Алтайские рассказы [Яна Янг] (fb2) читать постранично

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.

Галя.

– В деревне одной, тут недалеко, километров двенадцать будет, жила жэнщына верущая. А церкви у них не было. И решила она строить на свои деньги часовню. С пенсии каждый раз по кирпичику ,по кирпичику подкупала. Сначало фундамент заказала под часовенку. Потом сама стала стены класть. В деревне все смеялись над ней, звали сумасшедшей, но когда строительство наполовину уже сделано было, задумались. И стали один два человека к ней подходить и помогать, чем могли. А когда уже к концу дело стало подходить, всей деревней стали достраивать. А теперь и церковь построили, и Батюшку им дали. Во как. По-моему ту жэнщыну Галей звали. Ага, точно Галина.

Грибы.

-Утром, бля, встал в окно смотрю, а сосед уже в резиновых сапогах, этих, как их, ну…болотниках. Я быстренько оделся, мы поплыли. На лодке. Втроем. Еще этот был, как его, Макарыч. Ну. Собрали три ведра груздей, он продал на трассе старухе за семьсот рублей. Грузди вот такие и не червивые них… А я свои Михалычу продал, ведерко.Остальные матери отнес…

Овес.

С утра день задался. Легко проснулась, встала. Вышла из бытовки на свежий воздух и первым делом мужикам поставила воду под пельмени. Под навесом летняя столовая: длинный стол из сколоченных досок,шестидесятка. Лавки по длинне стола, такие же толстенные, добротные, коричневые. Солнце, росы почти нет. Это значит, комбайны сразу в поле пойдут.

Пришли, а чаю то и нету. Весь выпили. Чай улетает тока так. Смотрю, скисли.

–Эх, бля, я и деньги -то забыл. А чё, тридцать рублей у "деда" осталось.

Расстроились. Достаю, выставляю на общий стол початую пачку чая в пакетиках. Просияли. Улыбаются.

– Оо, спасибо большое.

– Спасибо.

И сразу чайник кипятить, и разговор оживился. Я улыбаюсь. Хорошо, когда всем хорошо.)

Щас мужики чаю попьют, с часик, пока росы ждут и в поле. Хозяин приехал. Он весь такой-Хозяин! Волнуется, нервничает. Щас покупатели приедут,овес брать. А овес то сыроват, дожди лили. Это сегодня солнце, а вчера весь день хмарь, сырость, духота.

– По двадцать мешков отпускай, поняла?

Мы идём на склад. Там уже люди. На машинах. Старенький грузовичок, легковушки всяких моделей. Люди толпятся. Все возбуждены, смеются, но как то нервно. Понимают, надо всё быстрее сделать. Встали полукругом. Хозяин оправдывается

–Погода, сука такая подвела, ну сами видите…

Люди согласно кивают, но напряжены. Все ринулись в склад. Ангар наполовину заполнен овсом.

– Вот тут вставайте, – Хозяин указал место взмахом руки.

Встали с краев огромной кучи, разложили мешки, вязочки. Ведра с собой, свои – народ бывалый.

– Расписываться туда подходите, – говорит Михалыч уже спокойно, в приказном порядке, как всегда. – По двадцать мешков.

Хозяин уходит под навес, метров сто от склада. Я за главного. Все оживились, расслабились, насыпают. Счастливые лица улыбаются, как же – в личные запасы на год, до следующего урожая. Скотина, кормилица сытая, кролики..

Две бабульки, внуки – подростки, пара женщин и остальные мужики. Чихают, пыльно.

– Сыроват .

– Дожди…

– Да я то причем, – недовольствуется бабка. – Мне теперь сушить.

– Лопатить надо.– Встревает в разговор молодуха, искоса поглядывая на меня. – Вы смотрите, да?

– Да, – отвечаю.

– Отвернитесь, я в карман насыплю, – шутит ее муж, и все смеются.

Хорошо. Весело. Я пребываю в какой- то эйфории доброжелательности, счастья, мира…

Начали загружать мешки по машинам. Я считаю. Все правильно, разворачиваюсь лицом к выходу и ахаю. Лошади! Две подводы, как будто старина вернулась, а это, думается мне, казаки приехали. Выправка, стать, вот она кровь!!! Я стою как зачарованная, потом бегу в бытовку за планшетом, снять видео, пофоткать. Налетаю на Хозяина.

– Это ты куда бл… ,я тя там для чего оставил?

Эйфория спала моментально.

– Я щас, мне надо, – запыхавшись отвечаю и упорно лезу, заскакиваю в бытовку, хватаю планшет и сую его в штаны. Чтоб не заметил.

Лошадки на месте. Я снимаю на видио."Казаки"догадываются. В полголоса меж собой переговариваются.

– Городская.

– Аа.

Первая подвода нагружена. Очередь второй. Черная кобыла шарахается, прядёт ушами, храпит.

– Боится она. Народу много. Не привыкла. – Нарочито громко обьясняет всем людям молодой казак, глядя в мою сторону.

Они стесняются, что я их снимаю, и радуются, и гордятся лошадками и старинной утварью, телегами, сбруями, и овсом. Вот и вторая готова. Пожилой мужчина