эльфимки есть. Могу что-нибудь за них устроить. Тебе что надо?

  Пётр Демидович Григория не любил и сперва отшатнулся:

  - Что тебе, Гришка, надо? Откуда ты вообще знаешь? А впрочем... Утюг есть?

  - Легко. Прекрасной фирмы "Гремлинг", в магазине такого не купишь.

  - И сколько стоит?

  Григорий посмотрел на Петра Демидовича испытующе и медленно проговорил:

  - Ну сколько утюг в магазине стоит?

  - Мне дорогой не надо, - торопливо сказал Пётр Демидович. - мне попроще.

  - Ну, тысяча триста. Отдам за тысячу сто.

  Пётр Демидович подумал, что он тогда почти половину эльфимков отдаст. Жалко. С другой стороны, Эльфира сама говорила, что он их нигде не потратит. Так с паршивой овцы хоть шерсти клок.

  - Хорошо, - решился Пётр Демидович. - Приноси завтра утюг, а я деньги принесу.

  Григорий заулыбался, хлопнули по рукам. Пётр Демидович руку в карман сунул, а там как цилиндр какой-то и тёплый. Он достал - кусочек бересты в рулончик свёрнутый и греется. Развернул Пётр Демидович, а там буквы рубиновые вспучились.

  "Цена утюга "Эльфтон" (отечественный) - 2 эльфимка. "Гремлинг" не брать. Барахло!"

  Пётр Демидович стал Гришке тыкать в лицо.

  - Это как понимать?

  Григорий погрустнел.

  - Правду, значит, говорят, что тебе сама Эльфира Леголасовна покровительствует. Будет тебе "Эльфтон" за два эльфимка. Хотя мы уже по рукам ударили.

  - Ладно, - сжалился Пётр Демидович. - Я тебе три эльфимка принесу.

  - Ты смотри, - сказал Гришка уходя, - если что надо, приходи. А прейскурант, - он кивнул на бересту, - у тебя есть.

  Через день порадовал Пётр Демидович супругу новым шикарным утюгом. Сказал, что его за сверхурочную работу по ликвидации аварии автоколонны премировали.

  И зажили они по-прежнему. Правда, пить Пётр Демидович перестал совсем. Вечерами дома сидел.

  И вот однажды перед сном пошёл на кухню у окна покурить. Часов одиннадцать было. И тут прилетели три молодых чёрта, превратились в чёрных совят и сели на ветку березы. Завели разговор.

  Первый говорит:

  - Не удалось с потопом. Кто-то домкрат под небо подставил и небо поднял.

  Второй в ответ:

  - И мэр выздоровел. Теперь ходит в ватнике. В такой грязной одежде в кабинетах, да в президиумах не посидишь. Поэтому он всё время на стройках, на ремонтах. Уже все системы жизнеобеспечения в городе наладил, дороги какие построил, какие отремонтировал. Теперь будет детские сады, школы и больницы строить. Люди на него не нарадуются, на следующий срок собираются переизбрать.

  Третий влезает:

  - В Самошках теперь и свет, и тепло, и вода навсегда. Одно расстройство. А ещё там...

  Но тут его первый перебил:

  - Да ладно тебе с Самошками. Вот я услышал, что новое замышляется. Вот тут мы за всё отыграемся.

  Пётр Демидович уши навострил слушать. Приготовился в очередной раз мир спасать.

  Но тут на кухню вошла Мария Филипповна.

  - Кто у нас всё под окнами тараторит, спать не даёт?

  Прошлый день воду в микрорайоне отключали, поэтому запас делали. На столах в кухне банки и кастрюльки с водой. Одну такую кастрюльку Мария Филипповна ухватила, посмотрела в воду, да ещё и говорит:

  - Ах ты, Господи, помилуй за грехи мои тяжкие.

  Да в окно эту воду как плесканёт. Чертей такой водой облить, что кипятком обдать. Завопили они и улетели.

  Мария Филипповна ушла, а Пётр Демидович сделал последнюю затяжку и стал смотреть, как тишина и покой разливаются над этим миром.