Сын эрзянский Книга вторая [Кузьма Григорьевич Абрамов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (116) »
В центре внимания второй книги романа мордовcкого писателя Кузьмы Абрамова «Сын эрзянский» — судьба всемирно прославленного скульптора Степана Дмитриевича Нефедова, более известного под именем Эрзя.
Сын эрзянский
Книга вторая
Часть первая Алатырь
1
По краю старой поруби в высокой траве темнеют неохватные замшелые пни — следы былой жизни, следы былого лесного величия. Когда-то эти сосны достигали до самых облаков, и глухой неспешный ропот вознесенных в вышину крон был похож на вечерний разговор древних стариков. И тогда деревья спилили... Конечно, деревья — не люди, но они кажутся Степану тоже живыми. Вот сосновый сук — он желтый и твердый, как кость, и ножик не берет его. Краем поруби вьется между пней едва заметная тележная колея. Но как звонко распелись птицы в молодом веселом березняке, густо затянувшем всю порубь! Наверное, они величают своей вечерней песней светлый день лета и этот молодой лес, в котором живут, и его, Степана, этого простоволосого мальчика, бредущего куда-то своей дорогой... Целый день он ходил бесцельно по лесу, и далеко ли теперь до деревни, Степан не знает. Можно пойти вот по этой дороге, она куда-нибудь приведет. И Степан, опустив складной ножик в карман портков, идет по колесному следу, приминая босыми ногами траву. Птичий гомон и шум березняка под легким ветерком провожают его. Скоро над этими старыми пнями вырастут новые высокие деревья... На опушке, где уже пошли знакомые места и тропы были истоптаны скотиной, Степан увидел Дёлю. Наверное, она пришла за теленком, который пасется здесь на привязи. Но вот и Дёля заметила Степана, и в черных глазах ее робость перед лесом заплеснулась радостью. — Вай, это ты!.. Чего ты здесь ходишь один? — Так просто, — ответил Степан и опять достал ножик и стал строгать веточку. — Знать, не боишься один по лесу ходить? Степан пожал плечами. Кого ему бояться в лесу? Он вообще нигде ничего не боится. — Да, как же! А если заблудишься? Степан строгал веточку. Голосок Дёли звенел так сладко! — Помнишь, как прошлым летом Назаров Михал проплутал в лесу целых два дня!.. — Михал заблудился, а я не заблужусь. — Вай, какой смелый! Наверное, Дёля совсем забыла, зачем пришла сюда, но тут теленок сам напомнил о себе. Потом они шли по тропинке вдоль Кудажиного огорода, и теленок здесь еще то и дело хватал траву, так что его приходилось тащить на длинной веревке. Над деревней широко и ясно светилось закатное небо. Уже Дёле надо было поворачивать к своему дому, когда она вдруг сказала: — Степа, сделал бы ты мне икону... — Голосок ее дрожал. — Всю бы жизнь тебя вспоминала... — Для чего тебе икона? — Молиться, — прошептала Дёля, опуская порозовевшее вмиг лицо. — Разве у вас в доме нет икон? — Есть, да почернели, ликов не видно. — Она помолчала. — А когда стану выходить замуж, той иконой меня благословят, — быстро добавила она, взглянув на Степана. Степан насупился и молчал. Теленок тащил Дёлю, и она не могла удержать его на веревке. Степан поглядел ей вслед. Длинная синяя холщовая рубаха на Дёле была перехвачена тонким пояском с бисерными кисточками. Мелькали темные пятки, взбивая тяжелый подол рубахи... Рядом с усадьбой Кудажей была усадьба Назаровых. Здесь Петярка и Михал сгребали в кучи высохшее за день сено, а их отец сидел на пороге сарая и сматывал в клубки лыко. — Эй! — крикнул Петярка, завидев Степана. — Иди-ко помоги сено таскать! — И скалит в улыбке длинные зубы, отчего все его худое вытянутое лицо еще больше делается похожим на овечью морду. Наверное, он устал и теперь рад постоять и подразнить Степана. Петярка всегда липнет к людям со своей пустой болтовней, как репейник к собачьему хвосту. — У нас тоже сено есть, — отвечает Степан. — У вас мать стаскает! — не унимается Петярка, и они оба с Михалом смеются. Марья и в самом деле сгребала сено. Она увидела Степана, бросила грабли и закричала: — Ты где опять пропадал целый день? — В лесу, — отвечал Степан. — Вот надаю тебе граблями как следует, забудешь про свой лес! Знать, дома нечего делать, коли весь день шляешься?.. Степан хотел было взять грабли, но мать приказала таскать сено в сарай. — Ох, беда мне с тобой, — горестно добавила она, оправляя сбившийся платок. — Да вилы возьми, много ли охапкой унесешь! — опять крикнула она. Степан пошел в сарай за вилами. Солнце, меднисто оплавив края сизой тучки, ложилось на далекие синие леса. Теперь оно было большое и огненное, на него было можно глядеть, не жмуря глаза, и Степан видит ясно, как от огненного большого шара исходит золотое сияние, а все небо пронзают светлые белые лучи — точно катится по краю земли чудное колесо... И если бы сейчас у него было немножко красок и большая гладкая доска, он бы нарисовал это солнце, уже коснувшееся земли... — Степан! — раздается
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (116) »
Последние комментарии
8 часов 17 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад