Бросок в Карпаты [Петр Семенович Вашурин] (fb2) читать онлайн

Бросок в Карпаты

Ветераны уходят из жизни, но остаются их воспоминания, дневниковые записи о боевых походах, фронтовых делах…

^{П. С. Вашурин. 1945 г.}

Летом 1944 года, когда гитлеровские войска были изгнаны из пределов Советского Союза и разгромлены в восточных районах Польши, Румынии и Болгарии, началось освобождение от фашистского ига территории Чехословакии.

В августе 1944 года во всех районах страны, особенно в Словакии, развернулась активная партизанская война. Против оккупантов восстал фактически весь народ. Его главной военной силой стали партизанские словацко-советские бригады и отряды, некоторые воинские части словацкого корпуса, дислоцировавшегося в районе г. Прешова, а также части, созданные Словацким национальным советом. Ими были освобождены многие города и населенные пункты, что вызвало панику у фашистских правителей Словакии. По их просьбе в конце августа на территорию страны вступили немецко-фашистские войска, а 29 августа в районе Жилины произошел первый бой между патриотами и фашистами. Но противник значительно превосходил повстанцев в живой силе и технике, поэтому в начале сентября 1944 года немецко-фашистским войскам удалось занять ряд крупных городов, что вынудило восставших уйти в горы.

Против общего врага плечом к плечу со словаками сражались русские партизаны, действовавшие на территории страны. Однако, несмотря на то, что советское командование установило связь с руководством восставших, помогая ему оружием, боеприпасами и посылая военных специалистов через линию фронта, патриоты оказались в исключительно сложных условиях.

В конце августа 1944 года посол Чехословакии в Советском Союзе Фирлингер обратился к Советскому правительству с просьбой оказать военную помощь восставшим. Советское правительство и Верховное Главнокомандование, понимая важность своевременной помощи народу Чехословакии, дало указание провести наступательную операцию с целью выхода на словацкую территорию. Для советских войск это было связано с большими трудностями. Дело в том, что войска 1-го Украинского фронта, завершив только что длительную наступательную операцию, имели большой некомплект в личном составе и нуждались в отдыхе. Требовалось значительное пополнение их материальными средствами, а на подготовку новой операции отводилось слишком мало времени. Войска к тому же не имели достаточного опыта ведения наступательных действий в горах.

Следует также отметить, что к концу августа 1944 года главные силы войск 1-го Украинского фронта продолжали напряженные бои на сандомирском плацдарме, а левое их крыло развивало наступление на Дембицу и к Карпатам. В районе г. Кросно боевые действия вела 38-я армия в составе 52-го и 101-го стрелковых корпусов. Здесь же находился резерв фронта: конно-механизированная группа (1-й гв. кавалерийский и 25-й танковый корпуса) генерал-лейтенанта В. К. Баранова и 1-й Чехословацкий армейский корпус под командованием генерала Людвига Свободы^[1].

Задача оказать помощь патриотам Словакии была возложена на войска 1-го и 4-го Украинских фронтов, причем войска левого крыла 1-го Украинского фронта, находившиеся на кратчайшем расстоянии от районов восстания, должны были играть главную роль. Командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев возложил проведение операции на 38-ю армию. Ею командовал генерал-полковник К. С. Москаленко, членом военного совета был генерал-майор А. А. Епишев. В состав армии передавались 1-й гв. кавалерийский, 25-й танковый корпуса и 1-й Чехословацкий армейский корпус. Из состава 4-го Украинского фронта для новой операции предназначалась правофланговая 1-я гв. армия под командованием генерал-полковника А. А. Гречко.

Операция в Карпатах потребовала от командования 1-го Украинского фронта срочно провести работу по организации взаимодействия его частей и соединений. С этой целью в район расположения штаба 38-й армии в первых числах сентября прибыл командующий фронтом, и было созвано совещание командного состава.

Помню, нам было приказано при следовании к месту сбора соблюдать строжайшую маскировку, в случае появления в воздухе фашистской авиации движение прекращать. Мы были удивлены, когда встретили на дорогах колонны чехословацких войск. Личный состав их был в новеньком обмундировании, бодро выглядел, имел новую технику, на что мы смотрели с завистью.

С места сбора, где были оставлены наши машины, нас довольно долго вели офицеры-проводники. Совещание проходило в небольшом здании. Когда мы туда прибыли, там уже находились генералы и старшие офицеры, видимо, из штаба фронта и армии, висела большая карта, возле которой стояли командующий фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев и командующий 38-й армией генерал-полковник К. С. Москаленко.

В этом совещании приняли участие также офицеры 1-го Чехословацкого армейского корпуса, вместе с которыми мне и многим другим офицерам впервые пришлось решать вопросы предстоящего взаимодействия. Боевые соратники хорошо понимали друг друга. Маршал И. С. Конев строго потребовал соблюдения мер скрытности и маскировки при сосредоточении войск в исходный район для наступления. Особенно досталось за плохую маскировку в войсках командиру 1-го Чехословацкого армейского корпуса. Это для всех других было хорошим уроком.

Командующий фронтом предоставил слово командующему армией, который доложил, что главный удар решено нанести вдоль шоссе Оджиконь–Дукельский перевал–Прешов и кратчайшим путем войти на территорию Словакии. Войскам 1-й гв. армии под командованием генерал-полковника А. А. Гречко было поручено прорвать оборону противника на участке Санок, Залужи, а затем развивать наступление в направлении Каманьчи и в Словакии соединиться с войсками и партизанскими отрадами.

Наступательную операцию 38-й армии предусматривалось проводить в два этапа: прорыв обороны противника на участке Хшонстувка, Кросно и развитие наступления конно-механизированной группой в направлении Прешова. Выход в район Попрада и Прешова планировали к исходу третьего дня операции. Начало операции было определено на 8 сентября 1944 года.

После выступления генерал-полковника К. С. Москаленко был сделан перерыв, во время которого состоялось знакомство командиров. Затем командующий фронтом потребовал, чтобы командиры корпусов и дивизий договорились друг с другом по вопросам порядка действий при прорыве обороны противника и выполнении задачи первого дня операции. Он дал также указания командованию чехословацкого корпуса.

Совещание закончилось выступлением И. С. Конева, который обратил наше внимание на важность нового наступления, указал на необходимость учитывать особенности боевых действий войск в горных условиях, а также потребовал решительных действий при прорыве вражеской обороны.

Командующий фронтом особо подчеркнул необходимость обеспечения внезапности операции. С этой целью он строжайше потребовал соблюдать установленные штабом 38-й армии меры бдительности и маскировки. Командиру чехословацкого корпуса было указано на важность строгого соблюдения порядка и дисциплины.

По возвращении в штаб корпуса генерал-лейтенант В. К. Баранов довел новую задачу до руководящего состава управления корпуса. Согласно принятому решению командиром корпуса был отдан боевой приказ № 027 от 4 сентября 1944 года, в котором предписывалось прекратить оборонительные работы и, совершив два ночных перехода, к рассвету 6 сентября сосредоточиться в заданном районе.

Пока у командира корпуса шло совещание, помощники начальника оперативного отдела передавали по телефону приказание о срочном вызове командиров дивизий в штаб корпуса. Начальник строевого отдела гвардии майор А. В. Нетрусов доложил о боевом и численном составе корпуса, а начальник 6-го отдела гвардии майор В. С. Юрлов — об обеспеченности штабов необходимыми документами, средствами связи.

Подтвердив, что приказание мною получено, я направился в район расположения штаба корпуса. Такой вызов был несколько тревожным, так как прошло всего три — пять дней, как дивизия, передав свой участок стрелковой дивизии, вышла в тыл и еще не успела привести себя в порядок.

Вскоре все прибывшие командиры дивизий были приглашены в небольшое здание. Посреди комнаты находился стол, на котором лежала карта с нанесенной обстановкой. Около него — генерал В. К. Баранов и некоторые офицеры штаба. В комнате было уже изрядно накурено.

Начальник штаба корпуса изложил кратко общий план и замысел действий 1-го гв. кавалерийского корпуса и войск 38-й армии, сказав, что о начале операции будет объявлено особым распоряжением. Командир корпуса, поочередно обращаясь к командирам дивизий, разъяснял содержание боевых задач.

Пригласив меня к столу, командир поставил 1-й гв. кавалерийской дивизии боевую задачу. В процессе ее выполнения к исходу третьего дня операции мы должны были овладеть районом Стара-Любовня, Плавница, Мали-Липник и захватить переправы через р. Попрад на участке Стара-Любовня, Плавница.

Затем был приглашен командир 2-й гв. кавалерийской дивизии гвардии генерал-майор Хаджи Мамсуров, который получил приказ к исходу третьего дня операции овладеть районом Плавеч, Люботин, Руска-Воля, Могура и захватить переправы через р. Попрад на участке Плавеч, Руска-Воля.

7-я гв. кавалерийская дивизия действовала во втором эшелоне.

Начальник политического отдела корпуса дал указания о содержании партийно-политической работы с личным составом до начала боевых действий, обратив наше внимание на то, что времени на подготовку к операции очень мало. Начальник тыла корпуса просил нас не отягощать излишне тыловые подразделения, больше взять с собой продовольствия и фуража для конского состава. В целях сохранения тайны командир корпуса потребовал с конкретной боевой задачей ознакомить всех командиров полков за один — два дня до начала боевых действий.

В штабе дивизии и в частях шла напряженная работа. 6 сентября штаб корпуса получил выписку из приказа № 013/оп от 5 сентября 1944 года командующего 38-й армией. В нем говорилось, что армия должна главными силами прорвать оборону противника на участках Хшонстувка, Турошувка, уничтожить его, далее развивать наступление в направлении Потока, Дукли, Тылявы, Прешова и во взаимодействии с 1-й гв. армией, наступающей на Команьчу, соединиться со словацкими частями и партизанскими отрядами…

В середине этого же дня в штаб дивизии были вызваны все командиры частей и их заместители по политической части. Оставив своих лошадей с коноводами в укрытии, мы направились к группе офицеров. Сбор командиров в боевой обстановке — дело не частое. Увидев командование, все встали, зазвенели шпоры, заскрипели полевые командирские сумки. Поочередно поздоровались, потом расположились ближе к столу, наступила тишина.

Мной была доложена офицерам общая боевая задача дивизии, главные мероприятия командиров по подготовке частей к бою в оставшееся время, а также требования о скрытности передвижения и расположения войск. Начальник штаба дивизии доложил предварительное решение о предстоящих боевых действиях и порядке управления при вводе дивизии в прорыв. Начальник политического отдела разъяснил содержание главных дел среди коммунистов, комсомольцев и всего личного состава частей и подразделений. Начальник тыла ответил командирам и заместителям на ряд вопросов по материальному обеспечению, которое в целом нельзя было признать хорошим.

В конце совещания я указал командиру 6-го гв. кавалерийского полка гвардии полковнику Н. Ф. Бородину, что полк должен готовиться к действиям в качестве передового отряда дивизии.

По просьбе начальника штаба дивизии командиры полков разобрались между собой в отношении взаимодействия и обсудили с ним все возникшие вопросы. Пора было заканчивать работу. Разрешив закурить, я пригласил офицеров к себе. Хотелось еще раз посмотреть на всех и пожелать каждому успеха в предстоящих бесспорно сложных и тяжелых боях. Снова возник разговор об особенностях действий в Карпатах. Ведь у командиров не было опыта боев в горах.

Договорившись о порядке работы в частях и в штабе дивизии, ушли все мои помощники и заместители. На столе осталась карта. Над ней предстояло еще поработать…

Командиры, офицеры штабов и политработники частей дивизии не теряли времени даром. Каждый день с раннего утра во всех подразделениях проводилась напряженная работа. Чтобы убедиться в боеготовности полков, я с группой офицеров штаба дивизии направился в один из них.

В лесах недалеко от Петруша-Воли располагался 6-й гв. кавалерийский полк. Командир полка гвардии полковник Н. Ф. Бородин проводил строевой смотр. Подразделения в порядке очередности строились на большой поляне, потом после общего внешнего осмотра в конном строю бойцы по одному проходили мимо командования полка. У стола каждый воин делал остановку. Начальник штаба полка гвардии майор Н. И. Смирнов уточнял нужные сведения о личном составе, вооружении и наличии боеприпасов, а офицеры, сержанты и солдаты докладывали командиру полка о всех своих нуждах.

Во многом благодаря умелой работе политотдела корпуса, возглавляемого полковником Ю. Д. Милославским, целеустремленной партийно-политической деятельности бойцы восприняли предстоящий поход в Чехословакию как особую, почетную боевую задачу. Этому способствовали проведенные во всех частях дивизии митинги, на которых гвардейцы поклялись в предстоящих боях четко выполнить боевой приказ.

Помню, как у восточной окраины Высока-Стшижовска на опушке леса во взводных колоннах стоял в пешем строю 1-й гв. кавалерийский полк. В центре на небольшом бугорке находилась наспех сколоченная из почерневших досок трибуна. Шел митинг. В обращении к гвардейцам я напомнил о боевых делах полка с первых дней войны, обратил внимание на особенности ведения боевых действий в горах и выразил уверенность в том, что и сейчас гвардейцы с честью выполнят свои задачи. Находиться в этом полку мне всегда доставляло особое удовольствие: с ним я начал войну, получил первое боевое крещение и суровую закалку. Полк был мне особенно близок. Поэтому расставаться с ним каждый раз было грустно.

На другой день ранним утром с группой начальников служб дивизии выехал на рекогносцировку местности. Предстояло выбрать районы исходного положения частей перед вводом их в прорыв во вражеской обороне к западу от г. Кросно. Местность будущего участка прорыва лучше всего просматривалась с высоты развалин древнего замка. Но подходы к этой высоте были видны со стороны противника, и он мог обнаружить прибытие большой кавалерийской группы. В памяти еще были свежи сильные артиллерийско-минометные обстрелы фашистов на этой высоте, когда здесь в августе находился мой наблюдательный пункт. Поэтому осмотр нужного района пришлось проводить с других высот.

^{Начальник штаба 1-го гв. кавалерийского корпуса генерал-майор П. С. Вашурин. Венгрия, июнь 1945 г.}

Из-за нехватки времени работу на местности я проводил одновременно с рекогносцировкой. В назначенный час в районе Петруша-Воли на высоте 362,5 для рекогносцировки местности собрались офицеры штаба и командиры подразделений 6-го гв. кавалерийского полка. Хотя день был солнечным, местность в сторону противника просматривалась плохо. Стоял туман. К середине дня дымка рассеялась, видимость улучшилась. Я смог разглядеть три траншеи первой позиции обороны немецких войск, траншеи второй позиции и многие ходы сообщения к ней.

По информации командиров стрелковых подразделений, находящихся в непосредственном соприкосновении с противником, было понятно, что вражеская оборона продолжает совершенствоваться. Разведка боем, проводимая нашими войсками, оказалась безуспешной, так как на переднем крае немцы поддерживали высокую бдительность и имели сильную систему огня и заграждений. Понятно, что такие сведения не радовали кавалеристов…

Позже по оврагам и лесным тропам мы направились в район, где предстояло быть командному пункту дивизии при вводе ее в прорыв. На маршруте движения попали под налет вражеской авиации, но все обошлось благополучно. Тактика прошедших боев показывала, что при вводе конницы в прорыв командные пункты надо располагать как можно ближе к переднему краю своих войск первого эшелона. В противном случае штабы отстанут от передовых частей, что очень затруднит управление войсками.

В указанном месте меня встретил помощник начальника оперативного отдела штаба дивизии гвардии майор А. Г. Старков и доложил, что высота 372,0 (0,5 км севернее Петруша-Воли) является наиболее удобной для расположения штаба дивизии и наблюдательного пункта. Прибыв на место, я убедился, что оборона противника прекрасно видна на большую глубину.

Тем временем бойцы и командиры готовились к боям в Карпатах. Личному составу было заменено обмундирование. День и ночь шла перековка лошадей. Приводился в порядок транспорт. Все лишнее для боевых действий в горах было решено оставить на местах расположения частей. Особое внимание уделялось подготовке средств связи. Исправность всех радиостанций и подбор радистов проверяли лично начальник штаба дивизии подполковник И. Е. Кушнир и начальник связи дивизии подполковник М. И. Неделькин. Эти опытные офицеры хорошо знали свое дело и значение радиосредств для управления кавалерийскими частями при действиях во вражеском тылу.

Благодаря им укомплектованность подразделений радиостанциями, телефонной аппаратурой и другим имуществом связи была доведена почти до нормы. С радистами, особенно маломощных радиостанций, были проведены практические занятия. Даже такая кратковременная работа с радистами оказалась очень полезной для обеспечения устойчивой связи в сложных боевых условиях. Поскольку до ввода войск в прорыв в основном использовались проводная связь и подвижные средства связи, они также не остались без внимания.

После завтрака выехал в части для проверки выполнения своих указаний. На маршруте движения в район расположения 1-го гв. кавалерийского полка заехал в Гольцовку и попал на строевой смотр взвода музыкантов. Его командира — старшину (не помню фамилию) я хорошо знал еще по службе в этом полку. Стройный и подтянутый старшина коротко, но толково доложил о состоянии взвода. Мне доклад понравился. Приказал старшине собрать взвод. Вокруг меня, держа лошадей в поводу, стояли знакомые гвардейцы-музыканты;

— А где же ваши инструменты? — спросил я своего старого друга, маленького цыгана.

— Все в порядке, товарищ комдив! Наши трубы уже в тылу на хранении. Наши инструменты — автоматы к бою готовы!

— Молодцы! Когда боевые действия закончатся и мы выйдем на отдых, не забывайте про свое главное оружие.

По прибытии в штаб полка узнал, что после моего отъезда разрывом снаряда был убит мой любимец-старшина. Известие тяготило меня весь день. На войне и так бывает…

В штаб полка позвонил начальник штаба дивизии и доложил, что получен боевой приказ о начале действий с утра 8 сентября. Пришлось прервать поездку по частям и вернуться в штаб дивизии. Во второй половине дня к нам прибыл начальник оперативного отдела корпуса гвардии полковник П. П. Попов. Он передал указания по ряду вопросов предстоящих боев и по порядку взаимодействия с другими дивизиями корпуса при входе в прорыв. Мы условились о способах взаимной информации о ходе боевых действий и положении частей дивизии.

Чтобы еще раз убедиться в готовности офицеров штаба к боевым действиям, начальники служб дивизии поочередно приглашались ко мне для доклада. Здесь же находились начальник штаба и начальник политического отдела. Такой порядок работы — хороший способ достижения полного понимания друг друга, что очень важно в боевой обстановке.

Для разъяснения последних указаний командира корпуса в полки первого эшелона выехал заместитель командира дивизии гвардии полковник Ф. А. Блинов, а начальники штабов полков второго эшелона и все заместители командиров полков по политической части были вызваны в штаб дивизии. Так, в напряженной работе штаба дивизии, командиров и штабов частей заканчивался последний день подготовки к боям в Карпатах.

Наступил вечер. В гористой местности и в лесу темнеет быстрее. По долине потянуло прохладой. После напряженного дня в районе расположения штаба дивизии наступила тишина. Наконец-то для бойцов и офицеров выдалось время отдохнуть и привести себя в порядок. День грядущий таил в себе неизвестность. В такое время, как перед боем, появляется желание помечтать о будущем или же просто побродить где-нибудь одному.

Неподалеку от штаба, на опушке леса располагались дивизионные связисты. Сквозь редкие деревья был виден огонек костра. Я направился к нему, тихо подошел и стал в тени за деревом. Не хотелось мне своим приходом тревожить солдат. Пожилой воин неторопливо подбрасывал в костер дровишки. Другой гвардеец, подложив под голову руки, лежал и что-то тихо напевал. Третий, на вид еще совсем молодой, связист, прикрывшись шинелью, лежал на боку лицом к костру и курил большую самокрутку. Из-под его пилотки виднелся большой кудрявый казацкий чуб. В двух-трех шагах от костра находились еще воины. Среди них на пеньке сидел усатый сержант с гармошкой, не спеша наигрывая гвардейцам душевные мелодии. Солдаты тихо переговаривались.

— В горах, братцы, воевать лучше, это я точно знаю.

— А кто его знает, где лучше, а где хуже, — ответил пожилой воин молодому.

— Не зря командиры третий день нас проверяют, видно, трудновато придется в Карпатах, — сказал кто-то из воинов.

Ответа на это не последовало. Гармонист начал наигрывать «Огонек», и ему все стали тихо подпевать. Пламя огня от костра освещало задумчивые лица гвардейцев, а песня, как дым, медленно плыла в ночной тишине. Да, предстояли тяжелые бои, но мы, командиры, верили, что наши кавалеристы готовы к ним и смогут выполнить боевую задачу.

К исходу 7 сентября 1944 года войска первого эшелона 38-й армии заняли исходное положение для прорыва вражеской обороны по левому берегу р. Вислок северо-западнее г. Кросно.

На рассвете 8 сентября 1944 года в 5 часов утра внезапно на вражескую оборону обрушился ураган огня. Началась мощная артиллерийская подготовка. На участке прорыва вели огонь свыше 180 орудий и минометов на 1 км фронта.

После артиллерийской обработки позиций противника наши стрелковые дивизии перешли в наступление, прорвали оборону 545 пд и 208 пд немцев на участке Хшонстувка–Оджиконь и, преодолевая сопротивление, стали развивать наступление в направлении Едличе, с ходу форсировали р. Вислок и овладели населенными пунктами Потакувка и Жарковец.

Вслед за стрелковыми частями 8 сентября начали выдвижение и передовые полки двух дивизий 1-го гв. кавалерийского. корпуса.

К исходу 9 сентября передовые части 101-го стрелкового корпуса овладели рубежом Копытова, Фалишувка, а 183-я стрелковая дивизия заняла Ленки, Ветшно.

Утром 11 сентября командующий 38-й армией направил 1-й гв. кавалерийский корпус на овладение крупным узлом дорог Лыса-Гура, Глойсце.

Гитлеровское командование крайне опасалось, что успешные действия наших войск приведут к прорыву обороны в Карпатах и вступлению советских войск в Чехословакию и Венгрию. В условиях развивающегося наступления войск 2-го и 3-го Украинских фронтов в Румынии это могло создать серьезную угрозу всей южной группировке немецко-фашистских армий. Поэтому командование противника начало осуществлять быструю переброску в Карпаты значительных сил с других участков фронта. Уже в ночь на 9 сентября вступила в бой срочно прибывшая с юга 75-я пехотная дивизия. Из района сандомирского плацдарма в Карпаты двинулись 1-я и 8-я танковые дивизии, сюда же были срочно переброшены отдельные части из Словакии. На подступах к Карпатам развернулись упорные, исключительные по напряжению бои.

На четвертый день операции, 11 сентября, кавалеристы продолжали развивать наступление в направлении Карпат. Сопротивление врага на выгодном для обороны рубеже было сломлено. Левофланговая 2-я гв. кавалерийская дивизия под командованием генерала Хаджи Мамсурова овладела населенным пунктом Ивля, а 52-й и 101-й стрелковые корпуса, 1-й Чехословацкий армейский корпус и 25-й танковый корпус вели бои согласно плану операции.

К исходу 11 сентября в результате напряженных боев на участке между деревнями Лыса-Гура и Глойсце нашим войскам удалось создать брешь в обороне врага. Через этот узкий коридор по бездорожью в тыл противнику первым вышел 1-й гв. кавалерийский корпус.

На шестой день операции, 13 сентября 1944 года, 38-я армия, продолжая отражать сильные контратаки противника, развила наступление в западном направлении.

При наступлении к Карпатам командные пункты кавалерийской дивизии и 1-го Чехословацкого армейского корпуса часто размещались на одной высоте, что способствовало совместной работе командиров и офицеров наших штабов. Тогда я познакомился с генералом Л. Свободой.

Развивая успех прорыва, преодолевая сопротивление фашистов на путях движения, 6-й гв. кавалерийский полк уже 12 сентября 1944 года первым пересек польско-чехословацкую границу и завязал бой за Нижнюю Поляну. В это же время передовой полк 7-й гв. кавалерийской дивизии вступил на чехословацкую землю южнее Нижней Поляны.

Поляки, чехи, словаки, жившие в районе боевых действий, встречали гвардейцев-конников с большой радостью. Было много случаев, когда местные жители воевали вместе с гвардейцами.

Фашистское командование стало принимать срочные меры к тому, чтобы уничтожить советские войска, вступившие в Карпаты. Противник предпринял новые атаки из района Лыса-Гуры по шоссе на Дуклю. Ему удалось сломить сопротивление наших войск и закрыть прорыв. Продвигавшаяся за кавалерийским корпусом 70-я гв. стрелковая дивизия, к сожалению, была окружена и свою задачу — обеспечить корпусу надежность коммуникаций — не выполнила. Немцы нанесли сильные удары двумя танковыми дивизиями и сумели отрезать 1-й гв. кавалерийский корпус от главных сил 38-й армии. Мы оказались вынужденными вести бои в окружении.

Из района Зборов к Нижней Поляне враг начал выдвигать крупные силы пехоты и танков. Об этом командиру 6-го гв. кавалерийского полка сообщили словацкие патриоты. Они же помогли полку выйти по труднопроходимым горным тропам из вражеского окружения к главным силам дивизии. От партизан были получены сведения о выдвижении противника к району Кремпны.

Гитлеровское командование продолжало сосредоточивать значительные силы, чтобы приостановить продвижение войск 38-й армии к Карпатам и 1-го гв. кавалерийского корпуса в глубь Чехословакии. Известно, что уже 14 сентября против наших войск действовали более шести пехотных и две танковые дивизии. Враг превосходил нас в танках и самоходных орудиях больше чем в два раза. Бои приняли тяжелый характер, так как у нас вскоре кончились боеприпасы и запасы продовольствия. Снабжение осуществлялось авиацией фронта.

В период с 15 по 21 сентября 1944 года кавалерийский корпус вел тяжелые оборонительные бои в окружении, а войска 38-й армии — на прежних рубежах. Только 4-й танковый корпус развивал успех наступления из района Рыманув на Тыляву. В районе Кремпны и Поляны, прикрывая тыл корпуса, отражала сильные вражеские удары 2-я гв. кавалерийская дивизия.

На тринадцатый день операции, 20 сентября 1944 года, главные силы корпуса — 2-я и 7-я кавалерийские дивизии — перешли в наступление в направлении Тылявы, куда из района Рыманув наносился удар новой группировкой войск 38-й армии. 1-я гв. кавалерийская дивизия продолжала бои в окружении. Враг занял Кремпну и Поляну. При дивизии остались сотни больных и раненых из всех частей корпуса.

21 сентября во второй половине дня главные силы корпуса повернули удар на юг, перевалили через пограничный хребет и вышли на территорию Чехословакии западнее Дукельского перевала.

Командующий 1-м Украинским фронтом поставил 1-му гв. кавалерийскому корпусу новую задачу — громить тылы и отходящие группировки противника, овладеть шоссе на участке Вышня, Поляна, Людомировка и войти в боевое взаимодействие с правофланговыми войсками 4-го Украинского фронта. Напряженный характер борьбы обусловливался в первую очередь тем, что враг продолжал быстро наращивать силы.

Командующий 38-й армией принял решение развить наступление вдоль южных скатов горного хребта в направлении местечка Дукля. Предполагалось выйти во фланг и тыл дуклинской группировки врага.

В период с 21 по 23 сентября 1-й гв. кавалерийский корпус вел бои за Доброславу, Крайну Быстру.

В ночь на 23 сентября главные силы корпуса — 2-я и 7-я гв. кавалерийские дивизии — начали наступление на восток, но успеха не добились. Корпусу было приказано перейти к обороне. Артиллерия кавалерийского корпуса осталась без боеприпасов.

Делясь своими скудными запасами продовольствия, словаки отдавали последнее. Больных и раненых с каждым часом становилось все больше и больше, а запасов — все меньше и меньше.

После выхода наших войск в район Дукли 21 сентября командующий 38-й армией принял решение овладеть Главным Карпатским хребтом.

В период с 24 по 26 сентября 1944 года 1-й гв. кавалерийский корпус после решительного удара на север в направлении Тылявы, прорвав вражеское окружение на пограничном хребте, вышел на соединение с войсками 38-й армии. Последней, прикрывая тылы корпуса, прорвалась с тяжелыми боями 1-я гв. кавалерийская дивизия. Мы выполнили возложенную на нас задачу, несмотря на то что гитлеровцы сосредоточили против войск 38-й армии до 18 дивизий, в том числе три танковые и две моторизованные. Враг брал эта дивизии не только из Словакии, но даже с сандомирского плацдарма и, опираясь на выгодные горные условия местности, пытался удержать свои позиции.

В сентябре — ноябре 1944 года наступательная операция войск 38-й армии и 1-го Чехословацкого армейского корпуса продолжалась. Враг на Главном Карпатском хребте был окончательно разгромлен, и войска, овладев Дукельским перевалом, вышли на землю братской Чехословакии, воины чехословацкого корпуса — на свою родную землю для окончательного изгнания фашистских захватчиков.

Сентябрьское наступление советских войск явилось важным этапом в освобождении дружественного чехословацкого народа.

Генерал-лейтенант

П. С. ВАШУРИН

Москва, 1975 г.

Примечания

1

Ко времени Восточно-Карпатской операции чехословацкие воины внесли свой вклад в освобождение советской земли от фашистских захватчиков: 8 марта 1943 года в районе Соколово под Харьковом 1-й отд. чехословацкий батальон под командованием Людвига Свободы принял боевое крещение. В начале октября того же года 1-я чехословацкая бригада участвовала в боях за освобождение Киева, затем принимала участие в боях на Правобережной Украине — под Белой Церковью, Жашковом.

Боевые действия чехословацких частей на фронте способствовали тому, что 10 апреля 1944 года Верховным Главнокомандованием было принято решение о формировании чехословацкого армейского корпуса. За короткое время при помощи Советского Союза корпус был снабжен всем необходимым и подготовлен к решению боевых задач по освобождению своей родины, к границам которой подошла Красная Армия.

(обратно)

Оглавление

Бросок в Карпаты

*** Примечания ***