Выходные для парочек (ЛП) [LadyKenz347] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Он ошарашено смотрел на нее ровно пять ударов сердца, подозрительно сощурив глаза в попытке понять, действительно ли эта несносная ведьма над ним издевается или нет. Ведь издевается же?

— Малфой? — практически простонала она его имя. — Не мог бы ты… хоть что-то сказать?

— Ты издеваешься надо мной, — он не совсем это планировал ответить, но замечание было однозначно уместным.

— Это всего лишь одни выходные, и я клянусь всем магическим, я буду делать за тебя все отчеты на протяжении недели… — Драко приподнял брови, пренебрежительно фыркнув. — Ладно! На протяжении всего месяца! Целый месяц отчетов.

— Зачем ваша компашка вообще все это затеяла? Слизеринцам бы и в голову не пришла подобная чушь. Это так… ну, это так по-гриффиндорски.

— Это не имеет значения, все равно уже слишком поздно что-либо менять. Должны были собраться лишь самые близкие друзья, но, конечно же, Гарри не поехал бы без Пэнси, а Невиллу просто необходимо было пригласить Луну, против чего я ничего не имею. Но затем Рон…

А… Ну конечно. Теперь все встало на свои места. Неприятный укол ревности пронзил грудь, и Драко поспешно вернулся к перебиранию бумаг на своем рабочем столе.

— Значит, в этом все дело. Твой бывший притащит с собой свою новую пассию, и теперь тебе срочно нужно найти себе жеребца? Я польщен, Грейнджер. Действительно.

Он бросил на нее короткий взгляд. Почему каждый раз, когда ее щеки вот так розовели, в его желудке появлялся этот неконтролируемый восхитительный трепет? Она нервно заерзала на своем месте, заправляя прядь волос за ухо и недовольно морща носик в своей очаровательной манере.

— Просто ты человек, который больше всего взбесит Рона, и раз уж он планирует щеголять своей маленькой французской шлюшкой, то я достаточно зрелый человек, дабы признать, что собираюсь поступить так же.

— Погоди, — вмешался Драко, резко наклоняясь вперед. — Получается, я буду твоей шлюшкой?

Топнув ногой по дешевому казенному ковру его офиса, она скорчила гримасу, и он не смог сдержать смешка.

— Так ты поедешь или нет? Это всего лишь один уикенд, когда тебе придется обнимать меня за плечи, сидеть рядом за столом и прикидываться, что тебе не противно дышать со мной одним воздухом.

Поджав губы, Драко несколько раз раздраженно кивнул головой. Он решил, что согласится, в тот самый момент, как просьба сорвалась с ее языка, являя себя миру. Драко Малфой был многим, но идиотом точно не являлся, а именно идиотом он должен был быть, чтобы упустить возможность провести целые выходные под руку с Гермионой Грейнджер. Но ему нравилось смотреть, как она извивается, — хотелось бы видеть, как она извивается во всех смыслах этого слова, — но было что-то особенно приятное в том, чтобы бесить ее.

— Малфой!

Он застонал.

— Ладно, я сделаю это. Отправишь мне все детали позже, сейчас я занят, — последовала долгая пауза, и он поднял на нее взгляд. Грейнджер выглядела… потрясенной, едва приоткрыв губы и нахмурив лоб. — Что?

Гермиона несколько раз моргнула и мотнула головой, возвращаясь в реальность.

— Ничего, просто… Спасибо, Малфой. Я твоя должница.

Его горло сжалось, когда он смотрел ей вслед, со скорбью наблюдая за тем, как плавно двигались при ходьбе ее бедра. Грейнджер оглянулась через плечо один последний раз, и его сердце пропустило еще ровно два удара. Это ничего не значило. Драко понимал это. Но даже после многих лет, когда она игнорировала каждый проклятый сигнал, который он подавал, многих лет, когда она встречалась с этим шутом, который разорвал ее сердце в клочья… Малфой обнаружил, что все еще слишком легко поддавался надежде. Какая нелепая штука — надежда.

Из всех вещей, в которых он был в той или иной степени уверен, он знал наверняка, что ни при каких обстоятельствах Гермиона Грейнджер не увидит в нем ничего больше, чем просто пешку в своей игре «Как заставить своего бывшего ревновать».

***

Широко улыбаясь, Гермиона пронеслась по коридору и нырнула в свой крошечный кабинет, по размеру больше напоминающий чулан. Плотно закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней лбом и попыталась вспомнить, как дышать.

Все, что она сказала Малфою, было мучительной правдой. Гермиона действительно намеренно хотела привести с собой кавалера в домик, который они сняли на эти выходные. Потому как лицезреть Рона с Габриэль Делакур под руку было достаточно тошно и без того, чтобы быть в их шумной компании единственным человеком без пары. Между ними все закончилось достаточно мирно, без сжигания кукол Вуду или срывания глоток на радость соседям. Они просто… угасли. Вот так просто и одновременно сложно.

Затем, когда Флер и Билл завели детишек, сестра Флер — малышка Габриэль — все чаще стала околачиваться поблизости, вот только… Малышкой она больше не была. Девушка была как две капли воды похожа на свою сестру, но с более мягким характером и, к счастью, более мягким акцентом. И первый раз, когда она состроила свои ярко-голубые невинные глазки в сторону Рональда, промурлыкав: «Поблагодарила ли я тебя должным образом за то, что ты помог Гарри в тот день?» — был началом конца.

Они так легко и быстро влюбились друг в друга прямо на глазах Гермионы, что у нее даже не хватило времени переварить это. Голубки существовали на негативном расстоянии друг от друга, всегда с переплетенными конечностями и украдкой целуясь. Тошнотворное зрелище, однако.

И с каждым проходящим месяцем Гермиона становилась все более и более одинокой. Возможно, ей должно быть все равно. В конце концов, у нее были карьера и кот. А еще прелестная маленькая квартирка в престижном районе Лондона, и по выходным Грейнджер была вольна заняться волонтерской деятельностью или штудировать книжные полки столько, сколько ей заблагорассудится, не беспокоясь о том, что надо бы посетить еще один матч по квиддичу или встретиться с их друзьями в пабе. Но, положа руку на сердце, она часто чувствовала себя одиноко. Вообще-то, настолько одиноко, что стала переносить свои встречи на время ланча, чтобы не обедать в одиночку.

Зачастую с коллегами и чаще всего с Малфоем. Поначалу встречи в лучшем случае заканчивались перепалками, но постепенно их колкости стали более игривыми, а смех — более искренним. Теперь же она все чаще находила себя снующей за углом его офиса со своим печальным салатиком из кафетерия в ожидании, пока он наконец не позовет ее.

Это была нелегкая дружба, если их отношения вообще можно было так назвать, но в последнее время он был чуть ли не единственной постоянной в ее жизни. Она иногда ловила себя на том, что периодически (читай: постоянно) мечтает о переходе отношений с этой постоянной на новый уровень. Ей было интересно, каково это — чувствовать его поцелуи, как одна из тех девиц, которых он всегда водил на вычурные ужины и благотворительные мероприятия. Было любопытно, каково это — быть девушкой, которую он держит под руку и выставляет на всеобщее обозрение… Это просто нелепо.

Она была Гермиона-мать-ее-Грейнджер, в конце-то концов. Ей не нужен был мужчина. Ну… Ладно, может, немного нужен. Всего чуточку. Самую малость. Правда.

И теперь он едет в загородный домик с ней в качестве ее… парня? Псевдопарня? Со стоном Гермиона оттолкнулась лбом от двери и для пущего эффекта снова стукнулась головой о твердую поверхность. Мерлин, во что она ввязалась?

***

Драко получил от Грейнджер все запрошенные ранее детали в тот же вечер. По всей видимости, они направлялись в какой-то большой лесной заповедник, хотя, судя по словам Грейнджер, это не какая-то дырявая лачуга. В доме была изысканная кухня, два балкона и впечатляющий вид. Черт, даже если бы он не ехал в качестве ручной собачонки Грейнджер, это все равно звучало как хороший уикенд.

Он не мог точно сказать, когда для него все начало меняться, когда она перестала быть зазнайкой с копной на голове и стала той женщиной, которой была сейчас. Это произошло настолько постепенно, что, когда до него наконец все дошло, чувства обрушились на него со всей силой мастерски прицеленного бладжера.

Подхватив сумку, он прошел через каминную сеть в ее квартиру.

— Грейнджер?

— Я сейчас! — ее голос донесся из глубины квартиры. Драко бесцеремонно бросил свою холщовую сумку рядом с камином и решил осмотреться. Обстановка была лучше, чем он изначально предполагал, но все равно наполнена вещами, так и кричащими «здесь живет Грейнджер». Стопка книг на журнальном столике и чашка недопитого чая, ненадежно балансирующая сверху. Вязаное одеяло, небрежно брошенное на спинку дивана, и заметная вмятина на подушках указывали на ее любимое место. Огромный уродливый кот, дремавший в свете окна, поднял свою плешивую голову, чтобы глухо зашипеть в сторону нарушителя спокойствия.

— Извини за это. Готов? — Драко повернулся, и против воли у него болезненно перехватило дыхание. Мерлин, как же она была хороша. Ее джинсы обволакивали каждый квадратный дюйм стройных ног, а ее кожа, все еще тронутая летним солнцем, — красиво оттенена кремовым свитером крупной вязки. Локоны были аккуратно зачесаны на одно плечо, но ничто из этого не шло ни в какое сравнение с тем, как ее губы изогнулись в дружелюбной улыбке при виде него, или с цветом ее щек, когда он криво улыбнулся ей в ответ.

Малфой судорожно проглотил комок, застрявший глубоко в горле.

— Готов.

***

— Эй, есть кто-нибудь? — голос Грейнджер повысился в преувеличенно радостном приветствии, когда она стряхнула мокрые листья со своих ботинок и оставила дверь открытой для него. Слегка пожав плечами, она повернулась к Драко. — Думаю, мы первые. Нам сюда.

Драко проследовал за ней вверх по лестнице, через малую гостиную и в конец длинного холла с дверьми.

— Не знаю, упоминала ли я, но на самом деле в эти выходные у меня день рождения. Не то чтобы это было так уж важно, но я заранее заняла нам самую большую спальню. Там, эм… Ну, видишь ли, дом переполнен, так что нам придется спать вместе, если ты не против?

Вспышка нежеланной и незнакомой тревоги загорелась в его груди, когда Грейнджер толкнула роскошную дверь в большую хозяйскую спальню. Возможно, Драко следовало задать больше вопросов перед поездкой… Она упоминала, что в его обязанности будет входить обнимать ее за плечи и сидеть с ней рядом за столом, но подразумевалось ли что-то кроме этого — он не был уверен.

В комнате стояла массивная кровать с четырьмя столбами, с которых свисал богатый тканой балдахин, а в изголовье лежало бесчисленное количество подушек. Рядом с двумя креслами и небольшим баром стояла длинная софа, все это было обрамлено стеной из французских окон, выходящих на лесистую местность и отдельный балкон.

— Должен сказать, нехилая обстановочка, Грейнджер. Должно быть, значимая дата, — сказал Драко, почти не разжимая губ, будто обсуждая секрет, и бросил сумку на край кровати, продолжая ходить по комнате. Конечно же, он знал, что у нее день рождения. Дата действительно была значимой. Факт ее тридцатилетия и того, что она в некотором смысле решила встретить его с ним, не ускользнули от его внимания.

— Ну, — начала она, открывая широкие стеклянные двери на балкон и впуская порыв свежего сентябрьского воздуха. — Выбор был между этим и огромным приемом в честь дня рождения. Так что уикенд вдали ото всех, где я могу спокойно оплакивать потерянную молодость и поприветствовать жизнь старой девы, казался меньшим из зол. По крайней мере, так я могу скрыть свой позор, — ее слова были легкими, а вот тон — нет. Он был пропитан печалью, которую Драко не мог понять.

В конце концов, Грейнджер была в отличной форме. У нее всегда были прекрасные черты, по крайней мере, с тех пор, как она наконец научилась укрощать свою гриву, а ее зубы стали более адекватного размера, но теперь в ней было что-то…

Он тихо подошел к ней сзади и остановился за спиной, почувствовав, как ее свитер коснулся его груди. Опустив губы к ее уху, он ухмыльнулся, увидев, как затрепетали ее веки, закрываясь.

— Я в этом не уверен, Грейнджер. У тебя еще могут быть неплохие шансы, прежде чем тебя низведут до звания старой девы. Очевидно, что до этого еще несколько стадий. Например, ты можешь стать одной из тех пожилых дам, которые заманивают молодых мальчиков в свою постель или что-то в этом роде.

Ее смех пронесся сладкой вибрацией по его телу, и искренняя улыбка расцвела на ее губах.

— Ты так говоришь, потому что тебе все еще двадцать девять. Вернемся к этому разговору в июне.

— А вот и наша именин… Гермиона? — позади них раздался громкий стук от бесцеремонно брошенной на деревянный пол дорожной сумки. Грейнджер слегка повернулась, чтобы взглянуть на него через плечо, и что-то в оттенке молочного шоколада в ее взгляде заставило его громко сглотнуть.

— Готов? — она выдохнула так тихо, что только Драко мог слышать. Он кивнул. — Привет, мальчики, — воскликнула она со счастливой улыбкой, протягивая руку, чтобы переплести свои пальцы с его, и, святое гоблинское дерьмо, он был в глубокой, глубокой заднице.

***

— Какого лешего здесь происходит? — выплюнул Рон, его лицо стремительно приобретало отвратительный зеленовато-желтый оттенок, когда он протиснулся мимо Гарри, который стоял впереди с разинутым ртом.

— Не будь грубым, Рональд. Я говорила вам обоим, что приеду кое с кем…

— Кое с кем! С каких это пор ты и Малфой… — Рон выкрикнул, брызжа слюной, его взгляд забегал по комнате в поиске подходящего эпитета, когда глаза зацепились за их переплетенные пальцы. — Держитесь за руки!?

Из-за ее плеча донеслось громкое фырканье, и Гермиона вдруг осознала, что допустила ужасную ошибку. Они с Малфоем предварительно не обсудили параметры этого уикенда, и она понятия не имела, что сейчас говорить своим друзьям. Очень серьезная оплошность.

— Мы занимаемся гораздо большим, чем просто держимся за руки, Уизел, — голос Драко был точь-в-точь таким, каким она помнила его в юности: надменным и самодовольным, без намека на сострадание. Это был совсем не тот Малфой, которого она теперь знала. — А теперь изволь проявить вежливость и поздороваться.

— Гермиона, — выдавил Гарри, откашлявшись, — можно тебя на минуточку?

Устало вздохнув, Гермиона отпустила руку Малфоя и виновато ему улыбнулась, пересекая огромную комнату, чтобы присоединиться к своим друзьям в холле.

— Где Габриэль и Пэнси?

— Внизу, — коротко ответил Гарри, — Не хочешь ли объяснить нам, что тут происходит? Мы знали, что ты подружилась с этим придурком… но ты можешь себе представить наше удивление.

— Ну что ж, наверное, мне следовало что-то сказать, но все это довольно… ново, — Гермиона состроила гримасу от своей неумелой лжи.

Рон издал булькающий звук, который она хорошо успела изучить за то время, что они были вместе. Это был звук, который он издавал всякий раз, когда что-то шло не так, как ему хотелось. Ей довелось очень часто слышать его за те три года, что они провели в своих сомнительных отношениях.

— Ну и зачем тебе понадобилось приводить кого-то «нового» на празднование своего дня рождения? Особенно если этот кто-то «новый» — Малфой?

Щеки Гермионы заалели, а губы плотно сжались.

— Понадобилось. Я хотела провести свой день рождения с самыми близкими мне людьми, включая Малфоя. Так что бегите и поскорее занимайте свои комнаты. В доме есть шеф-повар, ужин будет готов в семь, — развернувшись на каблуках, она решительно направилась обратно в свою комнату, но остановилась и резко обернулась через плечо еще раз. — Я ожидаю, что вы оба будете вести себя наилучшим образом. Так же как и я, когда Габи и Пэнс присоединились к нашей маленькой компании. Это понятно?

С тихим ворчанием они оба кивнули и, подхватив свои сумки, направились дальше по коридору. Положа руку на сердце, она была далека от «милой», когда обе девушки присоединились к их маленькому ансамблю, но сейчас это было неважно. Закрыв за собой дверь, Гермиона повернулась, и у нее резко перехватило дыхание при виде небрежно растянувшегося на кровати Малфоя, скрестившего руки за головой и бездумно уставившегося в потолок.

— Как эти придурки восприняли новость?

— Малфой! — предупредила она с беззаботным смешком. — Они восприняли это терпимо. Не то чтобы я дала им выбор в этом вопросе… Однако нам двоим следует поговорить. Я знаю, что ты делаешь мне одолжение, и я не хочу ставить тебя в неловкое положение. Я надеюсь, что не переступила черту…. раньше, я имею в виду, когда взяла тебя за руку. Это была просто… солидарность и все такое, — Гермиона нервно рассмеялась, состроив гримасу.

Что-то промелькнуло на лице Малфоя, и, прежде чем она успела определить что, он резко сел, отвернувшись от нее.

— Тебе придется сильно постараться, чтобы поставить меня в неловкое положение, Грейнджер. Но ты права, нам все же стоит установить некоторые основные правила.

Гермиона могла поклясться, что увидела, как напряглись его плечи, когда он провел рукой по своим платиновым прядям. Но правила — это хорошо. Правила установят границы, а Гермиона способна не пересекать границы. Без них у нее было слишком сильное искушение вскарабкаться на этого мужчину, как на дерево.

— Правила, — согласилась она, сопровождая реплику твердым кивком. — Нам придется иметь некоторую степень физического контакта… Чтобы поддерживать легенду, ничего более. Значит, ты не против держаться за руки?

Малфой мрачно рассмеялся, прежде чем встать и повернуться к ней со слишком знакомой ухмылкой.

— Не против. Не беспокойся о физических аспектах этой маленькой постановки. Я очень опытен в искусстве обмана, заставляя людей верить в то, что состою с кем-то отношениях. «Пророк» уже годами проглатывает мою ложь. Какая у нас предыстория?

Любопытно. Очень любопытно. Все те свидания…

— Что ж, они знают, что мы с тобой стали… дружны. Пускай несколько недель назад мы с тобой решили попробовать сходить на свидание? — Гермиона пожала плечами, игнорируя то щемящее чувство в груди, охватившее ее от отчаянного желания, чтобы эта история была правдой.

— Отлично. Так значит, я в своей неподражаемой, обворожительной манере ослепил тебя своим шармом одним поздним вечером в твоем офисе. Ты, конечно же, не смогла устоять перед моим врожденным обаянием и тут же влюбилась в меня без памяти…

Гермиона сделала резкий, возмущенный вдох.

— Да, вот только это совсем на меня не похоже. Если кто и сделал первый шаг, так это была я, а уже ты в свою очередь безумно и отчаянно в меня влюбился. Я могу быть довольно обворожительной… если захочу.

— Ну коне-е-ечно, — протянул Малфой, — Что ж, дьявол кроется в деталях, Грейнджер. И раз уж это я согласился помочь тебе, мы будем придерживаться моей версии, где я обольститель, а ты — по уши в меня влюблена. Это правдоподобней. У нас уже был секс?

От неожиданности Гермиона поперхнулась слюной и начала громко кашлять и хрипеть, полностью уничтожая все попытки сохранить достоинство.

— Это важный момент. Люди, которые видели друг друга обнаженными, по-другому ведут себя.

Обмахиваясь ладонью, чтобы немного охладить жар, заливающий ее щеки, Гермиона покосилась на него широко распахнутыми глазами.

— Почему кто-то в этом доме должен что-то заметить?

— Ты забываешь, что я уже спал кое с кем в этом доме ранее, — невозмутимо произнес Малфой. — Или мое грязное прошлое с ведьмой Поттера вылетело у тебя из головы?

Ее глаза закрылись, и мягкое шипение в сочетании с красочными ругательствами скользнуло по языку. Конечно же, она не забыла о Пэнси — как можно было? — но она даже не подумала о всевидящем оке слизеринки. Пэнси Паркинсон по сей день оставалась самой большой занозой в ее заднице, какую только можно себе представить. Она гораздо лучше понимала дружбу Гермионы с Гарри, чем Джинни, но Пэнси была назойливой и холодной… такой расчетливой.

— Хорошо. Тогда, я полагаю, нет, не спали, раз уж это правда, — легко ответила Гермиона и усмехнулась, когда лицо Драко исказилось в раздражении. — А теперь что не так?

— Просто это кажется чертовски маловероятным, что я встречаюсь с ведьмой уже несколько недель, но до сих пор ее не трахнул…

— Малфой!

— Что? Это правда! Но так уж и быть. Это сведет Пэнси с ума, а это всегда для меня является плюсом. Теперь она будет беситься, что ее я так долго не ждал, — злая ухмылка исказила его красивое лицо, и он пересек комнату по направлению к маленькому бару, чтобы плеснуть себе огневиски. — Будешь что-нибудь?

Она вздохнула и присоединилась к нему.

— То же, что и ты.

Малфой хохотнул и отдал ей свой напиток, после чего налил себе еще один.

— Твое здоровье, Грейнджер. За то, чтобы заставить людей поверить в невероятное.

Было что-то в его поджатых губах или в том, как напряглись его глаза, когда он говорил это, что немало поразило Гермиону. Сделав глоток, она подняла свой бокал.

— За невероятное.

Комментарий к Часть 1

Ну как вам начало?)))

В истории всего 4 главы, так что концовки долго ждать не придется ;)

========== Часть 2 ==========

— Кого я вижу! Неужели это Драко Малфой собственной персоной? — Гермиона недовольно сощурилась, когда Пэнси пересекла фойе с сияющей улыбкой и поцеловала Малфоя в обе щеки уголком губ. — Сколько лет, сколько зим! Я виделась с Цисси всего пару дней назад, однако она почему-то совсем забыла упомянуть, что вы с Гермионой теперь пара.

При этих словах Пэнси обратила свое кошачье внимание на Грейнджер, растягивая губы в чеширской улыбке.

— Гермиона, с днем рождения! Тридцать, подумать только!

— И тебе привет, Пэнси, — выдавила Грейнджер со всем энтузиазмом маринованного флоббер-червя. — Как твои дела? Все в порядке на работе?

— Вполне. Неплохой способ скоротать время, как бы там ни было.

— Шампанский подан! — Гермиона скорчила гримасу, когда сногсшибательная блондинка — предел мечтаний Рона Уизли — вплыла в комнату, изящно держа на ладони поднос с наполненными бокалами. — Пе’рвый тост за именинницу.

Выдавив улыбку, больше напоминающую гримасу при зубной боли, Грейнджер взяла в руку бокал и, пробормотав весьма скромную благодарность, осушила его одним глотком.

Габриэль сделала абсолютно необязательный пирует, позволив своей юбке театрально порхнуть вокруг колен. В ответ на это Гермиона плюхнулась в мягкое кресло, даже не пытаясь сдержать порыва закатить глаза. Рядом послышался тихий смешок Малфоя, и его ладонь мягко сжала ее плечо.

— Панзи?

— Я не буду, спасибо, — ответила Пэнси с невинной загадочной улыбочкой и подошла к Гарри, многозначительно взяв того за руку и подняв на него нежный взгляд. Совершенно определенно что-то происходило, и хотя это казалось вполне очевидным, мозг Гермионы никак не хотел уловить связь, пока находящийся рядом Малфой не подал голоса, как раз найдя барную стойку и налив ей огневиски.

— Пэнси Паркинсон отказывается от выпивки? Никогда бы не подумал, что доживу до этого дня… — сказал он, сделав щедрый глоток янтарной жидкости.

— Оу! Панзи! У вас будет ‘ребеночек?

Гермиона до хруста в пальцах сжала хрустальный стакан, и ладонь Малфоя вновь опустилась на ее плечо, успокаивая своим теплом. Пэнси издала противное хихиканье и зарылась лицом в грудь Гарри, прежде чем накрыть живот ладонью и повернуться ко всем с лучезарной улыбкой.

На вопрос ответил Поттер, но едва ли это помогло странному ноющему чувству у Гермионы под ложечкой.

— Что ж, мы не хотели объявлять об этом на дне рождении Гермионы, и мы еще не говорили Невиллу с Луной… Но да! У нас с Пэнси весной будет ребенок.

Высокий пронзительный вопль заполнил окружающее пространство. Габриэль сунула серебряный поднос Гермионе в руки, опрокидывая при этом последний бокал, а в следующую секунду оказалась рядом с Паркинсон. Положив ладони на пока еще идеально плоский животик, Габриэль и Пэнси бурно восхищались чудом жизни, которое теперь росло в животе последней.

Не то чтобы Гермиона не была счастлива за них…. Просто… Это ведь какая-то бессмыслица. Хотя не должно ею быть. Но в сознании Грейнджер этот смысл никак не хотел находиться. Гарри… Пэнси… ребенок. Ведь все предельно просто.

Малфой прочистил горло, тем самым выводя ее из транса, и Гермиона моргнула, подняв взгляд на комнату. Увидев, что Гарри все это время опасливо за ней наблюдал, она поняла, что слишком долго никак не реагировала. Быстро натянув на лицо радостную улыбку, она убрала поднос на журнальный столик и поспешно поднялась, с энтузиазмом бросаясь в объятия лучшего друга.

— Поздравляю, Гарри. Из тебя получится замечательный отец, — прошептала она ему на ухо и крепче прижала к себе, борясь с подступившими слезами. — И тебя, Пэнси!

Слова никак не хотели складываться в фразы, поэтому она просто обхватила ее руками и обняла, фальшиво улыбаясь. Когда Гермиона отстранилась, отшагнув на расстояние вытянутой руки, она заметила счастливые слезы, заблестевшие в глазах Пэнси, и робкую улыбку на ее губах. Грейнджер вдруг почувствовала, что у нее совершенно нет сил не быть за них счастливой. За все то горе, которое в своей жизни причинила Пэнси, она стократ отплатила Гарри счастьем.

— Я очень рада за вас! Первый ребенок… Мерлин, этот ребенок будет безнадежно избалован! — Гермиона почувствовала, как по щеке скатилась слеза, и быстро смахнула ее тыльной стороной ладони.

— Что я пропустил? — в комнате прогремел голос Рона. Он прижимал Габриэль к себе так близко, словно приклеился всем телом, и поцеловал ее в белокурую макушку.

Уставившись на своих друзей, которые так отчаянно друг к другу липли, Гермиона особо остро почувствовала холодный воздух комнаты. Сердце ощущалось в груди как износившееся полотенце, отжатое слишком много раз и теперь готовое порваться от любого прикосновения, как вдруг теплые руки нашли ее бедра, потянув назад, и затем до невозможности мягкие губы прижались к виску. Малфой.

— Не хочешь прогуляться перед ужином?

Гермиона расслабилась в его объятиях и подняла на него взгляд, чертовски надеясь, что вся испытываемая ею благодарность отражалась у нее на лице.

— С удовольствием.

***

Драко не имел ни малейшего, мать его, понятия, какого наргла он творил. Вся эта чушь с тем, чтобы заставить журналистов из «Ведьминого Досуга» и «Пророка» поверить, что он был одним из самых завидных холостяков нашего времени… Что ж, это было довольно просто, не так ли? Он раскошеливался на один ужин в неделю и позволял себе напиваться до чертиков, после чего отправлял очередную шлюшку восвояси. Ни к одной из всех этих пустышек он даже приблизительно не испытывал того, что чувствовал к Грейнджер.

Глубокая печаль в ее глазах казалась настолько кричащей, что Драко не мог понять, как больше никто в комнате ее не замечал. Но Мерлин, Грейнджер ощущалась такой мягкой и теплой рядом с ним. А от одного взгляда карих глаз Драко готов был пасть пред ней на колени и кричать всему миру, насколько отчаянно и безнадежно он в нее влюблен. Однако Гермиона Грейнджер кто угодно, но не дура. Она обязана была заметить его очень и очень многочисленные знаки, которые он подавал на протяжении последних нескольких лет, и просто решила для себя, что он ей не подходит. А ведь и правда, что Драко Малфой мог ей предложить?

Выходя через парадную дверь, они столкнулись с Луной и Лонгботтомом, по очереди бросавшими на него любопытные взгляды, после чего свернули на узкую тропинку в лесу. Несколько минут они шагали в тишине. Как только дом скрылся из виду, Драко нехотя убрал руку с плеч Грейнджер и решил утолить свое любопытство, незаметно бросив на нее быстрый взгляд: руки плотно скрещены на груди, и Малфой был уверен, что на губе у нее останется сквозное отверстие, с такой силой она ее закусила.

— Из Пэнси получится неплохая мать, — заискивающе сказал Драко, но тут же поморщился. Ну не умел он утешать печальную Грейнджер! — Я имею в виду, я на это надеюсь. Она как минимум обзаведется домовиком.

Гермиона нахмурила брови и сделала тяжелый вдох, уставившись на яркий окрас осенней листвы.

— Я в этом не сомневаюсь. Просто… Не обращай внимания, — она замолчала и покачала головой. — Мерлин, я не знаю, что на меня нашло в последнее время. Скорее всего, это все из-за круглой даты, так ведь?

Драко открыл рот, отчаянно желая сказать намного больше, но сумел выдавить лишь короткое:

— Так.

***

Ужин прошел без особых почестей. Грейнджер вела себя на удивление тихо, учитывая, что именно в честь ее дня рождения они тут все и собрались, но Драко решил последовать ее примеру и тоже сидел не высовываясь. Пэнси и французская фифа без умолку болтали о детских колясках и именах, а Грейнджер, храни ее Салазар, даже умудрялась кивать и поддакивать в нужных моментах.

Полоумная и Лонгботтом настолько потерялись в объятиях друг друга, что Драко даже пришло в голову, возможно она и правда могла видеть что-то, чего он не мог, и это нечто плавало в глубине маленьких глазок-бусинок Лонгботтома.

Двое других гриффиндорцев уже битый час обсуждали квиддич, что при обычных обстоятельствах вызвало бы у Драко бесконечный интерес, но в данном случае заставило лишь нахмуриться в их сторону. Казалось настолько странным, что никто не обращал на нее внимание, в то время как она — единственное, что Драко замечал.

Ужин оказался вполне приличным, и после того, как опустевшие тарелки были убраны со стола, вся компания переместилась в просторную гостиную. Окна во всю стену демонстрировали великолепный пейзаж и звездное небо снаружи, а в большом камине, окруженном полукругом из диванов и кресел, весело потрескивал огонь.

Уизли уселся в самое большое кресло, и французская побрякушка удобно устроилась у него на коленях. Другие парочки разместились на плюшевых диванах у камина, прижимаясь друг к другу в свете огня. Мерлин, неудивительно, что Грейнджер захотела притащить с собой ухажера.

Сама же Гермиона сидела ровно и пристойно, нервно поглядывая на него с середины кушетки, и это произвело совершенно сюрреалистический эффект на его грудь. Эгоистичная его часть отчаянно хотела, чтобы это было по-настоящему, хотела, чтобы Грейнджер возжелала его так, как другие идиоты в этой комнате желали друг друга. Но Драко Малфой считал себя разумным человеком. Он знал, что стоит использовать любую подвернувшуюся возможность, и потому, когда чопорно опустился рядом с ней, почувствовал, как ее тело напряглось от его близости.

Драко усмехнулся, закинул руку на спинку софы и притянул Гермиону к себе. Она ощущалась как недостающая деталь пазла. Как если бы он пытался сложить эту головоломку настолько чертовски долго, что больше не мог мыслить здраво, но потом просто появилась она и идеально вписалась, будто изначально была для этого предназначена. Рука, лежащая на спинке дивана, слегка изогнулась вверх, нежно смахнув пряди с ее виска, и Драко осмелился оставить легкий поцелуй на ее лбу, наслаждаясь тем, как Грейнджер расслабилась от этого прикосновения. Гермиона повернулась и посмотрела на него широко распахнутыми глазами, закусив губу.

Уизли, ведя себя, как неотесанный кусок придурка, чем, собственно, и являлся, громко откашлялся, заставляя Грейнджер резко дернуться. Ублюдок.

— Может, во что-нибудь поиграем?

— О, Драко! — проворковала Пэнси со своего уголка дивана, Поттер нежно массировал ее ступни в тошнотворном проявлении привязанности. — В какую игру мы обычно играли в общей гостиной? Помнишь, нужно было что-то сказать, после чего все пили?

Малфой фыркнул и покачал головой.

— Ни за что, Пэнс. Кроме того, тебе нельзя пить. А это дает тебе несправедливое преимущество, которое тебе категорически противопоказано.

— Ой, не будь таким неисправимым занудой. Один раунд! Будет весело, обещаю! — Пэнси заскулила, чем каким-то образом заслужила от Поттера поцелуй.

— У меня есть драже Берти Боттс! — воскликнул Рон, потянувшись в карман и доставая оттуда небольшую коробочку.

— Уизли, какого хрена у тебя в кармане детские конфеты? — Драко усмехнулся, положив руку на бедро Грейнджер. Жест был вполне невинным, но когда ее собственная крошечная ладошка переместилась на его колено, а пальцы обхватили ногу, ему пришлось немного сменить положение, в котором он сидел, дабы скрыть внезапно появившийся намек на эрекцию.

— Завали, Малфой!

— Никаких ссо’р! — прокудахтала французская курица и повернулась обратно ко всем. — Давайте поиг’раем в иг’ру Панзи! Звучит весело. Не помню, когда в последний ‘раз иг’рала во что-то.

— Отлично! — Пэнси подалась вперед и возбужденно захлопала в ладоши. — Правила просты: когда наступает твоя очередь, ты рассказываешь что-то, чего никогда не делал прежде. И если кто-то в кругу это делал, то он обязан выпить.

— Ну или в твоем случае — скушать конфетку, любимая, — хохотнул Поттер и взял упаковку с драже у своего друга, заставив Пэнси надуть губки.

— Ладно. Я начну. Я никогда не… спала в башне Гриффиндора.

— Грязный приемчик, — обвинил ее Гарри, ущипнув за бок, тем самым заработав один из характерных паркинсоновских смешков. Все гриффиндорцы, а так же Полоумная, сделали по глотку.

Следующим был Поттер.

— Я никогда не… спал в подземельях Слизерина.

— Мерлин… — простонал Драко, одним глотком прикончив остатки своего напитка, а затем мягко выбрался из объятий Грейнджер. Поставив пустой стакан на столик, он потянулся за своей палочкой и призвал целую бутылку Огденского, поставив ту перед собой. — Мне это однозначно понадобится, с тем как вы, гребаные хаффлпаффцы, играете.

Огневиски заставил его щеки порозоветь, а руки — бессовестно зачесаться, и в дерзкой манере, достойной гриффиндорца, он поднял Грейнджер с того места, где она сидела, и переместил так, чтобы ее ноги оказались перекинуты через его бедра. Действия Драко вызвали у нее восхитительный короткий писк и яркий румянец. Малфой нахально ей подмигнул, затем налил им обоим приличную порцию огневиски и устроился поудобнее на своем законном месте под ее бедрами, лениво положив одну руку поверх ее коленок.

Дальше была очередь Полоумной. Она ляпнула что-то абсолютно невразумительное о воображаемом существе. А когда настала очередь Лонгботтома, он смог направить игру в более интересное русло.

— Я никогда не попадался в Хогвартсе за непристойностями.

Пэнси стрельнула глазами в сторону Драко, и они обменялись не очень-то скрытыми смешками, прежде чем он сделал глоток, а она забросила подозрительно выглядящее зеленое драже между губ. Поттер выпил, как и Уизли… И Луна… Однако только Грейнджер привлекла его внимание своим украдкой сделанным малюсеньким глотком, который Драко успел словить боковым зрением, и он замер.

— Гре-е-ейнджер, — дразняще протянул он, картинно приподнимая бровь.

Пойманная с поличным, она совершенно очаровательно поперхнулась своим огневиски и вытерла губы, густо покраснев.

— Что?

— С кем?

— С еще одной огромной блондинистой ошибкой ее жизни, — пробормотал Уизел себе под нос, и взгляд Драко опасно метнулся в его направлении.

— Кормак Маклагген. Он просто отвратительно целовался, а его огромные ручищи пытались облапать все, до чего дотянутся, но это была всего одноразовая… — Поттер громко откашлялся. Грейнджер закусила губы изнутри, сдерживая рвущийся наружу смех, и потянулась через Драко за подушкой, чтобы швырнуть ту в лохматую голову Гарри. — Ладно! Раз уж игра у нас на честность… трехразовая ошибка.

— Три раза?! — хором воскликнули Уизли и Драко.

— Ой, заткнитесь! Все вы! Поспешу напомнить, что у меня найдется достаточно грязных секретиков на большинство людей в этой комнате, — она была восхитительным маленьким львенком, раздраженно расхаживающим по клетке, и Драко приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы не впиться в ее губы поцелуем и не трахнуть прямо здесь на диванных подушках. Однако это, скорее всего, нарушило бы невидимые границы, установленные ими на выходные, и этим он несомненно тут же заработал бы портключ в один конец до Лондона, так что Малфой неохотно воздержался.

Уродливое лицо Уизли вытянулось, и он кашлянул в свой кулак, задумчиво скривившись. Злая усмешка появилась на его тонких губах, когда он повернулся к Грейнджер.

— Я никогда не трахал никого со Слизерина.

Ох, как же Драко хотелось заехать этому уроду по морде, пересчитав все его кривые зубы. Он бы даже не стал пользоваться магией и с удовольствием обрушил на рыжего всю свою ненависть примитивным маггловским способом. Драко перевел взгляд на прекрасную ведьму у себя на коленях и, увидев, как та покраснела и вжала голову в плечи, подбадривающе ей улыбнулся. Каким же законченным придурком нужно быть, чтобы заставить Гермиону Грейнджер чувствовать себя ничтожной.

Боковым зрением Малфой заметил, как Пэнси проглотила очередное драже и скорчила лицо в отвращении. Поттер тоже поднес свой напиток к губам. К черту это все.

— А ты не собираешься пить, Малфой? — самоубийца Уизли имел дерзость подначивать его, и когда Драко опрокинул остатки виски себе в рот, то повернулся, чтобы посмотреть на своего бывшего соперника. Именно бывшего. Рон Уизли был не более, чем небольшой колдобиной в романтическом прошлом Грейнджер.

— Моя очередь, — Драко расплылся в злой ухмылке. — Я никогда не изменял своей второй половинке.

Ну не должно быть в груди такого радостного удовольствия от того, чтобы наблюдать, как Уизел становится пунцовым. Правда, не должно. Но увы, было, и Драко с вызовом приподнял бровь. Зубы уродливого ублюдка сильно сжались, желваки на его челюсти заходили в прекрасном проявлении ярости. Драко не смог не ухмыльнуться.

Дело в том, что Малфою было хорошо известно, что Уизли изменял Грейнджер. Он это знал, поскольку сам стал свидетелем тому, как это рыжее недоразумение самозабвенно зажимало барменшу в кабинке туалета в Дырявом Котле. Рон все же выпил — единственный во всей компании, — хотя, похоже, это причиняло ему почти физическую боль, и Драко мстительно оскалился.

По комнате распространилось странное напряжение, и он вдруг почувствовал, как сильно зажалось хрупкое тельце рядом с ним. Твою мать. В своем ненасытном желании выставить Уизли дураком Малфой забыл, что в первую очередь выставляет дурой свою собственную ведьму. Он резко втянул воздух, когда Гермиона соскользнула с его ног.

— Я устала, — коротко сообщила она, отставляя свой напиток и поднимаясь на ноги.

Глаза Драко закрылись от внутреннего ужаса. Что же он натворил?

— Грейнджер…

— Увидимся утром, — обратилась она ко всем, натянуто улыбнувшись, и выскользнула из комнаты крошечными быстрыми шажками.

Как только дверь за ней закрылась, Драко опустил лицо в ладони и издал низкий стон.

— Молодец, Малфой. Так держать, — Рон громко рассмеялся и победно закинул ноги на кофейный столик.

***

Ноги недостаточно быстро несли ее вверх по лестнице, и, наконец оказавшись в безопасности своей спальни, Гермиона бросилась на балкон и жадно глотнула свежего воздуха. Не то чтобы Малфой был виноват. Рон был тем, кто изменил ей. Но сам факт того, что это раскрылось в присутствии Мисс-Идеал-Габ’риэль-Делаку’р и остальных ее друзей, состоящих в счастливых отношениях, никак не помогал внутренней агонии.

Они с Роном были молоды и совершенно друг другу не подходили. На самом деле, все закончилось еще за несколько месяцев до того случая с барменшей. Однако именно та ночь стала последним гвоздем в крышке гроба.

— Грейнджер? — голос Малфоя раздался со стороны двери, и она не смогла сдержать улыбку, услышав нервные нотки в его тоне.

— Да, я здесь. Я в порядке.

Спустя несколько мгновений он стоял прислонившись спиной к перилам и смотрел в комнату со всей покорностью обруганного щенка.

— Я сейчас скажу кое-то, что говорю крайне редко… — У Гермионы перехватило дыхание. Она внутренне приготовилась к тому… ну, к тому, к чему ей не следовало быть готовой. — Прости меня.

— Это не твоя вина, — ответила она, шмыгнув носом. — Ведь это не ты мне изменил.

— Любой мужчина, который сделал бы это, — полный идиот.

Коротко рассмеявшись, Гермиона повернулась к нему с легкой улыбкой.

— Все они жутко раздражают, не так ли?

— До чертиков.

Ее искренний смех наполнил пространство, и она повернулась лицом в ту же сторону, что и он, игриво ткнув его локтем.

— Что ж, теперь ты знаешь, почему я всегда торчу в твоем паршивом маленьком кабинете во время ланча. Тут либо они, либо ты, и не знаю, в какой именно момент, но ты стал меньшим из зол.

Поворачиваясь к нему лицом, Гермиона тут же была отрезвлена напряженностью его серебристоговзгляда. Ее дыхание стало глубоким и шумным, пока она изучала резкие черты его лица в такой близости. Его взгляд медленно скользил по ее лицу, на короткое мгновение задержавшись на приоткрытых губах, и, когда она нервно втянула воздух, они одновременно будто вышли из транса. Несколько раз моргнув, они оба уставились в комнату перед собой.

— Итак, я могу трансфигурировать софу в кровать и спать на ней, — нерешительно предложила Грейнджер. — В конце концов, это ты делаешь мне одолжение.

Малфой почесал щетину на подбородке.

— Нет. Хреновый из меня вышел бы джентльмен, позволь я имениннице спать на трансфигурированном диване. На кровати будешь спать ты.

У Гермионы пересохло во рту, когда в голову пришла альтернативная идея.

— Кровать огромная, — она небрежно махнула рукой в направлении спальни. — Я достаточно взрослый человек, чтобы разделить с тобой кровать без подтекста, если ты не против.

Уголки губ Малфоя изогнулись вверх, и у него вырвалось веселое фырканье.

— Не против.

***

Было абсолютно неважно, во что она переоденется ко сну. Она знала это. Конечно же, знала. И все же слишком долго выбирала из нескольких вариантов. Настолько долго, что, скорее всего, уже казалось подозрительным, почему она столько времени торчит в ванной.

Гермиона остановилась на самом скромном варианте, который все равно казался достаточно сексуальным, не будучи откровенно развратным. Это были простые майка и шортики, и, быстро умывшись и наспех завязав волосы в небрежный узел, она аккуратно выглянула из двери ванной.

Малфой выглядел настолько же нервно, насколько она себя ощущала, хотя понятия не имела почему. Не то чтобы она собиралась напасть на него посреди ночи или что-то в этом роде. Гермиона тихо прошла по полу, игнорируя пристальный взгляд серых глаз, и залезла под одеяло, устраиваясь поудобнее. Расстояние между ними было приличным. Гораздо более приличным, чем ей хотелось бы, но он был здесь. После немного неловкого момента, когда они оба несколько минут молча пялились в потолок, она схватила запасную подушку и прижала ее к себе, повернувшись на бок лицом к Драко.

Из груди вырвался рваный выдох.

— Спокойной ночи, Малфой.

— Спокойной, Грейнджер, — прошептал Драко в ответ. Его кадык дернулся, когда он нервно сглотнул.

Она заставила себя зажмуриться и представила, как ощущалось бы тепло его тела на менее приличном расстоянии.

Комментарий к Часть 2

Ох уж эти наши идиоты… 🤦🏻‍♀️

========== Часть 3 ==========

Первым, что Драко услышал, когда проснулся, было мягкое сопение своей соседки по кровати. Ее лицо находилось всего в нескольких дюймах от его собственного. Мерлин, от одного ее вида перехватывало дыхание. Особенно от спящей: губы слегка приоткрыты, а локоны растрепались и рассыпались мягкими волнами по подушке.

Но кое-что еще больше… притягивало взгляд. Изящный изгиб ее шеи, холмики грудей под тонкой майкой и почти осязаемый жар, пульсирующий между их телами. Она была настолько болезненно близко, что стоило ему лишь немного протянуть руку, то он смог бы коснуться пальцами ее подбородка и, может, даже смахнуть пряди волос с ее лица…

Брови Грейнджер нахмурились, а губы дрогнули, и Драко быстро перекатился на спину, прикрывая глаза рукой. Не приведи Мерлин ему быть пойманным за постыдным подглядыванием за ведьмой, как какой-то извращенец. Матрас рядом с ним прогнулся, и Гермиона громко зевнула, вставая с кровати. Малфой перекатился на бок, не в силах отвести взгляд от небольшой щели в дверях ванной, сквозь которую было видно, как она сбрасывает с себя майку.

У Драко пересохло во рту при виде едва показавшегося изгиба ее груди, пока она возилась со своими волосами, прежде чем полностью скрыться из виду. Он бы переживал о появлении эрекции, если бы не был абсолютно уверен, что та у него и так не проходила со вчерашнего вечера. С болезненным рычанием он перевернулся на живот и обреченно зарылся лицом в подушку.

Спустя несколько долгих мгновений Грейнджер вернулась в спальню уже полностью одетая и готовая к новому дню. Он продолжал притворно «спать» и был удивлен, услышав, как она почему-то затормозила у двери. Драко осторожно глянул сквозь ресницы и увидел, как она рассматривает его с нечитаемым выражением лица.

Салазар, в каком же он дерьме.

***

Оказавшись на кухне, Гермиона удивилась, заметив, что проснулась далеко не первая. За столом уже сидели Гарри с Роном, наполняя свои тарелки приготовленным шеф-поваром завтраком. Их девушек, к счастью, поблизости не наблюдалось.

— Именинница! — воскликнул Гарри, салютируя ей своим стаканом с тыквенным соком.

— Еще нет! У меня остался в запасе целый день до того, как я разменяю четвертый десяток. Не смей его у меня отнимать.

Рон издал нечленораздельный звук, пытаясь говорить с набитым полупережеванной яичницей ртом.

— Не слишком ли ты близко принимаешь это к сердцу? Тридцать — всего лишь цифра. Завтра ты все еще будешь тем же человеком, которым являешься сегодня.

Его наплевательское отношение вызвало в ней волну ярости, и она схватила кофейную кружку немного более агрессивно, чем требовалось.

— Ты так говоришь, потому что тебе двадцать девять и ты состоишь в серьезных отношениях. Мне же — тридцать, и серьезные отношения у меня числятся лишь с котом.

— У тебя же есть Малфой, — напомнил Гарри с ехидной интонацией.

Гермиона несколько раз моргнула, замерев с кубиком сахара в руке над дымящейся чашкой. Громко сглотнув, она плюхнула его в кофе и повернулась к своим друзьям.

— Да, но, как я уже говорила, это довольно ново, и вы знаете, что я бы предпочла, как говорится, не бежать впереди Хогвартс-экспресса.

— Мне казалось, у Оливера были вполне серьезные намерения на твой счет. А потом был еще один парень. Как там его звали? — спросил Гарри, нахмурившись и задумчиво щелкая пальцами в попытке вспомнить.

Гермиона застонала и прислонилась к стойке, держа кружку обеими руками.

— Это неважно, они были просто неплохим развлечением.

— А Малфой что? Я просто никогда бы не подумал, что ты можешь клюнуть на кого-то вроде него, Гермиона, — Рон рассеянно махнул своей вилкой в ее направлении. — Понимаешь, он просто такой… Такой…

Волна сильнейшего защитного инстинкта захлестнула грудь, и ее губы сжались в опасно тонкую линию.

— Да будет тебе известно, Рональд, что Драко Малфой — замечательный парень. Он очень заботливый и начитанный. Не говоря уже о том, что его интересы распространяются и за пределы квиддичного поля, а также он способен свободно поддерживать любую тему разговора, будь это искусство, театр или текущие события в мире. И ко всему прочему, он чертовски красив и невероятно хорошо сложен. Вы двое просто слишком упрямы, чтобы видеть хоть что-то помимо бывших школьных обид.

Ее друзья уставились на нее с отвисшими челюстями и нахмуренными бровями. Гарри склонился к Рону.

— Может, он подлил ей какое-то зелье?

— Не станем исключать и Империус, дружище. Возможно, нам стоит проверить ее…

Гермиона раздраженно вскинула руки и яростно зарычала.

— Вы двое просто невыносимы.

— Доброе утро! — прощебетала Пэнси, входя в комнату с ладонью на животе и выглядя так, будто у нее была целая команда стилистов и визажистов, занимавшаяся ее прической и макияжем с четырех часов утра.

— Bonjour*! О, еда выглядит п’росто magnifique**! — Габриэль вплыла в кухню как поток лунного света: платье цвета сливок красиво развевалось вокруг колен, а белоснежные волосы свободными волнами ниспадали по изящным плечам.

Гермиона едва сдержала стон, когда девушки подошли к своим молодым людям и поприветствовали их быстрыми, сладкими поцелуями в щеку.

— Кто-нибудь видел Луну и Невилла? — выдавила она сквозь крепко стиснутые зубы.

— Ну, они, ско’рее всего, все еще не п’роснулись, — перезвон девичьего хихиканья сорвался с губ Габриэль, и Рон одарил ее взглядом, полным такого обожания, словно солнце сошло с небес и светило впервые за несколько месяцев. Какая мерзость. — Мягко гово’ря, у них была веселая ночь.

Рон громко фыркнул и притянул свою девушку ближе.

— Это если очень мягко говоря. С этого момента Заглушающие чары являются обязательными до конца нашего отдыха в этом доме.

Разговоры в комнате постепенно сошли на нет. Гарри накрыл ладонь Пэнси своей, воркуя с ней тихим приглушенным голосом сквозь улыбку, играющую на его губах. Рон зарылся лицом в изгиб шеи Габриэль, щекоча ее своей щетиной, отчего та захихикала и обвила его шею своими тонкими руками.

— Вот ты где, — голос Драко напугал ее, но, прежде чем она успела собраться с мыслями от его внезапного появления перед всеми без рубашки, он уже прижал ее к стойке и мягко обхватил лицо руками. В нежном прикосновении, сопровождаемом самодовольной ухмылкой, он уверенно завладел ее губами. Гермиона не смогла удержаться от того, чтобы податься ему навстречу, когда его до невозможности мягкие губы прижались к ней в крепком поцелуе.

Гермиона почувствовала греховное прикосновение его языка к своей губе и тихонько застонала, обхватывая руками его точеный торс и притягивая к себе ближе. Остановившись лишь на долю секунды, чтобы издать гортанный смешок, Драко опустил одну ладонь к ее пояснице, и Грейнджер выгнулась ему навстречу, позволяя своим рукам блуждать по широкой поверхности его груди.

— Эй! Из-за вас двоих все присутствующие сейчас ознакомятся со всем гребаным содержимым моего желудка. Дай ей вздохнуть, Малфой.

Драко медленно отстранился, и Гермиона судорожно проглотила тихий всхлип, грозящийся вырваться при виде того, как Малфой прикусил свою нижнюю губу идеальными зубами и ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз.

— Ты хорошо спала? — тихо спросил Драко.

Она совершенно забыла как разговаривать. Слова чудовищно подводили ее, не желая складываться в предложения. Карие глаза намертво приковались к полуобнаженному телу, тесно прижатому к ее, и очерчивали все изгибы крепких мышц, покрытых бледной, усеянной серебристыми шрамами кожей. Ее пальцы сжимались и разжимались на подтянутых бедрах, и она рассеянно кивнула.

— Хорошо, — он снова нагнулся, оставляя на ее губах еще один сладкий поцелуй, на этот раз гораздо менее нетерпеливый, после чего повернулся, чтобы обнять ее за талию, и окинул взглядом остальных людей в комнате. Его черты удивленно вытянулись.

— О, вы все тоже здесь. Очаровательно.

У Гарри и Габриэль на лицах было одинаковое шокированное выражение. Рон скривил рот в немом отвращении, все еще держа вилку на полпути ко рту. Однако больше всего Гермиону удивила Пэнси, в темных глазах которой загорелся понимающий огонек, и она выглядела так, словно ей стоило немалых усилий сдержать улыбку.

Все в комнате подпрыгнули и вздрогнули при появлении Невилла и Луны, мило воркующих друг с другом. Они одновременно подняли взгляд, почувствовав царящее вокруг напряжение.

— Мы что-то пропустили? — нервно спросил Невилл, немного покраснев. Гермиона не смогла сдержать смешок, вырвавшийся у нее, когда почувствовала, как затрясся рядом с ней от беззвучного смеха Малфой, укрывая ее в своих теплых объятиях.

Утро плавно перетекло в полдень. В настоящий момент она уютно устроилась меж бедер Драко на длинном садовом диванчике, расположенном на крыльце. На коленях лежала любимая книга, а подбородок Малфоя мирно покоился на ее плече. Яркие листья лениво падали на землю при каждом мягком дуновении ветра, и, хотя этот момент полностью срежиссирован и никоим образом не являлся настоящим, он все равно был прекрасен.

Настолько прекрасен, что она нечаянно задремала у него на груди, вдыхая согревающие ароматы кедра от горящего в гостиной камина и сандалового дерева от его свитера.

***

Не имело никакого значения, что все это было не по-настоящему. Ни малейшего. Гермиона Грейнджер уютно устроилась на его груди и мирно спала, а ему было позволено крепко обнимать ее и глубоко вдыхать аромат волос.

Все остальное было неважно.

И когда она зашевелилась и свернулась калачиком у него на коленях, потеревшись щекой о его шерстяной свитер, губы Драко невольно растянулись в улыбке. Все, что происходило между ними, казалось таким чертовски естественным. Может быть, он слишком рано списал себя со счетов; может быть, у него еще есть шанс доказать ей, что он не самый худший вариант из всех возможных? Пока все шло хорошо. А тот поцелуй… Мерлин, тот поцелуй. Его член дернулся при одном только воспоминании, и Драко нахмурился, пытаясь подумать о чем угодно, лишь бы предотвратить щекотливую ситуацию, в которой он упирается каменным стояком в бедро спящей Грейнджер.

Она снова зашевелилась, тихонько зевая и принимая сидячее положение. Все, чего он хотел, — это снова обхватить ее руками и притянуть обратно, чтобы остаться в такой позе еще на какое-то время. Горячий румянец окрасил ее щеки.

— Ой, прости меня, — сонно пробормотала Грейнджер. — Я, кажется, слегка задремала. Это, скорее всего, немного выходит за рамки приемлемого в наших псевдоотношениях.

Какое-то незнакомое чувство кольнуло в груди, и Драко наградил ее слабой ухмылкой.

— Ничего страшного, Грейнджер. Твои кудри только один раз пытались задушить меня, а в остальном все было не так уж плохо.

Посмеиваясь, она игриво шлепнула Драко по груди и высвободилась из его объятий.

— Нам нужно готовиться к ужину. Кажется, девушки еще хотели немного осмотреть город.

— Тогда я в душ, — легко хлопнув себя по бедрам, Драко поднялся и послал ей сдержанную улыбку, прежде чем исчезнуть внутри. Он не дошел и до середины гостиной, как до его ушей донесся обвиняющий тон Поттера.

— Вы двое выглядели уютно.

— Ничто не ускользает от внимания всевидящего Избранного, — Драко не замедлил шаг, даже когда Поттер вскочил на ноги, обошел его и постарался остановить на полпути. На самом деле это выглядело довольно комично. То, как коротышка Поттер пытается его запугать.

— Просто это немного странно, только и всего. Я дружу с Гермионой вот уже почти два десятилетия, и мне хочется думать, что я знаю ее довольно неплохо.

— Очень за тебя рад, Поттер, — Драко попытался его обойти, но, когда Гарри поравнялся с ним, шагая рядом, Малфой громко застонал. — Чего ты хочешь? По старинке поупражняться в остроумии? Я здесь не для этого, Поттер. Отвали.

— Я просто хочу знать, что происходит между вами двумя, так как что-то здесь не сходится. Гермиона рассказывала мне о каждом первом свидании, на которых побывала с тех пор, как они с Роном разошлись, будь оно хорошим, плохим или даже откровенной катастрофой. Слишком много раз я сидел с ней на диване на площади Гриммо, пока она делилась со мной всеми подробностями о парнях, которые пытались завоевать ее расположение, но почему-то ни разу она не упоминала тебя. Подозрительно, не находишь?

Сузив глаза, Драко подошел вплотную к Поттеру, злобно глядя на него сверху вниз.

— А не приходило ли тебе в голову, что, возможно, последнее время ты настолько занят, что вообще не отличаешься наблюдательностью. Вы с Пэнси так увлечены собой, что абсолютно ее не замечаете. Ты не видишь ничего дальше собственного носа, собственно, как и всегда. Грейнджер — не просто сноска в истории о тебе. Так что перестань относиться к ней как к таковой.

Сильно толкнув Поттера плечом, он прошел мимо него и поднялся по лестнице, крепко сжимая пальцы в кулаки, пытаясь усмирить заискрившуюся на их кончиках магию.

***

Гермионе и правда уже стоило идти собираться, но осенняя прохлада была такой приятной, а покрывало — таким теплым… Она решила, что может посидеть еще минутку. Кончики пальцев поднялись к губам, едва ощутимо к ним прикасаясь, когда она вспоминала ощущение его губ, скользящих по ее собственным. Легкая улыбка тронула ее уста, но тут же растаяла из-за нависшей над Гермионой тени, отбрасываемой фигурой на другом конце крыльца.

— Привет, — до нее донесся голос Пэнси. В эти выходные она вела себя достаточно дружелюбно, но под этим милым фасадом всегда скрывалось что-то такое, от чего Гермионе было не по себе. Общение никогда не было простым. Всегда существовал какой-то скрытый подтекст.

— Пэнси, — выдохнула Гермиона вместо приветствия. — Как самочувствие? Я слышала, первый триместр может быть довольно тяжелым.

— Вполне неплохо, — озорной, понимающий блеск вернулся в ее взгляд, и она пересекла крыльцо, чтобы прислониться к перилам напротив Гермионы. — Я так рада за вас с Драко.

Гермиона громко сглотнула.

— Спасибо.

Прищурившись, Пэнси пренебрежительно махнула рукой в ее сторону.

— Я не дура, знаешь ли. Очевидно, что вы одурачили гриффиндорцев и Габи, но не меня. Понимаешь, я ведь довольно хорошо знаю Драко.

— Мне прекрасно известно, что вы, ребята, в юношестве встречались, Пэнси. И если это какая-то нелепая попытка пометить территорию, можешь не тратить время зря.

— Речь пойдет не об этом. Видишь ли, я знаю Драко, и мне известно, что он был влюблен в тебя с самого Святочного бала. Так что если бы он на самом деле с тобой встречался, я бы наверняка об этом услышала. — Щеки Грейнджер вспыхнули, а губы плотно сжались, и она быстро отвела взгляд от девушки напротив. — Это привело меня к наиболее очевидному выводу, что тебе было неудобно находиться на этих выходных одной среди счастливых парочек, и ты решила воспользоваться чувствами Драко и пригласить его с собой.

Взгляд Гермионы быстро и нервно метнулся обратно к Пэнси, на лице которой играла слишком знакомая ухмылка.

— Однако, — продолжила Паркинсон, — потом мне подумалось, что это слишком хитро́ для тебя. И это навело меня на мысль, что ты, возможно, пригласила его, потому что тебе он тоже нравится.

Тоже. Простое маленькое слово из четырех букв, которое разожгло опасную надежду в груди Гермионы, и ее сердце бешено забилось.

— Понимаешь, я видела, как Драко смотрит на девушек, с которыми притворяется. Возможно, ты забыла, но так он смотрел на меня в течение целых трех лет, — голос Пэнси изменился, вдруг пропитанный подростковой болью, которая была Гермионе слишком хорошо знакома.

— Мне очень жаль…

— Ой, прекрати, — прервала ее Пэнси и пожала плечами. — Я по уши влюблена в героя волшебного мира и ношу под сердцем его ребенка. Поверь мне, все хорошо, что хорошо кончается, но это не меняет того факта, что на тебя он смотрит совсем по-другому. И я думаю, что вы — два идиота — ведете себя просто нелепо, и это дико раздражает. Так что вам лучше прекратить эту браваду.

Гермиона фыркнула и наигранно закатила глаза.

— Весьма благодарю, Пэнси. Твоя невероятная проницательность, как всегда, поучительна. Но теперь мне нужно идти готовиться к ужину.

Поднявшись на ноги и бросив покрывало на диванчик, она уже почти дошла до двери, когда Пэнси окликнула ее в последний раз.

— Он терпелив… Этого у Драко не отнять. Он будет ждать тебя столько, сколько потребуется, но я не стала бы тянуть слишком долго. Уже становится скучным наблюдать за тем, как он по тебе сохнет.

Скорчив гримасу, Гермиона ворвалась внутрь, игнорируя распирающее грудь чувство необузданного счастья.

***

Гермиона скользнула пальцами по бретельке на платье, в последний раз поправив декольте и прическу, прежде чем повернуться и направиться в комнату. Для сегодняшнего вечера она выбрала красное платье, с широкой юбкой и облегающим лифом, которое заставляло ее ощущать себя женственной и, ну… красивой. Что было редким чувством для Гермионы.

Выходя из ванной, она остановилась, чтобы надеть свои черные туфли-лодочки, и чуть не свалилась на пол. Увидев, как Малфой натягивает на себя смокинг, она потеряла способность трезво мыслить. Темно-серая оксфордская рубашка была застегнута не до конца, а явно сшитые на заказ брюки сидели на нем идеально. Он ухмыльнулся ей в самой что ни на есть малфоевской манере, от которой у нее перехватило дыхание, и галантно предложил ей руку.

— Готова?

Тяжело вздохнув, она кивнула и взяла его под локоть, после чего они вместе вышли из комнаты.

— Хорошо выглядишь, Грейнджер, — его голос был немного хриплым и почти… нервным, и Гермиона закусила губу, сдерживая порыв слишком широко улыбнуться.

— Ты тоже, Малфой.

***

Ужин был просто восхитительным. Они трапезничали в высококлассном маленьком ресторанчике в городе, их столик стоял прямо перед гигантскими окнами, демонстрирующими непрекращающийся поток прохожих снаружи. Количество вина, выпитого во время приема пищи, было откровенно непристойным, и к тому времени, когда грязные тарелки убрали, все за столом громко смеялись, согнувшись пополам поверх белоснежной скатерти от шутки, которую Гермиона едва могла вспомнить.

Малфой что-то прошептал официантке, и спустя несколько мгновений на столе появились две очень дорогие бутылки охлажденного шампанского.

Гермиона икнула и склонилась к Драко, положив ладонь на его бедро и приблизив губы к его уху.

— Думаешь, тебе действительно стоит продолжать их спаивать? Поверь мне, под действием алкоголя они становятся только хуже.

Звонко и искренне рассмеявшись, Малфой положил руку ей на затылок, притягивая ее для удивительно сладкого поцелуя, прежде чем снова уставиться на нее с уже знакомым напряжением во взгляде, которое Гермиона так часто в последнее время наблюдала. Они разлили шампанское, и каждый из них поднял свой бокал.

— За Гр… эм, Гермиону! — то, как он произнес ее имя, отдалось внутри нее сладостным трепетом, и она проглотила улыбку, снова грозящуюся расплыться на ее лице. — Сегодня последний вечер, когда тебе двадцать девять, и я до сих пор не могу поверить, что ты захотела провести его со мной. «Тридцать лет» хорошо на тебе смотрятся, и если ты будешь хотя бы наполовину так же успешна и в последующие тридцать, то Мерлин спаси нас всех. С днем рождения!

Гермиона густо покраснела и сделала скромный глоток шампанского, в то время как все ее друзья одновременно повторили: «За Гермиону!»

Стол охватила тихая болтовня, и Грейнджер повернулась коленями к Малфою, с улыбкой положив локоть на спинку стула. Позади нее музыканты заиграли оживленную музыку, более подходящую для танцев.

— Я уже поблагодарила тебя за эти выходные должным образом?

— Должным — нет, — он поиграл бровями и осушил свой бокал с шампанским, прежде чем встать и протянуть ей руку. Где-то между четвертым и пятым бокалом вина он снял свой смокинг и закатал рукава до середины предплечий. Теперь все, на что она была способна, — это не отрываясь пялиться на его жилистые руки, периодически закусывая губу или сглатывая.

— Потанцуем?

— Нет-нет-нет. Мерлин, я едва могла двигать ногами в такт, когда была вдвое моложе и трезва. А теперь даже боюсь себе представить.

— И все же я настаиваю, — что-то мелькнуло в его светлых глазах, и его губы изогнулись в озорной улыбке.

Судорожно сглотнув, она вложила пальцы в его ладонь и медленно поднялась на ноги.

— Я действительно ужасно танцую.

— Ничего страшного, тебе повезло с партнером, — обойдя несколько кружащих на крошечном танцполе пар, Малфой притянул ее в свои объятия и начал медленно, целенаправленно кружить в танце.

После продолжительного молчания, длиной в целую песню, Гермиона посмотрела на него из-под полуопущенных век.

— Кстати, ты был прав.

— Я всегда прав.

— Ты действительно в этом хорош. В том, чтобы заставлять людей верить в подлинность отношений. У тебя это выходит гораздо лучше, чем у меня, — было довольно опасно поднимать эту тему. В конце концов, она немало наслаждалась его театральными приемчиками в этой «постановке» и тем, как он выставлял все за чистую монету, хоть всего и пару дней. Но гремучая смесь вина и шампанского развязала ей язык, и Гермиона смело надеялась, что это подтолкнет их на путь своего рода признаний.

Пристальный взгляд Драко медленно скользнул по ее лицу, но, как только его губы приоткрылись для ответа, пространство вокруг наполнилось пронзительным воплем.

— О Ме’рлин!!! Oui! Oui-oui-oui! ***

Они оба вгляделись сквозь толпу, и, когда ее взгляд наткнулся на Рона, опустившегося на одно колено и протягивающего маленькую бархатную коробочку Габриэль, ее руки, отпустив Малфоя, безвольно упали по бокам, а челюсть отвисла.

— Гребаный кусок идиота, — прорычал Малфой из-за ее плеча.

Комментарий к Часть 3

*Bonjour (фр.) - Привет

**Magnifique (фр.) - Великолепно

*** Oui (фр.) - Да

Охота на Рональда Уизли объявляется официально открытой.

А теперь каждый желающий выбирает свое оружие и рассказывает в комментариях, что бы вы хотели с ним сделать, как и сколько раз 😂😂😂

========== Часть 4 ==========

Гермиона бормотала тихие поздравления, улыбаясь во всех нужных моментах и кивая, пока Габриэль восторженно демонстрировала свое кольцо, а Рон стоял рядом с ней и гордо сиял. Не то чтобы Гермиона сильно удивилась. Чего-то подобного следовало ожидать, учитывая, насколько тошнотворно эти двое были друг в друга влюблены. А еще она поняла, что, несмотря на то что он является ее лучшим другом и бывшим парнем в придачу, она не так уж сильно возражала.

Конечно, выбранное им время было откровенно дерьмовым, но когда это Рональд Уизли отличался проницательностью или чувством такта?

Как только они переступили порог их домика, Гермиона быстро придумала оправдание в виде головной боли и ускользнула наверх, игнорируя полные жалости взгляды Пэнси и просьбы Гарри посидеть с ними еще немного. Малфой задержался в гостиной, видимо нервничая из-за того состояния ступора, в котором она сейчас находилась.

Наконец оказавшись внутри спальни, Гермиона сбросила красивое платье, в котором была на ужине, и завернулась в мягкий хлопковый халат. Она сделала небольшую остановку у стойки с напитками и, схватив бутылку виски, поплелась на просторный балкон с видом на лес.

Какое-то время Грейнджер невидящим взглядом смотрела вдаль, отвлекаясь лишь на то, чтобы сделать очередной глоток виски. Мерлин, все совершенно вышло из-под контроля, и теперь, когда ей предстояло признаться своим друзьям, что Малфой на самом деле не являлся ее новым парнем, а был просто сотрудником, которого она нагло подкупила, чтобы тот провел с ней выходные, ей придется столкнуться с очередным позором.

Внимание Гермионы привлекли шаги за спиной. С бесстрастным выражением лица она повернулась к новоприбывшему и облегченно вздохнула, увидев, что это не Рон.

— Грейнджер, — протянул Малфой, занимая место рядом с ней у перил. — Тебе никто не говорил, что слишком депрессивно пить в одиночку?

— Что ж… — она пожала плечами, не в состоянии сформулировать более содержательный ответ, и сделала еще один глоток, прежде чем протянуть виски Малфою. Он взял бутылку и тоже отхлебнул, грустно улыбнувшись.

— Мне жаль, что твой друг — дебил.

Это высказывание вызвало у нее короткий смешок, и уже с искренней улыбкой Гермиона повернулась лицом к их огромной спальне.

— Что есть, то есть. Честно говоря, мне на самом деле плевать, что он женится на этой французской тарталетке. В этом нет ничего удивительного.

— Да, но он мог бы и подождать недельку.

— Конечно мог. Но тогда каким бы еще образом эти выходные превратились в восьмой круг ада?

Малфой повернул к ней лицо, и в его глазах мелькнуло напряжение.

— Я думал, тебе плевать.

— На них — да. Тут другое… — Гермиона замолчала, пытаясь определить эмоции, переполняющие ее. — Я чувствую себя позади. И это не то ощущение, к которому я привыкла. Я всегда и во всем была первой: самой старшей, самой умной, всегда на несколько шагов впереди. Теперь же… Гарри с Пэнси ждут ребенка, Рон с Габриэль женятся, а Невилл с Луной настолько наслаждаются цветочно-конфетным периодом своих отношений, что я едва ли сказала им пять слов за весь уикенд. Честно говоря, в какой-то момент я даже забыла, что они здесь.

Зарычав от бессилия, Гермиона ущипнула себя за переносицу и выхватила у Малфоя бутылку.

— А я — просто я. Одинокая старая дева, которая проводит все выходные, избегая своих друзей, потому что все они настолько отвратительно счастливы, что даже находиться рядом с ними невыносимо. Вместо этого я надоедаю тебе: заставляю притворяться моим парнем и проводить со мной ланчи… Ах да! Еще мне тридцать.

— Вау, — выдохнул Малфой, качая головой. — Какая огромная куча драконьего дерьма.

— Что, прости?

— Очнись, ты же Гермиона Грейнджер! Ты давно могла выйти замуж за целую кучу волшебников, но не сделала этого. И не потому, что не была достаточно хороша, а потому что знаешь себе чертову цену! Ты знаешь, что любой из тех мужчин, что попадались на твоем пути, и мизинца твоего не стоит. И ты обязательно найдешь того самого, который будет тебя достоин.

Что-то болезненно сжалось у нее внутри, подбородок задрожал, и она подняла на Малфоя взгляд. Ее губы приоткрылись, и Грейнджер была как никогда близка к тому, чтобы просто, черт возьми, сказать это… Однако, учитывая ее удачу, не логичней ли было предположить, что его отказ станет контрольным выстрелом в голову и идеальным завершением этого идеального уикенда.

Вместо этого Гермиона, слабо усмехнувшись, отвела взгляд и постаралась смотреть куда угодно, лишь бы не на Малфоя.

— Да, наверное.

***

Спустя час Грейнджер наконец немного расслабилась. Будь то от виски или от вина, но она громко смеялась, свернувшись калачиком на другом конце балконной софы. Волосы были переброшены на одну сторону, а щеки приобрели очаровательный розоватый оттенок. Ее халат слегка распахнулся, обещая открыть прекрасный вид на стройное бедро, и Драко потребовалась вся его гребаная выдержка, чтобы не дать себе протянуть руку и провести ладонью по нежной коже.

— Итак, — выдавила она между приступами смеха, — получается, ты не самый завидный холостяк в магическом Лондоне?

В ответ Драко громко фыркнул.

— Я совершенно точно самый завидный холостяк, уверяю тебя. Просто не такая шлюха, которой меня любят выставлять репортеры. Я просто угощаю девушек ужином и отправляю их по своим делам.

Грейнджер наклонилась вперед, обхватив руками колени и изучая его, как если бы он был какой-то неизвестной древней руной, которую требовалось расшифровать.

— Но почему? Ты с легкостью мог бы завести настоящие отношения с любой из них или же вообще не тратить понапрасну свои галлеоны.

Вот и что он должен был на это отвечать? Ну, понимаешь, Грейнджер, изначально я просто хотел привлечь твое внимание, но теперь все окончательно вышло из-под контроля. А я всего лишь хотел вызвать в тебе ревность. Да уж, это вряд ли. В любом случае все его наполеоновские планы все равно возымели обратный эффект.

Он развернулся к ней всем корпусом, положив руку на спинку дивана, и губы изогнулись в кривой улыбке.

— Полагаю, одиночество присуще не одним лишь гриффиндорцам, не так ли?

Черты ее лица тут же переменились, и она стала выглядеть… грустной. Просто замечательно. Теперь она его жалела. Именно то чувство, которое каждый парень желает вызвать в Гермионе Грейнджер. Она закусила щеку изнутри и мгновение пожевала уголок губы, прежде чем улыбнуться, уставившись на свои коленки.

— На самом деле, я вроде как рада это слышать.

Его сердце резко перестало биться, пропуская ровно три удара, прежде чем возобновить свой ход в отчаянном, бешеном темпе. В ушах зазвенело.

— Должна признать, я всегда немного завидовала всем тем симпатичным недалеким дурочкам, которые на тебе висли, — карий взгляд встретился с серым. В ее глазах — глубокие колодцы из ужасающих эмоций, которые, казалось, прожигали его насквозь.

Драко сглотнул.

— Почему?

— Да так, нелепость, — она криво усмехнулась, заправляя за ухо прядь волос. — Просто глупая влюбленность.

Влюбленность. Слова были сказаны, ясные и понятные. Но они никак не хотели укладываться в его голове… Она ведь не имеет в виду, что… Может, это была какая-то изощренная злая шутка, затеянная теми придурками с ней на пару, чтобы затащить его сюда, переполненного несбыточными надеждами, вырвать из его груди сердце и оставить на земле истекать кровью.

— Грейнджер, — хрипло выдохнул Малфой, едва узнавая свой собственный голос. — Если ты пытаешься что-то сказать, то мне нужно, чтобы ты сейчас говорила со мной как с полным идиотом и объяснила все предельно понятными словами. Я не могу себе позволить неправильно истолковать какие-либо сигналы и рисковать тем, что мы так осторожно выстраивали на протяжении последних нескольких лет. Так что, если ты… — в горле запершило, и он сухо сглотнул, чувствуя, будто его дыхательные пути покрыло песком.

Фыркнув и закатив глаза, Гермиона покачала головой.

— Это просто глупость с моей стороны. Как если бы ты и я… Как будто бы ты когда-нибудь…

Грейнджер еще ничего толком не сказала, но больше он ждать не мог. Было что-то в том, как нервно Гермиона заикалась и как продолжала возиться со своими волосами, избегая его прямого взгляда, будто это не она на прошлой неделе смотрела ему прямо в глаза и называла пучеглазым индюком. Он решительно подался вперед, упираясь рукой в подлокотник за ее спиной, и обрушился на нее крепким поцелуем, с легкостью находя желанные губы и пробуя их на вкус так, как не позволял себе все эти выходные, потому что на этот раз все было по-настоящему.

На долю секунды Драко запаниковал, будучи абсолютно уверенным, что в ее широко распахнутых глазах сверкнул парализующий ужас. Он уже внутренне подготовился, что сейчас его оттолкнут и проклянут (возможно, даже перманентно покалечив), но ничего подобного не произошло. Вместо этого ее колени, хвала Мерлину, раскрылись, а руки легли на его бедра, притягивая Драко к себе вплотную. Грейнджер выгнулась ему навстречу. Одной рукой он переместился к ней на затылок, запутываясь пальцами в волосах, и развернул ее лицо к своему, прижимаясь своими губами к ее и раздвигая их. Смелые движения его языка вызвали у нее рваный вдох, и Драко прикусил ее нижнюю губу, другой рукой опускаясь к ее бедру.

— Скажи мне, когда остановиться, — пробормотал Малфой прямо в поцелуй. Но она молчала, пока его рука решительно скользила к округлости ее ягодицы. — Грейнджер, ты должна сказать мне, когда…

Она зарычала. На самом деле зарычала на него и оттолкнула. На короткий миг грудь Драко пронзил острый укол разочарования, но, прежде чем он перерос в полноценную агонию, Гермиона перекинула одну ногу через него и заключила его лицо в ладонях. Гриффиндор. Это все, что ему было нужно. Мерлин, это все, чего он когда-либо хотел. Малфой осторожно потянул за пояс ее халата, стягивая тот с хрупких плеч. Грейнджер судорожно вздохнула, когда прохладный воздух коснулся ее разгоряченной кожи.

Драко не терял времени даром, исследуя ладонями каждый дюйм ее тела, до которого мог дотянуться. Его руки не прекращали своего движения, запоминая каждую черточку ее тела. Губы скользнули по изящному изгибу ее шеи ко впадинке между грудей, и Грейнджер выгнула спину навстречу этому прикосновению, тем самым плотней прижимаясь к его члену. Он приглушенно застонал, не отнимая губ от ее кожи.

— Драко… — выдохнула Гермиона, и у Малфоя совершенно снесло крышу. Вскидывая голову, чтобы снова завладеть ее губами, он властно запустил руку в локоны на ее затылке. — Я так долго тебя хотела.

Ее признание пронеслось по телу электрическим разрядом. Свободной рукой он обхватил Гермиону за талию, плотнее прижимая к себе, поднялся на ноги и понес ее к двери, ведущей в спальню. Они упали на кровать и стали лихорадочно срывать друг с друга оставшуюся одежду, швыряя ту на пол.

Покрыв поцелуями внутреннюю сторону ее бедра, его рот наконец прильнул к ее лону, чередуя резкие и плавные движения языка до тех пор, пока ее бедра не затряслись, а поясница не выгнулась над матрасом. Когда последние волны оргазма сошли на нет, Малфой переместился вверх, погружаясь в нее одним резким движением. Ее пальцы жадно вцепились в волосы на его затылке, притягивая его до невозможности близко. Драко представлял себе этот момент бесчисленное количество раз, но все равно был далек от той эйфории, которую испытывал сейчас. Комната наполнилась тихими хриплыми звуками, пока его бедра наконец не задрожали, и он уткнулся лицом в изгиб ее шеи.

Тело Драко сотрясали последние спазмы оргазма, пока ее ногти мягко скользили вверх и вниз по его спине, а губы легкими поцелуями покрывали его дрожащие плечи.

— Грейнджер, — выдохнул Малфой, скатываясь с нее и бессильно падая рядом. — Я…

— Ничего страшного, если ты не чувствуешь того же самого. Это может быть просто… тем, что было. Все в порядке…

— Вполне возможно, что я влюблен в тебя и уже довольно давно, — прервал ее Драко, приподнимаясь на локтях, чтобы с ухмылкой взглянуть на Гермиону и насладиться написанным на ее лице недоверием. — Последние несколько лет я старался заставить тебя хотя бы просто посмотреть в мою гребаную сторону, и когда ты начала появляться за дверью моего офиса со своими печальными холодными обедами, но полностью игнорировала все мои попытки обратить на себя твое чертово внимание, это приводило меня в ярость.

— Что?

Малфой протянул к ней руку, мягким, почти как перышко, прикосновением повернув ее лицо к себе.

— Почему ты попросила меня поехать с тобой? Потому что если это только ради того, чтобы заставить того недоноска ревновать, я могу это проглотить.

— Драко, — она широко улыбнулась, глядя на него затуманенным взглядом, и тесно к нему прижалась. — Я использовала все свои самые слизеринские навыки, чтобы заманить тебя сюда в надежде, что ты сможешь увидеть во мне нечто большее, чем просто… меня.

Из его груди вырвалось тихое фырканье, и он вплотную приблизил свое лицо к ней, прошептав в самые губы:

— Грейнджер, ты и так мое все.

***

В какой-то момент Гермионе все же удалось немного поспать. Но только для того, чтобы восстановить необходимые жизненные силы перед тем, как Драко снова возвратился к боготворению каждого дюйма ее тела. А затем еще раз.

Когда Гермиона смотрела на себя, то видела лишь недостатки; изъяны, которые делали ее непривлекательной в своих глазах. Но Драко сцеловал — и слизал — каждое сомнение прочь. Она проснулась с его головой между бедер, и ее ладони почти бессознательно опустились ему на затылок, запутываясь пальцами в растрепанных волосах, и впились ногтями в кожу головы, когда он проник в нее языком.

Гермиона издала громкий стон, давно уже перестав беспокоиться о том, что ее мог кто-либо услышать. Язык Драко скользнул к пульсирующему клитору, и ее бедра сладко сжались. Два пальца умело проникли внутрь, сгибаясь и делая восхитительные движения, вновь доводя ее до оргазма, что сотнями искр рассыпался по всему телу и сосредоточился теплом в груди.

Ее бедра наконец расслабились, и он в последний раз нежно коснулся ее промежности широким движением языка, вызывая еще одну волну наслаждения. Он переместился вверх по ее телу и прижался ко входу напряженным членом.

— Как тебе удается… ооооох… — слова резко оборвались, когда Драко медленно вошел в нее и замер, нежно проводя своим носом по ее и скользнув языком к ней в рот. Когда поцелуй прервался, он отстранился и повторил свои неторопливые движения. — С физиологической точки зрения это не должно быть возможным…

Теплые губы обхватили ее сосок, а рука сжала округлость ее задницы. Он ухмыльнулся ей в грудь и посмотрел на нее с дьявольской ухмылкой.

— Преимущества того, что мне еще не стукнул тридцатник, Грейнджер. Я говорил тебе, что перед получением звания старой девы у тебя осталось еще несколько стадий. Теперь ты официально стала пожилой дамой, заманившей в свою постель молодого мальчика.

Гермиона уже собиралась громко возмутиться, но он полностью вышел из нее, и, прежде чем она смогла сформулировать достойный ответ, схватил ее за бедра, резко перевернув на живот. Устроившись между ее бедер и с легкостью скользнув обратно внутрь, Драко начал более настойчивые толчки. Грейнджер выгнула спину, немного приподнявшись с матраса и предоставив ему новый угол проникновения.

Мягкие звуки его жаркого дыхания щекотали ухо, приятно касаясь кожи щек. Драко обхватил ее руками, толкаясь в нее снова и снова, пока не замер и не застонал ей в шею.

Какое-то время они лежали не двигаясь, когда Малфой обмяк внутри нее, покрывая поцелуями плечи с россыпью веснушек, давая Гермионе возможность перевести дух. Однако момент был безвозвратно разрушен резким стуком кулака одверь.

Драко подпрыгнул, выскальзывая из нее, и недовольно опустился на кровать с ней рядом.

— Мерлин, разве они не слышат, что мы тут очень заняты?

— Черт! — щеки Гермионы вспыхнули от смущения, и она уткнулась лицом в подушку.

— Гермиона! А ну выходи оттуда! — проорал Рон, и она услышала тихий выговор Гарри, последовавший сразу после этого.

С протяжным стоном она нехотя поднялась с кровати и нашла халат, который был так поспешно сорван с нее накануне вечером. Потянувшись к ручке двери, она сделала глубокий вдох и вздернула подбородок в самой что ни на есть грейнджеровской манере.

По другую сторону двери стояли очень недовольный Рон и крайне смущенный Гарри, который даже не смог поднять на нее глаз.

— Ты хоть представляешь, который сейчас час? — спросил Рон, надменно подняв бровь.

Гермиона состроила задумчивую гримасу.

— Эм, может быть, восемь?

— Уже половина одиннадцатого! Мы здесь, между прочим, ради твоего дня рождения собрались, а ты даже не соизволишь покинуть свое маленькое любовное гнездышко, чтобы поздороваться? — лицо Рона возмущенно скривилось, а руки крепко уперлись в бедра. Он уставился на нее с выражением, в котором она с легкостью распознала злость от голода.

— Мне жаль, что заставила вас ждать, ладно? Но, как ты и сказал, это мой день рождения, и я подумала, что немного поваляться с утра в кровати будет вполне уместным, — холодно отчеканила Гермиона.

Громкое фырканье Рона и сдавленный кашель Гарри заставили ее глаза широко раскрыться.

— Мы знаем, чем ты там занималась, — невозмутимо произнес Рон. — Весь чертов дом мог слышать вас всю ночь!

На ее щеках вспыхнул яростный румянец, распространяясь до самых кончиков ушей. Ее губы уже приоткрылись, чтобы высказать Рону Уизли все, что она о нем думает, но, прежде чем успела это сделать, дверь позади нее распахнулась шире, и показался Драко в одних боксерах.

— Мерлин, — воскликнул Гарри, прикрывая глаза руками. — Убери свой член, Малфой!

— А теперь слушайте сюда, кретины. Вы двое проделали охренительную работу, сделав все возможное, чтобы испоганить день рождения Грейнджер. Браво! Я не могу придумать ни единого способа, которым вы двое могли бы сделать его еще хуже, так что поздравляю с первоклассно выполненной работой. И я говорю от имени именинницы, когда невежливо прошу вас немедленно покинуть резиденцию, чтобы я мог провести остаток дня в попытке загладить перед ней вашу вину.

Гермиона ошарашенно уставилась на Малфоя, широко улыбаясь от всего им сказанного.

Гарри шагнул вперед.

— Мы никуда не уйдем, Малфой. Она наша лучшая подруга и…

— Ладно, — пожал плечами Драко, после чего повернулся и, подхватив Грейнджер, перекинул ее через плечо. Она громко взвизгнула и звонко рассмеялась, хлопнув ладошкой по его подтянутой заднице. — Тогда оставайтесь, но учтите, что я не собираюсь ставить на эту комнату Заглушающие чары или выпускать ее на приемы пищи, которая не может быть съедена с ее обнаженного тела…

— Мерлиновы кальсоны, Малфой! — застонал Рон, накрывая уши ладонями.

Малфой понес Гермиону обратно в спальню, пинком захлопнув дверь перед носом незваных гостей, и игриво бросил девушку на кровать. Расплывшись в волчьей ухмылке, он посмотрел на нее сверху вниз, и она хихикнула.

— Итак, на чем мы остановились, именинница?