Тысяча огней [Фолько Куиличи] (fb2) читать постранично

Фолько Куиличи
ТЫСЯЧА ОГНЕЙ

*

Главная редакция географической литературы

FOLCO QUILICI

I MILLE FUOCHI

LEONARDO DA VINCI, BARI, 1965

Перевод с итальянского,

с некоторыми сокращениями, Вершинина Л. А.

Послесловие и примечания Куббеля Л. Е.

М., «Мысль», 1969.

ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА

Ветер гонит тучи красного песка, и они мчатся по морю, где-то под нами. Мы летим на высоте одиннадцати тысяч метров. Берег Африки еще не виден, и эти тучи пыли — ее единственный живой привет. День чудесный, в небе ни облачка. Кажется, будто мы повисли над неподвижным необъятным миром. Хотя с такой высоты это невозможно себе представить, Африка бежит нам навстречу со скоростью почти тысяча километров в час И вот показался берег, зеленая приморская полоса.

А дальше как-то вдруг возникает пустыня — красная, как песок, который несся над Средиземным морем. Сто, двести километров красной песчаной равнины, а затем цвет пустыни меняется. Сначала он становится фиолетовым с черными прожилками скал, без тени и полутонов; но спускается вечер, и постепенно небо над нами и пустыня внизу сливаются в непроницаемую черную тьму.

Время от времени черноту ночи разрывает мерцание звезд или дрожащий зеленый огонек. Что это, огни оазиса или бивака? Позже, когда полет уже подходил к концу, на горизонте показались гигантские огни.

— Это горят газовые факелы, — объяснил пассажирам командир воздушного лайнера. — Они видны издалека.

Пилот слегка накренил самолет, чтобы мы могли лучше разглядеть оранжевые огни, но секунда-другая — и они остаются позади, а лайнер снова плавно скользит вперед.

Прежде, когда в Сахаре безраздельно господствовали кочевники, сила каравана измерялась числом горящих в ночи огней: это лагерь в тридцать огней, а это лагерь туарегов в сто огней. Едва эти сведения достигали оазисов, начинались приготовления к приему путешественников из дальних краев; первым делом проверяли, хватит ли воды в колодцах, а любители легкой наживы прикидывали, стоит ли напасть на караван, расположившийся на отдых.

Тридцать огней, шестьдесят, сто. Сила врагов или друзей подсчитывалась легко и безошибочно.

«А теперь, — спрашиваю я себя, — какое значение придают кочевники огням нефтяных скважин? Впрочем, сохранились ли вообще кочевники, еще ведущие подобный подсчет?»

Но наш полет подходит к концу. Самолет снижается и идет на посадку.

Между Средиземноморьем и Конго

Эта книга — подробный рассказ о моих путешествиях по тропическому лесу, пустыне, саванне, рассказ о тысячах и тысячах километров, которые я одолел пешком, на самолете, джипе, в пироге и типое. Но ведь в Африке важны не столько километры, сколько время. Я путешествовал меж Средиземноморьем и Конго с 1952 по 1964 год, а двенадцать лет — это очень много для сегодняшней Африки.

В 1963 году перелет через Сахару на реактивном лайнере занял всего несколько часов, а в 1959 и 1960 годах мы одолели это же расстояние на автомобиле лишь за две зимы. Это было трудное путешествие, но я хотел бы сразу предупредить, что мне ни разу не пришло в голову считать себя первооткрывателем. Путешествие вокруг света превратилось в довольно легкую прогулку, и отныне только космонавты могут по праву называть себя разведчиками неведомого.

Поэтому мой рассказ не претендует на сенсационность и таинственность. Я хотел лишь запечатлеть живописный мир, навсегда расставшийся с первобытной жизнью.

Все, о чем рассказано в этой книге, я видел и наблюдал своими глазами, и думаю, в последний раз.

* * *

В течение этих двенадцати лет не раз случалось, что, вернувшись на старое место, я не мог сразу его узнать.

Племена бывшего Среднего Конго прежде имели удивительные тамтамы, и нередко самые важные известия за несколько часов передавались за сотни километров.

В 1954 году я участвовал в охоте на буйволов. Однажды утром в пяти днях ходьбы от нашей базы я почувствовал себя очень скверно. К одиннадцати утра температура подскочила до тридцати девяти градусов. Очевидно, я чем-то отравился. Вскоре я потерял сознание, и двое моих друзей-охотников поняли, что мне угрожает смерть. Они обратились за помощью к старосте ближайшего селения; еще до наступления вечера известие о моей болезни достигло базы, и ко мне немедля выехал врач. Телефона и телеграфа здесь, конечно, не было, и спасли меня понятные всем тревожные звуки тамтама. А сейчас никто не хочет, да и не умеет передавать сообщения с помощью тамтама.

— Как же так? — спросил я у некоего Броха, местного торговца, армянина по национальности.

— А