Возвращайся, сделав круг [Ирина Тигиева] (fb2) читать онлайн

Тигиева Ирина Унесённая демоном 1. Возвращайся, сделав круг

Глава 1

- Значит, так японцы представляют себе преисподнюю?

Мой вопрос предназначался Цумуги Асато – миловидной девушке с короткими, выкрашенными в ярко-рыжий цвет волосами. Когда мы только познакомились, у обеих волосы доходили до талии, и даже цвет был похож – тёмно-каштановый. Но она с тех пор поменяла причёску раз шесть и каждый раз кардинально. Различив в моём голосе насмешку, Цумуги слегка нахмурила брови.

- Читай внимательнее,- она кивнула на табличку под картиной, настолько пёстрой, что рябило в глазах.- "Вселенная", а не "Преисподняя". Или для тебя это одно и то же? 

- Если судить по этой "иллюстрации", разницы и правда никакой.

- Прояви немного уважения к гению! Это же Амано Ёситака, а не какой-нибудь…- Цумуги запнулась,- другой художник.

Я склонила голову набок, пытаясь рассмотреть в картине признак гениальности. Очень яркие цвета, отточенная до совершенства техника, фанатичное внимание к деталям, удивительная фантазия, собравшая на одном полотне самых невообразимых существ, но всё вместе…

- Всё-таки это – ад! Вон смотри – чем не один из Всадников Апокалипсиса? А это существо, похожее на жабу, или вон те зубастые призраки. Девица с жутким лицом – просто Дракула в юбке!

- Это всё – ёкай,- терпеливо пояснила Цумуги.- Причём здесь преисподняя?

- Ёкай в смысле демоны?

- В смысле сверхъестественные существа. В древности верили, что они населяют небо, землю и воду.

- Совсем, как бесы в христианстве.

- Не совсем. Ёкай не обязательно злые. Это лишь общее название существ нечеловеческого происхождения. К ним относятся и монстры-обакэ, и призраки-юрэй, и óни – демоны-людоеды, и цуру, которые…

- Всё, прекращай!- взмолилась я.- И хватит уже таращиться на этот шедевральный кошмар. Идём дальше!

Цумуги закатила глаза, но передвинулась к следующему творению того же Амано Ёситаки. Это было изображение совершенно нелепого гибрида человека и ягуара – голова зверя, мускулистые покрытые шерстью, а в остальном – человеческие руки и ноги, и в довершение всего почему-то полосатый плащ.

- Ещё один продукт гения,- вздохнула я.

Идея пойти на выставку с многообещающим названием "Аниме: искусство или поп-культура?" принадлежала Цумуги. И в самом деле чем ещё заняться в Токио двум студенткам дизайнерского факультета Голдсмитса[1]?

Мы с Цумуги познакомились на одном из мероприятий, организованных для студентов-первокурсников сердобольными активистами университета. Потом случайно сели рядом во время одной из вводных лекций. А когда выяснилось, что ещё и живём на одном этаже в студенческом кампусе, наша дружба предстала чем-то предопределённым. Первые месяцы на новом месте всегда самые трудные, а в Англии мы обе были иностранками. Поначалу, нас сильно сблизило именно это, а позднее… совместная победа в конкурсе "Сотвори шедевр из ничего" – мы создали целое панно из спичек, зубочисток, иголок и скрепок – несколько поездок по окрестностям Лондона, пара разгульных вечеринок, после которых без помощи друг друга мы бы просто не добрались до кампуса, – и вот мы стали закадычными подругами. Настолько закадычными, что после окончания учебного года Цумуги пригласила меня погостить у родных. Семья её жила в Канадзаве – главном городе префектуры Исикава. Но до знакомства с родственниками Цумуги хотела познакомить меня с Японией. И начала с Токио. Прежде чем "перевестись" в Англию, она год отучилась в токийской академии дизайна и успела завести немало друзей. Посещение выставки было лишь разминкой, ведь "как-никак мы – будущие дизайнеры и не должны забывать о приобщении к прекрасному". Но на этот вечер было запланированно "настоящее" знакомство с Токио – при самом активном посредничестве ночных клубов. Цумуги уже бросила клич среди своих приятелей и подруг, и они откликнулись – с готовностью и нетерпением.

- Им очень интересно на тебя посмотреть, поэтому будут все,- сообщила она мне, блестя глазами.- Это так здорово! Для начала пойдём в "Womb"[2], а там…

- Куда?..

- "Womb" – лучший ночной клуб, вот увидишь. Я бы предпочла "Ageha", он ещё круче, но тебя туда не пустят.

- Это почему?

- Из-за возраста. Алкоголь и сигареты у нас продают только с двадцати. А тебе ещё нет девятнадцати.

- А в "женском органе" на это плюют что-ли?

- Ну… в общем, да. Там не так тщательно проверяют документы, и с ними можно договориться. Я сама попала туда, когда мне было восемнадцать, так что… И потом, ты – иностранка, они ни за что не определят твой возраст по внешнему виду.

Цумуги двадцать уже исполнилось – совсем недавно, но, судя по её рассказам, "Ageha" с драконовским отбором допускаемых к развлечению лиц, был единственным ночным клубом, который она не посетила за год учёбы в Токио.

Вообще, в столице Страны Восходящего Солнца мы собирались задержаться на три дня. Потом на поезде отправиться в Нагою, из Нагои – в Осаку, из Осаки – в Киото, а уже из Киото – в Канадзаву, где бы остались на неделю. Прибыв в Токио прошлым вечером, мы расположились в "Кими", выбранном Цумуги"специально для меня". О том, что "Кими" на самом деле – рёкан[3], я узнала лишь, оказавшись перед крохотной дверью совершенно невзрачного на вид здания. Гостиница находилась в каких-то пяти минутах ходьбы от Икебукуро – второй по величине железнодорожной станции мегаполиса. Но улица была тихой и безлюдной, точно по ней недавно прошёлся гигантский робот "Евангелион", управляемый Синдзи Икари[4]. А когда нас заставили снять обувь и провели по холодному полу в комнату, где, вместо кроватей, ждали два узких матраса-футона[5], я уже едва сдерживала эмоции. Нельзя сказать, что культура и традиции Японии меня не интересовали – даже наоборот. Подружившись с Цумуги, я начала учить японский, причём с таким фанатизмом, что теперь могла довольно сносно на нём изъясняться. Но одно дело читать о футонах, и совсем другое оказаться перед этим самым футоном босиком на полу. Тем более в Токио – столице комфорта и зашкаливающего потребительства.

- Нравится?

Лицо Цумуги так и светилось от удовольствия – она нисколько не сомневалась, что подобное культурное "погружение" приведёт меня в восторг. Не желая её расстраивать, я лучисто улыбнулась.

- По крайней мере, монстров под кроватью можно не опасаться.

- Конечно, нет!- довольно отозвалась она.- Наши монстры приходят не из-под кровати, а с потолка!

Я поёжилась, переминаясь с ноги на ногу. Циновки-татами[6] нисколько не спасали от холода, а шлёпки перед входом в ванную комнату – общую для всех – предназначались только для ванной комнаты. За её пределами ходить в них запрещалось.

- Поужинаем где-нибудь поблизости – здесь полно ресторанов, ляжем спать пораньше, а завтра с утра начнём!- распорядилась Цумуги.

И я, изображая радость, кивнула. Но, как оказалось, путь к сердцу лежит через желудок не только у мужчин. После посещения маленького шумного ресторанчика неподалёку, где мы до отвала наелись барбекю с овощами и запили всё это немалым количеством саке, рёкан представился мне чуть ли не родным домом. И спать на футоне оказалось гораздо удобнее, чем я думала. А пол, устланный циновками, был не таким уж и холодным. В общем, на следующее утро я поднялась с футона в наилучшем расположении духа. И даже возносимая Цумуги "гениальность" Амано Ёситаки – создателя жутких монстров на холсте, не поколебала моего настроя. Правда, выставкой тема аниме в этот день не закончилась. Хитро улыбаясь, Цумуги завела меня в кафе, снаружи сильно смахивавшее на пряничный домик. А внутри навстречу нам засеменили кукольного вида девушки в коротеньких пышных юбочках и белоснежных фартучках и тоненькими голосками запищали:

- Госпожи вернулись! Добро пожаловать домой!

- Это… что?- выдавила я.

Едва сдерживая смех, Цумуги поклонилась уже раз десять поклонившимся нам девушкам, и они, чирикая, словно экзотические птицы, провели нас к столику. Тут же передо мной оказалась большая открытка в форме сердца, в которой я со второго взгляда узнала меню. Подавшая его девушка проделала какие-то манипуляции руками, тоненько попискивая в унисон движениям.

- Делай, как она, тут так принято,- шепнула мне Цумуги.

Постаравшись вернуть глаза в орбиты, я согнула руки в локтях. Повторяя за девушкой "Микс, микс, трях, трях", сделала вид, что взбалтываю коктейль. И только тогда заметила, что Цумуги, хрюкая от сдерживаемого смеха, снимает всё это на камеру.

- У вас что, принято так издеваться над иностранцами?- шутливо возмутилась я.

Тем временем девушка-официантка начала листать меню, расписывая достоинства закусок, больше похожих на засахаренных покемонов, чем на еду.

- Это мэйд-кафе[7] – для поклонников манги и аниме,- шёпотом пояснила мне Цумуги.- Девчонки изображают горничных, а мы – вроде их хозяйки.

- Так вот к чему эти "госпожи вернулись"…

- Мы будем латте с шоколадом,- объявила Цумуги девушке и повернулась ко мне.- Закажи что-нибудь, а то она будет читать меню до конца.

Я ткнула пальцем в первого попавшегося "покемона" цыплячьего цвета, Цумуги – в другого, и девушка, поклонившись, наверное, в сотый раз, засеменила прочь.

- Ты бы предупредила, что ли,- выдохнула я.

- И свести на нет весь сюрприз? Кстати, девчонки ещё и поют!

Еду нам принесли до начала выступления. Теперь девушек было две – по одной на каждую из нас.

- Тут всё построено на "кавайи"[8],- напутствовавала меня Цумуги.- Единственное, что от тебя требуется – хихикать и умиляться.

Я обречённо подняла глаза на девушку, поставившую передо мной тарелку с рисом, залитым взбитым яйцом.

- Какую картинку кетчупом ты хочешь?- пропищала она.

- Не знаю,- пожала я плечами.- Какую-нибудь…

Закивав, девушка подхватила пластиковый бутылёк и очень ловко вывела несколько красных полос и окружностей на жёлтой поверхности моего блюда. Овал лица, кудри по плечам – я закашлялась, узнав в нарисованной кетчупом картинке себя.

- Для глаз нужен васаби,- прощебетала девушка.- Такой необычный цвет! Могу принести.

- Не надо!- поспешно запротестовала я.

И без зелёных глаз картинка получилась более чем правдоподобной. Но на этом художества не закончились. Мой латте получил выведенную шоколадом мордочку мышонка. С тарелки Цумуги смотрел Пикачу, а из стакана с латте – котёнок. И, только разрисовав все имевшиеся в наличии поверхности, девушки удалились.

- И как теперь это есть?- вздохнула я.

- Ложкой, как ещё?- хихикнула Цумуги.- Совсем на тебя не похоже, не волнуйся. Вот с глазами из васаби – это да. А так… Кстати, девчонки на самом деле восхитились цветом. Слышала, как одна шепнула другой, что ты наверняка носишь линзы. 

- Да уж, вставила их специально для этого места, чтобы быть похожей на одну из анимешных мультяшек!- хмыкнула я.

Предположение, что ношу линзы, озвучивал каждый второй, с кем мне приходилось общаться. Цвет глаз и правда был слишком насыщенным для того, чтобы казаться естественным. Но за все годы домыслы о линзах мне настолько надоели, что я начала реагировать на них агрессивно.

- Не хорохорься, сейчас начнётся шоу,- подмигнула Цумуги.

"Шоу" действительно заставило забыть о раздражении. Девушки-горничные, включая наших "официанток", пели и танцевали под мультяшную музыку. А потом долго кланялись, хихикали и складывали пальцы сердечком. В общем, из кафе я вышла, так ни разу и не моргнув.

- Что, совсем не понравилось?- опечалилась Цумуги.

- Если честно, не знаю. Но очень рада, что мы сюда зашли. Это кафе я не забуду долго!

- Вот и здорово! А теперь – по магазинам и в рёкан. Нужно же ещё переодеться к вечеринке! Кстати, ночью в рёкан мы не вернёмся, он будет закрыт с десяти вечера до семи утра. Имей это в виду.

- Закрыт?- ужаснулась я.- А как же…

- Экскурсия по храмам? Так она в одиннадцать! Миллион раз успеем и вернуться, и в душ сходить, и переодеться!

- А спать когда?

- Спать!- Цумуги закатила глаза.- Спать будешь в автобусе. Храмов в программе десять. Пока будут возить из одного в другой, выспишься.

На словах всё кажется так легко осуществимым! Мне и голову не пришло спорить. А стоило бы…

[1] Голдсмитс или Голдсмитский колледж (англ. Goldsmiths, University of London) – высшее учебное заведение в Лондоне. Основные направления – искусство, общественные и гуманитарные науки. Считается одним самых престижных высших учебных заведений этой направленности.

[2] Womb (англ.) – матка.

[3] Рёкан – традиционная японская гостиница. В рёканах, как правило, работают общественные бани, предоставляются номера с татами и футонами, и обустроены места отдыха для гостей. Как и отели, рёканы бывают разного класса: от бюджетных до класса люкс. История рёканов началась в 713 году, тогда они являлись бесплатными постоялыми дворами для путешествующих на большие расстояния.

[4] Евангелион – аниме-сериал жанра «меха» режиссёра Хидэаки Анно. Е. зовут и гигантского робота, которым управляет 14-летний подросток Синдзи Икари.

[5] Футон – традиционный беспружинный японский матрас.

[6] Татами (японск. дословно "то, что складывается") – маты, которыми в Японии застилают полы домов традиционного типа. Плетутся из тростника игуса и набиваются рисовой соломой. По сравнению с обычными матами т. более жёсткие.

[7] В отличие от обычных кафе в "мэйд-кафе" в качестве официанток работают девушки, следующие определённому образу, чаще всего "навеянному" аниме или мангой. С клиентами официантки общаются, как с хозяевами.

[8] Кавайи – японское слово, означающее "милый", "прелестный", "хорошенький". В японской культуре это субъективное определение может описывать любой объект, который индивидуум сочтёт прелестным.

Глава 2

- О нет, чуть не проспали! Вставай скорее!- хрипловатый вопль Цумуги вывел меня из состояния, близкого к коме.

Я попыталась приподнять голову с футона, и поняла, что на футоне лежат только ноги и часть туловища – остальное, включая голову, покоится на полу.

- Цумуги…- не узнала собственного голоса.- Может… никуда не поедем?..

- Что значит "не поедем"?- возмутилась она.- Знаешь, как давно я заказала эту экскурсию, чтобы получить места?

Охая, я приняла сидячее положение. Голова раскалывалась, к горлу подкатывала тошнота.

- Нет, не поеду… Какие сейчас храмы?

- Почти все, какие есть в Токио! Буддийские и синтоистские! Вот только попробуй отказаться! 

- И за каким дьяволом ты заказала экскурсию на сегодня?..

С трудом поднявшись на ноги, я поковыляла в сторону ванной. Забыв надеть тапки, прошлёпала босыми ногами по полу и окатила лицо водой, так и не решившись глянуть в зеркало. В ушах грохотали музыка ночного клуба и весёлые вопли вчерашней компании. А в голове был совершенный хаос. Я помнила, как Цумуги знакомила меня со своими подругами и приятелями. Помнила, как они восхищались моими познаниями в японском. Помнила, как один из парней, кажется, Кеиичи… или Кенджи умильно улыбаясь, постоянно тёрся рядом. Помнила, как всей весёлой гурьбой мы закатились в "Джойполис"[1], отстреливались от зомби, раскачивались на каких-то маятниках, носились по виртуальным джунглям… После был "Womb" – расхваленный Цумуги ночной клуб, и алкоголь… очень много алкоголя… А потом я помнила всё очень смутно. Кеиичи-Кенджи будто раздвоился, и один из них подсунул мне какую-то таблетку. От неё мне было весело как никогда, а позже стало как никогда плохо… Цумуги держалась на ногах немногим лучше меня, но её друзья проявили заботу и доставили на такси наши почти безсознательные тела до рёкана. По-моему, подсунувший мне таблетку Кеиичи, Кенджи или кто-то третий требовал номер моего мобильного. Но всё, на что я была способна к тому моменту – промычать фразу на японском, которой обучила меня Цумуги в самом начале нашего знакомства: "Самураи круче ниндзя!". Не знаю, какое впечатление это заявление произвело на моего поклонника – рассмотреть выражение его лица я была уже не в состоянии. Не помню, как добралась до комнаты и как оказалась на футоне…

- Ты там скоро?

И откуда в Цумуги столько энергии? Она пила не меньше меня. А ещё говорят, азиаты не переносят алкоголь!

- Сейчас…- простонала я.

Может, прикинуться мёртвой, и она отстанет? Тем более, что прикидываться особо и не придётся…

- Поторопись, а то опоздаем!

- Хорошо бы…

- Потом будешь жалеть!

Когда я вползла в комнату, Цумуги вручила мне стакан воды. Вообще-то, выглядела она весьма плачевно. Наверное, упрямство придавало ей сил.

- Выпьем по дороге кофе, и всё как рукой снимет!

Не в состоянии спорить, я единым духом опрокинула в себя содержимое стакана, шатаясь, подошла к чемодану, выудила несколько вещей… Понимая, что ни за что не попаду ногами в узкие штанины джинсов, напялила короткое платьице изумрудного цвета и потащилась к выходу. Уже переодевшаяся Цумуги торопливо засеменила следом. К месту сбора мы успели в последний момент. Поддерживая друг друга, забрались в автобус… и путешествие началось.

Посещение первых двух храмов прошло как в тумане. Так и не поняла, какой из них был буддийским, а какой синтоистским, хотя Цумуги путанно пыталась объяснить, в чём различие. Толпы людей, хлопки в ладоши, звон монет…[2] Мы тоже бросили монетки в специальный яшичек, и в качестве "награды" получили записки с предсказаннием того, что нас ждёт в этом году. Цумуги ещё пыталась что-то прочитать. Своё предсказание я закинула в сумочку и тут же о нём забыла. В одной из кафешек мы наконец раздобыли кофе, и, когда стаканчик опустел, у меня вроде бы начало проясняться в голове.

- Ну и ночка…

- Было весело,- Цумуги покосилась на свой мобильный.- Кстати, Кеиджи спрашивал, есть ли у тебя бой-френд. И просил твой номер. Что ему ответить?

- Кеиджи?- поморщилась я.- Это тот, который подсунул мне таблетку? Или тот, кто спрашивал, какая у меня группа крови?

- Он спрашивал твою группу крови? О, значит, ты ему очень нравишься! Решил проверить вашу совместимость.

Я прыснула со смеху, на мгновение забыв о тошноте.

- Таблетку тебе предложил, а не подсунул Коичи,- продолжала Цумуги.- Но его я бы всерьёз не воспринимала. А вот Кеиджи – партия что надо. У него хорошее образование, уважаемая семья…

- И подруга-европейка?- усомнилась я.

- А что?- вскинулась Цумуги.- Думаешь, они бы тебя не приняли? 

Я только вяло пожала плечами. Какой смысл спорить о семье Кеиджи, лица которого даже не помню? 

По дороге к третьему храму Цумуги стало хуже. Она едва дотерпела до остановки и, вылетев из автобуса, понеслась к кустам. У меня страшно кружилась голова и, торопясь ей на помощь, я чуть не упала. Правда, Цумуги справилась и без посторонней помощи. Вышла из-за кустов мне навстречу, покачиваясь и икая.

- Совсем плохо?- я протянула ей бутылку с водой.

Она прополоскала рот и, глянув на бодро высыпавшую из автобуса группу, перевела несчастный взгляд на меня.

- Не знаешь, за каким бесом мы потащились на эту экскурсию?..

- Конечно, знаю. "Цумуги" его имя.

Цумуги нервно хихикнула, обречённо вздохнула и, с трудом перебирая ногами, побрела вслед за группой. А я, в глубине души поражаясь упорству подруги, – за ней. Высокие ритуальные ворота-тории[3], бесконечная дорога из серого камня, деревья и чириканье птиц. Не кружись голова так сильно, наверное, оценила бы красоту пейзажа. Цумуги плелась передо мной, опустив плечи и обращая на пейзаж ещё меньше внимания, чем я. Но вот впереди снова замаячили оранжевые ворота – целый коридор из них. Едва в него вступила, головокружение усилилось. Шаг, другой, третий… я спешила изо всех сил, но спина Цумуги и силуэты членов нашей группы всё удалялись, а дурацким оранжевым аркам не было конца. Они скользили мимо меня, как рёбра гигантской змеи, извивались, точно лабиринт, и будто уводили куда-то в сторону. Мне начали слышаться отдалённые голоса и песнопения. И вдруг настречу вырвалась стайка птиц, я попыталась от них отмахнуться, не устояла на ногах и, выпав из коридора торий, растянулась на земле. Головокружение вызвало такую тошноту, что меня тут же вывернуло наизнанку. Слабость была невыносимой. На четвереньках я кое-как доползла до ближайшего куста и рухнула лицом вниз на траву…

[1] "Джойполис" – интерактивный парк развлечений, вершина индустрии компьютерных игр и инноваций. Парк построен компанией Сега, всемирно известным поставщиком популярных приставок и компьютерных игр.

[2] По синтоистскому обычаю, при обращении к богам-ками в специальный ящичек для пожертвований кидают специальную монетку с дырочкой посередине, чтобы её звоном "разбудить" божество. Потом звонят в небольшой колокол, кланяются и хлопают в ладоши, обращаясь к божеству с молитвой. Обычно хлопать нужно дважды, но в некоторых храмах принято это делать четырёхкратно или даже восьмикратно. Кидать монетки и звонить в колокол принято и в буддийских храмах, но не принято хлопать в ладоши.

[3] Тории (букв. с яп. "птичий насест") – ритуальные врата, устанавливаемые перед святилищами религии синто. Традиционно они представляют собой выкрашенные в красный или орнжевый цвет ворота без створок. Состоят из двух столбов, соединённых сверху двумя перекладинами.

Глава 3

Когда очнулась, был уже явно вечер – в лучах предзакатного солнца трава, листья деревьев и крыша храма в отдалении казались окрашенными кровью. Я поспешно поднялась на ноги, правда, тут же снова шлёпнулась на куст, под которым только что лежала. Голова кружилась, будто всё это время я просидела на винте вертолёта. Выудив из сумочки бутылку с водой, освежила лицо, отпила несколько глотков. Головокружение начало проходить, и вторая попытка подняться увенчалась успехом. Я сокрушённо оглядела своё помятое платье. Колени в пыли, из волос выпало несколько травинок… Нечего сказать, туристка! Ругая себя и мысленно клянясь, что больше никогда не буду настолько слетать с катушек, я побрела к храму. И вдруг обратила внимание на необычную тишину и покой. Ни тебе туристических автобусов, ни туристов, ни сувенирных лавок – ничего. Оглянулась на тории. Одна высокая арка, и за ней ни единого транспортного средства. Вроде бы сюда я пришла через целый коридор из торий… Или я путаю этот храм с другим?.. И где Цумуги? Она бы никогда меня не оставила. Судорожно полезла в сумочку за мобильным, но он разрядился и отключился. А портативная подзарядка, естественно, осталась в рёкане. Выругавшись сквозь зубы, я ускорила шаг. В храме мне наверняка помогут связаться с Цумуги. Но святилище встретило гробовым молчанием. Ни служителей, ни информации для туристов, ни самих туристов. Может, храм попросту закрыт? Но тогда почему не заперты ворота? Я прошла во внутренее помещение и замерла на пороге. Смутно помню, как выглядели другие храмы, потому что всё время боролась с тошнотой. Но ничего подобного в них не было, это точно. Стены относительно просторного зала украшали барельефы, а сам зал был уставлен статуями. И какими! В жизни не видела более уродливых существ! Вот куда стоило бы наведаться Амано Ёситаке! Даже его паноптикум по сравнению с этими чудесами фантазии – ничто. Существа многорукие, длинноухие, зубастые, с щупальцами и присосками, с телами сороконожек, жаб и животных, которых я никогда не видела. И сделаны мастерски – просто со сверхъестественной точностью. Не думала, что камень можно обработать с таким совершенством.

- Ну и уроды…- вырвалось у меня.- Хотя вот ты ничего.

Комплимент относился к жутковатому барельефу, изображавшему молодого воина. Тот будто выступал из стены – одна рука вытянута вперёд, другая сжата в кулак, длинные волосы разметались по плечам. Но лицо парня, несмотря на хищный оскал, было поразительно красивым. Правда, человеком он явно не был. Удлинённые клыки, заострённые уши, на пальцах вытянутой руки – когти, как у животного. Грудь покрывали доспехи, украшенные сложным узором и шипами. Неужели подобное действительно можно создать из камня? Подойдя ближе, я очертила пальцами узор доспехов, осторожно коснулась одного из шипов… И вдруг неподвижную тишину буквально взорвало многоголосное пение – совсем близко, наверное, за воротами. Вздрогнув от неожиданности, я сильно ссадила о шип кожу на тыльной стороне ладони, испачкав статую кровью.

- Вот дьявол…

В панике попыталась стереть кровь, но сделала только хуже – теперь она была и на доспехах и на шее воина. Пение между тем приближалось, и я запаниковала ещё больше. Но внезапно одумалась. Чего, собственно, ипугалась? Кстати, крови почти не видно, точнее совсем не видно, она… исчезла. И тут мне сделалось нехорошо. Наверное, до сих пор действовала таблетка Коичи… Барельеф зашевелился. Вытянутая вперёд рука дрогнула и опустилась, глаза вспыхнули красноватым огнём, кожа начала светлеть, волосы взметнулись, как от порыва ветра. Я в ужасе попятилась, не в силах даже закричать. А парень вышел из камня… Волосы его побелели, кровавые глаза с вертикальными зрачками остановились на мне, и на лице, вместо оскала, появилось отчётливое отвращение.

- Какое унижение,- раздался очень низкий голос.- Но пока этого недостаточно.

Рука с острыми когтями взвилась вверх и, внезапно осознав, что сейчас произойдёт, я с визгом бросилась прочь. Удар настиг меня, едва успела отвернуться, и визг сорвался на хрип – я задохнулась от боли и плашмя повалилась на пол. Казалось, спину обдали кипятком, содрали кожу до костей, исполосовали колючей проволокой – и всё одновременно. Я слышала, как он обходит вокруг меня, чувствовала, как наклоняется, но боялась поднять голову, понимая, что час мой пробил. Слабо дёрнулась, когда он положил ладонь на мою израненную спину, и вдруг поняла, что песнопения смолкли. Всё же оторвала взгляд от пола и похолодела… Надо мной склонился демон с пылающими алым огнём глазами и мерцающей кожей – красноватый свет расходился по его телу волнами, будто разгоняя остатки каменной пыли. А в нескольких метрах полукругом стояли около десятка монахов. По неподвижности ничем не отличаясь от застывших вокруг статуй нечисти, они с ужасом взирали на демона и меня. Но вот один, наверное, главный, пришёл в себя и, вскинув руки, выступил вперёд, произнося что-то нараспев. Остальные тотчас начали повторять за ним слова – по всей видимости, заклинание. Правда, на ожившую тварь это не произвело особого впечатления. Не дрогнув ни единым мускулом, он выпрямился и вдруг, точно ураган, понёсся на монахов, опрокинул их навзничь и унёсся прочь сквозь неплотно закрытые ворота. Едва оказавшись на ногах, монахи, охая и потирая ушибленные бока, окружили меня. Несколько секунд я молча смотрела на них, приподнявшись на локтях в луже собственной крови, а потом окровавленный пол взвился и стукнул меня по голове… и всё вокруг окутал мрак…

Цумуги ласково гладит меня по волосам, словно утешая. Конечно, она меня нашла! И наверняка волновалась. Ну и посмеёмся же мы, когда я расскажу о моих "приключениях"! И нужно будет придушить Коичи, чтобы больше никому не "предлагал" свои таблетки. А ещё дам обет безалкогольного существования на ближайшие пятьдесят лет… Прохладные пальцы подруги скользнули по моей щеке, я улыбнулась, попыталась приподняться, спина отозвалась глухой болью. С каких пор футон в нашем рёкане стал таким жёстким? Приоткрыла глаза и, вскрикнув от неожиданности, шарахнулась в сторону. Спину пронзила острая боль. Застонав, я снова рухнула на жёсткую циновку.

- Не шевелись, иначе раны откроются опять,- рядом, подогнув под себя ноги, сидел монашек, немногим старше меня.

Удлинённые глаза, очень миловидное лицо, коротко остриженные волосы и немного потрёпанная одежда с широкими рукавами.

- Кто ты такой?- просипела я и откашлялась.- Откуда здесь взялся?..

"Здесь" было небольшой комнаткой с раздвижной дверью. Сквозь неплотно задвинутую створку в комнатку проникали лучи солнца и щебетанье птиц.

- Моё имя Тэкэхиро,- представился монашек.- Хочешь пить?

Борясь со слабостью, я приподнялась на циновке, и он протянул мне глиняную посудину с водой.

- Спасибо…- сделала несколько глотков и вруг заметила, что одета в кимоно из грубой ткани, а не в изумрудное платье, которое было на мне накануне.

- Где моя одежда?- тон получился резковатым.

Монашек потупился.

- Её пришлось снять. Ты была ранена, потеряла много крови. Но раны выглядят хорошо. Если часто менять повязку, то…

- Раны?..

Значит, всё это – вышедшая из камня тварь, перепуганные монахи, изображения нечисти – мне не привиделось?..

- Где я вообще?

- В Храме Тысячи Демонов.

Я уронила посудину, остатки воды выплеснулись на циновку. Может, это какое-нибудь дурацкое телешоу? Что-то вроде "Скрытой камеры". И, стоит лишь поддаться панике, откуда-нибудь выскочат гогочущие телевизионщики? "Оживший" демон – наверняка виртуальный трюк. А я, испугавшись, споткнулась, упала и ободрала спину об… пол. Интересно, можно предъявить им счёт за телесный ущерб?

- Это… "Скрытая камера"?

- Что скрыто?- монашек недоумевающе оглянулся.- Где?

- Ты с токийского телевидения?

Он непонимающе хлопнул глазами и вдруг рассмеялся. А я невольно поморщилась – парню бы точно не помешали брекеты.

- Я – из провинции Идзуми,- сообщил он тоном, будто теперь мне всё должно стать понятно.- А ты?

- Из Токио. Слышал о таком? 

- Нет,- признался он.- Ты выглядишь необычно. И никогда не видел такого цвета глаз. Там все, как ты?

- Где "там"?- настороженно переспросила я.

- В Токио.

Мне стало по-настоящему страшно. Предположения одно ужаснее другого зароились в голове, как обезумевшие мотыльки. Может, меня похитила какая-нибудь секта? Я попала во власть психопатов? Или всё это – последствия треклятой таблетки? Монашек следил за мной теперь уже с тревогой и заботливо спросил:

- Тебе плохо? Можешь прилечь, а я принесу поесть. Ты долго была в беспамятстве…

- Какого дьявола тут происходит?- я даже не пыталась скрыть истеричные нотки.

Лицо парня омрачилось, он печально вздохнул.

- Ты освободила очень могучего и очень опасного ёкая. Старшие синсёку[1] в ярости и напуганы. Даже странствующие хоси[2], услышав о том, что произошло, поспешили к стенам нашего святилища. Все они хотят узнать, как тебе это удалось.

Я смотрела на него, забыв о способности моргать.

- Ты ведь пришла из другой реальности?- продолжал монашек.- Но как попала сюда?

"Попала"… И тут меня осенило – дьявольский коридор из торий, извивающийся, словно лабиринт. Что, если я в самом деле выпала из него не с "той" стороны? Странно, это абсолютно бредовое предположение меня почти успокоило. При всей невероятности оно казалось самым логичным. Но неужели тварь, выступившая из камня, была на самом деле реальной?..

- А как я… освободила этого… ёкая?

- Ты не знаешь?- удивился парень.

Створка двери вдруг сдвинулась, и в комнатку ворвалась девица. На ней была белая рубаха с широкими рукавами, запахнутая на груди по принципу кимоно, и ярко-красные штаны вроде шаровар.

- Юрико-сан[3],- склонил голову монашек.

Пронзив меня враждебным взглядом, девица строго обратилась к нему:

- Тебе было велено узнать, пришла ли она в себя, а не говорить с ней.

На щеках парня проступил слабый румянец, но голос прозвучал очень убедительно:

- Ей стало плохо. Я не мог уйти.

- Мне и сейчас плохо,- поддакнула я.- И не отказалась бы поесть.

Глаза девицы сузились.

- Подожду здесь, пока ты вернёшься,- скромно предложил монашек.

Едва створкa за "Юрико-сан" закрылась, я скосила на него ехидный взгляд.

- Думала, монахам врать запрешено.

- Я не монах,- удивился он.- Я – гон-нэги[4]. Служу в этом святилище.

Судя по тону, парень ничуть не сомневался: я прекрасно знаю, кто такие "гон-нэги".

- А зовут тебя…

- Тэкэхиро,- подсказал он.- А как твоё имя?

- Неважно. Думаю, знаю, как сюда попала! Это могло произойти через тории?

- Тории – врата между миром людей и владениями ками[5],- задумчиво проговорил он.- Но они могут соединять и другие реальности.

- Смогу вернуться обратно, если снова пройду через них?- с надеждой спросила я.

Тэкэхиро вздохнул, но, прежде чем успел ответить, створка двери сдвинулась опять, и Юрико-сан с подносом в руках ворвалась в комнату.

- Гудзи-сама[6] ждёт тебя, Тэкэхиро-кун[7],- объявила она.

Лицо моего нового знакомого тут же приняло отчуждённое выражение. Сдержанно поклонившись мне и Юрико, он поднялся на ноги и вышел из комнаты. А я перевела взгляд на надоедливую девицу, небрежно поставившую передо мной поднос. Наверняка вызов парня к начальству был делом её рук. Подогнув под себя ноги, она с каменным лицом будды расположилась напротив меня. Очень узкие, точно прорезанные осокой глаза, мясистые щёки. Нет, Юрико-сан точно не относилась к типу людей, способных вызвать мою симпатию. Правда, она к этому и не стремилась. Пренебрежительно кивнув на поднос, скомандовала:

- Ешь!

- Спасибо,- тоненько пропела я.- Выглядит аппетитно.

Это была чистейшая ложь. Из глиняной плошки на меня печально смотрели глаза то ли вяленой, то ли копчёной рыбы. Прикрывавшая её лепёшка была преснее дождевой воды. Но я заставила себя проглотить всё – силы наверняка ещё понадобятся. Юрико-сан не сводила с меня неподвижного взгляда. Может, надеялась, что подавлюсь? Я приторно улыбнулась.

- Ты это готовила?

Никакого ответа.

- Так и будешь на меня глазеть? Думаешь, попытаюсь сбежать?

Та же реакция.

- Хочешь, расскажу о моём мире?- улыбнувшись ещё слащавее, я вытащила из тарелки рыбный хребетик.- Нас с детства учат накладывать заклятия и наводить порчу.

Лицо моей "собеседницы" едва заметно дрогнуло.

- Если нам кто-то грубит,- отломив кость, я воткнула её в циновку,- мы можем сделать так, что этого человека будут преследовать тридцать три несчастья всю его жизнь.

Лицо Юрико-сан снова было неподвижно. Я воткнула в циновку ещё одну рыбную кость, и мне показалось, её руки, лежавшие на сложенных коленях, дёрнулись.

- Думаешь, тебя защитят стены святилища?- я воткнула третью кость.- Всё это для меня – ничто. Я даже не знаю имён твоих богов.

Мясистое лицо оставалось окаменевшим, но в щёлочках глаз загоралось нечто очень похожее на страх.

- Пока ничего не произошло,- продолжала я,- но, стоит произнести заклинание…

Я начала вполголоса петь гимн Великобритании "Боже, храни Королеву" – первые три строчки, которые знала, и Юрико-сан, издав шипение, которому бы позавидовала любая змея, вскочила на ноги. В её глазах пылала такая ненависть, что у меня мелькнуло опасение – не переиграла ли я, и не прикончит ли меня эта фурия на месте. Не исключено, она и собиралась это сделать, но створка двери отодвинулась вот уже в который раз, пропустив в комнату двух одетых в белое служителей. Юрико тотчас опустила глаза и, будто забыв о моём существовании, вежливо поклонилась вошедшим. Поклонившись в ответ, один из них, постарше, обратился ко мне:

- Следуй за нами.

Очень хотелось спросить куда, но я промолчала. В конце концов, какая разница? Главное, меня избавят от общества Юрико-сан. Перед порогом стояли плетённые из соломы шлёпанцы. Я неуверенно покосилась на своих провожатых, те закивали, и я неловко всунула ноги в необычную обувь. Шлёпанцы были неудобными и неприятно щекотали подошву, но я перестала обращать на это внимание, едва оказалась за пределами комнаты. Какое яркое солнце… А воздух, наполненный запахом трав и цветов, буквально одурманивал, у меня голова пошла кругом. Территория храма скорее походила на целый храмовый комплекс со множеством построек. Миновав внутренний дворик, мы сняли обувь перед порогом одной из них, и младший служитель сдвинул в сторону створку двери. Войдя внутрь, я слегка оторопела. Комната была заполнена людьми. Они сидели на циновках в позах самураев из старых японских фильмов: мужчины, некоторые в белых, некоторые в тёмных одежах, и женщины, одетые, как Юрико. Напряжённую тишину нарушало только потрескивание огоньков свечей странной формы. Мои провожатые указали на циновку посреди комнаты, и я послушно села на неё. Напротив расположился старик, который накануне пытался остановить заклинанием освобождённого мною демона. Наверное, это и был гудзи, к которому вызывали Тэкэхиро. Сам Тэкэхиро, опустив глаза, застыл на циновке с ним рядом.    

- Как твоё имя, одзё-сан[8]?- обратился ко мне гудзи.

И я выдала первое, что пришло в голову:

- Европа.

Конечно, меня в отличие от мифической "тёзки", никто не похищал[9] – сама сюда "забрела". Но с географической точки зрения подходит – я ведь из Европы. Не знаю, почему не назвала своё настоящее имя… Старик смерил меня всепроникающим взглядом и спросил:

- Откуда ты родом?

И я снова соврала:

- Из Токио.

Какая разница, назову я Лондон или действительное место моего рождения, или Тимбукту? Всё это для них такая же terra incognita, как для меня упомянутая Тэкэхиро провинция Идзуми. Старик нахмурился. Неужели понимает, что я лукавлю?

- Как ты попала сюда?

- Не знаю точно, но, наверное, через тории,- первый искренний ответ.

- С какой целью?

- С какой…- я даже запнулась от возмущения.- Думаете, я этого хотела? Вообще, где я? И не говорите в "Храме Тысячи Демонов"!

Старик помолчал, будто что-то обдумывая, и наконец произнёс:

- Вселенная – тонкое полотно, сплетённое из множества реальностей. Каждая из них подчиняется своим законам, в каждой время протекает иначе, и действительность обретает иные формы. Полагаю, ты пришла из реальности, вступившей в более позднюю временную эпоху, чем наша. Только так можно объяснить странные предметы, которые ты принесла с собой.

Он поднял глаза, и из-за моей спины выступила Юрико. В руках она держала подобие подноса, на котором были выложены мой мобильник, бутылка с водой, кошелёк и пустой футляр из-под солнечных очков – сами очки остались в рёкане. Всё это она поставила на пол перед гудзи.

- Кто позволил этой стерве копаться в моих вещах?- зло фыркнув, я протянула к подносу руку, но старик бросил на меня такой суровый взгляд, что я замерла на месте.

- Во всём, что происходит, есть смысл,- нравоучительно произнёс он.- Наш мир раздирают войны. Люди воюют с людьми, демоны с демонами, люди с демонами, и демоны с людьми. Вероятно, ты была послана Вселенной, как ещё одно наказание за наши пороки. Твоими руками освобождён демон, способный утопить эти земли в крови. Но, может, ещё не всё потеряно. Если узнаем, как ты его освободила.

Снова повисла тишина, никто не шевельнулся, но все глаза были устремлены на меня.

- Мы ждём,- объявил старик.

Я поёжилась, раны на спине, нывшие всё это время, начинали саднить по-настоящему.

- Я… понятия не имею, как это произошло.

Присутствующие зашевелились, потрескивание свечей заглушил шёпот множества голосов. До меня донеслись обрывки фраз: "Она лжёт…", "Разрушить заклятие такой силы…", "Она пришла, чтобы принести нам гибель…" "Может, она тоже злой дух…", "Нужно подвергнуть её…"

- Я не злой дух! И говорю правду! Я была на экскурсии вместе с моей подругой Цумуги. И когда мы шли к храму… не помню его название… через коридор из торий, мне стало нехорошо, и я потеряла сознание. А в себя пришла уже здесь… там,- я махнула рукой,- перед воротами. Думала, в храме мне помогут, но, вместо людей, наткнулась на эти статуи. Они… все могут ожить?..

- Что было потом?- ровным голосом спросил гудзи.

- Потом… увидела барельеф с изображением этого… ёкая и… притронулась к шипу на его доспехах,- пожалуй, о том, что меня привлекла красота лица демона, лучше не распространяться.

- И это разрушило наложенное на него заклятие?- усомнился старик.- Твоё прикосновение?

- Он ранил тебя, но не убил,- раздался голос слева.

Я перевела взгляд на говорившего – дородного мужчину в тёмно-синей одежде, и пожала плечами.

- Наверное, не успел…

- Мы видели, как он прижал ладонь к твоим ранам,- вставил один из одетых в белое служителей по правую руку от гудзи.- Он говорил с тобой?

- Если это можно так назвать… Я поранилась о шип,- приподняв кисть, продемонстрировала уродливую царапину.- Когда он вышел из камня, сказал, что этого недостаточно и… располосовал мне спину…

Повисло молчание. В глазах Тэкэхиро, не сводившего с меня напряжённого взгляда, мелькнула тревога.

- Благодарим тебя, одзё-сан,- голос гудзи зазвучал торжественно.- Теперь мы знаем, что нарушило заклятие.

И я, не веря в собственное предположение, выдавила:

- Моя… кровь? Но это же… невозможно…

Старик-гудзи вздохнул.

- Это святилище не похоже на другие. С древнейших времён служители его отличались большой духовностью. Поколение за поколением они посвящали свою жизнь защите людей от злобных существ, не сулящих человеку ничего, кроме бед. Изучая старинные тексты, служители-синсёку нашли описание древнего ритуала, позволяющего обезвредить любое нечеловеческое существо. Но провести ритуал успешно может лишь обладающий великой духовной силой. Им оказался гудзи Имбэ Кэзухиро, родившийся три поколения назад. До него многие пытались провести ритуал. Некоторым удавалось заключить в камень низших демонов. Но лишь гудзи Кэзухиро достиг того, что не удавалось никому. Перед его духовной силой не могли устоять даже самые могучие из ёкаев. Кроме одного. Борьба с демоном, которого ты освободила, стоила гудзи Кэзухиро всей его силы и самой жизни. С последним вздохом он всё же наложил заклятие, удерживавшее чудовище в камне более ста лет. Но всякое заклятие обратимо. Накладывая его, синсёку волен выбрать условие, при котором заклятие падёт, но не волен совсем не обозначить условия – иначе ритуал не может быть завершён. Гудзи Кэзухиро обозначил условие, но лишь теперь я понимаю, что мы толковали слова, произнесённые им перед смертью, неверно.

Он переглянулся со служителем, сидевшем по правую руку от него, и тихо добавил:

- На самом деле речь шла о крови человеческого существа, не рождённого на этой земле, но прикоснувшегося к ней всем телом.

Я сдавленно охнула, вспомнив, как валялась под кустом. Больше никогда не буду пить, не буду даже смотреть на алкоголь!

- Значит, мы бессильны что-либо изменить,- подытожил служитель в тёмно-синей одежде.- Судьба непреложна.

- Не в этом случае.

Головы присутствующих повернулись в сторону возразившего – старика, такого древнего, что, не удивилась бы, если он лично слышал предсмертные слова из уст гудзи Кэзухиро.

-  Мне довелось повидать многое,- прогнусавил он дребезжащим голосом.- Заклятия ослабляют – ни один демон, каким бы могучим ни был, не может стряхнуть их, точно пыль с одежды. Тем более, если речь идёт о заклятии такой мощи. Сейчас ёкай ещё уязвим. Нужно время, чтобы он восстановился. Её кровь,- он ткнул в меня корявым пальцем,- даёт ему силу. Закопайте источник, и родник пересохнет. Если она умрёт, власть заклятия будет восстановлена.

Взглядыприсутствующих устремились ко мне, а я, лишившись дара речи, смотрела на них.

- Мы не можем так поступить,- нарушил тишину служитель в тёмно-синей одежде.- Вы не следуете учению Будды, но ведь и для вас всякая жизнь священна. А это дитя – невинно.

- Жизнь – священна, это верно,- согласился гудзи.- Подумай, сколько их будет загублено, если чудовище не вернуть во власть заклятия, Кэцу-сама.

- Люди погибают от клыков и когтей чудовищ каждый день,- прозвенел взволнованный голос Тэкэхиро.- Но мы, призванные защищать жизнь, не можем осквернить себя пролитием невинной крови!

 Ещё ни разу я не испытывала к кому-либо такой горячей благодарности, как в тот момент к этому едва знакомому парню. На мгновение наши взгляды встретились, и я беззвучно прошептала:

- Спасибо…

Но вот, будто кто-то невидимый взмахнул дирижёрской палочкой, и все заговорили одновременно. От спёртого воздуха у меня начала кружиться голова, боль от ран на спине постепенно становилась невыносимой. Гомон галдевших, точно на восточном базаре, монахов сливался в неразборчивый шум. Так хотелось прилечь, закрыть глаза и открыть их на футоне в теперь казавшемся таким родным рёкане… И вдруг меня осенило.

- Тории…- мой голос затерялся в гвалте, никто даже не глянул в мою сторону.

И тогда я набрала в лёгкие побольше воздуха и выкрикнула:

- Тории! Я ведь пришла через них!

Гвалт начал стихать, головы – поворачиваться ко мне.

- Если вернусь домой, то исчезну из этой реальности, как если бы умерла. Источник будет засыпан, и ваш ёкай упокоится с миром.

Секунда тянулась за секундой, они молча смотрели на меня – большинство враждебно, некоторые с недоверием. В глазах Тэкэхиро зажглась надежда.

- Сенсей,- обратился он к старику.- Это и есть решение, которое мы ищем! Если она вернётся в свой мир…

- …и это не подействует, мы упустим единственную возможность одолеть чудовище,- возразил тот.

- Я согласен с молодым гон-неги,- вставил монах-буддист.- Спасение невинной жизни стоит подобного риска.

- Даже если рисковать придётся благополучием деревни, в которой ты увидел свет, Кэцу-сама?- вмешался служитель по правую руку от старика-гудзи.- Жизнями твоих родных и друзей?

Во мне закипал гнев. По какому праву эта горстка полоумных решает жить мне или умереть? И за что? За проступок, последствия которого не могла представить и в бреду? Подхватив лежавшую на подносе бутылку с остатками воды, которую эти дикари вытащили из моей сумочки, я запустила ею в стену, прорвав дыру – стена оказалась из бумаги. Гомон тотчас смолк. Все, включая Тэкэхиро, уставились на меня, если не со страхом, то с настороженностью. А я яростно поднялась на ноги. Но припадок лишил меня последних сил, перед глазами всё плыло.

- Вы заслужили наказание этой вашей Вселенной… Вы чудовища… а не этот… ёкай…

Обморок будто хлопнул меня по голове. Я ещё успела подумать, что падать на циновку будет жёстко, прохрипела "дьявол" и провалилась в небытие…

[1] Синсёку – человек, отвечающий за содержание синтоистского святилища и поклонение ками, общее название служителей в синтоистских храмах.

[2] Хоши – буддийский монах.

[3] -сан – нейтрально-вежливый суффикс. Исп. младшими по отношению к старшим и при официальном обращении.

[4] Гон-нэги – низший ранг служителя в синтоистском храме.

[5] Ками – в синтоизме духовная сущность, божество. В древних текстах "Ками" называют божеств неба и земли.

[6] Гудзи – высший ранг служителя в синтоистском храме. Г. отвечает за храм и проводит в нём все ритуалы. Должность эта – почётна и передаётся от отца к сыну.

-сама – суффикс, означающий максимальное уважение и почтение. Примерный аналог обращения "господин", "достопочтенный".

[7] -кун – вежливый суффикс, означает близость, но, тем не менее формальные отношения. В отл. от "сан" употр. только по отношению к равным или низшим по положению.

[8] Одзё-сан – вежливое обращение к незнакомой девушке.

[9] Европа (финикийск. "заход", "Запад") – в древнегреческой мифологии дочь финикийского царя, похищенная Зевсом и унесённая им на о. Крит.

Глава 4

Какой раздражающий звук, не прекращающийся ни на секунду… Поморщившись, я приоткрыла глаза. В комнатке было темно, как в склепе. А раздражающий звук был стрёкотом насекомых – тонкая перегородка двери нисколько его не приглушала. Я приняла сидячее положение. Раны ныли, но боль была терпимой и, судя по всему, повязку меняли, пока я была в беспамятстве. Всё моё пребывание в этом кошмарном мире – череда обмороков и пробуждений. Но что делать теперь? Поднявшись на ноги, подошла к двери, попыталась её открыть – безрезультатно, я – пленница… Неужели они в самом деле собираются меня прикончить? До меня вдруг донёсся звук торопливых шагов, возня за дверью… и створка отодвинулась, открыв лицо Тэкэхиро.

- Одороита[1]!- выпалил он.- Ты меня напугала…

Настороженно оглянувшись, аккуратно втолкнул меня внутрь и, втащив за собой небольшой узел, задвинул створку.

- Что ты делаешь?- шёпотом спросила я.

- Рад, что ты уже очнулась. Сейчас мы не можем уйти, нужно подождать, пока все заснут. Но это недолго. Потом я отведу тебя к ториям.

Он прошёл вглубь комнатки и, присев на циновку, начал развязывать узел. И я догадалась:

- Они всё-таки решили меня прикончить…

- На рассвете.

- Зачем тогда было перевязывать раны?..

- Их перевязал я,- Тэкэхиро кашлянул.- Они тоже не желают тебе зла. Просто…

- …боятся этого ёкая.

- Он действительно страшен. В давние времена подобные ему бились между собой за земли и власть. Бессчётное число людей пали жертвами этих войн. Многие стали пищей для полчищ низших демонов. Другие погибли, когда ёкаи сводили счёты и уничтожали целые деревни на территории противника… Если демон останется на свободе, всё это может вернуться.

- И, несмотря на это, ты хочешь помочь мне бежать?..- вырвалось у меня.

Перестав возиться с узлом, Тэкэхиро поднял голову. В темноте я не могла рассмотреть лица, но голос его прозвучал взволнованно:

- Уверен, ты права. Если исчезнешь из этого мира, сила заклятия будет восстановлена.

- А если нет?

Он потупился и вздохнул. И снова меня охватило чувство горячей благодарности. Тэкэхиро ведь совсем меня не знает, я для него – никто, странно выглядящий пришелец из другой эпохи. И всё же он – здесь и готов помочь, хотя все стоящие выше приговорили меня к смерти… Повинуясь импульсу, я опустилась на циновку и легко поцеловала его в щёку.

- Спасибо, Тэкэхиро-кун.

Он издал сдавленный звук, нечто среднее между вздохом и кашлем, и я поспешно отодвинулась. Не следовало этого делать… Цумуги ведь рассказывала: многие японцы стеснительны, а этот – из древности, да ещё и служитель в храме – всё равно что монах…

- Меня удивляет поведение этого ёкая,- поторопилась я сменить тему.- Теперь понимаю, зачем он изуродовал мне спину. Но потом бы наверняка прикончил – всё к тому шло.

- Он мог и не знать, как действует заклятие,- Тэкэхиро начал рассеянно завязывать только что развязанный узел, но, спохватившись, снова его развязал.- Хочешь есть?

Из узла появились несколько лепёшек, круглые булочки, яблоки, сливы…

- Сколько, говоришь, ждать, пока все заснут?- подтрунила я.- Этого хватит минимум на неделю!

Смущённо рассмеявшись, Тэкэхиро выудил из узла мою сумочку и аккуратно сложенное платье.

- Это ведь твоё.

- Спасибо,- уже в который раз поблагодарила я. Хотя, конечно, никогда не смогу по-настоящему отблагодарить его за всё…

Постепенно глаза привыкли к темноте, и я уже различала черты Тэкэхиро и даже румянец, время от времени появлявшийся на его щеках, пока мы ели и разговаривали. Он рассказал об их реальности, очень смахивавшей на период феодальной раздробленности в Японии моего мира. А я ему – о своей. Удивительно, насколько быстро нашлись общие темы с парнем из далёкого прошлого, служителем неведомых мне божеств.

- Тебя действительно зовут Ев… ропа?- вдруг спросил он.

- А что?- хихикнула я.- Мне не подходит?

- Нет,- качнул он головой.- Не знаю, что оно означает, но звучит немного… грубо. Прости…

- И какое бы мне подошло?

Тэкэхиро смутился и, опустив глаза, прошептал:

- Аими.

- Мне нравится! Даже очень. А оно что-то означает?

- Да,- тихо проговорил он и вздохнул.- Нам пора. 

Затолкав платье в сумочку, я повесила её на плечо. В полном молчании мы покинули мою темницу, трусцой пересекли внутренний дворик. Нигде ни фонаря, ни огонька – настоящее средневековье. Наверное, насекомые продолжали стрекотать – я не слышала ничего за гулкими ударами собственного сердца. Ешё одно строение на пути – пройти сквозь него, и уже будут видны тории…

- Тэкэхиро-кун!

Мы оба подскочили. От одного из помещений к нам спешил служитель – тот самый, который сидел по правую руку от гудзи и хотел моей смерти.

- Беги!- скомандовал Тэкэхиро, раздвигая передо мной створку двери, и я сломя голову понеслась вперёд.

Деревянный пол, по которому скользили мои соломенные шлёпанцы, ещё одна раздвижная дверь… Я с силой толкнула створку, вылетела наружу, и меня поглотила тьма безлунной ночи. Где-то там должны быть тории, я бежала к ним наугад… Но вот по траве мелькнул отблеск света, а потом ещё один и ещё. Со стороны покинутого мной святилища донёсся беспорядочный гул голосов. Судорожно обернувшись, я не удержалась на ногах и плашмя растянулась на земле… Они преследовали меня: около десятка служителей и несколько девиц-служительниц. Поднявшись, я, задыхаясь, бросилась к ториям – теперь они были видны в мелькающем свете фонарей. Но что-то обожгло предплечье, боль ослепила, и я снова покатилась по траве. Кровь стучала в висках, в ушах поднялся звон. Нет, только не это!.. Я не могу потерять сознание сейчас!.. Попыталась встать и поняла, откуда взялась боль – от пронзившей предплечье стрелы… Оглушённая, всё же поднялась на ноги. Преследователи были совсем близко – толпа разъярённых безликих призраков… Один из "призраков", остановившись, целился в меня из лука. Юрико…

- Спасайся! Беги! Беги!- звенел голос Тэкэхиро.

Вроде бы его фигура мельнула передо мной. Но помочь мне он бы уже не мог. И, раненая, вряд ли успею доковылять до торий. Стрела Юрико настигнет меня раньше… Выругавшись сквозь зубы, я отчаянно рванулась вперёд. Свист приближающейся стрелы… но вдруг воздух вокруг меня будто всколыхнулся, и стрела отскочила от чего-то, меня заслонившего. Отрывистые голоса за спиной переросли в один протяжный вопль ужаса, и я обернулась. Увиденное заставило меня оцепенеть. Большинство моих преследователей были разбросаны по траве, точно сухие листья. Некоторые пытались подняться и спастись бегством, другие уже застыли навсегда. Юрико-сан – то, что от неё осталось – было разнесено на несколько метров. А посреди этого побоища неподвижно стояло забрызганное кровью существо, в котором я не сразу узнала освобождённого мною ёкая… Один из лежавших на земле зашевелился, и, забыв обо всём, я с воплем бросилась к нему – то был Тэкэхиро… Ёкай смерил равнодушным взглядом его, потом меня. И едва я рухнула на колени перед стонущим парнем, что-то подхватило меня поперёк туловища и оторвало от земли. Я закричала, попыталась вырваться и услышала ледяное:

- Перестань. Иначе я причиню тебе боль.

Угроза прозвучала настолько убедительно, что кулаки разжались сами собой. Я повисла в его руках, словно пучок водорослей, чувствуя, как меня уносит всё дальше вверх. Кажется, с момента, когда последний раз ощущала под ногами опору, прошла вечность. Не смея пошевелиться, я парила в небытии… Но вот небытие расступилось, и я тряпичным мешком свалилась на землю, тут же приподнялась на локтях. Вокруг тёмной стеной возвышались деревья, в нескольких шагах от меня потрескивал костёр.

- Ты ранена.

Демон смотрел на меня сверху вниз – безо всякого выражения, точно перед ним валялся камень. Я довольно резво поднялась на ноги – злость придала сил. 

- За каким дьяволом…

Но он меня оборвал:

- Дэйки позаботится о твоих ранах.

- К дьяволу Дэйки! Верни меня обратно!

- К тем, кто пытался тебя убить?

- К ториям! Я хочу покинуть ваш жуткий мир и отправиться в свой!

Он ничего не ответил, просто стоял и смотрел на меня, будто меня не было. А я впервые по-настоящему рассмотрела его. Правда, в неверном свете костра не различила цвет его глаз. Но даже в полнейшем замешательстве, израненная и перепуганная насмерть, не могла не отметить, насколько красивым было лицо чудовища, только что разметавшего дюжину людей, как стайку бабочек. Его ничуть не портили ни заострённые уши, ни едва заметные тёмные полосы на щеках – по три на каждой. Прямые белые волосы доходили ему до пояса. Тело было укутано в светлое кимоно со строгим чёрным узором, грудь покрывали металлические пластины панциря, украшенного резьбой. 

- Что ты собираешься со мной делать?

Молчание. 

- Значит, это правда. Ты действительно уязвим, и моя смерть вернула бы тебя в состояние камня.

Не думала, что его и без того неподвижное лицо может стать ещё неподвижнее.

- Это ведь не моя вина,- хмыкнула я.- Незачем так на меня смотреть. Сказал бы спасибо, что…

Даже не знаю, как снова оказалась на земле… Вроде бы он меня не тронул, кажется, только взмахнул рукой, но я опрокинулась навзничь.

- Никогда не говори со мной подобным тоном,- не меняя тембра голоса, произнёс он.- Ты – всего лишь человек. Не забывай об этом. 

Задохнувшись от возмущения, я дёрнулась, порываясь встать, и вздрогнула от пронзительного вопля:

- Иошинори-сама! Иошинори-сама вернулся! Я ждал тебя, мой господин!

Я повернулась на вопль и, взвизгнув, шарахнулась в сторону. А вылетевшее к нам существо пискнуло и отскочило к костру. Во все глаза я смотрела на новый экземляр местной фауны. Никогда не видела ничего подобного – разве только на картинах Амано Ёситаки. У существа была фигура мужчины, оно ходило за задних лапах и было одето, как человек. Но, вместо человеческой головы, из ворота пёстрого кимоно торчала лисья морда…

- Кто это, Иошинори-сама? Человек? Зачем она здесь? Какая странная… Если это для меня, мой добрый господин, то не стоило. Я не люблю человеческое мясо.

- Что… это за тварь?..- вырвалось у меня.

"Тварь" фыркнула и, сложив лапы на животе, бочком подобралась ближе.

- Ты заставил себя ждать, Дэйки,- холодно проговорил демон.

- Прости меня, господин!- завопил лис.- Прости! Не наказывай твоего верного слугу!

- Дэйки?- переспросила я.- Оно должно позаботиться о моих ранах?

- О чьих ранах?- лис мгновенно прекратил своё нытьё.

- О её ранах,- тем же ровным голосом произнёс демон.

- Ну уж нет,- я наконец поднялась на ноги.- Это ко мне не прикоснётся!

Но напоминание о ранах будто устранило действие адреналина, до сих пор позволявшего о них забыть. Царапины на спине заныли, преплечье запекло от боли, и я рассеяно отметила, что из него торчит наконечник стрелы Юрико. Остальное, видимо, обломилось, когда вырывалась из рук демона. Колени предательски подогнулись, и я снова приземлилась на траву.

- Позаботься о ней, Дэйки,- распорядился ёкай.

- Как прикажешь, мой господин! Только не гневайся на твоего покорного слугу!

Чуть пританцовывая и поминутно кланяясь, лис приблизился ко мне и втянул в себя воздух.

- Не только странно выглядит, но и пахнет странно. Не похожа ни на девушку из деревни, ни на благородную даму…

- Ты утомляешь меня, Дэйки.

В бесстрастном голосе демона проскользнули металлические нотки, и лис повалился ниц.

- Прости моё любопытство, господин! Кто я, что смею задавать тебе вопросы! Прости твоего верного Дэйки!

Я раздражённо закатила глаза – причитания лиса начали утомлять и меня. Но вот он поднял голову. На морде читалось такое лукавство, что стало абсолютно ясно: все эти причитания – чистейшая игра.

- Как тебя зовут?- деловым тоном спросил он.

- Аими,- бросила я.

Лис хихикнул.

- "Люблю красавицу"? Твои родители тебе польстили!

- С чего ты взял, что это имя дали мне родители?- хмыкнула я и осеклась.

Тэкэхиро… Вот почему он так смутился, когда произнёс это имя, вот почему так отреагировал на мой поцелуй и почему помогал мне… И что получил взамен? Когда ёкай унёс меня с места побоища, парень был ещё жив, но надолго ли?..

- Хочу вернуться обратно и…- повернулась я к демону, но того уже и след простыл.

- Думаешь, господин будет смотреть, как я врачую твои раны?- фыркнул лис.- Сними кимоно, чтобы я мог на них посмотреть.

- Убирайся к дья…- начала я, но тут же передумала и, повернувшись спиной, послушно спустила с плеч ткань, придержав её на груди.

В конце концов, что выиграю, если раны воспалятся? Вернуться в мой мир смогу только, если выживу в этом.

- Свежая повязка, обломок стрелы,- перечислил лис.- Наконечник необычной формы… Похоже на стрелу, какими вооружены мико[2]. Неужели тебя приняли за ёкая? И с десяти ри[3] видно, что ты – всего лишь человек!

- "Всего лишь человек",- передразнила я.- По крайней мере у меня есть ладони и пальцы! Как, интересно, собираешься вытащить эту стрелу своими лапка…

Голос сорвался на вопль отвращения, когда лис обхватил "лапками" моё плечо и вцепился зубами в торчавший наконечник. Отшатнувшись, я выдернула наконечник из его пасти, и тот остался в ране. 

- С ума сошёл?..

- А как ещё я его достану? Не заставляй меня прибегать к крайним мерам и позволь выполнить приказ господина!

В мгновение ока он прыгнул на меня. Прижав к земле передними лапами, снова впился в наконечник зубами и с силой его дёрнул. Я вскрикнула от резкой боли, попыталась освободиться и поняла, что меня уже ничего не держит. Лис выплюнул окровавленный наконечник.

- Готово. Теперь нужно очистить рану. Можно водой, но моя слюна обладает…

- Даже не думай!

- К воде придётся идти, а я – здесь,- он демонстративно облизнулся.

Меня передёрнуло. К частью, рана кровоточила не сильно, но повязка бы не помешала.

- Есть чем её перевязать?- спросила я.

Раздражённо тявкнув, лис оторвал кусок ткани от рукава моего кимоно и ловко обмотал им раненое предплечье. Я растерянно посмотрела на обрывок рукава, потом перевела взгляд на босые ноги – шлёпанцы потерялись во время "перелёта" в руках демона, и вздохнула. 

- Как будто раньше выглядела менее нелепо, чем сейчас,- фыркнул лис и трусцой направился куда-то во тьму.- Идём!

- А твой господин? Не собираешься доложить ему о нашей отлучке?

У меня мелькнула призрачная надежда: если "господин" далеко, может, по дороге к источнику или обратно удасться сбежать, выйти к человеческому жилью? А оттуда мне бы помогли добраться до храма и вожделенных торий. Но лис разрушил все надежды.

- Господин поблизости и чувствует твой запах за много ри. Пока ты в пределах его обоняния, не стоит докучать ему бесполезными донесениями.

Я с трудом сдержалась, чтобы не выругаться, но, едва двинулась вслед за лисом, остановилась.

- Не хочешь взять с собой фонарь или горящую головню?

- Вот ещё! Огонь привлечёт внимание тварей, которые не прочь приготовить куси-агэ[4] из твоей плоти, а заодно и из моей. Я прекрасно вижу в темноте!

- Но я – нет.

Лис вздохнул, пробормотал "ничтожный человечек" и взмахнул хвостом.

- Можешь держаться за него, но только попробуй дёрнуть! Чего не сделаешь, чтобы угодить господину… И зачем он связался с этим беспомощным существом?..

Пожалуй, при других обстоятельтвах, ситуация бы меня развеселила. Жалкая процессия, движущаясся во тьме – прямоходящий лис и "ничтожный человечек", держащийся за его хвост, чтобы не упасть… Дэйки продолжал бормотать себе под нос жалобы на несправедливость жизни, пока я на него шикнула.

- Может, замолчишь? Мне это доставляет не больше удовольствия, чем тебе! Кстати, сколько ещё идти?

Лис тяжко вздохнул в очередной раз.

- Она ещё и глухая… Шум воды ведь уже слышен!

Постаравшись уловить "шум воды", я на мгновение отвлеклась от сосредоточенного перебирания ногами и больно споткнулась о корень дерева. Лис тотчас взвыл.

- Говорил же, не смей дёргать мой хвост!

- Прости, не нарочно,- поспешно извинилась я и испуганно застыла на месте.

Вопль будто разбудил спящий лес. Воздух зазвенел воем, стрёкотом и пронзительными криками неведомых тварей.

- Не хотел брать огонь, чтобы не привлекать внимания, а теперь вопишь, точно с тебя снимают кожу,- прошипела я.

- Что с того? Мало ли почему я вскрикнул? А огонь всегда означает "человек".

- И поэтому ты развёл его на той поляне?

- Конечно, нет! Господин приказал. Он любит сидеть перед костром и наблюдать за языками пламени. Рядом с ним тварей, которыми кишит лесная чаща, можно не опасаться. Он разнесёт их на части одним взглядом!

- Похоже, ты хорошо его знаешь. Давно у него в услужении?

- Не очень, всего несколько человеческих жизней. Долгое время он был скован страшным заклятием в одном из святилищ к западу отсюда. А, освободившись, нашёл меня. Господин дорожит мной, иначе бы…

- Не сомневаюсь. Знаешь, как он освободился?

- Спрашивал, но он не ответил. Он редко отвечает на мои вопросы, и я рад, когда не наказывает за них. А для чего ему ты? До поедания человеческого мяса он бы не опустился…

- Какое счастье!- съязвила я и прислушалась.- Что это? Водопад?

- Неужели только услышала? Даже для человека ты слишком беспомощна.

- Тебе-то откуда знать, какими бывают люди?

- Пока господина не было, я провёл немало времени в селениях,- хихикнул лис.- Мне нравится их еда. И женщины!

От неожиданности я снова споткнулась, правда, прежде чем рухнуть на колени, успела выпустить из рук хвост.

- Совсем не видишь, куда ступаешь?- Дэйки легко шлёпнул хвостом по моей щеке.

Но я даже не поморщилась и ошарашенно переспросила:

- Женщины? Ты… что ты с ними делаешь?..

- Что, по-твоему?- презрительно хмыкнул он.- Не знаешь, что делают мужчина и женщина, оставшись наедине?

Я поперхнулась ночным воздухом.

- Но ты же… ты же…

- Что – я? Думаешь, в облике человека выгляжу хуже господина?- и тут же вздохнул.- Вообще, да, хуже… Но господин всё равно не пользуется своей внешностью, а я гораздо привлекательнее большинства смертных!

Забыв, что до сих пор стою на коленях, я смотрела на него, приоткрыв рот. Дэйки нетерпеливо дёрнул ушами.

- Собираешься остаться здесь до рассвета? Источник близко!

Идти действительно пришлось недолго. Деревья расступились, открыв озерцо, в которое с невысокой скалы струился водопад. Вырвавшись из плена деревьев, я с удивлением заметила, что небо посветлело – в самом деле близился рассвет.

- Чего ждешь?- Дэйки махнул рукавом киномо в сторону озера.- Только не говори, что и плавать не умеешь!

- А почему, собственно, должна уметь? Я ведь не рыба! И вообще, так и будешь на меня таращиться? Отвернись!

- Когда говорил, мне нравятся смертные женщины, не имел в виду тебя!- сложив лапы на животе, Дэйки раздражённо отвернулся.

- Поэтому не превратился в человека, когда нужно было вытащить наконечник?- съехидничала я.- Или побоялся напугать своей "привлекательностью"?

Дэйки бросил на меня уничижительный взгляд через плечо.

- Как будто мне есть до этого дело! С чего бы я стал принимать человеческий облик из-за такой мелочи!- и снова отвернулся.

Мне вдруг стало смешно: я препираюсь с лисом. Который, вдобавок считает себя выше меня. Но сдержала смех и, спустив с плеч кимоно, наклонилась к воде. Она была ледяной… Превозмогая себя, ополоснула лицо и шею, сняв наложенную лисом "повязку", промыла рану. Интересно, сколько выдержу здесь без мыла, зубной щётки и пасты? Правда, не исключено, это – самая ничтожная из моих бед. Вроде бы демон не должен меня прикончить – пока, но кто знает, что он задумал на самом деле? Угораздило же меня попасть в этот доисторический кошмар и ощупать дурацкий барельеф! Поёжившись, я совсем сбросила кимоно и осторожно вошла в воду по пояс. Хотя бы немного освежиться… Не мешало бы помыть волосы, но ради этого не стоит мочить повязку на спине.

Несколько раз окатив водой лицо и грудь, уже собиралась двинуться к берегу, и вдруг обратила внимание на необычную тишину. Всё вокруг будто замерло, не чувствовалось никакого дуновения, даже водопад перестал струиться и точно повис на скале. Обернулась на Дэйки – он сидел на траве, оставаясь спиной к озеру. Деревья и кусты вокруг него были неподвижны. Я провела ладонью по поверхности воды. Она не колыхнулась, словно я погладила медузу. Нужно срочно отсюда выбираться, но ноги будто завязли в липком желе.

- Что за…

- Приди в мои объятия…- ласковый шёпот донёсся из глубины озера, и вода мягко засветилась серебристо-голубоватым светом.- Приди ко мне…

Теперь и руки "завязли" в воде, и меня охватила паника. А голос продолжал звать, и в глубине замаячил его источник: узкое рептилеобразное лицо, блёклые глаза с вертикальными зрачками, и тело огромной белой змеи…

- Приди… придиииии…

Змеиные глаза начали мерцать таким же серебристо-голубоватым светом, как вода, и я вне себя взвизгнула:

- Дэйки! На помощь! На помощь!

Проворность моего спасителя была впечатляющей. Визг ещё звенел в воздухе, а лисий хвост уже обвился вокруг моей талии. Вроде бы Дэйки бросил что-то на поверхность воды. Из глубины вырвалось шипение, озеро всколыхнулось, но свечение погасло, жуткая образина исчезла, а меня уже выволокли на берег.

- Сп-пасибо…- выдавила я.

- Что значит эта суматоха?

Лис и я вздрогнули и повернулись на голос одновременно. Из предрассветного сумрака на нас холодно смотрел светловолосый демон. Если раньше я считала, что неподвижным лицом трудно передать какие-либо эмоции, сейчас убедилась – это не так. Сказать, что лицо ёкая выражало угрозу, значило бы не сказать ничего…

- Г-господин,- заикаясь, пробормотал Дэйки.- Прости меня… Я не… знал, что в этом озере…

- …водятся жабы!- выпалила я.

Не знаю, что заставило меня вмешаться. Может, очевидный ужас, отразившийся на морде лиса? А, может, неприязнь к виновнику всех моих бед и желание насолить хотя бы такой мелочью, как простое враньё. Правда, демон даже не глянул в мою сторону и сурово обратился к лису:

- Дэйки.

Но прежде чем тот успел ответить, я поднялась на ноги. Повязка на спине всё-таки намокла, из раны на предплечье начала сочиться кровь, и… на мне не было одежды… Ёкай наконец поднял на меня глаза, и мне захотелось содрогнуться – таким холодом веяло от его взгляда. Но я лишь вскинула голову и ледяным тоном отчеканила:

- Я не одета.

Его лицо оставалось неподвижным, и у меня мелькнула мысль, что, поскольку не может убить, он точно меня покалечит. Но демон вдруг развернулся и исчез среди деревьев.

- Кто просил тебя вмешиваться?- словно издалека, донёсся голос Дэйки.- Нужна мне твоя помощь!

Хотела повернуться к нему, но покачнулась и уже в который раз рухнула в пустоту…

[1] Одороита! – яп. выражение испуга.

[2] Мико – служительницы синтоистских храмов в Японии. 

[3] Ри – японская мера длины, равная 3,927 км.

[4] Куси-агэ – шашлычки из мяса, морепродуктов или овощей, обвалянные в сухарях и обжаренные до хрустящей корочки.

Глава 5

- …скоро придёт в себя… Просто обморок… очень слабое создание… Для чего она тебе, Иошинори-сама?

Обрывки фраз просачивались в моё сознание, будто сквозь густое сито.

- Довольно, Дэйки.

Я зажмурилась крепче. Не хочу приходить в себя, не хочу открывать глаза и снова видеть этих существ... Хочу домой – в мой мир, где всё так привычно и безопасно, где есть медицинская помощь, нормальная одежда, и нет тварей, возмущающихся моей слабостью...

- Будем держаться поблизости от деревень?- снова заговорил лис.- Еды, что я принёс, надолго не хватит, а это жалкое создание вряд ли умеет охотиться или ловить рыбу.

- Вероятно, нет. Но умеешь ты.

- Я?! Господин хочет сказать, я должен…

- …заботиться о ней. Именно так. Если произошедшее этой ночью повторится, я сниму с тебя кожу. В следующий раз проверь, водятся ли в озере… жабы, прежде чем она войдёт в воду.

- Господин!..- вопль Дэйки был таким пронзительным, что я вздрогнула… и выдала себя.

- Замолчи, Дэйки,- бесстрастно бросил демон.- Она очнулась.

Я тихо прошипела "Дьявол!" и открыла глаза. Они сидели на траве в нескольких шагах от меня. Прямая фигура с царственной осанкой и другая, согнувшаяся перед ней в раболепном поклоне. 

- Доброе утро,- брякнула я.

- Утро!- проворчал Дэйки.- Солнце скоро сядет! И почему ты не выбрал смертную посмышлённее, чем эта, господин?

Но, поймав взгляд демона, кашлянул и наиграно слащавым тоном добавил:

- Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше, Аими-сан!

Я приняла сидячее положение. Подо мной – жёсткая циновка, на мне – новое кимоно цвета морской волны, волосы собраны на затылке в пучок, передо мной – плетёные из соломы сандалии, на ранах – свежие повязки. Вокруг – заросли бамбука.

- Где мы?- вопрос был бессмысленным. Как будто обозначение местности или название какой-нибудь провинции мне о чём-нибудь скажет!

- То есть… куда направляемся?- этот вопрос был не менее бестолковым, и демон его проигнорировал. Неуловимым движением оказался на ногах и распорядился:

- Осмотри её повязки, Дэйки. Запах человеческой крови не останется незамеченным в этих лесах. Не хочу тратить время на устранение тварей, которых он может привлечь.

- Подожди, не уходи!- выпалила я, увидев, что он поворачивается спиной.

Демон остановился. А я, как могла поспешно, поднялась на ноги и, спотыкаясь, приблизилась к нему. Судя по всему, я действительно нужна ему живой. И только что слышала, как он приказывал Дэйки заботиться о моём благополучии. Но, когда немигающие глаза остановились на мне, внутри всё сжалось от неприятного чувства, очень напоминавшего страх. Кстати, теперь понятно, почему не могла рассмотреть цвет его глаз в темноте – они были чёрными, настолько, что не видно зрачка. 

- Пожалуйста,- я слегка склонила голову и постаралась, чтобы голос звучал почтительно,- верни меня обратно к ториям. Не думаю, что, если исчезну из этого…

- Не думаю, что следует продолжать,- холодно перебил он.- Ради твоей же безопасности.

- Хорошо. Но ты ведь вернёшь меня обратно?

Он молча отвернулся, явно собираясь уйти. Я бросилась наперерез.

- Скажи, что собираешься со мной делать! Это самое меньшее, что ты мне должен после всего…

Ладонь, чуть сжавшая моё горло, заставила захлебнуться собственными словами.

- Nante koto da![1]- донеслись причитания Дэйки.- Что она творит? Теперь господин её убьёт!..

Ёкай не сводил с меня неподвижного взгляда.

- Молчи, если не хочешь навсегда лишиться способности говорить. Не заставляй вновь повторять, что ты – всего лишь человек и ничто рядом со мной. Это – последнее предупреждение.

В следующее мгновение он разжал пальцы, а я, хватая ртом воздух, смотрела в пустоту – ёкай исчез.

- С ума сошла?- подскочил ко мне Дэйки.- Жизнь надоела? Что ты себе позволяешь!

- Дьявол!- хрипло выругалась я.- Дьявол!..

- Кто это?- заинтересовался лис.- Ты постоянно его упоминаешь.

- Твой господин,- процедила я.- Но, клянусь, он связался не с тем "всего лишь человеком"!

Дэйки покачал головой.

- Идём, осмотрю повязки. Если снова его ослушаюсь, эту ночь мне точно не пережить.

Вернувшись к циновке, я ставшим привычным жестом спустила с плеч кимоно. Странно, напоминание о ранах не "пробудило" в них боли, как прежде. А рана на предлечье как будто начала затягиваться.

- Удивительно…- пробормотала я.- Что ты сделал?

Лис хихикнул и красноречиво облизнулся.

- Лучше бы промолчал…- простонала я.- Одна мысль об этом начисто убила во мне чувство голода…

- Говорил ведь, моя слюна обладает целебными свойствами. Но тебе понадобилась вода! Если б не твоё упрямство, не пришлось бы отбиваться от водяного змея и рисковать шкурой. Запросто мог её лишиться, если бы господин разозлился по-настоящему!

- Это твоя манера сказать "спасибо"?

- Никто не просил тебя вмешиваться!- тут же взорвался Дэйки.- И он всё равно догадался, что тебя напугали не жабы!

- Похвально. Так эта тварь была водяным змеем? 

Закончив перевязку, Дэйки подозрительно заглянул мне в лицо.

- Никогда не слышала о водяных змеях? Откуда ты, если не знаешь подобных вещей? И выглядишь необычно. Не видел ничего похожего ни среди людей, ни среди ёкаев. И говоришь странно.

- Просто самородок,- буркнула я.- Так что со змеем? Он собирался меня сожрать?

- Что же ещё? Не всякий ёкай пренебрегает человеческим мясом. Для большинства это – лакомство.

- Вот радость!

- Одно меня удивило. Обычно жертвы "заворожены" змеиным взглядом и добровольно идут в объятия смерти. К тебе он был очень близко, а ты ещё звала на помощь.

- Конечно, звала, потому что была в панике,- я передёрнула плечами, вспомнив приглашение "прийти в объятия".- Значит, таких встреч опасается твой господин? С тварями, вроде этого змея, которых может привлечь запах моей крови?

- Поверь, водяные змеи – безобидные черви по сравнению с остальными.

- А что ты бросил на поверхность воды?

- Это – магия дзинко[2], моего народа. Если не знаешь о водяных змеях, этого тебе тем более не понять, Момо[3].

- Кто?..

- Буду называть тебя так,- заявил он.

- А что стало с "Аими-сан"?

- Это только в присутствии господина. А обращаться к тебе так постоянно,- Дэйки поднял шерсть на загривке,- как будто всё время признаюсь тебе в любви! 

- "Люблю красавицу",- вспомнила я значение имени.- Но ты же не считаешь меня красивой, так в чём дело?

- Вот именно! Потому и звучит странно. "Момо" мне нравится больше. Поднимайся, Момо, пора идти!

- Не могу,- капризно отозвалась я.- Хочу есть, голова кругом.

- Но господин…- начал Дэйки.

- …будет вынужден меня нести, если сейчас не поем.

Лис раздражённо фыркнул, трусцой пересёк поляну и вернулся обратно с увесистым узлом.

- Только побыстрее,- он выудил из узла свёрток из листьев. Под ними оказались несколько рисовых шариков.

- Выглядят аппетитно!- восхитилась я.

Шарики и правда были лучшим, что я ела за последнее время. Неторопливо расправившись с одним, потянулась за вторым. Дэйки нервно оглянулся на бамбуковую чащу и вздохнул:

- Ты ведёшь себя глупо. Господин может превратить твои кости в пыль одним прикосновением. Удивляюсь, что до сих пор этого не сделал. Со мной он обычно так не церемонится, а ты раздражаешь его очень сильно. Раны на твоей спине – видел подобные не раз. Это ведь следы его когтей? Почему он тебя терпит?

- Спроси у него сам.

Тряхнув ушами, Дэйки свернул оставшиеся шарики.

- Достаточно, а то ничего не останется на потом. Поднимайся!

Я не спеша встала. Действительно глупо идти на столкновение с ёкаем лоб в лоб – его череп уж точно прочнее. И бежать нет смысла. Во-первых, сразу найдёт, во-вторых, если в каждом водоёме поджидает тварь вроде той, что чуть не сожрала ночью, далеко мне и не уйти. Вероятно, возвращение в мой мир в самом деле равно смерти в этом, поэтому с надеждой, что он вернёт меня к ториям, тоже можно распрощаться. Конечно, рано или поздно силы его восстановятся, и я буду не нужна. Но и тогда, судя по его поведению, он предпочтёт меня придушить, а не вернуть домой. Знать бы, что он задумал сейчас… К примеру, зачем таскать меня за собой повсюду вместо того, чтобы просто оставить где-нибудь под замком? Может, ему всё ещё нужна моя кровь, и он ждёт, пока немного восстановлюсь? А потом набросится, как озверевший вампир. В любом случае, если не получается с ним поладить, придётся действовать по-другому. Прикончить или серьёзно меня покалечить он не посмеет. А я с истинно японским упорством превращу его вновь обретённое существование в дзигоку[4]. Если поведу себя умно, ему и придраться будет не к чему. Месть маленького человека… Но что ещё остаётся?

- О чём задумалась?- Дэйки шлёпнул хвостом по моему бедру.- Обуваться собираешься?

Я послушно всунула ноги в лежавшие передо мной сандалии. Их длинные верёвочные завязки были уже продеты в петли по обеим сторонам подошвы, оставалось лишь обвязать верёвки вокруг лодыжек. Но и тут не обошлось без ворчания Дэйки на мою неловкость.

- Неужели и обуви никогда не видела? Господин! Всё готово!

Ёкай появился из-за стволов бамбука, точно призрак. Я изобразила вежливую улыбку и поклонилась, копируя позы девиц в мэйд-кафе.

- Какой ужасный поклон, она как будто с неба упала,- тут же пробормотал Дэйки и громко объявил:

- Можем отправляться, Иошинори-сама!

Ёкай снисходительно кивнул и направился к едва заметной тропинке, ведущей от поляны вглубь бамбукового леса.

- Мы будем путешествовать пешком?- тоненьким голоском спросила я. Ответ был очевиден, но мой спектакль начался. Демон бросил на меня ледяной взгляд через плечо.

- Не вполне оправилась от ран и не уверена, что смогу идти быстро,- сокрушённо призналась я.

- Прошу тебя господин,- взмолился Дэйки.- Не заставляй меня ещё и нести её!..

Я едва удержалась, чтобы не прыснуть от смеха, и, скромно потупившись, вздохнула:

- Нет, не стоит беспокойства. Сделаю всё, что в моих силах.

И путешествие началось. Очень скоро стало ясно: "тропинка" – понятие в бамбуковом лесу довольно относительное. Стволы торчали из земли на достаточном расстоянии друг от друга, и мы просто проходили между ними. Цепляясь непривычной обувью за всё подряд, я то и дело спотыкалась, вызывая хихиканье и снисходительные вздохи Дэйки. Но я почти не обращала на него внимания – слишком уж необычным было то, что меня окружало… Где-то высоко ветер шелестел бамбуковыми листьями. И, когда задирала голову, казалось, что стала муравьём и нахожусь среди гигантских травинок. Ёкай, ни разу не оглянувшись, скользил меж стволов, словно вообще не имел плоти. И я невольно залюбовалась этой картиной: золотисто-изумрудный свет, наполнявший воздух – цвет заходящего солнца и бамбуковых зарослей, и стройная фигура с длинными белыми волосами, будто парящая в зеленоватой дымке… Но тут же тряхнула головой – сейчас не время впечатляться живописными моментами. И, громко ахнув, рухнула на покрытую опавшей листвой землю. Дэйки тотчас подскочил ко мне, демон замедлил шаг и раздражённо обернулся.

- Простите, мне так жаль,- слезливо протянула я, порываясь встать.- Ох, кажется, вывихнула лодыжку…

Нервно глянув на ёкая, Дэйки присел рядом.

- Ну и неловкая ты, Момо!

Его лапы осторожно ощупали лодыжку, которую я чуть выставила вперёд. Я жалобно застонала.

- Отчего эта задержка, Дэйки?- равнодушно поинтересовался ёкай.- Если она не может идти, придётся её нести.

Дэйки тяжко вздохнул и покосился на меня взглядом весьма далёким от одобрения. Меня перспектива тоже не радовала, и я робко предложила:

- Может, просто остановимся здесь на ночлег?

- Дэйки,- коротко скомандовал ёкай и, отвернувшись, продолжил путь, точно "перенос" меня был уже решённым делом.

- И словом не удостоил,- зло процедила я и оттолкнула устремившиеся ко мне лапы Дэйки.- Попытаюсь идти самостоятельно. Не хочу доставлять тебе хлопот.

- Ты доставишь мне больше хлопот, если не позволишь выполнить приказ господина,- прошипел лис.- Раньше надо было думать и смотреть под ноги!

- Нет!- отчеканила я.- Пойду сама.

Поднявшись на ноги, поковыляла вперёд, хромая и охая. Дэйки нагнал меня в два шага и, подхватив под руки, закинул себе за спину, так что мои согнутые колени оказались на уровне его бёдер.

- А теперь держись за плечи и молчи!

Подхватив узел, который до того скинул на землю, он прижал к бокам мои колени и поспешил вперёд. Я мысленно выругалась. Хотела досадить господину, а поплатился за это слуга. Всё как в реальной жизни. Но сдаваться было рано. Какое-то время прислушивалась к сосредоточенному сопению Дэйки. Как ни странно, груз за спиной в виде моего тела, нисколько не замедлял его движений.

- Неужели тебе совсем не тяжело?- шепнула я в пушистое ухо.

Оно пренебрежительно дёрнулось.

- За кого ты меня принимаешь? Какого-нибудь слабосильного человечка?

- Ясно! Это унизительно, поэтому ты так возмущался,- догадалась я.

- Стал бы я возмущаться перед господином! Подумаешь, немного пожаловался! А вообще, так мы передвигаемся гораздо быстрее. Смотреть, как ты перебираешь ногами, – жалкое зрелище!

- Ой,- ахнула я.- Кажется, меня сейчас стошнит… остановись, остановись немедленно!

Дэйки остановился как вкопанный – я чуть не перелетела через его голову, и тут же сбросил меня на землю.

- Из чего ты сделана, Момо? Из воды и муки?

Делая вид, будто меня сиюминутно вывернет наизнанку, я отползла на несколько шагов.

- Что опять случилось?- послышался размеренный голос демона.

- Ей плохо, господин.

- Сейчас… пройдёт…- выдавила я.- Наверное, от тряски… Говорила же… пойду сама… Есть глоток воды?

Порывшись в узле, Дэйки выудил сделанный из бамбука сосуд и, выдернув пробку, подсунул его мне.

- Соберись с силами, Момо. Это – не то место, где стоит оставаться на ночь.

Золотисто-оранжевый цвет уже в самом деле доминировал над зелёным – закат близился. Пожалуй, на сегодня довольно – не стоит переигрывать в самом начале. Отхлебнув из импровизированной бутыли, я протянула её Дэйки, уже собралась подняться на ноги и… поймала на себе взгляд ёкая. В нём читалось такое презрение, что я мгновенно забыла о благих намерениях и с жалобным стоном схватилась за лоб.

- Всё кружится… В глазах темно…

Вообще-то, презрение ёкая вполне можно понять. В тот момент я сама себя раздражала и на месте любого другого уже бы давно меня придушила. Но ёкай не мог себе это позволить. Представляя, какое раздражение кипит под маской непроницаемости, я внутренне захлёбывалась от злорадства.

- Господин?- неуверенно обратился к нему Дэйки.

- Только не к тебе на спину,- взмолилась я.- Честное слово, меня стошнит! Хотя бы небольшую передышку…

- Найди место для ночлега, Дэйки.

Лис прижал уши и, поклонившись, исчез за стволами. А я осталась с "господином" одна… Невероятно, насколько не по себе мне становилось в его присутствии всякий раз. Сразу хотелось превратиться в букашку и заползти под первый попавшийся лист. Так было и теперь. Не произнося ни слова, он безо всякого выражения смотрел на меня сверху вниз, а я, просто, чтобы нарушить молчание, пробормотала:

- Мне очень жаль…

- Иошинори-сама, я нашёл подходящее место!

Вопль Дэйки заставил меня вздрогнуть, но всё равно я была готова броситься лису на шею – от радости, что он появился. Дэйки тут же без церемоний закинул меня за спину и подхватил узел.

- Постарайся удержать всё в себе, пока снова не опущу на землю! Иначе, клянусь, это были последние онигири[5], которые ты ела в своей жизни!

"Подходящее место" – небольшая прогалина, окружённая стволами бамбука –оказалась совсем недалеко. Или же Дэйки очень торопился,опасаясь, что не удержу съеденные накануне онигири в себе. В любом случае, через считанные минуты я уже сидела на земле, а лис, расположившись рядом, возился с узлом. Ёкай не появлялся, и я повеселевшим голосом спросила:

- Почему, ты не хотел оставаться здесь на ночь? По-моему, место довольно милое.

Лис сморщил нос.

- Посмотрю, каким милым найдёшь его, когда сядет солнце. Ну и размазня же ты, Момо!

- Лесу конца не видно. Всё равно бы не успели выйти из него до заката.

- Конечно, успели бы! Как господин тебя терпит?

Между тем от земли всё больше тянуло прохладой, в кустах клубился полумрак, а мелькавшие далеко за стволами оранжевые отсветы гасли один за другим. Развязав ленту, удерживавшую причёску, я тряхнула головой. Волосы рассыпались по плечам, окутали теплом спину. Как хорошо, что в своё время не последовала примеру Цумуги и не обстригла их, как она – свои.

- Не понравилось, как я их собрал?- фыркнул наблюдавший за мной Дэйки.

- Всегда распускаю их ночь. Кстати, спасибо за кимоно. Цвет выбрал очень удачно.

- Потому что подходит к твоим странным глазам?- хмыкнул он.

 К моему удивлению, лис явно не собирался разводить костёр. Но ночь на жёсткой циновке под тонким покрывалом совсем не радовала, и я напомнила:

- Ты вроде говорил, твой господин не прочь погреться у огня.

- Никакого огня. Не следует тревожить обитателей этих мест.

Я обернулась на голос возникшего на краю поляны ёкая. Опустившись на землю в нескольких шагах от нас, он прислонился спиной к стволам и смежил веки. Удивительно, каким юным казалось его лицо, когда с него не смотрели бездушные мертвящие глаза.

- Перестань таращиться,- шикнул на меня Дэйки.- Думаешь, он не чувствует твоего взгляда?

- Разве он не спит?

- Конечно, нет! Иошинори-сама никогда не спит.

- Наверное, выспался, пока торчал в камне,- не удержалась я.

Лис легко стукнул меня лапой по голове, но в глазах запрыгали искорки сдерживаемого смеха.

- Как лодыжка?

- Ложная тревога. Кажется, в твоём узле ещё оставались онигири?

- Ты же чуть не выплеснула мне на спину те, что съела днём!- поморщился Дэйки.

- Но ведь не выплеснула. Так что делись!

- Вообще, все они для тебя…

- Хорошо, тогда поделюсь я.

Его глаза довольно сверкнули. Прикончив онигири, мы продолжали перешёптываться в сгустившихся сумерках.

- Не отказался бы сейчас от саке,- мечтательно вздохнул Дэйки.

- Лично я больше и не гляну на алкоголь,- меня даже передёрнуло.

- Почему?- удивился он.- Лучше саке – только вкусная еда и…

- Смертные женщины,- подсказала я.

Дэйки захихикал, а я обратила внимание на другой звук – очень тихий и тягучий, словно жалобный стон.

- Что это?

Дэйки оборвал смех.

- Юрей, что ещё?

- Юр… п-призраки?..

- А почему, думаешь, мы спешили покинуть этот лес до наступления темноты?

- Это – лес призраков?- переспросила я, ещё больше приходя в ужас.- Почему ты ничего не сказал?

- Тшш, не шуми. Что бы это изменило? Тебя бы перестало тошнить?

- Может бы и перестало…- выдавила я.

Всегда боялась привидений. Повешенных, утопленников, неупокоенных и желающих поквитаться за свои беды с живыми. Шёпот становился всё отчётливее. По земле потянулся туман, и я чуть не выпала из кимоно, когда белёсые клочья начали принимать очертания человеческих фигур. Леденящие кровь стенания наполнили ночной воздух. Из бамбуковой чащи тянуло могильным холодом.

- О Господи…- простонала я, натягивая на голову покрывало.- Они повсюду!..

- Где им ещё быть, тут повсюду их останки,- Дэйки придвинулся ко мне ближе.- Тебе действительно страшно?

- А тебе нет?- огрызнулась я.- Ведь все жители этих островов боятся юрей…

- Смертные – да. Но какой вред они могут причинить…

- Я и есть смертная!

Одна из белёсых теней пронеслась совсем рядом, другая, возникнув из ниоткуда прямо передо мной, широко раскрыла бесплотный рот и зашлась в беззвучном вопле. Мне сразу вспомнились жуткие японские страшилки, которые мы смотрели с Цумуги. После я минимум неделю не могла сомкнуть глаз по ночам: "Звонок", "Проклятье", "Лес"… Но сейчас страшилка была вокруг меня. Не помня себя, я прижалась к плечу лиса.

- Ладно тебе,- он утешающе меня приобнял.

Но меня трясло, как от озноба. А призраков становилось всё больше…

- Пос-сижу с з-закрытыми глаз-зами, х-хорошо?- проклацала я зубами и, зажмурившись, уткнулась в кимоно на его груди.

Это не помогло. Паника захлёстывала меня с головой, и сознание начало отключаться под нажимом животного ужаса. Нет, я не упала в обморок. Скорее перенеслась в какое-то пограничное состояние. Продолжала слышать стенания юрей, чувствовала обхватившие тело лапы Дэйки и его дыхание, постепенно становившееся прерывистым. А потом, словно из другого мира, донёсся голос ёкая:

- Отпусти её, Дэйки. Их слишком много.

"Отпусти?.." Я вскинула голову и похолодела. Призраки стояли вокруг нас стеной, стеная всё громче и протягивая вперёд бесплотные руки. Причём, руки тянулись не к Дэйки, не к демону, а ко мне.

- Она будто начала остывать, господин…- сбивчиво бормотал Дэйки, ошупывая мои плечи. От его беспечности не осталось и следа. Шерсть на загривке поднялась дыбом, зрачки были расширены. Светловолосый ёкай материализовался рядом, лицо выражало обычную невозмутимость, взгляд был обращён на меня.

- Поднимись на ноги,- спокойно приказал он.

Дэйки убрал от меня лапы. Я с трудом встала, оперевшись на его плечо.

- Т-ты… с-собираешься от-дать меня и-им?..

- Не двигайся.

Когтем он рассёк себе ладонь и, обмакнув палец в кровь, вывел какой-то символ у меня на лбу. Беснование призраков достигло апогея. Словно, обезумев, они понеслись на нас, и я закрыла глаза…

Секунды тянулись бесконечно, но ничего не происходило. Я открыла один глаз, потом другой – ничего. Только обволакивающий стволы туман и отдалённые стенания, смешавшиеся с шелестом ветра. Ёкай прислушался и, вернувшись к месту, где сидел до того, опустился на землю, прислонился к стволам бамбука и закрыл глаза. А я без сил рухнула на циновку.

- Мы никогда не были в этих лесах в сопровождении человека,- прошептал Дэйки.- Видимо, они всё же почувствовали твою кровь, несмотря на повязки.

- И что бы они… со мной сделали?

- Лучше этого не знать. Но кровь господина сделала тебя невидимой для них. Опасность миновала. Можешь спать.

Я послушно улеглась. Не потому что надеялась уснуть – просто не было сил оставаться в вертикальном положении. Укутавшись в покрывало с головой, сдавленно выдохнула:

- Спасибо, что не оставил меня, Дэйки.

Лис тихо фыркнул в ответ.

[1] Nante koto da (апонск.) – яп. "Какой ужас!"

[2] Дзинко – в японской мифологии "человек-лиса" или "мужчина-лиса". Женский эквивалент – кицунэ, лисица женского пола, принимающая вид привлекательной девушки.

[3] Момо – японск. женское имя, означает "персик".

[4] Дзигоку – название преисподней в японском языке.

[5] Онигири – шарики из риса с разнообразными начинками и приправами.

Глава 6

Ещё долго я лежала без сна, бессмысленно таращаясь в темноту. Тишину ночи нарушал лишь шелест ветра, шёпот призрачных голосов и спокойное сопение Дэйки. Время от времени слышались приглушённые стоны – иногда отдалённо, иногда близко. Состояние шока постепенно отступало. На смену ему пришёл холод. Ночной воздух проникал сквозь тонкое покрывало, пробирался под кожу и леденил кровь. Пытаясь согреться, я сжалась в комок, но это не помогло. Наконец, отчаявшись, стянула с головы покрывало, села на циновке и вздрогнула, поймав на себе неподвижный взгляд ёкая.

- Тебе холодно,- безо всякого выражения констатировал он.

- Лучше холод, чем они,- я качнула головой в наполненную вздохами темноту.- Спасибо, что…

- Не стоит. Я защищал не тебя.

- …а себя,- усмехнулась я.

Ёкай снова закрыл глаза, давая этим понять, что разговор окончен. Дэйки шевельнул ушами, сонно пробормотал "Спи, Момо…" и перевернулся на другой бок. Мне хотелось заплакать. Одна в этом жутком месте под так называемой защитой изверга, который, не моргнув глазом, расправится со мной, едва стану ему не нужна. Цумуги… если б только знала, куда на самом деле заведёт путешествие на твою родину!.. Потом я подумала о родных и о том, что после Японии собиралась домой… Слёзы всё-таки поползли по щекам. Я всхлипнула. В ответ точас раздались тихие стенания призраков... И что-то во мне щёлкнуло – будто кто-то нажал на кнопку выключателя, и тёмную комнату залил яркий свет. Собственно, почему я стенаю, словно уже стала одной из этих неупокоенных душ? Ведь пока я – из плоти и крови. Жизнь демона напрямую зависит от моей, и он пойдёт на что угодно, лишь бы защитить меня ради себя. Но что, если усложнить эту задачу, не оставив ему иного выбора, кроме как согласиться на моё условие: я не осложняю ему жизнь в обмен на обещание вернуть меня к ториям, как только он полностью восстановится. Игра с "вывихнутой" лодыжкой и "тошнотой" была лишь разминкой. В конце концов, я – победитель конкурса "Сотвори шедевр из ничего". Так что мне стоит сотворить новый "шедевр"?

До рассвета я так и не сомкнула глаз. Но решимость придавала сил и, когда Дэйки, громко зевая, шлёпнул меня хвостом по бедру, я стянула с себя покрывало и бодро поднялась на ноги.

- Кажется, ты полна сил,- удивился он.- Выспалась?

- Да. Есть чем умыться?

Он протянул мне посудину из бамбука.

- Можешь использовать всё, скоро выйдем к озеру. 

Я освежила лицо, смыла со лба кровь демона, пополоскала рот и вернула посудину лису. А, обернувшись, встретилась взглядом с ёкаем, замершим у края поляны.

- Пора,- бросил он и, развернувшись, заскользил между стволами.

Дэйки оказался прав, если б не мои вчерашние выходки, мы бы успели выйти из леса засветло. Бамбук вскоре закончился, и тропа потянулась вдоль озера. Зеркальная гладь отражала ясное голубое небо, подернутые дымкой леса и горы на противоположном берегу. Я глубоко вдохнула непривычно свежий, никогда не знавший загазованности воздух и мысленно повторила брошенное демоном "пора".

Поистине я превзошла себя. Для начала упала в озеро и "забыла", что умею плавать. Потом "поссорилась" со змеёй – ёкай перехватил её в сантиметрах от моего колена. Когда равнина сменилась покрытыми лесом горами, погналась за бабочкой и сорвалась в ущелье – ёкай буквально выдернул меня из невесомости падения. Потом "испугалась" тени птицы и снова полетела вниз. И снова ёкай подхватил меня на лету. В пещере, где мы спасались от ливня, не послушалась совета Дэйки вести себя тихо и громко крикнула, проверяя, отзовутся ли своды эхом. Вопль разбудил обитавших в пещере уродливых тварей, похожих на летучих мышей. В ярости, они набросились на меня, пронзительно вопя. Но когти моего "защитника" разорвали нескольких в клочья, и остальные поспешно скрылись в дымке дождя.

- Что ты творишь, Момо!- тут же зашипел Дэйки.- Как будто смерти ищешь!

Я только сокрушённо вздохнула. Надо сказать, в последнее время я почти не реагировала на попытки лиса завязать разговор. Демон продолжал упорно игнорировать факт моего присутствия – за исключением моментов, когда приходилось меня спасать. Досадуя, что никак не удаётся вывести его из себя, я решила удвоить усилия.

С ночи в лесу призраков прошло ещё две. Мёрзнуть мне больше не приходилось – по распоряжению ёкая, Дэйки неизменно разжигал костёр. Раны почти не беспокоили, только изредка почёсывались – признак заживления. Припасённая еда подходила к концу, но, по словам лиса, скоро мы должны были выйти к реке, где можно поймать рыбу. Ёкай не присоединялся к нашим трапезам. Вообще, ни разу не видела, чтобы он ел или пил. Хотела было спросить Дэйки, чем питается его господин, но потом передумала. Какое мне, собственно, дело? Больше интересовало, куда мы направляемся, но, опять-таки, что изменится, если я это узнаю? Моя цель – вывести ёкая из терпения и принудить к компромиссу. Ради этого я рисковала жизнью снова и снова – если не добьюсь своего, её всё равно не сохранить.

Следующий день выдался прохладным. Воздух был насыщен влагой, журчали ручьи, шумели маленькие водопады, пение птиц наполняло лес. Завораживающе красивые места, но ни одного глубокого водоёма, ни единой опасной твари или хотя бы возможности откуда-нибудь упасть. К полудню я пришла в отчаяние. Но вот дорога свернула в ущелье между крутыми скалами, практически лишёнными растительности. Редкие скрюченные сосны прижимались к обдуваемым всеми ветрами склонам. Время от времени небольшие камни скатывались со скал на дорогу. Когда скалу с правой стороны сменил горный лес, и мы углубились в него, карабкаясь по пологим камням, я воспрянула духом. Странное напряжение витало в воздухе, и у меня появилась уверенность, что здесь обязательно найду "опасность", которую ищу. Тропа терялась между соснами. Под их густыми кронами клубился полумрак. Птичьи голоса смолкли, не было слышно даже гудения насекомых. Лес казался вымершим, и мне начало мерещиться, что из-за огромных уродливых пней, которые то и дело приходилось обходить, за нами следят чьи-то глаза. Присмотревшись к наслоению камней поодаль, я невольно поёжилась. Покрытые зелёным мхом камни изображали каких-то существ: сложенные на животе руки, безмятежно улыбающиеся лица…

- С незапамятных времён люди оставляли в этом лесу тела убийц, не желая хоронить их в пределах своих деревень,- послышался над ухом голос Дэйки.- Раньше в долине за лесом было множество селений. Но мёртвые тела привлекли сюда питающихся плотью демонов, а озлобленные души преступников пронизали воздух злой энергией. На селения посыпались беды. Болезни, голод и, наконец, демоны, которым надоело питаться падалью, когда поблизости столько свежей плоти. Чтобы "очистить" ауру этих мест, странствующие монахи-хоси велели разместить в лесу статуи Будды, по одной на каждого неупокоенного преступника. Никто не знал точное число оставленных здесь тел, и жители уставили каменными статуями все тропы, даже вытесали лицо Будды на скалах и камнях – всюду, куда смогли добраться. Но было слишком поздно, болезни и смерть продолжали уносить их одного за другим, и в конце концов люди навсегда ушли из этих мест.

- Значит, это – будды, которые должны были усмирить озлобленные души?- переспросила я.- Есть хотя бы один лес в округе, не населённый призраками? Или твой господин специально выбирает места, где их побольше?

- Призраки – не самые страшные обитатели этого леса. Пожирающие плоть демоны тоже никуда отсюда не делись. И, поверь, эти – точно пострашнее юрей.

- Разве твой господин не разнесёт их "одним взглядом"?- съязвила я.- Или как ты говорил?

Дэйки нервно покосился на спину скользящего впереди ёкая.

- Конечно, но всё же хорошо – твои раны затянулись. Запах человеческой крови – последнее, что нам сейчас нужно.

"Запах человеческой крови" – я едва подавила довольную усмешку.

- Почему всё-таки настолько боишься юрей?- снова привязался Дэйки.- Они и раньше пытались вытянуть из тебя жизненную силу?

- И раньше?..- не поняла я и тотчас догадалась.- Поэтому они толпились вокруг меня тогда в лесу?

- Твоя кожа была ледяной,- кивнул лис.- Ещё немного и… Господин спас тебе жизнь.

- Какое великодушие,- усмехнулась я.

Лес между тем становился всё гуще, а тропа всё круче, и деревья вдруг расступились, открыв невысокую, заросшую мхом скалу. С ней будто сросся ствол гигантской сосны. Покрытые мхом ветви оплетали каменную вершину. Ёкай остановился и поднял голову, словно рассматривая что-то наверху, а Дэйки пробормотал:

- Рюуива… Мы ведь не останемся здесь на ночь, господин?

Демон даже не повернулся – высшее существо, не считающее нужным ответить низшему. Злость на него, копившаяся во мне все эти дни, достигла высшей точки. Мысленно повторив фразу Дэйки "Запах человеческой крови – последнее, что нам сейчас нужно", я сделала вид, будто оступилась, и растянулась на земле, сильно ссадив кожу на локте о торчавшие из неё камни. Демон обернулся быстрее молнии, порыв ветра взметнул белоснежные волосы. В устремлённых на меня глазах Дэйки мелькнул ужас, шерсть поднялась на загривке дыбом.

- Момо…- выдавил он.- Что ты натворила…

Словно в ответ на его слова, лес будто застонал, деревья затрещали, как если бы чья-то рука выкручивала их ветви. Я попыталась встать на ноги, но земля содрогнулась, точно что-то гигантское шевельнулось у самой поверхности, и я снова упала на четвереньки. А, когда подняла глаза, кровь в буквальном смысле отхлынула от лица куда-то в сторону пяток. Скала заходила ходуном. То, что я принимала за ветви, зашевелилось, трещины побежали по каменной поверхности. Гигантский ствол отделился от неё, и за мгновение до того, как скала обрушилась грудой камней, до меня дошло: "стволом" было гигантское змеиное тело… Воздух стал тяжёлым от каменной пыли, я закашлялась, припала к земле, как если бы это могло защитить от летевших во все стороны обломков. Но что-то выдернуло из-под почти размозжившего меня камня и осторожно опустило на землю поодаль, куда обломки не долетали. Сквозь грохот падающих камней и рёв ожившей твари, донёсся спокойный голос:

- Останешься здесь, Дэйки. Если с ней что-либо случится, ответишь жизнью.

- Господин… Иошинори-сама…- жалобные вопли лиса потонули в новых раскатах рёва.

Я наконец прокашлялась, приподнялась с земли…

- Это твоя вина!- яростно тявкнул лис.- Как ты могла пораниться, да ещё и здесь!

- Я не… что это за… тварь…

- Каменный Дракон – Рюуива[1]! Запах твоей крови пробудил чудовище ото сна, в которое столетия назад его погрузили сутры монахов и изображения Будды!..    

- Откуда мне было знать?..

- От тебя одни неприятности!- голос лиса дрожал, на засыпанной пылью морде дико сверкали глаза.- К Иошинори-сама ещё не вернулись силы! В таком состоянии ему тварь не одолеть!..

Я не успела подумать, что это может значить для меня. Отсюда не было видно ни чудовищную проснувшуюся рептилию, ни ёкая. Воздух продолжал сотрясаться от рёва, земля – от ударов, будто что-то тяжёлое билось об неё со всей силы. И вдруг совсем рядом раздался свист. Дэйки, пронзительно заверещав, махнул лапой над моей головой, а я едва увернулась от чего-то извивающегося, похожего на гигантское щупальце.

- Ты разбудила и остальных!..- взвыл лис.- Теперь мы точно погибли…

Деревья вокруг стонали, на землю сыпались листья и ветки, к рёву, от которого сжимались внутренности, добавился беспорядочный гул рычания и визга, окруживший нас со всех сторон.

- Они здесь…- прошелестел Дэйки.- Я сделаю всё, что в моих силах, господин…

Его тело начало увеличиваться в размерах, одежда, затрещав по швам, разлетелась в клочья. Из пасти вырвалась светящаяся сфера, тотчас устремившаяся ко мне.

- Не бойся, Момо,- голос теперь походил на рычание животного.- Это защитит тебя хотя бы на время…

Сфера быстро выросла и сомкнулась вокруг меня, окутав мерцающим облаком. Первые прорвавшиеся сквозь ветви твари отлетели от неё, как от высоковольтного энергетического щита. Дэйки, выросший до размеров среднего слона и выпустивший несколько хвостов, ощетинился, и воздух вокруг нас ожил… То, что происходило потом, невозможно представить в самом страшном кошмаре. Я будто попала внутрь картины Амано Ёситаки, но к изображённым им тварям добавились и их обращённые в камень собратья из храма. Не в силах пошевелиться, я смотрела на щупальца, хвосты, клыки, когти… Похожие на гигантских пауков, сороконожек, змей и ящериц, им не было конца. Сфера то и дело посылала разряды, отбрасывая прочь всех, кто пытался до меня добраться. Зубы и когти Дэйки работали без устали, кромсая извивающиеся тела, отрывая головы и конечности. Но долго так продолжаться не могло. Кровь сочилась из ран, оставленных многочисленными зубами на его спине и боках. Он отбивался всё с большим трудом. Рёв разбуженной твари как будто удалялся. Бой продолжался и там, но сомнений не было: этого врага ёкаю не одолеть. Я всхлипнула. Чувство вины за гибель двух созданий, которые даже не были людьми, пронзило иглой. Пусть и не нарочно, но я убила их обоих, а заодно и себя… потому что оскорбилась высокомерием существа, рождённого в чуждой мне реальности и просто следовавшего её законам… Новый удар о сферу, за ним ещё один и ещё… Свечение начинало тускнеть. Видимо, защита держалась, только пока жив её наложивший, а Дэйки слабел на глазах. Как только она падёт, мне всё равно конец. Но, может, если отвлечь озверевших тварей от лиса, хотя бы он сможет спастись?.. Передние лапы Дэйки подогнулись, с полдюжины тварей впились зубами в его шкуру. Он завопил от боли, забился, пытаясь их сбросить… и я поднялась на ноги. На мгновение обезумевшие глаза лиса остановились на мне.

- Что ты делаешь?..- прохрипел он.- С ума сошла?.. Оставайся на…

- Как только выйду из неё, беги!- выкрикнула я.- Спасись хотя бы ты…

- Ты всё равно не сможешь… Барьер невозможно нару…

Прикрывшись руками от света, я вырвалась из сферы. Кишевшие вокруг твари, включая и тех, что терзали Дэйки, с визгом понеслись на меня… и я побежала. Никогда не была ни особенно спортивной, ни особенно выносливой. Откуда взялись силы сейчас, наверное, не узнаю никогда. Увернувшись от устремившихся ко мне щупалец, проскользнула между ближайших стволов, перепрыгнула через корень, снова увернулась. Подхватив с земли камень, запустила им в слишком близко подобравшегося гада. Но в гонках со смертью всегда знаешь, кто придёт к финишу первым. Что-то липкое обернулось вокруг лодыжки, и, не удержавшись, на ногах, я покатилась по земле, ободрав и второй локоть. Перевернувшись на спину, смотрела, словно в замедленной съёмке, на оскаленные пасти и когти, надвигавшиеся на меня со всех сторон… Вспышка ярко-синего цвета, одна, за ней другая, и на меня посыпались окровавленные части уродливых тел, а за ними возникло существо с длинными белыми волосами. Его глаза тоже светились ярко-синим огнём, окровавленное лицо почти утратило человеческие черты. Легко подхватив меня с земли, демон взвился в воздух, и я похолодела… За его спиной взметнулось чудовище, по сравнению с которым всё, виденное мною до сих пор, было просто шуткой. Жуткая смесь тиранозавра с лернейской гидрой, когтистые трёхпалые лапы, длинный язык, как у варана, и торчащие из уродливой головы рога, как у горного козла… Приземлившись возле израненного Дэйки, ёкай выпустил меня из рук. Синее пламя в его глазах погасло, лицо снова было человеческим и… совершенно спокойным.

- Ты можешь двигаться, Дэйки?- спросил он.

- Да… господин…- лис с трудом поднялся на лапы.

- Тогда забирай её и уходи.

- Но, господин…

Раскатистый рёв заглушил слова лиса. В глазах демона снова вспыхнул синий огонь, полосы на щеках потемнели, он выпустил когти. А в следующую секунду гигантский ящер уже возвышался над нами…

- Дэйки,- коротко скомандовал ёкай.

И у меня вдруг мелькнула совершенно безумная, и в то же время такая логичная мысль.

- Моя кровь!- взвизгнула я, увернувшись от лап лиса.- Она ведь может дать тебе силу?..

Лицо демона окаменело, даже свечение в глазах погасло. Казалось, он колеблется, и я угадала причину: он, "высшее существо", вынужден прибегнуть к помощи "всего лишь человека"… Но тут рептилия издала чудовищный рёв, жуткая, утыканная острыми зубами пасть понеслась на нас, и, очевидно, разум всё же одержал верх над гордыней. Подхватив меня поперёк туловища, ёкай отскочил в сторону. Дэйки бросился в другую. Мгновение – и ладони ёкая сомкнулись на моих израненных локтях. Глаза вспыхнули кровавым огнём, как тогда в храме, и волны красноватого света начали расходиться по его лицу и телу… Это было последним, что я помнила чётко. Вроде бы воздух снова сотрясся от рёва, но это был уже рёв боли, а не ярости. А потом было ощущение полёта… и окутавшая меня тьма…

[1] Рюуива (японск.) дословно значит "дракон из камня".

Глава 7

- Воздух очистился, Иошинори-сама. Кайдзю[1] вернулись в свои убежища. Но битва наверняка привлекла слишком много внимания… 

Каждый раз, приходя в себя после очередного обморока, в душе я надеюсь, что, открыв глаза, увижу стены рёкана и улыбающееся лицо Цумуги. Услышу её "Ты сегодня вообще встанешь? Или так и будешь валяться в постели до полудня?"… Как же хочу, чтобы всё это – демоны, монстры, путешествие через тории – оказалось лишь сном. Но, это – действительность. Кошмарная действительность, в которую я возвращаюсь снова и снова. Скитание от кошмара к обмороку и обратно…

- Может, всё же следует держаться ближе к деревням, господин? Ракурай не выносит запах человеческого жилья, поэтому…

- Как и я.

- Да, мой господин.

- Останемся здесь на три дня. Соберёшь все необходимое. Потом продолжим путь.

Лёгкое движение воздуха на моём лице – видимо, ёкай поднялся на ноги.

- Отправишься в деревню, как только рассветёт, Дэйки.

- А как же Мо… Аими-сан?

- Я буду здесь. 

Нет смысла прикидываться, что ещё не пришла в себя. Сколько бы ни лежала с закрытыми глазами, жуткая реальность не рассеется, не сменится моей…

Дэйки сидел спиной ко мне и возился с узлом. Над нами возвышался пологий покрытый густой травой холм. Небо уже светлело.

- Дэйки…- голос был хриплым, я откашлялась.

Он тотчас обернулся и торопливо бросился ко мне.

- Момо! Ну наконец-то! Уже думал, никогда не проснёшься.

- Ты жив…- пробормотала я,- и… говоришь со мной…

- Почему я не должен с тобой говорить?- удивился лис.

Выглядел он весьма плачевно. Порванное ухо, глубокие царапины на морде, на боку сквозь ткань нового кимоно проступила кровь. И, когда шёл ко мне, сильно хромал на левую лапу.

- Знаю, наболтал тебе много чего,- присев рядом, он прижал к голове уши.- Но я был напуган, думал, не выберемся из проклятого леса…

- Вы оба действительно чуть не погибли из-за моей…- я запнулась. Глупости? Уязвлённой гордости? Отчаяния?.. В принципе, подходит всё. 

Дэйки дёрнул здоровым ухом и неуверенно покосился на меня.

- Ты… и правда пыталась отвлечь их, чтобы я мог спастись?

- Нет, хотела поиграть с ними в догонялки,- огрызнулась я.

Лис придвинулся ближе.

- Никто ещё не рисковал своей жизнью ради меня… Тем более человек, беспомощный и слабый, как ты.

- А смертные женщины, с которыми ты "оставался наедине"? Неужели и среди них не нашлось бы…- но, поймав его непривычно серьёзный взгляд, замолчала и другим тоном добавила:

- Ты ведь тоже рисковал ради меня жизнью.

- Потому что господин приказал, это другое,- тихо возразил Дэйки.

Наклонившись, он вдруг лизнул меня в щёку. Я отшатнулась, но он уже поднялся с циновки и деловым тоном заявил:

- Это было глупо, больше так не поступай. Если бы я выжил, а ты – нет, господин убил бы меня всё равно.

Я вытерла рукавом щёку, только тогда обратив внимание на свежие повязки на локтях.  

- А где сейчас твой господин?

- Скоро вернётся. Тогда я отправлюсь в деревню. Одна из тварей разорвала мешок, и половина нужных нам вещей осталась в лесу.

- Так что произошло? Этот Годзилла…

- Годзилла?..

- Этот… каменный дракон,- поправилась я.

- Господин его распотрошил, забрал рога и клыки.

- Зачем?..

- Чтобы изготовить меч,- мой вопрос Дэйки явно удивил.- Для того мы туда и пришли. Конечно, всё было бы проще, если б Рюуива и остальные не проснулись. Но уж как получилось. В другое время господин расправился бы с ними взмахом руки. Он – один из самых могучих ёкаев, каких когда-либо знали эти земли. Если бы не заклятие синсёку… Но силы к нему возвращаются, и, как только восстановятся окончательно, он сможет вступить в бой с…

- Дэйки.

Лис тотчас повалился ниц перед возникшим точно из воздуха ёкаем.

- Прости, если я сказал лишнее, Иошинори-сама!

Демон смерил строгим взглядом простёртую фигуру слуги и, даже не посмотрев в мою сторону, исчез за холмом. Схватка сильно потрепала и его: царапины на лице, помятые доспехи и явно не действующая правая рука, безвольно болтавшаяся в окровавленном рукаве. Дэйки тут же поднялся с травы и как ни в чём не бывало подмигнул мне:

- Расскажу позже, когда его не будет рядом. А ты расскажешь, почему твоя кровь придала ему сил.

Я тоже поднялась с циновки. Слабость во всём теле, будто меня били…

- Дэйки, мне… хотелось бы поговорить с твоим господином…

- Не думаю, что это хорошая идея. Хотя, с другой стороны… Мне всё равно пора в деревню. Может, развлечёшь его. Он никогда не отличался весёлым нравом, но с тех пор, как ты появилась, стал мрачнее Эмма Дай-О[2]!

Нетрудно догадаться почему. "Один из самых могучих ёкаев" обязан жизнью ничтожному человеческому существу – подобное кому хочешь испортит настроение. Обогнув холм, я нашла ёкая сидящим на берегу небольшого озера, казавшегося тёмно-голубым из-за отражавшегося в нём неба. Демон наверняка слышал мои шаги, но не повернул головы. Мне захотелось попросту развернуться и уйти. Но тут вспомнила жуткую рептилию, разбуженную запахом моей крови, вспомнила, как ёкай выхватил меня из-под обломка скалы, как разметал едва не сожравших меня тварей… и, подойдя, опустилась рядом с ним на траву. Он продолжал делать вид, что я – воздух, но, странным образом, это вдруг перестало меня задевать.

- Иошинори… сама?..

Он повернулся. Я всхлипнула, по шекам покатились слёзы, точно кто-то подсунул мне под нос измельчённую луковицу.

- Мне… очень… жаль…

В лице ёкая ничего не менялось – то же равнодушное выражение, немигающие глаза. Сделав несколько глубоких вдохов, я вытерла слёзы и продолжила уже более связно:

- Понимаю, спасая мою жизнь, ты защищал себя. Но я всё равно благодарна. И мне жаль, что поставила вас обоих под удар. Я поранилась… умышленно…

- Знаю. 

Я уставилась на него чуть ли не с ужасом. Но лицо демона оставалось совершенно невозмутимым.

- И представить не могла, к чему это приведёт… иначе бы никогда…- я запнулась от пришедшей догадки.- А до того… Озеро, змея… падение со скал… Всё было нарочно… Ты догадался и об этом?

Тот же немигаюший взгляд. Не выдержав, я опустила глаза и начала смотреть на безмятежную гладь озера.

- Мне действительно очень жаль… В моей реальности нет существ, подобных тебе и Дэйки. Я просто не знаю, как себя с вами вести… Всё это для тебя унизительно – моё присутствие, необходимость защищать мою жизнь… Но и я это не выбирала. И единственное, чего пыталась добиться – чтобы ты вернул меня к ториям, когда восстановишь силы…

- Хорошо.

Я вскинула на него глаза, не уверенная, что мне это не послышалось.

- Ты… правда поможешь мне?..

Демон отвернулся, устремил взгляд куда-то вдаль.

- Ты сблизилась с Дэйки.

- Не то чтобы…- резкая смена темы застала меня врасплох.- Мы… разговариваем…

- Ты пыталась спасти его жизнь, рискуя своей. Не вздумай поступить так ещё раз.

- Больше не буду рисковать, обещаю!- поспешно заверила я.- Не буду задерживать в пути – я не такая слабая, как прикидывалась. Могу научиться охотиться и ловить рыбу – всё что угодно, лишь бы ты помог мне вернуться в мой мир!

Неподвижный взгляд чёрных глаз снова остановился на мне.

- Никто, включая Дэйки, не должен знать, что связывает тебя со мной. Для твоей же безопасности.

- Но Дэйки наверняка догадался…

- Догадываться и знать – не одно и то же.

- А моя кровь… она тебе ещё понадобится? Ты собираешься её… пить?

- Нет.

- И как быстро восстановишь силы?

Демон поднялся на ноги.

- Отдохни. Я буду неподалёку.

Ветер пробежал по стеблям травы, в посветлевшем небе пронеслась стайка птиц… Ёкай исчез. Но впервые с момента, когда вытряхнула из волос травинки этой дикой земли, в душе появилась надежда, что мне всё же суждено её покинуть. Я так и видела перед собой тории и извивающийся коридор, ведущий в мою реальность. Ёкай и Дэйки, их презрение к моей слабости и бесчисленные твари, готовые сожрать меня заживо – всё останется позади. Долго ждать наверняка не придётся. Демон очень силён – иначе бы не одолел разбуженного мною Годзиллу, а, значит, восстановится быстро. Чуть не подпрыгивая от радости, я вернулась к месту нашей "стоянки". Дэйки не было – видимо, уже отправился в деревню. Устроившись на циновке, я закрыла глаза и тут же заснула блаженным сном.

Не знаю, что меня разбудило. Судорожно вздохнув, резко поднялась на циновке и тут же вздрогнула от возгласа лиса:

- Неужели пробудилась!

- Д-дэйки…- пробормотала я.

- Ожидала увидеть кого-то другого?

Я неуверенно огляделась. Бронзовый свет предвечернего солнца, со стороны озера доносился хор лягушачьих голосов. Что же меня всё-таки разбудило? Да ещё и так резко…

- Уже вечер…

- Неужели заметила? Спишь, точно дракон, убаюканный звуками бивы[3] божественной Бэндзайтэн[4]!

- Так это ты меня разбудил?

Хотя как? Когда открыла глаза, лис находился в нескольких шагах от меня.

- Хотел, но господин запретил. Так и будешь сидеть? Поднимайся! Я принёс еду и новую одежду.

Я встала, протирая глаза и зевая.

- А где сейчас твой господин?

- Поблизости. И хватит называть его моим господином. Тебе он такой же господин, как и мне.

Я даже закашлялась, остатки сна рассеялись окончательно. 

- С какой стати?..

- Он ведь взял тебя под свою защиту, заботится о тебе. Значит, он – твой…

- Ещё раз это повторишь, дёрну за хвост!

Дэйки фыркнул, но вдруг лукавая лисья морда приняла почтительное выражение, и он поклонился кому-то за моей спиной. Я дёрганно обернулась и, поспешно опустив глаза, зачем-то пробормотала:

- Иошинори-сама…

Наверняка он слышал нашу перепалку, но, конечно, не подал вида и только проронил:

- Не следует оставаться здесь на ночь.

- Господин?..- удивился лис.- Что-то не так?

- Собери всё необходимое.

Дэйки тотчас бросился выполнять распоряжение. Чёрные немигающие глаза "господина" остановились на мне… и я вдруг поняла, что меня разбудило. Ощущение, будто за мной наблюдают! Но точно не ёкай, и не Дэйки. Сейчас этого ощущения не было, но, может, демон тоже что-то почувствовал и поэтому хочет отсюда убраться?

- Мне показалось, за нами…- начала я, но тут же подумала – вряд ли "господина" заинтересуют мои наблюдения, и закончила фразу не так, как собиралась:

- Хотела сказать… я пока… умоюсь,- и, развернувшись, торопливо направилась к озеру.

- Заметишь жаб, зови на помощь!- крикнул вдогонку Дэйки и резко замолчал, точно поперхнулся, видимо, вспомнив о присутствии ёкая.

Выскользнув из кимоно и сняв с локтей повязки, я опасливо вошла в озеро. Вроде бы никаких призывов "прийти в объятия". Чуть помедлив, погрузилась в воду с головой. Никогда не думала, что плескание в водоёме может доставить такое удовольствие! Прохладные воды будто смывали кошмар последней ночи и лёгкий дурман после продолжительного сна. Даже не сразу обратила внимание на настойчивый звук – голос звавшего меня Дэйки. Оставаясь по шею в воде, подплыла ближе к берегу.

- Момо!- выпалил он.- Ты умеешь плавать?!

- Да… Сейчас выйду.

- Принёс тебе одежду,- он кивнул на небольшой свёрток на траве.- Скоро стемнеет, нужно торопиться. Здесь недалеко есть пещера – видел её по дороге в деревню. Когда доберёмся до неё – поедим.

Я кивнула, ожидая, пока он уберётся. Лис подошёл к воде, брезгливо тронул её лапой и тявкнул на меня:

- Выходить собираешься? Сказал же, нужно торопиться!

- Может, хотя бы отвернёшься?

Лис закатил глаза.

- Уже всё видел, когда перевязывал тебе раны! Нашла, о чём беспокоиться!

Я почувствовала, как краска заливает лицо, и яростно выпалила:

- Отвернись!

Дэйки раздражённо фыркнул и, взмахнув хвостом, удалился. А я выбралась на берег. Не обнаружив ничего, напоминавшего полотенце, вытерлась кимоно, которое носила до сих пор, и, завернув в него влажные волосы, закрепила на голове наподобие тюрбана. "Новых" кимоно было два: тонкое белое – что-то вроде нижнего белья, и "верхнее" цвета зелёного яблока с узором в виде летящих журавлей. Закутавшись во всё это и обвязавшись широким поясом, я вышла к своим спутникам.

Дэйки уже утрамбовал узел – более объёмный, чем прежде, но, увидев меня, уронил его на землю и покатился со смеху.

- Что?- я демонстративно поправила "тюрбан".- Не хочу простудиться.

- Клянусь Ситифукудзин[5], Момо! Тебя бы следовало показывать в деревнях и выручить немало рё[6]!..

- Замолчи, Дэйки,- прервал его ёкай.- Отправляйтесь!

Удивлённая неожиданным "заступничеством", я повернулась было к "господину", но демон уже исчез.

- Он с нами не идёт?- неуверенно обратилась к Дэйки.

- Присоединится позже,- лис взвалил на спину узел.- Наверное, хочет убедиться, что нигде не подстерегает опасность. Поначалу собирался остаться здесь на три дня, но вдруг изменил решение. Что-то его явно насторожило. Идём!

Путаясь в густой траве, я торопливо семенила за лисом по залитой оранжевым светом равнине. Впереди темнел лес – цель нашего путешествия. Я покосилась на Дэйки, почти скрытого под узлом.

- Твой господин ведь передвигается по воздуху? Так почему попросту не перенесёт нас, куда нужно?

- С ума сошла? Может, он ещё и охотиться для тебя должен? Эх, Момо! Ты – храбрая. Храбрее большинства смертных, с которыми мне приходилось сталкиваться. Но такая бестолковая!

- Но он уже переносил нас…

- Когда грозила опасность,- уточнил Дэйки тоном, каким ребёнку объясняют, что трава – зелёная.- И потом, он ещё не восстановился полностью, а подобные перемещения требуют энергии. Кстати, почему твоя кровь придала ему сил?

- Сначала ты!- вспомнив предостережение ёкая, я качнула тюрбаном.- Собирался же что-то рассказать?

Дэйки огляделся, точно опасался, что его подслушает воздух. Отмахнулся от какой-то мошки и, наклонившись ко мне, понизил голос:

- У господина есть враг, очень серьёзный враг и давний соперник. Если он узнает, что Иошинори-сама освободился и бродит по округе в ослабенном состоянии…- он наклонился ещё ближе, усы щекотнули мою щёку.- Битва с Рюуива могла привлечь его внимание. Мало кому под силу одолеть подобного противника! Очень надеюсь, что запах твоей крови перебьёт запах крови господина и моей, но если…

- Этот ваш враг может различить подобные тонкости?- не удержалась я.

- Наше обоняние – несравнимо с человеческим. И ещё мы чувствуем ауру нам подобных, когда те оказываются поблизости. Правда, некоторые, например, господин и я, способны скрывать свою ауру, создавая вокруг себя нечто вроде барьера.

- Вроде того, каким ты окружил меня во время битвы?

- Не совсем. То был энергетический барьер. Между прочим, его создание немало меня ослабило,- Дэйки вдруг замолчал и задумчиво сузил глаза.- До сих пор не могу понять, как ты из него вышла.

- А не должна была?- удивилась я.

- С тобой действительно что-то не так, Момо. Не поддалась на зов водяного змея, прошла сквозь мой энергетический щит, точно сквозь солнечный свет. И господин… Я страшно удивился, увидев тебя рядом с ним. Не уверен, что прежде он хотя бы говорил с человеческим существом.

- Потому что настолько нас презирает?- усмехнулась я.

Ответ был очевиден, но разговор переходил на опасную почву, и я попыталась сменить тему. Ёкай ведь не хотел, чтобы я распространялась о моей "связи" с ним. И злить его, выкладывая всю подноготную болтливому лису, точно не стоило. 

- Его можно понять,- вступился за господина Дэйки.- Вы – слабые и трусливые создания. А Иошинори-сама происходит из рода очень могущественных ёкаев и гордится чистотой своей крови.

- В смысле, чистотой?- не поняла я.- Вы что, скрещиваетесь между собой?..

Виденные мною до сих пор существа несли в себе черты тех или иных животных. Представить, что они смешивают гены – всё равно, что допустить скрещивание кошки с собакой или орла с голубем… Лис расхохотался, а я даже замедлила шаг от пришедшей догадки.

- Или… но ты ведь не имеешь в виду… С людьми?..

Дэйки смахнул несуществующую слезинку.

- Откуда ты взялась? Задаёшь подобные вопросы!

- И как выглядят дети от таких… связей?

- По-разному. Всё зависит от родителей. Но судьбе этих детей я бы не позавидовал. Они – полукровки, равно презираемые как ёкаями, так и людьми.

- Вероятно, люди их боятся,- предположила я.- Но вы! С удовольствием "остаётесь наедине" со смертными женщинами, а собственных детей от них не признаёте? И ещё считаете себя высшей расой!

Яростно вскинув голову, я проплыла мимо ошарашенного лиса. Не знаю, с чего меня прорвало, но возмущение было искренним. И дало нужный результат – Дэйки отвлёкся от опасной темы.

- Да ладно тебе, Момо! Многие остаются со смертными избранницами… и принимают их детей… Я бы, наверное, тоже не отрёкся от своего отпрыска…

- Уверен, что у тебя их нет?

- Да…- смутился лис.- Наверное… Не знаю точно, но скорее всего нет. И вообще, лучше смотри под ноги!

Совет Дэйки был не лишним – мы вошли в лес. Ветер шумел в ветвях, и, казалось, мечущиеся пятна предзакатного солнца перешёптываются. Откуда-то донёсся звон колокола.

- Деревня настолько близко?- спросила я.- Та самая, в которой ты добыл одежду и еду?

Дэйки кивнул.

- Можешь в следующий раз взять меня с собой?

- Зачем? Никогда не видела деревни?

- Видела,- очень естественно возразила я.- Но всё равно интересно.

Лис тряхнул ушами и уставился на меня, будто видел впервые.

- Не может быть… Но это – единственное объяснение. Сначала думал, ты страдаешь слабоумием, но нет. Ты просто не отсюда, ведь так?

От неожиданности я споткнулась и чуть не наступила на нечто, похожее на круглый белёсый гриб. Дэйки отдёрнул меня в сторону в последний момент, а "гриб" внезапно ожил, у него выросли лапки. Пронзительно заверещав, существо, точно белка, вскарабкалось по стволу и исчезло в ветвях.

- Боже…- выдохнула я.

- Там, откуда ты, таких нет?- хитро прищурился лис.

Я выдернула руку из его лап и молча двинулась дальше.

- Можешь не говорить, это и так очевидно! Ты не из этой реальности. Потому и хотела вернуться к ториям! Попала сюда через них? Подумать только! Слышал истории, будто вселенная состоит из множества миров, но столкнуться нос к носу с…

- Дэйки.

Мы оба подпрыгнули при звуке этого спокойного голоса. Ёкай возник за нашими спинами, точно призрак.

- Г-господин…- пробормотал Дэйки.

- В лесу шумно от твоей болтовни.

- Прости меня, господин!- завопил лис, но, поймав мертвящий взгляд чёрных глаз, сконфуженно замолчал и потрусил вперёд.

Я тоже осторожно покосилась на ёкая, но, встретившись с ним глазами, повела себя точно, как Дэйки – втянула голову в плечи и засеменила по тропинке. К пещере мы добрались, когда уже смеркалось, вскарабкавшись на невысокую, покрытую лесом гору. Отсюда было хорошо видно сумеречное небо, и я ахнула: его покрыли беспорядочные кроваво-красные полосы, точно великан расчертил небосвод карандашом. В хаотичности "рисунка" была закономерность – полосы тянулись к одной точке где-то загоризонтом.

- Это что-то означает?- я неуверенно подняла глаза на замершего рядом ёкая.

- Битва с Рюуива не осталась незамеченной,- с готовностью подсказал Дэйки.

Очевидно, вынужденное молчание давалось ему нелегко. Интересно, как он выдерживал путешествия со своим господином один на один?

- Не следует разводить огонь,- взгляд ёкая переместился на меня.- Дэйки приобрёл необходимое, чтобы ты не испытывала холода.

- Спасибо…- выдавила я, удивлённая проявлением подобной заботы.

Но ёкай уже развернулся и исчез в глубине пещеры. Когда Дэйки и я вошли в неё, он сидел у стены в своей обычной позе – скрестив ноги и закрыв глаза.

- Что ты имел в виду, говоря о битве с Рюуива?- шёпотом спросила я Дэйки.

Лис бухнул на землю узел.

- Следы в небе оставили ёкаи и низшие твари – кайдзю. Бросились смотреть, что произошло.

- Это может повредить твоему господину?

- Надеюсь, нет. Они не смогут найти нас здесь. Но, конечно, было бы лучше пока не привлекать столько внимания.

- А как же когти и зубы дракона?- вспомнила я.

- Клыки и рога,- поправил меня Дэйки.- Господин уже отнёс их к…

Но вдруг замолчал и, будто что-то почувствовав, обернулся на ёкая. Я посмотрела в направлении его взгляда и вздрогнула. Глаза демона были открыты и неподвижно смотрели на Дэйки. У лиса поднялась на загривке шерсть и, пробормотав "Прости, господин", он начал торопливо развязывать узел.

- Что это было за существо, на которое едва не наступила?- спросила я, меняя тему.

- Детёныш кидзимуна – духов леса. Наверное, хотел напугать какого-нибудь заплутавшего в лесу путника и заснул, пока дожидался.

Я прыснула со смеху.

- Посмеялась бы, если б его раздавила!- проворчал лис.- Вообще, кидзимуна безвредны, но, убей ты их детёныша, о спокойных ночах в лесу пришлось бы забыть. Говорил же: смотри под ноги!

Расстелив циновку, он накинул сверху пару оленьих шкур и насмешливо поклонился.

- Располагайся, Аими-сан.

- Благодарю, Дэйки-сама,- в тон ему отозвалась я, присаживаясь на шкуры.

Он издал хрюкающий звук, совершенно несвойственный лисам, и шлёпнулся рядом.

- Я прихватил онигири! Ты же их любишь?

Проникавший в пещеру сероватый свет сумерек вскоре сменился серебристым сиянием луны. Наевшись до отвала онигири и булочек из рисовой муки и запив всё это водой – наверняка из озера, в котором купалась – я вдруг подумала: не все минуты пребывания в этом мире пронизаны ужасом. Дэйки уже явно не сомневался, что я – из другой реальности, но, видимо, опасался приставать с расспросами в присутствии господина и ограничился лишь намёками. Спрашивал, все ли "там" такие же неловкие и беспомощные, как я. И не изгнали ли меня "оттуда" за необычный цвет глаз. А когда я сняла "тюрбан" и ещё влажные волосы нерасчёсанной массой упали на плечи, покатился со смеху.

- И ты ещё пугаешься кидзимуна, Момо! Посмотрела бы сейчас на себя!

- Конечно, мне нужна расчёска!- я попыталась распутать непослушные пряди.

Моя вьющаяся шевелюра всегда доставляла немало хлопот. Чтобы расчесать её после мытья, не могла обойтись без кондиционера, сколько себя помнила.

- Когда снова собираешься в деревню?- я легко ткнула в бок хрюкающего от смеха лиса.- Мне понадобятся несколько вещей, в которых ты ничего не смыслишь.

- Вроде белил и румян?

- Для чего?- парировала я.- Очаровывать тебя и твоего господина? Нет, мне нужны…

- Хотелось бы мне на это посмотреть!- снова захихикал Дэйки.- Ладно, если Иошинори-сама позволит, можем отправиться в деревню и завтра. А теперь спи,- он широко зевнул.- И не надейся, что снова будешь валяться на циновке до вечера!

Лис отключился мгновенно, но ко мне сон не шёл. Завернувшись в шкуру, я бездумно смотрела на лунные лучи, призрачными пятнами растекавшиеся по сводам и полу пещеры, прислушивалась к шелесту ветра и далёкому уханью сов. Под шкурой было в самом деле тепло, и я всё же начала задрёмывать, когда чья-то тень мелькнула в освещённом луной проходе. Ёкай. Остановившись на пороге пещеры, он устремил взгляд в небо. Его необычные волосы отливали серебром. По словам Дэйки, Иошинори-сама гордится чистотой своей крови, и мне вдруг стало любопытно посмотреть на женского представителя его "вида"... Я вздрогнула, осознав, что ёкай повернулся и смотрит на меня. Наверняка он почувствовал мой взгляд. Делать вид, что сплю, было поздно, и я поднялась с циновки. Завернувшись в шкуру, подошла к нему.

- Что-то случилось?

- Нет,- коротко ответил он.

В лунном свете его лицо казалось более нечеловеческим, чем обычно, и… просто потусторонне красивым.

- Следы кайдзю исчезли,- скосив глаза на небо, я выдала первое, что пришло в голову.

- Возвращайся ко сну.

Я мысленно усмехнулась своей недавней шпильке – "очаровать" Дэйки и его господина с помощью белил и румян. Не знаю, как с лисом, но в эту статую сама Афродита не смогла бы вдохнуть эмоции.[7]

- Может, это не важно…- я с трудом заставила себя не отвести глаза под его взглядом.- Там, возле холма… у меня было чувство, что за нами наблюдают. Тебя тоже что-то насторожило? Поэтому мы пришли сюда?

Несколько секунд, показавшихся мне вечностью, он задумчиво смотрел на меня, потом отвернулся и невозмутимо произнёс:

- Здесь тебе ничто не угрожает.

- Дэйки догадался, что я – из другой реальности,- зачем-то поделилась я.- Если догадается и об остальном… знай, что это не от меня.

Глаза цвета мрака снова остановились на мне, равнодушно – он просто давал понять, что принял информацию к сведению. Разговор явно начинал его утомлять.

- И ещё у меня… просьба,- торопливо проговорила я.- Мне бы хотелось наведаться в деревню. Нужны несколько вещей, которые Дэйки вряд ли сможет…

- Хорошо. Он будет тебя сопровождать.

- Спасибо,- завернувшись в шкуру плотнее, я отступила в тень.- Спокойной ночи, Иошинори-сама.

Вернувшись на циновку, укуталась в шкуру с головой. Теперь ночной воздух казался пронизывающим. Странно, что синсёку, наложивший заклинание на ёкая, обратил его в камень, а не в лёд, это бы подошло демону больше. Хотя… с чего его холодность так меня задевает? Что с того, если величавый Иошинори-сама лишний раз и не глянет в мою сторону? Главное, чтобы он выполнил обещание и вернул меня к ториям, когда придёт время. С каким же удовольствием мы с Цумуги перемоем кости и ему, и Дэйки за бокалом вина, когда наконец окажусь в моём мире! А после буду вспоминать обо всём, как о нелепом сне – не более.

[1] Кайдзю (японск.) – "странный зверь", "монстр".

[2] Эмма Дай-О – Великий царь Эмма, в яп. мифологии бог-властитель и судья мёртвых, правит дзигоку – преисподней.

[3] Бива – японский струнный щипковый музыкальный инструмент, похожий на лютню.

[4] Бэндзайтэн – богиня в синтоизме, почитается, как божество воды, вдохновительница красноречия, покровительница муз. Входит в семёрку богов счастья и является среди них единственным женским божеством.

[5] Ситифукудзин (японск.) – семь богов счастья. Поклонение этим божествам вошло в традицию среди японского купечества и горожан в период Муромати (1333-1568).

[6] Рё – золотая монета высшего номинала в период Сэнгоку (середина XV – начало XVII в.).

[7] По др. гр. легенде, скульптор Пигмалион создал прекрасную статую и влюбился в неё. Афродита, сжалившись над ним, оживила статую, и новоиспечённая девушка стала женой скульптора.

Глава 8

Я пробиралась к ториям сквозь густой, похожий на вату туман. Ноги вязли в воде – точь-в-точь, как в озере, где меня едва не сожрал водяной змей. До слуха доносился странный тонкий визг. Что-то пронеслось рядом с лицом, я отмахнулась и поранилась об осоку. А потом лист осоки резанул меня по другой руке и по шее. Я охнула от боли и… проснулась. Рывком села на циновке и вскрикнула от неожиданности, увидев рядом лицо ёкая. Он тут же выпрямился, сжимая в ладони небольшого отчаянно извивавшегося зверька. В предрассветных сумерках я рассмотрела оскаленную фыркающую мордочку и дёргающиеся лапки, заканчивающиеся похожими на серпы когтями.

- Чт-то это?..

- Камаитати[1],- Дэйки выглянул из-за плеча своего господина.- Для чего я тащил тебе эти шкуры, если не укрываешься ими, Момо? Неудивительно, что запах твоего тела привлекает подобных тварей.

Я покосилась на скомканную шкуру – видимо, во сне мне стало жарко, и я её откинула. Ёкай сжал пальцы, зверёк задёргался сильнее, из маленькой пасти вырвались шипение, хрип… и, вскочив на ноги, я не помня себя вцепилась в руку демона.

- Что ты делаешь? Ты же его задушишь! Отпусти, отпусти!

Зверёк бился в конвульсиях, но хватка ёкая ослабла. Подняв на него глаза, я впервые увидела какое-то подобие эмоции на всегда невозмутимом лице – удивление.

- Отпусти его!- повторила я, подставив ладони под сжимавшую зверька руку.

- Ты точно сумасшедшая,- подал голос Дэйки.- Это – паразит. Он порезал тебя, чтобы слизнуть кровь…

- И что? Он – совсем маленький, ничего бы не случилось!

Царапины в самом деле походили на порезы бумагой – не чета тем, что в своё время оставил на моей спине "господин". Ёкай разжал пальцы, и зверёк, хрипя, шлёпнулся мне в ладони. Шёрстка взлохмачена, глаза прикрыты, изо рта вырывалось сиплое дыхание.

- Ты всё-таки придушил его…- горестно всхлипнула я.

Ёкай ничего не ответил и, развернувшись, скрылся в клубившемся у входа в пещеру полумраке.

- Что на тебя нашло?- возмутился Дэйки.- Господин защищал тебя, а ты вместо благодарности…

- Защищал!- я презрительно дёрнула плечом.- От него?

Очень бережно положила зверька на циновку. Его глаза вдруг открылись, мордочка слабо оскалилась.

- Видишь?- прошипел лис.- Эта тварь даже не понимает, что обязана тебе жизнью!

- Я ему прощаю. А что едят камаитати? Кроме крови...

- Спроси у него.

Закатив глаза, я выудила из узла оставшийся с вечера онигири и бамбуковую бутыль с водой. От онигири зверёк отвернулся, но когда я брызнула водой на лист, в который был завёрнут рисовый шарик, слизнул каплю. Я капнула ещё, а потом ещё, пока зверёк не отвернулся и от него.

- Какой хорошенький...- проворковала я.

Дэйки шумно выдохнул.

- Там, откуда ты пришла, таких нет?

- Точно таких нет. Есть похожие.

Зверёк смахивал на ласку – длинное гибкое тельце, пушистый хвост, симпатичная мордочка. Но лапки с серповидными когтями сильно отличались от коготков ласки моего мира.

- Как думаешь, он выживет?

- Надеюсь, что нет!- отрезал лис.

Зверёк начал дремать, я протянула руку, собираясь погладить по вытянутой головке, но его глаза тотчас открылись и мордочка оскалилась. Дэйки злобно фыркнул.

- Если, когда заснёшь, он искромсает твою шею и запястья, не говори, что тебя не предупреждали!

И, яростно дёрнув хвостом, удалился вслед за своим господином. А я, придвинув к зверьку онигири, легла рядом.

Будильник звонил и звонил – громко, настойчиво. Ненавижу вставать рано... В своё время перепробовала немало мелодий, чтобы сделать переход от сна к бодрствованию максимально сносным, но, в роли будильника, всё становилось ненавистным. Всё, кроме моей последней "находки" – щебета птиц. Правда, сейчас и этот звук казался раздражающим. Я поморщилась, открыла глаза... За пределами пещеры вовсю стрекотали насекомые, чирикали птицы – особенно одна, расположившаяся в ветвях у самого входа. Это и был "будильник". В пещере не было никого, кроме меня и… Вспомнив о ночном посетителе, я осторожно приподнялась на циновке. Сердце от волнения забилось чаще – вдруг несчастный зверёк умер? Он лежал на том же месте, куда я его положила. Глаза закрыты, но спинка едва заметно вздымалась и опускалась – он дышал. Очень легко я погладила по светло-коричневому меху на головке. Камаитати беззвучно оскалился. На онигири по-прежнему не смотрел, но я накапала на листок воды, и он с готовностью её выпил.

- Что же ты ешь?..- вздохнула я.

С ночи зверёк явно ослабел, и мне было его невыносимо жаль. Представив, что к вечеру на циновке останется лишь безжизненное тельце, чуть не расплакалась. Но тут взгляд упал на тонкий порез на запястье, оставленный серповидным коготком... Идея была бредовой, и я мысленно взмолилась небесам, чтобы Дэйки не ворвался в пещеру сейчас. Всё вышло хуже. Едва я поднесла запястье к мордочке зверька, и тот, поведя носом, лизнул порез, в проёме мелькнула тень. Я слегка дёрнулась, услышав знакомый спокойный голос:

- Что ты делаешь?

Камаитати ощетинился и зашипел, я придвинулась к нему ближе.

- Пытаюсь спасти ему жизнь.

- Для чего?

Вопрос застал меня врасплох.

- В смысле… для чего?

Ёкай направился ко мне, зверёк зашипел громче, слабо зашевелил лапками, пытаясь подняться, и я выпалила:

- Остановись! Ты его пугаешь!

Ёкай остановился как вкопанный. Второй раз за сутки его лицо на моих глазах утратило обычное каменное выражение. Не то чтобы на нём отразились эмоции – скорее, их бледная тень. Но, видимо, мои действия были таким верхом безумия, что поколебали даже его ледяную невозмутимость.

- Ты ведь чуть его не убил, и он тебя боится,- пояснила я.- Уверена, когда убедится, что не причинишь ему вреда, перестанет так реагировать.

- Ты надеешься оставить это здесь?- в голосе ёкая звучало презрение.- Кормить своей кровью?

- Только пока он поправится. Нельзя же его… выбросить. Он может умереть.

Зверёк перестал шипеть и теперь настороженно смотрел на ёкая тёмными глазками.

- Видишь, уже успокоился,- улыбнулась я.- Он такой маленький… Может, это детёныш камаитати?  

- Ты собиралась с Дэйки в деревню.

Наверное, это была попытка пресечь поток бессмыслицы, которую я несла.

- Да, собиралась. Ты же не убьёшь его, пока меня не будет?

Не произнеся ни слова, ёкай развернулся и вышел из пещеры. А я снова поднесла запястье к мордочке зверька. Шершавый язычок щекотнул кожу раз, другой, на порезе выступила кровь, и камаитати тихо заурчал.

- Не вздумай привыкнуть,- шутливо пригрозила я.- Это только пока тебе не станет лучше.

Зверёк в самом деле не злоупотребил оказанной ему добротой. Количество выпитой им крови могло бы уместиться в напёрсткe. Облизнувшись напоследок, он уложил голову на циновку и закрыл глаза.

- Может, всё-таки выживешь…- с надеждой прошептала я.

Хотела погладить его, но передумала и, прихватив бамбуковую бутыль, направилась к выходу.

Как всё-таки ужасно обходиться без пасты, зубной щётки, расчёски... Все эти дни я "чистила" зубы разжёванными до волокон веточками сосны. Но умываться без пенки, мыть руки без мыла, а тело без мочалки раздражало меня не меньше, чем ёкая – моё присутствие. Занятая "противостоянием" с царственным "похитителем", до сих пор я не обращала особого внимания на бытовые неудобства. Но, поскольку теперь мне всё же предстояло провести какое-то время без благ моей цивилизации, оставалось лишь присмотреться, что предложит эта. Напоминать мне о вылазке в деревню не было никакой необходимости – я ждала её, как откровения.

Прополоскав рот после имровизированной "чистки", я, как могла, привела в порядок волосы, заплела их в косу и насторожилась. Что-то за мной наблюдало! Недолго думая, подхватила валявшуюся рядом ветку, резко обернулась… и чуть её не выронила. На расстоянии в несколько шагов стоял симпатичный парень ненамного старше меня. Из-под копны густых отливающих рыжиной волос сверкали лукавые орехового цвета глаза, губы подрагивали в сдерживаемой улыбке… и я, не веря в собственное предположение, выдохнула:

- Дэйки?!..

В ответ послышалось знакомое хихиканье.

- Не может быть…- отбросив ветку, я подошла ближе.- Это твоя человеческая ипостась?

- Нравится?

Забыв вернуть глаза в орбиты, я обошла вокруг него.

- В общем, да. Ещё не видела местных "смертных женщин", но могу представить, что желающие остаться с тобой "наедине" находятся.

- Всегда находятся,- самодовольно уточнил лис.- Готова? Можем отправляться – смотреть на смертных женщин.

- И мужчин,- подмигнула я.

Дэйки расхохотался.

- Их скорее оттолкнут твои странные глаза и лицо. Или ещё лучше – напугают. Поэтому держись ближе ко мне и ни с кем не разговаривай.

- Что бы без тебя делала?- насмешливо протянула я.

Прежде чем отправиться в путь, ещё заскочила в пещеру – проведать камаитати. Зверёк спал, положив мордочку на лапки, и даже не шевельнулся. 

- Тварь, которую ты приютила, ещё не околела?- презрительно поинтересовался Дэйки, когда, оставив пещеру позади, мы шли по лесной тропинке.

- Это не тварь, а очень милый зверёк,- возразила я.- Кстати, что за зверёк? Ласка?

- Да. Перемещается по ветру и режет когтями всё, что попадается на пути. Ёкаев и кайдзю не трогает, но от человеческой крови никогда не откажется. Очень кровожаден. Твоя возня с ним – глупость.

- В моём мире многие держат ласку или хорька в качестве домашнего питомца,- пожала я плечами.

Непривычные человеческие глаза Дэйки с удивлением уставились на меня.

- В качестве кого?..- но тут же по лицу мелькнуло хитрое выражение.- В твоём мире, а? Так и знал!

- Нашёл чем гордиться! Это и правда очевидно. А тебе понадобилась вечность, чтобы это понять.

- Ничего подобного! Так что это за мир?

- Может, лучше расскажешь о своём? В конце концов, мы именно здесь, а не там… к сожалению…

- Тебе здесь не нравится?- в голосе Дэйки прозвучало искреннее удивление.

- Что тут может нравиться? В вашем мире я – или корм, или… вообще ничто. Нет ни интернета, ни солнечных очков, ни туалетных принадлежностей…

- Половину не понял из того, что ты сказала,- признался лис.- Но здесь ты под защитой Иошинори-сама. Тебе очень повезло. А кто заботится о тебе там? 

- Я сама. И неплохо с этим справляюсь.

Лис захохотал так громко, что из ближайшего куста испуганно выпорхнула какая-то птица.

- Хотелось бы мне на это посмотреть! Ты точно не благородного происхождения. И явно недостаточно вынослива, чтобы работать в поле. Для служанки слишком вздорная, смирения в тебе нет совсем… Скажи, мужчины твоего мира считают тебя красивой?

В первый момент я не нашлась, что сказать, краска бросилась в лицо.

- Ты… на что намекаешь?..

Лис, ничего не замечая, продолжал рассуждать:

- Если девушка красива, её можно неплохо продать… я имел ввиду выдать замуж. Так делают многие смертные.

- Не на моей улице!- отрезала я.

- Одно несомненно,- Дэйки широко улыбнулся,- с тобой весело! Не знаю, для чего ты господину… Если бы речь шла не о Иошинори-сама, точно бы решил, что он… Но нет, наверное, это всё же связано с твоей кровью. Кстати, господин пригрозил содрать с меня шкуру, если буду о тебе допытываться! Но лично я рад, что ты теперь с нами!

"Ненадолго",- подумала я, а вслух спросила – просто чтобы сменить тему:

- Помнишь, ты упоминал какого-то врага твоего господина?

- Ракурай? Он – не какой-то враг. Пойдёт на всё, чтобы уничтожить Иошинори-сама! Под его властью – сотни тысяч ёкаев и кайдзю. И сам он – очень могущественный, может, даже могущественнее господина, хотя… может, и нет. Кроме того, он всюду выискивает людей с большой духовной силой и переманивает их на свою сторону.

- Зачем?

- Неизвестно. Говорят, что-то ищет.

- А что он не поделил с твоим господином?

- Отец Иошинори-сама, Озэму-сама, был законным властителем восточных земель. Ракурай пытался завладеть ими в течение столетий и каждый раз терпел поражение. Но когда Озэму-сама погиб, а господин попал под заклятие синсёку…

- Неужели этот Ракурай ещё и убил его отца…- вырвалось у меня. Теперь история заинтересовала меня по-настоящему.

- Нет, это был не Ракурай. Подробности гибели отца известны лишь Иошинори-сама, но он никогда об этом не говорит.

- Вот так неожиданность!- съязвила я.

- Спроси ты, может, тебе скажет,- с не меньшим ехидством отозвался Дэйки.

- Но теперь, когда твой господин освободился, он собирается отвоёвывать свои земли обратно?- вернулась я к теме. 

- Конечно! Как только восстановит силы, соберёт союзников и обзаведётся мечом.

Мысленно я запрыгала от радости, что этого уже не увижу.

- А, вообще, сколько лет твоему господину?

Дэйки захихикал.

- Истинно женский вопрос! Он тебе нравится?

- С чего вдруг? Конечно, нет!- слишком поспешно отчеканила я.- И следующий вопрос был бы, сколько лет тебе. Или, думаешь, и ты мне нравишься?

- Сама ведь только что сказала – да!

Дэйки шутливо подтолкнул меня плечом – я чуть не свалилась на землю.

- Прости, Момо,- он тут же подхватил меня под локоть.- Ну и слабая ты!

- Не слабее других "смертных женщин",- я выдернула локоть из его ладони.- Так что насчёт возраста?

- Мы оба старше тебя,- подмигнул мне лис.- И родись ты в нашем мире, не соврал бы, сказав, что господин был здесь во времена твоих пра-пра-пра-пра-пра… родителей. Я появился, может, двумя-тремя прародителями позже.

И снова я попыталась вернуть глаза в орбиты.

- Удивлена? В твоём мире такого нет?

- Есть…- пробормотала я.- В фильмах ужасов.

Дэйки явно собирался спросить, что я имею в виду, но тут земля задрожала под нашими ногами, а в воздухе раздались бряцанье оружия и храп лошадей. Мы уже вышли на равнину – впереди маячили очертания островерхих крыш деревенских домиков. А за нами по дороге неслись несколько всадников.

- Это самураи,- шепнул Дэйки.- Посторонись и склони голову!

Я поспешно последовала совету. Но соблазн оказался сишком велик. Настоящие самураи! Которые, по словам Цумуги, круче ниндзя! Как тут устоять? Когда кавалькада почти поравнялась с нами, я подняла голову… и сразу об этом пожалела. Заметив мой любопытный взгляд скакавший во главе отряда что-то гаркнул и замахнулся на меня хлыстом. Дэйки тотчас зашипел, явно собираясь броситься на мою защиту. Но хлыст, зажатый в руке самурая, замер в воздухе. Конь взвился на дыбы, как если бы всадник попытался перепрыгнуть через змею. Мгновение, точно застывшее в бесконечности – и всадник пришпорил коня, вся кавалькада понеслась дальше.

- Клянусь гневом Сусаноо, Момо! Как у тебя получается найти неприятности даже там, где их вообще не должно быть? Предупредил же, не смотри на них!

Я шумно выдохнула, руки слегка дрожали.

- Ну и звери… Честное слово, не знаю, кто в этом мире хуже, вы или мне подобные…

Тут же смягчившись, Дэйки утешающе приобнял меня за плечи.

- Ладно, ничего не произошло – я бы этого не допустил. Хотя,- он рассмеялся.- Ты и сама неплохо справилась! Говорил ведь, твои глаза напугают кого хочешь!

- Мои…- я запнулась.- Он… поэтому?..

- А ты думала почему? Видела его лицо? Я едва удержался от смеха! Но, пожалуй, не стоит ничего говорить господину – если и дальше хочешь ходить со мной по деревням. Теперь идём, а то и до вечера не доберёмся!

[1] Камаитати – дословно "ласка с серпом", зверёк-ёкай  в яп. мифологии, летающий по ветру и рассекающий плоть людей острыми лезвиями на своих лапках.

Глава 9

Цумуги как-то упоминала традиционную деревню-музей, расположенную в семидесяти километрах от Канадзавы.

- Дома очень хорошо сохранились. Увидишь, как жили в Японии несколько столетий назад,- делилась она.- Поедем туда на целый день. Моё семейство наверняка увяжется с нами! Побродим по окрестностям, попробуем местное саке, расслабимся в купальне…

Вспомнив слова подруги, я чуть не подпрыгнула – "купальня"! Наверняка нечто подобное имеется и здесь. Горячая вода, хотя бы подобие мыла и надежда наконец-то почувствовать себя по-настоящему чистой… По обеим сторонам дороги потянулись рисовые поля, домики приближались, и я ускорила шаг.

- В самом деле не терпится посмотреть на местных мужчин?- подтрунил Дэйки.- И где была эта расторопность, когда мы бродили по лесу юрей?

- В лесу юрэй не было купальни,- в тон ему отозвалась я.- Здесь ведь есть хотя бы одна?

- Не знаю как насчёт купальни, но в гостевом доме наверняка найдётся офуро[1] с горячей водой. Неплохая идея, Момо! Пожалуй, составлю тебе компанию.

- С ума сошёл?- я даже остановилась.- Этого ещё не хватало!

Человеческие глаза лиса округлились.

- А что в этом такого?

- Что в этом… Ты совсем?..- так и не подобрав нужных слов, я махнула рукой.- Никаких совместных ванн в одной бочке!

Лис состроил несчастную гримасу.

- Но, если мыться по очереди, кто присмотрит за тобой, пока я буду в воде?

- Я сама. Говорила же, неплохо с этим справляюсь!

- Здесь – не твой мир,- напомнил лис, но я уже чуть не бегом понеслась вперёд.

Вскоре навстречу начали попадаться местные жители, и я замедлила шаг. Как же всё это необычно! Речушка, перекинутый через неё деревянный мостик, игрушечные домики, ряды камней на соломенных крышах – чтобы  в ветренную погоду удерживать солому на месте, узкие улочки, лавки со всякой всячиной… Дэйки дёрнул меня за рукав кимоно и шепнул:

- Я оказался прав, тебя действительно можно показывать за деньги! 

Самозабвенно глазея по сторонам, я в самом деле не обратила внимания на взгляды, устремлённые на меня. Мужчина средних лет, тащивший вязанку бамбуковых жердей, ещё один с объёмистой плетёной корзиной за спиной, молодая женщина с маленькой девочкой на руках… Всё больше людей вокруг, и каждый смотрел на меня если не с опаской, то с недоумением.

- Дьявол!..- процедила я.- На что они таращатся?

- На тебя!- фыркнул лис.

Мимо пробежал парень, нёсший на плечах длинный шест, с обоих концов которого свешивались корзины, наполненые живой рыбой. На его голове красовалась конусообразная соломенная шляпа, почти полностью скрывавшая лицо.

- Вот что мне нужно!- выпалила я.

- Каса[2] поможет только, если ведёшь себя скромно и держишь голову склонённой, а ты это не умеешь,- ехидно возразил лис.- Хотя… может, так научишься смирению!

Нужная нам лавка располагалась по соседству с местным подобием кафе. Дэйки напялил на меня одну за другой несколько шляп, слегка различавшихся по форме. Остановив выбор на последней, бросил лавочнику монету и развернул меня к себе.

- Опусти голову.

Я послушалась.

- Отлично! А теперь перекусим!- и потянул меня в сторону "кафе".

- Ты ведь не собираешься сначала есть, а потом купаться?- я выдернулась из его рук.

- Собираюсь, а что?- удивился он.

- Это вредно для пищеварения!

- С каких пор?

- Всегда. Впрочем, делай, как знаешь. Я сейчас есть не буду.

Дэйки озадаченно поскрёб затылок и уточнил:

- Уверена, что ты – из другой реальности, а не просто не в себе?

- Кажется, ты был в этом уверен…- начала я, но, случайно глянув в сторону "кафе", забыла, что хотела сказать…

Посреди улицы стояла старуха в длинном тёмном кимоно. Вообще, кроме сильной схожести с ведьмой из сказки про Хензель и Гретель, она не была ничем примечательна. Но меня насторожил взгляд, немигающий и устремлённый прямо на меня. В отличие от остальных, в нём не было ни опаски, ни недоумения, ни даже любопытства. Она смотрела, будто ожидала меня здесь увидеть, а, увидев, очень хотела разглядеть, что у меня внутри.

- Кого ты там заметила?- Дэйки обернулся в направлении моего взгляда и усмехнулся.- Юрэй?

Я заморгала, очнувшись от наваждения.

- Не знаю… Вон та пожилая особа похожа на юрэй? - кивнула на старуху… но она исчезла.

- Какая особа?- не понял Дэйки.- Та, что подаёт путнику суп, который могли бы уже есть мы?

Лис явно имел в виду женщину, исполнявшую обязанности официантки. Но я только мотнула головой. Может, старуха и правда – призрак? В этом сумасшедшем мире ничему не стоит удивляться.

- Эх, Момо!- лис закатил глаза.- А ещё говоришь, можешь о себе позаботиться! Ладно, идём в купальню.

По дороге он снова настойчиво попытался убедить меня "разделить" с ним бочку.

- Ведь уже видел тебя, Момо. И совсем не против, если ты увидишь меня, так в чём…

- Я против!- отрезала я.

- К чему этот спор? Теперь мы будем вместе постоянно. В речку или озеро тоже не позволишь войти одновременно с тобой?

- Когда доберёмся до речки или озера, посмотрим,- уклончиво ответила я.- А пока моя бочка – моя крепость! И потом, плескаться в ней вдвоём – негигиенично.

- Тело очищают до того, как забираются в бочку,- проворчал лис, но было ясно, что сдался.

Гостевой дом и по совместительству купальня оказался небольшим строением, вход был завешен куском ткани. Встретившая нас немолодая женщина вежливо поклонилась. Дэйки чересчур повелительным, на мой взгляд, тоном изложил цель визита и повернулся ко мне. 

- Пойдёшь с ней, Момо. А я подожду здесь.

- Неужели в самом деле расстроился?- я легко шлёпнула лиса по плечу.- Постараюсь не задерживаться!

Женщина привела меня в комнату, в которой стояла вместительная деревянная бочка, и раздвинула дверь, ведущую в другую комнату, совсем маленькую. Кроме деревянных ёмкости, наполненной водой, и ведёрка, в ней не было ничего. На невысокой подставке лежал объёмный матерчатый мешочек.

- Подготовься здесь, оксама[3]. Вода скоро нагреется,- женщина поклонилась и вышла.

Я брезгливо осмотрелась. Сильно пахло сыростью, пол потемнел от плесени, вода в ёмкости отдавала тиной. Наверняка купальня, которую имела в виду Цумуги, выглядела по-другому… Но выбирать не приходилось. Неуверенно взяла в руки мешочек. Набит чем-то вроде опилок или трав… Мочалка?.. И никаких признаков мыла. Может, в деревнях, подобных этой, его и не бывает?.. Собравшись с силами, я сняла касу, выпуталась из кимоно, окатилась водой из ёмкости и начала старательно тереть кожу мешочком. Как ни странно, он едва заметно мылился. Надо будет обязательно приобрести побольше таких мешочков. В соседней комнате послышались шаги, шум выливаемой воды, голоса… Закончив "пилинг", я отодвинула дверь. Женщина уже ждала возле бочки, от которой шёл пар. Увидев меня, тихо ахнула, но тут же опустила глаза и поклонилась. Я покосилась на свою бледно-малиновую после растирания кожу. Конечно, дело не в ней, а в моём лице и глазах, которые до сих пор оставались скрытыми под касой. Неужели моя внешность действительно производит на местных такое шокирующее впечатление? Я невольно подумала о ёкае. Я же нахожу его красивым, хотя его внешний вид для меня тоже более, чем необычен…

- Всё готово, оксама,- произнесла женщина, не поднимая головы.

Как только забралась в бочку и присела на вделанное в неё подобие скамеечки, мысли о внешности ёкая и моей собственной отступили на второй план. Вода была невероятно горячей, и я тут же вспомнила о некогда практикуемой в Стране Восходящего Солнца казни – сварении в кипятке.

- Вода приятна, оксама?- вежливо поинтересовалась женщина.

И я сдавленно выдохнула:

- Сой-дёт…

Она неуверенно улыбнулась и, поклонившись, засеменила прочь. Первой мыслью, когда за женщиной задвинулась дверь, было тотчас вылететь из бочки. Но, с другой стороны, я так долго ждала горячую ванну! И потом, вода наверняка скоро остынет. Продолжая подвариваться, я закрыла глаза…

Наверное, я задремала, но почему-то могла размышлять во сне. Снова это странное чувство, будто за мной кто-то наблюдает – точь-в-точь, как тогда у подножия холма. Но теперь я была уверена, этот кто-то стоит за спиной. Хотела обернуться, но тело не слушалось. И тут раздался голос, хрипловатый и явно принадлежавший немолодой женщине. Моё воображение тотчас нарисовало старуху, которую я видела возле лавки со шляпами.

- Ценная находка!- прокаркала она.- Но где же ты находишься, одзё-сан? Позволь тебя увидеть. Ну-ка взгляни на меня!

Мне почудилось прикосновение на подбородке, словно старуха собиралась поднять мою голову и заставить посмотреть ей в глаза… и меня охватило отвращение, как если бы по коже скользнул хвост ящерицы или змеи. Оно было настолько сильным, что тело пробудилось от оцепенения. Отдёрнув голову, я махнула рукой, отгоняя мираж. Брызги разлетелись по полу и стенам. В комнате не было никого, кроме меня…

Вода уже остыла. Сколько же длился этот морок?.. Если ощущение постороннего присутствия возле холма тоже дело рук странной старухи, она мерещится мне уже в третий раз… Звук сдвигаемой двери – вошедшая в комнату женщина принесла аккуратно сложенную ткань для вытирания и деревянный гребень.

- Как раз то, что нужно!- обрадовалась я.- А есть какое-нибудь масло или… средство, чтобы легче расчесать волосы?

Женщина на мновение задумалась, кивнула и, оставив свёрток, удалилась. Выбравшись из бочки, я только начала вытираться, когда она вернулась и протянула мне глиняный сосуд с желеобразной, приятно пахнущей субстанцией. Не знаю, что в неё входило, но, нанеся субстанцию на волосы, я расчесала их без труда. Потом сполоснула ещё тёплой водой из бочки, обернула "полотенцем", оделась в кимоно и выплыла к Дэйки. 

- Это называется "не задержусь"?- недовольно проворчал он.

- Я сказала "постараюсь". Не получилось,- улыбнулась я.

Фыркнув по-лисьи, он направился к выходу.

- А ты?- удивилась я.- Разве не…

- Уже поздно! Ты ведь хотела ещё приобрести какие-то вещи?

- Это не займёт много…

Но лис уже вышел на улицу.

- Прости, Дэйки,- догнав, я попыталась заглянуть ему в глаза.- Не думала, что ты останешься без ванны. Если б знала…

- Пустила бы меня в бочку?- оживился он.

- Нет, конечно. Действительно бы поторопилась…

Лис тут же нахмурился.

- Всё-таки ты ненормальная, Момо. И упрямая!

- Такое впечатление, ты стремился принять ванну одновременно со мной, а не просто принять ванну,- поддела его я.- Ещё ведь не темнеет! Если так хотел искупаться, мог бы запросто.

- Что за глупость!- возмутился Дэйки.- И… темнеет здесь очень быстро! 

- Ладно, ладно,- я миролюбиво подняла руки.- Хочешь, в следующий раз пойдёшь первым?

Лис пробурчал что-то неразборчивое и, отвернувшись, зашагал прочь.

Мой "шоппинг" в самом деле занял немного времени. Гребень, несколько мешочков-мочалок – Дэйки объяснил, что набиты они отрубями, средство для волос, похожее на то, что дала мне женщина в купальне – из чего состоит оно, спрашивать не решилась, и хлопковые полотенца. После мы наконец отправились в "кафе". Простая еда – суп с кусочками овощей, жареная рыба и неизменные онигири – показалась мне невероятно вкусной. Может, всё дело в её свежести и отсутствии химикалий, ставших неотъемлемой частью продуктов моего мира? Дэйки осуществил свою давнюю мечту и опрокинул в себя несколько чашечек саке.

- Нам ещё идти к пещере,- на всякий случай напомнила я.- Донести тебя не смогу.

Дэйки широко улыбнулся. Саке явно улучшило его настроение.

- Не беспокойся, Момо. Во всём заведении не найдётся столько вина, чтобы меня пришлось отсюда нести! Кстати, не хочешь ко мне присоединиться?

- Поклялась больше не притрагиваться к алкоголю,- я решительно отодвинула протянутую им чашу.

- Почему?..

- Потому что попала сюда из-за него!

На порозовевшем лице Дэйки отразилось неприкрытое любопытство. Он даже придвинулся ближе.

- Расскажи! Мне интересно!

- Может, по дороге?  

Лис вдруг рассмеялся.

- Забавно же ты выглядишь с этим сооружением на голове!

- Какая разница…- вздохнув, я поправила обёрнутое вокруг головы полотенце.- С ним или без него, все вы видите во мне диковинного зверька!

- Диковинного – это точно!- согласился Дэйки.

Он вдруг протянул руку к моему лицу, и, прежде чем я успела опомниться, пальцы легко погладили щёку.

- Ты что?..- я отодвинулась.

- Ничего…- он захихикал, мне показалось, немного смущённо.- Вообще, и к твоему странному виду можно привыкнуть.

- Пойдём-ка обратно в пещеру,- предложила я.- Ещё чашка-другая, и тебя придётся, если не нести, то поддерживать. Не боишься выволочки от своего господина?

- Всё-таки он тебе нравится!- Дэйки опрокинул в себя ещё одну чашу.- Но с чего ему меня… выволакивать? Главное, чтобы я тебя оберегал! А помогает мне в этом саке или нет – неважно!

- Помогает? Ты плохо переносишь алкоголь, приятель. Я – "всего лишь человек", но перепила бы тебя с закрытыми глазами.

Лицо лиса буквально засветилось, на губах заиграла довольная ухмылка. Наполнив вином чашу, он подвинул её мне.

- Попробуй!

Пожалуй, Дэйки прав – я действительно сумасшедшая. Клялась ведь больше не смотреть на алкоголь! Но осознала, что делаю, только когда жгучая жидкость опалила горло, и я закашлялась. Пить саке неподогретым мне ещё не приходилось, и это вино отличалось от того, каким мы с Цумуги накидались в первый вечер пребывания в Токио. Это было… забористым.

- Перепьёшь меня, а?- снисходительно хмыкнул Дэйки.- Как бы не пришлось нести к пещере тебя!

Но я уже восстановила дыхание и решительно подставила ему пустую чашу.

- Тебе меня не одолеть,- лис с готовностью плеснул в чашу саке.- И откуда у человечка вроде тебя столько самомнения?

- Этот "человечек" загонял под стойку даже англичан,- я опрокинула в себя чашу.- А с ними тебе точно не тягаться!

- Кто такие англичане?- Дэйки подлил снова.

- Знаешь выражение "пьёт, как лошадь"? Это про них,- я опустошила чашу.- Ещё две и мы сравняемся. Я считала твои!

Дэйки фыркнул и насмешливо сузил глаза.

- То, что выпил, я даже не почувствовал. А у тебя и после половины выпитого мной щёки стали цвета плодов сакуры!

- Думаешь, у тебя они другого цвета?- рассмеялась я.

Последовавший смех лиса смешался с моим…

[1] Офуро – японская ванна, традиционно изготавливалась из дерева и имела форму бочки.

[2] Каса – национальный головной убор, конусообразная шляпа из соломы, бамбука, камыша или осоки.

[3] Оксама (японск.) – госпожа.

Глава 10

Прохладный ветерок освежил лицо, распушил ещё чуть влажные волосы. Смеркалось. Воздух звенел от треска цикад, отдававшегося эхом в голове. Мы с Дэйки шумно вывалились на улицу, перепугав запоздалого прохожего. Ни одному так и не удалось "загнать" другого "под стол". Но, учитывая, что моим соперником был демон, просуществовавший несколько сотен лет, я считала себя победительницей.

- Проклятье, уже темнеет!- выругался Дэйки.- Пожалуй, господин меня всё же выволокет… выволочит… И всё из-за тебя! Но,- он пьяно захихикал,- лично я ни о чём не жалею!

- Я тем более! Ведь меня он даже не выволокет, не говоря о том, чтобы выволочь!

- Он и правда терпелив с т-тобой,- Дэйки икнул и снова захихикал.

Я неловко переступила с ноги на ногу и, почувствовав, что падаю, уцепилась за рукав кимоно лиса. Дэйки тотчас подхватил меня, руки обвились вокруг талии. У меня мелькнула мысль, что его раскрасневшееся лицо оказалось слишком уж близко к моему. Но эту мысль мгновенно вытеснила другая:

- Яйца! Совсем забыла про яйца!

На лице лиса отразилось крайнее изумление, он даже выпустил меня из рук.

- Какие… яйца?..

- Куриные! Это для к-камаитати… Л-ласки моего м-мира пит-таются… яй-цами,- мои слова прервала вульгарнейшая икота. Устыдившись, я прикрыла рот руками. Дэйки зашёлся от хохота.

- Е-есть в-вода?- проквакала я.

Дэйки порылся в узле с покупками и протянул мне бамбуковую бутыль.

- Боюсь, твой "питомец" останется голодным. Сейчас их уже нигде не купишь!

- Ты запомнил слово "питомец"…- умилилась я.- Ну… ничего, ещё раз покормлю его кровью.

Дэйки покачнулся, закидывая узел на спину, и свалился на землю. На лице отразилось смешанное с шоком отвращение.

- Ты кормила это… своей кровью?..

- Всего-то несколько капель,- я попыталась сфокусировать взгляд на порезанном запястье.

Дэйки передёрнуло, но в замутнённых глазах тотчас зажёгся лукавый огонёк.

- Хотя, с другой стороны… кто сказал, яйца обязательно покупать?

Лис не соврал насчёт быстротечности местных сумерек. К моменту, когда, поддерживая друг друга, мы добрались до окраины деревни, уже совсем стемнело.

- Видишь то строение?- Дэйки указал на жалкую деревянную лачугу неподалёку от не менее жалкого домика.- Это курятник.

- Откуда ты знаешь?..

- По запаху. Моё обоняние – не чета твоему, человечек,- он шутливо щёлкнул меня по носу.

Я ткнула его в бок, и мы оба покатились от хохота. Так же, хрюкая от сдерживаемого веселья, подобрались к курятнику.

- А теперь – самое трудное,- пытаясь напустить на себя серьёзный вид, Дэйки поднял указательный палец.- Не разбудить кур!

Я снова прыснула со смеху.

- Думала, скажешь – людей! Интересно, как собираешься не будить кур, вытаскивая из-под них яйца?

- Никак! Это будешь делать ты. Ты ведь вздумала кормить ими маленького паразита!

- Тшш,- подкравшись к двери курятника, я прислушалась.- Кажется, куры тебя почувствовали!

- Чего тогда ждёшь? Поторопись "вытащить из-под них яйца", пока они не разбудили петуха!

Затея обернулась полнейшим фиаско. Я без труда забралась внутрь курятника, даже нащупала куриные гнёзда… а заодно и самих куриц… Но несушки разволновались и подняли невообразимый шум. С перепугу я обо что-то стукнулась, во что-то вступила, вскрикнула от отвращения, поняв во что… Когда, сжимая в ладонях три добытых яйца, показалась на пороге, лис катался по траве от хохота. Правда, шум разбудил не только кур, но и их почтенных владельцев. Из соседнего домика выскочили люди с факелами в руках. Дэйки ловко подхватил меня в охапку и, заливаясь смехом, понёсся через поле. Но количество выпитого саке не прошло бесследно. Обо что-то споткнувшись, он плашмя растянулся на траве, уронив меня на одно из похищенных яиц.

- Что ты натворил!- завопила я.

Он тотчас бросился ко мне, начал лихорадочно ощупывать руки и плечи. Глаза дико сверкнули.

- Тебе больно, Момо? Я что-то сломал?

- Яйцо! Они достались мне с таким трудом!

- Сумасшедшая! Напугала до смерти,- он легко толкнул меня и рассмеялся.- Я почти протрезвел…

- Я – нисколько,- прижимая к груди уцелевшие яйца, кивнула на приближавшихся преследователей.- По-моему, нас сейчас догонят…

- Не догонят! Держись крепче!

Закинув меня за спину, Дэйки подхватил узел и, уже явно стараясь смотреть под ноги, устремился вперёд. Вскоре погоня в самом деле осталась позади, и я потребовала вернуть меня на землю.

- Мне совсем не тяжело,- возразил Дэйки.- И так будет быстрее.

- Не спорю, но сейчас меня действительно может стошнить…

Повторять это не пришлось – лис тотчас спустил меня со спины и, просканировав взглядом с головы до ног, расхохотался.

- Видела бы ты себя, Момо! Стоило ради этого так долго плескаться в офуро!

В слабом свете месяца не могла рассмотреть всех деталей своего вида, но тёмные пятна на ногах – куриные экскременты, уже говорили о многом. Подумать только, как я радовалась чистоте каких-то пару часов назад! Но затуманенному алкоголем разуму это показалось смешным, и я расхохоталась вслед за лисом.

Удивительно, что Дэйки ещё был в состоянии найти дорогу к пещере. Путаясь в траве, мы брели по полю, потом, спотыкаясь о корни – по лесу. Я-таки рассказала, как попала в этот мир – всё, кроме подробностей освобождения его господина. А когда он начал приставать с расспросами, затянула песню из "Мальчишника в Вегасе" "You spin my head right round, right round"[1]. Дэйки попытался подпевать, но у него не получилось. Тогда я на ходу перевела наяпонский несколько простых строк прощальной песни Маугли из "Книги джунглей" – сама не знаю, с чего их вспомнила. Слова пришлись лису по душе, и так, горланя "Да хранят меня во мраке яма, пруд и буераки!", мы ввалились в пещеру. Но, подумав о камаитати, я тотчас оборвала концерт.

- Ну и темень, дьявол её побери! Бедного зверька и не видно! Дэйки, можешь разжечь огонь?

- Сейчас… И откуда у тебя эта страсть к паразитам, Момо?

- Никакой он не паразит! Если выживет, назову его… Камикадзе[2]! Точно, Камикадзе!- я даже подпрыгнула от восторга.- Кстати о паразитах, а где твой…

Дэйки высек искру, и мы оба завопили от неожиданности, когда вспыхнувший язык пламени выхватил из тьмы фигуру ёкая. Неподвижно застыв в нескольких шагах от лиса, он смотрел на нас взглядом, от которого весёлость как рукой сняло.

- Г-господин…- выдавил Дэйки.

- Что это значит?- ледяным тоном поинтересовался он.

- Мы в-выпили…- начала я.

- Я говорю не с тобой,- мертвящие глаза ёкая не отрывались от лиса.

Но алкоголь пробудил во мне задиристость, заставившую однажды в пабе броситься с кулаками на девицу, обозвавшую Цумуги "япошкой".

- Зато я говорю с тобой.

- Замолчи, Момо!- простонал Дэйки.- Я заслужил наказание, а ты делаешь только хуже…

- Наказание?..- опешила я.- Ты ведь… не будешь… За что?.. Мы просто весело провели время! Хочешь… в следующий раз пойти с нами?..

- Момо…- снова простонал лис.

- Пожалуйста, не наказывай его!- прижав к груди яйца, которые до сих пор держала в руках, я подскочила к ёкаю, уже не в силах остановиться.- Пожалуйста… мы не сделали ничего дурного!

Несколько бесконечных секунд он смотрел на меня взглядом, какому позавидовал бы и василиск. Потом коротко скомандовал "Дэйки!" и вышел из пещеры. Лис тихо вздохнул и, поникнув, подошёл ко мне.

- Спасибо, что попыталась заступиться за меня, но… Больше никогда этого не делай! Я действительно виноват, и наказание заслужено.

- Но почему?..

- Ты не знакома с нашими порядками, Момо. Поэтому не вмешивайся, ладно?

- К дьяволу ваши порядки! За что этот изверг собирается тебя наказывать? Дикарь! Инквизитор! Тиран!..

- Тшш-ш…- обняв за плечи, Дэйки прижался лбом к моему.- Не надо, он же тебя слышит! Не знаю, что значат эти слова, но звучат они очень грубо. Так ты его только разозлишь…- его пальцы мягко погладили мою шею.- Ложись спать, Момо. Всё хорошо, правда…

В трепещущем свете огня по каменному своду мелькнула лисья тень, и я осталась в пещере одна… От злости и беспомощности хотелось разреветься. Как же я ненавижу этот ужасный мир! Стоит ему показаться хотя бы сколько-нибудь сносным, происходит… подобное! Тэкэхиро был прав: то, что я выпустила на свет Божий, не имеет права на существование! Как жаль, что не успела добраться к ториям и вернуть ёкая в состояние камня! Всё равно в нём нет ничего живого! Едва слышный шорох в глубине пещеры заставил меня вздрогнуть. Камаитати! Я совсем о нём забыла! Бросившись к циновке, обнаружила фыркающего зверька – ему явно не нравился огонь.

- Прости, малыш. Потушу его, как только поешь.

Когда присела на циновку, камаитати приподнялся на лапках, повёл носом и беззвучно оскалился.

- Не нравится мой запах?- улыбнулась я.- Подожди ещё, что будет завтра! Мне кажется, или ты немного окреп?

Расколов яйцо, я пальцем разболтала содержимое и поднесла его к мордочке зверька.

- Думаю, сегодня мою кровь лучше не пить… Но, может, это тоже придётся тебе по вкусу?

Камаитати подозрительно принюхался, неуверенно лизнул внешнюю стенку скорлупы, потом сунул мордочку в саму скорлупу, и до меня донёсся тихий чмокающий звук.

- Тебе нравится! Ради этого стоило ограбить курятник и довести кур до обморока!

В этот раз аппетит зверька был впечатляющим. Он выпил яйцо целиком и, довольно урча, улёгся на циновку. Когда я погладила его по голове, он только легонько оскалился, не открывая глаз. Потом зевнул и заснул, положив мордочку на лапки.

- Спокойной ночи, Камикадзе,- шепнула я.

Ни Дэйки, ни демон не появлялись и, потушив огонь, как обещала камаитати, я на ощупь вернулась к циновке. Осторожно, чтобы не потревожить зверька, улеглась на неё. "You spin my head right round, right round…" Голова действительно шла кругом. Но ещё сильнее было чувство одиночества и жгучая тоска по моему миру, привычным вещам и дорогим мне людям. Чаще всего чрезмерные алкогольные возлияния будили во мне либо агрессию, либо грусть. Агрессия уже прошла, теперь настало время печали. Я подумала о Дэйки, о бессердечном Иошинори-сама, о несчастном чуть не придушенном зверьке, тихо посапывавшем рядом, и слёзы поползли по щекам сами собой. Завернувшись в шкуру, я ещё долго вздыхала и всхлипывала, пока меня не сморил сон.

Открыв глаза, не сразу решилась пошевелиться. Одурманивающее действие алкоголя прошло, и первое, что вспомнилось: как прошлым вечером я опрокидывала в себя одну чашечку саке за другой… После такого количества спиртного, по идее, должна сейчас умирать от похмелья. Хотя, наверное, это и случится, едва пошевелюсь. Кто-то тихо засопел над ухом, что-то влажное и шершавое скользнуло по моей щеке и, повернув голову, я поймала на себе пристальный взгляд тёмных глаз-бусинок.

- Камикадзе…- хрипловато проворковала я, протягивая к зверьку руку.

- Нет, это ни на что не похоже!

Изогнувшись на циновке, я задрала голову так, что чуть не вывихнула шею. В глубине пещеры, скрестив ноги и сложив на груди лапы, сидел Дэйки в лисьем обличье.

- Привееет…- просияла я.- Этот изверг тебя не покале…

- Не пытайся подкупить меня любезными улыбками!- фыркнул лис.- Тоже пытался тебя разбудить, но на меня ты не реагировала. А стоило этому грызуну… Кстати, неплохая идея,- его морда приняла лукавое выражение,- в следующий раз буду будить тебя его способом!

- Только собиралась спросить, как ты себя чувствуешь,- я приподнялась на циновке.- Но уже вижу, что неплохо!

Как ни странно, и я чувствовала себя вполне прилично. Очевидно, местное саке не давало такого жуткого похмелья, как алкоголь, которым я упилась в последнюю ночь пребывания в моём мире. Дэйки подобрался ближе, но камаитати вдруг взъерошил шёрстку на загривке и зашипел.

- Не приближайся!- всполошилась я.

Лис ошеломлённо замер.

- Он к тебе ещё не привык,- извиняющимся тоном пояснила я.- Поэтому пока лучше соблюдай дистанцию. А где оставшееся яйцо?

Яйцо лежало на расстоянии вытянутой руки от циновки. Расколов его, я, как и накануне, взболтала содержимое пальцем, поднесла скорлупку к мордочке зверька, и он с готовностью в неё окунулся. Дэйки смотрел на всё это вытаращив глаза.

- Яйца ему нравятся,- улыбнулась я.- Жаль, что кое-кто уничтожил третье. Теперь у меня ничего нет для него на обед…

- И как теперь с этим жить?- очнулся от ступора Дэйки.

Я засмеялась, но тут же посерьёзнела.

- Что вчера произошло? Он… сильно тебя наказал?..

Лис дёрнул ушами.

- Меньше, чем я того заслуживал. Думаю, твоё заступничество всё же возымело действие…

- Если бы возымело, он бы не наказал тебя вовсе. Деспот!

- Кто?..- не понял Дэйки.

Но воздух вдруг будто шевельнулся – в пещеру вплыл ёкай. Едва на него глянув, я опустила глаза на камаитати, допивавшего остатки яйца.

- Иошинори-сама,- вежливо поклонился Дэйки.

- Собери всё,- коротко распорядился тот.- Оставаться здесь дольше не стоит.

Снова лёгкое движение воздуха – и в пещере остались только Дэйки, чавкающий зверёк и я.

- Угораздило же тебя выбрать его в качестве господина!- процедила я.

- Иошинори-сама – справедливый…

- Можешь не продолжать. Вероятно, он – поблизости и всё слышит?

Камаитати между тем закончил трапезу и начал с интересом принюхиваться к Дэйки.

- По-моему, ты ему нравишься,- хихикнула я.

Лис оскалился.

- Пусть держится от меня подальше! Питаться моей кровью точно не позволю! Кстати, что собираешься с ним делать?

- Возьму с собой, конечно.

Дэйки посмотрел на меня, как на умалишённую, и поморщился.

- Не думаю, что господин…

- До твоего господина мне нет дела,- отрезала я.- Камикадзе останется со мной, пока не поправится!

На самом деле я опасалась, что взять зверька в руки окажется непростой задачей. До сих пор он шипел, когда я его просто гладила. Но, видимо, несколько капель крови и два выпитых яйца всё же расположили его в мою пользу. Когда, умывшись и причесавшись приобретённым гребнем, я вернулась в пещеру, Камикадзе поковылял мне навстречу. Вне себя от умиления, я рассыпалась в нежностях, не обращая внимания на зашедшегося от ехидства Дэйки. К моей радости, зверёк не только дался в руки, но и расположился в моих ладонях, словно собирался остаться там навсегда. Прижимая его к груди, я вышла вслед за Дэйки из пещеры к уже ожидавшему нас ёкаю. Не отрывая взгляда от Камикадзе, не видела, какое впечатление произвело на царственного демона моё появление в обнимку с "паразитом". Вероятно, каменное лицо так и осталось неподвижным. Скорее почувствовала, чем увидела, как, развернувшись, он направился вглубь леса.

- Идём, Момо,- шепнул Дэйки.- Но даже не надейся, что, когда устанешь, помогу тебе нести это!

Он кивнул на камаитати.

- С этим справлюсь сама,- я почесала зверька за ушком, и он довольно заурчал.

- Может, так же "справишься" со мной?

Лис шутливо подставил мне своё ухо, и тут же подскочил от резкого оклика "Дэйки!".

- Поторопимся,- ледяным тоном проговорила я.- Не хочу, чтобы он снова наказал тебя ни за что!

- Момо…- укоризненно протянул Дэйки.

Но я уже двинулась вперёд.

Зелень, стрёкот насекомых, птичий щебет… Лес казался бесконечным. Поначалу я упрямо смотрела себе под ноги, не желая видеть маячившие впереди белоснежные волосы. Но, то и дело поднимая глаза на Дэйки, щебетавшего не хуже любой птицы, начала замечать окружавшую нас красоту. Вылазки на природу никогда меня не вдохновляли. Однажды, ещё в школе, ездили с классом на пикник, и, помню, прокляла всё на свете: жёсткость земли, сырость воздуха, звон комаров… Но сейчас, шагая по извилистой тропе в компании трёх демонов, я впервые начала постигать дикую красоту леса. Пробивавшиеся сквозь листву солнечные лучи мелькали по траве и кустам, словно гоняясь друг за другом. А воздух… Этой свежести мне точно будет не хватать в моём мире…

- Чему ты улыбаешься?- донёсся до меня голос Дэйки.

- Не знаю… Погоде? Там, где жила последний год, солнце светило редко.

- Здесь скоро не будешь знать, куда от него деваться. Но всегда можно найти речку или озеро. И не думай, что в этот раз останусь на берегу!- но тут вдруг смутился, бросил опасливый взгляд на спину ёкая и кашлянул:

- То есть… хотел сказать, в воде может быть опасно…

Я рассмеялась, прикорнувший в моих руках камаитати недовольно заворочался.

- Видишь, из-за тебя его напугала!- шикнула я.

Лис захрюкал от смеха. Так, перекидываясь шутками, мы продвигались дальше в лесную чащу. Сделали небольшой привал, во время которого Дэйки, поддавшись на мои уговоры, ненадолго исчез в лесу и вернулся с полдюжиной птичьих яиц. 

- Камикадзе и я тебе очень благодарны!- улыбнулась я, раскалывая одно для зверька.

- Сочтёмся!- хитро подмигнул лис и снова настороженно покосился на ёкая.

Но опасения Дэйки были напрасны: Иошинори-сама игнорировал нас больше, чем когда-либо. Правда, теперь и я платила ему тем же. Подумать только, что раньше пыталась относиться к нему, как к одушевлённому существу! На самом деле я всего лишь разрушила сковывавшее демона заклятие. Но никому и никогда не удастся по-настоящему вывести его из состояния камня.  

Лес между тем начинал редеть. День клонился к вечеру, и лучи предзакатного солнца щедро заливали всё чаще попадавшиеся прогалины.

- Куда мы вообще идём?- спросила я Дэйки.

Он хитро прищурился.

- Увидишь!

- Есть причина, почему не хочешь мне сказать?

- Есть. Хочу посмотреть на твою реакцию!

Намёк лиса на очередное "приключение" заинтриговал меня ненадолго. Непривычная к длительным переходам, я всё больше поддавалась усталости. Камикадзе спал в моих руках всю дорогу, и я начинала ему завидовать. Когда ёкай замедлил шаг, едва удержалась, чтобы тут же не шлёпнуться на траву.

- Не может быть! Иошинори-сама? Это действительно ты?

Я подпрыгнула от неожиданности, мгновенно забыв об усталости, и огляделась.

- К-то это сказал?

Голос был совершенно незнакомым и прозвучал из ниоткуда. Лис прыснул от смеха.

- А это кто?- продолжал невидимый собеседник.- Человек?! Рядом с тобой, Иошинори-сама?..

- Она под моей защитой,- равнодушно отозвался ёкай.

Я продолжала ошарашенно оглядываться. Большая поляна, густая трава, деревья…

- Куда ты всё время смотришь?- голос раздался над самым ухом, и я, взизгнув, отскочила. 

Проснувшийся камаитати тотчас взъерошил шёрстку и зашипел. А я во все глаза смотрела на… лицо, таращившееся на меня с ветки уродливого дерева в нескольких шагах от нас. И это "лицо" было не единственным. Розоватые и щекастые, они выглядывали из густой листвы, улыбались и подмигивали. И, кажется, волосы на моей голове зашевелились, когда то, которое находилось ко мне ближе остальных, вдруг завопило:

- О милосердная Каннон[3]! Что у тебя с глазами, одзё-сан?

Ветка изогнулась, висевшее на ней "лицо" склонилось к моему… и вдруг камаитати, издав воинственный визг, вцепился в него зубами. "Лицо" завопило, остальные подхватили клич. Тонкая, похожая на щупальце веточка обвилась вокруг зверька и, оторвав его от "лица", бросила обратно мне в руки. Камикадзе яростно заверещал, я тут же прижала его к груди. Неужели он защищал меня?..

- Моим единственным намерением было рассмотреть!- теперь уже другое "лицо" говорило тем же голосом.- Зачем сразу нападать? Не каждый день встретишь… такое!

Веточка чуть не шлёпнула меня по голове, но я увернулась и бросилась за спину Дэйки. Только сейчас заметила, что лис буквально задыхается от сдерживаемого смеха.

- Теперь, надеюсь, твоё любопытатство удовлетворено?- раздался холодный голос ёкая.- Потому что я пришёл сюда именно с этой целью.

Я остолбенела. Сарказм из уст этой движущейся статуи ошеломил ничуть не меньше, чем говорящее дерево. Не думала, что он способен на подобное… 

- Не гневайся, Иошинори-сама!- запричитали все "лица" одновременно.- Какая непростительная грубость с моей стороны! Что я могу для тебя сделать? Только скажи!

- Что это за тварь?- шепнула я продолжавшему давиться от смеха Дэйки.- Может, успокоишься? Не так уж это и смешно!

- Конечно, смешно! Видела бы ты своё лицо!

- Своё не видела, зато видела кучу других – растущих на дереве! Это какая-нибудь… Гремучая ива[4]? Или Чардрево[5]?

- Какое ещё чардрево?- лис даже перестал смеяться.- Хотя, может, их так называют в твоём мире. Это – Дзюбокко, дерево выросшее на месте многих сражений и привыкшее питаться…

Вскрикнув от неожиданности, я схватилась за шею, успев заметить метнувшуюся прочь веточку. Камикадзе снова зашипел, а я, отняв от шеи руку, с удивлением смотрела на пальцы, испачканные…

-…кровью,- закончил фразу Дэйки.

- И эта мне очень по вкусу!- подхватило одно из "лиц".- Хотя кровь молодых девушек – такая редкость в этих местах! Может, все они так же восхитительны, как…

Глаза ёкая вдруг вспыхнули ярко-синим светом, как во время битвы с Рюива, и веточка, оцарапавшая мою кожу, разлетелась на части от удара его когтей. "Лица" пронзительно заверещали, ветви истерично закачались, будто пытаясь их прикрыть.

- Ты знаешь, это не поможет,- бросил ёкай.

- Прости, Иошинори-сама! Это больше не повторится! Клянусь многоликой Каннон!

- У меня нет намерения здесь задерживаться,- в голосе ёкая послышались металлические нотки.

- Конечно, разумеется,- завопили "лица".- Тебе нужно дерево для рукояти и ножен. Ведь именно моя плоть одела лезвие Карателя, великого меча твоего досточтимого отца! Выбери любую ветку, Иошинори-сама! Выбери несколько, только не причиняй мне вреда!

- Дерево-вампир…- ошеломлённо пробормотала я, рассеянно поглаживая фыркающего Камикадзе.- С говорящими лицами…

- Это – не лица, а плоды!- хмыкнул Дэйки.- Дерево питается человеческой кровью, как ещё они могут выглядеть?

- В самом деле! И как я не догадалась…

Между тем пламя в глазах ёкая погасло, неподвижный взгляд устремился в одну точку. Не знаю, как дерево угадало, какую ветку он имеет в виду, но одна, способная запросто пришибить человека, шлёпнулась к ногам демона. Дэйки торопливо подобрал её и поклонился.

- Благодарим тебя, Наоки[6]-сама!

- Я – в полном распоряжении Иошинори-сама!- льстиво уверило одно из "лиц" и опасливо повернулось в мою сторону.- И сожалею об оскорблении, нанесённом твоей...

Ёкай чуть сдвинул брови, и "лицо" тотчас завертелось вокруг своей оси.

- Это не моё дело, не моё дело! Но, поскольку ты заботишься об этой девушке, Иошинори-сама, позволь преподнести дар и ей – вместе с моими глубочайшими извинениями!

К моим ногам упала длинная почти прямая ветка, похожая на трость.

- Спасибо… наверное,- я неуверенно подняла ветку.- А… для чего она мне?

- У Иошинори-сама есть враги, которые ещё не знают, что он вернулся,- вкрадчиво поделилось "лицо" и, видимо, перехватив взгляд ёкая, затараторило:

- И от меня не узнают, ни за что не узнают! Но, оставаясь рядом с Иошинори-сама, рано или поздно ты встретишься с ними, одзё-сан. И тогда мой подарок окажется кстати!

- Нам пора,- бросил ёкай и двинулся прочь.

Едва он повернулся спиной, одна из тонких веточек шаловливо провела по моим волосам, и ближайшее ко мне лицо защебетало:

- Ты очень миленькая, а к цвету глаз можно привыкнуть. Недаром Иошинори-сама заботится о тебе! Скажи ему, я знаю, где найти нужное камфорное дерево, чтобы продлить тебе жизнь…

- Обязательно скажем, Наоки-сама,- Дэйки подхватил меня под локоть и шепнул:

- Хочешь остаться здесь на ужин? На его ужин?

- Я никогда не посмею!..- возмутилось "лицо".

Но мы с Дэйки уже развернулись и торопливо зашагали вслед за ёкаем.

[1] You spin my head right round, right round (англ.) – От тебя у меня голова идёт кругом.

[2] Камикадзе (японск. ками – "божество", кадзэ – "ветер") – "божественный ветер", название тайфуна, который дважды уничтожил корабли монгольского хана Хубилая на подступах к берегам Японии. В XX в. слово стало обозначением яп. пилотов-смертников.

[3] Каннон – богиня милосердия в японской мифологии, способная перевоплощаться в различные образы. Поэтому её часто называют "многоликой".

[4] Гремучая ива (англ. Whomping Willow) – дерево из романов о Гарри Поттере Дж. К. Роулинг, посаженное на территории Хогвартса. Избивает ветвями всё, что оказывается в пределах досягаемости.

[5] Чардрево или сердце-древо – деревья, упоминаемые в романах цикла "Песня Огня и пламени" Дж. Мартина. Чардрево с вырезанным в стволе человеческим лицом считается вместилищем Старых богов.

[6] Наоки (японск.) – честное дерево. 

Глава 11

Вскоре лес остался позади, и равнинная местность постепенно переходила в гористую. Когда начало смеркаться, ёкай вдруг остановился и протянул руку к лису. Тот, вежливо поклонившись, подал обеими лапами полученный от дерева сук.

- Останься с Аими-сан,- распорядился демон.- Найди подходящее место для ночлега.

Лёгкое дуновение – и мы с Дэйки остались вдвоём.

- Куда его понесло?

- Уже скучаешь?- съехидничал лис.- Господин отправился к кузнецу Тецуо, который изготовит для него меч…

- ...из когтей и зубов дракона?

- Рогов и клыков!- закатил глаза Дэйки.- Нужно отнести кузнецу материал для ножен, пока не высохла смола. Дерево должно быть живым, иначе в ножны не удастся вдохнуть магическую силу. Рога и клыки господин тоже вырвал из Рюуивы, пока тот был жив, и передал их кузнецу, пока не высохла кровь.

Поёжившись, я повертела в руках подаренную деревом ветку.

- А это?.. Можно выкинуть?

- С ума сошла?- лис с благоговением провёл лапой по шершавой поверхности.- Древесина Дзюбокко обладает сильными защитными свойствами – против кайдзю и прочих, вроде твоего паразита.

- Перестань его так называть!- я погладила зверька по голове, тот тихо заурчал.- Его имя – Камикадзе. И, кстати, не заметил? Он пытался меня защитить.

- Пытался защитить!- передразнил лис.- Он пытался защитить себя. Подобные ему служат для Дзюбокко пищей, когда людей поблизости не оказывается.

- Жуткое дерево...- передёрнула я плечами.- Ладно, подожду, пока смола высохнет, и выброшу тогда. К тому времени от палки всё равно не будет толку.

- Магия ножен – одно,- терпеливо пояснил Дэйки.- Защита от низших тварей – другое. "Палка" не потеряет защитной силы, даже когда высохнет смола. Тем более, что Дзюбокко отдал тебе эту часть своей плоти добровольно. Подобное бы совсем не помешало в ночь, когда ты обрушила на нас всех тварей проклятого леса!

- Какой же ты злопамятный!- обиделась я.

Лис прижал к голове уши, в глазах мелькнуло раскаяние. Не сдержавшись, я рассмеялась, и он, поняв, что шучу, оскалился и шлёпнул меня хвостом по руке.

- Подождёшь здесь, Момо? Я ненадолго – найду место для ночлега.

- Могу ведь пойти с тобой...

При мысли остаться в этой глуши одной стало не по себе.

- В одиночку я передвигаюсь быстрее,- возразил лис.- И потом, ты меня отвлекаешь, не могу сосредоточиться, когда ты поблизости!

И унёсся в полумрак. Я замерла, прижав к себе камаитати. Тот недовольно заворочался.

- Слишком сильно тебя сдавила, прости,- шепнула я и замолчала.

Мой шёпот странно прозвучал в наступившем безмолвии. Ветер легко зашуршал травой, где-то заухал филин, завыл какой-то зверь…

- Вот и я! Соскучилась?

Я дико завопила, подскочив от неожиданности. Камикадзе тихонько взвизгнул. Дэйки сначала вытаращил глаза, потом расхохотался.

- Чего ты испугалась? Забыла о моём обонянии? Здесь – никого, кроме тебя и... его, иначе бы я не отлучился. Кстати, нашёл, что нужно! Заброшенный замок, почти не тронутый войной. Тебе понравится! Это недалеко, но, хочешь, понесу?

Я расплылась в улыбке, взмахнула ресницами и мяукнула:

- Хочу.

И почему раньше сопротивлялась подобному способу передвижения? Просто блаженство почувствовать себя, как камаитати, и дать отдых уставшим ногам! Но перебежка оказалась в самом деле короткой.

- Мы на месте, Момо!

Я соскользнула со спины лиса. В чём именно он рассмотрел "то, что нужно", осталось для меня загадкой. Возвышавшееся перед нами сооружение, прилепившееся к склону горы, не тянуло даже на звание "замка", не говоря о "не тронутом войной". Правда, уже стемнело. Может, лис своим демоническим зрением рассмотрел в темноте то, чего не могла рассмотреть я?

- Тебе нравится?- самодовольно ухмыльнулся он.- Такого ведь ты ещё не видела?

- Это точно…- проронила я, но, не желая его расстраивать, улыбнулась.- Войдём... внутрь?

- Конечно!- оживился лис.

"Внутри" замок оказался не менее "впечатляющим", чем снаружи. По подобию коридоров гулял ветер. Но Дэйки быстро нашёл "комнату", в которой свистело меньше, чем в остальных, а посередине находилось квадратное углубление с остатками пепла – очаг. Бросив на пол циновки и шкуры, он развёл огонь и поднял на меня глаза.

- Присаживайся!

- Уверен, что здесь можно разводить огонь?- я села на шкуры и выпустила камаитати, который тотчас начал принюхиваться к незнакомому месту.- Как бы не влетело от твоего "справедливого" господина!

Дэйки вздохнул и потупился. От его тела вдруг начало исходить оранжевое свечение, и на моих глазах лисья морда приняла миловидные черты парня, с которым прошлой ночью я состязалась в устойчивости к алкоголю.

- Твой человеческий облик…- растерянно выдохнула я.- Почему вдруг?

- Потому что хотел извиниться за своё поведение, Аими-сан,- неожиданно серьёзно произнёс он.

- Извиниться передо… мной?..

- Я подверг тебя опасности. Господин доверил мне твою жизнь, а я не оправдал доверия. Рисовое вино сделало меня беспечным и слабым. Я не смог бы защитить тебя. Иошинори-сама шёл за нами от самой деревни, а я этого даже не заметил…

- От самой деревни?- в ужасе переспросила я.- То есть он… слышал, как мы пели?.. Но я его тоже не заметила!

- Ты – человек. С твоими обонянием, зрением и слухом ты и не могла его заметить. Но я должен был! Когда уронил тебя, и ты закричала, был уверен, что сломал тебе рёбра... или ещё что-нибудь… Это непростительно! Наказывая меня, господин проявил милосердие, которого я не заслужил. И, думаю, это благодаря твоему заступничеству.

Он осторожно взял мои руки в свои, легко провёл большими пальцами по тыльной стороне моих ладоней.

- Вижу, ты на него злишься. Но твой гнев должен быть направлен на меня.

Я сильно смутилась. Покосилась на камаитати, пытавшегося добраться до спрятанных в узле птичьих яиц, снова посмотрела на Дэйки и невпопад проговорила:

- Ты назвал меня Аими… сан…

- Да,- улыбнулся он.

- Так… официально…

Оторвавшись от моих ладоней, его пальцы очень легко притронулись к моей щеке.

- Это потому, что я…

Шум падения чего-то тяжёлого заставил меня подскочить от неожиданности и выдернуть руки из ладони лиса. Камикадзе, опрокинувший мешок вместе со всем его содержимым, фыркал от возмущения.

- Ну напугал…- засмеялась я.- Уже подумала, на нас обрушиваются ветхие стены этого… замка!

Дэйки тихо вздохнул.

- Не такие уж они и ветхие. В некоторых комнатах даже ширмы сохранились. Крыша,- он поднял голову,- в превосходном состоянии.

Я поморщилась.

- Не хочу показаться избалованной, и ночевать тут в любом случае лучше, чем под открытым небом, но… это ты называешь "в превосходном состоянии"? Не знаю, как выглядят другие замки, но…

- Что ты имеешь в виду?- напрягся Дэйки.

- Я тебя обидела, извини. Потому и не хотела ничего говорить!

- Не в этом дело!- он настороженно огляделся и в мгновение ока принял лисий облик.- Что ты видишь?

- Честно? Развалины. Никогда бы не назвала это замком…

- Что ты видишь вон там?- он махнул лапой на тёмный, заваленный ветками и камнями угол.

- Мусор. Ветки, камни…

- Ао-ниобо…- в ужасе прошептал лис, бросаясь ко мне.- Мы должны уходить, Момо! Немедленно!

- Почему? Что случи…- и замолчала.

Из полуразрушенного "коридора" послышалась печальная мелодия. Камикадзе оскалился и зашипел. Дэйки схватился лапами за голову.

- Только не это…

За мелодией последовало пение. Дико оглядевшись, лис поднял шерсть на загривке и скомандовал:

- Что бы ни случилось, оставайся за моей спиной, Момо! Она не доберётся до тебя, пока я жив!

- Кто не доберётся?..

Взгляд Дэйки устремился в пустоту, глаза остановились на чём-то, для меня невидимом.

- Думаешь, меня пугает твой вид?- прохрипел он, выпуская когти.- Попробуй приблизься!

- Дэйки…- прошептала я.- С кем ты говоришь? Там… никого нет…

Лис будто не слышал. С камаитати тоже творилось что-то неладное. Издав пронзительный визг, зверёк взмыл вверх и, вращаясь подобно маленькому колесу, начал атаковать… воздух. И противник Дэйки, наверное, всё же приблизился, потому что лис, зашипев, бросился на него, нанося когтями удары. Я беспомощно озиралась вокруг, ожидая, что незримое зло поразит меня со спины в любой момент. Подхватила с пола палку, подаренную деревом-вампиром, на всякий случай махнула ею… Дэйки и Камикадзе продолжали штурмовать ветряные мельницы с ожесточением, какому позавидовал бы сам дон Кихот. Пение и музыка становились громче... и вдруг всё это смолкло, а на пороге возникло существо, при виде которого волосы на моей голове зашевелились второй раз за этот день. Оно было женского пола: пёстрое многослойное кимоно, длинные, тянущиеся по полу пряди, сямисэн[1] в руках, и самое жуткое лицо, какое мне приходилось когда-либо видеть. Безбровое, цвета мела и размалёванное, точно маска. Горящие малиновым огнём глаза впились в мои, ярко раскрашенные губы раздвинулись до самых ушей, обнажив ряд острых чёрных зубов.

- Дэйки…- слабо позвала я.

Но лис самозабвенно бросался на свои "мельницы". И тут до меня дошло: то, что видели он и камаитати – этот "замок" и якобы нападавшие со всех сторон "враги" – дьявольский мираж. В действительности мы окружены жалкими развалинами, и на меня таращится единственный реальный враг – уродливая ведьма на пороге. Вдруг её руки, укутанные в струящиеся рукава кимоно, разлетелись в стороны, раскрывая объятия, волосы взвились за спиной, и всё это понеслось на меня. Я остолбенело смотрела, как оно приближается, как широко распахивается усыпанная чёрными зубами пасть… и, замахнувшись, изо всех сил шарахнула жуткое существо палкой. Тварь отлетела к стене. От её визга заложило уши. Волосы ожили и зашевелились, точно щупальца осьминога.

- Дэйки!- выкрикнула я.- Всё это делает она! Нужно уничтожить её!

Лис не реагировал. И, кажется, "мельницы" одерживали над ним верх. Он ещё отбивался, но уже не нападал, и двигался вяло, словно его опутали невидимой сетью. То же происходило с Камикадзе, и я поняла, что осталась с уродливой, явно не желавшей мне добра тварью один на один. Теперь она кружила вокруг, не решаясь приблизиться – очевидно, "палка" действительно обладала защитными свойствами. Но как долго я смогу ею обороняться? И почему до сих пор не появился ёкай?!

Пасть твари снова расползлась в улыбке, руки начали удлиняться и, извиваясь по-змеиному, задвигались по комнате. Я лихорадочно оглядывалась, пытаясь угадать, с какой стороны ждать нападения. Взгляд остановился на очаге, и меня осенило: огонь! Не знаю, как борются с нечистью в этом мире, но в моём огонь – проверенное средство. В любом фильме о сверхъестественном демоны, ведьмы, даже призраки горят "синим пламенем" и погибают. Увернувшись от готовой вцепиться в волосы руки, я подхватила циновку, сунула её в очаг и, когда край занялся огнём, швырнула циновку в угол, где были навалены ветки. Но тут ледяная ладонь стиснула мою лодыжку и дёрнула вниз. Я едва успела подставить руки, чтобы не шарахнуться лбом об пол, палка отлетела в сторону. Одна рука твари подтащила к распахнувшейся пасти, другая схватила меня за волосы и развернула к ней лицом. Меж жутких зубов проскользнул длинный язык, и я завопила от отвращения, когда, оставляя липкий след, он прошёлся по моей щеке. Впилась ногтями в омерзительное лицо, но пальцы будто вязли во влажной глине. Рука, державшая меня за лодыжку, обвилась вокруг ног. Я истерично задёргалась, ударила тварь в грудь, но кулак словно провалился в желе, и меня начало затягивать внутрь слоёв кимоно. Пытаясь вырваться, я наносила беспорядочные удары свободной рукой, брыкалась изо всех сил... и чуть не упала в обморок, услышав спокойное:

- Отпусти её.

Почти лишённая возможности двигаться, повернула голову. Угол, куда бросила загоревшуюся циновку, полыхал огнём. Дэйки сидел на полу и растерянно тряс головой, где-то фыркал Камикадзе… А посреди комнаты неподвижно стоял ёкай. Тварь заверещала и метнулась прочь. Но в то же мгновение мелькнула вспышка ярко-синего света, послышался дикий визг, что-то легко подхватило меня поперёк туловища, оторвало от визжащей твари… И вот вокруг тела уже смыкаются лапы лиса и доносится повелительное:

- Уходите. Дэйки, позаботься о ней.

Ощущение невесомости, обдавший прохладой ночной воздух и встревоженный голос Дэйки:

- Аими… Слышишь? Посмотри на меня!

Не сразу поняла, что лис трясёт меня за плечи, попыталась сфокусировать на нём взгляд. В его глазах промелькнуло облегчение.

- Как ты меня напугала… Думал, она уже выпила твою душу…

- Мою…- я недоумённо огляделась.

"Замок" полыхал, точно факел. Оранжевые отблески мелькали по окружавшим нас деревьям и кустам, воздух был горьковатым от дыма.

- Прости меня, Аими…- прошептал лис.- Я снова подверг тебя опасности и не смог защитить…

"Защитить"… Слово задержалось в сознании – ведь от чернозубой твари меня защищал не только Дэйки, но и…

- Камикадзе!- выкрикнула я.- О Боже, Камикадзе! Он ещё там!..

Вскочив на ноги, силилась вырваться из лап лиса, броситься к пылающим развалинам… и замерла, когда рядом выросла фигура ёкая.

- Иошинори-сама,- тут же склонил голову Дэйки.

Взгляд ёкая был устремлён на меня. Я не сразу заметила его протянутую руку. В ладони, свесив лапки и хвост, лежал камаитати. Шёрстка всклокочена и засыпана пеплом, глаза закрыты… Судорожно выхватив зверька из ладони демона, я погладила его по мордочке и разревелась:

- Он же… он же не… умер?..

Но Иошинори-сама уже повернулся спиной и бросил через плечо:

- Не следует здесь задерживаться. Дэйки, помоги ей.

Лис осторожно обнял меня за плечи.

- Понесу тебя, Момо. Сможешь держаться за шею?

Всхлипывая и размазывая по щекам слёзы, я снова погладила взлохмаченную шёрстку камаитати… и вдруг зверёк едва слышно фыркнул, повёл лапками и слабо оскалился.

- Он жив!..- завопила я.- Дэйки, он жив!

- Какое облегчение!- закатил тот глаза.- Уже начал жалеть, что не могу поменяться с ним местами!

Я засмеялась сквозь слёзы, Дэйки тихо вздохнул.

- Странная ты, Момо… Tы просто… Никогда не встречал…

- Дэйки!

Вздрогнув, лис поспешно подхватил меня, закинул на спину и заторопился вслед за ёкаем.

- Спасибо…- прошептала я, прижимая к груди камаитати.

Дэйки полуобернулся и, дёрнув ухом, уточнил:

- За то, что несу тебя и твоего паразита?

- За то, что защищал меня,- я ласково погладила повёрнутое ко мне ухо.

Смущённо хихикнув, лис вдруг оступился и покачнулся, правда, быстро восстановил равновесие.

- Что это была за тварь?- поёжилась я.- Она в самом деле собиралась… выпить мою душу?

- Да. А потом сожрать то, что осталось. Подобных ей называют ао-ниобо. Они таятся в развалинах особняков и замков, поджидают случайных путников…

Он вдруг замолчал и снова покосился на меня через плечо.

- Ты ведь поняла, что там произошло?

- Меня чуть не сожрали. В очередной раз…

- К этому уже пора привыкнуть. Я имел в виду другое. На тебя не подействовала её магия.

- В смысле, я видела, что развалины – не в "превосходном состоянии"?

- Именно. И ты видела её – пока я отбивался от теней и собственных страхов.

- И, кажется, они побеждали,- подтрунила я.

Лис вздохнул.

- Нелегко признать, но да, они побеждали. Тварь была очень сильной. Наверняка поглощала не только людей, но и ёкаев. Обычные ао-ниобо не в состоянии создать настолько стойкую иллюзию, а эта ввела в заблуждение даже господина.

- Его-то каким образом?

- Он появился, лишь когда проклятое логово загорелось, так? Огонь её ослабил, иллюзия начала распадаться, и Иошинори-сама смог найти нас. Кстати, как получилось, что пламя стало распространяться?

- Неужели вообще ничего не видел?- возмутилась я.

- Неужели это была ты?- в тон мне отозвался Дэйки.- Может, всё-таки не настолько бесполезна, как я думал поначалу… Ай! За что?!

Вопль лиса был ответом на мою "расправу" – я дёрнула его за ухо. Но, испугавшись, что переусердствовала, попыталась в буквальном смысле загладить вину. Осторожно перебирая пальцами, прошлась по шерсти на голове и загривке.

- Прости, я не хотела…- и тут же шлёпнула его по плечу, услышав сдерживаемое хихиканье.- Думала, тебе действительно больно!

- От твоих крошечных пальчиков?- прыснул лис.- За кого ты меня принимаешь?

Он легко погладил мои колени, прижатые к его бокам.

- На самом деле я ещё не поблагодарил тебя, Аими…- и резко остановился.- Что-то случилось, господин?

Выглянув из-за плеча Дэйки, я увидела ёкая – лицо сосредоточенно, будто он к чему-то прислушивался… и вдруг отчётливо ошутила знакомое чувство постороннего присутствия.

- Иошинори-сама?..- робко позвал лис.

На мгновение глаза демона задержались на мне, но он тотчас отвернулся и продолжил путь.

Уже ближе к рассвету мы вышли к небольшому озеру, и ёкай, бросив "Оставайтесь здесь!", растворился в предрассветном полумраке. Дэйки спустил меня на землю. От воды поднимался туман, в листве обступивших озеро деревьев начинали щебетать птицы.

- Хочешь искупаться?- он с заговорническим видом кивнул в сторону озера.

- Хочешь составить мне компанию?- парировала я.

Лис невинно округлил глаза.

- С чего ты взяла? Идём, кое-что покажу!

Берег был каменистым. Карабкаясь с валуна на валун, мы подобрались к самой воде и я восхищённо ахнула – она была горячей! Туман, понимавшийся от поверхности, на самом деле был паром!

- Это же…

- Онсэн[2],- подсказал Дэйки.- Офуро под открытым небом. И довольно большая! Не скажешь, что купаться вместе в этой "бочке" – негигиенично!- и, шутливо толкнув меня плечом, двинулся обратно к деревьям.

Я только устало рассмеялась, направляясь следом. Ёкай уже ждал и коротко распорядился:

- Останемся здесь.

- Поблизости наверняка есть деревня,- Дэйки посмотрел на меня.- Могу отправиться на поиски немедленно. А пока, может, принести…

- Ничего не надо, правда,- опустившись на траву, я осторожно положила рядом мирно посапывающего Камикадзе и подняла глаза на ёкая и лиса.- Иошинори-сама, Дэйки.

Все вещи – циновка, шкуры, припасы, мои "туалетные принадлежности" – стали добычей пламени. Но я чувствовала себя слишком разбитой, чтобы обращать внимание на подобные неудобства. Подумать только: ещё совсем недавно кривилась при виде футона, а сейчас была благодарна, что могу просто закрыть глаза в безопасности. Поистине человек привыкает ко всему. Но, когда вернусь в мой мир, буду наслаждаться в нём каждым мгновением!

Меня разбудило ощущение чего-то влажного и скользкого, щекочущего шею. Я поморщилась, приоткрыла глаза и охнула от неожиданности, увидев прямо перед собой мордочку Камикадзе. Расположившись на моей груди, зверёк довольно облизывался. Я провела пальцами по шее – на них остался едва заметный след крови.

- Маленький хитрец… 

Камаитати ничуть не смутился, ткнулся носом мне в щёку и начал вылизывать шёрстку. Я с удивлением заметила, что укрыта подобием покрывала из больших плотных листьев. Осторожно высвободившись из-под них, взяла зверька в руки, почесала его за ушком, и он заурчал.

- Ещё ведь не поблагодарила за то, что ты защищал меня и чуть не погиб,- проворковала я.- Теперь мы с тобой – одной крови, так что можешь питаться моей, когда пожелаешь.

Поведение зверька было в самом деле удивительным. Конечно, он проголодался и должен был подкрепить силы. Но вместо того, чтобы меня поранить – всё равно бы не наказала его за это, он предпочёл слизывать кровь с уже существующей царапины, оставленной деревом-вампиром. И Дэйки ещё называет его паразитом! Кстати, а где Дэйки? Уже явно вторая половина дня. Вокруг – ни души…

Оставив Камикадзе на листьях, я подобралась к воде, ополоснула лицо и тихо вскрикнула, увидев в потревоженной поверхности отражение стоявшего за спиной ёкая.

- Я напугал тебя,- констатировал он.

- Да… то есть, нет… Просто не ожидала…- смутившись окончательно, я тряхнула головой.- Дэйки отправился в деревню?

- Да. Мы останемся здесь до рассвета.

Заметив, что он собирается уйти, я торопливо поднялась на ноги.

- Не уходи! Я хотела поблагодарить тебя…

- Не стоит.

- …за то, что спас Камикадзе. Ты ведь был не обязан, его жизнь для тебя – ничто… Так же, как и моя… Но меня ты вынужден защищать, а его…

Понимая, что несу полный бред, я сконфуженно замолчала. Пожалуй, разговаривая с Иошинори-сама, в самом деле следует держать голову склонённой. Тогда, по крайней мере, не буду видеть неподвижного взгляда, всякий раз выводящего меня из равновесия. Не произнеся ни слова, величавый ёкай повернулся ко мне спиной.

- Я настолько тебя раздражаю?- слова вырвались прежде, чем я успела подумать. 

Чёрные глаза снова остановились на мне.

- Нет.

- Потому что слишком ничтожна даже для этого?

Ещё один вопрос, задавать который не следовало, я досадливо прикусила губу. Чего, собственно, от него хочу? Он защищает меня, безупречно выполняя свою часть сделки. А его отношение ко мне… оно ведь не оскорбительно. Просто, когда он рядом, я чувствую себя воздухом…

- Ты не звала на помощь.

- Что?..- утверждение застало меня врасплох. Из всего, что он мог сказать, этого я не ожидала совсем.

- Она тебя почти поглотила. Но ты не звала на помощь. Ни сейчас, ни ранее. Меня это удивило.

- Я не…- развела руками.- Ты хочешь, чтобы я звала на помощь?..

- Это неважно. Я знаю, когда тебе грозит опасность.

- Наверное, поэтому…- я нерешительно улыбнулась.- Уверена, что ты придёшь… всё равно.

Повисла пауза. Из последних сил заставляя себя выдержать его взгляд, я неловко переступила с ноги на ногу.

- Ты смелая,- вдруг произнёс ёкай.- Для человека.

Наверное, я бы без труда победила в конкурсе "живых статуй". Ёкай уже исчез в окружавшей источник растительности, а я всё ещё стояла на месте с приоткрытым ртом. Неужели это было нечто вроде похвалы?.. Как если бы я вдруг умерла и переродилась существом более значимым, чем насекомое. Он прав, единственный раз я звала на помощь в самом начале, когда водяной змей призывал прийти в его "объятия". Потом это даже не приходило мне в голову. Может, потому, что я так и не научилась относиться к этому миру с нужной долей серьёзности? А, может, причина действительно в Иошинори-сама. Он так часто выручал меня из переделок, что я привыкла полагаться на его защиту в любой ситуации. В какой-то мере жаль, что в моём мире об этой привычке придётся забыть.

[1] Сямисэн – японский трёхструнный щипковый музыкальный инструмент.

[2] Онсэн – название горячих источников в Японии. Традиционный онсэн предполагает купание на открытом воздухе.

Глава 12

Дэйки оказался прав насчёт солнца. Каждый последующий день был жарче предыдущего. Мы выбирали самые тенистые тропы, но, когда выходили на открытое пространство, воздух казался раскалённым от зноя. Дэйки сыпал шутками, что теперь моя кожа станет смуглой, как у крестьянки, и ни один самурай на меня больше не взглянет, не говоря о том, чтобы взвить на дыбы коня. Я парировала, что мои глаза, которые так пугают многих, включая его, на загоревшем лице будут смотреться ещё драматичнее. Но на самом деле каса хорошо защищала от солнечных лучей. И я неплохо поработала над своим внешним видом в целом. Кто бы мог подумать, что умения дизайнера, полученные в далёком Голдсмитсе, так пригодятся здесь, в глуши средневековой Японии! С разрешения Иошинори-сама, мы с Дэйки заходили почти в каждую деревушку, попадавшуюся на пути. И постепенно я собрала всё необходимое, чтобы смастерить одежду, одновременно удобную и не сильно отличавшуюся от местной. Заузила хакама[1], так что они стали похожи на летние брюки. Изготовила из кожи что-то вроде сандалий. Сшила несколько топов, прикрывавших плечи и грудь, но открывавших руки. Правда, надевала их только когда жара становилась невыносимой – чтобы не смущать Дэйки, который каждый раз театрально хватался за голову из-за "легкомысленности" моейодежды.

- Ты под защитой Иошинори-сама!- притворно возмутился он, увидев меня в топе впервые.- А одеваешься, как юдзё[2]!

- Ты-то откуда знаешь, как одеваются юдзё?

Лис таинственно прищурил глаза и, понизив голос, признался:

- Видел на гравюрах!

Вообще, дружба с Дэйки становилась доверительнее день ото дня. Не настолько, чтобы позволить ему плескаться в водоёме одновременно со мной – какими бы настойчивыми ни были его просьбы. Но достаточно, чтобы считать его одним из самых близких друзей – разумеется, после Цумуги и Камикадзе. Камаитати полностью оправился от ран, но по выздоровлении остался со мной. И хотелось думать, что причиной была именно привязанность ко мне, а не любовь к куриным яйцам. Окрепнув, он снова мог перемещаться с ветром, но чаще предпочитал путешествовать в моих руках. При этом снисходительно терпел Дэйки и полностью игнорировал Иошинори-сама. Кстати, последний перестал игнорировать меня. Не то чтобы мы общались, но, по крайней мере, он не уходил, после первых же произнесённых мною слов, как раньше. Я почти преодолела свою робость перед этим молчаливым безэмоциональным существом и заговаривала с ним довольно часто. Но всё же не решалась спросить главного: сколько ещё осталось ждать, пока силы его восстановятся? Правда, времени прошло немного. И, надо сказать, пребывание в этом чуждом и опасном мире уже не внушало былого отвращения. Наоборот, я начала находить в нём определённое очарование.

- Знаешь, куда ведёт эта тропа?- Дэйки шутливо шлёпнул меня хвостом по руке.

- В Изумрудный Город?

На морде лиса появилось выражение, возникавшее всякий раз, стоило только упомянуть что-то из моей реальности. Обычно он тут же просил рассказать связанную с этим историю, но теперь желание рассказать самому, очевидно, пересилило желание послушать.

- К кузнецу Тецуо. Помнишь, я о нём говорил?

- Конечно, помню! Значит, Иошинори-сама заберёт свой меч? Никогда не видела оружия, сделанного из костей дракона!

- Думаешь, с виду меч будет отличаться от обычного?- Дэйки состроил снисходительную гримасу, от которой я сразу почувствовала себя ниже ростом.- Умельца, подобного Тецуо, способного выковать оружие, используя не только металл, найти не так просто. Но кузнец служил ещё Озэму-сама и теперь готов сделать всё для его сына.

- Повезло!- улыбнулась я.

Мы шли по дну ущелья. Вокруг высились скалы, начисто лишённые растительности. День только начинал клониться к вечеру, небо было ещё светлым, но здесь, у подножия, уже начинали клубиться тени. Иошинори-сама, скользивший, как обычно, впереди, вдруг остановился. Камаитати, дремавший у меня на руках, поднял мордочку и подозрительно принюхался.

- Мы почти пришли,- шепнул Дэйки.- Сейчас нас встретят.

- Встретят?..- не поняла я и замолчала, увидев что-то мерцавшее меж камней. Послышалось приглушённое рычание, и я пробормотала:

- Собака Баскервилей?..

- Две истории,- хитро прищурился лис.- Про Изумрудный город и про эту… собаку. Как только распрощаемся с кузнецом, расскажешь!

- Хорошо…- рассеянно пообещала я, не сводя глаз с приближавшегося светящегося пятна.

Против ожиданий, это была не разрисованная фосфором морда гигантского пса, а фонарь, подвешенный к хвосту зверюги, при виде которой мне захотелось спрятаться за спину Дэйки. Каждый раз, сталкиваясь с новым представителем этого мира, думаю, что меня уже ничем не напугаешь и не удивишь. И каждый раз новое "столкновение" убеждает в обратном. Возникшее перед нами чудо сильно смахивало на Цербера, правда, имело только одну голову. Из оскаленной пасти, глаз и ушей вырывалось пламя. И, когда зверь рычал, сквозь вздымавшуюся на груди чёрную шерсть тоже проступал огонь. Камикадзе зашипел, но Дэйки и ухом не повёл, а Иошинори-сама спокойно проговорил:

- Отведи нас к твоему хозяину, Якэй[3].

Пёс угрожающе рыкнул, пыхнул пламенем, но тут же развернулся и потрусил по каменистой тропе.

- Он действительно отведёт нас к кузнецу?- шёпотом спросила я.

- Почему ты шепчешь?- передразнивая, лис тоже понизил голос.- Здесь бояться нечего. Якэй – страж и глаза Тецуо. Нежеланный гость его не минует. Конечно, к нам это не относится.

Мы прошли совсем немного, но местность вдруг изменилась, точно мы переступили невидимую черту, отделявшую от иной реальности. Скалы почернели, по ним струйками стекала лава, воздух казался раскалённым. И я поняла, зачем нужен был провожатый. Всё вокруг окутала мгла, превратившая ранний вечер в сумерки. Если бы не фонарь на хвосте Якэя, найти дорогу было бы невозможно. Густой стлавшийся понизу туман поднимался чуть не до колен, и я едва не вскрикнула, когда, сделав очередной шаг, оказалась по щиколотку в воде. Дэйки прыснул.

- Откуда вода?- не поверила я.

- Здесь собраны все стихии: воздух, земля, огонь и – вода. Эти владения кузнецу подарил отец Иошинори-сама – за верную службу. Разве не видела, мы пересекли барьер, отделяющий жилище кузнеца от остального мира?

- Какой ещё барьер?

Лис покачал головой.

- С тобой точно что-то не так. Как можно было его не заметить? Он расступился перед Якэем, и мы прошли за стражем через образовавшийся проход.

Вот почему местность так резко изменилась – мы в самом деле переступили черту. Но невидимой она была только для меня…

- Я сам был здесь лишь однажды,- продолжал Дэйки.- Но место производит незабываемое впечатление.

- Да уж, куда до него Изумрудному Городу…- проворчала я.

Ноги по щиколотку в скрытой туманом воде, тихое шипение раскалённой лавы, сползающей по склонам скал в невидимое озеро и мигающий впереди фонарь на хвосте местного "Цербера". Но вот фонарь остановился, и до меня донёсся звук металла, ударяющегося о металл. Мы подошли ко входу в гигантскую пещеру, в глубине которой горел огонь. Стук внезапно прекратился, что-то двинулось к нам из полумрака. Адский пёс издал радостный визг и бросился навстречу неведомому существу. В свете фонаря я рассмотрела исполинскую фигуру, скрытое под капюшоном лицо и… четыре руки… Две потрепали по загривку ластящееся чудовище, две другие отцепили от его хвоста фонарь. Не сразу поняла, что, стиснув лапу Дэйки, прижалась к нему всем телом.

- Это и есть Тецуо?..

Лис тут же меня обнял и лукаво фыркнул:

- Держись ближе ко мне, Момо, и он тебя не тронет!

Остановившись у порога пещеры, кузнец опустился на колени и низким хрипловатым голосом произнёс:

- Я ждал тебя, господин. Добро пожаловать в скромное жилище твоего слуги.

Мы вошли в пещеру. Иошинори-сама – царственно, Дэйки – поддерживая меня, Камикадзе – принюхиваясь, я – спотыкаясь. Пещера была скорее кузницей, чем "жилищем". Пылающий очаг, огромная наковальня, молот, по сравнению с которым Мьёльнир Тора[4] показался бы игрушкой, вдоль стен – очень смахивающие на кости предметы самых разнообразных размеров и форм.

- Это…

- Останки ёкаев и кайдзю,- подсказал Дэйки.

Его лапа по-прежнему крепко обвивала мою талию. Я было хотела отстранится, но тут Тецуо поднял голову, отсвет огня упал на его лицо, и, охнув, я прижалась к лису теснее. Из-под капюшона смотрели глаза рептилии. Коричневая, похожая на черепашью кожа, толстые губы и ноздри едва обозначенного носа. Но кузнец тотчас опустил голову и, исчезнув за ближайшим каменным выступом, вернулся, держа в руках с виду ничем не примечательный меч и длинную трость. Снова опустившись на колени, он протянул меч Иошинори-сама. Тот взял его в руки, вынул из ножен… и меч будто ожил. Издав звук, похожий на биение сердца, полыхнул ярко-синим огнём и потух.

- Он признал тебя, господин,- тихо произнёс кузнец.

Вложив меч обратно в ножны, Иошинори-сама прикрепил его к поясу. Тецуо осторожно покосился на меня.

- Я выполнил и другое твоё поручение, господин.

Ёкай величественно кивнул, и кузнец, поднявшись с колен, направился ко мне. Я наконец отлепилась от Дэйки – вовремя, чтобы остановить странное существо от колепреклонения передо мной.

- Что ты делаешь, не нужно!

Кузнец остановился, явно удивлённый, и я рассмотрела трость, которую он держал в руке.

- Невозможно…- ошеломлённо повернулась к Иошинори-сама.- Разве она не сгорела?..

Это была ветка, подаренная мне деревом-вампиром, оставшаяся в горящих развалинах "замка" ао-ниобо.

- Нет,- коротко ответил ёкай.

- Но как…

- Сейчас не время,- Дэйки легко ткнул меня в бок.- Просто прими её.

Избегая смотреть на лицо Тецуо, я стиснула поданную им трость. Концы были окованы, но она осталась лёгкой, как прежде.

- Спасибо…

Кузнец поклонился и отступил в тень.

- Для меня будет честью, если ты и твои спутники проведёте ночь под моим кровом, господин.

Скользнувший по мне взгляд чёрных глаз, и ещё один царственный кивок.

Потрескивающий огонь, невероятно вкусная похлёбка, попробовать которую я поначалу согласилась только из вежливости, мягкие шкуры, на которых мне предстояло спать. Гостеприимство кузнеца было впечатляющим и трогательным. Я довольно быстро привыкла к его странному лицу и четырём рукам, а, когда из-под длинной накидки выскользнул хвост ящерицы, даже не поморщилась. Цербер-Якэй, дремавший в углу, уже нисколько меня не пугал. Камикадзе, выпив два яйца – теперь Дэйки всегда носил несколько штук в узле – расположился на моих коленях, довольно урча. В общем, вечер оказался неожиданно приятным. Правда, Иошинори-сама, не притронувшийся к похлёбке, произнёс с десяток слов от силы. Но, когда к делу подключился Дэйки, разговор стал оживлённее.

- Я ошибаюсь, или ты действительно усилил барьер вокруг своего жилища, Тецуо-сама?- поинтересовался он.

- Кайдзю пытались проникнуть ко мне не так давно. Я счёл это случайностью, но потом…- рептилевидные глаза кузнеца утремились к Иошинори-сама.- Я видел её сквозь барьер, господин. Понимая, что не может проникнуть внутрь, она приняла соблазнительный облик и молила её впустить. Не знаю, что ей было нужно от твоего бедного слуги, но, думаю, она ищет тебя. 

- Кто?- шёпотом спросила я Дэйки.

- Приспешница Ракурая, Шай…- но сразу замолчал под взглядом ёкая.

- Остерегайся, господин,- добавил Тецуо.- Вероятно, твой недруг стоит за её спиной.

Кузнец вдруг посмотрел на меня и, вздохнув, поспешно опустил глаза. Я покосилась на ёкая. Но тот лишь невозмутимо объявил, что всем пора отдохнуть. Дэйки тотчас занялся приготовлением "постелей", а я попросила Тецуо согреть мне немного воды.

- Если для ванны, можешь искупаться в озере, госпожа,- учтиво проговорил кузнец.

- Я не госпожа. Зови меня Мо… Аими. В озере – перед входом в пещеру? Покажешь, где лучше всего войти в воду?

По лицу кузнеца мелькнуло удивление, он неуверенно обернулся к Иошинори-сама. Тот коротко кивнул, и Тецуо склонил голову.

- Следуй за мной, госпожа.

Подмигнув Дэйки, не сводившему с меня недоумевающего взгляда, я подхватила полотенце и заторопилась вслед за кузнецом.

- Ещё толком не поблагодарила тебя за трость. Она окована обычным металлом?

- Нет,- Тецуо явно избегал на меня смотреть.- Для твоей дзё[5] я использовал тот же материал, что и для меча господина. По его распоряжению.

- Но я – всего лишь человек,- фраза вырвалась у меня сама собой.- То есть… в моих руках палка вряд ли полыхнёт синим светом, как меч Иошинори-сама.

- В любом случае она защитит тебя лучше, чем обычная… палка.

- Даже от этой… кем бы она ни была, которую ты видел за барьером?

Мне казалось, переход от оружия к теме, ради которой я, собственно, попросила кузнеца меня сопровождать, удался ловко. Но Тецуо напрягся, будто я спросила, есть ли у него внебрачные дети. Я притворилась, что ничего не заметила.

- Кто она? Ты посмотрел на меня, когда упомянул о ней. Почему?

- Не думаю, что я смею ответить на этот вопрос,- сдержанно проговорил кузнец.- Войти в воду лучше всего…

- Мне тоже нужно её остерегаться?

Мы уже стояли у выхода из пещеры, и Тецуо наконец поднял на меня глаза. Странно, что моей первой реакцией на его внешность было отвращение. И я совсем не обратила внимания на спокойное достоинство и ум, которые излучало его некрасивое лицо.

- Да, тебе нужно её остерегаться. Дзё от неё не защитит, это под силу только господину. И, уверен, он это сделает. Войти в воду лучше всего здесь,- одна из рук указала мне под ноги.- За тем каменным порогом дно уходит, а вода становится слишком горячей. Поэтому заплывать за него не следует.

Он поклонился, собираясь уйти.

- Спасибо, Тецуо-сама,- тихо проговорила я.                               

Черепашьи черты смягчились, будто он пытался улыбнуться. Я нерешительно мяла в руках полотенце. Так много вопросов, которые так хотелось задать… Конечно, есть Дэйки, но знает ли он о таинственной особе всё, что явно известно кузнецу?    

- Можно ещё спросить… Кто она вообще?

Почти улыбка Тецуо погасла.

- Древний демон коварства и лжи,- и, точно опасаясь следующего вопроса, заторопился прочь.

Вздохнув, я сбросила одежду и вошла в воду. Ощущение, будто паришь в горячем тумане… в окружении извергающихся вулканов. Дэйки прав, место в самом деле оставляет незабываемое впечатление…

- Настолько не хочешь видеть меня в озере рядом с собой, что теперь не смею даже проводить тебя к нему?!

От неожиданности я чуть не захлебнулась, окунувшись с головой в воду.

- Д-дэйки…

Лис стоял на пороге пещеры, скрестив лапы.

- Господин решит, ты избегаешь меня, потому что… Я и так старался, чтобы…- он вдруг злобно фыркнул и, развернувшись, двинулся обратно в пещеру.

- Дэйки!- забывшись, я чуть не выскочила из воды.- Не уходи! При чём здесь ты?

Лис остановился.

- Почему ты попросила кузнеца проводить тебя?

- Может, потому что это – его дом, и он лучше знает местные воды?

На мгновение лис прижал к голове уши – признак сознания вины, но тут же вернул себе оскорблённый вид.

- И это – единственная причина?

- Нет,- призналась я.- Ещё хотела спросить его об этой Шай…, пытавшейся пробраться сквозь барьер. Разве не видел, как странно он посмотрел на меня, когда заговорил о ней?

Теперь Дэйки не только прижал уши, но и втянул голову в плечи, виновато протянув:

- Момо…

- Кстати, можешь ко мне присоединиться,- великодушно предложила я.

Стлавшийся над водой туман был настолько густым, что просто ничего не будет видно.   

- Правда?

Я едва успела отвернуться – с такой скоростью лис освободился от одежды. Секунда – и из воды рядом со мной вынырнула его голова, а тут же ставшее человеческим лицо расплылось в улыбке.

- Доволен?- хмыкнула я.- И что теперь?

- Ничего. Хочешь что-то предложить?

- Хочу,- я чуть отодвинулась, Дэйки покачивался в воде слишком уж близко.- Хочу, чтобы ты рассказал об этой… Чему, собственно, так радуешься?

В глазах Дэйки плясали бесенята, казалось, он едва сдерживается от смеха.

- Ничему,- он всё-таки хихикнул.- Ты пустила меня в воду потому что туман?

- Если сейчас скажешь, что можешь сквозь него видеть, дёрну тебя за волосы, честное слово!

- Я не против.

На мгновение уйдя под воду, Дэйки вынырнул настолько близко, что его нога задела мою, наши глаза встретились… и мне вдруг впервые пришло в голову, что шутливые заигрывания лиса, ставшие неотъемлемой частью нашего общения в последнее время, могли быть не только… шуткой. Чувствуя, как краска заливает лицо, я брызнула на него водой и, стараясь скрыть смятение, рассмеялась.

- Вот поэтому это – первый и последний раз, когда ты купаешься вместе со мной.

- Почему?- удивился он.- Я ведь ничего не сделал! И не стал бы… пока господин поблизости.

Я снова чуть не захлебнулась, Дэйки подхватил меня за плечи.

- Ты что, Момо?

С плеча его ладонь скользнула к моей щеке, но я тут же вырвалась.

- Мне слишком жарко, пора выходить. Ты – первый!

- Мы ведь только зашли… и ты хотела, чтобы я о чём-то рассказал.

Но я состроила строгое лицо, и лис, вздохнув, повиновался.

Ещё ни разу не испытывала такой неловкости, как сейчас, возвращаясь в пещеру. Казалось, взгляд Иошинори-сама пронзил меня насквозь, хотя на самом деле ёкай едва глянул в мою сторону. Дэйки, вернувший себе лисий вид, вёл себя как ни в чём не бывало. И, следя за тем, как он возится с узлом, я устыдилась, что придала его "заигрываниям" такое значение. Конечно, это был флирт, но флирт безобидный. А я отреагировала так, будто лис предложил вынашивать его детей. Он вдруг обернулся и, поймав мой взгляд, хитро прищурился.

- Вспомнила, что хотела спросить? 

- Я и не забывала,- растянувшись на приготовленной шкуре, погладила подобравшегося ко мне Камикадзе.- Спокойной ночи!

[1] Хакама – традиционные японские длинные широкие штаны в складку, похожие на юбку. У мужчин х. крепятся на бёдрах, у женщин – на талии.

[2] Юдзё – досл. "женщина для удовольствий", собирательное название проституток и куртизанок (но не гейш), существовавших на протяжении всей японской истории.

[3] Якэй – яп. ночной сторож.

[4] Мьёльнир (др.-сканд. "сокрушитель") – в германо-скандинавской мифологии молот бога грома Тора, настолько тяжёлый, что никто, кроме Тора, не мог его поднять.

[5] Дзё – яп. посох, трость, палка. Деревянное оружие, представляюще собой палку-шест.

Глава 13

Всё-таки странно просыпаться не под щебет птиц, а под тихое шипение остывающей лавы. Я потянулась, открыла глаза… В пещере – никого, кроме меня и Камикадзе. Увидев, что не сплю, зверёк требовательно ткнулся носом мне в щёку, и я торопливо выскользнула из шкур – он проголодался. Только расколола яйцо, когда в пещеру вплыл Иошинори-сама.

- Доброе утро,- приветливо улыбнулась я.

Ёкай величественно кивнул.

- Спасибо за палку… дзё,- я скосила глаза в угол, где оставила изделие Тецуо.- Ты в самом деле вернулся к развалинам, чтобы её найти?

- Дзюбокко редко приносит дары добровольно. Оставлять один из них праху – неразумно.

- Согласна. Всё-таки палка… дзё помогла мне отбиться от ао-ниобо. Правда, потом я её выронила… Но от особы, о которой говорил Тецуо, она ведь не защитит?

- Тебе вообще не придётся её использовать, пока я рядом,- спокойно заявил ёкай.

В голосе ни бахвальства, ни высокомерия, ни заботливости – простая констатация факта. Но я расплылась в глупейшей из улыбок и едва сдержалась, чтобы не выругаться, когда в пещеру ввалились ручной "Цербер", кузнец и Дэйки. Камикадзе, видимо, заподозрив угрозу своему завтраку, взъерошил шёрстку и расправился с яйцом с такой скоростью, что я только хлопнула глазами. Дэйки, проворчав, что дольше меня спят только змеи, принялся утрамбовывать узел. Вздохнув, я поднялась на ноги. Быстрый утренний туалет, завтрак и вот мы уже покидаем гостеприимную пещеру. Ёкай и Дэйки в сопровождении Якэя двинулись вперёд, а я вежливо поклонилась хозяину – несколько дней подряд Дэйки обучал меня поклонам до боли в спине.

- Спасибо, Тецуо-сама.

Кузнец явно смутился и возразил:

- Тебе не за что благодарить меня. Я – слуга Иошинори-сама и его избранницы.

Краска бросилась мне в лицо, я даже выпала из учтивой "стойки" со сложенными впереди руками и слегка склонённой головой.

- Я… с чего ты… Мы всего лишь…

- Момо!- раздался голос Дэйки.- То есть… Аими-сан! Поторопись!

- Пусть опасность тебя минует, госпожа,- учтиво поклонился кузнец.

И я, стушевавшись окончательно, развернулась и зашлёпала по воде вслед за "избравшим" меня и его слугой. Паривший над головой Камикадзе издал воинственный клич и шлёпнулся мне на руки. Я с готовностью прижала его к груди, жалея, что не могу спрятать за тельцем зверька пылающее лицо.  

- Что с тобой?- тут же привязался Дэйки.- Уже выбилась из сил?

- Хочешь меня понести?- огрызнулась я.

Но лис только покосился на Иошинори-сама, дёрнул ушами и, к моему удивлению, промолчал.

И снова вокруг сомкнулся лес, а воздух наполнился птичьим щебетом и шелестом ветра. Но, даже когда суровые скалы и проводивший нас до самой их границы Якэй остались далеко позади, слова кузнеца продолжали разъедать моё сознание. "Иошинори-сама и его избранница" – какое нелепое сочетание… У Иошинори-сама не может быть "избранницы" в полном смысле этого слова. Когда-нибудь он, вероятно, найдёт себе пару для продолжения рода – такую же чистокровную, как и он сам, мэсу-ёкай[1]. И это – единственный вид "избранницы", возможный в его случае. Ему чужды привязанности, не говоря о более глубоких чувствах. По идее, кузнец, служивший своему господину на протяжении столетий, должен был бы это знать и не озвучивать бредовых измышлений, способных настолько выбить из колеи меня… Конечно, никому не известна истинная причина заботы царственного Иошинори-сама о "всего лишь человеке", но предположить, что я – его избранница?! 

- Ты не заболела, Момо?- Дэйки легонько толкнул меня плечом.- Или господин заразил тебя молчаливостью?

Я растерянно заморгала, возвращаясь из хаоса беспорядочных мыслей в "здесь и сейчас". Лис подозрительно вглядывался в моё лицо, и я почувствовала, что краснею. Нет, оставаться в этом мире дольше мне противопоказано. Нужно наконец набраться смелости и спросить ёкая, сколько ещё он будет нуждаться в моих "услугах".  Чем скорее вернусь домой, тем быстрее удастся стереть из памяти всё об этом мире. Всё и всех. Взгляд упал на мирно посапывающего в моих руках Камикадзе, и на глаза навернулись слёзы. Как же я оставлю его?..

- Момо?

- Мне… нехорошо…- промямлила я.

- Устала?- Дэйки заботливо погладил моё плечо.- Могу тебя понести.

- Что случилось?

Я съёжилась, избегая смотреть на Иошинори-сама, остановившегося в шаге от меня. Хорошо бы никогда больше не видеть этого сверхъестественно красивого лица и мёртвых глаз, не слышать ровного, лишённого эмоций голоса...

- Мне… нужно побыть одной… Я сейчас… вернусь…- и, не разбирая дороги, бросилась в лесную чащу.

Я бежала и бежала, натыкаясь на кусты и молодые деревца. И только, когда проснувшийся от тряски Камикадзе, недовольно заворчал, остановилась. С чего меня так понесло? Нелепая фраза кузнеца-черепахи ведь не повод вести себя, как бесноватая! Вероятно, дело в том, что стараюсь держать всё в себе и ничему не удивляться… но я – "всего лишь человек", и рано или поздно наступает реакция. Что до ёкая… Дэйки прав: Иошинори-сама мне нравится. Но что с того? Что с того, если он – самое сильное, бесстрашное и красивое существо, из всех, кого я когда-либо встречала или встречу… и люди, включая меня, действительно кажутся насекомыми рядом с ним… Невесело усмехнувшись, погладила раздражённо фыркающего Камикадзе.

- Прости, малыш, больше не повторится. Бег помогает, я пришла в себя.

Но задобрить камаитати оказалось не так просто. Дёрнув лапками, он взвился в воздух и, описав вокруг меня круг, опустился на плечо. Я огляделась.

- Знать бы, как вернуться обратно…

Со всех сторон меня обступали деревья, почти не пропускавшие солнечных лучей. Воздух – прохладный и влажный, звенели комары… Но вдруг до меня дошло, это – не комары, а… флейта. Тонкий, тихий звук…

- Стоит посмотреть, как тебе кажется?- обратилась я к камаитати.

Зверёк только фыркнул и зарылся мордочкой в мои волосы.

- Тогда идём смотреть,- заявила я и направилась в сторону странной мелодии.

Звук флейты быстро приближался, как если бы игравший на ней двигался мне навстречу. И вот я его увидела… Небольшую поляну окружали деревья, увитые цветущей глицинией, трава была усеяна её лиловыми лепестками. А посреди поляны на заросшем мхом валуне сидел парень. Тёмно-синие хакама, светлое кимоно и пёстрая накидка, небрежно наброшенная на плечи. Верхняя часть лица была скрыта под маской кролика, длинные уши покачивались в такт игре.

- Что за…- начала я.- Откуда здесь…

Даже не успела произнести "глициния", когда мираж рассеялся. Парень с флейтой и валун остались, но лиловые кисти и лепестки исчезли. Вокруг – обычные сосны и кипарисы. Мелодия смолкла, морда кролика повернулась ко мне.

- Хмм,- донеслось из-под маски.- Чиио-сама права. Магия иллюзий над тобой действительно не властна.

- Кто ты такой?- грубо спросила я.- Какого дьявола здесь делаешь?

Мой тон не произвёл на незнакомца никакого впечатления.

- Не вижу твоего лица,- признался он.

- Как и я твоего. Может, снимешь дурацкую маску?

- Может быть,- его рука потянулась к кроличьей морде.

Но воздух прорезал оклик, резкий, как щелчок хлыста: "Арэта-кун!", и парень отдёрнул руку. В глубине поляны возникла тёмная фигура. Неторопливо она направилась к нам, и я невольно отступила. Это была старуха, которую я видела на улице деревни, а потом в купальне…

- Прости, Чиио-сама,- покаялся парень.- Соблазн оказался слишком велик.

- Она сильнее тебя,- заявила старуха.- Открой ты своё лицо, она бы увидела, где находишься ты, а не наоборот.

- Кто вы?- пробормотала я.- Местная секта?

Старуха остановилась возле валуна, почему-то не пытаясь приблизиться. Лишь вглядывалась в моё лицо, точно хотела прочесть на нём своё будущее. Я подумала о касе, болтавшейся за спиной. Интересно, что будет, если надену её?

- Где ты сейчас, одзё-сан?- голос старухи прозвучал ласково.- Я почти вижу твоё лицо… кажется, у тебя необычные глаза. Но где ты?

- Зачем тебе знать?

За каким бесом я это спрашиваю? Самое разумное – нахлобучить касу по самые брови и бежать без оглядки. Но болезненное любопытство удерживало на месте.

- Я ищу таких, как ты, для великой цели.

- Таких?..

- Обладающих духом, подобным твоему. И способностью проходить сквозь магические барьеры.

- С чего ты взяла, что я прохожу сквозь барьеры?

Неприятное лицо старухи расплылось в улыбке.

- С того, что ты сейчас здесь, одзё-сан.

- И для какой великой цели это нужно?

- Узнаешь, как только узнаю, где ты.

Я рассмеялась и вытащила из-за спины касу.

- Мне нет дела до великих целей. Хочешь знать, где я? Ищи мою тень в Токио!

Шутка показалась мне забавной. Водрузив на голову шляпу, я жестом Зорро провела пальцами по её краю и содрогнулась от раздавшегося вопля досады. Выглянула из-под касы – поляна была пуста, страруха и её протеже исчезли. Камикадзе громко зевнул мне в ухо, и только тогда до меня дошло – он проспал всю мою встречу с дьявольской парочкой. Это было странно – обычно зверёк реагировал на постороннее присутствие чуть ли не быстрее Дэйки. Кстати, где сейчас Дэйки? И Иошинори-сама? Понятия не имею, как к ним вернуться, но их демоническое обоняние ведь уже должно было подсказать, где я?.. И, словно в ответ на эту мысль, послышался треск веток, на поляну вылетел Дэйки – шерсть взъерошена, глаза сверкают.

- Момо…

- Где ты была?

Подскочив от неожиданности, я обернулась. За спиной стоял Иошинори-сама.  

- Зд-десь…- я столкнула касу обратно за плечи.- Случайно зашла слишком далеко и заблудилась. Надеялась, вы найдёте меня…

Попыталась улыбнуться, но улыбка застыла под неподвижным взглядом ёкая.

- Мне жаль, это было ненарочно…

- Ты провела здесь всё время?- уточнил Дэйки.- Мы не могли… ты будто исчезла!

- Кто-то был здесь,- констатировал ёкай.

И я удивилась:

- Откуда ты знаешь?

Мне показалось, взгляд Иошинори-сама стал угрожающим, и признание полилось из меня, как на исповеди. Когда я закончила, тонкое лицо ёкая было мрачным, точно ему напророчили бродить по лесам в моей компании до конца времён. Дэйки не издал ни звука и вроде бы разучился моргать.

- Чиио?- нарушил повисшее молчание ёкай.- Ты уверена, что слышала именно это имя?

- Абсолютно.

- Господин…- робко позвал Дэйки.- Оно тебе знакомо?

- Так звали смертную жрицу, которая помогала ему много лет назад. Не думал, что она ещё жива.

- Помогала кому?- не поняла я.

Иошинори-сама смерил меня ледяным взглядом.

- Моему врагу. Уверен, Дэйки рассказал о нём.

Лис опустил уши и смущённо тявкнул.

- Ракурай?- повернулась я к нему.- Ты ведь говорил, он ищет смертных с большой духовной силой… Как и эта ведьма! Получается, она ищет их для него?

- Возможно, но для чего ей ты?

- Потому что у меня сильный дух?- хмыкнула я.

Лис закатил глаза.

- Может, через тебя она пыталась найти Иошинори-сама?

- Вряд ли ей известно, что мы путешествуем вместе. Она понятия не имела, где я, едва видела моё лицо, так откуда ей знать, кто находится со мной рядом? Нет, ведьма определённо искала меня. Только вот… как она это делает? Что-то вроде телепатии?

- Вроде чего?- недоумённо переспросил Дэйки.

- Она чувствует твой дух,- неожиданно проговорил Иошинори-сама.- Очевидно, он способен прорваться сквозь мою защиту.

- Защиту? Барьер, скрывающий твою ауру и ауру Дэйки от других вам подобных?

- Ты запомнила, что я тебе рассказал!- восхитился лис и тут же втянул голову в плечи под грозным взглядом ёкая.- Прости, господин…

Но Иошинори-сама уже снова смотрел на меня.

- Ты – не из этого мира. Вероятно, поэтому скрыть твой дух не так легко. Но это необходимо. Для твоей же безопасности.

- И как это сделать?

- Защита будет действеннее, если нанести её на твою кожу.

- На мою…- я запнулась.- Имеешь в виду татуировку?..

- Знаки, которые проявятся только в момент опасности.

Я покосилась на Дэйки, тот кивнул, и я обречённо опустила плечи.

- Не здесь,- коротко бросил ёкай и, развернувшись, двинулся прочь.

- Ну и напугала ты нас, Момо!- шепнул Дэйки, когда мы выбрались на тропинку.

- "Нас"?

- Меня,- потупился лис.- Но, думаю, Иошинори-сама тоже был обеспокоен. Я чувствовал твой запах, и вдруг,- он развёл лапами,- ничего! Что за дьявол, Момо! Как тебе удаётся притягивать к себе столько опасностей?.. Чему ты смеёшься?

- Извини, не смогла удержаться… "Что за дьявол"?

- А что такого?- надулся Дэйки.- Ты так часто это употребляешь, и у меня вырвалось…

Я ласково дёрнула его за ухо, лис смущённо фыркнул.

- Заурчать, как твой паразит, у меня не получится!

- "Паразит" урчит, когда делаю вот так.

Я пощекотала его за ухом, но лис вдруг странно съёжился и отодвинулся.

- Прости…- поспешно извинилась я.- Камикадзе это нравится… Не думала, что тебе будет неприятно.

Дэйки неловко кашлянул, избегая на меня смотреть.

- Прости,- ещё раз извинилась я и поспешила сменить тему.- Скажи, а наносить защиту, о которой говорил Иошинори-сама… болезненно?

Дэйки наконец поднял на меня глаза.

- Конечно. Письмена выводят лезвием или когтем. Они должны сплошь покрыть кожу, не оставив ни единого свободного пятна. Это займёт немало времени. Или почему, думаешь, господин хотел найти более подходящее место?

Я почувствовала, как кровь медленно отливает от лица. Невольно вспомнила боль, когда когти "господина" располосовали мне спину. А шрамы!.. "Роспись" когтем будет выглядеть пострашнее любой татуировки! Но… ёкай ведь говорил, знаки видимы только в моменты опасности… И тут же, услышав сдавленное хихиканье лиса, от души шарахнула его по спине. Проснувшийся от толчка Камикадзе, зафыркал и взмыл в воздух. Дэйки, уже не сдерживаясь, расхохотался, хлопнув себя лапой по бедру.

- Так и быть, можешь купаться вместе со мной,- процедила я.- Но в следующий раз утоплю тебя, так и знай!

Задыхаясь от смеха, лис приобнял меня за плечи.

- Не злись… Момо… Видела бы ты… своё лицо!

- Посмотрю на твоё, когда буду тебя топить! А перед этим пощекочу за обоими ушами!

Он мягко потёрся пушистой щекой о мою щёку.

- Ты такая миленькая, когда злишься, Аими…- но сразу же, будто спохватившись, резко отодвинулся и кашлянул.- То есть… прости. Моя шутка была жестокой.

И, отвернувшись, ускорил шаг.

[1] Мэсу – яп. самка, особь женского пола.

Глава 14

Незадолго до заката мы вышли к небольшому утопавшему в растительности гроту. По дну его струился ручеёк, стекавший в неглубокое озерцо перед входом. Камикадзе тут же начал гоняться за вившимися над водой стрекозами, выплёвывая пойманных мне под ноги, в качестве подношения. Дэйки, за всё время так и не произнёсший ни слова, занялся подготовкой к ночлегу.

- Что с тобой?- опустившись на траву, я попыталась поймать его взгляд.- Топить тебя не буду...

- Как если бы тебе это удалось!- он небрежно дёрнул ушами, но тут же поник и совсем другим тоном проговорил:

- Иногда я веду себя с тобой слишком вольно, Аими-сан. До поры господин смотрит на это сквозь пальцы, но… это неправильно и…

- Ты серьёзно?- опешила я.- Всё из-за этой шутки?..

- Не только.

Он перестал возиться с циновками и, нервно оглядевшись, присел рядом со мной.

- Хотел убедиться, что Иошинори-сама нет поблизости…

- Иошинори-сама здесь ни при чём,- резковато перебила я.- Не ему решать, когда ты переходишь границы в общении со мной, а мне. И… если это случится, я тебе скажу, ты извинишься, и всё опять будет в порядке.

Секунды две лис смотрел на меня, словно я внезапно покрылась перьями. Потом тихо вздохнул и опустил глаза.

- Хорошо, Аим… Момо,- и, поспешно отвернувшись, продолжил возню с циновками.

Ёкай возник из-за деревьев несколькими минутами позже – я едва успела покормить Камикадзе – и привычно скомандовал:

- Дэйки.

Лис молча поклонился, развернулся и исчез меж деревьев. 

- Сейчас?..- догадалась я, поднимаясь на ноги.- Что для этого…

- Моя кровь.

Большим пальцем левой руки Иошинори-сама на несколько сантиметров выдвинул из ножен меч. Ладонь правой, легко скользнув по краю лезвия, устремилась к моей щеке, и я вздрогнула от прикосновения, хотя изо всех сил пыталась сохранить хладнокровие.

- Не бойся,- тихо произнёс он.- Это не причинит боли.

- Я не боюсь…- едва расслышала собственный шёпот.

Глаза ёкая не отрывались от моих, и я смотрела на него, как под гипнозом. Ничего не видела, кроме его лица. Ничего не слышала, кроме бешеного биения своего сердца. Ничего не ощущала, кроме его ладони, прижатой к моей щеке… Будто огненные точки вспыхнули в глубине чёрных глаз, от ладони начало исходить красноватое свечение, но я не шелохнулась. Только когда он убрал ладонь, очнулась от наваждения и покосилась на свои руки. На коже мягко мерцал замысловатый узор иероглифов. Не удержавшись, бросилась к озерцу и наклонилась над гладкой поверхностью. Зрелище было завораживающим, я будто светилась изнутри. Сиял каждый сантиметр моей кожи... Лицо Иошинори-сама возникло в водном зеркале рядом с моим.

- Свечение скоро погаснет.

- Как жаль!- выдохнула я.- Это настолько… необыкновенно! 

Губы демона дрогнули, как если бы их тронуло призрачное подобие улыбки. Но уже в следующее мгновение его отражение исчезло. Я торопливо обернулась и выпалила в удаляющуюся спину.

- Спасибо, Иошинори-сама!

Мимолётный взгляд через плечо, и ёкай растворился в сумраке грота. Свечение на моей коже уже начинало меркнуть, но и этого хватило, чтобы впечатлить вынырнувшего из-за стволов Дэйки.

- Момо!- восхитился он.- Можешь подержать руку на этими ветками, чтобы они загорелись? Тогда мне не придётся разводить костёр!

Я рассмеялась, радуясь, что его мрачный настрой прошёл. Весь вечер мы перекидывались шутками, как обычно, а наутро за завтраком лис предложил отправиться в деревню.

- Мне знакомы эти места, деревня здесь совсем рядом,- он повернулся к Иошинори-сама.- Задержимся всего на день, зато пополним припасы.

- Хорошо,- согласился ёкай.- Отправляйся.

Довольно переглянувшись, мы с Дэйки тут же вскочили на ноги, но холодный голос ёкая будто окатил ледяной водой.

- Отправишься только ты, Дэйки. Аими-сан останется здесь.

- Почему?- удивилась я.- На мне ведь каса – никто не увидит моего лица и глаз...

- Защита не всесильна. В селениях больше опасности натолкнуться на смертных приспешников Ракурая.

- Что им там делать?..- начала я, но поймав его жёсткий взгляд, замолчала и покорно опустила голову.

Запрет Иошинори-сама оказался для меня ударом. Мне нравилось бродить по узким деревенским улочкам, заглядывать в лавки, обедать на постоялых дворах… Мы с Дэйки больше не напивались, как в первый совместный выход "в свет", но иногда пропускали чашечку-другую саке. И теперь всему этому пришёл конец… Дэйки переживал не меньше меня. Отправляясь в деревню, тяжко вздыхал, и по всему было видно, что очень расстроен. Вернулся быстро – я едва успела поиграть в догонялки с Камикадзе и поплавать в озере. И, вопреки первоначальному плану остаться в гроте ещё на одну ночь, мы продолжили путь в тот же день.

- Без тебя было скучно, Момо,- шёпотом признался Дэйки, когда мы вышли на дорогу.

- Мне тоже… Тем более, что твой господин тут же оставил меня одну.

- Он никогда не оставляет тебя одну,- покрутил головой лис.- Просто не показывается. По-настоящему уходит он редко и только, если я с тобой.

- А куда уходит?- заинтересовалась я.

Дэйки ещё понизил голос.

- Встречается с союзниками. Теперь всем, включая Ракурая, известно об освобождении господина от заклятия. Потому я и думал, что старая ведьма искала его, а не тебя. Если бы Ракурай узнал, где сейчас Иошинори-сама…- он состроил угрожающую гримасу.

- Поэтому мы бродим по лесам, нигде не останавливаясь дольше, чем на день?

- Поэтому тоже. Но господин часто путешествовал подобным образом и раньше. Правда, гораздо быстрее и по более опасным местам.

- Для чего?..

- Чтобы показать свою силу, конечно. Он искал сильнейших противников и всегда одерживал над ними верх…

- …пока не встретил гудзи Кэзухиро,- невинно проронила я.

- Кого?

Очевидно, лис не знал имени человека, заточившего его могучего господина в камень.

- Неважно. А кто эта Шай…, о которой упомянул Тецуо?

- Шайори,- хихикнул Дэйки.- Всё ждал, когда ты наконец заговоришь о ней! Правда, знаю не так много. Сколько ни спрашивал господина, он только злился, один раз даже наказал меня за любопытство. Она – очень древнее, очень могучее и очень злобное существо.

- Демон коварства и лжи?- вырвалось у меня.

- Откуда ты знаешь?

- От Тецуо.

- Он рассказал тебе?- удивился лис.- А что ещё?

- Ничего,- вздохнула я.- Отказался говорить наотрез…

- Совсем как господин… Между нею и Иошинори-сама произошла размолвка. Причина мне неизвестна – это было до того, как я начал служить Иошинори-сама. Но, судя по всему, ссора была серьёзной – настолько, что Шайори перешла на сторону злейшего врага…

Лис внезапно замолчал, виновато опустив уши. И я, подняв голову, тотчас потупилась, избегая неподвижного взгляда обернувшегося ёкая. Обычно он не реагировал, о чём бы мы ни говорили, а сейчас даже остановился… И взгляд был недвусмысленным: замолчать сию же секунду. Значит, затронутая нами тема была очень запрещённой. Интересно, почему? Так и не произнеся ни слова, Иошинори-сама продолжил путь, а у меня вдруг мелькнула невероятная догадка. Что, если с этой Шайори его связывало нечто… романтическое? Но нет, такого не может быть. Только не с ним. И всё же в глубине души шевельнулась совершенно нелепая и совершенно непрошенная ревность…

Тенистая рощица, убаюкивающий плеск небольшого водопада и неизбежный птичий щебет. Всё-таки этот мир завораживает, и я окончательно попала под его чары. Конечно, он полон чудовищ, но они скрыты в лепестках ярких полевых цветов, невидимы в изумрудной тени лесов и не страшны в присутствии Иошинори-сама. Приподнявшись на локтях, я посмотрела на рисунок, лежавший передо мной на траве. Пока могла бродить с Дэйки по деревням, приобрела несколько свитков и краски. Всегда любила рисовать, и теперь в дни, когда Дэйки отправлялся пополнять припасы, а ёкай исчезал из поля зрения, полностью отдавалась этому занятию. Лёгкий ветерок завернул край свитка. Я бережно расправила его, не сводя глаз с изображения. Красивое лицо, длинные белоснежные волосы, меч у бедра… Очень похоже, но всё же не оригинал. Жаль, у меня нет мобильного, чтобы сделать фотографию. Хотя, наверное, и она бы не передала всего великолепия царственного облика Иошинори-сама… Что-то мелькнуло в траве, я инстинктивно отшатнулась и вскрикнула от отвращения. На мой рисунок выползло отвратительнейшее насекомое – гигантская извивающаяся сороконожка. Но в то же мгновение в воздухе послышался тоненький визг, и сороконожка забилась в конвульсиях, пытаясь вырваться из зубов Камикадзе. Видимо, сопротивление разозлило зверька. Зашипев, он резанул её когтями. Мотнув головой, стукнул о свиток, и сороконожка затихла.

- Мой маленький защитник,- умилилась я.

Хотела его погладить, но так и замерла с протянутой рукой, заметив стоявшего в тени деревьев ёкая. Камикадзе не стал дожидаться запоздавшей ласки и сам прыгнул мне на колени. Я автоматичеки пригладила его шёрстку.

- Что-то случилось… Иошинори-сама?

- Ты кричала.

- А это… просто сороконожка… Камикадзе с ней расправился.

Я кивнула на останки насекомого, разбросанные рядом со свитком, и обычно торопившийся удалиться Иошинори-сама подошёл ближе, присматриваясь к рисунку. Я вспыхнула до корней волос, сообразив: теперь ёкай увидит, что на нём изображено… Но что-либо прятать было поздно, оставалось лишь… показать. Подхватив Камикадзе, я поднялась на ноги и подала свиток ёкаю.

- Ещё не привыкла к местной бумаге и краскам… нужно больше практики.

Пальцы ёкая сомкнулись на уголках свитка.

- Мне нравится,- неожиданно произнёс он.

- Правда?..- чувствовала, как на лицо наползает глупая улыбка, но ничего не могла с ней поделать.- Я нарисовала и Дэйки… и Камикадзе. Но, думаю, это изображение удалось лучше всего…

Всегда с презрением относилась к людям, от волнения начинавшим нести чушь… и вот стала одной из этих несчастных. Иошинори-сама протянул мне рисунок обратно, я качнула головой и неуверенно предложила:

- Если хочешь, оставь его себе… В знак моей благодарности… то есть… как благодарность за…

- Хорошо.

Одним движением он свернул свиток, явно собираясь уйти.

- Подожди!..- выпалила я.- Хотела сказать… спросить о твоём враге… Он очень опасен?

- Да.

- Но ты надеешься победить его?

- Не надеюсь. Я это сделаю.

- В… битве?

- Вероятнее всего.

- И… у тебя много союзников?

Ёкай чуть заметно сузил глаза, и я поняла, что зашла в расспросах слишком далеко.

- Прости, не моё дело. Просто… для меня всё это так непривычно.

- Твой мир сильно отличается от этого?

Я с трудом верила ушам – первый "личный" вопрос, который он мне задал!

- Очень. В моей реальности – большие города. Много вещей, которые здесь сочли бы колдовством. И совершенно другие правила. Там нет монстров… а жизнь гораздо удобнее…

- Тебе этого не хватает?

Я смутилась.

- Некоторых вещей, да… Но в твоей реальности тоже немало хорошего. Чистые вода и воздух, натуральная еда… Хотя до еды тебе, наверное, нет дела. Неужели ты никогда не ешь?

- Человеческую пищу – нет.

- Какую тогда?

- Не-человеческую,- резонно заявил он.

Я рассмеялась немного невпопад и просто, чтобы что-то сказать, спросила:

- Думаешь, ведьма, Чиио или как её, знает, откуда я?

- Не думаю.

- Знаешь, зачем я ей?

В лице ёкая ничего не изменилось, но мне почему-то показалось, ему это насамом деле известно.

- Тебе не стоит её опасаться.

- Потому что скоро вернусь домой?- осторожно предположила я.

- Потому что на тебе защита.

- Но ведь…

Камикадзе вдруг поднял мордочку, принюхиваясь, а мои слова заглушил треск ломаемых веток. Из-за кустов вырвался Дэйки в человеческом обличье.

- Момо… и… господин…

Увидеть здесь ёкая он явно не ожидал и тут же торопливо поклонился. Иошинори-сама развернулся и скрылся за стволами деревьев, а Камикадзе, взъерошив шёрстку, взвился в воздух.

- Кажется, ты его напугал – таким он тебя ещё не видел,- поддела я Дэйки.- Забыл превратиться обратно в лиса?

- Я не лис!- возмутился он.- Я – дзинко. Это совершенно разные вещи!

- В самом деле?

- Я ведь не сравниваю людей с… со снежными обезьянами[1], только потому что вы и они чем-то похожи!

- Вообще-то, люди произошли от обезьян,- улыбнулась я.

Глаза Дэйки в буквальном смысле начали выпирать из орбит.

- Как…

- Это называется эволюция – естественный процесс развития. Выживают лишь те, кто сумел лучше приспособиться к окружающей среде…

- Не понимаю ни слова из того, что ты говоришь.

- Две обезьяны породили трёх обезьян. Из трёх выжила та, что была самой умной. Когда выросла, она нашла себе другую умную обезьяну, с которой зачала и породила ещё несколько обезьян, которые были умнее, чем она. Из них опять выжила самая умная, и так далее. В конце концов, самые-самые умные обезьяны развились в людей.

- Милосердная Каннон!- ужаснулся Дэйки.- В это верят в твоей реальности?.. Вас породили обезьяны?..

- Есть, конечно, и другие теории. 

Я рассказала христианскую версию появления человека, добавив, что в каждой религии есть своя версия.

- И сколько же религий в твоём мире?..

- Самых значимых – три. А вообще, немногим меньше, чем звёзд на небе.

Лис почесал затылок.

- Кошмарная реальность… Представляю, как ты рада, что попала в нашу и больше никогда не вернёшься в ту!

- Никогда – это… не совсем верно…- пробормотала я, но Дэйки уже отвернулся к узлу, который принёс.

- Надеюсь, ничего не забыл,- он присел на траву и вздохнул.- Если б ты могла ходить со мной, как раньше… Между прочим, в деревне только и говорят, что о Гион Мацури[2]!

- Гион Мацури? Его ведь празднуют в Киото?

- Откуда ты знаешь?- удивился лис.

- Слышала…

…от Цумуги, которая очень сокрушалась, что мы уже уедем из Киото к моменту, когда там начнётся фестиваль. Но, похоже, мне не суждено попасть на него и здесь.

- Думаю, в этом году праздновать Гион Мацури будут особенно широко,- предположил Дэйки.- Сёгун одержал победу над каким-то врагом. Его войска недавно вернулись в столицу.

- В какую столицу? Киото?- уточнила я.

- Какую ещё? Кстати, мы сейчас недалеко.

- Так может… Ведь на Гион Мацури соберётся множество людей! Никто не заметит в толпе меня! Поговорю с твоим господином…

- С ума сошла? И думать забудь! Своими глупыми просьбами ты его только разозлишь!

- Но…- начала я и замолчала, когда Дэйки очень красноречиво прищурил глаз.- В смысле… ты, конечно, прав. Запрет есть запрет.

- Вот именно,- он вдруг исполобья покосился на меня.- Скажи, ты действительно видишь во мне… животное?

Вопрос застал меня врасплох, я растерянно хлопнула глазами.

- Нет, конечно…

- Ты назвала меня лисом,- нахмурился Дэйки.- А лис – животное.

- Да… но… ты ведь…- я беспомощно развела руками.- Ты ведь принимаешь облик лиса…

- Я – дзинко, а не лис!- яростно выпалил он.

Не успел его голос смолкнуть, в воздухе прозвенел знакомый тоненький визг, и что-то пронеслось между мной и Дэйки. Охнув, он схватился за щёку, потом оторопело посмотрел на испачканные кровью пальцы… На его лице красовались два небольших пореза, а на моё плечо опустился рассвирепевший Камикадзе – шёрстка взъерошена, маленькие клыки оскалены.

- Мой храбрый защитник!- восторженно защебетала я.

Дэйки оторопело приоткрыл рот.

- Какой ты молодец,- я ласково пригладила шёрстку зверька.

Камаитати довольно фыркнул, но продолжал настороженно поглядывать на моего обидчика. К Дэйки наконец вернулся дар речи.

- Он… только что напал на меня?

- В следующий раз будешь знать, как повышать голос,- расплылась я в улыбке.- Хотя, может, ему просто не нравится твой человеческий облик, дзинко.

- Думал, он нравится тебе! Но, если привычнее видеть во мне "лиса"…

Раздражённо тявкнув, он принял лисье обличье и начал молча вынимать из узла покупки. Когда добрался до яиц, Камикадзе радостно пискнул.

- Хочешь, ты покормишь его?- предложила я.

Дэйки посмотрел на меня, как на умалишённую. Я пожала плечами.

- Тогда не жалуйся, что он на тебя нападает.

- Не жал…- лис даже запнулся от возмущения.- Если бы не ты, это было бы последнее нападение в его жизни!

- Ты опять повышаешь голос,- невинно пропела я, раскалывая яйцо.

Напоминание было не лишним – Камикадзе снова угрожающе вздыбил шёрстку. Но, увидев яйцо, смягчился и, довольно урча, сунул мордочку в скорплупу.

- Видишь?- улыбнулась я.- Мог бы расположить его к себе.

- Очень мне это нужно! Достаточно, что располагаю тебя к себе, не сворачивая ему шею!

Лис был явно не в духе, и, в отличие от камаитати, смягчаться не собирался. Я подождала, пока зверёк расправится с яйцом и, оставив его на траве, сбегала за фурошики[3] – сумкой из отреза пёстрой ткани. Мастерить фурошики научила меня Цумуги. В своё время мы меняли эти самодельные сумочки чуть не каждый день, соревнуясь, чья окажется экстравагантнее. А сейчас я носила в фурошики рисунки и краски. Вынув один из свитков, протянула его Дэйки. Он непонимающе посмотрел на меня, но принял свиток и развернул его.

- Я не считаю тебя животным, даже когда ты в облике лиса… дзинко… Без тебя бы, наверное, сошла здесь с ума.

Дэйки поднял на меня глаза. Светившаяся в них растроганность меня смутила.

- Это нарисовала ты?..

Я кивнула. Тихо выдохнув, он снова уставился на рисунок: Дэйки-лис лукаво выглядывающий из-за плеча Дэйки-человека.

- Можешь оставить себе… если хочешь…

Прижав к голове уши, он спрятал свиток на груди.

- Спасибо, Аими…

- Не за что, Дэйки-сама,- улыбнулась я.- Но, знаешь, я уже привыкла к "Момо".

- Мне нравится и "Аими"…- прошептал он, но тут же дёрнул ушами и другим тоном заявил:

- Не надейся, что рисунок примирит меня с твоим паразитом! Нападёт на меня ешё раз – придушу!

Я только закатила глаза. Вскоре мы отправились дальше. На ночь расположились на берегу реки и, убаюканная тихим плеском воды, я быстро уснула. Проснулась от ощущения чего-то пушистого, скользнувшего по щеке. Поморщившись, перевернулась на другой бок. Но что-то снова тронуло мою щёку и в этот раз оно было тёплым и влажным. Я раздражённо махнула рукой, приоткрыла один глаз и, вскрикнув, подскочила на циновке. Надо мной склонился Дэйки, который тут же покатился со смеху.

- С ума сошёл?- я возмущённо вытерла щёку.

- Обещал ведь будить тебя, как обычно делает твой паразит! И правда подействовало!

- Кстати, а где…- оглядевшись, я так и замерла с приоткрытым ртом.

Камикадзе самозабвенно чмокал, уткнувшись мордочкой в скорлупку яйца.

- Ты…- я обвиняюще ткнула в лиса пальцем,- подкупил моего защитника! А ты,- повернулась к не отрывавшемуся от скорлупки камаитати,- не ожидала, что за яйцо продашь меня с потрохами!

Дэйки схватился за бока, но, когда я яростно поднялась с циновки, попытался унять весёлость.

- Не злись, Момо… Я разбудил тебя не только потому, что мне было скучно!

- Скучно?!- выпалила я.

- Господин ушёл!- быстро добавил он.- И сегодня мы ближе к Киото, чем были вчера!

Моя злость мгновенно испарилась.

- Ты знал… Поэтому "подмигивал", когда я хотела просить его разрешения.

- Да. Иошинори-сама не будет весь день.

- Встреча с союзниками?

- Наверное, я не спрашивал. Но…- он красноречиво кивнул куда-то за холмы.

Я закусила губу.

- Думаешь, он не узнает?

- Мы вернёмся засветло, искупаемся в речке, чтобы оставить в ней все запахи. Я не настаиваю, просто… ты ведь хотела…

- Очень! И… вернёмся мы в самом деле быстро. Только вот что делать с Камикадзе…

- Оставим здесь, в город ему нельзя.

Я с тоской покосилась на урчащего зверька.

- Что ж, если приготовить ему еду… И он любит поспать на солнышке… А, когда проснётся, мы будем уже на месте!

Внутри всё сжималось при мысли, что оставлю моего маленького защитника в одиночестве. Но… Гион Мацури, каким я никогда не увижу его в моём мире! Упустить такую возможность было выше моих сил…

[1] Снежные обезьяны – японские макаки, самые северные обезьяны в мире. Естественный ареал с. о. простирается до о. Хонсю.

[2] Гион Мацури (фестиваль Гион) – главный раздник старой столицы (Киото) и один из самых крупных фестивалей Японии. Проводится ежегодно с 970 г. Зародился в 869 г., как часть очищающего ритуала для умиротворения богов, вызывающих пожары, наводнения и землетрясения.

[3] Фурошики – сумки из куска квадратной ткани (платка или шарфа). Их не надо шить, всё держится на узлах. Первые ф. появились в Японии в 750 до н.э. и использовались для переноски самых разнообразных вещей.

Глава 15

Закатное солнце походило на громадную каплю крови. На островерхие крыши замковых строений быстро спускались сумерки, в окнах начали мелькать зажжённые фонари… Я смотрела на всё это из окна самого высокого строения. Сюда, в небольшую, устланную татами комнату меня приволокли незадолго до наступления сумерек. Шорох раздвигаемой двери – и в комнату вошли две женщины. Одна зажгла светильник, другая выставила на низкий лакированный столик чашечки с едой.

- Где я? И зачем здесь?- резко спросила я.

Женщины только молча поклонились и засеменили к двери.

- Ну уж нет!- прошипела я, бросаясь следом.

Но в то же мгновение из-за створки выглянул мужчина в жёлто-коричневой одежде, нижняя часть лица скрыта подобием шарфа, обмотанного вокруг головы, как у средневековых арабских воинов. И я резко остановилась. Женщины проскользнули в просвет, и створки за ними закрылись. Я тихо выругалась сквозь зубы. Если прислушаться, можно различить гомон толпы, продолжавшей веселиться на Гион Мацури, звук флейт и барабанов… Дьявол бы побрал этот фестиваль! А заодно и моё желание побывать на нём… Я затравленно огляделась, нервно пригладила растрепавшиеся волосы и скривилась, увидев под ногтями засохшую кровь...

Они окружили нас в каком-то переулке – несколько мужчин, одетых, как только что заглянувший в комнату тюремщик, с длинными копьями в руках. Нападение было настолько неожиданным, что я не успела испугаться. Несколько копий устремились к Дэйки, руки одного из нападавших – ко мне. На землю посыпались палочки с нанизанными на них дамплингами[1], которые мы с Дэйки приобрели в лавочке за углом… Лис увернулся от копий, я расцарапала чью-то физиономию, укусила кого-то за пальцы, но ничего не помогло. Даже магия дзинко оказалась бессильна. На шеях нападавших висели чётки, начинавшие мерцать зеленоватым светом при каждой атаке Дэйки, и ни огонь, ни светящиеся сферы, ни превращавшиеся в лезвия листья не причиняли им вреда. Я отбивалась, как безумная, когда меня оттаскивали от лиса. И прежде, чем на голову накинули чёрный матерчатый мешок, увидела испещрённые светящимися символами листочки бумаги в руках окруживших Дэйки злоумышленников. Я кричала так, что звенело в ушах, извивалась в удерживавших меня руках, рискуя вывихнуть себе суставы. Но меня продолжали куда-то тащить и наконец выпустили в этой комнате… Попытки открыть дверь ни к чему не привели. А когда увидела, что нахожусь в замке, и вовсе упала духом. Но больше всего сводили с ума мысли об участи Дэйки. Если он погиб из-за моего глупого желания побывать на треклятом фестивале… Створки двери снова раздвинулись, пропустив в комнату целую процессию женщин.

- Следуй за нами, оксама,- вежливо попросила одна из них.

- Убирайтесь к дьяволу!- процедила я.

- Оксама ведь не хочет, чтобы её вели насильно,- послышался грубый голос.

Из-за створок снова показалась укутанная в ткань физиономия "тюремщика".

- Убирайся к дьяволу вслед за ними!- распорядилась я.

Он кивнул, будто только того и ждал, и в комнату вошли мои недавние похитители. Но в этот раз я была готова к нападению, и едва руки одного сомкнулись на моих плечах, изо всех сил стукнула его коленом в пах. Жаль, что на организованном университетом курсе по самообороне, я больше пересмеивалась с Цумуги, чем слушала тренера. Как бы эти знания пригодились сейчас! Тогда бы, может, удалось вывести из строя ещё двух-трёх… Но сбыться этому было не суждено. Я швыряла в них плошками с едой, лягалась, пыталась кусаться, головой разбила одному нос. Но в конечном итоге меня всё же скрутили и потащили… в купальню. Подтолкнув к вместительной офуро, "тюремщик", который, видимо, был главным, заявил:

- Будешь сопротивляться, отведём к господину голой. Выбор за тобой!

- Господину?.. Как его имя?

Но он молча отступил в сторону, а меня окружили женщины. Я позволила усадить себя в офуро, натереть кожу жёстким мешочком, причесать волосы и умастить маслами тело. Не препятствовала, когда меня укутали в несколько слоёв кимоно разных цветов и соорудили замысловатую причёску… Неужели "господин" – Ракурай?.. Тогда понятно, почему его приспешники с такой лёгкостью справились с Дэйки. При мысли о лисе к горлу подступили слёзы. А вдруг они заманят сюда и Иошинори-сама?.. Одолеют его и… убьют… потом используют "мой дух" в своих целях и избавятся от того, что останется… Я не могла совладать с захлестнувшей паникой. Скорее чувствовала, чем видела – меня опять куда-то ведут, и пришла в себя только перед очередными раздвижными дверями.

- Покажи смирение,- напутствовал главарь.- Господин не терпит неповиновения.

Створки распахнулись и меня легонько втолкнули внутрь. Просторная комната, светлые татами на полу, яркая роспись на потолке и стенах. В глубине на возвышении в позе самурая застыла тёмная фигура. Пламя светильников заметалось от движения воздуха и снова выпрямилось, когда створки захлопнулись за моей спиной. Я осталась с таинственным незнакомцем один на один…

- Приблизься,- обладатель этого голоса явно привык повелевать.

Я сделала несколько шагов вперёд, присматриваясь к говорившему. И вдруг он поднялся со своего "насеста" и двинулся ко мне. Простые чёрные хакама, серое кимоно, длинные тёмные волосы, присобранные на затылке... На вид ему было лет тридцать пять. Лицо очень суровое и изрезанное шрамами, но в остальном ничем не примечательное. Неужели это и есть Ракурай?..

- Как твоё имя?- спросил он.

- Момо.

- Странное. И совершенно тебе не подходит,- его ладонь медленно потянулась ко мне, в глазах читалось… восхищение.

Я инстиктивно отодвинулась, и его пальцы лишь легко погладили воздух. Глубоко посаженные глаза не отрывались от меня, на покрытом шрамами лице проступил тёмный румянец, дыхание участилось.

- Тебе нужно имя, достойное твоей красоты,- хрипловато произнёс он.

И я ошарашенно переспросила:

- Что?..

Моё недоумение его как будто умилило, по губам тенью мелькнула улыбка. 

- Ты не узнаёшь меня?

Я растерялась окончательно.

- А я не смог тебя забыть. На следующий день приказал обыскать деревню, но ты исчезла. И когда увидел тебя здесь, на празднике… 

Меня точно оглушило. Никакой это не Ракурай, могущественный, внушающий ужас ёкай, а обычный человек, тот самый…

- …самурай, который чуть не ударил меня хлыстом?..

- Твой взгляд меня околдовал,- прошептал он.- Твои необычные глаза преследовали меня даже на полях сражений. Я искал твои черты в лице каждой встречающейся мне женщины…

Я не верила ушам… Всё это – нападение, жестокая расправа с Дэйки, дурацкое похищение – дело рук человека?.. И сделал он это из-за обыкновеной… похоти?..

- Кто ты?

- Главнокомандующий войск сёгуна,- величественно произнёс он.

Я презрительно фыркнула.

- Что твои люди сделали с моим другом?

Лицо самурая потемнело ещё больше, в глазах вспыхнуло злое нетерпение.

- Если хочешь, тебя отведут к нему… позже.

Сердце забилось быстрее. Дэйки… жив?..

- А теперь я хочу видеть твоё тело. Раздевайся!

- Убирайся к дьяволу!

Уже стольких послала туда за сегодняшний вечер, но ещё ни разу пожелание не было таким искренним.

- Не люблю неповиновения,- теперь в голосе самурая звучала угроза.

Я попятилась, лихорадочно оглядываясь вокруг. Никакого оружия, светильники – слишком далеко, и вряд ли ими можно обороняться. Пробежала пальцами по причёске – ни одной заколки…

- Остановись!

Я остановилась. Действительно, какой смысл бегать от него по всей комнате?

- Подойди ко мне.

- Нет!

Его лицо чуть заметно смягчилось, в глазах снова вспыхнуло вожделение.

- Ты играешь со мной, кицунэ[2]…

- Я не демон!

- Знаю,- он решительно направился ко мне.- Демоном был тот, другой. Но никому, ни человеку, ни ёкаю не устоять перед силой моих сохэев[3]!

Я содрогнулась, когда его ладони грубо стиснули мою талию. Попыталась достать коленом до его паха, но он ловко крутанул меня, развернув к себе спиной.

- Изао рассказал о твоих уловках,- горячие губы обхватили мочку моего уха.

Я резко дёрнула головой в надежде разбить ему нос, как сделала с одним из его "сохэев", но самурай снова увернулся. Его дыхание стало прерывистым, руки дёрнули за конец пояса, державшего вместе все мои кимоно, и верхнее с тихим шелестом соскользнуло на пол. Это привело меня в неистовство. Ткнув локтем в прижавшееся тело, я изо всех сил вонзила пятку в его ступню. В ответ раздался сдавленный стон, хватка ослабла. Мне удалось извернуться и полоснуть его ногтями по щеке. Но триумф был коротким. Не успела заметить, откуда пришёлся удар, сбивший меня с ног… оглушённая, рухнула на циновки. Перед глазами всё плыло, пол-лица онемело, во рту появился привкус крови. А мой мучитель тут же склонился надо мной, нежно шепча утешения, смысл которых до меня не доходил. Никто за всю мою жизнь не поднял на меня руку. И теперь моральное потрясение было не менее сильным, чем физическая боль.

- Забудем об этой размолвке,- он ласково гладил меня по утратившей чувствительность щеке.- Я не хочу быть жестоким с тобой. Ты прекрасна, как дивный цветок. И я дам тебе всё, что пожелаешь. Красивые наряды, дорогие украшения, слуг… Только позволь касаться твоих нежных лепестков…

Слепо моргая в попытке разогнать плывший перед глазами туман, я чувствовала как он убрал с лица растрепавшиеся пряди моих волос, как его губы нетерпеливо припали к моей шее, спустились к груди. Шершавые ладони жадно шарили по моему телу, освобождая от слоёв шёлка…

- Совершенство,- хрипло прошептал он, на мгновение приподнявшись надо мной. Окружавший меня туман начал наконец рассеиваться, и я с ужасом увидела, что на самурае уже не было одежды. Когда он коленями раздвинул мне ноги, я забилась, как одержимая. Шок и отвращение придали сил… Очевидно, насильник этого не ожидал, мне почти удалось освободиться – почти… Но он тут же рванул меня к себе, и я снова распласталась на полу. И, сознавая всю безнадёжность положения и собственное бессилие, неожиданно для самой себя закричала так, что перед глазами запрыгали чёрные точки:

- Иошинори-самаааааа!..

Конечно, он далеко и мне не поможет, вероятно, ещё даже не вернулся со своей встречи…

- Отпусти её. Немедленно.

Я была уверена, мне это почудилось. Не мог этот голос на самом деле прозвучать здесь. Но вцепившийся в меня самурай неожиданно замер, напряжённо обернулся и тотчас вскочил на ноги. Я судорожно дёрнула на себя первое попавшееся кимоно, не сводя расширенных глаз со стоявшего в нескольких шагах ёкая. Ещё ни разу не видела, чтобы его обычно невозмутимое лицо дышало такой яростью. Светлые кимоно и хакама забрызганы кровью, кисти рук – в крови по самые запясться. Ладонь самурая привычно устремилась к левому бедру, на котором, разумеется, не оказалось меча. Глаза Иошинори-сама презрительно сузились.

- Червь!- коротко бросил он.

В мгновение ока его рука пробила самурая насквозь, и я поспешно отвернулась, успев заметить вырванное сердце, дрогнувшее в окровавленной ладони.

- Идём,- тут же послышался повелительный голос. 

Я кое-как завернулась в кимоно, с трудом поднялась на ноги и не помня себя бросилась ёкаю на грудь, стукнувшись лбом о железный нагрудник. На один короткий миг руки Иошинори-сама сомкнулись вокруг моего тела… Но ощущение было настолько мимолётным, что могло померещиться, а уже в следующее мгновение он отстранил меня и холодно произнёс:

- Ты нарушила мой запрет.   

Всхлипнув, я опустила голову.

- Да…

Едва уловимое движение воздуха – ёкай повернулся ко мне спиной. А я чуть не лишилась чувств, услышав сдавленное:

- Момо…

- Дэйки!- взвизгнула я.- Дэйки!

Он выглядел плачевно. Подбитый глаз, пропитанные кровью волосы, изуродованное плечо… При виде меня окровавленное лицо болезненно скривилось. Захлёбываясь рыданиями, я повисла на его шее. Дэйки дёрнулся, слабо рассмеялся, и я тут же отскочила, осознав, что причиняю ему боль.

- Прости меня… Это всё моя вина… Прости…

- Тш-ш,- здоровой рукой, он приобнял меня за плечи.- Нужно уходить.

Мы вышли в коридор, и я вздрогнула, увидев искорёженные трупы похитителей.

- Как мы отсюда выберемся?..

- Очень просто, Момо. Но сначала нужно поджечь замок.

- Зачем?..

- Никто не должен увидеть тела и понять, что это дело рук ёкая.

- А как же слуги? Женщины?..

- Они успеют спастись. Поможешь?

Уже не споря, я отлепилась от его плеча и поковыляла к ближайшему светильнику. Странное ощущение – хромать по коридору с зажжённым фитилём. Но поджог удался, нам никто не помешал. Видимо, эта часть особняка была целиком отведена под покои моего похитителя и его охраны. Створки дверей и циновки уже полыхали вовсю, когда где-то на нижних этажах послышались крики и топот множества ног.

- Достаточно,- подскочил ко мне Дэйки.- А теперь – держись. 

Привычно закинув меня за спину, он, прихрамывая, понёсся по лестницам навстречу суматохе.

- Они ведь нас увидят!- испугалась я.

- Монахи мертвы, а это – всего лишь обычные люди. На них моя магия действует, никто нас не увидит.

Я облегчённо вздохнула, но тут же напряглась.

- Монахи?

- Да, сохэи – монахи-воины. Те, что напали на нас. Их сутры и чётки оказались сильнее меня…

Шум голосов приближался, но мы вихрем пронеслись мимо, я даже не рассмотрела лиц беспорядочно метавшихся людей. И вот мы за пределами замка. Из окон покинутой нами башни в ночное небо вырывались языки пламени. Соскользнув со спины Дэйки, едва успела почувствовать под ногами землю, как что-то легко подхватило меня, и я взмыла в воздух. Ощущение невесомости и невероятной лёгкости – даже "пострадавшая" щека почти перестала болеть… Не сразу поняла, что уже опять стою на земле. Рядом – потирающий раненное плечо Дэйки, невозмутимый Иошинори-сама и поблёскивающая в лунном свете лента реки. Ночную тишину вдруг взорвал радостный визг, и мне на грудь бросился Камикадзе. Я судорожно прижала зверька к себе, рухнула на колени и разревелась…

Камаитати тоненько пискнул и недовольно заворочался. Продолжая захлёбываться слезами, я немного ослабила хватку, но что-то снова притиснуло Камикадзе к груди – тело обнявшего меня Дэйки. Действующая рука лиса обвилась вокруг моих плеч, и сквозь собственные истеричные всхлипывания я расслышала его прерывистый шёпот:

- Я так… если б с тобой… я так испугался за тебя, Аими…

Раздражённо фыркая, Камикадзе выскользнул из моих ладоней и, путаясь в волосах, перебрался на плечо. Я постаралась взять себя в руки, подняла на Дэйки глаза…

- Аими…- снова прошептал он.

- Думала, они убили тебя…- с подвыванием выдавила я.- И всё из-за того, что… хотела попасть на… дурацкий праздник…

Пальцы лиса легко скользнули по моей опухшей щеке, и покрытое ссадинами и синяками лицо болезненно исказилось.

- Что он… что он с тобой…

- Ничего… Он не успел… Иошиори-сама…- и только тут вспомнила о ёкае.

Покосилась на место, где видела его, прежде чем впасть в истерику, но величавого Иошинори-сама уже и след простыл. Наверняка мои слёзы его только раздражали, и "привилегию" осушить их он предоставил Дэйки.

- Нужно отдохнуть,- ладонь лиса ласково прошлась по моей "здоровой" щеке.- Об остальном позаботимся завтра.

Его губы робко коснулись моего лба, Камикадзе предостерегающе зашипел, и впервые с момента похищения я улыбнулась.

- Кажется, твой паразит не делает особых различий между угрозой и лаской,- пошутил Дэйки.

- Или просто считает угрозой всё, что исходит от тебя,- начала было я и тут же горестно вздохнула, на глаза снова навернулись слёзы.- Спасибо, что защищал меня там… Это было… впечатляюще. Не подозревала, что ты на такое способен…

- Я тоже,- улыбнулся Дэйки.- Но, наверное, до сих пор мне просто нечего было защищать.

Я смутилась под его пристальным взглядом и тихо предложила:

- Может, искупаемся? Хочу смыть… всё это…

- Искупаемся?- переспросил он.- Одновременно?

Слабо рассмеявшись, я кивнула.

- Только сначала покормлю Камикадзе. Подашь яйцо?

Словно поняв, о чём идёт речь, камаитати высунул мордочку из-за прядей моих волос и радостно взвизгнул.

В чёрном небе плыла почти полная луна, деревья и траву заливал наводящий дрёму серебристый свет. Повернувшись к Дэйки спиной, я выскользнула из кимоно и вошла в воду. От холода перехватило дыхание – даже не сразу заметила Дэйки, мгновенно вынырнувшего рядом. 

- Неужели не заставила меня отвернуться?- лукаво подмигнул он.

Я плеснула на него водой, лис захихикал. С намокших волос на лицо стекала окрашенная кровью вода…

- Мне так жаль…- севшим голосом прошептала я.- И твоё плечо…

Больше не скрытая одеждой, рана выглядела ужасно.

- Уже начинает затягиваться,- беспечно отмахнулся Дэйки.- Мои повреждения заживут быстро. Но твои…

Он осторожно погладил моё предплечье, на котором проступили тёмные пятна, оставленные грубыми пальцами самурая, и в обычно лукавых глазах мелькнула горечь, тотчас сменившаяся яростью.

- Ты такая хрупкая, Аими… Как он мог поднять на тебя руку! Как он только…

- Тш-ш,- я утешающе сжала его запястье.- Забавно, что в вашей реальности люди боятся ёкаев, хотя вы настолько благороднее их. Уже не раз они пытались причинить мне вред – такие же, как я, человеческие существа. И, если бы не ты и твой господин… Не знаю, как он нашёл нас, но…

- Это было не так уж и сложно. Думаю, Иошинори-сама сразу догадался, что мы на Гион Мацури. А запах моей крови привёл его прямо к клетке, в которой меня заперли…

- Как ему удалось справиться с сохэями?

- Сохэи!- презрительно хмыкнул лис.- Для такого, как Иошинори-сама, сохэи – ничто! Он не справился с ними, он прошёл сквозь них и освободил меня. Твой запах был едва уловимым, но достаточным, чтобы определить, где ты. А потом ты закричала и… внутри меня будто раздулся иглобрюх, и его колючки разорвали мои внутренности на клочки…

- Дэйки…- прошелестела я.

- Если бы с тобой что-то случилось, никогда бы себе не простил…

Он медленно наклонился ко мне, настолько близко, что я чувствовала тепло его тела… но вдруг, словно что-то услышав, поспешно выпрямился.

- Тебе не холодно? Пойду разведу костёр и приготовлю всё к ночлегу,- и, не оглядываясь, поплыл к берегу.

Когда, кое-как завернувшись в кимоно, я вышла к месту ночёвки, он уже приготовил мою "постель" и пытался согнать с неё Камикадзе. Раздражённый зверёк шипел и пытался полоснуть лиса коготками. Я залилась смехом.

- Паразит становится несноснее день ото дня!- возмутился Дэйки.

- "Паразит" привык спать вместе со мной и теперь всего лишь защищает свою территорию.

Присев на циновку, я ласково пригладила шёрстку камаитати и тот, фыркнув на Дэйки, с победным видом забрался ко мне на колени. Лис закатил глаза. 

- Интересно, как бы он мирился с твоим возлюбленным?

- С моим…- я поперхнулась слюной, но тут же рассмеялась.- "Возлюбленному" было бы, пожалуй, нелегко завоевать расположение моего защитника. И одними куриными яйцами дело бы не обошлось!

Издав хрюкающий звук, Дэйки побросил в огонь несколько веток.

- Иошинори-сама так и не показывался?- спросила я.

- Нет,- лис вдруг поёжился и вздохнул.- Ложись спать, Момо, тебе нужно отдохнуть.

Я растянулась на циновке, и Камикадзе с готовностью расположился на моей груди. Лис намешливо хмыкнул.

- Момо, Аими,- поддела его я.- Никак не можешь определиться, как меня называть?

Дэйки потупился и, повернувшись ко мне спиной, проронил:

- Вроде того. Спи!

Улыбнувшись, я послушно закрыла глаза. Но забылась ненадолго… Сцены, отвратительные и жуткие, просачивались в затуманенное сном сознание. Я ощущала грубые прикосновения шершавых ладоней, слышала хриплый от вожделения шёпот… а потом на меня посыпались изуродованные тела и я, дико закричав, подскочила на циновке…

- Всё хорошо, Момо,- тут же раздался над ухом шёпот Дэйки.- Тебе приснился кошмар, но ты в безопасности. Я рядом и господин тоже… и твой паразит.

Встревоженно взвившийся в воздух Камикадзе действительно шлёпнулся на моё плечо и ткнулся носом в щёку. За деревьями мне померещилась светлая тень. Иошинори-сама…

- Прости, Дэйки. Не хотела поднять такой переполох…

Не обращая внимания на возмущение камаитати, лис мягко меня обнял и повторил:

- Всё хорошо.

- Можешь… побыть со мной?- робко попросила я.- Просто рядом?..

- А твой паразит?- в темноте не видела выражения на морде лиса, но была уверена, она излучала лукавство.

- Завтра покормишь его, и вы – квиты.

Тихо рассмеявшись, Дэйки погладил меня по волосам и, когда я улеглась на циновку, пристроился рядом. Прижав к груди недовольного Камикадзе, я устроила голову на плече лиса и благодарно шепнула:

- Спасибо…

Не знаю, что именно меня разбудило: переливчатые птичьи трели, настойчиво пробиравшиеся под веки солнечные лучи или пустота там, где только что ощущалось тепло Дэйки. Приподнялась на циновке, протирая глаза, и успела заметить пушистый хвост, мелькнувший между стволами деревьев. Камиказде вскочил мне на колени, требовательно заглядывая в лицо. Но я, выпалив "Дэйки!", подхватила его в охапку и торопливо бросилась вслед за лисом. Он тут же выглянул из-за деревьев.

- Что случилось, Момо?

- Куда ты?

- Сейчас вернусь, чего ты испугалась?

Я смутилась. Сама не знаю, с чего так всполошилась… Камикадзе, раздражённо пискнув, вырвался из моих рук и взмыл в воздух.

- Позаботься пока о своём паразите,- предложил Дэйки.- А там и я появлюсь.

- Появишься? Откуда?

- Мне нужно отлучиться,- лис нервно оглянулся.

Что-то в его поведении было странным. Он как будто очень волновался и изо всех сил старался это скрыть. 

- Где Иошинори-сама?- резко спросила я.

- Не… Я не знаю.

- Не знаешь? То есть, его нет, и ты оставляешь меня одну?

- Не совсем… Момо, прошу тебя…- ещё один нервный взгляд вглубь чащи.

И меня вдруг осенило.

- Не может быть… Он ждёт тебя там, да?- я махнула рукой в направлении его взгляда.- Чтобы наказать?

- Да.

Подпрыгнув, я обернулась на возникшего за спиной ёкая.

- Господин…- тут же поник Дэйки.- Прости меня… я не…

- Довольно,- оборвал ёкай.

- Ишинори-сама!- яростно выпалила я и замолчала.

Ярость внезапно уступила место бесконечной усталости и грусти. Это – их мир, порядки которого мне не понять. Но в моём мире то, что собирается сделать сейчас Иошинори-сама, неправильно и несправедливо. И в моём мире я бы не осталась в подобной ситуации в стороне, как в прошлый раз сделала в этом. Там я привыкла заступаться за друзей. Так почему здесь должно быть по-другому?

- Дэйки не виноват,- теперь в моём голосе звучала покорность.- Это я хотела попасть на праздник.

- Вы оба могли погибнуть.

- Знаю. И, если нужно кого-то наказать…

- Момо, не вмешивайся!- лис торопливо подобрался ближе.- Ведь предупреждал!

- Если нужно кого-то наказать?- ледяным тоном переспросил ёкай.- Тебя?

Я поёжилась под его взглядом, но не отвела глаз.

- Пожалуйста, прояви милосердие. Мы оба уже наказаны больше, чем можешь себе представить. Я думала, Дэйки мёртв… из-за меня. Думала, они заманят туда и тебя и… Вряд ли ты можешь это понять, но…- я сконфуженно замолчала, понимая, что начинаю нести бессмыслицу.

Дэйки, шепнув "Всё хорошо, Момо, не волнуйся.", направился к ёкаю. Но, прежде чем тот успел повернуться ко мне спиной, я рухнула на колени. Сложив ладони треугольником на траве, медленно наклонилась вперёд и, почти касаясь ладоней лбом, замерла в сайкэйрэй – поклоне-самоуничижении, к которому прибегает тот, кто испытывает высшую степень раскаяния и уважения к тому, перед кем виноват… Ветер слабо колыхнул упавшие на лицо волосы, легко пробежал по траве, щекотнувшей меня по запястьям… Наверное, я оставалась в этом неудобном положении недолго, но всё равно казалось, поклон длился вечность… Вдруг что-то легко коснулось моей спины, я подняла голову. Надо мной склонился Дэйки в человеческом обличье. Его лицо было бледным, в глазах застыло смешанное с удивлением восхищение.

- Где он?- тихо спросила я.

- Ушёл.

- Ушёл… Это значит, он простил нас?

- Это значит, он проявил милосердие, о котором ты просила. Момо, я… не знаю, как… Никто никогда не делал для меня ничего подобного.

Я слабо улыбнулась.

- На самом деле никто из нас ни в чём не виноват. Мы хотели лишь побывать на празднике, повеселиться, выпить саке… Виноват во всём этот изверг, назвавший себя главнокомандующим сёгуна. Так за что нас ещё и наказывать?..

Дэйки мягко привлёк меня к себе.

- Гнев господина был ужасен. А когда ты закричала… Он бросился на твой крик, будто всё остальное перестало существовать. Ни разу не видел его таким. Сохэи пытались прерадить ему путь, но, по-моему, он их даже не заметил. А сейчас… я действительно подвёл его, Момо. Слишком уж хотел угодить тебе… Но это не уменьшает моей вины. Его гнев… никогда не боялся наказаний, но в этот раз…

Губы лиса вдруг прижались к моему лбу, скользнули вниз по виску, по щеке… Но в тот же момент в воздухе раздался тоненький визг, и Камикадзе спикировал на моё плечо, попутно оцарапав руку Дэйки. Тот раздражённо охнул и выпустил меня из объятий.

- Он просто вынуждает меня его придушить!..

Я почесала зверька за ушком и вздохнула. От давившей грудь тоски хотелось разреветься, хотя и не понимала из-за чего. И уже когда Камикадзе заканчивал трапезу, поняла: из-за Иошинори-сама… "Бросился на крик, будто всё остальное перестало существовать…" Если бы только он сделал это ради меня… а не потому, что его благополучие напрямую зависело от моего…

[1] Дамплинги – шарики из теста с различными начинками (мясо, рыба, овощи, морепродукты), приготовленные на пару.

[2] Кицунэ – в яп. мифологии злой и хитрый дух, трикстер, который часто делает зло людям.

[3] Сохэй – буддистский монах-воин средневековой Японии.

Глава 16

День клонился к вечеру, когда мы вышли к большому озеру. Его поверхность была настолько гладкой, что казалось, перед нами раскинулось огромное зеркало, отражавшее небо и горы на противоположном берегу. Иошинори-сама замедлил шаг и, не оборачиваясь, скомандовал:

- Останемся на ночь здесь. Дэйки, позаботься о ночлеге,- и, так и не оглянувшись, исчез.

Я тяжело вздохнула. Два дня прошло после жутких событий на Гион Мацури. Мы двинулись дальше сразу после проявленного ёкаем милосердия. Я бросилась ему навстречу, едва он появился, собираясь поблагодарить… но Иошинори-сама даже не удостоил меня взглядом. Ни тогда, ни потом. Вообще ни разу за эти прошедшие дни… Я будто снова оказалась в начале нашего знакомства, когда величавый ёкай едва замечал моё присутствие. Но сейчас он не просто не замечал меня – я словно перестала для него существовать, превратившись в бесплотного юрэя. И сейчас меня это ранило… очень ранило, глубоко и болезненно…

- Не нравится мне здесь,- проворчал Дэйки.- Лучше бы перебрались на тот берег и затерялись в горах.

- Почему?- я проглотила подступившие к горлу слёзы и погладила дремавшего на руках Камикадзе.

- Сам не пойму. Но что-то будто давит со всех сторон,- он повёл носом.- Ничего. Никаких запахов, кроме тины.

- Тебе помочь?- я кивнула на его неразлучный узел.

Дэйки с удивлением воззрился на меня и тут же покатился со смеху.

- Могла бы, например, расстелить свою собственную постель…- обиженно уточнила я.

- Эх, Момо! В последние дни ты сама не своя. Но не настолько же, чтобы опуститься до выполнения работы слуги!

- Ты ведь знаешь, в моём мире я делала всё сама.

- Но в тот мир ты больше не вернёшься, поэтому забудь, что ты там делала. Кроме того, узнай об этом Иошинори-сама, наказания не миновать, несмотря ни на какие уговоры! 

- Как будто Иошиори-сама есть до этого дело…- прошептала я и, подхватив яйцо, двинулась к воде.

Солнце село, мы с Дэйки поужинали и разошлись по циновкам. Ёкай так и не появился. Я долго лежала без сна, прислушиваясь к сопению Камикадзе и далёким крикам сов. Интересно, сколько времени прошло в моём мире? Месяц, полтора, два?.. Дэйки упомянул, что время "здесь" и "там" может протекать совершенно по-разному. "Здесь" могут пройти месяцы, "там" – дни, и наоборот. Я очень надеялась на первый вариант. Но кто знает? А вдруг я повторю судьбу легендарного Урасимы Таро[1] и обращусь в прах, едва ступлю на землю моего мира?.. Но, с другой стороны, что меня здесь держит?.. Кроме Камикадзе… Совершенно непрошенно перед глазами возникло лицо Иошинори-сама, равнодушное, лишённое всякого намёка на эмоции… И как меня так угораздило?.. Почему не могла ограничиться в своих привязанностях только Камикадзе и Дэйки? Мысли продолжали роиться в голове, причиняя почти физическую боль, и я не выдержала. Осторожно соскользнула с циновки и крадучись подобралась к самой кромке воды. В чёрной глади озера ярким серебряным пятном отражалась луна. В кустах за спиной мелькали светлячки и пели цикады. Воздух был тёплым и ласкающим. Если б только мне удалось заснуть и проснуться свободной от горечи и тоски…

- Момо?

Я подскочила от неожиданности и выдохнула:

- Дэйки… Ну и напугал ты меня…

- Что случилось?

- Не могла заснуть,- я неуверенно улыбнулась.- А ты возвращайся на циновку, я никуда не денусь, обещаю.

Но лис уже присел рядом, вглядываясь в моё лицо.

- Ты плакала?

- Пока нет. А должна?

- Что происходит? Я тебя просто не узнаю.

- Последствия Гион Мацури, психологическая травма… Пройдёт рано или поздно.

- Уверена, что дело в этом?

Отвернувшись, я уставилась на тёмную гладь озера.

- Твой господин не знает прощения, да?

- Мог бы догадаться, причина в этом,- хмыкнул Дэйки.- Но он смягчится. Просто злится и всё.

- Злится?- выпалила я.- Я уже попросила прощения, в буквальном смысле – на коленях! Что ещё он от меня ждёт?

- Тш-ш…- Дэйки приобнял меня за плечи.- Не вопи на всю округу.

- Я устала от ваших порядков! Устала от высокомерия твоего господина и твоей готовности всё ему прощать! Устала от собственной слабости и неспособности что-либо изменить! От зверств местных "людей", от бесконечных ограничений и запретов… Я хочу обратно! В реальность, где знаю, как себя вести и как себя защитить…

Голос сорвался, и, как следовало ожидать, я разревелась. Дэйки, явно растерявшийся в первый момент, прижал меня к груди.

- Момо… Аими… пожалуйста, не… плачь… Твои слёзы ранят меня в самое…

- Скажи лучше "раздражают"…- всхлипнула я.

- Нет,- возразил он.- Совсем нет…

Лис утешающе гладил меня по спине и волосам. И вдруг, ощутив прикосновение на шее, я поняла, что по коже скользнули человеческие пальцы, а не лисьи лапы.

- Дэйки…- пробормотала я, подняв на него глаза.

Он мимолётно улыбнулся и тихо произнёс: 

- Аими.

Я угадала его следующее движение, прежде чем он наклонился. Но всё же не успела отодвинуться, и его губы очень робко, с невероятной нежностью прильнули к моим… Наверное, этого следовало ожидать. Почти с момента моего появления в этом мире мы с Дэйки были неразлучны, делили буквально всё, вместе ели, спали, даже купались. Я очень привязалась к нему – больше, чем могла представить в начале нашего знакомства. Но упорно не признавала признаки его привязанности ко мне, относя их к простому флирту. И вот теперь…

- Дэйки…- я мягко отстранилась от его губ.

Он ласково погладил меня по мокрой от слёз щеке.

- Это сильнее меня, Аими. Я знал многих женщин, но для меня ты – лучше всех. Только ты заставляешь меня улыбаться, а сердце трепетать. Твоя доброта… никогда не встречал ничего подобного. То, как ты заступалась за меня, как обращаешься с этим маленьким паразитом… От тебя исходит тепло, словно от горящей свечи. И имя "Аими" тебе подходит. Ты очень красивая… я лукавил, когда утверждал обратное,- он тихонько вздохнул и легко прижался лбом к моему.- Знаю, ты предназначена господину… но всё равно не могу не вздыхать по тебе…

Не помню, когда в последний раз чувствовала себя настолько смущённой. Отчаянно пыталась придумать, что сказать, но в голову ничего не шло, кроме одного:

- "Предназначена господину"… Это не так… Ты и Тецуо, вы оба ошибаетесь. Твой господин действительно заботится обо мне, но тому есть причина. Это я освободила его от заклятья. И, пока силы его не восстановятся полностью, он может снова обратиться в камень – если я погибну.

На лице Дэйки читалось смятение.

- Я подозревал нечто подобное, но…- он запнулся.

- Как только Иошинори-сама восстановится, я вернусь домой,- добавила я.- Мне будет тебя не хватать.

- Не думаю, что до этого дойдёт.

- Почему?

- Как "почему"? Неужели не понимаешь, ведь господин…

Внезапно замолчав, он с такой скоростью принял лисий облик, что я вздрогнула… и не поверила глазам, увидев в нескольких шагах фигуру ёкая.

- Господин…- прошептал Дэйки.

- Не отходи от Аими,- бросил тот, всматриваясь в небо.- Что бы ни случилось.

- Конечно, господин.

Я торопливо поднялась на ноги. Тут же в воздухе раздался пронзительный визг, и мне на плечо шлёпнулся Камикадзе – шёрстка дыбом, мордочка оскалена.

- Что происходит?..- шёпотом спросила я.

Дэйки опустился на четвереньки и, быстро увеличиваясь в размерах, выпустил с полдюжины хвостов.

- Они нашли нас, Аими.

- Кто?- пролепетала я.- Ракурай?..

Теперь и я ощутила тяжесть, которая с самого начала была очевидной для "моих" ёкаев. Воздух стал плотным, луна исчезла в непроглядной тьме. Но тьма была живой – до меня донеслись шипение и вой невидимых существ. Лис угрожающе зарычал.

- Дэйки,- позвала я его.- Не вздумай погибнуть! Так и знай, не буду смотреть на это со стороны!

- Если снова выйдешь за пределызащитного барьера, сам тебя придушу,- фыркнул он.

Молния кроваво-красного цвета пронзила окружавшую нас черноту, и я содрогнулась. То, что мелькнуло в красноватой вспышке, выходило за рамки моего воображения. Шипение и рычание стали ещё громче, буквально обволакивая пеленой со всех сторон. За первой последовала вторая молния, ещё одна и ещё… Оскаленные пасти, острые когти, рога, уродливые панцири и извивающиеся тела… Я едва удерживалась, чтобы не закрыть лицо руками. Но вот в нескольких шагах от нас полыхнул язык алого огня, и из него гордо выступила стройная фигура. Бесконечно длинные волосы будто плыли, теряясь во тьме за её спиной.

- Вот так неожиданность,- послышался томный женский голос.- Значит, это правда? Ёкай "с волосами белее снега" действительно забрал девицу, "способную околдовать глазами цвета ласкового моря и весенней листвы", с собой.

Точно из воздуха, в руке томной особы появился веер. Она небрежно махнула им, и к ногам Иошинори-сама рухнуло подобие человеческого тела. Сильно пахнуло палёным мясом, и я невольно зажала нос.

- Не узнаёшь его, Иошинори-сама? Как же так! Разве не у него ты оспорил право на это жалкое существо?- ещё один небрежный взмах веера, теперь в  мою сторону.- Ты пытался предать всё огню, не так ли? Чтобы мёртвые не рассказали о том, что видели, пока были живыми. Но, к несчастью для тебя, пожар потушили прежде, чем тела успели сгореть дотла! И я смогла спросить, а он,- она махнула веером на труп, и тот шевельнулся,- ответить!

Алый огонь продолжал полыхать, освещая окружавший нас кошмар – тысячи тварей, готовых разорвать на куски всё, что попадётся на пути. Но ничто не внушало мне такого ужаса, как размахивавшая веером демоница и подвластный ей оживший труп.

- Это и есть… Шайори?- шёпот, едва различимый для меня самой, вырвался помимо воли. И всё же она его услышала, двинулась было ко мне, но Иошинори-сама преградил ей путь.

- Не может быть,- прошипела она.- Для чего тебе это ничтожество? Или и тебя "околдовали" её глаза цвета травы и морской грязи?

Сомнения рассеялись окончательно: некогда с Иошинори-сама её действительно связывало нечто большее, чем дружба. Странно, но даже сейчас, на пороге очень вероятной гибели, меня охватила ревность, и я с вызовом бросила:

- Говоришь обо мне, некромантка? Хочешь что-то сказать, скажи это мне в лицо!

Не сразу поняла, откуда взялась слепящая вспышка света – словно граната взорвалась прямо передо мной. Всё произошло настолько быстро, я даже не успела отшатнуться, растерянно моргая на заслонившего меня Иошинори-сама с обнажённым мечом в руке. Кишевшие вокруг твари зарычали громче. Камикадзе сорвался с моего плеча, явно намереваясь броситься в атаку, но я подхватила его на лету. Дэйки шумно выдохнул и прошептал:

- Будь осторожнее с ней, Момо…

Шайори уже парила в воздухе, по-прежнему сжимая в ладони веер, а на пальцах другой руки как будто выросли огненные когти. Видимо, чуть не поразившая меня вспышка света была их "порождением".

- Как ты смеешь обращаться ко мне подобным образом?!- прошипела она, в устремлённых на меня глазах полыхнуло красноватое пламя.- А ты, о великий Иошинори-сама! Ты обнажаешь меч ради человеческого существа?

- Она нужна Ракураю,- спокойно проговорил ёкай.- И всё же ты поднимаешь на неё руку.

Шайори вдруг "подлетела" ближе, и я наконец рассмотрела её лицо. Смесь красоты фарфоровой куколки и развратной порочности опытной куртизанки. Мечта любого представителя мужского пола – неудивительно, что Иошинори-сама пал жертвой её чар. Сейчас её лицо приняло умильное выражение, в ставшем медовым голоске прозвучала нежность:

- Как я не догадалась, мой возлюбленный… Конечно, она нужна тебе для той же цели, что и ему. Прости мою ревность. О том, что это ничтожество сейчас здесь, рядом с тобой, Ракурай не знает. И не узнает, по крайней мере, от меня. И, может, она – вовсе не та, кто вам нужен! Позволь мне избавиться от неё, и вместе мы отправимся к Ракураю. Он хочет говорить с тобой. Война – лишь один из путей, но далеко не единственный. Он готов вернуть тебе твои земли в обмен на…

- Вернуть мне?- как обычно, размеренный голос ёкая, казалось, резал воздух.- Как ты смеешь даже предлагать мне подобное.

Порочно-миленькое личико Шайори исказилось, став безобразным.

- Ты пожалеешь!- прошипела она, замахиваясь огненными когтями.

Ещё один "взрыв" света, разбившийся о грудь Иошинори-сама. Не видела его лица, но, уверена, он даже не поморщился.

- Ты мне не ровня, Шайори. Убирайся к дьяволу.

Я с трудом сдержала истеричный смех – Иошинори-сама использующий одно из моих "любимых" выражений! Рядом тихо хихикнул Дэйки… но на парившую в воздухе демоницу стало страшно смотреть. Сливавшиеся с тьмой волосы взвились капюшоном, глаза полыхнули алым огнём, а руки… их стало шесть, и в каждой – оружие, одно диковеннее другого.

- Не ровня?- прохрипела она.- Это мы увидим! Ракурай приказал привести тебя или принести твою голову! Что до смертной дряни…

Вспышка ярко-синего света, от которой Шайори едва успела увернуться, оборвала её на полуслове. Иошинори-сама выпустил когти, его глаза и меч уже светились огнём того же цвета.

- Ты утомляешь меня,- холодно заявил он и, полуобернувшись к лису, привычно скомандовал:

- Дэйки.

Тот устремил на меня умоляющий взгляд.

- Прошу тебя, Аими, не выходи за пределы этого барьера! Что бы ни случилось…

Светящаяся сфера сомкнулась вокруг меня за мгновение до того, как рычащие твари понеслись на нас со всех сторон. Я хотела закрыть глаза, но, словно в трансе, не могла оторвать взгляд от "зрелища", способного затмить самый жуткий кошмар. Все звуки слились в один протяжный рёв, сфера содрогалась от сыпавшихся на неё ударов. Камикадзе, яростно вереща, рвался во всеобщую потасовку. Я пыталась его удержать, но камаитати вырвался, устремился вперёд… и отскочил обратно, стукнувшись о сферу.

- Видишь, всё равно не можешь пройти сквозь барьер,- я судорожно прижала возмущённого зверька к груди.- Останься со мной… Хотя бы ты…

Тварей было столько, что их тела буквально переходили одно в другое. В какой-то момент показалось, они поглотили и Иошинори-сама, и Дэйки… Но вот полыхнула вспышка синего света, настолько яркая, что я зажмурилась, а когда снова открыла глаза, на сферу сыпался град из частей уродливых демонических тел. Раздиравший уши рёв смолк, марево хаоса рассеялось. Я снова увидела озеро, небо и луну, осветившую усыпанную останками чудовищ землю и три одинокие фигуры: многорукую Шайори, Дэйки и Иошинори-сама с пылающими синим огнём глазами.

- Ты стал ещё сильнее, мой возлюбленный,- послышался в наступившей тишине голосок Шайори.- Но подобные растраты энергии не проходят бесследно, даже для тебя!

Лицо Иошинори-сама не выражало ничего, кроме скуки.

- С этим ты пришла за моей головой?- он презрительно кивнул на груды останков.

- Неужели ты настолько забыл меня, что предполагаешь подобную… недальновидность?

Глумливый смех, взмах веера – и, словно материализовавшись из воздуха, на ёкая и Дэйки понеслись новые полчища чудовищ. Тело Иошинори-сама как будто полыхнуло синим огнём, и новая вспышка разнесла тварей на куски. Но за этой атакой последовала ещё одна, ещё и ещё… Снова, снова и снова сверкали синие вспышки. И после каждой я с замиранием сердца ждала, что она станет последней. А кайдзю всё не было конца… Новая атака, правда, в этот раз чудовищ было заметно меньше. Неужели ресурсы Шайори всё же подходили к концу? Я устремила отчаянный взгляд на израненного Дэйки, дравшегося со свирепостью, какую в нём даже не подозревала, на Иошинори-сама, с ног до головы забрызганного кровью… Вдруг что-то мелькнуло по земле мимо сферы и устремилось к ёкаю. Камикадзе, уже перебравшийся на моё плечо, зашипел и оскалился. За спиной Иошинори-сама выросла тень с мечом в руке, и я дико взвизгнула:

- Обернись!..

Он даже не повернул головы, но, мне показалось, по губам пробежало подобие улыбки. Тень замахнулась мечом и вдруг… размножилась, словно все души умерших разом покинули страну бесконечных ночей и устремились сюда.

- Прости, Шайори-химэ[2], но мне надоело наблюдать за всем со стороны. Ещё немного – и от могучего Иошинори-сама останется лишь тень! А я пришёл сюда не для того, чтобы сразиться с тенью!

Я оглянулась на источник насмешливого голоса. Думала, за эту ночь уже видела все несуразности, которые может предложить этот мир. Но ошиблась… Он словно выступил из стелившейся по земле тени Шайори, замершей неподалёку от моей сферы – укутанный в тёмный плащ тип с кроваво-красными волосами, собранными на затылке в хвост. Вместо лица – маска с носом Пинокио, печальными глазами Пьеро и клыками дракона. Нелепая смесь рассвирипевшего тэнгу[3] и грустного óни[4].

- Ракурай?..- прошептала я.

- Ючи,- холодно бросил Иошинори-сама.- Поэтому, прежде чем появиться во плоти, ты послал вперёд свои тени?

Из-под маски послышался смех.

- Мои тени? Меня тебе следует опасаться, Иошинори-сама!

В мгновение ока плащ слетел с его плеч, а в руке сверкнул меч.

- Долго же я ждал этой битвы! И, надеюсь, не буду разочарован!

Взмах мечом. Тени, замершие вокруг, повторили этот жест и понеслись на ёкая… А моя сфера вдруг содрогнулась с такой силой, что я едва удержалась на ногах. Камикадзе нервно забегал с одного плеча на другое, путаясь в моих волосах, я дико огляделась… и похолодела. Перед сферой стоял обгоревший до неузнаваемости труп самурая. Пробитая насквозь грудь, покорёженные руки, изуродованная голова. Вид обгоревшей плоти был настолько омерзителен, что меня чуть не вывернуло наизнанку.

- Думаешь, я забыла о тебе, смертное насекомое?

Подняв голову, я поймала на себе ненавидящий взгляд парившей над сферой Шайори. Её рука, сжимавшая веер, проделала какие-то манипуляции. Труп издал жуткий рёв и, задрав почерневшие руки, начал обрушивать на сферу удар за ударом. Шайори довольно крутанулась вокруг своей оси, и на сферу посыпались огненные вспышки. Камикадзе зашёлся в яростном визге. Под совместной атакой Шайори и трупа свечение сферы начало тускнеть. Но вот что-то бросилось на демоницу – она едва успела увернуться, и я сдавленно выкрикнула:

- Дэйки!..

- Низшая тварь!- в неописуемом бешенстве Шайори замахнулась на лиса всеми руками одновременно.

Он тоже увернулся, плевался в неё огнём, пытался сбить с ног хвостами и вдруг… замер на месте. Расхохотавшись, демоница хлестнула по его морде хлыстом, который держала в одной из рук, рассекла лапу мечом, зажатым в другой. Лис даже не двинулся. Когда за его спиной выросла одна из теней Ючи, кукольное личико Шайори расплылось в жестокой улыбке. 

- Ты посмел бросить вызов мне, заступаясь за это никчемное существо! Пусть теперь она смотрит, как ты обращаешься в пыль!

Никогда не узнаю, как заметила крохотный кинжал, воткнутый в землю в двух шагах от Дэйки. Никогда не пойму, как догадалась, что именно он превратил лиса в живую статую. И никогда не вспомню, как очутилась за пределами сферы… Дэйки ожил, едва я выдернула кинжал из земли – за мгновение до того, как в него понеслась огненная вспышка. В какой-то момент всё смешалось: яркий свет, лисьи хвосты, визг Камикадзе… Видимо, Дэйки всё же успел меня оттолкнуть. И, видимо, я слишком сильно стукнулась головой, потому что всё, происходившее потом, могло только привидеться… Звуки доносились словно издалека, мелькавшие вокруг существа двоились и троились. Распластавшись на земле, я смотрела на ковылявшие ко мне трупы самурая… Отдалённый воинственный визг, яростный вихрь, в котором вращались несколько камаитати – и трупы рассыпались на части прямо передо мной. Вроде бы мимо пронеслись хвосты Дэйки, мелькнули размахивавшие призрачными мечами тени, веер Шайори… Я вздрогнула, когда в сантиметрах от моего лица в землю возился меч Иошинори-сама, и едва обратила внимание на ножны, воткнувшиеся в землю у ног. Наверное, Шайори атаковала меня снова, но её вспышка разбилась о сомкнувшийся надо мной барьер из ярко-синего огня, исходившего от ножен и меча ёкая.

- Иошинори-сама…- беззвучно прошептала я.

Три фигуры с длинными белоснежными волосами замерли посреди бесновавшегося вокруг кошмара. Я растерянно поморгала, и они слились в одну – ёкая. Даже рассмотрела его лицо – испачканное кровью, но совершенно спокойное, несмотря на кайдзю, тени и Ючи, устремившихся к нему со всех сторон. И вдруг лицо начало меняться. Клыки удлинялись, полосы на щеках становились темнее, светящиеся синим огнём глаза утрачивали остатки человечности. А тело, увеличиваясь в размерах, обрастало шерстью… и на месте тонкой фигуры ёкая с прекрасным лицом стоял гигантский тигр. Белоснежная шерсть, горящие синие глаза, от его рычания дрожал воздух. Кажется, я закричала, хотя может, только собиралась, и крик затерялся где-то в горле… То, как зверь бросился на врагов, могло вселить ужас и в существо с более крепкими нервами, чем мои. Тени и чудовищ, отбивавшуюся всеми руками Шайори и Ючи, с которого слетела маска – всех он разметал, точно стайку бабочек.

- Я этого опасалась, но не думала, что у него ещё хватит сил!- донёсся до меня вопль Шайори.- Уходим!..

Но взбешённый Ючи только смахнул с лица кровь и прорычал:

- Нет!

Его тело начало увеличиваться в размерах, и я уже не удивилась, увидев, во что оно выросло. Вновь возникшее чудовище напоминало волка или гиену. Чёрная шерсть, оскаленная пасть и светящиеся оранжевым огнём глаза. От этого монстра отделилась тень, ещё отвратительнее оригинала – тоже чёрная, со светящимися глазами… которых было шесть… И обе твари понеслись на белого зверя, уже не казавшего таким чудовищным, по сравнению с ними. Возникшая передо мной Шайори заслонила собой жуткую сцену. Её глаза светились торжеством, руки суетились – она явно собиралась испытать на прочность защиту меча Иошинори-сама. Но в воздухе снова раздался визг, и Камикадзе с Дэйки набросились на неё с двух сторон. Я наконец справилась с головокружением. Пошатываясь, поднялась на ноги, механически вытерла сочившуюся из носа кровь. Шайори была слишком сильна даже для совместных усилий моих защитников, тем более что израненный Дэйки едва держался. В какой-то момент одна из рук Шайори отшвырнула Камикадзе, а хлыст, которым управляла другая рука, обвился вокруг шеи лиса. Тот захрипел и беспомощно задёргался… Странно, насколько мои чувства притупились после всего, что произошло за эту ночь. Я даже не испугалась. Двигаясь словно в тумане, вцепилась обеими руками в рукоять меча и выдернула его из земли. Свечение тотчас погасло, но прежде чем Шайори успела обернуться, я полоснула лезвием по державшей хлыст руке. Демоница взвыла так, что заложило уши, глаза полыхнули алым огнём, и я подумала, она тоже собирается превратиться в монстра. Но тут что-то пронеслось мимо, и в шаге от неё распласталось покорёженное тело Ючи, а за спиной выросла фигура огромного белого тигра. Следующие действия Шайори были мгновенными.

- Ещё увидимся, мой возлюбленный!- процедила она, и острые когти тигра полоснули пустоту – Шайори исчезла.

Порыв ветра. Тишина. Спокойствие… Точно во сне, я обвела взглядом место бойни, с трудом поднявшегося на ноги Дэйки, тихо выдохнула, когда на плечо шлёпнулся Камикадзе, и вскинула голову. В свете луны возвышавшийся надо мной зверь казался галлюцинацией.

- Иошинори… сама?..- выдавила я.

Он вдруг покачнулся и рухнул к моим ногам. Кровь, струившаяся из многочисленных ран, сливалась с тёмными полосами на его шкуре. Камикадзе, пискнув, взвился в воздух. А я, сделав над собой усилие, осторожно коснулась морды зверя, которая была больше, чем всё моё тело… Его веки дрогнули, и до меня донёсся хриплый вздох. Уже увереннее я пригладила взлохмаченную шерсть, сначала одной ладонью, потом обеими. Его тело слабо дёрнулось, я было отшатнулась, но голова зверя чуть заметно наклонилась в мою сторону. Когтистая лапа шевельнулась и придвинулась ближе, образовав вокруг меня кольцо. И я разревелась. Прижалась лбом к мохнатой щеке и, всхлипывая, прошептала:

- Иошинори-сама…

Уткнувшись лицом в густую шерсть, не видела, как гигантское тело уменьшается в размерах. И только, почувствовав обвившиеся вокруг тела руки, поняла: ёкай принял свой обычный облик. Я зажмурилась, глотая слёзы, уверенная, что он немедленно меня отстранит. Но секунда проходила за секундой, а кольцо объятий вокруг меня не распадалось, и я всё же разжала веки, неуверенно подняла на него глаза… Ещё ни разу его лицо не оказывалось так близко к моему, исцарапанное, окровавленное, но такое красивое… Глаза, снова ставшие темнее ночи, не отрывались от моих.

- Ты не пострадала?

Не знаю, чего я ожидала. Ведь передо мной был всё тот же Иошинори-сама – хладнокровный, никогда не теряющий самообладания ёкай, для которого я навсегда останусь "всего лишь человеком". Но этот вопрос, такой рациональный и отрезвляющий, отозвался во мне глухой болью. Опустив глаза, я чуть слышно выдохнула:

- Нет…

Наверное, нужно было спросить, насколько пострадал он, поблагодарить, что защитил меня, сказать, как рада, что он жив… но я смогла только уткнуться лбом в его грудь, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться опять. Странным образом, он так меня и не отстранил. Легко провёл ладонью по волосам и прошептал:

- Хорошо…

Словно из другой реальности до меня донеслось фырканье Камикадзе и тихое кряхтенье Дэйки. Наверное бы не пережила, погибни хотя бы один из них. Но в тот момент больше всего хотелось, чтобы на усыпанном останками монстров берегу озера были только Иошинори-сама и я…

[1] Урасима Таро – герой яп. легенды о молодом рыбаке, побывавшем во дворце повелителя морей. В подводном мире прошло лишь несколько часов, но в мире людей – 700 лет. Когда ничего не подозревающий У. Т. вернулся в родную деревню, никто его уже не помнил. От дочери подводного властелина рыбак получил шкатулку, которую ни в коем случае не должен был открывать, оказавшись в мире людей. Но, потрясённый всем пережитым, он всё же открыл её и в тот же миг состарился и обратился в прах.

[2] Химэ – суффикс доббавляется, чтобы подчеркнуть благородное происхождение девушки или ее высокое положение. Лексическое значение "принцесса, дочь солнца".

[3] Тэнгу – яп. букв. "небесная собака", мифическое существо имеющее облик мужчины огромного роста с красным лицом, длинным носом и с крыльями. Т. наделены огромной силой и птлично владеют любым видом оружия.

[4] О́ни – в яп. мифологии огромные злобные демоны с красной, голубой или чёрной кожей, живущие в Дзигоку, японском аду. Обычно изображаются клыкастыми, с рогами и шкурами тигра вокруг бёдер.

Глава 17

Камикадзе ткнулся носом мне в щёку, щекотнул кожу шершавым язычком, и я, улыбнувшись, открыла глаза.

- Доброе утро, малыш.

Фыркнув, он требовательно потоптался по моей груди, и я рассмеялась.

- Проголодался?

Хотела подхватить его на руки, но зверёк не был расположен к ласкам. Взмыв в воздух, описал вокруг меня круг и шлёпнулся на плечо.

- Ладно, ладно. Сначала завтрак, нежности – потом,- согласилась я, поднимаясь на ноги.

Мои вещи, включая еду для камаитати, были аккуратно разложены по каменным выступам вокруг импровизированной "постели" из шкур. Небольшая пещера была выделена исключительно для Камикадзе и меня. Задрав голову, я посмотрела на расселину в "потолке", сквозь которую в пещеру просачивался рассеянный сероватый свет. Пожалуй, ещё утро, хотя, может, уже и день… Здесь, во владениях Тецуо, трудно определить время суток. Солнца как такового не бывает вовсе. Предрассветные сумерки плавно переходят в вечерние, а потом наступает ночь. Правда, можно любоваться луной – когда она видна. В ночь, когда мы появились у барьера, отделяющего вотчину кузнеца от остального мира, луна ещё была. Но это произошло несколько ночей назад – не знаю, сколько именно. Большую их часть провалялась на шкурах с сотрясением мозга, симптомы которого проявились, едва Иошинори-сама выпустил меня из объятий. Видимо, прежде их "заглушал" выброс адреналина. Но мои повреждения были смехотворными по сравнению с ранами ёкая и Дэйки. Добрый кузнец не только приютил нас, но и заботился обо всех троих. Готовил еду, к которой поначалу никто не притрагивался, перевязывал раны, приносил воду… Когда смогла держаться на ногах без того, чтобы меня выворачивало наизнанку, я настояла на том, чтобы ему помогать. Помощь заключалась главным образом в приготовлении пищи – в моём мире ненавидела это занятие, а здесь даже пыхтела, старательно помешивая похлёбку в котелке – и в проведывании "пациентов". Правда, первое же "проведывание" – Дэйки выбило меня из колеи. Таким я лиса ещё не видела – неподвижно застывшим на циновке, на теле нет живого места… Заметив меня, он слабо зашевелился.

- Момо…

Я торопливо подскочила к нему, с трудом сдерживая готовые хлынуть слёзы.

- Ну что ты, Момо…

- Не шевелись, сделаешь только хуже,- опустившись на циновку рядом, я легко погладила его по голове. Лисья морда едва заметно дёрнулась, как если бы он силился улыбнуться.

- Тебя так долго не было… я беспокоился. Хотя Тецуо и уверял, что ты в безопасности…

Я снова погладила его по голове, по перевязанной лапе и горестно всхлипнула:

- Мне так жаль. Ты опять едва не погиб… защищая меня…

- С ума сошла?- он даже чуть приподнялся.- Конечно, я защищал тебя! А ты… просил ведь не выходить за барьер!

- Пожалуйста, не шевелись,- умоляюще повторила я.- Помню, ты обещал меня придушить, если это сделаю. Но исполнишь обещание, когда поправишься…

Из горла лиса вырвался хрипловатый смех, тут же перешедший в сдавленный кашель.

- Эх, Момо… наверное, даже умри я, тебе бы удалось рассмешить мои останки.

- Не говори так…- прошептала я.

Он снова закашлялся. Придвинувшись ближе, я осторожно приподняла его голову и положила её себе на колени. Дэйки тихонько вздохнул.

- Тебе неудобно?- забеспокоилась я.- Могу убрать…

- Нет… Оставь всё… как есть…

Повисла тишина. Я ласково перебирала пальцами опалённую шерсть на его голове и шее.

- Одно не могу понять,- нарушил молчание Дэйки.- Откуда ты знала, что кинжал удерживает мою тень?

- Удерживает… что?..

Лис попытался задрать морду, чтобы посмотреть на меня, но в конечном итоге только закатил глаза.

- Неужели и правда не знала? Тогда каким образом?..

- Понятия не имею. Просто увидела кинжал и подумала: нужно его выдернуть. А как он удерживал твою тень?

Дэйки снова закатил глаза.

- Что бы ты без меня делала? Ючи – повелитель теней, точнее, был им. Это – очень древняя и сложная магия. Владеющий ею одной ногой стоит в Ёми[1]…

-  А теперь уже и двумя,- проронила я.

Лис хрюкнул.

- Владеющие подобной магией обладают оружием, способным "приколоть" тень противника к земле и тем самым его обездвижить. Обычно только вонзивший оружие в тень может сдвинуть его с места. Но меня совсем не удивляет, что это было под силу тебе. Как и в случае с мечом Иошинори-сама. Кстати, как он отнёсся к тому, что ты разрушила защиту, создание которой вокруг тебя, едва не стоило ему жизни?

- Ещё его не видела…- пробормотала я.

- Пришла сначала ко мне?..- голос Дэйки дрогнул.

- Почему это чуть не стоило ему жизни?- быстро спросила я, растроганность лиса меня смутила.

- Меч помогал сфокусировать его энергию. То, как Иошинори-сама уничтожал кайдзю… Без меча это было бы сложнее,- лис вдруг замолчал и, вздохнув, тихо спросил:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Когда ты пойдёшь к нему?

- Не знаю,- зачем-то соврала я.- Наверное… потом. Ты голоден? Могу принести…

- Чуть позже,- снова вздохнул он.- Пока я, пожалуй, вздремну.

Я бережно опустила его голову на циновку.

- Разве не останешься? На твоих коленях мне бы наверняка снились чудесные сны!- Дэйки шутливо фыркнул.

Рассмеявшись, я легко коснулась губами шерсти на его лбу.

- Не сомневаюсь.

Выйдя от Дэйки, замерла на месте в нерешительности. На самом деле причиной того, что сначала навестила лиса, было обычное малодушие. Я просто не решалась отправиться к Иошинори-сама, не знала, что буду говорить… Но желание увидеть его в конце концов победило.

Пещера Тецуо была поистине огромной, с десятками маленьких гротов и "подпещерок". В одной из таких подпещерок глубоко в недрах горы расположился Иошинори-сама. Светильник слегка дрожал в моей руке, когда я переступала порог.

Ёкай величественно полулежал на циновке, прислонившись спиной к стене. Глаза, даже не моргнув на свет, устремились ко мне, и невозмутимое лицо едва уловимо смягчилось. Или это просто мелькнувшая тень?..

- Иошинори-сама…- пробормотала я.- Не хотела тебя беспокоить…

- Ты меня не беспокоишь.

Я вошла внутрь и нерешительно остановилась перед ним.

- Тецуо сказал, ты совсем отсюда не выходишь… Здесь так темно…

Мне показалось, по его губам мелькнула тень улыбки. Или это снова просто тень?..

- Я вижу в темноте.

- Да, конечно…- я неуверенно переступила с ноги на ногу.

- Присядь, если хочешь,- он кивнул на циновку рядом с собой.

Я повиновалась, устроила светильник на ближайший выступ и подняла на ёкая глаза. Если ранения и были серьёзными, а они наверняка такими были, Иошинори-сама держался, как и положено ёкаю его "ранга". Хотя ссадины практически исчезли, лицо казалось осунушимся, но осанка… Осанка оставалась царственной, и, уверена, даже сломанный позвоночник этого бы не изменил.

- Ты долго не вставала.

- Всего лишь сотрясение,- я махнула рукой.- Пустяки! Ты и Дэйки пострадали гораздо серьёзнее.

- Мы и гораздо сильнее.

- Да, я заметила,- голос прозвучал немного резче, чем хотела.

Конечно, моя слабость в сравнении с их силой, была очевидной. Но каждое упоминание о ней добавляло ещё больше безысходности и без того безысходной ситуации…

- Ты снова вышла за барьер,- констатировал ёкай.

- Дважды…- тихо подтвердила я.

- Хотя и обещала больше не подвергать свою жизнь опасности.

- Не могла же я спокойно стоять и смотреть, как твоя бывшая душит Дэйки.

Не думала, что произнесу это с такой горечью, но лицо Иошинори-сама не выразило ничего.

- Твоя жизнь не связана с его.

- Знаю, она связана с твоей… пока,- я запнулась.- Вы долго были вместе?

- С кем?- судя по лёгкому недоумению в голосе ёкая, смена темы оказалась слишком быстрой.

- С Шайори.

- Вместе?

- Вас же объединяло… что-то?

Он наконец понял, что я имею в виду, и – теперь мне это точно не показалось – губы дрогнули в улыбке.

- Это было очень давно.

- Очевидно, не для неё,- съязвила я и тут же спохватилась.

Что я, собственно, делаю? Исхожу ядом из-за ревности к бывшей любовнице существа, которое всё равно никогда не посмотрит на меня, как на равную! Не говоря ни о чём другом… Сцена на берегу озера, которую я мысленно пережила сотни раз, пока валялась на циновке и своды пещеры вращались вокруг, для него – лишь эпизод. Он едва не погиб, наверное, считал, что едва не погибла я, поэтому на какой-то момент… Вероятно, он привык ко мне, не исключено, даже по-своему привязался – насколько это вообще возможно в его случае. Но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что испытывала к нему я. И, что бы я ни делала, этого не изменить. Никогда. 

- Прости, это совсем не моё дело. И я тебя ещё не поблагодарила.

- В этом нет необходимости.

- Ты всегда так говоришь,- я выдавила улыбку.- Скажи… зачем я нужна Ракураю?

- Почему ты спрашиваешь об этом меня?

- Потому что уверена, ты знаешь.

Закрыв глаза, он прислонил голову к стене.

- Ты задаёшь много вопросов.

- Прости…

Вот и весь разговор… Подавив вздох, я потянулась за светильником, поднялась на ноги.

- Уже уходишь?

Обернувшись, я поймала на себе взгляд вновь открывшихся глаз цвета мрака.

- Думала, ты… тебе надоел этот разговор… 

- Мне не нравится тема,- уточнил ёкай.- Это не значит, что ты должна уйти. Если, конечно, сама не хочешь.

Я чуть не дёрнулась обратно к циновке, но в последний момент остановилась. Реагировать на каждую его команду с такой готовностью повиноваться, было уж слишком унизительно.

- Сейчас тебе лучше отдохнуть,- постаралась скрыть метания за улыбкой.- Я обязательно навещу тебя опять… скоро… если хочешь.

Он кивнул и снова закрыл глаза.

Я навестила его на следующее же утро. А потом приходила каждый день. И, против первоначальных опасений, темы для разговора с этим крайне неразговорчивым существом находились без труда. Он рассказал о своих владениях – прекрасных землях, надёжно скрытых от взглядов непосвящённых. Я – о моём мире. Вообще, больше говорила я, он больше слушал и, мне начинало казаться, как будто ждал моих визитов. А я… понимая, что пропала окончательно, изо всех сил цеплялась за уже почти умолкнувшие доводы рассудка, снова и снова напоминая себе: скорее наши миры поменяются местами, чем могучий Иошинори-сама снизойдёт до "всего лишь человека"…

Вздохнув, я пригладила шёрстку Камикадзе, допивавшего второе яйцо. Кузнец был настолько любезен, что снабжал пищей не только нас с Дэйки, но и камаитати. И зверёк относился к нему на редкость миролюбиво – даже разрешил один раз себя погладить.

- Ну что, теперь доволен?- я пощекотала его за ушком.- Хочешь подремать?

Камикадзе широко зевнул и осоловело прикрыл глаза, выражая согласие. Чмокнув его в мордочку – подобные вольности зверёк начал позволять мне совсем недавно – я уложила его на шкуры, подхватила полотенце и выскользнула из своих "покоев". В пещере, которую Тецуо использовал в качестве кузницы, а я про себя назвала "гостиной", навстречу мне, дружелюбно махая хвостом, поднялся Якэй.

- Привет, чудовище,- пропела я.

Пёс радостно заскулил и, подскочив, ткнулся мордой мне в живот, чуть не свалив с ног. Рассмеявшись, я пригладила жёсткую шерсть, потрепала его по косматому загривку. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь буду рассыпаться в нежностях при виде этого страшилища! Но "страшилище" оказалось на удивление ласковым, хотя кузнец и уверял, что ласковость распространялась далеко не на всех. Как бы ни было, я сдружилась с псом быстро – к явному неудовольствию Камикадзе, начинавшему шипеть и скалить клычки, стоило Якэю замаячить поблизости.

- А где твой хозяин? Снаружи?

Тецуо действительно был перед входом в пещеру – разделывал огромную рыбину.

- Доброе утро!- приветствовала я его.

Кузнец вежливо поклонился и скользнул глазами по болтавшемуся на моём плече полотенцу.

- Я почти закончил, оксама. Прости, что заставляю тебя ждать.

Всякий раз чрезмерная учтивость Тецуо вгоняла меня в краску, напоминая о некогда произнесённых им словах: "Я – слуга Иошинори-сама и его избранницы". Несмотря на мои протесты, он упорно продолжал называть меня "оксама". Разговаривая, редко поднимал глаза и почти тотчас опускал их.

- Вот это монстр!- я кивнула на рыбину, вокруг которой хищно кружил Якэй.- Не думала, что здесь водятся такие!

- Владения обширны и не заканчиваются здесь,- кузнец снова повернулся к "монстру".- Когда господин окрепнет и начнёт покидать пещеру, наверняка покажет их тебе.

- Сомневаюсь, что господин будет проводить столько времени в моём обществе, когда окрепнет,- улыбнулась я.- Сейчас у него просто нет выбора – он никуда не выходит.

Тецуо вдруг поднял на меня глаза, и грубые черты его лица смягчились, как если бы он смотрел на новорожденного ребёнка или хорошенького щенка.

- Выбор есть всегда, оксама. И господин сделал свой.

- Почему ты так считаешь?- я даже подалась вперёд.- В прошлый раз ты назвал меня его "избранницей", но это… невозможно. Я – всего лишь человек.

Не могла не произнести этих слов, они уже стали клеймом. Не смогла скрыть горечь, которую тщетно пыталась подавить всё это время…

- Да, ты – человек,- тихо произнёс Тецуо.- Поэтому рано или поздно причинишь ему боль. Это неизбежно. И Иошинори-сама это знает.

- Боль?..- не поверила я.- Каким образом? Я не… не…

- …бессмертна. Вы слабее нас, не владеете магией, не умеете изменять свою форму. Но не в этом самое болезненное различие между нами. Оно – в краткости вашей жизни. И в силе нашей памяти…

Я не верила ушам. Это признание могло означать только одно.

- Тецуо-сама… Хочешь сказать… твоя избранница была…

- Её звали Акико,- в голосе кузнеца прозвучала невероятная нежность.- Наверное, и кости её уже обратились в пыль. А я всё ещё думаю о ней… непрестанно…

Поникнув всем телом, Тецуо устремил взгляд на окрашенную рыбьей кровью воду. Я опустилась рядом с ним на колени и, не обращая внимания на тут же намокший край кимоно, легко коснулась ладонью его плеча.

- Мне так жаль…

- Ты чем-то напомнила мне её,- складки на черепашьем лице обозначились сильнее, я не сразу поняла, что он улыбается.- Акико тоже была красивой. И доброй, как ты. Может, не такой отважной…

- Почему ты считаешь отважной меня?..

- Я знаю, что произошло во время битвы. Дэйки говорит о тебе почти постоянно.

Вздохнув, кузнец поднялся на ноги и подхватил гигантскую рыбину, словно то был карасик величиной с ладошку.

- На Иошинори-сама лежит огромный долг, оксама. Война, которую он начал, изменит лицо нашей реальности. Слабость в его положении – недопустима. Поэтому черты его останутся невозмутимыми, а речь – холодной. Но горечь переполняет меня, когда я думаю о нём, о дзинко, даже о малыше-камаитати. Придёт день – он неизбежен – и ты разобьёшь сердце каждому из них.

Тецуо уже скрылся в глубине пещеры, а я всё смотрела ему в след. Якэй, ласкаясь, стукнул меня хвостом по ногам и я, не удержавшись, шлёпнулась в воду. Пёс тут же бросился ко мне с явным намерением лизнуть лицо. Смеясь и отворачиваясь, я кое-как поднялась. Но действия были механическими. Мысли устремились вслед за кузнецом, мимо колосса-наковальни в мрачную глубину пещеры, где, оправляясь от ран, коротал дни Иошинори-сама. Я представила его величественную фигуру, белоснежные волосы, лицо, которое навсегда останется "невозмутимым"… До сих пор не задумывалась о быстротечности моей жизни по сравнению с его. Конечно, в его многовековом существовании я буду кратким эпизодом. Всё, абсолютно всё сводится к тому, что связь между таким, как он, и такой, как я, невозможна. По сути, Тецуо не открыл ничего нового, лишь очередное доказательство этой невозможности. Только в одном кузнец ошибся: я – не избранница его господина. "Слабость", которую, по его словам, Иошинори-сама не смеет явить миру, неразличима во тьме пещеры, затерянной на краю света. Единственной свидетельницей этой слабости была бы я. И будь я на самом деле его избранницей, он бы позволил мне её увидеть…

Новый толчок развеселившегося Якэя снова сбил меня с ног. В этот раз я не успела отвернуться, и горячий язык протянул широкую полосу по моей щеке.

- Тоже тебя люблю, только прекрати!- рассмеялась я, барахтаясь в воде.

Пёс радостно взвизгнул, всё больше входя в раж. Но тут послышался резкий оклик Тецуо, и он, заскулив, унёсся в пещеру. Я приняла сидячее положение, отбросила намокшее полотенце. Можно вернуться в мою "комнату" за сухим, но… мысленно махнув рукой, я сбросила кимоно и погрузилась в воду с головой. Тишина и покой… даже мысли умолкли. Я "парила" в подводной невесомости, пока лёгкие не начали разрываться, и тогда с шумным выдохом вырвалась на поверхность. Вот и выход. Единственный способ спастись из водной глубины – вынырнуть, а не погрузиться ещё глубже. А единственный выход из моей ситуации – вернуться в мой мир, а не оставаться в этом, всё больше привязываясь…

- Момо!

От неожиданности я хлебнула воды и закашлялась. На пороге пещеры, держась за каменную стену, стоял Дэйки.

- Ты... что здесь делаешь?- возмутилась я.- С ума сошёл? Так далеко ходить тебе ещё нельзя!

- Кто сказал?- буркнул лис.- Мне гораздо лучше! И это ты сумасшедшая – столько оставаться под водой! Уже собирался прыгнуть следом!

К Дэйки я тоже наведывалась каждый день и, не опасаясь надоесть, проводила с ним больше времени, чем с Иошинори-сама. Лис заметно окреп, даже вставал и, опираясь на меня, бродил по пещере. Но Тецуо настаивал на соблюдении "циновочного" режима – полученные Дэйки раны были слишком серьёзными. 

- Сейчас выберусь и узнаешь, как прыгать за мной следом!- пригрозила я.

Лис расплылся в улыбке и, прислонившись к стене, демонстративно сложил на груди лапы.

- Выбирайся! Хочу на это посмотреть.

Я бросила яростный взгляд на кимоно и полотенце, до которых не могла дотянуться. Дэйки довольно прищурился.

- Что-то ищешь?

- Закрой глаза!- потребовала я.

- Или что?

- Или не посмотрю на то, что ты ранен!

Лис расхохотался, но тут же оборвал смех и, припав к стене, судорожно сгорбился. А я, мгновенно забыв о наготе, вылетела из воды.

- Дэйки...- подскочив, вцепилась в его плечи.- Тебе плохо? Может, присядешь?..

Слова прервало ехиднейшее хихиканье, лукавые лисьи глаза нарочито прошлись по моему обнажённому телу.

- Ты!..- не найдя слов, я шарахнула его по плечу, и лис очень натурально завопил от боли.

Торопливо завернувшись в кимоно, я снова повернулась к нему, намереваясь продолжить расправу. Но тут в сознании прозвучал голос Тецуо: "Придёт день, и ты разобьёшь сердце каждому из них", и я замерла с уже занесённой рукой.

- Что?- шутливо надувшись, лис потёр плечо, по которому прошлась моя ладонь.

- Ничего…- прошептала я.- Обопрись на меня, помогу вернуться обратно.

Дэйки мгновенно посерьёзнел.

- Момо… Ты обиделась? Прости… я не хотел…

- Не обиделась. Сам ведь говорил, что всё уже видел. Опирайся.

Он скорее обнял меня за плечи, чем использовал в качестве опоры, и легко потёрся щекой о мою.

- Не злись, ладно?

- Я не злюсь.

До его циновки мы добрались довольно резво – Дэйки и правда окреп. Попытался опять начать извиняться, но я пригрозила дёрнуть его за хвост, и он, облегчённо вздохнув, успокоился. С того утра лис выбирался из пещеры каждый день – сначала с моей помощью, потом самостоятельно. Но Иошинори-сама даже не заговаривал о том, чтобы покинуть своё "узилище". Однажды, не выдержав, я осторожно спросила, не хочет ли он "подышать воздухом" снаружи?

- Тебе тоскливо здесь,- неожиданно заявил он.

- Нет, совсем нет!- поспешно возразила я.- И я ведь выхожу за пределы пещеры. Просто думала, может, ты тоже захочешь посмотреть на… небо.

Он чуть заметно склонил голову.

- Скоро.

- Тецуо упомянул, его владения довольно обширны. Здесь в самом деле есть что-то, кроме скал?

- Да, есть. Я покажу тебе, если захочешь.

- Конечно,- губы сами собой расплылись в счастливой улыбке. Но тут вспомнились слова Тецуо – с момента нашего разговора они преследовали меня, как навязчивая идея – и улыбка померкла. Это явно не укрылось от Иошинори-сама. Не то чтобы выражение его лица изменилось, но каким-то непостижимым образом я научилась улавливать малейшие колебания. Стараясь скрыть смятение, снова попыталась улыбнуться, заговорила о какой-то чепухе. А потом осторожно предположила, что возвращение в мой мир, вероятно, откладывается: из-за ран, полученных Иошинори-сама, восстановление его сил наверняка приостановилось.

- Одно не связано с другим,- лаконично бросил ёкай.

И, закрыв глаза, прислонился к стене, давая этим понять, что аудиенция закончена.

Я больше не затрагивала эту тему вплоть до дня, когда Иошинори-сама наконец покинул пещеру. Дэйки, окрепший настолько, что уже помогал по хозяйству, и Тецуо повалились ниц. Я едва удержалась, чтобы не сделать то же – настолько царственным был вид вернувшегося к жизни ёкая. Теперь я поняла причину его безвылазного пребывания во тьме пещеры. Никто не смел видеть его слабости. Доковылять до порога, натыкаясь на стены, мог Дэйки. Иошинори-сама подобало гордо выступить из тени и внушить присутствующим благоговение. Почтительно поклонившись, я подняла на него глаза.

- Если хочешь, следуй за мной,- предложил он и направился к выходу.

Оставив недовольного Камикадзе на попечение Дэйки, я торопливо засеменила следом. За пределами пещеры Иошинори-сама протянул мне ладонь. Я с готовностью вложила в неё свою, но не успела даже тольком ощутить прикосновение. Будто лёгкий порыв ветра подхватил и тут же снова поставил меня на землю.

- Ты хотела видеть владения Тецуо за пределами скал.

Я огляделась и восхищённо ахнула. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулось поле, усыпанное крупными ярко-голубыми цветами. Они росли настолько близко друг к другу, что травы и стеблей совсем не было видно. Цветочное поле сливалось с горизонтом, и будто переходило в синее небо – мы словно парили в невесомости.

- Неужели мы всё ещё во владениях Тецуо...- пробормотала я.- Невероятно, что кузнец проводит все дни в унылой кузнице, имея возможность прийти сюда...

Иошинори-сама молча наблюдал за мной, лицо было безмятежным. Наверное, в переводе на обычного человека это бы значило, что он доволен.

- Спасибо!- я глубоко вдохнула воздух, пронизанный ароматом цветов.- Здесь просто необыкновенно!

Развернувшись, неторопливо побрела по полю, лепестки цветов мягко поглаживали меня по ногам. Ёкай так же неторопливо плыл рядом. Не знаю, сколько мы брели так бок бок, не произнося ни слова. И я поймала себя на мысли, что вот сейчас больше всего на свете хочу, чтобы он повернулся ко мне, коснулся моей руки, лица, волос... чтобы он обнял меня, как тогда на берегу озера... и больше не выпускал из объятий... никогда. Но тут же совершенно непрошенно перед глазами возникло скорбное лицо Тецуо, грустные рептилевидные глаза… и я замедлила шаг. Нельзя поддаваться окружающему меня очарованию. Это – не моя реальность. Я здесь – чужая и такой останусь навсегда. 

- Какое спокойствие,- улыбнувшись, я медленно повернулась вокруг своей оси.- Время как будто остановилось. Дэйки говорил, в моей реальности оно протекает либо медленнее, либо быстрее, чем в этой. Я очень надеюсь, что медленнее, но, если подумать… Безмятежность здесь, сумасшедший ритм – там… Может, когда вернусь, уже пройдёт сотня лет, и никто не вспомнит моего имени.

- Ты скучаешь по своему миру,- тихо проговорил ёкай.

- Дело даже не в этом. Просто мне никогда не стать частью вашего.

Повисло молчание. Я проследила глазами за вспорхнувшей бабочкой.

- Ты знал об Акико, девушке, которую любил Тецуо?

- Почему ты спрашиваешь?

- Она была человеком, как и я. Рано или поздно я повторю её судьбу.

Лицо Иошинори-сама оставалось невозмутимым, и в этот раз я не уловила даже намёка на эмоции. Как ему удаётся всегда сохранять такое хладнокровие?

- У каждого своя судьба,- ровно проговорил он.

- Да… Но судьбы людей заканчиваются одинаково.

- Пора возвращаться,- неожиданно заявил ёкай.- Завтра мыдвинемся дальше. Дэйки должен всё подготовить.

- Двинемся дальше? Куда?

- В безопасное место. Дэйки останется с тобой.

- А ты?- вырвалось у меня.

- Вернусь, как только уничтожу моих врагов.

- Но... почему тогда я не могу остаться здесь?

- Владения Тецуо слишком далеко. Защита кузнеца и его стража – ненадёжна.

Ёкай протянул мне руку. Вложив в его ладонь свою, я подняла на него глаза.

- Ты ведь ещё не восстановился полностью… Разве это не опасно?

Лицо Иошинори-сама едва заметно смягчилось. Он легко сжал мою кисть, и меня словно обожгло… А уже через мгновение мы стояли перед входом в пещеру Тецуо, и Иошинори-сама выпустил мою руку.

- Спасибо, что показал мне это место,- прошептала я.

Короткий кивок и ёкай исчез в глубине пещеры.

[1] Ёми – яп. мир мёртвых.

Глава 18

Несмотря на то, что прошёл дождь, вода в маленьком, заросшем кувшинками пруду была тёплой. Проплыв между длинными стеблями, я вынырнула на поверхность. Камикадзе описав в воздухе эллипс, спикировал мне на голову.

- Хорошо устроился?- пошутила я.- Вообще-то, сейчас нырну снова!

Камаитати недовольно заворчал – время завтрака, а я вздумала плескаться в пруду. Но я поторопилась начать именно с этого – пока Дэйки не вернулся из деревни. Шутки лиса вокруг купания перешли в категорию постоянства. В прошлый раз он спрятал мою одежду и не отдавал, пока я не натравила на него Камикадзе. Я смеялась и злилась одновременно, затрудняясь определить, к чему склоняюсь больше. А лис очень искренне каялся, но потом всё повторялось. Вот уже несколько дней, как мы покинули гостеприимный приют Тецуо. Напоследок кузнец вручил мне усовершенствованную дзё – до того момента я и не знала, что Дэйки прихватил её с места побоища.

- Я вделал в неё лезвия, оксама. Чтобы они показались, поверни дзё вот так.

Он взмахнул палкой и из обоих её концов выскользнули два коротких лезвия. Ещё один взмах – и лезвия исчезли.

- Спасибо, но… даже забываю, что она у меня есть,- улыбнулась я.- До сих пор использовала её всего раз.

- Это не значит, что он был последним. Повтори движение, оксама.

Продолжая улыбаться, я повиновалась. Раз, второй, третий... и рассмеялась.

- Теперь чувствую себя персонажем из манги!

Тецуо не понял, что я имею в виду и не стал даже делать вид, что понял. Махнув палкой в очередной раз, я спрятала лезвия и поклонилась ему.

- Спасибо, Тецуо-сама.

Он ответил на поклон и тихо проговорил:

- Береги себя, оксама.

Я всё гадала, в какое "безопасное" место собирался определить меня Иошинори-сама. Но, когда пещера кузнеца осталась позади, ёкай будто вернулся в свой прежний "модус" могильного камня. Едва говорил со мной и Дэйки и держался так, будто каждую секунду ждал нападения.

- А ты знаешь, куда мы идём?- спросила я лиса.

Тот хитро прищурился.

- Догадываюсь. Но, пока догадка не подтвердилась, ничего тебе не скажу, даже не проси!

- Иошинори-сама как будто обеспокоен,- я покосилась на спину плывшего впереди ёкая.

- Он не обеспокоен, а настороже,- поправил меня лис.- Ракурай наверняка ищет вас обоих повсюду!

- Почему тогда мы передвигаемся пешком?

Лис насмешливо фыркнул.

- Сразу видно – человек. Передвижение любым другим способом привлечёт слишком много внимания! Знаешь, сколько энергии тратится на перемещение по воздуху? Любой болван сразу это почувствует, а мы должны добраться до места незамеченными!

Но, несмотря на "наземное" перемещение, вперёд мы продвигались довольно быстро. Короткие паузы, ранние подъёмы по утрам… Правда, нас немного задержал ливень, больше похожий на водопад, не проходивший весь прошлый день. Пережидать его пришлось в пещере неподалёку. Дэйки с вечера собирался в близлежащую деревню – за продовольствием и сплетнями. А я, проснувшись наутро и не обнаружив поблизости ни его, ни ёкая, поспешила к пруду… Камикадзе вдруг зашипел и одновременно с этим раздался радостный возглас:

- Евр… Аим… Неужели это и правда ты…

Зверёк сорвался с моей головы на мгновение раньше, чем я обернулась. Закружившись в яростном вихре, бросился на выступившую из кустов фигуру и, будто ударившись о невидимый барьер, отскочил прочь, яростно вереща. А я во все глаза смотрела на приближающееся косматое существо, не в состоянии даже закричать. Но вот существо подняло голову, отбросило касу… и я, не веря, что это происходит на самом деле, выдавила:

- Тэкэ… хиро?..

Его лицо буквально светилось, но уже в следующее мгновение вспыхнуло до корней волос, и он, спохватившись, отвернулся.

- Извини… Ты не одета…

Я никак не могла справиться со столбняком. Тэкэхиро?! Закутаный в мино – соломенный плащ, который я приняла за косматость... Но как?! Здесь?.. Камикадзе сделал новую попытку атаковать чужака. Меж пальцев Тэкэхиро мелькнула маленькая прямоугольная бумажка, вроде тех, которые сохэи использовали против Дэйки на Гион Мацури. Но, прежде чем он успел махнуть рукой, я, выдохнув "Камикадзе!", вылетела из пруда и вцепилась в запястье парня.

- Пожалуйста, не причиняй ему вреда! Он просто пытается меня защитить.

Тэкэхиро перевёл на меня ошарашенный взгляд, но тут же поспешно отвёл глаза. Не думала, что краска на его лице может стать ещё ярче.

- Прости…- я торопливо бросилась к кимоно.

Камикадзе всё кружил над намеченной "жертвой". Тэкэхиро, по всей видимости, защищало подобие энергетического барьера, уже дважды "отбросившего" камаитати назад.

- Малыш!- я протянула ему руку.

Но зверёк был слишком раздражён. Сделав несколько нервных кругов над головой непрошенного гостя, сорвал свой гнев на отброшенной им касе, разодрав её на части. Тэкэхиро только вздрогнул, а я, быстро завернувшись в кимоно, бросилась ему на шею.

- Как я рада, что ты жив! Ты ведь был ранен…

Тэкэхиро смутился ещё больше, руки робко скользнули по моей спине.

- Евр… опа-сан…

- Называй меня Аими. Или Момо… Как ты здесь очутился?..

Едва я отодвинулась от "гостя", Камикадзе упал на моё плечо и угрожающе оскалился. Но Тэкэхиро, уже не обращая на него внимания, не сводил с меня счастливого взгляда, застенчивого и пылкого одновременно.

- Я… искал тебя, Аими-сан. И не я один. После того, как демон забрал тебя, синсёку и хоси послали по его следам лучших сохэев. Им было приказано уничтожить чудовище и…- он запнулся,- освободившую его.

- Тебя послали за тем же?..

- Меня никто не посылал! Я хотел найти тебя, чтобы спасти!

Вспыхнувшая в его глазах преданность смутила меня до румянца. Я с трудом выдержала его взгляд. Тэкэхиро изменился. На щеке – тонкий шрам, наверное, оставленный когтями Иошинори-сама, волосы отросли до плеч. Миловидное лицо чуть огрубело, став более мужественным.

- Спасибо, Тэкэхиро-кун... Но как ты меня нашёл? Если не нашли даже сохэи…

- Мне помог Кэтсу-сама, он тоже был против твоей смерти.

- Буддийский монах, который говорил в мою пользу,- вспомнила я.

- Кэтсу-сама передал мне твои вещи, а остальным сказал, что они сгорели в пламени. Нам пришлось сжечь помещение, в котором они хранились.

- И всё это… чтобы помочь мне…

- Конечно!- Тэкэхиро подался вперёд, и Камикадзе предостерегающе зашипел.- Приговорить тебя к смерти было неправильно! Если бы они сразу отвели тебя к ториям, позволили вернуться в твою реальность, сила заклятия была бы восстановлена! И ничего этого не было…

Я поёжилась, представив Иошинори-сама, снова превращающегося в барельеф. Как же сильно изменилось моё отношение к подобному варианту его судьбы… Тэкэхиро пошарил в складках своего "одеяния" и подал мне небольшой свёрток.

- Мои вещи…- ахнула я, когда он развернул ткань.

Сумочка, платье, пустой футляр из-под очков, разрядившийся мобильный…

- Эти вещи сохранили часть энергии твоего тела. Я нашёл тебя с их помощью, применив одну духовную практику. У сохэев не было такого преимущества,- Тэкэхиро довольно улыбнулся. 

- Духовную практику?

- Этому обучают всех, кто служит в святилище.

- А сейчас вокруг тебя защитный барьер, ведь так?

- Да,- Тэкэхиро покосился на камаитати.- Это же демон?..

- Его зовут Камикадзе, познакомься,- просияла я.- Он – прелесть, просто не любит незнакомых. Рада, что тебя он не поранил…

И замолчала от внезапно пришедшей мысли: если малыш-камаитати с такой яростью набрасывается на чужака, нетрудно догадаться, как поступит Иошинори-сама, обнаружив здесь постороннего. Ещё чудо, что он до сих пор не появился. Видимо, защита Тэкэхиро действительно сильна, и ёкай не почувствовал вторжения – пока.

- Тэкэхиро-кун, я очень благодарна за всё, но тебе нужно уйти и как можно скорее.

- Он поблизости?- Тэкэхиро настороженно огляделся, и на лице отразилась решимость.- Похитивший тебя демон?

- Да…

- Я не оставлю тебя с ним!

- Он защищает меня и вернёт к ториям, как только…

- Разве он ещё уязвим?- удивился Тэкэхиро.

- Очевидно. Иначе уже бы меня отпустил.

Тэкэхиро осторожно придвинулся ко мне, Камикадзе оскалился. Я попыталась было погладить его, но зверёк возмущённо заверещал и взмыл в воздух.

- Я так долго искал тебя,- прошептал Тэкэхиро.- Сначала чувствовал твой дух очень чётко, но в одну из ночей... будто набросили покрывало из плотного шёлка, и ощущение стало едва уловимым… 

"Защита Иошинори-сама",- мелькнуло у меня в голове.- "Она блокировала всё, кроме "практики", в основу которой легли мои собственные вещи."

- Но, пока мог определить хотя бы направление, я не оставлял надежды…- его руки потянулись к моим, ладони легко сжали мои запястья.- Пожалуйста, пойдём со мной, Аими… сан… Моя защита сильна, он не найдёт нас. Мы будем двигаться от деревни к деревне, пока не доберёмся до святилища…

- А потом?- тихо спросила я.- После того, как поможешь мне, что будет с тобой?

- Это неважно! Я не мог перестать думать о тебе… и о том, как тебе должно быть страшно и одиноко…

- Так и было,- улыбнулась я.- Так и есть. Но я обещала остаться, пока сила заклятия не разрушится окончательно…

- Обещала?!- выпалил Тэкэхиро.- Он – чудовище!

- Да, он – не человек. Но это ничего не меняет. Возвращайся в святилище, Тэкэхиро-кун. Обязательно навещу тебя прежде, чем пройду сквозь тории в мой мир.

Глаза Тэкэхиро не отрывались от моих, губы сжались.

- Аими…- едва слышно прошептал он.- Ты… хочешь с ним остаться?..

- Нет… То есть… да. Пока он не…- я опустила глаза, чувствуя, что щёки заливает краска.

Хочу ли остаться с Иошинори-сама… Этот простой вопрос выбил меня из равновесия и заставил заикаться. Тэкэхиро вдруг выпустил мои запястья, и я наконец решилась на него посмотреть.

- Я обещала остаться. Прости…

- Обещала…- эхом повторил он.- Понимаю…

Лицо, сиявшее радостью ещё несколько минут назад, будто осунулось на глазах, взгляд потускнел. Я вспомнила своё первое пробуждение в этом чуждом и враждебном мире – после того, как вышедшее из камня чудовище располосовало мне спину. И именно лицо Тэкэхиро, такое искреннее и приветливое, я увидела, когда открыла глаза. Он заступился за меня, когда все, включая его наставников, приговорили меня к смерти. А потом помог бежать, не страшась возможного наказания за неповиновение, и едва не погиб от когтей ёкая... Имя, которое он мне дал, выдало его чувства. Но я и подумать не могла, насколько сильными они окажутся, что, повинуясь их зову, Тэкэхиро бросится искать меня очертя голову. Я представила, через какие перипетии ему пришлось пройти, чтобы "спасти" меня. И вот теперь он здесь, а я, краснея, заявляю, что собираюсь остаться с "чудовищем", которое оживила…

- Ты не изменишь своего решения, Аими?..- ладонь Тэкэхиро снова мягко сжала мою.- Пожалуйста… хотя бы подумай. Ёкай – неподходящая компания для человека.

Эти слова резанули меня по сердцу, я попыталась отодвинуться, но он удержал меня за руку. Наши взгляды встретились, и… не знаю, что со мной произошло… Может, трогательная мольба в глазах Тэкэхиро, может, отчаяние от того, что тот, другой, никогда на меня так не посмотрит… Неожиданно для себя, я очень легко коснулась его губ. Тэкэхиро слабо выдохнул, соломенное одеяние зашуршало, когда он попытался меня обнять… но я уже отстранилась. И, избегая смотреть ему в глаза, пробормотала:

- Тоже хотела бы дать тебе кое-что… Палка… дзё – из древесины дерева-вампира. Мне она не нужна, но ты наверняка найдёшь ей применение… Подожди здесь, я принесу…- и, прежде чем он успел ответить, развернулась и понеслась к пещере, где ночевала накануне. Невесть откуда взявшийся Камикадзе, тоненько взвизгнув, приземлился на моё плечо, видимо, рассчитывая на долгожданный завтрак.

Пещеры я достигла быстро, подхватила дзё… Поддавшись требовательному взгляду Камикадзе, расколола для него яйцо и, едва зверёк, урча, ткнулся мордочкой в скорлупку, понеслась обратно.  

Вот и заросли, окружавшие пруд, гудение стрекоз… и голос Тэкэхиро:

- Я пришёл за Аими-сан, ей не место рядом с тобой…- и тихий, похожий на вздох стон.

А уже в следующее мгновение я вылетела к воде и похолодела… Колени подогнулись сами собой, я рухнула на влажную траву. Чувствовала, как для крика распахивается рот, но не смогла издать ни звука… Секунда за секундой открывшаяся картина отпечатывалась в мозгу с детальной точностью, а я всё не могла отвести взгляд, понимая, что теперь она будет стоять перед глазами до конца моих дней. Тэкэхиро, застывший на земле, раскинутые складки соломенного "плаща" и пробитая грудь. А над ним – ёкай с белоснежными волосами, с пальцев руки которого на землю капает кровь… Голова Тэкэхиро слабо повернулась в мою сторону, губы шевельнулись, глаза остановились на мне, и взгляд начал стекленеть… и я наконец закричала. Громко, протяжно, что было сил… пока вопль не сорвался на истеричные всхлипывания.

- Ему не следовало приходить,- раздался холодный голос.- В постигшей его участи он виноват сам.

Иошинори-сама уже стоял в шаге от меня. Ледяное выражение, мертвящие глаза, на кимоно едва заметные брызги крови… Я отшатнулась, попыталась подняться, не удержалась и снова растянулась на траве. Ёкай молча протянул мне руку, но я продолжала отползать, пока не нащупала выпавшую из ладони дзё.

- Не подходи ко мне…

Судорожно стиснув дзё, всё-таки встала, двинулась к Тэкэхиро. Ёкай преградил мне путь.

- Отойди,- процедила я.

Иошинори-сама не двинулся. За его спиной была видна безвольно отброшенная рука и ноги Тэкэхиро, обутые в покрытые грязью варадзи… и я разрыдалась.

- Зачем… ты это… сделал?..

- Он хотел, чтобы ты ушла с ним.

Долго подавляемая горечь, тоска и шок от произошедшего смешались в одну невыносимую боль. Я попятилась от существа, чьи взгляды совсем ещё недавно ловила с молчаливым обожанием. 

- Я не собиралась уходить… пока твои силы не восстановятся. Одно твоё слово – и я бы осталась навсегда… Но кто я, чтобы ты удостоил меня этим словом? Всего лишь человек, ничто, такое же насекомое, как и он,- я дёрнула рукой в сторону тела Тэкэхиро,- жалкое создание, которое можно раздавить, не оглядываясь… Ты презираешь нашу смертность, тебя раздражает наша слабость… Но попробуй жить, сознавая, что через каких-то несколько десятков лет обратишься в прах! И, что бы ни делал, этого не изменить! Попробуй смотреть в лицо опасности, не обладая твоей силой! И справляться с трудностями, не владея магией! И вы презираете за слабость нас?

Лицо Иошинори-сама оставалось невозмутимым, но почему-то я не сомневалась: мои "стрелы" достигали цели… и уже не могла остановиться.

- Представляю, каким это было ударом! Жизнь могучего Иошинори-сама зависит от благополучия ничтожного человеческого существа! И эта постоянная необходимость меня защищать!.. Но к дьяволу твою защиту и моё обещание, к дьяволу весь ваш ужасный мир!..- я отступила к кустам.- Не хочу тебя больше видеть… Никогда!

И, развернувшись, бросилась прочь.

Листья больно хлестали по лицу, ветка оцарапала лоб. Ничего не видя сквозь пелену слёз, я спотыкалась и натыкалась на стволы деревьев, но продолжала упрямо бежать, пока лёгкие не начали саднить от недостатка воздуха. И тогда упала на четвереньки под каким-то деревом и разревелась. Я ревела и ревела, сначала громко, потом всё тише… а потом сознание просто отключилось, и я впала в забытье. Вроде бы продолжала слышать птичий щебет и шелест ветра… Но тело будто оцепенело, я не могла пошевелиться, не могла даже открыть глаза. Но вот кто-то подобрался к моему лицу, до слуха донеслось сопение, по коже скользнуло что-то шершавое и влажное… раз, другой третий… Неведомое существо тихонько взвизгнуло, и я распахнула веки. На моей груди, нетерпеливо перетаптываясь с лапки на лапку, расположился Камикадзе.

- Малыш…- я не узнала собственного голоса.

Он сморщил мордочку и фыркнул, я с трудом проглотила вновь подступившие слёзы.

- Ты не оставил меня…

Камаитати привычно ткнулся носом мне в щёку, и я-таки всхлипнула. Подхватив зверька на руки, приняла сидячее положение и прижала его к груди.

- Теперь только ты и я…

В глубине души удивлялась, что Иошинори-сама так и не появился. Может, окончательного восстановления ждать осталось недолго, и он понадеялся, что я продержусь ещё день-другой. А Дэйки… Представив, что больше не увижу его, снова горестно всхлипнула. Ведь даже не попрощалась… как и с Тэкэхиро… Нужно было остаться до возвращения лиса – он бы помог похоронить несчастного парня… А теперь его беззащитное тело так и останется лежать возле пруда на съедение тварям леса… Слёзы неудержимо хлынули опять. Вздыхая и размазывая их по щекам, я кое-как встала, подняла с земли дзё – так и унесла её с собой… И зачем только понеслась за дурацкой палкой в пещеру?.. Если бы не эта глупость, была бы рядом с Тэкэхиро, когда появился ёкай, и парень, возможно, остался бы жив… Видя, что поток слёз не прекращается, Камикадзе перебрался ко мне на плечо и раздражённо зафыркал в ухо – наверное, уже проголодался, и я постаралась взять себя в руки.

- Прости, малыш… Сейчас попытаемся найти человеческое жильё…

Ведь деревня, в которую утром отправился Дэйки, должна быть недалеко. Может, удастся каким-то образом к ней выйти?                                                                                         

Пошёл дождь. Листья вздрагивали под тяжёлыми каплями. Несколько их пробились сквозь густую листву и попали мне на лицо. День клонился к вечеру, а выйти к деревне так и не удалось. Скорее всего, заблудилась… Не считая Камикадзе, я была одна в мрачном лесу, наверняка кишевшем враждебными тварями. Но страха не испытывала. Все чувства притупились. И я была этому рада. Как только моральное "оцепенение" пройдёт, я снова увижу устремлённые на меня остекленевшие глаза Тэкэхиро, и истеричные рыдания вернутся… Камикадзе кружил над головой, всячески выражая недовольство вынужденной голодовкой. Я уже подумывала предложить ему свою кровь, как вдруг в кроне дерева прямо надо мной послышался шорох. Из-за пелены листьев выпорхнула птица, а за ней ещё одна. Может, там гнездо? Подойдя к стволу, я запрокинула голову, всматриваясь в царивший под листьями сумрак. Так и есть, что-то темнеет на ветке. И не так уж высоко… Писка не слышно, то есть птенцы ещё не вылупились. И оба родителя ретировались… Подтянувшись, уцепилась за нижнюю ветку дерева, как вдруг Камикадзе издал воинственный клич и упал мне на плечо.

- Что такое, малы…- начала я, но голос перешёл в сдавленный вопль.

Теперь понятно, почему птицы унеслись прочь, оставив гнездо и его содержимое на произвол судьбы. Дерево содрогнулось, ветки затрещали, и на землю рядом со мной рухнуло жуткое существо, настолько нелепое, что я так и замерла на месте. Просто стояла и смотрела на него, приоткрыв рот… Существо смахивало на огромную гориллу – длинные когтистые лапы, тёмная шерсть… и отсутствие глаз. Вся морда состояла из одной гигантской ноздри, которая тотчас задёргалась, ловя мой запах. Камикадзе зашипел, а я наконец справилась с оторопью и осторожно попятилась к кустам. Но тварь вдруг распахнула незаметную до сих пор пасть, и лес огласил дикий рёв, от которого у меня заледенела кровь. Не помня себя я бегом понеслась прочь, и тут же резко остановилась. Кусты, в которых надеялась скрыться, зашевелились, и на поляну выползла такая же тварь, а за ней ещё три. Они окружили меня, скаля клыки, с которых капала слюна... и я судорожно стиснула дзё. Но, прежде чем успела крутануть её, как учил Тецуо, Камикадзе, истошно завопив, сорвался с моего плеча. Вращаясь в воздухе, точно маленький вихрь, зверёк вдруг растроился и бросился на ближайшую тварь, протянувшую ко мне лапу. Искромсанная, лапа отлетела на несколько шагов, тварь дико завизжала, и я изо всех сил вонзила лезвие дзё в волосатую грудь… Урод рухнул к моим ногам, и его "собратья", взвыв так, что зазвенело в ушах, бросились на меня со всех сторон… Остальное происходило, как в тумане. Вроде бы я увернулась, но жгучая боль пронзила левый бок – будто мне под рёбра загнали крюк. Я сдавленно охнула, ткнула дзё в сторону, откуда пришла боль, и, услышав раздавшийся в ответ рёв, ткнула в то же место ещё раз и ещё… Мимо пронеслись пронзительно верещащие Камикадзе, и мне вспомнилась битва у озера, оживлённый Шаори труп и вихрь, в котором вращались несколько камаитати. Тогда у меня троилось в глазах, но, очевидно, это не померещилось. Зверёк действительно принимал другую форму, защищая меня… На какой-то момент показалось, камаитати и я одерживаем верх – три из пяти тварей валялись на траве без признаков к жизни. Но вот кусты зашевелились опять… Не знаю, сколько уродов выползло из них в этот раз, я перестала считать, дойдя до трёх. Рванувшись вперёд, располосовала грудь одного, Камикадзе разодрал уродливую ноздрю другому… Но, странным образом, вокруг меня слишком уж быстро начала сгущаться тьма. Стало настолько холодно, что я перестала чувствовать сжимавшие дзё пальцы. Попыталась замахнуться, но палка оказалась невероятно тяжёлой. А потом я обо что-то ударилась всем телом и с удивлением обнаружила, что лежу на земле… Рычание тварей и визг Камикадзе доносились словно издалека, я силилась подняться или хотя бы дотянуться до выскользнувшей из ладоней дзё… Непонятно, почему тело точно сделано из ваты. Уже касаюсь дзё, но её поверхности не ощущаю… а лезвия почему-то мерцают ярко-синим светом. Или это – глаза Иошинори-сама?.. Он всё-таки пришёл за мной… Разверстая полная зубов пасть заслонила ярко-синий свет, меня обдало омерзительно горячим дыханием… Но уже в следующее мгновение пасть исчезла, рёв смолк, и я едва слышно прошелестела:

- Иоши… нори… сама…

В ответ послышался грубоватый голос, но до сознания не дошло ни одного связного слова. Я постаралась сфокусировать взгляд на склонившемся надо мной лице, но всё расплывалось… И, единственное, что смогла рассмотреть – лицо было не совсем человеческим. Косматая грива, хищный взгляд… Потянулась к снова выпавшей из рук дзё, но существо грубо подхватило меня в охапку, и тело пронзила дикая боль. Я застонала… и погрузилась в нетерпеливо ожидавшую меня тьму…

Конец

Оглавление

Тигиева Ирина Унесённая демоном 1. Возвращайся, сделав круг