КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706108 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272715
Пользователей - 124644

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Тень за троном (Альтернативная история)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

Сразу скажу — я

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Гончарова: Азъ есмь Софья. Государыня (Героическая фантастика)

Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))

С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Страта. Выживание (авторская редактура) [Александр Кронос] (fb2) читать онлайн

Книга 492793 устарела и заменена на исправленную


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Александр Кронос Страта. Выживание

Глава 1


— Данила, отчёт готов?

Стоящая перед столом девушка в обтягивающих светлых джинсах, накручивает локоны светлых волос на палец, хлопая ресницами. Выглядит соблазнительно. Но я не слишком обольщался. Алла так ведёт себя со всеми особями мужского пола. Хотя в моём случае, возможно дело продвинется чуть дальше обычного флирта. На прошлой неделе получилось вытащить её в ресторан. Свидание, правда закончилось отнюдь не бурной ночью, а парой поцелуев около подъезда. Но на второе она согласились. Значит, осталось дотянуть максимум до третьего.

— Готов и уже отправлен на почту.

Получив ответ, мило улыбается и удаляется к своему кабинету. Провожаю взглядом крепкую задницу. Вздыхаю. Эта светловолосая дива своим флиртом и заигрываниями, в последние три недели отрезала меня от секса. Не станешь ведь ухлёстывать за девушкой, параллельно трахая какую-нибудь Свету из бухгалтерии. Или стажёрку из отдела маркетинга. Хотя, последняя, скорее всего хотела таким нехитрым способом обеспечить себе успешное завершение стажировки. В конце концов соискателей пятеро, а место всего одно. Если можно получить бонусные баллы, просто запрыгнув в постель к руководителю, то почему бы и не сделать этого. Предполагаю, что половину зачётов в своём университете она сдавала таким же образом.

Ещё раз вздохнув, возвращаюсь к работе. Исполняющий обязанности начальника отдела маркетинга и рекламы в компании, выходящей на рынок с новым брендом мобильных телефонов — это верх стремлений для парня двадцати восьми лет.

Впрочем, если бы окружающие были в курсе, что с ними в одном офисе работает седьмой в очереди наследования «семьи» Горановых, то сильно удивились. Поэтому, девять лет назад из Данилы Горанова я превратился в Данилу Седых. Красивая, несклоняемая фамилия, которую я выбрал сам. После того, как покинул «семью», отказавшись от претензий на власть. Они, собственно, и так были минимальны. Кто станет всерьёз рассматривать седьмого в очереди наследника? Внутри клана я по сути был рядовым членом. Разве что слегка чуть приближённым к власти, пока на месте главы «семьи» был мой отец. Но за пределами «своих» я сразу превращался в сына лидера одного из кланов, входящих в десятку по влиянию на пространстве постСССР. Неважно, какой ты там по счёту наследник. Ключевой момент, что ты Горанов. Современная белая кость.

Все прелести открытого использования своей фамилии я познал после совершеннолетия, отправившись под своим настоящим именем на учёбу в обычный ВУЗ. Родители настаивали на программе обучения в закрытом «Университете Мохова», где нам принадлежала доля в 16 %, а кто-то из членов «семьи» постоянно входил в состав наблюдательного совета. Но мне показалось, что влиться в социум будет правильнее в обычном универе. А не в закрытом учреждении, где со мной будут учиться только такие же представители кланов. С их постоянным подозрением, подковыристыми вопросами и закидонами по поводу брачных союзов.

Поступил я без особых проблем. Сейчас, думаю, что это было связано прежде всего с фамилией, а не с моими выдающимися способностями. Но тогда искренне гордился этим фактом. Как же — сам, без помощи родителей, попал на место, которое было предметом конкуренции среди массы абитуриентов. Точно так же, на свой счёт я принимал внимание однокурсников. Если парни пытались завязать дружеские отношения, что в нашем возрасте обычно выливалось в предложение выпить, то девушки прыгали в постель, едва ли не вцепляясь друг другу в волосы из-за права раздвинуть ноги. Не все, само собой. Процентов пять из всего женского состава университета. Но мне этого более чем хватало, чтобы почувствовать себя избранным.

Понимание начало приходить позже. Окончательно с доступными студентками я завязал, обнаружив, что одна из них, считая меня заснувшим, пытается собрать «биологический материал» из презерватива. Чтобы потом провести процедуру оплодотворения. Как она испуганно объяснила, если у неё будет ребёнок от Горанова, пусть и вне брака, всё равно есть шанс, что примут в «семью».

После этого однокурсниц я, несмотря на все соблазны, больше не трахал. А через месяц, когда организм полностью отошёл от почти годового запоя и вовсе решил бросить университет. Думал какое-то время переждать, а затем выбрать другое учебное заведение. Но через пару недель погибли родители. Неисправность в нашем самолёте, на котором они летали во Францию, на ежегодный «конгресс семей». Служба безопасности провела тщательное расследование, но их вердикт был однозначен — действительно имела место техническая проблема.

Когда я отошёл от горя и прекратил выхлёбывать по бутылке крепкого алкоголя в день, власть в клане уже поделили дядя и старший брат. Первый получил должность «секретаря семьи», отвечая за финансы и дипломатию. Второй формально стал главой клана. Игорь и Семён Горановы — новая гордость и свежая кровь нашей фамилии. А для меня остались только двое близких людей — бабушка и младшая сестра Лизка. Но оставаться из-за них в семейной цитадели, где тебя показательно игнорировали, я счёл не лучшим решением. Мой уход из дома мало кому понравился. Братья втайне завидовали тому, что я могу спокойно развлекаться и трахать всех, кого захочу, накачиваясь алкоголем на вечеринках. Они то в отличии от меня были старшими. И им разрешения на то, чтобы покинуть дом никто не давал.

Старшая сестра считала меня зажравшимся придурком, который бесится с жиру. По мнению Насти, каждый из Горановых должен всё своё время уделять «семье». А не пытаться влиться во внешний мир за его пределами. Единственный, кто понимал моё решение — Лиза. Хотя в её случае, это скорее было обусловлено шестнадцатилетним возрастом и желанием повторить мой «подвиг» с выходом за пределы «семьи».

Тем не менее я оставался Горановым. И согласовав детали с шефом службы безопасности, получил новую внешность и документы. После чего всё-таки отучился, уже в другом ВУЗе, получил диплом и нашёл работу. За четыре года сделал карьеру, о которой остальные могли только мечтать. А все контакты с кланом ограничивались редкими созвонами с сестрой и бабушкой.

Поняв, что серьёзно отвлёкся от работы, возвращаюсь к просмотру концептов для наружной рекламы, сброшенных дизайнерами.

— С дороги! Где Данила Горанов? Где он, сука!?

Поднимаю голову. Зубы стискиваются. Какого чёрта? Крики звучат за поворотом. Наш офис — большой квадрат. В центре — «аквариумы» руководства, стёкла которых почти всегда закрывают жаллюзи. Так что кричавшего мне не видно. Но орёт он достаточно громко, чтобы услышали все вокруг.

Медленно поднимаюсь из-за стола, размышляя, как реагировать. И вижу, как из-за поворота выскакивает человек. Громадная махина в деловом костюме, который на нём всегда смотрелся не очень органично. Дмитрий — бывший «ближник» отца, теперь охраняющий старшего брата и дядю. Один из пятёрки телохранителей из числа детей, рождённых без способностей «генизлов» или с настолько ничтожными, что всерьёз их никто не рассматривает.

Окидывает взглядом офис и несётся ко мне. Вижу, как вслед ему поворачиваются головы работников. Открываю рот, чтобы выплеснуть ярость и замечаю кровь на его рубашке. Солидное такое пятно. Захлопываю челюсть. «Ближник» тяжёло дыша подбегает. Опирается левой рукой на стол. Начинает говорить.

— Протокол «выживший». Приказ секретаря «семьи». Это тебе.

Левой рукой вытаскивает две флеш-карты и, хлопнув, выкладывает их на стол.

— Нам надо уходить. Быстро.

Перевариваю информацию, пытаясь разобраться. Спрашиваю.

— Что происходит? Какой протокол? Что на флешках?

Дмитрий поднимает на меня безумные глаза. Отвечает.

— Всё потом. Руководство «семьи» уничтожено. Ты — наследник клана. И новый глава. Надо бежать.

Застываю на месте. В каком смысле уничтожено? Как? Ни одно государство не рискнёт тронуть какую-то из «семей», если только те сами не начнут открытого конфликта. А с другими кланами у нас никаких проблем не было. По крайней мере я о них не слышал.

Отрываюсь от мыслей, видя, что «ближник» начинает разворачиваться в сторону «аквариумов», вытаскивая пистолет. С силой толкает стол, удар которого сбивает меня с ног. Слышу грохот выстрелов. Визжит кто-то из девушек. Со стола падает тяжёлая металлическая статуэтка, подаренная генеральным в честь повышения. Чуть не проламывает мне голову. Слышу крик Дмитрия.

— Уходим!

Приподнимаюсь на руке. Обнаруживаю, что флеш-карты тоже на полу. И дрянное «произведение искусства» прилично помяло одну из них. Хватаю обе и поднимаюсь на ноги. Телохранитель жив. Но в районе живота расплывается ещё одно красное пятно. Кто в него стрелял? Бросаю взгляд в сторону. Алла. Мёртвая. Одно ранение в сердце и одно в голову. Всё, как учили на наших курсах по «специальной подготовке». В отличии от меня, «ближник» закончил их полностью.

Через секунду бежим в направлении выхода. Там нас встречают трое сотрудников безопасности с шокерами в руках. Ожидаю выстрелов, но телохранитель просто орёт на ходу.

— «Семья» Горановых! Неприкосновенность!

Расступаются в стороны. Желания проверять документы у раненого верзилы с пистолетом в руке, у этой троицы не наблюдается. Мы же бежим дальше, притормозив перед лифтами. «Ближник» бьёт по кнопке вызова и откуда-то с пояса снимает ампулу. Всаживает себе в бедро. Теперь понятно, почему он всё ещё на ногах. Оглянувшись на пустой коридор, снова задаю вопрос.

— Что случилось? Кто на нас напал?

Переводит на меня затравленный взгляд. Выдыхает.

— Не знаю. Главный особняк взяли штурмом. Нашу систему безопасности отключили изнутри. Твоего брата перед самым штурмом нашли застреленным в спальне. Игоря Васильевича убили в центре столицы. Кортеж накрыли из гранатомётов.

Сглатываю слюну, чувствую, как внутри всё холодеет. Уточняю.

— А остальные? Аня, Лиза, Пётр?

«Ближник» мотает головой.

— Не знаю. Я был в охране кортежа. Твой дядя утром отдал приказ — если он и лидер клана погибнут одновременно, то передать эти флешки тебе или Анне. И отвезти вас в убежище. Она была в особняке, под огнём. Поэтому я рванул к тебе.

Слева от меня открываются створки лифта. Дмитрий сразу же вскидывает руку с пистолетом. Чуть успокаивается, увидев, что внутри пусто. Мгновение и мы уже едем вниз. Голова буквально разрывается от мыслей. Кто решил развязать войну с нашей «семьёй»? Крупных конфликтов между кланами не было лет десять. Тогда локальные игры в борьбе за власть, чуть не привели к глобальной войне. Остановили конфликт «ядерщики», пообещав растереть в порошок обе стремительно формирующиеся коалиции, если они действительно начнут военные действия. С тех пор серьёзных столкновений не было. По крайней мере на нашей территории.

И ещё один вопрос — кем была Алла? Вернее, на кого она работала? Думаю, какой из вопросов, крутящихся в голове, озвучить первым, когда мы опускаемся на первый этаж. Дмитрий выныривает первым. Быстро осмотревшись, машет рукой. Судя по тому, что он направляется к одному из боковых входов в здание, «ближник» явно успел изучить его план.

Когда вылетаем в очередной коридор, расположенный перед выходом, «ближник» резко останавливается и толкает меня назад. С левой стороны грохочут автоматные очереди. Телохранитель отвечает несколькими выстрелами, высунув пистолет за угол. Привалившись к стене, поворачивает ко мне голову.

— Уходи. Я их сдержу.

Стискиваю зубы. К его двум старым пулевым ранениям добавилось ещё одно новое, в левое плечо. Даже на боевой химии, он долго не продержится на ногах. И точно не сможет вырваться из здания. Видя моё колебание, он цедит сквозь зубы.

— Я давал присягу, малец. И выполняю приказ. Беги! Иначе я считай сдох зазря.

Матерюсь. Киваю ему, наблюдая, как «ближник» тянется за гранатой. Развернувшись, мчусь назад по коридору. Куда теперь? Выходы наверняка блокированы. Следуя за появившейся мыслью, сворачиваю в один из кабинетов по левой стороне. Вижу испуганного парня, который спрятался за столом. Передо мной широкое окно с усиленным стеклом, которое сейчас всё чаще используют вместо классических решёток. Но с этой преградой мне справиться по силам.

Выдыхаю. Концентрируюсь. Не удержавшись, делаю пасс рукой. Бесполезно, но добавляет уверенности в своих действиях. Хотя отец всегда называл это лишней театральностью. Бронированное стекло трещит и распадается на мелкие осколки, грудой осыпающиеся вниз. В коридоре гремит взрыв, следом за которым звучит новая порция автоматных очередей, перемежающихся с пистолетными выстрелами.

Подбежав, высовываю голову наружу, чтобы оглядеться. С этой стороны здания никого. Забираюсь на подоконник. Вобрав воздух, спрыгиваю вниз. Тут невысоко, но от такого рода физических упражнений я давно отвык.

Приземляюсь на спружинившие ноги и устремляюсь к ближайшему проулку. Со стороны остающегося за спиной здания, доносится звук ещё одного взрыва гранаты. Где-то рядом уже воют полицейские сирены. Впрочем, если нападавшие из числа бойцов какой-то «семьи», то максимум, что им грозит — моральное внушение и гражданский судебный иск по поводу гибели непричастных к конфликту людей. Такие дела кланы всегда заминают деньгами.

Бегу по мокрому грязному асфальту между тыльными сторонами двух домов. Не останавливаясь, пересекаю ещё пару дворов и одну узкую улицу. Притормаживаю, привалившись спиной к стене дома. Что дальше? Пешком я далеко не уйду. Моя машина осталась на подземной парковке. Да и нельзя её сейчас использовать. Если эти парни целенаправленно пришли за мной, значит у них есть вся информация — адрес, номер автомобиля, друзья и знакомые. С учётом Аллы, ещё неизвестно, кто из моих приятелей на самом деле является таковым.

Вспоминаю о мобильнике. Прохожусь руками по карманам, чтобы найти и выбросить его. Но гаджет остался где-то в офисе. Уже хорошо. При мне бумажник, в котором должна быть средняя сумма налички и банковские карты. Банкноты точно пригодятся. Вот карты теперь превратились в бесполезные куски пластика. Но денег вполне хватит на то, чтобы убраться отсюда. Оглядываю свою одежду. Джинсы, рубашка, приличные туфли. Пятен крови нет. Хорошо.

Быстрым шагом пересекаю ещё один двор, выбираясь на широкую улицу. Встаю на тротуаре, подняв руку. Везёт. Машина тормозит почти сразу. Старый раздолбанный ВАЗ десятой модели. Из машины выглядывает мужик лет сорока.

— Куда тебе парень?

Вопрос на секунду ставит меня в ступор. После размышления, выдаю ответ.

— Мне бы жильё какое-то дешёвое. Только подальше от этого района.

Взгляд водителя становится слегка задумчивым. Спрашивает.

— А по деньгам? Я то отвезу куда хочешь. Но на банкноты лучше сразу посмотреть.

Усмехаюсь, стараясь не выдать внутреннюю панику. За спиной в любой момент могут появиться преследователи. Тогда мне отсюда уже никуда не убраться. Усаживаюсь к нему в машину.

— Едем шеф. С деньгами всё в порядке. Ты просто скажи, сколько надо будет. Мне хостел на окраине нужен. Перекантоваться на пару дней.

Причмокивает губами и недоверчиво пялится на меня. Но приличный внешний вид и уверенный тон голоса срабатывают — в следующий момент мы уже трогаемся, вливаясь в транспортный поток. Впрочем, бумажник я тоже достаю, продемонстрировав ему несколько купюр. Этого оказывается вполне достаточно.

Но похоже мужика всё ещё терзают сомнения. На первом же светофоре, косится в мою сторону. С лёгким подозрением спрашивает.

— А чего тебя в хостел то понесло? Парень вроде солидный. Одет вон неплохо, деньги есть. Натворил чего?

Снова нацепляю на лицо ухмылку и озвучиваю легенду, придуманную за последнюю минуту.

— Да с девушкой поругался. Узнала, что я на выходных слегка пошалил с её подругой. Встретил случайно в клубе, решили выпить. Закончилось всё как обычно — пьяным сексом в кабинке туалета. Ну ты сам знаешь, как это бывает. А эта дура возьми и выложи всё моей. Она то думала, что я делами занят. А не в клубе её подругу раком загибаю.

Мужик сочувствующе цокает языком и понимающе кивает. Отвечает в духе того, что да — знает, как такое происходит.

Наш преподаватель по искусству коммуникаций мог бы мной гордиться. Как говорил Павел Игоревич, основная задача — сформулировать легенду на понятном объекту языке. С теми данными, которые ему привычны. Чтобы они органично вписались в его собственную картину окружающего мира. Судя по расслабленному лицу водителя, который уже начал рассказывать байку о том, как неделю прятался от супруги после того, как изменил ей с двойняшками, которые не хотели его отпускать из постели, мужик более чем поверил в мой рассказ. И не подозревает, что через пару часов ему уже могут загонять под ногти иголки, чтобы выяснить, куда тот меня отвёз.

Тормозим мы минут через сорок. По дороге пытаюсь обдумать ситуацию, но с мыслей постоянно сбивает водитель, который не останавливаясь, излагает новые и новые истории, связанные с изменами и сексом. После остановки наконец замолкает и тычет пальцем в заведение через дорогу.

— Вот тут нормально. Дешёво, чистенько. Девку привести можно. Самое то, если на пару дней.

Молча киваю ему и расплачиваюсь. Цена чуть выше, чем если бы я взял обычное такси. А с учётом состояния машины, так и вовсе двойная. Но спорить и терять время не хочется. Выйдя из «десятки», захлопываю дверь и провожаю взглядом отъезжающий автомобиль. Убедившись, что он скрылся за поворотом, прохожу мимо хостела, направляясь к следующей улице.

Глава 2

Прохожу ещё пару улиц, на ходу пытаясь придумать план. Мне однозначно нужно спокойное место, чтобы всё обдумать. Только вот хостел, как и любой отель не подойдёт. При регистрации обязательно спросят документы. Российский паспорт на имя Данилы Седых сейчас использовать явно не стоит. Как и личную карту с моей настоящей фамилией. В голове есть адреса убежищ «семьи», но если Дмитрий ни в чем не ошибся, описывая ситуацию, то они скорее всего тоже засвечены.

Первое, что нужно сделать — убраться из этого района. Основная часть камер в Москве демонтирована. Иначе меня бы взяли ещё по дороге. Но я уверен, что оперативники кланов, чьи люди пришли за мной, быстро отыщут автомобиль, забравший их цель. И найдут его владельца. Поэтому, первостепенная по важности задача — переместиться на приличное расстояние отсюда.

Пройдя несколько улиц пешком, снова принимаюсь ловить машину. Остановившееся такси сразу отправляю дальше. В каждой машине легального таксопарка установлен датчик GPS и видеорегистратор. Это не то, что мне сейчас нужно. Вот к остановившемуся через пару минут минут частнику на слегка помятой старенькой «Волге» сразу забираюсь внутрь. Сидящий за рулём пожилой мужчина с сединой, вопросов по поводу благонадёжности не задаёт. Да и вообще, трогается ещё до того, как я озвучиваю куда нужно ехать. Вопрос задаёт, только проехав первые несколько метров.

— Так куда едем, сынок? Адресок назовёшь?

Тон такой, как будто он уже раз пять у меня интересовался местом назначения. Озвучиваю ему решение, к которому пришёл за последние несколько минут.

— Тут такое дело. С девушкой поцапался сегодня. И так две недели продохнуть не давала, травила каждый вечер. А сегодня, как с цепи сорвалась. Так что расслабиться хочу. Бордель нужен, шеф. Не слишком дорогой какой-то, без пафоса. Лишь бы девочки симпатичные были. Я по таким местам обычно не ходок, может подскажете?

Такого, чтобы бомбила не знал нескольких борделей, куда привозит клиентов за процент, в истории мира ещё наверное не случалось. Думаю, этот не окажется исключением. Секунд через десять, он подтверждает моё предположение. Пожевав губы, выдаёт.

— Знаю я одно местечко. Девочки чистые, фигуристые. Оторвёшься, как следует, студент.

Не знаю, почему он меня принял за студента, но поправлять сейчас — это лишнее. Киваю ему.

— Тогда вези, шеф. Недалеко ведь? Деньги то есть, но не слишком много.

Выслушав заверения, что тут дороги на двадцать минут, сворачиваю разговор. Чем беднее тебя считают, тем меньше будут пробовать содрать сверху. А с деньгами у меня и правда сейчас дела обстоят не очень.

Пока едем, ещё раз прогоняю своё решение через факт-чек. Бордели формально под запретом, пусть индустрия и процветает под опекой самых разных структур. Просить документы у меня там никто не будет. Видеонаблюдение, возможно присутствует на входе. Но с этим придётся смириться. Тем более надолго я там задерживаться не собираюсь. Да и не получится. Лишних свидетелей там точно не будет. К властям сами они не полезут. Возможно попробуют сдать кому-то по своим каналам, когда поймут, кто именно к ним заходил. Но это всё будет потом. Когда я уже окажусь далеко. А место, где можно привести в порядок мысли и собрать информацию, мне нужно сейчас.

Убедившись в верности своего решения, переключаюсь на мысли об атаке на «семью». Открытое нападение, штурм цитадели клана, уничтожение ключевых фигур — это рискованный шаг. В конце концов, у нас есть и союзники, которые могут выполнить свои обязательства. Медвянины и Луторевы. Две «семьи» из среднего звена. У первых основная способность — работа с медью. Вторые — «воздушники». Правда не слишком востребованные, из-за чего пока и болтаются в среднем звене. Обычно «генизлы», умеющие работать с воздухом, быстро поднимаются в число лидеров по влиянию. Основная проблема Луторевых в наличии мощных конкурентов, как внутри страны, так и за рубежом. Из-за чего они и не могут развернуться в полную силу. Хотя не раз пытались. Правда, стараясь не доводить дело до открытых конфликтов. Собственно, брачный альянс с Горановыми — всё из той же комбинации многоуровневых шахмат, целью которой является усиление их позиций.

В процессе размышлений, прихожу к выводу, что гадать на кофейной гуще, располагая самым минимумом информации — только истощать нервную систему. Стараюсь очистить голову и жду, пока мы приедем на место.

Через двадцать минут тормозим около невзрачного здания с вывеской массажного салона «Анюта». Привёзший меня мужик показывает рукой в сторону входа.

— Поднимешься на второй этаж, скажешь, что от дяди Василия пришёл — тогда без проблем пропустят.

Подозреваю, что меня и так пустят внутрь, без каких-то вопросов. Судя по зданию, в котором располагается бордель, фейс-контроль у них точно отсутствует. Но от образа неискушённого дурачка лучше не отходить. Так что делаю смущенное лицо и что-то мямлю в ответ. После чего расплачиваюсь и выхожу из машины, направляясь к зданию.

На втором этаже обнаруживается потёртая железная дверь с приклеенным на неё листом бумаги А4. На нём напечатано название салона. После стука, открывает парень мрачного вида. Озвучиваю ему, что пришел от «дяди Василия» и меня пускают внутрь. Окидывает изучающим взглядом и спрашивает.

— Что интересует? Минет — штука. Классика плюс минет — две. Анал — три с половиной. Цены за час. Продление на двадцать процентов дешевле.

Делаю вид, что обдумываю варианты. Выждав несколько секунд, выдаю ответ.

— Мне бы второй вариант. На час пока. Девушек можно посмотреть?

Собеседник ухмыляется.

— Можно, конечно. Деньги отдай и позову. А то бывают всякие. Сначала трахнут, а потом им приходится морду ломать, чтобы бабло отдали.

Пару раз киваю, изобразив лёгкий испуг и достав бумажник, вытаскиваю две банкноты, протягивая их привратнику. Парень с довольной улыбкой забирает деньги, после чего действительно кричит, прося девушек показаться. Те выходят через несколько секунд. Всего пять, разной степени потасканности. Одеты в обычное нижнее бельё. Делаю то, что и обычный посетитель борделя на моём месте — показываю на самую симпатичную. Остальные четыре недовольно кривятся, одна и вовсе бормочет что-то себе под нос.

Через минуту уже заходим в небольшую комнату. Почти две трети места занимает большая кровать, окно наглухо закрыто шторой. Из других элементов мебели, здесь только стул около стены. Девушка косится на меня и расстёгивает бюстгальтер, стягивая его. Судя по неуверенным движениям, в бизнесе она не так давно.

Останавливаю её, начав излагать заранее приготовленную легенду.

— Подожди. У меня не самая стандартная ситуация. Понимаешь, с другом договорился, девушку свою проверить. Он сейчас как раз к ней должен приехать. Если уломает на секс, то тогда значит я не зря заплатил. Сразу ей по прямой трансляции покажу, как тебя трахаю.

Она сразу же испуганно машет рукой.

— Никакой съемки. Без видео. Я тебе не порноактриса.

Поднимаю ладонь в успокаивающем жесте.

— Я тебя снимать и не буду. Раком встанешь, сзади просто засниму. Мне моё лицо нужно показать, а не твоё. Если хочешь, сначала сниму видео, покажу тебе и только потом отправлю. Чтобы ты сама проверила, что там ничего такого нет. Доплачу тебе лично ещё тысячу сверху.

По моему мнению, такое предложение должно показаться соблазнительным любой шлюхе. На ровном месте получаешь лишние деньги. К тому же не факт, что вообще придётся работать. Может клиент посидит и просто уйдёт. После того, как согласится, я собираюсь попросить её телефон для связи с другом. Объяснив, что свой забыл дома, так как был весь на нервах. Это уже звучит не очень убедительно, но если человек вошёл в контакт и начал сотрудничать на первом этапе, то дальше выйти из заданной колеи ему сложно.

Но всё идёт совсем не по плану. Девушка бросает взгляд на стену за моей спиной. Переведя взгляд обратно на меня, начинает говорить.

— Нет. Или просто трахай меня, или отправляйся на выход. Никакого видео.

Бросаю взгляд назад. Вижу на стене грубо прилепленную кнопку. Сигнал тревоги для охраны. Когда поворачиваюсь обратно, вижу, что девушка уже сделала шаг по направлению к стене. Судя по сжатым зубам и выражению лица, настроена решительно. Значит время для второго варианта.

Перехватываю её. Правой рукой вцепляюсь в горло, левую держу наготове, если понадобится блокировать руки. Многое из того, что в меня вбивали на курсах подготовки давно вылетело из головы. Но какая-то база осталась. Уставившись ей в глаза, шипящим голосом выдаю несколько фраз.

— Я Горанов. Из тех самых, которых разгромили сегодня. Мой брат и дядя мертвы, а по следу идут какие-то ублюдки. Всё, что мне от тебя нужно — телефон и час времени. Попытаешься поднять тревогу — убью тебя и всех остальных внутри борделя. Поверь мне — я смогу. Выбор за тобой — час смирно посидеть на кровати или сдохнуть навсегда. Какой вариант больше нравится?

Пока говорю, понимаю, что мне совсем не нужно стараться, чтобы голос звучал, как у человека готового убивать. Достаточно представить, что все близкие могут быть мертвы, чтобы внутри проснулась злость и желание рвать людей на части.

Девушка, видимо, чувствует это в моём голосе. Выражение глаз меняется с уверенно-упёртого на испуганное. Дрожащим голосом отвечает.

— Первый. Я просто тихонько посижу, честно. Шуметь не буду.

Отпускаю её, готовясь снова действовать силой, если понадобится. Но этого не требуется. Упоминание «семьи» сработало — проститутку едва ли не трясёт от страха. Безропотно отдаёт мне свой телефон и забивается в угол кровати, обхватив колени руками. Усаживаюсь на стуле и открываю браузер. Захожу в один из новостных агрегаторов. Заголовки пестрят сообщениями о столкновениях и едва ли не полноценных уличных боях в столице. Но помимо уже известных мне фактов, никто ничего не пишет.

Пробую зайти с другого ракурса и открываю «Нонграмм» — популярный защищённый мессенджер. Зарегистрирован в одной из «банановых держав», но по слухам находится под контролем какой-то из мощных «семей». Поэтому его и не трогают, несмотря на массу нарушений. С недавних пор именно сюда перебазировалось «сетевое ТВ», составляющее всё более сильную конкуренцию классическому телевидению.

Пробегаюсь по списку популярных каналов. Через минуту взгляд цепляется за громкий заголовок «эксклюзивный репортаж из особняка Горановых». Открываю видео, ожидая увидеть копипасту с одного из видео присутствующих на крупных ресурсах или слепленный видеоряд. Но там действительно видеозапись из особняка. Оператор шагает по газону, фиксируя мёртвые тела наших охранников.

На фразе «а теперь мы покажем вам дом уничтоженной семьи Горановых изнутри», стискиваю зубы. Наблюдаю дальше. Камера проходится по холлу, захватывая ещё несколько трупов. Оператор проходит дальше, приближаясь к лестнице. Когда вижу ещё одно тело, не сразу понимаю, что это Лиза, настолько оно изувечено. Побелевшие пальцы стискивают корпус телефона. Сестрёнка явно пыталась сопротивляться. Рядом отсутствуют целые части мраморной плитки пола. Её основной способностью был «камень», как и у половины из «семьи». Не знаю, чем точно по ней били в ответ, но видно, что волосы практически полностью спалены, левая часть тела обуглена и смята. Какого хера она туда полезла? Её же не готовили, как бойца.

С трудом сдерживаю рвущиеся с языка ругательства. Слышу испуганный писк со стороны кровати. Подняв взгляд, вижу девушку, которая вжавшись в стену, с испугом смотрит в мою сторону. Недовольно дёрнув головой, опускаю глаза вниз, на телефон. Оператор уже поднялся на второй этаж и идёт по коридору. Изрешечённые пулями стены и двери. В паре мест точно были взрывы. Всматриваюсь в экран, пытаясь уловить что-то ещё.

Открывается вид на дверь в спальню Семёна. Он сам внутри, около кровати. Если я правильно понимаю, убит выстрелом в затылок. Камера смещается в сторону и я вижу второе тело. Жена брата. Две пули — в голову и область сердца. В углу третий труп — мой племянник. Пацан, которому в этом году исполнилось десять. Попадание в голову. Чувствую, как внутри всё заливается льдом. Это не просто нападение из-за коммерческих интересов или политики. В таких случаях не убивают всех подряд, включая маленьких детей. Негласное правило, которое кланы стараются не нарушать. Никому не хочется стать участником тотальной войны на уничтожение.

После спальни старшего брата, оператор проходит ещё несколько комнат. В столовой показывает тело Анны, сопровождая картинку словами о том, что она считалась третьим лицом «семьи» и принимала участие во многих его делах. Пусть у нас были не самые лучшие отношения, но от вида её тела посреди разнесённой комнаты, меня передёргивает. Аня проходила универсальную подготовку. И дала прикурить нападавшим. Могу поспорить, перед началом съёмок, из этой комнаты убрали, как минимум пару десятков трупов нападавших.

Третий этаж. Тут почти никого. Только стрелки, чьей задачей было вести огонь сверху, не давая противнику приблизиться к дому. Автоматически фиксирую тот факт, что как минимум двое из них убиты выстрелами сзади. Когда камера показывает полное тело в цветастом халате, не сразу понимаю, что это бабушка. После того, как осознаю — рычу от бессилия. Она же безобидна. Способность «генизла» — земля. Бабуля даже толком не могла сопротивляться. Но судя по всему, целью нападавших было полное уничтожение Горановых. Независимо от возраста и способностей.

Через пару минут видео заканчивается фразой «вы смогли посмотреть на дом одного из сильнейших кланов «генизлов», которые зашли слишком далеко в своём стремлении к власти». Какое-то время сижу, уставившись в экран с застывшей картинкой. Проверяю остальные видео на этом канале. Но больше ничего связанного с нападением не нахожу. Прохожусь по остальным. Тоже пусто. Решаю вернуться к обычным новостным ресурсам. Учитывая, что событие произошло совсем недавно, свежая информация должна появляться в режиме близком к реальному времени. Возможно уже есть что-то новое.

Действительно, обнаруживаю свежие новости. Почти на всех медийных сайтах, под разными заголовками, выложен один и тот же материал — пресс-релиз от пяти напавших на Горановых «семей». Открываю одну из публикаций, пробегая глазами. Если пересказать суть в паре фраз, то напавшие заявляют, что наш клан угрожал безопасности, как «генизлов», так и обычных людей. Поэтому они приняли все необходимые меры, чтобы его остановить. В самое ближайшее время, они представят общественности веские доказательства своей правоты.

Внизу указаны пять фамилий. «Семьи», которые сегодня обрушились на нас, убивая всех подряд. Вчитываюсь, запоминая их. Рыковы, Соловьёвы, Плотницкие, Новаковские, Адамовы. Когда-нибудь я доберусь до каждого из этих ублюдков. Поняв, что уже пару минут сижу на месте, уставившись в никуда, встряхиваюсь. Чтобы отомстить, нужно для начала остаться в живых. В голове всплывают слова преподавателя по тактике — «в кризисной ситуации никогда не позволяйте эмоциям брать верх, допуская чтобы они управляли вашими действиями». Он прав. Из такого лютого дерьма можно выбраться только с полностью холодной головой.

Несколько минут остаюсь на месте, пытаясь успокоиться и привести в порядок мысли. Перед глазами раз за разом всплывают изображения с трупами близких, так что получается у меня средне. Наконец, выходит как-то выровнять мыслительный процесс и переключиться на анализ ситуации.

Глава 3

Пытаюсь разложить всю полученную информацию по полочкам, структурируя её. Первое — пять «семей» по каким-то причинам атаковали нас. Рыковы и Соловьёвы занимают, соответственно, второе и третье место в десятке самых могущественных кланов России. Первые — «воздушники». У вторых крайне редкая способность — работа с электричеством. Причём передаётся по наследству она редко, поэтому у них обычно по десять детей на одну пару. По слухам, некоторые из членов «семьи» практикуют использование «наложниц». Если ребёнок получает способности, то его забирают в клан, выплачивая женщине солидное вознаграждение. Нет — она тоже получает деньги, но сам ребёнок остаётся с ней. Так или иначе, они постепенно набрали силу, став из небольшой «семьи» мощной и влиятельной организацией.

Плотницкие — небольшая «семья» из Эстонии. Специализация связана с биологией, если я не ошибаюсь. Новаковские — крупный польский клан. Работают с металлом — одна из самых эффективных и востребованных способностей, которые могут быть у «генизлов». Адамовы — быстро растущий российский клан, который активно вербует в свои ряды «спонтанных генизлов» и бастардов всех мастей. Что у них могло быть общего? Из-за чего можно было пойти на агрессию такого масштаба? Тем более, они атаковали только объекты в Москве. У нас имеется собственность во Владимире, Иваново и Твери. Остались специалисты на промышленных предприятиях. Некоторые члены «семьи» вообще живут отдельно. Или они пришли и за ними?

Нахмурившись, снова лезу к телефону. Быстрый поиск по заголовкам выдаёт несколько материалов об ожесточённых боевых действиях во Владимире, во время штурма комплекса зданий Горановых. В главные новости это не попало из-за информационного шквала о событиях в Москве. Вот про Иваново и Тверь ничего нет. Снова откладываю телефон в сторону. Выдохнув, структурирую известные факты.

Первое — нас явно предали. Семён был убит перед штурмом, вместе с сыном и женой. Кто-то отключил систему безопасности нашей «семейной цитадели». Вырубив всё автоматически работающее вооружение. Плюс те двое стрелков на третьем этаже, которые были убиты выстрелами сзади. Конечно, они могли получить эти ранения как-то ещё. Не обязательно их расстреливал лично предатель. Но и первых двух фактов с головой хватит, чтобы быть уверенным в измене.

Второе — меня убивать изначально не собирались. Сейчас, анализируя сложившуюся ситуацию в спокойной обстановке, я склоняюсь к мысли о том, что оказавшиеся в здании бойцы — это скорее всего преследователи «ближника». Если бы меня собирались ликвидировать, то прикончили бы одновременно с началом штурма особняка. Та же Алла могла спокойно пустить мне пулю в затылок, выведя из здания под каким-то предлогом. А в случае, если она формально была членом какой-то «семьи», то и вовсе могла грохнуть прямо на рабочем месте. Но среагировала, только увидев телохранителя.

Третье — неизвестно, чем именно мы насолили этой пятёрке кланов, но очевидно, что масштаб должен быть крайне серьёзным. Да, прямо сейчас это может сойти им с рук. Возможно объединёнными усилиями они задавят остатки «семьи» или вынудят уцелевших отречься от нашей фамилии, стерев клан с политической карты полностью. Но это запустит цепную реакцию и развяжет руки многим другим игрокам, давно желающим пустить в ход грубую силу. Плюс остаются «ядерщики», которые всегда жёстко реагируют на превышение нормы насилия, даже в локальных конфликтах.

Четвёртое — наши были в курсе потенциальной угрозы. Я хорошо знал своего дядю. Он никогда не отдал бы такой приказ Дмитрию, не имея серьёзных оснований. Что странно — в качестве получателей указаны мы с Аней. Но не Пётр.

Пятое и последнее — где, собственно, Пётр? Семён мёртв. Обе сестры погибли, сражаясь. Семью дяди не показали, но подозреваю, что его родные тоже убиты. Куда пропал брат, который формально сейчас являлся наследником клана? Дмитрий сказал, что всё руководство уничтожено. Видимо, имея в виду и его. Но имени Петра не было в списках убитых при штурме особняка. Отсутствовали и упоминания об отдельном инциденте с ним. Думаю СМИ, а тем более «желтушники» из сетевого ТВ ни за что не пропустили бы факт отдельной ликвидации наследника «семьи» Горановых, вдоволь посмаковав эту новость.

Самый простой вывод, обычно самый верный. Так часто говорил наш преподаватель по стратегии и анализу. Всегда добавляя, что для этого правила, безусловно, существуют исключения. Если следовать данной логике, то наиболее вероятный предатель — Пётр. Насколько я помню, он был не слишком приятным типом, всегда норовящим побольнее ткнуть близких и показать своё превосходство хотя бы в чём-то. С другой стороны, я давно с ним не общался. Возможно он успел измениться за это время.

Из других кандидатов в предатели — руководство службы безопасности и начальник охраны «цитадели». Чтобы отключить систему безопасности требовалось не просто ввести код, но и пройти биометрическую проверку. Подделать её в теории возможно. Но на практике, это по сути нереализуемо.

Останавливаюсь. Понимаю, что действительно слегка успокоился. Рассуждения стабилизировали работу мозга. Теперь надо определиться с тем, что делать дальше. С учётом всей ситуации, в идеале надо покинуть столицу. Но сначала проверить, что на флеш-картах. Если там информация, требующая присутствия в столице, то будет весьма невесело обнаружить это, находясь за несколько сотен километров от неё.

Первый вариант — отправиться к резиденции одного из союзников. Но у Медвяниных в Москве только небольшое представительство. Их основная база в Екатеринбурге. А Луторевы вполне могут меня продать. Да, сестра отца замужем за одним из лидеров «семьи», но сомневаюсь, что это их остановит. К тому же, обе резиденции наверняка под плотным наблюдением. Меня могут взять ещё на подходе.

В голову приходит осознание того, что я сижу и размышляю о том, как выжить, когда все, кого я любил, мертвы. На несколько секунд внутри всё заливает злостью. Старательно давлю её, но эмоции сдержать сложно. Если бы почти десять лет назад я не пережил потерю родителей, то вряд ли вообще бы смог сейчас здраво мыслить. Успокаиваюсь только когда экран лежащего в стороне телефона разлетается на куски. Непроизвольное применение способностей в моменты стресса — часто встречающаяся вещь. Девушка, которая так и сидит на кровати, снова тихо пищит. А в дверь стучат. Раздаётся голос парня, встретившего меня на входе.

— У вас там всё в порядке? Открой дверь, я проверю. Лиза? Открой!

Чувствую, как начинаю снова закипать. Вспоминаю, что на входе в бордель стоял ноутбук. Самый простой вариант. И возможно самый верный. Правда свидетелей масса. Но когда сюда заявятся преследователи, им и так всё расскажут. Так, какая разница, получат они информацию от одного человека или нескольких? Пусть я всего лишь «стекольщик», но в голове ещё осталось кое-что из уроков рукопашного боя. С одиноким и не ожидающим нападения, охранником борделя, справлюсь.

В коридоре снова звучит голос привратника.

— Парень, тебе же лучше, чтобы с моей Лизой всё было в порядке. Если нет — я из тебя душу выбью.

Морщусь от упоминания имени своей сестры в таком ключе. Кидаю взгляд на девушку. Теперь начальный уровень её борзости становится понятным. Просто девочка трахается с местным микро-боссом.

Шагаю к двери и распахиваю её, как раз, когда он пробует вставить с той стороны ключ в замок. Сразу же наношу удар правой, целясь в челюсть. Но охранник неожиданно ловко уходит от удара в сторону. И срывает с пояса электрошокер, который я раньше не замечал. Делает выпад в мою сторону. Отступаю назад от искрящегося оружия, снова оказываясь в комнате. Пробую контратаковать, но он снова скользящим движением уходит в сторону. Справа, на кровати, начинает визжать девушка.

Снова отступаю назад, понимая, что похоже ошибался по поводу охранника. Судя по его движениям, у него имеется неплохая подготовка. А я последний раз был на тренировках перед своим совершеннолетием. То есть десять лет назад. Остаётся только один логичный вариант. Отпрыгиваю на два шага назад, оказываясь около самого окна. Выдыхаю и пробую сконцентрироваться. Выходит как раз, когда он собирается сделать рывок в моём направлении. Окно сзади рассыпается на осколки. Пытаюсь направить их внутрь комнаты, ориентируя на противника. Получается плохо. Часть стекла действительно влетает в комнату, раздвигая тонкую штору. Но основная масса просто падает с обеих сторон от окна. А те что всё-таки летят в парня, не втыкаются в него, а просто слегка бьются об кожу и одежду, осыпаясь на пол.

Впрочем эффект неожиданности всё равно срабатывает. Противник на пару секунд застывает с изумлённым лицом. Пользуясь возможностью делаю рывок вперёд и бью его ногой в пах. Когда он вдвое скрючивается от боли, добавляю удар коленом в лицо. И в конце комбинации, ещё один — ногой в голову. Поворачиваюсь ко всё ещё визжащей девушке. Рявкаю.

— Заткнись!

Отчасти срабатывает. Вместо громкого визга, комнату теперь оглашает тихое поскуливание. Наклонившись, поднимаю электрошокер, пряча его в карман джинсов. Выбегаю в коридор, сразу бросая взгляд налево. Но против моего ожидания, из остальных комнат никто не показался. Проститутки видимо решили переждатькризисную ситуацию, запершись в своих рабочих помещениях. Подбежав к столу, вырываю из ноутбука зарядное устройство и провод мыши, после чего покидаю бордель. Уже на выходе из подъезда, понимаю, что мог бы ещё пополнить свой запас наличности. Но возвращаться точно не вариант. Вопли девушки и разнесённое окно наверняка привлекли внимание всей округи. Могу поспорить кто-то прямо сейчас вызывает полицию. А значит, либо Рыковы, либо Соловьёвы сразу же получат дубль информации об инциденте. Даже если они пока не нашли второго водителя, то такую информацию однозначно решат проверить. По крайней мере, я бы на их месте сейчас отслеживал все ситуации, в которых может быть замешан объект преследования.

Так что просто заворачиваю за угол и мчусь с ноутбуком под мышкой. Останавливаюсь через несколько дворов. Прижавшись спиной к стене арки, открываю ноутбук. Выдаю пару непечатных выражений, поняв, что он закрыт паролем. Н-да. Сам же рассуждал о том, что эмоциональные решения губительны, а потом начал действовать, отталкиваясь не от логики, а от своих ощущений. Идиот!

Выйдя из под арки, выбрасываю ноутбук в ближайший мусорный бак. Подумав, туда же отправляю электрошокер. В кармане он слишком заметен, а больше его спрятать негде. Быстрым шагом прохожу ещё несколько улиц, удаляясь от борделя. Какие теперь остаются варианты? Снова поймать машину и сменить район местонахождения? Как вариант, но денег хватит всего на пару таких поездок. А если придётся двигаться через весь город, то возможно не потяну и одну. В метрополитен не спуститься — там система видеонаблюдения осталась в прежнем объёме. Её городские власти у кланов отстояли. Да и мало кто из «семей» пользовался метро, если уж на то пошло.

Сейчас бы компьютерный клуб, как во времена моей юности. Но сейчас эти реликты ушедшей эпохи не отыскать. У каждого есть дома свой ПК, а мощность телефонов давно обогнала компьютеры времён моего детства. Какие-то иные варианты в голову просто не лезут.

Когда прохожу через очередной двор, слышу громкий шёпот со стороны скамейки на которой сидят две девушки.

— Смотри, как похож. Может он сам и есть?

Вторая что-то неразборчиво ей отвечает. До меня снова доносится голос первой.

— Может позвоним? Пятьдесят тысяч всё-таки.

Останавливаюсь. Развернувшись, иду прямо к ним, наблюдая, как обе подруги вжимаются в скамейку. Глаза почему-то устремлены на мою рубашку. Бросаю на неё быстрый взгляд и замечаю пару небольших пятен крови. Видимо попали туда по время потасовки с охранником. Хороший я Горанов. Не смог чисто разобраться со сторожем борделя.

Приблизившись, молча смотрю на них. У одной из них в руках планшет, на котором они обе что-то смотрели перед моим приближением. Молча протягиваю руку и схватив, тащу его на себя. Девушка тихо пискнув, отпускает его. Перевожу взгляд на экран. Там на повторе транслируется короткий ролик. Моё лицо с проплывающим внизу текстом. Узнаю много интересного. Во-первых, я особо опасный преступник, к которому лучше не приближаться, а сразу звонить по указанным номерам. Во-вторых, за информацию о моём местонахождении, которая поможет в поисках, обещают награду в пятьдесят тысяч долларов. Интересно.

Переключаю внимание на девушек. Обе затихнув, сидят, вжавшись в спинку лавочки. Похоже всерьёз верят тому, что я вооружён и крайне опасен. К тому же ещё и член одной из «семей». Замечаю сбоку планшета разъём под флеш-карту и в голову сразу же приходит мысль воспользоваться ситуацией. Прикладываю палец к губам, и развернувшись, иду к выходу из двора. Спокойный темп движения выдерживаю ровно до того момента, как они скрываются из виду. После этого пробегаю пару дворов. Дальше двигаюсь быстрым шагом. Планшет держу на весу, не блокируя. Наверняка он тоже под паролем. Второй раз я так эпично не облажаюсь.

Сейчас надо снова поймать машину. Основной вопрос в том, насколько широко разошлось предложение о награде. Пытаться остановить бомбилу на улице может быть опасно. Обдумываю варианты, когда в одном из дворов вижу разбитый ВАЗ пятой модели. Судя по внешнему виду — полная рухлядь. Но из него прямо сейчас выбирается женщина, отдающая водителю деньги. Возможно я ошибаюсь, но мужик вполне может оказаться извозчиком. А судя по состоянию его автомобиля, вероятность того, что он часто заглядывает в сеть невелика. По крайней мере из машины. Тарифы на мобильный интернет за последний год выросли в пять раз, резко сократив количество его активных пользователей.

Подойдя к машине, стучусь в окошко. Руки с планшетом держу так, чтобы прикрывали пятна крови на рубашке. Когда приоткрывает дверь, спрашиваю.

— Подбросишь, шеф?

Заросший щетиной мужик в потёртом спортивном костюме меряет меня глазами.

— Тебе куда, парень?

Пожимаю плечами и как можно беззаботнее отвечаю.

— Пока в направлении центра. Сейчас подруга точный адрес сбросит и тогда скажу, куда именно едем. Но вроде где-то близко к центру. Деньги есть, если что.

Водитель хмыкает, качая головой.

— Вроде. У меня вот тоже вроде жизнь есть, а вроде и нет её. Залезай, довезу куда надо.

Кивнув, забираюсь на заднее сидение, сразу за водительским местом. Спускаюсь максимально низко, хотя в этой машине это сделать сложно. Когда выезжаем из двора, вставляю в планшет первую флеш-карту. Внутри один текстовый документ. Без пароля. Значит дядя готовил информацию в крайней спешке. Чтобы он, который секретил всё на свете, вплоть до поставок еды в особняк, оставил ценные данные незащищёнными — это что-то из разряда фантастики.

Просматриваю содержимое. Одна строчка — это название улицы, с номером дома и квартиры. Рядом стоят два набора букв и цифр. Возможно коды для входа внутрь. Сначала хочу проверить его, потом понимаю, что весь трафик с сим-карты, которая используется в планшете, отследят. И расшифруют. Поисковый запрос выдаст меня с головой. Но судя по тому, что название города отсутствует, адрес должен быть московским. Озвучиваю его водителю. Тот укоризненно смотрит на меня в зеркало заднего вида.

— Ты же говорил, что в центре. А теперь хочешь в Южное Бутово?

Стараюсь изобразить на своём лице искреннее непонимание.

— Да я сам не понимаю. Девушка говорила, что в центре встретимся, а теперь вот этот адрес сбросила.

Мужик ещё раз бросает на меня взгляд, только теперь в нём проглядывает сочувствие.

— Ты бы осторожнее парень. По голове дадут, бабки вместе с твоей этой игрушкой заберут и всё.

Стараясь казаться искренним, уверяю его, что буду максимально осторожен. И вообще девушку хорошо знаю, подставы быть не должно. Не знаю, что он там обо мне думает, но замолкает. А я просматриваю вторую строчку. Координаты. Только непонятно, какие именно. С самого планшета их не проверишь. Заметив рядом с водителем блокнот, из которого торчит ручка, прошу одолжить мне на пару минут саму ручку и листок бумаги. Когда тот молча протягивает требуемое, переписываю на листок все данные из текстового документа. Свернув, прячу его в карман рубашки.

Вытащив первую флешку, пробую вставить вторую. Тут меня ждёт неприятный сюрприз. Похоже, повреждения полученные при падении на неё статуэтки оказались слишком критичными. Работать она не хочет ни в какую. Матернувшись про себя, достаю её и прячу в карман. Возвращаю ручку водителю и откинувшись, пытаюсь расслабиться, в ожидании пока мы доберёмся до нужного места.

Глава 4

Минуту спокойно сижу на заднем сидении, пытаясь привести нервы в порядок. Потом мысли снова возвращаются к сим-карте. По ней местоположение планшета можно легко отследить. Подцепив ногтем, вытаскиваю плашку со вставленной внутрь сим-картой, с третьей попытки ломаю её пальцами надвое. Приоткрываю окно, якобы для проветривания и улучив момент, выбрасываю остатки симки наружу. По хорошему, стоит избавиться и от самого гаджета. Но водителю будет крайне сложно объяснить, зачем мне понадобилось прямо в дороге выкинуть планшет. Так что пока оставляю его при себе. Насколько я помню, без сим-карты найти его нельзя. По крайней мере эту дешёвую китайскую модель. Более дорогие варианты имеют встроенные трекеры.

Нужный дом, с виду оказывается обычной девятиэтажной «панелькой». Снаружи ничего примечательного. Машина тормозит около первого подъезда, на который я указываю. Номер квартиры — двадцать седьмой. Так что, по идее, мне нужно как раз сюда.

Когда расплачиваюсь, водитель бросает на меня сочувственный взгляд. Чуть качнув головой, говорит.

— Ты бы осторожнее, парень. Район не самый благополучный. Не знаю, что у тебя там за девушка, но если на вечеринку какую-то позвали — звякни хоть кому-то из хороших друзей, скажи где ты.

Выдавливаю из себя смущённую улыбку, стараясь не выходить из образа.

— Да нет, у нас встреча тет-а-тет должна быть. Она уже написала по дороге, что просто у тёти квартира освободилась. А в центре у неё родители, но они дома сегодня.

Мужик прищурившись, смотрит на меня в зеркало заднего вида. Хмыкает.

— Ты всё равно осторожнее будь. И документы у неё проверь. А то родители, тётя. Окажется несовершеннолетней, из постели поднимешься уже преступником, деньги потом вечность тянуть будет.

Отвечаю, что непременно буду осторожен. Прощаюсь и выбравшись из машины, медленно иду к подъездной двери. За это время привёзший меня бомбила успевает тронуться, доехав до конца дома. Хорошо. Оказавшись перед дверью, достаю лист бумаги с перенесённой на него информацией. Сначала пробую первый код. Когда заканчиваю вводить, слышу лёгкий писк и дверь, щёлкнув, открывается. Осторожно захожу внутрь. Поднимаюсь по ступенькам.

Обычный подъезд, внешне не отличающийся ото всех остальных. Хотя, если здесь располагалась «конспиративная» квартира, то он и должен таким быть. Жму на кнопку вызова лифта и через несколько секунд уже отправляюсь на седьмой этаж. Здесь на пару секунд застываю перед дверью двадцать седьмой квартиры. Внешне ничем не отличается от прочих. Единственная разница — в кодовом замке, расположенном сбоку. Судя по экрану, он совмещён с видеофоном. Вбиваю туда второй код, зафиксированный на бумаге.

Лязгает металл и дверь приоткрывается. Потянув на себя, осторожно переступаю порог. Сразу дёргаюсь на мерцающий красный свет. Его источник — небольшая сенсорная панель на стене, над которой горит надпись «подтвердите биометрию». Подойдя к ней, какое-то время колеблюсь. Потом понимаю, что дядя не стал бы отправлять мне адрес не будь у меня права доступа. Прикладываю руку. Через секунду панель окрашивается в зелёный свет, а надпись просто исчезает. Выдохнув, захлопываю входную дверь, в которой сразу лязгает замок. Судя по звуку, сейчас стержни ушли в бетон сразу с трёх сторон. Могу поспорить, сама дверь тоже далеко не простая. Наверняка обработана «металлистами».

Сначала не понимаю, почему так темно. Потом вижу, что все окна наглухо задёрнуты плотными шторами. Найдя переключатель, зажигаю свет и приступаю к осмотру квартиры, по очереди проходя все комнаты. В первой обнаруживается подобие рабочего кабинета. Или небольшого офиса. Несколько столов, на одном из которых закрытый ноутбук. Разложенные документы. Вторая внезапно оказывается оружейной. Несколько автоматов и не меньше двух десятков пистолетов разных моделей. Ручные гранаты, боеприпасы, ножи. Есть и экипировка. В третьей — штабеля одежды. Самых разных видов и размеров. От спортивных костюмов до пиджаков.

Первым делом переодеваюсь. Неизвестно, окажется ли у меня на это время, если придётся экстренно уходить отсюда. Меняю рубашку, после чего быстро подбираю себе пиджак. Переместившись в оружейную, подбираю варианты для себя. Автоматы, по вполне понятным причинам сразу отпадают. В углу обнаруживается несколько снайперских винтовок, рядом с которыми имеются пистолет-пулемёты. Но это тоже не вариант. Пусть на огневой подготовке я был одним из лучших, в отличии от рукопашного боя, но любое громоздкое оружие отпадает.

Около стенда с пистолетами задерживаюсь на пару минут. В конце концов решаю вооружиться «SIG Sauer Pro 2340». Такие же были у нас во время подготовки, наряду с остальными моделями. Сбросив пиджак, надеваю оперативную кобуру. В два кармашка на поясе засовываю запасные магазины. Пристраиваю в кобуру пистолет.

Из ножей останавливаюсь на двух коротких клинках. Они не так заметны, но при этом весьма эффективны. Цепляю ножны справа и слева. Уже отправляясь на выход, замечаю несколько рюкзаков и сумок, аккуратно уложенных в углу. Это неплохой вариант прихватить с собой какое-то дополнительное оружие. Но этим займусь позже. Сначала стоит проверить «офис».

Там, внимание в первую очередь привлекает сейф, висящий на стене. Средних размеров, с установленной панелью биометрического доступа. Прикладываю ладонь и через доли секунды он открывается. Внутри пачки денег и стопка документов. Сначала вытаскиваю бумаги. Но сходу разобраться не получается. Поэтому перехожу к финансам. Российские рубли, немецкие марки, американские доллары, фунты стерлингов — тут хватает всего. Десятка три банкнот достоинством в пятьсот марок каждая, сразу засовываю в бумажник. Дополняю таким же количеством пятитысячных российских купюр.

Переключаюсь на документы. Двадцать девять листов бумаги, на каждом из которых распечатка с описанием возбуждённого дела по факту исчезновения человека. На девяти от руки стоит пометка — «совпадение». На остальных, тем же почерком написано — «подтверждено». Ещё раз просматриваю двадцать «подтверждённых», пытаясь понять систему. Но ничего общего навскидку не вижу. Мужчины и женщины разного возраста. Двое и вовсе почти дети, обоим чуть за восемнадцать. Пока откладываю их в сторону и принимаюсь за бумаги, лежащие на столах.

Здесь обнаруживаются данные целой группы полицейских. Копии личных дел, к которым приложены рапорты групп наружного наблюдения. На части есть пометки, судя по которым подтвердилась их связь с Рыковыми или Соловьёвыми. Один контактировал с членом «семьи» Адамовых. В других документах — данные о теракте в Польше трёхлетней давности, который привёл к гибели нескольких десятков специалистов по генетике, собравшихся на конференцию. Тогда во всём обвинили глобальную террористическую сеть, но судя по всему, у наших были основания в этом сомневаться.

Тут в голове что-то щёлкает. Группа похищенных людей, взрыв на конференции, который может оказаться липовым. Ответ, кажущийся самым простым — кто-то похищает «спонтанных генизлов», в очередной раз ставя на них опыты. Слабое место этой теории только одно. На заре появления «генетически изменённых людей», когда астероид только сгорел в атмосфере планеты и никто толком не понимал, что происходит, такое уже делали. Советский Союз и США бросили на это направление все свои ресурсы. Остальные тоже не сильно от них отставали. Нас отлавливали, кромсали по кускам и пытались понять, как можно наделить такими же способностями обычных солдат. Каждый мечтал о сверхмощной пехоте, которая сокрушит армии противника.

Правда получили они только вспыхнувшие мятежи, так и не увидев никакого результата от опытов над пойманными людьми. «Генизлы» ушли в подполье, сбиваясь в группы и отряды. Изначально, для того, чтобы скрыться. Но всё быстро изменилось. Первыми, кто ударил в ответ, оказались французы. Отряд под командованием Леветта. В тот раз они атаковали специальную комендатуру, развёрнутую для поиска «генизлов». Уничтожили само здание и перебили не меньше пятисот военных и полицейских. Когда всё закончилось, они стали одной из первых «семей», существующей до сих пор. Вслед за этим, отвечать ударом на удар стали и остальные.

Итог всем известен. Распался на составляющие части Советский Союз. Штаты потеряли южные территории, а северные провинции Китая превратились в радиоактивную пустыню. Плюс, возникла Сицилианская республика и свободный город Константинополь. Когда напуганные кровавой бойней турки покинули его, оставшиеся «генизлы» пригласили для переселения всех желающих, согласных уважать их неприкосновенность.

Как результат — был подписан «Пакт о мире между правительствами Земли и генетически изменёнными людьми». Согласно нему, собственность каждого «генизла», как и он сам объявлялись неприкосновенными для власти государственных структур. Более того, формально каждый из нас даже не был гражданином какого-то государства. С рождения, каждому из членов «семьи» был гарантирован особый статус. По сути, это была концепция «государства в государстве».

Дополнительные изменения в «пакт» были внесены через пятнадцать лет, когда кланы набрали силу и им понадобилось развязать себе руки. Внесённые правки касались возможности «семей» на самостоятельную дипломатическую и внешнеэкономическую активность, независимо от географии их расположения. С тех пор, в половине новостей о международных отношениях, так или иначе упоминались кланы, ведущие свои собственные игры.

Самой мощной и влиятельной из существующих сейчас «семей» остаётся клан Хуань. Те самые, что уничтожили север Китая. А после не раз вмешивались в глобальные конфликты, оказывая давление на одну из сторон. Были и другие «генизлы», способные спровоцировать термоядерный или ядерный взрыв, находясь на солидном удалении от объекта. Но они, либо влились в клан китайцев, либо по тем или иным причинам отправились на тот свет. Впрочем, общественное мнение сходится на том, что их устранила всё та же «семья» Хуань, не заинтересованная в конкуренции.

Но их способность была если и не уникальной, то чрезвычайно редкой. У всех остальных они были куда прозаичнее. Камни, металлы или стекло, как в моём случае. Верх карьеры «стекольщика» — работа по созданию сверхпрочных и непробиваемых кусков материала для установки в автомобилях или окнах. Люди готовы немало платить за окно, которое нельзя пробить даже из гранатомёта. Особенно, если их дом выстроен целиком из материалов, усиленных «каменщиками» и «металлистами». Конечно, есть слухи о «боевых стекольщиках» времён нашего появления, которые укладывали противников чуть ли не батальонами. Но вживую я таких ни разу не видел. Да и не слышал о подтверждённых фактах. Всё на уровне циркулирующих легенд о временах пятидесятилетней давности.

Поняв, что на несколько минут отвлёкся, приступаю к изучению оставшихся бумаг. Снова отчёты наружного наблюдения. В основном фигурирует персонал двух частных транспортных компаний. Суммарно под надзором было одиннадцать человек, у девяти из которых, подтвердились контакты с представителями кланов, атаковавших нашу «цитадель». Сведения о транспортных средствах — несколько грузовых фур и один самолёт.

Закончив, перемещаюсь за ноутбук. Он оказывается «нашим» — с установленным сенсором для биометрии. К счастью мой отпечаток благополучно проходит проверку и скоро я уже приступаю к изучению разделов лэптопа. Правда, как быстро выясняется, тут не хранится ничего важного. Чувствуется рука дяди, который никогда не доверял электронике. Считал, что электронные документы можно легко украсть. И наоборот, слишком сложно окончательно уничтожить. Бумага для него казалась куда более надёжной. Запись на флеш-карты данных для меня и Анны, наверняка была для него настоящим подвигом.

Закончив шерстить ноутбук, откидываюсь на спинку стула. Всё, что пока известно — по предположениям дяди и группы наших аналитиков, как минимум три клана причастны к исчезновению людей и фальшивому теракту на научной конференции. Насколько я понимаю, они стали копать глубже. И поплатились за это атакой на «семью». Вот только повод как-то мелковат. Ну, ставили несколько кланов эксперименты над людьми. Максимум, что им грозило — формальное порицание. Да может «ядерщики» бы оказались недовольны. Но они окажутся куда более разъярены атакой на нас и фактическим истреблением одной из «семей». Как и многие другие.

На заднем фоне внезапно мелькает мысль, что можно просто сбежать. Забрать деньги из сейфа и убраться из города. Наверняка я отыщу способ выбраться за границу. А там можно осесть где-нибудь в Юго-Восточной Азии, прикупив себе красивый домик и трахая узкоглазых красоток. Через секунду, в памяти всплывает видеоряд с телами Лизы и бабушки. Да и Анна, которая была своего рода «фанатиком», тоже такого не заслужила. Как и десятилетний племяш. Я не могу просто сбежать, оставив всё это в прошлом.

Вспомнив о флеш-картах, пробую подключить повреждённую к ноутбуку. Но она так и не желает работать. Вытащив, прячу её назад в карман. Открываю браузер, где перед этим проверял историю поиска и снова захожу в новостной агрегатор. Всё пестрит новыми заголовками. На разный лад все говорят одно и то же — «новый глава «семьи» Горановых дал первое интервью». На превью — лицо Петра, смотрящего в камеру. Стиснув зубы, открываю один из материалов и запускаю видео.

Через пятнадцать секунд, не выдержав, начинаю тихо материться. А с экрана брат уверенным голосом рассказывает о том, что «семья» Горановых нарушила этические нормы и принципы поведения кланов, за что поплатилась. Он, как новый лидер, обещает на корню пресечь все проекты, которые нарушают неписанный моральный кодекс поведения «генизлов» и навести в «семье» порядок. Несмотря на случайную гибель во время штурма дома его племянника, бабушки и двух сестёр вместе с остальными родственниками, у него нет претензий к кланам, атаковавшим нас. Так как у них просто не было иного выбора, кроме силового вмешательства.

На фразах о случайной гибели, выдаю ещё несколько матерных фраз. Это он сейчас пулю в голову десятилетнему пацану назвал случайной? Или очереди, которыми поливали Лизу? Пытаюсь уложить в голове мысль о том, что мой родной брат — предатель. Пусть он и был той ещё сукой в детстве, но я до последнего надеялся, что его отсутствие в особняке как-то объяснится. Собственно, так и произошло. Только совсем не так, как хотелось бы.

Тем временем, на видео Пётр переходит к моей персоне. Обвиняет в причастности к секретным проектам «семьи», называя особо опасным преступником. И заявляет, что Горановы будут рады любой информации о моём местонахождении, чтобы произвести арест и передать в руки трибунала «генизлов» России. Заканчивает фразой о том, что на ближайшем собрании старших членов «семьи», его младший брат будет официально изгнан.

После того, как видео заканчивается, ещё несколько минут сижу на стуле, пялясь в экран. Только что у меня появилась ещё одна мечта — увидеть глаза этого выродка, когда он будет умирать. Поняв, что третий раз прокручиваю в голове, как буду сдирать с его головы скальп и резать по кускам, выдыхаю. Надо собраться. И выработать план действий.

Поднявшись, ещё раз проверяю сейф. За пачками денег находится две упаковки ампул. Просматривая маркировки, пытаюсь вспомнить, что означают проставленные коды. Если я верно помню, то пачка на десять штук — это боевая химия, на манер той, что использовал Дмитрий. Вторая упаковка, в которой пять небольших ёмкостей с иглами — куда более редкий и дорогой коктейль, усиливающий способности «генизлов». Если грубо прикинуть, то за их стоимость, можно приобрести такой девятиэтажный дом целиком.

Все ампулы укладываю во внутренний карман пиджака. Забираю из оружейной небольшой рюкзак и ссыпаю туда все деньги из сейфа. Как бы дальше не развернулась ситуация, финансовая подпитка потребуется для любого плана.

Когда застёгиваю молнию, слышится звонок в дверь. Замираю. Кто там может быть? После того, как мелодия слышится повторно, отправляюсь в оружейную.

Глава 5

В оружейной хватаю единственный укороченный автомат, имеющийся в помещении — старый АКС-74У. Вставив магазин, передёргиваю затвор. Вернувшись в кабинет, засовываю в рюкзак все найденные документы. Звонок за это время успевает сработать ещё трижды. Подойдя к выходу, активирую видеофон. Обнаруживаю за дверью двоих полицейских. В голове разворачивается сразу несколько вариантов. Либо это на самом деле полиция, которая заявилась сюда по неведомому поводу, либо попытка клановой штурмовой группы вынудить меня открыть дверь. А может быть переодетые в форму ликвидаторы. Или реальные сотрудники, при этом работающие на одну из «семей».

Один из полицейских, выглядящий более старшим, начинает говорить.

— Граждане, откройте дверь. На вас поступила жалоба соседей.

Чувствую, как брови удивлённо ползут вверх. О чём он? Впрочем через секунду становится понятно. Из-за спин двоих патрульных, показывается бабуля тыкающая рукой в сторону двери и что-то им тихо рассказывающая. Смотрю на это, покачивая головой. Есть хорошие пенсионеры. А встречаются и вот такие представители этого поколения.

Думаю, о том, что раз это действительно просто полиция, можно просто подождать, пока они удалятся и покинуть здание самому. Но старший из патрульных снова обращается к абстрактным жильцам.

— Это третий выезд по этому адресу. Если вы не откроете дверь, то мы будем вынуждены вызвать бригаду для вскрытия квартиры.

Вот это сейчас будет совсем не с руки. Как, собственно, и внимание полиции. Прикидываю варианты того, как от них отвязаться, когда вижу в видеофон, как говоривший достаёт телефон, начав набирать номер. Кладу автомат на полочку справа, после чего открываю. К счастью, изнутри, для этого достаточно просто нажать кнопку. После лязга стержней, тяну дверь на себя, приоткрывая её. Показываюсь в образовавшемся проёме, похоже изрядно удивив обоих патрульных. Вижу, как тот, что уже почти начал звонить, проходит внимательным взглядом по двери, оценивая вид на неё сбоку. Глаза сразу становятся настороженными, как у собаки, почувствовавшей опасность.

Второй, помоложе, молча стоит и пялится на меня. Бабулька выглядывает из-за его спины. Решив начать разговор первым, задаю вопрос.

— Что вам нужно, господа? О каких жалобах речь?

Полицейские переглядываются. Отвечает пожилой — с погонами старшего сержанта.

— Гражданка написала три заявления на регулярный шум в вашей квартире. Отметила, что сюда часто приходят подозрительные личности. Вы собственник недвижимости?

Думаю, пробуя сформировать варианты на ходу. Но создать какую-то хитрую схему в такой ситуации — сложно. Поэтому просто спрашиваю в лоб.

— Действовать будем по закону или попробуем договориться? С бабулей я всё решу, об этом можете не переживать. Пятьсот марок, думаю, полностью компенсируют её моральные страдания.

Услышав фразу про деньги, старушка сразу же показывается из-за спины младшего полицейского. Глаза блестят, то ли от радости, что наконец добралась до жильцов, то ли от банальной жадности. Но вот старший сержант хмурится, бросая взгляд на кусок стены виднеющийся у меня за спиной.

— Согласно закону, нам требуется осмотреть квартиру. Либо вы дадите добровольное согласие, либо придётся прямо здесь ждать разрешения прокурора. Хочу сразу предупредить, покинуть жильё в этот промежуток времени вы не сможете.

Окидываю их взглядом. Пускать внутрь — не вариант. Формально я ещё член «семьи» Горановых, но де-факто брат публично заявил о моём изгнании из клана. Со стороны государства, в розыск меня никто не объявлял. Так что эта парочка влезать в наши разборки не станет, если только не полностью отмороженные. Но доложит наверх. Откуда данные моментально уйдут к врагам. Прикончить их — тоже не лучший вариант. Скорее всего выйдет уложить автоматным огнём в упор. Но это привлечёт ещё больше внимания. Да и бабулю придётся завалить вместе с ними, что не слишком радует. К тому же, после изгнания из «семьи» я останусь сам по себе, пока официально не вступлю в другой клан или не создам собственную «семью». Для второго нужен либо факт наличия партнёра противоположного пола, либо семь человек, согласных присоединиться к тебе. Пока ни первого, ни второго не наблюдается. Что означает один простой факт — государство сможет начать за мной охоту. Учитывая, как вся политическая элита ненавидит «генизлов», они абсолютно точно уцепятся за эту возможность. В итоге к пятерке охотящихся на меня «семей» и брату-предателю прибавятся ещё и силовики.

Остаётся ещё один вариант, который можно попробовать. Понизив тон голоса, озвучиваю.

— Эта квартира — собственность «семьи». Вы даже расспрашивать о ней не можете, не то что зайти внутрь. Советую вам немедленно удалиться.

На лице старшего отображается неуверенность. Вижу мелькнувшую в глазах тень страха. Отступает чуть назад. Вот у его напарника лицо искажается от злости и он наоборот подаётся вперёд.

— Тогда предъявите карту члена «семьи». Сейчас каждый может назваться клановым, был бы язык подвешен.

Похоже парня когда-то здорово обидели «генизлы». Или он просто из числа радикалов. Прогоняю в голове варианты действий. Карта на имя Данилы Горанова в моём бумажнике, но демонстрировать её — откровенная глупость. Иных вариантов подтвердить факт того, что квартира принадлежит одному из кланов я не вижу.

Вижу, как стоящий теперь чуть позади старший сержант снова начинает поднимать руку с телефоном. В голову приходит идея. Концентрируюсь и через две секунды экран устройства рассыпается кучкой мелких осколков. Полицейский застывает, уставившись на аппарат. Старушка, до этого с интересом наблюдавшая за поворотами инициированной ею истории, неожиданно резво отпрыгивает в сторону, прижавшись к стене. А второй патрульный недоумённо оглядывается.

Чуть продвигаюсь вперёд, оказываясь уже за дверью. Засовываю руки в карманы, отодвинув пиджак так, чтобы была видна кобура с пистолетом. Рявкаю, подражая нашему инструктору по огневой подготовке.

— Что застыли, дебилы? Я вам по хорошему сказал — отвалите нахер, это собственность «семьи». Хотите проблем? Я вас сейчас пристрелить обоих могу и мне за это ни хрена не будет. Трибунал оправдает. И старушенцию эту завалить, чтобы не открывала свой поганый рот, когда не нужно. Ну так что? Хотите сдохнуть?

Оцениваю ситуацию. Старший уже пятится назад, на пару шагов приблизившись к лестнице. Второй стоит передо мной, опустив руку на кобуру. На лице отражается явная борьба между желанием всадить в меня всю обойму и страхом умереть. Обернувшись на своего напарника, который успел сделать ещё пару шагов в направлении лифта, морщится и развернувшись, идёт следом. В этот же момент хлопает дверь квартиры, куда проскользнула бабуля, заварившая всю эту кашу.

Не дожидаясь, пока они оба скроются, отступаю назад в квартиру и закрываю дверь. Ещё какое-то время наблюдаю за ситуацией через видеофон. Когда оба скрываются в лифте, приваливаюсь спиной к стене. Руки слегка подрагивают от нервного напряжения. Пытаюсь собраться. Последние десять лет отучили от постоянно возникающих кризисных ситуаций. Пусть даже тогда все они были искусственными и создавались во время обучения. Если хочу остаться жив — нужно будет привыкнуть к постоянному стрессу, сделав это максимально быстро.

А сейчас надо сваливать отсюда. Зайдя в оружейную, ещё раз оглядываю арсенал. После недолгого размышления, засовываю в боковой карман рюкзака две штурмовые осколочные гранаты. Добавляю к ним ещё три запасных магазина. Надеваю его и перемещаюсь к двери. Включив обзор с видеофона, оцениваю ситуацию на площадке. Вытаскиваю пистолет и открываю дверь, после чего осторожно выдвигаюсь в подъезд. Заперев квартиру, шагаю к лифту. Все соседи, оказавшиеся дома, сейчас наверняка прильнули к дверным глазкам, наблюдая. Но это уже не так важно. Вернуться сюда всё равно не получится.

Вниз спускаюсь по лестнице, с оружием в руке и готовый к стрельбе. Добравшись до выхода из подъезда, на несколько секунд останавливаюсь, прислушиваясь. Хотя это всё равно мало помогает. Снаружи сложно что-то разобрать. Разблокирую дверь и рывком открываю её, готовясь немедленно отступить в сторону при наличии опасности. Но пока таковой не фиксирую. Спрятав руку со сжатым пистолетом за пиджак, делаю шаг наружу. Действительно никого. Только справа от дома стоит полицейская машина с той самой парой патрульных.

Прячу пистолет в кобуру, и развернувшись, иду по тротуару вдоль дома. План достаточно прост — убраться подальше отсюда, найти спокойное место и ещё раз просмотреть бумаги на персонал транспортных компаний. Допрос одного из них будет максимально логичным вариантом. Они не так защищены, как представители кланов. Но в то же время должны располагать какой-то информацией.

Но для начала нужно покинуть район. Когда прохожу около двадцати метров, добравшись почти до конца здания, сзади раздаётся визг шин, заставляющий обернуться. К соседнему дому выворачивают два чёрных внедорожника, направляющихся сюда. Уже поворачиваюсь в обратную сторону, чтобы бежать, когда вижу, как из патрульного автомобиля выскакивает младший сержант. Они стоят как раз между двумя зданиями, на пути двух мчащихся джипов.

Оказавшись на дороге, полицейский разворачивается лицом к автомобилям, вскидывая левую руку с открытой ладонью. Правая лежит на кобуре. Всё-таки отвернувшись, бегу к углу дома. Второй раз оборачиваюсь, когда сзади начинают грохотать автоматы. Машины всё-таки притормозили, чтобы разобраться с преградой. Двое выскочивших мужчин, поливают свинцом полицейских. Тот, что выбрался наружу, уже лежит на асфальте, второй, насколько я вижу, ткнулся лицом в руль. Отматерившись вслух, сворачиваю за угол, мчась вдоль торца здания.

Добравшись до конца, укрываюсь с противоположной стороны дома. Сбросив рюкзак, достаю из бокового кармана гранату. Вытаскиваю чеку, прислушиваясь к звуку приближающихся машин. Вспоминаю всё, чему нас учили. Разжимаю пальцы на гранате, секунду жду. Высунувшись, бросаю, сразу же прячась назад и доставая пистолет. После того, как гремит взрыв, бросаюсь бежать, держа рюкзак в левой руке. Передо мной пустырь, за которым следующее здание. Стрелять начинают, уже после того, как я поворачиваю. Бегу мимо подъездов, со стороны одного из которых за моей пробежкой с недоумением наблюдает группа местных гопников, оккупировавших две лавки, на которые выставлены пластиковые бутылки с пивом.

С правой стороны припаркованные около дома автомобили, рядом с которыми мусорка. Ныряю за один из них. Если это действительно клановая штурмовая группа, они уже должны быть где-то рядом. Когда через пару секунд воздух разрывают автоматные очереди, понимаю, что не ошибался. Огонь ведут по компании пацанов около подъезда, которые один за другим валятся на землю, прошитые пулями. Высовываюсь наружу, вскидывая пистолет. Обнаруживаю две цели. Оба в бронежилетах. Отбиваю два выстрела, целясь в голову первому. Попадаю. Успеваю один раз выстрелить во второго, угодив в корпус. Но он уже разворачивается в мою сторону. Опускаюсь вниз, ныряя за машину.

Противник начинает бить короткими очередями. Долбит по автомобилю, за которым моя позиция. К счастью, перед ним ещё несколько машин, которые принимают на себя солидную часть выпущенных пуль. Через мгновение к первому стрелку присоединяются ещё два. Высунуться для ответного огня невозможно. Как только до одного из них дойдёт, что можно просто бросить гранату, мне конец. Странно, что они до сих пор этого не сделали.

— Выходи с поднятыми руками и останешься жить! Сам понимаешь — тебе не протянуть долго. Десять секунд и мы тебя прикончим.

Теперь понятно, почему они сходу меня не ликвидировали. Зачем я им живой? В качестве козла отпущения для трибунала? Слишком рискованно. Непонятная ситуация. Вопрос в том, какой именно у них приказ — брать живым любой ценой или по возможности. Через секунд расклад проясняется. Тот же голос кричит ещё раз.

— У тебя пять секунд. Потом мы перейдём к плану «Б» и просто тебя прикончим.

Выдыхаю. Вариантов прорыва практически нет. Судя по тому, что никто из них не использовал способности, это обычные солдаты. Те, кто родился с очень слабыми способностями или совсем без них. Но они в любом случае меня прикончат, как только высунусь. Вокруг полно битого стекла, которое можно использовать в качестве оружия. Правда после долгих лет без практики, я вряд ли смогу его задействовать. Вспомнив про ампулы, тянусь ко внутреннему карману пиджака. Вытаскиваю первую и вгоняю иглу себе в плечо. Отбрасываю в сторону пустую ёмкость и берусь за вторую, повторяя процедуру.

Действовать начинаю через секунду. Чувство неуверенности в собственных силах растворяется, а мышцы горят желанием немедленно взяться за дело, мозг начинает работать более чётко, отсеивая всё ненужное. Способности «генизла» тоже усиливаются. Битое стекло, которое лежит вплотную ко мне, начинает само по себе подёргиваться на асфальте.

Когда через мгновение боец противника снова начинает кричать, предлагая «последний шанс», у меня в голове уже имеется план действий. Достав вторую гранату, цепляю небольшой рюкзак на левое плечо. Концентрируюсь, поднимая в воздух всё разбросанное вокруг стекло. Слышу, как осекается на половине слова говорящий. Сразу же отправляю всю волну в разных направлениях, стараясь охватить все возможные позиции противника. Сам делаю рывок в правую сторону. Как и ожидалось, здесь обнаруживается один из «штурмовиков», сейчас вытаскивающий из щеки застрявший там осколок стекла. Беру его на прицел и отправляю пулю в лицо. Со стороны угла дома открывают огонь. Но, насколько я могу судить, меня самого не видят.

Вытащив чеку, отправляю гранату в полёт, целясь в сторону угла здания. Сразу после того, как грохочет взрыв, перемещаюсь вперёд. Окидываю пространство взглядом, оценивая ситуацию. Два тела лежат около здания. Ещё одно — ближе ко мне. Впрочем, третий пока жив. Вгоняю пулю ему в голову. Переведя взгляд на его «коллег», замечаю, как у одного чуть дёргается рука. Прицелившись, делаю ещё два контрольных выстрела.

В голове бегут цифры. Здесь пятеро. Где остальные? Взрыв гранаты мог повредить одну из машин или опрокинуть её. Но сейчас, когда в голове после порции «боевой химии» начала всплывать уже подзабытая информация, понимаю, что уничтожить я её никак не мог. Звук двигателя с противоположной стороны дома. А вот и остатки их группы. В мою сторону несётся один из внедорожников. Секунду выбираю варианты. Стрелковое оружие бесполезно, гранаты кончились, добраться до трофейных вовремя я не успею, они раньше затормозят и выберутся наружу. Что даст шанс опередить меня в броске.

Решаю попробовать приём, который я не раз пытался отработать на тренировках в юности, но никогда не выходило. С учётом химии, плещущейся в крови, сейчас может получиться. Концентрируюсь на стремительно приближающейся машине. Секунда, другая. Уже начинает казаться, что ничего не произойдёт и пора пускать в дело резервный вариант. Но вот лобовое бронированное стекло «плывёт» и через мгновение превращается в кипящую жидкость, которая выплёскивается на двоих бойцов, занимающих сидения впереди.

Автомобиль заносит и он врезается в край мусорки. Держа обеими руками пистолет, приближаюсь к нему. Превращаю оба боковых окна в осколки, отправляя их внутрь салона. Ожидаю увидеть сзади третьего противника и готовлюсь к стрельбе. Но там пусто. Оказавшись рядом с машиной, отправляю по пуле в голову каждому из дико орущих людей впереди. Оглядываюсь, бросив взгляд по сторонам. Никакого движения. Ни потенциальных противников, ни залётных свидетелей.

Глава 6

Через секунду уже бегу в сторону дома неподалёку. Добравшись, прижимаюсь спиной к стене и меняю магазин в пистолете, на полный. Прячу его в кобуру. Вижу, что из одного подъезда уже выскочила женщина, которая что-то голосит, параллельно снимая всё на телефон. Быстрым шагом удаляюсь, на ходу пытаясь понять, что сейчас предпринять. Моё лицо крутится в сети. Скорее всего ролик запущен относительно недавно, но могу поспорить, через несколько часов его посмотрит слишком много людей, чтобы можно было беспрепятственно перемещаться по городу. К тому же поисковые группы «семей» напали на мой след.

Согласно первоначальному плану я собирался залечь где-то, изучить найденные документы и добраться до одного из сотрудников транспортных компаний. Но сейчас это выглядит слабореализуемым. Чтобы просто запутать преследователей, потребуется пара часов. Плюс нужно просмотреть все личные дела и выбрать вариант, до которого реально добраться. Опять же время.

Пока выбираюсь на следующую улицу, в голову приходит ещё одна мысль — всех работавших с условной «пятёркой», вполне могли взять под наблюдение. Не факт, что своими собственными силами — даже у крупных кланов не так много людей. Но могли запросто подрядить «генизлов» из «семей» помельче, которые рады заработать денег и наладить контакт с элитой. Ещё как вариант — привлечь персонал частных охранных компаний.

По итогу размышлений, в голове вырисовывается простая картина — пробовать прорваться к одному из объектов без подготовки, это плохая идея. Значит сейчас остаётся только один вариант — укрыться от преследования. Найти место, где можно безопасно переждать ночь. Прокручиваю в голове варианты. С одной стороны, в Москве проще всего скрыться. Громадная густонаселённая территория. С другой, здесь у каждого ребёнка смартфон. А уровень проникновения «сетевого ТВ» максимальный по стране. Весьма сложно скрыться, если половина людей на улице в курсе, что за твою голову назначена награда.

Единственный логичный вывод — нужно покинуть пределы столицы. Либо менять свою внешность. Какое-то время всерьёз рассматриваю второй вариант, но потом отбрасываю его. Даже косметические изменения, связаны со слишком большим количеством контактов. И абсолютно не гарантируют мне защиты.

Приняв решение, останавливаюсь и осматриваю свою одежду. Джинсы слегка в грязи, равно, как и пиджак. Но крови нет. В целом, вид для этого района вполне сойдёт. Особенно в сочетание с банкнотой хорошего номинала.

Остановившись на дороге, вытягиваю руку, голосуя. Первым тормозит раздолбанный ВАЗ девятой модели с лёгкой вмятиной на крыле. С удивление обнаруживаю, что внутри сидят трое молодых пацанов. Судя по запаху, доносящемуся из салона — подвыпивших.

Тот, что находится рядом с водителем, приоткрыв дверь, кивает головой, показывая назад. Говорит.

— Запрыгивай братан, подвезём.

Голос дружелюбный, но вот в глазах заметен жадный огонёк. Боевая химия продолжает работать, и я на чистом рефлексе чуть не тянусь за пистолетом. Вовремя останавливаю свою руку. Озвучиваю ему ответ.

— Не, пацаны, мне с вами не по пути.

Парень пытается сделатьустрашающее лицо. Шире открывает свою дверь.

— Давай забирайся, я тебе сказал. А то сами усадим. Прокатим с ветерком, по двойному тарифу. Ноги ломать не будем, не боись.

Наклоняюсь к его окну, отодвигая левый борт пиджака. Вижу, как расширяются глаза при виде кобуры.

— У меня тут ведомственная тачка сломалась рядом. К девочке из вашего района в гости ездил. Ртом работает на отлично. Вам тоже что ли освоить навык захотелось, суки? На офицера РСК решили напасть?

Не знаю, что на них больше подействовало — уверенный тон или вид оружия, но водитель, до этого с улыбкой прислушивающийся к разговору, трогается с места, не дожидаясь, пока сидящий рядом приятель, захлопнет дверь.

Провожаю машину взглядом и перемещаюсь на параллельную улицу. Маловероятно, что кто-то из этих имбицилов прямо сейчас полезет в сеть и наткнётся там на ролик, но лучше перестраховаться. Хотя бы отчасти.

На новом месте везёт чуть больше. Через пару минут останавливается старенький Фольксваген, с сидящим внутри дедулей. Когда открываю дверь с пассажирской стороны, окидывает меня прищуренным взглядом, после чего задаёт вопрос.

— И куда доброго молодца подвезти надо?

Определяюсь с вариантом маршрута, отвечаю ему в тон.

— Доброму молодцу сегодня в Серпухов нужно. Девица красная заждалась его.

Улыбается. Но вот глаза остаются серьёзными. Думаю, внутри головы сейчас бешено работает калькулятор, прикидывающий какой ценник выставить. Наконец определяется.

— В десять тысяч молодцу это обойдётся. Доставит его колесница прямо под окна к девице.

Качаю головой.

— Не так богат я нынче. Может и за восемь домчимся?

Тот со скорбным видом кивает.

— Раз так, то и за восемь довезёт. Только возница будет не так весел в пути.

Через пару секунд забираюсь внутрь его авто и мы трогаемся. Дедок пытается завязать разговор, но получив несколько односложных ответов, успокаивается, делая погромче музыку. У меня же руки так и чешутся достать из рюкзака документы, но для этого сейчас точно неподходящее место. Поэтому наблюдаю за дорогой и размышляю.

Выбор Серпухова обусловлен больше «методом тыка». В голове у меня было несколько разных и приблизительно равноценных вариантов. Да и этот город — далеко не конечная цель. Оттуда можно было добраться до Тулы. Сосредоточившись на родственниках и отбросив друзей из новой жизни, я не учёл тех, с кем был знаком в юности. Таких немного, но один из них сейчас находится как раз в древнем городе оружейников. Андрей Свортов. Член небольшой «семьи», которая специализируется на холодном оружии. В основном, вынужденно, конечно, так как их способности «генизлов» не позволяют развернуться шире.

В любом случае, Свортовы добились на этом поприще серьёзных успехов. В детстве Андрюха хвастался, что у них пару раз даже японцы заказывали мечи. Во что, я конечно, не верил. Зачем японцам, у которых в каждом клане «металлистов» есть мастера по холодному оружию, заказывать изготовления клинков у крохотного клана из России. Сейчас, понимаю, что такие заказы вполне могли быть обусловлены ценой и вниманием, которое выказывалось клиентам.

Так или иначе, Андрей может помочь. Пусть, мы и не виделись с восемнадцати лет, когда я решил пойти в обычный ВУЗ, а он отправился в тот самый «Университет Мохова», куда хотели запихнуть меня. В момент, когда он закончил обучение, я как раз готовился к диплому. Позже несколько раз созванивались, но потом каждого закрутила своя жизнь и контакты прекратились. Впрочем, в нём я был относительно уверен. В конце концов, за детство мы прошли через много переделок, пока учились в одном лицее. Родители отправили его туда с полным пансионом, чтобы он подтянул знания и завязал контакты. Частная школа, где четверть учеников — «генизлы». Что может быть лучше, для завязывания дружественных отношений, которые позже могут перерасти в деловые. Или брачные.

Не знаю, насколько сын оправдал ожидания родителей. Но в моей ситуации это единственная надежда получить поддержку хоть какого-то клана. Если не считать Медвяниных в Екатеринбурге. Но и те могут сдать. Большая клановая политика. Единственный, кто с высокой долей вероятности, будет на моей стороне — дядя по матери. Но он занимает четвёртую или пятую позицию в иерархии «семьи». Так что его мнением могут пренебречь. Да и даже он не предложит помощь в мести. Схлёстываться сразу с двумя мощными кланами, у которых ещё три «семьи» на подхвате — себе дороже. Особенно, если вспомнить выступление Петра, который, фактически признал законным ликвидацию своих близких, обвинив их в предательстве.

Мысли тут же сворачивает на брата. Почему он пошёл на сделку с нашими врагами? Знал обо всём заранее? Или его захватили в плен и после «дожали»? Впрочем, после недолгого размышления, выбраковываю последний вариант. Нельзя держать главу «семьи» под прицелом, обеспечивая его лояльность и нужные действия. В конце концов есть ещё «ядерщики» с их неписанным кодексом. И трибунал, который наверняка отправит своих представителей для расследования ситуации.

Тогда получается, что Пётр изначально был заодно с нападавшими. Правда в эту версию не совсем укладывается его запоздалое выступление. Он мог бы объявиться на экранах сразу после штурма нашего «семейного особняка». Возможно, предотвратив столкновение во Владимире, которое унесло жизни нескольких десятков наших людей. С другой стороны, он как раз мог дожидаться завершения операции там, чтобы выступить.

Пытаюсь вспомнить, кто из Горановых был старшим во Владимире, но понимаю, что не знаю этого. Если там вдруг присутствовали люди преданные дяде, которые располагали ценной информацией, то Пётр мог ждать их ликвидации. Это вполне укладывается в логическую схему.

Вздыхаю, поняв, что у меня всё ещё крайне мало данных для анализа и выстраивания какой-то рабочей теории. Водитель воспринимает мой вздох по-своему. Делает музыку тише и выдаёт фразу.

— Мы уже рядом, парень. Скоро увидишься со своей красной девицей.

Судя по его скабрезной улыбке, он точно предполагает, что я с этой «девицей» буду делать. Не ожидал от старичка такой мысленной прыти. Хотя, если посмотреть на ситуацию с его стороны — парень вечером мчится из Москвы в Серпухов, к девушке. Явно не для того, чтобы в шахматы сыграть.

Отвечаю ему в духе, что было бы неплохо. Обратив внимание на указатель, обнаруживаю, что до города действительно осталось пять километров. Когда проскакиваем табличку с названием, ориентирую водителя на железнодорожный вокзал. Заметив удивлённый взгляд, брошенный в мою сторону, говорю, что от вокзала найду дом уже сам.

После того, как тормозим, расплачиваюсь и выбираюсь наружу. Дедок умудряется заглянуть в бумажник и снова шевелит губами, частично разглядев его содержимое. Видимо материт про себя мажора, расхаживающего с такой суммой в кармане, но устроившего торг из-за пары тысяч. Впрочем, сейчас мне уже наплевать. Отойдя в сторону, наблюдаю, как машина разворачивается и отправляется назад, в сторону Москвы.

Подойдя к зданию, останавливаюсь. О чём я не подумал — так это о металлоискателях в рамках на входе. Тыкнуть им в морду своей личной картой и пройти через пищащую рамку с фразой «да у меня есть оружие, и нет — меня нельзя обыскать», я сейчас по понятным причинам не могу. Обхожу здание вокзала кругом. Обнаруживаю солидных размеров дыру в старом металлическом заборе, рядом с которой притулился бомж, прихлёбывающий что-то из бутылки. Правда прямо над ней висит видеокамера, нацеленная на кусок ограды, который включает в себя и эту брешь.

Осторожно приближаюсь, подходя сзади, чтобы не попасть в поле обзора камеры. За ней стоит ещё одна, видимо не так давно разбитая местным населением. Когда оказываюсь метрах в пяти от бомжа, тот обращает на меня внимание. Несколько секунд недоумённо пялится. Потом замечает, как я разглядываю камеру и заливается смехом. Отсмеявшись, объясняет причину своего веселья.

— Да они уже месяц, как не работают. Половину вообще переколотили. Лезь смело, студент. Всем похер.

Закончив фразу с довольным лицом прикладывается к бутылке. Мгновение размышляю. Источник информации, мягко говоря не самый надёжный, но других у меня сейчас нет. Оглядываюсь вокруг. С этой стороны людей почти нет. Да и на улице поздний вечер. Лето, в конце концов, уже закончилось, темнеет всё раньше. Определившись с вариантом поведения, поднимаю с земли камень и швыряю его в камеру. Одновременно с этим концентрируюсь. За счёт остаточного действия «химии» получается легко. Камень бьёт в корпус устройства сбоку, но это не так важно. Сейчас все её стеклянные компоненты превращаются в мелкий порошок. Лучше перестраховаться.

Бомж снова заливается смехом, что-то бормоча себе под нос. Под этот аккомпанемент пролезаю в дыру, оказываясь на территории вокзала. Внутри, метров десять прохожу вдоль забора, после чего сворачиваю к зданию. Уже вливаясь в толпу, замечаю группу полицейских, один из которых смотрит в мою сторону с лёгким подозрением. Пока у него не возникла идея проверить документы или срубить лёгких денег, ухожу дальше, скрываясь от него за другими людьми.

Изучаю расписание. Ближайшая электричка на Тулу подойдёт уже через десять минут. Всё это время провожу, затесавшись в самую гущу желающих покинуть город людей. Когда рядом, рассекая ожидающих пассажиров, проходит патруль, сердце начинает колотиться чуть быстрее. Расслабленно выдыхаю, поняв, что они просто куда-то направляются по делам, не связанным со мной.

К остановившейся электричке отправляюсь вместе с потоком других пассажиров. Человеческая волна заносит меня в вагон и сразу же расплёскивается по скамейкам. Сам я становлюсь около окна. Две тысячи, которые дал в качестве сдачи водитель, ждут своей очереди в кармане. Доставать здесь бумажник, на мой взгляд, не стоит.

Кондуктор появляется через несколько минут. Грузная тётка, методично проверяющая билеты и проездные карты пассажиров. Подходя ко мне, озвучивает стандартное требование.

— Билетик или карту, предъявляем, молодой человек.

Изображаю на лицо смущение.

— Понимаете, не успел купить билет в кассе. Длинная очередь была. А сам опаздываю уже. У бабушки День Рождения. Очень боюсь опоздать.

Вижу, как она уже готовится открыть рот, видимо, собираясь произнести дежурную тираду про штрафы и безбилетников. Поэтому быстро тянусь к карману, доставая купюры.

— Но я могу оплатить проезд наличкой. Знаю, так обычно не делается. Но может получится сделать исключение?

Женщина несколько секунд непонимающе смотрит на банкноты в моих руках. Неожиданно быстро выхватывает их и они тут же исчезают в недрах её «передника». На лице появляется подобие улыбки.

— Вот, держите билетик. У нас на такой случай, как раз есть.

Забираю у неё из рук маленький замызганный кусочек бумаги и с удивлением его рассматриваю. Вроде бы настоящий. Либо правда им для чего-то их выдают, либо кондуктор их таскает с собой, чтобы за двойную цену продавать тем, кто действительно не успел купить в кассе. Но со мной ей сильно повезло, в плане прибыли за один проданный билет. Официально он вроде бы стоит около трёхсот рублей. Всё-таки дотируемый государственный транспорт, для самых бедных слоёв общества.

Дорога до Тулы занимает почти полтора часа. Всё это время стою около окна, разглядывая пейзажи. Боевая химия начинает постепенно отпускать и в голове образуется пустота. Мышечный тонус сохраняется, но вот разум переходит в режим базового функционала. Остро хочется опустошить чашку крепкого кофе. Или влить внутрь себя банку энергетика. Дрянь, безусловно, но может подстегнуть нервную систему.

Когда вместе с остальными пассажирами выбираемся в Туле, стараюсь идти в самой середине толпы, опустив голову. Оказавшись снаружи, сразу отправляюсь к стоянке местных бомбил. Официальных таксистов тут нет, только частники, ломящие двойную, а то и тройную цену. Но сейчас, мне это и нужно.

Выбрав потрёпанную ВАЗовскую «пятёрку», притулившуюся сбоку, подхожу, сразу забираясь на пассажирское сидение.

Усатый мужик, сидящий на месте водителя, окидывает меня насмешливым взглядом.

— Что, даже цену не спросишь?

Улыбнувшись, качаю головой.


Всё с тем же выражением лица, он поворачивает ключ зажигания и через несколько секунд мы трогаемся.

— Один хрен двойную запросите, так чего время терять? Поехали, мне нужно мобильник купить. Посеял свой в Москве на вокзале.

Интерлюдия 1


Положив трубку, Пётр упёрся взглядом в стену. Как же его достала неслаженность действий и тупость союзников. Он много лет вёл дела под носом у собственного брата и дяди, который был законченным параноиком. Готовился к тому, чтобы в один прекрасный день стать кем-то, поднявшимся намного выше одной единственной «семьи». Одним из тех, кто получит в свои руки реальную власть. И что теперь?

Но мелкий сучёныш, который считал себя настолько лучше остальных, что бросил «семью», сумел сбежать. И ладно бы, дело ограничилось схваткой в здании, где ему помог бывший «ближник» отца. Но он ещё и умудрился запутать следы. После чего уничтожить поисковую группу Рыковых в прямом противостоянии. Изъятые с индивидуальных камер бойцов записи показывали, что младший брат действовал, как хладнокровный боец. Не дёрнув глазом, отправил на тот свет целую пачку людей. Ещё и вовсю использовал свои способности. Как будто все эти десять лет не просиживал задницу, а усиленно тренировался. Единственный вариант, который приходил в голову — наличие у Данилы «химии». Возможно из той самой квартиры, координаты которой передал ему «ближник».

Это автоматически приводит к другому вопросу — что ещё, помимо ампул «химии» и оружия, он мог там найти? Насколько далеко дядя ушёл в своём расследовании? Если на руках у беглеца есть конкретика и братец-долбоёб рискнёт всё выложить в сеть, это может сорвать весь процесс. Даже если нет — о личном участии можно забыть. Скорее всего недавние союзники сами пустят его в расход, использовав, чтобы оправдать себя.

Хотя, надо признать, расклад и так сейчас был дерьмовым. Открытая атака на особняк, ликвидация остальных членов «семьи». Уничтожение владимирского анклава. Сейчас клан Горановых ослаб вдвое, а его самого засыпают вопросами со всех сторон. Одни эти Медвянины чего стоят, со своей назойливостью. Долбанные тупые провинциалы. Плюс к этому, стоит ждать и уполномоченных из трибунала, среди которых наверняка будут не только «нужные» люди. Эти ублюдские Софьевы наверняка воткнут, как минимум одного своего.

Дядя вышел на след этих придурков-союзников и начал распутывать туго стянутый клубок секретов, вытаскивая нить за нитью. Если бы хватило времени, то в конце концов, он получил бы всю нужную информацию. И можно не сомневаться — нашёл бы способ ею распорядиться. При чём, ведь не доверился никому из близких, кроме старшего брата. Хорошо ещё, что в клановой иерархии было немало людей, давно работающих на второго по старшинству Горанова. Иначе дело могло обернуться совсем плохо.

Слишком много вопросов, на которые пока нет ответов. Точно понятно одно — парня надо найти. Чем быстрее, тем лучше. Пока ситуация не зашла слишком далеко.

Ещё и младший братец отжёг. Ударился в бега, сука. Лишив его возможности предоставить трибуналу живого свидетеля. Этот чморёныш, после нескольких часов пыток, наверняка запел бы, как следует, лишь бы его прекратили мучать. А хороший «биолог» может потом так залечить раны, что пытки определить будет невозможно. Записать признание на видео, забросить в сеть. После этого представители трибунала будут вынуждены учитывать уже озвученные факты, что выбьет у них почву из под ног. По крайней мере отчасти.

Глава 7

Как я и рассчитывал, водитель выруливает не к официальному магазину, большинство из которых сейчас уже закрыты, а к одному из многочисленных «барыг». У этих парней можно достать почти любую технику. Чаще всего краденую, но сейчас я совсем не против такого расклада. Стараясь не выходить на свет, приобретаю телефон из числа «средних» по качеству, моделей. На всякий случай, уточняю есть ли сим-карты. В Москве они, как правило часто попадаются в переходах. Вот насчёт Тулы я не уверен. Хотя здесь всё оказывается ещё проще. Мужик, вытащив пачку запечатанных «симок», начинает радостно рассказывать о выгодном корпоративном тарифе. Более того — даже предупреждает, что они могут локнуться месяца через три-четыре при плохом раскладе. Но, мол сэкономить на связи за это время, всё равно получится неплохо.

Так что сразу с телефоном, покупаю и сим-карту. Получается расплатиться так, чтобы не засветить всё содержимое бумажника. Заодно перемещаю одну из купюр в карман пиджака, чтобы позже рассчитаться с водителем.

Шагаю внутрь тускло освещённого помещения и он захлопнув дверь, поворачивается ко мне. Выпаливает.

Мозг, который продолжает накрывать «откат» от действия «химии», всё никак не может уловить причину изменения в настроении водителя. Странное ощущение, когда твоё тело чувствует себя полностью бодрым, так как «коктейль» ещё не полностью выдохся. А вот голова работает со скрипом. На обдумывание ответа у меня уходит не меньше четырёх секунд.

— Через пятнадцать минут с тобой хочет встретиться представитель Софьевых. Приедет прямо сюда, выходить никуда не нужно.

Чувствую, как брови ползут вверх. Уточняю.

Обдумываю его слова. Он мало изменился за эти годы. По крайней мере, первое впечатление именно такое. Старается всё излагать максимально честно и сразу. Усмехнувшись, качаю головой.

Вспоминаю, как «штурмовики» набивали свинцом патрульных и окраинных гопников около подъезда. Усмехаюсь. Впрочем, чего-то подобного я и ожидал. Странно, что эта новость вообще всплыла на относительно заметном месте. У Рыковых вполне хватает влияния, чтобы замять подобный инцидент.

На самом же деле, прокручиваю в голове варианты того, как найти Андрея. Старый номер его телефона я не помню. Да и он, наверняка, его сменил. Единственное, что приходит в голову — проверить социальные сети. Чем и начинаю заниматься, как только появляется соединение с интернетом. Когда не обнаруживаю его профиля в самых популярных, начинаю подозревать, что отыскать контакт не получится. Пробую задействовать поиск, с отсевом по времени публикаций. Если есть какие-то связанные с ним посты в свободном доступе, открытые к индексации, то мне должно их сейчас показать.

— А вы местный? Здесь живёте?

Вздохнув, обвожу взглядом комнату.

Решившись, уверенным шагом направляюсь к чёрному входу. Поднявшись по ступенькам, ещё раз оглядываюсь по сторонам, после чего тяну дверь на себя. Оглядываю открывшийся пустой коридор и делаю несколько шагов вперёд. Натыкаюсь на парня в белой форме, который удивлённо на меня смотрит. Обхожу его стороной, направляясь ко входу, который по идее должен вести на кухню. Бросаю взгляд по сторонам и замечаю Андрея. Тот тоже поворачивается ко мне и застывает на месте. Сзади слышится голос того паренька, что я встретил в коридоре.

— Да нет, просто встретиться там договорились.

Приблизившись, ненадолго замолкает. На лице отражается усиленная работа мысли. Судя по всему, мой старый друг, сейчас определяется с линией поведения. Молча жду, прикидывая, как действовать, если дело вдруг дойдёт до боя. Определяется он секунд через семь-восемь. Повернув голову в сторону остальных, отдаёт команду.

Снова бросает на меня косой взгляд.

— Ситуацию я понял. Напрямую спрошу — чего ты хочешь сейчас от меня? «Семья» точно не станет выступать против такой коалиции. Нас вырежут. Я сам, помогу всем, чем возможно. Но от меня не так много толку в бою. И ещё меньше в интригах, это ты у нас по ним спец.

Действительно, в поиске имеется несколько ссылок на материалы, в которых упоминается Андрей Свортов. Перехожу на самый свежий из них. С удивлением понимаю, что это аккаунт какого-то кафе, с размещёнными фото. На одном из них как раз запечатлён мой приятель. В поварской форме. С тех пор, как я его последний раз видел, неплохо изменился, но черты лица остались те же. Судя по подписи к снимку, фотографировали кухню и коллектив, на ней работающий. Первый вопрос, автоматически возникающий в голове — что он там делает? Второй — до какого времени работает заведение?

— Ты бы тоже помог, заявись я к тебе с таким раскладом.

Через несколько мгновений, выясняется, что кафе будет открыто ещё около часа. Просмотрев адрес, ориентирую таксиста, и мы отправляемся. По дороге водитель пару раз, со странным выражением лица, косится в мою сторону. Потом спрашивает.

Мужик вроде удовлетворяется этим ответом. Но всё равно молчит до самого финала поездки. И против ожидания, запрашивает всего полторы тысячи за всю дорогу, хотя я рассчитывал, как минимум на три. Выбравшись из машины, жду, пока он отъедет. После чего фокусируюсь на кафе, которое на другой стороне улицы. Вроде обычное заведение. Через стекло видны посетители, занимающие три столика в зале.

Момент думаю, как ему объяснить происходящее, уложившись в несколько фраз. Излагаю.

Несмотря на это, использование главного входа, всё равно не кажется хорошей идеей. Обхожу здание сзади, для чего приходится обогнуть ещё и жилой дом, к которому оно вплотную примыкает. Обнаружив заднюю дверь, какое-то время стою, обдумываю расклад. Что, если Андрей окажется не рад моему визиту? Или его изгнали из «семьи»? В голову приходит ещё одна мысль и я понимаю, что даже не попытался проверить, наблюдают ли за ним. Просто тупо отправился обходить здание.

Но после того, как дважды ошибаюсь, вбивая в поиск, простую, казалось бы, фамилию Соловьёвы, понимаю — голове требуется отдых. Устанавливаю на телефоне будильник и пытаюсь удобно улечься. Несмотря на жуткую усталость, заснуть получается не сразу. Впрочем, минут через двадцать всё-таки отключаюсь.

Впрочем теперь уже поздно. Если Андрей под наблюдением, то меня скорее всего обнаружили. Выражаясь языком инструктора по городским операциям — «срисовали». И скоро можно ожидать прибытия ещё одной штурмовой группы. В голове крутится хоровод матерных выражений, а глаза сразу начинают обшаривать окрестности. Понимаю, что сейчас мне точно не помешает чем-то взбодрить свою нервную систему. Неприятно чувствовать себя наполовину овощем, упускающим элементарные вещи.

Стиснув зубы, качает головой.

Раздражённо хмыкает и дёргает правой рукой.

Вижу недоумённые взгляды персонала, явно не понимающего, что происходит. Андрей бросает на меня взгляд и добавляет.

— Вы по какому вопросу? На кухню посторонним нельзя.

Но сейчас это далеко не самый важный вопрос. Отойдя в сторону, встаю около стены, где провожу следующие пятнадцать минут. Именно столько времени требуется работникам, чтобы покинуть заведение. Перед выходом, Андрей напоминает каждому о необходимости молчать. Один раз внутрь заглядывает официант, получающий такое же распоряжение, как и смена на кухне.

Отмечаю, что голос звучит уверенно. Как будто у него за спиной стоит взвод пехоты, готовый к бою. Думаю, что сейчас лучше что-то сказать, но Андрей меня опережает. Выдвигается навстречу, на ходу выдавая ответ.

— Я уже полгода, как «секретарь семьи». Могу отправить бойцов сам. С отцом объяснюсь потом, когда ты будешь далеко.

Хочу просмотреть последние новости о пятёрке «семей», ставших сейчас врагами. Вся имеющаяся у меня свежая информация, обрывочна и сейчас мало может помочь. Учась, а потом и работая, я сознательно отсекал новости о делах «семей». Так что теперь остался практически без данных о своих противниках.

Поняв, что молчание затянулось, наконец выдавливаю из себя несколько фраз.

— Ещё важный момент — вы здесь никого не видели. Никто из посторонних на кухню вечером не заходил. И ничего необычного вы в кафе не замечали. Кто обмолвится хоть словом — будет сочтён предателем.

— Он в этом кафе работает?

Теперь лица остальных работников напрягаются. А на мне скрещивается пачка изучающих взглядов. В помещении, помимо самого Свортова, ещё четыре человека. И если я правильно понял, то все они — члены «семьи». С какого момента клан Андрея переключился на развитие заведений общепита вместо работы с клинками?

— Глупостей не говори. Через час-полтора полностью отойдёшь от двойной «химии» и мозг так сплющит, что тебя ребёнок одолеет. Не говоря уже о серьёзном противнике. Как минимум, на эту ночь останешься здесь. Кафе принадлежит «семье», тут безопасно. На всякий случай снаружи поставлю пару наших людей, чтобы проследили и в случае чего подняли тревогу.

— Какого хера происходит, Дань? В новостях весь день крутят твоих. Сначала нападение, потом выступление Петра. И тебя самого — в розыске. Но ты же вроде давно отказался от всех клановых дел?

— В чашке четыре порции эспрессо. Включай свой мозг и рассказывай.

— Как ты это сделаешь без санкции лидера?

Хочу сказать, что в моём случае не было бы лишней угрозы в плане занимаемой должности. Но пока формулирую, он уже убегает вниз, откуда возвращается с тарелкой, на которой кусок мяса и пюре. Хватает одного взгляда на еду, чтобы рот наполнился слюной. Через минуту я уже яростно нарезаю принесённый стейк, буквально набросившись на него. Параллельно слушаю Андрея. Тот объясняет, что сейчас нужно уйти. Завтра утром он появится раньше остальной смены и поднимет меня. Если понадобится переждать ещё одну ночь, то день можно будет тихо пересидеть в этой же комнате. Но максимум, который он сможет обеспечить — это две ночёвки. Дальше риск того, что информация дойдёт до отца или кого-то ещё из руководства станет критичным.

— Это ко мне, Олег. Всё в порядке.

— Если коротко — Пётр всех предал. Из-за какого-то проекта, в котором участвует с пятью «семьями», атаковавшими нас. Дядя начал под них копать и что-то нашёл. Из-за этого всех и убили.

Сразу подмечаю изменения в его тоне. Он становится куда более уважительным. Да и обращается теперь на «вы». Это сбивает с толку. Слегка покачав головой, отвечаю.

— Нет. Я сам из Москвы, сюда к другу приехал.

С каменным лицом машет рукой.

Рухнув на диван, достаю телефон и проверяю последние новости. О Горановых ничего нового. Только всё то же обращение Петра, которое теперь разбирают по полочкам диванные аналитики, пытаясь перещеголять друг друга, в теории происходящего. Впрочем, вернувшись на главную страницу новостного агрегатора, всё-таки вижу свежий материал. О перестрелке в Южном Бутово, которая привела к гибели двоих патрульных полицейских, семерых членов «семьи» Рыковых и нескольких гражданских. Правда там нет ни единого слова обо мне или клане Горановых в целом. Сообщается, что Рыковы вели бой с пока неустановленным противником, от огня которого и погибли сотрудники полиции вместе с оказавшимися поблизости жителями соседних домов.

Секунду молчит. Потом коротко мотает головой.

— А теперь давай более подробно и по порядку. Пока ничего не понимаю.

— Новых посетителей не принимаем. Как только последний из текущих покинет здание — закрываемся. Кухня заканчивает работу прямо сейчас.

Судя по использованию слова «хер», он сейчас на крайней точке кипения. Андрюха с самого детства недолюбливал обсценную лексику в любом её виде. Даже, когда все подростки матерились, как сапожники, пытаясь подчеркнуть свою «взрослость», мог неделю обходиться без слов, которые мало-мальски напоминали ругательства.

Усевшись на стул, делаю глоток горячего кофе. Дополняю половиной содержимого банки. Около минуты просто сижу, постепенно отпиваю кофе. Почувствовав, что нервная система постепенно оживает, начинаю рассказывать. Начиная с момента, когда увидел шагающего в мою сторону «ближника» и заканчивая выгрузкой из машины около здания кафе.

Просыпаюсь не от будильника, а из-за осторожного стука в дверь. Аккуратно поднявшись на диване, спускаю ноги на пол и достаю пистолет. Стараясь не шуметь, подхожу к двери. Секунду думаю, как лучше поступить. Потом открываю её и левой рукой тяну на себя, правой держа нацеленный на проём пистолет. Впрочем, в коридоре оказывается Андрей, скептически меня разглядывающий. Зайдя внутрь, ставит на стол пластиковый стакан кофе, рядом с которым укладывает бургер.

— Спасибо. Не думал, что ты согласишься помочь в таких обстоятельствах.

Вижу, как лицо приятеля вытягивается. Порывается было задать вопрос, но останавливается и отправляется на первый этаж. Через пару минут возвращается, с большой чашкой кофе на блюдце. Ставит её на небольшой столик. Рядом опускает банку энергетика. Поворачивается ко мне.

Вернувшись в машину, «снаряжаю» телефон и запускаю его. К счастью на сим-карте оказывается базовый пакет, включающий в себя триста мегабайт трафика. Ещё раз вспоминаю подорожавшие тарифы мобильного интернета. На этот раз недобрым словом. Пока вожусь, приходится попросить водителя подождать, под предлогом необходимости контакта с приятелем, к которому я приехал.

Убирая пистолет в кобуру, принимаю молчаливое приглашение к завтраку. В голове, которая, в отличии от вчерашнего дня работает нормально, мелькает мысль о том, что кофе — неплохой вариант, чтобы подсыпать снотворное. Из-за этого, на мгновение задерживаю руку с ним. Впрочем, сразу же успокаиваю себя мыслью о том, что в случае предательства с его стороны, меня бы взяли ещё ночью. Так что отпиваю глоток горячего напитка и принимаюсь за бургер. Одновременно пытаюсь прикинуть дальнейшие варианты действий. Это убежище лучше покинуть сегодня же. Во-первых, так будет безопаснее. Во-вторых, не хочется подставлять друга.

Делаю ещё глоток кофе, не зная, что сказать. Я-то думал, Андрея наоборот задвинули в какую-то задницу иерархии клана, раз он щеголяет тут в форме повара. А он внезапно оказался «секретарём». Вторая позиция в каждой «семье». Сейчас, мой приятель рискует не просто неодобрением лидера. Если вскроется, что Свортов с такой должностью помогал беглецу, то замазанными окажутся все. Никто не поверит в его самостоятельную инициативу.

Андрей, подошедший к окну, тем временем озвучивает фразу от которой я моментально теряю аппетит.

— На то, что вы вступите в войну из-за нашей дружбы, я и не рассчитывал. Всё, что мне нужно — место, где я смогу какое-то время отсидеться. Хотя бы одну ночь. И возможность безопасно покинуть Тулу, когда я решу, куда отправиться. Если сможешь это обеспечить — буду благодарен. Нет — уйду и можешь считать, что меня здесь никогда не было.

— Мне бы чашку кофе. Или банку энергетика. После боевой «химии» мозги не варят.

Когда остаёмся одни, он молча показывает на коридор, куда через секунду сам и уходит. После секундного раздумья отправляюсь за ним. Как выясняется, в его конце имеется узкая лестница, ведущая на второй этаж. Наблюдая, как Андрей, поднявшись по ступенькам, прикладывает руку к сенсорной панели, открывая дверь, понимаю, что кафе действительно относится к «семейной» собственности.

Киваю с набитым ртом, ещё пару раз выдавливая из себя слова благодарности. Когда почти добиваю порцию, он уходит вниз. Помню, что хотел уточнить у него что-то ещё. Но голова, действительно, практически не работает. Меня хватает на то, чтобы запереть дверь изнутри и вырубить тусклое освещение.

Андрей молча слушает, нервно теребя ткань рукава своей формы. Пару раз подходит к окну, выглядывая наружу. Когда заканчиваю, несколько мгновений думает, после чего спрашивает.

Глава 8

Кладу бургер на тарелку. Пока дожёвываю, в голове прокручиваются варианты происходящего. Откуда Софьевы могут знать о моём местонахождении? Каким боком они участвуют в этой истории? И почему Андрей так спокойно об этом говорит?

Повернувшись к нему, понимаю, что приятель стоит около стены, смотря на меня. Видимо ждёт вопроса. Что логично. Когда за тобой охотится группа «семей», среди которых остатки твоей собственной, а друг детства объявляет, что на встречу скоро прибудет представитель «клана № 1» в России — ты в любом случае поинтересуешься, что за изысканное дерьмо тут происходит. Формулирую его в голове и спрашиваю.

Связь прерывается сразу после третьей фразы. Выдаю в воздух ещё несколько матерных выражений. Что такого должно скрываться за этими бумажками, раз эти ублюдки уничтожают уже вторую «семью» за два дня. Потом в голову лезет ещё одна мысль — «это ты их подставил и убил своего друга, придурок». Оглядываюсь на Андрея, который без движения лежит на полу. Чувствую, как разум захлёстывают волны гнева и без колебаний, тянусь к внутреннему карману пиджака. Одну за другой, вкалываю себе обе ампулы. Злость и горечь никуда не уходят, но вместо желания выбежать под пули противника и сдохнуть в перестрелке, трансформируются в желание выжить. Я должен уцелеть. Кто-то должен сохранить правду. И отомстить.

— Это мы и так знаем. Достаточно простого анализа видео с места событий и мониторинга активности в сети. О том, что тебя спас «ближник», посланный дядей — тоже в курсе. Что до сих пор непонятно — зачем им всё это? Что такого в клане Горановых или этом слизняке Петре, чтобы так рисковать? У тебя есть информация?

Опасаюсь, что сейчас и в меня откуда-то полетит волна дротиков, но он, похоже, вовремя меня узнаёт. Или просто уже не может сконцентрироваться. Вижу, как шевелятся губы и наклоняюсь. Что он говорит?

Несколько секунд жду, не продолжит ли он рассказ. Удостоверившись, что нет, уточняю.

Мгновением помедлив, задаёт второй вопрос.

Сосредотачиваюсь на задаче. Через несколько секунд вижу, как оконные стёкла в здании напротив, распадаются, превращаясь в тонкую пыль. Если всё получилось, как надо, то так выглядит сейчас практически всё стекло в радиусе тридцати метров. Выставляю этот порошок стеной в воздухе. Пусть снайпер теперь попробует прицелиться. Сквозь облако распылённого стекла, бликующего на солнце.

Впрочем, за следующие десять лет они обзавелись прочными связями во Франции и Корее, что помогло им влиться в мировую элиту, где на выходцев из постСССР до сих пор посматривали косо, хотя сам Союз распался уже полсотни лет как.

Вижу, как часть пыли осыпается на землю. Пытаюсь собраться. Держать столько материала в воздухе, это совсем не просто. Даже после порции специальной «химии». Пытаюсь прикинуть, где может находиться снайпер. Он или в одной из квартир, либо в здании, стоящем напротив. Как вариант — на одной из крыш. Их опять же три — два жилых дома, справа и слева, плюс постройка напротив, которая вроде бы принадлежит какой-то коммунальной службе.

Киваю ему. А сам думаю, что если Софьевы вдруг решат прикончить меня, то Свортовы их не остановят. Могут попробовать — это да. Отец Андрея, сейчас наверняка в бешенстве. Но он такой же упёртый и убийства на своей территории не потерпит. Другой вопрос, что его в случае чего, никто и не станет спрашивать. Просто отправят на тот свет. Но вариантов избежать контакта с Софьевыми, я не вижу. Даже если отбросить в сторону тот факт, что в случае моего бегства, они стопроцентно отыграются на Свортовых, просто так уйти не выйдет. Во-первых, за домом наверняка наблюдает спутник. Во-вторых, они однозначно выставили обычную группу «наружки». В дом к моему другу детства может и явились всего три человека. Но скорее всего, с ними в город прибыла поддержка. Для наблюдения за кафе достаточно и пары человек, которые находятся в постоянном контакте с руководством.

— Беги оттуда! Эти суки уже внутри! Беги из города!

Ожидаемый вопрос. На которой у меня уже готов сформулированный ответ.

Вижу, как надуваются желваки Андрея, стиснувшего зубы. Через секунду начинает отвечать.

Какое-то время жду, наблюдая за обоими входами и оценивая ситуацию. Звуков не слышно. Значит с высокой долей вероятности, они ждут меня снаружи. Опять же, с тыльной стороны здания, наверняка есть снайпер. Возможно и группа штурмовиков. Перебираю в голове варианты. Решившись, отправляюсь к маленькому окну с этой стороны. Всегда проще работать с объектами, когда у тебя есть визуальный контакт, хотя бы с частью из них.

Поэтому, после короткого размышления, возвращаюсь к бургеру. После того, как приканчиваю его и практически выпиваю кофе, до ориентировочного времени встречи остаётся около пяти минут. Спускаемся вниз и выходим в пустой зал. Пистолет решаю оставить при себе. Рюкзак тоже прихватываю, на случай, если потребуют документы.

Обдумываю новые факты. Софьевы. Формально самая мощная «семья» в России. И входящая в полсотни сильнейших на планете. По своей основной способности — «металлисты» широкого профиля. Что открывает перед ними массу горизонтов. Это тебе не клинки на заказ изготавливать. Тут можно и броню запредельной устойчивости делать, и процессы в металлургии ускорять на сотни процентов, и в медицинских операциях участвовать, после должной подготовки. Навскидку могу назвать ещё десятка два сфер деятельности, где подобные «генизлы» пользуются высоким спросом. Это если не касаться их боевых возможностей. Как они сами говорят, «хорошего металлиста, может убить только хороший воздушник или удачливый снайпер».

Момент ничего не происходит и в голову успевает прийти мысль, что это простое совпадение. Но уже в следующую секунду со стороны кухни слышится взрыв гранаты. В дверь, ведущую туда, сразу же ныряет Андрей. А Софьев ведёт взглядом куда-то в сторону и снаружи слышатся яростные вопли боли. Через секунду в дверь вваливается бешено орущий парень, трясущий руками. Вскидываю оружие, но временный союзник опережает меня, вогнав ему пулю в висок.

Сейчас бы порцию «химии». Но пока я её вытащу и вколю, меня запросто могут прикончить. Схватив левой рукой рюкзак, ползу в сторону кухни. Снайпер стреляет ещё один раз, когда я задеваю стул. Промахивается, угодив в пол. Сразу после этого рывком бросаюсь вперёд. Слышу звук ещё одной пули, попавшей в стену и врезаюсь в дверь, ведущую на кухню.

Ещё пару минут жду, параллельно думая, как себя вести с представителем Софьевых. В итоге, решаю, что сейчас определить и продумать все возможные ответвления разговора просто невозможно. Остаётся действовать, отталкиваясь от ситуации. За следующую минуту в голове выстраивается небольшая теория заговора. Что если «первые среди равных» стоят за спиной этой пятёрки кланов и сейчас просто хотят тихо и без шума меня свинтить? Надавив при этом на Свортовых или запудрив им мозги. Разум сам начинает создавать логические цепочки, которые могли бы обосновать эту мыль, но его работу останавливает звук открывающейся двери. Внутрь заходит мужчина.


— Откуда они узнали, где я? И что им нужно?

Пока размышляю, Андрей приносит чашку кофе, которую показательно аккуратно ставит рядом с моим собеседником. После чего удаляется на своё прежнее место, около стены. Я же определяюсь и начинаю излагать.

Бросаю взгляд в сторону широких окон и заметив движение за одним из них, жму на спусковой крючок, посылая пулю. Судя по всему промахиваюсь. Во второе суётся ещё один мужик с автоматом. Вижу, как его ствол наводится на меня, прекрасно понимая, что повернуть свою руку с пистолетом уже не успею. На этот раз способность срабатывает практически на автомате. Большой осколок торчащего стекла вонзается ему сбоку в шею. Пока стрелок кричит от боли и пытается достать его левой рукой, у меня выходит прицелиться. Грохот выстрела и он исчезает из моего поля зрения, получив пулю в лоб.

Секунду думаю. Понимаю, что он прав. Нападение на представителя клана Софьевых, это серьёзно. Они вышлют сюда ещё людей. Да и Свортовы точно будут не рады атаке на принадлежащий им объект. Забрасываю рюкзак за спину. Поднимаю телефон, развернувшись так, чтобы держать в поле зрения оба входа. Сжимая мобильник в левой руке, нахожу в списке вызовов контакт подписанный, как «отец» и набираю. Отвечают на третьем гудке. Голос на той стороне кричит.

Добравшись до угла здания, сворачиваю за него и обегаю кругом. Натыкаюсь на какую-то бабулю с авоськой в руках, которая испуганно прижалась к стене. На автомате чуть не пускаю ей пулю в голову, но вовремя останавливаюсь. В голову приходит мысль, что стрелок может перебраться в подъезд и достать меня через небольшое окошко с этой стороны. Поэтому вместо того, чтобы пересекать следующий двор, бегу налево, в частный сектор. Промчавшись около двадцати домов и завернув за угол, прижимаюсь спиной к забору, пытаясь понять, что делать дальше.

— Прибыли ночью, без всякого звонка и уведомления. Отец был в бешенстве, но это же Софьевы, их не пошлёшь лесом. Пригласил в дом. Первое, что они спросили — зачем мы укрываем беглого Горанова. После чего у нас был тяжёлый получасовой разговор.

— Чашку американо со сливками, пожалуйста.

Одет в костюм тройку, тёмные волосы аккуратно уложены, на вид лет тридцать пять или около того. Выражение лица — уверенно-лощёное. Встречается у людей, выросших в роскоши и привыкших отдавать приказы. Проходится взглядом по залу и направляется ко мне, небрежно кивнув по пути Андрею. Усевшись на стул напротив, чуть поворачивает голову в сторону, выдавая фразу.

— Ты уверен, что они не попробуют меня просто прикончить? А заодно и тебя.

— В здании будут двое наших бойцов. Сюда приедет только один из Софьевых. Ещё двое останутся в особняке, вместе с отцом и другими нашими людьми. Да и я кое-что могу в своих собственных стенах. У нас узкая специализация, сам знаешь. Но зато хорошая фантазия. Не завидую тому, кто рискнёт атаковать нас внутри здания, принадлежащего «семье».

В процессе моего короткого монолога, рука Софьева замирает в воздухе, держа чашку с кофе. Так и не отпив, он возвращает её на стол. Внимательно смотрит на меня.

В следующий момент одно из окон разлетается осколками и он начинает оседать на пол. Машинально тоже бросаюсь вниз. Следующая пуля уходит в стену, у меня за спиной. Третья бьёт в один из столов. Пытаюсь проверить его пульс, но разглядев рану, понимаю, что это лишнее. Стреляли явно из крупного калибра. Вопрос только в том, почему звуков стрельбы не слышно.

Вижу, как Андрей с играющими желваками удаляется на кухню. А мужчина, только что пославший второго по должности Свортова за чашкой кофе, поворачивается ко мне. Секунду изучает глазами, после чего задаёт риторический вопрос.

Свортов раздражённо цокает языком.

Бросаюсь в сторону двери и распахнув её, сразу бросаюсь в правую сторону. Противник всё-такистреляет, но с солидным опозданием. Поражает всего лишь дверной косяк. Укрываюсь за припаркованной рядом машиной и слышу, как со стороны двора отстукивает очередь автомат. Выглянув, различаю фигуру стрелка, тоже занявшего позицию за автомобилем. Отправляю в его сторону порцию стекольной пыли. Через секунду оттуда доносится вопль, который быстро затихает. Да, мелко перемолотое стекло, забивающееся в рот и ноздри, стёсывая плоть — это неприятно. Особенно если оно вдобавок ко всему бьёт по глазам. Максимум, что у меня получалось на тренировках в юности — создать небольшое и нестабильное облачко, которое я мог переместить от силы на полметра. Но «химия» вкупе со стрессовой ситуацией сделали своё дело — сейчас я смог использовать приём по полной.

— Набери отца. Помощь. Софьевы.

Понимаю, что слишком углубился в свои мысли. Отпиваю глоток кофе из стаканчика и задаю ещё один вопрос.

Молча киваю. Ему и так это хорошо известно, так что реагировать голосом не вижу никакого смысла. К тому же этот напыщенный идиот меня сильно раздражает. Хотя, может быть специально так себя ведёт, чтобы вывести меня из равновесия.

— Опыты? Ты уверен в этом?

Во времена, когда «ядерщики» ещё не разработали свой «кодекс» и войны кланов полыхали вовсю, Софьевы истребили под корень целую группу «семей», пытавшихся конкурировать с ними. Отметились даже на территории Германии, куда добрались на грузовом судне, под прикрытием обычных матросов. И нанесли удар по одному из кланов Гамбурга, с труднопроизносимой фамилией. Немцы тогда напряглись настолько, что стянули к городу несколько десятков тысяч солдат, а канцлер обратилась ко всем «семьям Дойчланда» с просьбой помочь вытеснить незваных гостей, не дав им закрепиться. В итоге, перед лицом столкновения с коалицией из четырнадцати немецких кланов, им пришлось отступить.

Со стороны кухни тоже слышатся дикие крики и звуки автоматных очередей. Представитель Софьевых бросает взгляд в сторону двери, после чего достаёт телефон, начав набирать номер. Понимаю, что слегка восхищаюсь самообладанием этого хлыща. С момента начала схватки, он ни разу не изменился в лице. Хотя это мало похоже на обычный бой. Один единственный контакт с противником. Из задней части кафе снова раздаётся дикий вопль и я подаюсь в ту сторону, но Софьев останавливает меня движением правой руки. Левая сейчас держит около уха телефон, в котором судя по всему уже пошли гудки.

— Так ты значит и есть младший Горанов, на которого объявлена охота?

Ещё раз бросаю взгляд в сторону двора. Вроде бы больше никого. Но сейчас сюда должны бежать бойцы с другой стороны улицы. Плюс, где-то там ещё сидит снайпер. Видеть бы его. Или хотя бы знать расстояние. В оптике ведь, наверняка, тоже стекло.

— «Семьи», атаковавшие нас, занимались научными изысканиями. Ставили опыты на «спонтанных генизлах», которых похищали. Для прикрытия использовались сотрудники полиции. Транспорт обеспечивали частные компании, формально никак не связанные с кланами. Пётр, судя по его поведению, был с ними заодно. На мой взгляд, он каким-то образом узнал о том, что дядя и Семён копают под его партнёров, после чего они приняли меры для сокрытия информации.

— Пётр предал нас. Защиту дома отключили изнутри. Семён с женой и сыном были убиты ещё перед штурмом, что лишило «семью» самого мощного бойца. В итоге всё закончилось поражением.

На короткий промежуток времени задумываюсь. Рассказывать ему всё о найденных данных не хочется. Но если Софьевы действительно ни при чём и рассматривают возможность вмешаться, то без веских резонов они этого точно не сделают.

Слегка морщится, делая недовольную гримасу.

— О чём именно? Как они смогли меня здесь найти?

— Что на самом деле случилось? Как так вышло, что все остальные Горановы кроме тебя и старшего брата мертвы? Из-за чего?

Морщится и нервно дёргает рукав рубашки.

Из-за сегодняшней встречи, кафе закрыто на «спецобслуживание». Оглядываю столики, выбирая за которым из них разместиться. В конце концов усаживаюсь за тот, что в самом углу зала. Безусловно, он тоже просматривается из окна, но хотя бы не так хорошо, как все остальные.

Первым делом бросаю порцию стекольной пыли туда. Опасаюсь, что не достану, но она успешно добирается до цели. Реакции не следует. Когда отвлекаюсь на этот удар, ещё несколько порций стекольного порошка осыпается на землю. Собираю всё оставшееся в два облака, которые отправляю к окнам соседних домов. Выстрел. Пуля бьёт в асфальт рядом со мной. Если я не ошибаюсь, то противник в здании справа, внутри одной из квартир. Формирую из стекольной пыли несколько вихрей перед зданием. После чего бросаюсь к самому зданию. На этот раз противник не проявляет активности. Пробегаю вплотную к дому, следя за зданием напротив. Ожидаю, что в любой момент из-за его угла покажутся автоматчики. Но пока никого нет. Как-то странно, для организованной атаки. Слишком мало атакующих и ни одного «генизла». Хотя из той троицы на кухне, кто-то скорее всего им был. Иначе, они не достали бы Андрея. Но всё равно, их слишком мало для серьёзного боя.

Здесь хаос. На полу посуда и приборы, разбросанные ударной волной взрыва. Столы изрядно покорёжены. Оба бойца Свортовых мертвы. Вижу троих убитых противников. Из каждого торчит по несколько десятков мелких металлических дротиков. Или чего-то похожего. Сделав шаг вперёд, ищу глазами Андрея. Увидев его, матерюсь в голос. Как минимум три пулевых ранения в грудь. Валяется на полу, сжав в руке телефон. Когда подхожу, чуть дёргает головой в мою сторону.

Собираюсь сказать, что у меня имеется документальное подтверждение в рюкзаке. Но планы нарушает грохот взрыва на улице. Успеваю только повернуть голову, как мой собеседник уже вскакивает на ноги. В правой руке оказывается молниеносно извлечённый из кобуры пистолет. Я реагирую чуть с замедлением, но через секунду тоже прижимаюсь к стене, держа в руке оружие.

— Спутники. Они совсем недавно вложились в сеть наблюдения, вместе с французами и корейцами. Вели тебя от вокзала в Туле. На сто процентов не были уверены, но когда поняли куда именно ты пришёл, то сопоставить факты стало несложно. А вот мотивацию я пока не понял. Если верить им — желают просто разобраться в ситуации и понять из-за чего произошёл конфликт. В любом случае, думаю, они работают отдельно от напавшей на вас коалиции. Иначе эти парни уже штурмовали бы кафе.

Интерлюдия 2


— Никто не говорил, что там будут Софьевы. Это подстава.

Роман Адамов, откинувшись в кресле, прошёлся рукой по рыжим волосам. После чего задумчиво посмотрел на своего оппонента в споре.

— Вам сказали ровно столько, сколько вы должны были знать. К тому же там были не профессиональные бойцы, а обычные клерки. Которых вы успешно ликвидировали.

Для лишней правдоподобности, в качестве организаторов можно назвать фамилию одной из мелких «семей» Тулы, у которых был зуб на оружейников. И выпотрошить их. Пленные, попавшие в руки первого секретаря Софьевых, со стопроцентной вероятностью дадут на камеру нужные показания. И этот вопрос можно будет закрыть.

Куда более сложная задача — отыскать сейчас беглого Горанова. После этой заварушки, перебрасывать в Тулу крупные силы нельзя. Это будет слишком заметно. Связей в местной полиции тоже нет, приходится искать подрядчиков через контакты в Москве. РСК тут вообще какая-то тухлая — им сколько пачек денег не вбрось, один хрен работать не хотят. Положиться можно на своих людей. Но три автомобиля поисковой группы и десяток бойцов, это крайне ограниченный ресурс. С ним не развернуться. По-хорошему, ему нужно полсотни наблюдателей и столько же штурмовиков. Чтобы хватило ресурсов перекрыть все выезды из города. Хотя, для этого, опять же потребуется сотрудничество с местной полицией или РСК.

— Хотите попробовать выстрелить в меня? Давайте. Уверен, я смогу удивить вас. Если же хотите получить свои деньги и остаться в живых — проваливайте к себе в песочницу и плачьтесь там друг другу в жилетку. А большие дяди пока будут разруливать проблемы. Что выбираете?

На принятие решения у наёмника уходит пять секунд. Развернувшись, мужчина отправляется к двери, быстро покидая комнату. А секретарь «семьи» Адамовых расслабляется. Вот так с ними и надо. А то вконец зарвались — «мы формально тоже клан», «у нас каждый пятый — настоящий генизл», «вы нас подставили». Этих дебилов и подрядили на работу только по той причине, что в составе были «генизлы» и если смотреть формально, то их отряд — официальная «семья», с таким же статусом, как все остальные. Очень удобное прикрытие — найти семерых слабых «генизлов» и создать свой клан, чтобы прикрыть им отряд наёмников. Здорово защищает от претензий силовых органов любых государств, на чьей территории работаешь. Конечно, если не перегибать палку. Одни такие умники решили, что раз они «семья», то можно дать бой израильской армии, когда та решила войти в Ливан. Неизвестно, сколько им собирался заплатить премьер-министр. Но после столкновения, израильтяне отработали по району тяжёлой артиллерией и ракетами. А когда закончили — снова послали вперёд пехоту, которая окончательно зачистила уцелевших.

Крепко сложенный мужчина в серой форме стоял рядом со столом, мрачно смотря на человека, сидящего за ним. Тот в ответ на претензии безмятежно улыбнулся.

Никто из крупных кланов тогда даже не заикнулся о нарушении прав. Всем и так было понятно — наёмники сами нарвались. Покачав головой, Адамов отвлёкся от размышлений. Сейчас есть более насущный вопрос — что делать дальше? Второй секретарь Софьевых, отвечающий за бизнес-проекты и внезапно пославший своих людей в Тулу, сейчас нейтрализован. Официальная причина — сердечный приступ, после которого он находится в реанимации. Легенду уже обеспечивают и через пару-тройку дней можно будет официально заявить о его смерти.

Ещё минут пять он выстраивает в голове цепочки, после чего набирает номер секретаря Рыковых. У этих ребят есть серьёзные завязки в правительстве. Раз не получается договориться с местными напрямую, то пусть им спустят приказ сверху. Повод найти несложно. При необходимости его можно и организовать. А под завесой информационного шума и поднятых по тревоге силовиков, в город можно спокойно перебросить дополнительные силы своей «семьи». И пройтись частой сетью по заблокированной Туле, отыскав удачливого придурка, который уже дважды ускользнул у них из под носа.

Лицо его собеседника перекашивается в яростной гримасе.

— Мы потеряли больше сорока человек. Это недопустимо.

Лидер «клана № 1» стар и вымотан. Физически он в норме, благодаря усилиям «биологов», но вот морально этот дедуля давно уже полумёртв. По данным его собственной «семьи» сейчас зависает на Кипре в компании пары наркодельцов и бригады шлюх. Первый секретарь, на котором держится вся работа «семьи», работает в тесной связке с ними. Правда, предпочитая в основном контактировать с Соловьёвыми. Третий, в чью сферу деятельности входит контрразведка, тайные операции и «серо-чёрная политика», только недавно назначен на свою должность. Двое из троих его помощников — люди «первого секретаря». Так что, с его стороны, угроза минимальна. Убийство троих представителей клана можно обставить, как случайность во время атаки на Свортовых, произведенную неизвестными силами.

Командир отряда, известного под названием «рысаки», медленно багровеет. Рука неосознанно ползёт к кобуре. Адамов щёлкает пальцами, после чего продолжает говорить.

— А упускать основную цель — допустимо? Вы не выполнили задачу целиком и приползли плакаться о том, какие потери вам нанесли трое бойцов офисного фронта. Лучший отряд наёмников внезапно стал сборищем маленьких скулящих щеночков, просящих сиську суки-матери? Вот как мало нужно, чтобы вас напугать?

Глава 9

Через несколько секунд бегу дальше по улицам частного сектора, ориентируясь на многоэтажные здания, виднеющиеся с правой стороны. Добраться до них, найти машину и покинуть район. Очень простой и единственный, пришедший мне в голову план. Андрей мёртв, особняк Свортовых сейчас штурмуют. А может быть уже и покончили с ними. В конце концов, оружейники, это не такой серьёзный противник. Два Софьевых — это уже серьёзнее. Но судя по тому, с какой лёгкостью погиб их представитель в кафе, это не клановая гвардия. Да и не самые лучшие бойцы.

Всё это обдумываю на ходу, выбираясь из запутанных улочек частного сектора. Останавливаюсь, забежав во двор ближайшего многоквартирного дома. Нужно срочно найти транспорт и убраться отсюда. Быстрым шагом пересекаю двор, на ходу оглядывая свою одежду. Результат беглого осмотра заставляет остановиться уже в следующей арке. Помимо многочисленных следов грязи, пыли и общей помятости, на джинсах и рубашке есть пятна крови. Если вторые можно прикрыть, застегнув пиджак, то вот ноги я ничем не закрою.

— Что происходит? Какого хрена ты тут делаешь?

Когда заканчиваю в трубке раздаётся только одно слово «Жди», после которого она сбрасывает звонок.

Ожидаю возражений или того, что она, просто развернувшись, уйдёт. Но, девушка, окинув взглядом двор, идёт к пассажирской двери и забирается внутрь. Тоже усаживаюсь в авто и завожу двигатель. Через минуту уже выезжаем из двора. Когда проходим два светофора, прекращаю постоянно смотреть в зеркала заднего вида и обращаю внимание на нашего пленника, развалившегося сзади. Задаю вопрос.

Начинает говорить что-то ещё, но я её обрываю. Нельзя слишком затягивать разговор.

— Улица Весенняя, 54. В навигаторе есть маршрут.

Впрочем, пока тут только зеленоволосая девушка, которая закусив губу, рассматривает меня. Когда оказываюсь метрах в трёх перед ней, из под куртки что-то вылетает. Тонкий дротик. И очень острый, насколько я могу чувствовать кожей своего горла. Моей реакции хватает на то, чтобы достать пистолет, прицелившись ей в лицо.

В голову приходит шальная мысль — а почему бы не воспользоваться ситуацией? Двор глухой и закрытый от лишних взглядов. Если только никто не высунулся прямо сейчас из открытого окна. Бросаю быстрый взгляд наверх и убеждаюсь, что перевесившихся через проёмы жильцов нет. Вот и хорошо.

— Едешь с нами — будешь жить. Здесь могу оставить только мёртвым.

— Да чего ты там ревёшь-то? Пойдём наверх, там меня пацаны ждут с парой девчонок. Посидим малость, расслабимся, потом в клуб рванём. Тут есть один — ради меня в любое время откроют. Ты была когда-нибудь на такой вечеринке? Целый клуб на одну компанию? Может из Свортовых кто завернёт, я там пару человек знаю. Хочешь на клановых посмотреть?

— Эй? Ты меня слышишь?

Хмыкаю про себя и выдаю ответ.

Оторвав от своего плеча руку Ани, делаю быстрый рывок вперёд, на ходу доставая оружие. Утыкаю ствол пистолета в лицо ноющему качку. Тот сразу теряет все остатки своего пафоса, расплываясь по земле амёбой. Бессвязно бормочет что-то. Улавливаю слова «простите» и «я не хотел» вперемешку с другими, которые не разобрать.

— Если коротко — мои брат и дядя обнаружили, что группа «семей» ставят эксперименты на «генизлах». После чего всех вырезали. Пётр оказался предателем, а у меня получилось сбежать. В Тулу приехал к Андрею, чтобы остаться на одну ночь и двинуться дальше. Но меня обнаружили Софьевы, навязав встречу. Пока мы беседовали, нас атаковали. Андрей погиб в кафе, присланный на переговоры Софьев тоже, а я ушёл. Насколько я понимаю, одновременно с нападением на кафе, атаковали и вашу «клановую цитадель».

— С родителями живу. Они сейчас в отпуске, дом пустой.

— Как так могло получиться? Мы же никого не трогали, никому не мешали. Зачем!?

— Где ты живёшь? Кто может быть внутри?

— Залезай в машину. Быстро!

— Он тебя обидел что ли? Чего ты вообще трёшься с таким утырком? На вид вылитый бомжара ведь. Небось зарплаты только на цветы и хватает. Хочешь развеяться с нормальным мужиком?

Кряхтит и наконец умолкает, ворочаясь на заднем сидении. Бросаю взгляд на девушку, которая после взрыва истеричного смеха, сидит уткнувшись смурным взглядом в окно. Вернув внимание на дорогу, прогоняю в голове варианты дальнейших действий. Сейчас мы доберёмся до его дома и получим короткую передышку. Но вот, что дальше? И как поступить с наследницей клана Свортовых?

Наклонившись, достаю из его кармана ключи. Вжимаю кнопку и писк сигнализации подтверждает, что машина доступна. Пробую поднять недавнего альфа-самца с асфальта, но он упирается и жалобно умоляет оставить его здесь. Вытаскивает из второго кармана бумажник, протягивая его мне. Выдаю пару матерных слов и направив оружие ему в лоб, озвучиваю варианты.

Заметив движение, переключаю своё внимание на появившегося человека. Это и есть Аня? Невысокая стройная девушка в короткой тонкой куртке, наброшенной поверх футболки. На ногах — обтягивающие светлые джинсы. Впрочем, без действия «химии» я бы первым делом заметил длинные ярко-зелёные волосы, сразу бросающиеся в глаза. Вижу, как она стоит, крутя головой по сторонам. Потом достаёт телефон. Судя по всему, это действительно сестра Андрея.

— Кто ты такой? Живёшь один?

Дальше жду, периодически поглядывая на время. Когда пять минут уже почти истекают, в голову приходит ещё одна мысль. Если звонок зафиксирован противником, то они могут просто занять позиции вокруг здания, окружив его. В конце концов какой смысл им бросаться вперёд и рисковать своими людьми, когда можно просто чуть подождать и я выйду сам? Окидываю задумчивым взглядом забор у себя за спиной и открытое пространство за ним. Идеальный вариант для работы снайперов, если успеть их выставить.

— Адрес какой?

Что-то мычит сзади. Качнув головой, уточняю.

Первый правильный ответ — «из-за меня». Второй, не менее верный — из-за тех уродов, что решили покопаться в генетически изменённых людях и вырезают уже второй клан подряд. Вопрос только в том, какой из них первым придёт в её голову. Потому что от дротика, который сейчас колышется около моей шеи, я увернуться точно не смогу. Единственный вариант — действовать на опережение и выстрелить самому. Но, даже если отбросить моральный фактор, она может заметить движение и успеть ударить.

— А сейчас лучше заткнись, мне надо подумать.

— Андрей? Ты в порядке? Я уже около кафе. Мне пришло уведомление от СБ, что происходит?

Выхожу из укрытия, направляясь к ней. Глаза бегают по двору, в поисках подвоха. Кажется, что в любой момент откуда-то может показаться отряд бойцов противника. Или кто-то похуже — например подготовленные «генизлы» одного из вражеских кланов.

Не понимает. Приходится слегка ударить стволом пистолета по лицу и повторить. Наконец доходит и парень теперь сам рвётся подняться. Кое-как ковыляет к автомобилю, где заталкиваю его на заднее сидение. Сам перемещаюсь к водительской двери. Тут понимаю, что Аня так и стоит на месте, молча наблюдая за моими действиями. Рявкаю.

— Тебе лучше сотрудничать парень. Раз я сказал, что будешь жить — значит убивать не буду. Но оставлять тебе полный комплект пальцев и глаз никто не обещал.

Через мгновение ситуация решается сама собой — дротик внезапно падает на асфальт. А девушка заливается слезами. Выдохнув, убираю пистолет в кобуру и подхожу к ней. Пытаюсь успокоить.

— Как поросёнка везём. Только не жирного, а мускулистого. Но всё равно тупого.

Избавившись от телефона, перемещаюсь к углу здания, где укрываюсь за стоящим микроавтобусом. Сзади земля идёт вверх и к тому же перегорожена сетчатым забором местной школы. Хотя может и не школы вовсе. Несмотря на похожий внешний вид, самих учащихся я рядом не вижу. Но так или иначе, не самое подходящее место для человека, который заинтересован в отступлении. Так что атаки с этой стороны они ожидать, скорее всего не будут.

— Переулок Мирный, дом семнадцать. Стою около арки. Времени мало, если тебя не будет через пять минут — придётся уйти.

Когда пробует заговорить снова, перебиваю.

Когда рука Анны опускается на моё плечо и сжимает его так, что ногти вонзаются в плоть даже через пиджак, понимаю, что это он зря. Потом вижу молниеносный полёт дротика, ранее валяющегося на асфальте. Через секунду его оперение торчит из правого бедра парня, а он сам валится на землю с нечленораздельным криком. Наверное неприятно, когда ты пытаешься склеить симпатичную девушку, чтобы накачать в клубе и отодрать. А получаешь кусок заострённой стали в ногу.

Секунду жду. Уточняю.

Сзади снова слышится его сбивающийся голос.

Когда водитель выходит наружу, выясняется, что это подкачанный парень, на несколько лет младше меня. Нажимает кнопку сигнализации, закрывая авто и пройдясь по нам взглядом, идёт к подъезду. Когда уже почти добирается, смотрит ещё раз. Внезапно остановившись, начинает говорить.

Пытается что-то ответить, но только подхрюкивает. Девушку, справа от меня, внезапно разбирает истерический смех. Когда успокаивается и видит мой недоумевающий взгляд, объясняет.

— А вы меня правда не убьёте? Нога болит сильно. И кровь идёт.

— Это Данила. Твой брат мёртв. В кафе вообще не осталось живых. Ваш дом штурмуют. Тебе лучше бежать.

Момент раздумываю. Это может быть уловка. Впрочем, судя по уровню подготовки людей, атаковавших кафе, они не относятся к лучшим бойцам одного из кланов. Если заявятся, пока обе дозы «химии» ещё работают, а мозг не начал постепенно отказывать, у меня есть все шансы справиться. Безусловно, лучше бы избежать встречи, вышвырнуть телефон и бежать дальше. Но отказать в помощи сестре друга, который подставил из-за меня всю «семью» и погиб сам — перебор, даже с учётом всей ситуации.

Теперь я точно уверен, что это Аня Свортова. Дротики напоминают те, что использовал Андрей во время схватки в кафе. Вот только её настрой видимо далёк от дружелюбного. Сделав шаг в моём направлении, девушка злобно-шипящим голосом выдаёт несколько фраз.

Поднимаю глаза на табличку с названием улицы и отвечаю.

Недоверчиво смотрит на меня. Вижу, что глаза подозрительно блестят.

Молчу, обдумывая варианты. Стрелять или задействовать способность пока резона нет. Да и не представляет он угрозы. Если только рявкнуть и пугнуть. Только тут надо чуть подумать. Мажора на дорогой тачке фразой про офицера РСК не запугаешь. У него и сам отец может оказаться оттуда же. Только полковником или генералом. Пока в голове проносятся варианты, парень решает детализировать своё предложение.

На этот раз он отвечает почти сразу.

Думаю, что ей ответить и как лучше сформулировать. Закончив, начинаю излагать.

Следующие двадцать секунд разбираюсь с его техникой. После того, как заканчиваю, пленник решает заговорить сам.

— Где ты сейчас? Мне нужно знать, что произошло.

Застываю, обдумывая ситуацию. Дёргаюсь от внезапно зазвучавшей в воздухе мелодии. Мгновением позже понимаю, что это телефон Андрея, который я на автомате сунул в карман джинсов. Достав его, обнаруживаю на экране имя звонящего — «Анна». Младшая сестра приятеля, которую я последний раз видел энное количество лет назад. Первый порыв — выбросить аппарат. Но если вдруг звонит на самом деле она, то девушка сунется или в кафе, или в клановый особняк. Что равносильно самоубийству. Вздохнув, поднимаю трубку, сразу слыша голос.

В аппарате несколько секунд стоит тишина. Хочу уже положить трубку, когда девушка начинает говорить.

Пару секунд раздумываю, но так и не понимаю, что она нашла здесь смешного. Видимо, даёт о себе знать стресс. Чуть повернув голову к пленнику, спрашиваю ещё раз.

— Не убьём, если не станешь создавать проблем. А ногу потом перевяжем. Ты дротик главное не трогай. Если вытащишь — сдохнешь от потери крови.

Чуть подумав, достаю из телефона сим-карту и переламываю её пополам. После чего выбрасываю в урну, вместе с самим аппаратом. У Свортовых обычный корпоративный тариф одного из сотовых операторов. Прекрасно отслеживаемый. На спутниковую связь разоряются только действительно крупные кланы. Остальные пользуются обычными мобильниками, полагаясь на свой авторитет и нежелание силовиков подставляться под удар. Сейчас, когда «семьи» Свортовых по сути уже нет, количество сотрудников полиции, готовых рискнуть ради круглой суммы в своём онлайн-банке, сильно вырастет.

Не дождавшись реакции, протягиваю руку, опуская ей на плечо. В этот момент через арку во двор заезжает автомобиль. Машинально отступаю к стене, наблюдая за ним. Рука срывается с плеча девушки и останавливается около правого борта пиджака, в любой момент готовая нырнуть за левый и вцепиться в рукоять пистолета. Хотя, через секунду слегка расслабляюсь. «Ауди А5» — не та машина, которую используют обычные клановые бойцы. Да и внутри всего один человек.

Когда замолкает, остановившись на этом, рявкаю.

— Нужно уходить отсюда. Кафе совсем рядом и там остались бойцы противника, к которым уже наверняка подошло подкрепление.

Глава 10

Пока добираемся до дома раненого блондина, минуем пару полицейских машин и один стационарный пост при выезде из городской черты. На последнем нас чуть не тормозят — усатый полицейский уже шагает ближе к асфальту, сжимая жезл, но потом вдруг делает шаг назад, показательно игнорируя автомобиль. По дороге Аня вытаскивает сим-карту из своего телефона и отправляет её в окно, вместе с аппаратом.

В итоге, успешно добираемся до ряда коттеджей около города. К счастью это не отдельно стоящий комплекс с охраняемым периметром, а просто выкупленные на хорошем месте участки, застроенные дорогой недвижимостью. Кое-где ещё торчат халупы прежних обитателей, но предполагаю, им недолго осталось. Либо возьмут деньгами, либо выкинут силой.

Девушка откидывается на спинку дивана, изучая моё лицо. Мгновение медлит, но потом всё же говорит.

— То есть имеет место заговор пяти «семей», к которым примкнул Пётр. И ты считаешь, что «первый секретарь» Софьевых тоже с ними. А вся суть — опыты на похищенных «генизлах». Правильно я всё поняла?

— Почему в онлайне трансляция не идёт на пульт охраны или куда-то ещё? Какие-то ещё охранные системы в доме есть?

На всякий случай, проверяю карманы блондина, но помимо бумажника там больше ничего не находится. Решаю задать ещё один интересующий меня вопрос.

— Дай мне тоже.

Трижды перечитав заголовок, перехожу к содержанию материала. Автор долго и в красках расписывает, как Данила Горанов, разыскиваемый собственным братом, подло убил своего друга детства Андрея Свортова, а вместе с ним и представителя клана Софьевых. Прибывшего, чтобы попытаться уговорить его решить все разногласия с братом и другими кланами мирным путём. А отряд наёмников Горанова, в это же время штурмовал особняк Свортовых, где погибли почти все члены их «семьи» вместе с двумя гостями из числа Софьевых.

В этот раз голос блондина звучит слегка раздражённо. И тут я его понимаю. Нулевой уровень приватности в собственном доме, это жёстко. То-то, он отсюда слинял, несмотря на то, что весь особняк в его распоряжении. Впрочем, он ответил только на часть вопроса. Уточняю.

Злобно зыркнув на меня, усаживается в одно из кресел. Снова утыкается взглядом в моё лицо.

— То есть охрана в случае тревоги получает вызов, но сама картинку не видит? И ты не ответил — в доме есть ещё какие-то охранные системы?

— Потому что у нас камеры везде. В спальнях, в ванной, повсюду. В режиме защиты срабатывают при любом движении, сразу вызывая группу быстрого реагирования охраны. Ночью, когда в туалет идёшь, приходится сначала локально вырубать несколько камер, потом включать обратно. Потому и не передаётся видео. Там же всё транслируется.

— Медикаменты есть на каждом этаже — в шкафчиках с красным крестом.

Секунду раздумываю, можно ли ему верить. Уточняю.

Тот тяжело вздыхает, пытаясь повернуть свою голову ко мне.

В голове сразу возникает вопрос — а что Софьевы? Они же должны располагать достоверными данными. Погибли их люди, а такое на тормозах никак не спустить. Даже если отбросить в сторону все иные факторы, то они должны вмешаться хотя бы из-за этого.

Еле сдерживаюсь, чтобы не ответить резкостью. Её, в конце концов, можно понять. Не каждый день у тебя гибнут все близкие. Выждав несколько секунд и переведя дух, озвучиваю свою мысль.

— А что с системой видеонаблюдения и сигнализацией? Ещё раз предупреждаю — если хочешь остаться в живых, тебе лучше отвечать честно.

Отрицательно покачав головой, отвечаю.

Когда оказываемся во дворе, становится чуть спокойнее. Снаружи теперь не видно, как нас, так и машину. Впрочем, остаётся ещё одна задача — попасть в дом. Поворачиваю голову к парню на заднем сидении.

— Я под двумя дозами боевой «химии» — одна для способностей, вторая для физики. Не уверен, какая из них так действует, но уровень эмоционального переживания резко проседает.

Чуть ворочается, после чего отвечает.

Хотя, если он настолько не доверяет интернету, то это маловероятно. В конце концов, на пост охраны можно отправить данные только с наружных камер наблюдения и части внутренних. Не обязательно давать им полный доступ. Так что единственный логичный вариант, объясняющий его поведение — зашкаливающая паранойя, не позволяющая владельцу дома использовать интернет для обеспечения большей эффективности охранной системы.

Убедившись, что все три этажа громадного дома пусты, возвращаюсь в прихожую, где наш раненый безуспешно пытается привлечь внимание девушки стонами и жалобами на боль. Поставив его на ноги, даю опереться на плечо и добираемся до того самого дивана в гостиной, куда его укладываем. После этого ненадолго впадаю в раздумье. В этот раз блондин ориентируется крайне быстро.

«Беглый Горанов убил «секретаря» Свортовых и представителя «семьи» Софьевых, пока его подельники штурмовали их клановый особняк».

Навигатор выводит к массивному трехэтажному зданию с солидным забором из металла и кирпича, сразу за которым высажена стена густого кустарника. Остановившись перед воротами, интуитивно жму кнопку на втором брелоке, пристёгнутом к ключам. Створки медленно разъезжаются в стороны. Когда такие же ставили к нам, дядя настоял, чтобы у ворот было два режима. Первый — для приёма гостей, когда они должны открываться плавно и пафосно. Второй — для экстренных ситуаций, когда проезд должен освобождаться почти моментально. В итоге всем выдали брелоки с двумя разноцветными кнопками.

Не ожидал, что она так хорошо подкована и может ловко оперировать цифрами. Если опираться на данные, которые она только что озвучила, то стройная и логичная схема, выстроенная мной, сейчас на глазах превращается в пыль.

— Теперь перевяжете мне ногу? Очень больно.

— А кто у тебя родители?

— Через три-четыре часа после приёма тебя вырубит. К тому же у меня осталось слишком мало ампул.

Хмыкнув, обдумываю услышанное. Останавливаю Аню, уже собирающуюся открыть дверь и задаю ещё один вопрос.

— Сначала новости. Потом выложу полный пакет информации.

Делает риторическую паузу и озвучивает очевидное продолжение.

Пожав плечам, подтверждаю.

Парень снова пытается приподняться и стонет от боли в ноге.

Хмурится, но не возражает. Опустившись на стоящий тут же диван, достаю из кармана купленный вчера телефон. Потом засовываю его назад, вспомнив о трёхстах мегабайтах трафика. Там наверняка осталась половина и её стоит приберечь, на случай, если потребуется в дороге. Внутри дома ведь наверняка должен быть компьютер. В памяти тут же всплывает ноутбук, замеченный мной на втором этаже. Через минуту уже спускаюсь с ним вниз и вытрясаю пароль из блондина, не устающего повторять, что ему очень нужна скорая помощь и хирург.

Конечно, никто в это всерьёз не поверит. По крайней мере из крупных «семей», которые в курсе моей ситуации. Тем более, что журналист даже не удосужился подвести под «мои действия» какую-то базу. Если отталкиваться от его текста, то всё это я проделал исключительно из любви к искусству и чистого зла, сидящего внутри. Вопрос только в том, насколько пристально другие кланы следили за моей судьбой. Не располагая детальной информацией о десяти последних годах моей жизни, под все действия можно подвести какую-то базу. Даже под приписываемые мне.

— Камеры снаружи и внутри. Но вся информация пишется только на сервер внутри дома. В онлайне видеопоток никуда не уходит. Охранная сигнализация есть, отключается по коду и биометрии внутри.

Несколько мгновений размышляю. Её прекрасно можно понять. Но во-первых, ампул для усиления способностей у меня осталось всего три. Во-вторых, после двойной «химии» она отрубится почти сразу после меня. Даже мажор, старательно изображающий калеку, сможет доковылять до нас и прирезать. Или добраться до телефона, чтобы вызвать помощь. И наконец, в-третьих, это не совсем целевое расходование ресурсов.

— Их потрошат в лабораториях, чаще всего расположенных там же, на континенте. Этим занимаются и государства, и отдельные кланы. Сомневаюсь, что подозрения в таких действиях стали бы поводом для разгрома одной «семьи» и практически полного уничтожения второй. Да и на такой базе не выстроить прочный союз между традиционными конкурентами. Тут что-то другое.

Не удерживаюсь от усмешки. Должность вполне объясняет роскошный особняк. А вот паранойя — видимо что-то личное.

— У меня только что погибли все близкие. Можешь хотя бы сказать — из-за чего?

Оставив раненого в гостиной, перемещаемся в зал. Там Аня первый раз за последнее время начинает говорить.

Парень смотрит на меня с выражением умирающей птицы, залитой мазутом и удивляет ответом.

Вот теперь выбираемся наружу. Правда с раненым приходится повозиться. Блондин стонет при каждом движении, а когда выходит из машины, отказывается наступать на ногу, из которой торчит дротик. Чтобы заставить его двигаться, приходится достать один из ножей и пообещать проделать дырку во второй ноге, оставив для передвижения только руки. Как ни странно помогает, и через минуту он уже демонстрирует свой глаз биометрическому сканеру, расположенному рядом со входом. А я с опаской кошусь на видеокамеры. Если наш пленник ошибается и его отец отслеживает изображение с них, то нас может ждать неприятный сюрприз.

Рядом с писком открывается дверь и блондин порывается сразу ввалиться в дом. Придерживаю его левой рукой за футболку. Надо же какой резвый стал, как только почувствовал родные пенаты. Подталкивая его перед собой, захожу внутрь. Парень в процессе этого перемещения пытается оправдаться, говоря, что хотел только отключить тревожный режим камер, на что даётся ровно две минуты после входа. Ещё раз напоминаю о неизбежности смерти, если он попробует вызвать охрану дома и отпускаю бедолагу.

— Да, всё верно.

— Там не ключ. Биометрия на входе.

Вспоминаю, что действительно видел такие и удаляюсь. К счастью их «аптечка» не защищена биометрией, равно как и кодовым замком. Но вот по ассортименту и выбору скорее подошла бы какому-то полевому медпункту. Нахожу перевязочный пакет, медицинский клей и обезболивающее. Больше, мы ему, всё равно помочь ничем не сможем.

Снова кряхтит сзади, после чего начинает выдавать информацию.

— Ты же понимаешь, что если врёшь, то никакая ГБР тебя не спасёт? Когда они поймут, что имею дело с клановыми, скорее всего сами сбегут в закат, роняя ботинки.

— Тогда рассказывай. Из-за чего погиб мой брат?

— Ты почему такой спокойный? Совсем не переживаешь!

Молча подхожу, изучая пульт, но он уже прячется в стене. Тогда заставляю блондина показать мне место расположения кнопки на которую он нажимал и назвать коды активации тревожного режима для внутренней и внешней частей системы наблюдения. В процессе разговора, всё время держу в поле зрения выход из прихожей. Непохоже, чтобы наш пленный мажор врал, но вдруг дома всё-таки окажется кто-то ещё.

Пока я пытаюсь прикинуть какие-то иные варианты, Аня снова начинает говорить.

Покачав головой, перехожу к другим материалам. Там фигурирует всё та же фактура, только поданная под разными углами. Одно издание предполагает, что я хотел использовать «семью» Свортовых в войне против пятерки кланов и атаковал их из-за отказа, другое пишет о какой-то информации, которой располагали Свортовы, третье утверждает, что «семья» была уничтожена, потому что выдала моё месторасположение Софьевым. Но никто даже не пробует подвергнуть сомнению факт того, что я располагаю силами и ресурсами, чтобы уничтожить, пусть и небольшую, но полноценную «семью генизлов».

Поэтому, когда он заканчивает всё излагать, а я запоминаю два пятизначных цифровых кода, оставляю Аню с ним, сам отправившись осматривать дом. Перед выходом из прихожей достаю пистолет, дальше перемещаясь с ним в правой руке. Пока проверяю все комнаты, понимаю, что уровень благосостояния семьи выше, чем мне показалось изначально. Один диван в прихожей на первом этаже стоит, как четыре автомобиля их сына. Приблизительно так же обстоят дела с остальными помещениями. Не говоря уже о картинах и многочисленных старинных статуэтках разбросанных по всему дому. В этом я не очень хорошо разбираюсь, но на мой взгляд всё это тоже может стоить весьма прилично.

— Правда, у нас в любом случае есть информация. Чем бы они не занимались, она точно достаточно критична для них. За счёт этого мы можем ответить.

Тот ковыляет к правой стене, где на что-то нажимает, после чего из неё же показывается табло для ввода цифр. Аккуратно тыкая одним пальцем вводит код. Закончив, приваливается к стене, тяжело вздыхая. Смотрит на меня.

Тяжелый вздох. И ёмкое «Да» в качестве ответа.

Смотрю на девушку не зная, что сказать. «Химия» вымыла из головы всё отвлекающее от текущих задач, включая воспоминания о видео с трупами близких. Чувствую, как пальцы правой руки сжимаются в кулак. Озвучиваю ей правду.

— Извини, но это звучит, как бред. Весь мир пытался вскрыть ДНК «генизлов» с самого начала. И я уверена, что до сих пор кто-то пытается добиться результата. Сколько «спонтанных генизлов» появляется, скажем в Африке? Если посмотреть статистику, то почему-то вчетверо меньше, чем во всём остальном мире. При этом в ЮАР процент практически полностью совпадает с другими странами. Как думаешь куда пропадает три четверти «спонтанщиков», рождённых в остальных африканских государствах?

Повернув к ней лицо, вижу, что в глазах девушки снова стоят слёзы. Ставлю ноутбук на диван и поднимаюсь на ноги. Меряя комнату шагами, излагаю ей ситуацию. В том же формате, что прежде Андрею — от момента появления «ближника» до момента встречи с ней. Когда заканчиваю, обращаю внимание, что лицо девушки стало задумчивым. Через пару секунд она уточняет.

Пройдя в зал, размещаюсь на диване и погружаюсь в сёрфинг по новостям. На главных страницах основных новостных агрегаторов, заметки о произошедшем, в этот раз отсутствуют. Что в целом логично. Всё-таки локальные столкновения в Туле, это не штурм особняка недалеко от центра столицы, где могло зацепить кого-то из министров или звёзд. Рядом приземляется Свортова, пристально вглядывающаяся в монитор. Когда открываю первую найденную новость, она непроизвольно охает. Да я и сам слегка шокирован заголовком.

Девушка внимательно смотрит на меня, оглядывая с головы до ног. Потом делает шаг навстречу и протягивая руку, произносит.

Чувствую, как внутри появляется лёгкая настороженность. Слишком серьёзные меры защиты для обычного коттеджа. Биометрия вообще не так часто встречается. Уточняю.

— Нужны ключи от дома.

— Отец — глава департамента экономики области. А мама сейчас так, по общественной деятельности. Раньше спортом занималась.

Вернувшись, рывком вытаскиваю дротик. С горем пополам заливаю в рану клей. Остановившись, оцениваю результат и понимаю, что сильно переборщил. Но, судя по всему, артерия не задета, так что парень должен выжить. Вкалываю обезбол и накладываю повязку. Навыки первой медицинской помощи почти стёрлись из памяти, но с такой задачей справиться позволяют.

— Да, если они получают вызов в тревожном режиме, то сразу посылают группу и её уже не отменить, даже если самому звонить. Сейчас внутренние как раз так и работают, наружные я перевёл на режим фиксации данных. Но тревожный можно отменить, когда будем заходить внутрь. Картинку охрана не видит. Её никто не видит, кроме отца. Кроме камер внутри больше ничего.

Первое, что обнаруживаю — заявление их «первого секретаря» о том, что после гибели своих людей они присоединятся к тем, кто ищет Данилу Горанова. Пролистав ещё несколько страниц, нахожу новость о госпитализации «второго секретаря» Софьевых с сердечным приступом. Чуть подумав, перехожу в раздел некрологов на официальном сайте их «семьи». Прочитав должности троих погибших, понимаю, что они относились скорее к «окологражданским» структурам клана, чем «силовым». То есть, с высокой долей вероятности, подчинялись как раз «второму секретарю». Чуть отодвинув ноутбук, вздыхаю, про себя покрывая матом Петра, пятёрку «семей» и Софьевых. Кто ещё участвует в этом заговоре? Такое ощущение, что это какой-то тайный орден, опутывающий всё вокруг. От мыслей отвлекает голос Ани.

Глава 11

Момент смотрю на девушку, не совсем понимая о чём она. Мозг вроде пока не начал подтормаживать из-за «отката», но её мысль всё равно выглядит не слишком понятной. Решаю уточнить.

— Как именно мы можем ответить?

Около минуты сижу на месте. В голове «застряло» ощущение, что я что-то упускаю. Или забыл. Напрягаю память и когда до меня доходит — возникает стойкое желание больно ударить себя по лицу. Единственная оставшаяся рабочей флеш-карта, из той пары, что доставил «ближник». Там же были координаты, которые я так и не проверил. Вполне объяснимо почему — с момента перестрелки в офисе, у меня по сути ни минуты без стресса не было. Но мог ведь сразу посмотреть, когда отыскал нужный адрес и попал внутрь квартиры. Идиот.

На этом моменте ловелас в погонах ненадолго задумывается, но через секунду уже записывает номер, который диктует Аня. И протягивает ей кусок оторванной бумаги со своим. Тупо пялясь на дорогу, жду, когда они закончат. «Откат» бьёт всё сильнее и организм начинает постепенно отрубаться. Странно. Вчера я решил, что причина моей отключи — позднее время и стресс. Но как выяснилось, это стандартнаяреакция организма на «химию», независимо от времени дня.

— А сейчас мы их можем как-то задействовать? Предлагаешь проскользнуть назад в Москву и устроить там охоту на кого-то из транспортников или полицейских? За каждым, сейчас, наверняка ходит взвод охраны. Даже если мы оба закинемся твоей «химией», не факт, что победим. Тебе раньше попадались только простые солдаты. Представь, что будет, если мы столкнёмся с одним опытным «генизлом», подготовленным в качестве бойца? Особенно, если это будет «металлист». Моих сил едва хватает на один дротик. Ты тоже, как я понимаю, не очень хорош в бою. Нам достаточно нарваться всего на одного обученного противника в ближнем бою, чтобы шансы сдохнуть подскочили процентов до девяноста пяти.

За это время в голове, которая начинает постепенно тяжелеть, созревает ещё один вопрос. Бросив взгляд на девушку, озвучиваю его.

Перебрасываем видео на лэптоп, при помощи блютуза, после чего я занимаюсь поиском вменяемого ВПН сервиса. Понятно, что раскусить можно практически любой. Но на какой-то у противника уйдёт десять минут, а на какой-то, как минимум, два часа. В итоге останавливаюсь на одном из крупных ВПН, зарегистрированных в оффшоре с «дикой юрисдикцией». Оплачиваем его картой мажора, до сих пор валяющегося на диване в гостиной и подключаем ВПН на ноутбуке.

— После того, как мы выложим видео, они наверняка, за пару часов найдут адрес. То есть нам сразу нужно будет уходить.

— Ты ведь сам думаешь так же. Иначе бы не сидел рядом со мной. Нельзя бить в ответ, подчиняясь эмоциям. Ты либо умрёшь, либо совершишь глупость и ошибёшься, не доведя дело до конца.

Удивлённо хмыкаю. Не ожидал от юной девушки фраз, которые бы больше подошли моему дяде. Думаю, как ей ответить, когда Аня притормаживает. Сместив взгляд чуть в сторону, замечаю полицейскую машину. И выдаю лютую матерную тираду, когда один из «дорожников» взмахивает жезлом, останавливая нас.

— Признаю, тут ты права. Осталось найти вариант эффективного распространения.

Полицейский, явно озадаченный услышанным, чешет затылок. Внезапно спрашивает.

— Инспектор дорожной полиции, старший лейтенант Дерюгин. Ваши права и техпаспорт, пожалуйста.

— Да она и не его. Родители купили в подарок. Здоровый лоб, а деньги сам зарабатывать так и не начал. Записывайте мой номер. А ещё лучше свой дайте, чтобы точно связаться. Мой телефон сейчас разряжен.

После того, как останавливаемся, метрах в семи-восьми за ними, тянусь к пистолету. Меня останавливается голос девушки сбоку.

Убираю руку от рукояти пистолета и кошусь в сторону девушки. Та быстро сбрасывает с себя куртку и пока полицейский не спеша идёт к нашей машине, стягивает бюстгальтер, прямо из под футболки. Даже мой вырубающийся мозг, несколько удивлённо реагирует на скорость движений. Бросив взгляд на свою грудь, несколько раз быстро сжимает соски, чтобы они выделялись под плотной футболкой. После чего начинает опускать стекло на своей стороне.

Повернув к ней голову, обнаруживаю, что мои глаза и сами упёрлись в её правую грудь со слегка торчащим соском. На минуту впадаю в какое-то подобие дзена, наблюдая за тем, как она слегка подпрыгивает при движении машины. Потом слышу голос Ани.

Аня пожимает плечами, не отрываясь от ноутбука.

На момент замолкаю, пытаясь заставить голову выдать мне верную финальную фразу. Но девушка похоже и сама всё понимает. Грустно усмехается, глядя на дорогу.

Слышу женский смех.

Момент молчу. Потом задаю, как мне кажется, очевидный вопрос.

С трудом возвращаю голову в прежнее положение, упершись взглядом в дорогу. Пытаюсь извиниться, но понимаю, что не только голова, но и всё остальные части тела работают с трудом. Почему в этот раз отрубило намного быстрее, чем вчера? Не успев придумать ответ на этот вопрос, отключаюсь.

— Но мы едем в Рязань, чтобы потом отправиться в Сибирь. А не выслеживаем их родственников.

Выйдя в гостиную, обнаруживаю, что Аня ловко стягивает конечности нашего пленника какой-то толстой леской. Логично. Он не должен поднять тревогу раньше момента, чем дом отыщут. Увидев меня, парень начинает просить не связывать его или хотя бы вызвать скорую. Успокаиваю его тем, что через пару часов его дом отыщут. Максимум через три. Загнуться он за это время не должен. Возможно он хочет сказать что-то ещё, но девушка заклеивает ему рот куском скотча и блондину остаётся только бешено вращать глазами и мычать.

Трогаемся ещё через пару минут, после очередного обмена любезностями и договорённости о том, что они обязательно созвонятся сегодня вечером. Хотя в моей голове лениво плавает мысль о том, что инспектор банально хотел ещё попялиться на грудь девушки, прикрытую только тканью футболки.

Мешкаю, раздумывая, как именно ответить. Но она успевает первой. Оторвав взгляд от лэптопа, с прищуром смотрит на меня.

Девушка, всё тем же милым голосом отвечает.

— Или ты думаешь, что я машину водить не умею? У меня за плечами клановая подготовка и два года спецкурсов в «Университете Мохова». Вождение, стрельба, ножевой бой, тактика, наружка, разработка стратегии — всё на отлично. Как и десяток других дисциплин. То, что я расклеилась, узнав о смерти брата, не значит, что я бесполезный кусок мяса.

Аня косится на ноутбук.

Девушка изгибает правую бровь.

— Значит я поведу. Машина всё равно в угоне, а мы в розыске.

— Борщ только не получается.

Достав из кармана листок, вбиваю данные в сеть. Удивляюсь, поняв, что это точка посреди тайги в Красноярском крае. Озвучиваю названия близлежащих населённых пунктов. Если мой, постепенно сворачивающий активность мозг, их не запомнит, то возможно останутся в голове у Ани.

— Через пару-тройку часов я стану овощем, который вряд ли способен вести машину. А пока мы всё запишем и выложим, думаю уже пройдёт, как минимум час.

Максимально быстро выдвигаюсь во двор и усаживаюсь на пассажирское сидение, поставив рюкзак в ноги. Спустя минуту уже едем в направлении кольцевой, с которой сворачиваем на дорогу, ведущую к Рязани. Какого-то определённого плана в таком быстром темпе сформировать не получилось, поэтому мы решили остановиться на единственном логичном варианте — продвигаться ближе к указанным на карте координатам. Безусловно, можно было бы попробовать добраться до Медвяниных. Но что-то мне подсказывало, что там у наших врагов тоже окажутся свои люди. А становиться виновником разгрома ещё одной «семьи» мне совсем не улыбалось.

Инспектор с сияющим видом выдаёт.

— Сама из Тулы. Собиралась переезжать к этому кобелю, но думаю сегодня же вернусь в квартиру.

Девушка убедительно излагает, как узнала от брата, что у него попросил помощи старый друг детства, находящийся в бегах. Рассказав при этом историю о предательстве брата и непонятной игре, которую ведёт группа кланов. Пускает слезу, рассказывая, как узнала о гибели своего брата, когда позвонила ему на телефон, а ответившим, внезапно оказался Данила Горанов.

Когда выбираемся на автостраду, понимаю, что не уточнил ещё один, крайне важный момент. Он вроде и так очевиден, но всё же будет лучше спросить напрямую. Повернув голову к девушке, излагаю.

— Во-первых, дальние родственники, потому так и называются, что не станут рисковать своими жизнями ради тебя. Во-вторых, эти ублюдки убили всех моих близких. Отец с матерью, дед, оба брата, тётя с дядей — все мертвы. Ни за хрен собачий. Просто, потому что им помешали, сами того не зная. Теперь я хочу резать глотки их родне и наслаждаться криками их умирающих детей.

Замолкает, погрузившись в отбор сообществ «Нонграмма». После короткого раздумья, решаю, что на это можно и не отвечать. Тоже переключаюсь на просмотр потенциальных чатов с трофейного телефона блондина, который тот оказывается, оставил в машине.

— Оружие только в крайнем случае. Если до этого дойдёт, я беру на себя ближайшего, а ты его напарника, который остался около машины. Но сначала попробую заговорить зубы.

Закончив с проверкой указанных координат, возвращаюсь к первоначальной задаче. Через десять секунд уже загружаем видеофайл в первый из выбранных чатов. За ним следует ещё целая пачка. Когда заканчиваем, видео уже появляется на одном из крупных каналов, с пометкой «Новый поворот в деле Горановых — кто прав?». Закрываю ноутбук и встав, отношу его на кухню, где засовываю в духовой шкаф. Туда же бросаю телефон блондина. Выставляю максимальную температуру. Пока до этого дома доберутся, от техники останутся только оплавленные ошмётки.

Когда заканчивает, наступает мой черёд. Сухо описываю события последних суток, стараясь максимально сократить объём и упоминать только факты. Получается не так вдохновенно и эмоциально, как у Ани, но на мой взгляд, тоже неплохо. В конце, один за другим снимаем документы, обнаруженные в квартире. Располагаем на столе, под хорошим освещением, чтобы можно было разобраться текст и фотографии. Закончив, стопаем запись и просматриваем её. Получилось почти семнадцать минут видео, которое выглядит достаточно убедительно.

Когда Аня начинает отвечать, с удивлением отмечаю, как поменялся тембр её голоса. Секунду назад казалось, что в нём звучат стальные пружины. А сейчас нежно стелет бархатом и поливает мёдом.

— Так возьмём машину этого обмудка и уедем.

Обдумываю её слова. Если смотреть на фактуру, то всё верно. Возвращаться в столицу опасно. Идея с ответом в сети тоже выглядит неплохой. По крайней мере, предоставим альтернативную точку зрения. Конечно, жалко, что не выйдет применить собранную дядей информацию по прямому назначению и допросить кого-то из их контактёров. Вздохнув, соглашаюсь с девушкой.

Успевает как раз к моменту приближения патрульного. Тот наклоняется к окну, чтобы осмотреть салон авто и пассажиров. Но, по-моему, процентов девяносто пять времени, его глаза заняты изучением груди девушки. Ещё четыре с половиной, глаза смотрят на её лицо. В мою сторону бросается только один мимолётный взгляд. С сожалением отодвинув лицо от окна, полицейский громогласно представляется.

Определившись с вариантами распространения послания, приступаем к съёмке самого видео. В качестве камеры используем всё тот же смартфон. Первая часть, по плану отводится под заявления Ани.

Бросает быстрый взгляд в мою сторону.

— Ань, ты уверена, что хочешь отправиться со мной? После этого видео, тебя сожрут, конечно. Но ты всегда можешь сказать, что тебя заставили силой. И сдаться кому-то из дальних родственников, чтобы те сразу обеспечили защиту.

Хочу уже заняться отправкой снятого видео, когда Аня внезапно меня останавливает, удаляясь в сторону кухни. Возвращается с холщовой сумкой, заполненной едой. Напоминаю ей, что в рюкзаке налички столько, что можно выкупить содержимое пары гипермаркетов. В ответ слышу фразу о том, что в лесу купить продукты будет негде. Мол, лучше предусмотреть все ситуации. Спорить в моём состоянии совсем не хочется, поэтому просто киваю.

Возражение появляется у меня в голове почти моментально.

— Понимаете, тут такое дело. Это вот парень мой сидит рядом. Бывший наверное, уже. Сказал мне, что поехал по делам в Москву. Сам напился там с кем-то, несколько дней гулял, с девками какими-то связался непонятными. А вдобавок ко всему ещё и документы от машины потерял, представляете? Всё выяснила, когда сама за ним приехала. Бросить бы эту сволочь прямо там, да родители у него хорошие. И папа расстроится, у него всё-таки тень на карьеру такая. А он сейчас в губернаторы метит избираться.

Остановившись в прихожей, жду, пока девушка выберется на улицу и заведёт автомобиль. После чего открываю панель управления камерами, вводя код активации тревожного режима для внешней части системы наблюдения. ГБР охранной компании — совсем крохотная помеха. Но если есть шанс создать хотя бы небольшое затруднение для противника, без усилий с твоей стороны, то почему бы им не воспользоваться.

Делает короткую паузу, после которой выдаёт совсем уж неожиданную фразу.

— Но тогда мы сами не сможем использовать эти данные. Они зачистят этих людей или надавят так, что они если и заговорят, то только после серьёзных пыток.

До неё похоже не совсем дошло, что я имел в виду. Детализирую.

На этот раз поднимает на меня слегка удивлённые глаза.

— Точно так же, как они делают сейчас. Грязной информационной атакой на упреждение. Могу поспорить, как только выяснится, что я жива и скрылась с тобой, сразу вывалится новая тонна дерьма. О том, как я мечтала стать лидером клана и не совсем удачно организовала заговор. Или о том, какой у тебя прекрасный член, к которому меня не подпускали. С них станется. Пока этого нет, общественность воспримет моё заявление всерьёз. А с твоими документами, это будет весомо.

— А вы сами откуда?

— Хочешь спросить, почему я это делаю, если хочу их крови и боли? По той причине, что это куда важнее убийства одного или двоих «генизлов» из вражеских кланов. Да, даже нескольких десятков. Если там действительно какая-то запредельная грязь, то их «семьи» вынесут вперёд ногами в полном составе. И я вдоволь посмеюсь над этой грудой трупов.

В любом случае, если позже, мы что-то переиграем, то Рязань, это не так далеко. К тому же сейчас нам нужно удалиться максимально далеко. Ехать решаем по федеральной трассе. Да, там есть полиция и камеры. Но на камеры действует жёсткое ограничение — они срабатывают только в случае, если датчики улавливают превышение скорости. Всё остальное время отключены. Сомневаюсь, что из-за нас кто-то станет менять режим работы дорожных камер в целой группе регионов. Тем более, что на своём уровне они этого сделать не могут. Нужно распоряжение из министерства. Вот с полицейскими постами и патрулями придётся рискнуть. Но дорожная полиция, в конце концов, может встретиться где угодно. На шоссе вероятность попасться им даже ниже, за счёт большого потока машин.

Девушка бросает косой взгляд в мою сторону.

— Ты куда пялишься, Горанов? Совсем мозги поплыли?

— Может тогда встретимся в Туле? Я холостой, пью мало, по бабам бегать не буду. Не то что бывший ваш. Машины только такой нет.

Через минуту мы уже изучаем каналы и чаты в «Нонграмме». Обнаруживается сразу несколько относительно крупных сообществ, которые специализируются на информации о «семьях». Судя по подборкам материалов, которая у них присутствует, эти парни, если кем-то и куплены, то точно не одним из крупных кланов.

Глава 12

Открыв глаза, сразу же их закрываю, не желая выбираться из под тёплого одеяла. Потом в голове пробегает искра и я снова распахиваю веки. Одеяло действительно присутствует. Как собственно и кровать подо мной. Подняв голову с подушки, осматриваюсь. Бревенчатые стены, окна, небольшой столик и пара стульев. Обнаружив на одном из стульев кобуру с пистолетом, а на столе ножи, чуть успокаиваюсь. Но всё равно пока не понимаю, где нахожусь.

Поднявшись, обнаруживаю, что я в одном белье. Возвращаю на своё место одежду, которая была аккуратно сложена на столике. Следом за ней и оружие. Подойдя к окну, изучаю окрестности. Озеро, за которым поле и виднеющийся лес. Морщусь от непонимания происходящего и направляюсь к выходу.

— Сначала расскажи, что это за дом и как мы здесь оказались?

Следующую минуту изучаем подходы к офису. Это оказывается даже не отдельное здание, а группа арендованных помещений в одном из бизнес-центров. Что вполне в стиле Адамовых — экономить на всём, по возможности сокращая расходы.

— Ещё бы спутниковый телефон там найти. Или купить в городе где-то, если они есть в этом захолустье.

Правда сначала придётся добраться до магазина. Но если верить интернету, на окраине Рязани есть несколько дешёвых торговых точек, которые могут подойти для наших целей. И чтобы добраться до них, нужна чистая одежда. Так что приходится сменить джинсы на найденные в доме брюки. А пиджак — на поношенную куртку, которая великовата в плечах. Выгляжу я сейчас не самым лучшим образом, но для окраины города вполне сойдёт. Ключи от машины Аня уже отыскала. Сама она остаётся в старой одежде — выбора всё равно нет. Если краску, жившая тут когда-то женщина оставила, то вот гардероб прихватила с собой.

Девушка потягивается, поднимаясь из кресла.

Делаю ещё глоток кофе из банки. Какие делаем выводы? Нужна информация. Младший брат «секретаря» Адамовых действительно может стать неплохим источником данных. Раз так, то надо хотя бы попробовать продумать план подхода к нему. Только сначала уточнить, как мы оказались в этом доме и где его владельцы. Почему-то мне кажется, что Аня могла и прикончить их, прикопав где-нибудь за домом.

— Где мы?

Когда девушка поворачивается ко мне, на лице снова играет усмешка.

— Ты похоже знаешь о Японии ещё меньше меня. Если их лидер клана дал слово, то будет держать. Как и его наследники. Так что, тут ключевой момент — связаться с ними.

Излагаю его Ане, которая вносит пару корректировок, но в целом признает тот факт, что он может сработать. Когда заканчиваем обсуждение, она неожиданно выдаёт.

Переглянувшись с Аней, выходим из машины, направляясь ко входу в здание. Если по пути сюда девушка несколько раз пробовала шутить, то сейчас, либо зла, либо у неё мандраж. Губы сжаты в тонкую полоску, брови нахмурены, правая рука не отрывается от сумочки, вцепившись в неё. Я же, по какой-то причине, абсолютно спокоен. Когда мы проезжали мимо полицейского поста, меня чуть ли не била дрожь, а теперь внутри осталась только тупая злость, гонящая вперёд.

Когда замолкает, нетерпеливо произношу.

Закончив предварительный сбор данных, обсуждаем варианты проникновения. Девушка настаивает на том, чтобы вломиться прямо к ним в офис, под видом партнёров или какой-то службы. Я же ещё раз просматриваю план бизнес-центра. К офису Адамовых, с одной стороны примыкает помещение страховой компании, с другой — какое-то рекламное агенство. Напротив страховой компании есть два пустующих офиса приличных размеров. В голове постепенно начинают формироваться наброски плана.

Не сказать, что мы кардинальным образом изменились, но в конце концов, нам и обмануть нужно всего лишь охрану одного из бизнес-центров, а не пройти регистрацию на международный рейс. Так что, сразу после магазина, отправляемся к цели, стараясь двигаться по второстепенным улицам. Нужное нам здание находится напротив заведения с вывеской «Баварская пивоварня», сбоку от которого мы и паркуемся. Изучаю взглядом здание. Если я правильно понимаю, окна нужного нам углового офиса на третьем этаже, выходят окнами как раз на нашу сторону. Сейчас их плотно закрывают жалюзи. Вспоминаю, как обычно организовывал охрану наших представительств дядя и понимаю, что Адамовы серьёзно схалтурили. Пусть это и небольшой офис, но какое-то внешнее наблюдение они всё равно должны были обеспечить. Хотя, если вспомнить штурм нашей «клановой цитадели», становится ясно, что преданность порой оказывается куда важнее технической стороны дела.

— Так я вроде и сказал, когда рассказывал о том, как выбирался из Москвы.

Чуть опускает глаза вниз.

Закончив с завтраком из пары бутербродов с щедро наваленной колбасой, ветчиной и сыром, допиваю кофе, после чего поднимаюсь наверх. Девушка уже ждёт меня. Начинает что-то говорить, но я успеваю её прервать.

— Из свежих новостей — эти уроды отреагировал на видео. Твой брат назвал тебя шизанутым психом, которого не подпускали к делам семьи из-за проблем с психикой. Уже появилось человек десять твоих знакомых, которые утверждают, что ты правда был не слишком адекватен. Со мной похожая ситуация — вешают всё подряд, от нимфомании и беспорядочных сексуальных связей, до употребления наркотиков и грабежей. В общем, дали разгуляться своим командам пиарщиков по полной.

Поднявшись по ступенькам, открываю перед девушкой дверь и захожу следом за ней, окидывая взглядом холл.

За дверью обнаруживается ещё одна комната, где в старом кресле-качалке сидит Аня с телефоном в руках. Сзади видна лестница на первый этаж. Отмечаю, что цвет волос сменился на красный. Если это маскировка, то подход весьма интересный. Окидывает меня взглядом, после чего довольно холодно интересуется.

Усаживаюсь на стоящий рядом стул, рассматривая экран телефона, на котором сейчас отображается карта Рязани. Точкой обозначен объект Адамовых. Пытаюсь сосредоточиться. Но на деле мне бы не помешала чашка кофе. До Ани, это видимо, тоже доходит.

Отдав её телефон, спускаюсь по грубой деревянной лестнице. Заметно, что найдя конкретную цель, девушка серьёзно приободрилась. Тут я её понимаю — враг, которого можно найти и прикончить уже сегодня, это не далёкая точка в Сибири, до которой ещё добираться и добираться. Жуя бутерброд с колбасой, которую мы прихватили из дома блондинистого мажора, и запивая холодным кофе, видимо позаимствованным там же, думаю.

Сделав короткую паузу, продолжает.

— Зачем он тебе?

— А что дальше?

Девушка усмехается и начинает рассказывать.

— Внизу есть холодный кофе в банках и энергетики. Давай, двигай перекуси и потом займёмся планом.

Добираемся просёлками до Е30 и въезжаем в город по трассе, которая ведёт к нему со стороны Пензы. Когда минуем полицейский пост, пальцы добела сжимаются на руле. Но стражи правопорядка не обращают на нас ровным счётом никакого внимания. В итоге мы благополучно добираемся до первого магазина. Откуда уезжаем через пять минут, приобретя только солнечные очки. Больше ничего подходящего для нашего плана тут не нашлось. Петляем по улицам, пробираясь ко второму.

— В деревне Екимовка. Километров пятнадцать от Рязани. Ты в следующий раз предупреждай, что второй раз за сутки двойную дозу «химии» себе вкалываешь. Пришлось сначала ехать с тобой, бессознательным в машине. Потом затаскивать сюда и укладывать в кровать.

Недоверчиво хмыкаю.

— Наткнулась на этот дом. Стоит чуть в стороне от деревни, идеален. Объяснила владельцу, что тебе стало плохо и нужно место, чтобы переночевать. Денег предложила.

Что мы имеем? Оружие, деньги и относительно неплохо подготовленную напарницу, пусть и с весьма узкой специализацией «генизла». Точку в Сибири, где может находиться всё, что угодно. И подтверждённые факты причастности ряда «семей» к похищению «спонтанных генизлов», под прикрытием полиции. С последующей переброской в неизвестном направлении. Возможно как раз в Красноярский край.

Когда одеваемся, изучаю её вооружение. Узкие дротики закреплены с изнаночной стороны куртки. По словам девушки, их там восемь штук. Оружие, которое всегда находится при ней. Что плохо — помимо них, больше ничего нет. По-хорошему, не помешал бы второй пистолет. Но как его достать перед операцией, я не представляю. В обычной ситуации, можно было бы просто зайти в оружейный, махнуть своей картой, подтверждающей принадлежность к «семье» и выбрать всё, что угодно из оружия. В нашей ситуации доступна только покупка «вчёрную». А такого опыта ни у одного из нас, по понятным причинам нет. Свой пистолет перезаряжаю. В кармашки на поясе отправляются два запасных магазина из рюкзака.

С недоумением осматриваю бревенчатые стены вокруг и отвечаю вопросом на вопрос.

В итоге прихожу к выводу, что обойдусь новой одеждой и солнечными очками. Примитивно, но в целом может сработать. К тому же наличие рядом девушки с красными волосами будет отвлекать от меня внимание. Особенно, если она оденется соответствующим образом. В конце концов, её лицо пусть и засветилось на видео, но в любом случае не так известно, как моё. Ролик с объявлением о награде так и крутится в интернете, запущенный по-моему, во все существующие рекламные сети. Охват аудитории наверняка составил не меньше нескольких миллионов человек. А вот Свортову, по моим прикидкам, успели лицезреть не больше двухсот-трёхсот тысяч.

Пожимаю плечами.

Заинтересовавшись, пытаюсь найти в Рязани место, где можно приобрести спутниковый телефон, но быстро понимаю, что это бесполезно. Аппараты продаются только в Москве. Разочарованно вздохнув, откладываю мобильник в сторону. Потом в голову приходит новая идея и ещё минут двадцать я пытаюсь найти что-то про сломанный меч в связке с японскими кланами. Но видимо информация не попадала в публичное пространство. Либо из меня хреновый «сёрфер».

Кривит лицо.

— Пока ты отсыпался, я изучила ситуацию в Рязани. Там есть небольшой офис Адамовых. Официально — для торговых операций и промышленных сделок. Как обстоят дела на самом деле, непонятно. Но их там мало. И «генизлов», заточенных именно под бой, быть, по идее, не должно. Знаешь кто руководит офисом? Младший брат «секретаря» Адамовых. Думаю, он должен быть в курсе их дел.

Для нас это в первую очередь означает возможность свободно попасть внутрь. Вот к самому угловому офису на третьем этаже, подобраться будет сложно. Если верить сайту бизнес-центра, его площадь около ста пятидесяти квадратных метров. Но внутри может оказаться, как три десятка сотрудников, забитых в комнату сельдями, так и семь-восемь человек, разместившихся в комфортных кабинетах. Плюс, непонятна численность охраны. Сам Адамов — точно «генизл». Скорее всего, как и его брат — «свинцовщик», работающий только с одним из металлов. Но на деле может оказаться кем угодно. У нас в роду тоже все, как один рождались со способностью «каменщиков», а я оказался «стекольщиком».

Но девушка уже меняет тему разговора.

— Вызвать помощь. Есть один дедуля из Японии. Отец восстановил для него сломанный клинок. И этим то ли спас честь всего его рода, то ли что-то ещё в этом духе. В японских традициях я не очень хорошо разбираюсь. Но Изао пообещал ему любую помощь в случае нужды. И защиту его семье. Оставил правда только номер спутникового телефона. А фамилии их «семьи» я уже не помню, это года три назад было. Я тогда постояла, покивала и ушла. Но номер телефона отец потом заставил выучить. Хотя, фамилию их тоже мне вдалбливал, но из головы всё равно вылетела.

— Да тут нечего рассказывать. После того, как ты отключился, я продолжила ехать к Рязани. Километров за тридцать услышала по радио, что наша машина объявлена в розыск. Сразу в федеральный забросили. Мы же теперь оба сами по себе. Так что сразу уголовка за угон машины, ограбление, покушение на убийство и так далее. Съехала с дороги и ушла в лес по грунтовке. Ждала до темноты. Ты не просыпался и я решила поискать какое-то жильё или вариант поменять тачку.

— Японцы, конечно, чтят своё слово. Но три года долгий срок. Думаешь он ещё помнит о вас?

Тут ассортимент куда более подходящий. Выбираемся из торговой точки через полчаса, подобрав всё необходимое. На мне теперь новые джинсы, рубашка и летний пиджак. Меняю и обувь, сменив «классику» на кроссованные туфли, в которых намного удобнее бегать. В общем и целом — выгляжу, как клерк низшего звена. С Аней пришлось повозиться, выбирая из предложенного те варианты, которые максимально впишутся. В итоге, на ней сейчас короткая узкая юбка с сильно декольтированной рубашкой, в которую видно едва ли не треть груди. Сверху наброшен тёмный пиджак. На плече — небольшая сумочка. Подделка под известный бренд, что наверняка сразу поймёт половина женщин, но вряд ли догадается кто-то из мужчин. Её куртку придётся оставить в машине, так что дротики она перемещает в карманы сумки.

— Этот упырь решил, что раз у нас критическая ситуация, то можно требовать, чего угодно. Предложил дать ему. Когда по глазам понял, что переборщил, то озвучил другой вариант. Если процитировать — «ограничиться отсосом». Пришлось доставать пистолет, который взяла у тебя и брать урода на прицел. Лежит теперь в погребе, думает над своим поведением. Наша машина в гараже, тут рядом пристроен, сразу на два автомобиля. Его там же. На ней думаю и выдвинемся в Рязань.

На автомате задаю вопрос.

Причём, возможность раскрытия настолько заставила их нервничать, что те предпочли устроить бойню, лишь бы спрятать концы в воду. Что именно делают с похищенными, доподлинно неизвестно. Моё первое предположение, хоть и смотрелось весьма логично, но простой факт-чек заставил меня в нём усомниться. Смотрится это действительно странно. Даже если отбросить Африку, как слишком далёкий континент, то что им мешало получить материал для своих опытов, например, из Центральной Азии? Зачем похищать людей именно в столице, где вероятность обнаружения максимально высока? Хотя, может быть они и работают по всей стране, просто вскрылись именно операции в Москве.

Молча качаю головой. Ситуация вчера вечером у неё сложилась аховая. Но разрулила она её более, чем успешно. Мобильник у неё в руках, насколько я понимаю, тоже ранее принадлежал владельцу дома. Теперь у нас есть связь, машина и временная база. Плюс, перспектива захватить младшего брата одного из лидеров Адамовых, который что-то забыл в Рязани.

Подойдя, втискивает мне в руки телефон.

Отбросив идею отыскать японскую «семью», начинаем готовиться к операции. Первым делом проверяем машину владельца дома, стоящую в гараже. Ею оказывается потрёпанная ВАЗовская «десятка». Не самый лучший вариант, но с толпой мы сольёмся точно. Следующим встаёт вопрос маскировки. Аня предлагает мне тоже перекрасить волосы в красный — девушка нашла в доме краску для волос, которой видимо пользовалась жена или подруга хозяина. Но от этого предложения я отказываюсь. Можно было бы поменять причёску, но в моём случае вариант только один — побриться почти налысо. Он одноразовый и так сразу, использовать его не хочется.

Закончив готовиться, ещё раз проговариваем план и на «десятке» выдвигаемся в сторону города. Старые вещи оставляем в доме, а вот рюкзак беру с собой. Высока вероятность, что вернуться назад не получится. По этой же причине, забрасываем к связанному мужику тупые ножницы. Часа два-три у него на освобождение точно уйдёт. Но это лучше, чем сдохнуть от холода и жажды в темноте. Хотя, судя по глазами Ани, она отчасти совсем не против такого исхода.

— Выспался?

Глава 13

Оказавшись в холле, сразу идём к лестнице, но нас предсказуемо тормозят. Рослый парень, поднявшись за стойкой, задаёт стандартный для всех охранников вопрос.

— Вы к кому?

Тот кивает, как китайский болванчик. Убедившись, что её услышали, Аня сразу отправляется к лестнице. Я следую за ней. Поднявшись на несколько ступенек наверх, слышим сзади голос охранника.

Поднимаю взгляд, как раз, когда слова обрываются и вижу Аню, с напряжённым лицом смотрящую в конец коридора. В сторону отлетает вторая туфля и через секунду девушка уже движется в сторону офиса Адамовых, на ходу доставая «Глок».

— Вы не подскажете, где здесь офис агентства «Атлас Плюс». У них там Пирогов… Ой!

— То есть как это нет? Уволю эту суку драную, сегодня же! Пусть своим ртом зарабатывает, раз мозгов нет! Звоните этому Пирогову, дайте я сама с ним поговорю.

Прикидываю, что в принципе его можно атаковать и в текущей позиции. Вероятность поднять шум выше, но иных вариантов я сейчас не вижу. Хотя, через секунду выясняется, что Аня не собирается так легко сдаваться. Буквально повиснув на парне, что-то шепчет ему в ухо. И всё-таки заталкивает в помещение. Когда тот оказывается внутри, повторяю приём, испытанный на предыдущем охраннике. Видя моё движение девушка подаётся назад и через секунду я чувствую, как сталь пронзает горло противника.

— А кто с вами? И мне нужен документ, удостоверяющий личность.

Названный человек — директор того самого рекламного агентства, что примыкает к офису Адамовых. Его фирма показалась самым удобным способом попасть на третий этаж. Пока девушка отыгрывает роль юной красотки, презирающей «смердов», сам я стою сзади неё и бросаю взгляды по сторонам. Помимо двоих охранников за стойкой, ещё один стоит в углу холла. На поясе кобура с пистолетом. У парочки перед нами, как я подозреваю, тоже есть оружие. Если всё пойдёт не по плану и придётся быстро отступать, то сделать это будет несколько проблематично. Хотя, многое зависит от их уровня подготовки и готовности умереть, отрабатывая зарплату.

Моя напарница пожимает плечами.

Через пару секунд слышу стук в дверь и голос Свортовой.

— Большое спасибо, не знаю, что я бы сейчас делала, если бы не вы. Слушайте, у вас такие мышцы, вы бы меня наверное и донести вниз смогли.

Так что волоку его к двери, которую уже придерживает Аня и затаскиваю внутрь. Сразу оглядываю кабинки. Обнаружив пару закрытых, проверяю их. Никого. Вернувшись, протираю лезвие ножа, который всё ещё сжимаю в руке, о пиджак парня. Свортова тем временем достаёт его оружие. Взвешивает пистолет в руке, после чего лезет к запасным магазинам, засовывая оба в сумочку. Примеривается, куда деть сам «Глок», когда дверь в туалет открывается. Уткнувшийся в телефон мужчина заходит внутрь и останавливается, когда в поле зрения оказываются ноги трупа. Поднимает ошарашенный взгляд и обнаруживает картину маслом — парень, заляпанный кровью с ножом в руке, рядом с которым девушка в наполовину расстёгнутой рубашке, пытающаяся как-то засунуть пистолет за юбку. Не находит ничего лучше, чем дрожащим голосом выдать.

Девушка взвивается.

Понимая, что план всё-таки сорвался, делаю рывок за ней, на ходу пряча ножи. Выбравшись в коридор, вижу валяющееся на полу тело платиновой блондинки, с торчащим из глаза дротиком. Нахрена она сейчас выперлась в коридор? Проверить, не оседлают ли её Петю сразу за углом?

— Извините, но в журнале вас нет. Ни имени, ни компании.

Врываюсь в офис сам, оценивая ситуацию. Большая приёмная, с пустым столом. Слева открытая дверь, на полу перед которой барахтается пожилая женщина с дротиком в горле. У противоположной стены седой мужчина с двумя пулевыми ранениями в голове. Направляюсь вслед за девушкой, целенаправленно устремившейся к одной из дверей внутри офиса, когда краем глаза улавливаю движение справа. Делаю два выстрела навскидку. После чего ещё два прицельных. Наблюдаю за молодым пареньком, который с растерянным видом валится на пол.

Девушка подходит вплотную, пуская в ход мягкий тембр голоса.

Разводит руками в беспомощном жесте. Мол, я сделал всё, что смог. Аня прищуривает глаза. И так натурально изображает бешенство, что я и сам сейчас готов во всё это поверить.

Пытаюсь аккуратно уложить его, когда слышу в коридоре женский голос.

Горделиво поднятый вверх палец видимо символизируется степень крутости его места работы. Аня показательно зевает.

Аня, скривив лицо подходит к стойке, опираясь на неё рукой.

Впрочем, даже если это обычный охранник, просто слегка приодетый, его всё равно придётся убрать. Система видеонаблюдения на верхнем этаже здания отсутствует, так что он единственный потенциальный источник тревоги. Аня это тоже понимает. Чуть пройдя дальше, останавливается и задумчиво поднимает левую руку к лицу, ловко расстёгиваю ещё одну пуговицу на рубашке. Разворачивается и, толкнув меня, проходит назад. Я сделав разворот, немедленно отправляюсь за ней. Вижу, заинтересованный взгляд парня, немедленно падающий на грудь, обтянутую кружевным бельём и практически вываливающуюся наружу.

— Эй. А где Петя? И почему у вас…

Тембр голоса обволакивает, а слова недвусмысленно намекают на немедленный секс. Но парень пытается сопротивляться.

Но сейчас не до моих внутренних тараканов. О погибших невинных вспомним, когда дело будет закончено. Нельзя выступать против коалиции пяти «семей», не будучи готовым окунуться с головой в кровь, смешанную с дерьмом. Думаю, дядя в ответ на мои моральные терзания выдал бы именно такую сентенцию. Отпустив тело, которое до сих пор держу, отступаю назад. Дротик вырвавшись из раны, летит обратно к девушке, которая перехватывает его и наклонившись, протирает об одежду убитого охранника. Выпрямившись, укладывает обратно в открытый карман сумочки. После чего всё-таки пристраивает «Глок» себе за спину.

— Мы открываем новый центр в Рязани. Вкладываем два миллиарда своих и ещё полтора инвесторов. С участием «семьи» Софьевых, если слышали о таких. Со стороны государства тоже обещали поддержку. Будем разгружать Москву и принимать всех пациентов из-за Урала здесь.

В ответ слышится довольный мужской голос, так и сочащийся превосходством.

— Ну да, ну да. Я из Берлина вчера прилетела — вот там уровень. А тут так — забегаловка. Да ещё и бегать приходится самой, потому что контракт на девять миллионов кому попало не доверишь.

Уже начинаю движение в его сторону, когда в воздухе мелькает дротик, вонзаясь ему в горло. Мужик хрипит и, судя по выражению его лица, сейчас попробует крикнуть. Вскидываю левую руку вверх, зажимая ему рот и толкая спиной в стену. Ножом бью в область сердца. Первый удар приходится по рёбрам, на втором, лезвие, чавкнув, входит в плоть. Ещё какое-то время держу его, наблюдая за гаснущими глазами. Отступаю назад. Хочется грязно выматериться. Сейчас мы убили ни в чём не виноватого гражданского. Отчасти из-за такого дерьма, я и предпочёл пойти своим путём, а не оставаться в рядах «семьи», делая карьеру. Презрение значительной части «генизлов» к обычным людям — известный факт. Хотя, на деле, мы отличаемся от них только случайной дозой вещества из астероида, которая попала в организм предков. Ну и может быть, более высокой восприимчивостью к генным мутациям.

Сумма оказывает на парней не меньшее влияние, чем её грудь. Лысый даже отрывает взгляд, чтобы переглянуться с напарником. Правда после этого глаза снова прилипают к декольте. А вот второй, полистав журнал, со смущённым видом выдаёт вердикт.

— Да, передаю им трубку.

Тот кивает и бодро рапортует.

Охранники снова переглядываются. Тот, что постарше, вяло возражает.

— Анна Сорокина, заместитель директора по маркетингу компании «Биомедтехнологии».

— Да, понимаю. Забыла. Уволю эту дуру сегодня же. Но я не просто так сюда летела из Москвы. Вечером у меня рейс во Францию. В конце концов, это же просто формальность. В чём тут сложность? Пусть прямо сейчас меня в журнал впишут. Меня на приёме у президента так не допрашивали, как ваши долбоящеры на входе в занюханное офисное здание.

— Сожалею, но не положено так.

Сразу же суёт охраннику свою сумочку в руки.

— Если звонила, значит вы должны быть в журнале. Пирогов — это рекламщики? И можете сказать, как вас должны были записать?

— Это мой помощник. Впишите просто плюс один, ну в конце-то концов. Документы покажу на обратном пути. Я и так из-за вас уже везде опаздываю.

Затаив дыхание, прислушиваюсь. Если там внутри окажется охранник не из молодняка, а с каким-то жизненным опытом, то сейчас может возникнуть весьма неприятная ситуация. Расслаблено выдыхаю, когда после нескольких тихих фраз внутри, снова слышу голоса в коридоре. Первой говорит девушка.

Достав правой рукой нож, левой обхватываю его сзади, сразу же всаживая лезвие в горло. В голове бьётся только одна мысль — «лишь бы не закричал». Если он сейчас заорёт, то сюда сбежится вся охрана здания. К счастью, любитель пялиться на женскую грудь только хрипит и пытается достать оружие. Попытку быстро пресекает Аня, заблокировавшая его руку. Сама девушка сразу сдвигается в сторону, чтобы не попасть под брызги крови. Пара правда всё равно долетают, но на фоне тёмного пиджака почти незаметны.

— А-а что вы тут делаете?

— Да, рекламное агентство «Атлас Плюс». А я — Анна Сорокина — заместитель директора по маркетингу компании «Биомедтехнологии».

— Я на службе. Не выйдет сейчас. Позвони вечером, встретимся — я тебя так поверчу на… своём приборе, что долго будешь вспоминать.

Коридор наполняется смущённо-игривым смехом Ани. Понимаю, что они приближаются, готовлюсь к броску, сжав ножи. Вот уже поравнялись с проёмом. В этот момент девушка внезапно толкает парня в сторону открытой комнаты. Слышу её тихий шёпот.

— Вы извините. Мы же не виноваты, работа у нас такая. Вон, наверху тоже клановые сидят. Один раз так же вот поверили, пустили девушку наверх без записи, а она к ним — беременна говорит. От кого-то из них.

Охранник отчаянно крутит головой.

— Подержите пожалуйста, я застегнусь.

— Сейчас посмотрим запись к ним. Вы извините, у нас тут всё строго. Сами понимаете — высший уровень.

— Анна, первый заместитель директора по маркетингу компании «Биомедтехнологии». Моя секретарша должна была вам звонить по поводу контракта.

Свортова корчит ещё одну гримасу и цедит сквозь зубы.

Она отвечает на ходу, продолжая подниматься по лестнице.

— А я тут причём? Или по вашему я похожа на шлюху, что будет рада залететь от кого угодно, лишь бы родить необычного ребёнка?

— Речь о первом контракте из целой серии. От вас понадобится только работа с местным населением. Сумма первого заказа — девять миллионов. Общая стоимость всех контрактов — восемьдесят четыре. Но всё зависит от того, как вы отработаете первый.

Этот оказывается крепче и несмотря на внезапную атаку, пробует дать отпор. Удар локтём левой руки заставляет меня сдвинуться с места и парень пытается закричать. Вцепившись левой рукой в плечо, правой всаживаю нож сбоку в шею. Крик обрывается, не успев начаться и он начинает, наконец, оседать на пол.

Лысый оживает, шумно сглатывает слюну и с непониманием смотрит на разъярённое лицо девушки. Похоже он слышал только последние фразы. Или совсем ничего. Это же сколько надо не трахаться, чтобы так залипнуть на отчасти обнажённую грудь? Вот его напарник схватывает всё на лету. Сомневаюсь, что он слышал про компанию с таким названием, но вот сериалы по ТВ видимо смотрит. И помнит сцены с психами «юных протеже», после которых жестоко страдают обычные люди. Сам наезд — бред, конечно. Будь охрана поумнее — уже сложили бы два плюс два, и вызвали подкрепление. Но это не тот случай. Вижу, как в руках сотрудника появляется телефонная трубка, на которой он набирает номер.

— А может быть я прямо сейчас скажу своё «спасибо»? Пока их сотрудница вернётся, ещё есть время.

После секундной паузы, убирает с лица печальное выражение и казённым голосом спрашивает.

— Я Адамов! Нападая на меня, вы атакуете нашу «семью».

— Можете помочь? Я тут офис смотрела и сломала каблук. А их сотрудница, как назло ушла за документами. Мне бы вниз спуститься.

Выйдя в коридор, открываем один из офисов напротив страховой компании, сразу же нырнув внутрь. Закрыв дверь, Аня снимает левую туфлю и принимается за каблук. Когда две попытки сломать его,завершаются неудачей, молча забираю обувь, и одним движением сворачиваю уже расшатанную шпильку в сторону. Отдаю напарнице, которая сразу же исчезает за дверью, оставив её открытой. Жду, вжавшись в стену около проёма.

Наконец, укладываю его на пол. Бросаю быстрый взгляд вдоль коридора. Дверь в туалет с правой стороны, шагах в семи-восьми от нас. Конечно, ещё останутся пятна крови на полу. Но их можно и не заметить, если проходишь вдалеке и не присматриваешься. А вот валяющийся труп точно привлечёт внимание, с какого ракурса не посмотри.

— Если хотите, донесу. Могу хоть каждый день по лестнице такую красоту носить, если номер телефона оставите.

С каменным лицом протягивает телефон старшему охраннику. Тот что-то слушает, потом несколько раз угукает и кладёт телефон на базу. Поднимает глаза на девушку.

Девушка снова презрительно кривится.

На последней её фразе уже начинаем подниматься по следующему пролёту. Бросаю вниз взгляд, ожидая, что кто-то из охранников за нами погонится. Но, к счастью, они решают не реагировать. На втором этаже минуем ещё одного служителя порядка в такой же форме, как и смена внизу. А вот при входе на третий нас ждёт неприятный сюрприз. Около него явно стоит человек Адамовых. Парень в костюме, с надменным видом.

Судя по уверенности, с которой Свортова несётся ко входу, охраны там больше нет. Либо она считает, что мы с ней точно справимся. Пытаюсь её обогнать, но девушка успевает первой. Сразу же, как останавливается напротив входа, вижу, как из сумочки вылетает дротик, уносящийся куда-то внутрь офиса. Слышу чей-то крик, за которым следуют два выстрела.

Охранник с недоумевающим лицом стоит на месте, сжимая в руках сумку и уткнувшись взглядом в декольте, где то открывается, то закрывается вид на женские прелести. Пользуясь этим, проскальзываю ему за спину, попутно вспоминая всё, чему нас обучали на курсе ножевого боя. Пусть я был одним из лучших, тем не менее, времени прошло довольно много. А без «химии», действовать в несколько раз тяжелее.

Приступаем к следующему этапу. Изначально я планировал просто вскрыть одну из дверей в соседний офис. Но у охранника имеется карта, которая явно предназначена для открытия дверей. По крайней мере в пустых офисах. В арендованных карты сразу же перепрограммируются под съёмщиков.

Расчёт с внешним видом работает. Лысый парень в чёрной форме так до сих пор и не ответил, откровенно пожирая взглядом декольте. Его напарник, выглядящий чуть постарше, разглядев, что к ним подошла девушка, тоже выпрямляется в полный рост. Взгляд немедленно скользит на грудь, но этот хотя бы пытается что-то сказать.

— Не положено!? Ты знаешь, что такое «Биомедтехнологии»? Мы можем весь ваш город скупить и не подавимся. Не бесите меня, уроды. Иначе я сейчас подниму трубку и звоню наверх. Через два часа эту вашу халупу купят, а вас выкинут на улицу. И я постараюсь, чтобы вы больше никогда не нашли работу. Как и моя секретарша!

— Какая у вас говорите фамилия? Мне надо записать.

После короткого диалога, передаёт телефон Ане. Прислушиваюсь к её фразам.

Аня уже распахивает дверь перед собой, сразу отпрянув в сторону. Делаю рывок в другую. Как выясняется весьма вовремя — внутри помещения один за другим грохочут три выстрела и пули изрядно портят краску на стене напротив проёма. Оттуда слышится вопль.

— Я к Сергею Пирогову, по поводу контракта. Мой секретарь звонила утром. Конечно, если снова ничего не напутала, тупая шаболда.

— Нет, конечно. Девчушку ту, просто там же и пристрелили, на третьем этаже. Не поверили, да и истерику она закатила знатную. Вот кто-то из них и пальнул. А она и правда беременной оказалась. Грустно в общем. А смену, которая тогда дежурила — уволили. Вот мы и стараемся теперь, как можем.

Глава 14

На момент замираю, оценивая ситуацию. Мы в большой приёмной. Справа и слева по паре дверей. Обе, что по левой стороне — открыты, справа, одна, всё ещё заперта. Плюс, кабинет самого Адамова, по сторонам от входа в который мы замерли.

Переглядываемся с Аней. Изнутри слышится ещё один вопль.

Забираю один из заряженных «Витязей», приплюсовав два запасных магазина. Один получается засунуть в левый карман джинсов, откуда он наполовину торчит. Второй пристраиваю за пояс. Оборачиваюсь к Ане, которая орёт на нашего пленника.

Снаружи уже доносятся звуки близких сирен. Морщусь. Если полиция успеет полноценно блокировать здание, прорваться будет сложно. Прикидываю, сможем ли мы убраться отсюда вместе с Адамовым. Понимаю, что нет. Простреленное колено не позволит ему идти самостоятельно. К тому же высока вероятность использования им способности. Это сейчас он в состоянии полного шока. Через несколько минут ситуация может коренным образом измениться.

— Это всё дела брата! Я ничего не знаю! За мной только торговля.

Проходит секунда. Вторая. Где-то в начале коридора слышатся крики. В воздухе раздаётся звон распадающегося на осколки стекла. Тяну их к себе, направляя под углом в пол. Так, они должны точно зацепить противника. Из кабинета доносится ошалевший крик и звуки шагов. Несколько осколков стекла по полу докатываются до проёма. Осторожно выглядываю. Вижу спину Адамова, который стоит около стены, приложив к ней руку. Взяв его на прицел, стреляю, вгоняя пулю сзади в правое колено. Парень подламывается, заваливаясь на пол и крича от боли. Второй выстрел делаю в левую ногу и вроде попадаю в голень.

Иду за ней, следуя метрах в двух позади. Останавливаюсь на площадке между двумя пролётами. Если спускаться ниже, то там меня будет относительно легко обнаружить. Единственный выход — ждать здесь. Чувствую, что «химия» начинает работать. Правда, в этот раз нет ощущения свободной от лишних мыслей головы. Только мышцы наливаются готовностью к немедленному действию и просят быстрее пустить их в ход.

Сверху еле слышно шипит Аня и высунувшись, мы одновременно открываем огонь. Выпустив три пули, понимаю, что цель полностью скрылась за столом. Пытаюсь попасть ему в голень, когда из коридора слышится какой-то шум.

— Вы слышали, имибицилы? Я член «семьи» Адамовых! Сунетесь сюда — подпишете себе смертный приговор.

Отворачиваюсь от входа, открыв рот и опустив веки. После того, как гремит взрыв, наблюдаю спину девушки, сразу рванувшей в коридор. Звук трёх пистолетных выстрелов подряд, намекает на окончательную ликвидацию всей смены охраны с первого этажа. Развернувшись, делаю два шага и оказываюсь внутри кабинета.

Сам Адамов в наполовину невменяемом состоянии. Лицо искажено непониманием и болью, глаза бешеные. Вспомнив, что у меня за спиной пять дисков, которые он уже использовал, быстро извлекаю из сейфа всё оставшееся оружие, перемещая его на стоящий рядом стол и захлопываю створку. Сомневаюсь, что противник дойдёт до использования способности мозгами, но на чистых инстинктах может попробовать пустить оружие «генизла» в дело.

Влетевшая в кабинет Аня, моментально опускается на колено рядом с Адамовым. А я прохожусь глазами по содержимому сейфа. Внутри два «Витязя», пара ТТ, несколько гранат. И ещё пять дисков, прицепленных к стене. Помимо этого вижу деньги и какие-то документы. Быстро прохожу мимо Свортовой, которая уже что-то орёт Адамову и сгребаю все документы, сваливая их в рюкзак, вместе с несколькими пачками денег. Туда же отправляю один ТТ и три запасных магазина. Застегнув рюкзак и забросив его за спину, беру «Зиг Зауэр», перед этим уложенный внутрь сейфа и засовываю его в кобуру.

Вскинув «Витязь», выпускаю две короткие очереди. Сбоку от меня открывает огонь Аня, трижды стреляя из «Глока». Продолжаем наш забег к парковке, минуя патрульное авто. Когда добираемся, искренне надеюсь увидеть там какого-то мужика, спешно открывающего свой автомобиль. Но такого подарка от судьбы ждать не приходится. На парковке пусто. Движение видно только со стороны пивного ресторана. Впрочем, Аня делает один выстрел в их направлении, и люди быстро скрываются внутри здания.

В следующую секунду обзор перекрывает Аня, рванувшая внутрь. Оставляю раненого противника на неё, сам разворачиваюсь к двери. Когда там показывается фигура первого из охранников, я как раз выпрямляюсь, находясь на середине процесса. Так что, просто делаю четыре неприцельных выстрела. Насколько вижу, ни разу не попадаю, но он моментально скрывается из виду. Смещаюсь на полтора метра вправо, а через секунду парень высовывается из-за угла, вогнав две пули в область стены, к которой только что прижималась моя спина. Один раз стреляю в ответ, заставляя его скрыться. Из кабинета доносится пара вскриков. Для острастки выпускаю ещё одну пулю по дверному косяку. Прикидываю в голове варианты прорыва, когда в проёме кабинета появляется Аня, что-то держащая в руке. Граната?

Достав ключи, открываю водительскую дверь, забираясь внутрь. На этот раз движок заводится с первого раза и я немедленно начинаю сдавать задом, выбираясь с паркинга. Рядом застёгивает рубашку девушка, а в голове крутятся варианты потенциального отступления, ни один из которых не кажется хорошим.

Сжав нож в руке, кулаком упираюсь ему в шею. Наклонившись к уху, кричу.

Наклоняюсь к лежащему на полу парню и удерживая в левой руке «Витязь», правой достаю нож. Всаживаю ему в глаз. Когда он выгибается на полу, вопя от боли, на момент чувствую омерзение к самому себе. Потом вспоминаю тело Лизы, на полу нашего дома, и в голове остаётся только злость. С лёгкой примесью удовлетворения. Прокручиваю лезвие, вызывая у него новый вопль. Над головой со свистом пролетает диск, отправляясь в окно. Это тот, что был воткнут в дверной косяк. Остальные сейчас вонзились в стену его кабинета с другой стороны. Парень, хоть и «металлист», но либо прошедший обучение не до конца, либо бесталанный. Но не самый слабый, судя по возможности отправлять в полёт сразу три диска.

— Давай «химию» для физики. От неё потом не так плющит.

Опускаюсь вниз и высунувшись, дважды стреляю, пытаясь разглядеть обстановку внутри. Вижу парня с пистолетом, который укрывается за массивным столом. Но вместо ответного огня, он запускает в меня несколько странных снарядов. Отклоняюсь назад, уходя от них. Наблюдаю за тремя вращающимися кругляшами, вонзающимися в стену напротив. Остро отточенные диски из какого-то металла, край лезвия которых сделан из стали, чтобы усилить удар.

Спустившись, обнаруживаю тела двоих полицейских, валяющиеся перед выходом из бизнес-центра. Их коллеги, видимо уже успели вывалиться наружу. Продолжаю движение дальше, уходя за стойку охраны с левой стороны. Распахивается одна створка входной двери и я сразу же смещаю ствол «Витязя», выпуская короткую очередь. Пули уходят в никуда. Человек, открывший её, видимо сейчас за стеной. Ещё один или два укрываются за второй створкой, которую не пробить пистолетной пулей. Но зато они оставили проём открытым.

— Не стреляйте! Они ушли через второй этаж! Это «экологи»! Вон по той стороне.

— Я не знаю! Какая-то херня с этими «спонтанщиками». В Сибири, Афгане, Корее что-то делают. Но я не знаю, что и нахрена! Честно! Один раз слышал несколько предложений из разговора и всё!

Спустившись на несколько ступеней ниже, Аня начинает кричать, весьма натурально изображая испуганный и подрагивающий голос.

Последнюю фразу она произносит уже в самом низу лестницы, где её видят. Тыкая пальцем в сторону стены справа. Слышу, как рявкает полицейский, отправляя двоих человек наверх. Приказ остальным — перехватить террористов на улице. Не совсем то, на что я рассчитывал, но тоже неплохо. Отступаю назад, прижимаясь к стене. Когда слышу, как по лестнице начинают бухать ботинки, делаю рывок вперёд, выставляя оружие. С порцией «химии» внутри, я должен успеть. Только бы Аню случайно не зацепить.

— Для чего вы похищали людей? Кто этим занимался? Зачем вам «спонтанные генизлы»!? Отвечай, сука! Считаю до трёх или вырежу глаз.

По-моему он даже пытается закричать перед тем, как снаружи грохает взрыв. Поднявшись, бежим к выходу. В холле больше никого. Весь, бывший тут персонал, видимо предпочёл сделать ноги, как только началась стрельба. Сначала хочу притормозить перед дверью, но сразу понимаю, что так будет только хуже. Ногой, с силой толкаю тяжёлую створку. Когда она открывается, выглядываю на улицу и через секунду выныриваю наружу. Никого. Только четыре патрульных автомобиля с включенными спецсигналами. Сирены они всё-таки вырубили, пока мы делали короткую остановку на втором этаже.

Но девушка начинает действовать первой. Вылетая к повороту лестницы, слышу пистолетный выстрел. И наблюдаю перед собой оборачивающегося полицейского, за спиной которого с пулей в голове падает его напарник, застреленный в упор. Жму на спусковой крючок, отправляя короткую очередь в голову патрульному и он тоже валится вниз, так и не успев выстрелить.

— Что ты знаешь о делах брата? Чем он занят!? Ещё раз уйдёшь от ответа — режу яйца!

Спускаемся на второй этаж. Внутри всё сжато от страха и напряжения. Но тело работает, как надо. Перед последними ступеньками второго этажа притормаживаю, после чего делаю рывок вперёд, сразу же разворачиваясь вправо. Крутнувшись в другую сторону, понимаю, что полиции тут ещё нет. В нескольких фразах объясняю свой план Ане. После секундного раздумья, девушка молча начинает снимать пиджак. Трофейный «Глок» засовывает за юбку на спине. «Витязь» просто бросает на пол, а сумочку протягивает мне. Собираюсь было рявкнуть, что её тоже надо выкинуть, но вспоминаю про дротики внутри. Забрав, цепляю её через плечо. Неудобно и ремень врезается в кожу, но хотя бы не стесняет движения.

Матерюсь. В голове что-то сдвигается и сейчас внутри меня просыпается острое желание резать этого ублюдка дальше. Пусть старший Адамов, тоже ужаснётся, глянув на тело своего младшего брата. Веду ножом по его лицу, разрезая кожу на щеке. Он пытается отдёрнуться и торопливо начинает говорить снова.

— Сейчас я раскромсаю тебе второй глаз. Потом отрежу яйца вместе с членом. Зачем твоему клану «спонтанные генизлы»? Отвечай!

Приняв решение, всаживаю лезвие в горло Адамову. Проворачиваю нож, чувствуя, как кривится собственное лицо. Не думал, что буду чувствовать удовлетворение, убивая человека. Вытащив оружие, вытираю сталь о его рубашку и прячу нож на место, поднимаясь.

Забираю со стола две штурмовые гранаты, которые уходят в карманы пиджака. Аня подхватывает второй «Витязь», засовывая один запасной магазин в сумочку. Туда же втискивает ещё одну светозвуковую гранату. Бежим с ней к выходу. Выглянув, обнаруживаю, что коридор отнюдь не пуст. Из офиса страховой компании только что выбежали две женщины, которые спешат к лестнице. В голову приходит идея, и я даю короткую очередь в потолок над их головами, крича, чтобы легли на пол.

На этот раз реагирует. Более того — пробует ответить. Дрожащим голосом, выдаёт фразу.

Машинально поднимаю на неё удивлённый взгляд, на что девушка делает странное движение головой в сторону кабинета и вырвав чеку, секунду ждёт, после чего бросает её в коридор. За промежуток, что держит её в руках, успевает выдать одно слово — «светозвуковая».

Секунду думаю. Поднимаю глаза на Аню, сидящую с другой стороны. Вижу, как девушка косится в сторону окна, из которого доносятся звуки целого концерта полицейский сирен. Перед зданием, как минимум, три патрульных автомобиля.

Он либо ловко притворяется, либо на самом деле, не слишком блещет интеллектом. В любом случае, долго ждать мы не можем. На звуки выстрелов, снизу, наверняка, уже бежит охрана.

— Отвечай! Немедленно! Или буду резать дальше по кускам! Зачем вам «спонтанные генизлы»?

Бегу по направлению к оставленной нами «десятке», когда из-за угла небольшой технической постройки, прямо на меня выезжает ещё одна полицейская машина, сразу бьющая по тормозам. Вижу удивлённые лица патрульных. Тот, что на пассажирском сидении, сразу тянет руку к двери. На этот раз моя способность срабатывает почти сама по себе и без специальной «химии». Лобовое стекло осыпается внутрь автомобиля. Как могу, подправляю движение неровных осколков триплекса. Один из них распарывает щёку водителю, который начинает орать. Хотя, его напарник тоже кричит, видимо от неожиданности.

Аня бросает быстрый взгляд в сторону первого этажа. Шёпотом обращается ко мне.


Адамов лежит на полу, скорчившись от боли. Судя по позе, Аня нанесла солидный урон его гениталиям. Источник появления светозвуковой гранаты тоже становится понятен — на стене открыта створка мощного сейфа. Как выясняется, наша цель тыкала ладонью отнюдь не в стену, а в сенсорную биометрическую панель.

За спиной пролетает Аня, прячась за стойкой. А я вытаскиваю чеку гранаты, секунду держу её в руке и отправляю в полёт. Наклоняясь вниз, успеваю заметить, что она благополучно вылетает наружу, пройдя рядом с головой полицейского, как раз пытавшегося заглянуть внутрь.

Он чуть ли не плачет. Подскуливая и дёргаясь, выдаёт несколько фраз.

Смещаюсь ниже и вонзаю лезвие ему в живот. Его крик сливается со звуками полицейских сирен, которые звучат уже под окнами. Кавалерия прибыла на праздник и, скорее всего, уже заходит внутрь. Снова кричу, задавая вопрос.

Когда обе укладываются лицом вниз, тоже мчимся к спуску вниз. В другом крыле здания, какой-то мужчина высовывается в коридор, но, увидев вооружённых людей, сразу же прячется назад. Бросаю взгляд вниз. Полиции вроде бы не видно, только несколько гражданских стремительно бегут вниз, генерируя массу шума.

— Не знаю.

Пытаюсь сконцентрироваться. Мелькает мысль вколоть себе «химию», но неизвестно, что сделает с организмом третья двойная доза подряд. К тому же, голова и так сейчас свободна от лишних мыслей. После вспышки в туалете, когда я прирезал гражданского, мозг вышвырнул всё ненужное. Возможно накроет позже, но сейчас меня ничего не отвлекает.

Отбросив в сторону пустую ампулу, расстёгивает все оставшиеся пуговицы на рубашке, полностью открывая плоский живот и грудь в кружевном белье. Закончив, начинает шагать вниз. Учитывая, что девушка вся перепачкана в крови, зрелище, мягко говоря, привлекающее внимание. Со всех точек зрения.

Развернувшись, вижу, как в дверь влетает охранник со второго этажа, выставивший перед собой пистолет. На автомате делаю два выстрела, вгоняя одну пулю в область сердца и вторую в голову. Когда он опрокидывается назад в коридор, меняю магазин на полный. Если этот здесь, значит ещё трое сейчас в одном-двух пролётах лестницы от нас. Над головой гремят выстрелы. Аня выпускает внутрь комнаты четыре пули кряду. В ответ прилетает ещё один диск, вонзившийся в дверной косяк с другой стороны. Сразу за ним, Адамов всаживает две пули в стену.

Не уверен, что в моём случае, это хорошая идея, но в целом она права. Даже если внизу шестеро полицейских, справиться будет проблематично. Достаю из внутреннего кармана ампулы и протягиваю ей одну. Вторую вкалываю себе в живот. Девушка опускает руки вниз и задрав юбку, всаживает иглу себе в бедро.

Он продолжает скулить, скорчившись на полу. Снова ору.

Мчусь вниз по лестнице, на ходу доставая гранату из левого кармана пиджака. В голове успевает промелькнуть глупая мысль, что она сейчас запутается. Тем не менее, благополучно её извлекаю. Впрочем, судя по тому, что Свортова, за время моего спуска, успевает сделать три выстрела, всё идёт не совсем по плану. И граната может не понадобиться.

Интерлюдия 3


Полковник Стёркин до сих пор не получил звезду генерал-майора, не только из-за своей фамилии, над которой, по слухам, ржала половина центрального офиса и часть подчинённых. Основная причина — склонность к самостоятельной игре. Казалось бы, в целом офицер РСК, полностью следовал инструкциям сверху. Сказали не трогать группировку, которая обеспечивает наркотой «генизлов» — он к ней и не прикасается. Но устанавливает плотное наблюдение, находит поставщиков и партнёров, после чего наносит удар сразу по небольшой сети наркодельцов, успешно засветившись в СМИ и дав свои комментарии. Изначальная банда, вроде, как и цела. Но учитывая, что пострадали их контакты, парни быстро становятся париями в своей же среде.

Полковник ещё раз окинул взглядом тело молодого парня, лежащее на полу. В помещении стояла вонь от крови и последствий опорожнения кишечника погибшего. Но вместо этого, офицер чувствовал совсем другой запах — будоражащий аромат будущего влияния и власти. До невозможного близкий и щекочущий ноздри.

Сейчас, ему уже сообщили данные той парочки, которая устроила кровавое месиво в бизнес-центре. Данила Горанов и Анна Свортова. Первый — изгнан из своей «семьи» и находится в розыске. Клан второй признан уничтоженным, ввиду ликвидации большинства его членов. Согласно данным Российской службы контрразведки и Комитета по делам «генизлов», от них осталось только три человека, что означало распад семьи. Двое мужчин и девушка, находящиеся между собой в дальнем родстве. В теории они могли подать специальное заявление о формировании пары между кем-то из них. И снова стать «семьей». Но либо не были искушены в бюрократических играх, либо связь между ними отсутствовала.

С одной стороны, это было логично. В случае с «генизлами», в деле часто замешаны серьёзные деньги и ресурсы, подразумевающие наряду со всем остальным, и «карманных» политиков с генералами. Так что, ничего удивительного в звонке сверху не было. А вот в самой ситуации с Горановыми и Свортовыми — было. Полковник следил за этой историей с самого начала. Картина, которая преподносилась пятью «семьями», атаковавшими Горановых и внезапно вставшим во главе обескровленного клана Петром, не выдерживала никакой критики. А появление видео за авторством двоих беглецов, только подлило масла в огонь. В то, что кланы ставили опыты над «генизлами» верилось с трудом. Но так это или нет, у них явно была какая-то причина, из-за которой две «семьи» оказались разгромлены.

По городу введён план «Упавшее небо» — полная блокада крупных перекрёстков, с последующим разворачиванием частой сети полицейских постов на всех улицах города. Наряду с параллельным активным патрулированием города. Несколько штурмовых групп РСК ждут сигнала, чтобы выдвинуться в заданный квадрат и атаковать цель сразу после обнаружения. В воздух подняты вертолёты.

Но так или иначе, когда бывший глава регионального управления ушёл на почётное повышение, в качестве исполняющего обязанности, поставили именно его. По мнению самого Стёркина, основная причина была в том, что больше назначать было некого. Остальные офицеры, по званию могущие претендовать на должность, были тесно связаны с теми или иными группировками влияния. Или просто брали деньги у всех подряд.

«Семьи», явно вели какую-то сложную игру. И Стёркин мог поспорить, ставки тут куда выше, чем генеральское звание и приказ о назначении. Всё, что ему нужно — разобраться, получив в свои руки рычаг влияния на остальных участников процесса. Пара, решившая закосить под Бонни и Клайда, подходила для этой задачи идеально.

Вторая причина — любовь к СМИ, которым он охотно раздавал интервью. В том числе и каналам в «Нонграмме», что командованием контрразведки не поощрялось. По крайней мере, когда с ними на контакт выходили выскочки из регионов, ещё и подсвечивающие свои реальные данные. Тогда, как генералам оставалось только скрываться за фразой «источник в высшем руководстве РСК».

Конечно, по официальной версии, Свортовы были перебиты таинственными наёмниками Данилы Горанова. Но эта версия не стоила и выеденного яйца. Откуда у пацана, трудившегося в офисе, на ниве маркетинга, связи и деньги, чтобы нанять отряд громил. И зачем-то натравить его на Свортовых, которые к его личному раскладу, вообще никаким боком не относятся. Да и трое Софьевых, оказавшихся в Туле — ещё одно неизвестное в длинном уравнении. Как и их шеф, внезапно оказавшийся в реанимации с сердечным приступом. «Второй секретарь» самого мощного клана в стране, которому не смогли помочь «биологи»? Ну-ну, расскажите эти сказки моей фуражке, идиоты.

Как итог — оба подозреваемых были доступны для проведения оперативно-розыскных мероприятий. Как и преследования в рамках уголовного дела об убийстве сотрудников правоохранительных органов. Что развязывало ему руки. Из Москвы уже позвонили, потребовав немедленно предоставлять любую оперативную информацию, которая появится по делу. И ни в коем случае не пытаться самостоятельно осуществить захват подозреваемых. Пообещав ему генеральское звание и утверждение на позиции руководителя областного управления.

Отдел технического контроля полностью переключился в режим надзора за своими собственными сотрудниками. В их помещении сейчас находится помощник полковника, который за годы службы, не раз подтвердил свою лояльность. И несколько бойцов спецназа, которым он доверял больше, чем всем прочим.

Но это исключение из правил. За убийства гражданских, «семьи» обычно расплачивались деньгами. Совсем другое дело, если погибал сотрудник силовых структур, выборное лицо или чиновник на государственной службе. В таком случае, формировалась специальная комиссия, куда входили представители судебной системы, прокуратуры, РСК и Трибунала «генизлов». Которая и разбиралась в произошедшем, решая, как поступить с убийцей. Правда создание комиссии было предусмотрено только в случае, когда убийство было совершено кем-то из клановых.

Правда приказа о его постоянном назначении так и не было. Прошло уже пятнадцать дней, но он так и оставался руководителем управления по Рязанской области с приставкой «и.о.». Не самый радужный расклад.

Сам он прибыл в здание через минуту после появления отряда спецназа. Изначальный профиль вызова — «экотеррористы», оказался ложным. Но в итоге, полковник оказался в нужном месте, в нужное время. И смог вовремя отдать необходимые приказы. Сейчас вертолётные группы высаживали на дорогах десант, полностью блокируя выезды из Рязани. Пришлось пустить в дело все ресурсы управления, но теперь каждая машина досматривается. Просто так не выскользнуть. На помощь бойцам РСК уже выдвинулась полиция, с руководством которой он тоже успел переговорить. Общее командование на каждом посту осуществляют его офицеры. Верить им в плане сохранности информации, конечно, нельзя. Но тут полковник использовал протокол «информационной блокады». Любые контакты, кроме переговоров по штатному оборудованию — запрещены. Любого замеченного с телефоном в руках — немедленно арестовать, при сопротивлении — уничтожить. Протокол создавался на случай экстренных ситуаций и его ввод в действие был, мягко говоря, спорным решением. Но с другой стороны, разве убийство десятка сотрудников полиции — это не экстренная ситуация? К тому же Москва сама заинтересована в максимально оперативном получении информации.

Сейчас, разглядывая изувеченный труп паренька на полу, полковник пытался понять, к чему это может его привести. Убийство кланового «генизла» в центре города — громкое дело. А десять погибших полицейских, вкупе с четырьмя охранниками, делают его совсем громогласным. Разборки «семей» — их личное дело. Пусть рвут друг другу глотки сколько угодно. Но, в этом бизнес-центре, устроили настоящую небольшую бойню. Согласно протоколам, принятым в качестве дополнений к «Пакту», при гибели гражданских, «кланы имели возможность урегулировать дело в частном порядке. Либо родственники погибших могли обратиться в суд с требованием о взыскании компенсации. В совсем серьёзных случаях, дело могло уйти к Трибуналу «генизлов», который вполне мог назначить и наказание в виде смертной казни. Как это было с пареньком из числа «водяных», который отправил на тот свет семьдесят восемь человек в торговом центре. Потом благополучно прорвался оттуда, добавив на свой счёт, жизни ещё двадцати шести сотрудников полиции. Был пойман самими «генизлами», осуждён и казнён.

Глава 15

Вывернув руль, направляю машину на одну из второстепенных улиц. Из дешёвого радио доносится голос ведущего, который объявляет о том, что все выезды из города перекрываются. Матерясь, сворачиваю ещё раз, в этот раз заезжая во двор. Проезжаю вдоль дома, лихорадочно пытаясь что-то придумать. Можно попробовать прорваться, но это утопическая затея. Будь мы оба высококлассными «генизлами», прошедшими полный цикл подготовки в качестве бойцов — это было бы реализуемо. При нашем текущем уровне способностей — нет. К тому же, даже если каким-то чудом это получится, я более чем уверен, что сразу же появятся ударные группы кланов, с которыми нам точно не справиться.

Проходим мимо ещё одного дома. Вижу, как слегка подрагивает рука Ани, сжимающая пистолет. Сворачиваю направо. Вижу, как кто-то паркуется рядом с домом. Но даже если мы сейчас сменим машину, это не поможет. Доехав до конца девятиэтажки, направляю автомобиль в узкий проулок. Вижу, как впереди, в двухэтажном здании открывается гаражная дверь, куда сворачивает чёрный микроавтобус. Повернув голову, разглядываю приличных размеров гараж. Инстинкты срабатывают раньше, чем мозг успевает завершить формирование мысли и я выкручиваю руль, занимая место рядом с микроавтобусом.

Момент раздумываю. Звонок в страну восходящего солнца, могут обнаружить. Но это только в теории. К тому же, кому придёт в голову тотально мониторить исходящие звонки из целого города? Так что, после короткого размышления, соглашаюсь с девушкой.

К части новостей прилагаются фото и видео с камер наблюдения первого этажа, на которых изображена полуголая Аня, забрызганная кровью. Открываю подборку фотографий. На первых девушка стоит с поднятыми вверх руками, а на следующих уже ведёт огонь из пистолета. Есть и видео со второго этажа, где мы вкалываем себе «химию».

Через десять минут она уже набирает номер, указанный на сайте японского клана в качестве контакта. В руках — мобильник одной из женщин, который мы пополнили с её же банковской карты на десять тысяч. Для разговора должно хватить. Разместившись в проёме, ведущем в коридор, наблюдаю за поведением «заложников», одновременно косясь на девушку, стоящую в соседней комнате.

Как в таких условиях убраться из Рязани, я не представляю. Через пару минут возвращается Аня, одетая в тонкую майку, сквозь которую отлично видна грудь. В ответ на мой недоумённый взгляд, пожимает плечами, заявив, что всё остальное было велико. Машинально бросаю взгляд на пару женщин, сидящих на диване рядом с детьми и понимаю, что их габариты разительно отличаются от стройного тела девушки.

Закончив общение, обращаю внимание на Аню, которая скрестив ноги уселась на полу, уткнувшись в обнаруженный ноутбук. Сначала думаю, что она просматривает ролики, но подойдя, вижу, что напарница шерстит сайты всех японских кланов. Приглядевшись, понимаю, что в момент, когда я пытался найти нужную «семью», отталкиваясь от истории со сломанным мечом, мой мозг явно нещадно тупил. Ведь у меня было имя их главы клана. По которому, намного проще найти нужную информацию.

— Только семья. Жена, дети, внуки. Я вот только с похорон вернулся, все остальные здесь.

Сразу же перевожу взгляд на пленников, сидящих у неё за спиной, озвучивая про себя пару матерных выражений. Свортова тоже понимает, что зря кричала и оглядывается на семью гробовщиков. Вижу, как сразу напрягаются лица «заложников».

— Нашла!

Через двадцать секунд уже направляемся к выходу из гаража. Руки старика стянуты за спиной найденной в катафалке верёвкой. Помимо этого, в бардачке нашёлся скотч, но рот решаем не заклеивать. Только предупреждаем, что при попытке предупредить остальных, шансы его домочадцев на выживание моментально упадут до нуля.

— Сколько ещё человек в здании?

Изложив мне всё, удаляется в сторону ближайшей спальни. Впрочем меньше чем через минуту, уже показывается, перемещаясь в соседнюю комнату. А я раздумываю о том, что нам делать дальше. Предположим, мы сможем отсидеться в этом доме какое-то время. Возможно даже целую ночь. Но дальше всё равно придётся выбираться из города. А если верить включенной плазме, которая тихо работает в углу, все дороги перекрыты силами РСК и полиции. Останавливают все машины, без исключения, проверяя пассажиров. Отходящие поезда и электрички тоже проверяются. Чтобы попасть внутрь, нужно пройти двойной контроль — сначала полиции, потом сотрудников контрразведки.

Недоверчиво хмыкаю.

Чуть подумав, киваю девушке в сторону коридора. Останавливаемся в проёме, чтобы иметь возможность наблюдать за людьми в зале. Приблизившись вплотную, шепчет.

Поднявшись наверх, застаю Аню за допросом деда. Девушка уже заканчивает и коротко пересказывает мне итоги беседы — встреч с клиентами на сегодня не предвидится. Единственный заказ уже выполнен. Как раз с него, глава большого семейства и возвращался домой. Так что, по идее, беспокоить нас не должны.

— У них другие возможности. У японцев кланы были всегда. Которые с появлением «генизлов» обрели свой окончательный вид. Они смогут помочь, если захотят. А у Изао просто нет выбора.

Оставив Свортову заниматься поиском, сам тоже нахожу устройство для сёрфинга в сети — планшет, лежавший рядом с телевизором. Судя по многочисленным установленным играм, раньше его использовали дети. Узнав пароль, ввожу его и располагаюсь на маленьком диване у стены, откуда можно обозревать всю комнату. Положив рядом «Витязь», просматриваю новости в сети, периодически бросая взгляды на наших «заложников».

— Если к вам кто-то придёт — безусловно. У вас всё равно не будет иного выбора. Можете даже сами пойти в полицию и сказать, что вас держали в заложниках. Но только, когда мы уберёмся из города.

Процесс изучения новостей прерывается воплем Ани.

После того, как собираем их всех вместе, ещё раз проверяю все помещения в здании. Задраиваю жалюзи на входной двери в офис, вывесив табличку «мы закрыты» и запираю её. Встреченный на первом этаже мужчина, видимо как раз сидел за стойкой на входе, встречая клиентов.

Остановившись, хватаю «Витязь», лежащий рядом и открыв дверь, выскакиваю наружу. Одновременно со мной наружу выбирается седой дедуля, на чьём лице, при виде пистолет-пулемёта, быстро появляется озадаченное выражение. Бросив взгляд направо, рявкаю.

— Закрой дверь!

Делаю паузу, окидывая взглядом их напряжённые лица и продолжаю.

Наконец оттуда раздается звук приветствия на английском.

— Сколько именно людей в доме? Ты же не хочешь, чтобы мы убили их всех? Если нет — говори. И никто не пострадает, если сам не захочет нарваться.

Поднимаю на неё удивлённый взгляд и девушка считает нужным пояснить.

— Как японцы смогут вытащить нас из Рязани? До них несколько тысяч километров.

Впрочем, ничего нового я не узнаю. Никто из «семей» с официальными заявлениями не выступал. Единственная публичная активность по поводу наших действий — выступление начальника местного УВД, утверждающего, что его ведомство сделает всё для поимки преступников.

Когда бабуля, повернувшись, видит одного из «героев» телепередачи, с нацеленным ей в лицо стволом пистолета-пулемёта, на лице отображается сразу гамма эмоций. Приказав положить нож, тоже отвожу её к остальным, усадив в кресло рядом с дедом. После этого, приволакиваю сюда же мужика из коридора.

— Я могу позвонить ему прямо сейчас. И попросить помочь нам выбраться отсюда.

Кивнув, отвечаю.

— Мы не собираемся пытаться сдать вас или навредить. Среди моей семьи нет психопатов. Но и умирать мы не хотим. Если после вашего визита к нам придёт полиция или другие «изменённые», то мы всё расскажем.

Старик секунду глядит в дуло «Витязя», смотрящее ему в лицо. После чего послушно вжимает кнопку на брелоке. Гаражная дверь начинает опускаться вниз. А из «десятки» выбирается Аня, при виде которой дед, пытается шагнуть назад, упираясь спиной в своё авто. Смещаюсь на шаг влево, чтобы видеть выход из гаража и задаю следующий вопрос.

— Хэллоу.

— Сейчас вам кажется, что мы опасные преступники, отправившие на тот свет массу людей. И отчасти это верно. Но что-то мне подсказывает, пристрели я сейчас кого-то из членов вашей семьи — остальные захотят отомстить, так же, как и мы. Впрочем, детали вам наверняка не сильно интересны, поэтому сразу к сути. Ваш первый вариант — попробовать дать знать о нашем присутствии, если вдруг представится такая возможность.

Слегка усмехнувшись, отвечает.

Поднимаю взгляд на шепчущихся женщин, которые моментально замолкают. Чуть подумав, подхожу к ним с рюкзаком в руках. Вытаскиваю оттуда пачку немецких марок, которую демонстрирую. Излагаю свою мысль.

Первый и цокольный этажи дома предназначены для работы. Второй — для проживания. С точки зрения защиты, здание — не самый лучший вариант. Хотя бы из-за слабой входной двери и массы точек потенциального проникновения. Но и другие варианты у нас сейчас отсутствуют.

— Изао и его клан нашлись!

На момент мне кажется, что он имеет в виду захоронение кого-то из родственников. Потом скольжу взглядом по микроавтобусу и понимаю, что это катафалк. Семейное похоронное бюро. Это объясняет отдельно стоящее здание, которое, судя по всему, сразу выступает, как офисом, так и местом проживания.

Бабуля ещё раз косится на своего мужа. Подтверждает согласие с правилами.

Первым встречаем в коридоре какого-то мужика, который застывает на месте, смотря на нас. А потом понимает, что кричать уже поздно — в лоб ему нацелен «Витязь». Этого укладываем на пол, фиксируя руки и ноги. Ему Аня заклеивает рот куском скотча. Меньше всего нам нужно, чтобы кто-то сейчас поднял шум.

Двух женщин, вместе с детьми находим в большой комнате, где они смотрят ТВ. Этих просто отправляем на диван, где за ними присматривает Свортова. Дедулю усаживаем в свободное кресло. Сразу предупреждаем — малейший шум и мы прикончим всех, находящихся в доме. Оставив девушку в зале, отправляюсь на поиски жены старика. Она обнаруживается на кухне, где шумит вода и работает небольшой телевизор, на котором как раз демонстрируют трупы полицейских перед зданием бизнес-центра и наши лица с пометкой «розыск».

— Обещаю, что никто из нас не попробует причинить вам вреда. Если вы в ответ не тронете никого из членов нашей семьи.

— Только не забывайте, что мы «генизлы». Ни один отряд спецназа не сможет одолеть нас за считанные секунды. И если вы сдадите нас, не дав шанса отомстить за гибель родных, то мы обязательно убьём каждого из сидящих в этой комнате. Впрочем, у вас есть и второй вариант — спокойно просидеть сутки-другие, помогая, если вас попросят. И получить за это сто тысяч немецких марок. Первую часть авансом — прямо сейчас. Вторую — когда мы будем уходить. Думаю, вам весьма пригодятся деньги.

На этом и сходимся. Усмехаюсь, поняв, что в процессе разговора, пачка марок уже успела исчезнуть где-то под одеждой старой женщины.

Собираюсь уточнить, сколько всё-таки людей внутри, но Аня меня опережает. Уткнув ствол пистолета в подбородок старика, спрашивает.

Сразу находится целая пачка материалов, в которых расписывается, как двое кровожадных «генизлов» атаковали бизнес-центр и перебив охрану, добрались до офиса другой «семьи» на третьем этаже, где убили всех работников и руководителя, зверски его запытав. А после завершения своего танца боли, ввели в заблуждение прибывшую на вызов полицию, в итоге отправив на тот свет ровно десять патрульных.

Неожиданно понимаю, что в этих бумагах, тоже немало интересного. Например, поставка двадцати семи тонн какого-то медицинского оборудования в Кабул. Или аренда частного самолёта для полёта в Сеул. Накладная на тридцать шесть медицинских капсул, которые должны были доставить из пункта А, в пункт Б. Названия, как первого, так и второго — вымараны. Попутно с этим, имеются самые обычные договора о поставках металла, контракты на временное использование «генизлов» клана в промышленных целях и иные документы, которые не представляют собой, ничего примечательного. Их складываю отдельной пачкой. То, что имеет какой-то интерес — упаковываю назад в рюкзак.

Тот шумно сглатывает и оторвав взгляд от девушки, переводит его на меня.

Поняв, что толковые идеи в голове всё равно не появляются, переключаюсь на содержимое документов, которые мы забрали из офиса Адамовых. Пока Аня присматривает за пленными, достаю их из рюкзака и пробегаю глазами. Контракты на поставку оборудования, договора о перевозках, накладные. Сначала откладываю всё в сторону. Потом возвращаюсь к ним и проверяю ещё раз, изучая более детально.

— Жена моя, сын со своей супругой, дочка. И двое внуков. Всего шесть человек, получается. Я — седьмой.

Дедуля облизывает губы и начинает говорить.

Закончив, кладу пачку банкнот на столик рядом с бабулей. Та косится на них, потом на деда, сидящего в кресле. Вижу, как тот еле заметно двигает плечами. Пожилая женщина, чуть подумав, берёт пачку в руки, разглядывая её. Какое-то время размышляет, крутя в руках деньги. Потом отвечает.

Глава 16

Разговор занимает у девушки около двадцати минут. Пару раз она прерывается, явно ожидая, пока её переключают на другого абонента. Закончив, поворачивается ко мне, расплываясь в улыбке. Подойдя вплотную, шепчет.

— Они пришлют кого-то ночью или следующим утром. Вывезут нас из Рязани. Позвонят на этот номер телефона. После этого доставят в безопасное место, где можно будет дождаться прибытия японцев.

— Ты и сам понял. Изао наверняка предложит нам убежище в Японии. Мне, как наследнице клана и тебе, как человеку, который оказался в заварушке вместе со мной.

Поняв, что голова сейчас взорвётся от крутящихся в ней вопросов, стараюсь успокоиться. Пусть даже японцы не смогут нам помочь и отделаются ритуальными фразами, но по крайней мере вытащат из Рязани. Что уже плюс. Конечно, есть ещё один вариант — нас сейчас просто сдадут местным силам правопорядка или одной из пятёрки «семей». Но звонок уже сделан и отыгрывать назад поздно. Как и менять место нашей дислокации.

Обмениваемся ещё несколькими фразами и разговор как-то сам собой, затихает. Пока мы находимся в режиме ожидания и у нас есть время, решаю попробовать собрать данные о противнике из открытых источников и поднимаюсь за ноутбуком. Когда встаю, чувствую, что мышцы ног сильно ослабли. Меня чуть ли не шатает из стороны в сторону. Аня, расслабленно застывшаяв кресле, усмехается.

— Маловероятно. Кто захочет иметь в кровных врагах японцев? Тем более один из ведущих кланов. Такого они точно не простят.

Если не считать японцев, то у меня в голове только вариант с Медвяниными. Но сунуться к ним сейчас, с пачкой документов, пистолетом и голой задницей — точный провал. Чтобы к тебе отнеслись серьёзно, нужно самому представлять какую-то силу. Вопрос в том, как её заполучить? Где можно взять бойцов? Данила Горанов — личность неизвестная за пределами своей собственной «семьи». Да и там меня помнили только по той причине, что я один из сыновей лидера клана. И как ни крути — потенциальный наследник.

Аня усмехнувшись, покачивает головой.

— Ты же не собираешься бежать?

Копирую его айди из социалки «Круг Друзей» и вбиваю в поиск «Нонграмма». Находится несколько похожих аккаунтов, у одного из которых имя полностью совпадает. На аватарке — свернувшийся калачиком пёс. Набиваю сообщение и, выдохнув, клацаю по кнопке, отправляя его.

— Бежать не собираюсь. Возможно это глупо — идти одному против целой группы кланов. Но я хочу отомстить. Так, чтобы эти ублюдки испытали ту же боль, что и я, смотря на трупы своих родных. Залить кровью их особняки и украсить решётки заборов головами членов «семьи». Убить тех, кто им дорог, сорвать планы, вскрыть всё, что они так усердно прячут. Возможно у меня выйдет, а может просто сдохну пытаясь, как и положено идиоту. Но сдаваться и прятаться не собираюсь.

Проверяю более ранние полёты самолёта, но всё, что там обнаруживается из примечательного — по одному полёту в Кабул и Гонконг. Несколько перелётов внутри страны, с десяток по ближайшем соседям. Ещё пара в Европу. Сложно сказать, использовался самолёт Адамовыми или его арендовал кто-то ещё.

Раскладываю всю имеющуюся фактуру по полочкам в голове. У пятёрки «семей», которая сейчас скорее стала семёркой, с учётом примкнувших к ним Петра и части руководства Софьевых, явно есть какие-то контакты на международном уровне. Как минимум — отдельные союзники в ряде кланов. И чем бы они не занимались, это всё-таки связано с медицинскими исследованиями. Не верится, что одни «генизлы» могут ставить опыты на других, но пока информация указывает как раз на это. А ещё в голове формулируется очень простой вывод — нам нужны союзники. Вдвоём, мы можем нанести какой-то локальный ущерб противнику. Может быть убить какое-то количество их людей. Но нанести ответный удар в желаемом масштабе не сумеем. А вот шансы погибнуть, так ничего и не сделав — крайне велики.

— Ты бы лучше порадовался, что нам кто-то согласился прийти на помощь. Не грузись. Пойду сварю кофе и бутерброды нам сделаю.

Пожимает плечами.

— Пошёл «откат» от «химии». Часа два, как минимум, в зависимости от марки. Для компенсации можно выпить кофе или ещё чего-то бодрящего, но тогда период восстановления затянется.

Значит напарница сама не уверена, что клан Изао станет полноценно сражаться. Что логично. Пожав плечами, излагаю свои соображения.

Выражение лица настолько жизнерадостное, что желание задавать остальные вопросы, отпадает. Хотя, на мой взгляд, все они вполне резонные. Где находится это безопасное место? Как они нас туда собираются перевезти? Насколько далеко распространяется благодарность японцев за восстановленный клинок? Об их традициях я слышал только краем уха. Возможно, этот Изао и правда собирается быть верным своему слову. Но как он поступит, если это поставит под удар всю его «семью»? Станет рисковать кланом из-за дела трёхлетней давности? Даже если старый японец настолько упёрт, что готов ради данного обещания, рискнуть жизнями всех, то разделят ли его мнение остальные?

Учитывая объём отправленного груза, у его получателей в Кабуле всего два варианта — либо замаскировать всё это под какой-то медицинский объект, либо надёжно спрятать от лишних глаз. Сёрфинг по новостям из Кабула приводит к материалу, где рассказывается об открытии в столице Афганистана нового медицинского комплекса, построенного под патронажем медицинской благотворительной организации «Цена жизни». Если дата указанная в новости верна, то медицинский центр официально открыли через несколько дней после прибытия груза, транспортировка которого была оплачена Адамовыми.

На секунду заминается.

Стоп. А ведь у меня действительно есть право занять место главы «семьи». Сейчас, после гибели всех близких, я должен оказаться первым или вторым в списке наследования. В зависимости от того, жив ли сейчас младший брат отца, который возглавлял филиал в Твери. В свете последних события, я как-то совсем забыл о его существовании. Снова забираюсь в новости и после короткого сёрфинга, вижу несколько сообщений о несчастном случае на производстве, который привёл к гибели одного из Горановых. Причём, дальше тверских региональных ресурсов они не ушли.

Аня раздражённо хмурится.

Попросив Аню присмотреть за нашими «заложниками», спускаюсь вниз, удостоверившись, что на двери присутствует замок. Ещё несколько минут уходит на то, чтобы выяснить у живущей тут семьи, где находится ключ. Они либо боятся говорить, либо действительно не помнят. Но так или иначе, называют сразу несколько разных мест, которые приходится проверить. После того, как заканчиваю с поисками, спускаем троих женщин и обоих детей вниз. Объясняю, что раз в час кто-то из нас обязательно будет к ним заглядывать. На случай, если кому-то потребуется в туалет. Или возникнет иная проблема. Кормить их тоже будут. Заметив на лицах женщин помоложе, невысказанный вопрос, излагаю, что с мужчинами ничего не случится, просто их будут держать отдельно. На всякий случай напоминаю, что в случае штурма, им конец — у нас в любом случае хватит времени, чтобы забросить внутрь гранату.

Голос разума в моей голове сухо сообщает, что план слишком наполеоновский и попахивает шапкозакидательством. Но я его благополучно приглушаю. После чего приступаю к поиску аккаунтов всех членов клана в социальных сетях. Параллельно доставая из своей памяти воспоминания юности. Нужно отыскать кого-то, кто относительно хорошо мне знаком. Чтобы сыграл роль личный фактор. Перебрав несколько сотен страниц, формирую базу из пятидесяти шести членов «семьи». Закончив с ней, пытаюсь понять, с кем из них можно связаться. Самые очевидные варианты — вроде сыновей и дочери младшего брата отца, сразу отпадают. Их наверняка мониторят. Нужен кто-то менее заметный, на кого не обращено пристальное внимание.

Не удержавшись, хмыкаю. Учитывая, что я её и втянул во всё это дерьмо, японец вполне может решить меня прикончить. По крайней мере, я такую вероятность не исключаю. Впрочем, озвучивать это пока явно не стоит. Усаживаюсь на стоящий около стены диван и отвечаю.

Изучаю список городов, где побывал бизнес-джет. Если отталкиваться от частоты рейсов — его скорее всего использует один человек. Значит, как минимум, солидная часть его визитов может быть связана с похищением «спонтанных генизлов» и тайной, которую оберегают кланы. Пару минут размышляю о том, зачем им могли понадобиться азиатские страны. С Афганистаном всё понятно — в стране до сих пор не прекращается гражданская война, а центральное правительство всё ещё существует, только за счёт французского гарнизона в Кабуле. Иначе бы их давно вынесли вперёд ногами. Но Корея, Индия и Гонконг — чуть из другой оперы.

В голове сразу появляется несколько вопросов. Озвучиваю первый и самый очевидный из них.

Момент непонимающе смотрю на неё. Потом вроде понимаю, о чём она, но на всякий случай решаю уточнить.

— Даже если они и не станут за нас сражаться, то по крайней мере, помогут убраться из города. Ключевой момент — чтобы присланные ими люди не решили сыграть за другую сторону.

— Я тоже не собираюсь прятаться на другом конце мира. Не уверена, что японцы полномасштабно за нас впишутся. Поэтому решила уточнить у тебя заранее, чтобы перед ними всё это не обсуждать, если придётся делать выбор.

Получается, сейчас именно я являюсь наследником клана. Да, официльно изгнанным из «семьи», но когда это мешало мятежникам среди «генизлов». А недовольных текущей ситуацией, сейчас наверняка много. Нужно только отыскать возможность контакта с ними. И убедить выступить против Петра.

В итоге останавливаю свой выбор на Владиславе Игоревиче — специалисте по подготовке собак. Одно время дядя всерьёз был увлечён идеей усилить нашу охрану подготовленными боевыми псами. И отправил одного из своих людей на обучение. Потом он ещё три года выступал в качестве тренера при нашем особняке. За это время я не раз помогал ему ухаживать за собаками, на почве чего у нас наладился неплохой контакт.

Закончив, переключаюсь на изучение контракта по поставке медицинского оборудования в Кабул. Двадцать семь тонн — куда такое количество? Учитывая, что в документах нет никакого указания на то, что именно Адамовы отправили в Афганистан, просматриваю новости. Единственное, что у меня есть — это дата поставки. Сорок семь дней назад.

— А ты мне сначала показался прагматичным тихоней. Хотя глаз этому уроду в офисе лихо вырезал, признаю.

Откинувшись на диване, какое-то время размышляю. После «щелчка» в голове принимаюсь рыться в новостях «Цены жизни». Они же не могли не освещать строительство такого громадного объекта — на их сайте должна присутствовать какая-то информация. Действительно, находится несколько десятков новостей. Среди которых — встреча президентом Афганистана пяти самолётов с оборудованием из Китая, запечатлённая на видео. И текстовая новость с приложенными фотографиями, где тот же формальный глава государства жмёт руку главе делегации, сопровождающей три транспортника из Германии.

Самое простое объяснение — кто-то использовал медицинский комплекс, чтобы ввезти в страну нужную ему технику, пройдя таможню. Даже в Афганистане, с их тотальным разложением государственных институтов, двадцать семь тонн непонятного оборудования, должны были вызвать вопросы. К тому же на таможне и пограничном контроле присутствуют французы, выборочно проверяющие, как пассажиров, так и грузы. Но эта версия означает, что у коалиции есть свои люди в руководстве проекта. Конечно, Софьевы входят в наблюдательный совет и являются одними из спонсоров организации. Но объект такого масштаба — это не клиника в Нигерии, тут явно осуществляется перекрёстный контроль сразу несколькими кланами. Не говоря уже о независимом аудите. Гипотеза о том, что Софьевы могли провернуть такой трюк в одиночку, выглядит достаточно сомнительной.

Закончив, сам слегка удивляюсь внезапному порыву. Судя по лицу девушки, она тоже такого не ожидала. Чуть склонив голову набок, отвечает.

Сразу фиксирую два момента. Первый — если верить содержанию новостей, эти две группы самолётов доставили всю необходимую технику для функционирования комплекса. Второй — ни одного упоминания о поставках из России нет. Никто из наших «семей» не упустил бы возможность такого пиар-хода. Хмыкнув, на всякий случай, ещё раз пересматриваю новости. Нахожу в одной небольшую пометку о том, что прибыл груз с медицинском оборудованием из России. Буквально пара строчек текста в конце новости с заголовком совсем на другую тематику. Без указания на объём груза и его назначение.

Поняв, что отвлёкся, лезу в рюкзак, доставая документы. Начать решаю с самолёта, который брали в аренду для полёта в Сеул. Судя по дате, перелёт был одиннадцать дней назад. Конечно, не факт, что это как-то связано с «заговором», но проверить стоит. Используя поисковик, нахожу ресурс, фиксирующий перелёты авиационной техники по сигналам транспондеров. Поиск по регистрационному номеру самолёта выбивает интересные результаты — за последние тридцать дней он трижды летал в Сеул, дважды в Кабул и по одному разу — в Дели с Гонконгом. Начальным пунктом вылета всё время служил аэропорт в Новосибирске. А вот платежи за аренду проходили через рязанский офис.

— Не знаю. Но Изао обещал, что помощь точно придёт.

— В каком смысле бежать?

Разобравшись, возвращаемся в зал. Девушка опускается в кресло, а я вырубаю телевизор. Когда кладу пульт на стол и оглядываюсь, выбирая куда можно приземлиться, она задаёт внезапный вопрос.

Закончив, запираем помещение и возвращаемся на второй этаж. Перетаскиваем мужчин в одну из спален, где укладываем на полу. Проверяем фиксацию рук и ног, как и скотч, которым заклеены рты. Этим тоже объясняю, что раз в час мы будем их проверять. Если обнаружим, что имела место попытка освободиться — можем обидеться и отрезать один из пальцев. На второй раз — прикончим.

Когда Аня возвращается, неся поднос c парой чашек кофе и тарелкой бутербродов, я уже слегка успокаиваю свой бурлящий мозг. Переместившись в зал, поглощаем еду, отхлёбывая горячий напиток. «Витязь» кладу на журнальный столик, под руку. Срочные новости на ТВ закончились и теперь там запустилось какое-то ток-шоу. Один из детей начинает хныкать. Мать пытается его успокоить, как может. Но получается откровенно плохо. Бросив взгляд в их сторону, думаю, как лучше организовать наше взаимодействие с «заложниками». Надо либо подойти к вопросу максимально жёстко и связать их всех, либо предоставить относительную свободу. Но при втором варианте, кому-то из нас потребуется постоянно наблюдать за ними. Что совсем не радует.

Зайдя на сайт медицинской организации, профинансировавшей строительство, обнаруживаю, что она основана несколькими крупными кланами. В наблюдательный совет, в том числе входят и «ядерщики». Плюс ещё полтора десятка «семей» разного уровня, но в основном из числа весьма влиятельных. Там же обнаруживаются и Софьевы. Изучив список, задумываюсь. Есть вероятность, что Адамовы просто внесли свой вклад в дело и оплатили транспортировку груза, купленного совсем другими людьми. И это, на самом деле оборудование для медицинского комплекса. В принципе это могло объяснить и полёты в Кабул.

Посмотрев на моё хмурое лицо, толкает кулаком в плечо и улыбается.

Кивнув, шагаю к ноутбуку с рюкзаком и, забрав всё нужное, возвращаюсь к дивану, поставив лэптоп на небольшой столик рядом с ним. Пусть в мышцах слабость, но для клацания по клавиатуре и просмотра документов их ресурсов хватит. Это не обратная волна от двойной «химии», когда тебя просто выключает, независимо от собственного желания. Хорошо ещё, что на восстановление и распад остатков этой дряни в организме, требуется не так много времени. Иначе я был бы уже мёртв.

— Кого именно пришлют? И как собираются нас вывезти?

Вспоминаю, что на цокольном этаже есть помещение без окон. Вернее, они когда-то были, но по какой-то причине их заложили кирпичом. В комнате видимо планировали что-то оборудовать, но сейчас там была только пара диванов и одиноко стоящий стол.

Задумчиво хмыкаю. Возможно, она права. Но, как показывают последние события, чем меньше ты доверяешь людям вокруг, тем больше у тебя шансов сохранить жизнь.

Глава 17

Минут десять жду. Потом до моего мозга доходит, что наш бывший специалист по подготовке псов, не обязательно постоянно сидит в мессенджере. Не факт, что у него вообще включены уведомления оттуда. Выматерившись про себя, сворачиваю окно приложения. Подумав, достаю телефон, который приобрёл у «барыги» и регистрирую там новый аккаунт. Дублирую сообщение от его имени, после чего удаляю его из аккаунта на ноутбуке. Учитывая, что Владислав может ответить спустя неизвестный промежуток времени, так будет надёжнее.

Думаю подняться с дивана, чтобы проверить пленных, но ноги едва работают. Вижу, как на меня, с усмешкой бросает взгляд Аня, которая развалилась в кресле и явно не собирается подниматься в ближайшее время. Н-да. Если сейчас появится противник, то нас смогут взять голыми руками. Хотя, в таком случае, должна помочь ещё одна порция «химии».

— А ты пробовал искать по афганским новостям? Там же не так давно развернули экспериментальную сеть, как в Африке. Должна была вылезти груда местных недоблогеров.

— Нет. Но скоро будут здесь и заберут нас. Тогда и узнаем, кто это такие.

Аня, повернув голову, было начинает представляться, но пацан её перебивается.

Первый — запись одного из новоиспечённых блогеров, о бойне в соседнем кишлаке. Если верить описанной им истории, ночью они услышали несколько автоматных очередей, но решили, что у соседей просто кто-то развлекается. А когда прибыли утром — застали полностью вырезанное селение. Мало того, что все жители были убиты, но по словам парня, оказались разгромленными и дома. Он приложил несколько фотографий ужасного качества. Впрочем, на них всё равно просматривались обрушенные каменные стены и заваленные трупами улицы. Место происшествия — провинция Герат.

— Наша наружка зафиксировала штурмовую группу Адамовых в аэропорту. Возможно мы их одолеем, но взлететь в такой обстановке не получится. А даже если и выйдет — вас будут ждать, куда бы самолёт не приземлился.

Хмыкаю, глядя на залившегося краской пацана. На вид ему около двадцати. Несложно быть повесой, когда ты третий сын главы приличного по размера клана. В экспертном рейтинге, Реутовы занимали одиннадцатую позицию. «Водники» — не самая частая способность и плохо поддающаяся контролю. Но, в случае, если ты умеешь с ней обращаться, как надо, то являешься сверхценным «генизлом». Во-первых, в плане боевых действий — можно убить любого противника десятком способом. Тело каждого человека, на восемьдесят процентов состоит из воды. И хороший «водник» может сделать с ней всё, что угодно. Самые мощные в состоянии заставить испариться, моментально мумифицируя противника или взрывая его давлением пара изнутри. Но такие рождаются редко. Если верить новостям, то в мире сейчас пять или шесть человек, способных на такое. Впрочем, менее сильные, могут убивать не менее эффективно. Достаточно закупорить несколько сосудов головного мозга и всё — твой противник мёртв.

Вижу, как она отрицательно качает головой в полутьме.

— Самолёт полетит порожняком. А нас подхватят на вертолёте. Дальше по ситуации. Будем добираться до города, где наши обеспечат борт, не связанный с кланом напрямую. И оттуда отправимся в Новосибирск.

Кивает на блондина.

Внутри обнаруживается молодой блондин, изучающий нас липким взглядом. Следом залезает и тот мужчина, который стучался в дверь. Хлопает ладонью по переборке, которая отделяет нас от водителя и трогаемся.

Отвечаю, что нет, но попробовать на самом деле стоит. Через минуту оба погружаемся в изучением местных блогеров и новостных сайтов. Приходится продираться сквозь дебри неструктурированной информации, расплавляя себе мозг. За два с половиной часа непрерывного поиска, выходит обнаружить всего несколько интересных материалов.

Фокус с объявлением о том, что это клановый транспорт, на этот раз не прокатывает. В ответ человеку Реутовых кто-то раз за разом повторяет, что у них имеются полномочия на досмотр любых автомобилей, ввиду особой опасности преступников. И укрывательство «внесемейных генизлов», находящихся в розыске, карается согласно Пакту. Напрягаюсь и перекладываю «Витязь» себе на колени. Если начнётся бой, ключевой момент — успеть вколоть себе две ампулы. Тогда я чего-то буду стоить. Впрочем, если дело дойдёт до открытой схватки, то Реутовы скорее всего разберутся и сами. Наверняка в составе отправленной за нами группы, есть хотя бы один «водник», прошедший полное боевое обучение.

После этого, заглядываю вниз, к женщинам. Оставляю ещё одну пачку банкнот немецкой валюты. Информирую, что мы покидаем их дом и через полчаса они могут выходить из комнаты. Ключ кладу на подлокотник дивана. Сразу предупреждаю, что если они сразу ринутся звонить в полицию, то в течение месяца их всех прикончат. Надеюсь угроза, вкупе с жадностью, удержат их от необдуманных поступков. Поднявшись наверх, располагаюсь около двери, рядом с которой уже стоит девушка. «Витязь», на всякий случай держу под рукой. «Зиг Зауэр» с полным магазином — в кобуре. Трофейный ТТ, пока так и лежит в рюкзаке, вместе с деньгами и документами. У Ани есть ещё один магазин к Глоку, а резервный ствол нам точно не помешает. Поэтому, пока решаю его не доставать.

После того, как заканчиваем с поиском, поднимаюсь, протирая уставшие глаза. Отправившись на кухню, ставлю вариться кофе и умываюсь холодной водой. Мышцы почти отошли. По крайней мере, могу передвигаться.

— Планы меняются. Сейчас проезжаем аэропорт и идём дальше по Е30. Никуда не сворачивая. Километров через пятьдесят нас подберёт вертолёт.

Действительно, вспоминаю, что Афганистан включили в список стран, участвующих в программе ООН «Цивилизация в каждый дом». Страна покрыта сетью экспериментальных вышек. Инфраструктура стоит раз в семь-восемь дешевле, чем «классический» вариант, но и скорость соединения там приблизительно соответствует телефонному модему. Зато покрытие охватывает почти всю страну.

— Не тыкай мне законом, я его и сам знаю. Досмотр машин допустим, если есть обоснованные подозрения. Ты хочешь сказать, что подозреваешь нас в укрывательстве преступников? Я тебя правильно понял? Ты сейчас оскорбляешь не только меня, но и весь клан, сучёныш ты тупорылый. Понарожают дебилов, а ты им растолковывай на пальцах, что землю жрать нельзя.

— Загружайтесь в микроавтобус и поехали. Надо сработать быстро, пока никто не понял, что к чему.

— Хватит разводить балаган! Тебе отец поставил задачу и приказал обеспечить её выполнение. Или ты думаешь, что можно их убить и японцы утрутся? Они на следующий же день высадят свой десант в Питере.

Вздохнув, пожимает плечами.

Через минуту проскакиваем аэропорт. Обдумываю вариант того, как мы можем перестраховаться, когда слышу сильный хлопок. Обернувшись, наблюдаю огненный шар взрыва в тёмном небе. Сразу слышу глухой голос Василия.

— Кто именно? Представились?

Изменения достаточно радикальные, но если в аэропорту действительно ждут бойцы вражеской «семьи», то вполне логичные. Либо нас хотят завести в глушь, чтобы допросить о происходящем. На последней мысли пальцы сжимаются на пистолет-пулемёте. Бросаю взгляд на Аню, которая сейчас тоже не выглядит на сто процентов уверенной, что эти парни точно хотят нам помочь.

Сразу же уточняю.

Все четыре косвенно указывают на то, что в Герате и правда происходит что-то странное. Безусловно, это всё может быть совпадением. Или подгонкой обнаруженных фактов под теорию. Но с учётом всех остальных данных, вероятность этого не так велика.

Наблюдая за его багровеющим лицом, жду ответа. Одновременно готовлюсь вскинуть «Витязь» и дать очередь. Даже если этот урод сильный «металлист», очередь в упор он вряд ли остановит. Но парня перебивает «угрюмый». Рявкает.

— Суки.

Минуты через три ожидания, около дома останавливается несколько автомобилей. После чего кто-то осторожно стучит в дверь. Держа «Витязь» правой рукой, левой открываю. За порогом хмурый мужчина лет сорока. Окидывает меня взглядом и судя по всему, хочет спросить, где девушка. Но Аня уже сама показалась у меня за спиной. Несмотря на весь её оптимизм, в правой руке держит пистолет. Мужик слегка улыбается, покачивая головой и начинает говорить.

Звонок на телефон, с которого Аня связывалась с японцами, раздаётся с наступлением сумерек. Девушка подскочив на диване, поднимает трубку. Слушает, несколько раз односложно отвечая. Завершив разговор, поворачивается ко мне. Радостно выпаливает.

Первая серьёзная проблема встречается, когда мы выезжаем из города. Насколько я вижу, здесь большой пост. Помимо патрульных машин, стоят микроавтобусы с надписями РСК и гербами. На обочинах — бойцы в полной выкладке.

Через пару минут, Василий, до этого прислушивавшийся к разговору снаружи, машет нам рукой, показывая на кормовую часть автобуса. Как только перемещаемся туда, открывает дверь и выпрыгивает наружу, сразу же её захлопнув. Слышится рявкающий голос.

Готовимся к скорому выдвижению. Аня набрасывает поверх майки свою старую куртку, которую мы оставили в «десятке», перед тем, как выдвинуться в бизнес-центр. Дротики возвращаются на их обычное место. Узкую юбку заменяет своими джинсами. Вот майку, ей сменить не на что — футболка испачкалась в крови, когда она пыталась переодеться по дороге, сразу после того, как мы покинули здание, где был офис Адамовых. Я остаюсь всё в том же. Ни один из вариантов мужской одежды, которой в доме не так много, не подошёл по размеру.

В ответ слышится несколько осторожных фраз по поводу разыскиваемых преступников и досмотра всего транспорта. Наш сопровождающий громогласно выдаёт ещё несколько предложений.

Прислушиваюсь, но ответа его собеседника не слышно. Вместо этого, с правой стороны раздаётся чья-то команда пропустить нас. Через несколько секунд Василий уже забирается назад в транспорт, и мы трогаемся, быстро набирая скорость.

— Знаю, знаю. Единственная наследница клана Свортовых. Не думала над новой «семьёй», красотка?

Занимаюсь ноутбуком. Сначала просто очищаю историю поиска в браузере. Потом, подумав, отношу его в ванную и, закинув внутрь, ставлю набираться кипяток. За сто тысяч марок эта семья сможет купить себе массу новой техники. А этот лучше уничтожить безвозвратно.

— Через десять минут они будут.

Учитывая, что физические возможности ближайшую пару часов будут ограничены, озвучиваю девушке результаты своих изысканий в сети. Какое-то время она молчит, обдумывая услышанное. Потом задумчивым тоном спрашивает.

Остальная часть дня проходит в ожидании. Проверяем «заложников». Относим женщинам и детям еду. Выводим их в туалет. Потом, по одному развязываем мужчин, которым тоже требуется посетить уборную. Заодно перекусывают парой бутербродов. Обедаем и сами, забрасываю в себя, найденные котлеты. На ужин доедаем их же. В течение дня несколько раз звонит телефон и дважды объявляются посетители. Аня предлагает развязать старика, чтобы он поговорил с ними, но подумав, отказываемся от этой идеи. Сложно будет его проконтролировать. Да и клиенты могут задержаться надолго. К тому же может быть что-то срочное, требующее немедленного выезда.

Как бы то ни было, дальше продолжаем свой путь в тишине. Слышится только яростное сопение блондина, который периодически косится в мою сторону. А я напряжённо слежу за спецсигналами, которые периодически появляются на дороге. Впрочем, пока нас пропускают без проблем. Единственное, что слышится снаружи во время коротких остановок — мужской голос со стороны головной машины, озвучивающий, что едут автомобили клана Реутовых. На этом процедура проверки заканчивается.

Следующий — пропажа отряда французского спецназа. Согласно сухой официальной версии, он выдвинулся в провинцию Гор, соседствующую с Гератом, и безвестно там сгинул. Зачем двадцать семь подготовленных бойцов французской армии отправились из Кабула в эту глухомань, неизвестно. Но тут было два примечательных факта. Во-первых, вместе с отрядом перемещался сотрудник посольства Франции. То есть, с высокой долей вероятности, спецназ сопровождал кадрового разведчика. Потому как дипломату делать в тех местах было нечего. Во-вторых, в отличии от других сообщений о потерях французской армии, в данном случае это не были солдаты Иностранного легиона. За время, которое мы шерстили новости, я успел заметить, что регулярная армия Франции не высовывается за пределы столицы. Редкие операции в провинциях выполнялись солдатами Иностранного легиона. А тут, командование поручило задачу отряду регулярного французского спецназа.

Задавать вопросы, сейчас точно не время, да и не место. Так что быстро перемещаемся к серо-стальному микроавтобусу, забираясь внутрь и усаживаясь на сидения, расположенные вдоль стен. Хотя, по своим габаритам, это скорее небольшой полноценный автобус. Успеваю заметить, что рядом с ним стоят два крупных внедорожника.

— Документы! Удостоверение своё покажи! Чтобы мы знали, кого винить в начале войны. Только вот одного не знаю — кто до твоих родных первым доберётся. Наши люди или твои же из РСК? Как думаешь? Вы вконец охренели, уроды? Это машины «семьи» Реутовых. Я — двоюродный брат лидера. Хотите обыскать их силой? Мы воспользуемся своим правом на защиту и порвём вас всех, сплясав потом танец на костях.

Парень ещё несколько секунд буравит меня взглядом, после чего демонстративно отворачивается. Получается, это один из сыновей лидера какой-то питерской «семьи»? Перевожу взгляд на мужчину, чтобы озвучить вопрос, но он уже начинает излагать сам.

— За последние сутки мы убили много людей в том числе абсолютно невиновных. Твоя морда вызывает желание срезать кожу с лица и сделать из неё тапочки. А слова провоцируют на отрезание языка. Хочешь, чтобы тебя набили свинцом прямо здесь? А твой клан вступил в войну с Изао?

Когда машины трогаются с места, мужик кивает на блондина.

— Я представляю «семью» Реутовых. Двоюродный брат её главы. Обращаться можете просто по имени — Василий. Наша задача — доставить вас до аэропорта и оттуда отправить в Новосибирск, где вас должны ждать японцы.

— Это Андрей, из наших. Будет сопровождать вас, вместе со мной. Так что, знакомьтесь.

Плюс, в промышленности они тоже востребованы. Куда выгоднее заключить контракт с кланом на очистку воды от загрязнения, чем ставить дорогостоящее оборудование, которое всё равно до конца не справится с задачей. Впрочем, каждый из «водных» кланов тщательно скрывает свои техники. Их не так много, но достаточно, чтобы между «семьями» существовала жёсткая конкуренция.

После того, как он замолкает, уточняю.

— Это Андрей Реутов, третий сын главы клана. Бабник и раздолбай, отправленный сюда, чтобы поучиться дисциплине.

Вижу, как и без того хмурое лицо сорокалетнего становится ещё более угрюмым. А девушка запахивает куртку, прикрывая просвечивающую сквозь майку грудь с торчащими от прохлады сосками. Блондин же поворачивается в мою сторону, чтобы что-то сказать. Но я его опережаю.

Четвёртый — заявление британского журналиста, заявившего о том, что сразу в несколько провинциях Афганистана французские военные ставят опыты над людьми. Было опровергнуто через несколько часов, после чего удалено практически из всех источников. Копия нашлась только в непопулярном сервисе микроблогов, где её оставил один из афганских пользователей.

На той стороне подтверждают, что всё поняли и окошко захлопывается. А Василий поворачивается к нам.

Переглядываюсь с Аней. Похоже, мы на самом деле выбрались из города. Обращаю внимание на лицо старшего группы Реутовых, который явно чем-то недоволен. Достав телефон, что-то набивает там, отправляя сообщение за сообщением. Потом встаёт и стучит по переборке между салоном и кабиной. После того, как открывается небольшое окошко, начинает говорить.

Вздохнув, поднимаюсь на ноги. Для юной девушки, которая только недавно потеряла всех своих близких, она слишком оптимистична.

Третий — короткая запись какого-то пацана в социальной сети о том, что он своими глазами наблюдал зачистку кишлака. Часть людей перебили, других забросали в несколько грузовиков, увезя в неизвестном направлении. Место действия — провинция Герат.

— Какой новый план?

Глава 18

Оторвав взгляд от тёмного неба, подсвеченного огнём взрыва, перевожу его на главного Реутова. Тот с головой ушел в общение по телефону, молниеносно набивая сообщения в мессенджере. Наша небольшая колонна продолжает мчаться по М15, уходя всё дальше от города. Через несколько минут Василий поднимает на меня глазам. С мрачным видом начинает излагать.

— Мы только что официально объявили войну Адамовым. Эти уроды, сразу после атаки на самолёт, отправили официальное заявление со своими извинениями. Мол, они просто уничтожили сбежавших преступников. Но брат решил пойти на принцип.

Рявкаю, отдавая приказ двигаться дальше. Пригнувшись, выскакиваю из-за угла сарая и мчусь вперёд. «Химия» работает, как надо — внутри стойкое ощущение, что мы сможем убить всех, кого встретим на пути. Пробегаю через раздолбанный взрывом сарай, перепрыгивая через изувеченные трупы. Слышу звуки приближающихся сирен. Похоже местные власти всё-таки решили отправить сюда группу сил правопорядка.

— Жаль, что из-за нас погибли ваши люди. Если смогу чем-то помочь — можете на меня рассчитывать.

Останавливаюсь, когда откуда-то сверху раздаётся грохот пулемётной очереди. На секунду замираю, думаю, что теперь точно настал конец. Потом до меня доходит, что огонь ведут не по нам. Быстро снижающийся вертолёт обрушил пулемётный огонь на деревню. Через секунду к нему присоединяется звук автоматической пушки. Реутовы? Или чей это вертолёт?

Замечаю на мне взгляд Андрея, который сидит с растерянным видом. Судя по всему, парень явно не ожидал такого резкого поворота событий. Усмехаюсь про себя. Если противник примется потрошить Реутовых с такой же яростью, как нас или Свортовых, то ему предстоит ещё много интересных мгновений в ближайшем будущем.

Пока наблюдаю, осознаю, что сил на движение уже не осталось. Прикасаюсь рукой к ноге, понимая, что штанина полностью промокла от крови. Слышу звук опускающихся вертушек. Их точно больше одной — две или три. Пытаюсь отползти дальше, зажимая рану на ноге, но продвигаюсь, буквально на десять сантиметров. Даже доза «химии», плещущейся в крови не помогает. Вокруг слышатся звуки автоматных очередей, несколько раз рвутся гранаты. Рядом идёт ожесточённый бой. Только вот кто пришёл нам на помощь? По масштабам не сильно похоже на эвакуационную группу Реутовых.

Кричу ему, чтобы помог оттащить Василия назад. Пока эти уроды затихли, после его атаки, можно попробовать переместить мужчину в тыл. Вижу, как парень отрывает голову от земли. Бросает неуверенный взгляд в сторону леса и наконец приподнимается, перемещаясь ближе ко мне. Подхватываем раненого и волочём его за внедорожник. Туда же быстро перемещается Аня, на ходу дважды стреляющая в сторону леса. Оставшиеся в живых бойцы охраны увеличивают интенсивность огня, поливая опушку леса свинцом.

Впрочем, уже через пару пересечённых дворов, это чувство пропадает. Нас накрывают огнём сразу с двух точек. Сам сразу же падаю на землю, но Аню похоже цепляют — девушка валится вниз, зажимая живот. Что-то кричит Андрей, тоже вжавшийся в землю где-то сзади. Выпускаю несколько коротких очередей в ответ и снова задействую способность. Перетираю стекло в крошку, отправляя её в сторону бойцов противника. Слышатся крики боли.

Поняв, что так и молчу, пока на меня смотрят в ожидании ответа, начинаю говорить.

Василий заканчивает разговор по телефону и, опуская руку с аппаратом, поворачивается в мою сторону, начиная что-то говорить. Его прерывает пуля, ударившая в спину. Слыша грохот выстрела, падаю на землю, увлекая за собой Аню. Воздух разрывают автоматные очереди. Бойцы, контролирующие дорогу, открыли ответный огонь.

Подтягиваю к себе «Витязь», шаря глазами по сторонам. Вижу, как падают ещё двое из числа нашей охраны. Сразу валится третий, получивший пулю в голову. Какого черта они не пробуют задействовать способности? Или вся их боевая мощь, это Василий, сейчас валяющийся на земле?

Когда оказываемся под прикрытием автомобиля, противник приходит в себя, обрушивая на нас шквал огня. Атака Василия явно вывела их из душевного равновесия, но не так надолго, как хотелось бы. Сам мужчина хрипит, пытаясь что-то сказать. Потом молча протягивает руку с телефоном в сторону Андрея. Парень забирает аппарат, непонимающе смотря на своего дядю, который пытается что-то сказать. Тот кривит лицо от усилий, но слова наружу, так и не вырываются. Оглянувшись назад, машу рукой в сторону ближайших домов. Нам надо убираться из под обстрела, пока и этот автомобиль не взлетел в воздух. Возможно Реутов достал их «генизла». Но если тот до сих пор жив, то внедорожник точно не может служить надёжным укрытием.

Молчу, обдумывая услышанное. С одной стороны, война между «семьями» — это хорошо. Теперь у нас есть союзники, которые могут не сдерживать себя в действиях. С другой, не факт, что они продержатся достаточно долго. Плюс, ещё вопрос — как они отреагируют на всю эту историю. Одно дело — вести войну с расчётом на стандартное поведение противника. А вот влезать в замес, где могут перемолоть весь твой клан, это уже совсем иная ситуация.

— Пока задача у нас прежняя — доставить вас к японцам. Или укрыть в безопасном месте, до их прибытия. Дальше уже будем разбираться. В конце концов, сами япошки нас во всё это и втянули. Возможно помогут разобраться.

Фразу о том, что мы располагаем относительно ценной информацией, я решаю пока придержать. К тому же, он наверняка видел наше видео, так что в случае необходимости, задаст нужные вопросы. Сам Реутов коротко машет головой.

Слышу звон превращающегося в груду осколков стекла. Минус одно окно в доме, рядом с которым мы сейчас засели. Сейчас не до изысков, поэтому просто перемещаю груду стекла в сторону бойца на улице. Тот инстинктивно дёргается, уходя в сторону, обозначая свою точную позицию. Доли секунды, и осколки входят в его тело, сразу же после этого начиная плавиться. Слышится полный боли вопль. Стрельба сзади нас, на момент стихает. А потом я вижу падающую рядом гранату, которая катится по земле. Первой реагирует Аня. Издаёт короткий крик и рубчатый кругляш летит обратно. Испуганный вопль кого-то из противников, сразу за которым грохочет взрыв.

— Зацепил одной пулей. Сука.

Меньше, чем через минуту мы проскакиваем мост и Василий командует свернуть направо. Повернувшись к нам, объясняет.

Когда пересекаем следующий двор, в голову приходит понимание того, что встреченный девушкой боец был не из числа засевших в лесу. То есть, с другой стороны деревни, может двигаться ещё одна группа, задача которой, как раз, не дать нам отступить. Пытаюсь сообразить, что делать, но нас подлавливают уже в следующем дворе. Краем глаза фиксирую движение слева, около угла дома и вскидываю автомат, выдавая порцию свинца. Противник открывает огонь практически сразу же, но мои выстрелы сбивают точность и пули проходят рядом. Позади хлопает пистолет Ани. Открывает огонь Реутов. Я тоже вжимаю спусковой крючок, осыпая угол дома пулями. Вроде попадаем. Но уже в следующее мгновение, вижу движение впереди. Двое противников. Отправляю в их направлении очередь и рывком ухожу в сторону, укрываясь за стеной небольшого сарая. Рядом прижимается спиной девушка. Последний из группы «семьи» Реутовых, опускается на землю метрах в трёх от нас, укрывшись за большой бочкой, стоящей во дворе.

Всаживаю в руку иглу второй ампулы и выдаю пару матерных выражений. Значит сюда, мы тащили его вхолостую. За это время уже могли бы отойти дальше. Бросаю взгляд в сторону Ани, фиксируя, что она тоже вколола себе обе ампулы. И понимаю, что стрельба снаружи стихла. Киваю ей в сторону дома. Через секунду уже бежим вдоль него. Андрея приходится потащить за рукав, чтобы привлечь внимание. Оставлять парня нельзя. Сейчас, это единственная связь с Реутовыми. И третий сын главы клана, для спасения которого, питерцы точно вышлют группу. Пока эта мысль проносится в голове, удивляюсь, когда успел стать таким циничным.

Чуть придя в себя пытаюсь осмотреться, подняв руку с пистолетом. Что это было? Подствольный гранатомёт? Через секунду понимаю, что я уже вряд ли на что-то сгожусь. Аня лежит немного в стороне, не двигаясь. Реутов отползает в сторону забора, держась рукой за бок. Искривив лицо в усмешке, делаю несколько выстрелов в сторону забора. Перед глазами стоит лицо Петра. Не хочется сдохнуть, так и не увидев его смерти. Не почувствовав боли брата-ублюдка. Взбодрённый порцией злобы, чуть приподнимаюсь и пытаюсь отползти в сторону, чтобы укрыться за домом. Разум говорит, что двигаюсь я слишком медленно и добраться до нужной позиции не успею. А злость толкает вперёд.

Одна четвёрка занимает позиции за своей машиной, держа под прицелом дорогу, ведущую к селу. Другая размещается между вторым внедорожником и микроавтобусом, наблюдая за расположенными рядом домами. Здесь же стоим мы с Аней и оба Реутова. На пороге магазина показывается полная продавщица, которая, завидев вооружённых людей, сразу скрывается в помещении, захлопнув дверь. Пара местных алкоголиков тоже поднимаются, удаляясь шатающейся походкой.

Вспоминаю о спутниках и озвучиваю ему мысль о том, что нас могут «вести» сверху. В таком случае, манёвры не помогут. Но командир группы отмахивается со словами о том, что при наличии наблюдения, Адамовы не стали бы сбивать самолёт. В целом звучит логично. Если не принимать во внимание факт того, что коммуникации между союзниками могут быть не моментальными. То, что они действует вместе и обмениваются информацией, не означает полного доверия и немедленного предоставления остальным всех имеющихся данных. Впрочем, об этом решаю промолчать. Приказ он уже отдал и мы едем по второстепенной дороге. К тому же, вмешательство в управление твоими людьми — это не совсем то, чего ждёшь от спасаемого человека. А пока, у меня именно такой статус.

Андрей наклоняется к Василию, а я лезу во внутренний карман пиджака. На момент внутри всё холодеет от мысли, что ампулы могли разбиться. Тогда наши шансы выжить стремительно опускаются сильно ниже нуля. К счастью, ёмкости под «химию», явно делали из чего-то противоударного. Вытащив упаковки, протягиваю две ампулы Ане, ещё две достаю себе. Рядом, в забор бьёт несколько пуль. Опускаюсь вниз, становясь на одно колено. Вижу перекошенное лицо Андрея, смотряшего на своего дядю. Отбрасываю в сторону пустую ампулу, когда парень хрипло выдаёт «Он мёртв».

До деревни добираемся через несколько минут. Останавливаемся около пустыря на окраине, рядом с которым небольшой магазин. Сидящие рядом с ним местные алкаши, с явным удивлением рассматривают выгружающихся из автомобилей вооружённых мужчин в полной выкладке. Я тоже кручу головой, оценивая численность нашей охраны. В каждом из внедорожников по четыре бойца. Плюс двое в кабине микроавтобуса. Итого, ровно дюжина, если считать обоих присутствующих Реутовых.

Слышу, как орёт во всю глотку Андрей. К нему присоединяется несколько воплей снаружи. Осознаю, что Реутов, похоже только что задействовал свою способность. Упираясь рукой в землю, начинаю подниматься, когда со стороны улицы открывают огонь. Бедро правой ноги обжигает болью. Выдаю ответную очередь, котораяобрывается щелчком. Кончились патроны. Матерясь, тянусь к пистолету. Одновременно с этим концентрируюсь на стекле. Звякают разбивающиеся стёкла в соседних домах. Поднимаю осколки и крошку в воздух, собираясь обрушить на вражеских солдат. Когда уже отправляю в полёт, слышу сильный хлопок со стороны противника и стена дома расцветает взрывом. Боль обжигает щёку, а ударная волна вбивает в землю.

Пролетаем мимо дома, добираясь до противоположной части двора. Соседский забор цел, так что через него приходится перебираться сверху. Я иду последним. Оглянувшись назад, вижу мелькнувшую на окраине фигуру. Когда спрыгиваю вниз, сзади раздаётся автоматная очередь. Пули пробивают доски слева от меня. Пригнувшись, бегу к следующему дому, за углом которого уже скрылась Аня. На ходу слышу её крик и звук очереди. Ускоряюсь, обгоняя Андрея и сворачиваю за угол, с пистолетом в руках. Вижу, прижавшуюся к стене девушку, перед которой валяется тело. Приблизившись, вижу кровь на её руке. В ответ на взгляд, та коротко машет головой.

Повернувшись в сторону трупа, фиксирую два дротика, торчащие у него из горла. Подбежав, поднимаю его оружие — АК-107. Пистолет прячу назад в кобуру. Достаю один запасной магазин, засовывая его в карман джинсов и выпрямившись, бегу вперёд. Рядом — уже чуть пришедшая в себя Аня. Сзади вконец охреневший от всей ситуации, Андрей.

Наши противники уже открывают огонь. Пули хлещут по стенам сарая, прошивая первую, но к счастью не пробивая вторую. Отвечаю двумя неприцельными очередями. Вижу, как с другой стороны мелькает чья-то фигура. Выдаю ещё одну очередь. В ответ отправляют не меньше семи-восьми пуль, ушедших в стену над моей головой. Вижу, как в воздухе мелькает блестящий дротик Свортовой, исчезнувший в темноте. Но, судя по отсутствию крика, до цели он так и не добрался.

Раскладом он явно доволен не очень сильно. И тут я его прекрасно понимаю. На ровном месте оказаться под ударом возможной коалиции нескольких «семей», ввязавшись в эвакуацию двоих преступников в розыске — это жёстко.

Приподнявшись, начинаю разворачиваться в сторону девушки, когда вижу, как в воздух взлетает металлическая бочка, стоявшая метрах в пяти от нас. Пытаюсь увернуться, но она всё равно цепляет краем мою голову, отправляя на землю. Долбанный «металлист» всё-таки добрался до нас. Пытаясь подняться, замечаю движение со стороны улицы и развернув автомат, жму на спусковой крючок, отправляя в этом направлении порцию свинца.

Те двое, что перегородили нам путь, снова открывают огонь. В голове мелькает мысль, что секунд пятнадцать-двадцать и нас всё-таки прикончат. Позиция абсолютно не приспособлена для круговой обороны. Выдаю короткую очередь в направлении стрелка, что сейчас находится со стороны улицы и представляет максимальную опасность, после чего пытаюсь сконцентрироваться. Упираясь пальцами левой руки в землю, чуть шевеля ими. Плевать мне сейчас на академический стиль исполнения, ключевой момент — чтобы сработало.

Первой бежит Аня. За ней смещаемся мы с Андреем, всё так же таща Василия по земле. Направляемся к ближайшему, частично разрушенному забору, через проёмы в котором виден двор. Девушка добирается до него, когда мы проходим только две трети пути. Делаем ещё пару шагов и внедорожник, которым мы всё это время прикрывались, взлетает в воздух. Пытаемся ускориться. Слышу, как в голос матерится Андрей. Сам же сосредотачиваюсь на скорости. Пролетаем через пролом в заборе и опускаем тело мужчины на землю. С направления нашей старой позиции ещё доносится стрельба, но как я подозреваю, это ненадолго. На то, чтобы задавить оставшихся двоих стрелков, у противника не уйдёт много времени. Их, как минимум пять-семь человек. Плюс один «металлист», пусть и не слишком хорошо обученный. Машины опрокидывать он может, а вот воздействовать на оружие и металлические части одежды нет. Значит сильный, но прошедший только частичное обучение.

Извернувшись, направляю ствол «Витязя» в сторону леса, вжимая спусковой крючок. Отправляю несколько очередей, по сути, наугад. Противника сейчас, банально не видно. Они сейчас, без всяких способностей, просто набьют нас свинцом. Чья-то ответная очередь вспахивает землю рядом со мной, и я инстинктивно открываю огонь в ответ. Рядом, Василий протягивает руку в сторону леса, что-то шепча себе под нос. Через мгновение, со стороны противника слышатся дикие крики боли. Отстреливаю в сторону деревьев всё, что осталось в магазине и, оглянувшись по сторонам, пытаюсь оценить расклад. Трое из числа бойцов Реутовых, продолжают вести огонь. Аня распласталась сзади меня, с пистолетом в руках. Чуть в стороне — Андрей, вжавшийся в землю.

Оглядываюсь, пытаясь найти Андрея, когда в воздух взлетает внедорожник, за которым укрывались ещё двое бойцов Реутовых. Автомобиль сметает обоих мужчин, отбрасывая их на землю и наваливаясь сверху. Вижу, как впереди ворочается Василий, пытающийся приподняться. Начинаю продвигаться к нему, чтобы помочь, когда микроавтобус, за которым мы лежим, тоже начинает подниматься в воздух. Правда в этот раз не так удачно — цепляет только одного из бойцов, который укрывался со стороны кабины. Ещё пара уже залегла в стороне, ведя огонь по лесу. Нас же, машина просто перелетает, с грохотом врезаясь в джип, стоящий сзади.

Слышу шаги сзади и пробую развернуться. Но двигаюсь слишком медленно — пистолет просто выхватывают из руки. Через секунду рядом останавливаются чьи-то ноги. А в следующий момент меня поднимают в воздух. Успеваю рассмотреть камуфляжную форму и кружащий над крышами домов вертолёт. После чего отключаюсь.

— Доедем до Ивкино, это село неподалёку. Дождёмся вертолёта там. Дальше трасса может быть перекрыта.

Глава 19

Первое ощущение, после того, как прихожу в себя — головная боль. Череп слегка звенит изнутри, заставляя поморщиться. Со второй попытки разлепляю глаза и пытаюсь осмотреться. Относительно просторная комната с двумя кроватями, стоящими напротив друг друга около стен. Выложенные белой плиткой стены и пол. Похоже на больничную палату. Только вот решётка на окне, заставляет думать, что не всё так просто.

Шевелю руками и ногами, с удивлением обнаруживая, что боли от ранений нет. Приподнявшись, откидываю одеяло и удивлённо пялюсь на свою правую ногу. Перевязка отсутствует. Равно как и следы от пулевых ранений. Занятно. Единственный вариант, который приходит мне в голову — работа «биологов». Для этих парней, убрать пулевое ранение и восстановить ногу — не такая сложная задача. Только вот, такая постановка вопроса означает, что мы в руках у одного из кланов.

Видимо заметив, как я поменялся в лице, уточняет.

— Сейчас, я говорю с тобой от имени военной разведки.

— Голос перед кем? Вы можете внятно и по пунктам объяснить, что от нас требуется?

Уже открываю рот, чтобы задать вопрос, как именно мы можем это сделать, если у нас самих на руках ничего нет, кроме уже показанных доказательств, когда мозг цепляется за одну из его фраз. В итоге озвучиваю совсем другое.

— Я так и не услышал твоего согласия. Если ты не услышал, то повторю ещё раз — мы не собираемся уничтожать всех «генизлов». Всё, что необходимо — вернуть ситуацию в русло порядка и соблюдения законов. Что касается причины, по которой мы предпочитаем задействовать вас для донесения информации, то этот момент я лучше проясню после того, как ты согласишься помочь. Без обид, но пока ты только задаёшь вопросы и кряхтишь. Хотя, мы вытащили тебя из боя, где вас всех, наверняка перебили бы.

— По поводу вашего предложения — что и кому мы можем подтвердить? Без своих «семей» и без силы за плечами от нас нет никакого толка.

— Никто не собирается уничтожать всех «генизлов». Всё, чего мы хотим — вернуть ситуацию под контроль. Покончить с криминалом и массовыми убийствами обычных граждан. Те члены «семей», на которых нет крови, смогут жить, как и раньше. Только без своего особого статуса и неприкосновенности.

Слегка покачав головой, излагаю свою позицию.

— Прежде чем, я всё тебе расскажу, позволь задать один вопрос — насколько далеко ты готов зайти, чтобы отомстить за своих близких?

— Понимаешь, вопрос несколько сложнее, чем обычные клановые разборки. Мы давно наблюдаем за некоторыми «семьями», зафиксировав немало фактов нарушения «Пакта». В том числе довольно критичных. Но собранные тобой данные и наличие коллективно действующей коалиции, позволяют посмотреть на это совсем с другой стороны — не как на попытки отдельных кланов получить преимущество над остальными, а скорее, как на полноценный заговор. Цель которого — обеспечение себя власти в рамках всей планеты. Как ты понимаешь, обнародование этой информации, неминуемо приведёт к плачевным последствиям для всех «семей».

— Мы атакованы. Приказано переместить пленников.

— Мы спасли вас от верной смерти, парень. Ты как-то быстро об этом забываешь. А с твоими друзьями всё в порядке. Реутов и Свортова сейчас в своих палатах, живы, здоровы и ведут переговоры о сотрудничестве.

— Поставь своё имя в самом конце и подпиши.

Угу. Или попытка получить мою подпись, чтобы потом прикончить и добавить это в список своих доказательств для президента. Интересно почему не хотят сфальсифицировать? Боятся, проверки? После меня осталось немало подписей, так что, при должном желании, подлинность проверить будет вполне реально. Подняв глаза, спрашиваю.

Выдохнув, я перевожу взгляд на дверь, которую солдат успел закрыть, когда вошёл внутрь. Что теперь?

Замолкает, явно ожидая моей реакции. А я удивлённо хмыкаю. Такого поворота событий, я точно не ожидал. У них же вообще нет прав на проведение операций внутри страны. Хотя, если вспомнить Афганистан и задействованные «семьи» за рубежом, там тоже наверняка хватает данных для анализа. И эти парни наверняка собрали немало информации. Только вот его намёк на «плачевность» для всех кланов, звучит как-то мрачновато. Плюс, не совсем понятно, что им нужно от меня. Все, что у нас было — озвучено на видео, которое гуляет по сети. Ничего нового я им всё равно не расскажу.

Вижу, как морщится лицо беседовавшего со мной офицера. А спустя мгновение раздаётся ещё один взрыв. Только на этот раз, в самом здании. И достаточно мощный — пол неплохо трясёт. Тоже поднимаюсь на ноги. Солдат было снова начинает что-то говорить, но мужик в джинсах поднимает руку, обрывая его и шагает к окну. Вижу, как на меня пристально смотрит охранник и подавляю в себе желание бросить взгляд в сторону стекла. Сейчас почти идеальный момент для побега. Ситуацию портит только стоящий напротив меня и явно сильно напряжённый парень в камуфляже. Без «химии» я точно не успею достать его первым.

— Не совсем понимаю, как я могу вам помочь. Вся информация, которая у меня была — имеется на записи. Думаю, вы её уже видели. И разобрали в деталях. Всё, о чём я могу сказать, помимо этого, так только о странностях происходящих в афганских провинциях. Но это тоже есть в сети и раз нашёл даже я, то ваши аналитики давно должны быть в курсе. Что вам нужно от меня? И ещё один вопрос, на который я хочу получить ответ до того, как мы продолжим беседу — что с двумя спутниками, которых вы захватили вместе со мной?

Вздыхает. Открывает рот, чтобы начать говорить, но в этот момент снаружи слышится глухой звук. Как будто машина на приличной скорости врезалась в бетонную стену. Или что-то взорвалось. Собеседник поднимается на ноги, недоумённо смотря в сторону окна. Через секунду открывается входная дверь и внутрь заглядывает солдат в полной выкладке, с автоматом в руках. Окинув нас взглядом, произносит.

— Где я нахожусь? Какую «семью» вы представляете?

Смотря на собеседника, думаю, как лучше поступить дальше. В теории я могу попробовать его прикончить. Стекло — вот оно, рядом. Но за дверью, как минимум один охранник. И неизвестно сколько их ещё на этаже. Плюс, я не имею ни малейшего представления, где находится Аня. Чуть подумав, озвучиваю, как мне кажется, верную в данных обстоятельствах, фразу.

Приподнявшись на кровати, оглядываю пространство сзади себя. Обнаруживаются две небольшие тумбочки и дверь. Принимаю вертикальное положение, опустив ноги на пол и прислушиваюсь к ощущениям в своей голове. Вроде бы начинает постепенно отпускать. А судя по тому, что на мне нет наручников, люди у которых мы сейчас находимся, не считают нас противниками. Через секунду в голову приходит другая мысль — возможно на их взгляд, мы просто слишком слабы, чтобы представлять собой реальную угрозу.

— Вы трое, станете героями для человечества, когда всё это закончится. И никто не посмеет вас тронуть. Что касается согласия — сейчас я принесу документы, подпишешь их и обсудим всё дальше.

Собеседник чуть заминается. Потом всё-таки начинает рассказывать.

— И что именно мы должны озвучить от своего имени? Вы же понимаете, что это подлог? Если у вас есть какие-то факты, то их можно запросто преподнести президенту на блюде с каёмочкой и всё рассказать.

Тот пристально смотрит на меня. Улыбка слегка тускнеет.

Взвесив папку в руке, открываю. Толстая кипа сшитых вместе бумаг, скреплённых сургучом. В глаза бросается надпись на титульном лист — «Свидетельские показания Данилы Горанова». Перелистываю несколько страниц, пытаясь понять о чём идёт речь. Краем глаза замечаю, как нервно ёрзает на кровати напротив «разведчик». А сам листаю дальше, скользя глазами по тексту и выхватывая отдельные фразы. «Незаконные эксперименты над обычными и генетическими изменёнными людьми», «секретные базы на территории нескольких государств», «было нацелено на формировании армии», «сотни людей умерщвлённых ужасающим способом». На одной из страниц обнаруживаются фотографии изуродованных человеческих останков.

Он едва заметно морщится.

— Что здесь? Откуда эти данные?

— А как же «ядерщики»?

— Где-то рядом «воздушник»! Тащи его в медицинский блок, быстро! Эта сука ещё не поставила подпись.

Да и если посмотреть на ситуацию в целом, то первый конфликт, полувековой давности, начался не просто так. Если бы на нас не начали ставить опыты, пластуя по кусочкам, то сейчас не было бы никаких кланов и особого статуса. Не знаю, по какой именно причине им понадобилась наша троица, но сотрудничать я не собираюсь. Да, они вытащили нас из боя. Но только по той причине, что увидели идеально подходящих им объектов. Парень, покинувший свою «семью» и работавший в офисе. При этом бесполезный «стекольщик». Девушка, потерявшая клан и горящая жаждой мести. Опять же — не очень сильный «металлист». Вот Реутов в числа спасённых, скорее всего попал случайно. Хотя, после уничтожения его «семьи», у парня тоже появилась отличная мотивация для ответного удара по обидчикам. Все трое, с их точки зрения — не очень умные и находящиеся в уязвимом положении. Отличный материал для вербовки.

Мужчина напротив, не выдерживает.

— Это твои показания. На случай непредвиденной ситуации.

На последней фразе вижу, как в его глазах мелькает выражение лёгкого напряжения. Улыбка не сбивается ни на секунду, но вот глаза его чуть выдают. Он напрягся из-за того, что я угадал? Или потому, что остальных они не вытащили? Пока я раздумываю, собеседник начинает отвечать.

Несколько мгновений он ждёт, делая вид, что размышляет. Хотя, думаю, заходил в комнату, уже располагая в голове точным планом беседы.

Улыбка слегка сбивается, но почти сразу возвращается на место.

Вот тут он оживает.

В голове крутится масса вопросов — откуда атакующие взяли такое количество людей, кто принимал участие в нападении и чем они его обосновали. Но чуть подумав, спрашиваю совсем другое.

— Ошибаешься. Трое «генизлов», входящих в клановую элиту — это весомый голос. Особенно если вы расскажете о том, что ваши «семьи» были уничтожены из-за обнаруженной информации.

Сделав короткую паузу, продолжает.

Мужчина напротив делает чуть приподнимает сомкнутые руки вверх.

Говоря всё это, он проходит на середину комнаты, усаживаясь на кровать напротив. Всё так же, с лёгкой улыбкой смотрит на меня, видимо ожидая ответа. А вот дверь за его спиной закрывается. Мельком успеваю заметить руку в камуфляже, которая её захлопывает. Вспоминаю, что когда меня поднимали с земли, я тоже видел похожий камуфляж.

— В нашей стране есть только один человек, который способен принять решение о выходе из «Пакта» и убедить в этом своих зарубежных коллег. Наш глава государства. Его вам и нужно убедить. Озвучив те факты, которые мы вам предоставим.

— Что-то случилось Реутовыми?

— Атаковали этой же ночью. Особняк пытались накрыть НУРСами с вертолёта, но им не повезло — охрана заметила вертушку ещё на подступах. В итоге атаковали по земле, устроив там настоящую. Около пятисот трупов в центре Питера и с десяток разгромленных зданий, в которых погибло несколько тысяч гражданских. Суды завалены исками со стороны членов семей погибших и местных властей. Помимо этого, уничтожено ещё несколько клановых объектов за пределами Петербурга.

Переведя взгляд на мужчину, решаю, что стоит, прямо в лоб, уточнить своё местоположение.

Стиснув зубы, с трудом удерживаюсь, чтобы не выматериться вслух. Единственный плюс, который есть в данной ситуация — настолько масштабное столкновение наверняка привлечёт внимание «ядерщиков». Учитывая, что их незыблемой позицией долгие годы является сохранения статуса-кво, они не слишком обрадуются мутным делам, которые проворачивает коалиция известных нам пяти «семей». Но осознавать, что ещё один клан полным составом отправился в небытие по твоей вине — не слишком приятно.

Более мелкие кланы, при попытке сопротивления будут раздавлены. Часть «генизлов» уйдёт в подполье, а газетные полосы снова заполонят данные о террористических атаках на те или иные объекты. Исключительное право опытов над генетически изменёнными людьми отойдёт государственным структурам. Грубо говоря, мы откатимся на полвека назад. Только теперь у правительств всего мира будут армии, оснащённые более современным вооружением, а у «генизлов» — наработанные боевые техники.

Слова красивые. Но элементарная логика позволяет предположить, что произойдёт после отмены «Пакта» и ликвидации «ядерщиков». Крупные кланы наверняка вступят в бой, не собираясь поднимать руки вверх. Вполне вероятно, что их уничтожат. В конце концов, до появления китайцев с их возможностью разносить в клочья города, находясь от них на солидном расстоянии, государства одерживали верх в конфликте, пусть и несли большие потери. Так что, у «семей» будет не так много шансов победить. Особенно, если по самым мощным из них, сразу нанесут превентивный удар.

Поднявшись, направляется к двери, выходя в коридор. Радуюсь тому, что есть время обдумать дальнейшую линию поведения, но он возвращается, буквально через десять секунд, неся в руках толстую папку. Заняв своё прежнее место, протягивает её мне, вместе с ручкой.

Пытаюсь выстроить у себя в голове теории происходящего. Правда, секунд через пятнадцать, понимаю, что это практически бесполезно. Слишком мало информации. Хотя, сама постановка вопроса странная. Она подразумевает, что мне ещё есть, что терять. Конечно, у меня имеется ещё жизнь. Но сомневаюсь, что этот мужик с идеальной причёской, решит отправить меня к Петру в качестве камикадзе, увешанного взрывчаткой. Мои близкие, если не включать в их числу юную Свортову — мертвы, «семья» официально меня изгнала. Нет жилья, работы, а теперь и денег.

Создаётся впечатление, что он специально уходит от ответов. Только непонятно, почему. Качнув головой, детализирую дальше.

В голову приходит шальная идея, которую решаю опробовать. Ничего более лучшего я всё равно сейчас не придумаю. Схватившись за горло, изображая удушье, заваливаясь на кровать. Слышу голос мужчины со стороны окна.

Через полузакрытые глаза, вижу, как надо мной склоняется солдат, забросивший автомат за спину. А с другой стороны приближается офицер. Пытаюсь сконцентрироваться и через мгновение слышу звон, распадающегося на осколки стекла. Распахиваю глаза, чтобы видеть цели и вижу искажённое яростью лицо охранника, начинающего отодвигаться, протягивая руку к автомату. Сразу же пускаю стекло в ход, ориентируясь на обе фигуры.

Мужчина с задумчивым видом кивает мне.

— Они тоже не бессмертны. Да и среди них не так много, на самом деле опасных личностей. Ударим разом — клану конец.

Понимаю, что мужик до сих пор наблюдает за мной и надо что-то ответить. Пожав плечами, выдаю первое, что приходит в голову.

Внутри бешено бурлят мысли. Военная разведка, копающая под «генизлов». Возможно, в союзе с кем-то из своих зарубежных коллег. И по какой-то неведомой причине, заинтересованная в нас. Будь я чуть более тупым, возможно и согласился бы. Но опрокидывать весь мир в состояние войны, ради мести — это не то, чего я хочу.

Момент непонимающе смотрю на него. Потом до моего мозга начинает доходить смысл озвученного и я понимаю, что скорее всего, из того села нас вытащила отнюдь не ещё одна «семья». Это какая-то из государственных структур. Только, откуда у них «биологи»? Для каждого из «генизлов» действует полный запрет на государственную службу. Равно как и ограничение на право занимать выборные должности. Вздыхаю, глядя на улыбающегося мужчину напротив и пытаюсь уточнить.

— Я согласен помочь вам. Но только, если вы предоставите гарантии безопасности мне и моим друзьям. А также тем «генизлам» моего клана, которые сохранили верность, несмотря на то, что во главе теперь стоит мой ублюдок брат.

Секунду сижу, как ударенный по голове битой. Они хотят спровоцировать разрыв «Пакта». Не удержавшись, на автомате задаю вопрос.

Видимо, играет свою роль стрессовая ситуация и понимание того, что, если я облажаюсь, меня прикончат. Потому что, в этот раз, у меня получается вогнать в противников практически все осколки, причем с весьма большой силой. И без дозы «химии». «Разведчик» просто валится на пол, а охранник хрипит, прижимая руки к горлу, куда вошел один из относительно мелких кусков стекла. Несколько крупных, ударивших в него, не смогли пробить армейский костюм, который видимо сделан из чего-то нережущегося. Но вот горло у парня осталось открытым, что его и подвело. Веду в воздухе подрагивающей рукой и подняв с пола два упавших туда осколка, вгоняю ему сбоку в шею. Ещё несколько секунд он извивается, стремительно теряя кровь. Потом, наконец, затихает.

— Что касается информации, то тут ты прав — у нас её намного больше, чем у тебя. Более того — есть и некоторые материальные доказательства. А сейчас имеется сразу три потенциальных наследника разгромленных кланов, которые могут вживую подтвердить всё, что мы накопали.

— Я готов практически на всё, чтобы добраться до виновных в гибели моих родственников. Но, хотелось бы понять, где я нахожусь и что именно вы хотите предложить. Ведь вы меня не просто так вытащили из под огня, вместе с остальными?

— Как себя чувствуешь? Наши «биологи» старались, как могли. Максимум, что должно мучать — психосоматические боли. Но для этого, ты слишком недолго был парнем с простреленной ногой.

Ещё раз окинув взглядом помещение, собираюсь встать, чтобы подойти к окну и оценить ситуацию снаружи. Но тут в двери проворачивается ключ. А спустя секунду на пороге появляется мужчина лет сорока, в джинсах и рубашке. Проходится по мне глазами, после чего, с улыбкой, начинает говорить.

Тот, не прекращая улыбаться, сразу же озвучивает ответ.

— Мы — это кто именно? Какую из государственных служб вы представляете? И как обстоят дела у моих спутников?

Стискиваю зубы, поняв, что рассуждаю о всей троице, как о живых. Совсем не факт, что их тоже вытащили из под огня и доставили сюда. Если на Реутова, мне в целом наплевать, то при воспоминании об Ане, лежащей на земле и прижимающей руки к животу, в груди появляется непонятное, но весьма неприятное чувство.

Глава 20

Изучаю вооружение солдата. Сначала тянусь к автомату, но потом замечаю кобуру на поясе и переключаю своё внимание на неё. Внутри обнаруживает ПММ. Девять миллиметров, магазин на двенадцать патронов. Забрав оружие, понимаю, что одет в какую-то больничную хреновину, под которой только трусы. Матерясь, принимаюсь стаскивать с мужика джинсы, заляпанные кровью. Габариты у нас слегка разные, поэтому приходится потуже подпоясать их ремнём. Но это лучше, чем бегать в полуголом виде.

Пока одеваюсь, гремит ещё несколько взрывов и слышится глухой перестук автоматов. Похоже здание, штурмуют всерьёз, без всяких прелюдий и обходных манёвров. Застегнув ремень, цепляю на него кобуру и рассовываю запасные магазины по карманам. Бросаю взгляд на рубашку «разведчика», но она слишком пострадала. Да и времени уже нет. Поэтому, в качестве верхней одежды приходится оставить ту самую больничную накидку, засунув её в штаны.

— Будешь юлить — пристрелю и пойдём дальше.

Занимаем позиции с двух сторон от выхода к следующему пролёту, когда снизу слышится мужской голос.

Пара секунд проходит в ожидании, потом из коридора слышится звук падающего тела и лязг металл о бетонный пол. Переглянувшись, выдвигаемся к повороту. Выглянув, обнаруживаю на полу мёртвое тело ещё одного солдата. И стоящего в конце коридора Андрея, с перекошенным лицом. Заметив меня, вскидывает было руку, но потом опускает её вниз, рассмотрев моё лицо.

Прежде чем он начинает говорить, обращаюсь первым.

Девушка скашивает глаза в мою сторону.

Когда Андрей возвращается с оружием в руках и снятым ремнём, которым парень просто перетянул больничную одежду, отправляемся дальше. Останавливаемся, добравшись до конца коридора. По дороге минуем несколько закрытых дверей, но проверять все помещения нет времени, да и смысла. Если оттуда никто не появился на звуки стрельбы, то скорее всего там пусто. А если нет, то Аня, наблюдающая за тылом, успеет открыть огонь.

Обернувшись, вижу, как сзади стремительно приближаются оставшиеся двое бойцов, прикрывавших наше молниеносное отступление. Когда снова переключаю внимание на происходящее рядом, старший в группе японцев, обхватывает за талию Аню и вместе с ней шагает в пролом. Их сразу же относит вперёд, раскачивая. Одновременно начинает работать лебёдка, подтаскивая обоих наверх. На момент чувствую лёгкий укол ревности. Хотя, казалось бы, не из-за чего.

Теперь, отчасти понятно, в чём дело. Но парня надо привести в чувство. Из нас троих, он единственный, кто можно на полную использовать свою способность внутри здания. Аня в этом плане полностью бесполезна — если я правильно помню слова её брата, то девушка может работать только с предметами, заточенными ею лично. У них там какой-то сложный ритуал, о котором приятель никогда не распространялся. А для меня, просто нет достаточного объёма сырья. В коридорах бетон и древесина, стекло практически отсутствует.

В ответ что-то неразборчиво хрипит рация и мужчина взрывается яростным воплем.

Через секунду, она снова выворачивает свою руку и повернув голову назад, встречается со мной взглядом. Вижу, как девушка слегка кивает, после чего резко вырывает свою руку и делает два шага в сторону. Выдохнув, показываюсь в коридоре и вскинув пистолет, прицеливаюсь. Первый выстрел получается сделать максимально точным — попадаю прямо в голову солдата. Условный «оперативник» сразу же делает рывок в сторону и тянется рукой в область левой подмышки, где, судя по всему, у него обычно висит кобура. Но пальцы хватают только воздух. А я отправляю сразу три пули ему в корпус.

Собираюсь спускаться, когда слышу хрип рации. Поворачиваюсь и наклонившись, поднимаю устройство для связи. Вслушиваюсь в слова человека с другой стороны, докладывающего, что все части выдвинуты. На момент мелькает мысль ответить ему, якобы от лица штурмующих здание. Но сразу же понимаю, что это будет глупо. У него наверняка есть автономная связь с другими офицерами. К тому же, непонятно, кто хуже — эти «разведчики» или парни, которые сейчас пытаются ворваться внутрь.

— «Мы» — это кто? Где мы сейчас находимся?

Впрочем, через секунду меня самого, в такой же манере обхватывает один из оставшихся японцев и я быстро понимаю, что романтики тут мало. Качает так, что хочется выплюнуть свои внутренности. А где-то внизу земля, падение на которую с такой высоты, кажется фактом, абсолютно несовместимым с жизнью.

Бегом отправляемся к нему. Когда приближаемся, замечаю, что у парня трясутся руки. Да и выглядит он, мягко говоря, не ахти. Едва ли не слёзы по лицу льются. Налево и направо уходят ещё два ответвления, в одном из которых лежит труп очередного переговорщика. Андрей, обводит нас бешеными глазами.

Тоже встаю, поднимая с пола пистолет. Свортова тем временем, начинает говорить.

— Когда подойдёт подкрепление?

Матерится, дойдя уже до середины лестницы. Жду, замерев на месте. Переглядываюсь с Андреем, который стоит напротив меня, вжавшись в стену и явно ждёт появления цели, чтобы ударить. Отрицательно покачиваю головой и вижу его недоумённый взгляд. Думаю, как объяснить, что надо попробовать взять его в плен, но мужик уже поднялся. Что-то тихо говоря шагает вперёд, держа в руках спутниковый телефон. Одет в военную форму, без знаков различия. Наткнувшись взглядом на мои босые ноги, быстро поднимает лицо и видит направленное ему в лицо дуло пистолета. На долю секунды, его глаза смещаются в сторону, фиксируя присутствие Ани. Потом чуть поворачивает голову направо, обнаруживая и Андрея.

— Конечно, госпожа. Эти достопочтенные юноши отправятся с нами?

Секунду размышляю. А потом жму на спусковой крючок, вгоняю пулю ему лицо. В последний момент, выражение лица офицера меняется, но что-то сказать он уже не успевает. Перешагнув через рухнувшее на пол тело, выглядываю на лестницу. Никого. Похоже, основные силы стянуты на первые этажи, для обороны этого громадного комплекса. Что отчасти, нам на руку.

Шагаю вперёд, когда вижу, как меняется выражение лица Андрея и он начинает поднимать руку, смотря куда-то в конец коридора за моей спиной. Начинаю разворачиваться, но через секунду чувствую, как воздушная волна сбивает с ног, а пистолет отлетает в сторону. Рядом приземляется Аня, которую тоже швырнуло на пол. Реутов валяется впереди, лицом вниз, как и все мы.

Поэтому, просто отключаю рацию и бросаю сверху на тело. Сам же начинаю спускаться вниз. Успешно спускамся на следующий этаж и проверяем прилегающий коридор, когда откуда-то со стороны слышится мощный взрыв. Снова такой, что пол под ногами потрясывает. Только на этот раз не у основания здания, а где-то в районе нашего этажа. По крайней мере, ощущение именно такое.

Звук шагов прерывается, остановившись где-то позади нас. Что-то щёлкает и через секунду слышится мужской голос.

Оказавшись рядом с девушкой, окидываю её взглядом. Ранений нет, в целом выглядит достаточно бодро. Через больничную «распашонку» проглядывает голое тело, за которое я невольно цепляюсь взглядом. Но сразу же отвлекаюсь на топот ног. Шум идёт из поворота коридора, уходящего направо. Смещаюсь в сторону, отходя к стене и поднимаю пистолет, беря на прицел выход из коридора. Аня оставляет попытки стянуть штаны с мертвого солдата и тоже вскидывает оружие.

— Приношу свои извинения, это была вынужденная мера. Госпожа Анна Свортова, мы прибыли за вами и вашими спутниками.

В его взгляде мелькает злоба и на мгновение мне кажется, что сейчас он ударит своей способностью по мне. Но, к счастью, последний из наследников питерского клана, успешно берёт себя в руки. Что-то ворчит себе под нос, потом молча шагает в сторону трупа солдата. Пока идёт, внизу слышится сразу череда взрывов. Не таких мощных, как недавний, тряхнувший здание, но неплохо слышимых. Хотя, это вполне могут быть ручные гранаты. Пробую составить какой-то план действий. По-хорошему, нам сначала нужно добраться до какого-то окна и оценить ситуацию снаружи. Поняв где мы находимся, можно будет выстраивать какую-то дальнейшую тактику. Плюс, было бы неплохо выяснить, кто штурмует здание и зачем. Но это из разряда мечтаний. На первом этаже, в любом случае, идёт ожесточённый бой. И соваться туда не стоит. Возможно получится добраться до второго и спуститься на землю оттуда. Если я правильно оценил расклад по мимолётному взгляду в сторону окна, то сейчас мы сами находимся где-то в районе седьмого или восьмого.

— Да мне плевать, что там РСК. Эти суки давно продались с потрохами, им заплати — они перед клановыми на колени встанут и сосать начнут! Объекты у нас на базе, ты это понимаешь? Их никак нельзя упустить. Разъебите противника с вертолётов и обеспечьте коридор для эвакуации пленных. После того, как подпишут документы и снимут видео — уберём их и дело с концом.

Разворачиваюсь к нему так, чтобы держать в поле зрения один из поворотов, пока Аня наблюдает за вторым. Пытаюсь сформулировать фразы так, чтобы вернуть его в нормальное состояние.

— Я благодарна вам за помощь. Вы можете вывезти наз отсюда?

Пытаюсь перевернуться на спину, но воздушный пресс надёжно удерживает на месте. Выходит только чуть повернуть голову влево. Всё, что попадает в поле зрения — задница Ани, обтянутая кружевными трусиками и кусок стены. Бессильно матерюсь про себя, услышав топот ног сзади. Увидь мы противника чуть раньше, могли бы успеть нанести удар первыми.

Тот кривит губы в ухмылке.

Хмыкнув, уточняю.

— У каждого из нас, «семья» полностью уничтожена. Будешь стоять и жалеть себя — тоже сдохнешь! Хочешь отомстить — подбери слюни и вперёд! Нет — оставайся здесь и жди, пока до тебя доберутся. Плакаться в жилетку сейчас времени нет.

Он прищуривает глаза, смотря на меня.

— Ну да, пристрелишь генерал-майора разведки Минобороны и пойдёшь дальше. Да ты малость туповатый, как я погляжу.

Со стороны лестницы слышится шелест автоматных очередей. А через момент грохочет взрыв гранаты. Судя по тому, что кто-то открывает ответный огонь, как минимум, один из группы поднимавшейся наверх, всё же уцелел.

Коротко матерюсь. Либо кто-то ударил по зданию чем-то тяжёлым, что маловероятно, или это попытка проникнуть на верхние этажи здания, например, с вертолёта. Правда, с трудом представляю себе десантников, прыгающих в стенной проём. Но всё может быть. Хотя, как вариант, они могли просто высадиться на крыше и спуститься по стене на закреплённых тросах. Похоже на сцену из фильмов, но в конце концов реальный спецназ работает точно также.

Азиат бросает быстрый взгляд в сторону лестницы, после чего наклоняет голову в лёгком поклоне и просит следовать за ним. Через секунду уже движемся по сплетению коридоров, которое в итоге выводит к пробоине в стене. Я всё-таки был прав. Эти парни тупо подорвали кусок стены, после чего десантировались сюда прямо с вертолёта, который сейчас висит над зданием. Через несколько секунд он спускается на наш уровень, и ещё двое солдат перебрасывают нашим спутникам тросы с утяжелителями на конце. После чего, машина снова поднимается вверх.

Увидев на его лице размышление, рявкаю.

Закончив, подхватываю папку с документами и перемещаюсь к двери. Приоткрыв её, выглядываю наружу. Виден кусок коридора, слева заканчивающийся поворотом. Держа пистолет наготове, высовываю голову, бросая взгляд направо. Там обнаруживается тупик. Фиксирую ещё пару проёмов, двери в которых закрыты. На момент задумываюсь о том, стоит ли их проверять. Ситуацию разрешает девичий крик, раздающийся где-то за поворотом коридора. Быстрым шагом добираюсь до угла. Замерев, выглядываю наружу.

Снова дребезжит рация. А разговаривающий мужчина сворачивает на лестницу, начиная подниматься наверх. Рявкает ещё раз.

— Кто вы такие? И зачем вам натравливать на «генизлов» весь мир?

— Они сказали, все наши мертвы. Отец, братья, сестра — все. Клана больше нет.

Вижу фигуру Ани, в такой же «распашонке», как на мне, которую какой-то мужик, пытается под локоть увести по коридору. Чем девушка довольно громко возмущается, максимально тормозя темп продвижения. Рядом стоит ещё один солдат, полностью идентичный тому, что охранял меня. Расстояние до всей этой группы — метров пятнадцать. В целом, не такая далёкая дистанция для выстрела, учитывая, что цели почти не двигаются. Но наличии на линии огня Свортовой, сильно смущает. Есть неплохой шанс зацепить её.

Молодой японец коротко кивает, потом окидывает взглядом нас с Андреем.

Вижу, как Аня наклоняется, к охраннику, вытаскивая пистолет из кобуры и бегу к ней. Звуки выстрелов наверняка привлекут внимание кого-то из персонала. Пусть, сейчас здание и штурмуют, но поблизости вполне может оказаться кто-то из сотрудников. Как минимум те, кто охраняют Андрея. Подозреваю, что он тоже где-то рядом. Конечно, если парень вообще жив и находится здесь.

— Все последствия я беру на себя. Это приказ, сука! Мой приказ! Если кого и обвинят в мятеже, то только меня! Через пятнадцать минут мне нужна огневая поддержка и две воздушные штурмовые группы. А по земле выдвиньте сто девяносто второй батальон. Выполнять!

Успокоенно выдыхаю, когда лебёдка поднимает нас к вертолёту и чьи-то руки затаскивают внутрь. Привалившись спиной к борту вертолёта, чуть дрожащей рукой, засовываю пистолет в кобуру. Впрочем, оба моих спутника выглядят не сильно лучше. Свортова и вовсе глубоко дышит, явно сдерживая приступ тошноты. А судя по лицу Реутова, он бы предпочёл в одиночку пробиваться через первый этаж, чем уходить таким путём. Но как бы то ни было, мы уже в вертолёте, который стремительно удаляется от места боя. Напоследок, успеваю бросить взгляд на покидаемое здание. Это действительно громадный квадратный комплекс, окружённые со всех сторон лесом. Над которым мы прямо сейчас и мчимся, стремительно отрываясь от противника.

Ещё пару минут пробираемся через настоящий лабиринт коридоров и переходов. После очередного поворота, выворачиваем к лестнице. Несколько мгновений, ждём, прислушиваясь. Откуда-то снизу доносится активная стрельба. Но поблизости всё тихо. Решившись, киваю Андрею и смещаюсь к широкой лестнице, держа её под прицелом. Когда добираюсь до лестничной площадки, следом один за другим отправляются остальные. Осторожно спускаемся вниз.

Ещё один момент — защитники здания явно обратили внимание на взрыв. На три этажа ниже нас, по лестнице поднимается группа людей. Переглядываюсь с Аней, прогоняя в голове варианты развития ситуации. Девушка открывает рот, что-то начиная говорить, но тут снизу показывается человек. Упитанный мужчина в штатском, с пистолет-пулемётом в руках. Заметив меня, вскидывает оружие и я делаю рывок назад, укрываясь в коридоре. Очередь уходит в стену, изрядно портя покраску.

Пару секунд тупо моргаю. Потом складываю два и два. Японцы. Которые, каким-то образом нас всё-таки обнаружили. Чувствую, как пропадает давление воздуха и переворачиваюсь на спину. Перед нами стоит группа из пятерых бойцов. Каждый в каком-то подобии штурмового костюма, полностью закрывающем тело. У четверых из них, головы прикрыты полноценными шлемами. Пятый держит свой в руке. Когда Аня начинает подниматься, он шагает вперёд, церемонно подавая ей руку. А двое из бойцов за его спиной, проходят мимо нас, отправляясь на лестницу. В руках — странного вида автоматы. Возможно что-то из их собственных японских разработок. По крайней мере, я не могу сходу назвать модель.

— Всё, чего мы хотим — вернуть всех членов «семей» в правовое русло. И ликвидировать заговор кланов, которые рвутся к мировому господству.


Выставив руку, дважды стреляю в ответ. Перевожу взгляд на замершего с другой стороны от выхода на лестницу, Андрея, кивая головой в сторону ступенек. Тот делает движение рукой и прикрывает глаза, пытаясь сосредоточиться. Снизу слышится ещё одна очередь, следом за которой слышится вопль боли мужика. Чуть высовываюсь и вижу, как противник корчится у стены, вцепившись своей левой рукой в правую. Судя по лицу, сейчас он испытывает жуткую боль. Прерываю её прицельным выстрелом в голову.

— Да. Это мои друзья, с которыми мы сражались бок о бок.

Интерлюдия 4


Владислав Рыков задумчиво покачивался в своём кресле, пялясь на монитор. Там очередной журналист излагал свою теорию произошедшего на базе разведки Минобороны. На этот раз в качестве базиса использовалась не версия с подготовкой вооружённого мятежа или столкновением интересов государственных структур, а деятельность «семей». Которые, на взгляд журналиста, настолько глубоко проникли в силовые структуры, что очередные разборки с привлечением ресурсов ведомств, закончились масштабным столкновением.

Проблема была только в том, что первый секретарь Софьевых, сейчас, фактически возглавляющий клан, передал данные только Адамовым. С одной стороны логично, так как именно они занимались операцией «на земле». Да и недавняя атака была совершена на их офис. Но, выдай они тот же пакет информации всем остальным, можно было бы сработать намного более тонко, не вызывая подобного безумия в СМИ. А дополнительно к этому, выдав щедрую порцию пищи для размышления, аналитикам всех силовиков. Как и другим «семьям».

Остановив трансляцию, первый секретарь клана Рыковых тяжёло вздыхает. В чём этот парень прав, так в том, что «семьи» сыграли свою роль. И стали, своего рода, спусковым крючком, из-за которого и началась бойня в районе базы военной разведки. Которой, к слову, по документам в том районе вообще не было. Только старый, поставленный на консервацию, комплекс, не использовавшийся с незапамятных времён. Но, когда удалось проследить направление полёта вертолётов, вытащивших троицу «генизлов» из под огня, оказалось, что они приземлились как раз в районе этого здания. А дальнейшее наблюдение со спутника, зафиксировало там крайне высокий уровень активности.

В итоге, когда на место подоспела группа Адамовых, то они с размаху вляпались в полыхающий взрывами и плюющийся свинцом хаос, принявшись убивать направо и налево. Да, наличие двоих, полностью подготовленных «генизлов» решило вопрос — они уничтожили три оставшихся вертолёта огневой поддержки и около двадцати единиц бронетехники, нанеся военным серьёзный урон. К тому же, на тот момент остальные «семьи» уже были в курсе происходящего и смогли разобраться в ситуации. Так что, по линии Минобороны, военным был отдан приказ сложить оружие.

Не сдержавшись, мужчина тянется к пачке сигарет, закуривая. Адамовы, оказалисьнастолько уверены в своих силах, что просто отправили к зданию свою штурмовую группу, усилив её наёмниками. Правда, вот не включили в её состав никого из толковых «генизлов», прошедших боевую подготовку. Хватило бы всего одного человека, который под прикрытием остальных бойцов, запросто перебил всю охрану. Но нет — им показалось, что будет достаточно нескольких слегка обученных членов клана, чтобы преодолеть оборону противника. Само собой, столкнувшись с упорным сопротивлением спецназа разведки, они завязли.

Изначально секретарь Рыковых считал, что все задержанные окажутся в руках РСК и нужную информацию у них будет получить крайне легко. Но дело внезапно передали под юрисдикцию Службы конституционной безопасности. Небольшая структура, представленная всего девятью окружными управлениями на территории страны и отнюдь не многочисленная. Да, у каких-то «семей» там были одиночные контакты, но ввиду узости полномочий и небольшого влияния, офицеры СКБ подвергались не такой жёсткой «вербовке», как их коллеги из РСК. Сейчас он отчаянно искал подходы к их центральному управлению. Понимание того, что военные каким-то образом оказались замешаны в большой игре, а он не в курсе, ужасно раздражало. К тому же, кто знает, какие у них могут быть собраны данные. Если сейчас к ним получит доступ СКБ, то они точно окажутся на столе президента. И в случае, если там имеется информация об их работе, то весь расклад может вывернуть совсем в неожиданную сторону.

И тогда эти долбанутые на всю голову придурки, решили задействовать РСК. Воспользовавшись теми самыми контактами, которые он им сам выдал. Более того — использовав его имя, чтобы заставить тех действовать. Одновременно с этим, правда отправили и своих собственных людей, среди которых, на этот раз была пара, действительно хорошо подготовленных «генизлов». Но когда бойцы РСК добрались до здания, целей там уже не было. Зато оказались вертолёты огневой поддержки и целый батальон солдат на подходе. Отряд спецназа контрразведки немедленно сцепился с ними, умудрившись даже сбить один из вертолётов. Ещё один достали штурмовики Адамовых, к тому моменту, всё-таки занявшие первый этаж штурмуемого комплекса.

— Активируем протокол «М». Немедленно.

Официальная версия всего произошедшего — несанкционированная операция военной разведки на территории страны, пресечённая Российской службой контрразведки. Все оставшиеся в живых сотрудники разведки, бывшие в здании, сейчас арестованы. Батальон, атаковавший бойцов РСК и Адамовых — в полном составе под стражей. Как и офицер, отдавший приказ. Однако, всё это ставило новый вопрос, который не давал Владиславу Рыкову покоя — что там происходило на самом деле. Он ни разу не слышал, что военная разведка занимается какой-то работой с «генизлами» на территории страны. Эти ребята никогда не влезали в клановые разборки и не предлагали своих услуг. Да и за границей, в этом плане, тоже не светились.

От размышлений, мужчину отрывает телефонный звонок. Подняв трубку спутникового телефона, он отвечает и какое-то время слушает собеседника, становясь всё более мрачным. Закончив разговор, набирает другой номер и произносит всего две фразы.

Глава 21

Когда чуть удаляемся от комплекса, один из японцев поднимается на ноги и выдаёт каждому из нас по тёплому пледу. Хочу уточнить у него, куда мы направляемся, но, судя по всему, эти парни признают только авторитет Ани. А девушка сейчас, точно не в том состоянии, чтобы задавать вопросы. Сидит, закутавшись в выданный кусок шерстяной ткани и дрожит. Андрей выглядит не сильно лучше — с видом зомби, уткнулся взглядом в пол, потеряв интерес к происходящему вокруг.

Вздохнув, перемещаюсь к противоположному борту вертолёта, усаживаясь рядом со Свортовой. Сразу несколько японцев поворачивают в мою сторону головы прикрытые шлемами. Но на сам факт перемещения не реагируют. Расположившись рядом с девушкой, которая чуть поворачивает голову в мою сторону, тихо говорю.

Ключевой вопрос, который пока остаётся неотвеченным — зачем? Когда Реутов его задаёт, а Аня вскидывается, готовая излагать версии, предлагаю всем переключиться на документы, которые вышло забрать с собой. Пропустив первые, уже просмотренные страницы, сразу перехожу дальше. Девушка располагается слева от меня, заглядывая в бумаги. Андрей присаживается на стул справа. К счастью, приближает свою голову не так близко к моей, как Свортова.

Я слегка постукиваю по столу костяшками и цокнув языком, отвечаю.

Первым делом, кратко описываю ситуацию Реутову. Тот задумчиво крякает, цокает языком и хмурится. В конце признаётся, что в клановой политике совсем не силён, но такого охренительно большого подвоха со стороны других «семей» не ожидал. Можно понять, когда «спонтанным генизлами» интересуются некоторые государства. В конце концов, они давно мечтают поставить их себе на службу или научиться по своей собственной воле наделять способностями людей. Шпионаж, разведка, военные конфликты — подготовленные и заточенные под боевые действия «генизлы» могут пригодиться везде. Но вот, когда свои же начинают ставить эксперименты на таких, как ты — это пугает. Их предки, бились за свободу, бок о бок с нашими. Умирали на съёмных квартирах, под чужими документами. Рожали в лесах и подвалах. Прятались по деревням, скрываясь от карательных отрядов. А эти уроды решили перенять опыт предыдущих вивисекторов и пустить в расход энное количество «спонтанщиков».

— У Софьевых в деле замешан кто-то из руководства, хотя второй секретарь был не в курсе этого. Вполне может быть, что и среди «ядерщиков» у этих парней тоже есть свои люди. Сомневаюсь, что у них вышло скрыть операцию такого масштаба от самого мощного клана на планете. Даже если их лидер не замешан напрямую, то на уровне секретарей точно есть контакт. Обратившись к ним, мы здорово рискуем.

— Куда вы нас везёте?

Свортова секунду медлит. Потом качает головой.

Но самого интересного — выводов, здесь нет. Набитая документами папка обрывается на очередном отчёте. После которого идёт лист с напечатанным текстом, о том, что информация получена «семьёй» Горановых в тесном сотрудничестве со Свортовыми и Реутовыми.

Хмыкнув, излагаю мысль, которую держу в голове последнее время.

Если собеседник и удивлён, то никак не показывает этого. Всё таким же ровным голосом отвечает.

— Господин Изао на связи и готов побеседовать с вами. Прямо сейчас.

Спутники обнаруживаются в столовой. Оба поглощают саморазогревающийся суп, оставленный японцами. Несколько секунд наблюдаю за ними, потом понимаю, что желудок сводит от голода, и присоединяюсь, вскрыв упаковку какой-то лапши. Судя по картинке, там должно быть мясо, но его видимо заменяет порошок, похожий по внешнему виду на специю. Вспомнив пословицу про «зубы дарёного коня», набрасываюсь на еду и за несколько минут уминаю всю порцию.

Весь оставшийся путь Свортова молчит, с мрачным видом смотря на противоположный борт. А я открываю папку, пытаясь понять, что именно получилось прихватить с собой.

— Если выйдет заинтересовать этой информацией японцев, то попробуем действовать вместе с ними. Откажутся — попросим перебросить нас на Дальний Восток и поищем выходы на местные кланы.

— Не уверена, что нам нужно в Японию. Могу я поговорить с Изао, когда мы прибудем на место?

Из дополнительных примечаний — пара абзацев текста, в которых говорится, что здания на снимках, являются предполагаемыми местами проведения опытов над «генизлами». Плюс, две размытые фотографии, на которых можно смутно различить, как в грузовик загружают что-то упакованные в чёрные мешки. Согласно подписи — трупы. Но на самих снимках, этого не разобрать.

Судя по всему, к Свортовой начал возвращаться боевой дух, что не может не радовать. Андрей, покосившись в сторону девушки, излагает свою точку зрения.

Закрыв её, откидываюсь на стуле и делаю глоток, уже остывшего кофе. Остальные тоже пребывают в лёгкой задумчивости. Первым подаёт голос Андрей.

Какое-то время стоит тишина. Потом внезапно высказывается Аня.

Озвучив всё это, делает лёгкий поклон в сторону Ани, после чего удаляется. Переглянувшись, первым делом проверяем шкаф, стоящий в гостиной. Внутри — ворох чистой одежды, часть которой в упаковке. Похоже, наши спасители точно не знали, какое количество людей им придётся вывозить и набрали всего с запасом. Свортова первой уходит в сторону комнат, прихватив с собой два комплекта белья, несколько футболок и пару штанов. Следом отправляемся и мы с Андреем.

— Это небольшой туристический комплекс, который мы выкупили у его предыдущего владельца. Вы можете расположиться здесь и отдохнуть. В шкафу есть одежда, а в столовой вас ждёт еда. По коридору направо — комнаты для отдыха. Я сообщу, как только будет возможность поговорить с господином Изао.

Хмыкаю про себя. А у парня оказывается есть яйца. Но сейчас, куда важнее, чтобы передумала Аня. Без неё мы лишимся поддержки Изао. Конечно, и так не факт, что японцы станут влезать во всё это, но с её участием, имеется какой-то шанс. А без Свортовой, надежда на их помощь будет равняться нулю.

— У нас есть надёжное место около Мурома, юная госпожа. Оттуда мы отправим вас наземным или воздушным транспортом на Дальний Восток, чтобы перебросить в Японию.

— А я готов драться дальше. Эти ублюдки положили всех наших. Если решите бежать — я остаюсь.

— Может всё это просто слить в интернет? Забросим в «Нонграмм» — данные быстро разлетятся.

После этого следуют выкладки по пяти «семьям», которые составляют коалицию. Руководящий состав, потенциальные контакты в РСК, полиции, армии и гражданских ведомствах. Удивляет обилие контактов кланов среди военных. Не думал, что они заинтересованы в вооружённых силах. Помимо России, охвачен ещё целый ряд стран. С удивлением обнаруживаю, что согласно данным разведки, едва ли не половина руководства Греции в кармане у группы кланов, руководящих Константинополем.

— Нам нужен кто-то не связанный с этой группой кланов. И достаточно сильный, чтобы иметь возможность защитить себя. Тот же Изао с его людьми — вполне неплохие кандидаты на эту роль. Если убедим их вмешаться, то дальше будет достаточно, одну за другой подбирать «семьи», которые будут заинтересованы в том, чтобы остановить процесс экспериментов над себе подобными. К тому же, у нас есть адреса и конкретные цели. Взять штурмом один из объектов, о которых известно разведке и раскроется немало нового.

Прикидываю в голове, как структурировать наше подобие плана, чтобы обсудить его по пунктам. Но тут сзади раздаётся голос командира японцев.

— Разве не всё равно? Они нас вытащили и может быть вывезут за пределы страны. Но мы влезли в какое-то глобальное дерьмо. Это не обычный конфликт кланов и не чьи-то локальные интриги. Сам подумай — мы только что улизнули с базы военной разведки, которую кто-то штурмует. И РСК там тоже замешаны. А мы — трое «генизлов», без «семей» и поддержки за спиной. Что мы можем?

Закончив с приёмом пищи, осматриваюсь и обнаруживаю электроплиту, рядом с которой стоит большая турка и пачка кофе. Через пять минут каждый получает по кружке горячего напитка и мы, наконец, переходим к сути вопроса.

Как раз успеваю добраться до страницы, где начинается описание возможных лабораторий, когда мы начинаем приземляться. Выглянув наружу, вижу огороженную вертолётную площадку, на которой стоит несколько зданий, снаружи отделанных деревом. После приземления, командир японской группы просит нас выйти наружу. Через пару минут уже оказываемся внутри одного из строений. Хмыкаю, обнаружив, что оно на самом деле полностью сделано из брёвен и древесины. Здесь, японец решает откланяться.

Облачившись в новые джинсы, которые всего лишь чуть велики и рубашку, усаживаюсь на кровать, открывая папку с документами. Но чуть подумав, отправляюсь в коридор. Лучше изучить данные вместе со всеми остальными. К тому же Реутов и вовсе не в курсе ситуации. А чем больше людей будут располагать информацией, тем выше вероятность, что у кого-то получится донести её до нужных ушей. Ещё раз озвучив про себя эту формулировку, усмехаюсь. С учётом всего произошедшего за последние дни, сложно сказать, кого именно нужно ввести в курс дела, чтобы выкатить ответный удар «пятёрке».

Дальше пролистываю ещё несколько страниц с похожими снимками из Гонконга и Константинополя. В первом зафиксированы две клиники, а в бывшем Стамбуле — медицинский центр, выстроенные для неимущих слоёв населения всё той же «Ценой Жизни».

— Что тогда делать? У нас груда информации, но выходит, мы не можем её использовать?

Поморщившись, качаю головой.

Когда парень возвращается на своё место, в голове возникает мысль, что всё это тоже может быть подставой, а японцы — одной из «семей», которые как-то замешаны в происходящем. В конце концов, кто сказал, что у коалиции из пяти «семей», не может быть конкурентов? Впрочем, сейчас об этом рассуждать не имеет смысла. Вертолёт нам никак не покинуть. А эти парни — единственные, кто не пытается нас использовать, а потом прикончить.

— Выдохни. Мы выбрались. Надо выяснить, куда они собираются нас доставить и какие у них дальнейшие планы.

Обдумав варианты, демонстрирую ей папку с документами, озвучивая ответ.

Аня какое-то время думает, переводя взгляд с меня на папку с бумагами. Потом вздыхает и поворачивается к японцам.

До момента нашего прилёт успеваю просмотреть первые страниц пятнадцать. В основном там содержатся данные о похищенных «генизлах», которые впоследствии так и не были обнаружены. Длинные списки с примечаниями. Граждане России, Украины, Польши, Болгарии, Румынии и массы иных стран. Рядом с некоторыми стоят пометки «Корея», «Афганистан», «Гонконг», «Константинополь». Если я правильно понимаю, то таким образом обозначены регионы, куда далее были отправлены жертвы.

Один из спасших нас бойцов, снимает с себя шлем. Всё тот же молодой японец, видимо занимающий верхнюю позицию в иерархии их группы.

Судя по примечанию, место съёмки — всё та же провинция Герат. Приблизительно в километре от одного из предполагаемых мест проведения экспериментов. Вглядываюсь в изувеченные тела. Что с ними надо делать, чтобы довести до такого состояния? Практически все трупы выпотрошены, конечности часто сломаны под каким-то причудливым углом. У некоторых явно отсутствуют глаза. Выматерившись, листаю дальше. Если это действительно тела из какой-то лаборатории, размещённой в Герате, то с «генизлами» там точно не церемонятся.

— Не вариант. Мы уже пробовали с тем видео. В итоге оно не попало на ТВ, а в сети его быстро перекрутили и подали под сотнями соусов. Ты же сам знаешь, как работают отделы информационного противодействия. Тем более, что у этой пятёрки ресурсов столько, что могут позволить себе крупного внешнего подрядчика. И наш пакет информации быстро перебьётся парой внезапных скандалов. Какая-то звезда внезапно потрахается на пляже и попадёт на видео. Или засветится в клубе, пьяной в клочья и с каким-то левым парнем в обнимку, при наличии мужа. Стандартные методы увода глаз большинства в сторону. Плюсом к этому набросают разнообразных теорий заговора, уведут тему в сторону, перевернут вверх ногами — и всё забудется за пару недель. А если кем-то и вспомнится, то будет непонятно, где ложь, а где правда.

Несколько секунд устало смотрит на меня, потом произносит.

«Комната для отдыха» оказывается относительно скромным помещением, большую часть которого занимает двуспальная кровать, рядом с которой приткнулась тумбочка. Собственно, на этом меблировка заканчивается. Ещё есть крохотный санузел, в котором едва можно развернуться.

— В случае, если клан Изао окажется не заинтересован во вмешательстве, то оптимально попробовать передать информацию «ядерщикам». Они смогут остановить всё это одним махом.

Реутов тяжёло вздыхает, отбивая пальцами ритм на столешнице. Уже не таким уверенным тоном, говорит.

Первое, что обнаруживается на новых страницах — фотографии нескольких зданий с вывесками на которых изображены иероглифы. Судя по подписям, фото сделаны в Сеуле и Пусане. А сами здания — предполагаемые центры проведения экспериментов над похищенными «генизлами». Просматриваем их ещё раз. Пять, полностью изолированных строений, где даже окна перекрыты ставнями или плотно задраены изнутри при помощи жалюзи. Вокруг каждого — высокий забор, усыпанные видеокамерами. Три — в столице Кореи, ещё два — в портовом городе.

— У нас есть документы. Доказательства, собранный разведкой. Возможно, тут окажется какая-то конкретика о происходящем. И если это действительно глобально, то такая информация должна привлечь внимание всех крупных «семей», как и правительств планеты. Думаю, уже сейчас за новостями о нас следят все аналитики мира. Три полностью уничтоженных клана — выходящее за рамки нормальности, событие. А теперь ещё и штурм базы разведки Минобороны, который наверняка тоже попадёт в СМИ. У нас есть, чем ответить противнику. Пусть не можем добраться до ублюдков лично, но кто мешает натравить на них равных по силе противников?

Похоже, девушку накрыло после всех последних событий. Думаю, что ей ответить, когда сбоку раздаётся глухой голос Андрея.

— Крупные структуры, которых все боятся, имеют свойство бронзоветь и становиться самоуверенными. Хотя, вероятнее всего ты прав и среди них есть группа людей, замешанных в происходящем.

Перелистываю страницу и мы попадаем на фотографии из Афганистана. Одну страницу занимают фотографии огромного здания, вокруг которого кольцо охраны из военных. Судя по подписи — тот самый медицинский комплекс, построенные на деньги «Цены Жизни». Ещё две заполнены изображениями объектов в горах. Если верить пометкам — провинция Герат. Правда, довольно сложно понять, что именно изображено на снимках — основная масса сделана издалека и там можно различить только сами строения. Впрочем на следующей странице несколько фото, где максимально чётко запечатлены человеческие останки. Когда перелистываю на неё, слышу вздох Ани, которая отодвигается чуть в сторону. Возвращается на прежнюю позицию секунд через пять, пересилив себя.

Через секунду слева слышится задумчивый голос Ани.

— Конечно, госпожа Анна. Мы непременно обеспечим возможность связи.

Глава 22

Как выясняется, общаться Изао предпочитает по видеосвязи. Для этого, в помещении отдыха соседнего здания, японцы подключили ноутбук к плазме, прицепив на неё же же внешнюю видеокамеру. Сама связь осуществляется через один из криптомессенджеров, которые часто используются кланами для обеспечения приватности контактов.

Сейчас на экране — сухонький японский дед, который наблюдает за нами через камеру. Командир их группы, обращается к нему на своём языке. У меня получается разобрать только отдельное слова «сама», которое предшествует всему остальному. После чего японец, поворачивается к нам и просит «госпожу Анну Свортову» и её друзей подойти ближе. Когда приближаемся, Аня склоняется в глубоком поклоне. Я тоже слегка наклоняюсь, копируя её, но тут же слышу тихое шипение девушки.

Ответ Ани, который полностью состоит из благодарностей, практически пропускаю мимо ушей, погрузившись в размышления о дальнейших действиях. Прихожу в себя, когда девушка слегка толкает меня в бок. Покосившись на неё, кланяюсь Изао и тоже озвучиваю несколько фраз о том, как мы безмерно рады его бесценной помощи и поддержке. Следом что-то похожее произносит Андрей. После этого связь разрывается.

— Если судить по контексту, то он согласился на противодействие «семьям» из коалиции любыми способами. Перебросив эту задачу своему внуку. И когда он придёт, нам нужно предложить какой-то план действий.

— Взять штурмом одну из лабораторий — это отличная идея. Но для этого нам понадобится помощь местных. Проще всего провернуть такую операцию в Гонконге, где можно задействовать связи, нити которых не укажут напрямую на нашу «семью». Поэтому предлагаю отправиться туда. Если у нас получится взять какое-то количество пленных и эффективно их допросить, это может раскрыть новые данные об участвующих в заговоре кланах. Что скажете?

— Созвать «Конгресс» от имени Изао и бросить им на стол все данные. Показать, что мы нашли. Этих уродов порвут на куски за день.

Похоже эти обороты о скромной помощи, они норовят вставить почти в каждую фразу. Их «семья» только что выделила нам в помощь полноценную боевую группу, оснащённую по высшему классу. Насколько я понимаю, согласившись финансировать все дальнейшие действия. Это никак не тянет на «скромность». Скорее на колоссальный кредит доверия. Объединённый с заинтересованностью в успехе дела.

— Сразу вас успокою. Почти половину времени я провожу в России — Владивосток, Хабаровск, Сахалин. Поэтому, можете не пытаться следовать японским традициям в общении. Тем более, у вас это всё равно выходит не очень ловко.

Свортова косится в мою сторону, поджав губы.

Хм. Они сейчас собираются обсуждать наш комфорт и уют? Разум бунтует и требует влезть в разговор, но я всеми силами сдерживаюсь. Могу поспорить, это очередные культурные заморочки японцев. Обменяться ритуальными фразами, прежде чем перейти к сути. Рядом слышится голос Ани.

— Господин Изао спрашивает, можете ли вы рассказать более подробно?

Девушка слабо улыбается.

Решаю вклиниться в разговор.

Сам понимаю, что звучит как-то слабо. Но в конце концов, у нас не было какого-то вменяемого периода времени, чтобы более детально проанализировать ситуацию и выбрать цель. Поэтому, как бы не хотелось сказать что-то умное, приходится просто кивнуть ему. Кичиро ненадолго задумывается, после чего продолжает.

Аня устало вздыхает, укладывая руки на стол.

Выдохнув, поворачиваюсь к молодому японцу, который видимо и является внуком Изао. Но тот обращается первым, коротко предложив встретиться в столовой нашего корпуса через пятнадцать-двадцать минут. Судя по тому, что парень снимает с пояса спутниковый телефон, сейчас он собирается связаться с дедом, чтобы уточнить детали. Сомневаюсь, что он был в курсе такого поворота событий, когда наша беседа только начиналась.

Через минуту мы уже входим в «наш» корпус и перемещаемся в столовую, где я снова ставлю на плиту турку с кофе. После того, как напиток доводится до готовности, разливаю по кружкам и усаживаюсь за стол, рядом с остальными. Первым озвучивает свой вопрос Андрей.

Свортова с лёгкой улыбкой покачивает головой.

Наконец, определившись, он начинает говорить. Спустя секунду, после того, как заканчивает, подключается переводчик.

В голове сразу же появляется мысль о том, что сейчас самый момент рассказать о документах и указать японцам на то, что если они считают свою поддержку недостаточной, то вполне могут помочь ещё. Но вместо этого, Аня формулирует ответ совсем по другому.

В этот раз, старик тоже отвечает быстро.

— Мы обсуждали штурм одного из медицинских объектов на территории другой страны. Думаю, внутри мы найдём массу информации, вместе с физическими доказательствами.

Японец чуть покачивает головой.

— Ниже. Делай как я.

— Господин Изао хочет уточнить, вы действительно имели в виду, что некие люди проводят эксперименты, идентичные тем, что имели место во время «Великой Войны» пятьдесят лет назад?

Тут она права. Эти парни, действительно постарались, чтобы обеспечить нам комфорт. Могли бы просто сгрузить на базе и приказать ждать. В конце концов, они и так здорово рискуют, влезая в разборки настолько далеко от дома. А с формальной точки зрения и вовсе атаковали вооружённые силы другой страны, что может привести к не самому позитивному для них, развитию событий.

Спустя несколько мгновений, дедуля в экране снова начинает говорить. Спустя мгновение слышу переводчика.

Вопрос ненадолго вводит меня в ступор. Настолько, что вместо меня, успевает заговорить Реутов.

— «Этих» — это каких именно? Или ты думаешь в Корее, Гонконге и Константинополе они делают всё это, без ведома местных «семей»? Предположим, в Афганистане, это возможно. Но в остальных трёх регионах — очень маловероятно. Константинополь, вообще — город «генизлов». Там, «кланы» и власть — понятия идентичные. Итого, получается у них, как минимум ещё несколько союзников. Если не среди лидеров «семей», то из числа высшего руководства. Так, что я бы больше переживала о том, что это они нанесут удар по «Конгрессу», пока у них будет удобная возможность прикончить всех несогласных одним махом.

— Нет, здесь достаточно безопасно. Недвижимость куплена на имя местного жителя. Как и вертолёт, который по документам проходит обычной гражданской моделью. Никто не догадывается о нашем присутствии здесь.

Собственно, на этом беседа, по сути, завершается. Кичиро, просит обращаться по всем вопросам к одному из часовых, которые будут во дворе. Они тоже отчасти знают русский и должны нас понять. В крайнем случае разбудят его. После того, как японец, попрощавшись, покидает нас, ещё минут десять сидим в столовой, допивая кофе и вяло обсуждая ситуацию. Стресс последних дней сказывается и накатывает волнами, вызывая стойкое желание отдохнуть. Так что, после того, как кружки с кофе пустеют, отправляемся в свои комнаты.

— Господин Изао крайне сожалеет о произошедшем с вашими близкими, госпожа Анна. Как и о погибших родных ваших друзей.

— Это прекрасное место. Ваши люди сделали всё, чтобы мы чувствовали себя, как дома.

— Представьте себе мобильную группу, с хорошим уровнем вооружения. Которая уничтожает несколько зданий, скажем в Корее или Гонконге. Противник теряет ценную технику, кадры и захваченных «генизлов». Естественно начинает действовать, пытаясь выяснить, что происходит. А мы возвращаемся на территорию России и бьём по ним. Или летим в Польшу и вырезаем клан оттуда. Дальше перемещаемся в другую страну и продолжаем, попутно собирая новую информацию и выявляя других участников заговора.

Пожимаю плечами.

Судя по всему, она ещё не до конца отошла. Если раньше она буквально генерировала идеи на ходу, а активность зашкаливала, то сейчас выглядит, как игрушка с севшей батарейкой. Чуть размыслив, отвечаю на её вопрос.

На момент замолкает.

Матерясь про себя, перемещаю взгляд на плечо собеседника. С каких пор взгляд в глаза стал оскорблением? С трудом подавляю вздох. Люди это старика спасли нас. Плюс, нам жизненно важно обеспечить его позитивную реакцию на наше предложение. Или, хотя бы желание разобраться в происходящем. Так что придётся внимательно слушать Аню и стараться не сделать ничего, что может сойти за критичное оскорбление. Хотя, думаю, японцы должны понимать, что далеко не каждый человек, разбирается в их культуре. Особенно из числа тех, кто ни разу с ними не пересекался.

— Да, я говорю именно об этом. И в этот раз, опытами над «генизлами» занимаются другие кланы, стремящиеся к непонятным нам целям.

— Пожалуй, ты прав. Но я всё равно не представляю, как мы сможем победить, имея в союзниках всего один клан.

— У вас есть какой-то план действий?

Замечаю, что стиль общения японца разительно поменялся. Из живой вежливой куклы, он превратился в обычного человека. Если убрать акцент и не видеть его лица, то стиль общения слабо отличается от любого из нас. Судя по выражению лиц остальных, они тоже изрядно удивлены. Кичиро довольно улыбается и ещё раз обводит нас взглядом.

Аня непонимающе смотрит на меня. Пока не задала вопрос, начинаю объяснять сам.

Забравшись сверху на одеяло, пытаюсь придумать какой-то план действий. Через пять минут понимаю, что мне остро не хватает информации. Имеющийся мобильный телефон забрали на базе военной разведки. А новым я так и не обзавёлся. Сейчас бы пригодилось какое-то устройство с выходом в сеть, чтобы можно было пройтись по новостям и хотя бы приблизительно выяснить местоположение лидеров «семей» из нужной нам пятёрки. С этой мыслью, поднимаюсь с кровати и выхожу в коридор.

— Вы сделали гораздо больше, чем могли, господин Изао. Отправили своих верных людей рисковать жизнью и спасли нас от верной смерти.

— У тебя слишком бурная фантазия. Незаметно пересечь несколько границ, при этом взрывая здания в густонаселённых городах и массово убивая членов «семей» — из разряда фантазий. Даже, если Накагава согласятся, то это будет крайне сложно.

— Было бы неплохо выяснить, чем они занимаются. С этим глупо спорить. Но не менее важно нанести им ущерб и заставить шевелиться активнее, привлекая к себе внимание.

— Что это такое было? Он согласился начать военные действия против семей из той пятёрки? Или просто обеспечить нашу безопасность? Какого размера помощь?

— А что дальше?

— Это всё?

Хмыкнув про себя, склоняюсь ниже, оказываясь на одном уровне с ней. То же самое делает Андрей, слышавший её слова. Когда выпрямляемся, Аня тихим шёпотом выдаёт ещё одну фразу.

— Наши родные погибли из-за того, что перешли дорогу другим кланам, которые ставят опыты на «генизлах». Теперь на нас лежит обязанность раскрыть их и совершить месть.

Аня слегка кивает.

Понимаю, что он прав. И вся схема максимально логична. Но не хочется покидать страну, так и не нанеся ни одного ответного удара по врагам, находящимся так близко. Поэтому, прежде чем отвечает кто-то из остальных, опережаю их.

Аня несколько секунд думает, потом задумчиво выдаёт.

— Господин Изао Накагава приветствует вас, госпожа Анна Свортова, и ваших друзей. Он крайне расстроен, что не смог оказать вам ту помощь, на которую вы могли бы рассчитывать.

— Мы считаем, что будет благоразумным нанести удар по противнику. Либо по их лидерам, либо по инфраструктуре, о которой есть информация. Пока не посвящая остальные «семьи» в нашу деятельность.

— И не смотри ему в глаза, это оскорбление.

— Дай нам немного времени подумать. Скажем, до завтрашнего утра, когда мы сможем проанализировать ситуацию на свежую голову. Возможно появятся ещё какие-то идеи. Или мы сейчас сменим место дислокации?

— Мой господин надеется, что вам комфортно в нынешнем месте размещения? К сожалению, эти скромные апартаменты — всё, что было доступно.

Думаю, как сформулировать ответ, но тут в столовой появляется Кичиро. Подойдя, занимает один из свободных стульев и окидывает нас взглядом.

— Сначала кратко объясню наше положение — операция проводится под внутренним протоколом безопасности «семьи». О ней знают мой дед, его помощник, двое аналитиков в Токио и боевая группа, которая находится со мной. В финансах мы практически не ограничены. Для надёжности, все используемые деньги будут тратиться со счетов, которые никак не связаны с кланом. Не думаю, что в нашей «семье» есть предатели, но дедушка решил перестраховаться. Поэтому, у нас есть деньги, но не так много бойцов, как хотелось бы.

Переглядываемся между собой. Сделав глоток кофе, пытаюсь изложить наши выкладки.

— Когда придёт его внук, выясним. Я не так сильна в японских традициях, как может показаться. Только самые базовые вещи, да и то, не все.

Ожидаю очередного обмена любезностями, но на этот раз девушка решает перейти к делу. Кланяется ещё раз, заставляя нас чуть запоздало дёрнуться следом за ней, повторяя жест. После чего излагает.

— Есть какие-то предложения?

Стараюсь не смотреть в глаза главе японского клана, который тоже держит взгляд ниже наших лиц и жду, что он ответит. Через секунду следуют слова на японском, после которых идёт перевод.

На этом моменте Свортова ссылается на меня, как человека, максимально близкого к началу истории и располагающего максимум информации. Поэтому следующие двадцать минут я пересказываю всю свою историю, начиная с того момента, как в офис компании, где я работал, вломился бывший «ближник» отца, передавший флеш-карты и спасший мне жизнь. Заканчиваю нашим спасением из комплекса военной разведки. Чуть подумав, вставляю фразу о том, что мы крайне признательны за помощь Изао и его людей. Когда завершаю длинный монолог, от которого пересохло во рту, старик какое-то время молчит. Замерев, жду ответа. Мы только что выложили на стол все свои карты, теперь очередь за ним.

Секунд десять стоит тишина. Выражение лица японца вроде бы не меняется, но неосознанно чувствую, что он изрядно напряжён.

Аня, тем временем, обращается к Изао на английском, тоже используя слово «сама» перед именем. Слышу, как кто-то стоящий рядом с главой азиатского клана, говорит по японски и понимаю, что на той стороне есть переводчик. Спустя пару секунд, старый японец делает поклон в ответ, правда не такой глубокий, как мы, и озвучивает несколько фраз на японском. После чего его помощник начинает излагать нам на русском, с лёгким акцентом.

Интересное они выбрали название для противостояния полувековой давности. Аня отвечает почти сразу же.

— Господин Изао считает, что задача остановить этих людей — долг каждого «генизла» на планете. И рад предложить вам свою скромную помощь в этом вопросе. За эту операцию и все контакты, связанные с ней, будет отвечать его внук — Кичиро Накагава, который сейчас находится с вами. Он получит все полномочия, необходимые для этого. Детали вы можете обсудить с ним позднее. Господин Изао извиняется за то, что не может сделать большего и надеется, что у вас получится отомстить за своих погибших родных, с его скромной помощью.

Японец внимательно смотрит на меня, явно ожидая продолжения. На всякий случай, спрашивает.

— Возможно, план придётся скорректировать. Ударить по ним здесь, выловив кого-то из лидеров вне особняка. Или атаковать как-то ещё. Но я не вижу иного выхода. Как ты сама сказала, у них могут быть люди в любом клане. Возможно, мы можем доверять Изао и его людям. Но попытка привлечь какую-то иную «семью», может обернуться полным сливом информации, включая данные об участии Накагава. И если у коалиции настолько обширные связи, то их тоже могут уничтожить. Сейчас, у нас есть возможность нанести реальный удар по противнику. И я считаю, что её надо использовать. Если у вас есть какие-то иные предложения — излагайте.

Пока она говорит, пытаюсь сформулировать в голове концепцию наших действий. Закончив, озвучиваю.

Глава 23

На то, чтобы объяснить одному из часовых, что мне нужен ноутбук или телефон с выходом в сеть, уходит около пяти минут. Наконец, японец понимает, чего я от него хочу и попросив подождать, удаляется в сторону дома, где разместилась их группа. Быстро возвращается назад, держа в руках ноутбук с зарядным устройством и мобильный модем, к которому тоже есть блок зарядки. Поблагодарив, разворачиваюсь, возвращаясь к себе.

В коридоре, внезапно сталкиваюсь с Аней, которая одета в какие-то лёгкие штаны и футболку. Пару мгновений стоим и смотрит друг на друга. Собираюсь спросить, что она тут делает, но Свортова начинает беседу первой. Тихо произносит.

Заканчиваем минут через десять-двенадцать. Сказывается длительное воздержание, помноженное на нервный стресс. После того, как заваливаемся на кровать, понимаю, что дверь так и открыта. Со вздохом поднявшись, запирая её и забросив латекс в мусорный бак около входа, возвращаюсь назад, разглядывая тело девушки, которая похоже не сильно смущается своей наготы. Глянув на меня, довольно потягивается и поднявшись, отправляется в душ.

Она смотрит на меня, прикусив одну губу.

Приземляюсь на кровать рядом с девушкой, пытаясь подобрать слова, но она внезапно лезет обниматься. Руки, на автомате, обхватывают её стройное тело в ответ. Секунд десять сопит, уткнувшись носом мне в шею. Коротко матерюсь про себя, чувствуя, как организм начинает реагировать на столь тесный контакт с женским телом.

Ещё один интересный факт — не так давно, в здание управления СКБ въехало колонна автомобилей с номерами Генеральной прокуратуры. Кто именно туда прибыл, непонятно. Некоторые утверждали, что это был опальный генерал Лунёв, когда-то специализировавшийся на делах, в которых замешаны кланы, но потом впавший в немилость из-за конфликта с одной из крупных «семей». В комментариях к этой же новости, натыкаюсь на информацию о приземлении в Москве сразу двух дипломатических «бортов», прибывших вне графика — из Украины и Казахстана.

В голове на момент мелькает мысль о том, что произойдёт, если кланы попробуют ликвидировать главу государства. Впрочем, сразу же помещаю её в разряд безумных. Учитывая уровень его охраны, сомневаюсь, что это получится сделать незаметно. Да и сам президент, насколько я знаю, поддерживает хорошие контакты с несколькими небольшими «семьями», которые чувствуют себя весьма вольготно, под его покровительством. А взамен обеспечивают его подготовленными «генизлами», работающими по контракту, в качестве наёмников. Да, не самый лучший вариант, но за счёт этого, глава государства получает куда более эффективную защиту, чем если бы его охрана состояла только из обычных людей.

Чему-то усмехается и кивнув в сторону ноутбука, ещё раз озвучивает предложение заняться мониторингом новостей. К чему мы собственно и приступаем. От работы, периодически отвлекают касания обнажённого женского тела, но с учётом недавнего секса, получается сохранять концентрацию. А через десять минут я с головой погружаюсь в анализ материалов и всё остальное отступает на второй план.

— Что это за организация такая, у которой везде есть свои люди? А ресурсов достаточно, чтобы уничтожить любой клан, невзирая на обстоятельства. Почему с ними Софьевы? Чего хотят эти суки? У нас же, нахрен, нет ни единого шанса! Как мы с ними справимся?

Чуть помедлив, решаю, что надевать на себя бельё в такой ситуации — точно лишнее. Поэтому ограничиваюсь тем, что поднимаю с пола пистолет и укладываю его на тумбочку. Забравшись под одеяло, поворачиваюсь к девушке, вопросительно смотря на неё. Та, с улыбкой пожимает плечами.

Переглядываемся с Аней, после чего пробуем набросать ориентировочный план, чтобы утром его можно было представить Кичиро. От Мурома до Вологды около пятисот пятидесяти километров. Вертолёт может и не добраться. Пытаемся подобрать иные варианты скрытного перемещения, но перебрав с десяток вариантов, понимаем — ничего не подходит. Японцы будут слишком заметны, а мы и вовсе разыскиваемся всеми возможными структурами.

— Меня всё, более чем устраивает.

Делаю пару шагов ей навстречу. Состояние Свортовой я прекрасно понимаю — на самого иногда накатывают приступы похожего настроения. Но если сложить руки и ничего не делать, то результат точно будет отсутствовать. Думаю, как это мягко объяснить, после чего начинаю излагать.

Но всё это сейчас не столь важно. Ключевой момент — в честь запуска АЭС, на территории Вологды должно пройти торжественное мероприятие. Логичнее, было бы провести его на самой станции. Но местный губернатор, видимо счёл, что это будет не столь зрелищной картинкой. Как результат — все должны будут собраться в областном центре. Заместитель министра энергетики, сам руководитель региона, приехавший специалист. И лидер клана Соловьёвых, у которого запланировано короткое выступление.

Хотя, фактического подтверждения этим данным, кроме нескольких фото его телохранителей, которые якобы похожи на членов тех или иных кланов, до сих пор нигде не появлялось. Так что, информация вполне может быть очередной «уткой», призванной привлечь обывателей и обеспечить издание кликбейтным трафиком. Но, в любом случае, у первого лица страны должна быть неплохая команда телохранителей. А учитывая, что за последние сутки он ни разу не появился за пределами Кремля, достать его — задача проблематичная.

— Теперь давай посмотрим свежие новости о наших врагах. Если есть вариант для удара — найдём его.

Когда включается вода, думаю о том, чтобы к ней присоединиться. Но потом вспоминаю размеры душевой кабины и понимаю, что вдвоём, мы туда, банально не поместимся. Поэтому просто лежу на кровати, пялясь в потолок. На принятие душа, у девушки уходит около семи-восьми минут. Выйдя уже изрядно посвежевшей, падает рядом со мной на постель, перебираясь к стене и укладываясь на подушку. С лёгким недоумением кошусь в её сторону, после чего сам отправляюсь на водные процедуры. Закончив с ними, обнаруживаю девушку на прежнем месте. Собрав волосы в хвост, наблюдает за мной, отчасти укрывшись одеялом.

— Понимаешь, я тут просто подумала, где сейчас нахожусь и чем занимаюсь. Всего несколько дней назад всё было просто и понятно — «семья», работа, подруги. А сейчас собираюсь лететь в Гонконг, вместе с группой японских «генизлов», чтобы штурмовать там медицинскую лабораторию. А все мои близкие люди мертвы. Это же бред! Как такое вообще могло произойти?

— Во-первых, мы всё ещё живы, что само по себе — удивительный факт. Во-вторых, выяснили целую груду данных о происходящем и приобрели союзников. В-третьих, если просто оставить всё, как есть и сбежать, то все враги останутся живы, а нас рано или поздно отыщут и ликвидируют. Единственный путь, который остаётся — движение вперёд.

— Я зайду?

И это только первый этап. Второй — сам момент ликвидации. Как лучше подобраться к цели? Какие позиции выбрать? Тут в дело вступает Аня, которая в этих вопросах подкована куда лучше меня. По крайней мере, в теории. Само мероприятие будет проходить на площади Революции, так что быстро проходимся по объектам рядом с ней. Скоро выясняется, что ни одного отеля или гостиницы, в которой мог бы занять позицию снайпер, рядом нет. Поблизости несколько ресторанов и кафе, но использовать их для атаки на выступающих, скорее всего не получится. Единственный интересный момент — прямо около площади расположено заведения японской кухни. Но совсем не факт, что им владеют японцы. Собственно, их может даже не быть среди персонала. Но, пока это единственная зацепка. Хотя, здание всего на один этаж, так что для снайпера всё равно не подойдёт.

Но, даже в том случае, если у вертушки выйдет долететь до города, то встаёт вопрос о том, что делать дальше. Вряд ли у нас получится сесть в самой Вологде. То есть придётся въезжать в неё по земле. Контроль на дорогах, наверняка будет усилен в связи с визитом сразу двоих важных гостей. Конечно, сомневаюсь, что они будут целенаправленно искать нас. Но незаметное проникновение, в любом случае станет куда более проблематичным.

Дваждыперечитав новость, сразу же принимаюсь шерстить интернет на предмет дополнительной информации. Находится ещё с десяток материалов на профильных ресурсах, которые подтверждают факт прибытия главы «семьи» в маленькую Вологду.

Включив одно из видео, снятое журналистами, вижу, как в небе непрерывно барражируют три вертолёта огневой поддержки. Прилегающие кварталы плотно контролируются полицией, а территория около самого управления, окружена бронетехникой. Для прикрытия здания, в столицу ввели единственную войсковую часть, находящуюся в распоряжении СКБ — их отдельный батальон спецназа. Теперь эти парни, крайне редко появляющиеся в новостях, по сути, заняли круговую оборону. На крыше одного из соседних зданий, съёмочная группа смогла зафиксировать снайпера, менявшего свою позицию. Судя по выставленной охране, власти всерьёз опасаются атаки на здание. Вопрос только со стороны кого? И насколько они информированы о происходящем? В конце концов, среди арестованных вполне могли оказаться офицеры разведки, обладающие полной информацией о действиях коалиции. Вполне может быть, что все действия властей, обусловлены как раз полученными от них данными.

Поэтому, сейчас на каждой атомной станции, в обязательном порядке размещается «генизл», чьей специализацией является работа с электричеством. В теории, оптимально было бы задействовать «ядерщиков». Но их слишком мало. Плюс, стоимость их постоянного присутствия на АЭС, приведёт к росту тарифов вдвое. Поэтому, используют более дешёвых «электриков».

На губах проскальзывает лёгкая усмешка и девушка подходит ближе, усаживаясь на кровать. Вижу, как выражение лица снова меняется, а глаза чуть блестят. Опустив глаза, поворачивает лицо в мою сторону.

Молча киваю девушке, и нагруженный техникой, следом за ней прохожу в дверь. Поставив ноутбук на тумбочку, поворачиваюсь к Ане, обнаружив, что девушка так и стоит, прислонившись к стене. Подняв на меня глаза, начинает говорить.

От мыслей отвлекает посапывание Ани, которая комфортно устроилась на моей груди и похоже провалилась в сон. Чуть подумав, осторожно закрываю ноутбук, поставив его на тумбочку и пытаюсь переместить голову девушки на подушки. Чувствовать, как к тебе прижимается юное женское тело — это прекрасно. Но моё левая рука уже здорово затекла. С третьей попытка, она наконец сдвигается в сторону, что-то ворча во сне. Впрочем, почти сразу забрасывает на меня ногу, из-за чего приходится весьма аккуратно переворачиваться, чтобы удобно улечься самому.

Получасовой «сёрфинг» по разнообразным запросам, наконец приносит свой результат. Соловьёвы будут принимать участие в открытии новой атомной станции, в Вологодской области. Комплекс, который обеспечит электроэнергией целую группу регионов севера страны. Клан принимал участие в её постройке, а на самой станции будет постоянно дежурить один из их «генизлов», задача которого — предотвращение катастрофы в случае аварии. Такие контракты стали обязательными, после того, как инцидент в Чернобыле, чуть не привёл к полноценной катастрофе. Тогда от уничтожения ядра реактора, спасло только случайное присутствие неподалёку «генизла» нужного профиля. Если бы не он — последствия аварии могли бы быть весьма печальными.

Первое, что удивляет — все арестованные военные переданы в руки офицеров СКБ. Расследование дела поручено им же. Собственно, тот факт, что этим занимается «конституционная безопасность» и является базой под многочисленными версиями о том, что разведка Минобороны плела интриги с целью смещения президента. Сейчас все солдаты и офицеры, находятся на территории управления СКБ, расположенного недалеко от Кремля. Что является второй странностью. Здание точно не предназначено для содержания арестованных, особенно в таком количестве. Но вместо СИЗО их поместили сюда. И обеспечили максимальную безопасность.

Хмыкнув про себя, отрицательно качаю головой.

К счастью, мысли девушки идут совсем в другом направлении. После недолгой паузы, она продолжает говорить.

Новаковские и Плотницкие отпадают практически сразу же. Территория других государств, да и достаточно далеко отсюда. Быстрый мониторинг новостных сюжетов, показывает, что ни первые, ни вторые на нашей территории не присутствуют. На всякий случай проверяю перемещения Петра, но этот ублюдок, похоже не собирается высовываться из Москвы. Более того, насколько я понимаю, он вообще почти не покидает особняк.

— Или тебе что-то не нравится?

Хмыкнув, пытаюсь оценить ситуацию. Не знаю, под каким соусом, военные хотели преподнести президенту информацию, но сейчас он явно её получил. Конечно, совсем не так как они хотели. И, возможно, оценив совсем под иным ракурсом. Тем не менее, уже начал предпринимать определённые действия. Без санкции первого лица страны, передача дела от РСК в СКБ была бы невозможно. Как и вызов представителей сопредельных стран.

Секунду ждёт и уточняет.

Только теперь замечаю, что с девушкой явно что-то не так. Выражение лица напряжённое, глаза тусклые и по-моему поблёскивают. Она что, плакала недавно?

Если я правильно понимаю, сейчас события последних дней дали свой «откат» для нервной системы, которая до этого благополучно держала удар. И теперь у девушки лёгкая истерика. В голове мелькает довольно мрачная мысль — сейчас Аня может обвинить во всех бедах меня, так как именно я обратился к её брату. Сложно сказать, к чему это может привести.

— Не только их. Ещё секретаря Софьевых и моего брата. Знаешь, я не собираюсь умирать, пока не сдеру с него кожу заживо.

Чуть опускаю подбородок вниз.

Альтернативный план — заранее проникнуть в одно из соседних строений и обосноваться там, дождавшись начала церемонии. Обсуждаем разные варианты, но в итоге останавливаемся на том, что о такой конкретике точно нужно говорить с Кичиро. Он лучше знает, какие ресурсы имеются в распоряжении его группы. Да и практического боевого опыта у него на несколько порядков больше, чем у нас обоих вместе взятых.

Сбросив свою одежду, чуть сразу же не набрасываюсь на неё, но в голову вовремя приходит мысль о контрацепции. Мозг вовсю работает, пытаясь подобрать альтернативные варианты, если в номере ничего не найдётся. Но к счастью, в тумбочке обнаруживается упаковка презервативов. И через несколько мгновений, я слышу прерывистый стон девушки, смотря на её искажённой гримасой удовольствия, лицо.

Когда она чуть отстраняется, рука скользит вниз и проходится по моему напряжённому члену. Мгновение девушка смотрит мне в глаза и я уже ожидаю от неё потока гнева и ярости, но Аня внезапно впивается поцелуем в губы. Через несколько секунд отстраняется назад, снимая футболку и глаза немедленно опускаются на её грудь. А руки уже стягивают с девушки штаны.

— Думаешь, у нас действительно получится достать кого-то из лидеров этой пятёрки?

— Извини, что слегка плавлю тебе этим всем мозг. Ты и сам потерял родных, а тут ещё я со своими проблемами. Сегодня просто впервые почувствовала себя в относительной безопасности и накатило.

Прекращаем поиски возможности для удара в Вологде и переключаемся на новости о штурме базы военной разведки. Материалы об этом, уже несколько раз мелькали в новостной ленте, но приходилось их игнорировать, чтобы не отвлекаться. Теперь же, на нас обрушивается громадный массив информации. Теории заговоров всех мастей — от использования силовиков кланами в их разборках, до подготовки переворота со стороны военных. Пытаемся вычленить из этого потока какую-то фактуру.

При этом никаких официальных заявлений по поводу столкновения около базы военной разведки, пока не было. Но судя по публикациям в сети, данные об участии в штурме клана Адамовых уже ушли на сторону. И сейчас живо обсуждаются в самых разных сообществах. Отсутствие официальных заявлений, только ещё больше подливает масла в огонь.

Ещё несколько минут размышляю о том, какие варианты сейчас может рассматривать президент, если у него перед глазами побывала та же самая папка, что и у нас. На моменте, когда обдумываю вероятность ввода военного положения и использования армии против «кланов-заговорщиков», проваливаюсь в сон.

Глава 24

Утром просыпаюсь от того, что девушка ворочается и закинув на меня руку, задевает лицо. Несколько секунд просто лежу, включая мозг и вспоминая события прошедшего вечера. Более или менее придя в себя, осторожно убираю с себя её руку и поднявшись, отправляюсь в душевую на утренние процедуры. Когда возвращаюсь назад, Аня уже проснулась. Лёжа в кровати, задумчиво изучает меня глазами. Внутренне чуть напрягаюсь, ожидая, что сейчас она захочет поговорить или попробует списать всё произошедшее вчера на какой-то стресс. Но, против ожидания, через пару мгновений девушка тоже поднимается и проходит мимо меня в направлении душа. Провожаю взглядом её задницу и начинаю одеваться. Как бы не хотелось дождаться её возвращения и снова отправиться в постель, мы сейчас не на отдыхе. А за окном отнюдь не курорт.

Когда Свортова снова появляется в комнате, сверкая наготой, я уже полностью одет и жду её, расположившись на кровати. Неодобрительно хмыкнув, девушка набрасывает на голое тело вчерашние штаны и футболку, после чего отправляется к себе, чтобы сменить их на нормальную одежду. Впрочем, перед уходом, мы всё-таки обмениваемся несколькими фразами и насколько я могу судить, Аня ни о чём не сожалеет.

— А что им ещё делать? Ты думаешь, если президент в открытую выступит против кланов, то сможет победить? Если есть веские доказательства — с этим должен разбираться Трибунал. Самостоятельные действия — нарушение «Пакта», которое немедленно приведёт к его отставке, а то и физическому уничтожению. Или ты не помнишь, что стало с Испанией?

Закончив импровизированный брифинг, возвращается на своё место, а я думаю, что не зря мы вчера обратили внимание на этот ресторан японской кухни. Судя по всему, его владельцы действительно соотечественники Кичиро и каким-то образом связаны с кланом. Или, что более вероятно — с одной из японских неформальных структур, на которую у Накагава есть выход. Насколько я понимаю, использовать имя «семьи» напрямую, внуку Изао запрещено.

Андрей несколько секунд молчит, смотря на меня.

Самого японца приглашаем, когда кажется, что все варианты обсудили и новых идей, помимо самых безумных, в голову не приходит. Для командира «семьи» Накагава тоже делаем порцию кофе, но он к ней даже не притрагивается. Молча выслушивает наше описание цели и предположительные способы её ликвидации. После того, как заканчиваем, какое-то время молчит. Потом озвучивает, что ему требуется около часа на детальную проработку возможности проведения операции. После чего, он даст знать, насколько это реально.

— Скорее очевидная. Тут же всё чёрным по белому написано. Если он не совсем идиот, то попытается как-то обосновать все эти перестановки перед кланами. Иначе те действительно могут решить, что идёт подготовка к удару по ним. Отреагировав атакой на упреждение.

После того, как покидает столовую, понимаю, что пока так и не понял — одобряет он в целом затею или нет? В любом случае, теперь остаётся ждать.

Пока же, приглашает нас выбрать себе экипировку и оружие. Когда, через пару минут, перемещаемся с ним к третьей постройке на территории базы, где японцы устроили импровизированный склад, становится понятно, что я недооценил уровень их подготовки. Либо, они смогли достать всё это за прошедшую ночь.

— Но они же не собирались устраивать переворот. Не понимаю. Если наверху узнали о заговоре, то почему вешают на военных всю эту херню?

Через секунду со стороны входа в столовую раздаётся звук мужского голоса, говорящего с серьёзным акцентом.

На земле нас уже ждут двое японцев, которые церемонно раскланиваются с командиром группы и начинают раздавать всем длинные тёплые куртки, подбитые мехом. Сначала не понимаю, зачем, но потом взгляд падает на грузовик, стоящий за их спинами и ситуация сразу же проясняется. Рефрижератор для перевозки мяса, в котором нас, видимо и планируют доставить в Вологду, не засветив на постах полиции. Облачившись в тёплую одежду, по одному забираемся внутрь. Грузовик заполнен ящиками, между которыми оставлен узкий проход к части, прилегающей к самой кабине. Когда все оказываются на месте, бойцы Накагава ловко заставляют «коридор» ящиками, скрывая нас. А встречающая сторона закрывает створки дверей.

Слева от меня насмешливо хмыкает Аня.

Момент № 2 — правительство отправлено в отставку. Новым исполняющим обязанности премьера назначен депутат парламента, ранее возглавлявший ту самую военную разведку, что сейчас обвиняют в заговоре. Он уже объявил о том, что планирует пересмотреть персональный состав министров и ввести в кабинет новые лица.

— Я понимаю, что ему не стоит сцепляться с «семьями». Но зачем вешать на разведку обвинение в заговоре?

На следующее утром, испанский премьер заявил о том, что страна выходит из «Пакта» и всех международных организаций. Одновременно с этим была начата мобилизация и подготовка к потенциальному вторжению. Три парламентские партии, выступившие против массовых внесудебных казней собственных граждан, из которых подавляющее большинство не нарушало закон, даже если отбросить в сторону положения о неприкосновенности «генизлов», были распущены и запрещены. На улицы Барселоны, власти которой, слегка шокированные бомбардировкой города и карательными отрядами, объявили о неподчинении правительству, были введены войска. Сопротивление каталонской полиции и отрядов добровольцев сломили танками.

Спустя пару минут поднимаемся в воздух и берём курс на Вологду. Кичиро выдаёт каждому из нашей троицы по мобильнику, в который забит его номер. Сим-карты — корпоративные, какой-то из местных структур. Аппараты — исключительно на время проведения операции. После их потребуется утилизировать. Дополнительно к ним получаем рации с беспроводными гарнитурами, которые добавляем к снаряжению в рюкзаках.

Задумчиво смотря на экран ноутбука, излагаю ответ.

Вот с комплектом оружия для «штурма» возникают вопросы. Из вариантов — штурмовые комплексы «Гроза-1» и «Гроза-4», обычные «АКС-74УБ» и пистолет-пулемёты «Витязь». После короткого размышления, останавливаю свой выбор на «АКС-74УБ» с установленным подствольным гранатомётом. И обычном армейском костюме с разгрузкой. Ещё минут пять отбираю дополнительное вооружение для «штурмового» варианта — гранаты, нож и ещё один «Глок-18».

Кичиро с невозмутимым лицом, входит в комнату, усаживаясь за стол. Объявляет, что несмотря на последние изменения, произошедшие в руководстве страны, планы лидера Соловьёвых пока не изменились. Он, всё так же собирается прибыть в Вологду. После этого, переходит к описанию своего видения операции.

Впрочем, через пять минут пустопорожней болтовни, думаю о том, что время можно использовать с более высокой эффективностью и открыв ноутбук, решаю пройтись по новостным агрегаторам. Открыв первый же из них, с удивлением застываю, всматриваясь в заголовок новости. Заметив моё выражение лица, Аня и Реутов перемещаются ближе, тоже заглядывая в экран. А я открываю полный текст материала, погружаясь в чтение.

Как результат, окончательно она определяется уже к моменту самого вылета. Появляется перед зданием с таким же упакованным армейским рюкзаком, который сейчас в руках у каждого из нас, с оружием и экипировкой внутри. Одета в тёмные джинсы, рубашку и лёгкую куртку поверх всего этого.

Тут собрана целая пачка важных утренних новостей. Момент № 1 — СКБ официально заявила о наличии заговора со стороны военных. Обвинения уже предъявлены практически всем арестованным офицерам. Что касается рядового состава, то по словам представителя службы, он в своей массе не владел информацией о происходящем и просто выполнял приказы командиров.

Момент № 3 — президент убрал со своего поста министра обороны. Обязанности пока исполняет его заместитель, но кто в итоге придёт на одну из ключевых позиций в институтах власти, неизвестно.

За двадцать минут успеваем обсудить несколько вариантов возможной ликвидации цели и проникновения в город. Попутно сварив себе ещё по порции кофе. Понятно, что японец располагает более серьёзным опытом. И по сути, это ему решать — как именно мы будем атаковать, если станем это делать. Но приходить с пустыми руками, просто тыкая пальцем в потенциальную мишень — значит заранее признать себя никчёмными идиотами, которые не могут составить даже приблизительного плана действий.

Для прикрытия «лёгкой разгрузки» выбирается пиджак. Их здесь сразу около десятка, разного размера и формата. Насколько я понимаю, они имелись у японцев с самого начала. В противном случае, нас хотя бы спросили о размерах, чтобы выбрать оптимальный вариант.

Переглядываемся с Аней, после чего я отвечаю.

Изложив свой план действий, озвучивает, что уже нашёл вариант для скрытного проникновения в город. Выдвигаемся через сорок минут на вертолёте. Полёт оформлен, как транспортный, для перевозки в Вологодскую область пассажиров из Владимира. А на месте нас уже встретят. Впрочем, до конца карты не раскрывает — на вопрос о том, кто именно обеспечит нам возможность попасть внутрь города, только улыбается и предлагает посмотреть, когда окажемся на месте.

До места назначения добираемся почти полтора часа. Перед тем, как приземлиться, Кичиро с кем-то связывается по телефону, говоря на японском. После этого, даёт пилоту отрывистую команду и вертолёт начинает снижаться.

— Вижу, вы уже посмотрели свежие новости?

Откинувшись на стуле, перевариваю полученные данные. Когда мозг приступает к анализу, рядом раздаётся голос Андрея.

Пока всё это проносится в голове, Реутов тоже успевает обдумать ситуацию и задаёт следующий вопрос.

С точки зрения японца, оптимально прибыть в город сегодня, обеспечив себе сутки на подготовку к ликвидации. После чего подобрать варианты для позиций снайпера и группы огневой поддержки. Задача последней — уничтожить, либо дезориентировать охрану лидера вражеского клана, дав возможность снайперу отступить.

Армейские костюмы разных типов, несколько десятков единиц огнестрельного оружия, гранаты, взрывчатка, ножи — у этих парней тут настоящий небольшой арсенал, где можно выбрать всё, что твоей душе угодно. В итоге, следующие полчаса проводим, перебирая варианты снаряжения.

Для перемещения по городу, выбираю себе некое подобие скрытной разгрузки, в которую входит пистолетная кобура, четыре кармашка под запасные магазины и столько же — для ручных гранат. Имеются и ножны. Из оружия, останавливаюсь на «Глок-18», с которым меня учили обращаться ещё во время обучения на клановых курсах. К нему плюсую две осколочные, одну светозвуковую и одну термобарические гранаты.

— Потому что, если дело официально будет касаться «генизлов» — кланы потребуют информации о процессе. И у них будет такое право. А «заговор» — отличный повод вывести из под удара всех замешанных в ситуации офицеров. Плюсом к этому, он сменил министра обороны, который возможно сотрудничал с кем-то из «семей». И поставил во главе правительства кадрового разведчика, для которого вся его жизнь — спецоперация с чётким делением на врагов и тех, кто пока ещё союзник. Теперь, понимаешь?

Во время полёта, японец коротко излагает план действий. Точка приземления — километрах в двадцати от города. Там нас встретит транспорт, который доставит в самый центр Вологды. После этого, основной базой становится ресторан Киото, расположенный прямо на границе площади Революции. Под наше размещение будет выделено несколько служебных помещений.

Реутов озадаченно хмыкает. Историю с испанским правительством, которое решило покончить со своими «семьями» и устроило им «ночь кровавого приветствия», помнят все. Пятнадцать лет назад, военные, полиция и спецслужбы за одну ночь вырезали практически все кланы страны. Сыграла свою роль внезапность атаки и массовое применение тяжёлого вооружения в крупных городах. Никто не ожидал, что по клановым особнякам начнут бить ракетами с воздуха или обрушивать огонь гаубиц. Тогда не пощадили никого — «семьи» истреблялись полностью, вместе с детьми. Под нож пошли и «спонтанщики», не входящие в кланы или вообще не афиширующие тот факт, что они являются «генизлами». В ночь по их списку прошли специальные группы, отправляя на тот свет вместе с семьями.

Расплата наступила уже на следующий день. Вместо массированного вторжения, в стране десантировалось несколько десятков диверсионных группы, сформированных из «генизлов», прошедших полную боевую подготовку. Ответом на масштабные репрессии против кланов, стали точечные удары по руководству страны. В течение суток был ликвидирован премьер-министр, группа его соратников и пачка генералов, руководивших процессом «очистки страны». Ещё два дня, бывшие приближённые лидера Испании, разной степени удалённости, пытались взять власть в свои руки. Но неизменно погибали в течение восьми часов, как и поддерживающие их генералы.

Сначала парень сидит всё с тем же ошарашенным видом, но секунд через тридцать начинает внимательно слушать и задавать вопросы. Спустя несколько минут я уже разливаю по чашкам кофе, а на пороге комнаты появляется Аня. Отхлёбывая горячий напиток, набрасываем план действий, который мы все вместе представим Кичиро.

После того, как заканчиваю, переключаю своё внимание на остальных. Андрей выбрал для себя «Грозу-4» и ПММ. А вот Аня взяла «Грозу-1», добавив к ней пару таких же «Глоков», как у меня. Плюс, набрала целую охапку одежды, явно намереваясь примерить её у себя в комнате. У нас с Реутовым всё просто — накинули сверху пиджаки, прикинули размер и остались довольны. У девушки ситуация несколько сложнее.

— Кажется да. Интересная схема.

Через несколько секунд уже трогаемся с места, отправляясь в путь.

Сами японцы тоже переоблачаются в обычную одежду, сразу став похожими на группу туристов. С нами вылетают всё те же семеро бойцов и пилот. Ещё двое остаются на базе. Из этого несложно сделать вывод, что Кичиро предполагает убраться из Вологды без погони на хвосте и ещё раз использовать это место для короткой передышки.

Основная позиция снайпера — крыша областной библиотеки, расположенной вплотную к ресторану. Вопрос с доступом туда, по слова японца, уже решён. Группа огневой поддержки разместится в соседнем здании и выдвинется перед непосредственным началом событий. Вся остальная информация — по прибытию на место.

В коридор выхожу вместе с ней и сразу же ловлю удивлённый взгляд Андрея, который тоже выбрался из своей комнаты и теперь со слегка шокированным видом пялится на нас. Девушка тоже замечает выражение его лица и с усмешкой пожелав доброго утра, проходит к себе. А мы направляемся в столовую, где я ставлю вариться кофе и после этого излагаю Реутову наши вчерашние идеи.

Это продолжалось ровно до тех пор, пока очередной «исполняющий обязанности министра обороны» не заявил о том, что армия более не участвует в данной авантюре и не поддерживает правительство. Бывший чиновник среднего звена, ставший во главе правительства, попробовал его сместить, но всё закончилось арестом самого «премьера». Военные провели демобилизацию и вернулись в казармы. Полиция со спецслужбами подверглись кадровым чисткам. В Испании около года действовала специальная комиссия, расследовавшая массовые казни. Тот всплеск насилия по отношению к «генизлам» был самым масштабным за два последних десятилетия. И едва не привёл к полноценному противостоянию в Европе — после первого успешного удара со стороны властей, многие политики оказались заинтересованы внезапным успехом атаки на «семьи». Правда, эффективность ответного удара, сразу же охладила их пыл.

Интерлюдия 5

Владимир Балов — советник президента по безопасности, сидел в своём временном кабинете, уставившись в окно. На столе стояла чашка горячего кофе, над которой клубился лёгкий пар. Но мужчина сомневался, что стоит вливать в себя новую порцию напитка. После объёмов кофеина, поглощенных за прошедшие бессонные сутки, мысль о том, чтобы добавить ещё, вызывала определённое отторжение организмом.

Всё началось с сообщений от офицеров РСК, докладывающих о безумной информации, которую начали выкладывать на первых допросах офицеры военной разведки. Шеф приказал взять дело на особый контроль, поэтому Балов напрямую связался со всеми контактами, которым мог доверять, попросив передавать данные ему лично. И вал сообщений пошёл, буквально через час, после доставки арестованных военных на объекты службы. Что самое интересное — их руководство молчало, как будто, для них это, в порядке вещей.

Именно поэтому, здание главного управления СКБ сейчас превращено в настоящую крепость. Формально его прикрывает только отдельный батальон спецназа самой службы и снайперы, чьи позиции размещаются на крышах всех зданий в округе. Но помимо этого, на двух правительственных вертолётных площадках в центре столицы круглосуточно дежурят штурмовые группы и вертолёты огневой поддержки, готовые выдвинуться по приказу. Набраны из добровольцев, среди военных и работают в режиме полной информационной изоляции. В отличии от тех вертолётов, что постоянно летают над управлением, прибывая с армейской авиабазы, около столицы.

Вздохнув, Балов всё-таки поднял со стола чашку кофе и сделал глоток. Через полчаса шеф должен связаться и рассказать о результатах встречи с представителями соседей. После этого, наконец, можно будет выделить два-три часа на сон.

Сразу после доставки арестованных, первых допросов и изучения документов, Балов связался с шефом, в деталях доложив о ситуации. Выезжать в Кремль лично, не рискнул — слишком высок риск ликвидации по дороге. Как выяснилось, через пару часов — осторожничал совсем не зря. Группа спецназа СКБ, выдвинувшаяся для захвата генерала РСК, который счёл возможным спорить с отданным президентом приказом, застала его мёртвым около своего дома, куда он рванул сразу же, как сводный отряд «конституционщиков» и полиции отъехал от здания. Официальная версия — сердечный приступ. Но советник не сомневался, что тут поработали «генизлы».

Советник не был полным идиотом и смог сложить два и два. Поэтому дело было немедленно передано СКБ, а все участвовавшие в «мятеже» сотрудники разведки Минобороны отправились туда же. Безусловно, из докладов его людей в РСК, так и сочилась шизофрения. Но когда, почти десяток хорошо знакомых офицеров утверждают, что военные преподносят данные с полной серьёзностью, плюс у них имеются подтверждающие их слова документы, поневоле начнёшь задумываться.

Опять же, что интересно — официальные структуры, отвечающие за проверку высокопоставленных государственных служащих, ни разу не давали повода в тех усомниться. С их точки зрения, дела обстояли просто великолепно. В настолько массовую тупость офицеров различных рангов, верилось слабо. А предположение о том, что связи «семей» проникли настолько глубоко и широко, заставляло усомниться в работоспособности государственного аппарата, как такового.

Личной беседы с президентом так и не состоялось. Он на данный момент засел в Кремле, который тоже взяли под плотное кольцо охраны. А сам Балов получил приказ не покидать СКБ, независимо от ситуации. Исключения — гибель шефа или личный приказ от него же. Как результат — все контакты ограничивались видеосвязью.

Интуитивное решение действовать так, как будто вся полученная информация является реальной, оказалось полностью верным. Хотя передать дело из одной службы оказалось не так просто. С формальной точки зрения, это произошло сразу после того, как президент поставил подпись на соответствующем приказе. А вот на деле, глава управления контрразведки, отвечающего за работу с армией, не хотел отдавать арестованных до последнего. Вплоть до того, что шефу пришлось лично звонить ему и грозить штурмом здания силами столичного гарнизона. Советник, присутствовавший на месте, от себя добавил, что родные генерала тоже отправятся на тот свет, независимо от того, кто попробует их защитить. Только тогда, их с большой неохотой пропустили внутрь и позволили забрать арестованных, вместе со всеми изъятыми документами и компьютерной техникой.

Последние двадцать четыре часа прошли в режиме непрерывного общения с самыми разными людьми — от военных, до дипломатов и разведчиков из сопредельных стран. Попутно с этим, прорабатывалась стратегия действий. Именно в её рамках, было принято решение обновить кабинет министров и сменить главу Минобороны. Банальная проверка, проведённая группой вольнонаёмных сотрудников в удалённом режиме, дала колоссальный объём данных, который свидетельствовал о том, что почти члены правительства связаны с теми или иными кланами. А главный военный страны и вовсе был на зарплате сразу у нескольких «семей».

С силовиками шеф начал разбираться сам, первым отправив в отставку министра обороны. Его заместитель, ставший временно исполняющим обязанности, был не сильно лучше своего бывшего начальника. Поэтому предполагалось, что его уберут через пару дней, как только будет выбран нормальный кандидат на эту должность.

По-хорошему, следовало бы немедленно разобраться в ситуации и арестовать высокопоставленного функционера РСК за неподчинение приказу верховного главнокомандующего, копия которого у советника была с собой. Но, хорошо рассуждать задним умом. Тогда же, он просто хотел забрать всех людей и доказательства, максимально быстро убравшись подальше от здания, набитого вооружёнными людьми. По самой скромной оценке, глава управления стянул сюда не меньше двухсот человек. Тогда как с Баловым было всего два десятка сотрудников СКБ и около шестидесяти полицейских, от которых, в случае столкновения было бы мало пользы. Эти парни одинаково боялись, как контрразведку, так и конституционную безопасность. Единственным, кого они не опасались, оказался советник президента по безопасности.

Действовать нужно было немедленно, не давая потенциальному противнику возможности проработать стратегию и успеть нанести удар по президенту, в прямом или переносном смысле. Как результат — на посту премьера теперь твердолобый «ястреб» с чётко выраженной профдеформацией, которого вряд ли получится подкупить или запугать. Основная задача, которая перед ним стоит — чистка кабинета и восстановление его эффективной деятельности. Плюс, наведение дисциплины и готовность всех ведомств, включая гражданские, к чрезвычайной ситуации.

Прямо сейчас, президент проводил переговоры с личными представителями глав Украины и Казахстана. Идея донести информацию о происходящем, хотя бы до ближайших соседей, принадлежала опять же Балову. Чем больше людей окажется посвящено в детали операций, проводимых некоторыми «семьями», тем сложнее им будет уничтожить всех, ликвидировав утечку. А значит снизится сама вероятность открытого противостояния государственной машины и кланов, которая в текущей ситуации, могла привести к серьёзному кризису или распаду страны.

Глава 25

До нужного места добираемся почти час. По дороге, грузовик дважды притормаживает на десять минут, едва-едва продвигаясь вперёд. Насколько я понимаю, стоит в очередях перед полицейскими постами на въезде. Впрочем, бравые стражи порядка даже не открывают двери рефрижератора, чтобы проверить груз. Либо узнают транспорт, либо не слишком добросовестно относятся к своим обязанностям.

Если сначала кажется, что куртки надёжно защищают от холода, то через десять минут поездки становится понятно, что это не совсем так. Не знаю, какая точно температура в кузове грузовика, но конечности и голову морозит довольно сильно. Дополнительные сложности создаёт факт нахождения в замкнутом пространстве. Места не хватает, чтобы подняться на ноги и размяться, согрев себя.

Звучит пафосно, но как по мне, после долгого пребывания в Вологде, взгляды некоторых из японцев на старые обязательства, вполне могли претерпеть некоторые изменения. Впрочем, тут даже мне понятно, что фраза в такую духе будет однозначно расценена, как оскорбление. Поэтому, оставляю эту мысль при себе.

Спустя какой-то промежуток времени слышу голос Кичиро и мы покидаем здание ресторана. Как быстро выясняется, нам надо пройти всего один двор, до дома, подъезды которого выходят прямо к задней части заведения. Вместе с нашей группой перемещается один из официантов, который перед выходом передаёт командиру японцев комплект ключей.

— Эвакуация на базу.

Оставшееся до вечера время проводим за отдыхом. Персонал ресторана дважды приносит еду в столовую. Сначала какой-то японский суп, а потом что-то, похожее на рамен. За исключением этих моментов, находимся в своих комнатах. Переданный вчера часовым ноутбук, я оставил на базе. В телефонах выданных Кичиро — сим-карты без доступа к интернету. Собственно, даже если бы он был — использовать его для сёрфинга было бы тупостью. После того, как всё закончится, спецслужбы наверняка отследят каждую сим-карту в этом районе, проверив звонки, сообщения и расшифровав весь трафик. Проявление внимания к конкретным «семьям» сразу же даст наводку нашему противнику.

В итоге все мы вваливаемся в двухкомнатную квартиру на пятом этаже. Сразу после этого, официант раскланивается и уходит, а мы остаёмся осматривать новую «базу». При первом же взгляде на скромный размер комнат, становится понятно, почему мы прихватили с собой спальные мешки. Основной части бойцов явно придётся разместиться на полу. К чему они, собственно, немедленно приступают. На ногах остаётся только их лидер и один из солдат, видимо оставленный в качестве часового.

Впрочем, сходу уснуть всё равно не получается. Переместившись на кухню, нахожу там наполовину полную пачку кофе, вместе с туркой. Зажигаю газовую плиту и минут через десять уже сидим в темноте, отхлёбывая напиток. Возможно, не самая лучшая идея перед сном, но тело и так належалось за день, а иных вариантов тут не нашлось. Поэтому, тихо переговариваясь, заливаем в себя кофеин. В процессе беседы появляется один логичный вопрос, до которого у нас раньше как-то не дошли мозги. Видимо, сказался стресс всех предыдущих дней, здорово выбивший из колеи.

После этой короткой беседы, наш разговор на кухне как-то сам собой затихает и скоро мы выдвигаемся в спальню, пройдя мимо часового и троих сопящих на полу японцев. Часовой безмолвной статуей стоит в коридоре, а Кичиро расположился около окна, наблюдая за улицей. Скорее всего ждёт, пока прибудет обещанный транспорт.

Как объясняет Кичиро, столовая, в которой мы только что пили чай, тоже полностью передана нам. Весь персонал ресторана в курсе нашего присутствия и контактов с ними опасаться не стоит. Посетители во внутренних помещениях объявиться не должны, но на всякий случай у обоих выходов из нашего «сектора» будет стоять по одному охраннику из числа его людей.

— Я понимаю, что вы вряд ли сможете спокойно встретить свою гибель, зная, что есть шанс спастись. Как уже было сказано — половину сознательной жизни я провёл на Дальнем Востоке. И в курсе разницы между нашими культурами. Приказ был отдан, чтобы не унижать честь моих людей, которые готовы пойти на смерть, сражаясь на чужой земле из-за обязательств своего клана. Чтобы вы точно поняли, переформулирую — способности вы использовать можете. Но после этого, в глазах каждого из «семьи» Накагава, вы станете трусом, недостойным приветствия.

Перебрасываемся ещё несколькими фразами, уточняя, как именно мы будем добираться до Гонконга. Но Кичиро отделывается размытыми ответами, без конкретики. Мол, сначала доберёмся до базы и дозаправим вертолёт, потом отправимся в другую стороны. И в конце концов окажемся на самолёте. О том, где именно нас будет ждать борт — ни слова. Как я предполагаю, японец перестраховывается на случай, если кого-то из нас возьмут живым и выбьют всю имеющуюся информацию.

Спустя пару минут, находящийся всё время рядом низенький японец обращается к Кичиро и тот приглашает нас осмотреть остальные выделенные комнаты. Как быстро выясняется, их всего две. В одной предлагается разместиться японцам, в другой — нашей троице. Мебель, и там, и там отсутствует. Собственно, всё, что есть внутри — это сложенные на полу спальные мешки.

— Все остальные, включая меня, в районе двадцати трёх часов переместятся в квартиру, расположенную в одном из домов позади ресторана. Она уже готова к нашему появлению, но оптимально выйти в тёмное время суток, чтобы не вызвать подозрений. Транспорт прибудет на место около полуночи — три внедорожника, максимально подходящие для нашей операции. К сожалению не бронированные, так как достать такие за столь короткий промежуток времени, не вышло.

— Какой у нас план действий после ликвидации Соловьёва?

— Мы же всё обсуждали. Если операция пройдёт успешно, то сразу покидаем регион, направляясь в Гонконг. Там у нас будет больше всего возможностей что-то выяснить. Если бы решения принимал только я сам, то мы бы уже летели туда. Но вы обратились с предложением о ликвидации одного из своих кровников. Только поэтому мы сейчас в центре Вологды.

Когда он уходит, в голове проскальзывает мысль о том, что Накагава на самом деле здорово рискуют. Да, в этом городе у них есть какая-то поддержка. И в принципе можно рассчитывать на успех операции. Но, как ни крути — они на чужой земле, за многие километры от своего дома, без возможности прикрываться именем клана. А если раскроется участие Накагава в нашей личной вендетте против «семей» коалиции, которая постепенно перерастает во что-то более серьёзное, чем обычная месть, то японский клан окажется один на один с крайне серьёзным противником. Конечно, терзают меня сомнения, что вся их мотивация — это помощь Свортовой. Наверняка, Изао сам хочет разобраться в происходящем. И совмещает необходимость «возврата долга» с выполнением нужной задачи.

Если Накагава забирают себе зал, то нам выделяют спальню со старой, продавленной кроватью, не менее старинным гарнитуром и потрёпанным ковром. Переглянувшись, молчаливо определяемся со спальными местами. Реутов расстилает спальный мешок около кровати, а мы с Аней забрасываем свои поверх постели. Имеющееся там бельё, мягко говоря, не внушает никакого доверия.

Делает короткую паузу и продолжает.

Снова на пару секунд останавливается.

Когда заглянувший Кичиро сообщает, что через двадцать минут выдвигаемся, это вызывает бурный прилив эмоций. Никогда бы не подумал, что буду так рад простому перемещению из одного места в другое. Поднявшись, потягиваюсь, разминая мышцы и проверяю рюкзак. После чего остаётся только ждать команды.

В итоге, когда грузовик останавливается в гараже ресторана и двери открываются, первые минут пять мы не снимаем куртки, пытаясь согреться. Что-то мне подсказывает, что одежда вполне могла бы оставаться на нас куда дольше, но встречающая сторона приносит пиалы с горячим чаем, который помогает прогреть организм изнутри. Придя в себя, осматриваюсь. Помещение в котором мы сейчас отогреваемся, похоже на служебную столовую — несколько длинных столов, рядом с которыми стоят стулья, микроволновка, электрический чайник, шкафы для посуды.

Японец пожимает плечами и чуть удивлённым голосом отвечает.

Расслабиться получается только когда Аня засыпает и сама сползает на кровать. Осторожно разминаю затёкшую левую руку, сжимая пальцы, после чего и сам меняю позу на более удобную. На пару секунд настораживаюсь, услышав в соседней комнате тихий разговор на японском, который почти сразу прекращается. Насколько я понимаю, сейчас командир группы Накагава и часовой обменялись парой фраз. Момент думаю, о чём именно они могли говорить, но быстро бросаю это занятие. Если включать паранойю из-за каждой беседы на непонятном тебе языке, то ничем хорошим это точно не кончится.

Время до вечера тянется с какой-то поразительно медленной скоростью. Заняться тут абсолютно нечем, так что после двух проверок оружия и экипировки, мы просто укладываемся на спальные мешки. Аня подтаскивает свой вплотную, устраивая комфортное лежбище и укладывается рядом.

Хотя, я думаю, что в случае успешной атаки, Соловьёвы и так поймут, кто может стоять за нападением. По крайней мере, мы точно будет рассматриваться среди приоритетных вариантов. Но, в целом, с идеей сделать упор на обычное вооружение, я полностью согласен. Так есть вероятность, что противник пойдёт по ложному следу. Или попробует расследовать несколько возможных вариантов сразу. Что в любом случае, нам на руку.

После окончания совещания, перемещаемся в «нашу» комнату, где девушка яростным шёпотом озвучивает мне, что последнее распоряжение — полное дерьмо. И если кому-то из нас понадобится задействовать способности «генизла», чтобы остаться в живых, то так и надо поступить. Ответить ей не успеваем, так как в помещение вваливается японец. Подойдя ближе к нам, с лёгкой усмешкой бросает взгляд на Свортову и начинает тихо говорить.

Импровизированное совещание в столовой, собирается через десять минут, которые выделяются на отдых после дороги. Когда все оказываются на месте, Кичиро обводит присутствующих взглядом, начиная излагать детальный план действий.

Так что, когда на кухне появляется внук Изао, я пользуюсь возможностью и шёпотом озвучиваю его.

В темноте вижу, как голова японца поворачивается в мою сторону.

Последние формулировки вызывают некоторое неприятие. Понятно, что с точки зрения дела, так наверняка будет лучше. Использование во время покушения только обычного оружия, расширит круг потенциальных подозреваемых, максимально широко. Но мысль о том, что придётся умереть, при наличии какого-то шанса спастись, отнюдь не радует. Да и в целом, сомневаюсь, что мы с Реутовым сможем выполнить этот приказ. В конце концов, инстинкт самосохранения — крайне мощная штука.

— Это понятно. Вопрос заключался в следующем пункте нашего назначения. Куда мы отправимся?

После того, как низенький японец в белой поварской форме уходит, пробую всё-таки уточнить у командира группы Накагава, по какой причине эти люди помогают нам и насколько им можно доверять. Тот пару секунд внимательно смотрит на меня, после чего излагает, что владельцы ресторана, каки весь его персонал — члены одной семьи. Не «генизлов», а в обычном понимании этого слова. Которая в своё время здорово задолжала его клану. Теперь они платят по счетам. А что касается лояльности, то при необходимости, каждый из них готов пожертвовать своей жизнью.

— Снайперская группа отправится на крышу библиотеки около двух часов ночи. С вами пойдут двое наших друзей, которые обеспечат свободный проход. Ваша дополнительная задача — установка видеокамер, которые дадут нам возможность наблюдения за площадью и прилегающей территорией. Это надо сделать немедленно, после окончательного развёртывания на позиции.

— План действий прост — как только объект оказывается в зоне гарантированного поражения снайпером, мы выдвигаемся наружу. Важно синхронизировать моменты выстрела и нашего выхода к границе площади. Потому что, задача группы прикрытия — накрыть охрану цели огнём, сразу после ликвидации объекта. Необходимо создать у них впечатление массированной атаки и заставить перейти в оборону, вместо организации преследования. Пусть стягивают всех ближайших бойцов к площади. Во время нашего огневого контакта, снайпер и его напарник отступают со своей позиции, отправляясь к выезду из города. Транспорт обеспечат наши союзники. Сразу после того, как они покинут место проведения операции, следом выдвигаемся и мы. В двух точках города, нас ждут эвакуационные группы, которые скрытно вывезут за пределы Вологды.

Мы же проходим «к себе» и устраиваемся на спальных местах. Раздеваться, с учётом условий ночёвки глупо. Так что ограничиваемся тем, что сбрасываем верхнюю одежду, оставив всё остальное. Когда падаем на кровать, девушка тесно прижимается, снова пытаясь уложить на меня голову. Тесный контакт пробуждает в голове мысли никак не связанные с предстоящей операций. Вспомнив фразу о том, что мужчина сколько-то сотен раз в день размышляет о сексе, невольно усмехаюсь. Кто бы не проводил это исследование, уже успевшее стать базой для тысяч мемов в социальных сетях, они ушли не так далеко от истины.

Внутренне хмыкаю, оценив уровень местного гостеприимства. Хотя, это может быть обусловлено традициями. Плюс, я до сих пор не знаю, почему именно эти парни нам помогают. Если внук Изао надавил на них, угрожая прикончить семьи, оставшиеся в Японии, то «местные» вряд ли горят искренним желанием выложиться на все сто процентов.

Чуть морщусь. Он специально не выдаёт полной информации? Или это такая форма тонкого стёба? Решаю уточнить более детально.

Ещё минут пятнадцать лежу в состоянии полудрёмы, размышляя о завтрашнем дне. Потом мысли перескакивают на Гонконг, в котором мы поменяемся местами с японцами. Только в отличии от них, у нас не будет никаких связей в регионе, равно как и знания местного языка. В голову приходит какая-то идея, которая кажется мне настолько отличной, что хочется разбудить Аню и немедленно её озвучить. Но пока обдумываю, стоит сделать это прямо сейчас или подождать утра, успеваю вырубиться сам.

Но спорить сейчас с Кичиро — дело, априори бесполезное. Поэтому молча киваю, переглянувшись с Аней, которая уже нахмурила брови. К счастью завязать дискуссию, тоже не пытается.

Закончив, с невозмутимым выражением лица, покидает комнату. А я смотрю ему вслед, покачивая головой. С одной стороны, всё логично. Почему мы должны получать больше привилегий, чем его бойцы? С другой же — он прекрасно понимает, что для нас такой приказ — что-то из разряда безумия. Но, как сам сказал этот парень, при его нарушении, мы лишимся уважения со стороны клана Накагава. Очень странная, с точки зрения моего разума, схема.

Когда минует четверть часа, Аня перебирается ближе ко мне и забирается под куртку, тесно прижавшись телом. Андрей косится с лёгкой завистью, а японцы старательно делают вид, что всё происходящее вокруг их не касается. Впрочем в глазах Кичиро, который рядом с нами, замечается вполне явственная усмешка. Конечно, если мне не чудится из-за низкой температуры.

Мгновение о чём-то думает, внимательно разглядывая нас троих.

— Ещё один важный момент, который касается, как вас, так и моих людей — способности использовать только в самом крайнем случае. Их всего два. Первый — невозможность ликвидировать объект при помощи обычного оружия. Второй — возможность гибель госпожи Анны Свортовой. Если опасность будет угрожать вам лично — задействовать их нельзя. В случае вашей гибели, мы сделаем всё возможное, чтобы забрать тело и скрыть личности организаторов операции.

Глава 26

Утром просыпаюсь, как по сигналу. Просто открываю глаза, придя в себя. Несколько секунд пытаюсь понять, что именно меня разбудило. Потом слышу под дверью голоса японцев и всё встаёт на свои места. Хотя раньше, от негромкой беседы, я не просыпался.

Пытаюсь осторожно подняться с постели, но Аня всё равно просыпается и окидывает меня сонным взглядом. На лице лёгкое удивление, формата «ты какого хрена, так рано поднялся». Через секунду, она видимо вспоминает, где мы находимся и тоже начинает вставать. Как результат — производимый нами шум будит Реутова. И через минуту, втроём выдвигаемся в комнату к японцам.

Эти парни, в отличии от нас, уже собраны, экипированы и вооружены. Кичиро, поприветствовавший нас взмахом руки, сейчас наблюдает за площадью при помощи камер, установленных на крыше библиотеки. До начала церемонии около двух с половиной часов, но там уже работают местные силовики и люди Соловьёвых, проверяющие периметр и выставляющие охрану. Чуть задержавшись около него, заглядываю в лэптоп и не обнаружив там ничего экстраординарного, отправляюсь в ванную комнату.

Закончив возиться с гранатомётом, следом меняю магазин «Калашникова», который уже опустел. Высунувшись, вскидываю автомат, беря на прицел парковку. Замечаю только одного из стрелков, который немедленно открывает огонь. Отвечаю парой коротких очередей и он укрывается за одним из автомобилей. А я пытаюсь понять, где занял позицию «генизл». В теории, он может быть, почти где угодно, но скорее всего где-то поблизости от бойцов прикрытия.

— Начинают.

Ещё около получаса наблюдаем за подготовкой к событию. Количество людей постепенно увеличивается, а численность полицейских, охраняющих периметр увеличивается. Обращаю внимание на картинку с камер, размещённых не на фронтальной части здания, а сбоку. Там два устройства, позволяющие нам оценить ситуацию на Пушкинской улице, как раз выходящей к сцене. Сейчас, она перегорожена патрульным автомобилем. Перед зданием с другой стороны улицы, где расположен какой-то салон красоты, разместился бронированный полицейский внедорожник с тонированными стёклами.

Когда понимаю, что мышцы рук задеревенели и почти не слушаются, пробую опрокинуться набок всем телом. С некоторым трудом, но это получается. Когда заваливаюсь на землю, ствол автомата, как и предполагалось, оказывается смотрящим в сторону фигуры «генизла». Окостеневшим пальцем, вдавливаю спусковой крючок и оружие начинает изрыгать свинец, «плавая» из стороны в сторону в сведённых руках. Слышу, как щёлкает затвор, обозначая факт расхода всех боеприпасов и понимаю, что голову начинает отпускать.

Когда начинаем быстро удаляться по Пушкинской, внутри мелькает мысль, что всё получилось. Более того, судя по всему, прошло максимально ровно и без потерь с нашей стороны. Но через десять секунд автомобиль впереди идёт юзом и его заносит на тротуар. А на лобовом стекле нашего, стремительно появляются отверстия от пуль. Водитель сразу же выкручивает руль, пытаясь уйти из под обстрела, но судя по тому, как ведёт себя машина, у нас пробито ещё и одно из колёс. В результат, внедорожник заносит в левую сторону и мы останавливаемся поперёк дороги, правой стороной к противнику.

Перепрыгнув через бетонные блоки, ограждающие парковку, пробегаю между двумя машинами и пригнувшись, выглядываю. Обнаруживается ещё один стрелок, валяющийся на земле. Ещё шевелится, но сил хватает только на то, чтобы зажимать живот вспоротый осколками. В бедре левой ноги тоже рана, откуда обильно льётся кровь.

Матерясь, открываю дверь, чтобы выпрыгнуть, когда слышу крик Ани сзади. Оказавшись снаружи, разворачиваюсь и хватаю её за руку, помогая выбраться. Замечаю расплывающееся пятно в районе живота. Уже стоящий рядом водитель, укрывается за машиной, по которой всё ещё стучат пули и открывает ответный огонь. Высовываюсь с другой стороны, сразу же вжимая спусковой крючок. Одновременно фиксирую противников. Их двое, ведут по нам огонь с парковки перед каким-то питейным заведением, справа от дороги. Отбиваю в их сторону частые короткие очереди, пытаясь понять, что с экипажем Кичиро. Их авто встало впереди нас, где-то слева и сейчас вне поля моего зрения. Но выстрелов с их направления пока не слышно, что весьма странно.

Ожидаю, что после себя он пригласит выступить представителя министерства энергетики, но вместо этого, губернатор предлагает толпе выслушать речь главы семьи Соловьёвых. Вижу, как моментально подбирается Кичиро, впившийся взглядом в экран, где сурово выглядящий рослый мужик, с короткой щетиной, шагает в сторону стойки микрофона. Через секунду в гарнитуре звучит фраза на японском и мы сразу же отправляемся к двери. Перевод, в данном случае не требуется, всё и так понятно.

Оглядываю полупустую парковку в поиске основной цели, когда голову сдавливает болью. Одновременно с этим, краем глаза фиксирую движение с левой стороны. А вот и «генизл». Правда, судя по стремительно мутнеющему миру вокруг, он меня вот-вот прикончит. Пытаясь развернуть оружие, взяв его на прицел, но понимаю, что вероятность успеха не так велика. Тогда просто жму на спусковой крючок, выпускаю очередь в никуда. Расчёт на то, что это собьёт концентрацию противника и даст мне время прицелиться. В отличии от взрыва гранаты, стрельба из автомата с глушителем, на него почти не влияет — боль снижается процентов на тридцать, не более того. Но для меня, это единственный шанс переломить ситуацию.

В следующую секунду в мозгах что-то щёлкает и я понимаю, в чём дело. Эта пара стрелков — прикрытие для «генизла», который видимо и ударил по первой машине. Вероятнее всего Кичиро и его люди мертвы. А это значит, что нас осталось всего трое. Без транспорта и поддержки. Ближайшая точка эвакуации, которые командир Накагава обозначил перед началом операции, находится около кафе на берегу реки. Недалеко, но пешим ходом мы туда точно не пробьёмся. К тому же, с тыла в любой момент может появиться полиция, либо люди Соловьёвых.

Когда почти добираюсь до паркинга, вижу, как за одной из машин пытается подняться на ноги боец противника. Явно оглушённый взрывом и возможно раненый. Иначе, не подставился бы настолько глупо. Чуть притормозив вскидываю автомат и выпускаю две короткие очереди. Первую — в грудь, вторую, после того, он падает — в область живота. Бронежилета я на нём не вижу, так что этого должно хватить.

Через пару секунд по всем мышцам тела прокатывается волна боли, заставляющая выгнуться дугой на асфальте, и почти сразу пропадающая. После этого выходит приподняться, оценивая ситуацию. Тело вражеского «генизла» лежит метрах в семи-восьми от меня, с несколькими пулевыми ранениями в области груди.

После чего ставит своё средство наблюдения на небольшой журнальный столик, открывая возможность обзора всем остальным. На площадь, действительно начинают прибывать люди. Помимо работников АЭС в форменной одежде, подходят организованные группы людей, останавливающиеся в ожидании. Скорее всего, пригнали работников бюджетных организаций, чтобы создать видимость массовки. Все они проходят через рамки металлодетекторов, размещённых с правого края площади. По её границам — ограждения, около которых дежурит полиция.

Минут десять подгоняем армейские костюмы, разгрузки и пояса, пытаясь добиться максимально комфорта при движении. Аня заканчивает куда раньше меня и с лёгкой улыбкой ждёт, пока я наконец разберусь со своим комплектом. После того, как завершаю финальный штрих — оснащаю автомат глушителем, перемещаемся к основным силам.

Скоро на сцене появляется обслуживающий персонал, проверяющий настройки звуковой аппаратуры. А спустя десять минут, выходят ключевые фигуры мероприятия. Первым показывается губернатор, окружённый небольшой свитой из чиновников. Следом за ним — заместитель министра энергетики, шагающий в гордом одиночества. Последним на сцену выходит лидер Соловьёвых. Рядом с ним — миловидная девушка-блондинка и сразу четверо охранников, прикрывающих своего шефа со всех сторон.

Командир Накагава выдаёт несколько фраз на японском языке, после чего дублирует их нам.

Хрипя от боли, которая режет мышцы, при каждом движении пытаюсь встать на ноги. Когда второй раз падаю назад на асфальт, совсем рядом слышится вой, быстро приближающейся полицейской сирены. Одновременно с этим в рации слышу отрывистую фразу на японском, на которую что-то отвечают. Понимаю, что в горячке боя напрочь забыл о наличии переговорного устройства и пытаюсь выйти на связь, обращаясь к Ане.

Давя внутри себе мысли о том, сколько внутри могло быть людей, вскидываю оружие и снова стреляю из гранатомёта, на этот раз целясь в область сцены. Собственно, по ней же сейчас бьют все остальные. Впереди слышатся взрывы гранат, а толпа разбегается в разные стороны, снося ограждения и дежурящих полицейских.

Удивлённо хмыкаю, не обнаружив тут людей Соловьёвых. Кичиро косится в мою сторону и молча показывает пальцем на парковку рядом со зданием. Секунду приглядываюсь и потом становится понятно, что два человека, которые о чём-то беседуют стоя около автомобилей — это скорее всего и есть бойцы «семьи», прикрывающие данное направление. Достаточно посмотреть на несуразный длинный плащ одного из них, чтобы понять — под ним точно скрыто оружие. А вот второй, облачённый только в лёгкий пиджак, с высокой долей вероятности, является прошедшим боевую подготовку «генизлом».

— В первую очередь — бить по этим двоим, потом уже по всем остальным. Если дадим подготовленному «генизлу» ударить первым — сами понимаете, что произойдёт.

В гарнитуре рации слышится ещё одна фраза на японском, после которой поступает приказ отступать. Запрыгиваю на заднее сидение и внедорожник, разворачиваясь, трогается с места. Впрочем, машина Кичиро успевает выполнить манёвр первой, снова становясь первой.

Перед уходом, замечаю, как командир Накагава зажимает какую-то комбинацию клавиш на ноутбуке и на его экране выскакивает какое-то окошку с обратным отсчётом. Впрочем, пока мы мчимся вниз по лестнице, эта мысль успевает полностью вылететь из головы. А разум переключается на другое — зачем один из японцев тащит с собой РПО «Сова-2»? Они собираются долбануть им по площади? Определённая логика в этом есть, но мысль о том, что ради ликвидации главы вражеского клана, погибнет масса обычных гражданских, совсем не радует.

В переводе на обычный язык, это скорее звучит, как «не мешайтесь под ногами», но возразить ему нечего. Тем более, что преподнесено всё в максимально вежливой форме. Вваливаемся назад, усаживаясь на кровать. Пытаемся занять себя разговором, но он почти сразу же затихает. Судя по лицам всех остальных, их тоже охватил лёгкий мандраж перед боем.

Спустя несколько минут снова занимаем кухню, наслаждаясь вкусом только что сваренного кофе. Обсуждать особенно нечего, поэтому перебрасываясь редкими фразами, опустошаем чашки и возвращаемся к себе, принимаясь за экипировку. Если быть более точным, то Андрей после явного намёка девушки, отправляется первым. Мы же выдвигаемся, как только он заканчивает.

Следующие пятнадцать минут слушаем, как распинается перед собравшимися людьми губернатор. Мужик старается преподнести строительство АЭС, как своё личное достижение, хотя судя по данным из сети, это федеральный проект, половину денег на который выделили частные инвесторы. Но местному руководителю видимо подходит и такой информационный повод. Пару раз ему даже жидко аплодируют.

Кажется, что до момента, когда из соседнего помещения раздаётся негромкий голос Кичиро, проходит не меньше суток. Когда заходим, он внимательно рассматривает картинку с камер на мониторе ноутбука. Чуть повернувшись в нашу сторону, бросает одно слово.

Тут ситуация не изменилась. Кичиро расположился на диване, наблюдая за местом проведения мероприятия. Остальные бойцы застыли молчаливыми статуями. Бедняга Реутов приткнулся в углу комнаты, видимо не совсем понимая что ему делать. После того, как заходим, внук Изао окидывает нас взглядом и обращается с просьбой подождать в спальне. Как только на площади начнут собираться люди, он даст знать. А пока лучше не набиваться в одно помещение, как сельдь в консервной банке.

Кичиро отдаёт команду о полной готовности. Как только снайпер поймёт, что сможет поразить цель — он даст сигнал и нам будет необходимо быстро выдвинуться вперёд. Впрочем, пока в эфире царит тишина. Гарнитуру рация я приладил на место ещё в момент экипировки, но с того момента не прозвучало ни единой фразы.

Выскочив во двор дома, обнаруживаем здесь патруль — двоих скучающих в тени полицейских, в тяжёлых бронежилетах и с автоматами. Они даже не успевают толком среагировать — рядом едва слышно хлопают два одиночных выстрела и оба валятся на землю.

На то, чтобы забраться во внедорожник, уходит, буквально пять-семь секунд. Всё происходит настолько молниеносно, что я едва успеваю за нашими союзниками. В один автомобиль усаживается их командира, вместе с двумя своими бойцами и Реутовым. Во второй — оставшиеся двое японцев, плюс мы с Аней.

Около сцены, установленной на противоположной стороне — несколько полицейских и пятеро мужчин в костюмах. Последние, скорее всего являются бойцами Соловьёвых. Но это — открытая часть охраны. Пусть и хорошо подготовленные, но обычные бойцы. А вместе с лидером клана должно прибыть, как минимум несколько полностью подготовленных «генизлов», которые появятся, когда он выдвинется к сцене.

На ходу оглядываю остановившийся первый внедорожник, внутри которого заметно какое-то движение. Хорошо. Если кто-то ещё из бойцов Накагава выжил, то у нас точно будет больше шансов. А вот осознания того, что оставшаяся около автомобиля Аня пытается перевязать пулевое ранение в живот, истекая кровью, вызывает внутри приступ глухой злости.

Бросаю взгляд на девушку, привалившуюся к машине, слева от меня. Пытается наложить перевязку на рану в животе. Я же укрываюсь за авто и принимаюсь перезаряжать гранатомёт. В процессе чувствую лёгкое покалывание внутри черепа. Сначала не обращаю внимания, потом до меня доходит, что это может быть попытка «электрика» достать меня. Не очень результативная, к счастью, иначе я был бы уже мёртв.

Киваю ему. Это и так понятно. Конечно, многое зависит от его уровня подготовки. Но, на мой взгляд, с лидером клана должны были прибыть лучшие бойцы. А это значит, что противник умеет работать со статическим электричеством. Или, что ещё хуже — с электроимпульсами человеческой нервной системы. Собственно, основной наш расчёт — не дать им понять, что происходит и заставить перестраховаться, уйдя в оборону. После чего убраться подальше, прежде чем эти парни разберутся. Каждый подготовленный «генизл» — мощное оружие. Но, во-первых, ему нужна наводка на цель. А во-вторых, он точной такой же человек, как и все остальные. Если на короткий момент получится создать ситуацию полного хаоса и неразберихи, то у нас есть шанс успешно отступить, прежде чем кто-то из Соловьёвых разберётся, что творится вокруг.

Сразу после того, как трогаемся, в гарнитуре раздаётся ещё одна фраза на японском. После неё — глухой звук, весьма похожий на выстрел из крупного калибра, приглушённый из-за нахождения в салоне автомобиля. Через мгновение мы, следом за первой машиной, вылетаем на дорогу. Вижу, как автомобиль Кичиро проносится мимо патрульных и притормаживает в районе парковки. Оба бойца Соловьёвых, пялящиеся в направлении площади, начинают реагировать слишком поздно. Сначала «пиджак», а потом и бугай в плаще, получают по порции свинца в голову.

Череп изнутри, снова колет иглами и я сразу же перестаю колебаться. Нацелившись на участок парковки рядом с машиной, за которой укрывается зафиксированный мною стрелок, жму на спусковой крючок гранатомёта. Когда грохает взрыв, неприятные ощущения в голове сразу же пропадают. Противник либо уничтожен, либо я просто сбил ему концентрацию. Тут же в голову приходит понимание того, как действовать дальше и я срываюсь с места, бегом направляясь к парковке.

Сразу же, после того, как заканчиваем работу по целям, машины делают ещё один короткий рывок вперёд, останавливаясь на заранее выбранных позициях. Первая выворачивает налево, прикрываясь остановкой и низко установленным рекламным щитом. А мы тормозим за стоящими справа мусорными баками.

Двое полицейских, до этого лениво околачивающихся около металлических заграждений пытаются открыть огонь, но практически сразу падают, срезанные пулями. Закончив перезаряжать подствольник, выбираюсь из машины и вижу, как один из бойцов Накагава использует РПО. На момент мне кажется, что он целится прямо по сцене. Но, на деле, заряд уносится к зданию какого-то банка, расположенного с другой стороны площади. После мощного взрыва, здание начинает складываться, превращаясь в бесформенную груду бетона.

Наша машина тормозит слева от патрульного автомобиля. Японец на пассажирском сидении впереди и Аня, сидящая справа от меня, распахивают двери, открывая огонь. Я же выполняю свою задачу — нажав на ручку, с силой толкаю дверь и вскинув автомат, отрабатываю по бронированному внедорожнику полиции из подствольного гранатомёта. То же самое делает один из бойцов Кичиро, находящийся в первой машине. Два осколочных боеприпаса попадают в полицейский джип почти одновременно, пробивая стёкла и детонируя внутри салона. После того, как грохочут взрывы, становится понятно, что внутри точно не осталось живых.

Пока ждём, Кичиро прогоняет всех по детальному плану операции. Вплоть до места торможения автомобилей и распределения целей между бойцами. Сначала озвучивает на японском и русском, а после этого проверяет каждого на факт фиксации данных в голове. Чуть раздражённо думаю, что это можно было сделать вчера, но сразу же чувствую себя идиотом — до момента появление перед глазами схемы размещения охраны, составить детальный план действий, было просто невозможно.

Глава 27

Вместо Ани, мне хриплым голосом отвечает Кичиро.

— Она без сознания. Держи позицию на парковке, мы выдвигаемся к тебе.

Аню, на этот раз, сам доставляю до автобуса. Конечности уже отошли, так что заношу внутрь относительно быстро и без последствий, только раз зацепив головой за дверцу. Как только все оказываются внутри, транспорт трогается. Внутри обнаруживаются сразу четверо японцев, которые обмениваются приветствием с командиром Накагава и выдают комплекты одежды. Тут же облачаемся в чёрно-белую форму официантов. Раненую девушку осторожно укладываем на заднее сидение, перед которым выстраиваем небольшую стену из картонных коробок, которых в автобусе не меньше пары десятков. Свою экипировку и большую часть оружия складируем наверху, в закрывающихся секциях под багаж. Впрочем, пистолеты и ножи все оставляют при себе. Да и остальное достать можно довольно быстро.

Через мгновение, из здания бара выскакивает Кичиро вместе со вторым японцем, бегом направляясь к нам. Вижу, что оба сжимают в руках брелоки сигнализаций. На ходу вжимают кнопки и отзывается два автомобиля на парковке, один слева, другой справа от нас. В следующие несколько секунд распределяемся. Мы с прежним водителем и раненой Свортовой, отправляемся к стоящей справа Камри, остальные трое — к Фокусу, расположенному слева.

Начинаю перезаряжаться, когда слева от меня снова звучат выстрелы. Из полицейского внедорожника выбрался один автоматчик в бронежилете, который пытается укрыться за машиной. Японец, укладывает его двумя очередями, целясь в ноги. Сразу после этого, запрыгиваем в машину, выезжая назад. На всякий случай оглядываюсь в сторону бара, но оттуда никто не показывается. Похоже, пара японцев здорово запугала посетителей.

Секунду удивлённо смотрю на него, потом снова переключаю внимание на дорогу. В каком смысле «наши»? Внедорожники? Или они тела убитых бойцов успели заминировать? Хотя, на последнее, вряд ли бы хватило времени. Пока забрасываю эти мысли в дальний угол разума. Если выберемся живыми — уточню у Кичиро, что именно там рвануло. А сейчас надо сосредоточиться на самом процессе выживания.

Преодолевая боль в мышцах, разворачиваюсь к зданию, около которого расположена парковка. Если оттуда или со стороны начинающегося сзади сквера кто-то появится, то пока только у меня будет позиция для открытия огня. Через секунду понимаю, что видел только двоих японских бойцов. Значит, экипаж Кичиро тоже потерял одного из своих. Вообще, странно, что они живы. Да и я тоже. Или атаковавший нас «генизл» был слишком слаб, или он не прошёл полную подготовку. Хотя, это в целом объяснило бы его позицию — подальше от площади и основных событий.

В процессе переодевания, взгляд пару раз машинально проходится по окнам. Приходится напоминать себе, что они затонированы и люди, мимо которых мы сейчас едем, никак не могут нас видеть.

Мышцы всё ещё отчасти сводит, поэтому Аню снова несёт японец. Когда добираемся до машины, открываю дверь и он аккуратно загружает девушку на заднее сидение. Берусь за ручку передней двери с пассажирской стороны, когда на дороге показываются сразу два автомобиля. Оба идут со стороны площади. Первый — ещё один полицейский внедорожник. Следом за ним БМВ серой расцветки. Перебрасываю палец на спусковой крючок гранатомёта, но тут же вспоминаю, что так его и не перезарядил. А вот наш водитель оказывается более предусмотрительным. Вскинув «Грозу», делает выстрел из подствольника. Попадает правда, в защищённое лёгкой бронёй крыло, что бросает полицейское авто в сторону, но не ликвидирует экипаж. Я же бью короткими очередями по второй машине. Вижу, как появляются трещины на стекле, но через мгновение осознаю, что пули его не пробивают.

На момент задумываюсь, почему они всё ещё не здесь. Потом мозг напоминает, что с момент ликвидации цели, прошло совсем чуть времени. Это для меня события спрессовались так, что возникает ощущение нескольких часов. На самом деле, все наши последние действия заняли, максимум, несколько минут.

Быстро покидаем автомобили, перемещаясь к автобусу. Так и не пригодившиеся мобильные телефоны, оставляем внутри. Вижу, как один из японцев устанавливает под машинами компактные взрывные устройства и понимаю, что два услышанных мной взрыва, всё-таки означали подрыв нашего предыдущего транспорта.

Следом дублирует приказ на японском. А я оглядываюсь на девушку. Убедившись в том, что она дышит, принимаю прежнее положение. Глаза цепляются за любого прохожего, пусть даже он далеко и явно гражданский. Организм требует двигаться и бежать, а не спокойно сидеть на месте, в ожидании помощи. Вот японец, в отличии от меня, абсолютно невозмутим. Только глаза бегают по округе, отслеживая любое движение.

— Это наши.

Резко бьёт по тормозам уже выезжающий с парковки Форд и с его стороны тоже долбят двумя выстрелами из подствольных гранатомётов. Одна граната попадает в капот «бэхи», вторая проходит мимо и взрывается на тротуаре. После прямого попадания, машина виляет в сторону и снеся дорожный знак, останавливается. Насколько я вижу, взрыв не затронул салон. Отбиваю ещё несколько очередей по автомобилю, окончательно опустошая магазин и давая водителю время перезарядиться. Тот, к счастью, понимает ситуацию правильно и через секунду после того, как щёлкает затвор моего автомата, снова стреляет из гранатомёта. Попадает в стекло боковой двери. Проблема только в том, что граната взрывается, как раз наткнувшись на это препятствие, а не влетает в салон. Впрочем, думаю, этого хватит, чтобы вывести из строя находящихся внутри людей.

— Ждём группу эвакуации. Из машин не высовываться, оружие не светить.

Через несколько секунд выскакиваем на дорогу возле сквер, следуя за Фордом, который дожидался нас на выезде. Там, буквально, через тридцать метров поворачиваем направо. Успеваю заметить название улицы — Галкинская. Кичиро идёт не по заранее запланированному маршруту, видимо опасаясь блокировки сквера, рядом с которым, за полторы минуты, несколько раз вспыхивала перестрелка.

Матерясь про себя, делаю очередную попытку подняться на ноги. В этот раз, пусть и коряво, но выходит удержаться в вертикальном положении, прислонившись к автомобилю. С этого ракурса вижу, как в мою сторону перемещаются остальные. Один из японцев несёт на руках Свортову. Ещё один прикрывает тыл. Впереди — командир Накагава и Реутов.

Когда краем глаза уже вижу приближающиеся фигуры, вой сирены перемещается совсем близко. Не выдержав, оглядываюсь и обнаруживаю патрульный автомобиль, несущийся по Пушкинской. Замыкающий боец разворачивается и вскинув штурмовой комплекс, разряжает подствольник. Полицейский водитель успевает дёрнуть руль, но граната всё равно попадает в цель и машину заносит налево, где она цепляет наш внедорожник, после чего врезается в стену.

Пересекаем какую-то крупную улицу, которая, если я не ошибаюсь, ведёт к мосту, и движемся дальше. Где-то сзади ухают два мощных взрыва. Дёрнувшись, машинально оборачиваюсь, пытаясь понять, что именно произошло. Водитель бросает в мою сторону быстрый взгляд и со зверским акцентом выдаёт одну фразу.

Первый раз, автобус останавливают через пару минут после того, как мы заканчиваем с процедурой «маскировки». Для разбирательства, выдвигается один из четверых японцев, ожидавших нас. До меня доносятся только отголоски разговора, но насколько я понимаю, он утверждает, что едет на заказ к какому-то важному местному чиновнику, дочь которого выходит сегодня замуж. Когда офицер заглядывает в салон, окидывая нас взглядом, мне кажется, что сейчас последует приказ выйти наружу. А следом начнётся бой. Который, в принципе, может закончиться нашей победой, с учётом присутствия здесь подготовленных «генизлов» клана Накагава. Но его следствием станет наше обнаружение.

— Японцы её перевязали. Залили чем-то рану и вкололи ампулу с непонятным раствором. Сказали — должна выжить.

Наши «эвакуаторы» прибывают секунд через двадцать. С удивлением вижу перед собой брендированный автобус. На бортах несколько рекламных слоганов — «первоклассное обслуживание на выезде», «вышколенные официанты», «азиатская вежливость». В первое мгновение даже не понимаю, что это за нами. Но тут же наблюдаю, как молниеносно выбирается из машина Кичиро, за две секунды оказавшись около распахнутых дверей автобуса и до меня доходит, что это и есть парни, которых мы ждём.

Усилием воли заставляю себя остановиться и снова переключаю внимание на свой «сектор». Ей, я сейчас всё равно ничем не помогу. А если прохлопать появление противника — можем погибнуть здесь полным составом. Тут же в голове мелькает ещё одна мысль — если в самое ближайшее время мы не начнём движение, то шансы выбраться живыми невелики. В округе слышны завывания, как минимум семи-восьми сирен. В городе, наверняка вводят план-перехват, в соответствии с которым, улицы окажутся заблокированными. Плюс, не стоит забывать о бойцах Соловьёвых, на глазах которых убили их лидера.

Через секунду рядом со мной проносится Кичиро, на ходу бросивший фразу — «держать оборону». Сам же, продолжает движение, направляясь ко входу в бар. Следом за ним бежит замыкающий японец. Второй, аккуратно опускает девушку на асфальт и занимает позицию около соседнего автомобиля. Андрей, останавливается в метре от меня, наблюдая за дорогой. Видя, что я делаю шаг по направлению к девушке, начинает говорить.

Сворачиваем с улицы по которой едем, налево, и останавливаемся сзади какого-то спортивного зала. В рации раздаётся голос командира Накагава.

Он и правда, сразу же обращает внимание на два явно славянских лица и задаёт резонный вопрос — зачем здесь эти парни, если они не азиаты? В ответ наш «провожатый» внезапно меняет тон голоса и озвучивает, что во-первых, это пожелание клиента, которое как известно закон. А во-вторых, офицер может сам связаться с генералом и уточнить, действительно ли он ждёт официантов, для свадьбы дочери, на берегу реки. Что интересно, полицейский действительно проверяет данные. Конечно, самому генералу не звонит. Но связывается по рации с кем-то из управления, уточняя, выходит ли сегодня замуж дочь какого-то там генерал-майора. И если да, то где именно проходит свадьба. Точно не слышу, что ему хрипит в ответ рация, но судя по тому, что наш автобус пропускают без всяких проблем, факты подтверждаются.

После того, как трогаемся дальше, с облегчением выдыхаю. Не знаю, что они намудрили, но это, без всяких сомнений, спасло нам жизни. В целом, они и правда могут обслуживать свадьбу, отправившись туда, сразу после нашей «доставки» на место. Или хотя бы оформить на неё заказ.

Ещё три выставленных мобильных поста проходим без задержек. Либо с первого им передали информацию, либо они просто слышали переговоры коллеги по рации. Тиски напряжения чуть разжимаются и переместившись ближе к Кичиро, я интересуюсь, что именно они вкололи Ане. Тот бросает косой взгляд и отвечает, что это был «продукт генизлов». Если больше ничего не случится, то девушка точно будет в порядке. После чего просит меня вернуться на место. Усаживаюсь на своё кресло, отчасти успокоенным. Если они использовали препараты, разработанные «биологами», то это точно должно помочь.

В очередной раз, нас останавливают на выезде из города. Стационарный пост мы проходим без проблем, но километров через пять после него стоят две полицейские машины. Рядом — четверо полицейских, двое из которых вооружены автоматами.

Всё проходит по той же схеме, только вот проверяющий офицер оказывается куда более настырным. Оттолкнув, разговаривающего с ним японца, вглядывается в людей, сидящих в салоне. Задерживает взгляд на мне, потом относительно долго рассматривает лица бойцов Накагава. И разворачивается к открытым дверям. Вижу, как меняется лицо «старшего официанта», который его встречал. А в следующую секунду офицер полиции хрипит, заваливаясь на пол. Один из автоматчиков, стоящий ближе всех ко входу в автобус, начинает поднимать оружие, но через секунду, все трое оставшихся снаружи патрульных, почти синхронно падают вниз. Вижу, как чуть приподнимается со своего места Кичиро, оценивая ситуацию. Отдаёт короткий приказ на японском и двое бойцов вскакивают со своих мест, прихватив что-то из багажных секций. Быстро выволакивают наружу тело лейтенанта, сунувшегося в салон, после чего стаскивают трупы к одной из машин. Прилепляют к обоим патрульным авто по взрывному устройству и возвращаются назад.

Когда трогаемся, старший среди «эвакуаторов» и внук Изао обмениваются несколькими фразами на своём языке. Лица невозмутимые, но как я подозреваю, речь идёт о том, что дальше делать нашим «союзникам». Хотя, у них наверняка, должен быть какой-то план. В конце концов, банальный опрос свидетелей покажет, что автобус забрал людей из угнанных авто. А дальше, с учётом приметности транспорта, его перемещение отследить будет совсем несложно. Так что, по идее, этот инцидент не должен сильно повлиять на ситуацию. Ловлю себя на мысли, что за последние несколько дней, приоритеты разума несколько сместились. Раньше я с трудом представлял себе ликвидацию кого-то, напрямую не относящегося к врагам. Пусть даже это кто-то из силовиков, который повязан с кланами или гражданский, отчасти работающий на них. А теперь, мой мозг называет убийство нескольких патрульных «инцидентом», в первую очередь концентрируясь на том, какой ущерб это может нам нанести. «Деформация мышления» в действии, как она есть.

Финальный отрезок пути проходит без инцидентов. Пару раз оглядываюсь назад, ожидая взрыва полицейских автомобилей. Но в этом вопросе, японцы предпочитают подождать. Впрочем, звука взрывов угнанных нами Камри и Фокуса я тоже не слышал.

Перед самым лесом, автобус сворачивает на обочину и останавливается. С учётом того, что дорога — областного значения, машин тут относительно немного. Поэтому, когда над кронами деревьев появляется вертолёт, через минуту приземлившийся прямо на асфальт, единственным свидетелем становится водитель старой Волги, ехавший со стороны ближайшей деревни и сразу же ударивший по тормозам.

Мы же в быстром темпе перебираемся на борт вертолёта, забирая оружие и экипировку. Свортову на этот раз несём вдвоём с одним из японцев. Обращаю внимание, что кровотечение отсутствует, дышит она достаточно ровно, да и в целом выглядит вполне неплохо для человека, получившего пулю в живот.

Как только оказываемся на борту, пилот начинает поднимать машину вверх. Помимо нас, внутри уже присутствуют снайпер со своим помощником. Как я понимаю, в их случае, эвакуация прошла полностью в штатном режиме. А вот нам, в какой-то степени не повезло. Двое убитых, один раненый и крупная подстава для «местных японцев», которые решили отдать свой долг Накагава.

Бросив взгляд на Кичиро, уточняю.

— Сейчас на базу и потом к самолёту?

Тот с лёгким недоумением смотрит на меня и молча кивает. Видимо, решил, что раз это было в первоначальном плане, то уточнение не имеет никакого смысла. Следующие минут десять полёта, с хмурым видом меняю форму официанта на армейский костюм с разгрузкой, чувствуя себя слегка идиотом. А потом у командира Накагава начинает «сигналить» вторая рация. Тот быстро вставляет в ухо гарнитуру, выслушивая сообщение. Коротко ответив, поворачивается в сторону пилота, рявкая что-то на японском, после чего вертолёт начинает менять направление движения.

Повернувшись в мою сторону, комментирует ситуацию.

— Наша база только что была уничтожена.

Глава 28

Мгновение молча смотрю на него, осознавая услышанное. Потом, всё же уточняю.

— В каком смысле уничтожена? С кем ты тогда говорил?

Обычно каменно-спокойный японец чуть дёргает головой.

— Противник уже был внутри. Один из наших бойцов погиб, второй подорвал себя, вместе со всей базой.

Ещё пару дней назад, внутри меня поднялась бы лёгкая волна паники. Сейчас же, я относительно спокойно задаю вопрос.

— Как действуем дальше?

Какое-то время собеседник молчит, явно задумавшись. Выйдя из этого состояния, отвечает.

— Идём к аэропорту. Сейчас, вся надежда на скорость. Обгоним преследователей — выживем.

Общаемся ещё пару минут. В первую очередь, выясняю, откуда именно мы должны вылететь. Как выясняется — из аэропорта Стригино, рядом с Нижним. По плану, перед этим нам нужно было добраться до базы, сгрузив там всё оружие и переодевшись. Но теперь, схему действий приходится корректировать на ходу. Хотя, как я понимаю, Кичиро больше волнует не вопрос вылета, а сам факт обнаружения места базирования. В детали японец не вдаётся, но судя по паре брошенных фраз, выйти на эту вертолётную площадку просто «на удачу» было нельзя.

Оставив его созваниваться с кем-то по телефону, возвращаюсь на место. Видя вопросительный взгляд Реутова, коротко обрисовываю ему ситуацию. Хотя, тут особенно и говорить нечего. Мы в глубокой заднице. Да, цель успешно уничтожена. Но суммарно мы потеряли четырёх человек. Плюс, раскрыто наша вертолётная база, и на мой взгляд, есть неплохая вероятность, что противнику может быть известен маршрут отступления. Подозреваю, что говорящий сейчас по телефону Кичиро как раз пытается понять, насколько все плохо. И стоит ли нам лететь в аэропорт.

Думаю, будь мы на хорошо знакомой ему территории — японец уже кардинально поменял бы маршрут, отступая совсем в другом направлении. Но сейчас у нас не так много вариантов. Группе вооружённых людей, недавно вышедших из боя, не так просто найти надёжное укрытие.

Какое-то время обдумываю ситуацию, прикидывая, как оптимально поступить, если аэропорт окажется заблокированным. Быстро понимаю, что у меня слишком мало информации. Для планирования, необходимо точно понимать, какими ресурсами располагаешь. А в данном случае, самый критичный из них — связи Кичиро, которые можно задействовать. В том, что у него есть достаточно денег, я не сомневаюсь. Но без контактов в нужной среде, финансы нам никак не помогут.

В итоге, решаю не грузить зря мозг и переместившись, проверяю состояние Ани. Безусловно, я не медик, но на мой взгляд, девушка стабильна. Кровотечение отсутствует, жар тоже. Пока без сознания, но если мои догадки по поводу формата использованных лекарств верны, то так и должно быть.

Вернувшись на место, бросаю взгляд в сторону командира Накагава. Тот уже закончил свою беседу и сидит на своём месте, уставившись в противоположный борт вертолёта. Лицо снова приняло невозмутимое выражение. Видимо, японец пришёл к какому-то решению, определившись в плане дальнейших действий. В этот раз, сам перемещается в нашу сторону, озвучивая, что мы летим в Стригино. Там ждёт самолёт, арендованный на лицо, которое с точки зрения Кичиро, практически невозможно связать с кланом Накагава или лично им. По крайней мере, быстро.

Следующие полтора часа проходят в режиме тревожного ожидания. К концу полёта, у меня появляется стойкое ощущение, что нас обнаружат. Слишком уж, длительный, прошёл промежуток времени. Впрочем, несмотря на все сомнения, приземляемся мы вполне спокойно. Единственное «но» — меняем место посадки. Если изначально, вертолёт должен был сесть на площадке около терминала, где и предполагалось пройти паспортный контроль, то теперь мы выгружаемся в непосредственной близости от самолёта, тоже сменившего своё расположение. Не знаю, каких денег это стоит японцам и кто тот человек, который выступает в качестве подставного лица. Но у него точно есть неплохие контакты в аэропорту.

Всё оружие оставляем на борту вертолёта. После чего, быстро отправляемся в стоящий неподалёку самолёт. Аню транспортирую к трапу на руках, предварительно избавив от оружия и боеприпасов. Когда поднимаюсь в салон, неся девушку, ловлю на себя напряжённый взгляд стюардессы. Скорее всего её предупредили о «специфике» пассажиров. Но вряд ли она ожидала увидеть группу людей в армейской форме, с раненымна руках.

Оказавшись внутри, вижу груду сваленной на одной паре сидений одежды. На полу стоят коробки с обувью. Видимо, Кичиро обеспечил срочную покупку и доставку на борт. Аккуратно усадив Свортову в хвосте, переоблачаюсь сам, сбрасывая армейский костюм. Спустя несколько минут, становлюсь похожим на относительно респектабельного человека. Следующей задачей становится переодеть Аню, что с учётом её состояния — достаточно сложная задача.

Командир Накагава было посылает к ней одного из своих бойцов, но заметив мой взгляд, тормозит его и велит передать приготовленный для девушки комплект, мне. В итоге, я минут десять провожу в хвосте, занимаясь этой задачей. В процессе приходится снять повязку, под которой обнаруживается, уже почти затянувшаяся рана. Если я правильно понимаю, Накагава использовали что-то вроде «медицинского клея», созданного «биологами». Препарат, многократно усиливающий регенерацию и восстановление. А вкололи его аналог, который действует по схожему принципу, но уже изнутри.

Пограничники появляются ещё минут через пять, когда мы уже все расселись по местам. Я располагаюсь рядом со Свортовой, на глаза которой натянул маску для сна, расположив девушку в позе, похожей на отдых. При близком осмотре, это не поможет. Но, если верить Кичиро, то до этого дойти не должно.

Действительно, пара офицеров даже не проходит внутрь салона. О чём-то беседуют с японцем и старшей стюардессой около входа, после чего быстро «прокатывают» всю пачку паспортов, которые он держит в руках и ставят в них штампы. Вся процедура, занимает, максимум, пару минут. В этот момент понимаю, что не уточнил, по каким документам мы летим. Но у Накагава этот вопрос, видимо, был отработан сильно заранее.

Ещё пятнадцать минут ожидания, десять рулёжки и мы уже набираем разгон, после чего поднимаемся в воздух. Кичиро сразу удаляется в кабину пилота, а я размышляю о том, что нам ещё довольно долго придётся быть в воздушном пространстве России. При этом, небольшой пассажирский самолёт точно не сможет выполнить манёвр уклонения от ракеты «земля-воздух». Впрочем, как выясняется через пару минут, командир японцев думает о том же самом. Когда я подхожу к нему, сразу начинает говорить, не дожидаясь вопроса.

— Маршрут скорректировали перед вылетом. Сейчас идём к границе с Казахстаном. Потом пролетим над уйгурами и окажемся в воздушном пространстве Китая.

Кивнув ему, вычёркиваю один вопрос из списка, сформированного в голове. И озвучиваю второй.

— А что за документы? Когда попадут в базу — нас не вычислят?

Внук Изао позволяет себе лёгкую усмешку.

— Мы все летим по паспортам Константинополя. Выдуманные фамилии, чужие фотографии, только отчасти похожие на нас. Сами документы внесены во все реально существующие базы данных. Если кто-то попробует проверить, то убедится в их подлинности. Единственный способ нас идентифицировать — вертолёт. Но его сейчас уже должны были убрать с территории аэропорта и в ближайшее время уничтожат. Приземлялись мы в мёртвой зоне видеонаблюдения, так что с этой стороны, проблем тоже возникнуть не должно. Если что-то и нароют то уже после того, как мы доберёмся до Гонконга.

Детальная продуманность плана и задействованные ресурсы, вызывают невольное уважение. Чем-то напоминает подход моего дяди. Хмыкнув, задаю третий из списка вопросов.

— Через сколько придёт в себя Аня?

Японец пару секунд раздумывает, видимо калькулируя в голове.

— Часа через полтора-два должна очнуться. Полностью восстановится ещё через три-четыре. Если нет — сразу после прилёта доставим её к местным «биологам», пусть разбираются.

Собственно, у меня была заготовлена ещё пара вопросов по поводу Гонконга, но что-то подсказывает — их озвучивание будет рассматриваться, как признак дурного тона. Если Накагава на таком уровне сработали в России, то в знакомом им регионе, проблем точно возникнуть не должно. Так что, просто удаляюсь на своё место.

Минут десять расслаблено сижу в кресле, наслаждаясь покоем. Потом мозг начинает протестовать против праздного времяпровождения, приступая к выстраиванию стратегии. Что мы имеем сейчас из активов? Группу профессионально подготовленных японских бойцов, щедрое финансирование со стороны их «семьи» и многочисленные контакты, практически по всему миру. Плюс, информация, которая досталась от военной разведки. Хотя, последнее — не такой уж и ценный ресурс. По идее, эти данные сейчас гуляют среди офицеров РСК, СКБ и хрен его знает кого ещё, среди силовиков. Да и гражданских тоже.

Итого, все наши возможности обусловлены волей клана Накагава. И тем фактом, что их командир всё ещё жив. В случае гибели Кичиро, скорее всего пришлось бы снова связываться с Изао. Только вот, не факт, что лидер «семьи» отреагировал бы точно так же, как и в прошлый раз. Особенно если у кого-то возникнут подозрения по поводу их помощи нам.

По-хорошему, нам стоит стать более независимой группой. Но, как это сделать — пока не представляю. На момент, в голове мелькает мысль о том, что можно создать свою собственную «семью». Для этого достаточно завизировать подписями документ, подтверждающий, что мы с Аней являемся партнёрами, после чего направить его в уполномоченный орган страны, где мы в данный момент находимся. В теории, это предоставит нам иммунитет от преследования со стороны любых государственных структур.

Впрочем, сразу же отбрасываю эту идею. Процедура предполагает возможность личного собеседования с партнёрами, желающими основать новый клан. Особенно, если они не состоят в зарегистрированном браке. Срок рассмотрения обращения — до семидесяти двух часов, в течение которых заявители должны находиться на территории страны. А в случае одобрения, необходимо лично явиться за документами, либо указать адрес на который они будут высланы курьерской службой. Бюрократия — она везде идентична, в том числе и среди «генизлов». Поэтому, при попытке официального создания новой «семьи», мы сами расскажем всему миру, где находимся. И скорее всего, умрём в следующие двадцать четыре часа.

Да и практического смысла в этом нет. Государственные структуры — не самая большая наша проблема. Ресурсов, которые привлекли бы в «семью» людей, нет. Скорее, наоборот — от нас будут шарахаться, как от чумных. То есть мы останемся всё той же парой желающих мести «генизлов», с примкнувшим к ним Реутовым. С той единственной разницей, что в кармане будет документ, по которому тебя легко идентифицировать и отследить.

Через два часа, когда мы уже находимся над Казахстаном, в себя приходит Аня. Сняв маску, непонимающе оглядывается вокруг, держась за живот. После чего останавливает вопросительный взгляд на мне, изогнув одну бровь. Усмехнувшись, коротко пересказываю ей последние события.

Как выясняется, девушка чувствует себя достаточно неплохо. Только сильно голодна. Когда вспоминает о еде, понимаю, что мой желудок тоже требует порции калорий и прошу стюардессу продублировать заказ. Спустя несколько минут, на пару поглощаем пюре с кусками мяса. Когда заканчиваем, какое-то время обсуждаем текущий расклад, но потом обоих начинает клонить в сон. Последнее, что запоминается из разговора — как Аня сонным голосом озвучивает идею о том, что было бы неплохо стравить врагом между собой. Какие бы договорённости у них не были, стопроцентное доверие вряд ли присутствует. Начинаю отвечать, но через несколько мгновений, понимаю, что девушка уже отрубилась и посапывает у меня на плече. Через пару минут отключаюсь сам.

Прихожу в себя от того, что кто-то аккуратно теребит правую руку. Открыв глаза, вижу улыбающееся лицо стюардессы.

— Мы заходим на посадку. Извините, что разбудила, но нужно пристегнуть ремни.

Киваю ей и поворачиваю голову к Ане, которая уже открывает глаза. Самолёт действительно начинает снижаться. Защёлкнув ремень, оглядываю салон. Реутов тоже озирается вокруг, с сонным лицом. А японцы, либо проснулись заранее, либо совсем не отдыхали. Хотя, может у них просто всегда такие лица.

Приземляемся около отдельного терминала, рядом с которым стоит ещё несколько бизнес-джетов. Когда спускаемся по трапу, вижу, как внезапно останавливается, шагающий впереди Кичиро, уставившись в телефон. Дойдя до него, спрашиваю в чём дело и он молча протягивает устройство. Увидев новость на английском, какое-то время пытаюсь расшевелить мозг, чтобы он справился с переводом. А потом чувствую, как внутри появляется лёгкое ощущение пустоты.

В новости говорится о смерти главы одного из самых закрытых и таинственных кланов Японии — Накагава. Внезапная остановка сердца, приведшая к мгновенному летальному исходу. После этого идёт объёмный анализ всех претендентов на позицию лидера «семьи». Но это уже не так важно. Ключевой момент — наш самый могущественный союзник мёртв. Вопрос теперь в том, как поведёт себя Кичиро. Японец, видимо улавливает немой вопрос на моём лицо и забирая телефон, бросает фразу о том, что беспокоиться о нём и его людях не нужно. Вид, правда, у него довольно мрачный.

Ещё внутри самолёта, один из бойцов Накагава вручает всем паспорта. Вернее, местные пластиковые карты. Теперь мы — граждане Гонкога, которые просто вернулись к себе домой. Отдавая документ пограничнику, опасаюсь, что он попытается что-то спросить на местном, которого я знать не знаю. Но тот, «прокатав» карту, молча возвращает её обратно, сразу же кивнув Ане, стоящей позади меня.

На выходе из аэропорта нас встречаю два автомобиля, в которых размещается вся группа целиком. Спустя секунду, мы уже вливаемся в плотный транспортный поток, направляясь к жилью, выбранному Кичиро.




Конец первой книги


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Интерлюдия 1
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Интерлюдия 2
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Интерлюдия 3
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Интерлюдия 4
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Интерлюдия 5
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28