Ключ от радуги [Алинна Ниоткудина] (fb2) читать постранично

Алинна Ниоткудина Ключ от радуги

Debes, ergo potes — должен, значит можешь

Если хочешь увидеть радугу, не бойся намокнуть под дождем.

(Из глубин интернета.)

Пролог

Замер последний, завораживающий своей красотой звук Серебряных Струн, и знаменитый музыкант, певец и композитор айре Сваниэль, погладил струны своего инструмента. Всего несколько раз в году играет он на них, больше нельзя, больше не получается. Слишком сильно рвут душу звуки этих струн, и слишком горькими и жестокими последнее время получаются песни.

Еще его учитель Гринвардиэль и учитель учителя запрещали своим ученикам слишком часто петь под звуки этих струн. А сами, когда уставали от жизни, брали в руки кифару, натягивали на нее Серебряные Струны и начинали играть. Играли долго и… умирали. Умирали счастливыми… Они растворялись в любимой музыке и уходили за грань, рассеиваясь в звучании Серебряных Струн, пребывающих в полной гармонии с мирозданием.

А сколько раз пытались разные умельцы повторить волшебство струн. Вроде точно такие же… и серебро той же высочайшей пробы, и сечение, и длина, и плетение, а все не то… Получались обыкновенные струны, из без превосходного серебра, без магии. Разные маги тоже неоднократно исследовали струны, но нет в них никакой магии, нет, и все. И только стоит зазвучать им под пальцами талантливого музыканта и вот оно — чудо. Великое чудо… И сама откуда-то возникает мелодия и сами собой складываются в стихи слова, и рождается ПЕСНЯ.

Сегодня большой праздник — очередной день рождения Правителя элтов. Поэтому и играл гениальный музыкант, и звучали Серебряные Струны.

— Айре, Правитель приглашает Вас за свой стол. — Возле музыканта стоит, согнутый в поклоне слуга. Приглашение за стол — великая честь для простолюдина, пусть и гениального, но как же это сейчас не вовремя, как не вовремя… Еще звучат в душе последние аккорды, еще продолжают звучать слова песни, надо немедленно ее записать, чтобы не исказилась волшебная мелодия и не забылась музыка стиха. А тут за стол приглашают, пусть и к самому Правителю, но отказаться нельзя.

— Спасибо вам айре, порадовали вы меня сегодня. Хорошая получилась песня. Слова и ноты вы мне потом занесете? — Музыкант склоняется в очередном поклоне. — А сейчас выпейте за мое здоровье… — И сам Правитель передает гению от музыки свой кубок.

"Не люблю вино, но придется выпить. " Медленно пьется сладкое, густое и похожее на кровь вино…

Тяжко музыканту сидеть за столом рядом с цветом эльфийского общества, душно. Ему хочется выйти на простор, на берег озера, под сень священной рощи, где вольно гуляет ветер, где Серебряные Струны играют еще легче. А его заставляют играть здесь, перед столами, ломящимися от яств, перед пресытившейся всем на свете публикой. Этим эльфам не музыка нужна, они и не отличат звучание его пантурина^[1], от какой-то балаганной лютни, но требуют, чтобы на их приемах играл именно он и именно на Серебряных струнах. И все заставляют своих магов повторить это чудо, но чудо повторить нельзя, на то оно и чудо.

И куда делось былое величие эльфов, где их гордость и честь? Спеси и гонору полно, а гордости и чести не осталось. Ну что говорить, когда сам правитель Рангивиэль не в состоянии стрелу из лука выпустить, от разных злоупотреблений у правителя часто дрожат руки. Правда, перед ним все равно все заискивают, готовы вылизать все места, и эльфы, и эльфики. А он всеяден как тот хвачик, слюну пускает и на утонченных эльфов, и на прекрасных эльфиечек. Но его супруге Эгилиэнн это почему-то безразлично, да и чего переживать, если ей прекрасно известно, что ее благоверный только слюни пускать и может, на остальное уже не способен. Но ее это не расстраивает, потому что она давно пылает жгучей страстью к другому, к своему отражению в зеркале. Вот кого она холит и лелеет, обилию драгоценностей на ней может позавидовать иной банк. Она содержит целый штат травников, лекарей и поваров, занимающихся омолаживающими ваннами, мазями, настоями и диетами. Не меньший отряд составляют косметички, парикмахеры и модельеры… Если сейчас кто и правит эльфами, то парикмахер и