КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706312 томов
Объем библиотеки - 1349 Гб.
Всего авторов - 272774
Пользователей - 124659

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

DXBCKT про Калюжный: Страна Тюрягия (Публицистика)

Лет 10 назад, случайно увидев у кого-то на полке данную книгу — прочел не отрываясь... Сейчас же (по дикому стечению обстоятельств) эта книга вновь очутилась у меня в руках... С одной стороны — я не особо много помню, из прошлого прочтения (кроме единственного ощущения что «там» оказывается еще хреновей, чем я предполагал в своих худших размышлениях), с другой — книга порой так сильно перегружена цифрами (статистикой, нормативами,

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Миронов: Много шума из никогда (Альтернативная история)

Имел тут глупость (впрочем как и прежде) купить том — не уточнив сперва его хронологию... В итоге же (кто бы сомневался) это оказалась естественно ВТОРАЯ часть данного цикла (а первой «в наличии нет и даже не планировалось»). Первую часть я честно пытался купить, но после долгих и безуспешных поисков недостающего - все же «плюнул» и решил прочесть ее «не на бумаге». В конце концов, так ли уж важен носитель, ведь главное - что бы «содержание

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Москаленко: Малой. Книга 2 (Космическая фантастика)

Часть вторая (как и первая) так же была прослушана в формате аудио-версии буквально «влет»... Продолжение сюжета на сей раз открывает нам новую «локацию» (поселок). Здесь наш ГГ после «недолгих раздумий» и останется «куковать» в качестве младшего помошника подносчика запчастей))

Нет конечно, и здесь есть место «поиску хабара» на свалке и заумным диалогам (ворчливых стариков), и битвой с «контролерской мышью» (и всей крысиной шоблой

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
iv4f3dorov про Соловьёв: Барин 2 (Альтернативная история)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
iv4f3dorov про Соловьёв: Барин (Попаданцы)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Я хочу тебя трогать (СИ) [Виолетта Роман] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Пролог

Оглушительная тишина. Только звук собственного дыхания не дает сойти с ума, да тихий скрежет металла наручников напоминает о том, что все происходящее - не сон, не забытье.

Боль... ее так много, что я уже разучилась различать, где заканчивается душевная и начинается физическая. Сколько я не ела? День? Два? Неделю? Уже не чувствую голода. Мне уже все равно.

Меня пугает темнота. И тишина. Кажется, что из непроглядной мглы вылезают жуткие чудовища. Они крадутся ко мне, заставляя сжиматься в комочек.

Притянув к груди колени, борюсь с внутренней дрожью, напряженно всматриваясь в темноту. Мои глаза закрыты плотной тканью. Но я все равно их вижу. монстров. И самый жуткий из них вот-вот набросится на меня.

В моих снах он предстает огромным львом с острыми когтями и глазами, наполненными ядовитой ненавистью. Его хищный взгляд пугает. Стоит ЕМУ посмотреть на меня, внутри все выворачивается, он словно скальпелем проходится взглядом по коже, вспарывая мясо, проникая в самое сердце.

Я никогда никого не боялась, но ОН научил меня задыхаться от паники. Научил плакать, не издавая ни единого звука, научил терпеть, сцепив зубы, пока его грубые руки терзают мое тело. Он пытается сломать меня, пытается уничтожить. Но этого не произойдёт. Я Марианна Вебер - дочь своего отца. Никогда не подчинюсь этому животному. Я - его жертва, но я не игрушка.

В какой-то момент до моего слуха доносится тихий, едва различимый звук. Он практически неуловим, но я научилась распознавать его. Будто маленькие крупицы песка сыплются, ударяясь о твердую поверхность пола. Это звенят ключи в его руках.

Я всегда слышу их всех, каждого из его подчиненных. Всегда успеваю морально подготовиться к их появлению, распознаю их шаги заранее, наизусть знаю походку всех пятерых похитителей, но только не ЕГО - самого страшного и опасного чудовища.

Он всегда тих, всегда осторожен, практически не говорит. Только шепотом, хриплым, пробирающим до дурноты.

Он вставляет ключ в замок. С каждым его поворотом я вздрагиваю. Плачу, тихонько всхлипывая, потому что знаю - должна выпустить весь страх сейчас, чтобы не показывать ему. Такие, как ОН, питаются слабостью, болью, паникой других.

Я не знаю, кто он - человек или демон. Я никогда не видела его лица - на нем всегда надета черная маска. Он говорит, что когда-нибудь отпустит меня... но я знаю, мне все равно не выжить... После всего того, что он сделал со мной, я никогда не стану прежней...

А теперь он в комнате... я все еще не вижу его, но уверена, мужчина стоит в двух шагах. Я слышу его дыхание, кожей ощущаю его взгляд. Секунда. две... время замирает. Я знаю, сейчас он сорвет повязку с моих глаз, и я снова буду задыхаться от страха. Ненависть... ее так много в его глазах. Кажется, будто он и есть сосредоточение гнева, ярости и жестокости. Иногда я задаюсь вопросом, что сделало его таким? Что превратило этого мужчину в монстра? Но потом я чувствую прикосновения его пальцев, и все мысли покидают меня. Глушу эмоции. Сейчас он снова возьмет меня. Снова будет выворачивать мою душу, насиловать мое тело. Он говорит, что ему и самому это не по духу, но я-то знаю, долбанный муд*к кайфует. Стискиваю челюсти, по крупицам собирая в себе остатки злости. Выметаю все до единой мысли. Я не покажу ему боли, не покажу слез.

- Раздевайся, - его тихий спокойный голос, будто змеиный яд, проникает в мою голову, отравляя. Сдернув повязку с глаз, он поднимает мое лицо, удерживая подбородок. Заставляет посмотреть на него. Рычу. Вкладываю в свой взгляд все, что у меня осталось - крохи гордости, капельку высокомерия.

- Тупой ублюдок, у меня руки связаны, как я разденусь? - выплевываю наполненные ядом слова, а в следующую секунду его крепкая ладонь смыкается на моей шее. Плевать. Я скорей умру, чем сдамся ему добровольно.

П.С. Рада приветствовать вас в своей истории! Текст будет отличаться от уже изложенного ранее варианта, будут дополнения, переработки. Буду благодарна поддержке! Спасибо, что вы со мной!

Глава 1.1

Марианна

Мы живем, не задумываясь, а что будет, если вдруг? Наводнение. Землетрясение. Ты чувствуешь себя хозяином собственной судьбы, особенно если являешься единственной дочерью отца, владеющего целой корпорацией. У меня было все: спортивная машина, подаренная в 16 лет, любимая ручная собачка Джесси, институт, хобби, друзья и любовь. В свои девятнадцать я имела все, что только может пожелать девушка этого возраста. Но в один момент этого просто не стало. Меня похитили, сделали рабыней. Вот так, за какие-то двадцать четыре часа я стала никем. У меня не осталось ничего, только последние крохи воспитанной отцом гордости не давали забыть, что я все та же Марианна.

- Котенок, ты ведь знаешь, как я люблю тебя, - произнес папа, глядя в мои глаза. Он стиснул мои руки так сильно, что в какой-то момент мне стало не по себе. По его поведению я поняла, что отец хочет затеять со мной не совсем приятный разговор.

- Конечно, знаю, папуль, - положив сверху его руки свою ладонь, улыбнулась. Папины глаза тут же потеплели, тревога улетучилась. Я знаю, что моя улыбка влияет на него волшебным образом. Когда мне хорошо - и ему тоже. У нас с папой особенная связь. Крепкая, прочная. Волею судьбы у меня не стало мамы в возрасте шести лет. Она погибла в автокатастрофе. Какой-то придурок уснул за рулем и выехал на встречку на скорости под двести километров в час. От маминой машины осталась только искореженная груда металла. От той машины не осталось почти ничего. Это была ужасная авария. Спасатели, приехавшие на место аварии, вытягивали маму по кусочкам. С того дня папа потерял свою любовь навеки и сосредоточил всего себя на мне. Ни разу в жизни он не привел в дом женщину. Казалось, что кроме мамы для него не существовало никого. А я купалась в его любви и заботе, совершенно не чувствуя себя несчастной. Я не помню маму, так, некоторые отголоски воспоминаний, что-то короткое и обрывистое. Для меня всех на свете заменил отец. И его любви мне было более чем достаточно.

- Марьяш, тебе всего девятнадцать. Ты такая молоденькая еще. У тебя вся жизнь впереди. Учеба, карьера. Перед тобой открывается весь мир. И то, что вы собираетесь пожениться с Сергеем. мне кажется, вы слишком торопитесь, - папа обеспокоен. Но сейчас меня расстраивает немного другое.

- Он уже сказал тебе? - удивленная прытью жениха, немножко тушуюсь. Я думала, Сережа попросит моей руки у отца в моем присутствии. Но он, как всегда, упрям и своеволен. Как вздумал, так и решил. Впрочем, эти черты характера как раз таки и привлекли меня в нем.

На лице папы появляется улыбка. Притянув меня к себе, обнимает.

- Сегодня, после совещания, попросил задержаться. Воспользовался моментом, пока я был в хорошем расположении духа, - смеется папа, понимая, что его обвели вокруг пальца. - Сергей подписал многомиллиардный контракт, я был горд им. И вот тут он просит разрешения жениться на тебе.

- Видишь, как замечательно, папа, - улыбаюсь, немножко отстранившись, заглядываю в его глаза. - Сергей твой заместитель, никто лучше тебя не знает его. Он ответственный, умный, образованный мужчина. Достойный преемник твоего дела, ты ведь сам говорил, что настанет день, когда придется отойти от бизнеса. А кому, как не моему супругу, передавать дело?

- Ты права, котенок. Но, я все равно волнуюсь. Ты слишком спешишь.

- Мы любим друг друга, папа. Он со мной как с королевой обращается. Уважает мои желания, что еще нужно для счастья? И почему мы обязательно спешим? Я ведь не собираюсь внуков тебе сейчас дарить, - улыбаюсь тому, как меняется в лице отец после моих слов.

- Убедила, - кивает, усмехнувшись. - Но, если вдруг передумаешь или почувствуешь, что совершаешь ошибку, помни, никогда не поздно отказаться.

- Хорошо, папуль, - целую его. Поднимаюсь с дивана.

- Мне пора. Сейчас Инга придёт. Мы собирались в кино сходить, - посмотрев на циферблат часов, ужасаюсь. Подруга будет с минуты на минуту, а я даже не начинала собираться.

- Хорошо вам погулять, - произносит папа, наблюдая за тем, как я, подпрыгивая на одной ноге, пытаюсь надеть сброшенный на ковер тапочек. - Не забывай о воскресном выходе.

Справившись с обувью, убираю за ухо выбившуюся прядь волос.

- Выставка художника, точно. Помню, папуль, - наклонившись, целую отца, направляясь к выходу.

Иду в свою комнату.

- Доброе утро, Аристарх, - здороваюсь с проходящим мимо управляющим нашего дома.

- Доброе утро, Марианна. Куда-то спешите? - спрашивает старичок, растягивая морщинистые губы в добродушной улыбке. Люблю этого дедулю. С самого детства он со мной. И несмотря на то, что на людях он всегда скуп на проявление чувств, я- то знаю, какое доброе сердце у этого человека. Сколько раз он спасал моих кошечек, снимая их с высокого дуба, растущего под окном детской. А потом несколько дней страдал от приступа ревматизма. И хоть бы раз пожаловался или отругал меня. Нет. Порой я даже не могла сказать, кто со мной более добр - он или отец.

- Да, новый фильм со Скалой Джонсом. Говорят, будет, как всегда, переживательно и красиво, - на последних словах заминаюсь. Не знаю, как объяснить Аристарху. Ведь на самом деле иду на фильм только ради красавчика Скалы. Но не скажешь же об этом семидесятилетнему старичку.

- Нынешние фильмы полны насилия и разврата, - досадливо качает головой Ари. - Но я верю, что человечество придет в себя и вспомнит о важных вещах.

- Ох, Аристарх, ты иногда до удивления наивный ребенок, - улыбнувшись, пожимаю плечами.

- Старики - что дети, - возвращает мне улыбку, но глаза у него отдают грустью. - Удачного похода, и не налегай на карамельный попкорн. Не то в балетную пачку не влезешь. И мне снова придется звать портного, - летят уже в спину его слова.

- Аристарх, я уже давно не занимаюсь балетом, - кричу ему, не оборачиваясь.

Я знаю, что он шутит. Ни один карамельный попкорн не страшен моей фигуре. Ускоренный метаболизм, или что там. Я много ем, но не толстею. Стрелка весов остается прикованной к отметке в 47 килограммов при моем росте в почти сто семьдесят сантиметров.

Забежав в комнату, спешу переодеться. Сеанс начнется уже через полчаса, а нам с Ингой нужно успеть добраться до кино. Кстати, где Инга? Стоит мне подумать об этом, раздается громкий стук в дверь.

Глава 1.2

- Кошачьи похороны? Серьёзно, Инга? Ты сказала парню, что у тебя сегодня похороны кота, и поэтому ты не можешь пойти на свидание? - замираю с флакончиком туши в руке. Обернувшись, смотрю на подругу, не веря собственным ушам.

- А что? Не очень правдоподобно, да? - скривившись, спрашивает она. Отбросив в сторону мягкого медведя, поднимается с постели.

- Для того, чтобы оттолкнуть его от себя, то вполне даже правдоподобно. Думаю, он понял твой намек, - смеюсь, отворачиваясь к зеркалу. Пытаюсь докрасить второй глаз, но рвущийся наружу смех не дает мне этого сделать. То и дело кисточка норовит проехаться по веку.

- Марьяш, я запуталась. Роберт, с другой стороны Макс, - протягивает недовольно Инга. - Они такие, они рок-звезды, понимаешь, - взметнув ладони вверх, воодушевленно восклицает она. Убрав косметику, закрываю шкаф. Мы спускаемся вниз, в гараж. Усевшись в мою любимую Мазду, выезжаем со двора.

Инга все это время, не замолкая ни на секунду, вещает мне о сложности выбора между двумя красавчиками музыкантами. Бросив беглый взгляд на подругу, улыбаюсь. Думаю о том, что в этом вся Инга Фомина. Моя лучшая подруга, практически сестра - моя полная противоположность. Мы настолько разные, что порой удивляет, как мы можем быть подругами? Но эта девчонка понимает меня, как никто другой. Окинув взглядом ее наряд - джинсовый комбинезон с шортами и растянутую футболку, перевожу взгляд на свою коротенькое красное платье в стиле бэби дол. Брюнетка и блондинка, женственность и брутальность - это мы, Марианна и Инга.

- А хочешь правду? - спрашиваю, одаривая подругу хитрым прищуром. Лопнув шарик из жвачки, интенсивно двигая челюстями, она кивает.

- Тебе не нравится никто из них. Все до одного, эти рок-звезды, и актеры, и модели

- ни один так и не запал в твое сердце. А когда ты встретишь того, кто действительно будет интересен, ты, не раздумывая, дашь согласие даже на предложение руки и сердца в девятнадцать лет, - последние слова произношу с расстановкой, демонстрируя безымянный палец с помолвочным кольцом.

- Что? - на секунду ее рот открывается так широко, что мне становится немного страшно за подругу.

- Воротничок сделал тебе предложение? - схватив мою ладонь, так сильно тянет на себя, что мне приходится сбавить скорость, дабы мы не попали в беду.

- Эй, полегче, - смеюсь, пока она с широко раскрытыми глазами рассматривает сияющий бриллиант на моем пальце.

- Черт, этот сукин сын имеет отличный вкус. Кольцо просто обалденное! - отпускает мою руку, поправляя набок сползшую с ее головы вязаную шапку. - Марианна, стоп.

Наконец-то до нее доходит.

- Ты ответила ему «да»?

Пожимаю плечами, пытаясь играть невозмутимость, но широкая улыбка от уха до уха выдает меня с головой.

- Ты чокнутая, Марианна, ты же в курсе? - спрашивает подруга, вздыхая, когда понимает, что я не шучу.

- Спасибо, умеешь порадоваться за друга, - ехидный смешок срывается с моих губ.

- Нет, я рада, но. замуж? Девятнадцать лет? Ты ведь сойдешь с ума от скуки с этим занудой, - стонет Инга, выглядя до жути расстроенной.

- Сергей не зануда. Знаю, ты не любишь его, но он хороший.

Подруга молчит. Смотрит на меня исподлобья.

- А знаешь что? - восклицает, когда я паркуюсь возле кинотеатра. - И правда, какая разница, нравится он мне или нет? - Повернувшись к ней, улыбаюсь. Наконец-то. Теперь можно выдохнуть, она смирилась с этой мыслью.

- Подруга, я так рада, - Инга вдруг начинает визжать от радости, притягивая меня в объятия. Сжимает так крепко, что я едва могу вздохнуть.

- Я хочу, чтобы ты была подружкой невесты, - выпаливаю на одном дыхании, когда она наконец-то выпускает меня из тисков своих рук.

- А какое число? - спрашивает, выглядя задумчивой.

- Не знаю пока, мы не определились. Хотим в конце лета, а что? Есть планы? - спрашиваю ее, немного напрягаясь внутри. Неужели у нее не получится?

- Конечно, - кивает Инга, устало вздыхая. - Похороны кота, разве ты забыла? - добавляет, взрываясь громким хохотом, после чего получает от меня легкий шлепок по плечу.

Кино было превосходным. Драйв, экшен - полный комплект. Несмотря на то, что фильм был невероятно интересным, я смотрела только на Скалу. Ох, уж эти кубики и пронзительный взгляд карих глаз. Жаль, у Сережи зеленые. И в моем женихе никогда не было столько силы и брутальности, сколько в этом мужчине.

Инга весь фильм строчила сообщения. То ли Андрею - барабанщику, то ли Лешке - гитаристу. Как только пошли титры на экране, она подскочила с кресла.

- Марианна, спасай! - в глазах подруги было столько мольбы, что мне стало не по себе.

- В чем дело?

- Мне нужно быть через пятнадцать минут на Лермонтово. Андрей сейчас в караоке, вышел на смену. Я хочу подъехать, сделать вид, будто случайно зашла.

- Сейчас сюда Сережа должен подъехать, мы собирались на ужин. Давай так, «Ибица» как раз по дороге. Забросим тебя и поедем ужинать, - проверяю телефон на непринятые. Так и есть. Три звонка от Сережи.

- Ох, спасибо тебе, надеюсь, твой Воротничок не будет против, - вздыхает в облегчении подруга, следуя за мной к выходу. Я хочу было сделать ей замечание, не люблю, когда она так называет моего парня. Но потом вспоминаю, что Ингу бесполезно поправлять. Я делала это уже десятки раз. И все равно - по новой.

- Я скажу ему, что ты опаздываешь на очень важное мероприятие, - улыбнувшись, бросаю на нее хитрый взгляд.

- Это на какое? - хмурится Инга.

- У тебя же кот помер, - произношу тихим голосом, а спустя секунду мы взрываемся хохотом.

Пока мы спускаемся на эскалаторе, я пишу сообщение Сереже. Он ждет меня возле входа в кинотеатр. Отпустил водителя, чтобы поехать на моей машине. Отсылаю ему смайлики, улыбаясь, уже представляя, как он хмурится. Не любит мой мужчина всю эту ерунду. Заставить его поставить смайлик в сообщении - равносильно подвигу.

- Эй, ты где витаешь? - бурчит возмущенно подруга, в то время как мы выходим из дверей торгового центра. Замечаю стоящего внизу ступенек Сережу и срываюсь навстречу жениху.

- Привет, воробей, - улыбается он своей фирменной улыбкой. Притянув к себе, приподнимает. Обвив его шею, касаюсь губ.

- Привет, - выдыхаю шепотом.

- Оу, привет, - раздается за спиной. Вернув меня на землю, Сережа, нахмурившись, заглядывает за мое плечо.

- Привет, - растерянно кивает Инге, а затем возвращает ко мне внимание. - Марианна, мы же собирались поужинать.

- Да, я знаю, мы только по дороге подбросим Ингу.

Сережа хмурится, но послушно кивает. Не знаю, почему, но эти двое не переваривают друг друга. У них патологическая неприязнь друг друга. Причем на это совершенно нет причин. Да, разный возраст, но ведь восемь лет. разве это так много? Тем более мы с Ингой ровесницы, а со мной Сережа прекрасно находит общий язык.

- Ладно, молодожены, давайте в машину. Я уже замерзла, - поежившись, хмурится Инга. - Будете наедине пожирать друг друга масляными взглядами.

- Я поведу, - протянув ко мне руку, произносит Сергей. Пожимаю плечами и, отдав ему ключи, направляюсь к машине. Вот и славно. Отдохну в пути.

Усаживаемся в салон. Сережа заводит мотор, выезжая на проезжую часть. В машине воцаряется неуютная тишина.

- Как дела на работе? Папа сказал, что ты заключил хороший контракт, - начинаю разговор, решая хоть как-то заполнить пустоту.

- Твой отец льстит мне. Так, ничего особенного я не сделал. Это моя работа, - повернувшись, одаривает меня смущенной улыбкой.

- Ты достойный преемник и самый лучший в мире мужчина, - улыбаюсь. В ответ Сережа сжимает мою ладонь.

- Ты ведь знаешь, что все только для тебя, - подмигивает мне. Прячу взгляд, вмиг вспыхивая. Я знаю, о чем он говорит. Мы встречаемся с Сережей уже полгода, и дальше поцелуев у нас не заходило. Не то, чтобы я была ханжой, но. просто так у нас и не дошло до близости. Я боюсь. Хочу, чтобы первый раз был особенным, правильным. Если мы и так будем вместе, то почему бы не сделать все так, как и должно быть? Пусть первая брачная ночь будет поистине первой. По этому поводу Инга частенько шутит надо мной. И немудрено, ей не понять моих страхов. Для нее все это «загоны богатенькой чудачки». Но разве может чудачка думать по-другому, если воспитана на сонетах Шекспира о любви.

- Нас пригласили на день рождения начальника полиции. Праздник состоится на выходных, - меняет тему Сережа.

- Я папе обещала пойти на выставку.

- Ничего страшного, милая. Значит, посижу в этот день в офисе, поработаю, - тут же уступает Сережа. - Поздравлю в телефонном режиме, - улыбнувшись, одаривает нежным взглядом.

- Ребят, а свадьба где будет? На Лазурном берегу? - подает голос с заднего сиденья Инга. - Вы заранее скажите, нужно будет визу оформлять и прочую дребедень.

- Думаю, что мы огорчим тебя, - не без удовольствия произносит Сергей, посматривая на нее в зеркало заднего вида. - Свадьба будет здесь. А уже в медовый месяц полетим мы вдвоем с Марианной.

- Черт. Марианна нашла своего принца, а мне теперь у окошка одной сидеть, плакать. Ждать в одиночку принца.

- Что? - обернувшись, впиваюсь в подругу строгим взглядом. Чувствую, начинается самая неудобная часть разговора. Инга идет в атаку, и, дабы избежать ссоры, спешу вставить слово.

- Неа, ничего, вон там, на перекрестке останови, - указывает в темный переулок справа.

- Ну и райончик, Инга, здесь же ни одного фонаря нет, - ежусь от ужаса, всматриваясь в окна. - Ты уверена, что одна дойдешь? Может, проводить?

- Да все нормально, не паникуй, - подмигнув, выходит из машины. Бросив взгляд на удаляющийся силуэт подруги, возвращаю внимание к Сергею.

- Ну, все, теперь ты спокоен?

Он кивает, улыбнувшись.

- Поедем, я чертовски голоден, - бурчит недовольно. Я хочу было ответить ему, что он ведет себя с Ингой как невоспитанный тип, как вдруг с его стороны распахивается дверь машины. Я вижу чьи-то руки в черном. Они хватают моего парня за грудки, вытягивая наружу. Не успеваю отреагировать, как вдруг открывается моя дверь. Чья-то рука вцепляется в мои волосы. Голову обжигает дикая боль. Слезы градом бегут из глаз, а в горле застревает крик, пока меня волокут по асфальту.

- Помогите! - кричу, когда хватка немного слабеет, и я могу сделать небольшой вдох. Повернувшись, вижу, как Сергея прижимают лицом к капоту машины, заламывая руки за его спиной. Он что-то кричит обидчикам. Возле него теперь двое мужчин. Я не могу рассмотреть, кто они, на их головах надеты черные маски. Один из нападающих, размахнувшись, бьет по лицу Сергея. Мой жених падает на землю, ударяясь головой об асфальт. Я плачу. Слезы текут ручьем. Кричу. Но вот только мой голос глушит рука в кожаной перчатке. Я пытаюсь вырваться, брыкаюсь изо всех сил, но вдруг в мою голову упирается что-то холодное и твердое.

- Будешь сопротивляться, пристрелю, поняла? - произносят над головой гортанным голосом. Испуганно вздрогнув, цепенею от страха. Сглотнув слезы, киваю, с ужасом смотря на то, как пинают лежащего на земле Сергея. Как он сжимается, пытаясь хоть немного укрыться от ударов.

- Пойдем, сука, - рычание за спиной, и снова голову опаляет дикая боль. Схватив меня за волосы, напавший тащит за собой. Спустя несколько метров он останавливается. Раздается звук открываемой дверцы, и меня вздергивают вверх, поднимая в воздух, забрасывают внутрь салона. Я лежу на полу, сжимаясь в позу зародыша. Над моей головой пистолет, и мне дико страшно.

- Отпустите ее, уроды! - вдруг тишину улицы разрывает громкий крик подруги, а спустя несколько мгновений раздается хлесткий звук удара и снова крик Инги. Опять распахивается дверь, и рядом со мной на пол падает ее тело. С ужасом смотрю на бледное лицо подруги, на ее закрытые глаза. Пытаюсь подтянуться к ней, как вдруг один из похитителей усаживается верхом на меня. Схватив мои руки, сцепляет их за спиной, связывая. Вздернув за плечи, усаживает.

- Хоть слово проронишь, убью. Попытаешься сбежать, убью. Поняла? - говорит черная маска. Смотрю на него, хочу, но не могу кивнуть. Вижу, как то же самое проделывают с Ингой. Связывают руки обездвиженной подруге. В голове мысль облегчения, если связывают, значит, жива. А в следующий момент меня больно хватают за подбородок, заставляя посмотреть на черную маску. Секунда, и на моей голове надето что-то черное, непрозрачное. Мешок. Вот и все. Меня похитили. Ингу тоже. С Сережей неизвестно что. убили? Просто потерял сознание? Кто эти люди? Что им нужно? Мне страшно. Сердце замирает. Липкий, омерзительный ужас пробирается вверх по позвоночнику, проникая в вены, заражая собой весь организм. Вот и все. Теперь никто не сможет нам помочь. И мне даже подумать страшно, что нас ждет впереди.

Глава 2.1

Берк

Задание было простое: выследить груз и забрать с собой. Ничего такого, что мы с парнями раньше не делали. Около месяца назад с нами связался человек по кличке Миротворец и сказал, что нужно похитить некую Марианну Вебер и перевезти на окраину Стамбула. Продержать ее пару недель, а далее действовать строго полученной инструкции.

Метин был против. Всем своим видом выказывал недовольство. А мне и другим членам нашей организации, как в шутку мы себя называем, было все равно. Деньги не пахнут. А ради парочки хрустящих банкнот я могу сделать многое.

Так мы и узнали о существовании семьи Вебер. В Россию добрались, минуя все блокпосты. Никто не знал о нашем прибытии. А улетим отсюда по фальшивым документам из частного аэропорта, там все схвачено. Проще не бывает.

Мы следили за Марианной. Знали каждый ее шаг, все ее окружение. Десять дней без сна и отдыха, не смыкая глаз, мы выслеживали нашу жертву, погружались в ее жизнь, не упуская из внимания ни малейшей детали. Я понимал, что у нас всего одна попытка - один шанс. Если накосячим - будут серьезные последствия. Миротворец хорошо платит за свои заказы, но и так же спрашивает в случае провала. Я много слышал о нем и знаю, что лучше не гневить его, если собственная шкура дорога.

При планировании похищения может многое пойти не так, и это самый главный фактор, который нужно учитывать. Поэтому когда в машине оказался парень девушки, мы этого не ожидали, но были готовы. Главное - не теряться и подстраиваться под ситуацию.

Я схватил нашу цель, а вот брать с собой еще и ее подругу не входило в планы. Но времени не было, мы привлекли слишком много ненужного внимания. Отдав команду Тезеру тащить блондинку в фургон, мы быстро погрузились и рванули с места. Только там, в темноте салона, я стянул с себя маску. Сердце стучало, словно сумасшедшее, адреналин наполнил вены вместо крови, внутри поселился азарт.

Эмин давил на педаль газа, точно зная, куда ехать, хоть и был в Москве первый раз. Мужчина провел за изучением карт много дней и ночей.

- Сейчас доедем до места и свяжемся с Миротворцем, - произнес и бросил взгляд в зеркало заднего вида. Одна девушка все так же была без сознания, а вот вторая сидела, забившись в угол, и тяжело дышала. Ее грудь быстро опускалась и поднималась, платье задралось вверх, оголяя стройные ноги и кружево трусиков в тон. Увидел, каким взглядом пожирает ее Керем.

- Даже не думай, - сталь так и сквозила в моем голосе.

- Ты это мне? - нагло усмехнулся тот.

- За порченый товар нам точно не заплатят.

- Но потрогать же можно. Вдруг это не то, что хочет заказчик, нужно все тщательно проверить, Берк, - сказал Керем и грубо провел ладонью по бедру брюнетки. Та громко вскрикнула и активно задергалась, силясь освободиться от пут.

- Считай, я тебя предупредил. - Кер встретился со мной взглядом в зеркале и понял, что я говорю абсолютно серьезно. Ослушаться он не смел.

Быстро домчались до ангара вблизи аэропорта, где будем ждать вылета. Вышли из фургона, и парни вытащили девушек, затащили внутрь ангара. Здесь было две комнаты, в которых воняло сыростью, старостью и бродячими животными.

Тут же прошел в дальнюю комнату и достал мобильный. Набрал номер Миротворца, тот ответил на втором гудке.

- Товар у нас, - отрапортовал без предисловий.

- Когда вылет? - спросил тот. Я посмотрел на часы.

- Через четыре часа.

- Когда будете на месте, свяжись со мной.

- Деньги? - мне не нравилось, что этот ублюдок указывает, что и как делать.

- Как я и сказал, будете на месте, я вышлю еще часть, - он сбросил вызов, не дав шанса возразить.

- Сука! - выругался я, и в этот момент со стороны ангара раздался вопль, полный дикого ужаса. Рванув с места, распахнул дверь ангара.

Девушки уже полностью пришли в себя, и теперь они, словно дикие кошки, отбивались от парней. Связанные, с мешками на головах, но все равно борются за свою жизнь. Инстинкт самосохранения в самом чистом проявлении.

- Хватит дергаться, сучки, - на русском произнес Тезер и попытался схватить подружку. Выкрутившись, та умудрилась лягнуть его ногой по колену. Эмин поспешил на помощь. Мне оставалось лишь закатить глаза. Что за кучка неудачников? Достал из кармана сигареты и закурил. Медленно подошел к заложницам и ударил сзади по ногам, те с криками рухнули на колени, разбивая их в кровь. Кивнул головой, и Эмин с Тезером схватили их, чтоб не дергались.

Парни сдернули с девушек мешки. Натянув обратно лыжную маску, обошел и встал перед ними. Сделал новую затяжку и улыбнулся. Именно так они и должны встречать меня - на коленях.

Сучки, почувствовав опасность, перестали вырываться. Прислонившись друг к другу, тряслись от страха. В их заплаканных глазах было столько дикого неприкрытого ужаса. Я буквально пил эти эмоции, чувствуя, что начинаю входить в раж. Но мне всегда было легко держать в руках свои эмоции, а вот насчет парней - не уверен. Только сейчас, глядя на испуганные лица жертв, я понимаю, по какой тонкой грани мне придется ходить все эти дни, пока мы не доставим их в пункт назначения. Мне нужно быть постоянно начеку, дабы не сорвалось дело.

Устроившись перед ними на корточках, обвел ленивым взглядом каждую.

- Сидите смирно и не раздражайте нас, или последствия вам не понравятся, - произнес спокойно и выпустил дым в лица горе-подружек. Блондинка громко всхлипнула, и по ее щекам заструились слезы. Меня женские слезы совершенно не волнуют. В них нет правды, одна фальшь.

- Ты труп, - сказала брюнетка. - Мой отец найдет вас и перебьет, как тараканов. Не ту дочку вы похитили, придурки, - процедила сквозь зубы.

Перевел взгляд на вторую девчонку. Потом снова глянул на первую. На наш заказ. Марианна была привлекательной. Даже несмотря на то, что была связана, похищена, со следами туши на лице. От ее красоты руки начинали чесаться, до ломоты хотелось прикоснуться. Я таких только по телевизору видел и на обложках журналов. Породистая, статная, знающая себе цену.

Беззастенчиво рассматривал ее, посильнее затянулся сигаретой. Посмотрел в ее зеленые глаза. Столько отвращения в этом взгляде, его можно ощутить на коже. Но я привык к этому. Давно привык. Ещё когда был совсем мальчишкой, чумазым, голодным и босоногим. Прохожие в Стамбуле шарахались, завидев такое отребье, бежали, кто куда. В то время их взгляды, полные неприязни, кололи меня, царапали до крови, оставляя шрамы. Тогда я не понимал, почему люди злые, почему не помогут? Мне же много и не надо, лишь корка хлеба и вода не из лужи. Говорят, чужих детей не бывает - самая наглая ложь! Еще как бывают. Люди проходили мимо меня, подыхающего от голода, крепче прижимали толстощеких карапузов к себе. Они лучше покормят голодных псов, чем меня.

- Отпустите нас, и я прослежу за тем, чтобы ваше жалкое существование оборвали быстро, - с надменностью в голосе продолжала вещать Вебер.

Резко схватил ее пятерней за подбородок и крепко сжал.

- До тебя с первого раза не доходит? - Девушка выдернула лицо из моего захвата.

- Не трогай меня своими грязными. - Я не дал ей договорить, ударил наотмашь внешней стороной ладони.

Ее подруга заплакала еще сильнее, а Марианна потрясенно уставилась на меня. Маска надменности спала всего на секунду. Да, принцесса не привыкла, чтобы с ней так обращались. Затем она снова распрямила плечи и посмотрела с вызовом.

- Такие уроды, как вы, только и могут, что бить беззащитных девушек.

Улыбнулся. Холодно, зло. У девчонки дыхание перехватило.

Женщины больше всего боятся именно сексуального насилия. Оно их ломает. Мы не насильники, но стоит этих сучек научить уважению.

- Ты или твоя подружка, - кивнул в сторону блондинки.

- Что? - не поняла Марианна и нахмурилась.

- Ты или твоя подружка, - произнес медленно, и вот теперь до нее дошел смысл моих слов.

- Пошел ты, кусок дерьма! Да ты хоть знаешь, кто я? - с ненавистью заорала та. Кивнул головой.

- Тогда подружка.

Глава 2.2

Беззастенчиво рассматривал ее, посильнее затянулся сигаретой. Посмотрел в ее зеленые глаза. Столько отвращения в этом взгляде, его можно ощутить на коже. Но я привык к этому. Давно привык. Ещё когда был совсем мальчишкой, чумазым, голодным и босоногим. Прохожие в Стамбуле шарахались, завидев такое отребье, бежали, кто куда. В то время их взгляды, полные неприязни, кололи меня, царапали до крови, оставляя шрамы. Тогда я не понимал, почему люди злые, почему не помогут? Мне же много и не надо, лишь корка хлеба и вода не из лужи. Говорят, чужих детей не бывает - самая наглая ложь! Еще как бывают. Люди проходили мимо меня, подыхающего от голода, крепче прижимали толстощеких карапузов к себе. Они лучше покормят голодных псов, чем меня.

- Отпустите нас, и я прослежу за тем, чтобы ваше жалкое существование оборвали быстро, - с надменностью в голосе продолжала вещать Вебер.

Резко схватил ее пятерней за подбородок и крепко сжал.

- До тебя с первого раза не доходит? - Девушка выдернула лицо из моего захвата.

- Не трогай меня своими грязными. - Я не дал ей договорить, ударил наотмашь внешней стороной ладони.

Ее подруга заплакала еще сильнее, а Марианна потрясенно уставилась на меня. Маска надменности спала всего на секунду. Да, принцесса не привыкла, чтобы с ней так обращались. Затем она снова распрямила плечи и посмотрела с вызовом.

- Такие уроды, как вы, только и могут, что бить беззащитных девушек.

Улыбнулся. Холодно, зло. У девчонки дыхание перехватило.

Женщины больше всего боятся именно сексуального насилия. Оно их ломает. Мы не насильники, но стоит этих сучек научить уважению.

- Ты или твоя подружка, - кивнул в сторону блондинки.

- Что? - не поняла Марианна и нахмурилась.

- Ты или твоя подружка, - произнес медленно, и вот теперь до нее дошел смысл моих слов.

- Пошел ты, кусок дерьма! Да ты хоть знаешь, кто я? - с ненавистью заорала та. Кивнул головой.

- Тогда подружка.

Дал знак парням схватить блондинку. Та начала истошно визжать, а Марианна старалась зацепиться за нее. Керем отпихнул рукой брюнетку, а мне почему-то нестерпимо захотелось сломать ему руку.

Эмин задрал на девушке джинсовый сарафан и тут же запустил пальцы в трусики. Керем разорвал футболку, оголяя молочного цвета грудь, и впился в нее руками. Девушка начала рыдать в голос. Марианна тоже всхлипнула и попыталась отвернуться. Дернул ее за волосы, заставляя смотреть.

- Это все происходит из-за тебя, - сказал рядом с ее ухом. Блондинку распластали на одном из ящиков и развели ноги в стороны, открывая вид на ее прелести.

- Не надо, - прошептала брюнетка рядом. - Только не Инга.

- Не надо что? Попроси меня. - Керем уже снимал пряжку ремня и расстегивал джинсы.

- Не надо, пожалуйста. Я. Я выбираю себя. Умоляю. Пожалуйста. - Ухмыльнулся. Думал, придется зайти чуть дальше. Засунул пальцы в рот и свистнул. Все тут же посмотрели на меня.

- Девчонку не трогать. Наденьте на нее мешок и посадите в углу, - сказал по- турецки, вставая с пола, и потянул за собой брюнетку.

- Да ты издеваешься, бл*дь! - заорал Керем, зло сверкая глазами. Отпустил Марианну и подошел к этому зазнавшемуся куску дерьма. Достал из заднего кармана складной ножик, раскрыл и резким движением полоснул Кера по щеке. Тот схватился за нее. Порез был неглубоким, но останется шрам, который будет служить напоминанием, что будет, если меня ослушаться.

- В следующий раз засуну его в глаз.

В воздухе повисла тишина. Я буквально кожей ощущал несколько пар глаз, с затаенной злобой уставившихся на меня. Но мне абсолютно срать на их ненависть.

Повернувшись к притихшей девушке, схватил ее за рукав и потащил во вторую комнату. Путь перегородил Метин. Весь его облик излучал неодобрение.

- Брат, ты что творишь?

- Отойди в сторону, - зло прорычал.

- Теперь мы насильники? - в его зеленых глазах был укор.

- Никто никого не собирается насиловать, - огрызнулся.

- Но.

- Уйди с дороги, Метин, - мы еще пару секунд смотрели друг другу в глаза, и затем мужчина сделал шаг в сторону. Втолкнул Марианну внутрь и закрыл за собой дверь. Снова достал ножик из кармана, и глаза девушки расширились от ужаса. Она попыталась убежать от меня, но я перехватил ее.

- Стой и не двигайся, - прошипел и одним движением освободил ей руки. Я был на взводе, притронься - взорвусь на хрен. Если сучка что-то выкинет, то ей же хуже. Миротворец ничего не говорил о том, что ее трогать нельзя, поэтому она должна быть умнее и не дразнить диких животных.

- Кто вы? - дрожащим голосом спросила девушка, я проигнорировал ее вопрос.

- Зачем вы нас похитили? - теперь ее голос звенел от эмоций.

- Замолчи, - приказал и с раздражением помассировал переносицу.

- Думаешь, нас не будут искать, ты, тупой.

Схватил ее за волосы с такой силой, что она закричала. Все, моему терпению пришел конец.

- Нет, ты точно не знаешь, когда закрыть свой ротик. Наверное, мне стоит занять его другими делами.

Девушка начала брыкаться, царапаться, распаляя азарт еще больше и больше. Я дал ей вырваться только для того, чтобы посмотреть, что она будет делать. Она ударила меня по лицу и тут же схватилась за ладонь, потому что больше вреда принесла себе, чем мне.

- Да я лучше сдохну в канаве, чем отдамся такому отрепью, как ты!

Толкнул ее на ящик, который стоял сзади, и поставил раком, наваливаясь сверху, не давая пошевелиться. Ей точно нужно привить правильные манеры, она должна научиться затыкать свой рот.

- Сдохнуть я тебе не дам. Пока нет. А вот отдаваться мне не стоит, я сам возьму, что мне надо, - сказал и спустил вниз ее трусики, оголяя округлую попку. Провел по ней ладонями, и Марианна снова начала брыкаться.

- Будешь вырываться, - пальцами погладил ее киску, - и отдам твою маленькую тугую щелочку на развлечение парням. Поняла?

Девушка притихла, но не ответила. Потянул ее за волосы.

- Поняла?

- Д-да, - дрожащим голосом ответила та.

Наклонившись, я придавил ее своим телом. Вздрогнув, Марианна все-таки притихла. Вот так, хорошая девочка. Смахнув в сторону ее волосы, схватил в руки ее хвост. В нос ударил аромат девчонки. Что-то сладкое, с привкусом цитруса. Я не мог определить точно, чем она пахнет, но этот запах что-то сделал со мной. Каменный стояк уперся в ширинку джинсов. Я не собирался тр*хать ее, так, чисто поиграть и обозначить границы, показать, кто главный. Водил пальцами по ее клитору, входя на пару сантиметров в ее лоно и выходя обратно. И вот в очередной раз, когда мой палец проник внутрь, то он без проблем протиснулся намного дальше. Мой взгляд опустился на ее блестящую от соков плоть, и я с удивлением понял, что девушка стала мокрой. А ты, оказывается, та еще дрянная девчонка, Марианна Вебер.

Глава 3.1

Марианна

Мне хочется умереть или исчезнуть. Да все, что угодно, только пусть прекратится этот кошмар! Я поверить не могу, что все происходит наяву. Словно скот, связав по рукам и ногам, меня тащат куда-то. На моей голове черный вонючий мешок. Я пытаюсь кричать, просить о помощи, но эти уроды заклеили мой рот скотчем, и малейшее движение губ приносит дикую боль. Мне страшно. Я держалась все это время - когда эта сволочь ударила меня по лицу. Терпела, когда он бесцеремонно полез ко мне, задрав юбку. Слава богу, Берк, как звали это животное, не закончил начатое, его отвлекли - телефонный звонок, после которого нас снова связали.

Я надеялась на чудо спасения, ровно до тех пор, пока полуголую Ингу не схватили и не утащили из чертового ангара. Подруга кричала, плакала, она тянула ко мне руки, моля, чтобы я сделала хоть что-то ради нее. Они убьют ее, выкинут, словно мусор, где-нибудь на обочине. Видела это в их глазах. Там был приговор.

Мною завладела неконтролируемая ярость. Лучше сдохнуть, чем добровольно оставаться в лапах этих уродов. Начала вырываться из рук Берка, кричала, царапалась, и незамедлительно почувствовала холодное дуло пистолета у своего виска. Он приставил его ко мне, пообещал наполнить голову свинцом, если я хоть немного сдвинусь с места. Дикий ужас сковал тело, лишив воли и рассудка. Я в одночасье превратилась в бесхребетную, безвольную куклу. В голове пульсировало только одно: «Я хочу жить». Но в то же время я не могла потерять подругу, и это разрывало меня изнутри. Мне пришлось молча наблюдать, как ее уводят из амбара. Когда крики и плач Инги стихли, ко мне подошли двое в масках и надели на голову ненавистный мешок, в котором было нечем дышать.

- Берк. Пора. Самолет ждет нас, - произнес с жутким акцентом мужчина. Они вообще все говорили по-русски не очень хорошо, временами переходя на иностранный язык. Турки.

- Заткнись, сука, хватит брыкаться, - ругается один из них, перехватывая меня так, что теперь его рука душит горло. Страх за подругу отступает на второй план, в тот момент как легкие начинают гореть от нехватки кислорода.

Меня заносят куда-то и бросают на пол. Пытаюсь подняться, но меня вдруг придавливает тяжестью чьего-то тела.

- Лежи, не рыпайся, поняла?! - раздается рычание над головой. Я пытаюсь дернуться, но шею опаляет острая боль от укола, и перед глазами все меркнет.

Меня укачивало на воде. Казалось, будто я маленькая щепка, гонимая волнами океана. В голове пульсировало, а в руках сосредоточилась острая боль. Попытавшись распахнуть глаза, сжалась от нового приступа агонии. Такое чувство, будто кто-то шмякнул меня об стену, оставив умирать.

Снова и снова пыталась прийти в себя. Переждав волну неприятных ощущений, осмотрелась. Тишина. Над головой серый потолок. Я в какой-то комнате. Реальность происходящего затапливает меня в тот момент, когда, опустив взгляд, я вижу собственные руки, сцепленные металлическими наручниками.

Вечер. машина. Сергей. Инга. наше похищение. Страшные мужчины в черных масках, их угрозы. Берк. От воспоминаний о том турке страх окутывает, проникая по венам в самое сердце. В груди все леденеет от мысли, что меня вывезли из России.

Они говорили что-то о частном самолете, о каком-то Миротворце. Чего хотят эти мужчины? Выкуп? Но зачем же тогда вывозить из страны? Нет, меня не собираются отпускать. И эта мысль оглушает. Заставляет мысли метаться в голове с удвоенной силой.

Превозмогая боль во всем теле, пытаюсь принять сидячее положение. Свесив ноги с кровати, несколько минут сижу с закрытыми глазами, пережидая дикий приступ головокружения и тошноты. Я одна, и это немного радует. Вокруг полутьма, лишь маленькая лампочка на потолке комнаты служит единственным источником света. Небольшие проемы окон в стене чем-то заклеены. Кое-как поднявшись с кровати, приближаюсь к одному из них. Протянув сцепленные впереди себя руки, пытаюсь отодрать мягкую ткань, которой замуровали стекла. Тщетно. Не получается дотянуться. Слезы брызжут из глаз, когда я понимаю, что к моему похищению тщательно готовились и, по всей видимости, собираются держать здесь очень долго. Отсутствие розеток, привинченные к полу ножки кровати, стола и стула. Сукины дети, да кто они такие?! Что хотят от меня?!

Вернувшись к кровати, опускаюсь на матрас. Устало опустив голову на подушку, прячу лицо в ладонях, сотрясаясь от рвущихся рыданий. Господи, неужели все происходящее - не страшный сон? Неужели они убьют меня? Так пусть это делают скорее, и не мучают! Я не вынесу насилия и издевок. Просто схвачу первый попавшийся острый предмет и перережу себе вены. Или еще что-то сделаю. Лучше покончу с собой, чем позволю снова этому грязному животному прикасаться к себе! До сих пор озноб по телу отвоспоминаний о прикосновениях его грубых рук. Наглый, беспринципный уголовник! Своих женщин они в паранджу наряжают, чтобы чужие не засматривались, а нас держат за последних шлюх, считая, что можно делать все что заблагорассудиться их воспаленному мозгу.

- Папочка, где ты? - рыдаю, свернувшись калачиком. - Где ты, родной? Сережа. что с ним? Они так сильно били его. Инга. Что они сделали с моей подругой? Глупая, и зачем она бросилась ко мне там, возле машины? Хотела помочь, но что может девятнадцатилетняя девчонка против пяти вооруженных головорезов? Что за изверги эти люди? Что такого плохого мы сделали им? Почему они напали, почему похитили меня?

Вдруг меня охватывает такая безнадега и боль, что нет сил сидеть на месте. Возможно, если я предложу им денег, они отступятся от своих планов? Я ведь не видела их лиц, они не снимают черные маски. Я не дам показаний, не наведу полицию. Я просто хочу домой, к папе, к жениху. Бедный отец, у него проблемы с сердцем, в прошлом году уже был инфаркт. Он не переживет, если со мной что- либо случится. Он уже слишком стар и слаб для таких ужасов. Сорвавшись с места, я бегу к двери.

- Откройте! Мне нужно поговорить с главным! У меня есть предложение! Деньги! Мой отец готов заплатить вам много денег, если вы отпустите меня! Слышите?! - кричу, тарабаня сцепленными между собой кулаками. Бью эту чертову дверь снова и снова, но ответа нет.

Внезапно с той стороны раздается какой-то шум. Приближающиеся шаги и звон ключей. Отхожу назад, смахивая рукавом слезы. Когда Берк появится передо мной, буду убедительной, постараюсь выглядеть уверенно. Я покажу ему, что со мной можно заключить сделку, и это будет лучшим решением.

Спустя несколько мгновений дверь открывается, и передо мной предстает фигура в черном. На мужчине маска, я не вижу лица, но уже сейчас понимаю, что он - не Берк. Главарь намного выше и мощнее этого человека.

Глава 3 часть 2

- Прошу, дайте мне поговорить с Берком, у меня есть предложение. - превозмогая частую дрожь, пытаюсь звучать уверенно, но заглянув в глаза мужчине, инстинктивно пячусь назад от того, что в них увидела. Ненависть и похоть. И я не могу понять, чего больше в этих черных страшных безднах.

- Давай посмотрим, что ты можешь предложить. - я слышу ухмылку в его голосе. Ломаный русский, вкупе с устрашающим внешним видом мужчины. По телу прокатывается дрожь страха. Сглатываю мешающий ком в горле.

- Позовите главного, я буду говорить с ним. - произношу срывающимся на шепот голосом.

Он наступает на меня. Медленно. Его взгляд раздевающий, липкий. Мне настолько не по себе, что я прижимаю руки к груди, желая спрятаться от него.

- Ну же, чего молчишь? - впечатав меня в стену, сжимает ладонью мое горло. От прикосновений его мерзких рук подкатывает тошнота.

- Язык проглотила? Давай-ка посмотрим, что у нас там спрятано такого. - ухмыльнувшись, он накрывает рукой полушарие моей груди, сжимает до боли. А потом резким движением разрывает ворот платья.

- Ох*енные сиськи, - впивается зубами в сосок, заставляя вскрикнуть от боли и испуга. По телу прокатывается волна дикого омерзения и злости. Я пытаюсь оттолкнуть ублюдка.

- Не трогай меня, - молочу его по голове, зверея. Пытаюсь содрать с него маску, вцепляюсь пальцами в ткань, но когда у меня практически получается это сделать, щеку опаляет острой вспышкой боли от удара его ладони.

- Не рыпайся, сука, - удерживая одной рукой меня за горло, второй лезет в карман. Достав оттуда нож, прижимает его к моей шее.

- Убью, поняла? Прирежу, как грязную свинью, и никто мне ничего не скажет, - хрипит, отпуская горло. Вдохнув воздуха, замираю.

Опустив вниз ладонь, он пытается задрать низ платья. Перед глазами все плывет, я понимаю, что это конец. Даже кричать не пытаюсь, знаю, что бесполезно.

- Эй, Керем! - раздается у двери мальчишеский голос. Насильник поворачивается на звук. По всей видимости, вошедший в комнату - подросток. Он что-то бросает тому на турецком, от чего насильник, зарычав, отстраняется от меня.

Керем покидает комнату, а я сползаю по стенке на пол, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Пытаюсь занемевшими пальцами поправить на себе одежду.

- Не бойся, он не тронет тебя, - раздается над головой. Поднимаю глаза и вжимаюсь в стенку, заметив сидящего рядом со мной на корточках парня лет шестнадцати на вид. Черноволосый, чумазый, смотрит на меня в упор своими карими глазами. Он первый, чье лицо без маски.

- Кроме Хозяина, никто тебя не тронет. - отмечаю, что его русский практически без акцента. В глазах парня нет ни капли злости, и это немного успокаивает.

- Прошу, скажи своему Хозяину, что я хочу поговорить, - умоляю, протянув к нему руки. Голос срывается, заикаюсь. - Скажи, что мой отец имеет много денег, и он отдаст, сколько потребуется, ради моего спасения. Передай, пожалуйста.

Парень хмурится. Оттолкнув меня, поднимается, направляясь к двери.

- Ты - товар, поняла? - обернувшись, произносит холодным тоном. - И не тебе указывать Хозяину, не тебе говорить, что делать. Сиди молча, слушайся его. Когда он решит, сам вызовет тебя. Если поведешь себя глупо, поплатишься. И Керем - это лучшее, что может с тобой произойти.

- Ненавижу вас, как же я вас ненавижу, - плачу, зажимая рукой искривлённый в немом крике рот.

- Прибереги свою злость. Не трать силы понапрасну. Они тебе еще понадобятся. А пока отдыхай, - бросает напоследок и выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.

Два дня я провела в заточении. Только мальчишка два раза в сутки приносил еду. Завтрак и ужин. И один раз принес какую-то бесформенную футболку, чтобы я смогла переодеться. Мне было ненавистно что-то принимать от них, все эти подачки. Но платье держалось на «честном слове», ничего другого мне не оставалось, как проглотить гордость и молча надеть футболку.

Он выводил меня в ванную, где я могла помыться и справить нужду. Ванной это было сложно назвать, скорее маленькой комнатушкой с унитазом и ржавым шлангом в стене, вместо душевой.

Лишь благодаря его визитам я могла хоть как-то ориентироваться во времени, ведь даже малейший лучик света не мог проникнуть сквозь плотные завесы на окнах.

В первый день я отказывалась от еды. Не реагировала на его слова, просьбы и угрозы. Мне вообще жить не хотелось. Но после проведенной ночи в этом темной, сырой комнате мне стало так страшно, что наутро, когда он снова пришел меня кормить, все-таки сползла с кровати.

Пока завтракала, Уфук, так звали парня, не спускал с меня своих черных глаз. Я пыталась хоть немного разговорить его, выведать об их планах. Но Уфук сказал, что сегодня вернется Берк и сам мне все расскажет.

Я пыталась подготовиться к встрече с главарем. Придумывала сотню вариантов исхода событий. Перебрала в голове тысячу идей, что я могу предложить ему взамен собственной свободы. Но, как бы ни пыталась храбриться, понимала, что Берк и все его окружение - настоящие животные, уголовники, и реакцию на мои просьбы я предугадать не могла. Мне оставалось только надеяться. На собственную удачу, на отца, на Сергея. Родные уже ищут меня. Я уверена, что папа и жених приложат все усилия ради моего спасения. У них много связей и возможностей, меня не оставят в беде. Главное - продержаться чуть-чуть. И с Ингой все хорошо, я точно знаю. Подругу отпустили, и она уже дома, в безопасности.

К вечеру второго дня снова пришел Уфук. Только в этот раз он явился без еды. Бросил с порога.

- Хозяин ждет тебя. Поднимайся, иди за мной.

Сердце пропустило удар. Вот и настал момент истины.

Игнорируя дрожь волнения, я поднялась с постели, направляясь за парнем. Он вел меня по темному длинному коридору, пока мы не уперлись в высокую дверь из темного дерева.

Постучав в нее три раза, замер, а я вместе с ним. Сердце стучало так громко, что отдавалось в ушах. Меня начало тошнить от ожидания и нервного напряжения. Хотелось кинуться на этого мальчишку и бежать, куда глядят глаза. Но я не могла! Не знаю, где нахожусь, и сколько человек еще в доме. Ничего, черт побери, не знаю. И это бессилие еще страшнее, чем мои надзиратели.

Только когда с той стороны раздался громкий мужской голос, по всей видимости, разрешающий нам войти, Уфук открыл дверь.

Повернувшись ко мне, немного потеснился, освобождая путь.

- Иди, - произнес тихим, абсолютно лишенным эмоций голосом.

Старалась скрыть эмоции как можно глубже, нацепить броню. Прекрасно осознавала, что сейчас в этой комнате для меня не будет ничего хорошего, но я постараюсь выжать максимум для себя. Я дочь своего отца! И какое-то отребье не станет нам диктовать свои условия и запугивать. Набрав воздуха в грудь, прошла внутрь. Стоило переступить порог, дверь тут же закрылась, отрезав все пути отступления.

В комнате царила полутьма. Первое, что бросилось в глаза - окна. Они точно так же, как и в моей темнице, были замурованы.

- Проходи, садись, - раздался низкий мужской голос откуда-то сбоку. Повернувшись на звук, я увидела его, восседающего в массивном кресле.

Мне не хотелось никуда садиться. Более того, в комнате, будучи наедине с этим животным, я чувствовала себя крайне напряженно, понимая, что нахожусь в опасности. Но рисковать я не могла. Нужно было подыграть ему. Изобразив на лице смирение, я прошествовала к двуспальной высокой кровати и присела на край матраса, положив на колени связанные руки. А внутри все ходуном ходило. Тварь! Мразь! Ненавижу! Мне хотелось закричать, снять с него маску и расцарапать лицо в кровь, на ошметки. Убить собственными руками.

Он молчал. Просто продолжал сидеть в кресле, прожигая меня черными глазами. Его взгляд жег мою кожу так сильно, что сидеть неподвижно было невероятно тяжело. Хотелось вскочить, стряхнуть с себя все это и спрятаться от него как можно дальше.

С каждой прошедшей минутой напряженной тишины мне становится все более не по себе. Берк - настоящее исчадие ада. Восседает передо мной, будто демон, высасывающий из меня одним только взглядом все жизненные силы.

Я чувствую, как липкий страх подбирается ко мне своими мерзкими отвратительными когтистыми лапами. Ползет вверх, проникая под кожу, раздирая мясо до костей, вглубь, в самое нутро, к сердцу. Я ежусь, частая дрожь пробирает тело. Такое чувство, будто сейчас он читает каждую мою мысль, каждую эмоцию и наслаждается тем, что загнал меня в угол.

- Скучала по мне, Марианна? - вдруг раздается его хриплый голос. Вздрогнув от испуга, прикрываю глаза, мысленно собираясь с силами. Я не должна показывать ему своей слабости. Не дождется.

- Не бойся, я не обижу тебя, - протягивает лениво и добавляет с ухмылкой, - если будешь хорошей девочкой. - Распахнув глаза, впиваюсь в него взглядом. Так я и поверила тебя, насильник. Держи карман шире.

- У меня к вам предложение, - произношу громко, желая звучать уверенно.

В ответ раздается смешок.

- Ты думаешь, мне будет это интересно? - его голос полон веселья.

- Мой отец. Он даст вам намного больше, чем предложили заказчики! Прошу вас, позвоните ему и обо всем договоритесь!

Снова смех. Отвратительный, надменный. Поднявшись с кресла, он приближается не спеша. Останавливается в нескольких сантиметрах, тянется рукой к лицу.

- Ты очень красивая, Марианна. Ты ведь это знаешь? - спрашивает, внимательно рассматривая меня. Подцепив пальцем выбившуюся прядь волос, убирает за ухо. А я, словно загипнотизированная, сижу неподвижно, смотрю в его глаза. И мне страшно от того, что я вижу в них. Похоть. Нет, я и раньше ловила на себе такие взгляды. И Сережа так на меня смотрит. Но взгляд Берка. Там внутри чернота, полное безумие и сумасшествие, которое затягивает тебя глубже и глубже.

Снова пробирает мелкая дрожь, и волосы на теле становятся дыбом. Но я не собираюсь делать ему приятно, не покажу своего испуга.

- Не могу сказать о вас то же самое. Не видела лица, - произношу, нагло глядя в его глаза.

Губы мужчины кривит улыбка. Пробегая пальцами по очертаниям скул, он задумчиво произносит.

- Ты же умная девочка, Марианна, сама знаешь, что я не отпущу тебя.

Меня злят его слова. Он издевается надо мной. Наглый, омерзительный преступник!

- Вы уродливы? У вас шрам или бородавка? - не могу сдержать едких ноток в голосе. - Если не собираетесь отпускать, почему не снимете маску?

Я пытаюсь вывести его из себя. Возможно, в пылу гнева он что-то скажет мне о планах в отношении моей бедной души. Но, на удивление, моя дерзость его ничуть не злит. Даже наоборот. Он вдруг начинает смеяться. Громко, заливисто, словно только что я ему анекдот поведала.

- А ты мне нравишься. - после минутного приступа смеха наконец-то произносит он. - Такая непокорная, бесстрашная, - он приседает передо мной на корточки и, склонив голову, внимательно всматривается в мое лицо.

- Раненая птица, которую вот-вот сожрет голодный лев. - произносит задумчиво.

Я понимаю, что он намного хитрее и умнее, чем кажется. Ему плевать на мои слова и уговоры. Мне конец. Как бы я ни сопротивлялась, сколько бы денег ни предлагала ему, моя судьба предрешена. Но для чего меня похищать, если не ради выкупа? Кому понадобилась я? Или отец? Что за тварь может такое организовать?

- Чего вы хотите? - подбородок начинает дрожать от рвущихся рыданий. - Позвоните моему отцу, он даст вам денег, - он расплывается в моих глазах. Сморгнув слезы, пытаюсь прийти в себя.

Ухмыльнувшись, Берк поднимается во весь рост.

- Папочка тебе не поможет, джан. Все теперь зависит только от тебя, Марианна. Мы можем вполне неплохо провести здесь время, - спрятав руки в карманах брюк, пожимает плечами.

Смотрю на мужчину в недоумении, и затем, словно зарница в небе, до меня доходит его намек.

- Если ты думаешь, что я добровольно дамся тебе, то ошибаешься! - рычу сквозь зубы, прожигая его взглядом. - У меня есть парень, которого я люблю! У нас скоро свадьба! - кричу в пылу злости.

Он молчит. Наклонившись, подается ко мне так, что между нашими лицами всего несколько сантиметров пространства. Руки так и чешутся, чтобы сорвать эту чертову маску.

- Даже не думай, что у тебя есть выбор. Он пропал ровно в тот момент, когда я бросил тебя на пол фургона, - шепчет, обдавая кожу дыханием. -

Тебя не вернут отцу, - он замолкает. А его слова прожигают во мне дыру, выжигая сердце, превращая все хорошее в пепел. Становится трудно дышать, слезы застилают глаза. Лучше бы ударил, было бы не так больно. Смотрю на Берка, не мигая. Неужели он ничего не чувствует? Вот так просто играет чужой жизнью, как будто есть такое право. Чувствую себя тараканом под подошвой его туфель.

Отстранившись, продолжает смотреть на меня с высоты своего роста.

- Скорей всего продадут тебя в один из публичных домов. Там любят таких, как ты... сладких, красивых. Будут драть тебя на дешевых простынях потные моряки или рабочие. Жирные, пузатые, лысые, с большими и маленькими вонючими х*ями. Вот тогда будет повод сопротивляться и плакать, - от его слов мороз по коже. Я чувствую, как тошнота подкатывает к горлу от обрисованной Берком картины. Если он говорит правду, я не хочу жить. Не допущу ни за что такого издевательства над собой. Уж лучше выбрать смерть.

Ненавижу его. Пусть душа его горит в аду и всех, кто связан с моим похищением! Сволочь! Я уверена, он наслаждается тем, что загнал меня в ловушку! Нет, я так просто не сдамся. Пусть не рассчитывает, что смог напугать меня своими сказками.

Прикрываю глаза, делая вид, будто я растеряна и разбита. Не впускаю его слова в душу, ментально закрываюсь от них. Воспроизвожу интерьер комнаты в голове, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Вдруг появляется кое-какой план. Конечно, в случае провала мне сильно не поздоровится, но у меня не особо-то большой выбор. Лучше подохнуть, пытаясь сделать что-то, чем отдаться на милость этих уродов.

Когда-то давно я ходила на курсы самообороны, там нас учили в любой ситуации не поддаваться панике и использовать любую возможность, чтобы нанести удар по обидчику и убежать.

Начинаю дышать чаще, адреналин начинает бурлить в крови. Я готова.

Открываю глаза и смотрю на него, как можно невинней, с мольбой.

- Если меня отдадут в бордель, то прошу, подари мне воспоминания. Возьми меня, Берк, - шепчу еле слышно, а саму едва не выворачивает наизнанку от этих слов.

Глава 4

Берк

Несколько дней я, Керем и Тезер отсутствовали в Стамбуле. Встречались с Миротворцем. Мужик - настоящий псих. Назначил встречу в какой-то ж*пе мира. Еле туда добрались, а оказывается, этот му*ак вздумал устроить нам бесплатное представление, решить два дела сразу.

Я понял, что он хотел показать всем этим. Это завуалированное сообщение. Что будет с нами, если захотим его наеб*ть. И какими бы мы отморозками не были, переходить дорогу этому человеку - себе дороже. Мы выросли на рассказах о Миротворце. Каждый дворовой пацан знал легенды о нем. И вот он перед нами. Правду говорят, что внешность обманчива. Ничего в нем не выдает человека, которого боятся тысячи. Среднестатистический седовласый мужчина. Только аура столь мощная, что может с ног сбить, хрен поднимешься.

И все же какой-то смертник решил сп*здить то, что принадлежит Миротворцу. Не знаю, на что рассчитывал этот убогий. Вообще, что движет дебилами? Его быстро поймали. Как и всю его семью. Беременную жену, тещу и тестя.

Сейчас все «счастливое семейство» стоит на коленях и молит о пощаде. Зрелище на любителя, скажу я вам. Никто вокруг не обращал на эти вопли никакого внимания. Даже я. В жизни я много дерьма повидал, и это - не самое ужасное.

Миротворец, как ни в чем не бывало, подошел ко мне, парни остались в стороне.

- Деньги уже поступили на ваш счет. У заказчика изменились планы.

- Что значит - изменились планы? - спросил, заранее чувствуя, что ответ мне совершенно не понравится.

- Придется подержать девушку чуть дольше, - последовал ответ. Стиснул челюсть. Как же меня, бл*дь, бесит, когда на мои вопросы не отвечают прямо!

- Конкретней?

- Как будет что-то известно, я сообщу.

- И какого х*ра мне с ней делать?

- А вот это, Берк, не мои проблемы.

- Заеб*сь.

- Сдай ее в публичный дом, пусть сучка отрабатывает жилье. Пусти по кругу. Сам тр*хай. Плевать. Просто поддерживай в ней жизнь до нужного момента. Ты умный мальчик, разберёшься. За неудобство в виде Марианны мы еще заплатим.

Обговорив сумму, которая устраивала бы обе стороны, Миротворец вернулся к своим «гостям».

Парни тут же подошли ко мне.

- Ну, что? - спросил Тезер.

Я не успел ответить, раздался звук выстрела, перевел взгляд и увидел, что Миротворец пустил пулю в лоб тому, кто его обокрал. Беременная женщина закричала и начала трястись всем телом. А затем резко подняла голову и посмотрела на меня диким, полным отчаяния и мольбы взглядом. Она так сильно прижимала руки к животу, что они побелели, старалась защитить не рождённое дитя. Я знал, что живой ни она, ни ее ребенок и другие члены семьи не выберутся. Ее муж убил их всех в тот момент, когда решил обокрасть Миротворца. Сам повесил мишени им на спины. Никто им не поможет. Уж точно, не я. Поэтому я развернулся спиной, от ее умоляющего взгляда, и пошел к выходу.

И когда за нами закрылась дверь, раздалось еще три выстрела.

По дороге в ту дыру, где держим девчонку, я молчал. Керем и Тезер злились на это. Они пытались выказать свое недовольство, но я быстро оборвал все их истерики. Мне нужно подумать.

Размышляя о словах Миротворца, я понял одно - никто не требует выкупа. Марианна Вебер не вернется домой. И когда ее заберут от нас - она умрет. Не знаю, кому и что сделал ее отец, мне плевать на самом деле. Но почему-то я не мог просто взять и сказать все это парням.

Я пока не могу стать ее палачом. Да, она полностью зависит от моей воли, но вынести приговор я еще не в силах. Это не проявление жалости. Нет. Мне интересно смотреть на ее жалкие попытки выжить. А это уже что-то. Вызвать во мне эмоции очень сложно, а ей удалось. Цепанула меня чем-то. Да, красивая, но таких миллион. Есть в ней стержень какой-то, нутро. Не могу понять, что именно выделяет ее из общего фона. Но когда она рядом, мои демоны хотят с ней поиграть. Втянуть в свой смертельный танец и смотреть на то, как ее душа будет погибать под их когтистыми лапами. Мне до одури хочется с ней поиграть и сломать, чтобы после меня никто не смог починить. Она нравится моему безумию, а значит, будет жить.

Поэтому я сказал, что действуем так, как и до этого. Она не должна видеть наших лиц. Буду поддерживать иллюзию того, что она еще кому-то нужна. А когда мне надоест, избавлюсь от нее без сожалений.

Когда вернулись, тут же вызвал ее к себе. Пришла. Красивая, сука. Идеальная. За что тут же хотелось наброситься на нее и драть на куски. Идеальных не бывает, и ты, Марианна Вебер, не исключение.

И каково же было мое удивление, когда она начала предлагать себя. Такая же дешевка, как и многие другие. Неужели я ошибался? Считает, что между ног у нее не обычная щелка, а все богатства мира. Сучка еще не знает, что я не сую свой член в кого попало. Может, до этого я и хотел ее тр*хнуть, чисто физиология, то теперь мне просто-напросто противно. Ярость чернотой накрыла. Но раз она так хочет, то эту ночь она никогда не забудет. Я отпечатаю каждую секунду в ее бл*дском мозгу.

Марианна

- Так быстро сдалась? - хмыкает он недоверчиво. - Марианна, мне даже немного скучно, я ждал борьбы, сопротивления.

Он играет со мной. Огромный лев, так он назвал себя, решил порезвиться с пойманной ланью перед ее смертью. Вот только он ошибся, я не жертва. Я выпутаюсь, не сдамся просто так, даже если борьба не увенчается успехом.

- Но ты ведь сам сказал, что впереди у меня роль рабы и подстилки. А ты ничего. Правда, лица твоего я не вижу. может, ты, конечно, там жутко уродливый, но тело у тебя шикарное.

Хвалить его - последнее, что я хотела бы делать. Но мне нужно усыпить его бдительность. Нужно, чтобы он поверил. Да и вообще, как бы ни было противно это осознавать, но фигура у мужчины, и правда, мощная. Тонкая ткань кофты обтягивает грудь и бицепсы. Даже сквозь одежду я могу разглядеть каждую мышцу. Сильные руки с бугрящимися венами, длинные стройные ноги. Берк излучает животную энергетику. Я могла бы назвать его красивым, если бы он не был ублюдком.

Я вижу, как его губы кривит улыбка, и мне приходится постараться, чтобы подавить вспыхнувшее внутри чувство омерзения. Он замечает перемены в моем лице. Словно читает мои мысли.

- Я не насильник. Ты дашь мне все сама, - произносит тихим охрипшим голосом, касаясь моего плеча.

Киваю. Ну, вот он и попался на крючок.

- Тогда расстегни меня, - протягиваю к нему руки. - Если не хочешь брать меня насильно. Расстегни. Я не стану сопротивляться.

Молчит. Смотрит на меня, не проронив ни слова. А у меня сердце, как у загнанного зайца, под сто сорок ударов в минуту. Я дико боюсь. Но желание жить сильнее страха.

Берк приближается ко мне. Достает из кармана ключи, замирает.

- Без глупостей, иначе пожалеешь, - в его голосе сталь. Нервно сглотнув, киваю.

Его длинные пальцы достают из кармана связку ключей. Берк берет в ладони мои руки. Вставляет ключ в замок и, сделав пару оборотов, освобождает от пут. Как только наручники падают на пол, прижимаю к груди руки, растирая кровавые борозды, оставшиеся от металла.

Берк молчит. Стоит неподвижно, а я боюсь поднять на него глаза. Знаю, что должно сейчас произойти, и от понимания этого неприятно сосет под ложечкой.

Подается ко мне ближе, нависая. Его грубая ладонь касается моего бедра. Адреналин, страх и ощущения от его прикосновений - все это мешает мне, а я должна быть предельно собрана. Сделав вид, будто подчиняюсь его воле.

Берк толкает меня, заставляя лечь на спину. Каждое его прикосновение отдается в моем теле дрожью. Мне противно, я хочу заорать, чтобы не смел трогать меня! Чувствую, как руки ползут выше по ноге, забираются под край футболки. Ласкают нежную кожу живота. Мужчина целует мою шею, слышу его хриплое дыхание. Сильнее прижимаю его к себе одной рукой, пока его наглые руки исследуют мое тело. Другую руку отвожу в сторону и, схватившись за голову металлического орла, крепко сжимаю статуэтку и со всей мочи бью ею в висок похитителя.

Дернувшись, его голова отскакивает в сторону. Берк заваливается на меня всем телом, вдавливая в матрас.

Глава 5

Марианна

Паника охватывает меня, когда я замечаю, как на черной ткани его маски расплывается темное мокрое пятно. Преступник лежит неподвижно. Зарычав от усилий, сталкиваю его с себя. Он падает на пол безвольной массой.

Игнорируя оглушительно громкое биение сердца, наклоняюсь к нему. Я убила его? Черт, что же теперь делать? Нужно убегать. Забрать ключи и рвать когти. Главное не попасться на глаза его подельникам и успеть скрыться до тех пор, пока его не обнаружат.

Наклонившись, тянусь дрожащей рукой к его куртке. Залезаю в карман. Выудив оттуда связку, срываюсь к двери. Но уже взявшись за ручку, замираю. Руки так и чешутся сорвать с него маску, посмотреть, кто скрывается за ней. Но я понимаю, что на счету каждая секунда. Поэтому, открыв дверь, осторожно выхожу в коридор.

Вокруг ни души. Прикрыв тихонько за собой дверь, я пробираюсь вперед. Иду на цыпочках, содрогаясь от каждого постороннего шороха. Спустя несколько метров до меня вдруг начинают доноситься мужские голоса. Приблизившись к одной из комнат, останавливаюсь. Замечаю в проеме, что в помещении находится еще один человек. Восседает за столом. Осмотревшись по сторонам, вижу дверь в конце коридора. Скорей всего, это и есть выход. Но мне еще нужно добраться до него, проскочить мимо незамеченной.

Но моему плану не суждено воплотиться в жизнь. Не успеваю ничего понять, как что-то большое и сильное налетает на меня со спины, внося в комнату. Страх пронзает каждую клеточку тела, когда я понимаю, что меня схватили.

- Смотрите, кто у нас тут, - раздается над ухом, в то время как руки преступника сжимают мое горло. Вцепившись в его ладонь - удавку, пытаюсь хоть немного ослабить ее. Широко распахнув глаза, глотаю мелкими глотками воздух.

Передо мной за столом четверо мужчин. Все без масок. Их злые глаза прожигают во мне дыры.

- Как она смогла сбежать? - один из них поднимается с места, приближаясь к нам.

- Уфук! - кричит второй мужчина, и по голосу я понимаю, что это Керем. Спустя несколько мгновений парень появляется в комнате.

- Девка чуть не сбежала! Ты чем там занимаешься?! - схватив парнишку за шкварник, трясет его.

- Она у Берка была! - произносит тот испуганно.

- Иди, посмотри, что с ним, - швырнув его в сторону, командует мужчина. А у меня в груди от страха леденеет. Сейчас они увидят труп главаря и порвут меня на кусочки.

- Она видела наши лица! У нас проблемы! - шипит тот, что все еще удерживает меня.

- Это у нее проблемы, - произносит Керем, окидывая меня сальным взглядом. Он срывается в мою сторону, но его останавливает громкий возглас Уфука со стороны входа.

- Она убила его! Хозяин мертв!

Керем застывает. А потом вдруг поворачивается ко мне, скалясь.

- Ах, ты ж, тварь! - вырвав меня из рук своего подельника, толкает в спину. Я влетаю в стену, больно ударяясь головой. Пытаюсь подняться, но чьи-то руки вздымают меня в воздух. Не успеваю сориентироваться, звонкая пощечина взрывает мою голову острой вспышкой боли.

- Сука, что делать теперь? - взвывает Керем. - Миротворец выходит на связь только к Берку. С нами он и говорить не станет!

- Пристрелить ее, нахрен, - рычит тот, что стоит сейчас рядом с Уфуком.

- Нет уж, Тезер, сначала мы поиграем немного, - протягивает задумчиво Керем, возвращая ко мне взгляд своих черных глаз.

- Уфук, иди к Берку, забери его телефон! Отнеси тело на задний двор. А я пока с сучкой разберусь, - приблизившись ко мне вплотную, мужчина принимается расстёгивать ремень.

- Нет, пожалуйста, не надо, - выдавливаю из себя хриплый стон. Вот теперь меня накрывает паникой по-полной.

- Эй, Керем, ты не один здесь! - рычит кто-то из-за спины потенциального насильника.

- Я первый. Давно на нее смотрю, да, милая? - сложив вдвое полоску ремня, проводит ей по моим скулам.

Не успеваю вскрикнуть, он сдавливает мое горло, снова припечатав к стене. Большой палец насильно раздвигает мои губы, проникая в рот. Я пытаюсь закричать, вырываюсь, но он ни на шаг не отступает. А потом я кусаю его. Вонзаюсь зубами, что есть мочи, в палец ублюдка.

- Ах, ты ж, сучка! - хлёсткая пощечина выбивает весь дух. Слезы градом катятся из глаз. Он толкает меня на кровать. Упав на мягкий матрац, я отскакиваю обратно, пытаясь убежать, но он с легкостью ловит меня, толкая обратно. Удар ладонью по лицу, снова и снова. Закрываюсь руками, сотрясаясь от рыданий. Пожалуйста, пусть они остановятся! Пусть не делают этого! Я готова на все, что угодно, только не насилие! Только не с этими животными!

- Тихо, тихо, - раздается вдруг чей-то голос. Подошедший со спины хватает мучителя за руку, не давая ему нанести мне очередной удар.

- Я ее тр*хнуть хочу, живую, - отвечает сквозь зубы, глядя в разъяренное лицо Керема. - А после твоего месилова останется воющий кусок мяса.

- У тебя проблемы какие-то? - повернувшись к нему всем телом, наступает Керем. А я сползаю с кровати, забиваясь в угол комнаты. Мне так страшно, что я не могу и вдоха сделать. Мужчины вот-вот сцепятся в схватке, но вдруг раздается оглушительный гром, похожий на звук выстрела. Дверь в комнату распахивается, ударяясь со всей силы о стену. Все присутствующие словно по команде замирают, сгруппировавшись.

Вокруг тишина. Я слышу чьи-то шаги. Потянувшись, выглядываю из-за спин насильников.

От увиденного кровь стынет в жилах. В проеме стоит Берк. Его лицо в маске, но он без куртки. По смуглой коже шеи стекает струйка крови, заползая под ворот футболки. Я не вижу выражения его лица, но по напряженным рукам, по сжатым кулакам и по огненному взгляду понимаю, что он убьет меня, разорвёт на куски. Мне конец.

Берк

Со стоном прихожу в себя. В голове все звенит. Не могу понять, где я. И что, бл*дь, случилось! Какого х*ра я делаю на полу? Пытаюсь вспомнить хоть что-то, но возникает такая вспышка боли, от которой в глазах опять темнеет.

Краем глаза замечаю, что надо мной склонился Уфук. Его губы шевелятся, но я ни слова не могу разобрать.

А потом я все вспоминаю. Эта русская шлюшка ударила меня! Дотрагиваюсь до места удара и чувствую пальцами теплую вязкую субстанцию. Кровь. Меня захлестывает ярость. Дикая, необузданная. Отталкиваю от себя пацана и встаю с пола. Пошатываюсь. Не обращаю никакого внимания на острую боль в черепушке.

Выхожу из комнаты. Я точно знаю, где она. Выбиваю, нах*р, дверь. И первое, что я вижу - Керема и Тезера. Стоят друг напротив друга, готовые глотки перегрызть. Перевожу взгляд на девчонку, и во мне поднимается доселе неизвестное безумие. Кто-то ее ТРОГАЛ. Какая-то тварь к ней прикасалась. Сжимаю кулаки, потому что во мне кипит жажда убийства.

- Берк?! - долетает до меня голос Керема. Прохожу мимо них, толкая плечами. Подхожу к кровати. Марианна забилась в самый угол и смотрит на меня огромными глазами. Кровь из раны застилает глаза, и я рывком снимаю с себя маску.

Хватаю девушку за подбородок, изучая ее лицо. Глаз начинает заплывать, разбита губа, на шее красные отметины от пальцев.

- Кто? - мой голос хриплый. Хочется все, нах*й, разгромить. КТО посмел трогать МОЮ вещь? Она молчит. Надавливаю пальцами сильнее. Она морщится. Переводит быстрый взгляд на Керема и тут же отводит. Продолжает молчать. Улыбаюсь уголком рта. Слова и не нужны, я все и так понял.

- Мы думали, ты умер. - начинает оправдываться этот урод.

Подхожу к нему и со всей силы бью в лицо. Наслаждаюсь тем, как начинают болеть костяшки. Кер хватается за лицо, и я наношу пару ударов в корпус, пока он не начинает задыхаться и не падает на колени.

- Сколько раз я тебе говорил не трогать мои вещи.

- Да она же просто шл*ха, брат! - кричит ублюдок. - Ты из-за какой-то бл*ди слетел с катушек?!!

Цокаю языком.

Подхожу к нему и смотрю сверху вниз.

- Ты упускаешь суть. На ее месте могла быть любая грязь. Но это МОЯ грязь.

Хватаю его за голову и ударяю коленом в лицо. От этого удара Керем сваливается на пол.

Поворачиваюсь к Тезеру, тот смотрит на меня огромными глазами. Урод слишком туп, но знает свое место.

- Забери его.

Жду, когда Тез вытащит Керема, как только они исчезают из вида, медленно поворачиваюсь к притихшей девушке. Мари сидит тихо, даже дышит через раз. Сейчас она не такая дерзкая, как была буквально десять минут назад. Холодно улыбаюсь и подхожу к кровати, сажусь на нее. Вебер вздрагивает. А во мне все так и полыхает. Ярость скребется, наружу ищет выход. Прикрываю глаза. Да, Марианна виновата и понесет свое наказание. Но сейчас я зол и на себя! Близость этой русской шл*хи настолько затуманила разум, что я попался в ее сети, словно какой- то тупой пацан. Нужно отдать девчонке должное - она разыграла все по нотам. А я отвлекся. Аромат ее тела и шелк кожи были столь притягательны, что я не ожидал подвоха, просто растворился в ощущениях. Такого со мной никогда не было. Никогда. Но больше я не поведусь.

- Знаешь, почему мне собаки нравятся больше, чем люди? - спросил у Марианны, и та лишь испуганно покачала головой.

- Во-первых, они преданные, а во-вторых, их можно чему-то обучить. И раз ты не понимаешь по-человечески, джаным, я буду обращаться с тобой, как с собакой.

С этими словами схватил ее за волосы и потащил к двери. Девушка что-то кричала, но я не обращал никакого внимания на ее жалкие попытки сопротивляться. В конечном итоге она покорно ползла на четвереньках рядом со мной. Выволок ее во двор и поднял с земли валявшуюся цепь с ошейником. Тут же приковал девушку. Ремешок был тесным. И ей даже глубокие вдохи причиняли невыносимую боль.

- Отпусти меня! - прокричала девушка, и я дернул цепь на себя. Марианна вскрикнула от боли.

- Знай свое место. Не открывай рот, пока я не прикажу.

Вздернул на ноги и повел к дереву. Продел концы цепи сквозь ее запястья и приковал над головой. Отошел подальше и улыбнулся. Марианна Вебер стояла на солнцепеке около дерева на носочках, абсолютно обездвиженная. Но в ее глазах горел огонь.

- Я сломаю тебя, - сказал и, развернувшись, покинул двор.

Приказал Уфуку не давать ей ни воды, ни еды, пока сам не вернусь.

Сел в машину и помчал в клуб. Я был все еще на взводе! Домчал туда в рекордные сроки. Здесь, как и всегда, царили похоть и порок.

Ни с кем не здороваясь, сразу поднялся на второй этаж, где находился кабинет Зейнеп. Рывком открыл дверь, девушка сидела за своим столом. Подняла на меня огромные карие глаза.

- Берк.

Вытащил ее из кресла и нагнул через стол, задрал платье и одним резким движением вошел. Зей вскрикнула и сильнее ухватилась за стол, хорошая девочка. Я тр*хал ее неистово, иступленно. Каждый раз входя все глубже, и глубже, и глубже. А перед глазами все равно была другая. Еб*нная Марианна Вебер.

Вышел из Зейнеп и надавил на плечи, чтобы она встала на колени. Девушка тут же сделала все, как я хотел. Молча. Без закидонов. Вот как нужно вести себя рядом со мной! А не как.

Сука, надо вытр*хать мысли о русской шлюхе из головы.

Собрал волосы Зей в хвост и полностью вошел в ее рот. Как же оху*нно. Закрыл глаза и стал вколачиваться в теплую мягкость рта девушки, не давая отдышаться. А сам представлял другие губы и язык. От интенсивности движений по ее щекам начали катиться слезы, но она не просила остановиться. Все так же покорно принимала. Эта покорность меня выбесила, и я не стал задерживать с разрядкой. Кончил ей в рот, и Зейнеп проглотила все до последней капли.

Кажется, вытр*хать мысли о русской шлюшке с другими не получится.

Глава 6

Марианна

Я дома. Солнышко припекает, нежусь под его теплыми лучами, лежа на шезлонге возле бассейна. Сергей вот-вот подойдет. Я попросила его принести мне льда для лимонада. Нет, напиток достаточно прохладный, просто люблю рядом с ним побыть капризной маленькой девочкой, ведь любимый так очаровательно заботится обо мне.

Скоро приедет папа. Ари обещал приготовить мое любимое рагу и яблочную шарлотку. Не знаю, как он это делает, но вся его стряпня настолько вкусная, что диету держать совершенно невозможно.

Мы поедим в семейном кругу, а потом поедем с Сережей в один из клубов. Потанцуем, развеемся. Разве это не счастье, когда все твои любимые рядом? И ты можешь делать то, что пожелаешь.

Черт. как хочется пить... ну, куда же он подевался? Вдруг все тело охватывает дикая боль. Сильная, пульсирующая, от которой тошнота подкатывает к горлу. С запястий словно кожу содрали живьем. Я горю, пылаю в огне боли. И ее так много, что мне не хватает воздуха.

А потом вдруг открываю глаза, глотая ртом зной полуденного солнца. Боже, какое оно здесь. беспощадное и жестокое. такое же, как и мои похитители.

Я не знаю, сколько времени вишу на цепи. Он, будто собаку, оставил меня здесь подыхать. Затекли руки, и я уже не чувствую боли на запястьях от жестких веревок. Я истощена, измучена. Я потеряла счет времени и своим мучениям. Но, чтобы они со мной ни делали, пусть знают - сломать меня не получится. Пусть вот так, сгорю тут заживо, погибну от истощения, но никогда не приму их власти над собой.

Думала, Берк убьет меня. В тот момент, когда он вошел в комнату, я не знала, что лучше - дать растерзать себя его бешеным псам или попасть под его ярость. Было столько ненависти в его глазах, что все остальное казалось не таким страшным.

Он сорвал с лица маску. и тогда я поняла, что это конец. Он не отпустит меня, убьет, но не отдаст отцу. Теперь я знаю, как выглядит дьявол. И это знание меня погубит.

.Ботинки. Снова я вижу их. Черные берцы, испачканные пылью. Все это время я не реагировала, не отвечала на его просьбы. Отказывалась пить, несмотря на то, что умираю от жажды. Этот парень самый добрый из всех чудовищ, но послаблений я давать не буду.

- На, выпей, идиотка, сдохнешь ведь, - тычет в лицо алюминиевой кружкой, наполовину заполненной жидкостью.

- Пошёл ты, - из горла вырывается хрип. Я хочу отвернуться от него, но шею сковывает металлическая цепь, и от боли все задеревенело.

- Я пойду. И ты вместе со мной, - хмыкает он и, приблизившись, тянется к моим рукам. От его манипуляций запястья опаляет новой вспышкой боли. Зажмурившись, стону, не в силах терпеть. Он перерезает веревки, и я камнем падаю вниз. Перед самым столкновением с твердой поверхностью Уфук успевает поймать меня.

- Хозяин вернулся. Приказал освободить тебя. Пойдем, - парень снимает ошейник и помогает мне подняться, направляясь в сторону дома. Я бы могла сейчас снова попытаться сбежать. Оттолкнуть его и рвануть с места. Но я истощена. Мне не хватит сил даже на самостоятельный шаг. Зажмуриваюсь от досады, клянусь себе самой, что как только подкоплю сил, снова это сделаю. Постараюсь сбежать.

Затащив меня обратно в темницу, Уфук укладывает меня на тахту. Поставив передо мной на полу поднос с едой и питьем, говорит, чтобы я переставала упрямиться. С его слов, убивать меня никто не намерен, но слушаться я должна. Мне хотелось послать его к дьяволу, но потом я подумала, что уже нахожусь в аду, а окружающее меня - самое что ни на есть порождение преисподней. Решила не тратить силы попросту - промолчала.

В наказание я осталась без света. Он ушел, оставив меня в полной темноте. Пролежав неподвижно около часа, попыталась подняться. Кое-как дотянувшись до кружки, жадными глотками осушила посуду. Желудок тут же свело болью. Слишком долго я не ела и не пила.

Обессиленно опустившись обратно на грубую ткань, закрыла глаза. В голове немного прояснилось. Теперь я могла мыслить. И сейчас думала о том, что ни капельки не жалею о содеянном.

Моя попытка убежать разозлила Берка. Взбесила. Но пусть знает, что я - не жалкое существо, готовое ползать под его ногами. Я Марианна Вебер. И я не позволю какому-то отребью вот так просто сломать себя. Он может насиловать мое тело, может бить, истязать. Но даже так, стоя в крови и ссадинах, в разорванной одежде, на цепи, я выше него. Ему никогда не дотянуться, не добраться, а значит, никогда не подчинить меня своей воле.

Отец. Мысли о нем греют сердце. Представить не могу, что сделает он с этой шайкой бандитов, когда найдет меня. Сергей отомстит Берку. Он покажет ему, кто истинный лев, а кто маленькая запуганная шавка.

Я хочу, чтобы этих ублюдков упекли за решетку, на пожизненное. Я приду и буду смотреть на то, как они стоят на коленях и просят прощения за все, что сделали. Только когда увижу боль в их глазах, только когда они сломаются, я смогу спокойно переступить через все это и забыть. Только тогда я начну новую жизнь. Зная, что я отомстила, что они ответили за все... За меня и за Ингу.

Оглушительная тишина. Только звук собственного дыхания не дает сойти с ума. Они держат меня уже несколько дней в полном одиночестве и темноте. У меня снова связаны руки, завязаны глаза. Будто им недостаточно того, что в комнату не проникает даже малейший лучик солнца.

Боль. ее так много, что я уже разучилась различать, где заканчивается душевная и начинается физическая. Сколько я не ела? День? Два? Неделю? Уже не чувствую голода. Мне уже все равно.

Меня пугает темнота. И тишина. Кажется, что из непроглядной мглы вылезают жуткие чудовища. Они крадутся ко мне, заставляя сжиматься в трясущийся от страха комочек.

Притянув к груди колени, борюсь с внутренней дрожью, пытаюсь хоть что-то разглядеть сквозь повязку. Напряженно всматриваюсь в темноту. Я вижу их. монстров. И самый жуткий из них вот-вот набросится на меня.

В моих снах он предстает огромным львом с острыми когтями и глазами, наполненными ядовитой ненавистью. Его хищный взгляд пугает. Стоит ЕМУ посмотреть на меня, внутри все выворачивается, он, словно скальпелем, проходится взглядом по коже, вспарывая мясо, проникая в самое сердце.

В какой-то момент до моего слуха доносится тихий, едва различимый звук. Он практически неуловим, но я научилась распознавать его. Будто маленькие крупицы песка сыплются, ударяясь о твердую поверхность пола. Это звенят ключи в его руках.

Он вставляет ключ в замок. С каждым его поворотом я вздрагиваю. Плачу, тихонько всхлипывая, потому что знаю - должна выпустить весь страх сейчас, чтобы не показывать ему. Такие, как ОН, питаются слабостью, болью, паникой других.

Берк в комнате... я все еще не вижу его - чувствую, каждой клеточкой тела. Я слышу его дыхание, кожей ощущаю его взгляд. Секунда. две... времязамирает. Знаю, сейчас он снова сделает мне больно. Ненависть... ее так много в его глазах. Кажется, будто он и есть сосредоточение гнева, ярости и жестокости. Иногда я задаюсь вопросом, что сделало его таким? Что превратило этого мужчину в монстра? Но потом я чувствую прикосновения его пальцев, и все мысли покидают меня. Стискиваю челюсти, по крупицам собирая в себе остатки злости. Выметаю все до единой мысли. Я не покажу ему боли, не покажу слез.

- Раздевайся, - его тихий спокойный голос, будто змеиный яд, проникает ко мне голову, отравляя. Сдернув повязку с глаз, он поднимает мое лицо, удерживая подбородок. В глаза бьет резкий свет. Зажмуриваюсь, пережидая вспышку боли. Он сдавливает лицо пальцами, заставляя посмотреть на него. Рычу. Вкладываю в свой взгляд все, что у меня осталось - крохи гордости, капельку высокомерия.

- Тупой ублюдок, у меня руки связаны, как я разденусь? - выплевываю наполненные ядом слова, а в следующую секунду его крепкая ладонь смыкается на моей шее. Плевать. Я скорей умру, чем сдамся ему добровольно. Понимаю, что надо промолчать, сделать вид, что подчинилась. Но не могу.

Водит по шее большим пальцем, словно пытается поймать пульс, который зашкаливает. Смотрит мне в глаза, такое чувство, что в самую душу. И я, словно завороженная, смотрю в ответ. Не могу отвести взгляд от черноты его глаз. Она поглощает, подавляет, одурманивает.

- Тебе еще не надоело? - хмыкнув, будто ни в чем не бывало, развязывает веревки.

- Ты же понимаешь, все бесполезно. Ты - МОЯ игрушка. И я сделаю с тобой все, что захочу, - наклонившись, шепчет у самого уха. А по мне мурашки бегут от этого шепота.

Отстраняется от меня. Сделав знак подвинуться, усаживается на тахту. В его руках какие-то склянки и бинты. Но я не смотрю туда. Берк снова без маски. И я смотрю на его лицо.

- Нравится то, что видишь? - изогнув свою бровь, кривит губы в ухмылке. А я думаю о том, что, несмотря на красивые черты лица, он жутко уродлив.

- Пытаюсь запомнить твою рожу, чтобы с того света являться и мучить тебя каждую ночь, - хриплю.

- Становись в очередь, джаным, - рассмеявшись, он вдруг резко хватает мою руку, вытягивая вперед.

На запястьях ужасные темно-красные борозды. Горло до сих пор болит от той цепи. Но разве кого-то волнует мое благополучие?

- Ты со всеми своими игрушками так жесток? - спрашиваю его, пока он сосредоточенно изучает мои раны. - Тогда я не удивлена, что у тебя ничего нет в этой жизни.

Он резко усиливает хватку. Мои слова ранят его. Значит, я попала по больному. Чему-то сокровенному. Его злость длится всего пару секунд. А потом он берет верх над эмоциями.

- Я просил тебя лишь быть послушной. Это все - твоя заслуга, - отпустив меня, открывает какие-то тюбики с мазью. А мне так противно становится от всей этой игры. Он хочет, чтобы я боялась? Дрожала в ожидании? Да сейчас! Пусть говорит четко и прямо, что ему нужно.

- Ты меня тр*хнуть хочешь? Делай это быстро и уходи, - выплевываю высокомерно.

Поднимает на меня глаза. Не по себе становится от его взгляда. Будто тяжелой глыбой придавливает. Сколько силы в нем. И я сейчас говорю не о физике. Внутри у него настоящий ураган.

- Ты себя сейчас видела, малышка? Тебя не захочет тр*хнуть даже пастух, он предпочтет вместо Марианны Вебер овцу, - смеется. А я вспыхиваю. Как этот отброс смеет говорить со мной в таком тоне! Меня никто и никогда так не унижал. Я знаю, что нравлюсь мужчинам. Даже его ублюдки позарились на меня, а этот. Стоп. Не о том я думаю сейчас, это не должно меня цеплять. Но цепляет, черт возьми.

- Расслабься, Марианна. Если сильно припечет, я сделаю это, - снова берет мои руки в плен. Замолкаю.

Смотрю на то, как его длинные пальцы касаются кожи, обрабатывая мои раны лекарством. Удивительно, какими нежными они могут быть. Но также я знаю, как он ими же может причинять боль.

- Зачем все это? - спрашиваю, когда он перебинтовывает запястья. - Ты издевался надо мной, а теперь вдруг раны мои решил обработать?

Он молчит. Завязывает кончики бинта. И только потом поднимает на меня глаза.

- Ты должна знать, Марианна, - говорит хрипло и тихо. Но каждое его слово будто в рупоре звучит. - Я сломаю тебя, - он вдруг надавливает пальцем на забинтованную область руки. Слезы брызжут из глаз от резкой боли. Я пытаюсь отстранить его руку, впиваюсь в его кисть ногтями. Но он словно не чувствует ничего, продолжает давить, сверля меня взглядом.

- А потом могу исцелить, - сквозь туман боли долетают его слова, а в следующую секунду он отпускает меня. Отпрянув, прижимаю руку к груди, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Смотрю на него, охваченная ужасом. Чудовище.

Берк поднимается. Забирает лекарства с кровати.

- Все зависит только от твоего благоразумия. Наказание - оно ждет каждый проступок. Это неотвратимо. Таков жизненный цикл. Иначе процессы мироздания обернутся вспять.

- Ты чокнутый, - цежу сквозь зубы, сотрясаясь всем телом. Он пожимает плечами, задумчиво улыбнувшись.

- Может быть, но не настолько, насколько ты.

Глава 7

Марианна

Он ушел и больше не тревожил меня. Я снова погрузилась в темноту и отчаяние. Знаю, что мое уединение - всего лишь временное затишье. Берк играет со мной. Он не стал в тот раз брать меня насильно. Он и не будет этого делать. Этот мужчина вывернет всю ситуацию так, что я сама приползу к нему на коленях и буду молить.

Я знаю таких, как он. Жестокий, циничный. Человеческая жизнь для него ничего не значит. И он считает себя вправе брать то, что пожелает. И взять меня для него ничего не стоит. Но ему это не интересно. Игра. Вот чего он жаждет. Сломать меня, подчинить. Вот тогда он будет кайфовать.

Перед глазами снова и снова всплывает его образ. Как же я ненавижу этого мужчину! Будь моя воля, расцарапала бы его лицо, в кровь. Несколько сотен вариантов его казни перебрала в голове. Чудовище, монстр. Нет, его приспешники ничем не лучше. Но они - зацикленные на животных инстинктах недалекие головорезы. А вот этот совершенно другой. Этот вывернет тебя, изнасилует всеми известными способами. Испачкает твою душу, изрежет ее, превратит в жалкое существо. Вот только тогда насытится.

Слышу чьи-то шаги. Забиваюсь в угол комнаты, застываю в ожидании. Только бы не Керем, и не Тезер. Эти два ублюдка особо жестоки и кровожадны. После того случая они ни разу не приближались ко мне, но неизвестность пугает.

Слышу звук отворяемого замка. Кровь стынет в жилах от ожидания. А потом вдруг глаза разрезает яркий электрический свет. Зажмурившись, пережидаю этот момент.

- Хозяин ждет тебя к себе. Нужно принять душ и привести себя в порядок, - раздается голос Уфука. А меня начинает знобить. Вот оно. Конец затишью. Игра началась. Но вдруг понимаю, сколько бы я ни храбрилась, не смогу оказать ему сопротивления. Слишком измучена, слаба. Мне бы хоть толику надежды на спасение. Но, к сожалению, ее не будет. За эти дни я твердо убедилась в одном. Спасения не будет. Отец не найдет меня.

Уфук стоит над душой. В его руках поднос с едой. А мне хочется удавиться. Что будет делать со мной Берк? Что на этот раз взбрело в его больную голову? Не собираюсь я прихорашиваться для этого отребья. Если хочет тр*хать, пусть имеет дело с грязной оборванкой.

- Берк сказал, если ты не пойдешь, я должен прострелить тебе ногу. Потом руку. И так до тех пор, пока ты не соберешься. - Замечаю в руках парня блестящий пистолет. Просто замечательно.

Дрожь пробегает по телу. Меня трясет в истерике. Вдруг становится так плохо, так жалко себя. Слезы градом льются из глаз.

- Я не могу, Уфук, - поднимаю на него взгляд. Ничего не вижу, все расплывается перед глазами. - Стреляй, если надо. Но я не могу этого делать... Я. лучше умру,

- всхлипнув, тихонечко плачу. Опускаю голову, с ужасом в сердце ожидая расправы.

Но ничего не происходит. Тишина вокруг становится невыносимо давящей.

Вдруг замечаю боковым зрением, как рядом со мной прямо на пол усаживается Уфук.

- Марианна, я ничем не могу помочь тебе, - с грустью в голосе произносит он. - Я знаю Берка. Он не отступится.

- Зачем вы держите меня? Почему не выйдете на моего отца? - смотрю на него с надеждой хотя бы намек на правду поймать. Но его лицо непроницаемо.

- Мне не говорят. Мое дело - приносить тебе поесть и следить, чтобы ты не убежала. Мне самому это не нравится, - замечаю безобразные шрамы на его руках. Словно ожоги. Что это? Парню тоже досталось в жизни. Почему он служит Берку? Так много вопросов. И я задала бы их, если бы это имело хоть какое-то значение. Но моя жизнь кончена. Разве может быть что-то важным теперь?

- Скажи, у тебя есть сестра? - он удивлен моему вопросу. Замирает, вопросительно глядя на меня. - Чтобы ты сделал, если бы она оказалась на моем месте? Девочка, не знающая мужчин.

Он хмурится. Потупив взгляд, смотрит на свои руки.

- У меня нет никого, Марианна. Ни мамы, ни папы, ни братьев, ни сестер.

- Тогда ты не поймешь, - вздыхаю, осознавая, что он не поможет мне. - Стреляй. Я никуда не пойду... - Уфук возвращает ко мне взгляд, и столько боли в его глазах. Намного больше, чем у меня.

Беру его ладонь в свою руку. Вздрогнув, Уфук удивленно смотрит на наши ладони.

- Я не перенесу этого насилия, Уфук. Пожалуйста, помоги мне. Дай мне что-нибудь: таблетки, наркотики. Пусть лучше я буду в дурмане в этот момент, чтобы не понимать, что происходит. Но я не вынесу этого.

Он вдруг меняется в лице. Нахмурившись, отталкивает от себя мои руки. Поднявшись, направляется к двери. Всего пара секунд, и я снова одна посреди темной комнаты.

Не поможет. Он был последней надеждой. А ведь могло бы быть так просто все. Я всегда презирала суицид. Считала, что это не может быть выходом. Никогда не понимала таких людей. Как можно лишить себя жизни собственными руками? Но вот она я. Сама дошла до этой грани. Сейчас я понимаю, что готова покончить со всем. В моей ситуации проще наглотаться дерьма и отправиться на тот свет. Это лучше перспективы быть растоптанной, растерзанной чудовищем.

Спустя полчаса вдруг снова открывается дверь. Я вижу темную фигуру, быстрым шагом направляющуюся ко мне.

- Вот, держи, - взяв мою ладонь в свою руку, он вкладывает в нее пластинку. - Здесь таблетки. Больше двух не пей. Кони двинешь. Если найдут, скажи, стянула из кармана. Если узнают, что я дал тебе их - мне конец, - шепчет Уфук, а потом пытается отстраниться, но я перехватываю его руку.

- Я все сделаю как нужно. Спасибо, - не знаю, видит ли он в темноте благодарность в моих глазах, но я обязана ему.

Пойдем, тебе нужно принять душ. Берк вызывает.

Кивнув, прячу таблетки в карман. Поднимаюсь с тахты, следую за Уфуком.

Тоненький шланг, торчащий из стены, и комната со старым потрескавшимся кафелем - вот и весь душ. Раны на запястьях еще не зажили, больно от воды. Прикусываю губу, боясь застонать. Держусь мысленно только за свой план. Пусть это будет стоить мне жизни, но я не дамся этому ублюдку. Не позволю сломать себя.

Сразу после душа Уфук ведет меня в кабинет Берка. Мои волосы все еще влажные от воды, а тело знобит от сквозняков, гуляющих по коридору. Или это страх? Я выпила всю пачку. Разом. Там, в душе. Выбросила упаковку в слив. Теперь никто ни о чем не узнает. И Уфук не пострадает. А главное, я освобожусь от оков.

За мной закрывается дверь, а мне плевать. В груди даже не екает. Интересно, смертники так же чувствуют себя, за несколько секунд перед электрическим стулом?

Вот только спокойствие мое длится недолго. Ровно до тех пор, пока глаза не находят его, стоящего спиной ко мне, у окна.

- Справа одежда. Выбери что-нибудь, - бросает небрежно тихим голосом. К горлу тошнота подкатывает. Ненавижу его. Стоит весь такой из себя. Руки в карманах, расслаблен. Будто весь мир у него в руках. Вот только ублюдок еще не догадывается даже, какой сюрприз его ждет.

- Сам выбирай. Не собираюсь я этого делать, - выплевываю с презрением. Оборачивается. Смотрит на меня прищуренно.

- Ты же не хочешь, чтобы твой папочка еще больше расстраивался, Марианна? Увидит, в каких ты лохмотьях, еще сердечко прихватит. Он ведь у тебя уже не молод. Так что надевай платье и садись вот сюда, - указывает небрежно на диван.

А у меня сердце птицей в клетке бъется. Папа. Неужели они решили отпустить меня? Но. Нет. Замечаю видеокамеру на штативе напротив дивана. Будут снимать видеообращение.

Обернувшись, смотрю на многочисленные тряпки, висящие в открытом шкафу.

- Тебе подойдет белое, - раздается за спиной его голос. Душу рвущееся наружу рычание. Схватив первое, что попалось под руку, оборачиваюсь, с вызовом смотрю на него.

- Красное тоже ничего, - пожимает плечами, нагло ухмыляясь. - Переодевайся, - бросает жестко.

- Отвернись.

- И пропустить такое представление? И не подумаю, - произносит довольно, опускаясь в кресло.

Да и плевать. Пусть потешится напоследок. Скоро таблетки подействуют. И я буду свободна.

Сцепив зубы, срываю с себя футболу, оставаясь в одних трусах. Я вижу, как его жадный взгляд блуждает по моему телу. Мне противно, но одновременно с этим я чувствую, как тело обдает жаром, который концентрируется внизу живота.

Натягиваю на себя чертово платье. Оно жутко уродливое и вызывающее. Будто его только что сняли с дешёвой проститутки. Но лучше я надену его, чем подчинюсь ему.

Вдруг чувствую его прикосновения. Пальцы мужчины пробегают по оголенной коже спины в вырезе платья. А вторая его рука обвивает мою талию, резко притягивая к себе.

- Твой запах. волосы. они с ума сводят, - шепот у самого уха, в то время как наглые руки исследуют мое тело. Я хочу сопротивляться. Оттолкнуть его, влепить пощечину. Но перед глазами все плывет, а язык немеет. В один момент все силы покидают меня, и я падаю на пол, словно тряпичная кукла. Темнота. Тишина. Покой. Наконец-то. Я свободна. Сво-бод-на.

Глава 8

Берк

В сознание просачивался надоедливый звук. Приоткрыл веки, и на миг все потемнело перед глазами. Похмелье дало о себе знать. Со второй попытки открыл глаза, на сей раз медленно, и дотянулся рукой до орущего мобильника.

- Алло, - ответил, не глядя на экран. Зейнеп заворочалась рядом со мной, и простынь сползла с ее тела, оголяя молочного цвета полную грудь.

- Заказчик хочет снять два небольших фильма, - с ходу начал Миротворец.

- Какие фильмы? - мозг отказывался переваривать информацию.

- Снимешь дочь Вебера на камеру.

- Я, бл*дь, вам не Спилберг! Приезжай, и сними ее сам.

- Следи за тоном, Берк. Ты стал моей марионеткой в тот самый миг, когда принял деньги. Я говорю - прыгать, и единственный вопрос, который ты должен задать - как высоко. Тебе все ясно, мальчик?

Ярость опалила нутро, выжигая все на своем пути. Мне до ломоты в руках захотелось спустить с Миротворца шкуру живьем. Чертов ублюдок! Когда-нибудь я запихну все эти гнусные слова ему в глотку и заставлю проглотить. Но пока не время. Сделал глубокий вдох и медленный выдох.

- Какой фильм? - сквозь зубы спросил я.

- Уже лучше, - хмыкнул тот в трубку. - Первый - где Марианна будет красивая, в чистой одежде, и попросит папочку сделать все, что хотят плохие дяди. Надеюсь, вы, парни, не слишком потрепали ее.

Вспомнил синяки на ее коже, которые оставил Керем, и снова захотелось навалять ублюдку. Еще плюс времяпровождение на цепи.

- А второй?

- А второй, если ее папочке будет мало первого, если он не убедит его. Надо, чтобы вы сняли, как дерете ее по очереди.

Тварь знает, что мы не насильники. Но за деньги мои парни могут сделать многое. Но не я, и не Метин.

- Как последнюю шлюху. - его голос стал задумчив, и последние его слова накрыли меня чернотой. - Ты же помнишь, как трахали твою мамочку, не так ли, Берк?

Швырнул телефон в стену, тот разбился на несколько частей, и заорал.

- У*БОК!

Меня всего трясло. И перед глазами, как назло, всплыл образ матери. Зажмурился и надавил на глаза кулаками, прогоняя ее лик. Почувствовал, как нежные руки дотронулись до моего плеча. Резко открыл глаза и сбросил с себя руки Зейнеп.

- Берк. Что случилось? Расскажи, - хриплым ото сна голосом мягко попросила сучка и снова дотронулась до меня. Перехватил ее руку и с силой сжал запястье, от чего она вскрикнула.

- Я тебя просто тр*хаю, если захочу поговорить, то найду для этого дела кого-то другого. Твой рот создан не для разговоров, а для моего члена, ясно?

Смотрю в ее огромные испуганные карие глаза, которые полны непролитых слез. Страх в них так и плещет, красиво переливается. Мне это нравится. Зейнеп быстро закивала головой, и тогда я выпустил ее запястье. Девушка легла обратно около меня, свернулась под боком клубочком. А мне противно стало от ее покорности.

Встал с кровати и начал собираться. Пора разобраться с проблемой под именем Марианна Вебер.

Приехал обратно в барак, где мы держим девчонку, и тут же сказал Уфуку привести ее ко мне через пару часов.

Зашел в комнату и остановился. Все помещение было заставлено пакетами.

- Керем, Тезер! - заорал так громко, аж стекла задрожали. В коридоре послышались поспешные шаги. Двое вошли в комнату.

- Что это? - указал подбородком на коробки.

- Это Миротворец прислал, - поспешно ответил Керем. С удовольствием отметил, что глаз у него заплыл, и он держится за ребра.

- И какого х*я это г*вно у меня в комнате?

- Миротворец. - начал Тезер, и я отвесил ему оплеуху.

- Я твой господин, и Миротворец здесь, под моей крышей - никто, ясно?

- Да.

- Выйдите!

Когда за придурками закрылась дверь, посмотрел, что было внутри. Одежда. Куча женской одежды. Косметика и всякое дерьмо. Ублюдок ни на секунду не сомневался, что я сниму это хоум видео. Раньше я бы без зазрения совести сделал все, что приносит мне бабки. Но сейчас, с Марианной. Эта русская шлюха въелась мне в кожу. Я не знаю, как избавиться от этого наваждения! Даже вчера, тр*хая Зейнеп, я представлял на ее месте Марианну. Что это ее губы смыкаются на моем члене, что это она стонет подо мной. Сука! Что, бл*дь, она сделала со мной?! Наверное, нужно поиметь ее, чтобы забыть. Да будет так.

Позвал Уфука и приказал развесить все вещи на вешалки. Пять лет назад Метин подобрал парня на улице, тот воровал кошельки у зевак. Хотел ограбить и Метина, но не на того попал. И вместо того, чтобы наказать пацана, друг привел его в наш дом. И мы оставили его вместо маленькой собачонки. С тех пор парень исполняет любые приказы и не задает вопросы. Его верность безгранична.

Уфук начал все вытаскивать из коробок, я пошел в душ, когда вышел, все было на своих местах. Достал камеру и установил на штативе.

Вскоре пришла Марианна. На ее лице налились отвратительные синяки. Она была избита, но не сломлена. И мне нравится ее сила духа. Улыбнулся краешком губ. Девушка была дерзкой, как и всегда, но сейчас что-то изменилось. И я не мог понять, что именно. Что-то в ее глазах и поведении стало другим.

И вот она стоит в кольце моих рук, а в следующее мгновение падает наземь. Я едва успеваю ее схватить. Сучка упала в обморок. Кладу ее на пол и несильно бью по щекам, чтобы открыла глаза. Но она их не открывает. Приподнимаю веки, а ее зрачки стали размером с глазное яблоко! Бл*дь! Она под чем-то!

Но я не знаю, что это, и какой эффект даст.

- Сюда! Быстро!- снова кричу и слышу, как ко мне бегут.

- Берк.

- Что вы ей дали? - спрашиваю Керима и Тезера, но те молчат, тупо таращат на меня глаза. Встаю с пола и подхожу к ним.

- Что. Вы. Ей. Дали? - цежу сквозь зубы. Ярость во мне клокочет, мне хочется разорвать этих мразей на ошметки, но сперва нужно узнать, под чем Вебер, и можно ли ее спасти или.

Взревев от последней мысли, я начинаю избивать этих тварей. Живыми эту комнату они не покинут! Псы просят о пощаде, и сквозь шум безумия слышу голос Уфука.

- Это я ей дал. «Трамал».

Останавливаюсь и перевожу взгляд на мальчишку. Он белее мела, съежился возле стенки и огромными глазами смотрит на Марианну.

- Ей. Ей было больно. И я дал. чтобы боль унять.

Он падает на пол и прикасается лбом к носкам моей обуви.

- Прости, господин. Она пообещала выпить только две таблетки.

Мне хочется взять его за шею и переломить позвонки. Тупой малолетний дебил. Ладно, это все потом. Отталкиваю носком ботинка его от себя.

- Звоните доктору Текину, пусть срочно сюда едет!

Повернулся к Вебер и поднял ее на руки. Понес в ванную.

Перевесил ее туловище через бортик ванны, включил холодную воду, чтобы лилась на нее. Надавив на щеки пальцами, раскрыл рот и засунул два пальца, вызывая у девушки рвоту.

Ее начало тошнить. Все содержимое желудка испражнилось. Под конец ее рвало желчью.

Когда позывы закончились, завернул ее дрожащее тело в полотенце и вынес обратно в комнату. Никого уже здесь не было. Накрыл сверху девушку одеялом и сел рядом. Смотрел на ее лицо, не мигая. Не знаю, сколько прошло времени. Приехал доктор Текин. Осмотрел и заверил, что все с ней будет хорошо. Поставил капельницу с каким-то раствором и сказал, что через пару часов, когда девушка придет в себя, капельницу следует убрать. Все снова покинули комнату, а я остался сидеть на кресле. Напротив кровати.

Неужели Марианна думала, что смерть может нас так быстро разлучить? Неужели эта глупая сучка еще не поняла, что она живет, пока мне этого хочется. Я еще с ней не закончил. Нет. Я приготовил ей несколько кругов ада, прежде чем она мне надоест. Теперь все будет по-другому. Она будет просить о том, чтобы я посадил ее на цепь, потому что все то, что я придумал для нее.

Мысли тут же вернулись к матери. Мне было восемь, когда я нашел ее бездыханное тело. Мы жили в притоне у госпожи Фариде. И я помню, что мать постоянно была на наркоте, и как ее тр*хали разные мужики. Она всегда говорила мне прятаться в шкафу и сидеть там тихо, пока она не позовет меня. И тогда бы мы лежали в обнимку и мечтали бы о другой жизни. О том, как однажды мы уедем из этого места, как купим небольшой дом и заведем козу, которая будет давать столько молока, что мы не будем успевать пить. И в тот день мама меня не позвала. Я всю ночь просидел в шкафу, а когда утром решился выйти наружу, потому что мой мочевой не мог больше терпеть, увидел маму на кровати с открытыми глазами и с уродливыми следами пальцев на шее. На той самой кровати, где мы мечтали о лучшей жизни. Я тогда начал трясти ее, хотел, чтобы она проснулась, но она не просыпалась. И я обмочился, и влетевшая в комнату госпожа Фариде начала меня бить и кричать, выгнала меня на улицу. И тогда я остался совершенно одиноким в этом жестоком мире. Только спустя много лет я вернулся к Фариде и узнал, что мать она так и не похоронила. Заплатила кому-то, и ее кремировали.

Марианна застонала и открыла глаза. Начала осматриваться по сторонам, и когда она увидела меня, у нее перехватило дыхание. Улыбнулся краешком губ.

- Добро пожаловать в ад, джаным.

- Нет, - прохрипела Вебер пересохшими губами и тут же закашлялась. Встал с кровати и выдернул систему из ее вены. Девушка вскрикнула от боли.

- Берк.

- Заткнись, - видимо, она увидела все бушевавшее во мне безумие, потому что замолчала.

Вытащил ее из кровати и потащил в главную комнату. Бросил там на пол. Вебер пыталась отдышаться. Ловила ртом воздух.

- Уфук!

- Да, господин, - парень появился спустя пару секунд после того, как я позвал его.

- Я приютил тебя как родного. Ты ел за моим столом, жил под моей крышей, и как ты мне отплатил?

- Мне очень жаль, господин, - в голосе парня слышалось столько отчаяния.

- Ты знаешь, что сейчас будет? - холодно спросил.

- Да, господин.

Взял с полки хлыст для лошадей.

- Вытяни руки ладонями кверху.

- Что ты. - начала Марианна, но не договорила. Я замахнулся и со всей силы ударил по ладоням парня. На них тут же появились красные следы. Сучка закричала.

- Сколько таблеток было в пачке? - спросил я у Марианны.

- Перестань! Он не виноват, это я! - рыдала девушка на полу и пыталась подползти к нам. Я снова замахнулся и ударил парня по ладоням. Тот вскрикнул, по его лицу струились слезы.

- Сколько таблеток? Если не ответишь, я буду его бить, пока не проступят голые кости.

И в подтверждение своих слов снова ударил по ладоням, на которых уже проступила кровь.

- Десять! Десять таблеток! - прорыдала Вебер.

- Значит, будет десять ударов.

- Нет, не надо, пожалуйста! - Я снова замахнулся и почувствовал, как Марианна подползла ко мне и обнимает за ногу. Ее трясет от рыданий, по щекам стекают слезы. Она все еще в том красном платье, которое оголило ее грудь. Даже такая сломленная, на коленях, Марианна Вебер охерит*льно красивая.

- Берк, пожалуйста, не надо, - и взгляд такой молящий. Смотрит на меня, как на божество. Вот мы и нашли твое слабое место, джан.

И в этот момент зазвонил мой телефон. Достал его и посмотрел на экран, звонит Метин.

- Да.

- Сейчас звонил мой человек из полиции. К вам с утра приедет проверка. Кто-то нажаловался, что подозрительные люди шастают. Вам надо уезжать.

- Понял, - кротко ответил. Марианна уже подползла к Уфуку и прижимала его к груди, словно ребенка.

- Мы сейчас уезжаем.

И на этот раз маленькая сучка не задавала никаких вопросов. Хорошая девочка.

Глава 9

Марианна

Он вез меня долго. Я не знала, куда, не знала, что будет со мной там. Да и, честно говоря, сейчас меня мало что волновало. Перед глазами то и дело вспыхивали сцены издевательств над Уфуком. То, с какой жестокостью Берк бил его ремнями, исполосовав руки парня ужасными ранами, приводило меня в неописуемый ужас. Но Уфук - он даже не пробовал сопротивляться. Парень ведь мог убежать или хотя бы попытаться. Но вместо этого он покорно принимал свое наказание. И понимать, что всему виной я ... дико больно. Мне так стыдно перед Уфуком. Он единственный, кто отнесся ко мне по-человечески, а я вот так с ним поступила.

Я должна была быть на месте парнишки. Должна была, во что бы то ни стало, помешать Берку, но в тот момент мне стало так страшно. Я даже слова вымолвить не могла, задыхалась от охватившей меня паники.

Что станет с Уфуком? Он убьет его? Выбросит на улицу, как собаку? Эти жуткие мысли сковывают спазмом грудь, заставляя корчиться от боли.

Внезапно машина останавливается, а мотор глохнет. Я сжимаюсь от страха. Зажмуриваюсь. Крышка багажника открывается, и меня, будто мешок, вытаскивают на асфальт.

- Иди за мной. Попытаешься сбежать, пристрелю, поняла? - раздаётся над головой его жесткий голос. Кивнув, пытаюсь подняться. Вздернув меня за плечи, Берк крепко сжимает мой локоть, утягивая за собой.

На улице темно. Что сейчас? Ночь или вечер? Я полностью дезориентирована во времени. Он ведет меня быстрым шагом, направляясь к неприметному трехэтажному зданию.

Высокие кованые ворота и парочка шкафов в качестве охраны. Берк, словно господин, проходит мимо, даже не думая остановиться. Он тянет меня за собой, не переставая разговаривать по телефону. Мужчина говорит на турецком, и я ни слова не могу понять.

Пройдя внутрь, мы идем вдоль каких-то коридоров. Я слышу громкий шум: музыку, многочисленные голоса, но на всем пути мы не встречаем ни одной души.

Он заводит меня в какую-то комнату. Подтолкнув в спину, велит сидеть тихо и обещает вскоре вернуться.

А я только сейчас понимаю, что дрожу всем телом. Мне дико холодно. До самых костей пробирает.

Вокруг снова темнота. Боже, как я устала от бесконечной ночи. Ищу на ощупь выключатель на стене. Нажимаю его, и парочка лампочек на потолке загорается. О чудо! Осмотревшись, понимаю, что это спальня. Две полутороспальные кровати, с тумбочками у изголовья каждой. Небольшой шкаф у стены - вот и весь интерьер. Окна, как и в моей прошлой темнице, завешаны плотной черной тканью.

Одна из кроватей явно обжитая. На ней яркое леопардовое покрывало и какая-то книга на подушке. Тянусь к ней, но не успеваю взять. Вдруг открывается дверь, и в комнату входит Берк в сопровождении какой-то женщины.

Высокая брюнетка проходится по мне ледяным взглядом. Клянусь, я чувствую мелкие покалывания по коже от столь неприкрытой ненависти.

- Берк, у меня, что, проблем мало? - цокает она, изгибая ехидно бровь. - Зачем ты мне вешалку припер? Ни сисек, ни жопы, ты же знаешь, денег на ней я не подниму.

- Тебе не деньги на ней нужно поднимать, - цедит сквозь зубы Берк, бросая на женщину хмурый взгляд. - Она для другого. Поручи ей подсобную работу. Посуду пусть моет, полы, не знаю, разберись сама с этим дерьмом. Главное, чтобы сил у нее не оставалось на дурные мысли. - возвращает ко мне взгляд своих черных глаз, от которого холодок бежит по позвоночнику.

- А ты такой заботливый, Берк. Что это за девка? - хмыкает дамочка, придирчиво осматривая меня.

- Зейнеп, не твое дело, - вмиг становится напряженным. - Сейчас оставь нас наедине.

Зейнеп, видимо, не ожидала такого поворота. Я вижу, как вспыхивает злость в ее глазах. Если бы не знала Берка, какое он на самом деле чудовище, могла бы подумать, что эта парочка - вместе, и Зейнеп сейчас ревнует его ко мне.

Женщина выходит, а мне вдруг не по себе становится. Быть наедине с ним сейчас мне хочется меньше всего. Не знаю, что у него на уме. От страха тошнота к горлу подкатывает.

- Что ты задумал? Что со мной будет? - обнимаю себя, сверля его глазами.

Улыбается. Подонок, ему весело. Не спеша разминает шею, стягивает с плеч кожанку.

- Это твое наказание, Марианна, - произносит Берк тихим голосом, не оборачиваясь. - Я ведь говорил тебе, оно последует за любой проступок. Уфук уже поплатился. Настала твоя очередь, - косится на меня.

- Какое-то время ты проведешь здесь. Будешь делать то, что говорит тебе Зейнеп. Считай ее моими глазами и ушами. Если узнаю, что ты не слушаешься, не выполняешь свои обязанности. - приблизившись, сжимает больно мой подбородок пальцами. - Будет плохо, - выдыхает в самые губы.

Меня трясет от ярости.

- Ты хочешь, чтобы я стала проституткой? - цежу сквозь зубы.

- А ты хочешь этого, Марианна? - выгибает бровь.

Плевать. Я знаю, моя участь предрешена. Сейчас меня волнует другое.

- Уфук, он не виноват. Делай со мной, что хочешь, но его не трогай больше, - голос дрожит. Он молчит. Смотрит мне в глаза, будто душу пожирает. В груди так больно становится.

- Вы так сдружились? - теперь в его голосе недовольство. - Я и не заметил. - задумчиво протягивает. Отпустив меня, отходит. - Ты за него жизнь готова отдать?

Киваю. Смотрю на него сквозь пелену перед глазами. Я ко всему готова. Все равно они не отпустят меня.

- Держи, - резко бросает в меня тряпкой.

Развернув ее в руках, понимаю, что это то самое платье, которое он пытался нацепить на меня перед тем, как я в обморок упала.

- Мы должны снять видео. Попросишь у папочки, чтобы был хорошим и не жалел денег.

Он достает из кармана камеру, включает ее.

- Вы отпустите меня, если он заплатит? - знаю, что вопрос глупый. Но я не могу его не задать. Несмотря ни на что, в душе я до сих пор надеюсь на чудо.

Берк молчит. Установив на штативе камеру, сжимает пальцами виски.

- Ты умная, Марианна, ты сама все знаешь, - усмехнувшись, делает знак, чтобы я переодевалась.

Я сказала все так, как приказал он. Как только мы записали видео, Берк ушел. Он не сказал ни слова, только жадно пожирал меня глазами, пока я переодевалась. Мне было не по себе. Я чувствую, что этот мужчина что-то задумал. И придуманное им мне не понравится. Но выхода у меня нет. Только и остается, что делать смиренный вид.

Потом явилась Зейнеп. Женщина говорила по-русски с ужасным акцентом, но я понимала ее. Она швырнула в меня одеждой и сказала, чтобы я была готова через пять минут.

Меня чуть не вывернуло наизнанку, пока я надевала униформу. Короткие шорты и топик, не столько скрывающие, сколько выставляющие на всеобщее обозрение мое тело. Жутко дешевая ткань, и, судя по всему, костюм ношенный. Вот только кому это интересно? Я же вещь. И, по всей видимости, скоро стану такой же дешевой и затасканной, как мой костюм.

Буквально выдернув за руку из комнаты, Зейнеп повела меня по коридорам. Я прожигала ненавистным взглядом затылок этой суки и успокаивала себя мыслью, что еще далеко не конец. Нет уж. Я не сдалась. Не подчинилась. Я взяла тайм-аут. Я еще поборюсь. Рядом больше нет псов Берка, да и его самого - а это уже хорошо. Я буду использовать любую предоставленную мне возможность сбежать отсюда.

Зейнеп привела меня в кухню. Ни ножа, ничего острого мне не доверили. Я должна была мыть посуду - огромные алюминиевые кастрюли, заляпанные жиром. Шеф- повар - грузный мужчина с очень злым взглядом и громким голосом гонял всех рабочих словно скот. Поварами были в основном женщины. Полные, лет сорока на вид. Они ходили неизменно со склонёнными в пол лицами. Нельзя было сидеть, нельзя было переговариваться между собой. Все были сосредоточены только на выполнении своей работы.

Первые пару часов я честно пыталась отмывать посуду от омерзительного на вид жира. Но гора не уменьшалась. У меня нещадно болела спина. Мне не дали перчаток, поэтому руки истерлись в кровь. Спустя три часа я, прикусив губу, из последних сил драила тарелки. Больше для того, чтобы выплеснуть свое отчаяние и боль. Слезы текли из глаз, но никто мне и не думал помогать. Я попыталась присесть, за что шеф-повар больно схватил меня за плечи, едва не сломав их.

Подумать только. Я ни разу в жизни не помыла даже кружки. Я не знаю, что такое уборка, готовка, стирка. У нас всегда был персонал, занимающийся подобными делами. А здесь меня, словно рабыню, заставляли впахивать до потери сознания.

В комнату я смогла вернуться только к пяти утра. Дико уставшая. У меня не было сил даже на слезы. Переступив порог, обо что-то споткнулась, едва не упав.

- Можешь не шуметь? - раздалось с темной стороны комнаты яростное шипение. Обернувшись, удивленно уставилась в темноту.

- П-простите, вы тоже тут живете?

- Нет, блин, пришла в гости. Дай поспасть, - буркнула недовольно девушка, накрывшись с головой одеялом.

Я так и осталась стоять на месте, пораженная наличием в комнате соседки. Радость затопила сердце, пробуждая другое, кажется, давно потерянное чувство. Надежду.

А потом внутри будто щелкает что-то. В голове сотни вопросов и мыслей. Может, она ошиблась? Да! Скорее всего, так и есть. Сейчас откроется дверь, и в комнату ворвется озверевший Берк. Схватит девчонку и вытянет прямо за волосы из спальни. Сорвавшись с места, подлетаю к ее кровати, падая на колени у изголовья.

- Девушка, меня похитили, удерживают силой... - произношу сквозь слезы, пытаясь содрать с ее лица одеяло.

Она отталкивает меня. Поднявшись, впивается яростным взглядом.

- Слушай, если ты сейчас не заткнешься, твои родственники только хладный труп по почте получат! - тычет в меня пальцем, цедя сквозь зубы. - Я дико злая, не беси меня. Днем поговорим. А сейчас спать.

После этих слов незнакомка укладывается обратно, отворачиваясь от меня.

Вздрогнув от испуга, не решилась ей надоедать. С полным сумбуром в голове доплетаюсь до кровати. Падаю на покрывало. Несмотря на возбуждение, усталость быстро берет свое, и я не замечаю, как проваливаюсь в сон.

- Эй, психованная, вставай, - раздается откуда-то издалека, а следом прилетает тычок в бок. Поморщившись, пытаюсь разлепить глаза. Голова раскалывается, каждая частичка тела нещадно ноет.

- Где я? - вырывается хриплое.

- В аду. И скоро в котел тебя кинут, - ухмыляется брюнетка, склонившаяся надо мной. - Ты есть будешь? Я обед принесла. Скоро смена начнется. Мне хозяйка сказала, что сегодня ты на мне, - поставив тарелку на тумбочку, девушка уходит на свою половину.

Пытаюсь подняться. Опираюсь руками о покрывало. Вскрикнув от боли, падаю обратно. Ладони. Кожа на них содрана в кровь.

- Черт, - цежу сквозь зубы, перекатываясь на бок, чтобы усесться на кровать.

- Посуду драила? - спрашивает девушка. - Знаю, проходила. Устроившись на кровати в турецкой позе, принимается за еду. Только сейчас понимаю, насколько голодна. От аппетитного запаха еды в желудке заурчало.

- Чего смотришь? Ешь, - указывает на мою тарелку. Киваю в ответ. Забрав с тумбы блюдо, вдыхаю аромат. Картошка и котлета. Но вместо вилки - ложка.

- Тебе запретили острые предметы. Суицидница? - произносит в ответ на мой вопросительный взгляд.

- Видимо, да, - пожимаю плечами, не желая развивать эту тему.

Несколько минут мы едим в тишине. Я то и дело посматриваю на соседку. Красивая. Большие глаза с пышными ресницами, четко очерченные брови и полные губы. Но взгляд у нее - тяжелый. Видно, непростая судьба у девушки.

- Ну и... - протягивает она. - У тебя были ночью вопросы.

- Тебя тоже похитители?

- Меня? - смеется. - Нет, - смотрит так на меня, будто я глупое что-то сморозила. - Обычная история. Отправились с подругой на заработки. У меня родители инвалида и брат маленький. Думала, на полгодика смотаюсь, деньжат срублю. Но вот уже третий год торчу здесь.

- Ты... ты можешь выйти отсюда?

- Могу, - отвечает будто ни в чем не бывало. - Но сразу предупреждаю, с просьбами не лезь. Я в дела хозяев не встреваю. Место крутое, платят хорошо. Я много где до этого клуба побывала и насмотрелась. Не хочу терять эту работу. Здесь есть защита, кормят, латают, если что. Ну, и денег можно хорошо поднять. И ты сможешь...

- Я не собираюсь ни с кем спать, даже за деньги, - меня в холодный пот прошибает от нарисованной ей перспективы.

- Вот оно как, - ухмыляется девушка. - Хозяйка в курсе?

- Меня поставили на подсобные работы. Они должны связаться с моим отцом. Он богатый человек. Он заплатит им, и меня выпустят.

Смеется. Громко так. Закричать на нее хочется от обиды. Но я молчу.

- Ты еще не поняла?! - выдавливает вопрос между истерическими приступами смеха. - Боюсь огорчить тебя, девочка. Но никто тебя не отпустит. Попрощайся с мыслью увидеть снова своего богатенького папашу.

- А если сбежать? - шепот слетает раньше, чем я могу остановить себя. Девушка замирает. Хмурится, напряженно смотря на меня.

- Нет. Если поймают, что скорей всего произойдет, пожалеешь, что на свет родилась...

- Что они будут со мной делать? Я ведь понимаю, мытьем посуды это не ограничится.

Приблизившись, она забирает из моих рук пустую тарелку.

- Иметь тебя. Во всех позах, во всех смыслах. Тр*хать тебя до потери сознания. А потом еще, и еще. И так каждую ночь.

- Я не вынесу этого. я. лучше сдохнуть. - прячу глаза, чувствую, как горло сжимает спазмом.

- Может сдохнешь, а может нет, - пожав плечами, направляется к выходу.

- Меня Марианна зовут, - не знаю, зачем, но мне вдруг становится важно, чтобы она знала.

Останавливается у самой двери. Обернувшись, долго смотрит на меня. Только теперь без тени улыбки.

- Я Оля.

Глава 10

Марианна

- Поторапливайся скорей, через три часа открываемся, а зал еще не убрали, - ворчит недовольно Оля.

Завязываю хвост на ходу, пока девушка закрывает на ключ нашу комнату.

- Правило номер один, - обернувшись, смотрит строго. - Никогда не оставляй дверь открытой. Воруют часто, все, что плохо лежит.

- У меня там ничего и нет.

- У тебя нет, но у меня есть, - ехидно выгибает бровь. - Да и, погоди, начнешь танцевать, втянешься, тоже деньги появятся.

Я не спорю с ней. Пусть думает, что я смирилась с участью невольницы и согласна на все. Возможно, если я подружусь с ней, у меня получится выведать у девушки какую-нибудь информацию.

Молча следую за ней. Мы проходим несколько коридоров, прежде чем приближаемся к массивным деревянным дверям с вырезанными на них узорами.

Толкнув их, делает знак, чтобы я следовала за ней. Переступив порог, осматриваюсь. Огромное помещение, поделенное на несколько зон. С одной стороны, ничего особого - типичный зал для ночного клуба: несколько пилонов, сцена, зона чил-аутов, бар и танцпол. Я много времени провела, отрываясь в подобных заведениях. Но было что-то, цепляющее мой глаз - клетки. Огромные, в несколько метров высотой. С железными прутьями, пускающими шипы подобно веткам роз. Их было пять штук.

- Понравились?

- Для чего они?

Оля пожимает плечами.

- Это места для игрушек. Так называют девушек, выставляемых клубом на аукцион. Гости собираются, отдыхают, пока девочки в клетках танцуют, привлекая к себе внимание. На протяжении ночи их разбирают, в клетке занимает место следующая, пока выбранная развлекает гостя.

- Развлекает? - слетает ошарашенное с губ. Нет, я думала, что тут и происходит что-то подобное. Но эти клетки, перед глазами то и дело вспыхивают омерзительные картины БДСМ-издевательств.

- Орал, анал, минет, - все что пожелает клиент. Что тут непонятного? - нахмурившись, говорит это так, будто сказанное - очевидная вещь.

- А если девушку выберут сразу несколько мужчин? - не знаю, для чего я это спрашиваю. И зачем до сих пор пялюсь на эти громадины.

- Все просто. Тогда соперники решают свой спор на ринге.

- Прямо здесь?

- Нет, дурочка, - смеется Оля. - В подвале что-то типа бойцовского клуба. Два раза в неделю проводятся бои без правил. Мужчины любят там проводить время. Многие поднимают хорошие деньги на ставках. Иногда бои заканчиваются чьей-то смертью.

От шока я и слова вымолвить не могу. Стою, как вкопанная.

- Ладно, хватит бездельничать, вот ведро, тряпка, - вручает мне в руки инвентарь. - Ты начинаешь отсюда, я с того угла. Встретимся в центре.

Кивнув, принимаюсь за работу. От боли в ладонях спасаюсь платком, подаренным мне девушкой. Обматываю им руку, которой держусь за швабру. Некоторое время мы работаем в тишине.

- Оль, а ты ведь не уборщица? Почему это делаешь?

- Зейнеп попросила. Уборщица уволилась, так что я выручаю ее. А вот и девочки в помощь, - произносит в тот момент, когда двери зала открываются, и в помещение входит пять незнакомок. Каждая из них будто с обложки журнала: брюнетки, блондинки, рыжие. Да уж, в этом клубе работают девушки высшего класса. Интересно, Берк их хозяин? Несмотря на жгучее любопытство, не решаюсь спрашивать у Оли.

Представив нас друг другу, Ольга отдает команды по работе, и мы все принимаемся за дело. Вообще тут все не особо разговорчивые. Молча выполняют свои обязанности и расходятся по комнатам.

Единственный вывод, который я сделала после пребывания с ними - Оля на короткой ноге с управляющей клубом Зейнеп. Девушке позволено намного больше, чем остальным. А значит, она может быть ушами и глазами врага. Может сдать Берку. Видимо поэтому меня и поселили именно к ней в комнату.

Спустя час меня вернули в кухню. Руки жутко болели и от одной только мысли,что мне до утра придется провозиться в воде с разъедающими кожу средствами для мытья, становилось дурно. Какова же была моя радость, когда спустя два часа за мной снова пришла соседка. Только теперь она была при полном параде - эротичный корсет красного цвета и черные кожаные шорты. На лице броский макияж, из-за которого я даже не сразу признала ее.

- У меня рук не хватает. Будешь сегодня помогать в подвале. Много боев, зал ломится от гостей. Зейнеп вернется только к полуночи, так что все на мне, - выключая воду в кране, скомандовала Оля.

Удивительно, но даже шеф-повар не стал спорить с девушкой, молча отпустил меня.

Перед тем как приступить к работе, Оля завела меня в нашу комнату.

- Нужно привести тебя в божеский вид. А то выглядишь так, будто вот-вот в обморок свалишься, - усадив меня на стул, всучила в руки зеркало. Пока Оля колдовала над моими волосами, я с грустью рассматривала свое лицо. Синяки под глазами, бледная кожа, потрескавшиеся губы. Да уж. Зрелище и правда жалкое.

- Ну, вот так лучше, - спустя двадцать минут соседка продемонстрировала результат своих трудов. Теперь в зеркале я видела не измученный полутруп, на меня смотрела красивая девушка с ярким смоки айс и красными губами. Волосы Оля закрутила в крупные локоны.

- Все равно, это не я. Шлюха какая-то, - мне стало тошно от своего вида. Сейчас на мне точно такой же костюм, как и на Оле - красный корсет и кожаные шорты.

- Ты очень красивая. И будешь иметь спрос, если правильно поведешь себя. Так что, когда надумаешь, приходи, расскажу все, - подмигнув, делает знак, чтобы я поторапливалась на выход.

- Не надо. Я лучше буду кастрюли драить, чем ложиться под кого ни попадя, - бурчу под нос и, только сказав, понимаю, что сморозила.

- Прости, не хотела тебя обидеть.

- Я и не в обиде, - отвечает девушка, не моргнув и глазом. - Ты просто еще не поняла всего, милая. Но ты зря так говоришь, - закрыв дверь на замок, Оля снова ведет меня по коридорам. - Много мужчин здесь красивых и богатых. Если сможешь влюбить в себя, тебя могут выкупить. Ну, или хотя бы будешь закреплена за одним.

Я подумала, что Оля зря тратит свои силы, описывая прелести работы у них. Я здесь не задержусь надолго.

Мы шли вдоль бесконечных коридоров, проталкиваясь мимо многочисленной толпы. Я думала о том, что у меня есть прекрасная возможность затеряться среди народа, спрятаться, а потом попытаться убежать. Но было слишком рано. Я еще не владела достаточным количеством информации об этом месте. Где здесь камеры, какие двери закрыты, какие нет. Нужно было как можно скорее изучить клуб, поэтому я сосредоточилась на окружающих нас предметах и старалась запоминать буквально все, до единой мелочи.

- Ты хотела посмотреть на них в действии, пойдем, - вдруг остановившись, произносит Оля. Толкнув вперед знакомые мне узорчатые двери, раскрывает их. А в следующее мгновение нас накрывают волной громкие басы музыки, шум оголтелой толпы и разноцветные неоновые огни стробоскопа.

Оля слегка подталкивает меня вперед, заставляя переступить порог. Она ведет меня за руку, а я смотрю во все глаза, ужасаясь и задыхаясь от восторга одновременно.

Полный зал народа. На сцене девочек десять, танцуют на пилонах. Чуть вдалеке от них на возвышенности, в зоне чил-аутов, компании мужчин. Не спуская глаз с танцовщиц, они наслаждаются кальянами, теряясь в их дыму. Но самое поразительное - клетки. Сегодня днем, когда я их видела впервые, они стояли на полу и выглядели не настолько ужасающе. А сейчас железные громадины все до одной были подвешены к потолку на цепях и раскачивались от движений танцующих внутри девушек. Танцовщицы были практически раздеты. Их обнаженные тела, прикрытые лишь тонкой тканью белья, светились яркими красками. Не знаю, что за грим был нанесен на них, но в свете неоновых огней мне казалось, что они покрыты бриллиантовой россыпью.

- Ну, как тебе? - спрашивает Оля.

А я смотрю на то, как один из мужчин, пожирающий взглядом все это время танцующую блондинку, делает знак работнику клуба, стоящему чуть поодаль.

- Ну вот, одну выбрали. Теперь ей предстоит веселенькая ночь, - недобро хихикает Оля.

- Почему трудная?

- Я знаю его. Он любитель пожестче. И когда я говорю «пожестче», я не имею в виду наручники с розовым пухом. Тут все серьезно.

- Бедная девушка, - вырывается само собой.

- Но он хорошо платит. И за свои странности тоже. Так что, всех все устраивает, - Оля сжимает мой локоть, утягивая прочь. - Пойдем, нам нужно спешить. И так задержались, - она уводит меня, а я, словно завороженная, не могу отвести глаз от клетки. Вижу, как работник клуба открывает дверцу уже спущенной на пол громадины и выпускает наружу невольницу.

Чувствую, как руки начинают трястись. Гоню прочь эти мысли. Мне не стоит тратить понапрасну свои силы, не нужно впускать в душу страхи. У меня есть главная цель, я должна разработать план побега, во что бы то ни стало.

Оля ведет меня дальше. Мы спускаемся вниз по мраморным ступенькам. Девушка, не замолкая ни на секунду, посвящает меня в тонкости работы в подвале.

- Ты будешь обслуживать столики. Веди себя тихо. Не груби, в глаза гостям не смотри. В основном заказывают алкоголь и легкие закуски. Обслуживать столики нужно между боями, в перерывах. Так что сильно устать не должна.

- А если приставать будут, тоже нельзя отвечать? - мне не нравится перспектива быть молчаливой жертвой. Представляю, что там за публика.

- На этот случай есть охрана. Ее там достаточно, поверь мне. Да и я глаз спускать с вас не буду, - успокаивающе сжимает мою руку. Вот только ни черта не помогает ее метод. Внутри все дрожит от страха. Еще и костюм этот идиотский, и макияж. Ну, точно, как шлюха.

В зале, и правда, народу битком. Кажется, намного больше, чем у танцпола. Посреди помещения стоит октагон. Он залит светом, но пока еще пустой. Вокруг него расставлены столики. Я насчитала примерно штук тридцать. И все до единого заняты компаниями.

Здесь одни мужчины. От столь густого скопления тестостерона в одном месте внутри все леденеет от ужаса. Боже, как мне пережить этот вечер и остаться целой и невредимой?

Официанток здесь немного. Человек семь от силы, и все в одинаковом наряде. Инкубаторские шлюхи - горький смех слетает с губ при этих мыслях. Думала ли я, что опущусь до подобного?

- Мари, - окликает меня Оля. Обернувшись, встречаюсь с ее напряженным взглядом.

- Держи, - она вручает мне в руки папку меню и блокнот. - Хозяин пришел. Хочет, чтобы именно ты обслужила его столик, - шепчет на ухо.

- Хозяин? - при одном слове кровь в венах стынет. - Но. я ведь еще совсем ничего не умею.

- Молчи и слушай меня. Столик в первом ряду. Там пять мужчин. Он сидит с правого края. Будь молчаливой, в глаза не смотри, поняла?

- Нет, Оля, я не могу. Я ведь турецкого не знаю.

- И плевать, что не знаешь. Он по-русски неплохо говорит. Давай, не подведи меня. Если что, я на подмоге, - отдав последние наставления, подталкивает меня в плечо.

Иду между рядами гостей на негнущихся от волнения ногах. А когда приближаюсь к столику, по позвоночнику бежит леденящий душу холод.

Берк. Именно он восседает по правую сторону от своих друзей. Он и есть хозяин заведения. Не сказать, что я удивлена. Но находиться в таком наряде под его оголяющим каждый нерв взглядом - непростое испытание.

От растерянности застываю на месте. Он смотрит на меня, растянувшись на своем стуле. Уголок его губ приподнят в улыбке, в то время как в глазах нет ни намека на веселье. Черная, сжигающая все на своем пути ненависть и капелька похоти. Он делает знак рукой, желая, чтобы я приблизилась. Все действия на автопилоте. Подхожу к столику. Только сейчас замечаю, что среди мужчин сидит и Уфук.

Он не смотрит на меня. Специально? Чувство вины сковывает спазмом грудь, когда я вижу перебинтованные руки парня. Я хочу, во что бы то ни стало, поговорить с ним, извиниться. Но сейчас у меня есть проблемы поглобальнее.

Кроме Уфука, из сидящих здесь я узнаю Тезера. И если он совершенно равнодушен к моей персоне, то оставшиеся незнакомцы так и пожирают меня голодными глазами.

Но все это полная ерунда, одно присутствие Берка заставляет меня ежиться от страха. И моя жалкая одежонка кажется еще развратнее и откровеннее. Клянусь, тело горит под его взором.

Один из мужчин говорит что-то на турецком. Посмотрев на него, ловлю сальный взгляд черных глаз. Берк что-то отвечает тому, и я уверена, говорят они обо мне.

- Понравилась ты нашему гостю, - ухмыляется довольно мужчина. - Говорит, любит русских птичек, хочет опробовать тебя.

Во мне нарастает злость. Да кто они такие, чтобы так высокомерно говорить обо мне? Грязные отбросы! Сброд, бандиты и уголовники! И эта спесь во взгляде Берка, она заставляет еще больше ненавидеть его.

- Зубы не обломаются? - рычу под нос, но, встретив хмурый взгляд Уфука, замолкаю.

Турок вдруг подскакивает с места. Он что-то кричит, смотря на меня. Видимо Берк ему и мои слова перевел. И теперь он взбешен от такой наглости. Рабыня посмела перечить! Костерю себя мысленно за свой длинный язык, но вдруг справа раздаётся хриплый смех. Обернувшись, удивленно смотрю на то, каким довольным выглядит Берк. Мужчина улыбается во все тридцать два зуба, беззастенчиво рассматривая меня. А потом, вдруг подцепив сбоку пояс моих шорт, притягивает к себе.

Он что-то говорит агрессивному турку, а потом переводит для меня.

- Я сказал Кораю, что мои игрушки никому, кроме меня, не по зубам, - произносит тихо, не спуская с меня глаз. - Так что расслабься.

Берк касается пальцами моих бедер, сжимает их, а мне тошно. Что за сволочи они такие? Возомнили себя богами. Решают, что вправе ломать мою жизнь?

- Я бракованная игрушка. Во мне напрочь сломана одна функция, не умею подчиняться, - я знаю, что мои слова послужат началом новой вспышки ярости. Но пусть лучше так, чем унижаться перед этими животными.

Все замолкают. Клянусь, за столиком воцаряется могильная тишина. Берк смотрит на меня так пронзительно. словно иголки под кожу вгоняет. Я пытаюсь уйти, но он перехватывает мое запястье. Смотрит задумчиво на мою ладонь.

- Почему руки в таком состоянии? - голос тихий, но вибрирует от напряжения.

- Потому что перчаток мне не дали. Я же рабыня, вроде как, - слетает с губ.

- Сама выбрала такой путь. Знаешь, всегда можешь сменить род занятий, - произносит с ехидством в голосе.

- Я лучше буду драить посуду, сдирая руки до костей, чем дам прикоснуться к себе такому отребью, как ты, - глаза в глаза, в нескольких сантиметрах от его лица. Клянусь, я почувствовала запах ярости. Он заполнил мои легкие, подавая импульсы в головной мозг. Глупость. Снова натворила бед. Но, хоть убей, не могу я быть покорной ему.

- Ты права в одном, джаным, - улыбается, сжимая мою руку до хруста. Перед глазами пелена, сердце замирает от затопившей волны боли.

- Ты рабыня, а я твой хозяин. Не забывай это, если хочешь остаться живой, - хватка еще сильней, до судорог. Он вдавливает пальцы в раны, кайфует от моей боли. Мне нечем дышать. Я готова сделать все, чтобы он отпустил меня.

И он отпускает. Потянувшись к столу, берет в руки вазу с орехами. Одно движение, и все ядра рассыпаются, будто бисер, по полу в разные стороны.

- Собирай, рабыня - бросает пренебрежительно, наливая виски в бокал. А я, сотрясаясь от беззвучных рыданий, опускаюсь на колени, собирая все еще сведенными в судороге пальцами проклятые орешки.

Глава 11

Берк

Как давно хотел я Марианну Вебер именно такую! Послушную. Покорную. На коленях около моих ног. Конечно, в своих фантазиях я представлял ее не как сейчас, с веником в руках. Представлял ее с моим членом в руке, во рту, в ней. Эта русская сучка заводит меня нереально. Стоит ей оказаться рядом, как я хочу снять с нее трусы и драть до потери пульса, до исступления, до хрипов. Я с ума схожу от желания ее тела. Раньше такого со мной не было. Не знаю, что происходит! Но и силой взять ее не могу. Мне нравится ее дерзость, запал, а если возьму против воли, то все это пропадет. А я не хочу видеть еще раз тот ее взгляд. Как в день, когда она таблеток наглоталась. Не думал, что у нее хватит храбрости. Как она посмела умереть? Я ей этого не приказывал. Я хочу, чтобы она жила. Мне НУЖНО, чтобы она жила. Когда думал, что потеряю ее, хотелось уничтожить весь мир.

Сейчас эта маленькая дрянь выпятила свою задницу на всеобщее обозрение. Ведь специально меня дразнит. Чувствую это. У самого кровь бурлит, и член болезненно трется о шов джинсов. Смотрю на людей вокруг и вижу голодные, похотливые взгляды, направленные в сторону Вебер. Чернотой накрывает, хочется вырвать всем глаза, чтобы смотреть не смели на мою вещь. Только я могу ее разглядывать. И все, кто ловил мой взгляд, тут же быстро отводили свой в сторону. Никто не хочет смотреть на безумие.

- Берк, - обращается ко мне Корай. - Давай я заплачу тебе двойную плату, как за твою лучшую шлюху, дай мне порезвиться с этой малышкой.

В первое же мгновение хотел вцепитья ему в сонную артерию и перегрызть ту зубами. Я так ярко представил, как его кровь орошает мое лицо. Но затем смог немного успокоиться. Этот кусок г*вна нужен мне. Мне нужны связи его босса в порту. В обход всех он может спокойно провозить и вывозить наркоту из страны. И только по этой причине этот уеб*к еще дышит.

- Нет.

- Да ладно тебе. Посмотри на эту шалаву, она так и хочет, чтобы ей вставили. Посмотри, как сверкает киской.

Вцепился в подлокотник стула сильнее. Марианна прогнулась в спине и пыталась достать закатившиеся орехи. Эти еб*нные шорты действительно ничего не скрывали! Все, при желании, могли рассмотреть очертания ее лона! Полный п*здец! Хотел наказать ее за дерзость, а наказал сам себя. И в этот момент, нагло улыбаясь, Корай положил свою руку Вебер между ног и грубо провел ладонью несколько раз. Девушка вскрикнула и с диким ужасом отшатнулась от ублюдка. И, что самое интересное, она не убежала с воплями, хоть и находилась ближе всего к выходу. Нет. Она развернулась в другую сторону и через весь стол бросилась ко мне. Встала около стула, так близко, что касалась рукой моего плеча. Чувствовал, как ее трясет. Не мелкой дрожью, а волнами испуга и отвращения. Я не повернулся к ней. Хоть внутри все кричало обнять ее, спрятать ото всех и сказать, что больше никто ее не обидит. Я смотрел прямо на Корая.

- Мариана, иди в комнату, - холодно сказал я девушке. Она напряглась рядом со мной.

- Но.

- Иди.

Наверное, за это время Вебер поумнела, потому что не стала спорить со мной, а развернулась и пошла сквозь толпу. За столом воцарилось молчание. Вокруг нас все продолжали веселиться, а здесь, в нашем кругу, словно белый шум образовался.

Медленно встал со своего места, придурок продолжал улыбаться.

- Знаешь, что я больше всего не люблю в людях? - спросил, подходя к его стулу.

- И что же? - не оборачиваясь, бросил тот и, взяв со стола бокал с виски, сделал глоток.

- Когда всякие мрази приходят ко мне домой и гадят.

Резким движением выбил у этой твари стакан из рук и вывернул его запястье. Вскоре послышался характерный хруст, запястье сломано. Корай начал визжать, как отшлепанная сучка. Прижал руку к груди и стал укачивать.

- Тебе конец, ублюдок, - орал этот идиот, - Мустафа этого так не оставит!

Шагнул к нему, и он затаил дыхание. Я видел, как ему страшно. Его зрачки расширились, а ноздри нервно подергивались, от него даже смердеть начало, как от падали. Положил ладонь на его волосы и сжал в кулак.

- Думаешь, Мустафа что-то мне сделает? Думаешь, он выберет месть за твою честь, а не многомиллионное сотрудничество?

Мой голос был тих, я хотел, чтобы он напрягал слух, чтобы каждый нерв в его теле был напряжен.

- Подумай еще раз, - отвел его голову назад и заставил смотреть в глаза. - Еще раз будешь трогать мои вещи без разрешения, я перережу тебе глотку, а труп выброшу на улицу собакам.

Вышел из зала и тут же набрал Зейнеп, у нее сегодня выходной.

- Алло, Берк, - тут же ответила та на звонок, словно только и ждала, когда ей позвонят.

- Завтра же выдай Марианне перчатки.

- Какие перчатки? Ей что, не выдали перчатки? Какой ужас, - и в голосе ни капли раскаяния.

- Только не притворяйся дурой, Зейнеп. Я знаю, что она специально, с твоей подачи, не получила их. Если еще раз повторится, последствия тебе не понравятся,

- с этими словами отклонил вызов.

Последующие несколько дней прошли в переговорах с Мустафой. Мы наконец-то сошлись на его проценте и пожали руки в знак сотрудничества. Корай постоянно кидал в мою сторону косые взгляды. Но эта гнида должен быть благодарен Аллаху за то, что дышит.

Сидел внизу клуба около барной стойки и услышал, как вошли девушки. При виде меня остановились.

- Нам зайти позже? - робко поинтересовалась брюнетка. Рядом с ней стояла Марианна, я, заметив на ее руках розовые перчатки, улыбнулся краешком губ.

- Убирайте.

Девушки принялись за уборку, а я сидел, изучал документы и пил виски. Их монотонная болтовня практически не отвлекала от работы. Но когда услышал голос Марианны, весь превратился во внимание.

- Блин, Олька, я бы сейчас многое отдала за трюфельные конфеты. Дома папа. - девушка тут же замолчала и стала с удвоенным интересом оттирать что-то от пола. Как же больно вспоминать о былой жизни, да, джаным? Наверное, у нас не так уж и мало общего.

Через несколько дней приказал оставить у русской сучки в комнате коробку трюфельных конфет от Жака Тореса. Она была хорошей девочкой, заслужила «пряник».

Тем же днем находился в кабинете, а Зейнеп самозабвенно скакала на моих коленях. Сучка откинула голову назад, и ее полные груди раскачивались перед моим лицом. Кабинет наполняли ее стоны и удары кожи о кожу.

В дверь кабинета тихо-тихо постучали и, не дождавшись разрешения, открыли дверь. Я прекрасно знал, кто это может быть, потому что только одному человеку в этом мире хватит наглости на такой дерзкий поступок.

- Берк. - на пороге появилась Марианна, ее щеки раскраснелись, на губах был заметен намек на улыбку, а к груди она прижимала коробку конфет.

Но при виде меня и Зейнеп ее глаза расширились от шока. Брюнетка не перестала скакать на мне, наоборот, начала двигаться еще быстрее. Вебер стояла на пороге с открытым ртом. Ее горло двигалось, словно она пыталась сглотнуть, но не могла.

- Чего тебе? - спросил и, наклонившись, прикусил зубами сосок Зей. Та застонала еще громче, а Марианна покраснела еще сильнее. Вытащил язык и провел по ареоле, при этом непрерывно наблюдая за реакцией Вебер. Ее дыхание участилось, а глаза начали блестеть. Маленькая грязная сучка. Тебя заводит такое представление? Любишь наблюдать?

- Я хотела. - произнесла хрипло, с отчаянием. Но, так и не подобрав слов, Марианна выбежала из кабинета, не закрыв за собой дверь.

Я же ухмыльнулся. Интересно. Схватил Зейнеп за бедра и стал вколачиваться с бешеной силой в податливое тело.

Глава 12

Марианна

Слезы застилали глаза. Мелкая дрожь сотрясала тело от рвущихся рыданий. Я сжимала в руках эту злосчастную коробку так крепко, что в какой-то момент послышался характерный треск. Злость, обида - этих чувств было так много, что они снова трансформировались в ненависть к этому мужчине.

Казалось, я схожу с ума. Я сама не могла объяснить свое состояние. Отчего я так отреагировала на увиденную картину? Что удивительного в сексе этих людей? Берк

- животное, и был таковым с самого начала. Он похитил меня, увез в чужую страну и делает больно. И я полная дура, возомнившая, будто что-то значу для него.

Черт возьми, это снова игра. Всю неделю моего пребывания здесь Берк мало- помалу усыплял мою злость, мою бдительность. Тогда в подвале, у ринга, когда тот омерзительный мужчина стал приставать ко мне, Берк встал на мою защиту. Он приказал мне уходить. И я не медлила ни секунды. Сбежала в комнату, где долго приходила в себя после испуга. А потом Оля, придя в комнату, рассказала мне, что хозяин сломал ублюдку руку на глазах у всех. Из-за того, что тот посмел дотронуться до меня.

В ту ночь мы проболтали с Ольгой до самого утра. Оказывается, здесь Берк славится как человек чести. Он горой за своих, не дает их в обиду. И есть одно, чего он никогда не простит - предательство. Еще Оля рассказала мне о том, что у этого мужчины было сложное детство. Если вообще можно так выразиться о нечеловеческих условиях жизни этого человека. Конечно, все, сказанное ею, лишь слухи, догадки, построенные на рассказах и предположениях девчонок, но из всего этого я поняла, что мать Берка была проституткой. И мальчишка все свое детство провел в публичном доме. А потом ее убили. И в один день парнишку выперли на улицу. Именно с тех пор он и стал тем, кем является сейчас.

Этот рассказ поразил меня. Я не могла сомкнуть глаз, все думала и думала о Берке. Пыталась встать на его место. Понимала, что лично ко мне у Берка не было ничего. Только бизнес. Кто-то из неприятелей отца сделал ему заказ, хорошенько заплатив. А сейчас, видимо, дали указание держать меня при себе, присматривать. Я не знаю, какие у них планы на будущее, но в голове возникла одна мысль. Пусть она наивная, пусть глупая, но я так крепко ухватилась за нее, будто за соломинку, способную спасти меня.

Может, Берк отпустит меня? Если мне попытаться влюбить его в себя? Да, признаюсь, это звучит смешно и нелепо. Но мне так хочется верить, что все получится. Он ведь столько раз мог взять меня силой, мог убить или отдать на потеху своим людям. Да, он издевается надо мной, показывает свое превосходство, но реальной боли он мне не причинил.

И я поверила в свою мысль.

Когда на следующий день в кухне мне выдали перчатки, я еще больше убедилась в наличие сердца у этого мужчины. Я так воспряла духом, впервые за эти дни у меня появилось желание жить и бороться за себя.

Единственное, что омрачало эту неделю - резкие проявления неприязни ко мне со стороны Зейнеп. От того, как эта женщина измывалась надо мной, становилось понятно - она ревнует. Тем более, Ольга рассказала мне, что у хозяйки виды на Берка. Женщина уже долгое время сохнет по нему.

Я знала, как бы ни злилась на меня Зейнеп, ничего плохого мне не сделает. Побоится гнева со стороны Берка.

Но все мои надежды на светлое будущее развеялись в дым в тот момент, когда я переступила порог его кабинета.

Это было так омерзительно, так грязно. и так больно. Я задохнулась от спазмов в груди, от того, что все мечты рассыпались в одну секунду. Перед взором его взгляд, довольный, подернутый дымкой дурмана. Этот мужчина - чокнутый, погрязший по самую голову в этом дерме из убийств, грязи и денег. И все его добрые дела в мою сторону - лишь игра.

«Я сломаю тебя, Марианна», - говорил его взгляд.

Вот что он делает. Издевается. Как с собакой, то приманит, то оттолкнёт. И так противно мне стало, так мерзко. Зайдя в комнату, швырнула проклятые конфеты на пол и, упав на кровать, разрыдалась в три ручья. Ненавижу его! Ненавижу! Животное! Бессердечное чудовище! Не будет от него никогда и грамма тепла. Он не способен на него! Глупая я, глупая дурочка!

Эй, ты чего? - спустя минут двадцать в комнату зашла Оля.

- Ничего, конфеты будешь? - подтолкнув в ее сторону измятую пачку, стираю рукавом слезы с глаз.

- Ой, тут у нас истерикой попахивает, - протягивает задумчиво, придирчиво рассматривая меня. - Че стряслось-то? - устраивается возле изголовья кровати, вытаскивая из помятой пачки лакомство.

- Ничего, - зарываюсь в подушки лицом, не хочу ей признаваться.

- Ага, то-то лицо зареванное, - ухмыляется Оля, ни на секунду не поверив моим словам. - Кстати, конфеты вкусные, дорогие, небось. откуда?

- Так, подарок.

- Это что... Берк? - выдает предположение подруга, рассматривая трюфель.

- Видимо, да.

Молчит. А потом словно взрыв. Ее прорывает.

- Погоди, я, кажется, начинаю понимать... Хозяин услышал, что ты хочешь конфет. Точно. Мы же убирали в его кабинете, когда ты говорила про сладкое, - рассуждает вслух Оля, жуя шоколад. А мне удавиться хочется.

- И подарил их тебе. и что... Мари, что ты сделала? - подается ко мне, взвизгивая.

- А ну, рассказывай, я же сгорю от любопытства!

- Да нечего рассказывать, - поднимаюсь в сидячее положение. Тру покрасневшие глаза. - Я хотела поблагодарить его, пошла в кабинет... а там... - голос осекается.

- Что там?

- Он сексом занимался с Зейнеп, - слетает шепот с моих губ.

- Пф, - она вдруг начинает громко хохотать. Заливисто так, весело. А мне придушить ее хочется. Отвернувшись, накрываю голову подушкой.

- Ты серьёзно, Мари? - не оставляет Оля меня в покое. Ей богу, пристала, как банный лист. - Ты такая дурочка. Ты что, приревновала его к хозяйке? Эй, девочка, не знаю, что в твоей голове творится, но я хочу тебя расстроить. Берк никогда не посмотрит на такую, как ты. Никогда не полюбит. Он не умеет это. Зейнеп уже несколько лет пытается завоевать его, но он - как лев дикий. Ни одна его не приручит, тем более - рабыня. И лучше бы тебе даже не мечтать.

- Сдался мне ваш Берк, чудовище лесное. У меня жених есть. И он с отцом спасет меня.

- Ну-ну, - ухмыляется, как-то странно глядя на меня. - Ладно, не обижайся, я просто не хочу, чтобы ты страдала потом от иллюзий. Рано иди поздно он выставит тебя в клетку, Мари. Такие люди, как Берк, привыкли делать деньги на всем.

От нарисованной ею перспективы холодок бежит по позвоночнику.

- Сегодня, кстати, работы меньше будет. Клуб закрыт, только внизу пару боев будет, и все.

- А что случилось?

- Ты не знаешь? Машу, рыженькую, помнишь? - спрашивает подруга, убирая в сторону конфеты.

- Да.

- Клиент ее избил, пытался вывезти из клуба. Охрана его скрутила, надавали по щам. А он оказался сынком влиятельного мужика. В общем, хозяин с утра рвет и мечет. Разбирается с этим конфликтом. Вот и закрыли клуб. Но мне отдохнуть не удастся, - вздыхает огорченно. - Мой постоянный сегодня приедет. Придётся обслуживать. Ладно, я в душ.

Оля поднимается с пола и, выбросив коробку в урну, уходит в ванную. А я подскакиваю с кровати, как только остаюсь одна. Меня охватывает такое возбуждение! Это ведь то, что надо! Пустой клуб, Берка нет, а значит, и охраны мало. Скорее всего, только на парадном входе будет парочка. Более того, я слышала вчера разговор нескольких секьюрити, одна камера вышла из строя, как раз возле заднего входа. У меня получится! Просто нужно все сделать правильно и аккуратно!

Несколько секунд подумав, все-таки решаюсь. Оглядываю сторону Оли. Я видела, куда она складывает выручку. Небольшая шкатулка под подушкой. Я возьму немного, только бы хватило, чтобы доехать до полицейского участка, а еще лучше - посольства.

Раскрыв шкатулку, вытаскиваю пару купюр. Как только я возвращаю ее на место, распахивается дверь, и в комнату входит Оля.

- Ты чего? - удивленно застывает посреди спальни.

- Искала, что почитать. Хочу отвлечься, - нервно усмехнувшись, незаметно прячу деньги под футболку...

- У меня только Булгаков. Мастер и Маргарита, - произносит с виной в голосе. Странно, что ее расстраивает?

- Пойдет, - взяв с полки книгу, отхожу к своей кровати.

- Ладно, я в душ. Потом пойду в кухню.

- Тогда до утра, - улыбается Оля. - Кстати, Зейнеп подъедет через полчаса. Будет меня искать, скажи, что я с Бураком.

Кивнув, иду в душ. Стягиваю с себя одежду, становлюсь под струи воды. Мне дико страшно. Адреналина в крови так много, что начинает трясти, словно от холода. Я опасаюсь, что Оля раскусит мой обман. Боюсь, что попадусь. Но другого момента может и не представиться.

Повторяю про себя расположение камер и коридоров. Главное - добраться до первого этажа незамеченной. А там внизу будет проще. Никто не обратит внимания на девушку, вышедшую из дверей, решив, что я одна из танцовщиц, работающих здесь по найму. Нужно будет распустить волосы и прикрыть ими лицо.

Выбираюсь из душа, просушиваю волосы полотенцем. Натягиваю белую футболку. Деньги засовываю за пояс шорт. Вдох-выдох. Пытаюсь успокоиться.

Приложившись ухом к двери, вслушиваюсь. Черт. Оля еще там. Скоро придёт Зейнеп, убежать будет намного сложнее. Спустя минут пять, наконец-то раздается грохот двери. Выхожу уже в пустую комнату.

Подождав пару минут, открываю дверь и выглядываю в коридор. Никого. Пробираюсь на цыпочках до конца прохода.

Сердце бьется так быстро, что отдает гулким шумом в ушах. Я слышу звуки шагов и мужские голоса. Выглянув из-за поворота, вижу, что в мою сторону идут двое охранников. Черт. Что же делать?

Осматриваюсь по сторонам. Сзади меня - помещение с танцполом. Сейчас там никого не должно быть. Тем более, из помещения есть запасной выход, и я смогу спокойно миновать опасный участок.

Сорвавшись с места, дергаю ручку, распахивая дверь. Заскочив внутрь, закрываюсь. Вдох-выдох. Пытаюсь успокоиться. Но уже спустя мгновение замираю от ужаса, потому что слышу играющую со стороны сцены музыку. Оборачиваюсь, чувствуя, как с каждой секундой воздуха в легких все меньше.

Прямо напротив меня посередине зала сидит компания мужчин. Во главе стола - Берк. Абсолютно все взгляды прикованы ко мне, но один из них заставляет ежиться от страха.

Лицо хозяина напряжено. Он не отводит взгляда с уровня моей груди. И я уверена, он в ярости. Опустив глаза, вижу, что от влажных кончиков волос ткань футболки стала насквозь мокрой и, облепив тело, выставляет мою грудь на всеобщее обозрение.

Глава 13

Берк

Сижу, улыбаюсь, делаю вид, что все нормально. Я спокоен. А самого ломает изнутри, нах*р! Сука! Чертов ублюдок избил мою шлюху, и теперь я же должен сгладить всю ситуацию. Да он должен валяться на дне канавы и кормить червей. Но нет же, этот долбо*б оказался сыном влиятельного человека Омара Озкана. У него сеть ювелирных магазинов по всему миру. И с таким человеком нельзя ругаться. И как бы ни хотелось переломать все кости его садисту-сыночку, нужно держать себя в руках.

А эта тварь Юсуф Озкана сидит и скалит зубы в моем направлении. Ему крышу сносит от вседозволенности и власти. Как меня бесят такие у*бки. Они ведь ничего собой не представляют. Без имени своих родителей. Они лишь бледные тени, которые пришли в этот мир на все готовое и мнят себя богами. В этой жизни им все подано на блюдечке с золотой каёмочкой. Они не знают, что такое копаться в мусорке в надежде, что кто-то выбросит объедки, и ты сможешь хоть что-то сожрать и успокоить на время желудок. Что такое зимовать зиму на холоде в обнимку с собаками, чтобы не замерзнуть до смерти. И плакать от того, что животные намного человечнее, чем люди, что они не прошли мимо, как все человечество, а остались и греют. Не знают, что такое бороться за свое выживание и перегрызать врагам глотки. В девять лет они играли в игрушки, а я в девять лет засунул ржавый гвоздь в глаз такому же уличному мальчишке, как и я сам. Потому что тот хотел украсть мою обувь. Они - еб*ные домашние растения, а мы - уличные сорняки, которые только и могут, что заглядывать в окна и завидовать.

Жизнь та еще сука, которая любит иметь тебя в разных позах. Ты лишь можешь подстраиваться, чтобы было удобно. Что я сейчас и делаю. Подстраиваюсь и разрешаю Юсуфу иметь себя, и ничего не могу с этим сделать. Против его отца я не выступлю открыто.

- Мне нравится твой клуб, Берк, - сделав затяжку сигаретой, сказал Омар.

Сегодня клуб выходной. Я теряю огромные бабки. Но, сука, сижу, улыбаюсь и киваю.

- Благодарю.

- Ты не думал открыть сеть таких по всей Турции? Уверен, многим пришлись бы такие клубы по душе.

- Думал. Но в других клубах не будет меня. Вдруг кто-то захочет нарушить правила и уйти безнаказанным, - глаза Юсуфа блеснули, а Озкан старший засмеялся и начал давиться кашлем.

- А ты дерзкий! - в перерывах между приступами произнес старик. - Мне это нравится.

Сделал глоток виски и посмотрел на часы. Мы уже сидим здесь несколько часов. Когда они уже свалят отсюда, нах*й?

За столом снова начинается неспешная беседа. Играет тихая музыка, танцовщицы извиваются на пилонах. И тут появляется она.

Все поворачиваются на звук отпираемой двери. А я сатанею. П*дла! Еб*ная русская шлюха! Я мог бы и догадаться, что она что-то такое устроит! Какого хрена я от нее не избавился еще?

- Это кто? - спрашивает Омар. - Пусть подойдет ближе.

Твою мать, а! Даю знак охраннику, чтобы подвел Марианну к столу. Девушка белее мела. И с каждым ее нерешительным шагом к нам меня все больше и больше поглощает безумие. Волосы влажные, футболка намокла, и сквозь нее проступают ареолы сосков. Член тут же оживает. Краем глаза замечаю, как ближе к столу подошла Зейнеп.

- Кто это у нас такой наглый? - спрашивает Озкан, когда девушку подвели к нам. Ее трясет, глаза лихорадочно перемещаются с одного мужчины на другого. Я улыбаюсь. И обращаюсь к Вебер на русском.

- Ох, Марианна-Марианна, тебе не живется спокойно, да? Ну, ничего, сегодняшнее наказание ты никогда не забудешь.

Только что передо мной стояла запуганная сучка, а в следующую секунду - уже разъяренная пантера. В ее глазах загорается безумие. Она выворачивается и хватает со стола стакан с виски, швыряет в меня. Он пролетает в нескольких сантиметрах от головы.

- Ненавижу! Ты больной ублюдок! Что ты можешь сделать, чего еще не сделал?! Иди на х*р, мразь! - кричит так, что я вижу, как на ее тонкой шее проступают вены.

Маленькая дешевая дрянь! Во мне все кипит от ярости. Медленно встаю со стула, не спускаю с нее взгляда.

- Кто эта малышка? Я ее хочу! - слышу возбужденные слова Юсуфа.

- Она не продается, - бросаю холодно, все так же глядя на Вебер. Обхожу стол и хватаю ее за предплечье с такой силой, что она начинает шипеть от боли. Разворачиваюсь и тащу ее к двери, но услышав слова, летящие в спину, останавливаюсь.

- Любая спустившаяся в подвал сучка может быть поставлена на кон. Это правила твоего заведения, или я что-то путаю, Берк? - раздается тихое шипение Омара.

Пальцы еще сильнее сжимаются на коже брюнетки. Ублюдок! Тварь!

Поворачиваюсь вполоборота и смотрю на Юсуфа.

- Она моя.

- Но она здесь. В подвале. Здесь свои правила, и ты их знаешь.

Стискиваю челюсть и прикрываю глаза. Пошлю его на х*р - свяжусь с дьяволом. Уже завтра от клуба камня на камне не останется. Все мои братья окажутся на улице. Мы останемся ни с чем. Стоит ли русская шлюха такой цены? Замираю. Смотрю на нее. Марианна все понимает. Я вижу, как пламя ярости гаснет. От него и следа не осталось. Теперь не я ее держу. Она меня. Вцепившись в рукава рубашки, смотрит на меня, моля.

- Это он? - шепчет пересохшими губами. - Берк, это он избил Марину?

Молчу. Она все понимает и так. Из ее глаз вдруг брызжут слезы. Они стекают тонкими ручьями по ее бледному лицу, орошая влагой искривленные в плаче губы.

- Нет, Берк. Не отдавай меня ему. Пожалуйста, - плачет, шепча без остановки. Красивая, сучка.

- Иди, - отдаю ей команду. Застывает. Смотрит на меня в неверии. - Я сказал, иди. Ты же знаешь правила, - подталкиваю ее слегка, заставляя идти вперед.

Внутри все глохнет. Замогильная тишина, даже сердце не бьется. Смотрю на то, как, сотрясаясь от плача, она идет вперед. Смотрю на довольную рожу Юсуфа. Сука пожирает ее глазами.

Прикрываю глаза. И словно фильм перед глазами - его руки на ее теле. Испуганные глаза Марианны и слезы. А потом я вспоминаю Маринку и то месиво, во что сегодня ночью превратил ее этот кусок дерьма.

А потом происходит взрыв. Меня накрывает такой волной гнева и ярости! Становится абсолютно пох*р на все. Я понимаю одно. Не отдам ее ублюдку. Не могу.

- Марианна! Ко мне! - бросаю команду. Девка, успевшая уже подойти к Юсуфк, реагирует моментально. Секунда, и она за моей спиной. Прижимается дрожащим телом.

- Правила нарушать нельзя, - произношу тихо, в то время как внутри клокочет все. - Будем решать спор так, как положено, Юсуф.

Он удивлен. Смеется, косясь на своего папашу. Но нет, ублюдок, я не шучу. Озкан старший переводит на меня взгляд. Выдерживаю его. Если Юсуф хочет сучку, пусть покажет, есть ли у него яйца.

- Пошла в клеть, - бросаю шлюхе.

- Нет, Берк, пожалуйста, - она кричит, сопротивляется, но я заталкиваю ее внутрь, не обращая никакого внимания на ее проклятия.

- Что происходит?! Выпусти меня! - рыдает, бьет ладонями по железным прутьям. Идиотка, только хуже делает.

- Заткнись, бл*дь, и не рыпайся, а то наказание Уфука покажется тебе милостью, - приблизившись к ней прошипел едва слышно. Девка тут же притихла.

Закрыв ее, обернулся к столу. Все замерли. Даже танцовщицы перестали танцевать. И я знаю, почему. За семь лет существования клуба я ни разу не дрался на ринге.

Стянул с себя футболку и без слов зашел в Октагон. Несколько минут спустя ко мне присоединился и Юсуф. На его лице играла довольная улыбка. Ублюдок считал, что уже выиграл, раз его папочка здесь. Но нееет. Он правильно сказал. Здесь внизу действуют совершенно другие правила.

Разминал мышцы и чувствовал, как из меня хочет вырваться зверь. Дикий, голодный. С одним желанием - убивать. Я даже рад, что сучка зашла в зал и привлекла к себе внимание Омара. Она предоставила мне возможность поставить на место этот богатый кусок дерьма.

На ринг зашел специально обученный охранник. Он будет исполнять роль рефери.

Судья подал знак подойти ближе и стал рассказывать правила. Да, здесь таковые имелись, их было всего три.

- Не бить в пах, не выдавливать глаза, если противник просит остановить бой - останавливаетесь. Все ясно?

Мы одновременно кивнули, и прозвучал гонг. Юсуф тут же перешел в прессинг. Он начал ходить кругами вокруг меня. Я присматривался, просчитывал его. Было несложно найти брешь в его защите. Мог бы вырубить его тремя ударами и покончить с этим, но я хочу совершенно другого. Внутри меня сейчас столько ярости, мне нужно что-то более масштабное, чем полуминутный бой.

Омар ударил левым джебом прямо в челюсть, я не стал блокировать удар. Он улыбнулся, уже предвкушал победу. Следующая серия ударов пришлась в корпус. Я все пропускал, а Озкана наступал и локтем заехал мне по носу и губам. Почувствовал металлический привкус во рту. Встряхнул головой, пытаясь прийти в себя. Высунул язык и слизал кровь. Вот теперь шоу начинается. Пошел в наступление. Я избивал его, вкладывая в удары всю ненависть и презрение. Как тебе такое? Когда тебя бьют, а не ты - беззащитных девушек? Ногой двинул суку в солнечное сплетение, и тот согнулся, ловя ртом воздух. Апперкотом повалил его на пол. Сел сверху и начал добивать. Его зубы прорвали кожу на моих костяшках. Лицо превратилось в месиво, даже глаз не видно. Я должен остановиться, но меня накрывает. Вместо его рожи перед глазами испуганное лицо девчонки, сцены, как Омар тр*хает ее, а потом избивает. Во мне море злости. Нет. Это долбанный океан. Эта злость выплескивается из меня подобно волнам в шторм. Руки немеют от ударов, а из груди рвется рычание. Хук, хук, чувствую, как ломается лицевая кость. Кто-то что-то кричит и пытается оторвать меня от ублюдка. Трое охранников держат меня, не пуская к папиному сынку, они вытаскивают меня ринга. Во мне все бушует! Зверь недоволен, он хочет убить добычу! Разорвать на мелкие кусочки. Грудь ходуном ходит, адреналин бежит по венам. Не вижу, чувствую взгляд Марианны на себе. Резко поворачиваюсь к ней и иду к клетке. Маленькая русская шлюшка, из-за которой я нарушил все принципы! Прижалась к прутьям, словно они смогут защитить ее от меня. Протягиваю руку и хватаю за майку, ткань жалобно рвется, почти оголяя левую грудь. А мне до одури хочется скинуть ткань вниз и посмотреть, какого цвета ее соски. Притягиваю ближе. Смотрит на меня так странно. Плачет и боится. Или там есть что-то еще? Да пох*р. Неважно. Провожу пальцем по губам, пачкая кровью. Какая же она ох*еная! Красивая, породистая, сексуальная. Другой рукой хватаю за горло и чувствую бешенный пульс под пальцами. Сдавливаю сильнее. Начинает задыхаться, ухватилась за руку своими, пытаясь ослабить хватку. Отпускаю только затем, чтобы притянуть к себе сзади за шею. Впиваюсь губами в ее. Врываюсь в ее рот языком. Крышу сносит от ее вкуса. Сладкая, словно мед. Прутья не дают полностью прикоснуться к ней. Но даже они меня сегодня не остановят.

Глава 14

Марианна

Не знаю, что со мной произошло. Но каждый удар, который он ловил, каждая вспышка боли. Я чувствовала все. Каждую ее унцию пропускала сквозь себя.

Казалось бы, я должна была радоваться, что ему больно. Что его наказывают. Но при взгляде на все это мне становилось страшно. За него!

Сердце в груди не билось - замерло.

- Если хозяин пострадает, ты ответишь за все, сучка, - меня опаляет острой болью. Зейнеп, схватив за волосы, резко притягивает к себе, ударяя меня головой о железные прутья клетки. Из груди вырывается рычание, мне больно, но я боюсь хоть на секунду отвести глаза от ринга.

Мой палач и похититель, но в один момент Берк стал моим спасением. Уже несколько раз он спасал меня. И как бы дико это ни звучало - с ним я чувствую себя в безопасности.

Зейнеп отпускает меня, а я спешу отскочить подальше. Прижимаюсь к противоположной стороне клетки. Возвращаю внимание к рингу. Теперь Берк идет в наступление. Он валит противника на пол и наносит серию сокрушительных ударов. В него будто что-то вселяется. Он настолько одержим сейчас. Животное. Дикое, разъяренное. Я слышу его рычание наравне с хлесткими звуками ударов. Никогда, ни в ком еще не встречала такого сосредоточения ярости и ненависти. Эта вспышка агрессии должна пугать меня. Но она меня зачаровывает. Начинаю чаще дышать, а живот сводит сладкой судорогой.

Бросив беглый взгляд в сторону, замечаю, как подскакивает с места абсолютно спокойный до этого момента мужчина - по-видимому, отец противника Берка. Судья и еще несколько мужчин врываются в октагон, оттягивая Берка от неподвижно лежащего на полу садиста.

Его выталкивают с ринга. Остановившись на полпути ко мне, замирает. Я вижу, как он напряжен. Каждый мускул на его теле, каждая мышца. Мощный, высокий. Словно каменное изваяние. И в этот момент я ловлю себя на мысли, что только здесь, за этим гранитом я хочу спрятаться от всего мира.

К Берку подскакивает Зейнеп. Что-то кричит ему на турецком, потом касается его плеча. Он приходит в себя. Скинув с себя ее ладонь, что-то бросает через плечо. А потом поднимает голову. Наши взгляды встречаются, и весь мир перестает существовать. Нет ничего. Ни этих мужчин, волочащих полуживого противника к выходу, ни подвала, в котором мы застряли. Нет Зейнеп, нет Берка, нет Марианны. Нет моегопрошлого: ни Сергея, ни отца. Не было похищения, вообще ничего. Только черная сумасшедшая бездна его глаз. Которая затягивает меня все глубже и глубже. Есть только он и я. Свирепый лев и маленькая девочка, готовая отдаться на его растерзание, жаждущая отдаться на волю его сильных лап.

Его взгляд проникает под кожу, заражает безумием. Оно впитывается в кровь, разносится по венам. Берк сильно избит. Его правая бровь рассечена, из раны струйкой стекает кровь, орошая собой все его тело. Грудь и пресс - все в красных разводах и царапинах. Сколько боли сейчас в нем. Но Берк ничего не чувствует, подпитываемый адреналином. Он такой красивый сейчас.

А потом он срывается в мою сторону. Всего секунда проходит, Берк стоит рядом, по ту сторону прутьев. Схватив меня за майку, притягивает к себе, а потом его губы накрывают мои грубым, жестким поцелуем. С привкусом злости, крови и похоти.

Голова кругом, не могу дышать. Словно в нирвану выбрасывает. Его вкус, его дыхание - будто наркотик какой. А потом он отпускает меня. Его нет рядом, и мне становится дико холодно.

Берк открывает замок клетки, что-то бросая через плечо на турецком. Я не знаю, к кому он обращается, да и в общем-то сейчас мне абсолютно все равно. Я знаю, пока он рядом, ни одна тварь не тронет меня. Я хочу быть как можно ближе к нему. Это неправильно, так не должно быть! Я должна была желать, чтобы он сдох там на ринге! Я ненавижу его, ненавижу! Но. Вот он рядом, живой, и я с ума схожу от его вкуса, запаха, энергетики. Внутри только одна потребность - быть рядом с ним, чтобы он касался меня. трогал...

Распахнув дверцу, мужчина вытаскивает меня из клети. Прижимаюсь к его влажному от пота телу.

- Берк, что ты наделал?! Ты же понимаешь, что теперь ждет нас! - подбежав, кричит Зейнеп.

- Ты не слышала, что я сказал? Валите, на хрен, все! Оставьте нас! - Он так громко кричит, что мне хочется зажать ладонями уши. Но моя рука в его крепкой хватке, поэтому я продолжаю неподвижно стоять.

- Берк. не делай этого. ни одна шлюха не стоит такой цены, - качает головой Зейнеп.

Я смотрю из-за его плеча. Отец противника Берка все еще стоит возле ринга, прожигает нас взглядом. В его глазах столько злости, мне становится страшно. За него. За Берка. Кажется, будто тот сейчас набросится на нас и разорвет на клочки. Он произносит что-то на турецком, обращаясь к Берку. Хозяин отодвигает меня за свою спину, но ни на сантиметр не сдвигается с места. Смотрит в упор на врага. Тихим, вкрадчивым голосом он отвечает тому. Я не понимаю слов, но вижу, как бледнеет Зейнеп.

- Берк, - предупреждающе шепчет.

- Вон! Все! - вдруг взрывается Берк, я подскакиваю на месте. Кажется, начнется война. Но нет. Ничего не происходит. С удивлением смотрю на то, как мужчина молча покидает помещение, а следом за ним семенит Зейнеп.

Мы одни. Берк не поворачивается. Все еще стоит на месте, рвано дыша. А мне вдруг страшно становится, трясти начинает. Я не знаю, чего ожидать от него. Он будто ветер переменчив. То зол, как дьявол, то заботлив, словно я значу для него что-то. Как он сейчас поступит? Накажет меня или покажет, наконец-то, другую сторону своей души?

- Идем, - бросает хрипло через плечо, направляясь к барной стойке. Следую за ним. Устраиваюсь на стуле, пока Берк, зайдя за стойку, достает из шкафа бутылку с виски и стакан со льдом из холодильника.

С грохотом ставит бокалы на стойку, наполняет их спиртным. А потом кидает туда кубики лба.

- Пей, - протягивает.

- Нет, я не... - замолкаю, встретившись с его жестким взглядом. Нет, я не стану спорить. Послушно беру спиртное, делая несколько глотков горькой жидкости. Я чувствую его взгляд, он будто под кожу просачивается, ласкает и в то же время обжигает.

Как только я допиваю виски, он опрокидывает в себя махом алкоголь. Снова наполняет бокал. А я не могу взгляда от него оторвать. Его мощный торс весь в подтеках крови. Но я все равно вижу многочисленные шрамы, покрывающие его грудь и руки. Рваные, разные по форме и длине. И мне становится вдруг нечем дышать. Сколько боли он перенес, сколько предательств?

Его ладонь ложится на стойку. Смотрю на длинные пальцы, на бугрящиеся вены на руках. Костяшки сбиты до крови. Тянусь к нему, трогаю пальцами. Сама не знаю, откуда только наглости набралась. Он не одёргивает руку. Замирает. Словно ему в диковинку, будто наблюдает, ждет, как я поведу себя? Что сделаю дальше? Мне вдруг становится так тесно в своих тряпках... Хочется сбросить все с себя. Поднимаю на него глаза. И задыхаюсь от неприкрытого вожделения. Боже. Я ненормальная! Сумасшедшая! Но, дьявол, как меня все это заводит. Ни один мужчина в жизни так не заводил, как мой Палач. Я ненавижу его, но при этом хочу, до изнеможения. Разве это нормально? Нет. Он заразил меня своим безумием.

Слышу его хриплый смех, нервно сглатываю и поднимаю взгляд к его глазам. Снова делает глоток спиртного прямо из бутылки. Обходит стойку, резко подхватывает за талию и сажает на барную стойку. Он так близко, так чертовски близко. Разводит мои ноги, ставит руки по сторонам от моих бедер и смотрит в глаза. Меня пронзает желание. Чувствую, какая я стала влажная там внизу.

- Я сегодня тебя трахну, - говорит так обыденно, а у меня дыхание перехватывает. Понимаю, что должна запротестовать. Послать на х*р и попытаться сбежать, спастись. Но я молчу.

- Сниму с тебя эту еб*ную майку и наконец-то увижу твои сиськи. Одну сожму в руке, а вторую буду лизать и посасывать, - когда он говорит эти похабные слова. Я, словно наяву, чувствую все это. Грудь становится чувствительной и начинает болеть.

- Потом сниму брюки и трусики, уделю особое внимание твоей маленькой тугой киске. Ты уже мокрая, Марианна? - дышу все чаше и чаще, грудь хаотически вздымается. А Берк, видя это, улыбается. Но я упрямо сжимаю губы.

- Уверен, что мокрая. А потом. - делает паузу и резко притягивает ближе к себе. Мое лоно напротив его выпирающего члена. Наматывает мои волосы на кулак и дергает, заставляя прогнуться. Проводит языком по скуле и ведет до уха, я вся превратилась в оголенный нерв. Меня потряхивает. Он кусает мочку и хрипло шепчет.

- Сниму с себя джинсы и буду тебя тр*хать, - с этими словами толкнулся в меня возбужденной плотью. А у меня искры из глаз от такой извращенной пытки, и плакать хочется, от того что не кожа к коже.

- Иди сюда, - произносит хрипло, с нотками безумия. И этот шепот - словно команда к действию, призыв. Не успеваю ничего понять, я уже рядом. Между нами пара сантиметров. Чувствую жар его тела, его желание. Берк пахнет кровью и ненавистью. В нем ни капли нежности или тепла. Нет ничего, к чему я привыкла. Но сейчас его жестокость - то самое, что нужно.

Его пальцы касаются моей шеи. Я в плену его глаз. Погрязаю в нем, утопаю. Он сжимает мою шею, сдавливает ее. А я льну к нему, желая только одного - снова почувствовать его губы на себе.

Пальцы Берка скользят вниз, касаются обнаженной груди. Он сжимает пальцами сосок, вырывая из моего рта стоны. Резким движением руки разрывает ткань моей футболки, толкает меня, заставляя опереться о край стойки. Грубыми движениями стягивает с меня брюки вместе с бельем. Выпрямляется. Смотрит на меня. Нет. Не смотрит - пожирает, смакует каждый сантиметр моего тела. Я пытаюсь прикрыться руками, но он грубо одергивает их. Мне дико стыдно, мне хочется убежать, но в то же время я чувствую, как внутри все больше и больше разгорается огонь. Я хочу его. До дрожи по телу, до мурашек по коже. Хочу, чтобы он взял меня вот таким - в поте и крови. Настоящий. Сильный. Демон в истинном своем обличье.

- Даже не думай, слышишь. Разорву. На куски, - рычит, когда я пытаюсь немного отстраниться. Сжимает ладонью волосы, поднимая мое лицо вверх. Смотрит так, словно душу из меня высасывает. А я понимаю, что больше не могу тянуть. Либо сейчас, либо никогда. Тянусь к нему навстречу, касаюсь его губ. Он действует моментально. Углубляет поцелуй. Впечатывает в себя так, что мое лоно трется о жесткую ткань его джинсов.

Его губы везде. Он не целует - кусает, оставляет отметины. Я - его. Думаю, что ему это не нужно, но я понимаю, что принадлежу этому мужчине на данный момент.

Его рука между моих ног, его пальцы накрывают мой клитор, в то время как зубы смыкаются на соске. Мне больно и страшно, и безумно хорошо. Вцепляюсь пальцами в короткий ежик его волос. Хочу, чтобы он был во мне. Сейчас же.

Берк словно с ума сошел. С каждым поцелуем его ласки становятся грубее, а руки жестче. Клянусь, я слышу его рычание. Но его пальцы так виртуозно порхают над клитором, что мне становится плевать на все, только пусть не останавливается. Не знаю, как у него выходит, но буквально в несколько движений он доводит меня до края, заставляя сорваться в бездну. Я будто в коконе. Не вижу ничего. Прихожу в себя, только когда ловлю его взгляд. Безумный, черный. Я все там же, на барной стойке, только на боку. Он сжимает мои бедра, входит в меня. Резкая боль пронзает тело. Берк слишком груб для первого раза, слишком огромен. Его пальцы сжимают мою грудь, в то время как член вбивается в мое лоно. Я пробую отстраниться. Пытаюсь не чувствовать боли. Но он так напорист. А потом вдруг замирает. Чувствует мою скованность. Подцепив пальцами мой подбородок, заставляет повернуться, накрывает мои губы поцелуем. Его язык успокаивает меня. Я расслабляюсь, и он снова начинает двигаться. Сначала медленно, но уже спустя несколько движений Берк снова яростен и ненасытен.

Отстранившись, резко переворачивает меня, укладывая на лопатки. Удерживая рукой мои бедра, входит в меня снова. Его пальцы в моих волосах, на моей шее, грудях. Он сжимает их полушария, а потом шлепает. Я злюсь. Вцепившись в его бицепсы, вонзаюсь ногтями до кровавых полумесяцев. Ему нравится. Он двигается еще сильнее, его взгляд еще туманнее. И нет больше боли. Есть только нарастающая волна желания. Смотрю в его глаза - черные, как ночь. Тону в них, понимаю, что сейчас мы как никогда понимаем друг друга. Мне нужен он. А ему нужна я. Этому сильному мужчине не плевать на русскую девку. Нет. Он просто не знает, как со мной обращаться. Просто не умеет. А я научу его.

Темп нарастает, я чувствую, вот-вот снова сорвусь. И когда тело сковывают спазмом волны очередного оргазма, он вдруг выходит из меня. Резко. Заставляя глотать ртом воздух. Не отпуская моих глаз, берет в руки член и дрочит его. Спустя пару мгновений, на живот брызгает что-то горячее, заставляя вздрогнуть. Я хочу посмотреть вниз, но он не дает. Не отпуская моих глаз, касается пальцами губ, размазывая по ним свою кровь. Его ладонь спускается вниз по груди. Он трогает мой живот. Чувствую, как размазывает по моей коже свое семя. Ласково так, нежно. Смотрю на то, с каким упоением он следит за своими пальцами, замираю. Дурман пережитого кайфа уходит, оставляя меня наедине со страхом и неизвестностью. Я снова боюсь. Он безумен.

Вдруг слышу шорох. Берк возвращает ко мне взгляд, а потом мы будто по команде поворачиваемся на звук. В дверях помещения застыла Зейнеп. Просто прекрасно. С утра я видела их, а теперь сама оказалась на ее месте. Как низко ты пала, Марианна.

- Закончили? Ты мне нужен, Берк. Срочно. - восклицает женщина, складывая на груди руки.

- Я разрешал входить? - рвано дыша, впивается в нее злым взглядом. Притягивает меня за шею, заставляя спрыгнуть со стойки на пол, отодвигает за спину.

- Выйди, Зейнеп. Еще раз так сделаешь, кости переломаю.

Хлопает дверь. Он поворачивается. Смотрю в его глаза. И теперь в них штиль. Спокойное море в карих омутах. Зверь доволен. Насытился. Ему пришлась по вкусу жертва.

- Идем, - командует, поднимая с пола футболку, а я, опустив глаза, вижу, как по бедрам бежит струйка крови.

- Берк, - срывается надсадное с губ. Он оборачивается. Увидев мою кровь, смотрит мне в глаза напряженно.

- Какого хрена, Марианна?!!

Глава 15

Берк

- Берк, нам надо. - слышу голос Зейнеп, и мне крышу сносит. Беру со стола бутылку с виски и кидаю в сторону тупой суки. Тара разбивается в паре сантиметров от ее головы. Осколки посудины и капли алкоголя попадают на одежду и волосы.

- Выйди, нах*й, отсюда! Вон пошла! - кричу на нее. Вижу, как испугалась и быстро уходит из комнаты. Эта тварь слишком много возомнила о себе. Пора поставить ее на место.

Откупориваю другую бутылку спиртного и делаю глоток. Сажусь в кресло, а голову кладу на ладони. Уже пятнадцать минут врач осматривает Вебер, и каждая минута все туже затягивается на моей шее. Дышать, п*дла, не дает.

Мне нравится грубый секс. Но я никогда не был откровенно груб со своими партнершами. А с Марианной. У меня крышу сносит от нее! Как дотронулся, понял, что не отпущу. Не смогу. Слишком хорошо с ней. Правильно. Ее тихие стоны, хриплое дыхание. С ума свели. Такое ощущение, что я одержим ею. Хотелось сожрать ее целиком. Разорвать на куски. Не мог насытиться ее теплом, ее ароматом. И она отвечала с такой же отдачей. По глазам видел, что нравилось! Она кайф ловила, наслаждалась. Так какого х*ра кровью все залито было?! Неужели я настолько потерялся в ощущениях, что сделал ей больно?

Слышу, как ручка двери поворачивается, и тут же встаю с кресла. На пороге появляется врач. Но я не смотрю на него. Заглядываю за его плечо и вижу, что Марианна лежит на кровати, свернувшись в клубочек. Внутри что-то в спираль скручивается.

- Что с ней? - требую ответа, все так же не глядя. Она кажется такой маленькой под одеялом. Сколько ей? Двадцать? Двадцать два? Жизни еще не видела. Это что, жалость, Берк? Сам же ухмыляюсь своим мыслям.

- С ней все хорошо, я дал ей успокоительное, - доносится ответ врача. Хмурюсь.

- Кровь - это нормальное явление для первого раза. Ничего такого. Я все проверил, никаких внутренних. - трясу головой. Что несет этот придурок?

- В смысле - нормально? Разве женщина должна истекать кровью, когда я ее тр*хаю?

Доктор Текин улыбнулся как-то снисходительно. За что мне нестерпимо захотелось ему врезать.

- Конечно же, не должна. Но Марианна была девственницей. Это был ее первый раз.

Что еще говорил врач, я не слушал. Его ответ поразил меня до глубины души! Этого не может быть. Эта русская шлюшка не может быть. Невинной! Да бл*дь, как такое может быть?! Она же ох*енная! Да толпа мужиков может выстроиться в ряд, чтобы поиметь ее. Как она выглядит, как ведет себя. Да у нее ведь жених есть! Неужели они ходили с ней, держась за ручку, и целовались в щечку? Разве такое бывает? Нет. Эта сучка дурит нас. Это точно.

- Этого не может быть, - ответил резко, даже слишком.

- Я только что ее проверил, Берк. И это абсолютно точно. Может, конечно, она делала гименопластику. Хотя вряд ли.

- Это что за х*рня?

- Восстановление девственной плевы. Подводя итог, с девушкой все нормально, ничего такого не случилось. Я оставил ей таблетки противозачаточные. Их принимать утром и вечером. Если забыли выпить, то следующим утром принять две.

- Это все?

- Нет. Советую несколько дней соблюдать половой покой, во избежание неприятных ощущений.

Прошел мимо доктора и закрыл дверь в комнату. Остановился посередине. Не знал, что делать дальше. Девушка так и не пошевелилась. Снял с себя футболку и скинул обувь. Аккуратно лег рядом с ней. Закинул руки за голову, устало прикрыл глаза.

Девственница. Это слово пылало в мозгу адским пламенем. Как такое возможно в нашем грязном мире похоти и разврата? Разве можно сохранить частичку чистоты? Я никогда не спал с девственницами. Мне это неинтересно. Мне нравятся женщины, которые знают, как тр*хаться. Умеют это. И любят. Но глядя на Марианну, никогда бы не подумал, что она не умеет.

Вспомнил, как брал ее там, на барной стойке. Какая она отзывчивая, мягкая, вкусная. Как стонала, как насаживалась на мой член. Сколько голода в ее глазах было. Ей нравилось все, от первой и до последней секунды. Она такая же сумасшедшая, под стать мне. В тот момент мы оба отключились. Ничего вокруг не существовало. Только наш собственный маленький, извращенный мир, который понятен лишь нам двоим.

И, твою мать, мне понравилось это! Будь я проклят. Такого секса у меня еще не было.

- У тебя будут проблемы? - услышал ее хриплый шепот.

- Проблемы? - тихо спросил. Марианна не поворачивалась ко мне, все так же лежала на боку.

- С тем человеком. С которым ты дрался?

Я улыбнулся. Переживает? Правильно делает. Никто, кроме меня, ее не защитит. Я никому не позволю. А затем сам на себя разозлился. Так таскаюсь с этой русской шлюхой, что совсем забыл о Юсуфе и Омаре. Какого хрена теперь делать с ними? И что они сделают со мной? А в покое они меня не оставят. Это факт. Их семейка оскорблена. Но открыто они на меня не полезут. Хоть у них и дох*ра денег, я не их поля ягода. Надо собрать парней и помозговать над этим.

- Проблем не будет, - ответил я Вебер. Она ничего не сказала, а спустя несколько секунд услышал ее размеренное дыхание.

Проснулся от очередного кошмара. Весь в поту. Мне снилась первая ночь за решеткой. Такое дерьмо случилось, что даже вспоминать не хочется. Солнце только-только начало вставать. Марианна спала. Прижимаясь ко мне всем телом. Тут же почувствовал стояк. Что эта сучка делает со мной?

Встал с кровати и сходил за льдом. Вернулся в комнату. Налил бокал виски и бросил несколько кубиков. Ничто так не проясняет мозги, как алкоголь. Сделал глоток спиртного. И сжал стакан. На сучке бессовестно задралась майка. Оголяя грудь и голое лоно. Твою мать!

Мне до одури захотелось тут же прикоснуться к ней. Стоял, как конченный ублюдок, и пожирал ее глазами. В паху требовательно заныло.

Пошло все к черту. Забрался на кровать и пальцами стал ласкать ее груди. Они, с*ка, идеальные. Опустил большой палец в виски и затем стал водить по соску. Тот сразу же отреагировал, увеличился, стал твердым. Крошка Мари приоткрыла соблазнительный ротик и стала дышать чаще. Проделал все то же самое и со вторым соском. Вебер уже откровенно начала стонать. Опустил голову к ее груди и вобрал в рот сосок. Стал перекатывать во рту, ударяя по нему языком. Марианна запустила руки мне в волосы и потянула, выгибаясь навстречу ласкам. Как же охрененно.

- Берк, - услышал тихий шепот.

- В-врач сказал, что. - прикусил сосок, и она застонала.

- Он сказал. - оторвавшись от груди, произнес я, встречаясь с ее затуманенными страстью глазами. Встал с кровати и остановился у подножья, схватился за ее тонкие лодыжки и резко перевернул на живот. Девушка вскрикнула. Я быстро притянул ее на самый конец ложа и заставил встать коленями на пол. Снял футболку и провел кончиками пальцев по спине.

- Тебя не тр*хать. И я не собираюсь. Пока.

Она извивается, за что тут же получает по ж*пе.

- Не дергайся, - замирает, сдается мне на волю. Приподнимаю ее попку кверху и провожу по ней ладонью.

- Я хочу тебя трогать.

Провожу пальцами по ее складкам, размазываю влагу по ним. Как же я ее хочу. До дикости, до боли.

Хватаюсь за ее бедра и провожу языком по ее лону. Она дергается в моих руках, пытается отодвинуться. И тогда действительно понимаю, что Я у нее первый! Твою мать. Это знание так заводит. Крепче сжимаю ее бедра.

- Ох*енная. откуда ты такая. - хриплый шепот, а потом мой язык касается нежной кожи. Начинаю ее лизать и посасывать. Вкусная. Вожу языком по клитору, вызывая у нее неконтролируемые стоны. Вижу, как Марианна хватается руками за одеяло, сжимает его в руках.

Отрываюсь от нежной плоти и ввожу внутрь нее палец. Аккуратно, чтобы не навредить. Начинаю двигать вперед и назад. Влажная, горячая, тугая. Представляю, что вместо пальца внутри мой член. Это сводит меня с ума. Зарычав, другой рукой беру стакан виски и делаю глоток. Кубик льда остается во рту. Перекатываю его на языке. Убираю из нее палец. Достаю изо рта лед и ввожу его в ее сладкую киску.

- О, боже! - вскрикивает от неожиданности Марианна и пытается встать. Я не даю. Надавливаю на спину, заставляя лечь обратно. И, словно изголодавшийся зверь, накидываюсь на ее нежную плоть. Высасываю лед из ее лона и языком ввожу его обратно. Марианна стонет, как профессиональная шлюха. Но только она не притворяется. Она действительно кайфует. Стоны все чаше. Девушка начинает крутить бедрами, стараясь как можно сильнее насадиться на мой язык. Губами ловлю ее клитор, и она взрывается. Ловлю ее оргазм губами. Сам подыхаю от желания. Как я хочу ее.

Быстро усаживаю ее на кровать. Она дезориентирована, оргазм еще не отступил. Стаскиваю с себя джинсы, освобождая член. Вижу испуг в ее глазах. Смотрит настороженно.

- Оближи руку, - командую, голос похож на рычание. Сучка не спорит, делает, как я сказал. От вида ее розового язычка едва не кончаю. Хватаю ее руку и сжимаю на своем члене.

- Я. Я не могу сжать его в ладони.

- Двигай рукой. Дрочи мне, - командую, и Марианна начинает водить ладонью вверх и вниз. Убийственно медленно и так слабо.

- Сожми его. Сильнее. Вот так. И теперь двигай рукой. Быстрее.

Она начинает двигать рукой, поймав идеальный ритм. Чувствую, что оргазм уже близко.

- Сильнее. Да, бл*дь, да!

Изливаюсь в ее ладонь. Хватаю ртом воздух, пытаюсь отдышаться. Когда мне дрочили в последний раз? Мне было лет пятнадцать?

Открываю глаза и вижу, как, высунув язык, Марианна пробует на вкус мою сперму. Пи*дец. Это будут самые долгие несколько дней в моей гребанной жизни.

Глава 16

Марианна

Божечки, что я натворила?! Где моя гордость? Где сопротивление? Ладно, вчера, я была на эмоциях, после той драки, после пережитой опасности, грозившей мне. Но сегодня вот так легко отдалась ему, более того, кайфовала от того безумия, что творил со мной Берк.

Горечь раскаяния жгла нутро. Я чувствовала себя грязной, недостойной своего имени.

Какая же ты дура, Марианна. Где та девочка, мечтавшая о первой брачной ночи со своим мужем? Сергей, прости меня, любимый. - слезы льются из глаз, заставляя задыхаться от нехватки кислорода. Если я спасусь, как я буду смотреть в его глаза? Как? Берк... я ведь сама ему отдалась, более того, сама хотела, жаждала секса с этим животным. Позволяла врагу, похитителю делать со мной все, что вздумается. стонала, как умалишённая, под ним. Противно и мерзко от себя. Что со мной стало? Неужели это тот самый стокгольмский синдром в действии? Как можно было пасть так низко, Марианна?

Сейчас я ненавижу себя, презираю. И где-то даже больше, чем Берка. И словно издеваясь надо мной, память то и дело подбрасывала образы прошлой ночи и сегодняшнего утра. Жаркие, бесстыдные картинки, делающие меня влажной. Снова, черт возьми!

То, что Берк проделывал с кусочком льда, его язык во мне - я думала, умру от экстаза. Не знаю, как вообще жила раньше без этого кайфа. Как бы ни презирала себя за эти мысли, но я хочу этого. Хочу Берка. Чтобы это животное брал меня снова и снова со всем присущим ему безумием.

В такие моменты я чувствую себя иначе. Никто и никогда не дарил мне таких ощущений. Будто я свободна. Стоит ему коснуться меня, и все оковы падают. Мои внутренние комплексы, запреты и принципы - все становится пустым и неважным. Берк превращает меня в совершенно другого человека. Нет. Не человека - в животное. Такое же, как и он сам.

Сейчас я в его комнате. На его постели. Одна. На мне его футболка. Вдыхаю неустанно запах одежды. Его аромат - сильнейший афродизиак. Стоит вдохнуть, и низ живота стягивает пульсацией. Черт, снова эти мысли. Ну, точно, дьявол.

Берк ушел от меня несколько часов назад. Молча. Ни слова не сказав. Ему позвонил кто-то на мобильный. После разговора он поднялся с постели, оделся и вышел из комнаты. Но это хорошо, что его нет рядом. Быть вдали от него сейчас хорошо для меня. Нужно привести мысли в порядок.

Поднимаюсь с постели. Все тело ломит, ноги ватные. Но я не собираюсь здесь валяться. Не хочу становиться одной из его личных шлюх, типа Зейнеп. Пусть он трахнул меня. Но это ничего не меняет.

Закрыв за собой дверь, направилась по коридору в свою комнату с четким намерением переодеться и приниматься за свои обязанности. Уж лучше мыть посуду, чем быть игрушкой для его утех.

- Мари, что с тобой случилось? - стоило зайти в комнату, подскочила с места Оля. Оглядела меня взволнованным взглядом. - Да ты шутишь, - заулыбалась вдруг приятельница, чем удивила.

- Я, вроде бы, и слова не сказала, - устало опустилась на кровать.

- На тебе футболка хозяина. Кстати, его любимая. Детка, ты долбанная счастливица, - протянула соседка с хитрой улыбкой.

- Я счастливица? Не шути так со мной. Я полная размазня. Это же нужно так себя не ценить... отдаться без попытки сопротивления врагу, - спрятав лицо в ладонях, горько вздохнула. Олька обо всем знает. Нет смысла отнекиваться. Да и, скорее всего, уже весь клуб в курсе. В конце концов, какое мне до них дело? Вот со своей бы совестью сладить.

- Мари, я тебе одну вещь скажу, - приблизившись, Оля устраивается рядом на моей кровати. Приобняв меня за плечи, заставляет посмотреть на нее.

- Если запомнишь и усвоишь, сможешь много добиться.

Понимаю, что вряд ли она чем-то поможет. Но решаю все же послушать.

- Удиви меня.

- Сейчас ты на опасном пути, но он приведет тебя к победе. Ты зацепила его, понимаешь? И если все правильно разыграешь, сможешь остаться в шоколаде, - подруга возбуждена. Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, так, словно секрет бессмертия раскрывает.

- Ты на что намекаешь?

- Я говорю тебе прямо, дурочка. Хозяин запал на тебя, - не дождавшись от меня никакой реакции, вздыхает. - Он дал тебе свою футболку, Мари, он ни с кем не делится своим. Даже такими мелочами, - разъясняет. - Ты ночевала где?

- У него в кровати, - я все еще не понимаю, к чему она клонит.

- Вот. У него в кровати не оставалась еще ни одна шлюха, даже Зейнеп! Это не позволено! Если они и тр*хаются, то только у нее. Если он тр*хает шлюх, то только в приват-комнатах.

- И что, мне теперь от счастья прыгать, Оля?! - клянусь, она меня уже раздражать начинает. - Он похитил меня! Он лишил меня девственности! Это должен был быть мой жених! Берк украл мою жизнь! Понимаешь?! Я не знаю, что там с отцом! Может, он при смерти уже, у него сердце больное! Я не знаю, что с моей подругой, они выбросили ее, как мусор! И ты хочешь, чтобы я делала вид, будто без ума от этого чудовища?!

- Дурочка ты, Мари, - отмахивается Оля, поднимаясь с кровати. - Ни черта не поняла. Никто тебя не отпустит. И выкуп они, возможно, уже получили. Убьют или, в лучшем случае, шлюхой сделают. И тот факт, что Берк подпустил тебя. нужно быть полной идиоткой, чтобы не воспользоваться таким шансом. Подумай об этом. Ты можешь попытаться усыпить его бдительность... можешь постараться сделать так, чтобы этот мужчина жить без тебя не мог. Все лучше, чем то, что имеешь сейчас.

- Ты сейчас говоришь о чудовище Берке. Я ничего не путаю? - Оля сама понимает, какие глупости несет? Приручить этого монстра может только дьявол.

- Нет, милая, - улыбается она. - Даже самое страшное чудовище имеет свои слабости. И ты можешь стать одной из них.

В словах Оли, несомненно, есть смысл. Но сейчас в моей голове такой кавардак. Я не знаю, как быть. Могу ли я доверять ей? Может, Оля специально подговаривает меня на подобное, желая подставить? Нет. Я не хочу сейчас думать об этом. Нужно время.

- Ты знаешь, что сделает со мной Зейнеп в таком случае? - разыгрываю из себя святую простоту. Можно подумать, мне есть дело до мыслей и действий Зейнеп. Но пусть Оля думает, что я боюсь хозяйки. - Она уже извелась от ревности.

- Зейнеп тебя и так в покое не оставит, Мари, - отвечает соседка. - Для нее главное - деньги. Так что, пока Берк оберегает тебя, ничего не бойся. Как только потеряет к тебе интерес, все, никто не спасет...

Оля принимается за сборы. Сегодня у нее выход в свет. Один из постоянных клиентов - успешный бизнесмен, берет ее с собой в качестве сопровождения на арт-выставку. Оля выказывает недовольство, сетуя на скучность мероприятия, а вот я с радостью бы пошла куда угодно, только бы глотнуть немного свободы.

Попрощавшись с подругой, направляюсь в кухню.

Время за работой пролетает незаметно. Не успеваю оглянуться - уже наступает вечер.

Вместе с усталостью наконец-то пришла ясность мыслей. Я прихожу к единственному верному выводу. Нечего было и переживать. Перспектива, нарисованная Ольгой, была манящей. Одурманить мужчину, усыпить его бдительность и сбежать. Вот только речь идет о Берке. О циничном, жестоком мужчине. Да, он тр*хнул меня. Но для такого, как он, подобное абсолютно ничего не значит. Ничего не поменялось. Я всего лишь шлюха, он - хозяин. Так что я все правильно сделала. Ушла и занялась своей работой. Уповать мне приходится только на отца. Как бы то ни было, я все равно верю, что он рано или поздно спасет меня.

- Мари, - раздается за спиной голос Оли.

- Ты вернулась? - удивляюсь ее присутствию здесь.

- Не состоялась вылазка в город, - хмурится приятельница. - Пойдем. Зейнеп велела взять тебя снова на подмогу в клубе.

При воспоминаниях о моем последнем пребывании там - холодок по спине. Но я не подаю вида, послушно следую за Ольгой.

Вернувшись в комнату, переодеваюсь в наряд официантки. Оля делает мне прическу. От макияжа я отказываюсь наотрез. Хватило прошлого раза, не хочу больше выглядеть попугаем. Ограничившись ярко-красной помадой, под хмурый взгляд приятельницы выхожу из комнаты.

- На выходных приедет один клиент. Сложный очень, - хмурится подруга, пока мы идем по коридору к залу. - Но, как назло, он всегда меня выбирает.

- Что с ним не так?

- Жестокость любит. Особенно, если настроение поганое.

- Может, с Зейнеп поговоришь? Она пошлет кого-то другого, - хозяйка, несомненно, ценит Ольгу больше других девчонок.

- Не думай, что мы с Зейнеп подруги. Да, она многое доверяет мне по работе, но когда дело касается клиентов и денег, для нее все - на уровне мусора.

Киваю, проходя мимо охраны. Ольга делает знак двигаться к барной стойке.

- Мари, главное - не беспокойся. Я буду рядом. Помогу тебе сегодня. Да и Берка в зале нет, так что, никто тебя не тронет, - приблизившись, кричит на ухо, пытаясь быть услышанной сквозь грохочущий шум музыки.

- Хорошо тебе говорить, в прошлый раз меня пытались поиметь, несмотря на то, что я даже в клетке не была, - дрожь пробегает по телу от собственных слов, но как вспомню тот плотоядный взгляд Юсуфа.

- Сегодня ты официантка. А тот случай, - заминается. Подумав, говорит. - Там больше личные счеты с Берком.

Оглядываюсь по сторонам. Сегодня как никогда много народу. Танцпол ломится. Но долго стоять не получается. Оля вручает мне меню и зовет за собой. Приятельница выполняет обещание. Ни на шаг не отходит, помогая обслуживать столики и ориентироваться среди иноязычной речи. Не знаю, зачем Зейнеп позвала меня сегодня сюда. Как по мне, так я только работы Ольге прибавляю.

Ольга подает заказ за пятый столик, а я жду у барной стойки готовящиеся напитки. Лицо начинает пылать от воспоминаний, что именно вчера именно здесь мы творили с Берком. Слышу звук отворяемой двери. Обернувшись, чувствую, как сердце пропускает пару ударов. Берк. Входит в зал в сопровождении нескольких мужчин и девушки. На нем сегодня темно-красная рубашка, из ворота которой выглядывает цепь с полумесяцем на ней. Выглядит мужчина чертовски завораживающе. Черт. Снова я поплыла. Одергиваю себя. Забираю заказ, отправляясь к клиентам.

- Не переживай. Я сама их обслужу. Тут толпа такая, он не заметит тебя, - успокаивающе шепчет Оля, как только я возвращаюсь к бару. Киваю, смотря на то, как она отправляется в их сторону.

Глаз не могу от него отвести. Смотрю на длинные пальцы, держащие бокал с алкоголем. Еще утром они были во мне. Ловкими движениями отправляли меня в космос. А его щетина. колола нежную кожу лона, посылая ток по венам. Низ живота начинает приятно ныть. Черт побери! И как бороться с этим? Оля делает записи в блокноте и отходит от Берка, направляясь обратно ко мне, а я застываю, заметив сидящую рядом с ним девушку. Не видела раньше ее в клубе. Видимо, новенькая. Так и льнет к Берку, отчего хочется вцепиться ей в волосы. Пугаюсь собственных мыслей, ругаю себя за них. Отворачиваюсь, пытаясь перевести дух. Ревновать этого монстра - удел Зейнеп. Кстати, где она? Ищу глазами. Стоит в нескольких метрах от меня, прожигает ненавистным взглядом парочку. Злорадная улыбка кривит мои губы. Эта женщина слишком гадкая, чтобы я жалела ее чувства.

- Как дела? - раздается над ухом Олин голос.

- Нормально.

Смотрю на листок с заказом.

- Мне нужно в кухню, хозяин ужинать хочет.

Решаю смыться под шумок. Уж лучше пройдусь, чем стоять и пялиться на то, как он лапает ту сучку.

- Ужин я принесу. Давай заказ, сгоняю в кухню - протягиваю ладонь. Оля окидывает меня придирчивым взглядом.

- Ты уверена?

- Уверена, - кошусь на девку. Соседка отдает лист, а я спешу на выход. Жду в кухне, пока повар старательно обжаривает кусок мяса. Спустя двадцать минут в моих руках два блюда. Жаркое и салат из свежих овощей. Мужчина у нас балуется раздельным питанием?

Стоит мне зайти обратно в зал, Оля едва ли с ног не сбивает.

- Я уже распереживалась. Так долго, - ворчит подруга, забирая из моих рук блюдо. Я хотела было ответить, что потратила время на подсыпание яда, но, заметив спешащую к нам Зейнеп, промолчала.

- Что ты делаешь? - набросилась на Олю хозяйка.

- Иду обслуживать столик Берка.

Оглядев нас, Зейнеп командует.

- Пусть это сделает Марианна. Ты иди, обслужи шестой столик.

Не дождавшись ответа, уходит.

- Мари... - Оля смотрит на меня жалобным взглядом.

- Все в порядке. Я ведь работаю. Давай, я справлюсь, - забираю тарелки, пытаюсь собраться с духом. Я знаю, чего добивается Зейнеп. Хочет испортить Берку вечер моими руками. Подставляет меня под огонь его гнева. Хотя, может, я снова себе придумываю? Я ведь обслуживающий персонал, и что такого, если я принесу ему ужин?

Приближаюсь к столу. Замечаю сидящих по правую сторону от Берка Метина и Керема. Метин не видит меня, а вот ублюдок Керем замечает. Его сальный взгляд так и скользит по моему телу.

- Берк, ты ведь понимаешь, нам не выгодна война с ними. Львиная доля прибыли идет от людей Юсуфа, - произносит на русском Метин.

- Брат, хватит мне мозг пудрить, я сегодня устал, - отвечает Берк, кладя на плечо девушки руку. А мне так и хочется вонзить в нее ногти. Странное желание. Берк добавляет что-то на турецком, а его спутница кладет ладонь на бедро мужчины. И это служит последней каплей. Слишком громко ставлю тарелки перед ним.

- Ваш заказ, хозяин. Что-то еще? - выгибаю бровь в ожидании реакции. И она следует незамедлительно. Он еще не смотрит на меня, но я вижу, как сжимается в кулак его ладонь, лежащая на столе. Наши взгляды встречаются. В любой другой ситуации мне стало бы страшно. Но сейчас я разгневана. Странное чувство царапает грудь. Не знаю, что это, но оно мне не нравится. Слишком много в нем деструктивной силы.

- Какого хрена ты тут делаешь? - произносит шепотом, но так грозно, что мое сердце подскакивает к горлу.

- Обслуживаю клиентов. Госпожа Зейнеп велела, - смотрю в сторону барной стойки. Берк следует взглядом за мной.

- Берк, я смотрю, Зейнеп перевоспитала твою шлюху. Такая обходительная стала, - улыбаясь, протягивает Метин, сверкая чернотой глаз.

- Видимо, нужно еще и Зейнеп перевоспитать, - возвращает ко мне взгляд. Притягивая к себе шлюху. Ублюдок делает это специально. Показывает, что я ничего не значу.

- Встала, и ушла. Быстро. Чтобы я здесь тебя больше не видел, - делает глоток алкоголя. Блондинка что-то говорит ему на турецком, подается так близко к нему, что ее огромные сиськи, выпирающие из декольте, оказываются аккурат напротив его губ.

- Простите, господин Берк, - игнорируя нервную дрожь, отвечаю с улыбкой. - Но тогда вам придется сказать об этом госпоже хозяйке. Я не хочу, чтобы меня ругали. Я очень послушная шлюха.

Он понимает, что я издеваюсь. Его глаза наполняются гневом. Но мне наср*ть, господин Берк. На тебя и на твои долбанные законы.

- Мне нужно вывести тебя за шкирку? Ты так не понимаешь?

- Мое дело - просто предупредить, - пожимаю плечами, делая шаг назад. - Уф. Что же вы так нервничаете? Хозяин сказал уйти, шлюха так и сделает.

Отвернувшись, спешу к выходу. Чувствую на себе его яростный взгляд. Он обжигает. Сердце стучит так сильно, что отдается шумом в ушах. Когда я прохожу мимо, Оля бросает на меня нервный взгляд.

- Меня отпустили, прости, Оль, дальше сама.

Едва ли не бегу по коридору. Спешу скрыться в комнате. Получится ли?

Руки трясутся. Только что я вступила в опасную игру. Разбудила зверя. Он проучит меня. Берк так просто это не оставит. Но пусть знает, я не забитая тряпка! Я не шлюха, и не подстилка для него.

Прижимаюсь ухом к двери, слышу приближающиеся шаги. Это он. Берк. Клянусь, я чувствую это! Действую быстро. Забегаю в ванную. Надеваю поверх шмоток банный халат, открываю воду в душе и запираюсь. Сделаю вид, будто не слышала его. В самом деле, не станет же он выбивать запертую дверь! А потом, когда его злость уляжется, я что-нибудь придумаю.

Но никого нет. Ни спустя минуту, ни спустя пять, ни десять. Тишина. Это были не его шаги. Он не пришел за мной. Остался с той шлюхой.

Искупавшись, переодеваюсь в его футболку. Внутри дикое волнение. Забираюсь под одеяло. И закутавшись с головой, пытаюсь сладить с нервами. Но с каждой пройденной минутой ожидания в груди все сжимает сильней и сильней. Давящее чувство с привкусом горечи. Я полная идиотка, но я лежу и представляю то, как сейчас Берк развлекается с блондинкой. Как выделывает те же штуки, что делал со мной. Доводит ее до безумия, лаская тело. Сволочь! Гад! Я должна радоваться, что он отстал от меня! Но отчего же во мне столько горечи и боли? Ненавижу его! Ненавижу!

Уплываю в сон нескоро. Не знаю, сколько проплакала в подушку. Просто вырубилась в один момент. А потом вдруг почувствовала прикосновения. Нет, не ласковые. Требовательные. Болезненные.

- Вставай, быстро в комнату! - рычание на ухо и его язык по коже моей шеи. Я чувствую от него запах алкоголя... и той, другой. Черта с два я пойду с ним куда-то. Долбанный ублюдок тр*хает все, что ни попадя! Больше не позволю ему играть с собой!

- Я сплю. Хочешь тр*хнуть, сажай в клетку. Плати. Такие тут правила, - рычу, с упоением смотря на то, как в его глазах появляются всполохи ярости.

Глава 17

Берк

- Я сплю. Хочешь трахнуть, сажай в клетку. Плати. Такие тут правила, - долетает ее голос, и меня волной ярости накрывает. Русская шлюшка! Думает, особенная? Между ног у них всех все одинаковое.

Хватаю за руку и рывком вытаскиваю из постели. На ней моя футболка, но сейчас не до этого. Девушка пытается вырваться, но я не даю. Сдавливаю ладонь сильнее, до отметин. И зло рычу в лицо.

- Хочешь в клетку? Сейчас пойдешь.

Разворачиваюсь и начинаю тащить ее по коридору за собой. Маленькая с*чка! Выбесила меня, пи*дец как. Сейчас посидит там и подумает над своим поведением, дерзости уменьшится!

Захожу в зал, продолжая тащить брыкающуюся и вопящую Вебер. Открываю свободную клетку и запихиваю внутрь.

- Ты больной ублюдок! - кричит она мне.

- Знаю, - спокойно отзываюсь. - Посмотрим, как через несколько часов ты заговоришь.

Разворачиваюсь и иду к своему столику, сажусь на стул и жестом показываю, чтобы принесли мне выпить. Официантка быстро приносит алкоголь. А сам, не отрываясь, слежу за Марианной. Мне прекрасно видно ее клетку, вокруг которой уже столпились голодные мужики.

Она напугана. Это видно. Прижимается к прутьям, старается подол оправить. Ухмыляюсь. Интересно, насколько ее хватит? Когда начнет просить о пощаде?

Когда зашел к себе в комнату и не увидел ее там, то разозлился. Своенравная с*ка! Никогда не делает то, чего я хочу от нее. А я только и думал, как быстрее вернуться в комнату и лечь рядом с ней. Просто лечь. Мне понравилось, как она ощущается во сне, как льнет ко мне. Такая теплая и домашняя. И главное - она перестала бояться меня. Я не вижу страха при моем появлении.

Сам понимаю, что совершаю глупость, но ничего не могу с собой поделать. Она словно изысканный фрукт, который, попробовав раз, будешь всегда желать. Не знаю, что ее ждет дальше. Что приготовили Миротворец и ее заказчик? Как поступлю, если скажут от нее избавиться. Единственное знаю точно. Мне с ней хорошо. А что будет завтра? Никто не знает.

Танцевальная музыка сменяется на более медленную, ритмичную, сексуальную. Отпиваю глоток виски и едва ли не давлюсь им. Эта маленькая стерва нагло улыбается мне и начинает. Танцевать! Да еще как, мать твою! Плавно покачивает и крутит бедрами, выгибается, открывая на всеобщий обзор свою задницу. Мужики возле клетки с ума начинают сходить. Марианна опускается на пол и разводит ноги в стороны. Проводит руками по внутренней части бедер и вверх, к животу, задирает майку.

У меня дыхание перехватывает, и стояк каменный. Эта дрянь дарит мне знающую улыбку и, вытащив сквозь прутья руку, выхватывает стакан с алкоголем у одного мужчины. Знает же, что пить строго-настрого запрещено, но ложила она на правила. Опрокидывает в себя спиртное и, смеясь, отдает пустой бокал. Другой мужик уже подает ей новый напиток, и она принимает и его.

Сжал челюсть так сильно, что аж зубы заболели. Какая стерва!

Резко встает на ноги и начинает извиваться в клетке, словно змея. Это настолько завораживающее зрелище! Она гибкая, пластичная, сексуальная, и все ее хотят. Я чувствую возбуждение тех, кто стоит рядом с клеткой. Мне хочется вырвать каждому из них кадык и выколоть глаза. Чтобы не смели смотреть на МОЮ с*чку.

Вебер продолжает самозабвенно танцевать. Я сам у себя спрашиваю - и кого я хотел наказать этим - себя или ее?! И тут она делает нечто такое, от чего я хочу мгновенно разорвать ее на клочья - стягивает с себя футболку и остается в одних трусиках. Твою мать! Уже собираюсь встать с кресла и вытянуть ее оттуда за патлы, как она снова опускается на колени. Придвигается вплотную к прутьям и сквозь них просовывает свои сиськи, водит по лицу какого-то у*бка. Тварь!

Не раздумывая, достаю из кобуры пистолет и несколько раз стреляю в воздух. Попадаю в колонку, музыка замолкает и начинается паника. Все бегут на выход. Стараются спасти свои никчемные жизни. Все эвакуировались за считанные секунды. Марианна в шоке смотрит на меня, а я спокойно делаю глоток виски, а самого разрывает изнутри. Нас окутывает звенящая тишина.

- Сюда иди, - мой голос хриплый. Сучка просовывает руку сквозь прутья и отпирает замок. Идет ко мне, ее сиськи подпрыгивают в такт шагам, от чего мне хочется немедленно сжать их, а ее отодрать, чтобы неделю ноги вместе свести не могла.

Вебер останавливается внескольких шагах от меня. Ее глаза расширены от ужаса. Слежу за ее взглядом, и губы растягивает улыбка.

- Страшно? - киваю на пистолет, зажатый в руке.

- Нет, - тихо отвечает и облизывает губы.

- Раз такая смелая, подойди ближе, - приказываю. Девушка нерешительно подходит ближе, становится между моих ног. Смотрит на меня сверху вниз. Мы снова замолкаем. Смотрю на нее, она дышит глубоко, рвано. Губы приоткрыты, глаза блестят. Неужели малышку заводит страх?

Вытягиваю руку и дулом пистолета провожу по внутренней части ее бедра. Она вздрагивает, но не отодвигается. Поднимаюсь выше, к резинке трусиков. Из ее горла срывается тихий стон. Провожу дулом по лону. Она закрывает глаза и откидывает голову назад. Такая отзывчивая. Такая доверчивая.

- Т-ты не можешь, - голос срывается, - ты не можешь меня трогать. Ты не заплатил. Такие правила.

Встречается со мной взглядом. А я продолжаю гладить ее дулом. Она уже мокрая.

- Руками. Я не могу трогать тебя руками, - в подтверждение своих слов немного сильнее надавливаю пистолетом. Еще немного, и она кончит. Поэтому кладу пистолет на стол. Она тут же распахивает глаза. Они метают молнии. Оргазм был близко, я знаю, малышка.

- Почему ты остановился?

- Потому что не могу тебя трогать.

- К черту правила.

- Нет, я тебе уже объяснял, что правила важны.

- Я хочу тебя, - говорит и тут же сжимает губы, а в меня словно молнией попало. Так торкнули эти слова. В груди - словно что-то лопнуло, и какое-то непонятное чувство затопило.

- Вот он я, - развожу руками. - По правилам, я не могу тебя трогать, но не ты.

Мои слова до нее доходят не сразу. Вижу ее нерешительность. Уверен, что Марианна сейчас включит заднюю. Но, видимо, я слишком ее недооцениваю. Она каждый раз удивляет меня все больше и больше.

Вебер быстро снимает с себя трусики и расстегивает мои джинсы, приподнимаюсь, чтобы она смогла их стянуть. Смотрит на мой член. Да, девочка, это на тебя такой стояк.

- Я... Я не знаю, что делать, - признается.

- Что хочешь.

Она берет член в руку и поглаживает, как я учил ее вчера. Большим пальцем размазывает по головке каплю смазки. Становится надо мной и рукой направляет в себя член. Чувствую, как ее трясет.

Головка аккурат напротив ее входа, я до осатанения хочу войти в нее. Но она замирает и кладет обе ладошки мне на лицо. Пристально смотрит в глаза.

- Ты ее тр*хал? - тихо спрашивает, и в глазах такая ... мольба.

Неужели она думает, что я сплю со всеми подряд? В тех условиях, в которых я вырос, я научился ценить себя и свое тело. И не собираюсь растрачивать себя на каждую щелку. Я не из тех, кто меняет партнерш, как перчатки. Но мне нравится то, что я вижу. Мне нравится, что она ревнует, а это именно ревность. Она вкусная, она опьяняет.

Хватаю ее за задницу и руками сжимаю ягодицы.

- Сейчас я тр*хаю только тебя.

И подаюсь бедрами вверх, заполняя собой ее лоно. Она такая мокрая, такая тугая. Прикрывает глаза и хватается за мои плечи.

- Прыгай, джаным, - шепчу в губы и, высовывая язык, провожу по ним. И она начинает прыгать. Насаживается с таким остервенением. Зарывается пальцами в мои волосы и целует. С такой потребностью, от которой срывает крышу. В ее поцелуе столько эмоций, и я их понимаю. Мы оба не знаем, что творим. Мы просто шагнули с обрыва и летим в бездну. Но нам не страшно. Пока мы вместе, нам не будет страшно, и мы никогда не встретимся с землей.

Глава 18

Дыхание рваное, частое. Его пальцы блуждают по моему телу. Он трогает грудь, ласкает шею. Словно в новинку я для него - изучает и немного любуется. Вдох. Выдох. Он касается моих губ. Раскрываю их, касаюсь языком солоноватой кожи. Стоит ли мое падение этого всего? Определенно - да. Видеть его кончающий взгляд, то, с каким обожанием Берк смотрел на меня, заставляло сердце заходится от восторга.

В крови до сих пор бушует алкоголь. и опьяняющий адреналин. я кончила раза три. А он держался до последнего. Сколько силы и власти в этом мужчине! Но слаще всего понимание, что мое представление в клетке и его реакцию видели все: та блондинка, Зейнеп.

Знаю, завтра буду грызть себя, корить. Но я оставлю все сожаления на потом, когда выветрится алкоголь и развеются чары. А сейчас можно представить, что мы - обычная пара. Нет ничего важнее и слаще его губ, ласкающих кожу моей груди.

- Вставай, - легкий шлепок и вдруг ставший жестким тон. Ну, вот и все. Перекидываю ногу, слезаю с его колен. Голова кругом, начинаю падать, но его руки ловят меня, не давая соприкоснуться с полом.

- Слишком много алкоголя, джаным, - звучит насмешливое над ухом.

- Беру пример с тебя, - меня злят его слова. Отталкиваю его руки. Берк начинает смеяться, застегивая ширинку джинсов, а меня тут же стыд накрывает. Боже, какая я все-таки дура. Сама же все наворотила. Навыдумывала себе. И снова отдалась ему. Как самка голодна стонала.

- Заканчивай думать. Иди в комнату. Я сейчас буду, - шлепнув по ягодице, сжимает ее в ладони. А меня накрывает пеленой. Вот так. Пока тр*хает - я для него королева, но стоит спрыгнуть с его члена - как с вещью со мной обращается.

- Я иду спасть, Берк, - схватив с пола футболку, спешу натянуть на себя, хоть чем-то прикрыть наготу. - Шлюхи ночуют в своих спальнях, если только не заплачено за ночь. Ты так и не заплатил.

Секунда, и он рядом со мной. Смотрит на меня так, будто сейчас сорвется и придушит, к чертям. В его глазах - чернота. От него пахнет гневом. Его так много в нем, не знаю, как этот мужчина до сих пор в руках себя держит. Страшно становится.

Не успеваю ничего понять, он вдруг резким движением подхватывает меня и, перебросив через плечо, направляется к выходу.

- Стой, я ведь белье не успела надеть, - хлопаю его по спине, приходя в ужас от понимания того, что сейчас меня все, кто ни попадя, увидят.

- Благодари свой язык, джаным, теперь все полюбуются на твою киску, - раздается насмешливое.

Так и врезала бы этому негодяю!

- Ну и ладно, главное, чтобы ее хозяйка увидела в непосредственной близости от твоего лица!

Я слышу хриплый смех, вырывающийся из его груди. И, слава богу, мы никого не встретили по коридору. Возможно, этот негодяй все же знал, что никого не будет по пути. Но как же не воспользоваться шансом надо мной поиздеваться?!

Он заносит меня в комнату. Бросает на кровать.

- Я устал. На сегодня хватит провокаций. Быстро под одеяло!

Меня так злит его тон, его самоуверенность. Ненавижу, когда мне указывают! Да и кто он такой, черт возьми?! Жалкий уголовник! Не собираюсь я ложиться в его постель, где он несколько часов назад тр*хал ту блондинку! Я не дешевая шлюха, пусть зарубит это у себя на носу!

- Я вообще-то грязная. И, не помывшись, спать не ложусь, - отбросив от себя покрывало, слезаю с кровати. Поднимаюсь, желая выйти из спальни, но он преграждает мне путь.

- Пойдем в душ, - произносит ровным, спокойным тоном. Уф, как он меня бесит!

- Я не собираюсь идти с тобой! Я не маленькая. Меня купать не надо, - говорю наглым тоном.

Смешок слетает с его губ, а в глазах - все то же высокомерие.

- Я не буду тебя купать. Ты это сделаешь, как моя лучшая шлюха.

Схватив меня за руку, тянет в ванную. Включает душ. Я пытаюсь вырваться из его хватки, но это только злит Берка. Схватив меня за плечо, прямо так, в футболке, заталкивает под струи воды.

- Я сказал, примем его вместе, значит, так и будет, - рычит, смотря на то, как ткань моей футболки намокает, становясь полностью прозрачной.

Быстро избавившись от одежды, Берк заходит ко мне в кабинку. С ним становится так мало пространства! Но то, как он сейчас смотрит на меня. словно представляет, прокручивает в голове то, как будет лакомиться мной. Это дико заводит. Несмотря на злость, я снова мокрая там, между ног.

Резким движением стягивает с меня футболку, отбрасывает мокрую ткань на кафельный пол комнаты. Зажимает меня в угол, расставляя руки поверх моей головы. Наклоняется так, что его губы касаются моего виска.

- Ну, чего же ты замерла? Давай, я хочу, чтобы ты меня искупала, - шепот на ухо. А потом, взяв мою ладонь в руки, вручает мне тюбик с гелем.

Выдавливаю немного жидкости на ладонь, касаюсь его ключиц. Он не сводит с меня глаз. По его телу стекает вода, делая слипшимися его длинные ресницы. Но даже такой, как сейчас, он - олицетворение силы и жестокости. Черт возьми, это заводит меня - понимание того, что он позволил мне намного больше, чем позволял кому бы то ни было из женщин. Веду пальцами по его груди. Твердый, будто скала. Берк наблюдает за моими движениями. С виду спокоен, но я вижу, как с каждым моим касанием его член оживает. Поднимается, увеличивается.

Так и тянет дотронуться. коснуться его языком. Я помню свои ощущения тогда, когда он заставил меня трогать его. Я бы повторила. Сделала бы это снова, только не руками - ртом. Но его ладонь вдруг перехватывает мою на полпути.

- Не отвлекайся, джаным. У тебя ни капли терпения и послушания.

Его насмешливый тон злит меня. Снова пощечину мне отвесил, сволочь! Толкнув его в плечо, заставляю отвернуться. Намыливаю его спину. Теперь во мне ни капли нежности. Внутри все закипает.

Чувствую под пальцами неровности. Провожу несколько раз - шрамы. Один длинный, его края рваные. Точно такой же чуть ниже. А еще один - под лопаткой. Да его всего исполосовали!

- Мне интересно, - не могу ничего с собой поделать, я должна спросить. - Ты так поступил с Уфуком. Вижу, и с тобой проделывали то же самое, неужели это послужило тому, что ты стал садистом?

Мгновение. И он стоит ко мне лицом. Сжимает мою руку до хруста в кости. От острой боли слезы брызжут из глаз.

- Ты слишком разговорчивая для шлюхи. Твое дело ноги раздвигать.

- Пошел ты, - выплевываю сквозь зубы. Его слова, его действия. он только что спустил меня на землю. Шмякнул меня о твердую поверхность так, что от боли воздуха не могу глотнуть. Вырываю руку из его хватки, выхожу из кабинки. Схватив полотенце, кутаюсь в него. Мне вдруг становится дико холодно стоять перед ним обнаженной.

Он ведет себя так, будто ничего и не случилось. Смывает с тела пену. Выключает воду.

- Я слишком дешевая шлюха, - голос ломаный, его фигура расплывается перед глазами. Я знаю, сейчас сорвусь. Будто огромный мыльный пузырь внутри лопнул. Я чувствую себя такой слабой, такой несчастной. Обернувшись, Берк смотрит на меня. Ни одной эмоции на лице.

- Моя девственность ушла за даром. ты разрушил мою жизнь. - выплевываю обвинения, будто пощечины ему даю. Уголок его губ ползет кверху. Ему смешно! Подонок! Ненавижу!

- У меня было все. будущее, жених, свадьба. а ты все это просто взял и растоптал! - на последнем слове голос срывается. Меня сгибает пополам от рвущихся рыданий. Он пытается дотронуться до меня.

- Не трогай, - взвываю, отскакивая от него. - Не смей прикасаться ко мне! Я устала, слышишь!

Выбегаю из ванной в комнату. Он за мной. Хватает меня за плечо. Изворачиваюсь, отскакиваю в сторону. Он в ярости. Грудь вздымается от рваного дыхания, во взгляде злость. Но я так ненавижу его сейчас! Ненавижу себя! Моя жизнь кончена. Он сломал меня! Он все-таки это сделал.

- Вся эта грязь! - сквозь слезы в голосе. Выставив вперед ладонь, даю понять, чтобы он не смел подходить. - Шлюхи, похотливые мужики, выпивка! Я не хотела всего этого, ты меня заставил! И теперь ты говоришь, что я слишком много на себя беру?! Что ты хочешь от меня?! А?! Берк! - подлетаю, толкаю его в грудь. Его отбрасывает на пару шагов. А потом он пытается схватить меня, но я рьяно отбиваюсь. Не знаю, откуда у меня столько сил, но Берку не удается приблизиться.

- Тр*хнул! Что еще?! - ярость вырывается из меня, подобно цунами. - Пустишь по кругу?! Обещал мне море потных ублюдков, так давай, чего ждешь?! Хватит этой игры! Хватит! Я устала! - меня трясет. Он снова пытается схватить меня, но я бью без разбора. По лицу, по груди. Я позволила себе непозволительное. Еще немного, и он убьет меня, вконец осатанев. Но сейчас мне плевать. Уж лучше смерть, чем все это.

Спустя несколько секунд он ловит мои запястья. Грубо дернув за них, прижимает к себе. Я пытаюсь вырваться, кусаюсь, рычу. Во мне так много злости - не могу больше держать ее в себе.

Но он ни на сантиметр не отстраняется. Словно и не значит для него ничего моя борьба. А я рыдаю, чувствуя, как силы покидают меня. И когда я перестаю отбиваться, Берк, не выпуская меня из рук, опускается на ковер.

Мне вдруг становится так жалко себя. Я выжжена дотла, опустошена. У меня больше ничего не осталось. Даже надежды. Уткнувшись носом в его грудь, срываюсь. Слезы потоком льют из глаз, в горле стоит ком. Вся боль, страх и отчаяние от пережитого вырываются наружу, расплескиваясь.

Берк молчит. Не отпускает. Держит меня на руках. Сжавшись в комок, продолжаю плакать. Больше нет ярости, злости.

Не знаю, сколько так мы просидели. Палач и жертва. Мои глаза закрыты. Усталость берет верх, затягивая в пучину дремоты. В один момент перестаёт существовать настоящее. Я снова маленькая девочка на руках у папы. И он качает меня, обнимает, напевая мою любимую песню. Вот только сейчас эта песня звучит незнакомо... на чужом языке, но она все равно прекрасна.

Глава 19

Берк

Спустя неделю после моих выстрелов в клубе мы его снова открыли. Внутри все заменили, словно ничего и не было. Жизнь продолжается.

Сидел в кабинете и рассматривал маршрут по наркоте, который предлагал Ахмет. Но никак не мог вникнуть во все это, потому что меня отвлекали.

Марианна самым бессовестным образом легла на диван в кабинете, закинув стройные ноги на стену, и листала журнал. Все, о чем я мог думать, так это развести их в стороны и пристроиться между. Твою мать, эта русская сучка въелась в мою кровь так сильно, что уже и не выведешь ничем. Зацепила так сильно, не знаю, как избавиться от этого наваждения. Веду себя как идиот! Самому себе бы врезать. Постоянно хочу быть рядом с ней. Мне нравится ее мелодичный голос, бархат кожи и ее вкус. Никогда такого не было со мной. И я злюсь из-за этого. Не люблю перемен. А Марианна Вебер принесла их с собой.

- Бе-е-е-рк, - послышался жалобный голос брюнетки.

- Что?

- Мне скучно.

- Почитай другой журнал.

- Что читать? Они все на турецком, я просто картинки рассматриваю!

- Можешь взять листик со стола и порисовать.

- Ты сейчас издеваешься, да? - вскипела девушка, и я ухмыльнулся.

- Джаным, я тебе не клоун, чтобы развлекать.

- Мне скучно-о-о!

- Тогда поднимайся и иди в кухню, там быстро найдут тебе работу.

- Ты серьезно?!

- Абсолютно.

Мы сверлили друг друга глазами. Марианна сжала губы в тонкую линию, и, я уверен, обзывала меня про себя последними словами. Но мне, и правда, нужно поработать и разобраться с бл*дскими бумажками. А когда она здесь, я только и думаю, как бы ее тр*хнуть, в какой позе взять.

- Может, займемся чем-то другим.

- Можешь сделать мне минет.

Девушка посмотрела на меня с ужасом. А я едва сдерживал улыбку, забавлялся ее реакцией.

- Выбирай, Марианна. И там, и там придется работать руками.

- Да пошел ты! - закричала Вебер, встала с дивана и направилась к двери.

- Если передумаешь, ты знаешь, где меня искать.

Мари показала мне средний палец и с силой захлопнула за собой дверь. Теперь можно и поработать.

Сделал глоток кофе и начал разминать затекшие мышцы. Посмотрел на часы. Прошло уже четыре часа с тех пор, как Марианна ушла в кухню. Еще час поработаю и пойду искать Вебер.

В кабинет без стука вошла Зейнеп, таща за собой какую-то блондинку. Оторвал от бумаг взгляд и приподнял бровь. Какого х*ра здесь происходит?

- Берк, у нас проблемы! Эта тварь украла у клиента деньги! - завопила Зейнеп.

Перевел взгляд на блондинку, та рыдала и тряслась всем телом. Макияж размазался по лицу, волосы спутаны. Главное правило - не воровать у клиентов. Эти сучки и так хорошо здесь зарабатывают. А у нас репутация не дешевой дыры с трипперными шлюхами. У нас элитное заведение.

- Она обслуживала Мурата в ВИПе, и когда он вышел, то кошелька не нашел! Вернулся в комнату, и его там уже не было, как и этой падлы!

Нажал на экране монитора записи с камер наблюдения. Доступ на просмотр ВИП- кабинок есть только у меня. Отмотал назад и включил воспроизведение.

- Зачем? - задал один единственный вопрос. А блондинка заплакала еще горше. Она же знала, на что шла.

- Чего молчишь, с*ка? - закричала Зейнеп и ударила воровку по лицу.

- Отвечай Хозяину, зачем украла деньги!!! - Зей еще раз замахнулась на девушку.

- Это я взяла деньги, - послышался дрожащий голос Марианны в дверях.

Так-так-так, это уже становится интересно. Но мне кажется, слишком много с*чек у меня в кабинете. Вебер в фартуке и с перчатками на руках залетела в кабинет и остановилась рядом с блондинкой. Она ни на кого не смотрела, только на меня.

- Оля ничего не брала, это все я.

Блондинка хотела что-то сказать, но Марианна схватила ее за руку и сжала. Перевел взгляд на экран, где как раз воспроизводился нужный момент. Все стало понятно, выключил запись.

- Ты?! Ах ты, мразь тупая! - снова завопила Зейнеп и, отпихнув Олю в сторону, пошла на Мари.

- Хватит! - повысил голос, и все трое замерли.

- Берк, - подошла ко мне Зейнеп, - ты должен наказать эту с*ку. Проучить ее. Отдать ее охранникам, чтобы они позаботились о том, чтобы до нее дошло, что красть нехорошо. Девушка положила ладонь мне на плечо. И смотрела на других с таким превосходством. Эта дура думает, что имеет для меня какое-то значение. Скинул ее руку с себя.

- Я тебе уже говорил, когда и в каких случаях тебе стоит открывать рот.

- Но, Берк, ты должен их наказать! Они. - зарвавшаяся с*чка не успела договорить. Резко встал с кресла и схватил ее за волосы.

- Что и как мне делать, я сам разберусь, ясно? - сильнее сжал хватку на ее затылке, она быстро-быстро закивала.

- Ты уже за*бала со своими советами, Зейнеп. Это тебя надо воспитать. Сегодня сходишь в гости к охране, - девушка побелела, и ее зрачки расширились от страха. В охране у нас работают особые отморозки, которые любят жесткое порево. Периодически, если кто-то из девушек сильно провинился, мы посылаем их к ним.

- Пожалуйста, не надо, - пересохшими губами прошептала Зейнеп. Я холодно улыбнулся.

- Надо, - отпустил ее волосы и кивнул на дверь.

- Забирай девку и проваливай.

- А Марианна?

- Ею я займусь лично.

Подождал, пока за ними закроется дверь, и перевел взгляд на Вебер. Она все так же стояла в нелепом фартуке, но сняла перчатки. Выглядела такой печальной.

- Сюда иди.

Девушка сделала несколько нерешительных шагов в мою сторону и остановилась перед креслом. Схватил за запястья и потянул на себя, чтобы на колени села.

- Не ёрзай, - прошипел, пока она елозила своей аппетитной попкой по паху. Намотал хвост на кулак и легонько потянул, чтобы лицо видеть.

- Зачем соврала?

- Я не врала, - упрямо проговорила, потянул за хвост сильнее.

- В ВИПе камеры.

Марианна прикусила губу и сделала глубокий вдох.

- У Ольки отец больной. Ему хуже стало, срочно деньги нужны. Еще и мама с младшим братом на ее шее.

- Ты знала, что она деньги украдет?

- Нет!

- Сколько ей нужно?

- Двадцать тысяч евро.

Я просто кивнул. Конечно, Олю я накажу за это. Но деньги дам. Если бы она сразу пришла ко мне, то все бы обошлось.

- А соврала зачем?

- Чтобы ты ее не наказывал.

- Думаешь, тебя не накажу? - у Вебер перехватило дыхание, и она снова заерзала на мне. Хватка в волосах стала сильнее.

- Твою мать, Марианна, не двигайся!

- Накажешь. Но. Мне уже нечего терять, а у Ольки брат и родители.

- А у тебя отец, - надавил на ее мозоль. Вебер прикрыла глаза, и когда открыла, в них столько боли было.

- Я знаю. И я никогда не прекращу попыток сбежать обратно к нему.

Улыбнулся и, выпустив ее волосы, погладил ладонью ее скулы, спустился к шее и слегка сжал.

- Ты же понимаешь, что тебя не отпустят?

- А ты отпустишь? - шепчет, и вызов в глазах.

- Нет, - честно отвечаю. Потому что это правда. И не потому, что ее живьем не выпустят, она нужна заказчику. А потому что я сам ее не отпущу. Со мной будет. Моей.

- Я. я просто хочу знать, что с ним все хорошо.

- Тебе лучше забыть о прошлой жизни, крошка Мари, - опускаю руки ей на талию и разворачиваю, чтобы лицом ко мне сидела.

- Я не могу! Это моя жизнь.

- Теперь уже нет. Это все твоя жизнь, - обвожу руками обстановку вокруг.

- Не знаю, кому ты перешла дорогу, или твой отец. Но живой ты не выберешься. Если бы хотели выкуп за тебя, то давно бы просили. Теперь сложи один плюс один.

- Но ты же не бесплатно меня похитил и держишь! Тебе платят. У моего отца много денег, он заплатит больше.

Я улыбаюсь, какая же она глупенькая. Жизни не видела, живет в мире с единорогами.

- Ты даже не представляешь, какие люди замешаны в твоем похищении. Твой отец для них - песчинка в пустыне.

В ее глазах слезы. И мне снова хочется ее утешить. Обнять и укачивать. Но я не хочу давать ей пустых иллюзий.

- Я рос на улице, джаным. Я не знаю, что такое материнская ласка и отцовская защита. Только знаю, что есть закон - или ты, или тебя. Поэтому я всегда выберу себя.

Ее лицо стало печальным. Она смотрела на меня с такой нежностью, от которой не по себе становилось. Захотелось встряхнуть ее и сказать, чтобы не смотрела так. Затем она наклонилась и легко-легко поцеловала в губы.

- Берк. Когда тебе скажут убить меня? Сделаешь это быстро? Пожалуйста.

От этой ее просьбы, от того, что смирилась с тем, что умрет. Мне захотелось кричать, громить все вокруг. Да я любого порву, кто к ней притронется. Она уже не просто заказ. Эта девушка стала для меня намного большим, чем просто работа.

- Нет.

- Нет?

- Никто тебя не убьет, джаным. Ты теперь моя.

- Но домой ты меня не отпустишь? - отрицательно покачал головой. Она положила ладони мне на лицо и неотрывно смотрела в глаза.

- Обещаешь?

- Обещаю.

... Вечером того же дня позвонил Миротворец.

- До меня дошли слухи, Берк, что у тебя появилась новая игрушка, которой ты не делишься.

- Своим я никогда не делюсь, - холодно ответил. Какая падла проговорилась ему об этом? Неужели среди моих людей есть крыса?

- Мне нужно второе видео, Берк. Надо, чтобы ее отец посмотрел, как над его малышкой издеваются.

- Видео нет.

- Ты его не снял? - в его голосе звучало удивление.

- И не собираюсь. Мы не насильники.

- Вот как.

- Я тебе сразу об этом сказал. Что с ней вообще собираются делать?

- С чего это вдруг тебя интересует судьба русской шлюхи?

Ярость тут же вспыхнула во мне. Чертов ублюдок.

- Просто интересно, сколько еще с ней нянчиться?

- Сколько от тебя потребуется, - и он отключился.

Сжал телефон в руке до хруста. Интерес Миротворца к Марианне мне не понравился. Нужно что-то предпринимать. Посмотрел на Вебер, и сердце пропустило удал. Неужели ради нее я смогу развязать войну с Миротворцем? Достойна ли она этого?

- Идем в постель, - с теплой улыбкой сказала Вебер, и я понял, что пропал. Да, развяжу войну и перегрызу всем глотки, лишь бы она осталась со мной.

Глава 20

Марианна

Утро встретило меня головной болью и... солнечными лучами. Солнце?! Боже! Распахнув глаза, подскочила с постели. Запутавшись в одеяле, едва не упала. Понеслась к окну. Подумать только! Сколько времени сидела в темноте, и вот, наконец-то, я могу ощутить его теплые лучи на своей коже. Подставив лицо свету, с наслаждением вдохнула полной грудью.

- Джаным, если бы знал, что так легко разбудить тебя, давно бы шторы раздвинул. Честное слово, уже час мучаюсь, - раздается хриплый смех за спиной.

Вздрогнув всем телом, оборачиваюсь. Он сидит в кресле, облокотившись подбородком о руку. Его голодный взгляд блуждает по моей фигуре, с каждым нижеследующим сантиметром становится все горячее. Опустив глаза, понимаю, что я голая.

- Черт, - сорвавшись к кровати, пытаюсь прикрыться простыней. Но Берк вдруг оказывается рядом. Откидывает мои руки в стороны.

- Не надо. Мне так больше нравится, - шепотом у самого уха. Ласкает пальцами вмиг ставшие напряженными соски. Желание накрывает. Низ живота наливается тяжестью. Подцепив мой подбородок, Берк притягивает меня к себе для поцелуя. Сейчас его губы непривычно нежные. Он действует не спеша, без напора, ласкает меня. Врывается в мой рот языком, зажигая меня, будто спичку. Тянусь к нему, трусь сосками о ткань его рубашки, желая большего.

Отстраняется. Обхватив мои скулы ладонями, всматривается в затуманенные его дурманом глаза.

- Тр*хнуть тебя - единственное, что хочу, - произносит задумчиво, проводя большим пальцем по нижней губе. - Но нам нужно выезжать. У тебя пять минут на сборы. Жду тебя в зале.

С этими словами выходит, оставляя меня одну в комнате.

Попытавшись хоть немного успокоить рвущееся из груди сердце, осматриваюсь. На кровати лежит пакет. В нем одежда. Женская футболка, джинсы и белье. Все моего размера. Ничего себе, сервис. В памяти всплывают воспоминания о вчерашнем вечере. Оля, вбежавшая в комнату в дико нервном состоянии. Зейнеп, явившаяся за ней спустя полчаса. Эта с*ка выволокла за волосы мою соседку из комнаты. Все кричала на нее, обзывала воровкой. И в голове тут же все на место встало. Последние несколько дней подруга грустная ходила. Как я поняла, ее отцу еще хуже стало с сердцем. Нужна была срочная операция. Видимо из-за этого она и стянула деньги у клиента. А тот заметил, поднял шум. Не думая, побежала следом за ними. Страшно стало от того, что может сделать с Ольгой Берк. Вот и взяла всю вину на себя. Знала, что мне он не сделает ничего дурного.

Быстро умываюсь, привожу себя в порядок. Переодевшись в новый костюм, осматриваю себя в зеркале. Подумать только, еще месяц назад я бы эти дешевые тряпки под дулом пистолета не надела, а сейчас радуюсь им, будто джек-пот выиграла. Расчесав волосы, оставляю их распущенными. Выхожу из комнаты, направляясь в зал, где меня ждет Берк.

Зал оказался практически пустым. Берк сидел за стойкой, разговаривал о чем-то с Тезером. При моем появлении мужчина кивнул собеседнику и, забрав ключи и мобильный, направился в мою сторону.

- Я надеюсь на твое благоразумие, - произнес, приблизившись. В его взгляде не было ни намека на веселье или желание. Ни одной эмоции не было на лице. Прежняя машина Берк вернулась.

- Попытаешься сбежать, получишь пулю, прямо сюда, - приставил палец к моей груди. - Бум. И нет Марианны. Все ясно?

- Яснее некуда, - и куда делось хорошее настроение? Ей богу, этот мужчина может парой фраз испортить даже самый радужный день.

- Пойдем, - проходит вперед, открывает дверь. Дождавшись, пока я выйду из зала, направляется вперед по коридору. Я иду следом, прожигаю его спину ненавистным взглядом. В груди нарастает волнение, скручивает спиралью нутро. Что он задумал? Что будет? Меня отпустят? Или убьют? Может, я надоела ему, а после вчерашней истерики он и вовсе решил избавиться от моего присутствия?

Берк выводит меня во двор. Раскрыв заднюю дверцу кроссовера, приглашает в салон. А у меня ноги наливаются тяжестью от охватившей паники. Вижу, что на сиденье уже сидит мужчина. На нем серая толстовка и капюшон на голове. Я не вижу лица. Точно, убивать меня будут...

- Нет, не сяду, - отрицательно качаю головой, пячусь. Берк хватает меня за плечо, в его взгляде - молнии.

- Марианна, я же просил тебя быть послушной, - рычит сквозь зубы.

- Что ты хочешь сделать? Убить меня? Отдать? Берк. пожалуйста, прости, - срываюсь на мольбу, хватаюсь за лацканы его рубашки. Плевать, что выгляжу жалко, я жить хочу. - Я больше не буду делать так... я никогда не ослушаюсь тебя... только не надо...

Замирает. А потом его губы кривит улыбка. Прищуривается, немного склонив голову.

- Если не сядешь в салон прямо сейчас, клянусь, сегодня же ночью отдам тебя в клеть. Или продам, - голос тихий, но теперь в нем нет злости.

- Не надо игрушкой. я. сяду, - кивнув, залезаю в салон. Дверь машины закрывается. Повернувшись, всматриваюсь в лицо соседа. Кто же это? Мужчина стягивает капюшон, видимо, почувствовав мой взгляд, поворачивается.

- Привет, Марианна, - произносит тихо Уфук. В душе растекается облегчение от понимания того, что именно он со мной в машине. Значит, не будет издевательств. Я верю Уфуку. Он не сделает мне плохо.

Здороваюсь с парнем, и на этом наше общение заканчивается. Спустя несколько мгновений Берк устраивается за рулем. Бросив через плечо пару фраз на турецком, включает радио и газует.

Уфук отворачивается, и я следую его примеру. Смотрю в окно машины на проносящиеся мимо пейзажи, магазины и здания. Волнение мало-помалу отступает. Не знаю это наверняка, но чувствую сердцем, что сегодня со мной ничего плохого не случится.

Спустя полчаса Берк паркуется у супермаркета. Обернувшись, награждает меня хмурым взглядом.

- Скоро буду. Давай без глупостей, Марианна, - в его голосе предупреждение.

- Давай, - киваю, отворачиваясь. Но он продолжает сидеть на месте.

- И все? Вот так просто согласишься? - недоверчиво хмыкает.

Пожимаю плечами. А что мне ему ответить? Разве убежишь от этого дьявола?

Убедившись в искренности моих слов, он выходит из авто, оставляя нас с Уфуком наедине.

Мы молчим. Я хочу начать, но не знаю, с чего. Руки парня уже без бинтов, но мне страшно представить, какие шрамы изрезали его кожу.

- Уфук... прости меня, - срывается шепот. Вздрогнув, парень поднимает на меня глаза. Знаю, что не должна, но все равно тянусь к нему. Отодвигаю ткань широкого рукава, кончиками пальцев касаюсь темной корки на еще свежих ранах. Не представляю, какую боль он пережил. И сколько ее было в жизни у этого парнишки. Но его доброе сердце, несмотря ни на что, осталось открытым и милосердным. Он молчит. Следит за моими движениями. А когда я поднимаю глаза к его лицу, он вдруг накрывает пальцами другой руки мою ладонь. Слегка сжимает ее, гладит.

- Я сам виноват, - его голос тихий, задумчивый. - Берк все сделал правильно. Ты другая, Марианна. Не нужно было верить тебе.

Он отпускает мою руку, отворачивается. А мне расплакаться хочется от понимания собственного эгоизма. Конечно, в тот момент я не думала об этом парне. Я хотела избавить себя от ужасов. А пострадал он.

Спустя десять минут Берк возвращается. В его руках пакеты с продуктами. Загрузив все это в багажник, усаживается за руль.

В голосе сотни вопросов и ни одной догадки. Куда меня везут? Он что, пикник решил устроить?

Я не знаю, сколько мы были в пути. В конце концов, я так устала от неизвестности, что решила оставить все плыть по течению. Прикрыла глаза и уснула. Разбудил меня легкий тычок в бок.

- Приехали, идем, - распахнув глаза, увидела перед собой лицо Уфука. Выбравшись из машины, осмотрелась по сторонам. Мы не в Стамбуле, это точно. Жилая улица с частными строениями, на вид - весьма скромными. Очень похоже на деревню.

Берк в нескольких метрах от меня, на тротуаре. Вокруг него толпа мальчишек. Все, как один, наперебой скачут вокруг него, что-то щебеча на своем языке. Удивленная, только могу, что стоять и пялиться на то, как Берк с добродушной улыбкой треплет их по волосам, разговаривает с ними о чем-то.

- Идем же, - раздается требовательное Уфука. Парень направляется в сторону хозяина, я несмело следую за ними. Как только мы оказываемся на тротуаре, Берк что-то бросает на турецком ребятишкам, и они разбегаются. А сам, взяв с асфальта пакеты, направляется к дому.

Симпатичное небольшое строение. Кто там живет? Его родственник? Дверь открывает пожилая старушка. Лет семидесяти на вид. Ее лицо изрезано многочисленными морщинами, но глаза добрые. На губах появляется счастливая улыбка, как только ее глаза находят Берка. Женщина протягивает к нему руки. Приблизившись, Берк обнимает ее, что-то говорит той на ухо. Смотрю на то, как ласково, по-матерински она гладит его по спине, и понимаю, что она любит его. Этого монстра, порождение зла. Как это возможно?

- Уфук, - подзывает старушка паренька на турецком. Он выходит вперед и, подобно Берку, обнимает женщину. Выпустив его из рук, та поднимает на меня глаза. Смотрит так хмуро, а потом что-то говорит, и ее губы кривит улыбка.

- Идем, джаным, - кивает Берк, проходя во двор. Мы заходим в дом.

Обстановка в жилище скромная, но все чисто и уютно. Я усаживаюсь в кресло. Берк уходит с женщиной в кухню, помогает ей распаковать покупки, а я остаюсь с Уфуком.

- Кто это? - ничего не могу с собой поделать, любопытство разъедает меня. Удивлена столь резкой переменой в Берке. То, как он заботлив, как улыбчив с этой бабулей, не вяжется с образом этого мужчины в моей голове.

- Это бабушка Гюнеш, - словно ни в чем не бывало, отвечает Уфук, переключая пультом каналы телевизора.

- Бабушка Берка?

- Нет, - смеется парень. - Берку было пятнадцать, когда бабуля нашла его в одном из переулков. Он тогда уже жил на улице и активно участвовал в войне между группировками. На него напали толпой. Выследили, подгадав, когда он один останется. Сильно порезали. Берк был не жилец. Он захлебывался собственной кровью, а люди даже не подходили к нему. Просто проходили мимо. И только бабуля, увидев пацана, сжалилась и забрала его к себе. Берка в больницу не принимали, не было документов, да и денег тоже. Гюнеш была вдовой, детей у них с покойным мужем не было. Вот она и оставила у себя Берка, выходила его. С того света, считай, вытянула.

Я вспоминаю те шрамы на спине. Так вот откуда они. Боже, какие зверства пережил этот парень. Что за жизнь у него такая? Каждый день выживать приходилось... Я себе даже представить подобного не могла... а слышать это наяву, понимать, что все на самом деле происходило с ним. очень больно.

- И он у нее жил? У бабушки Гюнеш?

- Нет. Соседи стали жаловаться. Когда увидели, что у нее пацаненок живет. Бабулю не очень-то жаловали. Написали в полицию. Его должны были забрать службы, но Берк, когда в себя пришел, сам ушел. А бабуле с тех пор помогает. Она единственный родной для него человек.

Уфук поднимается с места, а в следующий момент в зал входит Берк с бабулей. Мужчины помогают женщине накрыть на стол, я же рассматриваю старинные фотографии на стене.

Мы усаживаемся за стол. Еды полно, все очень вкусно, но в меня ничего не лезет. Не свожу глаз с мужчин и бабушки Гюнеш. Они беседуют о чем-то. Женщина то и дело трогает руку Берка. А я никак не насмотрюсь на него такого. Спокойного, добродушного.

Пообедав, все отправляются в сад. Бабуля показывает свои новые цветы, меня же оставляют в кухне. Конечно, кому, как не Марианне, мыть посуду. Я в этом уже, считай, профи. Но это и хорошо. Воспользовавшись тем, что осталась одна, быстро справляюсь с работой. Пошерстив немного по шкафам, нахожу в глубинах одного из них ножик. Небольшой, скорее всего - для резки хлеба. Надеюсь, бабуля не кинется его искать. Прячу оружие под футболку, за пояс джинсов.

- Марианна, - раздается за спиной. Кровь в венах холодеет. Сделав глубокий вдох, оборачиваюсь.

- Все в порядке? - Берк стоит, облокотившись плечом о проем двери.

- Да. я закончила, - нервно улыбнувшись, делаю вид, будто вытираю полотенцем руки.

Смотрит на меня так задумчиво.

- Пойдем. Прогуляемся.

Киваю. Иду за ним, благодаря Всевышнего за то, что мой поступок остался неувиденным.

Как только мы выходим во двор, мальчишки снова окружают нас, не давая пройти. Берк отнекивается, что-то говорит им, но они неумолимы.

- Марианна, ты в футбол играешь? - мужчина бросает на меня хитрый взгляд.

- Я? Нет, - удивляюсь его предложению, но заметив футбольный мячик в руках одного из мальчишек, понимаю, о чем говорит Берк.

- Придется. Идем, - схватив меня за запястье, тянет за собой.

Глава 21

Марианна

Мы на футбольном поле. Скорее это просто вытоптанная площадка с самодельными воротами из деревянных палок. Я устраиваюсь на пеньке, мечтая погреться на солнышке, но мальчишки и не думают оставлять меня в покое. Схватив за рукав, тянут к центру поля, где в данный момент разминается Берк. Он снял футболку, и сейчас его оголенный торс с четко очерченными кубиками пресса очень сильно отвлекает мое внимание.

- Давай, джаным. Присоединяйся. Эти маленькие гномы не дадут тебе сидеть, - усмехается мужчина, одаривая меня прищуром.

Мы делимся на команды и начинаем играть. Первые минут десять я пытаюсь приноровиться. Сейчас мы играем за разные команды, впрочем, как и всегда. Берк невероятно быстр, но мальчишки тоже профи. Виртуозно уводят у него мяч, проделывая различные финты. Мы без конца падаем. На улице жарко, и моя футболка становится мокрой в считанные минуты, а от прилипшей пыли я вся грязная. Волосы липнут к лицу, и я жалею, что не заплела их в косу.

Но, несмотря на все неудобства, это так здорово! Никогда бы не подумала, что мне может понравиться столь простая забава - гонять мяч, быть уделанной пылью поля, но сейчас я дико радовалась. Особенно когда смогла забить свой первый гол, и мальчишки едва ли не сбили меня с ног в порыве счастья.

К концу второго тайма мы сравняли счет. И теперь нам с Берком предстояло бороться за победный гол. Я хотела его обмануть, но разве проведешь дьявола? Он все мысли знает наперед. Пытаюсь обвести мяч, но он отбирает его, случайно задевая меня ногой. Я падаю на землю, а в этот момент наш вратарь пропускает гол.

- Эй, Мари, ты там долго лежать будешь? Или поспишь, а мне за тобой через пару часов прийти? - смеется Берк, в то время как я продолжаю валяться безвольной массой на земле. Ребята из моей команды дико расстроены, и я чувствую свою вину, что не смогла привести их к победе.

- Ты мухлевал. Я с шулерами не разговариваю, - ворчу недовольно, а он, словно ни в чем не бывало, устраивается рядом со мной.

В его руках бутылка с водой, а тело блестит от пота. О боги, я снова завелась. Как он это делает?!

Отворачиваюсь. Делаю вид, что смотрю на мальчишек, жадно поглощающих воду. Чувствую на себе его взгляд. Сердце в ответ бьется быстро-быстро.

- Пить будешь? - раздаётся его хриплое. Принимаю сидячее положение, тянусь к бутылке, но он отводит ее в сторону, хитро прищурившись. Выплескивает немного воды на ладонь и касается моих горячих щек.

- Мало того, что шулер, так еще и жадный какой, - фыркнув, спешу отвернуться.

Мне вдруг становится так смешно. Убираю назад влажные от пота волосы, делая вид, будто занята прической, а потом вдруг резким движением выхватываю из его рук бутылку.

Поглощаю ее содержимое жадными глотками. Он не сводит с меня глаз. Сам весь мокрый, волосы взъерошены, губы кривит улыбка, демонстрируя его ровные белые зубы.

- Эти ребята. Они знают тебя? - спрашиваю, отгоняя непрошеные мысли.

- Да, соседские мальчишки, - отвечает, окидывая их задумчивым взглядом. - Это не очень благополучный район, в основном здесь живут бедняки. Я помогаю, чтобы они могли ходить в школу, получили шанс на нормальную жизнь.

Я молчу. Смотрю на него, понимая, что в только что сказанных словах намного больше правды, чем кажется. Только что он, сам того не понимая, раскрыл передо мной свой главный секрет. У этого мужчины есть сердце. Он и сам где-то еще ребенок. Вот только столько боли и обид он перенес, и теперь отгородился ото всех за стенами жестокости и грубости. Сможет ли кто-нибудь его излечить? Заставить поверить, что и он может быть счастливым без всей этой грязи преступного мира. Не знаю, но сейчас я поймала себя на мысли, что очень хочу для этого мужчины мира и покоя в душе.

- На море хочешь посмотреть?

Вздрогнув, поднимаю на него взгляд. На то, чтобы понять его вопрос, у меня уходит несколько секунд.

- Хочу, - киваю, боясь даже представить, что еще мне приготовит этот день.

Море. Сколько я его не видела? Незабываемый аромат. Удивительно, как легко оно может зарядить своим настроением. Сегодня оно тихое, спокойное, и сейчас у меня в душе отступают тревога и напряженность. А вместо них просыпаются грусть и ностальгия.

Всматриваюсь в линию горизонта. Мысли о родном доме отдают болью в груди. Папочка... Как же я соскучилась по тебе. Сколько мы еще не увидимся? Как ты там без меня? Как там Сергей? Места ведь себе не находит. Он и дня разлуки со мной пережить не мог, а тут неизвестность.

При мысли о женихе тут же просыпается чувство вины. Вгрызается в грудь, причиняя боль.

Берк рядом. Удивительно, как странно порой получается. Похититель, преступник привел меня на побережье. Что это? Сочувствие? Симпатия? Или игра?

Бросаю в его сторону кроткие взгляды. Никогда не встречала в одном человеке такого сосредоточения силы и жестокости. Сама атмосфера вокруг него накаляется, воздух сгущается. Порой взглянет на тебя, и ноги от страха ватные, будто он оружие к виску приставил. Но сегодня я увидела другого Берка. Мужчину с добрым сердцем. Увидела ребенка. Ему дико идет улыбка. Она делает его лицо идеальным.

Отворачиваюсь. Ругаю себя за эти мысли, за слабость. Тоска сосет изнутри, стягивая спазмом все внутренности. Ничего ведь не поменялось. Он похититель - я вещь. Что со мной будет? Как поступит Берк, когда придет час расплаты? Вспоминаются Олины слова. «Если поведешь себя правильно, будешь на вершине». Сегодняшняя поездка. Значит ли она, что Берк неравнодушен ко мне?

Смотрю на его профиль. Спина прямая, взгляд напряженный. Щетина эта. пальцы зудят от потребности почувствовать. Тянусь к нему, касаюсь колкой щеки. Он поворачивается.

- Берк, скажи, что со мной будет? - спрашиваю я, а он молчит. Отвернувшись, продолжает всматриваться в синюю гладь воды.

- Я не пойму тебя. То ты издеваешься надо мной... то так жесток с Уфуком, то привозишь сюда. Я не могу разгадать тебя, Берк.

Снова тишина. Даже не смотрит на меня.

- Какое сегодня число? - спрашиваю через несколько минут.

- Седьмое сентября, - раздается его тихое.

- Через неделю должна была состояться моя свадьба, - печальная улыбка кривит губы, сглатываю, желая прогнать ком, ставший поперек горла. Берк напрягается. Вижу, как его руки сжимаются в кулаки. - Так смешно. Мы очень переживали с Ингой, бегали по городу в поисках платья. - горький смех вырывается из груди, расплескивая мою грусть по ветру. - Я действительно считала, что выбор платья и организация мероприятия - мои самые большие проблемы. Оказалось, и платья- то никакого не понадобилось.

- Ты бы так хотела всего этого? - обернувшись, смотрит прищуренно. Пожимаю плечами. Странный вопрос.

- Это моя судьба. должно было быть моей судьбой - любимый мужчина, счастье, семья, дети.

Опускаю глаза, пересыпаю междупальцев песок, пытаясь отдышаться.

- Жизнь порой - та еще с*ка, - раздается напряженный голос Берка. - Нам пора идти, - поднимается с земли, бросая на меня колкий взгляд. А мне вдруг так обидно становится. Он лишил меня моей жизни, и даже сказать не может, для чего все? Что меня ждет?

- Что вы сделали с Ингой? Что с моей подругой? Вы... - в горле пересыхает. - Вы убили ее?

Хмыкает. Отворачивается. А когда снова возвращает ко мне взгляд, там ни капли доброты не осталось.

- Ты не ответил на мой вопрос, - цежу сквозь зубы. - И я не сдвинусь с места, пока не скажешь, что вы сделали с моей подругой... - пусть обо мне ничего не рассказывает. Плевать. Но вот Инга. Он ответит мне, я должна знать, что с ней.

Берк ухмыляется. Подается ко мне.

- Ты спрашивала меня, кто я такой. - его голос пугающе тихий. - Пыталась разгадать меня... - подцепив пальцем выбившуюся прядь волос, убирает ее за ухо. Подхватив ладонью мой подбородок, всматривается в мои глаза. Сначала в один, потом в другой, будто пытается что-то увидеть в моей голове. А потом уголок его губ ползет кверху, растягивая их в садистской улыбке.

- Надеюсь, ты не подумала, Марианна, что я влюблен в тебя? И не решила, что сможешь манипулировать мной? Там ты богатая сучка. Но здесь ты просто шлюха.

- Ненавижу тебя, - рычу сквозь слезы.

Отстраняется. Расставляет руки в стороны, улыбаясь.

- Добро пожаловать в мой мир, джаным. Там, где рушатся мечты и надежды. Пойдем, - бросает через плечо, направляясь в сторону дома.

- И с места не сдвинусь, пока не скажешь, что с подругой!

Останавливается.

- Ты ведь знаешь, я и силой могу.

- Засунь свою силу в одно место, Берк, - подскакиваю с места. - Ты знаешь, я не Зейнеп!

Срывается ко мне. В глазах ярость. Все тело напряжено. Схватив меня за волосы, заставляет запрокинуть голову.

- Ну ка, давай, Марианна. Повтори еще раз, только с чувством, с акцентом, - он улыбается. Сволочь, издевается надо мной. Ненавижу тебя, Берк! Только Бог знает, насколько я тебя ненавижу!

Мы вернулись в дом. На протяжении всего пути молчали. Меня раздирало от злости на себя. Идиотка, поверила в его добродетель! Да он чудовище! Самое что ни на есть настоящее! Где я там сердце пыталась разглядеть? Пусто! Нет там ничего!

Игрок. Но до чего же искусный. В один момент с детьми играет, а в другой - обижает меня, издевается. Что ж, я для него всего лишь шлюха, пусть так и будет. Зато теперь я могу отбросить в сторону все иллюзии и здраво посмотреть на ситуацию.

Стоило зайти в дом, Берк бросил что-то на турецком старушке и Уфуку и вышел из дома. Его не было весь вечер. Мы ужинали втроем. Я снова помогла вымыть посуду, только теперь Уфук ни на секунду не оставлял меня одну. Видимо, хозяин дал ему строгие наставления.

Я выполняла работу, а мыслями была далеко отсюда. Только сейчас, за трапезой, меня озарила мысль! Сейчас самый удачный момент для побега! Мы в глухой деревне, за несколько сотен километров от Стамбула. Здесь нет охраны, нет камер видеонаблюдения. Нужно дождаться, когда все уснут, и попытаться сбежать. Черт возьми, меня охватило такое возбуждение. я буквально почувствовала запах свободы. Оставалось только все продумать и использовать этот шанс.

Уфук предложил посмотреть с ним фильм. Но я отказалась. Отправилась в комнату, выделенную для меня. Как я поняла, это была комната Берка. Улеглась в постель, вытащив из-за пазухи нож, спрятала его под подушку. Я была дико усталой, но надежда на свободу и волнение от задуманного придавали мне сил.

Уфук спал в гостиной. Чтобы пробраться к выходу, нужно было пройти мимо него. Плюс ко всему - я не знала, вернется ли Берк, и когда он это сделает. Не хотелось бы мне попасться ему. Черт, опасностей много, но я должна была это сделать. Оставаться здесь - обречь себя на смерть. А я слишком люблю эту жизнь и не хочу умирать.

Сколько я так пролежала, не знаю. В комнате стало темно. Слава богу, сна не было ни в одном глазу. Возбужденный мозг то и дело прокручивал различные варианты событий.

А потом вдруг скрипнула дверь. Берк. Даже не глядя, я поняла, что это он. Тихие шаги, его запах.

Притворилась спящей. Но сейчас быть наедине с ним было по-особому страшно. Я крепко сжимала рукоять ножа, обещая себе, что воспользуюсь им, если Берк попытается остановить меня.

Я слышала, как он стягивает с себя футболку. Скрипнул, а затем прогнулся матрац за спиной. Продолжала лежать неподвижно, в то время как внутри все тряслось от волнения. Его рука обняла меня. Он притянул мое тело к себе. Продолжала лежать, затаив дыхание. Отсчитывала время.

Мужчина уснул примерно спустя полчаса. Его дыхание стало ровным, рука уже не так сильно прижимала меня. Аккуратно выпутавшись из его плена, поднялась с постели. Взяла из-под подушки нож, спрятала под пояс.

Взглянула на него. Берк лежал на подушке, лицом ко мне. Его рука, обнимающая меня, лежала на покрывале. Он выглядел таким спокойным, умиротворенным. Знала, что нужно убегать, но как дура стояла и смотрела на него, словно запомнить пыталась каждую частичку, каждый сантиметр его кожи. Странная мысль возникла в голове. Быть может, где-то в другой вселенной, мы могли бы с ним стать возлюбленными. Этот мужчина мог бы стать для меня центром мироздания. Он особенный. Дикая смесь красоты, силы. Но слишком много в нем животного... слишком много ненависти.

Нужно было уходить. Встряхнув головой, прогнала прочь эти мысли. Обойдя кровать, на цыпочках отправилась к двери. Дотронулась до ручки. Сердце в груди - навылет. Приоткрыла ее, выглянула. Кругом темнота. Стоило сделать шаг вперед, вдруг кто-то больно схватил меня за плечо, потянув назад.

Он прижал меня к стене, ударив о ее поверхность так сильно, что зубы клацнули друг о друга. Лицо Берка было в нескольких сантиметрах от моего. Даже так, в темноте, я видела, как сверкают его глаза от ярости.

- Куда-то собралась? - спросил шепотом, сжимая пальцы на моей шее.

Потянувшись к поясу, вытащила нож. Выставила вперед руку. От адреналина внутри все замерло. Рука тряслась, но я понимала, что сейчас либо я, либо он. Такого Берк мне не простит.

- Зарезать меня решила? - усмехнувшись, опускает взгляд на нож, приставленный к своей груди. - А духу хватит?

- Хватит. Я жить хочу, Берк. Ты сам сказал, в твоем грязном мире только так. И я вынуждена принять правила, - сквозь ком в горле. Мне так страшно.

- Давай. Что ты ждешь?! Ну! - вскрикивает так, что ушам больно. Смотрит на меня так надменно. Издевается. Обхватывает рукоять ножа поверх моей руки, поднимает его кверху, упирает в свою шею. Надавливает на него, вспарывая кожу. Я вижу, как красная струйка крови спускается по его телу, и меня начинает бить озноб.

- Перережь артерию, вот здесь, чтобы сразу сдох. Чтобы не нашел тебя, Марианна. Чтобы не смог наказать. Иначе разорву тебя на куски, с*чка! - В его глазах настоящая бездна. Вот он, момент. Я должна это сделать! Он убьет меня! Растерзает! Но вид его крови так пугает меня. Его глаза. Я смотрю в их черные бездны и понимаю, что не смогу... Сделать так, чтобы его сердце больше не билось... лишить его жизни. Нет. Не смогу.

Слезы градом из глаз. Отпускаю нож, и он с громким стуком падает на пол. Зажмуриваюсь, потому что знаю - теперь мне конец.

Глава 22

Берк

По венам текла настоящая ярость. Смотрел на трясущуюся Марианну с закрытыми глазами, и хотелось разорвать ее и прижать к себе до боли, до хруста.

Моя смелая девочка. Я видел, как она взяла нож, как прятала. Думал, когда же воспользуется, не сомневался, что сделает это. Она и я - мы похожи. Сделаны из одного теста. Боремся до конца, выгрызаем право на жизнь.

И я понимаю ее. Понимаю желание сбежать. Когда я решил ее сюда привезти, то предвидел все это. Знал, что она сможет убежать, и не собирался ей мешать. Это ее шанс вернуть свою жизнь. Вернуться к отцу, к той жизни, к которой она так стремится. Но в последнюю секунду передумал. Не могу ее отпустить.

Схватил рукой ее шею. Вебер тут же открыла глаза и посмотрела на меня. И в ее глазах столько всего было! Боль, отчаяние, смирение. Сжал пальцы чуть сильнее, чувствуя, как под ними бьется пульс, словно птица, пойманная в клетку.

Прислонил свое лицо вплотную к ее. Чувствовал дыхание страха и горечи. Сдавил сильнее, не давая дышать, и впился поцелуем в ее губы. Наполнял ее легкие не кислородом - собой. Целовал так сильно, так отчаянно. И она отвечала, о, Аллах, как же она отвечала. А затем почувствовал легкую боль в губе и, удивленный, отстранился. Провел пальцами по губам, и на них остался след крови. Она укусила меня! Не теряя ни секунды, Марианна дала мне пощечину.

- Ненавижу! - зло пошипела девушка. Я ухмыльнулся.

- Неееет, ты меня хочешь.

Мои слова подействовали как триггер. Вебер притянула меня за голову и сама начала целовать. Слизывая кровь с ранки, размазывая по губам. А меня желание пронзило, столь мощное, несравнимое ни с чем.

Прижал Мари к стене, надавливая всем весом, обездвиживая. Она начала вырываться, но мы ни на секунду не разорвали поцелуй. Это была настоящая битва.

Вебер с силой потянула меня за волосы и слизала кровь от лезвия ножа. С рыком развернул от себя лицом к стене и рукой зафиксировал голову, чтобы не шевелилась. Она протестующе вскрикнула, и за это я укусил ее в месте между плечом и шеей. Впился зубами, оставляя след, словно какое-то животное. Марианна застонала. Просунул руки между ней и стеной и сжал ее грудь, покатал в пальцах соски, которые мгновенно затвердели.

Повернул снова к себе лицом и стянул с нее футболку, откинул в сторону. Девочку уже трясло от возбуждения.

Опустился перед ней на колени, и у Мари перехватило дыхание. Не отрывая от нее взгляда, взялся за край трусиков и разорвал их, оголяя ее естество. Провел костяшками по ее лону, и из нее вырвался стон, но она не отвела взгляда. Раздвинул мокрые складочки и провел по клитору, размазывая влагу.

- Возьми меня за плечи, - хрипло скомандовал и почувствовал, как она схватилась за меня. Взял ее ногу и закинул себе на плечо. Открыл доступ в ее жаждущей киске и тут же впился в нее губами. От первого же прикосновения языка к плоти Марианна кончила. Ее тело сотрясали волны. Она закричала и ногтями впилась в мои плечи. Ее оргазм столь сладок на вкус.

Опустил ее ногу на пол, и она едва не упала. Поддержал ее. Взялся за талию, заставляя обвить себя ногами, и вошел в нее одним резким толчком. Мы оба застонали. Вебер открыла глаза и посмотрела на меня. Столько всего, столько эмоций в этом взгляде. Мы разговаривали без слов, пока я брал ее у стены. Быстро, грубо, грязно. И, твою мать, ей это нравилось! Она покрывала поцелуями мое лицо, подавалась бедрами и стонала. Оргазм был столь оглушающий и разрушающий, словно вся жизнь поделилась на «до» и «после» Марианны Вебер. Наверное, в какой-то степени так оно и есть.

Я все еще находился в ней, мы пытались восстановить дыхание, когда в дверь постучали.

- Берк, звонил Метин, склад горит, - послышался голос Уфука.

- Какой?

- С наркотой.

Я грубо выругался и вышел из Марианны, поставив ту на ноги.

- Через пять минут выезжаем, - скомандовал, и Мари обеспокоенно посмотрела на меня.

- Все нормально?

- Да, все отлично. Мы возвращаемся в Стамбул.

- Что случилось, Берк?

- Ничего, собирайся.

Девушка несколько долгих мгновений смотрела на меня. Голая, раскрасневшаяся после секса, такая желанная.

- Кажется, мне пора учить турецкий, чтобы я, бл*дь, понимала, о чем вы говорите! - недовольно пробурчала Вебер и стала собирать вещи. Я тоже быстро оделся. Какая тварь посмела сжечь мой склад?! Через два дня была назначена погрузка товара, для отправки покупателю из Украины. Думал, кто об этом знает. Перебирал все имена в голове. Это охраняемые склады, и там есть камера наблюдения. Мы быстро узнаем, что за смертник решил с нами поиграть.

Сначала мы завезли Марианну в клуб, и я приказал ей никуда не выходить из комнаты, а то выпорю. И тут же поехали к складам. Все мои уже были на месте: Метин, Тезер и Керем.

- Какого х*я здесь произошло?! - мой голос громом отскакивал от железных стен помещения.

- Весь товар испорчен! Весь, с*ка, товар! Все наши бабки! - вопил Тезер.

- Я найду гниду и спалю живьем! - вторил Керем.

Один Метин оставался невозмутим и спокоен.

- Что с камерами?

- Мы ждали тебя, чтобы посмотреть.

- Да, ты, вообще, где шлялся?! Нашел себе новую соску и трахал ее в укромном месте?! Какого хрена, брат? У нас здесь ад на земле, а ты еб*шь русскую с*чку.

Керему определенно стоит укоротить язык. Слишком многое он себе позволяет.

- С*чка здесь только одна, и это ты, Керем, - ответил спокойно. - И если не заткнешься, то я тебе помогу. Мы поняли друг друга?

Ублюдок сжал челюсти, и быстро кивнул. Так-то лучше.

- Включай запись, - распорядился я, и Метин нажал на кнопку воспроизведения.

... - Твою мать! - я просто не мог поверить своим глазам. Ублюдок Юсуф поджог склад. Так он даже не пытался этого скрыть, с улыбкой смотрел в камеру и бросал спичку в горючее! Он спалил не только наркоту на несколько миллионов баксов, но и четверых охранников! Живых людей. Этот у*бок совсем слетел с катушек. Он сам подписал себе смертный приговор.

- Это все из-за нее! Из-за русской дырки! - закричал Тезер, - не ввяжись ты тогда в драку, все было бы хорошо! Ты поставил какую-то шкуру важнее бабла, Берк!

Резко развернулся и ударил по морде кулаком эту говорящую мразь.

- Закрой свой рот, придурок. И никогда не смей разговаривать со мной в таком тоне, а то отправишься обратно в тот бордель, из которого я тебя вытянул. Будешь подставлять свою жопу мужикам, ведь на большее ты не способен.

В помещении воцарилось молчание. Я думал, что же делать дальше, как отомстить, когда тишину нарушил звук моего мобильного.

Звонил Миротворец. Твою мать, только его сейчас не хватает.

- Я занят, - не здороваясь, ответил.

- Мне насрать. Бери своих шавок и езжай ко мне.

- Я сказал, что занят.

- Послушай меня сюда, я - та рука, которая тебя кормит, не заставляй сжимать ее в кулак и перекрывать тебе кислород. Ко мне. Сейчас же. - И ублюдок бросил трубку.

Может, это и хорошо, что Миротворец позвонил, я все равно не смогу отомстить Юсуфу, не поставив его в известность. А так быстро все решу. Сказал парням, что нас вызвали, и спустя десять минут мы уже мчали по шоссе.

Приехали к Миротворцу все в тот же пустой склад. Место встречи изменить нельзя. Он уже нас ждал.

- Берк, ты как всегда вовремя, - сказал мужчина и улыбнулся краешком губ.

- У меня проблема, - начал я с ходу. А он засмеялся, его смех отражался от стен склада, и почему-то хотелось поежиться.

- А я как раз нашел решение твоей проблемы.

- Какой проблемы? - спросил. Какое-то мерзкое чувство поселилось внутри, опутывая паутиной.

- Как какой? - удивился мужчина и скомандовал. - Вводите!

Открылась дверь, и я повернулся в ту сторону, словно в замедленной съемке. В помещение вошел улыбающийся Юсуф и ввел под руку. Марианну. Сердце пропустило удар. Впился в нее глазами, отмечая синяк на скуле и разорванную одежду. Ее рот был заклеен, из глаз катились слезы. Сделал шаг по направлению к ней, но двое парней Миротворца по краям достали свои пушки.

- Понимаешь ли, Берк, мне нужно это видео, и раз ты не можешь его предоставить, то я нашел людей, которые могут.

Юсуф швырнул мою девочку на пол и захохотал. Вот и все. Война началась. Не раздумывая ни секунды, достал пистолет, спустил предохранитель и выстрелил в ближайшего противника.

Глава 23

Марианна

Он был таким напряженным. Всю дорогу до Стамбула Берк не выпускал моей руки. Временами сжимал ее так крепко, что мне становилось больно. Но я ни разу не попыталась освободиться от его хватки. Сердце билось в тревоге, я понимала нутром, что случилось что-то плохое. И нам грозит опасность.

Берк завел меня в комнату. Поцеловал и прижал к себе. Попыталась поглубже вдохнуть его аромат, чтобы легкие как можно дольше хранили в себе его. Я не спорила, не останавливала его. Так и осталась сидеть на постели, смотрела ему в след и пыталась не разрыдаться. От страха, от волнения. Что за жизнь у нас такая? Только вчера я поняла, что люблю этого мужчину. Не то, что убить не смогу - уйти от него. Уже и не мыслю себя без него. Без его рук, голоса, без его силы.

Ходила по комнате, измеряя ее шагами. Обнимала свои плечи, пыталась успокоить себя. Это ведь Берк! Кто пойдет против него?! Никто не в силах навредить ему! Он сильный лев, никто ему не ровня. Я не должна нервничать. Нужно просто верить ему и оставаться на месте.

Отошла к окну, выглянула из-за шторы. На улицу спускалась ночь. Оли не было в комнате - надеюсь, с ней все в порядке. С того злополучного случая с кражей я так и не видела ее. Берк обещал наказать девушку, но почему-то мне кажется, что наказание Зейнеп будет намного жестче.

Вдруг слышится какой-то грохот со стороны коридора. Еще не знаю, кто это, но сердце уже замирает в тревоге. Дверь открывается, и в комнату входит Зейнеп в сопровождении нескольких мужчин, в одном из которых я узнаю того турка, с кем дрался Берк. Юсуф.

- Собирай свои шмотки. Ты уезжаешь. У тебя теперь новый хозяин, - кривит лицо в довольной улыбке Зейнеп. А у меня - мороз по коже.

- Что значит - новый хозяин? - слетает рваный вдох. Меня начинает трясти, стоит только заглянуть в глаза Юсуфа. Там чернота страшная. Там моя смерть.

Они наступают на меня. Его приспешники. Хватают за руки, тянут в сторону кровати. Я упираюсь, пытаюсь отбиваться, но мужчины сильнее. Вижу, как, стоя у изголовья кровати, Юсуф расстегивает брюки, и кровь леденеет в жилах от догадки.

- Нет, слышишь, Зейнеп! Передай им, что я с Берком! Он убьет их всех! - Нет, не трогайте меня! - отбиваюсь, но меня бросают на кровать. Я пытаюсь подскочить, но этот ублюдок, уже с приспущенными штанами, прижимает меня за шею к покрывалу. Я вижу его член, он уже возбужден. Его дружки держат меня за руки, пока другие срывают с меня брюки. Мрази! Ненавижу их!

- Зейнеп, не делай этого! - реву я истерически.

- Чтоб ты сдохла, с*ка! - кричит та в ответ. - Сейчас поймешь, каково мне было там, с охранниками! Нех*р было ложиться под моего мужика!

Из горла вырываются хрипы. Меня выворачивает. Его грязные лапы трогают меня. Ублюдок Юсуф передвигается к моим ногам, подхватывает мои бедра, пытаясь насадить на свой член. Пихаю его со всей силы в грудину. Он вскрикивает что-то на турецком, с исказившимся лицом, размахнувшись, бьет меня по щеке. Острая вспышка боли опаляет мое тело. Вою от боли, сотрясаясь от рыданий. Не вижу ничего, слышу, как рвется ткань моей майки, как мужские руки сжимают мою грудь. Бесцеремонный вонючий г*ндон!

Один из мужчин отпускает мою руку, я и вцепляюсь ею в мерзкую рожу Юсуфа. Зашипев, отпрыгивает. Хватается за лицо, а мне снова прилетает удар, и я взвываю от боли.

Он кричит что-то своим уродам, один из них давит сапогом на мою шею. Я не могу дышать, перед глазами темнеет. Смотрю невидящим взглядом на мерзкую рожу врага и жалею о том, что перед смертью буду видеть эти ублюдочныю лица. Не его. Берк, любимый, где же ты?

В легких нет ни капли кислорода. Я теряю сознание, вместо вдохов - бесполезные хрипы.

А потом вдруг он убирает ногу. Подхватив меня за волосы, стягивает с кровати. Я падаю на пол, пытаясь отдышаться, вдохнуть хоть немного воздуха. Меня душит раздирающий кашель. Мужские руки оставляют меня. Я вижу их обувь. Их пятеро. Ублюдок Юсуф стоит чуть в стороне, говорит с кем-то по телефону, и, судя по его тону, он недоволен.

Зейнеп присаживается передо мной. Схватив меня за волосы, заставляет посмотреть на нее.

- Повезло тебе, с*ка. Но ненадолго, - произносит с упоением в голосе. - Я скажу Берку, как ты жадно отдавалась Юсуфу, как отчаянно отсасывала ему. ты ведь настоящая шлюха, и тебе плевать, чей член обрабатывать...

- Ты так рада этому... - хриплю, опираясь на трясущиеся руки, поднимаюсь. Пусть сдохну, но не позволю ей чувствовать себя победительницей. Натягиваю дрожащими пальцами джинсы.

- Я рада, что теперь ты не сможешь мозг запудривать моему хозяину, - рычит, прожигая меня ненавидящим взглядом. - Теперь ты его с*ка. И я тебе не завидую.

В ее лице столько надменности. Мразь. Подаюсь навстречу, набрав побольше слюны во рту, выплевываю все в ее рожу. С*чка отскакивает в сторону, разражаясь ругательствами, а в следующую секунду ее ладонь взрывает болью ушибленную ранее скулу. Я пытаюсь дать сдачи, но меня грубо вздергивают наверх за руки, утаскивая по коридорам из клуба.

Перед глазами слезы. Перед выходом встречаюсь с убитым горем взглядом Уфука. Возле его виска дуло пистолета. Оля рядом с ним. Она что-то кричит мне, но я не слышу. Вглядываюсь в их лица, пытаюсь запомнить перед смертью.

Ублюдки связали меня и заклеили рот скотчем. Кинули меня в багажник, как вещь. Все, о чем я могу думать - это Берк. Я знаю, как только он узнает о содеянном Зейнеп, ярости его не будет предела. Мой родной. Мой любимый лев. Его сердце будет разбито, потому что они не оставят меня в живых. Я знаю, они делают это для того, чтобы отомстить Берку. Подлый Юсуф не простил своего проигрыша там, в октагоне.

Спустя некоторое время открывается крышка багажника. Меня вытаскивают наружу, тащат в какое-то здание.

Юсуф толкает меня, заставляя идти вперед по коридору. А потом открывает дверь, и мы попадаем в огромное залитое светом помещение. Мне страшно. Я знаю, здесь меня ждет смерть. И если бы она наступила мгновенно, я не боялась бы ничего. Но эти ублюдки хотят издевательств.

Первым, кого я вижу - пожилой мужчина. На вид лет шестидесяти. Его волосы седые, но взгляд черных глаз заставляет ежиться. Он что-то говорит, а потом меня толкают сзади, и я падаю на грязный пол, больно ударившись коленями. Я нагая, меня трясет. Нет ничего хуже, чем неизвестность.

- Мари! - раздается голос Берка. Сердце замирает в груди, а потом стучит бешеными рывками навылет. Поднимаю глаза. Господи, это он! Берк! Все его естество рвется ко мне, но на него направлено оружие. Он не может приблизиться ко мне. Несмотря ни на что, внутри вдруг разливаются спокойствие и уверенность. Он здесь. А значит, больше ни одна тварь меня не обидит.

И тут я понимаю, что все это ловушка. Только я посмела подумать, что все хорошо, и вот уже все мечты превратились в пепел и рассеялись на ветру. Почему все так несправедливо?

Слезы катились из глаз, затуманивая зрение, но я продолжала смотреть на Берка. И то, что я видела в его глазах. Никогда еще этот мужчина не показывал мне настоящие эмоции. А теперь же. Я вижу эту безнадежность, но я верю ему, как никому другому.

- На счет три пригнись и отползай назад, - произносит на русском, смотрит в глаза, а в следующий момент достает из кармана пистолет и начинает палить по врагам. Я ничего не вижу. Падаю на пол и пригибаю голову вниз, сжимаюсь от оглушительно громких выстрелов. Первые несколько секунд меня парализовало от страха! Я не могла пошевелиться, пули буквально свистели надо мной. Пытаюсь ползти, но натыкаюсь на что-то твердое. Меня вдруг вздёргивают в воздух. Юсуф. Ублюдок хватает меня за горло, другой рукой прижимает дуло к моему виску. Напротив него Берк. Несмотря на все, я смотрю на своего мужчину, лихорадочно сканирую на предмет ран. Цел. Облегчение волной накрывает, едва с ног не сбивает. Вокруг нас пол, усеянный трупами. Юсуф что-то произносит на турецком Берку, а тот отвечает ему.

- Мари, не двигайся. Слышишь? Верь мне! - кричит, а я зажмуриваюсь от страха. Дуло такое холодное, вот-вот, и этот ублюдок всадит мне пулю, прямо в голову. Воздух вспарывает хлесткий звук выстрела, и руки Юсуфа больше не держат меня. Он падает на землю. Распахнув глаза, вижу, как Берк, приблизившись к нему, выпускает целый магазин в тело ублюдка. А сзади нас с пистолетом в руках стоит Уфук. Вот почему Берк был так спокоен. Он знал, что парнишка на подхвате и вырубит козла, не дав тому нанести мне вред.

- Спасибо, - вырывается хриплое из моего горла. Но скотч на губах не дает звуку вырваться. Парень посылает мне быструю улыбку. А в следующий момент руки Берка смыкаются на мне.

- Ты как, цела? - взяв мое лицо в ладони, лихорадочно осматривает меня. Резким движением срывает с лица скотч.

- В порядке. Берк, это Зейнеп... она отдала меня этому ублюдку.

На секунду его лицо искажается в звериной ярости. А потом снова становится непроницаемым.

- Давай, вставай. Нужно уходить, - берет меня за руку. Повернувшись к Уфуку, что- то говорит ему. Парнишка, кивнув, выбегает из помещения.

- Это был он? Миротворец? - спрашиваю, пока мы идем к выходу.

- Да.

- Ты убил его?

- Нет, его прикрыли, он сбежал.

Мы выходим из склада. Уфук стоит впереди, около дверцы машины. Возле нее - раненый Керем. Он держится за бочину. Рядом с ним Метин, у него все лицо залито кровью.

Метин что-то кричит Керему, и в следующее мгновение со стороны улицы к нам подъезжает черный кроссовер, из окна которого торчат дула автоматов. Они выпускают очередь по машине. Берк падает, шипя от боли. Все мужчины на земле, а я, как завороженная, стою и смотрю, как, открыв переднюю дверцу, в меня целится Миротворец. В этот момент время замедляет ход. Будто на замедленном воспроизведении вижу, как он нажимает на курок пистолета, и пуля вылетает из его дула.

- Мари!- слышу отчаянный крик Берка. Не успеваю среагировать, меня сносит чья- то фигура. Ударяюсь головой об асфальт, шиплю от боли. На мне лежит Уфук. Он улыбается, напряженно смотрит мне в глаза. Машина уезжает, а парень перекатывается набок. К нам подскакивает Берк.

- Мари, ты цела? - ощупывает мое тело.

- Да, - киваю, всем телом сотрясаясь от страха.

Поднимаюсь, смотрю на него. По руке стекает струйка крови.

- Берк.

Но он не реагирует. Его глаза прикованы к лежащему рядом со мной Уфуку. Взгляд застывший, полный ужаса и боли. Обернувшись, первым, что вижу - безобразную лужу крови под телом парня и его испачканные руки, прижатые к груди. Раны на них сейчас такие бледные... будто жизнь покинула разом паренька.

Глава 24

Берк

Твою мать! Сколько крови. Падаю на пол рядом с Уфуком и зажимаю рану в его груди.

- Эй, малой, ты меня слышишь? Мы сейчас вывезем тебя! Не отключайся, - говорю, а самого трясти начало. Отрываю край от футболки и прикладываю к зияющей ране.

- Тезер, помоги его переложить на заднее сиденье!

- Берк. - слышу испуганный голос Марианны. Поднимаю глаза и смотрю на нее. Стоит, обнимая себя за плечи. Ее трясет. Пытаюсь улыбнуться ей, хоть как-то ободрить, но не выходит.

- Садись в машину, джаным, вперед.

Тезер помогает положить Уфука на заднее сиденье, я сажусь рядом, голова парня на моих коленях. Метин за рулем, Марианна на кресле пассажира спереди.

- Езжайте, мы отыщем тачку и приедем в явочный дом, - говорит Керем и захлопывает дверь машины. Метин нажимает на педаль газа.

Мы мчимся по трассе, в машине напряженная тишина, у всех столько вопросов, столько невысказанных слов. Но мы молчим, слушаем тяжелое дыхание Уфука. До сих пор сжимаю ткань на его груди. Глажу по волосам. Его начал бить озноб.

- Все будет хорошо, - повторяю снова и снова. А парнишка лишь стискивает зубы и улыбается мне в ответ.

Твари! Конченные мрази, с*ка. Найду всех и убью! Никто из них не останется в живых, не после сегодняшнего.

Уфук заходится в кашле. И протяжно стонет.

- Б-берк, - говорит, его зубы стучат друг о друга.

- Ш-ш-ш, не говори ничего. Мы уже приехали! Метин, давай быстрее, брат!

Парень замолкает и закрывает глаза, грудь тяжело вздымается и опадает.

- Джаным, ты как?

- Нормально, - сипло отвечает Мари, тянусь и кладу руку ей на плечо. Она поворачивает голову и целует мою ладонь. Такой простой жест, но теперь я точно знаю, что с ней все хорошо.

До явочного дома, как мы его называем, оставалось буквально пять минут езды. Этот дом находится далеко от столицы, и если не знаешь местность, то никогда не найдешь это место, его просто нет на карте. Около семи лет назад, когда связались с серьезными людьми, обзавелись этим домом. О нем знают только четыре человека: Я, Керем, Метин и Тезер. И доверяю я им как себе. Не смотря на все наши разногласия. Мы братья. В тот дом мы свозили оружие, бабки, поддельные документы, медикаменты и продовольствие. Мы все прекрасно понимали, что когда-нибудь настанет такой день, как сегодня. Там было все, чтобы начать жизнь заново или. отомстить.

- Еще чуть-чуть, пацан, держись.

- Я .я умираю, - говорит Уфук, и голос такой тихий. Стискиваю свободной рукой его руку.

- Нет! - строго отвечаю, - не смей так говорить, сейчас тебя подлатаем, и будешь жить.

- О-обещаешь? - произносит так тихо и смотрит в глаза, и в этом взгляде столько доверия, он так хочет мне верить. Сердце, мое дохлое, с*ка, сердце, вопит от боли. Оно, бл*дь, ожило, и ему больно. Душа разрывается в клочья на мелкие осколки. Пытаюсь ответить пацану, а в горле пересохло, такое чувство, что стекловаты или битого стекла нажрался.

- Обещаю. Ты будешь жить, пацан. У тебя впереди целая жизнь. Как выздоровеешь, найдем тебе хорошую девушку. Сосватаем. Будешь жить с ней счастливо. Подарим тебе дом, красивый, белый. С садом и качелями. Будете там детей растить. Толстощеких карапузов, на тебя похожих. Все будет хорошо, пацан. Все будет хорошо. хорошо. хорошо. - голос срывается, и слезы катятся из глаз. Ничего не вижу. Метин тормозит, останавливает машину. Сам выбегает из нее и распахивает двери. Смотрит на меня, а я лишь головой покачать могу. Поздно. Уфук больше не сжимает мою руку ответ. Ничего хорошего не будет. Он умер.

Занесли тело мальчишки в дом и положили на диване. Такое чувство, что он просто спит и в любой момент откроет глаза. Вот только этого больше никогда не произойдет.

Марианна осталась в доме и разгребает хлам, который за все годы мы натаскали в дом. Ей нужно приготовить поминальный ужин. Этим она и займется.

Мы с Метином вышли в двор и, найдя лопаты, начали рыть могилу. А я вспомнил, как в первый раз увидел Уфука. Такой малец был, но уже тогда мог постоять за себя, не разрешал обижать. А я прикипел к нему. Хоть и не показывал. Привязанность - это слабость, и в моем мире - небывалая роскошь. Но я учил его. Брал с собой в тир, проводил спарринги, вводил в курс бизнеса. Мне казалось, что пацан станет моим преемником. Правой рукой. И он им стал. Я доверял ему многое. А теперь стою и рою яму, чтобы его похоронить. В этом е*анном мире вообще существует такое понятие, как справедливость? Почему умерла чистая, невинная душа, а не я? Почему я жив?!

Закрываю глаза и по памяти воспроизвожу лица каждого из своих врагов из тех, кто был там! Они все трупы. Я из-под земли их достану, но смерть паренька и покушение на Марианну будут отомщены.

Мы как раз вырыли яму, когда подъехали Керем и Тезер. Парни все поняли без слов. Вернулись в дом, набрали в таз воды и стали обмывать тело Уфука, как того требовали традиции.

- Марианна, - обратился Метин к девушке, - поищи белую простынь.

Девушка кивнула и пошла на поиски нужной вещи. Она молча принесла и отдала нам. Мы завернули Уфука в ткань и на руках вынесли на улицу. Аккуратно опустили в вырытую могилу. Тезер стал читать строчки из Корана по памяти, а мы за ним повторять.

Похороны прошли, словно в тумане. Я машинально все делал. Мы закопали тело Уфука. Вернулись в дом, помылись и сели поминать. Начался трехдневный траур. Мы не говорили о том, что произошло. О делах. О месте. Мы вспоминали Уфука и чтили память о нем.

Марианна все это время старалась нам помочь. Готовила, убирала, старалась максимально облегчить нам боль. Она перевязала каждому из нас раны, полученные после перестрелки. А сама с ног валилась. Похудела, осунулась, вся в синяках.

В первую же ночь после похорон, когда она переодевалась, я увидел синяки на ее теле. На груди, животе, бедрах. И у меня снова выступили на глазах слезы. Неужели эти твари посмели ее так унизить? Меня унизить. Они, что, изнасиловали ее?!

Я не мог задать этот вопрос вслух. Притянул ее к себе и обнял за талию, уткнувшись лицом в ее живот. Меня, словно какую-то с*чку, сотрясало от рыданий. А Марианна была рядом со мной. Гладила по волосам, по спине, успокаивала. В конце она села передо мной на корточки и подняла мое лицо к своему. Посмотрела в глаза.

- Они не трогали меня, Берк. Слышишь? Они не трогали.

- Прости.

- Тебе не за что просить прощения. Это не твоя вина.

Я рассмеялся, но юмора в этом смехе не было. Как же, не моя вина. Это все моя вина. И только моя. Но ничего, я все исправлю.

- После траура я попрошу тебя кое-что сделать, джаным. И хочу, чтобы ты это сделала. Не задавая вопросов, ничего.

- Что именно?

- Пообещай.

- Я не могу дать ответ, пока не узнаю, на что соглашаюсь.

- Марианна, - устало сказал я и притянул девушку к себе на колени. Она тут же обняла меня за плечи.

- Больше никто тебя не обидит, слышишь? Ни одна душа. Но тебе нужно мне довериться. Ты веришь мне?

Она ответила без колебаний.

- Да.

Облегчение наступило сразу. Обнял ее и поцеловал.

И вот траур закончился. Теперь пришло время просить ее исполнить мою просьбу.

Марианна сидела на кровати и расчесывала волосы, когда я вошел в комнату, она тут же улыбнулась. Но при виде выражения моего лица улыбка моментально спала с лица девушки.

- Берк, что случилось? - столько беспокойства в голосе.

- Помнишь о просьбе, о которой я собирался тебя попросить?

- Да.

- Тебе нужно уехать.

Глава 25

Марианна

- Нет, я не возьму эти чертовы деньги, - меня трясло. Я думала, хуже быть уже не может. Думала, плевать на все, если мы вместе, даже если жить нам осталось всего неделю. Но он отказывается от меня. Вручает мне деньги и поддельные документы и смотрит так устало. Ему больно. Вот уже несколько дней мы захлебываемся, купаемся в боли. Его душа рвется на части. И я чувствую каждую каплю его страданий.

Я хочу делить с ним все, что он мне даст, с благодарностью приму и плохое, и хорошее. Даже смерть. Но не это. Не разлуку.

- Джаным, не будь глупой. Ты так хотела этого. Ты будешь дома. Рядом с отцом. - он осекается. Голос грубый, но я слышу едва различимую дрожь. Не представляю, сколько сил ему потребовалось, чтобы принять это решение. Отдать меня собственноручно. Вручить Сереже и моей прежней жизни. А я смотрю на него, задыхаясь от боли. Как он не поймет?! Мне не нужно ничего. Не нужна прежняя жизнь, если в ней не будет Берка. Я хочу быть с ним. Только рядом с Берком я живая.

- Нет, пожалуйста, - срываюсь на мольбу, знаю, это не поможет, если он принял решение - ни за что не отступится. Но я не могу вот так, просто, позволить ему отдалить себя. Берк молчит. Вложив документы в мои ладони, сжимает их до боли. Смотрю в его глаза и вижу, как капля по капле его уверенность дает трещину, рассыпается, пропускает на поверхность страх.

- Не надо, - слетает с губ на повторе. А он перехватывает мои скулы. Прижимается лбом к моему. Его лицо кривится в гримасе боли, а в глазах блестят слезы.

- По-другому никак, джаным, - его губы кривит нервная улыбка. - Ты должна жить, ты будешь жить, слышишь?

- Я... я люблю тебя, Берк. Я. я не смогу без тебя, не хочу, - мотаю головой.

Закрывает глаза. Будто запоминает момент, впитывает мои слова. А у меня истерика. Слезы ручьем льются из глаз, грудь сжимает до дурноты. А потом его губы накрывают мои. Он врывается языком в мой рот, целует меня жестко, властно, пытаясь успокоить. Нет - это не поцелуй, это - анестезия, попытка унести меня из мерзкой реальности. Его губы признаются мне в любви. Они говорят, что я дорога ему. Говорят, что в его страшном мире мне не место. И если я останусь, то умру. Я хочу с ним поспорить, но разве можно возразить, если он того не хочет? Берк целует меня, прижимает к себе руками, ласкает так, что спустя несколько минут я забываю абсолютно обо всем. Сопротивление подавлено, и теперь я покорная, готовая без слов принять свою участь. Если эта ночь последняя для нас, я хочу сделать ее сказочной. Я хочу подарить нежность этому грубому жестокому зверю. Никто никогда не был с ним ласков. А я покажу ему, что слабым быть не страшно. Не плохо.

Отстраняюсь. Смотрю в его глаза. Удивленный, он хмурится. Тянется обратно, но я изворачиваюсь. Подцепив пальцами подол его футболки, стягиваю ее, отбрасывая в сторону. Касаюсь кубиков его пресса. Он вздрагивает. Смотрит на меня так, что мурашки по коже бегут. Берк не двигается. Дает мне насладиться им. Веду кончиками пальцев вверх, по очертаниям груди. Его правый бицепс перевязан. Сквозь ткань бинта проступило немного крови. Внутри все спазмом скручивает, поднимается злость на тех ублюдков. Но я гоню эти мысли прочь. Сейчас имеет значение только он.

Берк чувствует перемены во мне. Подцепив подбородок пальцами, поднимает мое лицо, всматривается в мои глаза.

- Я... хочу тебя трогать, - слетает на выдохе.

Он кивает. Дает согласие, карт-бланш.

Стягиваю с себя футболку. На мне только шорты. Приблизившись к нему, касаюсь языком его шеи. Ласкаю каждый сантиметр его кожи. Мои губы, язык - они будто созданы для того, чтобы прикасаться к бугрящимся мышцам его груди, к кубикам его пресса. С каждым моим прикосновением он дышит более рвано и часто.

Тянусь руками к ширинке его джинсов, дрожащими, непослушными пальцами расстегиваю молнию. Выпускаю на волю его возбужденный член. Провожу по стволу пальцами, касаюсь головки языком, а он сжимает пальцы на моих плечах.

- Мари... - раздается его шипение, а я вбираю его в рот, лаская языком. Я хочу сделать ему хорошо. Хочу, чтобы хоть на несколько минут с его плеч упал тяжелый груз вины. Он, будто каменная глыба, придавливает Берка, не давая вздохнуть. Я хочу, чтобы он отключился и перезагрузился. Только когда я увижу, что ему стало легче, я успокоюсь.

Он нереально огромен, едва помещается в моем рту, но я не чувствую дискомфорта. Низ живота изнывает, я дико хочу Берка. Хочу чувствовать его внутри себя, но все это потом. Сейчас - Берк. Ласкаю его, посасывая. Он - словно самое вкусное в мире пирожное. Я чувствую, как он твердеет, как становится каменно-твердым от касания моих губ и языка.

- Иди сюда, - Берк вдруг отстраняет меня. Поднимает на руки и укладывает на постель. Любимый нависает надо мной, расставив руки поверх моей головы. Смотрит так, словно я - самое дорогое, что когда-либо было у него. Вдруг его лицо искажается такой болью, что мне вдруг становится нечем дышать.

- Я - твоя ошибка... ты не должна меня любить, Марианна.

Меня бьет озноб от его слов. Наклонившись, он нежно-нежно касается моих губ.

- Это неправильно, - шепчет, осыпая лицо поцелуями. - Но с твоим появлением сердце. оно горит, джаным, - отстраняется. Водит подушечкой большого пальца по очертаниям моих губ, а в глазах - нежность. - И если нужно будет согреть тебя, я вырву его из груди и разведу для тебя костер, Марианна.

Тянусь к его лицу, плачу. Я с ума схожу от его слов, от той глубины, что спрятана в них. Так может любить только Берк. На полную мощность, на разрыв. Он наклоняется. Обхватив губами, вбирает в рот мой сосок. Ласкает его языком, спускается ниже и ниже. Я чувствую его внутреннюю дрожь. Сейчас так много эмоций внутри нас, кажется, вот-вот взорвемся, и раскидает нас по сторонам.

Его сердце ожило для того, чтобы быть разбитым. Нам будто дали крылья, но завтра отберут. выдернут с мясом.

Берк целует меня. Его горячий язык помогает отвлечься. Не успеваю опомниться, он у меня между ног. Цепляюсь пальцами в короткий ежик его волос, лихорадочно сжимаю их пятерней. Его язык касается моего лона, проникает в меня, а я взрываюсь. Прогибаюсь в спине, подаюсь к нему бедрами, желая его внутри глубже, больше. Хочу забыться. Хочу снова попробовать тот космос, который мы делим там, на вершине экстаза.

Он проникает в меня пальцем, другим накрывает мой клитор, и меня снова уносит. Внутри - атомный взрыв. Меня трясет от того, насколько все запредельно. Каждый нерв оголен, каждая клеточка вибрирует.

Меня еще сотрясает от волн оргазма, а Берк уже во мне, входит на полную мощность, догоняет меня. Сквозь пелену дурмана я вижу его глаза. Чернота его зрачков ни на секунду не отпускает меня. И столько в них сейчас откровений, признаний. Слабый, со мной он именно такой. Берк не может противиться этому чувству. Не может закрыться от него. Да и плевать на все. Сейчас мы вместе. В нашем маленьком мире. И никто нас не разделит. Пускай мы будем с ним на расстоянии в тысячи миль, пусть нас разделит непроходимый лабиринт, он - во мне, а я - в нем.

Мы неподвижны. Я обвиваю ногами его торс, прижимаю к себе. Он утыкается носом в основание моей шеи, пытается отдышаться, неустанно поглаживая мои волосы.

- Она жива... - вдруг произносит Берк тихо. Удивленная, отстраняюсь, заглядываю в его лицо.

- Подруга. Я отпустил ее тогда. Она жива.

Перрон. Поезд уже подошел. С самого утра Берк даже слова мне не сказал. Он и со своими братьями был непривычно сух в разговоре. Мы позавтракали, и все разъехались. Он повез меня на вокзал, остальные... мне даже подумать страшно, что задумали мужчины. Я спрашивала у него, но он молчит. Просит думать о себе.

- Берк, я не могу, - меня начинает трясти, как только мы подходим к моему вагону. Отправка через считанные секунды и я понимаю, что не готова его отпустить.

Притягивает к себе, сжимает мои скулы.

- Джаным. Ты моя слабость. Они знают это. Ты должна уехать, - в глазах ни единой эмоции. Закрылся. Снова холодный и неприступный. А у меня горечь поднимается к горлу и в глазах щиплет.

- Ты вернешься? Берк? - поднимаю на него глаза, пытаюсь увидеть в них хоть каплю правды. Вцепившись в лацканы его куртки, сжимаю. - Обещай, что будешь живым и вернёшься за мной!

Он молчит. В голове лихорадочный поток мыслей, одна другую сменяют наперебой.

- Поедем со мной! В России отец очень влиятельный человек! Он сможет помочь тебе! Поможет нам уехать!

- Куда уехать? - улыбается так, словно я глупости несу. Убирает заботливо прядь волос с моего лица.

- Да куда угодно! В Испанию, к примеру?

- В Испанию? - вздергивает бровью. - И что же я там буду делать, в твоей Испании? - его хриплый голос с отблесками грусти - словно ножом по сердцу. Берк не верит в то, что мы будем вместе. Даже мысли такой не держит.

- Бизнес свой откроем. Отель, ресторан, - перечисляю, а у самой слезы в голосе. - Оружейный магазин или бойцовский клуб. Да что хочешь, Берк... Только поедем вместе, - он расплывается передо мной. Стираю рукавом слезы, злясь на него.

Берк притягивает меня к себе. Обнимает крепко, целуетв волосы.

- Нет, джаным. Я должен все решить. Мои братья. Я не могу оставить их одних. Обещаю, если выберусь живым, приеду, слышишь. Все будет, как ты говоришь. Испания, Россия, - смеется, перебирая в пальцах пряди моих волос. - Да плевать мне, хоть на Северный полюс поедем рыбу ловить, - отстраняется. В отличие от голоса, его глаза мертвы. Он раздавлен, распят, убит. Его губы накрывают мои. Язык врывается в мой рот. Это прощание. Слова Берка могу одурачить меня, но не его тело. Оно говорит, что он и сам не верит в свои обещания.

- Нет, Берк, я не поеду, - произношу сорванным голосом, пытаюсь отойти, но он не отпускает. Буквально запихивает меня внутрь уже отъезжающего поезда.

- Берк! - кричу, тянусь к нему, пытаясь спрыгнуть на перрон, но чьи-то сильные руки держат меня за плечи. Сволочи! Отпустите, - развернувшись, пытаюсь оттолкнуть незнакомца, но он и с места не сдвигается. Поворачиваюсь обратно. Берк стоит на перроне. Плечи осунулись, глаза - убитые тоской. Мертвые. Он уже похоронил себя. Он не станет бороться. Чертов обманщик! Берк! Как ты мог!

Кричу истошно, до рвотных позывов, до спазмов в желудке. Меня утаскивают внутрь вагона, а я сгибаюсь пополам, оттого что все содержимое желудка выворачивается на пол и на ноги стоящих рядом. Пассажиры отскакивают, брезгливо морщатся, с ужасом глядя на меня. Только мне абсолютно похрен на них на всех. Нереально больно. Несмотря на дикую жару, меня бьет озноб. Кажется, я умерла и попала в ад.

Только что моя жизнь завершилась. Там, на перроне, он собственноручно убил нас. И себя в первую очередь.

Глава 26

Марианна

Мы ехали уже около двадцати минут. Как только тошнота отступила, я позволила утянуть себя вглубь вагона. Оказывается, Берк приставил ко мне провожатого. Турок совсем не говорил по-русски, но ни на секунду не оставлял меня.

Как только мы уселись на свои места, прикрыла глаза, попытавшись успокоиться. Нет, это конец. Пусть Берк и отправил меня, но я вернусь. Приеду домой, расскажу все папе. Он наймет лучших спецназовцев, но поможет мне вытянуть Берка из этой дыры. У папы есть связи в различных службах - полиция, ФСБ. Он поможет нам. Все будет хорошо.

Эти мысли немного успокоили, и я даже попыталась немного подремать. Но вдруг в конце вагона раздались громкие голоса. Мой провожатый заметно занервничал, а я, обернувшись, увидела человек пять, стоящих в проходе. Они были одеты во все черное, шли в нашу сторону, всматриваясь в лица пассажиров. Один из них как раз наклонился, и я увидела пистолет, торчащий из-за его ремня. И сразу все стало понятно. Это люди Миротворца. Ищут меня. Страх скрутил в узел все внутренности. Нужно было срочно что-то решать. Мой охранник потянулся к карману куртки за оружием. Я сделала ему знак, попросила, чтобы прикрыл меня. Выход был только один - попытаться незаметно сбежать. Тем более, судя по проносящимся за окном пейзажам - мы приближались в железнодорожной станции.

Кивнув, мужчина вытянул пистолет. Наклонившись, вытащила из кармана сумки несколько банкнот. Документы лежали глубже, сейчас не было времени их искать. Мы поднялись с сиденья. Он о чем-то громко заговорил на турецком, привлекая к себе внимание, я же поспешила к выходу.

Пока шла, сердце, казалось, замерло и не билось от испуга. Они могли убить меня в любой момент. Было страшно, но оборачиваться я не могла.

Как только добралась до тамбура, поезд затормозил. Смешалась с толпой, ожидающей выхода. Двери открылись, и я в числе первых выскочила наружу.

Не знаю, что собиралась делать. Просто шла быстрым шагом, желая, но и боясь сорваться на бег.

Пройдя через здание вокзала, попала на проезжую часть. Если бы могла, побежала бы бегом до дома Берка, но вот куда бежать? Я совершенно не знаю города. Нет, лучше поймаю такси, доберусь до площади, в трех кварталах от которой находится дом. Не хочу светить этот адрес. Дом секретный, мало ли, может, здесь и таксисты ходят под Миротворцем.

Назвав улицу и удостоверившись, что турок понял, о чем я, села в такси. Руки и ноги тряслись. Представляю, как зол будет Берк, когда увидит меня на пороге. Но у меня не было другого выхода. Зря мы надеялись, что Миротворец не доберется до меня там, в поезде. Интересно, что с тем турком, который сопровождал меня? Смог он выбраться невредимым из вагона поезда? Не позволю откреститься от меня!

Спустя полчаса я была на месте. Всучив таксисту несколько банкнот, выскочила из машины. На улице стояло пекло, а меня все еще трясло. Да так сильно, что зуб на зуб не попадал. Скорей бы увидеть его, прижаться, почувствовать его тепло, а там все нипочем. Ничего не страшно, если будем вместе.

Я бежала. Так быстро, что спустя несколько минут в боку закололо, а сердце норовило выскочить из груди. Но я не обращала внимания на эти мелочи, мне так не терпелось увидеть его.

Подбежала к калитке. Отдышаться бы. Взялась дрожащими пальцами за ручку двери. Заперто. Заглянула в глазок, во дворе ни одной машины. Черт. В окнах темно, двери закрыты, даже звонить не стоит - никого нет. Они уехали.

От отчаяния захотелось разрыдаться. В голос. Черт возьми, Берка нет. Практически все деньги остались у турка в поезде. И что теперь делать?

Устало опустилась на ступеньки, закрыла лицо ладонью и разрыдалась. Мне вдруг стало так одиноко и плохо. Все силы разом покинули меня. Берк ведь может и не вернуться больше в этот дом. Что мне теперь делать? Как искать его в чужой стране?

Попыталась взять себя в руки. Выдохнула. Нужно позвонить. Отцу нельзя. У него сердце больное, не знаю, как он отреагирует на все это. Лучше Сереже. Точно! Мне нужно найти телефон и набрать Сережу. Он прилетит и спасет нас!

Эта мысль так взбудоражила меня, что паники и тоски как не бывало. Подскочив с места, побежала к соседней улице, проходя по которой, я видела несколько кафе.

Заскочила в первое же заведение. Рванула в зал, прошла к бару под удивленные взгляды посетителей.

- Мне нужно позвонить, - приложила руку к уху, продемонстрировав телефон. Бармен нахмурился.

- Вот, - вытащила из кармана деньги, протянула. - Один звонок, твой сотовый, - указала на него. В его глазах вспыхнуло понимание. Кивнув, сгреб банкноты, сунув их в карман, протянул мне девайс. Уселась на барный стул. Вздохнула глубоко, пытаясь воспроизвести в памяти номер. Пальцы дрожали, не слушались. Несколько раз набирала не те цифры.

Пошли гудки, а у меня внутри все замерло в ожидании. Вот он. Сейчас я услышу его голос. Даже о звонке я и мечтать не могла на протяжении этого месяца.

- Алло, - раздается в трубке знакомый голос, а мне плакать хочется от счастья.

- Сережа, это я, Марианна, - голос начинает дрожать, мне приходится часто моргать, чтобы прогнать слезы.

- Мари? - удивленно восклицает он.

- Да, я жива, Сереж. Я... со мной все в порядке, но нужна твоя помощь. Срочно!

- Ты где, Мари? Мы... мы думали, ты погибла!

- Нет, я в Турции, в Стамбуле. Сережа, ты срочно нужен! Ты должен прилететь!

- Да... я сейчас... я сейчас вылетаю, Марианна. Где мне тебя найти?

- Не знаю. Я в кафе. Но я не знаю, насколько безопасно здесь находиться.

- Так. - подумав несколько секунд, произносит он. - В центре Стамбула есть гостиница. Там сейчас мой секретарь зарезервирует номер. Поезжай туда и жди меня. Я прилечу на отцовском самолете. Думаю, через несколько часов буду с тобой, детка. Все будет хорошо, слышишь? Ты, главное, поезжай, и жди меня.

Отдала телефон бармену. Руки тряслись. Мне до сих пор не верилось, что все так хорошо получается. Мы спасены. Сейчас приедет Сергей, я объясню ему ситуацию, и он поможет. Да, по-другому просто никак! Главное, чтобы Берк не успел глупостей натворить! Боже, и почему я не додумалась до этой идеи раньше? Хотя Берк такой упрямый и гордый, вряд ли бы принял помощь от моего бывшего жениха.

Узнала у бармена, как добраться до гостиницы. Он вызвал мне такси, и я доехала до здания. Но, уже будучи там, поняла, что у меня нет с собой документов, а значит, в номер меня не пропустят одну. Придется ждать Сергея на улице.

Осмотревшись, увидела напротив гостиницы кафе. Зашла туда. Заказала себе кофе, от нервов руки дико тряслись. Попыталась выпить напиток, но, сделав один глоток, поняла, что меня снова мутит. Вывернула в кабинке туалета скудное содержимое желудка, умылась. Стояла там, у раковины, пытаясь прийти в себя. А потом догадка озарила мою голову. Шокированная, устало опустилась по стенке на пол. Черт возьми, месячные. Их не было ни разу, как меня привезли сюда. Задержка, уже две недели. Я пила таблетки, но пару недель назад я пропустила прием. Внутри все затряслось от волнения. Боже, как не вовремя все это. Слишком много потрясений для одного дня.

Выдохнула. Попыталась подумать. Вспомнила, что видела неподалеку аптеку. Вышла из заведения, направилась прямо туда. Едва ли не на пальцах пришлось объяснять продавцу, чего я хочу. Но женщина оказалась понятливой. Через десять минут я снова сидела в туалете того же кафе, ожидая результата теста. А когда посмотрела на полоску, внутри словно взрыв произошел. Так много эмоций, разных, противоречивых. Радость и страх, счастье и волнение. Я беременна. У нас с Берком будет ребенок. Как только прошептала вслух эти слова, тут же все улеглось. Будто по полочкам в голове разложилось. Боже, это ведь такое счастье! Такое чудо! У нас будет малыш! Мальчик или девочка. да все равно, главное, что это чудо - частичка нас с Берком!

Господи, как не терпелось поскорее его увидеть! Поделиться с ним новостью. Уверена, услышав ее, Берк никуда меня не отпустит. Он сделает все, но мы с малышом будем рядом с ним, в полной безопасности.

Я была так охвачена восторгом и радостью, что не заметила, как пролетело несколько часов. И вот я стою в просторном холле гостиницы, а через главные двери заходит Сергей.

Тут же бросилась ему навстречу. Он обнял меня крепко, а я прижалась к его груди и расплакалась. От Сережи пахло домом. Этот аромат был знаком до мурашек и теперь так далек. Ведь мой дом здесь. Рядом с Берком.

Мне так много нужно было спросить у Сергея, но, отстранившись, он сделал знак, чтобы я подождала с разговорами. Мужчина выглядел нервным и дерганным. Неудивительно. Я тоже, дурочка, совсем позабыла, в какой ситуации мы находимся. Сережа оформил документы и, забрав ключ, повел меня в номер.

Мы зашли внутрь, я снова обняла его. Мне хотелось снова его почувствовать. Аромат. Он напоминал мне об отце и Москве. Хотела спросить его о папе, но Сережа поспешил отстраниться.

- Мари, все потом. Ты должна мне рассказать, - нервно передернув плечами, сделал знак, чтобы я устраивалась в кресле. Сам сел напротив.

- Да, конечно. Прости, Сереж... я просто так рада, думала, уже не увижу тебя, - почувствовала, что слезы снова подступили. Глубоко вдохнула, попытавшись прогнать их прочь.

- Кто тебя похитил? Что они хотели? Что делали? Ты видела их главаря, - нахмурившись, осыпал меня вопросами.

- Миротворец. так его зовут, - кивнула. Несколько секунд обдумала, решая, с чего начать свой рассказ. - Я видела его всего раз. Меня держали другие люди. Один из них... - при мысли о Берке ком подступил к горлу. - Сережа, один из этих мужчин помог мне, пожертвовал собой. А теперь ему нужна помощь, - слезла с кресла, встала коленями на ковер, взяла его ладони в свои, заглянула в глаза Сережи. Он должен понимать, как важна для меня эта просьба.

- Мы должны с тобой найти его и увезти с собой в Москву. Там папа, он поможет ему, Сереж.

Он молчит. Не сводит с меня глаз. А потом как-то странно ухмыляется.

- Хороший, говоришь?

Ревнует? Только этого сейчас не хватало! Нет, я должна переходить к активным действиям. Потом... все обиды и разборки - оставим их для Москвы.

- Нам нужно найти его как-то. Я знаю, у него есть ночной клуб. Может, нам поехать туда? Если его там не окажется, я смогу узнать, где его можно найти.

У него звонит телефон. Сережа делает мне знак подождать. Принимает вызов. Он говорит с собеседником на английском. Его ответы односложны, так что я не могу разобрать, о чем он ведет речь.

Зябко обнимаю себя за плечи, подхожу к окну, выглядываю на улицу. Боже, Берк. пожалуйста, найдись поскорее!

- Едем, - раздается голос Сережи за спиной.

- Куда? - обернувшись, смотрю на него удивленно.

- Есть один человек. Он поможет нам найти Берка.

Сережа направляется к выходу, а у меня сердце в груди замирает, и кровь в венах леденеет от страха.

- Берка? - голос начинает дрожать. Голова вдруг начинает соображать быстро-быстро. Картинка по пазлам, по маленьким кусочкам собирается.

- Но. но я не называла его имени, Сережа...

Глава 27

Марианна

- Вот какая судьба интересная штука... да, детка, - захлопнув дверь, оборачивается. Теперь на его лице ни капли доброты. Лицо искажено в гримасе. Передо мной не тот Сережа, которого я знала. Глаза полны ненависти. Нет, это не та ненависть, что была когда-то в Берке. Его ненависть была защитой, а эта - жажда мести, черная бездна.

- Я-то думал, что ты сгинешь в этой дыре. - он наступает на меня не спеша. Ноги вдруг становятся ватными. Понимаю, что должна бежать, но сердце. до сих пор не верит в очевидное. Этого просто не может быть! Разве мог отдать меня на смерть тот, кто в течение полугода был моим парнем? Тот, кого я любила? Этот обходительный, нежный, чуткий мужчина. разве он может быть таким чудовищем?

- Невинная целочка, не подпускала меня к себе. Целомудренная сучка. актриса.

- выплевывает наполненные ядом слова, загоняя меня в угол комнаты. Упираюсь спиной в стену, понимая, что больше некуда отступать.

- У такого папаши разве может быть правильная дочка?

- Что ты несёшь? Почему ты так говоришь о моем отце? - слезы душат меня, но слова о папе будят во мне злость. Никому не позволю так говорить о нем! Тем более Сереже. Сколько хорошего отец сделал для него. Сволочь неблагодарная!

- А как я должен говорить? - опирается руками о стену, теперь его лицо в нескольких сантиметрах от моего. Он наслаждается моим страхом и растерянностью.

- Он ублюдок! Тварь! - вдруг переходит на крик, а я вздрагиваю, зажмуриваюсь. В ушах звенит.

- Он изнасиловал мою младшую сестру! Ей было всего 18! Она работала официанткой, а этот ублюдок посчитал, что может взять все, что ему вздумается.

- Ты с ума сошел, Сережа, - шиплю сквозь зубы. - Мой папа, он уже пожилой мужчина! Какая официантка?! Да и он никогда бы на такое не пошел!

- Это было 15 лет назад. Я нашел ее тело в номере гостиницы. Она покончила с собой, не смогла пережить этого, Марианна. Наш отец, он воспитывал нас в строгости. И Кира... у нее был жених. их свадьба должна была состояться через неделю.

А потом вдруг его пальцы вцепляются в мои волосы. Он сжимает их так сильно, что слезы брызжут из глаз.

- Я потерял ее из-за твоего ублюдка папаши, - цедит сквозь зубы, смотрит так, будто я грязь. - А он откупился от правосудия. Но от меня он так и не смог откупиться. Я хотел, чтобы он сдох в мучениях, хотел отобрать у него все, до последней копейки. я забрал у него единственное, чем дорожил ублюдок. дочь. Он должен был увидеть то долбанное видео! Тебя должны были тр*хать ублюдки по кругу, каждый день! А твой папаша должен был все видеть... но тварь не дожил до этого дня.

- Что? - боль и страх исчезают в мгновение, как только я слышу эти слова. Боже, нет! Этого не может быть! Папочка! Бедный мой отец. Ничего не вижу, глаза застилает пеленой слез.

- То, - смеется, брезгливо осматривая меня. - Он сдох, две недели назад. Так и не узнал, за что все это получает, - крепко сжав мои плечи, толкает со всей силы. Я падаю на кровать, пытаюсь слезть, но он забирается сверху, придавливает меня.

- А ты, сучка, сразу выход нашла, - шипит, сжимая мою шею рукой. - Папина дочка. легла под турка вонючего, ноги расставила, мозг запудрила мужику, что он против своих людей пошел. тварь. - вижу, как он размахивается, а в следующий момент перед глазами вспыхивают искры, нутро скручивает от боли. Удар. Еще удар. Я пытаюсь сопротивляться, но он взял в захват ногами мои руки.

Я не знаю, когда он перестал меня бить. Глаз заплыл, я перестала чувствовать боль после пятого удара по лицу. Она просто слилась в единое целое, затопив мое тело.

- Сука, - рычит, приходя в бешенство. Слезает с меня, отходит. А я сворачиваюсь в комок, вою от боли.

- Отъ*бал бы тебя, но не сейчас... Не волнуйся, ты скоро получишь свое. Нам нужно спешить. Миротворец ждет. И твой друг Берк там будет, - он хватает меня за руки, стягивает с кровати.

- Он будет лично смотреть, как тебя сношают. Нас будет много, Марианна. Но начну я. Ты мне очень задолжала... - его слова должны пугать меня, но внутри тишина. Боли так много, что я не чувствую ничего, кроме нее.

Берк

Наши люди доложили, что Миротворец находится в своем доме в центре Стамбула. Еще несколько лет назад я прикормил пару его человек, на всякий случай. Всегда знал, что наша «дружба» с этим человеком имеет срок годности. Когда-нибудь мы окажемся по разные стороны баррикад. Как в воду глядел.

Там не дом - крепость. Мы собирались на войну и понимали, что обратно не вернемся. Вслух, естественно, никто не говорил об этом. Но по напряжению, витавшему вокруг, все было понятно без слов. Еще раз проверил курок у пистолета и на секунду задержал его в руке, стиснул крепче.

Это то самое оружие, которым я ласкал Марианну. При мысли о ней сердце начинало гореть огнем. Отпустить ее, посадить в тот еб*ный поезд было самым тяжелым решением в моей жизни. Но и самым правильным. Конечно, я мог забить на все и уехать вместе с ней, как она и предлагала. Мы могли бы попытаться скрыться, уехать на необитаемый остров и жить там. Но никто бы не дал нам этого сделать. Пока жив Миротворец - мы обречены. Поэтому этого скота нужно убрать.

Я подохну счастливым человеком, потому что любил и был любимым. Каким бы сумасшествием это не казалось. Я? Люблю? Никогда бы не подумал, что во мне есть это чувство! Есть! Твою мать! Как я люблю эту женщину. С ума схожу по ней. Хочу улыбаться, как придурок, только потому, что она рядом. Я с ней ожил! Она стала для меня всем. Абсолютным смыслом.

А теперь джаным. вернется обратно к отцу и забудет меня, найдет хорошего парня и заведет семью. Как хорошо, что к этому моменту я буду лежать в земле и кормить червей.

- Давайте еще раз по плану, - произнес Метин и достал чертежи дома Миротворца.

- Входы здесь, здесь и здесь. Мы будем заходить с бокового. Там слепая зона.

Мы вчетвером стояли у стола и смотрели на расположение комнат.

- Полиция отреагирует сразу, - сказал Керем. Я кивнул.

- Поэтому работаем быстро и грязно. Зашли, всех перестреляли и ушли.

- А если в доме будут женщины и дети? - спросил Тезер. Ответил Метин.

- Убираем всех.

Воцарилось напряженное молчание. Убирать женщин и, тем более, детей не в нашем стиле. Но по-другому никак. Или мы, или они.

- Через пару часов выдвигаемся.

Сейчас мы находились в одном из складов, где было собрано все оружие. Уже стемнело. Но надо выждать еще пару часов. Посмотрел на часы и нахмурился.

Бурак должен был позвонить еще несколько часов назад. Они с Марианной должны были пересечь границу и быть уже в России. Но звонка так и не последовало. А я сам позвонить не мог.

Как вспомню ее этот взгляд, полный боли и отчаяния, так и хочется выть от боли. Душу всю им мне вспорола, словно стеклом битым. Многое бы отдал, чтобы по- другому все было. Чтобы я другим был. Без всей этой грязи и крови на руках. Но чудес не бывает. И Аллах не помогает. За себя, свое существование и свои вещи ты должен бороться сам. А я борюсь за Марианну. Я отпустил ее. Надеюсь, со временем она поймет, каких сил мне это стоило.

Мы тихо переговаривались с парнями, когда зазвонил мой сотовый. Этот номер никто не знал. Точнее, те немногие, кто его знал, находились в этом складе со мной. Остаются еще два человека. Может, это Бурак? Быстро вытащил телефон и нахмурился. Номер неизвестен.

- Да.

- Берк, Берк, Берк. - раздался до жути знакомый голос на том конце провода.

- Неужели ты думал, что сможешь подкупить моего человека, мальчик? Неужели работа со мной ничему тебя не научила? - звучал насмешливый голос Миротворца.

- Но ладно, это все лирика. Твоя игрушка у нас.

От этих слов все внутренности скручивает в болезненный узел. Первый раз в жизни мне становится страшно. Страх липкой паутиной окутывает каждую пору на теле. Я парализован. Не могу пошевелиться. Нет. Нет. Нет. Этого не может быть! Марианна. Она уже дома. В любящих объятиях отца!

- Ты врешь, - голос хриплый, словно битого стекла нажрался.

Ублюдок смеется, и его смех разъедает нутро, выжигает дыру внутри.

- Сам убедись.

Бросает трубку. Я трясущимися руками пытаюсь заново его набрать. Но на телефон приходит сообщение. С бешено стучащим сердцем открываю его, и мне хочется заорать.

На фотографии снята Марианна, и она находится в клетке. Твою мать! Они у меня в клубе.

Глава 28

Берк

- Я не могу просить вас идти со мной, - сказал, набивая сумку до отказа оружием. Руки тряслись, как и все внутри. Как представлю, что моя девочка сейчас в его грязных лапах, а я здесь, разорвать все к чертям хочется.

- Они ждут нас. Это могила, - должен был это озвучить, хотя все всё понимали и так.

- Если ты думаешь, что мы отпустим тебя одного, то ты пи*дец как ошибаешься, - зло ответил Керем.

Я стоял, смотрел на своих братьев, готовых рискнуть всем ради меня, ради девушки, которую я люблю, и не находил слов, чтобы выразить им благодарность. Да и нет таких выражений, чтобы могли показать все полноту моих чувств к ним! Посмотрел каждому в глаза и, прежде чем заговорил, прочистил горло от кома.

- Спасибо.

Они ничего не ответили, только кивнули. Сели в огромный внедорожник. Я за руль, рядом Тезер, и Керем с Метином сзади. Я снова и снова повторял все то, что сказал мне Миротворец. Он, конечно, на несколько шагов впереди нас, но сделал главную ошибку. Пришел в наш клуб! Никто не знает это место лучше, чем мы.

План был прост - идти на таран. Перестрелять столько ублюдков, сколько сможем. Остановили автомобиль за несколько кварталов до клуба. Ночь играла нам на руку. Крадучись, стали приближаться к зданию.

- Как только Тезер вырубит свет, кидаем дымовые гранаты и заходим внутрь. Всем все понятно?

С колотящимся сердцем затянул на себе бронежилет, засунул в наплечную кобуру два пистолета, несколько ножей, автомат и гранаты - на пояс.

Каждый из нас троих занял место у входа. Я - у главного, Керем - у заднего и Метин

- у входа в кухню. Ровно в час двадцать Тезер должен был выключить электричество, и мы шагнем в преисподнюю.

Посмотрел на часы, до оговоренного времени оставалось еще две минуты. Я не думал о том, что будет со мной или с друзьями...Главное, чтобы Марианна смогла выбраться. Она попала в этот грязный мир из-за нас. Ее жизнь не должна закончиться так глупо. Она намного выше и чище каждого из нас, и я сделаю абсолютно все, чтобы она жила!

Снова посмотрел на часы. Осталось еще тридцать секунд. Я камня на камне не оставлю от клуба. Превращу все в руины, но найду ее. Час двадцать - время веселиться.

Сорвал чеку и бросил одну гранату к дверям клуба и две в окна. Спрятался за стеной, и дверь разлетелась на маленькие щепки. Меня оглушило от силы взрыва. Времени приходить в себя не было. Надел очки для ночного видения и зашел в клуб. Ко мне навстречу вышли несколько вооруженных человек. Убрал их точными выстрелами в голову.

Внутри помещений творилась паника. Слышал, как в других концах клуба велась перестрелка. Стал пробираться дальше. Убил врага справа. Шел не спеша. Если Миротворец сказал, что хочет видеть меня, значит, с полицией он уже договорился. Они не приедут. Будут закрывать глаза на происходящее, как минимум, до утра.

Прошел первый зал и бросил газовую гранату в другой коридор. Оттуда в меня начали лететь пули. Спрятался в углублении у стены. Дыхание быстрыми, рваными хрипами вырывалось из горла. Мне нужно пройти еще два зала и спуститься вниз в подвал. Никто меня, бл*дь, не остановит.

Выглянул из своего укрытия и заметил, как ко мне приближается человек. Снова затаился. Вытащил из ножен длинный нож. Как только враг поравнялся со мной, резким движением выбил у того оружие из рук и вывернул руки. Развернул спиной к себе и перерезал горло. Но не отпустил тело, а пошел вместе с ним прямо, используя его в роли щита. В нас летело огромное количество пуль. Достал гранату и, вытащив чеку, бросил в стреляющих. Она взорвалась. Тут же отбросил от себя тело и, взяв в руки автомат, начал валить противников.

Не знаю, где находились парни. Живы ли они. Единственное, что я знаю - я один добрался до подвала. Их здесь не было. У меня остался один пистолет с двадцатью патронами, граната и нож. От жилета пришлось избавиться. Слишком много пуль он поймал.

От Марианны меня отделяла всего одна дверь, и плевать, что за ней нас может ждать смерть. Ногой выбил дверь, и мои глаза сразу же отыскали ее. Маленькая моя. Глаза прощупывали ее. Лицо в синяках и ссадинах, одежда разорвана. При виде меня она припала к прутьям клетки, ее губы беззвучно шептали мое имя снова и снова.

Сбоку от меня послышался звук аплодисментов. Резко повернул голову в ту сторону. На кресле сидел Миротворец, всем своим видом показывая счастье. Мне понадобилось собрать всю волю в кулак, чтобы не дать себе в эту же секунду выпустить в его голову заряд свинца.

- Наконец-то ты присоединился к нам, а то мы уже заждались, - произнес будничным тоном и пнул лежащего рядом со стулом человека. Метин. Все мое тело напряглось. Казалось, груз размером с каменную плиту свалился на мои плечи. Смотреть на то, как какой-то мерзкий г*ндон мучает дорогих мне людей и бездействовать - в груди все сдавило.

- А, смотришь на своего дружка? Он единственный остался в живых, - раздался его насмешливый тон, и снова пинок. - Но теперь ты здесь, и начнется веселье.

Из-за спины Миротворца вышел еще один мужчина. Я не признал его сразу. На вид ему около тридцати, может, больше. А следом за ним Зейнеп. Вид у нее был какой- то испуганный. Правильно, сука, бойся.

- Позволь познакомить вас. Это Сережа, жених Марианны и наш заказчик.

И тут весь пазл наконец-то собрался в общую картинку. Конечно, это тот недоносок, который даже не постарался заступиться за Мари, когда мы похищали ее. Черт возьми, они сделали меня! Эти ублюдки - ее жених и Миротворец - знали все с самого начала. Я похитил Мари у заказчика. все было красиво разыгранным спектаклем.

- Отпусти ее.

- Ты что, думаешь, что можешь ставить нам условия, щенок? - засмеялся Миротворец. - Я хочу, чтобы ты начал умолять меня. Ползать в коленях, целовать мою обувь. Ну, чего стоишь? Начинай.

Смотрел в надменную рожу ублюдка, сжимая кулаки. Медленно потянулся за пистолетом.

- Нет, оружие все отдай Зейнеп.

Я не пошевелился. Пусть, нахрен, подойдут и отберут. Но в следующий момент Сергей взял палку с электрошокером для собак и ударил ею Марианну. Тварь! У*бок! Убью!

- Давай быстрее! - рявкнул, и снова ударил ее, Марианна закричала, а я трясущимися руками снял с себя все оружие, кроме спрятанного ножа.

- А теперь иди ко мне, щенок.

Я так и сделал. Подошел к Миротворцу. А потом к нам приблизился Сергей.

- На что ты готов пойти ради этой сучки, Берк? - задумчиво протянул Миротворец. - Я понимаю, что на многое, ты послал своих друзей на верную смерть.

- Неужели она так хорошо тр*хается? - заржал женишок. - Ротик у нее - что надо, да и срака хорошая. Но неужели какая-то дырка может стоить всего? Ты лишился всего, придурок? И из-за кого? Из-за этой шкуры.

Я проигнорировал слова русской мрази. Хотя меня чернотой накрыло уже давно. Мне хотелось их всех разорвать. Но я не мог. Не мог рисковать Марианной.

- Что ты хочешь от меня? Назови цену? - спросил севшим до сипоты голосом.

Он смотрел мне в глаза и улыбался.

- Хочу, чтобы ты убил Метина.

- Что?!

- Ты слышал меня. Убей своего друга, и мы отпустим Марианну. Тебя - нет, как ты понимаешь.

- И я должен поверить тебе?

- А я разве хоть раз нарушал свое слово?

Перевел взгляд на Метина. Друг был избит до полусмерти. Один глаз заплыл так сильно, столько порезов на теле, несколько дыр от пуль. Он смотрел на меня нормальным глазом, и из него скатилась слеза. У меня дыхание перехватило, друг согласно кивнул. Он был готов умереть ради нас. Пожертвовать собой, чтобы Марианна жила. Вот только никто и из нас отсюда живым не выберется.

- Так что ты скажешь?

- Нет, - вернул к нему взгляд. Пусть сердце вырвет из ребер, пусть на куски рвет, но я не стану этого делать.

- Нет? - его брови взметнулись вверх в удивлении. - Ну, что ж, это твой выбор. Значит, никто из вас не выйдет отсюда живым.

Послышался звук затвора, а в следующий миг раздался выстрел. Русский ублюдок выстрелил в Метина. Точно промеж глаз. Я даже моргнуть не успел, увидел, что Миротворец целится в меня. Дальше все происходило словно в замедленной съемке.

- НЕТ! - закричала Зейнеп и, взяв пистолет, который ранее отобрала у меня, выстрелила Миротворцу в голову. Я видел, как пуля вылетела из его виска, орошая кровью белую ткань рубашки заказчика.

Не теряя ни секунды, вывернул руку с оружием Сергею и сломал ее. Урод закричал и попробовал вырваться из захвата. Но я не отпускал. Слишком много злости и безумия во мне скопилось. Схватил его за волосы и впился в шею. Прокусывая кожу, чувствуя, как его кровь орошает мой рот. Достал спрятанный нож и стал вбивать его в грудную клетку ублюдка. Снова и снова таранил его тело. Ничего не видел, не слышал, долбанная пелена перед глазами. С*ка! Ненавижу! Тварь!

Гребаный г*ндон. Он не заслужил такой быстрой смерти. Мне хотелось помучить его как можно дольше. Месяцами, годами, чтобы он превратился в ходячий труп. Слишком быстро он умер. Откинул от себя его бездыханное тело и сплюнул на пол.

Глазами тут же нашел Марианну, она плакала, прижимаясь лицом к клетке.

- Джаным.

- И ты выбираешь ее?! - вдруг раздался истерический рев Зейнеп, я повернулся в ее сторону, нас с ней разделяло несколько шагов.

- Я все тебе отдала! Неужели тебе мало? Что есть в этой русской дряни, чего нет во мне?! - орала та. В одной ее руке был пистолет, который она направила на меня, а во второй - зажигалка. Опустив глаза вниз, увидел, что с*чка стоит в какой-то луже. Бензин, мать его. Это чокнутая решила спалить тут все, к чертям.

- Да я простила тебя за то, что ты отдал меня охранникам! - говорила Зейнеп ломаным голосом, в перерывах между всхлипами истерики. - Они драли меня, как последнюю шлюху, а я терпела из-за любви к тебе! А ты выбрал ее?!!!!

Мы встретились с ней глазами, и я знал, что будет дальше.

- Пусть она сдохнет!

Зейнеп чиркнула зажигалкой, а в следующий момент огонь вспыхнул под ее ногами. Она направила пистолет в сторону Марианны - внутри все застыло. Мозг сработал в считанные мгновения. Я бросился в том направлении. Девка выстрелила два раза, и обе пули попали мне в бок. Вспышка боли была ослепляющей.

Зейнеп поняла, что стреляла в Марианну, а попала в меня. Глаза расширились от страха, и не зря. В следующую секунду я вспорол ей шею ножом. Мы с ней одновременно упали на колени.

Попытался зажать раны рукой, но не получалось. Слишком глубоко сидели пули. Вокруг все было охвачено огнем. С каждой секундой дышать было все тяжелее. Поднял голову. Мари кричала. Тянулась руками ко мне. Увидел в ее глазах панику. Я должен ее спасти. Попытался подползти. Кровь сильными толчками выходила из раны. Руки не слушались. Зарычал, подтянулся, но рухнул лицом вниз. Она рвалась ко мне. И эта надежда в ее взгляде оказалась ударом в сердце. Продолжал тянуться из последних сил, нам не хватало всего пары сантиметров.

А потом тошнотой накрыло. Вдруг стало холодно, вдыхал рваными глотками, закашливаясь от угарного газа. Смотрел на нее, а из глаз катились долбанные слезы. Прости меня, джаным. Я не смог. Не смог тебя спасти.

Моя любовь, моя душа, моя.

Марианна

Я глохла от собственного крика. Звала его по имени, даже когда он закрыл глаза и перестал двигаться. Твердые прутья решетки больно врезались в тело, но я тянулась к нему так сильно, словно хотела просочиться сквозь них.

Сердце замерло от затопившего страха и паники. Берк. любимый, нет. Всего каких-то пару сантиметров, и я умру, держа его за руку, рядом с ним. Но я не могла, черт возьми! Не получалось! Дым заполонил помещение, я едва могла различить его фигуру. Глаза щипало. Дышать было все труднее. Упала на пол, накрыла ладонью живот. Ну, вот и все, любимый. Прости, что не смогла спасти ни тебя, ни нашего малыша. Зажмурилась, а слезы стекали по лицу ручьями.

Вдруг послышался какой-то шум. Чьи-то шаги. Приподнялась на руках, стала всматриваться в туман.

- Помогите! - попыталась прокричать, но получился сдавленный хрип. Прочистила горло, из последних сил стала подниматься, используя прутья клетки как опору.

- Помогите! Я здесь! - я не знала, кто там. Это могли оказаться люди Миротворца. Но смерть и так не за горами.

- Помогите!

Фигура застыла на месте, видимо, меня услышали. А потом метнулась в мою сторону.

- Мари! Это ты! - раздался голос подруги, сердце в груди забилось с удвоенной силой.

- Оля! Помоги! Я... они убили Берка... я не могу открыть эту чертову клетку, - слезы катились градом, подбородок дрожал.

- Я сейчас - закашливаясь, Оля вытянула из кармана связку ключей, пару секунд, и дверь открылась.

- Идем, детка, - она протянула мне руку. Надежда. Именно в этот момент она озарила мое сердце, придала сил моему, казалось бы, безжизненному телу.

Оля берет меня под руку, помогая выбраться из клети. Бросаюсь к нему.

- Берк, родной - осматриваю тело, снова рыдания душат, когда вижу, сколько крови вытекло из него. Подхватываю его под руки, с губ Берка слетает тихий стон. Пытаюсь приподнять, но, Боже, какой же он тяжелый!

- Мари, нужно уходить, - кричит Оля.

- Я без него не пойду, он жив. Я спасу его, - посмотрела на нее так, что девушка не решилась спорить. Переступив через тело Зейнеп, приблизилась к нам.

- Ты бери за ноги, я - здесь, и понесем, - дала указания, Оля кивнула.

Сцепив зубы, приподняла его под руки. Маленькими шажками направились к выходу. Не знаю, как мы это сделали, но в тот момент во мне столько силы было. В голове пульсировало одно - спасти его. Спасти! А потом я едва ли не роняла его, перехватывала, стонала от тяжести его тела. Хотелось реветь, кричать от отчаяния. Но я не давала себе этого делать. Просто закрылась от всего.

- Тише, - шептала ему успокаивающе, когда он начинал стонать. - Тише, любимый. Сейчас, сейчас.

Споткнувшись, упала на ступеньки, больно ударившись бедром. Берк снова скривился в гримасе боли.

- Прости, родной.

- Мари, это бесполезно, - зарычала Оля, отпуская ноги Берка на пол. - Мы погибнем! Мы не вытянем его! Нам нужно убегать.

Зажмурилась, попыталась успокоить бушующую в груди ярость.

- Беги. Вызывай пожарных. Я останусь с ним, - ответила твердо.

- Мари... нет.

- Я сказала, беги! - закричала на нее. - Я без него никуда не уйду.

Оля отвернулась.

- Ладно, я приведу помощь, - кивнув, побежала к выходу.

Перехватив его поудобней, попыталась приподнять еще на несколько ступенек. Осталось совсем немного.

- Давай, родной, нужно подниматься, нам хотя бы лестницу преодолеть, - говорила с ним так, будто он меня слышит. Берк был таким тяжелым, приходилось тащить его рывками. И была испачкана его кровью, была вне себя от паники и страха. Я боялась потерять его.

Спустя несколько минут мы наконец-таки преодолели лестницу. Я оттащила его к дальней от пролета стене. Оттуда уже вырывались языки пламени. Скоро пожар доберется и сюда. Воздух был немного чище, но я знала, нам осталось немного времени.

Осмотрела его футболку. Вся пропитана кровью. Тошнота подступила к горлу, но я старалась гнать прочь все дурные мысли.

Сорвала с себя майку, осталась в бюстгальтере. Разорвала ткань и постаралась как можно быстрее перевязать его бок. Я не знаю, насколько это поможет, он был таким бледным. Его длинные ресницы сейчас казались угольно-черными по сравнению с оттенком кожи. Сжала зубы, чтобы не разрыдаться. Я должна быть сильной. Я его женщина, я его избранница - сильного, храброго льва. И я не отдам его смерти.

- Родной мой, Берк. Держись, слышишь, - голос дрожал, ни черта я не сильная. Слезы градом потекли по лицу.

- Любимый, пожалуйста, сейчас будет помощь, - положила его голову себе на колени, наклонилась, обняла его. Касалась губами кожи, гладила лицо. Но он молчал. Так и не открывал глаза.

- Берк, не оставляй меня - зарычала с досады. - Не смей меня оставлять, слышишь?! - закричала на него, смотря через пелену слёз. - А как же твое обещание мучить меня до конца моих дней? Как же твое «Ты моя вещь, и никуда тебя не отпущу», - скопировала его голос, разрыдалась. Но он молчал. И эта тишина была ножом в сердце.

- Как?! Как я без тебя, а? Как я без твоего «джаным». Ты обещал, Берк! Слышишь! Обещал! - злость выплескивалась из меня подобно воде. Я ненавидела эту жизнь за все то дерьмо, что она мне принесла. Я ненавидела Сережу - предателя и ублюдка. Я ненавидела долбанного Миротворца и с*ку Зейнеп. Во мне было столько ненависти - она разрывала меня. А потом. меня накрыло. Горло сдавило таким спазмом, что я и вздохнуть не могла.

- Берк, - наклонилась, прижалась лбом к его лбу. Слезы капали на его лицо, смывая с него кровь. - У нас. у нас будет малыш, - улыбнулась. Губы дрожали, подбородок затрясся. Мне было так больно, казалось, все силы разом покинули организм.

- Сын или дочка, не знаю. Мы уедем. Заберем деньги и улетим далеко. Будем жить на берегу океана, будем вместе каждый день. - Его ладонь стала холодной. Оля, где же тебя носит, черт побери!

Стала лихорадочно ощупывать его тело. Вслушиваться в пульс. Но там - ничего. Долбанная тишина. Пустота. Но я не переставала его касаться. Не переставала трогать. Словно это чем-то поможет ему, словно это спасет.

Глава 29

Марианна

- Мари, эй, Мари, - его руки на моем лице. Пальцы нежными касаниями проходятся вдоль скул. Распахнула глаза, сделала глубокий вдох, будто только что на глубине была. Темно. Его лицо напротив. В глазах волнение. Обнимает меня, поднимает на руки. Утыкаюсь носом в его грудь. Холодно. Снова этот пробирающий до костей озноб и страх. Пытаюсь выровнять дыхание. Как учил меня врач. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

- Джаным, это только сон... только сон. Я с тобой, слышишь, - шепчет неустанно на ухо, гладит волосы, укачивая меня, будто маленького ребёнка, в руках.

Паника отходит, возвращая спокойствие. Мы дома. Вместе. Вот он, рядом. Отстраняюсь. Берк заглядывает в глаза. Киваю, робко улыбаясь. Даю понять, что я вернулась, что все в порядке. Кошмар остался там, в прошлом. Здесь совсем другая жизнь. Здесь мы счастливы, мы вместе.

- Иди сюда, - он утягивает меня за собой, укладывается на подушки.

Молчим. И говорить ничего не нужно. Мы оставили прошлое позади, но есть демоны, которые до сих пор не оставляют в покое. Веду пальцем по его груди, спускаюсь ниже. Под правым ребром неровность. Маленький круглый шрам, а под ним еще два. Пули застряли в его теле. Он почти погиб. Там, в клубе. Оля успела в последний момент. Операция длилась несколько часов. Это были самые страшные, самые темные часы в моей жизни. Но Берк выкарабкался. Помню, первое, что он спросил у меня через два дня, когда пришел в сознание. Посмотрел на мой живот, и сразу такое тепло разлилось по телу.

- Мальчик? - его голос был еле слышен.

- Не знаю, - я пожала плечами, а в глазах стоял слезы. - Нам скажут только через два месяца.

- Мальчик, - утвердительно кивнул. - Я видел его. У него твои глаза, джаным...

Потом он уснул. А я не могла поверить. Неужели Берк слышал мои слова, что я говорила ему в клубе? Ведь он был без сознания. Когда Берка выписали, я спрашивала, что значат сказанные им слова, но больше он не ничего не сказал. После тех событий Берк вообще был особенно молчалив.

Весь подвал клуба сгорел, вместе с телами убитых. От них остались обугленные кости. Братьев Берка отдали ему через несколько дней, после проведения всех процедур. Мы похоронили их со всеми почестями. Рядом с Уфуком.

Метин. Тезер. Керем. В тот день ради меня Берк пожертвовал всем - жизнями своих братьев, своей жизнью. Не описать ту боль, которая была в его глазах. Он пытался ее скрывать от меня, не хотел расстраивать, но я все чувствовала, каждую ее унцию.

Мы вернулись в Россию. Дом был пустым без папы. Казался совсем чужим после всего произошедшего. А может, просто я другой стала?

Аристарх словно постарел за этот месяц на несколько десятков лет. Он еле ходил. Проводил нас на могилу отца. Рассказал о последних днях его жизни. Слезы душили меня. Боль была такой сильной, мне хотелось кричать. Берк обнимал меня. Гладил, не выпускал из своих рук. Только он мог понять меня и всю тяжесть утраты.

Некоторое время мы пробыли в России. Я разбиралась с делами, вступала в наследство. Как оказалось, Сережа увел половину капитала отца. Его план практически удался.

В сказанные им слова об отце и его сестре я не верила до конца. Не хотела в этом копаться, решила, что не стоит тревожить умершего папу и память о нем. Хотела оставить все как есть. Но не смогла. Просто в один день встала с четким пониманием того, что должна разобраться во всем.

Я позвонила старому приятелю отца, полковнику ФСБ. Он долго не хотел сознаваться, но когда понял, что я знаю, рассказал. Сережа говорил правду. Отец действительно изнасиловал его сестру. Он был тогда пьян. Не знаю, что толкнуло его на такой шаг, но факты - штука упрямая. С ними не поспоришь.

Оказывается, я совсем не знала своего папу. Тогда он откупился от наказания. Девочка покончила с собой. Отец предлагал деньги родным, но они не взяли. Серёжа на тот момент был 15-летним подростком. Вот тогда-то он и придумал свой план мести и все это время жил только ради него.

Сергей был сумасшедшим, он был одержим этой идеей. Ужас охватил меня, когда я поняла, что каждый его шаг, каждое действие было четко продуманным планом - знакомство со мной, наши отношения, работа с отцом.

Он связался с Миротворцем. Берка сделали исполнителем. Сережа хотел крови. Он хотел, чтобы меня насиловали, издевались надо мной и снимали все это на видео. Он хотел, чтобы мой папа видел мои страдания.

Берк отказал Миротворцу, тогда тот решил передать меня в руки Юсуфа. Но Берк не дал этому свершиться.

Отец же, узнав о моем похищении,слег в больницу к ночи второго дня. Ему становилось все хуже и хуже, а Сережа, пользуясь его отсутствием, разваливал компанию папы. Он действовал грязно и быстро.

Папа так и не вышел с больницы. Он умер. А потом Сергей должен был прилететь в Стамбул. Хотел разыграть спектакль, будто нашел меня и сильно горевал. Он хотел насильно женить меня на себе, после чего меня бы убили, а он вступил бы в наследство. Но Берк спутал их планы, и все пошло под откос.

Помню, когда вся правда раскрылась, мне было невыносимо плохо. Выбежала из того кафе, казалось, что в легких ни капли кислорода не осталось. Стояла там, на морозе, и глотала ртом воздух. Берк словно почувствовал что-то. Он был дома. Позвонил, а я и слова вымолвить не могу. Рванул ко мне. Москвы не знает, не понимаю, как добрался до парка, в котором я была.

Прижал меня к себе, обнял. И только так, уткнувшись носом в его грудь, вдохнув его аромат, смогла дышать нормально. Он взял мое лицо в ладони, заставил в глаза ему посмотреть... и столько любви в них было. до одержимости просто. И эта его одержимость и помогла нам выбраться, не утонуть в боли и страхах.

Эпилог

Шесть лет спустя

Испания

Берк

Сидел на пляже и смотрел на океан. Перебирал пальцами песок. Настроение сегодня какое-то мрачное, такое же, как и тучи над головой. Все хорошо, даже прекрасно. Но настроение какое-то. Уносит мыслями в прошлое. Туда, в те уголки, о которых я не хочу вспоминать. Не люблю этого. Прошлое - это прошлое. Нужно жить сегодняшним днем и строить будущее. Этому меня жена научила. Марианна вообще мудрая женщина. При мыслях о жене улыбнулся.

Рядом послышалось копошение, обернулся и увидел Заура. Сын сел рядом со мной на песок и начал строить башни. С таким серьезным видом, что мне стоило огромных усилий не рассмеяться с его мордахи.

Встал с песка и поднял малого на руки.

- Пойдем, искупаемся.

- Я не хочу!

- Вода классная, - сказал, по щиколотки зайдя в воду.

- Я не хочу, не хочу!!!! - закричал пацан.

- Почему?

- Не хочу, и все, что тебе не понятно? Такой большой, и не понимаешь.

- А ты объясни.

Сын упорно прятал от меня взгляд, и я аккуратно повернул его личико к себе, приподняв подбородок пальцами.

- Заур, что случилось?

- Мне страшно!

- Страшно?

- Да, и стыдно.

- Почему?

- Потому что я мальчик. А ты ничего не боишься.Я хочу быть как ты. А вода меня пугает.

Прижал ребенка к себе и поцеловал в обе щеки. Сел вместе с ним на берегу.

- Ты думаешь, я не боюсь? Я боюсь каждый день!

Брови мальчика поползли вверх.

- Правда?

- Конечно! Я боюсь пчел и медведей, - начал перечислять, - и маму иногда боюсь.

- Я тоже ее боюсь, - с улыбкой ответил сын.

А еще я боюсь потерять вас. Так сильно люблю свою семью, что становится больно дышать иногда. Мы с Марианной прошли все круги ада и заслужили место в том раю. Но сыну я этого не сказал. Не сейчас. Может быть, потом.

- И что же делать, папа?

- Просто жить дальше. Страх - это неплохо. Ты должен чего-то бояться. Так жить интересней. Надо просто стараться преодолевать свои страхи. И, Заур. Главное - знай, что мы с мамой всегда рядом. И когда тебе страшно, будем держать тебя за руку.

- Спасибо, папочка! Ну, чего сидишь? Пойдем купаться! - закричал сын и подал мне руку, чтобы помочь встать. Засмеявшись, я крепко сжал его ладонь, и мы зашли в океан.

Вечером уложил Заура спать и нашел Марианну в кухне. Она стояла в коротеньком платье ко мне спиной и протирала вымытую посуду. При виде форм жены слюнки потекли. Такая она у меня вкусная, красивая и желанная. Прошло уже шесть лет с того момента, как мы вместе, а я до сих пор с ума по ней схожу. Словно мальчишка подыхаю от любви к этой женщине. Самой прекрасной в мире. Моей.

Моя любовь к ней бесконечна. Настолько же необъятна, как космос. Признаюсь, что каждый день благодарю Аллаха за нашу встречу. Раньше я не верил в судьбу. Пока не встретил джаным. Мы не живем прошлым, дышим настоящим, и в нем мы счастливы. Несмотря ни на что.

Мари обернулась через плечо и послала мне улыбку.

- Уложил?

- Три сказки, и он спит.

- Берк, дорогой, у тебя скоро день Рождения? Что ты хочешь?

Подошел к ней сзади, нагло задрал платье, оголяя грудь и накрывая руками. Потерся уже возбужденной плотью о попку жену. Она оставила в покое посуду и откинула голову мне на грудь.

- Хочу дочку.

И поцеловал свою женщину глубоким, нежным поцелуем.

Марианна

Распахнула глаза. За окном было еще темно. Из открытых дверей балкона в комнату залетал запах моря. Улыбнулась. Полгода уже без кошмаров. Приподнялась на руках. Берк прижимал меня к себе, уткнувшись носом мне в шею. Только так, каждую ночь, иначе не уснет. Снова улыбнулась. Спит. Мой сильный мужчина сейчас был таким умиротворенным. Красивый. С каждым днем влюбляюсь в него все сильнее.

Коснулась кончиком пальца его губ. Прошлась по колкой щетине. Поморщился. Улыбнулась. Все удивляются вокруг. Такой суровый, брутальный мужчина, со всеми одинаково сдержан и холоден. Все наши знакомые не могут понять, как я могла влюбиться в него. Но только я знаю его настоящего, только рядом со мной, дома, этот мужчина позволяет себе раскрываться. Быть самим собой.

Поднялась с постели. Накинула шелковый халат, потянулась. Сегодня взяла выходной, нужно успеть многое сделать - вечером будут гости. Вышла из комнаты. Прошлась к детской. Заглянула. Сынок сладко спал. Тихонько закрыв за собой дверь, спустилась вниз.

Сварила кофе, приготовила тосты. Поставила все на поднос. Поднялась. Он все так же лежал на боку, сейчас спиной ко мне. Но я знала, Берк не спит. Он не может спать, когда меня нет рядом. Не знаю, как он это чувствует даже во сне. Мое отсутствие.

- Иди ко мне, - раздается его хриплое и немного недовольное. Тело тут же отзывается. Низ живота наполняется истомой. Этот мужчина - ходячий афродизиак. Ставлю в ноги поднос. Он оборачивается, смотрит на меня, прищурившись.

- С днем рождения, любимый, - наклонившись, целую в губы. Он не дает отстраниться, обвивает ладонью шею, врываясь в мой рот более глубоким поцелуем.

Берк перетягивает меня, укладывает на спину. Его наглые руки уже под ночной. Пальцы ласкают вмиг ставшие твердыми соски.

- Берк, там... завтрак... - шепчу ему в губы. - Разольем кофе на постель.

- Плевать, вот мой завтрак, - усмехнувшись, ведет пальцами вниз, забирается рукой под резинку шорт, накрывает мое лоно горячей ладонью. Подаюсь к нему бедрами, понимая, что теперь и мне, в общем-то, все равно. Пусть хоть конец света случится... Сейчас я хочу его, и нет ничего важнее.

- Ну вот, кофе остыл, - смеюсь, ища по постели свою пижаму.

- Джаным, кто в такую рань кофе пьет? Ты же знаешь мой распорядок. Сначала секс, а потом еда, - протягивает с улыбкой в голосе.

- Да, Берк, но это был праздничный кофе. Я из пенки сердечко сделала, полчаса там мучилась, - вздыхаю огорченно.

- Сердечко? - усмехается, а я, обернувшись, застываю. Смотрю на него, обнаженного. Стоит передо мной, сильный, красивый, а улыбается как ребенок.

- Проехали, - понимаю, как глупо это звучит. - Ты на работу поедешь?

- Да, нужно проконтролировать. Сегодня объект сдаем, - кивает, надевая белье.

- Хорошо, но не забудь, в пять у нас праздник в ресторане.

- Джаным, ты же знаешь, я не люблю это, - хмурится. Приблизившись, обнимает меня.

- Берк, ты - глава строительного концерна. Нельзя просто закрыться дома и праздновать свой день рождения втроем.

- Эта перспектива мне нравится намного больше, - шепчет мой мужчина, осыпая кожу шеи поцелуями.

- Ну, все, иди в душ. Пойду, сделаю тебе кофе, - хихикаю от того, что щетина щекочет меня. Отстраняюсь от него.

- Главное, про сердечко не забудь, - подмигивает и шлепает по попе.

В кухне уже орудует Арина. Арина - дочка Аристарха, женщине сорок лет. Аристарх умер два года назад. Она осталась совсем одна в России, попросилась ко мне на работу. Берк был не против, вот мы и взяли ее.

- Доброе утро, Марианна!

- Привет.

Увидела сына. Он сидел за столом, лениво ковырял ложкой в миске с хлопьями с молоком.

- Заур, ты уже проснулся, - поцеловала в макушку, взъерошила волосы.

- Конечно! Сегодня папа обещал меня взять на работу, - произнес восторженно.

- Не забудь поздравить папу с днем рождения.

- Обижаешь, мам, - так хмуро посмотрел на меня, что мне смешно стало. Ну, точный Берк. Хотя глаза мои, зеленые.

Берк спустился через десять минут. Мы позавтракали вместе. Муж поцеловал меня и поехал с Зауром на работу. А меня так и распирало сообщить ему новость. Но я решила оставить ее на вечер. Как главный подарок дня.

До вечера проторчала в салоне красоты. Хотелось выглядеть на все сто. Не для других - для него.

Гостей в ресторане было огромное количество. Пришло очень много людей. Все потому, что Берк был отличным управленцем, и, несмотря на его внешнюю жесткость, умные люди видели самую главную черту его характера. Он был справедливым человеком.

Берк шикарно смотрелся в костюме от Армани, который я заставила его купить на прошлой неделе. Что поделать, затащить его в магазин - дело крайне сложное.

Я знаю, для него до сих пор все в новинку - лоск высшего общества, глянец жизни. Берк совсем не такой. Но он старается. Ради нас. Ради сына. Муж оставил в прошлом криминал. Теперь он совсем другой человек. Свой ум, умение принимать быстрые решения он использует в компании. И за четыре года благодаря ему та поднялась до невиданных высот.

А я. Я его личный помощник. Да-да. Думала, что моя карьера будет иной. Но... я не хочу стремиться в другую сторону, не хочу пытаться быть выше своего мужа. Я хочу быть его тылом, хочу быть за его спиной. Большего мне и не надо.

- Они все меня утомили, - хмурится Берк. Он только что уложил сына и вернулся в спальню. Его руки обвивают меня со спины, пока я снимаю сережки.

- За весь вечер практически не касался тебя. - в голосе столько недовольства.

- Можешь наверстывать, - улыбаюсь. Повернувшись в его руках, заглядываю в черные глаза мужа.

- Тут касаниями не ограничишься. - его губы кривит хитрая улыбка. Наклонившись, шепчет у самого уха. - Я сожрать тебя хочу, джаным...

Его губы на моей шее, руки поднимают подол платья. Голова кругом от его близости.

- Стой. - вспоминаю, что самое главное так и не сделала, отстраняюсь.

- Ну, что еще? - стонет недовольно, а я смеюсь.

- Я тебе еще подарок не подарила, - потянувшись к шкафчику, открываю дверцу, достаю оттуда бархатную коробку.

- Подарила ведь. Духи и рубашку, - хмурится непонимающе.

- Нет. Вот главный подарок, - вручаю ему в руки сюрприз. Удивленно вскидывает бровью. Пока раскрывает ее, от волнения не дышу.

- Что это? - достает из коробки белую пластиковую полоску.

- То самое.

Стоит и смотрит на нее. А потом глаза на меня поднимает. И то, что я вижу в его черных омутах. Все понял. Счастлив. Боги, как же он счастлив!

- Не может быть. - слетает хриплое с его губ. - У нас что, двойня??? - возвращает ко мне восторженный взгляд.

- Нет, дурачок, две недели срок. Я беременна уже две недели, - смеюсь, а он притягивает меня к себе. Какая-то секунда, и его губы на моих. Целует так нежно, словно благодарит.

- Я... я люблю тебя, ты же знаешь это? - берет мое лицо в ладони, смотрит в глаза.

- Знаю, Берк. и я тебя люблю, - сердце в груди ликует от восторга. Берк прижимается лбом к моему. Смотрит на меня, и столько радости в морщинках его глаз. А потом резко поднимает меня на руки.

- С поеданием тебя подождем, вот родишь мне дочку, а потом и съем тебя, моя сладкая Мари.


Конец


Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1.1
  • Глава 1.2
  • Глава 2.1
  • Глава 2.2
  • Глава 3.1
  • Глава 3 часть 2
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28
  • Глава 29
  • Эпилог