Подарки судьбы (СИ) [White_Duchess] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

А ещё говорили, что Тревельяны, помимо невероятного религиозного рвения, хороши собой. Что их легко можно узнать по каштаново-рыжим волосам, лисьим зелёно-голубым глазам и прямому, чуть с горбинкой, носу. Внешне она безусловно была из Тревельянов, но какая-то бесцветная. Тонкая белая кожа, сквозь которую виднелись голубоватые венки, очень-очень светлые волосы, ни каштана, ни рыжины и стянуты на затылке строгим, словно у няньки, тугим узлом. Причёска такая же нелепая, как и имя, которым она представляется - Эли. Очень странное сокращение от Эвелин. Не соответствует ни манерам, ни внешности. Вот нос и разрез глаз - точно наследственные. Кажется только, что кто-то, смывая яркую зелёно-голубую акварель, оставил на листе прозрачный синий оттенок, отчего взгляд стал ещё холоднее.

В целом - не то.

***

Иногда то, что мы принимаем за удары судьбы оказывается её подарками.

Если бы у Эвелин Тревельян спросили, как она может описать свою жизнь одной фразой, то ответ был бы: “Ну вот это уже немного слишком!”

Когда готовишься стать храмовницей, веруешь истово, а сама оказываешься магом - действительно немного слишком.

Когда смиряешься со своим даром, стремишься к мирному и благочестивому существованию, как и учат в Круге, а сама оказываешься в эпицентре восстания - немного слишком. Прямо скажем, перебор.

Когда отправляешься на Конклав, мечтая о возвращении порядка, а приходишь в себя скованная, с зелёной магической меткой на руке, обвиняемая в смерти Верховной Жрицы и ещё огромного количества народу - это превосходит все ожидания. Все возможные ожидания.

День за днём благочестивая леди Эвелин из Оствика через муки, по капле, сменялась Эли Тревельян. Мир оказался не таким, как ей рассказывали. Первое, что она сделала - упростила имя. Собственное имя оказалось “немного слишком”.

Вероятно, имей она менее аристократическое воспитание - фраза была бы совершенно другой.

Потому, когда её скромно назвали Вестницей Андрасте, а враги из просто мятежных магов и храмовников превратились в лириумных чудовищ с полумифическим магистром верхом на ручном архидемоне, Эли Тревельян решила, что хватит с неё личных планов и пустых надежд. Теперь была цель - не дать миру превратиться в то, что она увидела в Редклифе с легкой магической подачи Алексиуса. А каждый раз удивляться - удивлялка поломается. Хотя вот это всё, с магистром, драконом, красными храмовниками, было действительно слишком, даже для неё, привыкшей к подножкам судьбы.

Единственным, что до поры преподносило только приятные сюрпризы было её собственное, когда-то изнеженное, тело. Раз за разом оно проявляло чудеса выносливости. Раз за разом справлялось с непосильными нагрузками, ранами разной степени тяжести, ожогами, переохлаждениями, ядами, укусами, ушибами и невыносимыми погодными условиями.

Возможно, именно от неожиданной реакции собственного тела так запомнился Эли тот самый момент.

Момент, когда Тревельян впервые увидела кунари.

Он оборачивался к ним медленно и неотвратимо, словно волна стального Недремлющего моря воплотилась в разумное человекоподобное существо. Гигантский и мощный. С небрежно оголённым торсом и огромными, невероятно огромными рогами.

Тысячей обжигающе - ледяных ног пробежала по её спине волна совершенно неуместных мурашек.

Железный Бык со своим гибким умом, диаметрально противоположным менталитетом, откровенным флиртом со всеми вокруг вызывал в ней смутную, неясную тревогу, которая никак не желала проходить. С каждым игривым разговором, каждой многообещающей улыбочкой, обращенной к кому угодно, кроме неё самой, Эли со всё возрастающим ужасом понимала природу своего беспокойства.

Строгое семейное воспитание предписывало физическую близость исключительно с целью продолжения рода, а поскольку магам это самое продолжение оказалось без надобности, то (не без помощи пары-тройки скучных и совершенно разочаровывающих поцелуев с другими учениками в Круге) Эли нашла для себя несколько альтернативных способов снятия напряжения, состоящих в основном из отработки заклинаний и медитативного чтения Песни Света.

Теперь же магичить для тренировки было неразумным расходованием сил , а во время молитвы, пока губы заученно и монотонно произносили знакомые слова, мозг богохульно рассуждал о жизни Андрасте до обращения к Создателю и о наличии в жизни пророчицы, помимо божественного жениха, ещё мужа и троих детей. И сильных руках Железного быка в жизни Инквизитора.

Конечно, Инквизитор Тревельян уже пугающе отличалась от мага Круга Тревельян.

Но влюбиться в кунари…. Воспитание и традиции вскормили безотчётный страх, твердили, что это отвратительно, что они язычники и почти дикие животные, что она и так уже опозорена своим даром, а эта… нелепая связь уничтожит её окончательно. Эвелин, каждый день превозмогавшая боль и лишения, оказалась связана по рукам и ногам стыдом и отвращением к самой себе.

На деле, алкоголь снимал напряжение лучше молитвы, а действие она больше не променяла бы на тревожное ожидание.

Бык стал другом, надёжным боевым товарищем. В остальном, кунари - всё ещё слишком.

Казалось, что может быть хуже, чем откровенно намекать мужчине на собственный к нему интерес? Эли Тревельян придумать не могла. Но вот быть после этого вежливо проигнорированной…

Да, да… Именно так. Немного слишком.

Всё, на что она теперь надеялась - командир наёмников не начнёт воспринимать её, как одну из тех подавальщиц, которые вешались на него при каждом удобном случае.

Бык остался другом. В остальном - слишком.

========== Часть 2 ==========

Пойло уже привычно обожгло горло, а вопрос - душу.

-Ты пожертвовала союзом в пользу Быков. Почему?

Единственный глаз смотрит испытующе и чуть пьяно.

-Я же говорила, что не доверяю кунари.

Шутка. Это всегда к месту. Даже если совсем не шутка.

-Умница.- из уст быка прозвучало точь-в-точь как “не увиливай.”

-Слишком было похоже на проверку лояльности. Со всем отвращением к себе самой скажу, что я бы поступила так же на их месте.

Она уже пьяна. Она смотрит на него, на его лицо, рога, руки, огромные ладони с длинными пальцами… Как просто было бы протянуть к нему руку, поцеловать его здесь и сейчас… Её накрывает волна почти нестерпимого желания, и так же резко отступает под натиском стыда и ледяного ужаса. Лучший выход - сбежать.

Браво, миледи Инквизитор.

Кажется, за ночь она так хорошо изучила столбики на своей простой деревянной кровати, что больше не сможет их видеть никогда. Что она может себе позволить - это маленькая шалость.

*****

Интересно, Бык сильно впечатлился её кроватью с украшением в виде обнажённых кунарийских мужчин? Неловко-то как.

- Я твои намёки насквозь вижу! Хочешь покататься на Бычке? Понимаю твоё желание. Но не уверен, понимаешь ли ты, чего хочешь. Не знаю, готова ли ты.

Возможно, она бы ответила что-то остроумное, если бы не начала так отчаянно краснеть.

-О, я думаю, я готова.

- Знаешь, одно дело говорить, но ты действительно понятия не имеешь, что это значит.

Они оба понимают, что он прав. Он всегда прав. Но сейчас это особенно раздражает. Раздражение даже сильнее стыда, не даёт отступить.

-Возможно. Так покажи мне!

Эли знает, что выглядит глупо. Красная как помидор, с огромными от ужаса и собственной наглости глазами, обычно гладкие волосы торчат из пучка во все стороны. Бык, конечно видел её и в худшие времена, но то был бой, а сейчас… Ох, Создатель….

Она даже не успела пожалеть о своём решении. Кунари в один шаг оказался рядом с ней, сжал её запястья до боли одной рукой и поднял. Наклонился близко, лицом к лицу. Вопрос - не вопрос вовсе - в глаза и губы:

-Последний шанс отступить…

-Пожалуйста, останься… -она надеялась только, что это прозвучало не слишком жалко.

И вот она стоит перед ним совершенно голая.

Он сам снимал с неё одежду. Это не было похоже на то, о чём она знала или когда-либо слышала. С каждой слетающей на пол деталью костюма, уверенность таяла.

Но Бык сказал не говорить ни слова.

И она молчала.

Последними полетели на пол шпильки, державшие её волосы. Она хотела прикрыться руками.

Но Бык сказал не двигаться пока он не разрешит.

И она стояла.

Она хотела бы провалиться сквозь землю. Но сама сказала, что готова. А значит, примет всё, что он захочет дать ей. Инквизитор Тревельян не привыкла, или чертовски отвыкла, сдаваться.

-Ты помнишь наш разговор?

Она кивнула.

-Умница. Возьми себя за локти за спиной и подойди ближе.

Осознание того, что это только начало прошивало ледяными иголками.

Вечерний воздух холодил кожу, но она не чувствовала этого. Бык гладил её тело легкими касаниями, давая привыкнуть, немного расслабиться… Она вся растворилась в ощущениях которые были непривычными, новыми, правильными и очень неправильными одновременно, такими невероятными, что иногда казались порождением другой реальности, которая грозила разлететься вдребезги в любую секунду, стоило только осознать где она, чем и с кем занимается.

Но пока она слушалась Быка всё было хорошо.

Она послушно стояла на постели, опираясь только на колени и плечи. Бесстыдство её позы переходило все рамки. Она старалась сосредоточиться на том, что чувствовала в этот момент, сделать вид, что не существует этих строгих внутренних голосов, которые заставляют её ненавидеть себя за свои желания. Но дело было в том, что она не знала, этого она хотела или нет. Единственное, что она знала наверняка -ей нужен именно Бык. Но сейчас он был вне поля её зрения.

-Эвелин Тревельян, благовоспитанная марчанская аристократка. Хорошая послушная девочка.

Проклятый бен-хаззрат. Его слова прокатываются по телу ледяной водой, но хлесткий удар по ягодицам отрезвляет. Это не больно, но неожиданно и очень реально. Эли вскрикнула и дернулась, но рук не расцепила и не изменила позу. А крик…Что ж, они договорились только о словах. Железный бык ждёт несколько мгновений, но она молчит, только дышит немного тяжелее. Он ласково гладит её спину.

- Девочка, которая решила жить так, как она хочет.

Следующий шлепок немного сильнее, но боль почти мгновенно сменяется приятным жаром.

Отвечать не нужно. Ожидание почти так же приятно, как само резкое прикосновение ладони. Несколько ударов, почти без перерыва, заставляют гореть всё её тело, не только зад. Она ведь уже перешла черту. Эли стонет низко громко и кунари правильно понимает её сигнал. Он наносит удар за ударом, чередуя их с нежными поглаживаниями. Она стонет и всхлипывает, подаётся за его рукой.

-Эвелин.

Он снова зовёт её полным именем, но ей уже всё равно. Всё, что мучило столько времени, стало пеплом под его руками. Сейчас Эли действительно наплевать. Если она может нести ответственность за весь мир, то за себя тоже сможет.

- Ты сейчас очень хороша. Если бы ты могла посмотреть на себя со стороны…

Эли представляет. Ей должно быть невероятно стыдно, она должна была умереть на месте от позора, но… Сейчас она точно знает чего хочет, каждой клеточкой своего тела, каждым миллиметром своей кожи она жаждет его прикосновений. Она получила так много, она хочет отдать что-то взамен. Но единственное, что можно сделать - ведь у них есть условия - это прогнуться в пояснице ещё сильнее и расставить ноги ещё шире. Кровать за ней прогибается под немалым весом Быка. И горячий влажный язык проскальзывает в её невероятно чувствительную сейчас промежность. Это больше, чем просто удовольствие. Ей кажется, что её кости уже расплавились и всё, что сейчас помогает не упасть - крепкая хватка чужих рук на бедрах. Голос Эли уже сорван стонами, когда пальцы Быка нежно проникают туда, где только что были его губы. Двигаться нельзя, но она хочет большего. Намного большего. Руки двигаются медленно и нежно, растягивая и раскрывая.

Она хочет умолять, но умолять нельзя.

Кунари находит языком ту часть её плоти, от прикосновения к которой удовольствие становиться почти невыносимым. С каждым движением волны жара накатывают всё сильнее, дрожь раз за разом прошивает всё тело Эвелин, пока не врывается бурей ощущений, выбрасывающей её за пределы реальности в первобытный животный восторг. Она надеется только, что магия ещё под контролем и не спалит к архидемонам половину Скайхолда.

-Ты можешь расцепить руки.

Может ли?

Кажется Бык понимает её без слов, помогает пальцам разжаться и переворачивает Эли на спину.

Кунари без одежды - совершенно особенное зрелище. Внушительные статуи у кровати теперь кажутся совершенно незначительными. Его тело расчерчено шрамами и от этого ещё более совершенно. он нависает над Эли и возбуждение снова наполняет низ живота. Ещё секунду назад она думала, что опустошена, но шепот в самое ухо снова затягивает её в этот огненный смерч:

- Ты можешь коснуться меня.

И наконец-то целует. Губы, немного солоноваты и Эли понимает, что этот вкус - её собственный. Это дико и великолепно. Руки блуждают по мощным плечам, рогам, спине и неконтролируемый стон вырывается из груди. Бык тихо смеётся и подносит свои пальцы к её рту, она слизывает с них свои соки. Больше нет никаких преград и ограничений, они почти одно целое, не хватает только малости. Но он всё равно спрашивает готова ли она. Вместо ответа она притягивает его ещё ближе, стараясь прижаться к нему так сильно, как это возможно. Его член, огромный как и весь кунари, влажно скользит по внутренней поверхности её бедер. Эли кажется, что проходит невероятно много времени прежде чем крупная головка раздвигает складки плоти и оказывается внутри. Бык не торопиться, но этого мало, он проникает всё глубже и глубже, наслаждение смешивается с болью, но эта боль необходима как воздух. Он замирает, давая привыкнуть и начинает двигаться медленно, ускоряясь с каждым толчком . Эли выгибается, царапает ногтями его спину, кусает плечи, рычит и двигается вместе с ним. Его пальцы снова там, между их телами, и взрыв ощущений снова накрывает Эвелин с головой, оглушая и ослепляя. Через несколько секунд гортанный рык Быка раздаётся рядом с ухом и по животу и бёдрам стекает его горячее вязкое семя. Её тело невесомо, будто вовсе ей не принадлежит и глубокий сон накрывает тёплым одеялом.

Рассвет затапливает комнату яркими лучами. Зеркало - яркие следы на совершенно белой коже - говорит, что всё было по-настоящему.

========== Часть 3 ==========

Иногда Эли кажется, что Бык проверяет её на прочность.

Она на коленях, без одежды и руки за спиной.

Голос кунари низкий и вкрадчивый:

-Скажи мне, чего ты хочешь?

С детства девочка из рода Тревельянов знает, что есть темы, на которые говорить можно и на которые нельзя.

-Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой?

А есть темы на которые не то, что говорить - думать неприлично. Кажется, что если закрыть глаза, то станет легче, спокойнее. Но это не так.

Её голос такой тихий, что услышать можно только если быть очень близко.

-Я…я хочу тебя…

Взгляд Быка не насмешливый. Очень внимательный взгляд. Она почти может чувствовать, как он обжигает её кожу.

-Я здесь. Неужели это всё, чего ты хочешь, Эвелин Тревельян?

Разумеется, нет. Это не всё, далеко не всё. Но то, что он здесь, с ней, уже немало. Быку не нужна магия крови, чтобы она делала то, что он скажет. И ему не нужна магия крови, чтобы просить Эли сделать то, что хочет она сама.

Он подходит ближе и натягивает кожаный шнурок с половинкой драконьего зуба на её шее. Не сильно, только напоминая. Она поднимает глаза и встречает его взгляд:

-Я хочу, чтоб ты трахнул меня, Бык. Хочу, чтобы мой голос был сорван от стонов, хочу, чтобы каждая часть моего тела завтра утром напоминала мне о том, что ты со мной делал. Я хочу чувствовать как ты наполняешь меня. Хочу держаться за твои рога пока ты входишь в меня.

-Так гораздо лучше, кадан. Гораздо лучше.

========== Часть 4 ==========

Эли никогда не убирает магией следы их с Быком близости, предоставляя им бледнеть и исчезать самим по себе. Ей приятно просыпаться утром и видеть отметины от его зубов на своем плече. Она носит эти следы как амулеты на своей коже под повседневной одеждой, под доспехами, под парадным камзолом. Бык знает и ничего не говорит. Но ему тоже нравится эта их маленькая тайна. Возможно, именно поэтому некоторые из этих очаровательных отметок не сходят с её тела очень и очень давно, когда другие появляются и исчезают.

-Что это на тебе за синяки?

Возмущенный голос Кассандры раздался рядом Эвелин.

Они смывали с себя пыль и грязь Западного предела, наслаждаясь нагретой за день прозрачной водой источника.

-Наверное, из последнего боя…

-Это не похоже на боевые отметины…Это похоже на…На…. Это что, Бык?!

-Ну, в основном….

-Он бил тебя?!

-Касс, постой!

Но искательница уже не слушала, на ходу натягивая нижнюю рубаху и быстрым шагом направляясь к лагерю, где костёр освещал могучую фигуру кунари. В воздухе над водоёмом разнесся счастливый смех Сэры.

-Не будешь их разнимать? А то она же ему кое-что отчикает!

-Нет. Некоторые вещи Бык сможет объяснить гораздо лучше, чем я…

Сэра снова захохотала.

Глубокая ночь опустилась на пески Западного предела. Искательница задумчиво разглядывала языки пламени, когда Эвелин подошла и села рядом с ней. Кассандра даже не повернулась в её сторону.

-Прости пожалуйста, я должна была тебя остановить.

-Ничего. То, что Бык рассказал мне - правда?

-Да.

-Всё?

-Да.

-Но это же…

-Я тоже так думала.

-И тебе это…

-Да.

Между ними снова повисла тишина.

-Знаешь, Кассандра, я думаю у нас есть проблема гораздо серьёзнее мимолётной взаимной неловкости.

Искательница впервые подняла взгляд от огня на лицо леди Инквизитора.

-Это какая же?

-Сэра обязательно красочно перескажет этот эпизод Варрику.

========== Часть 5 ==========

Лучшее, что есть в этом человеке - кожаный расшитый камнями пояс.

-Правда ли, миледи Тревельян, что вы завели себе экзотическую постельную игрушку? Эту серую громаду с рогами.

Эли про себя порадовалась, что отношения с Быком полностью отучили её краснеть. Она почувствовала, как напряглась за её спиной Жозефина. Сэра молча и сосредоточенно хлопала руками по своему камзолу, пытаясь найти хотя бы метательный ножичек, но затихла, когда Тайный канцлер выразительно положила руку ей на плечо. Светское выражение так и не сошло с лица Инквизитора.

-Я боюсь, что моё воспитание покажется вам слишком провинциальным, граф, и прошу извинить меня за это, но в Оствике отвечать на такие вопросы считается излишним привлечением внимания к своей персоне. И стоит отдать должное вашей поразительной храбрости - вы так задаёте вопрос, будто совсем не боитесь, что вас могут вызвать на дуэль. - её улыбка стала обеспокоенной и аристократу хватило ума обернуться. “Серая громада с рогами” стояла прямо за ним, чуть ближе, чем допускали приличия и вежливо улыбалась.

Человек дернулся, пробормотал что-то невнятное, вывернулся и торопливо прошагал в противоположный конец зала.

-Господин Железный Бык! - Эли вежливо кивнула.

-Миледи Инквизитор! - кунари слегка поклонился, едва заметно подмигнул Жозефине единственным глазом и вернулся на позицию.

Позже стоит поручить Лелиане собрать информацию, не может быть, чтобы у такого человека не было тщательно оберегаемых грязных секретов, а пока есть другие дела.

*

Гостевые покои Инквизитора почти не уступали покоям самой Императрицы. У Эли была возможность сравнить.

Парча, позолота, балдахины, бархат, львы. И, внезапно, Бык.

-Знаешь, кадан, мне тут передали подарок для тебя.

-И кто же?

-Судя по очень узнаваемому изображению твоей задницы на конверте - от Сэры. Его я, кстати, заберу себе.

Инквизитор хмыкнула и осторожно, держа пакет на безопасном расстоянии, разорвала бумагу. С учётом чувства юмора разбойницы “подарком” могло оказаться всё, что угодно - от живой змеи до… На ковер выпал расшитый самоцветами тонкий пояс.

- Иногда наблюдательность нашей Дженни вызывает у меня благоговейный ужас.

Бык хмыкнул, тщательно пряча бумагу с рисунком куда-то в складки парадного одеяния.

Коварная мыслишка, маячившая на периферии сознания резво выскочила на передний план:

-Ты знал, что там это и всё равно принёс мне, сюда, сейчас?

- О да. Когда ещё мы так удачно окажемся в орлейском императорском дворце? И надо заметить, что я почти не рисковал - ты же притащила в Халамширал Рыжую Дженни. Всем возможным соглядатаям сегодня есть чем заняться, помимо личной жизни её милости миледи Инквизитора. Или ты против? - кунари вопросительно смотрел ей в глаза, хотя из одежды на Эли его стараниями осталась только нижняя рубашка, которая, впрочем, тоже не задержалась.

-Совсем не против, -прошептала Эли, касаясь губами губ Быка. Он не отстранялся, лишь постепенно углублял поцелуй, мягко заводя её руки вверх, запястье к запястью, мягко связывая их перекинутым через верхнюю балку кровати поясом парадного костюма так, чтобы стоять Инквизитор могла только на носочках.

-Тогда тебе придётся убедить в этом меня.

Последний штрих - роскошный пояс, стянувший грудь хитрыми узлами. От прилива крови к чувствительным соскам Инквизитор застонала так, что кунари пришлось закрыть ей рот.

-Тихо. Ты не должна шуметь, ты понимаешь? - он дождался кивка в ответ, убрал руку и развернул её спиной к себе. Его ладони прошлись вниз и вверх по её телу. От этого движения Эли покачнулась и проскользила по бархату балдахина. Ей пришлось закусить губу, чтобы не стонать слишком громко.

-Молодец, - голос Быка был низким и глубоким, - ты очень послушная, кадан.

Его зубы мягко сжались на молочно-белой коже шеи, оставив яркий след. Он теснее прижал её к своему вставшему члену и потерся о ягодицы. Новая волна дрожи прокатилась по телу Инквизитора. Широкий язык прошёлся вдоль позвоночника, оставляя мокрую полосу, от ночного воздуха ставшую почти ледяной. Ладони слегка щекотали стопы, сжимали лодыжки и икры, лёгкими, почти невесомыми движениями оглаживали тонкую кожу под коленями и на внутренней стороне бёдер.

От следующего касания ноги подкосились и Эли снова скользнула грудью по бархату, едва сдержав крик.

-Бык, пожалуйста..

Но кунари проигнорировал её стон, аккуратно проводя самым кончиком рога вверх по её спине. Ледяная вспышка сменилась огненной и новый едва сдерживаемый стон слетел с губ Инквизитора.

-Пожалуйста, возьми меня..-так тихо, что можно принять за дуновение ветра.

Она изо всех сил старалась удержаться, балансируя на носочках и отстраняясь от ставшей такой жесткой алой ткани балдахина. Бык прикусывал нежную кожу ягодиц, сминал их, сжимал, вызывая новые всхлипы. Она не хотела, чтобы это продолжалось и не хотела, чтобы закончилось.

-Бык, я не могу, пожалуйста возьми меня, я не могу так больше…- голос прерывался резкими рваными вдохами.

-Ты умеешь уговаривать, кадан..

Он развернул её к себе лицом, приподнял и поцеловал, прижав к себе, заставив обхватить ногами его талию. От одновременного обжигающего прикосновения сосков к его голой груди и пылающей влажной промежности к жесткому животу Эли взвыла в поцелуй и сразу же сильные руки плавно опустили её на большой член, по телу прокатилась волна близкого оргазма. Она двигалась на нем, ловя каждое ощущение, свитое из боли и желания. Её зубы впились в плечо Быка, когда удовольствие разбило её на тысячу маленьких осколков, но кунари не останавливался. Он всё ещё держал Эли навесу, а шелковистая головка продолжала гладить клитор. Вторая сладостная судорога пришла неожиданно, лишь спустя несколько секунд Инквизитор почувствовала, что крепкая ладонь зажимает ей рот. Она уже едва дышала, когда пояс, державший грудь оказался на полу и мягкие влажные губы нежно обхватили сначала один болящий сосок, а затем второй. Это послало следующую горячую волну вниз по позвоночнику. Она отчаянно лизала руку, лежащую на губах, кусала пальцы, выгибалась, прижимаясь теснее и теснее к крепко стоящему члену. Третья вспышка и рык Быка рядом с ухом казались грохотом разрушающегося вокруг мира. Будто со стороны она наблюдала, как развязывают руки, подхватывают почти в падении, укладывают на постель и обтирают мягкой влажной тканью.

- Ты великолепна…

И Эли провалилась в сон.

========== Часть 6 ==========

-Как прошла встреча? - Бык сосредоточенно расстёгивает пуговицы на её парадном камзоле.

-Напряжённо, хотя я думаю, что остальные присутствовавшие с этим не согласятся.

Бык низко смеется и от этого по телу прокатывается дрожь, замирая где-то внизу живота.

- Нам, знаешь ли, устроили экскурсию по дому. Граф - страстный коллекционер. Кажется теперь я понимаю, отчего у некоторых людей на балах такие скованные движения.

И он смеётся снова. И стягивает штаны - сначала с неё, потом с себя. Последними, как всегда, шпильки из её волос.

Эли снова хочет что-то сказать, но в руках Быка - кожаная подушечка на ремешке. Она с готовностью открывает рот и сжимает её зубами. Не стоит тратить эмоции этого странного дня на болтовню. Следующая деталь - чёрная повязка из плотного бархата.

Горячие руки помогают ей встать на кровать, опираясь на локти и колени. До Эли доносится пряный аромат, он сопровождал её весь день. Скользкая от смазки головка плавно раздвигает складки плоти, вырывая стон. Одной рукой Бык придерживает её бёдра, а вторая в это время тянет за тонкий кожаный шнурок между её ягодицами. В тот момент, когда кунари входит полностью, из её ануса выскальзывает первый идеально отполированный шарик драконьей кости.

Следующее плавное движение огромного члена внутри - и второй шарик освобождает её тело. Она не может ни видеть, ни говорить, только слышать тяжелеющее дыхание и чувствовать как драконья кость, которая никогда не бывает совсем холодной, движется внутри вместе с размеренными движениями Быка.

Она считает, как считала этим утром. Когда выскальзывает последний, шестой шарик, пустоту заполняет влажный палец. Но после целого дня с игрушкой внутри этого невыносимо мало. Почти сразу к одному пальцу присоединяется второй, а за ним третий. Эли всхлипывает и не падает только потому, что Бык всё ещё удерживает её.

Он ласкает изнутри гладкие стенки и Тревельян ещё никогда не чувствовала себя такой наполненной. С каждым движением руки и члена жар становится всё нестерпимее и она чуть не плачет, когда Бык выходит из неё, продолжая ласкать руками. Ароматное тёплое масло стекает между ягодицами и всё внутри сжимается от предвкушения. Пальцы у кунари большие, но недостаточно и первые движения приносят почти резкую боль. Но Эли знает, как тонка граница между болью и наслаждением. Она старается расслабиться, Бык необычно нежен в этот момент, хотя обострившийся слух ловит его рваное дыхание. Она старается податься навстречу и, наконец войдя, он замирает. Эвелин почти не дышит. В первую секунду кажется, что нельзя даже пошевелиться, но постепенно её тело привыкает к размеру так, как привыкало раньше. Она полностью отдается ритму своего партнера, двигается вслед за ним, наслаждаясь тем, как сжимается её тело вокруг его огромного члена. Движения становятся всё быстрее и в какой-то момент она оказывается сверху.

-Давай,- он подбадривает её.- Прокатись на мне.

Они и раньше были близки в этой позе, но сейчас совсем иначе. Она осторожно кладет руки на его грудь и начинает опускаться и подниматься. Медленно, но решительнее с каждым движением. Её белые волосы прилипают к мокрому лицу, а из под кожаного кляпа стекает слюна, но сейчас это не важно. Сейчас нет ничего важнее их близости. В такие моменты никогда нет ничего важнее. Она чувствует его пальцы на своей разгорячённой плоти и глухой стон подсказывает, что Бык тоже очень-очень близок. Вместе с опаляющим взрывом оргазма она чувствует как член внутри неё пульсирует и наполняется ещё сильнее. Единственное, на что она сейчас способна - без сил опуститься на широкую грудь.

Ласковые пальцы развязывают бархатную маску и ослабляют ремешки. Эли наконец-то может видеть довольное лицо Быка. Он аккуратно вытирает с её лица слёзы и слюну.

Его голос тихий и хриплый :

-Кстати, ты же не думаешь, что из огроменной кости того дракона получилось всего шесть маленьких шариков?

========== Часть 7 ==========

Инквизитор Тревельян получает множество писем. Одни приятные, другие - не очень. А некоторые… Некоторые как эти.

Дорогая сестра!

Пусть наше письмо застанет тебя в добром здравии! К сожалению, ты сама совершенно нам не пишешь и не рассказываешь ничего о своих делах, а до нас доходит много историй, иногда ужасных. Остается только надеяться, что не все из них правда. Мы рады, что несмотря на свою “проблему”, ты смогла найти угодное Создателю дело. Всё же, мы его дети и он любит всех нас! А то, что ты сумела сблизиться с императрицей Селиной даже при том, что ты - с “недостатком”, дает нам надежду на то, что ты сможешь занять в обществе полагающееся тебе по рождению место.

Так же до нас доходили слухи о том, что в твоём ближайшем окружении тевинтерцы и кунари! Они, конечно, тоже дети Создателя, но это, смеем надеяться, только кошмарные сплетни!

Читать такие письма - пытка. “Проблема” - будто речь идёт об испачканном платье, “недостаток”- сначала так говорили о её внешности, а теперь вот о магии. Но такие послания - ерунда. Пара строк в ответ и долгий период покоя, пока не появится вдохновения от следующей “кошмарной сплетни”. Бывает иначе.

Здравствуй, Эвелин!

У нас с лордом Тревельяном всё хорошо. Мы слышали о событиях в Халамширале и очень рады, что Селина сохранила престол. Она порядочная женщина и чтит Создателя.

Я думаю, тебе приятно будет узнать, что несколько мужчин из хороших семей просили твоей руки, даже несмотря на твой “недостаток”. Тебе нужно задуматься о своём будущем, ведь если Инквизиция прекратит своё существование интерес к тебе наверняка пропадет. Тебе нужен хороший муж пока не слишком поздно. Как только мы с твоим отцом выберем самого достойного…

И так-каждый раз, из послания в послание. Из строчки в строчку. Только Эли не помнит, когда в последний раз читала письма матери до самого конца.

Истина же в том, что единственный, кто знает, что ей по-настоящему нужно - это Железный бык. И именно поэтому она сейчас с бархатной повязкой на глазах, привязана к собственной кровати за лодыжки и запястья. Раскрыта, словно морская звезда. Большие ладони точно и уверенно покрывают её тело ароматным маслом. Кажется, будто воздух, пропитанный запахом воска красных церковных свечей, накаляется сильнее с каждым движением.

Ещё несколько мгновений и кунари горячими каплями напишет на ней картину. Вязь из побед и поражений, ошибок и верных выборов. Напишет саму Эвелин. Это ритуал. Ни один из них не останется таким же, каким был. Из каждой их близости рождается нечто новое, неизведанное.

Ожидание - столько, сколько нужно, разжигает удовольствие, распаляет. Подготовка всегда не менее важна, чем сам процесс. Между “слишком рано” и “слишком поздно” зыбкая граница, и они балансируют на ней опасно долго.

Первые росчерки обжигают ключицы и, совсем немного, шею.

Огненные цветы распускаются на её коже. Эли всхлипывает тихо, отзываясь на новые яркие ощущения. Бык перемещается совершенно бесшумно и вот уже следующая дорожка воска очерчивает одну грудь, а мокрый язык вторую. Её тело наполнено таким жаром, что кажется воск должен плавиться прямо на нем. Кунари нетороплив. Каждая горячая капля имеет значение. Ни одно движение не случайно. Чем тяжелее становится дыхание Эли, тем сложнее рисунок.

Каждое касание воска к животу вызывает дрожь. Зубы закусывают пересохшую нижнюю губу. Всё тяжелее держаться и не молить о большем.

Капли падают будто на оголённые нервы. Кажется, что она сейчас кончит прямо так, от воска и жаркого дыхания Быка рядом с собой. Кунари ласкает губами её шею, плечи, нежную кожу за ухом. Каждая секунда - новая вспышка удовольствия. Когда жесткие губы сжимают её сосок, она почти взвизгивает.

Пальцы проникают между её ног и Эли окончательно теряет связь с реальностью, выгибается неистово и выстанывает что-то требовательное и отчаянное, ласковое и грубое. Движения руки становятся все быстрее и болезненное напряжение внизу живота превращается в лавину удовольствия. Бык губами ловит дыхание её освобождения, забирая вместе с ним частичку её души и отдавая взамен свою. Тихий шёпот “кадан” и мгновенной вспышкой грудь и плечи Эли расчерчивают белесые полосы.

Горячая ванна стоит так, что можно лениво наслаждаться огнем в камине, ощущая спиной глухие удары сердца в широкой груди.

Эвелин читает письма вслух - приятные, не очень и эти… Сейчас почти всё легко и просто. То, что знают они оба, но не произнесут - решение принимать только ей.

Моя дорогая матушка!

Было очень приятно получить письмо от вас с отцом и от девочек. В Инквизиции действительно есть кунари и тевинтерцы, а так же эльфы и гномы. В этом нет ничего ужасного - мы все преследуем одну цель : вернуть мир и порядок.

Надеюсь союз нашей семьи с Инквизиции приносит вам только пользу.

Что же касается моей руки - настоятельно прошу вас отказывать всем претендентам и не пытаться устроить брак без моего ведома. Есть другие пути заключения выгодных сделок, а у меня самой есть всё, что мне нужно.

С любовью и уважением,

Инквизитор Эли Тревельян.

========== Часть 8 ==========

Сколько времени Эли просидела вот так, обхватив колени и тупо пялясь в одну точку на стене не знала даже она сама. Весь мир будто существовал на периферии, не в силах разбить панцирь из апатии и тишины. Советники посовещались и сочли за лучшее оставить Инквизитора наедине со своими мыслями, давая время пережить произошедшее. Нет другого пути, когда все возможные кошмары оживают в один момент. Воронка из пустоты манила холодом, но забвение не приходило.

- Ты не виновата.

Эли не нашла в себе сил даже хмыкнуть в ответ. Она слышала это наверное тысячу раз, пока они добирались из руин крепости обратно в Скайхолд, пока разбирали отчёты, пока…

-Ты имеешь право чувствовать то, что чувствуешь.

Бык сидит рядом. Она не заметила, когда он пришёл, как долго смотрит, говорил ли что-то до этого.

- А имею ли я право не чувствовать ничего?

-Да. Это право тоже принадлежит тебе.

Она снова смотрит в одну точку. Инквизитор вправе вершить чужие судьбы. Карать и миловать. И бросать на верную смерть.

-Я хочу почувствовать хоть что-нибудь. Я стараюсь, но пустота сильнее. Страуд погиб потому, что я так решила. Кто дал мне такую силу?

-Это не сила, кадан, это бремя.

-Я могла остаться и помочь.

-Не могла.

Не могла. Она знает, что её решение было единственным верным. Что между гибелью одного человека и гибелью всего мира выбор слишком очевиден и слишком прост. Он не должен быть таким. Почему Страуд, а не Хоук, не Бык, не Солас? Он вызвался искупить вину Стражей, но чем она тогда лучше Кларель? Всё, ради победы.

-Я хочу ощутить боль. Сделай это.

-Нет.

-Почему?

-Это разрушит тебя, а не спасёт. Ты не виновата и я не буду наказывать тебя за это.

-А обычно виновата?

-Сейчас совсем другое.

Воронка пустоты заполняется словами. Слова кружатся, складываются новыми смыслами.

- Останусь ли я собой после этого?

-Ты станешь собой ещё больше.

Руки Быка большие и тёплые. Она чувствует их, чувствует защиту. Чувствует, как тает ледяной панцирь проливаясь обжигающими слезами. Губы, горячие губы, собирают её слёзы. В леднике отчуждения, в самом центре, пульсирующая красная точка боли. Чем меньше холода, тем сильнее боль.

-Тебе не всё равно.

Плечи Эли сотрясаются рыданиями. Правильное решение не всегда хорошее решение. Боль внутри как росток ползучей крапивы - каждая мысль несет на себе её жгучий яд.

-Это станет частью тебя.

Он так близко, что она слышит его сердце. Он знает о чём, она думает. Он всегда знает и всегда прав. Когда-то она видела его боль, как он сейчас видит её. Её часть - это его часть.

Кадан.

========== Часть 9 ==========

Эта часть получилась сама собой. Но раз уж решила выложить всё кучей, то и этот кусок не обошла.

Кто-то грубо хватает её руки, она не видит, кто, заламывает их за спину и заталкивает в тёмную пустую спальню в особняке герцога.

-Не дёргайся, маленькая магесса, я знаю, что ты не можешь колдовать без рук.

-Господин, пожалуйста, отпустите меня!

Эли становится страшно. Хватка на запястьях такая жёсткая, что кажется затрещат кости. Она жалеет, что поддалась на уговоры и надела сегодня на ужин мантию вместо обычного костюма.

-Господин, мне больно!

-Я слышал , что тебе нравится, когда причиняют боль…

- Нет, господин, пожалуйста, отпустите меня, не мучайте меня!

-Какая ты, оказывается, непонятливая…

Некто резко наклоняет её и прижимает щекой к резному комоду. Одна рука всё ещё удерживает запястья, а вторая задирает подол мантии. Грубые пальцы раздвигают её ноги и рывком проникают внутрь.

- Ну что ты зажимаешься, как девочка ? Я же чувствую, что ты уже была с мужчинами..

-Мне больно, господин, пожалуйста….- её голос срывается на жалкий всхлип.

-Знаешь, ты слишком влажная, чтобы я поверил, что ты не любишь боль..

Эли чувствует, как накрепко связывают её руки. Так, что она не может сделать ни одного движения даже кистью.

-Мне страшно, господин…

-Не бойся, тебе понравится.

Одна рука продолжает гладить её плоть, а вторая крепко берет за волосы.

- Ты меня обманула, дрянная девочка, тебе же приятно.. - рука грубо размазывает её собственные соки по лицу. - Я же чувствую, как ты меня хочешь..Признай это!

- Отпустите, умоляю…

Это всё просто не должно ТАК возбуждать.

-Не это! - некто сзади тянет её за волосы.- Правду!

-Возьмите меня, господин! - если она будет хорошей он не будет с ней жесток, он обещал.

Эли чувствует, как холод поднимается по ногам - подол мантии обмотан вокруг связанных рук, а ноги раздвинуты ещё сильнее. Член входит резко и она не может сдержать сладостного стона. Чужие руки тянут за волосы, вынуждая откинуть голову и сжимают хрупкую шею так, что едва можно дышать. Толчки сильные и рваные, но он не обманул и почти не делает больно. Её тело наполнено смесью страха и удовольствия.

Она чувствует движения мужчины внутри себя, слышит сладостные влажные звуки и глухие вздохи удовольствия у себя за спиной. Эли почти дрожит от восторга, тяжелые яйца шлёпают её промежность с каждым резким движением. Когда сильная рука отпускает волосы и начинает гладить чувствительный клитор она не выдерживает и кончает с громким всхлипом.

-Закрой глаза! - приказывает голос и она легко подчиняется, вставая на колени. Отголоски оргазма ещё прокатываются по телу, когда лёгкое давление на щёки вынуждает открыть рот. Её язык влажно проходит вверх и вниз по члену. Головка проскальзывает между губами, руки держат за затылок, заставляя двигаться, сосать, забирать так глубоко, как это возможно. Через несколько движений рот наполняетсягустой горьковатой спермой.

-Глотай, девочка. И можешь открыть глаза.

По-другому и быть не могло.

Её рывком ставят на ноги, одёргивают мантию и развязывают руки. Эли смотрит в единственный глаз Быка.

Опирается затёкшими руками на его плечо и шепчет в самое ухо:

-Мне понравилось больше, чем прилично будет признавать.

Кунари фыркает довольно и укладывает на кровать рядом с собой.