Дисконект. Отключи меня от сети [Кристина Ли] (fb2) читать онлайн

Эпиграф

В сердцах кричало всё внутри,

Орало, разрывало, убивая.

И в строках пламенем горит,

Из пепла к жизни возвращая.

Возможно, слеп был я?

Ответа я, увы не знаю.

А на дороге капли от дождя,

Снегами той зимы растают.

Я так любил смотреть на небеса,

И видеть в них свой путь.

Но по щеке твоей бежит слеза,

Утратило всё собственную суть.

И смерти тьма нема к мольбам,

Моим словам она не внемлет.

Я так привык к твоим рукам,

Но зло в тени людской не дремлет.

Контакт подписан, приговор озвучен,

Я кровью прокляну след госпожи.

И пусть возмездие получит,

Как только небо разрешит.

Я подписал контракт со смертью,

В замен мне дали слишком много.

Стою теперь за дверью,

За ней всего одна дорога.

Так больно видеть, слышать и дышать.

Так больно разручаться мне с тобою.

На что людской молвы мне благодать,

Когда плачу за этой алой кровью?

Не отпускай меня лишь ты.

Ты видишь, больно стало мыслить.

А на надгробье алые цветы,

Остались только даты… числа.

…Добро пожаловать в начало конца…

©Проклятые Фортуной. Дисконект.

25. 01. 20

ПРОЛОГ

— У меня только один, мать его, вопрос, Эн?! Как это возможно?

Я вертел в руках ключами от машины и шёл на подземную парковку агентства. Спокойно вышел из лифта и ничего не подозревая, стал свидетелем того, что называется семейные разборки.

Вообще, я не очень-то и хотел "держать свечку", но мне просто не оставили выбора, поскольку я выйти за поворот не успел, как тут же прижался к стене, и замер.

— Послушай, и прекрати кричать на меня, Сай! Я тебе тысячу раз говорила, что это добром не закончится! Ты! — госпожа ткнула Сонбэ в грудь, буквально толкнув на машину, — Меня никогда не слушаешь! Постоянно! Всё время перечишь!

— Наверное, потому что я твой муж, тебе так не кажется? Нет?

"Айгу-у-у… Первый раз вижу такое между ними вживую!" — мелькнуло в голове, когда рядом прозвучал голос Шина.

— Что там такое? — Хён попытался выйти на парковку, когда я его схватил и прижал к стене, заткнув рукой рот, со словами:

— Тихо сиди!

Шин расширил глаза и нахмурился, а за поворотом прозвучали новые вопли.

— Ну и голосок у нашей госпожи, — я отпустил Шина, когда он понял что происходит, и мы вместе выглянули на парковку, чтобы охренеть разом.

"Вот это…"

— Страсть… — в голос за меня закончил макнэ, когда мы замерли на картине того, как Сонбэ вжал в машину госпожу, и они спокойненько и не опасаясь никого, устроили разврат прямо на подземной парковке.

— Ого… — убито выдохнул Шин, когда Сонбэ решил что губы госпожи это не предел его мечтаний.

— Красиво… — опять прошептал брат, и сглотнул, — Прямо…

— Горячо, — я ухмыльнулся и сложил руки на груди, ожидая момента, когда Сонбэ наконец поймет, что это парковка, и как бы ещё не все из агентства убрались по домам.

Поэтому, когда сладкая парочка замерла тяжело дыша, я решил обозначить наше присутствие. Схватил Шина за шиворот и поволок обратно к лифтам, где нарочито громко прокашлялся и произнес:

— Сегодня чертовски тяжелый день. Я ни одну мышцу не чувствую.

Шин посмотрел на меня как на полоумного и покрутил у виска, когда мы услышали, как машина, очевидно Сай-ши, сорвалась со свистом из парковки. Мы с братом вышли из-за поворота и наблюдали лишь только бампер красотки, принадлежащей госпоже Ли.

— Чтоб я так жил, — хохотнул Шин и мы переглянулись.

— Так у тебя же есть Ари, — я прицыкнул и пошел в сторону своей тачки.

Шин естественно не будет ждать Волков, поэтому и встал у пассажирской двери, ожидая, когда я открою машину.

— Что не так? — заметил сразу перемены в поведении брата.

Когда Шин сел в авто, он опустил взгляд вниз и промолчал.

— Шин? — повернулся к нему и опешил от того, что он сказал:

— Арым хочет расстаться, — глухим голосом прошептал брат, и отвернулся к окну.

Я честно находился в лёгком шоке. Шин и Арым встречались около полутора лет. Он почти жил у неё в апатах. Потому услышать такое, значило, что небо свалилось прямо на землю.

— Её травят, Тиен, — продолжил Шин и протянул мне свой сотовый.

Травля фанатами и сасэн не редкость в нашей профессии. Однако я приучил себя к тому, чтобы не обращать на это много внимания. Выходил в эфир в определенные дни, а все остальные трансляции курировали менеджеры и директор Пак Чи Джин.

Я взглянул на экран сотового Хёна, и только прочитав первые сообщения под публикацией Арым на странице в Инстаграм, будто язык проглотил.

— Это что за дерьмо? — пролистал ленту комментариев вниз, и резко посмотрел на Шина, — Давно это продолжается?

— Полгода, Хён. И сейчас я очень напуган. Ты же слышал, что случилось с Дэном и Леем?

Естественно я это слышал и знал. Как такое можно не заметить или забыть, если смерть уже троих айдолов стала главной новостью последних пяти месяцев.

— И теперь… — я еле озвучил свою догадку, — Ты думаешь, что Арым тоже в опасности?

Я не понимал подобной глупости. Из-за каких-то хейтерских писулек так себя изводить, что впадать в депрессию? Зачем?

— Да… — кивнул Шин, чем удивил меня ещё больше.

— Брось, Арым умная девочка. Она не станет читать эту грязь.

— Уже… прочла, — резко и с негодованием произнес брат и вырвал свой сотовый из моих рук, — Потому что её агент не печется так о защите её страниц, как наш Сонбэ. Это нам повезло, что всю грязь о нас методично чистит госпожа.

В этом Шин был бесспорно прав. Что-что, а поливать нас грязью Сонбэ не позволял никому. Но даже если было бы иначе, я бы вряд ли стал обращать на это внимание.

— Давай я отвезу тебя к ней, — я завел мотор, нажав на кнопку зажигания, и неспешно выезжая из парковки.

— Нет, — Шин покачал головой, — Давай лучше домой…

В тот вечер я послушал Шина, но лучше бы этого не делал. Потому что то, произошедшее всего через несколько дней изменило наши жизни навсегда.

Ничего не предвещало беды, а мы привычно сидели в студии нового "шоу", изображая крайнюю заинтересованность вопросами ведущего. Сколько себя помнил, наша четверка всегда отличалась немногословностью. Только Дже всегда пытался как-то развеселить нас. Всему виной то, что лично меня не интересовали "ток-шоу", когда у нас на носу "камбэк" и новые съёмки.

Потому как только ад для моих мозгов закончился, а лицо ожило после четырех часовой съёмки и постоянной, словно приклеенной, улыбки к лицу, я выдохнул с облегчением.

Следующим пунктом сегодняшнего графина, была помощь в открытии новой клиники, куда нас пригласили естественно для рекламы. Уже поправляя внешний вид, я поблагодарил девочек за работу, и мы с парнями вышли из павильонов телеканала, чтобы сесть в фургон и поехать к больнице.

Никто не ожидал подобного, как никто не мог в это поверить, но на выходе нас ждал очередной сюрприз. Кто-то собрал целый пикет против Арым, которая якобы украла "оппу Шина" у фанатов.

— Пошло всё к черту, — Шин стащил маску с лица и пошел прямо на толпу с таким лицом, словно готов их разорвать.

Если бы не вовремя подоспевший справа Лео, Шин точно бы добился своего, и вечером мы бы не на "фансайне" с фанатами общались, а сидели бы на диване в кабинете Сонбэ.

— Ты с ума сошел?! — Лео отпихнул Шина ко мне и вместе мы чуть не под руки повели брата к фургону.

— Что ты вытворяешь? — со злостью бросил в сторону Шина и попытался его успокоить.

Однако брат совершенно не хотел слушать никого. Он только опустил голову вниз, и более не проронил и слова, пока мы ехали до клиники.

— Полюбуйтесь, мать вашу! — спустя десять минут пути Лео бросил мне на колени свой сотовый и я скривился.

Момент, когда Шин попытался напасть на фанатов засняли со всех ракурсов, и естественно в ту же секунду в моем кармане зазвенел мой телефон.

— Да, Тепьюним! *(Менеджер) — я даже не глядя на экран поднял трубку, хорошо зная кто это звонит.

— Что у вас там случилось? — я вскинулся, когда услышал голос начальника сетевиков.

— Простите, — я поклонился в извинениях, и приставил руку к сотовому, уже тише продолжив, — Шин очень устал, поэтому ему показалось, что в толпе был опасный человек. Поэтому он решил узнать, так ли это. Простите, госпожа Кан.

— Понятно. Успехов на открытии. Мы уже всё удалили, — спокойно ответила девушка, и положила трубку.

— В этот раз пронесло? — спросил Дже, на что я лишь кивнул и опять посмотрел на Шина, который не открывал взгляда от спинки сидения перед ним.

Однако этот день стал началом конца. Потому что своего брата я видел вменяемым последний раз. Всему виной то, что произошло на открытии.

Мы провели несколько фотосетов с работниками клиники, пожелали удачи новому делу владельцев, раздали автографы всем желающим, и конечно же не заметили, как время пролетело слишком быстро.

Несколько работниц стаффа как раз решали вопросы с фанатами, которые выстроились в несколько рядов рядом с входом в клинику, когда прозвучал первый вскрик.

Естественно мы не придали этому значения, пока прямо рядом с нами за лицо не схватилась одна из наших девочек.

— Что такое? — я подался назад от стола, и пытаясь как можно незаметнее, понять что происходит.

— Кан Арым, Тиен-ши… — прошептала девушка, а я нахмурился.

Однако когда заметил как она побледнела выхватил у нее сотовый, чтобы ощутить, как кровь отхлынула от лица и конечностей.

"По непроверенным данным, известная актриса и певица Кан Арым, около часа назад была найдена мертвой в своих апатах. Пока пресс-служба агентства артистки молчит…"

Не знаю, как мне это удалось, но я всё-таки повернул голову в сторону Шина, но не успел. Брат вскочил со своего места за столом, как ненормальный. За ним тут же понёсся Лео, пока мы с Дже поднялись и встали, не понимая что делать.

Перед нами была целая толпа, которую бросить вот просто так нельзя. У айдолов существует свод непреложных правил поведения на публике, и согласно нему, даже если случается что-то очень серьезное мы обязаны сперва извиниться перед фанатами и только потом завершить встречу.

— Что делать? — убито спросил Дже, смотря на то, как всё больше людей собиралось вокруг, не понимая почему два артиста сорвались с места.

— Поехали! — я сдал сотовый в руке и обернувшись к толпе, громко и отчётливо произнес:

— Мы приносим свои извинения! — низко поклонился, а потом продолжил, — Но мы вынуждены остановить фансайн. Простите, это недопустимо с нашей стороны, однако ситуация сложилась так, что нам необходимо это сделать. Простите нас ещё раз!

Теперь мы с Лео поклонились вместе, и не теряя времени, быстрым шагом, чтобы не выдать насколько всё серьёзно поспешили к коридору, который вел на задний двор.

За нами тут же пошло трое охранников, и таким составом мы и вышли наружу. Однако ни Шина, ни Лео уже нигде не было, как и нашего фургона.

В кармане пиджака снова завибрировал сотовый и я спешно поднял трубку, услышав голос Сонбэ.

— Где вы? — спросил Сай-ши, а Дже уже вызывал такси.

— У клиники "Мендэ", Сонбэним, — ответил и не теряя времени сел в такси, следом за Дже, который отпихнул охранника и покачал головой.

— Вам придется ехать туда без охраны! Никто не должен знать, что вы были у Кан Арым!

— Мы уже в такси, но Шин взял фургон агентства, — Дже назвал адрес аджосси таксисту и мы сорвались с места.

— Вашу ж…!!! — выругался Сай-ши, и поставил трубку.

— Аджосси! — я схватил таксиста за плечо и мило улыбнулся, — У вас же есть запасные медицинские маски, правда?

— Есть, — ошарашенно кивнул мужик и достал из бардачка пачку с масками, — Вот, берите сколько нужно.

— Кумапсымида, аджосси! *(Спасибо, господин!) — Дже выхватил пачку из рук таксиста, и тут же протянул мне маску.

Когда мы приехали, у высотки, а которой находились апаты артистов агентства Кан Арым была не просто толпа репортёров. У меня сложилось ощущение, что мы в концертном зале, настолько много людей здесь находилось.

— Проклятье! — выругался, заметив, как Шин пытается пробиться сквозь кордон полиции, а Лео оттаскивает его в сторону.

— И что делать? — спросил Дже, но я покачал головой и кивнул в сторону, где было меньше людей.

Там мы и встали, понимая, что все это бесполезно. Шина уже засняли со всех ракурсов, и оттащить идиота оттуда мы точно не сможем, не привлекая ещё больше внимания.

Всё это было больше похоже на сон. Страшный кадр из триллера, где в главной роли был мой брат. Шин не отходил от кордона полиции, пока не заметил, как из черного выхода выносят тело.

Я запомнил эту картину на всю свою жизнь. Каждое чувство и ощущение в момент, когда из дверей показались носилки, на которых лежал черный полиэтиленовый пакет. Умом я понимал, что в нем труп. Но внутри меня раздирало чувство, что это всего лишь бутафорская постановка. Что сейчас режиссер крикнет: "Стоп! Снято!", и всё закончиться.

Однако реальность была другой. В ней, я наблюдал за тем, как один из самых близких людей выгорает, как свеча на глазах. Шин выглядел статным и очень жизнерадостным парнем, но сейчас под стенами морга одной из муниципальных клиник стояла тень от человека.

В этот момент, я впервые увидел и другую тень.

Тень людской натуры. Настоящее человеческое нутро.

Никто не оставил нас в покое, казалось репортёры и простые писаки, были готовы вылезти нам на голову, лишь бы узнать как агентство Ли Шин Сая, и солист "SDragon" связаны с покончившей жизнь самоубийством Кан Арым.

Глава 1

Тереза

— Департамент по борьбе с распространением порнографии запрашивает ордер на обыск и от нас?

"Что за чушь?!"

Я встала из-за стола и прошла к металлическим шкафчикам, где под кодовым замком хранилась спецформа и оружие для задержания.

— А от кого?

Раскрыла дверцы, и начала вводить код, когда за спиной прозвучал уверенный встречный вопрос от моего напарника Джона Мендеса. Вот уже второй год я работала с ним в паре, и ни разу не пожалела, что в компаньоны мне достался такой бывалый оперативник. Агент Мендес все эти годы направлял и наставлял меня. Подобное в нашем мире неоценимо, особенно если ты работаешь со всем спектром преступлений, которые совершают кибер преступники.

— Но ведь, мы передали все материалы по подозреваемому Джонсону ещё позавчера в окружной суд? Разве они не выдали ордер сразу? — пока я надевала бронежилет и кобуру, мужчина успел отправить разрешение и нахмуренным взглядом буравил столешницу своего рабочего места.

— Вся проблема в том, что этот ублюдок очень уважаемый человек в округе Медисон, мало того он сын бывшего мера Очестера.

— Даже так? — я приподняла брови и повернулась к Джону, — Ты чего-то недоговариваешь, Джон?

— Об этом стало известно только сегодня утром. Все документы подозреваемого поддельны. Фактически он сейчас может предъявить, что не причастен к преступлению, а всё что мы обнаружили в сети — наклёп и профанация политических оппонентов его отца.

— А он, конечно, метит в сенат?

Моё предположение не могло быть беспочвенно, поскольку только так можно скрыть, что учитель развращал школьницу, а видео этой грязи планомерно продавал на одном из порно сайтов. Подобное могли прикрыть только деньги, что совершенно не удивительно.

— Тварь… — я захлопнула дверцу и замерла взглядом на своей руке.

Естественно "ловля на живца" это самое последнее дело для такого подразделения, как наше. Смешно представить, что агент киберполиции "выйдет на полевые работы", когда в наших руках почти все рычаги и способы для поимки таких преступников.

— Я поймаю его всё равно! Чего бы мне это не стоило, Джон! Этот ублюдок развратил маленькую девочку!

— Мы бессильны, Тереза. — Джон еле это произнес, и я понимала, что мужчина не согласен на то, чтобы я добыла улики таким путем.

— Я сделаю это… Но прежде, хочу видеть семью, в которой жила девочка.

— Тереза!

— Нет! — повернулась обратно к столу и сняла с себя все средства защиты, оставив рядом даже свой значок, — Ты знаешь меня, Джон! Я не из тех людей, которые готовы закрыть глаза на подобное. И если девочку нужно спасать даже из семьи — я это сделаю!

Мой взгляд остановился на фото улыбчивой старшеклассницы, которая смотрела красивыми и ещё невинными глазами. Множество раз я видела, как люди совершают зверства, но подобное касалось нас косвенно. Работа департамента заключалась в выявлении преступников, которые не выглядят как реальные люди. У них множество масок, и этот бал похож на реальный маскарад.

Пока поднималась наружу в лифте и проходила контроль на проходной, в голове будто червь поселился. Он точил мой мозг изнутри и не давал сосредоточиться ни на чём, кроме этого дела. Полгода мы вели пять десятков аккаунтов, отслеживали все электронные адреса и носители, из которых злоумышленник выходил в сеть. Штаты одна из самых киберзащищенных стран мира. Над нами стоит такое количество спутников, которое отслеживает каждый шаг любого гражданина, что не поймать тварь означало опозориться и понять, что мои семь лет обучения и два года работы напрасны.

Маски — это то, что окружает меня каждый день. Никто из моей семьи и родных не знает, кем я работаю. Мать и сестра уверены, что я обычный программист в компании "SScy", которая разрабатывает программное обеспечение для системы охраны "умный дом". Мои друзья и сокурсники, которые сейчас работают полицейскими и детективами подписывали бумагу о неразглашении моих личных данных и подробностей о моей личности. Все они фактически поставили свою подпись под бумагой, которая обязала их стереть моё имя из своей жизни и забыть, что они когда-то вообще были знакомы с Терезой Холл. Все записи о моем обучении в полицейской академии, а следом и прохождении военной службы уничтожены или засекречены, как и факт того, что я была участником миротворческой миссии в Ираке.

Об этом не знала даже моя семья…

Для всего мира Тереза Холл окончила отделение инженерного программирования Гарварда с отличием, и сейчас работает простым программистом. Живёт в Вашингтоне со своей матерью Сьюи Холл и младшей сестрой Джессикой Холл в одном из частных районов города. Семья снимает дом и выплачивает ипотечный кредит. Мой возраст искусственно занижен до двадцати пяти лет, чтобы убрать год моего отсутствия дома, пока я служила в Ираке. Для всех я обычная девушка. Если я знакомлюсь с мужчинами, то их личность служба безопасности департамента проверяет по нескольку раз, потому, естественно, я снова надеваю маску, когда хочу обычного отдыха.

В такие моменты я могу быть кем угодно. Мне достаточно надеть парик и назваться любым именем. Но… Только не серьезные отношения.

Всему виной то, что однажды уже принесло мне достаточно боли на всю жизнь. Больше я не перенесу подобного.

Когда по твоей вине умирает человек, ты умираешь вместе с ним. Это неизбежно, если в тебе есть хоть капля человечности. Ты никогда не сможешь забыть ни его улыбку, ни его взгляд, ни то, как его звали.

Я встала у своей машины на подземной парковке и достала ключи. Простая парковка несуществующей компании, в стенах которой на четырех нижних уровнях, под этим самым зданием, находился целый подземный кибермир. Никто не мог бы попасть в Цитадель, если бы не имел сюда особого доступа. Потому я и носила маски.

"Моя жизнь — выдумка, моя личность — ширма, я — человек, который не существует…"

Но это мой выбор, который я сделала, когда потеряла самого близкого человека. Сама отказалась от своего имени и нормального существования, после того, как мужчину, ставшего для меня самым дорогим человеком, убили при исполнении по моей вине.

Сейчас, садясь в автомобиль, я уже плохо вспоминаю то, что было два года назад. Память почти стёрла весь пережитой ужас и превратила всё внутри в камень. Заставила смириться с тем, кем я стала.

Поэтому я ехала в тот вшивый городишко Очестер. Потому что хорошо научилась носить маски. Матери я отправила сообщение, что буду работать всю ночь в офисе, а сестре новое расписание её занятий в балетной студии с просьбой не шляться по городу со своими друзьями до поздней ночи.

Когда выезжала за пределы Вашингтона, и представить себе не могла, что через месяц жизнь изменится и развернется на сто восемьдесят градусов. Всё станет другим, после телефонного звонка такого же стёртого в своё время человека, как и я. Вот только я давно ничего не слышала о своей наставнице Энджеле Мур. Слухи о том, что она вышла замуж за корейского айдола подтвердились через год, после её последней операции. В тот самый момент все записи о том, что такой агент работал в одном из наших подразделений были тут же почищены и стёрты.

Всё, вплоть до упоминания её имени в кругу её же сослуживцев было запрещено. Агент Энджела Мур был стёрт, а вся информация о прохождении её службы уничтожена.

Только я и ещё несколько людей знали совершенно другую версию, которая и была правдой. Энджела Мур стала агентом американского разведывательного управления в Корее. Только на таких условиях наша сторона согласилась помочь ей избежать тюрьмы, поскольку Эн совершила очень серьезное должностное преступление. Женщина спуталась со своим клиентом, а подобное приравнивалось к немедленному увольнению и заключению агента под стражу.

Навигатор известил о новом повороте на "сто тридцатое шоссе" глубокой ночью. На приборной панели мигал свет от работы магнитолы и сотового, звонок на который я не сразу заметила.

Звонил неопределенный номер, а значит это была не спецсвязь, ведь сотовый не переключился на другую карту.

— Слушаю! — нажала кнопку в блютуз, и свернула ещё раз на небольшую просёлочную дорогу, которая вела к заправочной станции.

За заправкой начиналась прямая дорога, которая вела в Очестер. Проехав по ней, я надеялась попасть в город до начала занятий в школе, чтобы встретиться с Мелиндой.

— Здравствуйте, мисс Холл. Вас беспокоят из заправочной станции "Вик&Спейси". Мне позвонили только что и дали ваш номер, заверив, что меньше чем через две минуты вы будете в нашем магазине на заправке. Вас ждёт посылка от друга.

Я улыбнулась только взглянув на огни заправки, которые пробивались сквозь ветви деревьев.

— Это так, — уверенно ответила, и продолжила, — Друг оставил координаты для благодарности?

— Не понимаю ни слова, мисс Холл, — продолжил обескураженный мужской голос, — Но женщина, которая звонила, сказала, что я должен приготовить вам молочный латте с банановым сиропом и продиктовала…

— Я вас поняла! — оборвала мужика и заехала под козырек заправки, резко затормозив.

Когда я выходила из автомобиля, то и предположить не могла, кто оставил мне послание с просьбой связаться. В последнюю очередь я могла подумать, что это она.

Когда вошла в магазин, меня тут же встретил заправщик и продавец. Оба мужчины осмотрели меня с ног и до головы, а потом тот что моложе, отдал в руки стакан с латте.

— Пожалуйста! — я бросила три бакса на стойку, а поверх денег тут же получила сдачу и записку.

— Шпионский фильм какой-то, черт возьми… — еле выдал мужчина по имени Стив, пока его напарник Боб продолжал нагло пялиться в мою спину.

— Вы же понимаете, что лучше стереть момент моего появления на вашей заправке из камер? — мило улыбаюсь и, делая глоток божественного бананового латте, выхожу из магазина.

Только сев обратно в машину, разворачиваю записку и смотрю на два десятка латинских букв.

"Хитро… Шифр Цезаря, значит." — я взяла в руки телефон и через тридцать секунд передо мной была совершенно другая картина.

"Я выйду на связь через двенадцать часов. Ник: feyri.

Энджела."

— Что случилось такого, что ты решила играть в подобные игры?

Это действительно странно. Зачем я понадобилась Эн, если уже давно не занимаюсь делами селебрити. Мало того, департамент отделил это подразделение полностью от нас и теперь им руководит только Интерпол.

Я бросила сотовый и записку на сидение рядом, решив, что разберусь с этим, когда на связь выйдет Энджи. Сейчас гадать что случилось не было смысла, да и времени.

А когда я приехала на место и заглушила мотор у нескольких старых и обшарпанных трейлеров, картина в деле Мелинды стала ясна сразу. Девочка жила в ужасных условиях. Если вот эти железные коробки можно назвать жильем, то наш дом в Вашингтоне это резиденция президента, не иначе.

Я прошла через узкий проход между боковыми трейлерами и вошла, очевидно, на внутренний двор. Прошла ещё несколько метров и заметив искомую дверь, уверенно пошла в её сторону. Вонь вокруг выедала глаза, и они начали слезиться. Запах мочи, только усиливался с каждым моим шагом, но только у дверей я заметила металлический бак с селитрой. Видимо родители Мелинды что-то выращивали. А судя из того как выглядело их жилье, сразу стало ясно зачем этим людям азотные удобрения.

Я попала в притон наркоманов, а по другому это место нельзя было назвать.

— Чего надо?! Ты кто такая? — я даже подойти толком не успела, как из-за двери послышался то ли рык, то ли хриплый возглас.

— Доброе утро! Я клиент! Мне нужно…

— Сегодня Сары нет дома! Она уехала с мелкой в участок. Так что убирайся, ещё не хватало чтобы копы тебя здесь застукали! Сама же и пострадаешь!

"Твою мать! Если они изменят показания, мы никогда не засадим тварь за решетку!"

— Как долго не будет хозяйки? — я встала ближе к окну и улыбнулась, как обколотая дура, помахивая соткой в руке.

— А вошь её знает, когда эта шлюха со своим отродьем вернётся! Иди давай, да побыстрее. Нечего мои двери подпирать!

— А если договоримся? — встала ещё ближе, и явно заметила, как в окне трейлера мелькнула мужская рожа.

"Чтобы найти улики, мне достаточно разговора с этим мужчиной. Если с ним потолковать, он тут же развяжет свой язык!"

— Ну чего ты, красавчик? Мне сказали, что у вас лучший товар в городе. Дашь курнуть, а я тебе дам прикурить. Как тебе такое предложение?

— Ты новая шалава Льюиса? Если да, то катись к херам, я ещё жить хочу!

— Да не шалава я! Мне доза, мать твою, нужна, придурок ты! Я заплачу сколько скажешь, и как скажешь, только впусти, бл***, зад уже замёрз стоять возле такого коровника!

Не знаю, что именно подействовало на придурка. Возможно перспектива трахнуть свежее тело, или просто заработать сотку, но он открыл. И это было его ошибкой.

Потому что мне хватило одного удара, чтобы разбить его нос и втянуть обратно в халупу, закрыв за собой двери.

— Мать твою! Ну и свинарник! — я достала салфетки из кармана и вытерла руку, которую своей юшкой забрызгал хозяин гадюшника.

— Ты кто… — мужик на четвереньках обернулся ко мне, и попытался встать, но когда завидел в моих руках браслеты, онемел.

— Тебя сейчас привязать к твоей лежанке с клопами, или вначале раздеть и изнасиловать неприродным методом, как твою падчерицу?

— Откуда ты взялась? — он стал медленно подниматься на ноги, и смотреть только на меня.

"Сбежать хочет, падаль. На вид лет пятьдесят. Худой, сухой и вероятнее всего доходяга. Ещё пару лет, и это создание в белой майке и семейных трусах отправится на тот свет. А всему виной наркота."

— Из машины, она припаркована у твоего сарая. А прежде я побывала на вашей заправке. Очень уютное место. Но мне не это интересно, Тревис, — я откинула гору хлама с дивана и решила всё-таки присесть.

— Зачем? Кто тебя послал? Мы уже согласились изменить показания! Поэтому не нужно нас запугивать!

Я достала диктофон и положила на стол, со словами:

— А теперь слушай внимательно, кусок дерьма. Ты сейчас усадишь себя и свои потроха вот на то кресло и расскажешь мне всё, что произошло с девочкой за эти полгода! Если ты этого НЕ сделаешь, — я достала сигареты и подкурила, медленно затянулась и выдохнула дым, посмотрев на мужчину и закончив, — Я сожгу тебя в этом свинарнике живьем, тварь. Это будет твой склеп. И поверь мне, я это сделаю очень легко выдав за попытку варки амфетамина в домашних условиях.

По его телу бежала крупная дрожь, а я продолжала курить и смотреть в глаза человеку, который должен был быть отцом для маленькой девочки, а стал ее сутенером. Глазищи, так и становились всё больше, а когда Тревис понял, что я не шучу, и вытер краем майки кровь с лица, замер.

— Садись… — указала рукой, в которой была зажата сигарета, ещё раз на кресло и прошлась по мужику серьезным взглядом, — Присаживайся, Тревис, и рассказывай, сколько Джонсон заплатил тебе за первый поход Мелинды в свой дом?

— Я не продавал её. Это всё Сара, — зверьё продолжало смотреть на меня затравленно-испуганным взглядом.

Меня же стало мутить и от запаха этого места, и от тог кто здесь жил. Предположения о том, что девочку попросту продали собственные родные подтвердились полностью. Тут и невооружённым взглядом видно куда я попала. Сарай с кучами нестиранных тряпок по всем углам, облезлые стены и вонь. Такой запах мог быть только в притоне.

— Если ты не хочешь сесть вместе со своей супругой, говори Тревис.

Конечно же я нагло врала. Сядут все. Уж я-то постараюсь, чтобы такая почварь сдала мне все, что знала о притонах Очестера.

Мужик сглотнул и шмыгнул носом. Голова должна болеть нещадно, потому что вокруг переносицы Тревиса уже образовался отек.

"Неужели сломала? Вечно я силу не рассчитаю…" — скривилась и затянулась опять, включив диктофон.

Этот чудо-прибор писал разговор, а данные сразу передавались в управление.

— Как вас зовут? Полное имя, дата и место рождения, номер страхования? — подняла взгляд, и мы замолчали, а потом он начал говорить.

— Тревис О'Коннел. Тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года рождения. Город Флоренс, штат Мичиган. Девять-один-три-восемь-пять-четыре-один-…-один…

— Кем вы приходитесь Мелинде Эвери?

— Я… Я её законный опекун.

— Кто мать девушки?

— Сара О'Коннел.

— Вы в официальном браке?

— Да.

— Как давно вы заметили, что ваша приемная дочь подвергается сексуальному насилию?

— Полгода назад. Мы… Я…

— Отвечайте на поставленный вопрос четко, мистер О'Коннел! Как давно ваша жена стала сутенером своей дочери и кто клиент? — я затушила окурок об стол и провернула сигарету между пальцами, вжимая в столешницу.

— Пол… — Тревис стал заикаться, смотря на то что я сделала, а потом продолжил, — Полгода назад к нам пришел исполнительный лист из суда. Нас хотели выселить на улицу из дома. Денег, чтобы погасить долг по аренде жилья не было, поэтому… К нам пришел Эрик Джонсон.

— Кто такой Эрик Джонсон, мистер О'Коннел?

— Это… Это учитель местной школы. Он… Он преподает историю колонизации у Мелинды.

— Зачем он приходил, и как это связано с вашей дочерью?

— Он предложил оплатить долг и разобраться с нашими проблемами, если Мелинда будет приходить к нему домой заниматься.

— Заниматься чем? — мой голос обратился в тихий рык, а под кожей будто что-то стало бурлить и разогревать её.

Я была в ярости. Такое состояние для меня не новость. Каждый раз, когда я допрашивала таких людей, мне казалось словно я засовываю руки в вязкое болото, которое перегнило, источая запах гнили. Я погружаю ладони всё сильнее, по самый локоть, и ощущаю, как кожу выедает яд. Такое чувство уничтожает мой контроль. Это родом из того места, где я служила. Это родом из того времени, когда моему любимому человеку на моих глазах перерезали горло…

Мороз бежит по позвоночнику, а контроль звенит, как натянутая струна. Ещё момент и я придушу Тревиса голыми руками. Мне хочется заставить его чувствовать тоже самое, что и его дочь, которой нет даже восемнадцати. Она ещё ребенок! И по вине этой твари…

"Тереза… Тери… Я люблю тебя…" — его голос звучит эхом в голове, нежно проносится рядом со мной и обволакивает, как теплый поток летнего воздуха. Запах настолько родной, тепло настолько близко, мой Дилан рядом со мной и он не даст мне сорваться.

— Он сказал, что они будут заниматься по предмету. У Мелинды проблемы с учебой. Низкая успеваемость, и это помешает поступить в колледж.

— То есть… — я с силой закрыла глаза и стала приходить в себя, — …вы хотите сказать, что не знали об истинной причине такой щедрости мистера Джонсона?

— Знал…

— И ваша жена знала?!

— Сара… Она сама предложила это Эрику. Они учились вместе в старших классах. Сара знала, что у него проблемы… Ну…

— С чем? Мистер О'Коннел, соберитесь и продолжите спокойно!

— У него…

— У кого?

— У мистера Джонсона ещё с ранних лет были проблемы с психикой. Его все считали извращенцем. Потом он уехал учиться в Гарвард, а по приезду выглядел иначе. Ну он…

— Что он?

— Он был импотентом, когда мы учились. Все парни в школе издевались над ним из-за этого, когда узнали.

— Хорошо. Но давайте вернёмся к сути! Ответьте на последний вопрос о том действительно ли ваша жена предложила интим с потерпевшей Мелиндой Эвери, как плату за погашение долга, и покупателем был мистер Джонсон?

— Да. Сара продала Эрику Джонсону девочку.

— Благодарю! — я нажала на стоп, и медленно убрала диктофон в карман, продолжив:

— Я тебя предупреждаю сразу, мразь!

Мужик стал пятиться, когда я поднялась. Он явно был напуган и понимал, что я в состоянии прямо сейчас свернуть ему шею.

— Если ты попробуешь изменить показания в суде, я вернусь… — Тревис упёрся спиной о косяк, за которым начиналась спальня хозяев, откуда несло дерьмом ещё сильнее.

— Не т-трогай меня! Я всё сказал! Я не виноват! — мне правда захотелось выблевать всё, что я не успела ещё съесть с утра, потому что это дыхнуло прямо мне в лицо.

— Кому ты нужен, дерьма кусок?! Сейчас я тебя отпущу, но если узнаю, что в суде ты стал опять врать, вернусь и от этого гадюшника и следа не останется. Поверь мне, дружочек. Я прошла Ирак, и мне уже ничего не страшно… — он дрожал, а я продолжала напирать, — Ты знаешь, ЧТО мусульмане делают с насильниками девочек? Нет?

— Я ее не трогал!!!

— Нет, но ты её продал, тварь! И даже если это не доказать, то там… тебе бы отрезали мошонку и положили прямо перед твоей рожей на тарелку. И ты бы жрал. Ты бы ел собственный член и яйца, тварь. А если бы не ел… Тебе бы и кишки выпустили, положив рядом. Уяснил?

— Что я должен сделать?

Эффект был достигнут, потому что на его очаровательных домашних портках образовалось весьма интересное пятно, а сам наркоман, толкающий дурь, оказался просто очередной тряпкой, которая посмела продать чужую жизнь.

— Иди в участок и дай признательные показания. Мы предоставим защиту, и Джонсон до тебя не доберется. Но твоя жена… Можешь забыть о том, что таковая была. Будешь с диваном трахаться. Одевайся! Я тебе такси до участка вызову.

Мои методы работы нельзя назвать нормальными. Меня изменила жизнь, которую я увидела, и смерть, которая обвенчала своей болью. Нет такого преступления, которое бы не совершили ради денег. Всегда на кону стояли именно они.

В этот день, я могла вздохнуть наконец, с облегчением. Потому что стояла у машины, и опираясь о капот, смотрела на то, как тварей, которые именовали себя родителями, выводили в наручниках из участка. Но самым приятным моментом стала картина того, как из здания школы, которая находилась через дорогу, выводили мистера Джонсона. Сын будущего сенатора? Мне плевать какие привилегии и сколько денег у таких тварей. А всё потому что я увидела этот взгляд.

Мелинда вышла из черного входа участка и повернула голову в сторону улицы, где в полицейскую машину сажали Эрика Джонсона. Девушка смотрела долго и таким взглядом, словно в этот день у нее праздник. На хрупком овальном личике играла вялая улыбка, а по щекам текли слезы.

Она плавно перевела взгляд и посмотрела в мои глаза, замерев. Глубокий омут карих глаз безошибочно понял кто я, потому девушка повернулась ко мне полностью, и проигнорировав слова психолога из сопровождения, пошла в мою сторону.

— Вы тот светлый ангел? Я видела вас в его доме во время задержания…

— Нет, ты меня с кем-то перепутала.

— На вас была маска, мисс. Но ваш цвет волос мне запомнился, как и взгляд. Вы пришли за мной тогда, — на девочке оказалась пошарпанная джинсовая курточка, и такие же джинсы, но свитер…

Мне хотелось, чтобы Мелинда не носила старых обносок матери, поэтому я обошла тачку и открыла багажник под её пристальным взглядом.

— Подойди сюда, — посмотрела на неё и кивнула, — Вот!

Протянула ей руку, в которой был зажат красный теплый свитер, который я обычно не носила, но когда куда-то ехала брала с собой, на случай если погода разгуляется. Он был новым, и мне хотелось, чтобы у девушки осталось что-то от меня.

Не знаю почему, однако это стало слишком необходимо, чтобы откинуть такое чувство. Словно внутри так и скребло не бросать её, а помочь.

— Спасибо… — глаза девушки загорелись, и Мелинда тут же выхватила свитер, прижавшись к нему лицом.

"Она разбита. В свои семнадцать эта девочка уже тяжело больной психически человек. Её жизнь… предрешена, а всё по вине больной твари, которая тоже была человеком, но на его болезнь все закрывали глаза, пока он не уничтожил чужую жизнь…"

— Тебе… — я невольно улыбнулась и ощутила, что даю волю чувствам, поэтому взяла себя тут же в руки, — Тебе нравится, Мелинда?

— Очень! Спасибо, ангел! — девушка бросилась мне в объятия и тихо прошептала, — Я знаю, что ты ангел. Как в том фильме про девушек, которые спасают мир. Чарли. Я буду называть тебя ангел Чарли.

Я приобняла девушку и посмотрела поверх её головы. Там, вдалеке рядом с участком, стоял Джон. Он смотрел на нас не отрываясь, а когда наши взгляды встретились, кивнул, и я отстранилась от Мелинды. Пригладила её каштановые волосы и тихо сказала:

— Чтобы не случилось, Милли, помни — только одинокие люди, пережившие самые страшные моменты, но выжившие и после них, могут подарить тепло другим и помочь. Потому что только они знают цену такой боли.

— Я стану помогать таким же как я! — уверенно и совершенно серьезно произнесла девушка, чем удивила меня, — Я буду бороться…у меня… У меня ведь выйдет?

— Да… — я ответила и кивнула ей на женщину, которая очевидно пришла забрать Мелинду и увезти в клинику, — Ты очень красивая. Помни, что ты очень красивая…

— Но мне… стыдно…

— Обрати это в свое оружие. Стыдиться не плохо, тем более когда не ты виновата. Хуже всего потерять стыд и совесть. Это то, что превращает человека в животное.

Я провожала девушку взглядом, а узел в груди исчезал. Ей предстоял огромный и очень трудный путь — забыть весь тот ужас, который она пережила, и вернуться к нормальной жизни.

— Ты была на волоске, Холл!

Пока я продолжала смотреть в спину Мелинде и на то, как она садится в карету неотложной помощи, Джон встал рядом со мной и тяжко вздохнул.

— Ты постоянно мне это говоришь, Джон.

— Ты ещё слишком молода, чтобы так рисковать, Тереза. Этот человек слишком опасен. И если бы он знал, что мы вылезем из своего бункера и сами приедем, мог и убить тебя! И никто бы не догадался что это он! Его бы даже не посадили за это, потому что тебя, мат твою, не существует!

— Спасибо, что напомнил о том кто мы! — зло прошлась по напарнику взглядом, и захлопнула багажник.

— Дура! Его не вернуть! А тебе нужно жить! Зачем такая баба, как ты хоронит себя живьём?! Посмотри на себя!

— А что со мной не так?!

Мы сели в машину, и Джон тут же ехидно добавил:

— Ты превратилась в мужика. После того, как ты прилетела два года назад из Багдада, я тебя не узнаю! Ты поставила на себе крест и решила вообще умереть, если под пулями не получилось?

Джон сложил руки на груди и буравил мою фигуру холодным взглядом. Всё в его позе говорило о том, что мужчина вероятно решил приписать меня к своим дочерям.

— Джон… — я положила руки на руль, и стала крутить на указательном пальце кольцом — простым ободком из платины, который мне когда-то подарила мама и сестра на девятнадцатый день рождения.

— Ты никогда не поймёшь меня потому что не видел того, что видела я. Это невозможно описать даже с помощью всех известных языков. Таких слов нет, — прошептала и прикрыла глаза, а следом резко открыла и медленно откинулась на сидении, достав сигареты и подкурив.

— Что произошло с Диланом? Ты никогда ничего толком не рассказывала, Тери. Два года прошло, но я не слышал от тебя ни слова, кроме того, что он погиб.

Как только я произнесла первое слово в ответ на вопрос Джона, тут же ощутила на языке привкус металла, а на зубах скрежет песка. Это неизменные ощущения, которые постоянно преследовали меня в Ираке. И конечно, жажда. Мне постоянно хотелось пить. Чистая вода, в которой не было никакой дряни, ценилась на вес золота. В том районе Багдада, где мы несли службу водилась чума и малярия почти весь сезон. Всё потому что из-за постоянных терактов, взрывов и перестрелок между боевиками, оставались горы трупов, и не всегда их убирали. Тех, кого могли забрать, не подвергая себя опасности под обстрелом, тут же хоронили, но остальные…

— Я вышла с группой из четверых бойцов в комендантский час на обход. Дилан был в нашей группе, и шел по крышам с сержантом Рейни. Они прочесывали каждый метр, потому что на домах нередко сидели снайперы. Это удобно. Постройки невысокие, максимум три этажа, и у каждой открытая крыша. А так, как это жилой квартал, то была высокая вероятность нападения на мирное население. Его мы и защищали в первую очередь. Детей… Матерей… Стариков… Однако в ту ночь нас предали те, кого мы стремились спасти.

Я помню каждый вдох в защитной каске. Помню, как нога ныла, потому что ботинки натерли правую стопу до крови. Не могу забыть, как сердце стучало в ушах, когда прозвучал первый выстрел и Дилан с Киром провалились в один из домов. Конечно же мы были готовы к любой ситуации, и даже к диверсии, или прямой атаке.

Но не я… Перед моими глазами в тот момент пронеслась вся моя жизнь. Я смотрела на то, как мой мужчина, часть меня, моего сердца и моей души, падал вниз, словно это было в страшном кошмаре. Сантиметр за сантиметром картинка воспоминаний в моей голове повторяла этот моментпосекундно — медленно, так, чтобы я могла ощутить всю боль от этого.

Его глаза, когда он вытирал мое лицо ещё тем утром у небольшого металлического умывальника. Его слова в крепких объятиях о том, каким будет наше будущее дома. Его улыбка, только для меня. Только моя улыбка. За возможность увидеть ее вновь вживую хотя бы на минуту, я готова отдать всё, даже собственную жизнь. Мне больно. Внутри всё горит, и словно выгорает каждый участок сердца, а смерть клеймит его болью. Каждый день и каждую секунду. Невозможно забыть что такое нежность и любовь любимого мужчины. А самое худшее даже не иметь возможности прийти к нему на могилу. Потому что от твоего человека, который целовал тебя, обнимал, дарил ласку не осталось ничего. Пыль, которая смешалась с песком Багдада.

— На твоих глазах, значит? — еле выдавил Джон, пока по моей щеке стекала скупая слеза.

— Да. Мы пришли слишком поздно. Вернее мы бы и не успели, потому что их целью был Кир. Он был одним из лучших стрелков и уложил не одного боевика. Они шли за ним. И если бы не я. Если бы не то, что я попросила Дилана выйти в патруль с нашей группой, потому что именно этого и опасалась, он сейчас был бы жив.

— Ты не виновата, Тери.

— Нет, Джон. Именно я виновата, что мы не сможем назвать наших детей именами, которые придумали, когда мечтали вернуться из ужаса войны и болезни. Я отправила его за собой на смерть, и лучше бы это мне перерезали глотку… Я заслужила именно этого, потому что после совершила правосудие по-своему и лишила три семьи их кормильцев. Я смотрела как дети и жены этих людей кричали в небо и хватались за мертвые тела. Смотрела и только тогда поняла, что не получила никакого облегчения, убив в ответ, Джон. Война — это та же территория убийц. Как не назови, но если человек убивает другого человека, это убийство. И я убила…

— Тереза, я понимаю, что ты в тяжёлом состоянии уже второй год, но призываю тебя, опомнись. Если на сегодняшний инцидент руководство закроет глаза снова, то дальше всё может происходить иначе. Возьми отпуск. Побудь несколько месяцев с родными. Найди себе мужчину…

— Это не обсуждается! — резко отрезала и завела автомобиль, — Больше никогда не говори мне таких вещей, Джон. Я ценю тебя как человека и друга, но я не позволяю никому копаться в моей душе. Ты просил — я рассказала. На этом тема закрыта навсегда! А что мне делать дальше, я в состоянии решить самостоятельно. Прости…

— Упертая девчонка! — рыкнул мужчина, и отвернулся к окну, достав сотовый.

Этот разговор не отпускал меня всю дорогу. Я не могла прийти в себя, даже когда вернулась под вечер домой. Встала на красивой лужайке перед домом и смотрела на белую деревянную вагонку, которой он был оббит. На входные двери темно-зеленого цвета, и золотистый молоточек-звонок. В окнах на первом этаже справа горел свет, а за ними было видно, как мама накрывает на стол ужин. Рядом с ней носится сестрёнка, с огромными наушниками на голове, пританцовывая. Мама осекает её и бьёт по пальцам шутя, когда та лезет руками без приборов в тарелки.

Наушники нежно розового цвета, белая домашняя пижама в виде комбинезона с мордочкой медвежонка.

"Забавно, насколько мир может быть разным. Моя сестра ровесница Мелинды. Но они совершенно разные. Одна девочка уже успела пройти все ужасы этого мира, когда вторая никогда не видела ничего ужаснее разбитого Айфона. И я счастлива, что моя малышка не видела такого кошмара… Это и будет моим счастьем теперь…"

Легко ступаю ботинками по траве, а дверь распахивается настежь. В ней стоит Джесс и скидывая наушники, приподнимает бровь со словами:

— У тебя корни отросли, Тери. Пора краситься, иначе будешь ходить на работу как чучело мистера Бредбери из соседней улицы.

— Того самого чокнутого Стена? — я скорчила рожицу и взяла малую в захват, втянув в дом и закрыв ногой двери.

— Отпусти, дура!!! Больно же! Отпусти, а то маме расскажу, что тебе твои подруги с работы подарили!

— Да ладно, — мама встала в проходе между холлом и гостиной и хохотнула, — Этот аппарат уже лежит в моей комнате. Поздно рассказывать!

Джесс застыла и вырвалась, вернее я её отпустила, и малышка посмотрела удивлённым взглядом на мать.

— Мам?! Ты шутишь? — она это прошептала, а не сказала, но мама проигнорировала вопрос и строго отрезала:

— Так! Мыть руки и к столу! Немедленно! Ты сутки дома не была. Посмотри во что превратилась, кожа да кости.

— Это теперь новые веянья у престарелых старых дев, мамочка! Знаешь как называется? — Джесс показала мне язык и первой влетела в гостиную.

— И как?

— Веганство! Это типа есть только сырое, иногда вообще только овощи едят. Потом эти все фито-блогеры. Уверена, наша мегера, подписана в Инстаграм на тонну боди-инстукторов, — малышня села за стол, а я пошла к умывальнику на кухне, на ходу снимая куртку.

"А ведь права зараза малая. У меня тридцать подписок на боди-тренеров…"

— А вот я решила заняться "тверком", — продолжила Джесс, а у матери половник, которым она суп-пюре набирала, так в кастрюлю и упал.

— Это тем, где задницей только трясут? — приподняла бровь и прокричала свой вопрос, моя руки в раковине.

— Ты спятила, Джессика Мария Холл?

— Но, мам?!

Я только услышала этот диалог, а улыбка уже проступила на лице, но следом всё перед глазами поплыло и я схватилась за раковину. По телу прошлась крупная дрожь и оно покрылось холодным потом моментально.

"Нельзя чтобы они узнали. Никто не должен знать о ПСТС! Если хоть кто-то узнает, то меня уволят со службы, и тогда я действительно стану никем! Нельзя, Тереза! Встань!"

Сердце колотилось так, что я не сразу, дрожащей рукой включила кран на полную мощность, сняла его с держателя и направила поток воды прямо на шею и затылок. Стало хоть немного лучше, но дыхание не успокаивалось, а сумка с таблетками, как назло, осталась в машине.

— Ну, чего ты там так долго копаешься?! Тери?! Всё в порядке? — я расслышала шаги матери, ещё до того, как поняла, что моё тело приготовилось к нападению в спину и сгруппировались.

"Я схожу с ума…"

— Всё… Всё хорошо, мам! Я просто… Мне нужно переодеться!

Я еле сориентировалась, чтобы развернуться и со всей возможной сейчас скоростью, скрыться на боковой лестнице, которая вела из кухни на второй этаж.

— Тереза! Тереза что случилось? — мама барабанила в мою дверь, а я сидела на полу на коленях и раскачивалась со стороны в сторону.

Кое-как спустя ещё долгих десять минут, я отыскала запасной флакон с препаратом в комоде и быстро приняла три таблетки. Приступы такой силы не случались со мной давно, поэтому я и правда очень испугалась. А когда мне полегчало, тут же переоделась наспех в домашние вещи, и открыла матери дверь.

— Что происходит, Тереза? Ты беременна и скрываешь это? Я же вижу твое состояние. Уже не первый раз ты вот так сбегаешь в свою комнату.

Мама вошла, и взялась со мной за руки.

— Расскажи мне всё, милая. Мама всегда поддержит тебя, чтобы ты не сделала.

"Знаю, мамочка. Но я убийца, агент секретной службы, и если ты узнаешь чем реально занимается твоя дочь, то вся наша семья окажется в опасности. Поэтому прости, мамочка… Надеюсь, я когда-то смогу сказать тебе правду и прекратить врать. Прости за эту ложь…"

— Нет, мам! Ты что? Какой ребенок, да и от кого? Это просто переутомление! Смотри! — я достала дежурный флакончик с витаминами и показала матери.

— Ты говоришь правду? — она схватила таблетки и цепким взглядом прошлась по этикетке.

— Чистую! Клянусь твоей запеканкой из утки!

— Вот же! — мама всунула флакон обратно мне в руку, и кивнула на дверь, — Идём ужинать!

— Не могу, мамочка. Давай сегодня я пропущу ужин. Мне действительно не очень хорошо.

— Эй, сестрёнка? Что случилось? — в комнату тихонько вошла малышка и посмотрела на нас с мамой, — Что это вы тут жметесь друг к другу и без меня? Совесть есть?

Малышка протиснулись между нами и обняла обеих.

— Я люблю вас, девочки, — прошептала тихо мама, на что получила слаженный, заготовленный годами ответ:

— Мы знаем, мам!

Моя семья лечила лучше любых лекарств любую болезнь. Чтобы не случалось в моей жизни, всё я получала от семьи. И любовь, и тепло, и даже мечты сбывались рядом с ней.

Однако в этот день случилось много вещей, которые привели меня к началу новой страницы в моей несуществующей жизни. Маски будут сброшены, но об этом мне только предстояло узнать.

Я села за свой небольшой рабочий стол и открыла "мак". Не успел мой красавец попасть в сеть, как тут же пришло сообщение в обычный "ток-чат".

"Вчера в двадцать часов шестнадцать минут, в своей съемной квартире в районе Тономгу, было обнаружено тело певицы и актрисы Кан Арым. Как сообщает пресс-служба агентства артистки, сейчас проводится предварительное расследование, поэтому разглашение каких-либо подробностей и обстоятельств по делу запрещены. На данный момент известно только то, что причиной смерти стало отравление газом.

Напоминаем, что это уже четвертая смерть артиста, произошедшая за последние пять месяцев. Касаемо трёх предыдущих случаев, следствие опровергает версию самоубийства. Ведётся расследование уголовных дел в части "доведения до самоубийства".

В свою очередь, пресс-служба нашего новостного агентства приносит соболезнования родным и близким, а так же фанатам певицы. Это очень тяжёлый момент в наших жизнях. Никто не заслуживает смерти в столь юном возрасте. Тем более такой светлый и талантливый человек, как звёздочка Ари."

— Прочла? — в динамиках ноутбука прозвучал резкий женский голос, и я перевела взгляд на три папки документов, которые пришли вместе со статьей.

Обычные документы в формате "word", в которых было всё, что может и должна изучить агент Тереза Холл о том, почему её просят бросить всё и лететь в страну, о которой ей ничего не известно.

— Допустим это касается напрямую нашего ведомства, и мы имеем дело с киберманьяком, но я не нашла причинно-следственной связи между жертвами, кроме их профессиональной деятельности, Эн.

— Я бы не обратилась к тебе, если бы её не было, — ответила женщина, заставив меня, тем самым, задуматься и всмотреться в лицо девушки на экране.

Фото жертвы, четко показывало то, как и почему умерла девушка. Положение тела и то, что она была найдена будто уснувшей, говорило о том, что это действительно самоубийство. Следов удушения нет, а в отчёте только наличие трупных пятен, которые возникают по истечении примерно шести часов с момента смерти. А значит, Кан Арым обнаружили не сразу, а лишь спустя как минимум тех самых шесть часов.

— Почему ты решила, что это доведение до суицида? Она не оставила предсмертной записки?

— Нет, — Эн сухо ответила, а потом я услышала, как женщина тяжело вздохнула, — Тери, тебя удивит то что я скажу, потому что ты не жила здесь и не знаешь особенностей ментальности этих людей. Однако причина станет ясна сразу и без записки, как только ты откроешь социальные сети девушки. Это травля, Тереза. Кто-то сделал вброс ещё год назад о личной жизни Арым, и это стало накапливаться как снежный ком, который перерос в лавину и в итоге девочка не выдержала.

— Чем же тогда занимается ваше ведомство? Почему корейская сторона не ищет злоумышленника?

— Это легче сказать, чем сделать, у Арым многомиллионные паблики с таким количеством подписанных на них аккаунтов, что придется пересажать половину Сеула за хейт в её сторону. Всё было ясно сразу и никто бы не обратил такого внимания, если бы этот случай оказался если не единичным, то максимум вторым. Но четверо? Четыре артиста за несколько месяцев решились на такой страшный шаг…

— Это и есть та нить, которая их и связывает, Эн. Но она единственная, — я откинулась на спинку стула и стала думать:

"Четверо артистов, которых довели до самоубийства. Это вполне может быть совпадение. Но Энджела не стала бы так рисковать и связываться со мной."

— В этой истории не нужно долго гадать в чём причина. Я сталкивалась с сасэн в своей практике не единожды. Сталкеры очень опасные люди, Тери.

— Я читала твой отчёт по делу братьев Хан. Но мне до конца не ясно почему твоё охранное агентство не может взяться за это расследование? — мой вопрос совершенно логичный и оправдан.

Энджела Ли стала не просто женой одного из таких артистов. Сотрудник американских спецслужб открыла охранное агентство, которое вот уже почти десять лет, успешно защищало многих корейских селебрити.

— Не могу. Это может повлиять на работу Ли Шин Сая. Очень большой резонанс, а если мы вмешаемся — он станет ещё больше, Тери.

— Эн, я понимаю, что ты многое вложила в то, кем стал твой муж, но ты должна знать, что у меня нет таких полномочий. Если я возьмусь за это, то вероятнее всего, как частный детектив. Мне нельзя раскрывать свою личность. Киберполиция не работает, как твое бывшее ведомство.

— Тереза… — я осекла себя, и вслушалась в то, как резко изменился голос Энджелы.

— Погибло четверо артистов за неполных пять месяцев. Почерк преступника очень четкий — все они, так или иначе, выступали против стереотипности отношения к их персонам. Местами их поведение выглядело через чур эпатажно и вызывающе в глазах общества. Поэтому всё предельно ясно.

— Почему ты сама не возьмёшься? Есть же и другая причина. — Я стала вертеть карандашом между пальцев и рисовать.

Смотрела на девушку с фото и рисовала. Сперва тонкие линии лица, потом глаза, нос и губы.

— Есть… И зовут её Сай. Он запретил мне лезть в это под страхом развода. Мы больше месяца нормально не можем разговаривать. Он весь как на иголках, потому что боится за своих ребят.

— А они тоже любители выделиться?

— Всё его агентство, как бельмо на глазу у общества. Потому… Я не хочу его таким видеть, а сделать ничего не могу, иначе и правда потеряю.

— Что-то мне не нравится твой тон, агент Мур. Я знаю тебя ещё со времён обучения в академии, когда ты могла даже по шее надавать. Никогда не поверю, что моя наставница испугалась развода с мужиком.

— Испугалась… Потому и позвонила тебе, чтобы найти того, кто мне поможет.

— Здесь есть что-то ещё! — я осмотрела лицо девушки с фото ещё раз и прищурилась, начав рисовать её волосы, которое густыми локонами обрамляли лицо Арым.

— Научила на свою голову…

— Сама виновата.

— У нас проблема и другого характера нарисовалась, — глухо и расстроенно ответила Эн.

— Кто мститель? Ведь у этой красавицы был парень? Я уверена, что он один из артистов твоего мужа.

— Я не сомневалась ни секунды в том, что ты всё поймёшь сама. Его зовут Чон Тиен — солист, танцор и участник мужской группы. Он состоял три года в дружеских отношениях с Арым, а её парень… Это один из участников группы Тиена.

— И при чём здесь этот парень? — я открыла папку с личными данными объекта и нахмурилась, когда прошлась взглядом по снимку молодого человека.

— Это не просто группы в обычном понимании, Тереза. Эти люди с малых лет тренируются вместе, живут вместе и почти не видятся с родственниками.

— Прямо как мы… — хмыкнула и открыла другие файлы.

— Хуже. Они живут сценой, их дом это тренировочные павильоны, а отдых попойки раз месяц, и то если нет камер. Это люди, которые находятся в объективе "двадцать четыре на семь".

— Мне не понять этого, пока не увижу собственными глазами, — тихо прошептала и скривилась, когда на одном из фото увидела парней в невообразимых костюмах, покрытых блёстками, — Жестоко. Я так и ослепнуть могу.

— Потому я и связалась со своими старыми друзьями, а потом решила выйти на связь с тобой. Если я или моё агентство вмешается в это дело напрямую, меня могу депортировать. И тогда…

— Здесь тебя посадят за решетку в этот же момент, чтобы избавиться, Эн.

Я понимала, что другого выхода кроме как согласиться и помочь Энджеле у меня нет. У нее двое детей и девочка, которую она воспитывает, как свою. Более того, я вижу и слышу даже в её голосе насколько она напугана.

— Скажи что мне нужно сделать? — тихо спросила и расслышала, как Эн выдохнула.

— На данный момент Тиен нанял частного детектива, который работает на тот же департамент, который признал эти случаи доведением. Но по-факту никто никого искать не будет, а ситуация в агентстве только накаляется, как и в обществе. Многие агентства просто разрывают контракты с артистами, которые попали в зону риска. Никто не работает с ними. Для своих мы наняли психологов, но и они не помогают, потому что артисты напуганы, а фанаты сутками бомбят в наши двери, чтобы мы подтвердили, что наши парни и девочки в порядке.

— Слушай! Это точно артисты? Или у вас там культ? — я хохотнула, на что Эн убито отрезала.

— Культ, Тереза. Самый настоящий культ, и потому это настолько опасно. Никто не знает, чем это всё может закончиться.

Я открыла ещё одно окно, и вошла в систему департамента, ввела код безопасности и просканировала через тач-пад на "маке" отпечаток своего пальца. Ноутбук тут же вошёл в систему и я связалась с Джоном.

— Эн, я перехожу на другой канал, не отключайся! — переключила вкладки, и ввела короткий шифр, чтобы поставить блок и зайти на собственный компьютер в офисе.

— Джон! Ты в офисе?

— Опять твои штучки, Тери. Говорил, что для этого есть простые сотовые. Позвонить не могла?

Я хохотнула и продолжила:

— Не могла, потому что разговор не должен писаться. У меня просьба, Джон.

— Какая?

— Помоги взять отпуск на несколько месяцев?

— Ты всё-таки решилась? Я рад что ты понимаешь…

— У меня ПСТС, Джон. И это не просто отпуск. Я еду лечиться, и не хочу чтобы об этом кто-то знал, кроме тебя. Поэтому прошу, поговори с полковником Адамсом. Ты единственный, кто убедит его дать мне не меньше трёх месяцев.

— Так много?

— Именно столько я смогу находиться, как турист в Корее, и не привлечь к своей проблеме внимание, Джон.

Хотя я понимала, что доверять всем и каждому такое нельзя, но Джон был мне дорог, и я надеялась, что он не станет лезть в мои дела и распространять слухи.

— Я знал, Тереза. С первых месяцев после твоего возвращения я знал, что с тобой что-то не так, но надеялся. Я очень хотел ошибаться, но видел твое состояние ещё тогда.

Продолжая смотреть на монитор, все попытки привести свои мысли в порядок были тщетны. Мной одолевал страх. Боязнь того, что потеряю место, которым могла гордиться и жизнь, к которой привыкла.

— Я сделаю всё возможное. Завтра в управлении встретимся и обсудим это, Тери.

— Спасибо, Джон, — мой голос напоминал глухой и лишенный эмоций.

— Я всегда буду на твоей стороне, Тереза. Что бы не произошло.

Так ничего и не ответив, я нажала дважды на тач-пад и свернула окна, открыв чат, в котором разговаривала с Энджи.

— Готовь мои документы, Эн. Я высылаю тебе всё необходимое, но у меня будут условия.

— Какие? — спокойно спросила Энджела и я ответила:

— Никто не должен знать о моей личности. Ни моего имени, ни моей национальности, мало того я буду скрывать лицо. Никаких кошерных квартир и громких встреч. Я лечу туда, как турист, и у нас всего три месяца. Больше времени у меня нет.

— Я тебя поняла. Всё будет сделано. Спасибо, Тери.

Окно свернулось и связь исчезла. Экран потух через несколько минут, на протяжении которых я неотрывно смотрела на фото парней. Четверо корейцев, которые стояли на красной дорожке и улыбались репортёрам. Внешне безупречные. Ни одного изъяна ни на лице, ни во внешнем виде. Манерность и харизматичность, уверенный взгляд и ровная осанка.

"Этих людей не один год учат держать лицо на публике. Очевидно, что найти того, кто открыл на них охоту будет очень трудно. Настолько, что подобное почти невозможно."

Глава 2

Тиен

До сегодняшнего дня, я не знал, что такое боль. Не помню, когда в последний раз меня что-то болело, кроме мышц. С раннего детства не видел смерти. Все мои родственники до сих пор живы. И мать и отец, и даже их родители.

Наверное, к двадцати семи годам, каждый так или иначе побывал на похоронах. Однако я такого момента не помню.

До сегодняшнего дня…

На мне черный простой костюм, пальто в тон, и маска. Так мы вчетвером с парнями и вошли в один из похоронных центров. На входе стояли огромные венки во весь рост, а снаружи, за плотным кордоном из охраны, толпы людей и репортёров.

К тому, что меня снимают со всех ракурсов, привык уже давно. Примерно двенадцать лет Чон Тиен постоянно находится в объективе так или иначе. Либо на сцене, либо на фансайне, либо на пресс-конференции, почти всюду.

Подобное стало частью жизни. Но моя ли это жизнь? Когда я входил в стеклянные двери, проходил мимо шикарных венков, меня впервые посетила мысль, что я старею. Странно, что в столь молодом возрасте я впервые задумался о смерти.

"Наверное, потому что тебе её не желали в столь кричащей и открытой форме, как Арым."

Я невольно посмотрел на спину Шина, который еле шел впереди. Плечи брата ссутулены, голова опущена, а руки с каждым шагом сжимаются в кулаки всё сильнее.

"Это любовь? Неужели он любил её настолько, чтобы сейчас умирать, продолжая дышать?"

Не понимаю. Наверное, я не знаю, что такое любовь, если то, что вижу перед собой воспринимаю, как дикость. Нельзя так себя уничтожать. Это слишком.

Пока мы идём по вестибюлю, отмечаемся в книге для участников панихиды, я вспоминаю что устроил Шин вчера. Он испугал меня настолько, что я немедленно позвонил Сонбэ, и когда тот приехал, Шин наконец, успокоился.

Но смотреть на такое оказалось выше моих сил.

Я надевал его боль. С каждой секундой, проведенной рядом с ним, понимал, что чувствую тоже самое, что и Шин. Он метался по квартире Арым, как безумец. Никогда не думал, что увижу его таким.

— Ари… — шептал друг раз за разом, а по моему телу бежал ледяной озноб от той боли, которая ожила на моих глазах, и будто стояла над братом.

Шин входил в каждую комнату и рыдая кричал. Он искал Кан Арым, но мертвый, не поднимется из могилы, а пепел больше не обратится в жизнь.

— Ари выходи! — брат выл, как умирающий, а я пытался его остановить, но не мог.

— Шин остановись! — мой рык, перебил его рыдания, но это не помогло, — Арым умерла, Хён. Остановись!

— Уйди! Слышишь!!! Уйди вон!!! Не подходи ко мне, Тиен! Это всё эти твари виноваты!!! Людишки, которые кормятся чужим горем и сеют только злобу! Разносят ЯД вокруг себя, как зловонную, кишащую гнилью отраву! Мрази! Кто они? Бездари и дерьмо, которое сидит на заднице и только и знает, что изрыгать свои мыслишки в этих форумах и чатах. Су**!!! Ты видел ЧТО эти дешевые шавки ей писали? Ты читал, ПОЧЕМУ моя девочка ушла? Открой и прочти, Тиен!!! Её затравили! Это не люди! Это твари! Им плевать, что кому-то больно! Им плевать, что из-за одного слова такой су**, может разрушиться вся жизнь человека! Они!!! — Шин пошатнулся, и убито закончил, — Пусть небо обрушится на их головы! Проклинаю!!! Горите в огне, твари!!! В огне!!!!"

Эхо его голоса до сих, будто на повторе, звучало отголосками в моей голове. Мы продолжали идти, а я анализировал то, что произошло в нашем мире за последние полгода. Такого количества хейта и травли в сети я не видел ещё никогда. Создавалось впечатление, что мы заложники в этой ситуации.

"Словно игрушки, которые лепят из пластилина. Захотел — слепил себе нового идола с моим лицом, и если я посмею ослушаться или перестать вести себя "в рамках" меня затравят точно так же?"

Раньше я думал именно так: нельзя поступать аморально; нельзя показывать настоящее; нельзя то, что можно простому человеку; нельзя заводить непроверенных знакомств; нельзя спать с незнакомыми девушками; нельзя расслабиться и выпить с друзьями в закусочной; нельзя говорить всё, что придет в голову; нельзя…

— Нельзя… — повторил вслух и посмотрел на родителей Кан Арым, которые стояли у поминального мемориала, бледнее стен, которые нас окружают.

Страшное зрелище, которое я наконец, увидел и понял, что чувствуют люди, когда кого-то теряют. На секунду, представил, как мои родители стоят во так же и принимают слова сочувствия и соболезнований. По телу побежал холодок и я сглотнул сухой ком в горле.

Мне тут же стало не по себе, и я отогнал такую страшную и дикую картину от своих мыслей. В смерти нет ничего романтичного, в ней нет ничего правильного. Это ужасная точка в жизни любого человека.

Нет. Я не верю ни в перерождение, ни в то, что меня ждёт покой и продолжение жизни за её пределами. Не знаю почему, но именно сейчас, понимаю, что прав. Ведь если бы это было правдой, то зачем так убиваться за тем кто умер? Он ушел в лучшее место, и ему там уже лучше, чем даже мне здесь.

"Надоело…" — мелькнула мысль, но я и не понял, как она пробежалась в голове, как раз в тот момент, когда Шин свалился в обморок прямо перед мемориалом.

Я, словно в замедленной съёмке, смотрел на брата, у которого сперва подкосились ноги, а потом он и вовсе упал на пол, как мешок с рисом. Родители Ари опомнились позже нас, они и сами были почти в обмороке.

Пары секунд хватило, чтобы вместе с парнями поднять Шина и перевернуть. Так как это была отдельная комната, проход в неё сразу закрыла охрана и не пропустила тех, кто так же хотел проститься с Ари.

— Шин!!! — я почувствовал, что мои ладони стали холодными, а когда посмотрел на то, как лицо друга погладила мать Ари, и стала задыхаться слезами, мне стало совсем плохо.

Смотреть на чужое горе оказалось точно так же трудно, как и чувствовать собственное, наверно. Потому я поднялся и отдал Шина в руки Дже и Лео. Смотрел неотрывно на то, что с моим братом, с человеком, который был со мной всегда, сотворила смерть любимой девушки. А с ней…

"Ари убили люди…" — опять мимолётная мысль, которую обрывает прикосновение руки.

Крепкая ладонь ложится на моё плечо и сжимает, а я плавно поворачивая голову, вижу лицо Сонбэ. Мягкие черты за эти пять лет ещё ни разу не были такими. Сай-ши будто сам умер. Нет ни блеска в глазах, ни харизмы, присущей только ему. Нет ничего из того, чем я восхищался всегда.

Только пропасть из боли в почти черном взгляде, как в омуте, который тянет в свою трясину. Не могу поверить в то, что и наставника смогли сломить. Когда я впервые попал в это агентство, был уверен, что этот человек станет мне вторым отцом. Я ровнялся на него, как и все артисты. Даже девочки, которых у нас было два десятка, всегда боготворили и его, и Джей-ши за то, как они работали.

Но сейчас…

— Послушай меня внимательно, Тиен, и попытайся понять правильно, — прошептал Сай и продолжил, — Я вынужден положить Шина на принудительное лечение, иначе мы можем оказаться в этом страшном месте ещё раз. Он сам не справится.

— Сонбе! — я повернулся к Саю и нахмурился, — Но как же…

— Ни о какой работе не может быть и речи. Я не для того брал вас в своё агентство, чтобы добить. А это и происходит. Угрозы в сторону Шина в сети уже перешли все рамки. Если его не оградить от этого и не помочь, он может совершить тоже самое, что и Арым.

Наш тихий разговор оборвал вой, и мы тут же вернулись обратно к Шину, который не успев прийти в себя решил разгромить мемориал.

— Вызовите медиков к черному входу! Немедленно!!! — я даже не успел сориентироваться, как и все парни, когда госпожа Ли и Сонбэ скрутили Шина, молча кивнув друг другу.

"Что происходит?" — медленно поднял руку и прикоснулся к своей щеке.

Отняв ладонь, с удивлением заметил, что на ней влага. Мои пальцы были покрыты слезами, которые я не мог контролировать, потому что ещё недавно видел, как Ари сидела в нашей гримёрке рядом с Шином. Смотрел, как они смеялись и мы планировали поездку на отдых. Хотели взять и её с собой, не смотря на то, что девушка артист другого агентства.

Но сейчас…

Я стал идти. Не понимал, как сделал шаг, но когда Шина увели медработники подошёл к мемориалу, который чуть не разнёс брат, и взял в руки фото Арым.

— Примите… — не знаю, слышали ли меня её родители, но всё равно сказал то, что должен был, — Примите мои соболезнования, госпожа Кан.

Сперва я думал, что смогу взять себя в руки. Но когда вошёл в нашу с парнями квартиру в комплексе агентства, понял, что это невозможно.

Вещи Шина до сих пор разбросаны повсюду. Он постоянно вёл себя, как свин, но сейчас это не раздражало меня, а наоборот мне словно не хватало части тела. Будто мне отняло ногу во время сна, и я проснулся, не понимая где моя конечность.

Уход Шина стал моей фантомной болью, с которой я не собираюсь мириться.

— Что ты задумал? — Лео встал в секторе кухни и посмотрел на меня пустым взглядом, — Я знаю тебя слишком хорошо, Тиен. И то, что вижу, пугает меня не меньше состояния Шина.

— Арым травили в сети. Почему её агентство не предоставило ей защиту от сталкеров? — я перевел взгляд на Дже, который сидел на диване, держа руки в волосах и раскачивался, как болванчик.

— Ты сам понимаешь, что у нас не было времени следить за тем, что происходило. Тем более Шин тоже хорош! Молчал всё это время, что и сам получал "письма счастья", бл***!

— Что нам теперь делать? — послышался вопрос глухим голосом, а Дже поднял голову и посмотрел на то, как за окном начало смеркаться.

— Не знаю… Но то, что мы остались без работы очевидно. Я не выйду на сцену без Хлюпика, — отрезал Лео и ничего больше не добавив, ушел к себе.

— Иди отдохни, Дже, — я снял пальто, и бросив его на стул, достал из кармана сотовый.

— Что ты делаешь?

— Вас это не касается! — опять отрезал, и заметил, как лицо брата окаменело, — Иди, Дже.

Я провел его взглядом до комнаты, и только, когда за ним закрылась дверь, набрал номер отца.

— Да, Тиен. Я уже видел новости. Что происходит?

Мой отец никогда не любил долго разговаривать по телефону. Все наши беседы с ним сводились к нескольким коротким фразам о моих успехах и здоровье.

— Мне нужна помощь, абуджи*(отец)!

— Говори, — снова лаконичный ответ, к которому я был готов.

— Мне нужно, чтобы ты нашел самого лучшего частного детектива в Сеуле, который специализируется на преступлениях, совершенных через сеть.

— Значит вас травят, — холодно произнес отец, — Говори сразу и как есть, Тиен!

— Да. По всей видимости, Кан Арым затравили до такой степени, что она совершила самоубийство. Нужно найти того, кто это начал и понять, чего он добивается теперь? Он стал травить и Шина.

— Я предупреждал тебя, что ты пошел не по тому пути, Тиен. Но ты не хотел меня слушать. В любом случае, семья защитит тебя. Но лучше…

— Как скажешь, отец! Но помоги! — я перебил браваду родителя, понимая, что ничего нового не услышу.

— Как только я найду нужного человека, свяжусь с тобой.

— Спасибо.

— Надеюсь теперь ты остепенишься и начнёшь взрослую жизнь.

В трубке продолжали звучать короткие гудки, а потом телефон отключился и всё стихло. Я положил сотовый на кухонную столешницу и открыл холодильник. Спокойно достал бутылку соджу и влил в себя не меньше половины.

До этого дня я не знал, что такое чувствовать чужую боль. Но эти люди мои, и я никому не позволю снова заставить их пройти через это.

— Я найду тебя! Чего бы мне это не стоило, я тебя найду! И когда это случиться, на твои поминки прибегут только псы из подворотни, а гнить ты будешь в одной выгребной яме со свиньями!

Бутылка опустела сразу, а я стал мыслить иначе. Несколько дней, предшествующих ужасу, который произошел на моих глазах, смогли изменить меня настолько, что я не узнал собственного отражения в зеркале.

"Хочу покоя… Хочу чтобы всё вернулось назад…"

Как маленький мальчик, желал одного — вернуть всё, что помнил, как самые счастливые моменты, которые нагло украли.

Я ценил то, чем занимаюсь. Это давало мне ощущение мнимой свободы от того, кем я действительно был. Мне не нужны были ни наследство, ни активы компании. Но став на этот путь я понял, что приобрел ещё одну клетку.

"Клетка внутри другой клетки…"

В эту ночь я вспоминал многое, но ярче всего в памяти всплыл момент одного из разговоров с Джей-ши. Мужчина ставил наш номер, и после репетиции в зал влетел менеджер Чи Джин. Он показал, что-то Хёну, и тот тут же стал звонить своей жене.

Тогда я не понимал, что происходит. Тогда наше агентство так не травили, как сейчас. Но фраза, брошенная Джеем, в ответ на мой вопрос, теперь приобрела совершенно другой смысл:

"Цена вашей славы и признания, Тиен, это ваша личная жизнь. Когда вы поймёте, что для вас важнее, станете сильнее. И никто вас больше не сможет ни оскорбить, ни оплевать… Всё зависит только от вашего отношения к себе и к тому, что вы делаете. Мы создаём искусство. И наша задача не толпы текущих фанаток, а искусство и музыка… Это всегда было главным приоритетом агентства" SMANGEL".

Поэтому мы продолжали работать. Не смотря на то, что под дверью комплекса, где жили стафф и артисты, были выложены угрозы фанатов Кан Арым, которые считали, что Шин повинен в смерти девушки. Работали и дальше, не смотря на то, что агентство изменилось до неузнаваемости. Всё опустело. Работники молча исполняли свои обязанности, тогда как артисты предпочитали даже не заговаривать о том, что произошло.

Ситуация накалялась всё сильнее с каждым днём. Нас перестали приглашать на "ток-шоу", три компании отказали в сотрудничестве Сонбэ и расторгли контракты с ним, как только вину за смерть Ари стали взваливать на Шина и наше агентство.

Постоянные звонки с требованиями объяснить как молодые люди были связаны, слухи о том, что Сай-ши заставил девушку сделать аборт и запретил их отношения с Шином. Сплетни о травле Арым нашими артистами, и о том, что именно мы давили и унижали девушку, которая даже не работала с нами. Найденные непонятно откуда факты побоев Ари Шином, гнусные заявления, что он издевался над ней. Всё это пришло из сети. Один комментарий повлек лавину, которую не остановить. Никто не мог понять, что происходит.

А когда смерть Кан Арым начали связывать со смертями ещё троих артистов, наступил апогей безумия, потому что наше агентство обвинили и в коррупции, и в незаконном продвижении и накрутках в чартах. На нас стали лить грязь отовсюду, припоминая даже дело конгрессмена Чона и его сына Чон Хван Ая, который был вынужден бежать из страны в Штаты, как только отбыл два года в колонии.

Волки не могли приехать из тура по Штатам, потому что Ким Тая и его жену обвиняли в клевете в сторону семьи Чон. А доказать обратное, даже при том, что решение вынес суд, а не наше агентство, оказалось невозможным.

В этот момент мне было неприятно, что имена нашего рода одинаковы, и эти люди могут оказаться моими дальними родственниками.

Я вышел из-за поворота, поправляя ханбок, и пытаясь согреться хоть как-то. В павильоне, где проводили фотосессию оказалось слишком холодно. Однако запрет Сонбэ на наши съёмки в рекламе не остановил нас. Шин находился в больнице уже неделю, но это не значило, что мы можем себе позволить наплевать на общее — то, что создали вместе.

В руке вибрировал сотовый и раздражал всё больше. Вообще в последнее время я взрывался по поводу и без него. Бедные девочки из стаффа обходили меня стороной, дабы не попасть под горячую руку, неуравновешенного лидера "SDragon".

— Слушаю, детектив Ан! — ответил на звонок, сразу скрывшись за поворотом одной из дальних декораций, где хотя бы не было камер.

— Господин Чон, сожалению, но в этом деле я бессилен. Все сервера, из которых выходили в сеть теневые. Они находятся не на территории Корейской республики. Поэтому, естественно, у меня нет к ним доступа. Я могу выслать вам имена и личные данные хейтеров, чтобы вы и ваше агентство могли составить черные списки сасэн, но это всё чем могу быть, к сожалению, полезен.

— Да что вы?! — я думал, что сотовый в моей руке обратится в груду обломков, так я его сжимал и пытался прийти в себя, — То есть вы хотите сказать, что лучший детектив бесполезен и не компетентен в таком простом вопросе, КАК НАЙТИ ЧЕЛОВЕКА В СЕТИ? В ДВАДЦАТЬ ПЕРВОМ ВЕКЕ?!!

Крупная дрожь, которая была следствием моего срыва, затопила так, что я еле успокоился и попытался привести дыхание в порядок. На подобные крики сбежалась половина стаффа, и теперь я стоял в окружении перепуганного персонала и работников, смотря на то, как с моего подбородка на пол падают капли крови.

— Тиен-ши?!! — закричали девочки и побежали ко мне сразу, как из моих рук упал телефон.

Неделя — именно столько времени я смотрел на то, как мой брат не реагирует ни на что, словно овощ. Шин только сидел на своей больничной койке и смотрел в окно. Мы меняли друг друга каждую ночь, потому что как только рядом с ним появлялся чужой незнакомый человек, Шин тут же начинал спрашивать, где его Арым. Когда не получал ответа, срывался на всех так, что брата пришлось привязывать к больничной койке.

Смотря на это, мне самому становилось страшно, что однажды мы можем не успеть, и он сотворит непоправимое. Оставит нас и уйдет. Закончит всё как Кан Арым. Я не мог смотреть на это. Оказалось, что и во мне есть чувства, хотя всегда их прятал. Мне было больно наблюдать за ним, видеть брата таким, потому что мы спали вместе, ели вместе, учились вместе. Всегда и везде находились вчетвером. И так сколько я себя помню артистом. Шин — моя семья, брат и самый близкий друг.

Поэтому я продолжал смотреть на то, как на пол капает красная кровь. Алый переливается в свете ламп, капля срывается вниз, и я вижу, как багровое пятно становится только больше. Нет ни головокружения, ни боли, ни страха. Мне словно всё равно, что прямо сейчас я могу упасть и умереть. Просто перестать существовать.

"Интересно… Сколько пройдет времени, чтобы толпа фанатов Тиен-ши забыла о его жизни, и о том что такой человек жил? Месяц? Год? Десять? Сколько времени потребуется, чтобы люди, орущие: "люблю", "ты прекрасен!", "мы с тобой!", просто забыли, и о своей любви, и о преданности?"

Кровь попала на руки одной из девушек, и я заметил такой испуг в глазах бедняжки, что отвернулся и грубо отпихнул её в сторону, вырвав коробку с салфетками из дрожащих маленьких ладошек.

"Небо! Я так доведу всех вокруг себя!" — думал, пока шел между декорациями в помещение, где нам обустроили гримёрку.

— Тиен! Ты спятил? Что с тобой? — Дже влетел за мной, через проход и замер, посмотрев на то, в каком я состоянии.

На брате тоже был ханбок, и он только отснял несколько своих сетов, поэтому и пришел первым.

"Сейчас ещё Лео заявится и всё… Начнется время нотаций и нравоучений!"

— Всё в порядке! — я сел на стул и стал раскладывать на столе косметику, прежде бросив туда и салфетки.

На плечо легло полотенце и рука Дже. Это заставило остановиться и посмотреть на брата в зеркало.

— Нам всем трудно, Тиен. Но если и ты сорвёшься, следом за Шином… — в глазах Дже я видел слезы.

— Это не просто, брат. Но Сонбэ же позволил нам уехать на отдых. Почему ты не хочешь? — спросил шепотом Хён, однако ответил ему Лео, вошедший следом за Дже.

— Потому что тогда это уничтожит его, Дже. Это уничтожит нас.

Лео сел на стул рядом, и стал снимать верхние халаты. Брат не смотрел на меня совсем, только нахмуренное, идеальное отражение лица в зеркале, выдавало в нём волнение и страх.

— Что с Га Иль? — я стал вытирать кровь и приводить себя в порядок, когда Лео сухо ответил:

— Я отправил её к родителям в Пусан. Нечего ей делать в Сеуле, когда такое творится. Она… Она беременна, и если хоть кому-то станет известно, что их обожаемый дракон женат уже два года, и у него скоро родится ребенок, боюсь Сонбэ положит меня рядом с Шином, если с ними что-то…

Лео вздрогнул всем телом, а я закрыл глаза, и резко поднялся, от чего сделал себе только хуже. В голове и перед глазами всё потемнело, и на какую-то долю секунды решил, что сейчас упаду в обморок.

— Тиен… — Дже схватил меня за руку, и придержал, но я вырвал локоть и встряхнулся.

— Вам всем нужно отдохнуть.

От входа прозвучал глубокий тихий голос, и мы обернулись. Сонбэ медленно снял черную повязку с лица, и я заметил насколько он вымотан. Во взгляде Сай-ши продолжали читаться усталость и безысходность.

— Я не пришел просить вас набраться сил и помочь мне. Понимаю, что вы вправе перейти в другое агентство, чтобы избежать дальнейшей травли, но я прошу…

Сай осёкся, следом выпрямился и посмотрел на каждого из нас, только потом продолжив:

— Я мог бы просить вас помочь мне не потерять агентство, потому что половина артистов уже расторгли контракты с нами. Однако… Это слишком жадно с моей стороны делать подобное. А значит… — твердо закончил мужчина, а за его спиной появился адвокат Ву.

Юрист вышел вперёд и положил на наш стол документы, которые могли поставить точку здесь и сейчас.

— Это даст вам право перейти под руководство любого агентства, с которым мы находимся в партнёрских отношениях. Я выплачу вам выходное пособие в сумме девяноста процентов от вашей прибыли за последний год. Так же я официально сделаю заявление, что вы уходите из агентства во избежание дальнейших конфликтов с общественностью. Поэтому… — Сай посмотрел на меня и закончил, — Перестаньте гробить себя, парни. Я отпускаю вас, и никогда на стану ни в чём упрекать. В том что случилось с Кан Арым и Шином виноват только я. С самого начала, когда позволил себе слишком многое, стал повинен в том, что происходит с моими артистами. "SFire" уже пострадали от травли настолько, что как и Волкам, парням пришлось уехать в Штаты. Если я допущу такое же в отношении вас… Тогда моя работа, как агента и бобовой пасты не стоит.

— Сонбэним… — Лео поднялся со стула и переглянувшись с нами, продолжил, — Я не согласен!

— Я тоже! — Дже выпрямился и, бросив взгляд на Лео, посмотрел на меня.

"Они ждут моего ответа… Но что я могу сказать, если вообще готов развернуться и покинуть то, чем жил почти семь лет, навсегда!"

— Вы же сами понимаете, что мы не подпишем эти бумаги, — я стал стаскивать с себя ханбок и старался несмотреть в глаза человеку, который относился к нам, как к своей семье.

Семь лет я наблюдал за тем, как Шин Сай создавал свой мир, со своими законами, своими правилами и отношением к нашей работе. Всё время, проведенное рядом с ним, я ощущал свою значимость и уверенность в том, что я не просто артист, а творец. Не смотря на то, что мне совершенно не было присуще с самого начала, Сай-ши сумел привить мне любовь не к славе и текущим по мне фанатам, а любовь и уважение к людям, которые восхищались нами. Он научил ценить время, семейные узы, и показал мне это всё через искусство.

Потому сейчас я боялся смотреть в глаза этого человека, потому что он поймет. Агашши научила Сонбэ хорошо распознавать ложь, и я шестым чувством ощущал, что Шин Сай тут же увидит, что у меня на уме.

А мириться с тем, что происходило в нашем общем доме, я был не намерен. Таков уж мой характер. Я жёсткий и беспринципный внутри человек. Мы все носим маски, которые как вторая кожа, срослись с нами. Однако это не отменяет того, что внутри — мы это мы. Такие, которыми стали за долгие годы учебы, стремлений к достижением цели и работы под началом этого человека.

Я знал, что жизнь моего наставника непростая. Понимал, почему он стал так опекать тех, над кем взял шефство. Но Чон Тиен не мог позволить уничтожить то, чем жил. Потому я хотел уйти. Желаю этого и сейчас. Тогда мне ничего не помешает сделать всё самому. Я больше не буду айдолом. Перестану быть объектом для подражания и восхищения. Это развяжет мне руки и позволит найти ублюдка, который лихорадит мой дом и семью уже второй год.

Однако теперь. Смотря на то, с чем ко мне пришел человек, которого боготворил каждый из нас, я проглотил всю свою решительность разом и умолк. Мне страшно даже представить, что творится внутри — в душе Сай-ши. Судя по тому, что происходит сейчас, он опустил руки, и даже агашши не способна помочь. Она не наша женщина. В ней слишком много непримиримой силы и упрямства. Она своенравна, а потому в такой момент Энджела не поможет Сай-ши ничем. Они опять разругались и это видно сразу.

Как только происходило подобное, агашши могла не появляться в агентстве несколько дней, а иногда и недель.

"Слишком сильная женщина, для слишком сильного мужчины… Это неправильно…" — я поднял взгляд и осмотрелся, понимая что вокруг воцарилось гробовое молчание.

— Сонбэ… — стянул последний халат, и надел футболку, посмотрев на своего наставника, — Мы никуда не собираемся уходить. "SMAngel" был и останется нашим домом, не смотря ни на что. Простите за дерзость, но я должен это сказать.

Естественно все были в недоумении. Я позволил себе слишком многое в присутствии наставника, но Сай-ши никогда не проявлял деспотичность и агрессию, поэтому я поклонился и продолжил:

— При всём уважении, но отдохнуть следует именно вам. Вы запутались в том, что происходит и решили взвалить всё произошедшее только на себя. Я считаю, что это неправильно, обвинять вас в том, на что вы не смогли бы повлиять никак. Госпожа Ли не всесильна, и вы это знаете. Как знаете и то, насколько высокие планки поставило перед нами общество. Оно жестоко, и вероятно ваши враги умело воспользовались подобной жестокостью.

— Тиен, — Сай-ши покачал головой и снял свой пуховик, махнув менеджеру Чи Джину, который кивнул в ответ, и вошёл в гримёрку, закрыв за собой дверь, — Вы не понимаете в какой ситуации мы находимся, и вероятно я должен, наконец, рассказать вам всю правду.

Лео сел обратно на стул, а Дже встал рядом со мной. Вместе мы обратили свое внимание только на наставника, который повернул к себе стул и, сев на него, указал нам на диван напротив.

— Это начало конца, парни, — тихо произнес Сай, и оперся локтями о колени, смотря на свои руки, — Примерно год назад, когда началось мировое турне "SFire", я получил первую угрозу от некого "Слепого". Мы уже сталкивались с подобным около пяти лет назад и тогда чуть не погиб Хан Джей Мён с госпожой Хан. Но в тот раз, мы хорошо понимали, что это дело рук скорее всего сасэн.

Я скривился при упоминании этого слова, и заметил, как Дже рядом со мной вообще передёрнуло. Подобные люди пугали своей одержимостью нами. Хотя природа этой одержимости мне была совершенно понятна, но я и представить себе не мог, что расскажет нам Сонбэ.

— Когда она была поймана, и отдана под суд, мы выдохнули с облегчением. Ведь тогда сел и главный виновник десятилетнего безумия той женщины.

— Как? — Лео подался вперёд, оборвав Сай-ши на полуслове, — Десять лет? Это какова должна быть одержимость, чтобы сталкерить простую знаменитость столько лет? Это же безумие!

— Именно оно, — ответил Шин Сай и продолжил, — Она не кореянка. Вы не понимаете характер других женщин, кроме наших. А я почти десять лет в браке с американкой, и поверьте, это совершенно другие люди. Вам их не понять, пока они вам этого не позволят. Эмоции через край, яркость в любом проявлении и любой ситуации. У них на лице сразу всё написано. Поэтому и в тот раз, только Роксана смогла понять, кто на самом деле преследует Джея.

— Это в голове не укладывается, — ошарашенно выдохнул Лео.

— Потому что я оградил вас всех от подобного. И вы не могли знать ничего. Мы создали охранное агентство и наняли лучших киберспециалистов, которые защищали вас от подобной грязи, но две недели назад система безопасности агентства была взломана окончательно хакером под тем самым ником "Слепой".

— Но началось же всё намного раньше? — я сложил руки на груди, и заметил, как Сай-ши замер взглядом в одной точке.

— Это началось со слухов про До Шика из "SFire"? Так ведь? А потом эта гнусность с изнасилованием их работницы со стаффа, — продолжил и вспомнил грязь, которую распространяли про Кая.

В тот день мы были как раз на съёмках драмы. Я хорошо запомнил, как режиссер остановил съёмочный процесс на двое суток из-за этого. Даже на нас с парнями тогда смотрели так, словно мы тоже участвовали в подобном, лишь потому что Кай артист из нашего агентства. Однако тогда Сонбэ удалось замять это дело.

— Да, — ответил глухо Сай-ши и посмотрел прямо мне в глаза.

Какой-то короткий промежуток времени, мы продолжали игру в гляделки, пока я не сказал то, что вертелось у меня на языке:

— Вы напуганы, а значит дело не только в Кан Арым и ещё троих умерших.

— Да, — снова ответил наставник, — Этот человек не может действовать один. Скорее всего это группа, которая намеренно стравливает фандомы, таким образом пытаясь уничтожить не только нас. Он умело распространяет слухи, которые срабатывают, как катализатор для хейтеров. Всё запускается простейшим механизмом, в котором травля приводит в тому, что произошло с Арым.

— Кому нужно травить артистов намеренно? Что мы не так сделали? Я понимаю, когда начинается хейт из-за реально грязных и нечистоплотных делишек. Но фабриковать это всё…? Зачем? — возмущённо спросил Дже, хотя я уже понимал к чему клонил Сай-ши.

— Мы слишком много себе позволили. Это и есть ответ. Однако, мы не в драме, а в реальной жизни. И зачастую такое может совершать и самый простой, но полный ненависти человек. Поэтому предположений слишком много, чтобы найти виновного.

Сонбэ поднялся, и снова задал свой вопрос:

— Подумайте хорошо, парни. Я даю вам неделю на принятие окончательного решения. Если всё продолжится так и дальше. Если травля не прекратится, меня могут посадить, чтобы уничтожить полностью и неугодное агентство, и его создателя. Мы всё больше становимся проблемой в глазах общества, а это значит лишь одно — чтобы устранить подобную проблему быстро, устранят меня, а потом и уничтожат вашу репутацию.

— Но как? За что? — Лео вскочил, а Сай-ши лишь горько усмехнулся со словами:

— Принуждение, сексуальное насилие, распространение запрещенных веществ, притоны и проституция. За эти годы я видел столько, что уверен, способ найдется, Лео. Поэтому пока вы не потеряли всё, подумайте хорошо ещё раз.

Мы поднялись, но не успели и слова проронить, как наставник взял свою куртку и, надев снова маску, вышел со своими людьми прочь.

Не знаю, что им двигало в этот момент, но стало ясно сразу, что он боится не за себя. Сонбэ пожирает чувство вины.

— Он взял всё на себя… — прошептал Дже и выругался.

— И вероятно он и за решетку сядет, лишь бы нас никто не трогал и оставил в покое, — подхватил за братом Лео, и прямо упал обратно на стул, закрыв лицо руками.

— У него трое детей, как он собирается их бросить? Ради чего? Ради нас? Он что спятил? — продолжал причитать брат, раскачиваясь на стуле, пока Дже молча сел обратно на диван.

"Не понимаю… Один чуть не умер из-за любви к бабе! Второй, решил повесить всё на себя, и бросить семью, ради чужих по-факту людей… Не пойму и не приму такого безумия никогда!" — я сжал руку в кулак, и мне стало противно.

Всю жизнь я рос в семье, где, как мантру, внушали холодные чувства. Учили отбрасывать любые эмоции и привязанности. В мире бизнеса и больших денег нет места слабым, и я впитал это фактически с материнским молоком.

Отец и мать хоть и относились ко мне и родным братьям тепло, но в семье Чон Шика всегда действовали законы бизнеса: давать и брать, но не доверять при этом никому! Даже самым близким людям.

Однако истина была не далеко от нас. И кто бы ни был этот Слепой, не он стал причиной того, что происходило вокруг. Я хорошо это понимал. Причиной были мы сами. Те, кто позволил говорить подобное о себе и считать, что наша жизнь чья-то собственность.

Равно как это решили за меня и родители. Ведь вскоре я понял, что Тиен действительно может не принадлежать себе самому. В принципе, подозревая что так и случится, я был готов к тому, что мне подберут жену по статусу.

Не смотря на то, что я был айдолом помолвки в семьях богачей это не такая уж и редкость. Что собственно и произошло. Потому, когда я получил звонок от отца с просьбой приехать домой на ужин, ничуть не удивился, когда мне представили её — мою будущую супругу.

Никогда не понимал, в чем толк заводить настоящие семьи, в тех кругах, где рос я. Нет, механизм передачи активов от одного владельца компании, своему наследнику — это непреложное правило ведения бизнеса. Но не я был старшим в семье.

Однако из-за положения моего агентства и в целом ситуации, которая сложилась вокруг артистов, мои родители нашли это удачным временем для того, чтобы наконец, остепенить меня и привязать к семье намертво.

Автомобиль мягко остановился на подъездной дорожке у вереницы ханоков, а на ступенях у входа уже ждала прислуга — дворецкий и несколько слуг. Странным образом во мне это вызвало отвращение. Вероятно, потому что я устал после двенадцати часовой съёмки в рекламе, и от того что ночевал не в апатах, а в больнице рядом с Шином.

— Господин! Рады видеть вас снова дома! — мужчина небольшого роста, одетый в обычный серый свитер и такого же цвета брюки, тепло улыбнулся и поклонился.

За ним тоже самое проделали две гувернантки, которые вероятно видели меня впервые в жизни. Ведь дома я не появлялся почти полгода, и связано это конечно с работой, которой у меня вскоре может и не быть.

— Анъён, дворецкий Ван, — я улыбнулся мужчине в ответ, и прошел мимо, на ходу расстёгивая чёрное пальто и снимая солнцезащитные очки.

К тому моменту, как вошёл в центральный ханок, находящийся за несколькими террасами и открытым двором, успел присмотреться к тому, что изменилось в доме.

Подобное вызвано всего лишь обычным любопытством, ведь устои своей семьи я помнил итак слишком хорошо. Потому не удивился, когда войдя в столовую, застал там новые действующие лица.

"Страшно представить, что меня ждёт завтра, если сегодня я лишился фактически карьеры, а теперь небо ниспослало мне на голову женщину…" — пронеслось в мыслях, когда мой взгляд плавно и лениво прошёлся по тонкой фигуре малышки, упаковочной в весьма недешевое платье из лёгкого материала кремового цвета.

"Красивая… Тонкая шея, как у лебедя, прямые длинные волосы, осиная талия, переходящая в изящные бедра и красивые ноги. Хорошая девушка, с безупречной канамской мордашкой. Будто восковая фигура, с таким же идеальным лицом, как моё. Лучшая партия для Чон Тиена, и судя по тому как прячет глаза, я тоже ей понравился… Ну что ж. Это уже хорошо. Возможно, не всё так плохо."

— Сынок! — мама вышла вперёд, а я тут же поклонился и, надев на лицо любимую маску милого, бесхребетного идиота, улыбнулся всем присутствующим.

За большим столом, накрытым в западном стиле, сидело всё семейство Чон Шика. Собственно в центре, во главе, восседал отец, которому я так же поклонился опять, и прошел к своему месту, которое единственное оставалось пустующим. Рядом сидела жена У Бома, за ней жена Хён Шика.

Обе безупречны, как и девушка, которая стояла рядом со своим местом в компании Омма.

— Омони! *(Матушка), — я поцеловал мать в щеку, и тут же словил оценивающий взгляд У Бома.

Старший брат, как и всегда выглядел безукоризненно идеально. Наглаженный костюм, белая рубашка, и золотые запонки, особенно выделяли сущность настоящего наследника семьи Чон.

— Сынок! — отец обратился ко мне и поправив очки, немного прокашлявшись, продолжил, — Познакомься, пожалуйста, с нашей гостьей. Это дочь моего партнёра из Таиланда, господина Напхри — Амина́ Напхри.

"Амина́, значит. Интересно, какая ты… А-ми-на́…"

— Очень приятно, госпожа Напхри, — я кивнул девушке в лёгком поклоне, на что тут же поймал заинтересованный взгляд.

Внешне Амина́ не проявляла особых эмоций, но каждый раз бросая на меня взгляд, она строила из себя застенчивый цветочек, который так и пытался сделать вид, что его никто не срывал.

"Глупая женщина. А я идиот, который ради этого спектакля приехал домой и бросил свою настоящую семью в самый трудный момент," — снова посмотрел в сторону девочки, и прожевав стейк из свинины, отметил, что сегодня меня ждёт интересная ночь, — "Могу поставить свои три гонорара на то, что цветочек ночью окажется в моей постели. И не она будет инициатором…"

Как только подобное мелькнуло в мыслях, я присмотрелся к омони, которая всё чаще и всё добродушнее улыбалась Амине́.

— Ну, что ж! Раз уж все в сборе, я могу с радостью объявить, что вскоре в нашей семье произойдет очень важное событие.

— Да-да, Аппа!*(Папа!) Все в курсе, что Тиен женится, это стало ясно итак! — Хён Шик, прожевал мидию и выплюнув то, что осталось, вытер рот салфеткой.

— Напомни, чтобы я укоротил тебе язык, Хён Шик! — отрезал отец, а я хохотнул.

— Сынок, Амина́…

— Не надо, абуджи*(отец). Я хорошо понимаю, что дата свадьбы уже оговорена, а молодая госпожа не просто так приехала сюда заранее.

Сейчас мне абсолютно всё равно, что станет со мной в этой семье. Я не понимал своего состояния совсем. В последние недели после смерти Кан Арым, со мной происходило что-то необъяснимое даже для меня самого. Казалось бы каждый человек способен осмыслить свое состояние и понять, что творится вокруг него.

Но я не мог. Мне было больно, однако я не понимал, что болит. Мне было тошно, но я не знал, от чего меня тошнит. От того, что передо мной стояла тарелка с отваренным мясом, или от того, что перед глазами до сих пор был образ Сонбэ, который словно вонхви покидал нашу гримёрку.

Мой мир остался сегодня за дверью родительского дома. Моя жизнь была в тех апатах, где сейчас, возможно, попивая соджу, или пиво сидели мои настоящие братья. Смешно сказать, но Лео и Дже знали обо мне больше, чем мои собственные родные.

Им было известно имя моей первой девушки. День, когда я впервые переспал с женщиной. Дату, которую я ненавидел больше всего — собственный день рождения, и день, который считал самым счастливым — дата нашего дебюта. Лео всегда забирал из всех тарелок с едой морковь, на которую у меня была аллергия, и подсовывал кимчи из редьки. Дже Ха выключал за мной свет во всех комнатах, а я убирал бардак Шина, который тот разводил по всей квартире.

Мы готовили вместе каждые выходные. Отдыхали на всех праздниках вчетвером. Объездили половину мира бок о бок, и стали одними из самых популярных исполнителей. Я писал музыку на стихи Шина, которые тут же разучивал Лео, а Дже начинал ставить танец. Вся моя жизнь рядом с ними.

И она рухнула в тот день, когда не стало Кан Арым… Эта девушка своим поступком не только уничтожила моего друга, и поступила как эгоистка, совершенно позабыв, что в этом мире есть человек, который любит её без памяти. Она сумела развалить целое агентство. Потому что Сонбэ не стал бы отпускать просто так всех, если бы то, что произошло не начало разрушать наши жизни изнутри.

Я не знаю, что станет с завтра, когда вернусь в агентство, чтобы провести привычные репетиции, уточнить график и заняться работой, потому что уже сегодня там толпа разъярённых фанатов пикетирует здание денно и ночно, продолжая требовать ответа на вопрос: в каких отношениях были Шин и Арым?

"Всё разрушилось за секунду…" — подытожил в голос мысленно, и только потом понял, что за неспешной беседой и звуком бьющихся приборов о посуду, пропустил вопрос У Бома, адресованный мне.

— Так, что там с твоим баловством? Наигрался в звезду или продолжишь заниматься чушью? — старший брат жевал мясо, а его жена злорадно ухмыльнулась в бокал так, что мне захотелось блевануть.

"Ненавижу женщин, которые ведут себя как дешёвые дуры…"

— Решил продолжить.

В этот же момент перестали есть все. Даже глупышка жёнушка Хён Шика замерла.

— Ты понимаешь, какие могут последствия? — задал вопрос строгим голосом отец.

Я знал, почему его опять снедало негодование. Как же так? После того, что случилось, после всей грязи, даже агентство не сменить?

— Я не собираюсь бросать своего наставника и работу в агентстве, — даже не подняв взгляд, я продолжил, — Если вы хотите, чтобы я женился на госпоже Напрхри, вы не станете вмешиваться в мою работу.

— Чон Тиен! — естественно мать не могла не возмутиться моим поведением, но в тот момент, во мне продолжало играть её же воспитание.

— Матушка, я взрослый мужчина, — перевожу взгляд на мать и ровно произношу, — И это основная причина, почему я могу оставить за собой право заниматься тем, что выбрал сам, если жену мне подобрали вы. Следовательно… — я поднялся и посмотрел на У Бома, — …фактом остаётся и то, что семейный бизнес и компания принадлежат старшему наследнику нашей семьи. Я ведь прав, Хён?

У Бом отставил палочки и приборы в сторону, и посмотрел прямо мне в глаза, сухо отвечая:

— А ты видимо с этим не согласен?

— Почему? — я развел руками, и бесцеремонно налил себе вина сам.

Поднимая бокал, наблюдал за хищными взглядами невесток за столом. Молодые хозяйки смотрели, как кумихо на мою будущую супругу. Обе готовы сожрать её на месте за то, что она станет частью нашей семьи, и мне уже стало жаль девочку, которая даже не знала в какой музей каменных фарфоровых кукол она попала.

— Госпожа Напрхри! — я допил вино залпом, и протянул руку своей будущей женщине, — Я думаю, нам нужно поговорить прежде, чем наши семьи обсудят все детали свадьбы. Вы так не считаете?

Девочка изобразила испуг, но спешно поднялась и схватилась за мою руку, похолодевшей ладошкой. Я ощутил первый толчок в груди, когда понял, что впервые взял вот так за руку женщину, с которой весьма вероятно проведу рядом всю жизнь.

Пугало ли меня это? Нет. Я не верил в любовь, и мне никто это чувство не прививал, кроме одного человека. Шин Сай постоянно твердил, что мы не куклы, что в нас внутри целый мир, и чтобы стать настоящим артистом нужно научиться открывать в него двери.

Около пяти лет Сонбэ тщетно пытался показать мне то, чего я не умел. Если Ким Тай из "Волков" всегда считался холодным угрюмым молчуном, то Чон Тиена вообще считали надменным и высокомерным. Только мои парни знали какой я на самом деле. И для меня этого было вполне достаточно.

Устраивало и то, каким я был в глазах других, как и то, каким был в глазах собственной семьи.

— Прошу нас простить, но думаю, что вы не против того, чтобы мы наладили контакт, дорогие родители?

— Чон Тиен! — отец опять посмотрел на меня исподлобья, но я лишь улыбнулся ему и потянул за собой Амину́ в сторону выхода во внутренний сад.

Пока шел, ощущал как её рука робко и сильнее сжимала мою, а это мне не понравилось. Она не должна привязываться ко мне, иначе ей же будет больнее. Подобного я и правда не хотел. Я не желал использовать девочку, просто спать с ней, привязывать к себе и давать ложные надежды.

Мы прошли небольшой коридор, выполненный из дерева и перекрытий. Сняв на ходу с себя пиджак, прямо перед выходом, я накинул его на плечи Амины́ и открыл перед девушкой двери.

— Постой, — она остановила меня, и подняла полный испуга взгляд, — Я так не хочу. Ты… Нас же отпустили не за этим.

Я сперва нахмурился, а потом мне захотелось расхохотаться в голос.

— И как ты себе это представляешь на улице? Мы же в сад вышли?

"Не может же быть такого? Не похожа она на…" — но я оказался глуп и слеп, потому что Амина́ покраснела, и спрятала взгляд.

— Мы просто поговорим, — тихо отрезал, и схватил её за руку снова, чтобы вывести во двор.

Больше девушка не проронила и слова, пока мы не оказались в тени двух деревьев, которые освещали декоративные фонари.

— Присаживайся, — указал на лавку, и стал наблюдать пристальней.

"Если ты и правда невинна, то небо упало на землю. А значит, я идиот, который прямо сейчас ведется на твою безупречную актерскую игру…"

— Ты понимаешь, кто я? — Амина́ вздрогнула, услышав мой вопрос, и поправила пиджак, пряча взгляд, но все же ответила:

— Айдол.

Я промолчал и стал ждать ещё варианты ответов, кроме тех, которые итак были очевидны.

— Наследник, и…

— Чужой тебе человек, Амина́! — не выдержал и решил, что пора поставить точку в этой игре, — Ты понимаешь, что согласившись сюда приехать без родителей, они тебя фактически продали мне?

Амина́ вздрогнула, и продолжала смотреть только на свои сцепленные руки на коленях. А меня это раздражало всё больше. Как можно быть такой бесхребетной? Ладно я — мужчина. Нам порой плевать с кем в постель ложиться, если это необходимо и если просто хочется. Но она девушка — создание, которое априори должно быть чистым.

— Ты понимаешь, что я сейчас хочу от тебя услышать? — опять задал вопрос, на что получил совершенно обескураживающий ответ:

— Я итак знаю зачем здесь. Мне это стало ясно, как только я услышала к кому еду, — жеманно и с акцентом ответила девушка, но не остановилась:

— Ты не хочешь меня, и мне это понятно. Кому нужна чужая женщина, которую навязывают? Но я тоже не шибко-то стремилась замуж за знаменитость, Чон Тиен. Я прекрасно… — Амина́ наконец подняла взгляд и холодно ответила, — Я хорошо понимаю, что у тебя возможно есть девушка, или любимая женщина. Как сознаю и то, что ты вполне можешь быть…

— Вот только не надо про ориентацию, хорошо? То, что я выгляжу красивее многих женщин, не значит, что я гей, Амина́! — я перебил её и мы замолчали.

— Ты отправишь меня обратно? — вдруг тихо спросила девушка, а я не мог понять, ошибаюсь в ней сейчас, или же нет?

— А ты вещь? Бандероль, посылка? — спросил холодно в ответ, а потом задал тот вопрос, который меня интересует сейчас в первую очередь:

— У тебя был мужчина?

— Нет, — она опять опустила взгляд и немного отвернулась.

"Это игра такая? Или меня реально пытаются выставить идиотом?"

— То есть ты хочешь сказать, что в свои… А сколько тебе?

— Двадцать шесть, — прозвучало с дрожью в ответ, но мне плевать.

Речь сейчас шла о моем будущем и моей жизни. В конце концов, если создавать семью, а меня вынудят ее создать так или иначе, потому что это не сказка, то я должен понимать, что передо мной мать моих будущих детей.

— Что моя омма сказала тебе сделать? Говори, как есть. Если нам жить вместе, то вранья между нами я не потерплю, Амина́.

— Она… — девушка сжала руки в кулаки, а я выругался и отвернулся.

"Моя мать спятила. Как она могла додуматься до такого, если видела, что девочка невинна!"

Но я не понимал чему удивляюсь, если в нашей семье на такие мелочи, как чувства никто не обращал внимания, а только делал вид.

Вспомнился разговор с отцом о детективе, и я усмехнулся.

"Скорее всего он мне специально подсунул детектива Ана, чтобы я не смог докопаться до истины! Отец видит, что агентство Сонбэ разваливается, и ему это на руку. Ведь он хорошо понимает: исчезни агентство — исчезнет моё "увлечение глупостями".

— Тиен-ши… — прозвучало за спиной, а я медленно повернулся в пол-оборота, посмотрел на Амину́, и твердо произнес, прежде подумав:

"Если ты послушаешь мою мать, а не меня, это и поставит точку. Если ты сегодня ночью заявишься ко мне в комнату, то на этом я поставлю на тебе крест, девочка. Тогда ты точно покажешь своё настоящее лицо."

— Возвращаемся обратно.

— Но мы же… — Амина́ поднялась, но я прошел мимо и не собирался давать ей спуску.

"Не так я представлял себе свою женщину. В моём понимании, рядом должен был быть человек, способный вытащить меня из реальности и заставить о ней забыть. Именно такого человека я хотел, хотя не был уверен, смогу ли полюбить в ответ, не понимая как это… любить."

— Нам нужно вернуться, Амина́, иначе мы оскорбим моих родителей, — остановился, а передо мной встала картинка из далёкого прошлого:

"- Эй, придурок! Ты чего разлёгся на моей парте! — Дженни́ толкнула мой стул и я проснулся.

— Иди, давай, к себе на территорию! Смотри на него! Здесь моё место!

— Ну и невежда… — я скривился и поднялся, — Ты хоть знаешь КТО я?

— И кто? — девушка встала напротив и сложила руки на груди, — Пока перед собой я вижу неопрятного идиота, который прилёг поспать за моей партой.

— Это новенький, дура! — послышалось тихое шипение за спиной, — Его Сонбэним посадил на это место, и пересадил тебя!

— Меня?! А меня за что? — Дженни́ скривилась так, что я невольно хохотнул, на что девушка тут же повернула ко мне голову и прошипела сквозь зубы:

— Забавно, да? Приятно, что из-за тебя девушку отсадили на самую галёрку?

— Дженни́, блин! Ты закроешь рот или нет, дура ты?! Это сын господина Чон Шика! Ты хоть понимаешь на кого орёшь?

Видимо её подруга была умнее самой Дженни́, потому что стала улыбаться и кланяться мне, уводя в сторону свою неуравновешенную подружку…"

Воспоминание серым дымом ушло, а на крыльце у входа в дом, как наяву, стояла та самая Дженни́, в школьной форме и с сумкой в руке. Не знаю, было ли это чувство первой любовью, но тогда, в тот день, я впервые почувствовал, что мне понравился человек. Она была необычной и дерзкой. Наверное, это и зацепило меня.

Однако Чон Тиен редко ошибается в людях. Потому что стоя у огромного зеркала и обвязывая бедра черным банным полотенцем, я хорошо расслышал как в мою комнату вошли. Усмешка тут же проступила на лице, и я присмотрелся к тому, что отражалось в зеркале.

Стекло запотело, потому я смотрел на мужской силуэт, который выглядел так, будто был соткан из капель дождя.

"Человек дождя… Отличный фильм. Надо будет пересмотреть…"

Я вышел из ванной и встал у дверей. Осмотрел свою "невинную" невесту с ног и до головы, совершенно не удивившись тому, как она робко и опустив взгляд скинула на пол атласный халатик.

"И ты только что выиграл свои же три гонорара, Чон Тиен!" — я бросил второе полотенце, которым вытирал голову на кровать и сложил руки на груди.

Амина́ медленно, но верно краснела под моим пристальным взглядом, который я даже не стеснялся прятать. Если бы мы были в другой ситуации и я находил эту девушку достойной, чего не мог сказать о ней теперь, то возможно повел бы себя, как мужчина. Отвернулся, выставил вон за подобную глупость, покраснел в ответ…

"Если бы я понимал природу тех чувств, которые испытывал Шин к Арым, или Сонбэ к госпоже. Да даже госпожа Хан, с её стервозным и ужасным характером мне казалось сейчас намного милее, чем вот эта девушка…"

— И как я должен это понимать? — мой голос прозвучал отрывисто и хрипло, а всё потому что я не импотент, и смотря на женское тело, естественно уже придумал тысячу способов, как взять то, что мне так охотно предложили.

— А сам ты не понимаешь? — огрызнулась девушка, а я приподнял бровь.

"Значит, если роль невинной овцы не прокатила, ты решила, дорогуша, брать меня телом?"

— Подойди! — холодно произнес, на что Амина́ вздрогнула и скривилась.

— А ты…

— Ты сама сравнила два часа назад себя с бандеролью? Потому делай что тебе велено! — я испытывал её, хотел понять до какой степени эта женщина ничтожна.

"И опять трёх очковый в корзину от Чон Тиена…" — подумал тут же, как девушка сделала ко мне первый шаг.

— Ближе! — продолжил напирать повелительным тоном, и она реально, как овца послушала меня.

— На колени! — произнес как только она оказалась напротив, и с вызовом посмотрела в глаза, но как только услышала мой следующий "приказ", взгляд потух, а я еле сдерживался, чтобы не выставить её за двери в чем мать родила.

— Ты не услышала ЧТО я тебе сказал?

— То есть ты хочешь… — она приподняла бровь, а я чуть не расхохотался в голос.

"Феерия женского идиотизма!" — произнес в голос в мыслях и прошёлся взглядом по пухлым губам, которые Амина́ закусила, как только поняла чего я хочу.

— На колени, сакурая, и продолжим разговор после того, как я пойму что это рот умеет, кроме того, чтобы нагло врать и строить из себя святую невинность.

Она была красива. Даже слишком, потому что моё тело хорошо реагировало на то, что было передо мной. Я хотел эту девушку, а учитывая что спал с женщиной примерно "черт знает сколько времени назад", даже очень хотел.

Так и представлял, как резко мой член входит в её рот и я чувствую насколько внутри горячо и влажно… А потом можно ещё несколько раз попробовать этот цветочек. Но… Я не привык совать свой член во что попало. Тем более в рот тайской девки, которая решила начать супружеские отношения с этой грязи.

Нет, я не считал секс чем-то постыдным. Я считал грязной женщину, которая вот так себя предлагает, как товар на витрине бутика. Мне не интересно то, что доступно. Я хочу играть. Мне нужен адреналин от азарта погони за своей добычей. И желательно, чтобы эта добыча не просто хотела секса. Я хочу женщину, которая знает себе цену. Вернее такую, у которой априори не может быть ценника.

В этот момент в моей голове всплыл эпизод посиделок в крыле Волков, когда Кай рассказывал как Мия его довела своим нытьем о покупке пикапа, вместо той тачки, которую хотел он. В общем этот рассказ закончился тем, что он подорвался через три секунды после звонка жены. Тогда Тэ подкодол его, что пора бы уже наследников заделать. Примерно такого я бы хотел от своих отношений с женщиной. Хотя и не был уверен, что стану так же нестись к своей девушке, как одержимый.

А если в момент, когда передо мной на колени опускается обнаженная женщина, я вспоминаю попойку с мужиками, то можно уже делать вывод насколько мне плевать конкретно на ту женщину, которая вероятно станет моей женой.

Амина́ будет делать мне минет, а я наверное стану в это время перебирать в голове свой график на последующую неделю. Она уже почти опустилась передо мной, когда я тихо, но уверенно произнес:

— Убирайся вон!

Девушка вздрогнула всем телом, но нашла в себе силы резко выпрямиться, при этом изрыгнув с акцентом:

— Что ты сказал?

— То что слышала! Пошла вон из моей комнаты. Мне не нужна в постели женщина, которая не знает, что такое гордость. Если я захочу трахнуть шлюху, то заплачу за это. А к тебе и после свадьбы теперь не притронусь.

— Правду говорят про вас, что все вы на самом деле надменные, избалованные славой твари. Ты такой же, Тиен!

— Сойдёмся на этом. К твоему сведению, моя ты невинная овечка, я даю тебе добро и зелёный свет. Можешь начинать искать себе любовника, прямо с этого дня. А теперь…

— Ну ты и ублюдок, Чон Тиен! — Амина́ стащила с кровати покрывало и бесцеремонно улеглась прямо в мою постель.

— Спасибо за комплимент, дорогая! Но я всё ещё жду, когда ты уйдешь. Мне утром рано подниматься, поэтому поторопись.

— Значит, не хочешь меня? — она с ухмылкой глянула на меня сверху вниз, очевидно заметив мой красноречивый стояк, но это не отменяло ничего, — Что-то мне подсказывает совершенно обратное.

— Ты играешь с огнем, девочка. Слишком дерзко и открыто провоцируешь. Тебе самой не стыдно из-за того, что сейчас происходит? Или ты совсем не понимаешь, как эта сцена выглядит?

— Совершенно не стыдно.

— Это заметно, — я развернулся в сторону гардеробной, взяв по дороге со столика сотовый.

Всего одного сообщения мне хватило, чтобы менеджер Пак ответил, что машина по моей просьбе выехала.

— Значит, не уйдешь? — сказал и вернулся обратно в комнату.

Из тех вещей, что были в моем распоряжении дома, я спокойно нашел четыре неприметные тряпки, которыми и надел.

Амина́ продолжала демонстративно восседать на моей кровати, поэтому я со смешком покачал головой и взял в руки пальто.

— Очевидно нет, а значит, уйду я. Спокойной вам ночи, госпожа Напхри.

Конечно же в первом часу ночи, моим внезапным отъездом не мог не заинтересоваться брат. У Бом скидка в кресле широкой гостиной и смотря новости, допивал бутылку своего пойла.

— Уже сбегаешь? — брат даже не посмотрел в мою сторону, так и продолжая следить за тем, что происходило на экране.

Ровная осанка, хищный профиль и усталость на лице.

— Ты плохо выглядишь, У Бом, — я подошёл к нему и взяв с бара стакан, налил и себе немного спиртного.

"В конце концов после такого стресса, мне нужно проветрить мысли…"

— Отрадно слышать, что ты печется о моем здоровье, братец. Напомни мне чтобы в следующий раз, когда ты почтишь нас своим вниманием, я не забыл угостить тебя выпивкой со своих рук.

— Язвишь… — я ухмыльнулся и выпил залпом свой стакан, но не успел проглотить горький напиток, как мой взгляд замер на экране плазмы.

Прямо сейчас там поливали добротной грязью наше агентство, не забыв пройтись и по господе, и по Сонбэ с детьми.

— А я говорил тебе, что добром твои танцульки на сцене не закончатся. Полюбуйся, что творят? Они уничтожают агентство твоего обожаемого идола, братец. И поверь мне… — У Бом сидя в кресле, подался вперёд и схватил бутылку, наполняя и свой стакан, — …это закончится очень плохо, Тиен.

— Откуда тебе знать? — я хоть и продолжал улыбаться, но мой голос стал холоден, а в его звуках звучала сталь.

— А ты не забыл кто я? — брат резко поднял на меня взгляд и продолжил, — Я хорошо помню как ты попал в это агентство и я тебе ещё тогда говорил, что его владелец слишком много наследил в жизни очень нехороших людей. Однако кто меня слушал. Теперь… Ты и твои братцы по пляскам — главная новость последних недель. Ещё немного и вам групповуху с несчастной погибшей девочкой припишут.

— А ты только рад будешь?! — я бросил стакан со всего размаху обратно на бар, и уже развернулся на выход, когда за спиной послышался уверенный ответ У Бома.

— Ты малолетний идиот, которого жизнь ещё ничему не научила. Но поверь мне, братец, скоро она научит вас всех! Из-за того, кто твой Сонбэ и его жена, пострадают все ваши артисты…

— Что ты несёшь? Перестань пить, в этом наверное, и есть причина того бреда, который ты говоришь! — я схватился за край капюшона, и надев его, опять посмотрел на брата.

— Спроси своего Сонбэ, как его красавица жена связана с американскими спецслужбами? Задай ему такой вопрос и ты поймёшь, что происходит, Тиен! Ты увидишь, как только Ли Шин Сай уйдет от ответа, — У Бом поднялся и не проронив более но единого слова, пошел в сторону лестницы на верхние этажи.

— Что за чушь… — пробормотал себе под нос, и прошел через две пары дверей, чтобы сесть в черный крайслер агентства.

Однако слова брата хорошо засели в моей голове, и стоило бы задуматься над тем, что он мне сказал. Ведь У Бом не был тем, человеком, который бросался бы такими заявлениями голословно.

— Проклятье! — я поднялся на кушетке в нашей с парнями гримёрке и откинул одеяло, — Какого черта не поехать в апаты?

Встал и осмотрелся, а когда более менее проснулся опешил от того, что за одним из зеркал сидел Джей-ши. Мужчина смотрел на своё отражение, и как-то странно хмурился, пытаясь будто отыскать в нем что-то.

— Ты проснулся, — Джей-ши поднялся со стула, и взял со стола одну из бутылок с газировкой.

— Анъён, Тепъюним!*(Доброе утро, господин) — я поздоровался со старшим, как того подобает этикет, и в поклоне принял у него бутылку с водой.

— Приведи себя в порядок и спускайся в отдел сетевиков. Я обыскался тебя, пока не понял, что ты ночевал в агентстве.

Джей вяло улыбнулся и кивнул на уборную, а сам легко развернулся и ленивой походкой покинул гримёрку.

— Что происходит? — прошептал про себя, а в мыслях мелькнуло:

"Неужели они следят за нами, потому что боятся, что мы совершим тоже самое, что и Ари из-за травли?"

Однако всё оказалось куда хуже. Спустя десять минут, я понял, что к нам решили приставить не просто охрану, а спецназ, не иначе.

— Дже? Что происходит? — я подошёл к брату, а тот кивнул на проход в отдел, который вел из основного вестибюля.

Как только Лео, который стоял рядом со мной, решил ответить на мой вопрос, матовые стеклянные двери отъехали в стороны и в них вошло трое человек. Двое мужчин, одетых в обычные черные костюмы, под которыми явно виднелась кобура с оружием. На их лицах не читалось ровным счётом ничего, кроме каменной отрешённости. Но вот третье действующее лицо, даже меня заставило шокировано почти раскрыть рот.

Следом за двумя мужиками в помещение вошла женщина. Достаточно стройная и невысокого роста, с короткими светлыми волосами, которые были собраны в хвост. Лицо агашши скрывала черная плотная маска. На манер тех, которые мы носили, как аксессуар. Но разглядеть даже взгляд женщины оказалось невозможно из-за кепки, которую она натянула чуть ли не на нос.

— Мальдондэ… *(Офигеть…) — прошептал Лео и убито продолжил, — Это что, американский аналог солдата Джейн?

Учитывая, что кроме нас и сетевиков в помещении не было никого эта делегация пришла именно по нашу душу.

— Зачем нам вооруженная охрана? — холодно задал вопрос сходу, как в дверях показался менеджер Пак.

— Все вопросы не ко мне, а к Нуне, это её распоряжение.

Чи Джин подошёл к нам и выдал по три листа каждому со словами:

— Распишитесь в данных бумагах, и дайте согласие на то, чтобы эти люди теперь отвечали за вашу безопасность и жизнь.

Я пролистал бумаги, и заметил прочерки в графах, где должны были быть личные данные женщины, нахмурился и посмотрел на нее ещё раз.

"Словно каменная глыба. Ровная поза, руки за спиной, прямой взгляд синих глаз, будто в никуда… И эти тряпки…" — я скривился и прошёлся взглядом по её внешнему виду.

Черная кожаная куртка с огромным воротником, черный гольф под горло, заправленный в приталенные джинсы того же цвета, и ботинки. Небо! На этой женщине были военные берцы.

"Обалдеть…" — пронеслось в мыслях, когда она медленно перевела взгляд на меня, и я замер.

Ни одна женщина ещё не позволяла себе смотреть на меня так открыто нагло. Словно раздела меня глазами, и посмотрев что под одеждой, переступила и пошла дальше. Её надменность и высокомерность во взгляде заставили меня непонятным образом разозлиться. Женщина, и позволяет себе подобную дерзость!

— Я не стану этого подписывать! — продолжая смотреть в глубокий омут почти тёмно-синих глаз сухо отрезал и отдал бумаги Чи Джину.

— Это не обсуждается, Тиен-ши! — за спиной послышался резкий возглас госпожи Ли, и я повернулся в её сторону со словами:

— У меня пятый дан по дзюдо, и я умею стрелять не хуже вашего охранника, спасибо моим родителям. Тем более, госпожа, я артист, а не конгрессмен. А ещё мужчина! И я не могу позволить, чтобы возможные угрозы моей жизни устраняла женщина!

— Значит, ты не доверяешь женщине такую работу? — хитро спросила госпожа, а я в поклоне ответил:

— Увы!

— Почему? — не унималась Энджела, и сложив руки на груди, ждала моего ответа.

— В любом случае, я всё сказал, агашши! Чосомнида!*(Простите!)

Решив, что на этом больше не собираюсь участвовать в подобном фарсе, я пошел к выходу, но не успел и трёх шагов сделать, как один из охранников напал на меня справа, и попытался заломить мне руки. Я отреагировал сразу, однако в этот же момент, та самая наглая девица в маске, двумя ударами по наклонной, уложила другого, который уже заходил на меня слева, а я успел справиться только с тем, который был справа.

В итоге, мой клиент полетел на госпожу в маске, и она оттолкнувшись от стола, уложила его на пол точно так же как первого.

Однако, я видел, что она явно не рассчитывает силу, потому что бутафорская постановка, с целью вразумить меня, могла привести к реальным травмам. Потому я схватил её за предплечье, и хотел заставить остановиться.

Кто же мог ожидать, что данная особа будет к этому готова полностью, и через секунду, она заставит меня лежать под собой, а в моё лицо будет направлен пистолет:

— Никогда не заходи к моим телохранителям со спины, Тиен, — со смешком произнесла госпожа Ли, пока я пытался унять тяжёлое дыхание и понять, что меня уложила на лопатки баба.

Вернее девушка, потому что женщиной я вряд назвал бы обладательницу, такого нежного разреза глаз. Если бы я мог понять, что сейчас происходило, то назвал бы это совершенно идиотской ситуацией, ведь логично, что я артист и не должен размахивать кулаками, но всё равно не мог совладать с двумя чувствами. Первое, и то которое било прямо в голову — она сидит на мне и смотрит точно таким же высокомерным и надменным взглядом. Второе — меня бесит эта иностранка только тем, чтопозволяет себе целиться в моё лицо.

— Вы совсем обезумели, мисс? — задал вопрос на английском, понимая, что вероятнее всего она не знает нашего языка.

Однако ответа не последовало. Девица в маске резко привела пистолет в защитный решим, и спрятала обратно в кобуру, поднимаясь.

— Теперь ты подпишешь бумаги, Тиен? — Сонбэ стоял с Джей-ши на ступенях, которые вели к выходу и ждал от меня только повиновения.

— Да, Сонбэ. Если это необходимо вам, мы подпишем, — прозвучал голос Лео, и он с опаской обходя нашу девицу в маске по кругу, отдал бумаги в руки Чи Джину, не забыв протянуть мне в руки и мои, когда я поднялся.

"Неужели У Бом был прав и всё настолько опасно?" — я взял с рук Хёна ручку и размашисто поставил свою подпись, опять посмотрев на Сонбэ.

"Кто тебе угрожает, Ли Шин Сай? Кто вообще способен на такое, если он не смертник?"

Глава 3

Тереза

Ничего нового в Корее я не встретила и не увидела. Всему виной то, что не в моем характере обращать внимание на то, что происходило вокруг меня, если это напрямую не касалось моей задачи. Военный, спецагент и просто служащий на правительство человек всегда сосредоточен на выполнении своей задачи.

Моей задачей на тот момент, когда я переступила порог агентства мужа Эн, был поиск и поимка некого Слепого. Под этим ником вот уже два года скрывался человек, который так или иначе напрямую связан со смертью последней жертвы Кан Арым. Как связать остальные три смерти артистов, которые вообще не имели никакого отношения к агентству Шин Сая, я пока не знала.

Однако ясным стало одно — Корея мне не нравилась. В первую очередь тем, как себя вели полицейские, когда я оказалась у небольшого одноэтажного дома на одном из холмов города. Естественно свою личность я раскрывать не собиралась, и не была намеренна вести светские политесы с местными властями.

Так как особых полномочий у меня не было, всё что смогла мне предоставить Энджела — корочку частного детектива из Чикаго. Весьма интересная вещь показалась мне необычной — здесь все друг друга знали. Я не успела показать свои документы у входа в дом родителей Кан Арым, как мне тут же скривившись, что-то бросил на корейском патрульный полицейский.

"Жаль я учила японский. Надо было начинать с другой стороны подходить к азиатской культуре!"

Я поправила маску на лице, и проигнорировав вопли патрульного, который видимо охранял дом четы Кан от вездесущих репортёров, нажала на кнопку домофона. Аппарат, встроенный в каменный забор, с черными металлическими вратами, замигал, оповещая о моем звонке.

"Дорого живут…" — присмотрелась к тому, какие дома стоят вокруг, — "Явно не бедные люди, которые живут в парковой зоне, и смогли даже нанять полицейских для охраны своего жилища. Значит, девочка условно из нормальной семьи, живущей в достатке."

Пока я проводила мысленный анализ, из домофона раздалась несвязная речь женщины на корейском, которую я тут же оборвала:

— Здравствуйте! Я детектив, которого наняло агентство господина Ли! Могу я поговорить с госпожой Кан Сон Ми?

— Вы быть от Ли Шин Сай? Его человек? — послышался голос, а потом женщина потребовала, — Показать документ в камеру, пожалуйста!

"Да ради бога…" — я достала пластиковую карту ещё раз и направила на маленький объектив камеры, встроенный в домофон.

Прошло каких-то несколько секунд, и я услышала как дверь в заборе щелкнула, а женщина ответила.

— Входить, пожалуйста!

Я даже не поблагодарила её, да и зачем. Мне всё равно кто эти люди. От них мне нужна лишь информация.

Когда вошла во двор немного опешила от того, что меня встречали оба родителя девушки. Мужчина, лет пятидесяти, в грубой толстовке, черного цвета, явно выглядел измучено. Его жена вообще походила на тень, слившись по цвету кожи со стеной дома, у которой они стояли.

— Здравствуйте ещё раз! — я опять достала свои документы, и протянула мужчине, который тут же их схватил и вчитался в содержание.

— Вы быть американка? — спросил он на таком же ломанном английском.

— Да, я частный детектив из Штатов. Мой клиент выявил желание, чтобы я приехала и лично взялась за поиск виновного в смерти вашей дочери.

Мой голос был спокоен и сух, а через ткань маски казался ещё и приглушённым.

— Вы не могли бы… — женщина указала на мою маску, но я покачала головой и тут же ответила:

— К сожалению, таковы меры предосторожности, миссис Кан. Я не могу показать вам своего лица.

Родители Кан Арым переглянулись, но более ничего не ответив, жестом пригласили меня в свой дом. Вначале я думала, что увижу хоть что-то напоминающее автентику и принадлежность этих людей к азиатам. Но видимо, в своем бункере отстала от жизни совсем. Всё потому что жилище четы Кан почти ничем не отличалось в интерьере от моего собственного.

— Где комната вашей дочери? — я не успела скинуть ботинки, как достала сотовый и вошла в систему безопасности агентства, чтобы связаться с их сервером.

— Она жила с вами? — продолжила набирать несколько единичных кодов, даже не смотря на людей передо мной.

— Простить нас, но вам не казаться… — начал мужчина, на что я подняла на него взгляд и тихо ответила:

— Я понимаю, что вам сейчас трудно. Хотя я не мать и осознать ваших чувств до конца не могу, мне не чуждо чувство сострадания. Однако я здесь для того, чтобы найти виновника смерти вашей дочери и у меня нет времени на лишние сантименты, мистер Кан.

Мужчина явно был в шоке от моей наглости, и вероятнее всего не будь я "человеком Ли Шин Сая", как выразилась миссис Кан, они бы выгнали меня тут же.

— Пройти за мной.

Я кивнула на ответ мужчины и расстегнула куртку, чувствуя что в этих тряпках скоро спарюсь окончательно.

Внутри дом был поделён на секторы, и комната девушки находилась за небольшим перекрытием в отдельном части, к которой вел небольшой коридор. Ничего лишнего, скрупулёзный минимализм и современная мебель со встроенной в неё техникой.

"Простые люди… Да не простые… Учитывая, какой маниакальный порядок в доме." — я осмотрелась и когда мужчина открыл передо мной дверь комнаты девушки, усмехнулась бардаку внутри.

— Кан Арым не жила здесь, ведь так? — я прошла в широкое помещение, из которого вел выход в сад, в виде стеклянных ставней.

— Нет. Только на выходных. Очень редко, — прозвучал тихий ответ за спиной.

Я обернулась к мужчине и заметила в его глазах слезы. Куда в это время делась жена, стало очевидно, как только на лице мистера Кан проступила тоска и боль. Видимо мать Арым вообще не могла сюда входить.

"Они любили свою дочь. Это видно. А значит… Хотя иногда чрезмерная любовь тоже до добра не доводит." — повернулась обратно, и осмотрелась снова.

Вокруг разбросаны мягкие пуфы разных диких и кислотных цветов, а стены обклеены "визуализациями желаний". Так я называла дурацкие плакаты с кучей отрывных стикеров, приклеенных картинок из журналов, и начёрканных изречений по типу: "Завтра наступит моё счастье!"

Точно такой же чушью для мотивации свою комнату терроризировала и моя сестра. Впрочем её комната, и спальня Арым, в которой я стояла, почти ничем не отличались.

Подойдя к рабочему столу, заметила, что на нём не было ни единого электронного носителя. Никакой техники, но это не странно.

— Компьютер изъяли детективы? — опять глянула на мистера Кан, на что мужчина утвердительно кивнул.

— Хорошо… — прошептала, и провела рукой по глянцевой поверхности белого стола.

"На полках у нас манга, женские журналы и музыкальные альбомы. Ни единой книги…" — посмотрела на полки, и тут же всё-таки уловила взглядом корешок книги, которая даже по цветовой гамме не подходила к интерьеру комнаты.

Сняла книгу с полки, открыла…

"А вот это уже интересно! Человек, который читает библиотечные книги в любом случае купит печатные экземпляры любимых книг…" — пронеслось в голове, когда я посмотрела на библиотечную печать.

— Откуда эта книга? — показала мужчине, очевидно сборник хайку, в коричневом переплете, и он тут же подошёл ближе, взяв книгу из моих рук.

— Этого не быть здесь, — нахмурился мужчина.

— В каком смысле не быть? — опять задала вопрос, на что мужчина удивлённо посмотрел на меня, и прошептал:

— Наша дочь никогда не быть в библиотека Пусан. Эта книга школьный экземпляр из местная библиотека города Пусан.

Я забрала сборник у мужчины и тут же задала следующий вопрос:

— Вам вернули вещи из квартиры, которую агентство снимало для вашей дочери?

Мистер Кан кивнул и указал на дверь справа, которая видимо вела в гардеробную или чулан. Я отвернулась и совершенно не обращая на мужчину внимания открыла её, чтобы убедиться в том, что в вещах Арым уже успел кто-то покопаться.

— Во?*(Что?) Мальдондэ… *(Не может быть…) — отец Арым вошёл в гардеробную дочери следом за мной, застав там пустоту.

— Когда вещи отдали и осматривали ли их работники полиции? — я сжала в руках книгу и пристально посмотрела на мужчину, на что он только прикрыл рот рукой, и кажется утратил дар речи.

— Мистер Кан? — повысила голос, и только тогда получила вменяемый ответ:

— Их привести именно полицейские, — прошептал отец Арым, а я ухмыльнулась…

"Преступник всегда возвращается на место своего преступления. Но никогда не оставляет хлебных крошек. За ними он и пришел, но прокололся…" — я посмотрела на свою руку, в которой был зажат сборник, — "Или он оставил это намерено, зная что Ли Шин Сай и Энджела не успокоятся и будут продолжать искать ублюдка!"

— Спасибо, мистер Кан! — я вышла из гардеробной, и уже направлялась к выходу, чтобы поговорить с матерью девушки, как мой взгляд привлекла та самая доска желаний.

На одном из стикеров была написана дата, а вспомнив дату смерти девушки, я остановилась и сняв этот стикер, обернулась к мужчине.

— Что здесь написано? — отдала ему бумажку и стала ждать перевода хангыля, который естественно не знала, и не будь этот стикер слишком яркого цвета, я бы его и не заметила.

"Это всё дико странно, и начинает ужасно бесить!" — прошипела в мыслях, а мужчина тем временам ответил дрожащим голосом:

— Тут написано… Написано…

— Что? Соберитесь, мистер Кан. Что написано на этом стикере?

— Здесь быть странная фраза, — мужчина скривился, но продолжил, — Меня бить плетью рот человека, а убивать их возвышать…

— Меня стенали плети ртов людских, а убивало их величье, — тут же повторила, исправив, и нахмурилась.

"Это текст предсмертной записки Арым, которую нашли только через неделю в гримёрке девушки… Значит, она планировала свою кончину, и даже на доске желаний повесила предсмертную запись с датой? Что за бред?"

— Ваша дочь наблюдалась у психотерапевта или психолога? — я забрала у мужчины стикер, снова обратив внимание на то, как он впал в прострацию.

— Мистер Кан?

— Нет, и это быть наша ошибка.

"Засада! Если бы она проходила хоть какое-то лечение, у меня на руках было бы хоть заключение специалиста о её психическом здоровье! А так… Это всё крайне странно!"

— Благодарю! Если вы не против, я возьму с собой это? Естественно я верну сборник, как только выясню как книга могла сюда попасть, а личные вещи вашей дочери пропасть… — скривилась, на что отец Арым лишь молча кивнул.

В гостиной нас встретила встревоженная миссис Кан и тут же посмотрела мне за спину, очевидно на шедшего позади мужа.

— Примите мои соболезнования, миссис Кан, — я подошла к женщине, но она лишь пристально смотрела в мои глаза, а когда мистер Кан обратился к ней на корейском, схватилась за мою руку мертвой хваткой.

"Не переношу чужую боль. Не могу на это спокойно смотреть. Не могу… Но должна! Иначе мне не понять, кто тот ублюдок, который принес горе в этот дом и этим людям…"

— Её убить? Это быть правда! — дрожь в голосе женщины приводила меня в смятение, а лицо матери Арым, искаженное гримасой боли, будто умывалось горем из слез.

— Я не могу вам этого сказать. Ещё рано, миссис Кан. Никто не вправе давать вам такую надежду, — холодно ответила, но руку женщины на своем локте сжала своей, — Однако я настоятельно рекомендую вам переехать из этого дома немедленно. Кто-то был в комнате вашей дочери, и копался в её вещах. У вас есть камеры видеонаблюдения?

— Н-нет, — тихо и с дрожью ответила женщина, а я сжала её ладонь сильнее.

— Уходите из этого дома. Не оставайтесь и не консервируйте здесь боль, тем более когда в опасности возможно и вы, — мои слова звучали сухо и спокойно, но внутри, в моей груди, бушевал ураган и я ощущала, как мне становится и самой плохо.

В голове возрождались всё новые картинки прошлого. Я хотела такой дом. Я хотела прожить свою жизнь с Диланом, но люди отобрали его. Как и у этой женщины, у меня тоже отобрали самое дорогое.

— Простите… — я мягко оторвала руку женщины от своей, чувствуя, что ещё немного и мои собственные слезы выдадут агента Холл с головой.

Не смотря на то, через что я прошла, как и на то, что видела, и кого потеряла, я не могла быть до конца черства и хладнокровна. Вероятнее всего, потому что не была мужчиной, и то женское, что во мне осталось давало выход прямо сейчас.

Ещё долго, уже по дороге в агентство сидя в такси, я вертела в руках сборником хайку.

"Стихи… Похожая зацепка была в деле братьев Хан. Однако это не тот случай. История не может быть повторена настолько? Или подобное всё же возможно, и у нас завелся продолжатель безумной девицы, которая прослыла поджигательницей?"

В вечерних сумерках, машина затормозила у агентства. Меня ещё никто не видел, а вещи в моё жилье отвёз личный водитель Ли Шин Сая Ук-ши, потому я собиралась попасть в сетевой отдел в отсутствие его работников, до того, как все узнают о новом "телохранителе" группы "SDragon".

Из головы не выходила поджигательница и сасэн. Потому входя в здание я достала сотовый, который мне предоставил Ук-ши, и набрала номер Эн. Он был единственным в папке контактов, потому что аппарат чистый и без прослушки.

— Я вхожу в здание, — произнесла тут же, как Эн сняла трубку, а я подняв голову посмотрела в камеру, которая висела над черным входом.

— У тебя пять минут, до того как закончится репетиция в двух танцевальных залах, поэтому поторопись, — прозвучал лаконичный ответ и бронированная дверь открылась с характерным звуком электронного замка.

Я нажала на отбой, и вошла в помещение, напоминающее длинный коридор с множеством комнат, которые явно выходили в основную часть здания.

Свернула вправо, и передо мной запищал датчик двери. Ещё один вход оказался единственным в этом повороте.

Как только за мной закрылась дверь, я встала между двумя рядами конструкций с серверами. Всё освещалось приглушенным светом от их работы, и в этом зеленоватом свечении, я вышла в рабочую зону программистов. Десяток столов, а в центре прозрачный плазменный экран.

— Да ты тут устроила целый спецотдел ЦРУ, наставница, — я присвистнула и совершенно не удивилась услышав голос Эн, который раздался будто отовсюду.

— Добро пожаловать, в святая святых, Тери.

— Не такое уж это место "святое", Эн, если я здесь, — ответила, стянув капюшон и маску с лица.

— Наконец-то, — прошептала от кайфа, что лица коснулся свежий воздух.

— Спасибо, что приехала, Тереза.

— Иначе и быть не могло, мне надоел старик Арни и дурацкие матчи NHL по ТВ. Слышала? У нас намечается новый конфликт наций. Республиканцы посходили с ума, а демократы решили тестировать новый вирус в зоне "51". Но вообще её недавно штурмовали правозащитники марсиан. В сотый раз.

— Ты всё так же очаровательно источаешь сарказм, — наставница хохотнула, на что я лишь хмыкнула и, стянув с себя и куртку, бросила всё на один из столов, справа.

— У меня талант быть саркастичной занудой, — ответила, а вокруг раздался тихий хохот.

— Я рада, снова тебя видеть.

— Ну пока видишь меня только ты, а я чувствую себя Тони Старком, который ведет беседу с "Пятницей".

— Старк плохо закончил, а я не хочу быть "Пятницей", — продолжила спокойно Энджела и передо мной зажегся тот самый экран.

Как только взгляд коснулся того, что на нём было изображено, я получила лёгкую степень реального шокового состояния.

— Это что? — подошла к экрану, на котором отображалось послание, состоящее из единичного кода, который прочесть смог бы только программист.

— Это последнее письмо от Слепого, — ответила наставница, а следом вывела на экран карту материков, с точками из которых предположительно оно могло быть отправлено.

Я сложила руки на груди, и нагнув голову к левому плечу стала вести взглядом по красным мигающим точкам.

— Бомбей? Это шутка такая? Кейптаун? Что это за серверные и откуда они, если у нас нет даже данных на эти точки? — я увеличила нужные регионы и присвистнула.

— Ты же понимаешь, что это делает не один человек, а если один, то он помножен на тысячу, потому что это физические сервера.

— Компьютеры, планшеты и сотовые. Такое проделать с помощью теневого "ip" адреса не возможно, — подхватила за Эн, и услышала её тяжёлый вздох.

— Я не понимаю, что происходит. Впервые не могу понять, откуда мог взяться такой человек. Все, кто прямо угрожал нашей семье, либо до сих пор за решеткой, либо в психиатрических лечебницах. Что сейчас происходит, я вообще не могу взять в толк?

На экране появились фото всех, кто контактировал с агентством Сая, и был замешан в громких делах, связанных с ним.

— Первое дело — Ки Джун Тэ и его дочери Ки Ханны, или Анны О. Как раз с этого всё и началось. Вернее даже не с неё, а с того что происходило ещё десять лет назад.

Я присмотрелась к фото мужчины с девушкой, и припомнила отчёт о том, что агент Шин Сая был приговорен к пятнадцати годам лишения свободы, а его дочь, которая была признана невменяемой, помещена в психиатрическую лечебницу.

— Кто ещё? — я смахнула рукой эти фото, и тут же появились другие.

— Мда-а, Эн, у тебя муж не просто звезда, он…

— Магнит для неприятностей, — убито закончила наставница, а я продолжила.

— И главная неприятность это ты, — бросила на ходу, рассматривая остальных объектов.

— Где-то это похоже на правду, — ответила Эн, и продолжила, — Справа на фото… — я перевела взгляд на два снимка и нахмурилась, — Чон Ши Мин и его сын Чон Хван Ай. Первый приговорен к пожизненному за коррупцию в особо крупных, второй отсидел четыре года за пособничество отцу и отмывание денег через свой ночной клуб.

— Сынок в Штатах? — я присмотрелась к парню, и мне стало не по себе.

"Очень красивый. Прямо как кукла…"

— Да, и по моим данным он не покидает своего особняка в Элее. За ним следят круглосуточно наши люди.

Я смахнула и эти фото, наконец увидев то, которое меня интересовало в первую очередь.

— Вера Старцева, уроженка Российской Федерации, которая…

— Унесла за собой жизни пятерых людей, включая собственных родителей, — перебила Эн и всмотрелась в черты лица поджигательницы.

Лицо осунутое, под глазами глубокие синяки, а взгляд будто блестит изнутри.

"Она напрочь безумна…" — пронеслась мысль в голове, прежде чем, я задала вопрос:

— Что если это не сасэн? Что если это действительно простой человек, и нужно идти от истоков?

— Кроме больного обожателя, я не вижу причин травить стольких артистов.

Я переместила фото поджигательницы и жертв на экране и присмотрелась к ним внимательнее. Двое парней и двое девушек.

— Как возникает это чувство? — задав вопрос, в голове родилась картинка, которую подкрепила своими словами Энджела.

— Чаще всего у всех сасэн диагноз один — сталкинг в следствии сильного сексуального влечения.

— Но это девиантное проявление. На каком этапе оно переходит в навязчивую идею?

— Когда и появляется сексуальное влечение. Если у подростков и людей в возрасте до двадцати пяти это влечение купируется началом интимной жизни в реальном проявлении, то у людей старше образуется зона риска. В неё так же входят люди с патологическими отклонениями.

— Па-то-ло-гия… — прошептала и увеличила другое фото.

"Любовь это тоже патология…" — я присмотрелась к снимку, который я бы вряд ли отнесла в этот список, потому что под ним значилось имя матери Ли Сан Ми — старшей дочери Сая.

Сейчас девочке было уже пятнадцать лет, и она успешно проходила учебу в самой известной школе для артистов. Фактически это была фабрика звёзд, на которой с малых лет учеников готовили к дебюту на сцене.

— Навязчивая идея, — Эн продолжает, а мой взгляд никак не может покинуть фото Кан Ми Ны. — Психоз и все проявления обострений шизофрении.

— Простыми словами… — продолжаю анализ, но мой взгляд сосредоточен на двух женщинах.

Одна уже лишена рассудка и помещена в специальное учреждение, а суды продолжаются до сих пор. Репатриация в таком случае невозможна, потому что два убийства совершены на территории Кореи. Вторая женщина — мать дочери Шин Сая, его первая любовь и первая женщина.

"Я должна встретиться с Верой. Только так я пойму, связана ли её история со сборником хайку в комнате Кан Арым…"

— Эти люди считают объект своим во всех проявлениях. Если объект начинает вести себя не так, как они считают достойным и допустимым, это вызывает обострение заболевания и оно переходит из спящего состояния невинных сексуальных фантазий в реальные действия. Так и появляются больные фанаты.

Энджела продолжала объяснять механизм поведения одержимых, которых я бы отнесла просто к сексуальным расстройствам. Однако в части психиатрии не была столь сведуща, поэтому должна увидеть всё своими глазами. Кроме того, что-то мне подсказывает, что не в фанатах и сасэн дело. Травля это предлог, возможно следствие, но начало это лишь повод, чтобы запутать нас окончательно.

— Это не сасэн, — я стала просматривать все отчёты следствия по делам жертв, и нашла только одно сходство, но оно не касалось Шин Сая, — Я более чем уверена, что этот человек мстит. И делает это очень хитро. Он не болен, Энджела. А если болен… То он безумен настолько, насколько гениален. И его цель нам неизвестна. Слишком рано утверждать, что цель преступника — агентство твоего мужа.

— Маньяк? — сухо спросила Энджи, а я прищурилась и ответила:

— Да. И выбрал он самый сложный, но самый чистый метод — довести жертву до самоубийства.

— Не оставляет следов.

— Именно так.

— Но зачем ему понадобилось взламывать нашу систему безопасности? — в сердцах спросила Эн, а я опешила.

— Что значит взламывать? Энджела, какого черта ты только сейчас об этом говоришь? Ты понимаешь, что он писать нас может?

Мой гнев был оправдан. Если это так, то я могу лишиться не просто своей работы, меня могут посадить в закрытую колонию за госизмену.

— Эн!? — тишина в ответ меня удивила, но следом женщина произнесла то, что я боялась услышать больше всего.

— Все четверо жертв хотели перейти в агентство Сая, Тери. А значит, их просто убили, чтобы…

— Дьявол! — я выругалась и откинув волосы с лица, отвернулась от экрана, — Сколько покушений на своего мужа ты предотвратила? Ответь честно, Эн!

— Около двух десятков за последние полгода, и всё это время он получал угрозы, — тихо ответила наставница, а я отодвинула стул и села, собравшись с мыслями:

— Какого рода были нападения?

— "Х-86… 88… 93… 94… 96", — Эн перечислила, а я прикрыла руками лицо, опираясь локтями на колени.

— Газ, огнестрел и взрывные устройства… Отлично, бл***! — подняла взгляд на экран и тут же произнесла, смотря на фото поджигательницы:

— Мне нужен пропуск в лечебное учреждение, где удерживают Веру Старцеву?

— Зачем? — тут же спросила наставница.

— Кто-то побывал в доме Кан Арым и выкрал все её вещи, которые семье отдало агенство. Однако кое-что забыли забрать…

"Или оставили намеренно…" мелькнуло в голове и я закончила:

— Сборник японских стихов хайку.

— Что значит, выкрал? Кто мог пробраться… Черт!!! — прошипела Эн, а я поднялась.

— Это первое, что я сделаю, когда ознакомлюсь со своей работой для прикрытия.

— Хорошо, я завтра же запрошу у департамента разрешение на твоё свидание с женщиной, — тут же ответила Эн, на что я лишь кивнула, и сказала:

— Что от меня требуется ещё?

— Охрана вот этих парней! И это не просто шутка, Тереза. Двое из них наследники очень богатых семей, которые уничтожат Шин Сая и без Слепого, если с их отпрысками что-то случится!

— Кто?

— Чон Тиен — наследник семьи Чон, двадцать восемь лет, лидер группы "SDragon", его фандом насчитывает пять миллионов людей…

— Сколько? — посмотрела на фото парня, появившееся тут же, и которое я помнила ещё с тех снимков, что мне высылала Эн в Штаты, — Он что — Фредди Меркури?

— Хуже, Тери. Это айдолы. Их фандомы порой насчитывают несколько десятков миллионов людей по всему миру.

— Помешательство… — я скривилась посмотрев на парней, которым и двадцать лет то дать нельзя, а тут двадцать восемь.

— Сон Дже — наследник семьи Сон, одной из самых богатых и влиятельных. Двадцать шесть лет. В их владении находятся почти все курорты на острове Чеджу-до.

— А остальные два?

— Один… — внезапно тихо ответила Энджи, а я поняла, что парень Кан Арым уже не входит в состав этого красочного "бойс-бэнда".

— Ким Чжи Ху, он же Лео — родился и вырос в простой семье менеджеров среднего звена. Женат, скоро родится малыш. Двадцать восемь лет.

— Ясно.

Я сняла с руки "эпл-воч" и подключила устройство к системе безопасности агентства. Как только моя программа вошла в поле работы программы системы, все компьютеры включились автоматически, а я вывела на плазменный экран клавиатуру.

— Что ты делаешь? — спросила Эн, понимая, что я вошла в её окно.

— Создаю червя, — ответила, и начала внедрять простейшую программу слежения, которую любой хакер идентифицирует, как вирус "троян".

— Зачем?

— Чтобы отследить, когда Слепой войдёт в сеть в следующий раз.

— Он не заметит…

— Не заметит, Эн. Такая программа — разработка не азиатских программистов, а парней из Украины, которые работают на нас в Израеле. Код простейший, но действует, как вирус в организме человека. Он соединяется с матрицей любого носителя и внедряется в программные настройки, как в ДНК человека. Мутирует и приспосабливается к среде обитания, под видом какой-то безобидной папки из приложения на "эп-стор" к примеру, или "Гугл плей".

Я продолжала внедрять настройки программы в систему, пока на экране не открылась таблица со всеми "ip" адресами, которые когда либо посещали систему или интернет соединение через агентство.

— Он как "испанка", — произнесла глухим голосом наставница, на что я лишь усмехнулась.

— Через сутки этот малыш будет в каждом электронном носителе или аппарате любого, кто подключится к сети агентства, или войдёт в интернет, воспользовавшись соединением вашего провайдера.

— Что это даст?

— Что даст? — повторила вопрос Эн, и наконец закончила внедрение, — В идеале мы должны захлопнуть мышеловку на его шее, а уже тогда я начну вычислять все адреса тех, кто распространял хейт в сети.

— Это могут быть тысячи людей.

— Значит, проверим и опросим всех.

— Это сумасшествие… — хохотнула Энджи, а я ответила:

— Это моя работа.

"И я собираюсь её выполнить до конца. Кем бы ни был этот человек — одержимым фанатиком, или кем-то из прошлого Сая, я найду его."

С Эн я попрощалась, как только проверила все компьютеры работников, и не выявив ничего подозрительного, решила, что теперь можно немного отдохнуть, учитывая какая встреча у меня была запланирована на завтрашнее утро.

Поэтому, когда я приехала в неприметный частный и старый район Сеула на одном из холмов, поблагодарила мысленно Энджи за то, что она сняла мне реальный сарай в азиатском стиле. Вернее одноэтажный, в неплохом состоянии дом, который был ничем неприметен. Вряд ли рядом со мной жило много соседей, ведь этот район явно готовили под снос, а значит и видеонаблюдения здесь тоже почти не было, что не могло не радовать.

Я вошла в маленький дворик и посмотрела на открытое крыльцо, которое огибало весь дом, и было накрыто достаточно широким козырьком. Поскольку стояла осень, я уже успела оценить прелести погодных условий Кореи, а вернее пресловутый сезон пылевых бурь, родом из Китая, а так же внезапных дождей.

— Отлично, — стащила с ног ботинки и встала ногами на дощатый холодный пол крыльца перед дверью дома.

Натёртые за целый день ноги приятно холодило влажное дерево, и я наконец смогла прислониться лбом к косяку у двери и прикрыть глаза. Перелет дался очень не легко. Впервые я летела настолько далеко, хотя мне казалось, что двенадцать часов в самолёте это не так уж и много.

Внутри дом оказался маленьким и уютным. Много мелких деталей, наводили на мысль, что люди спешно покидали свое жилище когда им предоставили его замену. Даже технику не вывезли. Так что мне повезло стать обладательницей плазмы в открытой гостиной, и всего набора кухонной техники.

Мои вещи — небольшой чемодан и сумка, в которой был "мак", лежали в центре гостиной, из которой вел небольшой коридор в две комнаты.

Одну из них, с выходом во двор, я и заняла, затащив внутрь свои пожитки. Кроме моих чемоданов в спальне не было даже кровати.

— Очаровательно. Ну что ж, Тереза, начинай осваивать искусство сна на холодном полу. Говорят это закаляет.

Я замерла посреди комнаты, когда вернулись воспоминания того, что спать мне приходилось не только на холодном полу, но и в мокром песке, укрываясь только термо-накидкой. С этими мыслями открыла ставни и впустила в помещение свежий воздух, встав у выхода во двор.

— Любовь тоже патология. Правда, милый? — тихо прошептала, расслышав явственный ответ Дилана рядом со мной.

— Я бы не называл чувства болезнью. Всё зависит от того, что ты вложила в них, дорогая, — нежный, немного грубоватый и басовитый шепот прозвучал, как особый подарок.

"Я до сих пор помню твой голос…" — уже мысленно произнесла, но на этот раз моя шизофрения не сработала, и повернув голову в сторону откуда был слышен голос Дилана, я рассмотрела лишь очертания комода в ночном полумраке.

— Я когда-то смогу тебя забыть? — вероятно именно этот вопрос мне нужно было повторять в голове, как мантру, когда на следующее утро, я встретилась взглядом с самым необычным мужчиной.

Чон Тиен и его коллеги собрались в сетевом отделе агентства, ранним утром, и когда меня познакомили с моими напарниками, нас пригласили именно туда.

Оба мужчины, которым выпала сомнительная радость работать с бабой в паре, явно считали точно так же. Никто из них не собирался вести со мной каких-либо бесед, да и лично в моих интересах было чтобы все считали меня немой.

Потому в этой части мне повезло полностью. Но вот во второй…

Сперва я подумала, что передо мной поставили совершенно других людей. Те пареньки с фото были совершенно не похожи на тех, которые стояли прямо передо мной сейчас. А уж о том, как они себя вели, лучше промолчать и вовсе. Начинать следует с того, что Чон Тиен, а именно он был моим охраняемым объектом, с первой секунды, как понял, что в помещение вошла женщина-телохранитель стал вести себя неадекватно, на мой взгляд.

Однако не это меня насторожило, а то, что парень позволил себе смотреть на меня, как на вещь. Чон Тиен осматривал меня так, будто я товар на полке супермаркета. Если бы не то, что я знала заранее, кто мои новые клиенты, вероятнее всего этот засранец, отхватил бы прямо тут за свою наглость.

Продолжая стоять неподвижно, согласно протоколу, я не могла не заметить, что в помещение вошла Энджела. Лишь одного быстрого взгляда в её сторону мне хватило, чтобы понять, как я по ней скучала. Эн изменилась. Она стала действительно сногсшибательно красивой женщиной, которой не помешало так выглядеть рождение двух детей. Последний малыш — мальчик по имени Чжон, в этой семье появился больше года назад, и я была рада видеть, что Энджела счастлива, ведь об этом говорило всё… Кроме того, что кто-то явно пытался это счастье разрушить.

А прямо сейчас моё собственное душевное равновесие нарушал напыщенный павлин, который только развеселил меня своим заявлением о том, что не позволит женщине защищать его звездоносный зад.

Пришлось немного подправить этот самый зад, но не успела я уложить одного из своих охранников в разыгранном нами бутафорском спектакле, как сработали мои инстинкты, приобретенные и заложенные за год службы в Ираке. Как только я услышала шаги позади себя, моё тело отреагировало немедленно. Я сгруппировалась, и в момент, когда произошел телесный контакт с нападающим со спины, тут же уложила человека на пол, и сев сверху, чтобы обездвижить, направила пистолет прямо в его лицо.

"Дьявол…" — прошептала убито в мыслях, когда подо мной плавно двигалось тело мужчины, из-за того, что он глубоко и надрывно дышал.

Травмат в моей руке впервые дрогнул, потому что сама ситуация вывела меня из строя. Умом я понимала, что это постановка для зарвавшегося идиота, но тело восприняло такую игру не как учения, а как нечто иное.

Я смотрела в глаза напротив, а сама чувствовала его глубокое дыхание. Передо мной была мушка оружия, но смотрела я не на неё, а на Тиена. Наблюдала за тем, как на необычно идеальном лице мужчины, проступает очертание скул, и как он сжимает зубы, что-то зло произнося.

Ещё момент, ещё одно его движение подо мной выбивает меня из колеи полностью, потому что я сознаю не только идиотизм ситуации, но и то, что я странным образом неадекватно реагирую на своего же клиента. Злость смешивается с раздражением и яростью от того, что мне приносит некое удовольствие смотреть на то, как эгоистичный нарцисс лежит подо мной. Но это ничего не меняет. Внезапная вспышка проходит так же быстро, как и началась, оставив по себе лишь ноющее чувство неудовлетворённости.

"Дурь какая-то!" — мысленно отрезаю любые поползновения в сторону Тиена и резко поднимаюсь на ноги, спрятав пистолет в нагрудную кобуру.

Парень поднимается и не сводя с меня взгляда, подписывает контракт на мою работу. В этот момент, стараюсь даже не смотреть в его сторону, потому что моя реакция недопустима. Как агент, я должна была помнить, что это всего лишь фикция, и направлять оружие, приведенное в боевую готовность на своего же клиента не имела никакого права.

Однако, наваждение ушло ровно через несколько часов, когда до меня дошло на что я подписалась. Как телохранителю, мне выдали полный график клиентов, расписанный буквально поминутно. И то, что в нем изложили совершенно не радовало. Складывалось впечатление, что эти люди не отдыхают совсем.

Пока мы находились в агентстве, я могла спокойно изучить всё, но как-только начался рабочий день, осознала что попала в собственный котел в аду. Не привыкшую к работе со знаменитостями, меня начало подташнивать уже к вечеру, от того, что происходило вокруг.

Но лицом к лицу с реальностью, я столкнулась в тот момент, когда мы вошли в аэропорт Ин Чхон, чтобы вылететь на остров Чеджу-до, где у парней проходили съёмки в новом шоу для ТВ.

За весь день со мной не пытались даже заговорить, и это не могло не радовать. Потому когда фургон затормозил на парковке аэропорта, мы действовали согласно протоколу, который я изучила вместе с графиком парней.

Напарники выскочили из машины первыми, за ними вышли Тиен и Лео, а уже потом, следом за мной, микроавтобус покинул Дже. Естественно с нами летела целая группа из работников агентства, но они уже были в самолёте, тогда как парней, по какой-то дикой для меня причине вели не через черный вход для "вип-персон", а через весь терминал.

Почему это произошло, стало ясно как только мы попали в терминал аэропорта, который был напрочь забит поклонниками. Все они стояли в плотном кордоне из охраны аэропорта, но это не сдерживало некоторых особенно решительно настроенных личностей прикоснуться к объектам и передать им что-то похожее на записки, или открытки.

Я шла замыкающей, и естественно мой квадрат как раз предполагал работу с теми, кто пожелает бежать следом за парнями. Наблюдая за поведением толпы с обеих сторон и пытаясь сосредоточиться на угрозе, которая возможна в моем квадрате, мои бравые напарники прохлопали момент, когда толпа прорвала кордон их квадрата.

"Это не фанаты!" — тут же констатировала факт, смотря на то, как к Лео пытаются дотянуться два репортёра.

Ситуация разворачивалась за несколько секунд. Такие вещи происходят мгновенно, и предусмотреть как толпа поведет себя дальше крайне сложно. В условиях давки возможно всё, как не исключены повреждения гражданских.

Потому, как только началась давка, моя реакция была молниеносной. Останавливать объект в таком случае нельзя ни при каких условиях. Движение должно продолжаться в более быстром темпе, дабы немедленно покинуть эпицентр беспорядков. А подобное столпотворение и есть нарушение порядка.

Как только толпа стала замыкать круг, а репортёры начали наглеть ещё больше, я заметила как Тиен, схватил Лео и стал останавливать, чтобы тот не бежал, а держал видимо лицо.

"Идиотизм! Они же так не только себя опасности подвергают, но и своих же фанатов!"

Считаных секунд мне хватило, чтобы схватить Дже под локоть и пихнуть в кольцо, которое замыкали вокруг мои напарники.

— Йаа! *(Эй!) — закричал что-то парень через маску, но мне плевать, я стала толкать его вперёд ещё сильнее, пока мы не оказались рядом с Тиеном и Лео, которые почти остановились.

— Быстро! Вперёд! — рыкнула, понимая что толпа начинает не просто давить со всех сторон, а уже кричать.

Тиен попытался отпихнуть меня, но я заломила его руку и толкнула вперёд:

— Если не уберетесь! Вас затопчут! Быстро! — шикнула прямо ему в лицо, и в какой-то момент подумала, что он не понимает, о чем я.

Однако следом болван таки схватил своих братьев и послушался меня, ускоряя темп движения по терминалу к паспортному контролю.

"Время "двадцать один час тридцать минут". Борт самолёта корейских авиалиний. Двадцать первое октября.

Сегодня я впервые нашла подтверждение тому, что объекты подвергаются реальной опасности. В условиях не контроливанной давки, все клиенты были дезориентированы, и уровень опасности повысился до отметки среднего.

Наблюдение продолжается. Под подозрение могут попасть все участники дела."

Я закрыла вкладку на сотовом, и уничтожила запись на нём, как только файл попал в "эпл-воч". Передо мной, в спокойной, но сосредоточенной позе сидел Сон Дже, а рядом с ним воду из бутылки потягивал Лео. Я присмотрелась к ним, но заметив, что парни отвечают тем же, отвернулась к иллюминатору, в котором уже были видны огни посадочной полосы аэропорта острова Чеджу-до.

"Вера Старцева…" — это имя не выходило из моей головы, поскольку именно женщина, могла наглядно показать мне природу одержимости этими людьми.

Только поняв, зачем она совершила подобные зверства, я смогу отсеять версию с сасэн напрочь. Однако…

Мы уже выходили из аэропорта, когда мысли стали мешать моей работе и я решила их откинуть, продолжив выполнять свои нынешние обязанности.

Вокруг стоял глубокий вечер, а в воздухе витал запах мандарин. Всё потому что как только группа добралась до места съёмок шоу, я поняла, что такое съёмочный процесс. Кучи трейлеров на открытой местности у скалистого берега моря. Толпы орущих и бегающих вокруг менеджеров и работников, всюду люди с камерами и микрофонами. Освещение прожекторное, а сама съемочная площадка занимала территорию не меньше пяти сотен квадратных метров.

В кармане завибрировал сотовый, как только мы вышли из фургона и, следуя за менеджером Пак Чи Джином, начали движение в сторону небольших трейлеров, которые размещались, подобно небольшому городку.

— Слушаю! — нажала кнопку в наушнике и тихо ответила, продолжая осматривать территорию вокруг парней, и собственно тех, кто решил заговорить с ними, пока мы шли к трейлерам.

— Вы уже на месте? — прозвучал голос Энджи, и я опять коротко ответила:

— Да.

— Хорошо. Съёмки продлятся несколько дней, Тери. По графику вы должны вернуться в Сеул до начала записи их нового альбома. Я достала разрешение на посещение Веры. Но тут всё сложно. Она отказывается говорить с кем либо без своего адвоката.

— Поняла, — коротко ответила следя за тем, что происходит вокруг трейлера парней.

Как только они вошли внутрь, я обернулась ко входу в него спиной, и не смогла удержаться от вопроса:

— С вами… Всё нормально, Эн?

Я вспомнила утро, и то как Сай появился с Хан Джей Мёном. Мужчина смотрел куда угодно, но только не на свою жену.

— Если то, что он закрылся у себя в кабинете можно назвать нормальным, то да. Мы хотя бы уже не разрушаем дом.

— Это может быть куда опаснее, чем ты предполагала, Эн. Ты понимаешь, что в такой ситуации ему лучше закрыть агентство.

— Он не пойдет на это никогда. Это семья для него, Тери.

— А дети и ты не семья? То что я сегодня видела в аэропорту это не нормально, Энджи. Как ты жила все эти годы?

— У меня не было выбора. Если бы я отказалась, я бы потеряла Сая. Он не смог бы жить по-другому, Тереза. Эти люди…

— Немыслимо другие. За весь полет я насмотрелась такого, что мне на всю жизнь когнитивного диссонанса хватит, Эн.

— Тут ты права.

— Будь крайне осторожна, мы скоро вернёмся! — я непроизвольно подалась назад, заметив движение справа и бросила на прощание Эн, отключая наушник, — Мне пора.

Рядом со мной встал менеджер Пак и протягивал бумажный стаканчик, очевидно с кофе. Я проигнорировала этот жест, и решила вернуться к обязанностям, на что мужчина очевидно впечатлился моему поведению так,что тут же решил не уйти, а напротив завести со мной разговор.

— Вы подруга Нуны?

"Нуны? Это что за слово? Он так Эн называет?"

— Может немая? Вы вообще понимаете меня? Или вы не американка?

Пак Чи Джин не унимался, пока за нашими спинами на прозвучал вкрадчивый голос.

— Это спецагент под кодовым именем "солдат Джейн". Видите, тепъюним*(начальник, менеджер)! — Дже обошел меня с другой стороны, а я продолжала смотреть перед собой, наблюдая за действиями на съёмочной площадке.

— Она неподвижна! Скрывает лицо! Иностранка с загадочным прошлым, но с нереально хриплым басом. Слышали бы вы, как она сегодня в аэропорту нас с парнями осекла! Опасная женщина!

Сон Дже вел себя, как откровенный клоун, а учитывая, что был одет в пёструю салатовую ветровку, для меня мало чем от последнего отличался.

— Сон Дже-ши! Хаджя! *(Господин Сон Дже! Быстрее идёмте!) — у трейлера парней показался работник съёмочной группы и позвал объект с собой.

За ним из трейлера показались остальные, и мне не оставалось ничего другого, как проигнорировать скривившегося менеджера Пака и пойти следом за Тиеном, который появился из трейлера последним.

— А вы разговариваете? — с боку послышался вопрос Лео, — Вот госпожа Ли тоже телохранитель, но она всегда мило с нами беседует. А вы… пугающи!

"Ну, спасибо за комплимент!"

Парень попытался заглянуть под козырек моей кепки, но чуть не оступился. Мне пришлось схватить его и удержать от падения на спину Тиена, идущего перед нами.

— Простите! Но может не нужно сразу руки протягивать? — Лео возмутился, на что я решила прервать своё молчание, потому что на нас стали обращать внимание.

— Мамка простит! Шагайте вперёд, господин охраняемый объект! — я указала рукой направление максимально вежливо, и парень тут же вырвался и поравнялся со своими братьями.

"И этот мужик муж и будущий отец! Дьявол, мне никогда не понять этих людей… Хотя я провела с ними всего лишь шестнадцать часов, мне и этого времени достаточно с головой!"

Когда я поняла, куда нас пригласили, ничему не удивилась. В небольшой палатке, собралась вся съёмочная группа и участники, Очевидно всех позвали для того, чтобы отдохнуть. Из графика парней и происходящего, стало ясно, что это не первый съёмочный день, и группу "SDragon" здесь знали хорошо.

Так я встала у входа в палатку с ещё несколькими охранниками, мечтая о том, чтобы попасть в свой трейлер, который к слову был выделен охране отдельно, и снять наконец с себя всё. Мы должны сменять друг друга через несколько часов, поэтому сейчас один из напарников, благополучно завалился спать. Вспомнив, что моя очередь самая последняя и под утро, я приготовилась к новому витку чистилища Данте. А именно попойке, которая разворачивалась за моей спиной.

"Чертовски хреново, что я не понимаю ни слова! В этой какофонии звуков, может быть очень полезная информация, а я как глухая! Чёрт!" — примерно в таких мыслях прошло ещё несколько часов, а почтенные артисты расходиться и не собирались.

Позади звучали песни, смех, а порой и перепалки, но это всё совершенно нормально. Люди отдыхают от работы во всём мире, и а в Корее по всей видимости подобное больше похоже на культ.

Ноги стали неметь после четвертого часа ночи нещадно, но я и виду не подавала, что со мной что-то не так. Польза всё же от такого была. Пока я не понимала ничего из речи вокруг, у самой в голове мысли приобретали объемные очертания версий.

"На свободе из всех тех, кого подозревает Эн только бывшая Сая, и Чон Хван Ай. Но если за первой нужно устанавливать обязательно наружку, то в случае с последним, Хван Ая вообще следует исключить из списка. Ничего не понятно, кроме того, что всех четверых артистов затравили в сети, потому что они захотели сменить агентство. Остаётся единственный вариант — ждать, когда сработает червячок."

Постепенно в палатке всё стихало, и подходил момент, когда, наконец, я смогу выспаться. Посмотрев на одного из моих напарников, который уже шел в нашу сторону и молчаливо махнул мне рукой, я немного расслабилась. Но сделала это явно зря!

За спиной послышался вопль, а в проем вылетел один из незнакомых мне мужчин. На нем не было формы работника, а судя из того, что одет он был в похожие кислотные куртки, что и наши парни, точно являлся кем-то из артистов.

Не разбираясь что вообще происходит, потому что задача состояла в другом, я вбежала в палатку, и тут же столкнулась с человеком, который летел прямо в мою сторону с подачи Тиена. Одним взмахом руки, ухватила человека за шиворот и откинула из зоны видимости в сторону.

— Всем стоять! — вытащила пистолет и направила оружие на вернувшего в палатку мужчину.

Последний явно собирался продолжить потасовку, уже поднимая пластиковый стул, который стоял у входа в помещение.

Мужчина тут же замер, как и все, а потом посмотрел на своего дружка, еле поднявшегося на ноги после столкновения со мной.

— Мусун-иллъя?*(Что происходит?) Нугу-имника? *(Это кто?) — мужчина обратился к Лео, но парень неотрывно смотрел на пистолет в моей руке, явно испугавшись моих действий.

— Бодига-рду… — протянул убито Тиен, у которого была разбита губа, а это плохо и недопустимо.

— Согласно протоколу, если охраняемому объекту будет грозить опасность, охрана агентства "SMANGEL" имеет разрешение применить травматическое оружие в отношении нападающего, — отчеканила резким и грубым тоном, но увы никто не протрезвел, — Поэтому, как один из охранников артистов агентства я требую немедленно остановить конфликт и разойтись!

Но куда там, мужчина, который получил по роже, очевидно от Тиена, вызвал свою охрану, и она влетела в палатку, тут же напав на одного из моих напарников.

Я опустила пистолет, и как только один из нападавших решил почтить меня вниманием, пригнулась от прямого удара, а рукояткой травмата нанесла ответный по наклонной в солнечное сплетение мужчины. Этому приему меня научили в Ираке, и он весьма эффективен, чтобы заставить противника корчиться от боли, тем самым прекратив атаку.

— Я повторять не стану! Если вы не остановитесь, я буду вынуждена вызвать полицию! Вы же не хотите огласки? — я опять подняла пистолет, и уже целилась в охранника.

— Прекратите бардак немедленно! — в палатку вошёл менеджер Чи Джин и положив руку на дуло моего пистолета, опустил его, со словами, — Что произошло?

Но ответа не последовало, а разъярённые пострадавшие от действий наших парней, с вызовом покинули палатку так, словно это мы стали зачинщиками подобного бедлама.

"Сколько спеси и гордыни. А ведь могли спокойно разойтись!"

То, что все изрядно выпившие стало ясно через минуту, когда Дже упал на свой стул и пьяно мне ухмыльнулся.

— Я же говорил — солдат Джейн!

— Куман! *(Хватит!) — вдруг холодно отрезал Тиен и пошатываясь вышел из палатки.

Очевидно режиссер и остальная съёмочная группа покинули попойку много раньше. И это не могло не радовать, но бесило другое.

"Я хочу спать! Это не военные действия, а режим такой, словно я живу в казарме — двадцать шесть часов без сна! А теперь я ещё должна тащиться следом за придурком, который распускает руки направо и налево, бл***!"

— Господин Тиен! Остановитесь немедленно! — я нагнала Тиена только за пределами съёмочной площадки, прямо у скал на берегу.

— Уйди к херам, отсюда!!! Чего ты увязалась за мной, а? — он развернулся ко мне и рыкнул это так, что даже я впечатлилась.

— Вы охраняемый объект, господин Тиен! И сейчас должны находиться не здесь, а в своем трейлере под охраной! — ответила холодным тоном, а сама замерла от того, как мужчина на меня посмотрел.

Подобный взгляд прошил насквозь, и захотелось инстинктивно отвести глаза в сторону, спрятаться от того, как он смотрел — яростно, со злостью и надменностью, словно я ничтожество, которое вообще не достойно вести с ним разговор. Тиен давил на меня и дальше, но я не отводила взгляд.

— Охраняемый объект? А где ты была, когда этот щипсеги посмел ударить меня по лицу? — Тиен в два шага подошёл ко мне и схватил за куртку, встряхнув.

"О, мальчик, сейчас ты не только разбитой губой обзаведёшься, если продолжишь в том же духе…"

— Уберите от меня руки немедленно, господин Чон! — я схватила его за руку, которая сжимала мою куртку, и сдавила с такой силой, что лицо мужчины искривила гримаса боли.

— Ты кто такая, вообще, а? — гортанно прорычал Тиен и встряхнул меня ещё раз, — Как ты смеешь даже рот открывать в мою сторону? Кто дал тебе право вести себя так нагло? Места своего не знаешь? Да?! Все вы места своего не знаете!!!

Тиен не говорил это, а словно выплевывал мне в лицо.

— Кто вам разрешает решать за меня, за нас, что нам делать?! Может я хочу сдохнуть на этом пляже? Так какое ты имеешь право мне мешать? Ты кто вообще такая, мать твою?!

Я никогда раньше не работала телохранителем. Да, в академии нас этому обучала наставница в свое время, но в виду своего характера, эта работа была не для меня.

Тиен продолжил орать что-то и на корейском, пока я молча ждала, когда его истерика закончится. Он резко выдохнул мне в лицо и отпустил, а я совершила огромную глупость — заломила руку мужчины за спину, и у нас началась рукопашная потасовка.

Которая ожидаемо закончилась в песке.

— Да у… тебя… — он глубоко дышал выплевывая песок со рта, пока лежал подо мной, но продолжил, — …талант нарываться на проблемы! Ты понимаешь, что я уволю тебя после этого?

— Отлично! — я скрутила его сильнее, но просчиталась.

Тиен был выше ростом, следовательно, комплекция мужчины, легко позволила взять меня в захват и вжать в песок, перевернув нас.

— Что? — сделала глубокий вздох и чуть не захлебнулась пригоршней песка, который попал под маску.

— Смотрю… — вдруг тихо прошептал мужчина, и ослабил хватку.

— А оно тебе надо? — задаю вопрос, но не двигаюсь совсем, потому что идиотизм происходящего зашкаливает.

Рядом слышатся крики и возня людей, которые очевидно искали нас, отправив работников с фонарями на пляж.

Тиен продолжал смотреть в мои глаза тем же злым взглядом, а я не удержалась, и грубо скинула его с себя в песок.

— Немедленно вернитесь в городок для стаффа и артистов, иначе мне придется скрутить вас и связать, чтобы отвести туда силой! — грубо ответила, стоя над мужчиной, который сосредоточил взгляд на одной точке.

Тиен смотрел на скалы, которые в лунном свете напоминали целые острова в воде.

— Этот дебил, одноклеточный, назвал моего брата психопатом. Как я должен был реагировать на подобное?

— Позвать меня, — опять резко парировала, но Тиен только усмехнулся.

— Звать женщину, чтобы защитить честь мужчины… Вы в своем уме, госпожа телохранитель? — Тиен повернулся ко мне, и я замерла.

— Очевидно нет, если позволила себе потасовку с господином под охраной, — выплюнула в ответ, и продолжила, — Но радует одно, вы стали соображать мозгами, а не тем, что влили в себя! Поднимайтесь и пойдем! Уже почти рассвет!

— Уйди… Просто уйди и позови кого-то другого! Не попадайся мне больше на глаза! Уяснила?

— Как пожелаете! — я достала из кармана куртки передатчик и запросив связь, услышала ответ одного из напарников, на ломанном английском.

— Что происходить? Где быть господин Чон?

— Примерно двести метров на юго-запад от городка, у кромки скал. Возьмите с собой медика! — резко выдохнула, посмотрев на Тиена, — Пусть осмотрит господина.

— Понял, — связь оборвалась, а я повернулась к Тиену спиной, и стянула повязку, вытряхнув из нее песок.

"Сраный, напыщенный, самовлюблённый нарцисс и эгоист! В следующий раз я ему точно что-то сломаю для профилактики! Детский сад! Копаться в песке с собственным охранником! Идиот!"

Как только я услышала шаги справа, которые заглушались шумом прибоя, надела маску обратно, и кивнув напарнику на невменяемого болвана в песке, пошла в сторону трейлеров.

Только оказавшись внутри хоть какого-то закрытого помещения, стянула с себя маску, прикрыла штору, которой отделялось пространство трейлера на зоны с двуярусными кроватями, и уперлась руками в стену, опустив голову.

— Черт бы побрал это всё! — прошипела и, выпрямившись, стала стягивать с себя одежду, когда на запястье подали "голос" наручные часы.

Я тут же схватила "эпл-воч" и спешно достала из сумки свой "мак". Выглянула за штору, и убедившись что одна в помещении, выключила свет и включила ноутбук. Как только часы были подключены к "маку" отыскала нужный мне спутник и попыталась через него подключиться к тому, который отслеживал носители с помощью червя.

На экране отразилось четыре окна вкладки, на которых появлялось всё больше и больше имён и ников пользователей. Все они массово атаковали аккаунт Шина в Инстаграме. Того самого парня Арым. С момента появления поста на его странице не прошло и пяти минут, как под ним стали строчить буквально угрозы.

Некоторые иероглифы не переводились правильно, но понять смысл написанного можно было и по словам "смерть", "убийца", "псих".

— Кто взломал его аккаунт? — я села удобнее, и войдя в систему агентства отследила сотрудника, который занимался работой этого ника Шина.

Однако такого не было. А это значит только одно:

— Они создали фейковый аккаунт, чтобы специально хейтить парня? Что за безумие? Развлечение нашли себе, что ли?

Всё мое внимание было сосредоточено на том, что происходило в аккаунте парня. Поэтому я не ожидала, что смогу взять след настолько быстро, учитывая что количество комментариев под "липой" перевалило за две тысячи, и число только росло.

Червячок сработал, и я впервые выяснила "ip"-адреса всех, кто побывал, или побывает в этом адресе, и без помощи администрации Инстаграм.

— Сраная помойка! Гадость… — я скривилась от того сколько ненависти было в постах некоторых людей.

Поэтому решила проверить активность на реальном аккаунте парня, который Инстаграм пообещал удалить полностью. И то, что увидела там…

— Твою мать! — схватила сотовый и немедленно набрала Эн.

Оставлять предсмертные записки в Инстаграм это не новость. Я такое видела много раз, и выглядела подобная запись очень часто одинаково. Либо белый экран и текст на нём, либо черный. Но это не была записка… Потому что это не было и фото. На странице оказался опубликован лишь таймер и слова на английском: "I see you… And I know who you are!"*(Я вижу тебя… И я знаю кто ты!)

— Да, Тери!

— Зайди на страницу Хван Шина в Инста. Немедленно! А кого-то отправь к парню в больницу! С кем он сейчас там?

— С ним Сай, он вечером виделся с родителями Шина, и остался ночевать.

— У парня на странице таймер, который отсчитывает время назад. Осталось пять минут! — я зажала телефон между плечом и щекой, чтобы внести "id" аккаунта в программу червя.

— Я выезжаю. — бросила наставница, а я продолжила:

— Поторопитесь! И предупреди Шин Сая, чтобы покинул помещение больницы немедленно!

Она положила трубку, а я ждала. Смотрела на то, как в диалоговом окне бегает адрес за адресом, и молилась, чтобы ублюдок попался на крючок. Однако он провел меня вокруг пальца. Прежде чем аккаунт исчез, на нем появилось видео с больничных камер. Молодой парень в белой больничной одежде неподвижно сидит на койке и смотрит прямо в окно. По палате ходит Сай, и пытается с кем-то связаться, а в тот момент, когда в помещение спешно входит Энджела видео прерывается, и я понимаю, что это всё не детский хейт в сети.

Я понимаю, что это реальный маньяк, который либо мстит этому агентству, либо мстит лично Шин Саю. И делает подобное весьма удачно, нанося удар в самое больное место мужчины — в ни в чем не повинных артистов.

Но следом всё начало меняться. Так как мне прямо заявили, что в моих услугах не нуждаются, это помогло снова стать незаметной. Ещё несколько дней после произошедшего, ничего не оставалось, кроме того, чтобы вести наблюдение. Ведь пока я находилась на съёмочной площадке, мои руки были связаны, а работа сводилось до привычного отслеживания сети и того, что происходило вокруг агентства.

Преступник, который орудует в интернет-паутине — это не человек, который убивает ножом, или оружием. В сети в игру вступают слова. Каждый способен ранить человека обычным словом. А если тот, кто подвергается такому виду булинга эмоционально не стабилен, всё может закончиться так, как в случае с четырьмя жертвами.

Пока я ходила буквально по пятам парней на съёмочной площадке, не обращала внимания ни на что, кроме собственных рассуждений. Видимой опасности не было, а отследить того, кто пробрался и в дом родителей Кан Арым, и того, кто взломал почти удаленный аккаунт Хван Шина было невозможно. Преступник действительно просчитывал всё наперед. От чего наша задача становилась ещё сложнее.

Я встала у одного из навесов, рядом с техниками, и продолжала думать над тем, что кроме денежной выгоды либо мести ничего другого в этом деле не видела.

Каскадёры готовили тросы к спуску с небольшой скалы над заливом, и я была уверена, что всё в порядке. Снаряжение проверялось при нас трижды, и сомнений в своей надёжности не вызывало никаких.

Будучи уверенной, что последний день съёмок пройдет спокойно, а конфликт между Тиеном и солистом какой-то другой группы исчерпан я и предположить не могла, что может что-то произойти.

Техники стояли на позициях. Как и операторы, они находились впереди, прямо за спинами парней, которые встали над обрывом и готовились к спуску вниз к воде, как одного из этапов реалити шоу. К слову организаторы удачно сочетали простое ТВ-шоу с рекламой спортивного снаряжения для горных безобидных прогулок.

Однако вся безобидность исчезла разом через несколько секунд. Я первой заметила на мониторах режиссера странное движение страховочного троса. Карабины парней на нем, как и "мини-трекшн", который использовали при подъёме и спуске по крутонаклонке, стали быстро сползать вниз, перетягивая и спутывая трос Тиена и трос Лео.

— Остановите съемку немедленно! — я схватила менеджера Пака за руку, но мы не успели.

Пока техники заметили, что трос лопнул, мы с Чи Джином уже стояли над обрывом, и мужчина сам остановил съёмку, ни смотря на вопли режиссера, что всё в порядке. Но я видела такое и не раз. Ничего не было в порядке.

Схватив систему снаряжения, быстро стянула куртку и кепку с головы, влезая в крепление. За то время, пока готовилась к спуску, трос Лео уже лопнул, а половина каскадеров, которые готовили спуск, понеслась вниз, под склон, вероятно чтобы накачать и подготовить подушку.

— Это опасно! Они продержатся! — Чи Джин пытался меня остановить, но перед моим глазами стоял взгляд мужчины, обращённый к скалам.

Я вспомнила это настолько явственно, что не могла просто так отогнать дурацкое наваждение. Что-то внутри меня подсказывало, что Чон Тиен был искренен со мной даже в своей грубости. А подобное я ценила в людях больше всего. Умение быть искренним в своих чувствах и поступках, я считала самой важной чертой характера человека. До этого самого дня единственный, кто был искренен со мной точно так же — мой Дилан.

— Отойдите, менеджер Пак! — я отпихнула растерянного мужчину с дороги, и встала спиной к обрыву.

Посмотрела на перепуганного Чи Джина и оттолкнулась, ощутив лёгкость полета. Тело откликнулось тут же. Сердце ударило пульсом в висках, а в горле встал сухой ком. Когда я остановила движение, и ударилась ступнями в скалу, прямо рядом с парнями, поняла что дело дрянь.

Идиот, которого я считала эгоистичным нарциссом, отдал свою страховку, и теперь Лео был единственным, кто удерживал неуравновешенного дурака на высоте в пятнадцать метров.

— Госпожа солдат? — Лео еле выдавил это из себя, удерживая на весу Тиена, пока вокруг нас хлестал порывами резкий ветер в заливе.

— Слушайте меня внимательно! — я медленно переместилась ближе и достала нужный мне длинный ус своего снаряжения, на котором был прикреплен карабин.

— Это не поможет! Нужно дождаться… — начал Тиен, но я перебила его, громко сказав:

— Они не успеют накачать подушку до нужных размеров. Ваши тросы повреждены. Твой почти лопнул. Если не уменьшить нагрузку, вы полетите вниз на скалы вместе, Тиен! Поэтому… — я посмотрела ему в глаза и холодно закончила, — Доверься мне!

Не знаю, что подействовало на него, но Тиен кивнул, и ухватился за трос сильнее.

— Когда я перекину тебе ус, ты должен пристегнуть его карабин, к своему нагрудному! Но это только тогда, когда я буду на расстоянии меньше метра от вас.

Я стала медленно приближаться ближе, и посмотрев вниз с облегчением поняла, что подушку начинают наполнять воздухом.

Шаг за шагом я становилась всё ближе, а лицо Лео совсем побледнело, когда их трос дёрнуло и парней качнуло.

— Госпожа солдат! — глухим голосом выкрикнул парень, а я покачала головой, и наконец, бросила ус Тиену.

Как только он схватил его, тут же замуфтовал карабин к своему, и отстегнулся от Лео.

— Лео, отпускайте! — я ухватилась за свои тросы сильнее, и кивнула парню.

Тиен вяло улыбнулся ему, и тот наконец, отпустил свою систему. В ту же секунду Тиен полетел в мою сторону, и мы вместе и на весу ударились в скалу. Спину прошила вспышка боли. Чувство такое, что в мою кожу вонзили иголки, а из груди выбили весь дух. Уже потом я поняла, что мой затылок что-то держит.

В момент удара, я закрыла глаза, и ощущение в волосах, между их прядями, стало подобно источнику тепла, от которого согревалось всё тело. Приложишь компресс — и нежное тепло разнесется по всей коже.

Плавно открываю глаза и вижу перед собой мужское лицо на фоне невозможно синего неба, которое переливами уходит в невозможно завораживающую гамму кроваво-красного. В волосах Тиена играет ветер, а сам он неотрывно смотрит в мои глаза, пока его ладонь на моем затылке продолжает разгонять тепло по всему телу. Я не могу оторвать взгляд от этого зрелища, потому что мне дико нравится то, что я вижу.

Нет, подобное чувство не связано с чем-то плотским. Оно итак ярко, потому что мы прижаты тросами системы друг к другу настолько тесно, что я чувствую как бьётся сердце мужчины. Мне нравится другое — необычная красота Тиена. Ровные идеальные черты лица, на которых играют блики, потому что лучи заката бьют в его спину, слепят мои глаза, и превращают фигуру и лицо Тиена в пылающую тень. Он словно горит, но при этом его глаза источают такой же свет прямо изнутри.

— Не ударил? Ты… Вы… Не ушиблась? — он что-то говорит, но это неважно, я продолжаю наслаждаться закатом и лицом человека в его лучах.

Рука мягко перемещается с моего затылка на шею, и это первый толчок того, что происходит что-то неправильное, потому что я резко выдыхаю, и жмурюсь от подобного робкого, но нежного мужского прикосновения.

— Ёджя́… *(Женщина…) — внезапно произносит Тиен, и меня это отрезвляет потому что его рука тянется к моей маске.

— Нет! — произношу довольно резко, и пальцы Тиена замирают на самом краю плотной черной ткани.

— Действительно. Это того не стоит.

С этими словами Тиена, обратив внимание что подушка готова, я отцепляю его от своей страховки и с удовольствием наблюдаю, как наглый засранец, наконец-то, получил порцию заслуженного адреналина. Возможно совершив свободный полет в пропасть, Чон Тиен хоть немного научится вести себя адекватнее!

Глава 4

Тиен

Иногда меня пугает то, что происходит вокруг. Кажется, что я не могу совладать с собственной жизнью. Время уплывает, я работаю и ни в чем не нуждаюсь. У Чон Тиена прекрасная, сложившаяся жизнь. Возможно о такой мечтает каждый, но мы слишком часто забываем, что у каждого своя боль на пути. Дорога из неудач, взлетов и стремительных падений. Это как тернистый мост между тем что есть и те чего хочешь ты.

Жаль… Жаль, что моя тропа затоптана слишком многими лишними людьми. Да, это звучит жестоко, но ярчайшей иллюстрацией этого был вечер попойки начала съёмок. Какой-то мудак, который мне никто. Он и моим братьям никто и зовут его никак, посмел срыгнуть своим грязным ртом в сторону Шина.

Я не выдержал. Впервые всё накопленное за недели ожидания, постоянного напряжения, вырвалось наружу. Во мне бурлила река из негодования, страха, боли и усталости. И когда плотину моей реки прорвало, я понял, что происходило с Чон Тиеном до этого момента.

Странно осознавать очевидные вещи в зрелом возрасте, но это произошло. Я понял, что всё это время менялся. И процесс изменения моего сознания и взглядов оказался слишком стремителен. Настолько, что я не заметил, как увидел причину своего состояния.

Я не просто боялся, меня разрывало чувство злости и ярости, потому что привычный уклад вещей вокруг меня нарушили. Посмели влезть в жизнь моих людей, посягнули на тех, кто был мне слишком дорог.

В этом водовороте собственной реки внутри себя, я не заметил и другого. Веры в то, что способен испытывать чувство. Я не умел этого, и говорил подобное неоднократно всем. Любовь для Чон Тиена обычное слово, привязанность — слабость, а семья — кабала и клетка, из которой я смог выбраться только начав свой путь.

И вот… В момент, когда я вымещал всю свою ярость, дубасил подонка, посмевшего раскрыть свою пасть, увидел.

Чувства с первого взгляда? Чушь для романтиков и сопляков. Хотя все мои знакомые мужчины с трепетом и уважением относились к женщинам, и верили, что можно полюбить только нежное создание, которое станет таять, как патока в твоих руках, идиот Тиен завис на моменте, когда и сам парил в воздухе.

Я никогда не видел такой бурлящей реки во взгляде человека. Её река оказалась настолько полноводна, что своими волнами просто снесла меня, и я перестал ощущать что либо, кроме тепла и нежного прикосновения прядей волос незнакомой женщины к своей руке.

Сила… Это мое новое откровение. Сперва я понял, что есть семья и любовь, а теперь осознал, какую женщину всё это время искал. Мне не подходили мнимые и нежные создания. Я смотрел на таких девушек, и всё что испытывал — простой интерес и уважение.

Но сейчас, в момент, когда Тереза смотрела на меня, а солнце заставляло светиться голубые и грозные воды реки в её взгляде, мне впервые оказалось нечем дышать. В грудь, будто камень свалился и не давал делать вдох, а взгляд приник только к глубокой бурлящей бездне напротив. Приник к глазам чужой женщины, в которой была не просто сила. Она была равной мне.

Я продолжал лежать на спасательной подушке и смотреть, как Тереза с лёгкостью поднялась обратно на выступ скалы и скрылась из виду.

— Тиен-ши! Кенчанна?*(Господин Тиен! Вы в порядке?)

Ко мне подбежали работники из стаффа, но я не мог прийти в себя. Как придурок поднялся с подушки, и будто на автомате избавился от страховки и системы. Сбросил с себя все веревки и крепления, чтобы опять "заглянуть в себя". И то, что я там увидел, удивило меня до ужаса. Оно испугало.

Вспомнился недавний вечер и отношение к этой женщине. Мои дикие крики ей в лицо, и мне стало стыдно. Это было третьим откровением этого вечера. Я испытал стыд, и мне хотелось извиниться перед Тери, объяснить, что не хотел оскорблять её и повел себя не достойно, как мужчина.

Однако вскоре, буквально через несколько дней, понял, что мои извинения этой женщине, как увещевания монаха старому аджосси пропойце, о том что нужно меньше пить.

"Дикость… Приди в себя, придурок! Она чужая. Странная, и ужасно раздражает… Даже не смотря на то, что стала тебе слишком интересна!"

Последний день съёмок давался нам особенно трудно. Если сопоставить то, что мы работали почти без перерыва, чтобы быстрее закончить, и вернуться в Сеул, то можно сказать, что темп съёмочного процесса оказался бешенным.

Выходя из трейлера, махнул менеджеру Паку, что собираюсь немного пройтись, и даже не заметил, как снова напоролся взглядом на Тери. Она стояла рядом с декорациями и собственноручно проверяла каждое крепление на съёмочной площадке. Это меня не удивило, охрана отвечала за нашу безопасность и на съёмках. Поэтому я сел на одну из бутафорских конструкций, попутно здороваясь с теми, кто пробегал мимо.

Съёмочный процесс — это механизм. Сложный часовой механизм, в котором каждая деталь — работник, четко отвечающий только за свои обязанности.

Опять смотрю на её спину, и пытаюсь понять, когда чертовщина, происходящая вокруг зацепила меня настолько, что я захотел экзотики. Никогда не спал с иностранками. Мне казалось, что это неправильно. Я встречал многих девушек из разных стран. Все они приезжали либо на пробы в подкаст драм, либо были моделями. Однако меня всегда останавливали опасения, что подобный поступок станет ошибкой. А ошибки я ненавидел больше всего, предпочитая учиться на чужих.

— Что происходит, Чон Тиен..? — тихо прошептал, и не мог никак выбросить её взгляд из головы.

В меня словно врослись подобные мысли. Мне бы думать о том, что происходит с нашим агентством, искать способ помочь Сонбэ, но нет же, сижу и смотрю на то, как женщина, с ног и до головы в чёрном, проверяет каждый трос, каждый карабин, и при этом…

Она красива, и мне всё больше хочется посмотреть, как Тери выглядит без маски на лице. Возможно, тогда дурацкое наваждение увлеченностью этой женщиной пропадет.

Ветер слишком сильно подул с Запада, и несколько тентов поднялись в воздух, а я замер взглядом на том, как Тереза даже не вздрогнула от сильных порывов воздуха. Все девушки пытались прикрыть лицо, убежать от песка, который разносили вихри по всей площадке, тогда как Тереза продолжала спокойно осматривать всё и даже лицо не отвернула.

Этот день и это время на Чеджу-до стали чем-то слишком необъяснимым. Я словно и позабыл о том кошмаре, который свалился на наши с парнями головы. И мне действительно казалось, что причина во внезапно возникшем интересе к женщине.

Тери села рядом со мной на тот самый бутафорский кусок скалы, и продолжила наблюдать за тем, как в павильоне монтируют декорации.

— Человечество не спасти… — я не впервые слышал голос Терезы сквозь ткань маски, но в этот раз в нём звучало что-то совершенно ей не свойственное.

Я даже удивился, что она вообще решила завести разговор со мной.

— К чему ты ведешь? — протянул ей бутылку с водой, на что ожидаемо не было никакой реакции, а я в сотый раз почувствовал себя дебилом.

"Рядом с этой женщиной, любой мужчина отупеет и ощутит себя ничтожеством…" — скривился и бросил бутылку за наши спины.

— Зачем вы снимаете такой банальный сюжет? — Тери раздвинула ноги, как мужик, и оперлась локтями о колени, наклонив голову на бок.

— Банальный? — я приподнял бровь и хохотнул.

— Естественно! Какой толк в сотый раз демонстрировать, как люди не ценят жизнь других людей? Это очевидная вещь для меня.

— Ты не ценишь жизнь человека?

— Нет. Я ценю жизнь того, кто дорог мне, потому что видела людей, похожих на шакалов в голодный год, Тиен, — Тери повернула ко мне лицо и я замер, смотря на то, как горят изнутри её глаза, таким взглядом, от которого невозможно было отвести собственный.

"Кто ты на самом деле? Почему ты настолько необычна? Что в тебе такого, что за столь короткий срок от момента нашего знакомства, ты заставила смотреть на тебя, не отрываясь?"

— Не веришь в людей? — задал вопрос сухим тоном, и получил ответ, которого возможно ждал.

— Нет.

"Если ты продолжишь и дальше говорить подобные вещи, и отвечать так, как ответил бы я, то что мне делать, Тереза? Как мне остановить то чувство, которое рождается внутри… Где-то на самом дне сознания, я хочу тебя лишь потому что ты говоришь моими словами, будто заглядывая мне в голову…"

Время шло, а я ощущал себя всё хуже. С одной стороны понимал, что необходимо сбросить это напряжение хоть куда-то. Решить вопрос чисто по-мужски и вернуть себе душевное равновесие, и нормальную мозговую деятельность.

Однако всё случилось иначе. И прав был Сонбэ, когда уговаривал нас хоть немного отдохнуть от съёмок и работы. Возможно, послушав его, мы бы смогли предотвратить то, что навсегда изменило меня, как человека.

Мы вернулись в Сеул поздним вечером, и войдя в агентство, остолбенели.

— Что происходит? — я остановил одну из девочек из стаффа Волков, но она лишь покачала головой, а в её глазах застыли слезы.

Она настолько нас испугалась, словно перед ней стояли восставшие вонхви, не иначе. Я медленно отпустил дрожащую руку, и девушка сбежала тут же, пряча взгляд.

— Может что-то случилось? — Дже обеспокоено переглянулся со мной и Лео.

Вокруг стояла гробовая тишина, а те работники, которые проходили мимо, быстро выходили из здания. Это могло быть вполне логично, ведь сейчас восемь вечера, и мы с парнями приехали из аэропорта лишь за тем, чтобы привести себя в порядок и поехать к Шину в больницу.

Но ехать оказалось уже не к кому…

В ушах звенит голос брата, а мне становится всё хуже. Эхо его слов, эхо голоса, эхо его смеха… А перед глазами улыбка Шина.

Я не помню, как попал в больницу. Никто из нас не понимал, как ноги сами нас привели обратно у фургону. Лео всю дорогу пытался дозвониться до Сонбэ, а Дже без конца обрывал сотовый менеджера Пака, который только сойдя с трапа, умчался, а мы этого и не заметили.

— Оставайтесь в машине!

Слева прозвучал резкий и холодный женский голос, когда я понял, что перед больницей, на парковку которой мы только въехали, стоят несколько полицейских патрулей.

— Нет! — Лео отпихнул Тери в сторону, но она схватила его за руку и заговорила так, словно отдает приказ:

— Никому не выходить из фургона, пока мы не проверим обстановку вокруг больницы! Не разговаривать и делать то, что сказано! Это не мой приказ, а слова вашего Сонбэ! Не создавайте ещё больше проблем, если вы действительно хотите отсюда выйти! Если нет… Тогда я разворачиваю фургон и мы едем в ваши апаты!

Голос этой женщины больше не вселял в меня былое очарование. Мне вообще стало плевать, что за каких-то несколько дней, повелся на подобные сопливые глупости!

— Отошла от двери! — я поднялся с сидения, и посмотрел Терезе прямо в глаза, — Ты видимо плохо понимаешь даже собственный язык, поэтому я повторяю! Ты телохранитель! Обслуживающий персонал! И если я сказал убраться с моей дороги! Ты!!! Должна подчиниться!

Тереза даже не вздрогнула от моих слов, а мне вообще было плевать. Вернулось то новое чувство, которое я испытал на похоронах Кан Арым. Только в этот раз боль выжгла всё. Пустота внутри меня неслась с точно таким же завыванием, как и ветер на том пляже и съёмочной площадке, когда я впал в детство.

А сейчас опять прозрел. Мою семью выкосили. Сперва убили девочку, которую я знал с шестнадцати лет, а теперь добили и моего брата, с которым провел больше времени, чем с родными братьями.

— Отошла сейчас же! — повторил Дже, и только после того как поднялся и он, женщина отпустила ручку двери фургона, а по мне пробежал реальный холодок от взгляда Терезы.

Однако всё это вылетело из моей головы, как только мы прошли полицейский кордон. Правоохранители следили за тем, чтобы никто не попал на периметр территории, где под белой простыней, очевидно, лежало тело моего брата.

Я смотрел на эту картину, на то как по асфальту растеклась кровь, пока побледневшую ладонь Шина, сжимала его мать. Родителей брата я знал очень хорошо. Неоднократно мы приезжали к нему в дом, чтобы поужинать с его семьёй. И вот сейчас…

Как-то в детстве я угодил в огромные неприятности. Отец с матерью решили отдохнуть на одном из Вьетнамских курортов. Тогда я был слишком мал, всего восемь лет, и постоянно пытался казаться самостоятельным. В один из вечеров, когда родне было не до меня, я сбежал из территории курорта. Тогда впервые испытал страх перед собственной смертью, потому что угодил в тропические топи.

Сейчас чувство было точно такое же. Я шел к брату, который лежал на холодном асфальте, а чувствовал себя так, будто меня затягивает трясина. Каждый шаг, давался настолько трудно, словно ещё секунда и я провалюсь в черную, вязкую трясину. Она спасет меня только от одного — от звуков рыданий, которые разрезают пространство вокруг и меня.

Никогда не слышал, чтобы Лео выл от слез. Однако обернув голову, будто в замедленной съёмке смотрел на то, как он осел на колени рядом с матерью Шина и рыдал, как маленький мальчик. Что было с Дже я уже не видел, потому что смотрел на Джей-ши, который выбежал из машины, а когда напоролся взглядом на нас, замер и остановился.

Сонбэ и госпожи не было. Как я не пытался сфокусировать взгляд, и перестать обращать внимание на плачь мамы Шина, не мог сосредоточиться, чтобы отыскать их. Всё перед глазами плыло, и я встряхнул головой, в попытке хоть как-то прийти в себя.

Опускаю взгляд снова вниз и меня будто с ног сшибает понимание того, что Шина то больше нет. Моего брата и правда больше нет в живых, и сейчас под этой белой простыней лежит его мертвое тело.

— Небо… Как это могло вообще произойти? Что, мать вашу, происходит вокруг?! — я сжал руки в кулаки с такой силой, что они затряслись.

Наверное, со стороны выглядел как безумец, однако мне плевать.

"Жжет…" — схватился за грудь и попытался прокашляться, но чувство боли, которая жгла в груди, не ушло.

Пекло так, что мне стало нечем дышать, а в голове опять звучал смех живого брата.

— Тиен! — я услышал чей-то голос, помню, что кто-то обернул меня к себе, и когда я увидел перед собой полноводный горный ручей во взгляде, не выдержал.

— Тиен?! — опять холодный, но свежий порыв от чистого источника, в её голосе.

— Нэга чуго-ссо?*(Я умер?) — тихо спросил, а в ответ получил впервые тихий и нежный шепот:

— Нет… Потому что мы стоим здесь вместе, и переживаем это вместе, Тиен.

Я не знал как, но она поняла о чем я спрашивал. Тереза посмотрела мне за спину и кивнула кому-то, опять обратившись ко мне:

— Послушайся меня и забери парней обратно в фургон. Это не то место, где вам безопасно находиться.

— Я никуда отсюда не уйду! — прорычал сквозь зубы, и опешил, когда Тереза схватила меня за воротник пальто и встряхнула, снова холодно ответив:

— Его либо сбросили из окна, либо оставили намеренно открытыми ставни! Он сам бы никогда этого не сделал! Включи мозги, парень, это специализированная клиника! Здесь персонал несёт личную ответственность за каждого пациента! Если он упал, то точно не сам! Кто-то хорошо постарался, чтобы попасть внутрь. А если кто-то попал внутрь такого учреждения, то какова вероятность, что этот человек опасен настолько, что прямо сейчас может держать тебя на мушке, Тиен?!

Тереза отпустила меня, а затем кивнула парням из охраны, чтобы помогли оттащить Лео от Шина.

Я посмотрел на Дже, а потом нас медленно оттеснили криминалисты, которые готовились забирать тело брата.

— Уходи… — поднял взгляд и увидел наконец, Сонбэ.

— Нет.

— Тереза, уведите их немедленно отсюда! — отрезал резким голосом Сай-ши и я только теперь увидел, что госпожа стоит рядом с машиной криминалистов и видимо даёт показания.

— Как такое произошло? — это был единственный вопрос, который сейчас меня интересовал.

Сонбэ опять повернулся ко мне и тихо ответил:

— Это я не уследил. Остальное… — Сай-ши замер и посмотрел на каждого из нас, — …вас не касается. Езжайте в комплекс. Завтра утром я жду вас в агентстве для начала проведения официальной панихиды. Там же вы получите документы на расторжение контракта. Я закрываю агентство.

Что я мог ответить? Сказать, что не нужно? Попросить не делать этого? Во второй раз в жизни я не понимал, как должен себя вести. Хотя как можно себя вести, когда твоя жизнь замирает? Когда вокруг всё застывает будто в одном моменте, который стоит на повторе.

Раз за разом, я проживал картину того, когда нам сообщили о гибели Шина. Раз за разом я слышал страшные слова о его смерти и опять пытался понять, а что я же чувствую, всё-таки?

Наши апаты походили на помещение колумбария, или того похоронного зала, который я помнил ещё с похорон Кан Арым.

Никто не выходил из гостиной. На диване сидел Лео, а я пытался узнать в заплывшем и вспухшем от слез лице, черты брата. Дже напивался, и ему никто не мешал этого делать. Брат стоял за кухонной столешницей и опустошал стакан за стаканом.

Я же бесцельно смотрел сквозь панорамные окна, сидя на другом диване, напротив Лео. В полумраке гостиной в какой-то момент стало слишком темно, и это выделило фигуру, которой здесь не должно было быть.

Сперва и не мог вспомнить, а входила ли Тереза в апаты вместе с нами. Но потом память сама воспроизвела воспоминания о том, как мы вернулись в комплекс в гробовой тишине. Никто и не возражал ничего женщине, которая выставила охрану под дверью, а сама вошла внутрь вместе с нами.

Тереза стояла ко мне спиной и точно так же, как я, смотрела на ночной Сеул. Её руки сложены на груди, осанка ровная, в из одежды неизменно черные тона. Простая водолазка, которую оплетают кожаные крепления нагрудной кобуры. Черные джинсы и берцы того же цвета.

"Она даже не сняла обувь, когда вошла…" — мелькнула дурацкая мысль, а потом взгляд упал на тяжёлую черную куртку из натуральной кожи. Вещь лежала на низком диванчике у окна, одиноким черным пятном на красном.

— Ты не сняла ботинки… — тихо произнес, и услышал ответ тут же.

— Вы готовы поговорить?

Тереза не обернулась, а меня всё больше бесила эта чертова маска на её лице. Настолько, что я не сдержался и выплюнул ядовитым голосом:

— А где гарантия, что с тобой безопасно вести беседу? Мы даже не видели твоего лица ни разу!

Лео, который сидел напротив, поднял взгляд и нахмурился.

— Откройте свою личность, Тереза и только тогда мы начнем с вами разговор. В противном случае, я обращусь к Сонбэ с просьбой уволить вас со службы, — Дже опустил стакан на стол и налил себе ещё.

— Он итак уволит меня завтра же, если вы не убедите его, что закрывать агентство этоошибка, — женщина продолжала стоять спиной, чем проявляла к нам крайнюю степень неуважения.

— Обернись, сними маску и тогда мы будем с тобой вести беседу!

"Как я мог даже внимание обратить на эту хабалку? Где мои мозги были, когда посчитал её интересной? Это просто невежественная и невоспитанная баба, которая мнит себя мужиком!"

— Что вам известно о Кан Арым? Мне нужны все подробности из жизни этой девушки!

— Вы продолжаете проявлять наглость? — Дже стукнул по столу стаканом и тот разлетелся в дребезги.

— Наглость? — Тереза медленно повернулась, а я с замиранием следил за тем, как она поднесла руки кепке.

Спустя несколько секунд, вещь остались в её руках. Белоснежные волосы упали челкой на её лоб, и я опешил. Тереза поправила их рукой, и затянула хвост, но маски так и не сняла.

— Смотря что вы называете наглостью! Возможно то что я сейчас скажу, поставит именно вас в неловкое положение, господин Сон Дже! Вы являетесь единственным наследником огромного состояния, и ваши родители уже трижды звонили Шин Саю с просьбой закрыть, цитирую: "свою клоаку для смертников и рассадник грязных сплетен!" Так как, господин Сон? Кто сейчас более невежественен? Телохранитель, который спас вас от смерти на съёмках, или ваша семья, которая не гнушается в эпитетах, когда обращается к человеку, который ВАС создал, как артиста? Поправьте меня, если я не права, но именно Шин Сай вас всех сделал таковыми? Он дал вам возможность осуществить мечту! Потому что из того, что я успела увидеть, сами вы и ломанного гроша не стоите!

— Как вы смеете?! — Дже хотел продолжить, но я взмахнул рукой и поднялся со словами:

— Ты хочешь услышать ответы на свои вопросы? — обратился к ней, а сам не мог успокоить свой гнев.

"Женщина! Посмела уже трижды осадить нас, и продолжает смешивать с дерьмом, которое сама же придумала!"

— Я не просто хочу их услышать, я требую отвечать на мои вопросы, если вам не все равно что случилось с вашим другом!

— Тогда может сперва хоть кто-то ответит на наши? Что мы такого сделали, что нас поливают грязью со всех сторон? Почему связь одного взрослого человека с другим это дикость? Мы что, не имеем права… — Лео заговорил так, что даже я остановился на полпути к человеку, на котором собирался выместить всю боль.

Чужачка! Непонятно откуда взявшаяся баба, строила из себя нечто такое, от чего меня просто колотило.

— Не имеете… — этот ответ, которым Тереза осекла Лео, заставил удивиться, однако она не остановилась, — Судя из того, что я успела изучить о вас, как и того, что мне объяснила Энджела, вас считают не просто артистами. Вы как экспонат в музее. На вас приходят посмотреть, — Тереза отошла от окна и стала обходить меня по кругу, смотря прямо в глаза, — Платят за это деньги, и хотят чтобы безупречная вещь, оставалась в свободном доступе всегда. Вы даже не заметили, как вас стали считать своей собственностью.

Она обошла меня по кругу и остановилась прямо напротив, а потом, повернула голову и продолжила, смотря уже на Дже.

— То, что произошло — не вина фанатов, которые вас считают своим вещами, господа айдолы. Ваш друг, или брат, мне в принципе не важно кто он для вас, умер не из-за хейта в сети. Для меня фактом остаётся то, что его погубила не толпа тварей, готовых заклевать каждого. Шин погиб, потому что такой толпой умело управляет Кукловод. Стаду всегда нужен пастух. Он знает, когда вывести всех на пастбище, как и Кукловод находит самые удачные моменты, чтобы начать свой спектакль. А куклы в этом спектакле вы, ребятки.

Тереза снова посмотрела на меня, а я не мог понять, как относиться к собственным чувствам. С одной стороны боль от потери Шина продолжала гореть внутри. Однако наряду с этим чувством, я испытывал то, которое откровенно заставляло стыдиться своих ощущений. В такой момент недопустимо думать о глупостях, как тяга. А меня тянуло. Настолько, что прямо заставляло поставить Терезу, которая зарвалась окончательно, на место. И это не было чем-то сродни желания унизить или оскорбить. Впервые я хотел подчинить себе женщину. Заставить прекратить проявлять превосходство. Я ни разу не видел, чтобы девушки вели себя столь нагло. Даже женщины старше по возрасту и выше по положению, всегда относились ко мне с уважением. И да, я кланялся в беседе с такими женщинами. Таков наш этикет. Но с этой особой…

Тереза вызывала лишь стремление подчинить и указать на её место!

— Я задам свой вопрос ещё раз, а вы попытайтесь ответить так, чтобы дать мне ОТВЕТ, а не продемонстрировать сотую попытку того, что хотите поставить меня на место, господин Чон.

"Насквозь видишь?" — мелькнуло в голове, а Тереза задала вопрос снова:

— Что вам известно о Кан Арым? И я сейчас спрашиваю не о том, какой цвет платьев она предпочитала, или как хорошо вы проводили вместе время! Я хочу знать о том, что не выносят на публику в вашей стране. Куда она ходила? Какие клубы посещала, и где её на свой крючок мог нацепить, как куклу, тот самый Кукловод?

— Что ты несёшь, мать твою?! — я не сдержался, но Тереза ответила:

— Пытаюсь спасти вашего Сонбэ и вас от человека, который очевидно настроен уничтожить кого-то из вас точно так же как Шина и Кан Арым.

— Бред какой-то! — выкрикнул Лео и наконец, ожил, — Кому надо было убивать их? Что вы несёте? Мы простые артисты! Кому понадобилось заниматься подобным?

— Так я вас и спрашиваю, разве вы не слышите? Преступник всегда выбирает самую лёгкую добычу. Любой Кукловод ищет человека, который морально не стабилен. Сперва он втирается в доверие к жертве, выведывает самое сокровенное, становится близким другом, а потом когда человек уже в клетке, и вокруг его тела тысяча нитей, дверцы захлопываются и начинается игра. Сперва шантаж, потом грязь, а следом наслаждение от того, что жертва сама себя уничтожает. Это и произошло со всеми кто погиб.

Пока Тереза говорила, я пытался понять хоть слово из той небылицы, которую плела женщина. Очевидно о нас и нашей работе она не понимала вообще ничего.

— Никто не станет никем руководить. Ты хоть понимаешь кто я? Если бы меня попытались убить, моя семья нашла бы этого смельчака за считанные часы, и боюсь плавал бы ублюдок на дне реки Хан, женщина!

Тереза ухмылялась. Не смотря на маску на лице, я отчётливо видел в её глазах тень ехидства.

— Да что ты? А ответь мне ещё один вопрос, Чон Тиен. Ваших друзей разве убили, или они сами это сотворили с собой?

— Да кто ты такая? — Дже смахнул со столешницы осколки стекла на пол, и вышел в гостиную.

Тереза прищурилась, а потом опустила голову, чтобы снять с себя непонятную кучу проводов, которая тянулась от её уха, а следом и сам наушник, который я даже не замечал никогда.

— Вы хотите найти того, кто это сделал? — меж тем спросила Тери, продолжая снимать с себя то, что очевидно держало уже её на крючке.

Последним она достала сотовый и отключила его, бросив всё, что было в её руках на диван рядом с курткой.

— Я задала вопрос, Чон Тиен! Вы хотите найти и наказать, того кто довел ваших друзей до такого страшного шага?

Лео поднялся с дивана, а мой взгляд прикипел к тому, как рука Терезы, стала подниматься вверх.

— Стой! — я перехватил ее ладонь и спросил, — Насколько опасно то, что ты сейчас делаешь?

— А ты не идиот, Тиен, — она прошлась по моему лицу взглядом, а потом посмотрела на всех.

— Отвечайте! — потребовал Дже, — Отвечайте, мать вашу, потому что с меня хватит этого. Моя жизнь перевернулась за какой-то месяц с ног на голову, поэтому говорите, наконец, зачем к нам приставили, очевидно агента спецслужб, и кто вы?!

Тереза высвободила свою руку из моего захвата, а я и не понял, как меня это задело. Всё потому что она сделала это резко и холодно, будто ей был противен мой жест.

— Я агент американских спецслужб, вы правы господин Сон. Как прав и господин Чон, остановив меня от раскрытия моей личности. Если вы увидите моё лицо, и об этом станет известно моему руководству, самое малое что грозит мне — тюрьма, а вам… Тут всё зависит от дипломатических отношений между США и Кореей. Так как? Вы продолжите настаивать на том, чтобы нажить себе ещё больше проблем, или поможете мне сделать свою работу? То, зачем я сюда и приехала.

Я не мог проронить и слова, потому что где-то подсознательно так и думал, наблюдая за Терезой. Её поведение, навыки и то, что её к нам приставила госпожа Ли уже должно было навести меня на определенные выводы.

— Значит… их и правда убили? — Лео еле это произнес, на что Тереза только кивнула и продолжила:

— Это моя вина. Я не успела выловить тварь в сети. Он действительно слишком умён. Но действует не один, и всё что происходит похоже на сценарий. Четкий план того, как довести до такого же не только Кан Арым и Шина, но и других артистов из агентства Сая с помощью хейта и анти-фанатов. Для меня сложно понять это всё. Я пыталась действовать по чёткому алгоритму, но видимо, в этом случае, мне не понять ничего, пока не получу четкие ответы на некоторые вопросы.

— Вы занимаетесь… — начал Дже, но Тереза перебила и его.

— Да, господин Сон. Всё это время, пока я была приставлена к вам и до этого, я занималась делом Кан Арым. Очевидно их выбрали не просто так. Как я уже говорила, били по тех, кто наиболее уязвим.

— Но зачем? — вопрос Лео был логичен, и мы все ждали на него ответа.

— Я не могу сказать. Пока мне известно лишь то, что преступник действует под ником "Слепой". Именно он стравил два фандома. Подростки эмоционально нестабильны и подвержены влиянию со стороны на только своего окружения, но и того, кто умело умеет…

— Дергать за ниточки, — закончил я, а Тереза кивнула.

— Поэтому, когда правильно потянуть за нескольких, они создадут "эффект Домино". Толпа станет неуправляема, и в такой формации наступает анархия. Это приводит к тому, что произошло с вашими друзьями. Булинг в сети тем и страшен, что люди чувствуют безнаказанность. Это развязывает им руки и даёт чувство вседозволенности. Если вас оскорбляют, издеваются в реальном мире, вы видите лицо преступника. В кибермире его лицо — матрица из единичных кодов и множества имён и масок. Отследить такого человека может только ещё один Кукловод.

— Это то о чем нам рассказал Сонбэ, — подал голос Лео, и я вспомнил разговор с Саем, перед отъездом на Чеджу-до.

— Без вашей помощи, мне не понять ничего. Вы общались с ними ближе всех, и только вам известны детали их жизни, о которой возможно не знали даже их родители. А это может очень помочь. Потому что даст мне зацепки, чтобы понять, как преступник выбирает следующую жертву. Я провела анализ всех личных страниц погибших в сети, и сходства не нашла совсем. Каждый из них публиковал совершенно разные записи, и они не касались личной жизни. Тогда остаётся открытым вопрос, как Слепой узнал об отношениях Арым и Шина? И почему выбрал именно их?

— Но ведь до смерти…

— Да, — Тереза перебила Дже и продолжила, — До смерти ваших друзей погибло ещё трое артистов. И здесь связь очень четкая. Все они хотели стать артистами вашего агентства.

— Кан Арым это говорила и не раз, — шокировано прошептал Лео, смотря на меня.

А что я? Мне было не понять этого всего, потому что не видел явных причин трогать нас. Видимо в жизни нашего Сонбэ действительно были люди, которые опасны настолько, что даже У Бом предупреждал меня о том, что все может закончиться очень плохо.

"Неужели брат что-то знает?" — я резко перевел взгляд на свой сотовый, но потом остановился, — "Нет. Сейчас нельзя раскрывать рот. Тереза не часть бутафорской постановки. Это реальный агент, и каждое моё слово при этой женщине, может стоить безопасности моей родной семьи. Как бы я к ним не относился, но подвергать такой опасности не посмел бы никогда. Она американка, работающая на свое правительство. В любом случае такой человек, предаст ради своих быстро и без сожалений…"

Почему-то я был убежден, что с этого момента не стану доверять этой женщине ни за что. Подчинить? Кого? Она слишком опасна и с такой особой лучше не связываться совсем. Ответить на ее вопросы, и забыть идиотское чувство интереса, которое только усиливалось во мне. Азарт, узнать, что скрывается под черной маской.

"Долой эту глупость… Я потерял брата, и теперь единственное чего желаю — найти того, кто в этом виноват…"

Однако я и предположить не мог, что это было только началом для нерадивого идиота Чон Тиена. Видимо теперь небо взымало плату за мой успех и то, каким мошенником я оказался, украв у него больше, чем мне было положено.

Утром я не чувствовал тела совсем. Поднялся в кровати и не понял, что вообще спал. Не было ощущения, что хоть немного отдохнул. Казалось вчера и не заканчивалось, а когда вышел на рассвете в гостиную, привычно открыл дверь ванной, и даже не заметил Терезу в кресле.

Никогда не видел, чтобы люди спали сидя. Однако именно эта картина и была перед моими глазами. Тереза сидела в кресле. Нога закинута на ногу, руки сложены под грудью в замок, а осанка при этом все равно ровная. И чувство такое, что Тери и не спит вовсе, а просто сидит с закрытыми глазами.

— У тебя очень мягкая походка, Тиен, — я реально вздрогнул, так, как глаза Терезы оставались закрытыми, а маска продолжала скрывать лицо, — Ты ходишь плавно, и у тебя шаг шире, чем у Дже, который чуть дух не испустил, когда пятнадцать минут назад тоже ходил в туалет. Он то топчется, как слон по паркету.

Она пыталась меня отвлечь. Явственно ощутил это, потому что Тереза говорила неформально, будто мы давние друзья.

— Тебе удобно спать… вот так? — повернулся всем корпусом, и стал ждать, когда снова увижу волны синей бурлящей воды в её взгляде.

— Это наверное, самое удобное место, на котором я спала во время прохождения любой службы, — она продолжала говорить тихо, и глаз не открывала.

— А что, американское начальство не предоставляет своим агентам даже кровать?

— Нет. Мы спим в казармах на сыром полу, как универсальные солдаты, закаляясь холодом, грибком и сыростью.

— Очень остроумно, — я скривился, открывая дверь, но вдогонку мне прилетело совершенно неожиданное заявление:

— Ты глуп и недалёк, если думаешь, что я не замечаю, как ты на меня смотришь. Потому, думаю, мне стоит обозначить рамки нашего общения, господин охраняемый объект. Если ты нашел историю своего наставника и его жены романтичной, то я тебя разочарую. В осуществлении твоей мечты подражать ему можешь забыть. Я не Энжела, и на слащавых красавчиков увы не падка.

Мне было противно слушать глупый трёп этой бабы. Она говорила так, словно имеет право судить об отношениях других людей. Мало того…

— Кто тебе вбил в голову, что ты кому-то здесь интересна, как женщина? — я разозлился, меня выбесило ее отношение к тому, что происходило.

Своим поведением, Тереза заставляла меня забыть о боли, которую я должен помнить и хранить теперь всегда. А говоря подобные вещи в лицо мужчине, она ещё и обесценивала себя же в моих глазах.

— А разве нет? — взгляд Терезы прошил насквозь, а я сжал челюсть, в попытке унять гнев.

У нас были разные охранники. Однако они неизменно придерживались корпоративного общения и рамок. Никогда не выходили за пределы дозволенного и вели себя, как те, которые не спали всю ночь, подпирая нашу дверь прямо сейчас.

— Я говорил тебе уже, и повторю. Ты охранник, работник, который подписал со мной контракт. Мне плевать кто ты на самом деле за этими стенами. Здесь и рядом со мной — ты мой телохранитель, и я не стану терпеть неформального общения от работника, который мало того что женщина явно младше меня, так ещё и ниже по статусу. Ты не знаешь правил нашего этикета, так я тебе их сейчас легко объясню, Тереза. Ты обязана разговаривать со мной на "вы" и уважительным тоном, при этом, заметь, я не заставляю тебя даже кланяться. Ты все равно этого не научишься. Не то воспитание. Я знаю многих американцев, и с детства мне претит ваша культура. Она как раковая опухоль уничтожает то самое ценное, что должен помнить каждый. Прикрывать всё словом "свобода" модно и очень удобно. Но именно из-за вашей моды на "свободу" люди забывают, что у них есть ещё моральные обязательства перед всеми кто их окружает. Вот чему учила когда-то наша культура. Уважению того, кто этого достоин.

— А ты стало быть достоин моего уважения? Да? — такой язвительный тон, я слышал от этой особы впервые, — Нет… Погоди… Я значит, должна уважать тебя и пресмыкаться, лишь потому у тебя в штанах член, и ты родился и вырос в семье богачей? Таков этикет вашего общества? Это его устои? Или я где-то ошибку допустила, господин Чон.

— Нет. Всё верно. Ты, как мой работник, обязана уважать меня лишь потому, что я дал тебе эту работу. И да, ты обязана уважать меня лишь потому что я мужчина.

Я начинал опять злиться. Тереза действовала на меня как детонатор. Когда она раскрывала рот, мне иногда так и хотелось заткнуть ее чем-то. Ужас! Это не воспитание, это просто пропасть в бездну! Как можно такое заявлять в лицо мужчине. Интересна? Кому? Мне? Теперь я и на этой женщине крест поставил.

"Правильно делал, что не прикасался никогда к иностранкам. Мало мне того, что иногда могут вытворить наши женщины, так ещё иметь дело с той, которая мне совершенно не понятна!"

— Вижу я заставила тебя принять правильное решение… — Тереза опять закрыла глаза, а я толкнул дверь ванной сильнее, напоследок бросив:

— Однозначно.

Встал у зеркала и опять стёр с него капли воды. Не заметил даже, как она повлияла на меня опять. Дикость от происходящего, и чувство стыда опять затопили мои мысли, когда я убедился, что пятиминутный разговор с кумихо в гостиной, заставил забыть о боли напрочь. Тереза вытащила все мои самые паршивые черты наружу, и буквально вынудила прийти в себя.

— Я запутался… Не понимаю, что делать дальше.

" — Не нужно ничего делать, Хён. Просто помни меня… Ты ни в чем не виноват…" — я посмотрел в зеркало опять, но никого там не увидел, кроме мужчины в черном махровом полотенце на бедрах. Естественно Шина не могло быть здесь.

А мужчина из зеркала смотрел на меня моими глазами, выглядел как я, и был мной. Однако, я больше не хотел видеть это отражение. Мне оно перестало нравиться, вызывать гордость и удовлетворение собой.

Всё это внешность — оболочка. В нашей стране она важна. Если ты выглядишь хорошо и здоровым, ты надёжный человек. Если ты красив и успешен — тобой будут восхищаться. Однако к чему привело это восхищение? К тому, что умерло пятеро человек, которые перестали быть эталоном для подражаний и восхищений.

Начался ещё один день, который мне не стереть из памяти никогда. Вернее даже не день. Вся последующая неделя изменила мир вокруг меня до неузнаваемости. Если раньше в здании агентства звучала музыка из каждого зала, проводились репетиции, а работники весело проводили время за перерывом на обед, как семья. То сейчас… После похорон, которые даже не смогли провести без прессы, агентство в стены которого я вошёл ещё мальчишкой, опустело полностью.

Лео, который шел рядом со мной, чертыхнулся, вытащив белую перчатку для похоронной процессии из кармана своего пальто.

— Это плохая примета, — прошептал брат, — Очень плохая.

Я ничего ему не ответил, а лишь прижал к себе и обнял. Сжал в объятиях настолько крепко, насколько мог. Лео всегда был самым эмоциональным среди нашей четверки.

"Теперь нас… трое. Если мы вообще ещё существуем, как группа и артисты…"

— Парни! — на лестнице показался менеджер Пак, точно в такой же черной одежде, и кивнул, чтобы мы поднимались в кабинет Сонбэ.

На лице Чупса, а так в шутку называли его старшие наставники, не было ничего хорошего, а значит, надежды на то, что Сай-ши не закроет агентство нет. Сонбэ принял решение, и скорее всего от него отступаться не станет.

Однако я и не подозревал, что кроме нас против закрытия были все. Даже госпожа Ли, которая стояла у окна рядом с женой Джей-ши явно не была настроена на такой исход. А всё потому, что и я видел перед собой разбитого и доведенного до отчаяния человека.

"Как он вообще ещё держится в таком состоянии?" — я прошел в глубь помещения, поклонившись, и встретился взглядом с Лиен Хо, который покачал головой, и кивнул нам на кресло, которое они оставили для Лео.

— Я специально не собирал всех в крыле Волков, потому что не вижу смысла растягивать этот разговор надолго, — Сонбэ поднялся и закончил сухим, почти мертвым голосом, — Я отпускаю вас всех. Вы не должны видеть, как в ваших вещах роется полиция, а это будет, потому что в самоубийствах общественность и фанаты стали винить именно агентство. Вот, что утром появилось в новостях, пока проходили похороны.

Сай-ши обернул к нам экран своего рабочего ноутбука, и я убито прикрыл глаза.

"Твари…" — пронеслось в голове, когда я опять посмотрел на экран, где пестрел заголовок о том, что агентство "SMANGEL" не уделило достаточного внимания ситуации вокруг своих артистов.

— Репортёры и пресса уничтожили нашу репутацию напрочь, — Тай взял в руки ноутбук Сонбэ, и переглянулся со своими парнями.

Молча, каждый в кабинете посмотрел друг на друга. Но все боялись даже смотреть на наставника. Парни из "SFire" заговорили первыми и как ни странно это был До Шик.

— Я не согласен подписывать контракт с кем-то другим. Это всё просто слухи…

— Нет, — глава сетевиков, которая тоже была иностранкой, покачала головой, и продолжила, — Сегодня утром подписали официальное постановление об открытие дела против агентства. Завтра с утра здесь будет департамент по борьбе с коррупцией, а под стенами уже заявлен не просто пикет, а митинг, чтобы выдать Ли Шин Сая властям и открыть дело на него и Энджелу.

— Но как же глава "Джиллиан"? Он не станет вам помогать, Сонбэ? — Кай тоже посмотрел на экран ноутбука, который ему отдал Тай.

— Нет, если Шин Дан хоть как-то вмещается в это дело, пострадает компания его дочери. Я не готов просить о помощи друзей, если это несёт такую опасность для них самих.

Каждый, находившийся здесь, уже сейчас понимал, что это конец. Мы хорошо видели, что Сай-ши принял окончательное решение.

— Завтра вечером, после проведения официального обыска, я дам пресс-конференцию о закрытии лейбла и агентства. Каждый из вас волен выбрать того, с кем хочет продолжить работу, сам. На то, чтобы уладить все вопросы юридически, адвокат Кан Ван Сик выделил месяц. За это время вы получите, заработанные упорным трудом, деньги в полном объеме.

— Сай… Остановись!

— Я сказал не лезть в это, Чон Са! Повторю ещё раз! Я принял решение, и не намерен его менять! Хватит с меня смертей… — почти шепотом закончил Сонбэ и посмотрел на свою жену, а потом молча захлопнул крышку ноутбука, даже не взглянув ей в след, когда она демонстративно покинула кабинет первой.

— Все свободны! — отрезал Сонбэ и кивком указал Чи Джин-ши, чтобы он выпроводил всех.

Однако, я хотел поговорить с ним. Для меня это было крайне важно, потому что я видел — наставник совершает ошибку. Это разрушит его и он сам не заметит, как погубит то, что создавал почти десятилетие.

— Тиен, вам с парнями пора, — менеджер Пак обратился к нам, потому что последними в кабинете остались именно мы.

— Могу я с вами поговорить, Сай-ши? — проигнорировав слова Чи Джин-ши я подошёл к столу Сонбэ, а Сай-ши достал стакан и влил в него не меньше половины крепкого маколи.

— Тиен, прости, но я не в состоянии говорить сегодня совсем.

— Мне нужно всего несколько минут, Сонбэним! — я поклонился ему, и Сай наконец-то поднял на меня взгляд, — Прошу!

Сонбэ выпил залпом спиртное и проследил за тем, как опустевший кабинет покинули мои парни.

— Если ты хочешь начать меня отговаривать, Тиен, то должен знать, что твой отец выставил мне ультиматум. Если я не расторгну с тобой контракт, прессинг со стороны общества только усилится.

Конечно, я ждал именно этого, после того, что та женщина, а теперь я называл Терезу именно так, наплела Дже о его родне.

— Потому, тебе стоит сперва поговорить с отцом, а уже потом отговаривать меня от моего решения.

— Сонбэ… — я опустил взгляд на свои руки, и стал вспоминать, как впервые попал в его зал.

— Я хочу поделиться с вами одним воспоминанием, — горько улыбаюсь, а мужчина не понимает что вообще происходит.

Сай стоит напротив меня. Нас разделяет его стол, по которому бегают блики, которые отбрасывают, пропуская солнечный свет, разноцветные витражи стеклянного потолка.

Он молчит и держит в руке стакан. Резной узор на стекле тоже играет бликами радужного света. Тогда… В тот день сцена тоже сверкала. Это был японский "Tokyo Doom". Его первый большой тур по Японии, и самый кассовый концерт, с таким количеством зрителей, о котором я, как трейни, мог только мечтать.

Я стоял рядом с длинным подиумом и смотрел на то, как он танцует и поет. В тот день, Чон Тиен понял чего хочет, и кто вдохновил его, когда он уже был готов сдаться. Именно это воспоминание я и пересказывал наставнику, в конце произнеся лишь несколько слов.

— Нас не понять простым людям. Для нас стоять на сцене это не просто выступать как вещь, продавая себя. И вы показали мне это. В тот день я захотел быть рядом с вами на той огромной сцене, ещё не понимая цены, которую вы заплатили за это место. Я был глуп, жалок и жаден. Мне хотелось быть вами, но когда жадный и глупый мальчишка переступил порог этого места, он понял, что не хочет быть вами. Я захотел стать настоящим. И вы показали мне как это — любить то, что я делаю. Ведь я вообще не понимал что это…

— Тиен, — Сай-ши медленно положил стакан на стол, и вышел из-за стола, — Пойдем со мной.

Я проследил за наставником, а он открыл мне дверь кабинета, приглашая следовать за ним.

Мы молча спустились на первый этаж его бывшего личного крыла, и он достал из кармана пластиковую карту. Провел по замку и дверь в старый репетиционный зал открылась автоматически.

— Постойте. Но ведь мы никогда… — я разулся и вошёл, следом за Сонбэ, пока он дошел не спеша до средины паркета и посмотрел на потолок, который находился на высоте не менее десяти метров. Фактически этот зал был в половину высоты здания.

— Это место я закрыл много лет назад, сказав себе, что впущу в него только того человека, который действительно будет дорожить моим подарком.

— Я не понимаю вас… — и это было правдой.

Как дурак я наблюдал за тем, что происходило дальше. А когда Сонбэ раскрыл панель в стене и включил систему на потолке, я замер от того, что увидел. Кроваво красная ткань падала прямо с потолка, развиваясь в воздухе подобно языкам пламени.

— Это то место, где все те годы, что был одинок, находил отдушину. Сюда я приходил, когда тоска внутри пожирала нестерпимой болью, когда опускались руки, и хотелось лечь и не открывать глаза больше никогда. Здесь… Впрочем это уже не то, что я должен рассказывать тебе. Мы пришли сюда не за этим. Я привел тебя в эти стены, — Сай прикоснулся к одному из полотен и сжал крепкую ткань в руке, — Чтобы объяснить, почему отговаривать меня бесполезно, Тиен.

— Что происходит, Сонбэ? Просто поделитесь с нами. Я уверен…

— Ты похоронил сегодня брата, Тиен, — Сай-ши резко обернулся ко мне и в его взгляде я увидел именно то, что видел всегда на сцене — силу.

— И ты должен понимать, что я не намерен больше терять никого из вас! Если сейчас я не остановлю это, то могут пострадать и другие люди. Если это случится, то вот эта тряпка, — он скривился и сжал ткань настолько сильно, что его рука побелела, — …цена ваших жизней. Неужели ты мог подумать, что эти стены, это чёртово место, которое я годами пытался уберечь, сохранить от грязи, вытравить из него всю чернь, дороже чем вы?! Если хоть ещё кто-то из вас пострадает, я собственными руками сожгу всё здесь. Ты этого хочешь?

Сай продолжал говорить, а по мне холод бежал от пят и до макушки, настолько сильным было то, как он это делал.

— Вот! — я и опомниться не успел, как мне протянули ту самую пластиковую карту, — С этого дня, это место твоё, Тиен. Даже если здание агентства купит другой человек, это помещение не тронет никто и ты сможешь приходить сюда, чтобы продолжить обучение и тренировки.

— Это не то, для чего я начинал разговор! — я не выдержал и выдернул карту из рук Сонбэ, — Я хотел чтобы меня учили вы!

— И я учил… — вдруг совершенно спокойно и с улыбкой ответил мужчина, — Просто вспомни, Тиен. Все эти годы я учил именно тебя, и готовил именно тебя к тому, что ты держишь в своих руках.

Сай-ши прошел мимо, но остановившись по правую сторону у моего плеча, тихо прошептал:

— Иди к парням. Им сейчас очень трудно. Не оставляй их одних сегодня. И… я надеюсь ты будешь счастлив в браке. Только помни… — я будто окаменел от его последних слов, — …помни, что любовь нельзя навязать никому, и вера в то, что чувство появится со временем — чушь, Тиен. Чувства со временем только гаснут, если их не поддерживать и не стремиться сохранить.

Я продолжал стоять посреди паркета, а за моей спиной хлопнула дверь и запищал электронный замок. Не знаю, чего хотел добиться этим разговором, но явно уделали меня. Потому что, даже о моей свадьбе Сонбэ знал больше, чем я сам.

Уже выходя из здания, привычно бросил взгляд на фигуру в черном, которая стояла у дверей нашего с парнями фургона.

"Чувства нельзя навязать… А в её глазах грусть. Почему? Мы ведь чужие ей люди, а теперь вообще не нуждаемся в её услугах больше… Тогда почему Тереза ведёт себя настолько участливо?"

Пока ехал обратно в апаты, чтобы собрать вещи, и впервые за несколько лет вернуться домой, вертел в руках пластиковой ключ-картой. Это заставило проснуться память и поднять из своих глубин все те годы, что я провел в стенах места, которое действительно сделало меня мной.

Улыбки моих братьев, когда у нас появился первый фандом, счастье от того, что мы получили первую награду за альбом, над которым работали как проклятые. Все те минуты, проверенные рядом с ними.

— Мне жутко не хватает его бардака… — Дже положил свой чемодан у двери и вернулся не спеша в гостиную, где я стоял над своим.

Лео уже час не выходил из своей комнаты, и я понимал почему. Мне и самому было сложно прощаться с этими апатами. В них мы проводили каждый свободный вечер, дурачились как дети, и отдыхали порой с таким количеством народа, что здесь негде было встать.

Оборачиваюсь и смотрю на несколько невысоких диванов, вспоминаю акустическую гитару Шина, которая стояла у стены, рядом с плазмой, и внутри становится так паршиво, что хочется выть.

"Всё разрушено… Наверное, теперь всё и правда разрушено навсегда…"

Я не знаю, что происходило дальше. Как только мои ноги переступили порог дома моих родителей, зарекся даже включать ТВ, или выходить в сеть. Единственное, что сделал и теперь имел на это полное право, снёс свою официальную страницу, удалил каждую фотографию и всё что оставил — скупую запись на белом фоне:

"Спасибо за вашу любовь и поддержку. Пользователь покинул сеть…"

Если она и правда способна убить, то лучше мне больше не входить в неё и продолжать жить, храня в сейфе подарок моего наставника. Потому что я не вернусь. Начинать всё с начала? Сольно? Это как предать парней и себя. Это как предать семью, в которой я был частью одного целого.

В комнате раздался тихий звук стука в дверь, а я отбросил сотовый на кровать и поднялся, чтобы открыть, очевидно прислуге.

Однако и не ждал увидеть на пороге отца. Абуджи дождался когда я поклонюсь и пропущу его в комнату. Таковы были правила этого дома, и я их выполнил.

— Наконец, ты взялся за ум, и я вижу, что моя беседа с твоим наставником не прошла зря.

Я еле сдержался, чтобы не хлопнуть дверью со всей силы. Меня разрывало желание высказать всё отцу в лицо. Но что я мог? Даже раскрыть рот в его сторону со словами — "ты не прав" — сродни преступлению.

— Я могу задать тебе вопрос? — закрывая дверь я молился, чтобы не услышать снова о молодой госпоже Напрхри.

— Если он касается твоей свадьбы, то теперь тянуть с этим не стоит. Раз ты свободен и завершил свою… — отец обернулся и смерил меня цепким взглядом, — …карьеру шута на сцене. Потому я уже поговорил с родителями Амины́, и они ждут нашего приезда в Таиланд. По их правилам ты должен войти в дом невесты и отдать дань уважения её родителям. Там немного другие правила…

— И ты наверное, уже и дату назначил? — я сжал руку в кулак и холодно усмехнулся.

"Просто нужно смириться. В конце концов в постель эта девка со мной точно не ляжет. Если я захочу простого животного секса, найду себе куклу аппетитнее, чем тайская шалава, которую очевидно никто не трогал, но трогала она. Хотя не факт…"

— Хорошо! Когда вылет? — холодно спросил и снял с руки наручные часы, затем снимая и рубашку.

Отец наблюдал за моими действиями и явно находился в недоумении.

— И ты не станешь возражать?

— Зачем? — я раскрыл двери гардеробной и решил, что с меня хватит этого дерьма.

— Из всех своих сыновей, я думал что самые большие проблемы в этом вопросе случатся с тобой.

— Как видишь, — я повернулся к отцу, надевая другую рубашку, и с ухмылкой закончил, — Проблемы нет. Однако она появится в другом аспекте. Прости за моё поведение отец, но я должен это сказать. Спать с этой женщиной я не собираюсь.

— Вот то, что я ждал услышать, — хохотнул абуджи, и вложив руки в карманы, встал у моего окна, — Когда я женился на твоей матери, говорил точно так же. "Не хочу", "не собираюсь", "не буду"… Однако жизнь решила за меня, и моя женщина подарила такому неудачнику как я троих прекрасных сыновей.

— Тебя потянуло на сантименты, отец? — я сложил руки на груди, и присматривался к тому, какое пальто надеть к рубашке и джинсам.

— Ты не веришь мне…

— Ни единому слову. Извини, но сегодня человек, который по сути должен был быть мне чужим с самого начала, сказал совершенно другие вещи. Видимо любовь для вас с ним совершенно разные понятия.

— Дерзишь? — папа повернулся и на какой-то краткий миг, мне захотелось сказать ему настолько я действительно благодарен за то, что он сделал для нас с братьями.

Возможно, именно по этой причине, не решался идти против него и саботировать эту свадьбу. Очевидно, я не мог подсознательно сопротивляться происходящему. Не было видимой причины. У меня внутри нет того, о чем мне толковал в старом зале Сай-ши. Если бы такой человек был, может быть я стал бы бороться с тем, что происходит. Но опять же, зная хорошо свою эгоистичную натуру, я бы делал это для себя.

За редким исключением, и только ради очень немногих людей, Чон Тиен был готов переступить за свои привычные рамки. Бросить всё, чтобы бороться. Однако один из таких людей погиб, а те, которые остались… Теперь мы будем с ними видеться намного реже.

— Нет, папа, — я поклонился отцу, и наконец, понял какое пальто хотел надеть.

"Темно-фиолетовый сейчас в тренде. Тем более пальто от жены Кая, это уже бесценная вещь. Стелла стилист от бога…" — я намеренно думал о самых отстраненных вещах.

Специально пытался отгородить собственные мысли от того, что происходило в моей жизни сейчас.

"Амина́, так Амина́. Мне всё равно не из кого выбирать… Так зачем изнурять свою голову и мысли подобными глупыми вещами?"

Отец видел какой раздрай происходит во мне. Не нужно далеко ходить, ведь если в одиннадцатом часу ночи я куда-то собирался — это уже говорило о многом.

— Не натвори глупостей, Тиен. Вылет в Пхукет уже через неделю. Не заставляй меня разочаровываться в тебе! — абуджи развернулся и ещё раз посмотрев на меня, решил уйти.

Его слова, брошенные напоследок, подняли во мне натуру циника.

— Я думаю господину Чон Шику переживать о таких пустяках не стоит. У тебя трое прекрасных сыновей, как ты сам сказал, один правда с изъяном. Тиеном зовут. Немного заигравшийся в шута взрослый мужчина. Но есть же два других? Не всё потеряно, отец!

— Я никогда не думал так о тебе! — он резко повернулся и скривился.

— Тогда зачем ты звонил Ли Шин Саю? По какой такой веской причине, ты решил, что в праве обвинять человека без доказательств? — не выдержав, с остервенением надел пальто и замер.

"Сейчас он начнет говорить, что я сопляк, и не понимаю его высоких замыслов…"

— Потому что я уверен, что Ли Шин Сай взяв на себя обязанности за вашу безопасность, должен был нести ответственность до конца! Так поступают настоящие мужчины и бизнесмены! Я несу ответственность за каждого работника и даже его семью! А он… встал под каблук иностранки и наше общество наблюдало цирк в исполнении этой женщины слишком долго! Такой человек должен был выбрать себе достойную партию. А твой наставник, которого вы все так обожаете, выбрал увлечение белой экзотикой со стволом за пазухой. При этом погубив ради этой… у меня даже язык не поворачивается назвать её женщиной! И ради такой особы, он погубил своего наставника, а его дочь упрятал в психушку! Всё ради того, чтобы заполучить агентство и жениться на американке, которая ввергает всё общество до сих пор в шок!

"Значит, вот как их воспринимают?" — эта мысль заставила задуматься.

— Откуда такие выводы? Я жил с этими людьми почти под одной крышей. С чего ты вообще это взял? Чушь…

— Не чушь! Раскрой глаза, Тиен, и повзрослей, наконец! Все люди продаются, а в этом мире нет ничего, что нельзя купить за деньги. Даже твой Сонбэ, его партнёр по бизнесу, и все приближенные продались давно американке, которая работает на чужую страну. Ладно бы на это закрыть глаза, но на то, что пятеро молодых людей затравили по его вине? Это тоже прикажешь не замечать?

Боль опять вернулась и я физически почувствовал пустоту в груди. Вернулось четкое ощущение фантомной боли. Шин стал частью меня и теперь этой части не было. И это паршиво. Настолько, что я не готов возразить в привычной манере даже собственному отцу. А всё потому что он прав. Мы все виноваты. Не только Сонбэ. Каждый, кто был рядом с Шином и Арым должны были заметить, что происходит нечто неправильное, что нужно присмотреться к ним, помочь и поддержать. Однако вместо этого, они остались один на один с тонной дерьма, которое им на голову буквально вылили люди, прячущиеся за никами. Безликие, которые решили, что вправе желать человеку смерти, поливать грязью его и родных.

— Вижу, ты понял о чем я. У Бом предупреждал тебя. Ещё до того, как этот ужас произошел с твоим другом. Старший брат говорил тебе, что Шин Сай поплатится за всё. Твой Сонбэ слишком много себе позволил. Нельзя заставлять людей боготворить себя, потому что рано или поздно Небо увидит это, Тиен.

— Ты ничего о нем не знаешь! — я схватил ключи от машины и сотовый, более не желая слушать это.

Однако отец вышел за мной и бросил вдогонку тем, что заставило меня остановиться.

— Не знаю, сын. Однако вижу, что ради чужого тебе человека, ты смеешь перечить родному отцу! Это ли не доказательство того, что натворил твой наставник? Он создал семью, которую не в состоянии даже защитить! Но ты МОЙ сын! И я хочу чтобы ты это помнил, Чон Тиен!

— Я помню, абуджи, — мой голос походил на тихий охрипший шепот, — Потому и женюсь на женщине, которую мне выбрал ты. Потому что понимаю и знаю, чей я сын. Но мне ясно и другое… — я повернулся к нему и закончил, — Сегодня утром я простился в последний раз с человеком, который был мне ближе, чем собственная семья. Я похоронил брата, отец! И вместо того, чтобы поступить как настоящий родитель, и спросить, всё ли в порядке с ТВОИМ сыном, ты решил убедиться не станет ли он мешать выгодному для бизнеса браку.

Мы стояли посреди коридора, который освещался настенными бра. Как в настоящем аристократическом западном доме.

"Ханок, в западном, мать его стиле! Тошнит! Бесит! Не могу больше здесь находиться!"

Я ждал момента, когда плотину моей собственной реки прорвет, и её прорвало. Как я вернулся домой на утро совершенно не помнил. Знал лишь только то, что мне было охренительно хорошо лакать соджу в обычной палатке на улице и запихивать в себя такпокки, порцию за порцией. Естественно меня могли узнать. Однако мне было настолько плевать, что продолжал сидеть уже и под палаткой, после закрытия.

Сидел и смотрел на то, как первый утренний автобус проехал мимо, потом наблюдал за тем, как светает, а когда сел в свою машину, понял, что в таком состоянии просто не доеду до дома.

— Черт бы тебя побрал! Ты никогда не умел пить! — голос Дже прозвучал где-то совсем рядом, но я развалился на заднем сидении кошерного корыта и просто наслаждался хмельным дурманом, который помогал забыть всё.

Однако, что у пьяного перед глазами, то у трезвого в подкорке головного мозга. Всю дорогу до дома, передо мной стояло воспоминание бурлящей реки во взгляде иностранки.

— Наверное, я теперь понимаю, почему Сай выбрал госпожу… — пьяно ляпнул и открыл глаза.

— Чего ты там бормочешь, пьянь? Шесть утра! Я так хорошо спал, даже снотворное принял, но нет же! Один полночи сопли в трубку пускает, а второй в неадекватном состоянии подпирает палатку в общественном парке! По вашему, только вам больно, бл***?!

— Дже-е-е…

— Чего тебе?

— Ты когда-то спал с иностранкой? — я откинул голову на спинку сидения, и пытался понять, какого цвета потолок корыта, которое транспортировало меня домой.

— Что за идиотские вопросы?

— Просто ответь, — я опять сфокусировал взгляд, и увидел пляж и песок, который разносился порывами ветра.

Пыль поднималась и кружилась вокруг фигуры женщины, но она даже не отворачивалась, когда песок попадал в её волосы. И эта чертова маска!

— Как бы я хотел посмотреть, что под ней…

— Что ты там постоянно бормочешь, блин?

— На вопрос отвечай, братец! — я закрыл глаза и вспомнил как прикоснулся к лицу самой ненормальной женщины, которую вообще встречал.

"Две недели… За две недели человек способен заболеть другим человеком, как болезнью?"

— Спал, — ответил наконец, Дже.

Мы остановились на светофоре, и в тишине, в которой был слышен лишь звук работыдвигателя, я задал следующий вопрос, потому что мне действительно было интересно.

— И каковы впечатления?

— Тебе процесс описать, алкаш?

— В подробностях, пожалуйста!

— Извращенец! — отрезал Дже, а я не заметил, как хохотнул.

— Просто скажи. Есть разница?

— Огромная. У них другой… темперамент в подобных вещах. Зачем ты вообще это спрашиваешь?

Я поднял голову, а потом и вовсе прислонился ею к окну, и смотря на то, как по мосту бежит туман, прошептал:

— У меня свадьба меньше чем через две недели, Дже.

— Я так и знал, — тихо ответил брат, пока мой взгляд продолжал блуждать по утреннему пейзажу за окном.

— И кто она? — продолжил Дже.

— Тайка. Дочь партнёра моего отца. Красивая баба, но пустая… как контейнер из-под риса.

"Не в пример темпераментной американке со стволом…" — хохотнул про себя, и задал Дже новый вопрос:

— Тебе понравилось? — сел удобнее, а перед глазами всё поплыло.

— Что именно?

— Ты специально не понимаешь моих вопросов?

— У тебя язык так заплетается, что впору загружать приложение "распознавание человеческой речи"!

Мы хохотнули оба, и Дже ответил:

— Понравилось. Как может не понравиться то, что ты пробуешь впервые?

— Мне не понравился фейхоа, когда я впервые его пробовал.

— Мы о женщинах или о фруктах?

— Вероятно и о том, и о другом. Но вопрос до сих пор актуален. В чем разница?

— Между фруктом и женщиной, или между женщинами?

— Второе, пожалуйста, — я опять посмотрел в окно, и услышал от брата то, что совершенно не успокоило, а должно было убить напрочь дебильный интерес к чужачке.

— Разница в отношении к этому. Для нашей женщины это что-то сродни таинству, даже если брать её на стиральной машинке…

— Самое необычное место? — опять усмехнулся, а Дже фыркнул.

— Да, конечно. Бери выше… Душевая кабина.

— Да ты просто половой гигант, брат.

— Мне так говорит каждая баба после жаркой ночки.

— Льстят, — отрезал, на что, чуть не получил щелчком по лбу.

— Ну а… — продолжил, а брат затормозил у ворот моего дома, со словами:

— Остальные подробности, когда проспишься!

— Скажи… — я посмотрел на Дже, который собирался выходить из машины и передавать моё пьяное тело на поруки охране особняка.

— Для них это как в последний раз. По крайней мере настолько страстных женщин я не встречал среди наших.

— Ты ни хрена мне не помог, — я опять откинулся на сидение, а Дже неожиданно произнес:

— Если ты ее хочешь, бери, Тиен. Если это и правда тебе нужно не просто для того, чтобы спустить пар. Потому что в противном случае такая женщина, как наш солдат Джейн просто оторвёт тебе яйца. И поверь, в этом вопросе, они не менее темпераменты.

— Катись уже! — я скривился, на что Дже таки отвесил мне подзатыльник.

— Йа-а! *(Эй!)

— Не напивайся, когда нас нет рядом! Ты забыл… — Дже вдруг умолк, и мы опустили головы.

— Я помню наши три правила: не пить порознь; не есть рамен из одной миски, потому что Шин всё равно сожрёт всё сам; выучить номера сотовых братьев на память.

— Мне пора, брат!

— Знаю… Кумао, Хён…*(Спасибо, брат…)

Этот разговор я помнил отрывками. Так, будто память сама пыталась его уничтожить. Дни тянулись, а я бесцельно валялся на полу комнаты. Когда в последний раз такое было? Не могу вспомнить. Да и не вспомню скорее всего.

Время близилось к вечеру, когда в дверь к затворнику постучались, и я соизволил подняться с ковра и открыть. На пороге стояла прислуга и протягивала мне коробку.

— Служба безопасности проверила содержимое? — привычно задал вопрос и получил тихий кивок в ответ.

Потому я поблагодарил девушку и взяв коробку, вошёл обратно в комнату. Положил ее на кровать и стал рассматривать. С виду это была обычная подарочная коробка с банком, черного цвета. Небольшая и скорее всего там несколько открыток от фанатов и какая-то дребедень. Я любил и ценил такие подарки. Мы с парнями хранили их все время. Даже целую комнату в апатах выделили для того, чтобы сохранить каждую открытку. А за годы нашей работы их накопилось столько, что коробками была заставлена вся комната.

Поэтому я спокойно развернул бант и открыл крышку.

— Какого черта? — моя рука застыла над содержимым, а самая прирос к собственной кровати.

Там были фото. Десятки снимков Шина и Арым на отдыхе в Макао. Следом лежали фото, которые были сделаны явно намного раньше. На них уже были Кай и Стелла у какого-то водопада. Я уже молчу о том, что этот некто сумел проследить и за Лиеном с его женой. Эти двое шифровались так, что я даже им завидовал.

Однако это было только начало. Ведь пока я доставал фотографии, словно пропитывал пленку назад. Потому что на снимках были и госпожа Хан с Джей-ши на какой-то площади полной голубей. Потом снимки Тая и Мии, очевидно в Штатах, у дома девушки. На фото явственно видны два черных внедорожника, а Сонбэ и госпожа держат на руках совсем маленькую Санни, которой сейчас уже семь лет. Но последние фото, которые я доставал заставили дрожать от страха, потому что дальше каждая фотография касалась только Сонбэ. Если снимок на котором изображен торговый центр и момент поцелуя Сонбэ и Эн, то после него начались снимки, которым не просто годы. Им десятилетия. И все они о группе "SUN". Однако фотография которая лежала в самом низу заставила выпустить из рук всё и подняться с кровати в страхе.

— Что, мать вашу творится? Что это? Откуда?

На меня смотрел улыбчивый парень в школьной форме, на фоне залива очевидно Восточного моря. Сай-ши был другим. Его улыбка была обычной, а глаза и взгляд выдавали в нем возраст школьника. Простого обычного парня, который остановил свой велосипед, чтобы его смогли сфотографировать. Обычный синий пиджак, блюёт в тон и густые черные волосы, которые завивались на ветру. Он был худым и хрупким. Совсем ребенок, которому ещё нет даже семнадцати.

— Как такое возможно? — я схватился за сотовый, и только потом заметил, что под фото лежит билет. Он необычный. Такие уже не делают давно, предпочитая электронные.

Аккуратно вытащил его, перебирая на ходу контакты в сотовом, чтобы позвонить Сонбэ. Но он не брал трубку. Потом я набрал менеджера Пака. Звонил всем, но ответил в конце концов именно Чи Джин-ши.

— Менеджер Пак. Аньён!

— Аньён, Тиен-ши. Что-то случилось? — я слышал, что он за рулем, но сейчас это было не важно.

— Мне нужно поговорить с наставником.

"Нельзя сейчас доверять никому!" — мелькнула мысль, и я повторил свою просьбу:

— Сонбэ не берет трубку, поэтому не могли бы вы передать ему, что я хочу его видеть?

— Сейчас он занят, Тиен. И вряд ли сможет встретиться с тобой. Сам понимаешь…

— Это очень важно. Я прошу вас! — мой голос дрогнул, потому что в моих руках лежал билет на дебют группы "SUN", и этому клочку бумаги почти двадцать с лишним лет!

— Хорошо. Я передам ему, когда закончится допрос. Если он будет в состоянии встретиться, позвонит тебе сам.

— Кумао, тепьюним.

— Нэ.

Я бросил сотовый на кровать и, не отрываясь, смотрел на дату.

"Почему это прислали мне?"

Однако, когда я вспомнил дату своего дебюта, всё встало на свои места. Это был один и тот же день — двадцать первое июня. Именно этот день всегда был для меня настоящим праздником и я не мог не помнить его, но и не подозревал, что эта дата ценна и для Сай-ши.

— Это всё крайне странно… — опустил билет поверх остальных фото, но не успел и руку отвести в сторону, как экран сотового ожил, и на нем появилось новое уведомление.

"Старшая школа Чунандон. Пусан."

Если у этого человека есть номер моего сотового, то Тереза была права. За нами действительно следят. Я выбежал из комнаты, и схватил первого кто попался мне под руку. Это оказался охранник, который только заступал на смену.

— Найди девушку, которая принесла почту в мою половину дома!

— Но в вашу половину дома никто не входил из прислуги, молодой господин.

Я сжал рукав мужчины сильнее в руке, и рыкнул:

— Где начальник охраны?! Веди всех в центральный ханок! Немедленно!

— Тиен, что происходит, сынок? — мама спешила в мою сторону, явно намереваясь выяснить почему я устроил выволочку персоналу прямо в доме.

— Простите, омони! Но это вас не касается, — мать опешила, заметив моё выражение на лице, а я повернулся обратно к охраннику и продолжил:

— Веди всех! Весь штат горничных и охраны! Ты меня услышал?

— Нэ… *(Да…) — мужчина умчался исполнять моё распоряжение, а я не знал, как сказать родителям, что в наш дом возможно кто-то с лёгкостью пробрался.

"А я идиот, даже лица этой девки толком не запомнил! А что если она вообще убийца?"

Передо мной выстроили всю прислугу, и когда я стал всматриваться в лица перепуганных девушек всё-таки нашел ту, которая принесла мне коробку.

Бедняжка сжимала ткань обычной формы, и прятала глаза в складках юбки.

— Это ведь ты принесла посылку? — я выпрямился и решил, что запугивать, итак еле стоящую на ногах девушку, нет смысла.

— Да, молодой господин.

— Кто привез почту? Ты видела? — задал следующий вопрос, подозревая что у моей посылки был свой, отдельный, курьер.

— Молодой мужчина. Он был в маске и кепке. Так сказал охранник на въезде. Мужчина оставил посылку у входа и уехал. Мы проверяли содержимое, господин. Там одни фото. Потому решили, что ничего опасного нет, и доставили ваши личные вещи из агентства.

Она продолжала говорить сбивчиво и опустив голову, а мне эта картина так не понравилась, что я даже скривился.

— Подними голову, и вообще, прекратите себя вести настолько низко. Да, вы прислуга, но вы люди. Что ж вы унижаетесь так? Я просто вопрос задал, а кажется, что вы пришли, как на казнь. Успокойтесь.

— Это их работа! Каждый в этой жизни должен знать своё место, дорогой братец.

"Хён Шик…" — я повернулся ко входу в гостиную и увидел брата, который явно собирался опять на попойку в клуб.

"Видимо снова поругался со своей ехидной, и решил найти новое развлечение…"

— Чего ты их собрал? Случилось что-то? — брат оттолкнулся от косяка, о который опирался, и вошёл в гостиную поправляя красный костюмчик.

— Это уже не важно, — холодно ответил, и обратился к прислуге, — Ступайте! Простите, что оторвал вас от работы.

— Вы только гляньте, какой правильный господин в этом доме появился, — хохотнул Хён Шик, а я вспомнил недавний разговор с У Бомом на этом же месте.

— А… Крео!*(Точно!) Ты же привык, что у вас там все равны. Стафф, артисты, — он взмахнул руками, изображая круг, — …одна большая семья. Ты кстати панихиду не хочешь глянуть? Сегодня все каналы с утра показывают, как твоего обожаемого Сонбэ из прокуратуры, где он давал показания, выводили. Почти как преступника. Такое зрелищное представление. Похороны великого Сая. Выдающийся артист, один из лучших айдолов десятилетия, невероятный и неповторимый Ли Шин Сай сверкал не на сцене в своих блёсточках, а всего лишь под прокуратурой. Однако…

Брат схватил меня за плечо и похлопал по нему, только потом продолжив тираду, которую я еле терпел:

— На такое ничтожество, подобное бабе, которое, как шлюха продает себя, ты променял свою семью. Мать… Отца… И нас с У Бомом. Возможно сегодня, включив передачу по ТВ, ты поймёшь насколько жалок, Тиен. Насколько жалки вы все. Айдолы… Детский сад с выводком милых и добрых мальчишек под тридцатку! А то и за тридцать. Понимаешь, в чем комичность?

— Ты шел выгуливать свои потроха, Хён? Так шагай! — я с силой скинул его руку с плеча, а у самого в глазах стояли злые слезы.

Я не собирался больше сидеть на полу своей комнаты. Трёх дней на отдых мне хватило, и я должен увидеть наставника, где бы он ни был. То, что произошло сегодня, слишком опасно. Я обязан показать фото Сай-ши и госпоже Ли.

Однако приехав под агентство, я вышел из машины, а ноги будто свинцом налились. Всё убрали. Все сити-лайты, баннеры и вывеску. Некогда сверкающее здание, которое будто горело в свете освещения, стояло пустой глыбой.

"Такое чувство, что вместе с нашим Шином и Арым умерло и это место…" — я надел плотнее маску, и поправил капюшон.

Я даже не успел и трёх шагов пройти, как увидел их. Волки вышли из черного выхода. Рядом с ними стояли Сонбэ с детьми и госпожой Ли. Тай открыл фургон и стал погружать с парнями вещи в багажник. Огромный микроавтобус, вокруг которого бегала Сара с маленьким Чжоном, увозил последнее, что могло вдохнуть жизнь в это место.

Однако я не ожидал увидеть тут свою собственную болячку, которую мне в ярких красках вернул алкогольный запой. Тереза стояла у выезда и осматривала улицу, а потом наши взгляды встретились, но как только я сделал шаг к ним, женщина покачала головой и незаметно показала мне на правый выезд.

— Какого хрена, ты хочешь? — я сделал ещё шаг, и только потом увидел, что папарацци, как муравьи повылезали со всех щелей вокруг здания, как только увидели меня.

— Черт! — я сел обратно в салон, и тут же почувствовал, как в кармане пальто вибрирует сотовый.

— Сонбэ! — поднял трубку сразу и стал буквально сбегать с парковки, быстро выруливая на дорогу.

— Вам нельзя со мной сейчас контактировать. Никому из вас, Чон Тиен. Это может навредить вашим семьям. Не приближайтесь ко мне и не ищите встреч, пока не будет официального решения по моему делу.

— Сонбэ, вы не понимаете, это важно.

— Прости, Чон Тиен. Это для вашего же блага. Прости…

Я не успел даже слово проронить в ответ, как в динамиках послышались короткие гудки.

А следом поступил другой звонок. Это был отец, и я уже знал зачем он звонит. Видимо абуджи приставил ко мне охрану и слежку.

— Зачем ты приехал к агентству? — строгий голос родителя резанул холодом по ушам, и я скривился.

— Хотел видеть Сонбэ.

— Ты идиот, Чон Тиен? Ты хоть видел, что ему вменяют? Если нет, то посмотри запись его пресс-конференции! Я запрещаю тебе даже на километр приближаться к этому человеку! Ты хоть понимаешь, что можешь погубить не только свою репутацию, но и репутацию всей семьи, глупый ребенок! Немедленно возвращайся обратно домой! Хватит! Я семь лет терпел этот детский сад, и теперь не намерен этого делать.

— Прости, отец. Но как и раньше — это мое личное дело. Я тебе все сказал в прошлый раз. Сейчас менять свои решения я тоже не намерен. И тому причина именно твое воспитание.

Я положил трубку первым, чем вероятно разозлил отца ещё сильнее.

"Тогда мне не остаётся ничего, кроме как выяснить всё самостоятельно. Интересно, какая погода сейчас в Пусане?"

Глава 5

Тереза

Я прошла через контрольный пункт муниципальной, закрытой клиники, и осмотрелась. Она оказалась не похожа на режимный объект совсем. Хотя периметр был охраняем, внутри лечебница больше походила на обычное поселение для преступников.

"Как такую опасную преступницу могли поместить в подобное учреждение? Смешно!"

Я прошла вдоль алей, следом за конвоиром в военной форме, и решила, что свои наблюдения о том, как должно выглядеть это место надо бы отложить на потом. Тем более, когда мы вошли в центральное здание, примерно этажей в пять, я поняла, что опасаться в принципе нечего. Вера не могла покинуть это место никак.

— Проходить, пожалуйста! — конвоир указал мне на рамку металлоискателя и я тут же достала травмат, показав разрешение и удостоверение.

Спустя ещё несколько проверок, мне на встречу вышел тюремный врач. Доктор кивнул в лёгком поклоне, и я зашла следом за ним в лифт, который доставил нас наверх. Никаких лестниц, никакой мебели в коридорах. Голые белые стены, и аварийный спуск, к которому вели металлические двери на этаже, где мы вышли.

Весь холл и коридоры насчитывали десятки камер, но мы прошли их все, пока мужчина не открыл передо мной дверь в новый небольшой проход. Вся система пропусков электронная, каждая дверь открывается с помощью сканирования удостоверений работников. Несколько систем контроля, и детальное видеонаблюдение. Камеры размещены так, что, я уверена, нет ни единой слепой зоны.

"Отсюда всё-таки невозможно сбежать." — всё же констатировала факт и прошла в ещё одни двери.

Сперва даже не заметила ничего кроме серых стен и стола посредине, однако уже спустя несколько секунд, поняла, что это некая комната для свиданий.

Доктор пригласил жестом сесть за стол, и указал на маску, на что я покачала головой и мужчина больше не стал возражать.

Когда он скрылся в той двери, через которую мы вошли, открылась противоположная. Вначале мой взгляд упал на тюремную униформу, горчичного цвета, и только потом я посмотрела в лицо Вере. А когда наши взгляды встретились, осознала всю глупость своей затеи.

"Эта женщина больна настолько, что даже её взгляд не то что безумен, он так пугает, будто я смотрю в глаза самой смерти…"

Ужасное чувство, когда липким потом покрывается весь позвоночник, и ты понимаешь, что человек, который сел напротив тебя, и не человек вовсе. Вера одержима. В женщине будто демон сидит, и прямо сейчас я смотрю ему в глаза, а он пытается проникнуть мне в душу.

— Моя подзащитная желать говорить только в моя присутствие, — я с большим усилием отвела взгляд от Веры, и посмотрела вправо на мужчину, который сел между нами.

— Она понимает английский? — задала вопрос адвокату, но ответила Вера.

— Прекрасно. Спрашивай? Хотя я итак знаю зачем ты пришла, — женщина безумно хохотнула, а на её руках зазвенел металл наручников.

— И зачем же я пришла?

Задавая этот вопрос я следила за тем, как Вера реагирует на мой голос. Она плавно провела взглядом по моему лицу, и застыла на маске.

— Красивая вещь. Мой Чжон тоже любит носить маску. Такую же. Черного цвета. Она красиво контрастирует с цветом его лица и волос. Жаль, что он не пришел с тобой.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Сними маску и поиграем, красавица.

— Я не пришла сюда торговаться, Вера, — она слышала ухмылку в моем голосе, в то время как я всё больше уверялась в том, что в пустую потратила столько времени.

"Это точно не сасэн. Но я должна понять."

— Ты пришла спросить, почему я люблю огонь, — голос Веры резко изменил тональность.

"Она переходит из состояния в состояние, как мозаика…"

— Не только, — покачала головой и достала из внутреннего кармана куртки фото всех, кого подозревала Энджела.

Пока я раскладывала снимки на столе перед женщиной, адвокат решил подать голос:

— Моя подзащитная не станет отвечать на такого рода вопросы…

— Закрой пасть! — моя рука застыла над фото Кан Ми Ны, когда Вера рыкнула и осекла мужчину.

— Что? Говори! — я опять посмотрела в глаза демону, и он мне ответил:

— Это его любовь. Он всегда любил эту шлюшку. Умирал годами, думая, что дрянь погибла по его вине. Я наблюдала за этим с особым смаком. Всё думала, когда Сай порешит сам себя ради этой шалавы. А она в это время спала с этим уродом…

Вера подняла руки и ткнула указательным пальцем в фото Ки Джун Тэ. Естественно верить россказням этой ненормальной всё равно, что обнюхаться, какой-то дряни, однако и закрывать на это глаза тоже нельзя.

— О! А вот этот парнишка вообще отдельная драма в этом театре абсурда, — Вера взяла в одну руку фото Чон Хван Ая и подняла его, опять безумно улыбаясь.

От этой картины мне становилось ещё хуже. Я видела многое. Смотрела на то, как люди убивают друг друга, и убила троих людей собственноручно. Но эта женщина — когнитивный диссонанс для моего мозга. Она вызывала настолько жуткие эмоции, что находиться рядом с таким человеком длительное время, оказалось просто невозможно. Даже тех прошедших пяти минут мне хватило с лихвой.

— Почему? — посмотрела на фото Хван Ая, а Вера выпустила снимок из руки, бросив его небрежно на стол.

— Он одержим Шин Саем. Не так как я, своим мужем… Это другой вид одержимости — подражание, идеализация, и как следствие желание стать этим человеком.

Мне показалось, что я в кадре, какого-то дебильного фильма про чокнутую убийцу.

"Однако, я не прогадала, когда решила показать фото Вере. Она действительно многие годы готовилась к тому, что хотела совершить. Следила, изучала и собирала информацию обо всём. Но как мне отличить выдумку безумной бабы, от того, что действительно было правдой?"

— Ты красивая… Они любят красивых женщин. Особенно любят сильных, красивых женщин. За это мой Чжон меня и выбрал. Наша свадьба стала самым прекрасным событием этого года. Мой муж такой прекрасный.

Будто по щелчку пальца Вера впала в полную меланхолию. Она говорила с придыханием и таким восхищением, что даже я на секунду поверила в подобную чушь, глубоко больной женщины.

— Зачем ты сожгла его? — мне нужно вернуть её обратно, — Ты же его так любишь, тогда зачем ты это сделала?

— Он стал вести себя неправильно. И только так мы с ним останемся вместе навсегда, — Вера резко опустила голову обратно к снимкам, и стала хохотать, продолжая говорить:

— У пепла нет ни запаха, ни вкуса. У пепла память выжжена дотла. И остаётся от него одно искусство. В нём истина себя сама сожгла.

— Красивые стихи, — я облокотилась о стол и села ближе к женщине.

— Это стихи Шин Сая. Ты знала, что он писал все стихи для песен моего любимого? У него очень хорошо это получалось. Ещё со школы. Она кстати в Пусане. Я там тоже училась, в университете. Очень красивый город, — ответила Вера, а я замерла.

"Пусан… Библиотечная книга Кан Арым из пусанской школы. Таких совпадений не бывает. Это зацепка. Наконец-то…"

— Ты бывала в той школе? — задала следующий вопрос, но Вера опять изменилась в лице, а демон показал себя вновь.

— Ты пробовала хоть одного из них на вкус?

— Кого?

— Джея, например? Он ласков и нежен. Когда он прикасался ко мне, я чувствовала это… Триумф. Понимание того, что этого мужчину хотят тысячи женщин, но трахает он меня. Это даёт ощущение значимости.

— Мы отошли от темы, Вера.

— Запомни, что я тебе скажу, незнакомка в черной маске. У тебя живая река во взгляде. Внутри ты бурлящий горный источник. Таких женщин мало, и таких женщин убивает именно то, что убило меня. Любовь, которая для тебя одержимость. И не просто телом, а душой. Ты не станешь спать с мужиком, который не хочет испить воды из твоего ручья… Ты хочешь, чтобы трахали не тело, а душу. И это погубит тебя…

Я никогда не вела бесед с настолько больными людьми. Поэтому то, что она сказала, и вообще весь наш разговор, мне не понять до конца никогда. Очевидным теперь осталось одно — подозреваемые все! Я не скину со счетов никого, потому что увидев, во что человека может превратить больное сексуальное влечение, вариантов того, кто скрывается под ником "Слепой" стало ещё больше. Однако очевидно и другое — тварь играет со мной, вероятно, зная, что новый телохранитель не так прост.

— Ты уже это видела… — Вера внезапно зашептала и подалась вперёд, — Ты видела то, что я? Тебе понравился кто-то из них. Я вижу это в тебе.

— Мы не говорим сейчас обо мне, Вера.

— Это не имеет значения, агент. Я знаю, кто ты. И вот что отвечу, прежде чем уйду. — она подавалась ещё ближе, и схватила меня за ворот куртки обеими руками.

Адвокат тут же подался вперёд, а из дверей выскочили конвоиры. Но я быстро поняла одну руку вверх и остановила их. Не смотря на то, что мне было не по себе, и желание отпихнуть Веру от себя оказалось нестерпимым, я сжала челюсть и успокоилась. Взяла себя в руки, потому что это моя работа.

— Что?! Стало страшно? Боишься обезумевшей бабы? Станешь ещё больше бояться, когда один из них станет твоим. Так что бойся! — Вера говорила прямо а моё лицо, и всё сильнее сжимала ткань куртки, — Правильно делаешь. Ты мне нравишься, агент. Нравишься, потому что похожа на меня. Я помогу тебе.

Вера перегнулась через стол полностью и наклонилась к моему уху, прошептав:

— Они все сдохнут. Ваш Слепой — это только начало. Программа. Простое железо, красавица. Если она смогла убить стольких, то что сделает тот, кто её создал.

Я медленно подняла взгляд и повела им по лицу женщины.

— Откуда тебе знать? — тихо спросила, но Вера снова изменилась в лице, резко отпустив меня, женщина решила завершить разговор, и поднялась.

— Надеюсь я оказалась полезной.

Смотря ей в след, я понимала, что она то, наверное, и не понимает до конца, в кого превратилась, и во что превратила свою жизнь из-за глупого обожания человека, который не мог быть с ней. Никак. Мир всё равно поделен. Есть тот, который рядом, однако почти недосягаем для простых людей.

Я завела мотор, но так и не нажала на педаль газа, вспомнив Тиена. Как объяснить себе свое состояние не знала. Однако встреча с Верой, будто окунула меня в собственные ощущения. Сидя за рулём, и наблюдая за чужим городом, который был прямо передо мной, не понимала.

Поэтому приехала домой, и войдя во двор, опустилась прямо на деревянный пол балюстрады. Открыла банку с единственным американским пивом, которое нашла в продуктовом у спуска с улицы, и посмотрела на закат.

Солнце садилось, а я, как истинная дура, вспоминала объятия парня, который казался мне тенью солнца.

"Романтика и глупые наивные мысли… Браво, Тереза!" — я отсалютовала жестяной банкой забору и сделала внушительный глоток дряни, больше похожей на мочу.

— Отвратительно… — положила банку рядом и стянула с головы кепку.

— Во что ты превратилась, агент Холл? — спрашиваю сама себя, а в голове утренний разговор в апатах парней.

Самодостаточный мужчина. Он молод и красив. Это невозможно отрицать, даже учитывая насколько их внешность другая. Язык другой, привычки другие, всё… другое…

Два мира, в которых находятся одни и те же вещи. В одном — этот парень мог закончить простой колледж, родиться в обычной семье и стать менеджером, военным или рыбаком, к примеру. В другой жизни Чон Тиен наследник состояния, звезда и недосягаем. Этого и не смогла понять Вера. Нельзя никогда гнаться и хотеть того, что для тебя априори недосягаемо и не может стать твоим.

"Своё себе роднее… Возможно."

Я снова взяла банку в руки и поднялась, снимая ботинки и проворачивая ключ в обычном замке. Вошла в дом и тут же осмотрелась. Энджела ещё неделю назад привезла всё, что нужно, и теперь в гостиной располагалось три монитора и несколько новых системников.

— Отлично! — уже привычно подключила свой мак к одному из системников, когда на мой личный сотовый, который взяла с собой на случай, если со мной захочет связаться Джон, поступил звонок со скрытого номера.

— Как там поживает турист? Успела испробовать все изыски азиатской культуры?

— Держи карман шире, Джон, — я села за стол и включила громкую связь.

— Как всё проходит? — голос напарника звучал обеспокоено, и мне в сотый раз стало совестно врать близкому человеку настолько нагло прямо в лицо.

— Отлично. Привезу гору сувениров. Тебе что? Парочку альбомов "к-рор" или золотую китайскую черепаху, чтобы ты ей брюхо на удачу почесал?

— Лучше возвращайся быстрее, Тери.

Мои руки замерли над клавиатурой и я нахмурилась. В словах Джона звучало нечто совершенно новое. Он будто произнес простые слова совсем другим тоном.

— Джон? Что-то случилось?

— Нет. Просто возвращайся назад быстрее.

— Ты говоришь как-то странно.

— Я говорю то, что чувствую. Ты нужна мне. Здесь. И три месяца даже для меня слишком долго.

В этот момент я честно не знала, что выдавить из себя. Джон старше на пятнадцать лет. Этот мужчина вырастил двоих дочерей, которые в этом году пойдут в колледж. И чисто теоретически то, что происходило сейчас не просто идиотизм, это…

— Ты меня пугаешь? Что ты…

— Я знаю, зачем ты поехала туда, Тереза. С самого начала я слушал тебя, и знаю, что с тобой связалась Эн. Поэтому молча отпустил, но после того, как увидел тебя в корейских СМИ рядом с этими пареньками… Я не могу больше молчать. Ты сама видишь что происходит вокруг мужа Эн. Убирайся оттуда! Уезжай, Тереза, иначе быть беде. Если хоть кто-то из наших узнает тебя на этих фото и видео, ты обречена. Тебя посадят, Тери! А этого я допустить на могу! Уезжай пока всё не набрало ещё более серьезных оборотов.

Я ощутила, как холодная волна прокатилась по телу, а потом перед глазами картинка поплыла. Это начиналось опять. И причина — самоуправство мужика, который посмел залезть в мою жизнь. Почему он решил, что имеет право на подобное? Я же не лезла ни к кому никогда в душу!

— Зачем ты так поступил? — я почувствовала дрожь, которую вызывает ярость и злость.

Ощущение такое, словно тебя взбесили настолько, что ты готов этого человека порвать при первой же встрече. Больше всего в жизни я ненавидела людей, которые поступают вот так — лезут в твои дела, когда их об этом никто не просит.

— Я волнуюсь о тебе, Тери. Это всё чужое. Зачем ты ввязалась в разборки чужих тебе людей? Поехала туда заведомо понимая, что может случиться, если об этом станет известно руководству? Ты ведешь себя как глупая заигравшийся девочка! Посмотри на Эн! Посмотри во что этот мужчина превратил её жизнь! Возвращайся, и не лезь в это дерьмо! Они сами разберутся со всем!

— Просто скажи причину, Джон! Мы не маленькие дети, а я не девочка подросток. Если у тебя были чувства ко мне всё это время, нужно было мне об этом сказать! — холод так и сочился из моего голоса, — Просто, мать его, сказать. Зачем эти дурацкие игры? Ты взрослый мужик, и вместо того, чтобы сказать мне в лицо о своем отношении ко мне, как к женщине, ты мать его, влез в мою жизнь, будучи никем! У тебя язык отсох бы, скажи ты правду почему вел себя так всё это время?

После моих слов воцарилось молчание, и только потом Джон произнес:

— Надеюсь, у тебя хватит ума не раздвигать ноги перед слащавым пацаном! Иначе закончишь, как Эн. От тебя откажутся все.

— Джон! Ты переходишь границы, — я сжала руки в кулаки, но напарник на этом не остановился:

— Нет. Это ты перешла все границы, когда уехала в чужую страну и взялась за расследование дела, которое тебя никак не должно касаться! Это ЕЁ проблемы! Вот и решала бы их сама, а не втягивала в них ещё и других людей. Её никто не заставлял ложиться под своего клиента! Теперь она и тебя решила использовать, как разменную монету. Ты совсем тупая, Тереза? Я тебя этому учил? Быть идиоткой, которую используют? Энджела сама наворотила таких дел в Корее, что теперь и ЦРУ уничтожило любые данные о ней. Она труп для собственного ведомства, Тереза! Ты тоже хочешь стать никем?

— Ты забыл, что мы уже никто, Джон. Наши личности стё… — я буквально рычала, когда замерла и вспомнила слова Веры.

"Они все сдохнут… Это не человек, это программа… Кусок железа!"

— Твою мать! — я выругалась и просто плюнула на то, что говорила с Джоном.

Бросила трубку и, как ненормальная, стала просматривать все кодировки, которые стояли на видеоматериалах, постах, комментариях.

"Теоретически сгенерировать работу бот-сервиса, как вирусное приложение очень просто. Вшиваешь всё нужное в настройки рекламы внутри любого из приложений, и оно работает, как мой червяк. Вот почему он не мог идентифицировать путь и поймать первый "ip". Всё потому что работал против такой же программы. А когда на любом носителе находятся одинаковые программы, они начинают конкурировать одна с другой…"

— Бл***! — я схватила сотовый, которым пользовалась здесь и набрала Эн.

— Где ты? — тут же спросила, когда она взяла трубку.

— В агентстве. Вывозим последние личные вещи.

— Жди меня там! Я скоро буду! Никуда не уезжай, это важно.

— Я выключила систему слежения, Тереза… Всю аппарату вывезли и уничтожили после проверки департамента.

Я уже поднялась и схватила ключи от тачки, когда услышала в голосе Энджи то, что меня остановило.

— Скорее всего Сая возьмут под стражу уже через неделю, Тери. Вероятно это и была цель. Потому, уверена, что искать уже нечего. Этот человек… Он… Добился того, что хотел.

— Эн…

— Это конец, Тереза. Я приеду завтра к тебе и привезу сопроводительные документы, чтобы ты могла спокойно покинуть Корею и не подвергнуть себя риску. Спасибо тебе… Прости, что втянула в это… Просто… Я была в отчаянии. Я и сейчас… Мне…

Я чуть сотовый из рук не выронила, когда услышала, как моя наставница дрожит от слез, как она буквально выдавливает каждое слово сквозь боль.

"Это возможно, вообще? Как можно изменить человека настолько? Это…"

— Я еду! Никуда не уходи! Я… еду, Эн. Дождись меня!

Она ничего не ответила, да мне и не требовалось никаких слов, чтобы понять, в каком она состоянии. Мы не были настолько близки, но сейчас я понимала, что она не спроста связалась именно со мной, и всё это время, вероятно, Энджела держалась из последних сил.

Я затормозила на подземной парковке агентства, которое теперь напоминало здание под снос. Внутри не было ни единой души. После похорон Шина, Сай закрыл агентство, и отсюда вывезли всё. Даже мебель.

В пустых коридорах звучало эхо моих шагов, пока я поднималась на верхние этажи. Единственное место, где она могла быть — рядом с ним.

Поэтому я встала напротив кабинета Ли Шин Сая, и постучалась, следом уверенно войдя внутрь.

"Они здесь…" — прошептала про себя, смотря на то, как Сай стоит у окна, а рядом с ним, опираясь о край маленького столика Энджи.

Они стоят плечом к плечу, а женщина смотрит прямо на меня. Вокруг ничего, кроме того самого столика, который вмонтирован в стену, рядом с окном.

"Они действительно подходят друг другу, как две части одного целого…"

— Думаю опускать руки слишком рано, — я сняла маску с лица, наблюдая за тем, как Сай повернулся от окна.

— Она тоже твердит мне это не переставая, — Шин Сай с грустью кивнул в сторону Эн, которая просто смотрела в одну точку, — Однако реальность, агент Холл, совершенно другая. Рано или поздно, я должен был быть готов к такому исходу. Ведь отчасти то, что сейчас пишет пресса — правда. Я и правда воспользовался своей женой и, засадив своего собственного агента за решетку, прибрал всё к своим рукам.

— Бред! Я читала и просматривала все дела, связанные с вашим агентством. Абсолютно все материалы изучила досконально, и могу сказать только одно — вы не сделали ничего противозаконного. Из того, что я видела здесь за те неполных три недели — вас можно обвинить только в одном — в наличие человечности.

— Вы похожи, Чон Са. Она словно твоя копия, — хохотнул мужчина, а потом холодно отсёк, — Такая же упрямая и не пробиваемая!

— Шин Сай!!! — Энджела не выдержала, а я нахмурилась.

— Я просил тебя больше не втягивать никого в это? Просил! Я говорил тебе, что мы ничего не сможем сделать? Говорил! Я велел тебе смотреть за детьми, и бросить свои шпионские игры! Что сделала ты? Заставила ещё одного человека влезть в это! Тебе мало шести смертей? Хочешь чтобы эта тварь по трупам пошла, в попытке добраться до меня?

Шин Сай не просто говорил это, он словно бросал каждое слово в лицо Энджи. Если бы я сказала, что вот так смотреть на чужую ссору легко, то соврала бы. Это не просто. Появляется чувство, будто ты бесстыже подсматриваешь за чужой жизнью.

— Прекрати это! Я сказал, а значит ты должна меня послушать и принять моё решение! — продолжал мужчина, но Эн не смолчала, а я замерла, пытаясь слиться с интерьером, которого не было.

— Что прекратить? Остановиться и позволить, чтобы тебя посадили? Этого ты хочешь? А ты не забыл, что кроме своих подопечных у тебя трое… ТРОЕ детей, Шин Сай! Ладно я… Тебе, наверное, на меня совсем наплевать! Но как ты собираешься бросить их?! Просто ради того, чтобы никто больше не пострадал? Взять на себя вину в том, чего ты не делал, мать твою?

— Да!!! Я не позволю больше никому погибнуть из-за меня! Если надо убрать меня, я это сделаю, лишь бы больше никто не пострадал!

— Ты совершенно не изменился… — прошептала Энджела, надтреснутым голосом.

— Как и ты… Мы действительно с самого начала не подходили друг другу. Тебе никогда не понять того, что должна понимать женщина.

"Это его любовь. Он всегда любил эту шлюшку. Умирал годами, думая, что дрянь погибла по его вине…"

Смотря на то, как впервые стала свидетелем семейного скандала, я вспомнила слова Веры о Кан Ми Не. Они явственно иллюстрировали то, что было передо мной. Однако я не могла поверить, что эти двое настолько слепы.

— Гхм… — я прокашлялась, и холодно хмыкнула, когда Шин Сай схватил своё пальто со столика и, не прощаясь, вышел вон.

— Хорошо хоть дверь цела осталась… — я посмотрела ему вслед и только, когда мы остались в кабинете с Энджелой одни, продолжила:

— И ты правда хочешь, чтобы я уехала? — прошлась взглядом по спине женщины, и только потом заметила, что она опять вздрагивает.

— Ты не понимаешь, Тери… Есть моменты в жизни, когда сделать уже ничего не можешь. Когда за тебя решают другие, и когда уже никак не повлиять на происходящее.

— Я поймаю его… — уверенно произнесла, но Эн покачала головой.

— К тому моменту, Шин Сая посадят.

— Прошло всего три недели, Энни… Посмотри на меня, — я стянула маску полностью и всунув её в карман, повернула Эн к себе за плечи, — Ты же сама попросила меня, — мой шепот звучал уверенно, но все слова в горле застряли, когда по щекам женщины побежали слезы, и некогда стойкая натура Эн, дала трещину.

Она всё больше дрожала, и еле сдерживала слезы.

— Он не понимает, что значит для меня. Порой… Порой мне кажется, что эта чертова сцена, это агентство и все эти люди вокруг — трейни, подопечные, ученики… Все они отбирают его у меня. Каждый хочет урвать часть от того, кем я дорожу больше всего. Это… — она шептала надтреснуто и сквозь слезы, обнимая себя руками, пока не посмотрела мне в глаза, уже не сдерживаясь, — …больно, Тери. Это дико больно, когда ты любишь человека, а он забывает обо всем, чтобы защитить других. Бросает нас, опускает руки и сдается, только ради того, чтобы спасти чужих ему людей. Как?

— Любовь — это эгоизм… — я медленно стянула перчатки с рук, и присмотрелась к чудо-столику.

На поверку, как и думала, это оказался бар. Я открыла дверцы, и достав оттуда почти допитую бутылку виски, продолжила:

— Когда-то подобное мне сказал человек, которого я любила точно так же, как ты своего полудурка, — я положила стаканы на столик и разлила пойло, скривившись, — Уж прости, но он реально дурак. У вас такие красивые дети, да и ты шикарная женщина. Но что поделать, когда у мужика обострённое чувство справедливости? Ты его не переделаешь. Я своего, как не пыталась, — делаю глоток, а у самой гортань огнём выжигает насквозь, — …так и не смогла.

— Ты о… — Эн влила в себя залпом спиртное, а я кивнула.

— Да. Однако, у меня проблема другого характера, Энджи. Это я виновата, что осталась одна. Я виновата в том, что его убили, а потом убийцей стала и я. Знаю, ситуации разные, но вывод один — Дилан оказался прав. Любовь это эгоизм. Чем эгоистичные твоя любовь, тем она сильнее. Знаешь почему?

— Конечно, — тихо ответила женщина, — Всё очень просто. Чем сильнее ты воспринимаешь кого-то своим, тем сильнее этот человек становится тебе дороже. Потому что он твой! Но это хреновый расклад, Тереза. Ты видишь к чему он привёл мою жизнь.

— К тому что ты готова положить всё на кон, чтобы не отпустить и не потерять своё. Самое правильное решение, Энджела.

— Самое хреновое.

— Если бы это было так, Сай бы не говорил тебе таких вещей. Ты привязала этого мужика своими мозгами, а не сиськами и милой мордахой. От вас этой хернёй любовной за версту несет, Эн. Он может тебе заливать сколько угодно, что обязан пожертвовать собой. Но…

Я налила нам ещё и посмотрев в глаза Эн, закончила:

— Он словно мясо кусками только что от себя отрывал, пока говорил. Со стороны, агент Мур…

— Всегда виднее, кадет Холл.

Мы чокнулись стаканами, и выпили опять.

— Уезжай, — ровно и уже спокойно сказала Эн.

— Как хочешь. Но позволь мне сперва съездить на экскурсию в Пусан. Всё-таки я сюда официально приехала, чтобы кости у Восточного моря погреть.

— Азарт?

— Уверенность, что не всё потеряно, — мы встретились взглядами, и я, отобрав стакан с рук наставницы, сделала то, что в моем исполнении можно увидеть крайне редко.

Я обняла Энджи, и получила такие же объятия в ответ. В тишине пустого помещения, мой взгляд изучал потолок с мозаикой из витражей. Сейчас там не было тени солнца.

— Омма?*(Мама?) — дверь открылась и мы увидели в проходе Сару и малыша Чжона, которого Эн тут же взяла на руки, поспешно вытирая слезы со своего лица.

Я же спрятала стаканы и бутылку обратно, а затем привычно надела черную маску.

— Ты уверена, что не хочешь узнать, что мне наговорила Вера? — мы спускались по лестнице, и я наблюдала за тем, как Сара перепрыгивает по три ступени, играясь.

— Вера больна, Тереза. Поэтому её словам нельзя верить вообще. Когда я последний раз видела её, она приняла меня за гостя на своей свадьбе с Чжон Воном. Вряд ли Вера могла сказать, хоть что-то адекватное.

— И ты не собираешься искать дальше? А как же дети? Допустим Шин Сая посадят. Ты уверена, что на этом вас оставят в покое?

— Мне пригрозили, Тереза, — бросила глухим голосом Эн.

Я остановилась на последней ступени лестницы, ведущей в главный вестибюль агентства, а Энджи повернулась ко мне, прихватив сына удобнее, и продолжила:

— Мне вчера звонил начальник штаба. Они пригрозили мне, что если я не прекращу использовать ресурсы нашего ведомства в личных интересах, они устранят проблему сами.

— Посадят и тебя, — я сложила руки на груди, а наставница кивнула.

— Они уже уволили меня, и одно резкое движение может стоить слишком многого. Я не могу позволить, чтобы Сару и Чжона воспитывала та женщина.

— Та женщина? — я нахмурилась от чисто корейского словечка, а Энскривилась и мы пошли дальше.

— Мать Сан Ми.

— Кан Ми На? Но она ведь им никто?

— Она мать их кровной сестры. Этого достаточно, чтобы отдать детей ей под опеку.

— Мы говорим об ужасных вещах, Энджела. Тебе не кажется? — уже в дверях черного входа, я заметила Волков и ещё пару бывших работников, которые загружали последние коробки с вещами в большой микроавтобус.

— Это станет реальностью, если я не остановлюсь, — тихо ответила женщина, а я надела кепку, и проследила за дураком, который завидев объект своего негодования, растаял, как снег по зиме.

Сай что-то бросил на корейском Ким Таю и пошел в нашу сторону.

— Я уеду через два дня! — подняла руку сразу, чтобы предотвратить новый виток семейной драмы, — Так что успокойтесь, господин Ли.

— Спасибо, Тереза.

— Меня не за что благодарить, Сай. В конечном итоге, я не смогла ни чем вам помочь. Но…

Сай замер, беря на руки Чжона, и посмотрел на меня немного иначе. Сейчас, я видела, что он готов выслушать меня.

— Вы совершаете ошибку, расставив приоритеты именно так. Это ваш выбор и ваше право, Сай-ши… Но, поверьте человеку, который знает что такое потерять действительно всё — вы будете жалеть. И ни один день, или даже неделю. Вы будете жалеть всю жизнь. Ваша самоотверженность никому не нужна. Люди не умеют быть благодарными, а благими намерениями выстелена дорога в ад, Ли Шин Сай. Подумайте… Хорошо подумайте ещё раз. Потому что потом может быть слишком поздно.

Более с этим глупым мужиком, мне говорить было не о чем, поэтому я в поклоне решила уйти. Но… заметила другого идиота. Тиен затормозил на парковке у главного входа в агентство, и уже собирался идти к нам, когда я покачала головой, смотря прямо ему в глаза.

— Идиот… — прошипела, и найдя глазами Эн, кивнула в сторону Тиена.

Ким Тай положил две коробки на асфальт, и прошел мимо меня, выругавшись на корейском.

— Писаки! — он указал мне в левый проход между аллеями, где засели папарацци.

"А теперь, ты вдвойне дурак, Тиен! Если его увидят рядом с агентством сейчас, то сцапают тут же!"

Однако, как только я хотела сама остановить Тиена, это сделал Шин Сай. Он позвонил парню, и тот завёл своё корыто и стал выезжать на дорогу.

"Сумасшедшая жизнь! Постоянно ждать что тебя обступят со всех сторон прямо на улице толпы фанатов, или писаки!"

Теперь понятно, почему они настолько подвержены риску давления извне. В Корее общественное мнение — это пятая власть! Попробуй не соответствуй их стандартам!

Вспомнились слова Тиена про свободолюбивую нацию. И это и правда так, вот только моё общество не поливает дерьмом всех и вся за малейшую провинность. Оно наказывает! Закон работает так, что обществу в Америке и рта раскрывать не надо, чтобы обдолбанное отродье богатого полудурка получило по заслугам. Так что же лучше, или хуже? Очевидно, ответа на этот вопрос нет.

А всё потому что люди не идеальны всюду. И вопрос не в национальности, цветах флага, или законах. Вопрос в уровне человечности самого человека.

Это слово — человечность — не выходило из моей головы всю последующую ночь. Давно такого не было, чтобы я просыпалась в холодном поту, от того, что мне снилась война. Это страшно… Открывать глаза, задыхаясь в собственной постели, и хвататься за мокрые простыни от того, что секунду назад ты был опять там — в месте, где человек это мишень для свинца.

Крики, взрывы и смерть… Ненавижу вспоминать это, но и забыть подобное невозможно.

Я поднялась со своего кокона из покрывал и открыла ставни. Светало, и на улице моросил мелкий дождь. Свежий воздух заставил замёрзнуть ещё сильнее, но это полезно. Эти ощущения помогут мне вернуть реальность.

"Хорошо, что я увидела и познакомилась и с такими людьми…" — мысль мелькнула быстро и я опять вспомнила парней и Тиена.

"Жаль, что подобное знакомство оказалось таким коротким."

Закрыла ставни и надев футболку, вышла в гостиную. Прошлась по пушистому ковру босыми ступнями и открыла шкаф, чтобы налить воды из кулера.

Тишина не давила. Мне почему-то дико нравилось это место, но спокойствие нарушила система оповещения. Я всегда ставила ловушки, чтобы знать, когда меня попытаются выследить.

Поэтому звук, который разносился по небольшому помещению говорил мне лишь обо одном: " Его не устроило то, что Сая просто посадят. А значит, я права, и нельзя на этом останавливаться. Тюремное заключение ничего не даст…"

Я сделала несколько глотков воды, и вошла в сеть. Естественно тут же нашла то, что мне нужно.

— Значит, теперь ты взялся за страницы Джея и его жены. Но они не твоя цель…

Я села за стол и открыла несколько социальных сетей, в которых началась активность подписчиков. Естественно все имена, адреса и ники обрабатывались автоматически.

Однако теперь у меня была зацепка, и предполагая что это программа, я решила проверить слова безумной сасэн.

— Вера… Вера… А ты не так проста оказалась, — я пролистала все страницы работников агентства и откинулась на спинку стула, с холодной ухмылкой наблюдая за тем, какое дерьмо массивно и в одночасье полилось всюду.

— Топит всех… — продолжала наблюдать, а червячок-то отсчитывал и сопоставлял всё.

"Если у этой программы есть создатель, который и написал "Слепого", то матрица бота и его работы должна включать всё — в том числе пароли от всех страниц. А значит, их либо взломали, либо это сделал тот, кто бывал в агентстве каждый день…"

Явственно представляю фигуру перед глазами. На мониторах продолжает литься хейт, спровоцированный "Слепым", а у меня в голове свой фильм.

"Размытая фигура входит в агентство. Вероятно он, или она — работник. Спокойно идет по вестибюлю. Здоровается с коллегами. Этот человек не тихоня, и не серая мышь. Такие люди не способны делать что-то скрытно. Интраверт зачастую боится лезть в чужое пространство, чтобы не залезли в его. Потому размытая фигура — это яркая личность. На него никогда не падет подозрение. Потому что он специально у всех на виду. Постоянно. Естественно чтобы отвести от себя любые подозрения. Он, или она, двигается по агентству, где-то пьет кофе, кому-то принесет и угостит, и его тут же попросят чем-то помочь. Например, что-то отправить с рабочего места, потому что не успевают. И естественно! Конечно же он или она поможет…"

— Так ты и запустил "Слепого" в систему агентства, — я сфокусировала взгляд, вернувшись обратно в реальность.

Со своего рабочего места такой работник не запустил бы вирус никак. А это не просто программа по типу червя, это вирус, способный проникнуть и приспособиться к работе антивируса.

"Слепой попал в систему не через сеть. Его внедрили вручную…"

Потому нас и водили за нос невообразимой географией серверов. Не было никаких серверов. Вирус играл с нами, как с котятами, прямо изнутри самой охранной системы агентства.

"Мало того… На этот раз, я точно должна быть права!"

Я вошла на страницу Кан Арым, которую её агентство и не собиралось удалять и стала рыться в постах девушки. Их было около полутора тысяч, но всё-таки мне удалось отыскать ту запись, которая и запустила весь хейт год назад. Это было фото девушки с парнями "SDragon" в зоне "бэк-стейдж". Она и Шин стояли рядом слишком близко. Я просмотрела комментарии и нашла момент, когда Арым написала, что это фото попало сюда по ошибке.

— А удалить ты его не смогла, девочка. Потому что вирус не давал этого сделать ни с одного твоего гаджета, который был тоже им заражён. Бинго!

"Всё просто… Всё гениальное всегда просто. Преступник нашел шестерку, которая работает в агентстве, и подходит по всем параметрам. Шестерка запускает вирус вручную в систему агентства, и естественно "Слепой" попадает в каждый компьютер, сотовый или планшет, который хоть раз входил в сеть, через агентство. Таким образом, "Слепой" и попал в гаджеты Кан Арым. А дальше дело за малым. Люди постоянно находятся в сети, почти не отключая интернет соединение. "Слепой" нашел нужное фото на носителе девушки, опубликовал его сам, и запустил массированный хейт, через всю базу "ip" адресов и хейтеров, и фанатов. Так как он был подключен ко всем носителям, естественно у преступника были все пароли на руках."

Нажав на запуск сканирования своим "червём", пыталась отыскать компьютер, с которого был запущен вирус.

— Ну же малыш, не даром тебя так долго создавали. Найди мамке плохого дядю, который наворотил мно-о-ого… Слишком, мать его, много проблем.

Я допила воду залпом, и когда положила стакан обратно на стол, рядом с клавиатурой, застыла, смотря на "ip" адрес, который проверялся в первую очередь, потому что на ноутбуке Шин Сая находилась вся документация, и файлы этого носителя были самыми важными.

— Теперь осталось узнать дату, когда был запущен вирус, и поднять видеозаписи из камер-видеонаблюдения в кабинете.

Вернувшись к той самой публикации на странице девушки, прошептала:

— Двадцать первое июня, значит.

Я поднялась и присмотрелась к экрану. Что-то в этом всём так и кричало мне о том, что нельзя уезжать. Нельзя бросать Эн одну и позволять ситуации развиваться самостоятельно. Но наши спецслужбы не привлечь. Если Энжелу отправили в отставку, значит дело действительно не касается чего-то глобального, а связано сугубо с агентством. Если так, то действия наших оправданы. Она и правда стала пользоваться ресурсами в личных целях.

На то, чтобы собраться в дорогу у меня ушло полчаса, за которые я решила, что если найду хоть одну вразумительную ниточку в Пусане — не уеду. Всё началось именно с Кан Арым. Просто девушка оказалась более стойкой к воздействию булинга, чем три другие жертвы. Продержалась до последнего, пока ситуация не вышла из-под контроля полностью.

Садясь за руль, я замерла взглядом на книге, том самом сборнике, который лежал не сидении рядом. Смотрела долго, пока глаза не защипало от пристального взгляда. Только потом надела маску, завела машину и в рассветном осеннем тумане, поехала вниз по склону с улицы.

Дорога до Пусана не была столь тяжёлой. Я могла бы сесть на прямой поезд, и уже меньше через три часа быть на месте. Но это не дало бы мне ощущения контроля. После разговора с Джоном, у меня появились новые опасения. Ведь в чем-то он был прав. Меня легко могли узнать свои, лишь взглянув на снимки в сети. А ведь я хорошо пряталась это непродолжительное время. Вероятно это были фото корреспондентов из аэропорта, в тот день, когда была давка.

Это опять вернуло меня к размышлениям о глупостях.

"Тень солнца… Тебе самой пора в дурку, Тереза!" — я вжала педаль газа до упора и разогналась на автобане, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о полудурке, который пялился на меня, как на диковинного зверька всё это время.

Никогда не любила глупые сопли. Вернее, я их воспринимала в исполнении только одного мужчины. Потеряв Дилана, я возненавидела всё что связано с романтикой, отношениями и вообще словом "любовь". Если мне хотелось секса, я находила человека, который мне давал то, что нужно. Быстро, спокойно и без особых усилий, за два года я привыкла к подобному — смотреть на мужчину просто, без чувств и надежд. Мне из хватило.

"Любовь — это эгоизм…"

Я включила магнитолу погромче, и решила, что пора завязывать с мыслями о своем неудавшемся опыте телохранителя корейского айдола. Это даже странно звучит. Всё, что связано с агентством Сая, странно звучит, и мне это не нравится всё больше. Подобное говорит только об одном — наличие серьезной опасности.

Я проехала под знаком города Пусан ровно через четыре часа пути и то, что увидела, понравилось намного больше, чем Сеул.

За окном пробегал огромный курортный мегаполис, с шикарным заливом, чистыми улицами… Однако такой же чужой, как и столица.

— Я бы здесь не смогла жить. На каждом углу баннер с красивой девушкой, и не менее красивым парнем. И реклама… Её пихают так, словно я непременно должна купить именно эту газировку, потому что её на сити-лайте в руках держит звезда!

Моё ворчание оправдано. Потому что я и Вашингтон не любила за эту хрень. Но сегодня, изменила отношение к рекламе напрочь, потому что именно она заставила понять, почему в комнату Арым была подброшена именно эта книга.

Заглушив мотор у обочины рядом с подъемом к заповеднику, за которым через три улицы находилась нужная мне школа, я вышла из тачки и подкурила.

Рядом проходили местные и смотрели на меня так, как Тиен в первый день нашей встречи.

"Здесь женщинам явно запрещено многое…" — выдохнула дым, и наклонила голову, пытаясь прочесть на огромном баннере английский текст.

— Ли Шин Сай — гордость района Чун-гу… Какая прелесть. Как-то ты тут, Сонбэ, выглядишь иначе.

Я присмотрелась к изображению Сая и ухмыльнулась. Светлый цвет волос явно делал его моложе и женственнее.

— Значит, ты у нас уроженец Пусанского района Чун-гу, и вероятно, — я затянулась снова, и вспомнила печать в сборнике, — … окажешься выпускником школы Чунандон. Тереза, не того актера взяли на роль Шерлока. Это твоя судьба. Оскар за очевидность!

Это была именно та ниточка, которую я искала. И естественно теперь у меня были все основания полагать, что охоту ведут не на агентство и его артистов, а на самого Шин Сая.

"Следует признать, что бьют по мужику точно и в цель — по его артистам и невинным жертвам…"

Сейчас под вопросом оставалось одно — откуда чокнутая баба, которая закрыта под трехмерной системой безопасности в психиатрической лечебнице, знала и про стихи, а она мне намекнула, процитировав поэзию Шин Сая, и про вирусную программу "Слепой".

— Это начинает дико бесить. А когда меня что-то бесит… быть беде!

Я села обратно в машину, и плюнув на то, что каждый смотрел только на меня, потому что мой окурок полетел в урну у обочины, а на лицо вернулась маска, поехала в сторону школы.

Миновав нужные улицы, свернула на спуск, с которого хорошо просматривалось коробка квадратного здания, с огромным стадионом рядом.

— Неплохо. Хорошая школа. Только зачем я здесь? — заглушила мотор, и посмотрев через боковое зеркало, заметила небольшой магазинчик, который явно держала семья.

На втором этаже, одного из двухэтажных особняков находилось жилое помещение, а на первом тот самый магазин. Солнце стояло в зените, поэтому я хорошо разглядела тех, кто был внутри.

"Расспросить местных, прикинувшись туристкой и фанаткой? Это надо снять маску…" — задумалась, постукивая ногтями по рулю, но всё же вышла, и стянув маску, только на входе в обычную забегаловку, в поклоне произнесла:

— Анъен!*(Здравствуйте!) Вы говорите на английском?

— Айгу… Андвэ!*(Боже… Нет!) — женщина средних лет натянуто улыбнулась в ответ на мой вопрос, и мне стало ясно, что надо было учить корейский, прежде чем сюда ехать.

— Окей! — я достала сотовый и пролистав несколько снимков, показала фото Сая женщине, — Я… - показала на себя, — …фанат! Хочу узнать, где жил Ли Шин Сай. Дом! — показала руками крышу, а женщина испугалась и покачала головой.

"Это что ещё за номер?"

— Уходить! Уходить! Хаджя! Пбали! *(Идите! Быстрее!)

— Но, аджума! — я попыталась изобразить самую милую мину на лице, но женщина явно не хотела со мной говорить.

— Аджум-а́! Кенчанна?*(Тетушка! Всё в порядке?)

За моей спиной прозвучал молодой мужской голос и я резко обернулась в сторону входа в магазин.

"Какого, мать его, хера?!" — на входе у двух стеллажей со всякой пёстрой дребеденью стоял Чон Тиен.

— Ты что здесь делаешь? — выпрямилась и холодно спросила.

— Я хотел бы узнать от тебя тоже самое?! — Чон Тиен грубо отпихнул меня от женщины, и я опешила от того, как моментально изменилось его выражение лица.

Мужчина превратился в мальчишку, который в полусогнутом состоянии трижды поклонился бабульке и так мило улыбался, словно она его родная бабушка.

— Чосомнида аджума́… Мьянео. Кригу агашши… — он посмотрел на меня, а потом махнул рукой как на ненормальную, и продолжил, — Гвинчагеессо мъян! *(Прошу простить, тетушка. Извините! К тому же госпожа… Одним словом, простите за беспокойство!)

Женщина просияла так, словно перед ней стоял мессия, или апостол. Взгляд изменился, глаза заблестели, а я впала в шок от того, что она взяла меня за руку и кивнула, мол: "Всё в порядке. Я понимаю, что вы больны!"

Я высвободила ладонь из захвата женщины и, поклонившись, покинула помещение.

— Черт бы тебя побрал, Чон Тиен!

— А ты оказывается красивая… — прозвучало за спиной, и я замерла с занесённый над ручкой дверцы рукой.

"Дьявол! Маска…"

— Я бы даже сказал слишком, для женщины, которая выполняет мужскую работу.

— Не нужно лить мне сладкий мед в уши, Тиен-ши, — я вернула маску обратно на лицо и повернулась, — Меня больше интересует, что ты здесь делаешь?

Чон Тиен накинул капюшон обратно на голову, и надевая солнцезащитные очки, с ухмылкой сказал:

— Приехал поваляться на песке и порыбачить на побережье Восточного моря. А что? Мне это запрещено?

— Где твоя охрана? — я присмотрелась к обстановке и заметила корыто Тиена, припаркованным у другой обочины.

Это была та самая машина, которую я видела вчера у агентства. Более того на мужчине была та же одежда что и вчера — черное удлиненное пальто с капюшоном, водолазка красного цвета и тёмно-синие джинсы.

— Ты давно в городе. И приехал сюда без охраны, Чон Тиен. Значит, сделал это в тайне от всех. Зачем? — я сложила руки на груди, на что Тиен сменил маску простодушного дурачка в один момент, и холодно произнес:

— Тон поубавь, госпожа телохранитель! Я что, обязан отвечать на твои вопросы, зачем и почему делаю что-то и приезжаю куда-то?

Я повернула голову, проследив за тем, как ученики стали выходить из здания школы всё большими группами. А потом произнесла:

— Не играй со мной! — повернулась обратно и прошлась взглядом по Тиену вновь.

— А то что? Пристрелишь? Наденешь наручники и прикуешь к чему-то? Ответь лучше на вопрос, что ты здесь делаешь, когда должна быть в Сеуле рядом с Сонбэ?

— Хорошо. Вижу, что разговор зашёл в тупик. Значит пора прощаться! — я открыла дверцу машины, но успела только одну ногу в салон опустить.

— Погоди! Зачем ты искала старый дом Сонбэ?

— Ты знаешь, где это? — резко повернулась, на что Тиен кивнул.

— Да, это совсем недалеко отсюда. Я покажу, если ты расскажешь мне всё, что знаешь, Тереза. Всё! Я хочу знать что происходит с моей семьёй.

Тиен схватился рукой за ручку дверцы, накрыв мою ладонь своей. Этот жест и движение вызвали дрожь по всему телу. Мужское прикосновение в исполнении Тиена оказалось совершенно другим. Бережным и спокойным, но с тем явно демонстрировало решительность.

Опустив взгляд на наши руки, понимаю, что мы как пришибленные смотрим на это вдвоем.

— Прикосновения имеют огромное значение, Тереза. А тебя я трогал слишком много раз, чтобы ты могла начать мне доверять, — прозвучало над головой ровным, уверенным баритоном.

— То есть… — поднимаю взгляд и смотрю на себя, в отражении солнцезащитных очков, — Вы просто так ни к кому не прикасаетесь? И это должно значить, что я могу тебе доверять? Ты понимаешь, какую чушь несёшь?

— Ты не понимаешь этого, потому что не знакома с нашей культурой, Тереза. Люди просто так не трогают друг друга.

— Ты мне решил мозги запудрить, красавчик?

— А тебе можно запудрить мозги?

— Флиртуешь с распущенной американской свободолюбивой бабой? А твое воспитание тебе это позволяет?

От неожиданности я даже немного охренела. Ведь Тиен схватил мою руку сильнее и потянул на себя.

— Ты хочешь проверить, что позволяет моё воспитание? — его губы двигались, а я не могла понять, почему не действую.

"Почему я позволила подобное?"

— Ты хочешь инвалидом остаться, красавчик? — язвительно спросила и вывернула ладонь из его руки, но не ожидала, что Тиен притянет обратно уже за талию.

— Давай, крошка. Так ведь у вас красивых женщин называют? Ломай? Что первым подставить?

— Это видимо клиника! — я увернулась, и на этот раз Тиен отлетел в корпус машины.

Отряхивая руки от лапищ правильного воспитанного мальчика, меня так и распирало желание проехаться по его смазливой мордашке. Да дороговато такое удовольствие обойдётся. А жаль!

— Значит, Дже был прав… — Чон Тиен выпрямился и потирая подбородок, осмотрел меня с ног и до головы, бросив на корейском, — Чан погпунг…*(Холодная буря) Ёльджёнг…*(Страсть)

— Arrivederci ma bello!*(Прощай, красавчик!) — бросила на итальянском, издеваясь, и села в машину, но не успела завести мотор, как рядом, на пассажирское сидение, уселся Тиен.

— Non scappare, la mia bambina! Ho qualcosa di interessante per te *(Не сбегай, крошка! У меня есть для тебя кое-что интересное.)

— Sei arrogante! *(А ты наглый!)

— Così nato! *(Таким родился!) — бросил в ответ Тиен и отвернул ворот пальто, доставая оттуда обычный бумажный пакет, — Взгляни!

Я взяла с его рук свёрток, а Тиен тем временем вышел из машины, и пошел в сторону магазина.

— Доверие и прикосновения, значит? — раскрыла конверт, смотря в зеркало заднего вида, на фигуру наглого сноба, — Итальянский знаем не хуже английского? А ты не так прост, красавчик, блин!

Однако не успела выпустить пар, как захотелось выругаться ещё громче. В свертке оказалась куча снимков, и все они прямо иллюстрировали то, чего я боялась больше всего. Это агентство нажило столько врагов, что мне уже начало казаться, что это не развлекательный бизнес, а закрытый черный рынок, где каждый мишень.

— Дьявол! — стянула маску с лица, и сжала снимки в руках.

— Вижу тебе понравилось то, что я тебе показал? — в тачку вернулся Тиен, и протянул мне стакан с горячим кофе.

— Я не пью такой кофе, — бросила на ходу, и охренела, когда из моих рук вырвали фото, и всунули в ладони стакан.

— Значит, начнёшь с этого момента.

— Послушай, — я положила стакан на приборную панель и повернулась всем корпусом к парню, который смотрел на меня так, словно я обязана пить этот чертов кофе.

Пытаюсь собрать мысли в кучу и продолжить выплескивать свое отношение к снобу, который мне заявлял что я ДОЛЖНА его уважать, однако останавливаюсь в попытке понять, что происходит.

"Я такого не видела никогда. На меня даже Дилан так не смотрел, словно я добыча на охоте."

Глаза Тиена плавно переливались от солнечного света, который отражался поверхностью черного капота. Тень играла на его лице так, будто только добавляла резкости необычным для меня чертам. Особенно выделяя края разреза глаз.

"С ума сойти. Этот мужик похож на тигра перед прыжком…"

— Чего уставился? — холодно осекаю, и завожу мотор, выезжая со спуска вниз по пустынной улице.

Естественно кофе летит прямо на меня, но даже не успевает упасть на мои колени, потому что Тиен ловит стакан, и со злостью, смотря мне в глаза, чеканит:

— Поедешь по этой улице до конца, а потом свернешь трижды вправо, крошка! Там дом Ли Шин Сая, в котором он вырос.

Он цедил каждое слово сквозь зубы, а потом нажал на кнопку в дверце и спокойно запустил стаканом в пластиковую урну на обочине.

— Чего застыла? Поехали!

— Я тебя сейчас из этой машины выкину к херам прямо на ходу, Чон Тиен! — я резко нажала на тормоз, и мы застыли прямо на спуске.

— Ещё три таких торможения, и ты лишишься прав на вождение в этой стране, Тереза. Здесь всюду камеры видеонаблюдения! — он наглым образом напялил очки обратно на рожу, и оперся локтем в открытое окно.

"Ещё пара минут в присутствии этого властного дегенерата, и я его собственными руками придушу или покалечу!"

Дорога до особняка, который стоял между такими же простыми домами, с высокими каменными заборами заняла примерно пять минут. Как не пыталась, но воспринимать нормально высокие ограждения у домов не могла. Я видимо вообще не привыкла к такому.

— Приехали! — бросил Тиен.

— Тогда выметайся! — ответила таким же тоном, и вышла из машины у ступеней, которые вели к черному забору, с металлическими вратами.

— Зачем мы здесь?

— Что бы ты задавал идиотские вопросы! — отрезала и начала подниматься к дому, когда поняла, что он пуст совершенно точно.

У края забора собралась пожелтевшая листва, а сам он был закрыт наглухо. Естественно попытки дозвониться в домофон ничего не дали.

Я осмотрелась по сторонам и заметила три камеры видеонаблюдения, которые просматривали подъездные дорожки к домам напротив и соответственно саму дорогу.

Слепая зона была только в конце забора, потому поправив маску, чтобы она плотнее прикрывала лицо, я накинула поверх кепки ещё и капюшон.

— Оставайся здесь! — обернулась к Тиену, который сложив руки на груди прямо выбешивал меня своим видом.

— Это противозаконного, крошка!

Я остановилась, услышав дебильное прозвище, однако сдержала свой гнев и, шумно выдохнув, пошла дальше.

У края бетонной стены, ловко ухватилась за выступ и двумя рывками запрыгнула на забор. Оглянулась опять и спрыгнула вниз за ограду, прямо в ворох сухих пожелтевших листьев.

Однако только поднялась, как за моей спиной тихо вздрогнула почва, и я с досадой прикрыла глаза.

"Идиот, который совершенно не понимает насколько это опасно!"

Я даже не обернулась, а уверенно пошла в сторону двухэтажного особняка горчичного цвета, с деревянными ставнями, и широким крыльцом.

— Зачем мы полезли в чужой дом? Сонбэ, наверное, его продал.

— Если бы он его продал, то очевидно здесь бы кто-то жил! — ответила и прошла мимо нескольких ветвистых деревьев, чтобы отыскать запасной вход.

Тиен шуршал ногами за моей спиной, как слон, поэтому я резко остановилась, и опешила, когда он вообще в меня врезался.

— Не топчись так! Ты знаешь, сколько своих следов успел тут оставить? Ты слишком… — повернулась, но только хотела продолжить шепотом, как расслышала, что кто-то открывает забор ключом.

— Сюда! — схватила Тиена, и запихнула за поворот, доставая оружие из нагрудной кобуры.

— Зачем тебе ствол?! — шепот раздался слишком громко, а я опять с досадой прикрыла глаза и плюнула на недалёкого дурака за своей спиной.

— Дроу́ сейо́! Ичипун памяьнимида! *(Пожалуйста, проходите! Этот дом давно продается!)

Я тут же пихнула Тиена локтем, а потом сама же пожалела, потому что он отвернул рукой край моего капюшона и буквально рядом с ухом зашептал:

— Он сказал, что… дом на продажу выставлен уже давно…

"Риелтор?" — мелькнула мысль, а справа пробежала тень человека, который шел прямо в нашу сторону.

Я собралась, и перехватив травмат стала толкать Тиена спиной назад. Он, к счастью, не сопротивлялся и шел тихо, понимая, что нас могут поймать в любой момент.

И только хотела попытаться открыть окно, как тот самый риелтор всё-таки зашёл за поворот. Успев сориентироваться за несколько секунд, спрятала оружие и содрала маску с лица.

— Нугу сейо́?*(Вы кто?) Отокэ чинэ́..? (Как вы..?)

— Вы говорите на английском? — схватила Тиена за руку и пихнула вперёд, — Потому что я совершенно ничего не понимаю по-корейски! А мой муж итальянец метис. Ну, знаете, вроде ваш, но не очень!

Тиен сжал мою руку и плавно стянул с себя очки, а я быстро вернула их обратно, и включила режим иностранной дуры, на полную!

— Ssi… (Д-да…) — заикаясь ответил Тиен, и натянуто улыбнулся риелтору, за спиной которого показалась семейная пара.

— Говорить, агашши*(госпожа). Но плохо. Как вы оказаться на закрытая территория?

— А разве она закрыта? Мы прочли объявление о продаже дома и приехали сразу. Здесь открыто было.

Мужик уже действительно не понимал — то ли он тронулся умом, то ли мы его разыграть пытаемся?

Однако Тиен вышел вперёд, и потянул меня за собой, перейдя на английский.

— Господин! Мы правда вошли через забор. Думали хозяева в доме, раз оставили его открытым. Но видимо у вас так… — он стал сжимать мою руку всё сильнее, а я твердо решила, что этот парень труп, когда мы откажемся в машине.

— …не принято! — продолжил Тиен.

— Я быть уверен, что дом быть закрыт. Но это быть уже не первая такая недоразумение. Поэтому всё видимо быть в порядке, — нехотя ответил мужчина, а я тут же задала наводящий вопрос.

— А что? В дом уже кто-то пробирался? — супружеская пара, услышав это, скривилась и нахмурилась.

— Нет, что вы! Просто…

— Скажите правду, господин! Вы ведь законопослушный гражданин, зачем вам обманывать покупателей? — перебил его Тиен.

Внезапно звуки ушли на задний план, а всё мое внимание, какого-то дьявола, сосредоточилось на том, как плавно и нежно Тиен стал поглаживать мою ладонь. Совсем медленные движения, будто извинялись за то, что причинили мне боль раньше.

"Это лечится вообще? Что с этим парнем не так? Мне даже больно не было!"

— Да, — всё же кивнул мужчина, а я подалась вперёд, — В прошлом месяце всё перевернуть вверх дном. Я звонить хозяину, но он сказать, что ему плевать, что будет с домом и отдать его мне просто так.

— Сонбэ не мог так сказать… — вдруг прошептал Тиен, и теперь уже я сжала его руку так, что заметила, как на лице парня ясно появилось очертание челюсти.

"Ну, я свою вину заглаживать точно не буду! Идиотизм полнейший. Слезы, сопли и мыло, бл***! Ненавижу подобное в исполнении мужиков."

— Спасибо, что не соврали. Тогда нам это не подходит! Пойдем, милый! — я так дёрнула Тиена за собой, что он шикнул что-то вроде "Ащщ!", а потом и вовсе обогнал меня и уверенным шагом, топчась как можно громче и сильнее, пошел к выходу из двора.

"Здесь что-то явно не так!" — я села за руль, и как только за Тиеном хлопнула дверца, сорвалась с места.

— Спокойнее! — скомандовал он, когда я влетела на подъем, чтобы выехать на противоположную улицу.

— Помолчи!

"Итак, что мы имеем! Книгу в доме Арым, которая приводит меня в город, в котором оказывается вырос Шин Сай. Показания ненормальной поджигательницы, которая, каким-то чудом знала о том, что "Слепой" вовсе не хакер, а программа. Теперь выясняется, что старый дом Шин Сая обшарили точно так же, как дом Кан Арым, а у его подопечного…"

— Не гони так, я сказал!

— Ты заткнешься или нет? — рявкнула, и переключила передачу, выезжая к школе.

"Теперь выясняется, что у Тиена есть куча фото…"

— Откуда снимки? — тут же задаю вопрос.

— Сбавь обороты, женщина!

— Я вопрос задала, Чон Тиен! Откуда у тебя эти снимки?

— Ты издеваешься? — он рванул на себя мой ремень безопасности, и пристегнул его на ходу.

— Что ты делаешь? — шокировано выдохнула, когда на мне затянулся ремень, а в нос ударил запах дорогого парфюма.

— Пристегиваю ненормальную дуру, которая решила убить нас! За дорогой следи, болезная!

— Чон Тиен!

— Двадцать семь лет уже таков! Прислали мне это. Привез курьер. Я сам когда увидел, сразу поехал к Сонбэ! Но…

Я выехала к тому самому магазину, где стояло корыто Тиена, и затормозила позади него.

— Выметайся! — шикнула, и надев маску, потянулась к бардачку, чтобы достать книгу.

— Хабалка! — послышался рык, а за ним дверь машины хлопнула так, что стекла задрожали.

— Вы только гляньте! Оказывается у этих смазливых красавчиков даже характер имеется.

Я выдохнула, и взяв книгу в руки вышла из машины, смотря на то, как корыто Тиена сорвалось с места, и поехало вниз по склону мимо меня.

"Ещё с высокородными возрастными детьми мне не хватало в игры играть!" — надев обратно маску, пошла к школе пешком, — "Убрался сам, и слава богу! Не будет под ногами мешаться. Если бы не он, я бы запросто оказалась в доме, и никто бы нас не застукал во дворе. Проклятье! Что за идиот такой, которому заняться больше нечем! Зачем тащиться самому сюда? Он ведь мог эти снимки кому угодно передать и объяснить всё. Нет же! В шпионские игры поиграть захотелось! Острых ощущений в жизни не хватает!"

— Как же ты дико меня взбесил! — я остановилась и не узнала себя совершенно.

С такой горячкой продолжать расследование невозможно. Мне нельзя так себя вести. Это очень опасно, и в конечном итоге я могу потерять контроль. Если подобное случится рядом с этим дегенератом, я и убить могу чисто на рефлексах, или покалечить даже не заметив этого.

"Тереза возьми себя в руки! Это просто заигравшийся сноб! Вот и всё!"

Я прошла через бетонную арку входа на территорию школы, и поняла, что это засада. Не зная языка, отыскать то, что мне нужно, может быть очень сложно. Тем более, не привлекая никакого внимания.

— Успокоилась? — прозвучало за спиной, а я убито сжала кулаки в карманах.

— Ты же уехал, красавчик?

— Я машину перепарковал, крошка! — Тиен встал рядом со мной, и присмотрелся к табличке с названием школы.

— Зачем мы здесь?

— Ты попугай?

— Нет, но жду ответа на вопрос!

— Я уже отвечала и не раз!

— Потрудись сделать это опять!

— Ты не отстанешь?

— Нет!

— У тебя дел больше нет? Съёмки в клипе к примеру, или фотосессии новые?

— Свадьба. Но это может подождать.

"И почему я совершенно не удивлена…"

— Значит, флиртуем и пялимся на американскую хабалку, а замуж тогда кого берём? Папуаску из племени Апачи? — холодно хохотнула, и присмотрелась к тому, что вокруг всё словно опустело.

"Видимо занятия закончились…"

— Нет. Обычную пустую куклу. Все как в любом дешёвом мыльном сценарии по ТВ.

— Банально, — ухмыльнулась и посмотрела на время.

— Есть шанс разнообразить, — резко и совершенно спокойно ответил Тиен, начав идти в сторону ступеней, которые вели к центральному зданию.

— В этом я уверена, — скривилась и уже начала молиться, чтобы головная боль в виде этой обузы под два метра ростом испарилась сама собой.

— Конечно. Ведь ты сама в этом виновата, крошка.

Тиен начал подниматься по ступеням и осматриваться, а я успокоилась и попыталась отрешиться от любых дебильных мыслей, которые рождало общение с клиническим снобом.

— Если ты ещё раз меня так назовешь, боюсь твоей невесте не будет чем играться в вашу первую брачную ночь, — я обогнала его и заметила указатель с книгой.

"Это наверняка установили специально, чтобы не заблудиться на такой огромной территории. Не плохо."

— Чтобы это сделать, надо бы для начала разнообразить мою жизнь экзотикой.

— Это неизлечимо, — флегматично бросила, продолжая идти по алее ко входу в трехэтажный корпус.

— Ничего. Я найду лекарство.

— Ты начинаешь играть с огнем, красавчик.

— Это и есть моя цель. Узнать, каков предел терпения агента американских спецслужб. И по-моему я почти достиг его…

Я развернулась к нему и схватила за воротник, потянув на себя:

— Ты не понимаешь, Чон Тиен, так позволь я тебе объясню — убирайся отсюда и не мешайся под моими ногами, пока они целы. Я приехала сюда не в монополию играть, а искать того, кто уничтожает жизнь очень дорогого мне человека.

— А я стало быть, помеха?

"Нет… Ты выводишь меня из равновесия и я теряю контроль по непонятным мне причинам. И это меня беспокоит. Пока не критично, но уже подбешивает. А это хреново…" — хотела сказать, но смолчала и произнесла:

— Порой, чтобы не чувствовать пустоты от потери вот тут, — я ткнула парня в грудь и ехидно добавила, — Прости, что лапаю, но мы же доверяем друг другу! Так вот, эти игры в святого мстителя не помогут, Тиен-ши. Ты никто! Не подготовленный человек, который ещё и с багажом проблем, в виде славы, решивший, что может выяснить всё сам! Но я тебя спущу с небес на грешную землю, Чон Тиен! Твоего Сонбэ уничтожили, и тот, кто это сделал — опасен, хитёр и расчётлив. Если он узнает, что ты повелся на его крючок, в виде этих фотографий, ты не просто новая жертва, ты новая мишень, красавчик. Инструмент, для того, чтобы твоей смертью добить Шин Сая окончательно! Открой глаза и поезжай домой! Прекрати эту самодеятельность и женись, раз собрался! Это как раз то лучшее, на что ты способен в этой ситуации — не мешаться! под! моими! ногами!!!

— Руку убрала! — он откинул мою ладонь, и прошел мимо так, словно я пустое место.

— Ты видимо меня не понял? — я повернулась и мы встретились взглядами.

— Сейчас пустое место ты, Тереза! Не зная языка, скрывая лицо, тебе не ответят ни на один вопрос в этой стране! Знаешь, почему аджума из магазина даже говорить с тобой не хотела?

Тиен повернулся полностью и с холодной ухмылкой на лице, прошёлся по мне взглядом, и продолжил.

— Потому что решила, что ты "Белая лошадь", которая ищет денег за свои услуги.

— Кто, прости? — я чуть не рассмеялась в голос.

"Нет, этот сноб реально больной!"

— Иностранная проститутка. Обычно они не знают ни языка, ни этикета, когда вот так приезжают в нашу страну. С ними общаются очень осторожно. А ты показала ей фото человека, который здесь вырос, и всем известно кто он. Вот тебя и приняли… — он опять прошёлся по мне взглядом, и ухмыльнулся, — …за такого рода женщину.

— Лестно слышать, что ты признал меня женщиной, а не свободолюбивой хабалкой. Хочешь помочь? — я сложила руки на груди, на что Тиен кивнул.

— Если перестанешь хамить и позволишь.

— Тогда шагай вперёд и покажи мне, где здесь библиотека из которой взята эта книга, — я прошла мимо него и ткнула сборником стихов прямо в его грудь, — И еще… — остановилась и присмотрелась к кучке школьниц, которые наблюдали за тем, как парни играют в баскетбол, — Ещё раз назовешь меня крошкой, я тебе какой-то сустав наружу выверну. И на этот раз, Чон Тиен, шутки окончены, — обернулась уже к парню, и заметив странный блеск в его глазах, решила на этом бросить любые перепалки между нами.

"По мне словно горячка гуляет волнами, так он меня бесит. Это невозможно контролировать. Детский сад какой-то!"

Мы вошли в то самое здание, и на встречу тут же вышла женщина с папкой в руках.

— Агашши!*(Госпожа!) Анъен! — начал Тиен, но как только показал ей сборник, она покачала головой и что-то быстро протараторила так, что я не уловила ни звука.

"Даже арабский язык мне казался намного проще, чем корейский. Я его выучила за пару месяцев, а этот придется при желании учить год!"

Тиен ответил поклоном и открыл передо мной дверь.

— Что не так? — спросила, но он указал на проход, и мне пришлось выйти.

— Эта книга из библиотеки старого корпуса школы. Нам нужно спуститься ниже, и свернуть к старым постройкам. Это новые корпусы, которым только несколько лет.

Мы переглянулись и не сговариваясь пошли по алее вниз, чтобы выйти через другой вход обратно на улицу.

— Откуда у тебя это? — Тиен шел, листая книгу, и задал тот вопрос, которого я и ожидала, — И зачем тебе её возвращать? Это глупость.

— Не глупость, если эта вещь найдена в комнате Кан Арым, а отец погибшей утверждает, что этой книги в спальне его дочери и быть не могло. А потом выясняется, что вещи девушки, привезенные из общежития и агентства вовсе украдены.

Тиен остановился перед поворотом к старым постройкам школы, и закрыл книгу.

— Это похоже на какую-то дикость. Кому понадобилось играть в такие игры? Разве не проще…

Мы замерли смотря друг на друга, а я флегматично закончила вопрос парня:

— Просто убить?

— Да.

— Так размышляет обычный человек, который никогда не убивал, — я забрала книгу из рук парня и подняла на него взгляд:

— Убийцы бывают разными, Тиен. Есть те, которые убивают чтобы защитить. И они всё равно убийцы. А есть другие — те, кто убивают ради забавы или мести. Если в первом случае человека жрет чувство вины прямо изнутри. Он просыпается посреди ночи в холодном поту, вспоминая последний взгляд ещё живой жертвы. Мучается и кается, признавая, что он и не человек больше. То, в другом случае… Тварь получает удовольствие от самого процесса охоты. И чем больше людей, а значит жертв, будет задействовано в спектакле, тем интереснее ублюдку, который это всё затеял. Вспомни что я говорила тебе про Кукловода, и поймёшь, что ты уже в его паутине, красавчик, раз здесь и привез его снимки с собой!

Странно, но видимо на этот раз моя отповедь возымела должный эффект. Тиен закрыл рот надолго. Ровно до того момента, пока мы не вошли в старое здание библиотеки.

— Почему здесь никого нет? — я осмотрелась по сторонам широкого вестибюля и заметила лишь пустующую стойку, за которой очевидно должен стоять хотя бы библиотекарь.

— Потому что отсюда всё вывозят, — ответил Тиен и кивнул на склад коробок в углу холла, который вёл к ступеням, — Пошли. На штампе указан сектор библиотеки. Если искать, то наверху.

"Сегодня я либо тебя поймаю, либо ты прикончишь меня. Это ловушка." — и я была в этом уверена даже по дороге в Пусан.

— Тиен! Тебе лучше уйти! — остановила парня, однако резко повернулась к выходу, когда дверь щёлкнула и заблокировалась.

— Что происходит? — спросил Тиен, когда в помещении начал гаснуть свет.

— То о чем я тебе говорила, красавчик. Мы куклы, и теперь время начинать первый акт! Идём!

"Выходы внизу скорее всего заблокированы все. Разбить окна и убраться отсюда? Тогда я упущу шанс поймать, хотя бы марионетку. Вряд ли он сам ждёт нас!"

Только сейчас я поняла, что эта книжонка всего лишь приглашение мне. И всё это время создатель "Слепого" знал, что я в Корее, и очевидно знал, кто я.

— Проклятье! — я выругалась и стала подниматься по ступеням наверх.

"Если с Чон Тиеном что-то случится, проблем будет ещё больше!"

— Может разумнее будет попытаться найти выход отсюда?

— Это ничего не даст. Придется играть по его правилам, потому что мы не знаем чего он хочет, — я вышла на второй этаж, а Тиен покачал головой и показал вверх.

— Это на четвертом этаже. Секция японской литературы. У нас в школе всё делилось по этажам.

— Понятно.

Мы продолжали подниматься в полумраке, пока не вышли на верхний этаж, где действительно стоялавереница стеллажей с книгами. Если внизу уже ничего не было, то здесь все ещё оставалось на местах.

— Где? — я посмотрела на парня, а он лишь кивнул в сторону правого ряда.

Мы вошли в проход между стеллажами и я вытащила фонарик из нагрудного кармана.

— Сюда посвети! — Тиен схватил мою руку и направил на пятый ряд книг справа, — Это должно быть где-то здесь.

— Может отпустишь мою руку? — я изогнула бровь, на что услышала весьма странный ответ:

— Нет. Мне так спокойнее. Прости.

Тиен вдруг остановился и повернул мою руку правее, со словами:

— Вот! Это второй том сборника. А тот, что у тебя — первый.

Я подошла ближе, и когда Тиен решил взять книгу с полки, остановила его.

"Запах…" — мелькнуло в голове, и я вспомнила то, как несло серой и химикатами от самодельных взрывпакетов в Багдаде.

— Ничего не трогай! — оттянула парня от стеллажа, но проблема была не в этом.

Раздался явный писк, а следом отсчёт, словно двигалась секундная стрелка.

— Черт! — я выхватила книгу из рук парня, и разорвала её в основании, — Твоя бл***** рожа!

Меня била крупная дрожь от собственной тупости. В книге оказался магнитный детонатор — пластина с определенным магнитным полем. Именно она привела механизм в действие, а чертов детонатор притащила с собой я.

— Быстро! — я указала Тиену на пожарный рукав, который раньше устанавливали под стеклом в старых зданиях, — Разбивай! У нас нет времени!

Не смотря на то, что я воспринимала Тиена, как недалёкого дурачка, он сам схватил стул у одного из пролетов между стеллажами, хорошо понимая на что я намекаю.

— Нам не хватит длинны до нижнего этажа! — Тиен разбил стекло и рукав упал на пол.

— Плевать! Главное убраться из зоны поражения! Шевелись! — я схватила рукав и запустила стулом в широкое окно.

Стекло осколками рассыпалось по полу, а в нос ударил свежий морской бриз.

"Очаровательный вечер, чтобы сдохнуть, Тереза! Однако это послужит тебе наукой!"

За спиной послышался щелчок и писк, а значит мы опоздали. Всё что я успела — пихнуть Тиена в окно вместе с рукавом, и в момент, когда за спиной рвануло, меня выбросило наружу взрывной волной.

В ушах звенело, потому я не сразу поняла, что мою ладонь крепко сжимают. Мышцы руки ноют нещадно, а значит у меня серьезное растяжение. Справа ощущаю, как что-то теплое бежит по шее под ухом, в котором писк не прекращается, а только больше пульсирует.

"Барабанная перепонка…" — мелькнула мысль, и я открыла глаза, чтобы увидеть, как дым столбом поднимается в вечернее небо. Из окна наверху вырывается огонь, и на его фоне фигура парня. Я снова вижу тень. Ту самую тень от солнца, которая возвращает меня в сознание.

Лицо Тиена покраснело, а на висках и лбу выступили жилы, от того каких усилий ему стоит удержаться самому на рукаве, и держать за руку меня. В какой-то момент, слух возвращается, и я слышу, как Тиен рычит:

— Ну же, мать твою, Тереза! Приди в себя! — он начинает поднимать свою руку, которая держит меня.

"Это слишком тяжело для тебя…"

— Отпусти! Иначе погибнешь! — шепчу, и поворачиваю голову вниз, понимая, что с такой высоты максимум что мне светит — смерть, а минимум поломанный позвоночник.

— Щибаль!*(Бл***!) НЕТ! Тянись, Тереза! Ну же!

Я встряхнула головой, и попыталась осмотреться, схватив конец рукава другой рукой. Приняла свой вес обратно на себя и резко отпустила руку Тиена. На какой-то короткий миг, он подумал, что я падаю, но я повисла на конце рукава, и уперлась ногами в стену.

Окна третьего этажа находились совсем рядом. Они пошли трещинами от взрыва, и если попасть обратно внутрь, то очевидно, что только так.

— Нет! — крикнул Тиен, а я ухмыльнулась.

— Да! Держись крепче!

" — Боль это ничто, когда на кону твоя жизнь, и жизни других людей. У тебя могут быть сломаны все кости, может кровоточить всё тело, оставляя лишь тень от твоей собственной жизни. Но если ты отвечаешь за другого человека, ты должна забыть о боли, Тери.

— Я понимаю это, Дилан. Но как быть с теми, кого мы уже похоронили? Их боль тоже перестать чувствовать?

— Мы солдаты, Тереза! Мы на войне, и никому нет дела до твоей боли и бед, потому что мы в эпицентре бездны, где боль — это пыль, в сравнении с агонией…"

Я отогнала воспоминание и подняла взгляд вверх. Все физические чувства отошли на второй план, а целью стало попасть через окно в здание.

"Терпи, Тереза!"

Один толчок и я начинаю раскачивать рукав. Второй толчок и мои ноги пружинят, становясь на стекло.

— Готов? — поднимаю взгляд, но вместо привычного высокомерного блеска в глазах, там совершенно другое — то самое доверие, смешанное с яростью.

— Ненормальная! — Тиен спускается ниже и обхватывает меня, упираясь в стекло ногами, рядом со мной, — Ты мне будешь должна за это, крошка!

Слышу гортанный шепот с хрипотцой рядом с ухом, и сцепив зубы, продаюсь корпусом назад, вместе с Тиеном, уже через секунду влетая прямо в стекло всем весом.

Дыхание вырывается урывками, так словно, мне в гортань набросали раскаленных углей. Голова начинает медленно, но верно кружиться, а в правой ладони саднит так, будто мне прострелили руку.

— Отличный… поход… в библиотеку! — раздается всё тот же хриплый и злой рык, совсем рядом.

— Я тебя предупреждала, что это не съёмки в новой драме… — переворачиваюсь и пытаюсь подняться, — …красавчик!

— А по мне так лучше двенадцать часов в репетиционке скакать, чем подобное.

Я встала на четвереньки и осмотрелась. Тиен лежал на спине, в куче осколков рядом со мной, и тяжело дышал.

— Нужно убираться отсюда! — выпрямилась, встав уже на ноги, и пошатываясь, подняла правую ладонь вверх.

Из нее торчал осколок стекла, который приносил адский дискомфорт. Хорошо, что руки в перчатках, иначе, всё было бы намного хуже.

— Это уже не похоже на травлю в сети, правда, крошка?

— Вставай! — под пристальным взглядом Тиена, я выдернула осколок из руки и отбросила его в сторону.

— Ащщ… Это же, наверняка, больно! Ты хоть бы скривилась для проформы, что ли?! — он начал ворчать и поднялся следом за мной, держась за правое плечо.

— Пошли! — я расслышала вой пожарной и полицейской сирены за спиной, и только потом вспомнила, что нас то видели в самой школе.

— Это хреново! — осмотрелась и кивнула на лестницу вниз, куда мы и пошли, не сговариваясь.

— Что именно?

— Женщина из вестибюля школы! Камеры… Нас могут обвинить в том, что здесь произошло, потому что нас видели все. Это ж сколько чистить всего придется, — я скривилась, остановившись у одного из окон уже на первом этаже.

— Это не нормально. Всё, что связано с тобой, становится чертовски ненормальным! — Тиен скривился и осмотрелся со словами:

— Обычно в таких старых зданиях, есть классы с простыми ставнями, которые легко открыть. Пойдем.

Позади раздались первые крики пожарных, вошедших в здание, потому пришлось двигаться быстрее.

— Здесь! — Тиен пихнул меня в старый музыкальный класс, и быстро пошел к окну, которое действительно отъехало в сторону, подобно тому, как открывались ставни в моем съёмном доме в Сеуле.

— Где твоя машина? — спросила, когда мы вышли за территорию в кромешной темноте, и вдвоем буквально привалились к бетонному забору в кустах.

— А твоя..?

— Останется тут. Только номера нужно снять и забрать личные вещи.

— Тогда пошли, — на меня неожиданно набросили пальто и толкнули вперёд.

— Что ты опять, мать твою, выт…

— Закрой рот, ради неба!!! Ты меня уже достала! — он не просто шикнул. На меня крикнули, как на глупую дурочку.

— Ты охренел?

— А кто виноват в этом?

— А чего ж ты поплелся за мной?! Я же тебя предупреждала!

— Тихо! — Тиен прижал меня к себе и закрыл рот рукой, когда по улице вниз начали бежать люди, видимо пытаясь помочь в тушении пожара, или просто поглазеть.

— Руки убрал! — шикнула, но Тиен сжал меня только сильнее, и в момент когда рядом проходила группа обеспокоенных местных жительниц, прижался ртом к своей руке, которая прикрывала мой.

— Айгу-у-у!!!! Муккулье́н!! *(Боже! Ну и срам!) Пуль!*(Пожар!) Кригу кыгырын обсымида! *(А им заняться больше нечем!)

Однако эти звуки показались мне совершенно пустыми, потому что я смотрела в глаза мужчине, который сейчас вызывал во мне не просто диссонанс, а бурю непонимания.

То, что он вытворил, было сродни ребячеству, и выглядело не просто смешно. Для меня это глупость!

Тиен медленно отнял руку, и так же плавно отстранился.

— Я ненавижу подобное, Чон Тиен. И такие игры для меня — идиотизм, на который могут вестись только школьницы, — ответила шепотом, однако меня осекли.

— Значит, хочешь чтобы я прекратил проявлять к тебе уважение?

— Хватать рукой за лицо и прикрывать рот — это по-твоему проявление уважения?

— Это лучше, чем просто сделать то, на что я не решился!

Его лицо в полумраке освещения улицы, моё резкое дыхание, и крики за спиной, смешанные с воем сирен — всё это стало едино, исчезнув после того, как моё лицо бережно обхватили руками и я почувствовала вкус крови и горечи во рту.

Впервые за долгое время, чей-то поцелуй смог заставить забыть о том, что происходит вокруг. Ведь всё, что я ощущала — нежное прикосновение к моим губам. Плавное, горячее и сильное. Такое, которое способно заставить желать большего, зная, что тебя не пытаются поиметь ртом, а действительно целуют. И с каждой секундой и ударом моего сердца, поцелуй становится только слаще, только жарче, а с тем воздух в лёгких иссякает слишком быстро, пока кровь бежит по венам, разгоняя сердце только сильнее, в попытке заставить меня сделать вдох. Но я не хочу. Мне слишком сильно нравится это чувство. Оно будто освобождает меня, и заставляет расслабиться в руках другого человека. Слиться с его теплом, и дышать его дыханием.

"Проклятье…" — успеваю произнести в мыслях, прежде чем, одна рука Тиена ложится на мою талию, резко притягивая, а вторая тонет в моих волосах.

Тиен не собирается останавливаться. Силой заставляет поддаться и раскрыться. Впустить его горячее дыхание в себя, и ответить на поцелуй. Схватиться за его шею, и впиться в губы напротив только сильнее, ощутив как наши языки сплетаются, играя, плавно и сладко повторяя движения друг друга.

— Это уже больше похоже на то, что тебе… — его рука на талии, под пальто, надавливает сильнее и опускается ниже, заставив прижаться всем телом к Тиену, — …нравится, крошка.

— Сломаю… — облизываю губы, и слежу за тем, как Тиен ловит взглядом это движение.

— Что? — шепчет, а потом поднимает взгляд, который затягивает, как та самая бездна, о которой мне ещё ничего не известно.

— Что-нибудь… — отвечаю, и отпихиваю его, а следом снимаю и пальто, протягивая в руки парню.

— Я понимаю, что ты хотел попробовать нечто новое, красавчик. Но тут, уж прости, у меня нет времени на амурные игрища, когда меня чуть не подорвали с помощью самодельного взрывпакета. Так что… Спасибо, что отвлек от насущного, но пора ощутить реальность. А она такова: у тебя растяжение правого плечевого сустава, и если не начать лечение уже, айдол из тебя в дальнейшем будет хреновый.

— Пошли!

Меня даже удивила перемена в поведении Тиена. Хотя я понимала, что адреналин с людьми творит чёртовы чудеса. Поэтому только вздохнула с облегчением, когда сняв номера, и опустошив мою тачку, мы спокойно сели в кошерное корыто красавчика.

Я тут же достала сотовый и набрала Эн, но она не подняла трубку, а я решила, что лучше всего поговорить с ней с глазу на глаз.

Из Пусана ехали в полной тишине. Каждый видимо думал о своем, что не могло не радовать. Чон Тиен, наконец-то, молчал! А особенно меня радовало, что до этого дурака, решившего проявить геройство, возможно, дошло, что лезть в подобное лучше не надо.

"Всё слишком серьезно, Тереза. Если сюда ты ехала, чтобы выловить тварь, которая травит народ через сеть. То сейчас, ловят уже тебя. И то, что произошло — прямое доказательство твоей беспечности. Ты должна была понимать, что возможно и подобное!"

— Куда ехать дальше?

Я опомнилась, только когда поняла, что мы стоим на одном из перекрестков в Сеуле, а Тиен бледнеет всё сильнее.

— Тебе нужно в больницу, — спокойно ответила и посмотрела на свою правую руку.

Перчатка успела прилипнуть к руке, пропитавшись кровью. А значит, придется сдирать эту дрянь с руки.

— Мне нельзя в больницу, — ответил Тиен, а машина тронулась с места, когда загорелся зелёный.

— Что за глупости?! — скривилась и прошлась взглядом по его лицу.

"Он четыре часа в дороге терпел боль в мышцах. Это реально вообще?"

— Сворачивай к больнице! — скомандовала и достала сотовый, чтобы найти адрес ближайшего госпиталя.

— Нет! — холодный тон Тиена заставил опять ощутить диссонанс.

— Ты не понимаешь в каком состоянии?

— Ты тоже не понимаешь, в каком ты состоянии! У тебя кровь под ухом, стеклом пробита рука, и дрожишь ты уже третий час, явно не от того, что замёрзла, Тереза. Это последствия удара от взрыва. Но ты будто не замечаешь этого!

Я посмотрела на свои руки и нахмурилась. Да, дискомфорт присутствует, но это не критично.

— Со мной всё в порядке! А вот тебе…

— Помолчи, и показывай дорогу к своему дому!

Я вскинула брови в удивлении и честно не понимала, как воспринимать подобный бред.

— А ты не слишком заигрался, Чон Тиен?

— Нет! — машина опять встала на светофоре, а Тиен повернулся ко мне лицом, — Если я сейчас вернусь домой, то вероятнее всего, мой отец завтра же узнает, что произошло в Пусане. Если так, то пострадаешь ты, а потом пострадает и госпожа с Сонбэ, когда моей семье станет известно, кто ты и откуда взялась. Понимаешь теперь о чем я?

— Езжай по навигатору, — я включила навигационную систему и вбила адрес в настройки.

— Так бы и сразу.

Когда мы остановились у подъема, который вёл вверх по склону к моему дому, Тиен осмотрелся и уверенным шагом пошел к магазину.

Я решила не мешать парню проявлять героизм, а лучше подумать о том, что происходит!

Первое и очевидное — меня пытались убить, зная, что именно я приду за ответом в библиотеку. Второе и опять очевидное — Тиена отправили в Пусан, прислав фотографии, с той же целью. Вывод — и я, и Чон Тиен мешаем преступнику свести счёты с Шин Саем и Эн. Для этого нас повели по ложному следу, внушив мне, что травля и вся эта ересь в сети связана с прошлым и детством Сая. Мало того, и на съёмках страховку очевидно испортили специально. Если раньше я сомневалась в этом, то сейчас точно нет.

Но так ли это? Если мыслить с точки зрения марионетки запустившей "Слепого", то цель уничтожить и довести подопечных Сая и самого мужчину до крайности. Тогда зачем покушения? Попытаться довести до полного отчаяния? Тогда почему не трогают детей? И насколько Эн обезопасила их от нападения?

Одни чёртовы вопросы, и ни единого ответа. Матрица из интриг, похожа на новый код для создания программы. Однако, Сай закрыл агентство. Артисты разъехались по домам, а некоторые покинули пределы Кореи. Насколько я знаю и Волки, и "SFire" уже должны были вылететь к этому моменту в Штаты.

— Веди! — прозвучало резким тоном над головой, и я тут же подняла лицо, смотря на человека, который очевидно и не понимает, что теперь и сам в опасности.

Не ответив ничего, пошла вверх по подъему, а когда толкнула металлическую старую калитку, Тиен за моей спиной шокировано произнес:

— И тебя поселили в таком сарае?

— Тебя сейчас это волнует? — я прошла во двор и достала ключи, привычно разуваясь на крыльце, чтобы ощутить прохладу от деревянного пола.

— Финиш. Ты меня добила, женщина.

Я нахмурилась ни хрена не понимая, и повернулась к Тиену, который разулся рядом со мной и первым вошёл в дом.

— Тут хотя бы водопровод нормальный есть? — парень скривился и бросил пакет на кухонный стол.

— Нет, я как атстек моюсь в луже во дворе, — закрывая дверь, я стала стягивать куртку с плеч и только сейчас поняла, насколько мне плохо.

Немного постояв, продолжила снимать верхнюю одежду, а когда дошла до перчаток, закусила губу и нехотя взялась за край.

— Стоять!

Замерла и подняла взгляд на Тиена, который успел снять пальто и вылить себе на руки, какую-то дрянь с пластикой бутылки, обклеенной непонятными надписями.

— Иди сюда! — скомандовал, а я приподняла бровь.

— Тон поубавь!

— Мне самому подойти? Тогда придется на полу убирать? — он уперся здоровой рукой о столешницу, а я сделала первый шаг.

— Молодец, крошка.

— Хватит! — холодно отрезала, но мою руку схватили, и потянули к раковине.

На ткань перчатки полилась та же жидкость, и рану сильно засаднило.

— Выливай больше, — спокойно произнесла, а бутылка застыла.

— Ты реально не чувствуешь боли? — Тиен прошептал это так, словно не мог поверить в подобное, — Ты даже не скривилась.

— Чувствую, — отвечаю и смотрю прямо в его глаза, — Но разве это причина проявлять слабость и показывать это всем подряд? Меня учили терпеть боль от более серьезных ран.

— Ты человек вообще? — брови Тиена сошлись на переносице и он чуть не раскрыл рот.

— Недавно ты сомневался, что я женщина. Проверил?

— Ты предлагаешь мне проверить, что ты человек? — тем же тоном повторил Тиен, на что получил флегматичный ответ.

— Я тебе говорила, что это бесполезно.

Резко содрала перчатку, и всё-таки закусила губу, с силой закрыв глаза из-за отголоска боли.

— Первая реакция. Не всё потеряно, — буркнул Тиен и налил мне на ладонь новую порцию раствора спирта.

— Повернись! — потянул за руку в сторону и убрал мои волосы за ухо, — Ты хорошо слышишь меня сейчас?

— А ты доктор? — я скосила на него взгляд, на что Тиен прищурился и ответил:

— Закончил недавно интернатуру в муниципальной клинике экстерном.

"Удивительно. Но принять этот факт можно."

— То есть айдолы получают образование?

— Если хотят, — ответил Тиен и его взгляд застыл на моих губах.

— Хочешь?

— Что будет, если скажу что да, — он опять посмотрел в мои глаза и продолжил, — …хочу?

— Ответ ты итак знаешь, красавчик.

— О! В этом я ни секунды не сомневался, крошка! — опять язвит, и скривившись стирает тампоном засохшую кровь под моим ухом.

— В любом случае, тебе нужно обратиться к доктору.

— Спасибо за совет, — оборачиваюсь и ровно произношу, — Раздевайся! Бинт эластичный точно купил.

— Да, — Тиен кивнул и показал мне три мотка, — Но в твоей помощи, крошка…

— Я предупреждала!

— Не нуждаюсь, — Тиен ядовито и надменно закончил, и осмотрев помещение взглядом, безошибочно отыскал вход в ванную.

Когда за ним закрылась дверь, я повернулась к столешнице, и сползла на пол. Все это время, пытаясь казаться сильной, меня нещадно пожирало чувство страха. И не зря…

"Нужно выяснить кто это, пока мы ещё живы! Это слишком даже для меня…" — прикрыла глаза и стащила со стола упаковку с обычными бинтами.

На то, чтобы переодеться у меня ушло немного времени, поэтому когда господин явился в гостиную, я уже сидела за маком, и ждала результатов сканирования видеозаписей из агентства за двадцать первое июля прошлого года.

В отражении мониторов поймала фигуру парня, и совершенно не удивилась тому, что он расхаживал передо мной в полуголом виде.

— Измором решил брать? — хмыкнула, на что позади прозвучал спокойный ответ:

— Такую как ты брать надо другими вещами, крошка!

— И какими же вещами меня решил ВЗЯТЬ почти женатый мужчина? — ухмыльнулась и отпила из банки глоток содовой.

— Не голым торсом точно. Можешь быть спокойна!

— Видимо остроумием и уровнем "iQ", — протянула фразу, уже и позабыв о теме нашего разговора.

Я нахмурилась и привстала, всматриваясь в одно из диалоговых окон, которое транслировало запись из кабинета Шин Сая.

— Какого… Это безумие? — я поднялась и схватилась за мышку, чтобы отмотать нужный момент назад.

За моей спиной встал Тиен, а когда и сам увидел того, кто роется в ноутбуке Сая, запуская "Слепого" в систему, нагнулся так, что я оказалась зажата между ним и столом. Однако это чушь, потому что мы повернулись друг к другу и одновременно произнесли:

— Сай?

— Сонбэ?

На записи, которую пытался уничтожить вирус, хоть и с трудом, но было восстановлено изображение, на котором в кабинет Шин Сая вошёл сам Шин Сай, и проведя меньше минуты за своим ноутбуком, снова покинул кабинет.

— Это не он, Тереза. Я никогда в это не поверю, — прошептал Тиен.

А я присмотрелась к лицу человека на видео, часть которого хорошо была видна под черной кепкой.

— Однако ты видишь то же, что и я, Тиен. И этот человек слишком похож на Ли Шин Сая.

Глава 6

Тиен

Я шел будто сквозь сон. Не мог никак пробраться через тесный коридор, который оплетали нити. Они искрились и двигались, будто живые. Каждый шаг заставлял их сильнее обвивать меня, скручиваться вокруг тела и врезаться до боли в руку. Ту самую руку, которой я держал Терезу. Настолько крепко, будто у меня были силы, чтобы её спасти. Но их не было. Я почти отпустил её. И ужаснее всего, что в этом сне, понял, что мог это сделать. Чтобы выжить самому, смог бы просто отпустить руку другого человека. Девушки, чья жизнь зависела от меня.

Опять ураган из эмоций. Он достал меня даже во сне, потому что я вспомнил лицо Терезы настолько ярко и четко, что подумал будто и не сплю вовсе.

"- Отпусти… Ты погибнешь!" — пронеслось рядом, и я заставил себя проснуться. Намеренно, и не без труда, открыл глаза и сделал глубокий вдох.

Рука болела слишком сильно, а значит я порвал связку. Если это так, то быть беде, если не показаться специалисту. Не знаю почему думал сейчас об этом, однако еле поднявшись с дивана на котором и уснул, опешил.

— Это не моя комната… — как идиот оглянулся, и только потом вспомнил, где я и что произошло.

Вроде и не напивался. Помню такое было со мной лишь однажды. Я нажрался так, что проснувшись в личных апатах Дже, пытался понять, как вообще туда попал. Такое чувство одолевало и сейчас. Ведь я стоял в кромешной темноте, которую освещали только датчики на трёх потухших мониторах.

Синий и зелёный свет маленьких лампочек мигал, а с ним словно пропадала, а потом появлялась фигура Терезы. Она уснула прямо за рабочим столом, положив голову на здоровую руку. Несколько секунд смотрел только на голые плечи и руки женщины, а потом с опаской взглянул на лицо.

— Магия какая-то… — тихо прошептал, чтобы не разбудить, наблюдая за тем, как изменилось лицо Терезы.

Будто до неузнаваемости. Не было привычной бури во взгляде, нахмуренных бровей, тонкой линии, в которую сходились красивые губы.

— Молодец, Чон Тиен. Попробовал на вкус? Теперь попробуй сдержаться вообще!!! — я сжал челюсть с такой силой, словно это могло помочь прекратить пялиться на бабу, которая умудрилась превратить меня в идиота.

Я повернулся в сторону кухни, и попытался разглядеть куда вообще идти. Включать свет не хотел, потому что… А что?

"Неужели она настолько меня зацепила, что я уже и заботу начал проявлять? Хотя если учитывать, что как полоумный всю дорогу из Пусана следил только за её состоянием, то не мудрено, что и сейчас веду себя как дегенерат!"

Подошёл к столу и аккуратно нащупал на нём бутылку с водой. Рука продолжала болеть, да так, что появилось чувство жжения, будто кость пульсировала, а не мышца. Поэтому нашел взглядом своё тряпье, и достал из пальто, от которого нещадно несло копотью, пилюли. Чтобы снять хотя бы напряжение с мышц они помогут.

Закинул в рот парочку, и тихо повернул крышку бутылки, застыв взглядом на мониторах.

"Это не мог быть Сонбэ. Здесь что-то не так. А Тереза молчит, и не желает даже посвящать меня в то, что происходит. И вот это… Бесит больше всего!"

— Зараза… — прошипел и запил пилюли двумя большими глотками воды.

Однако, когда повернулся обратно, и хотел посмотреть который час, расслышал тяжёлый вздох. Такой словно кто-то задыхается. Вскинул голову и заметил, что Тереза зашевелилась, а потом и вовсе сжала раненную ладонь в кулак, простонав что-то:

— Энна́ кхотъелло́н… *(ар. Я убийца…)

Нахмурившись, положил бутылку обратно на столешницу, а женщина стала дрожать так, будто у неё горячка.

"Возможно, в рану попала инфекция…" — я обошел стол, чтобы подойти к ней, но Тери зашептала какой-то бред, всё сильнее сотрясаясь крупной дрожью.

"Что с ней происходит?" — меня не пугали такие вещи. Когда я был интерном, очень часто видел последствия разных болезней. Однако сейчас это уже не было похоже на лихорадку, и если Терезе действительно плохо, то нужно её разбудить.

Потому я присел рядом с ней на корточки, и пока она дрожала что-то шепча, аккуратно убрал волосы, которые упали ей на лицо. Свет от датчиков на мониторе вспыхнул снова, и я чуть не отскочил от женщины, потому что она резко открыла глаза.

В горле встал выдох, а сам я задрожал, потому что в эти несколько секунд, пока она смотрела на меня пустым взглядом, словно стеклянных глаз, по моей спине пополз озноб такой силы, будто передо мной был демон, не иначе. А в следующее мгновение, и опомниться не успел, как лежал на полу, а у моего горла оказалось холодное лезвие ножа, который эта ненормальная вообще непонятно откуда вытащила.

Боль в руке импульсом ударила в плечо и прошлась отголоском по всему телу. Надо мной сидела больная баба, держа нож у горла, и дышала так будто только что прибежала из самого Пусана.

— Ты… — Тереза выдохнула, а её глаза будто ожили.

Взгляд стал совершенно другим — испуганным, а нож в руке дрогнул, от чего я и сам снова задрожал.

"Мичин…*(С ума сойти…)" — пронеслось в голове, когда я понял, что на мою голую грудь падает слеза за слезой.

Горячая влага расползается по коже и обжигает настолько, что не могу понять. Не могу взять в толк, какого черта я застыл взглядом на этом..? На том, как в мигающем освещении, смотрю на падающие капли из её глаз. Лицо Терезы прикрывают белоснежные пряди волос. Пышные локоны, которые словно светятся сами по себе.

"Ты имбецил, Чон Тиен! Эта ненормальная держит нож у твоего горла, а ты завис на цвете ее волос? Очнись!"

Рука Терезы продолжает дрожать, однако я действительно замираю, когда впервые слышу это — обычный женский всхлип. Самый простой звук того, когда боль вырывается наружу. Никогда не поверил бы, что услышу подобное в исполнении Терезы. Однако это факт, хотя нож до сих пор у моего горла, а Тери до сих пор прижимает меня к полу так, будто не она накинулась на меня, а я на нее.

И только спустя ещё несколько мгновений, которые мне кажутся вечностью, Тереза быстро поднимается и уже стоя надо мной, держа ноги по обе стороны от моего тела, тихо, но холодно произносит:

— Ты дебил, Чон Тиен?

— Что… — я охренел разом.

"После того, как чуть не перерезала мне глотку, она ещё имеет наглость называть меня подобным образом и говорить со мной таким тоном?!"

— Ты вообще не понимаешь кто я? — задаёт следующий вопрос, а я и вправду чувствую себя дебилом.

Где-то в районе солнечного сплетения зарождается не просто ощущение жжения, меня прямо скребёт чувство ярости. Сжимаю зубы, и смотрю прямо в глаза девке, которая кажется совсем не осознает что, мать его, вытворяет!

— И кто же ты? — поднимаюсь следом, и наплевав на боль в руке, хватаю Терезу за затылок, встряхнув так, что она и сама не ожидала этого.

Ведь моё похабное поведение не проходит бесследно. Во взгляде Терезы появляется удивление, а моя ладонь, лежащая на мягкой и горячей коже женщины, отчётливо ощущает бешеный пульс. Дыхание жаркое и отрывистое вырывается из приоткрытых губ Тери. Оно будто бьёт по мне, и от этого моё состояние становится только херовее.

"Пошло́ оно…" — смотрю в её глаза и ровно произношу, сжимая тонкую шею Терезы только сильнее, а она даже не пытается вырваться:

— Ты наверное, не понимаешь КТО я, Тереза! Так я тебе напомню в тысячный раз, что ты должна знать своё место! И то что ты вытворила… — я даже опешил, когда на лице женщины проступила хищная ухмылка, — … Тебе смешно?

— А что я должна сделать, красавчик? — она бросила этой фразой так, будто я ничтожество, но не остановилась:

— Трястись от страха перед тобой? Ты думаешь испугать меня своим грозным видом? Ты хоть знаешь!!! — я охренел когда нож из ее руки полетел в стол и вошёл в него, как в масло, — Ты хоть знаешь, что такое реальная опасность? Слюну подбери! — моя рука за секунду отлетела от её затылка, а передо мной словно не женщина встала, а самая настоящая кумихо.

И не та, которой пугают в сказках, а реальная волчица, с таким взглядом, что я замёрз прямо изнутри. Мне показалось, что каждая часть моего тела покрылась коркой льда и я прирос ногами к полу.

— Никогда! Слышишь! Никогда не приближайся к солдату со спины! Никогда не прикасайся к такому человеку, потому что он убийца! Я убийца, Чон Тиен! Таким же ножом я зарезала троих человек, и у меня даже мускул ни один на лице не дрогнул! Поэтому… Не приближайся ко мне… — она выдохнула, а я будто сделал это вместе с ней.

Сердце колотилось в горле, руки дрожали, а шок от услышанного и увиденного, заставлял, прямо вынуждал отшатнуться от этой женщины. Однако, я не смог. Не знаю по чьей издевке и почему, но меня настолько притягивала её сила, что я не мог противостоять подобному чувству.

Казалось бы, какой идиот в здравом уме захочет иметь дело с убийцей? А в том, что Тереза не врала, сомневаться не приходится. Она убивала, и то что произошло, только доказывает её слова. Однако я смотрел сейчас на неё… Я жадно ловил взглядом влажную дорожку от слезы, которая медленно спускалась по её лицу.

Потому и не выдержал. Ненавижу делать ошибки. Однако мне нужна именно эта ненормальная ошибка, чтобы прийти в себя. Чтобы выбросить из головы этот бурлящий поток во взгляде напротив. Он способен не то, что с ног снести. Это хуже чем ушат ледяной воды в самый лютый мороз.

— Почему? — гортанно выдохнул.

— Что почему? — не менее холодно спросили меня.

— За что ты убила? — задал вопрос по-другому, и ответив на него, ошибка обрела для меня вес.

— Мстила за смерть, — четко и резко прошептала Тереза.

— Чью? — смотрю ей глаза, а сам молюсь, чтобы ошибка стала моей.

— Своего мужчины.

Её голос прозвучал, как приговор смертнику. Жёстко, отрывисто и с силой, так как звучат слова человека, который не сомневался в своем решении. От этого моё убеждение в том, что я больной идиот только усилились.

Всё потому, что я — не ведающий и не знающий что есть любовь на самом деле. Не понимающий её смысла, и уж точно ни разу не ощутивший подобного чувства никогда — пожелал… Страстно и со всей силой захотел, чтобы нашлась женщина, которая поступила бы точно так же ради меня.

Эгоизм? Да. Страшное осознание, что желаешь подобного дикого и больного чувства? Да. Понимание того, что хочешь такого человека — готового убить за тебя? Тысячу раз да, потому что в эту самую минуту уверен — это и есть любовь. Для меня она будет только такой. И я хочу получить такого человека. Женщину ради которой и сам стану способен на всё, лишь бы она была рядом и стала МОЕЙ частью.

— Мне пора, — произнес и заметил, как Тереза закрыла глаза, прежде опустив взгляд.

— Иди. Ты знаешь, где выход, — на этот раз холод в её голосе не оставил того неприятного послевкусия.

Напротив, идиот Чон Тиен понял — она не умеет по другому. Тереза такая, и такой останется. А значит, не я причина этого холода.

Тереза и есть холод.

Холод, который сковал меня настолько, что я не понял, как попал домой. Не заметил даже того, что меня вообще что-то болит. В голове, как на повторе прокручивались её слова. Я пытался осознать, что передо мной стоял человек, который убил, однако не мог поверить в это до конца.

Всему виной её вкус. Бред о том, что у каждой женщины есть вкус, я всегда воспринимал именно как бред.

"Вкус… Она же не такпокки или лапша, чтобы чувствовать вкус?!" — сжал полотенце в руке и встал над кроватью, в которой через месяц-второй будет лежать другая женщина. Хотя я могу спокойно отправить Амину́ в её комнату, в другую часть дома, но факт останется таковым — безвольная и пустая кукла станет моей женой.

Что я могу вложить в понятие "жена", если ещё вчера не думал об этом совсем? Для меня были важны мои парни, агентство и семья. Для меня на первом месте всегда была работа. У нас не было времени на личное совсем. Постоянные съёмки, беспрерывные репетиции, поддержание имиджа, участие в рекламе и мероприятиях, записи новых песен, клипов и альбомов.

Это целый, мать его, отдельный мир, в котором у меня не было ни сил, ни времени думать о бабах.

Сажусь на кровать и вспоминаю, а сколько у меня вообще было реально женщин? Не девок на один раз, чтобы с ума не сойти, а действительно девушек, с которыми я бы захотел продолжения, развития отношений?

Ноль… Таких просто не было. Возможно, парочку знакомых подруг, я бы и выбрал для отношений… Однако в них не было того, что мне дала Тереза за те несколько минут, что я целовал её. Горло словно пылало огнем, таким горячим стало дыхание рядом с ней.

"Если я продолжу прокручивать в голове момент простого поцелуя, то рехнусь совсем! Тем более она вынудила меня сама!"

За окном явно уже за полдень, а я продолжаю заниматься самокопанием из-за женщины, когда вокруг творится такой бардак.

Встал с кровати, прошел два метра и понял, что внутри пусто. Я потерян. У меня словно часть тела отобрали не только после смерти Шина, но и вообще… У меня нагло украли жизнь.

"Браво, Чон Тиен! Ты неудачник! Стоишь, как прибитый к полу и не знаешь, чем себя занять…" — я вошёл в гардеробную, и надев простой спортивный костюм, решил пройтись в саду.

Хотя такую территорию у нашего особняка назвать садом трудновато. Проходя по дому молился, чтобы не встретить Амину́, которая жила в женской половине. Не хотел видеть и братьев. Не мог говорить ни с кем, а в голове творился нереальный бедлам и раздрай.

Раз за разом картина того, как мы чуть не погибли в той библиотеке, сменялась лицом Терезы.

— Да твою ж!!! — пнул камень у пруда и сжал челюсть, с досадой закрыв глаза.

Я слишком остро реагировал на эту ненормальную…

"Крошка…" — прокрутил и протянул своим голосом в мыслях, а на языке заиграл вкус Терезы, сковавший холодом в одночасье.

— Вижу ты не в настроении, Тиен-ши? — прозвучало за спиной.

— Пока ты не появилась, оно было сносным, — ответил сухим тоном, даже не повернувшись.

— Ничего. У нас впереди много времени, чтобы исправить это, — Амина́ встала рядом со мной, и сложив руки на груди, тоже всмотрелась в водное зеркало, которое простиралось перед нами.

— Давай поговорим?

— И ты даже не станешь раздеваться передо мной? А я так надеялся, — хмыкнул, прищуриваясь и ловя взглядом, круги на воде.

— Нет. Но… Я не хочу, чтобы мы начинали нашу жизнь вот так, — тихо прошептала девушка, опять начиная свои игры.

— Чего ты хочешь? — я всё-таки посмотрел на неё, и мой взгляд уловил, как Амина́ поежилась от моего тона, но повернула лицо и ответила:

— Тебя. И ты будешь моим, Чон Тиен. Хочешь этого или нет, но нас поженят, и ты это знаешь. Потому я хочу, чтобы ты хотя бы попробовал…

— Что… попробовал? — задал вопрос шепотом, всматриваясь в глаза Амины́, которые играли со мной.

"Омма хорошо ей мозг промыла. Очевидно, что на этот разговор по-душам, Амину́ надоумила именно мать."

Ветер разгонял воздух между нами резкими порывами, а я смотрел на девушку, которую мне выбрали. Не я… Не моё тело и душа. За меня сделали всё.

Всё, кроме того, кем я стал до этого момента.

— Нет, — холодно бросил, и обернулся, но Амина́ схватила меня под локоть и повернула обратно.

Всего какой-то секунды ей хватило, чтобы привстать и прикоснуться к моим губам своими. Всего какой-то секунды мне хватило, чтобы день вокруг обратился в вечер, а холодный воздух Сеула, стал морским бризом Пусана.

Я смотрел и видел неприступный, сильный, бурлящий горный ручей перед собой в глубоком взгляде настолько синих глаз, что они были подобны небу. Романтично? О, да! Очень, учитывая, что я наивный дурак, который не знает, что такое настоящее чувство.

Однако в этот момент, я ответил на поцелуй чужой куклы, потому что целовал не её. В груди так рвало желание убить вкус Терезы, что я как больной и одержимый накинулся на Амину́, совершенно не соображая, что вытворяю. Ведь ответив, прижав её к себе и жадно впиваясь в губы девушки, я давал пустую надежду пустышке. Вот он каламбур моего существования!

Я айдол, артист и связанный контрактом человек, оказался выброшен из собственной жизни, которую хотел. Выброшен в объятия пустышки, выбранной не мной.

Мои губы двигались плавно и сильно, но внутри — в глубине души, я очерствел.

"Ни хрена не чувствую к этой кукле…" — мысль прошила тело физически.

Ничего абсолютно, кроме простого плотского желания, и то вызванного лишь тем, что вместо Амины́ передо мной стояла убийца…

Убийца, которая чуть не погибла спасая меня — идиота, которого предупреждали не идти следом, не вмешиваться и не лезть в то, что его абсолютно не касается.

— Не то… — выдохнул в губы Амины́ и опустил руки, которые сжимали её в объятиях.

— Что..? — девушка открыла затуманенные глаза, а я начал пятиться от неё, понимая, что натворил.

— Тиен… Что не так? Ведь…

— Это не поможет, Амина́. Я говорил тебе и повторю опять. Ты мне не нужна. Прости…

Честность. Лучше быть честным с ней сразу, и не давать никаких обещаний. Нельзя этого делать, потому что я в яме и запутался. Мне страшно и душит осознание того, что я растерян.

— Зачем тогда ответил на поцелуй?! — резким тоном спросила девушка, а я покачал головой и хохотнул со словами:

— Чтобы сравнить, и понял, что сделал это напрасно. Вы совершенно не похожи.

Амина́ замерла, а в её взгляде я заметил такую ярость, что подобное даже смутило.

— Кто она? — громко и сквозь слезы спросила девушка, а я не мог взять в толк, с каких это пор её игра зашла настолько далеко, что Амина́ решила проявить истинные эмоции?

— Это не твои родители хотят этого брака, так ведь, Амина́? — догадка родилась спонтанно и я решил её тут же озвучить, чтобы понять хотя бы то, что происходит в эту минуту в моей жизни.

— Конечно же нет. Я сама тебя выбрала, Чон Тиен, — мягкая злорадная улыбка коснулась лица девушки, а я действительно ощутил себя придурком, которого окрутила баба.

— Я с самого начала хотела именно тебя, и когда твой отец гостил в нашем доме, вынудила своих родителей заключить брачное соглашение. Это было трудно, потому что меня обещали другому мужчине. Но… Я захотела тебя, Тиен. С того самого момента, как увидела на сцене, я захотела именно тебя и я тебя получила. Всё просто. Через два дня ты станешь моим.

Сперва из моего горла вырвался смешок, а потом я и вовсе рассмеялся так, что заболела рука. Именно эта боль вернула воспоминания того, из-за кого болит не только рука, но и сна ни в одном глазу вторые сутки.

"Хочу, чтобы меня любили так же… Дико хочу, чтобы она полюбила так же и меня. Чтобы в её взгляде стеклом стояли слезы из-за любви ко мне, из-за чувств ко мне, из-за того, что Я внутри её мыслей, тела и сердца. Хочу… Но сердце Терезы мертвое. Холодное, мертвое сердце убийцы, которая разбила меня ещё хуже. Эта женщина заморозила во мне всё и теперь я не понимал, как отогреться от той стужи, которую принесли её взгляд и голос. Пламя и лёд в одном человеке. Когда целовал — мы горели… Когда уходил — всё замёрзло…"

— Хорошо… — я остановил свой смех резко, чем вызвал шок на лице Амины́, - Хорошо, дорогая. Однако готовься. Ты станешь женой айдола, а это приговор. Знаешь, что случится в первые пару часов после официального заявления в прессе, что я твой муж? — я сделал шаг на встречу к ней и сквозь ухмылку прошептал, — Тебя обольют дерьмом с ног и до головы тысячи хейтеров. Ещё через день, твою персону перетрут вдоль и поперек, не гнушаясь даже рыться в грязном белье твоей семьи. Ещё через неделю… — я встал, нависая над испуганной девушкой, — …тебя обвинят, что ты шлюха, и вообще не достойна такого, как я. Ты… готова к подобному? Ты!

Я присмотрелся к тому, что читалось на лице девушки и тихо закончил:

— Сможешь выдержать подобное?

Теперь, заметив страх в глазах Амины́, я наконец, понял в какие игры решила играть эта особа. Она испугалась тут же. Глаза стали бегать, а взгляд потускнел.

"Зачем мне женщина, которая даже такого выдержать ради меня не сможет? Зачем мне пустая оболочка, которая хочет просто стать частью моего звёздного амплуа? Нахер мне баба, у которой мысли сосредоточены только на моей смазливой роже и сценическом образе? Она влюблена не в Тиена. Амина́ очарованная идиотка, которая встречалась в картинку с экрана. Капризная дурочка, разрушившая своим детским поступком наши жизни!"

— Хочешь меня? — задал внезапный вопрос, и опять вспомнил Тери, — Докажи что достойна быть рядом со мной! Сможешь выдержать это всё — так уж и быть… Я обласкаю такую дуру, как ты. Но ответных чувств не жди! Ты же выросла в семье бизнесменов. Твои родители должны были тебе объяснить, что чувства — это слабость. Так вот я тебя должен предупредить, дорогая. Я не умею любить, и такими слабостями на страдаю. Ты правильно сказала в нашу первую встречу — я чёрствый, самовлюбленный нарцисс, испорченный славой. Потому… Уж прости — технически я тебя удовлетворить может и захочу парочку раз, чтобы спустить куда-то, но остальное — не ко мне!

Злился ли я? Да. Меня разрывало понимание того, что я не контролирую свою жизнь. Это меня бесило и доводило досостояния, которое я не мог сдержать в себе. Больше всего мне претила мысль, что из-за одного идиотского поступка, я теперь не мог успокоить свои чёртовы гормоны.

Вернулся в комнату и встал у окна. Открыл бар, налил себе и не заметил, как опустошил бутылку. Прав был Дже — Чон Тиен совершенно не умеет пить! И лучше бы не прикасался к спиртному совсем, потому что сперва я заставил водителя два часа проторчать на парковке перед пустующим агентством, а потом и вовсе меня понесло в клуб.

"Веду себя, как малолетний болван…" — я развязал завязки на рукавах рубашки и закатал их под локоть, наблюдая за тем, что происходит вокруг.

Закрытый клуб, который очень любил Лиен Хо мне не нравился именно тем, что периодично сюда приходили иностранцы. С недавних пор всех у кого был другой разрез глаз я не мог переносить на дух. Смотрел на этих девок, а перед глазами стояла Тереза в своих черных тряпках и зачитывала приговор уже мне. Поэтому я всматривался в толпу из своей ниши и просто наслаждался музыкой, и тем, что раньше любил больше всего. Мои коллеги пели и отдыхали, кто-то танцевал и веселился, а я вспоминал нашу четверку в такие моменты. Обычно мы занимали половину верхнего этажа, потому что уместить тридцать лбов, которые пришли отдохнуть могла только верхняя зона. В такие моменты Сонбэ закрывал глаза на всё и давал нам двухдневный отгул, чтобы мы могли отоспаться после гулянки. Подобные мероприятия были не частыми, но так мы ощущали себя одним целым. Нас не волновало что вокруг. Не мешали люди и главное рядом не было ни единой женщины.

"Проклятье! С каких пор я стал так зациклен на бабах?" — однако ответ на мысленный вопрос пришел тут же.

Вероятно с тех пор, как мне элементарно нечем заняться. Вот уже вторую неделю я безработный неудачник. Нет, в прессе "SDragon" по-прежнему одна из самых популярных групп. Но я не заходил в сеть с того самого вечера и не собирался этого делать. Без Шина вряд ли хоть один из нас выйдет на сцену. И это факт.

Я опустил взгляд на стакан, который стоял напротив меня на пустой гладкой поверхности стола, а потом поднял лицо и взглядом прошёлся по двум охранникам, которые выплыли рядом со мной, как грибы после дождя.

"Это чей ещё конвой?" — я нахмурился, но не успел и рта раскрыть, чтобы задать вопрос парням в черных костюмчиках, как рядом со мной опустился агент и продюсер Чхвэ Дон Мин.

"Ну, здравствуй, хитрый ящер! Только этого дебила для полного счастья мне хватает…"

Мужчина бесцеремонно сел на соседний диван и открыто стал скалиться в мою сторону.

— Ближе к делу, господин Чхвэ! Я не настроен на длительный диалог с вами, — отрезал холодным тоном, и допил залпом спиртное, подозвав официанта.

— Айгу-у-у… Тиен-ши, мы же давние друзья! — продолжил проявлять ехидство Дон Мин.

— Вы уже выплатили ущерб моему Сонбэ за сорванный тур "SFire" и побои, дорогой друг? — передо мной поставили ещё один стакан виски, а Дон Мин лишь хохотнул.

— Продолжаешь защищать человека, который разрушил твою карьеру, и довел своего подопечного до самоубийства? — на этот раз Дон Мин не полез за словом в карман, и видимо ждал, что я одна из его девчонок в латексных штанишках.

— Ещё раз откроешь пасть в сторону моего наставника, я тебе… — повернулся к нему и сквозь ухмылку закончил, — …язык вырву и заставлю его сожрать.

Чхвэ Дон Мин застыл, а потом поправив свой пиджак, достал из внутреннего кармана свою визитку со словами:

— Подумай хорошо, парень. Ты артист, и привык быть под объективами камер и в центре внимания. Долго без этого ты не протянешь. А принять вас кроме меня не захочет никто. Имя вашего… — мужик скривился, а я натурально оскалился и зарычал, — … наставника, как клеймо для псов, Тиен-ши.

— Пошел нахрен с глаз моих долой, червь! — я посмотрел на серебристую визитку на столе и продолжил, — И волчий билет свой забери с собой, тварь!

— Нет, — Чхвэ Дон Мин покачал головой и ухмыльнулся, как дрянь, — Это ты получил волчий билет, когда связался со стаей псов этого неудачника, которого уничтожили за считанные месяцы, а он и не заметил.

Я сорвался с места и схватил Дон Мина за его грязную пасть. Во мне кипело негодование, я не мог контролировать это, не знал как. Может я и нежный мальчик на картинках в социальных сетях, но сейчас я не узнал своего отражения в зеркалах, которые были за спиной червя.

— Сгинь, падальщик! Я лучше сдохну, чем стану частью твоей конторы для идиотов. Мозги не на рыбацком рынке куплены, тварь.

— Вот вы и показали своё истинное лицо! — в глазах Дон Мина пробежался блеск, а его охрана пошла на меня.

— Что? — я сжал его челюсть сильнее, и прошипел, — Сам не в состоянии ответить, псина?

— Зачем, когда у меня есть специально… обученные люди для этого, — сквозь смех ответила мразь, даже не пытаясь противостоять мне.

— Подонок! — прорычал и занёс руку для удара, когда увидел, как на меня пошли его цепные собаки.

Однако, как только один из них схватил меня за плечо, я и не заметил, как отлетел к стене ниши, а передо мной встала женщина.

Брюнетка в обтягивающем красном платье, ростом доходила мне до подбородка, потому что на ней были надеты совершенно уродские и вызывающие сапоги на высокой шпильке.

"Это что ещё за…" — я нахмурился, а когда эта девка вжалась задом мне в пах, и спиной облокотилась прямо на мою грудь, я вообще не понимал, как реагировать на это дерьмо.

— Пупсик!

"Что?! Какой к херам пупсик?!" — я уже хотел её отпихнуть, когда Дон Мин зашелся заливистым смехом.

— Вот оно влияние твоего наставника! Даже шалаву выбрал себе на вечер не нашу, а напомаженную… — Дон Мин подался вперёд к девушке, а я ощутил как её тело натянулись словно струна.

Мышцы налились и отвердели настолько, будто меня прикрывал гранитный камень. Более того, по моему телу прошлась вибрация от того, что девушка встала в стойку, как только лицо пса, оказалось слишком близко рядом с ней.

— Красивая бл***! — прошептал на нашем Дон Мин, и ему ответили:

— У тебя то денежка есть, аджосси*(дядюшка)? У пупсика да, а тебя я не знаю… Поэтому шел бы ты своей дорогой и не мешал нам отдыхать!

"Тереза?" — я охренел, когда расслышал нотки хрипоты в голосе девушки, который Тери пыталась изменить, как могла.

"Какого хрена она делает в этом клубе?" — я схватил Терезу за голые плечи тут же, а другой рукой обвил живот женщины, сильнее прижимая к себе.

— Ты слышал, что тебе сказала агашши? — ухмыльнулся в морду Дон Мину, а он рассмеялся таким смехом, что на нас стали действительно оборачиваться посетители.

— Это она-то агашши? — сквозь хохот и, уже краснея от смеха произнес Дон Мин, — Мда-а-а… А ты вижу, Тиен, совершенно не наделён вкусом в подобных вопросах. Полон клуб иностранок, а ты выбрал самую дешёвую шлюху?

Я не стал отвечать на изрыгания этой мрази, а лишь сильнее прижимал к себе Терезу, чувствуя бешенное желание держать ее в своих руках. От нее пахло умопомрачительно сладко. Она была холодной и дрожала от того, что сдерживала себя, а я горел. Мне хотелось, чтобы она стояла вот так передо мной вечность. Алкоголь сыграл со мной в очень злую шутку, потому что дикое желание жгло всё тело, и мне уже было совершенно наплевать на червя, который злорадствуя никак не мог убраться к херам.

— Счастливо оставаться, Тиен-ши, — хохотнул на последок Дон Мин и наконец ушел, забрав с собой своих псов.

Я следил за тем, как в полумраке клуба его фигура скрывается за спинами других посетителей, однако моё внимание было сосредоточено не на дебиле, который испортил мне вечер, а на женщине, которую я держал в руках.

Тереза дышала глубоко, явно пытаясь успокоиться. И я очень хотел, чтобы причиной её дрожи были именно мои прикосновения в эту самую минуту, когда её тело было прижато к моему.

— Не уходи… — я не узнал свой голос, потому что он был больше похож на мольбу, чем просьбу, когда она попыталась отойти от меня.

— Ответь на один вопрос, Тиен, — раздался тихий голос, и Тереза замерла, пока моя рука мягко гладила упругий живот, ощущая камень под пальцами.

Это чувство не остановило меня. Я не остановился даже тогда, когда понял, что она не отвечает мне, а продолжает стоять столбом. Однако, когда моя вторая рука поползла над кромкой её платья через всю грудь и остановилась на тонкой шее, я опять почувствовал бешенный пульс под кожей Терезы.

— Ты задавала их сотни, Тери… — закрыл глаза и зарылся лицом в парик, который всё равно пах, как она.

— Ты пьяный в стельку! — ехидно и холодно отрезала женщина, а я облокотился о зеркало и увлек её за собой ещё глубже в нишу, — И в таком состоянии решил устроить мордобой?

"Пьяный? Я не помню сколько выпил…" — мелькнуло в голове, когда она всё-таки отпихнула меня и повернулась лицом.

"Маски нет… Но она выглядит, как чужая…"

— Ты нажрался и припёрся в клуб, после того, как тебя чуть не убили? Где твоя охрана? — Тереза говорила опять холодно, но теперь я не чувствовал холода, потому что и сам замёрз.

Моя стужа стояла прямо передо мной, и замораживала все чувства оставляя только одно — дикое желание обладать этой женщиной.

— Ты станешь моей ошибкой, Тереза, — тихо ответил, пристально всматриваясь в черты её лица, пока вокруг гремела музыка и были слышны лишь крики и смех.

Я жадно запоминал каждую чёрточку её лица, как безумный. Наверняка, она решит, что я пьяный озабоченный придурок. Снова одарит своим блестящим сарказмом и цинизмом, которые заводят меня только сильнее.

— Ты уже похоже стал моей! — Тереза скривилась, и её брови сошлись над переносицей.

Она снова смотрела на меня, как на ничтожество. Совершенно не скрывала этого во взгляде.

В этот момент во мне опять взыграло что-то. Вообще, мне пить действительно нельзя, потому что перестаю контролировать свои действия. Потому и прошёлся по Терезе не менее отвращенным взглядом. И хуже всего, что её вид вводил меня в полный диссонанс с мозгом. С одной стороны, она действительно была похожа дешёвку, но с другой стороны, зная кто Тереза, и помня её совершенно другой, такие тряпки только хуже действовали на моё состояние.

Перед моими глазами такие картинки всплывали, что я сам себя испугался, потому что был готов заставить её прямо здесь. Забыть где мы, и сделать своей в этой чертовой нише, лишь бы успокоиться. Потому что меня разрывало. Рвало на части от понимания, что я пустое место в глазах Терезы. Что женщина, которая умеет так любить, что готова пойти на самый тяжкий грех… не моя.

Ладно бы она мне не понравилась, но нет же… я слюной исходил, только от одного её взгляда. Мне было наплевать что у нее там под этой похабной тряпкой, хотя раньше для меня это было не менее важно в женщинах. Однако сейчас меня словно взглядом поимели так, что я не видел ничего вокруг.

— Чон Тиен? — мы одновременно застыли, а я посмотрел поверх головы Тери, и чуть не выругался.

Перед столом стоял мой брат Хён Шик, и наигранно изображал удивление на лице.

— У нас вылет завтра вечером. Я думал ты согреваешь постель своей невесты, а ты припёрся в кошерный кабак натянуть шалаву? Ты действительно вырос.

— Кто это? — одними губами спросила Тереза и нахмурилась, потому что не понимала ни слова, а я ответил и ей, и брату.

— Дорогой братец, с кем мне на прогулку выходить, я буду решать сам.

— Да ты готовый, как наш старик садовник каждый вечер, — брат сел на диван, а я посмотрел в сторону его охранника.

Этого громилу знали все, поскольку мой брат таскал его за собой повсюду.

— Слушай, может ты познакомишь меня со своей… а кто она? — Тереза резко подняла на меня взгляд и мягко покачала головой в отрицательном жесте.

Пока я решал, что ответить новому посетителю моей жизни в этот вечер, женщина ласково положила ладонь на мою рубашку и повела ею вверх. Я будто застыл на этом движении её руки, и не мог оторвать взгляда от того, как она смотрела в ответ. Будто подчиняла и заставляла играть по её правилам.

Тереза обвила руками мои плечи и медленно привстала, вжав нас в стену. Коленом, раздвинула мои ноги и как змея оплела одну своей.

Хён Шик хмыкнул и подозвал официанта, пока я пытался удержаться от того, чтобы не отпихнуть Терезу к чертям, потому что она вытворяла такую грязь на глазах моего брата, которой даже я не ожидал от неё. А всё потому что игра перестала быть таковой, когда её бедро плавно и дразнящие провело вдоль моего паха, а мне пришлось закусить щеку изнутри, чтобы сдержать порыв наброситься на Терезу, и увести в место, где можно завершить то, что она здесь начала.

— Ни слова обо мне брату, Тиен! Убирайся из клуба немедленно! Ты тоже в опасности! — горячее дыхание мягко коснулось уха, родив дрожь по всей шее, от того, что она сказала.

Я повернул лицо и мы встретились взглядами. Если бы я соображал хоть что-то, послушал бы Тери, но вместо этого посмотрел ей в глаза с такой злостью, что самому стало противно.

"У меня не должно быть ошибок и слабостей. Рядом со мной должны быть сильные и выносливые люди, которые способны быть преданными. Именно это я помню ещё с детства и не собираюсь забывать. Эта женщина, как дурман. Этим и опасна…"

Я отпихнул Терезу и ухмыльнулся.

— С кем знакомить? — спросил брата на нашем и прошёлся по Терезе взглядом полным отвращения, — С обычной белой шалавой? Ты рехнулся?

Садясь обратно за стол, напротив Хён Шика, старался даже не смотреть на то, как Тери уходит. Брат внезапно поднял руку, и дорогу женщине преградил его охранник.

— Постой, детка… — протянул на английском Хён Шик, смотря прямо мне в глаза, — Я хочу спросить сколько ты стоишь?

По затылку прошлась горячая волна, ударила в виски, и я сжал челюсть. Тем временем Тереза продолжала стоять напротив громилы и даже не обернулась. Всё потому что это я рассказал ей о словосочетании, которое только что применил в отношении неё — белая лошадь.

— Уйди с её дороги! — я взял стакан в руку и повернулся к брату опять, когда его тварь не сдвинулась с места, — Убери его, пока это не сделал я!

— Ты как был малолетним болваном, братец, таким и остался. Вроде артист, а рожей играть не умеешь. Эта шалава твоя, и это у тебя на лице написано. Так что кончай ломать комедию, и скажи мне как так вышло, что моему брату голову вскружила не девица из какой-то милой и конфетной группы, а иностранная шлюха?

— Чон Хён Шик!!! — я рыкнул, и в тот же момент охранник отошёл в сторону и пропустил Терезу.

"Какого черта со мной творится? Я словно из горящего котла падаю в ледяную прорубь. По мне не то что жар гуляет, сменяясь морозом, во мне кровь кипит!"

— Не пойдешь за ней? Вдруг кто-то другой оседлает лошадку? — Хён Шик плеснул мне пойла в стакан и подмигнул.

— Пасть закрой! Не тебе меня учить что с женщиной делать, ходок по дешёвкам! — я даже не взял стакан в руки.

Не знаю, что произошло, но я сорвался с места, и схватив своё пальто, почти ушел за ней следом.

— У Бом лишит тебя контрольного пакета акций, Тиен. Если ты не прекратишь беготню за этим агентством, он добьется того, чтобы ты стал никем. — я стоял к брату спиной, и только сейчас понял откуда он взялся здесь и почему охрана не появилась ни в Пусане, ни потом, когда я был в доме Терезы.

— Вы с самого начала знали всё о том, что произойдет! — с горьким смешком покачал головой и закрыл глаза, но все же повернулся к брату, — Вы двое!!! Всё это время вы следили за тем, что происходит и молчали?!

— Это было выгодно! В любой момент твоя репутация могла пострадать из-за твоего нездорового увлечения сценой и этими твоими танцульками. Поначалу нам конечно плевать было, что происходит, но когда твой Сонбэ засадил в тюрьму конгрессмена Чон Ши Мина, стало ясно, что айдол Ли Шин Сай связан с очень влиятельными людьми. Например с такими как…

— Ли Шин Дан, — глухо выдохнул и понял, почему моя семья устроила пляски на костях наставника.

"Корпорация "Джиллиан" всю жизнь мешала моему отцу добиться ещё большего успеха. Конкуренция… Чертова конкуренция!!!"

— Даниэль Ли очень серьезный противник для нашей компании. После того, как Чон Ши Мин сел, именно Шин Дан получил наибольшую выгоду, потому что обрёл возможность прямого влияния на правительство через своего человека. Теперь ты понимаешь зачем ты нам был нужен как айдол, братец?

"Даже моя собственная семья сотворила из меня марионетку для того, чтобы зарабатывать ещё больше денег…"

— Поэтому теперь, когда ваше певческое объединение почило с миром, пришло время тебе перестать маячить перед глазами Даниэля. Потому что я уверен, "Джиллиан" рано или поздно вмешается в дела Ли Шин Сая. И тогда…

— Вы потопите конкурента, ввязав его в коррупционный скандал, — ухмыльнулся, а братец только кивнул.

— Конечно. У Бом именно этого и ждёт. Момента, когда Шин Дан попытается надавить на департамент с помощью своего дружка. Знаешь такого — бывшего инспектора каннамского отделения полиции?

— Сон Йон Джу…

Теперь вся картинка происходящего встала на свои места. Чтобы добраться до "Джиллиан" моя семья только способствовала тому, что произошло с Сонбэ.

— Кстати твой коллега — Сон Дже… — Хён Шик выпил и скривившись, продолжил, — Его семья обещала прилететь на твое бракосочетание в Пхукет. Так что не всё так плохо, брат. Просто проснись и пойми — ты сын своей семьи, и должен быть нашей частью.

— Уберите своих шавок, которые следят за мной, Хён, и тогда поговорим! — я встряхнул зажатым в руке пальто, на что брат только покачал головой.

— Хочешь, чтобы я убрал за тобой слежку, и ты смог спокойно присунуть американскому спецагенту, который тут спектакль передо мной разыгрывала только что? Так хочешь её трахнуть? Уволь…. Отец чуть не выпорол меня палкой, после того, что с тобой в Пусане случилось. Я, знаешь ли, ещё жить хочу, Тиен.

— Травля… — я только произнес это, а перед моими глазами встали Шин и Арым.

— Какая травля? — со смешком спросил Хён Шик, а я не поверил, что этот человек мой брат, — А-а-а… Ты наверное, о вашей парочке, и парочек до этого… Об этом я ничего не знаю. Твой Сонбэ за эти десять лет успел таких дел наворотить, что я не удивлюсь если он и речного бога успел на глубине реки Хан потревожить.

— Тебе ли говорить о божествах… — скривился, на что брат только хмыкнул, а потом его выражение на лице изменилось до неузнаваемости.

— Послушай меня, Тиен, и опомнись. Ты успешный, богатый наследник, с блестящим будущим. Абуджи подобрал тебе женщину с мозгами, которая действительно в тебя влюблена. А это знаешь ли, в нашем случае, огромная редкость. На меня посмотри… Я готов задушить голыми руками мегеру с которой живу. А тебе дали всё. Сперва позволили стать тем, кем ты пожелал сам. Потом не лезли в твои дела, потому что ты оказался очень полезен. Теперь тебе дают бабу в руки, которую можно иметь как хочешь, потому что она итак на колени перед тобой встанет. Что тебе ещё нужно? Выброси этот бред про равенство и великое искусство из головы! Потому что даже Ли Шин Сай, занимая такое высокое положение в обществе — никто в сравнении с тем, кто ты, и КЕМ можешь стать в будущем.

Каждое слово, произнесённое братом, я воспринимал как удар в спину. Явственно ощущал, как родной мне по крови человек, сантиметр за сантиметром вгоняет лезвие холодной стали между моих лопаток. Засаживает нож глубоко мне в сердце…

" — Я был всегда одинок…

Мы сидели на матах под полотнами, а Сонбэ лег на спину и заложил руки за голову, всматриваясь в потолок.

— Вы? Сонбэ, вы шутите! — я размотал эластичный бинт на руке, и стал затягивать его сильнее, — У вас есть госпожа. Санни и Сара постоянно в агентстве возле вас. Про малыша Чжона я вообще молчу. Вы верно должны быть самым счастливым мужиком на этой планете… — улыбнулся, наматывая бинт обратно и стараясь вспомнить куда дел перчатки и маску.

— Теперь да… — тихо ответил Сай-ши, а я замер, потому что не слышал от него такого голоса никогда, — Сейчас я абсолютно счастлив, Тиен. Настолько, что мне порой страшно. Дико и до ужаса пугает, что это всё сон. Что завтра я открою глаза, и опять останусь один. Окажусь запертым в этом холодном каменном здании…"

"Я оказывается тоже одинок, Сонбэ. Настолько одинок, что даже не знаю как мне поступить дальше. За что, или за кого ухватиться, чтобы выбраться из этой трясины… Успешный человек? Кто? Я, что ли? Теперь. Это даже звучит смешно…"

— Хоть резинки возьми, а то ж не знаешь кто до тебя там бывал… — прозвучало за спиной, а я обернулся и схватив бутылку с подноса официанта, который проходил мимо, вылил все спиртное на голову собственному брату.

Я облил и опозорил человека одной со мной крови из-за женщины, которая считает меня пустым местом!

— Остынь и подумай мозгами, что несёшь, Хён!

— А ты вижу, действительно повзрослел Чон Тиен! — Хён Шик поднялся, но заметив, что на нас смотрят слишком много людей, понизил голос и прошипел:

— Ты будешь должен мне за этот позор, хубэ!!!

— Я расплачусь! Будь уверен! — повернулся и пошел в сторону лестницы на второй этаж, совершенно не разбирая дороги.

Шел, и сцепив зубы, хотел содрать с себя все тряпки и просто сдохнуть. Всё полетело к чертям! Это и есть моя жизнь? Во что она превратилась в одночасье? Во что?!

Я свернул к дурацкому выходу в виде барабана стиральной машины, и скривился. Лучше пошел бы через черный выход. Однако я хотел найти ее. И поднялся сюда только потому, что шел за ней.

"- За что?

— Мстила за смерть…

— Чью?

— Своего мужчины."

Это настолько засело в моей голове, что именно на этом я сосредоточил свое внимание. А учитывая сколько влил в себя, не мудрено, что ни о чем другом, кроме женщины, которая мне искусно натирала член своими бедрами, и думать не мог.

Кто-то окликнул меня, но я не обращал на это внимания, продолжая искать Терезу глазами. Однако, обойдя весь второй этаж, я не нашел никого, кроме своих знакомых, и бывших друзей. Почему бывших? Да, потому что они смотрели на меня так, будто на мне действительно негде ценник ставить, такой я аморальный урод вместе с моим Сонбэ.

— Тиен-ши! Анъен! *(Привет!) — мою дорогу внезапно преградила девушка.

Смотрю в её лицо и пытаюсь вспомнить кто она, но вот девица похоже хорошо меня знает.

— Я Сан Хва! Не помнишь меня? — она заглянула в мои глаза и улыбнулась, — Мы в одной рекламе снимались. Помнишь? Реклама парка?

Нахмурился и боковым зрением заметил, как мелькнуло что-то красное.

"Тереза…" — ударило в голове, и я совершенно бесцеремонно обошел девушку, наплевав на её слова.

— Я так и знала, что вы все тщеславные придурки! Всё ваше агентство! Ты хоть знаешь, что ваш Кай-ши сотворил с моей подругой? Он мало того, что проигрался с ней, так ещё и лгуньей выставил с подачи вашего святоши Сонбэ. Видели мы, что твой святой наставник вытворял сегодня в клубе!

Я резко повернулся к ней, и схватив за руку, задал вопрос резким тоном:

— Ты видела Ли Шин Сая здесь?

— Его все видели. Все кто был в этой зоне, смотрели на то, как семейный мужчина развлекался с потаскухой.

— Повтори! — я рыкнул так, что девушка побледнела.

— Отпусти! Больной придурок! — она вырвала руку, а я задал вопрос опять:

— Ты уверена, что это был Ли Шин Сай?

— Он был в маске, но не узнать походку и взгляд… Знаешь ли очень трудно спутать с кем-то такого манерного человека, как ваш агент, Чон Тиен!

— Пошла вон! — я прошёлся по девушке таким взглядом, что она отпрянула от меня, — Какое ты имеешь право даже рот открывать в сторону человека, который не то, что по статусу тебя выше, он по определению старше такой малолетки как ты!

— Ну, конечно! Тогда он как раз любитель таких малолеток, Чон Тиен! — справа из ниши вышел парень, и закрыл девушку собой.

Этого персонажа я узнал сразу. И то, что видел перед собой, мне очень не понравилось. Ведь это был солист группы из агентства Дон Мина.

Я даже не стал отвечать на идиотское заявление парня, и задал следующий вопрос:

— Куда тот человек ушел?

— Не знаю… Скорее всего в частный сектор, где кабинки для караоке. Куда только его американская жена смотрит, — девка хохотнула и обвила руку парня, ехидно закатив глаза.

"Тупая кукла…" — пронеслось в голове, когда я стал искать вход в тот самый частный сектор, — "Я никогда не поверю, что Сонбэ променял госпожу на какую-то дешёвку из клуба. Не может быть такого… Видно…" — тут же вспомнилась запись, которую мы видели с Терезой.

"Вот почему ты здесь, Тереза!"

Спустя несколько мгновений я уже входил в коридор с кучей комнат. Стены оплетали светодиодные ленты, и в их свете все лица будто смешались воедино. Я не видел ничего, кроме красного перед собой. И когда уже свернул в другой проход, прижался к стене поворота и выглянул из него.

— Небо упало на землю… — выдохнул в шоке, и расширил глаза от удивления так, что почувствовал как они высохли.

В конце, в самом тупике пустующего коридора мужчина вжимал в стену девку так, что та задыхалась от его напора. Плавно двигался телом, словно облизывая её фигуру. И когда он повернулся хоть немного лицом я мыслил что сдох на месте, потому что это был профиль Сонбэ. Мало того, мужчина был даже одет в его манере, двигался как он, со спины, я бы никогда не отличил Сай-ши от человека, который заставлял стонать девку на весь коридор.

— Какого хера?!

Не знаю, что мной двигало, но я хотел остановить это. Потому что моя иллюзия рушилась на глазах. Самый дорогой человек, которого я ставил в пример, которым я восхищался и хотел быть рядом, разрушал мои замки из песка одним махом. Потому что я тоже мужчина и понимаю — ещё несколько минут и он просто поимеет эту девку прямо в коридоре.

— Как…

Однако я и шагу ступить не успел, когда мой рот зажала крепкая ладонь, а руки заломили за спину. Перед глазами пронеслась картинка двери, а потом я упал на колени на пол в кромешной темноте.

— Что за… — бросил со всей силы пальто об пол и поднялся.

— Это я должна спросить, какого черта, ты ещё здесь, Чон Тиен?! Я же ясно сказала убираться отсюда! — прозвучал тихий голос, от которого у меня пробежал озноб по всему телу, потому что Тери не сказала это, а отчеканила.

— И какая же опасность мне грозит? Давай! Посвяти меня ещё ты, бл***! Расскажи ещё ты, что моя жизнь разрушена до основания! Вперёд! Потому что от тебя я как раз и жду этого, Тереза! С самого первого дня, как понял кто ты, я жду что ты объяснишь мне почему вокруг МОЕЙ жизни творится этот чертов бардак?!!!

Я заорал так, что наверное стены задрожали. Но ответа не услышал, однако хорошо ощутил, что Тереза встала прямо передо мной.

— Ты хочешь знать правду, Тиен? А она тебе нужна? Ты, насколько мне известно, скоро женишься. Зачем тебе проблемы людей, которые тебе теперь чужие? Занимался бы налаживанием личной жизни! Ты не…

— Налаживанием личной жизни, значит? — я схватил Терезу за затылок и прижал к себе.

— От тебя несёт алкоголем, Тиен, — я замер, потому что и она застыла.

Тереза не сопротивлялась совсем, хотя могла меня скрутить на месте за считанные секунды.

— Почему? — задал вопрос охрипшим голосом, потому что в глазах стояли злые слезы.

— Что почему? — прозвучало у моих губ, а я задал тот вопрос, который выжигал во мне всё.

— Почему ты не моя? — прошептал, и сжал её настолько сильно в руках, что ощутил насколько Тереза хрупкая на самом деле.

Женщина молчала, и не двигалась совсем. Просто стояла и дышала в мою шею не проронив и звука. Её сердце стучало, я слышал этот стук, потому что он был единственным, что сдерживало меня от совершения ошибки. Самой страшной ошибки Чон Тиена, которую он не исправит и не сможет ничему научиться, совершив её.

Плавно её рука поползла по ткани моей рубашки на спине, а я провел ладонью в её волосах, и закрыл глаза, чувствуя что дрожу всем телом, как в лихорадке. Однако она держала меня, заставляла стоять на ногах и забыть кто я.

И сам не заметил, как рядом с ней, стал совершенно обычным. У меня не было ничего, я был никем, и звали меня просто Тиен — простой мужчина, который обнимал женщину в темноте. Обнимал так, словно она его часть. Неотъемлемая часть. Нет, я не хотел ничего кроме этих объятий. Ни секса, ни близости, ни простого прикосновения её губ.

Мне было достаточно того, что я держу её в руках, что она обнимает меня в ответ, что её холод унимает горячку моего тела, остужает огонь, который разрывает меня изнутри.

Этого было достаточно, чтобы понять насколько я нуждался в простых объятиях. Настоящих. Тех, которые способны вернуть здравый рассудок, подарить покой, и дать веру в то, что я не один.

Однако это чувство рассыпалось, когда наваждение пропало и я вспомнил, что видел в коридоре.

— Его нужно остановить! — я отпустил Терезу, но она не отпустила меня.

— Стой и не двигайся. Ты под прицелом, Тиен. И сейчас, если ты отойдешь от меня, тебя застрелят. Просто стой и, держи меня в руках не двигаясь.

Её шепот опять обжог кожу у горла, а я открыл глаза, и увидел, как красный луч врезается прямо в спину Терезы, и ползет вверх.

— Те…

— Тихо!!! — она сжала меня так, что я тут же вспомнил с кем имею дело, — Не двигайся, идиот! Ещё хоть одно движение и нас заметят. Очевидно они ищут именно Сая. Но без прибора ночного видения, или хотя бы тепловизора, сейчас слепы как котята. Иначе здесь уже были бы два трупа. Поэтому стой и не смей даже с места сдвинуться.

— Ты понимаешь на что я сейчас смотрю? — я рыкнул в её волосы, а мои зашевелились прямо на затылке, когда я понял, что луч бежит из соседнего здания, которое видно через панорамное окно.

— На лазерный прицел снайперской винтовки "S" типа, красавчик. С его помощью легко заметить человека в кромешной темноте, но… очевидно наш стрелок дебил ещё тот. Потому что я бы уже выстрелила трижды. А значит, он боится наделать шуму, перестраховывается и это нам на руку.

Тереза говорила настолько спокойно, будто объясняла мне как приготовить суп из водорослей, и какие специи в него добавить.

— Ненормальная… — выдохнул и сцепив зубы, вжал её в себя сильнее, затаив дыхание и следя за тем, как красная еле заметная полоска поползла по помещению вправо, наконец убравшись с тела Тери.

— Ты задушить меня!

— Сама сказала стоять ровно и не рыпаться.

— Да, но я не говорила, что хочу умереть от удушья, Чон Тиен!

— Тихо! Он пропал!

— Нет… — она аккуратно покачала головой, а я застыл на моменте того, как губы Терезы опять задели кожу моей шеи.

— Не… Делай так! — шикнул.

— Как? — прозвучало язвительно и со смешком.

— Сама знаешь!

— Мне женатые мужчины не интересны, красавчик!

— Уверена?! — моя рука поползла вниз, а вторая обхватила затылок Терезы.

Плавно повел обе руки в противоположные стороны вдоль её спины, и наконец услышал рваный выдох горячего дыхания в мою шею. Звук, который заставлял меня следить за красным лучом ещё пристальнее, потому что я собирался начать двигаться.

— Даже…

— Помолчи! — процедил сквозь зубы, и когда уже вторая рука добралась до шеи Тери, я резко опустил голову и обхватил мягкие губы своими.

Кожа была холодной, но дыхание горячим, и настолько сладким, что мне захотелось не отрываться от него никогда. Чувство такое, словно я не целую её, а приручаю, и меня приручают в ответ. Именно так, потому что Тереза подалась мне на встречу и ответила настолько сильно, что собственный стон отголоском утонул в её горле.

Выдох, и воздух свистит между нашими губами, нагревается сам, и опять возвращается в горло с глухим звуком. Мягко и плавно, потом равно и ненасытно. Так будто мы соревнуемся за то, кто должен вести в этой игре. Её руки двигаются вдоль моей спины, и когда я поворачиваю лицо, чтобы ворваться в её рот, ощутить холод смешанный с теплом, ладони Тери тонут в моих волосах, и она сама переходит границу того, когда нежность и ласка перерастает в страсть. Сама впивается в мои губы, проталкиваясь горячим, слишком горячим дыханием и языком в рот. Лишает меня возможности мыслить, как нормальный человек. Потому что я бросаю взгляд вправо и заметив как полоска красного света исчезает, хватаю Терезу и одним рывком оборачиваю, чтобы добраться до стены и прижать к холодной рельефной поверхности.

Мы врезается в неё, от чего издаем обоюдный выдох, который заглушается тут же тяжёлым дыханием, которое вырывается из горла Терезы, когда я втягиваю нежную кожу её шеи между губ. Руки сами, как обезумевшие шарят по ее телу, хватаются за неё, и зудят в желании прикосновения к обнаженной коже. Требуют ощутить её на вкус, и наконец остановить эту тягу и взять то, что хочет тело.

А я хочу! Дико и бешено хочу её, лишь услышав как Тереза глубоко дышит, роняя мягкие стоны от истомы, когда мои ладони обхватывают её грудь, бедра, плечи, и всё к чему могут дотянутся, пока мы продолжаем глотать собственные дыхания поцелуем. Мне нужны эти звуки, мне нужен этот вкус, мне нужно ощущение того, что этот холод только я способен обратить в огонь.

Кровь словно застывает, а потом единым потоком вливается в пах, и член пульсирует так, словно я не спал ни с кем вообще. Как школьник, мать его, с ноющим стояком в штанах.

Желание разгорается настолько быстро, что мне плевать где мы и что вокруг. Плевать, что только что меня могли лишить жизни, и я не понимаю, за что?!

Мне настолько всё равно на происходящее за этими стенами, что включаются инстинкты.

Потому я ловлю каждый её вдох, и слышу только её голос. Опускаю руки и обхватываю мягкие и упругие бедра, плавно поднимаю одну ногу и слетаю с катушек, только от того, что мне и говорить ничего не надо. Тереза сама ведёт ногой вверх и раскрывается, чтобы почувствовать меня. Понять насколько я сошел с ума, и насколько хочу её прямо здесь.

— Позволь… — возвращаюсь к лицу Терезы, обхватываю его руками, и нежно поглаживаю большими пальцами вдоль мягкой кожи, — Просто позволь… мне.

Шепчу и прошу, чтобы она поняла меня. Впустила в свой холод, и дала надежду, что когда-то я смогу стать для неё чем-то большим, чем тот, ради которого она убила.

"Ты рехнулся окончательно, Чон Тиен! Мало того, что бухой в стельку, так ещё и не понимаешь что вытворяешь, когда нужно бежать от опасности, а не о бабе думать…"

— Нет, — сквозь гортанный выдох резким тоном отрезает Тереза, и мои руки опускаются, а она выпрямляется.

Ярость поднимается волной настолько сильно, что мне противно даже думать, насколько я жалок в глазах этой женщины.

— Но зачем ответила?! — мой кулак со всей силы ударился в стену рядом с её головой, а я даже боли не почувствовал.

Не слышу ничего, и понимаю, что Тереза даже не вздрогнула, мало того эта больная баба даже с места не сдвинулась, очевидно не побоявшись моего удара совсем. Будто ждала, что я способен поднять руку на женщину.

— Убирайся, Тиен! И не… — я слышу, как холод сочится сквозь слова, но чувствую и то, как её дрожь будто отголоском бьет в меня, — … прикасайся больше никогда ко мне, иначе я тебя действительно прикончу. Никогда! Не смей меня трогать больше! Хочешь трахнуться перед свадьбой с навязанной девкой? Поищи себе шалаву покраше! Полон клуб таких! А посмеешь ещё хоть раз распустить руки… Я…

— Что, ты? — с вызовом спрашиваю, а перед глазами рушится ещё один замок из песка.

Ещё одна иллюзия рассыпается тем самым песком, который облизывал фигуру Терезы, когда у меня ещё была моя жизнь.

Потом в моей голове происходит нечто совершенно невообразимое. Я вообще не понимаю, что творю, потому что во мне поднимается волна безумия.

" — Хочешь её — так бери…" — звучит голос Дже в голове, который как спусковой механизм, отключает все моральные принципы.

— Что? Не нравится смазливый красавчик с картинки? Да? Хочешь мужчину? А я тогда КТО? — рычу ей прямо в лицо, на что слышу ответ, который добивает меня окончательно.

— Эгоист и нарцисс, который хочет только одного — чтобы его обожали и ценили все! Вот только я перед собой вижу сопляка, который не знает цену ни чувствам, ни боли других людей, красавчик! Ты избалованный и распущенный, и то, что вытворил только что, лишь доказало это.

Я отшатнулся от Терезы, и словно протрезвел разом, а она продолжила:

— Ты слеп, и не видишь, что творится вокруг тебя только по одной простой причине, Чон Тиен! Ты никогда не управлял своей жизнью! И теперь, когда пропали все, кто решал за тебя, делал за тебя, принимал ответственность за тебя, ты… стал пустым местом! А проявить свой характер решил, когда увидел в мести женщины нечто романтичное? Тогда ты вдвойне ребенок, Чон Тиен! В убийстве нет ничего романтичного, даже если это месть за любимого человека. Знаешь, почему?

По мне мороз гулял от пят и до маковки головы, пока Тереза говорила. Её голос вибрировал, стал жёстким и не просто холодным. Каждое слово обратилось в хлесткий порез, словно от лезвия бритвы.

— Потому что смерть — это конец! За ней нет ничего, кроме твоего гниющего тела в земле! Это тьма, которая поглотит каждого, потому ты должен понять, что жизнь — самое, мать его, ценное, что у такого избалованного сопляка ещё осталось! А ты уже трижды чуть не погиб, потому что НЕ понимаешь, что это не съёмки клипа, или кино, где ты режиссер! Это реальность, в которой ты только что был под прицелом пушки, способной размозжить твой череп, а мозги размазать по всем этим стенам!

Меня шатнуло в сторону, а перед глазами поплыло всё. Желание? Не осталось ничего, кроме понимания, что я пропал. Я окончательно пропал в этой женщине. Мне даже её отповедь показалась не чем-то оскорбительным, а самым настоящим. Тем, что способно помочь мне выбраться наверх.

"Но Тереза не моя, и моей не станет никогда. Мы не подходим друг другу…"

— Нэ ёджа… Нэ ильпу…*(Моя женщина… Моя часть…) — прошептал, как приговор в пустоту, потому что остался один в помещении.

Тереза ушла, а за дверью уже стоял громила моего братца, который явно искал именно меня.

— Где твой господин? — я поправил рубашку и надел пальто, однако резко остановился и повернулся к тому месту, где мой наставник разрушил первый из иллюзорных замков.

Сейчас там никого не было… Теперь и мне это стало не интересно. Тереза сама сказала, что это уже не моя проблема. Что ж! Пусть будет так!

— Поехали! — холодно приказал, и повернулся обратно к выходу из лабиринта коридоров.

За мной захлопывались все двери. Я будто слышал этот стук за спиной. Ощущал каждый порыв из прошлого, которое запечатывалось под сотнями замков.

"У меня больше нет прошлого. И раз я нарцисс и ничтожество! Что ж… Значит, такую жизнь я наконец, начну ценить!" — с этими мыслями я входил в огромный особняк, который больше напоминал дворец.

Тайцы любили роскошь. Однако их вкусы были намного помпезнее корейских, потому что Таиланд стоит на стыке двух разных культур — нашей и культуры Индокитая. Поэтому, когда я встал на колени перед родителями Амины́, и так и сидел на полу вместе с девушкой, пока её и мои родители спокойно беседовали сидя на диванах над нами, ничуть не удивился ни позолоте, ни росписям на стенах, ни излишней, кричащей роскоши.

Мне было наплевать, даже в тот момент, когда я надел расшитый вышивкой, белоснежный смокинг и встал в проходе, чтобы смотреть на то, как ко мне идёт пустая кукла. Она улыбается, а перед моими глазами хмурое лицо, и холодный взгляд Терезы. Амина́ делает шаг по проходу межу двумя рядами приглашенных, а я слышу не их восхищённый шепот красотой невесты, а резкие выдохи женщины, которая впервые показала мне что такое настоящее чувство. Амина́ продолжает идти, а я вспоминаю то, как на моем языке играл сладковатый холод, приносящий лихорадку моему телу.

" Моё проклятие!" — шепот в голове вернул меня в реальность и я понял, когда взял куклу за руку:

"Для меня конец наступил намного раньше, чем смерть, Тери. Я умер со своим братом. На том холодном асфальте лежал не Шин, на нем растекалась кровь Чон Тиена. Теперь я действительно пустое…"

Пустое настолько, что моя оболочка смогла улыбаться гостям, смогла поддерживать беседу с друзьями моей жены, и даже смогла хорошо отыграть свою роль. Это я умел слишком хорошо, ведь подобному меня научил именно шоу-бизнес. Картинка для айдола — это всё! Потому Чон Тиен в вечер своей свадьбы был безупречно мил и вежлив. Шутил, и постоянно держал за руку свою куклу. Амина́ конечно же, понимала, что это игра. Именно это понимание злостью скользило во взгляде девушки, когда мы смотрели друг на друга.

— Самолет готов? — тихо задал вопрос, когда подошёл к столу, где стоял Дже и мило беседовал с сестрой Амины́.

Девушка завидев меня, тут же убежала искать куклу, а Дже повернулся к залу спиной, и тихо ответил:

— Вылет в четыре утра. Но… Ты хорошо все обдумал? Это всё-таки некрасиво по отношению…

— Мне плевать. Она хотела этого, Амина́ это получила.

— В каком смысле? — нахмурился Дже, а я ответил:

— Она знала, кто я с самого начала и заставила родителей заключить соглашение, Дже.

— Твою мать… — брат выругался, а я вспомнил Лео и Га Иль.

— Они хоть знают, кто им на голову свалится?

— Лео только рад будет. Он мандражирует, как ненормальный, потому что Га Иль слишком много внимания обращает на то, что происходит в сети. А она на сносях.

— А что происходит в сети? — я опустошил свой бокал с шампанским и подозвал официанта.

— Ты удалил страницу, а я нет. И то, что полилось на нас после смерти Шина… Ты хоть знаешь, в чем обвиняют Сонбэ? Это дерьмо со всех щелей полезло настолько стремительно, что мой отец вынудил Инстаграмм удалить любую информацию даже по тегам, которые упоминали моё имя.

— Понятно, — скривился и думал, а можно ли Дже говорить то, что узнал о жизни наставника за каких-то пару дней?

Однако ближе этих людей нет никого? Неужели я настолько перестал доверять всем?

— То, что я тебе сейчас скажу, Дже, должно остаться только между нами! — я поднял взгляд и проследил,чтобы никого из моей семьи и рядом сейчас не было.

Найдя У Бома и Хён Шика с их женами в компании друзей семьи Напрхри, я немного успокоился, а Дже напротив стал хмурым.

— Если ты о том, что недавно было в прессе, то я не верю этому! Тем более Сонбэ сейчас не до гулянок на боковую, Хён!

Я опешил и посмотрел на Дже, а потом кивнул и он тут же понял меня без слов. Брат достал сотовый и, делая несколько глотков шампанского, нашел то, что искал. Повернулся к столу спиной и начал играть на публику, пока я читал о том, что "Ли Шин Сай был замечен в одном из самых дорогих клубов на Каро Сукиль в компании неизвестной девушки…" Дальше под записью информагентства были опубликованы несколько видеозаписей комментаторов, на которых я чётко видел, как Сонбэ сажает в тачку шалаву и увозит в неизвестном направлении, даже не скрываясь от прессы и папарацци.

Я опустил сотовый и закрыл глаза, пока Дже продолжил тихим тоном:

— Зная, насколько наш наставник одержим женой и семьёй, я скорее поверю в то, что Элвис воскрес, чем в то, что Сай-ши решил натянуть вот это…

— Я видел их, Дже, — прошептал, открывая глаза, и прогоняя картинку того, что разрушило меня окончательно.

— Что?

— Я видел Ли Шин Сая в том клубе своими глазами. Там же и встретил нашего нового телохранителя, которая не просто так туда попала. Потому что двумя днями ранее, мы с ней чуть не погибли, выясняя кто такой этот Слепой.

— Повтори! — Дже обернул меня к себе, а я продолжил:

— Мне прислали странную посылку. В ней были фотографии каждого из нас, вплоть до снимков Сонбэ в школьные годы, — я чеканил каждое слово, а Дже бледнел, — По снимкам сразу стало ясно, что следили за каждым, кто был в агентстве. В коробке был так же старый билет на дебют группы "SUN". Мало того, мне тут же пришло сообщение на сотовый с названием школы в Пусане, где учился Сай-ши. Там я и встретил Терезу опять. Но она приехала в Пусан не просто так, а привезла с собой книгу из дома Кан Арым, которая оказалась детонатором к взрывпакету, бл***! И вот когда мы вернулись в Сеул, Тереза показала мне запись, из которой мне стало ясно, что Сонбэ сам это всё устроил. Понимаешь?!

Я не мог поверить, что говорю это. Но другого объяснения, после того, что увидел, у меня не было.

— Не неси чушь!!!

— А я не несу чушь, Дже! Сонбэ спасал не нас, он спасал бизнес своего друга. Он специально внедрил в систему агентства программу для распространения хейта, чтобы закрыть его. Он закрывает агентство — ниточки и рычаги влияния на Шин Дана исчезают. Именно это почти прямо в разговоре мне заявил Хён Шик. Только вот Сай-ши не думал, что обычные слова в сети способны поднять такую волну хейта и убить! А именно слова убили и Кан Арым, и Шина.

— Охереть… И ты в это веришь? — выдавил из себя Дже, а я отвернулся.

— Я не знаю, во что уже верить и что происходит, Дже, но ясно одно — Шин Сай это только верхушка айсберга. Скорее всего метили в "Джиллиан", зная что Ли Шин Дан никогда не бросит Сонбэ в трудную минуту. Этим собирается воспользоваться и У Бом. Они потопят "Джиллиан" как только Даниэль попытается спасти от тюремного заключения Сонбэ.

Дже ничего не ответил, потому что и так все хорошо понял, будучи из точно такой же семьи, как моя.

— Иди к жене, — тихо произнес брат, а я горько усмехнулся.

— Жена… Кто? Вот эта девка? Я лучше удавлюсь собственным галстуком, чем назову Амину́ своей женой.

Дже покачал головой, и повернулся ко мне:

— Нам не вернуться обратно, Хён. Та жизнь исчезла вместе с тем, что ты мне рассказал. Если Сонбэ действительно сотворил такое, и виноват в смерти Шина и Арым… Я не прощу его никогда! Для меня этот человек умер в эту же секунду!

Брат опустошил бокал и небрежно бросил его на стол, хищно усмехаясь:

— Я иду развлекаться! Если ты не хочешь, то хотя бы я это сделаю.

— Смотри, чтобы мы потом не породнились! — холодно и зло ответил, на что услышал лишь смешок за спиной.

Мой взгляд застыл на белоснежной поверхности стола, на бокале, в котором играло шампанское. Вокруг слышались тихие голоса гостей, стук каблуков и музыка. Это даже на свадьбу не было похоже. Всё походило на заключение выгодной денежной сделки, и в ней я — красивая кукла с экрана, которую продали другой капризной кукле.

Потому я ушел. Никто бы и не заметил того, как я прошел через сад, в котором росли высокие пальмы, и вошёл в хозяйский дом. Нет, прислуга конечно же обратила внимание на моё появление в пустующей гостиной чужого дома. Однако я не понимал ни слова из того, что они говорили. Не знал ни языка, ни обычаев, да и не собирался вникать.

Поднялся по ступеням в нашу спальню и вошел в уборную, которая была похожа на оазис. Панорамное окно выходило на уровень бассейна прямо на втором этаже. Дикая безвкусица, наделённая излишествами.

Не снимая ничего, кроме ботинок, которые сбросил с ног ещё у дверей спальни, встал в ванную и открыл воду. Раскрутил первый же вентиль и ощутил, как холод наполняет меня изнутри. Ткань пропитывалась влагой, а я начинал приходить в себя. Туман в голове рассеивался, медленно покидал мои мысли, и я смог сделать глубокий вдох.

За ним ещё один. Потом ещё. И наконец, всё вырвалось действительно наружу. Не в момент, когда чужая женщина унижала меня, не в момент, когда я понял что стал товаром и разменной монетой, а сейчас, когда осознал, что Тереза оказалась права в каждом слове.

"Я ничтожество… Неудачник, который стал кем-то и завоевал любовь стольких людей лишь потому что это было выгодно. Это было нужно моей семье, это было нужно человеку, которого я боготворил. Однако нужно ли мне это? Кем бы я был, если бы не моё положение? Кем бы я стал, если бы не деньги, в которых не имел нужды никогда?"

Медленно сползая в ванную, держась за холодный кафель рукой, я наконец стал тем, кем и был — пустым местом, которое действительно не умеет чувствовать ничего, кроме эгоизма.

Горячие слезы контрастировали с холодом воды, льющейся сверху сильным потоком. Её звуки заглушали мои всхлипы, а холод я глотал буквально ртом, сев в ванную и подставив лицо под холодные струи.

Глаза открылись медленно, а холод сделал своё дело, потому что, выйдя из этой ванны, я брал своё теперь по-праву. И Амина́ сама этого захотела.

— Я искала тебя, — девушка вошла в комнату за полночь, когда я уже собирал свои вещи, даже не позвав прислугу.

— Что ты делаешь, дорогой? — я не видел её, лишь продолжая складывать тряпку за тряпкой в большой блестящий чемодан.

— Где ты была? — флегматично спросил, посчитав, что искать меня три с половиной часа это уже за гранью.

— В каком смысле? С гостями! Я и пришла, чтобы ты вышел к ним. Все уже разъезжаются по домам, — её голос звучал наигранно ласково, а я продолжал источать лишь холод.

— Закрой дверь! — резко ответил, и повел бегунок замка чемодана по кругу.

— Чон Тиен!

— Ты искала меня настолько тщательно, что не смогла найти за три с половиной часа на территории дома полного слуг? — повернулся и прошёлся по белому платью взглядом.

"Безупречная кукла для безупречного товара! Хороша семейная пара!" — ехидно мелькнуло в голове, а я повторил:

— Закрой дверь и снимай с себя эти тряпки, Амина́.

Девушка опешила и замерла, а я продолжил:

— Хочешь близости со мной, сделай так, чтобы этого захотел я! — резко отрезал, а девка наконец, проявила свое истинное лицо.

— Ты хоть понимаешь, что это ты здесь МОЙ муж?! Если я захочу, отец завтра же…

— Значит, не хочешь чтобы я обласкал тебя. Что ж! Тогда встретимся в Сеуле! Мне пора! — я взял чемодан с комода, и, опустив его на пол, схватил чёрное пальто, которое валялось рядом на кресле.

— Я… Подожди… Ты ведь это не серьезно? Постой! — Амина́ закрыла собой дверь, пытаясь не пропустить меня и не дать уехать, покинув этот спектакль.

— Снимай… тряпки и цацки, если хочешь чтобы я остался, — холодно прошептал в её лицо и прошёлся взглядом по чертам, которые во мне вызывали только отвращение.

— Тиен… — Амина́ подняла руку и положила ладонь на мою щёку.

Это прикосновение обожгло, но не желанием, а контрастом. Вернулась ярость, вернулся эгоизм и слова единственной женщины, которую я считал таковой:

"Ты пустое место!.." — хлесткий шепот в голове опять врезался в грудь, и чемодан выпал из моих рук, когда за спиной Амины́ щёлкнул замок.

— Снимай… Сама… — опять прошептал и стал смотреть на то, как девка сперва расстегивает замок за своей спиной, а потом совершенно бесстыже сбрасывает платье на пол.

" — Не трогал значит никто? Сейчас проверим!" — с этой мыслью я впиваюсь взглядом в очертания женского тела, наблюдая за тем, как Амина́ расстегивает застёжки на лифе, и мягкие полушария груди выскальзывают из ткани, заставляя буквально приникнуть в этой картине.

Хочется спустить это к херам хоть во что-то, а передо мной стоит именно то, что мне нужно. Девка, которая решила, что купила меня.

— Остальное… — хрипло приказываю и она подчиняется, как пустышка.

"Такую даже просить не надо. Она сама себя унизит!"

Смотрю за тем, как вниз по белой гладкой коже ног ползет и в конце концов падает на пол ткань белья. Понимаю, что выключил мозг напрочь, когда подхватил Амину́ на руки, и бросил на кровать. Я не смотрел ей в глаза, не замечал её лица. Лишь раз я поймал то, каким восхищенным был её взгляд, пока снимал свою рубашку и расстегивал ремень, стоя над кроватью.

— Нравится? Этого ты хотела? — задал вопрос, понимая, что моё тело жадно жрут глазами, так словно я оболочка, а не человек.

— Ты идеальный! — возбуждённый шепот и восхищённый вздох, когда мои джинсы оказались на полу.

— Естественно! Ты знаешь, скольких усилий стоит такое тело? — встал на колени над ней и грубо притянул за руку, положив ладонь Амины́ на свой живот, — Примерно несколько лет я не жрал ничего, кроме дерьма, которое вертелось в блендере.

— Это того стоило, поверь! — она приняла мою игру и решила, что я реально собрался с ней по-душам болтать.

— А лицо? Правда же я красивый? Ну… Скажи мне, милая, что твой муж идеальная кукла!!!! — я отпихнул её, и грубо раздвинул ноги девушки, не церемонясь совсем.

Схватил Амину́, просунув руку под её спиной, а другой безошибочно нашел самое горячее и влажное местечко продажной дряни, которая покупает всех и вся! Она привыкла к этому, потому я не удивился, что никакой невинностью здесь и не пахло.

Амина́ злорадно и слащаво ухмыльнулась, и сильнее подалась мне на встречу, когда я одним движением подался вперёд и не ощутил даже отголоска настоящего удовольствия. Только животный инстинкт, который так и подгонял закончить это поскорее. Просто ощутить физическое облегчение и успокоить хотя бы воспалённый мозг.

— Да… — с силой выдохнула Амина́, а я стал наращивать темп, как бешенный.

В голове стреляло, как от спазмов, в висках стучало, а физическое наслаждение закручивалась импульсами, буквально заставляя ныть головку от того, как я старался просто забыться в этом чувстве.

А когда услышал, как Амина́ уже не просто стонет, а почти кричит, мыча мне на ухо, привстал, и опираясь руками в матрас, стал грубо трахать тело. Делать то, что она хотела сделать со мной, и что получила сама же.

С каждым моим толчком, лицо Амины́ искажалось, а тело вытягивалось и прогибалось, но мне было мало. Я хотел, чтобы она получила сегодня сполна того, чего хотела. Потому сдержался, ощутив что почти кончаю, и сцепил зубы. Схватил Амину́ за бедра и повернул почти на живот, доведя нас до точки ещё несколькими резкими рывками.

Пот стекал по телу, а я смотрел в затуманенные и довольные глаза… Глаза не той женщины, которую хотел.

— Я взял в жены потаскуху. Поздравьте меня! — поднялся на ноги, ощущая лёгкость, и встряхнул головой.

— Тебе не понравилось? — Амина́ приподнялась, а я хохотнул:

— Напротив, я впечатлён тем, как ты искусно стонешь. Я чуть не оглох… — горло пересохло от горячего дыхания, а я хотел холода, я хотел холодной родниковой воды из бурлящей реки, — Ответишь мне зачем изображала невинную овцу?

— А разве я не такая? — Амина́ хохотнула и томно вздохнула, наблюдая за тем, как я смотрю на неё.

— Тешь себя этой иллюзией и дальше. Иллюзии помогают не замечать многое, — я стал одеваться, и Амина́ застыла, холодно спросив:

— Куда ты собрался?

— Я же сказал… — надел боксеры и джинсы, продолжив, — …встретимся в Сеуле!

— Тебе не кажется…

— Нет, не кажется… — поднял на неё взгляд, натягивая водолазку, и поставил точку, — Я говорил, что не притронусь к тебе, но сегодня, решил, что должен показать такой как ты, что означает быть вещью. Я поимел тебя как шлюху на припортовом рынке, а ты даже не заметила этого. Значит… Ты такая и есть, и мои слова о том, что я взял в жены потаскуху — абсолютно оправданы, Амина́. С этого момента наши отношения заканчиваются. Я это я, ты это ты! Никаких чувств от меня не жди. Я тебе уже говорил об этом. Могу повторить.

Я посмотрел на часы, и взяв в руки сотовый и пальто, опять схватил чемодан.

— Я предупреждаю тебя, Чон Тиен, если я найду её — ты больше никогда не увидишь эту шваль! А я найду дрянь, которая встала между нами. Я найду каждую, кто захочет отобрать тебя.

Я остановился, смотря на резной узор двери и с болью усмехнулся.

"Это даже смешно звучит… Одна готова на всё ради моей пустой оболочки и купила её, а вторая — второй даже оболочка не нужна, когда душу Тереза уже отобрала. Ей даже женить меня на себе не пришлось, чтобы я пропал… Навсегда…"

Я схватился за ручку и вышел, даже не повернувшись. Мне не нужны были больше ничьи объяснения. Пока ехал к аэропорту мать звонила трижды. Когда проходил паспортный контроль на чартер позвонил уже отец, и я ответил на звонок.

— Как ты посмел так опозорить нас? Куда ты сорвался посреди ночи, бросив невестку?!

— Я улетаю в Сеул, абуджи*(отец)! — улыбнулся стюардессе, бросив трубку, и прошел в салон, поймав взгляд Дже, который сидел на диванчике с наушниками в ушах в невообразимой розовой толстовке, а возле него грелась Мэдди.

— Почему я не удивлен, что вы выбрали местом своей амурной тайной встречи именно моё незабываемое торжество? — сел напротив, и кивнул Мэд, которая мягко мне улыбнулась, и прижалась к Дже теснее.

— А как ты хотел? Только так мы можем видеться. Либо в Штатах, либо по закоулкам, — скривился друг, и обнял девушку сильнее, сняв наушники.

— Как прошло? — задал вопрос Дже, пока мы ждали своей очереди от диспетчера и разрешения на вылет.

— А по мне не видно как? — кисло бросил и утонул в своем кресле, растянув ноги к самой подставке.

— Родители уже звонили? — я бросил взгляд на Дже и устало кивнул.

— Что вы собираться делать с эта ситуация? — тихо спросила на ломанном корейском Мэдди, — Вы ведь не думать, что Сай-ши…

Я только услышал суть, как понял, что у моего дружка язык без костей. Потому сжал челюсть, и с остервенением пристегнулся.

— Нечего беситься. Волки и девчонки тоже должны знать правду. В конце концов мы столько лет вместе.

— Тиен-ши… Бъян*(Прости!) — Мэдди как-то странно и с горечью обратилась ко мне, а я не выдержал:

— Нет больше никакого агентства! Нет больше никакого Сонбэ! Нет никакой семьи! Хватит! И просить прощения у меня не за что, Меделин! Разве это вы развалили всё? Это всё…

— Тай-ши не верит в эту грязь в сети. Более того, он сейчас быть в Штатах только ради Мии. Если бы не она и "SFire", он и Волки были бы здесь!

— А остальные? Где Хан Джей Мён с женой? Где Лиен Хо? В конце концов, где Пак Чи Джин?! — резонно заметил Дже, и я нахмурился.

"Они и вправду все словно исчезли после того, что произошло…"

— Это ничего не меняет, — всё равно не согласился, и повернулся в сторону иллюминатора, устало вздохнув и заметив кольцо на пальце.

— Идиотизм! — содрал золотой ободок и выбросил к херам, даже не смотря куда он улетел.

— Вижу тебя сегодня лучше не трогать, — Дже пристегнул Мэдди, а я закрыл глаза и решил что нужно выспаться, и возможно это поможет мне ощутить хоть каплю свободы.

Однако омут безделья только усиливал моё чувство пустоты в груди. Я прилетел домой через четыре дня, но даже не понял, что что-то поменялось. Для меня всё выглядело совершенно одинаковым.

Потому, когда я садился в машину и ехал к агентству, чтобы опять почувствовать что жив, что у меня не всё отобрали, неистово сжимал в руке пластиковую ключ-карту от репетиционного зала.

Полотна… Я три месяца не брался даже руками за них, и понял чего мне не хватает. Я хочу свободы. А моя свобода — это танец. Мне нужны именно эти чувства, чтобы забыть слова Терезы о том, что я пустышка, чтобы выбросить из головы ночь с бабой, от которой меня теперь тошнило, как от гопчана.

— Сик Рём! — я опустил перегородку, чтобы попросить водителя остановить у ближайшего магазина, и опешил.

За рулём машины сидел не Ван Сик Рём.

— Ты кто такой? — схватился за ручку двери и подался вперёд.

Однако мужчина в черной кепке и плотной маске посмотрел на меня через зеркало, и свернул в проезд под один из мостов, только увеличивая скорость.

— Останови машину! — я вытащил из кармана сотовый, но когда набрал первый же номер, понял, что телефон не видит сеть.

— Какого хера?! — зарычал и хотел достать до мужика, но он выхватил пистолет, а я только в последний момент сориентировался и буквально лег на пол автомобиля, нажав на кнопку перегородки.

Как только она поднялась, попытался открыть дверь, но всё они были заблокированы, как и спусковой механизм стекла.

— Что происходит?! — страх сковал настолько, что я не понял, как замер и смотрел лишь на то, что было за окном.

Время застыло, когда я понял, что машина не управляема, а водитель выпрыгнул из нее на ходу. Именно его фигуру, которая с трудом поднималась на дорожном полотне моста, я запомнил в заднем стекле. В нем я видел, как мир начал переворачиваться.

Ничего не оставалось как схватиться за сидение и прижаться спиной к корпусу машины, потому что понимал — она летит в реку с моста, а я заперт здесь, как в стальном гробу.

Удар о воду был такой силы, что меня откинуло в сторону, и я всем телом ударился в крышу машины. Боль в шее прошила всю спину, а следом я упал обратно на пол.

— Твою ж… — сцепил зубы, и стал осматриваться, понимая, что машина идёт ко дну, а через все щели в салон проникает холодная речная вода.

Уши заложило, а дыхание застряло в груди с криком о том, что я хочу жить, что не хочу умирать на дне реки.

Ужас заполнил каждую мысль, а силы покидали, сменяясь жутким страхом, когда понял, что сижу в воде. Захотелось орать и кричать о помощи.

Усилием воли начал быстро думать: "Нужно разбить чем-то окно! Ищи, Чон Тиен!"

Однако вокруг не было ни единого предмета, который мог бы разбить стекло, под давлением воды. Дышать становилось всё сложнее, воздуха почти не осталось, а вокруг смыкалась темнота, в которой звуки были похожи, на зловещий скрежет.

Сперва я даже не поверил своим глазам, но потом, когда увидел яркую вспышку, понял, что кто-то стреляет по стеклу прямо в воде. Салон тоже почти наполнился ею, когда стекло треснуло, а пуля просвистела рядом с моей головой.

Вода потоком ударила в лицо, и на какой-то короткий миг, я отключился, но следом почувствовал, как холодный воздух ворвался в лёгкие и резко открыл глаза.

"Тереза…" — прошептал в голове, ощущая как её холод наполняет мои легкие и дальше, а сама Тери пытается удержать нас на плаву под водой.

Моя рука находит её ладонь, и наши пальцы крепко переплетаются, а мы плывём вверх вместе. Холод сковывает ещё хуже, когда я выныриваю и делаю первый глубокий глоток воздуха. Оказывается холод способен обжечь, потому что гортань горит огнем, а глаза пекут так, словно в них попал раствор спирта, а не речная вода.

— Живой… — слышу голос рядом и опускаю взгляд, чтобы утонуть опять.

Потому что Тереза смотрит на меня впервые иначе. Впервые в её глазах страх, растерянность и тревога.

— Живой, — отвечаю таким же шепотом и тяну её на себя прямо в воде, прижимаю, жадно ловлю свой холод губами, пью его и не могу успокоиться, потому что чуть не умер, и она опять меня спасла. Снова оказалась рядом, когда я должен был погибнуть.

Холод чертовски дурманит, мой холод, который отвечает с не меньшей жадностью на мою ласку.

Отвечает так, словно это в последний раз, и завтра не наступит никогда.

Так…. как я этого хотел.

— Кумао… — шепчу в губы Терезы, и глажу ледяную кожу её лица, следя за тем, как горячий пар вырывается прямо из нас и сплетается воедино.

— За что? — спрашивает и смотрит так, будто действительно испугалась за меня.

— За жизнь… — пар снова вырывается из моего рта, и я опять прижимаюсь к своему холоду, который обжигает с того самого момента, как я его ощутил.

— У нас нет времени, Тиен! Нам…Мне нужно спешить! — слышу её хриплый шепот в губы, рядом с лицом, и чувствую, как она начинает тянуть нас в сторону, борясь с течением.

Уже на берегу понимаю, что Тереза не одна, а вокруг собралась половина наших охранников из агентства госпожи. У ног троих из них ублюдок, который чуть меня не убил.

— Что происходит? — я стянул куртку и, бросив её в сухую траву, принял от одного из мужчин плед.

Однако Тереза на ответила мне, а я охренел, когда она спокойно скинула с себя все тряпки и влезла в черный комбинезон, даже не обращая внимания на то, что вокруг одни мужики.

— Тереза! — я пошел в её сторону, но она осекла меня одним только взглядом и застегнула молнию спецформы по самую шею, надевая капюшон на совершенно мокрые волосы.

— В машине Сая и Энджи бомба, — отрывисто ответила Тер смотря так, словно это я виноват в этом.

— Что? Но тогда почему ты тут? — наверное я произнес это слишком резко, потому что Тереза замерла, а потом прошептала:

— Потому что выбрала тебя…

— Повтори! — я сжал руки в кулаки, и не мог поверить в то, что услышал дальше:

— Мне дали возможность выбора. Либо ты Тиен, либо Сай и его семья. И я этот выбор сделала. Прости, что разочаровала тебя! — она жёстко отрезала, а у меня земля из-под ног ушла.

Я не чувствовал своего замёрзшего тела совсем. Вообще не ощущал ничего, дале звуки исчезли. Все исчезло кроме бешенного стука в груди, которую сердце разрывало изнутри. Рвало все жилы, ломало ребра и норовило найти выход наружу. Я и сам хотел вырвать свое сердце, когда понял ЧТО произнесла Тереза.

— Тепьюним! Машина готова, полиция района ставит кордон из пластиковых цистерн. Вертолет спасательного корпуса подняли в воздух по тревоге, — я плавно перевел взгляд на одного из охранников и тут же спросил:

— Где они?! — мой голос звучал сейчас точно так же, как голос Терезы.

— На объездном шоссе в Каннам. Машина неуправляема точно так же, как твоя. Мы ведём её, но ничего не можем сделать. Кто-то дистанционно управляет автомобилем, — Тереза взяла в руки рацию, и быстро ответила на ломанный английский, который прозвучал из динамиков, как некролог:

— Мы потеряли связь с салоном автомобиля. Подтвердите личности пассажиров! Это департамент безопасности района Каннам! Как меня слышно?!

— Агент Тереза Холл, отдел кибербезопастности, округ штата Вашингтон, сэр! В салоне авто агент ЦРУ Соединённых Штатов Америки — Энджела Мур, её муж — гражданин Республики Корея Ли Шин Сай и несовершеннолетний ребенок — гражданка республики Корея Ли О Сара! За рулём личный водитель семьи — господин Со Джи Ук! Как слышно?!

— Вас понял! Автомобиль обнаружен! Высылаем группу пиротехников!

Тереза отключила рацию, вложив ее в карман кивнула охране на меня, и развернулась бегом сквозь чащи у кромки берега.

— Господин Чон! Вас нужно доставить в больницу! — один из мужиков, попытался схватить меня, но я вырвался и побежал за Терезой, и теми из охраны, кто последовал за ней.

Как только догнал, отшвырнул одного из мужиков от машины Тери и сел рядом с ней.

— Что ты творишь, Тиен?! — она резко завела мотор, но потом остановилась, а следом зло прошипела что-то, просто сорвалась с места.

Пока мы ехали, мне было плевать на всё, кроме дорожной разметки перед собой.

"Они должны выжить! Госпожа не простой человек! Она обученный боец! Они не могут погибнуть!"

— Кто? — мой тихий рык утонул в работе двигателя, но Тереза меня услышала.

— Когда я встретила тебя в клубе, Слепой снова был запущен, но на этот раз программа работала на распространение фейковых видеозаписей о Шин Сае. Одна из таких пришла мне буквально перед самым вылетом домой. Я не стала разбираться, какой черт это всё творит, и позвонила Энджеле чтобы задать вопрос в лоб, о том, что вытворяет от отчаяния ее муж, на что услышала весьма интересный ответ о том, что Ли Шин Сай в доме и прямо сейчас укладывает Чжона спать! А на записи в этот момент и в реальном времени, Ли Шин Сай зажимает в нише клуба шалаву. Если до этого, Эн уверяла меня, что запись которую мы видели это лишь сбой в видеонаблюдении, и возможно из-за вируса Слепого она была испорчена, то сейчас я чётко поняла, что личность Шин Сая кто-то пытается просто украсть! Потому и приехала в клуб!

Тереза переключила передачу и мы стали вилять между автомобили на огромном автобане, который вел из района Итэвон.

— Так это не был Сонбэ? — я схватился за голову, а следом так зарядил кулаком по приборной панели, что Тереза вильнула вправо.

— Успокойся! — прозвучало приказным тоном, но я не мог.

Во мне бурлило негодование и понимание того, что я слепой дебил! Который из-за собственной незрелости наворотил таких дел, что лучше бы утонул только что!

— Из-за тебя, я не смогла выловить того, кто прикидывался Шин Саем, но поняла и другую вещь — на ваше агентство и вашего агента ведут охоту несколько человек, которые между собой никак не связаны, иначе никто бы не отправлял снайпера, чтобы убить пустышку, а не цель.

— Тогда что происходит сейчас? — меня трясло так, что перед глазами круги бегали.

— Не знаю, Тиен. Всё, что мне известно — это только то, что Слепой прислал мне сообщение прямо через страницу Шин Сая в социальной сети. Он опубликовал запись с игрой в Домино, и дал мне полтора часа на то, чтобы убрать ту кость, которая развяжет весь механизм.

— Я ни черта не понимаю!!!! Ты можешь сказать по-человечески?! — заорал так, что на шее вылезла жила, которую я прямо почувствовал физически.

— Это значит, что мне прислали головоломку. Некую игру, чтобы понять кого собираются убить, — совершенно спокойно ответила Тери, и продолжила, — Когда я прошла её, игра предложила мне выбор — либо ты, тонущий в воде, либо Сай, горящий в огне. И время нападения на вас одинаковое. Это значит, что мне нужно было выбрать, кого я действительно смогу спасти.

— И это оказался я? Почему? Ты спятила? Там же ребенок! — я не мог поверить в то, что моя жизнь дороже жизни маленькой девочки.

— Их не спасти… Чон Тиен, — тихо и дрожа ответила Тереза.

— Тогда… — страх сковал снова и я еле выдавил из себя, — …зачем это всё?

— Автомобиль Шин Сая едет на дистанционном управлении, а я не могу взломать или оборвать эту связь, потому что на это уйдет слишком много времени. А в координаты движения крайслера вбита центральная площадь Каннама.

— Что?

— Машина Сая, полная взрывчатки мчит в толпу людей, которых собрали на фестиваль, Чон Тиен. И если не остановить её до того, как она попадет на площадь, жертв будут сотни. Потому… Я выбрала тебя. Потому что, и Слепой знает, что выберет Шин Сай. Он оставил ему такую возможность. Если водитель Сая начнет торможение, это запустит детонацию.

Тереза вильнула вправо и мы оказались прямо за шестью патрульными машинами, расчищая дорогу крайслеру, который ехал прямо за нами на бешенной скорости. Тереза набрала не меньшую, и достала из кармана формы свой сотовый.

— Он хотел, чтобы ты с ним поговорил, если будешь в состоянии, — я видел, как дрожит рука Терезы, видел, как она поджала губы, и смотрел на то, как в её глазах собираются слезы.

Взял сотовый и повернул к себе экраном, разблокировал дрожащими пальцами, и набрал номер Сонбэ.

— Тереза! Где Тиен? — тут же послышался голос Сай-ши, который еле скрывал тревогу.

— Я здесь… — тихо ответил, а сам сжал кулак до боли, сдерживая слезы.

— С тобой всё в порядке? Ты цел, не пострадал?

— Нет, Сонбэним… Я живой… Но… Вы…

— С нами всё нормально, Тиен. Сара хотела посмотреть на Санни. Ты же знаешь про Каннамский фест трейни? Вот мы едем посмотреть на нашу Сан Ми! — с нажимом ответил Сай-ши, а я не мог сдержаться, и почти дрожал от слёз, которые душили…

— Сонбэ…

— Успокойся, Тиен! Всё будет хорошо! Береги парней, не бросай никого и не уходи никуда со сцены. Помни, чему я тебя учил. Я же не зря столько времени потратил на такого мошенника, как ты?!

— Аппа! А почему дорога такая пустая? — я с силой закрыл глаза, когда услышал голос малышки Сары.

— Это… Мы немного опаздываем, милая, и папа попросил, чтобы нам помогли успеть к Санни.

Голос госпожи дрожал, но она со всех сил держалась, чтобы не подать виду, и не испугать ребенка.

"Не могу… Это рвет на части хуже, чем понимание собственной смерти…"

Я поднял взгляд на Терезу, и увидел как по её лицу бегут слезы, однако она упорно продолжала следить за дорогой.

— Неужели ничего нельзя сделать? — задал вопрос так, словно молился.

— Нет, — ответил Сонбэ, а Тереза прикрыла глаза, а потом начала медленно сворачивать с пустого автобана, в конце которого виднелась стена из пластиковых бочек и цистерн.

За этим поворотом была прямая дорога, которая выходила на площадь.

Патрульные машины отъехали в стороны и резко набрали скорость. Сотовый в руке издал звуки треска, и связь стала очень плохой.

— Прощай, Тиен… — голос Сонбэ прозвучал с помехами, прежде чем и мы, и полицейские свернули в разные стороны, а я расслышал последнее, — Тормози, Ук. Пора…

— Нет! Нет!!!! Стойте!!!!

Заорал как бешенный и обернулся назад, когда прозвучал взрыв. Крайслер подкинуло в воздухе на несколько метров вверх, а следом обломки полетели во все стороны и машина упала на цистерны с водой.

Нас начало раскручивать из-за ударной волны, но Тереза удержала машину, и резко затормозила.

Стук… Тот самый стук, когда натягивается хлыст полотен и ты подтягиваешься всем телом вверх, чтобы поймать другое полотно и раскрутиться. В такие моменты стук в груди особенно слышен, потому что страх падения с высоты, смешивается с адреналином в крови.

"Я помню первый раз, когда ты позволил мне взяться за полотно, Сай. Я помню день, когда кроваво красный стал и моим цветом…"

Глава 7

Тереза

Агония и боль — это те чувства, которые слишком хорошо мне известны. Это то, что я ощутила не просто на вкус и мимолётно. Это то, что я прожила и выстрадала. Я видела смерть и смотрела ей прямо в глаза. В тот момент, осознавая перед кем стою, изменилась вся моя жизнь.

Возможно, Чон Тиен глуп, слеп и незрел для меня. Таким я его вижу, потому что знаю намного больше этого избалованного парня. Так случилось, что моя жизнь не сложилась настолько просто, чтобы я не смогла заметить все черты людского эгоизма. А Чон Тиен эгоист, который впервые сломал шаблон моего понимания этой черты в человеке.

Потому что, когда узнал что случилось с Эн и Саем, в глазах Тиена не было и капли этого чувства. Он дрожал, как смертник на коленях перед возведенным оружием. И я видела это настолько четко и ясно, словно прозрела.

"Не бывает идеальных людей, Тереза…" — и я это хорошо знала, но не верила никому, а напротив привыкла доверять только себе.

А теперь, стоя в толпе охраны посреди коридора, ведущего к моргу, я не смогла отключить свои чувства впервые за два года, после смерти Дилана. Смотрела на то, как коридор наполнялся знакомыми лицами, которые были настолько искажены болью и отчаянием, что сама попала словно в водоворот из этого ужаса.

Я и представить не могла, кем Энджела и Шин Сай были для этих людей. Ведь даже мужчины не сдерживали слез и еле держали лицо при женщинах.

Здесь была только треть из артистов агентства, а мне показалось, что панихида началась уже. Прямо в ту минуту, когда в коридор вбежала девушка. Я видела старшую дочь Сая, и знала, что Санни исполнилось только пятнадцать. Однако сейчас я не узнала в этой побледневшей девочке, яркую и улыбчивую копию отца. Сан Ми каждой чертой походила на Сая, и когда оказалась в толпе людей, всё замерло.

— Вэ?! *(Как?!) Коджималь! Коджималяггу!!! *(Враньё! Вы лжёте!) Андвэ! Коджималяггу! *(Этого не может быть! Вы все врете!!!) — она закричала и стала пробиваться к металлическим дверям, но Джей и Роксана схватили её, и девочка буквально завыла, — А-а-а-п-па!?? *(Папа!?)

Я закрыла глаза и пошатнулась. Чувство вязкого омута возвращалось и проваливало меня в свою бездну. Потому что это я виновата! Это я не смогла найти тварь, которая сотворила такой ужас!!!

— Тэпьюним…*(Начальник) — слышу голос над головой, но не различаю ни звука, продолжая держать глаза закрытыми и сдерживать страшный вой в голове, чтобы заглушить слезы и рыдания девочки.

— Это выше моих сил… — прошептала и развернулась, чтобы уйти, но напоролась взглядом на стоящего передо мной Тиена.

Он встал прямо посреди коридора и не сводил взгляда с Санни, которая продолжала плакать. Так смотрел, что даже мне стало страшно.

"Нет. Этот парень не способен на то, что сотворила я…" — однако Тиен резко перевел взгляд и мне впервые стало страшно.

В первый раз, с того самого момента, как я прилетела в Корею, меня прошил реальный страх. И причиной этого чувства стал безумный взгляд мужчины напротив. Он смотрел на меня так, словно готовился умереть прямо сейчас.

"Я уже видела такой взгляд…" — подаюсь вперёд, чтобы остановить Тиена, но он разворачивается и уходит настолько быстро, что даже Дже не способен его вразумить и остановить.

— Тереза! — моего плеча касается рука жены Лиен Хо, которая сжимает его всё сильнее, — Остановите его. Если он сейчас хоть слово скажет прессе, нам не дадут спокойно провести похороны.

Я нахмурилась, и только потом заметила, как из дверей помещения морга вышел менеджер Пак. Санни схватила его тут же за руку, и попыталась войти внутрь, но парень так сжал её в объятиях, что она не смогла ступить и шагу.

— Хорошо! Я вас поняла! — я повернулась в сторону выхода из подвальных помещений, и только спустя три пролета вверх по лестнице заметила фигуру Тиена.

— Чон Тиен, стой! — произнесла ровным голосом, и он остановился, опустил взгляд вниз и мы снова замерли.

— Не натвори ещё большей беды! Успокойся!

Я поднялась за ним, и только теперь заметила, что Тиен не просто дрожит, его сотрясает крупная дрожь.

— Чего ты хочешь от меня? Разве не видишь, кто я и что случилось из-за меня?! — он заорал так, что из первой же двери на лестницу выскочили медсестры, но я покачала головой и они зашли обратно.

Все работники госпиталя знали чьи тела привезли два часа назад. Поэтому на всех этажах стояли патрульные полицейские, которые обеспечивали порядок и не пропускали в здание клиники ни одного репортёра или папарацци. Фактически не пускали и посетителей в это крыло, а мой допрос, и дознание всех свидетелей вели прямо в кабинете заведующего отделением экстренной медицинской помощи.

— Ты ни в чем не виноват, Тиен, — я попыталась смягчить тон как можно сильнее, и практически ласково прошептала это, — Мы бы не успели… Никак. И тогда потеряли бы и тебя.

Но видимо Чон Тиен настолько привык к моей резкости, что подобное воспринял совершенно не правильно. Мужчина выпрямился и вытирая с лица слезы, прошил меня яростным взглядом.

— Ответите на один вопрос, агент Холл! Только честно, мать его! Хорошо?! Честно, Тереза, иначе я за себя не ручаюсь! Почему ты не предвидела это? Почему не было должной охраны и кто проверял крайслер, Сонбэ? Какого хера, этот ужас случился в семье, где женой была агент американских спецслужб?!! Отвечай?!

Он выплевывал каждое слово мне в лицо, а я боялась даже заикнуться о том, какой страшной была моя догадка. Боялась даже рот раскрыть, чтобы произнести подобное.

— Потому что целью все это время был не только Шин Сай, Чон Тиен… — прошептала и опустила взгляд.

— Что?!

Я стянула с себя спецаппаратуру, и отключила сотовый, хотя теперь, зная куда я попаду вернувшись домой, это уже было абсолютно не нужно.

— У меня есть веские причины полагать, что Энджелу решили убрать наши спецслужбы. И поспособствовал этому как раз тот, кто мстил Саю. Ваш мир… — я сглотнула горький комок в горле и скривилась, — Ваш мир слишком опасен, Чон Тиен. За то время, что я здесь, могу с уверенностью сказать, что вами можно управлять, как марионетками лишь потому, что за вами идёт не просто толпа… За вами идёт армия поклонников, иногда готовых на всё ради своего кумира. И это страшный рычаг управления. Если подобное попадает в руки не тем людям, его искусно используют в своих целях.

— Что за ересь ты несёшь, Тереза! Кто вбил вам — иностранцам, в голову, что нас тут боготворят? Да нас дерьмом готовы полить, только из-за обыкновенной зависти, Тереза. Простой людской зависти. О каких заговорах ты толкуешь? А?

— Тиен, приди в себя! Тебя трижды пытались убить! До этого Эн не единожды мне говорила, что на Сая совершались нападения. Ваше агентство! — я рыкнула, — Перешло кому-то дорогу настолько, что единственным выходом была смерть его директора! Ты… понимаешь, что людей в реку в машине просто так не сбрасывают?! Крайслер был обработан настолько искусно, что даже проверка не обнаружила в нем ни единого намека на то что кто-то копался в электронике машины. Это не могут сделать простые люди! Это могут сделать только обученные военные, которые понимают, как сделать так, чтобы скрыть взрывчатку без следов!

"Прошу… Глупый… Поверь мне!" — я продолжала стоять перед человеком, который убит горем, и чувствовать не только его боль.

Там, за моей спиной, у стен холодной металлической двери стояла действительно семья. Я и подумать не могла, что чужих по крови людей, можно превратить в клан. Не просто семью, а стаю волков, которые готовы убить за каждого члена этой семьи.

И больше всего меня удивлял тот факт, что эти люди простые артисты.

"Общество, Тереза! Это другая культура. Где за маской милого и приятного человека на людях, может скрываться очень сильный человек. И Тиен такой же. Не смотря на то, насколько он испорчен всем, что его окружает, он совершенно другой внутри. Ты никогда не прочтешь этих людей. Они другие совершенно…"

— Иди вниз! Вспомни… — мой голос дрогнул, но я продолжала говорить, — Вспомни, что сказал человек, который отдал за тебя жизнь. И не только свою, Тиен. Сай поставил на карту всё ради вас! Он отдал всё, что у него было, чтобы остановить поток смертей и дать вам возможность делать то, что питает вас жизнью, Тиен!

Тиен медленно поднимал на меня взгляд, а я следила за его глазами настолько пристально, что самой стало не по себе. Всё потому, что передо мной опять было это…

Резкий и горящий огнем взор хищника. Человека, который знает себе цену, как и понимает цену своего высокомерия, которым он сегодня заплатил. И отдал Тиен сполна, потому что взгляд не менялся, а по мне бежала волна горечи и огня. В этот раз я снова не смогла унять свои чувства. Не смогла убить их в себе и не смотреть в глаза мужчине, который для меня был сплошным словом "изъян".

— Ты уезжаешь? — тихо, но уже спокойно спросил Тиен, и продолжил вопрос, — Когда?

— Сразу после похорон… — отвечаю правду, потому что понимаю, что за мной уже летят.

— Когда я увижу тебя снова? — голос Тиена изменился и стал жёстким.

— Никогда. Я не вернусь обратно, Тиен.

— Это уже не тебе решать! — он резко отрезал холодным тоном, а я опешила, но не проронила и слова, потому что ощутила это чувство снова.

Ноги словно к полу приросли, и всё, что я могла — это смотреть как он возвращается обратно к своей семье. К тем людям, которые действительно знали, что значит семья, и теперь я в этом убедилась воочию. Однако это не меняло того, кем была я. А свою роль я уже сыграла, и надеюсь Энджела…

При мысли о наставнице руки сжались в кулаки, а тело налилось словно свинцом.

"Надеюсь, ты осталась довольна, Эн!"

Сперва я вошла в свой дом и не заметила, как отключилась. В моей помощи уже не нуждался никто. Потому, войдя в маленький старый дом, который возможно снесут после моего отъезда, как и весь район этого города. Я села на деревянный пол крыльца, чтобы опять остудить… Но в этот раз не уставшие ноги, а душу.

"Смешно… Как можно сравнивать боль в ступнях, которая преследует меня ещё со времён службы с болью в душе?" — я хохотнула сквозь слезы и влила в себя половину бутылки клубничного соджу.

Отрава оказалась мне по вкусу, как и слезы, которыми давилась больная дура. А я и вправду глотала слезы, и смех сменялся заливистыми рыданиями.

Видимо в таком состоянии действительно не заметила, как просто отключилась. И не только из-за того, насколько мне было трудно принять то, что произошло спокойно, но и потому что я влюбилась.

Я встречалась в чужую жизнь. И больше всего я хотела такой любви, как у Эн. Ведь всё это время подсознание так и стучало в мою черепную коробку:

"Посмотри! Открой глаза и посмотри, наконец! Такая жизнь возможна, такая преданность реальна, такой мужчина существует!"

Однако перед моими глазами продолжал стоять образ Дилана. Он постоянно находился рядом со мной, и то что происходило между мной и Тиеном, я воспринимала как предательство.

Я смотрела на это так, словно моя месть и собственное твердое решение утратить человечность убив — пустышка, потому что я ответила на ласку чужого мужика, избалованного полудурка, который бесил меня своим высокомерием настолько, что мне хотелосьреально поднаддать ему так, чтобы мозги встали на место!

Однако, мне предстояло ещё одно — пережить следующие два дня, которые изменили моё отношение к жизни, навсегда.

Я поднялась с вороха покрывал, и выпив несколько обезболивающих пилюль, приняла душ и сменила повязку на ране. Следом флегматично стала собирать вещи. Складывала свой скудный багаж, зная что они уже здесь. И скорее всего позволят только проститься, но не пробыть до окончания панихиды.

Потому я хладнокровно собиралась принять то, на что согласилась, понимая, что сделала это действительно по собственной глупости, и в чем-то Джон был прав, когда говорил, что не следовало мне вмешиваться в то, что мне было не понять с самого начала.

"А смогу ли я понять это потом?!" — встала напротив трёх мониторов и смотрела неотрывно на то, как по ним бегает заставка.

В последний раз я сидела здесь и тоже собиралась улететь. Фактически меня больше ничего не держало в Корее. Дальше всё должно было быть именно так, как случилось.

"Как смерть одного человека и его семьи способна изменить это общество…" — боль и горечь прошила насквозь, а я лишь усмехнулась.

Моё хладнокровное злорадство над людским нутром было совершенно оправдано. Как только в прессу попала информация о трагической гибели такого человека, всё замерло. Остановился весь хейт, а попытки Слепого поднять волну того, что нет смысла боготворить умершего за свои же грешки человека, обратились против него же.

Люди… Впервые я признала, что людей, ещё можно называть таковыми. Потому что хейт обратился против программы, которая его распространяла. Малышку Сару оплакивали больше всего, и я понимала почему. Когда умирают дети — на небе загорается новая звезда и рождается ангел. Так говорит моя мама.

Ещё с детства я помню сказку, которую она написала для нас, когда умер отец. Именно её я прокручивала в голове, когда смотрела на то, сколько людей стояло у одного из похоронных центров, где два дня прощались с Шин Саем, Эн и Сарой.

Такую толпу не собрать просто так. Значит, этот человек действительно заслужил подобное. Он и его семья. Потому что мороз по коже пробежал настолько явственно от картины передо мной, что пришлось собраться с мыслями опять.

Не было ни капли наигранности на лицах парней из группы Волков. Не было ни капли фальши в тех чувствах, которые читались в каждом. А здесь были все. Впереди шли девушки из балета и несли фото, за ними с каменными и отрешенными лицами, шли парни из четырех групп, и в каждом из тех, кто держал в своих руках холодные металлические ручки, и выносил белоснежные гробы, я видела настоящее.

В Тиене в этот момент я увидела настоящее. Он действительно, как зверь смотрел перед собой и не замечал ничего вокруг.

"Сплотить… Объединить… И заставить ценить друг друга! На такое способен только тот, кто знает цену настоящей боли…"

А боль Шин Сая шла в самом конце процессии. Именно Кан Ми На и Санни замыкали толпу, которая двигалась к катафалкам. Девочка еле шла, тогда как её мать, удивляла своим хладнокровным спокойствием.

"Это его боль и любовь… Она! Именно она чуть не лишила его рассудка…" — в голове прозвучал безумный смех поджигательницы.

"Ты всю жизнь его любила. Ты до сих пор одна, и не нашла себе мужчину. Как такая женщина может выглядеть настолько спокойно, если стреляла в того, кто лежит в одном из этих гробов, потому что не хотела отдавать никому?" — именно эти мысли стали следствием того, что я видела в Кан Ми Не сейчас, и того, что сказала мне Вера.

Я сложила руки на груди, и перевела взгляд на Джея и Роксану, которые, увидев меня, тут же кивнули:

"За мной приехали… И скорее всего успели допросить каждого из руководства агентства о том, чем здесь занималась агент иностранного государства…"

Я знала, что это произойдет, но всё равно надеялась, что меня не приедут конвоировать из Кореи в Штаты, как преступника.

— Агент Холл?! — послышалось за спиной.

Стоя на одном из холмов, где только что закончилась панихида, я смотрела на гранитные плиты, с именами людей, которые стали и моей частью. Дождь мелкими каплями покрывал гладкую поверхность, а я продолжала стоять.

Это часть страницы в моей жизни, и теперь мне с этим тоже жить. Слеза покатилась совершенно непроизвольно, и я смахнула её тут же.

— Поехали, парни! — обернулась, и прихватив свою сумку, прошлась взглядом по двум мужчинам в простой гражданской одежде.

Если присмотреться, то их и от туристов почти не отличить. Повернулась к черному внедорожнику, который остановился поодаль от вереницы автомобилей, прибывших на прощание и спросила:

— Вы уничтожили записи?

— Это уже не ваша забота, агент Холл, — отрезал один из них и открыл передо мной дверцу машины.

Я почти села в салон, однако замерла и оглянулась.

Сюда простых людей уже не пустили, и место захоронения на время прощания, осталось в строжайшем секрете. Потому вокруг были только самые близкие семьи, и естественно множество тех знаменитостей, которых я вообще не знала.

Почему я остановилась? Чего ждала? Ответ пришел тут же:

"Красавчик… Нет. Ему не до меня…" — поэтому горько усмехнувшись я села в салон, и за мной захлопнулась дверь.

"С этого момента отсчёт времени пойдет по другому. Тридцать дней… Именно столько времени должно хватить, чтобы червь обнаружил и уничтожил все данные Слепого…"

— Надеюсь, это того стоило, Тереза… — прошептала, и протянула запястья агенту, который защелкнул на них браслеты, и машина тронулась с места.

На то, чтобы переправить такую опасную преступницу обратно на родину, потребовалось четырнадцать часов. Пока мы летели в самолёте, я пыталась отрешиться от всех мыслей и принять тот факт, что я совершила самую идиотскую ошибку в своей жизни. Мы хотели обыграть противника намного сильнее, чем предполагали.

И дело даже не в том, что не имели ни малейшего понятия кто это. Как и до сих пор. Проблема состоит в том, что его смогла остановить только смерть…

— Опять смерть… — выдохнула и прикрыла глаза, когда выходила из самолёта и проходила контроль под конвоем.

Дома стало намного проще. Я будто свежего воздуха вдохнула, когда перестала слышать отовсюду непонятную какофонию звуков. Жаль только встречал меня не кто-то чужой из отдела внутренней безопасности, а Джон.

Напарник стоял у спецвыхода из терминала и только посмотрев на меня, скривился так словно увидел предателя. Холод и презрение во взгляде Джона мне были понятны. Он считал, что меня уже переимела половина агентства Шин Сая, и прилетела я лишь за тем, чтобы пройти кастинг на роль порно актрисы.

Всегда ненавидела и призирала мужскую черту видеть в женщине только сиськи, но не замечать мозгов. Обычно рядом со мной все мужики то и дело пытались проявить свою особенную значимость. И это бесило больше всего.

А учитывая, что я пережила, и с чем внутри прилетела обратно, пусть он только пасть попробует раскрыть.

— Агент Холл! — Джон холодно поприветствовал меня, а я лишь ухмыльнулась.

— Кончай этот цирк, Джон. Говори, куда едем — в управление или прямо в колонию? — я поправила браслеты и прошлась по мужчине не менее холодным взглядом.

— Ты дура, Тереза!! — выплюнул Джон, и кивнул двум агентам, которые меня привезли.

— Ведем до управления!

— У меня вопрос, Джон! — меня пихнули в спину, но почему-то захотелось немного веселья.

— Ты ещё хочешь какие-то вопросы задавать? Ты хоть знаешь, какой бардак сотворила твоя Энджела? — прошипел напарник, продолжая говорить со мной затылком.

— Ну, посвяти, раз уж у нас есть немного времени для задушевной беседы.

— Ты ещё дерзить собралась? — Джон повернулся ко мне лицом, и мы застыли посреди коридора, который вел на парковку, — Безмозглые бабы! Правду говорят, что вы только одним местом думать и умеете!

Я очень не любила свою давно позабытую черту характера. Она родом из Ирака, и появилась потому что мне приходилось постоянно наблюдать, как мужики унижают женщин. Там это иногда переходило все рамки.

Потому вибрация зародилась где-то в грудине, а в следующий момент Джон был прижат за шею к стене локтем, а к моей голове приставили пистолет, даже не взирая на то сколько лет я прослужила, и каковы мои заслуги. Вся проблема в том, что моя нация очень любит перестраховываться, когда что-то касается её безопасности.

— Давай… — я надавила на кадык Джона, а он даже не сдвинулся с места, — Просвети меня, Джон, почему убили целую семью? Я хочу знать, — сжала зубы и ощутила, что еле сдерживаюсь, — Слышишь! Я хочу знать, за что убили Эн?

Рядом прозвучал щелчок, и я поняла что пушка снята с предохранителя, но Джон поднял руку, и пистолет убрали, пока человек, которого я считала хоть немного своим и близким еле выдавил:

— А кто тебе сказал, что их убрали наши? Подумай хорошо, Тереза! У тебя будет для этого много времени… — я медленно отпустила Джона, а он продолжил, — Подполковник подписал документы на твое устранение, дура! И причина даже не то, что ты влезла в разборки в чужой стране! Причина в том, что ты раскрыла личность на территории другой страны, где занималась охраной чужих граждан. А это государственная измена. Тебе ли не знать, что грозит любому из нас, если мы даже попытаемся применить свои технологии на чужой территории! Ты понимаешь, что могла сотворить? Это был бы скандал, который обсасывали бы месяцами. Нас итак обвиняют, что мы повсюду. Так нет же! Ты ещё и в шоу-бизнес корейский влезла, где всё на богатых семьях завязано, дура!

— Да что ты?! — я зло ухмыльнулась и поправила его одежду, — Спасибо, теперь ясно зачем меня сперва тащат в управление. Бумажки о неразглашении подписывать, да?

— Уберите её к херам с глаз моих долой! — рыкнул Джон, на что меня опять пихнули в спину к выходу.

"Если это не наши… То я уже вообще ничего не понимаю. Чтобы провернуть такое, нужно иметь очень серьезный ресурс… А чтобы так мстить, нужна очень… очень веская причина!"

— Что я упустила? — не заметила, как озвучила мысль в голос, а Джон, сев напротив меня на сидение фургона, холодно отрезал:

— Время ты упустила, Тереза. Время на то, чтобы поумнеть!

— Так и не уймешься, что не приняла твоих нежных чувств.

Фургон тронулся с места, а Джон повернулся ко мне и прошептал:

— То, что я чувствую, тебя уже совершенно не касается, Тереза.

— Прости… — сухо ответила и мы встретились взглядами.

— Мозг включила?

— Нет, просто не хочу быть дрянью в твоих глазах. Потому что мы вряд ли ещё встретимся, Джон.

Он промолчал, потому что знал куда я попаду после того, как выйду из стен управления. Скорее всего я проведу очень много лет в застенках. И отправят меня не в кошерную тюрьму, а к обычным убийцам, потому что посадить меня могут только за одно преступление. Чтобы законно избавиться от Терезы Холл — программистки простой вшивой компании, нужно обвинить её в очень серьезном преступлении. А я совершила таких три.

— Когда я смогу встретиться с семьёй? — обернулась к окну, а у самой комок в горле встал при воспоминании о матери и Джесс.

— Они смогут навестить тебя после того, как тебя перевезут в Атланту, — ответил Джон, а я закрыла глаза и так и сидела, не открывая их до самого управления.

Всё прошло мимо меня будто в том тумане над рекой, когда я видела свою тень от солнца в последний раз. Сейчас, месяц проведенный в Корее, казался мне сном, настолько сильным был контраст ощущений от действительности.

Как и у любого другого человека, у меня наступило состояние апатии. Я ничего не хотела, кроме одного — увидеть маму с сестрой, и попросить у них прощения за то, что теперь они останутся одни.

Спустя два дня меня перевезли спецтранспортом в Атланту, вместе с ещё кучкой женщин, которые явно сидели со мной в одном автобусе по той же статье. Однако это меня не пугало.

Меня даже не испугал вид высоких каменных стен тюрьмы, и три контрольно-пропускных пункта с вооруженными тюремщиками.

На то, чтобы посадить неугодного агента за решетку за преступление, которое она совершила два года назад, ушло несколько дней. Я знала, что моё руководство держало на меня досье, со всем дерьмом, которое было в моей жизни.

"Секреты и тайны — лучшее оружие против любого человека. Если ты владеешь чьей-то тайной, ты владеешь самим владельцем этой тайны…"

Я всадила вилку в отваренную фасоль, и провертела на ней какую-то дрянь, которой здесь кормили, как самым кошерным деликатесом.

— Ты смотри какая красотка к нам пожаловала?! — раздалось надо мной, пока я продолжала думать.

Мыслительный процесс и понимание того, почему я оказалась в дыре, куда раньше сама отправляла людей, вернулись спустя сутки пребывания в этом роскошном месте.

— Говорят ты новенькая с пятой? — напротив меня, свой зад на стул опустила брюнетка.

Мне даже взгляд не нужно было поднимать, чтобы понять что это смотрящая. Девка вся в татуаже, явно мексиканской наружности, не услышав от меня ответа, перегнулась через стол и сплюнула мне в миску.

— Жаль… — флегматично бросила, смотря на то, что теперь красовалось поверх моей фасоли, — А я хотела доесть.

— Так ешь! — прошептала, издеваясь мексиканка, и я наконец подняла взгляд.

— Пожалуй, я оставлю это тебе! — схватила её за волосы и потянула со всей силы, мокнув рожей прямо в миску.

Послышался характерный всхлип, но я держала хорошо, а когда вторая подруга по разуму, попыталась напасть на меня со спины, тут же встретилась с моим любимым приёмом. Я отпустила мексиканку в тот самый момент, когда рука второй девки потянулась ко мне. Спустя три выдоха, подружка татуированной бабёнки, лежала мордой в столе, а я стояла над ней и держала колено на её хребтине.

— Слушать внимательно! — произнесла как можно громче, продолжая держать подружку мексиканки мордой в стол, — Любая шалава, которая подойдёт ко мне ближе чем на метр, будет угощена такой же порцией фасоли.

— Отпусти! — завопила подружка мексиканки, а та медленно вытирала остатки моего скудного обеда с лица и жрала глазами так, словно я её новая кандидатка в подружки.

— Отпусти её и поговорим, — уже спокойнее улыбнулась она, но я то знала, что мне это с рук не спустят, поэтому ждала.

— Прекратить немедленно! Заключённая Холл!!! — к нам бежали здешние жандармы, потому я подняла руки вверх и застыла.

— Веди в одиночную, Бронсон! — прозвучало от тюремщицы, а я ухмыльнулась и подмигнула мексиканке, которая явно очень захочет меня увидеть спустя пару дней.

Развернулась в ту сторону, куда меня естественно пихнули, как мусор, и даже не собиралась думать о том, что произошло, потому что мне наконец, предоставили место, где нет ни души, и я могу спокойно подумать, а не ждать, когда к моему горлу приставят какую-то хорошо заточенную дрянь.

— Отлично! — выдохнула с облегчением и бросила через плечо, входя в одиночку, — Мел принесите!

— Чего? — я повернулась на ошарашенный вопрос конвоира.

— Да ладно… Что жалко, что ли?

— И что ты делать с ним собралась?!

— Восполнять запасы кальция в организме, мэм! — опять съехидничала, но тюремщица ничего не ответила, а лишь устало кивнула и тихо произнесла:

— Может хоть ты наведешь порядок среди этих идиоток.

— Вы мел принесите, мэм! А потом решим и этот вопрос.

Она кивнула, и передо мной закрылась металлическая дверь, оставив в каменной коробке с одной только кроватью наедине.

— Первый день… — прошептала, и обернулась на стук, увидев, как на подставку в двери легло три куска мела.

Тиен

"- Так давай! Чего же ты молчишь? Что изменилось за те несколько секунд, что прошли?! Они из могилы поднимутся, мать твою?

Вернуть всё назад невозможно! Отыскать того, кто виноват в том, что происходит — невозможно! Унять боль от потери настолько дорогих людей снова невозможно!

Внутри словно выжжена каждая часть. Всё горит, и не от лихорадки, или от того, что уже физически больно сдерживать гнев, а от того, что горе сожгло всё вокруг. Я поднимаю взгляд, а перед ним в серой и нечеткой дымке каждый предмет. Нормальный человек решит, что в таком состоянии лучше успокоиться, но не я.

Чон Тиен стал НЕ нормальным. Всё тело колотит крупная дрожь. Хочется прямо сейчас поехать в апаты, открыть свой сейф и на все деньги, которые есть наличкой, купить хороший ствол. Потом найти тварей, которые убили МОИХ людей, и спустить всю обойму в их гнилые тела.

"Животные! Тупые твари и мрази! Даже ребёнка не пожалели!" — мой голос орал в голове так, что кажется череп расколот надвое.

— Тиен… — Лео взял меня за руку, но я отбросил ладонь брата, и ядовито зашептал:

— Да, Лео. Я чертов эгоист. И убили МОЮ настоящую семью! А всё, что принадлежит мне, не имеет права и пальцем трогать никто! Тебе ясно?!

— Хён! Куман!*(Хватит!) — с дивана у окна поднялся Дже, но я и слушать их не хотел.

"Мне нужна Тереза! Только она найдет мразь, которая отобрала у нас наставника и отца…"

Одно лишь воспоминание о Сонбэ, заставило мою ярость врастись в боль в груди настолько, что я физически ощутил, что жив… Что Чон Тиен дышит! И что с этой минуты, его цель только одна — смерть тварей, которые посмели посягнуть на то, чем он дорожил, оказывается, больше собственной жизни!

— Если Небо благоволит, есть только один способ, чтобы справедливость восторжествовала, Дже. И единственный путь — кровная месть! Я вышибу мозги каждому, кто причастен к их смерти. И мне плевать, что это будет стоить мне человечности!"

Этот разговор стоял на повторе в моей голове. Я помнил каждое слово, которое сказал в поминальной комнате. Эти слова будто от стен отскакивали, и обратно возвращались мне же. Как и последнее, что сказал Сай-ши. Хотя до сих пор и веры не было в то, что произошло, но одно стало ясно — нас просто решили растоптать.

Сколько бы я не пытался понять, что со мной происходит, прекратил заниматься самокопанием тут же, как понял, что это была точка невозврата того человека, которым был до их смерти.

Никогда не верил, что чья-то смерть способна изменить человека. Даже гибель Дже и Арым не смогла поднять из меня тех чувств, которыми я оказывается владел, как представитель подвида "человек". А владел я кажется многим, потому что понял что есть любовь ребенка к родителям. Малышка Санни показала мне, как дети могут и умеют любить своих родителей. Смог бы я так же скорбеть о своем отце или матери?

Это страшно и чудовищно осознавать, что нет. Возможно я бы чувствовал пустоту от потери, но это не убило бы меня так, как сейчас.

Я вышел из машины и посмотрел на небоскреб, который будто врезался в небо. Здание главного офиса корпорации "Джиллиан" поражало своими масштабами, и входя через широкие двери, из матового стекла черного цвета, я ожидал увидеть настоящий улей. И не прогадал.

Естественно меня узнали тут же. Несколько работников ресепшена в главном вестибюле сразу поспешили мне навстречу, как только я снял очки.

Пока оглядывался, заметил насколько технологичным было это здание. Всё продумано до мелочей. А особенно — огромный холл, из которого начинались две эстакады эскалаторов, начищенных до блеска.

— Господин Чон Тиен! Мы рады приветствовать вас в стенах офиса корпорации "Джиллиан". Чем мы можем быть вам полезны?

Я посмотрел на девушку в красивой темно-синей форме, на пиджаке которой красовался бедж с именем "Чхвэ Кён Сун".

— Можете, Кён Сун-ши, — тихо ответил и, посмотрев в сторону тех, кто входил узнавая меня, повернулся к лифтам, и продолжил:

— Мне нужен господин Ли. Могу я с ним встретиться?

Девушка немного опешила, но посмотрев на меня ещё раз, всё же указала как раз к лифтам, куда я и смотрел.

— Прошу, господин Чон! Я передам секретарю председателя Ли о том, что вы желаете его видеть.

— Благодарю! — поправив пальто и опять надев очки, быстрым шагом пошел в сторону лифтов за девушкой, которая дождалась пока я войду в отдельный из них, и нажала кнопку самого верхнего этажа.

— Приятного дня, господин Чон Тиен! — Кён Сун низко поклонилась и не сдвинулась с места, пока створки лифта не закрылись.

— Поразительная дисциплина, — усмехнулся и посмотрел на часы.

"Сейчас полдень. Примерно в это время отец покидает компанию, а через два часа У Бом проводит ежедневный совет директоров. Это значит, у меня всего два часа, чтобы успеть!"

Дверцы лифта открылись и я вышел в ещё один вестибюль, где не было ничего, кроме панорамных окон, и большой двери, перед которой стояла красивая белоснежная стойка секретаря.

— Господин Чон Тиен! — женщина вышла из-за своего рабочего места, а я осмотрел вид из этого места.

Из окон, размещенных по кругу, просматривался весь бизнес-район, а сам этаж словно парил в небе.

— Здравствуйте! — женщина поклонилась, и я отметил что и она была одета в тёмно-синий костюм.

"Форменная одежда, технологичность, безупречная дисциплина и соблюдение субординации… А ты не так прост Ли Шин Дан. Не зря тебя так боится отец и братья. Не зря…"

— День добрый! — я ответил с улыбкой и кивнул на дверь.

— Конечно! Проходите! Председатель ждёт вас! — тут же ответила женщина, понимая что я застыл взглядом на интерьере неспроста.

Она открыла передо мной дверь и я попал в продолжение точно такого же стеклянного аквариума, как и вестибюль перед кабинетом.

Из мебели здесь был только белый рабочий стол, несколько таких же белых диванов, которые стояли на белоснежном полу.

Единственным чёрным пятном в этом сверкающем и ослепляющем месте оказался Ли Шин Дан. Глава корпорации "Джиллиан" стоял спиной и смотрел на вид из окон, держа руки в карманах.

— Он говорил мне — если что-то случится, ты приедешь, Тиен. И вот, спустя неделю после похорон, ты в моем кабинете, — голос Даниэля прозвучал бесцветно и пусто, так словно он еле выдавливал из себя слова.

— Мне нужна ваша помощь, Дан-ши!

Я продолжал стоять и смотреть на спину человека, которого видел лишь однажды — на свадьбе Кая. Тогда я впервые увидел его и госпожу Ли О Ханну.

Теперь же ко мне обернулся совершенно другой человек. Шин Дан холодно прошил меня взглядом и я уловил в его глазах зеленоватый блеск, потому что в этом помещении все сверкало. Солнце превращало это место в некий оазис ослепительной безупречности.

— В этот кабинет заходят в очень редких случаях, я прав? — задал вопрос, так и не услышав ответа на свою просьбу о помощи.

— Ты хочешь, чтобы я помог вытащить американского спецагента из их колонии. А взамен предашь свою семью, Чон Тиен. Я правильно понимаю, почему впустил тебя в место, куда такой человек как ты не вошёл бы никогда?

"Он опасен. Слишком хитёр и умён. А смотрит так, словно душит меня одним лишь только взглядом!"

— Зачем? — продолжил Даниэль, а я ответил:

— Вы сами знаете причину.

— Я хочу это услышать от тебя, Тиен. Слова имеют огромный вес для мужчины. Если ты сказал — должен отвечать за сказанное и выполнить обещанное. Если мы заключим с тобой сделку, то ты должен понимать, что назад дороги нет, и я заставлю тебя выполнить её условия!

"Два часа…" — пронеслось в голове, а я произнес то, за что возможно буду расплачиваться перед небом всю жизнь.

— Через два часа, мой брат объявит на совете директоров о том, что я вступаю в полноправные права, как один из соучредителей компании. Это возможность для вас получить то, что вы хотите, а мне сделать то, что я должен! — холодно ответил, на что Даниэль вскинул брови и спросил:

— И что же ты должен?

— Вернуть долг жизни, Дан-ши. Я должен… — перед глазами встали лица людей, которые заставили меня ощутить собственное сердце в груди и я не мог это игнорировать.

Каким бы высокомерным эгоистом я не был, это слишком даже для такого как я.

— Что вы собрались делать? — вдруг спросил Даниэль, а я опешил от того, что этот человек видел меня насквозь, — Не высовывайтесь и не лезьте сейчас ни во что! Вы только помешаете. И мне совершенно не нужны твои акции, чтобы вернуть нужного мне человека обратно! Но уже за то, что ты пришел сюда, я изменил отношение к твоей семье. В ней есть хотя бы один… человек.

Мужчина произнес последнее так, словно отрезал этой фразой меня от моей же семьи, а я не понимал за что. Почему Ли Шин Дан так ненавидел мою семью?

— Ты не знаешь… — видимо он заметил на моем лице замешательство.

— Чего я не знаю? — прошептал, а Шин Дан только горько усмехнулся и покачал головой.

— Тебе знакомо имя Ким Чон Сок? — Даниэль нажал на край стола, и рядом с диваном прямо из пола поднялся стол.

— Присаживайся! — скомандовал, а я нахмурился, но прошел к дивану и сел, пока мужчина отдавал распоряжения своему секретарю.

Следом Шин Дан расстегнул безрукавку и сел в кресло напротив меня, бросив на стол несколько папок.

Дверь в кабинет открылась, а я застыл взглядом на том, что лежало передо мной. Секретарь положила на гладкую столешницу бутылку и два резных стакана, а я даже не заметил этого, потому что хотел понять, что происходит.

— Взгляни! — Шин Дан кивнул на папки, а затем открыл бутылку виски и разлил его по стаканам.

Я взял первую папку в руки, и поклонился, когда мужчина протянул мне стакан.

— Простите, но я за рулём.

— Мой водитель отвезёт тебя. Пей. Поверь, тебе это понадобится, — сухо и с нажимом настоял Даниэль, потому мне пришлось взять из его руки стакан.

Как только я взглянул на документы внутри, у меня не то что стакан чуть из руки не выпал, я решил, что попал в какой-то чертов спектакль на Каро Сукиль.

— Вы шутите? И вы хотите, чтобы я в это поверил? — я бросил папку на стол, но Даниэль резко и холодно осёк меня:

— Не умеешь читать, парень? Или мне самому тебе процитировать, что там написано? — Шин Дан прошёлся по мне взглядом, полным презрения, а я не мог поверить в то, что был всё это время разменной монетой в играх собственной семьи, даже не будучи её частью.

— Как звали твою мать до замужества с сыном семьи Чон? — он отпил виски и откинулся на спинку кресла.

"Как сделать вдох? Почему мне так плохо и я не могу дышать? Разве здесь нет воздуха? Тогда почему?"

— Мою мать завали Ким Ха Ра, — ответил мертвым голосом и сглотнул.

— Как ты думаешь? Кем твоей, так называемой, матери приходится тварь, которую я посадил пятнадцать лет назад за решетку? — опять спокойно и помешивая спиртное в стакане, задал вопрос Даниэль.

— Это безумие… Она никогда не рассказывала, что у нее есть брат!! — я опустил голову и схватился руками за волосы, пытался смотреть только на свои ботинки, которые я любил больше всего за их необычный тёмно-синий цвет.

Однако срал я сейчас и на ботинки и на всё, что меня окружало, потому что не понимал кто я. Будто потерялся, словно у меня отобрали имя и выбросили на помойку. Забрали сперва то, чем я мог гордиться, как человек, а теперь отобрали и саму идентификацию человечности — мою кровь.

"Кто я?" — орало в голове, пока мужчина напротив меня не встал, не взял в руки мой стакан, и не заставил меня встать, рывком потянув за запястье.

— Пей! — скомандовал Шин Дан, сжимая мою ладонь, в которой уже было спиртное, — Быстро и залпом! Пей, Тиен! И я расскажу тебе кто ты, но мне нужен вменяемый мужчина, а не сопляк, который узнав правду, начнет жевать своё же дерьмо! Мой брат был уверен в тебе! МОЙ брат, дал тебе семью, потому что с самого начала я сказал ему кто ты! Сай потому и растил из тебя того, кем ты стал на сцене — чтобы спасти маленького мальчика внутри тебя. Чтобы дать тебе будущее, когда ты узнаешь правду. А рано или поздно подобное произошло бы.

— Всё тайное становится явным? — хохотнул и выпил залпом то, что сжимал в руке, даже не ощутив вкуса.

— Естественно! Как и всё возвращается назад. Ты унизил — знай, что небо вернёт тебе твой же грех. Сила этого наказания зависит только лишь от одного, Тиен. Она зависит от покаяния. Если человек нагадил, но понимает, что он тварь и кается, расплата будет не столь жестокой. Однако, ЕСЛИ… Это такой человек, как твой настоящий отец, то расплата настигает его в десятикратном размере. Подобное — закон, который понимает лишь тот, кто уже был наказан и не раз.

Шин Дан говорил резко и выделял каждое слово, чтобы вытащить меня из состояния отчаяния, в которое я попал, увидев документы, которые могут разрушить всю мою жизнь.

— Объясните! Просто ответьте на вопрос, почему пострадал Сонбэ? За что такое зверство, если этот человек никому ничего плохого в жизни не сделал? — я сжал стакан в руке и будто выплюнул это.

Поражало другое. Мне действительно стало наплевать на то, что будет со мной. Меня волновал только тот, кто убил моих родных людей. Меня заботило того ко то, как скоро я увижу женщину, которая по сути не хочет меня, но я без нее и не живой вовсе.

"Идиотизм… Но я помню, каждую черту на её лице. Помню каждый взгляд. Как и то, что она отвечала мне, хотя и остановилась. Она смотрела на меня, когда я шел словно живой труп хоронить тех, кто с собой забрал уже не часть. Меня будто разорвало на куски, и к какому из них не потянуться, не сможешь вернуть обратно никак… Однако Тереза смотрела, а я чувствовал силу, которая помогла мне выпрямиться, идти вперёд и смотреть и видеть, когда вокруг сплошная тьма…"

— А ты уверен, что Шин Сай ни разу не предавал, не отбирал жизнь, или просто не способен на подобное? Он не святой, Чон Тиен! Но ты прав, мой брат не заслужил подобного. Мало того, недопустимо, что его женщина и дочь стали платой за то, что творят в этом мире такие, как я. Однако… Ты пришел сюда, чтобы найти ответы и помощь. А значит, готовься, потому что даже у меня на некоторые вопросы нет ответов.

— Вы говорите так, словно… — проследил за тем, как мужчина обошел столик и подойдя к своему столу, опустил экраны на все окна.

— Сядь! — опять скомандовал Даниэль, но я не собирался подчиняться, потому что в кромешной темноте, проектор показал фото очень знакомых мне людей.

— Ки Джун Тэ и Чон Ши Мин? Но ведь они… — начал, но Даниэль покачал головой и картинка стала наполняться несколькими десятками фото, оплетать их как кокон, пока в центре не оказалось фото тех, кто покончил с собой.

— Ки Джун Тэ и Чон Ши Мин вскоре окажутся на свободе. И у меня только одно предположение, кто способен повлиять на это.

— Моя семья не… — но я осекся, когда вспомнил то, что было в папке, и опять омут поглотил меня с головой.

Хотелось унять чувства и успокоиться. Я страстно желал этого. Так невыносимо, что хотелось просто сбежать. Однако внутри я изменился настолько, что перестал узнавать сам себя. Из сдержанного эгоиста, который всегда держал в приоритете только свою карьеру и сцену, Чон Тиен превратился в мстителя, единственным желанием которого теперь было найти того, кто причастен ко всему.

"Я должен отбросить всё! Я обязан забыть о прошлой жизни, раз теперь…" — я посмотрел на папку на столе, а потом на фото, которые проецировались на один из экранов, — "Раз теперь даже не понимаю, кто я, тогда и отвечать за то, что буду делать легче. Потому что спрос будет только с меня!"

Конечно же я осознавал и другое. Передо мной стоит очень умный и слишком опытный человек. Он видит меня насквозь, и у него причин мстить не меньше, чем у меня.

— Даже больше… — прошептал, смотря в глаза, которые были до дрожи необычны из-за своего цвета.

— Что больше? — переспросил Даниэль, а я ответил:

— Вы их не просто убьете… — продолжил, а Шин Дан горько и зло усмехнулся со словами:

— Я сотру их в пыль, мальчик. И если твоя семья в этом замешана… Прости, но тебе следует готовиться. Этой семьи не станет в ту же секунду, как я узнаю всю правду о том, кто посмел тронуть моих людей.

"Я словно в зеркало смотрю…" — по спине прошёлся озноб и я вспомнил холод.

Именно тот холод, который заставил ощутить себя живым. Уже тогда, почувствовав его, я стал меняться. Потому что влюбился в холод. Попробовал на вкус то, чего не знал никогда.

— Расскажите!

— Ты принял это так спокойно? — удивился Шин Дан и опять кивнул на папку.

— Нет. Прямо сейчас я готов прийти в компанию своего отца и учинить настоящий погром. Но… — я прищурился, и сдержал в груди агонию, которая рвалась всё сильнее наружу, — …ответы важнее, чем эмоции.

— Наконец-то, я веду диалог с мужчиной. Присаживайся, Тиен, и я поведаю тебе историю троих лучших школьных друзей. Это очень красивая детская сказка о том, как я обрёл настоящих братьев.

— К чему вы ведёте? — спросил, а Даниэль опять сел в кресло и налил себе спиртного.

— Несколько месяцев назад я ездил в Пусан, Тиен. Там я некоторое время жил до того, как меня отправили учиться во Францию. Так, как я был неугоден своей семье, а мою мать нагло шантажировали мной, естественно такую паршивую овцу держали подальше от Сеула. Так я и познакомился с Саем и двумя братьями близнецами. На какое-то время я забыл, что никому не нужен, потому что у меня было три брата. Однако… Перед самим отъездом в Париж, в Пусан пожаловал вот этот человек, — Даниэль нажал на пульт и фото Джун Тэ встало поверх всех остальных, — Именно он заприметил на школьном спектакле Шин Сая. Уже тогда и Йон, и Юн переехали в Сеул, а мы с Саем фактически остались вдвоем. Этот человек не понравился мне сразу, но мой брат, ослеплённый стремлениями и мечтами, наплевал на мои слова, и вскоре мы расстались. Связь оборвалась и долгие годы, пока мне не исполнилось двадцать пять, я жил настолько далеко от Кореи, что даже стал забывать родной язык. Когда же вернулся, успокоился, увидев своего брата на пике славы. Я побывал на одном из концертов Сая. Увидел чего он добился и все страхи отступили. Более того, тогда… Я и сам вернулся с четкой целью — решить личные вопросы и вернуть своё по праву, отомстив за смерть своей матери. В это же время Йон и Юн тоже жили своей жизнью…

Я не понимал, почему он мне это рассказывает, но сел на диван обратно, а Шин Дан достал сигареты и подкурил.

— Какого же было мое удивление, когда в жизнь моего брата вернулся ещё один человек…

— Джей-ши, — кивнул, а Шин Дан покачал головой.

— Нет. Самым странным было не то, что вернулся Джей. Самым страшным стало то, что в жизнь Сая вместе с Джеем вернулась опасность в виде того, кто был напрямую связан со мной.

— Ким Чон Сок… — я сглотнул, и никак не мог принять то, что было в документах передо мной.

"Этого не может быть…"

— Твой отец, мальчик. Это твой отец, начинай привыкать к тому, какой бардак творится в мире денег, когда в него вмешиваются чувства.

— Как он может быть связан с тем, что происходит сейчас? И если вы знали обо всем — почему не предотвратили?

— Я же сказал тебе, что у меня нет ответов на все вопросы. Однако… На этот вопрос мне дали ответ в колонии, где эту тварь содержат до сих пор. И он, и Ки Джун Тэ и даже… Чон Ши Мин! Всю эту падаль умудрились поместить в одну колонию, — Даниэль затянулся и в полумраке от работы проектора, холодно отрезал, — И поспособствовали этому извне.

— Но причем тут травля? Какого черта во уже год творится это мракобесие?

— Потому что если в бизнесе помехой стал я, то в шоу-бизнесе помехой стал твой Сонбэ. А так как мы одно целое и семья, то ты должен понимать, что зашли с той стороны, которая была наиболее уязвима. Вы творческие люди. Вы постоянно подвержены страхам разочаровать тех, кто вас обожает. Мне же плевать на это. Мой единственный страх — это потерять прибыль. Потому мне плевать, что обо мне думают. Деньги не умеют думать. За них это делают те, кто их получает.

— Вы меня в конец запутали! — сам налил в стакан, чтобы прийти в себя, и развеять хоть немного туман в голове.

— Ты читал трактат китайского полководца Сун Цзы о войне и военной стратегии. Века прошли, мальчик. Война видоизменилась, но человек и его природа — нет! Потому и тактика неизменна! Агентство Шин Сая — самое слабое звено в цепи, которая вела к нам с ним. Однако…

— Это не объясняет мотивов травли и того, что произошло с Сонбэ!

— Да неужели? — хохотнул Шин Дан, — Ки Джун Тэ освободится из тюрьмы через неделю, Тиен! С ним выйдет по амнистии и Чон Ши Мин. Чувствуешь связь? Нет?! Всё это готовилось не год, и не два! Просто мы просрали момент, когда вмешалась третья сторона, которая и помогла им объединить усилия, Тиен!

Я с досадой и болью прикрыл глаза, и ощутил что до ужаса грязный. Мне показалось что я с ног и до головы в дерьме, и несёт от меня так, что не отмыться Чон Тиену до конца дней своих.

— Ты не виноват, Тиен, — вдруг прошептал Шин Дан и потушил окурок в пепельницу.

Я же поднял на него полный боли взгляд, и опешил, потому что он смотрел на меня иначе.

— Убирайся оттуда, Тиен. Если у тебя есть силы предать людей, которых ты считал семьёй, чтобы прийти сюда, то ты найдешь в себе силы, чтобы уйти. Потому что я не собираюсь жалеть никого, парень. Как только агент Холл, будет в Корее и я найду ответы, которых мне недостает, ты можешь пострадать.

Я прищурился при упоминании имени Терезы, а экраны начали подниматься обратно. Медленно, но в то же время очень резко и слепяще, свет стал наполнять помещение. Фигура мужчины, сидящего в кресле, становилась всё ярче, а взгляд всё более жёстче.

— Мне жаль, Тиен.

Его слова прошлись по мне, как пустой звук. Жалость? Я больше не хочу, чтобы меня жалели! Больше не хочу быть жалок настолько, чтобы напиваться или валяться одетым в холодной ванной после свадьбы, которую я НЕ желал!

— Ты можешь взять это с собой, чтобы поставить точку.

Я опустил взгляд на документы и взял обе папки в руки.

— Когда вы летите в Штаты? — встал над столом, и задал последний вопрос, который меня интересовал, но не в последнюю очередь.

Даниэль подался вперёд и посмотрел на меня иначе:

— Ты хочешь забрать девочку сам?

— Да! — уверенно ответил, предвкушая момент, когда смогу почувствовать свой холод.

— Так запала в душу? — прищурился Шин Дан, а я отрезал:

— Запала.

— А как же законная жена? Твою свадьбу разве что через тостер не транслировали на всю страну. Ты понимаешь, что Тереза не тот вариант, который включает в себя тройничок, Тиен!

Услышав подобное, мне стало неприятно, но Шин Дан не остановился, и продолжил:

— Прежде чем притронуться к любой женщине, следует дважды подумать о том, что ты можешь ей дать, и к чему приведет твое прикосновение.

— Я рехнусь, Дан-ши, — убито прошептал, понимая всю плачевность того, что со мной творилось, когда Тери уехала.

— А что ты можешь сделать для такой, как она? Ты понимаешь, что такая женщина не нежный цветок сакуры?

— Плевать!

— Айгу-у-у… — протянул и присвистнул мужчина, а мне стало ещё противнее, — Ну ты и олух, Чон Тиен! Это тебе не избалованная дочь тайского магната, — Даниэль поднялся и встал напротив меня, — Я читал досье и послужной список этой госпожи. И вот что я тебе скажу — чтобы получить такую женщину, надо соответствовать ЕЙ, Чон Тиен. Твоей холеной рожи ей мало! Ты должен доказать мисс Холл, что не она достойна тебя, а ты её. Ты хоть знаешь, что она военная? — Даниэль всмотрелся в мои глаза и холодно закончил:

— Она войну прошла, мальчик. Эта женщина смотрела в глаза смерти, пока твои глаза ослеплял свет софитов и славы. Оцени размеры пропасти между вами!

Я чувствовал каждый удар сердца в груди, пытался переосмыслить всё сказанное этим человеком, чтобы принять решение.

— Вылет через неделю, в среду, чартерным рейсом моей компании из Ин Чхона. С тобой полетит мой помощник.

Шин Дан повернулся, и мы замерли:

— Не благодари!

— Не стану, — холодно ответил, на что ответили и мне:

— И это правильная постановка вопроса. Я тебя унизил сегодня не для того, чтобы ты продолжал чувствовать себя жертвой, Тиен. Хочешь эту жизнь — добейся! Хочешь такую женщину — сделай так, чтобы она стала твоей. Если ты мужчина — ты не говоришь, ты делаешь, Тиен. Всегда! Запомни это правило, и мы ещё не раз выпьем в этом кабинете. А учитывая твою хладнокровность… в некоторых вопросах, — он посмотрел на папки в моей руке, — …ты стал мне нравиться намного больше, чем до того как переступил этот порог. Ступай!

Я кивнул в поклоне и, не оборачиваясь пошел к двери, где застыл лишь на несколько секунд, в желании всё-таки сказать спасибо, однако сжал челюсть и открыл двери, покидая место, которое разделило цепь событий последних месяцев на то "что было жизнью" и то, какую жизнь хочет Чон Тиен.

А хотел я посмотреть в глаза людям, которые лгали мне годами, о том чей я ребенок. Вначале спрошу с них за то, во что они меня превратили своим скотским воспитанием! И только потом решу всё остальное. Только после того, как начну решать проблемы сам.

"И только тогда… Я снова прикоснусь к тебе, Тереза. И на этот раз слова "нет" я не приму!"

Тереза

Один удар. Мячик летит в стену. Второй удар. Отлетает и попадает в мои руки, и так по кругу. Простой процесс. Совершенно, если учитывать что это помогает унять головную боль от долгой работы. Третий удар, а за ним опять бросок и мячик в моих руках превращается в мягкий эспандер.

" — Почему ты не моя..?"

"Дьявол! Чертов Чон Тиен! Засел в голове, как червь проклятый…" — прикрываю глаза и сжимаю мяч сильнее, вспоминая как он дышал рядом со мной, и чего просил.

— Как мужик, чисто теоретически, может просить такое?! Он совсем полоумный? Или не понимает ничего в женщинах? — говорю, а следом сжимаю челюсть, открывая глаза.

Хотя я хорошо понимаю и отдаю себе отчет ЧТО со мной происходит, всё равно не могу осмыслить здраво, как этот смазливый, избалованный азиат мог вообще мне в голову пролезть?! И, видимо, не только в голову, если я всё время вспоминаю пылающий злобой и яростью взгляд на лице парнишки, а не мужчины. Чувство такое, что маленький детёныш превратился в гризли за секунду.

— Пародия, блин! — я опять бросила мяч, когда расслышала, как дверь карцера открывается.

— Святой Патрик! Девка, ты совсем ополоумела, или решила превратить нашу колонию в зону "51"? Что это за художества на стенах?

Тюремщица вкатила в камеру повозку с завтраком и встала в ступор прямо у двери.

— А что вас смущает, мэм? — я перевела взгляд на стены камеры, и с усмешкой подметила, что не упустила ни одной детали.

— Что это за каракули? Моя дочь такое рисует на дошкольных курсах. Правда их там учат палочки выводить, чтобы писать красиво научились. Но тебе то…

— Это единичный код, — я поднялась и подошла к повозке, схватив с неё пончик и начав жевать тут же.

— И зачем тебе портить стены этим? — тюремщица сложила руки на груди, наблюдая за тем, как я поглощаю завтрак.

— Ам… — жуя, продолжила, — Это код вирусной программы, с помощью которой взломали несколько международных серверов. Судя из того, как он составлен, я могу сказать кто его писал… — вытираю губы рукой, и хватаю бутылку с содовой, — …Скорее всего это спецы из бывшего СНГ. Вероятно украинцы.

— Ты что генетик? — тюремщица приподняла густую черную бровь на смуглом кругловатом лице, а я усмехнулась делая глоток воды.

— Дело в том, мэм, — я нагло оперлась о поручни повозки со своей стороны, взяв ещё один пончик, — Что у каждого программиста или хакера есть свой почерк, — опять откусила и улыбнулась, — А именно особенность написания тех, или иных последовательностей в коде программы. Своего рода визитная карточка.

— То есть так можно поймать преступника? Как почерк у преступления?

— Совершенно верно, мэм, — кивнула и начала жевать дальше, — В этом… случае… ещё и видно особенность письменности. Если американец применяет латынь для написания кода, руководствуясь своими установками, то человек который не знает английского, как своего родного, будет и применять его иначе.

— И зачем тебе это? — она опять прошлась по мне взглядом, а я выпрямилась, дожевав и прицыкнув прищурилась.

— Поймать того, кто виноват в смерти очень дорогих мне людей.

— И как ты его поймаешь, крошка? — она язвительно скривилась, а я лишь услышав это слово замерла.

— Тебе сидеть ещё десять лет! Забыла?

— Вы правы… — прошептала и повернулась к стене исписанной от пола и почти до потолка.

— Бросай эту дурь, и лучше помоги навести порядок. Мне тут нашептали добрые люди, что ты своя, — прозвучало за спиной, и я опустила взгляд на серый пол.

— Своя… — горько прошептала.

"Каждый хочет использовать меня. Видимо такова моя судьба — быть инструментом в чужих руках…"

— Что нужно делать, мэм? — подняла взгляд и встала в пол-оборота к женщине.

— Усмирить Мендес. Эта шалава нам столько крови за год выпила, словно не она заключённая, а мы.

Я прошлась взглядом по женщине снова. Смотрела пристально, изучая её физическую подготовку. При серьезном бунте в этой дыре, она будет первой, кого мексиканка прирежет, и стараться ей это сделать не придется. Учитывая излишний вес тюремщицы, манеру того, как она стоит, и как ведет общение со мной — они похоже напрочь наплевали на собственную безопасность. Из спецпредметов только дубинка и шокер. Табельное оружие отсутствует, как и физическая подготовка в целом.

"Похоже, ты не только развозишь эти пончики по камерам, но и ешь их по три раза в день!"

— Когда вы меня выпустите? — задала вопрос и мы встретились взглядами.

— Завтра утром.

— Тогда не мешайте мне, когда Мендес придет с ответкой.

— А ты справишься? — тюремщица опять изогнула бровь, и я расплылась в ухмылке.

— Вот завтра и посмотрим.

— Посмотрим, — женщина выкатила повозку, и передо мной опять закрылась тяжёлая металлическая дверь.

"Десятый день…"

Именно столько времени я потратила на то, чтобы разгадать код программы "Слепого" и вычислить почерк того, кто её создал. Это уже не прочная нить, это канат, который ведёт меня в страну, где этот вирус и был создан. Вот почему мой червь и Слепой были почти идентичны — потому что их создавали люди, которых учили по одной и той же системе.

А значит тот, кто сотворил эту цифровую тварь либо проживает на территории Украины, либо он выходец именно оттуда. Хотя нельзя исключать и русских. Однако припоминая, что прочная связь с Роксаной у родины оборвалась, как только она вышла замуж за Джея, эта причинно-следственная связь теряется тут же. Однако… Остаётся ещё несколько вещей, которые меня тревожат, и выписаны они отдельно и в столбик, рядом с кластером программы.

Это имена всех, кто так или иначе пострадал от рук троицы друзей, которые создав коалицию ещё с одним красавчиком, засадили в тюрьму очень интересных людей.

Однако в центре были именно они.

— Ли Шин Сай, Хан Джей Мён, Ли Шин Дан и Сон Йон Джу… — протянула последнее имя и сложила руки на груди.

— Пятнадцать лет назад Даниэль Ли возвращается в Корею, — начинаю ходить по камере, — В это же время, вернее через год после того, как Даниэль устраивает переворот в бизнес кругах и становится во главе одной из самых крупных корпораций, Сон Йон Джу теряет брата и ввязавшись в расследование, раскрывает сеть развлекательного тотализатора для богачей. Его брат Сон Юн Джу, оказывается одним из игроков, а самого создателя…. К слову, гениального программиста, просто убивают на месте. Пока Йон налаживает делишки сердечные, женится и в его жизни всё налаживается, Даниэль уже успешный бизнесмен, который развалил несколько компаний и просто поглотил их как анаконда, даже не подавившись. Пока всё логично и связи между этими вещами нет. Пока… В один из отделов Интерпола не обращается корейский айдол! Загнанный в угол и перепуганный, Сай просит защиты иностранных структур, поскольку не может обезопасить свою жизнь с помощью своих охранных структур. Все бы хорошо, но!

Я замерла и посмотрела на стену опять. Четыре человека, а следовательно четыре нити объединились именно тогда, когда вернулся Хан Джей Мён. И вот тут бизнес смешался с шоу-бизнесом. И всю эту конторку клана прикрывал человек наделенный к тому моменту властью — Сон Йон Джу. Именно он стал вскоре прокурором округа, и таким образом мы получили не просто агентство и корпорацию, мы получили плотный конгломерат, который был защищён со всех сторон. С одной стороны деньги и оборот, которым совершенно точно занимался именно Шин Дан. Прикрытие и защита силовых структур при влиянии Сон Йон Джу, ну и конечно же лояльность общественности. Ли Шин Сай годами создавал вокруг себя имидж безупречного семьянина и директора одного из лучших развлекательных агентств. Он был лидером мнений. К такому человеку — талантливому, с правильными моральными принципами, прислушивалось большинство. Уже не беря во внимание и то, что его артисты реально одни из самых лучших во всей стране.

— Что же ты упустила, наставница? — я остановилась посреди камеры и опять посмотрела на стену, — Как так получилось, что это всё вышло за рамки, и кто сдал тебя?

Ведь основой всей безопасности такой структуры могли быть люди, которые владели особыми навыками и связями не внутри этой страны, а именно за её пределами.

— После того, как Веру и Чон Ши Мина с сыном успешно осудили, произошло объединение охранных фирм корпорации "Джиллиан" и твоей фирмы, Эн. Однако ты ведь бросила это и отдала всё Шин Дану. Тогда почему? За что тебя убирать, если ты полностью минимизировала своё влияние на бизнес мужа и его друга? Что послужило причиной?

Я скривилась, потому что продолжала видеть сплошные дыры. Эти прорехи мешали мне рассмотреть целостную картину. Ведь покушения и угрозы это одно. Такое могут творить только мелкие сошки и конкуренты. Однако убийство целой семьи? Травля артистов и доведение их до самоубийства? Для подобного нужны не просто причины, для этого нужно поставить на кон всё, потому что в первом случае есть возможность выйти сухим из воды и откреститься, а во втором поимка — конец всему. Такого человека посадят пожизненно. А учитывая сфабрикованные обвинения против Сая в коррупции и прочий ахинейный бред, я бы отправила такого ублюдка на стул. Лишь за то, что он играет жизнями не просто людей, а детей. Кан Арым было всего двадцать два! Хотя она младше меня на каких-то пять лет, для меня эта девочка, подобна ребенку, который ничего не сделал для того, чтобы ставить точку в собственной жизни.

— Это провал! Это дело сплошной провал!

Хотелось заорать от безысходности и раздражения. Меня бесило то, что я не могла понять, какого хера, нужно было нападать на Тиена. А именно он выпадал из этой картины полностью. Более того, ненормальная баба с проблемой пониже пояса, которую зовут Джей, оказалась вообще провидицей.

— Откуда ты все это знала, Вера? Как?

Из общей картины, которую рассматривала Энджела, выбивалось только четыре имени, которые она не сбрасывала со счетов, но в их виновность почти не верила.

— Анна О, Чон Хван Ай и Кан Ми На… — эти имена были написаны тоже отдельно.

Я отошла от стены и присмотрелась, ведь четвертого человека — Веры, сразу написала именно между именами последних троих и четверки друзей, которые создали свой мир, внутри мира.

— Вера Старцева… — прищуриваясь, достаю остатки мела из кармана робы, и подхожу к стене, — Чон Тиен…

Пишу под именем безумной дуры, а рука дрожит, потому что мне страшно. Мне до жути страшно, что он следующий. Эта мысль приходит в голову молниеносно и заставляет даже дыхание вырваться из груди иначе — рвано, горячо и на выдохе.

"Его трижды пытались убить. Трижды это почти получилось. Однако в случае со страховкой, целью мог быть и не он…"

— Я рехнусь так скоро… — холодно отрезала и посмотрела на свои безумные художества ещё раз, но уже более критично.

Есть только один вариант того, что послужило причиной, и естественно это то, что за те десять лет создала эта четверка — прочную связку, которая приносила стабильную прибыль, влияла на общество, и добивалась только успеха. А значит — это очень не нравилось остальным таким же деятельным господам из верхушки общества.

— Однако это всё ломает два эпизода. Первый — внедрение Слепого двойником Сая, а потом охота на этого же двойника. Тут опять два варианта — либо все это безумие совпало у двух тварей в голове одновременно, и они начали свои игры вместе, но стали конкурировать за добычу, как зверьё на охоте. Либо… Тот, кто двойник — исполнитель, которого потом просто решили тихо убрать, когда он исполнил свою функцию сполна: скомпрометировал Сая, заставил всех поверить, что он грязный и беспринципный лгун; внедрил вирус, который запустил искусственно-созданный хейт в сети, который погубил пять жизней.

И второе…

— Шахматная игрушка на жизнь, как тетрис. Они знают, что мы были в Пусане с Тиеном вместе, совершенно точно. Иначе смысл ставить передо мной такой выбор? Решили что он моя слабость?

Я приподняла бровь с досадой услышала собственный голос в голове:

"А разве нет? Разве это не ты как ненормальная чуть не сбила людей на дороге, пока пыталась вовремя добраться до моста? Может это не ты послушала увещевания Эн? Она могла ошибаться! Возможно вы бы успели хотя бы ребенка спасти! Но нет же! Ты поверила сухому расчету и спасла того кого легче спасти? А это так? Может причина не только в том, что Сая с Эн действительно было почти невозможно вытащить из беды?"

— Надо бы сделать ещё три зарубки на руке… — отвернула рукав и провела рукой по трем глубоким шрамам, которые полосками были вырезаны на внутренней сторону.

Вырезаны собственноручно, как напоминание о том, что я убийца, и не должна об этом забывать до самой смерти.

Я ещё долго так и стояла, думая и пытаясь понять, при чём тут чертов Тиен, и как это все связано. Однако к утру мне стало понятно, что подозревать нужно всех. В такой структуре, как та, что создана этой компашкой, без предательства не обошлось. Ведь кто-то же заставил Эн поверить в то, что машина в нормальном состоянии. Кто-то, кто постоянно находился рядом с ними и она, либо Сай, не могли ему не доверять.

— Кан Ми На? — открыла глаза и заметила, что в камере стало совсем светло, — Нет… Эта особа не была входа в их дом никогда.

Я поднялась с койки и откинула серое покрывало, всматриваясь в стену снова. Пристально всматриваясь, пока мои же слова не стали видны совершенно чётко, потому что наступило утро.

— Заключённая Холл! На выход! — прозвучало за дверью и я встала лицом к стене, сложив руки в замок за спиной.

Дверь открылась, а на моих запястьях сомкнулись наручники. Я уже привыкла и к этому, однако дискомфорт от этих адски дебильных предметов был колоссальный.

— Веди на завтрак, Бронсон! — прозвучало за спиной с верхних этажей, а я лишь ухмыльнулась.

"Решили не тянуть резину, и дать мне возможность размять кости сразу. Отрадно…"

Мы вошли в помещение столовой, и браслеты с моих рук исчезли сразу. Как только за моей спиной закрылась ещё одна дверь, я прошла за подносом и взяла в руки пластиковые приборы.

— Вернулась наша красотка? — смрад от дешёвых сигарет ударил в нос тут же, как мексиканка встала позади и зашептала мне на ухо.

— Как тебе сиделось в одиночке? Понравилось, красавица?

— Очень! — съязвила сквозь ухмылку, однако Мендес меня удивила.

Мексиканка убралась, и дала мне набрать еды в поднос. Более того мне даже дали спокойно позавтракать, что не могло не радовать, потому что в этом помещении месить несколько человек нельзя. Можно нанести слишком серьезные травмы, а мне новых приключений сейчас не нужно.

Поэтому когда нас вывели в клетку на свежий воздух, я уже была готова. Если начинать выяснять недоразумение то только здесь.

— Закрыть ворота! — прозвучал голос тюремщицы со смотровой башни, которая примыкала к открытой балюстраде за сеткой.

На третьем этаже размещался админкорпус. Это и была его открытая балюстрада за сеткой. Некий балкон, чтобы начальник колонии мог тоже подышать свежим воздухом.

Я подошла к одному из деревянных столов и села на лавку, чтобы хоть немного насладиться мнимой иллюзией свободы. Закрыла глаза, подставляя лицо солнцу и прислушалась.

"Трое справа. Одна из них мексиканка, потому что хромает…" — ещё в столовой я заметила, что нога Мендес повреждена, — "Ещё двое заходят со спины. Вероятно будут брать на удушение…" — ухмыляясь и в момент, когда на моей шее, смыкается рука, хватаюсь своими за лавку и отталкиваюсь ногами, чтобы сделать оборот и оказаться ногами на столе.

В руках держу патлы и затылок дуры, которая схватила меня за шею, а вторая летит влево после точного удара пяткой ботинка прямо в лицо.

— Я же предупреждала… — холодно рычу, и откидываю девку, которую держала опять мордой в стол, в сторону её подружки.

Она не сопротивляется и буквально убегает от меня, не обращая внимания на то, как мексиканка зло и хищно смотрит ей в глаза.

Поднимаюсь и отряхнув рукава робы, ухмыляясь шепчу:

— Ну… Давай, киска! Не хочешь меня?

Мексиканка рычит, как побитая кошка, но на меня бросаются её две шавки. Одна из них малышка, которую я приложила в столовой ещё в первый раз. Она то достает до меня, и выкручивает одну мою руку за спину, пока вторая бьёт точно в солнечное сплетение и мое дыхание сбивается.

"Вот же… дерьмо!" — сжимаю зубы, и тяну обеих на себя.

Мы падаем, и мексиканке наконец, удается сесть буквально верхом на меня, приставиви крохотный самодельный нож к горлу.

— Что, красавица. Сегодня ты моя… — прошептала тварь, на что я лишь ухмыльнулась.

"Идиотки… Руки держат, а о ногах забыли напрочь!" — одного взмаха мне хватило, чтобы одна из тех, кто держал мои руки схватилась за лицо.

Мендес округлила глаза, но не успела и рискнуть, как лежала подо мной, а её ножичек торчал из столешницы деревянного стола, куда я его отправила.

— Слушай меня внимательно, тварь! Ещё раз будешь устраивать самосуд, я тебя этим ножом так накормлю, что ты есть больше никогда не сможешь! Уяснила?! — я надавила на её грудь коленом сильнее, и услышала тяжёлый выдох, — Кивни!

— Куман!!! *(Хватит!!!) Куманэ!!! *(Прекратите это немедленно!)

Рука вздрогнула, а под кожей словно огнем всё вспыхнуло, так я отреагировала на его голос. Так, что замерла, а из горла вырвался выдох от шока и неприятия.

"Что… Как ты здесь очутился?" — я медленно отпустила мексиканку, и поднявшись плавно повернулась.

Тиен стоял весь в черном. С капюшоном на голове и повязкой на лице, но этот взгляд… Совершенно новый пылающий взгляд я не спутаю теперь ни с чьим. Это был действительно он. Стоял прямо за сеткой в проход для тюремщиков.

Ветер пробежал вихрем настолько яростно, что мне впервые захотелось прикрыться от этого. Впервые я чувствую стыд за то кто я, перед мужчиной. Он стоит за металлической сеткой и смотрит. Тиен из другого мира, он человек, а я убийца. Он свободный, а я инструмент!

"Тогда почему ты здесь?" — опять проносится ветер, а с ним и мои мысли, однако я впадаю в ещё больший ступор, когда сетка отъезжает, а Тиен уверенной походкой идёт прямо ко мне.

Он словно не замечает ничего и никого. Смотрит только на меня, только в мои глаза, и… идёт. Шаг за шагом подходит всё ближе, пока я не оказываюсь в тесном кольце рук. Теплая ладонь одним лишь прикосновением к моему затылку и волосам заставляет сделать вдох, а запах возвращает меня будто из страшного сна в реальность.

— Я приехал. Я тут. Не нужно больше никого избивать. Я здесь! — тихий, но уверенный мужской голос шепчет рядом с моей головой, а я закрываю глаза и сама не замечаю того, как обнимаю Тиена в ответ.

Не вижу ничего, потому что глаза закрыты, и мне тепло. Я впервые за столь долгое время могу согреться. Могу прижаться к кому-то, кроме своих родных, могу утонуть в этом чувстве опять, потому что хочу.

Я хочу, чтобы меня обнимали. Я ждала, что он придет попрощаться, и надеялась, что я буду им ещё полезна. Что хотя бы семья Эн не бросит меня и поможет. Потому что я в отчаянии. Мне холодно, и сейчас я просто Тери, чья мама два дня назад плакала, сидя за стеклом, потому что она не может мне помочь. Она не смогла бы вытащить меня отсюда никогда.

Поэтому я ждала… Но и поверить не могла, что это будет именно он. Что за мной придет этот эгоистичный и властный придурок, который пах так, словно его одежда пролежала на солнце сутки, источая не только аромат тепла, но и само тепло.

— Отпусти! — холодно прошептала, потому что по другому не могу.

— Нет.

— Ты опять начинаешь?! Мы посреди…

— Плевать!

— Тиен не веди себя, как малолетний идиот! Это колония!

— Плевать!

— Ты женат! — взываю хоть к этому факту, который теперь почему-то жутко меня тревожит.

— Вдвойне плевать! Просто успокойся. Я отпущу тебя, как только ты перестанешь дрожать. Ты опять не чувствуешь этого, а я вижу. Поэтому теперь я буду присматривать за тобой.

— Тебе что-то сломать, Чон Тиен?

— А жаль не будет? — тихий шепот и теплое, — Или ты мне жизнь спасла, чтобы заиметь себе грушу для битья?

— Не неси бред… — объятия не ослабели, напротив меня прижали ещё сильнее, будто он чего-то боялся.

— Мистер Чон! Это колония, а не место для свиданий! — прозвучал резкий голос, в котором я узнала ту самую тюремщицу.

Вот только, когда меня выпустили из своих рук передо мной оказалась уже не пухленькая женщина, развозившая пончики в карцер, а одетый согласно статуту начальник колонии.

— Всем прекратить бардак! Мендес! — женщина посмотрела на мексиканку, которая сплюнула юшку на землю, а Тиен в этот момент вздрогнул всем телом и произнес на корейском:

— Ёкджё-ун… *(Отвратительно…)

— Следуйте за мной! — я повернулась на слова женщины, и мы встретились с ней взглядами.

Дорога до кабинета начальника колонии заняла не так много времени, а когда я вошла, меня ждал новый сюрприз.

В светлом помещении, на кожаном диванчике у стены сидела моя мать и Джесс.

— Тереза!!! — мама вскочила как ненормальная и чуть не снесла меня, так схватилась за плечи и стала дрожать, — Моя девочка! Малышка! — она посмотрела мне в глаза, а я будто оттаяла.

Все чувства вихрем вернулись в грудь, ударив меня так, что я физически ощутила, что жива. Облегчение прошло мягкой волной по всему телу, а понимание того, что обнимаю мать, и смотрю в глаза заплаканной сестры только усилили эйфорию.

"Счастье… Оно действительно было так близко, пока я его совершенно не замечала…" — с этими мыслями я откинула левую руку в сторону, открывая объятия и для маленькой сестрёнки, которая так быстро выросла.

— Иди сюда… — тихо, сквозь слезы произнесла, а Джесс сорвалась с места и обняла меня точно так же, как мама.

— Так как вы, мисс Холл, уже как… — я подняла взгляд на начальника, и заметила хитрый блеск в её глазах, — …более получаса не заключенная, можете покинуть территорию колонии немедленно. Однако… — она вдруг холодно посмотрела вправо, где тихо продолжал стоять Тиен, а рядом с ним оказался ещё один мужчина, которого я видела впервые.

— Это уже забота корейской стороны, начальник Абрахамс. Вас это уже… — с нажимом сказал тот самый мужчина в строгом костюме, — … совершенно не касается.

— Она гражданка Штатов! — парировала женщина, а я нахмурилась, и не выпуская мать и сестру из рук, бросила взгляд на Тиена.

Однако он молчал и даже не двигался. Тиен смотрел только на меня и более ничего не говорил.

— Что происходит? — от моего тона вздрогнула и мать, и Джесс, потому что в их присутствии я никогда так не разговаривала.

— Я увожу тебя в Корею, Тереза. Навсегда! — тихо, но уверенно произнес Тиен, а моя мама тут же отрезала не менее строгим тоном.

— Это по какому праву, мистер Чон?! Что значит "увожу"?

— Это значит, миссис Холл, что я беру на себя полную ответственность за вашу дочь и забираю её с собой.

— В качестве кого это… — начала Джесс, чем вызвала на моем лице удивление.

— В качестве… — Тиен поднял на меня взгляд и уверенно ответил, — Своей будущей жены.

— Ты совсем с катушек слетел, Чон Тиен? Это моя семья! Кто тебе позволил так нагло врать им в лицо! — я подалась вперёд, однако тут же услышала холодный приказной тон от стола, где стояла начальник Абрахамс.

— Как только вы покинете эти стены, подписав эти документы, мисс Холл, вы перестанете быть гражданкой США. А значит, у вас нет выбора. Так поставило вопрос ваше руководство, которое отправило вас сюда. Либо вы останетесь в колонии, либо вы покинете территорию Штатов и получите гражданство Республики Корея. Но… — женщина вдруг смягчилась и посмотрела на меня совершенно другим взглядом, — Я могу помочь тебе, девочка. Я готова закрыть глаза на то зачем тебя сюда отправили, дать здесь крышу над головой, чтобы ты смогла остаться дома. Если ты это подпишешь, Тереза, ты никогда больше не сможешь вернуться домой. Подумай! Отсюда ты выйдешь раньше. Я добьюсь этого. Однако если сегодня выйдешь за эти стены — назад не вернёшься никогда.

Эйфория и всё счастье слетело с меня будто волна, а холод вернулся в каждую часть тела.

"На какую-то ничтожную минуту, я позабыла что не существую. Совершенно забыла, что агент Тереза Холл всего лишь инструмент в руках. Предмет, которым может распоряжаться каждый, кто наделён большей властью, чем я…"

— Где бумаги? — мой голос даже мне показался мертвым и пустым.

— Тери? — мама схватила меня за плечи, но я покачала головой и еле сдержала слезы.

Взяв её лицо в руки, тихо, но четко прошептала:

— Придет день и твоя глупая маленькая дочка всё тебе расскажет. Я клянусь, мамочка. Обещаю, что я расскажу вам с Джесс всё. Однако сейчас… Это слишком опасно. Вы можете пострадать, если я этого не сделаю. А оставаться в этих стенах… Я не могу, мама. Погибли слишком дорогие мне люди, и я должна наказать виновных. Обязана, понимаешь? Прошу… — мама смотрела на меня стеклянными глазами, в них плескалась такая боль, что мне разрывало душу на части.

"Моя мамочка… Прости меня. Умоляю. Если бы я могла, я бы просила прощения на коленях перед тобой за то, что бросаю. Но если я так поступлю, ты меня никогда не отпустишь, и тебе будет ещё больнее…"

— Отпустите меня… — шепотом, подавила комок в горле и посмотрела на то, как некогда маленькая и разбалованная сестра не могла пошевелиться, потому что на её лице застыла боль.

— Подумай ещё раз, Тереза!

— Нет! — мама вдруг выпрямилась и встряхнулась не слова начальника, — Хватит! Я не знаю в чем замешана моя дочь, что её вначале посадили в эту яму с тварями, а теперь ещё и семьи с домом лишают, но!!! Хватит! Если это единственный способ, чтобы Тереза вышла из этого ужасного места, то мне плевать даже если я её больше никогда не увижу.

— Увидите… — коротко ответил Тиен, а во мне волна ярости поднялась настолько быстро, что я была готова прихлопнуть этого идиота на месте.

"Ты что внушил моей матери и сестре, придурок самовлюбленный?!" — кричал мой взгляд, когда я смотрела в глаза Чон Тиена, но он и бровью не повел, а кивнул на стол, где лежали документы.

Я подошла и, прочитав содержимое того, как от меня легко избавились, поставила уверенную подпись под документом.

— Ты сделала свой выбор, Тереза. Потом… — женщина прошила меня презрительным взглядом, и закончила, — …не жалей, что отказалась от родного дома.

— Это не я отказалась. Это от меня избавились, начальник Абрахамс.

Когда я шла по коридору к выходу. Когда на мне уже не было позорной робы преступницы, не выпускала рук мамы и Джесс из своих, но как только мы оказались за пределами территории колонии, передо мной открыли дверцу тонированного внедорожника, и мне пришлось это сделать.

— Со мной всё будет в порядке, обещаю! — я смотрела в глаза самых близких людей и понимала, что теперь красивый белый дом с яркими темно-зелеными входными дверями в окружении аккуратного газона больше не мой.

— Тери… — мама еле подавила всхлип, но взяла себя в руки, и обняв Джесс, посмотрела на другую машину, где их уже ждал водитель.

— Нам пора, Тереза! — Чон Тиен встал рядом со мной и поклонился моей матери, — Омони, простите, но мы должны ехать немедленно!

Я чуть челюсть не обронила от того, как Тиен низко поклонился моей матери, а потом открыто и совершенно без ехидства, тепло ей улыбнулся.

— Тереза! — опять холодный тон, который меня начал обескураживать в исполнении этого парня.

Мне ничего не осталось кроме, как проследить, как мать и сестра сядут в автомобиль, и он увезет их из пыльной парковки.

— Садись, у нас действительно нет времени, Тери! — Тиен аккуратно подтолкнул меня в салон, а когда и сам сел рядом со мной, проследив за тем, как второй мужчина, который его сопровождал занял место водителя, схватил меня за руку.

— Позволь задать вопрос, который так и вертится у меня на языке, господин Чон.

Моя ладонь не двигалась совсем, пока теплая рука Тиена всё сильнее растирала её. Мягко поглаживая, но с тем сильно сжимая. Сам Чон Тиен смотрел в окно, а его внешний вид вообще вызвал во мне диссонанс. Мы как близнецы. На мне кожанка и капюшон черного цвета. На нем кожанка и толстовка того же оттенка черного с таким же капюшоном.

— Ты будешь вопросы задавать или продолжишь оценивать мой внешний вид, крошка? — его голос поменялся, в нем не было привычной язвительности, не было надменности, не было почти ничего живого.

— Ты в порядке? — тихо задала вопрос, и сама не поняла, как моя ладонь вздрогнула и обхватила его.

Смотрю на то, как наши руки медленно сплетаются, пальцы проскальзывают между пальцев, и постепенно становятся чем-то целым. Чем-то одним на двоих.

— Нет… И ты сама это видишь, — тихий ответ, и взгляд в окно, где вскоре начинается автобан, покрытие которого плавится под солнцем Атланты.

— Зачем ты обманул мою мать? — оборачиваюсь к своему окну и тоже всматриваюсь в пейзаж за ним, с которым прощаюсь навсегда.

— Я никого не обманывал, — решительный ответ, и мой смешок.

— Ты женат, Тиен. Хватит ломать эту комедию. У нас нет на это времени, и другие цели.

— Ты будешь рядом со мной, хочешь этого или нет.

— А если не хочу, тогда что? Заставишь?

— Да. Я заставлю тебя полюбить меня.

Я повернулась, потому что по-прежнему слышала почти мертвый голос.

— Насильно мил не будешь, красавчик.

— А разве я насильно заставил тебя к этому, — Тиен резко обернулся и опустил взгляд вниз, где наши руки были до сих пор крепко сжаты, и его тепло согревало меня прямо изнутри.

— Вероятно, не так уж и насильно, госпожа Холл… — прозвучало тихое.

— Посмотрим, — я повернулась обратно к окну, только сильнее и с нежностью сжав его ладонь.

— И это ещё я лгун… — хохотнул Тиен.

— Мне убрать?

— А кто отпустит! — уверенный ответ, и рука Тиена не просто сжала мою, она словно в капкан её взяла, сцепила сильнее и не отпускала.

"Прикосновения… Теперь я понимаю, что для этого мужчины значат прикосновения!"

Глава 8

Тиен

Хотелось бы закрыть глаза и просто остановиться на несколько мгновений. Раскрывая их, ощутив облегчение, увидеть совершенно другую картину. Пройтись по коридорам здания, в котором осталась моя юность. Улыбнуться девочкам из стаффа, поправить влажное от пота полотенце на шее, и застегнув толстовку, пройти ещё два коридора и широкий холл, где сидели парни и девочки из других групп. Толкнуть простую дверь в небольшое помещение с паркетом и разметкой на нём. Войти в зал, где прямо на прохладном специальном покрытии, лежат мои парни и отдыхают.

За спиной проносится голос Сай-ши. Требовательный и резкий тон не трогает негативом, а напротив создаёт эффект значимости того, что мы делаем.

Хочется встать в позицию перед зеркальной стеной вновь. Увидеть в ней отражение настоящего Тиена. Того, который бросил бы полотенце на стойку, и подняв ногу на перекладину, стал бы тянуть мышцы и смеяться с рожиц Лео, которые он так любит корчить, когда на моем лице маска сосредоточенности.

Хотел бы видеть за спиной пристальный взгляд Сонбэ и Джей-ши, которые следили за каждым нашим движением, поправляли и наставляли.

Желал бы, но открывая глаза я иду по коридору кошерного особняка. Ровно ступаю, а звук того, как каблуки ботинок соприкасаются с полом разносится, как в холодном музее или колумбарии.

Иду, в руках сжимая то, что как красный маркер в моей жизни. Линия невозврата к тому, что когда-то было для меня важным, что когда-то было моим тылом. Глупо скрывать, что чувствуя за спиной наличие такой семьи, как моя, я был уверен в будущем не на сто процентов, а на всю тысячу. Тиен знал, что никогда не будет нуждаться в деньгах. Никогда не заболеет и не умрет от простого гриппа, потому что у него есть личный врач. Никогда не будет нуждаться в еде, и откладывать последние деньги на то, чтобы прокормить себя и своих детей.

Стал бы я думать так сейчас? Однозначно нет. И ощущал подобное с каждым шагом, который приближал меня к кабинету отца, всё явственнее.

"Отца? Разве этот человек теперь мой отец?" — берусь за ручку двери и замираю, — "Это точка, Тиен. Многоточий в твоей жизни больше быть не должно! Каждое действие должно ставить точку, чтобы началось новое предложение. Чтобы не оставлять за плечами что-то и не жить прошлым. Если ты хочешь будущего, за спиной должны быть только точки!"

— Я рад, что ты, наконец, снизошёл до беседы со своим отцом, Тиен!

Чон Шик даже не поднял на меня взгляд от бумаг, потому что знал кто к нему поднимается. Естественно прислуга уже доложила ему, что я приехал, а псы Хён Шика донесли откуда.

— Как там поживает твой друг Лео? Ты ведь к нему в Пусан сбежал прямо со свадьбы? Или может… к ней?

Отец поднял на меня взгляд и бросил на стол пачку фото, на которых были мы с Терезой.

— Ничего не хочешь мне сказать в свое оправдание? Ты уехал с собственной свадьбы, чтобы встретиться с этой девкой? Правильно ли я понимаю, что мой сын забыл кто он, и кто его семья?! — отец медленно поднялся и буквально содрал с лица очки, бросив их поверх снимков того, как Тереза спасала меня из реки.

— Ты продолжишь молчать, как идиот, Чон Тиен?! Или ответишь на поставленный вопрос? К тому же, я бы хотел от тебя услышать причину твоего срочного визита в офис "Джиллиан"?

Я продолжал стоять и смотреть на этого человека. Сколько бы не думал по дороге сюда, сколько бы не пытался его возненавидеть, однако что-то надломилось во мне со смертью Сонбэ. Это что-то изменило мое восприятие мира.

"Я смертен. Моя молодость и красота не вечны, моя слава и признание могут испариться, как пшик. Мои деньги и статус могут отобрать. Меня могут растоптать за секунду…"

Поэтому, наверное, я смог сдержать в себе собственное негодование. Смог усмирить истерику и холодно произнести:

— Ты задаешь не те вопросы. Я мог бы выказать тебе почтение, как и делал это каждый раз, когда входил в эти стены, потому что ты мой отец. Однако теперь и это неважно. Потому что у меня нет отца, вернее я не уверен что теперь он вообще мне нужен. Я ценю то, что ты вырастил меня в семье, где я ни в чем не нуждался, однако ты… — я видел как вытянулось лицо Чон Шика, не мог назвать его папой, больше нет, — … ведь и не отец мне по крови.

— Кто тебе внушил эту чушь?! Как ты смеешь?!!

— Смею, абуджи*(отец)! — сквозь боль в груди выдавил, и бросил на стол одну из папок, которые мне дал Даниэль, — Смею, потому что первое, о чем ты спросил меня с порога, не то в каком я состоянии после того, как меня чуть в реке не утопили, как отобрали у меня близких людей. Однако ты делаешь это постоянно. После смерти Шина, тебя тоже интересовал только один вопрос — моя личная жизнь с девкой, которой цена один вон на рынке. Но опять же… Тебе уже и не это интересно, потому что ты получил своё от внебрачного выродка сполна! Так ведь… папа? Поправь меня и опровергни то, что написано в этих бумагах! Давай! Убеди меня в том, что ты растил всё это время действительно сына, а не марионетку для своих игр?

Он взял в руки бумаги и открыл их. На лице Чон Шика не читалось ничего, кроме холодного ужаса от того, что я узнал правду. Ведь там было не только свидетельство о рождении некого Ким Тиен Го, но и документы, которые подтверждали, что моя мать сбежала из страны сразу после того, как родила меня. Вернее не просто сбежала, а бесследно испарилась. Следом новое свидетельство о том, что я сын Ким Ха Ра и Чон Шика, даже дата рождения у меня теперь другая! Не только имя рода, семьи, но и время, мать его. Время, когда такой неудачник, как я решил родиться!

Больше всего мне понравился последний документ, который свидетельствовал о том, что вместе с таким неудачником, семья моей тётки, которая естественно из самых светлых побуждений приняла меня к себе, получает весь контроль над оставшимся состоянием моего настоящего отца — Ким Чон Сока. Однако самое интересное даже и не это, а то, что я озвучил в голос:

— Вы собирались убить меня, отец. Подстроить нашу с Аминой гибель на круизном лайнере во время медового месяца, чтобы мой настоящий отец получил свои деньги обратно, как только выйдет. Так ведь? Вот почему меня трижды хотели убить? Не терпелось получить своё? А девочку, которую вы под меня положили вам тоже не жаль?

Мой голос хлестал воздух, а мужчина напротив меня молчал и не мог и слова проронить, потому что в папке были не просто бумажки, которыми можно в сортире подтереться. Там лежали копии настоящих документов, которые подтверждали и тот факт, что нападение на съёмочной площадке рекламы не случайность, а спланированная вещь.

— Я этого не делал… — вдруг прошептал отец, а бумаги в его руках стали дрожать, — Клянусь, сынок, я бы никогда не решился на подобное. Это неправда.

В груди словно раскаленным углем обожгло, а во рту появился привкус желчи. Мне было больно смотреть на него, потому что впервые во взгляде этого человека был шок.

— Тиен… Послушай! Это… Да! Я принял тебя, как своего сына! — он опустил папку на стол и стал говорить совершенно иначе, будто просить меня поверить, чего такой человек, как Чон Шик не делал никогда.

— Да, мы с матерью решили скрыть от тебя тот факт, что ты не наш сын. Мы не хотели, чтобы это ранило тебя, если ты узнаешь кто твои настоящие родители. Тиен… — отец закрыл глаза и собрался с мыслями, — Я не самый приятный человек, и возможно ужасный отец, но прошу… поверь мне! Я не стал бы убивать тебя ради денег. Я вырастил тебя…

— Чтобы воспользоваться, Чон Шик. Вы вырастили меня, чтобы воспользоваться, как козырем в игре с "Джиллиан". И это невозможно отрицать после того, что я услышал от Даниэля Ли. Мой настоящий отец — его враг. Человек, которого Шин Дан ненавидит и призирает настолько, что еле терпел моё присутствие рядом.

— Тиен…

— Простите, отец, — я низко поклонился, и смотрел несколько секунд лишь на то, как на дорогой ковер падают крупные капли из моих глаз.

— Простите, но я больше не могу здесь находиться. А поскольку мои документы подделаны с самого рождения, то и брак с госпожой Напрхри теряет силу в тот самый момент, как адвокат предоставит мне новые документы.

— Ты потеряешь всё!!! Ты понимаешь, что ты останешься ни с чем?! — я знал, что он выйдет из себя.

Такой человек, как мой названный отец, не просто хамелеон, он настоящий хладнокровный ящер, который взрастил во мне лишь пустоту, пока я рос в этих стенах. Мне с самого детства прививали только одно — весь мир должен тебе, но ты ничего не должен никому!

— Прощайте, абуджи*(отец)!

— Чон Тиен!!! Остановись немедленно! Стой, иначе я силой заставлю тебя вразумить!

— Это не поможет! Если вы попытаетесь это сделать, я в этот же момент свяжусь с господином Ли, и мы обнародуем документы, которые лежат перед вами! — холодным тоном осёк отца, и опять поклонился, чтобы развернуться к выходу.

— А как же твоя карьера, Тиен? Как же то, что вы святые и непогрешимые артисты с правильными моральными принципами?

Я замер и тяжело выдохнул, произнося:

— Подобные люди погибли в тот самый день, когда убили нашего наставника. С этой минуты… — я повернулся в пол оборота и уверенно закончил, — …грех перестанет быть чем-то эфемерным и для нас. С вашего позволения, господин Чон!

"Если ты нашел в себе силы, чтобы предать свою семью и прийти сюда, найдешь чтобы уйти…"

Вера в то, что впереди меня ждёт нечто лучше, чем то, что передо мной было сейчас оказалась слишком слабой, чтобы поднять хотя бы голову, когда я собирал вещи и покидал ещё один дом.

Сколько мест человек может назвать действительно настоящим домом? Никогда не задавался этим вопросом, а нужно было бы, потому что чем больше мест ты считаешь таковым, тем меньше их может стать настоящим — и вправду ТВОИМ домом. Очевидно свой дом, такой как я, ещё не обрёл. Ведь если человек чувствует свой очаг, он никогда не позволит никому войти в его стены, и разбить даже чашку на простом кухонном столе. Потому что дом — это часть человека, его подлинный идентификатор. Не даты и дни рождения, не имена и не лица. Именно дом — зеркало того, каков человек на самом деле.

— Ты совсем потерял стыд, или ты был ублюдком с самого начала?

Я ждал этой встречи с того самого момента, как вернулся обратно в Сеул из Пхукета. Ожидал всего, и готовился даже к форменной женской истерике. Однако Амина́ меня удивила ещё больше. Она просто встала посреди спальни и буравила меня взглядом полным надменной ненависти.

— Если ты выйдешь из этого дома, Чон Тиен, и бросишь меня, считай что ты подписал приговор. Травля, которую устроили вашему агентству, в сравнении с тем, что сделаю я, покажется тебе детской забавой, дорогой супруг.

"Усталость… Я чувствую усталость. Знаю это ощущение очень хорошо, потому что был уставшим много раз и много лет, чтобы стать кем-то, кроме отпрыска семьи Чон. Но теперь эта усталость стала будто патологической. Я постоянно чувствую, что разбит, что мне хреново, и подобное дерьмо, никак не способствует тому, чтобы начать действительно отвечать за свою жизнь!"

— Я хочу тебе кое-что сказать, Амина́, - открывая сейф, я доставал оттуда самые важные для меня вещи, и аккуратно складывал этот скудный багаж в один из карманов сумки.

Это были два предмета, помимо нескольких пачек денег, которые так и останутся в стальной коробке. Первый предмет — ключ-карта от репетиционного зала Сонбэ, а второй… Странно, но это маска. Та самая маска, которая была на Терезе в Пусане, и которая так и осталась в кармане моего пальто. Я помешался на этой женщине, если обычную черную тряпку хранил в сейфе, как наивысшую ценность? Очевидно, да.

— И что ты можешь сказать, после того, как опозорил меня и сбежал в первую брачную ночь, как последняя тварь?

Оборачиваясь снова, я уже не смотрел на эту женщину, как на ничтожество. Я понял одну вещь — если этот человек тебе не подходит, если он вызывает в тебе отвращение, то не следует думать, что он такой же и в глазах других людей. То, что эта девочка купила меня, как свою куклу на потеху, я понял сразу, как раскусил её дешёвые игры. Однако и Амина́ имела полное право быть любимой. По-настоящему, так чтобы её глаза не горели похотью, а отдавали нежностью во взгляде.

Я не знаю, что такое любовь. До сих пор мне не ведомо, как это любить кого-то, но тот факт, что в моей сумке лежит простая тряпка, лишь потому что к ней прикасалась женщина, которая мне нравится, уже говорит о чем-то. Возможно, так я воспринимаю любовь. И для меня она стала не только готовностью отдать жизнь за другого человека и убить, чтобы отомстить за него, но и черной повязкой, которая пахнет точно так же маняще, как губы и кожа Терезы.

— Я не люблю тебя, Амина́! — произношу ровно и тихо, в попытке донести до этой девушки, что не стану жить с женщиной, которую не просто не хочу, я не чувствую её, мне не хочется к ней прикасаться, смотреть на неё и даже ощущать аромат её духов. Потому что и он мне не нравится.

Смени Амина́ парфюм, ничего бы не поменялось, потому что оболочка и внешность это не человек.

Человек — то, что внутри. А в этойдевочке я не вижу ничего, что могло бы мне дать и сотую долю той стужи, в которой я нуждался. Я страстно желал только одного — согреть свой холод. А он — Тереза. И если для этого придется замёрзнуть самому, то так и быть. Я отдам всё, чтобы она не дрожала от холода внутри себя больше никогда.

— Не любишь, значит? И чем я тебе не угодила? Чем она..! Чем она лучше, чем я? — на пол упали снимки.

Те самые снимки, которые всего час назад мне показывал мой липовый отец.

— Ничем, Амина́. Она ничем не лучше тебя, — спокойно ответил, и опустился на корточки, чтобы поднять фото.

На них был момент, когда Тереза выбегает из машины и прыгает в воду за мной. На её лице испуг, и даже через обычную, мертвую и безжизненную бумагу, на которой отпечаталось её лицо, я чувствую что Тери и правда была напугана. А что сделал я? Что сделал Тиен, чтобы не попасть в такую ситуацию? Ведь знал, что мне угрожает опасность, но ничего не предпринял. Тереза была права. Я пустое место, которое ждало, что его спасут, ждало, что за ним придут.

Всю жизнь Чон Тиен считал, что его должны любить, должны поддерживать, должны наставлять и помогать ему. Но что он сделал для того, чтобы состояться.

— В этот день… — я посмотрел на девушку, стоящую передо мной, и горько усмехнулся поднимаясь.

В горле опять встал ком, но я поборол это и продолжил, смотря на то, как красиво выглядит сила Терезы даже на простом снимке.

— В этот день, Амина́, я умер. Вернее, умер бы! Если бы не тот, кто отдал за меня слишком много. И мне… — я смотрел прямо в глаза Амины́ и продолжал, — … и тысячи жизней не хватит, чтобы расплатиться за то, что ещё живу и дышу с тобой одним воздухом.

— Ты превратишься в посмешище, Тиен, — тихо и зло прошептала Амина́, - Родители только что рассказали мне обо всём. Если ты обнародуешь то, кем являешься — тебе конец! Ты понимаешь, что ты скатишься на дно? Понимаешь, что потеряешь статус и комфорт в одночасье! — Амина́ забрала из моих рук фото, и приложила ладонь к моему лицу, опять отыгрывая роль простушки, которой нужна лишь любовь и я, — Опомнись и прими тот факт, что мы теперь семья! Разве это так трудно? Что тебе мешает? Что ты хочешь, чтобы я сделала? Просто скажи и не разрушай нашу жизнь. Ты мне нужен! Вместе мы сможем создать ещё большее, чем твоя семья. У твоих братьев нет до сих пор детей, Тиен! Это наш шанс! Подумай и послушай меня! Я бы не выбрала тебя, если бы не чувствовала к тебе ничего!

— Ты действительно настолько слепая, Амина́? Я унизил тебя, а ты унижаешься передо мной ещё больше? — мне хотелось рассмеяться в голос, но сдержался, — Это ты меня не слышишь! Я НЕ люблю тебя! Ты готова жить со мной, зная, что между нами нет чувств?

— Да! Потому что чувства — это слабость!

— Тебе родители внушили эту дурь? Потому ты играешь моими чувствами. Ты ведь сейчас опять надела очередную маску. Завтра у нас родится ребенок, и ты вообще забудешь о моем существовании, потому что твоей целью будет вырастить нового наследника! У меня появится две-три любовницы на стороне, у тебя мужчина, который даст тебе то, что ты не сможешь получить от меня. И это ты хочешь назвать семьёй? На ЭТО должны смотреть мои дети? Да?!

Я отбросил её руку и прошептал:

— Видит небо, я хотел поступить по-человечески хоть раз с тобой, но ты сама виновата в том, что я тебе скажу.

— Не смей больше оскорблять меня!

— Маленькая девочка повзрослела и превратилась в госпожу, как только надела кольцо на палец? Так я тебя разочарую, госпожа Чон! Фамилия вашего супруга не Чон, а Ким! А значит… Вы вышли замуж за пустышку, которую, в принципе и желали видеть возле себя!

— Ты тварь, Чон Тиен! Но ты МОЯ тварь, и я не позволю…

— Я не "Мазерати" из твоего автопарка!! — она вздрогнула всем телом от моего рыка, а я закрыл с досадой глаза и сжал руку в кулак, снова посмотрев на девушку, — Я человек, Амина́. Живой человек, а не смазливый айдол с экрана, которого можно купить! Я человек! У меня есть чувства, и да я хочу, черт возьми, быть слабым! Потому что тогда ощущаю себя живым! Поэтому просто забудь о своих амбициях заполучить весь мир с помощью меня. Я не тот мужчина, который готов этот мир бросить к твоим изящным ногам. Потому что не чувствую ничего к тебе. А чтобы захотелось это сделать, я должен видеть в твоих глазах силу, а там только тупая похоть. Я дал тебе то, что ты хотела! И буду теперь проклинать себя за это всю жизнь!

— Что? Так противно было спать с законной женой? — в её глазах появился не только испуг, но и ехидство.

— Ты вообще слышишь, что говоришь? Или ты не отличаешь этого… — я застыл на полуслове, а в голове прозвучал голос Сая.

"А ты отличаешь, Тиен? Ты отличаешь пустышку от того, что наполнено смыслом? Когда ты поймёшь, что в стакане не просто вода, а то, без чего ты не сможешь выжить, тогда ты узнаешь, почему музыка — это кровь артиста…"

"Да, Сонбэ. Теперь я понял, что есть пустое, а что есть полное!"

Я стал медленно вести взглядом по фигуре Амины́. Осматривал каждый сантиметр этой женщины, каждый изгиб на её одежде, каждую складку на безупречном платье, каждую линию ухоженных, блестящих локонов волос, каждую чёрточку её лица, пока не прошёлся взглядом по губам и не посмотрел прямо в глаза, которые пылали обидой и злобой.

— Ты идеальна, Амина́. Твоя внешность безупречна, а то как ты играешь с людьми, создавая иллюзию наивности и милого характера обескураживает. Ты красивая, и возможно, даже слишком. Однако пойми одну вещь. Как бы ты не выглядела, то что пусто внутри, невозможно наполнить тем, что снаружи. Это платье, уверен, стоит очень дорого, но его не запихнуть тебе в душу. Эти украшения отлично подчёркивают твой статус, но их не поместить в твое сердце, чтобы оно выглядело красивее, чем есть сейчас. Этот разговор бессмысленный, пока ты не поймёшь одного — человек не вещь, не украшение и не тряпка для поддержания твоего статуса в глазах таких же пустышек, как ты!

Я развернулся к комоду и надел кожанку, которую бросил туда, когда вошёл в комнату. Поправил капюшон толстовки, и поднял с пола сумку.

— Ты ещё пожалеешь, что сказал мне подобное, Чон Тиен. Я действительно испытывала к тебе чувства.

Я обернулся у дверей и тихо произнес:

— Прости. Возможно ещё год назад я бы отнёсся к этому спокойно и флегматично. Но не сейчас. А значит, вини только меня. Потому что виноват действительно я. В первую очередь за то, что посмел к тебе притронуться.

Ожидать того, что я смогу спокойно покинуть этот дом не было смысла. Я честно пытался уйти так, чтобы меня не заметили. Поступили как и всегда. Ведь в поместье семьи Чон редко кого-то замечали вообще. Потому я буквально молился, чтобы со спокойной душой сесть в свою машину и уехать.

Вот только куда?

"Домой, Тиен… Тебе нужно понять, где твой дом, и тогда ты поймёшь кто ты!" — с этой мыслью я буквально сбегал от непривычно раздосадованный матери. Её редко можно было увидеть в слезах, и хуже всего я чувствовал себя, когда понял, что её слезы не трогали меня.

Да, мне было искренне жаль женщину, которая считала меня своим сыном и вырастила. Да, я был благодарен родителям за то, что находился в комфорте и достатке. Но у меня возникал вопрос и не один. Что если заменить деньги на родительскую любовь? Что если обменять статус и достаток, на обычный дом и бедность? Что если повернуть всю жизнь совершенно в другую сторону, и убрать из неё слово "бизнес", заменив его словом "отчий дом"?

Смог бы я тогда влюбиться в женщину, которая прямо сейчас боролась за свою жизнь из последних сил на моих глазах. В пыли, посреди клоаки, в которой я не желал её даже видеть! Терезу запихнули в такую дыру, внутри которой я ощущал лишь отвращение и желание забрать её из этого места немедленно!

Схватить и убраться вместе с ней из этого дна. Я не привык к такому, не воспринимал такое, и больше не хотел и думать о том, что для неё это терпимо и приемлемо.

"Оцени пропасть между вами!" — слова Даниэля эхом проносились в голове, когда я уверенно шагнул в подобную клоаку.

Пропасть? Что ж! Тогда мне придется построить мост через эту бездну. А что мне остаётся, если меня тянет на самое дно этой пропасти взгляд испуганных голубых глаз, похожих на полноводные воды реки, которая в таком месте превратится в иссохший источник, сила которого просто потухнет.

Поэтому я откинул всё. И собственные предрассудки, которые бесспорно до сих пор давили на меня, и собственную тупость и неготовность напрочь воспринимать реальный мир таким, какой он есть, а не тем, который мне нарисовал достаток и деньги.

Тереза дрожала в моих руках, а я принял решение. Окончательное и бесповоротное. Больше она не увидит подобный ужас, даже если все равно не захочет меня. Не знаю, хватит ли мне смелости, но я в тот момент не мог поступить иначе.

Что и сделал! Просто схватил в охапку и увёз, а мне почему-то и не особо сопротивлялись. Это удивило, поскольку мои самоуверенные заявления в присутствии её родных, были больше похожи на фантазии идиота, которого решили лечить эффектом плацебо.

Я смотрел на нее и не мог поверить, что не видел больше двух недель. Не мог поверить, что прошло столько времени. Что я потерял столько времени! Отпустил, позволил бросить в это место человека, который прыгнул за мной в холодную воду, чтобы спасти.

Но… Тереза рядом, и мне по дикой и непонятной причине, настолько спокойно, что это кажется сном. Стою во дворе самого ужасного места, и пытаюсь понять, как здесь вообще можно жить. Пытаюсь рассмотреть в этом хоть что-то разумное, но Терезе очевидно нравится именно этот дом.

— Ты шутишь? — вошёл следом за ней во двор того самого старого ханока, который совершенно точно снесли бы, если бы не тот факт, что "Джиллиан" мистическим образом решила выкупить все эти развалины на окраине Сеула скопом.

— Здесь же…

— Даже рот не раскрывай, Тиен! Помолчи и не мешай мне наслаждаться! — Тереза скинула ботинки и встала на холодный деревянный пол, закрыв глаза.

Одной рукой она держалась за балку, и просто подставляла лицо лучам утреннего солнца. Белоснежные волосы убраны в короткий хвост, а по центру, в линии пробора, пробивается каштановый оттенок. Её губы обветрены, а лицо слишком бледное. Брови аккуратно выделяют линии век, только подчёркивая насколько она отличается от меня. Ровный нос с горбинкой. Не идеальный, простой маленький нос, который мне кажется шикарно выглядит над пухлыми губами. Они тоже не безупречны. Верхняя чуть уже нижней, и это явно видно, когда Тереза просто молчит.

— Ты сейчас пялишься на меня? — холодный голос больше не трогает меня и не задевает.

Наоборот всё больше заводит этот тон, и мне почему-то кажется, что в другой ситуации, он будет звучать ещё слаще, чем сейчас.

— Да.

— Тебе больше заняться нечем? — опять вопрос, а следом новый, — Почему ты вообще приехал сюда со мной?

Тереза резко открыла глаза, а я сложил руки на груди и прищурился.

— Если я скажу, что бездомный бродяга, и мне жить негде, ты поверишь?

Тереза отпустила балку и встала в точно такую же позу, как я.

— Что ты опять натворил? Почему ты постоянно стремишься всё только усложнить?

— В этот раз не я причина, крошка, — прошептал последнее слово и заметил, как на её лице проступило очертание скул.

— Слушай, красавчик. Всё это очень занятно. Но так случилось, что я не в том настроении, чтобы начинать наш виток романтических соплей по новой. Поэтому бросай сотый акт своей трагикомедии и проясни мне несколько вещей.

Я сделал к ней шаг, на что заметил ещё более хмурый взгляд.

— Первое — почему за мной прилетел ты? — она смотрит пристально, а я снова делаю шаг.

— Второе — почему ты ошиваешься здесь без охраны? И как понимать твое заявление о том, что ты вдруг стал бездомным при наличии столь состоятельных родственников и супруги?

Ещё шаг и я встану прямо перед ней. Мне хватит протянуть лишь руку, чтобы наконец поверить в то, что она передо мной.

— Ты опять дрожишь… — тихо произнес, замечая как от холодного порыва ветра Тереза поежилась.

— Ты отвечать будешь?

Встаю прямо напротив неё, но Тереза не двигается, хотя явственно дрожит из-за того, что на улице похолодало. Обхожу её, расстегивая молнию на куртке. Раскрываю полы и укутываю нас со спины. Мимолётное движение, а чувство такое, что поймал не просто добычу, а выиграл что-то ценное. Словно малолетний болван.

— Тиен… — дрожь постепенно утихает, и к своему удивлению я снова замечаю непонятные перемены в поведении Терезы.

Она не вырывается, не пытается отпихнуть меня, или просто съязвить. Наоборот, удобнее становится передо мной, и плавно, но всё-таки расслабляется, опираясь спиной о мою грудь.

— Что? — прижимаю Тери теснее, обхватывая курткой полностью.

— Ты должен знать обо мне одну вещь, — тихий голос разносится по крохотному дворику, как звук ветра.

— Я не люблю подобное. Мне не комфортно. Это так…

— Слащаво и непривычно? Уже то, что у меня руки целы, после такой наглости вселяет надежду, что через года два, я смогу хотя бы обнять тебя без того, чтобы ты не скривилась так, словно протухшей рыбы наелась.

— Ты всё совершенно верно описал, красавчик.

— Мне убрать руки?

— Нет. Так и правда теплее. Продолжай.

Я вскинул брови и заглянул этой хитрой особе в лицо.

— Повтори?

— Что повторить? — Тереза буркнула и как-то скомкано прокашлялась.

— Ты только что признала, что мои потуги не напрасны, и я хоть чем-то полезен.

— А кто тебе вообще сказал, что ты беспол… — она резко повернулась и мы замерли, смотря друг на друга.

— Чего ты застыл? Как по пьяни ко мне лезть, так спеси хватает, да? — грубый шепот, который врезается холодной волной прямо в моё лицо вместе с тем, как стужей обжигают её глаза.

— То есть ты прямо заявляешь, что ко всем твоим лестным эпитетам в мой адрес, можно добавить и то, что я нерешительный алкоголик?

— Ты сегодня невероятно остроумен и проница…

Она не успевает закончить, потому что мне жутко хочется вернуть себе это чувство. Вернее мне крышу рвёт от желания просто поцеловать её. Однако это ли поцелуй, когда Тереза застыла столбом, и натянулась как струна в моих руках. Мягко и плавно отпускаю её губы, и наблюдаю за тем, как участилось дыхание Терезы, не смотря на то, что она не двигается совсем. Но она в моих руках, одна из которых сама тянется к лицу Тери, ласково ложится на мягкую холодную кожу щеки, нежно сжимая.

Нельзя спугнуть. Нельзя напирать, как и нельзя распускать руки раньше времени, даже если я готов слюной изойти на месте от желания взять её каждую часть тела в руки. Провести ладонью по всем изгибам, повторяя этот путь губами, чтобы ощутить уже вкус.

Дышу в сантиметре от её лица и жду реакции на свою ласку. Однако Тереза продолжает стоять неподвижно, пока не произносит.

— Я не переживу больше подобного…

Я вздрогнул всем телом, а в груди застыло вязкое и ноющее чувство удивления. Это не был голос той женщины, которую я знал. Он был совершенно другим. Более тихим, надтреснутым и чисто женским.

Понимание того, о чем она толкует прошло по телу, как спазм от боли. Тереза боится смерти. Она не просто видела её. Смерть это её самый жуткий страх.

— Если я пообещаю тебе, что не умру и не брошу тебя одну? Если я дам слово, что никогда не стану подвергать себя опасности? — наклоняюсь ещё ближе и прислоняясь к её лбу своим, закрывая глаза, — Я не военный, Тери. Не знаю, что такое настоящий страх перед смертью. Я простой артист. Моя задача создавать, а не разрушать. Я не идеальный доблестный защитник. Во мне нет и сотой доли той смелости, что есть в тебе. Я обычный эгоист, Тереза. И я настолько эгоистичен, что смею давать пустые обещания, чтобы ты мне поверила.

— Ты совсем глупый, — слышу шепот наполненный слезами, — Ты не видишь что произошло? Твой сонбэ, такой же обычный артист погиб, а ты несёшь подобную чушь… Любой человек может умереть, Тиен. Любой, и не обязательно от чужой руки. Проблема не в смерти, — голос Терезы дрогнул и я открыл глаза.

— Проблема в том, что я боюсь этого чувства, Тиен. Я очерствела настолько, что кроме физического желания к тебе, не чувствую почти ничего, кроме тепла, которое исходит от твоего тела.

— Значит, ты признаешь, что я неотразимый красавчик, которого ты всё-таки хочешь? — я горько хохотнул и отстранился, — Что я делаю? Это бесполезно…

Опускаю руки, однако в следующий момент понимаю, что меня то не отпустили, а крепко держаться за куртку и дальше.

— Ты хочешь, чтобы я поверила твоим обещаниям, но не хочешь понять меня, Тиен.

Опускаю взгляд и вижу, как Тереза кутается в полы куртки сильнее, и смотрит прямо перед собой.

— Хочешь так и остаться черствой?

— А ты хочешь остаться эгоистом? — тут же слышу ответный вопрос, и мы снова замираем.

— Нет, — твердо отвечаю, — Но что я могу поделать, если я такой, каким есть.

— Тогда что поделать мне, если я убийца, Тиен. Человек, который обучен только холодному расчету, и для которого чувства — самый страшный из ужасов, потому что это наилучшее оружие против меня?

— Ты всё опять перекрутила! — я не выдержал и съязвил в своей излюбленной манере, — Снова, мать его, всё обставила так, чтобы идиотом оказался именно я!

— Да потому что ты ведешь себя именно так! Что ты опять вытворил, а? — Тереза резко вырвалась и обернулась ко мне, прошив яростным и холодным взглядом будто насквозь.

— Почему ты здесь, когда должен быть под круглосуточной охраной после нападения? Почему ты здесь, и несёшь этот слащавый бред, когда у тебя жена есть? Или у вас так принято? На одной жениться, а к другой яйца подкатывать, красавчик?

Ярость вернулась. Раздражение этой особой вернулось после подобной пахабщины в её исполнении с новой силой.

— Ты сама поняла, какая грязь из твоего рта вылетела? Повтори мысленно ещё раз!!! — я встряхнул рукой у головы, и реально почувствовал как начинаю буквально бесноваться.

— Избалованный болван! Ты как был дураком в состоянии горячки, так и остался!!!

— Да что ты! Может спасибо скажешь, что этот идиот через океан перелетел, чтобы такую шикарную женщину, вытащить из дыры, в которой гниют изнутри?

— Спасибо! — резко, сухо и зло сказала Тереза, а потом скривилась и схватилась за ногу.

— Что такое? — я опешил и нахмурился.

— Нога… — Тереза скривилась только сильнее, и тяжело оперлась о балку спиной, схватив рукой правую ступню, — Слишком долго на холодном простояла, — буркнула под нос, видимо и позабыв что я по образованию немного доктор.

— У тебя артрит и ты стоишь в одних носках на сыром холодном полу? Ты рехнулась? — я сам не понял, как схватил Терезу и поднял на руки.

— Что…

— Тихо! — выдохнул в её губы, которые приоткрылись от удивления, и прошептал:

— Теперь ты помолчи…

— Поставь обратно! — она сцепила челюсть и зло посмотрела прямо в мои глаза, а мне не то что крышу снесло, я словно мозг отключил напрочь, потому что впился в губы Тери, и не просто целовал, а подчинял ее, хорошо понимая, что ей секунды хватит, чтобы я валялся под ней на полу этого крыльца.

Резкий вдох Терезы, и то как она схватилась за мои плечи руками, заставили жар прокатиться по всему телу. Я сжал её бедра и спину только сильнее. Подкинул, не разрывая поцелуя, и только усугубил свое плачевное положение, как только подался лицом ей на встречу, чувствуя как нежная кожа губ Терезы постепенно нагревается всё сильнее. Она становиться намного мягче, податливее и будто опухает под моими движениями. Пульс бьёт прямо через кожу, и я слышу как начинает бешено стучать её сердце. Настолько, что вскоре этот звук заглушает любые другие вокруг. Он как катализатор для моих собственных чувств, потому что я хочу слышать её глубокое дыхание, видеть желание в её глазах и чувствовать не камень в своих руках, а это мягкое тело. Лёгкое настолько, что я поверить не могу как такая хрупкая женщина способна скрутить хоть кого-то, когда в моих руках, похожа на комок холода, который постепенно проникает в меня, и согревается.

Тереза отстраняется и прекращает всё так же резко, как я начал. Она дышит глубоко, точно как я, как мы вместе.

— Стоит признать, что это уже… зашло слишком далеко.

— Ты можешь выключить мозги хоть на минуту, или нет? — я облизываюсь и продолжаю смотреть на её губы, понимая только одну вещь — я дико хочу эту женщину. Уже! Сейчас! И в эту самую минуту!

Настолько, что всё серое вещество спустилось вниз, и там не то что на нарыв стало похоже. У меня перед глазами только одна картина нарисовалась! Одна… единственная… картина плавных и глубоких движений, которые позволят слышать уже не просто тяжёлое дыхание, а страстный стон. Даже его моё воображение нарисовало так явно, словно я уже слышал это от Терезы и не раз. Будто я уже видел и знаю что случится, окажись мы в одной постели.

Пульс бьёт током крови во всех конечностях, а во рту стремительно высыхает всё от горячего дыхания. На кончиках пальцев зуд, на губах зуд и натуральная опухоль в штанах, которая прямо требует к себе пристального внимания. Особенно она кричит о желании прикосновения конкретных рук, которые прямо сейчас мягко сжимают в своих пальчиках мои волосы.

— Ты знаешь, что только что сотворила с моими мозгами? — хрипло выдыхаю и слежу за тем, как губы Терезы трогает мягкая ухмылка.

Со стороны забора внезапно слышится отборная ругань, в которой я хорошо различаю голоса менеджера Пака и своих парней.

— Скажите мне, что я этого не видел? — Чи Джин-ши кисло произносит это на весь двор, однако Дже отвечает совсем не то, что хочет услышать, Пак Чи Джин.

— Боюсь, тепьюним, это именно то, что вы так не хотели увидеть.

Тереза соскочила с моих рук в ту же секунду и прошипела так, чтобы это услышал только я:

— Ты труп, красавчик!

— Могла и не говорить этого. Итак понятно, что до утра мне не дожить, учитывая что спать я очевидно буду прямо на этой сырой земле.

— Правильно мыслишь! — резко посмотрела в мою сторону, и только потом поправила куртку и быстро влезла обратно в ботинки.

— Очаровательная картина, Тиен-ши! Я прямо растаял, — съязвил на корейском Дже и похабно подмигнул Терезе.

— Передай своему красавчику дружку, что так и глаза можно лишиться! — процедила сквозь зубы Тереза и поправила куртку, обращаясь уже к менеджеру.

— Господин Пак, чем обязана?

— Вам нужно поехать со мной! — резко ответил Чи Джин-ши, а я нахмурился.

— Что происходит? — тут же задал вопрос, но в калитку вошёл человек, которого я совершенно точно не ожидал здесь увидеть.

— Вы должны поехать со мной, госпожа Холл, — Джей снял капюшон, а я не узнал в нем того, кто ещё две недели назад скорбел о потере брата.

Джей-ши выглядел точно так, как его брат-близнец Чжон до смерти. Оттенок стали в волосах, хмурый взгляд и решительность в глазах.

Тереза рядом со мной накинула капюшон на голову и пошла в сторону выхода со двора.

— Тереза! — я окликнул её, однако она и не обернулась, а Джей-ши продолжал смотреть прямо на неё до того самого момента, как Тери прошла мимо него и вышла на улицу.

— Менеджер Пак? Мы только приземлились час назад! — я скривился, однако Чи Джин-ши, как и Дже с Лео ничего не ответили, а только покачал головами.

— У нас мало времени, брат! Поехали! — Лео посмотрел на часы, и мне ничего не оставалось, как последовать за ними и сесть в один из фургонов.

Только внутри я понял, что пока летал в Штаты, чтобы забрать Терезу, явно что-то произошло. А так как я зарекся вообще входит в сеть и читать новости, и не знал ничего.

— Дже? — я посмотрел на брата, на что он переглянулся с Чи Джин-ши, который коротко ответил:

— Покажи ему! Все равно рано или поздно увидит сам!

Дже посмотрел на Лео, который только прикрыл глаза и, что совершенно для него не характерно, выругался как аджосси с рынка, пока брат протягивал мне сотовый.

— Только прошу, воспринимай это спокойно, хорошо? — Дже с опаской посмотрел на меня, однако это удивило меня ещё больше, потому что я всегда старался не проявлять эмоций при всех.

Открыл вкладку, и как только мои глаза упали взглядом на экран, мне показалось что это не машина едет, а моё тело само вибрирует, как проклятый мотор под нами. Таким я не ожидал себя узнать. Верил, что могу выйти из себя. Знал, что в некоторые случаях мог устроить истерику на ровном месте. Однако такой холодной ярости я не ощущал никогда. Такого состояния не знал, и когда мои руки стали нереально тяжёлыми, а желание раскрошить сотовый прямо в руках, стало перерастать прямо в ломку, понял что ещё секунда и потеряю контроль.

— Кто эта тварь? — мой голос звучал как звонкий удар хлыста, — Кто этот ублюдок?

Я говорил и продолжал смотреть на фото препродакшина клипа ублюдка, который решил украсть лицо нашего наставника. Не мог поверить, что есть твари подобные поступить настолько низко! Воспользоваться смертью человека, чтобы добиться славы и признания на крови целой семьи.

— Кто?! — тихо и мертвым голосом задал вопрос.

— Чон Хван Ай, — ответил не менее холодным и злым тоном Пак Чи Джин и мы встретились взглядами, — Он анонсировал выход альбома и свой камбек, однако никто не знает, кто именно скрывается под лицом человека, который скопировал Сая.

— А он скопировал всё, Тиен! — рыкнул Дже, словно выплюнул, — Внешность! Манеру речи! Походку и стиль! Но самое мерзкое, что он слизал номер Сонбэ на полотнах. Он нагло повторил все движения, заявив что это трибьют в память о Ли Шин Сае.

— Мерзкая псина! — выдавил сквозь зубы, и ощутил как фургон остановился.

— Выходим! — проговорил в передатчик на руке Чи Джин-ши и открыл перед нами двери на открытую подземную парковку высотки.

Я не видел дороги совсем. Не замечал ничего, потому что перед глазами стояла пелена ярости. Однако, когда возле меня встало два охранника, и я заметил ещё одну старую высотку в десять этажей напротив, опешил.

— Что мы забыли в этой дыре? — спросил и отдал Дже его сотовый.

— С этого момента, и до момента вашего возвращения на сцену… — за спиной послышался голос госпожи Хан, — Это здание вашей студии.

Я действительно впал в ступор, потому что совершенно не понимал, как вот эти развалины могут послужить чем-то кроме домов под снос.

— Вы сейчас так пошутили, госпожа Хан? — спросил Дже, однако со стороны дороги показались ещё три фургона, и когда они остановились, за ними на холм въехал огромный трейлер, из которого высыпали несколько десятков мужчин в форме. Они встали у въезда и стали раздавать команды рабочим, которые работали на стройке рядом.

Буквально за несколько минут, вокруг этой территории была сомкнута сетка, а на въезде встал внедорожник, из которого вышла Тереза и Джей-ши. Из первых трёх фургонов по команде выпустили всех пассажиров, в которых я признал всех своих коллег из агентства. Здесь были Волки, группы "SFire" и тигры Лиен Хо. За ними вышел весь балет и стафф. Даже стилисты, и те во главе со Стеллой оказались тоже здесь.

— Добро пожаловать, господа айдолы!

Я резко повернулся назад, когда услышал знакомый голос. Однако всё что видел — ровный строй охранников, в количестве не менее двадцати человек.

Они расступились тут же, как послышался первый стук ботинок о покрытие парковки. Сквозь коридор из охраны, уверенным шагом шел Даниэль Ли, а ему на встречу Тереза.

— Госпожа Холл! — мужчина встал напротив Тери и мягко поклонился.

Тереза посмотрела ему за спину и лишь хмыкнула, однако Даниэль продолжил:

— Поздравляю! Теперь вы гражданка республики Корея!

Даниэль отвернул ворот темно-зеленого пальто и протянул Терезе конверт.

— Благодарю за радушный приём, господин Ли, — голос Терезы прозвучал жёстко и резко.

— Говорите спасибо не мне! А вот… — он поднял на меня взгляд и я заметил одобрение в глазах мужчины, — …этому молодому человеку. Это он пришел ко мне с просьбой вернуть вас обратно!

"Наглая ложь, очень похожа на мужскую солидарность…" — пронеслось в голове, и я смог выдохнуть хоть немного с облегчением.

— Госпожа Холл, — из-за спин охраны вышел ещё один мужчина в строгом черном пальто, которого я тоже помнил, но видел в агентстве крайне редко.

Сон Йон Джу держал в руках сумку, и скорее всего в ней было оружие.

— Это теперь ваше! — он протянул Терезе сумку, на что она тут же задала вопрос, который интересовал и меня:

— Зачем этот спектакль? Вы могли передать мне оружие и документы на него менее пафосно!

— Для того, чтобы вы объяснили этим людям, чего им будет стоить необдуманная месть, госпожа Холл, — прозвучал холодный голос Джея.

Мужчина встал рядом с Шин Даном и посмотрел на парней из трёх групп, которые сбились в кучу и буравили Терезу взглядом, как врага.

— Дже?! Какого хера произошло за две недели и почему мы ничего об этом не знаем? — я даже не повернулся к братьям, однако итак знал, что они стоят рядом со мной.

— Они решили, что Тереза выбрала тебя не потому что другого выбора не было, а потому что… Хотя, знаешь, увидев сегодняшнюю…

— Дже! — я тихо осёк брата, и скосил на него взгляд.

— Они не доверяют ни Терезе, ни Джею с Чи Джин-ши. А после того, что произошло в сети с этой тварью Хван Аем, Тай вообще с катушек слетел. Потому пришлось вмешаться в это всё Шин Дану и… мне.

— В каком смысле тебе? — я всё-таки повернулся к Дже, но за него ответил Пак Чи Джин.

— Поскольку из-за судебного разбирательства по делу Шин Сая, на все активы агентства наложен арест, у нас нет ни вона, чтобы вернуть вас!

— Поэтому мне пришлось опустошить свой банковский счёт, а Шин Дан выкупил территорию, которую до этого собирался приобрести Сонбэ.

Я повернулся обратно и встретился взглядом с Таем, который прожигал спину Терезы так, словно это она убила часть нашей семьи.

— Ким Тай! — громко произнес, на что Тай тут же отреагировал и выплюнул на нашем:

— Лучше молчи, Чон Тиен! Ты уже достаточно наворотил с этой женщиной!

— Тай! — Мия попыталась успокоить мужа, однако он лишь сильнее разозлился.

— Это она виновата! Это она не нашла того, кто устроил это всё! Именно эта женщина вместо того, чтобы спасать целую семью, наплевала на всех и помчалась за тобой, Тиен. Видимо настолько сильными были чувства к женатому мужику!

— Ким Тай! — я рыкнул и подался вперёд, однако меня сдержали парни, и голос Терезы.

— Чон Тиен!!

Дрожь прошла по всему телу от её тона. Меня словно по лицу ударили наотмашь, и я замер.

— Позволь господину Ким Таю высказаться, а потом выскажусь я, — собрано и хладнокровно ответила Тереза, пока в её глазах плескалась боль.

— А что вы хотите сказать? Что может сказать в своё оправдание женщина, которая вместо спасения маленького ребенка, выбирает мужика? Давайте, госпожа Холл, я внимательно вас выслушаю! — Ким Тай сложил руки на груди, и смотрел на Терезу так, будто она и не человек вовсе, а тварь.

— Ты забываешься, Ким Тай! — я понизил голос, и приподнял подбородок, — Не смей! Даже не смей с ней так разговаривать!

— Тиен! — Тереза опять осекла меня, и тихо произнесла, — Я сама. Не лезь в это!

— Это превращается в балаган! — внезапно кисло произнесла Роксана, и покачав головой ушла в сторону фургона.

— У них отобрали то, что их объединяло, Роксана. Всё закономерно, — Тереза громко ответила, даже не смотря в сторону жены Джея, которая слову повернулась обратно тут же.

Тереза продолжила, медленно встав между нами и парнями:

— Я же права, Тай? Ты воспринимал его не просто как старшего брата? У вас с волками нет семьи. Вы сироты, которые оказались никому не нужны. А девочки, — она посмотрела на балет американок и мягко улыбнулась, — Вас же не захотело взять ни одно американское агентство, потому что вы балерины, а не полноценные танцовщицы. О том, как Лиен Хо попал в это агентство, и как его жена стала главой сетевого отдела можно вообще умолчать. Парни из "SFire" которые никак не могли дебютировать на протяжении трёх лет, пока не попали к нему! Так ведь? Как и стилист, который вообще не должен был работать с корейскими артистами! Он собирал вас по крупицам не потому что вы выдающиеся артисты, или талантливы. Он собирал вас потому что в вас есть качество, которое объединяет вас всех — человечность.

Я не слышал ничего, кроме её голоса, однако понимал, что её слова воспринимаются всеми именно так, как мной.

— Вы все — часть того, что в своих руках держали вот эти мужчины, — Тереза указала на Шин Дана, Джея и Йона, которые стояли за её спиной, следом раскрыла сумку, и достала оттуда кобуру с оружием, — А это… — отпустила черную грубую ткань, и она упала к её ногам, оставив в руках Тери только два пистолета, — …то, что убивает. Вам это покажется чушью, Тай. Однако разницы между мной и этой сталью нет. Я инструмент! Точно такое же оружие, как это. Но только сталь в моих руках, а я в руках людей за моей спиной. И если вы для них не холодный обученный металл способный убить, то я — да! Теперь вы понимаете разницу между мной и вами? Когда вы поймёте, что оружие не умеет думать, когда на его курок нажимают, поймёте, что и я не могу ослушаться, когда приказывают мне! А моя наставница, которая погибла точно так же, как и ваш Сонбэ отдала мне приказ! И заключался он в том, чтобы спасти вашего брата. Часть вашей семьи. Человека, который способен по словам вашего же наставника объединить вас вокруг одной цели — вернуть то, что у вас попытаются отобрать!

Тереза привела один из пистолетов в боевую готовность, а у меня кровь отхлынула от каждой части тела, когда она бесцеремонно схватила Ким Тая за руку и вложила в нее оружие со словами:

— Хочешь мстить такому человеку, как я или те, кто убил твоего Сонбэ, тогда докажи мне что ты точно такое же холодное оружие, как я! Давай Тай! Убей меня! Тебе нужно только… — она схватилась за дуло пистолета, который уже дрожа держал Ким Тай, и направила прямо на себя, — …нажать на курок, парень!

Отовсюду послышались выкрики и ошарашенные вздохи, девушки прикрывали лицо и отворачивались, а я не мог отвести взгляд от того ужаса, который был передо мной.

— Ну!!! Стреляй! — рыкнула Тереза, а я вырвался вперёд, когда послышался звук щелчка спускового курка, да так и застыл.

— Обученный солдат всегда должен быть уверен, что обойма полна, Ким Тай! — прозвучал голос Терезы, а из её другой руки на пол прямо под ноги Таю посыпались патроны.

— Вы хотите мстить, но не знаете даже этих вещей. Вы хотите заглушить боль, но не способны держать эмоции под контролем. Вы хотите найти правду, но делаете всё, чтобы обвинить хоть кого-то, вместо того чтобы ДЕЛАТЬ, — я наконец вдохнул воздуха, когда Тереза повысила голос, — … то, что умеете лучше всего. Вы создаете эмоции! Вы артисты, а они не должны быть обучены стрелять и защищать свою жизнь! В этом мире каждый должен делать то, что умеет и то, что должен! Если вы не знаете, что в обойме должны быть патроны, то и пистолет в ваших руках — это фикция! Пародия! Тогда, как ваше оружие не свинец, Ким Тай! Ваше оружие — вы и то, кем являетесь! Хотите отомстить?

Ким Тай не двигался совсем, как и те, кто стоял рядом с ним.

— Тогда верните своё по праву так, как это умеете только вы! А остальное оставьте тем, кто действительно знает, какова цена того, что ты держишь в руках, Ким Тай.

В этот момент я понял, где совершил ошибку в отношении этой женщины.

"Не мне нужно было давать обещание, что останусь в живых. Это я теперь обязан потребовать клятву с неё, что больше не увижу тот ужас, который был перед моими глазами сейчас… Я не то обещал ей! Нужно было поклясться, что я смогу стать точно таким же оружием как и она, чтобы защитить в первую очередь не себя от смерти, а Терезу!"

Тереза

— Первое правило телохранителя во время нападения? — задаю вопрос холодно, резко и отрывисто.

— Защитить! — слышится слаженный ответ двадцати голосов напротив.

— Абсолютно не верно… — так же холодно усмехаясь, вижу недоумение на лицах своих новых подчинённых.

— Выжить, чтобы защитить! Вот правильный ответ!

На территории подземной парковки стоят люди, которые теперь должны всецело отвечать за охрану этого места, а мне кажется, что они уже решили будто смертники.

— Среди этих людей — пятеро специально обученных пиротехников и спецов по обезвреживанию и обнаружению взрывчатых веществ и предметов, — рядом встал Шин Дан, и вложил руки в карманы, — Выйти вперёд!

Сразу после его команды из строя вышло четверо мужчин и одна женщина. Все одеты абсолютно одинаково, как и остальные пятнадцать.

— Доложите! — скомандовал Шин Дан, и тихо добавил, — Это моя личная охрана. Будьте помягче, поскольку эти люди десять лет защищают мой дом.

— Все десять этажей и каждое помещение осмотрено, господин. Опасных предметов, или таковых, которые несут угрозу жизни объектов — не обнаружено! — ровно ответил один из мужчин и все пятеро встали обратно в строй.

— Джей уже объяснил вам, что происходит сейчас?

Я усмехнулась на слова мужчины, и кивнула, вспомнив в какой манере Джей объяснял мне что происходит.

Вообще я ожидала, что увижу нечто похожее. Слишком уж эти люди считали друг друга одним целым. Однако муж Роксаны меня удивил.

— Да, я наслышана о том, что ваш друг готов размазать мозги Ки Джун Тэ по всем стенам бывшего агентства. Вот только не пойму одного, господин Ли, — я повернулась к мужчине, и произнесла, — С чего вдруг ваши артисты решили, что они вольны хвататься за оружие? Кто приучил этих людей к такой дебильной черте, как самоуверенность?

— Вы не знаете через что прошел Джей и Роксана. А я знаю, и слыша из уст Джея о том, что он готов убить кого-то, — Шин Дан посмотрел прямо в глаза и закончил, — Поверьте, Тереза, он способен это сделать. А если учитывать, что на свободу в одночасье вышло оба ублюдка, которые играли его жизнью и жизнью покойного Сая, то не следует недооценивать и мои намерения уничтожить этих людей.

Более этот мужчина ничего мне не сказал, а лишь спокойно развернулся и сел в свой внедорожник, оставив наедине с людьми, за которых я теперь тоже несла ответственность.

В голове в этот момент эхом звучали слова Ким Тая, а руки вспотели. Так долго не было этого чувства, и вот холодный пот вернулся, потому что в чем-то этот парень был прав. Я действительно не только послушалась приказа Эн, но и сама помчалась за Тиеном. Сейчас я уже хорошо понимала, что совершила это не только потому что его можно было спасти наверняка, но и потому что поступила бы точно так же ещё раз.

"Он тебе нравится, Тереза. Пора признать, что Тиен не просто тебе нравится, ты ощущаешь ответственность за его самочувствие и жизнь, не как клиента, а как мужчины, который дорог тебе, к которому тебя тянет, и который способен вытащить тебя из холодного темного омута и заставить ощущать женщиной. Простой обычной девушкой, которую можно поднять на руки и поцеловать так, что весь мир вокруг обратится только в звук его дыхания, и его вкус!" — я прикусила нижнюю губу и попыталась прогнать ноющее чувство слабости. А моей слабостью стал Тиен, потому что делал меня таковой — он буквально вынуждал понять, что я простоя девушка, которая нуждается в его теплых объятиях.

— Тепъюним?*(Начальница?) — я опомнилась и вскинула голову, услышав как ко мне обратилась та самая женщина — единственная среди всех двадцатки в моем подчинении, — Каковы будут распоряжения?

— Разбиться по пятеро человек, и стоять на позициях до вечера. Ночью дежурство в аппаратной по двое. Меняемся согласно составленным вами же сменам, но за мониторами вы должны быть круглосуточно. На въезде на территорию двое, — я поправила куртку, и вспомнила что надо бы хотя бы выспаться после перелета.

— Любой, кто попытается проникнуть на периметр, должен быть идентифицирован тут же. А такие будут — папарацци, репортёры, или направляемые лица. У всех требовать документы.

— Это противозаконно! Мы не полиция! — попытался возразить один из мужчин, на что я усмехнулась и ответила:

— Если телохранитель будет постоянно следовать букве закона, то охраняемый объект превратиться в законную мишень, коллега. На этом всё!

Я проследила за слаженным поклоном и тем, как вся двадцатка рассредоточились и поспешила к разным входам в здание. Следует отдать должное Ли Шин Дану. Внешне это была натуральная дыра, однако как только ты попал внутрь — всё менялось почти до неузнаваемости. Три репетиционных зала, две студии звукозаписи, несколько фотостудий и общая, огромная гримерка на первом этаже. По словам Джея этот дом был переоборудован за три сутки и уже это говорило о многом. Как минимум о том, что моя теория о конгломерате подтвердилась полностью. Даниэль нуждался в этих артистах для поддержания имиджа "Джиллиан" и это было видно.

Я поднялась на лифте на четвертый этаж и вышла в широкий вестибюль, в котором сидел Тиен и его парни. Как только наши взгляды встретились, я сбежала. В спину будто тысяча иголок вонзились одновременно от его взгляда.

"Да твою же мать!" — мне стало жарко за считанные секунды настолько, что пришлось снять куртку, прежде чем войти в аппаратную, где меня ждал Джей.

Мужчина прошёлся по моей фигуре взглядом и тихо произнес:

— Тереза, на счёт Ким Тая…

— Не нужно, Джей! — я подняла руку и встала перед мониторами, — Мы решим эту проблему сами. Всё в порядке.

— Он нормальный парень, просто вспыльчивый, покуда постоянно сдерживает свои эмоции. На самом…

— Я понимаю, Джей, — перебила мужчину и прошептала, — Она была и моей подругой. Фактически с неё начался мой путь. И то, что я внешне не показываю того, что у меня внутри, не значит, что я тоже не человек. Мне точно так же больно, Джей. Точно так же, как и всем вам.

— Давайте просто дадим нам всем время, — послышался голос Роксаны, которая сидела в кресле за нашей спиной.

— Согласна, — уверенно кивнула, и повернулась кмониторам, — Теперь у меня есть ряд вопросов, чтобы снять те маркеры, которые будут так или иначе влиять на мою работу.

— Спрашивай! — кивнул Джей, и я продолжила:

— Где сейчас находится младший сын Сая? И насколько безопасен особняк, в котором живёт Кан Ми На и его старшая дочь Сан Ми?

— Чжон с нами, — прошептала Роксана, и я кивнула.

— Ваш дом достаточно защищён? — тут же спросила, на что Джей горько хмыкнул.

— Он и Хван Шин в поместье Шин Дана.

— Вопрос снимается, — подытожила в ожидании ответа на следующий.

— Что касается Санни. Кан Ми На не допускает нас к дочери. У малышки сильная депрессия, и на все наши попытки встретиться с Сан Ми, мы слышим только резко отрицательный ответ, — как-то уж слишком зло произнесла женщина.

— Погодите. То есть она не позволяет девочке даже родного брата видеть?

— Да. Более того, она разорвала контракт Сан Ми с известным брендом одежды. Санни уже три года занимается модельным бизнесом, и готовилась выйти на сцену в следующем году, — ответил Джей.

— Очаровательно, — прошептала, и задала следующий вопрос, — Экспертиза крайслера уже закончена? Какого заключение?

— Вот это и странно, Тереза, — ответил Джей, — Ты была права, когда сказала, что машину не трогали иначе Энджела заметила бы это. И экспертиза полностью подтвердила твои слова. Бомба была заложена прямо внутрь бензобака. Однако машина проходила техосмотр месяц назад, и именно тогда проводили замену деталей автомобиля.

— А это значит, что бомбу установили в то же самое время, когда мы с Тиеном чуть не погибли от взрывпакета в Пусане, — продолжила и нахмурилась.

— Может быть такое, что они целились только в Сая? — спросила Роксана, и встала, подойдя к нам, — Дело в том, что Эн в то время не было в стране. Она уехала с волками и девочками в Штаты. Очень хотела проведать мать.

— Машина всё это время не использовалась? — я вскинула брови, а Джей как-то странно улыбнулся, отвечая.

— Когда Эн уезжала на долгое время, Сай либо запирался в агентстве, где и ночевал. Либо…

— Вы беспробудно пьянствовали у нас… — тихо закончила за мужа Роксана.

— Потому мы и не поверили в эту чушь, которой перед смертью поливали в прессе Сая. Потому что я знал, как никто другой, что Эн для него значит.

Мне было настолько трудно слушать подобное, что в какой-то момент, появилось желание остановить этих людей.

— Что с вашей охраной? И персональной охраной артистов? — перевела тему разговора, а Джей тут же выпрямился.

— Шин Дан взял на себя всю охранную структуру, которой руководила Энджела. Поэтому у нас пятеро лбов живут прямо в соседних апатах.

— Отлично! — я кивнула и задала ещё один вопрос, — Теперь уже на спокойную голову, поясните мне как так вышло, что на свободу выпустили и Ки Джун Тэ, и Чон Ши Мина, а его сын двинулся умом настолько, что сотворил с собой это мракобесие?

— Теперь понятно чьих рук это дело! — Джей не мог спокойно говорить, потому Роксана взяла его за руку и ответила мне сама:

— Ки Джун Тэ и Чон Ши Мину помогла освободиться семья Чон Тиена.

Услышав имя, которое произнесла женщина, я ощутила словно земля ушла из-под моих ног. Невольно взгляд скосился к монитору, на котором транслировалась картинка с того самого вестибюля, где на диване продолжал сидеть Тиен.

— Погодите! То есть то, что эти двое…

— Да! — холодно отрезал Джей и кивнул на изображение фигуры Тиена, — Его семья прямые конкуренты корпорации "Джиллиан", Тереза. Этот парень вполне может быть замешан в смерти Шин Сая.

Я скривилась и покачала головой, теперь уже хорошо понимая почему Тиен заявил что он бездомный бродяга. Он ушел из дома, вероятно как только узнал, что сделали его родители.

"Тиен? Нет. Этот парень может быть избалованным эгоистом, но я видела что с ним было в машине в момент смерти Сая…" — поставила точку в уме, и уже в голос произнесла:

— Вы можете поверить мне на слово? — посмотрела поочередно на Джея, а потом на Роксану.

— Тиен не причастен к тому, что случилось с Шин Саем. Мало вероятно и то, что он вообще был в курсе того, что происходит вокруг него. А вот мне это кажется всё больше интересным.

— О чем ты? — Джей прищурился, а я выпрямилась.

— У нас есть тот, кто так или иначе способствовал внедрению Слепого в систему безопасности агентства, а так же уже ясно, что именно Хван Ай прикидывался Саем, чтобы намеренно скомпрометировать. Теперь же его отец вышел на свободу и… Дайте угадаю, здание агентства уже заняли новые не менее именитые владельцы?

— Конечно, — зло кивнула Роксана и отвернулась, а за неё закончил Джей:

— Здание выкупило агентство Чхвэ Дон Мина.

— Это кто такой? — я задала логичный вопрос, поскольку это имя слышала впервые.

— Агент и менеджер группы "DNboys", которая в позапрошлом году успешно помешала нашим парням из "SFire" заполучить контракт с американской студией звукозаписи.

— Даже так? — я сложила руки на груди и нахмурилась, припоминания, — Это не тот ли, придурок, который проехался по лицу человека, которое застраховано на…

И тут я застыла. У меня в голове явственно что-то будто щелкнуло.

— Кто получил страховку после смерти Шин Сая? — посмотрела на Джея, а он встал столбом точно так же, как и Роксана рядом с ним.

— Не было ни единого документа об этом. На малыша Чжона пришли только несколько бумаг о наследстве, как и на Санни, — шокировано ответил Джей.

— А страховка? Ведь Шин Сай был застрахован наверняка, как экспонат в Лувре? Я права?

"Нужно хвататься за любую ниточку сейчас. Я не верю, что всё настолько очевидно, и убийцы Эн и Сая вот так просто и нагло выдали себя, выставив на показ этого безумного парня с его трибьютом. Точно так как и нельзя сбрасывать со счетов и то, что этого парнишку тоже хотели прикончить в тот вечер в клубе. Ведь это скорее всего не Сая брал на мушку снайпер, а именно Хван Ая…"

— Их двое, — я посмотрела в глаза Джею и уверенно повторила, — Их двое, и теперь они ведут охоту друг на друга. Скорее всего это не Ки Джун Тэ или Чон Ши Мин. Это слишком очевидно и смешно! Так не действуют, когда хладнокровно убивают целую семью, потому что тогда нужно положить на карту всё!

"Эн… Мы и правда кого-то упустили. И этот кто-то был постоянно рядом."

— То есть… — Джей переглянулся с женой, а я поставила точку.

— Не "Джиллиан" была целью, и даже не само агенство. Потому я и говорю что их двое. Один кукловод, а остальные марионетки, которым внушили, что они кукловоды.

— Я даже представить теперь не могу, как нам обезопасить парней и девчонок, когда они вернутся на сцену.

— Тут вариантов мало, Джей, — я посмотрела на мужчину и четко произнесла:

— Следить за каждым шагом, не позволять входить в сеть и ограничить их доступ к тому, что повлияло на Шина и Арым. Дать им надежду, что они могут всё, несмотря на то, что сотворили с их агентством. А остальное… — я выпрямилась и закончила, — Остальное оставьте мне и господину Ли. Очевидно, что теперь только вы способны вернуть их назад. И пока вы будете решать этот вопрос, это заставит преступника нервничать. А когда любой человек находится в состоянии сильных эмоций — он ошибается. И эта тварь рано, или поздно совершит ошибку, которая и даст нам возможность привлечь к ответственности всех кто к причастен к тому, что случилось.

— Но ведь итак очевидно…

— Не очевидно, Джей! Не очевидно потому что есть одна деталь, которая как раз напрямую касается именно тебя.

И Роксана, и Джей нахмурились, а я назвала имя человека, который знал намного больше меня.

— Вера Старцева, Джей.

После упоминания этой особы, мужчина не просто скривился, он окаменел, а Роксана задала логичный вопрос:

— Как эта ненормальная связана с этим?

— Я встречалась с ней, потому что в круг подозреваемых Энджела включила всех без исключения, кто был так или иначе замешан в нападениях на вас за все эти годы. Именно Вера сказала мне, что Слепой это программа, а не человек, как и намекнула на то, что Хван Ай боготворит Шин Сая и хочет подрожать ему во всем. И обратите внимание, она сказала ещё и то, что умрут все.

"Все сдохнут…" — прозвучал безумный шепот в голове, а я замерла взглядом на черной столешнице, обставленной аппаратурой.

— Мне нужно уехать, но я даже не представляю как мне найти человека, который создал эту цифровую тварь, — прошептала расфокусировав взгляд.

— В каком смысле уехать? Куда? — тут же спохватилась Роксана.

— В Украину. Мне нужно выяснить, как создавалась программа Слепого. Только их специалист сможет показать мне в чём почерк того, кто её написал. И как только я буду знать хоть примерно в чем фишка создателя, смогу вычислить его. Сеть помнит всё! А любой хакер оставляет следы, даже если он гениален.

— Это не самый лучший момент, чтобы уезжать так далеко, Тереза. Если тебя не будет здесь, где гарантии, что мы останемся в безопасности? Энджела доверяла только тебе!

— У меня нет выбора, Роксана. Мы в тупике, и топчемся на месте, пока нас продолжают водить за нос, как хотят. Хван Ай и его внезапное появление — не шутка, как и то, что на свободе оказались люди, у которых вы отобрали всё! Деньги и статус — главные пороки человека. Они пробуждают всё дерьмо внутри каждого из нас. Мы черствеем и не замечаем, как превращаемся в оголтелых существ, которые не могут насытиться тем, что у них уже есть.

— Ты говоришь ужасные вещи.

— А кто сказал, что мир — это волшебная ярмарка, Джей. Вам ли с Роксаной не знать цену того, что вы создали. Или ты хочешь сказать, что Вера тварь, которой не место в этом мире? Она тоже человек, Джей. Однако больной, и заболела она не потому что хотела этого, а потому что её во время не стали лечить. Мы не рождаемся тварями, мы ими становимся.

Можно было и дальше продолжать эту тему, но мне действительно надоело мусолить одно и тоже. Я хотела действовать и закончить то, что привело меня к этой странице в моей жизни.

Два дня я провела вместе с охраной и постоянно наблюдала за тем, как они обучены работать. Следила и за тем, что происходило вокруг. Спешка очевидно стала моей самой большой ошибкой в этом расследовании. Я не шла по горячим следам, меня по ним вели, и понять это мне только предстояло.

Как и то, что я менялась с каждым днём всё больше. И не потому что сама хотела этого, а потому что ощущала что-то новое внутри себя. Если раньше у меня был четкий алгоритм того, что должна делать. Если раньше я знала, что каждый день приносил только новые впечатления от того, что такое "человек". То сейчас…

Я смотрела, как Тиен раскручивал над головой два черных полотна и падал на маты с высоты не менее шести метров раз разом. Наблюдала за тем, как Джей не давал и продохнуть ни одному из артистов. Он буквально заставлял их работать на пределе.

Два дня показали совершенно другую сторону того, что раньше я не воспринимала всерьез совершенно. Всё потому что Тиен падал на мат, сжимал челюсть, вытирал пот с лица и вставал опять. Хватался за полотна и снова раскручивался, танцуя прямо в воздухе.

А я продолжала смотреть… В какой-то момент, моё любопытство пересилило размышления в голове, и я откинула в сторону листок с каракулями, которые вот уже целый час выводила на бумаге, пытаясь связать Веру и Тиена. Не придя к логичной цепочке, отбросила эту версию и решила, что с ненормальной поджигательницей побеседую повторно как только вернусь из Киева.

На экранах, не менее двадцати мониторов, просматривались все помещения, где находились парни и девушки. Кто-то работал в студии, кто-то, как Стелла, продолжал копошится в тряпках в своей мастерской, а кто-то, совершенно ненормальный, упал на мат в двухсотый раз.

— Сумасшедший! — я смяла листок в кулак и поднялась, прошла через этаж охраны, и спустилась по лестнице вниз, чтобы встать у дверей зала и застыть.

— Какого черта ты творишь, Тереза? — я прикусила губу от досады опять, положив руки на талию.

Опустила голову и смотрела на свои любимые ботинки, потом на штаны, которые больше напоминали армейские, не смотря на то, что были черного цвета, и на футболку, чисто в американском стиле — серую и без опознавательных знаков.

— Убожество! — выдохнула и уже хотела развернуться, чтобы уйти, как дверь открылась сама, и в ней выросла фигура Ким Тая и его друга Тэ.

Блондин, в промокшей футболке, встал в ступор и посмотрел вначале на меня, а потом на Тая.

— Агашши*(госпожа)? Вы хотели войти? — парень отошёл в сторону, не забыв пихнуть и Тая в спину.

— Да, — флегматично ответила и решила всё-таки зайти внутрь, чтобы вразумить одного слишком сердобольного идиота, который как то странно решил переломать себе кости именно сейчас, когда это меня настолько бесило.

"Скакал бы до того, как пролез мне в голову!" — я прошла мимо парней, но Ким Тай неожиданно окликнул меня.

— Госпожа Холл, постойте!

В зале звучала музыка, а парни из нескольких групп отрабатывали номер, точно так же как Тиен, который опять свалился на мат, а я сцепила челюсть, наблюдая за тем, как он с болью на лице поднялся и снова схватился за хлысты полотен.

— Да, Ким Тай! Я вас слушаю, — нехотя повернулась к парню, а он уверенно произнес, хотя на его лице было написано, что это даётся ему отнюдь не так легко:

— Я хочу принести извинения за свой поступок, госпожа Холл. Прошу, простите моё поведение, это недопустимо, что я позволил себе выстрелить в вас и оскорблять при всех.

Ким Тай смотрел мне прямо в глаза и очевидно ждал, что будет отправлен к чертям, однако я медленно подняла руку и мягко улыбнулась со словами:

— Я знала, что вы поймёте меня правильно, Ким Тай.

Парень смотрел на мою протянутую ладонь и не понимал, зачем женщина просит рукопожатия.

— Вы знаете, что значило в своё время рукопожатие? — произнесла, когда парень сжал мою ладонь своей, — Это значило, что у людей нет в руках оружия, Ким Тай. А следовательно это значит, что люди доверяют друг другу. Спасибо за то, что доверился мне настолько, что смог извиниться.

— Вы слишком странная, Тереза, — произнес Тай, но всё-таки тоже мягко улыбнулся, отпуская мою ладонь.

— Каждый человек в чем-то странный. Однако, Тай, я не люблю философов и романтиков, которые сакрализируют свое горе. Всё потому что у горя нет оттенков и разновидностей, а боль — эмоция одинаковая для всех. Как для вас… Так и для меня.

Музыка стихла и послышался новый удар о мат.

— Он себе все внутренности отобьёт, если продолжит в том же духе, — блондин сложил руки на груди и кивнул в сторону Тиена.

— Его ничего не остановит. Я бы и сам не остановился, если бы кто-то попытался отобрать то, что моё по праву. А если помнишь, Сонбэ обучал этому только Тиена. Представь каково ему смотреть на ублюдка, который не погнушался даже память обгадить, не то, что живого человека.

Я повернулась и нашла взглядом свежее полотенце и воду на стойке у перекладины на зеркальной стене.

— Джей, — посмотрела на мужчину, который продолжал стоять как командир взвода над своими парнями, — Дай им хоть полчаса. Это же не солдаты.

Мужчина молча посмотрел на то, как я смочила полотенце холодной водой, и остановил музыку.

— Перерыв, — скомандовал и лишь покачав головой посмотрел на Тиена, который застыл наверху и опять свалился на мат.

— Вразуми его, иначе, это закончится серьезной травмой, — прозвучало мне в спину, однако я итак пришла сюда неспроста.

— Вставай!

— Ты наконец-то решила хоть слово мне сказать? — Тиен сидел на мате спиной ко мне и поправлял эластичные бинты на руке, — Пришла наверное, напомнить, какое я ничтожество! Ну что ж! Давай! Я гото…

Он умолк как только на его плечи упало мокрое полотенце, а я подняла с мата другой бинт, которым Тиен до сих пор перематывал мышцу правой руки. Именно той, которая не отпустила меня и не дала упасть.

— Что ты..? — начал Тиен, когда я села напротив него и схватила за правую ладонь.

— Помолчи, — тихо произнесла и нежно провела по руке Тиена вверх, мягко массируя повреждённый участок, который точно ещё не восстановился, и тем, что Тиен делал сейчас, он только усугублял состояние своей руки.

— Ответь мне на один вопрос, Тиен? — я продолжала массажировать его предплечье, и села ещё ближе, чтобы делать это уже двумя руками.

— Ты задавала их сотни, — послышался хриплый шепот, а я медленно подняла взгляд вверх, и проследила за тем, как блестит кожа Тиена, покрытая испариной.

— Что для тебя вера? — задала вопрос таким же шепотом, буквально ожидая, что этот парень разочарует меня вновь.

Я так страстно желала этого, словно такая чушь сможет убить во мне то, что уже прочно поселилось внутри моей души.

— Это то, что заставит любого продолжать дышать, Тереза, — ответил Тиен, а я ощутила, как по телу прошлась приятная истома от его голоса, а руки стали нагреваться от того, насколько кожа под моими пальцами была горячей.

— Что если я скажу, что верю в тебя, Тиен? Тогда ты прекратишь добивать себя, и поверишь в то, что сможешь сделать то, что у тебя не получается? — я видела как он пристально следил за моими губами пока я это говорила, а потом схватил одну из моих ладоней на своей руке и опять охрипше прошептал:

— Если ты и вправду не хочешь меня, Тереза, то лучше остановись. Потому что слова, сказанные любимым человеком, могут убить. А я не хочу слышать от тебя пустые обещания. Потому что…

Я не спеша накрыла наши руки своей другой ладонью и тихо ответила:

— Отпусти руку, мне нужно перебинтовать твое предплечье.

— Тереза!

Я откинула его ладонь и стала забинтовывать предплечье. Следила за каждым поворотом ткани, и за тем, как его кожа согревает мои похолодевшие пальцы.

— Ты мне пообещал кое что! Помнишь? — закрепила конец бинта скрепом, и подняла взгляд вверх, — Ответь?

— Помню, — прошептал Тиен и застыл взглядом на моем лице.

— Тогда позволь мне верить в человека, который пообещал быть всегда рядом со мной. Если я не буду в тебя верить, ты не сможешь выполнить ни одного данного мне обещания, Тиен.

— Ты провоцируешь меня перейти рамки прямо при всех, Тереза, — Тиен нашел мою ладонь, которая лежала на согнутой ноге, и вздрогнул, когда я ответила на его прикосновение.

— Я верю в тебя, Тиен. Потому докажи мне, что моя вера не напрасна, точно так же как та, с которой ты поверил в меня, когда вернулся за мной в Штаты. Вера и доверие. Помнишь, что ты говорил о прикосновениях, — мой шепот утонул в топоте парней и девушек которые вернулись на репетицию.

— Мне пора.

— Постой! — он схватил меня и внезапно обнял, а топот за нашей спиной прекратился, — Повтори!

— Я верю в тебя, Тиен! — прошептала опять и поднялась, чтобы уйти не оборачиваясь.

В этот самый момент я поняла что перешла черту, которую провела между нами сама же. Я дала не просто надежду Тиену. Мои слова прозвучали для него, как согласие.

Уже в аппаратной я опять бросила взгляд на экран и с улыбкой заметила, как Тиен привалился к стене и просто пил воду, смотря на то, как тренируются другие. Поднялся и сделал то, что ему не удавалось лишь потому что я вселила в него уверенность в его собственные силы.

"- Всё просто, милая!

— Просто и мужчины — это совершенно не сопоставимые вещи, Дилан!

— Нет. Всё очень просто, — Дилан повернулся ко мне и протянул металлическую чашку, из которой исходил пар, — Если женщина верит в своего мужчину и не молчит об этом — это то, что заставляет нас двигаться вперёд.

— Если я скажу, что я верю, что ты опять не забыл, что я не пью кофе и принес мне латте, то оно не станет латте в этой дыре.

— А ты попробуй, милая, — Дилан открыто и с любовью улыбнулся, поправляя амуницию, пока я шокировано смотрела на то, что плескалось в чашке.

— Это конечно, растворимый латте, но чего не сделаешь для любимой женщины, которая в тебя верит! Даже лень можно перебороть и попросить в управлении прислать гуманитарку с коробкой латте…"

Я смахнула слезу с лица, пока поднималась на этаж охраны. Шла и понимала, что прощаюсь с мужчиной, который действительно ассоциировался у такой глупой дуры, как я, с верой. Самой настоящей верой, смысл которой я поняла так поздно. Поняла уже тогда, когда поверила в другого. Поверила всем сердцем, и признала, что способна ещё верить.

Вода стекала по моему телу, а я не знала, как унять слезы, которые так и рвались из меня, словно я не плакала никогда. Это было не предательство! То что я воспринимала, как предательство, было прощанием.

Так я не хотела прощаться и отпускать человека, который ушел навсегда. Человека, ради которого я утратила человечность и убила.

И только потому, никак не могла понять, что же во мне изменилось. Ведь помнила, что могла обнять Дилана, могла ласково прошептать имя человека, которого любила. Тогда почему не заметила как точно так же обняла Тиена? Почему не увидела, как точно так же нежно говорила с ним?

Я вышла из ванной и замерла.

— Ты пришел перейти черту уже не при всех?

— Да, — прозвучал уверенный ответ и меня вжали в стену, а полотенце мягко упало к моим ногам.

Тиен остановился и посмотрел вниз. Это взгляд обжёг физически, и я сглотнула. Впервые за долгое время, вся моя спесь испарилась под взглядом этого парня.

— Я конечно предполагал, что это будет шикарно. Но, признаюсь, — шепот застыл у моего лица и мы встретились взглядами, — Я и подумать не мог, что настолько.

— Как ты вошёл? — поднимаю руки и веду ими по мягкой ткани футболки вверх.

— Через дверь.

— Явно не через окно, — руки застывают и сцепляются в замок на затылке Тиена.

Дыхание становится невыносимо сухим, потому что Тиен просто стоит и смотрит в мои глаза. Ничего не делает, не прикасается, а просто смотрит. И это обескураживает. На какой-то миг мне могло бы показаться, что это всё игра, и он сейчас усмехнется мне в лицо с издёвкой. Даже такие мысли рождал мой больной, и совершенно запутавшийся мозг.

— Я жду, — вдруг шепчет и прищуривается, приближаясь, окутывая меня своим жаром и заставляя вжаться в стену сильнее.

— Чего? — спрашиваю, и мне тут же отвечают.

— Разрешения.

— На что?

— На это!

Я невольно вздрагиваю, когда рука Тиена ложится на изгиб моей талии и ведёт мучительно медленно вверх, повторяя рельеф, так словно он гончар, а я глина в его руках. Прикосновение настолько ласковое, что разносит горячие мурашки по всей спине.

— На что ещё тебе нужно разрешение? — притягиваю его сильнее, когда рука Тиена, как змея заползает на мою поясницу и обхватывает полностью, чтобы прижать меня к своему владельцу.

— Очевидно мне позволят многое, если у меня ещё целы руки, — Тиен медленно ведёт губами вдоль моей щеки, лишь слегка прикасаясь к коже.

Это больше похоже на то, как добычу загоняет в угол охотник. Он медленно завлекает ее в свои сети, манит самым сладким лакомством, а потом капкан захлопывается и жертва остаётся в клетке.

Так и этот парень, медленно плавит меня лишь тем, как согревает моё обнаженное тело прикосновениями. Его лицо останавливается рядом с моим ухом, а вторая рука начинает точно такой же платный путь, как и первая.

— Я же говорил, — уже обе руки обнимают меня, а я перестаю дрожать, и начинаю согреваться его теплом всё сильнее, — Я был почти уверен, что ты будешь со мной.

— Не мешай! — я уперлась лбом в его грудь и закрыла глаза.

— Согрелась? — послышался тихий шепот.

— Да.

— Почему ты… плакала? Расскажешь? — горячие и нежные ладони прошлись по моей коже сильнее, а пальцы мягко впились в нее, пока я привстала на носочки и буквально повисла на Тиене.

— Это не важно… — прошептала точно так же в ответ и обняла руками ещё крепче, пробралась пальцами во влажные волосы, и ощутила, как бешено бьётся его пульс.

Тиен сдерживается, и это видно, в том насколько он аккуратен. Сдерживается, чтобы дать мне привыкнуть к нему. Не набрасывается, как раньше, не пытается подчинить или просить чего-то. Тиен просто позволяет мне ощутить, что не это для него главное между нами, и подобное удивляет ещё больше.

— Ты и правда холодная. Даже сейчас твоё тело отдает холодом, — горячий поток воздуха касается моего плеча, и я резко выдыхаю от приятного ощущения прикосновения его губ к моей коже.

Тиен плавно покрывает ласковыми поцелуями все плечо, пока не поднимается к моим волосам и не застывает в них, гулко втянув воздух. Дрожь в его теле опять становится ощутимой. Она чувствуется и в движении его руки вверх по моей спине. Ладонь Тиена пробирается в мои волосы, и я опять вспоминаю первый раз, когда ощутила тепло именно там.

Я открываю глаза и поднимаю лицо, чтобы уловить как в свете ламп на потолке изменилось его лицо. Оно совершенно не похоже на то каким я его помню. Сейчас Тиен смотрит на меня совершенно иначе.

— Почему? — он отпускает мой затылок и мягко проводит подушечками пальцев под моими глазами, — Почему ты плакала, Тереза?

— Тебе действительно важно это знать? — его рука замирает на моем лице, а губы жарко накрывают мои.

На выдохе, сильно и неистово. Так словно сносят все преграды меду нами. Слышу как, его рука с хлопком упирается в стену у моей головы, а поцелуй становится только слаще и сильнее. Губы сменяет язык, который горячо врывается в мой рот, и я слышу собственный стон. Он вырывается сразу, как движения наших губ становятся обоюдными и желанными настолько, что не хочется отрываться друг от друга. Не хочется убирать руки с плеч Тиена, а наоборот продолжать хвататься за ткань футболки, в попытке стащить её через голову парня, при этом не отпустив, не позволив бросить меня и лишить огня, который только сильнее разгорается в груди.

— Снимай! — хриплый рык в губы, и я рывком поднимаю ткань футболки вверх и снимаю её.

Он тут же находит мои губы опять, как только вещь падает на пол рядом с полотенцем. От соприкосновения нашей обнаженной кожи, мы выдыхаем с обоюдным удовольствием. Именно оно лишает реальность надобности в собственном существовании. Потому что я только с большей жадностью хватаюсь за Тиена, и такую же жадность получаю в ответ, когда его руки обхватывают мои бедра, и поднимают.

С этого момента нет ни вчера, ни завтра, а есть только сейчас. Потому что тепло слишком близко. Оно настолько реально, что мне и правда не верится.

Слышу удар второй двери, которая ведёт в спальню, о стену, но это не важно. Важно лишь прикосновение его рук и губ к моей коже.

Не знаю, как мы добрались до кровати, если даже я не видела ничего кроме горящего взгляда Тиена, когда он отрывался от меня, чтобы отдышаться.

Чувства сплетаются словно вихрь, а желание заставляет дрожать уже крупной дрожью. Я будто в лихорадке и понимаю, что дрожит и Тиен, пока спускается губами всё ниже вдоль моей груди. Обхватывает ими вздыбленные соски, и втягивает в горячий рот, от чего я инстинктивно прогибаюсь, погружая пальцы в его волосы, и откидываясь назад, только шире раскрываясь навстречу облизывающим движениям его тела. Сильнее обхватываю ногами талию парня, потому что его язык, водящий горячими движениями по коже, заставляет желание разгораться настолько, что пульсирует всё тело, как и его плоть, которую я дико хочу обхватить рукой и сжать, чтобы услышать как Тиен издает стон.

Я сама как сплошной нерв, который чувствует настолько ярко жар, что мне не хватает дыхания, но и его отбирают тут же, как только Тиен возвращается к моих губам, а я отвечаю на это безумие первой. Резко втягиваю в свои, чувствуя как горячие ладони обхватывают меня всё сильнее, и всё нетерпеливее.

Я не выдерживаю первой и провожу своими руками вдоль всей спины Тиена, забираюсь пальцами пож лямки спортивок и тяну их ещё ниже вдоль упругих ягодиц, мышцы которых сокращаются от движений Тиена, и это заводит так, что хочется обхватить их начать направлять эти движения самостоятельно.

— Стой… — слышу резкий и надрывный шепот, открывая глаза, — Постой…

— Что… не так? — задаю вполне нормальный вопрос, на что слышу совершенно неожиданный ответ.

— Всё так… Просто… — он дышит урывками, смотрит прямо в глаза и молчит, — Не закрывай глаза. Смотри на меня. Я хочу видеть… тебя.

Мягкая улыбка касается моего лица, и потом я вижу точно такую же в ответ. А следом Тиен мягко целует мой лоб, спускается поцелуями вдоль носа, и у самих губ шепчет опять:

— Я хочу видеть, как будет меняться твой взгляд, когда ты поймёшь что стала моей, Тереза.

Сердце будто замирает. Стук не слышен совсем, потому что я опять хмурясь смотрю в его глаза и совершенно пропускаю тот момент, когда меня наполняет его плоть, а чувство целостности заставляет резко издать громкий стон, который Тиен ловит своими губами, и неотрывно смотрит в глаза, продолжая двигаться во мне только сильнее, продолжая целовать и вжимать в простыни.

— Смотри, Тереза! — хрипло выдыхает погружаясь и наполняя меня снова, и снова.

Огни тусклого освещения играют бликами в его глазах, и я не вижу уже ничего, кроме этого блеска. Не слышу ничего кроме наших сплетённых дыханий, которые уже не просто частые и тяжёлые. Мы будто врезаемся друг в друга телами и этими дыханиями, чтобы двигаться ещё глубже и ещё сильнее навстречу.

Тиен хватает меня за затылок и прижимается ко мне головой, продолжая смотреть в глаза и вонзаться в меня всё глубже и жёстче. Это и заставляет всхлипывать, издавая всё более громкие стоны, потому что удовольствие заставляет лёгкость подниматься от кончиков пальцев на ногах, и разноситься по всему телу, пока не собирается в напряжение. Именно оно будто взрывается и я выгибаясь в руках Тиена, ощущая как меня накрывает волнами наслаждение, заставляет лишиться воздуха, и чувствовать только то, как его плоть сокращается прямо во мне, продолжая плавные движения, чтобы продлить наше удовольствие.

Губы Тиена стали холодными, он словно замёрз снаружи, но не прекращал гореть внутри, пока каждый участок моей кожи словно обжёг этот огонь.

— Ты дрожишь… — шепчу, обнимая его, но он лишь тихо хохочет мне в плечо и произносит:

— Что мне поделать, если моя женщина способна даже вулкан заморозить?

— Что? — я хохотнула в ответ, однако только теснее обняла Тиена, и схватив край одеяла, накинула на нас.

— В Корее нет отопления в осенне-зимний период, крошка! — меня сгребают в охапку, и тихо, но серьезно поясняют, — Так что греться будем самым действенным методом. Привыкай.

— В смысле нет отопления? — я приподнялась и ошарашенным взглядом прошлась по хитрому выражению на лице Тиена.

— В прямом! — он поправил мои волосы, погладив несколько раз по голове. — Нет отопления и обычно каникулы у нас именно зимой, а не летом, Тери. Ещё я очень хочу покатать тебя на велосипедах в парке и показать закат, который виден с Нам Сан. Тебе понравится. И конечно же готовься…

— К чему ещё мне готовиться, кроме того что превращусь здесь в серверного оленя Рудольфа, и умру от счастья увидев закат на велосипеде?

— Ты не любишь этого… — тихо прошептал Тиен и потянул резко на себя.

— Чего? Рудольфа или велосипеды? — издеваюсь пока его рука повторяет линии изгибов моего тела.

— Если я подарю тебе цветы?

— Зачем тратить деньги на то, что я могу увидеть на клумбе? — тут же отвечаю.

— Если я подарю тебе духи, или свожу на шоппинг, как это делают многие мужчины, которых я знаю и спрашивал в чем толк такого мероприятия?

— Ты сейчас серьезно? — я приподняла одну бровь и ощутила отголоски истомы от того, как его ладонь мягко сжала грудь под одеялом, а глаза Тиена при этом сузились.

— Нет. Ты скормишь мне эти тряпки, а духами дашь запить.

— К чему этот разговор? — выдыхаю, понимая, что желание вновь пульсирует в самой чувствительной точке лишь потому что меня гладят и мне тепло.

— Пытаюсь понять, как выжить рядом с тобой и не нарваться на смертоубийство из-за веника подаренного на годовщину сегодняшнего события!

— Чон Тиен! — начинаю злиться, потому что он несёт чушь.

— Я не Чон, Тереза, — замираю после этого надтреснутого шепота и тут же ловлю взгляд Тиена, а парень с болью шепчет:

— Я уже и не знаю кто я. Но теперь уверен в одном, я знаю чего и кого хочу. Пусть теперь я лишился всего, но получил намного больше.

— Тиен… — я не спеша опустила ладонь на его лицо и замерла.

— Я наконец-то понял, что не важно как тебя зовут и кто ты, когда некому произнести это имя с любовью, и тебя никто по-настоящему не любит.

Я не знала, что ему ответить. Не понимала как помочь, потому что и сама ещё не до конца приняла тот факт, что лежала в руках этого мужчины.

— Ты просила не давать пустых обещаний. Можешь дать мне одно совершенно пустое?

— Какое и зачем? — я только теперь заметила насколько он другой, когда сбрасывает с себя наслоения славы, денег и эгоизма.

— Потому что я оказался пуст внутри настолько, что со спокойной душой ушел из дома, где меня вырастили и бросил этих людей. И подобное меня пугает. Но не пугает так, как то что я увидел на подземной парковке. Потому и обещание пустое. Ты не сможешь его сдержать. И я это хорошо понимаю. Однако всё-таки, пообещай мне, что я больше не увижу, как в тебя целится оружие, потому что в тот момент, когда я увидел подобное, мне захотелось убить того, кто направил его в тебя.

Мороз прошёлся по всему моему телу от того, что сказал этот избалованный болван.

— Ты хоть понимаешь… — я не говорила, а стала рычать, однако меня перебили.

— Понимаю! Теперь хорошо понимаю, и смирись с этим! Это причина, по которой я понял что ты значишь для меня! Просто прими это, потому что так научила меня любить именно ты, Тереза, и назад дороги нет!

Его дыхание было спокойным всю ночь, пока я стояла у окна, полностью одетая и смотрела на то, как поднимается солнце над горизонтом. Оно будто разрезало своими лучами весь небосвод, а тень это солнца встала прямо передо мной.

— Вылет в восемь утра, Тиен, — шепчу и смотрю на то, как тень, которая закрывает солнечные лучи тянет ко мне руки, и я за секунду оказываюсь прижата к мужской горячей груди, ощущаю мускусный запах тела, который еле чувствуется и то только потому, что Тиен действительно поход на горящий очаг.

— Мы прилетим через два дня после тебя. У Стеллы показ и она тащит нас и остальных парней, в качестве приглашенных.

Одурманенное теплом тело само тянется к Тиену, будто срастается с ним, и я смотрю на рассвет, выглядывая из-за мужского плеча.

— Будь осторожна!

— Не надо, Тиен, — закрываю глаза и сквозь кожу век, чувствую тепло солнечных лучей и вижу их так же ясно, как ощущаю объятия Тиена.

— Ты дала мне пустое обещание! Помнишь?

— Помню, — прикасаясь губами к горячей коже, ощущаю сладковатый вкус, и понимаю, что моя любовь — тень от его солнца в этот момент.

"Я пропала окончательно. И если я потеряю и этого человека, в живых не останется ни одна тварь, которая посмела к нему прикоснуться… Это уже факт."

— Я жду тебя, — прислонившись в порыве к нему сильнее, отстраняясь и хватаю дорожную сумку, которая лежит на диване у того самого окна.

— Крошка… — слышу насмешливый тон в спину, — Не опоздай на концерт! У меня для тебя сюрприз!

— Не свались со своих тряпок раньше времени, я буду вовремя! — усмехаясь, качаю головой и открываю двери в пустой ещё коридор.

Сейчас я пытаюсь откинуть назад то, как снова смогла вместить кого-то в свое сердце. Пытаюсь забыть его ласку и прикосновения, которые дари мне нежность этой ночью.

Пытаюсь, но перед моими глазами всё равно лицо Тиена, и яркий рассвет в тени его тела.

Глава 9

Тиен

Воздух врывался в лёгкие холодными потоками, но я не собирался останавливаться. Бежал уже седьмой круг в парке у наших развалин и слушал новый трек, который не вселял в меня радужных перспектив. Создать из такой дикой какофонии звуков целостный номер очень сложно. А учитывая, что до вылета в Киев у нас осталось меньше двух дней, подобное почти невозможно.

Вокруг необычайно тихо и пустынно. Ровно как и внутри — тишина и совершенно пусто. Объяснение этому только одно — Тереза уехала два часа назад, и я хорошо понимал, что она не в туристическую поездку отправилась. Скорее всего Тери опять что-то нашла и решила не посвящать меня в то, что я итак стал анализировать всё чаще в своей голове.

Доверие утрачено ко всем, кто был за периметром полуразвалившегося комплекса. Я стал подозревать каждого, но больше всего раздражала ещё одна деталь — невозмутимо-спокойный вид Тая, после того что он вытворил. Я знал и даже видел вчера в зале, как он принес извинения Терезе. Однако сейчас меня пожирало совершенно новое чувство — для меня было мало этих извинений.

"Ничтожно мало!" — я перешёл с бега на ходьбу, а вскоре и вовсе остановился и присмотрелся к тому, как за мной неустанно следовало двое наших парней из охраны. Они встали у парковки и ждали, когда мы начнем подниматься на холм, вдоль тесной и узкой улочки со старыми двухэтажными домами.

Как только я поравнялся с ними, со стороны въезда появился белый крайслер, а парни встали прямо передо мной.

— Спокойно! Это мой брат, — я тронул плечо одного из охранников и обошел его, наблюдая за тем, как водитель У Бома открыл передо мной двери автомобиля.

— Господин, Чон Тиен! — мужчина поклонился и стал ждать, когда я сяду в салон.

— Оставайтесь здесь! — бросил охране направляясь к машине, когда услышал слаженное:

— У нас приказ!

— Успокой своих людей, Тиен! — послышался голос У Бома, на что я лишь ухмыльнулся, и опять махнув парням, сел в салон крайслера.

Как только оказался внутри, дверца хлопнула тут же, а мой брат строгим тоном произнес:

— Откуда у тебя информация о том, что на вас с Аминой собирались устроить нападение?

Я поднял взгляд на брата, и расстегнул толстовку.

— Не важно откуда. Важно, что она есть!

— Дерзишь, Тиен? А ведь я тебя предупреждал, чтобы ты убрался из этого агентства, но ты не меня послушал, а совершенно чужого человека! — У Бом открыл окно со своей стороны и достал сигареты.

— Чего ты хочешь? — смотрю как он подкуривает и едкий дым, разносит совершенно тошнотворный запах по всему салону.

— Чтобы мой брат вернулся домой.

— С каких пор ты так проникся ко мне братскими чувствами?

— С тех самых, когда понял, что тебя хотят убить, Тиен! И признаться я впечатлён навыками твоей женщины. Хотя бы за твоё спасение, я готов сказать ей спасибо! — он усмехнулся и отвернув ворот пиджака, достал оттуда конверт.

— Ознакомься! — бросил на мои колени, но я и не притронулся к нему.

— Очередная ложь в вашем исполнении мне ни к чему, У Бом. Я достаточно долго верил в то, что мне внушили.

Брат повернул ко мне лицо и медленно прищурился.

— С каких пор, ты считаешь, что мы чужие, Тиен?! Открой конверт и посмотри что внутри!

Я нехотя раскрыл бумагу и вскинул брови.

— Откуда у тебя документы на моё настоящее имя? — поднимаю взгляд и вижу, как на меня смотрит хищник.

— Это я должен задать тебе вопрос, брат. С каких пор ты стал родственником одного из самых богатых айдолов? Ты хоть примерно понимаешь что сегодня получишь, после снятия ареста с имущества своего Сонбэ?

Бумаги в моих руках отдали холодом, а глаза застыли на злой ухмылке У Бома. Медленно вернулся к тому, что держал в руках и попытался осмыслить подобное.

— Ты главный наследник Ли Шин Сая. Все активы компании под названием "Агентство SMANGEL" официально перейдут в твою собственность. Ровно… — У Бом поднял руку и посмотрел на свои часы, — …через час прокурор снимет все обвинения с твоего Сонбэ и разморозит все счета.

У Бом говорил что-то ещё. Вот только я не слышал его совсем. Раз за разом перечитывая лишь одну фразу о том, что мне нужно явиться к адвокату Кан Ван Сику для оглашения завещания, ко мне приходила мысль, что это конец. Это не шутка, не розыгрыш и не игра. Холодные мраморные плиты колумбария и правда не приснились мне.

— Ответишь, как это попало к тебе? — в моем голосе звучала сталь и повелительный тон.

— Знамо как! Ты до сих пор часть нашей семьи. Только вот, мой младший брат об этом совершенно забыл. Поэтому, естественно всё что происходит с моим братом мне хорошо известно.

— Чон У Бом, — я сложил бумаги и вернул их в конверт, — Позволь поставить первую точку.

— Что? — брат вскинул брови и хохотнул, — Точку?

— Да. С недавних пор я решил, что самый лучший способ строить будущее — ставить сраные точки на всем, что мне мешает жить.

— Значит, я тебе жить мешаю?

— Нет, — я смотрю на безупречно выбритое лицо брата, на его усмешку, а потом мы встречаемся взглядами, — Ты мне не мешаешь. Мне не дают жить ваши деньги и погоня за статусом. Хотите вести войну с Джиллиан, но огорчены что упустили главный козырь? Ты ведь хорошо знаешь кто мой отец, У Бом, и что стало с его деньгами.

— Это бизнес, брат, — У Бом развел руками, но когда продолжил, его тон, как и голос изменились тут же.

У Бом выбросил окурок в окно и нагнулся ко мне тихо прошептав:

— Теперь послушай меня, Тиен. Я никогда не желал тебе зла. Мне было откровенно плевать чей ты сын, когда я учил тебя стоять на лыжах и плавать. Мне было плевать чей ты, когда ты сломал руку в двенадцать и я нёс тебя на спине, не позволяя и пальцем никому притронуться к моему брату. Мне было плевать какая у тебя фамилия, даже когда ты связался с агентом, который напрямую связан с моим главным конкурентом! Однако мне не было плевать, когда отец решил тебя использовать! Это я делал всё, чтобы ты не был вмешан в семейный бизнес. Это я наплевал на женщину, которую любил и женился на холодной твари, которая отказывается даже детей мне рожать. А я хотел бы детей, хотел бы любви, и хотел бы!!! — он повысил голос, но продолжил еле произнося, — Не быть частью этойсемьи точно так же, как и ты. Однако я всегда знал, что старший отвечает за младшего. И если Хён Шик пропащий и погряз в бабках настолько, что дерьмо от бобовой пасты отличить не способен, то ты — нет! Поэтому хорошо послушай меня — мы не собирались тебя убивать. Я не подстраивал никаких нападений. А ответ на то, почему это всё происходило именно с тобой в этом конверте, который я получил сразу после смерти Шин Сая.

Всю жизнь я считал этого человека каменной глыбой без чувств. Сейчас я смотрел в глаза уставшему мужчине, который не просто прекратил дышать, ему перекрыли воздух.

— Да! Я готов лишить тебя всех акций. И у меня не будет выбора, Тиен. Потому и не отдавал тебе завещание, ожидая твоего решения. Хотел понять, сможет ли мой младший брат предать свою семью.

"Нельзя держаться за всё сразу. Невозможно быть в двух местах одновременно. Нельзя иметь два имени. Иначе не будет ни одного настоящего."

— Сейчас ты решил поставить точку, Тиен. И я рад, что ты научился хотя бы этому у меня. Нельзя оставлять за спиной ничего. Каждая дверь должна быть закрыта. И сейчас у тебя есть выбор. Семья и брат, который готов быть рядом с тобой всегда, Тиен. Либо… Сцена и волчья стая, которая очевидно сделала этим наследством из тебя мишень. Шин Сай не дурак и не слабоумный. Я годами наблюдал, как он становился всё сильнее. Годами смотрел на то, как он и Шин Дан создавали структуру, которая фактически была неприступна. И я уверен, что этот человек не оставил бы агентство на парня, который является сыном его врага. Потому тебе и сказали кто ты, Тиен. Чтобы отдалить от нас. Чтобы заставить поверить, что мы использовали тебя всё это время, чтобы подобраться к Джиллиан. Но задай себе вопрос: ты хоть на что-то влиял в этом агентстве? Ты хоть как-то был полезен мне в качестве инструмента? Нет. Однако Шин Дан настолько ненавидит семью Ким, что через тебя уничтожит последнего родственника Ким Чон Сока. И сделает это он твоими руками, Тиен. Как только общественность узнает, что мы годами скрывали твою личность, что мы скрыли родство с человеком уличенным в коррупции и заказных убийствах — нам конец.

"Я дал обещание не бросать её…" — в голове прозвучал четкий внутренний голос, — "Я поклялся ей, что никогда не брошу и всегда буду рядом. Если для этого нужно бросить всех остальных. Что ж… Так тому и быть!"

— Мне плевать, — флегматично ответил и сжал конверт в руках, на что У Бом замер, а я продолжил, — Меня не интересует ни это наследство, ни месть Даниэля, ни что либо, что связано с моим настоящим отцом. Это… — я выпрямился и четко закончил, — …прошлое, которое к моему будущему не имеет никакого отношения.

— Значит, я правильно понимаю, когда подвожу итог и говорю, что у меня больше нет младшего брата?

Я видел, что У Бом не ожидал подобного от меня. Как и понимал, чего он добивался этой откровенностью.

— Прости, У Бом, но это та точка, которую я ставлю первой. Я — айдол и артист. Больше меня не интересует ни мир статусов и денег, ни мир, в котором мой брат говорит, что я инструмент.

"Она тоже должна перестать воспринимать себя так… Мне это не нравиться. Дико бесит, что она позиционирует себя куском метала, когда я прикасался и держал в руках прошлой ночью самое нежное и ласковое создание…"

— Я услышал тебя.

Он откинулся обратно на сидение и произнес сухим, деловым тоном.

— Прощай.

Сжимая в руках конверт, схватился за ручку дверцы, когда У Бом произнес нечто, что заставило меня замереть.

— Но ты должен кое-что знать…

Я повернулся обратно и У Бом закончил:

— Это последнее, чем я помогу тебе. Будь готов — отец не отправил Амину́ в Пхукет. Он попытается надавить на тебя, используя эту девочку. Просто так то, что ты сделал он тебе с рук не спустит.

Если бы это меня волновало, возможно пришлось бы задуматься над тем, что делать с этим многоточием, которое оставлено за спиной. Однако мне было не до этого.

Когда я вернулся обратно в здание новой студии, сразу решил отыскать Джея. Если кто-то и знал, что значат бумаги, которые я держу в руках, то только он. Прошел мимо зала на первом этаже и вошёл в гримерку, где сидели Волки и Кай со своими парнями.

— Вы видели Джей-ши? — обратился к Каю, который тут же посмотрел на столешницу трюмо за которой обычно переодевался Джей и оставлял личные вещи.

— Был ещё час назад здесь, — нахмурился Кай, пока я подходил к зеркалу Джея.

На столешнице не было ни сотового, ни ключей от его машины.

— А госпожа Хан? — бросил через плечо и поднял со стола странный пузырек.

"Систен… Капли для глаз?" — я покрутил флакон в руке и присмотрелся к нему, не понимая зачем Джей-ши это.

— Она, Стелла и Сон Ги улетели утренним рейсом в Киев, чтобы всё подготовить, — ответил Кай, продолжая смотреть видео, которое мы записали в зале.

— Вот тут, мне кажется, надо поменять нас местами. Центр картинки смещен, и если съёмка будет крупным планом, До Шика обрежет пополам. Это будет уродство на записи, — продолжил Кай, и парни подхватили.

— Да, ты прав. Мы же не видели ни той улицы, ни площади. В этой ситуации мы как слепые.

"Слепой…" — пронеслось в голове, и я бросил пузырек обратно на стол, доставая сотовый, чтобы набрать адвоката Кан Ван Сика.

Несколько раз прозвучали гудки, а я поймал в зеркале взгляд Ким Тая, который смотрел прямо на меня.

— Твоя семья, наконец-то, отдала тебе бумаги, Тиен-ши? — прозвучал голос Ван Сика в динамике.

— Да, — коротко ответил, продолжая смотреть в глаза человеку, который ненавидел меня по совершенно не понятной причине.

— Я жду тебя в офисе своей адвокатской гильдии. Тебе будет удобно закончить с этим сегодня? — прозвучал следующий вопрос.

— Да. Я и вправду закончу с этим сегодня, — сухо ответил и ждал, пока адвокат Кан закончит разговор.

— Отлично. До встречи, Ким Тиен Го.

Кан Ван Сик положил трубку, а я ровно произнес:

— Ким Тай! Нам нужно поговорить, — обернулся к двери, и ровным шагом пошел на выход, зная что Тай последует за мной.

Мы остановились в широком пустом коридоре, который вёл к лифтам, и я не оборачиваясь произнес:

— Я хочу, чтобы ты знал кое-что.

— Мне всё предельно ясно, Тиен. Не смотря на то, как я к тебе всегда относился, понимаю, что поступил низко. Однако это не отменяет того, что моё отношение к любому чобалю останется неизменно, Чон Тиен.

Я покачал головой и усмехнулся.

— Вы всегда считали и считаете, что чем-то лучше простых людей. Вам всегда легче жить, легче дышать, и легче переступать через людей. Ты годами не обращал ни на кого внимания, кроме своих парней. Продолжай делать это и дальше. Эгоизм — это бич таких людей, как ты!

— Прежде чем они погибли, Тай… — мой голос звучал ровно и сухо, — Я говорил с ним. Слышал голос Энджелы, который дрожал. А знаешь, что не покидает меня ни днём, ни ночью? — он застыл, хотел что-то возразить, но замер, когда я к нему повернулся лицом, — У меня в голове, словно у рехнувшегося на повторе стоит только голос маленькой девочки, которая даже не понимала, что умрет меньше, чем через минуту. Как ты думаешь? Я могу спать спокойно, жить спокойно и… Дышать, мать его, спокойно, понимая, что спасли не их! Что остался жить и гадить в этом мире такой чобаль, как я?!

Тай смотрел на меня немигающим взглядом, а в глазах сильного и холодного человека, я увидел стеклянный блеск.

— Мне больно точно так же, Ким Тай. Точно… так же. Однако возможно и сильнее, потому что спустя две недели я узнал, что никакой я и не чобаль вовсе. Что я, как и ты — сирота, Ким Тай. У меня нет матери! Мой настоящий отец — ублюдок, который убивал людей и сейчас сидит за это в тюрьме! Ты… не знал о моей боли ничего! Но ты посмел её сравнивать с пустотой.

— Что ты… — Тай опомнился тут же, — Что ты только что сказал?

— Я лишь хочу тебе донести, что я не позволю больше говорить со своей женщиной в подобном тоне! И в следующий раз! Я клянусь, ты не просто не сможешь и слово произнести! Ты захлебнешься собственной юшкой, если вытворишь подобную дичь ещё раз в отношении Терезы! Это всех касается! Мне плевать права она, или нет! Однако никто не смеет так говорить с ней!

Я холодно прошёлся по Ким Таю взглядом и отпихнул плечом с дороги.

— А что ты можешь, кроме громких слов? — его насмешка резанула по мне так, что я отпустил контроль.

Развернулся и врезал так, что Тай отлетел к стене, и уже там выпрямился и стёр кровь с лица.

— Ещё раз! — Ким Тай хмыкнул и пошел на меня.

Естественно мы сцепились тут же, и я схлопотал по ребрам так, что дыхание в груди сперло. Однако сумел вспомнить чему меня учил наставник в додзё. Я схватил Ким Тая, и бросив через себя, оседлал и занёс руку, когда за спиной послышались крики Тэ и остальных волков.

— Нет! — рыкнул тяжело дыша Тай, а потом ровно произнес, — Мы выясним этот вопрос сами!

Я сел на него и встряхнул рукой, скривившись.

— Уже выяснили, — поднялся с колен, смотря ему прямо в глаза и с удивлением заметил в них нечто новое.

— Я понял тебя. Прости… Яблок с собой нет, однако вижу, что извинения приняты.

Я дышал тяжело и пытался понять, в какой момент не заметил, что был частью этой семьи, но меня таковым оказывается совершенно не воспринимали.

Потому я протянул руку Ким Таю, которую он тут же крепко схватил, поднимаясь на ноги.

— Пять лет, мать твою! Не могли сразу разукрасить себе рожи? — за спиной послышался кислый голос Дже, а я покачал головой и ровно ответил, но не ему:

— Мне не нужны твои извинения, Ким Мин Тай! — Тай не выпустил моей руки, но и не перебил, — Однако все должны знать кто я, чтобы я поставил, наконец, и эту точку.

— Чон Тиен? — Лео обеспокоено позвал меня, но я отрезал холодным тоном:

— Моя фамилия не Чон! Меня зовут Ким Тиен Го, Лео. Я не сын Чон Шика, и с этого дня не имею никакого отношения к этой семье.

— Что?!

Этот вопрос и стал точкой для меня в прошлом Чон Тиена. Однако в ней осталось одно единственное многоточие, которое постоянно стояло перед моими глазами, как доказательство тому, что холодный бесчувственный эгоизм делает из человека не сильную личность, а наоборот превращает его в куклу. Если бы я не наплевал на всё, что меня окружало, не продолжал плыть по течению, как инертное нечто — никогда бы не допустил глупой фикции свадьбы, и никогда бы не позволил себе скатиться на самое дно, переспав с женщиной лишь для того, чтобы отомстить ей! Никогда!.. Если бы знал цену настоящим чувствам.

"Кукловод… Ты и сам не заметил, как он привел тебя сюда, парень…" — в голове прозвучали слова женщины, которая показала мне что такое чувства.

Именно Тереза дала мне возможность понять, что чувства и эмоции — это то, что делает нас людьми. Это то, что отличает нас от бездушных тварей.

— Готовимся к выезду! — скомандовал Ким Тай, — Помогите парням собрать вещи и аппаратуру. Хотя мы не едем, — Ким Тай сжал мою руку сильнее, — Мы будем с вами, Тиен.

Я кивнул и наконец, успокоился. Не знаю, правильно ли я всё сделал, или это было по ребячески. Однако просто спустить подобное поведение Ким Таю я не мог. Как и не мог его ненавидеть. Теперь я понимал, что семья это не названия — мать, отец, братья и сестры. Семья — это люди.

Каждый человек в семье делает ошибки. Каждая часть этой семьи может поступить неправильно. Но главное в понятии "семья" умение говорить "прости" и принимать эти извинения, ясно осознавая что и ты можешь завтра стать тем, кто будет вопрошать о прощении.

Пока я ехал на встречу с адвокатом Кан, понял и другую вещь — Сонбэ не использовал бы меня чтобы потом вот так просто пожертвовать собой.

Части огромного пазла двигались в моей голове. Первая встреча с Терезой и сьемки рекламы. Потом коробка с фото и взрыв в Пусане. Всё это не могло произойти просто так. Неужели Сай знал, что его хотят убить? Ведь зачем человеку писать завещание в тридцать девять лет? Зачем, когда у него семья и дети, бизнес и дело, которое он обожал?

Если так, то почему ничего не предпринял? Как Энджела допустила подобное? Опять столько вопросов, а итог — мраморные плиты, к которым я шел. Миновал несколько поворотов кладбища и пошел вдоль стены открытого колумбария.

Встал напротив изображения и не мог поверить, что смотрю на фото семьи.

— Такой же огромный снимок занимал всю стену твоего кабинета, Сонбэ.

Воспоминание того, как я впервые вошёл в помещение, которое играло тысячами цветов из-за витражей на потолке не покидало меня и поныне. Словно я стою не перед холодной стеной с букетом в руках, а прямо перед живым человеком, который встречая меня у своего стола, открыто улыбается и знакомит с теми, кто потом станет неотъемлемой частью меня самого. Там, на кожаном диване радужного кабинета сидел щуплый Шин, которому тогда исполнилось только двадцать. Он посмотрел на меня насторожено, но потом мягко улыбнулся и кивнул в поклоне.

Шин и Арым похоронены не здесь. Но их фото есть и тут. Они улыбаются с него, а в груди чувство словно все эти люди стоят рядом со мной.

— Меня стенали плети ртов людских… И убивало из величье… — я провел рукой по свежей карточке, которая торчала из писем на мемориале, и нахмурился.

"Эта фраза очень знакома… Словно я не раз её слышал, но вот где?"

Возложив цветы, развернулся и кивнул охране, которая стояла в двадцати метрах от меня. Мы прошли через арку, ведущую в эту часть, когда я увидел Пак Чи Джина прямо у высокого холма. Он спускался вниз от дерева. Там был похоронен Хан Чжон Мён. Я помнил это место, потому что Сонбэ и Джей-ши каждый год ездили сюда в день смерти Чжона.

— Тепъюним? — нахмурился и поклонился менеджеру, а он заговорил первым, когда мы поравнялись на подъездной дороге у моего автомобиля.

— Ты получил документы, и я знал, что ты приедешь сюда. Поэтому решил, передать тебе это здесь, Тиен.

Чи Джин-ши отвернул ворот пальто и достал оттуда конверт.

— Я не знаю, что в нем. Но Сай… — Чи Джин замер, протягивая мне конверт, и продолжил, — Сай отдал мне это в тот самый вечер, прежде чем ехать на фестиваль. Я был в их доме, поскольку Энни попросила присмотреть за Чжоном. В общем, Сай сказал отдать это тебе, как только ты получишь документы.

— Погодите… — я подался вперёд и взял конверт, но сперва задал вопрос, — Так… Всё это время вы знали?

— Да, Тиен. Я единственный, кто знал о завещании, потому что по закону во время его составления, должен присутствовать свидетель. Этим свидетелем был я.

Я прищурился и ответил:

— Они знали, что им грозит опасность! ВЫ знали и ничего не сказали нам с Терезой?

— Прости… — Чи Джин опустил голову и горько усмехнулся, — За те годы, которые я провел с ними, привык не задавать лишних вопросов, потому что Сай был мне как старший брат с самого начала. Когда он приказывал — я выполнял указания, потому что он не выбросил меня на улицу, хотя мог… Мог разорвать контракт, и я остался бы ни с чем. Однако этот человек позволил мне остаться среди тех, кто воплощал мои мечты. Я болен, Тиен. Болен настолько, что серьезные физические нагрузки могут меня убить. Другой агент наплевал бы на такого артиста. Но не Сай… Поэтому, я всегда делал то, что мне велено.

Я ничего не ответил, а лишь развернул конверт, и застывшим взглядом прочёл то, что в нём было написано.

"Я надеюсь, ты не сломал себе ничего, когда выполнял две нижние позиции, которые у тебя никогда не получались? Верю, что нет, потому что ты настолько же упрям, как и я.

Ты получил документы, которые подтверждают, что я завещал тебе всё, что смог создать за эти годы.

Я уверен в том, что тебя уже попытались убедить, будто я использовал мальчика, который был главным козырем чьих-то игрищ. Уверен, что попытались внушить будто я сделал из тебя мишень.

Они правы только в одном, Тиен. Я действительно выбрал тебя как мишень, но моя жена приставила к тебе лучшего спецагента, которого знала. Я всегда верил и доверял своей Энджеле, потому у меня и поднялась рука поступить именно так. Потому что я знал — Тереза спасет тебя даже ценой собственной жизни.

Сейчас, вернее через несколько часов, ты станешь обладателем абсолютной пустышки — денег. Потому что главное я уже отдал тебе лично.

Ключ-карта от зала, Тиен.

Как только ты вступишь в права наследования, человек, который все эти годы носил тысячи масок, наблюдал за нами как за куклами, чтобы наконец расквитаться, попытается тебя убить. Я очень прошу тебя — не забывай кто мы друг другу. Я бы никогда не позволил, чтобы с тобой что-то случилось. Однако другого выхода, чтобы поймать его… у нас нет.

Пак Чи Джин очевидно сейчас стоит рядом с тобой. Уверен, что так, потому что просил его остаться и на оглашении завещания. Однако этому есть и другая причина.

Последняя просьба от меня. Если я имею право ещё что-то просить, после того что сделал.

Ты должен передать всё Пак Чи Джину. Все активы, всё что получишь в наследство — должно перейти в его руки, чтобы больше не подвергать тебя опасности.

Я молю небо о прощении за то, что подставил тебя под удар. Тому были причины. Если бы он не уничтожил меня, пострадал бы каждый из вас. Травля была только началом, которое я решил остановить по своему.

Однако ты должен знать и ещё одну вещь — я всегда верил в вас. А в тебя я верил сильнее всех, потому что знал, что если не буду — правда, которую ты узнаешь о себе, сломает тебя после стольких смертей и горя.

Я верю, Тиен. Верю в вас всех…

Берегите себя, не перетруждайтесь и помните — для меня вы всегда самые лучшие!"

Медленно по мне словно холодный ветер гулял волнами. Все звуки, даже в таком тихом месте, отошли на второй план. Все, кроме шелеста обычной бумаги в моих руках. В то, что это написано рукой Сай-ши, невозможно не поверить. Я знал почерк своего наставника, как и знал, что только он мог написать мне такие слова.

— Поехали, менеджер Пак! — произнес мертвым голосом и сам открыл дверь перед Чи Джин-ши, — Садитесь! У нас мало времени. Это нужно закончить сегодня!

Водитель тронулся с места тут же, как машина с охраной начала движение впереди нас. Всю дорогу я сжимал в руке простой листок, и мне казалось что до этого все бумажки, которые планомерно меняли мою жизнь — документы о моем настоящем происхождении, извещение о завещании, и даже коробка с кучей фото, билетом на дебют — всё это было пустышкой в сравнении с письмом, которое сжимали мои пальцы всё сильнее.

Здание гильдии адвокатуры оказалось похоже на центральную прокуратуру. Слепая Фемида встречала нас каменным изваянием прямо посреди широких и высоких ступеней. Проходя мимо этого постамента, я присмотрелся к повязке на глазах красивой девушки.

"Слепой…" — пронеслось в голове опять, и я задержался, чтобы посмотреть на статую опять.

Знаменитый дебютный номер группы "SUN" всплыл в памяти, как вспышка. Трое парней с завязанными глазами пели и танцевали так, что через неделю о них знала вся страна.

— Тиен? — менеджер Пак встал на несколько ступеней выше меня и ветер прошёлся в его волосах.

Неизменно фиалково-стальной отлив. Сколько помню этого человека, он никогда не менял то, как выглядел.

Видимо этот сумбур из мыслей в голове, результат того, что я подсознательно боялся своего решения. Однако, не собирался его менять.

В кабинете адвоката Кан была полная тишина, когда он зачитывал завещание Ли Шин Сая. Справа стоял менеджер Пак, а слева Кан Ми На, как ещё один свидетель.

— Если все согласны с решением покойного и претензий от опекуна его детей — госпожи Кан Ми Ны нет, то… — Кан Ван Сик посмотрел на меня и положил ручку на бумаги, — Господин Ким Тиен Го может вступить в права наследования немедленно, поставив свою подпись в бумагах.

Я взял черную гладкую ручку в руки и достав свой новый штамп, спокойно подписал все документы.

— Благодарю, господин Ким. Теперь, что касается передачи всех активов господину Пак… — начал адвокат Кан, однако я перебил его.

— Никакой передачи не будет до того момента, пока мы не найдем преступника, адвокат Кан.

— Тиен! — Чи Джин-ши строго повысил голос, однако я опять повторил:

— В этом кабинете находится самый защищённый, по словам покойного Ли Шин Сая, человек. Если сейчас передать всё другому, где гарантия что менеджер Пак будет в большей безопасности, чем я?

— Тиен… — Ван Сик переглянулся с сестрой и менеджером, продолжив:

— Нет, адвокат Кан. Простите… Однако я вам совершенно не доверяю! Как и госпоже Кан! Я наслышан… — я повернулся к женщине, на что она зло прищурилась, — …что она не позволяет никому из нас видеться с Санни. Более того будучи опекуном маленького ребенка, совершенно наплевала на его судьбу и отдала в руки Ли Шин Дана, тем самым отгородив брата и сестру от общения в такой сложный момент… Вам, господа — веры нет! Никому нет веры, пока мы не найдем того, кто до сих пор кошмарит наш дом!

— Это очень опасно, Тиен, — тихо произнес Чи Джин-ши, и я кивнул.

— Опасно, но у меня нет выбора! В этом листке бумаги ясно написано, что пока мишень я, у нас есть шанс. Более того, Тепъюним! У нас с вами сегодня много дел!

Забрав папку с бумагами и встав напротив госпожи Кан, повернул к ней лицо. В этот момент, наплевав на все манеры и конфуцианские каноны в этикете, прошептал:

— Если он не твой, то и после смерти твоим не станет, Кан Ми На. Нельзя любить одного ребенка от любимого мужчины, и ненавидеть другого, — женщина вздрогнула всем телом и подняла на меня взгляд полный боли, — Ли Тэ Чжон тоже его ребенок. А ты бросила его, и не позволяешь дочери видеть родного брата. Ты взращиваешь ненависть в семье женщины, которая простила тебе то, что чуть не погибла по твоей вине. Подумай над моими словами, и не превращайся в тварь, Кан Ми На!

— Господин Ким! — Кан Ван Сик не сказал это, он прорычал, когда понял что я сказал его сестре.

— Нет… — Кан Ми На подняла руку и остановила брата, — Не нужно, оппа! Слишком долго ты защищал меня.

Она посмотрела на брата, а потом повернулась обратно ко мне и холодно произнесла:

— Я услышала вас, господин Ким! Послушайте и вы меня! — женщина перешла на злой шепот и словно выплюнула мне в лицо, — Энджела — словно кумихо! Она как демон выела Шин Сая изнутри! И теперь посмотри, что с ним стало! Задумайся и ты, парень! Задумайся, ради кого ты лишился семьи, достатка и женщины равной тебе! Ты глуп и слеп, Тиен! И ты уже потерял всё! Не потеряй хотя бы жизнь, как он, ради американской шлюхи!

— Я был не прав… — убито выдохнул, — Слава небу, что маленький мальчик не попал в руки такого человека, как вы, госпожа Кан. Более того, я уверен и Сан Ми скоро поймет, кто её мать на самом деле.

Я даже не обернулся, когда выходил. Мне было противно до такой степени, что появилось желание проблеваться. Ненависть, озлобленность и зависть уничтожили эту женщину напрочь. Потому она и одинока. Никто не в состоянии выдержать такого человека рядом. Это хуже, чем пустая кукла. Это сосуд наполненный ядом — испив из которого хоть каплю, ты превратишься точно в такое же ядовитое существо. Однако эта женщина — мать девочки, которую я знал совершенно другой. Санни не похожа на Кан Ми Ну ничем. И то, что происходит сейчас явно не инициатива самой Сан Ми. А значит, Кан Ми На насильно удерживает дочь взаперти.

— Что ты собрался делать? — Пак Чи Джин сел рядом со мной в машину, и посмотрел нахмуренным взглядом.

— Мы не должны доверять никому, менеджер Пак. С этого момента, все кто находятся за пределами нового агентства — потенциальные подозреваемые. А сейчас нам нужно съездить кое-куда.

— Господин? — водитель опустил перегородку, а я четко произнёс:

— Вези к бывшему зданию агентства! Постарайся побыстрее! — я посмотрел на часы, которые показывали шесть вечера, а менеджер только тяжко выдохнул:

— Это бесполезно. Здание уже перекупило другое агентство. Скорее всего нас и внутрь не впустят. И вообще зачем это?

— В письме Сонбэ есть кое-что, что очень режет глаз. Он написал что я получу пустышку, когда до этого получил самое ценное, — я повернулся к окну и стал наблюдать за тем, как мы стремительно обгоняем поток машин.

— И что же это?

— Ключ-карта от репетиционного зала с полотнами, менеджер. Сонбэ отдал мне её за несколько дней до трагедии со словами, что мне никто не сможет воспрепятствовать попасть в зал, даже если здание выкупят. Очевидно, подобное делают не спроста. Тогда я пропустил этот момент, посчитав его неким символом того, что он не собирается сдаваться и ему нужна поддержка. Это было в день закрытия агентства. Значит, сегодня наступил тот день, когда оно откроется вновь.

Пока я не знал, что меня ждёт в том зале, но очевидным было и то, что Шин Сай дал ясно понять, что я должен вернуться туда.

Когда мы были на полпути к агентству, я достал сотовый и набрал номер Кая.

— Да, Тиен-ши! Что-то случилось?

— Случилось! Бери с собой всех лидеров групп и приезжай к нашему агентству. Сейчас. У вас… — я поднял руку и посмотрел на часы, — …примерно полчаса до того, как я попаду внутрь.

— Тиен… Что происходит? У нас вылет завтра утром? Ты понимаешь, что мы можем сорвать Стелле показ?

— Кай!

— Хорошо, мы будем! — коротко ответил Хён и положил трубку.

— Что ты задумал, Тиен? — Пак Чи Джин повернулся ко мне, а я задал вопрос:

— Сколько времени потребуется, чтобы собрать прессу прямо у стен агентства?

— С нашей славой — пять минут, — хмыкнул Чи Джин-ши, уже понимая, что я хочу сделать.

Как только мы переглянулись, менеджер тут же начал свою работу, и выходить из автомобиля нам пришлось под вспышками фотокамер.

— Отличная работа, Тепъюним, — я снял солнцезащитные очки и в поклоне направился к дверям места, которое собирался вернуть.

Теперь на нем была чужая вывеска, а на билборлах и сити-лайтах алели другие лица. Это были не мои братья.

Однако именно они стояли у входа в агентство, где за стеклом входных дверей стоял кордон из охраны.

Тай, Кай, Лиен Хо и малышка Джин А встали прямо под дверями, которые естественно никто открывать не собирался.

— Господин Чон Тиен! Господин… Прокомментируйте что происходит?

— Менеджер Пак! Это возвращение "SMANGEL"? Зачем вы созвали прессу?

Под эти крики и попытки репортёров прорвать кордон из нашей охраны, я подошёл к парням и Джин А.

— Тиен? Какого хера ты творишь? — Лиен Хо еле держал маску вежливости на лице, и пытался сквозь улыбку прямо прошипеть это.

— Спокойно! — я взял сотовый опять и набрал номер полиции.

— Сорок пятый участок округа Итэвон. Слушаю вас? Вы в опасности?

— Нет, госпожа. Однако у меня есть проблема другого характера. Мне препятствуют в законном праве попасть в свою частную собственность!

— Назовите ваше имя, возраст и адрес, где вы находитесь.

— Ким Тиен Го, двадцать восемь лет, Итэвон, район Чогуксан, бывшее здание агентства "SMANGEL".

— Ожидайте! Ваши данные и местоположение переданы ближайшей патрульной машине.

— Благодарю, госпожа полицейская.

Пока я говорил вокруг воцарилась полная тишина. Очевидно репортёры транслировали всё, что здесь происходит в режиме реального времени.

— Тиен, это уже не шутки. Мы итак на волоске от полного провала. Ты понимаешь, что вытворяешь? Какая ещё частная собственность? — Кай буквально зарычал мне на ухо, однако малышка Джин А, в своей излюбленной манере тут же осекла нас.

— Парни! Вы как дети малые, вот правда. Раз он нас приволок сюда и с ним Чупс… — Джин А скривилась, посмотрев на Чи Джин-ши, который вообще от нее отвернулся, — … Ну, в общем, я думаю всё в порядке и скоро мы итак всё узнаем.

Со стороны въезда послышалась сирена, а потом толпа репортёров стала расступаться, пропуская троих патрульных полицейских.

— Патрульный полиции округа Итэвон — Го Дон Сун, — мужчина показал свое удостоверение и задал логичный вопрос. — У вас есть документы подтверждающие, что данное здание является вашей частной собственностью?

— Не здание, — в поклоне ответил, — А репетиционный зал внутри этого здания, в который не пускают моих коллег для проведения репетиции.

— Предъявите тогда документ на владение частью этого помещения! — потребовал полицейский, а за стеклянной дверью внутри агентства явно что-то начало происходить.

— Прошу! — я раскрыл папку с документами о завещании, где, конечно же, значилось и помещение агентства.

— Вас не впускают? — приподнял бровь патрульный и мы пропустили его вперёд.

Полицейский начал стучать в двери предъявляя удостоверение, и они раскрылись. Из-за спин охраны, естественно вышел Чхвэ Дон Мин.

— Что здесь происходит?

Он тут же выпрямился и надменно посмотрел на полицейского, который буравил агента не менее холодным взглядом.

— Вам известно о том, что господин Ким является владельцем помещения в этом здании?

— Какой господин Ким? Он, что ли? Его фамилия Чон! Вы ошибаетесь!

Я переглянулся с парнями и достал листок на котором значилось кто я и что теперь моё.

— Ознакомьтесь, агент Чхвэ! Только хорошо читайте. Не спеша! — я пошел на него, и естественно знал, что этот кусок дерьма испугается тут же, как прочтет что написано в завещании.

— Что? Но ведь…

— Пшол вон с моей дороги, падальщик! — я встал над ним и отобрал документ обратно, — И шавок своих убери с нашего пути, иначе я за себя не ручаюсь. Переломаю кости всем! И ты… — я схватил его за грудки, — Будешь первым, тварь!

— Прекратите конфликт! Успокойтесь! — патрульный отпихнул меня от побледневшего Дон Мина, который не понимал, что у его стен делает такая толпа репортёров.

— Господин! Пропустите законного владельца внутрь, иначе нам придется выломать дверь!

Однако Дон Мин итак понимал, не сделай он этого — завтра же вся желтуха будет пестреть обвинениями в сторону его агентства в том, что он не соблюдает закон.

Дон Мин махнул рукой и дверь открылась. Мы с парнями переглянулись и окружили единственную девушку, которая была с нами, чтобы обезопасить её. Ведь никто не знал на что эта шавка Дон Мин способен не под давлением полиции и общественности.

— Хорошо! Мы внутри! Что дальше? — спросил Тай, а я кивнул на проход, который вел в старый репетиционный зал.

Агентство было не узнать. Всё до боли родное, превратилось в серое пятно. Здесь ничего не осталось от нас. Совершенно.

Конечно же каждый кто был внутри наблюдал за тем, как шестеро людей плотной группой и уверенно идут в сторону двери, которую явно пытались вскрыть.

— Значит, вот у кого был ключ от этого места? — Дон Мин шел за нами со своими людьми, однако я плевать хотел на этого ублюдка.

Перевернув ключ-карту магнитной полосой, я провел по картридеру и открыл дверь.

— И что же вы собрались там делать, а? Может пришли своего Сонбэ воскрешать? Так его там нет! Его вообще нет! И вам следует запомнить…

Я даже среагировать не успел, как и Тай с Лиен Хо, которые стояли ближе всего, когда Кай схватил Дон Мина и вмазал по роже так, что тот полетел в своих же людей.

— Закрой! — Кай дышал глубоко и отрывисто, а Тай уже встал перед ним, — Закрой свою пасть, пёс! Ещё раз откроешь — скулить будешь так, что твои шавки тебе не помогут! Хватит!!! Хватит лить грязь на наши головы! Тебе меня было мало? Взялся и за остальных?

— Ты, парень… нарвался! — Дон Мин поднялся и махнул охране, однако Пак Чи Джин вытащил пистолет и снял его с предохранителя.

— Ещё метр в сторону и будет очень больно, господин Чхвэ. Это развлекательное агентство или закрытый бойцовский клуб? Если вы не прекратите, я немедленно вызову полицейских повторно и мы обнародуем то, чем занимается место, где должны создавать искусство, а не гадить петушиным помётом. Надеюсь, я ясно выразился?

— Хватит! Мы разве за этим сюда пришли, оппа? — Джин А потянула нас с Лиен Хо внутрь зала, а следом вошел и Чи Джин-ши, который тут же спрятал оружие, а девушка продолжила язвительным тоном, — С каких это пор, наш сладенький Чупа-Чупс научился пушку в руках держать?

— Лисица! Не выводи из себя опять! Помолчи! — рявкнул Чи Джин-ши, а мы замерли.

— Сегодня прямо вечер каких-то откровений. Ты и орать научился, Чи Джин? — Джин А хохотнула, но потом обернулась и замерла.

— Это что ещё такое? — прозвучало уже от Тая, однако я знал, что это.

— Манекены. Вернее первые костюмы, в которых дебютировали "SUN", — ответил и нахмурился.

— Послушайте, так здесь всё что когда-то лежало в гримерке Сонбэ. Я хорошо помню и этот диск с записями и все эти вещи. Тут всё… — Тай стал перебирать вещи, которые лежали в коробке рядом с манекенами, а я замер и судорожно пытался понять зачем Сай-ши оставил это нам? Что в этом ценного? Для чего отправлять меня сюда?

— Послушайте меня внимательно. Вернее… — я достал письмо Сонбэ и отдал его в руки Ким Тая.

Он развернул бумагу, а спустя несколько ничтожных секунд медленно и не спеша поднял на меня взгляд.

— Я надеюсь ты не поставил под удар ещё и Чупса? — тихо спросил Тай, вероятно ещё не до конца доверяя мне.

— Естественно нет, Тай. Этот идиот вообще решил объявить всем сегодня, что открывает агентство снова.

Чи Джин встал у красного костюма и медленно провел по воротнику из атласной ткани.

— Это очень опасно, Тиен! Мы не готовы к этому сейчас. У нас нет ни одного наработанного до конца трека. Это пять записей для каждой из групп. Пять альбомов, столько же клипов, но умноженных на три, потому что нужны отдельно музыкальные, отдельно танцевальные. Если открыть агентство опять — это подать прямую заявку на "камбэк-стейдж", а с нами разорвали все отношения любые площадки. Телеканалы откажутся нас брать…

— Лиен Хо, — Чи Джин оборвал мужчину и ровно ответил:

— Это единственный шанс. Если вы начнёте подготовку до награждения на "МАМА", то успеете создать хотя бы коллаб, который будет способен вернуть всех и сразу. У вас всего месяц до зимы.

Я продолжал смотреть на Тая, который отдал мне письмо, и тихо прошептал:

— Очевидно он доверял тебе настолько, что оставил не только место в которое не впускал никого, но ещё и само агентство. А значит… Нам придется послушать тебя и начать подготовку. В конце концов, рано или поздно это нужно было сделать. Почему не сейчас?

— Только у меня логичный вопрос? — Джин А всё это время рылась в старых вещах Сонбэ, пока не вытащила из одной из коробок блестящий билет, который находился в музыкальном альбоме.

Я уже видел этот билет. Именно его мне прислали с фото в тот вечер.

— Это билет на дебют Сонбэ и Джей-ши? — переспросил Кай, однако ответил Чи Джин.

— Это билет не на дебют, а на мюзикл на Каро Сукиль. Я помню его, потому что мы ходили на этот спектакль всем классом. Билеты одинаковы, потому что делались под группу.

Чи Джин достал диск, а из альбома посыпались открытки, которые тут же дрожащей рукой поднял Тай.

— Какого хера Сонбэ это хранил?

Я взял одну из открыток и перевернул ее, пройдясь взглядом по золотистому тиснению букв, которых не понимал совсем.

— Это же… русский? — переспросил Лиен Хо у Кая, на что тот прочитал содержимое, и перевел нам.

— Меня стенали плети ртов людских и убивало их величье. В моих словах обычных и мирских. Нашли любовь вы неприличной. Но в день, когда горел мой путь, меня топтали не словами. Пытался смерть я обмануть, но забросали вы камнями… И в мертвой тишине, я отыскал ту нежность, что стала мне родней всего. В ней был я счастлив, безмятежен… И в этом чувстве было волшебство. Однако слово убивало сталью, что покрывала раскаленной лавой до кости. Для вас я был всего лишь тварью, которую нельзя спасти.

"Коробка пришла в тот же вечер, когда Сонбэ вывозил последнее из агентства. Скорее всего он знал, что за нами следят, вероятно даже прослушивают. Потому и отправил меня вслед за Терезой. Пока она была в Пусане, меня могли легко убить. Однако он и не подозревал, что мы чуть не погибнем из-за того, что нашла сама Тереза…"

— Всё это время он подсказывал мне что происходит. Постоянно… — я убито выдохнул и присел на корточки рядом с Джин А.

Взял в руки открытки и посмотрел на бледного менеджера Пака.

— Чего мы не знаем, Чи Джин-ши? — задал вопрос, но ответил Ким Тай.

— Когда вы дебютировали, мы уже год работали с Сонбэ. И как раз когда подписали контракт случилось это. Вернулся Хан Джей Мён, и помог вытащить меня из тюрьмы. Я начистил морду Чон Хван Аю так, что тот попал в реанимацию. В это же время Джей-ши и Сонбэ просто исчезли. С нами работал только менеджер Пак, а Сай-ши вскоре уехал следом за Джей-ши в Россию. Именно тогда мы узнали, что Джей вернулся в Корею для мести за погибшего брата. И с этого момента в агентстве начали происходить совершенно невообразимые вещи. Ли Шин Дан и госпожа Ли превратили агентство в неприступное место, после того как Джей-ши и госпожа Хан чуть не сгорели заживо. Система защиты не только внешней, но и сетевой превзошла все возможные представления. Лично я не видел такого никогда. Как только о нас появлялось что-то в сети, вся информация перепроверялась, а весь негатив и любой буллинг удалялся немедленно. До того момента…

— Пока в систему не вживили "Слепого", — закончил за Ким Тая и опустил взгляд на открытки, — Это по всей видимости…

— Открытки сасэн группы, которую создала больше двадцати лет назад Вера Старцева, — ответил Чи Джин-ши и продолжил, — Однако это пустышка. Вера пожизненно закрыта в психиатрической лечебнице. Единственные, кто может быть причастен ко всему, исходя из того что в твоих руках — Чон Хван Ай и Чон Шии Мин. Последний напрямую, потому что держал бордель, в который этих девочек заманили под видом встречи с обожаемым айдолом.

— То есть, ты хочешь сказать, что имена…

— Имена Сая, Джея и Чжона и любой другой знаменитости использовали чтобы создать бордель, где вынуждали работать белых женщин, — ответил Чи Джин-ши, а у меня волосы на голове встали дыбом.

"Вы марионетки, Тиен. Куклы, которых можно использовать как угодно, а вы и знать об этом не будете…"

— Вера Старцева настолько помешалась на брате Джей-ши, что сожгла его и убила свою сестру. Всё потому что Надя якобы украла ее Чжона. У него и правда… У брата Джея действительно были отношения с этой девушкой.

Я не мог понять, что вообще происходит. Как это всё связать? И почему Сонбэ оставил такую подсказку, когда человек виновный в тех преступлениях сидит в лечебнице?

— Кто-то знает, где Чон Ши Мин и Ки Джун Тэ? Их уже освободили?

— Это не нас нужно спрашивать, Тиен. Это нужно спросить у твоего старшего брата, Чон У Бома. У него война с "Джиллиан", — слова Кая резанули по мне, однако я понял и другое.

— Раз мы здесь, то есть ещё один человек, который точно знает, где его отец, — я посмотрел на Чи Джин-ши, а он кивнул и ответил.

— Наш двойник, с которого уже насмехается вся сеть, действительно артист этого агентства.

— Отлично! Пошли! — я поднялся и первым вышел Чи Джин-ши.

В коридоре конечно же собралась толпа зевак и артистов, которые жутко хотели узнать, что же скрывает таинственный репетиционный зал. Однако я оттуда вынес всего одну вещь. Именно ту открытку со стихом.

"Если ты отправил меня в Пусан и знал, что Тереза тоже будет там, значит ты знал, что мы попадем в твой старый дом… Но у нас не получилось и вместо этого в ловушку угодил не я, а именно Тереза. И попала она туда из-за того, что нашла у Кан Арым!"

— Где нам найти вашего айдола на красных полотнах? — я обратился к пареньку в форме стаффа, а тот лишь сглотнул глядя на нас и указал за спину, где и стоял тот самый новый Ли Шин Сай.

— Это невероятно… — со страхом и дрожью в голосе произнесла Джин А, смотря на парня, который стоял на балюстраде второго этажа и смотрел прямо на нас.

От подобного кровь стыла прямо в жилах. Тело каменело, а ноги наливались тяжестью, потому что эта картина буквально прибивала к полу.

Там стоял почти что наш Сонбэ. Только намного моложе. Настолько, что я не мог поверить, что этот парнишка вообще Чон Хван Ай.

— Это не Хван Ай, — уверенно произнес Тай, когда парень добродушно улыбнулся ему.

— Он бы никогда так искренне не улыбался тому, кто переломал ему ребра пряжкой от пояса.

Я посмотрел на Лиен Хо, который зазывно поманил парня к нам, и тот совершенно открыто улыбнулся и в поклоне пошел в нашу сторону.

— Он даже ходит, как Сай. Небо! Я сейчас в обморок грохнусь, — Джин А схватилась за менеджера Пака, который тут же завел её за спину, и шикнул, чтобы она молчала.

— Аньёнэ! *(Здравствуйте!) — от этого голоса у меня словно кровь вскипела.

Я не мог успокоиться, не мог совладать с собой, не мог остановиться, потому сжал руки в кулаки и прикрыл глаза.

"Я обязан вести себя хладнокровно! Я должен научиться сдерживать в себе то, что пробудила во мне Тереза…"

Медленно ощущение ярости уходило, а перед глазами стояли охренительно голубая бездна. Её глаза закатывались от удовольствия, а по мне гулял жар. Я делал вдох и пил из чистого родника, настолько глубоко в него погружаясь, что весь мир исчезал. Я слышал диалог Тая с парнишкой, а перед глазами была Тереза. На языке играл вкус её кожи, а внутри начиналась метель. Стужа замораживала всё, и я хотел одного — увидеть свою Тери снова рядом.

— Просто назови своё имя? — я перебил тираду о том, как этот ненормальный восхищается нашим наставником, и парень тут же открыто улыбнулся и ответил:

— Моё? А разве вы не видели на афишах? — он совершенно искренне удивился и ответил, — Хо Сок.

— Значит, Хо Сок? — я расплылся в улыбке, однако парень замер.

— Можно задать тебе ещё один вопрос, Хо Сок-ши? Мы же коллеги? Значит, друзья? Да?

— Конечно, всё что угодно. Я слышал у вас есть здесь свой зал и вы тоже занимаетесь акробатическим танцем, как Сай-ши? Возможно, проведем совместно что-то?

— Естественно… Проведем, — я медленно подошёл к парню и нагнулся к его уху, преждесдержав порыв ужаса, потому что он был слишком похож на погибшего человека, — Например, совместную попойку с девочками в клубе на Каро Сукиль? Знаешь такой? Там ещё вход через жерло стиралки. Очень забавно. Как и то, как ты чуть не поимел шлюху в одном из коридоров этого забавного заведения!

— Я? — паренёк натурально побледнел, а потом в нём что-то словно переключилось и он ответил только мне, и шепотом:

— Я и вправду хорошо поимел ту шалаву, но вот не задача, Хён… Все считают что это был твой святой Сонбэ!

Я схватил его за шею и сдавил с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Справа послышался крик, однако я знал, что меня вряд ли можно сейчас остановить.

— Ты знаешь чьё лицо нагло надел, тварь? — прорычал так, что и сам вздрогнул.

— Поко… Покой… — он еле дышал, когда меня уже пытались оттащить парни, а справа бежала охрана, почему я и слышал крики именно оттуда, — Покойника!

Хо Сок прохрипел это, как только меня оттянули, но я не успокоился:

— Я живьём сниму с тебя эту шкуру, сопляк! Клянусь небом!

Я вырвался из рук Тая и Лиен Хо, когда на верхней балюстраде показался Дон Мин с камерой.

— Снимай-снимай, скотина! Опубликуешь — получишь такой иск, что останешься в этот раз вообще на улице, тварь. Я не настолько человек, как мой Сонбэ!

— Тиен! — Пак Чи Джин сжал моё плечо, стоя лицом к выходу, и холодно продолжил, — Остынь, мать твою! Этот парень… Нам нечего ему предъявить, потому что все и вправду уверены, что в клубе был именно Шин Сай.

— Пёс вшивый! — я откинул руку менеджера, а потом напоролся на взгляд Тая, который тихо прошептал:

— Американки всё-таки способны творить чудеса.

— Можно подумать, что другие женщины чем-то хуже! — огрызнулся Лиен Хо и переглянулся с Каем.

— Вы ещё причиндалами начните меряться! Я всё вашим бабам расскажу, они вам зададут за этот погром! — Джин А поправила джинсовку и пошла к выходу первой.

— Уже уходите, госпожа О? А чего так быстро? — Дон Мин бросил этим нам в спину, пока Хо Сок потирал шею и уже не строил из себя праведного дебила.

— Не могу дышать одним воздухом с вами! Простите, агент Чхвэ, боюсь какую дрянь подцепить! — Джин А надела маску на лицо, и махнула нам на выход.

Как только Джин А открыла дверь тут же начался шквал вопросов от репортёров, которых стало ещё больше. Примерно в метре от входа нам даже выставили стойку с микрофонами, чтобы не упустить ни слова из того, что мы скажем.

— Тиен-ши! — Пак Чи Джин кивнул мне на микрофоны, а я переглянулся со всеми, и дождался когда мы вместе выйдем вперёд.

— Спасибо, что откликнулись на просьбу нашего менеджера и арт-директора, — Тай поклонился, и мы последовав его примеру, сделали тоже самое.

— У нас к вам всего одна единственная новость, господа журналисты, — я достал бумаги, и развернув их к репортёрам, так чтобы была видна моя подпись.

"Нужно заявить об этом во всеуслышание. Так чтобы не осталось сомнений на кого вести охоту теперь…"

Я помнил, что дал обещание Тери. Однако помнил про то, что ей пришлось дать мне совершенно пустое в ответ. Потому мы квиты в этой игре. И теперь, чтобы отыскать правду мне придется сделать тоже самое, что и Тереза. Дать новое пустое обещание — не умирать!

— С этого дня развлекательное агентство "SMANGEL" возобновляет свою работу. Уже завтра наши артисты выступят на неделе моды в Киеве! Мы обещаем хорошо трудиться, чтобы показать всему миру — Корея и корейские артисты лучшие! Пожалуйста, позаботьтесь о нас и пожелайте удачи!

Я закончил и мы низко поклонились репортёрам, которые тут же взревели вопросами, однако охрана стала оттеснять их из прохода, по которому мы шли сквозь толпу к фургону агентства, подогнанному нашим стаффом.

— Это очень сложная задача, — тут же подал голос Лиен Хо, как только мы сели в машину.

— Он тоже всегда так говорил, однако мы стали одними из лучших. Следует сделать так, чтобы не подвели его и сейчас… Когда Шин Сая нет рядом, — Кай поправил пальто, и махнул водителю, чтобы он трогался с места.

— Опять… — Лиен Хо покачал головой и провел по экрану сотового.

— Что не так? — нахмурился Кай, а когда Лиен показал ему сотовый, тот только закатил глаза со словами:

— А что тут удивительного? Я тебе говорил, что они спелись!

— Точнее спились! — шикнул Лиен Хо, на что Тай сложил руки на груди, и подытожил:

— Ладно вам, оставьте девочек в покое!

— Оставили бы! Только они ж не только сами напиваются перед таким важным днём! Они и твою споить успели! — Лиен ткнул в меня телефоном, а я вообще не понимал, что происходит.

Настолько далёк был от этого всего, что не понял вообще сути беседы, а когда увидел на селфи лицо Терезы, которая улыбалась, смотря на то как Стелла и Сон Ги, а так мы называли жену Лиен Хо, потому что ее имя переводилось как "снежинка", держат в руках бокалы с каким-то коктейлем, дикого цвета.

— И где ты увидел, что она пьет? — флегматично задал вопрос, потому что знал — Тереза и капли в рот не возьмёт, потому что понимает что там она единственная, кто может защитить этих девушек.

Лиен посмотрел на фото ещё раз и хмыкнул:

— А ведь и правда, Кай. У нашей госпожи телохранителя в руке очевидно стакан с водой.

Я лишь улыбнулся и выхватил сотовый Лиена. Переключил чат и отправил фото себе.

— Эге!!! *(Эй!) — Лиен вырвал телефон обратно, и заявил, — Это вообще-то приватный снимок, Тиен.

— Да, — я кивнул и открыл чат на своём сотовом, чтобы провести пальцем вдоль лица и улыбки Тери, — И на нём моя женщина.

— Айгу-у-у… Вы только гляньте на нашего эгоистичного сноба! — неожиданно из задних сидений послышался голос Джин А, которая хохотнула и скривилась:

— Мужики, вы такие милые, когда говорите это всё. Так уж быть. За то, что вы такие лапули, я не расскажу этим не менее милым дамам с фото, какой мордобой вы устроили на глазах папарацци!

— Джин А… — Пак Чи Джин открыл глаза и ровным, но холодным тоном произнес, — Ответь мне на вопрос. У тебя хоть иногда выключается режим "язва"? Или это патологический случай?

— Для тебя, моя конфетка на палочке, я готова быть нежной, как фиалка по весне. В тон твоей шевелюры.

— Лисичка нарывается? — хохотнул Ким Тай и подмигнул Джин А.

— Прямо мечтаю, чтобы наш Тепъюним оштрафовал меня за хамство в сотый раз! — ответила девушка, и на этом месте уже улыбнулся я.

— Все предыдущие сто раз, вы, госпожа О, нагло опаздывали на съёмки, звукозаписи и репетиции. За ваш… неформальный стиль в общении, я только принимаю решение о наказании.

— Я прямо дрожу от страха, конфетка.

— Страх полезная эмоция, лисичка… — Пак Чи Джин опять закрыл глаза и откинул голову на сидение.

"Действительно ли страх настолько полезен?" — это мне только предстояло узнать.

Однако я понимал, не сделай этого сегодня — не поставил бы ни одной точки. Слишком много всего случилось за один день и это пугало. Потому и стоял в её комнате и смотрел на рассвет опять из окон именно того места, где я ощутил ещё одно чувство — страх.

Раньше я лишь наивно полагал, что знаю это чувство. Однако сейчас…. В эту самую минуту, когда солнце поднималось над горизонтом, в полной мере ощутил, что есть страх, только представив что с Терезой что-то случится. Не важно что! Болезнь, ранение, да хоть обычная простуда. Я понял что боюсь даже этого…

— Тиен-ши! — кто-то прикоснулся к моему плечу и я проснулся, осознав, что мне это приснилось.

Хотя нет… Я действительно ночевал в комнате Терезы, и скоро её увижу. Это чувство заставило меня выйти из полудрёмы окончательно и выглянуть в иллюминатор, из которого виднелось небо и чужая земля. Пока она слишком далеко, но там — внизу, есть человек, который мне не чужой.

— Спасибо, что разбудили, Джей-ши, — я вяло улыбнулся мужчине, однако он не ушел, а поправил свой кардиган и сел напротив в пустое кресло.

— Ты поступил глупо, Тиен, — Джей прошил меня холодным взглядом, а потом продолжил, — Ты правда не понимаешь насколько это опасно?

— Это не имеет теперь значения. Того что сделано, не вернуть вспять.

— Твой эгоизм, тебя и погубит, Тиен.

Джей-ши хотел вывести меня на откровенный разговор. Я видел это, но не понимал, почему он не приехал вчера в агентство. Потому спросил:

— Вы из-за моего эгоизма не приехали вчера под агентство?

— Нет. У меня были дела намного важнее, чем пустые игрища, которые не помогут ничем, Тиен. Ты мне не нравился с самого начала. И я должен признаться тебе кое в чем! Я отговаривал Сая очень долгое время от подписания контракта с тобой, потому что только узнав от Шин Дана чей ты сын, понял — твоя семья не даст нам спокойно жить!

— Я не имею никакого отношения к тому, что происходит и происходило в семье Чон! Я…

— Нет, парень! — Джей поднялся и ровно произнес, — Это я тебе не доверяю! И я более чем уверен, что ты был хорошо осведомлен о том, что твой брат и отец решили выпустить на свободу этих тварей. Тебе повезло, что Даниэль уж точно не допустит освобождения твоего настоящего отца. Потому что выйди Ким Чон Сок на свободу — ты труп. Ему плевать на выродка, которого вполне вероятно породила шлюха из борделя. Первым делом, твой настоящий отец, прикончил бы тебя, потому что ты единственный, кто стоит между ним и его деньгами, Ким Тиен Го! Запомни это!

— Почему вы с самого начала не сказали мне как относитесь к такому выродку, как я? — моим голосом можно было сейчас точно так же заморозить, как голосом Терезы.

— Не имел такой возможности, потому что Сай слепо обожал всех своих подопечных. Когда я… Все эти годы я хорошо видел, кто есть кто!

Джей-ши развернулся и ушел через проход в другую часть салона, и только мой взгляд проследил за этим, как я окликнул его опять:

— Вы слепнете, Джей-ши, — мужчина замер, держа темно-зеленую ткань в руках, и казалось натянулся как струна, — Так ведь? Поэтому вы сейчас вымещаете свою боль на мне? Боитесь потерять зрение и стать никем? — я поднялся и взял с пола то, что обронил мужчина, который медленно повернулся ко мне, а когда увидел в моих руках флакон с каплями, я прошептал:

— Катаракта или глаукома? Что из этого является последствием того, что произошло в Петрограде, Джей-ши?

— Тебя это совершенно не касается, — он вырвал флакон из моих рук, и скрылся за полотном, которое разделяло части салона.

"Действительно… Но вот как тогда вас касается чей, мать его, я сын? Торговки, шлюхи или нормальной женщины?" — боль сдавила в груди так, что мне на мгновение стало трудно дышать, а отпустило, когда я шел по терминалу аэропорта Борисполь и в толпе встречающих видел фигуру в чёрном.

Тереза стояла в обычных бойфрендах, байке и кожанке, однако ее лицо неизменно скрывала черная маска и капюшон.

Мы не проронили ни слова, не поздоровались, не сказали ничего! Однако как только нас окружила охрана и мы пошли в сторону запасного черного выхода, я ощутил, как мягко наши руки просто прикасались, пока Тереза шла рядом. Одно касание, второе… Совершенно невзначай, потому что мы шли одной толпой к выходу.

Однако, когда я уже хотел взять её за руку, Тереза сделала это сама. Грубая ткань перчатки, не дала ощутить насколько холодная её кожа, но то с какой силой мою руку сжали в своей, заставило улыбнуться и тихо произнести:

— У меня есть компромат на бывшего агента американских спецслужб. Ты охренительно красиво улыбаешься, Тереза.

— У меня тоже есть на тебя кое-что, красавчик! — холодно и зло произнесла Тери, сжав мою руку так, что я сжал челюсть, — Ты невероятно хорош и фотогеничен. Особенно когда тебя со всех сторон снимают камеры! Скажи мне, ты помнишь что обещал мне?

— Помню, — отбросил ребячество и остановил Терезу рывком руки.

Остальные оторвались от нас на достаточное расстояние и я чётко произнес:

— Я помню что пообещал тебе не умирать! Так и будет!

— Глупый идиот! — рыкнула Тереза, и прошлась по мне холодным взглядом, а я словно по голове получил чем-то тяжёлым.

— Не делай так! — шикнул не менее холодно.

— Так — это как?

— Не заставляй меня переходить границы при всех, Тереза.

— Интересно, что тебя так возбудило, Тиен? Обычно мужики тают от совершенно других тональностей в голосе.

Я резко притянул Тери к себе и наклонился прямо к её уху:

— Обычно мы не от голоса таем, крошка. А от того, что заставляет этот голос рваться наружу, — Тереза медленно расслабилась и прислонившись лбом к моему плечу, провела вверх по рукаву моего пальто ладонью.

— Видимо моя вера вселила в тебя слишком много самоуверенности, Тиен.

— Нет. Она лишь показала мне ценность того, что у меня есть такой человек, Тереза. Единственный, который поверил в меня не смотря ни на что!

Тереза подняла лицо и тихо прошептала:

— Очевидно ты уже знаешь, что двойник Сая это не Чон Хван Ай.

— Да.

— Тогда ты должен знать и то, что останки тела этого парня три дня назад выловили в канале на северном побережье Калифорнии.

Моя рука буквально смяла ткань куртки Терезы в кулак.

— То есть…

— Его убили примерно месяц назад, Тиен. Естественно я проверила предположения о том, что Хван Ай стал двойником Сая. А поскольку мы с Эн приняли решение установить круглосуточную слежку за парнем, когда я только приехала в Корею, то известие о том, что Хван Ай покинул Штаты, только укрепило мою уверенность что это правда.

— Но ты решила проверить? — я прищурился, а Тери кивнула.

— Слишком уж это выглядело неоднозначно. Какой толк парню, который отсидел четыре года в колонии и сбежал в Штаты из-за Сая, уродовать себя и заниматься такими дикими вещами? К тому же… По словам Роксаны, Хван Ай никогда не занимался акробатическими танцами. А научиться этому в колонии, явно невозможно. И ты подтвердил мои догадки, когда я наблюдала за твоими тренировками.

— Этому учатся не один год, милая, — я кивнул и почувствовал как Тереза замерла и окаменела разом.

— Что…

— Я не перевариваю эту сопливую хрень, Тиен! — холодно отрезала Тереза и добавила, — У меня есть…

Я посмотрел по сторонам и заметив только двух парней из охраны в коридоре, резко стащил маску с её лица и буквально закрыл рот поцелуем.

За считанные секунды вся кровь прилила в пах, и я чуть не вжал Терезу в себя. Она мягко промычала в мои губы, когда наши языки встретились, и это только усугубило мою проблему в штанах, поэтому я нехотя оторвался от Тери.

— Я соскучился, — посмотрел в глаза Терезы и увидел в них точно тоже самое.

Но ответила она естественно совершенно другое, и в своём стиле:

— Это уже приятнее слышать, красавчик.

Тереза

За спиной слышалась неспешная беседа женщин. Они что-то долго обсуждали. Какие-то выходы, раскадровку и прочие детали, которых я совершенно не понимала, да и не было нужды вникать. Их разговор был подобен фону для моих собственных размышлений.

Я смотрела из широкого окна, которое полукругом уходило в импровизированную мансарду высотки, на дорогу. Этот город отличался всем. Это правда, когда говорят что мир настолько необычен и разнообразен, насколько много народов в нем живут. Штаты отличались от Кореи, она же напрочь не была похожа на Украину. Всё другое, и в тоже время понятно, хотя сделано по своему.

Когда я сегодня входила в здание одного из университетов, мне вспомнилась командировка в Западную Европу. Там тоже точно такие же здания, на которых стояли каменные горгульи, бюсты учёных внутри вестибюлей, и карты выложенные мозаикой под ногами.

Странно, однако я рада, что судьба показала мне и этот уголок мира, в котором я живу. Однако жаль, что я опять ошиблась. Такого запутанного и странного дела у меня не было никогда. Сколько бы раз не вспоминала, что мне приходилось расследовать, ни разу не получалось вспомнить, чтобы агент Холл наделала столько ошибок.

Меня одолевало чувство позора. Оно скребло изнутри, подталкивая к мысли, что я оказалась ни на что не пригодна, кроме защиты одного не безызвестного мужчины, которого впустила в свою душу, и даже не заметила этого.

Как не заметила и того, что страх проник в каждую часть моего тела и стал накапливаться нервным напряжением. Оно преследовало меня и в тот момент, когда я чуть не обматерила ни в чем не повинного украинского "IT" специалиста, который преподавал в том самом университете, название которого мне было сложно даже выговорить, потому что состояло оно из аббревиатуры.

Этот милый мужчина, примерно моего возраста, оказался в полном шоке от того, что открыл на своем носителе. Он тут же, прикрыл с досадой глаза, и выразил мне благодарность, что я предварительно попросила его выйти из всех сетей и только тогда открывать файл, который я ему привезла.

— Это пустышка, мисс Холл. Этот вирус не мог проделать того, что вы описали. Не знаю, чего вы насмотрелись и в какие шпионские игры решили играть. Однако это больше похоже на пранк. Вот, честно! Это обычный вирус, который проникая в корневые файлы системы любого носителя, заменяет их на свои. Вот только, когда он передается по сети, он сам себя копирует, и только в момент, когда это происходит открывается новый файл вшитый в него. Теоретически бот для написания текстовых сообщений в сети и на сайтах возможен. Но то, что вы принесли — это не создано нашими парнями, не смотря на то, что кто-то явно пытался убедить вас в обратном. Уверен человек, который это писал, знает и понимает нашу систему, однако он допустил массу погрешностей в написании самого кода, пытаясь сделать это по нашей методике. И это видно невооружённым глазом.

— Хорошо! — я перебила мужчину холодным тоном, и уже спокойнее задала вопрос, который меня интересовал в первую очередь:

— Вы уверены, что этот вирус не мог уничтожить целую систему, в которую входило видеонаблюдение и оборот всех файлов, которые распространились через импорт и экспорт?

— Нет. Совершенно точно, нет. Всё о чем вы говорите, мог сделать только человек и только через серверную.

— Спасибо! — бросила на русском, на что мне усмехнулись и ответили.

— Будь-ласка!*(Пожалуйста!)

Поэтому сейчас, стоя у окна и наблюдая за вечерним городом, я анализировала то, что мне стало известно до этого. Если подобное сделали путем физического вмешательства, значит у меня было единственное предположение, которое сводилось к парню, который настолько обезумел, что украл лицо покойника.

— Чон Хван Ай… — прошептала, и достав сотовый набрала номер человека, которому звонить хотелось в последнюю очередь, однако только Джон мог помочь мне узнать, покидал ли вообще Чон Хван Ай Штаты.

Не могла я поверить в то, что человек настолько двинулся умом, чтобы убить целую семью, а потом украсть фактически личность убитого. Вспомнилась Вера, однако там был мощный мотив и явное психическое расстройство, тогда как Хван Ай не страдал подобным совершенно точно.

Я не ожидала, что Джон возьмёт трубку, однако он ответил на звонок и холодным тоном произнес:

— Я слушаю, Тереза!

— Вероятнее всего, ты откажешь мне в помощи, Джон. Однако, я прошу тебя, — я буквально прошептала это, потому что чувство собственной несостоятельности просто душило, — Помоги.

— Я всегда знал, что главная бабская черта — вначале наложить дерьма в душу, а потом нежным и ласковым тоном просить помощи у того, кого они одарили таким подарком. Даже мисс Холл этим страдает. Или у тебя уже другая фамилия?

— Джон… — в моем голосе послышались нотки стали, но бывший напарник не бросил трубку, а лишь тихо спросил:

— Что нужно узнать?

— Месяц назад Энджеле доложили сотрудники наружного наблюдения, что гражданин Корейской республики Чон Хван Ай покинул пределы Штатов и вылетел на родину. Он проживал…

— В Калифорнии, Тереза. Об этом трубят с самого утра все новостные каналы, потому что парень был этим… айдолом.

— О чем трубят? — я сжала сотовый сильнее в руке, а Джон лишь хохотнул.

— Ты там расследование ведёшь, или налаживанием личных отношений занимаешься?

— Джон!!! — я рыкнула так, что за спиной воцарилась полная тишина.

— Тело твоего Чон Хван Ая… Вернее то, что от него осталось, три дня назад выловили в одном из каналов на северном побережье Калифорнии. Идентифицировали лишь потому, что его отец подал в розыск. Ты же в курсе, что его папаша серьезная шишка и бывший конгрессмен, которого скоро выпустят на свободу? Вот наши и занялись поиском парня, потому что по словам отца, сын не вернулся на родину. Так его тело и выловили прямо в сточном канале одной из дамб.

"Тогда кто… этот парень, который прикидывается Саем?" — я застыла взглядом на отражении в окне за моей спиной.

Стелла и Роксана переглянулись, тогда как жена Лиена, вообще застыла.

— Спасибо, Джон.

— Не благодари, — послышалось в ответ и он бросил трубку.

— Тереза? Что-то случилось? — сразу задала вопрос Роксана, а я лишь с раздражением ответила:

— Тело Чон Хван Ая обнаружили на дне одного из каналов в Калифорнии!

— Тогда кто… — Стелла опустила свой бокал на стол, а я лишь уверенно отрезала уже более спокойным тоном:

— Вы не должны вмешиваться в это, — я прошла через гостиную и схватив стакан у раковины, наполнила его водой из кулера.

— Ты ведь даже понятия не имеешь кто это? Уверена и зацепок у тебя нет, — послышался за спиной голос жены Джея.

— Нет. Ни одной. А это значит, что мы в полном тупике, — я развернулась к женщинам и встала рядом со Стеллой.

— Если раньше я связывала всё с бизнесом и конкурентами, и это могло объяснить большую часть из того, что произошло и возможно произойдет, то сейчас нить, которая прочно связывала эту версию с агентством и тем, что семья Тиена фактически взяла на поруки тех, кто прямо замешан в преступлениях против того или иного артиста агентства… Сейчас… Эта нить лежит в американском морге, Роксана. Потому да! Я понятия не имею что, мать его, происходит, вообще! Потому что нет ни единой зацепки, которая связывала бы все части этого дела в одно целое. Нет даже того, что было самой прочной ниточкой. Слепой — это и правда вирусная программа, она и правда распространяла хейт в сети. Но она не могла положить систему целой структуры. В ней просто нет таких задач! Более того не ясно кто вообще писал её, потому что она умело подделана под несколько методик создания. А значит Слепой не просто название программы, это и живой человек.

— То есть, у нас нет ни единой зацепки? — Стелла переглянулась со всеми, а я скинула с себя куртку и женщины замерли, смотря на нагрудную кобуру с двумя пистолетами.

— Напомни мне задать тебе в сотый раз вопрос, как ты попала в мою страну с этими железяками на груди?

— Спроси Шин Дана, Стелла, — хохотнула Снежа, на что я улыбнулась и она замерла:

— Сделай это ещё раз! — скомандовала женщина, а я приподняла бровь с вопросом:

— Что именно?

— Американскую улыбку на миллион! Давай! Надо это увековечить! — она подняла сотовый вверх, а я только выдохнула усмехаясь.

— Я ненавижу фотографироваться. Может обойдёмся без этого?!

— Ладно тебе! Хоть один раз! Давай! — Стелла пихнула меня плечом, а я как могла изобразила искренне улыбку.

— Шикарно! Надо чем-то развеселить и подбодрить парней. Ведь закиснут без нас совсем.

Она быстро что-то набрала в сотовом и подмигнула мне со словами:

— Уверена кое-кто будет очень рад такому подарку.

Я покачала головой и посмотрела на Роксану. Женщина гипнотизировала сотовый взглядом, и явно именно ей, как и мне было не до подобных развлечений.

— Роксана?

— Он не звонит и не пишет мне уже второй день, — прошептала женщина и залпом выпила своё спиртное, резко скривившись и отвернувшись.

— В каком смысле? — спросила Стелла, на что женщина тихо ответила нам, повернувшись и налив себе ещё ликёра.

— После смерти Сая… Это сломало Джея настолько, что он даже не хочет спать со мной в одной постели. Уходит в свою комнату или часами сидит с Хваном. Мы почти не разговариваем, а когда я хочу хоть прикоснуться к нему, он просто замыкается в себе.

— Может ему обратиться к психологу, всё-таки Джей считал Сая братом, — Стелла положила руку на спину Роксаны и стала мягко потирать ладонью вдоль позвоночника женщины.

— Я не знаю… — сквозь слезы, очень тяжело, словно слова ей приходилось выдавливать, сказала женщина.

— Этого не ожидал никто. Мы до последнего думали, что Эн разберётся во всем. Джей верил в нее, как и я. Она всегда находила решение из самых сложных ситуаций. Но это… Они словно и его в могилу утащили следом за собой.

— Роксана… — Стелла села рядом с женщиной на высокий стул, а я замерла взглядом на блестящей столешнице.

— Нужно возвращаться в самое начало, — уверенно произнесла и выпила воду, прищурившись.

— О чем ты? — переспросила Стелла, а я тут же ответила:

— Нужно начинать с того момента, как погибла Кан Арым. Выяснить ещё раз о всех, кто контактировал с девушкой, помимо коллег. Следом опять встретиться с ненормальной, и вытрясти из нее, или руководства больницы, кто посещал женщину. Начать всё заново. Выяснить и то, как Пусан связан с этой историей. Не покидает чувство, что меня не просто там ждали, и возможно и не вели туда, а я сама нарвалась на крючок.

— Объясни нормально, — скривилась Снежа, а я горько усмехнулась.

— Работа каждого детектива заключается в выявлении любых зацепок по делу. Всех возможных странных вещей, которые так или иначе не вписываются в картину жизни жертвы, например. Так в комнате покойной Арым я нашла сборник японских хайку с библиотечной печатью пусанской школы. Её отец заверил меня, что этого в комнате девушки вообще не должно было быть. Как только я приехала в Пусан узнать, как эта книга к ней попала — взрыв, и ловушка захлопнулась. Но была ли это ловушка? Возможно, меня намеренно пытались этим запутать и показать, что Пусан пустышка на которую меня просто навели, чтобы избавиться. А что если нет? Что если таким образом меня пытались повести по ложному следу, ведь именно тогда мы свернули всё расследование и Эн решила отпустить меня домой. Однако… И смерть Шина тоже очень загадочная. Как в закрытом специализированном учреждении смогли упустить такой момент, как открытые окна? Это же становится смешным, лишь взглянув на статистику по количеству смертности из-за суицида в Корее. Однако, экспертиза показывает, что пациент действительно сам нашел нужное окно, а на записях из видеонаблюдения нет ни единого постороннего лица, кроме Шин Сая.

— Но был ли это Шин Сай, учитывая, что только недавно вышел релиз клипа этого ненормального? — Снежана была абсолютно права.

— Тогда возникает вопрос, почему сам Шин Сай, не сказал никому, что его не было в лечебнице в момент смерти Шина? — нервно прошептала Роксана.

А я замерла от того, какая догадка появилась в моей голове, и она только подтверждала поведение и Эн, и Сая.

— Они знали, — коротко отрезала, а Роксана округлила глаза.

— Если не Эн, то Шин Сай точно, исходя из нашей версии знал, что происходит, и что вскоре его не просто обвинят, но и вынудят прикрыть агентство из-за волны смертей среди артистов.

Сжав край столешницы в руке, мне стало совсем не по себе. Не мог Шин Сай быть настолько ненормальным, чтобы отдать в жертву собственную семью. Не только себя, но и Энджелу с дочерью. Это не просто альтруизм… Это уже больше похоже на больную праведность и жертвенность.

"Я хорошо помню этот взгляд. Именно то, как он смотрел на Эн, когда отчитывал в своем кабинете, и родило во мне зависть и желание ощутить такое сильное чувство. Я не просто видела, что он любит её… Я в полной мере ощутила это, словно физически. Они были похожи на химикат, который смешали вместе, и его не разделить уже никак…"

— Тереза? — Стелла прикоснулась к моей руке, и я будто опомнилась, вынырнула из собственного сознания в реальность, где перед собой видела ещё один мираж.

"Тиен…" — прошептал голос в голове, и с этой мыслью я простояла у того самого окна до утра.

Поскольку приготовления продлились до глубокой ночи, до самого прибытия борта агентства в квартире Стеллы стояла полная тишина. Все отдыхали, потому что действительно вложили все силы в то, что будет происходить сегодня вечером.

В этот раз я чётко заметила линию, которая разделяла два мира. Тот, в котором монтировался подиум для показа, прямо посреди огромной площади и улицы, которая пересекала её. Эта страна умела красиво создать масштабную картину, как и люди, которые в ней были, пытались создать не просто что-то похожее на чужое, но и вложить в это не мало своего.

Однако рядом с этим красочным миром, полным красивого и прекрасного. Миром, который несёт надежду и веру на то, что есть ради чего жить, есть к чему стремиться не беря в руки оружие, не убивая и не разрушая. Рядом с такой прекрасной иллюзией был другой, в котором я пыталась отыскать причину того, зачем убивать вначале словами, а потом уничтожить оружием людей, которые создавали первый мир.

"И эти миры невозможно отделить друг от друга. Потому что не бывает четко белого, и абсолютно черного. Все мы состоим из полутонов…"

Я повернулась вправо, стоя в толпе техников, которые бегали за кулисами, как муравьи в огромном муравейнике. Сперва не придала никакого значения тому, что происходило вокруг, и только потом мой взгляд упал на Тиена, который шел рядом с Лео и Дже в черном атласном костюме. На лице полная сосредоточенность и микрофон. Внешний вид совершенно другой. Если бы мне показали сперва обычного Тиена, а потом этого мужчину, который шел прямо к нам, поправляя пуговицу на манжете рукава, возможно я бы и не узнала его совсем.

Ещё вчера, посмотрев корейские новости, а потом встретив его сегодня в аэропорту, я словно смотрела в глаза совершенно другому человеку. Может быть, подобное лишь моя блажь, и завтра, когда всё закончится, я увижу реальность, однако сейчас на меня поднял взгляд человек, который явно перестал обращать внимание на всё, лишь увидев меня.

Ровно, как и в тот раз в колонии, Тиен будто не замечал ничего вокруг, и подобное пугало. Этот страх был совершенно оправдан. Точно так же я смотрела на Дилана… Когда он появлялся передо мной — исчезал весь мир.

Глупо не признать, что каждый сравнивает свои бывшие отношения с нынешними, однако тому что происходило прямо сейчас, не было сравнения даже с тем, что было между мной и мужчиной, которого я не просто любила. Только теперь я в полной мере осознала, что была заложником. Одержимой чувством настолько, что утратив его, в замен пришло жгучее желание мести.

— Крошка, ты так дыру у меня на груди прожжешь! — Тиен кивнул парням из "SFire", которые были одеты в белое, а я приподняла бровь и холодно заметила, отвернувшись:

— Эту грудь сейчас прожжет не меньше пяти тысяч девушек на площади, настолько она… — я посмотрела на вырез пиджака под которым не было ничего, и плавно подняла взгляд к лицу Тиена, продолжив, — …оголенная. Смотри как бы ожог не схлопотал, красавчик.

— Могу я воспринимать это, как зачатки ревности? — он нахмурил брови, и приставив руку к подбородку, приподнял лицо и прицыкнул, постукивая пальцем по нижней губе, — Чисто теоретически, когда мужчины указывают на подобный… внешний вид женщин, они ревнуют. Ну это, я как мужчина тебе говорю. А учитывая твой опыт похода по нашим ночным клубам, — Тиен опустил взгляд, насмешливо и ехидно закончив, — Мы квиты, крошка!

Я прищурилась, однако флегматично отвернулась к мониторам, за которыми сидела Роксана.

— Ты невозможно милая сегодня, Тереза, — продолжил язвить Тиен, но проходя мимо меня к выходу из кулис, прошептал, наклонившись к моему плечу, — Настолько, что я бы перешёл рамки несколько раз… подряд. Не останавливаясь…

Меня словно горячим потоком воздуха обдало, и только потом я поняла, что отреагировала на подобное не просто сиюминутно, а моментально. Дыхание остановилось, а к лицу прилила кровь, словно я натуральная малолетка.

— Мне бы такую задницу, — съязвила, прищурено смотря на то, как Тиен выходит из кулис, а этот чертов костюм только усугубляет эффект от его заявлений.

— Задницу? — Снежана встала рядом со мной и посмотрела мне за спину, — Тереза, у тебя отличная задница. Не гневи бога! Но вот эти тряпки… — она окинула взглядом мои штаны, широкую футболку и кожанку, и скривилась, — Это катастрофа. Как только Стелла ещё не взялась за твое перевоспитание. Поверь, это демоница. Но она из тебя сделает…

— Снежа! Хватит! — я подняла руку и сжала её в кулак, — Я ношу только то, в чем удобно ходить и…

— Крутить баньдюков, — подхватила Роксана, переглянувшись со мной и подмигнув.

— Совершенно верно, — я хмыкнула и присмотрелась к своей куртке, — Между прочим это натуральная кожа!

— Ага-ага! Но выглядишь ты так, словно сбежала из косплея какого-то боевика, — подхватила Снежана, а я кивнула парням, что пора готовиться.

Десять человек, из числа моих людей, прилетели сегодня, однако и это количество мне не вселяло спокойствия. Поскольку теперь я подозревала не просто всех, а действительно всех, кроме некоторых людей, которые явно не могли быть замешаны в том, что происходит.

— Барабанщиц вывели на позиции? — раздался голос Роксаны, которая тут же стала что-то быстро объяснять уже на русском, мужчине, который сидел рядом с ней.

— О'k, show must go on!!!*(Отлично! Шоу должно продолжаться!) — всплеснула руками Снежана и в этот же момент заговорил ведущий показа, который и открывали наши парни.

— Зустрічайте! На цетральній сцені країни в цей вечір!!! Тільки сьонодні Хреща-а-атик з гордістю приймає одних з найкращих виконавців! Зірок світового масштабу — південно-корейський коллаб "SMA-A-A-ANGEL"!! *(Встречайте! На центральной сцене страны в этот вечер!!! Только сегодня Креща-а-атик с гордостью принимает одних из лучших исполнителей! Звезд мирового масштаба — южно-корейский коллаб "SMA-A-A-ANGEL"!!!

Гул голосов зрителей стих в тот же момент, когда всё освещение на огромной площади исчезло. Не было света даже в зданиях рядом.

— Как вы это сделали? — я повернулась к Снежане, которая стояла уже рядом с Роксаной у пульта, однако женщина только улыбнулась, и показала на крышу здания над площадью.

— Наши техники! Всё оговорено заранее с администрацией, — указала жена Джея, а тем временем с обеих сторон широкой улицы, которую перекрыли для показа, зажглись прожекторы.

Свет ударил в небо и создал иллюзию игры лучей прямо в воздухе. Многотысячная толпа взревела тут же, а я опустила взгляд на мониторы, которые снимали всю площадь со всех сторон.

Толпа ждала, а музыка только нарастала, заставляя лучи танцевать в воздухе прямо над нами. И как только напряжение достигло пика, ударили первые барабаны. По телу прошел озноб и приятная дрожь от того, что общая картина происходящего была настолько зрелищной.

По бокам от дороги прямо у ограждения, где толпой разместились зрители, стояли барабанщицы. Девушки били в широкие барабаны, пока слева не ударил свет прямо в пять фигур стоящих в белом.

Всю группу Кая освещал слепящий белый свет, который превращал их, будто в яркие пятна на черном. Тогда как с другой стороны дороги точно такой прожектор ударил красным в парней Тиена и группу Лиен Хо.

Атмосфера только нагнеталась ритмом барабанов и нарастанием звуков музыки, пока обе стороны были похожи на борьбу чего-то светлого с чем-то темным.

— Костюмы шикарные, Стелла! — Роксана присвистнула, на что женщина встав рядом со мной только хмыкнула и заявила:

— Стала бы я одевать своего мужика в лохмотья. Ты ещё моделей моих не видела. Мы порвём сегодня всех!

Как только позади парней в небо вырвался столб огня, я поняла слова Тиена:

"Мы живём этим. И когда мы делаем свою работу, всё равно что дышим. Для тебя защищать кого-то это жить. Для меня подарить эмоцию тоже самое, что попытаться кого-то спасти, Тери… Спасти от пустоты внутри…"

А эмоции не просто отдавались. Киловатты звука разносили волны в толпе, разгоняли кровь, сплетались вокруг дороги, на которой не просто танцевали. У меня перед глазами была четкая картинка того, как под ногами парней горит земля. Одно движение вправо и резкое прикосновение к полотну дороги, которая действительно, как путь другу к другу. Потому что двадцать человек танцуя двигаются на встречу, повторяя каждый бит и аккорд мелодии, облизывая своими движениями воздух.

Воздух вибрирует, в нем огонь и свет от софитов сплелись воедино. Музыка из огромных колонок только дополняла ритм барабанов, в которые били девушки, в белоснежных лёгкие платьях.

Однако это пустышка в сравнении с тем, как толпа повторяла движения, и не просто кричала. Люди в одном потоке, в одной стихии, и это не просто объединяет.

— Подобное способно подарить иллюзию силы и надежды.

— Это всего лишь номер, — хмыкнула Роксана, но я покачала головой, когда сравнила силу, которую видела в местах, где царствует только смерть, с тем, что делают эти парни с толпой.

— Нет, — возразила и повернулась к выходу из зоны техников.

"Это способ показать, что сила бывает другой. Что для человека важна не только грубая доблесть, но и тонкое искусство! Это разные вещи, но они способны дать одно и тоже — веру, что надежда быть частью этого мира и спасти его ещё жива…"

Таким я увидела этот вечер — полным веры и надежды, что всё возможно вернуть, что не всё утрачено… Однако я поняла, что замерла не дыша, когда услышала голос.

Ни разу мне не доводилось слышать, как он поет. И только сегодня, я вышла в зону стаффа рядом с подиумом, чтобы удостовериться, что этот голос принадлежит именно тому человеку, который казался мне ещё недавно пустышкой и сплошной проблемой.

Но это был Тиен… Он стоял спина к спине с Каем, пока тот начитывал текст песни в таком темпе, что на его лице изменилось выражение. Они выглядели агрессивно настолько, что мне не верилось в то, что я вижу.

Белое и чёрное… Рядом, пока на небе снова сплетаются лучи белого и кроваво красного…

Пока один читал слова песни, словно умирая, второй пел их так, что даже я на секунду раскрыла рот. Голос менял мимику на лице Тиена, а его взгляд прошивал насквозь, стоило ему опять взять высокую тональность.

В этот момент, позади парней остальные в синхронном танце буквально разрывали толпу, тем как их движения точно попадали в любую ноту мелодии и пения Кая и Тиена.

— У Сая и правда получилось удивить меня, Эн. Это лучшее, что я видела… — прошептала и продолжила не отрываясь смотреть на то, как с Тиена и Кая содрали пиджаки прямо во время танца, а я поперхнулась воздухом, и зло прищурилась. Посмотрела вокруг на девочек и девушек, которые вообще не дышали и мне стало ещё хреновее.

"Поздравляю, Тереза. Твой потенциальный мужик — объект для сексуальных фантазий номер один этим вечером!"

"Вы как куклы, за которыми идёт толпа…" — воспоминание того, что я однажды сказала Тиену, пронеслось в голове сразу после глупой ревности.

Вспоминая свои ощущения тогда и сейчас, я наконец могла сказать где просчиталась, как школьница. Агент Холл совершенно не понимала в чем суть этого бизнеса, в чем суть того, что делают на сцене, и как они это делают. Для чего создаётся настолько насыщенная эмоциями картинка? Как это происходит в них, и как это влияет на всех окружающих?

Любое искусство вызывает в человеке эмоциональный отклик. Будь то восхищение, или полное отторжение и отвращение. Однако в любом случае чувства будут вызваны не смотря на то, какими окажутся.

Наблюдая за происходящим вокруг, я поняла и другую вещь. Любой создатель чего-то, что вызывает эмоции напрямую влияет на того, кто находится под влиянием созданного. Люди, которые погрязли в себе, или те, которые находятся в переходном возрасте, будут искать в этом отдушину. Другие… Могут просто помешаться, как Вера и созданная ею фактически секта идолопоклонения. Мало того вспоминая то, как травили в сети Арым за связь с Шином, мне стала ясна и другая сторона такого обожания. Некоторые люди действительно воспринимают этих артистов, как кукол. На них можно смотреть, можно исходить слюной, но если кто-то посмеет посягнуть на идеальную куклу — уничтожат и наглеца, и саму куклу.

Это и произошло с Арым и Шином. Это и произошло с остальными артистами, из-за которых я и попала в этот удивительный и дико странный мир Тиена. Совершенно не похожий на реальность вокруг, он и меня сумел очаровать этим вечером. А если подобное может поднять такие эмоции в душе убийцы, то искать причину естественно и неизменно нужно именно в этом.

Тот, кто кроется под ником Слепой не просто ненавидит этот мир, он считает его заразой, которую нужно искоренить. И начал он это делать весьма успешно — со структуры, которая была примером для всех. С агентства, которое годами доказывало всем, что они не просто коллеги… Это семья.

А опорочить подобное, всё равно что испачкать ангела черной сажей из рук демона, которым и был этот Слепой.

Осталось только найти того, кто пострадал от мира Тиена так, что нашел в себе не только силы, но и потратил не один год на подготовку подобного. Человек, который прикидывался Саем, сделал дорогостоящую операцию и это факт. Слежка на высоком уровне и создание вируса, взрывпакет в Пусане и взрывчатка в крайслере Шин Сая тоже не дешевое удовольствие.

Однако из этой картины опять выбивался только один факт. Если двойник Шин Сая не Хван Ай, значит он совершенно точно сообщник, либо это и есть Слепой.

В том, что на Тиена охотились из-за завещания Сая, теперь сомневаться незачем. О нём я узнала, как только посмотрела новости, а уже потом мне рассказали Роксана и Стелла. А значит, Сай знал всё с самого начала.

Тогда кто же пытался застрелить из снайперской винтовки двойника? Именно это напрочь выбивалось из общей картины, как огромная дыра во всём, почти собранном пазле. О том, что у семьи Тиена отдельные игрища с "Джиллиан" теперьясно точно. Как и то, что они не имеют совершенно никакого отношения к делу о сетевой травле.

— Где Пак Чи Джин? — я обернулась к Тиену, который буквально лежал на диване, словно побитый, и явно поймал откат.

— Скорее всего внизу, — он ответил шепотом и бросил мокрое полотенце обратно на лицо.

Сразу после окончания показа, два огромных автобуса привезли нас в коттеджный городок на острове посреди огромной реки. Труханов был заповедной зоной и коттеджи, которые здесь сдавали в аренду, фактически находились на отдельной закрытой территории, что в нашей ситуации намного лучше гостиницы.

"Река… Красиво…"

Именно это сходство я заметила между Сеулом и Киевом. Прямо посреди этих городов протекали невероятно широкие полноводные реки. Разница была лишь в том, что Сеул тонул в холмистой горной местности.

Отойдя к дивану и уже почти обогнув его, чтобы выйти и отыскать Чи Джина, моё запястье схватила рука Тиена и я полетела прямо на него. Тут же сориентировалась и встала обратно, но меня опять потянули на себя, и в этот раз обвили обеими руками, взяв будто в капкан.

— Чего ты хочешь от Чи Джин-ши? Я сам тебе всё расскажу, — тихо произнес Тиен и поправил мою челку, которая успела отрасти за это время, и постоянно лезла в глаза.

Он провел одним лишь пальцем вдоль линии бровей на лбу, а я застыла взглядом на том, как он следил за своим движением. От Тиена пахло непонятным молочно-кофейным запахом, а волосы ещё не успели высохнуть после душа.

— Чем ты намазался, что пахнешь как шоколадное мороженное? — я расслабилась и пересела удобнее, заняв место справа, и так чтобы не вызвать шок на лицах тех, кому захочется попить водички в верхней гостиной огромного дома.

— Не знаю, нашел в сумке Дже, потому что впервые забыл косметику и ни хрена не взял с собой, — прозвучал ответ в мою макушку, а в волосах явственно появилось ощущение того, как двигаются его губы, пока он говорит.

— Прости… Однако я не могу удержаться от этого вопроса. Ты возишь с собой косметику? — подняла лицо, и в шоке поняла, что на меня смотрят как на дикарку.

— Ам… Я думал, что не только женщинам в этом мире можно пользоваться гелем для душа? Или ты…

Я замерла, но совершенно спокойно и серьезно ответила:

— Я не вожу с собой ни хрена такого. И не смотри на меня так!

— Как? — всё так же шокировано, но уже больше наигранно, схватился за лицо и прикрыл рот Тиен, — Вот так? В смысле с фразой: "Какой срам! Она моется тем, что купит в магазине под домом или гостиницей?"

— Именно так! — отвернулась и просто стала смотреть перед собой.

— Хорошо. Давай начнем с начала… Ты ходишь в душ?

— Нет. Я же говорила тебе, что принимаю грязевые ванны, по утраченной методике атстеков.

Я уловила наше отражение в окне напротив и не смогла отвести оттуда взгляд.

— Ты можешь погибнуть, Тиен. Потому послушай меня внимательно…

— Нет, это ты послушай! — вдруг холодно произнес Тиен и сжал меня в руках сильнее.

Медленно я повернулась и посмотрела в его глаза.

— Нет другого выхода, и ты сама понимаешь, что мой поступок — лучшее, что можно сделать в ситуации, в которой мы находимся.

— Не лучшее, Тиен.

"Самый лучший выход — увезти тебя подальше из этого места и не дать погибнуть. Потому что я не шутила, когда сказала, что не вынесу подобного ещё раз!"

— А что по-твоему лучше..? — горячее дыхание коснулись моих губ, однако в этот раз оно не дурманило так, как в первый.

Сейчас мне удалось сохранить разум чистым, однако тело само потянулись к Тиену, и я прижалась к его губам. Мягко, но с силой обхватила горячую и влажную кожу своей, вспоминая её вкус. Руки Тиена сжались как тиски и перетащили меня, заставив оседлать его, не разрывая поцелуя.

Мои ладони опустились на мужские плечи и пробрались под ткань простой футболки в вырезе, ощущая на кончиках пальцев насколько кожа под ними опять стала горячей. Медленно чувство истомы перерастало в возбуждение, точно так же как поцелуй только углублялся, а дыхание отяжелело.

Холод сменялся теплом, которое обволакивало меня со всех сторон. Пульс ударил в пах, как только я ощутила, что в него толкается мужская плоть. Она наливается прямо подо мной, пока руки Тиена жадно проводят по моей спине, и он буквально съедает мой стон ртом. Ловит его языком и заставляет умолкнуть, потому что нет воздуха, чтобы издать хоть звук. Нет ничего кроме чувства пульсации подо мной и желания ощутить её внутри себя. Наполнить всё тем чувством, которое заставило меня отвечать на ласку Тиена с ещё большей жадностью, повинуясь его рукам, которые ритмично вжимали моё тело в свое, заставляя желать одного — снять с себя все тряпки, чтобы согреться, а потом покрыться испариной от наслаждения опять. Вновь провалиться в омут с головой, потому что я уже на дне. Меня будто сковало тепло этого человека, и заставляет понять, что только оно способно подарить мне чувство счастья и эйфории от того, что наполняет меня собой.

Весь воздух остался вокруг вакуума, который образовался между нами, и только сильнее сужался, вынуждая прижимать Тиена к себе ещё крепче. Заставить тело чувствовать тело, пока я не открыла глаза, и не поняла, что нежно и ласково провожу по его лицу, целуя так, словно действительно люблю…

Тиен менял меня. Доставал из самого закрытого и защищённого уголка моей души все чувства и желания. Доставал меня саму, и тянул наружу.

Мы продолжали глубоко дышать, когда на лестнице за дверью послышались явные шаги. Это заставило резко поднять голову, и в ту же секунду, когда деревянная дверь со скрипом открылась, буквально слететь с Тиена, и встать над диваном, делая вид, что я поправляю несуществующий рукав футболки.

— Вот это, мать его, скорость… — выдохнул Тиен, и ошарашенно посмотрел на свои руки, которые так и висели в воздухе, на том уровне, где только пару секунд назад прижимали меня к телу своего владельца так, что я совершенно точно теперь знаю — петтинг в исполнении Тиена не хуже, чем собственно секс.

— Ну вы и спрятались! — съязвил Дже, который вошёл следом за Лео, — Спускайтесь. Стелла заказала целый банкет по случаю нашего концерта в Киеве. Привезли горы китайской лапши… и… Не поверите — чудо блюдо, которое я только что увидел впервые, хотя название гласит, что это корейская морковь.

Тиен поднялся и прокашлявшись, прошел мимо меня и тихо шепнул:

— Дверь не запирай… Выломаю — потом платить придется!

Дже нахмурился, потому что естественно ничего не расслышал, а Лео переглянулся со мной, на что я ответила:

— Идите! Я не голодна.

— Госпожа солдат Джейн, мы привыкли есть все вместе. Это…

— Сейчас не до традиций, Лео. Потом посвятим в них Терезу. Ещё будет время! — спокойно перебил парня Тиен и буквально выпихнул его и Дже за дверь, выйдя следом не оборачиваясь.

Я поднялась в свою комнату, и стянув с себя всю одежду влезла в душ. Даже не заметила того, что стояла буквально под кипятком, который помогал прийти в себя.

"Этот парень не мог появиться из неоткуда. А значит, нужно начинать не только с Кан Арым, но и с этого двойника…"

Пока вытирала волосы продолжала думать над тем, что лежало на моем столе. Флешка с вирусом, который был создан исключительно для распространения негатива и поднятия волны буллинга в сети.

Если про отношения Кан Арым не было известно почти никому, то зачем тогда отправлять Тиена в Пусан, присылая ему фактически фото доказательства многолетней внешней слежки за каждым членом агентства? Почему именно ему? Потому что Сай знал, что проследят и за тем, кому он всё оставит?

Тогда об этом могли знать только Кан Ван Сик, а следовательно и Кан Ми На, которая спрятала дочь и после смерти отца девочку вообще никто не может увидеть.

— Как ужин? — спросила, как только вышла из ванной и спокойно натянула спортивки и майку на голове тело.

— Ужасно… — послышался тихий голос Тиена за спиной, пока я садилась за свой "мак", чтобы перечитать показания, которые взяли у всех, после смерти Сая, а так же материалы по делу Арым, Шина и предыдущих двух эпизодов.

— Ты устал… — ровно ответила и открыла нужные папки, тут же подключив сотовый, чтобы экспортировать файлы, которые были на нём.

— Нет, — послышался хрипловатый смешок с кровати, — Это ведь даже не полноценный концерт. Всего лишь номер. Вот после двухчасового ада, это да. Тогда меня с кровати не поднять… Хотя способы есть, — прозвучало уже над головой, и моей макушки коснулись губы Тиена.

— Покажи то, что ты хотел? — прошептала и прикрыла глаза, когда руки Тиена сжали мои плечи, и он достал из кармана открытку.

— Это я нашел в зале Сонбэ. Там была куча старых вещей из его гримерки. Костюмы, старые билеты и альбомы. Среди всего этого я нашел открытку, которая показалась мне слишком странной. А услышав историю, которая с ней связана…

Я перевернула плотную, блестящую бумагу и нахмурилась, потому что не поняла ни слова из букв, которые блестели в свете от работы монитора.

— Это на русском… — ответил Тиен, и наклонился надо мной упираясь руками в стол… — Вот эта фраза переводится как: "меня стенали плети ртов людских… И убивало их величье…" Точно такую же я заметил на мемориале Сонбэ и решил что это стихи песни. Однако…

Я медленно опустила ладонь на открытку и пальцы вздрогнули, как только их подушечки, кожей ощутили рельеф слов на плотной бумаге.

— Повтори ещё раз… — попросила глухим голосом, и сглотнула.

— Меня стенали плечи ртов людских… И убивало их величье, — Тиен повернул ко мне лицо и замер, смотря на мой профиль, — Тереза ты вся дрожишь. Что случилось?

— Это текст предсмертной записки на доске желаний Кан Арым, — поворачиваю голову и смотрю на то, как лицо Тиена вытягивается и он спрашивает:

— В той самой комнате откуда ты притащила тот сборник с детонатором?

— Да. И вот тебе ответ, почему все вещи Арым, Шина и других жертв, которые хранились вне дома, просто исчезли. Потому что преступник заметал следы. А Сай либо уже тогда догадывался кто это, либо знал наверняка. Ключ-карта и то, что он оставил это именно тебе говорит о том, что за мной тоже следили. Этот кто-то наблюдал за всеми. И вероятнее всего он настолько близко, словно за этой стеной.

— Тереза, подобные слова — слишком серьезные обвинения! — Тиен придал меня к себе, а я не понимала почему.

— Однако это факт. Как я и предполагала изначально — их двое, потому что один человек не способен никак достать и задействовать такой ресурс. Включай мозги, Тиен, и ответь мне на один вопрос — есть ли среди вашего окружения, или внутри него, человек, который ненавидит всё что связано с вашим миром?

Я повернулась, а Тиен выпрямился. В свете работы монитора, его лицо казалось ещё более уставшим и сосредоточенным.

— Я не знаю таких. Все, кто на протяжении этих лет был рядом с нами, либо сами артисты, либо очень близкие друзья из числа постоянного стаффа. Остальных Сонбэ и близко не подпускал к нам.

— Тогда зачем ему оставлять такие подсказки? Что ещё было в тех коробках! — я поднялась и строго отчеканила, — Вспоминай всё до мельчайших деталей. Даже цвет и запах имеют значение! Что там ещё было? И где это всё сейчас? Вы же не вынесли это из помещения? С вами были только те, кого я видела на трансляции? Больше никто из посторонних не видел что было внутри зала?

— Я на допросе? — не менее холодно спросил Тиен.

— Прекрати валять дурака и отвечай, Тиен!

По его лицу пробежала тень раздражения, которую я слишком хорошо знала в исполнении этого парня.

— По средине зала стояли три концертных костюма, в которых дебютировали "SUN" и огромная коробка со старыми музыкальными альбомами, фотографиями и вот такими открытками.

— Что ещё?

— Билет на представление одного из театров на Каро Сукиль. Старый, совершенно потрёпанный билет на первый мюзикл группы Сонбэ. Ким Тай тут же связал это и открытки с той ненормальной…

— Вера… — я округлила глаза и быстро повернулась к "маку".

Села обратно и нашла все отчёты Энджелы по делу Веры и Джея. Искала до того момента, пока не нашла показания Шин Сая о том, как они узнали о смерти Надежды и стали свидетелями обнаружения её тела под одним из мостов.

— "Инспектор четко произнесла, что билет в джинсах Нади был на наш мюзикл, который прошел несколькими днями ранее. Тогда я и понял, что тело девушки, которое лежит на носилках — та самая россиянка, с которой встречался Чжон. Иначе он бы не отправлял нам сообщений о месте встречи именно под этим мостом. Это уже сейчас я понимаю, что сообщение и не Чжон отправлял, а Вера с его сотового. Тогда Чжон уже… сгорел. Я видел заключение медиков. Он уже был мертв, когда мы получили это сообщение…" — закончила читать и повернулась к Тиену, который застыл и не двигался совсем, — Мюзикл говоришь? Как он назывался?

— "Огненные плети", — прошептал Тиен и посмотрел на меня четко начав произносить:

— "Меня стенали плети ртов людских и убивало их величье. В моих словах обычных и мирских. Нашли любовь вы неприличной. Но в день, когда горел мой путь, меня топтали не словами. Пытался смерть я обмануть, но забросали вы камнями… И в мертвой тишине, я отыскал ту нежность, что стала мне родней всего. В ней был я счастлив, безмятежен… И в этом чувстве было волшебство. Однако слово убивало сталью, что покрывала раскаленной лавой до кости. Для вас я был всего лишь тварью, которую нельзя спасти…"

Тиен закончил и хохотнул с горечью в голосе:

— А я то думал, откуда, мать его, я помню эту фразу. Никак не мог вспомнить, а тут всё как перед глазами встало, — он повернулся ко мне спиной, а я поднялась.

— Объясни? Что ты вспомнил?

— Это партия Джей-ши. Именно это он пел, когда обращался к Саю, который якобы обвинял его персонажа в том, что тот обесчестил его сестру. Это старая пьеса о чосонских принцах. Сказка… — прошептал Тиен, так и не повернувшись ко мне.

— И это вызвало в тебе подобную реакцию? Тиен! Что ты мне НЕ рассказал, кроме того, что учинил погром в своем бывшем агентстве зная, мать его, насколько сейчас опасен ЛЮБОЙ опрометчивый шаг! — я не просто говорила, я уже почти рычала, потому что он явно что-то скрывал от меня и это бесило.

— Тиен!!! — опять рыкнула, на что услышала холодный ответ, когда Тиен стал ко мне поворачиваться.

— Нельзя верить и доверять никому! Теперь стало ясно, что вообще никому нет веры, если всплывает вот такое! И этот человек, на которого прямо указал Сонбэ, ещё смеет бросать мне обвинения в том, что Я оказался сыном базарной шалавы?! Отродьем и выродком?! Тогда, как Я должен назвать его, если вскроется, что Джей предал человека, который готов был отдать за него жизнь? Как мне назвать тварь, которая совершила настолько низкое предательство целой семьи, когда Шин Сай считал его не просто братом, а самым близким человеком?

То, как он это говорил не просто било по мне. В какой-то момент, мне показалось, что боль, которая сочилась прямо из его голоса, словно впиталась в меня. Проезда червём в душу и заставила чувствовать совершенно иначе. Этот червь будто дыру во мне выдал, нашел то место, где были скрыты мои страхи и моя боль, чтобы остаться там.

Как комната, в которой я заперла всё, что произошло два года назад. В этой же комнате я хотела запереть то отчаяние с которым Тиен произносил этот ужас.

— Успокойся! — мой голос всё равно прозвучал холодно, и конечно же Тиен отреагировал на это.

Он замер и просто смотрел на меня так, словно не верил, что перед ним стою я.

— Прежде чем обвинять в чем-то Джея, нужно разобраться во всем до конца. Нельзя вот так взять и назначить его виновным. В тебе говорит обида за слова, которые он тебе сказал, Тиен.

— Обида, значит… — его шепот надтреснутым голосом, заставил меня действительно вздрогнуть, как от пощёчины.

— То есть, тебе совершенно плевать, что меня назвали выродком, так? Значит, когда у меня сорвало крышу из-за поступка Ким Тая, я действительно повел себя, как идиот! — Тиен не произнес это, а безжизненно прошептал.

— Ты совсем не понимаешь…

— Нет не понимаю, Тереза! Не понимаю, потому что бьюсь в глухую стену! И видимо продолжу расшибать себе голову, потому что ты стала значить слишком много для меня…

Оказывается Тереза Холл совершенно забыла, как реагировать на подобное в исполнении мужчины, который и правда слишком ей нравился.

— Чего ты хочешь добиться этим разговором, Тиен? Пристыдить меня в том, что я не поняла твоей обиды?

— Нет… Мне плевать на то, что сказал Джей-ши. Совершенно наплевать на то, чей я сын, и уж точно всё равно как и кем меня воспринимают другие. С недавних пор мне было важно, что обо мне думает конкретная женщина. Но видимо, ей совершенно наплевать на мои чувства. Да! Я такой! Слабый и абсолютно прогнивший! Прав был Ким Тай, когда сказал, что я всего лишь эгоистичное дерьмо! Вероятно так и есть…

— Хватит! — я остановила его, и резко спросила, — Чего ты хочешь? Просто, мать его, скажи чего ты хочешь, Тиен?! Тебе прекрасно известно, что я не нежная девочка, и уж точно не привыкла к амурным разборкам! Меня не интересуют громкие слова о чувствах! Меня не интересуют истерики о том, почему я такая, от любимого человека! Меня не волнуют бабские сопли о том, почему мне не подарили веник из цветов! Меня интересуют четкие действия, Тиен! Четкие, мать его, поступки! Слово "милая" — просто слово, если оно не подкреплено действием!

Я дышала глубоко и реально наконец ощутила, что дрожу. Давно не чувствовала этого, однако в этот момент, явственно ощутила, как меня трясет.

— Действием, значит?! — Тиен с силой выдохнул и в два шага оказался рядом со мной.

— Что… — однако меня обожгли поцелуем так, что закололи пальцы на ногах, а по телу уже не тепло побежало, а настоящий жар.

— Действую! — резко ответили в мои губы, и опять смяли кожу своей так, словно у нас пара секунд до конца света.

— Ты куда… — отстранилась, и прогнулась в руках Тиена, когда он стал всасываться в кожу моего лица, распаляя дрожь от возбуждения руками, которые пробрались под лямки моих спортивок и вжали меня в тело Тиена, обхватив ягодицы полностью, — …так спешишь?

— Продемонстрировать действия, вместо слов, — прозвучало где-то в районе груди, а я даже не заметила, как футболка полетела за мою спину на стол.

— Вообще-то, я… — он сжал меня сильнее, и мне пришлось схватиться за плечи Тиена, потому что ноги оторвались от пола, и теперь я уже видела его затуманенный взгляд сверху.

Тиен дышал глубоко и смотрел только на мое лицо. В его взгляде явно плескалось что-то такое, что заставило ласково провести по его затылку одной ладонью, а второй прикоснуться к лицу. Очертить линию губ, подняться пальцами вдоль ровного носа и провести уже под глазами мягким и нежным движением. Заметить под ними круги от усталости, и только потом подняться ещё выше и очертить линию бровей.

— Что мне с тобой делать? — задаю вопрос шепотом, больше себе, чем Тиену, который явно застыл, не ожидая от меня такого.

— Любить… — ответил Тиен, и когда моя ладонь вернулась к его щеке, он повернул лицо и поцеловал её, — Просто любить, Тереза. Этого достаточно, — его шепот отпечатывался на внутренней стороне ладони, а глаза закрылись, — Мне не нужно ничего доказывать. Ты можешь быть кем угодно. Можешь считать себя убийцей, оружием, инструментом, кем угодно… — ещё один мягкий поцелуй, прежде чем его глаза открываются и Тиен уверенно произносит, — Для меня с этой минуты, да и раньше, ты просто моя Тереза.

Последняя фраза выбила из меня весь дух, и эхом отозвалась в голове, когда я сама поцеловала его, спускаясь своим телом по его телу на ноги. Нежно и медленно дарила ласку и получала такую же в ответ прикосновениями не только его губ, но и рук. Как и моих, потому что я стащила с него футболку и провела по груди ладонями, обогнула её и прошлась прикосновением по коже лопаток к плечам.

Плавно это чувство только нарастало и опять обратилось в пожар между нами. Казалось горит всё вокруг. Стены, потолок, пол, по которому мы шли, пока Тиен не упёрся ногами в кровать. Пока он не сел и рывком не стянул с меня оставшуюся одежду.

Он притянул меня и жадно впился губами в кожу живота, повел языком вдоль линии пупка, вызывая приятные отголоски наслаждения, которое я слишком ярко помнила до сих пор. Мои ладони сжали плечи Тиена, а его руки обняли меня только теснее, пока Тиен не вынудил сесть на него верхом.

Где-то на краю сознания поднимается мысль, что пора отпустить свои собственные страхи, и решить наконец, что же значит для меня человек, который так жарко и нежно оставляет отметины своими губами на моей груди; ожоги от своих прикосновений на пояснице и спине; следы, которые теперь покрывают всё мое тело так, словно оставили клеймо на каждой его части.

"Заклеймить сердце просто, Тереза… Главное позволить это сделать только одному человеку, с которым вас сможет разлучить лишь смерть."

Я опустила взгляд и замерла, когда мои руки обхватили лицо Тиена. Смотрела только в них, а мягкие пальцы прошлись по моей плоти, и сжали кожу так, что я с силой выдохнула и закусила губу. Руки обхватили его лицо только сильнее, когда я ощутила как горячая головка соприкасается с влажной от моего собственного желания кожей. И как только я глубоко вдохнула, зная что собираются сделать скользящие по моим бёдрам ладони, Тиен резко насадил меня на себя, сжав в руках. По телу прошлась волна приятной дрожи, заставляя дышать глубже и отрывистые.

Руки вздрогнули на его лице, и я уловила как оно растягивается в улыбке от того, что я стала двигаться. Плавно и медленно, чтобы опять насладиться чувством полноты. Ощутить целостность того что происходит между нами.

— Очевидно… — Тиен внезапно подался бедрами вверх, а я всхлипнула, когда в глубине отголоском отдало ощущение остроты, — Ты в буквальном смысле… — мы стали наращивать темп, и я опустила голову, поймав горячие его губы и вдыхая его воздух, пока Тиен гортанно не выдохнул, — …восприняла мою просьбу о полюбить.

— Очевидно, да, — подаюсь бедрами жёстче вперёд и вижу, как по лицу Тиена пробегает реакция от того, что я делаю.

Он обхватывает мои ягодицы руками, и начинает направлять сильнее, буквально вжимать меня в себя. И это заставляет удовольствие расползаться по телу.

Сперва оно начинает пульсировать во мне, а потом кожа превращается словно в обветренную. Каждое прикосновение к ней вызывает зуд и поток приятной дрожи, который разносится повсюду.

Закрываю глаза и чувствую только движение Тиена во мне. Только то, как он дышит, а его плоть всё сильнее толкается вперёд своим каждым, новым толчком лишь увеличивая скорость приближения к той точке, когда я перестану ощущать что либо вокруг.

Моё дыхание встало горячим комком в горле, из него вырвался громкий стон, которому вторил мужской тихий рык. Тело тут же прошил сильный спазм наслаждения, будто в ответ на этот звук, а Тиен оттянул рукой мои волосы вниз и не остановился. Он только продолжил настойчиво доводить меня до отупения тем, как к разгоряченной коже прикасаются его губы, как они втягивают поочерёдно соски. Заставил выключить мозги напрочь тем, как его рука настолько сильно сжала мою талию, удерживая на весу и продолжая насаживать на горячую плоть рывками.

Прямо над полом, который я вижу открыв глаза и понимаю, что движения и толчки становятся только сильнее, а мне не чем дышать от того, как удовольствие волнами обжигает всё во мне. Поэтому закрываю глаза и прогибаюсь, только сильнее возбуждаясь от того, как тонкие пальцы скручивают мои волосы на затылке, и это вызывает покалывания по всей спине.

Резкий порыв воздуха возвращает в реальность, а я делаю вздох, который сопровождается дрожью и почти что судорогой, когда Тиен притягивает нас лицом к лицу и накрывает губы поцелуем. Ловит эту дрожь, съедает её и сливает пот с моей шеи так, словно это вода.

Он дрожит, я дрожу, но мы не останавливаемся. Не прекращаем уже медленных и плавных движений, пока наш новый поцелуй словно повторяет их…

Не спеша…

Тихо…

И так, будто мы одно целое….

— Тиен? Что ты здесь делаешь? — поворачиваюсь и понимаю что стою в песчаной буре.

Прикрыла лицо платком плотнее, потому что песок и пыль не давали дышать.

Вокруг ничего не было видно, только своды двухэтажных домов, построенных из песчаника и ракушника. Шла дальше, потому что видела, как Тиен вошёл в дом талибов.

— Стой!! Там опасно! Не входи! — я схватилась за автомат, прижала со всей силы приклад к плечу и пошла перебежкой в сторону дома.

Песок продолжал резать глаза, но я не могла остановиться. Не сейчас. Нельзя этого делать! Иначе он погибнет!

Я прижалась к стене, опустив оружие и прислушалась. Внутри были слышны только крики и ругань на арабском.

— Всем оставаться на местах! — ворвалась в проход снова, поднимая автомат, и замерла.

Тиен стоял на коленях, а на его голову медленно надевали черный мешок. Ткань сантиметр за сантиметром скрывала его лицо, которое продолжало улыбаться мне. Она скрыла то, как его глаза стеклом блестели, смотря прямо в мои, а потом послышался звук того, как он начал захлебываться, а по белоснежной рубашке побежала кровь…

Я рывком втянула воздух и схватилась за горло, будто сама задыхалась. Открыла глаза тут же, а другой рукой оперлась об обивку стены у иллюминатора.

— Тери? — Стелла схватила меня за плечо, а я откинула её ладонь и сорвалась с места.

— Тереза! — прозвучало мне в спину, но у меня пульсом в голове стучала лишь одна мысль:

"Найти… Убедиться… Успокоиться…"

Я прошла ещё один салон, в котором сидели парни и Лиен Хо со Снежаной. Не найдя взглядом Тиена, быстро отвернула с дороги, буквально откинув ткань, которая отделяла ещё один салон.

Он стоял спиной рядом с Дже у стола и наливал воду в стакан. Однако, как только Дже застыл, а Лео взмахнул мне рукой, выглянув из своего сидения, Тиен спокойно обернулся, но сразу замер.

— Тереза? Ты вся бледная! — он бросил стакан на стол и пошел прямо на меня, а я буквально повисла на нем, быстро пройдя всё расстояние, которое нас разделяло.

Мы словно ударились телами, а я сжала Тиена с такой силой, что это позволило ощутить удары сердца в его груди.

— Тереза… Ты меня пугаешь? Посмотри на меня? — испуганно прошептал Тиен, а Дже в шоке переглянулся с Лео.

— Просто постой так несколько минут, хорошо? — я прикрыла глаза перед которыми до сих пор была картина того, как от перерезанного горла по мужской груши бежит кровь.

Руки Тиена плавно обвили меня полностью, а лицом он зарылся в ложбинку между моей шеей и плечом, мягко поцеловав. Медленно дыхание восстановилось, и пришло понимание что мне приснился кошмар. Однако он оказался настолько похож на реальность, что я будто обезумела, не различая где сон, а где явь.

— Уже лучше? — послышался шепот, — Ты впервые вся горишь, милая.

— Это… — я сглотнула и открыла глаза, заметив, что в салоне никого не осталось.

— Это же травма? Ты не первый раз так спишь. Этой ночью, я еле тебя согрел, потому что ты дрожала так, будто замёрзла, — Тиен немного отстранился и поправил мои волосы, убрав их с лица.

— Ты… испугался? — вдруг задала совершенно не свойственный мне вопрос.

— Нет, — Тиен покачал головой и прислонился ко мне лбом, — Просто решил, что теперь нужно попытаться более чутко спать и следить за тобой.

— Не нужно… — хохотнула и закрыла глаза, качая головой.

— Это уже мне решать, — я знала, что он это сделает, поэтому не удивилась, когда меня ласково поцеловали в лоб, и стали гладить по голове, как маленького ребенка.

— Скоро начинается посадка. Хочешь остаться здесь? — тихим шепотом спросил Тиен.

— Нет. Мне нужно вернуться в салон стаффа и охраны, — покачала головой, и уже повернулась, когда меня за локоть вернули обратно и поцеловали.

— Точно всё в порядке? — спросил Тиен, отрываясь от меня.

— Да. Если в порядке ты.

Я опять мягко ответила на поцелуй и развернулась обратно в свой салон.

Но я не была в порядке. И перестала я быть в порядке с той самой минуты, как ответила на его поцелуй. С той самой минуты, как стала воспринимать Тиена, как мужчину, а не того, кто нуждается в моей защите.

Я сама сделала его слабым, и точно такой же стала рядом с ним сейчас.

— Тепъюним?

Встав перед охраной, когда мы вернулись обратно, я чётко произнесла:

— С этого момента, вы обязаны докладывать мне о любых передвижениях объектов. Ваши задачи меняются полностью. И теперь вы должны пользоваться только этим, — я открыла чемодан, который по моей просьбе прислала служба Даниэля.

— Это сотовые, которые работают по средствам спутниковой связи, и у них свой канал. Теперь любые переговоры, вы должны вести только через этот канал. К сотовым прилагаются наушники для внутренней связи. Более того с этого дня вам запрещено выходить в сеть интернет. Никакого просматривания своих страниц, никаких "ви-чатов" и других мессенджеров. Вся информация должна быть полностью изолирована от любого внешнего влияния.

— Почему? Вы предлагаете задействовать красный код? — спросила та самая одна единственная женщина из двадцатки.

— Да. Преступник возможно находится среди нас. Этому есть доказательства, потому вы должны выполнить мои указания полностью. Ни с кем из артистов агентства в контакт не вступать, лишних разговоров не вести. Даже о погоде! С этой минуты — вы немы и ваша задача только их защита от внешней и внутренней опасности! Так же вы должны перепроверять дважды, если вам приходят сообщения от кого-то из руководства или любого работника. Мы имеем дело с преступником, который промышляет в сети. А значит он тем и опасен, что может обманным путем повести вас по своему плану. Только прямые приказы. Никаких сообщений и звонков! Это понятно?

— Нэ! *(да!) — прозвучал гул голосов.

— И последнее. Никто не должен входить в аппаратную. С этого дня туда не имеют право входить даже руководители агентства, и господин Пак в том числе!

— Нэ!

— Свободны! — мне поклонились и вся охрана опять разошлась на свои позиции.

Я же достала сигареты и толкнув дверь из парковки, встала рядом с урной. Подкурила и посмотрела на то, как над Сеулом садится солнце. В кармане завибрировал сотовый, и подняв трубку я услышала голос Шин Дана.

— Я конечно не всемогущий, однако достал всё что ты просила по делу Веры, и делам покончивших с собой. Как и записи с камер больницы, где лежал Шин. Однако к меня есть к тебе вопрос, Тереза.

— Слушаю, — выдыхаю дым, и слышу что Даниэль делает тоже самое.

— Ты же не решила и вправду, что это Джей?

— Не знаю. Однако пока не ясно три вещи. Кто такой Хо Сок? Как он связан с дедом Джея и его брата? И он ли убил Чон Хван Ая?

— Этот парень? — Шин Дан хохотнул, а потом холодно продолжил:

— Ты не глупая женщина, Тереза. Должна понимать, что ответы на это всё у совершенно больной бабы? Если Сай и правда оставил подсказки, прямо указав Тиену на то, что Слепой связан с Верой, тогда ты должна понимать, что это последний шанс. Если мы ошибемся опять, не ясно кому в этот раз подобная ошибка будет стоить жизни.

— Я поняла. Однако связь весьма четкая, осталось только найти нить, потянуть и размотать весь клубок.

— Тяните, госпожа Холл. Я договорился о новом визите к больной. Не благодарите!

Шин Дан положил трубку первым, а я вы просила окурок в урну, и достав из кармана маску, сняла с сигнализации свою новенькую "Тойоту". Надела маску, и сев за руль тут же вбила координаты больницы, в которой лежала Вера.

— Надеюсь, я не ошибаюсь, Эн.

Глава 10

Тереза

Мои шаги отдавали эхом в пустом коридоре, и этот звук отбивался даже от стен узкого пространства. В этот раз нам не выделяли никаких отдельных комнат для разговора с Верой. Видимо, Шин Дан действительно обладал возможностью серьезного влияния на многие сферы жизни вокруг себя.

Рядом со мной даже конвоира не было, что значило, нам дадут поговорить действительно наедине. Я прошла мимо ещё нескольких дверей и остановилась у нужной. Достала карту с допуском и приложила к сканеру на магнитном замке. Вся дверь выполнена из металла, потому фактически такие замки самые надёжные.

Дверь поддалась и я медленно вошла внутрь. Заметила, как переступила порог комнаты, которая будто поглощала яркий свет коридора за спиной, ведь в помещении камеры Веры стоял полумрак, а сама женщина сидела у окна в кресле и раскачивалась со стороны в сторону, что-то напевая.

— Ты пришла… — Вера резко замерла, а дверь за моей спиной хлопнула, после чего прозвучал сигнал её блокировки.

— Ты мне должна кое-что, красавица, — женщина повернула голову и на её лице появилась ухмылка, от которой пробежался мороз под кожей.

— И что же я тебе должна? — я сняла маску и расстегнула куртку, явно продемонстрировав ненормальной, что прямо сейчас со мной шутить не стоит.

— Игры закончились, Вера, — поправив кобуру, осмотрелась и села на её кровать, ухмыльнувшись в ответ.

"Мне придется сперва играть по её правилам, и только когда Вера поверит, что это она ведёт в этой партии, я смогу вытащить из нее всё, что мне нужно…"

— Ты думаешь испугать меня стволом за пазухой, красавица? — женщина положила ногу на ногу и вальяжно развалилась в кресле так, словно на ней был не серый комбинезон заключённой, а роскошное платье.

— Я пока… — поправляю перчатки и смотрю только на свои руки, а потом медленно поднимаю холодный взгляд со словами, — … никого не пугаю, Вера. Я лишь позволяю тебе понять, что со мной играть опасно. Настолько, что мне дали прямой доступ к этому этажу, выключили все камеры видеонаблюдения и предоставили полную свободу действий.

Пока я говорила, больная баба продолжала играть роль кошерной красотки, смотря на меня свысока.

— Знаешь, я однажды видела ужасную картину, — я раздвинула ноги и оперлась локтями о колени, сцепив ладони в замок, — Это было не так давно. Примерно два года назад, когда я воевала с боевиками в Багдаде. Знаешь, где это?

— Продолжаешь запугивать? — Вера наклонила голову и кокетливо хохотнула, а меня пробрало от её взгляда словно до самых костей.

— Нет, — я прицыкнула и покачала головой, — В этом нет нужды, когда человек сам боится всего итак, Вера. А ты боишься меня, иначе не заняла бы дурацкую позу. Так вот, вернёмся к сути. Когда боевики ловили "языка" из числа наших… — я прищурилась, а на лице женщины проступило понимание, — Знаешь же кто такие "языки"? Так вот, если наши отказывались сдавать им размещение позиций и другую информацию, которая касалась дислокации или нашей агентурной сети, с ними никто не церемонился. Отрезали язык и бросали истекать несчастного кровью…

Вера расплылась в улыбке и облизалась хохотнув так, словно ей пересказывают сказку на ночь.

— Ты не улыбайся, дорогуша. Потому что мы поступали точно так же, если ловили тварь, которая таким образом убила не одного нашего солдата. Так что хорошо подумай, прежде чем начинать свои игрища. Я сюда не в покер поиграть пришла, а задать конкретные вопросы, чтобы услышать конкретные ответы. И если понадобится… — я ухмыльнулась не менее холодно в ответ и закончила тихим, но твердым тоном, — … могу и язык отрезать, кра-са-ви-ца…

Вера замерла, а я молилась, чтобы мой блеф сработал в отношении этой ненормальной особы. Поскольку с такими людьми трудно вообще вести вменяемое общение, единственное что я могла и умела — запугать Веру и заставить сказать мне правду.

— Начинай говорить! И говорить так, чтобы это помогло понять мне откуда ты знала о программе, двойнике и жизни Шин Сая?

— Я всё равно труп… — Вера вдруг поменялась в лице, а потом резко подняла взгляд и прошлась им по камере так, словно за её спиной кто-то стоит, — Я единственная кто знает! — быстро и сбивчиво прошептала она, а я подалась вперёд и нахмурилась.

— Я единственная… — она опять хохотнула, и вернулась в прежнее амплуа наглой твари, — И это мой козырь, красавица. Хочешь знать какой он? Ответь на мои парочку вопросов? Взамен… Я расскажу тебе то, что хочешь ты!

— Вера, — я втянула нижнюю губу в рот и опустила голову, а потом подняла лицо и, прищурившись, со сталью в голосе произнесла:

— Я же сказала, что игры закончились, — отодвигаю ногу вперёд и достаю из ботинка перочинный нож.

Проследив за тем, как она застыла, начинаю отворачивать правый рукав куртки к самому локтю, обнажая кожу на которой зияет три глубоких рубца. Женщина застывает взглядом на ноже и на том, что я ей показала.

"Ты знаешь, что значат такие вещи, Вера. У тебя в глазах горит страх. Он тлеет настолько явно, что я могу ощутить запах гари, исходящий от тебя…"

— Теперь сделай так, чтобы здесь не было четвертой зарубки, Вера. Потому что мне плевать, что придется сделать мне… Моя цель — найти убийцу очень дорогих людей, и сейчас ты… — она перевела взгляд на мое лицо, а я четко закончила, — … единственная, кто стоит между мной и этой целью. Как ты думаешь, насколько хорошо мне известен способ, как отрезать язык твари, которая чуть не сожгла двоих людей, прежде не пощадив даже собственных родителей и сестру, ради одержимого вожделения к мужику?

"Тереза… Аккуратнее, она всё-таки больна!" — кричал голос в голове, но я не собиралась останавливаться. Либо я довожу дело до конца, либо мне следует признать, что я не справилась ни с чем в этом деле, и потерпела полный крах.

— Откуда ты узнала о программе? — быстро задаю вопрос, а женщина вздрагивает и тихо отвечает:

— О какой программе?

— Не придуривайся, Вера! Говори! — я сжала рукоять сильнее, а Вера вздрогнула всем телом.

— Я… Он был здесь.

— Кто он?! — я медленно поднялась и выпрямилась, смотря только на женщину.

— Я не знаю, как его зовут, но он сказал, что если ко мне придут люди Шин Сая я должна сказать, что Слепой это программа и повести по ложному следу.

— Дьявол!!! — я выругалась, а потом задала следующий вопрос, — Ты должна говорить правду, Вера. Если хочешь остаться жива, должна не врать мне! Иначе уберут и тебя! Ты понимаешь о чем я?

Женщина кивнула, но я не могла до конца ей верить, а значит я должна убедить её, что именно со мной она в полной безопасности и может только мне сказать правду. А для этого…

"Вера должна полностью доверять и бояться только тебя, Тереза!"

— У тебя два варианта, Вера, — я всунула нож обратно, и продолжила, — Либо ты мне продолжаешь врать, а тот кто тебя об этом попросил, узнав, что я была здесь — прикончит тебя тут же, чтобы замести следы, перестраховываясь на тот случай, если ты сболтнула лишнее. Или же ты! — Вера ухмыльнулась, но её улыбка померкла тут же, когда я достала сотовый и повернув экраном к ней, показала номер Ли Шин Дана.

— Либо ты говоришь мне всю правду, и Ли Шин Дан добьётся твоей депортации на родину, где естественно тебя выпустят через пару месяцев. У вас там плевать хотели на таких людей, как ты.

Вера замерла взглядом на моем пальце, который стоял над именем "Даниэль Ли".

— Вера?! — я повысила голос, а женщина продолжала молчать.

— Ведь прикончить могу тебя и я? Мне вообще плевать, потому что теперь я гражданин непонятно какой страны, и лично мне всё равно, что будет с тобой. Однако поверь — тебя уберут!

Она не двигалась совсем. Дыхание женщины стало глубоким, а мимика на лице явно выдавала дрожь и смятение. Ещё немного и мне точно удастся дожать Веру и заставить сказать правду.

— Хорошо… — она тихо прошептала, но более уверенно продолжила, — Но сперва…

— Нет, дорогуша! Никаких ультиматумов! Сперва информация, её проверка, а уже потом, если ты действительно не соврала — мы тебя отпустим! Но, если… — я наклонилась к женщине и смотря в глаза, ровно и уверенно продолжила, — Если ты мне соврешь, я лично прекращу твое жалкое существование. Понимаешь о чем я? Я найду тебя всюду! Поверь мне — это, я как спец агент, умею хорошо!

— Двойник не Чон Хван Ай. Этот мальчик… — Вера стала тихо шептать, а потом закрыла глаза и сглотнула.

В поведении женщины произошли совершенно непонятные метаморфозы, однако сейчас со мной говорил совершенно адекватный испуганный человек.

— Этот мальчик, который прикидывается Саем — сын Нади и Чжон Мёна. Моя сестра родила ребенка от него — мальчика, который исчез сразу после смерти Нади.

— Ты ведь убила её?! — я холодно отрезала, а Вера подняла на меня взгляд и покачала головой.

— Я много всего сделала из-за своей болезни. В том числе убила и родную сестру, но ребенка… Я бы никогда не тронула Мишку. Тем более, я и не знала о его существовании, пока…

Вера стала задыхаться, поэтому я схватила её плечи и встряхнула со словами:

— Вера, говори!

— Она просила не трогать её… Но я… — Вера стала глотать слезы и зарыла пальцы в волосы, — Но я не понимала, что делаю. Просто мне было больно, я была зла, буквально в ярости. Всё смешалось, а перед глазами только желание убить и лютая зависть. Я помню только момент, как обхватила её шею руками. А потом… Потом ничего… Пустота. Словно кто-то стёр все воспоминания.

"Значит этот Хо Сок сын Чжон Мёна? Если парень мстит…"

— Парень знает чей он сын? — тут же задала вопрос, а Вера сглотнула и, вытирая слезы кивнула.

— Да. Тот человек сказал мне, что они нашли мальчика очень давно. Ещё семнадцать лет назад, почти после смерти Чжон Мёна.

— Ты сможешь описать как выглядел этот человек?

Естественно на это рассчитывать не приходилось. Однако у него могли быть особенные приметы. Манера речи. Повадки и прочие вещи.

— Нет, — Вера покачала головой и скривилась, — Он делал больно. Очень больно мне. И угрожал… — голос женщины стих, а когда она отвернула рукава, я окаменела всем телом.

На её руках оказались явные следы от старых синяков. В этой лечебнице она могла и сама себе нанести увечья, однако мнепочему-то верилось, что она не врёт. Однако я твердо понимала теперь — любую информацию нужно проверять! Тщательно!

В этот момент у меня в голове сходились все пазлы происходящего, но из общей картины продолжали выбиваться несколько очень важных фактов. Первое — Пусан! Этот город постоянно не выходил из мыслей, а теперь я полностью убедилась, что меня не по ложному следу повели, а сделали как раз то, чего я опасалась — обыграли как котенка, создав видимость, что не убить пытались, а отвести, тем самым, взгляд в сторону. А значит, Пусан — это первое место, куда я отправлюсь тут же, как побываю в гостях новоиспеченной студии, где работает парень.

— Что тебе ещё известно о сыне сестры? — мы встретились взглядами вновь, и теперь женщина очевидно перестала играть роль твари.

"Я вижу покаяние? Или я совсем ослепла и воспринимаю теперь каждого, как человека, а не объект? Чертов Тиен! Всё из-за него!"

— Вера?! — я сложила руки на груди, а она тихо прошептала:

— Мальчика забрали и я не знаю, что с ним случилось после смерти Нади. Я тогда не думала о ребенке. Совершенно… У меня была…

— Другая цель? — перебила Веру, и осмотрела палату пристальней.

Ничего примечательного не было, но я искала то, что мог оставить именно он…

— Он оставлял какие-то вещи тебе? Например…

"Книга? Сборник хайку… Всё завязано на этом чертовом сборнике, стихах из гримерки, билетах на концерты. Он заметил следы, но кто тогда оставлял уйму подсказок? И что, мать его, в этой всей истории совершенно не сходится?"

— Да… — Вера кивнула, а я напряглась.

— Погоди… Дай угадаю! Это сборник японских стихов? — женщина медленно повернулась ко мне, так и не открыв ящик в белой тумбе у кресла.

— Откуда… — состояние Веры опять изменилось и она безумно ухмыльнулась.

— Это любимые стихи моего милого… — любовно прошептала женщина, а потом достала тот самый чертов сборник.

— Чжона?

— Да, — кивнула Вера на мой вопрос, а я взяла книгу в руки и тут же разорвала пополам по корешку.

Женщина вскочила, однако я пихнула её обратно в кресло, смотря на детонатор, который как чёрное пятно, был похож на обычную магнитную ленту.

— Смотри и запомни — правду тебе говорю только я, Вера! — я повернула книгу к женщине, и до нее наконец дошло, что её действительно собирались убить.

Достав сотовый снова, набрала номер Шин Дана тут же.

— Госпожа спец агент, я конечно понимаю, что теперь самый востребованный в этой ситуации, однако у меня…

— В палате Веры детонатор от взрывного устройства! Точно такой же, как от взрывпакета, которым пытались убить меня и Тиена. И это ещё не все новости Шин Дан. Хо Сок — сын Хан Чжон Мёна и Надежды Старцевой. Проще говоря, этот мальчик имеет явную причину мстить всем! Его родителей убили! Однако им явно манипулируют с самого детства. Чтобы так настроить парня и взрастить ненависть…

— И корни дерева уйдут глубоко в землю, если каждый день орошать благодатную почву, в которую высажено оно, — ровным и деловым тоном закончил Даниэль, а я усмехнулась со словами.

— Именно.

— Если добраться до парня, именно он прямая дорожка к тому, кто это всё затеял. А этот человек очень близко. Настолько что мы совершенно не ошибались, когда начинали это всё.

— О чем вы? — я нахмурилась, однако Даниэль лишь резко ответил:

— Я запрошу группу сапёров. Очевидно за такую ценную информацию ты пообещала Вере слишком многое. Можешь ей передать, что и домой ей лучше не ехать. Там её прикончат люди Лазарева. Она виновата в смерти их очень хорошего друга и компаньона. За смерть господина Закравского она не расплатилась только потому что до сих пор сидит в лечебнице в Корее. Так что… Всё, что я могу обещать — добровольную ссылку во Вьетнам или Индию. Ей там понравится. Уверяю. Есть ещё вариант — Конго или Нигерии. Пусть выбирает, какой курорт ей больше по душе.

Вера посмотрела на меня пристально-настороженным взглядом. Таким, будто решила, что выбора у нее уже нет. А его не было. В моей голове сложилось всё.

С этого момента, та самая прочная нить обрела личность. Человек, который вёл ко всему и был причиной для всего, стал реален и вполне досягаем. Оставалось только отыскать всех, кто входил в контакт с Хо Соком. Узнать всё о его детстве и понять, кто именно приютил мальчика и стал взращивать в нем ненависть такой силы, которая дала толчок столь ужасающим последствиям, как убийства, доведение до самоубийства, намеренная клевета и весь тот ужас, который происходил вокруг простого развлекательного агентства.

Заговоры? Глобальные вещи, которые могли стать причиной? Политика? Нет… Все причины всегда лежат на поверхности, а всё самое смертоносное и ужасное начинается с простого.

— Вера? — я перебила поток мыслей в своей голове и тишину, которая воцарилась после вопроса Шин Дана.

— Я уеду… Во Вьетнам, — тихо ответила женщина, однако я заметила как на её лице прошлась тень облегчения и злорадства.

— Хорошо, — сухо отрезал Даниэль, а потом продолжил, — Саперы уже в пути. Тебе лучше уйти, Тереза!

В голосе Дана проскользнула сталь и нотки приказа, поэтому я нахмурилась, однако спорить с мужчиной не стала. Положила детонатор на стол и посмотрела на Веру, которая встала тут же с кресла и отошла подальше от книги, которая разорванным куском бумаги и картона, словно пятно валялась на белоснежной поверхности.

Прощаться не было смысла. Кроме того, я не удивилась, что мои последующие слова, которые я произнесла, выйдя из палаты Веры, полностью поддержал Шин Дан.

— Её нельзя отпускать, Шин Дан.

— Она не долетит до Вьетнама, — спокойно ответил Даниэль, а я застыла у выхода на пролет из коридора.

— В каком смысле?

— Это тебя уже не касается.

— Господин Ли…

— Тереза! — резко отрезал Даниэль, а я задохнулась собственными возражениями, ведь в мои планы входила изоляция Веры, но никак не её устранение.

— Шин Дан, ты не судья, и не тебе выносить…

— Я итак столько лет оберегал эту тварь от смерти, удерживая в стенах этой клиники, Тери. Но сейчас, когда Чон Ши Мин и этот пёс Джун Тэ окажутся на свободе, жизнь этой девки итак предрешена. Потому… Меня она больше не интересует, тем более учитывая что именно Вера скрывала все эти годы.

— Как то вы слишком спокойно восприняли известие о том, что Хо Сок сын покойного Чжона, — я вышла на лестницу и указав охране на свой пропуск, стала спускаться вниз, пока в здание не зазвучали звуки сирены.

— Я привык к тому, что вокруг творится бардак, Тереза. Мир бизнеса и больших денег — это не математический расчет. Это мир естественного отбора, в котором бывают такие алгоритмы, которые не просчитает ни один математик. Это клоака из разврата, денег и совершенно низменных человеческих качеств. Деньги не только пахнут дерьмом и разносят заразу, Тери. Деньги — это причина всего, что связано со смертью и рождением в этом мире. Твой Тиен это хорошо понял, когда узнал чей он сын, и почему его продали тайской принцессе, как товар.

Я накинула капюшон и встала у бокового входа в лечебницу, наблюдая за тем, как у центрального входа, с мигалками и сиренами припарковалась военная полиция.

— Ты позволишь её убить? — достаю сигареты и подкуриваю, а сама просчитываю с чего начну копать первым.

— Да. И другого исхода для этой женщины не было с самого начала. Я отстроил этот момент настолько, насколько мог. Теперь… У меня есть дела намного важнее, нежели опекунство и шефство над серийной убийцей сасэн.

Я прищурилась и затянулась, смотря на то, как на кончике сигареты вспыхнул оранжевый свет, и дым вырвался из-под прожжённой бумаги и табака.

— Встретимся на съёмках, — сухо подытожил Даниэль.

Так и не успев ответить, взялась за ручку дверцы авто, и села за руль. В этот момент я впервые ощутила усталость и совершенно не присущее себе желание. Я хотела простых вещей — крепких мужских объятий. И это меня не то чтобы испугало, однако вызвало сильное раздражение. А ещё у меня из головы не выходил тот чертов кошмар, который не давал теперь спать спокойно вообще.

Каждый раз я закрывала глаза, а перед ними была картинка того, как Тиен умирает.

"Какая же ты жалкая дура, Тереза. Всё что нужно — прекратить стараться держать всё под своим единоличным контролем. Это не получится. Не в случае с Тиеном, который очевидно не маленький ребенок, и совершенно точно не идиот, которым ты его ещё недавно считала…"

Подняв взгляд, открыла пепельницу и бросив туда окурок, завела мотор. С территории лечебницы, я выехала быстро, как и направила запрос в службу безопасности Шин Дана, с просьбой достать все записи из камер видеонаблюдения внутри больницы за последние пол года. К Вере приходили неоднократно. Вряд-ли, конечно, этот человек засветится хоть на одной записи, однако не проверить это — совершить одну из самых грубых ошибок.

"А их я сделала слишком много…" — прошептала, стоя уже напротив монитора в аппаратной и смотря на парня, который танцевал на двух лоскутах ткани над потолком.

Ладонь сама потянулась к монитору, а палец обвел очертания сильной и гибкой фигуры Тиена, который в какой-то момент просто сорвался вниз, а я замерла в ожидании того, что он опять больно ударится о мат. Однако падение остановилось в метре от пола в некой фигуре и это было настолько естественно, словно Тиен птица, а черные блестящие лоскуты ткани — его крылья.

"Сумасшествие…" — проносится мысль в голове, а я не могу оторвать жадного взгляда от монитора, смотря на то как выглядит мужчина, который спал со мной, ласкал меня и обнимал. От того, как он выглядит в реальной жизни, в эту минуту и секунду. Что держат его руки, куда смотрят его глаза, как участилось его дыхание, а волосы прилипли ко вспотевшему лбу.

Разница… Разница между тем, что происходит в реальной жизни, и тем, какой Тиен, в той жизни, где нас только двое. Вот что завораживает и заставляет, наконец, понять насколько глубоко я стала чувствовать этого человека. Нет… Меня до сих пор бесит его заносчивость и эгоцентризм. Меня бесит, что он женат, хотя вроде и нет. Меня почему-то настолько тянет прямо сейчас спуститься вниз и получить именно то, чего я так хочу последние несколько часов.

Я хочу… Моё желание состоит в ощущении теплых рук, которые обвивают мои плечи, как в капкан. В них можно просто закрыть глаза и вспомнить рассвет, когда я увидела тень от своего сердца. Да, уже не просто солнца, а сердца.

Но я не могу. Если сейчас поддаться своим чувствам, то я растеряю всё хладнокровие и бдительность. Начни я это в такой ситуации, мы никогда не докопаемся до правды. Эмоции — яд для любого агента и детектива. Мы должны оставаться с холодной головой, иначе… В противном случае будет происходить именно то, что происходит сейчас, когда я продолжаю жадно наблюдать за Тиеном, а глаза сохнут, из-за желания рук прикоснуться к его теплу. Мне холодно, кажется всё замёрзло вокруг, а я впервые осознаю насколько всё это время была бесчеловечной, словно машина.

Однако Тиен показал мне, как это — опять любить. А в том, что я была влюблена в этого парня не осталось никаких сомнений. Я прагматик, и хорошо понимаю, что чувствую в эту секунду. А ощущаю я дикое желание, которое не просто является похотью. Я хочу тепло и душу Тиена. Пусть он глуп, а иногда совершенно невыносим, я хочу его, и это стало фактом.

Спустившись вниз, замираю у приоткрытой двери в зал и продолжаю наблюдать за тем, как он тренируется. Уже глубокая ночь, но Тиен продолжает торчать в этом чертовом зале и явно не собирается отдыхать. Он уходит в сторону раздевалок, а я тихо вхожу и ставлю на небольшой столик бутылку воды и витамины. Поднимаю взгляд и смотрю на черные лоскуты ткани, которая легко колышется в воздухе, будто от ветра.

Знаю, что избегать Тиена, всё равно, что прятаться и бежать от себя. Однако сейчас я должна мыслить здраво и спокойно. А рядом с ним подобное невозможно.

Однако, утром мысли не ушли, а тоска стала только сильнее. Естественно с ней я боролась по своему и привычно — злилась и пыталась сдерживать своё негодование как могла.

Поправив маску на лице, прошла мимо центрального входа в старое здание агентства, и прихватив коробку с выпечкой покрепче, встала рядом с черным. Опустив голову, заметила только троих парней у дверей и несколько работников, которые выгружали реквизит.

Именно с этой небольшой группой грузчиков, которые работали на частную фирму, что было ясно по их униформе, я и смешалась, незаметно войдя в здание.

Шла в одной толпе с ними, продолжая прятать лицо в козырьке кепки и маске. Внутри только начинался рабочий день, поэтому всё происходило в некой суматохе, что несомненно было только на руку.

Свернув резко и незаметно в нужный коридор, продолжала уверенно идти вперёд. О том, что гримёрка Хо Сока теперь располагается в старой части агентства, где было крыло Джея только доказывает то, что Вера мне не соврала вчера вечером.

Вспомнив женщину, мне стало не по себе, а взгляд совершенно обезумевших глаз, поселил во мне ещё больший страх. И не за свою жизнь. За то, кем был Тиен, и кем стал для меня. Если на него однажды начнет охоту точно такая же неуравновешенная девка?

Эти мысли не помешали мне, спуститься по лестнице вниз, и толкнуть двери репетиционного зала.

Медленно положила коробку у входа и, поправив маску на лице, продолжила свой путь вдоль стены, двигаясь максимально в слепой зоне. Если меня обнаружат сейчас, то Шин Дан явно не обрадуется такому подарку.

Из боковой двери послышались звуки возни, и когда я спряталась за одной из колон, которая отделяла зону для отдыха от паркета, в зал вышел Хо Сок. Парень двигался плавно и шел так, словно уже стоит на сцене, а не в одиночестве в пустой репетиционке.

Ровная осанка, светлые волосы, острижены у висков точно так же как и у Сая, плавная линия подбородка и явная ринопластика, которая и сделала эффект подделки настолько явным. Хо Сок был под скальпелем и это совершенно точно, учитывая что даже очертания носа, были идентичны тому, какими они были у истинного владельца.

В профиль сын Чжона был точной копией Шин Сая, однако как только он повернулся лицом различия и сходство с Чжоном стали поразительны.

Я всегда считала, что азиатов сложно отличить обычному человеку, однако прожив рядом с ними и в их среде хоть и не длительное, но существенное время, я стала понимать, что именно разрез и форма глаз говорят об их различиях. Сейчас на меня смотрели глаза Чжона, ровно как и Джея, учитывая что это браться близнецы.

"Если Джей хоть раз видел этого парня, он совершенно точно знает, что здесь что-то на так. И вероятнее всего это и объясняет его поведение…" — я прижалась теснее к колонне, однако нахмурилась, а потом и вовсе остолбенела, когда парень произнес:

— Не стоит прятаться, госпожа. Я знаю, что вы в зале, и потому не стану вызывать службу охраны, хотя могу, — Хо Сок повернулся ко мне всем корпусом, а я расслабилась и вышла из-за колонны, — Вы действительно неплохой спец агент, а моя охрана действительно безмозглая.

— Как ты понял, что не один? — я стянула маску и встала напротив парня.

— Вы поверите, если я скажу, что ждал вашего появления? — ухмылка на лице Хо Сока пробрала до костей.

"Я помню эту улыбку слишком хорошо. Я смотрю на дешёвую копирку, но всё равно вижу в ней того человека, которого потерял Тиен…"

— И зачем же ты меня ждал? — я приподняла бровь и прошлась взглядом по фигуре обтянутой обычной белой футболкой и черными байковыми трениками.

— Вы же пришли за тем, чтобы спросить зачем мне это всё нужно? И чего я добиваюсь? Почему мы выкупили это здание, и какова причина того, что я веду себя, как безумный сасэн последователь? Ведь так? — он говорил и вытирал руки полотенцем, которое стянул с плеч.

— Допустим я пришла именно за этим, однако у меня есть и другие вопросы. Ответишь?

Мы встретились взглядами, а парень замер с полотенцем в руках. Плавно опустил взгляд на свои руки, только потом произнеся:

— Вы же знаете, что это я был в клубе?

— Да.

— Как и то, что это именно я намеренно скомпрометировал Сай-ши?

— Естественно, — отвечаю и прищуриваюсь.

"Он играет со мной… И пытается запутать…"

— Госпожа… — Хо Сок медленно ведёт взглядом по моей фигуре, и нагло осматривает так, словно я его новая добыча, — Ответьте мне на ещё один вопрос? — парень приближается ко мне не спеша, плавно обходит справа, и останавливается за спиной, чтобы прошептать, — Так кто вам сперва больше понравился? Кого первого вы захотели попробовать на вкус, мисс Холл? Мужа своей подруги, или его приемника, который хоть и помоложе, но даже в подмётки не годится Сай-ши. Так кто, Те-ре-за?

— Я тебе сперва сломаю коленную чашечку, и подправлю крестовидное сухожилие, а потом дам в торец так, что ты больше не сможешь встать на паркет никогда, сопляк! — я говорила это уверенно и смотрела в зеркала на наши фигуры, которые застыли в их отражении, словно в кадре из дешёвого фильма.

— Опасная заносчивость — уровень невежества женщины. Не слышали такого? — послышался шёпот с насмешкой, а я решила озвучить то, что для меня стало очевидно.

"Этот парень дешёвая марионетка. Которую сломают тут же, как он перестанет быть полезен. Только идиот будет демонстрировать такую надменность. Тот кто реально опасен, никогда не стал бы приуменьшать моей собственной опасности для него…"

— Тебя убьют, парень. Уже пытались, и я была свидетелем того, как в твою тушу хотели выпустить пулю из снайперской винтовки. Однако… Ты настолько туп и скудоумен, что это тебя и спасло.

— Я не советую так со мной говорить… — он уже не смеялся надменно, сейчас Хо Сок говорил со злобой и страхом, которые маскировал под мнимое веселье в голосе.

"Он всё равно тебе ничего не скажет. Однако новые части пазла опять найдены. И теперь очевидным становится только одно — кто-то играл и Верой, и Хо Соком все эти годы, а некто другой пытался вывести первого на чистую воду. И очевидно здесь мало просто убрать этого человека. Иначе Даниэль уже давно сделал бы это…"

— Ваша выпечка, господин, — я надела маску обратно на лицо и махнула в сторону коробки, которая стояла на столе.

— Уже уходите? — ехидно задал вопрос Хо Сок, а я снова посмотрела в глаза Джея.

— Мне пора. Ещё много заказов.

— И ты думаешь, я выпущу тебя отсюда просто так? — он сжал челюсть, но не прекращал ухмыляться.

— А есть возможность задержать? Я курьер! Доставщик выпечки и эмигрант. Я не спецагент, и у меня обычный "id" гастарбайтера, парень. Я здесь нахожусь совершенно легально.

Он стал хохотать, как безумец, однако у меня не осталось времени на то, чтобы наблюдать за очередным оголтелым мстителем.

Теперь я четко понимала — все ответы именно там, откуда я начала свое расследование — в Пусане. Ведь избрала совершенно классическую манеру, начав именно с жертв, которые пострадали от травли. Травля — часть плана, и с неё всё началось.

Именно травля Арым послужила толчком для её с Шином самоубийства. Именно эта трагедия натолкнула Сая на закрытие агентства, а правоохранители вдруг нашли в мужчине причину всех бед, и решили обвинить в кибер булинге именно агентство "SMANGEL". Травля — это система координат, в которую вложили всю схему и кривые, а они построили график из цепочки событий. Он и привел к тому, что Сая и Эн убили, а Хо Сок получил своё — возмездие за смерть родителей.

"Этот мальчик и есть тот, кого я так рьяно искала. Именно он и есть тем человеком, который ненавидит мир Сая всеми фибрами души, потому что парень считает, что это и есть причина гибели его родителей…"

— Но сам ты не мог это провернуть, — я встала в выходе из зала и посмотрела в глаза испуганного человека, — И ты понимаешь, что ты инструмент, Хо Сок. Именно тебе следует начинать бояться… Но не меня.

Я вышла из агентства и не стала ждать, пока время само сделает всё за меня, а тот кто это всё спланировал, начнет действовать намного жёстче. А он начнет. Его конечная цель не сам Сай, его конечная цель пока не ясна совершенно. А когда ты не знаешь мотива преступника, ты никогда не поймёшь его дальнейших действий. Цель — причина всего. Если ты не знаешь цели человека, ты никогда не узнаешь причин происходящего. А если не знать причин, всё что будет случаться дальше, как цепная реакция, которую ты никогда не проконтролируешь.

В особенности, когда это касается кибер мира, который отследить и охватить полностью не может ни одна спецслужба. Невозможно контролировать несколько миллиардов человек, которые каждое утро берут в руки сотовый и входят в сеть. На это не хватит ни человеческих ресурсов, ни денег. Ни одна страна не будет спонсировать тотальную слежку за своим населением.

А значит, то что происходило в последние месяцы в шоу-бизнесе только доказывает, что подобные вещи локальны. И виной всему не заговоры и прочий киношный бред. Виной всему счёты, которые успешные и богатые люди сводят друг с другом постоянно.

И в этом я полностью убедилась, когда в шесть утра, сидя в машине и отбрасывая на сидение всё новые и новые клочки бумаги с той информацией, которая мне была известна, мои любимые часики издали долгожданный писк.

"Началось…" — промелькнула мысль в голове. Естественно я намеренно нанесла визит Хо Соку, зная что он тут же свяжется со своим ментором и доложит ему, что американка побывала у него в гостях. А это побудит кукловода нанести удар лично по мне.

Я взяла сотовый в руки и тут же набрала номер одного из своих парней. На звонок сразу ответили.

— Да, тэпьюним!

— Немедленно поднимитесь в комнату Тиена! Сейчас же! Заберите у него сотовый! Действуйте!

С той стороны послышалась возня, а я ощутила как тело становится лёгким от страха. Он скручивает все мышцы и не даёт дышать, из-за того, что живот сводит судорогой. Настолько мне теперь страшно за него. Настолько мне теперь важно, чтобы Тиен был в полной безопасности. Настолько сейчас, в эту самую секунду, я хочу услышать его тихий голос.

— Тереза, скажи что с тобой всё в порядке, иначе я за себя не ручаюсь! — горячая волна облегчения прокатывается и ощущается даже под кожей.

Я знаю, что груба с ним. Понимаю, что могу быть мягче, но не хочу этого делать. Если он продолжит менять меня, ничем хорошим это не закончится, потому что уже сейчас я понимаю — всё самое страшное ждёт нас впереди. И для того, чтобы преодолеть это, нужно сохранить самообладание. Но как? Как я должна скрывать то, что уже стало очевидно настолько, насколько глубже стало моё дыхание, на ровне с желанием послать всё к дьяволу и вернуться к нему в Сеул. Просто забыть обо всех расследованиях и спрятаться в своем тепле.

— Я еду к тебе!

"Да… Это было бы очень кстати. Вероятнее всего эта поездка закончилась бы в номере ближайшего отеля с одной целью — снизить градус моего собственного помешательства на этом мужчине…"

Успокоиться нам удалось только положив трубку.

— Спокойно… Просто спокойно, Тереза. Выдохни и глубоко вдохни!

Я закрыла глаза, глубоко втянув воздух, и только потом заметила, что перестала дышать совсем. Всё что происходило вокруг душило, и не давало мыслить здраво. Столько всего, что мне нужно было понять, оказалось прямо передо мной.

Магазин аджумы, которая в прошлый раз шарахалась от меня, как от прокаженной оказался закрытым до обеда, и всё что мне оставалось — посетить архив и найти всех детей под именем Хо Сок, которые родились в две тысячи первом году. Как получить такие сведения без надлежащих документов я не знала, а Шин Дан заверил меня, что не может вмешиваться в работу муниципальных властей никак, поскольку его след уже итак слишком явный. Потому мне пришлось пойти на хитрость и представиться в местном архиве идиоткой, которая разыскивает пропавших родственников семьи из штатов.

И здесь я столкнулась с тем, чего не видела даже у себя дома.

— Вы не понимаете! У нас действует очень строгий закон, который накладывает криминальную ответственность за распространение личных данных даже обычного уборщика улиц! — девушка в красной форменной одежде местного архива, смотрела на меня как на слабоумную.

— А если у меня будет разрешение? — я постаралась как можно приветливее ей улыбнуться и уже готовилась выжимать из Даниэля содействие и в подобном, однако девушка откровенно опешила от моего заявления и отрезала:

— Подобные данные могут получить исключительно полицейский муниципалитет, прокуратура и военные. Либо после соответствующего судебного решения, госпожа!

Мне ничего не оставалось, как покинуть современное многоэтажное бизнес здание и сесть обратно в свое корыто ни с чем.

— Проклятье! Да, что за черт! — я стянула с себя и маску и кепку, только потом откинувшись на спинку сидения.

Перевела взгляд на высотку и посчитала сколько в ней этажей. Теоретически дождаться ночи, и проникнуть в архив не столь сложная задача… В штатах — да, однако не в Корее.

Отъехав на подземную парковку торгового центра напротив, я посмотрела на часы, и достала несколько электронных отмычек, которые возможно помогут обойти магнитные замки. Но как мне найти нужную секцию архива?

Сотовый издал писк, и я тут же посмотрела на экран. На нем появилось уведомление о том, что Тиен прислал мне голосовое сообщение в "ви-чат".

— Поешь хотя бы… — прозвучало из динамиков, а потом пришло ещё одно сообщение, — И не смей подвергать себя опасности!

— Папочка… — я скривилась, а потом фыркнула, что было совершенно не характерно для меня уже слишком давно.

Я вертела в руках сотовый, и решила что другого выхода нет. Чтобы понять, действительно ли моя версия о том, что Хо Сок жил в Пусане верная, мне придется дождаться ночи и пробраться в архив.

— Что ж, Тереза! Вспомним молодость!

Я вышла из машины ровно в тот момент, когда до закрытия архива оставались считанные минуты. Потому в толпе работников, я спокойно смогла попасть обратно в здание. Естественно в нем оказалось столько камер, словно я вошла в Лувр. Слепых зон почти не было, потому пришлось идти на крайние меры и задействовать вещицу, которая помогала глушить видеосигнал. Такой прибор легко отследить, если пользоваться им постоянно, поэтому до нужного этажа я добиралась по лестнице, будто вор.

Стоя за дверью, молилась, чтобы какому-то идиоту не приспичило идти вниз пешком, а не на лифте. Однако, как только в вестибюле потух свет, а на стене огромного холла стал мигать датчик движения, я поняла, что можно начинать.

Однако моя проблема состояла ещё и в том, что я не знала хангыля. И всё что запомнила — два иероглифа, которыми обозначалось имя "Хо Сок". С этой задачей мне помогла справиться единственная женщина в строю из охраны. Именно с ней на связи я и находилась в момент, когда стала рыться в рабочем компьютере одной из девушек, которые работали в приемной.

— Я подключаю! — прижала палец к наушнику в ухе.

— Нэ, тэпьюним.

После того, как я подключила свои "эпл-воч", женщина тут же вошла в систему дистанционно.

— Это пятый сектор, начальник. Ищите вот такой иероглиф! — в правом углу монитора открылся блокнот и она ввела то, что я должна найти, — Это полное название секции, которую мы ищем. Однако я уже могу сказать, что таких людей в этом районе города около сотни. И только трое из них заканчивали именно ту школу, о которой вы говорили.

— Хорошо, я поняла. Значит пятый сектор? Тогда какая секция? — переспросила и рядом с первым иероглифом появился новый.

— Сто шестидесятая, — прозвучал ответ, и я тут включила фонарик и отключила часы от системы.

Немного подождав, когда компьютер войдёт обратно в режим сна, прижалась к стене, и стала буквально ползти по ней, пока не свернула и радиуса работы датчиков движения.

Пройдя три метра вправо к металлической двери одной из секций, которая и была мне нужна, приложила магнитную отмычку и молилась, чтобы этот замок не был зашифрован. Мне очевидно повезло, потому что послышался щелчок и я толкнула двери внутрь кромешной темноты.

В этом помещении не было ни единого окна, как и не было дурацких датчиков движения и это уже радовало. Однако не могло огорчать и то, сколько здесь оказалось ячеек с документами.

— Я рехнусь пока разберусь в этих палочках и закорючках, — скривилась и стала искать те, которые были хоть немного похожи на искомые.

Спустя пол часа безрезультатного поиска, я наконец остановилась напротив нужного стеллажа, и ячейки именно с тем годом, который я искала.

Быстро вытащив ящик, стала перебирать небольшие бумажные папки, и нашла как раз те три, которые мне были нужны. Именно они были с пометкой местной школы.

— Отлично! — я зажала фонарик между зубами и просмотрев две папки, именно во второй обнаружила те глаза, которые только вчера так нагло на меня смотрели.

Хо Сок выглядел иначе. На фото из школьного архива двухгодичной давности парень был брюнетом и почти точной копией Джея. Того Джея, которого я знала до того, как он стал вести себя слишком странно.

Однако меня удивила другая деталь. Когда я перевернула досье, в котором ожидаемо ничего не понимала, и увидела фото приемных родителей парня, просто залилась нервным хохотом.

— Это всё можно было закончить ещё до того, как вас не стало…

Злость горячей волной поднялась настолько стремительно по всему телу, что мне показалось, будто сейчас разнесу этот архив к херам. Мне захотелось не смеяться, а выругаться так, чтобы меня услышали даже в штатах.

— Дьявол!! — прорычала, выплюнув зажатый между зубами фонарь, и опустила голову.

На фото была та самая аджума, в магазин которой я пришла спросить о Сае. Именно она значилась приемной матерью Нам Хо Сока, и жил парень в её доме.

— Вот почему ты шарахалась от меня, когда я показала тебе фото Сая, да? — я посмотрела ещё раз на фото женщины, и только потом сфотографировала все документы, тут же отправив их своим парням.

На то, чтобы покинуть здание архива у меня ушло намного больше времени, поскольку к тому моменту, как я вышла из архива всё выходы были закрыты. Но не окна на втором этаже, что не могло не радовать, хоть и пришлось карабкаться по умывальниками женского туалета, чтобы выводиться на газон.

Я перевернулась на спину и посмотрела вверх на ночное небо. В воздухе пахло осенью и дождем, а небосвод показался непривычно ярким в свете звёзд.

Пока шла в толпе людей, которая явно воспринимала меня немного неадекватно, учитывая, что я была по локоть в болоте и траве, взяла в руки сотовый и набрала номер Тиена.

— Что-то случилось? Ты в порядке?

— Почему всегда такая реакция на мой простой звонок? — я встала у своей машины и закрыла глаза потому что плечо болело нещадно из-за неудачного приземления.

— Простой звонок? Крошка, ты вообще никогда мне не звонила? Это нормальная реакция.

— Тиен… — я упёрлась рукой о машину и буквально прошептала это.

— Что, милая?

— Мы были… Я боюсь тебе это говорить. Это не телефонный разговор.

— Тери?

— Просто… Я скоро приеду.

— Тереза, ты начинаешь меня пугать и бесишь этим! — его голос стал холодным и надменным, а мне хотелось совершенно другого, потому я просто бросила трубку и села в салон.

Спустя ровно три секунды, пришло голосовое сообщение, которое заставило меня остановиться и прослушать его трижды.

— Я знаю, что тебе трудно. Но ты должна знать и то, что теперь не одна, Тереза. Больше никогда ты не будешь одна. Клянусь!

Сама не заметила, как сквозь слезы завела мотор, и вытирая сопливый нос кулаком, свернула в сторону того холма, на котором стоял магазин аджумы. Пока ехала, чёртовы потоки солёной влаги не давали мне покоя, и буквально мешали спокойно вести машину, но хуже всего стало, когда я заглушила мотор на том самом месте, что и полтора месяца назад.

"Я была здесь… Я могла это остановить… Я шла по верному пути, и не смогла их спасти. Это я виновата, что погибла Эн!" — кричало в голове, пока я наблюдала за тем, как из небольшого магазинчика в свете работающих уличных ламп и внутреннего освещения выходят парочки и молодежь. Люди спокойно разговаривают, смеются, кто-то пьет кофе их термо-кружки, пока другой что-то эмоционально рассказывает.

А она стоит за прилавком. Женщина с небольшим пучком волос на затылке, мягкими чертами лица, и приветливой улыбкой. Спасение, которое я упустила.

Я вышла из машины и даже не стала надевать капюшон или маску. Просто вошла в магазин и направилась в сторону женщины.

— Аньё хасэё… — она поприветствовала меня, однако не услышав от меня ответа, тут же нахмурилась, а когда я положила перед ней фото Хо Сока из афиши его дебюта, который состоится через несколько дней, женщина замерла.

— Адуэль… *(сын) — прошептала женщина и подняла на меня испуганный взгляд, прикрывая лицо ладонью.

— Нэ, аджума. *(Да, аджума) И поскольку вы правильно меня поняли, значит узнали.

Она нехотя кивнула, а потом отвернулась совсем. Схватила тряпку и стала протирать полки так, словно меня здесь нет.

— Почему вы выгнали меня, когда я спросила вас о Шин Сае? Вы же знаете, что взрыв в школе это не случайность, как передали по новостям? Вы знали, что вас будут искать.

— Уходить, агашши! — она отрезала сдержанным, но резким тоном, однако теперь меня ничто не остановит.

— Что здесь, черт возьми происходит?! И почему вы отказываетесь говорить правду об этом мальчике? Вы же его вырастили?! Он же с вами жил? — я расслышала как в магазин вошёл посетитель, однако женщина тут же стала прогонять мужчину, и спешно закрыла двери.

— Уходить, пока живы, агашши. Тот человек не остановится никогда. Он уже убить Шин Сая и его семью, доберется и до вас. Не трогайть моего мальчика. Он быть болен.

— Чем? — я сложила руки на груди и продолжила, — И кто этот "тот человек"?

Женщина опять прикрыла лицо рукой и замотала головой так, словно я ей всю душу наизнанку выворачиваю.

— Он быть отравлен ненавистью. Но он не был таким. Сай делать всё, чтобы Хо Сок не нуждаться ни в чем, агашши.

"Проклятье…" — я выругалась про себя, и попыталась успокоиться.

— Что значит: "Сай делать всё"? При чём тут…

— Ли Шин Сай все эти годы помогать нам так, чтобы Хо Сок ни в чем не нуждаться. Всё это время, господин Ли оплачивать все счета и мы жить в доме его родителей. Пока…

— Что?

— Пока Хо Сок не сбежать, — женщина осела буквально на пол, а мне пришлось ее подхватить под руки и помочь сесть на один из стульев, у столешницы, которая примыкала к панорамному окну.

— Расскажите… Я обещаю вам, если вы мне всё расскажете, я постараюсь спасти вашего сына, аджумма. Парню грозит реальная опасность, потому что им воспользовались как игрушкой, — впервые за долгое время я отпустила весь контроль, и говорила так, словно мы с этой женщиной знакомы многие годы, — Доверьтесь мне, прошу, аджумма.

Женщина накрыла мою руку своей, и кивнула.

— Ты выглядеть бледной и уставшей, агашши. Позволить накормить тебя, и тогда мы поговорить.

— Аджумма…

— Позволить.

Я отпустила женщину, и она еле перебирая ногами и держась за полки с товарами побрела в подсобку.

За свою недолгую жизнь, я видела многое. Тереза Холл видела смерть и убивала сама. Она не чувствовала физической боли, но оказывается очень хорошо ощущала ту боль, которую не возможно оценить работой рецепторов и нейромедиаторов. Эта боль другого порядка, и порой она намного ужаснее физической.

— Вот… — аджума положила передо мной миску с лапшой и мясом, а рядом одноразовые палочки, — Поешь, молодая госпожа. Женщина должна быть крепкой.

Она села рядом со мной, а потом и вовсе положила на стол и грубую папку в кожаном переплете. Очевидно это был выпускной альбом Хо Сока.

Ничего не оставалось, как проглотить предложенную еду, и наблюдать за женщиной, которая улыбалась над каждой фотографией. Однако у меня не было столько времени, чтобы наслаждаться лапшичкой со специями. Рассказ женщины не сходился с тем, что сказала мне Вера.

Ненормальная поджигательница явно и внятно обозначила, что мальчика забрал мужчина, который и был зачинщиком всего этого. Тогда как аджума прямо указала, что все эти годы, пока она опекала Хо Сока, именно Ли Шин Сай помогал ей финансово. Мало того дал крышу над головой, позволив жить в старом доме его родителей.

— Как мальчик попал к вам? Прошу вас, не врите мне. Я вижу, что Хо Сок важен для вас, и вы его действительно любите. Потому я обязана сказать вам, что его уже пытались устранить.

Женщина вздрогнула всем телом так, что из её рук чуть не выпала папка с фотографиями выпускного класса, на которых я узнала парня.

— Это начаться три года назад, — зашептала женщина, — Хо Сок жить со мной почти с самого рождения, потому что я была медсестрой в родильном отделении, где эта девочка рожать. Она быть студенткой нашего университета. Когда Нану привезли…

— Нана? — я нахмурилась, а женщина кивнула.

— Так её назвать девушки из палаты, где Нана лежала перед родами. Нам тяжело произносить иностранные имена, если они не быть английские, — аджумма слабо улыбнулась, и только потом продолжила, — Тот мальчик… Он уже быть знаменит настолько, что мне пришлось впускать Чжона через черный выход и вести самыми окольными путями, чтобы он увидеть сына. Именно он дать мальчику имя, прямо при мне, когда стоял перед стеклом окон палаты с младенцами. Я помню тот холодный взгляд, и слезу которая покатиться по щеке Чжона. Он и сам был ещё ребенком, который вдруг стать отцом. Но всё разрушить Ки Джун Тэ.

Она только произнесла это имя, а я уже с досадой прикусила губу, но не стала перебивать женщину.

— Он и стал причиной того ужаса, который произойти с девочкой дальше. Как и с Чжоном. Нана бежать из клиники в одной рубашке, но не успеть. Этот ублюдок пригрозил ей, что если она не оставить ребенка в больнице и не откажется от него, он попросту отдать её в белый бордель в Сеуле. Что и произойти, не смотря на то, что Нана оставить малыша. Она оставить его мне.

"Эти мужчины… Для них нормальные отношения сродни роскоши, что ли? Сперва Чжон и его сын, потом Сай и Санни? Этот Джун Тэ ещё та мразь!" — я сжала палочки в руке так, что те треснули и мы с женщиной одновременно вздрогнули.

— Значит… Сай сразу узнал о том, чей сын Хо Сок? — задала вопрос, но женщина покачала головой и горько улыбнулась со словами:

— Нет. Господин Ли найти нас после того, как Ки Джун Тэ сесть за решетку. Сперва всё быть хорошо, и он дать мне слово что никто, и даже Хан Джей Мён не будет знать о моем мальчике. Взамен он попросить хоть какого-то участия в судьбе Хо Сока, потому что видеть, что я не справлялась с воспитанием одна. Он долго упрашивать переехать в его дом, и в конце концов я согласилась. Думала именно с этим переездом жизнь наладится. Ведь мой мальчик стал ходить в школу сытым и ему не нужно было больше помогать мне с работой. Хо Сок наконец мог заняться учёбой, а не бесконечными подработками с малых лет, — она замолчала и замерла взглядом на фото парня в выпускном костюме.

— Что произошло три года назад? — я мягко сжала её руку, и она подняла на меня взгляд.

— Тот человек рассказать правду моему мальчику и выкрасть Хо Сока. Увезти, и даже господин Ли не смог ничего сделать и найти моего сына. Сперва, за год до исчезновения, Хо Сок стал скрытным. А на любые вопросы о том, что случилось, неизменно отвечал, что усердно готовится к поступлению. Но в день получения диплома мой мальчик исчез без следа, а в его комнате я нашла лишь текст пьесы и кассету с записью мюзикла группы господина Ли.

"Значит, парня просто выкрали из дома. А то, что он не знал ничего про своих настоящих родителей, только подогрело его детскую травму и обиду из-за обмана. Вероятно, этот некто вселил в Хо Сока ненависть именно к Саю. Подогревая это тем, что Шин Сай все эти годы помогал ему, но врал и молчал о том, что его родителей убили… Хитро и умно. А значит очевидно, что это не Ки Джун Тэ и уж точно не Чон Ши Мин. Его сына — Хван Ая — убили именно для того, чтобы скрыть личность лже Сая…"

— Зачем ты привел меня в Пусан? Сам? Ведь очевидно, что…

Я округлила глаза и вспомнила, что вещи Арым как и других молодых людей, покончивших с собой были украдены. Однако, зачем? Почему именно те вещи, которые прислали из агенств? И к чему оставлять сборники с детонаторами. Если только не для того, чтобы перестраховаться, в том случае если жертва не поддастся на прессинг, и тогда её попросту убьют.

"Он выбирал между цепочкой смертей из-за травли, и обычными серийными убийствами знаменитостей? Но тогда почему выбрал сеть? Потому что действительно смог добиться своего именно через кибербулинг? Или это и было поводом, чтобы обвинить Сая и его агентство? Ведь проще обвинить в том, что трудно опровергнуть, чем в том, что будет иметь не косвенные, условно "киберрулики", а настоящие. Такие как тот самый детонатор в комнате Арым, и в палате Веры…"

— Вы… Вы видели моего мальчика, агашши? — женщина схватила меня за руку, а я медленно подняла на неё взгляд и осознала одну из самых простых вещей — эта аджума путь к спасению парня, который пока отметился только похабным повелением и ещё жив.

— Собирайтесь, аджума. Я не могу вас оставить здесь одну, после того, как мы с вами говорили. А приставить охрану, у меня нет возможности. Да и не будет она эффективна в ситуации, когда веры нет никому.

— Но как же… — она спохватилась посматривая по сторонам, а я сжала её руку сильнее.

— Вы хотите спасти Хо Сока? — мой пристальный взгляд заставил женщину онеметь и окаменеть, и лишь спустя несколько секунд она кивнула.

— Тогда собирайтесь прямо сейчас. Я заберу вас в безопасное место, где никто не сможет вам навредить до встречи с вашим сыном.

Странно, но она не стала больше возражать, а лишь быстрее поднялась и побежала опять в сторону подсобки, на ходу вытирая слезы. Я видела, как онадрожала и понимала, что будь я матерью моя реакция была точно такая же. Этот парень — всё для этой несчастной женщины. Он смысл её жизни, который аджумма потеряла, как только Хо Сок бежал.

— Тогда почему? Почему Сай, зная, кто этот парень продолжал ломать эту комедию? Почему? Неужели потому что он хорошо знал, кто за этим стоит?

Возвращение в Сеул оказалось долгим. Поскольку мне пришлось ехать как можно осторожнее, учитывая что до этого я не спала целую ночь. Поэтому, когда въехала на территорию нового агентства, сразу же связалась с Шин Даном, и передала женщину ему на поруки.

Вся эта ситуация начинала откровенно напрягать. А больше всего выводило из равновесия, понимание того, что вполне возможно Саю было прекрасно известно о том, кто такой его двойник. Однако я до сих пор не понимала мотивов. Если так, то почему ни он, ни Эн не предвидели того, что произошло с ними?!

"Тем более в машине была Сара… Это вообще абсурд и совершенно не сходится с тем, что я узнала сейчас!"

Я еле вошла в аппаратную, понимая что студия наполовину пуста, и очевидно почти весь состав групп и стафф уехали на съёмки.

Это время я могла бы использовать для того, чтобы отдохнуть. Но вместо этого проспала четыре часа, и проснувшись на рассвете от очередного кошмара, приняла душ и схватив ключи от машины, уехала к Тиену. Как и в прошлый раз в самолёте, меня не покидала леденящая душу тревога. Мне продолжало казаться, что исход нашей с ним сопливой сказки будет точно таким же, как у каждого из этих мужчин.

Страх подогревался и другим желанием. Совершенно новым чувством тоски и стремлением увидеть Тиена побыстрее. Просто для того, чтобы посмотреть как тогда, со стороны. Издалека понаблюдать за ним, как на экране мониторов.

Чем я и занялась, когда затормозила у вереницы трейлеров и автобусов стаффа, которые были припаркованы прямо рядом с несколькими локациями для съёмок в восточной части заповедной зоны.

Его парни, стояли в окружении балета и операторов. Такого количества аппаратуры я не видела никогда, а всё потому что столь важное мероприятие, как обычный видеоклип снимали будто голливудский блокбастер.

Сперва Тиен спокойно репетировал какие-то сцены, и только когда наступил момент для смены костюмов, и вокруг него бегали две девушки из стаффа и костюмер, он меня заметил.

Замер, продолжая смотреть только на меня, пока песок и пыль вокруг поднималась столбом из-за ветра. Однако, пожелтевшая листва скрашивала мини-ураган тем, как красиво листья кружили в его круговерти, и оседали у наших ног.

Красивый, романтичный и совершенно сентиментальный момент. Всё не про меня, но так случилось, что я не могу отвести взгляда от мужчины напротив, а температура тела поднимается настолько стремительно, что прохладная погода, кажется принесет мне простуду, из-за контраста моих ощущений. Ведь холодные порывы ветра заставляют даже лицо покрываться дрожью и волной горячих мурашек на контрасте.

Тиен продолжает стоять и послушно переодеваться, пока я опираясь о трейлер, на который сбоку наклеена табличка с названием его группы, наблюдаю за его раздражением. Очевидно эта квартира на колесах принадлежит именно его парням и очевидно, что он так и рвется поговорит со мной впервые за долгое время.

Где-то сбоку слышны выкрики Джея и Роксаны, а впереди видны фигуры Кая и Лиена, которые выясняют что-то, склонившись над планшетом.

На краю сознания мелькает мысль, что я не хочу портить такой момент ни очевидным желанием утолить жажду, ни тем, что я узнала о Хо Соке и его приемной матери.

Поэтому я просто кивнула Тиену и стянув маску искренне улыбнулась, на что получила совершенно обескураженный взгляд. Тиен даже обернулся и посмотрел назад, будто не верил, что я улыбаюсь именно ему.

Странное и совершенно смешанное чувство тревоги и внезапного удовлетворения смешались воедино. Тиен выглядел дико забавно, когда делал вид будто я не ему улыбнулась. Смешной, хотя и накрашен. На голове мужская укладка, а костюм больше напоминает кучу порванных джинсовых тряпок, небрежно накинутых поверх бедой майки.

Я медленно опустилась на стул, который развернула к себе, наплевав на имя на спинке. Кажется это место для режиссеров или помощников.

"Плевать… Мне нужно продумать следующие действия. Очевидно, что я как никогда близка к разгадке того, кто за этим всем стоит. И естественно первым в списке значится сын Чжона. Хо Сока нужно защитить. Вскоре кукловод поймет, куда пропала приемная мать мальчика и тогда твари не останется ничего, кроме как устранить марионетку…"

— Чем ты занимаешься? — я приоткрыла глаза, и мягко улыбнулась, когда моей спины коснулись руки.

— Делаю массаж, крошка, — шепот запутался в прядях волос, а потом руки и вовсе обвили меня вместе со стулом, а ладони Тиена сомкнулись на моем животе.

— Почему так тихо? — я даже не заметила, как за своими размышлениями уснула.

— Кто-то ушел спать, а кто-то продолжает гулянку в общем трейлере. Мы закончили съёмки, Тери, — мягкие касания губ, к моему затылку позволили понять, что мы действительно совершенно одни в этой части городка.

— Тиен… — я закрыла глаза, а потом решилась, — Нам нужно поговорить.

— Знаю, — он поднялся во весь рост за моей спиной, и обойдя протянул руку, — Пошли.

— Куда? — сперва посмотрела на его ладонь, которая зависла прямо рядом со мной, а потом на самого Тиена.

— Увидишь! Пойдем, Тереза! — он сам схватил меня за руку и буквально выдернул из раскладного стула, попутно накинув мне на плечи плед, который держал в руках.

— Где твои тряпки? — я изогнула бровь, ощущая приятное тепло, которое исходило от его руки.

— Какие тряпки? — он кивнул одному из охранников и мы прошли вглубь чащи, за которой начинались тропы заповедника.

— Ну, как? Эти подранные лохмотья, в которые ты был одет ещё пару часов назад?

Сейчас на нем была обычная толстовка черного цвета, и спортивки. Этот вид напомнил день, когда мы с ним ссорились в Пусане. Только в тот раз на нём ещё и пальто было.

— Тебе явно не нравится то чем я занимаюсь… — хохотнул Тиен, а я лишь плотнее закупалась в плед и вдохнула свежий лесной воздух.

— Мне плевать, что ты будешь делать, пока тебе это не угрожает. Главное, чтобы ты был доволен тем, чем занят.

Тиен внезапно остановился, и повернул меня за руку к себе лицом.

— Что такое? — сжала его ладонь, и совершенно не ожидала, что с меня снимут кепку одним рывком, а в следующий момент, вокруг всё опустеет.

Всё исчезает моментально и настолько резко, что становится даже слишком непривычно. Так, словно во всем огромном мире выключили свет, умолкли все звуки, а всё что ты чувствуешь — тяжёлое и горячее дыхание, которое заставляет тебя понять, что ты живой, что ты не одинок и что человек, мужчина, который настолько страстно и горячо прикасается к тебе не только губами, но и руками, всем телом — любит тебя. Для него ты и есть все эти звуки вокруг, для него ты и есть весь мир, и прямо сейчас Тиен остановил время для меня. Как по щелчку пальца, всё замерло и остались только мы. Это время только наше. За его границами люди продолжают жить точно так же, но это только за границей нашего времени.

— Стой… — я упёрлась в его грудь руками, когда Тиен уже расстегнул мою куртку и добрался губами до шеи.

— Нет… Не могу… Это… — он хрипел и дышал настолько тяжело, словно готов сожрать меня на месте.

— Да, постой же ты, — тихо, но грубо прошептала, когда волны из дрожи и возбуждения прошивали насквозь настолько явно, что и правда плевать где мы, главное погасить эту дикую потребность друг в друге.

— Что?! — от этого рыка я прозрела и округлила глаза, а потом заметила, как Тиен выпрямился, но не отпустил меня, а только сильнее прижимал к своей груди.

— Красавчик… — я вытерла пальцем слюни с губ, и прицыкнула, — Немного убавь свой непомерный голод.

— Допустим… Но ты сама виновата, крошка, — он прислонился лбом к моему и прошептал, — Я неделю тебя не видел, Тери. Потом этот чертов звонок… — Тиен закрыл глаза, и я ощутила настолько явную дрожь, которая прокатилась по его телу, что мне стало не по себе.

Потому и подняла ладонь, погладив его по щеке. Простое и ласковое движение обратилось в нечто нереально нежное. Тиен потерся о мою руку и прошептал:

— Это будет звучать как сопливый бред, Тереза. Однако, я хочу чтобы ты это знала. Я слишком эгоистичен, и не намерен отдавать тебя кому-то или отпускать куда-то. Тебе придется смириться с тем фактом, что я помешался на тебе. Никогда не думал, что скажу подобное женщине, но это факт. Та мерзость… — он скривился, а у меня словно что-то в груди настолько сжалось, будто ребра стали клеткой для всех внутренностей. Ужасное чувство, когда человеку, которого ты любишь больно, — Я думал, что разнесу всё вокруг если не увижу тебя в тот же момент перед собой. И будь я и дальше эгоистом, сел бы в тачку и приехал бы в Пусан в тот же день, но…

Тиен поднял на меня взгляд, который в сумерках и ночной дымке, выглядел особенно притягательно.

— Ты меняешь меня, Тереза. С каждым днём, я понимаю, что ты единственная причина по которой я стал тем, кем есть сейчас.

"Знал бы ты насколько изменил меня, дурак… Мне порой самой страшно от осознания того, насколько поменялись мои принципы, моя жизненная позиция, мои желания и стремления. Всё изменилось с твоим появлением…"

— Я останусь с тобой.

Мой голос прозвучал немного громче, чем того позволяла ситуация, хотя возможно мне просто это показалось. Однако Тиен замер и не двигался, продолжая ошарашенно смотреть в мои глаза.

— Ты однажды задал мне вопрос… — я опустила лицо вниз и стряхнула с себя невидимую защиту, убрала всё, что годами сковывало во мне настоящие эмоции и чувства.

Я сделала это ради этого момента.

— Ты спросил почему я не твоя? Конечно, — я кивнула головой со смешком, водя рукой по ткани его толстовки, — …тогда это выглядело до ужаса неприглядно, красавчик. Однако, я думаю пришел момент, ответить на твою просьбу, и дать настоящее обещание, Тиен.

Под моей рукой напряглись мышцы его груди, а стук сердца ощущался тактильно так же четко, как и дыхание над моей головой.

— Я останусь с тобой, Тиен. Кем бы ты ни был, и какой бы путь не выбрал — я буду рядом. Однако, от тебя я прошу того же, — медленно поднимаю взгляд и шепчу, — Я прошу принять меня такой, какая я есть, Тиен. Прошу смириться с тем, что я солдат, что я бываю груба, что я не простая женщина, и мой характер ужасен. Только так, приняв это всё, ты поможешь сдержать мне моё обещание. Сдержать то, что ты просил.

Я умолкла и впервые за долгое время чувствовала страх не из-за своей работы, а из-за того, что сделала самую идиотскую вещь в своей жизни.

— Я люблю тебя… — раздался уверенный ответ, а затем для меня повторили, — Я правда люблю тебя, Тереза. Поэтому, сдержи своё обещание, — прозвучало у моих губ, а следом мягкая и сладкая кожа нежно коснулась моей и мне захотелось стать немой.

Просто не прерывать настолько ласковых прикосновений, что кажется будто по моим губам растекается теплая вода, или мягкий ветер. Он касается сперва бережно, проводит теплом по внутренней стороне губ, задевает нёбо, превращаясь в ураган из глубокого дыхания, которое не успевает остыть, а лишь сильнее разжигает всё внутри.

Сперва горит гортань, и хочется пробраться всё глубже в Тиена, побороться за первенство в этом танце. Поэтому я хватаюсь за его плечи и только сильнее притягиваю к себе, чувствуя приятный цветочный аромат духов, мягкость и прохладу в его волосах, вкус его дыхания и губ, силу, с которой он прижимает меня в ответ.

Всё это как ураган, внутри которого мы стоим, и продолжаем только сильнее заставлять бурю закручиваться внутри нас. А она настолько сильная, что хочется просто повалить Тиена на землю и ощутить резкий отголосок наслаждения и наполненности.

— Стой…

— Теперь ты меня… — я оторвалась от его губ и сделала рваный вдох, чувствуя как пульсирует тело от спазмов возбуждения, и как кровь бьёт прямо в виски, — …останавливаешь?

— Это всё-таки лес, — мои губы опять обжигает огонь его дыхания, а руки сами хватаются за лямки спортивок Тиена.

"Он прав… Это же…"

— Кроме того, я хотел тебе не это показать, а нечто другое. Пошли… — Тиен мягко обнял меня и поправил плед, который сполз на мою поясницу, — Перенесем… это немного на потом.

— Да что ты? Тогда зачем…

— Тихо! — мне приставили палец ко рту, а потом поцеловали и бережно надели кепку обратно на голову, — Идём!

Со стороны городка были слышны звуки, которые говорили о том, что не все решили лечь спать. Инстинкты не подводили меня никогда, поэтому пока мы шли, я непривычно следила за каждым шорохом, и в любой момент была готова принять меры.

"Всё становится ещё опасней. Чем ближе я буду к виновнику, тем опаснее будет ситуация вокруг. Это как подходить к открытому огню. Он начинает ослеплять и обжигать с каждым новым шагом, который приближает к очагу…"

Однако за всем этим, я совершенно не заметила, как мы оказались на выступе скалы, которая уходила в долину. В этой части лес выходил на обрыв над огромной по размерам долиной. Ветер был холоднее, однако воздух намного чище. А звуки ночного леса только добавляли невероятной красоты этому моменту.

— Это невероятно красиво, — прошептала как сопливая девчонка, подняв голову вверх и посмотрев на небо усыпанное сотнями ярких звёзд.

Оно было нереально чистым, а полнолуние только сильнее очерчивали небольшие хлопья туч, которые медленно проплывали в лунном свете.

— Я ещё утром нашел это место, когда забежал не на ту дорожку на пробежке, — Тиен опять обнял меня со спины и прижал к себе, — Тебе же… Тебе правда нравится такое?

Сейчас перед моими глазами было точно такое же звёздное не о, но в тот момент я смотрела на звёзды из террасы своего дома в штатах.

— В моем доме… — я накрыла руки Тиена своими и прижалась теснее к нему, продолжив, — …в штатах, у нас есть терраса. Она выходит с мансардного этажа на задний двор. Небольшая, и на ней поместились бы по сути только мы с тобой.

Тиен замер, однако спустя несколько мгновений, положил свой подбородок на мою макушку, и обнял теснее.

— На той мансарде летом стоит телескоп моей сестры. Она очень любит все что связано с астрономией, и год упрашивала маму купить ей телескоп. Я помню как подарила его на Рождество. Джесси тогда было всего тринадцать. Я никогда не забуду сколько восторга было в её глазах, когда мы настроили тот кусок металла и смогли увидеть поверхность Луны. Она улыбалась и плакала, обнимала меня без конца и прыгала на месте. Это наверное, самое теплое и светлое воспоминание за всю мою жизнь…

— Расскажи мне про Ирак… — вдруг прозвучал тихий голос над головой, который заставил меня окаменеть.

— Это не то, что можно описать словами, Тиен. Война… Это то, что разрушает всё. Она способна превратить человека в животное, которые живёт только ради единственного инстинкта — выживания. И так как способ для этого один — убить противника, то и выбора у тебя по сути нет.

Мой голос будто звучал на всей долиной, не смотря на то, что я еле произносила эти слова.

— Те рубцы на твоей руке? Это единственные люди, которых ты убила? — мне понравилось, что он не боялся спрашивать меня о подобном.

Мне нравилось и то, что мы перешли к тому, что стали говорить спокойно и без нелепых конфликтов на ровном месте.

— Да. Эти три жизни отобрала именно я. Сразу после зачистки, меня отправили обратно в Штаты и в запас. Оттуда я попала в отдел кибербезопастности.

— А потом сюда… — продолжил Тиен, — Ко мне…

— Да… — ответила, и подняла лицо снова вверх.

"Наверное, это и было моей судьбой. Найти и добраться тебя…"

Глава 11

Тиен

Она уходила, а я смотрел вслед. Она шла, а я не мог отвести взгляда. Помешательство и одержимость? Пускай. Как этому сопротивляться, если нет желания даже отпускать её.

— Чего ты улыбаешься, как слабоумный? — Дже сел рядом со мной на мат, а я ухмыльнулся опять.

— Так прибило? — спросил брат, а я повернулся к нему и тихо прошептал:

— Убило, Дже. Наверное, подобное слово подойдёт намного лучше.

— Не в нынешних обстоятельствах, Хён. Всё стало слишком неоднозначно и опасно. То, что ты мне рассказал…

Я поднялся и протянул руку Дже со словами:

— Назад дороги нет. Либо мы это доведём до конца, не смотря на то, что происходит вокруг, либо мы не просто потеряем всё, Дже. И ты это понимаешь, как никто другой.

— Да уж, что говорить, если мой отец не разговаривает со мной уже вторую неделю, — брат схватился за мою руку, и кивнул:

— Хорошо. Тогда нужно начинать.

Мы посмотрели друг другу в глаза и обернулись к дверям. В зал входили почти все участники групп, и вскоре напротив меня образовалась целая толпа.

— Номер сложный не только с технической точки зрения, но и потому что нам придется соединить в нём пять разных треков, — начал Тай и подошёл к музыкальному центру.

— Если вступление оставить за парнями Кая, то в итоге, вся партия ударных пропадает из общей картины полностью, и волки просто потеряют свою часть в общем треке на фоне остальных, — Лиен Хо сложил руки на груди, однако тут же заговорила Джин А.

— Не пропадут. Я предлагаю с них и начать. Вернее с коллаба волков и парней Кая. Если соединить вначале именно их, а уже потом твоих с нами, то Тиен и его полотна — кульминация.

— Голограмма… — напомнил Лео, — И грим. Я когда посмотрел, что вы предлагаете, то мне, если честно, стало не по себе.

— Шин Дан пообещал мне, что нужная техника и аппаратура будут готовы в срок, — менеджер Пак вышел вперёд и продолжил, — Так же с люминесцентным гримом. Однако вы должны понимать, что такого не делал на большой сцене никто. И если мы провалим подобное, тут же найдутся те, кто подхватив идею несомненно удачно её реализуют.

— Вам не кажется, что голограмма Сонбэ на сцене вызовет немного… мягко говоря, неоднозначную реакцию, — я повернулся, услышав слова Лео, на что он нахмурился.

— Это несомненно вызовет эффект. А в нашем случае именно это главное. Ясно, что никаких наград нам ждать не приходится. Более того, мне до сих пор не ответили на обычную заявку, — Пак Чи Джин тоже сложил руки на груди, но уверенно закончил, — Однако это не значит, что мы должны остановиться. Если нужно, мы организуем перформанс прямо на улицах Сеула.

— Не думаю, что наш начальник охраны обрадуется такому, — я хмыкнул на слова Джин А, только представив насколько моя Тереза будет рада подобному.

— В любом случае с этого момента, у нас только три недели, чтобы записать пять альбомов, снять пятнадцать клипов и выпустить столько же релизов. Это, господа — преисподняя. Вы готовы к тому, что будете спать по три часа в сутки?

— Я не помню, чтобы мы спали больше, даже перед туром по Европе, — хмыкнул на слова Чи Джин-ши Кай.

— Тогда за работу! — Джин А протянула руку вперед, и первым её накрыл Чи Джин-ши.

— Лисичка, ты прямо радуешь меня командным духом сегодня, — хохотнул менеджер Пак, а остальные стали накрывать их руки.

Последним на мою руку свою положил Ким Тай.

— Давайте хорошо потрудимся! — произнес Тай привычно холодно и уловил мою ухмылку.

— Совершенно согласен! — ответил, и зал разрезал звук десятков голосов, который я запомню надолго, потому что это был последний день, когда воспоминания не были ни чем омрачены.

Я действительно утратил счёт времени. Буквально круглосуточно, на протяжении семи дней, мы находились в здании студии. Никого не волновал ни сон, ни еда, ни нормальный отдых. Мы, как одержимые только то и делали, что работали с композиторами, с техниками, со стаффом, бегали на примерки костюмов. И записывали по пять часов в студии то, что удалось написать за столь короткий срок.

Всё вылетело из головы, кроме одного — каждый вечер, проходя мимо аппаратной охраны, я неизменно останавливался, чтобы понять — Тереза здесь, или опять уехала.

Я не видел Тери всего пять дней, а ломало так, словно прошло пять лет. Однако усталость брала своё. И когда я входил в свою комнату — падал на кровать не чувствуя ни ног, ни рук.

Не замечал я и того, что происходило вне стен зала или студии звукозаписи. Мы настолько погрузились в работу, что именно это наверное и стало той фатальной беспечностью, которая способна была погубить любого из нас.

— Ещё раз!!! — Джей-ши прокричал на весь зал так, что меня передёрнуло от его тона, пока стоял на мостике под потолком и держался за хлысты полотен.

— Центр смещен, углы кривые! Нет синхронности, а Кай постоянно повторяет одну и ту же ошибку! Я тысячу раз говорил, что вы должны быть одним целым! Чувствовать не просто дыхание друг друга, а двигаться как единый организм!

— Джей-ши! Я всё понимаю, — подала голос Мия, — Но есть предел всему! Нас почти четыре десятка людей на одной сцене. У каждого свой выход.

Я прищурился и отпустил полотна. Присмотрелся к квадратам и позициям и только потом понял, что это какой-то бред. Учитывая, что мне спрыгивать на голову девочкам из балета, то вся хореография просто распадалась за секунду, если не убрать с моей дороги парней Лиена, которые явно боятся даже прикасаться пальцем к Мие и Мэдди, когда ловят взгляды Тая и Дже.

— Замените! — громко произнес, и все посмотрели вверх, — Вся проблема в том, что парни не чувствуют девушек. Из-за этого начинают ошибаться все, кто стоят на второй и третьей линии, потому что впереди нет ритма. Замените партнёров Мие и Меделин, Джей-ши!

— Тебя вообще никто не спрашивает! Ваш выход с драконами в самом конце и партия самая сложная! Потому сосредоточился бы на своей работе! А я, если позволишь, буду делать свою! — от тона Джея, с которым он ко мне обратился, все переглянулись, а я продолжал стойко смотреть в глаза человека, которого всё больше не узнавал.

— Хорошо! — схватился за полотна и оттолкнулся от стойки.

Естественно этого не ожидал никто, и когда я пролетел прямо над головами Мии и девочек, те присели, и прикрыли головы. А я спокойно спрыгнул в метре от них на пол, и отпустил хлысты.

— Теперь, — я указал на девчонок и встретил злой взгляд Джея, — Теперь вы понимаете о чем я? Конструкция будет двигаться, однако это не гарантирует того, что в следующий раз я просто не упаду кому-то из них прямо на голову, когда они опять попадут в мой квадрат.

— Послушай меня, Тиен! — Джей встал прямо передо мной и зло ухмыльнулся, — Я занимаюсь этим более двадцати лет. И мне не нужны советы, когда дело касается постановки номера. Мне вообще ни чьи советы не нужны! Твоя работа во время оказаться в своем квадрате хореографии и спеть, а не прохрипеть свою часть песни. Наслышан, что ты чуть голос не сорвал. Наверное, это влияние того, что ты не о работе думаешь, а о том, чем занята госпожа Холл! — холодным шепотом закончил Джей, а я только сейчас уловил это…

"Глаза… Он и правда стал плохо видеть…" — но я не успел закончить мысль, потому что в зал вошёл менеджер Пак и строгим тоном произнес:

— Хватит! — Чи Джин-ши встал передо мной и обратился к Джею.

— Хён! Что с тобой, мать его, творится в последнее время?!

Джей только холодно ухмыльнулся и обернулся к ребятам:

— Все свободны! За провал на огромной сцене и позор — поблагодарите вашего нового директора агентства! — он прошил меня взглядом полным отвращения и схватив бутылку с водой, вышел из зала.

— Идите отдыхать. Второй час ночи! Завтра выезд на локацию в заповедник. Начинаем съёмки клипа. А это ещё сложнее, — скривился менеджер Пак, а я не мог отвести взгляда от дверей за которыми скрылся Джей.

— Чи Джин-ши! — перехватил менеджера за руку и тихо спросил:

— Где Тереза?

— Она уехала в Пусан ещё днём. Я думал ты знаешь? — удивился Чи Джин, а я с досадой прикрыл глаза.

"Конечно! А как же! Это не тот случай, когда женщина сообщает мужику, куда её попутным ветром уносит!" — я скривился, и буквально ударил по кнопке на панели, выходя из зала.

За моей спиной медленно сворачивались черные лоскуты ткани, а злость буквально душила. Тоска стала только сильнее, когда я открыл дверь её комнаты и застал там пустоту.

Спустился вниз в аппаратную, но меня даже на порог не пустили. На любой вопрос, ответом было каменное, молчаливое выражение на лице, в исполнении охраны.

Я не знал, что происходит, а взявшись за сотовый в своей комнате, понял что идиот, который за своей работой даже не умудрился и одного сообщения ей написать. Ладно она. Тереза явно не дурью мается. А изучив характер этой женщины хоть немного — не в её стиле строчить любовные мессенджи.

— Проклятье! — я бросил сотовый на кровать, а потом и сам упал на покрывала.

Закрыл глаза и попытался почувствовать хоть одну часть тела. Однако оно гудело так, словно меня сейчас сведёт судорога во всех конечностях.

Я не помню, как проснулся, однако у головы что-то настойчиво вибрировало, и я повернул голову, заметив как экран сотового светится в рассветном сумраке комнаты. Вяло нащупал сотовый, ударив рукой трижды по покрывалам, и поднял трубку:

— Да…

— У вас всё в порядке? — прозвучал тихий шепот, а я тут же раскрыл глаза и сел.

— Где ты? — схватился за электронные часы на тумбочке у кровати, и понял, что спал всего четыре часа.

— В машине… — прозвучал ответ таким же шепотом, а я нахмурился.

— Тереза, что случилось?

— Ничего. Просто мне нужно было… В общем, я хотела услышать тебя.

Сперва даже не поверил в то, что она сказала подобное. Не мог, потому что совершенно не ожидал от неё такого признания. А потом до меня дошло, что и не говорила бы она этого, если бы не было на то очень веских причин.

— Что ты задумала, Тереза? — я поднялся и решил, что пошло оно всё к херам.

Если она мне сейчас же внятно не ответит, какого черта, будто прощается со мной, плевал я и на съёмки и на все это разом.

— Тереза, отвечай!

— Пытались убить именно меня, потому что с самого начала, я шла по верному пути, Тиен. Однако вчера я увидела опять смерть. И это даже не война, Тиен. Люди убивают друг друга просто так… Это чудовищно.

— Тереза, я ни хрена не понимаю! Если ты не прекратишь это говорить…

— Тиен… — по телу пробежал озноб, но я уверенно ответил:

— Чего ты хочешь? Просто скажи!

— Я не хочу больше видеть смерть, — она ответила, а умер будто я, — Не хочу и не могу больше.

Она плакала, и подобное заставило дрожать каждой частью в ответ на те звуки, которые звучали в динамике.

А потом прозвучал выстрел… Отчётливый звук, который прошил насквозь, однако в ту же секунду в мою комнату влетела охрана и вырвала сотовый из рук.

— Да, Тепъюним! Мы прервали контакт! — холодно отчеканил в наушник мужчина, а я даже не успел опомниться, как схватил его за грудки и прошипел:

— Где Тереза?! — жар прокатился по всему телу, а я скрутил ткань пиджака телохранителя так, что побелели костяшки пальцев.

— Отпустите, господин Ким! Вот! — он достал сотовый и вложил в мою другую ладонь.

Я пытался успокоить дыхание и сердцебиение, которое будто заново начало разрывать грудную клетку, запустив кровь снова по всему телу.

— Тиен! — вздрогнул опять и медленно опустил взгляд на то, что держал в руках.

— Тереза, скажи что с тобой всё в порядке, иначе я за себя не ручаюсь! — прорычал в сотовый, и услышал холодный ответ:

— Только не говори, что ты как идиот повёлся и не узнал моего голоса?

— Я просил сказать мне не это! — прорычал опять в трубку и ощутил, как перед глазами потемнело.

— Нормально всё со мной, дурак неуравновешенный! Успокойся немедленно, и скажи мне что ты слышал помимо женского голоса? — я посмотрел на свой сотовый в руке охранника и зажмурился так, что мне стало больно.

— Тишина… И эхо, — открыл глаза и понял, что только теперь начинаю приходить в себя после пережитого ужаса.

— Эхо? Ты уверен? — повелительный тон Терезы взбесил меня, и я отчеканил:

— Уверен! А теперь ответь мне где ты?

— На том же холме рядом с магазином, где мы останавливались в прошлый раз в Пусане. Жду открытия.

— Я еду к тебе! — повернулся и нашел глазами ширму за которой была гардеробная, однако застыл, услышав тихий и ласковый шепот Терезы:

— Со мной всё будет в порядке, Тиен. Я обещала тебе. Доверься мне и успокойся, хорошо? У вас и так куча работы.

— Просто скажи мне… Убеди меня, что это не ты мне звонила!

— Не я… Ты уж точно должен был сразу догадаться, что это была не я.

— Это не успокоило…

— Я приеду прямо на съёмочную площадку, — продолжила уже нормальным тоном Тереза, а я наконец понял, что смог прийти в себя хоть немного, однако смотря на свой сотовый продолжал испытывать животный страх.

— Хорошо. Жду! — ответил и услышал короткие гудки тут же.

— Господин? — охранник обратился ко мне, но я перебил его.

— Вы сможете выяснить что за тварь мне звонила? — я посмотрел ему прямо в глаза, на что мужчина только молча кивнул.

— Как быстро? — задал следующий вопрос, однако в мою комнату со своей вошёл Дже, и зевая промямлил:

— Хён, ты уже встал?

— Заберите сотовые у всех! — посмотрел на охранника, и тот в поклоне кивнул и развернулся к выходу.

— Что происходит? — спросил Дже, совершенно ровным тоном, сразу проснувшись.

— Скажи Лео, чтобы позвонил Га Иль и предупредил, что она не должна отвечать на звонки, и вообще пусть оборвёт любые контакты с сетью!

Однако Лео и сам появился за спиной Дже, опешив от моей просьбы.

— Тиен, ты в своем уме? Ей рожать через месяц! — Лео вышел вперёд, однако я оборвал его:

— Только что на мой личный сотовый звонила тварь, которая прикинулась Терезой. Она плакала в трубку и в конце покончила с собой!

— Что?! — Лео побледнел за секунду, а Дже просто раскрыл рот.

— Это что шутка такая? — спросил брат, но я покачал головой и ответил:

— Больше никаких контактов через сотовые! Я думаю твой вопрос со связью с женой сможет решить охрана. Однако нужно предупредить всех, что любую спорную информацию полученную с помощью звонков и сообщений, нужно проверять трижды. Видимо, этот ублюдок, увидев что мы поднимаемся с колен, стал бесноваться.

Я снял футболку через голову, и не обращая внимания на шокированные лица парней, скрылся за дверью ванной. Раскрутил все вентили и скинув всю одежду, встал под холодный поток воды.

Медленно, слишком медленно я ощутил, что ожил, потому что в моей голове до сих пор звучал голос твари, которая заставила понять смысл фразы "умереть заживо". Если бы это действительно произошло с Тери, я бы не смог совладать с собой.

По телу бежала вновь холодная вода. Как в тот раз, после цирка в Пхукете, который устроили мои родители. Но теперь я стал понимать и разницу между этими состояниями. В тот раз я вел себя, как кусок дерьма, который плыл по течению, и сворачивал туда, куда его несло русло. Сейчас чувства изменились напрочь.

Смотря на своё отражение в зеркале, пока наматывал на бёдра полотенце, я знал, что пора отбросить любые страхи.

Страх уничтожает. Он разрушает точно так же, как эгоизм. И это факт, который я понял и принял, хотя и слишком поздно. Настолько, что для того, чтобы стать собой, мне нужно было понять, что такое любовь.

Я всегда говорил, что не знаю, что это. Однако, нагнувшись над раковиной, и схватившись за нее руками, во мне именно это чувство и кипело. Ведь лишь одна мысль о том, что этот звонок был правдой дала мне возможность понять и Шина, и Терезу.

Хотя их поступки были совершенно разными. И скорее я бы наоборот решил, что они словно отражение друг друга. Однако, я должен был признать, что сильное чувство способно сделать из человека и убийцу, и самоубийцу.

Я не хотел такой любви для своей женщины. Она токсична и неправильна, однако понял и другое — именно такой любовью я заболел.

Потому что осознал для себя одну вещь после всего что мы пережили — я токсично помешан на Терезе, и это моё настолько, что я не собираюсь ни отдавать её кому-то, ни позволять, чтобы с ней что-то случилось.

Я могу хотеть идеальной утопии, потому что только разглядел в чем суть такого чувства. Могу желать, чтобы завтра вырос новый замок из песка, и я, как и раньше, закрывая глаза на реальность вокруг, увез бы Тери на край земли, подальше от жизни за этими стенами.

Однако реальность другая. В ней Тиен — айдол из агентства, на которое охотится тварь, и скорее всего не одна. А Тереза — телохранитель, который может погибнуть в любой момент, если Тиен не прекратит смотреть на мир, сквозь призму идеальной утопии, которую желает для своей женщины.

"Либо я приму реальность с ней такой, как она есть. Либо Тереза пострадает именно из-за меня…"

Утопии не будет. Это не про нас, и я с самого начала это знал. С той самой минуты, как понял, какой токсичной любви желаю. Именно такой, в которой мне будет плевать на весь мир. А моим миром будет Тереза.

И она им стала, как только вернулась обратно. Вернулась ко мне целой и невредимой.

— Ты уверена, что парень — сын Хан Чжон Мёна? — я проводил рукой по обнаженной спине Тери, очерчивая пальцами линии, задевая изгибы и наслаждаясь тем, что Тереза лежала на мне, и спокойно дышала.

— Да, — она подняла лицо и опираясь на руку, легла удобнее.

В этот момент во мне боролось два желания. Одно противоречило другому. Первое касалось стремления продолжить наш обмен теплом и холодом, а другое — проанализировать то, что Тереза рассказала сразу, как мы вернулись в студию.

И признаться, последнее прямо сейчас мало волновало, учитывая, что на мне лежало обнаженное совершенство, с заспанными глазами, которые блестели точно так же, как звёзды, на которые мы смотрели ещё прошлой ночью.

Желание всё время прикасаться к Терезе оказалось нестерпимым. Я хотел постоянно ощущать, как холодная кожа Тери нагревается под моими руками, как её губы становятся всё более насыщенного красного цвета из-за моих поцелуев.

Я поднял руку и поправил одну из прядей волос, которые мешали ей и лезли в глаза.

— Это неописуемая дикость… — слова давались мне трудно ещё и потому, что я не мог никак поверить в то, что услышал от Терезы.

— Дикость или нет… — маленькие пальчики прошлись по моей груди, а глаза снова встретились взглядом с моими, — …но это правда, красавчик. Хо Сок сын Чжон Мёна и этому есть даже свидетель — женщина, которая работала медсестрой в родильном отделении. Именно она в последствии и усыновила мальчика, который потом взял и сбежал.

"Наши судьбы с ним дико похожи. Я лишился семьи точно так же. Теперь я знал, что никто. Ведь как я могу признаться хоть одной живой душе в том, что мой отец настоящая тварь? Как мне это сделать?" — мысли всплыли в голове непроизвольно, и я прошептал:

— Если это правда и парнем действительно манипулируют, мы должны вытащить его, пока Хо Сока не убили, — рука Тери остановилась у моего левого соска, а указательный палец очертил его, пока сама Тереза мне не ответила:

— Я ожидала от тебя немного другой реакции, — она подняла взгляд снова, а я замер, — Честно думала, что ты предложишь оставить парня, как наживку.

— Раньше, — я взял её руку в свою и поцеловал пальцы, которые так нежно меня поглаживали, — Я бы ответил именно это. Но сейчас… Думаю надо помочь ему. Он часть семьи Сонбэ. Если Сай-ши столько лет скрывал его в своем доме и помогал, значит парень занимает в его жизни не последнее место, Тереза.

Мой взгляд блуждал по её лицу, и я пытался понять, что нас ждёт дальше. Если вскрылись такие вещи, и случилось это именно после смерти Сонбэ, значит мы очень близко к тому кто сотворил подобное с нами. Нельзя упускать такой шанс. Я всё думал, а потом опомнился лишь от одного прикосновения тех самых пальчиков к моим губам. Тереза медленно провела подушечками по линии нижней губы, а потом они поднялись выше, слегка задевая и дразня кожу. Совершенно простое движение, которое не вызывает ни возбуждения, ни того дикого желания, с которым я хотел эту женщину, а просто позволяет понять, что она часть меня.

"Наивный придурок, ищущий тепла. Неужели такие, как я еще существуют?"

— Перестань… — вдруг прошептала Тери, и я снова заметил перемены в её поведении и мимике.

Тереза выглядела совершенно иначе. Мягкая и маленькая, тихая и спокойная, и такой она стала, как только вернулась из Пусана.

— Что такого случилась в Пусане, что ты вернулась оттуда другим человеком, крошка? — мой шепот заставил её тело напрячься.

Я почувствовал как оно натянулось подобно струне. Мягкие прикосновения её кожи ко мне, стали другими, а сама Тери опустила лицо на мою грудь, и я ощутил как горячее, даже слишком обжигающее, дыхание прошлось по моей коже.

— Мне страшно представить, как ещё можно использовать людей в этом мире, Тиен. Я говорила с женщиной, которая рассказала мне красивую сказку с трагическим концом. Поведала о том, как два человека посмели полюбить, и за это их просто уничтожили, заставив страдать их ребенка.

Я поднял руку и накрыл затылок Терезы ладонью, потянул выше и обнял настолько крепко, насколько мог. Я знал, что эта женщина уже избита судьбой настолько, что не удивителен ни её холод, ни её отстранённость и грубость. Теперь я понимаю, что отогреть холод невозможно. Его можно только вытеснить и заменить теплом. И если я тепло для этой женщины, то так тому и быть. Лучше замёрзнуть самому, чем позволить остаться ей одной.

"Ответственность, Тиен! Когда мужчина берет на себя ответственность — это навсегда. Не на час, не на день, и не на год. Если ты начинаешь что-то, оно должно быть доведено до конечной точки…" — слова Сонбэ звучали в голове настолько явно, будто он стоял рядом со мной, и продолжал говорить, пока Тереза опутывала моё тело своим, и просто лежала на мне, в моих руках, и не вчера… Она была рядом сейчас. И будет рядом и завтра.

— Рассвет… — Тереза повернула лицо к окну и посмотрела на то, как первые лучи солнца начинают окрашивать небо и оживлять его.

— У нас ещё есть время… — прошептал в ответ, и стал мягко перебирать пряди её волос между пальцами, играть ими. Мой взгляд остановился на том, как белое покрывало скрывает её фигуру, но не очертания тела.

Это настолько красиво, что я просто застываю взглядом именно на этом, наблюдая за каждым движением её спины, когда она дышит, за тем как из-под ткани выглядывает острая коленка. Молочно-бледная кожа и крохотная родинка на изгибе коленного сустава, которую я заметил только сейчас.

Прищуриваюсь и поднимаюсь взглядом выше. Осматриваю изгибы поясницы и округлых ягодиц. Это вызывает во мне новый отголосок желания, который тут же ощущается толчком всей крови в пах. Тереза ворочается и задевает эрекцию ещё больше, а я сжимаю челюсть, потому что она уснула. Однако это не помогает совершенно, потому что свет всё больше наполняет комнату, и я вижу. Могу смотреть сколько влезет на сокровище, которое так желал и получил.

Тери смешно зевает и забирается на меня полностью, нагло накрыв собой, и обвив руками под спиной.

— Руки затерпнут, малыш, — шепчу в волосы, на что получаю совершенно обескураживающий ответ.

— Если я их не обуздаю, мы отсюда и до завтра не выберемся, — она сперва целует маленькую ложбинку солнечного сплетения, буквально вынуждая меня схватиться за её талию и повести руками вверх и вниз, наслаждаясь нежностью и теплом её тела, которое наконец-то согрелось.

— Ты руки спрятала мне под спину, а сама в ход пустила рот? Это… Как-то нелогично… — хохочу, но умолкаю от того, что Тереза обхватывает тот самый сосок, с которым игралась рукой, губами, а потом и вовсе мягко прикусывает его, следом зализывая, как рану.

Я и не знал, что у мужиков есть эрогенные зоны, но когда чуть не задохнулся от того, как член только сильнее стал наливаться кровью, а перед глазами уже поплыло, окончательно в этом убедился.

— Ты права… Мы отсюда не выйдем! — выдохнул в её губы и схватил только сильнее.

Так словно Тереза могла исчезнуть в любой момент. Умом я понимал, что подобного сейчас не может произойти, и что мои руки действительно прикасаются к ней. И с каждым разом Тери меняется. С каждым моим новым прикосновением она становится ещё ближе, ещё роднее, и еще мягче.

Об этом говорит то, как робко Тереза открывается мне на встречу, как её ладони проводят по моей спине и ласково сжимают пальцами, когда наша связь становится полной. В её взгляде играет радость, а улыбка появляется на лице тут же, как я начинаю дурачиться и кусать маленький нос, пока желание и чувство не выбрасывает из мозга любые мысли, кроме стремления слышать только её голос и тяжёлое дыхание, как доказательство того, что я и правда владею этой нежностью и лаской. Ведь такой мою Тери знаю только я.

Только я вижу, как её обнаженное тело покрывается испариной, как тонкие пальцы сжимают край покрывал. Только я могу смотреть на лицо, и в глаза с проволокой страсти и наслаждения. Только мне позволено ловить тихий, но резкий всхлип губами, когда наши движения невозможно контролировать из-за дрожи и волн удовольствия.

Только я могу смотреть на то, как она замирает в моих руках, подо мной, и прекращает дышать лишь для того, чтобы спустя короткий миг сделать глубоких вдох и прижать меня сильнее к своему телу. Поцеловать и счастливо улыбнуться, когда мы пытаемся выровнять дыхание и успокоить бешенный стук в груди.

Только я буду смотреть в глаза с холодным и сосредоточенным взглядом, пока вхожу в концерт-холл. Лишь я могу видеть подобное, но вспоминать совершенно другой взгляд. Вспоминать другую женщину. Наверное, даже не в памяти дело. Я стал видеть Терезу совершенно по-другому. Теперь рядом со мной шел не телохранитель. По правую руку, буквально в двух метрах от меня шла моя женщина. И я мог вспомнить каждую деталь и часть её тела, под этимиидиотскими тряпками, которые только мешали узнать всем насколько Тереза красива.

— Тиен! Я очень прошу тебя, будь осторожен. В зону селебрити охрану не впустят из-за съёмки, поэтому меня не будет рядом…

— Крошка… — я повернул к ней голову и тихо ответил в наушник, — Нужно быть идиотом, чтобы устроить покушение в прямом эфире "камбэк-стейдж".

— Ты очень ошибаешься, красавчик. Теперь ты и правда настоящая мишень, потому что меньше чем через две недели, вы заявите об этом во всеуслышание. Я тебе говорила, если мы упустим момент с Хо Соком…

— Я помню, Тери, — я снова посмотрел на нее, но из-за проклятой маски не видел лица Терезы.

Только глаза, которые смотрели с тревогой в мои, и я понимал, что дико счастлив знать, что у меня действительно появился человек, который способен так заботиться и переживать обо мне. Видимо раньше, когда я жил с парнями, не замечал даже их отношения ко мне. Раньше я не ценил ни одного слова из того, что мне говорил Сонбэ, хотя помнил каждое. Раньше…

"Но не сейчас…"

— Хорошо, Тереза. Я буду крайне осторожен. Тем более сегодня нас тут только четверо, и это упрощает вам задачу, госпожа телохранитель.

Я посмотрел на тех, кто стоял за спиной Терезы, и в них узнал нескольких бодигардов парней из других групп.

— Всё будет хорошо! Поверь мне…

— Конечно! Всё будет хорошо, когда я проверю каждый угол этого чертового зала, — опять резким тоном отрезала Тери, а я опомниться на успел, как она исчезла из вида.

— Сбежала? — Дже рядом со мной хмыкнул и потянул нас с парнями к стройным рядам мягких диванов, которые полукругом располагались на возвышении.

За ними находился огромный амфитеатр для зрителей, которые уже начали заполнять зал, пока на сцене выставляли микрофоны и свет.

— Она права, Тиен. Сейчас ты мишень. И если верить слухам, Ки Джун Тэ уже встретился с агентом Чхвэ. И двух дней не прошло как его и эту тварь Чон Ши Мина освободили! — менеджер Пак сел на диван первым, попутно поздоровавшись в поклоне с другими группами и коллективами.

"Значит ли это, что агент Хо Сока и Ки Джун Тэ с самого начала всё это затеяли сами? Возможно ли, что все эти самоубийства подстроил этот недалёкой придурок — агент парня? Он же тупой, как пустой контейнер из-под риса… Мальдондэ…*(Не может быть этого…)"

Я сел рядом с Чи Джин-ши и осмотрелся. Все, кто бы не встречался со мной взглядом, прятали его и отворачивались. Ровно такой же реакции был удостоен и менеджер Пак, хотя сам излучал дружелюбную улыбку и со всеми здоровался. Чего не скажешь о моих парнях. И Лео, и Даже явно не были настроены терпеть подобное унижение перед группами, которые дебютировали пару лет назад. Это не то что смешно… Это просто вопиющее проявление той самой стороны нашего общества: однажды вляпался — вляпался навсегда.

— Тепьюним! — я незаметно наклонил голову в сторону Чи Джин-ши и прошептал, — Не стоит. Хватит! Вскоре все они прекрасно поймут, на сторону какой помойки встали. Поэтому я не думаю, что хоть один в этом зале оценит вашу попытку быть вежливым.

— Тиен… — Чи Джин сел удобнее и поправил свой фрак ассиметричного кроя, — Если вокруг тебя болото, это не значит, что ты должен испачкаться в нем по уши. Если эти люди не соблюдают правил этикета и приличия — это не значит, что я стану поступать так же! Я буду продолжать улыбаться…

— Тому, кто меня избивает вкровь, чтобы подняться вновь, — хмыкнул Дже и повернулся к менеджеру.

— Джей-ши очень мудрый человек, пока не начинает буйствовать, как на репетициях, — скис Лео, а я проследил за его нервными движениями.

— Как Га Иль? — спросил тут же, как брат умолк и стал смотреть в одну точку.

— Хреново, — ответил Лео, а мы с Дже переглянулись.

— Что-то с малышом? — тут же спросил Дже.

— Нет… Я скучаю… за ней, — Лео поднял взгляд на сцену и откинул челку со лба, — Когда она была в Сеуле, я чувствовал себя намного спокойнее, потому что мог в любой момент приехать к ней. А теперь… Я и не думал, что будет настолько хреново без неё…

— Учитывая, как она тебе мозг выносила, — хохотнул Дже, и похлопал Лео по плечу, — Это и правда удивительно.

— Однако это позволило мне понять и другое, парни, — Лео говорил, а я наконец-то заметил в зале Тери, — Это позволило понять насколько расстояние показательно. Именно это помогло мне осознать что значит для меня Га Иль и наш малыш.

Я замер после этих слов брата и встретился взглядом с Терезой, которая медленно стянула маску и мягко улыбнулась мне. Простое и быстрое движение. Только наше. Только для нас двоих. Только между нами.

"Как мне построить крепость? Хочу бетонные стены до небес вокруг нас с ней. Хочу, чтобы никто не смел лезть в наш мир, никто не посягал на наше, и никогда не прикасался к Терезе и пальцем. Как мне заставить жить в клетке холод и стужу, которая способна пылать песчаной бурей только в моих руках?"

Она прошла мимо штативов операторов и скрылась за поворотом, а я поднялся тут же следом. Просто вскочил и бросил:

— Я в уборную.

Парни что-то крикнули о том, что сидел бы уже и не рыпался, но я промчался мимо нескольких организаторов и стаффа, чтобы войти в небольшой коридор, где почти не осталось работников, а гримерки уже закрывались на время концерта.

Тереза встала с ключ-картой напротив нашей двери, чтобы закрыть её, после того, как оттуда вышли визажисты. Девушки шли в мою сторону и нахмурились, когда я обогнул их, словно не заметил, и добравшись до Тери, стянул с неё маску, взяв за руку.

— Что… — Тереза не успела и слова сказать, как я получил то, чего желал сейчас больше всего.

"Мне плевать! Пусть все знают! И точка. Я не стану прятаться и не буду тосковать, как Лео. Это не для меня. И это не наш с Терезой путь!"

Мягкими движениями губ, я старался сделать так, чтобы она не прибила меня на месте за подобную выходку среди коридора. Однако Тереза меня удивила. Она ответила на поцелуй, медленно обняла и прижалась теснее.

— Ты больной, красавчик. И мне это чертовски нравится, — её резкий и холодный тон заставил обвить талию Тери только сильнее и буквально вжать в себя, чтобы ощутить мягкость и вкус её языка.

Я хотел этого чувства и я его получил. Я делал то, что должно было показать насколько моё отношение к ней серьезно. Насколько она нужна мне, и что плевал я на любые карьеры и даже на годы, которые отдал этому делу. Максимализм играл во мне настолько ярко, что когда я всё глубже и слаще целовал её, даже наплевал на самого себя. Всё ради того, чтобы она улыбалась опять. Всё для того, чтобы моя холодная стужа обратилась в ту самую обжигающую жаром песчаную бурю.

— Тебе пора… — Тереза отстранилась на последок ласково, но ощутимо прижавшись к моим губам, — Иди…

— Не хочу…

— Мы как подростки, Тиен, — с хохотом припечатала и покачала головой, — Кстати должна признать, что строгий черный атлас вам к лицу, господин Ким.

То же чувство, что и утром в постели. Те же ощущения, что и на рассвете. Даже сквозь ткань костюма прикосновения её рук были такими же приятными и тёплыми. Такими же как и утром, когда мы были только вдвоем.

— Когда всё это закончится, — я накрыл её руки своими и смотря на них продолжил, — Я хочу чтобы мы жили вместе, Тереза. В одном доме, квартире, комнате или даже том сарае, который так тебе нравится. И это не обсуждается… — тут же добавил, когда увидел как вытянулось её лицо, — Это факт. Начинай к нему привыкать, мисс Холл. Мне нужно чтобы я просыпался утром и видел рядом тебя. Это то, что мне оказалось жизненно необходимо, и понял я это только сейчас.

— Тиен, наша связь разрушит твою карьеру. Из того, что я успела увидеть, у вас готовы уничтожить за подобное. Это…

— Я не собираюсь скрывать тебя. И не буду этого делать. Не стану и не проси, Тереза! — я сжал её руки сильнее, а потом снова обнял, — И ещё… Ты тоже должна быть осторожна! И мне плевать, что ты солдат, у тебя навыки и прочее. Я не могу больше смотреть на то, как ты словно бесчувственный робот терпишь боль.

Я отстранился и взял её лицо в руки, осматривая хмурое выражение.

— Ты обещала мне, Тереза.

Она устало и раздражённо закрыла глаза. Губы стали похожи на тонкую линию, а черты лица заострились, но Тереза кивнула, не открывая глаз, а потом я опешил. Застыл, потому что она потерялась лицом о мою ладонь.

— Хорошо, Тиен.

— Что хорошо? — я изогнул бровь, а Тери открыла глаза, — В этом списке два пункта.

— Ты специально решил выбесить…

— Просто ответь — ты не хочешь жить со мной? Нет?

Она посмотрела в мои глаза и мы умолкли, пока я не услышал шепот в ответ:

— Теперь это мое единственное желание, красавчик. И да — хорошо — это ответ на оба пункта.

За спиной прозвучали первые выкрики техников, а над головой раздался голос режиссера постановщика шоу.

— Иди! — Тереза игриво пихнула меня в живот и поправила пиджак, — Опять на голое тело. Ты достал светить своими прелестями! Уйди уже, и не доводи до греха.

— Какого греха..? — я не отпустил ее руки, а лишь сильнее дёрнул на себя и закусил нижнюю губу.

— Тиен… — Тереза осмотрела моё лицо и стала спускаться взглядом ниже, пока не закончила, — Если ты сейчас же не прекратишь это ребячество, я пожалуй буду вынуждена применить силу.

Она опять стала вырываться, но всё тщетно. Я хорошо держал, а она совсем не хотела уходить, потому что с лёгкостью могла освободиться тут же.

— Так какого греха? — я стал поглаживать её ладони, а сам и не ожидал услышать подобное.

— Я тебя свяжу, красавчик. Клянусь! Иди уже!

Когда мы вместе вышли из коридора и я пошел в сторону диванов, мне казалось что наконец начинается светлая полоса в моей жизни. Я был свободен, я полюбил настолько что это придавало мне сил бороться и вытаскивать дело Сонбэ из самого дна. Это окрыляло. И если я раньше думал, что мужчине это совершенно не нужно, чтобы жить и работать. Что такой пустяк, как любовь — черта дураков, которые тратят время на неблагодарного человека… То сейчас, всё было иначе. Возьми она и брось меня, я бы не стал относиться к Терезе иначе. Не стал бы проклинать и мстить. Я бы отпустил её, потому что это чувство, эти минуты, часы, дни и месяцы я запомнил не только из-за жуткой боли и потери, которые испытал. Я запомнил это время и как самый счастливый отрезок моей личной жизни. Да, он был омрачен тем, что происходило вокруг, но это не мешало мне выходить под гул зала на сцену. Не мешало не обращать внимания на то, как холодно нас встретили. Это всё чушь и пустышка в сравнении с тем, что я чувствовал внутри.

И что чувствовала она… Я знал, что это обоюдно, потому что Тери менялась уже не только наедине со мной. Она точно так же заворожено смотрела на сцену, когда я пел. Точно так же улыбалась и аплодировала, как и зрители.

"Нет… Люди и правда не могут измениться. Они делают это только ради чувства…"

Именно оно меняет человека до неузнаваемости. Именно любовь, почти одержимая тяга к этой холодной женщине изменила меня напрочь. Именно она дала мне силы, чтобы начать бороться не ради себя, и даже уже не ради агентства Сонбэ. Любовь позволила мне понять, что главное теперь для меня в жизни. Вернее показала кто в ней стал самым главным человеком. Кто научил меня ценить окружающих, ценить связи и узы.

Однако в этот вечер я понял и другое — я потеряю всё это, если не станет Терезы. Возможно я повзрослел. Но то, что произошло следом явственно показало, что человек смертен, и что моя женщина и правда может погибнуть в любой момент, занимаясь подобной работой.

Когда мы выходили из концерт-холла после небольшого фансайна по завершении "камбэка" группы, я не придал значения тому, что Терезы не было рядом, решив, что она проверяет с парнями из охраны наш фургон. Однако когда рядом с машиной Тери не оказалось, я тут же набрал её номер, но услышал лишь автоответчик.

— Где ваш начальник? — я схватил одного из парней под локоть, но он лишь отвернулся и промолчал так, будто глухо-немой.

— Тиен? Что случилось? — Дже встал рядом со мной у дверей фургона, и ждал, когда я сяду в салон, но чувство тревоги не покидало меня.

— Где менеджер Пак? — тут же спросил Дже, на что брат только повел плечами, и начал оглядываться вместе со мной.

— Что происходит? Мы едем домой или нет? — из фургона выглянул Лео, но я даже не посмотрел на него, а продолжал осматривать парковку у "Центра искусств", пытаясь найти Терезу взглядом.

— Езжайте, Дже! — я пихнул брата в салон, а сам попытался закрыть за ним дверь, но Дже остановил меня и строго отрезал:

— Тиен, ты понимаешь насколько это опасно? Тебе вообще нельзя находиться в одиночку на улице! Сядь в машину!

— Езжайте! — я толкнул его обратно и наконец закрыл дверь, но дорогу мне тут же преградил парень из охраны.

— Господин, у нас приказ…

— Плевал я на ваши приказы! — я схватил его за шиворот и притянул к себе, — Где она?!

— Кто?

— Ты идиот? Или решил меня полоумным выставить, придурок? Где твоя начальница? Отвечай! Быстро! — я скрутил ткань его гольфа и почти зашипел, когда он тихо, но резко ответил:

— Госпожа велела не говорить вам… Она приказала увезти вас сразу после фан-сайна в агентство!

— Где она?! — я встряхнул его снова, и уже заметил как по лицу бедняги стали бегать желваки.

Естественно мне он не мог причинить и малейшего вреда, но молчать я ему тоже не позволю!

— Господин Хан Джей Мён пропал. Полчаса назад начальница узнала о том, что госпожа Хан отправилась в одиночку по требованию похитителя за ним. Поэтому господин Пак и начальница уехали тут же, как им стало известно об этом.

Я медленно отпустил парня и нахмурился. В ушах нарастал непонятный, дебильный гул. Будто писк, который только усиливался, вытесняя собой все остальные звуки.

— У тебя… У тебя есть возможность с ней связаться? — я поднял взгляд на парня, а он с досадой закрыл глаза и опустил голову.

— Отвечай, мать твою! Ты что язык проглотил? Или мне вытягивать каждое слово из тебя? — я снова схватил его, и в этот раз дверь фургона опять открылась, а рука Дже схватила мою.

— Тиен! Что, ради небес, ты вытворяешь прямо на улице? Тебе мало скандалов? Хочешь добавить и жестокое обращение с персоналом?

— Джей-ши пропал, Дже, — сухо ответил брату, не отрывая взгляда от парня, который продолжал молчать.

— Где она? Я задал тебе вопрос! — опять повторил, и парень наконец ответил:

— По нашим данным сигнал спутникового телефона госпожи Хан был запеленгован в последний раз у новостроек на севере Итэвона. Начальник отправилась именно туда. Господин Пак уехал в офис господина Ли Шин Дана, чтобы оттуда связаться с властями города и запросить у департамента разрешение на применение оружия нашей службой охраны.

— Сколько с ней человек? — задал вопрос глухим голосом, однако ответ знал итак.

— Начальница одна.

— Мичинн…*(Рехнуться…) Щибаль!*(Бл***!).

Я отвернулся и схватился за голову обеими руками, усиленно пытаясь понять, что делать дальше. Как поступить? Послушаться Терезу и уехать в агентство, или поехать за ней, тем самым подвергнув опасности возможно и Джея, и Роксану.

— Ты едешь со мной! — я схватил парня под руку, и потащил в сторону джипа, в котором сидела охрана.

— Все пошли вон! А ты — садись за руль и трогай! — я открыл пассажирскую дверь и вытянул оттуда одного из парней.

— Господин, у нас приказ применить силу, если вы ослушаетесь!

— Тиен, одумайся! Что ты творишь? Ситуация итак сложная! — Дже и Лео стояли за моей спиной, но я не собирался никого слушать.

"Это такие обещания ты мне дала, глупая женщина?!" — во мне всё кипело.

Я никак не мог унять волны злости, которые сменялись леденящими потоками страха. Это состояние напоминало контрастный душ, с той разницей, что сперва меня обдавало кипятком, а потом ледяной водой.

— Применяйте! — я сжал кулаки, и когда первый из охранников попытался меня успокоить, отправился прямиком за спину, когда перелетел через меня.

Я поднялся и отряхнул рукава пальто. Охрана явно боялась навредить мне, и когда второй из них полетел в дверь джипа, а я готовился взять в захват третьего, глухо-немой идиот заорал:

— Куман! *(Хватит!) Позорище… — он посмотрел на тех двоих, которые так и продолжали сидеть на асфальте, а потом перевел взгляд в мою сторону, и зло выплюнул:

— Садитесь, господин! У нас мало времени! Если мы действительно хотим помочь — нужно спешить!

Я сел в салон тут же и опять схватил сотовый, но он продолжал молчать. Она не отвечала, а я бесился все больше. Мало того, мне не просто было страшно. Оказалось, что я испуган до ужаса и тем, что эта тварь опять взялась уничтожать мою семью. И хоть Джей явно не был дружелюбно ко мне настроен, это ничего не значило. Для меня он точно такой же член семьи, как и остальные.

Как только мы свернули на нужное шоссе, я задал парню интересующий меня вопрос:

— Ты знаешь хотя бы примерно в каком они могут быть здании?

Охранник поправил маску, но быстро свернул на нужную мостовую и кивнул:

— Да. Мы не поехали с начальницей только из-за того, чтобы не создавать лишнего шума. Она заверила нас, что быть рядом с вами это намного важнее в этой ситуации, ведь происходящее может оказаться лишь уловкой.

Я выругался и отвернулся к окну, чтобы хоть немного привести мысли в порядок. Что произошло такого, и как это вообще случилось? Как они сумели добраться и до Джея? Какого хера происходит и дальше этот проклятый ужас?! Кому наставники перешли дорогу так, что их пытаются уничтожить друг за другом? Или это всего лишь очередная игра того самого кукловода, о котором говорила Тереза?

За поворотом начался спуск, а впереди не смотря на полумрак ясно стала видна свалка и куча техники для строительства. Ничего необычного, кроме того, что всё напоминало кадры из плохо режиссированного фильма: свалка, стройка, пустота и даже нет охраны.

— Это ловушка, — произнес тут же, как заметил машину Терезы, которая стояла рядом с автомобилем Роксаны.

"Почему Тереза повелась на подобную уловку? Неужели она и сама не видела, что происходит?"

— Вы совершенно правы, господин. И потому я в последний раз прошу прислушаться к приказу начальницы и не подвергать свою жизнь опасности.

Однако, я не хотел и слышать больше ничего. Перед глазами встало лицо Тери. Она смотрела на меня и улыбалась. Следом появились лица Сонбэ и госпожи с малышкой Сарой. В этот момент я слетел с катушек.

Не замечая ничего просто шел ко входу в это проклятое место, и был готов к тому, что меня спокойно могли застрелить. Однако я продолжал идти, а следом быстро двигался охранник, имени которого нам даже не сказали. Мы не знали ни одного имени людей из своей охраны.

"Ее имени я тоже не знал… И мог не узнать никогда…"

— Как тебя зовут? — спросил парня, когда мы вошли в то, что должно было быть парковкой на нижнем уровне высотки.

Охранник хмуро и удивлённо бросил взглядом, но быстро ответил:

— Ли Тэ Ён, господин.

— Спасибо, — ответил и обернулся к лестнице, заметив, что лифты подключены к питанию, — А теперь ответь мне на логический вопрос, Тэ Ён: какова вероятность того, что в недостроенной высотке будет работать подъемник?

— Нулевая, господин, — он достал планшет и стал что-то в нем искать, потянув меня за колонну и прикрыв собой.

— Сотовый госпожи Хан, как и начальницы отключены от сети полностью. Однако это именно то здание, в которое вошла сперва госпожа Хан, а потом и начальница.

Я посмотрел вверх на недостроенные пролеты лестницы. В потолке зияли огромные дыры. В некоторых местах недоставало стен и плит, которые явно ещё не были установлены.

— Нужно искать! — взгляд упал на кобуру Тэ Ёна и я заметил второй пистолет, — Дай мне оружие, и разделимся…

— Господин Тиен! — Тэ Ён нахмурился, но не стал спорить со мной и дальше, достав пистолет и вложив его в мою руку.

Холод металла и его тяжесть стали ощутимы тут же. Если раньше я думал, что держать оружие в руках это легко, то сейчас понял насколько был слеп. Пистолет весил не меньше полкилограмма, и уверен, что попробуй я из него выстрелить — с первого раза точно ничего бы не вышло.

— Это плохая идея! — всё же продолжил Тэ Ён, но я уперто проверил магазин и перезарядил оружие, понимая что лучше мне не применять его.

— Я поднимусь наверх, а ты осмотри помещения по периметру. Они должны быть где-то здесь, иначе в этой ловушке нет смысла.

"Остаётся только понять, как удалось провести вокруг пальца Джей-ши!"

— Подключите наушник! — Тэ Ён потянул мне маленькое устройство, которое оказалось настолько крохотным, что я сперва опешил.

— Это микронаушник, господин. Мы такими пользуемся постоянно для внутренней связи. Это только в фильмах на нашем затылке висит гармошка из проводов. Прошлый век… — скривился Тэ Ён и вставил свое устройство в ухо.

Как ни странно, когда я проделал тоже самое, начал слышать даже то, как дышит парень.

— А у Терезы разве такого нет? — тут же задал вопрос, на что Тэ Ён скривился и прошептал:

— Связь с начальницей оборвана полностью. Если бы мы могли с ней связаться, господин, вас бы здесь точно не было!

— Щи… *(Бл…) — я сжал челюсть и с силой закрыл глаза.

"Хватит! Этому нужно положить конец!"

Я пихнул Тэ Ёна в сторону прохода на нижний уровень, а сам уверенно пошел к лифтам, натянув воротник гольфа на лицо.

Парень, как ни странно даже не возражал, а в наушнике прозвучал его голос:

— Господин, вы должны докладывать мне что видите перед собой — постоянно. И как только заметите или ощутите опасность — немедленно об этом скажите!

— Я понял, — резко ответил, продолжая сжимать в руке пистолет и вспоминая, как Тереза устроила выволочку Таю за то, что тот взял в руки оружие.

Я молил небо услышать точно такую же отповедь от неё, только бы она не пострадала. Только бы никто больше из дорогих мне людей не пострадал!

Лифт естественно не приехал, кроме того я удивился, когда понял, что он действительно работает, но не реагирует на вызов.

— Ничего. Я не зря столько лет учился скакать по сцене. Что мне тридцатый этаж! — развернулся в сторону недостроенной лестницы и понял, что подняться наверх будет совсем не просто.

Это не лестница, это шахматная последовательность из дыр и плит.

— Лифт не отвечает, я поднимаюсь по лестнице.

— Вас понял, у меня всё чисто. И это странно. Будьте крайне осторожны, господин.

— Понял, — ответил, и запихнув пистолет за пояс, стал перепрыгивать как можно тише с плиты на плиту и хвататься за те выступы, которые выглядели устойчиво.

Почему-то я был уверен, что нужно подниматься наверх. Если работает лифт, то он кого-то поднял, а если не отзывается, значит его намеренно настроили так, чтобы не дать никому сбежать.

"Тварь!" — я схватился за выступ плиты, когда напротив меня появилась нарисованная баллончиком надпись с номером "четырнадцать". Видимо строители сами обозначали так этажи, пока шло строительство.

— Проклятье! — рука чуть не соскочила, и я наделал слишком много шума, но тут же прижался к стене поворота на пролет и замер.

Тишина вокруг давила настолько, что я вспомнил свои ощущения, когда тонул в автомобиле. Это самое ужасное что пережил в своей жизни. Тот страх можно было сопоставить только со страхом, который я испытывал сейчас. Животный ужас, что не успею, что с ней что-то случится, что моя Тереза исчезнет. И тогда исход этой истории будет один.

— Господин..?

— Всё в порядке, я прошел половину этажей наверх.

— Их может и не быть уже в здании.

— Они здесь, Тэ Ён. И он знал, что за ними придут. Поэтому это ловушка для меня. Если я здесь — значит он достиг цели.

— Это слишком очевидно, господин. Я бы не был в этом уверен…

Связь оборвалась, а моя рука застыла на полпути к новому выступу на лестнице.

— Тэ Ён…

— Он тебе уже не сможет ответить, Тиен.

По телу прокатилась такая волна холодного пота, что на затылке волосы встали дыбом. Я не знал этого голоса, более того, я хорошо помнил, как эта тварь прикидывались Терезой, подделав даже её голос.

— Ты кто такой, пёс? — я встал и медленно достал оружие, — Что с Тэ Ёном?

Однако мне не ответили, а сквозь недостроенный этаж, я увидел как вниз, в огромный котлован, который служил видимо будущим вестибюлем полетело тело.

"Люди — самые страшные существа…" — в голове прозвучал голос Терезы, и я словно опомнился, потому что в горле сдавил комок, не позволяя сделать вдох.

Я только что говорил с этим парнем. Я только что слышал его голос. А теперь… Теперь его тело лежало в куче строительных материалов, а остекленевшие глаза смотрели прямо на меня. Даже с этой высоты я видел в них смерть.

— Если ты что-то сделаешь с ней, клянусь небом, я убью тебя своими же руками. Я всё положу на кон, но ты, тварь, сдохнешь. Однако дохнуть будешь долго и очень медленно, — я безумно оскалился в усмешке и стёр с лица проступившие слезы.

— Всё это слова, Ким Тиен Го. Всё это обычные слова выродка базарной шалавы. И до этого ты тоже много чего говорил, однако… Твоя американская потаскуха сдохнет сегодня, вместе с русской бл****! У них будет одна могила на двоих, Тиен. Но… Ты можешь ещё успеть. Ты ведь воздушный гимнаст? Прояви навыки своего почившего Сонбэ, когда будешь вытаскивать свою бл*** из её могилы.

В ушах послышался невыносимый скрежет и писк, который буквально заставил вытащить наушник из уха. Перед глазами всё стало чёрно-белым, а стук сердца ощущался прямо в горле, пока я сжимал оружие в руках. Сжимал то, от чего в подобной ситуации не было никакого толка. Что я мог противопоставить ублюдку, который знал о моем каждом шаге наперед?

Самое дерьмовое чувство, когда ты не контролируешь ничего. Когда понимаешь, что ты, мать его бессилен! Поэтому я схватился за новый выступ и стал подниматься наверх ещё быстрее. Поэтому я пытался забыть о том, что за моей спиной лежало тело ни в чем не повинного парня, которого просто сбросили вниз и убили. Отняли жизнь, и даже не содрогнулись от понимания своего поступка.

"Лифт…" — я был уверен что вся эта игра направлена на то, чтобы запугать нас ещё больше. Что все действия твари несут не просто смысл, он пытается нас всех настроить друг против друга. Пытается показать, что мы жалки.

Я вышел на крышу и осмотрелся. Ветер резко ударил в лицо. С этой высоты можно было разглядеть весь район города, но я даже не обратил на это внимая, потому что буквально бежал в сторону небольшой надстройки, которая очевидно была входом в помещение для управления коммуникациями дома.

Дверь оказалась закрыта наглухо, поэтому я не стал ждать, и ударил в нее несколько раз ногой. Металл не поддавался, а замок очевидно был электронным. Достав пистолет и отойдя на два шага назад, я поднял оружие вверх и сжал двумя руками. Первый выстрел заставил встряхнуть головой из-за отдачи и резкого звука. За вторым дверь издала писк, а замок, в который я целился, заискрил. Только за четвертым выстрелом дверь сама щёлкнула и открылась.

Я тут же вбежал внутрь и стал искать взглядом вход в шахту лифта. Единственным освещением здесь служили две промышленные лампы, которые излучали неяркий белый свет.

За несколькими рядами щитков, и кучей кабелей, я увидел подъемный механизм и люк под ним.

"Если это ловушка и её там нет, я — труп. Но у меня нет выхода. Он уже убил на моих глазах человека, а значит, я не должен останавливаться!"

С огромным трудом открыв люк и только взглянув вниз, понял что спускаться придется прямо по проводам. На стенах шахты мигали красные лампы и это позволило увидеть кабину лифта, которая была слишком далеко.

Красный свет превращал это место в какой-то дикий и сюрреалистический кадр из кошмара.

— Тереза!!! — мой голос пронесся эхом вниз и вернулся обратно настолько громко, что я и сам вздрогнул, но крикнул снова, — Тереза!!!

Слабый стук, который послышался следом, заставил меня затаить дыхание, а раздавшийся за ним более уверенный удар, дал толчок к действиям.

Я встал и сняв пальто, бросил его на пол. Вокруг не было ничего, кроме мотков новых кабелей. Схватив один из них и проверив на прочность, потащил весь моток к люку. С виду тросы и кабели не внушали доверия. Не факт что они способны выдержать и одного человека, но выбора нет.

Я перетащил катушку ближе к люку, и обмотал её вокруг арматуры, которую не успели залить бетоном. Конец кабеля потянул на себя и зафиксировал так, чтобы это дало хоть какую-то дополнительную страховку, ведь карабкаться вверх по тросам лифта это не самая простая задача.

Встав над отверстием люка и схватившись руками за его края, выдохнул. В груди почувствовался глухой удар сердца, после которого я буквально повис на руках над шахтой.

"До троса два с лишним метра…" — мелькнувшая мысль, опередила мой прыжок на доли секунды, потому что я гулко выдохнул и оттолкнулся даже не задумываясь о возможности упасть вниз.

Сейчас меня это не волновало совсем. Мной руководило одно желание — найти её и вытащить из этого ужаса.

Руки тут же ощутили насколько горячие провода и кабели, но думать не было времени, поэтому я обвил тросы ногами и стал спускаться, игнорируя боль.

" — Ты что, совсем не чувствуешь боли?

— Чувствую, но об этом всем знать не обязательно…"

С её голосом, с её лицом перед собой я спрыгнул на крышку лифта, и тут же схватился уже за вентиль люка, который явно был заблокирован так, чтобы изнутри невозможно было открыть выход в шахту.

Внутри послышалась возня и тихий плач. Эти звуки заставили действовать быстрее. Буквально рвать кожу рук на ладонях, чтобы разблокировать этот проклятый вентиль и открыть люк.

И когда мне это удалось, я понял, что лифт начинает медленно опускаться вниз. Сантиметр за сантиметром мы начали спускаться, а я не стал ждать и открыл, наконец, рывком люк и осознал, что это конец.

Я говорил о страхе, я думал что сойду с ума, если с ней что-то случится. Но я и помыслить не мог, что думать о подобном, совершенно не то, что видеть в реальности.

Тереза лежала на руках Роксаны без сознания, пока женщина судорожно сжимала её ногу рукой, в попытке остановить кровотечение.

Кровь… Вся кабина в крови, а я не могу дышать. Всё красное… Всё алого цвета, а запах металла невыносим. Тело обратилось в камень, а я не мог отвести взгляда от лица Терезы.

— Тереза! — Роксана пыталась привести Тери в чувство, но она не реагировала.

И это помогло мне опомниться.

— Роксана! — я рявкнул таким голосом, которого и сам от себя не ожидал, — Отойдите немного в сторону.

Женщина подняла голову вверх и её глаза медленно расширились от шока.

— Тиен? Но как? Я думала это люди Шин Дана?

— Сейчас это не важно!

— Нет! Уходи! Немедленно… Здесь взрывчатка. Ещё немного…

Не выдержав, спрыгнул вниз. Отпихнул Роксану в сторону от Терезы, и схватил за бедро из которого кровь стала сочиться снова. Я снял ремень с брюк и быстро обмотал бедро Тери, стянул как можно сильнее, и схватил её лицо. Обнял его похолодевшими ладонями и стал трясти.

— Тереза!!! Тери ну же!! Приди в себя!

— Я… Я пыталась помочь. Но ничего не вышло. Она чем-то надышалась, когда нас запихнули в лифт, — я повернулся к женщине и заметил на её лице отчаяние такой силы, что мне самому стало до ужаса тошно.

— Соберитесь. Нам придется подниматься своими силами, и я не смогу вам ничем помочь, Роксана. Если Тереза не придет в себя, мы обречены! Поэтому возьмите себя в руки…

Я даже не успел закончить мысль, как мою ладонь сдавила рука, а потом послышалось тихое:

— Не трогай её… Сейчас я… поднимусь.

Резкий поток воздуха наполнил лёгкие, и я оказывается снова смог дышать, а стальные прутья страха отпустили и позволили прийти в себя. Я смотрел в глаза Терезы и видел в них себя.

— Ты уверена, что сможешь встать? — я пытался не дрожать и не выдавать своего страха за неё, но Тереза, как и всегда, удивила меня.

Тери сжала зубы и рывком поднялась, схватившись рукой за стену кабины. Я видел что её пошатывает, но она только встряхнула головой и осмотрелась.

— Сколько я была в отключке, Роксана? — Тереза перевела потускневший взгляд на женщину, но та лишь смотрела в одну точку перед собой, — Роксана!! Мы можем ещё догнать его! Сколько времени?!

— Не знаю… Мы уже проехали почти все этажи. А внизу… Он сказал, что внизу бомба, — Роксана говорила почти мертвым голосом, однако я уже понимал что ждать нет времени.

Поэтому подпрыгнул и подтянувшись, схватил с крыши лифта тот кабель, который взял с собой.

— Вот! — потянул Роксану за руку и не церемонясь обвязал вокруг женщины трос, зафиксировав его.

Она сперва испугалась, но когда я заметил, что Тереза стала мне помогать, понял, что делаю всё правильно.

— Поднимай её! — слабо, но резко сказала Тери, а я схватил Роксану под бедра и поднял вверх.

— Поднимайтесь, госпожа! Быстрее! — с этими словами приподнял женщину ещё выше и она наконец схватилась за края люка.

Когда Роксана уже была снаружи, я повернулся к Терезе. На несколько секунд замер, а потом отбросил все чувства и старался не смотреть на то, насколько она побледнела, и насколько её попытки скрыть своё состояние жалки.

— Нужно спешить! — Тери опять встряхнула головой и достала небольшой прибор с экраном, вытащила какой-то чип, и вставила на его место тот, который был в её наручных часах.

Она дрожала, и продолжала что-то подключать, а потом стянула мой ремень на бедре ещё туже, и наконец посмотрела мне в глаза.

— Поднимайся! Тиен! — холодный тон её голоса заставил меня впасть в ярость.

Я был настолько зол, что не видел и не слышал уже ничего. Просто потому что испытал несколькими минутами ранее, будто собственную смерть. Потому я не стал даже отвечать ей, а снова подпрыгнул и вылез на крышу. Молча повис через люк и молча протянул ей руку. Тереза тут же схватилась за нее, а я сразу поднял её, даже не став дальше обращать и малейшего внимания на её попытки что-то говорить.

К этому моменту, Роксана уже успела пролезть наверх половину пути, а лифт продолжал свой спуск уже намного быстрее. Тереза попыталась пихнуть меня вперёд, но я скрутил её, и обмотав другим тросом, буквально привязал к себе.

— Что ты творишь? Ты не сможешь один поднять нас двоих! У нас нет на это времени!

— Закрой рот! — отрезал таким тоном, которого эта женщина от меня не слышала ещё ни разу.

— Что? — Тереза попыталась отвязать трос, но потеряв столько крови, куда ей тягаться со мной, я прижал её к себе ещё теснее и обвязал уже во второй раз.

— Тиен! Это не игры, мать твою!

— Закрой… — я схватился за кабель и буквально прошипел Терезе в лицо, — …свой рот, женщина!

Она замерла, а я еле сдерживал себя, чтобы не наорать на нее. Нельзя… Она итак пострадала и неясно чем вообще это всё может закончиться.

— Держись за меня!

Она зло обхватила мою грудь руками, а я взялся руками за трос и стал подниматься. Медленно, но уверенно ощущал, как руки и кожа ладоней горят огнем, но продолжал подтягиваться вверх. Естественно это было не легко, но я не мог позволить, чтобы она напрягала мышцы ноги. Если мы и перетянули рану, это не значит, что она не теряет кровь и дальше.

Роксана пропала из виду, и я попытался успокоиться хотя бы тем, что женщине удалось справиться с такой непростой задачей, однако лифт стал опускаться ещё быстрее, и если мы не уберемся из этого здания прямо сейчас, окажемся там же, где и несчастный Тэ Ён.

Поэтому я продолжал тянуться вверх, и только оказавшись за пределами шахты смог прийти в себя. Потому что мы упали на пол вместе. Потому что она лежала на мне и молча прижимались к моей груди. Потому что я слышал, как она дышит.

— Тиен…

— Мы потом поговорим о том, почему ты помчалась сюда в одиночку. Поговорим после того, как ты окажешься в больнице и тебя осмотрит доктор! — я стал разматывать трос, и только сейчас снова вспомнил о лифте.

Роксаны не было в помещении, и я был уверен, что она помчалась к авто, чтобы догнать похитителей.

Встав и накинув пальто, которое валялось на полу, на плечи Терезе, поднял её на руки.

— Тиен, мы так не спустимся!

— Помолчи! Я же просил тебя…

— Там недостроенный лестничный сектор!

— Я знаю, мать твою! — холодно отрезал и она вздрогнула в моих руках, но умолкла, пока я шел по крыше в сторону той самой лестницы, которую я бы назвал мечтой самоубийцы.

На то, чтобы спуститься вниз у меня ушло слишком много времени, поэтому, когда у моих ног затормозила машина Роксаны я понял что и она не собирается включать мозги, ведь и сама ранена в плечо.

— Пересядьте на заднее сидение! Быстро! — женщина не стала перечить, а я усадил Терезу рядом с собой, и нажал на газ, в попытке побыстрее убраться из места, которое взорвалось буквально через несколько минут, после того, как автомобиль выехал на холм. Ударная волна настолько сильно всколыхнула воздух, что машина сама дернулась в сторону и мы чуть не влетели в лоток с уличной едой, который к счастью сейчас был закрыт.

Тереза продолжала что-то выискивать в своем приборе, пока не подключила его к навигатору автомобиля. Тот замигал красным, а потом на экране появился маршрут.

— Вот так мы сможем сократить время, и проехав через эти кварталы сможем их догнать. Когда этот ублюдок чуть не достал меня, я успела тоже оставить ему особый подарок в руке.

Мы с ней переглянулись и я затормозил. Тереза смотрела в мои глаза, словно привязывая этим взглядом к себе, поэтому я сжал руль в руках и не обращая внимания на сплошные, свернул в противоположную сторону, следуя заданному маршруту.

— Стой! Сворачивай! Вот они! "Тойота" впереди!

Тереза ухватилась за руль, попытавшись помочь мне, но я отпихнул её руку и сам развернул машину, чтобы не упустить из виду красную внедорожник.

— Здесь слишком плотный поток транспорта. В таком движении он скроется за первым же поворотом на эстакаду! — Роксана указала мне на узкий проулок, и я последовал ее совету, хорошо зная куда ведёт эта дорога.

Тереза держалась за ногу, а я старался не обращать внимания на то, что она истекает кровью. Как мог выкидывал подобное из головы, но не в такой ситуации. У меня перед глазами всплывала картина взорвавшегося здания, а мысль о том, что я мог не успеть, и Роксана с Терезой так бы и остались в кабине лифта, заставляла не просто звереть. У меня будто всё тело вибрировало от ярости.

Понимая, что в машине за которой мы гонимся, возможно, находится Джей. Осознавая, что к этому моменту с ним могло произойти всё, что угодно, я не мог думать даже об этом. Не мог, как не пытался, потому что красная кровь пропитала собой весь полик под ногой Терезы, а белая обивка её сидения, окрасилась в алый.

Однако ещё хреновее я себя ощутил, когда понял, что ей больно, но она терпит. Смотрит перед собой, перетягивая рану поясом, чтобы остановить кровотечение и молчит. Ни звука, ни стона, ни даже вздоха.

Ничего… Однако именно это заставляет чувствовать боль меня. Непонятным, диким и совершенно необъяснимым образом я стал чувствовать другое живое существо, как себя. Начал ощущать его боль, как свою.

Не верю, что такое возможно… Не верю, но боль в груди спиралью скручивает даже мышцы. Физически чувствую, как она проникает в меня, впитывается и заставляет вдавить педаль газа в пол и вырваться из потока машин.

Я почти догнал чертов кусок металла, который был для меня подобен мишени сейчас. Не знаю, что чувствовала Роксана. Однако женщина явно была на грани.

— Жми!!! — прошипела Тереза, когда мы проехали квартал между уже закрытым рынком и небольшой площадью.

Тойота продолжала отрываться, и в какой-то момент я упустил её из виду, так как мы въехали на один из холмов.

— Там!!! — Роксана схватила меня за плечо, и наконец холодно отчеканила, — Быстрее, Тиен!

Я вырулил на один из железнодорожных наземных переездов метро, и проскочил на красный, когда понял, что Тойота свернула в левый проулок пустынной дороги, а прямо на нас мчит черный внедорожник.

— Сворачивай!!! Тиен!!! — однако Тереза не успела, потому что как только я стал тормозить, внедорожник уже был в десяти метрах от нас и столкновение оказалось неизбежным.

Я видел, как свет фар слепит мои глаза. Я ощущал, как гулко в груди бьёт сердце, а пульс стучит в ушах. Потому повернулся к Тери, и схватив её за шею, притянул и закрыл собой.

Удар был такой силы, что на какой-то миг все словно застыло, а вокруг раздавался только писк. Все звуки исчезли, а в ушах стоял гул. Подушки безопасности врезались в спину и плечо, однако меня интересовала только Тереза. Потому, когда в моих руках почувствовалось шевеление, я испытал облегчение.

Мимолётное понимание того, что она жива.

— Тери… — прошептал и открыл глаза, чтобы замереть от того, как Тереза смотрела застывшим взглядом перед собой.

Повернул голову, и сквозь трещины в лобовом стекле и сам увидел то, что заставило меня окаменеть. Всё, потому что перед глазами был не черный внедорожник, а боковые двери серого автомобиля, который очевидно принял весь удар джипа на себя. Однако самым шокирующим оказалось то, что на крыше этой машины стояла фигура в черном и стреляла.

Только сейчас я понял, что слышу выстрелы, как тихие хлопки, из-за глушителя, который был на оружие этого человека.

Фигура лишь на секунду обернулась, а потом послышался свист шин. Справа затормозил байк. На него этот человек и сел, схватившись за водителя, который сорвался с места тут же и вскоре исчез так же быстро, как и появился.

— Джей… — послышался шепот за спиной, и я понял, что мы упустили похитителя и по-прежнему не знали, где Джей-ши.

Однако теперь я знал, что всё это время он был среди нас. Слепой намеренно заставил меня сомневаться в Джей-ши. Оннамеренно водил нас всех за нос.

И ещё я был полностью уверен, что все это время Джей знал кто такой Хо Сок и кем ему приходится.

Справа засвистели шины, а яркий свет от фар ослепил. Но сквозь гул в ушах я хорошо слышал звуки сирен. Дверь открылась и я встретился взглядом с Шин Даном.

— Выходите! Быстро!

Нас пересадили в фургон, и только в этот момент, я смог начать дышать свободно. Смог, потому что на носилках лежала Тереза, а рядом с ней сидел медик.

Глава 12

Тереза

Пока вокруг смыкалась темнота за окном, я сидела в кресле и прокручивала в голове одну и ту же мысль.

"Байкер и стрелок" — это единственное, что сейчас меня волновало, кроме конечно, хмурой статуи, которая стояла у того самого окна и продолжала молчать.

— Может…

— Нет! — его резкий ответ сухим тоном, заставил мои брови взлететь чуть не на лоб.

— И всё-таки…

— Нет! — ещё более резкий ответ, и это начало не просто веселить, но и бесить.

— Послушай, Тиен…

— Помолчи!

— Ты вообще чувство страха потерял? — я не выдержала и подалась вперёд, однако тут же остановилась, потому что резкая боль в ноге прошила всё тело.

Тиен медленно повернулся ко мне и тихо прошептал:

— Я чувство страха потерял? — от его тона мне действительно стало не по себе, — Да, я до сих пор нахожусь в этом состоянии, дорогая!

Он словно выплюнул это, а потом опять отвернулся.

— Ты ведёшь себя неадекватно! Я твой телохранитель. В конце концов сейчас я начальник вашей охраны!

— Да что ты, мать твою, говоришь?! Правда?! Тогда… — Тиен подошел ко мне и наклонился прямо к лицу, — Ответь на один вопрос, начальница? Почему я — охраняемый объект, должен спасать своего телохранителя? Почему подчинённый должен погибнуть из-за того, что одна баба не додумалась сказать, что её мужика похитили, а вторая не взяв с собой помощь, поперлась сама спасать первую?!! Ответь, Тереза! Ответь мне, почему я сегодня вставал на колени перед родителями этого несчастного парня, который погиб?

Его лицо было другим. На некогда безупречных и спокойных чертах, проступил оскал мужчины, который прожигал меня настолько яростным взглядом, при этом чеканя каждое сказанное слово, что я даже невольно сжалась.

— Мне жаль… Мне правда жаль, Тиен.

— Я знаю… — вдруг послышался шепот, а следом мои губы обожгло его горячее дыхание, которое заставило дышать снова полной грудью, ощутить себя живой.

— Я испугался за тебя так, что не понимал что делаю, Тереза. Мне страшно представить что ты со мной сотворишь дальше, если продолжишь подвергать себя опасности. Это невыносимо… — Тиен отпустил меня, а мой взгляд упал на его ладони.

Ещё секунду назад они были в моих волосах, а теперь я видела лишь белые бинты и пластыри. Невольно рука сама потянулась к ним, и я обхватила ладонь Тиена своей. Провела пальцем и поджала губы.

— Тебе больно… — прошептала, а потом подняла лицо, смотря на мужчину, который своим прищуром начинал вводить меня в ступор.

Он привязал меня к себе. Заставил смотреть только на себя. Дал мне то, от чего я давно отказалась и даже не пыталась отыскать. Он дал мне тепло.

— Нет… — ответил Тиен, и сжал мою ладонь, а я скривилась потому что понимала — он пытается показать, что может так же как я терпеть всё, что угодно.

Однако для меня это годы подготовки и пройденная война, а для него это впервые. Но я ошибалась.

— Когда я начинал тренироваться с Сонбэ, мои руки были окровавлены намного сильнее. Ладонь огрубевала так, что приходилось обращаться к дерматологу, чтобы шлифовать кожу и делать чистку, потому что мы должны быть безупречны во всем. И не смотря на кровь и мозоли, мои руки должны быть идеальны, а раны лечиться за несколько дней, а не недель, Тереза. Не думай, что только ты знаешь, что такое заплатить цену. Да, стоимость разная, но цена есть у любой боли.

— Айгу-у-у! Браво, Тиен!

Мы тут же отняли руки, а я посмотрела за спину Тиена, на того кто вошёл в комнату.

— Шин Дан! Анъен! — Тиен поклонился мужчине, а я прищурилась, но промолчала.

— У нас ещё одна проблема, — Даниэль прошел к дивану и сел напротив нас, — Кроме того, что пропал Джей, и мы не знаем где его искать, внезапно скончался Ки Джун Тэ, утащив за собой в могилу и Чон Ши Мина. Такое поразительное совпадение меня очень настораживает.

Я закрыла глаза и опустила голову.

"Если это Энджела… Если то, что я предполагаю правда. Она убьет каждого, кто причастен к этому делу… Я должна действовать, пока один из самых дорогих мне людей не превратился в восставшего из мертвых мстителя…"

— Аутопсию провели? — я подняла взгляд вновь, и заметила как Шин Дан кивнул, — Позволь угадаю. Задохнулись газом? Отравились таблетками? Или просто…

— Их застрелили из снайперской винтовки именно того типа, который ты связывала с покушением на сына Чжона.

— Где парень сейчас? — Тиен сложил руки на груди, а Шин Дан замер взглядом на своем кольце и стал прокручивать его на пальце.

— Я распорядился установить за ним круглосуточную слежку. Уверен, что Джей попался на шантаж именно из-за того, что парню угрожает опасность.

— Да, — я согласилась, и продолжила, — Роксана сказала тоже самое, прежде чем меня усыпили, и я получила пулю. Она уверена, что Джей повелся на ложь о похищении парня, потому и пошел на встречу со Слепым.

— Я говорил с ним, прежде чем он убил Тэ Ёна, — Тиен отвернулся, а потом тихо продолжил голосом, который был для меня открытием в исполнении этого мужчины, — Я уверен, что этот ублюдок среди нас. Он настолько близко, что знает о каждом нашем шаге, и вероятно постоянно находится в контакте с каждым работником студии. Мало того, я понял и ещё одну вещь, — Тиен повернулся обратно, и стал озвучивать то, что мне и в голову не могло прийти, но именно оно объясняло то, что я не могла никак понять.

— Этот человек знает Сонбэ с самого детства, или же с юности. Я уверен в этом, потому что он смакует его смерть как собственное достижение, которого ждал годами, и ещё… — Тиен посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на Шин Дана, — Он настолько резко выразился в сторону Роксаны и Тери, словно их национальность и связь с нами — личное оскорбление для него. В его голосе прозвучало отвращение. Сложилось впечатление, что если бы они были кореянками, отношение было бы другим.

— Погоди… — я остановила Тиена, и переспросила, — Ты слышал его настоящий голос?

— Не уверен, — Тиен покачал головой, — В прошлый раз я точно так же думал, что говорю с тобой. Но сейчас я понял и другую деталь. Тогда это был телефонный разговор, но в этот раз он говорил в микронаушник и вряд ли мог настолько качественно изменить голос.

— Ты слышал похожий? — тут же спросил Даниэль, но Тиен отрицательно кивнул.

— Нет. Я конечно не могу быть полностью уверен, но этого голоса я не слышал ни разу.

Я сфокусировала взгляд на журнальном столике. Смотрела долго, вспоминая тень того, кого я подстрелила.

— Вероятнее всего, он уже извлёк пулю с устройством слежения, и естественно ты ничего не нашел? — спросила, а Шин Дан тут же плавно посмотрел на меня.

Глубокий взгляд зелёных глаз, прошёлся по лицу, а потом спустился вниз и замер на раненной ноге.

— Что тебе ещё сказала Вера? — внезапно перевел тему разговора Шин Дан, — Она говорила что-то ещё о том, кто навещал её?

— Нет, — я поджала губы и мы с Тиеном переглянулись.

— Сложилась слишком серьезная ситуация, — по лицу Тиена пробежала тень усталости, — У нас две недели до фестиваля и полноценного камбэка. Это не просто мизер для такой работы. Это ничтожно мало для шести коллективов. Да, мы записали музыкалки, да мы прошли все круги ада звукозаписи в турборежиме. Мы даже успеваем поставить номер. Но впереди монтаж, фотосессии, и весь предпродакшн. Я просто не представляю, как в ситуации, когда наш главный постановщик фактически на грани нервного срыва, когда отсутствует балетмейстер, о судьбе которого нам ничего не известно… Я вообще не понимаю, как в таких условиях вытащить агентство из этой пропасти.

— Ты просто должен отделить работу от личного. А личное в этом случае, Тиен, не Тереза, — я чуть не поперхнулась, когда Шин Дан совершенно спокойно это произнес, — Личное в этом случае — это расследование. Вы должны заниматься исключительно работой, а мы будем заниматься всем остальным. Пока эта тварь видит что вас не сломить ничем, он будет бесноваться. Именно это заставит совершить его ошибку, которую у нас нет права упустить из виду.

Тиен замолчал и не стал спорить с Шин Даном. Поведение последнего слишком настораживало, а ещё больше меня сейчас интересовала судьба детей Сая. В такой ситуации они были в наибольшей опасности, как и Роксана с сыном. И если малыш Тэ Чжон был с женой Дана, а Роксана в срочном порядке переехала в поместье Ханны и Даниэля, то оставался открытым вопрос с Сан Ми, которую Кан Ми На упорно продолжала скрывать от всех настолько тщательно, что именно это вызывало во мне наибольшие опасения.

— Могу я встретиться с Санни, или Ми На не разрешит этой встрече состояться? — я села удобнее, а Даниэль сразу отреагировал на мою просьбу пристальным взглядом.

— Ты думаешь Кан Ми На всё-таки замешана? — спросил Тиен, но ответила не я, а Даниэль.

— Сейчас я склонен подозревать не просто всех, Тиен, а каждого. Поскольку в этой комнате нас только трое, а за её дверью стоит мой личный бодигард, больше никто не должен знать о предмете нашей беседы здесь. Никто, Тиен, это значит, совершенно никто и даже Пак Чи Джин. В ситуации, когда одного моего брата убили, а второй исчез, я не могу позволить себе такую роскошь, как продолжение расследований и детских игр. Вы занимаетесь делом на сцене, а мы с Терезой продолжим то, что не завершили.

Тиен выглядел злым. Я видела как он воспринял слова Даниэля, и мне не понравилось то, какой блеск прошёлся в его взгляде.

— Кан Ми На, господин Ли. Я задал вопрос, — спросил сухим тоном Тиен, и здесь решила ответить я.

— Женщина, которая совершенно точно вела двойную жизнь сколько себя помнит. Женщина, которая должна была получить всё, что получила Энджела… — Тиен скривился, а я ухмыльнулась, — Не стоит сбрасывать со счетов меркантильность в отношениях, красавчик. Из того, что я знаю, Кан Ми На была слишком дорога Саю. Фактически это его первая любовь, и меня до сих смущает, как так вышло, что девушка, которая обожала своего мужчину, родила ему ребенка, взяла и повелась на шантаж, прожив в страхе столько лет? Тебе не кажется, что это немного похоже… на мазохизм? А похожа ли Кан Ми На на жертву? Она типичная жертва. Поведение этой женщины смутило меня с самого первого дня, как я стала изучать её досье. Совершив покушение на двоих людей, от тюрьмы за этот поступок, её спас собственный брат, не без помощи Сая. Потом работу и жильё ей обеспечил тоже Шин Сай. Следом ателье открыл опять он. Я уже молчу о том, что он простил ей совершенно низкий поступок. Она скрыла от него ребенка и чуть не довела до самоубийства или больнички со смирительной рубашечкой. Комплекс жертвы — это непреодолимая тяга к драматичности в жизни. Эта женщина… Я очень долго упускала её и её зависть из виду.

— Кан Ми На глупа, как пустой контейнер из-под риса, Тереза, — насмешливо покачал головой Шин Дан, — Она бы никогда не додумалась до подобного. Всё чего она всегда хотела — это член Сая и его деньги. Сама вдумайся! Создание программы для травли, внедрение и распространение ложных обвинений, убийства и бомбы! Это почерк мужчины, а не женщины.

— Однако у нее есть все мотивы для мести, — Тиен сел на противоположный к Даниэлю диван и стал раскручивать бутылку с содовой, — Женская зависть, ненависть к Ки Джун Тэ и его пособникам. Отсюда и ненависть ко всему, что связано с нашей профессией. Я бы не сбрасывал со счетов её содействие во всем этом.

— Согласна, — я кивнула, а потом опешила, потому что мне в руку вложили стакан с водой и обезболивающее.

— Шесть часов прошло. Пора пить пилюли, — прошептал Тиен, а сам повернулся к Даниэлю, который хитро прищурился, но промолчал, — Так что проверить, как там Санни, не помешает. Тем более вспомнив как приятно её мать поговорила со мной, когда я вступал в наследство.

— Так чего вы хотите от меня? Я что, могу вынудить её впустить вас в дом? — Шин Дан в недоумении развел руками, а потом посмотрев на нас поочередно, кивнул, — Хорошо, я попытаюсь что-то придумать. Вызову её куда-то на разговор, или попрошу Ханну, чтобы она надавила на неё. Всё-таки Тэ Чжон действительно скучает за сестрой.

"Скучает ли он только за одной сестрой..?" — я посмотрела на таблетки в своей руке, а потом быстро их выпила и продолжила:

— Я уверена, что Хо Сока рано или поздно попытаются убрать. А этот парень наш козырь. Именно он сможет пролить свет на всё. Однако ему промыли мозг так, что осуществить подобное будет не просто.

— Его приемная мать у меня в поместье под круглосуточной охраной, — парировал Дан, — И я уже послал людей за ним. Мне плевать, что этот сопляк будет вопить, когда его привезут. Но мозги мы ему вправим на место тут же, как он узнает всю правду, о том, что ему вложили в голову.

Даниэль поднялся и поправив воротник пиджака, легко кивнул и посмотрел на часы.

— Мне пора. У меня через час встреча в департаменте полиции по поводу поисков Джея. Я дал официальный запрос на привлечение к этому делу лучших прокуроров.

— Как… — я вдруг запнулась, вспомнив Роксану и её состояние, — Как она?

— Плохо… — тихо ответил Даниэль, — Ханна пытается пойти с ней на контакт, но она фактически заперлась в комнате и всё время проводит только с сыном.

— Как её самочувствие? Она была ранена, — Тиен тоже поднялся, но Дан устало выдохнул и на мгновение замер.

— С этим тоже проблема. Ей словно стало плевать на себя… — Даниэль поднял настолько уставший взгляд, что я даже сперва не поверила, что передо мной всё тот же харизматичный владелец огромной корпорации, — Моя семья разваливается на глазах, а я бессилен. Всё, чтобы мы не делали, приводит к ещё худшим последствиям. Я уже не знаю, как вставать по утрам, потому что мне страшно отвечать на звонки от вас. Постоянное чувство, что вот сейчас мне снова скажут, что с кем-то опять что-то случилось. Этот ад устроил кто-то слишком хорошо понимающий наши узы и то насколько мы все дороги друг другу.

Я не знала, как ответить на это, видимо как и Тиен. Потому Шин Дан и покинул мою гостиную молча и в полной тишине.

— Красавчик… — продолжая смотреть на дверь, всё же перевела взгляд на стоящего передо мной Тиена.

— Что, крошка? — тихо ответил он, а я сказала тем же шепотом:

— Мы обязаны положить этому конец.

— Да, — тихо ответили мне.

Однако вся тревога и страх исчезли, как только меня на руках отнесли в кровать и уложили спать, при этом отодвинувшись на добрых полметра, когда легли рядом.

— Что за ребячество? — задала вопрос в темноте, на что ощутила лишь то, как мою ладонь нашла рука Тиена, и переплела наши пальцы.

— Это называется забота. Тебе нужно выспаться и не напрягать ногу. Если ты опять вскарабкаешься и уснёшь на мне, это не будет способствовать полноценному и нормальному отдыху, а тем более лечению твоего ранения. И вообще… Я до сих пор не услышал от тебя…

Я усмехнулась и спрятала лицо в одеяле, пока рука только сильнее сжала его, и он замер.

— Обещания, Тиен.

— Они пустые в этой ситуации. Ты уже доказала это в полной мере.

Он говорил холодно и зло, а в моей груди напротив словно теплее с каждым его словом становилось.

— Да, но есть те, которые не являются просто словами.

— Это какие, например? Такие как: не валяться на полу лифта в окровавленном виде? Или может…

— Обещание любить, даже лёжа окровавленным на полу лифта, — прошептала, и ощутила как его пальцы только сильнее сжали мои, а потом замерли.

— И ты…

— Должна признать, что любить можно и лёжа здесь, и валяясь на полу лифта, Тиен. Ты просил, чтобы я полюбила тебя. Я не хочу этого делать только по твоей просьбе.

— Я не понимаю о чем ты… — он сказал это с хрипотцой, словно боясь спугнуть меня.

— О том, что люблю тебя, не потому что даю обещания. А люблю вопреки любым обещаниям.

Резкий порыв теплого воздуха, коснулся моего тела, а следом я обнаружила себя под боком у Тиена, который аккуратно закинул мою раненную ногу на себя, и прижал теснее к груди.

— Я и представить себе не мог, что засыпать и просыпаться с кем-то, даже когда ты дико зол на него, это такой кайф, — его шепот запутался в моих волосах, а руки нежно и ласково провели по спине и плечам, обнимая ещё теснее.

— Красавчик… — я подняла лицо и прижалась носом к его губам, — Ты хоть понял ЧТО я тебе сказала? Я зачем распиналась подбирая такую высокую философскую мысль.

— Нужно было просто сказать, что я неотразимый сердцеед и покорил тебя своими умениями в горизонтальном… Хотя не только горизонтальном положении.

— Тиен, — я холодно оборвала его.

— Конечно я понял, Тереза, — мягкий поцелуй в нос, а следом ещё один, заставили ощутить истому и приятную сонливость, — Ты сказала, что ты моя.

— А ты хитрый…

— Ты ещё не знаешь с кем связалась.

— Я это осознала в полной мере ещё после нашей горячей встречи в Пусане.

— Она не была горячей, Тереза, — его руки сильнее сжали, от чего по телу будто электрический ток пробежал, а следом у моего уха прозвучал шепот, — Горячей она будет, когда я арендую яхту и стану учить тебя ловить рыбу на живца, крошка. Путешествие обещает быть очень долгим…

— И очевидно очень горячим, учитывая что ты вряд ли вообще знаешь КАК ловить рыбу, — я хохотнула, но подняла лицо выше и мы замерли еле прикасаясь друг друга губами.

— Да, это только повод, — ответ я разобрала отнюдь не слухом, а тем как губы Тиена стали всё нежнее дарить ласку, при этом не нарушая границ, которые бы заставили наплевать на ранение и ощутить его тепло снова.

Утро последующих нескольких дней, как и ночь не были такими приятными, потому что вдруг обнаружилась привязанность к тому, что происходило между нами. Ярче всего это стало проявляться, когда Тиен действительно начал подготовку к фестивалю, пропадая в зале или в студии.

Ни у кого не было желания хотя бы улыбнуться. Хромая и спускаясь вниз по лестнице в центральный вестибюль здания через два дня, я замечала только роботов, которые бегали между этажами и старались скрыть свой страх, уйдя с головой в работу. Отчётливее всего это проявилось в поведении Чи Джина, которого исчезновение Джея подкосило сильнее всех. Всегда спокойный, местами язвительный, но жизнерадостный молодой человек превратился в тень от того, кого я знала раньше.

Пройдя ещё два пролета, и свернув на свой этаж с аппаратной, провела ключ-картой по замку и тихо вошла в небольшое помещение. Закрыв дверь наглухо и прежде приказав никого не подпускать и даже не позволять входить в коридор, встала напротив мониторов.

Я не могла проделать это в присутствии Тиена. Если он узнает подобное, невозможно предвидеть его реакцию. Сай был слишком дорог ему, а то, что мне удалось отыскать до того, как я уехала за Роксаной, и то, что произошло после, дало мне возможность наконец-то ухватиться за прочную нить. Однако эта деталь… Она не для Тиена. Не тогда когда на его плечах такая ответственность. Это уничтожит его, и возможно не только он воспримет подобное неадекватно.

Я сняла с руки "эпл-воч" и достала из него извлечённый чип из устройства, которое отслеживало передвижение похитителя и сразу же набрала Шин Дана.

— Ты одна?

— Да, я в аппаратной. Пора начинать, Даниэль.

— Я нашёл запись последнего разговора Сая с Тиеном, — голос Дана продолжил звучать из динамиков, а на левом экране появился файл, который мужчина мне выслал.

— Отлично, — я распаковала "посылку" и запустила простейшую программу для очистки звука и разделения звуковых дорожек, — Если то, что я предполагаю правда…

— То погиб только Сай. Потому что запись с камер видеонаблюдения у их дома показывает, как он садится в крайслер сам. Нет ни единой записи, где в машину села Эн и Сара.

Настроив программу и переместив в нее файл с записью, сперва ничего необычного слышно не происходило. Однако, когда я усилила внешние шумы, всё стало ясно, как божий день.

— Вот это место, Даниэль. Слушай! — я остановила и запустила запись заново, а когда добралась до нужного момента усилила шумы до максимума.

— Успокойся, Тиен! Всё будет хорошо! Береги парней, не бросай никого и не уходи никуда со сцены. Помни, чему я тебя учил. Я же не зря столько времени потратил на такого мошенника, как ты?! — я нажала на паузу и обратилась к Дану:

— Слышишь гул сирен полицейского сопровождения?

— Отчётливо.

— А сейчас? — я запустила запись дальше и мы с Даном одновременно выругалась:

— Аппа! А почему дорога такая пустая? — малышка говорила так, словно произносила это прямо в телефон, а звуков сирен не было совсем, они просто исчезли.

"Конференц-связь" — мелькнуло в голове.

— Это… — голос Эн в этот момент звучал намного тише, а потом вдруг стал отчётливее и чище, — Мы немного опаздываем, милая, и папа попросил, чтобы нам помогли успеть к Санни.

А следом, мы опять слышали звуки сирен, потому что заговорил Шин Сай.

— Он был в машине сам, — убито прошептал Даниэль, а я закрыла глаза, и с досадой вспомнила фигуру стрелка на крыше машины.

— Да. Скорее всего и Энджела, и Сара живы.

— А значит убрать Ки Джун Тэ и Чон Ши Мина…

— Вполне могла именно Энджела, Даниэль. У нее развязаны руки. Она официально признана умершей, а значит это человек вне закона. Её фактически невозможно обнаружить, кроме как по отпечаткам пальцев или с помощью вашей системы "Глаз". Но она агент и поверь, на это не попадется совершенно точно.

— Они подстроили убийство? Но зачем?

— Не они. В этом не было смысла. Скорее всего Энджела воспользовалась тем, что узнала о готовящемся на них покушении с той целью, чтобы снять с Сая все обвинения посмертно и положить конец кибербулингу в сети.

Я выпрямилась, бросив взгляд на правый экран, где транслировались записи с камер видеонаблюдения. Тиен как раз репетировал с парнями в зале. Спокойно работал, пока я боялась даже посмотреть ему в глаза. Я не смогу ему врать. Только не ему.

— И не только… — Даниэль вытащил меня из собственных размышлений и я перевела взгляд на запись.

— Что?

— Мне нужно, чтобы ты приехала и послушала, что поет Хо Сок, которого вчера вечером, наконец, удалось привести силком ко мне.

— Высылай машину, — ответила, после чего послышались короткие гудки.

— Неужели мы почти поймали тебя? — я сжала столешницу пульта рукой, а потом перешла в папку с файлами из чипа.

Справа открылось окно с топографической картой Сеула и гео-данными передвижения похитителя до момента, когда он извлёк пулю. Я увеличила маршрут и замерла, когда поняла, что конечная точка находится в пяти минутах езды от дома Кан Ми Ны. Мало того, я уверена, что Джея к этому моменту в машине уже не было, и гнались мы за пустышкой. Ведь если нам помогла Эн, значит…

— Джей уже с ней, и она прячет его точно так же, как и прячется сама, — я опустила голову и зло ухмыльнулась, — Проклятье! Я знала, что ты хитрая. Но и подумать не могла, что ты провернешь такое, Эн! С кем же ты начала войну, что даже меня провела вокруг пальца своим нытьём о том, что не знаешь что происходит?

Я со злости так тряхнула столешницей, что не сразу услышала писк сотового.

— Госпожа?! — послышался голос в динамике.

Я отключила всю систему слежения, запаролив её и коротко ответила:

— Спускаюсь!

Поместье такого человека, как Ли Шин Дан представлялось немного иначе, однако машина плавно въехала сквозь коварные ворота, и продолжила движение между плотным рядом высоких хвойных деревьев, которые вели к двухэтажному коттеджу. Вся эта прелесть справа и слева тонула в яблоневом саду.

— Просто шикарно, — вышла из автомобиля и пробормотала, — Миллиардер живёт в сельском коттедже за пределами Сеула и садит яблони. Дома я такого точно не увижу.

Меня тут же встретил стройный отряд прислуги, которая указала на вход справа, и проводила прямо до дверей.

— Кумао… *(Спасибо…) — бросила в поклоне девушке в серой форме, и прошла в дом, где в малой гостиной меня ждал Даниэль и его жена Ханна.

Последнюю я знала только по тем материалам, которые мне предоставила наставница. Однако в жизни женщина оказалась очень красивой, и что мне нравилось больше всего — простой.

— Ханна, познакомься. Это начальник охраны агентства Сая — агент Тереза Холл.

Ковыляя остановилась в паре метров от женщины, которая была одета в обычную толстовку и джинсы. Она приветливо кивнула мне и улыбнулась.

— Тереза, это моя жена — госпожа Ли О Ханна, — продолжил Даниэль, и я так же кивнула женщине в поклоне.

— Очень приятно, госпожа Ли.

— Взаимно, Тереза, — ответила Ханна на английском, который был почти безупречен, — Прошу, присаживайтесь.

— Благодарю, — я подошла к предложенному мне креслу, и села в него, когда справа послышалась отборная брань на корейском.

Хо Сока вели под руки два охранника, которые лично мне показались слишком внушительными для такого щуплого паренька.

— Опять ты… — выдохнул зло Хо Сок, и вырвал руки из захвата, натурально сплюнув на пол, — Вы знаете что похищение это серьезное преступление?

— Да что ты? — я сняла перчатки и стянула маску с лица, — Может ты это скажешь своему родному дяде, которого похитили два дня назад? Или может объяснишь своему малолетнему кузену, почему его отец исчез? Давай! — я бросила перчатки рядом и ухмыльнулась, — Давай поговорим о том кто ты на самом деле, Хан Хо Сок? И чей ты сын?

— Не смей… — он застыл, а следом на миловидном лице задрожали губы и подбородок, — Слышишь! Не смей… Меня… Так называть!!!

— А как мне тебя называть? Или ты хочешь, чтобы мы сделали тебе переливание крови и сами назначили отца с матерью? — холодно отчеканила, на что Ханна и Даниэль переглянулись.

— Приведите её, — Шин Дан кивнул прислуге и девушка тут же скрылась за поворотом.

Хо Сок поправил свою рубашку и с отвращением посмотрел в сторону Шин Дана который и не скрывал своей злорадной ухмылки.

— Если вы думаете, что эта обманщица, которая годами скрывала правду об убийстве моей матери и отца хоть как-то повлияет на меня, то вы очень ошибаетесь! Я даже не стану слушать её лживые слова!

— То есть человек, который отдал тебе всю свою молодость. Вырастил и работал на нескольких работах, пока вас не нашел Шин Сай — наглая обманщица и виновата в смерти твоих родителей? — Даниэль сложил руки на груди, а я подалась вперёд, потому что знала, что не станет Шин Дан действовать так глупо.

— Мне не нужны были ни чьи подачки! Я мог…

— Ты бы сдох на улице без помощи сперва приемной матери, а потом и того, к чьей смерти стал причастен! — Дан осек парня резким тоном, и тот умолк, а я выдохнула со смешком и подняла взгляд на Ханну, которая изменилась в лице тут же, как в гостиную вошла Вера.

"Я так и знала…" — мимолётная мысль исчезла как только поджигательница раскрыла рот.

— Хо Сок… — прошептала женщина, а я покачала головой со словами:

— Какой театр! — хохотнула и подняла взгляд на парня, который не то, что в камень обратился, он словно смерть свою услышал.

Лицо Хо Сока стало бледным и ещё больше перекошенным. Глаза медленно расширились от испуга, который не просто читался в чертах. Всё тело парнишки кричало о том, что он в ужасе.

— Не подходи ко мне! — начал парень, а потом заорал, — Куман!!! Ульджима-а-а!!! *(Хватит!!! Не подходи ко мне!!!)

— Ёги чинча саринджага-ит-та! Богсурюль вохэсомника? Богсу! *(Вот настоящий убийца! Ты хотел мстить? Мсти!) — я приподняла брови, когда услышала каким тоном стал говорить Даниэль.

Он обратился к парню так, словно отец обращается к провинившемуся сыну. Хо Сок вздрогнул, и медленно повернулся в сторону Веры. Женщина стояла прямо за его спиной, и когда парень повернулся к ней, она безумно улыбнулась.

— Яблоко от яблони не далеко падает, — очевидно на русском произнесла ненормальная, а потом прошептала, — Ты превратил себя в копию Сая. Вот только глаза…

— Глаза, как у моего мужа и его брата, которого ты убила, тварь! — я честно прибывала в неком состоянии шока, потому что не за этим спектаклем пришла сюда, однако прямо передо мной разворачивалась настоящая драматическая постановка с Хо Соком в главной роли.

Роксана вошла в гостиную и не церемонясь схватила Веру за горло. Я признаться, даже впечатлилась тому насколько госпожа Хан была сильна. Вера и звука издать не успела, как женщина прижала её к стене и зашипела:

— Где он? Я клянусь, что выпотрошу тебя прямо здесь, как скотину, тварь, если ты мне не скажешь, где Джей! Говори, Вера! — я не понимала ни слова из того, что рычала Роксана, которую уже оттягивали от Веры. Разобрала лишь слово "тварь" на ровне с именем Джея.

Не сложно догадаться, что Роксана прямо угрожала расправой ненормальной дуре, если та не скажет где её муж.

"Значит, Энджела вообще никого не посвятила в свои планы, чтобы всё выглядело натурально. Она даже Роксану не пожалела…"

"Настоящая гончая. И вряд ли позволила чтобы её волк погиб…" — я выдохнула и поднялась, произнеся уже громче.

— Меня конечно до невозможности умиляет вся эта картина, однако, я верю только тем эмоциям, которые вызывают страх за собственную жизнь. А эти эмоции, господин Ли, — я достала пистолет и сняла его с предохранителя, посмотрев на Дана, — Может вызвать только страх перед смертью.

Я резко приложила дуло пистолета к голове Хо Сока, и все замерли. Даже Роксана успокоилась и вздрогнула, когда прозвучал щелчок, а Хо Сок медленно повернулся ко мне, смотря прямо на дуло пистолета перед своими глазами.

— Послушай меня внимательно, парень. Я тот человек, которому совершенно наплевать чей ты сын, и кто убил твоих родителей. Да, такова правда. Моя правда! Меня не волнуют смерти, которым десятки лет. Меня волнует человек, который тебя завербовал и вынудил поверить в то, что эти люди, — я кивнула в сторону Ханны и Даниэля, — твои враги! Но знаешь в чем самая интересная вещь…

— Тереза! — Ханна попыталась остановить меня, но я даже не обернулась в её сторону, а продолжила:

— Мне и на тебя и твоё жалкое существование наплевать! Знаешь почему? Потому что ты пустышка. Безродная подделка! Человек без собственного лица и мозгов. Кстати их ты можешь лишиться прямо сейчас, с помощью одного выстрела из этого пистолета. Позволь я тебе объясню, что происходит с пулей, если она попадает в черепную коробку. Она не сразу покидает её пределы, мальчик. Сперва свинец несколько раз прошивает ткань мозга отбиваясь от стенок. Это тот вариант, уготованный тебе людьми, на которых ты работаешь, потому что они и хотели застрелить такого малолетнего идиота, как ты, из снайперской винтовки. Я же намного милосерднее. Моя пуля пройдет на вылет и прикончит за несколько секунд. Просто выключит свет, и тебя больше не будет. Хотя тебя и так нет! Ты…

— Куманээээ!!! Чебаль! Куманээ… *(Прекратите!!! Умоляю! Прекратите…) — за моей спиной послышался натуральный вой, и палец на куртке вздрогнул, а следом я ощутила как меня оттянули и буквально отпихнули от парня.

— Вы говорить, что не навредить!!! Вы… — аджумма заслонила собой парня, и в слезах начала вставать передо мной на колени, — Не убивать! Меня… — стала стучать кулаком по свой груди и глотать слезы, пока я медленно опускала пистолет, — Меня убить! Его не трогайте! Не трогать моего сына… — она ухватилась за руку парня, а другой обхватила его ноги, и стала мотать головой со стороны в сторону, рыдая, — Не трогать… Не надо. Мой мальчик… Он не виноват. Он всё исправит. Меня за это убить. Это я виновата. Я допустила… Не трогать Хо Сок…

— Омма…

Тихим, испуганным голосом было произнесено совершенно простое слово, которое оказалось понятно и без перевода. Хо Сок дрожа всем телом, опустился рядом с аджуммой на колени и обнял её, но женщина продолжала заслонять его собой от меня.

— Теперь ты понимаешь КТО твоя жизнь, Хан Хо Сок, — я нажала на предохранитель и вернула оружие обратно в кобуру, — Ты должен дорожить не только памятью о родителях, но и человеком, который отдал тебе всё, что у неё было. За эту мать ты должен мстить, а настоящую помнить.

Я перевела взгляд на Веру, которая стояла в окружении охраны, а потом на Роксану, которая выглядела как тень. Она дрожала и не понимала, что происходит, а потом просто осела на пол. Ханна тут же подхватила ее под руки, а я не выдержала и произнесла только одну фразу, смотря ей прямо в глаза, убеждая поверить мне на слово:

— Он живой. Поверь мне, и успокойся. Он живой, Роксана, — женщина смотрела на меня остекленевшим взглядом, а потом перевела его в сторону Веры.

"Дай ей сейчас пушку в руки — Вера труп… Что эти мужчины сотворили со своими женщинами?" — я даже не заметила, как ответила на свой же вопрос, — "То же, что и с тобой сейчас творится. Ты ведь уже трижды порывалась позвонить ему и узнать всё ли в порядке…"

— Хан Хо Сок? — я опять посмотрела на парня, который обнимая приемную мать, не сводил бешеного взгляда со своей родной тетки, — Теперь ты нам скажешь правду?

Парень повернулся и посмотрел сперва на аджумму. Женщина кивнула ему и вытерла слезы со щеки Хо Сока.

— Нэ, омони… *(Да, матушка…) — он помог ей подняться и обратился к Даниэлю.

— Этого человека зовут Чхвэ Йон, — уверенно ответил парень, и опять посмотрел на Веру, а потом спрятал взгляд со словами, — Уберите её, я прошу. Уберите, пока я могу себя контролировать. Если она и дальше будет здесь находиться, я не смогу выдавить из себя и слова.

"Чхвэ Йон?" — я нахмурилась и посмотрела на Даниэля, который покачал головой.

Вера не хотела уходить. Она пыталась ещё что-то сказать, но Даниэль махнул рукой и её потащили на выход, пока Ханна пыталась отпоить водой Роксану. Женщина дрожала так, словно замёрзла.

— Кто такой этот… Чхвэ Йон? — задала вопрос, на что Хо Сок обратился к Шин Дану:

— Мне нужен мой сотовый, — попросил сухим тоном парень и помог сесть на диван матери, которая не выпускала его руки из своей.

В движениях парня были заметны смятение и настороженность. Вероятно он ещё не до конца понимал, какую игру затеяли с его собственной жизнью. Однако Хан Хо Сок поблагодарил охранника, который принес сотовый. Что-то отыскав в нём, он передал аппарат Шин Дану, пытаясь даже не смотреть в мою сторону. Мало того, он и отсел подальше, чтобы не попадаться в поле моего внимания.

— Что это за… грязь? — Даниэль скривился так, словно перед ним поставили кучу навоза и заставляют это есть, — Какого… Откуда этот срам взялся?

— Это платный, закрытый чат, — ответил Хо Сок, — Когда меня нашел Чхвэ Йон, он уже курировал около пяти таких чатов в разных мессенджерах. Так он зарабатывал деньги. Очень много денег. Сливал интимные фото и видео знаменитостей и не только в подобные чаты, а те, кто хотел на это посмотреть платили баснословные деньги за доступ в такой чат. Он…

— Он и есть тот самый Слепой, — Дан холодно оборвал парня и передал сотовый мне.

На экране был обычный чат, но его содержание оказалось отнюдь не самым обычным. Масса интимных фото девушек и парней, видео интимного характера, в том числе и порно. Насколько мне было известно в Корее это одно из самых тяжких преступлений.

"Потому за это и платили такие деньги… И вот причина булинга. Жертв не просто травили в сети за их отношения. Скорее всего фото с их участием попали в эти чаты… Мало того, та самая программа пустышка, которая якобы положила всю охранную систему агентства, а потом и вовсе стала кошмарить сеть… Всё это было сделано в ручную. Вот почему я ничего не смогла отыскать…"

— Кан Арым и остальные жертвы были вовлечены в это? — я перевела взгляд на Хо Сока.

— Они были конечной целью, — тихо ответил Хо Сок и спрятал взгляд, смотря на свои руки, сцепленные в замок.

— Что значит конечной целью? — спросил Даниэль.

— Основной целью было агентство Ли Шин Сая. Так появился я. Чхвэ Йон… Он сказал мне, что моих родителей убили именно из-за Ли Шин Сая. Что это он и Джей Мён виновны в том, что отец сгорел живьём, а мать задушили.

— Погоди… — я остановила парня, потому что это мне итак было ясно, — Откуда этот Чхвэ Йон вообще знал о реальной причине гибели твоих родителей и причастности к этому мембэров "SUN"?

— Чхвэ Йон работал на Ки Джун Тэ и был менеджером сперва самой группы, а потом стал помощником Шин Сая. Так он мне сказал, — жеманно ответил Хо Сок, а я поднялась и достала из кармана тот самый сборник хайку и распечатанное фото предсмертной записки из дома покойной Кан Арым.

— Меня стенами плети ртов людских… — процитировала и пролистала запись в чате, которая была закреплена, — Как это связано?

— Чат… — Хо Сок с опаской поднял на меня взгляд, а потом продолжил, — Этот чат был создан полностью для сасэн группы "SUN" и самого Шин Сая. Вы же понимаете, что школьницы не будут платить огромные деньги за слитые стаффом фото обнаженных знаменитостей или приватные видео из репетиций. Этот чат посещали весьма состоятельные люди.

— То есть… — с нажимом произнесла и парень продолжил:

— Сюда попадали все видео и фотоматериалы, которые касались артистов агентства "SMANGEL".

— Вот и причина самоубийств, — глухо прошептала Роксана, — Причина в том, что из чата это очевидно начало сливаться в сеть.

— Да, — кивнул Хо Сок, — Таков был план — скомпрометировать всех артистов и самого директора.

— И для последнего выбрали тебя, — я опять посмотрела на парня и действительно вздрогнула от его сходства с Саем, — Но это явно продолжалось не один год. Ведь ты не мог научиться акробатике за один день, парень.

— Это началось сразу после провального тура "SFire". Именно тогда Чхвэ Йон уехал, а когда вернулся, привез с собой тренера и рассказал мне, что я должен делать. Но я до сих пор… В общем все афиши и тренировки это фикция. Чхвэ Дон Мин специально отснял материал так, чтобы все были уверены в моих умениях.

"Опять этот Дон Мин…"

— Но как же дебют? — нахмурился Даниэль, а ответила я:

— Одно дело сделать три оборота на полотнах, а другое — станцевать как Тиен, Шин Дан. Зрителя оказывается легко провести вокруг пальца.

"Вот почему Тиен не узнал голоса того, кто убил охранника. Он и не мог знать голоса человека, которого ни разу не встречал. А значит подстрелила я именно того самого Чхвэ Йона. Но за что бывший менеджер мстит Саю и всем подряд. Почему он согласился на подобное, когда ему было бы достаточно простых чатов, чтобы хорошо зарабатывать?"

— Нужно собрать всё на этого Чхвэ Йона, а самое главное узнать где он сейчас? — я опять повернулась к Хо Соку, но он покачал головой и ответил:

— Этого я не знаю. Дом, в котором мы жили в Пусане уже купили другие владельцы, а сам Чхвэ Йон не выходит на связь больше двух недель.

— Потому что для него ты уже труп, — я прищурилась и поднялась, — Надо найти его. И чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее поймём, кто реально стоит за всем этим.

— Но ведь… — Даниэль приподнял в удивлении брови, а я ухмыльнулась.

— Неужели ты думаешь, что человек, который планомерно пытается уничтожить вас всех друг за другом, будет показывать своё лицо наивному пареньку, который чуть не обстремался, когда дуло пистолета увидел? Это же смешно, Даниэль. Он ведь не идиот?

"Как и Энджела с Саем, которые всё это время указывали подсказками именно на прошлое самого Сая, чтобы привести к этому Чхвэ Йону. Оставался только один вопрос к Эн. Почему она сама не устроила чистку? Или это было сделано намеренно, чтобы прихлопнуть подобную контору с чатами раз и навсегда? Либо… Кукловод был настолько близко, что единственный способ — убрать его? Тогда почему не поступить именно так? Возможно ли, что этот человек — мать дочери Сая, которую он не хотел трогать из-за Сан Ми? Не хотел причинять боль дочке."

— Хо Сок… — я посмотрела на парня и наклонилась к его уху, — Вспомни наш разговор в студии. А потом ещё раз прокрути его в голове, чтобы понять, как ты чуть не погубил свою жизнь. Бояться надо не оружия, парень, — я выпрямилась и закончила, смотря ему в глаза, — Бояться нужно людей, которые держат его в руках, Хан Хо Сок.

— Что с Кан Ми Ной? — я опять обратилась к Шин Дану, на что он лишь покачал головой и переглянулся с женой.

— Она напрочь отказывает нам во встрече с девочкой, мотивируя это тем, что у Сан Ми нервный срыв и она почти не выходит из комнаты, — ответила Ханна.

— Она доведет ребенка! Права была Энни, что эта женщина исчадье преисподней. Она постоянно так себя вела! — Роксана допила воду и продолжила, — Сколько я знаю её, столько она пыталась влезть в их семью, и постоянно использовала для этого Санни. Когда можно было отпустить ребенка одного на семейный праздник, она всё равно приходила с ней. При мне случился инцидент, когда Ми На чуть не опрокинула барбекю прямо на ноги Энджеле. И это только самые безобидные поступки этой особы, Тереза. Было время, когда Сан Ми просто не приходила в дом отца, потому что мать настроила её против Эн, заявив что та подговаривает Сая меньше её любить, чем Сару.

— Что за чушь… — прошептал убито Даниэль, — Да Сай в детях души не чаял. Он жил ими!

— Айгу-у-у… — скривилась Роксана, — Ты и половины не знаешь из того, что происходило на моих и Джея глазах. Сай доставал эту дуру из петли дважды! И началась вся эта вакханалия вокруг Кан Ми Ны аккурат когда Сай и парни вернулись из Лондона!

"Она что совсем больная? Или у этой бабы такой же диагноз, как и у Веры?"

— Она не подпустит никого к Санни, — продолжила Роксана категоричным тоном, — В прессе ужепоявилась уйма заголовков о том, что Сан Ми чуть ли не в психиатрической лечебнице. Кан Ми На использует гибель Сая, как способ строить из себя жертву. Она уже заявляет, что Энджела виновата в нападениях на Сая. Якобы если бы она не содержала сомнительное охранное агентство, которое непонятно кого защищало, то и нападения… — Роксана замерла всего на секунду, а следом повысила тон, — Только вдумайтесь! Она заявляет, что тогда её бывший МУЖ был бы жив! Это когда она стала его женой, если Сай был женат лишь раз… Тварь…

— Роксана! — Ханна осекла женщину, но та покачала головой, и продолжила, смотря прямо на Хо Сока:

— Хорошо запоминай, парень, что происходит. Запоминай и заруби себе на носу, что ты спасся чудом! Мой муж — твой родной дядя… Он помчался спасать тебя, даже не задумываясь о последствиях! Там… — она указала за спину, — В комнате за этой стеной — твой брат. Ему всего пять лет, Хо Сок. И это его отец возможно погиб… Возможно… Его…

Хо Сок не знал, что ответить, потому что Роксана замолчала, и с силой закрыв глаза и поджав дрожащие губы, отвернулась. Парень продолжал смотреть на свои руки, которые сжимала его приемная мать.

— Сегодня ты обрёл семью, Хо Сок. Не потеряй её… — я прошла мимо Ханны и сжала плечо Роксаны, опять с нажимом повторив только для неё:

— Поверь мне! Поверь и жди! — мы встретились с ней взглядом, и я заметила в её глазах тень понимания моих слов.

— Мне пора! — повернувшись в Шин Дану, заметила, как пристально он на меня взглянул.

— Что ты собралась делать? — спросил мужчина.

— Навестить госпожу Кан. У меня к ней есть ряд вопросов.

— Она не впустит тебя, я же сказала…

— Впустит, Ханна, — я оборвала жену Даниэля, и поклонившись отправилась обратно к выходу.

Если всё так, как сложилось в моей голове, то выходит очень интересная картина.

Вернее, двойная игра. Как реальность и Зазеркалье. Как этот мир, и тот который находится в сети. Если для того, чтобы навести порядок в последнем Энджеле понадобилась я, то для реального мира моя наставница состряпала свой план, в который, очевидно был посвящен только Шин Сай. Вместе эта парочка и разработала безупречную ширму для того, чтобы преступник ощутил безнаказанность. Они сами убрали себя из этого уравнения, чтобы тот, кто вел расчеты, смог продолжить убивать, а в его системе координат, появились новые действующие лица, как пособники Кукловода.

Предположительно вверху этой схемы стоит один человек. Именно он знает всё о жизни Шин Сая, и как правильно сказал Тиен: "он рядом, среди нас и следит за каждым нашим шагом…" Этот человек не мог сам провернуть столь запутанное дело. Естественно для осуществления подобного плана ему нужны были марионетки. И не просто обычные соплежуи ищущие наживы, а реальные люди, пропитанные ненавистью и завистью, либо жаждой мести.

Мотив… У пособников Кукловода должен был быть серьезный мотив для того, чтобы помогать ему. Хан Хо Сок — обманутый и обиженный ребенок, которым удалось настолько легко манипулировать, что парень пошел даже на частичное изменение внешности, чтобы осуществить свою часть плана — скомпрометировать Шин Сая и выставить мужчину чуть ли не аморальным уродом, который в свои годы способен снять в клубе малолетку. Так же мальчик должен был сыграть роль некого рычага для нападения на Джея, что и произошло. Однако я уверена, что Энджела и здесь просчитала действия Кукловода, либо его марионетки Чхвэ Йона.

Вот только эта самая марионетка до сих пор для меня оставалась темной лошадкой и пролить свет на то, кто этот человек могли лишь несколько людей и сеть. Естественно в ситуации, когда мы не доверяли никому, я выбрала именно сеть. И прежде чем нанести визит Кан Ми Не, а вернее заставить всех в это поверить, я решила найти всё на бывшего работника Чхвэ Йона. В архивных документах должно было остаться не мало на этого человека.

Потому я вернулась обратно в новое здание агентства и вошла в аппаратную, снова закрывшись в четырех стенах.

— Ну, господин Чхвэ, приятно познакомиться, — я сложила руки на груди и стала листать страницы с досье на мужчину.

Всё, что было о нём известно до того, как он просто испарился из корейского шоу-бизнеса: скандал с участием агента Ки Джун Тэ и его дочери Анны О, которая поила запрещенными препаратами свой танцевальный балет. В итоге и агент, и его дочь получили реальный тюремный срок с той разницей, что последнюю признали невменяемой и поместили на принудительное лечение, вместо тюремного заключения. В это же время любые следы Чхвэ Йона исчезли, что говорит обо одном — мужчина либо боялся ответственности, покуда был замешан в делах Ки Джун Тэ и сбежал, либо его просто выбросил на улицу сам Сай.

Я всматривалась в записи почти десятилетней давности, и пыталась понять мотив Чхвэ Йона настолько ненавидеть Шин Сая и Джея, чтобы попытаться их убить. В чем причина? С виду этот мужчина не сказать, что не был красив, не сказать что не был богат, но вот что с ним стало после посадки Ки Джун Тэ..?

— Что тебя толкнуло на подобное? И как ты вообще придумал такую схему с чатами и программой кибербулинга, или придумал это всё не ты, а тот кто решил использовать тебя, как идиота? — я увеличила картинку записи, на которой была репетиция концерта Сая.

Мужчина тогда выглядел немного иначе, как и Эн, которая сидела на длинном подиуме, поджав под себя ноги, и смотрела на то что происходит на сцене.

Сначала я осматривала другие ракурсы, и только спустя час, в момент, когда Эн разговаривала с адвокатом Кан Ван Сиком и подошедшим к ней Саем, заметила странность. Анна О — девушка, которую я тут же узнала по её яркому костюму, стояла слишком близко к тому самому Чхвэ Йону.

Я увеличила картинку снова, однако четкость пропала, а с ней и понимание, что же было на лице мужчины, который смотрел в зал на то, как Сай сел напротив Эн, а Кан Ван Сик тут же ушел.

— Что же ты задумал? Что вертелось в твоей голове уже тогда? — я прищурилась, но разобрать ничего не смогла.

"Даниэль должен был уже найти хоть что-то! Я не могу влезть в их архивные государственные реестры не замечено. Если меня поймают — это конец. Нас тут же раскроют…"

Я решила, что дождусь того, что найдет Шин Дан, прежде чем стану действовать на опережение. Сейчас нужно найти самого Чхвэ Йона и убедиться, что именно его я подстрелила. А если это так, то мы нашли Слепого, и фактически добрались до Кукловода — человека у которого был реальный и самый мощный мотив угробить всю семью Сая и не только. Этот некто явно хотел поставить крест на всем, что Сай создал за эти годы.

И тут я начала замечать в этом всем тонкие ниточки плана самой Энджелы. Начиная от того, что она приставила меня к Тиену, а его они с Саем сделали главной мишенью. Следом все те подсказки, которые он получал от самого Сая: коробку с фото, ключ-карту от зала и то, что в нем оставили для Тиена.

Немаловажным были и наводки самой Же, которая очевидно сама вела меня и к Вере, и в Пусан, и к разгадке пустышки программы. Всё должно было выглядеть так, словно Энджела Ли ни на что не способна и в отчаянии привлекла к этому делу американскую подружку агента. И вот тут началось самое главное, что я замечала, но не передавала этому значения. Спектакль… В котором очевидно свою роль играл даже Джей.

Сам Шин Сай вел себя соответственно. Его реакция на смерть Шина и Арым, закрытие агентства и прилюдные ссоры с Эн, будто напоказ.

— Всё это был хорошо отыгранный спектакль, — повторила свои мысли и улыбнулась, смотря на сладкую парочку, которая весьма красиво целовалась на экране монитора прямо передо мной.

За этой картиной, я чуть не пропустила момент того, как Чхвэ Йон остановился у подиума и посмотрел в сторону выхода из зала. Однако ни одна камера не показала мне того, кто очевидно что-то показал Чхвэ Йону и тот кивнул Анне О.

— Отлично… Кто же кроме этих людей ещё был замешан уже в тех событиях? И кто так рьяно хотел помешать вам? — я присмотрелась, наблюдая за тем, как Сай тащит Эн за руку через всю сцену.

В этот момент камера зацепила то, как Анна О проводила их взглядом.

"В присутствии этих мужчин бабы видимо совершенно теряют связь с мозгом…" — я отключила мониторы именно после этого, и взяв ключи от машины, вышла из аппаратной, опять опечатав дверь.

Спускаясь по лестнице вниз совершенно не обратила внимания на обстановку вокруг, поскольку все мои мысли занимало место, где последний раз был запеленгован сигнал пули с передатчиком.

Потому и угодила прямо в руки Тиена, который шел наверх, чтобы переодеться и принять душ.

— Куда?! — Тиен схватил меня под руку, а я замерла, следом из-за неожиданности такого поступка чуть не прижав его прямо к стене лицом.

— Тиен… Черт, ты не мог бы не делать этого? Ты же понимаешь, что в следующий раз я могу не разобрать с ходу, кто меня хватает… — однако я умолкла, потому что Тиен прижал меня всем телом к стене и обнял.

От него пахло каким-то невообразимо приятным и свежим западом.

"Значит из душа он только вышел…" — я втянула воздух через нос и закрыла глаза, обняв его в ответ ещё теснее.

— Как там парень? — вдруг спросил Тиен, а я опешила.

— Откуда ты… — повернулась и, заглянув ему в лицо, поняла что всё это время кто-то не только беготней по студии занимался, но и слежкой за мной, — Тиен!

— Я никуда не выходил, а просто позвонил господину Ли, чтобы узнать куда моё раненое счастье ускакало с утра пораньше? Оказалось у вас была важная встреча, агент Холл, — хрипло закончил Тиен, смотря на мои губы, — Мне тоже нужно несколько часов вашего внимания? — он резко поднял взгляд и буквально заставил смотреть только в свои глаза, — Это жизненно необходимый вопрос. Можно сказать от этого зависит моё душевное равновесие. И физическое, пожалуй, тоже.

— Тиен, сейчас не время для флирта, — однако моё тело говорило совершенно о другом.

Ещё немного и оно прекратит обращать внимание на работу мозга совсем, потому что последний работает только на рецепторы. Зрение пожирает рельеф мышц напротив, слух жадно ловит хрипотцу в голосе Тиена, а обоняние сходит с ума от проклятого запаха свежести, который заставляет голову идти кругом.

Однако хуже всего реагируют тактильные рецепторы, потому что руки сами начинают медленно двигаться по эластичной ткани черной водолазки, задевая те линии изгибов, которые наиболее вкусные и дико притягательно выглядят в этой чертовой тряпке.

— Ты сейчас нагло врешь, Тереза. Ты хочешь меня, а я слетаю с катушек как только вижу тебя, — мы встречаемся взглядами, а мои ладони добираются до его затылка, задевают ткань воротника водолазки, и пробираются под неё, чтобы ощутить на кончиках пальцев горячую и влажную кожу.

— Я должна идти… — шепчу, улыбаясь от того, как приятно Тиен водит руками по моей пояснице под курткой.

— Знаю… — его губы еле прикасаются к моим в поцелуе, кожа словно приклеивается к коже, задевает и приносит необычное чувство недосказанности, предвкушения и загадки.

— Иди… — шепчу в ответ и точно так же еле задеваю мягкие и влажные от горячего дыхания губы.

Тиен резко отстраняется, понимая, что если сейчас не остановится, то нам придется искать более удобное место, чтобы успокоить буйство гормонов в наших головах.

— Я буду ждать тебя, — звучит уверенный ответ, пока я смотрю на его спину и всё-таки понимаю насколько Тиен чертовски привлекателен.

"Почему я раньше не замечала этого?"

"Вероятно потому что любовь слепа, Тереза… Настоящая любовь не видит того, что потом замечает желание."

Это возможно самый правильный ответ на то, что я сказала Тиену несколько дней назад. Именно так я и полюбила этого человека. Сперва влюбившись в его тень, которая заслонила солнце.

"Но как мне сказать тебе, что вас всех обманули? Как мне объяснить тебе, что самый дорогой тебе человек скорее всего жив… и ты не виноват в его смерти?"

Пока я добралась до нужного места, наступил вечер. Искомый коттеджный район находился за Олимпийским шоссе, которое славилось в Сеуле километровыми пробками. Однако наступившие сумерки оказались только на руку. Я припарковалась у того самого дома, который значился на карте, как пансионат.

— Какого черта? — скривилась и выругалась, когда поняла, что это опять тупик.

Видимо что-то повлияло на сигнал передатчика и геолокационные данные оказались искажены. Иначе как по другому объяснить то, что я наблюдала за забором этого здания гуляющих старушек.

— Дьявол! — я достала сигареты из бардачка и подкупила последнюю, которая осталась в пачке ещё с последней поездки к ненормальной Вере.

— Да что за проклятье такое? Как только я оказываюсь в шаге от тебя, ты ускользаешь как вода, сквозь пальцы! — я выдохнула дым и зацепилась взглядом за боковое водительское зеркало.

Позади остановился внедорожник красного цвета. Весьма дорогая марка машины, из которой вышел упакованный в строгое пальто мужчина в очках. Сперва я не придала этому значения и решила вернуться обратно, чтобы по пути назад попробовать всё-таки пообщаться с Кан Ми Ной.

Однако зачем мне сестра, когда вот он брат! Я ещё раз посмотрела на мужчину, который поспешно перешёл дорогу к пансионату, где у ворот его встретила медсестра в форменной одежде.

Естественно самого господина Кан Ван Сика я видела не впервые, однако таких совпадений не бывает. Если бы они знали, что пуля не простая, вели бы себя осторожнее.

Однако у меня свои сюрпризы в кармане, и похищение Джея мне с самого начала показалось необычным. Видимо я совершенно верно решила, что они собирались убить и Хо Сока, и Джея с Роксаной в тот же вечер. Вот только не ожидали, что я установила слежку за каждым работником агентства, а люди Даниэля, которые были в моем подчинении, круглосуточно следили за передвижениями всех, кого мы охраняли по средствам тех самых сотовых со спутниковой связью. Поэтому я так быстро нашла Роксану, однако Чхвэ Йон, а теперь я уверена, что это был именно он, оказался проворнее. Но вероятно не настолько, если даже его цепные собачки, которые работали простыми наемниками, не справились с Эн.

— Так, что же получается? — я присмотрелась к тому, как Ван Сик вошёл в здание пансионата, — Какого черта ты забыл в доме престарелых, парнишка?

Я затянулась опять и вышла из машины, бросив окурок в решетку сточного люка. Осмотрелась и накинув капюшон, заметила три камеры той самой пресловутой системы "глаз" CCTV, которыми были нашпигованы почти все улицы Сеула.

Чтобы попасть внутрь мне нужно обойти ещё не меньше трёх камер наружки, а с тем ранением ноги, которое до сих пор не давало мне нормально даже ходить, прыгать по заборам будет весьма проблематично. Но это и не понадобилось, потому что спустя несколько минут, я буквально упала рядом с капотом своей тачки. Ван Сик вышел из здания пансионата в сопровождении мужчины, который нёс кого-то на руках. Он к слову тоже изрядно хромал, и это заставило ухмыльнуться.

— Попались, твари! — я достала сотовый из нагрудного кармана и решила, что пора поведать Даниэлю об этой занятной вечерней прогулке адвоката Кан. Однако моя рука дрогнула, а сама я покрылась холодной испариной.

И это чувство было вызвано отнюдь не просто так, а из-за того, что в том, кого нёс на руках Чхвэ Йон я узнала Санни. Девочку явно усыпили и собирались куда-то перевести.

"Значит, вот где всё это время вы держали ребенка!" — я прижалась к боковой двери ещё сильнее и продолжила наблюдать, как Сан Ми положили на заднее сидение джипа.

"Нужно действовать! Если они её перевозят, значит Ван Сик догадывается что я уже знаю о Чхвэ Йоне! Мало того, скорее всего Сан Ми это единственный козырь, который у него остался. Ведь он не идиот и точно знает, кто помог нам выбраться из ловушки, и куда делся Джей. Очевидно мужчина понимает, что игры закончились и Сай с Энджелой его переиграли."

— Вот зачем была нужна эта игра. Ведь чтобы остановить одного из лучших адвокатов, у которого за спиной не дюжие знакомства в прокуратуре и полиции, простых обвинений мало. Вы сделали всё, чтобы он получил реальный срок, Эн. Даже пошли на имитацию собственной смерти.

Вариантов как проследить куда Ван Сик отправится было немного. Следить в открытую опасно, но другого выхода нет. Потому я села обратно за руль, как только машина Кан Ван Сика тронулась с места.

— Да, Тереза!

— Это Кан Ван Сик, Даниэль, — я завела мотор, как только джип оторвался от меня на достаточное расстояние.

— Ты уверена? — спросил Шин Дан, на что я четко повторила.

— Я следую за его машиной, в которой находится тот самый подстреленный мной Чхвэ Йон и Сан Ми.

— Что?! — в голосе Даниэля послышалась сталь, и он продолжил, — Эта тварь хочет шантажировать нас собственной племянницей? Чего, мать его, этот ублюдок добивается?

— Это нужно спросить у её матери, которая настолько безмозглая, что позволила поместить здорового ребенка в пансионат для стариков. Скорее всего Санни находится здесь с того самого момента, как прошли похороны Сая.

— Где логика?

— Они не смогли добраться до младшего Тэ Чжона, а Тиен не дал передать все активы студии Пак Чи Джину, которого скорее всего собирались тоже убрать. Но так, как Тиен не пошел на передачу наследства Шин Сая, у них не осталось выбора. Мотив этого мужчины мне понятен, и если честно уже плевать, чего он больше хотел: мстить за развитое сердце сестры, или не дать прикрыть золотую жилу с видео-чатами знаменитостей. Главное освободить девочку и предотвратить то, что задумал этот ненормальный ублюдок сейчас, Даниэль.

— Что ты собираешься делать?

— Я следую за ними, чтобы понять куда они перевозят Санни, а уже потом…

"Неужели всему виной то, что он не выбрал твою сестру, Ван Сик? Неужели это стоит того, чтобы убить его и уничтожить всё, что он создал?"

— Если я не выйду на связь через час, езжайте в дом Кан Ми Ны и заберите её силком. Теперь пусть брат думает, как спасти обожаемую сестру.

— Тереза, что ты собралась делать? — с нажимом спросил Даниэль и я ответила, вспомнив обещание данное Тиену о рыбалке на яхте:

— Ловить на живца, — переключив передачу, я вырвалась в поток автомобилей, который вел к докам у Хан Ган.

— Сделай то, что я тебя прошу, Даниэль. Я освобожу девочку. Даю слово!

— Хорошо, — ответил мужчина и я вытащила блютуз из уха.

— Вернее я стану этой девочкой, — прошептала и продолжила ехать за машиной Ван Сика, который свернул в сторону свалки с металлоломом, а вскоре въехал на её территорию.

Затормозив у дальнего поворота в проулок, вышла из машины и осмотрела район вокруг. Он намного проще, тех которые примыкали к центральным улицам, а из нескольких окон слышались английская и русская речь.

Камер видеонаблюдения здесь намного меньше ввиду того, что это почти такой же заброшенный отстойник под снос, как тот, в котором остановилась я, когда только приехала.

Пройдя несколько десятков метров вперед и заметив выступ и место, где забор свалки оказался намного ниже того, куда въехал Ван Сик и Чхвэ Йон, подошла именно к нему, чтобы проникнуть на закрытую территорию. Внутри всё завалено старыми машинами, и примерно десять минут я блуждала между их рядами, пока не услышала несколько голосов.

Тихо достав оружие, прислонилась к одной из куч и аккуратно выглянула из-за неё. На открытой площадке прямо перед прессом стоял черный фургон, а рядом с ним уже трое мужчин.

Движение слева отвлекло меня и посмотрев вверх на небольшое здание, которое находилось напротив этой площадки, я заметила тень двух охранников, которые следили за периметром свалки. Это говорило о многом. Например о том, что парни здесь не мусор охраняют.

Ван Сик продолжал что-то говорить Чхвэ Йогу, пока тот кивал в знак согласия. И только когда первый махнул в сторону своей машины и вернулся обратно за руль, мужчина перенес Санни в фургон, но ехать сразу же не собирался.

Я проследила за тем, как машина Ван Сика покинула территорию свалки, и опять подняла взгляд на охранников, которые стояли на крыше. Однако спустя несколько секунд там уже никого не было.

"Неужели?" — прищурившись, и вытащив оружие, приготовилась.

Теоретически я могла и убить ублюдка, однако подобное пока не входило в мои планы. Он был нужен живым. Однако убрать остальных мне ничего не мешало. Сейчас главное — это ребенок, который лежит в фургоне.

Но, как только я прицелилась, в кармане куртки завибрировал сотовый, и я нажала на кнопку в блютузе.

— Я знала, что рано или поздно ты мне позвонишь, Эн, — мой голос звучал очень тихо, от того дрожал ещё больше.

— Мы в конечной точке плана, Тереза, — сухо ответила женщина, а чувство было такое будто я получила звонок с того света.

— Вы знали, что это он с самого начала. Но зачем такая жестокость по отношению…

— У нас не было выбора, Тереза. Передо мной стоял выбор: либо эта дикость, либо жизнь моего мужа и наших детей. В том числе и Санни, она тоже моя дочь. Нашей ошибкой было то, что мы подпустили этого человека слишком близко к нашей семье. Фактически мы сами, своими руками, позволили ему начать это, и даже не подозревали, что Ван Сик способен дойти до такого.

Я повернулась в сторону крыши снова. Теперь на ней стояла одинокая фигура. С этого расстояния не различить, женщина это или мужчина, однако я знала, что это Энджела.

— Ты сама привела меня сюда.

— Да, потому что сейчас ты мне нужна.

— Я беру на себя охрану фургона. Забери девочку, — нажав на отбой, я спрятала оружие обратно в кобуру, и на мгновение закрыла глаза.

"Боли нет. Боль это только эмоция, обычная реакция на раздражитель. Ты можешь её не чувствовать. Просто… забудь о том, что ты живой человек…" — выдохнув, открыла глаза и осмотрела свалку ещё раз.

Пятеро охраняли подходы к выезду. Ещё шестеро стоят рядом со зданием. Их уберет Эн. Мне останется только обезвредить Чхвэ Йона, который прямо сейчас ждал сигнала от Ван Сика.

Однако час отведенный Даниэлю уже прошел, а значит его люди должны были забрать Кан Ми Ну. Сейчас женщина для нас лучше любого оружия против её брата.

Одна мысль не дала мне действовать дальше. Одно простое воспоминание о том, что я могу и не вернуться назад. Могу исчезнуть, и Тиен больше никогда меня не увидит, а я не смогу прикоснуться к нему. До этого самого дня Тереза Холл была уверена, что боль осталась в могиле единственного человека, которого она любила. Однако сейчас глупая наивная дура, которая считала, что сильнее любого мужчины, осознала тот факт, что болит опять. Что невыносимо дышать, когда только представляешь момент смерти в одиночестве… Не рядом с ним. Там, в той металлической коробке, мне не было страшно умереть. Потому что его руки обнимали моё лицо, а глаза смотрели в мои.

"Сейчас ты останешься одна… И правда, снова одна как и раньше…" — я запрыгнула на одну из машин и перекатившись уже по её капоту, почти безвкусно опустилась за спиной первого из охраны Чхвэ Йона. Мужчина стоял прямо перед фургоном. Один выдох и нанесённый удар точно в затылок устранил первую цель.

Боли не было, но спустя три десятка секунд, которые я отсчитывала в голове, путь был расчищен. Трое из пяти уже лежали за одной из машин, пока у дома тоже стало совсем тихо.

Чхвэ Йон продолжал разговор по сотовому и отдавал распоряжения тем двоим, которые грузили ещё несколько ящиков в фургон.

"Вывозят наличку? И куда дальше? Через Вьетнам, как всегда?" — я встала у задних дверей и раскрыла их.

Справа послышался скрип, и мне пришлось буквально лечь под фургон, чтобы остаться незамеченной.

"Проклятье!" — наблюдая за ботинками одного из оставшихся охранников, пока он обходил фургон, медленно достала пистолет и прицелилась, — "Другого выхода нет!"

Я выстрелила дважды по ногам мужчины, после чего резко втянула его под кузов. Вся в захват, дождалась когда он потеряет сознание. В это время Энджи уже вела перестрелку с теми, кто охранял здание.

Когда я добралась до девочки, Энджи уже гнала Ван Сика в сторону фургона. Как только она оказалась рядом с фургоном за серым полуразвалившийся "Шевроле", я приняла огонь на себя и дала возможность забрать ей девочку.

Однако попалась сама… Одного неосторожного движения мне стоило попасть под обстрел с трёх сторон. Мы и не ожидали, что наёмников будет намного больше. Поэтому я кивнула Эн, чтобы она заводила фургон и убиралась с ребенком немедленно.

— Уходи! — прорычала, когда Эн запрашивала в фургон и собиралась ждать меня, — Увози ребенка, мать твою!

Смотря в её глаза, видя ее лицо, понимая что она жива, мне становилось легче. Сейчас всё правильно. Так и должно быть. Такова моя судьба. Но Же продолжала ждать, и я видела как её глаза наполняются блеском от слез.

— Just go… Angee… *(Уходи… Энджи…) — прошептала одними губами, и она меня послушала, резко нажав на газ, чтобы прорваться сквозь толпу, во главе которой стоял раненный мной Чхвэ Йон.

Я прислонилась к кузову какой-то развалюхи и прикрыла глаза. Наверное, вот она конечная точка моего путешествия в страну утренней свежести.

— Выходить! Тебе всё равно не сбежать, агент…

— Ответь на один вопрос, Чхвэ Йон? — я сжала челюсть и не без труда встала на ноги, выходя из-за своего укрытия.

Он стоял в окружении не менее десяти бойцов, у каждого из которых я была на мушке.

— Почему? В чем причина того, что вы устроили? Не деньги же… Это смешно…

— Он вначале угробить Анну О, а потом уничтожить жизнь Кан Ми Ны. Всем бабам нравиться красивые и успешные члены… Всем и даже такой… — Чхвэ Йон с отвращением посмотрел на меня, и продолжил, — Даже такой как ты. Но моему настоящему хозяину это на руку. Он много лет ждать, чтобы вернуть себе своё. Видимо дождаться!

Я подняла руки вверх, и все что запомнила — запах тряпки, которую мне надели на голову, а потом темнота, в которой я и правда не чувствовала боли.

Сознание возвращалось слишком медленно. Чувство было похоже на то, когда тебя никак не может отпустить сон, и ты проваливаешься в него снова и снова.

Так и я пыталась несколько раз прийти в себя, но каждый раз передо мной была лишь темнота, и ощущение того, что я сижу на коленях.

Однако в этот раз всё было иначе. Ещё не открыв глаз, я ощутила резкий запах парфюма. Эти духи удушали так, словно я наглоталась любимого ликера Снежи через нос. Голова шла кругом ещё хуже, а в запястья врезался металл.

Справа послышался лязг замков, а потом запах стал ещё ярче, как и звук от стука туфлей на шпильке по каменному полу. Женский голос спросил что-то у того, кто стоял слева, но разобрать этот язык было невозможно. Он не был корейским.

— Ты слышать, что я говорить? — женщина повысила голос, обращаясь ко мне на ломанном английском, а я плавно открыла глаза, и поняла, что не зря просыпалась в темноте.

Мы находились в узкой комнатушке, которая освещалась тремя лампами. Медленно начала вести взглядом по безупречным лаковым туфлям, ровным лодыжкам, а следом и по роскошному платью насыщенно синего цвета.

— Госпожа Напрхри? Приятно познакомиться, — я ухмыльнулась и посмотрела прямо в глаза совсем молоденькой девочке, похожей на восковую фигуру, настолько безупречно выглядело её лицо.

— Значит, ты понимать кто перед тобой? — она приподняла идеальную бровь и ухмыльнулась.

— Прекрасно. Ты пришла свести счёты с любовницей своего бывшего мужа, или просто поздороваться? — я слизала с губы кровь, понимая что меня очевидно усердно волокли до этого места, пока я была в отключке.

"Основательно подправили мне здоровье, твари…" — я сплюнула на пол у ног девушки, и потянула незаметно за цепи, которыми были связаны руки над головой.

— Не стараться выбраться, дорогая, — тварь присела напротив и стала демонстративно вытирать влажной салфеткой кровь с моего лица, — Ты быть причина, по которой Тиен отдаст нам всё до последней воны, Тереза. Тебе надо выглядеть убедительно, когда он прийти за своя женщина.

Она продолжала вытирать мой подбородок и дуть свои обколотые ботоксом губы так, словно ей неприятно видеть подобную картину перед собой.

— Оставь эти игры для своих подружек, кукла, — я отвернула лицо и прошлась по ней таким взглядом, что Амина́ на миг застыла, а потом бросив салфетку прямо мне под ноги, ударила наотмашь.

Что она бормотала на тайском себе под нос — не разобрать, но зато отчётливо проступила её жгучая ненависть во взгляде, когда я ответила ухмылкой на жалкую пощечину.

— Значит, ты не просто так легла под него? Ну как же… Тайская принцесса и корейский айдол, весьма красивая пара, если бы не одно но… Так ведь, Амина́? Ты не просто куклу себе хотела завести. Тиен единоличный владелец всего что осталось после посадки его родного отца. А это не просто миллионы. Это миллиарды… Так ведь?

— А ты быть не глупа… — девка опять ухмыльнулась, на что я отрицательно покачала головой.

— Нет, госпожа Напхри, я круглая дура, потому что не заметила того, что происходило у меня под носом.

— Рада, что ты признать собственную ничтожность.

На этот раз из моей груди вырвался натуральный хохот, однако я тут же повернулась на звук, когда в комнату вошли трое мужчин в масках и с резиновыми дубинами.

— Это чтобы встреча с Тиеном была более остросюжетной? — прищурилась, понимая, что вот сейчас действительно начнется самая интересная часть.

— Нет, девочка! — мужской голос прозвучал над головой и я медленно подняла взгляд.

Сквозь сетку, которой была отделена эта комната от балкона над ней, на меня смотрел зверь. Загнанный и побитый, дикий зверь с таким взглядом, словно он пришел не просто мстить, а убить любого кто встанет на его пути.

— Это чтобы мой сын понял, что лучше вернуть мне то, что моё по праву, иначе ты умрёшь.

"Ким Чон Сок… Значит, они с самого начала всё спланировали вместе с Ван Сиком. Вот то звено, которым я так и не смогла связать то, что происходило в агентстве с тем, что происходило с "Джиллиан"…"

— Это ведь ты убрал Чон Ши Мина и Ки Джун Тэ, чтобы запутать нас ещё больше и опять повести по ложному следу?

— Нет… Их убил Кан Ван Сик, как и всех остальных, кто помешал бы ему добраться до Энджелы и её детей. Они бы устранили Шин Сая. А это в планы моего друга не входило.

— Значит не Шин Сай был мишенью. Братик хотел принести бездетного вдовца на блюдечке своей сестрице? Так? А под шумок ты бы вернул себе всё, что у тебя отобрал Даниэль с помощью Тиена?

Чон Сок ничего не ответил мне, а лишь перевел взгляд на Амину́ и что-то сказал на тайском.

Меня освободили, а девка вышла из комнаты, чтобы наблюдать за всем сверху, стоя рядом со своим покровителем. Очевидно, что Амина́ с самого начала была связана с этой тварью.

Если с тремя ублюдками я справилась сносно, то ещё трое заставили сплевывать кровь прямо на пол. Всё что билось в груди — еле слышимый стук сердца. Всё, что было слышно — хрип в груди такой силы, словно в гортань набросали битых стекол. Всё что я могла видеть — оскал человекоподобных зверей, задача которых уничтожить меня, чтобы причинить боль ему…

— Поднимайте её!

Где-то прозвучал голос. Не знаю откуда он раздавался, не вижу ничего перед собой, кроме тени, которая заслоняла солнце. Тени, которая была безупречно красивой, маняще теплой, нежной и ласковой. Она была настолько родной и моей, что не хотелось покидать её.

Так не хочется уходить. Хочу забрать эту тень с собой, хочу чтобы она меня обняла, взяла на руки и защитила от всего, что я успела увидеть в своей жизни. Я так устала от жестокости. Мне так больно внутри, что кажется каждая клетка тела замёрзла настолько, что упади моё тело — оно разлетится вдребезги на тысячи осколков.

Не хочу уходить… Не могу оставить свою тень от самого теплого солнца. Тень мужчины, который был далек от меня будто то самое солнце. Но стал настолько близко, словно луч солнечного света.

Он согревал меня собой, терпел мой холод.

"Я обещала тебе…" — с этой мыслью я открыла глаза и медленно поднялась, опираясь на кулаки и смотря только на дверь, которая открылась, но за ней был не Тиен. За мной опять пришла кукла, чтобы поглумиться ещё больше с женщины, которая по её мнению даже не достойна таковой называться.

— Я быть права, Тереза. Он пришел.

"Тиен…"

Глава 13

Тиен

Я вышел из машины и надел маску, чтобы спокойно попасть в салон и не на кого не напороться. Всё, чего хотел — выбрать одну вещицу.

Всему виной то, что Дже без конца хвастался подаренным Меделин "подарочком". Цепочку я видел, и действительно оценил работу данного ювелирного салона. Хотя не был уверен, что Тери станет носить хоть что-то в этом духе, но меня задела моя несостоятельность и ворчание Дже о том, что Медди не таскает подаренные им украшения.

Я бы удивился, если бы танцовщица постоянно носила на себе дорогущие серги, ожерелье и два браслета. Поэтому негодование брата меня не просто довело, оно настолько достало, что мысль о собственном подарке Терезе не выходила из головы совсем. Тем более, когда она ранена, когда ей больно, мне хотелось хоть как-то развеять это состояние.

"Хотя зная крошку, она скорее меня задушит этой цепочкой, чем станет её носить…" — подумал и улыбнулся девушке консультанту, аккуратно приспустив маску.

— Омо!!! *(Боже!!!) — она тихо выдохнула, но я приложил палец к губам и девушка тихонько кивнула, а потом уже спокойно спросила:

— Вы хотите что-то конкретное, Тиен-ши?

Я стал смотреть на то, что было в витрине. Прошёлся взглядом по каждой цепочке и кулону к ней, пока мой взгляд не зацепился за каплю — кулон в виде камня в форме капли с маленьким декоративным цветком внутри. Он выглядел так, словно бутон застыл прямо в нем. Это именно то, что мне было нужно, ведь Тереза и правда была похожа на цветок, который застыл внутри льда.

— Я выбрал, — улыбнулся снова и указал девушке именно на эту цепочку из белого золота, которая была почти невесомой, а сам кулон оказался совсем небольшим.

"Идеально…" — думал, пока возвращался в агентство с кулоном в руках. Я даже не положил его в коробку, или подарочный футляр. Это было ни к чему.

Я хотел подарить это по-другому. Не напоказ, и не для того, чтобы продемонстрировать свой статус. Я хотел сам надеть на неё этот кулон, когда мы будем только вдвоем, когда она будет лежать рядом со мной и это станет единственной вещью, надетой на её тело.

Однако моё раненое чудо исчезло в это же утро, и как я не пытался отыскать её, только звонок Шин Дану пролил свет на то, куда делась моя Тереза. И то, что я услышал мне вообще не понравилось. Вместо того, чтобы заниматься лечением ранения, Тереза отправилась в поместье к Шин Дану, чтобы встретиться с Хо Соком, которого наконец удалось выловить.

Парень не давал покоя ни мне, ни тем, кто уже знал о его родословной. Как только самые близкие узнали чей сын Хо Сок, всех поверг шок. Мы итак пытались, как могли работать в условиях, когда и про Джей-ши не было ничего не известно. Это накладывало отпечаток на каждого. А в особенности на Чи Джин-ши.

Менеджер Пак закрылся в себе наглухо. Ни с кем не разговаривал. Не шел на контакт и занимался только подготовкой к фестивалю и нашему выступлению. Он часами пропадал на встречах с рекламщиками и пиарщиками, не вылезал из телефонных переговоров, носился за нашими стилистами и фотографами, которые еле справлялись с подобным объемом работы.

Работа помогала забыть и мне о том, что произошло. О том, что на моих глазах опять умер человек, и что это снова я причина смерти молодого парня, у которого остались пожилые родители. Лишь подумав о них, мне стало не по себе.

А вспомнил я о Тэ Ёне, когда закончил репетицию и вышел из душевой рядом с залом. Я снова вертел в руке цепочкой, и совершенно не ожидал, что встречу Терезу прямо в коридоре.

Однако она опять сбежала, и по её взгляду и поведению я понял, что она близко. Мы близко к разгадке того, кто за этим стоит. Однако Тери не сказала мне ничего внятного, а лишь обожгла невозможно нежным поцелуем, который остался на моих губах, как статическое электричество. Оно покалывало на коже, переливалось то холодом, то теплом, а вкус её губ хранился на моих вплоть до вечера.

Вплоть до того момента, когда я заметил выбегающего из агентства Чи Джина. Менеджер выбежал на подземную парковку, где мы выгружали коробки с готовыми музыкальными альбомами для фансайна. Дже и Лео переглянулись, а Тай и вовсе положил коробку и решил пойти следом за менеджером, который действительно выглядел настолько напуганным, словно увидел восставшего из мертвых вонхви.

— Что происходит? — ошарашенно спросил Кай, который вышел на парковку и проводил взглядом машину Пак Чи Джина, которая словно взлетела к выезду, а не уехала.

— Знал бы, обязательно сказал бы, однако мы и сами не в курсе, что за кумихо укусила менеджера, — ответил Лео, но я понимал, что теперь повод так нестись куда-то мог быть только один — снова что-то случилось.

— Мне это не нравится, — пробормотал и достал сотовый, сразу набрав номер Терезы.

Однако меня опять встретил автоответчик, как и в прошлый раз, когда она чуть не погибла.

— Щибаль! *(Бл***!) — прошипел сквозь зубы и набрал номер Даниэля, который уж точно скажет мне какого хера опять происходит.

Однако и он не собирался снимать трубку и отвечать на мои очевидные вопросы. Оставался только один вариант — позвонить самому менеджеру и допытаться у него, что за черт заставил его превратить парковку во взлётную полосу.

— Менеджер Пак! Что происходит? — я выпалил свой вопрос тут же, как Чи Джин-ши поднял трубку, а следом почти рычащим голосом ответил:

— Они похитили Санни! У меня нет времени трепаться, Тиен! Прости!

— Постойте! Как это похитили? Куда? Как, если она со своей матерью дома? — я включил громкоговоритель, и как только это услышали остальные, Тай тут же прорычал:

— Чи Джин-ши, мать твою! Как так вышло?!

— Не вмешивайтесь! Это слишком опасно! Сай… Не вмешивайтесь в это и сидите в агентстве! Только так вы нам поможете. Дождитесь нас. Мы вернёмся!

— Чупс, бл***! — Тай вырвал мой сотовый и заговорил таким тоном, который я слышал от него всего несколько раз, — Что происходит?

— Кан Ван Сик, Тай. Всё это время именно он курировал действия Слепого. А последним оказался Чхвэ Йон. Вы не помните этого полудурка, а я вот хорошо запомнил этот мерзопакостный мешок с дерьмом. Всё это время, начиная от провала тура парней Кая и заканчивая тем, что произошло потом… За всем этим стоял именно он и Кан Ван Сик. Хо Сок все рассказал Шин Дану. Парень подтвердил, что именно Чхвэ Йон убедил его сотворить эту дичь с собой, чтобы добить Хёна и Нуну. Эта тварь виновата во всем, а теперь ещё и племянницу не пожалели, чтобы добраться до Сая…

— Погоди! Как добраться? В чем смысл, если Тиен владеет агентством? — Тай поднял на меня злой взгляд, однако я понимал, что происходит что-то совершенно необъяснимое.

"Мы не знаем и половины того, что произошло. Вероятнее всего так и было задумано…" — я с болью закрыл глаза, и вспомнил её взгляд в коридоре сегодня в обед.

Тереза явно пыталась что-то сказать мне. Я видел что она скрывала что-то от меня, но упорно молчала, и не хотела ничего объяснять. А значит это что-то способно причинить мне боль. Иначе она не врала бы прямо в лицо.

— Чи Джин-ши, чего мы не знаем? Просто скажи как есть? — однако Чи Джин не стал отвечать на это, а лишь сказал:

— Не лезьте в это. Не вмешивайтесь, иначе пострадает ещё кто-то невинный. Просто послушайте меня и доверьтесь нам. Вы всегда были нашей семьёй. Вы всегда были одними из самых ценных людей для Сая и Эн. Считайте что это их просьба.

Менеджер Пак положил трубку, а на полупустой подземной парковке гулко разносился звук коротких гудков.

"Как мне её найти? Я с ума сойду, пока буду здесь отсиживаться как настоящий неудачник…" — я схватил сотовый и не стал больше дожидаться чьих-либо указаний.

Умом я понимал, что лучше послушать Чи Джин-ши, однако пусть он мне простит, но теперь не только у наставника и других есть семья. Теперь и я не один, а потому пусть не ждёт от меня, что я как немощный калека и безвольный идиот стану ждать, когда моя женщина сама будет решать подобные проблемы. Мне плевать, что Тереза солдат, мне плевать, что она подготовленный человек и мне совершенно насрать, что это ее работа. Я мужчина, и я обязан защитить свою женщину.

Это не просто пустые слова. Теперь это факт. Он таковым стал после первой же проведенной с ней ночи. Теперь я обязан нести ответственность за неё, за наше будущее, за нашу с ней жизнь.

Потому я буквально влетел в свою комнату, на ходу переоделся и спустился вниз к аппаратной. Я знал, что именно там стоит сейф с оружием для охраны, как знал и то, что мне не дадут просто так выйти из здания, хорошо понимая, что я намереваюсь сделать. А намеревался я поехать в поместье Даниэля. Что-то мне подсказывало что все ответы именно там.

Естественно у входа в аппаратную, которая была закрыта наглухо, меня ждали два охранника. Парни тут же поклонились мне.

— Вы что-то хотели, господин? — спросил один из них.

— Да. Откройте дверь, — уверенно ответил, однако они встали плотнее и отчеканили:

— Это невозможно!

— Открой, мать его, эти двери немедленно! — я подошёл к нему и прошипел, — Открой, пока я прошу тебя спокойно. Ты не виноват в том, что исполняешь её приказ, однако тебе придется послушать сейчас меня.

— Господин, отойдите. Это не обсуждается!

Я закрыл с силой глаза и про себя извинился перед парнями, когда нанес первый удар. Естественно справиться с подготовленной охраной, уже во второй раз, мне опять помогли.

Справа в коридор забежали мои парни и Тай с Каем. Они скрутили двоих охранников, однако слева появились ещё трое.

— Стойте! — тот, которого держали мы с Таем, поднял руку и остановил напарников, а потом постучал по моему колену, которым я прижимал его к полу, —От… Отпустите, господин. Я открою вам двери. Я открою, только дайте слово, что агентство покинете только вы. Больше никого мы не выпустим наружу пока всё не закончится. Таков приказ господина Ли и начальницы.

Я переглянулся с Таем и мы вместе поднялись, протянув руки парню, который лишь покачал головой, но от помощи не отказался.

— Входите, — он впустил меня в аппаратную и встал за спиной, пока я неотрывно смотрел на мониторы, которые до сих пор работали.

На них отображалась застывшая картина того, как Сонбэ вёл госпожу по подиуму сцены. Они выглядели настолько иначе, словно и не они это вовсе.

В застывшем моменте прошлого госпожа настолько похожа на Терезу в форме телохранителя, что я на миг уловил, как моё сердце сжалось.

"История повторяется, но не всегда она может оказаться копией…" — подумал, а сам произнес:

— Мне нужно оружие. Два пистолета, кобура и четыре магазина с патронами.

Именно этот набор всегда лежал на трюмо её зеркала. Не косметика, не духи или другие женские мелочи. На столешнице зеркала моей женщины лежала кожаная нагрудная кобура с двумя пистолетами, а рядом с ней четыре магазина с патронами к ним.

— Это опасно, господин. Я потому и не хотел вас впускать…

— Просто! Дай! Мне! Это! — я отчеканил каждое слово, и обернулся к парню, — Дай мне то, что я сказал, и не спорь, ради всего святого. Потому что я не стану слушать больше никого.

"Она ранена… Она еле ходила и хромает, терпя боль. Храбрится, что её ничего не болит, забывая или просто не замечая, как я вздрагивал эти два дня, когда Тереза оступалась или не могла дойти просто до ванной…"

— Берите… — прошептал парень, а я развернулся к открытому сейфу и достал то, что мне нужно.

— Нет. Это магазин от травматического оружия, — он поправил меня и сам дал то, что я просил.

— Ты хоть стрелять умеешь, герой любовник?! Что ты собрался делать с пушкой, если не держал ее никогда в руках? — в дверях аппаратной стояли парни, испуганно наблюдая за тем, что я делаю.

— Держал, — уверенно ответил, вспомнив то, как побежал за Терезой впервые.

— Что? — Дже переглянулся с Лео, однако у меня не было времени на болтовню.

— Мне пора, — я прошел мимо них, но в дверях меня оставил Ким Тай, схватив за плечо.

— Тиен, это может быть слишком опасно. Ты уверен, что не хочешь дождаться Тери?

— За ней… — я повернулся к Таю и прошептал, — Я иду именно за ней, потому что уверен — что-то случилось. Не понимаю как, не понимаю почему, но я не стану отсиживаться тут, пока она будет подвергать свою жизнь опасности из-за того, что натворили люди, которым МЫ слепо верили. Не ей расплачиваться за этот бардак вокруг нас. Это мы виноваты, что каждый позволяет себе относиться к нам, как к вещам, которые может купить за условно недорогую цену, Ким Тай.

Он промолчал, и лишь кивнул пропуская меня в коридор.

Я не разбирал дороги, не видел куда иду, не понимал ни времени, ни пространства. Просто включилась механика, которая вела меня вперёд. Шаг за шагом, выдох за выдохом, стук сердца за стуком пульса в висках.

Кто я? Смешно представить, что такой человек, как я способен хоть на что-то. Однако сейчас, не обращая внимания на подобное, меня вела вперёд только одна мысль о том, что Тереза опять может пострадать.

Мне хватило той картины, которую я застал в том проклятом лифте. Мне казалось, что это не она кровью истекала, что это мои жилы покидала кровь. И с каждой каплей уносила самообладание, веру в здравый рассудок и собственную вменяемость.

Как и сейчас… Я даже не заметил, как нарушил немыслимое количество правил дорожного движения, не заметил, как пролетел мост на другой берег Хан Ган, пока за окном начал падать первый снег. Он кружил огромными хлопьями и падал на лобовое стекло, а мне было плевать. Я не видел даже этого. Я отсчитывал время до того, как найду её, и как дурак верил, что досчитав даже до миллиона всё равно увижу Терезу перед собой.

Но я и представить не мог, что ждало меня дальше. Я и помыслить не мог какой бывает жизнь от которой я прятался будто в скорлупе богатого мальчика. У меня всегда было всё. Я даже смерти не боялся, лишь потому что знал — у сына семьи Чон есть охрана… У сына семьи Чон есть деньги, миллионы долларов, которые способны дать всё и даже больше.

Однако эти чёртовы бумажки и цифры на банковских счетах не дали мне ничего. Всё, что мне было нужно — моя женщина. Часть меня, ради которой я буду готов наплевать и на семью, и на деньги, и на весь мир.

Окружающая действительность перевернулась и послала уже меня, когда я понял, что происходило вокруг нас все эти месяцы.

Мир рухнул, а земля под ногами пошатнулась так, словно мне отняло ноги.

Я въехал на территорию особняка Даниэля, однако тут же заметил, что что-то не так. У входа стояла охрана, а в холле дома меня ждала госпожа Ли.

— Госпожа, — я поклонился женщине, — Вечер добрый. Мне нужно встретиться с господином.

— Это невозможно, Тиен. Езжай обратно в агентство, — О Ханна снисходительно улыбнулась и кивнула охране, чтобы проводили меня, однако я не стал её слушать.

— Вы же знаете, что происходит! Хватит! Просто скажите правду, в конце концов!

Женщина медленно обернулась ко мне и прошлась очень пристальным взглядом.

— Ты так похож на него… Я смотрю на тебя, Тиен, а всё тело дрожью пробирает. Смотрю и вижу Чон Сока в каждой черте твоего лица. Ты знаешь, что твой отец страшный человек, и ты в первую очередь должен спрятаться, пока он не добрался до тебя, парень.

Мне стало противно после слов женщины. Настолько паршиво, что захотелось сцедить всю свою кровь и просто сдохнуть. Почему я должен нести ответственность за поступки человека, который принимал участие в моем создании? Почему я должен нести ответственность за его дерьмо, лишь потому что мы одной крови? За что и почему, я стал разменной монетой в играх этих людей?

— Омма! *(Мама!) — мы замерли с госпожой одновременно, когда прозвучал звонкий и красивый девичий голос, — Хватит! Он не виноват, что его сын!

По ступеням стала спускаться настолько красивая девушка, что я невольно замер.

"Это Ши Сая?" — я помнил старшую дочь Шин Дана лишь по снимкам в прессе и тому, что о ней писали в светских хрониках, но и представить не мог, что она окажется такой милой и нежной, словно цветок сакуры.

— Господин Ким! Добрый вечер! — она поклонилась мне и прошла мимо матери, которая попыталась её остановить, но девушка погладила её по руке и спустилась ко мне.

— Ши Сая, — я кивнул ей, на что она опять мягко улыбнулась и протянула сотовый.

— Отец сказал передать это вам, Тиен-ши. Он знал, что вы никого не послушаете, поэтому оставил это вам и просил сказать, что вас ждут в доках.

— Кумапсымида, агашши! *(Благодарю, госпожа) — я кивнул и взял из её руки сотовый.

— Мне жаль, Тиен, — вдруг прошептала Ши Сая, — Мне жаль что наши родные отцы оказались такими. Мне понятна твоя боль, поэтому я хочу помочь тебе, ведь…

— Ши Сая! — О Ханна попыталась остановить дочь опять, но девушка повернулась к матери снова улыбаясь.

— Он должен знать и быть готов!

— К чему… я должен быть готов? — я нахмурился, а выражение лица Ши Саи изменилось.

Девушка опустила взгляд, а потом тихо, но уверенно произнесла, опять посмотрев мне в глаза.

— Ким Чон Сок на свободе, Тиен-ши. Отец уверен, что он не оставит ни нас, ни тебя в покое, пока не вернет себе всё, что потерял.

"А я единственный, кто владеет всем, что осталось от состояния Ким Чон Сока…"

Я перевел взгляд на госпожу Ли, на что она лишь отвернулась. По телу женщины явно гуляла мелкая дрожь. Она обняла себя за плечи так, словно Ким Чон Сок уже стоял перед ней в моем лице.

— Мне пора! — сжав сотовый в руке, низко поклонился и пошел обратно к машине.

Не оборачивался, не останавливался, не хотел больше причинять боль О Ханне своим лицом и сходством с родным отцом. Не хотел тревожить боль этой женщины, потому что видел — для неё я словно живое напоминание того, что она пережила, и о чем я ничего не зная, не мог позволить себе ворошить прошлое.

Отыскав через навигатор местонахождение промышленных доков "Джиллиан", поехал прямо к ним, всю дорогу возвращаясь к словам Ши Саи о том, что она понимает меня. До этого момента я думал, что она… Вернее, предполагал, что она может оказаться моей сестрой, однако теперь знал точно — мы не одной крови, но боль от обмана у нас одна на двоих.

Дорога, ведущая к докам оказалась пустынной, однако я оставил автомобиль за несколько проулков от рыбацкого рынка, который стоял рядом со складами и решил сперва понять, почему Ши Сая сказала ехать именно сюда. Но я и предположить не мог, какой спектакль здесь развернулся.

Уже входя на территорию понимал, что это больше похоже на съёмки какого-то фильма, но никак не на действительность. Справа находились два кордона муниципальной полиции, а слева толпа, состоящая полностью из бойцов охранного агентства "Джиллиан". Все эти люди не пропускали полицию на территорию главного дока, а во главе колонны из служителей правопорядка был не кто иной, как Кан Ван Сик.

"Тварь…" — я скривился от ярости, и перевел взгляд на вход в док, где за спинами охраны стояли перепуганные работники, совершенно не понимающие, что происходит.

Как только я решил, что нужно убраться отсюда и обойти территорию вокруг, чтобы отыскать другой вход, тот самый сотовый, который мне передала Ши Сая дал о себе знать.

Я достал телефон и обернув его экраном, провел по нему, чтобы ответить.

— Тиен-ши, — сперва я подумал, что сплю, а потом холод сковал настолько, что от испуга и шока онемели пальцы на руках.

— Госпожа? — еле выдавил из себя низким и охрипшим тоном.

— Если сотовый у тебя, значит ты не послушал Чи Джина и поступил именно так, как я и предполагала. Возможно это даже лучше…

— Что… лучше? Как… Почему? Вы же… — я не мог связно говорить, не мог связно даже мыслить, потому что со мной в эту самую минуту говорил человек, гроб которого я видел, а мои парни его выносили из мемориального агентства. Человек, в смерти которого я винил себя почти два месяца и не мог спокойно ни спать, ни жить. Человек, уход которого изменил мое собственное "я". Смерть которого, заставила ценить жизнь, которую за меня отдали. А теперь…

— Почему я жива? Наверное, из-за того, что ты видишь сейчас у доков, где собралась целая толпа на последний концерт моего мужа. Жаль только, что повод весьма печальный, Тиен.

— Где вы? Тереза с вами? — я сжал телефон сильнее в руке, а сам не просто чувствовал, что у меня галлюцинации, я словно провалился в подобное состояние.

Энджела не спешила отвечать, и так и не ответила на мой главный вопрос.

— Ступай ко входу и передай Кан Ван Сику этот сотовый. Он хочет поговорить со своей сестрой. Я дам ему такую возможность, вот только… Не говори ему о том, кто дал тебе этот телефон. Как только аппарат будет в его руках, охрана доков пропустит тебя внутрь. Делай всё так, как я тебе сказала. Важна каждая деталь. Иначе нам не поймать его на горячем прилюдно, а не сделав этого — мы проиграем совершенно точно. Потому что против него — только наша смерть. Больше доказательств нет.

— Госпожа…

— Делай то, что я тебе сказала. Он приехал, чтобы обвинить Даниэля в похищении Кан Ми Ны и Санни. Он хочет провести обыск в помещении доков. Поэтому у меня нет много времени до того момента, как они войдут внутрь. Поспеши, Тиен.

Я кивнул и вернулся к дороге, быстро и на ходу надевая маску на лицо. Однако, когда я прошел на территорию, понял, что правильно поступил оставив оружие в машине. Меня могли взять прямо тут и не разбираться кто я. Кан Ван Сик действительно приволок с собой не просто полицию, а муниципальный отряд из прокуратуры, который занимался задержаниями особо опасных преступников.

Я прошел сквозь плотный кордон правоохранителей и направился прямо в сторону обеспокоенного мужчины, который с виду действительно казался испуганным. Однако, меня до сих пор не отпускало чувство нереальности происходящего, ведь я не мог поверить в то, что человек, который годами был вхож в дом Сонбэ, занимался фактически всеми юридическими делами агентства и был дядей Санни мог стоять за всем тем ужасом, который мы пережили.

Вначале эти смерти из-за травли, потом гибель Кан Арым и Шина, следом закрытие агентства и эта дикая ситуация с Сонбэ. Неужели Кан Ван Сик оказался настолько опасен, что наставнику пришлось обмануть всех? Но я то видел, что Тереза плакала, она не могла не знать о планах Энджелы. Тогда выходит, о том, что задумали Сонбэ и госпожа не знал никто?

В этот момент, смотря в глаза адвокату Кан, я вспомнил силуэт стрелка на капоте машины, которая не дала размазать нас по дороге в ночь исчезновения Джей-ши.

— Ким Тиен? — тварь играла свою роль хорошо.

Он нахмурился и смерил меня уничижительно и свысока, словно показывая на чьей стороне здесь закон. Однако я не стал кланяться такому ублюдку, который довел мою семью до того, что происходило сейчас. Ведь я помнил совершенно другое время, когда за одним огромным столом, в огромном репетиционном зале нашего родного агентства, из которого нас выгнали как бродяг, сидела вся семья. Я помнил улыбки на лице каждого из них. Помнил как мы радовались и праздновали победу любого из нас, вне зависимости от статуса семьи или достатка. Я помню то время, когда мой наставник смотрел с любовью на своих детей. Как мы смеялись с того, что ни в одном агентстве нет комнаты где носятся дети, и только в нашем такая была прямо рядом с кабинетом Сонбэ.

— Вам… — я еле выдавил это из себя, однако продолжил, — Просили передать!

Я протянул псу сотовый, и не оборачиваясь пошел в сторону кордона охраны доков. Трое из парней в спец форме тут же передали по рации, что я приближаюсь, после чего открылся живой коридор и мне позволили войти в здание центрального склада.

Как только переступил порог меня встретила пустота. В помещении не было никого, кроме сидящего на стуле Ли Шин Дана.

— Он уже трясется в страхе? — спросил Даниэль и усмехнулся, пока эхо его голоса отбивалось от стен огромного пустого склада, из которого вывезли всё.

— Вы с самого начала знали, что это именно он и не остановили до того, как погибло столько людей? Все эти смерти!!! Их можно было предотвратить… — я говорил сквозь сжатые зубы, потому что волна холодного ужаса от разговора с ожившей Энджелой сменилась жгучей яростью от воспоминания о Кан Арым и Шине.

Даниэль откинул полы пальто и подкурил сигарету, спокойно закинув ногу на ногу.

— Ты ещё слишком мало видел в своей жизни, парень. Когда я впервые понял, чего стоит смерть в этом гниющем мире, мне было двадцать три года. Именно тогда я решил, что каждая тварь, которая причастна к тому, что моя мать погибла заплатит за всё. Я был преисполнен эмоциями так же как и ты сейчас. Верил, что могу свернуть горы, переплыть все чёртовы моря… — Даниэль выдохнул, а я продолжал дышать через раз, совершенно не понимая к чему этот высокопарный монолог, — … Однако я был глуп, парень. Потому что спустя два года понял другую вещь, когда моя месть стала частью жизни ни в чем неповинной женщины. И я отказался от мести ради нее, но не отказался от денег, Тиен. От этого я не мог отказаться никак, потому что понимал — после того что сделал с твоим отцом, деньги и статус — единственное что способно защитить меня и мою семью. Но знаешь, что я осознал еще, Тиен. Мертвых не вернуть, их жертву не восполнить, а деньги нужно использовать, чтобы не убивать, а спасать тех кто тебе дорог и ещё жив. Твой наставник — альтруист ещё пуще, нежели я. Вместе мы решили создать конгломерат, который позволял защитить нас от всех, кто пытался влезть в нашу семью. Мы не простые люди, Тиен. Ты не простой человек. Был бы им — живи на берегу Восточного моря и питайся тем, что выловит из него твой отец моряк. Тогда бы тебя не интересовало ничего, кроме милой госпожи одноклассницы, на которой в итоге ты бы и женился, а потом завел с ней детишек. В этом случае, тебе не пришлось бы стоять сейчас передо мной, и задавать такие вопросы.

— Хватит! Оставь парня в покое, брат, — справа послышались шаги.

Даниэль потушил окурок о подошву своих ботинок и бросил взгляд на того, кто вышел под свет лампы на потолке, который больше походил на потолок арены.

— Да кто его трогает, Джей? — Даниэль прошёлся по мне тяжелым взглядом и закончил, — Я говорил тебе однажды, Тиен, что ты мне начал нравиться. Сегодня ты доказал, что я не ошибался в тебе.

— Как вы можете настолько спокойно… — я скривился, а Джей прошептал:

— Спасибо, что пришел за ними. Я ждал, что рано или поздно Ван Сик поймет, что я знаю про Хо Сока и чаты. Я был почти уверен, что он попытается убрать и меня точно так же, как Сая. Поэтому всё должно было выглядеть максимально правдоподобно. Мы пригрели в своем доме человека, который казался совершенно безопасным. Пока мы боролись с очевидным врагом, у нас за спиной, в тени, спрятался настоящий.

— И что дальше? — я не стал отвечать на его благодарность, потому что помнил насколько несчастной была Роксана, и не мог понять, как можно было так легкомысленно одурачить всех вокруг и ждать, что каждый воспримет это адекватно.

— А дальше сюда войдёт главное действующее лицо, — произнес Даниэль и поднялся со стула, когда в помещение вошли двое охранников, ведущих под руки госпожу Кан.

"Они спланировали всё до мельчайших подробностей. Фактически позволили Кан Ван Сику довести свой план до конечной точки. Но Сонбэ… Если госпожа жива, значит и малышка Сара тоже. А значит…"

— Сонбэним…

— Тиен! — холодно осек мою попытку задать очевидный вопрос Шин Дан.

— Твари! Кто вам позволил такое вытворять? Кто вам позволил забирать мою дочь из лечебницы? Что вообще здесь происходит? Вы хоть понимаете, что оппа посадит вас всех в одну камеру за то, что вы вытворяете!

Кан Мин На кричала так, словно её пытались убить, хотя по сути женщину никто не трогал и пальцем. Её даже весьма аккуратно усадили на стул, где минутой ранее сидел Даниэль.

— Я думаю на эти вопросы тебе ответит другой человек, Кан Ми На, — Даниэль встал рядом с Джеем, пока склад стал медленно наполняться людьми в форме, которую я опознать не мог.

— Омма… Как ты могла? Как ты пошла на такое? — я до конца не мог поверить, что из-за спин этих самых людей выйдет Чи Джин и Санни.

Однако девочка, давясь слезами неотрывно смотрела на свою мать, которая словно статуя застыла и буквально почернела от ужаса.

— Санни… Как? Ведь дядя сказал…

— Как ты посмела допустить такое? Как ты… Я все думала, когда этот спектакль закончится? Когда я наконец перестану быть твоим способом встретиться с папой? Когда ты одумаешься и поймёшь насколько он счастлив? Я смотрела на всё это и не могла понять… Почему мой отец терпит подобное? Почему Эн молча воспринимает каждую твою выходку, мама?! Я ведь просила тебя, мамочка. Я ведь говорила тебе, что это неправильно. Ведь поддерживала тебя. Почему?

В этой девочке было столько боли и силы, что я не мог поверить в то, что ей всего пятнадцать. Не мог понять, что в таком возрасте она оказывается всё видела и понимала, не хуже любого взрослого.

— Сан Ми, ты не понимаешь… — Кан Ми На поднялась со своего стула, однако её осек другой голос.

— А что она должна понимать? — госпожа медленно вышла из-за спин тех самых бойцов, а я сильнее сжал руки в кулаки.

Энджела и правда была жива. Она медленно шла к остолбеневшей от ужаса женщине и неотрывно смотрела только на её лицо. Кан Ми На пошатнулась, и схватилась за спинку стула чтобы не упасть, когда увидела Энджи.

— Этого не может быть… — Ми На стала задыхаться, шепча это, а я не мог взять в толк, что с ней происходит?

Ведь как поверить в то, что эта хрупкая женщина замешана в таком чудовищном преступлении, лишь для того чтобы получить мужчину, который никогда не стал бы с ней жить, потеряв свою жену.

Это невозможно! Я знал и видел… На моих глазах Сонбэ не единожды смотрел на Энджелу так, словно она центр всего, что его окружает. Этот взгляд не спутать ни с чем. Теперь я и сам смотрел так же. И центром для меня была Тереза, которую я до сих пор не отыскал в толпе всех этих людей.

— Это неправда! Ты сдохла! Я видела… Я видела как твой гроб выносили! Я… — Кан Ми На стала глубоко дышать и буквально рычать в лицо идущей прямо к ней Энджеле, — Ты… и твоё отродье!!! Это ты его убила! Где он?! Где Сай?!

Сан Ми отвернулась и стала буквально рыдать в плечо Чи Джина, который быстро переглянулся с Шин Даном, и стал уводить девочку из склада.

Но Санни не хотела уходить и вырвалась, только для того, чтобы сказать самые страшные слова, которые ребенок может произнести в сторону матери:

— Мне жаль… — Сан Ми прошептала это так, словно умирала сама, и даже я не сдержался от тяжелого выдоха, когда девочка это говорила:

— Мне жаль, что ты моя мать. Мне стыдно, что моя мать превратилась вот в это, а я ничего не сделала. Мне стыдно, что моя мать настолько жалкий человек, что готова была убить моего брата и сестру лишь бы только получить своё. Мне стыдно, что все эти месяцы мне пришлось покорно МОЛЧАТЬ И ПРИКИДЫВАТЬСЯ ДУРОЙ, чтобы спасти людей, которые дороги мне больше жизни. Этот позор… Я не смою его ничем, омони *(матушка)! Позор, который заставила меня испытать именно ты, когда послушала дядю и поверила в его праведные намерения!

— Кан Сан Ми!!! Как ты смеешь так говорить с родной матерью?!

Девочка вздрогнула, когда в помещение ворвался адвокат Кан со своими людьми.

— Она Ли Сан Ми! Ещё раз поднимешь голос на мою дочь, и я вырву тебе язык!

По моей спине пробежал не просто холодный пот, по ней прошёлся озноб, который упал в самые пятки и я чуть не пошатнулся, когда увидел фигуру, стоящую за спиной Санни.

Сонбэ медленно обошел девочку и Чи Джин-ши, а за ним вышел прокурор Сон Йон Джу.

Осознав, кто встал перед ним, Кан Ван Сик сперва нервно хохотнул, а потом и вовсе рассмеялся так, будто увидел нечто очень забавное. Однако я ничего забавного не нашел в том, что случилось дальше, потому Сай снял маску, а мои глаза расширились от испуга. Через всю правую сторону шеи Сонбэ и заканчивая подбородком проходил огромный шрам от ожога, который только зажил.

— Весело смотреть на ожившего мертвеца, да, Хён? — Сонбэ ухмыльнулся безумной улыбкой, однако я видел, что в его глазах стоят слезы, — Повеселись на МОГИЛЕ УКА, ТВАРЬ! — рыча и улыбаясь сквозь слезы произнес Сонбэ, а госпожа только с болью закрыла глаза и опустила взгляд в пол.

— Как? Вы все… — Ван Сик поднял руку и стал обводить присутствующих пальцем, — Искусно меня провели. Долго наверное, готовились к подобному, да? А моя сестра-то, дура ненормальная… Посмотри, Ми На! Посмотри какая ты идиотка, мать твою! Я говорил тебе, чтобы ты уехала с Санни, пока я всё не закончу! Это из-за тебя и моей племянницы, мы всё просрали! С самого начала это именно ТЫ, — он ткнул рукой в Кан Ми Ну, которая дрожала и не могла уже ничего ответить из-за шока, который читался в каждой черте её лица, — ИМЕННО ТЫ ВСЁ ПРОСРАЛА! Это всё могло быть твоим, дай ты убить эту тварь ещё десять лет назад! — Ван Сик с ненавистью посмотрел на Энджелу и сплюнул, — Всё было продумано до мельчайших деталей! Всё! Но нет же! Ты сама решила устроить самосуд! Вместо того, что я готовил, ты взяла и всё просрала! Не даром Ки Джун Тэ ещё тогда сказал, что ты тупая подстилка, и погубишь всё! Так и случилось. Жаль я прикончил старика… Умный человек был!!!

— Ты всё сказал? — задал вопрос прокурор Сон, пока я продолжал искать взглядом Терезу, которой до сих пор не было среди всех этих людей.

— Пожалуй, конвой за твоей спиной явился по мою душу? Так, прокурор Сон? — Кан Ван Сик развел руками, и продолжил, — А какие доказательства у вас есть? Что вы предъявите суду, когда вас спросят? И как вы объясните всем восставшего из мертвых айдола и его семейку? Что? — он тихо и сквозь ухмылку закончил, — Что вы сможете вменить в мою вину?

— Шин Дан! — от голоса Сонбэ мне стало действительно не по себе, а когда людей Ван Сика буквально положили лицом в пол, я понял что никто никого сажать не собирается.

— Что, убьешь меня, Сай? На глазах у дочери? — эта тварь продолжала скалиться, а желание задушить его голыми руками появилось у меня самого.

— А ты хочешь проверить? — задал вопрос в свою очередь Шин Сай, — Знаешь, когда человек переживает клиническую смерть, выйдя из неё, он многое… слишком многое переосмысливает, Кан Ван Сик. Многие вещи становятся ясными, как небо летним утром, Хён. Так и мне стало ясно, почему моя женщина умоляла меня все эти годы вышвырнуть тебя из нашей жизни. Понял, почему такая тварь, как ты, отняла у неё многие годы нормальной жизни. Потому что пока Я слепо верил, что люди могут меняться и дорожил каждым, кто окружал меня, именно Энджела наблюдала за тобой с того самого момента, как ты впервые вошёл в камеру Ки Джун Тэ.

— Я не просто вошёл, господин Ли… — лицо Кан Ван Сика подернулось от ярости, — Это Я, с самого начала подкинул идею твоему агенту использовать мою сестру, чтобы ты рехнулся. Вы все ломали голову, как так? Как тупая, одержимая малолетка Анна О могла провернуть такое? Так и не она это всё придумала, Сай. С самого начала это был Я! Однако всё испоганила моя тупица сестра, когда захотела тебя прикончить из ревности! Я даже обрадовался, что она таки в мою цель попала. Но, если бы стрелял я, Шин Сай… — он опять посмотрел на Энджелу и расплылся в улыбке, — Ты бы к этому моменту кормила червей, агашши…

— Держите его, — коротко отрезал Сай, а я расширил от удивления глаза, потому что никогда не знал таким своего наставника.

Двое бойцов схватили Ван Сика и скрутили прямо перед Сонбэ, который принял из рук одного из них металлическую арматуру. В это время я бросил взгляд на место, где стояла Санни. Слава небу, менеджер Пак увел её прочь до этого разговора. Потому что я был уверен… Почти на все сто уверен, что Сай-ши не оставит живого места от ублюдка.

— Чт… — однако Ван Сик не успел закончить, а лишь задохнулся от боли, когда Сонбэ нанес первый удар по ребрам мужчины.

Такая картина не несла ничего нормального, однако никто не собирался даже останавливать Шин Сая, а он наносил удар за ударом, пока Ван Сик не повис в руках мужчин и не сплюнул на пол кровь.

Звук от соприкосновения металла о бетонный пол был единственным, что раздалось в полной, почти гробовой тишине. В ушах, будто что-то пищало, пока мой взгляд был прикован к лицу Сая. Оскал зверя и ярость такой силы, словно прямо сейчас он готов добить Кан Ван Сика.

— Не… Не надо…

— Закрой рот! — прорычал Сай и плавно повернулся к Кан Ми Не, — Закрой свой рот, Ми На! И смотри! Хорошо смотри, что твой брат сделал со мной! Посмотри мне в глаза и скажи — это цена твоей любви ко мне? Да? Такова цена любви одного человека к другому? Или это цена любви к красивому и богатому мальчику из экрана? Кого? Кем мне сейчас прикинуться, чтобы удовлетворить твою любовь?

— Сай…

— Хватит! Уберите её, пока я могу контролировать себя! — он стянул перчатки и бросил их на пол, переглянувшись с Энджи.

— У тебя нет ничего на меня! — прохрипел Кан Ван Сик и буквально выплюнул это под ноги Сонбэ, на что тот даже не вздрогнул.

— Я был уверен в этом ответе, потому и позволил сотворить это с собой. Однако за то, что ты попытался сделать с моей женой и детьми… за это, тварь, я привез тебе ещё один подарок! Наслаждайся!

Я сперва не поверил в подобное, однако в помещение втащили избитого в кровь мужчину. Его положили на пол, а охрана, которая привела несчастного, отдала в руки Шин Сая папку.

— Узнаешь болонку под моими ногами? — Сай встал над мужчиной, который схватился за его ногу, и стал что-то еле слышно шептать.

— Не убивай… Прошу… Не убивай…

Сонбэ одернул ногу и присел над ним, пока тот сжался так, словно именно Сонбэ избил его до полусмерти, как и Ван Сика:

— Старина Чхвэ Йон… — Сай-ши потрепал мужика по лицу, а потом поднял за волосы, и заставил смотреть на побледневшего Ван Сика, — Скажи-ка своему другу, ЧТО ты час назад делал в кабинете прокурора Сона? — Сонбэ поднял папку, однако его лицо окаменело, а взгляд прожигал настолько, словно он кумихо, и прямо сейчас превратиться в настоящего зверя.

— Ты… Ты же был с Ким Чон Соком! Он… — теперь злорадная ухмылка с лица ублюдка пропала, а я замер, услышав имя своего родного отца.

— Он… Он выкинул нас, Ван Сик. У него… У него агент… американка… Он попытался избавиться от меня. Он… Ему нужен Ким Тиен, — Чхвэ Йон повернул ко мне опухшее от побоев лицо и сказал:

— Он ждёт тебя в старом особняке семьи О.

Я посмотрел на Сонбэ, а в груди всё остывало, пока воздух покидал лёгкие единым потоком. Сай быстро поднял взгляд в сторону Энджелы, которая лишь тихо ему кивнула, однако меня это не устраивало.

"Вот почему её нет здесь!"

— Уйдите с дороги! — я вырвался вперед, напоровшись на охрану.

— Тиен, успокойся! — Сонбэ резко оборвал меня, а моё тело будто свинцом налилось, потому что прямо сейчас я хорошо понимал — этого они не знали, а значит Тереза там совсем одна.

— Не вам мне это говорить… — холодно ответил, и отпихнул от себя людей Даниэля, направляясь на выход.

— Парень, постой! — однако я уже бежал в сторону выхода и меня мало волновало то, что происходит за спиной.

С самого начала не это было моей проблемой. Меня ждал ужас намного страшнее того, что произошло на моих глазах только что.

Как только сел в машину, заметил как за мной выехал джип, а сотовый тут же дал о себе знать.

— Тиен! Послушай меня! Сейчас нужно откинуть эмоции и действовать быстро.

— Я рад, что вы, госпожа, снизошли до того, чтобы наконец помочь человеку, которого водили за нос столько времени! Это ведь вы подставили её под удар с самого начала, — я переключил передачу и выехал на автостраду, пытаясь вспомнить, где находится тот самый старый особняк семьи жены Даниэля.

— Тиен, я знала кого прошу о помощи, и была уверена в том, что Тереза не пострадает!

— Да что вы! — я прошипел сквозь зубы, а потом добавил, — Хватит! — попытки успокоиться ничего не дали.

Перед моими глазами была лишь красная пелена, и понимание того, что я очень близок к состоянию полнейшего безумия, когда контроль будет отпущен к херам в отпуск, и мне будет плевать с кем я веду беседу, и что передо мной.

Мне нужна моя Тереза! Если я потеряю её, мне станет наплевать на всё вокруг. Теперь я наконец понял, что сам был дебилом, когда не мог осознать поступок Шина. Не мог понять что его толкнуло на подобную дикость. Сейчас, в эту самую минуту, я как раз ясно видел, что вот она та любовь, о которой я твердил всё это время и которой хотел. Вот то чувство, когда весь мир лишь пыль перед глазами, если её нет рядом. Когда реальность серая и бесформенная, потому что я больше не смогу прикоснуться к ней. Когда ты чувствуешь нечто первобытное. Нечто, что кричит тебе о том, что ты обязан догнать, убить, растоптать, разорвать на самые мелкие куски мяса каждого, кто посмеет причинить ей вред. Такой любви захотел обычный богач и артист, удел которого микрофон и пляски. И он её получил, потому что даже такой как я — мужчина.

— Я не собираюсь никого слушать, Энджела! Довольно! — резко ответив, свернул, пролетев перекресток на красный свет.

— Тиен!

— Нет!

Я откинул сотовый в сторону и вжал педаль газа до упора. Машина ревела подо мной и вибрировала, но я выжимал из нее всё. Даже если она станет разваливаться на части, я не остановлюсь. Голова кружилась, глаза болели, но я словно не моргая следил за дорогой. Потому что сейчас серое полотно могло хоть как-то отвлечь меня от красного.

Я вспомнил момент, когда из-за нервного переутомления у меня пошла кровь. Помнил то чувство, когда на пол падала моя кровь. Однако сейчас мне хотелось расхохотаться и признать насколько жалким я был всё это время. Насколько ничтожным, насколько мелочным дерьмом меня сделал этот проклятый мир денег, статусов и богатых рож. Бабы вымазанные кремчиками, напичканные силиконом и нашпигованные ботоксом, как дешёвые куклы с пустотой внутри. Мужчины, которых интересует только запах денег и собственного дерьма так, словно они срут золотом. Пижонские замашки моей семейки, которая врала мне в глаза всю мою жизнь. Лживые улыбки коллег, зависть, тщеславие и весь букет человеческих "болезней".

А теперь ещё и родная кровь, которая прямо сейчас ощущается ядом в венах. Она разъедает мои жилы и заставляет проклинать тот день, когда мой отец взобрался на мою родную мать.

Вот насколько я был жалок. Сейчас, вспоминая как обходился с Терезой, что говорил ей, как себя вел, я хорошо понимал что и улыбки от этой женщины не должен был дождаться, не то, что поддержки, не то что помощи, не то, что её любви.

Свист шин раздался резко и отрывисто, когда машина пронеслась по дорожке между пролеском к дому, который больше напоминал каменный склеп.

Я затормозил настолько резко, что вокруг автомобиля поднялся столб пыли, сквозь который виднелись силуэты псов, которых за своим родным сыном прислал отец. Дверца скрипнула, а я посмотрел на серый гравий под своими ботинками.

"Оружие… Смешно! Кто мне позволит пронести сюда пистолет? Кто я такой, чтобы вообще держать его в руках…" — однако я взял в руки холодный металл и вышел из машины.

Как только меня попытались взять под руки, поднял оружие и ровно ответил, приставив дуло к своему виску:

— Ещё шаг в мою сторону и ваш хозяин не деньги получит, а труп того, у кого они на счету лежат!

Они замерли, а двери особняка открылись явив мне новый сюрприз.

— Не глупи, милый, и опусти пистолет, иначе твоя шалава издохнет вслед за тобой, — Амина́ кивнула ублюдкам, которые меня окружили и тоже подняли оружие, однако, я не собирался играть в эти игры, и снял пистолет с предохранителя…

— Я сказал, что не стану играть в эти игры! Приведите Терезу, иначе я не подпишу ничего!

— Она внутри… — Амина́ хмыкнула, а я ничуть не удивился, когда понял, в какие игры играла эта тварь.

— Я повторять не стану, Амина́!

— Уйдите все! Пусть войдёт сам и с пушкой в руках. Всё равно от этого ничего не изменится, дорогой супруг!

Я опустил пистолет сразу как выводок псов этой шавки отошёл от меня на достаточное расстояние.

— Гниющий червь из преисподней тебе муж, тварь! — я прошел мимо девки, даже не обращая на неё больше внимания.

Хотя вскоре я перестал вообще что либо чувствовать. Слух исчез, а я погрузился в самое темное дно, где захлебнулся и уже сдох. Всё потому что прямо посреди белоснежного холла, на коленях стояла Тереза.

Некогда необычно светлые пряди волос, которые я помнил на ощупь, покрылись бордовыми пятнами засохшей крови. Лицо, которое я покрывал поцелуями и не мог оторваться от того насколько сладкой была её кожа, посинело и покрылось кровавыми потёками и ссадинами. Оборванная одежда, завязанные какой-то грязной тряпкой руки…

Всё это заставило меня сдохнуть и понять, что зря я не выпустил себе пулю в висок, ведь из-за моей любви к этой женщине, она сейчас стояла в окружении тварей. На коленях и еле дышала.

— Значит, я не ошибся, когда решил пригласить свою невестку в гости, сынок.

Медленно, слишком медленно я поднимал взгляд от своей Терезы вверх. Метр за метром, чтобы не наброситься ни на кого раньше времени, я вел им по предметам, пытаясь выровнять дыхание.

— Значит… — произнес глухим голосом, — Я сын именно этой твари?

Я осмотрел мужчину, стоящего на высоких ступенях с головы и до ног, а следом вернулся к его глазам. Да, я и правда был похож на это чудовище. Да, я и правда видел в его взгляде себя. Однако меня не волновал этот кусок мяса. Сейчас меня не волновало ничего.

— Где я должен поставить подпись и печать, чтобы избавиться от родства с такой тварью, как этот мешок с дерьмом? — я продолжал смотреть на него, а обращался к тупой твари в безупречном платье, цена которого её дешёвая душонка.

— Почему же сразу избавиться? Я напротив хотел воссоединить молодую семью, убрав вот это… — Чон Сок скривился и опустил взгляд на Терезу, которая продолжала смотреть только на меня.

Она не отводила глаз, не плакала и не подала даже виду, что ей больно… Тереза спокойно смотрела в мои глаза и ждала, очевидно терпя опять адскую боль.

— Прости, тварь. Но я спариваться с тебе подобными больше не намерен. Однажды попробовал — мне хватило на всю жизнь. Теперь не знаю чем мыться? Наверное, кислотой, — ответил и продолжил, — Мне надоел этот пустой трёп! Тебе нужны деньги? Неси свои бумажки и расходимся, пока я не выпустил тебе кишки за то, что ты посмел сделать, ублюдок!

Я говорил, смотря именно ей в глаза и видел в них пожар, одобрение и гордость. Тереза дышала ровно и продолжала вселять в меня уверенность только тем, как жадно смотрела на меня, как в этом диком взгляде я ловил её собственную силу и уверял в том, что она теперь не одна. Кем бы я ни был в будущем, кем бы ни была она, больше нет причин и сомнений, есть только действия и путь вперёд.

Однако меня болело то, что болело её, я истекал кровью в тех местах, где кровь сочилась из её ран, я дышал точно так же как она, я был готов умереть рядом с ней. Кричал, что хочу такого чувства, когда мои мозги были залиты выпивкой, сейчас я словно проспиртован этой женщиной, и похмелье мне обеспечено до самого конца.

— И ты вот так просто отдашь всё на чем держится половина активов компании твоего приемного отца? Положишь на кон всё ради бабы? Ты глуп? Как так вышло что мой сын настолько недалёк и невежественен? Ты точно мой ребенок?

Тварь спускалась вниз, а я плавно снимал предохранитель с пистолета. Они были уверены, что я ни на что не способен, однако просчитались именно в тот момент, когда ублюдок встал напротив меня.

Я знал, что Даниэль Ли не просто так стал одним из самых богатых людей Кореи. Потому был уверен, что именно он не допустит того, что я собирался сделать.

Поэтому, когда в помещение ворвались люди прокурора Сона, мой "отец" не погнушался приставить дуло пистолета к моему лбу, чтобы обезопасить свою мерзопакостную тушу.

Его взгляд медленно потускнел и утратил былой блеск, когда в его живот уперлось дуло моего пистолета, а сам Ким Чон Сок понял, что просчитался.

— Ты хоть знаешь, где курок у этой цацки, сопляк? — прошипел он, а я ухмыльнулся со словами:

— Стреляй первым… папа. Тогда и проверим!

Чон Сок скривился и снял пистолет с предохранителя с громким щелчком. Боковым зрением я заметил, как Тереза вздрогнула и почти поднялась, но я посмотрел на неё и покачал головой.

— Это конец, Ким Чон Сок, — холодно прошептал и продолжил, — Ли Шин Сай жив, а тварь которая прислуживала тебе, и которую ты не успел убрать, в руках Ли Шин Дана. Ты должен понимать, что твоя швабра, которую ты всунул в мою постель не защитит тебя, когда её родители увезут свою драгоценную вагину обратно в Пхукет. Так что давай поставим точку! Стреляй или не сотрясай воздух, абуджи!*(отец!) Потому что ты жалок… Немощный старик, грязный насильник и гниющий… кусок… мяса! — я говорил, и с каждым словом мне становилось всё спокойнее, всё легче, всё больше я понимал, чего стою, и что кровь — это чушь!

"Семья — это стая волков, которых объединяет не родство, а внутренняя жажда к жизни. Жажда к созданию своего общества, со своими правилами. Стая — это круг, в котором нет места слабым. Потому у каждого айдола агентства "SMANGEL" в контракте есть пункт который выделен жирным шрифтом: исполнитель контракта обязуется не умирать!"

Однако… Я ошибся. В который раз не взял в расчет человеческую склонность к мести. И если бы не выстрел Энджелы, я бы действительно лишился мозгов.

В последний момент пуля просвистела между мной и Чон Соком, а пистолет из руки старика выпал и выстрелил в стену. На какой-то короткий миг я расслышал визг Амины́, а потом опять посмотрел в глаза человеку, который должен был быть моим отцом.

— Надеюсь, в аду тебе уготовлено самое сладкое место, отец. Потому что ты его заслужил, — мой шепот звучал отрывисто, а слова будто дрожали, потому что секундой ранее я ждал смерти.

В этот момент боль в груди разрывала — боль за себя, боль за обман вокруг, боль за то, что умерли столько людей, которые могли жить, а всё по вине тех, кому плевать на всё, кроме себя.

Наваждение и пелена чего-то собственного сменилась тут же осознанием того, что Тереза рядом, что я могу забрать её и увести наконец отсюда, как и хотел. Сделать то, за чем и пришел. А всё остальное меня уже мало волновало.

Потому я и не обратил никакого внимания, как старика взяли в кольцо и стали уводить. Я смотрел на Тери… Только на неё.

Присел напротив, и не знал за что её взять. Как к ней прикоснуться так, чтобы не причинить боли, потому что на Терезе не было ни единого живого места. Куда мне деть всю свою ярость, которая так и рвалась наружу, распирала превратить это место в руины, чтобы прикоснуться к ней бережно? Ведь руки окаменели, а тело обратилось в натянутый нерв.

— Чего ты застыл… красавчик, — шепот, с которым это было произнесено, заставил сжаться во мне каждый мускул.

Мне хотелось выть внутри от боли, потому что я ничего не мог поделать с тем, что уже произошло.

— Прости… — я прикоснулся к ее рукам и резко потянул за веревки, которые связывали ее запястья, — Ради всего святого, прости… Мне никогда не искупить этого ужаса. Это немыслимо…

— Эй… Красавчик… — я вздрогнул, когда её рука легла на мою щеку, — Глупый и недалёкий придурок, который раздражал меня до смерти, ты хоть понимаешь насколько долго я тебя ждала?

Я сжал челюсть и накрыл её руку своей, смотря в глубокую воду самого чистого бурлящего потока.

— Не смей больше лезть под дуло пистолета, дурак… — она прислонила свой лоб к моему и прошептала:

— Я кажется выполнила обещание данное тебе…

— А я кажется чуть не умер сегодня… — прошептал в ответ, понимая, что в груди жжет так,словно к меня лихорадка.

— Контракт с ожившим агентом не даст тебе это сделать, — она хохотнула и закашлялась, хотя мне было совершенно не весело.

— Обними меня, — прошептал, приглаживая запутавшийся локон белоснежных волос с пониманием, что чудом не потерял самое ценное, что подарила мне судьба.

Дрожащими руками Тереза обняла меня, а я поднял её на руки, ощущая как быстро она стала дышать.

— Карета неотложки уже у выезда, Тиен, — я повернулся к Энджеле, которая стояла в коридоре черного выхода и смотрела на Терезу так, словно и она избита точно так же.

Я ничего не ответил, а лишь кивнул и пошел в сторону выхода, наплевав на каждого кто попадался мне на пути. Не смотрел ни на Чон Сока, как и не обращал внимания на вопли Амины́, которую сажали в полицейскую машину.

Все эти люди были уверены, что смогут получить своё. Однако они не знали с кем связались и против кого пошли. О том, кто такой Ли Шин Дан, я стал догадываться побывав ещё первый раз в его офисе. Человек с такими ресурсами. Бизнесмен, который создал прочную связку с самым прибыльным бизнесом в Корее…

Против него мог вступить в игру только самоубийца. Этим самоубийцей оказался Ким Чон Сок.

Я стоял у окна палаты интенсивной терапии, и смотря на то, как тихо и спокойно ночью в Сеуле, думал о том, что пережил, и на что способны люди в погоне за деньгами и удовольствием. В этой истории было много действительно ужасных примеров того, как человек способен уничтожить себеподобного.

"Сперва всё началось с него…" — именно так свой рассказ начала моя Тери, когда пришла в себя на утро.

Именно с Ли Шин Сая началась эта история. Вернее с того момента, как кукла, уделом которой было зарабатывание денег не смотря на усталость и собственную жизнь, полюбила.

Искренне и по-настоящему, Сонбэ полюбил девушку, даже не подозревая, что она была к нему фактически подослана самим агентом, который потеряв двоих не менее денежных исполнителей, решил, что в такой ситуации дать немного свободы Саю, а потом отобрать её, станет самым лучшим рычагом влияния на "товар". А именно так Джун Тэ относился к Сонбэ — как к товару. Но агент и не подозревал, что милая и застенчивая девушка Кан Ми На не просто так вызвалась стать той самой "временной отдушиной" для трудоголика, который жил только музыкой и танцами.

В ситуации, когда Шин Сай остался один. Когда он потерял Чжона, а следом уехал и Джей, девушка стала и правда тем, во что Сонбэ поверил.

Я повернулся и в полумраке палаты посмотрел на силуэт лица Терезы. Строгие черты — красивые и холодные. Они притягивали, и я понимал, что только такая женщина очевидно способна выдержать жизнь рядом с человеком, которого своей собственностью считают тысячи людей.

Такой для Сая стала Энджела. И с этого момента безупречный план брата той самой нежной и чуткой "временной отдушины" развалился, и не помог даже совместный ребенок.

— Вся причина в силе… — прошептал и медленно подошёл к койке, сев в кресло рядом.

Не спеша рука потянулась к волосам Терезы, а следом я мягко провел пальцем вдоль её щеки, и замер, потому что не мог отвести взгляда от этой картины. Мне до сих пор не верилось, что из стольких женщин, которые меня окружали, я пожелал именно эту — упрямую и непримиримую, способную скрутить меня в бараний рог и осадить так, словно я маленький мальчишка.

Кан Ван Сик просчитал всё до мелочей, но его план провалился с треском, когда Кан Ми На на поводу у ревности чуть не убила Энджелу. В этот самый момент он понял, что нужно притаиться и забыть обо всём на время, пока он не сможет устранить такую помеху для счастья и достатка их семьи, как Энджела. Однако с годами всё становилось только хуже, а связь между Сонбэ и госпожой только прочнее. Тогда-то, Кан Ван Сик и нашел Чхвэ Йона, который остался на обочине. После того, как Сонбэ вышвырнул его из студии, мужчина несколько лет скрывался от кредиторов. Ван Сик помог Чхвэ Йогу, а в замен тот рассказал ему о парне, который живёт и учиться в той самой Пусанской школе, в которой мы чуть не погибли с Терезой, когда она пошла по верному следу.

Так в голове, тогда уже успешного адвоката, родился идеальный план, чтобы наконец довести дело до конца — именно тот план, который он холил ещё десять лет назад, подослав к Ки Джун Тэ свою сестру.

Он решил довести Сая до крайней точки, но Чхвэ Йон усложнить эту задачу и создал целую сеть чатов, в которых продавал фото и видео знаменитостей за огромные деньги. Так эти двое получили ресурс, а вскоре убедили и внушили ненависть и в Хо Сока. Парень как раз и должен был появиться в самом конце этого спектакля, конечной целью которого была смерть всех близких Ли Шин Сая, кроме Санни и Кан Ми Ны.

Этот ублюдок не пожалел бы никого в погоне за тем состоянием, которое за эти годы совместно с "Джиллиан" заработал Шин Сай. Однако, Кан Ван Сик и не подозревал, что госпожа не бросила свою работу и не утратила бдительности даже после того, как приняла Кан Ми Ну и все эти годы молча терпела выходки этой женщины.

"У них не было другого выхода…" — я облокотился о кровать Терезы и сложил руки на лице, смотря вниз, на то как складки белых покрывал образовывали волны на поверхности ткани.

— Ты не спал опять?

— Нет… — ответил глухим голосом, и ощутил, как рука Терезы утонула в моих волосах.

— Когда я впервые тебя увидела, твоя стрижка была намного короче. Ты начинаешь зарастать, красавчик.

— У меня не было времени на то, чтобы выбирать новую трендовую прическу, крошка, — прошептал и закрыл глаза от удовольствия, которое приносили мягкие движения её пальцев в волосах.

— Ты артист… Что скажут твои поклонники?

— Они переживут, — отсек попытку веселья, потому что понимал, насколько она храбриться.

— Тиен…

— Тереза! — я поднял лицо и сжал её руку в своей, мягко провел по пальцам своими и закончил шепотом, — Тебе больно…

— Я знаю боль намного сильнее физической, Тиен, и ты о ней тоже знаешь, — её голос звучал глухо и сипло, а я не мог понять что больнее: то что она сказала, или то, что я допустил все эти побои, которые она вытерпела из-за меня, и того что связалась не с тем мужиком.

— Скоро рассвет… Спи! — я нежно прикоснулся в её губам, и на секунду с силой закрыл глаза, а следом поднялся с кресла, потому что не мог смотреть на неё больше.

Не сейчас… Сперва то, что я не успел довести до конца.

Меня ломало изнутри чувство вины, выламывало настолько, что не мог даже вздохнуть без слез, которые наворачивались на глаза, когда смотрел на то, в каком состоянии Тереза.

— Тиен! — она позвала меня в привычной холодной манере, от которой я балдел, но сейчас не мог себе позволить даже прикоснуться к ней.

— Спи… — тихо ответил и снял с вешалки пальто, чтобы сделать то, что должен был.

У меня осталось несколько вещей, которые я хотел завершить. Первое — встретиться с ним. Второе — заставить выть от такой же боли тайскую куклу, которая возомнила, что чем-то лучше обычных людей.

Если в первом я был уверен, то в последнем мне понадобится помощь. И я знал к кому обратиться. Даниэль не откажет мне ни в чем, после того, как я отдал ему всё, что принадлежало Ким Чон Соку. Ведь я был не просто его ребенком, все эти годы я был финансовым вложением, живым хранилищем на двух ногах, которое оказалось идеальным сейфом для его грязного состояния.

Я остановил машину у нашего агентства и вышел из нее, как только солнце поднялось выше, а люди стали заполнять скверы, остановки и улицы вокруг.

Спокойно прошел через аллею и остановился, смотря на то место, где через два дня установят наш логотип. Это здание, хоть и меньше в разы того, где нас буквально закрыли, чтобы обезопасить от нападений, всё-таки было нашим, будто родным.

Как и пластиковая карточка в моей руке. Именно её сжимал в ладони, пока входил в совершенно пустое помещение агентства.

Прошел по тому самому коридору, и провел по электронному замку, чтобы войти в зал, который этот человек оставил мне.

И прямо сейчас Сай снова стоял смотря на красную ткань полотен, а я не мог ступить и шагу, настолько меня сковал озноб и дрожь.

— Не стой в дверях, Тиен. Я не вонхви и не стану нападать на тебя, преследуя и заставляя выполнить мою последнюю волю.

Шин Сай обернулся ко мне, а я ощутил как тугой узел в груди будто развязался. Всё это время он настолько душил меня, что я перестал замечать, насколько больно мне было переносить смерть этого человека.

— Прости… — он сказал это так тихо, что его голос стал похож на шорох тех самых полотен, — Прости, но я не мог иначе. Речь шла о жизни людей, смерть которых я бы не пережил. Я не мог допустить, что бы пострадали Эн и дети. Не мог поступить иначе и мне пришлось наглым образом использовать тебя и всех вокруг ради нее. Она всегда была причиной того, что происходило со мной, причиной моих успехов, и причиной неудач. Просто потому что она рядом…

Я не знал, что ответить на эти слова, продолжая смотреть на то, насколько за это время изменился Сонбэ. Насколько он стал другим — совершенно не похожим на идеального айдола с картинки дорогого глянца.

Передо мной стоял взрослый мужчина, с уверенным взглядом и совершенно чудовищным шрамом на шее, который напоминал мне о цене его жизни и любви.

— Ты намеренно сел в крайслер, зная что можешь и не выжить, — я обошел все манеры и задал вопрос напрямую.

— Да. Иначе Кан Ван Сик устроил бы бойню на центральной площади Каннама, сослав это на то, что мой водитель был пьян в усмерть. Мало того, если бы я этого не сделал — он готовил несколько покушений на Эн и Тэ Чжона с Сарой.

— Что… — я медленно прошел внутрь, и продолжил, смотря на то, как Шин Сай проводит по ткани рукой, на которой я тоже заметил следы шрамов.

— Что ты будешь делать дальше? Как нам… Ты и сам понимаешь, что общество…

— Никогда не воспримет адекватно человека, который инсценировал смерть всей своей семьи и вернулся с того света? Конечно, знаю, Тиен. И это уже не важно. Я не собираюсь жить так, как жил раньше. Ни я, ни Джей не хотим продолжать этот путь, потому что он пройден, Тиен.

— Ты не вернёшься? — мой голос дрогнул, а внутри что-то сжалось.

— Нет. Для всех я останусь официально мертв. И это к лучшему. Я хочу наконец начать жить только ради своей женщины и наших детей. Всё это… — он обвел руками помещение и горько улыбнулся, — Всё это потеряло значение, когда я открыл глаза следующим утром после аварии и понял, что чуть не умер. Смерть меняет людей, Тиен. Только собственный страх смерти способен изменить человека. И я это осознал в полной мере, когда открыл глаза и увидел лицо Энджелы и Санни. Они не просто смотрели на меня, они словно уже умерли вместе со мной.

— Это жестоко. Девочка… — я не мог понять, как Санни вообще сумела подобное пережить, ещё и подыграв всему этому спектаклю.

— Никогда не оправится от того что произошло. И в этом есть моя вина. Как я не пытался оградить её от влияния матери, от того что делала Ми На, у меня ничего не вышло, и теперь только время может помочь Санни. Моя малышка с самого начала пострадала от того мира, который я хотел завоевать…

Сай замер взглядом на отражении в зеркалах и прошептал:

— Ван Сик уничтожил всё… Однако подарил мне то, чего оказывается я рьяно желал все эти годы. Я получил свободу, Тиен.

— Но какой ценой? — посмотрев в глаза наставника через отражение, увидел в них грусть, а он лишь горько кивнул:

— Самой чудовищной…

— Все эти подсказки, стихи, фото и остальное?

— Должны были привести вас к сайтам, которые курировал Чхвэ Йон и к мальчику — сыну Чжона, — Сай обернулся и продолжил, — Именно с чатов всё началось ещё два года назад, когда Кая обвинили в изнасиловании. Уже тогда Эн стала следить за системой агентства и вскоре выявила того самого Слепого. Она ждала нужного момента, когда Кан Ван Сик проявит настоящую активность. И это произошло, как только я начал набирать новых артистов. Именно вся та грязь из чатов, запущенный бот с хейтом в сети — всё это поставило начало череде смертей…

Я вспомнил Шина и опустил взгляд, смотря на свои руки.

— Эн создала идеальный план того, как поймать Кан Ван Сика и привлекла к нему только нескольких людей, но всё изменилось, когда мы узнали как Ван Сик связан с твоим настоящим отцом. Именно тогда мы поняли, что дело обстоит намного серьезнее, и все эти люди стремятся каждый к собственной цели. Чхвэ Йон к деньгам, Кан Ван Сик к тому, чем владел я, а Ким Чон Сок хотел получить обратно то, что было в твоих руках и в руках Шин Дана.

— Это не укладывается в голове.

— Но это реальность, Тиен. То, что находится за красивой декорацией сцены, на которую я выходил почти двадцать пять лет. Думаю мне пора остановиться.

— Думаю мне тоже… — я кивнул в сторону папки, которая была на столе у стены, а Сай нахмурился.

— Ты уверен?

— Да. Я думаю, менеджер Пак прекрасно справляется с обязанностями директора, потому что за всё то время, что тебя не было, именно он вёл все дела. Я только создавал видимость бурной деятельности.

— Тиен, — Сай смерил меня пристальным взглядом, а потом прищурился, — А как же фестиваль? Как же камбек?

— И этим мне пеняет человек, который решил всё сам бросить.

Мы остановились напротив друг друга и Сай ровно произнес:

— Мои двери всегда открыты для вас, Тиен. Для тебя и Терезы. Вы сделали то, что не смогли мы. Если бы не ваша помощь…

— Почему вы сразу не сказали? Зачем все эти загадки, Сай? — я нахмурился, а мужчина только горько свёл брови, и тихо ответил:

— Потому что только наша смерть — повод посадить Ван Сика пожизненно. Если бы хоть кто-то нашел малейшую зацепку того, что мы можем быть живы до того, как мы его поймаем, он бы с лёгкостью использовал это в свою пользу. Потому… Я не смогу вернуться даже если захочу, Тиен. Это конец.

— Сонбэним…

— И это не плохо, Тиен. Напротив, это самое лучшее что могло со мной сейчас случиться, потому что теперь я и правда могу сказать, что я свободен.

Он сжал моё плечо и на невозможно родном лице, живом лице, появилась и правда счастливая улыбка. Он действительно чувствовал себя счастливым. И он был жив.

— Кригу… *(Кстати…) — уже в дверях Сай повернулся, и со смешком произнес, — Зачем тебе моя яхта? Я конечно всё понимаю, компенсация морального ущерба и все дела, но зачем тебе эта рухлядь, Тиен? Она же не на ходу.

— Станет летать, Сонбэ, — я вложил руки в карманы и злорадно ухмыльнулся.

— Хоть удочки возьми для проформы, она ж ведь раскусит тебя сразу, — я открыто хохотнул после слов Сая, а он подмигнул мне и ушел, опять надев маску и капюшон.

Ещё несколько минут смотря на уже закрытую дверь, я повернулся вокруг и поднял голову вверх, смотря на красные полотна, которые развевались в порывах воздуха от открытого окна. Красивая и сильная ткань, цвет которой для меня был всегда черным. С этим цветом я и выйду на сцену в последний раз. Однако прежде…

Офис "Джиллиан" как и всегда, встретил безупречностью и вышколенным персоналом, который любезно провел меня до лифта в "святая святых".

— Не буду говорить, что ждал тебя как в прошлый раз, однако я рад что ты пришел, Тиен, — Шин Дан поднял взгляд от бумаг и кивнул своему секретарю, которая любезно улыбнулась и быстро исчезла за дверью кабинета.

— Присаживайся! — мужчина махнул на диван, у которого привычно поднялся столик. На него Даниэль естественно положил бутылку виски.

— Я так понимаю, ты опять за рулём. Думаю, мне всё же не помешает один-два стакана чего-то крепкого. Адвокаты твоей семьи выпили за эти несколько дней всю мою кровь.

— Мой брат бывает очень кровожадным.

— У Бом весьма опасный и умный противник. Думаю наша схватка будет интересной. Однако ты пришел не за этим, — мужчина приспустил узел галстука и налил себе виски.

— Да, — коротко ответил, проследив за тем, как секретарь вернулась с папкой в руках и бутылкой содовой на подносе.

— Кумапсымида! *(Благодарю!) — я принял от женщины папку, а она тут же выгрузила с подноса воду и высокий стакан.

— Открой и скажи — всё ли я сделал так, как ты того хотел, Тиен? — Шин Дан допил спиртное залпом и посмотрел на папку в моих руках.

Я открыл её, тут же сощурившись и скривившись от заголовков самых известных "жёлтых" таблоидов. В каждой из статей подробно описывались причины скоропостижного развода популярного айдола и тайской богини, которая оказалась дешевой потаскухой, что и послужило причиной развода.

— С такой репутацией её замуж возьмёт только нищий эмигрант из Камбоджи, — хохотнул Шин Дан, а я сжал папку в руках сильнее.

— Вижу что этого мало… — констатировал факт Даниэль.

— Ничтожно мало. Вы не видели её. На ней не было ни единого живого места. Всё в синяках и гематомах. Они заставили её драться с толпой тварей, а я ничего не мог с этим сделать. И даже сейчас! Даже сейчас, всё что я могу — это опозорить эту шваль так, чтобы она не смогла найти себе места. Однако этого ничтожно мало, и будь Амина́ мужчиной, я бы задушил её своими руками.

— Попридержи лошадей, парень, — Даниэль осек меня и продолжил, — Слова способны убить, не хуже оружия. И ты это знаешь как никто другой. После этого… — он ткнул пальцем в папку и налил себе ещё, — После этого она не сможет спокойно выйти на улицу, потому что это только начало, Тиен. Я не оставлю Ким Чон Сока в покое, пока он не сгниет в тюрьме. А так как это его подстилка, боюсь у девочки серьезные проблемы будут не только с прессой.

Возможно где-то я и был согласен с Шин Даном, но внутри понимал — этого мало. И всегда будет мало для любого, кто посмеет поднять на неё руку.

— Мне пора… — я поднялся, а мужчина замер, и плавно повел по мне взглядом, сказав:

— Твоя кровь… Это всего лишь набор эритроцитов, тромбоцитов и лейкоцитов, парень. Человеком тебя сделала любовь… Ступай!

Уже уходя, остановился у двери и уверенно развернулся. Даниэль замер, но поняв, что я собираюсь сделать поднялся.

— Камсахамнида! — я поклонился и только тогда покинул стены кабинета человека, который помог мне справиться с моей собственной болью.

Я тихо вошёл в палату вечером, и опешил, потому что в свете ночника, не застал Терезу в кровати. Койка была пуста, и только когда я услышал щелчок замка за спиной, покачал головой и тихо прошептал:

— Совсем забыл, что ты умеешь ходить так, словно не ступаешь по земле, а плывешь по воздуху.

Её ладони опустились на мою спину и повели по ткани пальто вверх. Маленькие пальчики добрались до горловины и тяжёлая ткань поползла с моей спины.

— Тери, мы в палате больницы, а ты ещё не… — но я задохнулся своими же словами, когда её руки, которые секундой ранее, откинули в сторону пальто, нырнули под лямки штанов рядом с ширинкой, а потом начали двигаться в противоположные стороны. Правая ладошка плавно пролезла под футболку, а левая нырнула глубже в боксеры и обхватила член так, что я сжал зубы и громко выдохнул.

— Я соскучилась…

— Это заметно, — киваю, как болван головой, пока плоть в её руке становится только больше и болезненней как нарыв, не дающий сделать нормально вдох из-за прилива нежности от её руки, движения которой сменялась от поглаживаний до плавных и сильных захватов. Это не давало дышать, а единственная мысль в голове была только о том, выдержит ли больничная койка наши привычные скачки?

Я резко схватил её за руку, и хрипло выдохнул:

— Пожалуйста… Поспокойнее, крошка. Мне слишком трудно сдерживаться, а к тебе сейчас нужно прикасаться очень бережно.

— Так я и хочу бережно, Тиен, — вдруг тихо и совершенно новым голосом прошептала Тереза, а следом её руки исчезли.

Она обошла меня, и я замер, смотря на то, что было надето на её шее.

— Ты забыл это прямо на матрасе, когда сбегал с утра, — я медленно поднял руку и прикоснулся к кулону, провел по его гранях, лишь слегка задевая пальцами кожу под ним.

От этого прикосновения желание стало ещё больше, а жажда вернуть себе это чувство невыносимо дикой. Потому я обхватил рукой затылок Терезы и впился в её губы, смакуя их каждый сантиметр, вбирая её вкус до остатка, окунаясь в это ощущение полностью. Всё стиралось за ненадобностью, когда она была рядом, когда обнимала меня в ответ и сильными движениями притягивала ещё ближе к себе, пока я сходил с ума от её вкуса, запаха и тела.

Я ещё никогда в жизни не спал с женщиной так, словно она могла исчезнуть или рассыпаться на мелкие осколки в любой момент. От этого наслаждение было только ярче. Удовольствие читалось не только на её лице, но и в глазах, когда я бережно, но резко двигался в ней. Подавался телом вперёд, переплетая наши руки над её головой всё сильнее, потому что чувствовал, как она сладко сокращается вокруг меня. Ловил каждый вдох и выдох, следя за тем, как Тереза проводит по моему телу диким и горящим взглядом, как крепче обхватывает мои бедра своими, и плавно выгибается навстречу моим поцелуям, пока мы двигаемся в едином темпе, принося друг другу не просто удовольствие, а настоящее счастье…

"До сегодняшнего дня, я не знал, что такое боль…" — подумал я однажды, когда мой брат Шин потерял самого дорого человека.

Однако сейчас, я готов сказать, что до сегодняшнего дня, не знал, что такое любовь.

До встречи с ней, я не знал, что такое чувство имеет цену, а расплачиваются за него не редко той самой болью.

— Красиво… — Тереза смотрела на наши переплетённые пальцы, пока сквозь них проникал утренний луч солнца.

— Очень… — прошептал ей на ухо, и прижал сильнее к себе, поцеловав в плечо, и обняв ещё теснее со спины.

— Как тень от солнца.

— Как тень от моего солнца, — ответил и спокойно закрыл глаза, наслаждаясь тихим и спокойным счастьем, пока вдыхал запах своего холода, которое сумел согреть.

Эпилог. Тереза

Гул голосов многотысячной толпы здесь ощущался намного тише. В это время, в стенах любой концертной арены можно было встретить разные лица. Одни были испуганы, и в своем стремлении скорее закончить подготовку к поставленной перед ними задачей, выражение на лицах этих людей, выглядели особенно забавно. Другие просто прохаживались между толпой бегущих в разные стороны и с разными предметами в руках. Третьи, просто мило беседовали, стоя рядом с дверями своих гримерок и перекидывались парой слов.

Ещё были те, кто записывал стримы прямо из-за кулис. В красивых костюмах и с идеальным счастьем на лице эти люди рассказывали на камеру о своем волнении, о том, что они не готовы к такому грандиозному событию года.

Однако были и те, кто как и я, спокойно стояли в небольшой зоне стаффа своих артистов и подписали самый противный в мире черный кофе. Они наблюдали за этим буйством красок и не могли понять, что здесь забыли. Нас таких было всего двое — я и, как ни странно Пак Чи Джин, который плюнул на все в последний момент и психанул, заявив что как детектор вообще не собирается заморачиваться больше ни секунды.

Он молча сидел и с удовольствием наблюдал, как Джин А поливала его на чем свет стоит, пока он просто кивал головой в её сторону, и совершенно, вот точно не следил за тем, как её гримировали.

— Насмотрелись? — нежный голос прозвучал за спиной, а следом мужская рука, крепко прижала меня спиной к груди своего владельца.

— Нет. Мне несказанно интересно наблюдать за тем, как весь этот бардак на сцене станет выглядеть искусством, — хохотнув в стакан, повернулась в руках Тиена и округлила глаза.

На меня смотрел голый торс и это дико взбесило, учитывая что костюмы остальных артистов агентства выглядели очень внушительно, тогда как на моем мужике были простые белые штаны… и всё!

— Как-то ты не вписываешься в общий дурдом, красавчик? — провожу рукой по его груди, на что он лишь усмехается, и тихо шепчет мне на ухо:

— Это ты не вписываешься в этот бардак, в своем черном обтягивающем платье. Имела бы совесть!

— Я больше не охранник и не бодигард, господин Ким, поэтому уж простите…

— Спасибо, — он знал насколько мне неудобно выглядеть так.

— Это праведная жертва, которую искупить придется именно тебе, — хмурясь, я отвернулась и опять скривилась, когда сделала очередной глоток кофе.

— Тиен-ши! — резко подняла взгляд, посмотрев на стилиста, который прокашлялся в кулачок и позвал Тиена.

— Мне пора наносить костюм, — усмехнулся Тиен, а я вскинула брови в удивлении, но промолчала и решила, что пора бы мне убраться отсюда подальше.

Мне не нравилось то, что происходило вокруг. Весь это шум, беготня, непонятные звуки, которые я до сих пор не могла идентифицировать как слова. Всё это давило на психику, а я хотела отдыха. Впервые за несколько лет, я просто шла по коридору, в красивом по словам Тиена, платье. Шла просто ради того, чтобы войти в зал, и пройдя множество многотысячных секторов зрителей, подняться в аппаратную к Роксана и девочкам. Именно там, нам обустроили некий островок тишины. Условной, поскольку стекло, которое отделяло нас от того, что было в зале совершенно не защищало от того гула, который стала издавать толпа, разгоряченная предвкушением появления своих кумиров.

— Сумасшедший дом! — припечатала, отряхивая рукава платья, когда вошла в помещение и встретилась взглядом с Эн.

Она стояла прямо у панорамного окна и смотрела на толпу внизу, которая размахивала разноцветными бомбочками и ждала того момента, когда сцена станет оживать.

— Красиво… — прошептала она и тихо улыбнулась.

— Только не говори, что тебе нравится этот бардак, — я встала рядом с ней и сложила руки на груди.

— Он нравился ему, а значит стал нравиться и мне, — всё так же тихо ответила Эн, а мне стало не по себе.

— Ты настолько изменилась, что я перестала тебя узнавать. И дело даже не в том, что не видела столько времени. Дело в том, что ты и правда вернулась словно с того света.

— Я и вернулась именно из него, Тери. Ты не представляешь что мне пришлось переживать, когда я понимала в машину с чем он садится. Что потом я чувствовала, когда его достали оттуда всего в крови и ожогах. Мы обезопасили весь автомобиль, как могли. Но это не та защита, которая поможет при таком взрыве.

— Как ты позволила это?

— Я? — она покачала головой и горько усмехнулась, — Я этого не позволяла. Однако меня не стал никто слушать.

— Ты совсем распустила мужика.

— Я его и не держала никогда.

— Оно и видно, — я хмыкнула, а потом вспомнила последние ультиматумы Тиена в больнице и прикусила язык.

— И при этом при всем, он мне заявляет! Ты только прикинь, что мне этот гад, решил подкинуть! Он мне спальню в красный цвет выкрасил! Надо было за чистокровного корейца замуж выходить, а не за казаха с русскими корнями, блин!

Мы с Эн одновременно обернулись на звонкую русскую речь и хохот за спиной. Первой в аппаратную ввалилась Стелла, на лице которой читалось явное раздражение, а следом вошла Снежинка с Роксаной. Последняя лишь подняв взгляд встала в дверях и замерла.

Девушки остановились и, осмотрев эту картину, умолкли и решили просто войти внутрь и не мешать тому, что происходит на из глазах.

— Ты… Ты хоть понимаешь… — начала холодно женщина, а потом резко всхлипнула, но сдержалась и продолжила, — Ты хоть понимаешь, как я…

— Ты бы сделала тоже самое. Как и Джей ради тебя, — тихо ответила Эн и стала ждать.

Я же понимала чувства Роксаны. Для того, чтобы провернуть этот чудовищный обман, всех заставили поверить в смерть Сая и Эн с Сарой. Ким Тай и половина артистов агентства до сих пор не могли видеть никого из них, потому что им было больно и неприятно. Однако я верила, что наступит момент и они поймут почему Шин Сай и Эн поступили так жестоко.

— Я так… — вдруг прошептала плача Роксана и буквально побежала к Эн, прижав её к себе, — Я так рада, что ты жива. Я… Спасибо, что вы живы.

Энджела закрыла глаза и крепко обняла Роксану в ответ.

— Прости… Я не знаю, как мне просить прощения, но прости, Колючка, — прошептала Эн, а я ощутила, как в моей груди встало дыхание, и захотелось вздрогнуть от поступившего комка слез к горлу.

— Всё хорошо. Главное, что вы в порядке, — ответила Роксана, и отстранилась вытирая лицо, — Где он? Я хочу его видеть.

— Я здесь, — послышался уверенный ответ от входа, где стоял мужчина в маске и капюшоне.

За его спиной стоял Чи Джин и держал в руках увесистый ящик.

— Сай… — Роксана улыбнулась, когда мужчина снял маску, и раскрыл объятия.

Эн только рассмеялась, когда Роксана неуверенно пошла в сторону Сая, однако крепко его обняла, на что он лишь мягко приобнял её и посмотрел с улыбкой в сторону Энджелы.

— Я конечно всё понимаю, — даже я вздрогнула от звука того, как Чи Джин накренил ящик, и взяв его в одну руку, буквально пихнул Шин Сая и Роксану в спину, — Но прошу заметить, что я директор агентства, который в руках держит десять бутылок любимого шампанского особы, которая нагло стоит и скалит зубы! Госпожа стилист, заберите своё пойло!

— Это вас, господин директор, так Джин А разогрела перед приходом сюда, или вы сами включили отопление? — Снежинка хохотнула, на что Чи Джин скривился и повторил ее колкость, скопировав в своей манере.

— Поговорите мне ещё! Всех к херам уволю, и будете знать, что такое настоящий руководитель! Достали!

— Пак Чи Джин! — холодно оборвал тираду Чупса Сай, однако тот обернулся и задал вопрос, язвительным тоном.

— Айгу-у-у… А вы кто такой? Ничего не знаю, Хён. Печать у меня, право подписи у меня…

— И ты до сих пор не прошел военную службу, — оборвала его Эн и расплылась в улыбке, — Напомни мне… Тебе кажется скоро тридцать? Или мне память изменяет? Это значит, что всё ещё может быть впереди.

— Я говорил тебе, что ты кровожадная кумихо, Нуна? Нет… Так вот!

— Свет погас! — Стелла подошла к окну и потащила за собой девочек.

Я подошла к Чупсу и взяв из его рук ящик, одним рывком открыла его и достала бутылку шампанского "Кристал".

— Отличный выбор, Стелла! — легко сняла пломбу, и откупорила, кивнув Чи Джину на бокалы.

В моем понимании фестиваль предусматривал трехчасовое награждение и нужные пляски, как при награждении "Оскар", например. Однако сейчас все выглядело совершенно иначе. Не похоже ни на одно награждение, которое я видела до этого.

— Когда их выход? — задал вопрос Сай, потягивая шампанское и сканируя зал пристальным взглядом.

— Мы выбрали не самое удачное время. Из впихнули почти под конец, когда половина премий уже будут оглашены, — тут же деловым тоном ответил Чи Джин, на что Сай только ухмыльнулся.

— Это как раз то, что нужно.

— С чего ты взял? — спросила Роксана, на что Сай только загадочно промолчал, однако ответила Эн.

— Не во времени дело, а что как они сыграют на контрасте. Это же очевидно, Чупс.

— Они итак сыграют. Целое агентство на сцене, — фыркнул Чи Джин, и допил залпом свой бокал.

Я же продолжала следить за тем, что происходило не на сцене, а под потолком этой арены. Потому что установка с полотнами была именно там. Потому, когда я видела фигуру в белом, которая вышла на мостик прямо над сценой, поняла что по-моему телу прошлась дрожь.

"Это слишком высоко…" — пронеслось в голове эхо встревоженно голоса, но это не остановило то, что происходило внизу.

— У нас пара минут. Тиен уже на мостике, — в аппаратную вошёл Джей, и тут же привлек к себе, стоящую рядом со мной Роксану.

Мужчина поздоровался с Саем, который точно так же напряжённо, как и я, смотрел на Тиена.

— Это опасно, — я сжала бокал в руке, ощутив как изменился мой голос.

— Он справится, — безапелляционно ответил Сай, сводя брови над переносицей, — Я уверен в нем. Верь и ты, Тереза!

Я повернулась к окну и стала ждать. Весь свет в зале погас, и прозвучали первые аккорды барабанов, за которыми последовало соло гитары, заставившее покрыться мурашками руки. Волна дрожи прокатилась по телу, когда Ким Тай запел акапельно стоя на огромном подиуме, который поднимался всё выше. Весь свет был сосредоточен на нем, однако в какой-то момент софиты погасли, чтобы зажглись экраны, из которых была выстроена основная сцена. На ней ровным строем стояли несколько групп во главе с Каем и Лиеном, которые задали ритм тому, что происходило дальше.

Огонь из установок достигал платформы, на которой стояла группа Тая, и в момент, когда вся эта толпа стала двигаться синхронно, начался невообразимый гул в зале, потому что зрители начали петь вместе с артистами.

Несколько квадратов совершенно разных постановок танца, выглядели как единое целое. И когда накал достиг пика, музыка исчезла. Пропали любые звуки, а свет выставили так, что все фигуры на сцене обратились в силуэты в темноте, которую освещал только экран за из спиной.

Между каждым из них стал медленно ползти дым, пока не заполнил собой всю поверхность основной сцены. В предвкушении замерли даже зрители, наблюдая за тем, как каждый из танцоров стал исполнять невообразимые движения в темноте, поочередно сменяя друг друга, словно передавая эстафету.

Неожиданно свет ударил в платформу, на которой стоял мужчина в белом, смутно похожий на Тиена. Однако из-за просто нереально жуткого грима правой половины лица, я его еле узнала.

— Проклятье… — скривилась, когда поняла, что правая сторона его лица и тела выглядела как натуральный череп и скелет, — Это что Хэллоуин?

Все рассмеялись, однако умолкли, когда Тиен запел. Сперва совершенно тихо, синхронно тому, как продолжали танцевать фигуры на сцене. Словно их ломало, словно они механические, так будто они не живы вовсе.

Это выглядело завораживающе, а заставило вздрогнуть, когда Тиен взял самую высокую ноту, которую подхватили волки Тая. В этот момент каждый экран транслировал пламя, а установки стали выбрасывать его ритмично в воздух.

Пламя и черные полотна, по которым в танце, Тиен буквально спрыгнул на сцену и всё замерло опять. Каждый замер, а музыка сменилась голосом человека, который стоял рядом со мной.

Свет медленно угасал под звуки его пения, а Тиен стоял за прозрачной стеклянной перегородкой, которая поднялась из сцены.

— Никогда не думал, что голограмма это так эффектно, — хохотнул Сай, однако умолк, когда его изображение стало двигаться повторяя движения Тиена, или наоборот Тиен повторял то, что делало изображение.

Однако в какой-то момент, Тиен исчез со сцены, став таким же темным силуэтом, как и остальные.

И пока голограмма Сая танцевала, словно живой человек, зал стал скандировать лишь одно имя.

Я медленно отошла от окна, когда поняла, что Шин Сай замер. Он стоял столбом и неотрывно смотрел на то, что происходит внизу.

Каждый сделал пару шагов назад, чтобы мужчина мог ощутить это в полной мере. Чтобы это был только его момент…

Момент, когда я поняла, что для этих людей значит слово "зритель и сцена". И момент, когда я поняла, что окончательно пропала.

А он наступил этим же вечером. Стоящая в толпе артистов, ожидающих, когда подъедет фургон, я опять чуть не пришибла Тиена, когда он схватил меня под руку.

— Когда ты поймёшь… — однако он задал мой рот рукой и быстро надев кепку на голову, потащил в совершенно противоположную от всех сторону.

Когда я оказалась у черного джипа, мой рот любезно освободили, за что я скрутила ладонь Тиена так, что он скривился:

— Вообще-то, ты мне сказал, что мы едем в клуб, красавчик! Со всеми! И по этой причине, я напялила на себя этот ужас черного цвета и разукрасила лицо!

— Отлично! Я этого и хотел. Теперь сядь в машину и не шуми, крошка.

Тиен буквально впихнул меня в салон, а когда пристегивал нагло впился в губы, от чего я совсем перестала понимать, что происходит.

— Тебе эйфория от выкриков мокрых поклонниц в голову надула? Как дьявола, ты творишь? — я повернулась к нему и посмотрела так, словно он смертник, и удел страшные муки.

— Ужасно. Я весь концерт мечтал, как бы половить на сете побольше томных взглядов. Однако… — Тиен завел машину, и прошёлся по мне ответным взглядом, — …моя мокрая поклонница спряталась за тонированным стеклом административного этажа.

— Повтори, что ты ляпнул? — мой голос обратился в чистый холод, — Какая поклонница?

Однако, как только мы встали в поток машин, мне продемонстрировали, что это действительно так. Тиен быстро бросил взгляд на дорогу, и улыбнувшись как ребенок, опять накрыл мои губы своими. На этот раз плавнее и намного слаще, не забывая при этом подкрепить мое состояние ещё и тем, как повел по моей коленке вверх, пробираясь медленно ладонью под платье.

— За дорогой следи… — тяжело выдохнула и посмотрела прямо в горящие желанием глаза.

— Следил бы, если бы кто-то молчал и не заставлял меня дуреть от тембра своего приказного тона.

— Приказы любишь? — задала вопрос, пока нам стали сигналить автомобили, стоящие позади.

— Твои, крошка, я обожаю. Порычи на меня, и посмотришь что произойдет дальше, — его рука добралась до моего белья, и нежно провела по внутренней стороне бедра подбираясь все ближе, лишь слегка задевая пальцами сквозь ткань и без того возбужденную кожу.

— Нас так и арестовать могут.

— Ты сама виновата, — опять нежный поцелуй, на ровне с моим смешком, от которого на лице Тиена появилась настоящая улыбка, которая затронула даже его глаза.

Звуки сигналок стали почти оркестром, а когда мы наконец тронулись с места опять, я с удивлением заметила, как из машины, которая нас обогнала вылезла рука и натурально показала средний палец.

— Этот жест — интернациональный, — хохотнула и накрыла руку Тиена своей, пока мы ехали в потоке машин к тому месту, которое я не ожидала увидеть снова.

Тот самый пляж, где проходили съёмки рекламы его группы. То самое место со скалистым берегом, у которого была пришвартована яхта.

В ночных сумерках субмарина выглядела как призрак, который мерно качается на волнах.

— Откуда? Так ты не шутил? — я вышла из машины, а Тиен только приподнял бровь и открыл багажник, доставая мой чемодан.

— Это уже интервенция на чужую территорию, красавчик! Ты даже шмотки мои приволок? Когда ты успел?

За всеми его действиями я спокойно наблюдала, сложив руки на груди, и прикидывая кто будет управлять этой грудой металла. Соответствующий вопрос, я и задала, как только на мои плечи упала куртка Тиена, а он подтолкнул меня к причалу.

— Ты хоть водить это умеешь?

— Я… — Тиен замер, а потом посмотрел на меня испуганным взглядом, — А разве агент киберполиции не проходил такое обучение?

— Ты сейчас серьезно? — нет, я действительно удивилась, однако в следующий момент поняла что попалась.

— Если бы я этого не умел, стал бы я тащить тебя с собой? Может я рыбу ловить и не могу, но яхт-клуб, который посещал со своими братьями, оставил неизгладимый след в моей памяти.

— Ну, конечно, — я скривилась и догнала Тиена, когда он пошел первым вперёд, — Вероятно обучение было очень интересным.

— Очень, особенно когда Хён Шик напивался в усмерть, и мне приходилось помогать ему прийти в себя над унитазом.

Мы встали у трапа, когда Тиен пропустил меня вперёд. Я же пыталась понять, когда моя жизнь превратилась в такую. Когда я смогла просто поехать на море, чтобы провести время на яхте с любимым человеком.

За спиной послышался стук. Я обернулась, однако и слова сказать не успела, потому что оказалась в объятьях. Крепкие руки сжали меня, а горячее дыхание со сладким стоном ворвалось в рот настолько резко, что выбило дух из груди, заставляя кожу губ заныть от лёгкого болезненного ощущения нетерпеливости Тиена.

— Это адреналин… — выдохнул он, — Не обращай внимания, просто я дико хочу тебя, и на взводе после концерта. Ты привыкнешь, — Тиен зашептал хриплым голосом, а я натурально рассмеялась, когда оказалась у него на руках.

— Ты слишком много себе позволяешь в последнее время, красавчик.

— Это я только начал, крошка. Дело в том, что я забыл удочки. Поэтому времени на ловлю рыбы мы тратить точно не станем, — он говорил, а я только сильнее чувствовала, как сердце в груди оживает, как я становлюсь собой, как мне хочется действительно сбежать от того, что осталось на берегу.

И встретить утро, стоя на палубе с горячей чашкой ужасного черного кофе, которое я не любила. Но пила… Пила, потому что его приготовил Тиен и вложил в мои руки чашку, улыбаясь и гладя меня по волосам.

Странный мужчина, с совершенно странными привычками. Другой и свой одновременно. Чужой и родной в тоже самое время. Мой…

— Что это за место? — тихо прошептала, нежась в рассветных лучах солнца и прячась в объятиях Тиена от порывов морского ветра.

— Остров Канхвадо, Тереза. Мы приехали в гости домой, — ответил таким же шепотом Тиен и повернул штурвал, кивая в сторону пирса, на котором стояли мужчина и женщина…

Постэпилог. Энджела

У поступков людей есть масса причин. Все они, как огромные рычаги влияют на нашу жизнь, заставляют менять курс движения, расставляют приоритеты, помогают понять как отыскать свое место.

Много лет назад один из таких рычагов оказался электронным письмом на мою почту от руководства. В нем подробно описывалась жизнь мужчины, который был частью мира за огромным океаном. Нас с ним разделяли материки и сотни миль дорог.

Однако наступил момент, когда я стояла в толпе людей и смотрела на сцену. Наблюдала за тем, как он отдает всего себя работе, которую любил. Наступил момент, когда я переступила порог кабинета, где этот же мужчина сидел на кожаном диване в черной рубашке и уже не выглядел так, как на сцене.

Спустя ещё много лет настал другой момент. Время, когда я стою в проходе ванной и смотрю на то, как этот же мужчина выглядит, пока вода неспешно покрывает его плечи, двигается вдоль обнажённого тела, словно облизывая каждую его часть. Слежу взглядом за тем, как поднимаются его руки и убирают упавшиена лицо мокрые пряди волос. Жадно впитываю глазами каждое движение его тела, каждый поворот и просто наслаждаюсь тем, что вижу перед собой.

Даже спустя столько лет, я не могу сказать что жизнь с ним была абсолютно счастливой и преисполненной вот таких моментов. Сай пропадал на месяцы, а приезжая подолгу просто отсыпался. Но каждый раз и неизменно мы просыпались вместе. Он мог приехать, поесть, поиграть с детьми и уснуть. Потом начать ворчать, когда я пробиралась к нему в постель, однако сразу же сгребать меня в охапку, продолжая бурчание о том, что вообще-то хотел выспаться.

И сейчас я улыбаюсь, вспоминая как ворчала точно так же, когда хотелось спокойно поспать, но просыпалась на диване в крепких руках и с его дыханием в волосах.

Мы могли ссориться, однако неизменно встречали утро вместе, даже уходя вечером в разные комнаты. Такова была моя жизнь до того, как её попытались уничтожить. До того, как на теле моего мужчины появились страшные следы от ожогов, смотря на которые, прямо сейчас моё сердце обливается кровью и застывает.

Оно заставляет сделать первый шаг вперёд, следом ещё один. Сбросить на пол лёгкую футболку и встать позади, чтобы провести рукой вдоль уродливых красных полос и отметин, которые останутся на его теле навсегда. Которые, как доказательство того, насколько причины для поступков людей, могут быть чудовищны.

— Чон Са… — Сай обернулся и замер, смотря на меня искоса, пока мои ладони продолжали движение вдоль его тела.

Они повторяли путь каждой капли, которая стекала по его коже. Пальцы задевали небольшие бугорки ещё не заживших шрамов, а по моей щеке стекала всего одна слеза, которую спрятала теплая вода. Сай потянул меня ближе и обернулся, чтобы заглянуть в мои глаза.

— Энджи… Ну, хватит, — тысячу раз слышала этот голос.

Помнила как эти же мелодичные звуки произносили моё имя, даря ласку и нежность. Я не хотела и желала сейчас ничего, кроме ощущения тепла от его кожи на моих руках, на моем теле, во мне.

Это странное чувство, когда я слышала от людей, что любовь со временем исчезает, стирается и уходит, заменяя яркие эмоции обычной привычкой быть рядом. Для меня это дикие слова, потому что ими не объяснить, медленное движение его губ по моим под тёплыми струями воды. Этим глупым утверждением не опровергнуть то, как моя кожа плавится под плавным движением его рук, и я ощущаю как в груди что-то неспешно разгорается, заставляя воздух становиться плотнее, а дыхание намного насыщеннее.

Пить влагу с его лица, оставлять след своих поцелуев на его плечах, отвечать на ласку ещё большей, следовать дикости и остроте его желания, чтобы подчиниться, когда кровь станет кипеть в жилах от яркого наслаждения.

Медленно и томительно получать любовь и отдавать её взамен, просто стоя под тёплыми струями воды и понимая, что он жив. Что судьба вернула его мне, и что больше никто не сможет вторгаться в наш мир.

Поэтому слова о привычке это чушь. Потому что настоящее становится ярким, даже если убрать все краски вокруг. Потому что даже сейчас, когда мои слова — это глубокие поцелуи и жадные вдохи в их перерывах, всё выглядит как впервые.

Всё как в тот раз, когда нас облил фонтан, и я слизывала капли холодной воды с его губ, стирала руками с его волос влагу, которую не успел унести ветер Сеульского вечера.

Точно так же, как и в ту ночь, сейчас я смотрела в его глаза и дышала в сантиметре от его губ, всё глубже принимая в себя его ласку, всё сильнее отдаваясь этим ощущениям, и всё больше желала продолжения. И буду желать всегда.

Даже тогда, когда единственной лаской будет просто прикосновение его руки к моей. Даже тогда, когда единственным проявлением физического станет обычный взгляд. Однако этот взгляд будет нести память этого момента.

Взгляд напомнить, как руки сжимали меня и направляли движения моего тела, а губы ловили мой каждый стон, мой каждый вдох. Я никогда не забуду этого момента, как и сотен других, когда в его глазах разгорался огонь и я ощущала взгляд Сая словно собственной кожей.

Поэтому слова о привычке это всего лишь отговорка для тех, кто забыл как можно проявить любовь. Как можно разжечь то, что не должно было гаснуть снова одним только нежным движением лица о лицо, когда ты чувствуешь нежность и ласку, ловя отголоски наслаждения, и дрожа в руках любимого человека.

— Не плач больше, наэ саран… Я не могу переносить твоих слёз. Это слишком для меня, — прошептал Сай, и прижал меня ещё теснее, пока вода вокруг нас издала мягкий плеск.

Я подняла лицо и прислонилась к его лбу, тихо закрывая глаза и шепча:

— Я думала, что умерла в ту ночь. Мне страшно представить, что было бы, если бы этот человек добился своего.

— Больше никто нас не тронет. Никто, Чон Са. Я сделал то, что должен был сделать давно.

Мягкими поцелуями, он пытался успокоить меня, однако я не смогу сделать этого ещё долго. Потому что каждый шрам на его теле, будет напоминать мне о том, чем он чуть не заплатил за нашу жизнь.

— Тэ Чжон, наверное, проснулся… — я улыбнулась лучам рассветного солнца, которые падали сквозь панорамные окна.

Они выходили в сад, за которым начинался пляж. Тихое и спокойное место. На этом острове почти нет жителей, и каждый знает друг друга в лицо. Однако никому не интересны люди, которые купили старый особняк и заперлись в нем. Это место живёт своей жизнью. А мы стали жить в нем своей.

— Тогда идём, — ответил Сай и встал, подняв меня на руки, — Скоро приедет Тиен и Тереза.

Мягкое полотенце легло на мои плечи, а на голову Сая упало чёрное банное.

— И так всегда. Почему ты постоянно начинаешь с головы, — его голос я расслышала из-под ткани, и похож он был уже не на нечто серьезное, а на ребячество.

— Не ворчи, — я фыркнула, а следом прикусила язык, потому что Сай схватил меня за руку и буквально ударился своими губами о мои.

Втянул их, точно так же, как со свистом в мои лёгкие втянулся воздух.

— Иди! Он наверное уже пол дома перебудил… — тихо произнес Сай, и обернул меня полотенцем.

Я думала точно так же, пока не поднялась на второй этаж, уже неся в руке сок и завтрак. Однако рядом с нашей спальней было совершенно тихо, а когда я вошла в детскую и вовсе застыла.

Сан Ми спала на узкой кровати Тэ Чжона, а сынишка спал прямо на ней, пуская слюни на смешную футболку Санни со Спанч-Бобом.

— Она соскучилась за ними, — в дверях прозвучал голос Сая, и я посторонилась, когда он внёс спящую Сару в комнату Тэ Чжона.

— Сай! Ну, куда ты их всех в одну кучу! — я схватила его руку, однако он покачал головой и приставил палец к губам.

Я нахмурилась, но когда поняла, что он делает, хохотнула и закатила глаза, потому что он положил Сару под руку Сан Ми, а та только сильнее повернулась, и теперь на девочке спала и сестра.

— Им будет жарко, — прошептала и положила поднос на детский столик, открывая окно.

— Они здесь, — тихо сказал Сай, показывая мне на свой сотовый.

Я ещё раз глянула на детей, и решила что надо опустить хотя бы боковые жалюзи, иначе они проснутся от яркого солнца.

— Идём, — Сай поправил прядь волос у лица Сан Ми, и погладил её по щеке, на миг остановившись.

— С ней всё будет хорошо, — я положила руку на его плечо, и ласково сжала, от чего он только сильнее опустил голову.

— Это я виноват.

— Это мы виноваты, Сай, — прошептала в ответ, и продолжила, — И мы это исправим. К нам вернулась наша дочь. Разве это не повод для радости?

Он медленно осмотрел моё лицо, а следом плавно выпрямился, продолжая, смотреть в глаза.

— Тиен ждёт… — тихо сказала, и обхватила его руку своей, — Нам ещё завтрак готовить. У меня теперь прислуги нет, так что будете помогать, господин Ли.

— Теперь я господин Ан, не путайте, дорогая супруга.

— Я запомню… Однако фамилия генерала мне нравилась намного больше, — фыркнула выходя из комнаты, и таща за собой Сая, который явно не хотел уходить.

— Тебя от них не оттащить! Разбалуешь, если уже не…

— Как на счёт четвертого? — меня схватили и заговорщицки заглянули в глаза.

— Ты рехнулся? Нет?

— Я совершенно серьезно. Всё равно мне больше нечего делать. Буду заниматься тем, что умею лучше всего, — Сай поджал губы и стал медленно подходить к ступеням не выпуская меня из рук, а потом и вовсе поднял под бедра и стал спускаться вниз.

— Тебе напомнить, что Чи Джин уже трижды за последнюю неделю перед фестивалем заставлял тебя курировать рекламную кампанию? — я приподняла бровь, однако попала точно в цель, — Так что не придумывай, и давай скорее, пока дети не проснулись.

— Пирс в двух сотнях метров от дома, успеем.

— Уверена, ты решил меня до него донести, — мы уже прошли всю гостиную и попали в холл у дверей.

— Нет уж, женщина. Как мне потом рыбакам на пристани в глаза смотреть. Скажут ведь, что меня баба под каблук загнала. Так что сама… — прошептал у моих губ Сай и резко отпустил со словами, — ножками, госпожа. Своими ножками.

— Лентяй, — прицыкнула, надевая легкие шлепанцы и выходя на широкое крыльцо.

— Плывут, — начал вдруг реально заливаться хохотом Сай, — Он действительно завел этот металлолом.

— Чего ты скалишься? — я приложила руку ко лбу, чтобы прикрыться от рассветных лучей солнца, когда заметила как небольшая яхта на парусах действительно быстро приближается со стороны бухты.

— Это же… — я округлила глаза, когда поняла что за судно плывет к берегу, — Это же та консервная банка на которой вы с Джеем пьяные в хлам чуть в скалы не врезались? И ты позволил эту мечту для самоубийц опустить на воду? Они же…

— Омо… *(Боже…) — Сай скривился и сбежал по ступеням, — Опять начинается… Бла-бла… Женщины одинаковы на всех континентах.

— Можно подумать у тебя есть с кем сравнивать? — я догнала его и мою руку тут же схватили в капкан теплые пальцы.

— Есть. Ты забыла, что половина всех женщин в нашем агентстве составляет почти полный набор со всего мира. Не хватает только нескольких континентов. И все вы… — он смерил меня взглядом и припечатал, — Ворчите постоянно, только волю дай.

— Ну, знаешь…

— Знаю-знаю… Я живу почти одиннадцать лет с такой…

— Какой? — я сжала его ладонь, а он ехидно добавил.

— Как там Чупс говорит: хитрой кумихо.

— Господи, — я опять фыркнула, но обняла его и мы уже медленно стали идти к пристани, попутно здороваясь с рыбаками.

Яхта приближалась, а его руки согревали меня всё больше, и казалось, что с этого момента жизнь только начинается. Она всегда начинается заново, когда ты счастлив.

— Сай? — я обняла его крепче, продолжая смотреть на парочку, которая стояла у штурвала.

— Нэ, наэ чонса? *(Да, мой ангел?)

— Саранэ ё… *(люблю тебя) — прошептала и откинула голову на его плечо.

— Саранэ… *(люблю) — послышался ласковый ответ.

Оглавление

Эпиграф

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Эпилог. Тереза

Постэпилог. Энджела