КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706150 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272776
Пользователей - 124657

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Борисов-Мусатов [Константин Владимирович Шилов] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Константин Владимирович Шилов
Борисов-Мусатов

Издание второе,
исправленное и дополненное
На переплете:
фрагменты картин Борисова-Мусатова
«Изумрудное ожерелье», «Водоем».
На авантитуле и в тексте использованы:
рисунок Борисова-Мусатова «Художница»
(портрет Е. В. Александровой)
и виньетки из графического оформления
журнала «Весы» (№ 2, 1905),
выполненного Борисовым-Мусатовым.
Светлой памяти Марианны Викторовны Мусатовой, моего друга, дочери Виктора Эльпидифоровича Борисова-Мусатова и Елены Владимировны Александровой


От автора

Чем более приближались мы к новому рубежу веков, тем больше рос интерес к Мусатову. Но так было не всегда. В восприятии личности художника и его творческого мира были в ушедшем веке как бы три волны «мифологизации».

Первый, искренний и романтический миф он творил о себе сам, особенно в послепарижские годы исканий (1898–1901) — в своих письмах и дневниковых записях. И так уж вышло, что именно этот, в значительной мере им самим литературно «сконструированный» образ, позже утвердил однобокое представление о нем как о грустном отшельнике, «одиноком художнике».

Полусказочный образ больного «маленького человечка», над которым все смеялись, не зная, что за его спиной «сложены могучие крылья», которые он вдруг расправил «и улетел в лазурь», — встретит нас и в первой книге о Мусатове, написанной его другом и первым биографом В. К. Станюковичем (1906), и особенно — в совершенно искаженно трактующей облик художника книге лично его не знавшего Н. Н. Врангеля (1910).

В 1910-е годы укрепился миф о Мусатове — «избраннике небес», создателе живописных грез, мистически уходящем в «лирический сумрак прошлого», оторванном от реальной, натурной основы вдохновения. Появление живописных подделок «под Мусатова», ставшего модным, сопровождалось невольным искажением его подлинного земного облика. Интересное биографическое исследование Я. Тугендхольда (первые главы напечатал журнал «Аполлон» в 1915 году) осталось незавершенным. Переработанная в 1920-е годы В. Станюковичем рукопись его старой книги — неизданной.

Положение несколько выправляла маленькая книжечка писателя, друга С. Есенина, Ивана Евдокимова (1924). Но затем последовал «провал»… в сорок лет. В годы умолчания творился самый несправедливый и «черный» миф о светлом художнике-поэте: «Представитель упадочного буржуазного искусства… Воспевает жизнь старинных дворянских усадеб… Творчество проникнуто мотивами… одиночества и смерти… Краски картин выявляют призрачный характер его образов» (БСЭ, 1950). «Забывалась, — скажет поздний исследователь о Мусатове, — его горячая и искренняя любовь к русской природе. Забывалось его восхищение юностью, здоровьем, красотой человека. Забывалась гуманистическая основа его мечты о прекрасном гармоничном мире».

Сама мусатовская могила сохранилась пожалуй что чудом — благодаря необычному надгробию и ходившим над ним в народе сочувственным слухам и толкам. Была тут и заслуга писателя Константина Паустовского, автора рассказа «Уснувший мальчик», во второй половине 50-х годов написавшего прямо: «Пора восстановить справедливость по отношению… к таким художникам, как Борисов-Мусатов». В 1961 году в альманахе «Тарусские страницы» появилась публикация М. Тихомировой «Новые материалы о жизни и творчестве В. Е. Борисова-Мусатова».

Окончательно все поставила на свои места только вышедшая в 1966 году монография А. А. Русаковой с ее ясной и стройной концепцией творчества художника. Вскоре мы стали свидетелями «второго рождения» Мусатова. В ряде специальных работ и в популярных статьях все более выявляется истинный масштаб художника. Все чаще пишут о том, что Борисов-Мусатов «занимает совершенно особое место в русском искусстве», звучат слова: «парадокс Мусатова», «феномен Мусатова»… Мусатовская живописная система подробно изучена в большом труде О. Я. Кочик. Одно из самых значительных исследований, хотя оно посвящено, казалось бы, специальной и локальной теме, принадлежит Д. В. Сарабьянову и завершается таким выводом: «В каких-то явлениях русского искусства многое таится… Мусатов является как раз такой фигурой, — в нем многое заложено, из него идут пути в будущее… Иванов, Суриков, Мусатов — в этом отношении сходные фигуры… Через мусатовский этап прошли многие: голуборозовцы — Кузнецов, Уткин, Сапунов; Петров-Водкин, воспринявший мусатовский символизм и переосмысливший его; Ларионов и Гончарова, у каждого из которых был целый мусатовский этап; Кончаловский