Дело Кровавой Принцессы [Арсана Дэльвейс] (fb2) читать онлайн

1

Крис

Я с тяжелым вздохом оглядела новые владения — предыдущий следователь явно не следил за своим рабочим местом. Говорят, он умер здесь, пытаясь разгадать какую-то загадку. Но, как бы то ни было, надо приниматься за работу. Несмотря на то, что прибыла я в Моргород совсем недавно, дела свои решила быстро. Осталось только назначение, собственно то, из-за чего я и приехала в этот негостеприимный и опасный городок.

Он встретил меня сильнейшим ливнем, неприветливой рожей (а иначе это перекошенное и отнюдь не добродушное лицо не назовёшь) стражника, открывавшего городские ворота и глубокой, омерзительно грязной лужей прямиком у входа в моё новое жилище. Стоит отметить, что на этот раз меня действительно сослали: мало того, что непонятно куда (это место вообще на скольких картах есть?), так еще и жить мне придётся в комнатушке метр на полтора в какой-то развалюхе. Это крайне сложно даже домом назвать — от краски остались лишь воспоминания, как и от крыши; дверь держится на соплях, крыльцо проще перепрыгнуть. А уж про внутреннее убранство скажу одно: хорошо, хоть лестница не развалилась. Чудом, наверное, держится. К сожалению, мэрия выделила мне «жилье» на втором этаже — шикарная возможность заставить себя сесть на диету, ну, или стать акробатом. Воздушным.

В комнате меня ждал сущий ужас. Все старое, воняет тухлятиной, окно имеет лишь название… Ах, да, дверь не закрывается. Правильно. Зачем? Все свои, в одной конторе работаем. Хотелось сгонять в мэрию, навести шуму… Оно мне надо? Только «глухарей» подкинут или ещё чего менее приятного — заставят старых преступников идти уговаривать на путь добра становиться. Могут же, уроды в погонах, могут! И сослать за стремление к справедливости в дыру — могут! А уж как жизнь они портят, тут только смотри и надейся, что на тебя их взор не падёт.

Как это ни удивительно, меня, потрясающего молодого следователя, из столицы выслали в Богом забытое место за то, что ослушалась приказа и уничтожила подозреваемого на месте задержания. А ведь надо было доказать, что он виновен… Спасибо, что должность мне дали не последнюю — теперь я Глава полицейского управления Моргорода. М-да.

Но, махнув головой, вернулась к настоящему. В кабинете явно следовало бы прибраться. А еще необходимо всё-таки зайти в мэрию и познакомиться со своим новым прямым начальством. А ещё побольше разузнать о делах, оставленных мне в «наследство». Пыльная стопка из худых папок обнаружилась на подоконнике, среди всякого мусора. Быстро пробежалась глазами по текущим делам: украли/убили корову, мальчишка случайно разбил окно в городской школе, сосед на метр передвинул забор… и всё остальное в таком же духе.

Боже… Серьёзно?! Да это кретинизм!

А они еще и дела заводили. Видимо, это очень богатый событиями городок, раз на такое мелкое правонарушение, как «случайно разбил окно в школе», заводят настоящее дело.

Не жизнь, а сказка, мать его!

***

Мэрия находилась напротив полицейского управления. Заявив секретарю, что я из полиции, беспрепятственно прошла к главе города… который явно был занят и посетителей не ждал, на что намекали едва слышные стоны за дверью.

Хмыкнув, я решила отложить визит к столь значимой персоне и всё-таки прибраться в кабинете.

У меня теперь есть секретарь. Удивительное дело, но достался мне щупленький, того и гляди, чтоб ветром не сдуло, парнишка, рыжий, с огромными очками и веснушками на носу. И что это чудо может? Да он же… Господи, надеюсь, он хотя бы совершеннолетний.

— Я Эльрим, госпожа-глава, — представился он, нервно теребя подол рубашки. Он стоял возле моего стола и держал запрошенный мною ранее кофе. Я лишь кивнула: не люблю рот лишний раз раскрывать. И тут же усмехнулась мысли. Ну, хоть чему-то жизнь меня учит. Кивком головы указала на стол, куда он поставил чашку. И продолжил стоять. Я недоумённо уставилась на парнишку. Он ждёт пинка? Или я чего-то не понимаю…

— Можно идти? — С опаской поглядывая на меня, аккуратно убиравшую весь мусор с подоконника. Я снова кивнула. — Ах, да, госпожа-глава, к Вам в три часа по полудню придёт лорд Бонхом.

А вот это имя резануло слух. Это еще что за незваные гости?

— Лорд Бонхом — мэр Моргорода. — Пояснил Эльрим, вовремя сообразивший. — Он придёт со своим секретарём — господином Хансом.

Я снова кивнула, принимаю информацию. Ха! Не я одна тут в ссылке, но, похоже, лорды Бонхом тут уже не одно поколение. Чем же они провинились? А много ли тут ещё аристократов околачивается? На глаза попалась папка с пометкой «Глухарь». И подчёркнута надпись была дважды. Во мне вспыхнул огонёк любопытства, открыла и обнаружила белый лист бумаги, на котором было по диагонали размашистым почерком значилось: «Крайне опасна! Уничтожить! Спрятать!» И что за истеричек брали в следователи здесь?

Эльрим, которого я решила называть Элем, заметил мой интерес и слегка приподнявшись, разглядел листок с предупреждением, тяжело выдохнул и произнёс печально:

— Это дело Кровавой Принцессы… Ему уже под пятьдесят, наверное. Старое — жуть. Да и содержание у него жуткое, по слухам.

Удивленно глянула на рыжика. Так-так-так, тут у меня осведомлённое и полностью мне подчинённое лицо имеется.

— Дело Её Высочество Арианы, разве не слышали? Она в столице на протяжении десяти лет убивала… Жестоко убивала, принцесса вырезала их сердца и ела… Брр. — Он вздрогнул, обнимая себя руками.

— И? — Требовательно спросила я, не дождавшись продолжения. На вопросительный взгляд секретаря пояснила:

— Она призналась? Где заключена? Почему столичное дело, к тому же, касающееся Правящей семьи, в этом захолустье?

Парнишка ошалело хлопал глазами. Только что рот не открыл… А, нет, челюсть стремительно захотела пообщаться с полом поближе. Я раздражённо выдохнула и закатила глаза. Махнула рукой, прогоняя мальчишку. Тоже мне, информатор нашёлся.

Я закрыла глаза, слегка погрузившись в себя. Сейчас придёт мэр, у меня на руках непонятное дело, меня сослали в дыру… Черт, а ведь мэр-то занят уже! Если не левобережет, конечно. Обидно стало и так жалко себя, что я, бросив загадочное дело на стол, потёрла плечи руками и взяла чашку с кофе. Чёрный, крепкий, как я люблю. Без сахара. Отхлебнула и поняла, зачем тут этого задохлика держат, — кофе он готовил просто божественный.

Все. Не время раскисать. Быстро взяла себя в руки навела порядок в кабинете. С помощью Эля вымыла все поверхности, разложила дела по датам… Особо интересные отложила на стол. Дело Кровавой принцессы упрятала в сейф, внезапно обнаруженный мною под столом. Когда все было кончено, оглядела результат наших трудов: у меня кабинет, оказывается, больше комнаты! Тут есть раковина, что радует, и большой, но старый диван. У него кое-где уже даже пружины торчали. Приказала унести это и загрустила. Тут есть свободный шкаф, куда я могла спокойно запихать личные вещи, коих немного, и жить тут, если б диван не разочаровал меня. Тяжело вздохнула и закрыла дверь, приказав Элю никого не пускать до моего прихода. Следовало переодеться в более чистые вещи… Да и не прилично в таком виде встречать Главу города.

— А… Вы куда? Осталось же полчаса всего! — Неожиданно парнишка побледнел. Хм-м, интересно. Мэр не любит ждать. Запомним.

— К назначенному времени буду, — сухо отрезала я, вылетая из душного управления. Быстро поймала извозчика и, с грустью оглядывая улицы и прохожих, поехала в место немногим лучше помойки.

Переодевалась я быстро. Не было ни малейшего желания находиться в этом мерзком месте.

«Мне жизненно необходим диван в кабинет!» — Подумала я.

***

— Госпожа к’Арди, — вежливо склонил олову мэр, приветствуя меня. Он сказал «госпожа»? Мне не послышалось? Он не знает даже, кого к нему прислали, чудесно. А показался таким потрясающим, что я засмотрелась на эти смоляно-чёрные волосы длиной до подбородка, красивое породистое лицо, уверенную линию подбородка… А потом и на плечи, которые ничуть не скрывал дорогой костюм.

— Лорд Бонхом, — я тоже склонила голову. Я не в платье, чтобы в реверансах для каждого второго приседать.

Мэр величественно прошёл к стулу для гостей, а его секретарь, который, нервно представился «господином Х-хансом», укрылся за могучей спиной начальства. Честно говоря, я и сама была бы не против укрыться за такой спиной. Желательно под…

Тряхнула головой и присела в своё очень даже новое и удобно кресло. Мэр пришёл с портфелем, который я не заметила, а господин Ханс нервно сжимал в руках папку. Лорд Бонхом достал лист бумаги, нагло утащил у меня карандаш (хитро улыбаясь при этом!) и задал неожиданный вопрос:

— Как Вам Моргород? — И совершенно обезоруживающая улыбка. Ах ты ж франт столичный, неужели это чудо в ссылке? И за что же?..

— Прекрасно, — фыркнула, демонстрируя истинное отношение к этой дыре. Эль оказался за моей спиной… с двумя чашками кофе: мне и мэру, а Ханс отсекается. — Особенно мне понравились мои покои, достойные разве что королевы, но никак не опального следователя.

Хотелось добавить про свою принадлежность к аристократкам, но вдруг подумала, что он специально назвал меня «госпожой».

— Господина Ханса стоит поблагодарить за это… — Издевательски отмахнулся мэр.

Я уставилась на этого… козла. Ну, господин секретарь, вам крышка.

— О, господин Ханс, — угрожающе протянула, глядя только на этого лысого козла, но при этом мило улыбаясь, — не стоило так стараться ради простого полицая.

— Не простого, леди к’Арди! — Воскликнул Эль. Ханс еще сильнее побледнел. Он надеялся, что его в управлении по головке погладят, что он зарвавшейся следачке поможет осознать всю степень её неправоты, а оказалось, что приехала опальная аристократка из весьма известного рода. Будь я госпожой, то есть бастардом, то и бояться ему нечего, а тут… И неважно, что меня выпнул из столицы родной отец, за меня все равно весь род горой встанет.

— Я… я… — Пролепетал секретарь, но я его перебила:

— Мне нужен диван. Сюда, — я тыкнула пальцем туда, где раньше стоял, откровенно говоря, мусор. Мэр записал что-то на листочек и кивнул. Выжидательно уставился на меня. Так и хотелось брякнуть «И вас, обнажённого и в боевой готовности», но остатки воспитания матери не позволили окончательно уподобиться «золотой девочке» из столичного управления.

— Его привезут завтра. Что-то ещё? — Участливо поинтересовался мужчина. Подумала про то, что тот свинарник находится далековато от работы.

— И всё-таки, несмотря на всю мою благодарность к господину Хансу за его труд, я бы хотела жить поближе к работе. — Усмешка, прямо как раньше, когда предо мной сидел какой-нибудь очаровательный столичный франт. — Люблю, знаете ли, поспать.

Мэр призадумался, постучал по шикарным губам моим карандашом… И просиял невероятной улыбкой:

— Обеспечим!

А потом резко выслал наших безмолвных помощников за дверь и произнёс тоном, далёким от того, коим говорил пару мгновений назад:

— Поздравляю с пребыванием на место службы, Глава. — Усмешка, достойная моей. — Спрашивать, за что тебя сослали в эту дыру, не буду, не моё дело. Но. Город мой — тебе следить за тем, чтобы никто не пострадал. Принимаешь и выслушиваешь всех, даже если это господин Дрюссель с коровой, которую не то похитили бандюганы, не то убил злобный сосед. За каждое раскрытое дело отчитываешься лично мне, — отчеканил, сверля меня холодным взглядом.

Вот так новости. Вот вам и шикарный мужчина слишком привлекательной наружности.

— Далее. Никаких романов! — Он даже стукнул кулаком по столу для убедительности. Я хмыкнула: кто б говорил, сам-то не более трех часов назад развлекался с какой-то блудницей. — Можно, в принципе, но так, чтобы никто не знал. Ты личность публичная, не хочу проблем. А для местных вообще должна быть непогрешимой.

Я скривилась, словно от зубной боли. И так нормального мужика почти два месяца не было, пока велось то расследование…

— И вот не надо делать такое лицо. Будешь вести себя прилично, постараюсь с твоим скорейшим возвращением в столицу.

И на этом все. Мэр поднялся, оправил одежду и протянул руку:

— Надеюсь на плодотворное и сотрудничество.

Надейся.

— Зря от той халупы отказалась, к слову. Там можно много интересного порой узнать.

— Ага, верю, — прыснула, не сдержавшись, — а ещё все будут знать, какого цвета на мне бельё. Не сомневаюсь, что в каждой стене, помимо трещин, обнаруживаются дырки.

Мэр лучезарно улыбнулся. Хитрый лис!

— Именно поэтому и говорю: зря.

Отвесив церемониальный поклон, лорд направился к двери, подарив мне шикарный вид… И остановился.

— Ты же знаешь про Дело Кровавой принцессы? — От его тона повеяло холодом. Кивнула. — Не думаю, что у тебя получится… Но постарайся в нём разобраться.

Просьба мэра меня удивила. Честно. Как и сам мэр. Хочет сделать из меня страдалицу, а потом отправить обратно к папеньке с пометкой на деле «Она честно исправилась»? Умно. Он ото всех ссыльных так избавлялся?

И что же не так с этим Делом Кровавой принцессы?

Дело начиналось как обычно: имя, титул, возраст и, собственно, статья привлечения. Вполне обычная, к слову: массовое серийное убийство. Маньяка, короче. И все тут до зубного скрежета чисто, даже само взятие. На допросах молчит, как немая. Никто не смог её разговорить. Это понятно — у неё корона на голове и в отнюдь не в метафорическом смысле. Вина доказана. Вина признана. Принцесса за решёткой.

И вот дальше начинается ворох вопросов (между прочим, авторы не постеснялись на отдельном листочке все это написать!). На половину или большую часть ответили «наследники» места. Но на несколько даже я не найду ответа. А почему столь высокопоставленная персона вообще оказалась в тюрьме? Батюшка не отмазал? Почему?

Почему принцесса сидит здесь? В дыре, а не в столице?

Что её подвигло на это?

Странно, что никто из моих предшественников не задавался этими вопросами. Для них, видимо, не существовало тонкостей допроса особ королевской крови, их преследования, взятия под стражу. Серьёзно? Ну, или я чего-то не знаю.

А на последней странице я увидела имя следователя, открывшего и закрывшего это непонятное дело.

Мой ночной кошмар и мучитель. Самый жестокий и непримиримый следователь Столичного округа. Он найдёт всех и везде. «Императорская ищейка», — шептались про него в глубокий подземельях. Самый жесткий и злой человек, которого я когда-либо знала. Он же самый родной мне в мире мужчина. И, наверное, единственный, кто любит меня и желает мне только добра.

Арди Арман.

Мой отец.

2

Крис

Эта информация словно почву из-под ног выбила. Это чудовище и не добилось признания? Или же сам король запретил пытать?

Или же он узнал нечто действительно чудовищное, что решил упрятать её подальше, стремясь защитить, а не наказать? Боже, одни вопросы.

И, если он помнил, куда упрятал эту даму, какого меня сюда запихал?! Не побоялся ведь! А это значит, что она неопасна и тут он её прячет, спасая непонятно от чего. Он думает, что я догадаюсь, кто охотится на неё?

Ничего не понимаю. Но он не просто так меня сюда отправил, теперь уж это понятно.

Когда решила идти спать, дело забрала с собой. Буду уже там, сидя на кровати, которая занимает большую часть помещения, соображать, что и как делать дальше. По сути, для начала надо получить разрешение на посещение Её Высочества, ибо это не мой клиент. А потом ещё выдумать официальную причину для проведения расследования. И вот тут надо думать: кому писать? Можно отцу, ведь это его дело. Но он не разрешит соваться к ней, не просто же так он её упрятал. Можно королю: но тот, после недавних событий, меня лесом пошлёт. И так, и так я иду к чёрту на куличики. Но мэр ведь просил! А если это отдельной просьбой указать? Тогда ещё и мэра подставлю, а ведь такой мужчина… Сказка!

А если он сделает официальный запрос от своего имени? Мой отец не дурак, а королю, я думаю, знать о родственнице не обязательно. Судя по дате начала расследования, эта дама нашему правителю в тётушки годится. Причем те, которые старше матушки и пытаются всех всему поучать — они же "старше, им виднее". Может, Родерик и знает, и в детали дела посвящён… Но не факт, что ему известно, куда меня отправили.

Едва зашла в дом, меня обдало тошнотворным запахом пота, спирта и несвежей еды. Отвратительно! Зажав нос рукой, пронеслась к своей комнате. Дверь, как и ожидалось, выбита, вещи разбросаны… Но ничего не пропало.

И тут я вспомнила предписания к поведению от мэра: я должна выглядеть чуть не святой.

Придерживаясь за стеночку и переборов всю свою брезгливость, я опустилась на коленки и заплакала. Натурально так, даже слезы появились. И, чтобы выглядеть хотя бы грустной, я вспомнила, что сослали меня за, в общем-то, невинную вещь. То есть просто так. Вроде даже в сердце что-то кольнуло.

На вой вышла какая-то женщина средних лет. Я не дала бы ей больше сорока, но она была абсолютно седая. Она посмотрела на разгром в комнате, покачала головой и, причитая о вредителях, присела возле меня на корточки и принялась гладить по голове. Видимо, пыталась успокоить. Я завыла громче.

«Я далеко от цивилизации! Тут никто не знает моего папочку, которым можно прикрыться! Я живу на помойке!» — мысленно произносила я, в попытках не ослабить рыдания.

А вообще думала.

Итак, меня реально сослали за, честно говоря, хрень. За такое даже выговора не делается. И, видимо, не просто так. Отец наверняка помнит об этом деле, хочет, чтобы я его раскрыла? Я что-то не увидела? Упустила? Мэр хочет, чтобы я разобралась. Скорее всего, отец хочет, чтобы я разобралась. А так как король посодействовал моей ссылке, то и он преследует те же цели?

Я им что, гений дедукции?

Постепенно вокруг меня начал собираться народ — выступление имеет успех. Но того, на кого оно рассчитано, нет. Куда подевался хозяин этой забегаловки? Почему он до сих пор не припёрся посмотреть на то, что у нового следователя разгром в квартире? Или так надо?

К чертям, пора заканчивать, а то эти ахи и охи и «бедная девочка» уже достали. Я поднялась, аккуратно убирая руку сердобольной женщины и вытирая слезы… Жалко улыбнулась и попыталась уйти в комнату. Но меня удержали, пообещав напоить чаем и прибраться.

— Надо посмотреть, ничего ли не украли? — Сказала та самая женщина, которая самая первая пришла. — А сделать это может только хозяйка. Так что, милочка, идёмте.

И, обнимая меня одной рукой за плечи, увела меня в комнату, прикрыв двери. Когда мы оказались отрезаны от общества зевак, она хмыкнула и тихо укорила:

— Артистка.

Я пожала плечами и начала убираться. Оказалось, что у меня утащили одну из блузок. Я в ней никуда особо не выходила и раньше, так что невелика потеря.

— Все на месте? — Спросила все та же женщина. Я кивнула. Она представилась Мальвой и пригласила на чай. Я вежливо отказалась. Мальва пожала плечами и свалила, оставив после себя лёгкий флер цветочных духов. Ненавижу цветы и их запах.

Зато теперь я знаю, что оказалась здесь с целью раскрыть Дело Кровавой принцессы. И что папочка установил за мной, можно сказать, открытую слежку. Отлично.

Села и быстро написала отцу письмо с просьбой разрешить заняться делом Её Высочества вплотную. О том, в каких условиях живу, решила не упоминать.

Более подробное изучение дело дало лишь одну наводку: принцесса сошла с ума. Ибо какой нормальный человек в здравом уме будет жрать сердца людей? С начала это были какие-то заключённые, приговорённые к казни. Тут у закона даже не возникало вопросов — все равно казнить надо! Неужели короля совсем не обеспокоило, что его доченька на какую-то слишком странную диету села? Ладно, неважно. Следом шли просто обвинённые по тяжёлым статьям. М-да.

А дальше… С них она перешла на изменников государству. Следом идут наёмники, убийцы… Отбросы общества. Придворные. Простые горожане.

И все убиты одинаково: вырезано сердце. Что она с ним сделала и без всяких заключений ясно: съела. Потому что одну вещь она таки сказала: «Это вкусно, лорд Арди…»

Я хочу лично её увидеть, но без разрешения отца это невозможно. Официально. Неофициально, конечно, можно, но кто мне позволит? Мэр? Вполне возможно, но не факт.

Господи, я в городе первый день, а уже вляпалась в дело многолетней давности! Вот как после этого меня без присмотра оставлять?

Спать ложилась с тяжёлым сердцем.

Утром в мэрии меня ожидал отказ. На проведение расследования, на просьбу отправить отцу письмо и, как ни странно, даже неофициально посетить принцессу. О причинах первого, в принципе, догадаться несложно: столько лет прошло! К тому же, она особо королевских кровей. Запрет на посещение можно обусловить предыдущими причинами. Но вот почему нельзя с отцом связаться?!

И, как говорится, пояснять мне никто не собирался. О других способах связи с внешним миром он тоже распространяться не пожелал.

Я даже не психанула, как это было раньше. Я тихо переспросила:

— Почему?

— Потому что отец твой запретил! — Так же тихо ответил мэр.

Весело.

Значит, он забыл о принцессе. Или даже не подумал о том, что я обнаружу тут это дело. Или что мэр не умеет язык за зубами держать.

— Значит, я сама? — Он кивнул.

К полудню мне передали записку с местонахождением принцессы. И, честно говоря, была шокирована: я живу на той же улице, в соседнем доме! Демоны. Вызвала Эля и сообщила тому, что меня не будет долгое время, никого сегодня не принимаю, ушла по важным делам. Мальчишка кивнул и ушёл.

Я же сначала зашла переодеться. В штанах и простой рубашке идти к принцессе — верх неуважения. Шёлковая блузка кремового цвета, тёмная атласная юбка, туфли на небольшом каблучке. Не хватало только кардигана или жакета. Но с этим подсобила мой отнюдь не тайный соглядатай. В тон к юбке у неё нашлась длинная, примерно до середины бедра, накидка. Волосы она посоветовала распустить. Я посмотрела на неё, как на сумасшедшую. А потом дошло, что она не знает, куда я иду. Но совету её последовала и на плечи легла тяжёлая светлая волна. С собой захватила ридикюль, в который с трудом уместила два листа и карандаш.

Подходить к дому, в котором сидит заключённая, было страшно. Я даже оружия не взяла — дурная! Дом был шикарным, под стать королевской особе. Открыл мне дворецкий, представилась новой Главой полиции и меня тут же сопроводили к подвалу. Вернее, дворецкий довёл меня до двери в подвал, а дальше идти отказался наотрез. Сказал, что там стража, а он их боится. Или же он боится принцессы?

— Вы ненормальная, уж простите, госпожа следователь, если решились идти к ней… — Дрожащим голосом сообщили мне, когда я потянула за дверную ручку. Руку тут же отдёрнула и повернулась к пожилому мужчине со злой усмешкой.

— А теперь подробнее. И, я думаю, говорить мы будем в кабинете хозяина дома. — Мужчина дрогнул, но подчинился.

Как оказалось, хозяин дома — я.

Ну, как я. Бывший Глава полиции. А дом этот переходит по наследству, то есть следующему Главе.

Ну, держись, Ханс. Я от тебя даже лужицы не оставлю.

— Она… Она как будто не в себе! — Шёпотом сообщил мне дворецкий, когда я уселась в кресле. — Однажды я туда спустился и обомлел. Ей больше пятидесяти, честно! А выглядит, как девочка… Молодая, красивая, волосы у неё тоже красивые, чёрные такие. Кожа белая, чистая, ни единого изъяна! И лицо красивое такое… Величественное, надменное, аристократическое… Сразу видно, что она претендентка на трон, и далеко не последняя. — Тут он вздрогнул. Дальше дворецкий заговорил значительно тише, тревожно оглядываясь вокруг. — У нее глаза… страшные!

Он сделал настолько испуганное выражение лица, что у меня самой мурашки по коже пробежались.

— Они чёрные… Будто омуты. Затягивают. Лишают воли…

Он вздрогнул, будто сбрасывая оцепенение, помотал головой.

— Не ходите туда, погубит она вас… Всех сгубила, окаянная…

— А давно город называется Моргородом?

2.1

Дворецкий покачал головой. И теперь мне стало ясно, почему этой дыры на картах нет.

— Раньше, пока эта… — Он показательно опустил глаза вниз, — не приехала, мы назывались Берестянкой.

Точно! Помню! Помню эту милую деревеньку!

Папа тут родился!

Я повела плечами, отворачиваясь. Вперила взгляд в стену. Папа отправил меня на родину, прекрасно зная, кто тут есть. Он реально надеялся на мэра и то, что я не буду ворошить дела?! Идиот, вот честно.

— Первый наш следователь лордом был, — начал непрошенный рассказ дворецкий. — Ну, как я помню. Я тогда совсем мальчишкой был, годов семь или восемь мне было… Лорд Арди, он из столицы приехал. И с сюрпризом. А именно с Делом Кровавой принцессы и самой принцессой впридачу. Но пробыл он тут недолго, запер эту здесь и уехал. К слову, вы чем-то на него похожи.

Я отмахнулась, все так говорят.

— Он просто оставил её здесь? — Переспросила я.

— Гостем заселился сюда, местному тогдашнему Главе дело передал и заключённую и уехал. Тогда-то Берестянку в Моргород и переименовали. Страшные дела начали происходить, скажу я вам, госпожа. — Он подался вперёд. Хотелось поправить его, да не нужно, помню о словах мэра. — Все, кто за дело её брался, все гибли. Стража тоже часто меняется. Всех, окаянная, губит, никого не щадит. Вот.

Он меня уберечь хочет?

Хочется думать, что именно для этого меня сюда и прислали, о чём я ему и сказала. Дворецкий выпучил глаза, прикрыв рот ладонью. Усмехнулась и поднялась, чтобы приступить к допросу. Но дворецкий не дал мне этого сделать: он загородил выход своею необъятной тушей.

— Нет! Предыдущих не уберёг, а вас не пущу! — Выкрикнул он. Смешной такой.

— Лучше пусти, иначе хуже будет. — Понизив голос так, чтобы он звучал угрожающе, произнесла, глядя на него исподлобья. Подействовало. Он дрогнул и отступил. Я улыбнулась и танцующей походкой направилась в подвал. Признаться, мне было страшно идти туда. Но дверь уже со скрипом открылась, а ноги сами пошли вниз.

Сердце дрогнуло, когда я увидела Её Высочество. Она — гордая, прекрасная птица в золотой клетке. И клетка воистину золотая: да это те же покои во Дворце, но меньше и с решёткой вместо одной стены. И окон нет.

Ариана сидела в кресле и читала, не замечая еще одного гостя. Стража сразу же встрепенулась, едва увидели меня. Бросив, что я новый следователь, я на негнущихся ногах подошла к камере вплотную.

Прекрасная молодая женщина, без каких-либо внешних признаков безумства. На ней было лишь полупрозрачное свободное платье чёрного цвета. Волосы распущены.

Я не сразу заметила, что она оторвалась от книги и с удивлением и неким ехидством смотрит на меня. Опомнившись, склонилась в далеко не идеальном реверансе и поздоровалась.

— Ты слишком похожа на отца, ты знаешь? — Тихим, вкрадчивым и мелодичным голосом сказала принцесса. Я кивнула. — Прекрасно… Он знает, что ты добралась до его дела, которое он не смог раскрыть?

Отрицательно помотала головой, что вызвало приступ жуткого смеха у Её Высочества.

— Как это приятно… Ты младшая Арди, так ведь? — И снова кивнула. Она, наконец, разрешила подняться, махнув рукой. — Хватит, я вижу, ты очень даже знакома с придворным этикетом. Платье хорошенькое. Но не хватает украшений.

Я внутренне сжалась: терпеть не могу критику от венценосных персон. И если при Родерике я могла и глаза закатить, и фыркнуть, и даже проигнорировать слова — любовник позволял мне многое, если не всё. А здесь и сейчас я могла лишь надеяться, что все закончится быстро и не так болезненно для самолюбия.

Тем временем принцесса продолжала меня отчитывать:

— Ты надела платье, распустила волосы, не стала красить лицо. И всё это во имя этикета. Но ты позабыла о безопасности, девочка.

«Девочка», — мысленно передразнила я. Я даже выгляжу старше!

А потом вспомнились слова дворецкого: «Молодая, красивая, волосы у неё тоже красивые, чёрные такие. Кожа белая, чистая, ни единого изъяна! И лицо красивое такое… Величественное, надменное, аристократическое… У нее глаза… страшные! Они чёрные… Будто омуты. Затягивают. Лишают воли…»

Демоны!

— Прошу прощения, больше подобного не допущу, Ваше Высочество. — И снова реверанс.

Идеальный, чтоб его, до зубного скрежета.

— Верю, юная леди. Верю. — Она улыбнулась, а у меня мороз по коже прошёлся. Если не обращать внимания на внешность, то ей тут самое место. Один только взгляд заставляет сжаться до размеров горошины. От голоса её меня трясет, а уж улыбка у неё… Озноб берет.

— Позвольте задать Вам несколько вопросов, — тушуясь под этим взглядом, пролепетала я.

Господи! Крислин Мари Арди! Ты ли это? Ты серийному маньяку, который на твоих глазах зарезал молодую проститутку, в лицо значком тыкала и предъявляла за непотребство на улице. И всё это с наглой улыбочкой. Да ты наследную принцессу опускала, пусть и неприлюдно, как дешёвку с улицы! Очнись! Откуда эта робость?

Один взгляд на заключённую и весь боевой запал пропадает. Отвратительное ощущение, будто я снова на первом курсе и нас всем потоком повели на самый первой допрос.

— Дозволяю.

Женщина, грации которой позавидует даже кошка, снова села в кресло, но книгу закрыла и положила на колени, выжидательно уставившись на меня. Собравшись с силами, которые у меня чудом остались, я произношу:

— Что двигало Вами в момент совершения убийств?

— Голод. — Ответила она.

Я не ждала, что она вообще обратит внимание на этот вопрос. Его задавали ей много раз, но она никому ничего не сказала.

А мне ответила. Надо закрепить успех.

— Какой природы он был?

Мало ли, вдруг она каннибалка.

— Это рождалось внутри меня… — Начала она, прикрыв глаза. — Сдерживать Голод было трудно с каждой минутой все сильнее. Особенно, когда рядом находились люди. Я видела в них только еду. Ходячую, манящую, такую всю соблазнительную, но недоступную еду! — К концу, её тон менялся, погружая меня в пучину тех ощущений. Я вздрогнула, когда принцесса, повысив голос, закончила. — Тебе не понять! Ты — человек! Это… это несравнимо ни с чем!

Она говорила громко, её слова набатом отдавались в ушах. Однако, главное я уловила. «Ты — человек!»

— Да, я человек. А вы нет? — Рискованно, даже очень.

Она усмехнулась и склонила голову на бок, разглядывая меня.

— Да.

И то, насколько серьёзно было сказано это простое слово, повергло меня в ужас.

— И… — Я сглотнула. — И кем же вы себя считаете?

— Я — тёмная. — Спокойно ответила она.

А меня от этого её тона трясло. У меня появились ещё вопросы, которые я могла задать, наплевав на состояние, но она тихо послала меня пешим маршрутом:

— На сегодня с тебя хватит. Приходи завтра.

Поклонившись, я буквально взлетела по ступеням.

Дом я покинула со скоростью ветра. Теперь я понимала, о чём говорил дворецкий. Понимала запрет отца. Понимала запрет мэра. И его просьбу… Но не видела причин не посетить её завтра.

В управление я зашла уже спокойная и готовая к работе. Да, меня трясёт, я бы даже сказала — лихорадит, но надо работать. К сожалению, посетитель у меня был только один. Самый нежданный и самый нужный в этот момент лорд мэр.

— Леди, вы… Где были?! — Возмутился мужчина, едва он зашёл в мой кабинет. Выразительно глянула на него. Он фыркнул. — Ну, тогда вы ещё легко отделались! Меня выносили после трёхминутного общения с тайной Моргорода.

Удивленно приподняла брови, отпивая горячего кофе. По приходу, Эль притащил мне этот плед, укутал меня, а в руки сунул чашку обжигающего напитка. И я была безмерно благодарна этому мальчишке за его самоуправство.

— Она хоть что-нибудь сказала?

«Нет», — мотнула головой. Я не собиралась выдавать тайну этой прекрасной, но невероятной женщины, пока не разберусь со всем этим. Мэр поджал губы.

— Но напугала вас изрядно, да?

Я была способна только на кивок.

— Сегодня вы особо молчаливая.

Да наговорилась уже, лорд мэр, на свою голову. До сих пор отойти не могу.

— Хор-рошо, отдыхайте, леди к’Арди. — Он еще с полсекунды постоял, побуравил меня взглядом и, развернувшись, ушёл.

— А диван мой где? — Успела я выкрикнуть ему в спину.

— Сегодня вечером будет. — Сообщил он и хлопнул дверью.

Вечером так вечером, я подожду.

Но спать буду в окружении людей, пусть они меня, теоретически, и ненавидят, то есть в выделенной мне мэрией комнатушке.

3

Ариана

Сколько допросов я вытерпела за эти… дни? Месяцы? Годы? Сколько прошло с момента моего заключения? Время в темнице, — не спорю, что роскошной, но всё-таки темницы, — текло медленно, будто не желая признавать свой ход. Что жизнь продолжается, обрывается, начинается и дальше по кругу. Благодарить за прекрасные условия содержания и отмену казни стоит молодого… — как они там себя называют сейчас? следователи? да, именно так! — следователя Армана Арди. Мальчишка-аристократ, но он добился многого за счёт своего упрямства, что, несомненно, достойно уважения. Он начал вести дело об убийствах, он доказал мою вину, но устроил все так, что меня просто упрятали подальше от общества.

И что я вижу? Сегодня ко мне приходит копия Арди! Девушка, чьи прекрасные зелёные глаза с крапинками янтаря, явно доставшиеся от отца, смотрели на меня с немым восхищением… А потом наполнились почти звериным ужасом. У неё живое лицо. Красивое. Правильные черты, светлые волосы и редкий цвет глаз. Как только Арман отпустил свою девочку в такие дали? Неужели она натворила что-то ужасное?

Но. Не моё дело, что она сделала раньше. Сегодня она попыталась узнать у меня причины моего заточения. Достали. Не хочу рассказывать. Не буду.

Но к ней моя сущность словно тянулась, позволяя словам литься из моих уст, дозволяя узнать тайны прошлого. Кто её мать, мне интересно? У неё проскакивают черты королевской династии. Арман — брюнет, все из моего рода, исключая меня, — блондины. Не удивлюсь, если она бастард какой-нибудь принцессы, безмерно любимой Арманом. Или принцесса лелеяла в сердце образ милого мальчика. Интересно, как сейчас выглядит этот похититель женский сердец?

А его дочь? Она такая же сердцеедка? По ней можно сказать, что к мужскому вниманию привычна, обожает его… Ох, у нас же мэр красавчик!

— Эриса… — Подозвала одну из стражниц. Мужчин в моей охране не было, они почему-то сходили с ума, находясь вблизи. Как только уже немолодая женщина, гремя доспехами, подошла, я спросила о мэре.

— Ну да, красив, молод. Такие нравятся женщинам. И этой, — она кивнула на выход, — новенькой тоже явно пришёлся по нраву. Я слышала, что она та еще звезда столичная.

Эриса усмехнулась, а я задумалась. «Звезда столичная» — это я не раз слышала и в свой адрес одно время.

— Эриса… Сколько я тут? — Вырвалось у меня. Я пожалела об этих словах.

— Давненько, леди, давненько… — С сожалением сказала она, и отвернулась. Ушла на свое место.

Бокал в моей руке захрустел. Вино, которое было в нем, разлилось кровавыми струйками по руке, смывая осколки. Тряхнула рукой, сбрасывая их. Мелкие порезы сами затянулись буквально на глазах. Я встала и подошла к зеркалу.

Захотелось разрушить все вновь. Разнести Берестянку до основания. Чтобы даже руин не осталось. И людей. Никого чтобы не было.

Из зеркала на меня глядела молодая женщина с портрета в королевской галерее. Сколько он там висит? Уже, наверно, и сам Дворец изменился.

Склонив голову набок, я рассматривала женщину напротив. Дорогая, нам уже под сотню лет. Помнишь, как мы носили шляпки, скрывая нестареющее лицо? Помнишь, как не понимали, почему все в семье светлые, а мы нет? Почему они не могут видеть те страшные лица в ночи? Почему им неведомы тайны смерти? Почему, черт тебя раздери, мужчины из спален моих сестёр выходят живыми, здоровыми и даже счастливыми, а из твоей спальни их трупы выносит верный страж?! Почему от тебя все шарахаются? Почему дрожат придворные от одного упоминания твоего имени?!

Помнишь? Поняла теперь?! Ты — угроза. Никому не нужное неизвестное науке существо! Ты даже умереть естественной смертью не можешь!

Зеркало разлетелось на сотни осколков, изящным перезвоном отозвалось эхо в стенах моей тюрьмы. Кусочки зеркала усыпали пол, но я не видела их, шла к кровати, не замечая ничего.

Снова истерика. Но теперь, уж спасибо, не на пустом месте.

Интересно, а завтра леди Крислин к’Арди, дочь Армана Арди, придёт?

3.1

Крис

Идти в библиотеку я не видела смысла. Книг о магии, о магических существах и прочем я не найду даже с помощью отца — вся эта тема под запретом уже многие столетия. Не уверена, что маги вообще остались. может, крупицы былой силы и остались в людях… Нет, навряд ли. Магов на протяжении практически трехсот лет отлавливали и сжигали. Никто не щадил их. Особенно ненавидели ведьм.

Может, поискать чего в исторических хрониках?

Нет, все не то.

Может, она сама все расскажет?

К слову, о ней. Почему она открылась мне? Или я не первая, но никто ничего не писал? Она упомянула о схожести с отцом. Ему она тоже все выложила?

Ох, ну и странная она, принцесса эта. Столько тайн вокруг себя накрутила, что сам демон ногу сломит.

Утром я увидела свой диван. Красивый, блестящий… Он так и манил к себе, уговаривал прилечь и вздремнуть, оценить его комфорт. Я едва не растеклась лужицей у ног мэра, решившего лично увидеть мою реакцию на сей чудный презент.

Мне кажется, или некий лорд Бонхом ко мне зачастил?

— Вижу, вам нравится, леди к’Арди. Я рад. — Вот и все, что он сказал. Даже доброго утра не пожелал.

И плевать. Я, приложив руки к груди, рассматривала своё новое спальное место. И что, что оно ещё и рабочее? Это значит, что я настоящий трудоголик! Чем плох образ живущего своей работой ангела? Это только добавит «святости», нужной мэру для возврата меня отправителю.

С наслаждением плюхнулась на него и вытянулась, едва не застонав от блаженства. После твёрдого, будто деревянного, матраса на койке в комнате этот диван — такой мягкий, такой приятный для моей офигевшей от прошедших ночей спины, — стал настоящим подарком. Устроившись поудобней, задремала.

Разбудил меня осторожный стук в дверь — с такой жизнью настоящим неврастеником можно стать. Поднялась, зевнув, и потянулась, разминая затёкшие, но отдохнувшие конечности. Неожиданно обнаружила себя укрытой пледом и подушку. Эль?

К слову, стучался помощник так, будто проверял: проснулась или нет. Аккуратно приоткрыл дверь и заглянул внутрь, увидел довольную на данный момент меня и улыбнулся в ответ. А затем он произнёс нарочито громко:

— Госпожа следователь, к Вам посетитель. — И только после этого распахнул дверь, впуская тщедушную старушонку. Она выглядела странно: будто на праздник собралась и оделась во все самое лучшее. Густо накрашенные ресницы, чернющие брови, ярко-розовые губы-вареники и такого же цвета пятна на щёках. На бабуле, отражая Светило, сияли самые разные бусы, ожерелье, серьги, браслеты и кольца… На голове у старушки был ярко-красный платок.

Я вздрогнула, увидев этот образчик крепчающего маразма. Сказать, что не видела подобных в столице не могу, ибо видела и не раз, но исключительно на рынке, где периодически приходилось бывать.

Бабуля же, не обращая внимания на мой ступор, шамкая блестящими губами, прокаркала:

— Вставай, бесстыдница, да слушай речь мою! — Я даже подскочила в первые мгновения. Потом же, вежливо поклонившись гостье, перешла за свой стол, сжала в руках карандаш и выразила желание (полностью отсутствующее) её слушать. — У меня соседка, Мирта, жена кожевника Дарга, у него сын старший сейчас его лавкой руководит, вот. Видный мальчик, тебе бы понравился. В моё время, хо-хо, такие молодцы за мной бегали — не чета современным детинам! Куда только мир катится!..

Отец, батюшка мой всемогущий, забери ты меня отсюда!

— Так вот, мир миром, а Мирта, зараза скотинистая, — интересное ругательство выдала бабуля, надо записать, — с жиру бесится! Все при ней! И дом, и огород у неё хороши — на зависть любой соседке! — Женщина подняла вверх указательный палец, подчёркивая важность своих слов. — А вот на неделе она повадилась мои помидоры, — бабулька наклонилась ко мне и произнесла шёпотом: — из самой Северной империи достала, — и далее уже нормальным голосом: — воровать она их повадилась!

Господи! Да пусть подавится она этими помидорами!

— Это, безусловно, гадкое и мерзкое преступление! — Горячечно заявила я, написав на бумаге: «Кто такая Мирта? И кто эта женщина?» на древнем языке синле. — Я обязательно с этим разберусь…

— Вот! Наконец-то! К нам приехала нормальный следопыт! Не то, что предыдущий — засранец, пьяница и чурбан! А ты хорошая, — похвалила бабулька, я улыбнулась смущенно, — пусть и гулящая!

Улыбка сползла с моего лица, но ругаться не стала. Кашлянув, заверила старушку, что разберусь с негодницей Миртой.

После того, как след этой, несомненно, одиозной личности простыл в управлении, я вызвала Эля.

— Что это за чудо пёстро ко мне заявилось?

— Это… — Парнишка замялся, переступая с ноги на ногу, — наша местная легенда… Госпожа Гарн. Кажется, она живёт тут с момента основания Моргорода. — У него вырвался нервный смешок.

— Прекрасно. Она всем мозги проедает со своими помидорами?

— Этой Мирты, про которую она говорит, нет в живых уж лет десять… Я маленьким был, когда почётная госпожа Лоа с обрыва сорвалась. А госпожа Гарн была ей единственной подругой, вот и поехала старушка крышей.

Печально, что сказать. Но мне не до сантиментов.

— Вот ты туда и пойдёшь. Расспросишь её обо всём, запишешь для вида, а дальше придумаем. Спасибо за подушку и плед, — поблагодарила я, выгоняя парнишку из кабинета.

Надо подумать насчёт принцессы. Я помню, что она меня ждёт. Помню, что она опасна. И вот что мне делать? Я не знаю ничего о тёмных, понятия не имею, как от неё защититься, если она нападёт. Кто это вообще такие? Вечно молодые или медленно стареющие маги? Поклонники культа Тьмы (существовал такой лет триста назад)? Поговаривали, что последние могли оказывать некое влияние на людей.

Если отталкиваться от этого, то… вполне возможно, что все те слухи могут оказаться правдой. Наша принцесса не стареет, уже одно это даёт какой-то намёк. Она говорит о голоде так, будто это живое существо. Нет, скорее сущность, управляющая её разумом.

Может, у неё просто раздвоение личности?

3.2

Крис

Я все-таки пошла к ней. Решилась, не смотря на дрожащие коленки и исходивший в панике разум. Потому что было интересно, демоны меня раздери. До чертиков хотелось узнать о тёмных побольше. Учитывая примерный возраст заключённой, можно подумать, что она знает о своей… — расе? — намного больше, чемкниги. Одно упоминание Голода, одно его одушевление говорит о многом.

Хотелось бы списать все её причуды на раздвоение личности, но что-то не позволяло. Чуйка? Наконец-то проснулось обожествляемое всеми в управлении чувство?

Смешно, если честно.

Но еще смешнее бояться предположительно просто сумасшедшей принцессы, которая, я в этом не сомневаюсь, меня ждёт.

Нос выше, взгляд наглее, походку наглее, леди Крислин!

Начинаю думать, что мэр за мной следит. С самого утра оттирается возле управления?

— Леди, — он галантно поклонился, поцеловав мои пальцы.

К слову, я не против, если он ещё кое-где меня поцелует…

— Как Ваше утро? — Я отрешённо кивнула на его приветствие, а он сбил меня своим глупым вопросом с толку. Утро? Ах, да. Вежливость.

— Прекрасно. Выспалась, не поверите. — Лаконично ответила, отводя взгляд. Так смотрят на любовниц в постели! Но никак не на Главу полицейского управления средь бела дня на пороге этого самого управления. — А ваше?

— Плохо. — Он, словно о чём-то сожалея, грустно улыбнулся.

Интересно, конечно, но меня там принцесса ждёт…

— И почему же?

— Вас не было рядом.

Выносите меня, я готова. Доставить мое тело по адресу постель этого вот лорда.

Он рассмеялся, вводя меня в окончательный ступор. И как-то плевать стало на принцессу, на дело, на управление, на ситуацию в целом…

А он, нежно сжимая мою похолодевшую ладошку, аккуратно так потянул следом за собой. Куда он ведет меня? Да неважно!

— Хорошая погода, верно?

— Ага, — с трудом выдавить даже это получалось. Да у меня мозг отказывался работать рядом с этим мужчиной!

— А как дела в столице?

И все таким непринуждённым тоном, будто не знает, как на меня действует! Змей!

— Вы не выспались? Вы какая-то заторможенная… — Обеспокоенно сказал лорд, пока я рассматривала его профиль. Господи, он прекрасен. Его статую мне в спальню! А лучше и его самого. Да.

— Что? Нет, выспалась. Просто думаю.

— О чём же? — Он остановился, загораживая своим огромным и прекрасным телом обзор. Куда он меня приволок.

— О деле, конечно же. — Хмыкнула высокомерно. Надеюсь, он оценил. Он пожал плечами, улыбнулся и пропустил меня в перед. Он дошёл со мной до того самого дома. Какой предупредительный кавалер у меня назревает. Некстати вспомнился мой коронованный. Ну и к черту его! Ни единого вестника от него не дождалась!

— У вас есть жених, Крислин? — Слишком неожиданный вопрос заставил меня затормозить так резко, будто на стену напоролась.

Ме-е-едленно поворачиваю голову, смотрю обескураженно на этого прекрасного и умного мужика. Сразил наповал, демоны его раздери! Он серьёзно так спросил еще. И стоит весь такой, будто от моего ответа его жизнь зависит… Обнадёжить или правду матку рубануть?

— Есть, не думаю, что он помнит обо мне… — Ответила, закусив нижнюю губу. Волнуюсь, как девочка на первом свидании.

Он кивнул. И? И что? И как мне это понимать?! Ладно, к демонам его. Надо к Её Высочеству идти.

Подвал встретил тишиной и прохладой. Темнотой, скрывающей все грязный тайны этого города. Вернее, самую главную и страшную из них…

— О, кто же это ко мне пожаловал? — Раздалось ленивое из камеры.

— Ваша покорная слуга, моя принцесса. — Решила ответить в тон Её Высочеству, может, оценит.

— Прелестно, прелестно… Юная леди, я не хочу разговаривать сейчас о деле. — Демоны! — Мне интересны новости из верхнего мира!

Принцесса сегодня выглядела… странно. Чёрное облегающее до талии платье расходилось мягкими волнами и едва прикрывало колени. Если не ошибаюсь, это… мать вашу! Это же Васарский Бархат! Черный! Ох, дико дорогой, невероятно красивый и… безусловно, он просто идеален. Но мануфактура Васара, где делали его, закрылась лет шестьдесят назад…

Да у меня не подсудимая, а целая реликвия!

Волосы принцесса собрала в высокий хвост, в ушах сверкали маленькие серёжки с чёрным агатом — камнем королей. На шее была подвеска с тем же камнем. Выглядела принцесса, мягко говоря, странно. Как девочка! Она забыла, сколько ей лет?

— Какие же новости Вам интересны? — Я жестом приказала принести мне стул. Тут же один из стражей, невозможно гремя доспехами, метнулся на выход из подземелья.

— О, пожалуй… Мы начнём с правящих. Кто у власти? Кто наследник?

— Хорошо… Король — Завир второй… — Принцесса недоумённо на меня воззрилась.

— Кто, простите? — Её голос охрип. А руки сжались в кулачки.

— Завир…

— Неужто… Родила, значит, ещё тогда. И назвали в честь деда? Мило, — словно ни к кому не обращаясь, говорила она. Так как встречала она меня стоя, то сейчас совсем не по-королевски плюхнулась в кресло. Хотя нет, даже этот жест у нее получился сверхэлегантным. — Наследник?

— Два претендента: Родерик третий, первый сын Завира, и Осмаль, брат Завира. В жены им предлагается принцесса Ариана Вторая. — Безразлично ответила я, наблюдая за реакцией принцессы. Получается, она — Ариана Первая.

Господи!

Это же сама Ариана Тёмная!

И вот не страдала раньше неумением думать, но тут… Видимо, Моргород плохо на меня влияет.

4

Крис

Видимо, что-то отразилось нам моём лице, раз Тёмная улыбнулась. Хищно. Жутко. Неприятно. У меня кровь начала застывать в жилах.

— Что такое, моя леди? — Вежливый вопрос. Нельзя не ответить.

— Да так, ничего страшного, думаю…

— Думаешь? Это-то и страшно, моя леди! — С нажимом произнес неожиданный участник нашего диалога.

Принцесса никак не выразила удивления — знала? Надо бы начать записывать особенности тёмных, буду книгу писать, если выживу!

— Твоя? Сколько уверенности, дорогой… родственничек! — Выплюнула Ариана. Лорд Бонхом лишь закатил глаза. Сколько он тут стоял?

Стоп.

Родственничек?!

Клянусь, выживу — напишу две книги! Одна назову «Фантастические мудаки и как их обнаружить», а вторую «Все о тёмных: от поганого характера до мании к сердцеедству»!

— Не дышите так злобно, леди к’Арди, — посоветовал мэр, вставая напротив меня. — К тому же. Я попросил Вас разобраться с делом моей дорогой бабушки, — последнее он выделил столь издевательски, что у меня аж дыхание перехватило: а вдруг принцесса сейчас вырвется и прибьёт его! А у меня на него матримониальные планы, между прочим! — А не лезть прямо в пекло!

И злой, испепеляющий взгляд, направленный на меня! Чёрный, мать его, взгляд! Нормальный же был мужик, вот надо было продемонстрировать эту свою тёмную сторону… Я фыркнула.

— А кто просил Вас, лорд Бонхом, вмешиваться в следственный процесс? — Вопрос, заданный самым обвиняющим тоном, на который способна. И бровь изогнула. Да! Вот я так тоже умею! — И вообще. Я тут не в пекло, как Вы выразились лезу, а занимаюсь Вашим же поручением! Или Вас что-то не устраивает?

— Очень тонко, — рассмеялась принцесса. — Сколько ты пробыла во Дворце, девочка?

Не смутилась даже. И бровью не повела!

Сколько я там прожила? Да годиков так с десяти общаюсь с обоими принцами и лет пять сплю со старшим. Но об этом вам я, конечно, не скажу. Сами гадайте.

— Это не Ваше дело, дорогая родственница. — Ответил мэр за меня.

Да что он себе позволяет?! Даже принц допускал подобного.

— Моё, дорогой внук. — Усмехнулась принцесса. — Юная леди, боюсь Вы и не подозревали о планах моего внука на себя, ведь так?

— Вы правы, Ваше Высочество. — Кивнула. Не ожидала от себя такого спокойствия. — Я ничего подобного и в мыслях не допускала…

— Это печально для моего внука, я полагаю. Ведь он подумал, а я такие вещи чувствую, поверьте, что Вы в него влюблены.

Чувствует? Еще один фактик в мою библиотеку.

— Ох… Мне даже стало неловко! — Смущенно улыбнувшись, ответила принцессе. На мэра, закатившего глаза, старалась не смотреть. И в этот момент он не выдержал.

— Да ладно? Одна тут сидит и светскую леди строит, хотя всегда прямо в лицо швырялась своими предположениями! А вторая не лучше! Как никто другой знаешь мужскую психологию! А «и в мыслях не допускала подобного»… Серьёзно? Я знаю, насколько ты падка на красивые лица, не тебе меня обманывать!

Сказал, как грязью полил. Принцесса усмехнулась.

— Сразу видно, кто при Дворе и дня не продержался. Вы согласны, Крислин?

— Естественно, Ваше Высочество. — Я скопировала усмешку Арианы. — Такой наивный, я просто в ужасе.

— Займётесь воспитанием? — Мэр всплеснул руками.

— Как вам будет угодно. — Я склонилась в реверансе.

— Уже уходите? — С обидой в голосе спросила женщина.

— К сожалению… — Ответила, действительно жалея, что нас прервали.

Надо поговорить с мэром.

— Да как мне это понимать?! — У него дернулся глаз. Он стоял и дышал. Шумно. Долго. Зло. Казалось, сейчас пар повалит из носа и ушей.

А потом он резко притянул меня к себе и впился требовательным поцелуем в губы. И я не я, если бы не растеклась лужей у его ног. Вот такая вот у меня натура: секунду назад хотела прибить, а сейчас стою и таю, как малолетка. Тьху!

А как приятно-то!.. Такой сильный, могучий мэр и к моим ногам пал! Стоит тут и целует, не боясь огласки! Сам же хотел сделать из меня святошу, а тут порочит на глазах у всех. И это безумие… Оно так притягательно. Он явно умеет целоваться…

Да что там целоваться?! Я же отчетливо слышала стоны в его кабинете! К слову, этот момент надо прояснить, но позже. А пока мои руки несмело обнимают этого совершенного мужчину за плечи, отчего у него, похоже, в конец сносит крышу. Он буквально вжимает моё хрупкое тельце в свое.

И останавливается.

Сволочь!

4.1

Крис

Отстранился, держа меня за плечи. Отодвинулся на расстояние вытянутых рук.

Знаешь ли, мне хватит и этого, чтоб в лицо тебе плюнуть!

Он критично осмотрел мое пылающее лицо, оценил степень моего гнева (или подумал, что это смущение?) и довольно улыбнулся. Отпустил меня. Отошёл на шаг. Еще раз осмотрел меня, но теперь уже с ног до головы.

— Я думал, ты к любовнику тут ходишь. А потом вспомнил, что из мужчин тут только господин Арс. — Изобразила непонимание, мне тут же пояснили, что это дворецкий. — А ему немного за шестьдесят. Тогда к кому Вы, моя леди, могли шастать в таком виде?

Я нахохлилась подобно воробью. Да пошёл он! Не женщина я, что ли?

— Вспомнил, что в этом доме обитает одна примечательная дама. А уж о её пристрастиях я знаю очень хорошо. У нее в постели не только мужчины побывали, понимаете? — Меня начал несколько раздражать этот светский тон. — И потому я решил, что она околдовала мою последнюю надежду. Хотите узнать, почему никто не разгадал тайну Кровавой Принцессы? Да потому что думать все начинали одним местом! И далеко не головой!

О как. Наш славный мэр умеет раздражаться. Его гнев рос с каждым словом.

— И тогда я попросил Арди прислать мне женщину. Он смеялся, шутил на тему проституток и шлюх. Он и слышать не хотел про следователей-женщин! — Он едва ли не кричал. — Говорил, что это смешно. Что такие обычно не на что не годятся. Разве что как подстилки нашему главному делу. — Злая усмешка. Он запустил пальцы в волосы и тут же выпустил их, чтоб вцепиться в мою руку. — А потом приезжаете вы. Вся такая саркастичная, уверенная. Высокомерная. Бедного Эльрима довела до истерики. Сразу видно, чье детище.

А вот тут мне стало даже обидно. Очень.

— Что ж Вы меня не выставили из Вашего города сразу, а, Светлость? — И правда. Он не лорд, он герцог. А еще я только сейчас поняла, кто передо мной.

Еще один тёмный. Мама дорогая!

— Да, я герцог. Это хотя бы ни разу не тайна. А кто твоя мать? — Он достал меня.

Отвернувшись, я пошла к себе. В кабинете запрусь и пусть долбится сколько хочет. Я даже не заметила, как мы пришли к Управлению.

— Куда?! — Взревел он. Стремительно свирепея, он схватил меня за руку и, сжимая запястье, смотрел мне прямо в глаза. Его — обычные карие — стали чернеть, как будто кто-то разлил черную краску…

Звонкая пощечина, видимо, отрезвила мужчину. Я даже не почувствовала боли, хотя ударила довольно сильно. Он тряхнул головой, будто пытаясь убрать это неприятное жжение. Но глаза прежними не стали и хватка не ослабла. Тогда я решила… Да что он мне сделает, если я ему совсем аккуратно нос подправлю?

И только ударив, так сильно, как только могла, поняла, что может сделать. Он явно был в шоке, что какая-то девчонка зарядила ему в морду, да так, что он пошатнулся, а из носа тут же хлестанула кровь — сломала, чёрт! Он не просто временно дезориентировался, он с трудом удержался на ногах, и даже сделал паршу шагов назад, чтобы сохранить равновесие. А я, не теряя времени, рванула в сторону поместья. Еще и петлять начала. Скрываться планировала у Её Высочества, справедливо полагая, что она сможет защитить одну маленькую меня.

И у меня даже получилось добежать до подвала, сбежать по скользким ступенькам вниз, врезать в решётку принцессы, умоляюще глядя на неё.

— Что, из себя вышел? — Меланхолично спросила она, сделав жест одному из стражников. — Лисса, откройте. Дама будет у меня от моего же… а почему он меня бабушкой назвал, поганец?

Девушка… Вот это новости! В охране принцессы одни девушки? Надо бы спросить. Дверь открыли в тот момент, когда ручка подвала рванулась, но не поддалась. Да, там очень хитрый механизм. Вернее, он старый и вредный. Я успела влететь в… хоромы принцессы и даже выдохнуть. Дверь захлопнули.

— Да уж… Чего это он так?

— А еще я ему в нос дала! — Начало немного потряхивать. Осознание произошедшего накатило волной.

Во-первых, этот мужик поцеловал меня на глаза у всех. Причем так, будто сдерживался очень долгое время. Интересно, а в постели он такой же страстный и ненасытный?

Во-вторых, он явно знает моего отца и знает хорошо.

В-третьих, ему чутка за пятьдесят. Иначе как объяснить, что он знает всех следователей, расследовавших дело Кровавой Принцессы?

А вот про четвертое думать не хотелось, ибо страшно. Да, я дала по морде герцогу. Да, он начал что-то подозревать насчёт моей матери. Да, он чертовски умен и горяч.

И вот последнее всколыхнуло воспоминание о невероятном поцелуе. Захотелось снова ощутить этот вкус властности на губах, этот ураган чувств, эти руки, сжимающие моё тело… Хочу!

— Да ладно?! — Отмерла принцесса. А потом рассмеялась и я вместе с ней, выплескивая напряжение. Стряхивая его, как собаки воду. Это медленно, но верно перерастало в истерику.

— Ну, значит, мне пора готовится к свадебке. — Все ещё посмеиваясь, заявила Ариана.

— Почему это? Кстати, а кем он вам приходится? — Спросила я, осматривая камеру. Тут все было роскошным. Ах, да. Камера была двухкомнатной. То есть эта часть — что-то вроде гостиной, а там, за неприметной дверкой, спальня? Я быстренько присмотрела себе диван. Все, решено, спать тут буду. Присела на него, оценивая комфортность…

— Гарольд приходится мне родным сыном. Первым и единственным. — Спокойствие, с коим она говорила, заразило меня.

Чёртовы эмпаты.

— Вот как… Знаете, мне бы хотелось побольше узнать про дело. Всё-таки мне его поручили… Не хочу прослыть безответственной. — Я вольготно расположилась на диванчике. Принцесса величественно присела напротив в кресло. И рассказала историю, от которой… Хотелось и плакать, и спрятаться в кокон от страха.

5

Ариана

114 лет назад.

Ранним утром слуга разбудила меня, чтобы я начала готовиться к очередному ненужному мне ужину. На него обычно приглашают до десятка незнакомых мне людей, дабы оказать им великую честь — ужин с самим королем. Честно, я такую честь в Аду видала.

Но пришлось вставать, натягивать улыбку на уставшее лицо. Хотелось спать, до жути прям. Но кто мне позволит?

На завтрак спускалась в привычных штанах и блузке. Опять в черном, так как только этот цвет и красный мне были к лицу. Бледному, к слову, которое мои почти чёрные глаза и чёрные же волосы слишком оттеняли. Выглядело жутко, будто я из какой-то Адской дыры выползла, чтобы разрушить этот мир. Ну, основы поведения во Дворце я уже разносила в пух и прах своими выходками. А я не виновата, что они ненавидят меня! Как и моя семья. Спрашивается: почему они не прячут такого урода, как я? Родные поголовно белобрысые и голубоглазые. У сестрицы вон, волосы вообще золотистые. У брата пепельно-белые. Белоснежные, я бы сказала. А глаза у обоих небесного цвета. И носят они нежные оттенки голубого, розового, зелёного. Или золотой. А мне никак. На сестрице красный выглядит пошло, а на брате… Невольно выдает его натуру, которая любит кровавые развлечения, пытки, драки, войны… Нельзя ему на трон. Никак нельзя.

А сестрица у меня чуть ли не святая. Вся такая в белом ходит…

Вот такую королеву я бы предпочла видеть на троне. Женевьева добрая, терпимая и очень способная в эмпатии. Каким-то восьмым чувством я ощущаю, как она волей или неволей воздействует на людей.

Родители привычно скривились при виде меня.

— Могла хотя бы попытаться не выглядеть вороной. — Процедила мать.

Сестра же просто вздохнула. А брат… Я ощущаю его эмоции, чувства, и они далеки от братских. Я поморщилась. Хотелось помыться, настолько неприятен мне его взгляд.

— Мари, успокойся. — Посоветовал отец. Герольд был, как и всегда, безупречен. Не то, что мать. По-моему, гадкий характер я унаследовала от нее.

Я села на своё место, но даже не думала притрагиваться к еде. Мне она была… неприятна. Я не могла долго её держать в себе и, приходя к себе в комнату, неизменно опустошала желудок от нее. Поэтому на завтраках я ограничивалась лишь бокалом воды или вина. Это единственное, что может переваривать мой желудок.

О том, что мне может просто не подходить именно готовая пища, думать не хотелось.

Отец с матерью разговаривали о политике. Утром. За завтраком. Боги, какой ужас! Извращенцы! Сестрёнка периодически вставляла что-то в тему, братец молчал. Смотрел на меня. А я на полотно, что находилось позади него. Что-то в нем мне не нравилось. Что-то, что мешало, раздражало, цепляло взгляд и резало. Это невыносимо. Оно меня бесит.

Братец кашлянул, привлекая моё внимание:

— Дорогая Ариана, чем Вы сегодня днём будете заняты? — Вопрос с подвохом. Я не могу послать его прямым текстом, но и не потерплю рядом.

— Готовлюсь к званому ужину, конечно же. — Ответила, чутка задумавшись. Надо бы действительно подготовиться. Есть у меня платьишко, которое явно не для ужина. Чёрное, лёгкое, с красивыми узорами. Оно по фасону напоминает халат. Правда, оно еще и просвечивает немного, но это такие мелочи! И туфли под него на каблуке можно! Из кожи.

— Вот, значит, как… Что же нас ждёт этим вечером, что сама Ариана будет к нему готовиться? — Мать, видимо, не смогла сдержать этого язвительного высказывания.

— Ничего особенного, матушка, просто узнала, что пребывает лорд Арди со своим сыном, — и натянула смущённо-мечтательную улыбку на лицо. Сестренка выронила ложку.

— Даже думать о нём забудь, ты, проклятая! — Воскликнула королева, вскочив со своего места. — Арсан будет представлен твоей сестре, в надежде, что они полюбят друг друга и заключат брак!

Грязно. И очень мерзко. Полить её грязью сейчас или подождать до вечера и опустить уже при лорде? Что ж, сами напросились.

— Ну, то, что нравлюсь ему я, понятно и без слов и всяких представлений. Его действия, вполне активные, к слову, были очень показательны. — Я встала, отвесив клоунский поклон. — Приятного аппетита, мои дорогие.

И ушла, подражая расхристанной походке самых независимых лордов. То есть тех, кому плевать на устои общества, этикет и правила.

Я думала, что брат посмеет пойти за мной, но до самой комнаты я дошла спокойно. И до вечера меня никто не беспокоил.

За два часа до ужина пришла служанка, предложила помощь в укладке волос. Мика сноровисто уложила волнами мою шевелюру, помогла завязать пояс на платье и выбрать украшения. Остановились на белом золоте с чёрными агатами. Девушка попыталась отговорить меня от такого экстравагантного наряда, но взгляда хватило, чтобы она запихала своё мнение по этому поводу куда подальше.

Спускалась вниз, в трапезную, как королева. Собственно, я и выглядела соответствующе. Все смотрели на меня с немым восхищением, обожанием и капелькой ненависти. Да, меня ненавидят. Но за что? Чем я могла навредить или помешать этим людям? Тем, что отличаюсь от них? Тем, что красивее их дочерей?

Это было бы слишком.

Поэтому, задрав голову повыше, я шла навстречу самым моим яростным ненавистникам. Выделяться, так по полной. Помирать, так с криками и воплями убийц.

Матери явно не пришлось по вкусу моё одеяние, как и отцу. Сестра оценила мои смелость и бесстрашие. Братцу просто понравился мой вид. Встав возле сестры — наследницы трона, как и полагается особе монаршей крови, приняла самым высокомерный вид, на который оказалась способна. Не величественный, а безразличный, пафосный и вообще смотрела на всех, как на букашек. Они ими и являлись, неожиданно подумалось мне, все эти придворные. Кто они? По сравнению со мной, моими возможностями, они и впрямь всего лишь букашки, которых можно раздавить, всего лишь надавив посильнее.

Меня давно посещают подобные мысли. Ведь что-то во мне бесит народ. Волнует. Заставляет переживать и… бояться? Чем иначе объяснить беспрекословное подчинение военных? Слуг? Они явно чуют исходящую от меня угрозу. С мужчинами, в основном, все ясно: есть у них показатель один. А вот женщины? Я считала, что мое влияние распространяется на «сильный» пол. Они хотят меня, независимо от статуса и положения. Опальные лорды, признанные аристократы, великие генералы, даже непоколебимые и завидные женихи падали к моим ногам, стоило лишь… намекнуть.

Что же до женщин, то они всегда мною восхищаются. Да! Смотрят с обожанием, но говорят при этом мерзости, гадости и прочее. Но я-то чувствую их эмоции, их зависть, пожирающую изнутри. Она-то и толкала многих леди на попытки убить меня или опорочить.

И даже сейчас, глядя в зал, я чувствую это желание. У кого-то оно плотское, как у моего брата, у кого-то просто жалкое желание убить. Уничтожить. Зависть, похоть, чистое восхищение, пошлые мечты и развратные фантазии… Я словно купаюсь в этой грязи, всегда, почему-то, выходя чистенькой.

К нам подходили, дабы лично засвидетельствовать своё присутствие. Я видела эти порочные мужские взгляды, что будто притягивались ко мне. Некоторые были приятны, даже льстили, а некоторые — липкими и мерзкими. Хотелось содрать их вместе с кожей, или хотя бы фыркнуть в лицо этим… уродам. Я ощущала на себе сотню взглядов, хотя в зале присутствовало не больше тридцати человек. Однако, ждала я одного и единственного, чей порочный взгляд я бы с великой радостью приняла. Чьё приглашение на тет-а-тет, приняла бы с еще большим рвением.

И вот он: вошел в зал весь такой из себя хозяин положения. Отец его не хуже: оба прекрасны, как статуи идеальны. Отец и сын — две копии Тёмного Бога, чье имя не упоминается вслух. Арсан Арди — великолепное творение рода Арди. Прекрасен, как принц из мечты юности. Просто олицетворение идеала.

И похоже, я влюбилась.

А ещё он очень хорошо знал женскую натуру. Особенно мою.

— Ваше Величество, — он вежливо поклонился королю, а потом и моей матери. Не удостоив сестрицу с братом и взглядом, он поцеловал мои протянутые пальцы, задержав взгляд зеленых колдовских глаз на моих. — Ваше Высочество.

Его отец и моя семья еще долго обменивались приветствиями, но сам Арсан в них не участвовал. Мне хватило одного его взгляда, чтобы вспыхнуть.

— Приглашаю всех за стол! — Провозгласил отец и все метнулись к еде, будто их год на голодном пайке держали, не смотря на тяжелые платья, неудобные фасоны… Боги, какой ужас!

Арсан протянул мне руку.

Упс, сестрёнка, ты в пролете, этот мужчина окончательно покорил моё сердце.

Я с самым величавым видом приняла её, вцепилась в его грубую ладонь. Уж я-то знаю, какими нежными и чуткими могут быть эти пальцы. Что и как он умеет ими делать. Моя бледная алебастровая кожа смотрелась на фоне его тёмной загорелой просто превосходно. Восхитительно. Великолепно.

В одном из зеркал я увидела наше отражение. И невольно выдохнула. Идеально. Он — высокий, статный, мужественный и невероятно красивый в этом чёрном камзоле. И я — хрупкая, стройная и такая же статная на его фоне. Моё лёгкое платье словно подчёркивало нашу композицию. Мы идеально подходим друг другу.

Он галантно отодвинул и подвинул мне стул, обслуживал меня: наливал вино, наложил салата в тарелку, не слушая моего возражения. Я даже запихала в себя пару ложечек, чтобы не обидеть его. Дурнота тут же подступила к горлу, но я сдержала позывы. Все, это конец.

Но самое интересное началось под самое окончание ужина. Арсан встал, прочистил горло и обратился к королю с просьбой разрешить высказаться. Король величественно позволил.

— Уважаемые лорды и леди, хочу сделать небольшое объявление. Хотя, это скорее просьба горящего сердца.

Все затаили дыхание. Демоны! Похоже, сбудется маменькина мечта: моя сестрица выйдет замуж и обретёт идеального мужа.

А я так не могу. Невежливо обрывать человека на полуслове. Но если он сейчас сделает предложение Женевьеве, я… Я не выдержу этого.

— В моём сердце уже давно поселилась принцесса. К сожалению, принцесса она не только для меня, но и для Вас. Ваше Величество, — он обратился к королю напрямую. Матушка расцвела. Боги, нет! — Я презренно молю Вас разрешения связать свою жизнь с Вашей дочерью. Я прошу у Вас…

— Хватит!

Выкрикнув это, я зло посмотрела на своих просто сияющих родных. На одухотворённые лица приглашённых. А в особенности меня выбесил счастливый вид братца. И сестры. Казалось, принцесса сейчас расплачется от счастья.

Не глядя на ошарашенного моим поступком Арсана, я выскочила из-за стола и рванула вперёд, ни на кого не обращая внимания. Я неслась в свой уголок, расположенный в самом дальнем углу подвала. Слышала чьи-то шаги, пытающиеся меня нагнать. Слышала вздохи гостей, которые отмерли наконец. Слышала гомон, вызванный моей очередной выходкой!

Я не выдержала, если бы он сказал: «Я прошу у Вас руки Женевьевы». Никогда! Ни за что!

Но и не смогла бы разрушить брак сестры, развалить её счастье… Вот такая вот палка о двух концах.

В подземельях меня встретил огромный призрачный кот. Я назвала его Тенью. Когда мне плохо, когда я была на пределе, он неизменно возникал на моём пути и помогал мне, направлял одним своим присутствием. Кажется, это душа какого-то моего предка так заботиться о принцессе Ариане.

— Интересно. Если я каким-нибудь образом все-таки оставлю свой след в истории, как меня будут называть? — Спросила, глядя на это невероятное создание. — Хочу, чтобы это было как-то небанально, типо Арианы Первой. Это будет нечто… интересное. Новое. Необычное. Ариана Тёмная! Вот! Они же все отличаются от меня, а я вот такая вот тёмненькая. Классно же, Тень?

Кот всегда молчал, но его присутствие, существование каким-то волшебным образом отвлекало от проблем, помогало взять себя в руки. И я не чувствовала себя сумасшедшей, разговаривая с ним. Нет.

Послышалась какая-то возня в подземельях. Ясно, меня ищут.

— Ариана! — Кричал Арсан.

Хочет извиниться? Сказать, что я не так все поняла? Пусть лесом идет со своими извинениями.

— Ради всех богов, прошу тебя, выйди! — Кричал он. В голосе его слышалась боль, неподдельная. Кажется, мой побег серьёзно его задел.

Тень кивнула в сторону, откуда доносился голос.

«Ты мне предлагаешь идти к нему?!» — Немой вопрос, отразившийся на моём лице. И молчаливое согласие от кота.

Я встала, отряхивая платье, и направилась к своему… возлюбленному.

— Что такое? Что случилось? — Презрительно выдавила я. Моим ядом можно убивать. — Что? Папочка счастлив, ведь сегодня ты заключил помолвку с наследной принцессой.

Арсан смотрел на меня как на незнакомку. Будто и не я вовсе говорю все эи обидные для него слова.

— Я не…

— Что не? Не ты собирался растоптать меня, сделав предложение моей сестре? Не ты собирался осчастливить оба рода?! Желаю Вам счастья! — Выкрикнула, с трудом сдерживая слезы. Не мог он так со мной поступить, я думала. Мог! Все он мог! Люди — зло!

— Я не её руки просил, дура! — Выплюнул он и развернулся, оставляя меня наедине с болью и отчаянием. Если честно, я даже не слышала, что он сказал. В голове появился какой-то неясный шум, что-то жужжало, раздражает. Сердце огнём горело, а грудь сдавливало нечто. Будто я лежу, а на меня весь мир внезапно обвалился.

Я почувствовала, как кто-то поднимает меня на руки. Как кто-то гладит по волосам, умоляя прийти в себя. Чьи-то поцелуи на лице, что жалили не хуже пчёл. Я слышала крики о помощи. И снова кто-то молил прийти в себя. Я ощутила пощёчину. Тяжелую, болючую… Но все это было где-то за гранью.

Я слышала мяуканье кота. Жалобное. Такое, которое издают котята, попавшие в беду. Кот кого-то звал. А откликнулась я. Потянулась к бедному животному, хотела погладить его, успокоить, приласкать… Хоть кому-то подарить всю свою любовь, так легко отвергнутую.

— Не стоит оно того, девочка… Не тянись ко мне… — Внезапно я стала понимать, что мяуканье — это слова какого-то уставшего старца. Его голос был хриплым, он надсадно кашлял…

— Я… могу помочь! Чем только? Скажите! — Кинулась к нему, несмотря на удерживающие объятия.

Кто-то сдавленно вздохнул.

— Ничем, дочка, ничем… Ты это… Будь счастлива, постарайся обратить своё проклятие, коим наградила тебя Роиль в дар. Ты сильная, у тебя получится. — Голос старика удалялся, становился все менее различимым… Я кричала, пыталась достучаться до него..

А потом слух резануло страдальческое:

— Мертва.

Сказали, как отрезали. Я ощущала гладкость простыней под собой. Чьи-то тёплые, трясущиеся руки на своем теле.

И слезы, обжигающие кожу.

— Нет! Не правда! — Рычал некто, сжимая моё тело.

— У неё пульса нет, идиот! Она умерла! Сердце у нее всегда слабым было! — Кричал кто-то. Все эти голоса прорывались сквозь непонятную пелену, плотно окутавшую сознание. И когда онемение, наконец, отступило, я смогла различить страдание и муку в голосе Арсана. Именно он меня и сжимал, не давая забрать моё тело. И боль в голосе нашего лекаря.

— Арсан, отпусти ты её… Она не вернётся. Ушедшие за Грань никогда не приходят обратно.

— А вот… Кхм-кхм… Я бы… Демоны. Я бы поспорила… — Выдавила, задыхаясь от кашля.

Воцарилась гробовая тишина.

Братец схватил мою руку, судорожно нащупывая пульс.

А потом я смогла открыть глаза. И увидела десяток лиц вокруг себя. Все были взволнованными и какими-то реально горюющими.

А потом на их лица отразился шок. Немалый такой. Яркий. Проявляющийся округлившимися до состояния монетки глазами, распахнутым в немом удивлении ртом, потерей дара речи, полным остолбенением и лёгкой бледностью. Я вижу, как в их головах медленно начинают крутиться шестерёнки, запуская мыслительный процесс.

Первым опомнился Арсан. Он провел по моему лицу пальцами, едва касаясь, шепча что-то непонятное. Поцеловал в обе щёки и… спросил:

— Ты согласна? — И снова замер.

На что согласна? Так-то на многое, но предпочитаю знать, на что иду!

— Ты выйдешь за меня?

6

Ариана

Выносите меня.

Я на все пошла бы ради этих слов от этого человека. Я бы закричала на весь мир о своем согласии. Я бы так долго благодарила его за подаренную возможность быть счастливой… Жизнь бы отдала на это.

Но меня смущал стойкий, несвойственный моим хоромам, запах крови. Он даже ощущался липким, мерзким, въедливым.

А потом я поняла, что он и есть липкий — мои руки, немного не доходя до локтевого сгиба, были в этой красной жидкости жизни.

Отчего-то была чёткая уверенность в том, что это не мое содержимое.

Присмотревшись, я даже обнаружила мелкие белые осколочки непонятного происхождения.

— Чья? — Голос все ещё хрипел.

Будто я орала, как ненормальная.

Повисла секундная, напряженная тишина, будто каждый знал ответ, но не знал, как его преподнести, чтобы не навредить.

Первым опомнился, или придумал достоверную ложь, Арсан.

— Это твоя… Эрик, он был ближе всего к тебе в момент твоего припадка, не успел тебя поймать и ты расшибла голову. — Он вымученно, но с теплотой, улыбнулся, погладив меня по лицу. — Он принёс тебя без сознания, мы уж подумали дурное — что ты ушла за Грань, что больше мы тебя… не увидим…

Я чувствовала это столь явно, как видела его лицо, — Арсан лжёт. Ложь во благо? Не верю в эти сказки. Надо разобраться, хотя соображаю я медленно.

Что говорил доктор? Что у меня нет пульса? Его рука, в которой он держал мою, тоже окровавлена. Доктор все ещё пытается нащупать ту истерично бьющуюся жилку? Даже я сама не ощущала биение собственного сердца.

Зато желудок был неожиданно полон и… Я чувствовала сытость. Голод ушел.

— Выметайтесь. Все!

Приказ, как пощёчина каждому из присутствующих. Визитёры покинули меня, оставив наедине со своими мыслями.

Я попыталась собрать разрозненные кусочки в единую картину, но детали упорно уплывали от меня. Мозаика, которая никак не хотела складываться. Но что я имею уже сейчас? Я умерла. Но ожила. И как-то странно: пульс так и не появился.

Во-вторых, меня беспокоили слова старца. «Обрати это проклятие, коим наделила тебя Роиль, в дар». Причем тут Неназываемая богиня? Неужели моя смерть и это видение как-то связаны?

В-третьих, я каким-то восьмым чувством начала понимать, что мне лгут.

В-четвертых, среди всех этих лиц не было брата. По словам Арсана, Эрик самым первым оказался рядом, но не успел меня поймать. Если исходить из этого, тогда получается… Что… О боже… Не может такого быть! Я не убийца!

Откуда взялись силы на то, чтобы вскочить и пронестись ветром до комнаты брата. Распахнуть дверь и удержаться на ногах, увидев душераздирающую картину.

Фаворитка Эрика рыдает на его бездыханным телом. Лицо искривлено гримасой ужаса и неверия. Он явно не ожидал того, что произойдет… произошло. В поверил уже пост-фактум, то есть тогда, когда его сердце оказалось в моей ладони. В груди у него зияла дыра с рваными краями. В ней виднелись пробитые, сломанные кости. Кусочки ребер были и на груди брата. И на моей руке. Я провела языком по губам совершенно неосознанным жестом — металлический привкус крови и чего-то еще остался на губах.

Неожиданно я поняла, что мой желудок полон. Я ощущаю сытость.

Поверить не могу… Я. Убила. Собственного. Брата.

В какой момент это случилось? Кто меня гладил и целовал там, в подземельях?

Это имел в виду старик, когда говорил о проклятии?

Почему потолок внезапно изменился? Господи, остановите это кружение. Меня мутит даже больше, чем от еды! Голова трещит по швам… А в глазах мелькают какие-то чёрные точки.

А потолок другой, мой.

Вскочив, я поняла, что лежу на своей кровати, с уже чистыми руками и лицом. Но я кожей ощущаю эту кровь на себе. Кровь родного брата!

На следующий день королевская семья объявила о смерти принца Эрика. Он заблудился в подземельях, когда побежал за своей сестрой, не сумевшей смириться с тем, что её любимый женится на наследнице трона. Принцесса Ариана жива, Женевьева счастлива и готовиться к свадьбе, Эрик похоронен со всеми почестями. Его тело нашли в ужасном состоянии, поэтому, дабы не пугать народ, гроб был закрытым.

Я не выходила из комнаты примерно неделю. Все те дни, которые шла подготовка к не моей свадьбе с моим любимым. И далеко не это стало причиной моего заточения. Решила, что так будет лучше. Плакала ночами, днем, утром… Постоянно ревела, оплакивая ушедшего по моей вине за Грань брата.

И пусть я сама там побывала…

Видимо, я утянула его за собой…

Тварь. Вот почему меня все ненавидят! Они чувствовали, что я опасна, что я братоубийца!

Но, буквально за день до церемонии, я пришла в себя. Проснулась с чётким осознанием того, что Эрика не вернуть, что я в этом виновата и надо разобраться с проклятием Роиль.

Роиль — богиня Тёмного Трио. Некогда бывшая богиней Жизни и Плодородия, она полюбила бога Грани и перешла на его сторону, за что была изгнана с небес за ту самую Грань. У нее и Дореса родился сын Мэрос — бог разврата. Если исходить из того, что Роиль, возможно, стала богиней, отнимающей жизнь, то есть самой Смертью, то и её проклятие состоит в этом: убивать.

Значит, это было непростое помутнение. А тот старец… Проводник? Дорес? О Тёмном Трио почти ничего неизвестно, ибо тема эта запрещённая. Интересно, почему именно сердце? Может, это связано с тем, что Жизнь идет от сердца? Но почему мой желудок принял эту… пищу? Неужели, это проклятие со мной с рождения?…

Это многое бы объяснило: мой облик, мои способности к влиянию на людей, даже то, что меня боятся.

Но почему это проявилось только сейчас? Эта сущность дремала, а тут я умерла, она проснулась, вытащила меня обратно, но так как была голодна, решила сожрать моего брата?!

Я обхватила плечи руками, осознала, что сижу на кровати, поджав колени к груди.

А может, я просто схожу с ума? И это шизофрения? Мне ведь вполне могло все привидеться, показаться… И хрипы… О боги… Те хрипы — это на старик был, это брат умирал!

А что, если он знал о моём проклятии? Что, если моё воспалённое сознание образ брата исказило с начала в кота, а потом и в старика?

Мысли метались, словно мухи в банке. Поймать какую-то было тяжеловато.

— Ари? — Тихо произнёс Арсан, подошедший ко мне перед самой церемонией. Сегодня свадьба моей сестры, а я традиционно в чёрном. И он в чёрном. — Ари, прекрати на меня злиться! Ты отвергла меня!

Ох, значит вот оно как? Выгодная партия нужна нашему лорду.

Неожиданно я услышала отчётливый ритм его сердца. Красиво звучит, завораживающе. Повинуясь чей-то воле, я прикладываю руку туда, где оно колотится столь сильно и мощно, что этот звук заставляет желать его…

Неожиданно его губы касаются моих.

Безумие, разделённое на двоих. Треск одежды… кажется, церемонию перенесут.

Как я могла упустить этого мужчину?

7

Ариана

Свадьбу не перенесли, но насытиться друг другом мы успели. Нашего отсутствия на балу перед бракосочетанием никто не заметил, чему были оба несказанно рады. К слову, сестрёнка замужеством оказалась не слишком довольна. Хотя глаза её и светились счастьем, оно скорее было связано с долгожданным кольцом на пальце. Чую, как жена в постели мужа, так и муж в постели жены, появляться нечасто будут. Если вообще будут.

Главное, чтоб наследников не нагуляли.

Поразительным оказался бал после свадьбы. Не такой пышный, зато более размашистый. Больше гостей, больше музыки, танцев, все было более… взрослым? Не могу даже другого слова подобрать.

К слову, это первый бал, который я до конца отсидела, а не в самом начале с бутылкой вина.

Ко мне подходило много красивейших лордов, но не тот, по ком пело сердце. Но его от новоиспечённой жены было не оторвать. Где-то на пятом танце — медленный вальс — мне удалось его выцепить.

— Ариана, так нельзя, — прошептал он, прижимая мое податливое тело к себе.

— Что именно? — мурлыкнула, тая от его прикосновений.

Он долго молчал, а потом сказал то, чего я никак не ожидала:

— Я не намерен изменять жене.

Минутный ступор. Шаг к нему:

— Обиделся на что-то?

Поворот:

— Нет, просто не хочу иметь бастардов.

Конец танца. Музыка замерла, как и я в его объятиях. Я прямо слышала мысли окружающих, что не на той он женился.

В это время рушился немного мой устоявшийся после смерти брата мирок. Небольшой, зацикленный на этом мужчине… Он разрушался, моё сердце каменело. Хотелось прибить его, влепить ему пощёчину. Хотелось…

Голод как-то неожиданно заговорил во мне. Но я лишь чудом или невероятным услием воли сохранила на лице улыбку.

— Ты всё так же улыбаешься, но в твоих глазах нет прежнего блеска… Ты… жалеешь? — спросил он, отпуская меня.

Не жалею.

Ни о чем.

Хотелось взорваться, раствориться в этом мире без остатка. Не оставляя о себе и малейшего воспоминания. Никакой памяти о несчастной принцессе, которая убила собственного брата перед свадьбой любимого человека и сестры. Не хочу, чтобы обо мне говорили.

У меня все на лице написано? Чего он смотрит так жалобно?

Сам растоптал, смешал с грязью, а теперь… жалеет? Меня? Ариану Орвинион?! Хлёсткая пощёчина, прозвучавшая очень звонко в затихшем зале, сопровождалась тихим оханьем Женевьевы.

— Что вы себе позволяете, лорд? — Не признаю его титул. Никогда.

— Ваше Высочество… — Он не поверил сперва, что я ударила его по породистой морде. А потом опомнился: — Это что ты себе позволяешь?

— Как грубо… — протянула, наслаждаясь неповторимой гаммой эмоций на его роже.

В один момент тот, кого я любила, стал мне омерзителен. Не тем, что собрался хранить верность жене, а тем, что отказался от своей любви. Его дело, в общем-то, но прикрывать Женевьеву не буду. Пусть знает, как она любвеобильна.

В один момент моё поющее о любви сердце окаменело, заледенело. Я будто сама лишилась каких-либо чувств. Будто выключили свет, освещающий душу.

А она была у меня?

Ответную пощёчину удалось предотвратить благодаря моей реакции: успела перехватить его ладонь у самого лица.

— Он теперь принц, принцесса. Вы обязаны обращаться к моему мужу соответствующе! — пропищала сестричка.

А не захватить ли мне трон? Отошлю обоих в какой-нибудь монастырь, подальше от себя.

Я повернула голову в сторону звука:

— Правда? Ты поэтому на этот цирк согласилась? — Злая усмешка слегка искривила моё лицо. — Милая моя сестричка, запомни: у него встаёт исключительно на меня, чего бы он там не плел.

Отпустив руку бывшего, отвесила клоунский поклон аудитории и, насвистывая какую-то веселую мелодию, удалилась, не особо заботясь о психическом состоянии окружающих. Скучала я по этим ошарашенным взглядам. Да и по прежней, до встречи с лордом, себе. Времена, когда я могла позволить себе в открытую нахамить или послать лесом любого. Когда могла чуть не просто так осыпать ворохом претензий, отравить ядом слов. Не думала, что так скоро Дворец снова вернётся в это нелёгкое для всех время. Теперь они все вспомнят, кто такая принцесса Ариана.

Может, мне действительно побороться за трон, который мне был не нужен? Хотя зачем мне чужая корона, если есть своя? Зачем мне та власть, когда и своей хватает? Я ведь могу управлять ими, находясь в тени. Так сказать, теневая королева.

Это было бы просто чудесно.

Но не эффективно.

Погружение Дворца в прежние, тяжелые времена прошло довольно быстро. Каждый день я буквально втаптывала в грязь всех, кого встречу. О семейных приёмах пищи промолчу. Ела и чувствовала себя в своей тарелке там исключительноя.

— По вашим недовольным лицам, мои дорогие, вижу, что у него таки не встал. — «Сочувственно» уколола, не сдержавшись. — Но ты не переживай, Женевьева. На стороне всегда можно найти кого-то способнее.

И так каждое утро. Новые уколы, новые издевательства, которыми буквально изводила свою семью.

Так прошёл год. С каждым днём я находила все более изощрённые методы психологического насилия. Женевьева так и не смогла зачать наследника. Матушкино здоровье подорвалось. Отец… Он вообще слёг. Кажется, долго не протянет. Что ж, новоиспечённому принцу легче.

Я все так же звала его лордом. Не могла пересилить себя и признать равным мне. Сестрица чахла на глазах. Одна только я… словно краше становилась. Будто я питалась всем тем негативом, что источали окружающие, едва завидев меня.

За глаза меня называли по-разному. Кто-то просто тварью, кто-то «Змеёй», кто-то «Ведьмой». Как-то мне предложили сгореть. Честно, я и не ожидала, что этот грубиян тут же вспыхнет, как факел. Испугались все, а я заинтересовалась. С тех пор прозвища Ведьма и Тёмная закрепились за мной.

На свою удачу, я сумела отыскать книги по Проклятой Троице. И даже одного лорда, кто был… как я. Он называл себя тёмным. Ему была подвластна материя, он имел небольшие телепатические способности. Он много интересного рассказал о моей новой сущности.

Самую главную беду он назвал Голодом и пояснил, что он точно живой. Иногда Голод разговаривал с магом, уверяя его, что нельзя сопротивляться ему, подсказывая, как лучше убить жертву, помогая её выбрать. Я ужаснулась, но согласилась.

Вторая беда — вечная юность. Я хмыкнула. Мужчина сказал, что ему через три года сотня будет. А вот тут я поперхнулась.

Он упомянул про магию, про живучесть, про поганый характер и про близость к Роиль. Сам, говорит, мало знает о нашей природе, но кое-что выяснить успел.

— А ещё… Если захочешь умереть, тебе стоит всего лишь раскрыться кому-либо… Рассказать обо всех убийствах, о своей сущности, открыть душу… Роиль не прощает подобного своим проклятым детям.

Это были его последние слова. Слова, которые врезались в память, словно родное имя.

Но это было о хорошем. Если говорить о плохом, то нужно упомянуть о трех срывах. Сердце стражника, попавшемся мне на глаза в тот самый день, было подобно живительной влаге. Оно опьяняло, похлеще любого вина и крепкого пойла в дешевых тавернах. Дело быстро замяли.

Следующей жертвой стал какой-то мелкий торговец, принёсший мне отравленные фрукты. Случилось это буквально через пять месяцев. К слову, тут была и третья жертва. Заказчиком моего отравления оказался мой последний любовник. Ему не понравилось, видите ли, что я его отшила и послала в далёкие дали, а именно к границе, охранять и защищать себя любимую оттуда.

Выяснив у бедного торговца, кто заказал эту дрянь (запах яда я ощутила едва открыла дверь), сразу же собралась и удрала на Север. Там же я и познакомилась с господином Ларсеном… Хорошим он был, мне понравился сразу. Он так и не смог выяснить, почему рождаются проклятые дети. Я же подумала о том, что это нежеланные дети, то есть их начали ненавидеть еще до рождения. Тёмная энергия ушла к богине, она увидела сие недоразумение и исполнила желание матери: не хотела она этого ребенка, вот и пусть смотрит на него, плод своей ненависти, и что её нежелание с ним сотворило.

На Севере я прожила чуть менее месяца. По возращению решила вести дневник.

Отец умер раньше матери на три месяца. Она видела, как презрительно я провожала родителя. Как веселюсь на его поминках. Видимо, сердце подвело.

Принять свою сущность я не смогла, усмирить Голод тоже. Но придумала одну интересную вещь: если убивать не спонтанно, а приговорённых на пожизненное. Голоду это не нравилось, он постоянно изводил меня идеей сожрать сердце Арсана, но я держалась. Хотелось увидеть его старость.

Почти сразу после смерти королевы, эта парочка поставила меня во главе страны. Ненадолго. Женевьева оказалась в положении. Нагуляла, наверно.

А вот Арсан мне не изменял.

Сразу после родов (буквально через полгода) меня сместили. Однако я успела подчистить палату лордов, изменить состав Совета и некоторых министерств. Положение в королевстве начало улучшаться, хотя до этого никто особо ни на что не жаловался. Как только Арсан возглавил государство вместе с моей сестрёнкой, я покинула Дворец и ушла в армию. Ни каким-нибудь генералом сразу, а начала с малого: меня назначили командиром небольшого разведотряда. Пятеро здоровенных мужиков поначалу никак не хотели подчиняться «мелкой, зарвавшейся девчонке, которая и оружия-то в руках не держала». На последнее я хмыкнула и заявила, что в страхе держала весь королевский Двор. В первый день они издевательски преподнесли мне короткий кинжал. С тонким лезвием. Женский, если говорить откровенно. Я подарочку обрадовалась. В юности меня учили владеть шпагой и мечом, а так же основам рукопашного боя, так что вот это вот «жало», как я его окрестила, было непривычно. Тренировалась на столбах ночью. Сослуживцы посмеивались и предлагали помощь. Не выдержав, я вызвала одного из них на бой.

— Не зашиби девочку, Карл! — Посмеивались все. Карл фигурой сход с Арсаном, только несколько более могучий. Такой весь шкаф. Он выбрал меч. Я осталась со своей игрушкой или зубочисткой.

От первого выпада с легкостью ушла, второй отразила и от третьего тоже уклонилась. Улюлюканья больше не было слышно. Да, у меня не меч, которым я могла бы легко снести голову здоровяку, у меня маленькая зубочистка — это значит, что мне надо подобраться поближе. Пригнулась и ударила по коленям, Карл рухнул, обронил меч.

— Маленькая да удаленькая, — ехидно прокомментировала падение.

Подскочив на ноги, запрыгнула ему на спину и приставила нож к горлу.

— В рукопашном бою тебе это не особо поможет, но ты выносливая, — задумчиво произнёс один из моих подчинённых. — При прямом столкновении, постарайся сбить противника с ног.

— Вы думаете, я не знаю? — Надменно изогнула бровь и решила уже было представиться, как туша подо мной встрепенулась и попыталась скинуть меня с себя. Не тут-то было, я вцепилась крепко. Но помотался из стороны в сторону и оставил это дело, признавая мою победу.

После этого поединка на меня стали иначе смотреть. Мои приказы неожиданно исполнялись. Не пришлось идти на крайности и использовать силу. Среди высшего офицерского состава обнаружился маг, слабый, но опытный. Я попыталась к нему подобраться, но он активно меня посылал. Верил, дурачина, что я запала на него.

Мои дорогие родственнички случайно начали войну.

Их реформы: экономические (поднятие налогов, введение пошлин на ввоз заграничной продукции) и образовательные (для аристократов и богачей школы получше, для простых людей — похуже, упразднение церковно-приходских школ) вызвали восстание в той области, где я проходила службу. Пришлось его подавлять — за это меня подняли в звании.

Интересен тот факт, что никто не догадался соотнести меня — лейтенанта Роиль и принцессу Орвинион. Никто. Но меня это не смущало, лишь облегчило немного службу. Однажды, я призналась своим сослуживцам, что Роиль — не фамилия, а имя проклятой богини, чья «благодать» меня всю жизнь сопровождает. Они лишь пожали плечами и сказали, что это моё дело.

Даже будучи капитаном к майору Дактилю (тот самый маг) не удалось подобраться.

Новые победы давали новые знания в военной науке. Как-то даже один раз мне удалось применить магию. Это вышло спонтанно. Во время схватки, я оказалась окружена. Это загнало меня в тупик, но обезоруженная, вымотанная и злая я не собиралась сдаваться. Эти морды настолько меня выбесили, что некая тёмная энергия, что клубилась во мне (и ощущать её я начала лишь в такие моменты ярости), вырвалась на свободу. Повинуясь Голоду, я сожрала их сердца.

После этого боя меня повысили до майора. Дактиль мною заинтересовался. А я его способностями. Так и получилось: он использовал моё тело, а я его знания. Он обучил меня всем заклинаниям, которые знал сам. Помог почувствовать ту энергию, что называют магией. Помог её приструнить и подчинить.

В один момент, когда все, что мне было надо от него, оказалось получено, и отказалась и дальше делить с ним постель, он озверел. Схватив за руки, придавил меня к стене и попытался изнасиловать. Я же захотела использовать магию, но тот заблокировал мои потоки. Сопротивляющуюся меня связал магическими путами, держа за шею, начал коленом раздвигать мои ноги.

Голод взял верх (или это я ему позволила?). Все дальнейшие события расплылись, не отразились в памяти, но очнулась я, когда уже доедала его сердце. Пришлось быстро собирать вещи и валить обратно ко Дворцу.

Этот случай, наверно, и стал катализатором для моего безумия.

8

Крис

Мне захотелось её прибить.

Взять и прибить! Кто ж останавливается на самом интересном месте?

— У нас гости, милая… — прошептала Ариана, вставая с места и уходя в угол. Самый дальний и тёмный.

— Какие ещё гости могут быть? — Я всё еще была рассержена тем, что она прервалась.

— Интересные… — Загадочно ответила… ведьма! Не принцесса она, а ведьма. Вот возьму и на папке исправлю название! Я прямо-таки уверена, что это её улыбка блеснула в том углу.

— Я, вообще-то, хотела про вас, как про магов, узнать. — Надеюсь, она хоть какую-нибудь информацию подкинет. Вела же она дневник. — И поподробнее. Не то, что рассказал вам тот маг. Вы ведь наверняка отыскали что-то еще!

Я уверена в этом. Такая натура, как Ариана, не могла обойтись теми небольшими сведениями от тёмного лорда.

— После. Обо всём узнаешь после… — Она явно хотела сказать что-то ещё, но её прервал тот самый гость.

— Вставай и на выход, Крислин. — У отца голос властный, грубоватый, громкий. Невольно подчиняешься.

Вот и я подскочила, хотя меньше всего ожидала увидеть его. Машинально разладила складки на юбке, поправила причёску и… а где зеркало?

— Быстро! — Рявкнул Арман Арди. Я вздрогнула. — А ты! Как ты могла?!

А вот последнее явно не мне. Ариана вышла из тени, как истинная королева. И она… изменилась. На ней был тот самый халат, которым она поразила меня при первой встрече. Волосы распущены, а глаза как два те самых агата — такие же непроницаемо чёрные и сверкающие. Кожа алебастрово-бледная

— Делаю то, что хочу, мой дорогой Арман. — Тихо, вкрадчиво произнесла она. И такой силой от тона веяло, что теряешься: и кому из этих двух подчиняться?!

Отца я боюсь с самого детства. Ариану боюсь с первого взгляда. Отец может лишить всего, испортить жизнь так, что проще будет умереть. Ариана просто убьёт. Ну, а мэр просто замуж заберёт.

Решено! Мэра боюсь больше всех! Потом Ариана и отец. Разделили, так сказать, второе место.

— Безусловно, высочество, ты делаешь всё, что хочешь. — Кивнул отец. — Но не тогда, когда дело касается моей дочери!

— А мне это дело вообще мэр поручил! — Брякнула, вклиниваясь в этот диалог устрашения. Со стороны принцессы послышался смешок. Отец же просто нахмурился.

— То есть лорд Бонхом меня не услышал? — Задумчиво пробормотал отец, явно запоминая эту пакость.

— Она точно дочь Ирмы — так же рьяно желает стать окольцованной. — Усмехнулась принцесса.

Вопросительно смотрю на отца, ибо точно помню, что маму звали Алиссией.

— Позже. — Бросил отец, испепеляя принцессу взглядом. Достали они с этим «позже». — На выход, Крислин.

Дверь услужливо открылась. Оглянувшись, я встретилась взглядом с принцессой. Отец цепко ухватил меня за руку и дернул на себя так, что я буквально вывалилась из камеры. Быстро обняв меня, он, все так же не отпуская моей руки, потащил меня на верх.

— Крис, того лорда звали Арадин Арди… — донеслось мне вслед. ***

Ещё немного и этот милый салат полетит прямо в мэра! Или отца! Смотря, кто быстрее доведёт меня до ручки.

Идея с ужином не понравилась мне сразу, о чём я в категоричной форме и высказалась отцу. Но тот, по привычке наплевав на моё мнение, приказал готовиться к приёму с уже таким родным начальством! Гарольд Бонхом, герцог Моргородский, успел встретить моего батюшку, просветит насчёт того, что я учудила — избила Его Высочество прямо у порога полицейского управления!

— С первого Вашего слова о новом следователе, Ваше Сиятельство, меня интересует одна вещь: за какие заслуги Вы сослали юную леди сюда? — Глядя исключительно на меня, спросил герцог:

— За особые, Ваше Высочество. — Резко ответил отец.

Не хочешь ты, так отвечу я.

— Ну, что же вы, батюшка, от моего начальства нового скрываетесь? Позвольте мне поведать сию интересующую Его Высочество историю. — Отец не ответил, лишь злобно прищурился.

Да кого ты теперь пугаешь? Я после того, что узнала о мэре, только его и боюсь!

— Я имела дерзость ослушаться приказа. — Опустив глазки в пол, пролепетала. — Было сказано: уничтожить на месте. Однако я, разобравшись с делом, решила, что искомый барон невиновен, захотела оправдать его, найти истинного виновника нескольких пожаров в столице.

— И как же вы пришли к выводу о невиновности главного подозреваемого?

— Виновный — маг. — Ответила так, будто это самый известный факт. Буднично так. Отец хмыкнул.

— Умно. — Это сейчас он меня так похвалил завуалировано?

— Иначе эти загадочные возгорания объяснить невозможно.

— Именно поэтому надо было наплевательски отнестись к приказу? Могла бы и ко мне прийти, рассказать всё и не было бы никаких проблем. — С долей обиды сказал отец.

И как объяснить родителю, что я всего лишь хотела выглядеть в его глазах настоящим профессионалом? Тем, кому можно доверять? Показать свою самостоятельность во всей красе мне удалось еще в первые дни совершеннолетия и, как следствие, представления Двору. А вот то, что я не просто пустоголовая богатенькая дамочка, коих в столице пруд пруди, доказать очень трудно. Мне хотелось стать не то, что бы равной, а хотя бы уважаемой им. Не видеть больше этого презрения. Не слышать брошенного вскользь «Я перепроверю» или «Разберёмся».

Хочу быть чуточку независимей. И именно поэтому отвечаю кратко:

— Да.

Повисло молчание. Мне в глотку кусок не лез, а мужчины быстро справлялись с ужином. Герцог все время обеспокоенно поглядывал на меня. И вскоре меня его взгляды достали:

— Прошу меня извинить. — Легкий реверанс. Я быстро убежала из столовой.

Дом, в котором полагалось жить главе полиции, оказался огромным. Я была лишь на первом этаже и в подвале, но даже тогда меня поразила роскошная обстановка. В моей комнате царствовало удобство, так что исключительно нужные предметы: стол, пара кресел, кровать, два шкафа. Ещё небольшое плетёное кресло стояло на балконе. Открывшийся вид меня просто поразил. Зелёное море полей с яркими каплями цветов, а дальше горы, чьи вершины терялись за облаками. В первый день я бы не подумала о том, что в этой дыре может быть настолько прекрасно. И теперь я просто отказываюсь покидать Моргород. Да, тут коровы окна разбивают в школах и воруют помидоры, но теперь это моя святая обязанность: погрозить корове пальчиком, проследить за восстановлением окна…

Наверняка этого отец и добивался: я полюбила это место за эти короткие две недели. Да и как можно не влюбиться в этот простор? В эту свободу? Тут птицы, оказывается, настолько не пугливы, будто ручные! А как свеж воздух!

С момента появления отца в Моргороде прошла неделя. И да, я не спускалась больше в подвал к принцессе. Никто не спускался. А по ночам я слышала жуткое завывание, но оно не пугало. Это было сигналом, что ли. Сообщением, что кое-кому скучно. Но как бы мне не хотелось увидеть Ариану снова, старалась даже не думать об этом.

В тот день вообще как-то странно всё получилось. Прибыл отец, накричал на меня, на принцессу, на мэра. Известил о том, что мой жених пропал каким-то слишком загадочным способом. Принц Родерик Орвинион внезапно стал главным претендентом на трон, ибо принц Осмаль, брат короля, отказался. Мой бывший любовник женится на правнучке племянницы королевы Мишель, супруги сына короля Арсана и колролевы Женевьевы, совершенно забыв про меня, и готовится стать королём. Я узнала, кто такая Ирма. Сестра жены нашего короля Завира Второго. Титула не имела, умерла двадцать лет назад. Да, она вполне может быть моей матерью… Если это так, то получается, что я спала со своим братом?! Какой кошмар… Приятный, не скрою, но кошмар.

Хочется думать, что на герцога я смотреть не могу из-за того, что он мне опротивел, потерял своё очарование… Но нет. С тех пор, как он довольно часто начал появляться в моём доме, наши отношения начали развиваться. Эти далеко не скромные поцелуи в тёмных углах особняка, эти нелепые попытки сблизиться ещё больше, хотя куда уж — дальше только постель. А этот, явно под покровительством Мэроса рождённый, тёмный знает о том, как воздействует на меня. При отце мы, естественно вели себя прилично, культурно, я даже пару раз выругалась на мэра. Но тёмными ночами я мечтала укрываться именно им, а не одеялом.

— Не думала даже, что в Моргороде могут быть солнечные дни. — Сказала Гарольду, нежась в его объятиях на той самой веранде.

— Бывают, просто ты не замечала, — тихо ответил он.

— Да, действительно, когда мне? — Не удержалась от язвительного комментария. — То ко всяким тёмным отправляют, то эти же самые тёмные целуют посреди бела дня! Некогда мне, Ваше Высочество, местными красотами любоваться!

А вот ответа я не услышала: Гарольд нагло и очень подло начал щекотать меня! Я хохотала, отбиваясь от Его Настойчивости, а его это будто только распаляло. Но он первым услышал шаги за дверью и остановился. Тяжело вздохнув, ушла к столу, на котором лежало несколько интересных дел, привезённых отцом. Герцог развалился в кресле рядом, читая учебник по юриспунденции. К моменту, когда в двреь постучали, мы уже сидели, занятые своими делами и не обращающие друг на друга никакого внимания.

— Леди, это просили передать вам. — Сказал господин Арс, протягивая какой-то сверток. Он упакован в светлую оберточную бумагу. От него исходило невнятное тепло, а едва мои пальцы коснулись обложки тетради, подушечки будто током кольнуло.

— Ай! — Вскрикнула я, отбрасывая тетрадь.

А потом дошло. Дневник! Она вела дневник!

Отец явно будет против наших встреч, мэр будет на стороне отца… А так, с помощью рассказа на бумаге, я смогу, наконец, узнать о её жизни дальше. Шляпочно познакомиться с молодым Арманом Арди, с отцом Гарольда и многими другими. Интересно, а она подробно ли она тут все расписывала?

Прикасаться к книге было боязно. Зато вот мэру было все равно: спокойно поднял, развернул и продемонстрировал мне книжку с потёртой обложкой сиреневого цвета. Однако я помню, что она была чёрной!

— И кто же тебе подарки шлёт, м? — Ревностно поинтересовался мэр.

— Любовник, — ехидно ответила, забирая тетрадку у него. В моих руках она тут же нагрелась слегка и стала чёрной. Такой, какой она и должна быть.

— Интересно, — протянул Гарольд, оказываясь позади меня. Больше он не пытался брать в руки дневник. — Знаешь, я не скажу твоему отцу о данном произведении, если ты не будешь посвящать ему все свое время. У тебя, если ты помнишь, и работа имеется.

— Помню, — справедливый упрёк, не поспоришь. — Но у меня есть замечательный Эль, который приносит мне все сюда. На дом. Пока что только жалоба на соседскую козу была. Отправила паренька самому разбираться с этим, делать мне больше нечего.

— Ай-яй-яй, леди следователь, отлыниваете от прямых обязанностей? — Спросил он, обходя меня и усаживаясь за стол.

— Почему же? Как только появится что-то реально требующее моего внимания, я сразу же возьмусь за дело! — Я положила книгуна полку. Едва убрала от нее пальцы, она снова стала сиреневой. Интересная магия.

— Крис, ты ведь потомок темного мага, не так ли? — Чувство, будто на допрос вызвали. И сейчас он будет сыпать несвязанными между собой вопросами, чтобы сбить меня с толку.

— Получается, что так… — Вздохнув, повернулась к нему и сложила руки на груди. — Гарольд, я понятия не имею, есть ли у меня магия, или нет? И да, сердцами не питаюсь, помутнений рассудка и провалов в памяти за собой не замечала!

Он в успокаивающем жесте поднял руки вверх:

— Тише, тише!.. Естественно, ты не тёмная, они поголовно черноглазые брюнеты. Я просто хотел узнать, есть ли у тебя какой-нибудь талант… Многие потомки имеют определённые способности, перешедшие от предков по наслдеству. Некоторые имеют внешние дефекты, к примеру, одна девушка родилась с абсолютно чёрными глазами. Больше ничего не выдавало в ней носителя проклятой крови.

— А некоторые, как я полагаю, могут воздйствовать на окружающих, да? — Уставилась на мэра, явно намекая на кои-чьи таланты.

— Да. Только помимо внешности и телепатических способностей, у меня все проклятие проявилось в физическом плане. Скорость реакции, сила, выносливость и долгожительство. — Хмыкнув, он согнул руку в локте, якобы демонстрируя развитую мускулатуру.

— Тогда… Люди почему-то мне любят доверять… — покачав головой, я всплеснула руками. 1 Это даже не талант! Умение располагать к себе народ — это, скорее, навык!

— Нет, это именно влияние проклятой крови. Настолько давний потомок? Странно… — Гарольд задумчиво потёр подбородок.

— Арадин Арди — дедушка Арсана Арди.

Мэр улыбнулся:

— Тогда понятно. — Обняв меня на прощание, он прикоснулся губами к моей лбу. — Отдыхай.

Отдыхать?! Да у меня тут кладезь таких знаний, что… Это точно на всю ночь!

9

Крислин

Обложка у дневника тёплая, приятная на ощупь, прошлась по шершавым, пожелтевшим страницам пальцами. Почерк у принцессы каллиграфический, но резкий, нажим сильный, окончания чёткие.

Бумага пахнет просто потрясающе.

Пролистала, не вчитываясь, а просто наслаждаясь идеальным почерком. Слова на нескольких страницах были смазаны, будто… Ариана плакала?! А еще кое-где были пятна крови.

С трудом я отыскала момент, на котором она остановилась.

«Передав полномочия уже капитану Карлу, предупредила об отставке командира части, где мы обосновались, и подалась в бега. Я надеюсь, они не заметили запаха крови. С месяц я жила в имении королевской семьи, а потом обнаружила крайне неприятные последствия жизни с мужчиной.

Ничего интересного рассказать не могу за тот месяц. Он будто в тумане прошел.

Я не помню, скольких я убила, поэтому запишу лишь хозяина таверны, в которой я питалась за неделю до дальнейшего приезда во Дворец.»

Я пролистнула в конец. И там… больше десятка страниц с именами жертв, на цифре 145 она прекращает подсчёт.

Из груди вырвался судорожный вздох.

«Мне стало страшно. Впервые за мои годы, мне страшно.

Я боюсь своего Голода.

Я боюсь за… него.

Это неприятно и грустно — возвращаться ко Двору с не самым желанным приплодом. Я чувствовала, что это сын, что он будет магом, тёмным.

Я понимала, что везу нового претендента на престол.

Хотелось бы родить, вырастить и научить всему необходимому сына вдали от дворцовых интриг и зла, но не получится. Теория бессмысленна без практики. А практика эффективней с полнейшим погружением.

Какой-то неожиданный материнский инстинкт требовал защитить дитя, не дать его в обиду, но королевская кровь и здравый смысл уверяли, что так ему полезней. Мол, полностью прочувствует обстановку, окрепнет духом.

Решив, что просто запрусь в своём крыле с сыном, я отправилась домой…

***

Добиралась три дня.

За это время две жертвы.

ГОЛОД, А МОЖЕТ, ХВАТИТ?!

***

Женевьева постарела. Сильно. Её сыновья выросли, в будущем это будут очень красивые мужчины. Сколько меня не было?

Приняли неожиданно тепло. Женевьева бросилась в мои объятия, зацеловала всю. Арсан не отставал от жены. А племянники… Они смотрели как на чудо: тётка словно с портрета вековой давности сошла.

Женевьева плакала тогда, не стесняясь придворных. Арсан познакомил меня с их детьми.

Завир — старший. Самый крепкий из ребят. Светловолосый с зелеными глазами. Какое счастье, что в нем нет проклятой крови.

Арадин — средний. Самый веселый, скорее всего, у него будет длинная, наполненная приключениями и радостью жизнь. Как и у брата, у него светлые волосы, но голубые глаза. В мать пошёл.

И Эрик… Это имя тогда больно царапнуло сердце, но позже я смирилась. У Эрика тёмные волосы и зелёные глаза, как у Арсана. Магия почувствовала в нем нечто родное. О Боги…

Надеюсь, я ошиблась!

***

Я стараюсь не выходить из комнаты, часто слышу Голос Голода… Он зовёт меня, умоляет поговорить с ним, уговаривает меня подкрепиться.

И лишь маленькая жизнь внутри меня не даёт сойти с ума и растерзать половину живущих во Дворце людей.

Сестра часто приходит ко мне. Племянники каждый день. Они спрашивают меня о том времени, когда я жила вдали от дома. Я рассказываю им самые мягкие подробности войны. Эрик слушает меня будто в полуха. Ему неинтересно?

Зато Арадин и Завир с такими яркими эмоциями комментируют каждую мою историю!.. Завиру больше интересно узнавать про то, как я управляла отрядом, про стратегию. А Арадину нравятся мои приключения во время заданий. Я как-то рассказала им про восстание.

Эрик сказал, что тогда мама и папа очень переживали за меня. Они знали, что я нахожусь там, предполагали, кого туда отправят командиры… «Мама не спала долго, неделю вроде… Она боялась за тебя, тетя Ариана», — сказал Эрик.

Это приятно удивило меня. И порадовало.

***

Слухи о моей отставке и пропаже майора Дактиля, слава Роиль, никто не связывает. Мои бывшие сослуживцы приезжали на три дня. Как-то преследует меня эта цифра…

В отряде Карла пропало двое.

А нечего голодную и беременную тёмную провоцировать своей аппетитной кровью!

Убитых теперь больше ста сорока пяти. Я не хочу дальше считать, поэтому буду просто записывать имена.

***

Женевьева заметила живот. Она очень рада! Я… не совсем. У меня появилось желание укусить сестру.

Я здесь уже три месяца, срок немалый… Удивительно, что я до сих пор не влезла в управление!

А еще, я заметила, Голос становится тише. Я слышу его реже, он не такой громкий, завлекающий… Манящий. Пропала та дикая тяга к крови.

Голод уходит? Странно!

Буду наблюдать дальше.

***

Еще один убитый. Стражник, который посмел вслух заметить моё положение.

Я назову сына Аркель! Это автор какого-то очень важного исторического произведения — нашла в библиотеке. Красивое имя.

***

Я как-то редко стала писать… С чем же это связано? Наверное с тем, что мне интереснее разговаривать с племянниками! И да, какой-то Эрик странный стал, особо угрюмый и молчаливый. Он и раньше не из болтливых был, но сейчас это как-то напрягает. Особенно, если учесть о моём предположении о его принадлежности к темным.

Как загнула-то!

На обеде, на который меня сопровождали целых три принца, чем не может похвастать ни одна придворная дама, Женевьева предложила помощь с беременностью. Я не стала отказываться.

На завтра она уже назначила осмотр.

Мы разговорились вечером. Она спрашивала, знаю ли я, кто у меня… там? От кого?

Я отвечала, что уверена, что ношу мальчика, но про отца промолчала. Сказала лишь, что воспоминания о нём не самые радужные. Она обняла меня так, будто поняла все и сразу.

И тут до меня дошло: Эрик не от Арсана. Эрик такой же тёмный, как и я! Как и, возможно, Арсан, как и отец мальчика!

***

Мы не успели его спас…»

Окончание записи размыто, словно девушка, изложившая свою историю на бумаге, плакала. Да и у меня будто воздуха перестало хватать.

— Крис, Крис… — Мэр схватил меня за плечи и потряс. — Ты чего?

— Э… Эрик! — И меня вынесло.

Я плакала, переживая боль тёмной принцессы. Боль не матери, а тёти, которая приобрела племянника, родную душу, хоть и не самую близкую… Она бы успела поговорить с ним, убедить, что не всё так плохо, как кажется, что с этим можно жить…. Бедный мальчишка.

Слезы я лила и по еще одному… человеку. По соседскому мальчику, он младше меня, совсем ребенком тогда был. Выбросился из окна. Марк не был особо разговорчивым, приветливым или душой компании. Но у меня почему-то нашёлся к нему подход. Для своих десяти он говорил как взрослый, мыслил иначе. Было ли это связано с тем, что он был тёмным? Скорее всего… У него были тёмные волосы и глаза, кожа смуглая.

Я посмотрела на своего Гарольда.

— А ты… ты…. Ты знаешь, как тебя изначально хотели назвать? — Спросила, устраиваясь в его объятиях поудобнее.

— У меня было три имени. Дальше прочтёшь. — Усмехнулся он. — Скажи мне, зачем ты полезла это читать?

— Мне интересно! В конце концов, её дело крайне затягивающее. — Я легонько чмокнула его в носик. Он притянул к себе ближе, требуя более существенного поцелуя, но я, приставив пальчик к его губам, помотала головой.

— А ты тёмный в полном понимании? — Спросила, убирая дневник в ящик тумбочки.

— Я же говорил, не совсем. Мой отец не был тёмным, так что я полукровка, как и Эрик, по которому ты лила слёзы. Мой братец перерезал себе глотку, осознав, что убил человека.

— А мать сбежала…

— Она не просто сбежала, она совершила небывалое. Ариана захотела научиться жить с этим проклятием, найти других, изучить его…

— Точно… — Вздохнула. Достала дневник и села обратно на постель. — Понимаешь, в этой книженции вся жизнь и история не просто принцессы, а самой таинственной убийцы целого века!

Я потрясла дневником в воздухе.

— Она хотела книгу о тёмных написать. — Я начала листать дневник в поисках момента, где она об этом пишет.

— И написала. — С улыбкой ответил Бонхом.

Я резко развернулась к нему.

— Где она?

— А ты поищи! — Рассмеялся он и встал. — У меня, как и у вас, леди Арди, есть работа, на которую надо ходить. Там один интересный экземпляр попался.

Я собралась за считанные минуты.

***

В приёмной сидел мой Эльрим и какой-то щупленький мужичок. Он закутался в плащик и дрожал, постоянно оглядываясь.

— Леди к’Арди! — Воскликнул помощник, вскакивая из-за своего стола. Он ринулся ко мне, но заметил за моей спиной мэра. — Лорд Бонхом… А у нас тут… дело новое… Вы, леди-следователь, оцените!

Его глаза сверкали таким искренним интересом, что я не сомневалась, что это нечто поинтереснее всяких помидоров и старух будет.

— Леди, позвольте представить, генерала Маркеля Дактиля!

Небольшая стопка бумаги выпала у меня из рук.

Дактиль — тот самый майор-маг. Тот самый маг, изнасиловавший Ариану. Тот самый лорд, который отец моего лорда.

10

Крис.

Интересно, конечно, что он тут делает, в могиле же должен быть!

— Генерал? Мое почтение. Проходите ко мне в кабинет через десять минут. — Отстранённо-вежливо произнесла я и направилась к себе, с трудом сдерживая порыв сорваться на бег и допросить мэра. Он, кстати, за мной пошел. И чего забыл?

— Это твой отец, да? — Выпалила, едва он прикрыл дверь.

— Ты либо читать разучилась, либо думать! Он мертв. — Отчеканил Гарольд и сел на диван. Угрюмое лицо уставилось на дверь.

Понятно, ничегошеньки я не узнаю.

— Он тоже лорд? Или нет? — Спросила, раскладывая документы и ища бумажки и карандаш.

— Нет. У генерала титула нет.

Какой злюка. Вы только полюбуйтесь.

— Если тебя за нос укусить, я паром обожгусь? — Невинно так скосив на него взгляд, приготовила ручку и парочку исписанных с одной стороны листов.

Мэр удивленно посмотрел на меня, а я обратила все свое внимание на вошедшего генерала.

И что бы не говорил мэр, определённое сходство есть! В моем лорде, конечно, преобладают черты королевской семьи, но нос у него точно Дактилевский.

— Я вас слушаю, генерал.

Я по статусу выше, имею право не церемониться.

— С полвека назад у меня пропал мой дядя… — начал он. Поправив плащик, он кашлянул и продолжил. — В то время он спал с какой-то капитаншей или как там ее, Роиль фамилия, госпожа-следователь.

— Я леди. — Холодно поправила, прикидывая, сколько лет моему лорду. Темные боги!

— Ох, извините, леди, я старый вояка, мне эти титулы до выстрела пушечного, хех, — он снова кашлянул. — Но дядя мой уже, скорее всего, мертв, он уже тогда не был молод, хоть и магом был. Я хочу найти ту капитаншу.

Вот так новости.

Ну так идите в конец улицы, там домик такой красивый, большой, там в подвале, по завыванию найдете, она и сидит! Правда, она немного не простая капитанша, но это мелочи.

Может, покормите ее своими сердцем и печенью.

— Я умираю, недолго мне осталось. Я уверен, она родила от моего брата, иначе и быть не может! — Он вытер нос платком. — Оставил бы все нажитое на племянника, раз светлые боги обделили меня потомством.

— С чего вы так уверены, что она понесла от вашего брата? И кем он был?

Да вы, леди к’Арди, само лицемерие!

— Маркус Дактиль, так его звали, майором он тогда был. — Он засуетился, доставая какие-то бумажки из полов плаща. И сунул мне под нос мини-портеты. Я присмотрелась к мужчине, чувствуя на себе взгляд мэра. Майор действительно был красивым! Нос, прямо как у сына. Глаза большие. Черты правильные — красота! Недаром на него принцесса запала.

— А с чего уверен? Так ведь он не просто мужчиной хоть куда был, любил он её, честно говорю! А если любил, значит, мог отложить, кхе-кхе, семя.

Я оторвалась от рассматривания карточки, приподняв одну бровь, скептически оглядела генерала. Сам он был прям древним!

— Это сомнительный аргумент. — Я вздохнула. — Мне бы знать, как выглядела девушка.

Генерал быстро закивал и подсунул меня портрет Арианы. Длинные волосы были убраны в хвост, а форма поразительно ей шла. Она стояла в окружении героев нашего государства, одних из самых известных полководцев и военных деятелей государства.

— Леди, а этот мужчина, он?.. — Генерал невежливо указал пальцем на фыркнувшего мэра.

— Лорд Бонхом! Имейте совесть представиться! — Шепотом возмутилась я.

Тот только посмотрел на меня враждебно и отвернулся к окну. Поразительно!

— Этот невежливый мужчина — мэр Моргорода. Герцог Моргородский Гарольд Бонхом.

Генерал кивнул, протянул руку для рукопожатия, но мэр проигнорировал. Да он издевается!

— Ведет себя как маленький ребенок, — пожаловалась я.

— Еще бы, с такой-то леди и не вести себя подобно ребенку, — усмехнулся генерал. — Я где-то уже видел эту леди, но не могу вспомнить ее. С ними тогда не воевал, мал был. Но девушку помню!

Я снова тяжело вздохнула.

— Она может быть уже мертва точно так же…

— Но вы лучшая! Меня сам Аргус Арди, ваш брат старший, к вам направил сюда!

Ручка выпала из ослабевших пальцев. Мэр тоже дыхание задержал.

— Как же так?… Вы же столько при дворе были, может, видели хоть бы дочечку ее? Или сыночка? Сыночек точно копией дядюшки быть должон… — Мужчина грустно повесил голову. Даже гордые плечи опустились.

Сыночек сидит неподалеку от вас, генерал.

— Я… постараюсь найти потомка вашего майора. — Сокрушенно выдохнув, я посмотрела на мэра, но тот все так же пялился в окно. Не настолько он на отца похож, чтоб его дедок сходу узнал!

— Спасибо вам, леди к’Арди! В век вашего добра не забуду! Чего хотите просите!

Он же умирает… Не могу я сразу указать на мэра и заявить, мол, вот ваш наследничек!

— Давайте ваше наследство на меня пока оформим, а потом, когда я найду вашего наследника, то сразу же отпишу все на него, — я протянула лист бумаги и ручку. Дедок радостно кивнул и быстренько наваял завещание с условием. Умный дед. — Расскажите мне дворцовые сплетни, генерал.

Я расслабилась в кресле, а тон голоса так напомнил прежний, когда я во Дворце была чуть ли не самой влиятельной дамой…

— Вы мне сейчас Ирму Орвинион напоминаете… Видал ее всего лишь пару раз, к отцу своему, капитану Орвиниону захаживала. А потом её сестрица замуж за нашего Завира второго вышла, внука Завира первого от королевы Женевьевы и короля Арсана Арди, вашего предка, как я понимаю…

Прадеда моего, да.

— Расскажите об этой Ирме? — я сложила пальцы домиком, прислонив их к губам.

— Она была доброй, светлой девочкой. Связалась в молодости с каким-то нехорошим лордом и пропала. Потом вроде как родила, а вроде как просто умерла. Кто тот лорд, не ведаю, уж простите, леди. — Взгляд генерала затуманился, будто он погрузился в такие давние воспоминания… — Хах! Помню, сестрички эти прибежали к нам, требовали отдать им папу… У Ирмы, младшенькой, такие волосы светлые были, платья она не носила, все в брюках бегала, кхе-кхе…

Я слушала, затаив дыхание.

— А вот ее сестрица, Мариян, она была угрюмой, злой, неприятной. Ирма, она как лучик солнца в темный день. Все своим присутствием освящала. Правда, сарказма у нее было не отнять, и на язык остра, видать, от сестры нахваталась. Как же она того лорда любила! Через заборы прыгать научилась! Чего только не делала ради него! Хах, вот она любовь какая… А вы, герцог, помните ее?

Мэр неожиданно повернулся к генералу.

— Да, она была очень хорошей. Добрая, светлая, надежная… Она была для меня путеводной звездой в мире тьмы…

Они так тепло отзывались о ней… Что защипало в глазах. Мэр удивленно посмотрел на меня, несколько раз открыл и закрыл рот, не произнеся в итоге ничего.

— В вас, юная леди, характер отца проявляется, но клянусь своей честью, что, если бы не знал Армана Арди, подумал бы, что вы дочь ирмы Орвинион.

А после он встал, с почтением поклонился и вышел, не дожидаясь ответа. Мы с мэром переглянулись.

— Ты точно дочь Ирмы, — выдал он, ошарашенно меня разглядывая.

— А ты какого-то черта делаешь мне подарки! — Заявила я, размахивая завещанием.

— А может, руки твоей попросить хочу! — Он снова отвернулся к окну, а потом встал и вышел, громко хлопнув дверью.

Свою часть я выполнила, быстро отписав все в завещании на лорда Бонхома. Чую, это ненастоящее имя.

Надо у принцессы спросить.

Отец уехал вместе с генералом. Гарольд так и не пришел на ужин.

— Ну и ладно, ну и не очень-то и хотелось! — Буркнула я ему в спину.

Захватив дневник, спустилась к принцессе. Ариана очень обрадовалась, завидев меня.

— Леди Арди! — Воскликнула она, протягивая ко мне руки. — Где ты была? Я волновалась, что сын мой сковал тебя браком!

— Я быстрее его наручниками к кровати прицеплю, чем он меня окольцует, — усмехнулась, вспоминая ночи со своим прежним любовником. — Я остановилась на моменте смерти принца Эрика.

10.1

Ариана.

— После смерти племянника я ощущала странное опустошение… Будто часть самой меня погибла. Меньше недели прошло и на свет появился мой сын. Женевьева хотела назвать его в честь одного из предков — Теравиром. Я была против и думала над именем мальчика еще несколько дней. К слову, Голод ушёл. Я заметила это только тогда, когда задумалась о природе Аркеля. Неделю где-то, или около того, я еще называла его так, а потом дала имя Гарольд, в честь деда.

Крислин слушала внимательно, задерживая дыхание. К чем такой интерес? Почему моя магия так хорошо принимает её существование? Почему тянется к ней?

— Ты же Арди? Это тёмный род. — Я прошлась до книжного шкафа, пробегая пальцами по корешкам. Найдя нужную, вытащила неприметную тетрадь, где была информация обо всех темных, начиная с поколения деда Арсана — Арадина Арди, тот самого мага, что помог мне в осознании своей сущности. — Что у тебя с магией?

— Н-ничего, — запнулась Крис, видимо, не ожидая подобного вопроса. — Я пустая… в этом плане.

— Кто проверял? — Спросила, откладывая книжку обратно.

— Лекарь наш, с помощью амулетов и прочих принадлежностей…

Лекарь, может, и проверял, ничего не найдя, но у меня черным по пожелтевшему листу было написано «Крислин Мари Арди — тёмная. Магия (предположительно): изменение внешности и сущности. ПРОВЕРИТЬ!». Арадин не ошибался, он был провидцем.

Я усмехнулась и продолжила рассказ:

— Гарольд родился крепким, грудью долго не питался. Глаза подозритель быстро почернели… Он был похож на своего отца…

Она закусила губу, опустив взгляд куда-то в сторону.

— Что?

Я напряглась, ожидая худшего. Мало ли, вдруг он выжил и передал информацию обо мне кому-то!

— Генерал Дактиль… Маркель Дактиль, — уточнила она, замахав рукой, — это племянник майора вашего. И, получается, брат Гарольда? — Она снова закусила губу.

Так соблазнительно…

Захотелось укусить её самой!

— Он умирает и ищет своего брата, чтобы передать ему наследство. Его ко мне уже мой старший брат послал… — Она закрыла лицо ладонями, протерев его.

Тяжело вздохнув, она выдала:

— Слишком много информации для меня сегодня. Про братьев, сестёр, всех переплетений королевской династии… Устала я. Хочу… выпить!

— Это еще цветочки… — Я старалась тепло улыбаться, чтобы поддержать девочку, и, видимо, получилось. Она несмело улыбнулась в ответ. — Я записывала всех отпрысков королевской семьи в дневник. Он с собой?

Она покачала головой. И тут же побелела. Бросив ручку и какую-то тетрадку, она рванула наверх, с трудом отворяя дверь.

«Демоны!» — Прозвучало в глубине дома. — «Козел! Предатель! Я его!…»

Крики приближались и в темницу ворвалась истинная дочь Ирмы Орвинион и Армана Арди. Воздух вокруг нее будто гудел, ещё чуть-чуть, и она проявила бы магию, но пока, видимо, не настолько она зла.

— Ваш сыночек, ваше высочество, интересный подарок мне сегодня преподнёс! — Она буквально кипела от злости. Того и гляди, реально сменит сущность. — Сначала брата престарелого подослал! И додумался же, через брата моего! Аргус тот еще сводник, уж кому как не мне знать!

Она всплеснула руками, замерла, а потом резко пролистала в конец дневника. Долго вчитывалась, просматривая страницу за страницей. И, наконец, остановилась на списке убитых.

— Ирма Орвинион? — Тихим голосом спросила она.

Я только кивнула.

— Гарольду надо было есть…

— Такое себе оправдание. Спасибо, что дали узнать материнской любви, — выплюнула она и вылетела из темницы.

Я слышала ее попеременно рыдания и проклятия в своей адрес. Рыдала она больше, но проклинала сильнее. Мой сын так и не заявился к ней. А потом она затихла на середине слова. Кричала что-то о сволочизме некоторых темных, а потом резко замолчала, даже не доведя мысль до конца.

И не то, чтобы меня это напугало, но насторожило точно.

Аведь я помню эту маленькую девочку при дворе. И как Гарольд смотрел на ее хвостики, черные костюмчики… Как спрашивал, почему я убила именно её, как смотрел с отвращением на Армана. Отец Крислин не проявил ни единой эмоции на похоронах. А вот девочка плакала, долго, взахлеб.

— Если стереть ей память, ей станет легче? — Спросил Гарольд у меня.

— Понятия не имею, но… вполне вероятно. — Ответила я, пожав плечами.

Зря я тогда не придала значения этим взглядам. Он внимательно следил за девочкой, не отрываясь. Как он затерялся в толпе. Как внезапно изменилась Крислин, после отъезда моего сына. Стала более женственной, и явно забывшей о своем горе.

Он не просто стёр ей память.

Она все так же молчала.

— Лисса, проверьте, как там леди Арди? — Ровным голосом обратилась я к страже. Она кивнула и исчезла за тяжелой дверью, буквально через пять минут снеся ее ко всем проклятым богам.

— Там… это… нет ее… Но есть какая-то пантера… Белая… — Заикаясь, произнесла стражница.

Довели малышку.

— Выпустите меня, а то натворит ещё дел! — Я рванулась к решетке, но никто даже не дернулся. Гадины бесчувственные! — В ней пробудилась магия! Она убить может в таком состоянии!

«Пр-р-ринцесса?» — услышала я. Не в слух, мысленно.

«Спускайся, милая», — ответила так же.

Между всеми тёмными есть некая связь, благодаря ей мы и находим себе подобных, понимаем, кто перед нами, и общаемся, когда нельзя говорить.

Несмело шагая, огромная белая кошка спускалась в подвал, едва не покатившись кубарем с лестницы. Стража открыла клетку, чтобы впустить её ко мне. Она тут же ощерилась на меня: зашипела, угрожающе выгнула спину и хвост. Она даже пол смогла поцарапать. Сильная.

— Постарайся успокоиться, — тихо, вкрадчиво произнесла я. — Навредить мне ты не сможешь, так что перестань рычать! Бесит!

К моему счастью, она зарычала ещё громче. Мявкнула и тут же затряслась к лихорадке. Она заметалась в огромной комнате, жалобно повизгивала, прятала морду… А потом легла, затихнув. Её тело озарилось мягким чёрным светом и пред нами оказалась обнаженная девушка. Я тут же натянула на нее одно из своих платьев, обула, и отнесла на кровать в спальне. Она спала долго, не отзываясь.

Никто так и не пришел её проведать.

11

Крис.

Мне снилось, будто я стала кошкой. Изменилось видение мира, походка, стало больше сил. Я будто… обратилась.

Я помню, что злилась на принцессу, ведь она убила мою мать. Помню, что недоумевала, ведь просматривая мельком дневник, обнаружила, что она была при дворе с сыном, на похоронах матери. И как только посмела явиться?! К сожалению, не помню ничего из того времени, будто мне стерли память.

А еще мне приснился сон, будто один красивый юноша украл мой первый поцелуй, и было это настолько волшебно, что я упала в обморок. Я не помню его лица, но вкус поцелуя не забуду никогда.

Снилась мне и мама. И да, я точная копия матери внешне. Но характер паршивый, отцовский. И пускай здесь я редко могла ощущать себя как прежде, как-то проявить его, показать, кто тут главная… Я поняла, что у матери не было того внутреннего стержня, который не позволял мне скатываться в истерики на глазах королевской семьи, терпеть все нападки, отвечать им. Но он сломался. В тот момент, едва я увидела имя матери в том списке.

К слову, а почему Ирма Саркинская внезапно стала Орвинион?

Раздалось мяуканье кота. Я повернулась в ту сторону, где он предположительно и был. Маленький, худощавый, умирающий. Поднялась, опираясь на локти (где я?), спустилась с кровати. Подошла к бедному животному, взяла на руки, прижала к груди. Он дрожал. Я гладила его по голове, пыталась поделиться каким-то теплом, но он явно умирал.

— Не пытайся, малышка, — прозвучало скрипучее. — Из-за грани редко возвращаются.

Я огляделась, в поисках источника звука. Но голова, казалось, была напичкана чем-то тяжелым, она гудела, перед глазами все плыло. Чётко я видела кота и слышала голос. Прижала животное к себе сильнее.

Нечто горячее коснулось моей спины, но я не придала этому значения.

Голос! Где он? Кто говорит?

— Вернувшись, ты перестанешь быть собой. Но, молю тебя, постарайся обратить проклятие в дар! Ариана не смогла, больно много пострадавших! — Услышала я где-то рядом.

— Тише, котик, я помогу тебе, — прошептала, гладя черное животное по голове.

Я не слышу этот голос. Я его не слышу. Ни в коем случае.

Что-то ударило в виски.

Мотнула головой, прогоняя противное ощущение ледяных пальцев.

— Как мне это сделать? — Решила спросить у Голоса.

— Что? — Тихо ответили мне.

— Спасти кота…

Голос притих и будто ушел. Я не ощущала его вовсе. А кот, который холодел с каждой минутой, даже не двигался в моих руках. По щекам потекли слезы. Что погубило его? Я снова погладила котика, поцеловала его в лоб. Снова прижала к себе.

— Я вытащу тебя отсюда! — Пообещала ему.

— Согрей его. — Произнес голос.

Я кивнула.

Свернувшись калачиком, не выпустила тушку умирающего животного. На сознание навалилась Тьма. Непроглядная, вязкая, но такая теплая и родная…

***

— Ради всего святого! Крислин, это уже не смешно! — Папа снова ворчал, когда я в очередной раз притащила нового черного кота. — Сколько их здесь? Десять?

— Семь! Много пушистиков не бывает! Им нужен дом!

Я даже ножкой топнула. Мама, положив папе руку на плечо, улыбнулась и что-то нашептала ему на ухо.

— Нас тут не двое, вообще-то! — Выдала я. Что она ему сказала? А почему не в слух? Мне тоже интересно!

— К чему это, юная леди? — Папа у меня порой очень глупый. — Кота можешь оставить. Но! Ухаживать за ними сама будешь!

Радостно кивая, я унеслась с очередным пушистым котом в глубь дома.

***

— Крислин, тебе давно не семь, чтобы я прощал твои выходки! — Кричал отец. Я лишь флегматично смотрела в стену. Что и где я опять успела сделать? — Лорд Гарн тебе не игрушка!

— Я тоже человек, — отметила, вспоминая руки принца Родерика.

— Ему можно, он мужчина!

— А мне тоже можно, это же принц Родерик! — Я усмехнулась, показывая отцу его место. Да, батенька, теперь вы знаете моего любовника. И что ты ему сделаешь?

У отца отвисла челюсть.

— Потаскуха, — выплюнул он, оставляя меня. На руки мне прыгнул большой черный кот. К ногам прижался белый, а под бока с обеих сторон залезли рыжие с черными пятнышками.

***

— Родная, а теперь представь: небо усыпано звездочками, твой папа держит меня за руку, ведя к алтарю.

Я затаила дыхание и ждала продолжения. Мама и папа поженились тайно? Ночью?

— Уже тогда под сердцем у меня был твой братик… — Она тепло улыбнулась, поглаживая живот. — Он крепко держал меня за руку, обещал беречь мою жизнь и жизнь наших детей. Он клялся в вечной любви…

У мамы мечтательное лицо.

— У тебя его глаза, милая, — сказала она, прикрывая глаза. Больше она их не открыла. Аргус взял меня за плечо и потащил на выход.

— Пошли, сестрёнка, маме надо… отдохнуть.

Мама умерла.

***

Я ни разу не бывала на могиле матери до этого дня. Завтра мне предстоит уехать на другой конец королевства в богом забытый Моргород и сидеть там до войны богов.

Мамин гроб был в семейном склепе. Но нём не было имени. Или было, но оно расплывалось от слез. Почему я ничего не помню? Была настолько маленькой?

— Мам, я всего лишь спасала жизни… Почему они этого не понимают?

Вопрос риторический. Отцу я надоела своей самодеятельностью. Подумаешь, ослушалась приказа! Но виновный — маг! И он, возможно, гуляет по миру! Как они этого не понимают? Считают, что магов нет давно? Глупо!

Никто мне не ответил. Пушистый кот мякнул за дверью в склеп, и вышла.

***

— Почему столь юная леди гуляет без сопровождения? — Некто очень красивый задал мне вопрос не самым теплым тоном. Не так стоит со мной заговаривать.

— Могу позволить! — Гордо заявила я, делая вид, будто ничего меня не трогает. От слова совсем.

— Судя по светлым волосам и зеленым глазам, вы — дочь лорда Армана и леди Ирмы? — Он улыбнулся, совсем иначе других. Один раз мне так улыбался принц Родерик. Незнакомец протянул руку. — Женщины рода Арди всегда были чем-то вроде отравы для сердца мужчин моего рода. Все мои предки падали к ногам к представительницам этого гордого, древнего рода. А вы лишь дарили один взгляд своих прекрасных глаз и исчезали.

— Красиво сказано, — беря его под локоть, я отметила и стать, и выправку военного. Но и некий аристократизм проскакивал в его чертах. Нос только был какой-то… неаристократичный. Глаза черные, волосы собраны в хвост. Плечи широкие. А рост… Высоковат для меня! — Вы военный?

— Свое я уже отслужил. — Он усмехнулся. — Теперь занимаюсь исключительно политикой.

— Как ваше имя? Вы не представились!

— А вы подумайте… — Чарующим голос сказал он, отойдя от меня на пару шагов. Мы остановились в переходе между частями дворца, в галерее, полностью выполненной из стекла. Он стоял напротив меня.

Глаза чёрные, скорее всего кто-то из древних родов. Нос большеват. Волосы черные. Чёрт.

Он стоял прям перед портретом Арианы Тёмной. Великолепного стратеги и политика времен моего прадеда. Про нее ходило много слухов, не самых приличных. В их числе и обвинения в магии. И чем-то он был похож не неё.

Наверное, своим волшебным взглядом и просто невероятным магнетизмом.

— Вы похожи на потомка Арианы Орвинион, — в шутку сказала я, внимательно глядя за его реакцией.

— Верно, — изумился он.

Да ладно! Её никто не видел больше сорока лет!

— Я её внук. — Сказал он неожиданно мягко.

— Прямой претендент на престол нашего славного государства? — Игриво поинтересовалась я. Он кивнул и снова предложил свой локоть. Я радостно составила ему компанию. Его привезла сюда мама, дочь знаменитой принцессы. Он просил показать Дворец, но имени так не сказал. Это меня огорчило.

Остановившись в каком-то тёмном переходе, я невольно вцепилась в его руку. Неосознанный страх накрывал с головой. Он резко приближл свое лицо и выдохнул:

— Генри. Генри Орвинион.

И поцеловал. Украл мой первый и бережной хранимый для принца Родерика поцелуй!.

— Подле-е-е… — Хотела прошипеть я и ударить его по лицу, но мир неожиданно поплыл, а в сознании поселилась Тьма.

Где-то на задворках я услышала жалобное мяуканье.

***

Солнечные лучи били прямо в глаза и мне пришлось отвернуться лицом в подушку. Чья-то рука ласково провела по волосам, чем спровоцировала самую естественную реакцию: резко подскочив, я одной рукой схватила нарушительницу моего личного пространства, а вторую выкинула вперед, надеясь попасть, хоть куда-нибудь.

— Ты решила мне нос сломать? — Прошипел мэр, хватаясь за лицо.

А в ногах у меня зашевелилось что-то тяжелое и пушистое. Я взвизгнула и подлетела прямо к Гарольду.

— Это кот, дурная. — Он обнял меня, защищая от злого… кого?

— К-какой еще кот? — Спросила я, неожиданно хриплым голосом.

— Как — какой? Ты его из-за Грани вытащила! — Он недовольно на меня посмотрел. — Неужели не помнишь?

Я помотала головой.

И тут же у меня в голове всплыло воспоминание о холодном тельце, которое я прижимала к себе. Не думала, что то щуплое чудище будет таким шикарным пушистым котом. Он ворчливо мявкнул и спустился к нам, устраиваясь у моих ног.

— А как?… — Но Гарольд не дал мне и слова сказать, накрывая мои губы требовательным поцелуем. Он будто скучал по мне, хотя сам же и бросил! Он сжимал меня в объятиях.

Внезапно мне это напомнило кое-что. Эта требовательность, жажда, какая-то невероятная потребность во мне… Я таяла в его объятиях и неожиданно всплыло имя «Генри».

У него действительно три имени: Гарольд Генри Аркель Орвинион.

Я простонала ему в губы, и он тут же остановился. Ненадолго. Видимо, страсть захлестнула с новой силой… Поцелуи тут же изменились.

— Стой! — Выдохнула я, ощущая его губы на ключицах. — У меня есть просьба: я сверху!

— Ни за что, — усмехнулся он, прижимая меня к себе ближе, спускаясь ладонями на бедра. — Чешуя ушла, можешь переживать только шерсти и хвосте.

Он усмехался, когда укладывал меня.

А я ушам своим не верила: я… реально темная?

11.1

— Леди Крислин Мари Арди, не окажете ли вы мне честь и станете моей женой? — Стоя на одном колене и протягивая кольцо с черным агатом.

— Хоть бы рубашку надел, — ехидно ответила, заворачиваясь в одеяло.

— Сначала «да», а потом рубашка, — непоколебимо прозвучало от него.

— Не ворчи! Что мое, то моё, и никто не должен видеть это! — Уткнувшись лицом в подушку, я подняла указательный палец в верх.

Он рассмеялся.

— Леди-следователь, у вас работа имеется! — Притворно-грозно возмутился он.

— Как только вылечусь, пойду! — Рявкнула, даже не шелохнувшись.

Спала я с момента возращения из темницы принцессы около трех дней. Вернее валялась без сознания на грани жизни и смерти. Генри, он же Гарольд, он же скотина с кольцом, не оставлял меня ни на минуту. Про Ариану я и слышать ничего не хотела: она убила мою мать, пусть и ради своего сына. Генри рассказал, что, когда он пришел, меня дико лихорадило, а сколько до этого его мать продержала меня в своей клетке, — неизвестно. Он буквально с боем вырывал мое бледное, едва живое тельце из цепких ручонок принцессы. А потом я очнулась и едва не сломала нос бедному мэру. И «заболела» на недельку с капелькой. За эту недельку я раз десять послала Генри с его предложениями, аргументируя это тем, что рано мне еще, а он надежды не теряет! Чуть ли не каждый день пристает.

— Хороший следователь не болеет. — Пошутил мэр.

— Хорошие тёмные не воруют первые поцелуи леди.

— Приличные тёмные леди не спят со светлыми принцами, а верно ждут своих первых целователей!

И чего он злится? Не только принц у меня был. Были какие-то лорды, жених, и даже тёмный. Теперь.

— Собирайся. Эльрим тебе новое дело нашёл. Говорит, интересное.

— Ты со мной? — Воодушевленно спросила я

— Естественно.

На улице падал первый снег.

Роиль, сколько я тут уже? Месяц, два? Столько всего произошло, что я банально во времени потерялась!

Эль тепло встретил меня с кофе и… шоколадным печеньем? Милейший мальчик! А как мэр ревнует — сказка! На душе тут же похорошело.

— Люблю снег, — сказала, отряхивая пальто, заботливо одолженное тёмным. — И зиму.

— Полностью описывает тебя. — Он усмехнулся.

И в кого такой немерзлячий?

Да и мне не особо холодно. Преимущества тёмных?

Эль достал действительно интересное дело: некто ворвался в мою старую комнату и перевернул её верх дном, напугав новых жильцов. А потом скрылся. Свидетели утверждают, что видели светлую кучерявую копну волос. А я ощущала приторно-сладкий запах принца Родерика, который в столице должен готовиться к свадьбе со своей избранницей.

— Думаешь, он? — Спросил Генри.

Не нравится мне Гарольд. Генри как-то роднее.

Роиль, что он с моими мозгами сделал?!

— А кто еще? — Я приподняла бровь и закатила глаза.

— Еще раз так сделаешь, и я тебя запру в комнате. — Жестко пообещали мне. Я лишь улыбнулась. Игриво и также невинно, как тогда, в тёмном переходе. Взяла его за руку и потянула в управление.

— Что ему нужно, как думаешь?

— Скорее всего, хочется увидеть первую любовь. — Как-то резко и грубо ответил он.

— Мои ему сожаления. — Усмехнулась я.

На пороге я учуяла тот же приторный запах. И как ему не противно? Почему я раньше его не ощущала?

Принц сидел в моем кабинете.

— На выход, я еще никого не приглашала, высочество. — И я даже жверь придержала.

— Следи за языком. — Зло ответили мне.

— Еще чего. — Я фыркнула. — Кланяться не буду, не заслужил. Чего забыл здесь?

— Тебя.

Оригинально.

— А мне и без тебя тут хорошо. — Я кинула пальто на диван. Он сидел на моем кресле, закинув ноги на стол. — Совсем офигел? Этот стол старше твоего рода! Убери свои конечности!

Он подчинился, встал, пытаясь задавить авторитетом, видимо.

Гиблое дело, мой любимый бывший.

— Я. Сказала. Выметайся.

— Только с тобой. — Он вернул мне мою усмешку. — Меня недавно короновали.

И что?

— Я могу отменить твою ссылку и взять тебя в жёны. — Раздраженно пояснили мне.

— Бывает. Но у меня немного другие планы! — Я обошла фигуру уже короля и уселась на свое место, написав в деле, что неизвестный ничего не забрал, и дело уходит в архив. Писать имя Родерика не стала, замяв дело.

— Чего забыли, ваше величество, в моей старой комнате? В особняк не пустили? — Я аккуратно убрала папку на полочку и достала новое. Кто-то опять забрал помидоры у госпожи Гарн. Я помахала папкой с пометкой «Срочно!» — Видишь? Я работаю?

— Охамела? — Устало вопросили у меня.

— Ни в коем случае. Окончательно, разве что.

Дверью хлопнули.

Я подбежала к окну. Мэр стоял на крыльце, король слетел вниз, остановившись напротив моего мужчины. Несколько секунд рассматривал его, хмыкнул и влетел в повозку, что тут же сорвалась в дорогу. Инкогнито путешествуете, величество?

— Грубо ты с ним, — с ходу заявил мэр.

— Как и полагается с бывшими. Что-то против имеем? — Ядовито сказала я. — Надо зайти к госпоже Гарн. Кто-то же ворует у нее эти треклятые помидоры!

Генри рассмеялся.

— Вливаешься в жизнь Моргорода?

— Какого Моргорода? — Удивленно переспросила. — Дорогой лорд Бонхом, герцог Орвинион. Если вы забыли, мы с вами в Берестянке живем!

Он смотрел на меня до того удивлённо, что это даже умиляло. Хватило уже с этого городка и принцессы, и убийств, и тайн.

Эпилог

Крис.

Из подвала не доносится ни звука уже месяц. Спускаться туда я, откровенно говоря, боялась. Генри притащил мне львиную долю книг Арианы, даже ту самую, о тёмных. В ней говорилось о том самом Голоде, что это и как бороться, но, на удивление, я не слышала его голоса, не ощущала ничего, глядя на кровь (пришлось пару раз травмировать мэра). Было максимально плевать.

Может, все-таки я не тёмная? Претензии предъявляю только к одному единственному сердцу конкретного герцога и отнюдь не в питательных целях.

— О чем задумалась? — Мэр давным-давно прописался в моём маленьком домике. Он сидел в кресле и читал какой-то исторический талмуд.

— О том, что пора бы навестить Ариану, да закрыть к чертям её дело. — Не удержавшись, кинула карандаш на стол. Поднялась и уставилась в окно: по дорогам, совсем не опасаясь повозок с лошадьми, бегали детишки, гоняя какую-то банку.

— Ну… Как бы тебе сказать. — Тёплые ладони скользнули на талию. — Навещать там уже нечего.

Вот так новости!

— В смысле? — Недоверчиво обернувшись к нему, я разглядывала лицо мужчины, пытаясь понять, шутит он или нет.

— Она отдала все силы, пытаясь вытащить тебя из-за Грани. Но вернулась ты с каким-то котом! — Он обвинительно ткнул пальцем в Маркиза, развалившегося на моей кровати.

Грустно это. И печально.

— Она была хорошей… Не без грехов, но кто из нас идеален? — Я обняла его, но он выпутался из моих объятий и сел дочитывать.

Я лишь развела руками. Представить сложно каково ему сейчас. Вот вроде и была мать, пускай и убийца и одна из самых опасных тайн Берестянки, а вот и его любовница, которую он окольцевать стремится. Любовница, которую его мать спасла ценой собственной жизни.

Маркиз проснулся и запрыгнул на стол, усевшись на папку с самым необычным названием «Дело Кровавой Принцессы». Мявкнул, требуя, чтоб его погладили. Протянула руку и кот сам начал ластиться. Вроде и комочек Тьмы, а вроде и самое ласковое существо. Чем-то он мне напомнил Ариану.

— А как же стража? — Спросила, не особо надеясь на ответ.

— Они мертвы. Думаешь, это так просто, спустя почти пятнадцать лет после последней кормежки, вытащить новую тёмную? — Он говорил осторожно, но в то же время жестко и безапелляционно. — Никто не вышел из той темницы, Крис, ни одна живая душа. Тебя я тоже полумертвую выносил.

Я гладила кота.

— Ты не пришла на работу в первый день. — Он отложил книгу и посмотрел на меня слишком внимательно. — Я забил на это. Ушел. Были, конечно, мысли заявиться к тебе и разорвать белобрысого одного, мало ли, всколыхнулись старые чувства.

— Милый, я обладаю невероятным постоянством в выборе своего партнёра. — Слегла нараспев протянула, наблюдая за его меняющимся лицом.

— Но это не помешало тебе переспать с половиной Дворца.

— А вот и неправда. — Улыбнулась я. Ну и слухи… — А дальше-то что было? Что побудило тебя прийти к матери?

— Тебя не было три дня. Я не выдержал, думал, что ты уехала…. А нет, всего ишь магия проснулась. — Он усмехнулся и снова взял книгу в руки. Передний карман пиджака все так же оттягивала коробочка с кольцом.

Ужас. Лучше б я там, за Гранью осталась.

Маркиз спрыгнул мне на колени, свернулся калачиком, заурчал и уснул. Такое невероятное создание — кот. Смотришь на него с любопытством, он на тебя с какой-то проницательностью, будто все о тебе знает. Ты тянешь к нему руку и ждешь: расцарапает или прильнет. И если поначалу он может казаться агрессивным, то потом спрятаться будет некуда от этого хвостика.

Взяв его на руки, решила все-таки спуститься в подвал, попрощаться, что ли. Генри лишь проводил задумчивым взглядом.

Дверь поддалась с первого раза, открылась до того легко, будто новая. Здесь принцессу сдерживало заклинание? Неудивительно. В помещении стоял мерзкий металлический запах крови. Повсюду валялись комки белой окровавленной шерсти и куски кожи. Жуть… Неужели это я?

Кот зашевелился в руках.

— Тише, малыш, все в порядке, — прошептала, сжимая питомца.

Клетка была открыта, принцесса, вернее её изможденный и значительно постаревший труп. Её кожа сморщилась, иссохла, посерела. Она стала меньше и была чем-то похожа на госпожу Гарн, у которой вечно кто-то воровал помидоры. Я легонько сжала её руку.

— Спасибо, Ваше Величество.

Поклонившись, я вышла. Кот спрыгнул с рук и недолго покрутился вокруг трупа принцессы.

— Вы так и не получили титул королевы, но заслужили его.

О мертвых либо ничего, либо только хорошее.

— Попрощалась? — Спросил Генри, как только я вернулась.

— Да. — Я села за стол и открыла дело. Твердой рукой вывела: «Её Высочество чистосердечно созналась во всех совершенных преступлениях, причиной которых послужила шизофрения. Умерла во время последнего допроса из-за сердечного приступа.

К.М.Арди.»

— Арди? — Поинтересовался мэр. — Исправь на Орвинион.

— Тебя признали во Дворе? — Усмехнулась я. Он кивнул.

— При рождении.

Интересно.

— Я ни разу про тебя не слышала.

— Напоминаю, мне немножко за тридцать. — Он облокотился на стол и погладил кота.

— Да ладно. А целовал меня вроде молодой лорд, никак не тридцатилетний старик!

— Стервоза! — Рассмеялся Генри. — Ты, кстати, знала, что капитан Роиль была одной из самых успешных военных капитанов? Она разрешила многие конфликты и подавила множественные восстания без единого кровопролития?

— Естественно! — Я округлила глаза. — В университете я училась почти на отлично!

— Дисциплина страдала? — Он усмехнулся.

— Посещаемость, — обтекаемо ответила я. Ходила я нечасто, то в баре с одногруппниками до утра застряну, то за зубрёжкой усну, едва открыв конспект.

— И как тебя не отчислили?

— Я закрывала все сессии легко, будто и не пропускала лекции. — С невероятной гордостью парировала. И это действительно так: преподаватели готовы были закрыть глаза на мое вечное отсутствие, когда я рассказывала материал, который и получше некоторых знала. — И вообще, у меня природная харизма и знаменитый папочка, который вбивал в меня все знания о мире, политике, юриспунденции и прочем с самого детства, как умерла мама, а я определилась с профессией.

Он даже поаплодировал.

— Надеюсь, наши дети будут такими же сообразительными, — он тепло улыбнулся, глядя на моё перекошенное лицо.

— Рановато вы об этом задумались! Нам еще вашу матушку хоронить.

— Где мы её здесь похороним?

— Как здесь? В королевском склепе! Между её братом Эриком и сестрой Женевьевой! Как она и хотела, в дневнике об этом есть целая страница. — Я помахала черной книжкой у него перед лицом. Генри вырвал её у меня из рук и внимательно прочёл последнюю, явно свежую запись.

— И правда… Не нам идти против воли умершей.

На том и закрыли тему. Принцессу похоронили, город переименовали, мэр даже кое-какие торговые договора с соседями заключил и теперь Берестянка стремительно развивалась. Я таки дошла до госпожи Гарн, но опоздала. Та отошла в мир иной уже давно… усопшая нашла последний дом на городском кладбище, рядом со своей подругой, как она и хотела бы, наверно.

Моей руки мэр так и не допросился, зато сердце я готова принести ему чуть ли не блюдечке, лишь бы не подавился. Отец дал согласие на венчание, брат с силой приволок меня, прятавшуюся в шкафу, к алтарю. Последнюю попытку избежать брака и окольцевания предприняла, когда выпрыгнула в окно из собственного кабинета. Пряталась в той самой злополучной церкви, подумав, что там точно не догадаются искать. К сожалению, я забыла о ментальной связи тёмных. Нашли быстро и даже как-то не интересно было.

И плевать, что, стоя в наручниках и под зорким присмотром Эля, возле своего мэра, я думала лишь о его невероятном упорстве. На церемонию с моей легкой руки был приглашён новоиспечённый король Родерик. Он долго и зло смотрел на нас, будто пытаясь убить взглядом. Милый, меня сейчас даже расстреливать бесполезно: темная кровь даёт о себе знать. А папа, к слову, был в курсе моей природы! И молчал! Оставалось молиться, что дети будут нормальными.

— Надо было у Рода просить помощи сбежать, — буркнула, когда на меня таки нацепили наручники.

— И нашли бы мы тогда один труп короля, и тебе долго и со вкусом пришлось расследовать это дело, — Генри рассмеялся, не осознавая, что король был моим самым запасным планом побега.

Я поняла, что все мои кривляния, попытки избежать замужества, шутки, кончились, едва я произнесла заветное «да!». Лицо уже мужа озарилось настолько радостной улыбкой, что не смогла не ответить ему тем же. Он поклялся меня защищать всю нашу долгую и счастливую семейную жизнь. Пришлось обещать то же самое, но от себя добавила, что перестану выносить ему мозг и он может быть уверен в моей верности. Гости шутку оценили по достоинству.

Искренне хочется верить, что все будет хорошо. Что жизнь наша будет тихой и спокойной, а единственными мрачными пятнами в работе станут чьи-то помидоры или разбитые окна.

В гробу я эту столицу видала. Как и Генри.

Оглавление

1

2

2.1

3

3.1

3.2

4

4.1

5

6

7

8

9

10

10.1

11

11.1

Эпилог