Courgot [Евгений Владимирович Сапожинский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (42) »
Евгений Сапожинский
Памяти Чарльза Буковски 1-я запись в бортжурнале: «Вчера старпом был пьян». Подпись: капитан. 2-я запись в бортжурнале: «Вчера капитан был трезв». Подпись: старпом.
БОРОДАТЫЙ АНЕКДОТ
— Мне надо выпить, — сказала Курго, снимая куртку. Я лениво наблюдал за тем, как она вешает шмотку на вешалку, нашаривает тапочки и улыбается мне. Было слегка неудобно за бардак в доме, тогда я еще как-то стеснялся из-за подобных вещей. — И вот, кстати, та самая фотография, о которой я говорила. Я разглядывал старый черно-белый снимок. На нем был изображен хипповатого вида дядечка с длинными усами и огромной бородой. Когда же это было снято? Лет тридцать этому снимку, несомненно, есть. А может быть, и сорок. Качество печати великолепно, да и снято отлично. Фотограф, несомненно, обладал изрядным чувством юмора; по жанру это был шарж, даже, скорее, карикатура. Дядька выглядел очень глупо, но чувствовалось, что это просто стеб: вовсе не был он таким дураком. Откуда он вообще взялся, этот герой? Ленка что-то мне рассказывала о своем дальнем родственнике — так, седьмая вода на киселе; я всегда включал в голове специальный кургошный фильтр и начинал думать о чем-то другом. О том, что пора, например, вынести мусорное ведро. Какой-то он там ей шестнадцатиюродный дядя. Жизнь его изрядно потрепала, ну что ж, а кого она не треплет? Юность он провел на Алтае («О, Алтай, — говорила Ленка, — это круто». Хотя она там никогда не была и даже не представляла, где находится этот самый Алтай). Затем дядя куда-то свалил — помчался галопом по Европам, причем было это еще в совдеповские времена. Факт: он звонил из Берлина. Ленка была тогда маленькой, но запомнила, как ее мать в цветастом халате стояла в коридоре у телефона и чуть не визжала от восторга, разговаривая с дядьком. А потом этого типа занесло аж в Центральную Америку, затем он исколесил всю Южную, но эти сведения уже малодостоверны. В последние годы никакой информации о нем нет, но Ленка надеется встретиться с ним. Потому что, видите ли, его любит. Это не мешает ей любить еще, по крайней мере, четырех человек: распиздяя Кирилла, моего друга Геннадия (будь проклят тот день, когда я их познакомил) и еще какого-то Сашу. Всех она любит по-разному, мне этого не понять. Даже меня она как-то любит. Я достал бутылку крепкого и плеснул Ленке в чашку. Кассета «Джой Дивижна» уже была воткнута в мою старую вонючую деку, но я не торопился включать звук. Кургошке нужно было прийти в себя. Скушать, по крайней мере, пол-литра пива. — Марк, — развалившись на подлокотнике кресла (это надо же, она умеет разваливаться на подлокотнике!), Лена облизала пивные губы. — Я хочу тебе что-то сказать. Я вздохнул. Сейчас придется слушать очередной бред о любви. Даже, что самое ужасное, о любви ко мне. У Лены есть своя классификация чувств, очень загадочная для меня. Этого она любит так, а того — эдак. Кайф мне непонятен, я занимаю в этой иерархии не самое последнее место, что, впрочем, скорее смущает меня, нежели мне льстит. В последнее время она, Лена, попросту насилует меня: «Марк, скажи, ты меня любишь?» И зачем я позволил ей возлюбить себя? — Мне нужно увеличить эту фотографию. Я хочу повесить ее на стену. — Зачем? — Я люблю этого человека. А поскольку его рядом со мной нет, пусть будет хотя бы портрет на стене. — Фетиш? Не сотвори себе кумира, Лена. — Что ты сказал? — Ленка потянулась за бутылкой, налила и выпила. — Я говорю о том, что ты как-то странно живешь и мне тебя не понять. Ты любишь, по моим подсчетам, пятерых… Четверых… Черт, сбился. Ну а кого же ты любишь на самом деле? — Его, — Ленка мотнула головой в сторону фотографии. — Ага. А меня? — Тебя — тоже. — А Кирилла, Гену и Сашу? — Их тоже. Но по-другому. Мы замолчали и стали пить пиво. Когда оно кончилось, я сходил на кухню и достал из холодильника еще один флакон. Сегодня у меня был приличный запас жидкой дряни. — Ладно, — сказал я, — какие проблемы. Нет проблем. Сделаю. Какой формат тебе нужен? — Как можно больше. — Леночка, чем больше размер — тем меньше кайфа. Понятно? Репродукция — не мужской половой орган. Увеличить можно не более чем в два, ну в три раза. Карточка у тебя — где-то семь на десять, вот и считай. Ленка, похоже, на меня обиделась. Я оскорбил ее память о дядюшке. — И собственно, на кой он тебе сдался, этот дядек? Вот есть же рядом с тобой живой человек, так и люби его (тут я подумал, что погорячился, и внес коррекцию): не обязательно меня, есть же Гена, чудесный человек. Понимаю,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (42) »
Последние комментарии
1 час 7 минут назад
9 часов 59 минут назад
10 часов 2 минут назад
2 дней 16 часов назад
2 дней 20 часов назад
2 дней 22 часов назад