КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706108 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272715
Пользователей - 124645

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Тень за троном (Альтернативная история)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

Сразу скажу — я

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

А. С. Пушкин в воспоминаниях современников [Павел Александрович Катенин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

А. С. Пушкин в воспоминаниях современников

В двух томах
Том первый
Серия литературных мемуаров
Под общей редакцией В. В. Григоренко, С. А. Макашина, С. И. Машинского, В. Н. Орлова
Вступительная статья В. Э. Вацуро
Составление и примечания В. Э. Вацуро, М. И. Гиллельсона, Р. В. Иезуитовой, Я. Л. Левкович

Пушкин в сознании современников

Воспоминания современников о Пушкине имеют одну особенность, которая обнаруживается лишь тогда, когда тексты их собраны вместе.

Тогда оказывается, что они сами собой укладываются в четкий хронологический ряд, как бы образуя канву биографии поэта: лицей, Петербург, юг, Михайловское, Москва, Кавказ, Петербург.

Так бывает, когда жизнь героя мемуаров проходит в более или менее замкнутых, но разнообразных сферах, — каждый раз с новыми людьми и новыми связями, последовательно сменяющими друг друга. Жизнь путешественника, дипломата, странствующего актера или «ссылочного невольника».

В такой «мемуарной биографии» нет единого голоса: речь литератора и политика прерывается — иногда на долгий срок — бесхитростным рассказом крестьянина; воспоминания друга детства — домыслами случайного попутчика. Это — отраженная биография, мозаически составленная из разного — и не всегда доброкачественного — материала.

Ее необходимо проверить, сопоставить с другими источниками, документами, письмами, автопризнаниями, то есть произвести «критику источника». Отвергая явно недостоверное, не следует пренебрегать неточным или сомнительным, памятуя, что взгляд современника всегда субъективен, что бесстрастного рассказа о виденных событиях и лицах не существует, что вместе с фактом в воспоминания неизбежно попадает отношение к факту и что самое это отношение есть драгоценный исторический материал[1]. Более того, мы обязаны помнить, что мемуары подвержены всем случайностям человеческой памяти, допускающей невольные ошибки, — подчас путаются лица, даты, смещается последовательность событий. Все это — органическая принадлежность мемуаров, особенность их как источника. «Верить» им до конца было бы ошибкой, но отвергать их, найдя в них противоречия или несоответствия современному нам взгляду, — двойная ошибка.

Они удерживают сведения, которых не содержат никакие другие документы.

Они очерчивают нам круг связей и отношений их героя с современниками.

Наконец они — и только они — рисуют нам историческое лицо в его неповторимом индивидуальном облике, передавая его характер, речь, привычки.

_____

О детских годах Пушкина мемуаристы не могли, конечно, сообщить многого, — несколько отрывочных анекдотов — припоминаний о рано развившихся литературных склонностях и способностях мальчика. За пределами биографических заметок, написанных родными, осталось многое, — обстановка в семье; литературная и бытовая среда «допожарной» Москвы, «грибоедовской» Москвы, с ее очень своеобразным матриархальным колоритом, где все — родня, все знакомые. Фигуры Дмитриева, Карамзина, их ближнего и дальнего окружения, даже дядюшки — Василия Львовича, проходят как бы по периферии ранней биографии Пушкина, едва ее касаясь. Один М. Н. Макаров — летописец и хранитель преданий этой Москвы — попытался как будто рассказать об этом, но сведения его о Пушкине были скудны. Для нас пропало многое, что могло бы оказаться очень важным для биографии уже сложившегося поэта, — его очень непростое, во многом противоречивое отношение к Москве и московскому обществу, круг его ранних литературных впечатлений, живое предание, связывавшее его с литературой XVIII века. Только из случайно оброненного — единственного! — воспоминания самого Пушкина мы узнаем, что Сергей Львович был знаком с Фонвизиным, что бабушка Мария Алексеевна, мать Надежды Осиповны, была на первых представлениях «Недоросля» и рассказывала об этом внуку[2]. Все это потом отразится в его творчестве, но, чтобы заметить это со стороны, нужен был кругозор историка, мыслителя. Воссоздать литературную среду мальчика-Пушкина мог бы, пожалуй, Вяземский, но он не поставил себе такой задачи, да и Пушкина он узнал позже.

Сам Пушкин начинал свою автобиографию с жизнеописании Ганнибалов, с пращура, «арапа Петра Великого», с семьи отца. «Отец и дядя в гвардии. Их литературные знакомства. Бабушка и ее мать»[3]. В лаконичном плане автобиографии многое неясно, даже имена.

Нет надобности обвинять мемуаристов в том, что их свидетельства не совпадают с автобиографией, которую предполагал писать Пушкин. Они