КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706108 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272715
Пользователей - 124644

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Тень за троном (Альтернативная история)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

Сразу скажу — я

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Гончарова: Азъ есмь Софья. Государыня (Героическая фантастика)

Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))

С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Игра в судьбу [Роман Тихонов] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Внимание! Возрастное ограничение 18+!

Текст является личной фантазией автора, основанной на его снах.

Все совпадения с реальностью случайны.

Присутствуют описания употребления алкоголя и наркотиков.

Произведение содержит сцены насилия и эротики.

Упомянутые в тексте организации признанны террористическими

и запрещены на территории РФ:

ИГИЛ\ISIS\ДАИШ; Джепхат ан-Нусра; Движение Талибан.


Когда всё выходит за рамки.

&

Из Савла в Павлы.


Пятница, тринадцатое.


Из-за ужасной звукоизоляции дома, тёща чуть не спалила банальную интрижку с Полиной, что живёт этажом выше.

В семейном скандале, как всегда, пришлось выходить из положения победителем. Но за 25 минут удовольствия расплачиваюсь полуторачасовой полемикой с Ольгой Сергеевной и женой. И это отнюдь не диалоги Платона.

Хватаю общественную заначку (деньги на постройку бани), и убегаю из квартиры.

Декабрьский вечер 2013 года. Пятница тринадцатое число, на улице свежо и сыро, +1, порывистый ветер, около 20 км в час.

Чтобы развеяться, просто гуляю по округе.

Да, я бабник! Не понимаю охотников и рыбаков, готовых ради азарта и приключений, охотится на животных, а не на женщин! Огнестрельное оружие, загоны, егеря и прочее – как минимум, это нечестно. Сражайтесь ножом, рогатиной, или хотя бы с луком! Выходите на честный бой со зверем один на один!

Пользоваться последними достижениями науки и техники на охоте – это унижение самих себя! Это всё равно, что избивать толпой связанного и пьяного, в чём тут доблесть? Куда честнее, купить мясо или рыбу в магазине. А если хочется отдохнуть от семьи, жены и тёщи, напившись на природе с компанией друзей – просто напейтесь в кругу товарищей на природе! Что, жена не поймёт и не отпустит? Тогда да, лучше лгать и притворяться охотником-рыболовом – крайне смелое решение, достойное суперменов, боящихся гнева домохозяек!

И мне не чужд азарт охотника или разведчика, и мне нравятся риск и ссвежее мясо, только я охочусь на сексапильных, или просто красивых женщин. Это честнее и приятней!

Да, как и в любом бою, у меня тоже бывают промахи и поражения. Проигрывать надо уметь…

Пошлый комплимент, сделанный дорого одетым гопником, нравится женщинам больше, чем сказанный в спортивках и футболке.

Вкус у меня есть. Следя с модными трендами, отдаю предпочтение сдержанной классике и лёгкому консерватизму.

Ноги сами приводят к главному торговому центру района.

Захотелось куда-нибудь зайти и погреться. У "свечки", стоящей рядом с гипермаркетом, на всю высоту здания светятся буквы "Пар@банк". В него ведут три входа.

Первые два этажа совмещённые, из кафе можно попасть в павильоны или в сам банк

Фойе, имея свободную планировку, занимает основное пространство обоих этажей. В нём расположились бутики, общепит и службы самого банка.

В отделах торгуют хорошим табаком, дорогим алкоголем, одеждой и парфюмом премиального сегмента. Причём, даже беглый взгляд на цены и оформление магазинов, подсказывают, что все эти "Версаче" и "Габбана" – совсем не те, что продаются в переходах московского метро. Праздношатающихся бабулек почти нет.

Планировки кафе – свободные, но сегментированные. Заведения на любой вкус: "назад в СССР", "пляжи Сан Тропе" или «паб лондонского Сохо».

Синергия банка, баров и бутиков, провоцирует склонность к импульсным покупкам, потребительскому кредитованию и овердрафту.

Захожу в пивной подвальчик под Чехию. Ощущение такое, будто пиво, разносимое грудастыми, белокурыми бестиями, варится прямо здесь. Впрочем, аромат свежего напитка чувствуется только в этом "подвальчике", привет вентиляции и ароматизаторам.

Присаживаюсь в закутке почти пустого зала, кажется, что смогу просидеть здесь целую вечность, никем не замеченный. К счастью, попадается на глаза табличка с надписью: "Когда будете готовы сделать заказ, просто поднимите руку с номером Вашего столика". Поднимаю руку с жетоном в нацистском приветствии, у бармена что-то мигает и пищит. Каблучки девушки из рекламы фестиваля "Октоберфест", цокают в мою сторону.

У блондинки гарнитура, как у телеведущих или секьюрити. По такой "спиральке" легко отличить работников кафе от отдыхающих.

Заказываю "Пильзнер Урквел" с копчёными бараньими рёбрышками. Вкус напитка такой же, как в пивных Праги и Кладно. Тут же подумалось: «Надо будет заказать "Жигулёвское"» – подумалось мне. Вдруг и оно настоящее?

Рядом садится стайка девчонок с проводками в ушах, судя по фирменной одежде – банковские фифы. Чашка кофе с печенькам, и все, кроме одной, разбегаются.

В глянец лаковых красных туфель можно смотреться как в зеркала "комнаты смеха".

Аэродинамике "лодочек" могут позавидовать инженеры компании Боинг. Описание самих ножек выше моих сил.

– Да, Инга, что хотела? – спрашивает пышногрудая "Лорелея", когда та вновь вскидывает руку с жетоном. Инга ей что-то проворковала и получает "Пино Коладу".

–Редкое имя "Инга", – проносится в голове. Очередной бокал, теперь уже настоящего "жигулёвского бархатного", с вяленой корюшкой, подходит к концу. Почему-то начинаю жалеть, что от меня пахнет рыбой.

–О, а у меня папа любил "Жигулёвское", – с улыбкой, вдруг говорит Инга, не переставая посасывать трубочку.

– В его времена, все любили "Жигулёвское". Выбор отсутствовал напрочь! Да и само пиво таяло вместе со снегом, и при +15 не было уже ни снега, ни "жигулёвского".

–Да, СССР – суровая школа для настоящих мужчин, – подхватывает Инга.

–Вы правы, где-то даже жалею, что СССР почти не застал, но вот лихие девяностые прочувствовал по полной программе…

–А меня Ингой зовут, я тут в банке работаю.

–Очень приятно, Инга, а меня Гоша… Красивое имя – Инга, главное, редкое.

–Да, мой отец из Латвии. На каникулах часто гостила у бабушки.

–Это же в честь древнегерманской богини плодородия? Она же скандинавская Фрея. Если не ошибаюсь, все "Инги" тихие и покладистые, если не затрагиваешь ваши интересы. Для женщин с таким

именем нет преград и запретов, когда идёте к своей цели. Чего только стоит история с ожерельем гномов! Таких женщин легче убить, чем остановить. Или мне кажется?

–Ага! А что за история с ожерельем?

–Ну-с, Фрея узнала о самом красивом в мире ожерелье и захотела его заполучить. Но взамен гномы потребовали рассчитаться с каждым натурой. Так-то она регулярно наставляла рога мужу, богу Одину, с пирующими воинами Валгаллы… Но в этот раз, согрешение далось просто, но все остались довольны. Гномы скандинавских эпосов не похожи на коллег из "Белоснежки", вид и запах у них был чуть хуже, чем у гоблинов из "Властелина колец"…

–Не знаю – не знаю, мне такого ожерелья ещё никто не предлагал, она вздохнула, глупо захихикав.

–Да, имя для России действительно редкое, – говорит девушка, пересаживаясь ко мне. – Спасибо за комплимент. Смотрю, Вы тонкий ценитель истории и дамских имён, настоящий гурман!

Инга протягивает свою визитку. Пальчики тонкие, маленькие и полупрозрачные. Хочется положить на ладонь и расцеловать, прижаться щекой и гладить. Кольцо на безымянном пальце отсутствует. Французский маникюр смотрится сдержанно, но эффектно. Кружевная

оторочка рукавов и белые манжеты подчёркивают апельсиновый загар и чистоту кожи.

На визитке цветное фото, два телефона, скайп и адреса социальных сетей.

Спасибо, Инга, – с неким придыханием отвечаю я, рассматривая визитку чуть дольше, чем это следует делать – своей-то у меня нет.

–Если что, обращайтесь, подскажу про мелкий текст в конце договора, неафишируемые бонусы. Для Вас, Игорь, всегда смогу сделать скидочку или спецпредложение.

–Неафишируемые бонусы? Это как?

–Ну, вот у Вас, чья кредитка?

–Россельхозбанк, а что?

–Можно посмотреть? – Мой портмоне полон денег. С удовольствием вынимаю его, и неторопливо найдя карточку, небрежно бросаю пухлый кошелёк на стол перед Ингой.

–В первую очередь, у Вас – Мастеркард, а Вы знаете, какие бонусы даёт сам Мастеркард, и что у них сейчас за акции?

–Да мне и про акции своего банка мало что известно, так, приходят какие-то смс, уже устал от них, читаю крайне редко.

Покрутив несколько секунд в руках мою карту, девушка возвращает её с виноватой улыбкой, словно сделала что-то постыдное.

Так-то у Инги не только проводочек в ухе, но и микрофон со скрытой камерой. По сделанным фотографиям лица и кредитки, меня уже нашли в соцсетях и в бюро кредитных историй. Поиск и анализ информации запустился на всю катушку.

–Можно мне поизображать работу с клиентом, а мы с Вами о чём-нибудь поболтаем? Всё-таки пятница, и настроение уже совсем не рабочее… Хотите, расскажу, что банки недоговаривают клиентам? О скользких нюансах кредитов и кредитных карт? Её взгляд, припухшие губки, наклон

головы в полуанфас, заставляют меня немедленно согласиться и почему-то даже обрадоваться этой идее.

Поднимаемся на второй этаж, в загородку под номером 17. Яркий свет и размытые тени в матовых стёклах дверей, говорят о редких работающих девушках. Соседние 16ая и 18ая кабины темны.

Внутри стеклянный столик с тремя креслами, кофемашина, кулер, калькулятор, рекламные проспекты и машинка для счёта денег. Инга небрежно бросает с полки ещё какие-то буклеты и предлагает садиться. Округлые, точёные коленки под тонкими телесными чулками направлены на

меня, словно ядерные боеголовки, и волнуют не хуже счёта за пиво. Внутренняя линия касающихся друг друга бёдер, заставляют проследить и угадать их продолжение под юбкой. Благо, стол из прозрачного стекла, и всё выглядит так, будто меня увлекает чтение буклета.

–Спасибо Игорь, Вы меня выручили, – с глубоким вздохом облегчения и благодарности говорит Инга. Грудь третьего размера высоко поднялась, застыла на миг, словно в раздумьях, и с облегчением опустилась.

– Я в Вашем распоряжении. Игорь, что хотите узнать о банках, но стеснялись спросить? – русая сирена заулыбалась. Взгляд, слишком откровенный для банковской служащей.

– Забористое пиво, вот что значит давно не пить настоящего! – пытаюсь взять себя в руки и сосредоточиться.

– Для начала, расскажите, как банки выманивают деньги у таких, как я, и заманивают таких, как Вы? – смеюсь.

– Игорь, можно на "ты"?

– Хорошо, Инга. Что сейчас можно сделать с деньгами? Куда и во что вложить, а главное – на сколько? Что будет с рублём завтра и послезавтра?

Улыбаюсь в предвкушении того, как девушка будет выкручиваться из неудобного положения, в которое её поставили вопросы, не имеющие ответа.

Придвинув кресло, Инга заговорила об уникальной ситуации на рынке: инфляция ниже ставки по депозитам! Напомнила, что доверять деньги надо только банкам из "ТОП 30"…

Она говорит спокойным, обволакивающим голосом, с небольшими ритмическими задержками, подчёркивая некоторые слова. Замолчав лишь тогда, когда член упирается в гланды. От ступора, охватившего меня, пальцы мёртвой хваткой вцепились в кожаные подлокотники кресла. Глубокий взгляд прямо в глаза, взрывает дофамином нейронную сеть моего мозга.

Резко открывается дверь и в кабинку врываются секьюрити, у них автоматы с укороченным стволом и пистолеты. Двое хватают меня за плечи и швыряют в дальнюю стену. Лечу вместе с креслом, между тумбами с кулером и кофемашиной, ударяясь в настенный календарь. Ингу заталкивают в противоположный угол.

Двое кричат одновременно, но я плохо понимаю, что именно. От наставленного в лицо "Макарова", пытаюсь отвлечься на Ингу, она плачет и что-то жалобно просит. Меня усаживают посередине комнаты, держа за плечи и руки, штаны остаются спущены.

Пододвигают стол с документами и ручкой.

– Подпиши о "неразглашении", и вали отсюда! Или хочешь в обезьянник на 15 суток, с информацией для служб безопасности и отдела кадров, о склонности к домогательствам и разврату? Как на счёт судимости за изнасилование? Она-то влипла по полной, и подпишет всё, что

скажем. Жене с тёщей скинуть в "ВК" и "Одноклассники" видео, как вы тут кувыркались?

Развёрнутый ноутбук показывает нас с Ингой в четыре камеры, с разных ракурсов пять минут назад.

– Подписывай, Донжуан! – и, проследив за моим взглядом, добавляет: – Девке резюме портить не будем.

– Где, где подписать? – хватаю ручку. Тяжёлые ладони на плечах сразу ослабли и лежат теперь уже почти по-дружески.

–Вот твоя копия, одевайся и вали отсюда, – как-то уж слишком спокойно и буднично говорит их старший, кардинально меняя тон. Две пары рук берут меня за подмышки и уносят. Выставив за служебную дверь во дворе, охранники впервые улыбаются. Застегиваю брюки и тороплюсь прочь.

Кошелёк на месте и вроде бы цел. Дома обнаруживаю, что "бумага о неразглашении" – это перевод автомобильного кредита в Пар@банк, со ставкой на 3% ниже, но на семь лет дольше. В бумагах стоит моя подпись за

получение кредитной карты, с овердрафтом на миллион рублей. Кредитка лежит в голубоватом конверте, прикреплённым к Договору обслуживания на блестящую медную скрепку. Все личные данные точны. Перечитывать и вникать в детали не могу, меня всего колотит, и мозг отказывается включаться.

Налив тёщиного шестидесятиградусного самогона в бокал для чая, пью большими глотками как воду. Падаю на кухонный диван и засыпаю не раздеваясь.

В понедельник, разъярённый, иду в банк.

– Здравствуйте! – обращаюсь к девушке, похожей на Одри Хепберн в роли Наташи Ростовой.

– Доброе утро!

– Как переговорить с вашим руководством?

– На какую тему? – улыбается Одри Ростова.

– Э-э…, некачественное обслуживание клиентов и нарушение прав потребителя.

– Одну минуту. – Девушка что-то набивает в компьютере.

–Двести третий кабинет. – брюнетка снова улыбается.

Её слегка картавящее сопрано – очаровательно. Моей жене пришлось бы встать на час раньше, чтобы макияж выглядел так же, как у этой Ольги, если бейджик не врёт.

–Поднимитесь, пожалуйста, по этой лестнице на второй этаж, третий кабинет налево.

–Спасибо.

–Пожалуйста! – Ольга улыбается пластмассовой, профессиональной улыбкой.

Кабинет оказывается холлом с несколькими дверями.

–Доброе утро! – приветствует молодой человек, сидя возле двери за столиком. Его тысячедолларовый светло-синий костюм выглядит баксов на триста – обычный фокус с военными, надевшими штатское.

Внутри человека-бейджика «Анатолий» включается автоответчик: – Чем могу помочь?

– Мне к руководству, по поводу качества обслуживания.

–У Вас с собой паспорт или какой-то другой документ?

–Права подойдут?

–Да, – и человек в штатском забивает данные в компьютер.

Входим в ближайшую дверь.

–Позвольте просканировать Вас на оружие и другие нежелательные предметы. У вас есть подобные вещи?

– Нет.

Прохожу через рамку. Рамка пищит.

– Телефон выложили?

– Что, и телефон с ключами от дома теперь тоже оружие?

– Ещё какое! – охранник кивает. – Извините, у нас такие правила. Не беспокойтесь, всё вернём на выходе.

Микрофон за лацканом пиджака и телефон, поставленный на запись, запираются в ящик под номером 3.

Анатолий провожает до двери. Номера нет. Табличка на стене гласит: "Старший клиент-менеджер Свиблова А.И."

–А, Игорь Владимирович, здравствуйте! – выходя из-за стола, по-свойски восклицает Свиблова А.И. -Леденцы? угощайтесь! – и протягивает пиалу с монпансье.

–Мы знакомы? – удивляюсь я.

–Вы же показали на контроле свои права, – улыбается А.И.

–Присаживайтесь, – дама показывает на просторный диван.

"Интересно, он раскладывается или нет?", – автоматически проносится в голове.

–Итак, Игорь Владимирович, чем могу помочь?

Рассказываю о подмене документов с применением физической силы.

– Это финансовый подлог, это мошенничество, я подам на вас в суд! У меня аннуитетный кредит! Все проценты выплачены! Осталось тело самого кредита, а теперь вновь платить проценты? Это не реструктуризация, а попытка дважды снять с клиента шкуру! Придётся выкладывать информацию о вас в интернете, во всех цветах и красках! В лучшем случае, в лучшем для вас случае – уточняю я, – ваша репутация очень пострадает!

Требую аннулировать перевод кредита за машину в ваш банк, и закрыть кредитную линию! Думаю, таких пострадавших больше, чем один, и будет не сложно найти жертвы подобных действий. Вместе мы легко докажем факт мошенничества с вашей стороны.

–Побои, Игорь Владимирович, Вами где-то зафиксированы? – Умные серые глаза, в тон платья, участливо смотрят из-под платинового каре. Изумрудный скарабей в серебряной оправе, равномерными фрикциями вздымается на левой груди третьего размера. Внешне А.И. производит

впечатление менеджера среднего звена.

Время, деньги и силы на такую внешность уходят большие, но, кажется – как-то без энтузиазма.

– У нас есть полное видео Вашего э-э… присутствия в банке, начиная с воркования за столиком под «Жигулёвское бархатное» и «Пино Коладу». – Продолжает старший клиент-менеджер… Избиений нет, зато есть

нечто другое… Свиблова молчит и многозначительно смотрит на меня. Пауза затягивается.

– Игорь Владимирович, – продолжает А.И., – у нас хорошие юристы. Вы ничего не докажете, впустую потратив силы и деньги. Сами знаете, как непросто после сорока найти хорошую работу. А с подобным реноме…, бархатистый меццо-сопрано умолкает на 8 секунд. – Информация станет доступна потенциальным работодателям и неопределённому кругу лиц, в том числе – знакомым и родственникам соискателя… Возможно, Ваши любимые тёмно-синие брифы со слоником, узнает жена и "Жанинн", с которой Вы живёте не только в одном подъезде… И описания глубокого минета, публикуемые в приватных беседах, сможет оценить широкий круг

филологов-любителей из соцсетей! И это минимум, что может случиться в Ваших отношениях с "Жанинн", супругой, реальным и потенциальным работодателем.

Ещё одна, почти театральная пауза. Насладившись эффектом, Свиблова А. И. меняет тон и выражение лица. Из официального они превращаются в клиентоориентированные.

– Зовите меня Александрой. На самом деле, очень хорошо, что Вы, Игорь пришли к нам! У нас есть перспективные проекты по управлению финансовыми активами, с достойной оплатой и реальной возможностью продвижения по службе. Три года назад, я сама сидела в этом кабинете на Вашем месте. – На этот раз её улыбка была искренней, показалось даже что-то ностальгическое…

– Как и Вам, пришлось лично пройти через ЭТО. С высоты нынешних своих возможностей, откровенно скажу: в одном только сексе все мои приключения и познания до этого – просто школьный флирт. Игорь, поработай в компании три года, и ты сможешь оценить глубину моих слов и перспективы своих возможностей!

– Александра, "ловля на живца", с помощью Инги, не слишком ли экстравагантный способ рекрутинга клиентов и коллег?

–Мы стараемся наиболее полно удовлетворить потребности клиента, и максимально раскрывать потенциал сотрудников.

Это системное и логическое развитие менеджмента. Как и в других сферах, Пар@банк далеко впереди рынка. Ты к этому привыкнешь. Я про лидерство технологий, если что… Воды? "Байкал" подойдёт? Это качественный, от "Черноголовки"…

–Да, если можно…! Спасибо! Пью полстакана газировки разом. Пузырьки ударяют в нос, и сразу становится легче.

–Вы знаете, Игорь, что означает слово "кризис"?

–Думаю, этим словом древние греки обозначали всё, что так или иначе относилось к Росси, – пытаюсь шутить, чтобы как-то прийти в чувство.

–Почти угадали – говорит Александра, её губы складываются в сложно интерпретируемую улыбку.

– "Кризис" с древнегреческого – это "возможность". Россия – это страна колоссальных возможностей! У тебя появился шанс кардинально изменить свою жизнь! Многие великие бизнесмены стали великими не потому, что у них всё шло гладко и в гору, а благодаря случившейся с ними большой заднице! Они сумели превратить проблему в возможность! Через задницу всегда доходит быстрее. Не умеющий проигрывать – никогда не победит. Ты довольно стойко перенёс суд, развод, запрет на общение с дочкой, вольнение и крушение перспективной карьеры. Хочу, Игорь, предложить тебе работу. Должность в финансовом секторе. Это не Форекс, не бинарные опционы, не холодные звонки с расширением клиентской базы, и не МЛМ.

Ты зарабатываешь 20 тысяч официально, и 30 "в серую", так? Я даже поперхнулся остатком лимонада. "Байкал" невольно подтвердил цифры.

– Сделаем только белый оклад 60 тысяч, и полпроцента комиссии с оборота.

–И в чём подвох? За что такой подарок судьбы?

–Ты склонен к нестандартным решениям. Тебе не чужд авантюризм, и ты, Игорь, излишне скуповат. Опять же, большой опыт. Умеешь делать выводы из неудач и ошибок. В этом мы схожи, и этим ты импонируешь мне – В её серых глазах что-то заискрило, но не понял, от каких слов: "импонируешь" или "мы схожи".

–Откуда Вы знаете про разруливание и ошибки с неудачами?

–Признаюсь, Игорь, компания смотрела не только Ваши права. Судя по Инстаграм, в субботу ты с женой отдыхал в деревне, а мне пришлось все выходные сидеть в офисе и писать по тебе докладную записку…

–Выходит, Александра, ты подготовилась к встрече лучше, чем я?

Александра кивает. – Деньги, секс и кокаин – закрывают базовые потребности человека, онтологически – это родственные вещи. Даже нейромедиаторы у них одинаковые, и она странно посмотрела в мой подбородок. – У нас ты полюбишь то и другое ещё больше.

– Ты сказала про три вещи и любовь к двум, это слегка напрягает…

– Игорь, предлагаю начать с денег. Только в больших количествах потребляя деньги, секс или что-то другое, можно по-настоящему распробовать их вкус.

–И что "Пар@банк" может предложить?

–Для тебя есть два направления: обналичка и вывод активов за рубеж. Посмотри, где сможешь максимально реализоваться.

–Это же незаконно, банк хочет сделать из меня зиц-председателя Фунта, как в Золотом телёнке?

– Всё, что не запрещено, Игорь, всё разрешено. Мы чтим уголовный кодекс, налоговое и валютное законодательство. В России весь крупный бизнес – офшорный.

–Можно посмотреть Договор и должностные инструкции?

–Да, конечно, вот, это стандартные формы. – Начинаю читать…

–Я буду частным предпринимателем? Как это? Ты говорила об окладе?

–Да, для начала, на испытательный срок, Пар@банк проводит через твоё ИП всякую рутину, типа купи-продай. Разную канцелярию; скрепки, ручки… И совершенно официально ты будешь иметь свои 60 тысяч. Покажи себя! Зарекомендуй! И компания предложит уже совсем другие деньги!

– Можно всё это взять с собой "для почитать"?

–Да, конечно! Сколько времени нужно всё обдумать и решить вопросы с текущей работой?

– Подумать 3 дня, нет, сейчас будет завал, думать придётся в выходные. В понедельник созвонимся, а для увольнения – две следующие недели.

–Вот моя визитка, Игорь. Будут вопросы – не стесняйся, звони-пиши, даже в выходные.

–Да я вроде не стеснительный.

– Это заметно! – Мы улыбаемся…

На Александре строгое, светло-серое офисное платье. Почти такое же но белое, носила Шэрон Стоун, в фильме "Основной инстинкт". Перекинь старший менеджер ногу на ногу, и сходство заметит даже слепой.

Говорю об этом, и Александра улыбается.

– У Вас тут тоже стоят камеры и если что, охранники вломятся в самый неподходящий момент?

А.И. опускает взгляд на стол, как будто ветер открыл окна и сметает бумаги на пол, и совершенно спокойно, глядя в глаза, отвечает: – Вы знаете, Игорь Владимирович, что институт бабушек в природе существует лишь у касаток и человека? Не надо будить в женщине зверя!

– А что у касаток с институтом дедушек?

– Отсутствует, как и у нас! Дедушки долго не живут, и она поправляет лацканы моего пиджака…

В понедельник я позвонил…


Пар@банк.


Первые три месяца на новой работе пролетают как сон.

Помощь коллегам, поручения, знакомство с регламентами и руководствами занимают всё время.

В офисе 12 столов и 8 сотрудников. За полустеклянной стеной-перегородкой, кабинет Софьи Аркадьевны и Переговорная. Минимум 5 этажей "Свечки" принадлежат Параб@банку.

Есть мини-спортзалы и лаундж-зоны, даже служебные квартиры, где можно переночевать, если засиделся на работе. Пару раз приношу бумаги Софье Аркадьевне, когда она крутит педали в тренажёрке. Благодаря шефу, знаю о двух спортзалах.

Однажды, в разговоре по Вайберу, когда запыхавшийся босс крутит педали, у меня возникло ощущение, что сзади к ней кто-то пристроился…

Софья Аркадьевна – женщина среднего роста и телосложения, шатенка с вьющимися волосами.

Напоминает француженку: не красавица, но весьма элегантна. Лет ей сильно под пятьдесят, но выглядит на 40, чувствуется лоск и пластическая хирургия. Попа подкачена, живот подтянут, "спасательных кругов" на талии нет.

Начальница обаятельная и харизматичная женщина, но производит двойственное впечатление. Подтяжка лица и золотая нить сделаны профессионально.

Иногда ловлю себя на ощущении, что лицо начальницы – это силиконовая маска, надетая на Терминатора. Схвати её за сухую коленку, и можно почувствовать сталь… И если босс решит кого-то задушить, это случится буднично, как утренний кофе или еженедельный отчёт.

Живу в 15 минутах ходьбы от работы, но домой возвращаюсь не раньше 20.00. Как новичок, стараюсь показать себя с лучшей стороны, коллеги это понимают и пользуются.

У каждого беспроводная гарнитура, работает на всех этажах, даже в туалетах.

Жена, семья и любовница – всё отступает на второй план. Даже дома приходится дочитывать и вникать в бесконечные задания и регламенты.

На столе и в электронной почте регулярно появляются документы по закупке и продаже канцелярии через открытое на меня ИП. Докопаться не к чему, все фирмы "живые", документы в комплекте и полном порядке.

Подключаюсь к большому проекту, идущему с апреля. Занятие непонятное и унылое: бесконечные проводки до 600.000 рублей через большое количество фирм. Сверки с компаниями и банками, прочая текучка.

Впрочем, роль мальчика на побегушках с меня никто не снимает.

С 9 июня, напряжение начинает расти, многие даже остаются ночевать на работе.

Пятница, двадцать седьмое, – переломный день, желающих отпускают в отгулы, остальные доделывают дежурную мелочовку.

В понедельник шеф объявила, что проект закрыт удачно! Крики, прыжки и ликование, как будто сегодня – 9 мая 1945, а не 30.06. 2014.

– Гоша, а ты молодец! – вдруг при всех заявляет Софья Аркадьевна, жмёт руку, положив другую на плечо. Это первый раз, когда меня так называют в конторе.

–По поводу твоего испытательного срока, приму решение в следующий понедельник, после корпоратива, – улыбаясь, продолжает шеф. И все тоже почему-то заулыбались.

Пришлось идти в народ и узнавать о корпоративе. Начинаю со Светика – главной примы отдела. Остальные дамы, на её фоне – бесцветный офисный планктон. Симметричное лицо, крупные, словно рубленые черты лица. Яркая шатенка. В глазах – хорошо скрываемая заниженная самооценка и сожаление о чём-то…

Пофлиртовать не располагала всеобщая загруженность, но теперь началась обычная офисная жизнь. Светик рассказывает, что в пятницу грядёт вечеринка и выплата бонусов за проект. После праздника желающих развезут на такси за счёт конторы, но можно переночевать и здесь. Костюмы и подготовленные номера поощряются. Съёмка запрещена, телефоны сдаются охране.

–И как проходит вечеринка? – спрашиваю у Светика.

– Танцы, выпивка, стол… Для девчонок заказываем мужской стриптиз из фонда Софьи Аркадьевны. Толик с Алексеем берут танцовщиц, и э-э… учатся отплясывать танго. – Прима ухмыляется на слове "учатся".

–А ты что любишь делать на корпоративах? – интересуется Светик.

– Я? – невольно переспрашиваю…

– Нет, твоя бабушка! Ну, конечно же, ты, кто ещё? – удивляется Светик.

– Ну, если постоянство и предсказуемость – добродетели, ценимые в мужчинах, то на корпоративах я всегда пью и домогаюсь, пытаясь разбудить в дамах главные женские достоинства: любовь и страсть. Вы как относитесь к большой и чистой любви в эту пятницу?

Взяв меня за галстук, и притянув к себе, утробное сопрано продышала мне в лицо: – Посмотрим, что ты знаешь о любви…

В этот момент за нами наблюдает весь офис, когда уже нет сил давиться от смеха, к нам поворачиваются спиной и трясущимися плечами. Комизм ситуации я оценил позже.

Красавица Светик считается бисексуалкой, но мужчины, которых она себе позволяет, оказываются исключительно стриптизёры с вечеринок.

– А что за премия, Лев Анатольевич? – любопытствую у зама Аркадьевны. Секунды четыре двухметровая громадина разглядывает меня.

– Мы, и ты в том числе, вывели из страны и легализовали полтора "ярда" деревянных.

Поворачивается спиной и выходит из офиса.

Четвёртого июля, в пятницу, приходят СМСки с суммами пополнения счёта. Там премия и бонусы. Это приводит нас в приятное расположение духа. В 17.00 народ двигается к службе безопасности, сдавать девайсы.

Из четырёх мужчин, на корпоративе, только я остаюсь верным дресс-коду. Толик с Алексеем оделись в форму моряков, Лев Анатольевич – в красный костюм с бутылки "Бифитер". Дамы, в коротких туниках. Завышенные талии обхватывают не мои руки, а ремешки с дорогой бижутерией. На головах -

серебряные диадемы. Ноги в сандалиях на высокой шнуровке. Светик не в восторге от роли Персефоны или Артемиды, и зажигает в платье "снежинка", смеси советских школьных утренников и ролевых костюмов из секс-шопа.


Корпоратив идёт в главном конференц-зале. Фирменные клейма на посуде намекают, что блюда из приличной ресторации. Уже пришли диджей и танцовщицы, стриптизёры пока ещё во фраках.

Софья Аркадьевна входит в льняной, расшитой красным шёлком узорной рубахе а-ля рюс, с наборным, ручной работы пояском и двумя откровенными вырезами по бокам платья-рубахи. Украшения на голове, шее, руках и ногах – исключительно из янтаря.

После вступительной речи, шеф быстро переходит к тостам.

– Наш отдел завершил новый проект. О результатах и масштабе работы можно говорить долго, но скажу корото и просто: Браво, коллеги! Браво! Мы – создатели новых стандартов качества в жизни и бизнесе! Мы открываем деньгам новые возможности! Меняя деньги, мы меняем мир!

Общество и личность получают новые векторы силы и возможностей. Привнося новации в сферы экономики, политики и социализации, мы меняем вокруг себя всё! Заставляем планету переосмысливать системы ценностей и ценообразования. За нас, дамы и господа! За Пар@банк! Выстрелы пробок шампанского, смешиваются с нестройным "ура!".

–Да, за костюмы всем плюс 100 долларов, в этот раз всё получилось очень мило, – объявляет начальница. – Но Анатолию с Александром выговор – в прошлый раз вы тоже были моряками!

– Помилуйте, Софья Аркадьевна! В прошлый раз на танцполе отжигали французы Первой мировой, а сейчас – янки времён Вьетнама! – Все засмеялись.

– Прощены! – Софья Аркадьевна, улыбается и по-барски машет рукой. Доллары, мелкими купюрами выдают тут же. Почти все бумажки уйдут стриптизёрам, диджею и танцовщицам.

Оттяг нарастает с чувством, с толком, с расстановкой.

После кружения с замом, Софья Аркадьевна приглашает меня на белый танец.

– Уже третий тост, а ты какой-то скучноватый, Гоша, почему?

– Пока ещё не привык, Софья Аркадьевна, но в следующий раз обязательно начну с костюма.

– Умничка! – смеётся она. Едва уворачиваемся от дефилирующих стриптизёра и другой Марины.

–У меня хорошая новость, надеюсь, она поднимет твоё настроение, пройдём к столику....

В центре каре из ширм, дальнего угла залы, скучает никелированный столик, на которых в гостиницах развозят еду по номерам. Вместо угощений, зеркальную поверхность занимает серебряный портсигар и столовый нож. В центре столика возвышается высокий хрустальный бокал с соломинками для коктейлей. Шампанское и фужеры приносим с собой.

– Твоя премия по проекту… Это не много, Игорь, что она будет только расти. Остальные получили заметно больше, но это начало. Ты всем понравился, и я вижу тебя в будущем на более серьёзной должности. За твой успех! Пьём.

Распахнутый серебряный портсигар полон белого порошка. Аркадьевна делает две дорожки золотой Мастеркард, режет соломинку надвое, и втягивает в себя полоску.

– Угощайтесь, контрагенты привезли, прямые поставки, чище – только в Колумбии. Пробую… Кажется, время замедлилось. Быстрота реакции и энергия, удесятерились. Зрение, обоняние и слух обостряются, появились забытая юношеская жадность жизни и… мощная эрекция.

– Расслабьтесь и развлекайтесь, это наш праздник, мы это заслужили. Похлопав нежно по плечу, шеф вышла в зал, чувственно покачивая бёдрами, впрочем, чего не покажется под "коксом"?

– Игорь, Вы тут не один! – Морячки с кордебалетом из танцовщиц уже ждут своей очереди.

–Да-да, простите! – и тоже выхожу.

Внимание женской половины на стриптизёрах. Начинается представление. Их шестеро, не считая Толика с Андреем, тоже выскочивших в центр и пародирующих парней во фраках. Через пять минут, леди разбирают понравившихся красавцев. "Снежинка" выбирает первая и захватывает в плен сразу двух. Заходя за ширму, все разбредаются по углам, где стоят низкие массивные диваны «Честерфилд» из толстой кожи. Светик устраивается на подиуме, в центре зала.

Повеселевший и размякший Лев Анатольевич обнимает меня и предлагает выпить. Залпом, словно водку, опрокидываем по стопке Курвуазье. Идём за ширму, возвращаемся за стол, ещё 70 грамм. Сидим и болтаем.

– Мне одному это напоминает оргию? – спрашиваю у "бифидора". После семисекундной паузы, Лев Анатольевич заговорил.

– Помните историю, когда глава МВФ, Стросс-Кан, изнасиловал горничную в отеле Нью-Йорка?

Киваю в ответ.

– Судя по габаритам дамы, жертва могла сломать насильника через колено, но кому это интересно?

Только дело развалилось, как тут же появилось новое, якобы старина Андре, регулярно подвозил элитных проституток для оргий высокопоставленных господ из структур Евросоюза и высших кругов Франции. И вот тут уже голубчик встрял! Даже жена не выдержала и развелась. Правда, кроме проституток и самого, уже бывшего главы МВФ, других участников оргий установить почему-то не удалось, но задача-то была выполнена!

– Друзьям всё, врагам – закон? – итожу я.

– Именно! Вы, Игорь, на корпоративном тренинге по сплочению коллектива, усилению чувства локтя и углублению командной работы. Как видите, такие курсы начинают проходить не только топ-менеджмент МВФ. Добро пожаловать в клуб, Игорь!

–Э-э… Новый проект – это те же полтора миллиарда, только с боку?

–Нет, это действительно новая разработка. Завершённый проект – теперь уже накатанная схема. Масштабирование, оптимизация и шлифовка – это уже не наше дело. Этим пускай другие отделы занимаются.

– Если схема работает, зачем что-то менять? Чинить работающее – только портить. В чём прикол? – недоумеваю я.

– Молдавскую схему знаешь?

– Разумеется.

– Правильно, её все знают, потому, что это отработанный номер. Серьёзные деньги в неё не заходят. Компания одной из первых применила схему. Но клиенты посчитали услуги банка слишком дорогими, и нашли ребят, готовых работать за более низкий процент, только бы им рассказали – как? Ну а те стали предлагать это ноу-хау кому попало… Понятно, что узнали все, даже Минфин с Налоговой…

– Подождите, вроде как Молдавская схема рабочая? – возражаю я.

– Это уже периферия! Много там не поднимешь, крупняк на такое сейчас редко соглашается, даже если предложить в цепочке офшоры и инвесткомпании, – продолжал раскрасневшийся "Бефидор".

– Офшоры теперь – это Америка, всех пропалывает под ноль, чтобы самой стать монополистом. Халява заканчивается, а спрос растёт, вот и ищем, как тут выкрутиться…

Подходит "другая Марина". – Игорь Владимирович, разрешите Вас побеспокоить?

– Ну что Вы, Марина Юрьевна, для меня честь находиться в Вашем обществе! Чем могу служить?

– Вас просит подойти Софья Аркадьевна, она в спортзале на четвёртом этаже, Вас проводить?

– Не смею Вам более докучать, о, моя богиня! Уже иду!

Я привстал, но "Бифидор" придерживает за локоть: – Да подожди ты, не убежит твоя Аркадьевна, давай ещё по граммулечке. Накатив по пятьдесят, направляюсь к Аркадьевне. Лев Анатольевич изволит направиться лапать танцовщиц.

Босс крутит педали в любимой тренажёрке, на столике вместо ноутбука букет белых орхидей, шампанское и клубника. Через разрезы древнерусской рубахи, сделанной из голландского льна, отчётливо белеют кружева тонких чулок. Скандинавские красные руны из китайского шёлка, видимо, исполняют роль древнерусских узоров. Не удивлюсь, если узор вышит ребёнком на немецком станке во вьетнамском подвале – глобализация, блин…

Запыхавшаяся от велосипеда, кокаина и "Чинзано Бьянко", Софья Аркадьевна помолодела до 35 лет. Коньяк и серебряный портсигар, бурлящие во мне, также добавляют выразительности и сексапильности формам начальницы. Заиграла томная, чувственная песня на испанском, и босс покинула тренажёр.

– Игорь, пригласите даму танцевать?

– С удовольствием, Софья Аркадьевна!

Неторопливо кружась и покачиваясь, болтаем о голландской финансовой системе, её возможностях, как мировой прачечной по отмыву денег, пока не сближаемся до объятий. Глаза и тембр голоса запускают неуправляемую цепную реакцию, и сопротивляться основному инстинкту, сил и смысла уже не нет…

Сперма и энергия наконец-то закончились. Нас хватило на пару часов. Возможно, чувство времени потеряло нас, и это продолжалось школьный урок или всю ночь. Её духи отдают горчинкой миндаля и свежестью перечной мяты. Это последнее, что запомнилось, ну, или показалось…

Просыпаюсь в дежурной квартире для работников Пар@банка. Маникюр и янтарь с запястий и щиколоток Софьи Аркадьевны исполосовали спину, ягодицы и ноги. Царапины неприятно зудят.

В панорамном окне, рассвет тонко намекает на окончание белой июльской ночи. Лежу на полу, в наспех натянутых брюках и в рубашке без пуговиц. Сверху возвышается диван. Рукав пиджака свисает со спинки прямо в лицо. На диване пусто.

В противоположной стороне просторной комнаты вижу кровать. На ней, словно разбросанные взрывом фугаса, спят "снежинка", стриптизёр, танцовщица и кто-то из "богинь". Из одежды на них чулки, диадема и носок, наполовину слезший с гладко выбритой левой мужской ноги.

Горло пересохло, зато мочевой пузырь явно страдает избыточным весом, срочно направляюсь в сторону туалета. Брючного ремня нет нигде.

Дома грандиозный скандал… Жена знала о выключенном телефоне, но к утреннему возвращению, пропахшего женскими духами супруга, была не готова.

Планёрка во вторник. Кроме всего прочего, Софья Аркадьевна говорит следующее: – В банк обратились три крупных региональных игрока на рынке ЖКХ, с просьбой разработать схему по выводу и легализации средств, но не из российской юрисдикции, а из профильной сферы.

Зарубежные рынки пока не интересны. Клиентам важна именно рублёвая ликвидность, либо высоколиквидные российские активы. Интересуют именно новые схемы. Есть предложения?

– Вроде уже ловили ЖКХ Московской области на многомиллионных аферах с выводом денег за рубеж, опять решили тряхнуть стариной? – ухмыляется Лев Анатольевич.

– Как на счёт лотерей? – спрашиваю я.

–?!?

– Большая часть розыгрышей проводится не в прямом эфире, а на компьютерных эмуляторах.

Компьютер определяет выигрыш! Можно пообщаться с хозяином компьютера и повлиять на распределение этих самых выигрышей!

– Так-то да, в "Рослото" уже есть прецедент, когда московский офис штурмовал спецназ, – Лев Анатольевич задумался. – Это вроде как бизнес, отданный государством каким-то армянам в концессию… Почему бы и нет? – Продолжил зам, обращаясь к Софье Аркадьевне. Последняя кивает, и говорит:

–Игорь Владимирович, назначаю Вас помощником руководителя проекта, Марина Викторовна Вам поможет.

"Другой Марине" 38 лет, 52 килограмма и 156 сантиметров. Выглядит на 32 года, 48 килограмм и 160 сантиметров (привет каблукам). Когда улыбается, непонятно – это улыбка или настороженный оскал хищника? Секрет молодости состоит в следующем:

1) У неё три хобби: финансы, фэнтези и флоксы. Занятие любимым делом с переключением на любимое из других областей, дарят зозайке наслаждение, гармонию, интерес к жизни и душевную стабильность.

2) Два неудачных брака сильно девальвировали в её глазах институт семьи и понятие "мужчина" как категорию. Среди приоритетов, мужчины оказались между гигиеной и развлечениями. Не считая большого рыжего кота и комнатных цветов, жила Викторовнаодна, сберегая здоровье от прелестей брака. Фэнтези помогают убегать от бренности бытия, кот и фиалки напоминают о его плюсах, и возвращают обратно на землю. Физиологические потребности "другая Марина" закрывает на корпоративах, с одним или двумя накокаиненными стриптизёрами.

На работе "другая Марина" любит чай с глинтвейном. Вообще, алкоголь на работе строго запрещён, приходится приносить в стеклянной, полуторалитровой бутылке "Байкал" от Черноголовки. Оба напитка неотличимы по цвету. Все как бы всё знают, но закрывают глаза, ибо это такая мелочь! Кофе Мариша не любит, но всегда держит запасец для нужных людей. В одном случае, рассказывает о родине кофе – Йемене, делясь секретами, традициями приготовления и употребления кофе именно в Йемене. В другом случае говорит, что само дерево использует кофеин исключительно для борьбы с вредителями. Кофеин – настоящий инсектицид. При жарке зёрен, в них появляется примерно 1000 новых веществ, так что о натуральности напитка, не может быть и речи.

Кофе у неё тот самый, йеменский. Им, Марина Викторовна угощает своих собеседников, вне зависимости от того, какую из двух историй рассказывает. Где Мариша достаёт такой кофе – тайна, покрытая мраком.

Внешность Викторовны идеальна для шпиона, – решительно ничем не примечательна. Такие люди, за пару секунд, теряются в толпе напрочь. Любимый цвет в одежде – тёмно-серебристый, пусть и с тридцатью оттенками серого. На ней всё выглядит дороже, чем стоит. Из украшений – никакой бижутерии, Любит дорогие броши, кулоны и серёжки.

Интонация, некие нотки, почти всегда несут в её голосе какой-то покой и доброту.

Естественность и хорошие манеры, внутренняя цельность, превращают порой Марину в очень даже сексапильную вишенку на торте, но часы бъют двенадцать, корпоративы заканчиваются, карета превращается в тыкву, а Мариша – в серую мышку, безликий офисный планктон.

– Так, Игорь Владимирович, предлагаю Вам взять на себя коммуникации с "Рослото", Я подключу Толика с Андреем, проработаем схему и предложение. Интересно, небольшие, но многочисленные выигрыши будут лучше, чем суперприз?

Ещё два месяца переговоров, подготовки и тестирования пролетели незаметно.

За время работы в компании, меня подключили к двум десяткам клиентов Пар@банка, и принадлежащих им, несколько сотен фирм-однодневок. Всё они входят в пул одного человека – сына некоего начальника РЖД. Разумеется, это далеко не единственный "якорный клиент" у банка. Сам банк курирует, но непосредственно не выводит эти миллионы долларов за рубеж. Он получает комиссию с комиссии за транзакции в этой, весьма запутанной схеме. Иногда деньги вновь возвращаются в Россию, уже в виде иностранных инвестиций, тогда банк снова зарабатывает на транзакциях…

О том, что оформленные под меня фирмы тоже стали частью этой кровеносной системы, узнаю через три с половиной месяца работы.

Софья Аркадьевна проводит отпуск в Шотландии, с юным и очень миловидным секретарём, специально выписанным в рекрутинговом агентстве, занимавшимся через дочернюю компанию эскорт-услугами.

Босс присылает фото и делится впечатлениями от замков, игры в гольф и конных прогулок. К очередному корпоративу на хозяйстве всё ещё остаётся Лев Анатольевич. Трое из стриптизёров и две танцовщицы всем понравились, остальных меняем на "свежее мясо".

В этот раз танцую танго и лапаю у всех на виду длинноногую, спортивную блондинку. Впрочем, со стороны это выглядит как страстные и креативные импровизации.

Танго родилось в портовых кабаках Аргентины, его танцевали с проститутками вместо прелюдии и для разогрева потенциальных клиентов. Не знаю, как блондинка, но я стремлюсь к корням и истокам танца.

Два новых стриптизёра – перекачанные парни из провинции, стараются изо всех сил, хотя происходящее всё больше начинает нравиться и самим культуристам, особенно – мятые или туго скрученные в трубочки, долларовые купюры, которые суют парням в красные стринги и даже в задний проход.

В междометиях и коротких репликах качков чувствуется ивановский или владимирский говор. Кокаин и колоссальные для Иваново деньги, делают культуристов безбашенными и дрессируемыми одновременно.

Кокс и деликатесы, которыми ломился общий стол, дорогие напитки и доллары дрессируют быстрее, чем сахар цирковых пуделей.

Впрочем, парни побаиваются перестараться, они не знают, что это нереально. Основное блюдом для Марины Викторовны сегодня – два стриптизёра, а танцовщица и я, ассистируем в роли гарнира. Для меня и спортивной блондинки всё ровно наоборот.

Один из парней берёт мой подуставший член в руку и пронзительно смотрит в глаза. Поняв ошибку, молодой человек бросается, как Александр Матросов, лицом в амбразуру Марины Викторовны. На лице второго стриптизёра сидит моя блондинка.

Шампанское, сухое и полусладкое красное, клубника и холодная телятина таят вместе мороженным, словно под раскалённым солнцем Испании. Медленнее чем вино, уходят фрукты и кокаин.

На два наших сдвинутых вместе дивана, из центра, освещённого разноцветными софитами, иногда поглядывает Светик. В этот раз она – неандерталец в тигровой шкуре. Под мехом, кроме колечка в пупке с фианитом на 15 миллиметров, больше ничего нет. В накрученную под гейшу причёску вместо спицы вставлена кость. На фоне такого брутального наряда, ярко-розовый маникюр с педикюром, обсыпанные стразами, смотрятся вызывающе. Две новые танцовщицы слизывают кокаин с её многочисленных точек Джи. Пристроившиеся к упругим задницам девушек, стриптизёры, посматривают то друг на друга, то на выгнувшуюся колесом Светика.

Через полчаса таких сатурналий к нам подсаживаются морячки Толик и Андрей. Попивая "Маргариты", ребята разговорились…

– Гоша, вот мы свалили из украинского бардака в Россию, но когда-нибудь закончится у вас Путин, и начнётся битва экстрасенсов олигархов… Деньги здесь другие, и войны будут тоже другими. У вас же тут всё как у нас, только масштабней, а потому – медленней. Мы же славяне, один народ, и проблемы у нас одни. Запылает Россия, куда деваться? В Прибалтику или в Чехию? Лично ты куда рванёшь?

Вот в какие дикие дебри может толкнуть славянина стыд и вина, когда, казалось бы, гедонизм, деньги и разврат уже окончательно его победили…

Я свожу в шутку про монастырь. А потом устраиваем соревнование: попеременно загоняем стриптизёрш под стол, травим анекдоты и стараемся по выражению лица угадать, кому же в данный момент делается оральное удовольствие. Светик и Мариша угадывают быстрее всех, но и прокалывались первыми.

В постели нас оказалось трое: я, блондинка и другая Марина, одевшаяся в костюм Пеппи-длинный чулок. Она и вела себя как подросток-максималист. Раскованность дошла до такой степени, что вспомнился Таиланд. Тайки ведут себя похожим образом. Русская женщина может быть такой свободной, только когда чистит картошку. Даже самые развратные русские кокотки, занимаясь сексом, будто идут на смерть или совершают преступление. Мораль, вина и стыд, могут вылететь из сознания славянок, словно пробка от шампанского, но пробка обязательно прилетает в подсознание. Это видно опытному, изощрённому взгляду. Почему этого не работало в Марине – непонятно!

После одного такого корпоратива супруга звонит Софье Аркадьевне… Дождавшись, когда та замолчит, Софья Аркадьевна, непринуждённо и мило заговорила: – Ваш муж – прекрасный специалист и отзывчивый коллега! Чуткий, и ответственный специалист. У меня есть переменная надбавка – это премия, размер которой определяет руководитель. Могу выдать часть, могу вообще ничего не выдать, передав деньги другому сотруднику. Так вот, не считая первого месяца, Ваш муж всегда получает переменную надбавку в полном объёме. Коллектив ценит в нём командный дух и качественную работу на результат. Только достойное вознаграждение и победа, деньги и результат – по максимуму мотивируют сотрудника и коллектив на новые достижения. А корпоратив – это часть премии, просто выдаётся не деньгами, а услугой. Эти посиделки – возможность пообщаться с коллегами в неформальной обстановке, снять стресс, выстроить контакты с руководством… Компанией очень ценится корпоративный дух, атмосфера доверия и взаимовыручки. Сотрудник не должен чувствовать себя временщиком и пушечным мясом в коллективе. Весь потенциал отдела работает на каждого, а каждый – на отдел. Приношу Вам, Елена, свои извинения за неудобства, которые приносит работа вашего супруга в нашей компании. Надеюсь, очередная премия, и пятипроцентная скидка в оплате путёвки вашей семье на новогодние праздники в Паттайю, хоть как-то сгладят неудобства, причиняемые Пар@банком. Ещё раз прошу меня извинить. На следующем корпоративе я лично прослежу, чтобы и намёка не было на разного рода двусмысленности. – Улыбки и доброжелательность буквально сочились из Аркадьевны, пока велась беседа с супругой.

–Уф, – выдохнул начальник, когда разговор завершился. – Игорь Владимирович, можно как-то закрыть этот вопрос? – Постараюсь, Софья Аркадьевна! – немного неуверенно бормочу я.

– Да, уж, батенька, постарайтесь! Перспектива ублажать ещё и жён своих сотрудников, мне как-то не очень улыбается, – отвечает шеф. – Хотя, если Ваша жена такая же сексапильная, как и Вы, то…

– Начальница смотрит прямо в глаза, и я не могу прочитать это взгляд. Что в них – сам чёрт не разберёт!

– Прежде чем идти домой, принимайте душ и имейте второй дежурный костюм с бельём, тогда от Вас не будет пахнуть духами, и следов от помады не останется. У Вас же корпоративная скидка в химчистке на цокольном этаже. В «Диане» профессионально убирают следы вина и прочие производственные издержки. Крайне рекомендую регулярно ею пользоваться, Игорь Владимирович! Не говорю уже о прокатных костюмах. – Взявшись за мой бледно-синий миланский галстук, почему-то левой рукой, и притянув вплотную к себе, продолжила: – С тебя, Игорь Владимирович, причитается! Отработаешь на корпоративе. – И, не выпуская галстук,

стучит костяшками пальцев по груди. Через рубашку чувствую два её перстня; с трёхкаратным якутским брильянтом и четырёхкаратным афганским изумрудом.

–В этот раз никаких "мариш" и "светиков", только я. Одной танцовщицы тоже будет достаточно.

– И чуть помедлив, добавляет: – Не забудешь про костюм и бельё? – Её тяжёлый взгляд заставил непроизвольно кивнуть в ответ.

–В этот раз, лично выберу моему Гоше галстук и девушку. Гошенька будет просто неотразим, по крайней мере, для меня, – манерным тоном, будто разговаривает с волнистым попугайчиком, говорит, набирая номер телефона, и выходит.

Через два дня, после обеда, Софья Аркадьевна вызывает в кабинет.

–Игорь, извините меня за "гошеньку", столько всего навалилось, впрочем, это не оправдывает моего хамского по отношению к Вам поведения, да ещё публично. Это в качестве компенсации, – и показывает на шкаф. Два тёмно-синих костюма-тройки висят на двери её гардеробной.

–Вы извините меня, Игорь, но Вам итальянские крой не очень, Ваш стиль – это классический английский костюм. Взяла для Вас "Бактраут", это две совершенно одинаковых тройки. Примерьте, если что подгоним или поменяем.

–Софья Аркадьевна, да Вы что? – начал было я в растерянности.

–Так, разговорчики в строю! Это не обсуждается! Вот гардеробная, марш примерять! Костюмы оказались впору, только низ брюк и рукава требовали небольшой подгонки.


На следующей вечеринке огораживаемся чёрными, совершенно непрозрачными ширмами. За такими скрывался столик с кокаином. Вообще, сложенные ширмы стоят на складе, примыкающем к конференц-залу, и при желании, вся его площадь может стать стенами без потолка, словно

локация игры "СИМС" или "Дъябло" – кому как нравится.

К ширмам прилагаются таблички. Софья Аркадьевна повесила белый прямоугольник с красным кантом и такой же кровавой надписью: "Не включать! Работают люди!"


После знакомства и непринуждённой десятиминутной беседы с "эскортом", Софья Андреевна подвозит на тележке ведёрко с шампанским и серебряным блюдом свежей клубники. Надев белые перчатки и обернув бутылку полотенцем, чтобы стекло не нагревалось от рук, наполняет два бокала. Клубника не "резиновая", без запаха и вкуса, как в супермаркетах, а из подмосковного колхоза имени Ленина. Не смотря на засилье капитализма,

Хозяйство процветает.


Ягоды, как и "Моэт Шандон" настоящие.

Стенки хрустальных фужеров для обслуги, смочены чем-то типа первитина. Это зелье вызывает из ада фонтанирующую похоть и удесятерённые силы. У нас же классические «флюте» из прозрачного стекла.


В этот раз Софья Аркадьевна надела чёрный блестящий страпон. Развлекается чёрным властелином и двумя качками-геями, с чубами и усами, но в туфлях на двенадцатисантиметровых шпильках. Делает из парней то альпийскую горку, то выстраивая в ряд… Заставив меня танцевать медляк с подобранной ею лично танцовщицей.


Шатенка Алина одета в профессиональное платье для танцоров танго. Такие надевают на международные конкурсы по спортивным танцам. Облегающий белый гипюр с нитями искусственного жемчуга, и глубокие вырезы, придают Алине соблазнительности больше, чем любое бикини.


Показалось, что Софья Аркадьевна смотрит больше на танцовщицу, чем на меня или ребят. Наверное, видит себя в прошлом: молодую, цветущую, полностью натуральную, полную жаждой жизни, надежд и беспричинной лёгкости, которую даёт опция "всё ещё впереди".


Я в подаренном английском костюме, изображаю Оскара Уайльда. Не остаюсь перед Аркадьевной в долгу, бесцеремонно лапаю танцовщицу, залезая в неё на всю глубину двух, а потом и трёх пальцев.


Серо-синие линзы Алины делают взгляд гипнотическим и чуть безумным одновременно. Залитые гелем цвета ольхи волосы, собраны в тугой пучок. Танцует девушка очень профессионально. Подумалось, что танец – это единственное, что делает её жизнь счастливой.

Попытаюсь вальсировать, войдя в неё, и это заводит Алину сильнее бутиратов, перекочевавших в кровь из фужеров. Я устал и кладу девушку на стол, белое платье оказывается на подносе с омаром, а чулки в 30 ден – на моей шее. Расслабившиеся плечи и спина тоже испытывают что-то вроде оргазма.


Через какое-то время геи и "чёрный властелин" утомляют начальницу, и мы, бросив всех, уходим на четвёртый этаж.

– Переодевайся, у нас тематическая вечеринка! – заявляет Софочка, и, поставив пластинку, уходит в гардеробную. Магнитола "Вега" заиграла настоящую виниловую пластинку фирмы "Мелодия" с хитами из 80ых. Зазвучит песня "Малиновка". На плечиках из клееной фанеры, с облезлым, желтоватым лаком, дожидается школьный пиджак и

белая рубашка, а под ней – треугольник атласной вискозы.

– Блин, не помню, как завязывать пионерский галстук! – кричу расхохотавшись. – Я завяжу. – Ко мне подходит пионерка в белой

рубашке и синей юбке-трапеции, почему-то из крепдешина и с завышенной талией. На правом рукаве, пионерский, желто-красный шеврон, ниже пришиты четыре красные, полупрозрачные, пластмассовые звёздочки.


Свой галстук шеф тоже не успела завязать, он лежит на плечах, словно

Павлово-Посадский платок. Немного путаясь, завязывает галстук, и вместе принимаемся за её. Пионерский узел – это два,

обычных узла, самое главное в нём – сделать последний в виде "подушечки",

вот с ним-то и приходится повозиться.


Из яств только две бутылки "Буратино" в стекле по 0,5, и две пачки печенья "Юбилейное". Очень кстати заиграла медленная и прелестная песня "Всё пройдёт".

– 23 года как нет СССР, а продукты есть! Как у них с гарантийным сроком, неужели не вышел?

– Продуктов из СССР тоже нет, это современные подделки, и срок годности у них почти как у поваренной соли.

– Вроде бы "Черноголовка" делает шипучку, очень похожую на советские лимонады, или всё равно не то?

– Да чёрт его знает, может, уже просто зажрались и избалованы так, что в принципе не можем получить простые и чистые ощущения радости, беззаботности и счастья?

– Вполне возможно. Мне даже кажется, что тогда, танцуя с пионерками и комсомолками на школьных дискотеках, получал больше эмоций и удовольствия, чем сейчас, в самых дорогих ночных клубах с холеными стервами.

– Именно поэтому ты снова в Советском Союзе, – смеётся Софья.

–М-да, кстати, знаешь, почему это печенье – "Юбилейное"?

– Никогда не задумывалась, и почему?

– В честь пятисотлетия дома Романовых! А Вы – "советское"!

– Да ну?! Это же контрреволюция! Почему ЧК не расстреляло всё руководство фабрики?

–Так в гражданскую не до того было, а после войны – тем более. Вы же никогда не задумывались! Вот и те, кто из деревни пришёл руководить государством, кто вообще в первый раз в жизни печенье видел, они тоже не задумывались.

–Да, MBI не кончали, а понастроить смогли больше, чем нынешние эффективные "менАгеры" сумели разрушить!

Мы танцуем, пьём лимонад из гранёных, двухсотграммовых стаканов, слушаем советские хиты и целуемся по-пионерски. Вспоминаем себя и страну, вспоминаем, казалось бы, забытые напрочь чувства. Ощущение обалденное. О сексе не может быть и речи, он бы всё только испортил.


Майор Александр Николаевич.


По прошествии восьми месяцев работы в Пар@банке, позвонили из Налоговой, попросив зайти по ошибке в начислениях.

В инспекции обращаюсь к девушке за информационной стойкой, она звонит и за мной приходит сопровождающая. Дама в годах отводит на второй этаж, в незнакомое крыло. Оказываюсь в просторном "предбаннике", с секретарём. Табличка на массивной дубовой двери тонко намекает,

что за ней сидит начальник городской налоговой службы!

– Пройдите, пожалуйста, Игорь Владимирович, – крашеная секретарша с зализанными назад волосами указывает на… противоположную стену. Только тут замечаю слившуюся с сине-зелёными штофными обоями дверь. Надписей и номера нет. Стучусь.

– Войдите! А, Игорь Владимирович, здравствуйте! – крупный мужчина, выходит из-за стола.

– Александр Николаевич, майор погранслужбы, – отрекомендовался хозяин кабинета. Кабинет небольшой, скорее похож на скромную переговорную.

Глухой шкаф и стол буквой "Т" на 8 человек. Всё неказистое, только что не советское. Чёрные металлические стулья, самые дешёвые из тех, что выпускает "Северсталь", не дороже полутора тысяч рублей. Стены отделаны панелями МДФ "под дерево", грустно передают привет из девяностых.

Зато синий костюм на майоре – как на депутатах Госдумы – тысяч за шесть долларов, судя по крою, похож на "Бриони". Наручные часы кажутся стальными, долларов за 50, и только под конец разговора понимаю, что это белое золото.


После первых, дежурных фраз, вдруг вспоминаю здоровую городскую собаку, которая первый раз попала в лес и увидела волка. Кобель тут же

поджал хвост с ушами, и у него началось неконтролируемое извержение каловых масс. Видимо, комплекс вины за некое предательство единоутробного брата, сидит во всех домашних собаках.


Да, я испугался почти как эта собака! Человек вызывал крайне неприятные ощущения, граничащие с ужасом. И я не могу понять эту скулящую собаку внутри меня, ибо Александр Николаевич просто вежливо беседует со мной.

–Игорь Владимирович, на Родину не хотите поработать? – как-то по-свойски и в лоб спрашивает майор в Бриони.

–Так я на Родине, и вроде как работаю… В армии дефицит кадров?

– Да нет, просто проводим разъяснительную работу с гражданским населением, ибо война не за горами. – Раскрывает серую картонную папку и подвигает ко мне.

–Смотрите: здесь проводки на 125 миллионов евро, это вывод денежных средств через Латвию и Голландию в офшоры, и это сделали Вы. На пятачок общего режима только вот по этим бумагам Вы уже честно заработали, но если копнуть глубже, кто его знает, сколько ещё найдётся всего интересного?

–Так тут куча разных фирм, услуги, консалтинг… Деньги не мои, просто шли через меня. За чужие косяки я не отвечаю. И вообще, что конкретно я нарушил?

–Игорь Владимирович, это валютные операции, и тут запрещено всё, что не разрешено. И фирмы подставные, и проводки ваши, и действия по предварительному сговору. ОПГ одним словом – организованная преступная группа, и Вы её участник. – Майор выкладывает тринадцать снимков с

наших корпоративов.

–Вот тут вроде как Вас какой-то гражданин пользует или мне кажется?

На фото негр-стриптизёр имеет Светика, но угол съёмки такой, что может показаться, будто мужик пристроился ко мне. Танцовщицу, с которой я зажигаю, практически не видно или её вырезали. Фотография – стоп-кадр с видео, в углу время и дата…

–Игорь Владимирович, Вы работаете в Пар@банке, шестой этаж, окна на север, третий стол от двери, на подоконнике кактус и белая герань… Мы знаем о Вас всё!


На самом верху решается вопрос по руководству РЖД, кое-кто пойдёт на пенсию, кто-то в почётную отставку, кому-то срочно кофе попить на Кипре приспичит. А некоторые паровозом поедут на нары. Пар@банк

плотно сидит на выводе и отмывании денег РЖД и других крупных компаний с госучастием. Вы об этом знаете, и в этом участвуете. Налоговая инспекция, предлагает вам, Игорь Владимирович, провести тренинг-семинар на курсах повышения квалификации для наших сотрудников. Денег вам не заплатим, но приняв во внимание Вашу сознательность и красоту душевного порыва, дело возбуждать не будем, а Ваша пухлая персональная папка останется грустить в одном из забытых Богом сейфов КОНТОРЫ, – сказал многозначительно Александр Николаевич, и поднял палец

вверх.


Он просто сидел за столом напротив меня. При всём спокойствии майора, ощущения говорили мне, что это моя смерть. Находиться с ним рядом очень некомфортно.


Строго говоря, идти с этой папкой в суд глупо. Но майор роет в правильном направлении. Вопрос в сроке. Всё-таки иностранные юрисдикции… Через год или три, конец моей витой верёвочки будет у него в руках. Другое дело, разрешат ли ему докопать до конца?

Через пять минут душевных разговоров, майор начал получать от меня всё, что хотел.


– Сколько мне остаётся работать в банке?

– Думаю, квартал, два – максимум, – отвечает майор. – Вы, Игорь Владимирович, отработанный материал! Как только в банке поймут, что запахло жареным, сверху дадут команду сливать балласт, чтобы выйти сухими из воды, и Вас сольют, впрочем, Вас и так бы слили. Свежего мяса

хватает, тут главное, чтобы человек не накопил информации, больше критической массы.


Я возвращаюсь работать, вернее, дорабатывать. Через месяц в ряды отдела пришло пополнение. Мальчишка, 25 лет, мыкавшийся по стрёмным конторам после финансового института. На работу он пришёл в костюме и галстуке коммивояжёра, что ходят по квартирам. Все называют его подчёркнуто вежливо – Эдуард.

И такого же возраста и ситуации девчушка-бухгалтер, пришибленная пыльным мешком. Синие глаза Екатерины всегда удивлены и немного на выкате, как будто линзы доставляют дискомфорт при ношении и особенно от моргания. Одеваться, делать маникюр, следить за волосами и ходить на каблуках, девушка не умеет, но пытается. Зато в правоприменении налогового законодательства, Катрин просто волшебница. Найти подходящую тыкву для создания из неё кареты – у неё получается играючи. Катерина огненно-рыжая, рыжих любит Лев Анатольевич…

Поговорить с ними не удавалось, как и я, в первые месяцы, они постоянно под чьей-то опекой и загружены работой даже дома.

Приказ о моём увольнении издали перед самым корпоративом, но морячки-айтишники – Толик и Андрей, потыкавшись на сервере, сделали так, что бумага ляжет на стол шефу только в понедельник. Электронный пропуск, почта и даже премия за оригинальный костюм для корпоратива – всё пока работает.

–Оттопырься в последней раз! Не понимаем, зачем только вписываемся за тебя? – глядя друг на друга, недоумевают "морячки". Нам это ничего не стоит, но мало ли, эти дебилы из службы безопасности проснуться и начнут рыть концы?

– Спасибо ребята, за мной не заржавеет, чем с вами рассчитаться?

– Научи нас танцевать танго, а то с этих видеокурсов засыпаешь, а в офлайне выходит только секс и пьянка.


Последний корпоратив.


В этот раз изображаю Дориана Грея. Белая сорочка, тёмно-коричневый, шёлковый платок вместо галстука. Невообразимая, расшитая жилетка в духе Элтона Джона. Костюм от "Бектраут" с лакированными туфлями цвета антрацит.


Толик и Андрей сварганили нечто пиратско-митьковское, из тельняшек, бархатных малиновых шаровар и яловых красных полусапожек "всмятку". Ножи выглядят солидно, хотя и куплены в магазине сувениров. Атласные камербанды в тон обуви и бандан.

Девочки обыгрывают советских школьниц, и пришли в бантах и коричневых платьях с кружевными фартуками. Хотя, это имперская форма, её носили гимназистки 19 века. С глянцевыми туфлями на высоком каблуке и дорогой бижутерией, девочки смотрятся особенно эффектно.

Катерине никто не подсказал, и она нарядилась цыганкой.


Светик, как всегда, сама по себе, и вырядилась пиратшей из секс-шопа. Лихая чёрная треуголка, такие же ботфорты, пышное чёрное платье-волан из люрекса, похожее на балетную пачку, почти ничем не стеснённая грудь. Много чёрных стразов и умопомрачительный восточный "кинжал" на поясе, из того же сувенирного магазина, где закупались "морячки".

Зам Аркадьевны пришел весёлым сантехником Марио. Красный пластмассовый разводной ключ из "Детского Мира" засунут за пояс, словно мачете.

Софья Аркадьевна, с премии, решила побаловать себя дорогой изумрудной брошью, посчитав, что костюм лепрекона к ней подойдёт идеально.

Словно тиара, на голову взгромоздился высокий ярко-рыжий парик в викторианском стиле. Кружевная нижняя юбка, пикантно белеет чуть выше колен. А платье и туфли блистают нежной зеленью майского луга.


По традиции, начиная вечеринку, первым берёт слово начальница. Демонстративно взяв хрустальные бокалы для обслуги, наливает в них шампанское и подаёт новичкам – Эдику и Кате.

Вспомнилось, что на первом корпоративе со мной проделывали то же самое.


Как всегда, её тост был эффектен и многомысленен:

–Наполеон Шеннон, широко известный в узких кругах антрополог, всю жизнь изучавший первобытные общества, в 1968 году выпустил книгу "Яномамо: свирепый народ". Прожив с ними много лет в джунглях Амазонки, он пришёл к выводу, что жизнь племени – это непрестанная

война самцов за самок, где более 30% мужчин погибало в стычках из-за женщин. Так давайте выпьем за жизнь и свободу наших мужчин и женщин, за мир и процветание нашего с вами племени!


После тостов Льва Анатольевича и просто Марины, Аркадьевна подходит к Светику.

–Светлана, смотрю, Анатольевич поглядывает на Катеньку, за неё я спокойна. Эдуард у нас отнюдь не ловелас, поэтому у меня к тебе личная просьба: сделай из этой омеги – альфа-самца. Думаю, у него много комплексов и мало уверенности и опыта. Просмотр порно и влажные фантазии в ванной комнате не в счёт. Помоги ему влиться в наш сплочённый коллектив, разбуди в

нём мужчину. Кадровики показали нашим аналитикам его комментарии к интернет-статьям в "Коммерсанте" и "Экономист", те считают, что у Эдуарда большой потенциал, но об этом ПОКА мало кто знает. – Аркадьевна многозначительно смотрит на Светика, и та всё поняла о гадком утёнке нашего отдела.

– Дай ему почувствовать себе цену, с меня э-э… усиленный армейский паёк за месяц и квартальная…

–Люблю вытаскивать из задротов настоящих мачо, – улыбается в ответ, Светик и уходит за шампанским.


Подсаживаюсь к скучающему Льву Анатольевичу. Он наблюдает, как два стриптизёра-полисмена развлекали Катю, и ждёт, когда клиент созреет, смакуя 70 грамм коньяка "Наири". Тоже наливаю себе "соточку", сполоснув снифтер горячей водой.

–Лев Аркадьевич, а правда, что Вы были начфином в ГСВГ? – Он кивнул, и, улыбаясь, посмотрел на меня.

–Я правильно понимаю, что в переводе на русский, ты хочешь спросить: жиртрест, столько награбив в армии, да ещё в Германии, почему ты работаешь каким-то клерком средней руки?

Очередь улыбаться была за мной.

– Понимаешь, удачный вор – это далеко не всегда удачный бизнесмен. Я вообще-то не крал, деньги сами шли в руки. Страну дербанили со страшной силой, я просто поднимал упавшее с воза. Талант бизнесмена есть только у двух процентов населения, и я не из их числа.

При выводе войск из Германии, у многих голова кругом пошла, и каков результат? Кто в земле, кто в тюрьме, кто подыхает от скуки в Ницце. Гулять по набережной днём, и обсуждать тачки, жён и любовниц? Сидеть вечером в ресторане и обсуждать наряды, яхты и виллы – это всё, что ли? Там больше нечего делать! Запад – это другая цивилизация, другая культура. Запад – это

почти как Китай – очень всё не по-нашему. Комфортно устроиться в Старой Европе можно, если ты прожжённый космополит или конформист. Я пробовал, мне там тяжело. Где ещё я могу так творчески подходить к работе и людям? В Гугле? Там меня съедят за неприятие 54 видов пола у

человека, вместо двух, дадут пожизненное за харасмент и сексизм, ибо шлёпнуть по попке или открыть даме дверь – это серьёзный проступок! В корпоративной сети Гугла закрыли группу, где сотрудники, обычные люди, обсуждали, куда можно отдать детей, в какой садик! В Гугле

карьерно продвигают людей из этих самых 54 полов. С моими взглядами на мужчин и женщин, на Западе меня будут воспринимать там как окаменевшее говно древнего мамонта. Зачем мне это? А здесь можно по-настоящему, полноценно жить даже таким старпёрам как я. По-человечески

общаться с людьми.

Работаю на бирже, инвестирую в стартапы и бумаги. Здесь я на своём месте:

закупки для армии и МЧС. Продвигаю проект "По Путинским местам", где люди могут порыбачить, поохотиться, сходить в церковь, покаяться, причаститься… с коллегами из той же сферы. Обкатаем и развернём программу для других госзакупок… Мне это интересно! Здесь я

живой, я общаюсь с нормальными людьми и чувствую себя настоящим! Найди себя, Игорь, и ты не пожалеешь! А статусность и престиж – это этикетки всё, пыль на ветру…!

–Однако пора! – И Лев Аркадьевич заспешил к своей цыганке Кате, на ходу поправляя ладонью короткую чёлку любимой стрижки "Теннис". Пробор справа – как всегда идеален. Он делается массажкой, лежащей строго в правом внутреннем кармане пиджака. Обычными расчёсками Анатольевич не пользовался.


После танцовщицы и другой танцовщицы, иду за ширму, где скучает серебряный портсигар, и на удивление, обнаруживаю Аркадьевну. Шеф машинально курит, разглядывает себя в зеркальной стали тележки и размышляет…


Сажусь напротив.

– Товарищ начальник, мне глубоко запал в голову ваш тост, разрешите вопрос?

– Валяй, подлиза!

– Вы говорили о племени… Там же промискуитет и свободная любовь. И 30 % этих папуасов погибает в драках из-за женщин. Выходит, моногамия экономит социуму колоссальные людские и прочие ресурсы? И разрушая семью, уничтожаем общество и самих себя, превращаясь в тех же

папуасов?

–Да, мой милый, мы все умрём!

Освободившись от тесной туфельки, подушечки её пальцев начали блуждать между моих ног.

– Софья, давайте угадаю, только "куни" продолжалось минут тридцать. Страшно подумать, сколько раз случился оргазм! При этом Вы ещё и меня хотите! Неужели мой босс – тщательно замаскированная нимфоманка?

–Игорь, ты оргазм можешь получить, просто передёрнув рукой, и при этом ещё зоришься на баб! Ты тайный сексуальный маньяк? Кажется, оргазм – далеко не всё, что нужно людям. В противном случае, зачем мужчинам волочиться, тратить столько времени, сил и денег, чтобы вызвать эякуляцию, которою можно получить по сто раз на дню, меняя только руку?

–Да, выбор жертвы, охота, прелюдия – это тоже бонусы, тоже часть победы, где оргазм видимо какой-то символ и финальный аккорд глобальной стратегии.

– Так и женщина, хоть и устроена по-другому, тоже ценит не только оргазм. Завоевание дамы, все эти ухаживания, напор, настойчивость, даже то, что мужчина кайфует от обладания мной – это тоже кайф и часть кайфа от обладания тобой! Ты даже не представляешь, как женщина чувствует

мужские взгляды! Как на неё посмотрели? Как часто на неё посмотрели? Она первая или десятая на кого посмотрели? Всё это тоже часть женской сексуальности! Убери из борща один ингредиент и это уже не борщ. Так же и с любовью: чего-то нет, и это уже просто какие-то потрахушки, секс в

стиле фастфуд…


Решаю сменить тему. – Светик-то сегодня как отжигает! Кто бы мог подумать, что скромняга Эдуард, на первой же своей вечеринке закадрит нашу приму! И как закадрит!

– А что ты знаешь про Светика? Финансам училась, став главой клана в Варкрафте, а там считать и просчитывать о-го-го как надо уметь! После Варкрафта считала уже на бирже.

Родного брата в психушку сбагрила, чтобы четырёхкомнатная квартира в центре ей досталась. Светлана Борисовна умничка, всё правильно вычисляет, теперь вот "юзабилити" для программного обеспечения делает, к обоснованьям по контрагентам регулярно привлекается, курирует Ретуму-банк и криптовалюты… Диспетчер и антикризисный управляющий!

Кстати, ты в курсе, что не только сиськи и губы, но даже задницу Светик делала под предпочтения какой-то там целевой аудитории?

– Это для замужества или новых завоеваний?

–Да какая разница?! Её обколотый галоперидолом брат уже трусы сам надеть не может, зато Светик, обколотая ботоксом, прекрасно научилась их снимать – диалектика!

Софья направляется к центральному дивану со Светиком с Эдуардом… Свежее мясо всё-таки у неё в приоритете.

За ширму заглянули митьки-морячки с дамами, и я ретируюсь, решив почему-то подкатить к… "просто Марине"!


Просто Марина отвечала за сферу отдыха и развлечений топ-менеджеров, крупных чиновников и руководителей компаний, носящих юбки. С коммуникациями у высокоранговых мужчин всё просто: сауны, блек-джек, шлюхи, охота-рыбалка. А вот что можно предложить женщинам, кроме

мужского стриптиза, СПА-салонов и бизнес-тренингов на круизных лайнерах – ума не приложу! Процент дам в отечественном истеблишменте выше, чем в США, и он постоянно растёт, так что направление для коммуникаций с партнёрами – весьма перспективное.


Просто Марина не красавица. Однако харизматичность, великолепная фигура, умение элегантно выглядеть, двигаться, сидеть, есть, и полемизировать, делают её сексапильной женщиной. Дама "под сорок", выглядит "за тридцать". Обычное белорусское лицо, кажется естественным и

гармоничным, что становиться редкостью. Короткую, ассиметричную модельную причёску а-ля "управляемый хаос" носит словно корону. Всё, к чему прикасается, от клатча до вилки, приобретает какой-то августейший лоск. Вокруг Марины Юрьевны всегда стена, в общении с ней постоянно чувствуешь дистанцию. Это танк, покрашенный в розовый цвет, с парой плюшевых медведей на броне, покрытой стразами. Про себя, своего непосредственного начальника, зову снежной королевой.

Милой, живой женщиной, Юрьевну делают только разговоры по телефону с

десятилетним сыном. Сергуньку она растит вместе с бабушкой.


На вечеринках Марина отжигает обычно с Львом Анатольевичем или с Аркадьевной. Они берут

двух-трёх танцовщиц со стриптизёрами, и селятся в дальнем углу от входа. В этот раз руководство уже нашло себе развлечение и расслабляется раздельно.


-Таинственная незнакомка сегодня скучает? Хочу составить Вам компанию, дорогая Обоже, и страстно и таинственно поскучать вместе с Вами!

– Игорь Владимирович, Вы же мой подчинённый! Мои чувства к вам, в лучшем случае, материнские, сестринские чувства. А страсть – это же соперничество, это порыв в неизвестное, захват и обладание! Вот Лев – он соперник за внимание босса, вот босс – я его угроза и новый

потенциальный босс. Здесь есть накал, риск, интрига, тут может быть страсть!

– Это типа как секс с женой, похожий на выстиранную и выглаженную сорочку: приятен, удобен, привычен и скучен?

– Вы умничка, Игорь Владимирович, Вы всё схватываете налету!

–А, тогда как Вам такой поворот: есть некая тёмная лошадка, засланный казачок, способный взорвать к чёртовой матери этот гадюжник, превратив его в макаронную фабрику после бомбёжки?

– Гадюжник и макаронная фабрика – интересная трансформация! – приятно удивляется Марина, поправляя причёску. – Ты знаешь, а ведь это может сработать! Давай так…


Берёт мой телефон, и находит в интернете отрывок из "Облака в штанах" Маяковского.

– Выучи его и прочитай так, как будто ты и есть сам Маяковский, как будто ты – само воплощение этого текста! Чтобы у меня мурашки по коже от твоего тестостерона пошли! У тебя, "блек хорс", один шанс, давай, удачи! И от души прикладывается ладонью к моей ягодице.


Дорожка из кокаина и выпитый залпом фужер шампанского приводят меня в нужное состояние.

Ослабив шёлковый платок на шее, расставив ноги на ширине плеч, снимаю и театрально бросаю пиджак Марине прямо в лицо. Начинаю читать громко, раскатисто, но неторопливо, крупно жестикулируя в такт словам:


"Это было,

было в Одессе.

"Приду в четыре",– сказала Мария.

Восемь.

Девять.

Десять.

Вот и вечер

в ночную жуть

ушёл от окон,

хмурый,

декабрый.

В дряхлую спину хохочут и ржут

канделябры.

Меня сейчас узнать не могли бы:

жилистая громадина

стонет,

корчится.

Что может хотеться этакой глыбе?

А глыбе многое хочется!

Ведь для себя не важно

и то, что бронзовый,

и то, что сердце – холодной железкою.

Ночью хочется звон свой

спрятать в мягкое,

в женское.

И вот,

громадный,

горблюсь в окне,

плавлю лбом стекло окошечное.

Будет любовь или нет?

Какая –

большая или крошечная?"


– Эх, чертяка! Будет тебе сегодня большая любовь! – Она рванула на мне рубашку и напрыгнула,

скрестив восьмисантиметровые каблуки на ягодицах.


Чувствую себя Пятницей, которому, вместо Робинзона Крузо, попалась Мерлин Монро. Никогда бы не подумал, что можно так возбуждаться

от женщины, которая так возбуждается от мужчины, читающего стихи! А читал я в тот вечер много…


Нижневартовск.


В понедельник, придя на работу, слышу голос: – Игорь Владимирович, зайдите ко мне! – через открытую настежь дверь кабинета на меня смотрит Софья Аркадьевна.

– Йес, босс! – мой ответ звучит несколько наигранно. Все смотрят на меня. Обернувшись и как бы прощаясь, переглядываюсь со всеми…

– Присаживайтесь, Игорь Владимирович, что-то Вы сегодня какой-то э-э… напряжённый?

– Так приказ же…

– Вы знаете, в эти выходные у руководства проходили "служения" (так называются оргии у высшего руководства), и в снизошедшем откровении было кое-что и о Игоре Владимировиче.

Теперь у Вас командировка на Север, с открытой датой.

– Это как?

–Испокон веков отмечается Праздник первой борозды. Плуг входит в чрево матери-земли, в место проникновения лемеха бросается семя… Жрецы производят ритуальное совокупление…

Подобные действа шли весь сельскохозяйственный цикл и заканчивались Сатурналиями. У славян, дольше всех держался Иван Купала.

Для финансистов, первая борозда, Праздник Урожая и другие камлания, происходят чаще, чем у крестьянства в деревне. На высшие служения допускают от руководителя отдела и выше, и вам, Игорь Владимирович, там самое место.

Софья Аркадьевна намеренно рассказывает не то, о чём спрашиваю, наслаждаясь эффектом.

–Это всё очень интересно, но что там с командировкой?

– Оплата посуточная, транспорт и проживание оплачивается, командировка закрывается по возвращении.

– Не понял, на сколько дней уезжаю-то?

– Как решите проблему, так и возвращайтесь.

– И что надо делать?

– Снять деньги, перевезти, отдать и уладить ситуацию, которая возникла из-за отзыва лицензии у двух банков, информацию по которым кто-то слил органам.

– Может, вечно открытая командировка закончится на этом Севере, в какой-нибудь расщелине с вечной мерзлотой?

– Там знают, что ты едешь косяки разгребать, расшивать платежей в ручном режиме и не более того. К тому же, деньги на счёт поступают до закрытия командировки, это хорошо для тебя и не очень хорошо для компании. И да,

Игорь, я бы тебя не отправила на верную смерть. Закопать здесь – проще и дешевле, чем долбить вечную мерзлоту у чёрта на рогах! Согласись, командировка лучше увольнения. Документы и инструкции получишь у Льва Анатольевича. Удачи!


Помотавшись по области, и собрав 4,7 миллиона долларов, вылетаю частным самолётом в Нижневартовск. Бескрайние леса смотрят в иллюминатор, намекая, что вечная мерзлота находится заметно севернее.

Списываюсь по Вайберу и еду в ресторанчик э-э… назовём его "Кизляр", где назначена встреча с Ильдаром.


Войдя в главный зал, оказываюсь на мусульманскомВостоке, а не в Сибири. Мужчины исключительно восточной внешности. Дамы, в том числе и русские, в платках. Разновозрастные гражданки стараются выглядеть по-мусульмански, насколько это возможно в осеннем сибирском городе. Музыка, интерьер и еда на столах – соответствующие. И вся эта публика

недоумённо смотрит на меня.


Подходит официант. Узнав о встрече с Ильдаром, проводит в служебную комнату. Двое в каракулевых шапках вежливо проверяют паспорт и ведут дальше. В просторной комнате, кроме мужчины без возраста, сидят ещё два человека.

– Зовите меня Ильдар! – сказал Ильдар, остальные привстали, кивнули, но не представились. Обменявшись визитками, незамедлительно берёмся за бумаги. Дважды пересчитываем деньги на машинках. В комнату несут посуду для омовения рук, кофе с минералкой и сладостями. Обсуждаем проблемы переводов и обналичивания крупных сумм.

Рассказывая о политике Центробанка, поясняю, что чёрный нал необходим самим верхам для получения откатов и взяток, и на него давить будут не так сильно. Но по серым и чёрным активам с финансовыми потоками, контроль усиливается с каждым кварталом. Так как третий по величине

финансовый центр страны – это Дагестан, а шерстят у нас в первую очередь Москву и Питер, рекомендую присмотреться именно к дагестанским банкам, и вести дела через них. Конечно, руки обязательно дойдут и до Махачкалы, но не так скоро. Успеть можно многое.

– Посмотрите филиальную сеть, кто за кем стоит, выбирайте 2-3 банка из тех, кто работает более-менее аккуратно, и вперёд! Могу что-то порекомендовать, если вы сообщите, к какому клану или тейпу Дагестана вы имеете отношение, средние объёмы, характер бизнеса, какие-то нюансы и особые

пожелания…

– Я Вас услышал, – Ильдар мягко улыбается. Его довольно крепко сбитый торс, наводит на мысль о спортивной юности моего визави, предположительно – борьбе, но живот и прочие атрибуты

"бывших спортсменов" у него отсутствуют.

– Может, Игорь Владимирович, тогда и из офшоров что посоветуете?

– Цели, задачи, горизонт вложений? – пытаюсь уточнить вопрос.

– К сожалению, подробностей рассказать не могу, пока не могу, возможно, когда мы узнаем друг друга лучше, вам раскроют всю нашу конфиденциальную информацию, – сказал и снова мягко заулыбался. Ох уж эта восточная манерность и фальшивая вежливость. Поневоле вспоминается

поговорка: мягко стелет, да жестко спать.

– Предположим, что речь идёт о нескольких сотнях тысяч долларов,– продолжает Ильдар, и уточняет: – Деньги на Кипре.

– Понятно, общая ситуация такова: офшоры становятся всё прозрачнее, в идеале, США хотят стать главным и единственным офшором, проводя последовательную политику по зачистке остальных.

– США разве офшор? – с плохо скрываемым недоумением три дагестанца смотрят на меня. – Как это?

– Ну-с, там есть несколько штатов, чьё законодательство и политика – как у заправского офшора, потому что они и есть самые настоящие офшоры. В любом случае, Вам надо уходить с Кипра, как минимум в Нидерланды, не в Швейцарию – точно, а лучше, вообще из Европы. И хорошо, если это будет не большая и широко известная юрисдикция, не большая и знаменитая компания, а маленький и уютный офшорчик, ибо в первую очередь придут за деньгами к известным и большим, и в последнюю очередь – на какие-нибудь Сендвичевы острова. Рекомендую обратить пристальное внимание именно на такого рода "бутербродные острова".

– Спасибо, спасибо Игорь Владимирович! Давайте продолжим обсуждение наших дел с Пар@банком завтра. В 18.00 устроит?

– Хорошо, буду в 18.00. До свидания, Ильдар.

На следующий день, войдя в условный "Кизляр", вижу улыбающиеся, приветливые лица. Видимо, вчерашний вечер и весь день, я – главный ньюсмейкер заведения. Несмотря на сочащуюся доброжелательность, чувствую себя негром, случайно зашедшим в ресторан

с табличкой "not color", где-нибудь в Луизиане или любом другом южном штате "Империи Добра", в середине прошлого века.

– Покушайте с нами! – приветствуя, как дорогого гостя, говорит Ильдар.

– В первую очередь работа, но… – смотрю, как быстро накрывают стол, и продолжаю: – Деловой ужин – тоже хороший способ прийти к общему знаменателю. – И действительно, "расшивка" платежей пошла легче, чем вчера.

–Игорь Владимирович, а почему вы нюхаете этот апельсин? Что-то не так? Или вы тайный агент Санэпидемнадзора? – опять сладко улыбаясь, спрашивает Ильдар.

–Я бы мог сказать, что пытаюсь вдохнуть энергетику марокканского солнца, почувствовать экзотику и ментальность этой страны, но скажу проще: для меня запах – это такая же часть еды, как вкус и цвет. Так получаешь удовольствие от еды больше, чем когда просто ешь. Кстати, Ильдар, а почему у Вас нет вина? Это халяльный ресторан?

– Да. Сигарет в меню Вы тоже не найдёте.

– Понимаю Вас.

– Религия, Игорь Владимирович – это великая вещь! Православие объединило русских, дало вам государственность и величие, точно так же Ислам объединит и укрепит нас. Помолчав минуту, вдруг, неожиданно спрашивает: – Кажется, Вы большой э-э… ценитель женщин?

– Да-а…, – удивляюсь в ответ, – Но почему Вы так решили?

– Вижу, какие Вы бросаете взгляды на женщин, идущих по улице.

Действительно, за зеркальными окнами в пол, открывается вид на оживлённую улицу, и можно открыто глазеть на незнакомок.

– У Вас, Игорь Владимирович, это называется смертный грех прелюбодеяния. Единственная религия, позволяющая мужчине оставаться мужчиной без риска попасть в ад – это Ислам. Гарем, наложницы – всё регламентировано так, чтобы мужчина не попал в ад.

– Ильдар, Вы забыли ещё гурий, христианам в раю ничего подобного даже не обещают! – Дагестанцы расхохотались.

– Дарю Вам Коран, Игорь Владимирович, читайте и вспоминайте меня.

Учтиво принимаю зелёный томик. Книжка богато расшита узорами из золотой нити.

– Ого, отпечатано в Саудовской Аравии, но по-русски!

– Давайте, Игорь Владимирович, надпишу его, кое-где, это будет для Вас вместо рекомендательного письма.

– Ещё раз спасибо, Ильдар! Все вопросы, выявленные в ходе нашей с Вами, беседы, взяты мной на карандаш. Утром свяжусь с офисом, проработаю и уточню детали. Надеюсь, оперативно всё решим. Ждите меня послезавтра с хорошими новостями. Попрощались. Меня снова ждали в это же время.


Наверное, это единственная командировка, когда реально не до баб. Телефон в номере отеля "Акватория" позвонил два или три раза с предложением о «досуге». Пара визиток на столике и тумбочке с телефонами и сайтами, навязчиво намекали, что гурии бывают не только в раю, но

поток текучки оказался куда масштабнее, чем хотелось бы.

Слив майору-пограничнику пять банков-партнёров, занимавшихся отмыванием, обналичкой и выводом средств за рубеж, я парализовал работу двух и усложнил жизнь остальным. Намотался довольно

замысловатый клубок. Теперь на мне расшивка платежей и новые схемы на живую нитку.


Каторжный и добросовестный труд на Пар@банк пока что гарантировали молчание компании о моей роли в этом деле, а, следовательно, и мою жизнь. Узнай в "Кизляре" о реальной ситуации, там с удовольствием порезали бы меня на ремни, но только после того как всё будет разрулено.

Об этом я старался даже не думать, но пара идей в голове вертелась…

Как правило, банки стараются до последнего не выносить мусор из избы. Репутация дороже. И шанс остаться в живых у меня есть.


Кроме "ресторанчика", практически всё оставшееся время нахожусь в номере "Акватории", готовя бумаги и общаясь со своим отделом и людьми, отвечавшими за какой-то конкретный участок в нашей, да и не только нашей компании. Вечерами выхожу на прогулку, чтобы подышать свежим воздухом, разгрузить голову и нормально уснуть.


Город не приспособлен для пешеходов. Дороги и площади протяженные и широкие. Новостройки напоминают Москву начала "нулевых". Много шестнадцатиэтажек. Бетонная набережная, "Прибрега-бич", тянется вдоль Оби на 3 километра. Река шириной в 500 метров. Траву на газонах

не косят. Это привносит ощущение деревни. Неужели местная партия Зелёных вступилась за растительность и экологию? Запомнились памятники "писающему пауку", так местные называют авангардное сооружение в честь нефтяников, и "Алёша" – 12ти метровый монумент геологам-первопроходцам. В центре города строится огромная мечеть.

Почему в богатом, трёхсоттысячном городе встречаются заброшенные здания – для меня осталось тайной.

Как-то в дверь номера постучали, и официант ввёз жареную козлятину в ткемалевом соусе и бутылку дагестанского коньяка "Кизляр". "КС" – коньяк старый – качественная штука, если настоящая.

Презент от Ильдара, в записке он мягко пеняет, что слишком много работаю и стал хуже выглядеть. Меня стерегли даже в гостинице.


Через несколько дней, Пара@банку становится ясно, что надо ехать в Латвию. Загранпаспорт и нужные документы присылают курьерской почтой. По бумагам, везу полиграфическую продукцию. Несколько обычных серых картонных коробок с рекламными флаерами в виде купюр по пятьсот

евро. Внутри, тщательно обложенные добротной полиграфией, лежат пачки настоящих пятисотенных банкнот.


После консультации в закрытом чате "Телеграм" с Софьей Аркадьевной,

поломавшись для виду, соглашаюсь на такое продолжение "турне", да и выбора-то у меня нет. Похоже, я выторговал себе немного времени. Да и убрать человека в Риге сложнее. Лучше сидеть за контрабанду в Латвии, чем лежать в лесу на Родине.

Позвонил Майор, интересуется, когда буду в городе. Рапортую, что надо три-пять дней, но всё решает начальство. Договорились созвониться в понедельник на следующей неделе.


Командировочные уже на карте, премия выдана лично Ильдаром. Купюры от ста до тысячи рублей, для путешествий очень удобно.

Опять частный самолёт, но до Питера. Приезжаю в аэропорт за пару часов до груза. Светлое трёхэтажное здание нижневартовского аэропорта построено в стиле неоконструктивизм. От стоянки, куда приехал на такси, иду к центральному входу. "Зебра" упирается в большую, прямоугольную цветочную клумбу, где вовсю хозяйничает осень. Хорошо хоть в клумбу, а не в стену! Приходится взять правее и обойти этот гербарий.

Не смотря на солнце и южный ветерок, на улице 7-9 градусов тепла. Весь месяц температура держится на 6-14 градусах, иногда опускаясь почти до нуля.

Машина пришла, бумаги готовы, осталось дождаться самолёт. "Джет" опаздывает на два с половиной часа. Справа от входа в аэропорт, практически под лестницей, расположилось безымянное кафе, больше

похожее на буфет в общежитии. Слава Богу, за паспортным контролем, на втором этаже, есть бизнес зал.


За соседним столиком томится основательный мужчина, лет пятидесяти, в тёмно-синей двубортной тройке из масс-маркета. Густые брови делают его похожим на Брежнева. Светло-голубые глаза сухо смотрят на мир, иногда замирая, будто рассматривая что-то внутри самого хозяина. Серый

шёлковый галстук в клетку, по-видимому, надевается через голову, как ошейник. Не удивлюсь, если его покупала жена, чьё чувство прекрасного сформировалось мексиканскими сериалами.

На часах написано "Chоpard", похоже, действительно золотые и швейцарские. Ярко-зелёная рубашка вместо сорочки, коричневые носки и неумение носить костюм, выдают в нём технаря либо военного.


Он часто моргает и, разговаривая с барменом, мило заикается. Моргает и заикается – значит, не военный. У "технаря" заказной рейс на Талакан и тоже перенос по времени. Спешить решительно некуда, и постепенно мы разговорились. Речь зашла о инвестициях к пенсии.

– Рекомендую покупать золото в слитках или хотя бы монеты. Можно привозить с собой из отпуска, но на сумму не более 65000 рублей на человека, по курсу ЦБ. Например: если едете с друзьями и детьми, толпой в 10 человек, можно беспошлинно привезти на 650.000 рублей. Лучше

покупать в Швейцарии, хранить можно на счету инвестиционной компании или в банковской ячейке. Тогда о нём никто не узнает. По личным счетам наша, да и остальные налоговые службы, могут сделать запрос в Швейцарию, теперь с этим стало просто. Если это не смущает, тогда вперёд. Но лучше, когда золото физически находится у Вас.


Разговор перешёл на ситуацию с нефтью. Вспомнил поговорку трейдеров: "цену на нефть знает только Бог".

– А Вы, Игорь, сталкивались когда-нибудь с Богом? – Коньяк и интересный собеседник делают своё дело, и Пётр рассказывает свою "божественную комедию" …


Рассказ Петра


Как-то нашёл хорошее месторождение нефти. Данные геологоразведки – великолепные!

– Начинаю уточнять, и что не показатель, то в масть! Всё говорит о нефти! Такое редко бывает, чтобы все данные оказались однозначно "за!" Организуем вышку, бурим – сухо! Ещё бурим – опять ничего! Я в шоке! У меня на руках "Флеш рояль", и я в проигрыше! Как так-то?!

Полугодовая премия летит к чертям, столько сил потрачено, и всё впустую!

В расстройстве сажусь в свой "Хантер" и еду от буровой, куда глаза глядят, погонять и успокоиться.


Приезжаю на какое-то стойбище. Ставлю водку, пьём, делюсь своим горем. А этот оленевод, Юра, и говорит: "Хороший ты человек, Пётр! Надо тебе помочь!" Он ничего не гарантирует, но… Юрий – шаман, и попытка не пытка. За свои камлания, колдун хочет ящик "Столичной", непременно от завода "Кристалл", и два, – если дело выгорит. Деваться некуда, соглашаюсь, хуже-то точно не будет! Обещаю всё привезти, в залог оставляю охотничью винтовку Мосина… Юрий осматривает ружьё, проверяет, восхищённо цокает языком и соглашается.

И после всех танцев с бубнами, выдаёт свой "Флеш рояль": нефть есть в 80 километрах отсюда, у какой-то там Заячьей губы. Поднимаю мужиков, с матами-перематами перевозим буровую, ставим – есть нефтяной фонтан!


И тут мне так горько стало, что упав на колени, горько заплакал! А потом поехал к этому Юрию с четырьмя ящиками "Столичной" и запил на месяц-полтора…

– Почему заплакали-то? Нефть же нашли, премию дали – радоваться надо! – удивляюсь я.

– Понимаешь, я пять лет учился на геолога в "керосинке", у таких профессоров как Рябухин! У людей, лично знавших самого Байбакова! Я застал ещё тех, кто работали на Р-1 и открыли "Самотлор"! У меня знания, у меня опыт! А тут, какой-то оленевод с 6 классами и правами на

управление собачей упряжкой, учит меня искать нефть!


Переспрашиваю Петра: – Что такое "Керосинка"? – Это институт Нефти и Газа в Москве, теперь называется РГУ имени Губкина.


– Короче, – пил у этого Юрия, поил его и пытал, как он это делает? В конце концов, за всё ту же винтовку Мосина он раскрыл все карты. В переводе на нормальный язык, у каждого предмета или существа есть душа. У камня она примитивней кошачьей настолько, насколько камень примитивней кошки. Энтропия в чистом виде! Но, например, Уральские горы уже сложнее, чем просто булыжник, соответственно, их дух тоже сильнее. Получается, что с

каждым духом можно общаться. Про Ноосферу Вернадского слышал? – Киваю утвердительно в ответ.

– Вот, и у месторождений нефти тоже есть свой дух. Шаман, он как в фильме "Сталкер" – общается с этими океанами, речушками и булыжниками разума. Юрий, значит, призвал своих духов, спросил про нефть, те и подкинули адресок. И всё бы хорошо, но проблема в том, что Юра – он сам часть местной экосистемы, а языческие духи работают только на местном уровне.


Римляне и древние греки, когда плыли по Нилу, приносили жертвы не речным нимфам, а богу этой реки – крокодилу Себеку! Как богиня Афина хороша в Афинах, так и Юрий хорош только у себя в округе.

– Простите, не понял, почему здесь с духом булыжника можно общаться, а там – уже нет?

– Понимаешь, тут как в хоккее: если играешь за "Северсталь", то выступать ещё и за "Локомотив" или "СКА" уже нельзя. И у каждого шамана пожизненный контракт со своим "Ак Барсом" или там "Динамо". А найти нормального шамана в нужном районе – почти нереально! И тогда мой

психотерапевт (алкоголь, личностный и профессиональный кризис, даром не проходят) подсказал: попробуй работать не с местным духам, а сразу с Богом-творцом! Зачем ефрейторы, если есть генералиссимус?! Монотеистических религий у нас четыре или пять, и мой психотерапевт, Илья Осипович, посоветовал Православие. Он докторскую писал о сексуальных девиациях в Средневековье, и говорит, что какое католическое житиё святой не возьмёт – везде его клиентура! Такая эротическая тема в любви к Богу, что только держись! А вот у православных фрейдовщины нет. Да и благодатный огонь сходит в православную Пасху, а не в католическую, ну и там много чего ещё…

И всё бы хорошо, но Православие прекрасно адаптировано к 17-18 веку, с

двадцатым уже проблемы, а с двадцать первым – вообще беда. У христиан ведь какая технологическая цепочка? Священник выполняет специальный ритуал, божественная благодать на него сходит, и вот этой благодатью поп и работает. И каких у православных ритуалов только нет!

Тысячи! Это называется "чин". Даже чин на изгнание кротов с участка есть! Чин на освещение колодца есть, а на освещение газоконденсатного месторождения нет! И на геологоразведку тоже нет! И что прикажете делать? Как работать? Беда с этой Ноосферой и Православием! Короче,

пришлось всех своих ставить на уши с этой Заячьей губой. Оказалось, там наклонные горизонты и разломы внутри, нефть просто стекла из месторождения, словно из бутылки, в эту самую Заячью

губу! Представляешь?


* * *


Честно признаюсь, что не представляю. Через девять минут объявляют Талакан. Тепло прощаемся. Вскоре и меня зовут на вылет.

Как пользователю "Приорети пасс", мне положен автомобиль с водителем, прямо к трапу самолёта. Но! Я сидел в гостинице, в такси, сидел с Петром, и буду ещё сидеть до Питера и Риги!

Бросив сумку на заднее сидение, с огромным удовольствием бегу трусцой рядом с машиной до самого самолёта. Неспешное оформление документов в Питере, кофе, обмен денег и – прощай, Россия, да

здравствует Латвия! Оставшиеся двести грамм ильдаровского коньяка подняли настроение и сняли волнение начинающего контрабандиста. Таможню в Латвии прошёл даже быстрее, чем в России.

Судя по улыбкам и многозначительным взглядам, это действительно "канал", флаерам и мне ничего не угрожало. Впрочем, взрывная смесь адреналина с коньяком, способна и на такие умозаключения.


Рига.


После Питера, рижский аэропорт кажется пустынным, на улицах тоже немноголюдно.

Интересно, конец сентября – это ещё сезон для туристов или уже нет? Из окна микроавтобуса показалось, что большинство рижан на улицах одеты однообразно, и почти все в чёрное, напомнило наши девяностые годы.


Поражает чистота. Она повсюду. Ощущение, что все бумажки, бутылки, мятые банки и полиэтиленовые пакеты, бегут из Риги в сторону российско-латвийской границы.


В шести километрах от столицы – Mezaparks\Межпарк, это местная "Рублёвка". Приезжаем на берег озера Кишэзерс. Бледно-бежевый двухэтажный коттедж, с плоской крышей и окнами в пол, выдержанный в

шведском стиле простоты и лаконизма, приятно удивил. Неброско вписанные ценные породы дерева, эксклюзивная мебель и три вида натурального камня, говорят о дорогом дизайнере.


Мой визави должен прибыть в 18.15. Появляется за 3 минуты до срока, но почему-то пешком. Поздоровавшись с хозяевами как старый знакомый, несколько минут наблюдает из окна за дорогой и воротами, смотрит, не следят ли за ним…


Распили три чашки зелёного чая с круассанами. Условились, что послезавтра, под закрытие, в отделение банка на Миесниеку 9, я вношу 99% привезённой суммы. Остальное гость заберёт с собой прямо сейчас.

Экстравагантный пришелец вынимает печати из кармана тёмно-синего плаща. В нём гость пил чай и просматривал договора и платёжки.

Подписывает и штампует бумаги. Судя по оттискам, гражданин имеет прямое отношение к Центробанку Латвии.


"Прибалтийская конспирация: по-европейски сдержанная, и по-советски беспощадная" – подумалось в тот момент. Один процент собран. На двух счётчиках банкнот, дважды пересчитаны 600 пятисотенных купюр.

Аккуратно сложенный вчетверо, желто-красный конверт, появляется из глубин всё того же плаща. Деньги складываются в потёртый пакет почтовой службы DHL. На предложение вызвать такси, господин почти улыбается, но игнорирующе молчит. Вежливо откланивается и уходит пешком.


Я счёл благоразумным не наводить справки об этом персонаже. Мне достаточного того, что хозяева чиновника знают, затребованные бумаги предоставлены и подписаны. Кавказцы вопросов не имеют, а я – тем более.


По рассказам хозяев коттеджа, коррупция в Латвии не меньше российской или грузинской. Взятки и "распилы" идут через родственников и лиц, особо приближенных к телесам чиновников. За долю малую, в Латвии можно способствовать благоприятному стечению обстоятельств в любой сфере жизни и экономики.


Мы сели ужинать, и отметить сделку. На столе много мяса, сыра, зелени и вина. Если всё гениальное просто, то, в кулинарии, этот тезис блистательно подтверждает лобио. На Кавказе это блюдо готовят в доме последнего бедняка и первого богача. Под Саперави от Глекхури, вкус бобовой похлёбки раскрывается наиболее полно.

После лобио, принимаюсь за бедро цыплёнка табака, налив золотисто-зеленоватое Вазисубани от Морани. Нежная свежесть и цветочно-медовые оттенки белого вина, идеально подходят под рыбу и белое мясо. Становится непонятно; ты заедаешь вино, или запиваешь мясо? Сосед слева

улыбается и говорит: – Странно, обычно русские под мясо пьют красное или водку!

– Ну не знаю, – решаю поддержать шутливое настроение моего визави. – Моя бабушка говорила: если водка закончилась, цвет вина подбирают по цвету мяса. – смеёмся.


После третьего или четвёртого тоста, интересуюсь у Вано, кто он по вероисповеданию? Вано улыбнулся и вытаскивает из-за ворота золотую цепочку с внушительным золотым крестом. Я удивлён.

– Так Вы не дагестанец?

– Нет, я – бацбиец, мы все православные.

– Слышал, что в Дагестане живёт 150 народов, извини, кто такие бацбийцы?

– Ну, про вайнахов слышал?

–Да, кончено!

–Вот, мы вайнахи из Тушети. Панкисское ущелье, знаешь?

– Ну, ущелье-то знаменитое, но это же в Грузии! Не понял, так вы православные чеченцы из Грузии?

За столом рассмеялись.

– Нет, мы не чеченцы, мы бацбийцы, но чеченцы да, тоже вайнахи.

– Афигеть! Вано, господа, за это надо выпить! За православие и народности! – Весь стол дружно поддерживает.


Следующие три часа говорим о грузинских винах. Какие из напитков лучше раскрывают вкус и достоинства мяса, рыбы и блюд кавказской кухни. Ну и конечно, тут же подкрепляем теорию практикой.

Хозяева предпочитают алкоголь соседнего с Тушети региона – Кахетии.

– Игорь, если хочешь купить действительно хорошее грузинское вино, смотри кто производитель. Если это "Загаани", "Хареба", "Напареули" – смело покупай! Если написано "квеврис" – бери, не

раздумывай! Такое вино делают в огромных керамических кувшинах, а недорогое – в стальных баках. Это как у вас в России завод "Кристалл" – водку делают многие, но кристалловская – лучшая!

–Господа, давно уже не пью грузинских вин по двум причинам: в конце 90ых, Россию завалили подделки настолько, что перестал покупать грузинское вино. А потом и правительству стало легче запретить его ввоз вообще, чем очищать от подделок. Так я забыл вкус Хванчкары и даже Боржоми!

Пробуя сейчас, вот что подумалось: кахетинские вина похожи на собратьев из Иберии. Может поэтому есть что-то общее между грузинами и испанцами? Что-то вас роднит, такое вот донкихотское… Я не прав? – Меня бурно поддержали, и дегустация продолжилась…

Сидевший в противоположной части стола, молчаливый Фёдор, насколько молчание вообще возможно для грузина за столом, впервые обращается ко мне:

–А ведь вы, Игорь, правы! Саперави – это автохтонный сорт винограда, и его ближайший родственник – это Монастрель, из которого делают знаменитое испанское "Тинто Аликанте"!


Разумеется, все снова выпили. Умение бацбийцев расположить к себе человека, отличные отношения со всеми национальностями и конфессиями не перестают удивлять.

–Иона, а как тут в Прибалтике с настроением в бизнесе? – спрашиваю соседа напротив, показавшегося самым главным.

– После Крыма, когда вас, русских, начали давить, поток денег пошёл сильнее. Но когда стало понятно, что санкции – это предлог, и Россию будут дожимать, пока страна не встанет на колени, рост успокоился. Латвия – это же прачечная для денег из всего СНГ! Как транзитная страна, через 10-15 лет Латвия закончится. С другой стороны, начинается новый мировой передел…

Разорвёт США весь мир, или мир разорвёт США, что будет с Россией – вот это вопрос!

–Так вроде нацистам наваляли, и этим наваляем, – пробую отшутиться я.

Иона смотрит в тарелку и улыбается.

– Тогда русские свои песни знали и пели, всегда пели, а теперь русские не знают своих песен и поют только пьяными. Футболки носите на иностранных языках, что, уже родного языка стали стыдиться? Даже если написано "Россия", что большая редкость, так обязательно латиницей – "Russia"! Название родины и собственного государства писать по-американски – это, вообще, как, а?


– Иона, вспомнилась советская шутка: "грузинская национальная одежда – это спортивный костюм "adidas"". Получается, Россия за свой космополитизм заплатит так же, как Грузия заплатила за свой?

– Да, получается, что за эти футболки и костюмы пришлось расплачиваться системным кризисом страны, территориями и независимостью. За чечевичную похлёбку продали право первородства. – Иона горько вздохнул.

–Думаю на человеческом уровне, это симптом, но очень тревожный для страны симптом!

–Во время войны, в бой шли за Родину, за Сталина, сейчас за кого пойдут? За олигархов и потребительский кредит? Так при янки кредиты станут под 1-2 процента! Кто из русских готов защищать страну? А главное – за что?

– Нет, Иона, при янки будет или банановая республика, или как на Украине.

–Ты, Игорь, это понимаешь, а остальные?

– Остальные смотрят на Украину и тоже начинают понимать.

– Хорошо, господа, так за что выпьем? – Вано решил не обострять разговор и сменил тему.

– За Православие, которому мир обязан хорошим вином, и за мир во всём мире! После того, как закусили, переспрашиваю Вано: а за чей мир во всём мире? Он картинно нахмурился и сделал жест, понятым мною как: "эй, не порти всем нам этот ужин, да?"

–Вот, Игорь, лучше попробуй наш сыр "Дамбал Хачо". Его занесли в мировое наследие Юнеско! И протягивает лепёшку, похожую на пончик. Ароматный сыр из творога с запоминающимся вкусом!

Ещё через три или четыре тоста, когда с Вано обсудили вопрос легальных и не очень скважины Боржоми, о том, как отличить настоящий Боржоми от поддельного, меня снова понесло.

– Всем хороша грузинская кухня, но вот рыбу и морепродукты грузины готовить не умеют! В Батуми и Гаграх, пробовал наисвежайшую форель, которую там же и разводят. Простите, но вот насколько абхазы умееют готовить мясо, настолько же вы грустно получается рыба! Доколе?! Доколе это будет продолжаться? Наступила пауза. После 37 секундного молчания,

Вано, тщательно что-то прожевав, неожиданно спросил:


– Игорь, а что в России вообще происходит? Бизнес есть бизнес, но нельзя же постоянно вывозить и вывозить деньги в таких объёмах, коррумпируя и развращая целые страны и регионы! Ты пойми: мы в Риге сидим на этих потоках и у нас всё хорошо! Но это же не нормально, да? Не может

государство долго существовать, если оно делает себе постоянные кровопускания! Если у вас всё рухнет, здесь тоже всем будет плохо!


Мы хотим жить долго и счастливо! В 90ые грузили

в Европу металлолом со всего СССР, в 20ые что будем грузить? Металлолома уже нет! Людей на органы? Так этим албанцы занимаются, да и не смогу я, как человек православный, не смогу, понимаешь?

Мы не бандиты, мы просто деньги из одних тумбочек в другие перекладываем!


-Вано, да, Прибалтика перестаёт быть транзитным "хабом". Завтра придётся умереть, или обратно, на ПМЖ в Россию проситься, а финансовые потоки так и так перекроют, Штаты же и перекроют.

– Да ладно, Игорь! В тридцатые годы Прибалтика как-то жила без России! Да и Штатам Латвия зачем? Они даже не знают о нашем существовании, Рига же такая маленькая!

– Так в тридцатые годы Прибалтика так же жила за счёт СССР, как сегодня за счёт России: сидела плотно на транзите. А по поводу США… Слушай, это настоящий сыр "Гауда"?

– Обижаешь! Это из самой Грузии, тут не просто настоящее, тут лучшее! Ты в Тбилиси не на всяком рынке такое качество найдёшь!

– Тогда передай, пожалуйста, кусочек, спасибо!

– Вот ты же сам сказал, что объёмы растут, и лезет кто угодно. Может, через вас шахид-мобили покупают? Или Иран запчасти для урановых центрифуг достаёт? Ты же не знаешь, кто и что стоит за каждой суммой. Может такое быть? С санкциями видишь, что творится… Россию хотят отменить. Собираются от Свифта с Интернетом отключить, а тут вы, такие красавцы!

Зарабатываете на транзите, назло санкциям! Запад решил закрыть "Парекс банк" и закрыл! Так это, в какие времена было? Ещё до санкций! Прибалтике обязательно всю эту лавочку прикроют! Обратно в Россию – одна дорога для Прибалтики и …

–Да, никто не понимает ваших правителей! – вступает Иона. – Ещё с Ельцина, о инвестициях говорят, а сколько денег увозят из страны? Какие внешние инвестиции, если внутренние бегут? Это как ставить батареи в доме, с окнами без стёкол!


На стене включилась метровая "плазма", началась трансляция футбольного матча. Про меня тут же забыли, и я пошёл спать. Нельзя на ночь столько пить, есть, и говорить одновременно. До визита в банк остаётся полтора дня.

Иона не рекомендует выходить с территории дома. Но это излишне. Расшивки платежей продолжаются и здесь.


Отвозим деньги в банк. Наутро, ребята предлагают экскурсию по городу. Сразу же отказываюсь от Старой Риги, хорошо знакомой по советским фильмам. Интересно взглянуть на нетуристическую, обычную Латвию.

Кружим по Гризинькалнсу и едем на противоположный берег Западной Двины, в район Пардаугава или Задвинье. Это тоже старый город и центр, но уже не витрина. Особняки 19 и начала 20 века, новостроек нет. Если бы не деревянные дома, можно спутать с Питером. А так – смесь из непарадного Санкт-Петербурга и Вологды. Большинство зданий требуют ухода,

некоторые снесены или заброшены. На месте снесённых домов – пустыри или пустующие парковки. Асфальт часто помнит ещё советские времена. И так выглядит, не смотря на ежегодные целевые дотации из ЕС – столичный центр! Чувствуется, деньги латыши умеют "пилить" не хуже украинцев.


В дождливый, ветреный день, впечатления о городе отдают депрессией.

Заезжаем перекусить в "фазенду". Снаружи каменный дом декорирован под деревянный. Потолок и столы в "Fazenda Bazars" из досок. Стены – побеленный кирпич. Хороший ресторанчик даже по меркам столицы. Меню с

национальным колоритом. Некоторые блюда подают в чугунных сковородках. Впервые в жизни пробую рижский портер. Мне кажется, "Балтика 6" лучше.

Собираемся ещё покататься. Предупреждают, что народ в таких районах недружелюбный, и прогуливаться в одиночку, лучше

только в светлое время суток или на автомобиле. Если турист приехал на машине, парковаться стоит строго на охраняемых парковках.


И тут из банка приходит сообщение: "Отплываешь 3 октября в Герцлию, 14:00, рижский яхт-клуб "Aagenosta", адрес: Balasta dambi 1 причал 2, яхта "Шексна МА", командировка продлевается на два месяца, условия те же". За ним, пришла СМС о пополнении счёта. Тут же отписываюсь: Грецию? Что там делать? Даже с Кипра все активы давно выведены! Отвечают: Герцлия – это порт в Израиле. Подробности позже. В "шведском коттедже" все уже в курсе. Царит лёгкая, но привычная суматоха.


"Шексна МА" – морская кругосветная яхта. Её услугами бацбийцы пользуются не часто, но регулярно. Лодка уже готова к отплытию, ждут только меня.

Парусник кажется маленьким для путешествий по океанам. Я и не знал, что лодка длинной в 52 фута, считается крупным судном даже для морских круизных парусников.

Здесь три каюты, меня селят в среднюю, кормовая и носовая заняты. Поражаюсь двум штурвалам и тому, что нужду в туалете справляют исключительно сидя, ибо качка. Туалетов и душевых на "Шексне" тоже два. Вначале это кажется дуростью, но потом понимаешь их удобство. Особенно при крене, градусов этак в 30, когда ты идёшь в правый или левый гальюн, чтобы не свисать с унитаза, а опираться спиной о стену. С двумя рулями история такая же: захлёстывающая волна и сидение в одном положении – сильно утомляют в дальних переходах. Ну и не забываем, что всё ломается, особенно в такой агрессивной среде как морская вода. Запасные унитаз и штурвал могут оказаться очень кстати.


Яхта приписана к Эстонии, капитанов на "Шексне" сразу два: Валера и Костя. Первый из вологодского Череповца, а другой из ярославского Пошехонья. Оба города стоят на реке Шексне. Отсюда и название, написанное кириллицей. Матросов и персонала на паруснике нет.


На море шторм и дует сильный встречный ветер с моросью. Предлагаю дождаться спокойного моря и солнца. Капитаны улыбаются. Для октября – это типичная погода на всей Балтике. Другая будет не раньше весны.

– Игорь Владимирович, понятно, что по контракту Вы – турист и пассажир, но здесь правила устанавливаем мы, – начинает Валерий, – предлагаю Вам работу в качестве юнги. Будете помогать по мелочи, жалованье положим 1 евро в день – тоже мелочь, но приятная.

Чувствуя, что деваться особо некуда, в недоумении спрашиваю:

– Но что можно поручить полному нолю?!

– Один евро в день для полного ноля – не так уж и плохо, – улыбается Валера. Вообще, он постоянно улыбается. Никогда нельзя понять, что означает его улыбка в данный момент.

– Для начала, в Вашем ведении все иллюминаторы. На каждой яхте назначается ответственный по люкам, и этим ответственным теперь будете Вы. Каждый раз, когда яхта выходит в море, Вы их все проверяете и плотно закрываете. Так же Вы заведующий по флагам.

– Флагам? Это что, махать другим судам флажками?

–Нет, для этого есть рация и навигаторы. Войдя в территориальные воды очередного государства, помимо государства приписки судна, яхта должны вывесить флаг государства и жёлтый санитарный, в противном случае, это будет воспринято как нападение или вторжение. Точнее – хамство и неуважение к стране пребывания. Как следствие: штрафы, проверки, обыски… Да, и давайте на "Ты".

– Давайте, – вздыхаю я.

–Игорь, рыбу ловить любишь?

– Нет, не люблю и не умею, но есть люблю.

– Эх, люди за морскую рыбалку готовы большие деньги платить, а ты себя такого удовольствия лишаешь!

– Ну не знаю… Когда меня брали на рыбалку, всё заканчивалось пьянкой, чем угодно, но только не рыбой. У меня этот, венец безрыбья! – Все засмеются.

– Гоша, а давно в Латвии?

– Полторы недели.

– Не густо, и как тебе страна?

– Так всё работа в офисе, Ригу толком не посмотрел.

– Ну, хоть прибарахлился чем?

– Нет, да и что тут брать? Шпроты что ли? Так жирное и копчёное лучше не есть.

– Ха! Ну, ты даёшь! – капитаны переглянулись и с сочувствием посмотрят на меня.

– Качественные продукты, трикотаж, всякие там крема, Рижский бальзам и прочие эксклюзивные "дринки", ну и Латвия – одна из мировых столиц секс-туризма, про это дело французы и шведы даже документальные фильмы сняли. Проституция разрешена с 25 лет! Ты как к сексу относишься?

– Да как могу, так и отношусь, полная противоположность рыбалке.

– А что с ориентацией?

– Банальный "гетеро", со склонностью к излишествам.

– О, наш человек! – Два капитана заулыбались.

– Сам-то, откуда будешь?

– Русский, всю жизнь в России. Есть такая станция во Владимирской области – Ундол. Детство осталось там. Название похоже на Раздол и прочие эльфиско-арийские термины. Да и ваша Шексна звучит скорее по-санскритски, чем по-русски. Созвучно с "Шакти", если это сокращение

от "шакти авеша аватар", тогда получается, ваша река – это дух Бога, сошедший в реку и воплотившийся в ней.

После такой тирады, капитаны иногда называют меня "арийцем", особенно когда делаю что-нибудь не то.


Лиепая – Ла-Корунья – Гибралтар.


-Значит так, – подытоживает Валера, – через 2 часа выходим в Лиепаю, закупаемся, ибо в Риге всё дороже, в том числе и женщины. Знакомимся с дамами, даём прощальный концерт, и – drang nach Польша! Алкоголь берём у ляхов. Самый доступный "дринк" Европы продаётся у них. Грузимся базовым провиантом. "Средиземье" проходим по течению, вдоль Северной Африки. Ну и там решим, как заходить в твой Израиль.


Перманентная Интифада напрягает тамошних погранцов. Они не любят, когда к ним из арабских стран заходят, может, через Грецию или Кипр

придётся идти, чтобы таможню и Магав лишний раз не нервировать.

–Кто такой Магав?

– Израильская пограничная служба. Костя, а помнишь, как двух евреев в 12 году везли из Египта в Израиль? – продолжил Валерий.

– После каирского майдана на Тахрир? – Повернувшись ко мне, Валера поясняет:

–У тех ребят что-то не задалось с пришедшими к власти "Братьями мусульманами", и они решили свалить по-тихому в Израиль, загрузив яхту до краёв. Так пограничники такой шмон устроили, что этим двум евреям даже под кипу заглядывали!

– Под кипу чего заглядывали? – интересуюсь я.

– Нет, "кипа", это такая еврейская тюбетейка. Ладно, после решим, что там и как с твоей Герцлией…

Костя зовёт отдавать швартовые, показывает, как быстро и правильно сложить и закрепить концы.

–Игорь, а что вас сподвигло для бежевых дерби на три отверстия, использовать шнурки на пять? В голосе Константина чувствуется дистанция и ирония.Невольно смотрю на туфли.

–Облил соусом, ботинки оттёр а шнурки нет. Купил новые в первом попавшемся магазине, а что?

–Да так… Какое-то у вас халатное отношение к обуви. Вы и в жизни такой же нелогичный и непредсказуемый человек?

–Константин, я правильно понимаю, что ваша жизнь и характер, такие же идеальные и тщательно выверенные, как этот твидовый блейзер?

– Зачёт! Держи "краба"! Константин улыбается и крепко жмёт руку.

Заработал мотор, и "Шексна" отходит боком от пирса, это Валерий включил "подрульку".

Кранцы – плотные бочонки, защищающие лодку от ударов о пирс и другие яхты, снимаем не сразу, а в устье реки, у самого свинцово-синего моря.


Моряки – народ разговорчивый и дружелюбный. Морская пустыня, грозящая каждый миг опасностью, заставляет ценить плечо и руку соседа, быстро превращающегося в товарища.

Под сильный западный ветер, разговоры и горячий чай, галсами, попадаем в Лиепаю – самый ветреный и липовый город Латвии.

Его инфраструктура зажата между морем и озером, и ветрам здесь живётся комфортнее, чем людям.

Город разделяет канал, на его берегу увидел янтарные часы. С виду – обычные, пятиметровые песочные часы, только вместо кварца – янтарь.

Хотел посетить дом Петра I, но капитаны отговорили. Когда-то в нём работал музей, но теперь это частная собственность. Хозяин живёт в Америке. Окна деревянной гостиницы 17 века заколочены. Вид у заброшенного одноэтажного дома с мансардой, неважный.

Высокий туристический сезон закончился только в сентябре, но в начале октября город выглядит полупустым.

Туризм в третьем по величине мегаполисе страны поставлен на любительском уровне. Найти и посмотреть многочисленные достопримечательности – дело не простое. Информационные стенды

и навигация для туристов отсутствуют.

Зато очень чисто! Ребята рассказали, что местные, поднимают мусор и «бычки», брошенные туристами, и относят в урны и баки. У меня на даче грязнее, чем на улицах и в парках Лиепаи.


Затарившись в правильных магазинах нательным бельём, Рижским бальзамом и "молочкой", тщательно укладываем покупки. Константин рекомендует взять на пробу местные шпроты, говорит, они лучше столичных. Ведусь на рекламу и покупаю три банки.

На лодке не достаточно просто положить вещь на полку. Это надо сделать так, что бы предмет не полетел в голову при качке.


Принимаем душ и приведя себя в порядок. Отправляемся в местный ночной клуб "Биг 7".

Кто, как не моряк, ставящий на рулетку жизнь, выходя в море, знает о бренности бытия и ценностях мимолётных удовольствий? Страх сексуальной неудачи или отказа, равнодушная и почти всесильная морская стихия превращает в глупую мелочь. Море либо подавляет мужчину, либо раскрепощает его. Капитаны явно из последних.


Женщины чувствуют парней с обострённой жаждой к жизни и невольно обращают внимание на поджарых, загорелых и обветренных мужчин. Большинству одиноких дам хочется порою праздника жизни и разнообразия, для похожих друг на друга как братья-близнецы – будней добропорядочного обывателя.


На ловца и зверь бежит, и три такие дамы нашли своё утешение в нашем лице. Илгу, развлекавшуюся в шумнойдевичьей компании, я почти сразу заметил. Проектный отдел получил премию за сданный заказ, и решил устроить пирушку.

Светло-русая, с вьющимися волосами до плеч, метр шестьдесят два, стройная мадмуазель чуть за тридцать, выглядела девушкой на 26. Мне понравилась её естественная манера поведения и такая же улыбка. Не развязность или манерность, а органичная целостность, определённо меня зацепили. Илга

танцевала в джинсовом брючном костюме из тёмно-синего микровельвета. Янтарь обхватил левое запястье и шею поверх блузки цвета капучино. Думаю, это её повседневная офисная одежда.

Надо было действовать. Заказал у диджея медленную песню, свежий хит от Ёлки и Бурито – «Ты знаешь». Дело оставалось за малым – предложить мадмуазель составить мне пару.

– Какие у Вас очаровательные духи, Илга! Море и свежесть! Не знаю, как пахнет датская русалочка, но Ваш аромат навсегда будет ассоциироваться у меня с Латвией и её русалками!

– Разочарую Вас, Игорь, но это не рижский, а американский Кельвин Кляйн, "Ван саммер", 13 года.

– В любом случае, не понимаю женщин, которые душатся цветочными ароматами, как будто цветы – это для мужчин что-то пленительное и завораживающее. Мы же не пчёлы! Что может волновать моряка так же как море и женщины? Только женщина, пахнущая волнующимся морем!

Ладони нырнули в распахнутую короткую куртку и легли на худощавую спину, женщина вздрогнула и, помедлив, прижалась к моему светло-серому жакету.


Русскоязычные – частые клиенты строительной компании, в которой работала Илга, и наш разговор на смеси английского с русским выглядел мило, забавно и эротично.

–Откуда ты так хорошо знаешь русский? – спрашиваю свою избранницу.

–Моя школьная любовь – белорусский мальчишка-велосипедист, учился на два класса старше, кстати, тоже Игорь. Гогочка и научил идиоматическому русскому. К сожалению, велосипеды он любил больше, чем меня.


Марта и Алиса тоже изъясняются по-русски. Учить 3-4 языка в школе – обычное для Латвии дело. Здесь откажут в работе даже секретаршей, если девушка не владеет 3 языками устно и письменно. О менеджерах средней руки и выше, и говорить нечего.

За несколько евро бармен подсказывает, у кого можно купить "травки". Курим, танцуем, пьём и снова танцуем.


Илга замужем 8 лет, детей нет. Муж-сантехник, вечно пропадает на заработках в Англии. Они копят деньги на постройку собственного дома. Когда-нибудь, построив коттедж, парочка сильно удивится, насколько чужие люди окажутся запертыми в его четырёх стенах.


В середине знакомства рассказываю о ребятах и планах на выходные, моя "скастуле", задав три уточняющих вопроса, соглашается. Праздник жизни перемещается на яхту.


Мы собираемся в кают-компании, чтобы перевести дух, да и пить вместе веселее, и вновь расходимся по каютам, и снова возвращаемся в "гостиную". Играем в "города" и "бутылочку"… Как нестранно, такие дебильные игры подшофе с незнакомыми людьми проходят на «ура».

Разгорячённые Марта и Алиса решают не ограничиваться Костей с Валерой, устраивают лёгкое лесби-пати. На предложение присоединиться, Илга шутливо отказывается. Вскоре, «великолепная четвёрка» отправляется в кормовую каюту Кости. Интересуюсь у своей пассии, почему отказалась?

– У меня есть несколько табу, в том числе на секс с женщинами, и с двумя и более мужчинами.

– И чем связано…?

– Ещё в студенческом общежитии, до меня дошло, что у каждого есть свой предел, и не стоит переходить свою черту. Идти на поводу сексуальных фантазий и желаний так же опасно, как бездумно предаваться фантазиям кулинарным. Великолепное рождественское меню – ужасно в качестве

повседневного. Поджелудочная и печень могут не выдержать. Вседозволенность в сексе, разрушает личность не хуже, чем алкогольная вседозволенность разрушает печень. Не помню, кто сказал, но это

действительно так: "бойтесь своих желаний, они могут осуществиться!"

– Прости, я часом не монахиню закадрил? – шутливо интересуюсь, целуя хрупкие пальцы её левой руки.

–Нет, я инженер, и привыкла мыслить рационально. В идеале, вообще должен быть один партнёр!

–Ну и вот как быть верным своей жене, когда есть ты? Уверена, что твой муж разделяет твои просветлённые взгляды?

–Да я об идеальной ситуации. Соломенной вдове, с двумя кварталами без личной жизни – извинительно, да и ты, неизвестно когда увидишь супругу…


Даже с точки зрения здоровья, если посмотреть… У постоянных партнёров – общая микрофлора, и она работает лучше, чем пробиотики во всяких там "активиях". Правильное всегда ещё и самое гармоничное, и полезное, это я как архитектор и кулинар тебе говорю.

–Получается, гарем из 10 постоянных партёрш – полезней моногамии с "имунеле" и "активией" в 10 раз?

–Дурак! В меня летит подушка с дивана. Начинается борьба и я капитулирую. -Ну что, Гогочка, сделаешь массаж стоп, пока твой дружище поработает головой? – спрашивает Илга. Смеёмся, и обнявшись уходим в мою каюту.


Ещё ночью шумная компания ныряла голышом в холодную воду Западной Двины из сауны Яхт-клуба "Liepaja", а уже днём, солоноватый встречный ветер, выдул остатки похмелья. Напоминая только о духах Илги.


В Польше не всё такое качественное, как в Прибалтике, зато дешёвое, особенно выпивка. Виной тому акцизы на алкоголь, у ляхов они самые низкие в Европе. Закупившись провиантом и спиртным в курортном Свиноуйсце, идём на встречу Атлантике, в немецкий Киль.


Звонит майор. Выслушав отчёт, Александр Николаевич держит паузу 6 секунд.

–Игорь Владимирович, вы понимаете, что можете не доплыть до Израиля?

–И что вы предлагаете?

–Сбежать и добраться до ближайшего консульства. В крайней случае, можем перехватить вас в нейтральных водах, запеленговав по телефону.

–Спасибо, надо подумать.

–Думайте быстрей, если что, я всегда на связи. И удачи, она вам очень пригодится!

На всякий случай, вытаскиваю аккумулятор из смартфона.


Пока двигаемся по Балтике галсами, море не перестаёт бушевать и бить промозглым, западным ветром. Одежда делится только на два вида: сырую и влажную. Высушиться невозможно. Вечером, в открытом море, к "Шексне" подходят вежливые и очень сдержанные немецкие

пограничники, проверяют документы, пробежавшись с пуделем по каютам и растворились в стальном, пахнущем йодом сумраке.

– МДМА искали, не иначе! – Валера подмигнул невозмутимому Косте.

– Да уж, неужели опять "колёса" стали возить? – Оба как-то странно посмотрели друг на друга и рассмеялись.


Детвора города Киля развлекается тем, что выходит на дамбу и буквально ложится на ветер.

– Да-а, всё как всегда в это время, – говорит Константин и вздыхает.

Когда-то он был женат, и под Калининградом у него тоже растёт сын.

– Порывы ветра до 9 баллов. Чтобы не порвало парус, пойдём Кильским каналом в Ваттово море, далее, по внутренним каналам Голландии до Амстердама, – поясняет посерьёзневший Валерий.

С Константином они вместе ещё с Нахимовского училища в Питере, там же закончили военно-морскую академию имени Кузнецова. Вместе служили под Калининградом. В девяностые от них ушли жены.


Офицеры тогда получали копейки и просто выживали, без перспектив на будущее. Не знаю, что они там продали, но, купив свою первую, яхту за 2000 баксов в Финляндии, такую же доходягу, как и они сами, Костя и Валерий начали приводить её и себя в порядок. Занялись контрабандой и

катанием туристов. Развлекая уставших чиновников с "братками". Как-то они крупно попались, дело замяли, но из военно-морского флота пришлось уйти.

Впрочем, тридцатифутовая шведская яхта стоила дороже 2000 долларов. Пожилая финская пара давно на ней уже никуда не выходила. Яхтинг свёлся к налогам и ежегодным счетам за стоянку. Тут-то их и нашли Костя с Валерой, обшаривавшие все яхт-клубы на Балтике, до которых только

могли добраться. Если бы не море, оба тихо спились, как это часто случается с моряками и офицерами, стоящих на вечном приколе кораблей, постепенно превращающихся в утиль вместе с командой.


Весёлый Валерий тормошил и не давал киснуть флегматичному Константину, а Костя "стабилизировал" мятущегося Валерия.


Кильский канал привёл "Шексну" на Эльбу. Константин рассчитал так, что лодка вылетела из её устья, как пробка из бутылки, вместе с двухметровым отливом, а с приливом ворвались в Ваттово море, которое в отлив представляет собой сухопутную равнину, покрытую лужами.

Пройти этот памятник Юнеско, можно только на приливной волне, успев добраться до голландского города Харлингена по большой воде. А там, уже спокойно, внутренними каналами идём до Амстердама.

И эта часть путешествия сопровождается резким ветром, и моросящим, кажущимся вечным дождём. Над всем этим безобразием висит однотонное, свинцовое небо.


Проходя Кильским и голландскими каналами, этими искусственными водными артериями, создаётся впечатление, что они здесь вместо дорог. Дома стоят на самом берегу. Рядом привязаны лодки. Множество ответвлений самого канала. Мосты оборудованы светофорами. Зажёгся

зелёный – пролёт поднимается, и корабль идёт дальше. Операторы через камеры видят подходящие суда и оперативно разводят пролёты путепроводов.

Кильский канал проходим почти без остановок. Парус на канале запрещён, лодки идут под мотором, стараясь держаться ближе к краю

канала, ибо сухогрузы постоянно шныряют в обоих направлениях гораздо быстрее любой яхты. Мимо Амстердама проходим в густом утреннем тумане.


Путь лежит в Ла-Манш. Пролив представляет собой воронку между Атлантикой и Северным морем, в это бутылочное горлышко устремляются не только ветра, но и приливные течения. Перепад воды достигает 12 метров, а скорость потока – 7 узлов. Константин сделал расчёт лучшего времени, и со стоянки снимаемся 4.45 утра. Несмотря на сильный встречный ветер, мощное попутное течение стремительно выносит яхту прочь из пролива.


Бискайский залив – это западное побережье Франции и север Испании, здесь океан похож на широко разинутую пасть, в которую ударяются атлантические ветра и течения. Отразившись от суши, в заливе иногда возникают опасные волны, длинною в десятки километров, идущие на тебя

сразу с трёх сторон.

Проходя Бискай, "Шексна" берёт курс на большой испанский город Ла-Корунья. Становится заметно теплее. Бесконечный, мелкий дождь вдруг закончился. Наконец-то можно просушить одежду.


Мне начинают доверять штурвал, и даже разрешают отстоять пять трёхчасовых вахт. Правда, не сказав, что всё это время работал автопилот.

Разноцветные верёвки начинают превращаться в синий, красный и жёлтые шкоты, постепенно мутируя до гика-шкота, фока-шкота и прочих голландских "ругательств". Вообще, яхтой может свободно управлять один человек. Лебёдки имеют два режима: ручной и автоматический.

Большой треугольный парус – грот, встающий во всю высоту мачты, находится позади неё. Нажатием кнопки, грот поднимается или скручивается в гик – горизонтальное соединение с мачтой, где он намотан рулоном.

Белая краска внешней обшивки парусника, оказывается тщательно отшлифованным алюминием. Вообще, весь корпус судна – алюминиевый.


Заход в Ла-Корунью нужен для пополнения запасов солярки, воды и чтобы просто постоять на твёрдой земле, пропустив стаканчик-другой испанского вина. Но главная причина в том, что капитанам хочется классической еды сотен поколений моряков – хамона. Ещё на римских галерах свиная нога могла храниться в подвешенном состоянии неограниченное время, хотя, кто бы ей позволил висеть больше трёх-четырёх месяцев? Платим по 35 евро за ногу. В магазинах для туристов, куда везут экскурсии прикормленные гиды, хамон продаётся за 55-65 евро и выше. Копчёной свининой лодка будет пахнуть всю мусульманскую Африку и даже в Израиле!


Отдохнув три дня и поправив такелаж, выходим в море.

Поравнявшись с Португалией, Константин предлагает зайти в Лиссабон.

– А что там для нас интересного? – интересуюсь я.

– Ну, как, по легализации наркотиков это первая страна в мире, Голландия просто курит в сторонке. Где ещё ты можешь купить совершенно законно кокаин? Смеёмся. Но с какой-то затаённой грустью смотрим на едва различимый португальский берег.

Встаёт солнце, восток расцветает, словно роскошный цветок опийного мака.


В Гибралтаре течения и ветер почти всегда западные, и для нас попутные, но в проливе большой поток сухогрузов и пассажирских судов. Яхты держаться как можно дальше от основного фарватера, ибо гигантские корабли идут со скоростью в 20 узлов и выше, а средняя яхта выдаёт примерно 7.


Проходя мимо города-крепости, не удержался и спрашиваю: – Мужики, а вы знаете, как англичане 310 лет назад захватили эту неприступную испанскую крепость, прежде чем сделать своей колонией? – и показываю рукой на Гибралтар – величественную скалу одноимённой британской колонии.

–Думаю, был доблестный штурм бравой британской морской пехоты, – предположил Валерий.

– Да, ты практически угадал. История похожа на "разгромом великой испанской армады", где рядовое сражение раздули до полного разгрома испанцев. На следующий год собрали свою "великую армаду" уже британцы, которых били в хвост и в гриву уже испанцы. Например, 12 испанских галер спокойно бросились в погоню за 150 британскими военными кораблями и,

потопив или поломав несколько судов, спокойно вернулись домой. А потом вышел отремонтированный испанский флот и порвал британцев на английский флаг так, что англичане подписали мирный договор на условиях, которые предлагали испанцы ещё до "разгрома" своей армады.

– Даже и не слышал о британской армаде. Так что там с Гибралтаром-то? Чувствую, опять какая-то закавыка?

– Правильно чувствуешь, Валерий! После робкой попытки штурма, окончившегося провалом, англичане решили действовать в присущей им манере. Дело в том, что защитники крепости отвезли жён, детей и матерей в монастырь. Англичане вломились в монастырь, и стали бить и насиловать женщин до тех пор, пока испанцы не капитулировали. Правда, молодцы?


-Постой ты со своим Гибралтаром! Костя, а когда у нас Рамадан? – Валерий сразу с лица спал.

– Чёрт, сейчас посмотрю…

– Что-то случилось? – неуверенно спрашиваю я, глядя на крайне озабоченные лица капитанов.

– Да в чём дело-то?

– «Шексна» идё на Восток, вдоль Северной Африки, – начал тревожно говорить Валерий, нервно размахивая руками. Здесь все сплошь мусульмане, в Рамадан правила особо ужесточаются, а у нас вина несколько ящиков! И как прикажете таможни на вход и выход проходить? Хочешь предстать перед судом Шариата за контрабанду алкоголя?

– Блин, что же делать? Вставать на якорь в Испании на неделю, пока всё не выпьем? Я Рижский бальзам обычно с чаем и кофе пью, мне столько чая не выпить!

И когда меня почти довели до белого каления, капитаны не выдержали и сложились от смеха… Минут через пять, вытирая слёзы и отдышавшись, шутники объясняют, что всё это фигня, если алкоголь задекларирован.

–Мы там ещё сами затаримся местным "дринком"! – глядя на меня сквозь слёзы и давясь от смеха, продолжает Валерий. – Арабскую водку пил?

В Марокко и Тунисе, виноделие отлажено французами великолепно, делали для себя! На моё возмущение таким шуточкам, отвечают следующее: это тебе за испанцев, нефиг из себя профессора строить, ариец!

– Подождите, а что с Рамаданом-то? До ночи все магазины и кафе будут закрыты. Пить, и есть будем только поздним вечером? – не унимаюсь я.

– В туристской зоне и в маринах, всё работает даже на Рамадан, и да, праздник был летом, – Костя улыбается.

–У каких "марин"? – не понимаю я.

–Марина, т.е. «морская», это специализированная стоянка для яхт, где можно зарядить аккумуляторы, заправиться, что-то починить. Как правило, есть гостиницы, бары, специализированные магазины… Да ты скоро сам всё увидишь…


Марокко.


Войдя из Атлантики в Средиземное море, поворачиваем в сторону Марокко и попадаем в… пену! Вода превращается в рвущееся из бутылки шампанское. "Шексна" ухает вниз, словно самолёт в воздушную яму. Палуба исчезает. К счастью, вспененное море вскоре заканчивается, и яхту вновь

окружает вода.

В Гибралтарском проливе, мощные глубинные течения стремятся в Атлантику, а поверхностные – наоборот. "Капучино" возникает на сильных перепадах дна, где течения сталкиваются лоб в лоб.

Вообще, Гибралтар – это мужик, крепость, скала, пролив и государство – одновременно. Четырёхсотметровый камень, ещё долго маячит у нас за кормой. Зацепившееся за его верхушку облако, делает "Геркулесов столб" похожим на шляпу Гэндальфа или "Одинокую гору", не хватает только пышущего огнём дракона Смауга.


Через 10 миль подходим к марине Смир. Стемнело. Красный бакен, маячащий посредине входа, намекает, что за него лучше не заплывать. Резко забираем вправо, почти прижимаясь к волнорезу. Швартуемся. Таможня работает круглосуточно, дверь в пустой офис открыта настежь. Несмотря

на огни вошедшей яхты, сюда никто не торопится. Костя вздыхает и привычно набирает номер, в офисе раздаётся звонок. Из темноты, опрометью несётся мужик в форме. Это дежурный полицейский, он ловит рыбу у заправочной станции, и мы его отвлекли. Проверочные звонки от начальства, видимо, случаются.


По правилам, пока не оформлен "вход", сходить на берег имеет право только капитан, он же заполняет все бумаги. Но я с Валерой выскакиваем на пирс и дожидаемся Константина, прохаживаясь у "Шексны". Какая же это радость – земля под ногами! Ни с чем не сравнимое удовольствие!

Марина большая, и окружена двухэтажными гостиницами и барами. Всё сделано для европейцев. Рядом с нами стоит несколько двух- и трёхпалубных моторных яхт. На их фоне, парусная "Шексна МА" кажется хорошей шлюпкой.


Утром связываюсь с офисом некой благотворительно организации. Встречаемся, как это здесь принято, под мятный чай с сахаром и длинные разговоры ни о чём: здоровье; "как добрались?", погода…. Обсуждаем план поездки. На следующий день, в 4 утра, выезжаем на двух джипах в сторону Западной Сахары. Со мною за компанию едет Валерий, Константин остаётся на хозяйстве.


Дороги на родине новогодних апельсинов отличные. Разрешённая скорость – 110 км в час. Много полицейских, но они не прячутся, как наши. Гордо и издалека демонстрируют форму и свои регалии. Насчитал 3 вида полиции: королевская, дорожная и обычная.


Попадаются надписи "Marocco" и "Morocco". Оба варианта правильные. Как я понял, "о" – это английская версия, а привычная для нас транскрипция – пошла от французов. Написание через "а" попадаются чаще, что естественно, это же бывшая французская, а не британская колония.

Несмотря на знойность страны, в королевстве есть даже горнолыжные курорты. Атласские горы дают о себе знать на большей части страны. Пейзажи чаще каменистые, желтовато-коричневатые, почему-то напоминают лунные, хотя, я на Луне никогда не был, ну да какие мои годы…

Вдруг, вижу на дереве снайпера в маскировочном "мохнатом" халате и кричу водителю, тыча пальцем вправо от дороги. Машины резко тормозят. Охрана, бросив нас с Валерием на пол джипа, с автоматами наизготовку, прячется за автомобили и начинает дико ржать. Оказалось, это обычный баран (в смысле животное), залез на дерево и жуёт листья! Суровая жизнь полупустыни заставит и не так раскорячиться, даже если ты обыкновенный баран… На

стоящих в отдалении друг от друга, чахлых деревьях расположились козы-древолазы.


Вроде бы вокруг пустошь: каменистая, желтовато-белёсая почва. Редкий, куцый кустарник и прочая, полуобморочная растительность, но тут же, словно из-под земли возникают пятеро мальчишек. Возможно, это пастухи рогатых "снайперов". Подростки настойчиво требуют у нас с Валерой денег. Если бы не охрана, возможно, автомобилю досталось от их посохов.


Едем почти на самый юг, ближе к границе. Охрана и водитель всё ещё смеются. Прекрасный повод подружиться для такого путешествия. Осматриваем три лагеря: один с бородатыми мужиками, и два смешанных; женско-детско-мужских. Надо подтвердить их общую численность, и соотношение детей, женщин и мужчин. Как я понимаю, несчастные пытались добраться до Сеуты – испанского города, находящегося на африканском берегу. Через него легче всего попасть в Европу. Но контрабандисты часто обманывают нелегалов, и они попадают в рабство. Продажные полицейские тоже пополняют пойманными иностранцами эти "лагеря беженцев".

Самый неликвид идёт в Мавританию, где рабство вообще в порядке вещей. Впрочем, судьба остальных будет не лучше.


Валера выбрал 6 девчонок, что бы предложить им сделку: мы вас выкупаем, вывозим на побережье, поим, кормим и через 2-3 недели отпускаем на все четыре стороны, взамен, трое мужиков получают крохи от их большой и чистой любви…

–Я всё понимаю: здоровые голодные мужики, но шесть!? Куда?! – пытаюсь взывать к рассудку капитана, и лично отбираю ещё двоих…

–Нельзя никого принуждать! Возьмём только добровольцев – парирует морской волк.


Для девушек, такой выбор оказался подарком судьбы, и все восемь тут же соглашаются. Восемь – это перебор, и капитан почему-то оставляет шесть.

Девушки поджарые, среднего роста, напоминают арабок, только с более тёмной кожей.


Начальство лагеря – берберы, выкатывают ценник по 300 евро за голову, предлагая в довесок купить 20-30 килограммов колумбийского кокаина из Сенегала, по совершенно бросовым для России ценам.

Кстати, если начинать общение с фразы "Ассалам аллейкум!", марокканцы обманут вас на меньшую сумму. Валера сбивает ценник на райские наслаждения до 80 долларов с гурии, и 1800 баксов за 90 грамм

кокаина. Предусмотрительно взятый автохолодильник, забитый банками запотевшего "пепси", играет в торге не последнюю роль.

Пришлось клятвенно пообещать внести в особые пометки отчёта, хвалебный отзыв о руководстве "пионерлагеря". Такой вот гоголевский "Ревизор", версия 2.0.


Обратно возвращаемся уже ночью. В это время на дорогах выставляют патрули. Как только узнают, что в машинах туристы, да ещё русские, не обкуренные и пристёгнутые ремнями безопасности, тут же отпускают.

Впрочем, если вы даже что-то действительно нарушили, делайте вид, что кроме русского языка, других вообще не понимаете, и улыбайтесь, шанс избежать наказания очень высок.

Наша охрана обалдела от такого поворота сюжета, и терпеливо дожидается нас, пока Валерка кормит своих наложниц в каком-то нетуристическом рыбацком трактире для местных.

В свете фар – знакомый памятник какому-то мужику на лошади, значит приехали.


В марине отводим девушек в душ, да и сами с удовольствием освежаемся.

На яхте расползаемся по каютам и тут же засыпаем.

Ноябрьское утро встречает нас солнцем в дымке, со стариной Цельсием в +20 на воздухе, и +19 в море, с довольно слабым ветром. Обычно, в это время, он весьма напористый и холодный.


Пока народ просыпается, я уже работаю. В готовой форме отчёта ставлю нужные данные, несколько абзацев с комментариями по увиденному в лагерях, и прочую беллетристику. По бумажке вписываю имена "пионервожатых", и хвалебные отзывы, – обещания надо выполнять.

Отсылаю всё это безобразие в закрытое сообщество любителей порно в "Телеграме". Закодированное сообщение уходит в виде пары фоток с голыми тётками. Подтверждение и номер пакета пришли через 3 часа, тоже в виде картинки. На фото белого парня шпилят два негра.


Встав, умывшись и позавтракав, девушки делают экспресс-тесты на СПИД и гепатит С. У Амшету из Мали, Нахе и Мюриэль с Кот-Д'Ивуар – результат положительный. Всех девушек выгоняют в кокпит, то есть наверх яхты. Валерий и Константин аккуратно снимают одну ламель вишнёвого дерева в обшивке "Шексны", и достают плотный белый пакет с нужным номером. Всё те же две тойоты с охраной, привозят меня в "благотворительный фонд", где опять за сладким мятным чаем, с ещё более сладким печеньем шбакия, под стрёкот счётной машины, я расстаюсь с деньгами.

Возвратившись, вижу, что девушки, кроме инфицированных, сидят в кокпите и пьют вино с хамоном, причём две из них, Джене и Агье, – мусульманки. На столике лежит "шербет", – купленная Валерой в одном из лагерей разновидность местного гашиша. Девушки много смеются и просто сияют счастьем и негой. С остальными, по всем внутренним помещениям яхты, кроме моей каюты, совокупляются такие же "просветлённые" Костя и Валера. Услышав о моём возвращении, хватают меня за руки и

тащат внутрь, чтобы показать женское обрезание у Мюриэль: клитор и малые губы у неё отсутствуют. Этот глубоко языческий ритуал стал иконой стиля для истовых мусульман африканского континента. Капитаны раздвинули у сидящей на штурманском столе, полупьяной Мюриэль ноги и вагину, и, показывая пальцами, объясняют, что и как…

Обалдевший от увиденного, и ещё больше от капитанов, только и могу, потрясая руками, выдавить из себя: – Вы с ума сошли?! Что тут творится?!

– Так это, деньги же плАчены, – сражает наповал Валерий.

Не считая лихо заломленной на затылок белой офицерской фуражки, он совершенно голый. На Косте, фуражку дополняет бежевая безрукавка, с погонами капитан-лейтенанта, застёгнутая на одну пуговицу.

– Спокуха, предохранение по полной, не первый же раз! – возражает Валерий. Бактерицидной смазкой и "Цитросептом", в чудовищных объёмах, они мажут девчонкам даже рот, бегая после каждого соития в душ, спринцуя и отмывая члены. Остальные девушки тоже спустились вниз, довольно живо обсуждают происходящее и глупо хихикают. При виде смеющихся женщин, у капитанов открылось уже третье или четвёртое дыхание, и они снова

принялись дарить радость межличностного общения трём грациям. Я, конечно же, отказался присоединяться и вместе с остальными фройляйн направился к лестнице.

–Вы, когда спринцуетесь, хотя бы презервативы снимать не забывайте! – советую капитанам и выхожу наверх.


У африканцев нет христианской стеснительности, сами понятия; секс, грех, порок и стыд у них не пересекаются с половыми отношениями. Дети природы! Дискомфорт и муки стыда у них такие же, как у лосося во время нереста. За измену жены, местный Дон Жуан отдаёт рогоносцу курицу

или две, редко, когда приходится откупаться целой козой. Впрочем, если в России 3% отцов не знают, что воспитывают в своих семьях чужих детей, что уж говорить об Африке!


Отбрасываю кормовую платформу, и она горизонтально зависает в паре сантиметров от воды. Идём купаться. Оказывается, на родине девушек, купание – это довольно редкое развлечение. Крокодилы, всевозможная зараза, грязная вода или её полное отсутствие, делают водные процедуры в Африке довольно редким и экстремальным развлечением. Для девчат, будь они трезвые, вода могла бы показаться холодной, но не в этот раз. После ныряний, тоже берусь за алкоголь. Мой личный коктейль – "Чёрный алмаз". Это две части водки и по одной части "Мартини" и "Рижского бальзама", придающего напитку тёмный, насыщенный цвет.

Джене стоит с фужером испанского "Орто" из Ла-Коруньи, чуть согнув правую ножку, положив на покатое бедро левую ладонь. Тень от руки подчёркивает выпуклость животика и, как-то магически перекликается со струящимися линиями бедра и груди. Профили яхты, бокала и женщины, определённо родственны. Главное, что их объединяет – это совершенство и обещание наслаждения.

Развалившись на скамье, предаюсь блаженству. Джене села мне на колени, а остальные снова пошли купаться, захватив вино, хамон и "шербет". Выпили по 80 грамм "чёрного алмаза", и она, поцеловав меня в щёку, говорит: – "Спасибо"! – Ого, да ты, знаешь русский, Женя? – шутливо отвечаю в ответ. Всё-таки одно из самых известных русских слов…

–Да, немного знаю, – снова по-русски говорит девушка. Тут я поперхнулся "алмазом" и онемел. С французским у нас беда. Даже Валера, с его школьным багажом и гугл-переводчиком, общается с местным, франкоговорящим населением, напирая на жестикуляцию.

–Мой папа, Секо Сери, учился в университете Патриса Лумумбы, в Москве, и чтобы не забыть язык, часто разговаривал с нами, детьми. Папа хотел, чтобы и мы побывали в Москве.

–Вау! И чем занимается твой папа?

–Папа работал в администрации округа Монтань, курировал сельское хозяйство. Четыре года назад его убили, когда он инспектировал департамент Данане. К знахарю пришёл больной, и тот приказал ему съесть сырую печень большого начальника и изнасиловать шестилетнего мальчика, тогда духи испугаются и уйдут из него, и он выздоровеет. Шаман указал на папу и мальчика. Больной выполнил приказ колдуна. Когда больного схватили,

жрец всё подтвердил, сославшись на волю богов, и дело, как обычно в таких случаях бывает, закрыли.

«Женю» и брата взяла к себе родня. Жене нравится шить одежду, в городе Ман у неё осталось ателье. Когда она приедет в Испанию, постарается открыть свою мастерскую.

– Но можно же заплатить выкуп работорговцам, неужели родня не собрала бы деньги?

– Игорь, у нас за плечами – 400 лет работорговли! Не то, что законы, традиции и религии изменены под рабство! Эта язва до сих пор кровоточит в наших сердцах! Мой род столетиями участвовал в перепродаже людей с берегов Нигера. В лагере много народу оттуда, нашим, и мне в том числе, просто не выжить…


Войдя в неё, как могу, пытаюсь утешить. Передохнув, продолжаем упражняться в русском языке.

– Интересно получается. Раньше европейцы вывозили африканцев и зарабатывали на вас деньги, теперь сами африканцы едут к европейцам и садятся на пособия, отбирая деньги у Европы, возвращая старые долги. Всё-таки диалектика – великая вещь, и очень смешная! Раньше они продавали чужих детей, теперь отказываются рожать своих – "чайлд фри" и всё такое.

А через 2-3 поколения уже сама Европа превратится в Африку и Азию.

–Да, так и будет, ибо Аллах справедлив! – говорит Женя.


Утром, как только рассвело, находим машину и, заплатив за дорогу до Сеуты, отдаём девушкам документы и 10 долларов на расходы. В окрестностях Сеуты несколько благотворительных организаций, помогающих беженцам с переходом и отправкой в Испанию. С нами Джене, Агье и Мириам, они видят, что девушек не обманывают, и не продали в какой-нибудь местный бордель.


Официально проституция в Марокко запрещена, но, как и наркотики – это серьёзная индустрия и существенная доля ВВП страны.


Нынешний король, Мухаммед VI, проводя студенческие годы в Европе, регулярно попадал на страницы бульварных газет. Завсегдатай "светской хроники" не раз оказывался в объективах папарацци, участвуя в оргиях богемы и вечеринках золотой молодёжи. Может поэтому, нравы в стране крайне толерантные. Главное – не делать ничего слишком демонстративно.

Короля народ любит, и с незнакомыми людьми, говорить о монархе можно только хорошее. Крайне не рекомендуется рвать или что-то писать на купюрах с первым лицом государства.


К началу туристического сезона, много молодых марокканце съезжаются со всей страны на побережье, услаждать голодных женщин, приезжающих из Европы. Мужская и детская проституции развиты не меньше.

–Не дороговато нам девчонки обошлись? – спрашиваю Константина. Мне кажется, что снять даму в Марокко можно гораздо дешевле… Парни берут такси, едем на местную улицу "красных фонарей".

Одноэтажные "студии", в открытых дверях – дамы. К трём "будуарам" стоят очереди по 3-5 мужчин. Остальные "номера" пустуют. Все гетеры возрастные, толстые и некрасивые. Специально дожидаюсь, когда "фаворитки" провожают удовлетворённых клиентов, чтобы посмотреть на топ-модели. Они такие же! Все три "грации" страдают лишним весом и последствиями бренности бытия. Может, это "новенькие", привезённые из соседнего города по обмену?


Что касается вообще местных женщин, а не только проституток, то… съездите в Марокко, и вы поймёте, что ваша супруга – просто красавица! В Северной Африке симпатичных девиц крайне мало.


В Марокко хорошо закупаться сушёными фруктами и специями, качественный и недорогой текстиль. Можно соблазниться каким-нибудь "хендмеем", вроде серебряного блюда с чеканкой или богато инкрустированной туркой для кофе. Только смотрите, чтобы они не оказались китайской штамповкой. Товарами из Поднебесной, стилизованных под африканский колорит, завалены все рынки.


Медную турку, серебряный поднос и литр настоящего арганового масла (50 евро), плюс латвийские подарки, отправляю жене в Россию – искупаю вину за непристойное поведение.


Наша последняя марокканская марина – стоянка в Саидии. Прощаемся с девочками, и посещаем последние "благотворительные общества".

По бумагам сложно что-то понять, а вот в лагерях, в разговорах с местным руководством, (всё-таки я за инспектора), всплывают салафитские организации. Какие-то "Движение пробуждения и добродетели" (Харака аль-якза ва-ль-фадиля), и "Движение единобожия и реформы" (Харака ат-

тавхид ва-ль-ислах), ну и берберы, куда здесь без них!

Вспомнил поговорку "Кто много знает – быстро состарится", и прекращаю задавать лишние вопросы. Остатки "кокса" и "шербета" ребята куда-то закапывают. Везти их через границу всё-таки рискованно.


Получив в таможне разрешение на выход, направляемся в Тунис.

– Кстати, Игорь, как тебе цветовое решение салона? – спрашивает Константин, когда «Шексна» обходит территориальные воды Алжира.

– Ну, вообще, люблю синий и голубой. Точнее, пару их бледных полутонов. Чёрный и красный – самые нелюбимые цвета, а что?

– Ты знаешь, мне тоже нравится синий и бесит красный! Но когда ты годами болтаешься в море, а кругом лишь синий да голубой, то в бирюзовом кубрике можно просто сойти с ума! Ты не представляешь, как после многих лет в море, глазу приятно следить за прихотливой, тёплой текстурой вишни, как глаз отдыхает на красной полоске в обивке диванов! После нескольких лет террора голубого и геноцида синего, это просто праздник какой-то! Эти

яркие ткани брали у марокканских берберов, они тоже в своём роде моряки, только вместо морских волн у них – песчаные дюны, а море – пустыня Сахара. Тот же цветовой авитаминоз, что и у нас, а ведь глазу нужна гимнастика! Тоталитаризм синего и голубого угнетает психику не хуже

нацизма! Во всём нужен баланс, ты понимаешь, о чём я?

– Вы совершенно правы, Константин! Я ничего не понимаю в корабельных удобствах и психологических особенностях морских путешествий, но здесь очень комфортно. Никогда бы не подумал, что можно использовать с такой эффективностью и так гармонично, буквально каждый сантиметр пространства. Мне до сих пор сложно понять, как на 15 метрах лодки, можно с таким комфортом разместить три каюты, два туалета с душевыми, кухню, столовую, кабинет и кучу всего прочего?!

– На пятнадцати и восьми десятых метра, хотя 51,9 фута звучит солидней, – уточняет с усмешкой Константин.

– Мне правильно кажется, что яхта импортная и заводского производства? Капитаны прыснули смехом от неожиданности.

– Да, это практически копия французской "Аллюрес". Алюминиевый корпус, регулируемый киль, а значит и осадка, можно спокойно заваливать на грунт во время отливов, заниматься мелким ремонтом и чисткой. Вся проводка – пролужённая медь. Год назад прайсовая цена такой шаланды – в районе миллиона двадцати тысяч баксов, и это без учёта дополнительных "плюшек".

– Ух ты! – невольно вырывается у меня.

– Да, но делали эту копию в Житомире, так что сэкономили очень прилично. Впрочем, качество, надёжность и продуманность у лодки заметно выше, чем её стоимость. – Константин, наверное, впервые улыбается на трезвую голову.

– Житомир? Это же Украина! Никогда не слышал о житомирских верфях! Понимаю Николаев, Одесса… Какая может быть верфь в неморском городе?

– Правильно, но там много оборонной промышленности, и сварить алюминиевый или углепластиковый корпус – не проблема, завезти и установить оборудование – тоже. Ну и главный специалист у них – француз, Жоэль Дюран. Он съел не одну лягушку на строительстве яхт.


Крепкие, жилистые мужики за сорок, "два капитана" иногда кажутся братьями, так их отшлифовали образ жизни и одна на двоих среда обитания.

С другой стороны, Константин иногда заглядывает в подарочное издание "Ады" Набокова, а Валерий достаёт кожаный переплёт "Фрегата Паллада" Гончарова. Литературные вкусы капитанов решительно не совпадают.


Моя попытка ловить тунца, оказалась вполне предсказуемой – вместо рыбы на наживку клюнула какая-то чёрная птица. Выловив её и еле сняв с крючка, больше не предпринимаю попыток что-то поймать, зато ребята забили рыбой два из трёх холодильников.


Сплю у себя в боковой каюте, вдруг, раздаётся довольно громкий удар в борт, совсем рядом с головой. Мгновенно просыпаюсь. Мелькает мысль о пробоине, и я пулей выскакиваю на кокпит. Размахиваю руками перед шокированным Константином, стоящим на вахте у штурвала, бросаемся к борту. Оказывается, морская черепаха, центнера этак… в несколько, бьётся головою, со всей дури о "Шексну". Отплывает и снова идёт на таран. После нескольких попыток, пресмыкающееся разворачивается и уплывает.

Моё сонное и одновременно полное ужаса лицо, напугало флегматичного Константина больше, чем любые опасности Средиземного моря.


Тунис.


Вообще, Тунис – это город, а страна – Тунисия.

Нас приютила марина "Port de Plaisance Tabarka", это самый запад страны.


В округе и вплоть до столицы, много машин с алжирскими номерами. Граница недалеко, а нравы в Алжире куда жёстче тунисских, и многие алжирцы приезжают сюда на выходные или в отпуск, дабы расслабиться. Благодаря нефти, газу и строгим порядкам в стране, алжирцы чувствуют себя в Тунисе белыми людьми, как европейцы в Прибалтике и на Украине, оттопыриваясь на все сто.


Делюсь своими наблюдениями с Костей.

– Да, довольно похоже, круче только в Эфиопии на Рамадан.

– Причём тут Рамадан? Эфиопия вроде как православная страна?

– В том-то и дело! У соседей-мусульман жесточайший пост, а у них вино, кино и домино! Правда, Грузия уже перехватывает пальму первенства. Всё-таки комфорта и безопасности в Батуми значительно больше, чем в Африке.


Навестить лагеря поехали как всегда с Валерой. Пришлось делать крюк с заездом в столичные офисы.


Двухполосный "Хайвей" идёт вдоль всей страны по берегу моря, местность равнинная. Практически на всех электрических столбах свиты большие, как у аистов гнёзда. Заводить птенцов видимо больше негде.

Прекрасный по африканским меркам автобан, ехать можно до 110 километров в час. В дождь до 90. Иногда нас обгоняют легковушки, выжимающие 150 и больше. В городах допустимая скорость – 50. С другой стороны, узкие улочки, нагромождения всего и вся на дороге и тротуарах, культура водителей и пешеходов, делают скорость в 50 км – недостижимой даже в столице.


Справа от шоссе и моря идёт единственное в Африке метро. Догоняем и легко отрываемся от синего трамвая из двух вагонов. Вид у африканского «метрополитена» – довольно винтажный. Название "Метро" появилось из-за ширины между рельсами в один метр. В принципе, на нём можно проехать в большинство из 24 вилайетов страны.


Моя цель – местечко под Шаму, это горно-лесистая местность, недалеко от алжирской границы и районного центра – Кассерина. Салафиты из "Укба бин Нафи" имеют здесь куда больше влияния, чем правительство. Один лагерь готовит муджахедов для Сирии и Ирака, в другом, смешанном, Валера покупает пять рабынь по 100 евро. Две из Чада и три из Нигерии, обычные негритяночки, ни бельмеса не понимающие, ни на одном из нормальных языков. Они "неверные", в смысле не мусульманки, а

значит, не люди, и продают как скот или прочий товар. Из пяти только две оказываются здоровыми, и я остался без пары.


Всё-таки кокаин – это стимулятор, настоящий допинг, и после пика физических и эмоциональных сил в Марокко, начинается энергетическая и эмоциональная яма. Самое лучшее в такой ситуации, дать организму её пережить и восстановиться, а не взбадривать новыми дозами. Девочки в этот раз были нужны как естественный стимулятор, просто для поддержания какого-то минимального тонуса. Оргий уже никто не устраивал.


Следующий лагерь в районе оазиса Тамерза. Это вновь алжирское приграничье, и примерно центр страны, если ехать с Севера на Юг. Голые, выжженные отроги Атласских гор, цвета сепии. Добротные асфальтовые дороги, варикозными венами тянутся в выжженных изгибах камня.

Поселение, в которое приехали, находится в горе. В мягком песчанике выдолблены жилые и хозяйственные комнаты. Несколько убогих построек из необожжённого кирпича и пять-шесть бедуинских палаток. Начальник оказался настоящим туарегом и даже не вышел из своей палатки.

Встречают его подчинённые. Их шеф не иклан (раб) или келюль (пастух), он касты жрецов, настоящий инислемен! Несмотря на то, что туареги 18 раз принимали ислам, и учат детей чтению и письму по Корану, языческие традиции в народе весьма сильны. Но когда жрецу доложили, что приехали не просто проверяющие, а русские, он вышел из палатки и велит привести нас. Мы представились.

– Русья?

– Русские, русские, – поклонившись, подтверждаем мы.

– Чапай! – вскрикнул старик, во всём синем.

– Чапай! – отвечаем по аналогии с "салям аллейкум – аллейкум асалям". На всякий случай, подняв правую руку, словно приветствуем вождя индейцев.

class="book">Валера осторожно спрашивает сопровождавших, что такое "чапай"? В языке туарегов он понимает не больше, чем креветки в соусе "Тартар".

Начальника зовут Бадис. Он что-то говорит своим, и те приносят VHS-кассету с… фильмом "Чапаев" на арабском языке! Оказывается, это довольно широко известная картина в узких кругах Магриба и Сухеля. В киноленте есть сцена, где Чапаев говорит Петьке что-то типа: "Вот разобьём белых, эх, и заживём же тогда!" На этой месте африканцы вскакивают с ковров, и кричат что-то воинственное и радостное… Да, белых в Африке не любят давно и надолго.

Хотя, туареги и воюют в Мали вместе с ИГИЛ, за создание своего государства, против Французского легиона, бить "белых", как у Чапаева, пока не получается.


Валерий снимает офицерский кортик и преподносит в дар старику.

–Личное оружие русского морского офицера! – Валерий и протягивает ножны на ладонях. Старик принимает подарок как должное, даже не кивнув, и стал внимательно рассматривать. К оружию у туарегов особый пиетет. Показывает царапину на клинке и спрашивает – что это?

– Как-то пьяные французские матросы, на Мадагаскаре, попутали берега, посчитав, что все бары и девки в Тулиаре – это их собственность, ну и пришлось объяснять, что они в корне не правы.

– О да, французы! Сколько я вырезал их во время войны в Алжире! – Дед заулыбался густо накрашенными глазами. Вообще, он в повязке по самый нос, но платок очень плохо скрывает его эмоции, да старик и не старается. Вдруг, он разворачивается и уходит к себе в палатку. Ждём, в недоумении посматривая на оставшихся туарегов. Всё, аудиенция окончена!


Возвращаемся к кирпичным "гаражам" и продолжаем осмотр "нелегалов" и условия проживания. Вечером приглашают к костру. Неподалёку от шатра Бадиса нам устраивают почти царский приём; с запечённым козлёнком, мятным чаем и сладостями. Начинаются зажигательные

танцы под барабаны и пение мужчин. Кажется, будто туареги соревнуются перед дамами за их руку и сердце. Дамы сидят с открытыми лицами, а многие мужчины, даже во время пения, прикрывают хотя бы рот. Впрочем, низшие касты могут в своём поселении ходить вообще без повязки. И да, у

туарегов – матриархат. Скот, шатры и всё, мало-мальски ценное – в собственности именно у женщин. Даже замужество у них – скорее взятие мужчины на "тест-драйв", если не понравится – можно отказаться.


Нас просят что-то спеть о России. Валерий в школе играл на бас-гитаре и немного на ударных. Повертев Тобол – обтянутый кожей барабан, стучит по нему так и эдак, и не придумывает ничего лучше, чем затарабанить… лезгинку! Естественно, мне пришлось встать и сказать новое слово в хореографии этого танца. Впрочем, мы на общей волне и раздухарились не по-детски. Даём жару самой пустыне! При этом совершенно трезвые.


В очень и очень чёрном небе свисают большие и яркие, словно жемчуг, звёзды. Месяц упёрся перевёрнутыми вниз рогами в соседний бархан и пылает непривычно сочно. Вспоминаем долгие русские ночи и крайне душевно поём "Ой мороз-мороз". Думаю, у нашего дуэта случилось лучшее за всю жизнь исполнение столь знакомой песни.. Да она и понятна для местных: про коня, про любимую… Выслушав перевод, нас спрашивают: – А что, у вас в России тоже бывает холодно?

Суточные перепады температур в пустыне очень сильные, и туареги думают, что знают о холоде всё.


Утром, Бадис приглашает к себе в шатёр на чай. Неслыханная честь!

Палатка напоминает ту, что разбил в московском Кремле Каддафи, когда встречался с Путиным. Повсюду висят какие-то "безделушки", это и есть амулеты и обереги. Под разговоры, после четвёртой или шестой чашки чая, Валера рассказывает одну из сотен своих историй…


Как-то в Малайзии, в пригороде морского порта Куантана, у торговца антиквариатом, он знакомится с парой старичков. Один оказывается настоящим колдуном, его зовут Куват.

Так-то англичане Малайзию давно христианизировали, но, в глубинке, шаманы до сих пор – очень уважаемые люди. И вот, после какой-то рюмки виски, когда градус межличностного общения позволяет говорить не только про ритуальные маски и золотые безделушки, Куват рассказывает:


-Я-то что, а вот Сативан, жрец из деревни на горе, такой сильный, что, если захочет, любой человек моментально падает замертво! У него есть очень древний амулет из орлиного дерева и…

Валера его перебивает: – Подожди, уважаемый, а что же вы своих магов не бросили на британских оккупантов, когда за независимость воевали? Создали бы пару полков из ведьм, и вперёд, на танки…! Дёшево и сердито! А колдун и говорит: – Англичане же христиане, на них силы магии не действуют! И тут Валерий обращается к хозяину шатра: – А христиане, Бадис, это кто? Это

пророк Исса, второй после Магомета! Из всех пророков только он вернётся на страшный суд! Так ведь в Коране написано? – Так-так, – отвечает ставший очень сдержанным Бадис. И тут Валера снимает нательный золотой крест, и отдаёт старику, говоря: – Исса всех шайтанов в ад загнал, и самого дьявола в аду заковал, и если тебе крест Иссы не поможет, тебе уже никто не поможет!

Белые в Европе и Америке отказываются от Иссы и слабеют, бери силу белых и побеждай! Будь как Чапай!


Туареги, стоявшие в палатке – потрясены. Бадис берёт цепочку и решает повесить её на угол шатра.

– Бадис, это нательный крест, он как лицо туарега, должен быть скрыт! – Старик подумал и прячет куда-то внутрь, ближе к сердцу.

Жрец спрашивает, куда ещё планируем ехать, и узнав, что есть ещё два места, в районе Матматы и Бордж Бу-Рукайба, восклицает: – О, я знаю, к кому ты поедешь! – И садится что-то писать углём на дощечке.

– Передашь это в Матмате Илашену.

На прощание, по просьбе Валеры, делаем несколько совместных фото.

В машине спрашиваю, зачем надо отдавать кортик и золотой нательный крест?

– Знаешь, увидеть настоящего туарега – большая редкость. Как правило, это ряженые арабы, зарабатывающие на туристах. Остальные – это козопапсы, слуги или рабы. Теперь-то они свободны, но для туарегов так и остались – низшими кастами. А если встретишь имхара, он с тобой даже говорить не станет. Прошлой ночью я впервые в жизни разговаривал со жрецом – это вторая после имхара каста у туарегов! Он пригласил нас к себе в гости на чай! Мало кто в Северной Африке может похвастаться чем-то подобным! Ты заметил, большинство из слуг, даже повязку не носят, а Бадис ел, не снимая повязки! Говорю же – между ними пропасть! Низшие расы даже не достойны быть наказаны за нарушения кодекса туарега! А кортик и крест я куплю, не

намоленный антиквариат и был!


Поездка в оазис заняла 3 дня, за это время Константин перегнал яхту к столице и встал на якорь рядом с рыбацкими шхунами. На "тузике", так называется надувная лодка с навесным мотором, забирает нас с берега и везёт к "Шексне".

Рассказываем Константину о нашем приключении.

– А что написано на дощечке? – интересуется он. Разворачиваем ткань и видим тёмный кусок дерева с какими-то кракозябрами.

– Игорь, ты случайно по-туарегски читать не умеешь? – спрашивает Костя.

– Да не вопрос, разберёмся! Сфоткав надпись, иду размещать картинку по соответствующим пабликам в интернете.

– Господа,– начал Валерий, – думаю, к встрече на высшем уровне надо подготовиться, айда по магазинам!


Вообще, в Тунисии отшивается много европейских брендов, так что общий уровень портных у страны вполне приличный.

– Ребята, а давайте сошьём себе французские френчи, времён Алжирской войны, я просто уверен, что туареги примут нас как родных, и душевно порубят в капусту, – предлагаю я. Идея что-либо покупать или шить для встречи с какими-то туарегами мне кажется дикой.

– Окей, Игорь, давай с другой стороны посмотрим на это дело. Где проходил Северный маршрут Великого шёлкового пути? – спрашивает Константин.

– Через Персию, по Волге, до Новгорода и на Балтику.

– Да, правильно. Шёлк и серебро, это то, что наши купцы охотнее всего брали в Персии, а продавали что?

– Да как всегда: пушнина, мёд с воском. Не понимаю, к чему этот школьный экзамен?

– А что особо ценили персы?

– Рабов, что ли?

– Эх, Игорь Владимирович! Русский лён они ценили! Продать шёлк, чтобы купить лён! Представляешь?! Знаешь почему?

– И почему же?

– Да шёлк выгорает на солнце, и вообще, в нём жарковато. Нежнейший батист, как и раньше, идёт на платки высшей знати, а батист – это и есть лён! Лучше льна может быть только модифицированный лён, с добавками по последним технологиям! Персы понимали в роскоши и излишествах, просто поверь им! Конечно, Хаммамет не Мойгашель, но хороший лён можно найти

и здесь. Поехали!

– Вы как будто не на флоте, а в пажеском корпусе у Версаче служили! Вас Зверев покусал? – недоумённо спрашиваю капитанов.

– А что такого? Самые большие бабники – это военные, значит, чувство прекрасного – лучше всего развито именно у нас! Ты видел у Константина пальто из викуньи? В шкафу висит, прикинь, да?

– Да ты что?! Пальто из викуньи?! Знаю, что носки идут по цене подержанного автомобиля, а тут…!

– А вот!

– Ладно, поехали, – надо хоть раз в жизни довериться в выборе одежды профессионалам! – ехидно капитулирую перед натиском "кутюрье".


В Тунисии делают хаммаметский лён, не трудно догадаться, что надо ехать в Хаммамет, благо он в 70 километрах от столицы. На этот раз меня везёт Константин, а Валера остался с девочками.


В каждом североафриканском городе есть "Медина" – это старый центр, огороженный стеной. Несколько ворот или арок, впускают зевак за её стены. Нижние этажи отданы под лавки и магазинчики. Костя не из любителей толкаться в узких лабиринтах «суков» – так называются городские рынки. Грязноватые, переполненных тощими кошками, китайским ширпотребом и

гнилостным запахом, эти улочки, заманивают непритязательных туристов. Но уже не сезон, и морской ветер выдувает неприятные запахи, да и температура не та, чтобы всё гнило прямо на глазах. Идём в большой плательный магазин и спрашиваем лён.

–Игорь, твой любимый цвет вроде как синий? – интересуется Константин.

– Бледно-голубой, но синий тоже ничего, главное, чтобы не кричащих, кислотных оттенков, – уточняю я.

– Священный цвет туарегов, между прочим! Они "индиго" не красят, а втирают в ткань, представляешь, что у них с кожей?

– Я тут погуглил ваших туарегов, и не понимаю, как разбойники, грабители, торговцы рабами и убийцы, при этом ещё и хорошие певцы, поэты и композиторы в сотнях поколений?

– А что смущает? Викинги держали в страхе всю Европу, а в Киевской Руси переобувались в варягов и купцов. У себя на родине сочиняли саги и эдды. Самураи в обязательном порядке должны писать стихи. Лермонтов служил начальником спецназа. Сервантес, Бэкон, сотни других писателей были военными. Поэзия и поэты исчезли с появлением феминизма. Их заменила попса, педики и дегенераты.

Кстати, возьми пару сумок из верблюжьей кожи, под картошку, им сносу не будет! Через сотню метров заходим в пустой магазин кожгалантереи.

–Как тебе такая? – У меня глаза разбегаются, но снайперский взгляд Константина остановился на действительно интересном экземпляре. Открыв её, невольно откинулся назад, такое ощущение, что в сумке кто-то умер. Костя заулыбался: – Настоящая кожа верблюдов всегда так пахнет.

Верблюду же нельзя отлить, когда хочется, обезвоживание – главный враг в пустыне, вот они и копят мочевину и прочие "ништяки" где только можно. Кстати, медвежатина по весне ужасно пахнет по той же причине. В берлоге же нет туалета. Бери, вещь того стоит! А запах быстро выветрится. 120 динар за настоящую дизайнерскую сумку, это 45 баксов или примерно 2700

рублей, но если хочешь, можно легко найти Луи Виттон за 40 динар.

– Спасибо, Константин, Ваша щедрость и участие в моём гардеробе не знают границ!


В лавке обувщика, если доплатить 10 динар, за три дня сошьют обувь по вашей мерке. Так и делаем, заказав мокасины за 70 местных тугриков.

Сходимся на синих жакетах с накладными карманами и узкими лацканами. В качестве брюк, Константин выбирает чинос в стиле "элегант", с высокой посадкой, на пуговицах и слегка зауженные снизу.

Изначально, это штаны британских военных ограниченного контингента в

Индии. Удобство и практичность достались им от армии, а стиль и комфорт – от "гражданки".

Костюмная ткань под рогожку, очень похожа на итальянский "синий горизонт" от Марины Ринальди. Марина – это же морская, легко запомнить: "синий морской горизонт". Материал и работа обошлись в 6000 рублей и 5 дней пошива.

– Сказать тебе, за сколько можно взять готовый льняной костюм здесь же, в Медине?

– Динар за 40-60?

–Да, где-то так.

– Мы что, жениться едем в пустыню?

– В Ленинграде за такую цену ты возьмёшь только готовый костюм класса масс-маркет, из вшивенькой синтетики или ещё более левой шерсти, а тут – индивидуальный пошив по фигуре и твоим хотелкам!

– Ну-с, осталось узнать, сколько за него дадут туареги… Кажется, красная цена будет 8 грамм свинца.

– Игорь, это пОшло, 21 век на дворе! Тебя продадут ливийцам, те – в Боснию, а они – в Европу, на органы. Наконец-то почувствуешь себя настоящим европейцем с шенгенской визой!

– Спасибо, Костя, умеешь обнадёжить! Может, поедим с горя человеческой еды? Морепродукты слегка достали.


Кажется, в мусульманской Тунисии, виноделие развито не хуже, чем в околохристианской Абхазии. Чувствуется рука французской метрополии. Белое, розовое, красное и даже серое вино – вполне себе можно пить. Поразила водка с интригующим названием "БухА", но бухать в ноябрьские +20 не хочется. Подумал, что её выпускает кто-то из бывшего СССР, но увидев бутылку, понял, что это местный эксклюзив. По европейским понятиям, у неё слишком длинное горлышко. Тунисское пиво только светлое: "Селтия" и "Бербер", напоминают наше "Жигулёвское". В гостиничных барах и ресторанах можно купить "Пильзнер", "Хайнекен" и прочие заморские яства.

Туристы и цифры на ценниках тают давно и синхронно.

Бархатный сезон, как и на Чёрном море, в Хаммамете заканчивается сентябрём, появляются порывистые, холодные ветра с дождиком, а солнце прячется в тучи.


Проституция легальна, и по похожа на марокканскую, тоже больше мужская и детская, но, конечно, до Марракеша далеко.

Приезжие геи, педофилы и грустящие дамы, от Британии до Казахстана, платят за "свежее мясо" и талассотерапию в местных спа-отелях довольно скромные деньги. Впрочем, даже если леди приехала с мужем, но не уточнила на ресепшене, что для процедур нужна именно

женщина-специалист, ей обязательно предложат массаж любых частей тела, пока муж развлекается в казино или баре.

Тут я вспомнил свою пассию с шестого этажа – "Жанинн". Она с подружкой ездила в Тунис, и ей очень не понравились местные арабы: пристают, хватают за руки… Теперь я понял, что, вырядившись в короткие платья с глубоким декольте, они воспринимались местными донжуанами как потенциальные клиентки в поисках мужиков. Большинство европеек едут сюда именно за этим! Оделись бы поскромнее, не улыбались и не разговаривали с кем попало, всё бы прошло нормально. А так – их поведение просто неправильно интерпретировали.


Два других лагеря находятся на востоке страны. Решаем перебазироваться ближе к ливийской границе. Самая восточная марина Туниса – это "Houmt Souk" у города Джерба. На прямой как струна, линии побережья, словно мощный форт, пристань сильно вдаётся в море.

Вокруг неё, как это обычно бывает, стоят яхты и множество рыбацких лодок.

Предложил ехать 14го, но это пятница. У мусульман в этот день выходной и праздник – как в субботу у евреев. Пропускаем день и 15 ноября выезжаем. Наш гардероб будет готов лишь через 5 дней, направляемся сначала в Бордж Бу-Рукайбу, в сторону Алжиро-Ливийской границы. Джипы едут через Габес и Татуин. На небе ни облачка, позади Кейруан, 13.00, температура воздуха плюс 30. Жарковато для последнего месяца осени. Ноябрь у тунисцев считается холодным, пасмурным и дождливым.

Ну не знаю, за всё время нахождения в республике, если 2 раза где-то и покапало, то это уже "частые дожди"? На побережье прохладней, но в самой пустыне ещё вовсю свирепствует лето. Конечно, лето – это только на наш с Валерой взгляд. В белоснежной Тойоте молотит кондиционер, я сижу рядом с водителем, и солнце, через лобовое стекло, запекает меня словно курицу на гриле. Едем на юг, навстречу этому самому солнцу. Валерка хитрый, он сидит с охранником позади, и его не печёт. От нечего делать болтаем, спрашиваю водителя: – Рами, как Вы вообще заводите машины, когда

на улице за 50?

– Стараемся на солнце машину не оставлять. Прячем под тент или навес, в узких улочках с высокими стенами солнце тоже нечастый гость, а так, машина стоит в гараже.

– Это понятно, а вот если заехал в пустыню? – говорю я. – До скольких градусов на солнце может нагреться машина? До 70?

–Да, и больше тоже может.

– И как её завести без ожогов?

– Да, вы, белые, можете, у меня ожогов не бывает, – смеётся Рами. – Если такое случится, надевай перчатку или обёртывай чем-то руку, открыв дверь, включай внутреннюю циркуляцию воздуха. Через пару минут, раскалённое железо остынет до температуры воздуха, ну а потом кондиционер на полную, и вперёд!


Лагерь оказался необычным, 64 человека на продажу, от детей до женщин, и 28 будущих боевиков. Живут раздельно, но начинающие моджахеды часто берут негров, что поздоровее, и отрабатывают приёмы рукопашного боя. С подростками и женщинами устраивают э-э… шоу "давай поженимся", ибо они неверные, а значит – не люди. Это при том, что действует строгий запрет на порчу "товара".

Как всегда, пьём поднадоевший мятный чай, и я почему-то решаюсь рассказать, что мята успокаивает не только нервы, но и либидо. Не думаю, что у кого-то случился разрыв шаблона, и шекспировские терзания: пить или не пить?


Кокаина нет, зато предложили довольно недорогой МДМА и сигареты, вежливо отказываемся даже от женщин. На обратном пути спрашиваю слишком разговорчивого для такой работы водителя:

– Рами, сигареты для мусульман – это же харам, откуда здесь сигареты?

–Э-э, ты что, не слышал о "мистере Мальборо"?

– Нет, не слышал. Прости, мы же не местные, вообще тут никого не знаем!

– Это господин Бельмохтар, начальник Алькайды всей Африки! Маша Алах! Он продаёт табак в Европу кяфирам, а на эти деньги воюет за будущий Халифат! Кадару Ллах!

– Наркотики и рабы тоже сфера его интересов?

– Конечно! Чем больше в Европе наркотиков, сигарет и проституток, тем быстрее построим Халифат! Субхан Аллах! Табачный и наркотический джихад – это тоже джихад! Да не оставит нас Пророк! Мир ему! Правда, пока через Марокко прибыль в четыре раза больше, но мы обязательно догоним! Пророк, мир ему, и господин Бельмохтар, будут довольны нами! Маша

Аллах!


Когда проезжаем через Кейруан и городишки поменьше, вижу иногда надписи на английском и французском языках: "Обама, мы все Усама!" Спрашиваю нашего гида, правильно ли я их понимаю?

– Да, правильно! Скоро каждый мусульманин Африки станет для Америки новым Бен Ладаном! Тысячи тунисцев, марокканцев и египтян уже воюют за Халифат в Ираке и Сирии! Альхамдулиллях!

– Подожди, так ваши и в Марокко есть? Уж, не к ним ли ездили в подобные лагеря?

– Да, наши там есть! Наши везде есть! Не знаю, к кому вы там ездили, но, "Ас-сират аль-мустаким" – это наши братья! Радиаллаху анху!


Поездка в Матмату провалилась. Илашена на месте не оказалось, он ушёл с караваном, как нам сказали – за солью, и пришлось общаться с его замами. Мы настолько разочарованны и раздосадованы, что руководство лагеря это заметило и приняло на свой счёт. В результате, возвращаемся на яхту с подарком – настоящим тунисским ковром. Табличку для Илашена

передали, так и не сумев расшифровать, что там написано.


Только не Ливия!


После отправки отчёта в виде фото "негритяночки топлес", для закрытой группы "Телеграма", получаю в ответ групповуху с геями. В декодированной картинке, кроме номера пакета с деньгами, пришла и новая "указивка". Банк предлагает сделать то же самое ещё и в Ливии.

–Вот пид@р@сы! – возмутились хором оба капитана.

– Вы о фото? – решаю сострить я.

– Тебе смешно? Там же гражданская война! Если попадёмся спецназу из "Французского легиона" или к британским "САС", ничего хорошего не будет. О племенных ополчениях и местных атаманах "грициан-таврических", лучше даже не думать – это полная амба!


Садимся втроём сочинять "письмо турецкому султану".

Каждое наше предложение, банк мурыжит и согласует, торг длится пять дней.


"Телеграм" выдаёт постер к фильму "Греческая смоковница". Расшифрованный текст из картинки гласит: "В нейтральных водах, за 27 миль от ливийского берега, вас встретит катер ливийской береговой

охраны. Это люди Абд эр-Рахман аль-Милада, он давно работает со спецслужбами НАТО и Евросоюзом, участвует в программах по спасению беженцев и прочих гуманитарных проектах.

Вам гарантируются три джипа охраны и королевский приём. На время инспекции, каждому по две девушке из сорока на выбор. Марихуана и пиво бесплатно. Для девушек любые наркотики бесплатно. Отметок в документах о посещении Ливии не будет".


Вот откуда они всё знают? Нам даже стало немного стыдно.

Да, ливийский штамп в паспорте – прекрасный повод для любой таможни, шерстить вас по полной программе на несколько лет вперёд. Думаю, если с такой отметкой поехать на слоне, то, и слону заглянут в самые неприличные места…, что уж говорить о яхте, автомобиле или туристическом автобусе.


Ставим окончательное условие: только нейтральные воды и вооруженное прикрытие, или никак. И тариф – два счётчика. Вести дела с работорговцами, наркобаронами, барыганами человеческих органов и оружия – не подписывались. Наш ультиматум принимается за сутки.


В условленное место, через 6 часов после нашего прибытия, подошла бело-синяя, словно тельняшка, рыболовецкая шаланда "Candy" из Сицилии. На палубе предавались сиесте 8 вооружённых до зубов итальянских "рыбаков" в бронежилетах.


Глядя на них, вспоминаю песню "бандито-ганстерито" из "Капитана Врунгеля". Внешне моряки не похожи на мультяшных героев, но, вспомнились почему-то "бандито-ганстерито", а не герои "Крёстного отца". «Рыбаки» курят, пьют минералку и «пепси». Проходит ещё 4 часа, и, вместо пограничного катера подоходит… 30ти метровая, белоснежная моторная яхта "Ансар"!


С борта прокричали мои имя и отчество, приглашая к себе. Поднимаюсь в сопровождении обоих капитанов. Кортики к парадной форме советских офицеров, показались очень кстати.


Шесть или семь европейских девочек в бикини. Десять худощавых, но

крепких мужчин в белых брюках, таких же кроссовках и футболках поло. Здороваются по-английски. Отвечаем: "Алейкум салям!" Мужчины в белом улыбаются. Один подходит и представился Ахметом бен Завия. Такое же имя и в инструкции. На вопрос, будем ли пить, соглашаюсь на мятный чай с кедровыми орешками, капитаны солидарно кивают головой. Мужчины в солнцезащитных очках снова заулыбались, пытаются шутить. Мадмуазели приносят чай.

Разговор на общие темы не клеится. Девушки подсаживаются, начинают флиртовать, но стальной, напряжённый взгляд трёх незнакомцев, быстро охлаждает сексапильный напор. Леди шокированы таким отношением. Видимо, с ними давно так не обращались.


Напоминаю о цели визита. Ахмет соглашается принять пакеты. Костя спускается на яхту и приносит три свёртка. Подержав один, Ахмет заявляет, что там 400.000 долларов, и он готов поспорить. Вызов принимается. Мужчины активно делают ставки, пока девушки несут счётные

машинки.


В пакете оказалась тысяча пятьсот шестьдесят пятисотенных купюр по пятьсот евро. Вопрос, по какому курсу переводить их в баксы, вызывает забавный, но жаркий спор. Подключаются. Заводная шатенка. В пылу полемики упирается ладонью о моё плечо. Никто не хочет проигрывать пари. Заявляют, раз тут евро, а не доллары, то Ахмет в любом случае проиграл.


Даже если известна общая сумма, а не отдельных пакетов, почему доллары? Неужели они не знают? К чему этот цирк?

Полтора миллиона пересчитаны дважды. Подтвердив транзакцию в телефонах, решаем, что самое время уходить. Валера заявляет главному, что яхта дрейфует 4 дня и нам надо в порт.

– Прекрасно, Игорь Владимирович, Эз-Завия всего в 25 милях и ждёт нас! Вас разместят по-королевски! Вы жили в шестизвёздочных номерах?

Смотрю на сицилийцев с "Candy", направленная на корабль базука действует успокаивающе. Сам "трубач" жуёт жвачку и, кажется спокойнее, чем непойманная им рыба.

– Следующая пристань в наших планах – это Валетта. Вы нас дождались, дайте дождаться и другим.

– Окей, надо, значит надо! – вздыхает Ахмет. На прощанье дарит серебряное блюдо с гравюрами ливийских достопримечательностей, и бутылку виски "Белая лошадь" на 4,5 литра с подставкой.


Помахав ребятам с "Candy", выставляем все возможные паруса и несёмся в сторону Мальты. Как только трёхпалубный ливиец скрывается из глаз, резко меняем курс, и "Шексна МА" направляется в Израиль – конечную цель поездки.


Костя внимательно оглядывает бутылку, и утверждает, что это не какая-то гаражная бодяга из Турции или Хорватии, а настоящий шотландский виски!

–Ребята, вы меня очень сильно выручили! Спасибо, земляки!– пожимаю каждому из капитанов руку.

–Тьфу, ты! Костя, надо ему всё рассказать! – решительно заявляет Валерий.

– Надо так надо! – кивает Константин.

–Игорь, когда мы берём контракт на доставку человека из пункта "А" в пункт "Б", в договоре жестко прописываются стандарты безопасности и штрафные санкции за повреждение и утерю "груза". Часто вписываются дополнительные меры предосторожности. В договоре по твоему "круизу" нет вообще никаких штрафов! Нет даже требования ношения спасательного жилета на палубе, с обязательным пристёгиванием карабина. Даже инструктажа по технике безопасности на яхте нет!

–Я правильно понимаю, что, если меня смоет волной с палубы, Заказчик не вправе выдвигать к вам претензии?

–Именно! Константин считает, что Ливия – это был их план "Б", а виски – план "С". Игорь Владимирович, прости нас, пожалуйста! Мы не убийцы, Игорь, мы – доставщики "пиццы"! Поэтому и ездили с тобой по пустыне, мало ли что… И деньги с собой возили, чтобы откупиться, если вдруг… Прости нас!


-Ребята, да всё нормально, вы тоже многое мне дали и научили. Выполняйте свой контракт, везите! Обнимаемся.


Если в виски действительно был яд, он должен работать медленно, накапливаясь в организме как ртуть, чтобы "Шексна" хотя бы дошла до Израиля. В Пар@банке я уже работал "блек хорс", получилось не очень. Становиться "вайт хорс" не хотелось, раскупориваем бутылку и выливаем в море.


Через несколько дней погода меняется. На "Шексну" несётся мощный шторм. Встречать гостя в открытом море не стоит, и капитаны решают переждать бурю у ближайшего острова. Им оказались несколько безжизненных греческих скал.


Только заякорились, спрятавшись от циклона за камни, как беспокоящий, раздражающий ветер, с мелким косым дождём, сменился на яростный ураган. Воздух почернел, берег стал тусклым, словно в дыму. Яхту закрутило на образовавшемся сильном течении, и волнах, бросая на каменные громады островка. Слышно, как звенит натянутая цепь, тридцать метров, отделявшие нас от скалы, кажутся пятнадцатью… Но спокойствие и уверенность двух капитанов невольно передаётся и мне. Работаем как единый

организм. По-моему, это самое простое объяснение учения о Троице для нехристиан.


Под утро буря обессилила вместе с нами. Чтобы достать якорь, приходится нырять. Акваланг Валерий не надевает, ограничившись маской. Якорь протащило пять метров по дну и заклинило в каменной расщелине, цепь пропилила в известняке почти сантиметровую борозду. Побило такелаж, и забарахлила помпа. Решаем зайти в ближайшую гавань.


В бухте 23 лодки. Большинство яхт пустует, дожидаясь открытия сезона и своих хозяев.

Здесь нет таможенного пункта для оформления на вход. На нас смотрят как на сумасшедших, пока не узнают, что мы русские. В это время в море выходят только рыбаки. Но полицейские тоже люди, и узнав о наших проблемах, помогают сделать транзитную визу, тем более, в экстренных случаях, кораблям разрешается нарушать правила, а поломка в шторм – это и есть экстренный случай.


Яхтсмены, решившие перезимовать в маленьком греческом порту, как и везде, оказались общительным народом. Сразу со всеми подружились. До открытия нового сезона, на Карпатосе скучновато, и новенькие – это целое событие для марины. Народ прёт к "Шексне" на экскурсии, а мы, с ответным визитом.

В первый же из вечеров, рассказывая о нашем приключении, становлюсь местной звездой. Приходит в голову сравнить пережитый шторм с цунами, при извержении вулкана на Санторине, в 15 веке до нашей эры. Волна, достигавшая 360 метров в высоту, на скорости в 200

километров в час, смыла в прямом и переносном смысле Минойскую цивилизацию.

Ахейцы, будущие древние греки, тогда были ещё обычными варварами, помогли добить эту культуру окончательно. По мастерству делать из кувшинов произведения искусства, будущие древние греки, сравнялись с минойцами через каких-то 9 веков.


Хорошая доза греческого вина Асиртико и виски Spicebox (не Белая лошадь!), сравнение древней катастрофы и прошедшего ночного шторма, сопровождавшаяся бурной жестикуляцией, пробудила в баре темпераментное южное воображение и собственные воспоминания о пережитых штормах.


На трезвую голову это кажется какой-то дичью, но во время пьянки, в тёплой и дружелюбной атмосфере, походило на откровение свыше.


Просыпаюсь на чужой яхте, в постели с женщиной за тридцать. Усилием воли вспоминаю её имя – Афродита.

Пара месяцев воздержания, провинциальная скука, отличная экология и такой же алкоголь, превращают любую женщину в остервенелую Афродиту, а любого мужчину, попавшегося на глаза – в Аполлона.


Валера и Константин заявляются домой позже меня, вид у них помятый и всклокоченный. Похоже, они тоже боролись с чарами местных сирен, но, как и в позавчерашнем шторме, им снова удалось выжить.


Афродита оказалась испанкой и Алисией, работающей на аутсорсинге, прямо с яхты на компанию СЕАТ.

В марине остаёмся ещё трое суток. И я ночую только у неё.


По глазам иберийки легко понять, что на ней надето. Цвет линз, тон в тон всегда совпадает с нижним бельём. Странное это ощущение, если твоё предназначение – быть страницей дежурного курортного романа. Когда становишься функцией, где всё, что от тебя требуется, это злоупотребление выпивкой, танцами и физиологией. Чувствую себя немного неуютно. Как будто ты вещь, которую пользует другая вещь.

С русскими женщинами никогда точно не знаешь, чем у вас закончится; неправильно записанным номером телефона, руганью, мордобоем, сексом, судьбой, или всем сразу.

Костлявые лопатки антрацитовой шатенки, трогательно топорщат её худощавую спину и будоражат мои сны на много месяцев вперёд.


Приведя в порядок помпу и такелаж, сделав уборку, снова отправляемся в Израиль.


Израиль.


До Израиля дошли без происшествий. Страна живёт на полувоенном положении, и лучший вариант для входа – со стороны Кипра, Турции или Греции…

Если же Вы скучающий экстремал, и жаждете приключений, входите из Ливана или Египта. Пристрастный досмотр и повышенное внимание к Вашей персоне будут гарантированы!


Запрашиваем разрешение на вход в 23 часа по местному времени. Общение со службами порта идёт на 16 канале. Он перегружен даже ночью. Разрешение приходится ждать долго. В Израиле это всегда долго. Получив "добро", входим в Герцлию.


Зная привычки израильских погранцов, капитаны вытаскивают меня на палубу, якобы полюбоваться огнями ночного города и порта. Втягивают в разговор про поход Наполеона по этим местам. Меня хлебом не корми, дай порассуждать о "временах очаковских и покоренья Крыма", и я попадаюсь на нехитрую провокацию.


Пограничники подходят на самом малом ходу и без огней, в последний момент врубая на полную мощь прожекторы и сирену. От испуга подпрыгиваю и мечусь по палубе, совершенно растерявшись. Этого-то капитаны и ждали. Раздаётся громовой хохот. Вытирая слёзы смеха,

ребята машут катеру, хотя это и не рекомендуется.


Зайдя на борт, служивые внимательно осматривают яхту и документы. Кучерявая шатенка расспрашивает о цели визита, что да как… Но всё идёт гладко, и пограничники растворяются в темноте.


Нас постоянно запрашивают по рации какие-то службы, приходится всем рассказывать одно и то же по нескольку раз. Главное тут – ничего не перепутать и обойтись без экспромтов. Швартуемся и ждём. Таможня работает с 8 утра…


3 декабря 2014 года и Герцлия встречают нас пасмурным, тихим утром. Ветер 2,5 метра в секунду, температура воздуха 20 градусов.

Помогаю парням снимать деревянные ламели и вынимать пакеты из оставшихся тайников.

Пакетов много, работаем быстро, но аккуратно. Как только закончили, звоню на нужный номер.


Рано утром, в четверг, приезжает белый микроавтобус, Фольксваген "Крафтер". Из пришвартованной к набережной яхты под взглядами многочисленных камер грузим сумки в машину. На выложенной квадратами серой каменной брусчатке набережной ни души.

Вот и пришла минута расставания…


-Ну-с, теперь обратным курсом к себе, в Эстонию, только девок и кокса вам достанется больше, – пытаюсь шутить я.

– Да какое там! У нас такие весёлые путешествия случаются редко. Без охраны мы бы в тех лагерях оказались только в качестве товара. Ну, а наркоту часто предлагают подсадные утки. Втюхивают многие, ты покупаешь, и тут же подходит полиция…

Нас зовут перегнать спортивную лодку. Настоящий углепластиковый болид! Пойдём через мыс Горн, через сороковые роковые, в Австралию. Никаких кают, спишь в гамаке по 3 часа, всё сырое, ничего не сохнет, комфорта ноль, солнца ноль, температура – почти ноль, только ветер почему-то

в 50 узлов да волны в 9 метров. Короче – романтика! Поставим "Шексну" в недорогую марину Туниса – и на самолёт…


В горле запершило, мы молча обнялись.

Валера с Костей машут обеими руками и начинают готовиться к отплытию. Израиль – дорогое удовольствие, даже когда ты просто пришвартовался на набережной.


В машине водитель и ещё трое. Солнце в лицо, значит, направляемся на юг и вглубь страны.


Информационные знаки синие и зелёные, но зелёных больше. Количество информационных щитов на дороге разительно отличается от Африки, здесь они стоят через каждые 300-500 метров.

Электрические столбы напоминают наши вышки ЛЭП, но размером с обычный столб, может, это и есть высоковольтные вышки? Одно- , двух- и трёхъярусные…

Зелёное буйство побережья сменяется на полупустыню – типичный для Израиля пейзаж. За очередным поворотом нас останавливают парни в белых фуражках и таких же портупеях, видимо, военная полиция. Мышцы ног и спины невольно напрягаются. Вжимаюсь в кресло и стараюсь казаться невозмутимым, глубоко и равномерно дышу.

Сидящий рядом с водителем, синий джемпер, протягивает корочки, сержант, став во фрунт, отдаёт честь и пропускает машину без досмотра.


Въезжаем в городок, с названием на трёх языках: английском, иврит и арабском, но я на заднем сидении слева, и не успеваю прочитать. Похоже на арабский квартал. Шофёр и помощник того, что с корочками, помогают занести сумки в просторную комнату и уходят. Пять минут ожидания.

Стол, шесть стульев и окно за плотной шторой, похоже на переговорную комнату.


Входят двое арабов, мой плохой английский разбавляется их хорошим… Приносят еду. Лепёшки, какие-то шарики из жареного гороха, интересный соус, что-то ещё, кофе и минералка.


Мы беседуем, едим и просматриваем документы. Ещё два араба вскрывают мешки и считают купюры на машинках. 4,6 миллиона евро, всё

сходится. Завершаем импровизированный завтрак. Залезаем в смартфоны и отписываемся по своим. Документы сканируем и отправляем начальству. Только что подписанные оригиналы уходят в шрёдер.


Меня снова сажают в машину и увозят на базу… армии Израиля!

В моём блоке человек тридцать-сорок. Народ из СНГ, много с Центральной Азии и Кавказа, но есть и похожие на русских!

После опроса о здоровье, делают прививки, и начинается медосмотр. На мне только брифы и шлёпки. Народ как-то странно поглядывает на меня. Причём, как "трусы в шлёпанцах", так и "белые халаты". Наконец понимаю, что все смотрят на нательный крестик, не выдерживаю и громко смеюсь.


Всего набралось 9 взводов по 30-40 человек. Два условно "французских", сюда попали арабы из Франции и народ из бывших французских колоний. Третий взвод "англичане", те, кто приехал из Великобритании и её бывших колоний. Есть даже американцы. Четвёртый и пятый "русские" – люди из бывшего СССР. Например, в моём, четвёртом взводе, девять человек с Памира, русский и арабский вообще не понимают. С шестого по девятый – арабы и неарабы из арабских стран.


Командировочные продолжают поступать на карту. Конечно, оплачиваемая турпутёвка в Израиль на три месяца, – это прикольно, но хочется домой, а уверенности, что всё закончится скоро и хорошо, становится всё меньше.


Коллегам от 25 до 35 лет, и большинство не новички в военном деле. Сами курсанты или некие организации платят по 300 евро в день за трёхмесячный курс с носа. Для меня он бесплатный, кто внёс деньги, пока не знаю.

Добираюсь до телефона и звоню Аркадьевне. Босс обещает разобраться и вытащить меня. Через 3 дня звонит в личное время, когда разрешается пользоваться мобильником, и рассказывает, что я поступил в распоряжение "ССА" (FSA) – Свободной Сирийской Армии, и теперь они решают, что

и как делать. Типа, им передали спецагента и деньги, и теперь, я и деньги в их распоряжении. На меня уже потратились, и платить неустойку, идя на обострение с ВИП-клиентом, банку не хочется.

Закрытая военная база, чужая страна и отсутствие документов, я в шоке…


Израильская учебка называется Тиранут. Буква "Р" выговаривается с тем же успехом, что и в России. У нас отдельный блок, со срочниками почти не пересекаемся. Поражает то, что военные отдают честь только в наряде или в особых случаях, то есть почти никогда. Солдаты ходят не строем, а толпой. Построения не в линию, а русской буквой "П", точнее – ивритской

буквой "хэл", это так и называется: "построиться в хэл". По-своему удобно: все стоят справа, слева и перед взводным, ему всех видно а его всем слышно.


Прикольная фишка: командир разрешает солдату отдых на 20 или 10 минут, можно делать всё, что хочешь, но при этом, включается секундомер. Если солдат вернулся на 2-3 секунды позже – это считается залёт. Опозданцев наказывают, от отжиманий и бега, до лишения увольнения в шаббат.

Говорят, это развивает пунктуальность и дисциплину.


Все ходят в одинаковой зелёной форме. Отличить части и рода войск можно по цвету берета, и шеврону на рукаве. Берет обычно не на голове, а под левым погоном. Мы ходим с простыми зелёными беретами или панамками, никаких шевронов и нашивок.

Большинство военных на базе носят фиолетовые береты, на шевронах – лиса в кактусах. Добро пожаловать в бригаду Гивати!


Все с оружием, в том числе и девушки, девушек много. Нас сразу предупредили, что на службе нельзя обниматься, даже если вы муж и жена, и рекомендую держаться от женского пола подальше, ибо легко можно загреметь за домогательства в самую настоящую тюрьму. Считается,

что, твоё тело принадлежит армии. Законы суровы, но это говорит скорее о масштабах проблемы, чем её отсутствии. Девушкам выдают противозачаточные, но число абортов, оплаченных за счёт армии, неуклонно

растёт.


Большинство солдат, на выходные, отпускают домой. Уезжают во второй половине пятницы (начало шаббата) вместе с оружием, ходят с ним по городу и даже в гости. Одеваться в штатское можно, но ходить и ездить без оружия нельзя.

Представил себе девушку в коротком ситцевом платье на велосипеде и с винтовкой за хрупкими плечами – очень сексуально!


Подъём по сирене в 5 утра.

5.20 построение, осмотр внешнего вида, наказания за внешний вид и опоздания (отжимание и бег).

6.00 завтрак (20 минут) и перекур.

8.00 начало занятий с перерывом в 10 минут на каждый час.

13.00 Построение, разбор успеваемости, итоги занятий и наказания (бег и отжимание).

14.00 обед (30 минут) и отдых.

16.00 построение, осмотр внешнего вида, развод на наряды и занятия.

16.30-18.00 занятия, как правило, в классах и в спортзале (жара).

19.00 ужин 25 минут (тот же завтрак плюс фрукты и рыба).

19.30 -21.00 "культурная программа": просмотр фильмов и лекции на общее развитие, но часто – разносы за косяки и наказание (бег и отжимание).

21.00 – 23.00 личное время.

23.00 отбой.

Но это не значит, что у нас сон по 6 часов. 2-3 раза в неделю ночные марши в полной выкладке или налегке, от 3 до 20 км, плюс дежурства по роте и охрана периметра блока.

С вечера пятницы и до утра воскресения – расслабуха. Многие уезжают в увольнение. Нас не отпускают. Играем в футбол, волейбол, ходим в тренажерку или на "СамПо" –самостоятельную подготовку.

Играем на х-боксе в "Том Кленси" или "Халф Лайф", отрабатываем тактику уличных боёв, штурм и оборону зданий, взаимодействие в группе. Играем за спецназ, и за террористов, детально разбираем и обсуждаем каждый бой.


Танковые и лётные симуляторы на тех же приставках.

Наши взводные и инструкторы – не сержанты-срочники, как это принято в учебках ЦАХАЛА. Это офицеры, от капитана до полковника, с серьёзным практическим опытом, все в отставке, многие по ранению.

В 4ом, "русском" взводе, командир тоже "русский" – майор Евгений Брик, но все зовут его Женей. Худощавый, жилистый, курчавый, на вид лет пятидесяти. Брюнет, почти без седины, под метр восемьдесят ростом.


В 12 лет, вместе с родителями, переехал с Украины. Евгений из военной семьи, колесившей по гарнизонам необъятного СССР, поэтому правильнее всё-таки "переехал из СССР".

Его спрашивают, ощущает ли он себя советским или русским человеком, и как это уживается в нём с евреем?

– Вы знаете, к концу школы, в 17 лет, я думал, что я – настоящий еврей, – начинает Женя, поправляя "тюбетейку" на затылке, которую тут носят почти все. – Но, когда в 18 лет оказался в армии, в первое же увольнение почему-то купил с приятелем бутылку водки и пронёс в часть. Бухали всю ночь, разнеся в щепки кубрик на 8 человек. После этого у меня возникли подозрения, что русское во мне что-то осталось. И предчувствия меня не обманули…


За декабрь дождь прошел раза 4, минимальная температура днём +12, но это редкость. Обычно воздух прогревается до 20 градусов.

Пустыня Арава, в которой расположилась база, напоминает южный Тунис, где снимали первый эпизод "Звёздных войн" – "Призрачная угроза", и куда ездил к Илашену. Но растительности заметно больше, есть даже деревья. Говорят, основную массу овощей в Израиле выращивают именно

в Араве. Видимо, опреснение морской воды, скважины и капельный полив рулят, плюс экономия на борьбе с сорняками и насекомыми – им в пустыне почему-то не очень…


Вместо плантаций вижу только песок и изъеденные эрозией скалы из песчаника. Арава когда-то была морским дном, здесь много холмов и долин. Океан и безводная пустыня – противоположности всё-таки сходятся, диалектика! Песок и скалы кажутся выцветшими и полинялыми. Даже небо выглядит застиранным. Тучи появляются редко, от чего небосвод, кажется

плоским и скучным, с очень скудной палитрой красок. Без перистой и кучевой текстуры облаков, небо теряет высоту, глубину и объём. По-настоящему, небо выцветает летом, зима и начало весны в Израиле – самое дождливое, ненастное и обожаемое израильтянами время.


Заря или закат – как в горах Кавказа, отсутствуют напрочь. День вспыхивает и гаснет без раскачки, как бенгальский огонь.


Пыля по грунтовой дороге, в двадцати шести градусную декабрьскую жару, взвод возвращается нестройным маршем на базу со стрельб. Разговор как всегда зашёл почему-то про баб, но в таком виде, какой совершенно невозможен в российской армии. Взводного спрашивают, чем еврейки

отличаются от русских и хохлушек? Кто лучше?

– Ничего, что меня увезли из СССР в 12 лет и 8 месяцев? – вопросом на вопрос отвечает смеющийся Евгений. – Бог сотворил Адама по своему образу и подобию, потом изъял часть Адама, и создал Еву. Получается, только через женщину можно обрести изначальную цельность и единение с Богом.

Танах – это сакральная книга, а не инструкция к утюгу! И слово "ребро" нельзя понимать буквально, скорее, это "грань" – свойство многогранной личности. Без этой "грани", мужчина никогда не сможет обрести гармонию и цельность.

У меня прекрасная жена и двое детей, они помогают глубже понять себя, а их любовь помогает мне сильнее любить Бога.

– Что, неужели вы идеальная семья и никогда не ссоритесь?

– Нет, конечно, бывает всякое! Но споры с Богом, и роптания на него, случались не раз, один Нимрод чего стоит! Любви учиться всю жизнь! Любовь к Богу через женщину – это и есть труд всей жизни. "Пока смерть не разлучит нас".

– Говорят, – вступил в разговор крымский татарин Рафаэль, – что у евреев 613 запретов, и в том числе, надо развестись со сварливой женой. И если иудей праведен, и исполняет 612 предписаний, но не разведётся со сварливой женой, ему дают ещё попытку. Отправят прожить жизнь второй раз.

Если же он снова выполнит только 612 указаний, но не разведётся, то отправится прямиком в ад. Вот тебе и единение с Богом через женщину!

– Предписывающих и запрещающих заповедей действительно 613, но такой что-то не припомню. Да если бы и была, мне, мессианскому еврею, это не грозит.

– А что, кроме обычных евреев есть ещё и другие?

– Да, течений в иудаизме заметно меньше, чем в христианстве, но заметно больше, чем хотелось бы. Как и многие израильтяне, я был ортодоксальным, если хотите – православным евреем, – продолжает командир, – но однажды, на автобусной станции в Ашдоде, ожидая рейс в Беэр-Шеву, разговорился с соседом. Алекс Бленд оказался сыном и внуком советских раввинов. Ребёнком, вместе с отцом, его выслали из СССР. В Израиле он сам стал раввином. Но перешёл в мессианство. Вкратце, Алекс рассказал мне за Мессианство. Но я солдат, особо в эти дебри никогда не лез, и на прощанье, честно признался: когда у меня на ладонях шерсть вырастет, только тогда я поверю в то, что Вы наговорили. Он протягивает молча визитку, а в глазах, мол, ничего, я подожду…


Возникла пауза, взвод выжидательно молчит, слышен только гул от нестройного топота армейских ботинок. 36 человек, окруживших майора, ждут продолжения.

– И что, – неуверенно спрашивает Булат, рослый, двадцатипятилетний парень из Дагестана, – Вы занялись онанизмом? – Взвод взрывается раскатистым хохотом, и чуть не останавливается.

– Хуже, Булат, хуже. Началась Вторая Ливанская война. Во время боя, обжёг правую ладонь о раскалённый подствольник. Мне пересадили кожу с ноги, с тех пор приходится брить ладошку. Я впал в ступор, когда вспомнил об обещании, и позвонил Алексу. Взвод входит на базу, показалось здание столовки, и разговор сразу прервался.


Мы изучаем всё: от рукопашного боя (местный стиль Самбо – Краф Мага), до управления танком и вертолётом, правда, только в теории и на симуляторах. Симуляторы представляют собой настоящие танки Меркава 4, только без брони. Вертолёт Аталеф тоже без корпуса и винтов. Впереди и по бокам – огромные мониторы. Симулятор, в нужный момент, потряхивает и наклоняет

пружинами снизу. На экранах видно, куда и как стреляем, с какой скоростью движемся. То же и с вертолётом.

Конечно, лётчиками и танкистами так не станешь, но завести, выстрелить и куда-то попасть, – уже сможем.


Поражает автомат "Галиль", тот же "Калашников", только рожок прямой. Складывающийся трубчатый приклад. На ствольной крышке, прицельная планка отнесена дальше, расстояние между прицелом и мушкой больше, а значит, точность стрельбы – выше. Бонусом идут кусачки с

открывашкой для бутылок. Современные "Тар" и "Тавор" впечатлили, но не понравились. Очень много деталей. Сломайся такой высокотехнологичный девайс в бою – как его чинить?


Нас учат вести допросы и быть допрашиваемыми. Интересная технология. Поражает то, что чем меньше ты смотришь в глаза дознавателю, тем меньше у вас контакт, и тем труднее тобой манипулировать. В наших фильмах разведчики всегда гордо смотрят в лицо своим палачам.


Наладив отношения с Женей, выбираю момент и обращаюсь со своей бедой. Меня интересует, что у нас за курс, и что будет дальше? Ему самому интересно, и майор обещает узнать. Через десять дней, в пятницу, перед началом Шаббата, Евгений вызывает в кабинет.

– Сам понимаешь, – глубоко вздохнув, издалека начинает майор. – Страна у нас маленькая, а друзей и родственников много, поэтому, навёл кое-какие справки для тебя, да и для себя тоже.


Формально, этот проект ведёт НКОРС – организация, руководящая сирийской революцией из Катара. Им помогает не менее фееричная компания из "Друзей Сирии" в Аммане. Они торгуют

франшизой Свободной Сирийской Армии. Туда идут все, кому не лень: идеалисты, честно ненавидящие Асада и его режим; дезертиры, воины Джихада и просто банды уголовников.

НКОСР отмывает и пилит деньги спонсоров, а легализованные джихадисты с уголовниками получают оружие и деньги, ведь теперь они официально зарегистрированная "умеренная оппозиция", которой нужно помогать!


В сентябре прошлого года "Делойт" провела аудит этой организации. Неизвестно куда пропали миллиарды спонсорских долларов! Ваш Чубайс нервно курит в сторонке!

– А откуда ты знаешь про Чубайса? – удивляюсь я.

– Лет десять назад, приезжали родственники из России, тогда же, сжалившись. дочка подобрала бездомного кота, он рыжий, и саратовская родня предложила назвать кота Чубайсом. Вот так, через кота, познакомился с ещё одной страницей истории России.


Спецпроект мутный, похоже, наши и американцы, уровня Шин-бет, ЦРУ, РУМО, иорданская УОР, оперативное командование ВОК, как минимум, в курсе. "Таймс оф Израэль" печатала статьи, "Второй телеканал" показывал репортажи – тема широко известна в узких круга… А так, у нас просто коммерческий проект: скаутский лагерь для всех желающих, ну и поддержка штанов для военных пенсионеров. Предыдущая партия ушла в Иорданию, потом в Сирию. Часть перешла в ИГИЛ и Аль-Каиду, часть влилась в ССА.

– Что-то не понимаю, Израиль готовит боевиков для ИГИЛ?

– А что такого? Израиль создал "Хамас" и теперь не знает, как от него избавиться! Нам не нравился Ясир Арафат с его ООП, и умники решили его ослабить, создав альтернативу – "безобидное" исламское сообщество… Ливан был светской, почти христианской страной, теперь

он почти мусульманский, где главная политическая сила – Хезболла! Из почти союзника, Ливан стал врагом – отличный результат! Посеяв ветер, Израиль пожинает бурю… Мы же смотрим в рот США, а на остальных – сверху вниз, и наступаем на те же грабли, что и янки. Американцы создали не только ИГИЛ, но и Талибан с Аль-Каидой. Они и вьетконговцев

поддерживали во Вьетнаме, пока те воевали с французами… И это их ничему не научило, хуже – это не учит и нас! Бен Ладен был агентом ЦРУ. Говорят, Аль-Багдади, начальник ИГИЛ, сильно пошёл в рост после того, как американцы почему-то выпустили его из своей тюрьмы. И это при том, что сотни людей сидят в американских тюрьмах без приговоров, только по подозрению в терроризме. Так что, ничему не удивляйся!

– Как же так получается, что у вас, израильтян, самые крутая армия и разведка, а вы так прокалываетесь?

– Ну, перед Второй Ливанской войной у нас считали, что Хамас – это 2000 бандитов с АК47, и захват в плен наших пограничников, тогда показался хорошим предлогом наконец-то покончить навсегда с Хамас. А получилось, что наша разведка не знает, что творится в 3-10 км от границы!

Потеряно более 200 единиц бронетехники, флот из портов нос боялся высунуть, после того, как

эти "бандиты с калашами" чуть не потопили боевой корабль! Моряки не знали, что ещё у шиитов есть, кроме противокорабельных ракет! Штурмовали деревни по 3 раза, а потом бежали, бросив вооружение и технику. Кстати, своих союзников в Ливане Израиль тоже бросил, теперь там сто раз подумают, стоит ли иметь с Израилем дело. В Ливане даже назвали гору в честь русского инженера, создавшего противотанковый комплекс "Корнет", там тогда особенно нашей технике досталось. Ну, и три последние операции в Газе имели э-э… весьма неоднозначные результаты с военной, да и с любой другой точки зрения. Так что не верь пропаганде, в ЦАХАЛ или Моссад -

такие же люди, как и везде, и как все, они тоже лажают!

–Кстати, а Моссад – это не в честь печально знаменитой неприступной крепости Масада, которую римляне всё-таки взяли?

– Насколько помню, это аббревиатура, но параллель интересная… Ладно, пора домой, если ещё что узнаю, расскажу.

– До свидания, Женя, и большое тебе спасибо!


Воскресение в Израиле, это как понедельник в России – самый тяжёлый день. 28 декабря, идём отрабатывать зачистку зданий, захваченных террористами. Наш четвёртый взвод – "спецназ", а пятый – "террористы", дожидаемся своей очереди, а потом меняемся ролями. Больше всего

времени уходит на ремонт и замену дверей, им здесь достаётся больше всего. Техники настолько отработали все замены, что приводят помещения в порядок где-то за час. Так как взводов 9, а надо парное число, взвод, занявший в общем зачёте последнее место, идёт маршем 25 километров на

стрельбы, "везунчиками" оказалась "трёшка" – это англосаксы.


Возвращаемся грустные – третье место. Бились же с 5 взводом, со своими же, с "русскими"! Попались бы "французики" или "янычары", мы бы им наваляли! И тут Женя говорит: – Вы знаете, что все эти штурмы "крючком" или "углом" – полная туфта? – Взвод от растерянности аж замолчал. – Это всё здорово, когда вы воюете с наркодилерами или угонщиками велосипедов, -

продолжает Женя, – они чаще стреляют косяки с гаджубасом, чем из настоящих автоматов. А в бою с регулярной армией, с профессиональными военными, когда толпа влетает в здание "крестом" или "крючком", может, вы и победите, но размен будет не айс.

Знаете, у кого, в городских сражениях с равным противником, соотношение по потерям самое лучшее, знаете? Правильно, не знаете – у Красной армии! При зачистке Берлина и прочих городов после 1943 года. И… примерно такая же методика на вооружении у геймеров "Квейк Арена". Кто-то играл в "кваку"? – Оказалось, что никто.

– Штурмы, подобные сегодняшнему, хороши для полиции, а военные должны делать так: помещение – граната, очередь. Коридор\лестница – снова граната и очередь. Посылается разведчик, и только потом входят все остальные. Да, с заложниками или в полиции такой номер не пройдёт, но вы-то учитесь воевать, а не соседку от перебухавшего горе-охотника с двустволкой

спасать!

В субботу организуем первенство по "кваке", проигравшее отделение идёт в наряд. Победители после обеда и до отбоя, по желанию, оккупируют комнату отдыха или спортзал.


Во вторник, вечером 6 января, Женя вызывает к себе.

– Игорь, тебе чай или кофе? Кнафе или крембо? – показывая на большое блюдо со сладостями.

– Чай, зелёный, остальное на твой вкус, – глубоко вдохнув, говорю я.

– Вот этот "леках" пекла моя супруга, специально для тебя.

– Для меня?! Женя, что-то случилось? – Евгений тоже заваривает себе "Липтон" в пакетиках и берёт, по-видимому, крембо.

– Ты знаешь, что ты – единственный христианин на базе?

– Разумеется, и что?

– Так у вас же, у православных, сегодня Рождество, а потом, этот, Старый Новый год – правильно произношу это название?

– Да, правильно. Точно! В датах здесь легко потеряться, да и погода больше на август похожа… Спасибо, спасибо! – встаю и начинаю благодарить взводного.


После третьей чашки, спрашиваю: – Прости, Женя, но вроде как Иисус Христос для евреев э-э… как бы не очень, чтобы очень? Израиль накрывает толерантность или в стране новые вызовы?

– Ты помнишь, я рассказывал, что брею правую ладошку и то, что я – мессианский еврей?

– Про ладошку помню, про раввина на автовокзале помню, а про мессианских евреев – нет.

– Мессианские евреи почитают Иисуса Христа как мессию и верят в Троицу!

– Да ну нафиг! Как так-то?!

–Когда мне Алекс Бленд это сказал, у меня была примерно такая же реакция! Знаешь, как пришёл к Иисусу Христу Алекс Бленд? Ортодоксальный раввин в трёх поколениях, учивший Тору с 3 лет?

Как-то он сопровождал своего учителя к главному раввину Израиля. Этот раввин выходит из кабинета в приёмную, видит Алекса, и спрашивает, что тот читает?

– Танах. – Раввин смотрит, и снова спрашивает: – Ты читаешь Танах без комментариев?

– Да, а что?

– Тогда ты точно станешь христианином!

Услышав такое, Алекс был в ещё большем шоке, чем я со своей "шерстью" на ладонях! Взял в руки Евангелие от Марка и стал читать… Читал и думал: ну, когда же христианство-то начнётся? Тора – это же Закон, Иисус пришёл Закон исполнить, а не отменить! И все пророки свидетельствовали о Мессии.

– Подожди, Женя, ты хочешь сказать, что христиане – это просто новые иудеи, что ли? А зачем тогда они его распяли?

– Ты, наверное, не знаешь, но, когда евреи уходили из Египта, пошло только 20%, остальные просто не захотели. Это плата сынов Израиля за Моисея. Когда Христа распяли, на кресте же было написано: Иисус Христос царь Иудейский, и да – евреи своего царя и мессию распяли, а

лжемессию, Бар-Кохбу – приняли, из-за чего начались Иудейские войны, и только 20% евреев осталось в живых. Понимаешь, евреи заплатили за свою страшную ошибку! Кровью за кровь!

У нас, евреев, живших по всему Средиземноморью, был только один храм – в Иерусалиме, и он был разрушен, как и первый Храм – в наказание и по воле Бога. Теперь все жертвы Богу и спасение идут не через храм, а через Иисуса, теперь он дарит спасение не только иудеям, но и вообще всем!

– Подожди, а как же притча о ханаанке, там Иисус сравнил её с собакой, мол, детям израилевым хлеб мой, но не псам, потом-то он всё-таки исцеляет её дочь, но осадочек-то остался… Неужели он действительно только к вам, к евреям, пришёл, а остальные – это собаки?

Женя вытаскивает из ящика стола водку "Beluga", две стопки и… вяленую рыбу. Молча накатываем две стопки, и третью, чокаясь, "За Иисуса"!

– Игорь, а как называлась земля обетованная, в которую Моисей привёл евреев, помнишь?

– Ханаанская! И жили в ней Ханаане!

– Правильно! Тебя не смущает, что Бог даёт евреям не пустую землю, а чью-то, уже кем-то занятую землю?

– Сильно зашёл, ну и почему же?

– Так они не просто язычники, они человеческие жертвы богу Ваалу приносили, их коллеги из Карфагена тысячи детских могил после себя оставили. Детские и человеческие жертвоприношения – это

богопротивно, поэтому Бог истребил их. И вот такая язычница просит Христа помочь, а завтра ночью она в оргиях с человеческими жертвоприношениями будет участвовать? Кстати, Ваал – бог солнца, бог света, а жертвоприношения ему приносились ночью, понимаешь, да? – Накатили

ещё по стопке.

– Вообще, первый джихад на земле устроил Иисус Навин, огнём и мечом искоренявший язычество и человеческие жертвоприношения, так что это наше, еврейское ноу-хау, прикинь, да?

–Евгений, я вот на религиозные темы ещё никогда с евреем не разговаривал, тем более – с мессианским. Над всем этим надо, хорошенько подумать. Но вот скажи тогда ещё одну вещь: зачем фараон евреев не отпускал? Понятно, рабочие руки и всё такое, но если у тебя колодцы кровью наполняются, саранча, скот мрёт и прочие казни египетские, любой на месте

фараона доплатил бы, только бы Моисей свалил, наконец, из Египта! Только бы всё быстрее закончилось! Это же тупо дешевле, а он ещё и армию за ними отправил! Фараон – это же главный менеджер и генеральный директор ЗАО "Египет", а не дебил! Почему он вас не отпускал-то?

– Ну, вот представь, приходят к генеральному директору, и по совместительству живому Богу – фараону, граждане, хотят помолиться в своём храме. Отлично! Он им землю бесплатно на выбор предлагает и готов помочь со строительством, главное, чтобы они его в своих мольбах не

забывали поминать. Богов в Египте – как собак нерезаных, но чем больше молятся за фараона и Египет, тем лучше. Это же обычная практика! А они говорят: – Нет, нам бы в пустыню…

– А как звать вашего бога?

– А не поминай всуе господа своего, не, не скажем. – Вот тут фараону и поплохело… Пустыня – это же для египтян вотчина смерти, а кто смертью заведует? Сет! Кто убил Озириса? – Сет! А фараон такой же бог как Озирис, ну, или почти такой же, и ему ну о-о-очень не хочется общаться с

Сетом! Это примерно, как если бы к вашему Ярославу Мудрому пришла группа товарищей и сказала: – Мы тут храм сатаны хотим строить, антихриста и конец света призвать будем, отпусти нас к бусурманам, благослови и дай денег! И начали бы всякими фокусами ему угрожать.

– Круто! Прости, что мучаю тебя, а как быть тогда с человеком, произошедшим от обезьяны?

– Вообще-то, наука не утверждает, что человек произошёл от обезьяны, наука считает, что человек это и есть обезьяна! Какие-то там тонконосые гоминиды из высших приматов. Их четыре вида: орангутанг, шимпанзе, горилла и человек! Типа, есть одногорбый верблюд, а есть двугорбый, но все они верблюды. Так и тут: просто это обезьяна называется шимпанзе, а эта – человек. А что касаемо иудаизма… Из чего Бог сделал человека, помнишь? Из праха земного! Ну и вот почему бы за основу, в качестве праха, не взять обезьяну? Были же неандертальцы – сильнее и выше, и даже умнее нас! Мозг неандертальца больше, чем у наших предков, а вот не смогли!

Супермены и сверхчеловеки не смогли, а промысел божий – смог!

– Интересно, а почему так получилось?

–Ну, с религиозной точки зрения, неандертальцы возгордились, а гордыня – это главный смертный грех, его ещё называют "сатанинский", вот он их и сгубил. А с научной – началось обледенение, ледники дошли до Средиземного моря, и в экстремальных условиях неандертальцы не

адаптировались. А наши предки, будучи слабыми и глупыми, жили большими группами, и это заставляло развивать коммуникации, социализацию, специализации, язык и прочее. Коллектив оказался более гибким и устойчивым, чем самодостаточные эгоисты-индивидуалы… Кстати, ты знаешь, что люди стоят выше ангелов, потому что у ангелов нет богоданной плоти? По этой же причине дьявол искушает людей на самоубийство!


Сирена провыла отбой. Выходим посмотреть первую звезду… Яркие, сочные, южные звёзды запорошили небо. Полнолуние. Большой диск светит так, что видно каждую травинку. Лёгкий южный ветер и 10 градусов Цельсия приятно охлаждали разгорячённых 40 градусами и теософией псевдосолдата и мессианского майора в отставке.

– Её бело-жёлтый цвет напоминает эту пустыню, а что напоминает Луна тебе? – спрашивает Евгений.

– Придётся тебя расстроить, на самом деле, вся цветовая палитра Луны – это богатство красок выцветшего асфальта. В этом смысле ваша Арава смотрится куда интереснее. Кажется, Луна грустит и завидует вашей пустыне.

–Христос родился!

– Славим его!

Мы обнялись, троекратно поцеловались и разошлись. Женя не рискнул идти через КПП, всё-таки пьяный. Я иду спать в свой кубрик, а майор, после звонка супруге, "давит Храповицкого" в кабинете.

В четыре часа утра нас поднимают и маршем бросают на полигон для стрельб, точнее – для огневой подготовки.


Уметь стрелять и иметь навык огневой подготовки – это две большие разницы! В реальном бою ты можешь не видеть противника, а в тире мишень всегда прекрасно видна. Цели не только надо обнаружить, надо выставить приоритеты, в каком порядке поражать. Скорее всего, цель будет

двигаться и двигаться не монотонно, и не в одну сторону… В реальном бою, ты должен делать поправки на ветер и на расстояние, стрелять днём и ночью, после марша и во время движения. В отличие от тира, ты здесь не один и действуешь в составе подразделения, и должен понимать, что делают остальные, а они – что делаешь ты. Все роли распределены. Причём, всё это и многое другое ты должен делать не как человек, впервые севший за руль, а как водитель с десятилетним стажем, т.е. автоматически. Короче, то ещё удовольствие, но для военного – жизненно необходимый навык. И взводы, по несколько раз в неделю, днём и ночью, утюжат полигон.

Так же несколько раз в неделю марши с полной выкладкой. В любой момент тебе может прилететь какая-то вводная, типа, Вася Пупкин тяжело ранен, и четверо кладут этого Васю на носилки и бегут дальше. Ну, или как Ленин на субботнике – хватаем брёвна и бежим в обнимку с ними по полосе препятствий. И всё это с полной разгрузкой, оружием и броником. Хорошо, что бронежилеты не стальные, а керамические, всё-таки легче! Каждые сто грамм веса, через несколько километров превращаются в килограмм, а потом и в два, и даже не знаешь, что лучше: недоспать, но идти в прохладе, или выспавшимся тянуть жилы по жаре. Так-то на дворе зима, что тут творится на июльском солнцепёке – даже думать не хочу!

Несмотря на то, что во взводе все мусульмане, "аллах акбар" или там "джихад" никто не кричит, всё-таки это Израиль. Каждый постоянно носит оружие, а хамить человеку с автоматом – довольно рискованно. Ну и все зависят от всех: где-то подстраховал, помог, поделился

предпоследним глотком воды из фляги на жаре – всё это и многое другое чего-то да стоит.


Весна в Израиле начинается в феврале. Пустыня зацветает. Прямо из растрескавшейся земли прут какие-то растения, а некоторые даже начинают цвести. В солнечную погоду воздух прогревается до 22-24 градусов, во время дождей, которых прошло примерно по десять в январе и феврале,

воздух охлаждается до 14. Израильтяне специально едут посмотреть на цветущую пустыню Негев. В этом смысле Арава суше, и здесь праздник жизни не такой красочный.


Перед столовкой, прямо на территории базы, стоит небольшая толпа ортодоксальных хасидов и собирает пожертвования. Длинные сюртуки, пейсы, шляпы… Их невозможно ни с кем перепутать.

Кто-то их шарахается или обходит, другие идут сквозь эту "чёрную сотню" отдавая мелочь. За подаяния хасиды их благословляют и почему-то наливают в одноразовые стаканчики несколько грамм водки "Тройка".

Здоровяк Тимур, белобрысый украинский татарин, даёт им шекель, и когда хасид хочет уже перестать лить в стакан, перехватывает руку с бутылкой.

– Святые отцы, да не оскудеет рука дающего! – И наливает себе "с горочкой". – Ваше здоровье, святые отцы! – Залп, и скомканный пластик летит в урну. Остолбеневший командир отделения, капитан Эйтан, закрывает лицо и отходит в сторону, делая вид, что ничего не видел. К Тимуру подбегают Аслан, Гайдар, Ильяс и Камил.

– Ты что творишь? Водка – это же харам! – невозмутимый Тимур открывает Коран на мобильнике и что-то там ищет…

– Вот, сура 4: "Женщины", 43 аят: "О те, которые уверовали! Не приближайтесь к намазу, будучи пьяными, пока не станете понимать то, что произносите, и, будучи в состоянии полового осквернения, пока не искупаетесь, если только вы не являетесь путником". Вот, ещё слова

Аллаха. Алейхи салям! Сура 47, "Мухаммат", аят 15: "Вот описание Рая, обещанного богобоязненным! В нём текут реки из воды, которая не застаивается, реки из молока, вкус которого не изменяется, реки из вина, дарующего наслаждение пьющим, и реки из очищенного мёда. В нём для них уготованы любые фрукты и прощение от их Господа".

– Намаз мне сейчас читать не к чему, да и выпито слишком мало, чтобы не понимать, что говорю. Ну и уж если в раю вино течёт рекой, негоже отказываться от глотка рая здесь, на грешной земле. К Корану вопросы есть? Аузу билляхи мин аш-шайтани р-раджим! Потрясённые "праведники"

расходятся. Спецов по Корану здесь полтора землекопа.

У нас неделя "лагерей". На небольшой лужайке, у пещеры в скале, разбиваем палатки. Сюда приехали примерно за час на комфортабельных автобусах. Дорога часто петляла, иногда превращаясь в серпантин, поэтому сложно понять, далеко ли база.

Упражнения на выносливость и силу, согласованность действий с другими отделениями и взводами, марш-броски, умения воевать ночью, прочёсывание местности и прочие армейские радости – предоставлены по полной программе. Соревнований между отделениями и взводами тоже никто не отменял.

Запомнился штурм высоты, когда для подразделения выставили живой коридор из срочников с флажками, в касках, и в "брониках". Своей "живой изгородью" они показывают границы сектора штурма и стрельбы, а стреляем боевыми. Под Артуром поехал камень, и он чуть не упал. Автоматная очередь ушла чуть выше голов "живого щита". Армия, такое бывает.

Как-то вечером, за чашкой зелёного чая, заходит разговор о дедовщине. Вопрос, конечно же, к Жене. Тридцатисекундная пауза.

– Ну, во-первых, дедовщины в ЦАХАЛе нет, во-вторых, здесь с ней активно борются. Вообще, она отсутствует, но есть э-э… "традиции". Молодые шуршат по нарядам, им больше достаётся обязанностей что-то таскать-чистить. С другой стороны, евреи из неблагополучных семей, из

глубинки, с африканскими корнями – попадают в одни подразделения, а европейские ашкеназы – в другие, элитные части. Даже геи с лесбиянками у нас служат главным образом в Нахаль – это элитное и очень леволиберальное подразделение. Так что, трансгендеры и прочие товарищи,

милости просим в бригаду Нахаль, где вам выдадут салатовые береты и красные ботинки. Желающие есть? – Желающих не нашлось. Вздохнув, Женя продолжил. – У нас нет "пятого пункта" в паспорте, как в СССР, но, понимающий человек, как по номеру автомобиля, легко поймёт, из России ты или коренной израильтянин. По нашим документам много чего интересного

можно узнать. Короче, некая сегрегация всё-таки есть. Там, где люди, там иерархия, и без разницы, элитный это посёлок или тюремная камера.

– Жень, про "левую либеральность" не понял. Разве бригада в армии может быть чем-то ещё кроме армии?

–Тут история такая. Как вы понимаете, евреи здесь жили задолго до образования государства, и у каждой партии и политического движения – своё военное крыло. Сначала они вошли в Хагану, потом в ЦАХАЛ, но традиции и шефство остались. Свои идут служить к своим.

–А служат все или только евреи?

– Христиане и мусульмане – только по желанию, как и ученики ешив – иудейских семинарий. Боле того, иногда, такого семинариста могут даже забросать камнями в своём родном районе, за то, что он пошёл в армию.

– Почему так?

– Считается, что они молятся Богу, и тем самым помогают всему Израилю, а военные – только воюют. В общем, если вы думаете, что в Израиле нет проблем, то вы ошибаетесь, их здесь куда больше, чем хотелось бы.

– Ты тоже считаешь, что выпускники ешив не должны служить?

– Нет, считаю, что обязаны, но я не ортодоксальный, а мессианский еврей.

– И в чём разница?

– Мне совершенно ясно, что мессия уже пришёл, и это Иисус Христос, а они так не считают.

– А, это потому, что ты дал слово солдата тому раввину?

– Поначалу да, но в нашу общину приходили преподаватели иешив, раввины, они шли спасать своих друзей и бывших коллег, убеждая в ошибочности выбора. Они открывали Танах, Мишну и пытались вразумлять. Максимум через 3 года все вступают в общину. Я хоть и не раввин, но меня Алекс тоже убедил.

– А вот у нас, в исламе, Иисус Христос – это пророк Исса, мир ему! Это очень уважаемый пророк, второй после Мухаммеда, алейхи салям! Но евреи же не верят в него! Почему ты стал верить в Иссу? Мир ему! – спросил въедливый татарин Рафаэль.

– Короче, я вот по книгам не спец, скажу, как чувствую: Бог совершенен, его не касается ложь, грязь, слабость, болезни, голод, страх, смерть и многое другое, что и является жизнью человеческой. Как Бог может прощать или осуждать человека, если он даже не знает, что такое болезни, голод или смерть? Поэтому Бог и сошёл к людям в виде человека; он голодал, мёрз и

терпел все тяжести и невзгоды вместе с нами, и даже умер, приняв мученическую смерть, искупив грехи и слабости наши. И только он может меня понять, простить и спасти, потому что это единственный Бог, испытавший, что такое быть человеком!

– Так, – прервал дискуссию Женя. – Не хочу вас расстраивать, но если между нами, то в 4.30 у нас боевая тревога, и немного вздремнуть мне крайне не помешает, чего и всем желаю. Докуривайте кальян, и по палаткам, всем спать!

Разумеется, кальяна в аптечке или в сухпайке у ЦАХАЛ нет, но, раз уж наши протащили его на базу, и втихаря покуривали, то чего уж…! Тем более, по светомаскировке он лучше сигарет.


После обеда, 6 марта, наши взводные и командиры отделений накрывают в спортзале столы, пригласив 4 и 5 взвода устроить соревнования по пению и танцам за денежные призы. Караоке, номера с разбитием кирпичей руками, прочие конкурсы и веселие. Амир из 5го взвода показывает фокусы. Всем, кто участвует в номерах, офицеры дают по 10-15-20 шекелей или какие-то

сувениры.


На одной из стен развёрнут красивый свиток на иврите. Три сержанта из Хейль а-хинух – местного "политпросвета", чередуясь, читают рэп на иврите – подозреваю, что это текст того самого свитка. Под угощение рэп заходит нормально.

Тем, кто был в армии, хорошо известно, как на службе хочется сладкого, а тут несколько подносов треугольных налитушек с клубничным джемом! Свежие, домашние пирожки! А ещё газировка, чипсы и прочие "вреднючки" и "вкусняшки".

Номера приготовлены заранее. Отцы-командиры принесли водку и чисто символически накатывают в некоем отдалении, после того, как "рэперы" получили свои подарки и ушли.

Соревнования на лучшую "лезгинку" сменяются песнями "Да-да-да-да, это Кавказ!", "Кайфуем", "Черные глаза" и пр.

Примерно через полтора часа к взводному подходит группа товарищей.

– Женя, мы что-то не поняли, мы тут Пурим что ли отмечаем?

– Да, а что такое?

– Ну, как бы тут все мусульмане, и заманить людей, праздновать еврейский праздник – это не красиво!

Евгений берёт гитару, и начинает петь песню. Я запомнил только одно четверостишие:


"Я не еврей по Аврааму,

Но я еврей через Христа.

Евреи мне родня по праву,

Все, кто поверили в Христа"


Обстановка несколько разрядилась, и Женя продолжает.

– Ребята, кто не хочет праздновать – просто ешьте, пейте и пойте свои песни, танцуйте свои танцы! С другой стороны, а в чём проблема-то? Запрет на празднование в Коране есть? Нет! Шариат запрещает? Нет! Вы только представьте, что убили бы не язычника Амана и его приспешников, а

людей Писания – евреев, и чтобы было? Евреев нет, Торы нет, пророка Иссы нет, Мариам и Евангелия нет! Коран же предвечен, так? Он существовал на небесах всегда, рядом с троном Аллаха, и вот Аллах посылает Мухамеда, а там ссылки на Тору и Евангелие, а книг-то и нет!

Второго храма нет, Мириям нет, Иссы тоже нет! Евреев вообще нет! Понимаете ситуацию?

Получается, спасение евреев в Персии 25 веков назад – это исполнение предначертанного Кораном и волей Аллаха! Мусульмане и христиане должны радоваться этому спасению не меньше, чем евреи!


Понятно, что среди наших мусульман нет закончивших исламский университет Аль-Азхар в Каире или его бледную тень – Университет Медины у саудитов, после лёгкого шока и минутного молчания, начинаются такие разговоры:

– Пурим – это типа нашего праздника весны, это как Навруз? – Спросил кто-то из 5 взвода.

– Почти. Это праздник физического спасения и радость от плотских радостей жизни, – отвечает Евгений. Тут в разговор включается подвыпивший капитан Эйтан:

– В Персии евреи спаслись, когда нас задумал погубить Аман – язычник и правая рука царя, отсюда и пошёл Пурим. Во Второй Мировой войне спаслись от Гитлера, а свору его нацистов повесили в Пурим. Сталин хотел уничтожить евреев. Задумал "дело врачей" и в Пурим умер, а дело закрыли. В Пурим началась Первая Иракская война, а Вторая в Пурим закончилась. Все, кто хочет уничтожить евреев – погибают сами!

– Христиане же молятся еврейскому богу, поэтому и не могут победить евреев!

– И что, Сталин атеист – ему это помогло?

– Надо просить помощи у более могущественного Бога, чем Яхве, у Аллаха! Ля иляха илля Ллах!

– Так вроде как Яхве и дал Аврааму сына Исмаила, обещав заботиться о его потомках – арабах, сделав их воинственными и многочисленными, но союз Бог заключил всё-таки с евреями, через второго сына Авраама – Исаака. Получается, у евреев и арабов – один Бог!

– Нет! Иудеи извратили учение, и ушли от Бога, истинное знание – это Коран и единственный Бог – это Аллах! Аллах акбар!

– Думаешь, Аллах побьёт Яхве?

– Их бог – это искажённый Аллах! Альхамдули Ллях!

– Правильно понимаемый или искажённо понимаемый – это один и тот же Бог, и воевать арабам с евреями бессмысленно, Пурим за евреев!..

В толпу вваливается здоровяк Тимур и примиренчески произносит: – Ну, шо, ахлю сунна?! Головы и языки ещё не сломали? Айда хомячить пирожки! У вас будет целая вечность, чтобы втирать райским гуриям свои мнения об исламе! Когда ещё вы зарубаете такую свежую домашнюю кондитерку? Осталось всего два подноса, и вечно голодный пятый взвод уже готовится к атаке! – Народ оперативно потянулся к столам.

– Для тебя, Игорь, у меня подарок, – отводя за соседний с офицерами столик, говорит Женя, и протягивает упаковку акульего мяса.

– Странный выбор для подарка. Спасибо конечно, но ты сам-то пробовал? Мне кажется, это мясо едят, чтобы поставить галочку, дескать, пробовал. Или же те, кто ради потенции готов на всё, даже жевать акулий плавник. Я такое мясо ел два раза: на яхте, подумал, что его неправильно

приготовили, и в хорошем марокканском ресторане – такая же жуть!

– Игорь, это специальное израильское акулье мясо, тебе понравиться, разворачивай! – Вскрываю упаковку, и обнаруживаю там… свиное сало! Недоумённо смотрю на Евгения.

– А что делать, Игорь? В еврейско-мусульманской стране, торговцам надо как-то крутиться с предложением, удовлетворяя не всегда кошерно-халяльный спрос!

Зову Тимура. Он с удивлением и удовольствием соглашается откушать в нашем обществе лоснящийся шмат сала под лучок. Спрашивать Тимура про Шариат я не стал, уверен – аргументы найдутся.

– Водку будете? – спрашивает Женя.

– Так это, вроде как нельзя… Озираюсь по сторонам, не наблюдает ли за нами кто.

– Для воинов ЦАХАЛА нет слова "нельзя", главное, не попадаться!

– О, в русской армии такой же принцип!

– Это принцип любой настоящей армии!

– Кстати, а какое наказание за пьянку у военных в Израиле?

– Если с отягощающими – тюрьма, а так – штраф 700 шекелей.

– А это много?

–Ну-с, "Столичная" стоит 22, Курвуазье – 40 шекелей. Ты присягу Израильской армии давал?

– Нет!

– Итак, ты ещё не в армии, я уже не в армии, так что всё норм! Не дрейфь, прорвёмся!

Выпили за Россию и Херсонщину, за здоровье, и, как водится, за мир во всём мире. Кто как не солдат знает ему цену? По-настоящему полюбить мир, можно только побывав на войне. После шестой, седьмой, или восьмой стопки, капитан Эйтан пояснят, что в Пурим, каждый богобоязненный иудей обязан напиться так, чтобы не мог отличить уши Амана от груди Эсфири.


Двадцать второго марта, в воскресение, сдаём оружие и получаем новую форму. Все девять взводов выстраиваются на плацу базы. Торжественно получаем дипломы спецназа армии Израиля. Фуршет и обзорная экскурсия по стране.

Во вторник грузимся в туристические автобусы и уезжаем с базы. Кондиционер работает на "отлично". Многие, и я в том числе, большую часть дороги спим, и не вия прекрасных видов Мёртвого моря, вдоль которого автобусы едут на север. За мёртвой водой теснятся безжизненные, рыжеватые горы – это уже Иордания.


Границу проезжаем через пропускной пункт "мост Аленби", иорданцы называют его «мост короля Хуссейна». Автобусы останавливают, чтобы только пересчитать головы, многие даже не проснулись. Впереди и сзади колонны, израильскую военную полицию меняет иорданская, движемся дальше.


Иордания.


На два-три километра, впереди – вереницы грузовиков у обочин. Пару раз вижу верблюдов. Четырёхполосную магистраль режет разделительная полоса, шириной в 2 метра. Здесь растёт чахлая трава и редкие деревца. Одностороннее движение, разделительные полосы и кольцевые перекрёстки – типичное явление, для Северной Африки, Израиля и Иордании. Разметки на асфальте нет или давно не обновлялась.


Рекламные щиты и вывески магазинов выглядят скромно, если не сказать убого. Дома одинакового светло-бежевого цвета. Застройка хаотична и напоминает фавелы Бразилии.

Не помню, кто сказал: "Иордания – это Саудовская Аравия без нефти".


В 2 часа автобусы останавливаются у придорожного кафе. К недельному армейскому сухпайку, можно прикупить человеческой еды. Несмотря на жару, все вышли размяться. Народ идёт за кофе, чаем, минералкой и вкусняшками. Рядом припаркован автобус с туристами из Европы,

новоиспечённые спецназовцы, откровенно глазеют на француженок. А может, швейцарок или бельгиек, да мало ли кто говорит по-французски. Булат, галантно угощает дамочек минералкой. У него ужасный английский и неотразимый вид в новой военной форме. Американский камуфляж светло-песочного цвета "desert", не путать с "дезертир", хотя…


Когда автобусы тронулись, спать никому уже не хочется, разговоры крутятся вокруг "француженок". Дискуссия идёт вокруг трёх философских вопросов: почему нет точного определения "красивая девушка"? Зачем вообще нужна красота? Почему, чем красивее женщина, тем она бОльшая сука?


Сосед Тимур, а кроме меня, общаться и тем более сидеть вместе с ним никто не хочет, рассказывает такую историю…

Сам он татарин из Херсонской области, и пять лет назад, во время каникул, подрабатывал летом в археологической экспедиции, рядом с селом. Всё шло хорошо, пока студенты-археологи, после деревенской дискотеки, с самогоном и наливками, не устроили оргию, и "Саныч", начальник

кафедры и раскопок, начал железной рукой наводить порядок.


Под это дело, прошел диспут с подобными же вопросами, и вот что профессор археологии рассказал: Есть старый эксперимент с фотографиями. Допустим, для получения качественного фото с негатива, нужнавыдержка в 1 секунду. Что делают? Берут 100 девушек, снимают в одинаковых условиях, и экспонируют каждую с выдержкой в 1\100 секунды. Получается 1 секунда для ста фотографий. На фото – среднестатистическая сумма лиц, потому что проявляются только общие черты, а индивидуальные – нет. И всегда получается очень красивое лицо. Макияж действует по тому же принципу: закрашивая индивидуальность, делая лицо стандартным. Из этого следует, что красивая женщина – это такая женщина, которая потеряла индивидуальные черты, и её генетическая линия в упадке и деградирует. Поэтому красавицы – это дегенератки, и суки. А женившиеся на них нувориши и миллионеры, получают детей-дегенератов, способных только

проматывать папкины состояния.

– Если на красивых не женись, на ком тогда жениться? На крокодилах, что ли? – недоумевает Булат.

– В жены надо брать, как утверждал профессор, свою генетическую линию! Выбирайте девушек, похожих на матерей и бабушек в юности! – отвечает Тимур.


Доезжаем до Эль-Мафрака, и поворачиваем на Юго-запад, через пять минут нас встречает лагерь беженцев "Заатария".

Три дня до нашего приезда шли дожди. Небо застлано облаками, кругом лужи, вокруг пустыня и километры палаток, вагончиков и шалашей, сделанных из деревянных брусков и оцинкованного профлиста.

Население перевалило за 100.000 сирийских беженцев.

Сегодня, в понедельник, дождь прекратился, и сквозь тучи проглядывает солнце. Температура воздуха поднимается с 15 до 20-25 градусов, но ночью холодно и термометр показывает 7-8.


Вокруг забор из колючей проволоки. За периметром – вооружённая охрана из иорданской армии или военной полиции. Внутри – своя служба безопасности и четыре группировки оппозиции без огнестрельного оружия. Лагерь поделён на зоны влияния, с нашим приездом, равновесие нарушается и грядёт новый передел.


Проходим строем по центральным улицам, показывая, что в чьём-то полку ССА прибыло. Вообще, Свободная Сирийская Армия – очень свободная и крайне разношерстная сила. Мы относимся к "Южному фронту", в него входит кто угодно: от добровольцев и дезертиров, до настоящих джихадистов. Вся эта публика восстанавливается здесь после ранений или отдыхает после передовой. Многие успевают жениться и завести детей. Жалование от 50 до 300 долларов в месяц, в зависимости от группировки и статуса бойца. Невесту на период выздоровления или отдыха можно купить. Вернётся ли муженёк, заплативший от 100 долларов и выше за калым,

никто не знает. Когда выкуп неподъёмный или девочку не хотят выдавать замуж, солдаты прибегают к угрозам.

Если у сирийца появился шанс устроиться на иорданскую ферму, он бежит из Заатари. Жизнь беженцев не сладкая.

В лагере кормятся "свадебные брокеры". У состоятельных господ с мусульманского востока, популярны недорогие палестинские жены 12-14-16 лет. "Ханума" получает комиссионные и делится с группировкой. За "крышу" платят все. Кроме "брокеров", тут обитают и обычные скорпионы и змеи.


Воду привозят и разливают в резервуары, примерно на тонну. Снизу кран с трубкой, довольно удобно наполнять ведро или канистру. Газ привозят в баллонах. Повсюду электрические столбы и ужасная путаница из всевозможных проводов.

Много будок выставлено по четыре вместе, в "каре", сверху натянут тент, на земле уложены маты или ковры. Четырёхкомнатная квартира с "танцполом" посредине. Нас размещают именно в таких. Моя "прорабская будка" с флагом Бахрейна, это спонсорская помощь.


В Заатари карточная система, вместо денег – купоны, но доллары тоже в ходу. В лагере два супермаркета и четыре школы, девочки учатся утром, а мальчики – вечером. Впрочем, далеко не все дети ходят в школу.


Устроен большой ангар с крышей, но без стен – это детская площадка. Центральные улицы заасфальтированы, главная из них – скопление пекарен и лавчонок, называется Елисейские поля, потому что начинается от госпиталя, построенного французами.


Содержание второго в мире по величине лагеря – дело накладное. Главные спонсоры – ООН, ЕС, Канада, Австралия и страны Персидского Залива.


Мельчайшие частички песка поднимаются даже слабым ветром. Песок попадает внутрь одежды, в постель, в технику, поскрипывает на зубах… Не представляю, что здесь творится, когда приходит песчаная буря.


Полшестого, из-за дальних, сутулых гор, встаёт солнце. День уже длится больше 12 часов. Март богат на ветра и пыльные бури, хорошо, что он уже заканчивается, плохо, что скоро начнётся настоящее пекло.


Нас собирают американцы и непонятные военные. Заполняем опросники, пишем, куда хотим попасть, и прочую лабуду. Два раза вывозят в пустыню, мы бегаем и стреляем. Похоже на смотрины, а не на учения.

Проходит неделя, и нас частями перевозят в Сирию, в лагерь Эр-Рубакан. Тут уже всё жёстче.

Беженцы на грани выживания, и борются за жизнь отдельно от военных, их около 50.000 человек. Солдат ССА – примерно 5000 человек.

Те из сирийцев, кто может держать оружие, переходят к военным, чтобы хоть как-то прокормить семью. Большинство жителей – это женщины с детьми, они продаются за еду или выходят замуж.

Гуманитарка бывает редко, большую часть забираю военные, из-за неё же и грызутся потом. Гражданские получают помощь в обмен на что-то или не получают вовсе.


Отдаю баул с «штатской» одеждой и вещами несчастным женщинам. У меня впечатление, что гардероб и мелочовка, мне долго не понадобятся. Прощай индпошив, прощайте эксклюзивные туфли и костюмы с рубашками!


Закат в пустыне великолепен. Ты видишь всю линию горизонта, а над ним смотрящее на тебя в упор со всех сторон небо. От него невозможно отвернуться или спрятаться, зайдя за угол.

Огромную часть горизонта занимает закат: вначале раскаляя небосвод до жидкого металла, медленной остужая до черноты холодной стали.

Почти не ощутимая в тихую погоду запылённость воздуха пустыни, особенно заметна над горизонтом утром и вечером. Более

пыльное, густое "нижнее небо", сильнее, чем у нас в Средней полосе, отдаёт бордовым и тёмно-красным. Оно поднимается от горизонта на высоту солнечного диска до "второго", оранжево-жёлтого неба, высотою в 3-4 диска. "Третье небо" – бело-жёлтое, словно хвост кометы.

В мириадах невидимых песчинок, солнце делается размытым, матовым

пятном. Огненный болид медленно падает за горизонт. Густой, огненно-красный цвет неба, словно хвост кометы, стремительно расширяясь, так же быстро бледнеет и гаснет. В Сахаре или Араве такого не встретишь. Там всегда мешают гигантские дюны, холмы или небольшие скалы, а

тут, ровная как стол пустыня, с редкими степными проплешинами.


Спрашиваю у Тимура, зачем он приехал сюда? Он признался, что хочет заработать на дом. Любимую девушку, голодранцу, выдавать замуж не хотят. После перекрытия Северо-Крымского канала, с водой на Херсонщине творится ужас: часть области затапливается, а юг страдает от

засухи. С блокадой Крыма не стало и работы.

Раньше, несколькими семьями, они возили лук и яблоки на полуостров, продавая с мелкооптовых рынков кафешкам и ресторанам, кормивших туристов. А после блокады куда возить?


Через десять дней, на автобусе уезжают первые 20 человек, потом ещё…

Тимура зачислили в Магавир Эс-Саура. У него всё новое и американское, только связь от французов. Созваниваюсь с ним по Ватсапу, это единственное, что здесь работает более-менее…

–Ну, Тимур, теперь ты в армии Саурона! – шучу я. Понятия не имею, что означает это "Эс-Саура"…


Он охранник бензовозов с нефтью, идущих в Турцию. Есть народ из России и даже татары из Крыма. Рассказывают, что львиная доля нефтепромыслов захвачена ИГИЛ, но вышки есть практически у всех. Большие деньги любят тишину, и на дороге разборок никто не устраивает, да и как стрелять, если кругом цистерны с нефтью? Тимур утверждает, что даже "садыки" (войска

Асада), покупают горючее у ИГИЛ. Восток – дело тонкое…


Приехали очередные "купцы", меня тоже "выбрали". Теперь я в "Дивизии 18 марта". Нас перебрасывают под Дераа. Боям за столицу этой провинции не видно конца. ССА собирается с силами, чтобы кардинально переломить ситуацию. Грядущая операция называется "Южный шторм".


Размещаюсь в "землянке" – это выдолбленное в камне подземелье, где живёт 12 бойцов. Земли и песка в округе нет, только серый или тёмно-серый камень. Отбойными молотками, посменно, выдалбливаем позиции и помещения. Ощущение, что живёшь рядом с вулканом, но здесь нет

даже гор, до горизонта раскинулась каменная равнина.


Вдруг меня перекупают американцы, и возвращают под вечер из под Сувейды обратно в Эр-Рубакан. Пятой или шестой партией загружают в автобус и везут, если солнце меня не обманывает, на Северо-восток. Солнце и смерть – последние, кто здесь не обманывают.


Сирия.


Приезжаем в Таль-Бирак, недалеко от столицы мухафазы (районного центра) – города Хасеке. Для сирийцев, провинция Хасака – это как для русских Чукотка: тоже на Северо-Востоке, и по местным понятиям, очень далеко.


Сами сирийцы называют свою страну "сУрья". Говорят, название произошло от "Ассирия". Между прочим, ассирийцев в этой части страны много и они христиане.


Американцы, французы, ваххабиты и прочие, ведут повсюду раскопки, ищут древние артефакты. Нам предстоит охранять всю эту "археологию". Здесь относительно спокойно, хотя, ДАИШ, на шахид-мобилях, могут ударить из своего логова в Аш-Шаддади, и серьёзно обострить обстановку.

Боевые действия идут на южных окраинах Хасеке, и его окрестностях, но основные силы джихадистов далеко на западе страны – в Алеппо. Северо-восток – второстепенное направление.


Американцы прикрывают нас с воздуха. Местность открытая: равнина, пологие холмы и поля, поля… У янки поблизости два аэродрома и спецназ. Но из военных вижу больше всего курдов. Они не сидят без дела: тренируются, контролируют территорию, отдыхают после боёв. Курдские

YPG и SDF – главное блюдо из пушечного мяса после ИГИЛ и Аль-Кайды.


В июле, бармалеи предприняли самое серьёзное в этом году наступление. Получили по зубам, отступили и успокоились.

Нам платят 300 долларов в месяц, и премию в 500-1000, если найдём краденое. Копают сирийцы.


Передний Восток – это 6000 лет цивилизации, плюс Неолит. Куда не ткни, что-то да найдёшь. Пойманные на воровстве землекопы исчезают навсегда.


Караулы, охрана периметра, досмотр на входе и выходе. Работа по 12 часов. Ничего особенного. Это "ничего особенного" тянется до октября.

Иногда ездим в кафе и рестораны столицы региона – город Хасаки. Кто покурить кальян, а кто и выпить. С алкоголем у христиан-ассирийцев проблем нет, разумеется, шататься пьяным по улицам или ходить с бутылкой в публичных местах не стоит.


Бои вспыхивают регулярно, но жители стараются сохранять привычный образ жизни и насколько возможно, игнорируют войну.


Сирийский общепит выглядит не очень презентабельно, а иногда даже

антисанитарно, но шансы получить отравление в воюющей Сирии ниже, чем в кафе и ресторанах России.


Мне нравится "Bubbles". Кафешка "Пузырьки", на углу проспекта Камышлы и Проезжей, в стиле хай-тек, а-ля 70ые годы прошлого века. Европейский, красно-белый, пластиковый дизайн, никаких узоров, ковров и прочей восточной дежурной пышности. Что-то я устал от арабского китча. Обычно заказываю пиццу. В Хасаке она от 10 до 50 центов. В России не ел, но скучаю

по всему европейскому, особенно по кухне.


Картофель фри стоит 50 центов. Чай – 20 центов. "Аджи" – лепёшка, сантиметров 15 в диаметре, посыпанная сыром и аджикой, традиционное сирийское блюдо – 20 центов.


Для среднего сирийца зарплата в 100 долларов – считается хорошей, но люди работают и за 50. Доллар меняют на 500 сирийских фунтов, которые все называют лирами.


Рота разместилась в бывшем административном здании, вокруг забор. Помимо раскопок, охраняем и его. Администрация, склады и прочее, под контролем курдов. Американцы стерегут только себя.


Особо никуда не выйти, разве что на природу. Тель-Бирак, расположился на пересыхающей летом речушке Эр-радд. Раскопки идут по обоим берегам. Жителей не наберётся и тысячи человек. Вокруг поля, много зелени.

Севернее, где Турция, находятся отроги Восточного Тавра, задерживающие облака с дождями из Средиземноморья, но дыхание пустыни с юга тоже чувствуется. Без полива летом не обойтись. Колодцы и скважины выручают, даже не смотря на пересыхающую летом реку.


Сирийцы похожи на иорданцев, особенно это видно в магазинах и на рынках. К тебе никто не пристаёт, не кричит, за руки не хватает и не материт, если сделка сорвалась. Спокойные, обстоятельные люди. Разительный контраст с Северной Африкой и турками. Много палестинцев. Отличить сирийца от палестинца просто: оба носят головные платки – "арафатки", но у сирийцев

они красные, а у палестинцев – чёрные.


Здесь не говорят "салам алейкум!", все здороваются за руку, произнося "мархаба", то есть "привет!"


Из документов у меня заламинированная картонка с данными на арабском, есть даже группа крови. Логотип "Дивизия 18 марта", синяя печать, фото и подпись. Смотрится как бейджик. Это типичный для Сирии документ. Ещё ношу два шеврона: зелёно-бело-чёрный флаг с тремя красными звёздами и двумя "калашами" по бокам – символ Южного фронта, и "чёрный квадрат Малевича" с белым флагом и вышитой золотом одноимённой надписью – знак моей дивизии.


Первый раз в жизни пробую спелые оливки прямо с дерева. Они ужасно терпкие и страшно горчат, есть невозможно. Понимаю, почему их никогда не продают свежими. Оливки и маслины лучше покупать с косточкой и проглатывать её, она полностью переваривается желудком. В ней много полезного. Более зелёное масло считается более качественным, и полностью впитывается в кожу.


С народом общаюсь больше жестами и несколькими понятными для всех английскими фразами. Активно осваиваю арабские слова, типа "рибат" – т.е. крепость, или в нашем случае КПП. "Иншалла букра" – дай Бог, завтра. Это и вежливое посылание "на…", и русский "авось". То есть "на всё воля божья" – популярная фраза в Иордании и Сирии, да и в Северной Африки без неё

никуда.


Звонок от Тимура в октябре. Караваны бензовозов стали попадать под русские авиаудары. Езда по ночам малыми группами помогает плохо. Анар и Марат, парни из нашего взвода, как-то умудрились перевестись в провинцию Идлиб, там куда спокойнее конвоировать автоколонны. Только на урожае оливок, продаваемых в Турцию, ССА зарабатывает бешеные деньги, впрочем, охрана тоже не теряется и активно шабашит. Из Идлиба вывозят вообще всё! От артефактов до металлолома! Сам Тимур, чудом доставив в Турцию два бензовоза из десяти, решил их продать какой-то автодорожной компании. Турки берут нефть по 12 долларов за баррель, он отдал за 8, им

же продал и сами бензовозы. Приехал обратно, сказал, что все машины взорваны. Взял новую партию, довёз три из восьми, и тоже продал. Деньги разделили с ребятами. Тимур уже на пароме и направляется в Одессу. Для него эта война закончилась. Радуюсь за парня и желаю успехов ему и

всей Херсонщине.


Масуль, т.е. командир смены, недолюбливает меня за неисламское мировоззрение. Но делать это открыто, перед американцами и христианами-ассирийцами, Хикмет не рискует. Все зовут его "марокканец". Хикмет родом из Марокко, но всю жизнь провоевал в Афганистане. Начинал против СССР, закончил против янки. Теперь служит наёмником на непыльной работе. Афганцы в Сирии тоже есть. Воюют за всех, но большинство – в шиитской "лива Фатимиюн" (бригада имени Фатимиюн – дочери Пророка), под руководством иранцев, а значит, за Асада.


Землекопы хотят подзаработать и пытаются воровать, договариваются с охраной, но с "марокканцем" этот номер не проходит. Он предпочитает получить доллары и похвалу от неверных янки, нежели помочь единоверцам.

Поговаривают, что Хикмет помогает охранять пять – шесть кустарных установок по переработке нефти, а янки закрывают на это глаза, пока он рвёт перед ними задницу на раскопках. Для пиндосов раскопки несоизмеримо важнее.


Установка по переработки нефти – звучит эффектно, на самом деле, это большой бак, разогреваемый на открытом огне. Из бака отходит труба в траншею с водой, где нагретые газы осаждаются, превращаясь в прямогонный бензин, его тут же разливают по канистрам, бочкам и

цистернам Отходами от перегонки греют бак с сырой нефтью. По сути, это самогонный аппарат больших размеров.


Темнеет, на сегодня работы закончены. Землекопы идут через проходную. На уставшем лице высокого худощавого парня, на мгновение проступает испуг, когда он видит "марокканца". Этого достаточно, чтобы завернуть "археолога" для обыска. Зная, чем это кончится, я в нерешительности…

Вообще, с рабочими стараюсь не связываться, но и обыскиваю редко, а если и нахожу что, то, даю подзатыльник и отпускаю с "награбленным", потому что американцы – ещё бОльшие воры, несравнимые по размаху и наглости.


Переминаюсь с ноги на ногу. Промучившись так пару минут, всё-таки решаюсь зайти в комнату для обыска. На столе лежит античная камея и чехол от ножа Хикмета. Бедный парень стоит на коленях, уткнувшись лицом в угол между стеной и столом, а дряблые, покрытые шерстью ягодицы "марокканца", хищно ходят взад и вперёд. Ого, да наш благоверный мусульманин делает харам! – мелькает у меня. Удар в ухо с ноги сваливает ничего не понявшего моджахеда. Парень, зажав камею в кулак, вылетает из комнаты. Через десять минут из каморки выходит "марокканец",

черные бусинки глаз блестят холодным огнём. Не сказав ни слова, начальник выходит. Если будет только намёк на угрозы, сдам этого "масуля" ребятам с потрохами. Сами марокканцы порежут такого начальника на ремни.

Это долгие годы мужской дружбы сделали его педиком, или гомосексуализм погнал его в тесные сообщества настоящих мужчин и их "горные расщелины"? Впрочем, мне наплевать.


Через неделю узнаю, что меня отправляют в действующую армию.

В ближайшее увольнение еду в город, к местному филателисту Шимуну. Покупаю две марки за 2300 долларов. Это самые дорогие марки в его коллекции, и почти вся "коллекция" моих денег, вместе с командировочными и "подъёмными". Еду не один, а с египтянином Мусой. С ним мы

заступаем в караул и неплохо ладим. Я закрываю глаза на все его тёмные делишки с землекопами. Не удивлюсь, если бежевый "ландкрузер 100", что везёт нас в город, куплен Мусой на заработанное у арабов, а не у мериканцев.


Муса немного понимает по-русски, и прекрасно знает торговцев Хасаки. Через специалистов по антиквариату, этот проныра пользуется в городе большим авторитетом. В Сирию коллега переехал после беспорядков в Египте, на площади Тахрир. Будучи полицейским, он слегка прессовал

митингующих. Когда же "Братья мусульмане" пришли к власти, Муса не стал дожидаться старых знакомых в гости, и рванул в Сирию.


Его отец работал на строительстве Асуанской ГЭС, вместе с русскими инженерами. Дома хранились пластинки и несколько подаренных советскими строителями богато иллюстрированных книг. Одна, с совершенно фантастическими для египтянина фотографиями лесов и рек – что-то там про природу Сибири, а другая – с полуголыми женщинами, на которых, подростком, Муса тренировал правую руку. Так он стал поклонником советского балета и ценителем балерин.

По-дружески помогает скинуть цену за марки, с 5000 до 2300 долларов. Одна марка красная, с Георгом 5, с номиналом в 25 (!!!) английских фунтов, а другая – черная, советская, совершенно неприметная, с лётчиком Леваневским, номиналом 10 копеек. Марка выпущена после знаменитого перелёта в Америку, через Северный полюс.


Шимун, ассириец-христианин, клянётся, поцелуя нательный крест, что марки настоящие и стоят заметно дороже. Если бы не война, меньше 10.000 долларов не продал бы. Муса и Шимун – давнишние деловые партёры и страстные болельщики, познакомившиеся на футболе, оба фанаты сирийской Аль-Джазиры.


Покупаю две открытки с видами на город, отправляю с письмом своей благоверной. Положенные марки наклеены на конверт, а купленные у коллекционера оказываются на открытках. Письмо отправляю с оказией через Турцию. В моём положении это единственный способ переслать деньги

жене.

Звоню ей по поводу письма. Чувствую, как непривычно говорить бегло по-русски. Это последний звонок. Перед отправкой у меня устраивают настоящий обыск и отбирают телефон. Неужели это прощальный привет от Хикмета?


Как там в Библии? Прощайте врагов своих, дабы Отец небесный простил вас за грехи ваши? Ну, вот и как простить такого? Ладно, попробую…

У Хикмета нет родины, семьи, родни и своего дома. Он живёт вечным командировочным, настоящий Агасфер. Ему неведома радость отцовства, у него не будет внуков. Любил ли он? Полноценная любовь возможна минимум на троих; отец, мать и ребёнок. Любовница, жена и мать – три пазла, создающие женщину во всей её полноте, тоже самое можно сказать и о мужчине. Да, мне запретили видеться с моей Оленькой после развода. Мне недоступно бОльшее из того, что является настоящим человеческим счастьем, но у меня есть хотя бы представление об этом, я это пробовал! Так кто же из нас более несчастлив? Он, не подозревающий о настоящем счастье, или я – знающий, но лишенный его?


Ситуация под Алеппо накаляется. Для Сирии это Сталинградская битва и блокада Ленинграда одновременно. ССА собирает всех, кого только можно, чтобы отправить через Турцию на подкрепление во второй по важности город Сирии.


Ехать по северу страны нельзя, курдские анклавы перемешались с территорией, занятой ДАИШ. С курдами у ССА отношения натянутые: кто дружит с турками – точно недруг для курдов. Спасают общие интересы с американцами. Отправляемся на Запад через Туретчину. Возле Келиса нас

поджидает ещё одна автоколонна. Грузовики с антиквариатом, едут на американскую авиабазу Инджирлик. Турки на границе не проверяют, с сирийской стороны встречают свои. Останавливаемся в Азазе на распределение. Еду в Телл-Рифаат.


Сильван, крепкий, коренастый командир моего нового подразделения, иракский майор. Как и положено танкисту, невысокого роста. Забирает в свой отряд. На мне каска, наколенники, налокотники и М16, не говоря уже о разгрузке и прочем, это делает меня заметным на фоне молодёжи в спортивках и джемперах, с китайскими АК47. С другой стороны, солдат много не бывает.


ИГИЛ начал наступление на САА, в сторону трассы Келис-Азаз-Алеппо. Это главная артерия, питающая "повстанцев" из Турции. Её потеря – катастрофа для всего фронта в Алеппо. Руководству пришлось бросить "ребелс" на защиту подступов к "дороге жизни" от ИГИЛ.


Сильван, и ещё несколько бывших иракских военных, когда-то учились в СССР, двое привезли русских жён и неплохо разговаривают по-русски. Иракцев на этой войне много, сунниты воюют за партизан и исламистов, шииты – за Асада. Говорят, есть даже дивизия имени Саддама Хуссейна.


Идём на Юго-восток, оттеснить ДАИШ как можно дальше от трассы.

Фронт в Сирии как таковой – понятие условное, на картах, где та или иная территория числится под контролем "красных" (Асад), "зелёных" (САА) или жёлтых (Курды), множество деревушек и городков, могут быть вообще за "серых" (Ан-Нусра ака Аль-Кайда) или владением "чёрных" (ДАИШ ака ИГИЛ).


Наш фронт растянулся на 50 километров в ширину и 20-25 в глубину. Местность равнинная, сплошные поля, сады и небольшие фермы-хутора.

Земля красно-коричневая, напоминает цветом и консистенцией глину Русского Севера, но растёт на ней всё…


По рации доложились о захвате фермы, скромно умолчав, что она ничейная. Вечереет. Выставляем караулы, и готовимся к ночлегу. В километре от нас начинается перестрелка. Сильван поднимает квадрокоптер и быстро оценивает ситуацию. На соседней ферме игиловцы кого-то окружили и пытаются штурмовать. Вокруг фермы сделан отвал земли в виде двух

брустверов. Из-за внешнего стреляют по внутреннему, примерно человек 40. Три джипа с крупнокалиберными пулемётами поддерживают нападающих беглым огнём. С Юго-востока фермы разместился ещё один пикап, с боеприпасами и раненными.


Связаться с осаждёнными по рации не получается, возможно, устройство повреждено или его уже нет. Четыре наши тойоты с пулемётами ДШКа и одна с 82 миллиметровом миномётом, подходят к наступающим стыла, метров на 300. Заходим с восточной стороны, откуда нас меньше всего ждут.

Атакуем. Главная цель – пулемёты на "тачанках".


Неожиданный удар в спину, повергает нападающих в шок, исламисты бросаются врассыпную. Разбегается около трёх десятков вояк. Преследуем с километр. Стреляем и гоним, гоним и стреляем…


Бывший сержант-пехотинец, дезертир, и по совместительству "золотой голос" отряда, Джамаль из Хаспина, кричит засевшим в здании, что ДАИШ разбиты, и они свободны. С белой тряпкой на ветке, к дороге выходит парламентёр.

На ферме отчаянно оборонялась сборная из двух разбитых отрядов: шииты-пакистанцы из "Бригады Занабиюн" и… шииты ливанской Хезболлы! Они выдвинулись независимо друг от друга, в восточный Алеппо (на помощь Асаду, для борьбы с ССА! Разумеется, это не уточняется). В точке сбора, в городе Муслимие, "своих" уже не оказалось. Игиловцы оттеснили оба отряда от линии фронта в окрестности Маарата, и погнали ещё дальше от передовой, в сторону Тал Сусьян. Там остатки обоих отрядов соединились и продолжали с боями отходить всё дальше на северо-запад. Где они сейчас – понятия не имеют.


Вообще, термины "враг" и "союзник" на этой войне весьма условны. После провала операции "Южный шторм", у наших с Асадом нейтралитет на юге, под Деръа. Но вовсю воюем в Алеппо. На Юге у ССА нейтралитет с Ан-Нусрой, которая бьёт Асада, зато мы, там же на юге, воюем с союзниками Ан-Нусры – ИГИЛ. Ситуация в других районах страны может быть не менее

фееричной. Добавьте сюда множество независимых племён, их союзы и банды всех мастей.


В Сирии воюет 150 "армий" и группировок. Война творит удивительные пасьянсы и мезальянсы. В названиях группировок часто фигурируют такие слова как "фронт\джапхат", "армия\джейш", "бригада\лива". По факту, численность таких "новообразований" может быть 50-150-500 человек.

Крупнейшие формирования доходят до трёх тысяч штыков. Численность Нусры, ДАИШ и САА идёт на десятки тысяч солдат.


Ещё вчера мы числились врагами, но час назад, рискуя жизнями, под пулями общего врага, стали э-э… тактическими союзниками. Пьём вместе крепкий чай матэ, и улыбаемся друг другу. На ферме найден небольшой запасец виски, кальян, козий сыр и другая нехитрая снедь. После выставления совместных караулов, празднуем общую победу, а кое-кто и своё второе рождение.


Пакистанцы с ливанцами, и ещё нескольких человек не пьют, зато стальные…

Среди ливанцев оказался Валид – его папа учился в краснодарской сельхоз академии, на ветеринара. Тоже женился на хохлушке. Так что Валид неплохо говорит по-русски. Спрашиваю его:

– Где Ливан, и где ты? Что ты тут делаешь?

– Ан-Нусра и ДАИШ – ваххабиты! Сегодня Сирия, завтра – Ливан. Всем шиитам будет смерть, всем, кто не ваххабиты – тоже смерть. Нусра получает деньги, оружие, лекарства и еду из Израиля. Ан-Нусра и ДАИШ лечится в Израиле. Израиль – смерть!

Спрашиваю через Валида пакистанцев, а что они забыли в Сирии? Говорят примерно то же самое: Америка, Израиль, саудиты, ваххабиты… Все натравливают суннитов против шиитов, и мусульман на мусульман. Война у соседа – плохо, война в своей стране – совсем плохо. Лучше воевать здесь, чем завтра у себя дома.


Среди шиитов большинство – мальчишки, но есть и весьма опытные бойцы. Настоящего солдата, как и рыбака, видно издалека. Спрашиваю Валида про ветеранов. У всех богатый военный опыт. Закалка в стычках на границе Ливана с Израилем. Мощная подготовка у хазарейцев в Афганистане и в военных лагерях Венесуэлы.

– А что Хезболла делает в Венесуэле и Афганистане? – удивляюсь я.

– Понимаешь, война и армия – удовольствие дорогое, героин и кокаин – тоже, понимаешь связь? Просто управление издержками!

– Подожди, но ведь наркотики – это харам!

– А это как посмотреть: кокаин оплачивают янки, мы ведём войну с Израилем и Америкой, и с их собаками. Получается, США оплачивает войну против себя же, да и сам кокаин – это продолжение войны другими методами. Да отсохнут у америкосов носы и мозги после этого кокаина!

– Так, а Венесуэле-то вы зачем? Президента охраняете?

– Нет, Мадуро кубинцы охраняют. У нас общие враги – Америка и Израиль, одно дело делаем, к тому же, мы ещё и торговые партнёры – их официальные дилеры по кокаину.

– Слушай, а почему не пишут о венесуэльском кокаине?

– Про колумбийский слышал?

– Разумеется! – чуть ли не обиженно отвечаю я.

– Во-от, это же мировой бренд, а зачем размывать бренд? Продажа венесуэльского под видом колумбийского – это же дополнительный заработок на ровном месте!

– Подожди, а как отличить колумбийский от венесуэльского?

– Ну, один сделан в Венесуэле, а дру…

– Да нет, я про эффект, примеси, вкус, цвет и всё такое!

– Не знаю, не пробовал, – говорит Валид, и непонимающе смотрит на меня.

– Хорошо, но почему никто не перекроет эти каналы? – пытаюсь перевести разговор в другую плоскость.

– Кто, например?

– Ну, как-то? Спецслужбы, военные?

– С ума сошёл? Им же тоже нужны деньги на свои спецоперации и домик в деревне! Просить никто не любит, особенно на операции, от которых у нежных сенаторов может случиться инфаркт, прямо на защите этого самого финансирования. В Ираке, после его захвата "америкосами", стояли

их союзнички, так все торговали оружием и наркотиками! Какие-то несчастные поляки увозили сотни тысяч долларов домой наличкой! Думаешь, сэкономили на походах в бары из-за жары?


После прихода в Афганистан американцев, производство героина там выросло в десятки раз! И на военных транспортниках этот героин летит в Европу.

– Откуда такая информация?

– Так Хезболла их офицерам его и продавала!

– Подожди, вы же для американцев считаетесь террористами. Террористы толкали героин америкосам в Афгане?

– Так-то все продавали. Вообще, нас там как бы нет, но есть местные хазарейцы, у которых отличные тренировочные лагеря, не хуже чем у нас в Пакистане, вот они и продавали. Кстати, хазарейцы тоже здесь воюют – это "лива Фатимиюн", слышал? Вообще, шиитский интернационал – это

заслуга Ирана. После операции "Иран-контрас" ничего не изменилось. Политики вешают лапшу на уши, а все, кому очень надо, делают свой маленький бизнес, занося долю в фонды, финансирующие выборы политиков. Это американская олигополия, пардон – демократия, брат!


Сильван спрашивает, что хочет делать Хезболла и Занабийюн дальше? Им нужно выполнить приказ – прийти в Алеппо, на соединение со своими. Все понимают, что это невозможно.

Не знаю, как эти шииты, а мы – наёмники, сложить свои головы даже в боях с ИГИЛ желанием не горим. Судя по обстановке у соседей, там тоже не рвутся штурмовать столицу ИГИЛ – Ракку. Наступают, дай Бог, по 2 километра в день, если вообще наступают. В округе сплошные поля и фермы. Кругом небольшие посёлки, в любом из них застрять можно на неделю. Тем более что здесь – не главное направление, и завтра можем оказаться без снабжения.

Алеппо и курды – вот где главные бои!


Сильван решил, что оборонять вчерашнюю ферму легче, чем эту, переселяемся в свежие, ещё не расстрелянные пенаты. Пакистанцы и Хезболла решили остаться с нами. До своих им не добраться, ну а ИГИЛ – какая разница, где их бить?


Нагребаем трактором валы, укрепляем здания мешками с утрамбованной землёй, минируем подходы. На противотанковые фугасы ставим копеечный китайский датчик движения и батарейку, управляемая мина готова.

Окопы здесь роют только как ходы сообщения или чтобы не попасть под пулю снайпера.


Утром народ не спеша слоняется по ферме, занятый возведением укрепрайона. Откуда-то нарастает гул, и внезапно появляются вертолёты. Они не песочного цвета, значит, это не Асад.

–Русси-русси! – все кричат и прячутся в саду под деревьями, как тараканы за плинтус. Защитники внучки Пророка и "Партия Аллаха" тоже понимают, что они не дома, и погибнуть от союзников – крайне обидно. Бегут к канавам, падая в декабрьскую грязь.


С начала октября, слухи о русской авиации распространяются по Сирии со скоростью звука, обрастая такими невероятными подробностями, что дух захватывает!


Я вижу заклёпки и советские звёзды на брюхе и бортах стальных машин, и понимаю, что мне БЫ тоже надо БЫ бежать БЫ…, но всё моё нутро радуется этим звёздам, блокируя все доводы разума. Правая рука невольно дёрнулась в изрядно забытом жесте отдания чести, но вовремя остановилась. На миг в меня врываются воспоминания…

Тоже декабрь, снег… Придя с армии на гражданку, возвращаюсь вечером из гостей. На мне болоньевая куртка, джинсы и вязаная шапка, мимо проходит не то "подпол", не то "полкан", в парадной шинели, и я, на автомате, отдаю честь. Парадная шинель недоумённо смотрит на ещё более удивлённого меня, а потом понимающе улыбается…


Я стою посредине двора и, как заворожённый, гляжу на вертолёты и их красные звёзды. Рядом со мной – автомобили с крупнокалиберными пулемётами, ящики с выстрелами к РПГ, цинки с патронами… Но хвосты "аллигаторов" проносятся дальше, не сделав ни единого выстрела по нам.

После этого случая меня зауважали.


Яхий из Хезболлы, сбивает квадрокоптер, по всей видимости, игиловский. "Гости" уже рядом. Сильван запускает свой, держа над "базой". Народ разбегается по позициям. Ждём. Через час, к бетонным блокам на дороге приближается шахидмобиль. Из "зелёнки" и с дороги бармалеи открывают беспорядочный огонь по КПП и ферме, чтобы ни у кого не возникло желание высунуться, а тем более стрелять по несущейся на всех парах машине. Слева от дороги, в сторону неприятеля, ползут двое наших с РПГ7. Остальные по-пластунски отходят с импровизированного КПП в сад. Не доезжая 10 метров до бетонных блоков поста, шахидмобиль подставляет незащищённый бок под выстрел РПГ и взрывается. Ребят из Хезболлы отбрасывает на пару

метров. Начинается атака исламистов. Два крупнокалиберных пулемёта с автомобилей бьют по "базе", пробивая белые пустотелые блоки стен, не давая высунуться, прижимая всех к земле. Их пехота бежит к брустверу и хаотично стреляет. Чтобы свои не попали под огонь крупнокалиберных пулемётов, машинам нужно перегруппироваться и отъехать в сторону. Слева сады, справа поле, и прекратив огонь, пикапы отъезжают вправо.


Мы слабо отвечаем. Игиловцам нет смысла ползти или делать перебежки через сад, за тонюсенькими деревцами не спрячешься. Бармалеи, как угорелые бегут по полю напрямик и захватывают большой бруствер. Ложатся на внешний склон, осматриваются, поднимая автоматы

над валом, вслепую стреляют в наш центр обороны. Подъезжают "крузаки 100", занимая самые удобные позиции для последнего обстрела перед штурмом.

Внешняя сторона земляного вала, где скопились 45-60 исламистов, взрывается вместе с пехотой. По автомобилям начинают бить пристреленный 82 мм миномёт и три пулемёта из сада. Там, из мешков с землёй, укрытых травой, сделаны огневые точки. "Духи", в пылу боя не заметили ни одной.


Четырёхминутное сражение окончено. Потери: пятеро легкораненых и два контуженных РПГэшника. Хезболлу поднимают из травы и несут на руках в дом. Ни один из бармалеев не ушёл. Реальный бой страшнее, скоротечней и скучнее компьютерного…


А теперь, реал-тайм стратегию, заменим шутером от первого лица. Тот же бой, только моими глазами.


Сильван подаёт сигнал боевой тревоги. Его заместитель, капитан Айсам, расставляет нас по позициям. Ложусь на бруствер, проверяю М16. Для обзора и стрельбы делаю борозду на вершине полутораметрового вала. Ударяю ребром ладони по гребню насыпи, и "бойница" готова. Лежу.

Проходит пять минут. Комья сырой, прохладной земли неприятно упираются в тело. Я чувствую их даже через бронежилет. Они не просто лежат, а выпирают из земли, берут меня в окружение и сверлят всё тело! Коллеги, лежащие через два метра друг от друга, тоже испытывают дискомфорт.

Их лица слишком напряжены, чтобы быть действительно спокойными. Проходит ещё две минуты томительного ожидания. Вытянутая шея устаёт от каски. В голове вихрем проносятся мысли и воспоминания… Что, если сейчас я умру? Неужели это конец? Что вообще мне тут надо, зачем это

всё? Тягостное ожидание, давящая неопределённость и не самые приятные мысли терзают меня уже вечность, хотя прошло 7 минут. Над бруствером проносятся пулемётные очереди. Слышно, как свинец вгрызается в стены и

рикошетит от бетонных блоков на КПП. Осколки стен, выгрызаемые пулями, словно дождик, начинают "накрапывать" по спинам и редким каскам. Теперь чаще бьют автоматчики, пока издали и не прицельно.


Разглядывать, что там происходит – не охота. Пули всё чаще клюют стену. Осколки покрупнее начинает чувствовать даже бронежилет. Надо бы осмотреть поле боя, увидеть противника и убить его, но почему-то хочется вжаться в землю так, чтобы из неё торчала только каска.

Взрыв у КПП. Поднимаем над собой автоматы и стреляем поверх бруствера, вслепую, ориентируясь на слух. Несколько разгорячённых гильз попадает за шиворот. Затёкшая шея и комья земли, перестают напоминать о себе, исчезая, словно иллюзия покрывала Майи.


Всё громче слышны крики "йалла!", будто воюем с израильской армией. Впрочем, "Аллах акбар!" кричат не реже, чем "вперёд!".

– Ты когда-нибудь на Форексе играл? – Пытаясь отвлечься, неожиданно для себя, спрашиваю соседа справа, Асефа. Тот недоумённо смотрит на меня.

– Выстрелы – это графики покупок, надо поймать нисходящий тренд, и когда стрельба ниже скользящей средней, надо покупать, пардон, – стрелять. А то, что не играл на Форекс, это правильно, 98 % новых счетов закрывается, не дожив до года, а эту бородатую сволочь нам надо как-то пережить! – Какой только бред не придёт в голову, когда у тебя стресс, и ты напуган.

Стреляю в ответ, стараясь поймать паузы между очередями бармалеев.


Айсам кричит, чтобы все срочно бежали за дом. Спасибо земляному валу, он прикрывает наши зады и спины. Прижавшись к стене, садимся на колено, подальше от окон и дверей. Сюда, в первую очередь полетят ручные гранаты и выстрелы РПГ. Новый взрыв, теперь уже перед бруствером. Капитан кричит "йалла-йалла!" и, жестикулируя, выталкивает нас из-за стены.

Нападающих нет, только с десяток убегающих. Один вражеский автомобиль горит, другой взорван. Из соседнего здания майор Сильван выгоняет в атаку своих. Бьют два пулемёта. Но это уже наши. В ответ уже никто не стреляет, чего не скажешь о нас. Я моментально высаживаю магазин, стреляя в убегающих, и хватаюсь за новый. Это моя месть моему страху. Кажется,

хочется убить в тех мелькающих спинах свой собственный ужас, отомстив за все его издевательства надо мной, начиная с детского садика и заканчивая холодным потом и деревянными конечностями, когда прятался за стеной. Бежим в сторону КПП, там тоже уже свои.


Насколько бесконечно тянулись секунды в ожидании боя, настолько быстро они проносятся в его разгар. Адреналин и эмоции переполняют нас. Победа! Ура! От чёрных мыслей не осталось и следа! Чувствую себя, как минимум Юлием Цезарем, зачем-то включившем чит "бессмертие" во время триумфального вхождения в Рим, после завоевания Галлии.


У нас два "языка" – истекающие кровью водитель сгоревшей Тойоты и её пулемётчик. Отдаём их для душеспасительных бесед и теософских диспутов в руки Хезболлы. Перед тем, как зависнуть на ветвях яблони, в дальнем углу сада, на "галстуках" из автоматных ремней, граждане рассказывают про опорный пункт в соседнем посёлке и склад с оружием. Дают своим визави

пространные ответы и на прочие их бесхитростные вопросы.


Утро следующего дня. Занимаемся возвращением на место бетонных блоков КПП, укладкой мешков с землёй вокруг стен и новым минированием бруствера. Роем траншеи справа и слева от блокпоста, чтобы бойцы с РПГ безопаснее и быстрее выдвигались на свидание со следующим шахидмобилем. На военсовете, вечером, принято решение не атаковать, а встречать гостей у себя дома. За увиденный дрон или квадрокоптер обещаны 500 баксов. В следующие две недели бармалеи приходят 3 раза, и всё по одному и тому же сценарию. Настоящий "день Сурка"! Одно развлечение – просматривать у убитых моджахедов записанные на головные камеры видео.

Будь подразделение на линии второстепенного удара или на третьестепенной по значимости дороге, сюда пришло бы 150-300 человек с танками и миномётами, и у нас возникли бы проблемы.


Соседи воют не так скучно, как мы, и активно пропагандируют бег трусцой в сторону турецкой границы. Скоро наш отряд окажется в окружении.


В начале осени турки нагнали народа на противоположную сторону нашего "клина", туда, где проходит фронт с курдами. Поначалу, что-то даже удавалось отгрызать у Пешмерги, но те быстро перемолотили свежее пушечное мясо, и уже контратакуют. Вообще, этот клин, врезавшийся от

турецкой границы до самого Алеппо, быстро тает под натиском САА с юга, курдов с запада и ИГИЛ с востока. Похоже, ССА закрепится только у самой Турции. Да и то лишь благодаря прикрытию оттоманских пушек с их стороны границы.


От "языков" и с редких головных камер исламистов знаем, что творится впереди, куда лучше, чем то, что происходит справа, слева и позади нас. Впереди, в ближайшем посёлке, почти неосталось исламистов, чего не скажешь о провианте и боеприпасах, скрытно подвозимых к будущему наступлению. Нападение – лучшая защита, и начальство решается на вылазку.


В утренних сумерках заходим в посёлок, обходя блокпосты и возвращаясь с тыла, тихо вырезаем охрану, ибо пароли известны, да и меняются они нечасто. Спящих танкистов и гарнизон, квартирующий в бывшей школе, забрасываем гранатами. Ещё с десяток игиловцев, стоявших на дальних постах и частных квартирах, разбегаются в панике, думая, что посёлок захвачен каким-то мега-спецназом. Расстреливаем этих "спортсменов" с автомобилей. Сафари длится 4-5 минут. Не понимаю, почему эти праведные ваххабиты убегают от встречи с райскими гуриями? Посёлок наш.


Фераз, назначенный бармалеями местный мэр, рассказывает о заложниках, заложницах и наложницах. Многие согнаны в одно здание, где их пользуют для пыток, допросов и прочих утех, в том числе и мужчин. После возвращения с передовой, секс особенно сладок для моджахеда.

Пар@банк для бедных или пародия на оргии американской Кремниевой долины?


Изъято 1500 долларов и два мешка с сирийской валютой. Да, сирийские деньги стоят в обычных мешках для сбора урожая. Фунты раздали заложникам и наложницам. Попросили у них прощения и отпустили.

Сохраб, иранец пакистанского "Занабиюн", отчисленный из уважаемого исламского университета в Азаде, беседует с кади – шариатским судьёй-ваххабитом, по совместительству муллой и духовным лидером на посёлке. Иранец начинает с известного игиловского теста на вшивость.

–Скажи, Фахд, где Аллах?

– Сидит на троне.

– Сколько у него рук?

– Две, и обе правые.

– А где находится 2х2=4? – судья в шоке.

– Аллах, мир ему, сидит на троне, а цифры – везде. Получается, цифры больше всевышнего? А трон равен Богу? Земля круглая, и для ваххабита в Австралии трон и Аллах, мир ему, находятся снизу, по сравнению с ваххабитом в Англии, так где Аллах? Если у Бога есть руки, место,

которым он сидит, получается, Всевышний сделан из мяса и крови? Так может, Бог и болеет? В Коране и Сунне не сказано, что Бог не болеет, так ведь, а? Если Бог нуждается в руках, то, так ли он совершенен и всемогущ, если он в чём-то испытывает нужду? Да ты, шайтан, настоящий мушаббихит (уподобляющий Бога человеку, исламская ересь антропоморфизма)! Не забыл, судья, что Шариат делает с – мушаббихитами?

Помнишь суру Корана Аз-Зарийат, 49 аят: "Мы сотворили всё сущее парами, быть может, Вы помяните назидание?" Или Сура Ан-Наба, 8 аят: "Мы сотворили вас парами"? Если мужчина и женщина сотворены Аллахом, (Субханаху ва Та'аля!) парами, почему же у вас гаремы и наложницы, и вы продаёте и пользуете женщин как вещь?

– Мусульманину разрешено иметь четыре жены, – мямлит ваххабит.

– Так и тебе, порождению шайтана и собаки, не запрещено висеть на дереве, подвешенным за яйца! Так почему ты до сих пор не висишь? Я говорю о ПРЕДНАЗНАЧЕНИИ, а не о ВОЗМОЖНОСТИ! Мужчина рождён в предназначенной свыше паре, у него должна быть одна женщина, а вы, шакалы, что творите?


Вот вы, называете себя саляфиты и призываете вернуться к истинной чистоте изначального ислама. У суннитов созданы четыре мазхаба (научные школы в исламе.) Так какой же ещё изначальности вам, шайтанам, надо? Почему среди четырёх мазхабов нет салафитского? Отвечай!

– Саляфы не признают их, это секты, исказившие ислам! – говорит Фахд.

– О, да, вы же говорите: "Брат, зачем тебе ещё что-то, кроме Корана и Сунны?!" Дорогой шариатский судья, а ничего, что ты ни один намаз не сможешь совершить, руководствуясь только Кораном и Сунной? В них описано меньше половины того, что ты пытаешься делать в намазе,

тупая ты курица! Бьёт судью по щеке. Аллах наказал вас за неприятие мазхабов, и у вас, ваххабитов, уже больше 7 течений! Действительно, зачем мазхабы, если есть Коран и Сунна!? Тогда почему вас, учёных-саляфов, как

собак не резанных? А потому, что у вас самих – семь течений, пытающихся написать семь своих мазхабов! Ваш, известный учёный-ваххабит, Саад бин Абдулла аль-Барик, выпустил книгу, где в двух томах (!) кратко (!), изложил разночтения и противоречия только трёх столпов современного ваххабизма:

аль Бани, аль-Усаймина и ибн Баса. Два тома – только краткое изложение противоречий ведущих современных учёных-саляфов! Даже в Акыде, где разночтения запрещены – даже в символе мусульманской веры у них разночтения!


Сохраб снял ботинки, и стал бить ими по плечам стоящего на коленях судью.

– А я скажу тебе, почему вы, псевдосунниты, не принимаете четыре суннитских мазхаба! – продолжил иранец. Потому что Лоуренс Аравийский и английская разведка создали ваххабизм, чтобы разрушить Ислам! И то, что вы творите, не имеет к Исламу никакого отношения! Вы убили в Африке, в Ираке и в Сирии больше мусульман, чем римляне и крестоносцы вместе взятые! Это не учение, а насмешка Иблиса (дьявол в исламе) над такими джахилями (тупые неучи) как ты!

– Ваххаб, (КадаруЛлах!) жил задолго до Лоуренса Аравийскго, не говоря об Ибн Таймии, (Радиаллаху анху!) – возражает судья.

–Точно! Неужели ты думаешь, что разведка, пусть даже английская, будет что-то выдумывать сама и разбираться в тонкостях ислама? Она вытащила то, что смердит сильнее всего! И стала поддерживать оружием и деньгами самое бандитское учение! И такие как ты растлевали души молодых, горячих, но необразованных в вере, превращая их в дрова для пламени ада!


Хочешь, докажу это тебе? У вас же Джихад идёт, и сейчас ты отправишься к райским гуриям, ты рад? Почему же не видно на твоём ублюдочном лице радости?

– Может, он педик, и вечный секс с райскими гуриями – для него хуже адских мучений? – сказал Джамаль из Хапсина, солдаты невольно засмеялись.

– Джихад, дорогой судья, объявляется только тогда, когда идут притеснение мусульман! Когда нас гонят из домов, и выгоняют из мечетей! Судя по акценту, ты из Саудовской Аравии, что, неужели тебя и сотни других саудитов притесняют? Почему вдруг стали притеснять с 2011 года сирийцев,

и всю Северную Африку? Почему у гонимых властями протестантов вдруг появилось оружие, деньги и инструктора, наёмники и учителя, вроде тебя, из десятка стран? Это не Джихад, это Иблис и английская разведка погнали упряжку своих шакалов, чтобы разрушить мусульманскую Умму (сообщество)! И если бы воля Иблиса исполнилась, и подобные тебе шайтаны-ваххабиты завоевали мир, то на следующий день началась бы ваша резня между собой, потому что у вас нет ни одного положения, по которому были бы согласны все ваххабиты! И вот после этой, второй войны, между сахаватами-ваххабитами и ваххабитами-муртадами, на месте исламской Уммы остался бы только пепел ада. Что и надо англичанам и Иблису! Вы же в своё время Каабу чуть не разрушили, спасибо турецкому президенту и атеисту Кемалю Ататюрку, что спас Каабу и десятки исламских жемчужин от вашего брата и английской разведки! Атеисты – бОльшие мусульмане, чем вы, ваххабиты! Потому что вы – дрова для адского огня! Ты, Фахд, порожденье Лоуренса Аравийского и шакала Иблиса, через пять минут отправишься в ад, к своему хозяину! А, нет, не отправишься! Я же грязный шиит, сафевид из армии Тагута! Я же всё вру, и ты – доблестный моджахед на пути джихада, достопочтенный ансар и благочестивый салафит, и

непременно попадёшь в рай! Но есть нюанс! Подожди, найду этот хадис (читает с телефона): – "Ни один из вас не войдёт в Рай по своим деяниям", на что сподвижники спросили: "Даже ты, о, посланник Аллаха?!". "Даже я, если только Аллах не одарит меня своей милостью", – ответил Пророк". (Радиаллаху анху)! Даже пророк Мухаммед (Саллаллаху алейхи ва саллям!) не мог войти в рай по деяниям своим! Понимаешь, если ты уже решил, что попадёшь в рай, то это уже потеря смирения и страха перед Аллахом, Аллах акбар! Это гордыня и самонадеянность! И ты уже не богобоязненный шахид на путях Джихада, а самодовольный мушрик и кяфир, совершивший куфр, и попадаешь не в рай, а в ад! Так что даже в 100% случае всё не так стопроцентно… Прощай!


Мэра и судью расстреливаем. На всякий случай, просим это сделать женщин. Желающие есть. Говорят, что даже истинный шахид, убитый женщиной, не попадает в рай. Вызываются две юные езидки, на вид, лет 16. Просят накрепко привязать судью к стулу, и выйти. Все уходят со двора, но посматривают из окон, мало ли что.

– Ну, здравствуй, Фахд! Вот и свиделись снова, но ты почему-то не рад! Что случилось? Неужели мы так подурнели? А, ты же ещё любишь собак! Хорошая новость для тебя: сейчас ты умрёшь как собака! Ты рад? – Четыре пули попадают ему в пах. От боли судья кричит через кляп и падает

вместе со стулом на бок.

– О, как же мы забыли твою главную усладу! Спасибо, что напомнил, о своём сосуде сладострастия! – и стреляют в седушку стула. Ставят стул на ножки.

– Почему твои глаза полны страха и боли, но в них нет сладострастия? Ты же так любишь смотреть на страх и боль! – Стреляют ему прямо в глаза. Брызги крови попадают езидкам на руки и одежду.

Девчонки падают на колени и начинают биться в истерике. Подбегаем, даём воды и уводим из дворика прочь. Успокоятся ли они утолённой жаждой мести? Станут ли быстрее заживать их душевные раны?

Почему-то вспомнился отрывок о прощении врагов своих из Нагорной проповеди. Может, ночные вскакивания на постели, в холодном поту, месть врачует лучше прощения? Неужели ненависть и месть не разрывают сердце и не иссушают душу, а исцеляют и приносят умиротворение? Неужели

страх, боль и смерть могут что-то исцелить?


Отпускаем народ, пополняем боезапас и продовольствие под завязку. Два БМП, пара танков Т55 и склад с оружием, "табором уходят в небо". Пока духи не очухались, отходим на взятых у исламистов во временное пользование пикапах в деревню, в глушь. Поближе к корням и травам, минным заграждениям и мешкам с утрамбованной землёй.


Да, всё-таки майор Сильван – бывший танкист, и возвращается с двумя парнями на Т72. Отдаю местным М16 и возвращаюсь с практически новым российским автоматом "АК103" и подствольным гранатомётом к нему.


Маскировкой транспорта здесь практически не пользуются. Впрочем, есть один, оригинальный способ: технику мажут каким-нибудь маслом или солидолом, и обсыпают землёй или песком, получается интересное слияние с местностью и высокоградиентный колер.


Севшее солнце выключило небо. Стали видны звёзды и Млечный путь, горящие заметно ярче, чем в России. С убранных и не убранных полей тянет густым ароматом пожухлого разнотравья и стерни. Щебечут какие-то птицы. После автоматных и пулемётных выстрелов, кажется, что нет восхитительнее музыки, чем пение птиц под шелест деревьев. Хочется чего-то простого и

настоящего, как эта вечность.


Через 2-3 дня, по рации, соседи запросили помощи. Они в трёх километрах от нас, практически в тылу. Пока садимся на машины, квадрокоптер уже вылетел.

Всё решает скорость. Танк с десятью бойцами оставляем на хозяйстве.

У противника Т72, три пикапа с пулемётами, три БМП2 и около сотни штыков на четырёх грузовиках.

– Есть чёрная тряпка или подобие игиловсковского флага? – делает клич майор Сильван.

– У меня игиловский флаг! – неуверенно отвечает сержант Фираз из Хомса.

– Отлично, давай его на головную машину!

– Фираз, а откуда у тебя флаг? – спрашивают ребята, пока едем к месту боя.

– Когда из посёлка уезжали, прихватил тормозные колодки к Тойоте, ну и надо же их во что-то завернуть! Добротная ткань – нужная вещь в хозяйстве, всегда пригодится, вот и сгодилась! – Смеёмся.


Мы уже не те мокрые курицы, что принимали первый бой на ферме, а обстрелянные бойцы, имеющие реальный боевой опыт действий в составе отделения, взвода и роты. Разница, как у футбольной команды, которая всё время проигрывала, а потом выигрывает сразу десять игр подряд. Вроде бы и коллектив один, а вроде, как и два разных.


Бармалеи довольно увлечены происходящим и не замечают, как с тыла к ним подходят "свои". Вообще, в сирийской войне отличить своих от наших, не говоря уже о противнике, задача не из простых. Легче всего узнать иранцев, войска Асада и некоторые их прокси: все они одеты в зелёную форму

цвета хаки. Увидел "зелёного человечка" – это они. Сирийский флаг – красно-бело-чёрный с двумя зелёными звёздами, у "партизан" – зелёно-бело-

чёрный и три красных звезды. Если на флаге или шевроне что-то с двумя звёздами или красным цветом (кроме звёзд) – эти за Асада. Если зелёно-бело-чёрное или три красных звезды – это "ребелс". Чёрные, зелёные и белые флаги с арабскими надписями, как правило у исламистов. Жёлтые

флаги у курдов и шиитов. Если в касках – это американцы, турки, русские или чей-то элитный спецназ. У "Южного фронта" на флаге два автомата по бокам, "Северный фронт" – это птичка со сложенными крыльями, в черно-бело-зелёных цветах. У Асада птичка в раскрытыми крыльями и золотая. Символика с птичками тоже широко обыгрывается.


Обычно, подразделения небольшие, и все друг друга знают. Гражданская одежда 90% солдат живописна и хорошо узнаваема своими. Для понятности, вяжут разноцветные ленты на руки и голову.


В трёхстах метрах от поля боя стоит микроавтобус фольксваген крафтер, от обороняющихся он закрыт БМП. Рядом – три мотоцикла. Из-за российской авиации, ИГИЛ запретил руководству ездить на машинах, только мотоциклы или мотороллеры. Похоже, это их оперативный штаб.

Прежде чем охрана босса разглядела наши неправильные бороды, несколько очередей из ПКМов в тёмно-зелёный, цвета бутылочное стекло, автобус, и "фауспатрон" в ванильно-фисташковый борт БМП, развеяли все сомнения и вопросы. Два игиловских квадрокоптера над полем боя оказались без связи и упали.


Столкнувшись с минными полями, ДАИШ методично, словно играя в шахматы, уничтожает позицию за позицией ССА, последовательно и неотвратимо забирая "фигуры" у защищающихся.


Танк, БМП и пикап с зениткой у бармалеев уже подбиты. Дальняя БМП к обороняющимся, но ближайшая к нам, поливает ферму из тридцатимиллиметровой пушки. Десант, в колонну по двое, выстроился в корме машины и стреляет по флангам. Из-за распахнутых дверей песочного цвета, справа и слева, стреляют по позициям два снайпера.


Выстрел из РПГ влетает через открытые двери прямо в "салон" БМП. Детонирует боекомплект, выживших нет.


Рассредоточиваемся по полю и бьём неприятеля в спину. Оказавшиеся в окружении и без командования, в буквальном и переносном смысле сбитые с

толку, "духи" в панике начинают разбегаться. Драпают вправо и влево от нас, попасть под дружеский огонь обороняющихся практически невозможно, и мы бьём из всего, что стреляет. Впрочем, есть и другие, их примерно половина. Вместо спокойствия и расчётливого профессионализма, их охватывают ярость и бесстрашие. Вжавшись в землю, они бьют по нам и ферме, не жалея ничего и не о чём. Под перекрёстным огнём, духт умирают с улыбками на лице.


Пробую свой гранатомёт. Отличная штука, жаль, что "моя прелесть" в боевом снаряжении весит около 10 килограмм!


Капитан Исаам и его 56 "панфиловцев" тоже оказались из бывших военных, что здесь, в отличие от "Южного фронта", уже редкость. Севернее Алеппо, вплоть до турецкой границы, рулит коалиция "Исламский фронт". В ССА, на севере и западе страны, умеренных исламистов большинство. Остальные – обыкновенные бандиты и какой-то сброд, бывших военных почти не осталось или они сильно распылены.


До войны капитан Исаам курировал связи военных с Шабихой, это что-то типа советских ДНД – Добровольных Народных Дружин, но, после подавления восстаний 2011-12 годов, что-то у него не заладилось, и он дезертировал из САА, впрочем, примерно половина армии сделала то же самое.


Капитан говорит, что с конца ноября делится развединформацией с русскими, а те с ним. "Руси" даже иногда помогают оружием, особенно патронами, так как украинская и болгарская просрочка, что идёт через Турцию, часто даёт осечку. Главное условие русских, что бы воевали только с ИГИЛ, а с курдами и САА не воевали.


Севернее Алеппо наших теснят Курды и Асад. Натиск ИГИЛ с востока заметно ослаб, все силы брошены в город, но сброд ССА они додавят месяца за 3-4, и встретятся с курдами. При поддержке русских или хотя бы американцев, курды вышибут ИГИЛ с Севера и объединятся с

восточными курдами, которые тоже набирают силу, тесня бармалеев за Евфрат.


Единый сирийско-иракский Курдистан – страшный сон для турок, с их огромными курдскими анклавами, где последние, без особых успехов, воюют с собственными курдами уже десятки лет. Туркам очень хочется возродить Блистательную Порту или хотя бы не допустить развала страны.

Они гребут всех в ССА, но толку от этой толпы мало. Эрдогану придётся лезь в Сирию самому, и очень активно, не считаясь с потерями. Турки сами рассказывали о том, в каком были шоке, когда увидели на учениях НАТО американскую карту будущего Ближнего Востока, а на ней очень много интересного, в том числе и единый Курдистан, куда входят и нынешние районы Турции. Это широко известная в узких кругах "карта полковника Петерса". Янки, создавая свой "Новый Ближний Восток", с союзниками не парятся, даже если это члены НАТО, считая любых неамериканцев – низшей расой.


Похоже, у капитана Исаама остались друзья не только в САА, но и в многочисленных мухабаратах – разведслужбах официальной Сирии. По рассказам, их примерно 20 штук. На вопрос, почему он до сих пор капитан, Исаам сказал, что быть бывшим капитаном Сирийской Арабской Армии на поле боя почётнее, чем трёхзвёздочным генералом Свободной Сирийской

Армии, руководящим из штаба в Турции. На вопрос о "творческих планах" говорит, что будет искупать свои грехи и воевать с ИГИЛ, пока хватает сил. Что за грехи – уточнять не стал.


На общем военном совете решили, что для выживания лучше объединиться. Узнав, что я русский, пригласили на совет и меня. На вопрос уже о моих "творческих планах" честно признаюсь, что хочу домой, а для начала, надо попасть хотя бы в плен к САА или в Турцию, но подальше от границы.


Декабрь подходит к концу, на 31е число пообещали похолодание до +2 и снег. Весь месяц простоял без осадков, что здесь редкость. Большая часть декабря светило солнце, средняя температура была примерно +11 +14 градусов днём.


Если останусь жив, приеду сюда как-нибудь туристом, лучшее время – это поздняя осень или ранняя весна: тепло, но не жарко, прохладно, но не холодно. Конечно, сирийскому туризму, в смысле сервиса и инфраструктуры, до Турции и Египта очень далеко. Зато, здесь люди хорошие, ненавязчивые, открытые и спокойные, а уж древности тут на каждом шагу. И почему-то, в отличие от той же Северной Африки, в стране нет воровства. Даже

попрошайничество – это предложение купить что-то, например, жвачку или шоколадку, несколько дороже, чем в магазине. Одного не понимаю – зачем столько спецслужб?


В общении с "руси", когда встал вопрос, с кем они имеют дело, возникла заминка, так как и у нас, и у капитана, сборная-солянка из пополнений, "потеряшек" и освобождённых пленных.


Изначально, майор Сильван командовал ротой 99й дивизии, а капитан Исаам – взводом "Северного дивизиона" в северных посёлках Алеппо. После переговоров, турки пообещали прислать продукты, ГСМ и медикаменты. 18

тяжелораненых и 24 просто раненных отправили на лечение к ним же. Подмоги людьми не просили, зная, что за полубандитский сброд нам пришлют.


22 погибших хороним на следующий день после боя в гробах, на ближайшем поселковом кладбище. Гробы – просто щиты и дверцы от шкафов, скреплённые стальной лентой.


Турки обещают противотанковые комплексы "Тоу". После фотографий с уничтоженной техникой, думаем, что пришлют. Ещё ждём ночную оптику и мины. Занимаемся укреплением позиций мешками с землёй, минируем подступы, короче, работаем землекопами и грузчиками. Вечерами осваиваем смежные специальности, от РПГ до снайперской винтовки.


Из-под Алеппо, он же Халеб, в город Ахтарин, что здесь неподалёку, вошло на отдых элитное подразделение ИГИЛ. Если женщина была не салафитка, её могли изнасиловать и\или убить прямо на улице. Мужиков просто убивали или отводили в тюрьму, пытали, насиловали и убивали уже там. Неверных принципиально не хоронили, их бросали на улице, труп иногда ещё и

минировали. За алкоголь, сигареты и музыку можно попасть в тюрьму и на публичные порки. Петь тоже нельзя. Зато таблеток у игиловцев хватает.

Об этом рассказали местные туркоманы. Это обычные турки, переселённые сюда ещё во времена Османской империи. Для укрепления страны, руководство разбавляло арабское население титульной нацией – тюрками. Туркоманы всегда были только за Турцию, пока не познакомились с ДАИШ, теперь они за всех, кто против ДАИШ.


Узнав о гибели своих братьев, вахабитский спецназ, отдыхающий в Ахтарине, думает: отомстить за братьев сейчас или отгуляв отпуск? Их примерно 250 человек. Если будем отступать, джихадисты погонят нас до турецкой границы. Решаем остаться и принять бой здесь.


По рации объявили о прекращении боевых действий против ИГИЛ с завтрашнего утра на сутки. Потом узнаём, что несколько игиловских отрядов перешли в оперативное управление Исламского фронта, вроде как в обмен на оружие и боеприпасы. Люди – это расходный материал и валюта. Не

удивлюсь, если самим бармалеям ничего не сказали. Просто повезли воевать в другое место. Просто переброска войск для стабилизации фронта с курдами. Да, формально ДАИШ и Исламский фронт враги, но… это не первый и не последний раз, когда происходят подобные обмены. Восток – дело тонкое…


Набиваем мешки влажной, жирной землёй, прессуя деревянными трамбовками. Мешки становятся монолитными и тяжёлыми, как будто в них цемент.


Иду в суточный наряд. Начальник караула – сержант Фираз, невысокий, жилистый араб. Заступаем на крышу, так как это самая высокая точка поблизости: Сохраб из «Фатимиюн», Билал из «Хезболлы» и я – русский, из ССА. Весьма своеобразный "интернационал", но здесь это нормально.

Дежурим два через четыре часа.

Суббота, 16 января. Облачно, но солнце периодически выглядывает из облаков и сразу становится теплее. В отличие от декабря, дожди идут через день или сразу по два дня подряд. Сыро и небольшой ветер. Хорошо, хоть вчера было солнечно, земля чуть подсохла и не так парит. Ночью холоднее, чем в Иордании ранней весной; +3+5, днём в районе +14. Иногда, пустыня, лежащая, казалось бы, далеко на юге, напоминает о себе пронизывающими ветрами и холодом.


Чтобы не молчать, завязываю разговор с иранцем Сохрабом:

– Слушай, а почему Персидский залив, персидский ковёр есть, и даже персидский кот есть, а Персии – нет?

– Это греки нас так стали называть, когда мы к ним в гости на чай зашли. От них эта кличка и прилипла, а сами себя всегда иранцами называем.

– А что значит название "Иран"?

– Страна ариев.

– Ух ты, мне казалось, что страна ариев – это Украина, ну ладно, буду знать.


Билал ушёл воевать со второго курса Ливанского университета в Бейруте. Несостоявшемуся экономисту и менеджеру уже 21, в Сирии он второй год.

– Женат? Девушка есть? – В Ливане, как и в соседних странах, прежде чем жениться, надо стать финансово обеспеченным, как правило, мужчины заводят семью с 30 до 40 лет. Билал знает французский и лучше меня говорит по-английски.

– Нет, не женат, – разводит руками юноша.

– А как же любовь, Билал? Разве можно приказывать сердцу? Парень грустно улыбается.

– А ты знаешь, что только у женщин широкие бёдра и, соответственно, большая задница, а вот у самок всяких там обезьян такого нет? А всё потому, что мужчинам, нравятся большие задницы, и ради любви к нам, дамы пошли на это, расплачиваясь за широкие бёдра остеопорозом. А на что

мужчины ради любви пошли, знаешь? – Сохраб и Билал недоумённо смотрят на меня и улыбаются. – Взгляните на мартышек и прочих обезьян в зоопарке – у всех самцов постоянная эрекция, а у мужчин нет! Но когда-то была! По идее, эрекция нам даруется, когда в сердце приходит любовь. Лишиться постоянной эрекции – это серьёзная жертва мужчин во имя любви!

Номо сапиенсы на такие жертвы не пошли и вымерли!

– Подожди, если хомо сапиенсы вымерли, тогда, кто мы такие? – недоумевает Билал.

– Мы – это Хомо сапиенс сапиенсы.

– Так что ты, Билал, будучи хомо сапиенс сапиенс, сделал ради любви?

– Когда я стану бригадным генералом, женюсь и наделаю много офицеров для Ливана, чтобы евреи не летали в небе моей страны, как навозные мухи. – невольно смотрим на небо.


Молодой месяц уже светится позолотой, а в проплешине из облаков догорает закат. Начало пятого, солнце уже село.

– Игорь, так ты дарвинист или за эволюцию? Ты же христианин и должен верить в 6 дней творения! – говорит Сохраб.

– На иврите слово, читающееся как "день", означает ещё и "период". А период может длиться столько, сколько нужно. 6 периодов творенья вполне могли длиться 6 миллиардов лет, ну или сколько там возраст Земли? В общем, не вижу каких-то серьёзных конфликтов между наукой

и Христианством, тем более, что научные парадигмы меняются примерно каждые 50 лет. Научная картина мира в 19 веке сильно отличалась от 20 века, а в 22 веке будет непохожа на нашу. Прикажете каждые 50-100 лет Книгу Бытия переписывать? Христианство может подождать ещё 2000 лет, пока наука в своих шараханьях не придёт к какой-то окончательности, тогда и

поговорим. Сейчас, самый передовой научный метод – это построение моделей. Чья модель лучше описывает и согласуется с имеющимися данными, тот и прав. Завтра будут новые данные, и сочинят новую модель…

Кстати, о Боге. Я тут размышлял про осаду Аль-Кинди в Алеппо. Когда-то один из крупнейших онкологических центров на Ближнем востоке, он держался в окружении около года! Под конец, из-за зениток, уже невозможно стало сбрасывать продовольствие и боеприпасы с воздуха, но солдаты сражались, пока несколько шахидмобилей, по 5-8 тонн взрывчатки каждый, не подорвали его. И то, группа солдат прорвалась из окружения! Эти воины – герои! И таких примеров – десятки, а кто тогда ССА, которые штурмовали этот центр? Когда ССА так защищали окруженный комплекс, какой-то дом? Что-то подобное Аль-Кинди и близко нет даже у ДАИШ и

Нусры! Шахидов и ингимаси в расчёт не берём. Так за кого же Бог, а за кого Иблис? Неужели герои за шайтана, а трусы за Бога? Так не бывает! Воюющие за правое дело наркотиками себя не накачивают! А вот фашисты во время Второй мировой, американцы во Вьетнаме и прочие слуги

шайтана – сколько угодно!

– А у американцев есть герои? – спросил Билал.

–Страна, у которой нет реальных героев, создаёт их в комиксах и Голливуде. С ней точно всё в порядке? – продолжил рассуждать Сохраб.

Пришла смена, меняемся и идём ужинать. Чечевичный суп, зерновая каша "бугуль" и турецкий сухпаёк идут "на ура!" после двух часов сидения и стояния при +6.


Да, война войной, а обед по расписанию. Ребята достают фотографии с роднёй и рассказывают, кто есть кто. Фото, где Сохраб стоит с мужиками в чёрных тюрбанах на фоне американского танка Абрамс, меня заинтересовало.

– Это наши друзья из Ирака, тоже шииты, у них много американской техники, поясняет Сохраб и переключается на фотографии сестрёнок Билала.

– Вот ты экономист, Билал, как считаешь, война – это менеджмент, искусство управления или воинская доблесть? Типа, в нужный момент, нужная тактика, нужное количество боеприпасов и вооружения, живой силы и горячий суп со свежим чаем, и вот она – победа!

– Подожди, а как же героизм Аль-Кинди, про который ты говорил?

– На героизме можно выиграть битву, но не войну, – подтверждает Сохраб.

– Вот если бы Юлий Цезарь был бы лишь государственным чиновником, – продолжаю я, – то только за Юлианский календарь он вошёл бы в историю, а он много разных реформ провёл. Мораль: Цезарь – скорее великий управленец, чем воин. С другой стороны, в разгар гражданской

войны сбежать к Клеопатре в Египет на пару месяцев, а потом разместить её и внебрачного сына – Цезариона, рядом с родными пенатами в Риме – это сильно!

– Подожди, это та Клеопатра, которая с Антонием роман крутила?

– Да, та самая, только с Антонием она любезничала уже после убийства Цезаря и их сына. У Гая Юлия, помимо ума и воли, в груди стучало ещё и горячее, любящее сердце. Думаю, не умея любить, никогда не научишься воевать, защищая свою любовь. Не обязательно с оружием в бою, а

вообще – на своём рабочем месте, во дворе, на своей лестничной площадке. Поэтому, надо быть способным к любви, и заниматься своим любимым делом. Я вот вроде как экономист, управленец и христианин, а любви в сердце нет. Поэтому я посредственный управленец, экономист и

христианин. Зато великолепный бабник. Не можешь любить Клеопатру – довольствуйся наложницами! Люблю историю и биологию, но пошёл на более хлебное место – в экономисты, а посредственный специалист везде мало зарабатывает. Итог: продал любовь к истории и погнался

за деньгами, оказался без денег и постоянно попадаю в какие-то истории…


У ДАИШ нет любви к своей стране, нет Родины, нет подвигов ради любимой женщины, не будет и победы.


Ночь. Попеременно меняемся, глядя через прибор ночного виденья по 20 минут каждый. Когда снимаешь с головы этот "бинокль", глаза некоторое время светятся, словно у кошки. Прикольно. Интересно, на нас нападут сейчас или после отпуска? И когда у ваххабитов заканчивается этот чёртов отпуск? От этих мыслей спать совершенно не хочется.

– Билал, а почему "цветочные революции" начались не в Сирии, но такого ужаса нет даже в Ливии? – решаю как-то переключиться со своих грустных мыслей и уныло светящего молодого месяца.

– Израиль и США, это всё они тут устроили. Для Израиля разделённая на три бантустана Сирия и полыхающий арабский мир – давнишняя мечта. А США не любят, когда кто-то идёт против их воли. Как и везде, им нужны только холуи.

– Хорошо, а Катар разве не хочет через Сирию проложить газопровод в Европу? А Турция, разве не грустит по Османской империи и пантюркизму? А саудиты, разве не хотят прижать к ногтю шиитов, а через них и Иран? А Иран, разве хочет бросить своих братьев-шиитов и усиления Саудовской Аравии, этого рассадника ваххабизма? Русские хотят сохранить свои базы и не пустить в Европу, чужую газовую трубу, американцы хотят устроить русским новый Афганистан, а самим не попасть в новый Вьетнам… Эх, Билал, у вас в университете геополитику разве не преподавали?

– Нет.

– Это плохо. – Вздыхаем и молчим минут пять.

– А с другой стороны, такой веротерпимости, такого мирного сосуществования и взаимопомощи между людьми разных религий, больше нигде нет. На первый взгляд, может; Америка, Европа, где процветают толерантность и прочее, но… Веротерпимость есть, а вот веровзаимопомощи там нет. Может, поэтому дьявол и решил взяться именно за Сирию?

Сохраб мнётся, что-то хочет сказать, но не решается.

– Что такое, грязный шиит? – я его провоцирую. После разговора с муллой, где он назвал себя грязным шиитом, это стало его кличкой, по крайней мере, среди пакистанцев и ливанцев.

– А что ты думаешь по поводу ислама и христианства? – наконец он задаёт свой вопрос.

– У нас много общего! Ничего общего у нас нет только с дьяволом. Христиане, как и мусульмане, вообще пессимисты, считаем, что придёт антихрист и мир погрузится в объятья дьявола. Для всех у него найдётся свой "пряник": христиане в гордыне и разврате падут как Древний Рим, мусульмане поубивают друг друга в войнах за чистоту веры, а хитрые и умные евреи перехитрят

самих себя. Они уже Каббалу и Талмуд читают чаще, чем Тору, уже начинают верить в переселение душ и гороскопы, толи ещё будет! Просто, когда мир погрузится в хаос, праведных иудеев, благоверных мусульман и добрых христиан останется столько, что они будут думать не о том, что нас разъединяет, а о том, что объединяет – вера в единого Бога, данная Авраамом. И эта малая кучка встанет плечом к плечу, опершись друг о друга, посреди бушующего шабаша сатаны, и будет дожидаться Страшного суда. Ну-с, вот как-то так. Ребята, извините, что нарушаю, но…, вытаскиваю из-за пазухи стальную фляжку с заветным коньяком, купленным ещё в Хасаке, и делаю два больших глотка.

– Будете? – Все отказываются, но не осуждают.


Бой 27 Января.


Среда обещала стать такой же солнечной, холодной и тихой, как вторник. Безветренной ночью температура опустилась до -2.

Восходящее солнце медленно разгорается, гася звёзды, обещая к полудню +5. В 7.20, через полчаса после окончания Фаджра (утренний намаз), караул замечает в трёх километрах колонну бронетехники. Машины разворачиваются в боевой порядок. Три танка занимают фланги и центр, две "Шилки" встают по краям, восемь БМП по центру. Чуть позади держатся грузовики с пехотой и сколько-то крупнокалиберных пулемётов на пикапах.

Слишком много техники для сирийской войны, слишком много! Жаль, что не дождались помощи России и турок!


Незаметно для противника, разбегаемся по своим местам и готовимся к бою. Когда до фермы остаётся два километра, вперёд выскакивает шахидмобиль, и на скорости за сотню, мчится прямо на нас. За 50 метров до бруствера машина падает в ров и переворачивается. Хорошо видны задние колёса, крутящие воздух. Похоже, водитель не пристегнулся, и подушки безопасности не сработали. Шофёр погиб, не успев среагировать на препятствие. Мораль: о безопасности надо думать всем, даже шахидам.


Открываем стрельбу, когда смертник влетает в выкопанную трактором траншею. Главная цель – "Шилки". Выжить может кто-то один: либо их счетверенные крупнокалиберные зенитки, либо мы. Нас накрывает ответным огнём. Свинцовый ливень зениток сотрясает двухметровый бруствер, кажется, что гряда из мешков с утрамбованной землёй, стала даже оседать. Плоские крыши и верх зданий, если и не прошивает насквозь, то крошит в щебень и муку. Зато танковые снаряды, падающие вокруг, глубоко уходят в

мягкую, сырую землю и не взрываются.


Миномётная мина падает на корпус правой "Шилки", разворотив башню. Хезболла, как всегда – молодцы! Настроение сразу улучшается, появился боевой кураж. Очереди второй зенитки разрывают четыре ряда мешков и сносят с врытого по башню танка оптику и динамическую броню. Майор Сильван бьёт на глаз, ориентируясь по последнему выстрелу, выглядывая периодически из люка.


Сосед слева, гранатомётчик Дуред, пока "скучает" и стреляет из автомата, его работа начнётся, когда до зомби останется меньше километра.

– Есть "стрела", "стингер", ПЗРК? – пытаюсь спросить сирийца. Дуред недоумённо смотрит в небо и не понимает, что мне надо.

– Да, два или три выстрела есть. – Бежим на "склад", к вырытой яме за домами и приносим 15 кг хайтека шестидесятых годов прошлого века. Впрочем, "Шилка" или американские ТОУ для неё ровесники. "Стрела" почему-то болгарского производства.


2000 снарядов выпущены в нас за минуту-полторы, и зенитка замолкает на перезарядку. Зря ваххабиты занервничали и передавили гашетку. Или бороду

оператора-наводчика затянуло в ствол вместе с лентой?

Навожу "трубу" на зенитку. Инфракрасный датчик пищит, значит, разгорячённые стволы, подсвеченные утренним солнцем, захвачены. Выстрел. Полтора километра для системы "земля-воздух" – не проблема, и три с половиной килограмма взрывчатки влетают между стволов «Шилки», фаршируя осколками всё, что есть в машине. Боекомплект детонирует.


По нам бьют не только танки и пушки БМП, но и выскакивающие из "камазов" толпы боевиков. Грузовики предназначены для перевозки песка, гравия и прочей "сыпучки". Высокие стальные борта хорошо защищают "гостей" от пуль и осколков. Вместо заднего, открывающегося створа,

кузов перетянут тряпкой. Пыль не задувает во время езды, да и высаживаться быстрей и удобней.

Пехота исламистов подошла к дальней траншее, за 100 метров до вала. 3 метра шириной и 2 глубиной, ров проходит почти полукругом, прерываясь только на дороге, где пролетел шахидмобиль. Взрыв фугаса, и дорога с танком разлетаются по сторонам. У края глубокой канавы встают БМП. Самоходки уничтожают пулемётные гнёзда и сносят верх бруствера.

Сброшенная с квадрокоптера мини-бомба попадает в миномётный расчёт. Светлая память ребятам…


Загнав по флангам в ров два БМП, предварительно разрывая склоны, исламисты создают из бронемашин два моста. Остальная техника и пехота форсируют ров прямо по ним.


Закончились гранаты к подствольнику, обожжена ладонь о его раскалённый ствол. Неужели и мне, как Жене, пересадят кожу с ноги, и придётся брить руку?


Стреляя в пехоту по навесной траектории, я редко выглядывал из-за бруствера. Теперь пришлось отсоединить гранатомёт, и лезть к ребятам.

Драпать по открытой местности под пулемётно-автоматным огнём бессмысленно. Сдаваться в плен – тем более.


Чтобы выжить, иногда надо ложиться в землю. Окапываться, и бить, бить, покупая свою жизнь чужими смертями.


У ваххабитов осталась одна БМП. 4, 3, и наконец – две крупнокалиберные тачанки "ландкрузер-100". Короткие и точные очереди бармалеев, выкашивают нас не меньше, чем мы духов, перебегающих и ползущих в чистом поле, с растяжками из гранат и фугасов.


Впервые в Сирии я вижу, как лежащий боец меняет рожок, не увеличивая габаритный профиль. Обычно, все встают на колено, переворачиваются набок или задирают задницу, а эти – вжавшись в траву одним боком и чуть приподняв другой, вытаскивают магазин из разгрузки, вставляют,

открывая прицельный огонь короткими очередями уже через три секунды.

Когда половина наступающих прицельно стреляет, остальные бегут к брустверу. Падают, прячась за кочки, вжимаясь в ямы и колеи, и бьют короткими, прицельными очередями. Интервал между бегом и стрельбой – пять секунд. Безусловно, с нами общаются серьёзные профи.


Мы за бруствером, но заградительный огонь бармалеев такой силы, что высунуться и сделать выстрел из РПГ – задача не из простых. Гранатомётчик порывается, но не может подняться и прицелиться. Предлагаю свои услуги.

– Ты ещё и РПГешник? – удивляется Дуред.

– Я – нет, но российская и израильская армии упорно пытались внушить мне обратное. Или ты про Варкрафт и онлайн-РПГ?

Судя по звуку выстрелов, машина пехоты слева на 30 градусов. Высовываюсь, когда огонь чуть спадает, и бью в БМП, вроде подбил.

– Русские – хорошие воины! – кричит в моё ухо сириец.

– Да нет, просто христиане – самые страшные люди в мире. Наш Бог прощает нам всё! И тут я выключился.


Жизнь после смерти.


Очнулся от ночного холода, жажды и боли во всём теле. Засыпавшие меня с головой, обломки пустотелых кирпичей, пощадили бронежилет, каску, наколенники и налокотники. Кажется, сохранили и меня самого.

Кое-как выползаю из-под того, что раньше называлось стеной, ложусь на спину и долго не могу надышаться. Грудь обжигает лёгким ночным морозцем и кислородом. Тишина снаружи и гул в голове разрывают мозг. Чёрная бездна неба и звёзды долго вглядываются в меня, пока не находят какие-то обрывки сознания, и на ощупь соединяют их во что-то вменяемое.

Из-за ноющей боли во всём теле, не понимаю, есть ли переломы и ранения.

Сколько прошло времени, пока лежал в груде кирпичного боя – не ясно.


Ноги и руки двигаются. Рискнул сесть, похоже, перелом позвоночника – не моя тема. Ползу на четвереньках к танку, башня сорвана, но он не сгорел, а значит, там должна быть вода.


Пятилитровая фляга оказывается такой же холодной, как эта январская ночь. Или уже февральская? Сознание добирается до мочевого пузыря и включает его, он кричит о пощаде. Исполняю его требования прямо у разрытых взрывом гусеничных катков, не вставая с колен.

Сразу становится лучше, вновь тянусь за водой. Никаких звуков на ферме нет или это у меня нет слуха? Стучу канистрой о гусеницу. Слух есть, но какой-то странный. Любые шорохи и стоны, звенящая тишина дала бы расслышать. Впрочем, меня вырубает, сплю до полудня.


Если смотреть с высоты птичьего полёта, вал похож не на бублик, а на букву "С". С западной стороны, на случай отступления, оставлена узкая дорога. Именно здесь я нахожу большую воронку и остатки шахидмобиля. Взрыв разнёс здания внутри вала. Защищавшие нас стены превратились в осколочную гранату.


Лежащие в одном месте трупы ребят, подсказали, что раненных и контуженных доставали из-под обломков, стаскивали сюда и добивали. Трупы джихадистов разбросаны внутри вала и за его пределами, поверх осколков.

Исламисты бросились бежать врассыпную, но смерть настигала их везде. Судя по размерам отверстий в бородачах, вертолёты прилетели, если не помочь, то хотя бы отомстить.


"Бармалеев" стаскиваю в воронку от машины смертника, засыпая остатками бруствера. Втыкаю табличку с надписью: "ДАИШ" по-русски.


Товарищей, кого смог откопать и найти, укладываю в воронку от миномётного расчёта. Вкладываю в руки автоматы и окропляю "святой" водой. Вспомнил, фильм "От заката до рассвета": любое перекрестие становится крестом, а освещённая крестным знаменем вода – святой

водой. Поверх насыпи ставлю крест с названиями частей и именами: майора Сильвана, капитанов Исаама и Айсама и всех, кого опознал или вспомнил.

Кроме молитвы "Господи, помилуй!", других наизусть не знаю, поэтому

импровизирую, говоря прощальное слово и молясь за павших…

Больше здесь делать нечего. Собираю остатки сухпайков и ухожу на Юг, в сторону Алеппо и наших.


В Сирии примерно 100 мёртвых городов. Когда-то в этих местахбурлила жизнь и Восточная Римская империя. Процветание ромеев оплачивал рабский труд. Но волны арабского завоевания привели эти места в упадок, а нашествие тюрков с татаро-монголами, окончательно сгубило местные городишки и виллы.

Тысячу лет повсюду руины хозяйств, храмов и городов. Они незаметно разрушаются в ожидании своих, куда-то запропастившихся хозяев и слуг.

Через моё сердце тоже прошли опустошительные волны, в нём тоже руины.


Я плохой солдат, плохой сын, плохой муж и отец, плохой христианин. Я убивал людей, я пролил кровь на этой земле и навсегда останусь виноват перед ней, людьми и Богом.

В моём сердце никогда не было любви, только похоть и гордыня. Только потребительское отношение к людям и жизни, будто к случайной женщине.

Подобно пророку Илье, я тоже хочу расслышать голос тишины. Боже, дай мне смирения, любви и веры!

И я остаюсь здесь. К такому неожиданному выводу прихожу в одно прекрасное утро, заночевав на очередных античных развалинах.


Как ветхозаветный Авраам, теперь я пасу такую же бесхозную, как и я сам, пропащую козу. Оказалось, я умею плести корзины, как это делал наш сосед по подъезду, дядя Вася. Во дворе моего детства он сплетал ивовые ветки и рассказывал собравшейся мелюзге о войне.


Я прошу прощения у Господа и благодарю его за то, что он есть. Молюсь за Россию и Сирию, за мир в моей душе и во всём мире. Я молюсь в руинах православного храма. Не удивлюсь, если он – ровесник Константинополя.

Впервые в жизни, я по-настоящему каюсь и исповедаюсь перед Богом. Вижу свои слабости и пороки: лень и равнодушие, свои постыдные слова и дела. Они, словно камни, падают с моих плеч, и когда-нибудь я смогу распрямиться, встать и задышать полной грудью. Впервые в жизни я

счастлив.


Прошу прощения у всех, кому сделал больно, и в первую очередь перед дочей – Оленькой, с которой запретила видеться моя бывшая. Бог ей судья. Прошу прощения перед родителями и женой, Еленой, друзьями и родственниками. Перед ребятами, которые погибли за меня и вместо меня.

Надеюсь, мои молитвы и этот текст-исповедь, дойдёт до кого-нибудь из них, и меня тоже поймут и простят.

Прощайте, храни вас Бог!