Однажды, где-то, как-то раз... [Екатерина Годвер Ink Visitor] (fb2) читать онлайн

Екатерина Годвер Однажды, где-то, как-то раз…

Путешественники

Мы с Лиззи заметили их, когда искали, где бы выпить кофе. Нелепо одетые девушка и парень лет двадцати направлялись в нашу сторону.

На Эрдейсе нечасто бывали туристы: мы выделялись из толпы.

— Вы путешественники, да? — воскликнула девушка. — Мы тоже!

— Это здорово, — вежливо сказала Лиззи.

— Мы летим на Землю! Но у нас не осталось денег… Вы поможете? — Она порывисто схватила Лиззи за руки. — Вы же настоящая? Настоящая путешественница?

— Конечно, я настоящая, — заверила ее Лиззи.

— Как же вы собирались путешествовать без денег? — удивился я.

— Аф-та-стопом, — невнятно пробормотал парень. Сначала он просто стоял рядом и разглядывал браслет у меня на запястье, но теперь привалился к моему плечу и будто задремал.

Происходящее начинало беспокоить меня. Но тут поблизости мелькнула полицейская фуражка: девушка ухватила своего спутника за локоть и пустилась наутек.

Полисмен связался с кем-то по рации и подошел к нам:

— Все в порядке, сэр?

— Да, — ответил я, проверив карманы. — Кто они? Уличные воришки?

Он снял фуражку, утер лоб и странно посмотрел на меня:

— Загляните через полчаса на угол Кершас-авеню. Возможно, вам будет интересно.

* * *

На углу располагался магазинчик без вывески. Зеркальная витрина отражала спешащих мимо прохожих.

Вскоре из дверей вышла процессия: уже знакомая девушка со спящим парнишкой-трехлеткой на руках и девчонка лет десяти.

— Ты это видишь?! — воскликнул я. Девушка вблизи выглядела гораздо старше и прошла мимо, как ни в чем не бывало; а девчонка виновато покосилась на Лиззи.

Дверь магазинчика осталась приоткрытой. Мы вошли.

Вдоль стен комнаты стояли стеллажи с хрустальными пирамидками, обсидиановыми шарами и всякими диковинами. Из путеводителя я знал, что на Эрдейсе верили в магию. Возможно, не зря.

— Что угодно гостю? — Мужчина в черном фраке и цилиндре, из-под которого выбивались белые вихры, вдруг появился за прилавком.

— Вы злой волшебник, — сказал я, — если превращаете детей во взрослых затем, чтобы они сбегали от родителей.

— Гости платят — я исполняю: таков порядок, — сказал мужчина. Он был похож на Шляпника с улыбкой Чеширского Кота. — Их отец погиб. Но мать сказала, папа улетел на Землю… Я рад был бы торговать чудесами! Но всего лишь выдаю желаемое за действительное. На короткий срок: чудеса не приемлют лжи.

Шляпник многозначительно взглянул на Лиззи, затем на мое запястье. Я спрятал проекционный браслет глубже в рукав.

— Быть может, тем технология и отличается от магии, что независима от моральных категорий, — сказал я.

— Может быть, — согласился Шляпник. — Так что вам угодно?

— Кофе, пожалуйста. Один, — добавил я неохотно.

Шляпник сунул руку в цилиндр и мгновением позже протянул мне чашку:

— За счет заведения.

Существо

Весной в лавке мейстера Брегера появилось Существо. Одни говорили, что мейстер сделал его из старой прохудившейся шляпы, другие — что поймал у Медвежьего ручья за Чертовой горой. Существо, черное и лохматое, как щетка трубочиста, сидело на полке над прилавком и таращилось на покупателей; покупатели таращились в ответ. Кое-кто пробовал сторговаться с Брегером, но на все предложения тот категорично отвечал:

— Не продается!

К лету Существо торстало спускаться с полки и лакать из блюдца молоко; но мышей не ловило и вообще вело себя по-хозяйски. Это сыграло с ним злую шутку.

Мейстер Брегер торговал травами, сушеными гадами и готовыми снадобьями, а из-под прилавка и чем посерьезнее; люди к нему захаживали всякие. Как-то раз Кшиштоф Вуйчек, известный в городе лиходей, ожидая, пока Брегер закончит заказ, прикорнул на скамье у входа. Существо забралось к Вуйчеку в суму, поживилось там ломтем сыра и прокусило мехи с вином. За что огорченный Вуйчек крепко поддал ему сапогом.

Существо захворало и тряпкой лежало в углу лавки. Следующим вечером Вуйчека нашли на задворках рыночной площади, подвешенного за ноги и выпотрошенного. Подумали было на Брегера и даже взяли того под стражу — но сыскалось множество свидетелей, которые видели мейстера тем вечером в лавке, в таверне и на бульваре. Причем одновременно.

Отпущенный на свободу мейстер все лето возился с Существом, лечил и откармливал парной телятиной: к осени оно заняло прежнее место на полке. А в сочельник сбежало. И не куда-нибудь, а в Мартынову башню, где в добровольном заточении под охраной престарелого дракона доживала век единственная королевская дочь.

Старики Существу обрадовались: втроем стало веселее. И спокойнее: Существо назойливых проходимцев, воспевавших дряблые старческие груди, не привечало — а судьба Вуйчека все еще была на слуху.

Потянулись долгие дни…

За зиму Существо окрепло, подросло и ничем уже не напоминало взъерошенную кошку; в глубине его зрачков вспыхивали и гасли звезды.

Однажды темной морозной ночью Дракон, Принцесса и Существо ушли. В холодных залах башни остались гулять только сквозняки.

— Почем мне знать, куда уходят сказки? — отмахивался мейстер Брегер, если его спрашивали. — Купите-ка лучше жабьего корня!

Но в первый день весны, когда застучала капель, кто-то оставил на скамье перед его лавкой старую шляпу. А к вечеру шляп набралась целая гора.

Человек, который видел чудовищ

Чудовища таились в затянутых паутиной углах и бродили по дорожкам парка, неслышно ступали по опавшей листве и скрипучему полу. От их дыхания колыхались в темноте занавески.

В пять лет от роду Бертран забирался с головой под одеяло, чтобы не видеть, затыкал воском уши, чтобы не слышать. Как-то раз, спасаясь от чудовищ, он забрался в отцовский кабинет — но отец высмеял его и дал затрещину за опрокинутую чернильницу.

К восьми годам Бертран выучился держать язык за зубами и стал бегать в лавку к булочнику кружным путем: только бы не проходить мимо старого колодца, откуда за ним смотрели бездонные маслянистые глаза. Мать нечего не замечала, пока однажды уличные мальчишки не отняли деньги и поколотили его.

Вечером отец сжимал и разжимал кулаки, спрашивал — как он вообще там оказался? — но Бертран не мог объяснить: только кусал губы и плакал. Мать плакала вместе с ним, а когда Бертрану исполнилось десять — отвела его к мастеру Мейердорфу, колдуну, врачевателю и мошеннику.

Мейердорф был плут, но хороший человек — так о нем говорили. За пять лет он научил Бертрана, как заработать себе на жизнь и не прослыть сумасшедшим, как лечить и калечить; прошли годы, но Бертран часто его вспоминал. Мейердорф любил повторять, что в любой истории настоящие чудовища — это люди.

Он повторял это до того самого часа, пока чудовища не убили его.

Бертран видел, как это случилось, чувствовал на лице их теплое и смрадное дыхание. Он видел, как чудовища отступили. Но знал: однажды они вернутся.

Долгое ожидание сделало Бертрана нелюбопытным. Он больше не задавался вопросом, откуда приходят чудовища или что они такое.

— Мастер Мейердорф, — рассказывал Бертран, — был славный человек, но любил впустую потрепать языком. Зло всегда голодно: вот все, что следует помнить. С ним можно бороться — но от него нельзя спрятаться.

Такие слова говорил ученикам Бертран, но улыбался так, словно знал много больше, чем говорил, и оттого улыбка на губах горчила. В ту пору он уже сделался похож на Мейердорфа: стал седым и грузным ворчливым стариком — потому как люди хотели видеть его таким.

А в ночь, когда чудовища все-таки пришли за ним, он был безобразно пьян и запустил в оскаленную пасть бутылкой.

Оглавление

Путешественники

Существо

Человек, который видел чудовищ