Автобиография Пирогова Василия Яковлевича. Мемуары сквозь годы войны [Василий Яковлевич Пирогов] (fb2) читать постранично, страница - 2

Нам дали отдых субботу 21 июня 1941 года, а воскресение утром двинулись в свой лагерь. Отошли км 20, привал в посадке акации? Досидели, что в 12-00 часов два румынских самолёта нас обстреляли. А вечером нам сказали, румыны нарушили границу и те полки нашей дивизии ведут бои. И у нас две роты повели в ночь. Утром в 3 часа 23 июня 1941 г. я первый раз вступил в бой, и они часть уехали обратно через р. Прут, а часть взяли в плен и заняли оборону по берегу реки Прут – река есть река, я примерно нарисую.

И мы оказались в мешке. Выход был только на прорыв линии фронта – так и был второй мой бой. Вышли из окружения и заняли оборону, а через три дня начали наступление на железнодорожную станцию ночью. Враг не ожидал и удирал без штанов. Тогда мы взяли много трофеев: 97 орудий, 100 автомашин, две сотни лошадей, много снарядов и другой техники. Выгнали за границу.

4. В пригороде Кишинёва

Получаем приказ: враг нас окружил и ведёт бой в пригороде Кишинёва – отступаем без боя. Правда, он шёл следом, и нас задерживал, завязывал хоть небольшие, но бои.

Когда вступили в город Кишинёв, он весь горел и на окраинах были немцы. Наша была только одна единственная дорога, по которой он бил беспощадно, но мы огрызались, но плоховато – экономили, потому что снарядов было мало и давали их по норме три-пять на сутки. А он крошил без нормы, тысячи в один бой. Вот тут уже смертельных опасностей считать было некогда, каждую секунду висела нал головой. И наши трофеи забрал снова.

Отступали мы по направлению к реке Днестр к городкам Бендеры и Тирасполь, по обе стороны реки расположенные. Тирасполь – это Советская Молдавия, Бендеры – Тачил Бессарабия? до 1940 года была Румынская территория, когда-то оторванная от России.

За эти два города шли или, вернее, были ожесточённые бои. Несколько суток занимали оборону на берегу Днестра вместе с Георгием Фёдоровичем Балдиным – однополчанин с одного района Бродокалмакского. В больших боях участвовали за железнодорожную станцию "Раздельная", которая несколько раз переходила из рук в руки. Очень страшные бои были за сёла: Шипка, Глинное, Михайловка, Секретарша, Сухие Лиманы и другие, все не запомнишь.

Отступали на город Одессу, но в это время вся Одесская область и части других областей были отрезаны и окружены, и мы с первых дней войны оказались окружены и выход был только из Одессы Чёрным морем. Письма я писал, но, похоже, было не до писем и так все говорили. Отступили мы до Одессы. Прошли по Одессе. Нашу часть хотели пополнить, но не пришлось – 25ю Чапаевскую дивизию разбили в прах и нас туда сунули в бой.

Уже нас курсантов, учившихся всего 4 месяца, стали ставить командирами рот. Куда подевались лейтенанты, сержанты? Как в воздухе исчезли. К руководству представили курсантов и солдат-кадровиков. Мой Георгий Фёдорович стал командиром роты. А я всё же сумел убедить полковника и стал его помроты, чтоб быть вместе. Да, в городе мы ещё встретили земляка Кадкульского – Никитина Ивана Яковлевича. Он был коневодом у начальника штаба, с час времени шёл с нами по городу Одессе. Это последний раз была с ним встреча. Он вместе с нами приехал служить в Кишинёв, но не попал в школу, попал в батальоны. Но не так долго мне пришлось быть помощником командира роты.

5. В разведке

В связи с войной быстро было присвоено звание лейтенанта курсанту Одесского военно-разведывательного училища тов. Филиппову, который приехал из города Одессы к нам в штаб. Он собрал помощников рот и образовал развед. отделение. Командир – лейтенант Филиппов 1922 г. рождения, сын офицера.  С этим лейтенантом мы ходили в разведку шесть раз удачно, а на седьмой раз он попал первый и нас всех выдал.

В разведку ходили в тыл врага из шести раз – два раза приводили языка, за что были представлены к награждению. Так ничего не получили, а возможно только нам так говорил. Да и это было всё в окружении под Одессой 1941 год. В разведке днями нас укрывали достойные люди, а ночами ходили по назначенным объектам.

Ночью 29 ноября 1941 года было очень темно. Мне надо было пробраться к командиру по огороду, а огород был огорожен чащей плетнём. Я подошёл к плетню, послушал – было тихо. Я свой автомат ППШ забросил на плечо, залез и только тихонько спрыгнул. Сзади солдат ухватил за автомат, впереди солдат ухватил за руки и ремнём мне их связали, а сами собой говорили только три русских слова: «Сталин, большевик, партизан».

Не так далеко был противотанковый ров, а в нём было много солдат румын. Это была вторая линия обороны, где меня раза три кокнули по голове и один пнул под женю, и опять те же слова: «Сталин, большевик, партизан». Потом вывели на чистое поле, где стоял всего один шалаш и посадили около него, а его охранял солдат и всё была ночь. Мне казалось, что ей конца не будет.

6. Плен

Конец ноября. Ночи почти зимние, длинные. Но юг – снег выпадал и таял. А ночью изредка стреляли наши дальнобойные орудия, и четверо солдат принесли в