Своя комната (ЛП) [NorthernSparrow] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1. Естественное любопытство ==========

Главным преимуществом бункера была возможность уединиться.

Не то чтобы Дин возражал против бесконечных ночевок в мотелях с Сэмом. Они так выросли: они оба к этому привыкли. На самом деле Сэм и Дин прекрасно друг с другом уживались. За годы они выработали серию разумных компромиссов по поводу мусора в комнате, того, кто где складывал вещи, и так далее, и обычно не сильно действовали друг другу на нервы. И они знали пунктики друг друга.

И, конечно, одним из таких «пунктиков» — одним из главных, на самом деле, — был их, так сказать… личный распорядок. Или, говоря без обиняков, они научились давать друг другу время подрочить без свидетелей.

Как соседи по общаге в колледже, они выработали компромиссный график, никогда не обсуждая его вслух. Душ, конечно, разумелся сам собой; он обеспечивал каждому из них гарантированную сессию утренней дрочки. И если кто-то из них начинал принимать душ по два-три раза в день или принимал его слишком подолгу, другой просто не задавал вопросов.

Вдобавок к утреннему душу (и иногда вечернему) Сэм обычно хотя бы раз в день уходил на пробежку, давая Дину добрый час в одиночестве. Сэм прилежно выдерживал час и не возвращался раньше, даже если бегал на самом деле всего полчаса. Когда Сэм приходил с пробежки, Дин обычно выходил погулять или выпить в ближайшем баре перед ужином, чтобы тоже дать Сэму положенный вечерний час.

Ну просто нужно иногда мужику побыть одному. А молодому парню это нужно пару раз в день — минимум!

И в целом это их устраивало. Но определенно бывали моменты, когда хотелось иметь свою комнату.

Поэтому, когда они нашли бункер, это было… блаженство. Чистой воды блаженство. Да, хорошо было иметь защищенные стены. Да, библиотека там была клевая. И кухня хорошая. И классные старые тачки. Но лучше всего была возможность уединиться. У них у каждого появилась своя спальня!

Уединение! Часами, без помех!

Без обсуждения вопроса Дин и Сэм молча выбрали себе спальни, находившиеся достаточно далеко друг от друга, чтобы тихие звуки (как, скажем, случайное мычание или стон) услышаны не были. Дин (и Сэм, без сомнения, тоже) безупречно владел мастерством беззвучного оргазма, как любой, кто вырос в тесноте с семьей. Но приятно было в кои-то веки не париться из-за невольно вырвавшегося вздоха в конце. В этот ключевой момент, когда замирает сердце и накатывает оргазм… когда струя вырывается… бывало чертовски сложно себя контролировать и сохранять полную тишину.

И вот наконец-то… уединение для любых вздохов и стонов! В своей комнате!

Поначалу в бункере не было интернета, так что интернет-порно появилось в меню не сразу. Вместо этого Дин провел всю первую неделю в бункере, запершись в своей комнате почти круглосуточно и прорабатывая по кругу свою коллекцию порножурналов.

Позднее на той неделе Сэм со смехом позвал Дина в библиотеку. Он указал вглубь пыльного ящика. Дин заглянул за ряд старых папок хранителей знаний и обнаружил припрятанную там стопку винтажных выпусков Плейбоя и Пентхауса. Дин загоготал.

— Похоже, ничто человеческое им было не чуждо, — заметил Сэм. — И посмотри, как целомудренно все это нынче выглядит!

Он вынул верхний журнал и пролистал его. Журнал тут же раскрылся на центральном развороте.

— Как будто его в этом месте раскрывали уже не раз… — заметил Сэм, развернув старомодный постер улыбающейся обнаженной девушки верхом на мотоцикле. — Прямо классика. Посмотри, как все невинно по сравнению с тем, что доступно нынче онлайн.

— Да, практически целомудренно, — согласился Дин, вынув у него из рук журнал и пролистав еще несколько страниц. — О, — произнес он: на следующей паре фотографий была изображена девушка, призывно раскинувшаяся на капотах классических старых автомобилей. Не Импалы, конечно, но… хм.

— Трудно поверить, что на это у них вставало, — прокомментировал Сэм.

— Да уж, — отозвался Дин. — Так, э… давай, я возьму их… на исследование?

Сэм фыркнул.

— Не так быстро. Половина — моя.

Оказалось, что в этих старомодных эротических журналах был определенный шарм.

Неделю или две спустя Сэм сумел организовать высокоскоростной вайфай (проводка в бункере не очень-то годилась под интернет, но Сэм как-то договорился с кабельщиком о том, чтобы тот подвел оптоволокно к строению, а внутри уже пробросил кабель сам). Как только Сэм наладил роутер, и он, и Дин исчезли в своих комнатах еще практически на неделю.

Да, думал Дин несколько раз за ту неделю: главным преимуществом бункера была возможность уединиться.

***

Однажды вечером, вскоре после, Дин объявил, что «ляжет пораньше», потому что «спать охота».

Это был его обычный предлог. Сэм только фыркнул:

— Ну да, Дин. Только чтоб я ничего не слышал, ладно?

Дин знал, что Сэма не проведешь, — и Сэму тоже никогда не удавалось провести Дина — но марку надо было держать.

Дин ушел к себе в комнату, зажав под мышкой последнюю бутылку скотча. Оказавшись у себя, он запер дверь — боже, спальня с дверью, которая запиралась! Он сбросил ботинки, стряхнул штаны и нижнее белье, оставшись в одной футболке, и сел на кровать.

Он потратил минутку на то, чтобы подготовиться: салфетки и полотенчико справа, пузырек со смазкой в зоне досягаемости, подушки стопкой справа, журнальчики рядом, лэптоп на еще одной подушке слева, чтобы легко было достать, и наушники наготове; все опрятно разложено, чтобы можно было легко включать повтор видео левой рукой. Потому что правая будет занята. Дин всегда придерживался мнения, что стоит выделить время вначале и удобно все приготовить. Чтобы потом можно было сосредоточиться как следует.

«Так, посмотрим, — подумал Дин. — Что выберем на сегодня?» Классические порножурналы, современные порножурналы или лэптоп? Он хлебнул скотча, поставил стакан на тумбу рядом с пистолетом и решил начать онлайн. Он воткнул в уши наушники и начал просматривать один из своих любимых сайтов, набирая случайные ключевые слова и пытаясь не обращать внимание на чудовищную музыку, игравшую на вебсайте фоном. Почти сразу же на клавиатуру слетела салфетка, из-за чего он сделал опечатку: «массивные сиськи» превратились в «массавные сиськи», что сайт автоматически исправил на «массажные сиськи», и оказалось, что это совсем даже не плохая поисковая фраза. Путешествуя от видео к видео наугад, Дин углубился в дебри каких-то причудливых фетишей, связанных с массажем, о существовании которых даже не подозревал. («Карандаши? … да ладно? — проворчал он в какой-то момент. — Это же просто неудобно». И потом: «О, ого, вот про то, что туда можно засунуть черепаху, мне знать было не надо».) И в конечном итоге он наткнулся на пару видео, которые не на шутку его завели.

Дину нравилось считать свои сексуальные пристрастия идеальным сочетанием кинка и классики. Но если смотреть в корень (думал Дин), то на самом деле у него были вкусы, как у обычного здорового американского мужика. Как у любого натурала. Горячей телки с добротными сиськами по большому счету было достаточно. Вот, например, — вот было хорошее видео: сексуальная массажистка с добротными сиськами. Да, больше ничего и не надо было. Горячая телка с добротными сиськами, отсасывающая кому-то. Это было то что нужно. (Дин начал поглаживать собственный член, легонько сжимая его и временами опуская руку ниже, чтобы нежно покатать в руке яйца. Член начал подниматься в полуэрекцию, наливаясь тяжестью.) Горячая телка с добротными сиськами… отсасывающая добротный член. Да. Да.

В этом видео не было пошлой фоновой музыки: только естественные звуки: вздохи, и стоны, и причмокивания. Негромкие мокрые восхитительные звуки хорошего минета. Дин заметил, что член в видео — член, который сосала девушка, — принадлежал какому-то чуваку, похоже, привязанному к массажному столу. Через некоторое время камера показала общий план, и стала видна вся ситуация: парень выглядел даже… даже каким-то беспомощным, но эротично-беспомощным: он выгибался, его грудь временами вздымалась от звучных вздохов. (Член Дина уже порядочно отвердел, и Дин начал дрочить широкими движениями). Несколько раз крупным планом показали член: массажистка выпустила его изо рта и теперь дразнила кончиком языка, нежно пощелкивая по нему. Щелк. Щелк. Щелк. С каждым щелчком языка член парня подрагивал. И потом, о, даже еще более крупный план члена: совсем близко; Дин увидел, как каплями начало сочиться предсемя… и…

…и в итоге Дин осознал, что почему-то целых шесть минут смотрит на член крупным планом; смотрит, как член на видео все удлиняется и набухает, как он все обильнее сочится предсеменем.

(Дин порой ловил себя на том, что смотрит на члены в порновидео; но это было просто природное любопытство, ведь так? Просто естественное любопытство. Просто временами интересно было посмотреть, что в штанах у других ребят… как они выглядят, когда кончают… сколько кончины выходит… какие звуки они при этом издают… Конечно, все это было только в целях сравнения. Просто естественное любопытство.)

Видео снова переключилось на общий план; парень теперь заметно извивался. Девушка меняла тактику: то заглатывала член, то обхватывала его одной или двумя руками, то немилосердно пощелкивала по нему языком. И да, это была горячая телка с добротными сиськами, что было хорошо, но Дин не мог не обращать внимание и на парня, на то, как тот заведен, как выгибается, натягивая веревки, удерживающие его на столе, как елозит бедрами из стороны в сторону, начиная коротко постанывать. Потом снова показали крупным планом член. Похоже, парень теперь выгнулся над столом. Язык девушки сделал еще один щелчок, член словно налился еще…

И… о-о, парень кончил! Дин смотрел: завороженно, не отрывая глаз от экрана. Смотрел, как вырываются струи семени, смотрел, как член подергивается с каждым выбросом, слушал сдавленные вздохи парня.

Просто из естественного любопытства.

Дин смазал ладонь пообильнее, покрепче обхватил собственный член и ускорился. Боже, это чудесное, влажное, скользкое ощущение как следует смазанной руки. Черт, Дин был уже близко… нужна была только… подходящая сцена… но видео закончилось…

И Дин промотал видео назад — отчего-то как раз к началу сцены, где парень кончил, и случайно снова посмотрел, как тот извивается на столе. Случайно снова посмотрел, как член выстреливает спермой. И случайно снова послушал, как парень стонет, — все это время потягивая собственный член. Гладя его вдоль ствола скользкой от смазки рукой, широкими взмахами по всей длине, лаская головку, проводя большим пальцем по щели… чувствуя горячий виток, начавший формироваться у основания позвоночника. Приближаясь, чувствуя прилив жара, набирающую силу волну, и…

Черт! Видео опять закончилось.

Дин промотал назад снова, твердо вознамерившись в этот раз смотреть на сиськи, но случайно опять засмотрелся на член и на то, как парень дошел до оргазма. Парень в видео снова издал сдавленные стоны. Член Дина дрогнул в ответной реакции, и большая капля предсемени выступила из отверстия на головке. Дин и сам невольно выпустил тихий стон: «мММммм…» Было так приятно…

Он ускорил руку и… а-ах, парень на экране кончал, густые струи выстреливали из члена, массивные струи, господи; член Дина конвульсивно сжался, и из него выступила еще одна капля, боже, так близко, рука Дина ускорилась до коротких резких движений под самой головкой; видео закончилось снова, и он запустил его опять; парень в видео кончил опять, и Дин не сдержал тихого «Нннхх!», уже так близко! — и тут низкий грубый голос произнес с расстояния каких-то нескольких футов:

— Ты собираешься эякулировать?

Прямо рядом с кроватью стоял Кастиэль.

Дин подскочил на фут на кровати и попытался сделать за миллисекунду сразу три вещи: прикрыться, захлопнуть лэптоп и схватить пистолет с тумбы. Секунду спустя он сообразил, что пистолет ему не нужен, но вот прикрыться нужно было точно, потому что этот чертов проныра Кастиэль — наверное, самый извращенный ангел в гарнизоне — каким-то образом материализовался в комнате так, что Дин и не заметил, и теперь стоял В КАКИХ-ТО ТРЕХ ФУТАХ, прямо у кровати. Кас был справа от Дина, с противоположной стороны от лэптопа, и Дин его не увидел; а Кас, судя по всему, видел все.

— КАКОГО ХУЯ?! — выплюнул Дин, едва сумев проконтролировать громкость голоса, чтобы не привлечь внимание Сэма. Одновременно с этим он дернул на себя покрывало и спешно отполз подальше от Каса, растеряв по пути наушники из ушей. Лэптоп и половина подушек повалились на пол, и Дин сам свалился с кровати за ними.

— Ну так собираешься? — спросил Кас, пока Дин барахтался на полу, запутавшись в покрывале. Кас добавил: — Я ждал, но похоже, на это требуется много времени. Это всегда занимает так долго?

Дин сумел вскарабкаться на ноги, сжимая вокруг себя покрывало, задыхаясь от шока и чувствуя такое жгучее унижение, что готов был схватить пистолет и застрелиться.

Кас стоял с другой стороны кровати и бровью не поведя, в своем чертовом плаще и голубом галстуке, при полном наряде и, похоже, ничуть не смущенный. Он, казалось, даже не понял, что что-то не так. Только спокойно сказал:

— Прости, что я тебя напугал. Мне показалось, что ты приближаешься к эякуляции, и я решил спросить. Просто чтобы понять, сколько еще времени потребуется.

Дин наконец обернул покрывало как следует вокруг талии. Внутри у него еще пульсировал адреналин, сердце колотилось, и этот чертов идиотский член не понимал, вставать ему от этого или падать. Теперь он был в странном промежуточном состоянии, и Дину приходилось еще и, блядь, пытаться скрыть стояк. Что было, вообще говоря, бессмысленно, учитывая, что Кас только что наблюдал, как Дин дрочил, и … е-мое, а сколько он успел увидеть? Дин мысленно прокрутил в голове последние пятнадцать минут, отчаянно, неистово пытаясь убедить сам себя, что все было не так катастрофично, как казалось… Может быть, Кас появился всего за несколько секунд перед тем, как заговорил? Но он произнес эту пугающую фразу: «Я ждал, но похоже, на это требуется много времени…»

Секундочку…

…черт побери… мать ее, салфетка… САЛФЕТКА!

Салфетка, слетевшая на клавиатуру! БЛЯДЬ! Это был ветер от прибытия Каса! И это было в самом начале! Это было еще до того, как Дин нашел видео!

Кас, должно быть, видел абсолютно все и… да, это была катастрофа. Это была катастрофа масштаба сверхновой звезды.

Несколько раз бессловесно разинув рот, Дин в конце концов выпалил:

— ГОСПОДИ ты боже мой, Кас, да что с тобой, блядь, не так? Ты стоял тут и смотрел? — Дин все отчаянно пытался не повышать голос, чтобы Сэм не услышал. — Ты что, вообще не слышал о таком понятии как ПРИВАТНОСТЬ? Я думал, я объяснил тебе уже сто лет назад!

— Что объяснил? — не понял Кас, нахмурившись.

Дин зашипел так громко, как только осмелился:

— НЕ ПРЕРЫВАТЬ МЕНЯ, БЛИН, КОГДА Я ЗАНЯТ! — Он махнул рукой в сторону кровати и бессвязно добавил: — Когда я занят… когда я… когда я… когда… я ведь говорил тебе уже ГОДЫ назад, Кас! И говорил всегда извещать о себе, когда ты появляешься! Какого ЧЕРТА?! Блин, серьезно, какого черта, Кас?!

— О… — произнес Кас, кивнув. — Я понял. Ну, во-первых, я поздоровался, но ты не услышал. Возможно, эти устройства у тебя в ушах играли музыку? И кроме того, раньше, когда мы познакомились годы назад, ты говорил мне только не заходить в ванную мотелей. Твои точные слова, как я помню, были: «Не входи, сука, в гребаную ванную без прямого, сука, приглашения, ты гребаный извращенец». Ты не упомянул, что это касалось конкретно мастурбации. Я тогда не понимал, что ты можешь заниматься мастурбацией. — Кас сделал паузу, задумчиво посмотрел на постель и добавил: — Кажется, теперь я понимаю. Должен ли я сделать вывод, что в то время тебе было привычно мастурбировать в ванных мотелей, но теперь ты мастурбируешь в этой комнате? В бункере ведь, полагаю, есть для этого и другие локации?

Дин глядел на него с открытым ртом. Прошло несколько секунд; Кас только смотрел на него прямо, без даже малейшего намека на смущение, — явно просто ожидая ответа.

В конце концов Дин сказал:

— Мы не будем это обсуждать. Я отказываюсь верить, что мы вообще это обсуждаем. — Он попытался обернуть покрывало вокруг себя наподобие одежды, как тогу. Вот только оказалось, что чертов член отчего-то по-прежнему полустоял, и Дин вдруг занервничал, что выпуклость будет слишком заметна. Поэтому от оставил идею с тогой и вместо этого смял края покрывала перед собой. — Поверить не могу, что это вообще происходит, — проворчал он сам себе.

Кас вздохнул и сказал, разведя руками, словно в недоумении:

— Дин. Я вижу, что расстроил тебя. Прости, что я не понимаю этого интуитивно, но ты иногда, похоже, забываешь, что я на самом деле не человек. И я на самом деле не понимаю, что тебя так расстраивает.

Как раз в этот момент Дин услышал снизу тихое мычание, и Кас уронил взгляд к ногам Дина. Дин в ужасе посмотрел вниз, на лэптоп. Плюс был в том, что лэптоп, похоже, был цел; но минус заключался в том, что он каким-то образом снова начал проигрывать гребаное видео, и гребаный чувак там снова собирался кончить.

Дин захлопнул лэптоп ногой, закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

Через несколько секунд Дин открыл глаза. Он произнес медленно сквозь зубы:

— НИКОГДА… больше… так не делай.

Кас нахмурился.

— Тебе придется уточнить, — сказал он. — Ты говоришь об этой конкретной комнате, или о бункере в целом, или именно о мастурбации, в какой бы комнате ты ею ни занимался, или…

Дин поднял руку.

— СТОП.

Кас остановился, снова нахмурившись.

— Просто не… прерывай меня, — сказал Дин, силясь вообще выговорить слова, — если я… если я… просто, пожалуйста, не прерывай… если… я…

— Мастурбируешь?

— Д-да, — выдавил Дин.

— Хорошо, — кивнул Кас. — Я не буду прерывать тебя во время мастурбации. Можешь продолжать. Я не стану прерывать. — Кас указал на кровать.

— Что? — переспросил Дин.

— Продолжай, — сказал Кас. — Я не буду прерывать.

— Продолжать?

— Продолжай мастурбировать, — сказал Кас. Дин моргнул, глядя на него. Кас посмотрел на него с некоторой досадой и спросил: — Разве ты не это имел в виду? Ты же еще не достиг оргазма, верно? И полагаю, это означает, что ты хочешь продолжить без прерываний с моей стороны, пока не получишь оргазм. Так? Ну так продолжай.

Кас снова указал на кровать.

Дин на мгновение лишился дара речи. Наконец он сумел произнести:

— В твоем присутствии?

— Я не возражаю, — ответил Кас. — Я могу подождать. Я только хотел рассказать тебе о возможном деле, но это подождет еще несколько минут. — Он вопросительно посмотрел на Дина. — Ты можешь оценить, сколько еще минут это займет?

Последовала длинная пауза.

Наконец Дин сказал:

— Кас, знаешь что, теперь это займет очень много времени. Так что лучше просто уходи.

Кас кивнул.

— Хорошо. Я вернусь через час, подойдет?

— Конечно, в самый раз. И, Кас?

— Да?

— Если ты упомянешь об этом при ком-нибудь — особенно при Сэме, — хоть КОГДА-НИБУДЬ, я тебя убью нахуй, — сказал Дин. — И не смей больше за мной просто наблюдать вот так. Вообще не надо за мной просто наблюдать, НИКОГДА больше. Ясно?

Кас нахмурился.

— Нет нужды грубить, Дин. Я всего лишь хотел сообщить тебе о деле. Я вернусь через час. — И с тихим шелестом крыльев он исчез.

По постели пролетела салфетка.

Следующие десять минут Дин провел сидя на кровати, опустив голову в руки, а следующие полчаса после этого — напиваясь.

========== Глава 2. Кас выполняет наказ ==========

Кастиэль появился, как и обещал, ровно через час после того, как покинул комнату Дина. К этому времени Дин уже нервно (и слегка пьяно) шагал туда-сюда по кухне. Но когда Кас наконец объявился, он не сказал ни слова о том, что произошло часом раньше. Он лишь позвал Сэма из библиотеки и рассказал им обоим о возможном деле. Как выяснилось, в городе Айовы в полдне езды от них случилось несколько странных смертей.

Все время, пока они разговаривали об этом чертовом деле, Дин со страхом ждал, что Кас как-то проболтается Сэму. Кроме того, присутствовала отчетливая атмосфера… в общем, душераздирающего унизительного стыда, из-за которого Дин фактически не в состоянии был смотреть Касу в глаза. Но Кас ничего об этом не сказал и вообще едва разговаривал с Дином. Он лишь углубился в длительную дискуссию с Сэмом об убийствах в Айове.

Дин в итоге на протяжении всего разговора таращился в пол, скрестив руки, пока Сэм и Кас обсуждали дело.

Кас отчалил вскоре после, даже не взглянув на Дина. Фух!

Но вот Сэм смотрел на Дина с некоторым подозрением.

— Что-то не так? — спросил Сэм.

— Нет, — отрезал Дин, прошагав к кухонной стойке и схватив хлеб, просто чтобы занять чем-то руки.

— Ты ведешь себя немного странно. Не сказал Касу ни слова… Вы с Касом что, опять повздорили? Это ведь не из-за того самого опять, правда?

«То самое» — это было сокращенное обозначение «того случая, когда Кас таинственно появился из Чистилища, а потом чуть не убил Дина и даже сломал ему руку, но затем вылечил его и исчез с ангельской скрижалью, и, как выяснилось, ему промывали мозг, о чем Кас очень сожалел, но Дин все равно какое-то время на него злился». То самое. Что, конечно, да, было плохо. Но все это уже осталось в прошлом.

— Ничего подобного, — ответил Дин, грубо пихнув два куска хлеба в тостер. — Все в порядке.

— Ну ладно, — пожал плечами Сэм. — Я просто справился. Потому что надоело уже с вами двоими цацкаться. Эти ваши чудные ссоры бывают очень утомительны.

— ВСЕ В ПОРЯДКЕ, — громко сказал Дин, хлопнув банкой с арахисовым маслом по столешнице.

Сэм поднял бровь. После недолгой паузы он сказал:

— А ты чего вообще вышел-то? Я думал, ты уже заперся в спальне на всю ночь?

— Господи боже, Сэм, тебе обязательно меня допрашивать о каждой ерунде? — Дин развернулся и смерил брата сердитым взглядом. — Ну захотелось мне бутерброд с арахисовым маслом! Что, это преступление?

— Нет, нет. Конечно нет. — Сэм пожал плечами. — Ради бога. Я просто справился. — Он зевнул. — Я и сам пойду ложиться. Что-то… спать охота. — Он улыбнулся Дину, и Дин тут же похолодел, убежденный, что Сэм как-то узнал и вот-вот разразится хохотом. Но Сэм лишь вышел из кухни. По-видимому, чтобы подрочить в собственной спальне — только без гребаного ангела, нависающего над ним и наблюдающего за каждым унизительным мгновением своим ебучим лазерным взглядом.

Это было просто несправедливо.

***

Они съездили в Айову и провели несколько ночей в тамошнем мотеле. Дело вышло достаточно простым (это оказался мстительный дух), и они завершили его быстро. Но все время, пока они там были, Дин не отваживался дрочить даже по утрам в душе, где уж точно было безопасно. Случившееся настолько выбило его из колеи, что он просто не мог прикасаться к себе вообще.

Он даже не волновался, что Кас снова неожиданно объявится (ну… не очень волновался). Кас обычно вполне послушно выполнял различные правила внутреннего распорядка, установленные Дином. Дело было скорее просто в осознании, что Кас все видел. Кас видел все до единого этапы процесса дрочки Дина. Он видел, как Дин выбирал видео, видел, как Дин постепенно возбуждался все больше… И наверняка Кас заметил, какое именно видео выбрал Дин. И какие его части он пересматривал снова и снова. Черт… Почему, ну почему в тот конкретный вечер Дину приспичило посмотреть видео про… в общем, про мужика?

Черт бы его побрал… это было просто слишком унизительно.

***

Дин и Кас, конечно, провели очень много времени вместе, и при этом раньше между ними всегда присутствовал… определенный потенциал, если можно так выразиться. Дин иногда думал, что, когда они были вместе в Чистилище, если бы рядом вечно не ошивался Бенни, может быть, он и Кас могли бы… могли бы…

Но Бенни всегда был рядом. И в любом случае, что-то в атмосфере Чистилища просто высасывало все сексуальные желания.

А потом, после, началась сплошная жесть: когда Каса зомбировали, или перепрограммировали, или что там с ним сделали…

Их дружба так и не вернулась к той, что была когда-то. Какой бы странный потенциал Дин ни чувствовал с Касом в дни апокалипсиса, с тех пор он словно бы улетучился за время прискорбной череды событий, выпавших на долю Каса: предательства, полусмерти, амнезии, комы, безумия, Чистилища и промывки мозгов. Дин, конечно, был рад, что Кас теперь снова с ними. Это вообще было прямо-таки чудо, что он сумел восстановиться после всего этого. Хорошо было снова видеть его рядом.

Но они так и не вернулись к тому, что некогда между ними было. Вернее, к тому, что между ними могло бы быть. Потому что ни черта между ними на самом-то деле не было, если уж говорить откровенно.

И с чего Дин вообще думал об этом? Ведь правда состояла в том, что Дин был обыкновенным здоровым американским мужиком. Абсолютным натуралом. Мужиком, которому нравились горячие цыпочки с добротными сиськами. И определенно не падшие ангелы в однозначно мужских оболочках. Какой бы привлекательной ни была эта оболочка: какими бы голубыми ни были глаза, каким бы пронзительным ни был взгляд, какими бы мягкими ни выглядели темные волосы, и какой бы «глубокой» ни была «связь» с существом, которое смотрело на Дина изнутри. (Да и был ли Кас вообще мужчиной? Или он был каким-то асексуальным существом… или, может быть, бисексуальным?.. «Хватит, хватит, прекрати думать об этом!» — отчитал себя Дин.) Нет. Нет. Конечно, Дин мог посмотреть одно-два видео с ребятами забавы ради, но он был уверен, что никогда не сможет на самом деле запасть на парня. Или на мужскую оболочку. В этом он был уверен. Абсолютно уверен.

Ну… он был достаточно уверен.

***

Прошла еще целая неделя, они уже вернулись в бункер, а Дин так и не дрочил совсем после того эпизода с Касом. Он не притрагивался к себе целых две недели, пока наконец в паху не зазудело так, что он опять включил лэптоп на пробу. На этот раз он устроился на стуле в углу и без наушников, для пущей уверенности, что Кас не подкрадется незамеченным.

И на этот раз Дин предусмотрительно искал только лесбийское порно. Девушки с девушками. Конечно, на свете не было ничего натуральнее лесбийского порно (для пацана, по крайней мере). Вообще никаких членов в зоне видимости!

Когда-то в давней юности секс между девушками заводил Дина безотказно. Но в последние годы привлекательность подобных сцен как-то поблекла. Видео, которое он нашел теперь, было нормальным, но какой-то искорки в нем не хватало. Дин вполне даже возбудился, но все никак не мог кончить. Что было странно, учитывая двухнедельный перерыв.

Пока он вдруг не подумал: «Кас же может быть невидим… Он, может быть, подглядывает за мной прямо сейчас!» И как только эта мысль пришла Дину в голову, его немедленно накрыло горячей волной причудливой смеси эмоций: стыда, и нервозности, и… даже странно приятного прилива адреналина… и… может быть, даже страха?.. но еще, как ни удивительно, возбуждения… и… Дин невольно представил себе, как Кастиэль, может быть, стоит прямо рядом, у стула, невидимый, и смотрит на торчащий член Дина. Просто, сука, стоит и смотрит.

Своим пристальным взглядом. Этим своим пронизывающим лазерным взглядом.

Дин представил Каса прямо тут, в этой же комнате, глядящим на его член. И немедленно почувствовал, как член окреп, яйца подтянулись, он невольно громко вздохнул и тут же кончил. Е-мое! И сильно кончил! Быстрыми резкими выбросами семени, вырвавшимися так внезапно, что он едва успел поднести салфетку, дабы поймать большую часть.

— Вот ведь, бля… случится же, — пробормотал он сам себе после, сминая влажную салфетку. Она была насквозь мокрая и при этом даже не все поймала: заряд вышел весьма объемистый. Один выстрел даже ускользнул из салфетки и попал на экран лэптопа. Пока Дин вытирал экран другой салфеткой, он сообразил, что даже не смотрел в лэптоп. Он не заметил концовки видео с девочками: у него были закрыты глаза.

Потому что думал он о Кастиэле.

«Да что со мной такое?» — подумал Дин.

«У меня уже просто ум за разум заходит, — решил он. — Я просто еще не отошел от случившегося. Кас меня смутил, вот и все. Это даже не его вина: он просто появился не в той комнате не в тот вечер и сбил меня с толку. Вот и все».

— Черт бы тебя побрал, Кас, — проворчал он. — Вали из моей башки!

Прошло немало дней, прежде чем Дин осмелился подрочить снова.

***

Неделю спустя Дин наконец начал чувствовать себя немного более нормально. Он не видел Каса вот уже несколько недель, что было хорошо: это немного притупило восприятие всего случившегося. Дин даже начал думать, что, может быть, слишком остро отреагировал. Ну подглядел Кас, как Дин обычно дрочит, и что с того? Касу, наверное, по-любому было все равно. Он же даже не человек. Он был на Земле тысячелетиями; он видел и раньше, как люди занимаются сексом, и уж наверняка временами видел, как они мастурбируют. Если он ничего не скажет Сэму, может быть, это не такая уж и проблема.

Дин наконец немного осмелел и однажды вечером убедил себя вернуться к лэптопу и снова воспользоваться им на кровати. Пора было снова сесть в седло. У него не сразу получилось расслабиться, но в конце концов он вошел в нужный найстрой. Он очутился на том же сайте, что и в первый раз… и, хм, прямо на виду, в разделе «Вам также понравится…» было новое видео той же массажистки. Что ж, время изгнать демонов!

Дин кликнул на видео.

Видео оказалось, вообще говоря, классным. Начиналось оно с того, что массажистка связывала парня (на этот раз уже другого) и потом делала ему массаж. Массаж был сосредоточен в области яичек и члена, конечно. Она смазала руки скользким массажным маслом, и даже хлюпающие звуки, которые она издавала, обмазывая руки, были весьма эротичны.

Потом девушка потянула за путы, связывавшие ноги парня, так что он оказался с разведенными ногами. Хм. Это было что-то новенькое.

Она наклонилась над парнем сбоку (дав камере как следует захватить его промежность из положения между ног) и сразу перешла к изумительному минету: страстному, с мокро-причмокивающими звуками. Она забрала в рот весь член… заглотила его до конца… облизывала вверх и вниз… работала рукой вокруг основания. Она протянула руку, чтобы поласкать яйца парня и начала игриво поглаживать его задний проход. И потом меееедленно скользнула какой-то миниатюрной вибрирующей анальной пробкой парню в задницу.

Парень в видео тут же начал извиваться: он аж затрясся, задрожал всем телом и застонал не переставая, и предсемя прямо-таки потекло из его члена. «Должно быть, вибрация прямо по его простате», — подумал Дин завороженно. Выглядело, почти как если бы из члена сочилась сперма, однако жидкость была прозрачнее — наверняка предсемя, но… парень реагировал почти так, будто это был оргазм. Почти.

Дин совершенно забыл про свою нервозность. У него был стояк, рука была скользкая от смазки, и он в комфортном темпе подрачивал собственный член за верхнюю половину ствола, уверенными движениями вверх и вниз, временами протяжным жестом поглаживая по головке. Было приятно. Снова в седле!

Девушка в видео начала пощелкивать по члену языком. Прямо как в том первом видео: щелк, щелк, щелк. Но у этого парня в заднице был вибратор, поэтому сцена была немного иной, и девушка сделала еще две вещи: нежно сжала одной рукой его яйца, а другую протянула вверх и стиснула один из его сосков. Парень вскрикнул. Потом она нежно, осторожно вынула причудливый вибратор. Когда он выскальзывал из заднего прохода, парень снова вскрикнул, сделал два звучных вдоха, и кончина начала просто вылетать из его члена. Дин видел даже, как его задний проход спазматически сокращался, когда залпы семени выстреливали из члена.

Господи Иисусе, как это было горячо… Дин быстро дергал за свой член, который набухал все плотнее. Член стоял прямо: твердый, горячий, тяжелый. Ощущения были очень приятные: они нарастали, заставляли трепетать, и Дин уже знал, что оргазм будет острым. В конце концов, ведь прошли недели. Пришло время для качественного оргазма.

…но потом видео закончилось.

Дин уже чуть было не кликнул на перемотку, чтобы посмотреть, как парень кончает снова. Но НЕТ, в прошлый раз все пошло не так именно в этот момент! Ни за что Дин не станет еще раз дрочить на видео кончающего мужика! Ни за что. Пора было это прекращать. Это было словно какое-то странное пристрастие, неожиданно укоренившаяся плохая привычка.

Он решительно закрыл это окно и отыскал видео с девушками с прошлого раза… и немедленно потерял запал — даже его эрекция немного увяла.

Раздосадованный, Дин закрыл глаза и постарался дойти до кондиции одним лишь трением, только с помощью прикосновений руки. Но он тут же подумал о том, другом, видео: о том, как парень начал извиваться в экстазе, когда вошел вибратор, и как из его члена потекло предсемя…

В голове Дина возник образ Кастиэля. Кас… извивающийся в экстазе… как бы это выглядело? Невозмутимый спокойный Кас, полностью теряющий контроль? Это было бы горячо. Это было бы непередаваемо эротично!

Эй, эй, эй!

«Ну-ка стоп! — подумал Дин. — Стоп. Никаких членов. Никаких парней. И определенно никакого Каса. Думай о бабах. О бабах!» Он был уже так чертовски близко — член уже подрагивал в предвкушении, — но он заставил себя убрать руку совсем и просто полежать секунду, вообще себя не трогая и пытаясь переключиться на более подобающую фантазию.

Откуда ни возьмись, горячая скользкая ладонь уверенно сжала его член. Дин вскрикнул и распахнул глаза: перед ним стоял сам чертов Кастиэль во плоти, склоняясь над Дином, и святые угодники, рука Каса была на члене Дина, и Кас сжал ее, и, прежде чем Дин успел заговорить или хотя бы пошевелиться, это случилось: господи боже, он кончал — чрезвычайно мощный оргазм пронзил его как удар молнии. Залпы спермы просто полетели из его члена, прежде чем Дин смог что-либо сделать. Вязкие белые струи вырывались наружу. Быстро, внезапно, с силой, от которой перехватило дыхание, и совершенно необоримо.

Все, что Дин смог сделать в это время, это стиснуть запястье Каса. Его посетила мимолетная робкая мысль оттолкнуть Каса, но вместо этого он только вцепился в руку Каса изо всех сил, пока сквозь него прокатывали спазмы. И Кас прямо-таки доил его. Нежно сжимая, скользя рукой вверх и вниз. Дина охватил трепет, он уцепился за предплечье Каса обеими руками, тяжело дыша, кусая губу и изо всех сил стараясь не застонать вслух.

Струи наконец иссякли до отдельных капель, член Дина начал обмякать в руке Каса, и Дин упал назад на постель, переживая остаточные конвульсии. Он остался лежать, застыв в шоке с широко раскрытыми глазами, моргая в потолок, все еще сжимая руки на запястье Каса.

«Это на самом деле только что произошло?» — подумал он. Он посмотрел вниз. Рука Каса по-прежнему была на его члене.

Да, это действительно произошло.

Кастиэль только что отдрочил Дину.

Кас убрал руку, сел на край кровати, повернулся к Дину и сказал:

— Дело в Айове, по-видимому, еще не разрешено. Имела место новая смерть. Полагаю, там может быть еще один мстительный дух. Я подумал, что тебе следует знать.

Дин сделал длинный медленный вздох, закрыл глаза и сглотнул.

Потом сказал осторожно, не открывая глаз:

— Ты мог позвонить, чтобы сообщить мне об этом. — Он открыл глаза, моргая в потолок, совершенно не в состоянии посмотреть на Кастиэля. — Есть такая вещь: называется телефон. У тебя он имеется. Я тебе его дал.

Кас ответил:

— Ну да, но надежнее было прилететь и сказать тебе лично. Телефоны не всегда хорошо принимают сигнал. И кроме того, ты не всегда отвечаешь. — Выражение на лице Дина явно озадачило его. Он спросил: — Дин, что-то не так?

Дин заставил себя встретиться с ним глазами. Кас просто… смотрел на него — так же, как и всегда, этим своим невозмутимым взглядом.

— Что это… блядь… было? — прошептал Дин хрипло.

— Прошу прощения? — переспросил Кас в искреннем замешательстве.

— Ты что только что сделал?

Кас нахмурился.

— Помог тебе эякулировать, — ответил он. — Я думал, это очевидно.

Дин сломавшимся голосом спросил:

— Зачем?

Вид у Каса был все еще озадаченный.

— Ты же велел мне не просто наблюдать, — объяснил он. — Ты так и сказал: «Не надо за мной просто наблюдать».

Дин моргнул.

— Я не… не это… — начал он. Потом сделал вдох и, собрав волю в кулак, закончил: — Я не это… имел в виду. — Он осознал, что до сих пор стискивает руку Каса, и заставил себя ее отпустить. После этого он оцепенело потянулся за салфеткой и начал вытираться ею. «Надо, наверное, прикрыться», — рассеянно подумал он, но смысла в этом, казалось, уже не было.

— Позволь мне, — попросил Кас. Он коснулся щеки Дина этим своим проклятым исцеляющим жестом, и тут же все дорожки спермы, приземлившиеся на бедра и живот Дина, просто… исчезли. Дин медленно сел, опершись на руки сзади, и осмотрел себя. Пятен спермы больше не было, капель, выступивших из члена в самом конце, не было, и даже пота на теле больше не было, как и смазки, запачкавшей пах. Все было чисто. Дин был свеж, как ромашка.

Он сидел, уставившись на свой член, который теперь совершенно обмяк. В его голове не было ни единой мысли.

Кас вглядывался в Дина с озабоченным видом. Он спросил:

— Дин, ты всегда такой после эякуляции? У тебя несколько ошарашенный вид. — Он продолжил совершенно обыденным тоном: — Знаешь, неандертальцы после секса читали стихи. Ты случайно не собираешься это сделать? У тебя сейчас такой же вид, какой у них бывал при этом.

— Нет… я… НЕТ, — сказал Дин и потряс головой. — Никаких стихов.

— Птицы иногда поют, — заметил Кас. — После секса. Некоторые из них поют посткоитальные песни.

— Я не… собираюсь… петь, — выговорил Дин, понимая, что ему требуется предельная концентрация, чтобы составить предложение. Наверное, из-за голоса в его голове, который заладил: «Кас только что мне дрочил, это правда было? Кас только что мне дрочил, это правда было?» — Никакого… пения, — произнес он. — Никаких стихов. Э… Кас. Ты не… не поздоровался. Когда прилетел. Ты ничего не сказал. Я не знал, что ты здесь.

Кас ответил:

— Ты же велел мне не прерывать.

— Э… — произнес Дин. — О…

— Ты сказал «не прерывай» и «не надо за мной просто наблюдать». Что, конечно, означало: ты хочешь, чтобы я тебе ассистировал, но очень тихо, так?

— Вообще-то, — произнес Дин, — э… это не… то… что я… — Его голос затих.

Кас продолжил:

— Признаю, я не совсем понял, зачем тебе мое участие, но я был рад помочь.

Дин совершенно лишился голоса.

— Зови меня снова в любое время, — сказал Кас. — Если я не занят чем-то еще, я с радостью окажу тебе помощь. Если у тебя будут сложности с эякуляцией, просто дай знать.

Это был такой дикий сюр, что Дин совершенно не мог сообразить, как объяснить Касу, что было не так со всей этой концепцией.

— Так, — сумел он произнести наконец. — Э… Кас. Э… Просто… просто на будущее, нужно… нужно спрашивать людей… прежде чем… прежде чем берешься… за их хуй. Нельзя просто возникать… и хвататься за хуи… вот так, без объявления. Это, гм… напугало меня.

— А… я понял. Я сделал это неожиданно? Приношу извинения, — кивнул Кас. — Я заметил, что ты вздрогнул. Хотя, возможно, сюрприз и помог, ты так не думаешь? Ты отреагировал весьма внезапно. Очень быстро. Меньше, чем за две секунды. И сила и объем эякулята тоже были приличные. Как бы там ни было, что ты думаешь по поводу дела в Айове? Вы с Сэмом сможете туда вернуться, или мне разобраться самому? Я бы мог, но у меня есть и другие дела, требующие внимания.

Дин моргнул и посмотрел на Каса, все еще едва в состоянии поверить, что он действительно сидит совершенно, блядь, голый, рядом с полностью одетым Касом, который только что дрочил ему и теперь присел на его кровать и рассуждает о силе его оргазма так, будто они болтают о погоде!

— Дин? Так что насчет Айовы? — напомнил Кас.

— Мы займемся этим, — произнес Дин.

— Превосходно, — ответил Кастиэль. Он поднялся с кровати. — Дин, ты все еще выглядишь немного необычно. Возможно, тебе следует отдохнуть. Оргазм же, я надеюсь, был приемлемым? Принес ли он удовольствие?

— Да, — произнес Дин.

— Ты уверен?

— Оргазм принес удовольствие, — ответил Дин без выражения. — Я уверен.

На лице Каса отразилось облегчение.

— Я просто хотел убедиться. Я никогда раньше этого не делал и не хотел тебя подвести. Тогда я дам тебе отдохнуть. Удачи в Айове.

И он исчез.

========== Глава 3. Динпринимает душ ==========

После отбытия Каса Дин еще долго лежал на кровати, уставившись в потолок.

У него за плечами было немало причудливых сексуальных похождений. Включая несколько, о которых было неловко вспоминать, и даже один «секс-сюрприз» с неожиданным партнером, оставивший Дина в некотором замешательстве. Обычно ему удавалось просто убирать подобный опыт в мысленную папку «Чудные истории» и двигаться по жизни дальше.

Но это был Кас. Это было так просто не убрать.

Этого было не убрать, потому что…

…потому что Кас был важен.

Самым странным было то, что Дин не мог даже понять, было ли это совершенно противоестественное событие немыслимой катастрофой колоссальных пропорций или же просто незначащим ухабом на дороге. А все потому, что Кас вел себя так нечеловечески невозмутимо. Может быть, ему и правда ничего не стоило подрочить другу? Может, он отнесся к этому как к очередной странной человеческой особенности. Как к еде или сну — вещам, о которых он знал и которые видел, но которые его особенно не трогали.

Может быть, подрочить Дину было для Каса не более интересно или необычно, чем, скажем, передать Дину бутерброд?

Но… по правде говоря, проблема заключалась не только в том, что обо всем этом думал Кас. И не только в жгучем чувстве стыда. И не только в тревоге, что узнает Сэм. И не только в том, что Кас был другом и важным союзником, с которым нужно было вести себя предусмотрительно, и даже не в том, что Кас был гребаным ангелом. Была и еще одна проблема. Проблема совсем иного рода.

Еще одна проблема заключалась в том, что Дин кончил почти тут же. В тот же самый момент, как Кас прикоснулся к нему, — БАМ! «Меньше, чем за две секунды», — сказал Кас. (Что само по себе было крайне унизительно.)

Какого хрена.

«Наверное, всему виной адреналин», — подумал Дин, лежа и глядя в потолок. О, это была вполне годная теория. Он поразмыслил над ней еще немного и вскоре почти убедил себя в том, что всему виной был просто адреналин. Кас и в самом деле порядком напугал Дина. Дин все равно бы вот-вот кончил, и тут его напугал Кас, и адреналин от этой внезапности, наверное, просто привел в действие какой-то биологический процесс, который и подстегнул развязку. Да, наверняка так все и было. Определенно все так и было. Ничего особенного, просто сбой из-за адреналина. В сознании Дина поднялась робкая мысль: «Но ты и кончить собирался только потому, что думал о Касе. И помнишь тот раз, на прошлой неделе? Ну… когда ты кончил тут же, как только представил, как Кас пялится на твой хуй?»

Дин усилием отогнал от себя эти незваные мысли и на мгновение повернулся лицом в подушку. Наконец он заставил себя сесть и одеться. Несомненно все это был просто курьезный случай. Главное было сказать Касу никогда так больше не делать. Дин просто позвонит Касу завтра же и все ему объяснит, установит границы, введет ясные правила, все растолкует. Все будет очень просто: он возьмет и разъяснит Касу правила игры. Бедняга Кас просто не понял ситуацию! Правила. Границы! Это все решит.

Однако от мысли о предстоящем разговоре о «границах» с Кастиэлем Дину вдруг очень захотелось выпить — одно-два пива, или даже упаковку, — и он приоткрыл дверь, собираясь отправиться в кухню. Но потом замер, думая: «Что если в кухне я наткнусь на Сэма?» Казалось, что Сэм как-то волшебным образом сможет узнать, что только что случилось.

«Ой, да ладно, — подумал про себя Дин. — Откуда ему знать! Просто войду в кухню, скажу: “Привет, Сэм” — и возьму пива».

Дин мысленно отрепетировал эту сцену, просто чтобы убедиться, что готов: он войдет в кухню и, если Сэм там, скажет: «Привет, Сэм», и Сэм… Сэм… Сэм посмотрит на него и скажет: «О боже, Кас только что дрочил тебе, правда же!» — и начнет хохотать, как гиена, и…

Нет, стоп, это было просто нелепо! Сэму неоткуда было узнать. Сэм не мог ничего услышать (не мог же?). Дин войдет и скажет: «Привет, Сэм», и Сэм скажет: «Привет», и Дин возьмет пиво — и все.

Но как бы он себя ни убеждал, он вдруг оказался не в состоянии заставить себя выйти из комнаты. В итоге он какое-то время болтался у двери, выглядывая в щелку и пытаясь понять, где Сэм, пока наконец не услышал шаги Сэма. Сэм шел к себе в спальню! Отлично! Дин выждал, пока дверь комнаты Сэма захлопнулась. Потом выскочил так тихо, как смог, и пробежал на цыпочках мимо двери Сэма в кухню.

Успех! В кухне было безлюдно! Дин схватил пиво и метнулся назад к себе.

Но как раз когда он бежал мимо спальни Сэма, дверь спальни вдруг отворилась и Сэм вышел опять. Они чуть не столкнулись: Дин едва успел вовремя остановиться.

— О, привет, — сказал Сэм.

Дин замер. «Веди себя как ни в чем не бывало», — подумал он.

Он прочистил горло и сказал — вдруг отчего-то скрипучим голосом:

— Эй… Сэм! Гм… как… дела?

Сэм уже было прошел мимо, но тут остановился и недоуменно посмотрел на Дина.

— Э… да все в порядке… — Сэм пригляделся к брату. — Ты как? Выглядишь что-то не очень…

— Я… прекрасно! — ответил Дин с энтузиазмом. — Прекрасно! Я… просто… вышел… за пивом. Я, э… читал… и… подумал… взять пива! Я читал.

Сэм с сомнением повторил:

— Ты… читал?

— Да! — сказал Дин. — Я… просто… пойду обратно… в кровать… читать. Я пойду почитаю. Книгу. Книгу, которую читал до этого. Я читаю ее весь вечер. — Он бочком продвинулся мимо Сэма, вдруг оказавшись едва в состоянии шевелить ногами.

Сэм даже хихикнул.

— Ты что-то как-то странно ходишь. Ты уверен, что не те старые Плейбои читал?

— Я НЕ СМОТРЕЛ НИКАКОЙ ПОРНУХИ! — выпалил Дин, еле-еле продвигаясь по коридору к своей комнате. — Я НЕ СМОТРЕЛ ПОРНО. — Он едва удержался, чтобы не добавить: «И Кас мне не дрочил. А если и дрочил, мне не понравилось». Дин бесцельно помахал бутылкой пива, пытаясь замаскировать неловкую паузу, но бутылка чуть не вылетела у него из руки, и ему пришлось в последний момент неуклюже подхватить ее снова. Он пролил половину пива, но сумел поймать бутылку, выпрямился, прочистил горло и отбарабанил: — Ну-все-спокойной-ночи-Сэм-увидимся-завтра-окей? Я пошел читать, все, пока! — Он развернулся и бросился к своей двери, услышав за спиной скептичное «О…кей» Сэма.

Дин захлопнул за собой дверь, закрыл ее на замок и прислонился к ней головой, думая: «Блядь…»

«Блядь, блядь, блядь».

Он заглотил оставшееся пиво одним глотком, выключил свет и заполз в постель прямо в одежде — потому что одна мысль о том, чтобы снова раздеться — пусть даже просто чтобы сменить одежду ко сну — наводила ужас. Что если Кастиэль вдруг появится в комнате снова, как раз когда он будет голый? Дин свернулся в темноте под одеялом, думая: «Может быть, я проснусь и окажется, что все это был какой-то нелепый кошмар…»

…и упорно пытаясь забыть, как охуенно приятно было так сильно кончить, чувствуя на себе руку Каса.

***

Наконец Дину удалось уснуть. Вскоре он обнаружил себя во сне, идущим по рядам продуктового магазина с Сэмом. Они остановились в ряду морозильных камер и затеяли бессмысленный спор о сортах замороженных буррито, когда к ним вдруг ни с того ни с сего подошел Кас.

— Кас! — воскликнул Сэм. — Эй, дружище, в чем дело?

Кас сказал:

— Здравствуй, Сэм, — повернулся к Дину и произнес: — Дин, принес ли оргаз…

Прежде чем Кас успел завершить слово «оргазм», Дин схватил Сэма за локоть и побежал, таща брата за собой. Он успешно добрался в следующий ряд, где Каса не было, думая: «Фу! В последний момент!» — когда Кас вдруг снова откуда ни возьмись оказался рядом и подошел прямо к ним, говоря:

— Дин, ты всегда такой после эякул…

Дину пришлось схватить Сэма и снова бежать. Но Кас каким-то образом завладел громкой связью в магазине и его голос загремел над торговым залом:

— ДИН? ДИН, ПРИНЕС ЛИ… — Дин тут же пихнул Сэма головой в огромный бак с туалетной бумагой, пока голос Каса громогласно разносился по магазину: — …ОРГАЗМ УДОВОЛЬСТВИЕ, ДИН? ОРГАЗМ, КОТОРЫЙ Я ТЕБЕ ДОСТАВИЛ? ДИН, ПРИНЕС ЛИ ОРГАЗМ УДОВОЛЬСТВИЕ?

Сэм тем временем кричал приглушенно в туалетную бумагу:

— Что ты делаешь, Дин?! Эй, что это за звук… это Кас? Что он говорит?

Кас сделал паузу, чтобы набрать воздуху, и Дин выдернул Сэма из бака за шиворот и помчался с ним из магазина со скоростью света. Но как только они оказались на улице, голос Каса начал раздаваться из громкоговорителей, которые, казалось, были развешаны на каждом столбе в городе:

— ДИН… — гремел по улицам низкий голос. Дин закрыл Сэму уши ладонями, пихнул его в Импалу и захлопнул дверь, как раз когда Кас произнес на громкости в сто восемьдесят децибел: — ПРИНЕС ЛИ ОРГАЗМ УДОВОЛЬСТВИЕ, ДИН? — Прохожие на улице начали недоуменно поднимать головы; голос Каса раскатывался, отдаваясь эхом в ближайших холмах: — ДИН, КОГДА Я ВЗЯЛСЯ ЗА ТВОЙ ЧЛЕН И ТЫ КОНЧИЛ МЕНЬШЕ, ЧЕМ ЗА ДВЕ СЕКУНДЫ, ПРИНЕСЛО ЛИ ЭТО УДОВОЛЬСТВИЕ?

Дин проснулся с криком:

— ДА! ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! ЛАДНО? ДА! ДА, ПРИНЕСЛО!

***

На следующий день Дин почувствовал себя немного спокойнее и начал планировать разговор о границах, который проведет с Кастиэлем. Уже вот-вот. Как только соберется его позвать. Разговор начинался со слов: «Ты знаешь, что я ценю тебя как хорошего друга, Кас, но только как друга. Друзья должны уважать определенные границы, пойми это». И заканчивался он словами: «Так что это было недоразумение! Ничего страшного, и я понимаю, что ты просто перепутал, но не надо так больше делать, хорошо?»

Дин вполне детально спланировал всю речь, но все не мог набраться смелости вызвать Кастиэля (ни молитвой, ни по телефону), чтобы с ним поговорить. Просто все казалось, что нужно еще чуть-чуть времени, чтобы морально подготовиться. Но день проходил за днем, а Дин все не чувствовал моральной готовности. А тем временем… в общем, Дин понял, что не осмеливается дрочить и не осмеливается смотреть порно. Потому что… что если Кас появится снова?

И кроме того… оказалось, что каждый раз, когда мысль о порно хотя бы возникала у Дина в голове, даже если он просто листал те старые Плейбои с девушкой на капотах машин, он тут же начинал думать о Касе. О том, как Кас сжал его член… какие были ощущения и… и это просто…

…это просто было неподходящей темой для размышлений — нет. Нет. Определенно неподходящей.

Прошла еще неделя; Дин жил как монах. Они вернулись в Айову, где обнаружили не одного, а целое гнездо мстительных духов. По крайней мере, это отвлекло Дина на несколько дней, но по мере того, как они разбирались с духами, он снова начал беспокоиться. Когда это дело завершится, пора будет наконец поговорить с Касом. Хуже того, Сэм начал косо поглядывать на брата — например, когда Дин нервно барабанил пальцами по рулю Импалы, прокручивая в голове разговор о «границах». Сэм даже начал спрашивать временами, «в порядке» ли Дин.

Дин настаивал: «ДА ВСЕ НОРМАЛЬНО, СЭМ!» — что почему-то Сэма совсем не убеждало.

***

В их последний день в Айове Дин проснулся рано, старательно проигнорировал утренний стояк (как делал каждое утро с момента инцидента с Касом) и пошел принять обычный утренний душ. Последняя пара дней выдалась нелегкой: было и несколько стычек, и в грязи пришлось порыться, выкапывая могилы, но прошлой ночью они с Сэмом наконец покончили с последними духами и решили остаться еще на денек, просто чтобы прийти в себя. Прошлым вечером они оба помылись, но Дину с утра захотелось хорошего долгого душа, чтобы расслабиться и как следует отмокнуть.

Он начал оттираться горячей мыльной мочалкой, не спеша, стараясь не пропустить ни одного участка на теле.

В конце концов ему пришлось помыть и член, конечно. У него еще сохранились остатки утренней эрекции, и член начал крепчать по мере того, как Дин обходил его мочалкой, — и тут Дину подумалось, что, может быть, в ванных мотелей было все еще безопасно! Кас, похоже, по-прежнему выполнял давнюю просьбу Дина по поводу ванных мотелей. Это Дину раньше в голову не приходило: Кас все еще не появлялся в ванных!

Это была чудесная мысль! Прошло уже больше недели с тех пор, как Дин дрочил (вернее с тех пор, как подрочили ему). «Прощупаю почву», — подумал он.

Он начал осторожно потягивать за мыльный член, в то же время пытаясь мысленно подобрать подходящую фантазию. Как насчет… эй, как насчет того старого Плейбоя. Того, где девушка раскинулась на капотах старых машин! На одной из фотографий она лежала на капоте Мустанга. Да! Отлично.

Девушка из Плейбоя на капоте Мустанга оказалась достаточно привлекательной фантазией, и Дин начал работать мыльной рукой по окрепшему члену, стоя под горячей водой. Потом он представил себе эту девушку в знаменитых заячьих ушках Плейбоя раскинувшейся на капоте Импалы. О, ух ты, вот это была аппетитная фантазия. Настоящий Плейбой-зайчик с разведенными ногами на капоте Импалы. Совершенно обнаженная за исключением ушек, хе. Может быть, пусть она потирает рукой сиськи, ласкает себя между ног; может, даже постанывает немного. Пусть ущипнет себя за сосок… да, вот так хорошо… вот так очень хорошо. Боже, как же чудесно было получить возможность снова подрочить.

Дин провел несколько упоительных минут, возбуждаясь все сильнее. Вскоре он был уже близко, начал дышать тяжело, и в его голове проплыла случайная мысль: «А что если бы там был Кас?»

Фантазия внезапно изменилась, и вдруг на Импале раскинулся уже Кастиэль. По-прежнему в плаще, но и с плейбоевскими заячьими ушками, в расстегнутой рубахе и галстуке на голой груди, и с незастегнутой ширинкой… и с членом, торчащим прямо из нее. Кас стонал, выгибался, стискивал свои соски, мотал головой (и заячьими ушами) из стороны в сторону, и его член торчал…

Член Дина вдруг стал каменно твердым и налился кровью. С губ сорвался вздох; Дин уперся одной рукой в стену душа, дроча другой в бешеном темпе. Кас с заячьими ушками на голове выгибался на капоте Импалы — и Дин мысленно протянул руку и схватил его член…

Он с ужасом услышал собственный неожиданно громкий стон: «нНГХХ!» — и залпы семени вдруг очередью полетели из его члена прямо на стену душа. Дин захлопнул челюсть, оборвав стон, и сполз по стенке душа, потягивая за член, пока тот вздрагивал в последней стадии оргазма.

Дин отдышался и медленно поднялся. Из душа все била горячая вода. Он сглотнул и принялся отмывать стену.

Постепенно Дин понял, что только что подрочил на фантазию о Касе, извивающемся на капоте Импалы, с ЗАЯЧЬИМИ УШАМИ на голове!

Какого черта?

И что это еще за стон, будь он неладен? Что случилось со старым-добрым беззвучным оргазмом?

Сэм даже не пытался скрыть улыбку, когда Дин вышел из душа.

— Приятный душ? — спросил он.

— Заткнись, — отрезал Дин, и Сэм откровенно заржал.

Дин не притронулся к себе ни разу за всю следующую неделю. И теперь он даже на Импалу смотреть не мог.

И не смог бы смотреть на заячьи уши. Никогда больше.

========== Глава 4. Установление границ ==========

Еще через неделю монашеского целибата в бункере, однажды вечером, Дину наконец пришло в голову, что, может быть, все эти странные фантазии о Касе начались потому, что он не дрочил как обычно. Может быть, он попал в нелепый порочный круг: он не дрочил как обычно (нервничая, что его увидит Кас), и поэтому, когда наконец дрочил, всегда был заведен больше обычного (ведь много времени проходило), и поэтому его посещали странные фантазии. И поэтому он так быстро кончал. И Кас участвовал в этих фантазиях просто потому, что был источником проблемы.

Это была превосходная теория, и Дину стало немного легче. Он подумал: «Надо просто прояснить все с Касом и вернуться к обычному расписанию дрочки, и все вернется в норму».

Пора было взять быка за рога. Пора было поговорить с Кастиэлем… и установить границы.

Дин дождался позднего вечера, когда Сэм ушел спать и он остался в своей комнате один. Он проследил за тем, чтобы предстать чистым, после душа и полностью одетым. И даже натянул рабочие джинсы, кожаные ботинки и куртку, словно облачался к битве.

Он решил попробовать связаться с Касом молитвой, поэтому встал посреди комнаты, немного нервничая и сжав кулаки. Оказалось, он нервничал так сильно, что едва был в состоянии молиться, но в конце концов ему удалось прийти в этот особый настрой, когда он как бы «думал в сторону Кастиэля».

— Кастиэль, — произнес он тихо, закрыв глаза. — Кастиэль? Кас, ты слушаешь? Если у тебя есть минутка, не мог бы ты заглянуть? Мне нужно с тобой поговорить кое о чем.

Раздался звук хлопка по воздуху, как от флага на ветру, и Кастиэль возник перед Дином.

— Да, Дин? В чем дело? — спросил он.

Дин скрестил на груди руки, пытаясь придать себе строгий-но-добрый вид имевшей превосходство стороны. Он планировал устроить Касу мягкий выговор.

— Кас, — начал Дин. — Когда ты был здесь в последний раз, э… Слушай, я должен кое-что прояснить. Я… Слушай, я считаю тебя другом, и… когда я в последний раз тебя видел…

Дин сделал паузу, пытаясь собраться с мыслями, и Кас спросил:

— Тебе снова нужно мое содействие в том, чтобы достичь эякуляции?

Как он вообще мог произносить такие вещи, не меняясь в лице?

Дин помялся на месте, опустил руки, потом скрестил их снова и сказал:

— Н-нет… нет.

— Ты не хочешь сегодня эякулировать? — уточнил Кас.

Дину пришлось сдержать безумный порыв ответить: «Погоди, я сверюсь со своим графиком эякуляции в календаре».

Кас добавил:

— Потому что, если хочешь, у меня примерно час свободен. Может быть, даже немного больше. — Сказав это, он уронил взгляд на промежность Дина.

Кастиэль уставился в промежность Дина. Откровенно расчетливым взглядом.

И Дин почувствовал, как член начинает подниматься. Потихоньку. Постепенно. Неумолимо.

«Ах ты чертов предатель, — подумал он в адрес члена. — Ну-ка ПРЕКРАТИ!»

— У меня… другие… планы, — сказал Дин. — Я, э, занят… сегодня. У меня дело.

— А, — кивнул Кас, снова подняв глаза к глазам Дина. — Тогда, может быть, как-нибудь в другой раз.

Дин чуть было не ляпнул: «Конечно, как-нибудь в другой раз», и вынужден был захлопнуть рот, чтобы удержаться.

Кас заметил:

— Я немного изучил вопрос, кстати.

Совершенно героическим усилием Дин сумел сдержаться и не спросить, что Кас «изучил». Стиснув зубы, он заставил себя вернуться к запланированной речи и начал снова:

— Слушай, Кас. Я правда должен кое-что тебе объяснить. Суть в том, что нам с тобой нужны границы. Нужно установить четкие границы. Это не твоя вина, правда, я понимаю, что ты просто не знал, но понимаешь, я переехал в эту комнату потому, что мне хотелось уединения.

Кас на это наклонил голову своим характерным жестом и наморщил лоб.

— Я не понимаю, — сказал он серьезно.

Дин прочистил горло.

— Я хочу сказать: это здорово, что ты меня навещаешь. Мне нравится, когда рядом друзья и семья, как Сэм, например, но дело в том, что здесь я хочу уединения. Мне нужно уединение, Кас. Особенно в этой комнате. Особенно здесь. Это первый раз, когда у меня появилась своя комната, и… — Вид у Каса был такой недоуменный, что Дин сменил тактику и попробовал провести аналогию. — Ну смотри, ты же знаешь, как для меня важен Сэм, так? Он мой брат, я его люблю, мне нравится, когда он рядом. Но мне бывает нужно уединение даже от Сэма. Иногда мне не нравится, даже если Сэм меня слышит, по правде говоря. А в случае с тобой, ну… когда ты вдруг прилетел ни с того ни с сего пару недель назад, я почувствовал себя… в общем, если честно, неловко. Весьма неловко. Понимаешь, о чем я? — Он набрал воздуху. — Кас, я что пытаюсь сказать: обеспечь мне, пожалуйста, приватность. Полную приватность. Особенно когда я в этой комнате.

— А, — сказал Кас. Он посмотрел в пол, нахмурившись. — Ясно, — произнес он медленно. — Ясно. Кажется, я понимаю. — Он секунду подумал и медленно поднял глаза на Дина. — Прости меня за это. Я понял, что ты имеешь в виду. — Он вздохнул и твердо заявил, кивнув головой: — Да, я могу обеспечить тебе здесь приватность, Дин.

— Спасибо, дружище! — поблагодарил Дин, чувствуя прилив облегчения (и… укол разочарования). — Спасибо за понимание.

Кас снова кивнул.

— Никаких проблем, Дин. — Он исчез.

ФУХ. Ну вот, они все и выяснили! Все оказалось даже просто: Кас сразу все понял, и Дину не пришлось вдаваться в мучительные подробности — теперь комната Дина снова была только его. Приватность!

Каса не было. И никаких больше внезапных неловких появлений…

…но и никакого больше хватания за член…

Дин стойко проигнорировал странное чувство разочарования. И настойчиво проигнорировал ноющее чувство в полувставшем члене.

***

Час спустя Дин переоделся в штаны и футболку для отхода ко сну. Стоя у кровати, он начал довольно готовиться к предстоящему вечеру: достал пачку салфеток из ящика тумбы, настраиваясь на приятную приватную сессию.

Дунул ветерок, и в двух шагах от Дина вдруг образовался Кас. Дин вскрикнул, выронил пачку салфеток и отскочил к кровати.

— Кас, какого черта? — прошипел он, как только пришел в себя.

— Прости, что это заняло так много времени, — сказал Кас. — Пришлось наведаться в леса Амазонки и на остров Пасхи, чтобы раздобыть все нужные ингредиенты. Но теперь все готово. — Он сделал паузу и сообщил, явно довольный собой: — Я установил для тебя границы.

Дин моргнул.

— Что?

Кас сказал:

— Я защитил все четыре стены в этой комнате, а также потолок и пол. Комната окружена полным комплектом границ, обеспечивающих приватность. Больше можешь не волноваться, Дин.

— Границ… обеспечивающих приватность? — не понял Дин.

— По сути, стены тут теперь звуконепроницаемые. Ни один звук отсюда не донесется, — пояснил Кас. — Кроме того, даже если бы открылась дверь, никто бы не увидел, что внутри. Теперь ты можешь чувствовать себя спокойно здесь, Дин. Сэм ничего не услышит. Мне жаль, что тебе пришлось волноваться об этом в прошлый раз. Хотя я и сомневаюсь, что он что-то слышал — твои восклицания, на самом деле, были не очень громкими.

Дин спешно прокручивал в голове все, что сказал Касу ранее: «Мне не нравится, если Сэм меня слышит… В прошлый раз вышло неловко… Нам с тобой нужны границы… обеспечь мне, пожалуйста, приватность… Особенно когда я в этой комнате». Дин начал:

— Постой… э… я не то…

Но Кас уже говорил:

— В общем, как я упомянул, я изучил вопрос. Касательно сексуальных реакций у людей.

Дин молча выстрадал короткую, но отчаянную внутреннюю борьбу, пытаясь заставить себя сменить тему обратно на повторное объяснение про «границы». Он позорно проиграл эту битву и услышал собственные слова:

— И… что ты… узнал?

— Ну, я исследовал различные виды стимуляции.

Еще одна молчаливая внутренняя борьба. И еще одно поражение.

— С-стимуляции? — спросил Дин слабым голосом.

— Виды стимуляции, вызывающие оргазм у человеческого самца.

К этому времени Дину пришлось сцепить руки, чтобы свесить их ненавязчиво перед промежностью и скрыть все набиравшую объем выпуклость в штанах. Кас продолжил:

— Оказывается, имеется огромный разброс в индивидуальных реакциях, и различных видов стимуляции существует очень много. Ты знал, что человеческий пенис можно довести до оргазма более чем пятьюстами различными видами стимуляции? Вариация огромнейшая, от простого давления пальцами или языком до использования специализированных приспособлений. Как, например, кольца на член, хлопковые веревки, перья…

— Да, конечно, об этом я слышал, — прервал Дин, пытаясь понять, как разговор столь стремительно сошел с курса и перешел к рассказам Кастиэля о кольцах на член. (И — перьях? Нет — не надо даже интересоваться — НЕ НАДО спрашивать Кастиэля о перьях!) И как, ради всего святого, Кас «изучал» этот вопрос? Невидимо подглядывая за людьми? Может, подрочив паре-тройке ребят?

— Гм, — произнес Дин, — в общем… — И застрял. Он правда, честно пытался вернуться к теме границ и поправить Каса, но почему-то увяз в каком-то мысленном зыбучем песке.

Дин набрал воздуху, чтобы начать заново, но тут как раз Кас сказал:

— Существует целая категория только с участием языка, например. Вот, позволь мне продемонстрировать. — Он плавно развел оцепеневшие руки Дина в стороны и затем, божечки, сдернул с Дина штаны и белье к коленям. И — какой сюрприз — у Дина оказалась полноценная эрекция. Кас только сказал: — А, я вижу, ты уже возбужден. Что ж, тогда я начну сразу со второго этапа. — Он спокойно обернул ладонь вокруг члена Дина. Нет, происходить должно было совсем не это! Дин начал отталкивать Каса, положив одну руку ему на плечо, а другой взяв его за локоть, чтобы снять его руку с собственного члена. Дин даже начал произносить: «Кас, ну-ка прекрати это!» — но вышло только «Каааааах…» — потому что Кас вдруг опустился на колени и, святые угодники, щелкнул языком по головке, прямо как в том чертовом видео, с которого и началась вся эта катастрофа несколько недель назад. Как выяснилось, Кас обратил внимание на сюжет видео, потому что теперь его язык сделал: щелк, щелк, щелк, прямо по головке.

Как делала та массажистка.

Дин совершенно потерял рассудок при виде Кастиэля, ангела Господня, небесного воина, на коленях перед собой, лижущего член Дина своим мягким розовым языком, появляющимся изо рта, оставляющим огненные влажные дорожки на головке. И Дин вдруг, вместо того чтобы оттолкнуть Каса, крепко вцепился в его плечо и притянул его ближе. Вместо того, чтобы убрать руку Каса со своего члена, он только вжал ее в член сильнее, обернув сверху своей ладонью.

Кас поднял голову и спокойно сказал в ответ на сжатие руки:

— Хочешь увидеть другие виды стимуляции?

Дин не смог заговорить.

— Вот еще один, — сказал Кас. — Продолжение первого. — Он снова наклонился и обернул губами головку члена Дина. Только головку — не ствол.

Дин открыл рот, чтобы произнести: «Ну все, хватит, Кас, это уже переходит черту. Остановись сейчас же!» Но вместо этого он произнес: «ннНГГХхх», его колени подогнулись, и он медленно осел на кровать. Кас проследовал за ним часть пути, но потом убрал рот с члена и сказал:

— Эта одежда неудобна. — Одним быстрым невероятно мощным движением он толкнул Дина назад на постель, прижав его рукой в грудь, пока Дин не оказался на спине, а потом еще одним ловким уверенным рывком сдернул с него штаны и нижнее белье совсем. После этого он насильно развел в стороны колени Дина и опустился между ними, схватил Дина за бедра невероятно крепкой хваткой — господи, какой был сильный! — наклонился над ним и снова взял в рот головку.

У Дина перехватило дыхание, и он осознал, что за одну секунду Кас уложил его на спину, голого ниже пояса, со свисающими с кровати широко разведенными ногами, е-мое. И сам оказался у него между ног. Одной рукой все еще крепко сжимая его бедро, а другой теперь обняв ствол его торчавшего члена. И горячий, горячий, горячий рот Каса мягко обнял головку.

Сумев совладать с дыханием, Дин подумал: «Это совершенно, СОВЕРШЕННО неприемлемо, и нужно остановить его сейчас же», но тут Кас начал обвивать головку языком, и Дин промычал «нНГГХ!» и схватил его за волосы. Отдышавшись после этого, он подумал: «Я останавливаю его немедленно, все, я останавливаю его прямо сейчас», но тут Кас нажал языком снизу ствола, и у Дина вырвалось: «нгаахХХХ!» — и он вцепился в волосы Каса сильнее. «Ну все, пора ПРЕКРАЩАТЬ», — подумал Дин, и Кас начал щелкать языком туда-сюда поверх головки, отчего Дин выдохнул: «ххх, хАНННХХХ», прижав голову Каса ниже. «Ну, может быть, я и не помру, если дам ему опробовать несколько видов стимуляции», — подумал он.

«Но я не буду кончать. Так далеко заходить нельзя. В прошлый раз это была ошибка».

— Этот вид стимуляции эффективен? — спросил Кас, оторвавшись на одну фразу. Он сразу же опустил голову назад и снова провел языком по головке.

— Этот… ахх… этот… ух… ничего, — выдавил Дин.

— А вот этот? — спросил Кас. — Вот этот приемлемый? — и он нежно потянул Дина за яйца и сжал их, в то же время снова пробежав языком по головке.

— ааххХХ, этот, да, этот… ннгх… прием-, агх!.. приемлемый, — выпалил Дин, стиснув в пальцах мягкие темные волосы Каса.

— А этот? — Кас отпустил яйца, пробрался рукой под футболку Дина и стиснул его сосок. — Девушка делала так — это эффективно? — спросил он, сильно стиснув сосок и слегка выкрутив его.

— хХХАХ, да, — выдохнул Дин, — это… эф-… фективно… аААнггх.

— Я мог бы попробовать их все вместе, — предложил Кас, снова выкрутив сосок.

— нгхх… Ну… ну ладно… уххх… д-давай… — произнес Дин.

Кас снова щелкнул языком по головке, ущипнул сосок и одновременно с этим сжал яйца Дина, и Дин услышал собственный громкий стон:

— ааАХХ!

Он вдруг почувствовал огромную, огромную благодарность Касу за звуконепроницаемые стены, потому что, хотя Дин давно уже (во всяком случае, до инцидента в душе) был мастером беззвучного оргазма, видит бог, контролировать громкость становилось все труднее и труднее. И все труднее становилось сохранять хладнокровие, вести себя так, словно это ерунда, словно он хоть немного был в состоянии собой управлять. Кас снова крепко стиснул член, и из горла Дина вырвалось постыдно громкое неконтролируемое «гааАГГХХ!» Кас продолжал пощелкивать языком по головке и лизать член, щипать сосок и стискивать яйца, и Дин начал стонать — он просто не мог заставить себя молчать. При каждом прикосновении Каса с его губ срывался стон или хрип.

Кас сказал:

— Вот еще один вид стимуляции, — и заглотнул член Дина — все глубже, глубже, глубже, пока член не оказался погружен до самого корня в его головокружительно горячий рот и головка не уперлась прямо ему в горло. Дин потерял остатки самообладания и не мог больше даже притворяться, что сдерживается. «НГГГГХХХ! — выкрикнул он, — да! ДА, АХХХ! о, хорошо!» В это мгновение его вдруг посетило озарение: не будет совсем ничего плохого, если он позволит Касу отсосать всего разок. Ведь Кас все равно уже однажды видел, как Дин кончал, так? Еще один раз ничего не изменит! Всего лишь разок, только сегодня, а потом, после, Дин объяснит ему про границы.

Пока Дин за полсекунды проходил путь от «Надо немедленно остановить Каса» до «А вообще что такого, пусть продолжает», Кас начал продвигаться ртом вверх и вниз, аккуратно прикрывая губами зубы и скользя горячим бархатистым языком по стволу члена. Ощущения были невыразимые, и снова Дин не смог сдержаться: «да да о да, ГГГАХХХХХ! нГГХХ!!!» И где, черт возьми Кас настолько «изучил» вопрос? Кас неумолимо продолжал; Дин обнаружил, что начал толкаться бедрами в его рот. Сначала медленно, раскачивая ими туда-сюда. Потом в промежности стал разливаться теплый трепет, и Дин ускорил толчки, с силой прижимая голову Каса вниз. Он просто ничего не мог с собой поделать.

Кас отстранился, выпустив член изо рта и с легкостью преодолев давление рук Дина, и невозмутимо сказал:

— Дин, по-моему, ты близок к эякуляции, так что я прекращу.

— НЕ ПРЕКРАЩАЙ, — выдохнул Дин, дернувшись бедрами к его рту и пытаясь опустить его голову обратно. Кас не поддался.

— Ты сказал, что не хочешь сегодня эякулировать, — ответил он, с легкостью удерживая бедра Дина. Хватка Каса вдруг стала железной: он не давал Дину двигаться совсем.

— Я… нггхх… передумал, — застонал Дин. — Можно уж и… хннххх… закончить.

— Ты вполне ясно дал понять ранее, что не хочешь эякулировать.

— Я Х-ХОЧУ ЭЯКУЛИРОВАТЬ, — выдавил Дин, все пытаясь дернуть бедрами вверх, обратно ко рту Каса.

— Ты уверен? — уточнил Кас. Он перенес одну руку на яйца Дина… и сжал их.

— ДА, гахххх, — выдохнул Дин. — хннхххх ДА.

— Ну ладно, — сказал Кас. Он снова заглотил член целиком, обвил его языком и сделал звучный засос. Дин зарылся пальцами ему в волосы, выкрикнув: «ДА! ххннх ДА! аххххх не п-прекращай! да да ааАГГХХ!!!» — и еще через полсекунды снова пересмотрел свой мысленный план, подумав: «А вообще говоря, ничего не будет, и если я дам ему отсосать мне еще раз или два после этого». В конце концов, Кас проделал столько работы по изучению вопроса. Ему же нужно на ком-то экспериментировать. Дин даст ему поэкспериментировать. Дин вполне готов был пожертвовать на это немного своего времени.

Кас снова оторвался от члена и просто уставился на него. Дину пришлось при этом выпустить волосы Каса. Он посмотрел вниз и увидел совершенно невероятную картину: знакомое лицо Кастиэля — суровое, серьезное, спокойное — в каких-то дюймах от набухшего торчащего члена Дина. Дин заныл от вида этой сцены, и его член дрогнул: большая капля блестящего предсемени образовалась на головке. Кас осторожно тронул каплю пальцем, и Дин увидел, как член отвердел еще от этого прикосновения. Дин впился пальцами в покрывало, тяжело дыша. Кас тронул член снова: нежно, легонько, и снова член пошевелился, чуть выпрямившись и даже заметно удлинившись. Он был твердым — твердым как камень, и пульсировал почти болезненно, подрагивая. Предсемя начало сбегать тонкими блестящими ручейками по бокам. Дин стонал, не переставая, при каждом вздохе: «анхх, анхх, анхх, анхх…»

Кас нащупал сосок Дина и снова сжал его, выкрутив с силой, и Дин громко ахнул: «ГААХХХ! НГГХХ!!!» — когда по нему прошел электрический разряд прямо к члену, и раскаленный жар начал нарастать в яйцах. Боже, ощущения были невероятные. Член казался невозможно твердым, невозможно набухшим, яйца напряглись, все разгорячилось и пришло в тонус. Ощущения нарастали, закипали внутри. Дин еще раз уловил вид лица Каса: Кас прищурился и приблизился к члену, впившись в него взглядом с расстояния нескольких дюймов, глядя, как предсемя стекает по стволу в ответ на его игру с соском. Ох, Кас изучал его. Дин почувствовал одновременно жар унижения и заряд возбуждения.

Кас наклонился вперед, и его язык сделал: щелк.

Дин почувствовал, как член отвердел еще (как это вообще было возможно?), яйца втянулись, бедра непроизвольно поднялись с кровати, ноги сомкнулись вокруг торса Каса, обе руки стиснули покрывало, и все тело напряглось. Дин прохрипел: «щас кончу щас КОНЧУ!» Он ничего не мог поделать, он ничего не контролировал: на него накатывал мощнейший оргазм прямо перед Кастиэлем. Кас ему отсасывал, Кас заставлял его кончить, Кас увидит все! Кас снова отстранился, глядя на невозможно тугой член Дина с близкого расстояния, одной рукой очень медленно выкручивая его сосок, а другой мучительно медленно работая вверх и вниз по стволу. И снова язык Каса сделал: щелк. Член ощутимо вздрогнул, Дин дернулся, тяжело шумно дыша, и тонкая предварительная струйка семени вырвалась из его члена. Дин вскрикнул «АХХХ!» снова, и вот оно, вот оно, вот оно — язык Каса нарисовал длинную влажную линию от основания до самого кончика, и Дин, заслуженный мастер беззвучного оргазма, закричал: «аххх, аххх, аххх, ах, ах, ах!-ах!-ах!-ах!-ах!-АХ!-АХ!-АХХХ!-АХХХХХХХ!!!!!!!!» — и немыслимо огромная, толстая змея спермы вырвалась из его члена. Она выстрелила аж на два фута в воздух и приземлилась большой белой полосой прямо на плащ Каса — господи Иисусе, прямо Касу на плащ! Дин видел, как его собственный член, горячий, тяжелый, твердый, разбрызгивал сперму на Кастиэля, пока Кас нежно подрачивал ему и щипал его сосок и просто, блядь, смотрел, как на него попадает кончина Дина, и это было настолько непристойно и настолько невероятно, что один вид этой сцены спровоцировал Дина снова, и второй заряд вышел мощнее первого. Этот приземлился тяжелой кляксой Касу на галстук и рубаху спереди, и Дин снова вскрикнул: «АНГГГХХ!!!» — а Кас все продолжал ему дрочить; и член Дина начал спазмами выбрасывать быстрые залпы семени один за другим. Горячие струи спермы вырывались молниеносно, и с каждой Дин вскрикивал: «АХХХ! НГХ! НГГХ! АХХХ! АННШХ!» — отчаянно вцепившись в предплечье Каса обеими руками, приподнимаясь над кроватью и стискивая ногами его ребра. И казалось, этому не было конца: Дин стонал в конвульсиях, уцепившись за Каса, чувство было такое, словно яйца вывернулись наизнанку, опустошив все содержимое: сперма вылетала мокрыми вязкими лентами, заляпывая плащ Каса, и его белую рубаху, и синий галстук.

Прошло, наверное, пятнадцать или двадцать спазмов, прежде чем Дин наконец упал на кровать в изнеможении. Его член еще вяло подрагивал и оставался полутвердым. Кас снова начал пощелкивать по нему языком, вызывая мелкие струйки и капли из кончика, пока член вдруг не стал таким чувствительным, что Дин вообще не смог выносить прикосновений к нему.

— Стой, стой, — простонал он и, подтянулся вверх, чтобы отстраниться от Каса, после чего свернулся на боку и прикрыл член обеими руками, чтобы Кас оставил его в покое.

И остался лежать так, тяжело дыша. Оргазм был таким интенсивным, что у него даже заныли мышцы живота. Даже его руки устали от того, как он вцепился ими в предплечье Каса.

Кас сел на корточки и смотрел на Дина. Весь его плащ и галстук были в мокрых белых полосах.

— Комбинация различных видов стимуляции, похоже, эффективна, — сказал Кас. — Ты как думаешь?

Дин лежал молча, пытаясь перевести дух. Наконец он ответил:

— Д-да… да, это было… эффективно.

— Похоже было, что оргазм более сильный, чем прошлый, который я видел, — сказал Кас спокойно. — Твой пенис сокращался больше, и выбросы были мощнее. И ты издавал гораздо больше возгласов — полагаю, это хорошо, что ты додумался установить границы. Что скажешь о качестве?

— …чего? — спросил Дин.

— О качестве оргазма.

— Было… неплохо, — прошептал Дин.

— Он был приемлемым? — спросил Кас, в упор глядя на Дина. — Оргазм?

— Э… да, — ответил Дин.

Ни за что бы он не сознался Касу, что это был его лучший оргазм за многие годы. Может быть, даже лучший вообще.

Кас нахмурился.

— Есть еще виды стимуляции, до которых я не дошел, — заметил он. — Еще несколько разных. Если как-нибудь тебе понадобится мое содействие снова, может быть, я мог бы попробовать некоторые другие. — Он встал. — Ты хотел поговорить о чем-то еще?

Дин далеко не сразу вспомнил, что изначально это он позвал Каса, чтобы «поговорить кое о чем».

— О… э… нет, — ответил он, так и лежа на боку. — Это… было неважно.

— Хм, — сказал Кастиэль. — Что ж, тогда, если я тебе больше не нужен, я пойду.

— Погоди, — прошептал Дин. — Погоди, я, э… испачкал твою одежду.

Кас взглянул на свой плащ, пожал плечами, и все следы спермы разом исчезли. Он наклонился, коснулся рукой щеки Дина, и Дин тоже тут же стал чист.

— Кстати, — сказал Кастиэль, — дай мне знать, если тебе понадобятся дополнительные границы. Я могу добавить еще. — Послышался шелест крыльев, Дин почувствовал дуновение ветра, и Кас исчез.

А Дин остался лежать, пересматривая все свои планы, думая: «Боже мой боже мой боже мой, к хуям границы, у меня тут собственный ангел оргазмов под боком! Мой собственный ангел минетов. Е-мое… Теперь ГЛАВНОЕ все не проебать».

«Может быть, я и дам ему попробовать еще несколько видов стимуляции…»

========== Глава 5. Дин отправляется за покупками ==========

Был огромный соблазн просто задремать, но Дин заставил себя не спать, чтобы все как следует обдумать. Если он собирался позволить Касу так экспериментировать над ним еще раз или два — или даже два десятка, — кое-какие вещи нужно было тщательно взвесить. Имелся тот фактор, что Кастиэль был другом, и к тому же… в общем, парнем; и вообще принадлежал к другому виду. И кроме того, вся ситуация с Раем еще не была улажена, и мир пару раз недавно чуть не рухнул, и Кас был во всем этом замешан, что было, может быть, почти так же важно, как половая жизнь Дина. И были тонкие психологические моменты, как например, недавняя промывка мозгов. Спокойно взвешивая все эти факты, Дин пришел к заключению, что один факт в особенности доминировал над остальными, а именно: Кас только что отсосал ему до совершенно сногсшибательно ОХУЕННОГО оргазма. Казалось, что это все же самый значимый факт, или, во всяком случае, самый выдающийся среди прочих. Дин перебрал все это в голове еще несколько раз, думая: «Надо помнить, что Касу не так давно прополоскали мозги и…

…КАКОЙ ЖЕ ЭТО БЫЛ ИНТЕНСИВНЫЙ ОРГАЗМ!..

…и мне на самом деле не нравятся парни в таком смысле, и если Сэм узнает…

…ЭТО БЫЛ ЛУЧШИЙ ОРГАЗМ В ИСТОРИИ! ГОСПОДИ БОЖЕ ТЫ МОЙ, КАКИЕ ЖЕ БЫЛИ ОХУЕННЫЕ ОЩУЩЕНИЯ!..

…и надо быть осторожным: Кас важный игрок во всех этих небесных разборках…

…БЛИН, НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО Я КОНЧИЛ НА ЕГО ПЛАЩ! БОЖЕ ПРАВЫЙ, КАК ЭТО БЫЛО ЖАРКО!..»

Так продолжалось какое-то время. После часа подобных размышлений Дин пришел к трем выводам.

Вывод первый: нужно было подрочить СНОВА, НЕМЕДЛЕННО, СЕЙЧАС ЖЕ, потому что от обжигающе-горячего воспоминания о том, как его сперма заляпывала плащ Каса, у него снова случилсямучительный стояк.

Дин всегда считал, что не стоит тянуть с такими важными задачами, поэтому сосредоточился на первом выводе сразу же. Это заняло совсем мало времени: ему достаточно было добавить смазки и начать поглаживать себя, думая о том, как Кас просто… бросил его на кровать… и как он заглотил член Дина в один присест с этим своим невозмутимым, спокойным «Вот еще один вид стимуляции»… и как он осторожно коснулся капли предсемени… и как кончина Дина… просто… ВЫСТРЕЛИЛА… и… приземлилась… на… Каса!.. и, и, и, да, да, вот сейчас! — Дин снова кончил. Тяжело дыша, чувствуя такой спазм мускулов, что свело пальцы на ногах, он выбросил еще один горячий мокрый заряд в комок салфеток.

Второй и третий выводы куда-то улетучились, и у Дина ушло несколько минут на то, чтобы вспомнить, в чем они заключались.

Ах, да. Вывод второй: это была идеальная возможность для секса без обязательств! Потому что — и как Дин не подумал об этом раньше? — секс не вызывал у Каса эмоциональной привязанности! Конечно, может быть, у Каса имелись какие-то консервативные взгляды, но он уже нарушил все возможные консервативные правила, и не раз. Но главное, на инстинктивном эмоциональном уровне секс, казалось, просто ничего не значил для Каса. Кас, похоже, интересовался человеческим оргазмом просто как каким-то физиологическим экспериментом: типа «посмотрим, как функционируют эти забавные обезьянки». И это означало, что никаких капризов у него не будет: не надо будет с ним обниматься или целоваться, и уж точно он не будет париться по поводу того, звонит ему Дин или нет. Черт, да Кас, наверное, даже не захочет никаких ответных сексуальных услуг! (Из-за этой мысли у Дина внутри даже разгорелась искорка сожаления, но он притушил ее тут же.)

То есть все это потенциально могло вылиться в бесконечные даровые минеты для Дина от его собственного ангела оргазмов без какой-либо эмоциональной привязанности, которая все портит.

Идеально!

Ну, ладно, может быть, небольшая эмоциональная привязанность была. И может быть, даже взаимная.

Но исключительно из разряда броманса. Это все равно будет типичная мужская дружба. Просто с добавлением минетов. Совершенно заурядная, типичная платоническая дружба между мужчинами — только с минетами.

И третий вывод, конечно: было критически важно, чтобы Сэм об этом не знал.

***

Следующим утром первый вывод снова дал о себе знать: основным приоритетом на предстоящий день определенно было опять безотлагательно подрочить. Дин подумал, что попробует подрочить на разворот старого Плейбоя, но образ Каса, извивающегося на капоте Импалы, снова тут же возник в его голове: Кас, стонущий на Импале… с торчащим членом… Дин, протягивающий руку и хватающий член…и (ДА!) дрочащий ему… и Касу нравилось, он ИЗНЫВАЛ под прикосновениями Дина, он вскрикивал, хватаясь за Дина, умоляя его: быстрее, быстрее… заячьи уши шлепали по капоту, когда Кас мотал головой из стороны в сторону, вне себя от экстаза…

Член Дина начал сочиться, его рука ускорилась до предела, и тут он подумал: «А что если Кас появится прямо сейчас? Что если он увидит, как я дрочу, думая о нем?»

У него вырвался гортанный стон: «ааГНХ!» — и Дин дернулся и заерзал на постели, чувствуя, как длинные залпы семени выстреливают из члена.

Конечно, подумал он, вытираясь несколько минут спустя, дело было не в том, что он хотел конкретно Каса. Просто минеты в принципе прекрасны, а у него весь прошлый месяц был практически целибат, так что тот минет Каса вышел особенно приятным. Ведь какой парень откажется от минета? И этим и объяснялись все нынешние фантазии о Касе — просто минет был очень приятным после воздержания. И, без сомнения, замечательно было бы продолжать получать минеты, но Дин вовсе не был зациклен на Касе и не изнывал от его отсутствия. «Не буду связываться с ним сам, — решил Дин. — Подожду, когда он выйдет на связь».

Но… позднее вечером того дня, когда Дин снова дрочил в постели на воспоминания о том, как язык Каса сделал «щелк-щелк-щелк», Дину пришло в голову, что он вовсе не будет возражать, если Кас прилетит снова, и поскорее.

***

Следующим вечером, когда Дин кончил опять, сидя на своем стуле в углу, просматривая видео с массажисткой и вспоминая, как Кас застукал его за этим занятием, он подумал: «Ну ладно, отчасти я даже надеюсь, что Кас появится. Признаю».

На третий вечер (на этот раз переживая то неожиданное «хватание за хуй» и последовавший за этим мгновенный оргазм) он подумал: «Ну ладно… не только отчасти. Я весьма на это надеюсь».

На четвертый вечер (ерзая на кровати и представляя, как его сперма приземляется на плащ и галстук Каса), он подумал: «Ну, наверное, вот сейчас бы я даже совсем не отказался от еще одного минета Каса».

На пятый вечер (мягко теребя пальцем кончик члена с закрытыми глазами и пытаясь таким образом сымитировать ощущение от языка Каса), он подумал: «ЧЕРТ! Я ХОЧУ еще один минет от Каса ПРЯМО СЕЙЧАС! Ладно, так, ладно, ладно, ладно, Я ХОЧУ ЕЩЕ ОДИН МИНЕТ ОТ АНГЕЛА ОРГАЗМОВ. Ну вот. Я это сказал. Или подумал, во всяком случае».

Но Кас не появлялся.

На шестой вечер Дин подумал о том, чтобы помолиться ему. Просто обычной молитвой вроде: «Эй, Кас, я тут подумал: не найдется ли у тебя сейчас времени помочь мне с проектом по эякуляции, который я затеял». Но оказалось, он слишком трусил, чтобы послать молитву.

***

На следующий день Сэм предложил съездить по магазинам в Хейстингс в Небраске — ближайший крупный город (или, во всяком случае, ближайший немикроскопический город). До Хейстингса был час езды, но магазины там были гораздо крупнее, чем в маленьким Лебаноне.

Это был знакомый маршрут, и час в дороге пролетел довольно быстро — не считая нескольких попыток Сэма спросить, отчего Дин так притих, и неуклюжих попыток Дина предложить какое-нибудь объяснение вместо «Да просто вспоминаю, как моя сперма попадала на плащ Каса». В конце концов он кое-как сумел отбиться от Сэма. Приехав в Хейстингс, они отправились в свой обычный тур по магазинам: за выпивкой, в аптеку, за продуктами и наконец в универмаг по пути обратно, где Сэму нужно было кое-что еще прикупить.

Сэм умчался вглубь универмага, пообещав, что он «быстро», и Дин решил убить время, глазея на товары в передних рядах. Он забрел в секцию сезонной распродажи и обнаружил там товары для Хэллоуина со скидкой. Дин не так уж любил Хэллоуин (ему хватало призраков, упырей и монстров в обычной жизни), но он обожал хэллоуинские сладости, поэтому пошел по ряду, выискивая мини-версии своих любимых шоколадок. Посреди прохода его взгляд зацепился за выложенные на полке костюмы — всякие дешевые яркие тряпки, смешные шляпы и какой-то пластмассовый реквизит. Он фыркнул при виде пары маленьких блестящих белых ангельских крылышек.

«Вот уж крылья Каса в сто раз офигеннее, — подумал Дин, потрогав пальцем игрушечные крылышки. — Хотя, — подумал он, — наверное, его настоящих крыльев я и не видел. Или видел?»

Дин так толком и не понял, были ли столь впечатляющие черные тени в форме крыльев, которые он видел однажды, настоящими крыльями Каса или только их тенями. Сэм даже потрудился прочитать пару книг об ангелах и был уверен, что эти тени — просто тени и что настоящие крылья Каса были в «соседнем измерении», что бы это ни значило. Но ни Сэм, ни Дин никогда не спрашивали Каса об этом прямо.

«Сэм говорит, на реальных крыльях есть перья», — подумал Дин. И тут же вспомнил, как Кас сказал: «Кольца на член, хлопковые веревки, перья…»

Мог ли Кас рассматривать собственные перья в качестве… секс-игрушек? Собственные крылья? Нет… не мог он иметь это в виду.

…или мог?

Дин почувствовал, как в паху что-то шевельнулось, и немедленно положил игрушечные крылья обратно на полку.

И потом он заметил заячьи уши.

Прямо на виду, среди вампирских клыков, пиратских повязок на глаз и зомби-грима лежала пара классических заячьих ушей в стиле Плейбоя, приделанных к упругому ободку. Белые пушистые ушки, розовые с внутренней стороны, одно фривольно загнутое.

Они продавались всего за $5.99.

О, и к ним имелся еще заячий хвостик в таком же стиле… всего за $3.99…

Заячьи ушки и хвостик.

Это была плохая идея.

Но мысль о том, чтобы уговорить Каса как-нибудь надеть их — просто в качестве шутки, может быть, на Хэллоуин или типа того, — вдруг показалась такой шикарной, что Дин просто не смог удержаться. (Очевидно это будет просто шутка! Очевидно у него не вставал на самом деле на заячьи уши. Очевидно это была просто шутка.)

Но на всякий случай Дин выглянул в проход между рядами и посмотрел в заднюю часть магазина, ища взглядом Сэма. Сэма нигде не было видно.

Да и черт бы с ним — это ж только чтоб посмеяться, так?

Дин схватил с полки ушки, и хвост заодно, и пошел к кассе.

Но секундочку. Пока Дин думал о Касе с заячьими ушами, это почему-то напомнило ему, что у него заканчивалась смазка. Дин быстрым шагом прошел в отдел «Гигиена» и схватил с полки Астроглайд, и потом его взгляд упал на ассортимент презервативов, и Дин совершенно растерялся, не в силах сообразить, понадобятся ли ему презервативы. Он уже на автомате протянул руку и схватил пачку «ультраскользких презервативов со смазкой “Сплошной Экстаз”» (10 шт.), прежде чем подумал: «Стоп, Кас же ангел».

Но для Дина было настолько привычно хватать презервативы при даже малейшей возможности какого-либо секса с кем бы то ни было (любого вида), что у него ушло несколько долгих мгновений замешательства на то, чтобы продумать, нужны ли вообще презервативы при сексе с ангелом. «Захочет ли Кас, ну… Стоп, начнем с другого, — подумал Дин. — Кас — ангел, а значит венерических заболеваний у него не будет. (Не будет же? В Раю же нет венерических болезней?) И меня он мог бы просто вылечить, если бы у меня что-то было. Чего у меня, конечно, нет. И уж точно он не забеременеет, ха-ха! Или, стоп… Он может?»

Потому что… был ли «он» на самом деле мужчиной? Зависело ли это от оболочки, или…

Все это порядком сбивало с толку и привычка покупать презервативы была такой укоренившейся, что Дин не мог заставить себя положить обратно ультраскользкие презервативы со смазкой «Сплошной Экстаз» (10 шт.). Он долгое время стоял в проходе, озадаченно уставившись на пачку в руке. Может, Кас захочет презерватив? Просто чтобы…

…не запачкаться? Кхм.

…или еще зачем?

И ЗАХОЧЕТ ли Кас вообще… так, секундочку, а захочет ли Дин вообще… э… «Господи Иисусе, соберись уже, — подумал Дин. — Тебе один раз отсосал друг, да еще и друг-парень, а ты уже практически медовый месяц планируешь? С чего ты вообще взял, что ПРЕЗЕРВАТИВЫ ПОНАДОБЯТСЯ? КОГДА-НИБУДЬ? ПЛЮС, ОН ГРЕБАНЫЙ АНГЕЛ!» Но теперь Дин запутался так, что не мог пошевелиться и только стоял, глядя на пачку в руке, пока наконец в проходе не появилась пожилая дама, медленно идущая с ходунком. Она заметила Дина, тупо уставившегося на коробку в руке, оживленно ему улыбнулась и сказала:

— Я рекомендую марку «Наголо», сынок.

Дин бросился к кассе. С коробкой в руках.

По пути к кассе он решил: «Да ладно, понадобятся же мне презервативы когда-нибудь, где-нибудь. Можно и купить».

Он направился к автоматической кассе и уже собирался просканировать покупки, как вдруг заметил Сэма, идущего к нему с другого конца магазина с корзиной носков и туалетных принадлежностей. Черт. Дин слишком долго размышлял над презервативами. Сэм приближался. Бросить уличающие покупки? Или быстро пробить их, пока Сэм не подошел?

После молниеносного мысленного подсчета дистанции между ним и Сэмом, скорости передвижения Сэма и остроты его зрения, Дин решил рискнуть. Перед ним имелась свободная автоматическая касса и у него было всего четыре покупки — ну сколько времени это могло занять?

И только начав сканировать покупки, Дин обнаружил, что в этом универмаге в забытом богом Хейстингсе, Небраска, до сих пор стояли жуткие аппараты первого поколения — те, что вслух анонсировали название каждой покупки. Большинство магазинов тут же осознали недальновидность этого решения и заменили прошивку аппаратов, но этот кассовый аппарат явно не трогали ни разу с первых дней, ибо как только Дин считал штрих-коды первых двух покупок, аппарат громко объявил: «МУЛЯЖ ЗАЯЧЬИ УШИ, ПЯТЬ ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ».

Дин побледнел, но было слишком поздно: он уже считал и следующую вещь, и машина анонсировала: «ЛУБРИКАНТ ДЛЯ ПЕРСОНАЛЬНОГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ, ШЕСТЬ ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ».

Блядь. Дин отчетливо увидел, как дама в соседней очереди приподняла брови. Он замялся с последними двумя предметами в руках. Не могли же они запрограммировать эти машины объявлять вслух презервативы, правда? Не могли же они быть настолько глупы, даже в первом поколении? Дин оглянулся через плечо посмотреть, где Сэм. Сэм был еще достаточно далеко. Была не была! Дин поспешно просканировал две оставшихся вещи.

«УЛЬТРАСКОЛЬЗКИЙ МУЖСКОЙ ПРЕДМЕТ ГИГИЕНЫ СО СМАЗКОЙ “СПЛОШНОЙ ЭКСТАЗ”, ДЕСЯТЬ ШТУК, ОДИННАДЦАТЬ ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ. МУЛЯЖ ЗАЯЧИЙ ХВОСТ, ТРИ ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ».

Боже праведный. Дама в соседней очереди теперь определенно смотрела на Дина.

— Это для дочки, — пояснил он, прежде чем успел сообразить, как это прозвучит. Глаза женщины округлились. — То есть хвостик ее… э… — пробормотал Дин.

После чего бросил на кассу две двадцатки, схватил пакет и пустился бегом из магазина до самой Импалы.

***

К тому времени, когда вышел Сэм, Дин только-только перестал краснеть, хотя теперь он ставил под сомнение здравость логики покупки презервативов и всей идеи с зайчиком. Но что уж тут: он всю эту хрень уже купил. Дин успел сунуть пакет с покупками в одну из сумок с приобретенным ранее спиртным на заднем сиденье, подальше от глаз Сэма. Сэм бросил свои сумки назад, даже не глядя, что там еще было (фух), они заправились и двинулись назад в Лебанон.

По пути в Лебанон они стали обсуждать планы на неделю. Сэм проверил новости на телефоне, пока Дин вел машину, и обнаружил, что в Монтане произошла довольно подозрительная смерть. Священника нашли мертвым с выжженными глазами. Хм.

— Похоже на ангела, — заметил Дин.

— Да. Надо позвать Каса, — сказал Сэм. — Может, он знает, в чем дело. А давай и позовем его прямо сейчас!

— НЕТ! Нам… не стоит звать Каса, — выпалил Дин, до которого вдруг дошло, что он не вполне четко объяснил Касу после их последнего, э, «инцидента», насколько важно было ничего не говорить Сэму. И учитывая то, как обыденно Кас воспринял секс между друзьями, Дин вполне мог представить себе, как он появится и скажет Сэму что-нибудь вроде: «Кстати, Сэм, я установил границы вокруг комнаты Дина, чтобы его оргазменные крики тебя не тревожили, когда я совершаю с ним оральный половой акт».

Дин прочистил горло.

— Кас нам не нужен. Не стоит беспокоить его слишком часто. Он наверняка занят.

Сэм посмотрел на брата.

— Ты о чем? Ты всегда зовешь его, когда в дело замешаны ангелы. Он больше нас знает об ангелах. Дин, сам же знаешь! Кроме того, если он занят, он просто не явится — знаешь же, как с ним бывает.

— Да, но просто, знаешь… я не хочу его беспокоить, — сказал Дин.

Сэм посмотрел на него долгим взглядом.

— Черт бы тебя побрал, Дин… — вздохнул он.

— Что?

— Дин… Ты так и не выяснил с ним отношения после того самого, да?

Ах. «Того самого».

Дин не мог придумать, как сказать Сэму, что он и Кас, на самом деле, нынче вполне себе ладили друг с другом.

— Сэм, все нормально, оставь тему.

Сэм покачал головой.

— Просто вы же раньше были так близки. — Он снова вздохнул и сказал: — Я еще помню, как ты себя изводил тем, что не вытащил его из Чистилища. У вас была история, Дин. Ты не думаешь, что стоит дать ему шанс? Ведь то, что случилось… — ты же сам знаешь, его зомбировали. Ты знаешь. Это была не его воля, он ничего не мог поделать. Неужели ты не в состоянии просто поговорить с ним? Все обсудить.

— Я… пытался все обсудить, на самом деле, но… как-то все время что-то встает на пути… э… («Встает! Ха!» — Дин чуть было не прыснул от смеха.)

Сэм тихо сказал:

— Дин, не убивай меня за допущение, но, ты не думаешь, что ты еще… переживаешь? То есть, он ведь сделал тебе больно. Не специально, но сделал. И пусть даже он исцелил тебя сразу после, может быть, это все еще гложет тебя.

«Ну да, Кас меня гложет, можно и так выразиться», — подумал Дин, подавив еще один смешок.

— Дин, я серьезно, ты не замечаешь, что ты немного… как-то напряжен в его присутствии?

«Напряжен. Как-то».

— Гм, — отозвался Дин, изо всех сил стараясь не выдать ничего лицом. — Гм, да, типа того.

— Так поговори с ним. Ну ладно, НЕ СМЕЙСЯ, я серьезно, прислушайся хоть раз!

— Э… э, ну, в последнее время нам как-то непросто найти общий язык. — При упоминании языка у Дина чуть не вырвался еще один приступ хихиканья, но он подавил его и уточнил: — Мне трудно найти с ним взаимопонимание. — Это мягко выражаясь.

Сэм фыркнул.

— Зная тебя, можно предположить, что ты изъясняешься слишком туманно. Ты же знаешь, как с ним надо: все разжевать, иначе он не так поймет. — (Хм, тут Сэм был определенно прав.) — Он хороший парень, Дин. И привязан к тебе, ты же знаешь. Эй, не смотри на меня так!

Дин закатил глаза. Он был вполне уверен, что, даже отсасывая ему, Кас особой привязанности не испытывал. Конечно, Дин был «другом» — что бы это ни значило для Каса. Но даже секс был для него явно совершенно тривиален.

Сэм продолжил с чувством:

— Привязан, Дин, и ему не все равно, что ты думаешь! И я уверен, он до сих пор переживает обо всем этом. Я вижу, даже если ты не видишь. И ты пойми, Дин, когда он совершает ошибки, это всегда потому, что он пытается помочь. Если бы ты хоть раз сказал ему, чего ты хочешь, готов поспорить, он бы тебе помог.

Дин подумал: «Например, если бы сказал, что хочу эякулировать?» — и на этот раз он никак не смог сдержаться и разразился хохотом.

— Иди ты на фиг, Дин! — вдруг разозлился Сэм. — Все. Я зову его прямо сюда. Пора это прекращать.

— Нет, стой, Сэм…

Но Сэм уже закрыл глаза и бормотал:

— Кастиэль. Кастиэль, ты меня слышишь?

— Сэм, не надо…

— Кастиэль? — позвал Сэм вслух с закрытыми глазами, перебивая Дина. — Ты не спустишься ненадолго? Нам нужен твой совет.

Сэм открыл глаза. Сначала ничего не произошло.

Потом — хлоп-хлоп, и Кас вдруг появился, втиснувшись на переднее сиденье между Сэмом и Дином. Импала была не такой уж широкой, и Кас едва поместился, плотно прижавшись бедрами к братьям.

— Господи, Кас! — вздрогнул Дин. — Чем плохо сзади?

— На заднем сиденье слишком много алкогольных напитков и консервированной еды, — ответил Кастиэль. — Я попробовал сначала там. Я не поместился.

— Ничего, Кас, — сказал Сэм с широкой улыбкой. — Как говорится, в тесноте, да не в обиде. А, Дин?

Дин не ответил, потому что — ох, блин — Кас и правда был очень близко. Дин впервые встретился с ним после «инцидента» и… видит бог, он вдруг оказался не готов к такой близости с Касом. Когда Кас вот так поворачивал к нему голову, и Дин даже чувствовал аромат его дыхания. От Каса слабо веяло дождем и… каким-то… вереском?

Это был приятный запах.

— В общем, Кас, — начал Сэм. — У нас тут подвернулось дело в Монтане, о котором я хотел у тебя спросить. Похоже, там шалит какой-то ангел, и я подумал, не слышал ли ты чего.

Сэм перешел прямо к рассказу о смерти в Монтане. Но Дин едва ли мог сосредоточиться. Кас сидел прямо рядом с ним, прижимаясь левой ногой к правой ноге Дина, соприкасаясь с ним плечом и бедром. Хуже того, руки Каса мирно покоились на его коленях, и краем левой руки он слегка — слегка — касался бедра Дина.

«Этой рукой он мне дрочил», — вспомнил Дин.

Он взглянул вниз на длинные тонкие пальцы Каса.

И вдруг все, о чем он мог думать, это о том, каким деликатно-легким было прикосновение Каса, когда он этой самой рукой тронул блестящую каплю предсемени, выступившую из члена Дина; и как он обнял ствол этой самой рукой, и дрочил Дину — нежно, уверенно, — пока Дин кончал… как семя вылетало и попадало на плащ Каса — на этот самый плащ, в котором он был сейчас.

Все это вдруг ожило в памяти Дина, кажась все таким же невероятным: он на самом деле обкончал Кастиэля.

И-и-и… Да, вот об этом-то думать не стоило. Да, член снова заявил о себе. Встал как по звонку. У Дина образовался стояк, и неслабый стояк, прямо здесь, в Импале, рядом с Касом и рядом с Сэмом, который сидел сразу за ним. Шикарно. Просто шикарно.

Рука Каса слегка дернулась. Он медленно повернул голову и посмотрел на Дина, даже хотя Сэм что-то ему в этот момент рассказывал.

Кас не сказал ни слова, но Дин подумал: «Е-мое… Он знает, что у меня встал. Он даже не смотрел, и он все равно как-то знает». Но как? Куртка и джинсы Дина вполне неплохо все скрывали. И все же Кас чуть сжал руку, так что его мизинец погладил Дина по бедру, и Дин был уверен, что он сделал это намеренно. «Он откуда-то знает! Блядь, знает! Какого черта, у ангелов что, чутье на эрегированные пенисы в окрестности?»

Сэм болтал про Монтану. Дин вмешался со словами:

— Кас, ты не мог бы пересесть назад?

Это был единственный придуманный им способ как-то сообщить Касу: «Не сейчас, пожалуйста, не говори ничего Сэму, пожалуйста, не трогай меня, не смотри на мою промежность, не сейчас, пожалуйста!»

Сэм запнулся посреди фразы, наклонился вперед и сердито посмотрел на Дина.

— Тут полно места и впереди, Дин!

— Да вообще-то тут тесновато, ты не согласен, Кас? — спросил Дин в отчаянии, бросив на Каса умоляющий взгляд. Тот теперь смотрел на него неотрывно, слегка наклонив голову и окидывая взглядом тело Дина. «Черт, он опять меня изучает», — понял Дин.

Он почувствовал, как член отвердел еще.

И услышал, как Кас сделал тихий вдох. Все так же глядя на Дина.

— КАС. МАРШ НАЗАД! — рявкнул Дин.

— Нет, Кас, останься впереди… — говорил Сэм. — Там сзади все завалено сумками.

— Я могу сесть и сзади, — сказал Кас. — Я могу подвинуть сумки. — Он развернулся назад и сделал движение рукой. Дин услышал шорох пакетов, сдвинутых в сторону. И секунду спустя Кас просто… оказался сзади. Молча сидя за спинами братьев.

Сэм раздраженно вздохнул и бросил на Дина рассерженный взгляд.

— Извини, — сказал Дин. — Я просто… А! — Как раз в этот момент он посмотрел в зеркало заднего вида и увидел там Кастиэля, державшего в руке заячьи уши и разглядывавшего их. Они, должно быть, выпали, когда Кас сдвинул сумки.

Потом в зеркале появился и край упаковки презервативов. Кас ее взял и теперь вертел в руке, с любопытством рассматривая. Он начал:

— Что такое…

— ДАВАЙТЕ-КА ПРИПАРКУЕМСЯ И ОБСУДИМ ВСЕ ПРЯМО ТУТ, — объявил Дин громко, резко затормозив возле непримечательного поля люцерны. — Давайте все выйдем из машины и разомнем ноги. Будет проще обсуждать дело, когда мы все друг друга видим.

— Ты чего, Дин? Тут даже остановиться толком негде, — сказал Сэм. Но он вышел из машины (хотя и с еще одним очень раздраженным вздохом). Как только Сэм захлопнул дверь, Дин развернулся и выхватил пачку презервативов из рук у Каса, прошипев:

— Дай сюда!

Кас простодушно посмотрел на него.

— А что?

— И положи заячьи уши! — Дин выхватил у него и уши.

— Почему? А что?

— Уши — это секрет! — прошипел Дин, сунув пачку презервативов в один карман куртки, уши в другой. — Слушай, пожалуйста, пожалуйста, только не упоминай об этом при Сэме!

Вид у Каса стал очень недоуменный.

— О чем?

— О… о… ну — о прошлой неделе?.. когда…

— А, то есть не упоминать о фелляции? — спросил Кас, как раз когда Сэм открыл его дверь.

Сэм моргнул.

— Ха-ха, Кас, ха! — выдавил Дин. — Ха! Да, именно, я не хочу сейчас слышать ничего о половой жизни неандертальцев. Давай, выходи!

— Неандертальцев? — переспросил Кас с такой растерянностью в голосе, что Дину стало немного стыдно. Но по крайней мере Кас вышел из машины, и Сэм, спасибо ему, сразу вернулся к теме Монтаны.

Однако потом чертову Сэму пришло в голову, что им всем стоит пройти к передку машины, и Кас пошел следом, и потом, боже, Кас присел прямо на капот. Без заячьих ушей, и просто присел немного — вовсе не развалился на нем, ничего такого. Но все равно! Ну, по крайней мере хоть член его не торчал — Дин на автомате уронил взгляд на промежность Каса, чтобы убедиться, и — «ЧТО Я ДЕЛАЮ, ЗАЧЕМ Я СМОТРЮ НА ПРОМЕЖНОСТЬ КАСА?!» — подумал Дин, так как его стояк тут же вернулся, да еще и с удвоенной силой. Дин даже почувствовал, как покраснел. Он резко отвернулся от машины, как бы невзначай стряхнул куртку и свернул ее перед собой.

Он все пытался повернуться обратно и присоединиться к разговору, но каждый раз там оказывался Кас, опершийся на капот Импалы и глядевший прямо на него. Просто, блядь, уставившийся на Дина… пробегая взглядом по его телу, оценивая Дина с головы до ног.

Дину приходилось отворачиваться и смотреть в поле люцерны. И поправлять куртку.

К счастью, Кас вскоре завершил разговор. Он настоял на том, что сам разберется с ситуацией в Монтане. И пуф — исчез. Ветерок от его отбытия прогнал несколько листочков по дороге.

Дин наконец почувствовал, что можно безопасно повернуться, — и обнаружил, что Сэм смотрит на него свирепо, уперев руки в бедра.

Сэм сказал:

— Это было просто-напросто грубо, Дин! Вот так выкинуть его с переднего сиденья! И потом даже не взглянуть ему в глаза! Ты даже не заговорил с ним. Повернулся к нему СПИНОЙ! Да ты что вообще?

— Сэм, слушай, я правда не настроен сейчас об этом разговаривать, — ответил Дин, отвлеченный тем, чтобы держать куртку в нужном месте перед промежностью.

— Как хочешь. Но помяни мое слово, тебе ПРИДЕТСЯ с ним поговорить, — сказал Сэм. Дин закатил глаза, и Сэм добавил: — Черт возьми, Дин, я уже по горло сыт тобой и твоими странными проблемами с Касом. Почему просто это не обсудить-то? Это что для тебя, такой уж напряг?

Дин умудрился выдержать целую секунду с бесстрастным лицом, прежде чем прыснул и разразился хохотом. Он сумел взять себя в руки достаточно, чтобы сказать:

— Да, Сэм, напряг, — и снова беспомощно зашелся смехом.

Сэм не разговаривал с ним весь остаток пути.

========== Глава 6. Возвращение ангела оргазмов ==========

Весь остаток дня Дину было немного не по себе от растерянного взгляда, которым Кас наградил его в машине. Это наконец дало ему нужного пинка под зад, и Дин сумел набраться храбрости, чтобы помолиться Касу.

Он дождался, пока Сэм ляжет спать. И потом принял хороший долгий душ, как следует оттершись и даже достав ножницы, чтобы (кхм) подстричь волосы в определенных местах. (Просто из вежливости, так?) После этого он какое-то время колебался, не зная, что надеть. Джинсы? или…

Он вспомнил, как Кас рывком сдернул с него треники. Треники снимались куда легче джинсов…

Ну, значит треники! Треники и футболка. И, раз уж на то пошло, черт с ним, пожалуй, можно и без трусов. Одним слоем меньше.

Приготовившись, Дин сел на кровать и закрыл глаза, чувствуя заметное смущение. Пока он был в душе, он даже спланировал молитву и заготовил тщательно продуманную пару фраз. Исключительно о том, как он хотел бы узнать о состоянии дел в Монтане.

Но он успел произнести только: «Эй, Кастиэль? Ты меня слышишь?» — как тут же раздался тихий хлопок, и Кас появился в трех футах перед ним.

Дин соскочил с кровати.

— О, привет! Вот это ты быстро! Э… спасибо, что заглянул.

Кас только смотрел на него. Как всегда спокойно, невозмутимо, слегка приподняв подбородок.

— Я оказался не занят, — сообщил он.

— Гм… — произнес Дин, поглощенный смущением. Он даже почувствовал, как покраснел. «Да что я все краснею-то, как семиклассник?» — Так что… ты уже побывал в Монтане? Есть новости? С тем ангелом все обошлось?

Взгляд Каса соскользнул в сторону.

— Я во всем разобрался. — Он пару секунд осматривал комнату, потом снова посмотрел на Дина. — Зачем ты меня позвал? Что-то происходит? Еще одно дело?

— О… — пробормотал Дин. — Да я просто хотел сказать… Я просто хотел извиниться за ситуацию в машине. За то, что попросил тебя пересесть назад, и все такое.

— О, ничего страшного, Дин, — ответил Кас, и уголок его рта изогнула однобокая улыбка. — Я предположил, что ты просто растерялся из-за своего состояния.

— Из-за моего состояния?

— Твой пенис пришел в состояние эрекции. И я предположил, что это тебя отвлекло.

— Д-да. Это… близкая к истине теория, — согласился Дин, пытаясь вести себя естественно, вроде «Да, мой эрегированный пенис меня немного отвлек — ну, знаешь же, как это у нас, людей, бывает». — Так… И, кстати, как ты об этом узнал?

— Я находился достаточно близко, чтобы уловить запах твоего возбуждения.

Что?

— Я теперь знаю твой запах, — пояснил Кас. — В запахе твоего пота иногда появляется особая нота, которая, как я теперь знаю, свидетельствует о половом возбуждении. И чуть другой запах появляется при приближении к оргазму, и еще один, очень отчетливый, во время самого оргазма, и еще один после, и…

— Ладно, понятно, — прервал Дин. — Все ясно.

«Он знает мой ЗАПАХ? ЧЕТЫРЕ разных запаха?»

Кас сказал — так, словно все это представляло чисто академический интерес:

— Теперь я понимаю, что первый запах улавливал и много раз раньше. Например, недавно, когда мы были в том ресторане в Омахе, и пролился кленовый сироп, и…

— Да, да, я помню, я понял, — перебил его Дин, думая: «О господи, теперь он будет замечать каждое шевеление моего члена отныне и до конца времен!»

Прошло несколько секунд тишины. Кас только смотрел на Дина.

Тот помялся на месте.

— Дин, могу я кое о чем спросить? — произнес Кастиэль. — Каково предназначение секретных ушей?

Дин снова почувствовал, как краснеет.

Кас прищурился. И сделал едва уловимый вдох.

— О… да просто задумка костюма на Хэллоуин… — ответил Дин.

— Понятно, — сказал Кас. — Но почему это секрет?

— Ой, ну, знаешь… Еще же не наступил Хэллоуин.

— А… — сказал Кас… немного приподняв голову и раздув ноздри. — Конечно.

Последовала пауза.

— Ну что ж, спасибо за извинение, Дин. Хотя оно и не требовалось, — сказал Кастиэль. — Если я тебе больше не нужен, я пойду.

И снова как бы втянул носом воздух. Это было едва заметное движение, Кас при этом лишь слегка наклонял голову и делал тихий вдох.

— О… — произнес Дин, практически парализованный видом того, как Кас вот так нюхает воздух. — Э… ладно…

— Так… я тебе больше ни для чего не нужен? — спросил Кас. Снова вдох.

— Э… ну… — «Скажи! Попроси его. Скажи, скажи, скажи!» — Н-наверное, нет… — промямлил Дин.

— Что ж, — произнес Кас медленно. — Тогда… наверное… я пойду. — Снова тихий, медленный вдох, и на этот раз глаза Каса даже закрылись на мгновение.

— Хорошо, — пробормотал Дин. — Увидимся позже.

— Да… — согласился Кас, открыв глаза. — Хорошо. Увидимся позже.

Пауза.

Кас еще раз легко, медленно втянул воздух носом.

— До свидания, Дин, — сказал он.

— Да… пока…

Еще одна пауза.

Кас вдруг сказал, заговорив гораздо быстрее:

— Мне пришло в голову — просто подумалось, — не нужно ли тебе мое содейст…

— Да! — выпалил Дин.

— Я имел в виду с эяку…

— Да, да, я знаю, что ты имел в виду, да, ответ да, — перебил его Дин.

— У меня была идея по поводу еще одного способа стимуляции, — сказал Кас оживленно. — Если у тебя есть немного времени. Может быть, полчаса?

— О… Ну, наверное, я могу освободить немного времени, — ответил Дин, и Кас сделал шаг ближе, протянул руку и сжал плечо Дина. И — пуф, они оказались в гараже. Перед Импалой.

***

— Гм… почему мы здесь? — спросил Дин.

— Дин, — сказал Кас, уронив руку и отступив на шаг, — пожалуйста… посмотри на машину.

— Что?

Кас прищурился. Пристально наблюдая за Дином, он повторил:

— Просто… посмотри на машину, Дин. — В его тоне было что-то странное: он говорил медленно и серьезно, как начинающий фокусник, пытающийся погрузить Дина в гипноз.

Дин взглянул на капот Импалы и, конечно, тут же подумал о Касе, извивающемся там с этими нелепыми заячьими ушами… как Кас тяжело дышит… как стонет от удовольствия…

— Я так и думал, — заключил Кас удовлетворенно и слегка самодовольно. — Вид этой машины — для тебя эффективный способ стимуляции. Весьма любопытно. Я заметил это, когда навещал тебя и Сэма ранее. Стоило тебе посмотреть на машину, как степень твоего возбуждения возрастала.

«Ну да, это потому что ТЫ ОПИРАЛСЯ НА КАПОТ, и я все представлял тебя с членом, торчащим из штанов», — подумал Дин, но он даже не успел сообразить, что ответить, потому что тут Кас шагнул ближе, легко приподнял Дина за бедра — господи, опять эта сила! — и усадил на капот. Кас перешел прямо к действию, снова превратившись в ангела оргазмов: прямо как в прошлый раз, у него ушла всего секунда на то, чтобы грубо толкнуть Дина на капот и сдернуть с него штаны.

Его оперативность была поразительна. Вот уж, когда Кас брался за дело, он времени даром не терял. И теперь уже Дин — а вовсе не Кас — оказался на капоте Импалы, раскинув ноги в стороны. С наполовину вставшим торчащим членом.

Но подойдет и так. Вполне даже подойдет. Сцену с Касом на Импале можно было отложить на будущее (ведь можно было?), а пока можно было довольствоваться и сценой Дина на Импале. Определенно можно было. И даже больше, чем «довольствоваться», подумал Дин, так как Кас уже снова раздвинул его ноги, забрал в рот его член и начал отсасывать Дину в полном смысле, так что уткнулся носом в самый его пах. И дальше — боже — он там и остался, полностью заглотив член и обвивая его языком.

Все остальные мысли вылетели у Дина из головы, и он смог подумать и произнести только «Да да да да да да». Он уронил голову на капот. Уже было ясно, что капот Импалы — не самое комфортное место для минета, но Дину было вообще все равно, потому что ахххх, было уже ТАК ПРИЯТНО! Он ждал этого всю неделю, надеясь на это, думая об этом каждую ночь, как какой-то школьник с глупой подростковой влюбленностью, и теперь, когда это наконец произошло снова, ощущения были НАСТОЛЬКО ПРИЯТНЕЕ, чем даже в его воспоминаниях! Рот Каса был горячим, прямо ЖАРКИМ, язык — таким бархатистым, и влажным, и скользким, и изумительно чувственным! Член Дина за секунду подскочил в полноценную эрекцию, и с тех пор с каждым мгновением твердел все больше.

Кас забрал его чуть глубже в горло, пробегая языком по стволу, и Дин застонал.

— ааАХХ, Кас…

Кас выбросил вверх руку и зажал Дину рот. «Ох, блядь, — сообразил Дин. — В гараже нет “границ”!» И Сэм был совсем рядом! Сэм и Дин часто не закрывали дверь из гаража в бункер, и кухня с библиотекой находились относительно близко. Черт, а где вообще был Сэм? И насколько громким вышел этот стон?

Кас медленно убрал руку со рта Дина, и Дин запыхтел быстрыми выдохами, тихо, как мог, обхватив спину Каса ногами и притянув его ближе. И все это время Кас зажимал член Дина во рту, не выпуская ни дюйма. Потом он начал делать какие-то странные глотательные движения горлом, отчего ощущения на головке были просто непередаваемые. Кас начал активнее работать и языком, и Дин резко выдохнул: «хххххх!» — отчаянно пытаясь не издавать звуков голосом.

Кас сосал и сосал, обвивал языком член, делал эти умопомрачительные глотательные движения и начал медленно двигать головой вверх и вниз, захватывая член ртом до основания.

— О боже, Кас… — прошептал Дин тихо, как смог, — …делай вот так, делай… — Он взглянул вниз и обнаружил, что Кас наблюдает за ним. Смотрит прямо на него своими пронзительными голубыми глазами, исподлобья, не отрывая взгляда от его лица. Это было совершенно умопомрачительное зрелище — видеть Каса таким, видеть, как член входит в его рот, как его губы напряжены вокруг жилистого ствола. Блестящий черный капот Импалы с обеих сторон. (Ладно, может быть, Импала и заводила Дина немного.)

Кас медленно поднял голову и выпустил член изо рта с тихим хлюпающим звуком. Дин охнул, почувствовав, как член спружинил на прохладном воздухе, когда Кас отстранился. Кас медленно облизал губы (это было мучительное зрелище) и прошептал:

— Кстати, Сэм — в зоне слышимости, так что сохраняй тишину, если действительно не хочешь, чтобы он тебя услышал. Вот новый вид стимуляции, Дин.

Кас раздвинул ноги Дина пошире, облизал длинный, худой палец… и нежно провел им вокруг ануса Дина, одновременно с этим вернув рот на его член.

Дин невольно отдернулся от пальца, подтянувшись на несколько дюймов выше по капоту. К такому он, на самом деле, совсем не был готов. Конечно, подобная мысль мелькала в его голове во время фиаско с презервативами в Хейстингсе, но, по правде говоря, Дин никогда не увлекался этими анальными играми (во всяком случае, не с принимающей стороны). Ведь разве не будет палец в заднице означать, что он гей какой-нибудь? Секунду спустя Дин подумал: «Ну да, а дать парню отсосать — это не по-гейски?» И потом: «Или, может быть, ни то ни другое не определяет гейскость?» И после: «Да какая нахуй разница?» — и сразу после этого: «Да и парень ли он вообще?» В результате Дин так запутался, что просто сдался и позволил Касу проникнуть длинным пальцем внутрь.

Кас вошел очень, очень медленно, одновременно с этим обсасывая член Дина, омывая его своим горячим бархатистым языком и лишь временами углубляя палец по миллиметру за раз. Глубже. Глубже. Глубже. Нежно. Медленно. Делая паузы. Продолжая. Глубже. Глубже. Глубже.

Кас проник пальцем довольно глубоко и, похоже, удовлетворился этим. Он оставил один палец погруженным до конца и стал нежно потирать оставшимися задний проход Дина. «Ощущения… ничего», — подумал Дин с некоторым разочарованием. Оказалось, что от одного пальца было не больно, но и не особенно приятно. Дин чувствовал необычное растяжение — но и все. Но тем временем язык Каса — боже, этот язык — горячий, как лава, скользкий, как шелк, перемещающийся по члену Дина… Напряжение начало захватывать область паха и бедер. Член пульсировал кровью — Дин ощущал, как он твердеет. Чувствуя, как нарастает давление, он прошипел:

— Кас, я… уже близко… уже… близко…

Кас принялся массировать большим пальцем край заднего прохода Дина, нажимая чуть сильнее, и о-о, это оказалось неожиданно и как-то необъяснимо приятно. От ануса к яичкам и члену и назад словно пробежала волна мурашек.

И тут Кас пошевелил пальцем. Тем пальцем, что был у Дина в заднице.

ГОСПОДИ. Вот это вдруг оказалось ОЧЕНЬ ПРИЯТНО. Мурашки усиливались, и было… было просто ОХРЕНЕННО.

Кас сделал так снова, и Дин почувствовал, как его бедра дернулись вниз, на палец Каса, так что стало даже стыдно, — совершенно непроизвольной реакцией, в результате которой палец вошел чуть глубже, и Дин невольно резко дернул бедрами вверх, погрузив член глубже в рот Каса. О, но теперь почти выскользнул палец! нееет! Бедра Дина прижались к капоту снова и снова дернулись вверх. И потом Кас сделал… что-то: как-то повращал пальцем внутри, и произошел взрыв — какой-то просто гребаный взрыв мурашек, разбежавшихся по члену Дина. Дин шумно втянул воздух, и Кас как раз вовремя шлепнул другую ладонь на его рот, заглушив крик, который едва не вырвался.

— Ммфф! мМФФХ! — простонал Дин под ладонью Каса. О БОЖЕ, ЭТИ МУРАШКИ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ? Бедра Дина дернулись снова, и снова, уже быстрее, сильными, резкими рывками: ВНИЗ на палец, ВВЕРХ в рот Каса, и господи иисусе, ощущения были такие, словно член взрывался в замедленном темпе. Это и был массаж простаты, о котором Дин столько слышал? Потому что, если так, — СВЯТАЯ МАТЕРЬ БОЖЬЯ, ПОЧЕМУ ЖЕ ДИН ЕГО НЕ ПРОБОВАЛ РАНЬШЕ? Его член был по-прежнему погружен в рот Каса, но Дин чувствовал, как из него буквально течет предсемя. Течет, как река Миссисипи, просто бесконечно, безостановочно, и было ТАК приятно, ТАК приятно, ТАК приятно… Его бедра дернулись ВНИЗ, потом ВВЕРХ, ВНИЗ, ВВЕРХ, ВНИЗ, ВВЕРХ, ВНИЗ, ВВЕРХ, Дин захныкал: «мфффх! Мфф! Ммм!» — в руку Каса. Импала начала поскрипывать: ее передок раскачивался под толчками Дина, и Дин понимал, что Сэм может услышать, но просто не мог прекратить толчки бедрами. ВНИЗ, ВВЕРХ, ВНИЗ, ВВЕРХ — его бедра дергались такими размашистыми, абсурдными, отчаянными толчками, что он бы сгорел от стыда, если бы ему к этому моменту не было уже абсолютно похуй.

От этих толчков он начал съезжать к краю капота и в конце концов чуть не соскользнул с Импалы, инстинктивно пытаясь уцепиться зачто-то руками, и все равно не мог прекратить толчков. ВНИЗ, ВВЕРХ, ВНИЗ, ВВЕРХ. Дин в отчаянии уцепился за дворник над головой, и Кас тогда придвинулся ближе и подставил плечо под одно из его бедер, остановив его падение, — и все это время Дин не прекращал толчки. Кас с силой подсадил его плечом и вытолкнул обратно на капот. «Он мог бы волшебным образом переместить меня куда угодно, — подумал Дин. — Должно быть, ему нравится физический контакт, он ЗАХОТЕЛ сдернуть с меня штаны, он ХОЧЕТ меня укладывать силой… ему, видимо, нравится — ему, видимо, это НРАВИТСЯ!» От этой мысли кожу Дина окатило волной горячих покалываний, и Дин схватился свободной рукой за волосы Каса, другой держась за дворник. И в этот момент Кас снова заглотил член до самого конца и мееедленно вынул палец у Дина из задницы какими-то круговыми движениями, и ЕБ ТВОЮ МАТЬ эти горячие мурашки вдруг пошли ВЕЗДЕ, ВЕЗДЕ, ВЕЗДЕ!

— мММФ! — промычал Дин. Его тело сковал спазм, и невероятно быстрая мощная очередь горячих зарядов семени вырвалась из члена прямо в горло Каса. На этот раз короткими молниеносными залпами. И Кас проглотил их все и все это время следил за Дином, не отрываясь. Одной рукой зажимая ему рот. Дин пыхтел, силясь сохранять тишину, скулил в ладонь Каса и извивался бедрами под его ртом, изливаясь ему в горло.

Спазмы постепенно утихли, и Дин обмяк настолько, что отпустил дворник и начал снова соскальзывать с Импалы. Кас выпустил его член изо рта, поднялся и удержал его собственными бедрами, вжавшись в таз Дина, все еще не убирая руку с его рта.

Он снова не дал Дину соскользнуть… вдруг — впервые — прижавшись тазом к его тазу. Ноги Дина были раскинуты в стороны; Кас стоял, буквально вжавшись в него, и… о… это оказалось неожиданно приятно. Неожиданно хорошо. Когда Кас вжимался так пахом в пах Дина… это было приятно. Очень приятно. Дин сделал мысленную заметку на будущее. Хотя на пути мешались штаны и плащ Каса… однако… уж не почувствовал ли Дин что-то? Это… это… черт, на пути была складка плаща — Дин поерзал на капоте, пытаясь как следует прочувствовать, что там, — неужто у Каса таки стояк? Тяжело дыша от оргазма, он поднял глаза на Каса. И впервые за весь вечер Кас отвел взгляд.

Кас уставился в дальний угол гаража. Все еще вжимаясь в пах Дина, зажимая его рот ладонью, но при этом отрешенно глядя куда-то вдаль. Слегка нахмурившись, сосредоточившись.

Он немного побледнел.

Дин сумел придвинуться ближе и… нет, он был неправ. Никакого стояка (черт…). На мгновение ему показалось, что он что-то почувствовал… Но это, должно быть, была просто складка плаща.

И потом они снова оказались в комнате Дина. Дин очутился лежащим на кровати, Кас убрал руку с его рта и отступил назад.

Дин сел, вытер рот, почувствовал вкус железа и осознал, что укусил Каса в ладонь. Укусил до крови.

Кас глядел на свою руку.

— О боже, Кас, — произнес Дин. — Прости меня!

Кас только сказал, изучая руку:

— Этот последний вид стимуляции, судя по всему, эффективен.

— Не могу не согласиться с такой оценкой, — признал Дин.

— Он интересный, — заметил Кас, опустив руку. — Ты отреагировал не мгновенно, но несколько минут спустя. Механизм подобной реакции весьма интересен с точки зрения анатомии. Я понял, что таким способом можно стимулировать как оргазменный метаболический путь, так и некоторые другие. И сначала нужно успокоить сенсоры растяжения.

— Что?

— Я наблюдал за нервными импульсами, — пояснил Кас.

Он наблюдал за нервными импульсами. Ангел оргазмов с рентгеновским зрением. Ну конечно, чего от него еще ждать…

Кас поднял глаза к глазам Дина. Спокойный, уравновешенный… но… настороженный. Почти встревоженный?

Кас спросил:

— Был ли оргазм приемлемым?

Дин невольно рассмеялся.

— Подсказка, Кас: если тебе приходится зажимать мне рот и я кусаю тебя, когда кончаю, значит да.

Кас только изобразил недоумение. Дин пояснил:

— Да, Кас, он был приемлемым.

— А качество..? — спросил Кас, настороженно глядя на Дина.

— Ну, знаешь, — ответил Дин беспечно, — вполне даже приличное. — И снова он чувствовал странную неохоту признаваться Касу в том, насколько охуенными выходили эти ангельские оргазмы.

— Машина тоже оказалась эффективна, — заметил Кас, подняв глаза и поглядев куда-то вдаль.

Да… машина была эффективна… но… у Дина в воображении все крутилась эта мысль о Кастиэле, извивающемся на капоте.

Или о Кастиэле, извивающемся хоть где-то — тоже неплохо.

Ну, или хотя бы о возбужденном Кастиэле. Потому что… тот короткий миг, когда Дину показалось, что он почувствовал у Каса стояк, был неожиданно волнующим. Но Кас не возбудился вообще — это была просто какая-то складка плаща.

И это как-то самую чуточку расстраивало.

«Скажи спасибо за то, что есть, блядь, и не мечтай о большем», — подумал Дин, но не удержался и спросил:

— Кас… а ты чего-нибудь хочешь? В смысле, я могу что-нибудь сделать для тебя?

Кас замялся. Он посмотрел в пол.

Дин ждал. Он всегда гордился тем, что не оставлял партнерш неудовлетворенными, но тут он оказался совершенно неуверен в том, чего Кас мог хотеть. Могли ли вообще ангелы испытывать оргазм? Может, Кас вообще не мог возбуждаться? Может, ангелы были просто иначе устроены? Дин понятия не имел, но вдруг почувствовал, что надо спросить. Хотя… предположим, Кас захочет, э… минет, или что-то такое. Дин вдруг немного встревожился на этот счет, так как идея брать в рот член другого парня его совсем не прельщала.

Но, подумал Дин, если уж ему придется, скажем, подрочить Касу, или даже, может быть, отсосать ему… или, может быть, просто полизать его член, или… трахнуть его, или дать ему трахнуть себя, или позволить Касу кончить на Дина или потереться о него, или еще что, или, может быть, Кас захочет чего-то необычного, как, например… может быть, Дину придется обтереть его всего мыльной губкой, или слизывать с него горячий шоколад, или надеть кольцо ему на член, или зажимы для сосков, или целовать его по-французски целый час, или прижиматься к нему сзади, обнимая его, всю ночь — если уж Дину придется сделать что-то подобное, он вытерпит.

Кас молчал несколько мгновений. В конце концов он сказал, по-прежнему глядя в пол, — неуверенно, даже трогательно застенчиво:

— Вообще-то… мне бы хотелось кое-чего, да. Дин… правда в том…

Дин ждал, затаив дыхание.

Кас наконец посмотрел на него и произнес:

— Правда в том, что есть еще несколько разновидностей способов стимуляции, которые я хотел исследовать. Больше, чем ты, может быть, изначально полагал. Если ты не против, может быть, мне можно испробовать на тебе еще несколько? Если у тебя есть свободное время? В следующие несколько недель?

— Черт с ним, что уж там! — великодушно согласился Дин. — Раз уж ты настаиваешь, я попробую найти время в расписании.

========== Глава 7. Завтрак с Кастиэлем ==========

Дин знавал за свою жизнь недели «чумового секса». Даже при его скитальческой жизни раз или два он задерживался в одном месте достаточно долго и находил подходящего человека, с которым вспыхивала искра пламени и получался один из подобных безумных загулов непрерывного секса.

Но это, сейчас… то, что было у него с Касом… — это было что-то совершенно особое. И не с кем-нибудь, а с Кастиэлем! Дин всегда знал, что Кас — храбрый и вполне себе беззастенчивый, что он настойчив, бывает очень целеустремленным и никогда не сдается, если поставил себе задачу. Но как-то Дин никогда даже не предполагал, что Кас может направить этот свой лазерный фокус на секс. Разве он не должен был быть каким-то многотысячелетним девственником? Но эти… эти способы стимуляции, которые он выдумывал! Его любопытство! Одержимость тем, чтобы заставить Дина кончить как можно большим количеством способов… это надо было видеть (и чувствовать), чтобы в это поверить.

Кас возвращался каждый вечер всю следующую неделю, и это была неделя чумового секса, каких Дин не видывал.

***

В первый вечер он только начал шагать туда-сюда по комнате, гадая, появится ли Кас, когда в комнате вдруг разом возникли стопки и стопки журналов с пышногрудыми азиатскими красотками. И Кас среди них.

— Я решил сегодня опробовать кое-какие визуальные способы стимуляции, — объявил он. Он щелкнул пальцами, и фотографии азиатских красавиц с разворотов вдруг ожили вокруг него, как десятки 3D-голограмм, парящих в воздухе над журналами.

В тот вечер Дин кончил позорно быстро, лежа на спине и выстреливая высоко в воздух, пока вокруг него скакали десятки обнаженных грудастых азиатских красоток. (И то, как Кас отсосал ему со знанием дела, проникнув пальцем в задницу, могло внести свою лепту).

Дин решил, что на этом все: он ведь кончил, так? Но Кас начал экспериментировать с тем, что показывали трехмерные голограммы, и увеличивать различные части тел, все это время изучая Дина. Примерно через полчаса этих «визуальных» экспериментов Дин оказался в окружении десятков гигантских голограммных азиатских сисек, мягко подпрыгивающих в воздухе, как большие воздушные шары. Они совершенно сюрреалистично заполнили собой комнату, отчего Дин одновременно развеселился и беспомощно возбудился.

«Вот! Вот! Меня же привлекают женщины! ПРИВЛЕКАЮТ!» — подумал он, старательно игнорируя тот факт, что влечение к сиськам не исключало возможности влечения и к другим вещам тоже. И то, что наибольший эффект «стимуляции» явно производил вид самого Кастиэля, стоявшего у кровати с одной рукой на члене Дина, другой вызывая в воздухе миражи гигантских скачущих сисек один за другим. Кас церемонным жестом подозвал сиськи ближе, и все они послушно разбились по парам, окружив Дина и лениво покачиваясь. «Ха, он сисечный волшебник! Кас — настоящий сисечный волшебник», — подумал Дин. Ему стало смешно, потому что уж слишком все это было нелепо, но потом Кас нагнулся и начал снова щелкать языком по члену. Сиськи сгрудились вокруг, как нетерпеливые щенки, и смех превратился в сдавленные стоны: Дин неконтролируемо кончил в горячий рот Каса.

***

Второй вечер стал вечером сосков. Дин никогда раньше даже не думал о зажимах для сосков, но оказалось, что они «в высшей степени эффективны», как постановил позднее Кас, особенно когда он немного поэкспериментировал с выбором момента, убирая зажимы внезапно как раз в момент наступления оргазма. И-и-и чуть позднее в тот вечер, когда Дин только оправился, Касу пришла в голову гениальная идея воспользоваться собственным языком. И затем зубами. Да. Вдобавок к «тактильной стимуляции», как назвал это Кас, Дин отчетливо ощущал, что в этот раз физически Кас был к нему ближе всего. К концу его голова прижималась прямо к груди Дина, его волшебный талантливый язык работал, зубы мягко покусывали, и Дин думал: «Он так БЛИЗКО, он так БЛИЗКО КО МНЕ». Он поймал себя на том, что прижимает голову Каса к груди обеими руками, охая, и начав стонать, и перейдя на крики, и наконец извергнувшись в руку Каса.

***

На третий вечер появились кольца на член и какая-то гребаная тактика выбора момента под названием «эджинг», которая совершенно вывела Дина из себя. Но когда он наконец достиг конца… «Определенно эффективно», — постановил Кас.

***

В четвертый вечер были анальные бусы, от которых, как Дин был уверен, ничего приятного не будет, и которые вогнали его в дрожащий экстаз оргазменных конвульсий. «Установить границы было и правда очень хорошей идеей, — заметил Кас. — Легкие у тебя весьма мощные, ты об этом знал?»

***

В пятый вечер были анальные пробки. Еще одна вещь, которую Дин никогда не рассчитывал испробовать; еще одна вялая попытка увильнуть, подавленная мягкой настойчивостью Каса. Еще один вечер, в конце которого Кас встал и спокойно сказал: «Оказалось довольно эффективно, ты не находишь?» Дин лежал на кровати, тяжело дыша в пост-оргазменном блаженстве, и думал: «И как мне так повезло? Как это получилось?»

***

На шестой вечер Кас решил попробовать найти другие эрогенные зоны на коже Дина, облизывая его всего языком. На полпути Дин начал сильно надеяться, что, может быть, дело дойдет до поцелуев. (Поцелуев Кас все это время молча избегал, а Дин стеснялся предложить.) К несчастью, Кас ухитрился обходить стороной рот Дина весь вечер, однако он обнаружил несколько восхитительных мест за ушами, и между пальцами ног, и в сгибах локтей, от которых Дин и не ожидал такой «эффективности».

***

Кас уже предупредил Дина о том, что на седьмой вечер, наверное, будут еще «визуальные способы стимуляции». Но утром седьмого дня Сэм настоял на том, чтобы Дин поехал с ним позавтракать в местное кафе.

— Ты в приподнятом настроении всю неделю! — сказал Сэм. — Приятно видеть тебя в таком хорошем расположении духа. Я подумал, самое время выйти позавтракать как следует.

Так что они отправились в маленькое кафе Лебанона. И только они подъехали и вышли из машины, как Сэм небрежно заметил:

— О, и я пригласил Каса. Он уже здесь.

— Кас здесь? — встрепенулся Дин и тут же замедлил шаг.

— Я позвонил ему час назад и попросил встретиться с нами, — сказал Сэм.

— Зачем?

— Ну, я просто подумал, пора повидаться, — ответил Сэм беспечно. — Он сказал, что у него есть время. И, раз ты в таком хорошем настроении…

Дин остановился и сердито посмотрел на Сэма.

Сэм поднял руку.

— Ладно, ладно. Хорошо, слушай, я подумал, может быть, ты захочешь с ним поговорить. У тебя все еще проблема с Касом, я же вижу, и вам двоим нужно ее обсудить.

— О господи, Сэм. Послушай! Нет у меня никакой проблемы с Касом!

«Во всяком случае, не такой, как ты думаешь».

— Тогда ты не будешь возражать, если он присоединится к нам на завтрак, так? — спросил Сэм с улыбкой. Он повернулся, толкнул дверь в кафе и придержал ее для Дина. Дин вздохнул и вошел.

Кас был уже там — сидел за дальним столиком, ожидая их, с кружкой кофе в руках.

— Привет, Кас! Рад тебя видеть! — сказал Сэм, быстро обойдя вокруг Дина и заняв место напротив, так что Дину пришлось втиснуться на скамью сбоку рядом с Касом.

— Спасибо, что любезно дал мне выбрать место, Сэм, — съязвил он.

— Без проблем! — откликнулся Сэм. Он жестом подозвал официантку и заказал яичницу с тостом для себя. Дин вздохнул и заказал оладьи. Кас, конечно, остался с одним кофе.

— Ну, Кас… — начал Дин. — Как… дела?

— Все хорошо, Дин, — ответил Кас, глядя на него серьезно.

Последовала пауза. Дин остро осознавал, что бедро Каса находилось прямо рядом с его.

После всех этих горячих вечеров с Касом в последнее время странно было просто сидеть с ним рядом. В одежде. Как нормальный человек. И даже поддерживать разговор.

Кас вежливо спросил:

— А как у тебя дела, Дин?

— О… нормально, — ответил Дин, поерзав на месте.

— Боже, из вас двоих просто блестящие собеседники! — заметил Сэм. Принесли его еду, и он обратился к Касу: — Эй, Кас, ты когда-нибудь пробовал тост? Или яичницу?

Тот покачал головой.

— Я не ем, Сэм.

— Знаю, но не хочешь попробовать? Просто ради разнообразия?

— Да, Кас, — поддержал Дин. — Надо пробовать новые… виды стимуляции.

Кас прищурился на Дина, но через мгновение кивнул Сэму:

— Может быть, я попробую немного тоста.

— Погоди-погоди, надо с джемом, — сказал Сэм. — Он вкуснее с джемом. — Вид у Каса стал немного озадаченный, но он принял тост от Сэма и взял нож. Он осторожно погрузил нож в пластмассовую формочку с виноградным джемом, которую протянул Сэм, и намазал немного джема на тост, так сосредоточенно, будто проводил сложнейшую операцию.

Сэм и Дин оба смотрели, как Кас поднял тост к носу и понюхал. Потом еще раз. Раздув ноздри, слегка втянув воздух.

Дин моргнул.

Потом показался язык — этот мягкий, бархатистый язык, который Дин узнал так хорошо за последнюю пару недель. Кас экспериментально лизнул джем, пройдясь языком по самому краю. И еще раз. Потом откусил малюсенький кусочек.

Дин смотрел, затаив дыхание.

«Черт побери! Не заводись в присутствии Сэма! Не смей! НИКАКИХ СТОЯКОВ ЗА ЗАВТРАКОМ!»

— Нравится? — спросил Сэм.

Кас снова принюхался со слегка растерянным видом, потом посмотрел на Дина.

«Никаких стояков за завтраком, никаких стояков за завтраком», — повторял про себя Дин. Он прочистил горло и отвернулся. И услышал, как Кас сказал:

— Гм. Да, мне… нравится. Тост очень приятный, Сэм. Молекулы джема… приятной формы.

Сэм фыркнул:

— Наверное, лучшего мы тебе не предложим. — Он вдруг делано посмотрел на телефон. — Ой! Надо ответить на звонок. Это займет несколько минут.

— Твой телефон не звонил, Сэм, — заметил Дин.

— Звонил. Я выключил сигнал.

— Я тебе не верю.

— Я пойду отвечу на звонок, а вы пока с Касом пообщайтесь несколько минут. Обсудите, как у кого дела. Я скоро вернусь! — Он ободряюще улыбнулся Дину, вскочил со своего места и пошел к выходу.

Дин вздохнул и отхлебнул кофе. Отлично… теперь Сэм пытался свести его с Касом, наладить их дружбу — что было бы смешно, если бы не было так неловко. Что ж… по крайней мере чертов стояк немного отпустил — теперь, когда Кас прекратил лизать этот хренов джем.

— Сэм ведет себя странно, — заметил Кастиэль, глядя, как Сэм выходит из кафе.

— Он пытается заставить нас провести время вдвоем, — сказал Дин и улыбнулся. — Он переживает, что мы не ладим, и считает, что нам надо поговорить.

— Хм, — произнес Кастиэль. — Может быть, он успокоится, если я скажу ему, что стимулировал твой оргазм несколько раз за последние дни?

— Это его НЕ успокоит, Кас, — ответил Дин торопливо. — Вовсе даже нет.

— Может быть, если я опишу напор и объем твоих эякуляций?

— Это его не успокоит, Кас, — прошипел Дин с ударением. — И говори потише, ладно? — Его взгляд забегал по залу ресторана.

— Но разве это не признак того, что ты извлекаешь хоть какое-то удовольствие из моего общества? Разве нет? — спросил Кас.

— Сэма НЕ успокоит, если он будет думать, что у нас с тобой какой-то секс. Просто поверь мне в этом. Он думал, что я… он… просто поверь, Сэм не захочет ничего слышать о моих оргазмах. Это вообще общее правило: никогда не говори парню об оргазмах его брата. И он вовсе не обрадуется, если узнает, что мы… ну…

— Ему не понравится, что ты связался со мной? — спросил Кас. — Я… понимаю, я думаю. Понимаю.

Теперь вид у Каса стал слегка подавленный.

Дин потер рукой лоб.

— Кас, просто… это… Сэму просто нельзя знать, хорошо? Слушай, просто… это сложно объяснить. Это… это человеческая специфика, ладно?

Кас подумал об этом и медленно кивнул.

Дин глубоко вздохнул.

— Блин, мне что-то вдруг выпить захотелось.

— Хочешь еще кофе?

— Я имел в виду алкоголя, Кас.

Кас поднял руку и подозвал официантку.

— Один алкоголь, пожалуйста, — сказал он ей. — Моему другу.

Она странно на него посмотрела.

— Мы здесь не подаем алкоголь, мистер. Загляните во Фланаган напротив, если хотите выпить.

Когда она ушла, Дин сказал:

— Совет на будущее. Попробуй попросить пива вместо «одного алкоголя». И в баре, а не в кафе. — Он вздохнул. — Вообще от пива бы я сейчас и правда не отказался.

Кас кивнул.

И исчез. Дин аж вздрогнул.

Черт. Кас просто взял и отчалил. У Дина наконец-то был шанс нормально посидеть и поговорить с ним, в кои-то веки. (Не то чтобы у него были какие-то нарекания к визитам ангела оргазмов, но он заметил, что как-то даже скучает по обычному дружескому времяпрепровождению с Касом.) И он его упустил.

У него был шанс посидеть и поболтать с Касом, и он каким-то образом его упустил.

«Это не гребаное свидание, — напомнил он себе. — Охуенные даровые минеты и никаких эмоций, помнишь? Никаких привязанностей! Ему даже не нужен секс, он даже не хочет целоваться, он просто сделал из тебя хобби месяца. В конце концов ему это наскучит, и он переключится на что-нибудь еще. Как было с пчелами».

«Даже и не мечтай ни о чем большем. Просто скажи спасибо и наслаждайся тем, что есть», — напомнил себе Дин.

Но минуту спустя, когда он начал уныло резать оладьи, Кас появился снова. С необычно шумным порывом ветра. Занавески на окнах резко всколыхнулись, салфетки слетели с нескольких столов, и Кас тяжело плюхнулся на свое место, завалившись на Дина.

— Эй, эй! Не самая твоя мягкая посадка, дружок! — воскликнул Дин, пихнув его в вертикальное положение. — Что случилось, все хорошо?

— Хорошо, да… Все славно, — сказал Кас невнятно. — Вот. Я принес тебе алкоголь. — Он поднял руку, и Дин увидел, что Кас держал пол-литровую кружку пива. Кас сказал, тщательно выговаривая слова и нетвердо держа в руке кружку: — Я был во Ф-Фланага…нане напротив, для тебя. Вот. — Он хлопнул кружку перед Дином.

— Ш-ш! Тише! — зашипел Дин. — Сюда нельзя с этим!

— Тогда лучше выпей быстро, — сказал Кас. Потом добавил, задрав нос и помахав пальцем в воздухе, как поддатый профессор, собирающийся сделать громкое заявление перед аудиторией: — Я выясссс-нил кое-что: незас… незаш… не-дос-таточно попросить «одно пиво», потому что тогда спросят, КАКОЕ из нескольких сортов ты желаешь. Дин, сортов пива очень много! Я выяснил… что… его… ДЕСЯТКИ сортов!

— Дай-ка догадаюсь, ты несколько продегустировал? — спросил Дин, подвив смешок.

— Я проде… густил все, — сказал Кас и икнул. — У них в этом… заведении двадцать два сорта. Я продегустил все. — Он снова икнул. — Несколько раз, для шрав… шравне… сравневания в несколько этапов. Чтобы выбрать восемь, а потом четверть… финал, и финальные двааа.

Дин уставился на него.

— Когда у тебя времени-то на все хватило?

— О, — сказал Кас. — Я путешеш… твовал в сегодняшний вечер. На изучение вариантов ушло несколько часов. ЭТО, Дин, — он помахал в сторону пива. — ЭТО МОЕ ЛЮБИМОЕ. Я добыл его для тебя. Попробуй! — он откинулся на спинку сиденья, явно довольный собой.

Дин изо всех сил старался не смеяться, но в конце концов усмехнулся и покачал головой.

— Спасибо, Кас. — Это было даже мило: Кас приложил столько стараний, чтобы раздобыть Дину хорошее пиво.

Дин сделал глоток. Это было пиво из какой-то модной местечковой пивоварни. Янтарное, или лагер, или что-то в таком духе.

Он отпил еще. Кас внимательно за ним наблюдал.

«А черт, вкусно», — подумал Дин.

— Х-хорошее? — спросил Кас, не спуская с него глаз.

— Да, Кас, — кивнул Дин. — И правда хорошее. Спасибо.

— Я хотел найти медовуху, — поделился Кас со вздохом. — Раньше она была популярна. Я пил ее ш Ариш-тотелем… — Дин моргнул, думая: «С Аристотелем? С тем самым Аристотелем?» Кас мечтательно продолжил: — Она была его любимая… но… оказалось, что меда во Фланага… нане нет. Они не поняли, когда я спросил.

Кас вздохнул, словно готовясь поверить душу, и наконец выпалил:

— Дин… они сказали… медовуху больше не готовят!

В этот момент вернулся Сэм. Он заметно встревожился при виде Кастиэля, который с немного слезливым видом тянул Дина за рукав, но Дин подозвал Сэма ближе. Сэм неуверенно подкрался, и Кас повернулся к нему, схватил его за запястье через стол и сказал:

— Сэм, какая жалость, медовуху больше не готовят!

Сэм бросил на Дина встревоженный взгляд, а Кас тем временем сел чуть прямее и, тряся их обоих за руки, сказал:

— Сэм. Дин. Я скажу вам что-то важное. Что-то очень важное.

Они оба уставились на него. Сэм опустился обратно на свое место.

Кас произнес, понизив голос и глядя на них исподлобья, продолжая тянуть их за рукава:

— Вы вдвоем свершали такие… невероятные вещи. Вы такие… выдающиеся люди, вы оба. Я полагаю — я уверен — что вы бы смогли… научиться готовить медовуху! Если бы поставили себе такую цель. — Он отпустил их руки и откинулся на спинку со вздохом.

— Кас отлучался добыть мне пива, — сказал Дин Сэму устало.

— И что, попробовал несколько? — догадался Сэм, и на его губах промелькнула улыбка.

— Как оказалось, попробовал все, и по несколько раз.

Кастиэль заверил:

— Я только совсем немного опьянен. Не обращайте внимания. Я только хотел найти Дину хо-ороший алкоголь. Дин, алкоголь приносит удовольствие?

Дин аж поперхнулся на слове «удовольствие», выплюнув изо рта пиво.

— Гм, да, Кас, несомненно! Это отличный… отличный алкоголь, — сказал он. Сэм подавил смешок, но Кастиэль сказал очень серьезно с крайне озабоченным видом: — Он хорошего качества? Доставляет приятные ощ-щущения? Ты доволен?

— Да, Кас, — ответил Дин. — Я очень доволен пивом.

— Ну раз так, — сказал Кас, вдруг расслабившись. — Это хорошо. Это очень хорошо.

— Так, Кас, у вас с Дином все нормально? — спросил Сэм, пытаясь спрятать улыбку. — Вы все, что нужно было, обговорили?

— Вообще-то разговариваем мы мало, — сказал Кастиэль серьезно. — Но я полагаю, он испытал некоторую сь-степень удовлетворения в моем обществе. Некоторые виды стимуляции…

— Сэм, как прошел твой звонок? — перебил Дин.

— А… да нормально, — отмахнулся Сэм, не сводя глаз с Каса. — Кас, ты правда в порядке? Пообщался с Дином?

— Да, Сэм. Все идет хорошо. — Потом Кас наклонился через стол к Сэму и сказал гортанным театральным шепотом: — Знаешь, Сэм, твой брат бывает очень… громким. И… напор и объем…

— ТАК, НУ ВСЕ, КАС! — оживленно вмешался Дин. — Сэм, знаешь что, дай-ка нам с ним еще несколько минут?

Сэм проигнорировал его и спросил у Каса:

— Ты что имеешь в виду под «громким и напористым»? — Он бросил на Дина раздраженный взгляд. — Дин что, повышал голос, Кас?

Кас медленно кивнул.

— Он много кричит.

Сэм сердито уставился на Дина.

— Дин? Что это значит?

— Да ну о чем ты, Сэм, он же пьян! — воскликнул Дин в растущем отчаянии. Неужели Каса было никак не заткнуть?

— Кас, Дин срывал на тебе злость?

Дин снова попытался вмешаться:

— Сэм, ты же видишь, что он пьян… — но Сэм не отступал:

— Лучше выяснить все как есть. Кас, — повторил он, повернувшись к Кастиэлю, — Дин срывал на тебе злость?

— Нет нет нет нет, неееет! — ответил Кас живо, замахав рукой. — Нет, нет, он просто… возбуждается. Сэм, ты знал, что у твоего брата… — Он затих.

Ощущение было как на американских горках перед падением. Остановить его не было никакой возможности. Дину оставалось только сидеть и внутренне сжиматься.

Кастиэль наклонился через стол к Сэму и прошептал:

— У твоего брата есть… секретные уши.

На лице Сэма отразилось недоумение.

Кас продолжил:

— Но я не д-должен тебе об этом рассказывать, поэтому не буду. — Он чопорно поджал губы и откинулся на спинку. Потом посмотрел на Дина и сказал, снова конфиденциальным театральным шепотом: — Не волнуйся, Дин. Я не скажу Сэму про уши.

— Да, — сказал Дин. — Спасибо тебе за это, Кас.

— Или про презервативы, — прошептал Кас. — Можешь на меня ращ-щитывать, Дин.

— Спасибо, Кас, — сумел выговорить Дин. Сэму он устало сказал: — Ну да, купил я их в универмаге, ладно? Что теперь? Кас увидел их на заднем сиденье.

Кастиэль кивнул.

— Сплошной экстаз: ультраскользкие презервативы со смазкой, — воспроизвел он обстоятельно.

Дин закрыл руками лицо.

— Да, Кас, спасибо за…

— Десять штук, — добавил Кастиэль.

— …спасибо, что ничего не сказал Сэму, Кас, — произнес Дин в ладони. Сэм больше даже не пытался скрыть смех и заходился хихиканьем.

— Я не скажу Сэму, Дин! — заверил Кас. — Я с-слова не скажу.

— Не скажешь, конечно, — вздохнул Дин.

Сэм наконец перестал смеяться и сумел спросить:

— С чего это ты вообще решил пополнить запас презервативов, Дин? Мы за последние месяцы ни одной девицы и близко не видели. Где ты мог кого-то подцепить?

И, черт побери, Дин почувствовал, как краснеет.

— Е-мое! — воскликнул Сэм, глядя на него. — Ты таки подцепил кого-то! Не так ли?!

— Нет… не так… — промямлил Дин, изо всех сил пытаясь не смотреть на Каса. — Ты же знаешь, как надо… всегда иметь презервативы… на всякий случай?

— Ой, вот не надо, ты кого-то встретил! Где? Когда? Что, в Айове?

«Не смотри на Каса, не смотри на Каса».

— Ну, да, может и в Айове…

— И какая она? Как ее зовут?

Дин ничего не смог с собой поделать: он взглянул на Каса. И оказалось, что Кас смотрел на него с предельно растерянным выражением в глазах.

— У тебя есть девушка, Дин? — спросил он тихим голосом.

Дин был практически уверен, что вагонетка американских горок сорвалась с рельсов и летела прямо вниз с тысячефутового обрыва.

— Ну же, Дин, как ее зовут? — не отставал Сэм.

Дин попытался выдумать девчачье имя, но первые три имени, что пришли ему на ум, были «Касси», «Кассандра» и — хуже всего — «Кастиэлла».

— Элла, — сказал Дин, едва в состоянии дышать.

Сэм спросил:

— И какая она?

«Если я сползу на сиденье достаточно, смогу я соскользнуть под стол?» — подумал Дин. Он попытался придумать убедительно подробную ложь для Сэма, придумать достоверное описание воображаемой подружки. Но когда он попытался мысленно представить ее себе, почему-то в мыслях всплыл только Кастиэль.

— Э… у нее… т-темные волосы… и… э… голубые глаза, — произнес, запинаясь, Дин.

— Ну же, давай детали! — потребовал Сэм. — Она секси? Сиськи что надо? Спортивная? Милая? Как целуется?

— Эм… да вообще-то у нее плоская грудь… да, спортивная… стройная… эм… очень секси… и… милая, да… немного занудная… но… в хорошем смысле… и за себя постоять может… дерется хорошо… с ножом отлично обращается… из большой семьи… не очень благополучной… — Дин слышал собственную болтовню — о Кастиэле — и подумал в приступе паники: «Возьми себя в руки! Прекрати лепетать! Смени тему СЕЙЧАС ЖЕ!» — Слушай, я не хочу…

Кас вмешался с вопросом:

— А каковы ее навыки фелляции?

И Сэм, и Дин уставились на него. Кастиэль сказал очень серьезно и вдруг протрезвев:

— Я стал понимать, что это важный навык. И требующий практики.

Вагонетка американских горок вот-вот должна был врезаться в землю…

Наполовину разум Дина еще был занят отчаянным поиском, на что бы отвлечь внимание (может быть, притвориться, что Дин увидел оборотня, пробежавшего за окном? Закричать «пожар»? Симулировать сердечный приступ?) Но свободной частью разума он отметил встревоженный, практически горестный взгляд, закравшийся в глаза Каса.

— Ну, раз уж ты спросил, Кас, — сказал Дин, — навыки фелляции у нее никуда не годятся.

Сэм снова прыснул, но Кас с явным облегчением сказал:

— Правда?

— Да. По-моему, она недостаточно изучила вопрос.

— Изучить вопрос важно, — с энтузиазмом кивнул Кас.

— Так! — сказал вдруг Сэм, доставая бумажник. — По-моему, хватит на сегодня разговоров о фелляции с пьяным ангелом, Дин, ты не думаешь?

— Абсолютно согласен, — поддержал Дин. — Сэм, дай мне еще пару минут с Касом, э… кое-что прояснить, и я догоню тебя у машины, окей?

— Проясняй на здоровье! — Сэм закатил глаза. — Удачи тебе в этом начинании. Пока, Кас. И, кстати, ты совершенно очарователен, когда пьяный. — Он дружелюбно потрепал Каса по плечу через стол, сверкнул Дину сочувственной улыбкой, бросил на стол деньги за еду и бодро направился к двери.

— Кас, — начал Дин. — Слушай, я знаю, что ты еще немного пьян, но я хочу убедиться, что ты понимаешь: нельзя говорить Сэму такие вещи, ладно? Потому что… А!

Кас только что схватил его член. Ну, через штаны. Но все равно.

О, и теперь еще и расстегивал его ширинку. И облизывал руку, и пробирался ею вниз, и да, нежно вытаскивал член Дина наружу и начинал его массировать.

— Эта девушка, Элла, — сказал Кас, — хороша ли она в деле ручной стимуляции пениса? Или яичек? Или ануса? Ты ее целуешь? Использует ли она необычные способы стимуляции?

— Кас! У-а! — зашипел Дин, пытаясь отстраниться, снять с себя руку Каса как можно незаметнее. Он оглядел зал ресторана, но никто, похоже, ничего не увидел. Слава богу, они хоть сидели в углу, не на самом проходе. Дин никак не мог оторвать от себя руки Каса, и чертов стояк с завтрака теперь вернулся, и Кас просто не желал отставать.

Господи, какой горячей была его рука! Дин уже не в первый раз подумал о том, что температура тела у Каса, может быть, существенно выше нормы. Он всегда казался… таким горячим.

Во всех смыслах.

Кас совершенно не обращал внимания на попытки Дина оттолкнуть его руки и продолжал засыпать Дина вопросами про «Эллу»:

— Она пробовала вибраторы? Она умеет делать массаж? Пробовала ли она перья — Дин, она же не пробовала перья?

— О боже, Кас, — прошептал Дин. — Люди же смотрят!

— Не смотрят, — возразил Кас, бросив быстрый взгляд вокруг. — Она же не пробовала с тобой перья, Дин? — «Почему он уже три раза спросил о перьях?» Дин сделал заметку на будущее, но не успел спросить об этом, потому что Кас теперь взялся за его член как следует, своей горячей рукой, и Дин в конце концов только сжал его руку сверху и позволил Касу продолжать. Черт, вот уж если когда и нужен был совершенно беззвучный оргазм, так это сейчас. Дин совершенно сдался, просто дав Касу волю, и оргазм приближался, все ближе, и ближе, и боже правый, как было приятно… На этот раз никаких изысков, никаких креативных «способов стимуляции» — просто Кас, дрочащий ему, быстро и грубо, но о, как же было приятно! Кас каким-то образом делал это вообще без движения верхней части туловища, только слегка повернувшись к Дину. Наблюдая за ним.

Наблюдая за ним.

— Она не пробовала перья? — спросил Кас снова.

— Не… пробовала, Кас, — прошептал Дин. — Никаких… п-пп-перь… мм! мфф! — Дин заставил себя замолчать и замер, одновременно в панике и предвкушении. Сквозь биение крови в ушах он слышал звон посуды и разговоры в фоне, официантку, просящую еще кофе, зашедшего посетителя… все кафе кипело жизнью… и никто в кафе, кроме него и Каса, конечно, не подозревал о том, что происходило под столом.

Импульс нарастал. Нарастал. Дин задержал дыхание.

Кас прошептал:

— Я хочу, чтобы ты эякулировал для меня. Сейчас.

Волна захлестнула Дина, прорвалась сквозь него, и поток теплого семени толчками полился из его члена в горячие руки Каса. Дин сидел неподвижно, как статуя, затаив дыхание. Он почувствовал, как его тело раз содрогнулось в самом начале, но сумел свести проявления к минимуму.

Он сидел, застыв, и чувствовал, как сквозь него прокатывают волны экстаза и вырываются наружу, прямо в руки Каса.

Наконец Дин позволил себе один длинный осторожный вздох, потом еще один и еще. Кас волшебным образом очистил его, осторожно спрятал член в штаны Дина и застегнул ширинку.

— Спасибо, Дин, — сказал он.

— Боже правый, Кас, — произнес Дин тихо.

— Элла… ее навыки… приносят удовольствие, Дин? — спросил Кас. Дин наконец совладал с дыханием достаточно, чтобы повернуться к Касу, и обнаружил, что вид у Каса был такой убитый и испуганный (и поддатый при этом), что Дину захотелось сгрести его в объятие.

— Нет никакой Эллы, Кас, — признался ему Дин. — Я ее выдумал.

— Как?

— Нет никакой девушки. Я просто пытался сбить Сэма со следа. Есть только ты.

Кас моргнул.

— Я… не понимаю, — сказал он. Он на несколько секунд уставился в стол.

— Прости, если я обманом развел тебя на дрочку, — сказал Дин, чувствуя себя виноватым.

— Я должен был додуматься предложить в любом случае, — произнес Кастиэль рассеянно, глядя в стол. — Я с радостью.

Секунду спустя он сказал:

— Дин… мне бы хотелось, чтобы у тебя был спутник жизни, который делает тебя счастливым. Но… должен признаться, я рад, что ты не пробовал перья с кем-то другим. — Поглядев на кружку пива, Кас спросил: — Ты будешь допивать свой алкоголь, Дин? — И, не дожидаясь ответа, он поднял кружку и осушил «ангельский выбор Фланагана» одним глотком. Он поставил кружку на стол, добавил: — Увидимся позже, — и исчез.

Секунду спустя он появился опять, чтобы сказать:

— А, и сегодня тебе, наверное, не стоит заходить во Фланаган. Я открыл счет на твое имя. — И снова исчез.

========== Глава 8. Новое убранство ==========

Конечно, Сэм не забыл про «Эллу». Он доставал Дина вопросами о ней всю дорогу обратно в бункер. В конце концов Дин сказал:

— Слушай, оставь меня, пожалуйста, в покое, а?

— Но, Дин, тебя же самого просто понесло про нее! — заметил Сэм. — С тобой так бывает, только когда ты на кого-то реально запал. Я видел, чтобы ты так говорил о девчонке, может, дважды за всю жизнь! И первый раз — когда ты был в девятом классе! И как это я ее не увидел? Когда ты вообще успел с ней замутить?

— Ну… она… живет далеко, так что мы с ней, э… по скайпу общаемся. Из дома.

— Ха! — сказал Сэм удовлетворенно. — Это все объясняет!

— Что объясняет?

— Ты уже пару недель каждый вечер исчезаешь у себя сразу после ужина. Никакого кино, никаких баров — сразу к себе. И все время в хорошем настроении, особенно в последнюю неделю. Я уж гадал, в чем дело… Тебе ведь вообще-то не свойственно быть в хорошем настроении.

Дин показал ему средний палец, и Сэм рассмеялся. Потом он вдруг оставил свой прочувствованный братский тон:

— Серьезно, Дин. Я за тебя рад. Хотя лучше бы ты мне сказал. И знаешь, мне в общем-то всегда хотелось… — Он умолк.

— Чего?

— А, ничего… — сказал Сэм. — Ничего. Скажи, скорости интернета вам хватает для общения? Вайфай нормальный? А то я мог бы сделать канал пошире.

— Ну, иногда заедает, но в целом неплохо, — ответил Дин — на самом деле, иногда сигнал вайфая ослабевал и порновидео заедали. Через толстые бетонные стены вайфай ловился не всегда хорошо.

— Я посмотрю, можно ли настроить его получше, — сказал Сэм. — Ведь обидно было бы, если бы звонок с Эллой завис в самый неподходящий момент! Знаешь, даже удивительно, что я ничего не слышал из твоей комнаты в последнее время. Раньше оттуда, бывало, доносились самые неподобающие звуки. И вдруг — тишина! У тебя, должно быть, все под контролем?

— Ой, заткнись, а? — попросил Дин.

Сэм улыбнулся:

— Особенно после того душа. О! И это ж как раз в Айове было! Правда же?! Ты, должно быть, только встретил ее! — Он начал усмехаться. — О ней, небось, думал, да?

— Заткни варежку уже, а? — сказал Дин, и Сэм открыто рассмеялся.

Если Сэм так донимал его из-за какого-то разговора по скайпу с девчонкой… — да, будет сущий кошмар, узнай он, что происходит на самом деле. Третий вывод становился все более критичен.

Третий вывод был, конечно: Сэму ни за что — ни за что — нельзя было знать.

***

Большую часть того дня Дин провел в гараже, работая над Импалой (замена масла, тюнинг, а также починка держателя дворника, который таинственным образом погнулся где-то неделю назад). Сэм надолго уезжал куда-то по делам на одной из других машин.

Когда Дин наконец вернулся в бункер, как раз к ужину, Сэм сказал:

— Эй, я ездил в магазин за оборудованием для вайфая и хочу показать тебе, что сделал. Для усиления сигнала в твоей комнате. — Он провел Дина по коридору.

Дин услышал песню “Saturday Night Fever” еще прежде, чем Сэм открыл дверь.

Сэм распахнул дверь в спальню.

— Ты ЧТО СОТВОРИЛ С МОЕЙ КОМНАТОЙ?! — спросил Дин в неподдельном ужасе.

“Saturday Night Fever” группы The Bee Gees играла на полную громкость из бумбокса 80-х годов, стоявшего в углу комнаты. Вся комната была в сверкающих серебристых лучах света, перемещавшихся по стенам и исходивших от маленького запитанного от батарейки диско-шара, подвешенного в центре потолка (в комплекте с излучателями тонких световых лучей, висевших в двух углах комнаты). Красная лава-лампа пузырилась в одном углу, и уже от двери Дин заметил какие-то, блин, натуральные секс-качели в виде гамака, висевшие в другом. Из черной кожи, с отдельными стременами для ног и удобной дыркой прямо посередине сиденья.

И заячьи уши с хвостом были аккуратно выложены на качелях. Вместе с абсолютно гигантским дилдо, наверное, больше фута длиной.

Дилдо шумно жужжал и вибрировал.

Сэмнадрывался от смеха.

— Ты ЧТО ТУТ НАДЕЛАЛ? — спросил Дин, ступив внутрь и поворачиваясь кругом. И чем больше он смотрел, тем больше видел. Постеры с «Моим маленьким пони» висели на стенах. Кровать была опрятно заправлена покрывалом с изображением тигра, на котором лежали подушки расцветки зебры, и Дин был уверен, что заметил под ними простыни с рисунком гепардов. На тумбе у кровати стояла огромная бутыль массажного масла «Полный экстаз» рядом с еще одной лава-лампой. И необъятного размера ярко-красной анальной пробкой, украшенной мерцающими рождественскими огнями. Дин повернулся дальше, раскрыв рот от шока, пока Сэм дергался в конвульсиях у двери. В комнате была и еще одна гигантская пара заячьих ушей, эта — больше двух футов в длину, приделанная к стене над кроватью рядом с блестящим летящим Пегасом-единорогом, из зада которого вырывалась огромная радуга. На всех возможных поверхностях были разложены свежие винтажные порножурналы (ну, от них была хоть какая-то польза) вместе с россыпью маленьких глиняных единорожков, рассованных абсолютно повсюду. В третьем углу было КРЕСЛО-МЕШОК. ЗАМШЕВОЕ кресло-мешок. РОЗОВОЕ замшевое кресло-мешок. И Дин аж вскрикнул, когда повернулся до конца и обнаружил в последнем углу, сразу за дверью, гигантского картонного Джона Траволту в натуральный рост в классической танцевальной позе из «Лихорадки субботнего вечера».

— Я просто хотел… чтобы Элла… узнала твою истинную суть, — выдавил Сэм сквозь смех. — О господи, видел бы ты выражение своего лица, когда заметил анальную пробку!

— Немыслимо, — пробормотал Дин, осматривая комнату. — Что, уже НИКАКОГО УЕДИНЕНИЯ не получить, даже В СОБСТВЕННОЙ КОМНАТЕ?

— Так тебе и надо за то, что не сказал мне, когда наконец встретил кого-то, кто тебе действительно нравится! — умудрился выговорить Сэм, прежде чем снова зашелся смехом. — Не могу… поверить… ты и правда… купил для нее… заячьи уши! — выдавил он и снова согнулся пополам. — Когда Кас сказал про уши, я сразу понял, что что-то нечисто, и я нашел их! Не СМОТРИ на меня так, я вообще-то не пытался рыться в твоих вещах, но случайно обнаружил их под кроватью, когда сверлил дыру под кабель. Я нашел уши после завтрака, и мне пришла в голову вся эта затея, так что я провел весь остаток дня, рыская по блошиным рынкам. О боже, ты бы видел свою реакцию на Траволту! Одно это стоило потраченного времени! — Он снова начал хихикать.

— УБЕРИ ОТСЮДА ЭТУ ДРЯНЬ! — заорал Дин, хотя, на самом деле, он вынужден был признать, что это и правда было смешно, и в конце концов сам начал усмехаться. — Где ты вообще нашел замшевое кресло-мешок, Сэм?

— Сельские блошиные рынки Канзаса — на волне новейших трендов в дизайне интерьера, — ответил Сэм, задыхаясь от смеха. — Но не тревожься, анальная пробка и дилдо — новенькие, так что можешь бесстрашно ими пользоваться! И дилдо — вибрирующий! ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ДЮЙМОВ В ДЛИНУ! Я ЗНАЛ, ЧТО ТЕБЕ ПОНРАВИТСЯ! — Сэм снова начал беспомощно хихикать, и Дин швырнул в него парой полосатых подушек, которые Сэм с легкостью отразил. В конце концов Сэм взял себя в руки достаточно, чтобы сказать: — Я на самом деле поставил тебе отдельный роутер и поднял скорость интернета. Так что видео в скайпе у тебя теперь будет шикарного разрешения. Она сможет разглядеть все детали твоей комнаты.

Он снова принялся хихикать, и Дину наконец удалось выставить его за дверь.

***

Конечно, Кас, появившийся полчаса спустя, воспринял все это хладнокровно. Дин еще даже не начал ничего убирать — он только рухнул на покрывало с тигром и пораженчески уставился на крутящийся дискотечный шар. Даже саундтрек к «Лихорадке субботнего вечера» так и играл в углу.

Кас возник посреди комнаты, спокойно огляделся по сторонам и заключил:

— Ты обновил убранство, Дин.

— Вот уж чего-чего, а сдержанности в оценках тебе не занимать, — заметил Дин.

Кас не ответил. Он поворачивался кругом, внимательно осматривая комнату. Наконец он сказал:

— Дин, мне не было известно, что ты любишь маленьких цветных лошадей.

— Это Сэм так пошутил, — попытался объяснить Дин. — Я, на самом деле, ничего из этого не люблю.

— О… Значит, эти вещи тебе самому не нравятся? — спросил Кас, осматриваясь. — Полосатые хищники? Мелкие крутящиеся зеркала? Этот большой танцующий мужчина в белом?

Дин невольно усмехнулся.

— Нет, это правда не мое, — ответил он.

— Хм… — Кас начал обходить комнату, все пристально изучая. — Интересные средства стимуляции, на самом деле. Но если ты говоришь, что они для тебя неэффективны, я положусь на твое слово. — Он посмотрел на Дина. — Дин, мне пришло в голову: я не спрашивал тебя, есть ли у тебя на уме какие-нибудь способы стимуляции, которые ты хотел бы попробовать?

Кас как раз стоял рядом с секс-качелями. На которых до сих пор лежали заячьи уши и хвост. (Дилдо-вибратор Дин выключил сразу.)

— Ну, — произнес Дин. — Э… Просто смеха ради… как насчет…

Он подошел, взял уши и осторожно надел их Касу на голову.

— У моей оболочки уже есть уши, Дин, — сказал Кас серьезно, пока Дин поправлял ободок, державший их на месте. — Эти уши не будут функциональны.

— Они и не должны быть функциональны, Кас, — сказал Дин. — И эй, дай-ка я еще… только добавлю одну деталь для полноты костюма… Просто примерим костюм к Хэллоуину… — У заячьего хвоста была маленькая клипса, и, повозившись немного, Дин сумел прицепить хвост к плащу Каса сзади.

— Мне и хвост в действительности не нужен Дин, — сказал Кас. — В истинном обличье у меня уже есть хвост.

Дин с удивлением посмотрел на него.

— У тебя есть хвост?

У Каса вопрос вызвал недоумение.

— Конечно. У всех летающих существ есть хвосты. Как иначе корректировать курс?

Ну, когда он так это объяснял, это казалось очевидным. Но… боже, хвост?

Так легко было начать воспринимать Каса человеком. Эксцентричным человеком, немного не таким, как все, конечно; но по сути — человеком. Однако иногда случались вот такие моменты, когда Дин вдруг вспоминал, что Кас — на самом деле совсем иного рода существо.

Дин машинально начал:

— И насколько… — собираясь серьезно спросить: «Насколько он длинный?» — но это вдруг показалось такой ужасной двусмысленностью, что Дин отчего-то смутился и просто захлопнул рот, отойдя на несколько шагов.

И вот перед ним, глядя на него, стоял Кас в этих ЗАЯЧЬИХ УШКАХ! Одно из них смотрело строго вверх, другое было немного загнуто, и боже, это было так уморительно и так мило, и вид у Каса был такой озадаченный реакцией Дина… Дина разобрал смех, и Кас так сильно прищурился, что странно было, как он при этом еще что-то видел. Дин заглянул ему за спину: там был пушистый белый хвостик, прямо на нужном месте. Это была просто умора, это было восхитительно.

— Почему ты смеешься, Дин? — спросил Кас.

— О, я просто счастлив, — ответил Дин, сдержав очередной смешок. — Ты не мог бы, э… ты не мог бы… просто… лечь на кровать на секунду? — Качели тоже обладали определенным соблазном, но Дин все никак не мог избавиться от этой чертовой фантазии о Касе, раскинувшемся на капоте Импалы, или, по крайней мере, на кровати. Хвостик так будет не видно, но…

Кас послушно сел на кровать и лег на спину, глядя на Дина. С этими чертовыми УШАМИ НА ГОЛОВЕ. На покрывало с тигром. Рядом с полосатыми подушками. И гребаной лава-лампой в углу. И гигантской мигающей анальной пробкой. Под вращавшимися лучами от диско-шара. И в окружении старых Плейбоев.

Дин думал, что выйдет уморительно, но тут же почувствовал, как зарделся, и вынужден был отвести глаза. Чертов Сэм… он таки умудрился напасть на действенные средства стимуляции.

Дин услышал, как Кас вдохнул, и понял, что тот узнал, о чем думал Дин. Секунду спустя Кас молча поднялся, плавно подошел к Дину и потянул его за локоть к кровати. Где нежно снял с него одежду. Штаны. Трусы. Футболку. И потом взял массажное масло «Полный экстаз» и сказал:

— Я собирался сегодня опробовать визуальные способы стимуляции, но думаю, их уже достаточно. — Кас вылил в ладонь немного масла, поставил бутылку, растер масло в руках, поднял глаза — эти чертовы уши, боже — и предложил: — Как насчет массажа?

***

Дин полагал, что Кас перейдет прямо к члену, но нет, оказалось, Кас затеял настоящий, самый что ни на есть честный массаж. Сначала он уложил Дина лицом вниз и начал работать над его плечами. Как выяснилось, он набрался где-то настоящей техники массажа («Когда-нибудь, — подумал Дин, — я таки расспрошу его про его методы “изучения вопроса”».)

Кас прошелся по всему телу Дина, от головы до ног, разработал все мышцы его спины и плеч, спустился вниз к рукам, затем к пальцам, а потом и к ногам. Это оказалось такой блаженно расслабляющей процедурой, что Дин почти позабыл про секс. (Почти.) Чувствовать на себе руки Каса было просто так приятно…

И в каком-то смысле это было даже мило. Почти как если бы Кас пытался ухаживать за Дином… а не просто бесстрастно рассматривал его как демонстрацию к своему эксперименту по анатомии. Почти как если бы ему хотелось доставить Дину удовольствие любым доступным способом.

«Эпизод в кафе сегодня утром тоже был интересным», — подумалось Дину, когда он почти задремывал под сильными руками Каса, разрабатывавшими узелки в его плече. «В кафе вышла весьма любопытная сцена». Ну, очевидно, кончить под столом само по себе было интересным опытом, но кроме того интересной была реакция Каса на «Эллу».

Прямо как будто он приревновал.

Но Дин был практически уверен, что Кас воспринимал его лишь как демонстрацию к эксперименту. Как хобби месяца. Кас, наверное, просто волновался, на должном ли уровне его собственные «навыки», в принципе. Не применительно к Дину.

Потому что ведь сам Кас не возбуждался вообще.

И до сих пор не позволял Дину себя поцеловать. Или как-либо обнять. Он проводил эту границу так четко и при этом молча, что Дину даже уточнять не хотелось из страха, что это может совсем спугнуть Каса. Но закономерность была очевидна: Кас не позволял по-настоящему к себе прикасаться. Поцелуи, какие бы то ни было объятия и, конечно, упаси боже, полноценный трах на повестке дня явно не стояли.

«Минеты и все остальное — это тоже, конечно, прекрасно, — думал Дин. — Я не жалуюсь… Я определенно не жалуюсь.

Я не жалуюсь.

Я не жалуюсь.

Ладно, я жалуюсь».

Если уж быть с собой абсолютно честным (чего Дин обычно старался избегать), он чувствовал досаду. Даже какую-то обиду.

— Ты напрягаешься, — заметил Кас. — Расслабься. — Он впился пальцами глубже в плечи Дина, и Дин попытался забыть обо всем и просто наслаждаться массажем.

Целый час спустя, когда Дин лежал на спине в блаженных грезах, а Кас медленно разрабатывал мышцы его бедер, Дин вдруг понял, что Кас наконец подобрался к промежности. Он по-прежнему усердно массировал мышцы бедер, но бедра располагались близко к определенным другим частям тела, и Кас начал как бы невзначай время от времени накрывать ладонью ствол члена, а потом и легко сжимать и потягивать его, и массировать яички, всегда после возвращаясь к бедрам. Дин был настолько расслаблен, что даже удивился, почувствовав, как начинается полноценная эрекция. Когда появилась эрекция, массаж бедер вдруг закончился, и Кас плавно переключил внимание (и обе руки) на член и яички Дина. Он стал потягивать член сильнее и сильнее своими теплыми руками, скользкими от массажного масла. Пока Дин не заерзал и не застонал, и его член не окреп.

Он открыл глаза и увидел стоявшего над ним Кастиэля.

Кас склонялся над ним, стоя у кровати, глядя вниз, все такой же спокойный и молчаливый. Его внимание было сосредоточено на промежности Дина. Дин посмотрел на его знакомый профиль, на его собранное выражение лица, на серьезные глаза, на мягкие волосы (с заячьими ушами! Заячьи уши были просто бесподобны, боже!) На знакомый наряд: бежевый плащ, белую рубаху, черный пиджак, едва видимый под плащом, синий галстук, свисающий вниз, когда Кас наклонялся вперед. Все это в нелепых отсветах от дискотечного шара. Дискотечные огни добавляли такой налет нереальности, что Дина посетила абсурдная мысль: «Может быть, весь прошедший месяц мне просто приснился? Ведь это на самом деле невозможно. Все это невозможно». Дыхание Дина потяжелело; Кас сделал паузу, чтобы заново смазать руки массажным маслом, после чего крепко взял в скользкий кулак головку члена и медленно надавил вниз, опуская руку к паху Дина. И еще раз. И еще, другой рукой сжимая яички. Дин выдохнул: «Боже, БОЖЕ, как приятно, да, сделай так еще!» Кас вскинул глаза к лицу Дина и на секунду удержал его взгляд.

Этот спокойный взгляд… (и заячьи уши!)

Кас разорвал зрительный контакт и снова опустил взгляд на член. Спокойно, как всегда. Спокойно и уравновешенно.

Кончик его свисающего галстука задел за головку.

И Дина вдруг накрыло: ему остро захотелось ощутить Каса. Захотелось контакта, захотелось заставить Каса что-то почувствовать, как-то отреагировать… захотелось… чего-то большего, более близкого. Кас провел горячим скользким кулаком по стволу еще раз, и Дин вдруг просто не смог лежать спокойно. Он грубо схватил Каса за полы плаща и со словами «Иди сюда!» дернул его на себя, так что тот потерял равновесие. Дин одновременно чуть повернулся к Касу, прижавшись членом к его рубахе. Кас вздрогнул от неожиданности и выпустил член, выбросив руки перед собой на тигровое покрывало по обеим сторонам от Дина, чтобы смягчить падение. Но отталкивать Дина он не стал. От ощущения мягкой, слегка шершавой фактуры рубахи на члене Дин потерял остатки самоконтроля. Он с силой толкнулся в Каса и потянул его на себя, рефлекторно тычась членом в его торс, чувствуя теплую упругость его плоти (плоти Каса!) под рубашкой. Он понимал, что Кас чувствует его член, чувствует, как член тычется в него. Но Кас ничего не сказал: вид у него был все такой же спокойный, сосредоточенный, внимательный.

— Да ОТВЕТЬ же мне, черт! — прорырчал Дин, но Кас только озадаченно на него посмотрел.

Дин снова почувствовал щекотку от галстука и со стоном схватил его и обернул конец вокруг головки. Галстук! Галстук Каса! Он был прохладный и шелковистый, он был частью Каса — единственной его частью, которую Дин мог как следует ухватить, и, хотя хотелось Дину вовсе не галстук, он довольствовался этим.

— Иди сюда ближе, сукин сын! — зашипел Дин и дернул Каса к себе свободной рукой, одновременно с этим пытаясь плотнее обернуть галстук вокруг ствола члена. Все это было спонтанно и непродуманно, движения Дина — грубые и нескоординированные, потому что никакого плана за ними не было: он просто яростно со сбившимся дыханием хватался за Кастиэля и одержимо оборачивал его галстуком член, чувствуя, как член пульсирует, как близко он к разрядке.

— Тебе это нравится, — произнес Кас еще более хриплым голосом, чем обычно.

— Да, — простонал Дин, снова ткнувшись в его живот. Кас накрыл рукой руку Дина. Его рука, скользкая от массажного масла, оказалась поверх руки Дина, поверх синего галстука, обернутого вокруг члена.

Кас сжал руку.

— Да, да, А, А, А! — вырвалось у Дина, и он начал с силой вонзаться в Каса, в его галстук, в его руку. Толкаться в него, бездумно по-животному тереться о его грудь.

…и внезапно Дин почувствовал, как рука Каса соскользнула с члена. Кас завалился чуть вбок, рядом с ногой Дина. Дин решил, что он просто меняет позицию, и взглянул не него, ожидая очередного сухого «Вот еще один способ стимуляции, Дин».

Но взгляд Каса оказался стеклянным и несфокусированным. Его лицо было шокирующе бледным, губы — синими.

Что-то было не в порядке.

— Кас? — позвал Дин, и по его спине пробежал холодок страха, когда Кас соскользнул с кровати совершенно безвольно. Он упал боком и задел лицом за край тумбы при падении. Заячьи уши слетели с его головы и отлетели на несколько футов в сторону.

— Кас? Кас?! — позвал Дин, бросившись к краю кровати, чтобы видеть его.

Кастиэль лежал на полу без сознания, мертвенно белый с полуприкрытыми глазами.

Более верного способа угробить стояк нельзя было и придумать. За один удар сердца, пока Дин соскакивал с кровати на пол, его эрекция исчезла, как не бывало, член вяло свернулся, подступавший оргазм улетучился. Дин склонился на коленях над Касом.

— Кас? Кас, ты меня слышишь? Кас, что случилось, КАС? КАС?! — Дин начал легонько трясти его и шлепать по лицу. Но Кас, похоже, вырубился напрочь. Что, черт возьми, произошло?

— СЭМ! — крикнул Дин. — СЭММИ! ЧТО-ТО С КАСОМ! ИДИ СЮДА!

Сэм, на самом деле, больше знал об ангелах: это Сэм прочитал весь имевшийся у них древний фолиант «Физиология ангелов». И в людской первой помощи Сэм тоже разбирался лучше. Со старыми-добрыми кровоточащими ранами и Дин знал, что делать, но в случае таких вот таинственных обмороков определенно надо было звать Сэма.

— СЭМ! — заорал Дин снова. Секунду спустя, он осознал, что сейчас в комнату ворвется Сэм и застанет Дина над Кастиэлем совершенно голого, да еще и с компрометирующими «средствами стимуляции», разбросанными по кровати.

И Дину вдруг стало вообще все равно. Вдруг стало вообще неважно, узнает ли Сэм.

Дин даже не пытался одеться. На это уйдет драгоценное время.

«Да где, черт возьми, Сэм? Ах ты, черт, гребаные “границы”!» Дин, голый, бросился к двери, высунул голову в коридор и заорал:

— СЭМ! ИДИ СЮДА! ЧТО-ТО С КАСОМ! — Сэм появился тут же, устремившись к нему бегом по коридору.

Он ворвался в комнату и замер, увидев совершенно голого Дина, склонившегося над бессознательным Кастиэлем.

— У-о-а, чувак, трусы надень! — воскликнул Сэм. — Что случилось с Касом?

— Не знаю, он просто… просто потерял сознание, он просто… свалился на пол! Не знаю, что случилось!

— Ладно, ладно, успокойся! И надень трусы, господи… Кас? — Сэм взял Каса на себя, проверяя его пульс и дыхание, пока Дин натягивал трусы.

— Он дышит, — доложил Сэм мгновение спустя. — Сердце бьется. Лицо ушиб, но я не вижу каких-то серьезных травм. Что случилось? Он так и появился? Хоть разговаривал?

— Он… он, да, он разговаривал, но потом вдруг просто вырубился, — ответил Дин, снова присев над Касом рядом с Сэмом. — Не знаю, что с ним, Сэмми, — понятия не имею, что произошло, я не знаю, что делать…

— Успокойся. Эй! Успокойся, Дин! — Сэм поднял глаза на Дина и взял его рукой за локоть. — Успокойся. С ним все будет в порядке. Ты паникуешь, Дин. Успокойся!

Дин вздохнул.

Сэм продолжил:

— Ты психанул, потому что он застал тебя за… занятиями с Эллой, да? Успокойся, ничего страшного, это… Это, на самом деле, умора, но главное, он дышит, он наверняка в порядке. Он, наверное, почувствовал, что теряет сознание, и прилетел сюда, зная, что тут будет в безопасности. Наверняка и не заметил, чем ты тут занимался. Вот, надень-ка штаны. — Сэм подобрал с пола штаны Дина и бросил ему. Взглянув вниз на Каса, Сэм добавил: — Черт, он сейчас очнется, Дин! Елки, Дин, приди в себя уже! Посиди с ним, а я спрячу улики!

Дин уставился на него.

— Улики?

— Первое правило по поводу порно, Дин, — пояснил Сэм, мечась по комнате и собирая порножурналы. И вибратор. И массажное масло. И заячьи уши. И укрывая одеялом секс-качели. — Первое правило: если в твоей комнате объявляется ангел Господень, прячь порнуху!

— А… да… я все забываю, — пробормотал Дин, наконец сообразив, что Сэм предположил, будто Дин голый, потому что у него был секс по скайпу с выдуманной Эллой.

И Сэм услужливо пытался спрятать улики от Кастиэля.

Пока Сэм собирал миллион порножурналов и секс-игрушек по всей комнате, Дин незаметно вытер краем штанов массажное масло с рук Каса. Лучше, чтобы Сэм этого не видел.

— Как много увидела Элла? — спросил Сэм, запихивая полсотни древних Плейбоев под кровать. — Она заметила появление Каса?

— Э… — сказал Дин. — Э, я просто… захлопнул лэптоп.

Сэм закатил глаза.

— Принесешь свои извинения позже.

— Да… — согласился Дин.

Сэм был прав насчет Каса: несколько секунд спустя его руки начали подрагивать, и глаза открылись. Он немедленно оглядел комнату. Дин замечал это за Касом и раньше: у него был солдатский рефлекс осматривать помещение тут же, если он просыпался в неожиданном месте. Кас быстро оглядел все вокруг, заметил лица Сэма и Дина, автоматически произнес: «Сэм? Дин?» — и продолжил обводить взглядом комнату. Потом он попытался сесть, оглядываясь за спину.

— Кас, ты как? — спросил Дин, поддержав его.

— Дин… прости меня, — сказал Кас немного слабым голосом.

— Что это, черт возьми, было?! Ты правда в порядке?

— Просто… временный сбой. Я в порядке. — Кас взглянул на Сэма. — Здравствуй, Сэм.

Сэм замер. У него в руках как раз была последняя стопка порнухи: огромная охапка журналов, плюс мигающая рождественскими лампочками анальная пробка и заячьи уши. Он взглянул вниз на пробку, прочистил горло и произнес:

— Привет, Кас.

Кас только смотрел на него, и Дин с удовольствием понаблюдал, как лицо Сэма постепенно приобрело такой же оттенок красного, как и анальная пробка. Сэм помялся на месте, потом очень медленно положил гигантскую мигающую пробку на кровать и прикрыл ее полосатой подушкой, которая ее и близко не скрыла. Сэм снова прочистил горло:

— Кас, как ты… в порядке?

— Да, Сэм, спасибо, — ответил Кас, с любопытством глядя на лампочки, мигавшие из-под подушки.

Сэм на секунду закрыл глаза, потом набросил еще несколько подушек сверху.

Кас сел прямее со словами:

— Я в порядке, правда. Простите. Я не хотел вас встревожить. — Он переключил внимание на Дина. — Дин, ты… ты… — Он взобрался на ноги и поднял руку к голове. Потом посмотрел на Сэма и спросил: — Сэм, зачем ты прячешь эти… вещи?

— Да просто решил… решил прибраться, — быстро ответил Сэм. — Дин тут просто, э, экспериментировал… с… Слушай, Кас, пойдем-ка со мной, а, э… Дин, ты пока, э… приберись еще, ладно, и… оденься побольше, и… проверь лэптоп, Дин, а я побуду с Касом в другой комнате.

Секунду спустя Сэм под локоть потащил Каса к двери. Он как раз выпроваживал Каса из комнаты, когда Дин вдруг увидел чертов заячий хвост. Приколотый к плащу Каса. И Сэм его еще не заметил!

Дин бросился за ними и попытался схватить хвост, но промахнулся. И Кас, и Сэм оба обернулись к нему в коридоре. Они развернулись лицом друг к другу, так что хвост оказался скрыт от Сэма.

— Проверь лэптоп, Дин! — зашипел Сэм. — Займись лэптопом! А я побуду с Касом.

— Вообще-то со мной уже все в порядке, Сэм, — заверил его Кас.

— Хорошо, но пойдем все равно, составишь мне компанию! У Дина есть дела. Не так ли, Дин?

— Но со мной все нормально, — уверил Кас, попытавшись вернуться к двери, и Дин вдруг понял, что если Кас продвинется дальше, Сэм через полсекунды заметит хвост.

— ИДИ С СЭМОМ, КАС! — рявкнул Дин, и Кас в замешательстве остановился. Сэм взял его за локоть и начал тянуть в кухню. Кас, по счастью, повиновался, и Сэм не увидел хвост.

— Но… — начал Кас, оглянувшись на Дина в явной растерянности.

— Я сейчас приду, Кас, — сказал ему Дин в отчаянии.

И Кас с Сэмом ушли по коридору. Дин услышал, как Сэм начал сбивчиво: «Слушай, Кас, насчет того, что было у меня в руках в комнате… Я знаю, ты, должно быть, заметил, как Дин… кое-чем занимался там, и я просто хотел, чтобы ты понимал: это ничего… потому что… Не знаю, понимаешь ли ты, но… мужчине иногда нужна как бы… разрядка… и…» О боже. Ни к чему хорошему это не вело. И Дину теперь надо было какое-то время оставаться в комнате: достаточно долго, чтобы притвориться, будто он звонит воображаемой боевой подружке из Айовы и извиняется за то, что пришлось прервать горячий киберсекс и помогать больному ангелу.

Наверняка Сэм заметит заячий хвост в следующую минуту!

И Дину вдруг пришла в голову блестящая идея.

Он закрыл глаза и послал Кастиэлю молитву: «Кастиэль? Ты меня слышишь? Кастиэль? Если слышишь, слушай меня: этот чертов заячий хвост еще у тебя на плаще — можешь от него избавиться? Спрятать его куда-то, где Сэм не увидит? Сэму нельзя видеть его на тебе, ты понял?! Убери его куда-то, где Сэм не увидит». Секунду спустя Дин додумался добавить: «Только не надо посылать его на какие-нибудь кольца Сатурна! Можешь оставить его в комнате, просто где-то, где не увидит Сэм, ладно?»

Он выждал еще минуту, открыл дверь и выбежал в библиотеку. Кас выглядел уже нормально: он стоял спиной к Дину и разговаривал с Сэмом (который был к Дину лицом). И заячьего хвоста на плаще Каса не было! Кас услышал! АЛЛИЛУЙЯ!

Кас был здоров, заячьего хвоста не было, и все было в порядке. Дин облегченно выдохнул, аж ощутив слабость. Он подошел, чтобы присоединиться к ним.

Приблизившись, он заметил, что лицо у Сэма красное, как свекла. Потом он услышал слова Каса:

— Но я не понимаю, от чего Дину нужна разрядка? Он что, был заряжен?

Сэм пояснил:

— Ну, Кас, в общем, гм… у мужчин есть определенные… нужды…

— А, это эвфемизм для потребности в оргазмах? Такое выражение я слышал, — кивнул Кас. Потом он добавил с некоторой тревогой в голосе: — Сэм, ты хочешь сказать, что Дину нужно больше оргазмов?

Сэм бросил на Дина испуганный взгляд и выпалил:

— Эй, пойду-ка я заварю чаю! Всем нам! Все хорошо, Дин?

— Да! — подтвердил Дин, и Сэм развернулся и бросился в кухню.

Заячий хвост обнаружился на ременной петле его штанов сзади.

Дин едва не вскрикнул. Ему буквально пришлось зажать рот обеими руками, и потом вспомнить, что надо дышать. Он уставился на Сэма, пока тот торопливо удалялся в кухню: на пушистый белый хвост, прямо у него на заду, чуть подпрыгивающий при каждом шаге.

Сэм исчез в кухне, и Дин повернулся к Касу. Он заставил себя сделать глубокий вдох и начать с главного:

— Ты правда в порядке, Кас?

— Да, Дин. И мне очень жаль, что я тебя напугал. И прервал нашу сессию.

— Кас?

— Да?

— Почему заячий хвост — на Сэме?

Кастиэль ответил:

— А, да… Ну, вообще-то я сразу же послал его на астероидный пояс за Марсом, но потом ты велел поместить его где-то в комнате, где не увидит Сэм. И Дин, я не нашел места, где бы Сэм гарантированно его не увидел, но мне пришло в голову, что Сэм наверняка не увидит хвост, куда бы ни повернулся, если хвост будет точно позади него.

— Кас? — сказал Дин, потирая рукой переносицу.

— Да?

— Перемести хвост в мою комнату! — прошипел Дин.

— Не могу, — ответил Кас с извиняющимся видом. — Прости, Дин. У меня кончился запас могущества. Особенно после того, как я отправил хвост на астероидный пояс и обратно. Я едва сумел прицепить его на Сэма. Прости… подобные эпизоды отказа оболочки могут временно понижать заряд могущества.

Дин заставил себя вздохнуть.

— Ладно, Кас… Ничего…

— Дин… я что… совершил ошибку? — спросил Кас, вдруг с таким встревоженным видом, что Дину пришлось нацепить фальшивую улыбку и хлопнуть его по плечу.

— Все в порядке! — заверил его Дин. — Я знаю, что ты старался. Главное, я рад, что ты в норме.

В этот момент Дин заметил Сэма, ходившего по кухне. Сэм как раз был спиной к Дину, и Дина немедленно порвало от усилия не смеяться при виде пушистого белого хвоста, прицепленного у него на попе. Сэм потянулся за кружками, и хвостик немного качнулся; потом Сэм повернулся налить воды, и хвостик стал прекрасно виден в профиль.

Сэм ходил в плейбоевском заячьем хвосте и НЕ ЗНАЛ ОБ ЭТОМ.

У Дина настолько сбилось дыхание, что ему пришлось повернуться к кухне спиной и закусить кулак, чтобы не прыснуть от смеха. Кас смотрел на него с беспокойством.

— Все нормально, Дин?

— Дааа, — сумел прошептать Дин, сделав очень осторожный вдох. — Кас… позволь мне сказать одно. Твои ошибки — куда креативнее, чем чьи бы то ни было! — Дин украдкой бросил еще один взгляд на Сэма, заметил хвост и снова чуть не потерял самообладание. — О боже праведный, — выдохнул он, повернувшись назад к Касу, опершись на стул и делая глубокие вдохи, пока не взял себя в руки. — Почему все это со мной происходит?!

— Прости, Дин… Я доставляю тебе сложности, да? — сказал Кас. Вид у него был по-прежнему встревоженный. — И я испортил твой оргазм… — добавил он печально. — И теперь Сэм говорит, что тебе нужно больше оргазмов.

Дин заметил, что Кас смотрит на него этим своим убийственным взглядом грустного щенка. Дин едва слышно усмехнулся и сжал его плечо.

— Кас, не волнуйся о том, что говорит Сэм. Небольшой облом у партнера — это ерунда, когда ты ни с того ни с сего теряешь сознание.

В этот момент Сэм вошел в комнату с тремя кружками чая и настоял, чтобы все его выпили, даже Кас, которому чай очевидно был не нужен. Но Кас все равно вежливо сделал несколько глотков. Каждый раз, когда Сэм поворачивался, Дин едва сдерживал смех, так что Сэм начал подозрительно на него поглядывать, но в конце концов просто проигнорировал брата и обратился к Касу:

— Так что произошло, Кас?

Кас опустил глаза в пол и сказал, совершенно неубедительно пожав плечами:

— Да ничего…

Сэм фыркнул.

— Это не ничего. Ну же, Кас, в чем дело?

Кас сказал:

— Э… я… ассистировал… другу… кое-где… с… — Долгая пауза. — …с одной… задачей… и…

— Можно без подробностей, Кас, — вмешался Дин, чувствуя, что Кас мог бы с таким же успехом зажечь гигантскую неоновую вывеску «Я ИМЕЮ В ВИДУ СЕКС С ДИНОМ». Он поспешно добавил: — Просто объясни, почему ты потерял сознание и все ли в порядке?

Кас кивнул:

— Мне пришлось понизить кровяное давление своей оболочки.

Дин и Сэм уставились на него. Сэм переспросил:

— Понизить кровяное давление?

Кас, похоже, снова принялся за свои неумелые попытки уйти от ответа и сказал, бесцельно помахав рукой:

— Моя оболочка начала… начала… она… Это как если бы… Она стала… реагировать… на определенный… раздражитель, и…

У Дина отвисла челюсть. Кас очень старательно не смотрел на него.

Дин наконец собрался достаточно, чтобы прервать эту запинающуюся череду «вопиющих намеков для Сэма Винчестера» словами:

— Так суть в том, что ты поигрался с собственным давлением?

Кас прочистил горло и продолжил чуть тверже:

— Да. Есть разные способы контролировать оболочку: это довольно сложная технология, но суть в том, что иногда она реагирует на… — Он снова прочистил горло. — … на раздражители. На внешнюю температуру, или еду, или… — Очевидная пауза. — … на другую стимуляцию. И произошла очень простая вещь: моя оболочка среагировала на… — Еще одна совершенно очевидная пауза. — …что-то. И мне пришлось понизить давление, чтобы успокоить рефлексы, и весьма сильно, и теперь я понимаю, что понизил его даже слишком сильно. Я забыл, что у людского кровяного давления есть нижний допустимый предел, и опустил его слишком низко. Все просто, на самом деле: я просто забыл про нижний предел.

Сэм теперь смотрел на Каса, вдумчиво нахмурив лоб.

— Знаешь, я читал эту старую книгу, об ангелах, — ну, «Физиологию ангелов», и…

— Это крайне неточная книга, Сэм, — тут же сказал Кас. — Там вообще все неправильно!

— А ты никогда не думал просто дать оболочке делать свое дело? — невозмутимо спросил Дин, скрестив руки. — То есть не опускать давление? А просто дать ей проголодаться, или… разгорячиться, или чего там ей хочется?

— Это было бы неразумно, — ответил Кастиэль, явно не в своей тарелке.

Сэм вставил:

— А вот в «Физиологии ангелов», как мне помнится, написано…

— Это правда ужасная книга, Сэм! — прервал его Кас.

Дин сказал, вцепившись в тему давления, как питбуль:

— Кас, хлопаться в обморок и разбивать себе башку в процессе уж точно не разумнее, чем дать волю оболочке. Кроме того, может быть… тебе бы и понравилось — об этом ты не думал? Может, тебе понравилось бы быть… голодным или… ну, там, разгоряченным. Или еще что.

— Суть не в этом, — отрезал Кас, и в его голосе появились стальные ноты. — Это было бы неправильно.

«Это еще что за ерунда? Это было бы неправильно?»

Дин спросил:

— Ой, а все остальное, что ты делал, было правильно?

Упс. Это прозвучало совсем недобро. И Кас тут же сдал позиции, уронив взгляд на пол и понурив голову.

— Дин! Господи! — воскликнул Сэм. — Прояви немного сочувствия! Он пришел к тебе за помощью!

Дин тут же почувствовал себя ужасно.

— Кас, ой, прости меня, я не имел в виду все то старое, я имел в виду… я только…

Кас посмотрел на него с горькой улыбкой.

— Ничего, Дин. Это справедливо. И я сам виноват: заставил вас обоих переживать. Приношу извинения. Теперь со мной все в порядке, и я благодарю вас обоих за заботу, и, Сэм, спасибо тебе за чай. Я пойду.

— О… А ты… ты уверен, что можешь нормально летать? — спросил Дин.

Кас кивнул.

«Заячий хвост! Скажи Касу забрать хвост!»

— Ты ничего не хочешь… с собой взять? — спросил Дин. — Ничего, что ты… где-то оставил?

— Нет, Дин. Если что-то не на месте, уверен, ты справишься, — ответил Кас. И черт побери, если в момент исчезновения у него на губах не мелькнула ухмылка.

Следующие десять минут Дин ходил по пятам за Сэмом, наполовину переживая за Каса, наполовину паникуя из-за чертова хвоста и пытаясь придумать способ сдернуть его с Сэма незаметно. Наконец Дину пришла в голову гениальная идея притвориться, как будто он цепляет Сэму этот хвост в качестве ответной шутки за то, что тот сотворил с его спальней. И, что лучше всего, когда он как бы случайно врезался в Сэма сзади и провел рукой по его копчику, чтобы как бы прицепить хвост, Сэм и того не заметил. Так что Дину наконец можно было целых пять минут открыто заходиться истеричным хихиканьем, пока совсем сбитый с толку Сэм наконец не понял, в чем дело, не провел рукой по спине, не нащупал хвост и не бросил на Дина уничтожающий взгляд.

— Ты… Дин… Дин Винчестер… — сказал Сэм, тряся перед ним заячьим хвостом. — Вот за это я тебе теперь не скажу!

— Что? Что ты мне не скажешь?

— О… ничего, — ответил Сэм с деланым равнодушием. — Ничего интересного! — Он швырнул хвостом в Дина и ушел, фыркая.

«Это еще было о чем?» Дин понятия не имел.

Но одно он знал точно. Он знал, какой способ стимуляции попросит следующим.

========== Глава 9. Лихорадка субботнего вечера ==========

И конечно, после этого Кас пропал на несколько дней.

Дин вечер за вечером болтался в своей комнате, надеясь, что тот появится, — сидел на тигровом покрывале в ожидании, листая миллионы порножурналов, что Сэм оставил под кроватью. Но журналы отчего-то не действовали на Дина как раньше, так что в итоге он сидел и читал вечерами статьи в этих старых Плейбоях, даже не пытаясь дрочить. Сидел, пил пиво, читал Плейбои (и оказалось, что статьи в них были даже весьма содержательные). И время от времени поглядывал через комнату на лава-лампу и диско-блестки, кружившие по стенам.

Только вот уж саундтрек к «Лихорадке субботнего вечера» он больше не включал. Диско? Нет уж, увольте! У Дина в айподе была хорошая подборка классического рока, и вместо этого он слушал ее.

Так прошло четыре вечера.

Кас так и не появлялся.

Дин был не из тех, кто погрязал в унынии. Шел пятый вечер, он сидел, листая очередной Плейбой и повторяя себе: «Охуенные даровые минеты, и никаких эмоций». С ударением на слове «никаких».

Но до его сознания начинало доходить, что эта установка про «никаких эмоций», возможно, немного смазалась. Кое-какие эмоции все же присутствовали. Например, была так и не оставившая его тревога о том, в порядке ли на самом деле Кас. И все более сильная досада на то, как Кас, оказывается, пытался прятать «реакции» своей оболочки от Дина. Оглядываясь назад, Дин теперь припоминал, что было несколько случаев, когда Кас заметно бледнел. Начиная с того момента на Импале, когда Дин был уверен, что почувствовал бугор у него под плащом.

И еще была несомненная искра надежды. Дин все пытался ее притушить, но она возникала опять, как возбужденный щенок, который все никак не унимал свой лай. Оболочка Каса «реагировала»! Это же было хорошо, так? Хорошо же?

И… наконец… временами появлялось очень неуютное чувство, от которого Дину даже становилось дурно. Что, если реагировала действительно только оболочка, а вовсе не Кас? Что, если Кас действительно не хотел, чтобы она реагировала?

Что, если Кас «понижал давление», потому что просто не хотел Дина?

В тот же миг, как эта мысль посетила Дина, сидевшего на тигровом покрывале, он принял решение, что настал момент открыть новую бутылку Джека Дэниелза.

Примерно полчаса спустя Дин лежал со стаканом виски в руке, опершись на полосатые подушки, громко подпевал саундтреку к «Лихорадке субботнего вечера» и другой рукой размахивал четырнадцатидюймовым вибрирующим фаллоимитатором, дирижируя таким образом группе Bee Gees и музыкальному оркестру. Оказалось, за свою жизнь Дин как-то успел запомнить тексты песен этого саундтрека, и из фаллоса выходила вполне годная палочка для дирижирования невидимым оркестром. Дин развлекался, пока не дошел до песни со словами «Ты мой спаситель, когда я пал». Тут он умолк, слушая, как Bee Gees поют:

«Ты мой спаситель, когда я пал…

И пусть ты считаешь, мне нет дела до тебя…

Сердцем ты знаешь, что это не так».

Дин сделал большой глоток виски, положил дилдо, слез с кровати и пошел, шатаясь, к бумбоксу, пока Bee Gees заходились:

«…и это МНЕ ты ПОКАЖИ!

…КАК ГЛУБОКА ТВОЯ ЛЮБОВЬ!

Как глубока твоя любовь, как… глубока… твоя… любовь?»

— Замолкните уже, диско-канарейки! — проворчал Дин, нажав на кнопку перемотки вперед.

Кассету, конечно, нельзя было просто переключить на следующий трек: нужно было вслепую мотать вперед и проверять, куда в итоге попал. Дин держал кнопку перемотки с минуту, потом отпустил ее на случайной песне и снова завалился на тигровое покрывало. Он поднял жужжащий вибратор и снова принялся дирижировать. Это была какая-то сопливая песня, которую Дин даже не узнал, пока вдруг в припеве не заиграли духовые и вокалистка (на этот раз женского пола) не запела:

«ЕСЛИ НЕДОСТУПЕН ТЫ,

ТО МНЕ НИКТО НЕ НУЖЕН, ДЕТКА!

ЕСЛИ НЕДОСТУПЕН ТЫ,

О-О-О! О!»

И как Дин никогда не замечал, что этот чертов припев повторялся в конце песни аж ТРИ РАЗА ПОДРЯД?

«ЕСЛИ НЕДОСТУПЕН ТЫ,

ТО МНЕ НИКТО НЕ НУЖЕН, ДЕТКА!

ЕСЛИ НЕДОСТУПЕН ТЫ,

О-О-О! О!»

Дин залпом выпил остаток виски, снова вскарабкался на ноги, доплелся до бумбокса и нажал на стоп.

— Гребаные КАНАРЕЙКИ…

Ну все. Довольно. Хватит очковать. Дин наполнил стакан для пущей храбрости и встал в центре комнаты, лишь немного пошатываясь.

На пьяную голову молиться было труднее, но Дин сделал честную попытку, закрыв глаза и попробовав думать «в сторону» Кастиэля.

Он успел пробормотать только: «Эй, Кастиэль, ты ангел вообще или трусливый гигантский цыпленок в перьях?» — и хлоп-хлоп: Кас возник рядом с картонным Траволтой. Он откликнулся! Тут же!

Кастиэль стоял в свете мерцающих дискотечных огней сразу слева от Траволты — прямо там, где стояла бы девица в красном платье 70-х годов, если бы это был постер к фильму. Только вместо того, чтобы смотреть на Траволту полным обожания взглядом, как делала девица, Кас смотрел на Дина.

— Это твой выбор средства стимуляции на сегодня, Дин? — спросил он.

Дин уронил взгляд и сообразил, что по-прежнему держит в руке четырнадцатидюймовый вибрирующий фаллоимитатор.

— Это может оказаться неразумно с анатомической точки зрения, — заметил Кас. — Но я могу попробовать, если ты желаешь.

— НЕТ! Нет. Нет, определенно нет, нет, я просто… играл музыку.

— Ты играл музыку большим резиновым пенисом?

— Да, Кас. Я играл музыку большим резиновым пенисом, — сказал Дин, взмахнув фаллосом, как мечом. — Ты очень многого не знаешь о нас, людях, Кас. Мы можем играть музыку большими резиновыми пенисами. Ты много чего не знаешь! Например, — Дин шагнул чуть ближе. — ВОТ ЗНАЛ ЛИ ТЫ. Хороший вид стимуляции для многих людей, очень эффективно выходит, когда партнер, блин, тоже получает удовольствие! ВОТ ЗНАЛ ЛИ ТЫ ЭТО.

Кас отвел глаза.

— Мне… это известно, да, — ответил он.

— Кас, — сказал Дин, широко разведя руками с покачивавшимся жужжавшим фаллосом в одной, и стаканом, откуда выплескивалось виски, в другой, — тебе в голову не приходило, что, может быть, мне понравится, еслиты позволишь своей оболочке реагировать? Что это может оказаться эффективным способом стимуляции? Что мне может понравиться, если ты отреагируешь?

На лице Каса мелькнуло очень странное выражение.

— Дин… ты… мужчина. Ты предпочел был партнера женского пола. В твоем прошлом были женщины. Мужская оболочка не будет для тебя эффективна. Мы оба это знаем.

— А знаем ли мы это точно? — вопросил Дин, взмахнув фаллосом и стаканом, так что фаллос бурно заколыхался и еще немного виски выплеснулось на пол. Дин рассуждал: — Мы тут тестируем все виды стимуляции, какие можем придумать, а при этом совершенно очевидное средство стимуляции ждет прямо у тебя в штанах, и ты его даже не опробуешь? Да что ты за исследователь такой? — Он сделал шаг ближе, жестикулируя фаллосом, и наставил его на Каса, как жезл: — Изучить вопрос — важно, Кас, ты сам это сказал, и хороший исследователь проверяет каждую возможность. И! — Дин несколько раз постучал фаллосом Касу в грудь для выразительности. — Еще одно неиспробованное средство стимуляции: ПОЦЕЛУИ! И еще одно: ОБЪЯТИЯ! И вообще, в целом, физический контакт. И, слушай, если ты, там, не хочешь ввязываться в полноценный секс, я понимаю, если это какая-то там ангельская заморочка, не вопрос, но я бы подумал и о других средствах стимуляции…. типа… я не люблю всякие обнимашки, но, знаешь, мы могли бы протестировать, скажем, полежать рядом, например. Ну, знаешь, просто близость.

— А это… не обнимашки?

— Нет, нет, обнимашки я не люблю. Это не ко мне. Просто… полежать вместе, рядом. Хотя… может быть… как бы, в контакте. Типа в горизонтальном объятии.

Кас явно был сбит с толку.

— А чем лежание рядом в горизонтальном объятии — не обнимашки, Дин?

— Или вот еще что обязательно нужно проверить. Что, если бы ТЫ, например… возбудился — ну, просто, например… что, если бы ты… нашел средство стимуляции, которое нравится ТЕБЕ… и твоя оболочка… может быть… даже… гипотетически эякулировала бы, например, ну, просто гипотетически. Просто гипотетически, вид этого мог бы быть интересным визуальным способом стимуляции, ты не думал? Ты не думаешь, что нужно это испробовать?

Вид у Каса вдруг стал очень бледный.

— И не смей понижать давление, КОГДА Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ! — рявкнул Дин, снова ткнув в Каса жужжащим фаллосом. — Это невежливо.

Кастиэль произнес:

— Дин. Ангелы не… То есть мы… не можем… мы… я не… я не… — Он запнулся и умолк.

Это определенно не было согласием. Но и отказом это тоже не было. Кас вообще даже не закончил фразу. Дин в итоге запутался и наконец снова ткнул фаллосом Касу в грудь и сказал:

— Я просто говорю, Кас: ты пропускаешь ВЕСЬМА ОБШИРНЫЕ категории. А что, если они эффективны?

— Они… не будут эффективны, Дин.

— ТЫ ЭТОГО НЕ ЗНАЕШЬ. И Я ЭТОГО НЕ ЗНАЮ. Нужно ПРОВЕРИТЬ, Кас, или весь этот твой исследовательский проект — просто… просто… НЕНАУЧНЫЙ, вот! — Дин повернулся и зашвырнул дилдо на замшевое кресло-мешок, чувствуя, что вполне убедительно донес мысль. Он заглотнул остаток виски и повернулся, чтобы поставить стакан на тумбу. И тут заметил бумбокс. Он повернулся обратно к Касу. — Кас. И еще, Bee Gees пели об очень важных вещах, к которым тебе стило бы прислушаться. Я их слушал ранее. Это было прямо как… голос из прошлого, Кас. Голос… из семидесятых. Они пели ЛИЧНО МНЕ.

Кас нахмурился.

— К тебе из прошлого являлись путешественники во времени и пели, Дин? Ты это пытаешься сказать?

— Да… вроде того, — прошептал Дин.

— И что они тебе сообщили?

— Они сообщили… как там говорилось… — Дин попытался припомнить. — «Брат ты кому-то, или чья-то мать, ты живешь, живешь». И… еще в другой было… «Ты должен танцевать, да. Ты должен танцевать, да». — Кас наморщил лоб, сосредоточенно слушая, и Дин продолжил: — И… «Хочется вечернего драйва, вечернего драйва». — Дин перевел дух. — Но это не самые важные. Самое важное было… — Он уставился на Кастиэля, и через мгновение его посетила гениальная идея. Схватив Каса за лацканы, он торопливо проговорил: — Тебе надо послушать самому, Кас, это… стоящие вещи, Кас… я раньше не прислушивался, но там глубоко, прямо со смыслом, вот, послушай…

Он бросился обратно к бумбоксу, таща Каса за собой за руку. Он планировал проиграть для Кастиэля «Если недоступен ты», совершенно уверенный, что как только Кас услышит песню, он поймет, что Дин пытается сказать. Но пол казался немного неровным, и Дин завалился на стену. Он попытался разминуться с постером «Мой маленький пони», в результате выпустил руку Каса и вместо этого налетел на стол, на котором стоял бумбокс и стадо маленьких глиняных единорожков. Несколько из них повалилось на бок, и один упал на пол, и у его откололся рог.

— Ой-й-й, я разбил ЕДИНОРОЖКА! — воскликнул Дин, плюхнувшись на пол рядом с ним. — ЧЕРТ, ЧЕРТ! Я РАЗБИЛ ЕДИНОРОЖКА!

— Дин, полагаю, ты в состоянии опьянения, — сказал Кас, хмуро глядя на него сверху.

— Ой, Кас, Я РАЗБИЛ ЕДИНОРОЖКА, да что ж такое! Просто непруха какая-то! — Дин поднял единорожка, но не мог найти рог. Он воскликнул, вдруг чувствуя подступающие слезы: — Кас, я не могу найти РОГ!

Кас указал — рог был прямо рядом с ногой Дина, — и Дин сумел его подобрать всего за четыре медленных, сосредоточенных, совершенно неуклюжих попытки. Он поднял голову и посмотрел на Кастиэля: — Мне очень нужна твоя помощь, Кас. Пожалуйста.

— Полагаю, ты в состоянии сильного опьянения, Дин. Но давай сюда части — я помогу. — Кас вынул рог и единорожка у Дина из рук, сложил их вместе и поставил единорожка обратно на стол. Тот был цел, рог снова держался на месте.

— О-о-о, ты его починил, — выдохнул Дин. — Ой, вот спасибо, Кас! Ты починил его, я знал, ты просто супер, Кас! — Он вскарабкался на ноги и сгреб Каса в грубое объятие.

И внезапно… ох, обнимать его отказалось так приятно: просто ухватиться за него, за его плащ, прижать к себе.

Дин не отпускал его. Отчасти потому что немного тревожился, что может упасть. И отчасти потому, что даже в пьяном тумане Дин ясно почувствовал, как Кас расслабился в его руках. И даже начал обнимать Дина в ответ. Дин ощутил, как руки Каса неуверенно опустились на его спину, и перенес одну руку Касу на затылок, просто желая притянуть его голову ближе, почувствовать его волосы…

Но как только рука коснулась затылка Каса, Кас дернулся, словно его ударило током. Он резко отшатнулся и отступил на два шага. Дин потерял равновесие и снова чуть не упал.

Блин, Кас отстранился. Дину захотелось плакать.

Кас потер шею, несколько секунд глядя в пол, и сказал немного тише обычного:

— Некоторые… средства стимуляции я не могу… предложить, Дин. Некоторые из тех, что ты упомянул. Они все равно не были бы для тебя эффективны, но и… я… просто… не могу. Но, — Кас набрал воздуху и поднял глаза, явно беря ситуацию под контроль, — полагаю, ты прав в том, что нам стоит попробовать более персонализированные способы стимуляции. И я думаю, есть некоторые, которые хорошо подойдут именно тебе. И потом, может быть, ты можешь выбрать несколько на пробу. И если я могу их предоставить, я предоставлю. Это приемлемый план?

Частичная победа. Пока сойдет и такая.

— Приемлемый, — ответил Дин снисходительно, кивая головой очень медленно, чтобы не упасть.

— И позже можем попробовать расшифровать послания путешественников во времени, — добавил Кас, протянув руку и коснувшись щеки Дина. И Дин тут же протрезвел.

***

— Уй-й, — произнес Дин, оглядываясь вокруг. — Уй, Кас. Прости меня. Я был в хлам. — Он заметил дилдо, жужжавший на кресле, и уточнил: — Я был совсем в хлам. — Он выключил дилдо, подошел к стене и наконец выключил дискотечный шар. — Прости за это, — сказал Дин, чувствуя нешуточный стыд. — Я чуть не заставил тебя слушать диско.

— Ты зачастую выражаешься полнее в таком состоянии, — ответил Кастиэль, — так что, может быть, это и к лучшему. Я, на самом деле, очистил твою кровь только потому, что алкоголь бы помешал эрекции. Дин… ты высказал… справедливые замечания, и я сделаю, что смогу, чтобы помочь тебе опробовать те средства стимуляции, что ты хочешь. У меня даже есть мысли по поводу нескольких, которые, я думаю, подействуют именно на тебя. — Кас сделал паузу, внимательно наблюдая за Дином. — Хочешь заняться этим сейчас?

Дин до сих пор чувствовал неприятный осадок оттого, что Кас так неожиданно его оттолкнул. Но уж показывать этого он не стал бы ни за что. «Охуенные бесплатные минеты, и никаких эмоций, чувак. А ну возьми себя в руки!»

Дин кивнул.

— Персонализированные средства стимуляции. Конечно, валяй. — Он сложил на груди руки, думая: «Просто деловое соглашение. Ассистент в экспериментах готов к сотрудничеству. Никаких эмоций».

Кас сказал:

— Тогда сейчас я принесу одно. Сейчас вернусь. — С легким шелестом крыльев он исчез.

И секунду спустя появился снова спиной к Дину.

Кас медленно повернулся. И в руках у него обнаружился белый кролик.

Среднего размера, с мягкой лоснящейся шерстью и большими темными глазами. Его маленький носик подергивался. Кролик съежился у Каса в руках, прижав уши к спине, словно пытался спрятаться.

— Это… кролик, Кас, — сказал Дин неуверенно.

— Да, Дин, — ответил Кас мягко, глядя на него. — Дин, хочешь… прикоснуться к кролику?

— Что?

— Может быть, тебе хочется потрогать его… уши? — предложил Кас.

Он провел одной рукой по голове кролика, вдоль ушей. Кролик сделал забавное жевательное движение ртом и уселся плотнее в руке Каса. Кас погладил его снова, и кролик сделал так опять.

— Кролику нравится, когда гладят его… уши, Дин, — сказал Кас с ударением. — Его уши — не хочешь ли погладить его уши?

— Эм… Кас. Насчет тех заячьих ушей… На самом деле… мне не нравятся кролики, Кас.

— Все в порядке, Дин. Нет ничего постыдного в том, что у тебя вызывает возбуждение необычный объект. Лучше просто принять свой фетиш.

— Мой фетиш? — Дин не нашелся что ответить. — О… О, погоди, Кас, ты думаешь, у меня фетиш на кроликов?

Кас сказал:

— После того, как я обнаружил твои секретные уши, я изучил вопрос глубже и пообщался с энтузиастами фетишизма. Они поведали много полезного. Это было очень познавательно. Я узнал, что человек с фетишом на ранней стадии часто прикладывает все усилия, чтобы скрыть свой интерес к объекту фетиша.

— Кас, мне не нравятся кролики. Как и их уши. Честное слово.

Кас нахмурился.

— Хм. Возможно, ты и сам себе не сознаешься в наличии фетиша. Может быть, комбинация средств стимуляции будет более эффективна. — Он прошел мимо Дина и посадил кролика на кровать, где тот начал с любопытством обнюхивать полосатые подушки, зашевелив ушами.

Кас сказал:

— Смотри внимательно, Дин. — Со звуком хлоп-хлоп он упорхнул, но появился снова очень быстро и потом, пристально глядя в лицо Дина, достал… тост с джемом. И положил его бережно перед кроликом.

— Смотри на тост, Дин, — сказал Кас размеренно. — Тост выглядит… привлекательно, не так ли? На нем… виноградный джем, Дин.

Дин пришел в полное замешательство.

— Тост? — наконец произнес он.

— Природное влечение отрицать невозможно, Дин, — сказал Кас. — Лучше просто его принять. Ты совершенно точно возбудился при виде ушей в нашу предыдущую встречу. И ранее я заметил отчетливое возбуждение, когда ты смотрел на тост в кафе. На тост с виноградным джемом. Я настоятельно рекомендую тебе принять свое влечение и к кроличьим ушам, и к тостам с виноградным джемом. Ты будешь гораздо счастливее, если начнешь принимать себя таким, какой ты есть.

Дин уставился на кролика рядом с тостом, и ему пришлось даже отвернуться на секунду, чтобы не прыснуть от смеха. Он немного взял себя в руки и медленно повернулся назад, честно намереваясь спокойно объяснить все Касу. Но от вида кролика, сидевшего рядом с тостом, и главное, оттого, как Кас на него смотрел, Дина начало разбирать хихиканье. Едва сдерживая вырывавшийся смех, он произнес:

— Кас, у меня н-нету фетиша на т-т-тосты. Или на к-кроликов, клянусь!

— Просто посмотри, Дин. О! Смотри! Кролик — рядом с тостом, Дин!

Дин посмотрел: Кролик сделал нерешительный прыжок ближе и обнюхивал виноградный джем. Дин не сдержался и расхохотался.

Кас нахмурился.

— Хм. Может быть, они недостаточно близко друг к другу? — Внимательно глядя на Дина, он поднял с кровати тост и осторожно водрузил его кролику на голову. — Смотри, Дин, посмотри: кролик с тостом на ушах! — объявил Кас с нотой ликования.

Дин оказался не в состоянии сдержать еще один приступ смеха.

На лице Каса мелькнуло замешательство, но потом он пробормотал:

— Хм. Похоже, ты не в состоянии принять собственные фетиши. — Подумав еще секунду, он предположил: — Может быть, добавить еще один? — Он исчез и появился снова… с пучком из четырех или пяти синих галстуков, которые затем выложил вокруг кролика.

— Я собирался оставить этот на потом, — пояснил Кас, — но, может быть, если ты столкнешься с ними всеми разом, это поможет тебе преодолеть застенчивость. Ты в прошлый раз проявил очень сильную реакцию на мой галстук, Дин. Полагаю, у тебя фетиш и на синие галстуки тоже.

Кас аккуратно поправил галстуки вокруг кролика и тоста и посмотрел на Дина (который совершенно лишился дара речи и только пытался дышать ровно). Кас нахмурился снова и подвинул один галстук ближе к кролику. Посмотрел на Дина. Нахмурился опять. Потом махнул рукой, и один из галстуков оказался на шее у кролика, так и сидевшего, затаившись, с тостом на макушке.

— Кас, остановись, — выдохнул Дин, чувствуя, что смех снова берет верх. Кас теперь так смотрел на него, так внимательно переводил взгляд с Дина на кролика и обратно, словно ожидал, что у Дина случится оргазм уже от одного соблазнительного вида…

…пушистого белого кролика в синем галстуке с куском хлеба (с виноградным джемом) на ушах.

— Ты посмотри поближе, — предложил Кас низким, соблазняющим голосом, сосредоточенно глядя на Дина.

— Кас, я щас умру, прекрати, — выдохнул Дин. — Вот честное слово, у меня нет фетиша на кроликов! И на тосты. И на галстуки.

— Но… — произнес Кас явно озадаченно. — Но я уверен, что почувствовал твое возбуждение на каждый из этих объектов. Я уверен.

Дин подумал: «Ты упускаешь еще одну деталь, Кас… у этих объектов было что-то общее…» Но после пьяного излияния ранее и особенно после того, как Кас от него отшатнулся (черт возьми!), Дин испытывал некоторую застенчивость. «Может быть, подробности пока объяснять и не стоит», — подумал он.

Кас пристально посмотрел на Дина, но потом только вздохнул и махнул рукой. Тост и галстук исчезли. Кас взял на руки кролика и сказал:

— Я не понимаю. Ранее ты выказал такую сильную реакцию на все три вещи…

— Ничего, Кас. Не каждое средство стимуляции действует.

— Наверное… — согласился Кас немного грустно, снова погладив кролика. Кролик при этом опять прижался к его руке и сделал жевательное движение ртом.

— Ему и правда нравится, когда ему уши гладят, да? — сказал Дин, пытаясь немного приободрить Каса.

— Это она. Да, ей нравится, — ответил Кас, глядя на крольчиху. Он погладил ее снова, и она сделала то же самое: прижалась к его руке и пожевала. Кас сказал: — Почти все кролики любят, когда им гладят уши. У каждого вида есть свои предпочтения: какие прикосновения доставляют им удовольствие, успокаивают их. Кролики лижут друг другу уши, и лоб тоже, выражая таким образом привязанность или поддержку… У каждого вида свои предпочтения. — Он сделал паузу на мгновение, словно собирался добавить что-то еще, но потом только погладил уши крольчихи пару раз. В конце концов он сказал: — Что ж. Я верну ее в садок и доставлю бананы.

— Бананы?

— Она согласилась навестить тебя в обмен на бананы для всего выводка. Кролики на что угодно готовы ради бананов.

— А не моркови?

Кас только посмотрел на него.

— Я вижу, ты никогда не вел переговоров с кроликами. Я сейчас вернусь.

Он исчез и вернулся несколько секунд спустя, уже без крольчихи.

— Ну, хоть кролики счастливы, — сказал Кас. Он посмотрел на Дина немного печально и обеспокоенно. — Прости, Дин. Я подвел тебя несколько вечеров назад, а теперь, боюсь, и сегодня сослужил тебе плохую службу. Есть ли какой-нибудь способ стимуляции, который ты хотел бы попробовать?

— Вообще-то, — сказал Дин, — у меня есть отличная идея. Как насчет перьев?

========== Глава 10. Перья ==========

— У меня есть отличная идея, — сказал Дин. — Как насчет перьев?

Кас моргнул. Он открыл было рот, но закрыл его снова.

Потом прочистил горло и сказал:

— Вообще-то… сомневаюсь, что перья будут эффективны. Знаешь, Дин, мне только что пришла в голову мысль: есть такие электрические вибрирующие устройства…

— Ты сам упомянул перья ранее, — перебил его Дин. — Несколько дней назад. И не один раз. В кафе.

Кас на мгновение замялся, потом сказал:

— Да, но… — Он снова потер рукой шею. — Я тогда не совсем ясно соображал. Я был опьянен. С тех пор я передумал. Не думаю, что перья будут эффективны. Лучше, я думаю, элект…

— А я подумал, что это была как раз хорошая идея, — не отступал Дин.

— Это была плохая идея. Давай вместо этого…

— Думаю, перья будут эффективным средством стимуляции, — сказал Дин.

Кас прищурился.

— Сомневаюсь, что перья будут эффективны, Дин.

— Я прямо-таки уверен, что они окажутся эффективны.

— Я очень сомневаюсь, что перья окажутся хоть сколько-нибудь эффективны.

«Ого, полная блокировка», — подумал Дин. Это было неожиданно.

И интригующе.

Дин сложил руки на груди.

— Кас, я никогда не пробовал перья, и я хочу их опробовать! Ты мне поможешь или как?

— Я просто правда… не думаю… что они… будут… эффективны, — произнес Кас, избегая смотреть на Дина. — Если вибрирующие устройства тебя не привлекают, у меня есть и кое-какие еще задумки, которые…

У Дина вдруг появилась идея. Повернувшись к двери, он беспечно сказал:

— А, забудь… Раз этого ты предложить не можешь, не бери в голову. Все нормально. Я тогда опробую перья сам. По-моему, в библиотеке у нас есть немного. Ну, увидимся позже?

Он услышал позади быстрый вдох Каса, но продолжил медленно идти к двери.

— ПОГОДИ! — выпалил Кас, даже скакнув вперед, чтобы схватить его за руку. Дин остановился и обернулся, нацепив маску наивного удивления. Кас отпустил его руку и отступил на несколько шагов. Он прочистил горло и произнес: — Хорошо. Мы можем опробовать перья. Подожди тогда, пожалуйста, я отлучусь и добуду их.

— Отлучишься куда?

— За… п-перьями, — ответил Кас, снова не глядя на Дина.

Он даже начал заикаться. Ситуация становилась все более интригующей.

— Я думал, твои перья подойдут, — сказал Дин. — И ходить никуда не надо.

И тут Кас даже покраснел.

— Ну, — сказал он, снова потирая шею рукой, — вообще-то… гм…

Дин почувствовал укол тревоги. Может, все это была не столь легкомысленная тема, как он полагал. Он и так, можно сказать, допекал Каса весь вечер. А в прошлый раз бедняга вообще потерял сознание. Может быть, не стоило на него давить. Дин неохотно сказал:

— Ладно, Кас, это ерунда. Я просто имел в виду… я думал, у тебя же есть крылья, и на крыльях есть перья — ну, это Сэм так сказал… Но если ты не хочешь…

Кас прочистил горло.

— Ну, вообще-то, гм… — Он снова потер шею. «Забавно, как он потирает шею, когда нервничает», — подумал Дин, а Кас продолжил: — Сэм прав. У меня есть крылья, да.

— С перьями?

— С… п-перьями… да, — ответил Кас, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Он помялся на месте, потер шею в сотый раз, огляделся по сторонам, посмотрел в потолок. Потом сказал: — У меня есть перья, — посмотрев при этом на Дина испуганным взглядом, как будто это было самое страшное признание. Потом он снова уронил глаза в пол. — Но обычно я держу крылья в небесной плоскости.

— В чем?

— В небесной плоскости. Это измерение, соседнее с этим. — Кас вдруг выпрямился, явно ухватившись за представившуюся возможность сменить тему, и сказал: — Небесное и это, земное, измерения можно представить себе как две соседние страницы в книге. Если находишься в одном, из него видно другое. Когда ангел взлетает, крылья вытягивают оболочку в небесное измерение и…

— Это все захватывающе, Кас, — прервал его Дин. — Но ты же можешь переносить крылья и в это измерение, да? Когда хочешь?

Кас сказал:

— Ну… да… но… — Он на мгновение умолк. — Я нечасто это делаю.

— Почему? — спросил Дин с любопытством. — Это что… типа… как-то непристойно?

— Нет, Дин. — На это Кас даже закатил глаза. — Это просто крылья. Конечности. Как твои руки. Очень похожие на руки. Только с перьями.

Теперь Дин был совсем сбит с толку.

— Тогда в чем проблема?

— Просто… — Кас беспомощно взмахнул одной рукой. — От этого… необычные ощущения. Крылья — часть моего собственного, настоящего тела, а эта оболочка — нет. Я могу уменьшать крылья под размер оболочки, конечно, так что они не доставляют неудобств, но крылья всегда ощущаются… скорее как… Понимаешь, оболочка обычно ощущается… Это сложно объяснить. Просто… ощущения… такие… — Он остановился снова, помолчал немного и наконец лишь повторился: — необычные ощущения.

«Необычные, — подумал Дин. — Хотел бы я это видеть».

— Дин, давай я раздобуду лебединых перьев и…

— Доставай крылья, Кас, — велел Дин.

Кас вздохнул, но кивнул.

— Отойди подальше, — сказал он со смирением в голосе. Дин продвинулся к стене, а Кас сделал несколько шагов к центру комнаты. Он бросил на Дина совершенно нечитаемый взгляд и наклонил голову.

Послышался треск статики. Дин даже почувствовал, как поднялись дыбом волосы, — и ого, это что был, настоящий гром? Свет мигнул, хлынула волна тепла, и долгий раскат грома прогремел высоко над головой — и Кас оказался посреди комнаты с двумя просто гигантскими крыльями за спиной. Каким-то образом росшими прямо сквозь одежду: он, должно быть, проделал дыры в плаще сзади или что-то подобное.

Крылья, как оказалось, были белые. Сияющие гладко-белые, так что чудилось, будто они даже слегка светились в тусклом свете прикроватной лампы. И отливали серебром, когда улавливали свет под определенным углом.

И они были огромны. Кас частично спрятал их за спиной, но даже так большие суставы на сгибах сложенных крыльев торчали на несколько дюймов над его плечами, и кончики самых длинных маховых перьев почти касались пола.

Кас стоял, уставившись в пол. Когда отдаленный раскат грома затих, он постепенно поднял глаза, глядя на Дина исподлобья. Казалось, он ждал, что Дин скажет.

Дин лишился дара речи.

Кас стоял прямо в его спальне. Старина Кас, его давний приятель, в своем знакомом старом плохо подогнанном плаще, свисающем свободными складками, в привычном кое-как завязанном галстуке, с таким родным лицом — с темными слегка взъерошенными волосами, широкими скулами, легкой щетиной и голубыми глазами, всегда немного грустными. Старина Кастиэль. Только теперь у него за спиной были огромные полурасправленные крылья.

…их вид перенес Дина в прошлое.

Тут же перенес его в прошлое, в тот день годы и годы назад, когда он стоял, напуганный, в амбаре, двери которого распахнулись, и появилась существо, о существовании которого Дин и не подозревал. И подошло к нему, в этом самом плаще… и несколько минут спустя расправило невероятные крылья-тени.

Дин видел их лишь однажды тогда, но с тех пор за все прошедшие годы так и не забыл это потрясающее зрелище огромных темных крыльев-теней. Тогда Дин впервые узнал, что ангелы существуют.

И впервые встретил существо, спасшее его из Ада. Существо, спасшее его душу, вернувшее его к жизни. Кастиэля.

Теперь Дин только стоял, глядя на Кастиэля, совершенно лишившись способности разговаривать.

Растянулась длинная безмолвная тишина. Дин все смотрел.

Наконец Кастиэль отвел глаза. Он обвел спальню безразличным взглядом и сказал сухо, даже монотонно:

— Дин, мои крылья не будут для тебя эффективными средством стимуляции. Я пойду раздобуду лебединых перьев. Тут недалеко есть озеро, где обитают лебеди, я пойду раздобуду перья, и исследуешь их сам, потому что, вообще-то, мне пора. Я только что вспомнил, у меня есть неотложное дело…

— Иди сюда, — сказал Дин хриплым шепотом, оборвав его. Он протянул руку.

Кас умолк. Он приподнял подбородок и бросил на Дина царственно равнодушный взгляд.

— Иди уже сюда, — сказал Дин чуть громче, протянув руку дальше. — Давай. Иди сюда. Иди ко мне.

Кас колебался долгое время, но потом медленно сделал шаг ближе. Один медленный шаг, потом второй медленный шаг, третий, четвертый. Дин все держал руку протянутой, и Кас в конце концов протянул свою и взял Дина за руку.

За эти четыре медленных шага его надменно-равнодушная маска полностью испарилась, и вид у Каса вдруг стал заметно испуганный и неуверенный.

Дин осознал, что они держались за руки. Он протягивал руку просто в качестве приглашения, но Кас ее взял и не отпускал, и, казалось, теперь не знал, что делать дальше. И Дин понятия не имел, что делать, так что они стояли и просто держались за руки. Они никогда раньше просто не держались за руки.

Это вдруг показалось самым интимным, что между ними было.

— Что мне сделать? — спросил Кас, не отпуская руку Дина и глядя на него во все глаза. — Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Что случилось с его обычной бесстрастной инициативностью? Куда делось равнодушное «Вот еще одно средство стимуляции, Дин»? Куда пропал спокойный, невозмутимый ангел оргазмов?

Дин вдруг понял: «Он думает, мне не понравятся его крылья!» И потом его осенило: «Он думает, мне не понравится ОН! Он сам, настоящий. Крылья — его собственные, а человеческое тело — нет».

— Кас… твои крылья… Кас, твои крылья… — Дин попытался подобрать подходящие слова. Наконец он выговорил: «Изумительные», что и близко не отражало его переживаний, но было лучшим, что он смог придумать. И он почувствовал тепло в груди, увидев, как Кас приподнял голову, его рука дрогнула и взгляд стал чуть менее неуверенным.

— Можно… посмотреть на них? — попросил Дин. — То есть можешь их расправить, или, там… раскрыть?..

Кас медленно кивнул. Он выпустил руку Дина, отступил на шаг и частично расправил одно крыло, затем второе. Все это время внимательно глядя на Дина.

Теперь, когда крылья были немного расправлены, Дин увидел, что по краям перьев имелось прелестное серебристое окаймление, вплетенное в белизну. Казалось, большая часть перьев обладала кончиками в виде серебряных полумесяцев, формировавших серебристую кайму за счет наложения перьев друг на друга. И вдоль каждого длинного пера проходила золотистая линия. Перья выглядели… такими мягкими.

— Можно к ним прикоснуться? — спросил Дин.

— Дин, — начал Кас. — Мои крылья не будут эффек…

— Можно к ним прикоснуться?

— Ну, да, но…

Кастиэль резко замолчал, когда Дин протянул руку и легонько положил ладонь на сустав наверху крыла, чувствуя на ощупь мягкие прохладные перья. Крыло вздрогнуло, когда его коснулась рука, но Кас больше ничего не сказал.

Верхний край крыла был гладким и мягким на ощупь, но гораздо более крепким, чем ожидал Дин: он почувствовал толстую, сильную кость прямо под перьями, очень близко к поверхности. Похоже было, будто берешься за чье-то запястье. Дин провел рукой дальше по краю крыла — туда, где оно опадало к полу, — и почувствовал место, где кость внезапно заканчивалась. Дальше шли одни лишь невероятно длинные маховые перья, протянувшиеся на несколько футов вниз.

Дин провел рукой по перьям до самого пола, и боже, они были просто… обалденные. Прохладные, шелковистые на ощупь, но сильные. «Как шелк на стали», — подумал Дин. Он проследил рукой одно маховое перо по всей длине. Четыре фута в длину и несколько дюймов в ширину. У пера был крепкий гибкий центральный стержень золотистого цвета и широкое снежно-белое опахало. И опахало, и кончик пера имели серебристую окантовку.

Дин взялся за кость и потянул крыло в сторону. Кас позволил ему двигать крыло, и Дин раскрыл его широко.

Боже, даже с одним раскрытым крылом Кас занимал почти всю комнату. На крыле оказался еще один сустав, у спины, который Дин раньше даже не заметил: он раскрывался и добавлял крылу еще большую длину. Вся конструкция была, должно быть, как минимум восемь футов в длину — только одно крыло. Дин сложил его, дивясь тому, как длинные маховые перья легли точно друг на друга, словно в безупречно сконструированном японском веере. Он раскрыл крыло снова, глядя как перья плавно поднимаются одно с другого, формируя красивую блестящую стену.

Крыло было… невероятным.

И каким-то очень приятным на ощупь. За то короткое время, что рука Дина касалась его, на коже стало чувствоваться тепло и легкие мурашки.

Дин взглянул на Каса. Поначалу у него даже мелькала мысль, не начнет ли Кас стонать от восторга, как только Дин коснется крыла. Но Кас только смотрел на него. Смотрел, как Дин складывал и раскладывал крыло, и позволял ему это делать.

Но взгляд в его глазах…

Дин пожил достаточно, чтобы знать, что бывают и другие формы интима, помимо секса. Другие ситуации, в которых чувствуешь себя беззащитным, уязвимым. И другие способы выразить доверие.

— Что ты хочешь делать? — спросил Кас очень тихо.

И Дин вдруг растерял всю уверенность. Почувствовал смятение, пожалел, что вынудил Каса к этому. Поначалу вся эта идея с перьями представлялась ему почти игрой — игрой под названием «Засмущай ангела». Способом добиться от Каса какой-то реакции. Но игра вдруг изменилась, превратившись скорее в «Наткнись на что-то пугающе важное, чего ты совсем не понимаешь».

Или, может быть, даже в «Испорти все окончательно».

Дин вдруг почувствовал себя… маленьким. Отчасти просто потому, что крыло было таким огромным, но и в другом смысле тоже. Маленьким, как ребенок.

Маленьким, как эгоистичный капризный ребенок… потому что только глупый ребенок решил бы, что имеет хоть какое-то право использовать эти невероятные крылья в качестве личной секс-игрушки. Или… хоть какое-то право принуждать друга делать то, что тому было делать некомфортно.

Дин осторожно отпустил крыло. Кас не сложил его сразу же, а оставил перед собой в воздухе блестящей пеленой белизны, серебра и золота.

— Кас, — начал Дин. — Необязательно ничего делать. Прости, я не хотел…

Он вздрогнул, когда крыло вдруг двинулось к нему. Оно вдруг оказалось прямо у него перед глазами и коснулось его, упершись ему в лицо и грудь, так что какое-то мгновение он видел перед собой только перья и ощущал запах перьев. Они пахли как…

Как дождь теплым летним днем… как вереск, как жимолость… как пыль на летней дороге… как ветер в поле травы…

Потом Кас поднял крыло, и перья скользнули по лицу Дина, по коже вверх, и вверх, и вверх. Дин невольно втянул воздух, чувствуя, как длинные гладкие перья движутся по груди, по подбородку, щекам и губам, по опущенным векам.

Как ленты шелка… как вода… как ветер…

…потом по лбу — и перья пропали.

Дин открыл глаза. Все крыло было поднято над его головой.

Оно опустилось перед Дином и сделало то же самое еще раз: поднялось вверх, погладив перьями его кожу.

Как бархат… как атлас… как морская волна…

— Кас… — произнес Дин дрожащим голосом. — Ты не обязан…

— Ничего, Дин, — сказал Кастиэль ласково. — Не шевелись, — тихо добавил он, и Дин замер. Крыло надавило снова, и на этот раз длинные перья протянулись по его обнаженной руке. Ощущения были…

Ощущения были как от падения в мягкий снег… как будто тебя лизнуло облачко… как будто плывешь по течению реки…

Длинные прохладные перья скользили по коже, и руку Дина окутал поток вызывающих трепет мурашек. Дин шумно выдохнул. Потом вдруг что-то коснулось его второй руки, и он вздрогнул. Другое крыло. Кас сменил положение и теперь стоял прямо позади Дина, выгнув крылья по бокам от него. Правое скользило по его правой руке, левое — по левой, и Дин едва не растаял от волны приятно щекочущих мурашек, побежавших по обеим рукам и вниз по позвоночнику.

Он снова попытался сказать:

— Кас, не обязательно…

— Сними одежду, — велел Кас тем же низким ласковым голосом.

— Ч-что?

— Сними одежду, — повторил Кастиэль. — Всю, — добавил он. Он убрал крылья чуть дальше от Дина.

Дин вдруг почувствовал, что жутко нервничает. Но он расстегнул рубаху, стряхнул ее с себя и бросил в сторону. Потом штаны — и господи, у него даже дрожали руки! Одна нога застряла в джинсах, и Дину пришлось нагнуться, чтобы ее высвободить, отчего он почувствовал себя необъяснимо неловко и глупо, но в конце концов выпутался.

Он замешкался. На нем оставались боксеры.

— Всю, — повторил Кастиэль. Он только смотрел на Дина, боже, просто… смотрел… потемневшими глазами, пристальным, жадным взглядом, какого Дин раньше не видел. Широкие крылья были расправлены вокруг, слегка выгнутые к Дину, великолепные, сияющие, огромные.

Дин нервно сглотнул и сбросил боксеры.

Он неуклюже пнул их в сторону и выпрямился лицом к Касу. Ему пришлось устоять перед соблазном прикрыть промежность. Нервозность была совершенно абсурдной: господи, да он не смущался даже, когда Кас ему отсасывал; с чего он смутился теперь, когда Кас просто смотрел? Дин усилием заставил себя стоять прямо и расправить плечи.

Он попытался самоуверенно улыбнуться Касу, но знал, что улыбка вышла кривая.

Кас слегка улыбнулся ему в ответ, не разрывая зрительный контакт. Он ничего не сказал, только удерживал взгляд Дина своим привычным твердым взглядом.

Кас приподнял брови в немом вопросе. Дин кивнул.

Огромные крылья начали двигаться ближе, ближе, теперь очень медленно, осторожно, почти неуверенно. Потом Кас снова принялся гладить Дина маховыми перьями, как раньше, нежно водя ими по коже длинными мягкими поглаживаниями. Дин опять ощутил волну теплых мурашек. Теперь оба, оба крыла двигались по его телу: по рукам и ногам, вниз и вверх, по лицу, по груди, и, да, по промежности тоже. При этом Кас не уделял особого внимания члену — скорее он трогал Дина везде. Вверх: от ног к торсу, рукам, шее, лицу, ушам, макушке, и вниз: по ребрам, животу, бедрам, коленям, голеням, ступням, пальцам ног. Шелковистые перья постепенно ощупывали его всюду: мягко, осторожно, нежно. И волны теплых мурашек разбегались по коже везде, где касались перья.

«Массаж крыльями! — подумал Дин блаженно. — Он делает мне массаж крыльями, вот что это такое». Перья даже не надавливали сильно — это не было похоже на предыдущий массаж Каса, — но эти мурашки, боже, они так расслабляли… Дин невольно подался навстречу перьям, закрыв глаза, и уронил голову с мыслью: «Я получаю массаж крыльями от ангела. Хех…»

Через несколько минут Дин уже собрался предложить лечь и дать Касу возможность гладить его всего крыльями еще несколько дней, но, когда он открыл глаза, чтобы заговорить, он обнаружил, что глаза Каса тоже были закрыты. Кас больше вообще не смотрел на Дина. Он стоял абсолютно неподвижно, слегка опустив голову, его руки свободно висели вдоль туловища, веки были опущены. Он только ощупывал Дина крыльями.

Кастиэль вздохнул. Длинным, медленным вздохом.

Крылья скользили по всему телу Дина. Вниз до пальцев ног, вверх до макушки. По всему телу. Ощупывая все.

И Кас вздохнул снова. Еще более глубоким, длинным, медленным вздохом.

«Ого, — подумал Дин, глядя на выражение его лица. — Что происходит?»

Это совсем не было похоже на страсть. Непохоже было даже, что Кас возбужден. (Взгляд Дина на мгновение упал вниз, просто проверить. Точно, никакой выпуклости. Черт.) Но что-то происходило. «Что-то ангельское», — догадался Дин. Похоже было, будто Кас… потерялся в ощущениях. Целиком сосредоточился на крыльях. И больше вообще не обращал внимание на свою человеческую оболочку.

И Дину вдруг показалось, он понял, что имел в виду Кас, когда сказал про «необычные ощущения». «Крылья — это его настоящее тело, — подумал Дин. — Крылья — это он. Наверняка через них он получает более яркие ощущения, восприятие крыльями кажется реальнее. Наверняка дело в этом. Точно дело в этом».

Потому что это было как наблюдать за слепым человеком, который впервые смог познать наощупь лицо друга.

Дин стоял, все еще чувствуя блаженные мурашки, но теперь и наблюдая за лицом Каса. Кас не открывал глаза уже какое-то время. Его лицо было повернуто немного в сторону, одним ухом к Дину, почти как если бы Кас пытался что-то услышать, слушал свои крылья. На его лице мелькали едва заметные эмоции: тень улыбки, когда крыло скользнуло по тому месту, где ладонь Каса некогда оставила отпечаток на коже Дина; хмурое выражение, когда другое крыло прошло по недавнему шраму. Его рот был приоткрыт, и уголок рта слегка подергивался; дыхание стало медленным и глубоким, и время от времени вырывались эти длинные глубокие вздохи.

«У него… приход, — подумал Дин. — Почему-то от этого у него приход. От того, что он трогает меня крыльями».

Оба крыла каким-то образом взялись за плечи Дина. Одно легонько надавило, другое потянуло, и Дин развернулся к Касу спиной, повинуясь крыльям. «У-а, сколько мурашек!» — подумал Дин: волны трепета побежали по всему его телу, от макушки до самых пальцев ног. Дин невольно втянул воздух ртом. Черт возьми, это было невероятно. Он вдруг нетвердо почувствовал себя на ногах — настолько он обалдел от мурашек, и Кас подошел к нему сзади и взял его обеими руками выше локтей для поддержки. Крылья тоже обернули Дина: большие суставы легли прямо ему на плечи, и длинные, длинные маховые перья опали вниз спереди. Крылья посылали мурашки по всему телу Дина спереди, и он простонал: «аххххххх…» Кас потянул его назад за локти, и Дин позволил себе опереться на него, укутанный в перья, чувствуя поддержку мощных крыльев с обеих сторон и занавес из длинных перьев на груди, и массивное поджарое тело Каса, прижимавшееся к нему сзади. Удерживавшее его крепко.

Это была странная позиция: хотя чудесно было чувствовать Каса так близко — чувствовать его тело за собой, в то же время сводила с ума невозможность видеть его, повернуться к нему лицом. И… не было даже надежды на возможность поцеловать его. Но Дин выработал в этом отношении новый философской настрой: он вдруг начал чувствовать невыразимую благодарность уже за то, что Кас вообще на все это согласился. «Если он готов лишь на определенные вещи, я буду благодарен по гроб жизни за то, что гладить меня крыльями входит в этот список, — подумал Дин. — И к черту все остальное. К черту! Потому что совершенно очевидно, что он и так уже отдает мне все».

Секунду спустя Дин осознал, что у такой необычной позиции были свои преимущества. В таком положении, когда Кас стоял прямо за Дином, он мог сделать определенные маневры крыльями. Он плотно обернул ими Дина с боков, и кроме того длинные маховые перья теперь нажимали Дину на грудь. Перья протягивались до самых его колен… и начали скользить прямо по промежности. И по члену.

Дин взглянул вниз и увидел, как эти великолепные сияющие перья шевелятся поверх его полувставшего члена. Это могло бы чрезвычайно заводить, но вместо этого Дин вдруг почему-то очень встревожился. Ведь это были не просто какие-то старые перья, это были крылья Каса, и Дин все еще переживал, что практически вынудил Каса ко всему этому.

— Кас, ты правда не обязан ничего делать, — произнес он, удивив сам себя тем, что даже попытался отвести перья от своего члена руками. Хотя хотелось ему совсем не этого, он себя заставил. — Ничего страшного, правда. Это и так уже офигенно.

Кас не сказал ни слова, только взял Дина за запястья и уверенно отвел его руки прочь от крыльев. Он нежно скрестил их у Дина на груди, удерживая.

Маховые перья прижались к члену Дина, перемещаясь, легонько потирая его. Они были одновременно прохладные и горячие, прочные и мягкие, гибкие и крепкие. Ощущения были обалденные, и Дин выдохнул: «Ну, ладно… но ты правда не… а!.. об-бязан, ахх! Ладно, ладно, если настаиваешь… ох, АХ!» — Кас нажал перьями сильнее, немного пошевелив крыльями, пока член Дина не оказался полностью укутан в перья. Перья были прохладными и шелковистыми, и мурашки побежали опять, что было чертовски приятно; тупые края маховых перьев нажимали на член сбоку дорожками давления, и это тоже было упоительно. Но оттого, что это Кас, крылья Каса — его крылья, которыеон почему-то так ревностно оберегал, — сцена вдруг стала в сто раз жарче, чем Дин ожидал. Это невероятно заводило. Крылья были изумительны, они переливались, они были великолепны: Дин смотрел вниз на эти неземные, прекрасные, сияющие перья, видя головку собственного члена, торчавшую из ангельских крыльев, из крыльев его друга, и просто не мог поверить, что все это происходило на самом деле. Он застонал, чувствуя, как теплые легкие мурашки снова разбегаются по телу.

Кас зашипел в спину Дина, что оказалось чрезвычайно возбуждающим звуком, и потом… крылья отпустили его. Быстрым сложным движением, которое Дин не смог до конца уловить, Кас сложил длинные маховые перья очень плотно, отведя их строго назад, параллельно полу, и уронил оба крыла очень низко, разогнув суставы возле спины. И большие суставы, те что были на переднем сгибе каждого крыла, вдруг оказались прямо на члене. Один справа, другой слева.

Дин ощутил, как голова Каса подалась вперед, к его затылку.

Секунду спустя он почувствовал чрезвычайно мягкое шелковистое надавливание на головку члена, словно ее потирал мягкий палец. Он взглянул вниз и пришел в совершенное замешательство, увидев нечто вроде двух маленьких узких отдельных крылышек на суставе каждого крыла: два на левом и два на правом. Они походили на длинные оперенные пальцы по несколько дюймов в длину, крепившиеся прямо к большому суставу, и — о, эй — Кас, похоже, мог управлять ими независимо. «Полный сюр…» — подумал Дин, недоуменно глядя вниз, на то, как маленькие оперенные крылышки взялись за его член.

— Что… что это… — выдохнул он, но в этот момент крылышки начали сжимать и потирать член, так что Дин тут же решил отложить обсуждение анатомии на потом. Крылышки стиснули головку и начали скользить вверх и вниз по стволу. Прямо как если бы были оперенными пальцами. У Дина перехватило дух. «Ох, блин…» К такому он не был готов совсем , это было уж слишком необычно, чуждо, странно, и почему он всегда относился к Касу как к человеку, ведь он знал, что Кас СОВЕРШЕННО ДРУГОГО ВИДА, и… где-то посреди этой паники Дин осознал: «Ох, блин, как приятно-то…»

Причудливые оперенные отростки сжимали и потягивали член, окутывая его бархатистым давлением. Ощущение было, как будто дрочили Дину руки в шелковистых перьях, и он застонал:

— Кас, что ж ты… что ж… ты… мне раньше не показывал, ты… ИЗВРАЩЕНЕЦ… ХРЕНОВ!.. охххх, ЧЕРТ, как приятно… — Крылья Каса (и проворные маленькие крылышки) вдруг замерли, и Дин выпалил: — Нет, нет, не прекращай, не прекращай, Кас!

Но Кастиэль застыл неподвижно.

— Тебе нравится? — спросил он. Тон у него был очень удивленный.

— ДА, КАС, НРАВИТСЯ! — выдохнул Дин.

— Это… приемлемо?

— Это ОЧЕНЬ ПРИЕМЛЕМО, пожалуйста, ШЕВЕЛИ крыльями! — взмолился Дин. Кас возобновил движение, проведя хитрыми крылышками по головке члена. — Что… нгггхх! что это за… аххХХХ!.. маленькие ШТУЧКИ?

— Алула, — пробормотал Кас в плечо Дину.

— Что? АХХ! — вырвалось у Дина, так как Кас в этот момент начал протягивать мягкие края длинных маховых перьев одного крыла вдоль ствола, пока «алула», или как там сказал Кас, другого крыла сжимала головку. Ох святая матерь божья, это было неземное сочетание. — О да, да-а, а-а… — простонал Дин.

— Как тебе… это? — спросил Кас уже немного увереннее. — Это…

— Это охуеть как эффективно, Кас, — простонал Дин. — Охуеть как приемлемо — только, блядь, НЕ ПРЕКРАЩАЙ — то есть, в смысле, если хочешь, но ПОЖАЛУЙСТА НЕ ПРЕКРАЩАЙ, нннхххххх, ахХХХХ…

Кас после этого снова замолчал, лишь работая крыльями, заставлявшими Дина извиваться и стонать. Дин стоял, опираясь на него спиной; его запястья так и были сцеплены на груди. Кас выставил одну ногу вперед, между ногами Дина, что было очень кстати, потому что Дин едва держался на ногах. Он стонал, и мычал, и начал потихоньку раскачивать бедрами взад и вперед. Все было в таком медленном темпе, но в таком неуклонном, что Дину даже не нужно было прикладывать усилий, не нужно было стараться: возбуждение нарастало само, увлекая его с собой.

Влажное, теплое ощущение на шее заставило его вздрогнуть. Боже, Кас что, лизнул его? Кас сделал это снова: лизнул Дина легонько прямо под затылком, и потом Дин почувствовал зубы — боже правый, Кас покусывал его прямо в шею: покусывал, покусывал, покусывал, постепенно продвигаясь выше к коротким волосам на затылке. Дин чувствовал его горячие влажные губы, его горячее дыхание на протяжении этой серии легких, очень нежных щипков.

Что, черт возьми, происходило? Все причудливее и эротичнее.

Кас вошел в своеобразный ритм, чередуя нежные потирания члена длинными гладкими маховыми перьями и дразнящие подергивания и нажатия мягкими крылышками. И время от времени крылышки сжимались, как мягкий шелковый кулак, и Дин невольно всаживался в них, всаживался в этот шелковистый горячий пух. И все это время Кас покусывал его в шею. Дин простонал: «нНННХХ боже, как горячо, Кас, я уже близко», — и так и было, его член пульсировал и подрагивал под мягкими шелковистыми перышками. Медленно, но непрерывно нараставшее возбуждение несло его, как поднимавшаяся волна, и Дин почувствовал, как пошло предсемя. Он взглянул вниз и увидел, как прозрачная жидкость капает из члена прямо на перья Каса, о нет, — это казалось совсем неправильно!

— Кас, стой, я не хочу запачкать твои крылья, они такие красивые… — выдохнул Дин. Он даже попытался высвободить руки, чтобы снова оттолкнуть крылья, настолько вдруг разволновался, что запачкает их, но Кас только сжал его руки крепче, и Дин почувствовал еще один теплый медленный выброс влаги. И еще один — Дин был не в силах этого остановить: предсемя стало сочиться наружу длинными, медленными, мучительно приятными излияниями. Он невольно застонал, все переживая: — Ахх, Кас, я щас з-замочу все твои п-перья, прости, АХХХ… охххх…

Каса, казалось, это ничуть не расстроило: он только сжал перья крепче и ускорил движения. Еще одна медленная обильная струя предсемени вытекла наружу, и Дин вскрикнул: «гАААаа!» Его колени подогнулись, и он упал бы, но Кас крепко держал его, сомкнув руки вокруг ребер, выставив ногу между ног Дина и сжимая боками крыльев его бедра, так что Дин повис в его руках, извиваясь, дергая ногами и истекая влагой прямо на прекрасные перья Каса. Еще одна струйка предсемени, и маховые перья Каса оказались все мокрые. Кас сделал ДЛИННЫЙ, ДЛИННЫЙ мазок влажными перьями, и Дин вскрикнул: «ннГХХХ! о, о, Кас, вот так, АХХХ!» — всаживаясь в перья изо всех сил. «Не прекращай, не прекращай, не прекращай, — начал причитать он, — Кас, не прекращай, ах, да, а, а, А, А, А» — чувствуя, как подступает оргазм. Он вдруг понял: «Ебать, я сейчас кончу на крылья ангела!» Кас с силой прикусил его шею — какого черта, Кас кусал его в шею, — Дин промычал: «ХНННННХ!» — и первая длинная белесая струя вылетела, заляпав перья. «АХХХХ! ДА!» — вырвалось у Дина. Но Кас сделал что-то странное: он обхватил член Дина у основания этими странными маленькими крылышками, и оргазм прекратился прямо в разгаре, нависнув над Дином, как гигантская волна, которая вот-вот обрушится. Дин с досадой выпалил: «К-КАС, пожалуйста!» Перья пришли в движение снова, скользнув по члену сбоку, и Дин вскрикнул: «АХ, АХ, АГХХХХХ!» Ноги свело спазмом, все тело напряглось, и густые горячие залпы полетели, встреливая из его члена на несколько футов вперед и приземляясь дождем на пол со звучными шлепками.

Дин бы упал, если бы Кас не поддерживал его. Наконец спазмы утихли, и Дин сделал длинный дрожащий вздох и снова нашел пол под ногами. Кас так и стоял позади него. Крылья все еще обвивали Дина, очень нежно прижимаясь к его члену.

Они снова пришли в движение.

— Кас, я все, — выдохнул Дин, но е-мое, опять эти волны мурашек! Дин понимал, что больше не кончит, но было все равно чертовски приятно, поэтому он расслабился и отдался ощущениям.

Он подался назад, прислонившись к Касу.

И тут понял, что у Каса эрекция.

У Каса, блядь, была эрекция. Наконец-то. Наконец-то.

— О боже, наконец-то, гребаный ангел, дай сюда, это мое! — взревел Дин, качнув бедрами назад и с силой толкнувшись в Каса.

Кас потерял равновесие, его крылья вдруг бурно захлопали, и Кас попятился назад, утягивая за собой Дина. Он остановился, только когда уперся в край кровати. Дин сумел обрести равновесие и снова толкнулся в него, начав тереться задницей о его член, что было так невыразимо хорошо. Дин пытался вырваться, пытался высвободить руки, повернуться, больше всего желая взять этот твердый член в ладони, но Кас его не отпускал. Тогда Дин просто вжался в него, нащупывая этот длинный толстый болт, выпиравший в его штанах, елозя на нем, чтобы лучше его прочувствовать. «Дай сюда, это МОЕ, дай сюда!» — требовал он. Что было полной бессмыслицей. Но выходило у него только это.

На пути все еще мешались чертовы штаны Каса, и Дин не мог развернуться — все это сводило его с ума и вместе с тем невероятно заводило. Наконец Дин воскликнул: «Если ты хочешь, чтобы я трахнул тебя задом и через штаны, Кас, я так и сделаю!» — потому что Кас не отталкивал его: на самом деле, он прижимал Дина к себе еще крепче. Член Каса оказался в весьма удобном месте — зажатый вертикально между ягодицами Дина, и Дин начал тереться о него, работая задницей вверх и вниз, толкаясь назад, толкаясь назад.

Крылья Каса рефлекторно сжались вокруг Дина, и Кас застонал ему в шею.

О боже… этот звук.

Кас снова прикусил шею Дина, обернув его плотно крыльями, и повалился назад на кровать, утянув Дина за собой, так и обнимая его крыльями и руками. Это было нескоординированное, неуклюжее падение: Дин почувствовал, как его затылок встретился со лбом Каса, но Кас даже не вздрогнул, и Дину было все равно.

Барахтаясь поверх, Дин услышал, как Кас застонал, и почувствовал еще один укус в шею. «Ах черт, КАС, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, КАС, ДАВАЙ!» — проворчал он. Где-то в процессе этого Дин обнаружил, что у него снова стояк — может быть, потому что крылья Каса снова судорожно цеплялись за его член. Крылья надавили, Дин вжался бедрами в член Каса, и Кас начал делать толчки вверх, начал тереться о Дина — боже правый, Кас извивался под Дином. Дин попытался помочь ему — напрягаясь, когда мог, толкаясь бердами вниз, когда мог: невпопад, разъяренный, абсурдно возбужденный, но намеренный помочь. Потом Кас напрягся под ним и взвыл, и даже в такой нелепой и досадной позиции Дин почувствовал, как член Каса дрогнул и жидкое тепло просочилось сквозь штаны. Дин думал, что не сможет кончить снова так скоро, но оказалось, он ошибался: потому что Кастиэль неконтролируемо кончал под его задницей, и что тут было делать, как не испытать немедленный оргазм самому? Дин почувствовал, как Кас содрогается под ним, дергаясь в конвульсиях, пытаясь раскачивать бедрами, и вскрикнул: «АХХХ! НГГГХ!» — и кончил опять. На этот раз гораздо острее, быстрыми залпами, пронзавшими его, вылетавшими в воздух и приземлявшимися прямо на прелестные, чудесные перья Каса, отчего Дин едва не кричал.

Когда он немного отдышался, Кас перевернул его на бок, обняв сзади и обернув плотно крыльями. Верхнее крыло снова скользнуло по члену, и, о боже правый, член Дина был ВСЕ ЕЩЕ твердый, и ощущения снова начали нарастать, накатывать волной.

— Не может этого быть, — простонал Дин. Крыло сжалось и потянуло, возбуждение закипало — как у Дина вообще еще могла быть эрекция? Но она была, и он охнул: — Я кончу ОПЯТЬ, боже мой боже мой, а, АХХ, АХХ… — Его член набух в предвкушении, и да, вот, вот, вот — семя полилось снова, на этот раз медленно сочась из члена. Дин застонал, его ноги сомкнулись, переплетенные с ногами Каса, он выгнулся в руках Каса, чувствуя, как крылья прямо-таки вытягивают из него кончину.

В конце концов член начал обмякать. Дин кончил три раза подряд, какого черта, что это вообще, какая-то магия крыльев?!

Кас не произносил ни слова уже долгое время.

И не сказал ничего теперь. Не спросил, было ли это «приемлемо», или «эффективно», или «принесло ли удовольствие»; не встал и не начал рассуждать о других способах стимуляции, и не исчез. Вместо этого он лежал позади Дина и снова начал легонько покусывать его в шею. Бесконечным потоком щекочущих пощипываний, в то же время крепко обнимая Дина за ребра обеими руками и крыльями, укутав его обнаженное тело огромным одеялом перьев. Даже ноги их были все еще переплетены.

Кас обхватил Дина везде, со всех сторон, и ощущение защищенности, тепла, комфорта и спокойствия просто переполняло.

Наконец Кас выпустил руки Дина. Дину немедленно захотелось повернуться и поцеловать его, но он обнаружил, что его сковала чрезмерная осторожность: «Не дави! Не принуждай его! Не заставляй целовать тебя!» Если Касу нужно было делать все задом наперед и не по-человечески, значит так тому и быть, черт побери. Дин мог приспособиться.

Поэтому он поцеловал то, до чего мог дотянуться. Поцеловал обе руки Каса: покрыл их поцелуями, включая каждый палец. Поцеловал оба крыла. Потом нашел и чудные маленькие крылышки. Они сложились вдоль крыла так неприметно, что их было почти не разглядеть, но Дин нашел и поцеловал все четыре — и как только он поцеловал одно, остальные три приподнялись сами, словно ожидая своей очереди. Он погладил их, потом поцеловал и большие суставы крыльев тоже, и в награду ему все мелкие перышки на верхнем краю крыльев немного распушились. Распушение перьев — это было хорошо? Или плохо? Да кто же его знал. Дин решил, что хорошо.

Наконец он позвал:

— Кас? Кас, ты в порядке?

Кас легонько укусил его в шею и сжал вокруг него крылья. Маленькие крылышки ухватились за пальцы Дина.

— Кас? Ты там? Все в порядке?

Кас снова ущипнул его в шею и крылышки сжались. У Дина создалось впечатление, что, может быть, Кас застрял в каком-то ангельском состоянии и не мог вспомнить английский.

Но Дин начал думать, что, может быть, все было хорошо. Он прекрасно понимал, конечно, что правило про «ноль эмоций» разлетелось в пыль. И теперь он был уверен, что происходило что-то особое, неочевидное — может быть, характерное для ангелов, о чем Кас ему не сказал. Но все равно, даже при этом, все было хорошо.

Все было даже чудесно.

Крылья слегка сместились вокруг него и уютно обняли его крепче. «Мы лежим рядом в горизонтальном объятии, — подумал Дин, усмехнувшись сам на себя. — Обнимашки — это не твое. Ну да. Конечно. Кто бы спорил, Дин Винчестер». Волны теплых мурашек побежали по телу снова.

Дин все ждал, что Кас придет в себя, скажет что-нибудь сухое и безэмоциональное и исчезнет, но Кас все оставался и оставался, пока Дин не задремал.

И в кои-то веки Дину не снилось ужасных снов. Никакого Ада, никакой охоты. Ему снился только ветер, и теплый летний дождь, и запах вереска.

========== Глава 11. Физиология ангелов ==========

Дин проснулся следующим утром, чувствуя себя хорошо отдохнувшим, в уюте, тепле…

Его мозг даже не сразу включился как следует. Кас исчез.

Он либо волшебным образом переместил Дина под одеяло, либо очень бережно укрыл его, потому что одеяло теперь было аккуратно подоткнуто вокруг Дина. Он по-прежнему был совершенно голый (но чистый) под пододеяльником с гепардами и тигровым покрывалом, наброшенным сверху. Они даже были подогнуты у него под ногами, как он любил. Но Каса не было.

«Что ж, — подумал Дин философски. — Он не спит. Наверное, подумал, что не может лежать тут всю ночь со мной в обнимку. Наверное, у него были дела».

«Это неважно, конечно, — напомнил он себе, — ведь мне все равно не нравится вся эта канитель по утрам. Просыпаться вместе и вот это вот все — неловкость… Я это не люблю. Я не из тех, кто будет искать записку на подушке…»

Дин поймал себя на том, что перевернулся и проверил подушку на всякий случай. Обе подушки. И под ними. На всякий случай.

И потом осмотрел комнату. На всякий случай.

Записки не было.

Никакого многозначительного пера, оставленного на тумбе — ничего. Кас просто ушел.

«Он занятой. У него ангельская война и все такое. Не может же он просто болтаться тут всю ночь в ожидании завтрака вдвоем. Блин, да он даже не ест!»

Дин выбрался из постели и тогда увидел сухие пятна спермы на кафельном полу. Кас, по всей видимости, очистил Дина (и, можно надеяться, свои крылья), но, должно быть, забыл про пол. Дин смотрел на высохшие пятна, думая: «Боже, это и правда произошло. Это все было на самом деле. Я видел крылья Каса… Он позволил мне потрогать его крылья, он дрочил мне перьями… это было на самом деле».

Воспоминание обо всем этом вдруг ярко вспыхнуло в его памяти. Эти невероятные крылья… Даже увидеть их было такой привилегией, не говоря уже о том, чтобы коснуться. Не говоря уже о том, чтобы получить от них оргазм!

Это изумительное медленное нагнетание ощущений… боже, как это было приятно!

Но самым ярким было воспоминание о том сумбурном, неожиданном, непередаваемом моменте, когда они повалились назад на кровать. Когда Дин вдруг понял, насколько Кас себя не контролировал. Как он не мог даже устоять на ногах. Не в силах был сдерживаться. Не мог остановиться… Как он извивался под Дином! Звук его стона прямо перед тем, как он упал… и как он укусил Дина в шею… как взвыл, когда кончил! И как дергался и выгибался, и это ощущение теплой влаги, намочившей штаны. И все это лишь оттого, что он держал Дина, лишь оттого, что он трогал член Дина крыльями — этот сокрушительный оргазм захватил его из-за Дина…

Конечно, рука Дина в результате этих мыслей оказалась на его собственном члене. У него и так был приличный утренний стояк, и он не мог, ну просто не мог вспоминать прошлый вечер без того, чтобы первый вывод завладел им снова. Первый вывод был: надо подрочить НЕМЕДЛЕННО, СНОВА, ТУТ ЖЕ. Стоя где стоял, он начал работать рукой быстро, закрыв глаза и думая о том, как Кас извивался, как он стонал, как взвыл. Меньше чем через минуту у Дина потяжелело дыхание, и он повалился на кресло-мешок. «Кас извивался! Кас взвыл! Кас стискивал меня изо всех сил: руками, крыльями, везде, Кас кончил!»

Дин валялся на розовом замшевом кресле, работая рукой в немыслимом темпе, переживая все это заново. Он снова вспомнил тот момент, когда они упали на кровать. Как Кас стиснул его, как его крылья просто вцепились в член Дина… Бедра Дина дернулись вперед в непроизвольном рывке, таком мощном, что он едва не соскользнул с кресла. Он кончил, тяжело дыша, постанывая, и залпы семени летели прямо на пол. Новые мокрые пятна добавились к старым засохшим.

— Хорошо, что я еще пол не помыл, — проворчал Дин сам себе, пытаясь совладать с дыханием.

Протирая пол, он поймал себя на том, что насвистывает себе под нос, — и потом снова, когда отправился в душ позднее. Пусть Касу надо было куда-то отлучиться, но он же вернется. Он всегда возвращался. И этот утренний эпизод вдруг подарил Дину несколько замечательных идей о том, какие средства стимуляции опробовать дальше.

Например. Как насчет того, чтобы просто увидеть член Каса — просто потрогать его, может быть; просто почувствовать — уж точно против этого Кас возражать не станет? Или, например… например, может быть, Кас захочет просто дать Дину снова пощупать эти его невероятные крылья. Что если Дин захочет приласкать эти мягкие маленькие крылышки… может быть, как раз когда Кас кончает, боже, как бы Кас отреагировал тогда? Или увидеть, как Кас кончает!.. или… может быть… может быть, Кас даже захочет кончить на Дина? Тоже неплохое средство стимуляции, а? Или как насчет того, чтобы Кас… прижался к Дину твердым членом? Как насчет того, чтобы Дин взял его член в руки? Как насчет…

Теперь предстояло опробовать столько разных средств стимуляции! Открылось столько возможностей!

И еще одно воспоминание постоянно всплывало в памяти Дина: каково было лежать с Касом после. В тепле, уюте, безопасности. Целуя его крылья, глядя, как распушаются его перышки.

Чувствуя, как Кастиэль покусывает Дина в шею.

Дин смутно понимал, что имеет привычку скрывать от самого себя некоторые вещи, но одного он не мог скрыть совсем: что бы ни означало это покусывание, Дину оно страшно нравилось. Страшно нравилось.

***

Дин все невольно вспоминал это покусывание, пока одевался, и к тому времени, как вышел в кухню, он был в чертовски хорошем расположении духа. Вдруг показалось, что это отличный день, чтобы прокатиться в Импале, и он принялся разыскивать Сэма, но никак не мог его найти. Сэма не было в его комнате, не было в кухне, не было в библиотеке…

Наконец Дин обнаружил Сэма храпящим на большой куче заметок в дальнем архивном помещении в подвале. Рядом с ним лежал айпод, в ухе был один наушник. Второй вывалился, и Дин фыркнул, услышав музыку, в которой опознал Леди Гагу с песней «Покерфейс».

Дин щелкнул пальцами у Сэма над ухом.

— А! — вскрикнул Сэм, дернувшись так, что половина бумаг полетела на пол.

— Леди Гага? Что, вот прям так? — спросил Дин. Сэм, который было в панике вскочил на ноги, снова опустился на стул и закрыл лицо руками.

— Господи, Дин! У меня чуть сердце не выскочило.

Дин хихикнул над ним.

— Совсем потерялся в исследованиях, а, Сэм? Тебе бы на улицу почаще выходить!

Сэм потер руками лицо, стряхнул с себя остатки сна и нагнулся, чтобы поднять бумаги.

— Да, просто было поздно, и я как-то забыл, что надо лечь. Просто копался тут в старых документах. Я получил наводку на возможное дело — призрак в Нью-Хэмпшире, — и потом нашел тут эту стопку документов.

— Ну и ЗАНУДА ты, — ответил Дин. — Пошли, прокатимся в кафе. Отличный день для позднего завтрака! — Он улыбнулся и добавил: — Может, даже Касу позвоним!

Дин позвонил Касу. Но Кас не ответил. Дин оставил сообщение, но Кас не явился. Ни в то утро, ни вечером.

***

Следующим утром Дин проснулся с мыслью: «Ладно, надо успокоиться. Ну спустил он пар ОДНАЖДЫ. Кому как не мне знать, что это НИ ЧЕРТА не значит. И эти покусывания наверняка ничего не значили. Наверное, просто какой-то чудной ангельский рефлекс. Наверняка бессмысленный».

Он зевнул и поднялся, и принял душ, все еще чувствуя себя в весьма приподнятом настроении, думая: «Да ладно, все нормально… Было занятно, конечно. Может быть, меня немного занесло. Но было занятно. Но сегодня не буду ему звонить. У меня нет к нему никакого разговора. Что я вообще себе вообразил? Что это будут какие-то отношения, что ли? Хех… Определенно не стану звонить ему сегодня».

В десять утра Дин ему позвонил.

Ответа не было. Дин оставил сообщение: «Привет, Кас, просто, э… звоню проведать… э… ладно, пока».

Кас не перезвонил.

***

Следующим утром Дин продумал тщательный план того, как он не будет звонить Касу весь день, потому что если звонить каждый день, это будет выглядеть уж слишком жалко, так? Он выждет два дня и потом, может быть, позвонит ему на третий.

Дин твердо придерживался этого плана вплоть до после завтрака, лишь невзначай напоминая себе примерно раз в тридцать секунд, как он не собирается звонить Касу. Но после завтрака он решил прогуляться, увидел воробья, пролетевшего мимо, заметил его крылья и внезапно поймал себя на том, что достал телефон и звонит Кастиэлю.

— Эй, здорово, Кас, это я, гм, Дин. Я просто… подумал… может быть… ты… гм… может быть, ты… может быть, ты слышал о каких-нибудь делах для нас? Ну ладно, в общем, дай знать, пока.

Ответа не последовало.

«Чертов воробей, — подумал Дин. — Чертов воробей с его чертовыми крылышками! Просто отвлек меня, вот и все. Отвлек меня от плана».

Остаток дня Дин перебирал оружие. Помыл и перебрал Импалу. Оттер до блеска ее шины. Помыл изнутри стекла. Пропылесосил коврики. Переложил все в багажнике. Извел Сэма вопросами о том, не было ли каких-нибудь новых дел. Сэм раздобыл кое-какую еще информацию по делу в Нью-Хэмпшире, но не считал, что это стоит поездки.

Однако Дин немедленно осознал, что просто необходимо было связаться с Касом по поводу призрака. Потому что Кас мог знать что-нибудь насчет… потому что Кас… ну, на самом деле, Кас никогда ничего не знал о призраках, но вдруг.

На этот раз Дин прибег к молитве: «Эй, Кастиэль? Кастиэль? Это Дин, гм, тебе молится, гм, ты меня слышишь? … Ты меня слышишь? В общем… просто… ты слышишь меня? Короче… Сэм тут нашел дело в Нью-Хэмпшире, призрак, и… я просто… Эй, тебе вообще все это приходит? В общем… я тут подумал… я подумал, может быть, посмотреть фильм сегодня, я думал, гм, просто… какой-нибудь фильм… или еще что… и мы могли бы… просто потусить. Или, там… Ты ведь любишь попкорн? Или, э… в общем, ладно. Короче, дай знать насчет Нью-Хэмпшира».

Ну вот, вышло даже вполне неплохо. Очевидно, он обратился к Касу только по поводу дела в Нью-Хэмпшире. Совершенно обоснованно.

Но Кас не ответил. И не появился.

Дин так и не стал смотреть фильм.

***

Кас не появился и на следующий день.

***

И днем после.

***

Еще день спустя Сэм уговорил Дина снова съездить за покупками в Хейстингс. Дину странно не хотелось уезжать из бункера — что, если Кас прилетит, а Дина нет? — но Сэм был твердо убежден, что Дину «нужно проветриться», так что они поехали.

— Так… — начал Сэм, когда они были уже в пути и за окном Импалы проносились серо-коричневые поля. — Ты что-то… тихий в последнее время. — Он прочистил горло. — Как там Элла?

Дин попытался придумать для Сэма какую-нибудь вымышленную историю. Действительно, как там Элла? Он рассеянно ответил:

— Да… нормально…

— Чем она занимается?

— А… работает над… гм… — Дин попытался припомнить, что сказал об Элле. — Работает над тактикой боя на ножах. Практикуется. Она типа… в спортивной лиге.

— В спортивной лиге по ножевому бою?

— Да, типа… в женской лиге Айовы по ножевому бою, — соврал Дин.

— В женской лиге Айовы по ножевому бою? — повторил Сэм недоверчиво.

— Да, оказывается, у них есть свои клубы, и все такое. В Айове это, как выяснилось, популярно у женщин. Ну знаешь же, как там… но… — Дин понял, что ступил на скользкую почву, и попытался сменить тему, вставив громкий вздох и сказав первое, что пришло в голову: — Вообще-то ее не слышно уже несколько дней.

— Почему, что стряслось?

Дин пожал плечами.

— Не знаю. Просто не выходит на связь.

— Как давно?

— Почти неделю. Ну, шесть дней уже. — Упс. Дин случайно начал говорить о Кастиэле. Как это случилось?

— Шесть дней — это много?

Дин хмуро поглядел на него.

— Ну просто… у нас как бы… было что-то вроде… В общем… У нас как бы что-то было, и… не знаю, я думал, может быть… в общем… просто ерунда. Забудь.

Последовала слишком уж напряженная пауза. Сэм смотрел на него внимательно.

— Ого, — сказал Сэм.

— Что?

— У вас случилось что-то важное, значительное, она запаниковала и ушла в отказ, и ты настолько психуешь, что даже не смешно.

— Да о чем ты? Ничего важного не случилось, и я не психую.

— То, что ты вообще упомянул об этом при мне, уже значит, что это было важно и ты психуешь. Даже не отрицай. И не кидайся на меня за вопрос, но ты пробовал ей звонить?

— Я оставил сообщения, и все такое, — ответил Дин мрачно.

— А в этих сообщениях ты пытался сказать прямо то, что хочешь сказать?

— Что?

— Оставил ли ты ей сообщение, в котором бы говорилось «Мне нужно обсудить с тобой, почему ты запаниковала и не выходишь на связь», или там было только «Эй, это Дин, ладно, в общем, пока»?

— Господи, Сэм… Оставь это уже. — Дин попытался придумать, как сменить тему, и наконец сказал: — И кстати, о чем это ты собирался мне рассказать и не стал?

— О, — ответил Сэм. Он прочистил горло и сел прямее. — Да я просто кое-что вычитал в той книге, в «Физиологии ангелов». — Дин взглянул на него. Сэм смотрел в окно, но продолжил: — Кас сказал, что понизил себе давление, чтобы контролировать оболочку, так? Так вот, в «Физиологии ангелов» есть целая глава об оболочках, и что мне запомнилось, так это то, что подобные проблемы с оболочкой вообще должны быть очень редки. Такое может случаться, только когда ангел, гм, «захвачен крайне сильной эмоцией» — кажется, так там сформулировано.

— Во как… — произнес Дин.

Они ехали в тишине какое-то время.

— В общем, — возобновил разговор Сэм, — я пытался выведать у Каса, в чем дело, потому что беспокоился, что он может быть в какой-то беде. Может быть, что-то его напугало или слишком впечатлило. Но… он, похоже, не хотел об этом говорить.

— Да, — согласился Дин. — Уж когда он не хочет говорить, можно не допытываться. А, Сэм, там… в книге ничего не говорилось о… ну…

— О чем?

Дин спешно попытался сформулировать вопрос. Как задать его так, чтобы Сэм не догадался?

— Я просто… думал о том… как… у разных видов разные привычки. Например, кроликам нравится, когда им чешут уши. Мне… стало интересно… нет ли у ангелов чего-то подобного.

— Тебе стало интересно, не нравится ли ангелам, когда им чешут уши?

— Ну, я имел в виду… есть ли у ангелов какие-то… уникальные предпочтения? Что-то, что им нравится или не нравится?

Сэм посмотрел на него.

— Элла спрашивала, — уточнил Дин, выдумывая на ходу. — После того, как я рассказал ей об обмороке Каса.

— Элле было интересно, что нравится ангелам? — переспросил Сэм, подняв брови.

— Да. У нее кто-то там из подружек спрашивал, из ее лиги.

— Женская лига Айовы по ножевому бою хочет знать, нравится ли ангелам, когда им чешут уши?

— Да, кажется, президент их лиги интересовалась, потому что они, типа, поспорили после соревнования и… — Дин вдруг понял, что слишком углубился в эту нелепую ложь, но теперь уже надо было идти до конца. — …И у них завязался спор об ангелах — потому что, ну много же слухов в последнее время о том, как ангелы занимают человеческие оболочки, так? И, я так понял, у них завязался спор о том, похожи ли ангелы на кроликов, или на людей, или они сами по себе, и может ли ангел занять оболочку кролика, и они хотели понять, что ангелам нравится и что не нравится, и хотели, чтобы я спросил Каса, но его не было.

Последовала довольно длинная пауза. Дин внутренне сжался так сильно, что подогнул пальцы ног.

— То есть по сути… — резюмировал Сэм, — ты хочешь сказать, что президент женской лиги Айовы по ножевому бою сцепилась с членами лиги на почве того, могут ли ангелы превращаться в кроликов?

— Да. По сути, — подтвердил Дин. — И… нравится ли им, когда им чешут уши… или… что им нравится.

— Я не знаю, — признался Сэм.

— А… — протянул Дин. — Ну ладно.

Они ехали молча еще минуту.

— А, ну, наверное, есть эта тема с перьями головы, — вдруг сказал Сэм.

— Что?

— Я только что вспомнил. Чистить перья у себя на голове вроде как трудно. То есть когда ты ангел. Поэтому один ангел помогает другому как бы… ухаживать за перьями на затылке. Так в книге написано. Как попугаи. Знаешь же, как попугаи там друг друга щиплют? В загривок?

Дин едва не забыл, как дышать. Наконец он сумел выговорить:

— А это что… что-то значит?

Сэм снова на него посмотрел.

— Элла поспорила об этом, — пояснил Дин. — С президентом.

— Твоя виртуальная подружка поспорила с президентом женской лиги Айовы по ножевому бою о том, что для ангелов означает уход за перьями друг друга?

— Ну, знаешь же, какие девчонки в Айове… — пробормотал Дин в отчаянии. — Они просто… бывают одержимы такими вещами. Но они, знаешь… они милые.

— Господи, Дин… — покачал головой Сэм. — Умеешь же ты выбирать девушек. В общем, я не помню, но книга в бункере — почитай сам, если хочешь.

— Ладно… может быть… как-нибудь, — сказал Дин.

***

Они доехали в Хейстингс, где Сэму нужно было в аптеку. Дин не мог вспомнить, зачем вообще приехал, так что в итоге остался снаружи у Импалы и помолился Кастиэлю: «Кастиэль, эй, просто проверяю, как дела… Я просто… что-то волнуюсь, можешь хотя бы весточку дать, что у тебя все в порядке?»

Никакого ответа.

В конце концов Сэм вышел из аптеки, Дин мрачно сел в машину, и они отправились обратно в Лебанон.

И тут хлоп-хлоп: на заднем сиденье вдруг появился Кас и спокойно произнес:

— Здравствуй, Сэм. Здравствуй, Дин.

Просто немыслимо!

— Ну здравствуй, Кастиэль, — сказал Дин сухо. — Как мило, что ты к нам присоединился. Боже, Кас, как мило, что ты присоединился ко мне и Сэму в Импале! Чтобы поговорить со мной и Сэмом.

Потому что это просто не могло быть совпадением. Кас специально дождался, пока Дин будет в машине вместе с Сэмом.

Кас лишь бросил на него невозмутимый взгляд в зеркало и отвернулся. Но Дин теперь расщедрился. «Отворачивайся-отворачивайся, трусливый цыпленок, — подумал он победно. — Меня не проведешь, я-то знаю, что ты покусывал меня в шею, и знаю, что это что-то значит, ха! …Хотя и не знаю, что именно».

— В чем дело, Кас? — спросил Сэм.

— О, — сказал Кас очень нехарактерным для него беззаботным тоном. — Я просто подумал… проверю, как у вас обоих дела.

— Все в порядке, Кас, — ответил Дин.

Сэм сказал:

— Да, Кас, у нас все хорошо.

— Ну что, Кас, — обратился к нему Дин. — Мы от тебя давно ничего не слышали.

— Прошу прощения, — ответил Кас ровно. — Я был занят.

— Ну и как ты, Кас? — спросил Дин. — Как прошла неделя? Было ли что-нибудь интересное? Что-нибудь, что тебе… понравилось? Хорошая неделя была, Кас?

Кас не встречался с ним глазами в зеркале. Вместо этого он только сказал:

— Я размышлял над сообщениями путешественников во времени, Дин. Мне кажется, я их расшифровал.

— Путешественников во времени? — переспросил Сэм. — Что?

Кас объяснил:

— Несколько дней назад Дина посетили путешественники во времени из семидесятых годов прошлого столетия. Они сообщили ему некие загадочные послания. Я размышлял над тем, что эти послания могли означать, и обратился к нескольким источникам. У меня есть несколько предположений, но я не уверен.

— Дин, путешественники во времени? — переспросил Сэм, уставившись на брата.

Кас продолжил:

— Послание о том, что ты живешь, думаю, было достаточно очевидно. На первый взгляд, это просто утверждение факта: является ли кто-либо братом или матерью, главная цель в жизни — это, без сомнения, оставаться в живых.

Дин краем глаза заметил, как Сэм слегка поерзал на сиденье, и услышал его тихую придушенную усмешку.

— Хотя интересно, что они повторили слово дважды, — рассуждал Кастиэль. — «Ты живешь, живешь». Обычно это сигнализирует о чем-то особо важном.

— Кас, дай догадаюсь, — вмешался Сэм, дыша немного странно. — Дин слышал этих путешественников в своей комнате? В последние дни?

— Да, всего несколько дней назад, — подтвердил Кас. — Дин, полагаю, тут может быть и скрытый смысл. Брат может олицетворять мужчин, а мать — женщин. То есть это указание на то, что у обоих полов одинаковые проблемы, надежды и мечты. Иными словами, послание может говорить о том, что не стоит зацикливаться на поле человека — внутри люди обоих полов на самом деле схожи.

— Знаешь, Кас, — сказал Сэм неестественно натянутым голосом. — Эти путешественники во времени и со мной разговаривали. Даже в тот же день. Думаю, я слышал те же послания, что и Дин.

— Правда? И что ты помнишь?

Сэм сделал паузу, потом воспроизвел высоким придушенным голоском: «Ну, ты можешь судить по моей походке, я — дамский угодник, мне не до разговоров».

Это выбило из Дина воздух настолько, что ему пришлось сосредоточиться, чтобы не съехать с дороги. Как бы ему ни хотелось дать Сэму подзатыльник за то, что тот вводит Каса в заблуждение, он совершенно не мог устоять перед соблазном услышать, чем все это кончится.

— И еще там были… — Сэм сделал паузу. — Цветные огни… и… человек в белом.

Кас поразмыслил над этим.

— Как в комнате у Дина?

— Да-а-а… — прошептал Сэм. — Мы зовем его… ангел Траволта.

— Сэм! — зашипел Дин.

— Я не знал, что это религиозная инсталляция, — произнес Кас после паузы. — Ангел Траволта… это имя мне незнакомо. Я не встречал этого ангела. Но послание интригующее, Сэм. Интересно то, что они сказали это именно тебе. Это отличается от того, что слышал Дин. Послание Дину говорит о том, что пол человека неважен, а твое, похоже, скорее о том, что ты по природе своей подчиняешься женщинам и твоя неуверенность с женщинами видна даже по языку твоего тела. И при этом ты слишком занят, чтобы разговаривать с ними.

Дин прыснул от смеха.

— Тут путешественники во времени просто в точку попали, Сэм! А что насчет других посланий, Кас?

— То, которое о вечернем драйве, — я навел справки и полагаю, тут речь на самом деле может идти о половой активности, — сказал Кас. Сэм спрятал лицо в ладонях. Кас невозмутимо продолжил: — Сэм, мне пришло в голову, что это, может быть, как раз о том, о чем ты говорил мне ранее: о том, что Дину нужно больше оргазмов. Если считать оргазмы результатом физической активности, как правило происходящей по вечерам, то…

— Да, Кас, мы поняли! — перебил его Сэм поспешно. — Это можно не разжевывать.

Дин сказал:

— Сэм, я думаю, Кас может быть совершенно прав. Мне нравится эта версия о том, что ангел Траволта спустился с Небес сказать миру, что Дину Винчестеру нужно больше оргазмов. Я всецело поддерживаю такую трактовку.

Кастиэль добавил:

— Я думал о возможности того, что путешественники во времени отчего-то пытались доставить Дину оргазмы.

— Хм, — произнес Сэм снова странно натянутым голосом, словно был почти парализован. — Дин, это вполне вероятно, ты не думаешь? Что Bee Gees… пытались… доставить тебе оргазмы.

Кас продолжил:

— Но, Дин, самым загадочным для меня оказалось послание о том, что… ты должен танцевать.

— «Да!» — инстинктивно закончили Сэм и Дин хором строку из песни. После чего оба фыркнули и разразились смехом.

Кас сказал со своего заднего сиденья немного раздраженно:

— Не понимаю, почему вы смеетесь. Послания сквозь время почти всегда важны. Дин, ты же сам сказал, что думал, некоторые послания были важными. Конечно, ты был весьма сильно опьянен и переживал из-за маленького единорога, но ты сказал, что они были «глубоки» и «со смыслом».

— Ах вот как, Дин? — спросил Сэм с наслаждением. — Неужели? Когда был весьма сильно опьянен? Ты думал, что это глубоко и со смыслом?

— Ну… может быть, — признал Дин неохотно.

— И ты переживал из-за единорога? Я просто пытаюсь составить полную картину.

Дин вздохнул.

— Я отбил ему рог, ладно?

— И потом он не мог найти рог единорога, — подсказал Кастиэль.

— И где оказался рог? — спросил Сэм в нескрываемом восторге от всей этой истории.

— В трех дюймах от его ноги, — ответил Кастиэль.

— Похоже, ты был весьма сильно опьянен, Дин, — заключил Сэм.

— Слушай, Сэм, — начал Дин. — Тебя там не было. У него… у него… у него откололся его маленький рог, Сэм! — Его голос поднялся на октаву, и руки вцепились в руль: он вдруг снова почувствовал жалость к единорожку.

— Похоже, это было травмирующее событие, — сказал Кастиэль. — Я постарался помочь Дину, чем смог. Но, Дин, насчет танцев, которые посоветовали тебе путешественники во времени. Это меня немного беспокоит. Это может означать… что ты должен уделять больше внимания тому, что приносит тебе радость.

— Или, Кас, может быть, это ты должен уделять больше внимания тому, что приносит тебе радость, а? — не удержался Дин. — Может быть, послание было для тебя. Может быть, ангел Траволта пытался сообщить тебе, ангелу Кастиэлю, что ты должен получать больше удовольствия от жизни. Танцевать, фигурально выражаясь.

Кас молчал несколько секунд. Дин бросил на него взгляд в зеркало заднего вида и к своему удивлению заметил, что вид у Каса был весьма потрясенный. Он смотрел вниз, явно чрезвычайно встревоженный.

— Сомневаюсь, что это верно, — сказал он наконец тихо. — Я не должен… танцевать. Не должен. Я… не должен танцевать никогда.

Что?

Настроение в машине вдруг помрачнело, и Сэм сказал:

— Кас, мы просто прикалывались над тобой. Это была просто музыка. Просто слова из песен семидесятых. — Ему было явно стыдно: в его голосе звучало сожаление за то, что он так разыграл Кастиэля, и он сознался: — Я нашел для Дина кое-какую старую музыку и оставил в его комнате в качестве шутки, и Дин ее потом слушал по пьяни. Вот и все. Никаких путешественников во времени. И парень в белом — это просто актер из фильма, к которому музыка. Я нашел картонную фигуру из фильма в тот же день на другом блошином рынке, просто по совпадению, и подумал, что выйдет смешно. — Голос у Сэма теперь был искренне виноватый. —Вот и все, что было, Кас. Прости.

Но Кас был совершенно не тронут этим откровением. Он спокойно сказал:

— Раз Дин услышал что-то значительное в текстах песен, Сэм, может быть, ты нашел эту музыку не просто так. И не кажется ли тебе невероятным совпадением, что и мужчину в белом ты нашел в тот же самый день? В жизни не так много совпадений, Сэм.

Дин и Сэм в удивлении переглянулись.

— Подумай об этом, — добавил Кастиэль. И исчез.

Сэм посмотрел на Дина.

— Сам не верю, что говорю это, но я и правда был немного потрясен, когда нашел фигуру Траволты. Это было даже не на том рынке, где нашлась кассета.

— То есть… Ты хочешь сказать… ангел Траволта и впрямь считает, что мне нужно больше оргазмов?

Они оба расхохотались, после чего Сэм сказал:

— Не знаю, Дин, вся наша жизнь — такое безумие, что я не удивлюсь, если всевышние силы науськали Bee Gees спеть определенные слова, только чтоб мы услышали их тридцать лет спустя. Какая там песня тебя особенно проняла?

К своему большому удивлению, Дин услышал, как из его рта тут же вылетело признание:

— «Если недоступен ты».

Сэм только посмотрел на него.

Дин поспешно потянулся к магнитоле и включил радио. И из динамиков запели Bee Gees:

«Ты должен ТАНЦЕЕЕ-ВАТЬ, ДА!

Ты должен ТАНЦЕЕЕ-ВАТЬ!»

Братья сидели, оцепенев, пока припев повторялся несколько раз:

«Ты должен ТАНЦЕЕЕ-ВАТЬ, ДА!

Ты должен ТАНЦЕЕЕ-ВАТЬ!»

Песня закончилась. Сэм медленно наклонился и выключил радио.

Они посидели в тишине еще несколько секунд.

— Я никогда уже смогу смеяться над диско, да? — спросил Дин.

— Хочешь знать, что я думаю? — ответил Сэм. — Знаешь, что, я думаю, нам надо делать?

— Э… танцевать?

— Танцевать, черт побери, вот что я думаю.

***

Когда они вернулись в бункер, Дин выждал, как ему казалось, не вызывающие подозрений сорок пять минут, прежде чем спросить, совершенно невзначай:

— Так, эй, Сэм, а где та книга? Так книга об ангелах?

Сэм бросил на него подозрительно нечитаемый взгляд, жестом позвал Дина за собой и провел его в самое дальнее помещение архива, к наваленным заметкам, где Дин нашел брата спящим несколько дней назад. Ни сказав ни слова, Сэм передал ему толстую книгу в кожаном перелете. Дин посмотрел на обложку:

Физиология ангелов

С заметками о поведении

и дополнительными наблюдениями

Кнут Шмидт-Нильсен

Книга была уклеена десятками цветных клейких бумажек, торчавших между страниц.

— Ничего, если я, э… позаимствую ее ненадолго? — попросил Дин. Совсем невзначай.

— Да на здоровье, — ответил Сэм. Он сел к своим заметкам. — Мне надо дело изучать, Дин. Бери книгу на сколько хочешь, только не пролей на нее Джек Дэниелз.

Дин мог почитать ее и рядом с Сэмом. Но Сэм, похоже, не был настроен общаться: он только вставил в уши наушники и прибавил громкость Леди Гаги, или какую там дрянь он слушал. И Дину все равно хотелось заняться книгой в уединении. Так что он отправился обратно к себе.

Книга была из очень подробных: с гораздо большим количеством информации, чем Дин способен был усвоить за один вечер, но он начал пролистывать главы, надеясь хотя бы найти то, что Кас так не хотел им показывать. На самом деле, книга оказалась довольно интересной. Там был целый раздел о небесном могуществе, которое наделяло ангелов возможностями и по поводу которого Дин давно любопытствовал. Дин даже попытался прочитать эту главу и изучить поистине путаную иллюстрацию пятимерной природы крыльев. Все это оставило у него лишь смутное ощущение, что крылья иногда могли функционировать как замысловатые солнечные батареи.

Он оставил эту часть и перешел к главе об анатомии крыльев, где была шикарная черно-белая ручная иллюстрация ангельских крыльев, которая тут же захватила Дина. С крупномасштабным изображением этих изумительных маленьких крылышек.

Крылышки действительно назывались «алула», и, если верить старине Кнуту Шмидт-Нильсену, были «полнофункциональными аэродинамическими крыльями», а также «высокочувствительными органами осязания». Сэм пометил этот абзац ярко-желтой клейкой бумажкой.

И в этот момент Дин понял, что все наиболее интересные крупицы информации в книге — о благодати, об ангельском могуществе, об оболочках, о боевых способностях — уже были помечены желтыми бумажками Сэма. Как только Дин это сообразил, он стал пролистывать книгу сразу к страницам с бумажками.

Следующая бумажка была приклеена в главе под названием «О перьях и полете». А именно на абзаце, где Дин прочитал:

Как и для любых летающих существ, для ангелов критично содержать перья в порядке. Большинство ангелов сами чистят собственные перья, но области на голове, и в особенности на затылке, представляют определенную трудность. Ангелы, являющиеся близкими товарищами, могут содействовать друг другу в уходе за этой областью. Однако автору довелось узнать, что касание в этой области ангелы воспринимают отнюдь не легкомысленно. Когда один ангел ухаживает таким образом за другим ангелом, это признак глубокой привязанности, уважения и доверия. Если у ангела есть основания полагать, что касание неискренно или в него не вложен смысл, он немедленно отстранится.

О… то объятие. Тот момент, когда Дин обнял Каса. И только хотел коснуться его волос… а Кас отскочил, словно его ударило электрошоком. Отшатнулся, отступил, глядя в пол.

Если у ангела есть основания полагать, что касание неискренно или в него не вложен смысл…

Дин поразмыслил над этим, глядя в пространство в направлении красной лава-лампы.

В конце концов он пролистал книгу к следующей клейкой бумажке, отмечавшей абзац под заголовком «Линька». Там было написано:

Все ангелы линяют — то есть отращивают новые перья — раз в год. Это болезненный и преисполненный риска процесс, так как в двухнедельный период линьки ангел не способен летать. Автор имел возможность проконсультироваться по этому вопросу у серафима с Небес, и серафим сообщил, что среди ангелов принято приглашать близкого партнера для помощи во время линьки. Обычно за этим ангел обращается к своему самому доверенному другу. Серафим также сообщил, что ангел, отрезанный от своих райских собратьев, сталкивается с немалым риском, если пытается пережить линьку в одиночестве. Как выяснилось, одинокие ангелы нередко погибают во время линьки.

Кас никогда об этом не упоминал.

Кас был отрезан от Рая уже несколько лет. Отрезан от своих «райских собратьев». И никогда ни слова не говорил Дину о «линьке». Они целый год провели вместе в Чистилище — все время вдвоем, и Кас не «линял».

Нет, секундочку…

Кас же исчез в первые несколько недель в Чистилище. В самом начале. И, когда Дин наконец нашел его, был такой уставший и потрепанный. И рассказал какую-то странную байку о том, как он оставил Дина одного, потому что так для Дина было «безопаснее»… Это сразу показалось какой-то бессмыслицей. И не давало Дину покоя с тех пор.

Дин посмотрел на последнюю фразу снова:

одинокие ангелы нередко погибают во время линьки.

…и закрыл книгу на время, чтобы подумать.

Со временем он снова возобновил чтение. Предпоследняя бумажка была приклеена в главе «Наблюдения о поведении». Дин прочел:

Некоторые считают, что ангелы не испытывают эмоций — что они лишь орудия Господа. Автор с этим не согласен. Серафим, выступивший консультантом для этого текста, утверждал весьма настойчиво, что ангелы испытывают эмоции, и часто очень сильные. Обратное впечатление складывается у людей главным образом потому, что ангелы не выражают эмоции так, как люди. Но догадаться о них можно. Например, ангел, захваченный крайне сильной эмоцией, может потерять контроль над оболочкой. Также об эмоциях можно судить по крыльям ангела, если крылья видимы: там, где человек улыбнулся бы, ангел может распушить перья. Где человек заплакал бы, крылья ангела инстинктивно поникают. Расстроенный ангел часто даже чувствует неуверенность в способности летать и посему инстинктивно удаляется в место уединения, переставая отвечать на молитвы и попытки связаться с ним. Мы, люди, неверно интерпретируем это поведение и ошибочно заключаем, что ангел ничего не чувствует.

Последняя бумажка была приклеена в самом конце книги. Там, где были благодарности. Дин почти пропустил ее, так как в голове у него роилось много других мыслей. Но Сэм зачем-то отметил и это место, и Дин просмотрел страницу. Сверху был длинный скучный абзац про жену Шмидт-Нильсена, его детей, издателя, редактора, корректора и так далее, а потом, в самом конце, значилось:

Автор от души благодарит медиума Шелу О’Коннор, которая смогла связаться с несколькими духами из других сфер, согласившимися ответить на некоторые вопросы. И особая признательность серафиму Кастиэлю, который, практически единственный из всех серафимов, с кем мы связались, оказался дружелюбно настроен к людям и согласился с нами пообщаться, проявив, наверное, не меньшую любознательность в отношении людей, чем мы — в отношении серафимов. В нескольких содержательных беседах серафим Кастиэль разъяснил для нас многие аспекты ангельской физиологии и поведения, которые иначе оставались бы трудными для постижения.

***

С Дина было довольно. Он захлопнул книгу, встал и закрыл глаза. Ему пришлось заставить себя успокоиться, чтобы вообще быть в состоянии молиться, но наконец он смог произнести достаточно уравновешенно:

— Кас. Кастиэль. Мне все равно, как низко волочатся твои крылья. Или насколько ты там неуверен в способности летать. Тащи сюда свой несчастный зад и объясни мне, что, черт возьми, происходит!

Ничего не произошло.

Дин сделал вдох.

— Кас. Ты мне должен. Сам знаешь.

Хлоп-хлоп.

========== Глава 12. Ты должен танцевать ==========

Хлоп-хлоп.

Кас снова появился рядом с фигурой Траволты. Он, наверное, на миллисекунду встретился взглядом с Дином, после чего перевел взгляд на Джона Траволту. Он стоял и смотрел на Траволту так внимательно, что невольно напомнил Дину ту самую девицу из семидесятых в красном платье.

— Привет, Кас, — сказал Дин. Почему-то весь запал, который он чувствовал минуту назад, немедленно улетучился, оставив Дина с чувством неловкости семиклассника.

— Здравствуй, Дин, — сказал Кастиэль спокойно, изучая Траволту.

Последовала безмолвная пауза. Глаза Каса гуляли по белому костюму Траволты: от плеча его вытянутой руки вниз до самых белых туфель и обратно вверх.

— В общем, — начал Дин, прочистив горло. Он поднял с кровати «Физиологию Ангелов». — В общем… я тут пролистал эту книгу. «Физиологию ангелов».

Взгляд Каса метнулся на книгу, потом к глазам Дина.

— Как я сказал Сэму, эта книга весьма ненадежна, — произнес он.

— Ну, не знаю, — протянул Дин, — старина Кнут тут отмечает весьма интересные вещи. Особенно в конце. — Дин пролистал к благодарностям. — Видишь, тут, в конце, он пишет: «Особая признательность серафиму Кастиэлю». Боже, Кас. Какого это «серафима Кастиэля» он может иметь в виду?

У Каса округлились глаза. После короткой паузы он медленно подошел к Дину и заглянул в книгу. Дин протянул к нему разворот с благодарностями и понаблюдал, как глаза Каса пробежали по странице. Кас медленно произнес:

— Я не знал, что он добавил это в благодарности.

— Так значит ненадежная книга, да? — спросил Дин. — Что, они использовали ненадежный источник, когда консультировались с этим серафимом Кастиэлем?

Кас коротко вздохнул и опустил глаза в пол.

— Я… я несправедлив к Кнуту. На самом деле… — Он вздохнул снова. — На самом деле это вполне хорошая книга. На самом деле даже лучшая из всех, что кто-либо написал. Он был хорошим человеком. — Кас помолчал мгновение, потом добавил: — Его предыдущие работы о кенгуровых прыгунах и верблюдах были весьма уникальны. Тогда я подумал: тот, кто уделяет столько внимания верблюжьему носу, может быть, сможет достойно осветить и физиологию ангелов.

— Верблюжьему носу? — переспросил Дин.

Кас явно переключился в свой режим профессора: он поднял брови, выпрямился и начал:

— Понимаешь ли, верблюды живут в очень сухом климате и…

— Ладно, расскажешь позже, — перебил его Дин. — Кас, суть в том, что Шмидт-Нильсен тут пишет… — он пролистал книгу к разделу про поведение, — вот, тут он пишет: переживающий ангел не берет трубку.

— Ну, вообще-то, тогда еще не было телефонов…

— И еще он пишет… У него тут есть часть про то, что отказ оболочки происходит только в случае сильной эмоции. И еще про ангелов, оказавшихся в изоляции, вот здесь…

— Тут все не так просто на самом деле…

— КАС! — прервал Дин. Кастиэль умолк, поджав губы. Он снова отвернулся от Дина к Траволте. Дин спросил: — Кас, что происходит?

Кас развернулся на каблуках, отошел на несколько шагов и на этот раз остановился перед постером «Мой маленький пони», разглядывая его, как зачарованный.

Дин не отступал:

— И что это за ерунда была в машине насчет того, что ты не должен танцевать? Это еще что значит?

Кас только смотрел на постер. Это был один из тех дурацких постеров «Дружба — это волшебство», где была изображена куча нелепых пони, подписанных именами. Кас заметил:

— Сумрачная Искорка — весьма странное имя, не правда ли? — Он продолжил рассматривать постер. — Смотри, один из них — единорог, но остальные — маленькие пастельные лошади странной формы. Это может быть пример межвидовой дружбы, ты не думаешь?

Дин вздохнул.

— Кастиэль! Прекрати уходить от ответа. Тебе же понравилось в прошлый раз, здесь. Когда ты трогал меня крыльями. Тебе ПОНРАВИЛОСЬ, ты не можешь этого отрицать, я ЗНАЮ, ЗНАЮ, что понравилось! Так что, черт возьми, происходит?

Кастиэль наконец повернулся и посмотрел на него.

— Прости, Дин, — сказал он с таким отстраненным, холодным выражением в глазах, что Дин вдруг понял: через секунду он исчезнет.

Дин швырнул «Физиологию ангелов» на кровать и кинулся на Каса, пригвоздив его обеими руками за плечи к Сумрачной Искорке.

— Не исчезать! — рявкнул Дин.

Кас посмотрел на него в ответ мрачными, потемневшими глазами. Он оказался прямо в центре постера, под ярким розовым шариком, гласившим: «Дружба — это волшебство!» Справа и слева от него скакали цветные пони.

— Дин. Отпусти меня, — сказал Кас.

— Объясни мне, что происходит, блядь, Кас! — рявкнул Дин. — ПОГОВОРИ СО МНОЙ. Хватит увиливать! Хватит улетать! ПОГОВОРИ СО МНОЙ!

Он почувствовал, как Кас поник под его руками, распластавшись по стене; его плечи опали. Кас кивнул, уронив взгляд.

Последовала такая длинная пауза, что Дин заволновался, не решил ли Кас вообще уйти в молчанку. Он не выпускал плечи Каса, а так и держал его пригвожденным к стене. В конце концов Кас заговорил. По-прежнему глядя в пол, он сказал тихим ровным голосом:

— Ты помнишь… Дин… Когда я тебе сказал… что найду… способ?

Дин понятия не имел, о чем он говорил. Он медленно отпустил плечи Каса.

Кас остался на месте, прижимаясь к стене, и медленно продолжил:

— …что я найду… способ…

Долгая пауза. Дин ждал.

Рот Каса дернулся. Наконец он закончил:

— …искупить вину перед тобой.

Дин даже почувствовал, как разинул рот.

О черт.

Это было уже годы назад.

Это было сразу после злополучной попытки Каса заделаться богом. Через несколько минут после того, как он испустил из себя большую часть душ Чистилища. Прямо перед тем, как им овладели левиафаны и чуть не убили его. И потом… месяцы амнезии, Люцифер, месяцы кататонического ступора, потом безумия, потом месяцы в Чистилище, потом месяцы промывки мозгов…

Кастиэль сказал пугающе ровным, спокойным тоном:

— Я поклялся тебе, что найду способ искупить вину перед тобой. Но… вместо этого… всего секунды спустя… все стало… только хуже. И потом еще хуже. Годами. Только хуже и хуже. Я не искупил вину. Совсем напротив. Я только сделал все хуже. Хуже, хуже, и хуже.

Долгая пауза. Дин даже заговорить не мог.

Кас продолжил тем же зловеще безэмоциональным тоном:

— В Чистилище я думал, что, если останусь, может быть, я могу искупить свои грехи там… или, может быть, если бы я просто погиб там…

«Одинокие ангелы нередко погибают во время линьки», — вспомнилось Дину.

— Но потом я был возвращен сюда. — Длинный, медленный вздох. — Дин, я теперь знаю, что никогда не искуплю своих грехов. Никогда. Все, чем я был, всю свою жизнь, все эти бесконечные тысячелетия, все, чем, я думал, я являлся… хорошим ангелом… хорошим… пытавшимся поступать правильно… Дин, я всегда пытался поступать правильно, всегда, и думал, у меня получалось, и теперь… все пропало, Дин, все, чем я когда-то был… кем-то хорошим… все это разрушено. И я не могу ничего вернуть, не могу ничего исправить, я никогда не смогу этого исправить.

Какое-то время Кастиэль стоял неподвижно, глядя в пол.

— И все же… когда я был возвращен из Чистилища, я не мог сдаться. Я все думал, может быть, есть хоть какой-то способ снова подняться в глазах Дина. Может быть, когда-нибудь я снова смогу стать Дину другом. Может быть, я смогу исправить хотя бы это. И что я тогда сделал?

Кас наконец поднял глаза. Посмотрел на Дина прямо.

— Я попытался тебя убить, — сказал он.

В голове у Дина пролетела мысль, пока он стоял, тупо с открытым ртом уставившись на Кастиэля. Мысль была: «Сэм был прав. Сэм был прав. Сэм сказал: “Кас все еще переживает из-за того самого, тебе надо поговорить с ним”. Сэм заметил, а я нет».

Кастиэль все смотрел прямо на Дина. Он продолжил все тем же пустым голосом:

— Я избил тебя. Раздробил тебе руку. Я чувствовал, как ломается кость. Слышал твой крик. — Он закрыл глаза. — Я слышал, как ты молил меня остановиться. — Долгая пауза; глаза Каса все были закрыты. — Я не мог остановиться. Я не мог остановиться, Дин… — Его голос начал дрожать. Он открыл глаза, глядя на Дина, и его спокойный фасад начал давать трещину. Кас начал запинаться: — Я… не мог остановиться… я… н-не мог осстановиться…

— Кас, — прошептал Дин. — Ты остановился.

— Н-недостаточно быстро, — прошептал Кас, глядя на него огромными темными глазами. — Я… я… причинял тебе боль, Дин, ты был испуган, я знаю, я знаю, я же слышал. Я видел все, и слышал все, я слышал все, что ты говорил, и я… так отчаянно хотел остановиться, я… был в ужасе, я знал, что убью тебя, и я не мог ничего сделать, не мог остановиться!

— Кас, Кас, посмотри на меня, я же здесь, я жив, — проговорил Дин, беспомощно разведя руками и сделав шаг ближе. — Я здесь, я в порядке. Ты остановился, ты что, не помнишь? И, Кас, это была не твоя вина, ты же должен это знать…

— Но я должен был остановиться раньше, — сказал Кас, перейдя на хриплый шепот. — Я должен был… как-то высвободиться! Я должен был остановиться раньше. Я пытался возвращаться во времени, Дин, в тот день. Чтобы предотвратить это, заставить себя остановиться. Я возвращался сотни раз… и все равно не смог ничего сделать, Дин.

Сотни раз?

Кас медленно продолжил:

— С тех самых пор… за прошедшие месяцы… я… пытался… найти какой-то… способ… — Он говорил все медленнее, как заводная игрушка, у которой заканчивался заряд.

— …способ… подарить тебе… хоть… немного…

Дин ждал последнего слова. Он знал, каким оно будет.

— …удовольствия, — сказал Кастиэль.

Дин закрыл глаза.

Кас продолжил:

— Чтобы компенсировать боль хотя бы отчасти.

Последовала долгая пауза.

Кас сглотнул и сделал вдох.

— В первый раз, когда я прервал тебя здесь, это правда вышло случайно. Во второй, третий раз я… я теперь понимаю, что ухватился за возможность доставить тебе хоть немного удовольствия. Я… просто… так… воспрянул духом, когда обнаружил, что могу что-то для тебя сделать! Я был настолько… У меня появилась надежда, Дин! Так что я отправился в Амстердам и…

— В Амстердам? — не понял Дин.

— Я весьма… Я очень… Я волновался, потому что никогда не делал этого раньше. Я думал, что не смогу выполнить задачу приемлемо, поэтому попытался… научиться. Я… волновался.

Что-то промелькнуло на его лице, когда он сказал «волновался», и к Дину пришло понимание, болезненное, как удар под дых, что Кастиэль не просто волновался. Ему было страшно.

— Вот где ты изучал вопрос… — Дин закрыл глаза и потер лоб. — Это в Амстердаме ты «изучал вопрос».

— Да. Я нашел женщину из видео — ту, с массажным столом, из видео, которые тебе нравились. Она живет в Амстердаме, я ее нашел, спросил ее совета, она мне очень помогла, и там я глубоко изучил вопрос: она разрешила мне поработать с ней немного…

Дину пришлось закрыть лицо руками.

«Ему было страшно. Ему было страшно», — все думал Дин. Касу было страшно, но он заставил себя через это пройти. Через это «исследование». Даже здесь, с Дином, ему, наверное, было страшно, по крайней мере в первую пару раз. И он скрывал это, как хороший солдат, потому что так хотел сделать Дину приятное.

Дин вдруг оказался отчаянно близок к слезам и вынужден был остаться с руками у лица, пытаясь совладать с дыханием.

— Поначалу я думал, что, может быть, удовольствие восполнит боль, — сказал Кас. Он медленно добавил: — Но я начал понимать, что так не бывает. — Он помолчал. — Хорошее не стирает плохое. Я никогда не смогу свести все к нулю. Никогда не смогу стереть случившегося. Боль всегда будет в прошлом. Нанесенный урон всегда останется. Злоупотребления д-доверием, — он запнулся на слове «доверием», и его лицо исказилось, но в конце концов смог закончить: — не отменить. Я это знаю. Но все равно мне хотелось… сделать что-то для тебя. Сделать, что могу. Я знал, что тебе было… в общем-то все равно, и знаю, что ты стыдишься моего общества, я понимаю, я знаю, что поэтому ты не хочешь, чтобы знал Сэм… — Дин ощутил, как кровь отлила от лица, и почувствовал себя дурно. Ему захотелось остановить Каса тут же, но Кас продолжал: — И я знаю, что мои навыки… должно быть… очень… слабые… Я знаю, что они тебя, наверное, не сильно впечатляют. Но я хотел сделать, что мог.

Дин почти лишился дара речи и смог произнести только «О, Кас», сжав руками виски. В его голове толпились тысячи мыслей, пытаясь выплеснуться одновременно, — тысячи вещей, которые надо было исправить. Одна мысль вырвалась на поверхность, и Дин спросил:

— Кас… так это все было просто… наказание? Для тебя? — Он сделал вдох и заставил себя опустить руки. — Это было… ты так наказывал себя?

— Поначалу я думал так, — ответил Кас, теперь глядя на него смиренно. — Но… Дин… это… было ужасное наказание. Просто ужасное наказание, просто… совершенно неэффективное.

— Что… что? Почему? — Дин был совсем сбит с толку.

Кас словно съежился еще больше, в отчаянии посмотрел по сторонам и выпалил:

— Потому что мне нравится! — Он сделал глубокий вдох и продолжил: — В Амстердаме было, гм, непросто, но, когда я вернулся сюда к тебе… Дин, мне понравилось тут же. Сразу же! И так сильно! Это было так, так… — Кас сделал еще один глубокий вдох, глядя на Дина большущими глазами, словно признавался в чем-то огромном, в чем-то, что изводило его веками: — Видеть твою реакцию было — и есть — так приятно. Видеть, что я могу вызвать у тебя такие эмоции, было просто… ни с чем не сравнимо. Весь смысл был в том, чтобы доставить удовольствие тебе, но я… я… я должен сознаться, Дин, я был… я был… я стал действовать эгоистично! Каждый вечер я говорил себе, что все это только для тебя, но правда была в том, что каждый вечер это доставляло удовольствие мне! Я утрачивал контроль над оболочкой каждый раз, потому что… это такое глубокое удовольствие! Из этого вышло совершенно неэффективное наказание! — Кас сделал паузу и продолжил, теперь уже с явным замешательством в тоне: — И оказалось очень сложно заниматься чем-то еще. Это очень отвлекает внимание.

На это Дин даже усмехнулся. Ему стало немного лучше. Он сглотнул, вытер глаза и сказал:

— Кас, тебе тоже позволено получать удовольствие.

Но при этих словах взгляд Каса резко похолодел. Он сурово посмотрел на Дина и отрезал:

— НЕТ. НЕ ПОЗВОЛЕНО. Ты что, ничего не слушал? Я не заслуживаю ничего, я не заслуживаю удовольствия. Никакого. Никогда.

Дин уставился на него.

— НИКАКОГО физического удовольствия. И НИКАКОГО эмоционального. НИКОГДА, — сказал Кас без выражения.

Дин смог только выпалить:

— Кас, нельзя же так жить!

— Я должен.

— Нет, не должен! Кас, господи, какой же ты идиот, я просто дивлюсь иногда! — Дин увидел, как Кас приподнял подбородок, и в его взгляде снова появилось это отсутствующее выражение, выражение готовности к полету. Дин рявкнул: — А НУ НЕ СМЕЙ ИСЧЕЗАТЬ! НЕ ВЗДУМАЙ исчезать, ты мне ДОЛЖЕН! — Глаза Каса расширились, и он плотнее вжался в стену. Дин снова схватил его ладонями за плечи в отчаянной попытке его удержать, захваченный самым странным вихрем эмоций, что когда-либо испытывал. Чувствуя и ярость, и смятение, и такую острую тревогу, и…

И «глубокую привязанность», как выразился старина Шмидт-Нильсен.

«Что мне сказать?» — подумал Дин, глядя, как Кас смотрит на него, видя это упрямство в его глазах. Дин знал, знал, что если скажет просто «я простил тебя давным-давно», или «мы все поступали паршиво», или «ты должен простить себя», или что-то еще из тупых дежурных фраз, мелькавших у него в голове, Кас просто не поверит. Он был просто слишком уперт, слишком уверен в своей правоте. Он улетит, и пропадет, и будет бессмысленно себя мучить до конца времен.

И Дин его потеряет.

Дин подумал: «Я ДОЛЖЕН к нему пробиться. Я ДОЛЖЕН заставить его понять».

И внезапно он знал, как действовать.

Он заставил себя нацепить самую суровую маску, на какую был способен, — свое «страшное» лицо — и сказал Касу, который снова невозмутимо смотрел на Траволту:

— Посмотри на меня.

Кас не спускал глаз с Траволты.

— Посмотри на меня, черт тебя побери! Смотри на меня!

Кас перевел взгляд на Дина. Упрямый, мрачный; его рот быт плотно сжат, плечи напряжены под руками Дина.

Дин сказал:

— Кому судить грешника, Кас? Скажи мне, кому? Разве грешнику выносить суждение?

Кас не ответил. Но Дин увидел, как он моргнул, увидел тень сомнения, мелькнувшую на его лице.

— Отвечай, черт возьми! — рявкнул Дин. — КОМУ СУДИТЬ, КАС? Разве грешнику судить?

Непроницаемое выражение лица Каса дрогнуло.

— Н-нет, — сказал он неуверенно.

— А кому судить? Кто выносит приговор?

— Бог, — ответил Кас хриплым, тихим шепотом. Он отчетливо сглотнул и наконец сказал: — Но его нет. Поэтому я должен был сделать это сам.

— НЕТ УЖ, блядь, не тебе это делать! Ты что, серьезно думаешь, что ГРЕШНИКУ позволено судить САМОГО СЕБЯ? — Дин видел, как Кас пытается это обдумать, и хотел встряхнуть его, хотел обнять его, хотел дать ему пощечину и поцеловать его, но вместо этого заставил себя продолжить, почти закричав на Каса: — Подумай, Кас! Кому выносить суждение, если Бога нет?

Долгая пауза. Дин сжал руки на плечах Каса. Был огромный соблазн просто сгрести его в объятие и сказать, что все хорошо. Но Дин знал, нутром знал, что Кас должен продумать все сам. Так уж он был устроен.

Дин наблюдал за лицом Каса, видел, как тот переводил взгляд влево и вправо, по мере того, как свыкался с ответом. Дин знал, о чем Кас думал. Он буквально встряхнул Каса и прошипел:

— Кому судить, Кас? Скажи мне.

— Тому, кому грешник причинил зло, — прошептал Кас.

— ДА. И кто это? — спросил Дин.

В комнате повисла гробовая тишина.

— Ты, — прошептал Кас.

Дин кивнул.

— Я. — Это даже не было правдой: Дин был последним человеком на роль судьи для кого угодно. Но он откуда-то знал, что такую логику Кас примет. Он дал Касу свыкнуться с этой мыслью, наблюдая за его глазами, желая, чтобы он понял. Через несколько секунд Дин сказал, снова стиснув его плечи и наклонившись к нему: — Это меня ты предал. Мне ты лгал, Кас! Меня ты избил, мне сломал руку! Конечно, ты причинял вред и другим, но только я тебя знаю! Я прожил с тобой целый год в этой бездне Чистилища. Я тебя знаю! Это мне ты сломал руку, и это меня ты пытался убить один на один, и я знаю, что тогда произошло, и знаю, кто ты, так что мне и судить. Верно?

И о боже, о боже, Кас задрожал под руками Дина! Боже, он буквально затрясся! Похоже было, что он вот-вот сломается. Дину захотелось плакать.

Но Кас кивнул и прошептал:

— Верно. — Дрожащий вздох. — Я согласен. Я… приму… твое суждение, Дин.

Он поднял голову. Посмотрел на Дина. С мрачным стоическим выражением лица. Ожидая своего приговора.

Дин совершенно не мог вынести этого стоического отчаяния.

— Ну так вот мое суждение, — сказал он, отпустил плечи Каса и обнял нежно ладонями его лицо. Несколько мгновений Дин держал его лицо, после чего очень осторожно наклонился и поцеловал его.

Целовать парня было немного странно: странно чувствовать колючую щетину на подбородке и вокруг губ. Это было… не как с девушками.

Дин уловил легкий аромат вереска.

Кас совершенно замер в его руках, под его губами — неподвижный, как статуя, не отваживавшийся даже дышать. Он не ответил на поцелуй.

Дин ограничился только медленным, мягким, долгим, нежным поцелуем в губы. Ничего больше.

Кас пробормотал ему в рот:

— Ч-ч-что? — Дин разорвал поцелуй и отстранился, и Кас сделал дрожащий вдох и произнес: — Ч-что ты только что сделал?

— Поцеловал тебя, — ответил Дин. Он добавил, слегка улыбнувшись: — Я думал, это очевидно.

— П-почему?

— Потому что, — ответил Дин, — ты выстрадал достаточно. — Он погладил Каса по лбу, одной рукой продолжая обнимать его щеку, другой убрав с его лба волосы, и сказал: — Слушай меня, Кас. Слушай меня очень внимательно: бесконечные страдания — это зло.

Кас уставился на него.

— Что? — спросил он снова.

— Я был в Аду. Поверь мне. Я знаю. Бесконечные страдания — это зло, Кас. Нельзя себя все время наказывать, это неправильно.

Дин поцеловал Каса снова. Опять очень нежным поцелуем в губы. И снова Кас только стоял, замерев, под его поцелуем.

Дин отстранился опять, опять убрал с его лба волосы и сказал:

— Мое суждение таково: ты выстрадал достаточно, Кас. С рукой — это вообще была не твоя вина, и ты это знаешь, просто не даешь себе в это поверить. И по части всего остального: тебе было — и ЕСТЬ — в новинку принимать самостоятельные решения, к тому же ты пытался спасти этот чертов мир — так, между прочим, — и, по-моему, ты забыл, что тебе это удалось. Кас, ты учился тогда, и до сих пор учишься. И, Кас, выводы делают не так. Когда ты облажался по-крупному, ты прикладываешь все усилия к тому, чтобы этого не произошло снова. Ты проводишь анализ случившегося, и ты меняешь что-то в себе так, чтобы не повторять эту ошибку снова. Ты учишься распознавать подобные ситуации, ты обсуждаешь это с друзьями, спрашиваешь у них совета, если не уверен. Ты учишься. Ты становишься лучше. Чего ты не делаешь, так это не мучаешь себя вечно. Ясно?

Смутно краем разума Дин понимал, что говорит и с кем-то еще — что Кас был не единственным в этой комнате, кто бесконечно себя изводил.

Кас все смотрел на него ошарашенно.

— Ты понял? — повторил Дин.

Нетвердый кивок от Каса.

— И, Кас, ты ХОРОШИЙ. — Еще один поцелуй. — Я тебя знаю. Я тебя знаю. Ты хороший парень. Теперь даже в большей степени, потому что ты пытаешься жить сам, а это в тысячу раз труднее, чем следовать приказам. Ты хороший. Правда. — Еще один поцелуй. — И ты заслуживаешь удовольствие. — Еще один поцелуй: поцелуи становились дольше, с каждым разом все глубже. Дин принялся за губы Каса, пощипывая их, пробуя на вкус, пробегая по ним языком. Кас по-прежнему не отвечал: казалось, он был совершенно оглушен, и только стоял, распластавшись по стене, застыв под поцелуями и порывисто вдыхая после каждого, как будто его раз за разом макали головой в воду.

Еще один поцелуй. Кас пробормотал:

— Дин, ты… не обязан это делать…

— Вот же БОЛВАН, я хотел поцеловать тебя уже неделями, — ответил Дин. И, произнеся эти слова, он вдруг словно увидел стену в своем сознании, бывшую там уже очень давно, и увидел, как эта стена вдруг растаяла. — Вообще-то… даже годами, — признался он. — Если уж хочешь знать правду.

Это было такой неожиданностью для Каса, что у него открылся рот. Прежде чем Кас пришел в себя и закрыл его, Дин воспользовался возможностью и наклонился для еще одного поцелуя. На этот раз с участием языка. «Вот он, твой магический язычок, — подумал Дин. — Пусти-ка меня к нему, дай его попробовать». На этот раз занялось: Кас вдруг стал целовать его в ответ: жадно, схватив Дина за плечи.

Дина захлестнули ощущения. Странное ощущение колючей щеки Каса под ладонью, энергия его рта, внезапно ожившего подо ртом Дина, руки Каса, притянувшие Дина за плечи, его язык, исследующий язык Дина. Дин почувствовал привкус жимолости и уловил аромат вереска и горного воздуха. Он вдруг словно оказался в дикой природе, почувствовал что-то чуждое. И резко осознал, что в его руках был дикий зверь; дикий — лютый и удивительный, как орел, лев, буйвол, как настоящий дракон, прямо у него в руках; изумительный, немыслимый! Кастиэль, казалось, окружил его всего, со всех сторон: он завладел лицом Дина, заполнил все его чувства, он был повсюду — пылкий, горячий, могущественный. Огонь и молния под губами Дина — и Дин не мог им насытиться: он хватал его, прижимал к себе, пробовал на вкус.

Потом что-то застопорилось. Дин почувствовал момент, когда Кас попытался вернуть себе контроль и опять начал размышлять, почувствовал, как на него опять обрушились вина и боль. Кас напрягся, словно его окатило ледяной водой, потом отстранился и сделал вдох:

— Но, Дин…

— Кому решать? — прервал его Дин, прежде чем Кас успел снова броситься в свой колодец страданий, где прожил все это время. — Кому, Кас?

— Тебе… — Но теперь в глазах Каса мелькнуло отчаянное сомнение.

— Кас, поверь мне! — взмолился Дин. Он услышал, как слова вылетели у него изо рта, и вдруг вспомнил: «Доверие. Уважение. Глубокая привязанность».

Он переместил одну руку к затылку Каса. Едва Дин успел коснуться его шеи, как Кас издал дрожащий вздох, звучавший так, словно он был очень, очень близок к тому, чтобы разразиться слезами.

— Дин… — выдавил он, остановив руку Дина и попытавшись отстраниться, выскользнуть вбок вдоль стены. — Это… это… это… ты должен знать, что это касание… несет смысл… для ангелов.

— Я знаю его смысл, Кас, — сказал Дин. — Я читал чертову книгу. Пожалуйста, пожалуйста, поверь мне, Кас! — «Черт, Шмидт-Нильсен, не подведи!» — мысленно взмолился Дин. Он мягко преодолел сопротивление Каса, осторожно положил руку ему на шею и пробрался пальцами в мягкие волоски на затылке. И Кас тут же залепетал:

— Я тебе верю, правда, я верю тебе, Дин, я верю тебе, верю… — Едва не в слезах, целуя Дина снова, невпопад, как попало, пытаясь еле разборчиво говорить прямо во время поцелуя: — Я верю тебе, я правда верю тебе, верю…

«Ты рулишь, Кнут!» — подумал Дин с триумфом. Он оторвал Каса от стены, сказал:

— Вот новый способ стимуляции, Кас, — наклонился над его плечом и попытался в качестве эксперимента прикусить его в шею. У Каса вырвался дрожащий вдох недоверия, и он вцепился в руку Дина, хватая ртом воздух. Дин продолжал покусывать его в шею, медленно и легко, пытаясь повторить то, что делал Кас в ночь крыльев. Легкие полизывания, легкие покусывания у линии волос.

Доверие.

Уважение.

«Глубокая привязанность». Для этого было и другое слово…

Дин почувствовал, как Кас успокоился, как, словно по волшебству, выровнялось его дыхание. Как его наконец оставил весь страх.

— Людям нужно целоваться в рот, — пробормотал Кас секунду спустя и повернулся лицом к Дину. Ласка на шее каким-то образом придала ему уверенности, потому что храбрый не знающий стеснения Кастиэль вдруг возник снова. Кас развернулся к Дину с силой приливной волны и буквально набросился на него с новым поцелуем, так напористо, что Дин чуть не потерял равновесие и инстинктивно сделал несколько шагов вбок, пока не наткнулся на кресло-мешок. — Странно: оболочка словно сама хочет поцелуев в рот, — заметил Кас минуту спустя уже практически своим нормальным голосом. Он принялся целовать Дина снова, но потом отстранился с очень странным выражением в глазах и начал продвигаться поцелуями через ухо Дина к его шее. На полпути он сделал паузу и пояснил: — Это очень сбивает с толку. Хочется и того и другого.

— Давай чередовать, — предложил Дин с придыханием. Он почувствовал, как Кас кивнул, после чего Кас несколько причудливых минут перемещался между шеей и ртом Дина, как будто не мог решить, чего желал больше. В конце концов он крепко обхватил руками голову Дина и сосредоточился на долгих поцелуях в губы, одновременно с этим почесывая его сквозь волосы на затылке — и Дину очень, очень понравилась эта комбинация. Дин осел на кресло-мешок, Кас последовал прямо за ним и очутился поверх него, накрыв Дина собой, целуя и целуя его и так и не выпуская из рук его затылок.

Дин уже решил, что не будет сегодня пытаться начинать никакого секса. «Он и так напереживался, надо пока ограничиться почесываниями головы. Не стоит лапать его за член и все такое… Надо действовать не спеша, сначала убедиться, что он действительно в порядке». Но теперь Кас распластался на нем и вжимался в него, и Дин чувствовал в его штанах вполне отчетливый бугор, поэтому вдруг подумал: «А вообще-то, что прекрасно пойдет с почесываниями головы, так это взять в руку его член! Это идеально дополнит почесывания!» Кас, похоже, недостаточно ясно соображал, чтобы как обычно эффектно сорвать одежду, так что Дину пришлось самому возиться с пряжкой ремня и молнией. Кас тем временем совсем потерялся в поцелуях и теперь путешествовал по всему лицу Дина, поднимаясь поцелуями вверх по его щеке, обходя лоб, спускаясь по другой щеке. Наконец Дину удалось стянуть штаны и белье Каса немного вниз, наконец показался его член, и да, он стоял, и наконец Дин смог взяться за него, НАКОНЕЦ-ТО, НАКОНЕЦ-ТО, НАКОНЕЦ-ТО! Кас охнул, когда рука Дина коснулась его, и Дин тут же оказался на грани оргазма, просто оттого, что положил руку на член Каса. Ему пришлось остановиться, сделать вдох, на мгновение упереться взглядом в постер «Мой маленький пони» и постараться успокоиться.

«Э-э… Тут надо осторожнее, а то появится фетиш на “Моего маленького пони”», — подумал Дин, глядя на Сумрачную Искорку и держа в руке член Каса. На всякий случай Дин закрыл глаза. Он поелозил на мешке, пока не умудрился приспустить немного и свои штаны, и потом о боже, о боже, они оказались прижаты друг к другу, член к члену, плоть к плоти, растянувшиеся вдвоем на ярко-розовой замше кресла. «Это лучшее кресло в мире, — подумал Дин исступленно. — Кресло — просто отпад!» Они оба все еще были в рубашках, в штанах на бедрах, на Касе даже был его чертов плащ, свисавший по бокам от Дина, но боже, боже, да, да, да, их члены прижимались друг к другу между животами. Дин даже не мог просунуть туда руку — так плотно Кас терся о него, — поэтому он пробрался руками под плащ (под ПЛАЩ! боже правый!), схватил Каса обеими руками за задницу (БОЖЕ ПРАВЫЙ!) и дернул его еще ближе.

Кас перевал поцелуй и выдохнул:

— Это приносит чрезвычайное удовольствие.

Дин улыбнулся.

— Ты должен танцевать, Кас.

— Хорошо, — хрипло ответил Кас только. Он снова впился в губы Дина и начал тереться о него бедрами.

Дин чувствовал, как в него вдавливается этот твердый болт, чувствовал его на собственном члене, и господи, это было изумительно! Он ощутил на животе влагу и знал, что это предсемя, но не мог даже сказать чье. Кас звучно дышал, он ускорил темп, и Дин понимал, что ему осталось недолго. И Дину оставалось недолго. Дин сильнее прижал задницу Каса одной рукой, целуя его, чувствуя на голове руки Каса, чувствуя, как грубая ткань плаща скользит по голой заднице Каса (охуеть), и наконец сумел протиснуть между их телами другую руку и ухватить оба их скользких, влажных члена. Он сжал их вместе. «О-ох, АХХ!» — вырвалось у Каса. Кас разорвал бесконечный поцелуй, глотнул воздуха и начал двигаться быстрее — грубо, горячо, инстинктивно всаживаясь в руку Дина, трясь членом о его член. Господи иисусе, это было просто НЕВЕРОЯТНО. Дин начал слышать поток поистине нелепых, глупых фраз, вылетавших из его собственного рта:

— О да, вот так, да,давай, ангел, ты чертов ангел, Кас, давай, Кас, дай мне — да, да, да, вот так, тебе нравится, Кас, тебе нравится, ангел?

— ДА, — выдохнул Кас Дину в ухо. — ОЧЕНЬ.

Дин крепче схватил его зад, стиснул его член и услышал стон Каса. Дин просто не мог заткнуться — поток идиотской, безумной болтовни лился из его уст не переставая:

— О, да, Кас, тебе нравится, тебе НРАВИТСЯ, ангел, мой ангел, ты мой ангел, Кас, ах, боже, да, вот так, вот так, а, да, да, да, ДАЙ МНЕ, КАС, ах, ты такой горячий ангел, Кас, ты такой охуенно горячий, ТЕБЕ НРАВИТСЯ, КАС?

— МНЕ ОЧЕНЬ НРАВИТСЯ, — выдохнул Кастиэль. — МНЕ ОЧЕНЬ НРАВИТСЯ… ах… а… о… А-А… а, Дин… — Дин почувствовал, как Кас теряет контроль, как он невольно ускорился. — А, Дин! — вырвалось у Каса, — А, А, помоги мне, помоги…

Дин стиснул его член еще крепче поверх своего и потянул его за зад еще сильнее. Кас охнул, Дин почувствовал, как его член набух, вдруг сделавшись невероятно твердым. Кас выгнулся в одном последнем толчке, промычав: «АНГГГХ, НГХХ!» — и его член начал сокращаться в руке Дина, и горячая влага залила Дину живот. Кас содрогался на нем, выгибаясь, и все больше липкой теплоты разливалось между ними. «Боже, охуеть», — выпалил Дин, совершенно захваченный этим ощущением члена Каса, пульсирующего в оргазме прямо рядом с его собственным. «А… да… ах, ах, ах, ах, ннггххх, АХХ!» — вскрикнул он. Его член вдруг тоже отвердел, и да, да, да, Дин кончал, его залпы смешивались со струей Каса, и они оба в судороге вцепились друг в друга, раскачиваясь на ярко-розовом кресле, укрытые плащом.

Постепенно Кас обмяк поверх Дина. Дин выпустил свой член, но удерживал член Каса, легонько массируя его, пока они оба переживали последние отголоски оргазма. У Каса эхо оргазма длилось невероятно долго: целая минута прошла, а Дин все чувствовал, как член Каса, и даже все его тело, подрагивали каждые несколько секунд.

Дин держал одну руку на его члене, а другую сумел высвободить из-под плаща и положить ему на голову. И начал почесывать его по шее. Кас сделал долгий дрожащий вздох и спрятал лицо на шее у Дина, вздыхая. Дин продолжал поглаживать его по затылку долгое время, слушая его вздохи. Чудесные, длинные, медленные вздохи.

На мгновение Дину подумалось: «Надо еще с ним поговорить. Еще его успокоить». Но потом он понял, что поглаживания по голове говорили все, и так, что Кас чувствовал сердцем. Доверие. Уважение. Глубокая привязанность.

«Поговорим потом», — решил Дин. Пока что поглаживания действовали прекрасно. Так что Дин продолжал. И Кас прижимался к нему, вздыхая. Он тоже обнял руками голову Дина и начал поглаживать его в ответ.

— Так… — начал Дин после нескольких долгих минут умиротворенной тишины. — Так, Кас, принесло ли это удовольствие?

Кас ответил не сразу.

— Да, — прошептал он наконец Дину в шею.

— А как качество оргазма?

Кас приподнял голову и отстранился, чтобы заглянуть Дину в глаза.

«Ого, — подумал Дин. — Только подумать, это Кастиэль». Отчего-то было очень удивительно видеть его лицо так близко, осознавать, что это действительно он. «Только подумать, это Кастиэль, — дивился Дин. — Лежит прямо на мне. Укрыв меня своим плащом. Это его член у меня в руке. Это он на меня смотрит, это его я глажу по волосам. Это Кастиэль. Мой ангел. Прямо тут, со мной. Прямо на мне».

— У меня есть вопрос, — сказал Кас, глядя на Дина с расстояния дюймов в шесть.

— Да?

— Дин, всякий раз, когда я спрашивал про качество — всякий раз, — ты говорил: «было неплохо». И всякий раз я заключал, что качество было едва приемлемым. Дин… — Кас нахмурился. — Что именно ты имел в виду, когда говорил «неплохо»?

— А, это… — протянул Дин. — Да, когда я говорил «неплохо», я имел в виду, гм, по сути, самое сильное удовольствие, какое я испытывал в жизни. Эм… прости за это.

— Дин Винчестер, — произнес Кастиэль, прищурившись. Он набрал воздуху, чтобы что-то сказать, начал: — Ты… — но потом только покачал головой и положил ее обратно.

— Так качество было приемлемое? — спросил Дин секунду спустя.

— Было неплохо, — ответил Кастиэль.

========== Глава 13. Ангел в лунном свете ==========

Комментарий к Глава 13. Ангел в лунном свете

Прошу прощения за задержку. Очень горячо, пришлось делать перерывы :)

Дин лежал на розовом мешке и размышлял. Одна его рука все еще была в волосах Каса, лениво почесывала его голову.

Дин принял решение.

— Кас, — позвал он. — Надо встать. Ты не против, э, нас почистить?

Кас поднял голову и озадаченно посмотрел на Дина. Но кивнул и на мгновение сосредоточенно закрыл глаза. Секунду спустя вся липкая сперма пропала. Поерзав, Дин натянул нижнее белье и штаны, после чего начал подтягивать штаны Каса. Вид у Каса по-прежнему был недоуменный, но он приподнял бедра, чтобы помочь Дину, и с любопытством наблюдал, как Дин бережно убрал его член в трусы.

Дин застегнул ширинку Каса и пуговицу на его штанах и опрятно застегнул ремень.

— Пошли, чувак, — сказал он, вскочив, и протянул руку.

Кас нахмурился, но взял Дина за руку и позволил ему подтянуть себя на ноги. Дин принялся заправлять рубаху Каса в штаны.

— Дин, я в состоянии надеть одежду, — сказал Кас наконец. — И заправить ее.

— Я знаю. Но мне нравится, — ответил Дин. Это была правда. На самом деле ему было страшно по кайфу приводить Каса в порядок. Застегивать за него всю одежду, возвращать его в привычный деловой вид. Удовольствие было такое же, как от заворачивания тайного подарка, когда знаешь, что скоро можно будет снова его развернуть.

Дин одернул пиджак Каса, поправил его галстук, разгладил плащ. Затем уделил несколько секунд тому, чтобы осмотреть Каса со всех сторон.

Кас спросил:

— Дин, что-то не так?

— Нет! Нет. Просто смотрю, — ответил Дин, сообразив, что совершенно забыл проверять одежду, а вместо этого стоит и глазеет на Каса, думая: «Вот он, мой ангел». Он прочистил горло. — Просто… проверяю твою одежду. Ты выглядишь вполне прилично.

Кас нахмурился.

— Вполне прилично — это что-то вроде… «неплохо»?

Дин улыбнулся ему.

— Именно.

Кас неуверенно улыбнулся в ответ. Он добавил, пробежав взглядом по телу Дина:

— Тогда… ты и сам выглядишь вполне прилично, Дин.

Уоа. Дин практически почувствовал, как сердце пропустило удар.

Он прочистил горло, подумав: «Так, надо двигаться, или я совсем отвлекусь».

— Пошли, Кас, — сказал он, схватил Каса за руку и направился к двери. Он быстро прошел по коридору, таща Каса за собой. По всему коридору.

До комнаты Сэма.

У двери Сэма Дин замялся. Было уже поздновато, конечно, — за полночь, — но Дин не хотел ждать до утра.

— Почему мы у двери Сэма? — спросил Кас, остановившийся позади него.

— Третий вывод сейчас пойдет к черту, Кас, — ответил Дин.

— Третий вывод?

Дин только крепче ухватил Каса за руку и послал короткую мысленную молитву: «Пожалуйста, Сэм, отнесись с пониманием».

И постучал.

Он стал ждать. И вдруг так разнервничался, что его едва не трясло. Он осознал, что у него дрожат руки, и ему стало стыдно, но потом он почувствовал, как Кас легонько сжал его руку.

Кас сказал:

— Дин, ты не обязан ничего рассказывать Сэму…

Дин только постучал снова, громче, и позвал:

— Сэм? Прости, что я так поздно — мне надо с тобой поговорить. — Может быть, Сэм просто глубоко спал.

Ответа все не было.

Дин позвал Сэма еще несколько раз, с тем же успехом. Наконец он осторожно приотворил дверь.

— Сэмми? — позвал он. Он зажег свет.

Комната была пуста. Кровать опрятно заправлена: хотя было уже за полночь, похоже, в нее не ложились.

— Хм, — произнес Дин. — Может, он опять заснул за исследованиями? Он работал над каким-то делом… — Но было все же немного странно, что Сэм был не в постели. Дин поразмыслил еще секунду и решил: — Пойдем найдем его! — Он потащил Каса через кухню, намереваясь проверить в библиотеке, но Кас вдруг уперся и отказался двигаться дальше. Дин повернулся к нему.

— Дин! — сказал Кас. Вид у него был очень серьезный. — Ты был ко мне сегодня так добр… Это значит больше, чем я могу выразить. Но… может быть, рассказывать Сэму — это не лучшая идея. Потому что, Дин, ты мужчина. Это для тебя неправильная оболочка. Тебя привлекают другие вещи, Дин; ты был очень щедр, но ты же должен понимать, что в долгосрочной перспективе из этого ничего не выйдет. Так что, наверное, незачем тревожить Сэма…

— Во-первых, это не «встревожит» Сэма, — возразил Дин, надеясь изо всех сил, что в этом он не ошибался. — И во-вторых, меня привлекают «другие вещи»? Это что, кролик с тостом, что ли?

— Именно, — кивнул Кас, хотя на его лице и мелькнуло сомнение. — Хотя почему-то… они действовали не каждый раз. Но… Дин, я хочу, чтобы ты был удовлетворен. Ты должен быть с партнером, который тебя по-настоящему возбуждает, чьей компанией ты по-настоящему наслаждаешься, и я не хочу, чтобы ты стыдился…

— Я не стыжусь, — ответил Дин резко. — Я просто вел себя как придурок. — Он вздохнул и пробурчал: — Думал, меня заберет фея анального секса.

— Что?

Дин снова вздохнул, зная, что Кас не поймет, но попытался объяснить все равно:

— Просто у меня была эта идиотская установка, что, если я когда-нибудь пересплю с парнем, это каким-то образом тут же превратит меня в какого-то … типа… радужного танцора гей-бара в блестках. И я глазом моргнуть не успею, как начну носить розовый спандекс и ездить на Мини Купере, покрытом блестками, или что-нибудь в таком духе. Думал, это как-то меня изменит. Я просто идиотом был, Кас, ты тут совершенно не при чем.

— В радужного танцора… гей-бара… в блестках? — Повторил Кас медленно. — Спандекс? — Пауза. — И, Дин, мне неизвестно о существовании фей, специализирующихся на анальном сексе. Ты их встречал?

Дин вздохнул снова.

— Забудь. Слушай, Кас. — Он начал усмехаться. — Слушай, если ты еще не понял, что меня заводит, я даже не знаю, как показать тебе… — Он остановился на полуслове и уставился на Каса.

«Новый план! Сэм может немного подождать».

— Жди здесь, — велел Дин, отпустил руку Каса и метнулся к себе в комнату. Там он похватал все нужное, взял куртку, надел ботинки и поспешил обратно в кухню, уже немного волнуясь, что Кас мог улететь. Но нет, Кас терпеливо ждал — хотя вид у него был несколько нерешительный.

Дин остановился, чтобы по-быстрому отправить сообщение Сэму: «Я ненадолго отъеду». Потом схватил Каса за руку и потащил в гараж со словами:

— Пойдем прокатимся, Кас, а?

Кас выглядел все более недоуменным, но вполне охотно сел на пассажирское место, и Дин вывел Импалу в прохладную канзасскую ночь.

Он отъехал не слишком далеко, всего на несколько миль. К месту, о котором Дин уже знал — где можно было съехать на заброшенную боковую дорогу у открытого поля и ручья. Он остановил машину под тополями. Была чудесная звездная ночь, высоко в небе висела луна.

Дин вышел из машины и пошарил в кармане. Заячьи уши — есть.

Импала — есть.

Кастиэль — есть.

Дин набрал воздуху.

Кас как раз обошел машину спереди, говоря:

— Дин, ты ведешь себя весьма загадочно. Почему мы здесь остановились?

И тут Дина сковала робость. Не засмеет ли Кас его? Не откажется ли участвовать в этом? Дин помялся на месте, прочистил горло, от смущения не решаясь вынуть уши из кармана.

Наконец он неуверенно спросил:

— Ты не против, если я попробую еще одно средство стимуляции, Кас?

Кас прищурился. Он изучал Дина несколько секунд.

И потом принюхался к прохладному ночному воздуху. Так принюхался.

— Конечно я не против, Дин, — ответил он, опустив подбородок и глядя на Дина прямым уверенным взглядом, вдруг жгуче горячим. — Что у тебя на уме?

Дин вынул из кармана заячьи уши и нетвердо улыбнулся Касу.

— Эм… можно я снова их на тебя надену?

Кас кивнул, и Дин подошел и снова надел на него уши. Он поправил ободок, чтобы они сидели ровно, потом отступил и осмотрел результат.

Ох, эти изумительные ушки… теперь в лунном свете, ярко-белые под звездами… просто идеально.

— А, я понял, — кивнул Кастиэль. — Мы так и не закончили ту сессию, когда ты хотел, чтобы я был с ушами. Но, Дин, я должен заметить: это в точности иллюстрирует мои слова. Тебя привлекают иные вещи — не эта оболочка. Дин, я столько раз жалел, что не занял другую оболочку, ту, что привлекала бы тебя, но…

Дин наклонился и поцеловал его. «Это все равно лучший способ его заткнуть», — подумал он.

И снова эти волнующие непривычные ощущения: чувствовать колючую щетину, пробегать руками по плечам Каса, по его плащу, нащупывать его мускулистую грудь, сильные руки. Даже целовать кого-то столь высокого, почти одного роста с Дином, было потрясающе ново.

И снова этот запах вереска, это непривычное ощущение электричества.

Эта внезапная уверенность, что с ним дикий зверь.

Это было странно.

Это было просто чудесно.

Дин поцеловал его снова, для уверенности, что прочувствовал все как следует в первый раз.

Наконец он заставил себя разорвать поцелуй и отошел назад совсем чуть-чуть, чтобы сказать:

— Кас, мне нравились заячьи уши не потому, что у меня фетиш на кроликов. Мне нравились заячьи уши потому, что их надевают сексуальные модели в журналах. Поэтому мне в голову запала идея о том, чтобы заячьи уши надел ты. Потому что я думал о тебе в роли сексуальной модели. Понятно?

Оказалось, ушки очень мило подрагивали, когда Кас недоуменно наклонял голову.

— И тост, — продолжил Дин, легонько разворачивая Каса и направляя его, пока Кас не уперся бедрами в радиаторную решетку Импалы. — Ты держал тост, Кас, ты лизал тост, своим языком, ты что не помнишь? Я на твой язык смотрел, а не на тост.

У Каса расширились глаза.

— И чертов галстук, — продолжил Дин, подцепив пальцем его галстук. — Это был твой галстук, и не знаю, помнишь ли ты, но тогда это была единственная возможность хоть как-то за тебя уцепиться. Он был продолжением тебя. Во всяком случае, так казалось. И Импала, — сказал Дин, легонько толкнув Каса на капот. — Ну, на самом деле, может быть, у меня и есть легкий фетиш на Импалу, — сознался он, — но в действительности я представлял ТЕБЯ на машине. Тебя, Кас. — Дин положил обе руки ему на плечи со словами: — Все эти вещи относились к тебе, Кас. Вот что меня заводит.

Кас даже поначалу оттолкнул его рукой в грудь.

— Дин, — сказал он, озадаченно нахмурившись. — Ты хочешь сказать, что у тебя фетиш на ангелов?

Дину пришлось рассмеяться.

— Я хочу сказать, что у меня фетиш на Кастиэля. — Он наклонился для поцелуя, и Кас оказался слишком удивлен, чтобы ответить. Дин добавил: — И еще я хочу сказать: не смей никогда менять оболочку. — Еще один поцелуй… и на этот раз Кас поцеловал его в ответ. Дин прижал его к решетке радиатора и вдруг обнаружил у себя стояк. Он услышал, как Кас еле слышно втянул воздух — как всегда, едва заметно, — и рука Каса вдруг оказалась в промежности у Дина — господи, напористости этому парню было не занимать. Рука надавила, Кас начал разворачивать Дина, явно рассчитывая снова уложить его на капот. Но Дин не поддался. — На самом деле, Кас, — сказал он, — я тут подумал: было бы здорово, если… если ты не против… я подумал, гм, о таком способе стимуляции, когда, гм, может быть, ты мог бы, гм, забраться на капот, может быть? И эм, может быть, м…

Дин начал запинаться в словах, вдруг понимая, что ведет себя как какой-то одержимый извращенец с этой дурацкий идеей о Касе с разведенными ногами на капоте Импалы.

Но Кас только посмотрел на него и спросил:

— Где ты хочешь меня видеть, Дин?

Дин набрал воздуху и предложил:

— Может быть, типа… ляг на капот?

Кас посмотрел на него с мгновение. (Эти ушки!) Он едва слышно вдохнул.

Не говоря больше ни слова, он подтянулся бедрами на капот Импалы, продвинулся дальше назад и лег на спину, головой на лобовое стекло, глядя на Дина.

— Так? — спросил он.

— Да… именно. И… может быть, ты мог бы… — продолжил Дин, чувствуя, как перехватывает дыхание, — расстегнуть рубаху? Может… распахнуть ее немного?

Кас продвинулся чуть дальше на стекло, чтобы видеть Дина. И начал расстегивать рубаху. Медленно. По одной пуговице за раз. Очень медленно. Не спуская глаз с Дина.

Мучительно медленно.

— О боже, — прошептал Дин, глядя на это.

— Я выучил это в Амстердаме, — сказал Кас вдруг с некоторым смущением. — Медленно расстегивать одежду.

— Это… действует, — ответил Дин — да, у него определенно перехватило дыхание, определенно; и Дин прекрасно чувствовал свой дубовый стояк. — Может… может… ты мог бы… расстегнуть ширинку?

Кас протянул вниз руку и расстегнул ширинку. Медленно.

У Дина пересохло во рту.

— Может, и… — начал он, но Кас уже и сам вынимал член из нижнего белья. Медленно.

Медленно.

И о да — Дин был практически парализован, глядя во все глаза, как Кас меееедленно вынул член на прохладный ночной воздух.

Он был возбужден.

— Может быть… — прошептал Дин, но Кас словно начал читать его мысли: Дину даже не пришлось заканчивать фразу, так как одна рука Каса ужа начала путешествовать по его груди… о, теперь он стискивал сосок… глядя на Дина… и… другая рука скользила вниз к члену… и…медленно обняла его… и… Кас начал дрочить себе одной рукой. Медленно. Медленно.

Кас явно увлекался все больше. Касу нравилось. Он выполнял действия не просто потому, что того хотел Дин, но еще и потому, что его самого это еще как заводило! Дин наблюдал, как Кас закрыл глаза… Теперь он лишь ощупывал себя, одной рукой выкручивая сосок… другой рукой путешествуя от возбужденного члена к груди и обратно. Член твердел все больше.

Он уже торчал совсем прямо. Кас слегка развел ноги.

— О мой бог… — пробормотал Дин. Ему пришлось заставить себя отступить на шаг и просто впитать эту сцену. Черная Импала, блестящая в серебристом лунном свете; звезды над головой; и Кастиэль, лежащий на капоте Импалы, раскинув ноги, с гребаными ушами на голове; на разметанном вокруг него плаще, в белой рубахе с голой грудью и в синем галстуке набекрень; щупая себя по всей груди, и с торчащим из штанов эрегированным членом.

Это на самом деле происходило. Эта сцена, на которую Дин дрочил в душе и у себя комнате, сцена, которая не оставляла его воображение вот уже месяцы. Она воплотилась в реальность.

Кас снова дотронулся до собственного члена, погладил его рукой с нажимом на длинный, прямой ствол вниз к рубахе. У него вырвался вздох. Его бедра дернулись.

— О боже правый, пожалуйста, дай прикоснуться к тебе, — выпалил Дин и, затаив дыхание, подошел вплотную к его коленям. Кас немедленно развел ноги шире, и Дин втиснулся между ними, втиснулся с силой, прижавшись к промежности Каса, вдавившись в него пахом. Дин схватил его член, он был ГОРЯЧИЙ, ТВЕРДЫЙ. Кас ЗАСТОНАЛ, стиснул Дина ногами, и Дин кончил в штаны.

Дин, блядь, кончил в штаны. Кончил в штаны. Как какой-то подросток, как четырнадцатилетний пацан, впервые открывший для себя порнуху. Оргазм просто накрыл его мгновенно: в ту же секунду, как Дин положил руку на член Каса, в ту же секунду, как он почувствовал ноги Каса, стиснувшие его бедра, член Дина дернулся, и семя выстрелило, выбрызнулось, намочило трусы и штаны, запачкав их горячим, липким, и Дин вскрикнул: «О, боги, а, А!» — подавшись бедрами вперед, вдавившись ими в промежность Каса, вжимаясь извергающим влагу членом в его пах, одной рукой так и держа Каса за член, другой хватаясь за его грудь. Дин согнулся, задыхаясь, и опустил лицо к груди Каса. Кас сжал ногами его бедра еще сильнее и обвил голову Дина обеими руками, держа ее у своей груди, пока Дин содрогался в оргазме.

Дин наконец сумел прийти в себя и снова встать на ноги. О боже. Этого с ним не случалось уже… весьма много лет. Дин чувствовал, что все белье было мокрое от горячей липкой влаги.

— О господи, ой, прости! — выпалил Дин, чувствуя чудовищный стыд. — Ох, господи, я собирался делать с тобой столько всего. Поверить не могу. Прости, Кас. Я просто… потерял контроль. Прости.

Кас пробормотал:

— Я…. совсем… не понимаю… за что ты… извиняешься… Дин. — Похоже было, что он едва в состоянии говорить. — Это было… очень приятно… очень… и… ты ДЕЛАЕШЬ… со мной… много чего. Ты определенно… делаешь … со мной…

Дин поднял голову и посмотрел на Каса, и понял, что Кас… о…

Кас был в полном раздрае. Его одежда вся перекрутилась, рубаха и пиджак наполовину сползли. Он тяжело дышал, глядя на Дина широко распахнутыми темными глазами в лунном свете; его лоб был влажным от пота. И он медленно работал бедрами вверх-вниз. Всаживался членом в руку Дина, терся о его рубаху.

— О… тогда новый план, — пробормотал Дин. Он отступил от Каса только на мгновение, чтобы сдернуть с него туфли и носки, а затем снова вернулся к нему и начал расстегивать чертов ремень — тот самый, который застегнул лишь полчаса назад. Кас понял немедленно и попытался помочь, неуклюже дергая ремень почти с остервенением. Вдвоем они сумели расстегнуть его, и штаны тоже. Дин дернул за штанины и наконец-то стащил штаны с Каса совсем, вместе с бельем.

И снова Дин несколько мгновений наслаждался картиной. Этой невероятной картиной. Кастиэль, растянувшийся на Импале под луной, голый ниже пояса, с торчащим членом, твердым, эрегированным, который он теперь быстро дрочил.

— О боже, как же охуенно ты выглядишь, — выдохнул Дин, наклонившись к нему.

— Снимай штаны тоже, — велел Кас хрипло. Он сел чуть выше, как-то выпутался из рубахи, пиджака и плаща, сбросив их все единовременно, одним движением, и остался в одном чертовом галстуке и заячьих ушах — и все. Кас уцепился рукой за пояс штанов Дина. — Дин, снимай их. Снимай. — Под таким углом ему неудобно было управляться со штанами, и он рявкнул, словно потеряв терпение: — Дин, сними штаны! СЕЙЧАС ЖЕ.

«Командир Кас в заячьих ушах и синем галстуке», — подумал Дин, едва не засмеявшись, пока стягивал ботинки и носки, а затем штаны. И, чего уж там, и рубаху тоже — все. Он поднял глаза и обнаружил, что Кас смотрит на него раскаленным, обжигающим взглядом, отчего у Дина совершенно перехватило дыхание.

— Залезай СЮДА. НА МЕНЯ, — приказал Кас. — НУ ЖЕ. — Дин сделал шаг к Импале, Кас ухватил его и каким-то образом просто затянул к себе: рванул на себя и потащил, пока Дин вдруг не оказался на капоте, на коленях рядом с Касом. Кас дернул одну его ногу через себя, и о да, тут Дин уже понял, чего хотел Кас; о да, он оседлал бедра Каса и прижался своим членом к его. Кас испустил глубокий, дрожащий вздох с пристаныванием и снова опустился на лобовое стекло, закрыв глаза.

Дин уже собирался подрочить их члены вместе, как сделал раньше, как вдруг его посетила мысль.

— Черт, — проворчал он. — Надо было захватить смазку.

Кас распахнул глаза.

— Что?

— Она полезна для… некоторых вещей. Мы могли бы… Ну ладно. В следующий раз возьму смазку.

Кас секунду смотрел на него.

— Поднимись, — велел он. — Встань на колени! Да. Вот так. НЕ ШЕВЕЛИСЬ. — И внезапно Кас… исчез. Дин вздрогнул от неожиданности. Кас исчез, и Дин остался один, на четвереньках на Импале, среди разбросанных под ним плаща, рубахи и пиджака Каса.

И вдруг Кас появился снова, прямо под Дином с сильным порывом ветра, так что даже поднялись листья с земли.

— Она? — спросил Кас с надеждой и нетерпением в глазах, подняв баллончик… со смазкой для тормозов.

— Нет, — ответил Дин, силясь не засмеяться. — Гм, нет, эта не подойдет.

— Не подойдет? — произнес Кас со смятением в голосе. — Почему? Тут же написано: смазка!

— Смазка для людей другая.

— Ты УВЕРЕН? — спросил Кас в отчаянии.

— Я уверен, прости, Кас, — ответил Дин. — Но у меня есть смазка в спальне. Она… в ящике тумбы у кровати, в такой фиолетовой…

Кас снова исчез. И вернулся. На этот раз с мощнейшим порывом ветра, так что кругом полетели листья и Импалу качнуло.

— ОНА? — спросил он с отчаянием, показав Дину фиолетовую упаковку Астроглайда. Это был новый тюбик, еще в коробке.

— Да, это она… — начал Дин, и Кас впился в картон зубами. Секунду спустя он нахмурился, глядя на коробку, и она вдруг воспламенилась и разлетелась в пепел, и тюбик выпал Касу в руку. Но потом оказалось, что отверстие тюбика было запечатано фольгой. Кас помучился с ним несколько мгновений и посмотрел на Дина.

— Дин! Я НЕ МОГУ ЕЕ ОТКРЫТЬ! — воскликнул он, как будто от этого зависела судьба мира.

— Дай мне, дай, я открою. — Дин забрал у него тюбик, вскрыл его, выдавил щедрое количество в ладонь, попытался немного разогреть смазку и обмазал ею член Каса. И, боже, как Кас заелозил под ним!

Дин схватил его член и начал менять позу, подстраиваясь. Он на секунду замешкался, подумав: «Я точно на это готов? Это же официальный анальный секс, да? Не перейдет ли это какую-нибудь черту? Не заберет ли меня анальная фея?» Он замер.

— А, ладно, приходи, забирай, — проворчал Дин, отвел руку за спину и смазал собственный задний проход.

Кас сказал:

— Погоди, Дин, — и легко коснулся там Дина, проведя пальцем вокруг ануса. Это было приятно, и Дин вздохнул. Он знал, что сделал Кас: мгновенное очищение толстого кишечника. Это уже случалось у них во время ночей с участием анальных пробок и бус. «В том, чтобы иметь рядом ангела, определенно есть свои преимущества», — подумал Дин.

Он встал в нужное положение, поерзал над Касом, опираясь на одну руку, и направил его член другой. Кас смотрел на него затуманенным взором, тяжело дыша. Одной рукой он зажал бедро Дина, другой его плечо.

— Мне нужно медленно, — предупредил Дин. — Я на самом деле никогда раньше этого не делал.

У Каса расширились глаза.

— Дин… ты уверен, что…

— Да, я заебись как уверен, Кас, — ответил Дин, очень медленно опускаясь, пока не почувствовал горячую круглую твердую головку, теплую, и мягкую, и скользкую, давящую снизу. — Да, я уверен, — повторил он.

Ему пришлось какое-то время просто посидеть так, с надавливающим членом Каса. Не было определенно момента, когда бы член вдруг вошел, скорее… он нажимал, и нажимал, и НАЖИМАЛ, и НАЖИМАЛ, и Дин начал чувствовать заполненность, все больше, и БОЛЬШЕ. Он опускался вниз миллиметр за миллиметром. В какой-то момент Кас заныл, пошевелившись под ним, мотнул головой и вцепился пальцами в Дина, и Дин понял, что вся его головка была уже внутри. Дин тяжело глубоко дышал, его ноги дрожали от странного напряжения в попытке поддерживать тело и в то же время расслабиться. Но член Каса постепенно погружался все глубже и глубже.

Дину пришлось сделать долгую паузу, когда член вошел где-то на дюйм. Он просто словно бы не помещался дальше. Все внутри казалось уж слишком растянутым, напряженным и даже болезненным. Но постепенно напряжение ослабло, боль утихла, и Дин опустился до конца. Медленно, медленно, до самого конца. Член Каса вошел глубоко, пронзил его насквозь, пока Дин не оказался прямо у Каса на бедрах.

Вот это да… «Внутри меня член, — подумал Дин потрясенно. — Трахает меня в задницу».

Весь мир испарился. Ничего больше не осталось. Ничего больше не имело значения, нигде. Существовало только это: Дин и Кастиэль вместе на блестящей черной Импале в лунном свете, оба обнаженные (не считая галстука и ушей Каса), на плаще, расправленном под ними, как одеяло; Дин, оседлавший Кастиэля, сидящий на Касе, с его членом глубоко в заднице, заполнявшим его до конца. Было… слишком много эмоций, слишком много ощущений, все это было слишком: тепло яичек Каса под ягодицами Дина; крепкие кости таза прямо под Дином, удерживавшие собой весь его вес; острая боль там, где пальцы Каса впивались в плечо Дина; вид Каса, опирающегося на лобовое стекло с закрытыми глазами и выражением экстаза на лице; его тяжело вздымавшаяся грудь. Белые уши контрастно выделялись на его темных волосах и лобовом стекле. Кругом были черные поля, над головой — звезды. Деревья вздыхали на ветру — ветер набрал силу снова, поднимая в воздух сухие осенние листья.

И более всего — этот невероятный член внутри.

Дин сидел, оседлав Каса, упершись обеими руками ему в плечи и тяжело дыша.

Кас посмотрел на него огромными темными глазами.

— Ты… в порядке? — прошептал он. Казалось, он едва мог говорить.

Дин не мог говорить вообще. Но кивнул.

Он почувствовал, как бедра Каса начали раскачиваться. Мелкими, мелкими толчками, так что член слегка выходил и входил снова. Дин не в состоянии был даже думать: он чувствовал себя подвешенным в воздухе, висящим над Касом, и пытался справиться с ощущениями. Это странное, странное, странное чувство наполненности, заполнения. Не было моментального экстаза, который Дин отчего-то себе воображал, но было странное… что-то, что-то, что-то происходило: появлялся странный легкий трепет. Кас перенес одну руку на член Дина и, взяв его под самой головкой, начал скользить рукой по стволу. Дин застонал и накрыл рукой руку Каса.

— Ах, боже, как приятно, — пробормотал он.

Кас прошипел:

— Я должен прикоснуться к тебе. — Что было странно, так как он и так уже касался Дина, но Кас пояснил: — По-настоящему прикоснуться. Не двигайся, — и вдруг сел, подавшись к Дину, и обхватил его туловище обеими руками, прижав руки Дина к бокам. Дин почувствовал, как Кас содрогнулся.

Над головой раздался оглушительный раскат грома. Над ними вдруг собрались облака. Ветер снова налетел, подняв в воздух сухие листья. Кас по-прежнему лишь раскачивался туда-сюда, прижимая руки Дина к ребрам, так что Дин мог только хныкать. Их окатило волной тепла. Дин в изумлении смотрел, как воздух справа и слева вокруг Каса замерцал, засветился, и вдруг по обеим сторонам появились они, огромные сияющие полотна белизны и серебра, КРЫЛЬЯ! Как только крылья появились, Дин почувствовал сильнейшую волну этих возбуждающих мурашек по телу, по всей коже, везде, где Кас трогал его.

Крылья Каса вернулись. Кас шумно вздохнул и упал обратно на лобовое стекло. Ветер завывал вокруг, летали листья, колючие сухие листья ударялись Дину в спину. Крылья Каса сложились вокруг Дина. Гладя его всего, слева направо, затем справа налево, по лицу и вниз по животу. Ах, боже, они были такими мягкими и невероятными, и эти волны мурашек снова бежали по телу Дина. И все это время Дин чувствовал в себе член Каса, наполнявший его, заполнявший его целиком, нежно движущийся туда-сюда. Он… делал что-то с Дином, посылал эти огненные волны мурашек абсолютно везде. Дин даже перестал понимать, откуда исходили ощущения: из его задницы, яиц или члена, или от перьев по всему телу — по телу просто проходили горячие, горячие, ГОРЯЧИЕ волны, вызывая жар на коже. Крылья накрыли его член, и ситуация выходила из-под контроля: все набухло, созрело, разгорячилось, разрывалось жаром. «Ах, Кас, ах, господи, как все приятно, ахххх…» — простонал Дин. Он услышал, как дыхание Каса участилось, и посмотрел на него, зачарованный видом того, как Кас теряет рассудок. Лицо Каса исказилось в экстазе, глаза были зажмурены, и теперь он мотал головой из стороны в сторону, и чертовы уши тоже мотались, прямо по стеклу, из стороны в сторону, прямо как в пошлой фантазии Дина. «Аххх ДА», — прохрипел Дин, упершись в плечи Каса и полусогнувшись, и тут Кас начал вбиваться в него, толкаться слепо, кряхтя и охая. Крылья стискивали тело Дина, нажимая на его плечи, опуская его сильнее на член Каса, и Кас схватил член Дина жадной рукой. Дин сидел на коленях, чувствуя, как раскачивается под ними Импала, и глядя, как Кас под ним слетал с катушек.

И вдруг Дин почувствовал ЕЩЕ БОЛЬШУЮ полноту внутри, НЕВОЗМОЖНУЮ ПОЛНОТУ. «Он сейчас кончит, он кончает», — подумал Дин, изумленный тем, как отчетливо это почувствовал — почувствовал, как член Каса набух еще в самом конце. Аххх, Кас извивался под ним, гребаные уши бились по стеклу… Кас выдохнул:

— Дин… ничего… если… я…

Дин выпалил:

— О да, безумный ангел, да, КОНЧИ В МЕНЯ, Кас, я хочу, я хочу, давай… — Крылья Каса задрожали, плотно обернутые вокруг Дина, и Дин продолжал говорить с ним все это время: — ДАВАЙ, МАЛЫШ, давай, НУ ЖЕ, КАС, ПРЯМО В МЕНЯ, аххх, да, да, ДАВАЙ, Кас, я хочу почувствовать, малыш, ДАВАЙ…

Кас с силой втянул воздух и замер на мгновение, и потом все его тело дернулось, почти как в судороге. Кас промычал: «нгх, НГХ… АХХХ! АХХХ!» — и Дин почувствовал пульсацию его члена, о боже, он чувствовал спазмы внутри себя — Кас кончал, Кас кончал прямо Дину в задницу, и БОЖЕ, он ЗАДЕВАЛ ЧТО-ТО — ЧТО-ТО — ЧТО-ТО. И вдруг это Дин начал извиваться, хвататься за крылья, стискивая гладкие белые перья. Он услышал собственный хриплый вскрик, и на него накатила огромная волна. Он чувствовал, как яйца подтянулись, чувствовал, как внутри еще пульсировал член Каса, и смог только прокричать: «ах-ах-АХ-АХ, ОХХХ!» Его член дернулся под рукой Каса, и ГИГАНТСКАЯ вязкая струя белого семени выстрелила прямо на грудь Каса. Другая рука Каса вдруг оказалась на яйцах Дина, и Дин почувствовал, как произошло что-то очень странное: его яйца вдруг налились жаром и снова напряглись, и еще одна огромная змея спермы вырвалась наружу. И еще одна. И еще. И еще, и еще: массивные длинные нити просто вылетали одна за другой. Это продолжалось и продолжалось, это было что-то невозможное, просто бесконечные длинные залпы. Дин извивался, и содрогался, и кричал, а его член все пульсировал, и пульсировал, и пульсировал; яйца, член, и все паховые мускулы сокращались с силой с каждым выбросом, и задний проход спазмами сжимался вокруг члена Каса, так что Кас снова начал стонать.

Это не прекращалось. Оргазм не прекращался. Дин застонал, уже практически не в себе: «Ах, КАС, что это, А, А, АХ, как приятно, А, А, что, что это, АХ, АХ, АХ, ах, О БОЖЕ, О БОЖЕ, ах, ах, ах, ах, Кас…»

После, казалось, целой минуты оргазма излияния наконец утихли, и Дин повалился прямо на торс Каса, дрожа от усталости, содрогаясь всем телом. Член Каса выскользнул, когда Дин завалился вперед, и от одного этого ощущения Дин снова дернулся.

Долгие несколько минут Дин только и мог, что лежать поверх Каса, глотая воздух. Через какое-то время он попытался приподняться и отпустить какую-нибудь циничную шутку, но не мог даже отдышаться. Он только лежал, обняв одной рукой голову Каса, другой держась за его крыло и уткнувшись носом в мягкое пушистое заячье ухо.

Крылья ласково обернули его.

— Что за черт, — выговорил на конец Дин между вздохами.

— Я хотел попробовать этот способ стимуляции уже давно, — сказал Кастиэль вдруг абсурдно прозаичным тоном. — Я подумал, тебе должно понравиться.

— Что это, черт возьми, было, — выдохнул Дин.

— Продленный оргазм, — ответил Кастиэль. — Я увеличивал объем семенной жидкости, имевшийся в твоих яичках. Ну, и в простате тоже. Как только часть выходила, я восполнял ее.

Дин моргнул.

— Что?

— Я подумал, так у тебя получится более длительный оргазм. Похоже, сработало, да? Каковы были ощущения?

Дин начал хихикать.

Кас повернул голову к нему.

— Дин? Было приемлемо?

— Было неплохо, Кас, — ответил Дин, снова смеясь.

Кас заметно просветлел.

— Правда? — спросил он. — Потому что этому я не учился в Амстердаме. Это я придумал сам! Я давно уже хотел попробовать, но для этого мне нужно было иметь контакт с крыльями, а также некоторый внутренний контакт, и я… не был уверен, что тебе это понравится.

Дин положил одну руку Касу за голову и почесал его, а потом поцеловал в щеку. И в губы. Нежным долгим поцелуем.

Он немного отстранился губами, продолжая прислоняться лбом ко лбу Каса.

— Мне понравилось, — сказал он.

— Я рад, — ответил Кас.

— Мне очень понравилось.

— Я очень рад.

— Мне ты очень нравишься, — сказал Дин, вдруг сам себя сильно удивив. — Ты же об этом знаешь, правда?

Кас молчал. Дин почувствовал прошедшую сквозь него волну сомнения.

Дин изогнул шею и потянулся, чтобы достать ртом до шеи Каса, и прикусил его там.

Крылья напряглись. Дин прикусил снова, и снова, ожидая, держа одну руку на верхнем краю крыла, чувствуя его под пальцами, ожидая…

… ну вот… маленькие перышки приподнялись.

— Надеюсь, ты не возражаешь, если у меня будет фетиш на Кастиэля, — сказал Дин. — Потому что… оказывается, это сильный фетиш. Практически кастиэлезависимость. Я очень надеюсь, ты не возражаешь.

Мелкие перышки под его рукой распушились еще больше.

«Где человек улыбнулся бы, ангел может распушить перья».

Дин улыбнулся. И продолжал покусывать Каса, продолжал гладить крыло.

Наконец Кас пошевелился и обнял Дина руками. Дин почувствовал, как Кас приготовился к чему-то: его тело напряглось и замерло, после чего огромные крылья снялись со спины Дина и расправились. Крылья сделали один мощный хлопок, и — пуф — они оказались в гараже, вместе с Импалой. Еще один мощный хлопок, и они очутились на кровати Дина. Кас так и лежал под ним с закрытыми глазами.

Дин поднял голову и осмотрелся в удивлении. В комнате был полный бардак! Бумбокс валялся на боку, глиняные единоржки все были перевернуты — некоторые из них разбиты; дверца шкафа оказалась открыта и вся одежда разбросана; прикроватная тумбочка была вверх дном, лампа валялась на полу, ящик полностью вытащен и его содержимое раскидано по полу.

— Э, Кас? — позвал Дин.

— А, да, — сказал Кас. — Прости. Я немного спешил, когда искал лубрикант. Я починю единорогов позже, обещаю.

========== Глава 14. Контракт из блесток ==========

Дин начал задремывать, так и лежа на Касе, обернутый его крыльями. Кас еще даже не очистил их: после «продленного» оргазма Дина между их грудями все было немыслимо липкое, но Кас почему-то не спешил все это ликвидировать. Вместо этого он только гладил Дина по волосам. По затылку и вообще по голове. Это чудесно расслабляло. И крылья были такие мягкие и теплые…

Сногсшибательный «продленный» оргазм вывел Дина из строя практически полностью, но он сумел приподняться, чтобы сказать: «Ты не обязан оставаться, Кас. Я знаю, что ты не спишь». Однако Кас лишь молча продолжал гладить его волосы. Его рука замерла, и Дин почувствовал, как Кас слегка напрягся и на секунду затаил дыхание. И вся липкая сперма вдруг просто… исчезла. Они оказались чистыми и сухими: весь пот тоже пропал, и остался снова лишь слабый аромат горного воздуха. Потом крылья встряхнулись: оба огромных крыла поднялись, сделали пару мелких хлопков, словно чтобы расправить перья, и затем снова уютно опустились на Дина, предварительно обняв его несколько раз по очереди: левое-правое-левое-правое. Одновременно с этим Кас зарылся носом в волосы Дина сбоку его головы. Потом оба крыла прижались к нему и замерли.

Похоже было на что-то, что может делать перед ночевкой летающее существо. Когда планирует долгое время оставаться на одном месте. Пригладил перышки — и устроился.

Рука Каса снова пришла в движение и стала очень медленно, нежно гладить Дина по волосам.

Дин задремал.

***

Вскоре ему начал сниться сон.

Он шел по тротуару с Сэмом в каком-то безымянном городке пыльным летним вечером. Сэм что-то говорил об Импале и о деле, над которым они работали, как вдруг их миновала симпатичная девушка в короткой майке. Она подмигнула Дину и летящей походкой прошла мимо. Сэм усмехнулся.

— Ну вот и жертва тебе на сегодня. В твоем вкусе же вроде, да?

— Угу, — сказал Дин. — В моем, да.

Потом мимо прошли две девушки. На этих были только маечки на бретельках. Сэм снова хихикнул.

— Эй, такие тебе тоже нравятся, да?

— Да… — согласился Дин без энтузиазма. — Наверное…

Дальше мимо них прошли уже четыре девушки. Вообще без маек. С обнаженными грудями.

— Вот ЭТИ уж точно в твоем вкусе! — воскликнул Сэм. — Может, пригласи их в номер? Я не буду мешать — могу пойти побегать или еще что.

— Вообще-то… — начал Дин. Это было странно. Да, девушки выглядели отпадно. Да, сиськи все еще казались привлекательными. Но, когда Дин думал о том, чтобы отвести кого-то в номер, он представлял только Каса.

Девушек ему не хотелось. Вернее, не хотелось теперь.

Сейчас он хотел только Каса.

— Ого! — воскликнул Сэм. Уже восемь девушек. Совсем обнаженных! Потом шестнадцать. Потом тридцать две. Вся улица заполнилась голыми девушками, идущими вприпрыжку, танцующими на дороге. Это вдруг превратилось в парад: по дороге гарцевали сотни голых девушек всех форм и размеров, со всяческими сиськами, всех цветов кожи.

— РАЗВЕ ЭТИ НЕ ВТВОЕМ ВКУСЕ, ДИН?! — кричал Сэм. — Чего ты ждешь? Выбери одну! Выбирай скорее! Я же знаю, ты такое любишь!

— Вообще-то, — повторил Дин нерешительно, — гм… пожалуй, нет. Сэм, я должен, гм, я должен тебе кое-что сказать…

Но тут толпа начала перешептываться и шуметь. Дин повернулся посмотреть, в чем дело, и далеко позади в параде увидел голого мужчину, покрытого блестками. На нем не было ничего, кроме малюсеньких радужного цвета плавок из спандекса и черной кожаной сбруи на торсе. Он весь был покрыт разноцветными блестками, а за спиной у него лениво похлопывали огромные полупрозрачные крылья. Вокруг шеи был кожаный ошейник, с которого свисал длинный вибрирующий фаллоимитатор. На обоих запястьях — анальные бусы вместо браслетов. И из зада дугой выходила радуга, красиво переливавшаяся цветами и освещавшая землю позади него.

— ЭТО еще что? — не понял Сэм.

— Это фея анального секса, — произнес Дин ошарашенно.

И он был абсолютно прав. Фея — вернее сказать, эльф — анального секса сделал руками повелительный жест, точно как Моисей, разводящий воды Красного моря, и беспомощных голых девушек разнесло в стороны, так что посреди парадной толпы появился широкий проход. Эльф анального секса прошел по этому проходу к Дину, так и не опуская руки, чтобы удерживать девушек в стороне. Он подошел к Дину, ступил на тротуар, опустил руки и сказал под жужжание вибратора на груди:

— Ты перешел черту, Дин. Черту анального секса. У тебя в заду побывал хуй, и назад пути нет. Теперь ты должен сказать своему брату, что принял условия контракта из блесток. Своими действиями ты принял блестки в свою жизнь.

Он поднял руки. В одной была горсть разноцветных блесток, в другой — микрофон. Он передал микрофон Дину, и Дин машинально его взял.

Сэм стоял рядом и глядел на Дина с открытым ртом, совершенно ничего не понимая.

— Дин, — сказал он в ужасе. — Это что, правда? У тебя был… анальный секс? С парнем? — Сэм начал пятиться с выражением потрясения на лице, говоря: — Это же произошло случайно, да? Просто как… эксперимент?

Дин попытался подойти к нему, напуганный выражением его лица, но эльф анального секса уже крепко держал его за запястье. Эльф постучал по микрофону со словами:

— Саундчек? Звук! Проверка! Раз, раз, раз! — Его голос загремел из громкоговорителей, развешанных на телефонных столбах. «О черт, это тот самый город, полный громкоговорителей», — подумал Дин смутно. И вдруг, как по команде, все сотни и сотни девушек уставились на него, и перед его лицом появились телекамеры. Эльф анального секса сказал: — Заявление, которые ты собираешься сделать, прозвучит в прямом эфире, но перед аудиторией всего в пару миллиардов человек — не паникуй, это даже не большая часть планеты. Теперь по контракту ты обязан жить полной блесток жизнью до конца своих дней, и после смерти тоже: ты попадешь в рай из блесток — или, может быть, в ад из блесток. Но выбор сделан, и ты сделал его, когда принял член в свой зад. Ну, давай, Дин, что ты собирался сказать брату?

На него смотрели тысячи глаз. Но Дин видел только, как на него смотрит Сэм. В недоумении. Не понимая.

Дин молчал.

Эльф анального секса покрутил ручку на огромном звуковом пульте, который вдруг оказался рядом с ним, и сказал Дину:

— Я поднимаю громкость до максимума. — Он наклонился к Дину, отвел его чуть дальше от Сэма и добавил тихо: — Назад пути нет. Когда сделаешь заявление — о том, как ты посмел возлечь с мужчиной, — я осыплю тебя радужными блестками, и контракт будет скреплен. С этого момента ты официально гей до конца жизни. То есть на сиськи тебе больше смотреть нельзя, НИКОГДА. Кроме того, твою черную Импалу придется покрыть радужными наклейками; тебе нужно серьезно пересмотреть свой гардероб, мальчик мой; ты должен посещать гей-бары и носить кожаные BDSM-наряды; и, пожалуй, подберем тебе стильную кожаную кепку. Также ты должен начать растягивать слова, но главное, конечно, — это блестки. Лучше всего — радужные. Ты всегда должен быть покрыт блестками, неизменно.

— Но я не хочу ничего этого делать! — запротестовал Дин.

— Это всего лишь стандартные условия контракта, — пожал плечами эльф. — Помни, ты занимался анальным сексом. Что означает: радуга повсюду. И блестки. До конца жизни. Это обязательно.

— А нельзя быть геем на своих условиях? Или би, или кем там… — спросил Дин, вдруг запаниковав. — Разве нельзя быть с Касом и при этом просто… просто жить так, как мне хочется? Просто быть собой?

— Ты занимался анальным сексом, — сказал эльф, подняв горстку блесток неожиданно угрожающим жестом. — И ты был снизу!

— Ну, вообще-то я был сверху…

— Ты был снизу!

— Как я мог быть снизу, если я находился сверху?

Эльф анального секса нахмурился.

— У тебя в заднице был член! Ты — снизу!

— А если я теперь хочу сунуть член Касу в задницу? Или, что если я хочу ему просто отсосать и никто никому не сует член в задницу?

— Так нельзя! Ты выбрал быть снизу! Теперь ты всегда должен принимать член в задницу.

— Да что за ересь такая?! — возмутился Дин.

Радуга, исходившая из зада эльфа, начала коробиться, и он прошипел, брызгая радужной слюной:

— Короче! У тебя в заду был хуй, и это главное! Ты ОБЯЗАН оставить свою прошлую жизнь, и ты ОБЯЗАН обклеить Импалу радужными наклейками! Вообще я рекомендую продать Импалу и инвестировать в ярко-розовый Мини Купер.

Но в этот момент некоторые голые девушки начали смотреть куда-то за спину Дина и указывать пальцами. По толпе пробежал возбужденный гул, и все начали смотреть за Дина и указывать. Даже эльф анального секса отвлекся. Дин медленно повернулся.

Позади него оказался бар. Большой бар с большой стеклянной витриной. Бар был забит женщинами (эти были в одежде), и они дрались. Женщины прыгали друг на друга, пинали и мутузили друг друга, кружа по бару с разлетающимися волосами — весь бар представлял собой одну большую женскую драку. Две из женщин вдруг вылетели прямо сквозь витрину и повалились на тротуар. Мелькнуло серебро, и Сэм воскликнул:

— Боже мой! Это же… это…

Женщины картинно вскочили на ноги на тротуаре, делая замысловатые боевые выпады. На одной была футболка «Де-Мойн» (столица Айовы), на другой — спортивная бейсболка «Соколы университета Айовы». Обе держали в руке смертоносные на вид ножи.

— Это же женская лига Айовы по ножевому бою! — воскликнули Сэм и Дин хором.

Обе женщины вдруг словно заметили их. Они постепенно прекратили драку.

Та, что повыше, в бейсболке Соколов, кивнула.

— Точно. Мы только что с соревнования. Девочки всегда немного на взводе после соревнований. — Она оглянулась через плечо на потасовку в баре — там происходило одновременно пятьдесят дуэлей на ножах: сотня женщин разбилась по парам, и сражалась, кружа по залу, блокируя удары, делая выпады и катаясь по полу. Теперь Дин видел, что у каждой в руке было по ножу.

— Извините, — сказал эльф анального секса, раздраженно дернув крыльями, и радуга позади него померкла еще, начав колебаться из стороны в сторону, как хвост недовольной кошки. — Мы собирались сделать заявление. У Дина был анальный секс, и теперь он должен посвятить свою жизнь радужным блесткам. — Эльф снова поднял горсть блесток.

Президент женской лиги Айовы посмотрела на Дина.

— Ты этого хочешь?

— Не особо, — ответил Дин. — Я просто хочу быть со своим другом. Никаких блесток я не хочу. И совсем не хочу Мини Купер.

— Он обязан принять блестки и подписать контракт! И водить Мини Купер, или по меньшей мере украсить цветами эту отвратительную черную машину! — сказал эльф анального секса.

Президент посмотрела на него, вложила два пальца в рот и издала оглушительный свист. И в тот же миг потасовка в баре прекратилась, и вся сотня женщин замерла на месте с ножами в руках и повернула головы к президенту.

— ДЕВОЧКИ! — крикнула та. — Этого мужчину запугивает эльф анального секса!

Последовала пауза в полсекунды, а потом все женщины в гневе закричали и устремились сквозь разбитую витрину бара с ножами наголо. Вся женская лига Айовы по ножевому бою повыпрыгивала из разбитой витрины с летящими на ветру волосами, как олимпийские барьеристы, и ринулась на эльфа анального секса.

Эльф взвизгнул, выронил блестки и в панике бросился наутек, подтянув радугу в зад. Голые девушки из парада одновременно облегченно вздохнули и начали разбредаться, болтая друг с другом.

Вскоре на улице остались только Сэм и Дин… и женская лига Айовы по ножевому бою. Большая часть женщин лиги разбрелась по улице, сравнивая ножи. Сэм вынул свой ангельский клинок и кинжал против демонов, чтобы показать им, и с десяток женщин воскликнули: «О-о-о-о» — и собрались вокруг, чтобы посмотреть поближе.

— Мы уже встречали эльфа анального секса раньше, — сказала стройная подтянутая девушка, шагнув к Дину. У нее были черные волосы и голубые глаза. — Я Элла, — представилась она просто, протянув руку. — Приятно познакомиться.

Дин посмотрел на нее. Элла. Темные волосы, голубые глаза. Стройная, атлетического склада. Весьма симпатичная, на самом деле.

Владеет ножом.

Но она была не Кас.

Элла крутанула нож в свободной руке и подняла брови, все еще протягивая другую руку.

— Привет, — сказал Дин. Он пожал ей руку, и она подмигнула ему.

— Этот эльф анального секса считает, что у него монополия на весь анальный секс в мире, — сказала Элла. — Считает, раз у тебя был анальный секс или ты повел себя как гей хоть В ЧЕМ-ТО, значит ты подписал какой-то контракт и всю жизнь обязан жить определенным образом. Он просто придурок.

Президент кивнула.

— Вечно твердит, что нужно покрыться блестками, уклеить все радугами и выбрать, сверху ты или снизу.

— То есть не нужно? — спросил Дин, почувствовав искру надежды.

— Милый, — сказала президент, похлопав его по плечу. — Если тебе нравятся блестки, ну и прекрасно! Я сама держу перманентно покрытую блестками кошку. Но если тебе больше по душе фланель — а судя по всему, это так, — так и носи фланелевые рубахи. Серьезно, этот эльф анального секса — просто задира. Вот мы поклоняемся другому лидеру, и она говорит, что нужно выбирать собственный путь и строить собственную жизнь. Может быть, и ты когда-нибудь ее увидишь.

Дин глубоко вздохнул. Его самого удивило, какое облегчение он испытал, узнав, что не нужно обклеивать Импалу радужными наклейками только потому, что он хочет быть с Касом.

— А из-за чего вы дрались-то? — спросил Дин.

Элла вздохнула.

— У нас с девочками случилось небольшое разногласие. Ты ведь случаем не знаешь, какого цвета крылья ангела?

— Ну, вообще-то… знаю, — сказал Дин.

И все десятки женщин, до этого болтавшие с Сэмом и бродившие по улице, замерли. Все головы повернулись к Дину.

— Я вообще-то как раз только вчера ночью видел крылья ангела, — сказал Дин. — Не знаю, все ли ангелы одинаковые, но у моего, э, у моего ангела крылья белые. С серебром и золотыми вкраплениями. Куда круче, чем можно описать словами: очень красивые. И как бы сияют.

Все женщины одновременно произнесли: «О-о-о-о!» Половина из них засияла улыбками, вторая половина насупилась, и вдруг из рук в руки начали переходить деньги: проигравшие принялись неохотно отдавать десятки и двадцатки, победительницы шутили, хлопая друг друга по плечам и давая друг другу пять.

Элла сказала:

— Спасибо, что разрешил наш спор, мистер. Знаешь… мне всегда было интересно… могут ли человек и ангел по-настоящему полюбить друг друга.

— Спорим, нет! — сказала блондинка рядом. — Совершенно разные виды. Разные взгляды на жизнь.

— Спорим, да! — сказал Элла. — Спорим, могут!

— Детей у них не было бы, — сказала блондинка. — Жить они вместе не стали бы. Продолжительность жизни совершенно разная. Просто ничего не вышло бы.

— Я вот спорим, вышло бы! — сказала Элла сердито. — Спорим, они могут быть друг другу нужны, а если так, то все бы получилось!

— Было бы непросто.

— Все в жизни непросто, дурында! — резко ответила Элла, крутанув нож в руке. — Спорим на двадцать баксов, что они могли бы влюбиться и все у них получилось бы!

— Спорим! — ответила блондинка. Вокруг тут же поднялся гам, и остальные женщины начали вмешиваться с криками: «Спорим, да!» — «Спорим, нет!» — «Да ни за что ангел не полюбит человека!» — «Да о чем ты? Конечно полюбит!» — «Спорим на двадцатку!» — «Тридцать!» — «СТО БАКСОВ!» — «Идет!»

Кругом опять замелькали ножи, и женщины моментально снова разбились по парам для дуэлей. Завязалось жаркое сражение: они принялись прыгать по улице, делать выпады, отбиваться.

Сэм подошел к Дину с растерянным видом.

— Почему они дерутся?

— Никто не знает ответ на вопрос Эллы, — сказала президент со вздохом. — Поэтому они решают, кто прав, на ножах. Это старая традиция Айовы: когда две женщины не согласны, они затевают дуэль.

Сэм сказал:

— Но должен же быть способ найти ответ на этот вопрос. — Президент только вздохнула снова. Сэм добавил: — Да ладно, сейчас ведь пострадает кто-нибудь! Неужели совсем не у кого спросить?

— Ну… — сказала президент, погрузившись в размышления. — Кое-кто… конечно, знает. Коронованная. Наш духовный лидер. На самом деле, можно помолиться ей: может быть, она и ответит на этот вопрос. Она редко является… но попытаться можно. — Президент повернулась к десяткам дуэлянток и еще раз крикнула: — ДЕВОЧКИ!

От ее громкого крика все пятьдесят дуэлей тут же прекратились.

— Девочки, — сказала президент лиги, — нужно найти ответ на этот вопрос. Пришло время помолиться Коронованной.

Все склонили головы.

Сквозь облака вдруг пробился гигантский луч света, и запел райский хор. Дин и Сэм подняли головы, прикрыв глаза от яркого света. Что-то… кто-то… спускался к ним, паря с высоты в слепящей ауре небесного сияния — столь яркого, что было почти невозможно смотреть. Дин услышал, как женщины из лиги начали ахать и причитать: «Я ее вижу! Я ее правда вижу!» — «Это ОНА!» Одна за другой они попадали на колени. Дин и Сэм единственные остались стоять, ошарашенно глядя, как небесное явление плавно спускалось к ним под все более громкое пение хора.

Дин услышал, как одна женщина выкрикнула: «Я вижу ее УШИ! Я ВИЖУ ЕЕ УШИ!»

Дин прищурился на свету. И теперь ему почти стал виден силуэт маленькой крольчихи, спускавшейся с небес на подушечке расцветки зебры под звуки хора. Вокруг нее порхали стайки херувимов, державших бананы. Свет был ослепительным: Дину едва видны были пушистые белые уши, торчавшие вверх. Маленький подергивавшийся носик. И маленький галстук у нее на шее.

— Я вижу ее КОРОНУ! — всхлипнула еще одна женщина. Дин снова прищурился и теперь смог разглядеть… маленький квадратный тост у крольчихи на голове.

— Это… крольчиха-фетиш? — спросил Дин неуверенно.

— Она очень мудра, — ответила Элла торжественно. — Она знает ответ.

Хор закончил песню, последние ноты затихли, и крольчиха заговорила.

— Дин, — сказала Крольчиха-фетиш приятным, сладким, женственным голосом. Ее серебристая аура была ослепительной. — Дин Винчестер. Тебя полюбил ангел. Ты знаешь, что это правда. И ты тоже любишь его. Ты знаешь, что и это правда. У вас есть шанс на совместное счастье.

— О-о-о-о, — тихо произнесли все воительницы. Они так и стояли на коленях, и Дин услышал, как вокруг завязалось полсотни приглушенных разговоров и послышался шелест денег, переходящих из рук в руки.

Крольчиха продолжила:

— Что делать дальше — только твой выбор. Но знай вот что. Властью моей священной Короны из Тоста с Виноградным Джемом… — (при упоминании тоста в толпе раздалось еще несколько восторженных вскриков) — я сообщаю тебе, что ты получил дар. Ты получил ценнейший дар. Ты можешь отвергнуть его или принять его. Только ты знаешь верный путь. Только ты знаешь, как выстроить жизнь, которую желаешь.

— Но… как же… Сэм? — спросил Дин. Краем глаза он заметил, что Сэм смотрел на него.

Крольчиху было едва видно, Дин различал лишь слабый силуэт в ослепительной ауре белого света, но он заметил, как ее уши раздраженно дернулись. Крольчиха сказала:

— Дин Винчестер, не будь идиотом! Твой брат тебя любит. Заботься о своем ангеле так же, как он заботится о тебе, и скажи своему брату правду. И будь благодарен, глупый человек.

Хор запел, херувимы с бананами сгрудились вокруг Крольчихи, и она снова начала подниматься вверх. Вскоре она исчезла в облаках. Луч света пропал, хор затих, и Дин остался стоять в пыли, моргая, рядом с Эллой и президентом женской лиги Айовы по ножевому бою.

— Я выиграла спор! — улыбнулась Элла. — Надо было сотню ставить! Я была уверена! — Она ткнула Дина кулаком в плечо и добавила: — Почему-то ответ на этот вопрос я просто знала. Я знала, что такая любовь возможна.

Но тут поднялся ветер, резкий и холодный, и послышался звук отдаленного горна. Все женщины повернулись на звук. Вдалеке было какое-то движение. Сильно дальше по улице, на расстоянии больше мили, Дин различил какую-то активность. Он увидел тонкие предметы, блестевшие на свету. Горн протрубил снова, и все девушки лиги посмотрели на президента, упреждающе подняв ножи.

— Что происходит? — спросил Сэм.

Президент помрачнела.

— Это женская лига Миссури по бою на мечах. Нам пора идти. Пожелайте нам удачи.

— Спасибо за помощь с эльфом анального секса, — сказал Дин, крепко пожав ей руку. — Правда, мне это было нужно.

— В любое время, как мы понадобимся, только свистни, — сказала президент. — ДЕВОЧКИ! — крикнула она зычным голосом. — НА БИТВУ! — Вокруг поднялся одобрительный крик, и женская лига Айовы по ножевому бою ринулась прочь по улице.

Осталась только Элла. Она посмотрела на Дина и протянула руку.

— Мне кажется, мы друг друга знаем. В каком-то другом мире, — сказала она. — Прощай, Дин Винчестер.

Дин вдруг почувствовал комок в горле. Элла была такой храброй и классной! И главное, она вообще не приревновала! Она даже поставила на них с Касом. Он крепко пожал ей руку, сглотнув, и Элла сжала обе его руки в своих.

— Заботься о своем ангеле, — сказала она.

— Буду, — пообещал Дин. — И… удачи!

Она улыбнулась ему, подмигнула Сэму, крутанула в руке нож, проворно развернулась на каблуках и убежала вслед за сестрами.

***

Дин проснулся. Он теперь лежал на боку, и Кас прижимался к нему сзади, обернув его крылом.

Дин чуть перекатился к нему и заметил краем глаза взгляд Каса в тусклом свете лава-лампы. Кас, конечно, не спал, а смотрел на него.

— Кас, мне только что приснился очень странный сон, — сказал Дин.

Кас кивнул.

— Тебя навещали гости.

Серьезно? Дин уставился на него, потом спросил:

— Они… были… настоящие?

Кас нахмурился.

— Настоящее на удивление непросто поддается определению. Я не заглядывал в твой сон — не хотел вторгаться без спроса, — так что я не знаю, кто именно там был. Я почувствовал только, что ты не один. Но это было позитивное присутствие, Дин. Не враждебное. — Он улыбнулся, видя недоумение Дина, и сказал: — Я бы не беспокоился об этом. Еще середина ночи, Дин. Спи дальше. — Он принялся гладить Дина по лбу и подоткнул крыло ему под подбородок.

Дин лежал какое-то время, ничего не понимая, но поглаживания по голове очень успокаивали, и в конце концов он снова задремал. На мгновение ему показалось, что он слышит звук отдаленного горна и приятный голос Крольчихи: «Заботься о своем ангеле так же, как он заботится о тебе, и скажи своему брату правду. И будь благодарен, глупый человек».

— Да, мэм, — прошептал Дин. Крыло Каса сжалось на нем, и Дин снова провалился в сон.

========== Глава 15. Сводник ==========

Следующим утром Дин проснулся и обнаружил, что самым постыдным образом свернулся у Каса под рукой, положив голову ему на плечо. Кас лежал на спине; Дин устроился рядом на боку. Он пережил причудливый момент дезориентации, вдруг подумав: «Стоп! Нет! Это же девчачья позиция!» Но после секундной паники ему пришло в голову, что «девчачья позиция» была очень даже… в общем… очень удобной. Рука Каса обнимала его голову и плечо, Дин очень уютно лежал, прижавшись к Касу всем телом, и плюс к этому слышал его сердцебиение и чувствовал дыхание. Что было просто…

…просто замечательно, вообще-то говоря.

«Это я переживу, — подумал Дин. — Главное, чтобы не пришлось клеить радужные наклейки на Импалу — остальное я переживу. И главное, чтобы Сэм воспринял все нормально…»

Дин вытряхнул эту тревожную мысль из головы. Осмотревшись вокруг, он решил, что Кас, должно быть, ночью спрятал крылья в «небесную плоскость», так как теперь он лежал на спине, и крыльев видно не было. Кас позаботился и еще кое о чем: теперь они лежали между простыней с гепардами, укрытые тигровым покрывалом. И Кас даже подоткнул полосатую подушку под локоть другой руки — той, что была у него за головой. Он лежал и смотрел в потолок.

Почувствовав, что Дин пошевелился, Кас посмотрел на него.

— Доброе утро, Дин.

— А тебе не скучно лежать так всю ночь? — спросил Дин, поддавшись любопытству.

Кас слегка улыбнулся.

— Я наблюдал как эродируют горы, Дин. Одна ночь — не проблема.

Дин секунду смотрел на него, чувствуя странный приступ тревоги, думая: «Этому парню сотни миллионов лет. А я лишь маленький человек. Ему ни за что не будет достаточно меня». Однако мгновением позже он подумал: «Но Элла на нас поставила. Она бы не стала ставить на нас, если бы не была уверена». Еще секундой позже он вспомнил, что Элла была ненастоящей, но почему-то мысль о ней все равно его воодушевила. Наконец Дин сказал:

— Ладно, пора вставать. Пошли поговорим с Сэмом.

Кас вдруг посерьезнел:

— Только если ты уверен, Дин.

— Вставай давай и одевайся, Кас! — Дин откинул одеяло и сел на краю кровати, ища взглядом одежду. Оказалось, Кас уже успел прибраться: все единорожки снова были целы и стояли на столе, тумбочка была собрана, все убрано. Но… одежды не было. Через мгновение Дин сообразил, что они так и оставили большую часть одежды в поле. Рубаха, пиджак и плащ Каса переместились в спальню вместе с ними, но все остальное осталось там.

Кас быстро слетал в поле и вернулся через мгновение в полном костюме: выглаженных брюках и вычищенных туфлях, держа в руках ботинки Дина, а также его опрятно сложенные штаны, рубаху и куртку, как будто только из химчистки.

Потом Кас сел на секс-качели («Хмм, тут открывается целый ряд интересных возможностей», — подумал Дин). Он рассеянно качался туда-сюда, с любопытством наблюдая за Дином, пока тот занимался утренними делами: сбегал в душ, вернулся одеться, завязал ботинки.

Кас только сидел и смотрел. Было даже приятно. Приятно само его тихое присутствие: тот факт, что он просто сидел на качелях, глядя внимательным кротким взглядом на то, как Дин одевался. Дин от этого чувствовал странную смесь смущения и уверенности.

Наконец он привел себя в порядок и полностью оделся. Когда ботинки были зашнурованы, он посмотрел на Каса, ободряюще улыбнулся ему, взял его за руку и потянул с качелей в коридор.

Но все повторилось в точности как вечером: Сэма в его спальне не оказалось! Это было странно. Дин начал тревожиться, вдруг поняв, что надо было все же разыскать Сэма вечером. Может быть, он просто уже встал и был в кухне? Или же заснул в библиотеке?

Но Сэма не оказалось ни в кухне, ни в библиотеке. Дин повернулся к Касу:

— Может, он этажом ниже… Он там иногда спит. Настолько увлекается исследованиями.

Кас кивнул:

— Исследования — это важно.

— Не такими исследованиями, Кас!

— Все равно, это важно, — сказал Кас спокойно.

Они прошли по коридору и вниз по лестнице на самый нижний уровень. В архивы. И точно: из-под одной двери просачивался тусклый свет. Дин приоткрыл ее, тихонько постучав, и обнаружил Сэма! (Фух!) Сэм на этот раз спал прямо на полу. Положив голову на стопку книг и тихо похрапывая. На столе горела тусклая лампа, кругом были разложены заметки.

Дин прошептал Касу:

— Я знал, что он зануда, но это просто абсурд! — Он склонился и потряс Сэма за плечо. — Эй, Сэмми!

— А! — вскрикнул Сэм, очнувшись, — прямо как в прошлый раз, когда Дин обнаружил его здесь. И снова оказалось, что у него в ушах были наушники и он слушал какую-то ужасную музыку.

— Прости, что потревожил твой священный сон, — сказал Дин, улыбаясь. — Знаешь, Сэм, если не хочешь так пугаться, может быть, не стоит спать с затычками в ушах.

Сэм вынул наушники, сонно моргая на Дина.

— Который час? — пробормотал он.

— Утро уже, приятель. Может, пора тебе в постель?

— А, да вообще-то мне и тут нормально, — сказал Сэм, зевая. — И мне еще дочитать надо…

— Сэм, тебе надо поспать в постели!

— Нет, знаешь, мне и тут хорошо, правда, — сказал Сэм. Он наконец осмотрелся вокруг и, похоже, впервые заметил Кастиэля. Его взгляд метнулся на Дина, потом на Каса, затем на Дина и снова на Каса. Вид у Сэма вдруг стал совсем бодрый.

— О… привет… Кас, — произнес Сэм.

— Здравствуй, Сэм. Ты изучал настенные символы? — спросил Кастиэль.

Дин и Сэм оба уставились на него, и Кастиэль указал на книгу, которая была у Сэма под головой вместо подушки. Дин вгляделся в название: «Настенные символы и ты: как защитить свой дом, амбар и замок».

— О! Гм… Я просто… изучал дело, — ответил Сэм натянуто. И покраснел. Он сел и нарочито потер глаза и лицо. Но он покраснел. Он, черт возьми, покраснел!

Это было очень любопытно, но Дин не позволил себе отвлекаться. Он все думал о храброй Элле, сказавшей «Заботься о своем ангеле», прежде чем убежать на битву в одиночестве; и о том, как Крольчиха велела: «Скажи своему брату правду». Ладно, это был всего лишь сон (или нет?), но…

— Эм, Сэм, — начал Дин, чувствуя, как краснеет. — Сэм, я понимаю, ты только проснулся, но… гм… Мне надо тебе кое-что сказать. — Он посмотрел на Каса, вид у которого вдруг стал очень встревоженный.

Дин снова вспомнил, как Кас говорил: «Я знаю, ты стыдишься меня…»

Он посмотрел на Сэма. Его вдруг охватила нелепая паника, и он услышал, как Кас сделал шаг ближе. Они не держались за руки — ничего такого, но даже просто знание, что Кас рядом, значительно придало ему уверенности, и Дин наконец сумел выговорись, неловко глядя в пол, заставив себя просто выпалить фразу, пока не передумал:

— Сэм, я только хотел тебе сказать, что, гм, я и Кас — мы, э… мы… мы вроде как… вместе. Я просто… хотел тебе сказать.

Дин наконец вынудил себя поднять глаза к глазам Сэма. И черт побери, у Сэма на губах маячила улыбка! Он едва слышно усмехнулся и кивнул. Дин сумел выговорить:

— И… ты… уже это знаешь.

— Да, — кивнул Сэм.

— И… ты… не против? — спросил Дин неуверенно.

Сэм даже закатил глаза.

— Уже то, что ты считаешь нужным об этом спрашивать, Дин… — Он покачал головой. Но потом просветлел и сказал: — Конечно я не против. С чего мне быть против? Я просто злюсь, что ты не сказал мне раньше. Что считал нужным скрывать это от меня — господи, Дин!

Кас вдруг встрял ни с того ни с сего:

— Позволь уверить тебя, Сэм: я делаю все, что в моих силах, чтобы у Дина были лучшие оргазмы из возможных.

Дин прикрыл глаза рукой, а Сэм разразился смехом.

— Это… чудесно, Кас! Это… отрадно слышать. Правда.

Кас сказал с явным облегчением:

— Я так и думал, что ты рад будешь услышать об этом! Дин считал, что нет, но я рассудил, что тебе это важно. Может быть, стоит заметить и то, что я нашел несколько десятков способов стимуляции, на которые он очень хорошо реагирует и…

— Хорошо, Кас, я тебе верю! — перебил его Сэм со смехом. — Я знаю, что ты о нем заботишься! Но только одна просьба: пожалуйста, никогда не говори мне ничего о его оргазмах, окей?

На лице Каса мелькнула неуверенность.

— Значит ли это, что ты… отчего-то… стыдишься? Сэм? Стыдишься того… что я здесь? Что я сблизился с твоим братом?

— О, черт… — пробормотал Сэм, метнув сердитый взгляд на Дина. Он вскочил на ноги, подошел прямо к Касу и поспешно с чувством обнял его. Кас бросил очень удивленный взгляд на Дина через плечо Сэма. Дин мог думать только: «О, Сэм… спасибо. Спасибо».

Сэм отпустил Каса и отступил на шаг.

— Кас, ты для него лучший, и так было всегда.

— Но, Сэм, — возразил Кас в замешательстве, — ты не говорил ничего похожего в последние недели. Ты действительно уже знал?

— Да, — сознался Сэм с усмешкой. — На самом деле… это бы и слепой увидел. Вернее, и глухой услышал бы. — И тут Сэм снова покраснел и прочистил горло. Он отвернулся и сел на свой стул, глядя на заметки.

И Дина вдруг посетила мысль. Ужасная мысль.

— Ну, в общем… — сказал Сэм. Он снова прочистил горло. Он все так и краснел. — В общем, я думаю, это чудесно и…

Дин перебил:

— Что ты только что сказал, Сэм?

— А, ничего… — отмахнулся Сэм. У него вдруг, похоже, возникла неотложная потребность переложить бумажки на столе и рассортировать их по стопкам. — В общем, Кас…

— СЭМ! — не отступал Дин.

Сэм поник. Он поднял глаза на Дина.

— Наверное, надо тебе сказать, — произнес он медленно.

— СКАЗАТЬ МНЕ ЧТО.

— В общем… — Сэм снова прочистил горло. Он подпер лоб одной рукой и сделал вдох. — А… черт! Ладно. — Глубокий вздох. — Помнишь, как я сказал, после того инцидента с заячьим хвостом, что кое-чего пока тебе не скажу?

Дин в замешательстве спросил:

— Разве это было не про книгу? Про ангельскую книгу?

— А… да… в общем… нет, — ответил Сэм. Он покраснел еще сильнее, если такое вообще было возможно. Потом снова прочистил горло, прочесал пальцами волосы, поерзав на стуле, снова выровнял свои стопки заметок и сказал, запинаясь: — Нет… это было… по поводу твоей комнаты…

И тут в голове Дина все сложилось.

Несколько недель назад Сэм отвел Дина в его спальню, чтобы показать ему «новое убранство», и Дин услышал саундтрек к «Лихорадке субботнего вечера» еще из коридора.

Дин услышал музыку ЕЩЕ ДО ТОГО, КАК СЭМ ОТКРЫЛ ДВЕРЬ.

И потом, когда Кас грохнулся в обморок, Дин позвал брата на помощь. Он позвал сначала из-за закрытой двери, а когда открыл ее, чтобы крикнуть снова, Сэм уже бежал к нему.

Сэм уже бежал.

Сэм уже услышал его. ЧЕРЕЗ СТЕНЫ КОМНАТЫ.

Которые должны были быть звуконепроницаемыми.

— Так вооот, — сказал Сэм, и Дин начал медленно закрывать лицо руками. Кас с любопытством наблюдал за ними обоими. — Так вооот, помнишь ли ты, когда я, гм, проапгерйдил вайфай? Для твоих, э, звонков по скайпу? Когда я, э… просверлил дыру в стене у тебя в комнате?

— О черт. О черт, черт, черт, — пробормотал Дин, отвернувшись к стене и прижавшись к ней лбом, как будто мог провалиться сквозь стену, если бы только постарался.

Сэм начал посмеиваться.

— Да, в общем, когда я просверлил стену, вдоль всей стены вдруг появилась такая странная вспышка синеватого пламени, и я догадался, что просверлил сквозь какой-то оберег или что-то подобное и случайно его деактивировал. Он был невидим, но засветился на мгновение, когда я его нарушил. Я сначала забеспокоился и успел сфотографировать его, пока он еще светился. Потом посмотрел тут в книге и узнал, что это заклинание тишины. Ну, я решил, что ты это из-за Эллы сделал… Чтобы спокойно общаться с ней по скайпу. Подумал даже, что это забавно. И решил сразу тебе не говорить. — Сэм прочистил горло снова, пока Дин стоял, отвернувшись и пряча лицо.

— А, я понимаю, — сказал Кас совершенно невозмутимо. — Ты ненароком вывел из строя мои шумоподавляющие границы. И потом услышал оргазменные крики Дина?

Сэм опустил голову на стол и даже прикрыл ее книгой «Настенные символы и ты».

— Да, Кас, — пробормотал он из-под книги.

— О господи, Сэм! — простонал Дин, медленно повернувшись. — И сколько ты… НЕТ, НЕТ, ДАЖЕ НЕ ГОВОРИ МНЕ.

— Он очень громкий, — сказал Кастиэль Сэму. — Я говорил тебе, что он громкий?

— Говорил, Кас, — ответил Сэм, появившись из-под книги и взглянув на него. — Говорил. Про громкость. И про напор и объем. Ты так и сказал. Надо было мне обратить внимание тогда, в кафе.

Кас заметил:

— Вообще-то, когда я говорил про напор и объем, я имел в виду…

— ТАК, НУ-КА СТОП, КАС! — сказал Дин, а Сэм снова прикрыл голову книгой, начав беспомощно хихикать.

Кастиэль посмотрел на них по очереди с видом, говорившим: «Старейший вид здесь я». Он вздохнул и добавил:

— Я правда не понимаю смущения человечества по поводу секса. Вы единственный вид, который так смущается от этого вопроса. Единственный НА ВСЕЙ ПЛАНЕТЕ. Люди почти непрерывно занимаются сексом, круглый год, — на самом деле куда чаще других видов, — и при этом вы так странно смущаетесь! Вот вы двое, вы же оба испытываете оргазмы постоянно! Я чувствую это каждый раз, находясь здесь, от вас обоих. Например, взять тебя, Сэм: я заметил, что ты имеешь привычку…

— КОРОЧЕ ГОВОРЯ, КАС, — вдруг заговорил Сэм поспешно и бодро, сев прямо на стуле, — не мог бы ты пойти и починить тот оберег, Кас, это было бы просто ЗАМЕЧАТЕЛЬНО, не мог бы ты заняться этим сейчас, если у тебя есть минутка — я был бы супер-признателен, а я пока поговорю с Дином секундочку, и потом встретимся в кухне, как тебе такая идея?

— Хорошо, Сэм, — кивнул Кастиэль со вздохом. Он повернулся, словно собираясь уйти, но потом снова обернулся к Сэму: — Сэм… спасибо.

Сэм улыбнулся:

— Добро пожаловать в семью, Кас. Хотя… ты и так был членом семьи. Но теперь еще больше.

Кас на это удивленно моргнул. И Дин, который все утро думал: «Только не надо никаких глупых нежностей перед Сэмом, это его перепугает», вдруг поймал себя на том, что поднял руку и легонько почесал Каса по шее прежде, чем успел себя остановить. Кас моргнул и улыбнулся Дину очень трогательной взволнованной полуулыбкой, потом взглянул на Сэма, прочистил горло, словно собирался что-то сказать, зарделся, после чего повернулся и вышел из комнаты.

Дин опустил руку, вдруг чувствуя себя парализованным от смущения, но Сэм только сказал:

— Боже мой, это было просто непередаваемо мило, — Сэм посмотрел Касу в спину, потом наконец взглянул на Дина со страннейшей улыбкой. Дин только стоял, не в силах пошевелиться. Сэм покачал головой со смехом. — Ты пойми, Дин, я бы догадался в любом случае. Если Кас начинает упоминать вслух оргазмы и фелляцию, как тут не задуматься!

— Ах… да… это… про фелляцию… да, — пробормотал Дин. Он попытался невзначай опереться на шкафчик с документами, но был настолько выбит из колеи, что промахнулся локтем мимо шкафчика и чуть не упал. Кое-как выпрямившись, он произнес: — Да, его… э… вообще нереально контролировать.

— Могу представить! — сказал Сэм, улыбаясь. — И, должен сказать, Дин, еще одним БОЛЬШИМ намеком был отказ оболочки. Отказ оболочки, Дин! Из-за тебя он не совладал с оболочкой! Ты хоть понимаешь, что это значит? Это же так романтично!

— Да, я прочел книгу, Сэм, — ответил Дин. Ему вдруг снова захотелось закрыть лицо руками.

— Эй, чувак, это я рассказал тебе про отказ оболочки — и про перья головы, — так что не надо тут мне начинать «я прочел книгу об ангелах»! Ты наверняка даже не всю ее читал, а только те части, которые я для тебя отметил?

Дин моргнул.

— Я подумал, ты ее читал. Разве ты закладки не для себя делал?

Сэм засмеялся.

— Я просмотрел ее раз в прошлом году. Но уж точно не читал подробно. Но потом, когда я догадался про вашу с Касом мыльную оперу, я перечитал всю книгу. И как только ты начал спрашивать про нее — тогда, по пути из Хейстингса, — я отметил там желтыми бумажками абзацы, на которые тебе стоило обратить внимание. У меня на это ушло минут сорок, я сделал это, когда мы вернулись домой. Только закончил, когда ты пришел попросить книгу. Только-только успел сделать вид, что я ничем таким не занимался и закладки были там уже давно.

Дин уронил руки и посмотрел на него.

— Серьезно? Так закладки были для меня?

— Серьезно. Они пригодились?

Дин уставился на него. Закладки!

Про почесывания по голове, про то, что ангелы чувствуют эмоции, про линьку, про значение распушенных перьев, про отказ оболочки — все это, все Дин узнал благодаря чертовым закладкам!

Дин даже не додумался бы вызвать Кастиэля на разговор — на тот критический разговор, когда Кас наконец все объяснил, — если бы не закладки в книге, отмечавшие отрывки про «расстроенных ангелов».

Что означало: Дин, наверное, потерял бы Кастиэля, если бы не закладки Сэма.

— Из тебя вышел исключительный сводник, Сэм, — сказал Дин наконец. — Закладки оказались критически важны.

Сэм улыбнулся.

Дин с восхищением продолжил:

— И я даже не понял, что ты в курсе! Это… это было тонко, Сэм. Очень тонко.

— Всегда рад помочь, чувак, — ответил Сэм, улыбаясь шире.

— И прости за аудиоконцерт. Правда…

— На самом деле, я не так много услышал, — успокоил его Сэм. — Было всего несколько ночей, когда… ну… В первый раз, знаешь, первый час я просто хихикал, думая: «О, а Элла, похоже, ничего!» Но потом ты начал звать Каса по имени…

— Ох, святой младенец Иисус… пожалуйста, ничего мне больше не говори! — взмолился Дин в отчаянии, снова закрыв руками лицо.

— Но я же должен рассказать тебе, как близок я был к тому, чтобы вломиться к тебе в спальню! — ответил Сэм, смеясь. — Ведь я-то решил, что вы подрались! Или что ты сцепился с демоном, или еще что, так что рванул к тебе с пистолетом и буквально чуть не вломился. Я был ПРЯМО ЗА ДВЕРЬЮ, когда меня вдруг осенило: «Ооооо! Они не сражаются, и нет никакого демона, и я им не нужен!» И честное слово, Дин, как только я это понял, я бросился в самый дальний угол бункера — прямо сюда, вниз, в самое дальнее помещение, какое смог найти. Зажав по пути уши.

Дин посмотрел на Сэма сквозь пальцы.

— Почему ты мне просто не сказал? — прошептал он.

Сэм ответил, перестав улыбаться:

— Я… хотел, чтобы ты сам рассказал мне, когда ты будешь готов. Рассказал, когда захочешь рассказать. А не вынужден был потому, что я узнал.

Ой… Это было даже мило.

— Я должен был довериться тебе, Сэм… — сказал Дин после паузы. — Я просто и сам толком не понимал, что делаю. Прости.

Сэм пожал плечами.

— Ты не был готов. Но знаешь, первое, о чем я подумал, когда мчался вниз по лестнице, зажав уши, это «Господи, слава богу, он с Касом, а не в каких-то нелепых отношениях на расстоянии со стремной телкой из Айовы, которую я даже НЕ ЗНАЮ и которая, как выяснилось, не умеет делать минет». Во-первых, ты заслуживаешь кого-то, кто умеет делать минет, Дин, уж поверь мне. И во-вторых, я все ждал, когда же ты разберешься в своих чувствах к Касу, — уже, наверное, лет пять. — Сэм сделал паузу, глядя на Дина. — Потом, пытаясь заглушить звуки наушниками, я подумал: «Кас и правда не шутил, когда заявил, что Дин громкий!» Бедняга! Ты выдал ему беруши? Хотя у него, наверное, ангельские барабанные перепонки, так что ему ничего не будет. В общем, я заткнул уши наушниками, сделал музыку погромче и с тех пор ночую здесь, в этой комнате. С берушами или музыкой. И, кстати, та последняя поездка в Хейстингс в аптеку нужна была только затем, чтобы купить беруши.

— Ты ночуешь здесь? — спросил Дин в легком ужасе. Сэм кивнул. Дин спросил: — Уже неделями? На полу?

Сэм кивнул снова.

— Да. Ты в последнее время не очень-то наблюдательный.

— О боже… Ты, должно быть, уже без сил. Господи, Сэм, прости меня! — Тут Дин кое о чем вспомнил и спросил: — А… что это за дело, над которым ты работаешь? Ты разве не этим тут занимался?

Сэм рассмеялся, взглянув на свои заметки.

— Нет никакого дела! Я просто пытался понять, как починить оберег на стене. Чтобы вообще не заводить с тобой этого разговора. Но оказалось, это не так-то просто. На самом деле, я только этим тут и занимался: изучал настенные символы. Ну, и читал про физиологию ангелов на случай, если тебе понадобятся подсказки.

Дин только смотрел на него.

Сэм улыбнулся и сказал:

— Пойдем позавтракаем вместе с Касом, и после я, может быть, наконец вздремну как полагается, в постели! Вот, можешь отплатить мне за неудобства, взяв пару книг. — Сэм всунул две книги Дину в руки и добавил: — И яичницу готовишь ты! Но я сварю кофе — у тебя хреново выходит.

Они отправились вверх по лестнице. Динпослушно нес книги Сэма, все еще потрясенный и пытавшийся все это осознать.

Посреди лестницы Дин вдруг остановился как вкопанный и сказал:

— Я только что вспомнил, какую песню ты слушал на днях. Леди Гагу… «Покерфейс», Сэм? Серьезно?

Сэм хихикнул:

— Я решил, что это придаст мне сил. Слушал для вдохновения. — Он возобновил шаг по лестнице, но потом остановился и оглянулся на Дина. — О, и, Дин?

— Да?

— Я забыл упомянуть. Звонила президент женской лиги Айовы по ножевому бою. Хотела узнать, каким Кас предпочитает кофе.

Дин невольно рассмеялся.

— Вообще-то, — добавил Сэм, — вся женская лига Айовы перессорилась из-за того, любят ли ангелы кофе с сахаром. Просили меня перезвонить с ответом.

— Да-да, — ответил Дин. — Скажи им, черный с одним кубиком. Эй… Сэм?

— Да?

— Просто гипотетически… Если бы женская лига Айовы по ножевому бою вышла против женской лиги Миссури по бою на мечах, на кого бы ты поставил?

Сэм задумался.

— Мечи, конечно, длиннее, — сказал он в раздумье. — Но… девчонки из Айовы… Ты же их знаешь… Они такие…

— Им палец в рот не клади, — согласился Дин.

— Особенно воображаемым, — поддакнул Сэм, хихикнув. — Но серьезно. Я бы поставил на Айову!

Дина это порадовало.

Сэм помолчал и снова посмотрел на брата.

— Но, наверное, в одном отношении я все же ошибся, — сказал он. — Я и правда думал, что Кас еще переживает из-за прошлого, и поэтому все пытался заставить тебя поговорить с ним. Но похоже, у вас все в порядке, а?

Дин смог только покачать головой. У Сэма расширились глаза, и Дин пояснил:

— Скажу так: из тебя вышел просто чудодейственный сводник, Сэм.

— Ангельский сводник? — улыбнулся тот. Дину пришлось ударить его за это в плечо и даже погнаться за ним по лестнице, шлепая его книгами сзади.

========== Глава 16. Совет из Амстердама ==========

Кастиэль остался на завтрак и выпил кофе (черный, с одним кубиком сахара), потягивая его, пока братья ели.

Дин заметил, словно впервые, какие хорошие отношения были у Сэма с Касом. Как по-доброму Сэм подтрунивал над Касом — гораздо тактичнее, чем это делал Дин, на самом деле. И как уважительно Кас относился к Сэму.

Потом у Сэма обнаружилось триста тысяч вопросов о настенных символах, и они с Касом углубились в дебри занудства, обсуждая руны, символы и глифы, пока у Дина не начали слипаться глаза.

Но все это было весьма мило. Поэтому, когда Дин ушел в кухню заварить еще кофе (Сэм выдал ему четкие инструкции насчет соотношения кофе к воде), его даже немного удивило то, что, оглянувшись на Сэма с Касом, он вдруг почувствовал себя как-то неуютно.

У Сэма явно было больше общих тем для разговора с Касом, чем у Дина.

Не то чтобы Дин ревновал, конечно (было вполне очевидно, что такого интереса между Сэмом и Касом не было). Просто им как-то уж очень легко было друг с другом. Им было о чем поговорить.

Они оба были занудами, а Дин не был.

Дин за свою жизнь много времени посвятил тому, чтобы смотреть на зануд свысока, шутить о них и смеяться над ними. Ведь занудство — это было не круто: зануды бывали чудными, тратили время на всякую заумную ерунду, и издеваться над ними казалось безопасно — они были…

…умными.

Они были очень умными. Касу был миллион лет, он говорил на миллионе языков и знал дисциплины вроде квантовой физики как свои пять пальцев. Сэм поступил на юридический факультет Стэнфорда. На юридический. В Стэнфорд.

Дин даже школу не окончил.

Он мог говорить только о… Ну, если подвести итог, о чем Дин знал хорошо и мог говорить, так это об оружии и машинах; и… о классическом роке и дурацких фильмах, конечно; и…

И…

Ну… в общем-то, и все.

О классическом роке и дурацких фильмах (которые Касу, как видно, не нравились. Он даже не ответил в тот единственный раз, когда Дин пригласил его посмотреть кино). И об оружии и машинах. Это все, что Дин мог предложить. Помимо секса, конечно.

Не говоря уже о том, что Кас, вдобавок к тому, что был занудой, был еще и гребаным ангелом. Он не спал, не ел… Ему было несметное количество лет… он видел, как эволюционируют люди, видел, как эродируют горы, боже правый, у него было туловище размером в тысячу футов, которого Дин никогда даже не видел; он мог летать, он управлял ХВОСТОМ…

Дин снова подумал: «Ни за что ему не будет меня достаточно».

«Ну что ж, — подумал он, глядя, как капает в кофейник кофе. — Наверное, надо прямо сказать ему, что он не обязан проводить со мной время. Не обязан оставаться на ночь, как прошлой ночью. И надо ясно ему объяснить, что он не обязан являться каждый вечер и доставлять мне “удовольствие” — что он может прилетать только тогда, когда ему этого хочется. Это не обязаловка. Он не должен себя заставлять».

«Я же все равно независимый, — думал Дин, сложив руки и глядя на кофе. — Мне тоже так удобнее. Секс — это прекрасно, конечно… и может быть, потискаться иногда было бы прикольно… но я на самом деле и сам не хочу быть прямо ПАРОЙ в паре. Никакой гей-пары из нас не выйдет. Надеюсь, Сэм ничего такого не ожидает».

***

К концу завтрака Сэм таинственным образом исчез, вдруг убежав вниз, чтобы «привести в порядок заметки». Как только он вышел, Дин понял, что Сэм снова взялся за свое — за сводничество, — так как Кас и Дин вдруг остались за столом одни.

— В общем, — начал Дин, поерзав на стуле и повертев рукой кружку. — Кас, я хочу, чтобы ты понимал: нам не обязательно быть прямо ПАРОЙ в паре…

— Парой в паре? — нахмурился Кас. — Что это значит? Это… парой в квадрате?

Дин засмеялся.

— Я имел в виду, между нами… что-то есть… очевидно… но… можно оставить все, как сейчас. Не обязательно делать из этого что-то еще.

Кас, похоже, был совсем сбит с толку.

— Между нами что-то есть? — спросил он, глядя вокруг. — Где? Что? Это что-то способное видоизменяться?

Дину пришлось сдержать еще один смешок. Ладно… туманные обороты тут, наверное, были не лучшим выбором. Дин попытался снова:

— Что я хочу сказать, так это что ты не должен чувствовать себя обязанным проводить со мной каждую ночь. Ты не должен непрерывно делать мне приятное, понятно? То есть… весь секс — это, конечно, офигенно, но ты не обязан делать этого ради меня — ты же понимаешь? Только если сам хочешь. — Кас все смотрел на него с недоумением, и Дин добавил: — Можешь навещать меня ради забавы время от времени, но только когда ты хочешь. Это не обязанность. И не обязательно оставаться на всю ночь: я же понимаю, что тебе это, наверное, невыносимо скучно. Мы можем быть просто как два независимых человека. Не как прямо ПАРА в паре. Если хочешь.

Выражение лица Каса прояснилось, и он кивнул.

— Кажется, я понимаю. Ты хочешь, чтобы я не был обременен ожиданиями, а пара в квадрате подразумевает ожидания.

— Именно, — кивнул Дин. — Без ожиданий. С обеих сторон. Можешь заглядывать периодически вечерами, время от времени, когда есть настроение. Только когда есть настроение.

— И когда у тебя тоже есть настроение? — уточнил Кас.

— Да. Суть в том, чтобы делать только то, что каждому из нас хочется, — подытожил Дин. — Никакого давления. У тебя есть дела, у меня есть дела. Можем встречаться, когда у нас обоих есть настроение. Но без обязательств.

— Без обязательств, — согласился Кас. — Хорошо, Дин. Ну что же, раз так, у меня на самом деле есть кое-какие дела. Так что… я пойду; и, может быть, загляну позднее. — Он сделал паузу и неуверенно добавил: — Если будет настроение.

— Отлично, — улыбнулся Дин. Кас улыбнулся в ответ и исчез.

«У, без поцелуя на прощание, — подумалось Дину тут же и мгновение спустя пришлось себя отчитать: — Мы не пара в паре. У нас просто… что-то есть, и все».

***

Полчаса спустя снизу вернулся Сэм, неся с собой все свои заметки.

— Кас отбыл? — спросил он, оглядевшись.

— Да, — ответил Дин, споласкивая чашки в раковине. — Сэм, слушай, я должен прояснить: ты не ожидай, что он прямо сюда переедет или что-то в этом духе. Я привел его к тебе утром, потому что хотел убедиться, что он понимает: я его не стыжусь. Но мы на самом деле не совсем пара. Между нами просто что-то есть, вот и все. — Он поставил кружки сушиться. — Я просто хотел прояснить этот момент.

— Между вами что-то есть, но вы не пара? — переспросил Сэм, подняв брови.

— Ну, не пара в квадрате, — сказал Дин, отчего-то перейдя на терминологию Каса. Сэм недоуменно на него посмотрел, и Дин пояснил: — У него своя жизнь, у меня своя, просто… мы, наверное, иногда будем встречаться. Я просто не хотел, чтобы ты решил, что… что… что он, типа, будет тут все время…

— Дин, — сказал Сэм, усмехнувшись. — Да что бы у вас там ни было… Не обязательно это определять, и ты не обязан выходить за него замуж. Главное, чтоб ты был счастлив, тогда и я доволен. И еще: не обязательно держать меня в курсе всех ваших занятий или сообщать мне ваше расписание. Или докладывать утром о прошедшей ночи. То есть, если ты хочешь мне рассказать — то конечно, но…

Дин вдруг поднял голову. Когда Сэм упомянул «прошедшую ночь», это напомнило Дину кое о чем…

— Сэм, — сказал он, внезапно потерявшись в воспоминаниях о том, что произошло прошлой ночью на Импале. — Кас иногда делает такую вещь — на самом деле у него даже вроде как репертуар…

— НОВОЕ ПРАВИЛО! НИКАКИХ ДОКЛАДОВ! — воскликнул Сэм тут же и засмеялся. — Никаких докладов! Тут я провожу черту. Большей частью потому, что чувствую, от этого я начну ревновать, так что давай не будем, ладно? Но боже, Дин, видел бы ты свое лицо только что. Мистер «я не в паре, между нами просто что-то есть». Ты посмотри на себя.

И с этим Сэм ушел, посмеиваясь и качая головой.

***

Дин не ожидал, что Кас появится за остаток дня или вечером. И вдруг оказалось, что заняться-то вообще нечем. Примерно в середине дня Дин спросил Сэма, нет ли на горизонте каких-нибудь дел, и Сэм сознался, что вообще-то пропустил пару возможных дел за последние несколько недель, чтобы дать Дину время, так сказать, «разобраться по поводу Каса». Дин вздохнул и усадил Сэма за лэптоп искать охоты, но было уже ясно, что они проведут в Канзасе еще как минимум несколько дней. Так что Дин весь день бесцельно бродил по бункеру. Он вымыл Импалу… снова. Перебрал оружие… снова. И даже съездил за продуктами.

И все это время он размышлял.

«Нужно подучить кое-какие вещи, — думал он, пока ехал с сумками продуктов из маленького магазинчика Лебанона. — Может быть, разобраться в настенных символах? Или… в межпространственных длинах волн. Или… в уравнениях в частных производных, или о чем там Кас упоминал в тот раз… Может быть, что-нибудь по физике почитать? Или взяться за иностранный язык».

В тот вечер он даже очутился в библиотеке, разглядывая раздел книг по физике.

Но книги по физике казались слишком сложными. Дин в отчаянии подумал: «Я никогда не выучу достаточно физики! Ему ни за что не будет меня достаточно!»

Но потом он вспомнил, что сказала Крольчиха: «Заботься о своем ангеле так же, как он заботится о тебе».

И Дину вдруг пришло в голову, что каждая ночь, что они провели вместе, была посвящена тому, что хотел Дин. Конечно, Касу нравились во многом те же вещи, и он явно получал удовольствие в последние пару раз. Но на самом-то деле все равно Кас всегда делал то, что хотел Дин. Вплоть до того, что воплощал его странные фантазии о заячьих ушах и Импале.

И Дин ни разу не спросил, чего хотел Кас.

Он уставился на книги по физике, думая: «Я спрошу у него, что ему нравится, конечно. Я начну изучать его, как он изучал меня, но… было бы здорово, если я бы додумался до чего-то и сам. До чего-то, что ему точно понравится. Может, он видел, что-то, что ему понравилось, в Амстердаме?»

Амстердам на самом деле был больной темой, которую Дин старался игнорировать. Мысль о том, что Касу там было страшно, и о том, какие вещи ему там, вероятно, пришлось делать, и что делали С НИМ, очень тревожила Дина. Он боролся с этой тревогой посредством того, что прогонял ее из головы. Но теперь эта мысль засела в его голове прочно. Что произошло там, в Амстердаме?

Потом ему пришло в голову кошмарное продолжение: «Что, если он до сих пор бывает в Амстердаме? Сам? Просто ради удовольствия? Без меня?»

Дин тут же отправился в свою комнату, где закрыл дверь и включил компьютер. И нашел видео той массажистки. Массажистки из Амстердама.

***

Он промотал видео в самый конец, который всегда раньше пропускал. Там была реклама какого-то заведения под названием «Храм утех леди Бархат» со ссылкой на стриминговый онлайн-сервис.

Дин кликнул на ссылку, ввел данные кредитной карты и стал нетерпеливо ждать, когда загрузится окно с видео-чатом.

Сэм на самом деле отлично наладил интернет: несколько секунд спустя появилось кристально-четкое видео высокого разрешения. Перед Дином возникла женщина. Топлес. В бархатной маске на глазах, в черном бархатном чокере и с черными бархатными кошачьими ушами на голове. В руке она держала короткий хлыст.

И… на заднем плане виднелся тот самый массажный стол! Из видео! Дин сразу узнал интерьер и украшения на стене за столом. К столу был привязан какой-то парень. У дальней стены были еще два парня: один, привязанный к стене стоя, и второй, распластанный на кровати в углу помещения. На всех троих были черные кожаные маски, и вдалеке по комнате ходила еще одна девушка, перемещаясь от одного парня к другому в… ха… в ангельском наряде! В белом бюстье, белых чулках и подвязках и в сатиновых перчатках по локоть, с белыми пушистыми крылышками и маленьким нимбом над головой. И даже с белым хлыстом.

Дин сказал женщине-кошке:

— Это ты леди Бархат?

Она ответила лишь:

— мммМММммм… — разглядывая Дина какое-то время и проводя рукой по черному хлыстику. — Видно, сегодня моя счастливая ночь, — сказала она наконец на безупречном английском с легким голландским акцентом. — Ты мое восхитительное, соблазнительное угощение… Да, я леди Бархат, и это мой Храм утех. Должна признаться, обычно я спрашиваю клиентов, чего хотят они, но в твоем случае, думаю, я перейду сразу к делу. — Она поиграла со своим хлыстом и провела одной рукой по соскам. — Я хочу, чтобы ты… снял одежду, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты… притронулся к себе, шалун. И тогда я скажу тебе, что делать дальше.

— Да, гм… нет. То есть, нет, спасибо, — ответил Дин, нервно поерзав на стуле. — Это ты массажистка? Та, что на видео? Ты делаешь этот фокус со щелчками языком?

Женщина на мгновение умолкла, потом продолжила соблазнительным голосом:

— Это я, сладкий. Не узнал меня в маске? Ну же, милый, давай достанем твой аппетитный член. Помни, ты должен мне подчиняться! Так, мальчики?

Мужчины в фоне закивали.

— Слушай, кошечка, — сказал Дин, изо всех сил пытаясь придерживаться плана. — Ты, может быть, спуталась с моим другом, и я хочу знать, что у вас было. И если ты его использовала, ты ЗАПЛАТИШЬ, и я говорю серьезно! — Он помолчал, потом продолжил, уже менее уверенно: — И, э… я хотел узнать, бывает ли он у тебя еще…

— У меня много друзей, мой сладкий, — сказала она, засмеявшись. Она отбросила длинные блестящие черные волосы за плечо. — Это храм утех. Многие мужчины приходят сюда. Как, например, трое моих рабов, которых ты видишь. Все, что они делают, приходя сюда, — это строжайший секрет.

— Он всегда в таком бежевом плаще. Темные волосы, голубые глаза? Синий галстук? Он сказал, что спрашивал твоего совета.

Женщина замерла. Как и девушка-ангелочек позади нее. И все трое рабов посмотрели в камеру.

Леди Бархат протянула руку к камере и повернула ее немного в сторону. В поле зрения попал стол, полный стопок бумаг, и стульчик. Он села на стульчик, пододвинула его к камере и положила хлыст. Пристально глядя в камеру, так что ее маска почти заполнила собой экран, она спросила:

— Ты имеешь в виду Кларенса?

Кларенс. Конечно.

— Да. Кларенса, — ответил Дин. — Он… мой друг. Послушай, я просто хочу знать, что он с тобой делал. Что он… Был ли он… Слушай, просто можешь рассказать, что было? Что ты с ним делала?

Последовала долгая пауза. Леди Бархат всмотрелась в экран.

— Боже мой, — произнесла она с абсолютным упоением. — Боже мой! — На ее лице появилась широкая улыбка, и даже сквозь ее бархатную маску Дин увидел довольные морщинки у ее глаз. — Ты тот самый друг! Правда же?!

— Тот самый друг?

— Друг, которого он пытался ублажить. Да? Как все прошло?

Позади послышался всплеск голландского: несколько голосов заговорили наперебой. Леди Бархат обернулась и ответила им быстрой очередью голландского. Дин уловил только слово «Кларенс», увидел, как она указала на него и трое рабов встрепенулись и вытянули шеи, а девушка-ангелочек подошла чуть ближе. Последовали еще переговоры на голландском: все разговаривали одновременно.

Леди Бархат повернулась обратно к экрану. Перейдя снова на английский, она наклонилась к камере и сказала:

— Все хотят знать, трахнул ли он тебя.

Дин моргнул.

— Что?

— Трахнул ли он тебя?

Дин был настолько удивлен, что только кивнул.

Леди Бархат обернулась и сказала «Йа!» остальным. Послышались одобрительные возгласы связанных рабов, а девушка-ангел даже слегка пискнула и подпрыгнула, захлопав в ладоши, так что ее нимб и крылышки заколыхались.

Леди Бархат снова посмотрела в камеру.

— Он настаивал, что трахать тебя не входило в его планы, но, конечно, мы этому ни капли не поверили. Поэтому мы все хотели знать, чем все закончится! Но он вдруг перестал появляться. Он пропал!

— То есть он не возвращался? — уточнил Дин, и ему сразу стало немного легче.

— Нет! Мы все просто умирали от любопытства! — Позади нее все закивали. Леди Бархат продолжила: — У нас была теория, что его исчезновение означало: все пошло либо очень хорошо, либо очень плохо.

Дин почувствовал, как зарделся.

— О-о-о-о, — сказала леди Бархат, широко раскрыв глаза. — Все пошло очень хорошо! Правда же? Я права, да? Я знаю, что права! — Она даже не дождалась его кивка, а снова отвернулась и заговорила по-голландски. Девушка-ангел, которая суетилась, поправляя путы рабов, вдруг появилась перед камерой прямо рядом с леди Бархат, со слегка колышущимся нимбом. Она сказала (с более сильным акцентом, но тоже на грамматически безупречном английском): — Он пробовал минеты? Как были минеты? Он так волновался по поводу техники, но я говорила ему, что все получится!

Дин моргнул.

Леди Бархат добавила:

— Он пробовал анальные бусы? Он сказал, тебе это не понравится, но я очень рекомендовала ему попробовать.

С другой стороны экрана вдруг появилась голова в черном капюшоне: один из рабов как-то высвободился из своих пут и заглянул в камеру сбоку, очень близко, так что его гигантская черная маска с двумя дырками для глаз заполнила почти весь экран. Он сказал с сильным шведским акцентом:

— Он пробовал массаж? Я показал ему шведский массаж! — Он показал жестом для ясности: размял руками воздух прямо перед камерой сверху вниз, так что размытое изображение его рук перед объективом загородило собой все остальное.

— Да, гм… — ответил Дин, вдруг пожалев, что сам не додумался надеть маску, чтобы спрятать горящее лицо. — Да, все прошло… вполне неплохо, но…

Еще одна рука оттолкнула голову в черном капюшоне, и над девушкой-ангелом наклонился второй раб. Он сказал хриплым голосом с немецким акцентом:

— Тебе понравились зажимы для сосков? Я рекомендовал ему особый вид зажимов. Видишь… — Он задрал черную сетчатую рубаху, обнажив изумительный набор зажимов для сосков — каким-то образом у него их было аж по три на сосок, — и сказал: — Эти зажимы ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ, я ему говорил…

Леди Бархат развела руки и плавно оттолкнула обоих рабов. Они неохотно отступили назад, продолжая нависать над ее плечом: один — многозначительно указывая на свои зажимы, произнося губами «Исключительные!» — второй — продолжая изображать руками массаж и знающе подмигивая в камеру.

Дин наконец сумел выговорить:

— Слушайте, все прекрасно, но… можете просто рассказать мне, как для него все прошло? В целом? — Он добавил, обращаясь к леди Бархат: — Я как-то тревожился.

Леди Бархат кивнула, наклонилась ближе и сказала:

— Твой друг — он появился несколько недель назад. Наверное, около месяца назад. Он сказал, что ему нужна помощь в том, чтобы научиться дарить своему другу-мужчине замечательные оргазмы, и что у него не было опыта и он хотел бы приобрести кое-какие навыки. Он был… — Она вздохнула, и ее взгляд скользнул к потолку. — Он был такой милый…

Трое рабов и девушка-ангел закивали позади нее, говоря с различными акцентами: «Симпатичный». — «Застенчивый». — «Явно нервничал». — «Очаровательный». — «Милый». — «Решительный». — «Да, но такой невинный…» — «На удивление сильный». — «Хорошо пах». — «Поразительная способность задерживать дыхание».

Хорошо пах? Задерживать дыхание?

Леди Бархат кивнула, соглашаясь со всем, что говорили наперебой позади нее. Она добавила:

— Он и правда был очень трогателен. Очень хотел научиться, такое рвение! Даже предложил себя в качестве ассистента бесплатно. Разобрал все мои бумаги. — Она указала на аккуратные стопки на столе. — Очень помог. И, конечно, предложил себя в качестве раба.

Дин побледнел.

— Ты же не… он же не… — Наконец он выпалил: — Ты его использовала? Пожалуйста, скажи, что нет!

Последовала короткая тишина. Дин внутренне сжался, зная, каков, должно быть, был ответ, но потом услышал, как один из рабов вздохнул: «Ах», и леди Бархат улыбнулась.

— Он хотел, но я ему не позволила, — сказал она. — Он очень хотел набраться практики — так переживал за уровень своих навыков, — но я велела ему испробовать финальные этапы на тебе.

— И… Он не… — Дин даже не знал, как спросить.

— Она никому не давала трахать его, — заговорила девушка-ангел с явной досадой. — Даже мне! — Трое рабов кивнули, и тот, что с зажимами на сосках, добавил: — Он выглядел таким аппетитным! А она никому не давала трахать его, и не давала ему никого трахать. Мы все здесь завсегдатаи, мы видели его здесь много раз, но леди Бархат не подпускала к нему вообще никого. Миледи порой просто ужасна!

Леди Бархат закатила глаза и сказала Дину:

— Когда я поняла, что он неопытен и делает это ради кого-то, кто ему дорог, я ввела правила. Первое правило было: он мог прикасаться к остальным, но не доводить их до самого оргазма. Второе правило: никто не мог касаться его, никогда. Какие-то мелочи я позволяла ему делать: надевать и снимать зажимы, иногда дрочить ребятам. По большей же части он наблюдал за мной. Я объясняла ему технику. Указывала, на что обращать внимание. О, — сказала она, вспомнив о чем-то. — Он у меня оттачивал навыки фелляции на бананах. И на огурце.

— Мы завидовали бананам, — вмешался раб-массажист, а раб с зажимами на сосках добавил угрюмо: — И огурцу. — Все трое рабов вздохнули хором.

Леди Бархат сказала:

— Но я никого к нему не подпускала, не волнуйся. Он был просто так очевидно…

— ВЛЮБЛЕН! — сказала девушка-ангел, прижав хлыст к груди, и трое рабов снова романтично вздохнули.

— Да, — подтвердила леди Бархат. — Это было весьма очевидно. — Затем он протянула руку в сторону и взяла клавиатуру. Один из рабов сказал: «О-о, секретное сообщение!» — пока она что-то печатала, и Дин увидел, как на экране возникло окно чата. Там было написано:

«Ты должен знать: он был испуган. Он пытался скрыть это…»

— Я знаю, — сказал ей Дин, вдруг почувствовав комок в горле. — Об этом я догадался. Я поэтому и позвонил на самом деле.

В чате появилось еще одно сообщение: «Поэтому я старалась присматривать за ним и велела ему оставлять все лучшее для тебя. Он быстро успокоился, но я все равно оберегала его. Но я позволила ему кое-чему научиться, потому что он так хотел научиться!»

Дину очень захотелось схватить леди Бархат сквозь экран и расцеловать ее.

— Спасибо! — сумел выговорить он охрипшим голосом. — Спасибо.

Леди Бархат кивнула, отодвинув клавиатуру. Она добавила:

— Кроме того, он владеет таким количеством языков — он очень помогал с клиентами! У нас здесь бывают все национальности, а твой друг — такой лингвист! Это очень пригодилось.

Девушка-ангел наклонилась вперед и торжественно сказала:

— Я зову его «наш ангел». — Трое рабов и леди Бархат закатили глаза, но девушка добавила: — Я в это верю. Он вылечил меня от… проблемы, которая у меня была. Я уверена. Я сменила костюм в его честь. На белый — и смастерила крылья. — Она помолчала, подумав, и добавила: — Мне кажется, ему понравилось.

Дин невольно улыбнулся.

И это вдруг напомнило ему о его втором вопросе.

— Эй, бархатная, — сказал он. — И ангелочек, и вы, три мушкетера. Мне нужен ваш совет. Я хочу сделать для него что-нибудь особенное, но не знаю, что ему нравится. Было ли что-то, что ему понравилось? Я имею в виду что-то, что ему могло бы понравиться применительно К НЕМУ?

Рот леди Бархат изогнулся в задумчивости.

— Я не уверена, — признала она наконец. — Он наблюдал много техник и следил за всем очень внимательно, но я не помню какого-то конкретного интереса. — Она повернулась к мушкетерам и ангелочку. — Что скажете?

Последовала пауза.

Потом третий раб, который до этого момента вообще не говорил, сказал тихим мягким голосом:

— То, что он сделал в первую очередь.

Все остальные повернулись к нему. Дин спросил:

— Что?

— Я бы выбрал это, — сказал третий раб. — Он так сильно хотел ублажить тебя, что, я думаю, первым делом наверняка попытался сделать то, что, по его мнению, лучше всего. Может, ему нравится и что-то другое, о чем ты узнаешь после, но думаю, начать вполне можно с этого.

Дин припомнил.

Кас сказал: «Существует целая категория только с участием языка, например. Вот, позволь мне продемонстрировать…» Дин улыбнулся этому воспоминанию.

— Понял. Хорошо.

— И еще, — сказала девушка-ангел, размышляя. — Леди Бархат, ему нравились ваши уши. Он частенько наблюдал за вашими ушами сзади, когда вы не видели.

— Хм, — сказала леди Бархат, оглянувшись на нее. — Его и крылья твои просто завораживали. Он глаз от них не мог отвести, когда ты впервые в них появилась.

На это Дин рассмеялся.

— До этого я мог бы и сам догадаться, — сказал он.

— И соски! — сказал парень с зажимами на сосках.

— Тебя послушать, так соски — ключ ко всем мировым проблемам, — закатила глаза девушка-ангелочек.

— Ну, так и ЕСТЬ, — ответил парень с зажимами. — И он ими интересовался, я уверен!

Дин сказал:

— Спасибо, ребята. И — леди Бархат — спасибо тебе. Серьезно.

Минуту спустя он завершил звонок, попрощавшись со всеми под восторженные возгласы «До свидания! Удачи!» — «Трахни его много раз!» — «Скажи, мы по нему скучаем!» — «И дай ему много раз сам!» — «И обними его от нас!» — «Не забудь полизать его пенис!» — «Передавай от нас привет!» Последнее, что Дин увидел, был раб с зажимами, настойчиво указывавший на свои соски и кричавший с сильным акцентом: «НЕ ЗАБУДЬ про соски! Многие недооценивают соски!»

***

Дин закрыл лэптоп и поставил его на стол рядом с бумбоксом. Он особенно не надеялся, что Кас явится в этот вечер, но был очень доволен тем, что у него появился план на следующей раз: Минеты! Конечно! Кас начал сразу с минетов (с языком), так что и Дин собирался начать с них же. Как просто! Кошачьи уши и крылышки определенно обладали потенциалом, но для этого Дину потребуется реквизит (и теперь, когда он задумался о реквизите, он сильно загорелся идеей опробовать перья и на Касе). Но с минетов можно было начать сразу. Это было логично: минеты всегда был верным средством стимуляции человеческого пениса, и, конечно, теперь у Каса был человеческий пенис, так что ему, должно быть, было любопытно, какие при этом ощущения.

Минеты! Дин сгорал от нетерпения.

Он переоделся ко сну и уже собирался забраться в постель, как вдруг хлоп-хлоп: появился Кас! Снова рядом с Траволтой.

Кас сказал:

— Дин, мне подумалось: может быть, сегодня может быть периодический вечер.

— Периодический вечер? — переспросил Дин, сев в кровати.

— Ты сказал, чтобы я заглядывал периодически вечерами, только когда есть настроение. Я решил, что у меня есть настроение, и подумал: может быть, сегодня как раз такой периодический вечер. — Кас неуверенно посмотрел на Дина. — То есть если у тебя есть настроение?

— О, — сказал Дин, уже откинув одеяло и выскочив из постели, — да, на самом деле у меня есть настроение. — Он подошел к Касу, взялся руками за лацканы его плаща и начал снимать его с плеч Каса.

— Конечно, мы не пара в квадрате, — сказал Кас, позволив Дину стянуть с себя плащ и даже услужливо приподняв для этого локти. — Без ожиданий, — добавил он.

— Без ожиданий… — повторил Дин, немного отвлекшись, потому что боже, Кас в этом темном костюме выглядел отлично. Дин едва ли видел его когда-нибудь в одном этом костюме, без плаща. В темном костюме, с темными волосами… «Но наверняка без костюма будет еще лучше», — подумал Дин. Он повернулся, чтобы бросить плащ на кресло. Прежде чем он развернулся обратно, пиджак Каса пролетел по воздуху мимо его носа и тоже приземлился на кресло, и к тому времени, как Дин посмотрел на Каса снова, тот уже расстегнул манжеты и половину пуговиц на рубахе.

— Без ожиданий, — согласился Дин, опустив руки Каса вниз. — Дай я расстегну, Кас… вот так… да… — О да. Теперь Дин мог расстегнуть на Касе рубаху. Пуговицы спереди. По одной. Дин развязал его галстук. Галстук, да. Галстук снят, рубаха снята. Да. О да.

Кас был обнажен по пояс.

— Не пара в квадрате, — пробормотал Кас снова, глядя на Дина.

Дин сделал вдох, просто глядя на него несколько мгновений.

— Да. И без ожиданий, — сказал он. — Между нами просто… что-то… есть. И все.

— Просто что-то есть, — повторил Кас, на секунду закрыв глаза, когда Дин начал медленно проводить рукой по его груди. Потом, не открывая глаз, он добавил: — Хотя… я не уверен… что понимаю. Что… между нами есть… Дин?

— Не знаю, — ответил Дин, сделав шаг ближе и наклонившись для поцелуя.

О да.

Да.

Это электричество. Этот огонь. Этот волшебный язык. Упоительный запах Каса. И Кас так близко, так чертовски близко, эта колючая щетина, боже, Дину стало ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ НРАВИТЬСЯ это ощущение колючей щетины. Он пробежал пальцами по подбородку Каса туда-сюда, смакуя это ощущение, как от наждачной бумаги, на коже. И волосы Каса, эти прелестные волосы… Дин запустил пальцы одной руки Касу в волосы, в то же время пробуя на вкус его губы, его язык, наклоняясь к нему, пробуя на вкус его шею…

— Это… и есть то, что между нами? — спросил Кас охрипшим голосом. — Этот… набор действий?

Дин приподнял голову от его шеи.

— В том числе, да.

— Мне нравится это что-то, — прошептал Кас.

— Это еще не все, — ответил Дин, улыбаясь. Он получал чистое незамутненное удовольствие, меееедленно расстегивая ремень Каса, и пуговицу на его штанах, и молнию, и… да… медленно стягивая штаны Каса с его бедер. И нижнее белье. Глядя на то, как появляется его член, уже полувставший. Кас по собственной инициативе сбросил ботинки, и Дин опустился на колени — опустился на колени прямо у его ног, и ЧЛЕН Каса оказался ПРЯМО перед ним. Дину пришлось заставить себя взглянуть вниз, сосредоточиться на том, чтобы снять с Каса штаны и носки.

Ну вот. Штаны, носки, нижнее белье — все снято. Дин отбросил все это в сторону.

Он поднял глаза.

На стоявшего перед ним Кастиэля, глядевшего на него сверху. Совершенно обнаженного.

Обнаженного и прекрасного. И совершенно не стыдившегося, стоявшего перед ним с прямым вызывающим взглядом, с уже торчащим членом.

Дин едва мог дышать. Он чувствовал, что его член тоже напрягается, и приказал ему мысленно: «Вниз, дружок. Сегодня все для Каса. Только для Каса».

— Достанешь крылья? — спросил Дин. — Я имею в виду… только если есть настроение. Но если ты хочешь, то…

— У меня есть настроение, — прервал Кас. Раздался удар грома. В воздухе почувствовалась статика.

Дин уже дважды видел, как материализуются крылья. Но никогда еще Кастиэль не стоял над ним вот так, совершенно обнаженный, как какой-то прямо Адонис, позволяя Дину просто смотреть. Дин впитывал это зрелище. Его длинные, стройные, мускулистые формы: наклон плеч, грудь, брюшной пресс, этот ЧЛЕН, эти ноги, руки — все такое безупречное; и все это время Кас не спускал с него своих выразительных голубых глаз. А теперь еще этот раскат грома, и эти невероятные крылья вдруг…

Боже. Правый. Он был настолько впечатляющ. Не только прекрасен, но и… впечатляющ. Чертовски впечатляющ. Обнаженный, с сияющими крыльями… и да, с торчавшим членом.

Обнаженный ангел во плоти.

«Мое, — подумал Дин, вдруг захваченный безумным инстинктом собственничества, пожирая глазами тело Каса снизу вверх, от его твердеющего члена к крыльям и обратно к члену. — Мое! Все это мое! Мой ангел. Мой!»

Ну ладно. Ладно. Момент настал. Дин никогда раньше никому не отсасывал, но — «мое, все мое!» — подумал он, и подобрался на коленях ближе.

Дин вообще впервые рассматривал член Каса так близко. Он видел его второпях в ночь на Импале, но сейчас горел свет, и Кас просто терпеливо стоял перед ним, так что Дин смог… рассмотреть все.

«Какой симпатичный член», — была его первая мысль.

Он казался как раз нужного размера. Идеальной длины, идеальной толщины. Идеальной твердости. Он был просто… прекрасен. Дин обхватил его рукой.

«Какой он гладкий!» — была вторая мысль. Теперь у него было время сосредоточиться на каждом ощущении. В каком-то смысле член, конечно, очень походил на его собственный, но в то же время во многом и нет. Впервые Дин обратил внимание на то, как он ощущался в руке.

Бархатисто-мягкий. Нежный. Гладкий. Такой мягкий снаружи, но твердый внутри.

И такой горячий. Практически лихорадочно горячий.

И безупречно чистый. Мелкие волоски у основания аккуратно подстрижены. («Наверное, так было, когда Кас занял оболочку», — предположил Дин.) Он наклонился ближе. Член… даже пах приятно. Этим восхитительным ароматом, исходившим от Каса: вереском, и горным ветром, и… чем-то еще…

Дин высунул язык и осторожно лизнул, услышал, как Кас втянул воздух, и… о…

Третья мысль была: «Это, должно быть, самый вкусный член на свете». Корица и соль, и соблазнительный мускус мужественности, и этот дикий аромат гор и вереска, пронизывающий все. Дин был так удивлен тем, насколько все это ему понравилось, что уже собирался спросить на полном серьезе: «А что, все ангельские члены такие приятные на вкус?» — когда вдруг почувствовал на своей голове руки Каса, отталкивавшие его. Он поднял глаза и увидел Каса, который зажмурился, тяжело дышал и отталкивал Дина. Что?

Кас выдавил:

— Дин, это… это… доставляет чрезвычайное удовольствие, но… у меня были идеи насчет способов стимуляции для тебя, я хотел кое-что опробовать на тебе. На ТЕБЕ, и… А! — Дин оттолкнул в сторону руки Каса, наклонился к нему снова и обнял губами головку. Кас замолчал так резко, словно выключили переключатель, и даже свернулся над Дином, охнув. «Хех, — подумал Дин. — А это занятно!»

Он выпустил изо рта член, улыбаясь, и сказал:

— Дело в том, Кас, что мне тоже надо опробовать кое-какие способы стимуляции. На ТЕБЕ. Давай-ка ты ляжешь вот тут на кровати, а я попробую следующий. Продолжение первого.

— Но… тебе тоже нужна стимуляция, — произнес Кас обеспокоенно. — Ты тоже… заслужил… стимуляцию, Дин…

— Мы уже посвятили мне с десяток вечеров. Теперь твоя очередь, — ответил Дин. Он поднялся на ноги и толкнул Каса к кровати. Кас уперся, глядя на Дина с тревогой, так что наконец Дин попросил: — Кас. Позволь мне. Это доставляет мне радость.

— Ну… ладно… — сказал Кас слабым голосом, в конце концов позволив Дину подвести себя к кровати и усадить. Когда Дин толкнул его на спину, Кас слабым голосом добавил: — Но только если у тебя есть настроение.

— У меня ОПРЕДЕЛЕННО есть настроение, — уверил Дин. Кас был именно там, где Дин хотел его видеть. Ровно там, где он уложил Дина в первую ночь недели назад. Теперь он сам лежал спине на кровати со свисающими ногами и крыльями с обеих сторон. Дин развел в стороны его колени, устроившись между ними, и взял в руку его член. Кас все бормотал тихие протесты:

— Мы не… пара в квадрате… никаких… ожиданий… АХ, ДИН, о, а… — Дин наклонился и снова обнял головку губами. Кас застонал: — Это… невозможно приятно, Дин… это… А!

— Эффективно? — подсказал Дин, на секунду оторвавшись.

— ДА, — выдохнул Кас, зарывшись пальцами Дину в волосы. Дин снова лизнул головку, прямо как Кас делал с ним, и Кас выпалил: — Это так эффективно, я и понятия не имел… это… аххх!

— Приносит удовольствие? — спросил Дин и сделал вдох поглубже, думая: «Не забывать прикрывать зубы!» — и заглотил член Каса насколько смог глубоко.

— О ДА, — застонал Кас, заерзав бедрами. — ДА, ЭТО ПРИНОСИТ УДОВОЛЬСТВИЕ, ДА!

И тут Дин запаниковал. Член Каса заполнил его рот полностью, до самого горла, и на мгновение Дина охватила уверенность, что он подавится. Но он заставил себя выждать несколько секунд, задержав дыхание, и постепенно начал привыкать. Он устроился немного комфортнее, нашел более удобную позу и попытался дышать через нос. Он восстановил дыхание и попробовал надавить языком на ствол. Кас сдавленно застонал, и Дин даже почувствовал гордость, подумав: «Да у меня прирожденный талант!» Потом он сообразил, что, на самом деле, забрал член в рот не полностью. Может быть, ему еще стоило попрактиковаться на бананах. Или лучше даже на огурце: член Каса казался существенно толще, чем средний банан. И прикрывать губами зубы было гораздо сложнее, чем Дин полагал, так что он снова чуть не подавился и у него кончился воздух — член Каса казался просто НЕМЫСЛИМО длинным. «Определенно огурец, — решил Дин. — Надо попрактиковаться, надо поработать над навыками фелляции». И тут у него вдруг совсем закончился кислород, он не мог вдохнуть даже через нос, так что ему пришлось на секунду выпустить член изо рта.

— Прости, Кас, — сказал он, спеша отдышаться. — Я пока новичок в этом, прости пожалуйста.

— ЗА ЧТО ТЫ… ИЗВИНЯЕШЬСЯ, — простонал Кас, снова начав ерзать на кровати. — ЭТО… ТАК ПРИЯТНО… АХХХ, о, Дин, это… о… — Дин уже набрался уверенности и начал заниматься членом сбоку, облизывая и пощипывая его губами вдоль ствола. Кас выдохнул: — Дин… это… это тоже… часть того, что… между нами? Того, что между нами есть?

— В том числе, — ответил Дин, улыбаясь. Он снова набрал воздуху и забрал член в рот, удерживая Каса за бедра. На этот раз он уже приспособился и заглотнул чуть глубже. И вошел в ритм, скользя по стволу ртом. «Вот так, теперь я понял, — подумал он. — Быстро приноровился! У меня и правда прирожденный талант!» Прошло несколько упоительных минут, Дин чувствовал себя все комфортнее, работая ртом вверх и вниз, обвивая языком ствол и головку. И о боже, чувствуя, как бедра Каса начинают двигаться под его руками, слыша его стоны, видя, подняв глаза, как Кас мотает головой, ерзая на постели… как начинает терять контроль.

«Спасибо, Амстердам», — подумал Дин. И потом вспомнил, как раб сказал: «Не забудь про соски!» Дин протянул руку, нашел наощупь сосок Каса и стиснул его.

— А, АХХХ! — вскрикнул Кас. — Дин, СДЕЛАЙ ТАК ЕЩЕ!

Ого. Вот это «эффективно»!

Дин повторил.

Кас вскрикнул снова, его дыхание ускорилось, и он выдавил, в то время как Дин периодически стискивал его сосок:

— А, Дин, я… я… я… АХ! АХ!.. Я… близко, близко… можно я… эяк-А! А! А! Можно я эякулирую… в твой рот? Только если… у тебя есть настроение… А!

Еще один новый опыт, но Дин был настроен решительно. Он на мгновение отстранился, чтобы ответить:

— У меня очень даже есть настроение. — Он нырнул вниз и сделал засос снова. Член был каменно твердый. Дин еще раз ущипнул Кас за сосок, Кас натянуто сдавленно промычал: «ХНННХ!» — и его крылья вдруг дернулись. Мощными, широкими хлопками — раз, два, три раза, — посылая по комнате порывы ветра. Траволта упал на пол, секс-качели начали бурно раскачиваться, и на третьем хлопке Кас замер, его ноги напряглись, крылья затрепетали, так что все перья задрожали. Дин подумал: «Я довел его до оргазма, он кончает из-за меня, он кончает из-за меня», и горячий, набухшийчлен Каса вдруг начал выстреливать во рту Дина быстрыми очередями. Во рту у Дина, глубоко в горле, вдруг образовался обильный поток солоноватой жидкости. Он словно просто возник там, вдруг заполнив горло, в то время как Кас дергался на кровати в судороге, издавая придушенные высокие вскрики: «А… А… А…» — и ежесекундно делая короткие беспомощные хлопки крыльями.

Дин вообще не мог дышать. Он почувствовал, что захлебывается, словно его накрыло гигантской океанской волной. Он беспомощно закашлялся, но не отстранялся, обхватив руками бедра Каса и плотно обняв его губами. Он было твердо намерен не выпускать член Каса до конца его оргазма. «И если я захлебнусь, боже, это ли не смерть!» — подумалось Дину мельком. Потому что ничего вкуснее он в жизни не пробовал. Ощущения были чего-то горячего и пенистого, солено-сладкого, с ароматом корицы и дождя. Лучше виски, лучше кленового сиропа, лучше шампанского. И лучше всего: чувствовать, как Кас при этом вздрагивает в экстазе, слышать его вскрики, чувствовать, как он кончает и кончает Дину в рот, под его руками.

«Как же обалденно, как же обалденно!» — подумал Дин.

В какой-то момент он наконец смог начать дышать через нос. Он сумел сглотнуть (и это оказалось вовсе не такое большое дело, как он предполагал. Ну немного солоноватая жидкость, подумаешь…) После этого он какое-то время сидел на корточках, удерживая обмякающий член Каса во рту еще несколько минут, пока Кас расслаблено вздыхал на кровати, раскинув крылья, расправив кругом свои маховые перья, и так и держа одну руку вяло у Дина на голове.

В конце концов Дин выпустил его член и улыбнулся ему.

— Дин, — произнес Кастиэль, глядя на него вниз. — То, что между нами есть… мне это нравится.

— Да, мне тоже, — согласился Дин, улыбнувшись шире.

— Мне это чрезвычайно нравится. Это так хорошо.

— Полностью согласен, — ответил Дин, отошел к тумбе у кровати и вынул пару влажных салфеток (он всегда держал тем запас, рядом со смазкой и сухими салфетками, на всякий случай.) Он вскрыл одну упаковку, вернулся к кровати и принялся вытирать член и яички Каса. Стирать с них слюну, остужать их.

— Я могу привести себя в порядок, Дин, — сказал Кас, выгнув шею, чтобы видеть его.

— Я знаю. Но мне нравится, — ответил Дин. — Это тоже входит в то, что между нами, Кас.

Кас уронил голову обратно и позволил Дину продолжать. Дин осторожно работал салфеткой, не торопясь обтирая весь чудесный член Каса, потом перейдя к его мошонке и к остальному паху. Все это время чувствуя на себе спокойный взгляд Каса.

— То, что между нами есть, нравится мне в чрезвычайной степени, — заметил Кастиэль. Дин улыбнулся про себя.

— Слушай, Кас, — сказал он, поставив Траволту обратно и потом сев на секс-качели. — Мне очень хотелось сделать это для тебя сегодня, но я хочу, чтобы ты понимал: тебе необязательно оставаться на всю ночь.

— А, — сказал Кас, сев на кровати. — Да, я должен оставаться только периодически. Я помню.

— У тебя же, наверное, дела какие-нибудь? — спросил Дин, уже чувствуя тоску. Но он должен был убедиться, что Кас не чувствовал себя должным все время проводить с ним.

Кас кивнул.

— На самом деле, у меня есть дела. Я должен обсудить кое-какие вопросы с одним ангелом — насчет вулканов в Новой Зеландии… Пожалуй, мне пора. Я планировал заглянуть сюда только ненадолго. — Он сел как следует и повел плечами, нахмурившись.

Раздался треск статики, вспышка света…

…крылья пропали.

Дину стало необъяснимо грустно от их исчезновения. Но Кас не мог постоянно разгуливать с крыльями на виду.

Кас посмотрел на Дина.

— Дин, это было восхитительно. Но… ты уверен, что тебе не нужно, чтобы я остался? У тебя вообще еще не было никакого оргазма — ты уверен, что это ничего?

— О, я в полном порядке, — ответил Дин, заставив себя пожать плечом. — Мне не нужны оргазмы каждый раз. Кроме того, я ведь вполне независимый.

— Это правда, — согласился Кас. Он встал, и Дин смотрел немного грустно за тем, как Кас начал одеваться.

— Я тоже вполне независимый, — заметил Кастиэль. Он застегнул штаны и ремень. — Полагаю, мы оба вполне независимые.

— Определенно, — кивнул Дин. — Мы оба чертовски независимые. Ты же вообще практически мистер одиночка! У тебя, наверное, повсюду имеются свои комнаты? Всяческие укромные места, где ты любишь зависать? Тут тебе, наверное, медом не намазано…

Кас застегивал рубаху. Он обвел взглядом комнату Дина.

— Вообще-то, — сказал он, — у меня никогда не было своей комнаты. Твоя кажется… вполне славной. — Он почему-то снова остановился взглядом на Сумрачной Искорке. Потом прочистил горло, подобрал свой пиджак и плащ и оглянулся на Дина. — Это очень хорошо, что у тебя есть своя комната, Дин. Независимому человеку вроде тебя обязательно нужна своя комната.

— Да… — ответил Дин без энтузиазма. Своя комната. Дин ведь всегда этого хотел.

Правда.

Кас посмотрел на него несколько мгновений.

— Но… может быть, периодически я буду оставаться здесь на ночь, — сказал он.

— Безусловно. Но только когда есть настроение, — ответил Дин.

Кас улыбнулся, подошел к нему и провел рукой по макушке Дина. До самого затылка. Дин чуть не растаял.

Кас сказал:

— Ну тогда до встречи. — Он уронил руку. — Дин. Я так рад, что между нами что-то есть.

Хлоп-хлоп. Он исчез.

***

Дин продержался всего тридцать секунд, прежде чем начал дрочить. У него образовался целый новый набор красочных воспоминаний, скопившихся в ожидании того, чтобы на них подрочили, так что Дин решил, что за дело надо взяться тут же.

Как Кас вскрикнул, когда Дин добрался до его соска… как он захлопал крыльями! Как подрагивал его член, когда он кончал в рот Дина…

Как выяснилось, первый вывод был жив и здоров, и Дину потребовалось, наверное, минуты полторы, чтобы кончить самому — тяжело дыша, дергая за член, даже не пытаясь поймать сперму, а просто заляпывая ею пол. Закрыв глаза, вспоминая, как Кас извивался на кровати.

Пора снова мыть пол! Дин вымыл пол, принял душ, опять оделся ко сну, застелил кровать (все постельное белье когда-то успело сбиться). Потом побросал миллион полосатых подушек, как-то оказавшихся на полу во время минета, на одну сторону кровати. Он выключил свет и лег в постель. Вытянул ноги, наслаждаясь имевшимся пространством. Целая огромная кровать для него одного. Целая своя комната. Как ему всегда и хотелось.

Кровать была очень большой.

И очень пустой. Вообще пустой казалась вся комната.

Кровать была прохладной.

Даже очень прохладной. Прямо-таки холодной. Дин свернулся на боку, пытаясь подоткнуть вокруг себя тигровое покрывало. И как он никогда не замечал, какой холодной была эта кровать? Может, в бункере термостат сломался? Дин практически замерзал в этой огромной пустой кровати. И как он раньше не обращал внимания? Вчера ночью ведь было так тепло…

…ах, да… вчера ночью здесь был Кас.

«Он вернется, — подумал Дин. — Может, порой даже будет оставаться на ночь. И я все равно люблю быть один. Мне так лучше. Больше пространства. И свободы. И независимости. Могу делать что хочу. В любое время».

Он лежал какое-то время, размышляя. «Черт, кровать такая пустая…»

Потом: хлоп-хлоп.

— Кас? — позвал Дин, протянув руку, чтобы включить лампу.

— Мне пришло в голову, — сказал Кастиэль, уже снова стряхивая плащ. — Может быть, сегодня может быть два периодических вечера. Периодический вечер для секса и также периодический вечер, когда я остаюсь у тебя на ночь. Я понимаю, что это два периодических события совмещенных в один вечер, но что ты на этот счет думаешь? Если ты в настроении?

— Забирайся, — ответил Дин, откинув край одеяла.

========== Глава 17. Уроки обнимашек ==========

— Конечно, ты не должен чувствовать себя обязанным делать мне фелляцию снова, — сказал Кас, который каким-то образом умудрился раздеться за десять секунд. Он подошел к свободному краю кровати, вдруг снова во всей своей великолепной наготе, и добавил: — Никаких ожиданий.

— А… Ладно, — пробормотал Дин, пытаясь не таращиться слишком откровенно на член Каса. — Верно. Никаких ожиданий.

— Хотя, если ты захочешь повторить фелляцию, когда-нибудь, я не возражаю, — добавил Кас поспешно, замявшись возле кровати. — Я только хотел сказать, что ты НЕ ДОЛЖЕН.

— Верно, верно, — согласился Дин, прочистив горло. — И ты тоже ничего не должен. Можем просто пообниматься.

Кас прищурился своим характерным прищуром.

— Я думал, тебе не нравятся обнимашки?

— О… — сказал Дин. — Ну, попробовать можно… Иди сюда! — Он подвинулся, чтобы освободить Касу место, и похлопал по пустой подушке.

И Кас забрался в постель.

— Если честно, — сказал он, устраиваясь на своей половине лицом к Дину, — я слышал термин «обнимашки», но не вполне уверен, что он подразумевает. Я так понял, это какой-то вид объятия?

— Да, просто способ расслабиться вместе. На самом деле мы вроде как уже занимались этим прошлой ночью, — ответил Дин. — Смотри, я просто лягу поближе…

Кас наблюдал за ним с таким вниманием, что Дин не удивился бы, если бы он вынул блокнот и начал записывать и зарисовывать диаграммы. Дин пододвинулся ближе и попытался просунуть руку под голову Каса.

— Дай мне положить руку тебе под голову… — попросил он. — Нет, нет, как бы вместо подушки… Ну… стой, погоди, рука должна быть у тебя под шеей, вроде как, а подушка — нет, подушка чуть выше… — Кас изгибал шею во всевозможные причудливые положения, явно совершенно не понимая, чего пытался добиться Дин. Это было даже мило: в других вещах Кас вел себя так уверенно — в минетах и анальном сексе — и даже легко сообразил, как укутать Дина крыльями. Но механика обычного объятия в постели, без крыльев, ставила его в тупик.

«Видимо, этому у леди Бархат не учат», — подумал Дин, улыбнувшись про себя.

Наконец он просунул руку под шею Каса и подложил подушку ему под голову.

— Вот так. Теперь двигайся ближе. Положи руку вот сюда. Да. Видишь?

Ну вот, все получилось вполне как нужно. Рука Дина — под головой у Каса, так что Дин мог поглаживать его по спине; голова Каса — у Дина под подбородком, и одна его рука переброшена через туловище Дина.

Кас лежал, замерев неподвижно.

— Все правильно? — спросил он глухо Дину в плечо.

Дин рассмеялся.

— Кас, тут нет понятия «правильно». Суть просто в близости — как нравится и как удобно.

Он почувствовал, как Кас кивнул.

— Тебе удобно? — спросил Дин.

— Думаю, да, — пробубнил Кас в плечо Дина. Он так и был весь напряжен.

Пауза.

— И теперь что? — спросил Кас в плечо.

— Теперь просто расслабься, — велел Дин, стараясь не смеяться. — Это просто приятный способ расслабиться, Кас. — Он поднял свободную руку и начал поглаживать Каса по затылку.

Кас издал тихий вздох. Дин продолжал гладить его по волосам и наконец почувствовал, как Кас начал расслабляться.

Несколько мгновений спустя Дин поймал себя на том, что зарылся носом в волосы Каса, вдыхая его чудесный запах. И потом, даже не планируя, поцеловал его в макушку. Упс. Такое бывает только у пар в квадрате, разве нет?

Ну… «Да что бы у нас ни было, как выразился Сэм, — подумал Дин. — Что бы это ни было…»

Дин поцеловал Каса еще раз.

Он почувствовал, как рука Каса напряглась на нем, Кас придвинулся чуть ближе, и затем его пальцы тоже неуверенно пробрались к голове Дина. Мгновение спустя Кас едва заметно почесал Дина по затылку, и Дин почесал его в ответ. Кас почесал снова, уже немного увереннее, и Дин снова ответил тем же, проведя всеми пальцами вверх, сквозь волосы Каса, и затем вниз. Он ощутил, как Кас вздохнул, и начал путешествовать другой рукой по его спине, рисуя легкие узоры на его коже.

— Дин, это очень… приятно, — произнес Кас, и его голос затих. — Я… — он сделал долгую паузу и потом наконец сказал: — Спасибо, Дин. Спасибо тебе.

— За что?

Еще одна пауза.

— За все, — ответил Кастиэль.

Они лежали тихо долгое время: Дин — уткнувшись в волосы Каса и поглаживая его голову.

— Гм… Дин? — позвал Кас.

— Да?

— А что мне делать с нижней рукой?

— Что?

— С нижней рукой. Которая подо мной. Она никуда не помещается. Она… — Кас пошевелил ею неловко. — Она затекает. Так и должно быть?

Дин посмотрел вниз и заметил, что нижняя рука Каса была неловко зажата между его туловищем и матрасом.

— Э… — произнес Дин. Ему даже пришлось задуматься. Дин всегда бывал в роли того, кто клал руку партнеру под голову: так как девушки были миниатюрнее, получалось всегда так. А что делала девушка с нижней рукой? Дин вдруг понял, что понятия не имеет. Протягивала ли девушка ее за спину? Или как-то волшебным образом втягивала внутрь? Может, это был один из этих женских секретов? Дин предложил: — Может, сложи ее у груди?

Кас поерзал и крайне неуклюже сложил руку между ними. Хм. Может быть, у него было больше мускулатуры, чем у среднестатистической девушки? Рука просто мешалась.

— Похоже, это препятствие, — заметил Кастиэль, сосредоточенно нахмурившись и вопросительно глядя на Дина своими голубыми глазами. — Так неудобно. И рука пропадает впустую.

— Может, вытянуть ее? — предложил Дин, и Кас начал пристраивать руку в разные места, вертясь так и сяк, то кладя руку высоко на подушку, задев при этом Дина за нос, то подняв ее в воздух, то вытянув назад, как будто практиковался в сигналах семафора. В конце концов он вытянул руку вниз между ними. Так, что его пальцы оказались прямо у члена Дина.

О. Точно! Вот что делали девушки нижней рукой!

— Смотри, Дин, я могу положить ее прямо возле твоего пениса! — сказал Кас радостно. — Такое решение подойдет. Как думаешь?

— Да… подойдет, — согласился Дин. Он подрочил всего полчаса назад и твердо намеревался теперь только обниматься, не давая Касу никаких намеков на то, что Дину нужен минет или что-то подобное. Но даже от этого легкого касания… только тыльной стороной кисти Каса… но все равно… мммммм.

Кас немного вывернул руку, подтянув локоть к животу, и сказал:

— Дин! Смотри! Я могу положить ладонь прямо на твой пенис! Так лучше, правда же? — И-и-и да, рука Каса вдруг оказалась прямо у Дина на члене.

Кас посмотрел на него, просветлев, и в уголке его рта заиграла улыбка. Он явно был доволен собой.

— Это хорошая позиция для обнимашек? — спросил он.

— Да, это… это отличная позиция для обнимашек, Кас… — сказал Дин, закрыв глаза и стараясь сосредоточиться.

«Вниз, дружок, вниз. Ты свое уже получил. ПОЛЧАСА НАЗАД. Уймись!»

И на мгновение у Дина даже получилось расслабиться и просто наслаждаться ощущением того, как рука Каса нежно, бережно удерживает его член. Как будто Кас оберегал его.

Дин снова начал поглаживать Каса по волосам. И рука Каса немедленно сжалась на члене.

«Вниз, дружок! ВНИЗ!»

— Эй, а знаешь что, Кас, — сказал Дин. — Есть еще одна позиция, в которой руки не мешаются. Ты уже пробовал ее со мной вчера. Суть в том, чтобы лежать друг за дружкой, как две ложечки. Это приятно, думаю, тебе понравится. Смотри, перевернись — нет, я имел в виду, повернись на другой бок, а не положи ноги на подушку — оу! — нет, член мой при этом отпусти, я забыл упомянуть. Теперь перевернись… погоди, не на меня, просто ЛИЦОМ К СТЕНЕ — к ДРУГОЙ стене — уф… Параллельно мне, не под прямым углом — я имел в виду к ДРУГОЙ другой стене — к полосатым подушкам — вот так… Так, теперь дай мне снова положить руку тебе под голову — приподними голову — не шевелись — вот, вот так. Именно. Отлично.

Кас снова замер неподвижно, как статуя, послушно лежа лицом к стене и напряженно приподняв голову с подушки.

— Теперь можешь расслабиться, — сказал Дин и почувствовал, как Кас неуверенно улегся, опустив голову Дину на руку. Дин улыбнулся про себя и пододвинулся ближе, подтянув колени так, чтобы прижаться к Касу сзади.

Ого. Они умещались рядом просто как влитые. Кас оказался как раз нужного роста относительно Дина, так что объятие получилось идеальным. Как будто они были созданы друг для друга. Губы Дина оказались прямо у затылка Каса (у волшебного места! да!)…

…и его член оказался вжат прямо в задницу Каса. Поместившись идеально в углублении между его ягодицами. Почти как если бы так и было задумано.

Что ж, по крайней мере, чертова рука Каса теперь была далеко. Дин решил, что еще есть вполне неплохой шанс просто дать Касу прочувствовать удовольствие от обнимашек.

— Это действительно приятная позиция Дин, ты был прав, — сказал Кас благодарно.

Дин сделал медленный вдох, зарывшись носом Касу в волосы, упиваясь этим ароматом вереска и горного воздуха, и крепче сжал Каса вокруг туловища. Потом не удержался и легко провел рукой по его груди.

— Так просто для ясности… это тоже обнимашки? — спросил Кас через мгновение.

— Угу.

— Это весьма приятно, Дин.

Дин почувствовал, как Кас расслабился еще и продвинулся чуть назад, ближе к Дину.

— Я так и подумал, что тебе понравится, — ответил Дин.

— Прости, что я делаю столько ошибок, Дин.

Ох, черт.

— Кас, — сказал Дин. — Ты все делаешь замечательно!

Кас повернул голову, посмотрел на Дина и сказал с некоторой тревогой:

— Я теперь понял, что совсем не изучил обнимашки. Прости.

— Кас, — ответил Дин. — Честно говоря, я просто счастлив, что хоть что-то еще могу тебе показать. И кроме того… должен заметить, что если бы меня всунули в тысячефутовой длины тело с крыльями и хвостом, я бы делал столько ошибок, что ты бы подавился от смеха. Я бы, наверное, только и делал, что вертелся на месте по кругу.

Кас на это тихо усмехнулся. Дин добавил:

— Ты делаешь все офигенно. И, Кас?

— Да?

— Я счастлив, что ты здесь. Ровно такой, какой есть. — И для пущей убедительности Дин прикусил его в шею сзади. Кас резко втянул воздух и прижался спиной к Дину. Дин продолжал покусывать его мелкими, легкими укусами. Кас снова вздохнул. Теперь он приятно прижимался к Дину. С головы до ног.

Включая бедра.

…и-и-и-и у Дина опять начал вставать.

Черт, ему правда очень хотелось дать Касу просто расслабиться, просто получить удовольствие от близости, дать ему понять, что он не должен доставлять Дину оргазмы круглосуточно. Дин попытался незаметно чуточку отстраниться бедрами, но Кас прижался к нему снова.

— Дин, прекрати двигаться! — пожаловался Кас. И потом просто толкнулся бедрами назад. — Дин, твой пенис эрегирован, — сообщил Кастиэль спокойно и поерзал немного, так что член Дина оказался прямо промеж его ягодиц, головкой между бедер.

— Прости, — сказал Дин, чувствуя, как немного ускорилось дыхание. — Я просто… так бывает иногда, но… не обязательно ничего делать. Ты просто расслабься. Просто пообнимаемся… — добавил он, но теперь Кас сжал бедра, и Дин подумал: «Может быть, только один малюсенький слабый толчок, только совсем медленно, чтобы проверить, как это…» Он медленно, медленно подался вперед — так медленно, что это и за толчок-то не считалось, скорее просто… незначительная смена положения. Просто легкое скольжение членом вдоль ягодиц Каса и между его бедер… и обратно.

«Ладно, “незначительная смена положения” оказалось приятной. Проверили».

— Просто… пообнимаемся, — пробормотал Дин снова. «Только еще разок, просто чтобы убедиться». Дин мееедленно подался вперед бедрами, потом мееедленно обратно.

«Аххх…. Да. Определенно приятно».

— Это все еще… обнимашки? — спросил Кас таким голосом, словно у него перехватило дыхание.

«Ну, может быть, еще только разок».

— Да… — прошептал Дин. — Углубленные обнимашки. — Он закрыл глаза, снова медленно качнув бедрами. Вперед… назад…

«Определенно приятно».

— Эй, ты не против, если я…. — начал Дин.

— Я не против… — тут же ответил Кас.

— Если ты не против, я только, ах, только… вот так немного… ты просто расслабься… — Дин начал делать более глубокие, длинные толчки в промежность Каса.

И вдруг Кастиэль отодвинулся, ища что-то наощупь на тумбе у кровати. Дин услышал звук выдвигаемого ящика и потом щелчок открываемого тюбика. Секунду спустя Кас свернулся, просунув руку между ног, и Дин почувствовал, как горячая, скользкая, МОКРАЯ рука Каса схватила его за член.

Ну, вот все и решилось! Дин вздохнул, давая Касу обмазать себя, думая: «Ладно, ладно, ладно, значит снова будет секс, все, я пытался сдерживаться, правда пытался!»

Но черт, как же было приятно теперь, когда член Дина был смазан. Дин снова начал скользить им между ягодиц Каса, между его бедер, теряясь в ощущениях, не думая вообще ни о чем помимо того, как ЧУДЕСНО было вот так медленно тереться твердым, скользким членом меж бедер Каса. Вперед-назад. Вперед-назад. Не успев и глазом моргнуть, он возбудился настолько, что потяжелело дыхание. Кас уже выгибался к нему бедрами, и сам начав дышать глубже, и Дин немного сдвинулся, сменив угол. О, да, теперь он делал толчки как был немного вверх, тычась головкой между ягодиц Каса… Дин как-то даже не думал о том, куда целится, но тут услышал стон Каса и вдруг понял, что член прижимается прямо к его заднему проходу. Член Дина был прямо там, прямо поверх него. «О, Кас, — простонал Дин, прислонившись лбом к затылку Каса и крепко схватив его руками за плечи. Он оставался в таком положении несколько мгновений, боясь что-либо предпринимать, просто прижимаясь.

Кас занес руку за бедра, ухватил Дина за член и направил его прямо в горячее, горячее место, которое, казалось, даже слегка поддалось. Дин охнул.

— Вот так, — прошептал Кас. — Нажимай, Дин.

— Но… — выдохнул Дин. — Только если ты хочешь… ты не должен…

— Я знаю, что не должен, — ответил Кастиэль. — Нажимай уже! — Дин все еще чувствовал некоторую неуверенность, но Кас вдруг протянул руку еще дальше назад и схватил его бедро, потом каким-то образом подсунул под себя и вторую руку и ухватился за нижнее бедро Дина тоже. Теперь он держал Дина обеими руками и черт возьми, если он не начал просто тянуть Дина на себя силой. Медленно. Медленно. По полдюйма. Дыша тяжело. Делая паузы. И начиная тянуть снова. Дин лежал, затаив дыхание, не в силах в это поверить. Он только вцепился в плечи Каса руками, в то время как Кас буквально тащил его на себя с неумолимой силой, насаживаясь на него, так что Дину оставалось только повиноваться.

Медленно. Медленно. Ощущение того, как пальцы Каса впиваются в его бедра, заставило Дина застонать: было умопомрачительное чувство, будто Кас заполучил его, завладел им. В самом нутре, у самого корня. Дин не смог бы вырваться, и если бы попытался: Кас практически использовал его, как гигантский дилдо. И боже правый, задница Каса оказалась такой невероятно горячей и такой невероятно узкой! Казалось, член Дина погружается в кипящий, тугой, влажный бархат. Кас забрал в себя Дина, поглотил его, и Дин заныл, бормоча: «Кас, Кас, ебать как хорошо, о боже мой, как приятно!»

Кас впустил его примерно на две трети и остановился. Дин выдохнул:

— Ты… такой… потрясающий там, Кас! — Он уткнулся лицом в простыню, ухватившись за бедро и плечо Каса.

— Ты уже… делал это раньше? — прошептал Кас.

— НЕТ, — прохрипел Дин. — НЕТ.

— И я нет, — ответил Кас.

Дин чувствовал, как в нем росла всепоглощающая, неуемная нужда ДВИГАТЬСЯ, НАДАВИТЬ, НАЖАТЬ, и он изо всех сил сдерживался, лежа неподвижно с полупогруженным набухшим членом. Одной рукой он сжимал бедро Каса, другой держался за его плечо.

— Ты… как? — спросил Дин, тяжело дыша и чувствуя, как бедра начинают непроизвольно дергаться мелкими рывками. Но Кас остановился, и Дин не хотел сделать ему больно своей напористостью.

— Ты не можешь сделать мне больно, Дин… — сказал Кас, и Дин начал двигать бедрами смелее. Чуть вперед. Чуть назад. — Ахх… Дин… — пробормотал Кас. — Мне нравятся такие… обнимашки… мне нравятся обнимашки…

Дин бы рассмеялся, если мы мог достаточно для этого вздохнуть. Он только прошептал:

— Это… совсем углубленные обнимашки, Кас, — начав дергать бедрами как следует, увереннее. Внутрь. Наружу. Внутрь. Наружу.

— Это… приятно… аххх… Дин, ты не мог бы… ускорить обнимашки, Дин… — выдохнул Кас, снова толкнувшись назад, к нему.

Дин усмехнулся и застонал. Он повиновался, начав двигаться сильнее, быстрее, держа Каса за бедро одной рукой изо всех сил, упершись другой в его плечо. Он все равно пытался действовать нежно, но каждый толчок выходил все глубже, с каждым разом член погружался дальше в эту немыслимо узкую, горячую задницу Каса. Как вообще возможно было, чтобы это было так приятно? Кас начал стонать, и Дин усилил толчки настолько, что стал проталкивать его вперед по кровати.

— ГЛУБЖЕ обнимашки! — велел Кас, и Дин застонал, сделал толчок и вошел до конца. По самые яйца, до рукояти, чувствуя, как мошонка прижалась к ягодицам Каса. Кас дернулся и вскрикнул. При следующем толчке повторилось то же самое: Кас вздрогнул и издал вскрик.

— Все в порядке? — спросил Дин, сделав паузу.

— НЕ ПРЕКРАЩАЙ! — крикнул Кас. — ПРОДОЛЖАЙ ОБНИМАШКИ! — У Дина вырвался смешок, но по телу Каса прошла дрожь, и он простонал: — Дин… ты… задеваешь за что-то… — Дин чуть изменил угол, и Кас вскрикнул: — ВОТ! ДА! А! да!

«Простату… я задеваю его простату!» — подумал Дин, чувствуя головокружение. Он втянул воздух, думая: «Надо подрочить ему, что ли — надо замедлиться, сменить позу, нужно действовать продуманно», но он просто не мог прекратить толчки, потому что Кас теперь вздрагивал и стонал каждый раз. И Дин просто не в состоянии был перестать долбиться в него.

Его яйца звучно шлепали по ягодицам Каса. Кас выдохнул:

— Я падаю… Дин… я падаю.

Дин подумал: «Это какой-то ангельский эвфемизм для оргазма?» И в этот момент они упали с кровати.

Дин сдвигал Каса все дальше с каждым толчком, не обращая на это внимания. И в итоге они слетели на пол.

Это было странное падение, как в замедленной съемке: Дин вцепился в бедра Каса и держался за них всю дорогу, словно пытался спасти Каса от катастрофы. Кас выставил руки, чтобы смягчить падение, и они как-то плавно соскользнули вниз, запутавшись в простыне, одеяле и покрывале, прямо в трясину из полосатых подушек на полу. И невероятно, но Дин умудрился все это время оставаться внутри Каса и продолжать толчки, как маньяк, совершенно не в силах остановиться. Они оказались на подушках, среди простыней и одеял, а Дин все долбился в него изо всех сил, как какое-то животное, хватая ртом воздух, теряя рассудок оттого, как Кас стонал: «Да, вот там!» — и дергался, вскрикивая при каждом толчке. Все это было донельзя беспорядочно, подушки и одеяла разъезжались под ними во все стороны, и наконец нога Дина тоже съехала вместе с чертовой зебро-подушкой, и как раз в неподходящий момент, так что его член выскользнул.

— Черт возьми! — выругался Дин себе под нос, взбираясь на колени у кровати.

— ВЕРНИСЬ В МЕНЯ, Дин! — велел Кас, тоже вскарабкиваясь на четвереньки. — Хочу ЕЩЕ обнимашки!

Дин прыснул бы от смеха, если бы Кас не занес руку за спину, не схватил его член и просто не сдал назад прямо на него. «Я думал, тот, кто снизу, должен быть пассивным?» — мимолетно подумал Дин, а Кас тем временем пихнул Дина к боковине кровати и снова буквально насадился на него.

— ОХ, КАС, ТВОЮ МАТЬ! — простонал Дин, согнувшись над ним. Он наклонился вперед, попытавшись возобновить толчки, но снова начал соскальзывать на подушках и простынях.

Послышался раскат грома, волна статики, чертовы крылья вдруг образовались под Дином, и он ухватился за них почти с отчаянием, прямо там, где они соединялись со спиной Каса, как за пару появившихся рукоятей. Дин потянул за крылья с силой и вошел до конца. По яйца.

— ВОТ ТАМ! ДА! — выкрикнул Кас, изогнув спину.

— Нравятся тебе обнимашки, да, Кас? — выговорил Дин, перехватив крылья поудобнее. — Хочешь еще ОБНИМАШЕК?

— Да… — простонал Кас. — Сильнее обнимашки, Дин, сильнее! Глубже!

— Я сейчас тебя так заобнимаю! — зашептал Дин между толчками, — Да… да… НРАВЯТСЯ тебе обнимашки, да, ангел! — Он уже перестал улавливать юмор в шутке про обнимашки — каким-то образом все это стало чрезвычайно возбуждающе, и Дин начал бормотать: — НРАВЯТСЯ тебе обнимашки, ПРАВДА ЖЕ, ангел, тебе НРАВИТСЯ, я тебя заобнимаю, ангел, заобнимаю до потери сознания, ты, горячий ангел, я тебя до оргазма заобнимаю, Кас!

Где-то посреди этой нелепой болтовни про обнимашки Кас вдруг схватил Дина за руку, обвил ее вокруг своих бедер и прижал к собственному члену, ладонью к головке. Дин не был уверен, чего Кас хотел, но, когда Дин сделал очередной глубокий толчок, Кас застонал и — боже правый — Дин почувствовал капли предсемени, засочившиеся в его ладонь из члена Каса. О. Господи. Дин что, как-то… выдавил предсемя Каса собственным толчком? Он сделал так снова: повторил глубокий толчок — еще один стон от Каса, еще один наплыв теплой влаги в ладони. Боже правый.

— А, КАС! — вскрикнул Дин. Он чувствовал, как член отвердел, знал, что он на грани. Кас выдохнул:

— Ты собираешься… эякулировать?

Ровно тот же вопрос, который он задал больше месяца назад, понял Дин. Тогда Кас в замешательстве стоял у его кровати, а Дин чуть не умер от стыда. Теперь же…

Теперь. Невозможно. Невероятно.

— Да, ДА! — вскрикнул Дин в перья Каса. Он чувствовал жар, все тело вибрировало, гудело. Еще один глубокий толчок: он почувствовал, как член Каса отреагировал, и сразу же еще одну каплю жидкости, растекающуюся в ладони. Дин простонал: — ДА, ДА, ДА, в ТЕБЯ, в ТЕБЯ, КАС, ах, Кас, ДА, ДА! — Он укусил Каса в шею сзади, и у Каса вырвалось: «А! АХХ!» — и горячие липкие залпы из его члена вдруг залили пальцы Дина. Кас стонал с каждым залпом, и его крылья снова делали мелкие резкие хлопки. Задний проход Каса тоже начал ритмично сжиматься — прямо на члене Дина. Кас кончал, пока член Дина был внутри него, и это оказалось самым возбуждающим, что когда-либо случалось в истории вселенной. Дин охнул, его бедра невольно с силой дернулись вперед — таким рывком, что Кас проскользил вперед на несколько дюймов. Дин замер так, прижавшись яйцами к его заднице, держась за его трепыхавшиеся крылья, пытаясь погрузиться еще дальше, еще глубже. Мышцы Каса еще раз сомкнулись плотно вокруг члена Дина, и Дин почувствовал, как семя изверглось из его члена. Прямо в Каса. Дин чувствовал, как вырывается струя, толчок за толчком. Все его тело свело судорогой, вплоть до пальцев ног, а ритмично сокращавшийся член все выбрасывал сперму прямо в задницу Каса! (Невозможно! Невероятно!) Дин застонал глубокими, долгими стонами, вцепившись в крыло одной рукой, другой по-прежнему держа изливающийся член Каса, ловя его сперму. Лицом он уткнулся в перья, чувствуя, как Кас содрогается под ним, как дрожат крылья.

Постепенно спазмы утихли. Но Дин не отпускал Каса так долго, как мог. Держался за крыло, за его член. Держался за Каса везде, где мог. До самого конца, до последних отголосков. Наконец задний проход Каса сжался в последний раз, вытолкнув обмякающий член Дина — это оказалось остро приятно, так что Дин снова застонал. Он выпустил член Каса, и Кас осел на пол, прямо на кучу простыней и полосатых подушек. Дин упал сверху, держась за крыло рукой. Другая его рука оказалась распластана у Каса под животом, полная его горячей липкой спермы.

Они лежали, тяжело дыша.

Несколько мгновений спустя Кас сказал:

— Я и понятия не имел, что обнимашки — это так приятно, Дин.

Дин слабо засмеялся.

— Это были углубленные обнимашки.

— Обнимашки — гораздо более энергичны, чем я представлял, — признал Кас.

Дин понимал, что надо бы прояснить терминологию, но это было уж слишком мило. Если Кас думал, что обнимашки заключаются именно в этом, то Дин готов был это принять, и черт возьми, если впредь у них не будет обнимашек при каждом удобном случае!

— Мне очень понравились обнимашки с тобой, Дин, — сказал Кас.

— Мне тоже они нравится, Кас, — ответил Дин. Он поцеловал Каса в шею. И попытался прикусить его там. Раз, другой.

Он почувствовал, как Кас выпустил длинный, медленный вздох. Дин повторил.

Кас произнес медленно:

— Дин… я знаю, ты сказал, что прочел книгу Шмидт-Нильсена, но… я должен спросить. Ты… правда знаешь, что это означает? — Он сделал паузу. Дин почувствовал, как пошевелилась голова Каса, и посмотрел на него. Кас повернул голову на бок, чтобы видеть Дина краем глаза. Он спросил: — Дин… когда ангелы ухаживают за затылком друг друга… что, по-твоему, это значит?

— Доверие. Уважение. Глубокая привязанность, — ответил Дин. — Так написано в книге. Это правильно?

— Да, — ответил Кас после мимолетной паузы. — И ты… правда это подразумеваешь?

— Правда подразумеваю, — ответил Дин. Он снова повернулся к шее Каса и прикусил ее.

— Я чувствую то же самое, — сказал Кас тихо.

Дин прикусил еще. Потом поднял голову и сказал Касу на ухо — так, чтобы тот уж точно услышал:

— И еще это означает любовь. Правда же.

Пауза.

— Да, — прошептал Кас.

— Да, я подразумеваю это, — сказал Дин, и прикусил его в шею снова, и снова. Он обнял Каса за голову одной рукой, и провел другой по крылу. Он обнаружил, что все мелкие перышки на верхнем краю крыла приподнялись, распушившись больше, чем, он думал, было возможно. Включая и крылышки. Дин пробрался пальцами под крылышки и почувствовал, как они сомкнулись на его руке.

— Я чувствую то же самое, — прошептал Кас.

Они лежали вдвоем какое-то время.

— Кас… — произнес Дин. Он сделал паузу, затем выпалил: — Я совсем не знаю физики!

— Что? — Кас вывернул голову дальше назад и посмотрел на Дина.

— Я совсем не знаю физики, — повторил Дин, крепко держась за крылышки. Он опустил лоб на спину Каса, говоря прямо в пушистые перышки у основания крыльев. — Я не умный, Кас, не как вы с Сэмом. То есть… я мало знаю. Все, что у меня есть, это эта дурацкая комната, и машина, и мои дурацкие фильмы, и оружие, и дурацкая музыка. Кас, я попытался сегодня посмотреть книги по физике, разобраться в длинах волн, в измерениях и так далее, чтобы мне было о чем с тобой поговорить, но я даже первой страницы не осилил!

Кас странно пожал плечами, и Дин почувствовал, что вся липкая сперма исчезла. Потом Кас приподнял одно крыло, вывернулся из-под Дина, и поднялся на колени, держа крыло у него над головой, пока не оказался к нему лицом. Он очутился на коленях перед Дином со своими огроменными крыльями, распластанными по полу: одним — неловко полусложенным, и другим — протянутым почти до самой дальней стены. Дин тоже сел, глядя на него. Кас спросил:

— Дин, с чего ты взял, что я захочу разговаривать о физике?

— Ну, не знаю, просто… я не хочу, чтобы тебе было со мной скучно!

На лице Каса появилось странное выражение.

— Но это тебе будет скучно со мной, — сказал он через мгновение.

— Что?

— Я никогда не понимаю твоих шуток! — выпалил Кас. — Я не разбираюсь в музыке. Я еще так многого не понимаю об этой культуре, Дин, я делаю столько ошибок…

Дин покачал головой.

— Да господи, Кас, это неважно, шутки у меня все равно тупые. Тебе не обязательно над ними смеяться. Просто… все, что у меня есть, это моя машина и эта дурацкая спальня…

— Я хотел прилететь на фильм! — сказал Кас вдруг полным отчаяния голосом. — Но я боялся, что там шутки, которых я не пойму, цитаты, которых я не узнаю, и тебе будет скучно объяснять все это — и тебе придется смотреть фильмы, которые ты уже видел, а я не видел ничего из этого — так что тебе придется смотреть их снова…

— Я обожаю смотреть фильмы снова — я все их готов пересмотреть снова — но, Кас, ты же летаешь по всему миру, а у меня ничего нет, кроме этой дурацкой комнаты…

— Я обожаю эту комнату, — перебил Кастиэль. — В ней есть ты. Хотел бы я, чтобы это была моя комната…

Дин уставился на него.

И Кас вдруг отвел глаза. Он прочистил горло и встряхнул крыльями, после чего потер шею со словами:

— Но, конечно, я и сам могу где-то найти себе комнату. Это твоя комната. Тебе нужно уединение, тебе нужно личное пространство. Ты очень независимый, и тебе нужна своя комната…

— Тут полно места, — тут же возразил Дин. — Это очень большая комната, тут на самом деле много места, и кровать просто огромная — я как раз отметил это сегодня, прежде чем ты вернулся. Отметил, какая большая это кровать! Смотри… — Он вскочил на ноги, сгреб одеяла и встряхнул их над кроватью. — Видишь — ОГРОМНАЯ кровать! Тут уйма места! Да и сколько у тебя вообще вещей, Кас.

— Мой… клинок. Это все, — ответил Кастиэль. — Ну, и моя одежда, наверное.

Дин засмеялся.

— Это определенно поместится, — сказал он. — Смотри, твой клинок может жить рядом с бумбоксом. — Дин посмотрел на собрание маленьких глиняных единорожков на столе. Он поднял одного — того, что Кас починил для него, — и поставил его осторожно на бумбокс, а остальных сгреб в беспорядочную кучу и убрал в ящик. (Осторожно. Чтобы не отбились рожки.) Потом он прошел к плащу Каса, выудил из рукава ангельский клинок, вернулся к столу и церемонно положил его возле бумбокса. — Видишь! — сказал он гордо. — Полно места! — Кас смотрел на него огромными глазами, так и сидя на полу посреди простыни с распластанными по полу крыльями. Дин осторожно переступил через его перья и распахнул маленький шкафчик в углу (пытаясь скрыть свои действия от Каса), после чего повернулся с улыбкой, держа в руках пустые плечики. — Видишь, полно пустых плечиков! — сказал он. Он схватил плащ Каса, его пиджак и брюки и повесил их все, даже постаравшись аккуратно расправить все складки на брюках. Дальше Дин сложил боксеры Каса, подобрал его носки и положил все это рядом с клинком, а потом опрятно поставил его ботинки в углу комнаты рядом со своими. — Видишь, все помещается, тут полно места. — Он повернулся и с удивлением обнаружил, что Кас стоит прямо позади него, в каких-то двух футах.

Глаза Каса блестели.

Огромные крылья, казалось, были подняты чуть выше обычного. И чуть больше расправлены.

Перышки были совсем пушистые.

Дин сказал:

— Ты можешь остаться. Я имею в виду, можешь проводить тут каждую ночь… если есть настроение.

— У меня определенно есть настроение, — ответил Кастиэль.

Дин взял его за руку, потянул обратно к кровати и выключил ночник. Через мгновение они снова очутились под одеялом, и за секунду, молниеносно, Кас снова оказался прижат к нему. Перекинув одну руку на спину Дина и уютно положив «нижнюю» руку на его член.

— Ну, гляди, Кас, ты уже эксперт! — заметил Дин. Он подсунул руку Касу под голову и положил ее на крыло, которое было плотно сложено за спиной Каса. Верхнее крыло опустилось на Дина.

Они подходили друг к другу просто идеально.

— Ты уверен, что не будешь скучать со мной? — прошептал Дин в темноту.

— Дин, — сказал Кастиэль. — О тебе много чего можно сказать, но ты уж точно не скучный.

И так они и лежали вдвоем. Никакого секса, никаких заячьих ушей, анальных бус, зажимов для сосков, Импалы, иных «средств стимуляции» или каких бы то ни было оргазмов. Просто лежали в обычной кровати, на обычной простыни (ну, с гепардами), обнимаясь самым обычным образом. Просто рядом. И Дин подумал: «Ничего в мире нет лучше. Ничего».

Ничто в мире не могло сравниться с тем, чтобы быть рядом со своим ангелом. Рядом с Кастиэлем.

Это была их комната.