Двое из трех (ЛП) [Брионес Лим] (fb2) читать онлайн

С. Брионес Лим Праздничный побег Двое из трех -1

Переводчик: Наталья Б.

Редактор: Анастасия Т., Ульяна Л., Алена Х., Екатерина И.

Обложка: Александра В.

Глава 1

«Слушайте! Ангелы-вестники поют!» в пьяном исполнении моей тети раздается снизу. Я поморщилась, услышав ноту выше, чем нужный Си-бемоль, и быстро закрываю дверь в спальню, бросив взгляд в сторону моей кровати.

Старая картонная коробка грязная и в пятнах, потрепанная и пыльная от многих лет пренебрежения. Сев на старый матрас, я кладу коробку передо мной, делая глоток Гоголь-моголя (любезно приправленный ромом кузеном Морисом) до погружения в содержимое коробки. Только Бог знает, сколько жидкого мужества мне нужно, чтобы покопаться в этих вещах.

Пыль покрывает мои пальцы, когда я поднимаю крышку. Делаю глубокий вдох, быстро пожалев об этом, когда выдыхаю затхлый запах.

 Тьфу. Противно.

Я отмахиваюсь от него и нетерпеливо вытаскиваю ленты, безделушки и другие предметы из старшей школы. Вскоре моя кровать становится покрытой грудами блестящего беспорядка, но я не могу найти одну вещь, которую ищу — фотографию. Конечно, я обнаружила кучу других снимков, полностью отражающих весь ужас половой зрелости — разные игры в футбол, вечеринки, в частности мероприятие «посади дерево», но не ту фотографию, которую я ищу.

 Тук, тук.

Я поднимаю голову и вижу мою сестру, Эмили, вошедшую в комнату. Ее недавно покрашенные светлые волосы туго завязаны в пучок, что делает ее немного более пугающей, чем обычно. Она отхлебывает от своей собственной кружки с Гоголь-моголем с ромом и смотрит на меня вопросительно.

 Что? — я сразу же бросаю пару ярко — красных помпонов и отодвигаю коробку подальше от меня.

Я вижу, что ты совершаешь путешествие по воспоминаниям. Забавно, когда люди, которые уехали из дома делают подобное дерьмо, — она проходит рядом со мной и залезает в коробку, прихватив с собой пару пластиковых гирлянд.

 Тьфу, я не могу поверить, что ты сохранила все эти вещи.

 Что я могу сказать, я жадная до наказания. Думаю, мне повезло, что мама никогда ничего не выбрасывает.

 Да, если ты считаешь старшую школу везением. Если честно, вспоминая старшую школу, это точно не было похоже на развлечение для меня, — Эмили наклоняет голову набок и прищуривает глаза. — Так в чем же дело? Ты просто исчезла. Ты полностью пропустила сказочные песнопения в пьяном стиле Росси.

Я фыркаю и откидываюсь на мою кровать.

 О, да. Версия вступление к «O, придите, все верующие» под воздействием рома звучит очень интересно.

Моя старшая сестра садится на край кровати и заглядывает в коробку.

 Так… почему ты закрылась здесь? Хотя, надо признать, в твоей комнате гораздо более спокойно, чем внизу.

Я пожимаю плечами.

 Не знаю. Просто рассматривала мои старые вещи, я думаю.

 Х-м-м-м.

Я гляжу на нее, сузив глаза.

 Что это значит?

 Ничего, — отвечает она беспечно.

 Эмили.

Она ухмыляется.

 Просто говорю, что это желание оглянуться назад очень своевременно с папиной взрывной новостью, верно?

 Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

 Точно, — она неубедительно смеется. Поднявшись с кровати, она подходит к двери и поворачивается. — И это именно та причина, почему я переехала из БэтлФоллс в первый же шанс, который мне выпал. Этот город слишком мал, чтобы забыть прошлое.

 Ты имеешь в виду, помимо той части, где ты залетела и сбежала с Клайдом? — дразню я.

 Ха-ха, — она закатывает глаза и делает еще больший глоток гоголь-моголя. — В любом случае, я не просто так сюда сунулась. Мама хотела, чтобы я сказала тебе, что к тебе гость.

 Гость? Кто это?

Она пожимает плечами.

 Не расслышала его имени. Хотя он очень милый.

Я снова смотрю на мою коробку с сокровищами и гляжу вверх как раз вовремя, чтобы увидеть мою сестру выходящей из комнаты. Кто вообще может ходить в гости в канун Рождества?

Запах подгоревшей индейки заполняет мой нос, пока я спускаюсь по ковровой лестнице. Режущие слух мелодии тети Сони, к счастью, закончились, и теперь ее заменяет суета многочисленных разговоров и смеха. То есть, пока я не делаю последний шаг. Все разговоры прекращаются, как только я вхожу в гостиную. Я оглядываюсь, понимая, что вся моя семья смотрит на меня. Мои пальцы автоматически летят в сторону моего носа, вытирая его от каких-либо признаков соплей.

Я практически бросаюсь к сестре, потянув ее за рукав.

 Что происходит?

 Ты же не думала, что они отреагируют любым другим способом, не так ли? — шепчет она.

 О чем ты говоришь? — шиплю я.

 К вечно одинокой и независимой Ракель пришел мужчина? Пожалуйста, ты что, подумала, что королева Англии просто вошла в комнату.

Кровь отливает от моего лица.

 Я до сих пор не знаю, о чем ты говоришь.

 Рокки, привет. Счастливого Рождества, — глубокий голос поет позади членов семьи.

Моя голова поворачивается, и я в шоке смотрю, как Итан протискивается между двух моих здоровенных кузенов Мэттью и Джо. Несмотря на то, что у нас было три свидания с ним, я никогда не могла представить, что он ворвется на вечеринку моей семьи — тем более, что я никогда не говорила ему об этом.

 Кто его пригласил? — шепчу я в шоке.

 Держу пари, что это мама, — Эмили подходит к нашей матери, у которой безошибочный озорной блеск в глазах. Она подмигивает мне, и Боже, как я хочу встряхнуть эту женщину за плечи и закричать. Когда она пригласила Итана, не спросив меня? Эмили поворачивается ко мне и, выгибает бровь.

 Почему ты выглядишь, словно кто-то убил твоего кота? Разве вы двое не встречаетесь? Можно подумать, ты была бы не рада провести праздник со своим парнем.

 Он не мой парень, — отвечаю я, как раз до того, как Итан доходит до меня. — Итан! Привет! Счастливого Рождества.

Он улыбается и тянет меня в неловкое объятие, вызывая смех у двух кузин — подростков.

 С Рождеством. Спасибо, что пригласила меня.

 Ну, конечно, — я украдкой гляжу на Эмили, которая лишь пожимает плечами и возвращается к мужу и сыну. Дерьмо. Куда ушел мой буфер! Я слегка качаю головой и клею фальшивую улыбку на мое лицо.

 Надеюсь, тебя не выгнали или что-нибудь в этом роде. Ты уверен, что твоя семья не в замешательстве, где ты?

Пожалуйста, скажи, что это так, и я смогу настоять, чтобы ты ушел.

Неее, они празднуют завтра. У меня вся ночь.

Мои губы сжимаются.

 Конечно. Ну, я думаю, мы должны захватить место за обеденным столом. Не хочу быть спихнута на детский стол в этом году, — я издаю фальшивый смех и тут же иду, крутанувшись на пятке.

Я не могу поверить, что мама пригласила Итана на наш ежегодный Рождественский ужин! Кроме того, что она не подумала о том, чтобы спросить меня об этом, она просто, по сути, дала Итану неправильное впечатление о наших отношениях. Я не говорю, что Итан плохой или ещё что, но серьезно, мама; было только три свидания!

Я занимаю свое место ближе к середине гигантского шестнадцати местного стола, который сошел словно со страниц из журнала. Хрустальные бокалы, золотые олени, молочай — когда дело доходило до Рождества и нашей большой семьи, мои родители преодолевают все преграды. Итан смущенно занимает место рядом со мной, фальшивая улыбка не покидает его лицо. Ох, вы знаете этот вид улыбки — «Я должен произвести хорошее впечатление, поэтому я буду выглядеть так, как будто у меня была подтяжка лица». Его улыбка до ушей, демонстрирует его идеально отбеленные зубы.

 Как думаешь, ты получишь все, что хочешь на Рождество в этом году? — спрашивает он меня в неудачной попытке сломать лед.

Я воздерживаюсь от высказывания, что единственная вещь, которую я когда — либо действительно хотела, будет буквально через два дня. Вместо этого я отвечаю:

 О, да. Я была хорошей девочкой в этом году.

Как только я понимаю значение косвенного намека, я отворачиваюсь, не желая видеть щеки Итана, раскрасневшиеся от волнения. Я перенаправляю мое внимание на дядю Грейди, который готовится сказать длинную скучную молитву. Когда все за столом притихают, чтобы сказать спасибо, я пользуюсь возможностью, чтобы украдкой взглянуть на Итана.

Он действительно неплохо выглядит. На самом деле, он довольно красивый, в этом голливудском стиле. Прямой нос, яркие голубые глаза и идеальная улыбка — он мог бы быть мальчиком с плаката одного из магазинов в торговом центре, который, по иронии судьбы, продает свою одежду с помощью модели без рубашки. Он воплощение чистюли, вплоть до его прически Помпадур. Этот парень — сбывшаяся мечта каждой матери, что объясняет мамину наглую попытку ускорить наши отношения, если только я могу назвать это отношениями. Это не так, если мы были сами по себе.

Да, Итан хороший парень. Да, он успешный. Да, он красив. Так почему же я не хватаюсь за шанс переспать с ним?

«И счастливого Рождества всем вам. Аминь!» Заключительная молитва дяди Грейди выводит меня из моих мыслей. Моя семья веселеет, и вскоре звяканье столового серебра наполняет столовую. Когда Итан присоединяется к смеху, я не могу удержаться и хмурюсь, подперев голову кулаком.

Два дня. Всего через два дня я буду видеть его снова. Мальчик в прошлом, мужчина сейчас — который был, вероятно, причиной моей неспособности полностью отдаться отношениям. Я хочу увидеть того самого человека, который испортил мой взгляд на мужчин за последние пять лет.

Глава 2

— Что ты здесь делаешь? Знаешь, тебя могут выгнать, — я смотрела, как знакомая фигура поднимается по трибуне по направлению ко мне. Его большие армейские ботинки заставляли трястись металлические кресла, вызывая скрежет пока он шел. Я подтянула мои колени к груди в ожидании, позволяя длинной красной юбке моего атласного платья окружить мои икры.

— Ты хорошо выглядишь, — его голос всегда вызывал бабочек в животе. Потребовалось много времени и практики, чтобы замаскировать эффект, который он оказывал на меня, но временами, как в эту ночь, я не могла скрыть это так хорошо, как надеялась.

— Джесси, я серьезно! Ты не должен быть здесь!

— Что они сделают? Выгонят меня с танцев, откуда меня уже выгнали? — прозвучал металлический лязг, когда он плюхнулся рядом со мной. Он полез в карман, вытаскивая то, что выглядело как фляга.

Я закатила глаза и застонала в отчаянии.

— Ты серьезно? Пить в кампусе? Беру свои слова обратно, ты не хочешь, чтобы тебя выгнали. Ты хочешь, чтобы тебя арестовали!

— Да ладно, Мисс Паинька. Жизнь коротка! Это возвращение домой.

— Не напоминай! — я почесала голову, на которой была сооружена неудобная прическа, поморщившись, когда мой ноготь зацепил одну из ста шпилек, покрывающих голову.

Джесси положил локти на сиденья позади нас и глотнул свежего воздуха. Полная луна сияла, освещая его темные волосы, которые хаотично разметались вокруг его висков. Он устремил свои темные глаза на меня.

— Так, и почему ты не там и не веселишься со Стефани?

Я фыркнула.

— Ты шутишь? Ты думаешь, я могу прервать эту любовную идиллию между ней и Дэниелом? Это все равно, что пытаться отнять свежее мясо у гиены.

Джесс откинул голову назад и рассмеялся. Он протянул мне фляжку.

— Вот, выпей это. Я думаю, что тебе это нужно больше чем мне.

Оттолкнула его руку с металлической фляжкой обратно.

— Нет, спасибо. В отличие от тебя, некоторые из нас предпочли бы окончить школу с незапятнанной репутацией.

Его светлая улыбка быстро исчезла. Он отвернулся от меня, отвернув небольшую крышку и делая глоток какой — то ужасно вонючей жидкости.

Беспокоясь, что я как-то обидела его, я спросила:

— Джесси? Ты в порядке?

— Как нельзя лучше, а что?

Я нахмурилась.

— Мы были друзьями с первого класса. Я думаю, что знаю, когда тебя что — то беспокоит.

Игнорируя меня, он протянул руку и ущипнул меня за щеку.

— Посмотри на себя, ты все выдумала. Знаешь, ты выглядишь сегодня очень хорошо.

— Только сегодня? Хи-хи, спасибо, — пошутила я. Хотя пыталась выглядеть спокойной, внутри я вопила и кричала от радости. Это было не просто, любить одного из своих лучших друзей и беспокоиться о разрыве, той священной связи, что идет вместе с дружбой. А слышать, как он говорит такие милые вещи обо мне, только подливает масла в огонь.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — он замолчал и сделал еще один глоток своего пойла. — Итак, Золушка, почему ты здесь одна? Жаль, что ты потратила все деньги на эту нелепую прическу, чтобы показать ее только воротам.

— Эй! — воскликнула я, толкнув его локтем в бок. — Это не смешно. Да будет тебе известно, мой стилист скопировал образ Аманды Сейфрид на красной ковровой дорожке!

— Прежде всего, я не знаю, кто это, а во-вторых, ты выглядишь лучше, когда твои волнистые волосы распущены.

— О… — мой голос затих, я не знала, как еще реагировать. Мой пульс ускорился, и я боялась, что Джесси смог бы услышать звук моего бьющегося сердца. Я попыталась перевести разговор в другое русло.

— В любом случае, я здесь, только потому, что мой парень слинял от меня.

— Скажи кто этот сосунок, чтобы я мог побить его?

— Ха-ха! — я прижала колени к груди и закатила глаза. — У нас был договор, Джесси Тайлер! И ты нарушил его.

Его губы скривились в грустной улыбке.

— Не моя вина, что директор запретил мне приходить на танцы.

— На самом деле, твоя, — ответила я, посмеиваясь.

— Это как?

— Если бы он не поймал тебя прогуливающим уроки в шестой раз за этот месяц, может быть, тебе бы позволили прийти.

— Так это его вина! — громовой смех Джесси разнесся по влажному футбольному полю.

— Я не понимаю.

— Если бы он не поймал меня, я бы не подставил тебя.

— Джесси, иногда быть плохим мальчиком не главное в жизни.

Мой друг наклонился и убрал выпавший завиток из моей прически за ухо.

— Но иногда, быть хорошей девочкой — главное.

***

— Рокки! Рокки! — моя сестра щелкнула пальцами перед моим лицом.

— О! Извини, ты здесь давно?

— Не так давно, как ты, — ответила она в гневе. — Серьезно, я испытываю жалость к Итану. После ужина ты в основном игнорировала его, прежде чем использовать эту отстойную отговорку «у меня болит живот».

— У меня действительно болел живот, — настаивала я.

— Как по мне, ты выглядишь очень хорошо, — она поджала губы и еще раз оглядела меня. — Все, что я знаю, ты с таким же успехом могла надеть гигантский башмак и выпнуть его за дверь.

— Ну, мне было больно, — просто не так, как я описала это Итану.

Эмили заглянула через мое плечо и посмотрела на фотографию в моей руке. В то время, прежде чем термин «селфи» попал в словарь английского языка, Джесси и я сделали снимок нас вместе во время нашего бала старших классов, а точнее на поле за пределами танцев.

— Это то, что ты искала все это время? — тихо спросила Эмили. Она полезла в ящик и достала стопку фотографий сверху. Прицокивая, она полистала фотографии Стефани, Джесси, и меня.

Я в отчаянии откинула голову назад.

— Какое твое дело? Тебе не надо куда-либо еще?

— Знаешь, имея двоих лучших друзей, одного ты явно предпочитала больше, — прокомментировала она, явно не собираясь уходить в ближайшее время.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — я вздохнула и потерла уставшие глаза. Праздники были и так достаточно утомительными, но к ним еще добавились две ошеломляющие новости, что словно бомбы были сброшены на меня.

Эмили подняла фотографию и щелкнула по ней ногтем

— Ну, Стефани была твоей приятельницей. Самый лучший друг, которому ты звонила, чтобы пойти в магазин, посмотреть фильмы или посплетничать.

— И?

— Джесси был лучшим другом, — сказала она, изображая кавычки в воздухе, — с которым ты тусовалась только потому, что невероятно втюрилась в него.

Моя челюсть упала, а щеки мгновенно покраснели.

— Нет!

— Да, ты влюбилась. Это было очевидно всем, кроме тебя, — она бросила пачку фотографий обратно в коробку и положила руку на мое плечо. — Так, что ты чувствуешь, когда знаешь, что кто — то, кто у тебя был и кто ушел, вернется?

— Это чувствуется никак, потому что для того, чтобы иметь того, кто ушел, сначала нужно его вообще иметь.

— Ах, так ты признаешь, что ты испытывала чувства к нему, — она задвигала бровями вверх — вниз.

Я закатила глаза.

— Ты моя сестра. С тобой бесполезно все отрицать. Ты, в любом случае, обязательно выяснишь правду.

— Это правда, — она согласилась кивком головы. — Итак, ты волнуешься?

— Я… нервничаю, — пропищала я.

— Нервничаешь? Почему? Я подумала, что ты будешь в восторге работать с ним каждый день.

— Я не разговаривала с ним с момента моего первого года в колледже. После второго семестра, он практически исчез с лица земли, — я провела пальцами сквозь пряди моих темных волос и вздохнула. — Я не знаю. Я думаю, это будет странно.

— Ну, люди отдаляются друг от друга. Ты была занята своим искусством в колледже, пока он протирал столы, Бог знает где.

— В Чарльстоне.

— В Чарльстоне?

Я кивнула.

— Отец Джесси жил там. После того, как он был исключен, мама выгнала его.

— Ах да, верно, — Эмили почесала бровь и нахмурилась. — Тогда почему он возвращается сюда?

— Кто знает?

***

— Ты, должно быть, шутишь! — пискнула Стефани. — Печально известный Джесси Тайлер возвращается в город?

— Я чертовски серьезно, — я замолчала и сделала глоток вина из своего бокала, слегка поморщившись от легкой горчинки виноградного вкуса. Я посмотрела на мою лучшую подругу, видя, как шестеренки вертятся в ее голове.

— Как ты думаешь, как у него дела? Он не приехал сюда, если бы не было крайней необходимости. Его не было несколько лет!

— Кому ты рассказываешь об этом? Я была здесь все это время, так же как и ты.

Стефани пожала плечами и опустошила свой бокал.

— Ты когда-нибудь жалела, что не уехала, как твоя сестра?

— Нет. Моим родителям нужна помощь в магазине, и только потому, что Эмили бросила их, не значит, что и я брошу. Кроме того, что я буду делать со степенью изобразительного искусства? — быстро ответила я. Я отвечала на этот вопрос столько раз, что мой ответ, казалось, был слишком хорошо отрепетирован.

Тонкие плечи Стефани поднялись и опустились.

— Я не знаю, может быть, создавать искусство?

— Ха! И как ты предлагаешь мне платить по счетам?

— Какие счета? Тебе двадцать три и ты живешь с родителями! Серьезно, тебе нужно перерезать пуповину и переехать из дома, в конце концов.

— Я коплю, — правдиво ответил я.

— На что? — усмехнулась она.

— На мой собственный дом. Я не планирую переезд из Северной Каролины в ближайшее время. Заодно уж начну пускать свои собственные корни, прежде чем это станет слишком поздно, — я сделала еще глоток и вздрогнула. Решив, что красное вино действительно не моя вещь, я поставила бокал на стол рядом со мной и вздохнула. — Как насчет тебя? Планы на переезд отсюда?

Стефани откинулась на диван и посмотрела в потолок. Она рассеянно пригладила свои длинные каштановые волосы, медленно моргая карими глазами.

— Нет. Я имею в виду, может быть, однажды и уеду, но сейчас у меня довольно приличная работа и хорошая квартира. На данный момент, меня все устраивает.

— Ну, скажи мне, если этот день когда-нибудь наступит. Я хочу отговорить тебя от переезда.

Она хихикнула.

— Не скоро, я обещаю.

Мы посидели в тишине еще немного, наши мысли метались в разных направлениях. Пока я углублялась в старые воспоминания, мелодичный голос Стефани прервал мои мысли.

— Как ты думаешь, это будет?

— Что?

— Видеть его снова? Я имею в виду, честно говоря, я немного взволнована увидеть его снова, но для меня он был лишь другом. Хорошим другом. Он не был…

— Он не был для тебя тем, кем он был для меня, — продолжила я.

Она кивнула головой и пожала плечами.

— В общем, да.

Я сделала глубокий вдох и заставила себя улыбнуться.

— Я думаю, только время покажет. Не похоже, чтобы он когда — нибудь смотрел на меня в другом смысле.

Стефани слизала вино с губ и пожала плечами.

— Я не была бы так уверена.

Я фыркнул, выдыхая воздух между губами.

— Точно.

Она подмигнула.

— Я знаю все и вижу все.

Глава 3

«Новинки Росси» были ничем иным, как новинками. Наш давний семейный бизнес был хорошо известен в городе и печально известен нашими глупыми рекламными роликами, в которых мой отец в костюме клоуна говорит всем: «Идите к Росси!» Мы продали товары по низким ценам. Мы продавали всё, и я имею в виду действительно всё! Гидрокостюмы? У нас они были! Книги? Получите! Банные принадлежности? Ага!

Хотя бизнес шел хорошо и в течение года, мы зарабатывали целое состояние во время праздников. Я имею в виду, в каком другом магазине можно купить прибор для кесадильи за пятнадцать баксов? Это был Белый Слон в центре!

— Рокки, ты не возражаешь встать за кассу сегодня? — папа вошел, толкая коробку, которая на вид была вся сделана из пушистого ковра. Он вытер вспотевший лоб и крякнул, когда та ударилась о растрескавшийся цементный пол.

— Да, все нормально. Должно быть, будет интересно выслушивать весь это день после Рождества «я не знал, что такой — то подарит мне подарок, и теперь мне нужно купить что-нибудь в ответ!», — передразнила я.

— Это моя девочка, — он выпрямился и расправил его густые усы. Немного толстый в талии, мой папа выглядел как версия Марио в реальной жизни. Единственное, что ему не хватало — это красной рубашки и комбинезона, чтобы закончить образ. Положив руки на бедра, он с гордостью обвел взглядом магазин. Изначально, открытый моим дедом в конце шестидесятых, магазин был расширен в десятки раз. В его основе был семейный бизнес, в нем работало более половины моих многочисленных кузенов, и, кстати, все это выглядело так, будто я была следующей в очереди, кто должен унаследовать его, особенно потому, что Эмили жила в трех штатах отсюда, и не хотела иметь ничего общего с ним.

С легким кивком головы, он посмотрел на меня с интересом.

— Готова ли ты обучать сегодня твоего друга?

Я посмотрела вверх, нервно моргая.

— Он не мой друг.

— Да? Вот это сюрприз, учитывая, что ты плакала практически каждую ночь, когда мы запрещали тебе проводить с ним время.

— Это не так.

— Угу, — ответил он с недоверием. — Красивый парень с плохой репутацией не могу винить твоих родителей за то, что пытались защитить тебя.

Было странно услышать от него, что Джесси красивый. Закатив глаза, я обрушила на него шквал ответных реплик.

— Во-первых, это была не совсем его вина, что нас поймали, а во-вторых, прежде всего, как ты вообще его нанял? Я даже не знала, что он был в городе! После того как ты скинул на меня эту бомбу прошлой ночью…

— Бомбу? Это твоя мать пригласила Итана, а не я!

Я поджала губы.

— Это не то, что я имела в виду.

Игнорируя меня, папа лизнул свой палец и начал вытирать пятно на обратной стороне кассового аппарата.

— Джесси вернулся в город, чтобы позаботиться о своей матери.

— О? Что случилось с миссис Тайлер? Я не слышал о ней с тех пор, как он уехал.

Папа с грустью посмотрел вниз.

— Да, она превратилась в своего рода отшельника. Это довольно печально, на самом деле. Во всяком случае, все это курение сказалось на ней, если ты понимаешь, что я имею в виду. Так как она не имеет других членов семьи, кроме Джесси, то…

— Да, я думаю, что понимаю, о чем ты, — я нахмурилась. Бедный Джесси. У него никогда не было хороших отношений с матерью. Я не могу представить, через что ему приходиться проходить. Перестав хмуриться, я напомнила себе, что у Джесси было все, но он исчез с лица земли несколько лет назад. Я не могу переживать за него, не заботясь о нем в действительности.

Старомодные колокольчики, которые мой отец отказался снять с передней двери, зазвонили, когда стеклянная дверь открылась. Зная, что до открытия еще тридцать минут, я могла только догадываться, кто вошел в дверь. Но мое бьющееся сердце, конечно, знало.

— Мистер Росси? — знакомый голос звучал как мелодия. Это было похоже на старые любимые песни, которые вы не слышали много лет, но все еще в состоянии с легкостью вспомнить все слова. Несмотря на годы тишины, я все равно помнила этот голос очень хорошо.

— Сюда, Джесси.

Мои ладони мгновенно стали влажными. Глубоко вздохнув, я вытерла их о мои потертые джинсы, не зная, что с собой делать. Стараясь казаться спокойной, я расправила плечи и сместила свой вес, так чтобы моё бедро выпирало. Поняв, как глупо я выгляжу, я выпрямилась, и скрестила руки на груди.

Какого черта я делаю? Я, что сержант — инструктор по строевой подготовке? Я покачала головой, напомнив себе, что он был просто старым другом. Согласна, я любила этого лучшего друга, но все же. Наконец, расслабившись и встав в приемлемую позу, я подняла взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть его поворачивающего к нам из — за угла.

Он заставил моё дыхание остановиться.

Прошло пять лет с тех пор, как я последний раз видела его. Будучи всегда скрытным, он никогда не имел онлайн-профилей в соцсетях, поверьте мне, я искала! За последние пять лет я полагалась исключительно на мою память, когда думала о нем. И в моей памяти, имя Джесси ассоциировалось с образом красивого мальчика: высокого, худого, с беспорядочными темными волосами. Человек, стоящий передо мной не был Джесси, которого я помнила. Он был гораздо, гораздо лучше.

Этот новый Джесси выглядел на несколько дюймов выше, и его тело, безусловно, стало больше со старших классов. Его когда-то неопрятно длинные волосы были теперь короче, но также хаотичны, в его стиле. Его подбородок, который потерял полноту, присущую подростку, стал более твердым и теперь был покрыт легкой щетиной. Она прекрасно обрисовывала его высокие скулы, а также делала маленькую ямочку на подбородке немного более выраженной.

Боже, он был восхитителен.

— Аааа! — глядя на него во все глаза, я не заметила, что локоть соскальзывает с кассового аппарата, пока не стало слишком поздно. Я отступила в сторону, держа голову опущенной, пока выпрямлялась. Дерьмо. Отличное «первое» впечатление.

— Рокки? — Джесси оглядел меня сверху донизу, как будто он не узнал меня. Хотя надо признать, я немного отличаюсь от долговязого подростка с брекетами, которого он в последний раз видел, но я не думаю, что сильно изменилась.

— Э-Эй… э… Джесси. Привет! — я поморщилась, хватаясь за горло, когда мой голос дрогнул. Если до этого мне еще не было неловко, то вот сейчас стало.

Джесси замолчал на секунду, как будто ждал, что я отойду от кассы. К сожалению, для нас обоих, я оказалась в ступоре и не могла пошевелиться. Понимая, что я не собираюсь делать первый шаг, Джесси распахнул маленькую, качающуюся дверь и подошел ко мне, чтобы обнять.

— Кхм, эта встреча очень трогательна, но пока ты не обучен обращаться с деньгами, никто и никогда не заходит в эту дверь. Слышишь меня? — прервал нас голос моего отца.

Старый Джесси бы нахохлился и придумал хороший ответ. Этот Джесси только кивнул и попятился, как бы извиняясь.

Папа кивнул в ответ в знак одобрения. Похлопывая по пивному животу, он объяснил:

— Итак, сегодня ты будешь работать в зале со мной, а Рокки на кассе. Изначально я хотел, чтобы она обучила тебя, но… — его глаза стрельнули в меня, и он слегка покачал головой. — Во всяком случае, в течение первых нескольких часов работы много не будет, но к обеду станет многолюдно. Вот тогда придет вторая смена и пересечется с первой.

— Да, сэр, — ответил Джесси добродушно.

Было странно видеть его таким… таким… почтительным. Я моргнула от удивления и посмотрела на него еще раз. Он выглядел как Джесси… вроде как. Он говорил голосом, как у Джесси. Почему же он казался таким другим?

Мой отец кивнул, явно покоренный этим новым Джесси.

— Зная, что вы двое не видели друг друга много лет, вы будете иметь достаточно времени, чтобы нагнать это в свой обед.

Темные глаза Джесси повернулись в мою сторону, но он не сказал, ни слова. Отчаянно пытаясь, избавится от неловкости, я ответила веселым тоном: «Звучит хорошо, папа. Приятно снова видеть тебя, Джесси».

Он заморгал, как будто проснувшись от сна.

— И мне приятно увидеть тебя.

***

— А потом он просто сказал: «И мне приятно увидеть тебя» и с тех пор со мной не разговаривал.

Стефани сидела на полу напротив меня, копаясь в том, что было моей «капсулой времени». Мне пришлось тащить ее всю дорогу до ее квартиры, надеясь, что она сможет пролить свет на мое нынешнее фиаско. Как два криминалиста-детектива, мы перебрали содержимое в попытке собрать воедино, когда между Джесси и мной что-то пошло не так. Стефани даже пошла дальше, рассортировав содержимое в кучки вокруг себя, что было признаком ее натуры с обсессивно-компульсивным расстройством.

— Он даже не пытался увидеть тебя во время обеденного перерыва? — она облизала палец и полистала старый ежегодник.

— Неа! Даже после того, как отец сделал ему открытое приглашение, чтобы поболтать со мной.

Стефани посмотрела на меня и улыбнулась. Она поддразнила меня, спев слова песни «Это нормально, если твой отец приглашает кого-то, только не твою маму?»

— Неважно, — я закатила глаза и потянулась к куче фотографий перед ней. Я пробежалась глазами по фотографиям, останавливаясь на одной, где мы трое в боулинге. Стефани и я демонстративно носили цветную одежду, в то время как Джесси оставался верен себе во всем черном. Даже его обувь была черной! — Мы были как три мушкетера тогда. Что, черт побери, случилось?

— Ты имеешь в виду два мушкетера.

— О чем ты вообще говоришь?

Стефани выпрямила свои ноги и наклонилась вперед, указывая пальцем на меня осуждающе.

— Вы двое были как неразлучные друзья! Я всегда чувствовал себя третьим колесом рядом с вами, ребята.

— Не возможно, — оспорила я. — Мы были тремя товарищами. Мы все делали вместе.

— Пфф, ну да, конечно, — ее глаза блестели от веселья. — Во-первых, у вас обоих были свои маленькие шутки, которые я никогда не могла понять.

— Но…

— И вы всегда пытались втянуть меня во все ваши увлекательные приключения, которые меня не интересовали.

— Не правда!

— Пешие прогулки?

— Ты ходила!

Она покачала головой так быстро, что ее хвост растрепался.

— Рисование?

— Хорошо, ты знаешь, это не справедливо.

— Единственное, что мне нравилось делать с вами двумя — ходить в библиотеку, чтобы взглянуть на старые книги, и даже тогда вы оба были странными.

— Не наша вина, что мы не были непристойными, как ты, — я ответила с подмигиванием.

Стефани фыркнула и покачала головой.

— Как угодно. Это нормально. Я приняла это.

— Что?

— Что он и я были двумя твоими лучшими друзьями, но это не делало его и меня лучшими друзьями. Вот так это было.

— Как так? — я отклонилась назад на диванную подушку, наслаждаясь тем, как моя голова утонула в бархатистой мягкости. Головная боль быстро нарастала, и я не могла сказать, было это вызвано нашим путешествием по воспоминаниям или грубым разочарованием от того, что тот, кто был так дорог мне, отверг меня.

— Родственные души должны быть лучшими друзьями. Откуда как ты думаешь, взялась фраза «вышла замуж за моего лучшего друга»?

— Он не моя родственная душа, — хотя я сказала слова вслух, мое сердце сжалось в разочаровании. Часть меня всегда надеялась, что мы такими являлись, но теперь я не была так уверена.

Я часто представляла себе наше воссоединение. Я, бегущая в его объятия, и Джесси сжимающий меня крепко, как будто стерлись все годы, что мы были врозь. Но это была просто фантазия. Он никогда не думал, и не будет думать обо мне больше, чем «Просто Рокки», о чем свидетельствуют наши неловкие «танцы» с самого начала.

Стефани продолжала бесцельно листать ежегодник с собачьими ушами. Она остановилась на определенной странице и изобразила злую ухмылку.

— Ой — ой. Я знаю этот взгляд. О чем ты думаешь? — спросила я подозрительно.

— Только то, что ты должно быть не единственная, кто пересматривает своё прошлое, — она подвигала бровями вверх — вниз.

— Что ты имеешь в виду?

С хихиканием она подняла книгу и указала пальцем на школьную фотографию Дэниела Маккартни.

— Ты, должно быть, шутишь! — воскликнула я, глядя на фото мальчика с нечёсаной шевелюрой.

Она пожала плечами.

— Что? Я молода и одинока. Почему нет?

— Потому что он был придурком, вот почему! Разве не поэтому ты бросила его после возвращения?

— Мы тогда были глупыми детьми. Я была просто неразумной ревнивой сучкой, которая убедила себя, что в отношениях парни мечтают о других женщинах.

Я фыркнула.

— Ладно, продолжай говорить себе это.

С широкой улыбкой на лице Стефани поднялась с пола, чтобы схватить ноутбук. Как только она села обратно, она с нетерпением вошла в систему, маниакально печатая на розовой клавиатуре.

— Ты ведь на самом деле не ищешь его, да? — мой голос был суровым, но с намеком на веселье. По правде говоря, я думала, что это немного смешно.

— Как думаешь, у него есть профиль в соцсетях?

Я покачала головой и издала смешок.

— О Боже, я создала монстра.

Глава 4

— Рокки?

Удивленная, я медленно повернулась, услышав голос Джесси. Быстро сглотнув, я изо всех сил постаралась сохранить спокойный тон.

— Привет! Ты сегодня рано!

Признаю, я потерпела полный провал.

Джесси снял свой огромный пуховик и стряхнул снег с волос. Мои глаза проследили за пушистыми хлопьями, падающими на пол, и я почувствовала себя немного глупо, завидуя снежинкам.

Он оглядел магазин, смотря куда угодно, но только не на меня.

— Ну, ты знаешь, как это — первая неделя на работе. Ты должен произвести хорошее впечатление.

Я рассмеялась.

— Ну, ввиду того, что я работаю здесь с девяти лет, я действительно не понимаю. Знаешь, законы о детском труде не распространяются на семью Росси.

Тишина окутала нас двоих. Я начала барабанить пальцами по прилавку, нервная привычка, которая у меня была с тех пор, как я себя помню. Джесси, должно быть, обратил на это внимание.

— Ну, очень приятно, что твой отец нанял меня вот так. Последний раз, когда я его видел, он выглядел так, будто хотел выстрелить мне в голову.

— Я сожалению о твоей маме, — я задержала дыхание, удивленная, что я выпалила это так бессердечно.

Джесси переместил свой вес, и подтянул свои подогнанные джинсы. Это была привычка, которую он имел с детства. Это говорило о том, что он готовился уйти. Я не позволю ему.

— Почему ты вернулся? — надавила я.

Он приподнял бровь.

— Прости?

— Ты меня услышал.

Его глаза слегка сузились, и на мгновение я подумала, что разозлила его. К счастью, его голос был спокойным, хотя и слишком расчетливым на мой взгляд.

— Ты уже сама ответила на этот вопрос.

Я, молча, смотрела на него.

— Моя мама? — насмешливо предположил он.

— Зачем ты пришёл сюда? В мой магазин. Прошло много лет с тех пор, как я видела тебя в последний раз, и вдруг ты снова появляешься, странно ведешь себя.

— Я не веду себя странно.

Я демонстративно уставилась на него, моё лицо было суровое и непреклонное. Это был тот же самый взгляд, который я использовала каждый раз, когда он плохо себя вел, и я могла сказать, что он узнал его. Его плечи слегка пошевелились, выдав легкое пятно пота вокруг воротника. Он нервничал. Но почему?

Сделав глубокий вдох, он закрыл глаза и тихим голосом сказал:

— Я знаю, что вещи, которые произошли, были странными, но я с уверенностью могу сказать, что это было к лучшему.

— К лучшему? Мы были лучшими друзьями, Джесси. Двое из трех, могу я добавить. Ты полностью исчез с лица земли. Скажи, ты хотя бы навестил Стефани с тех пор, как приехал?

Он нахмурился.

— Я думаю, ты знаешь ответ.

— Еще бы, — проворчала я. Повернулась и схватила грязный оранжевый фартук, надев его. Когда я завязывала узел вокруг талии, я могла поклясться, что поймала взгляд Джесси, следивший за каждым моим движением. — Так в чем дело? Почему ты здесь?

— Я должен позаботиться о маме, Рокки. И мне нужна работа. Возможность представилась, и я воспользовался ею. Ты бы сделала то же самое.

— Если бы эта возможность не появилась, ты бы хоть попытался связаться со мной? — выражение его лица говорило само за себя, и я не смогла заставить себя услышать, как он говорит это вслух, поэтому я решила сменить тему. — Собственно, где ты вообще столкнулся с моим отцом? Мой папа либо на работе, либо дома.

— В аптеке. Я покупал лекарства для мамы, а твой отец был там по своим делам.

Это верно. Мой отец боролся с сильной простудой.

Я чувствовала, что моя решимость слабеет. Скучала по своему другу и понятия не имела, почему между нами был лед. Как будто холодный фронт ворвался между нами и больше не исчезал.

— Это я что — то сделала? — настаивала я.

Джесси, потянувшийся за собственным фартуком, застыл на полпути.

— Что?

— Должно быть, я сделала что-то, из-за чего ты перестал разговаривать со мной.

В уголках его глаз обозначились морщинки, что я могла описать только как признак веселья. Тот факт, что он мог найти повод для веселья в этом разговоре, раздражал меня.

— И? — потребовала я.

— Почему это должно быть связано с тобой? Я перестал разговаривать со Стефани тоже.

— Да, но…

— Но что? Но я был ближе к тебе, чем к ней? Но мы должны были быть друзьями навсегда, и я все испортил?

— Да — прошептала я.

— Старшая школа окончена. Нам пришлось повзрослеть в какой-то момент, — он надел фартук и хотел отвернуться, когда вдруг замолчал. — Рокки?

— Что? — огрызнулась я. Я больше не злилась. Я была в полной ярости.

— Вопреки тому, что ты можешь думать, мне очень приятно снова видеть тебя. Ты выросла… милой, — с этими словами он направился в кладовую, оставив меня изумленно глазеть на него.

***

— И это будет тринадцать долларов и пятьдесят восемь центов, — сказала я, выдавливая из себя поддельный веселый голос. Мой разговор с Джесси по-прежнему давил на меня, и тот факт, что он был всего в нескольких футах внутри кладовой, или в «подземелье», как любя прозвали его наши сотрудники, не заставлял меня чувствовать себя лучше.

Пока я ждала миссис Креншоу, одну из наших постоянных посетительниц, чтобы пересчитать стоимость примерно в 4 доллара, я почувствовала, что мои уши начинают гореть. Я могла поклясться, что почувствовала, как кто-то наблюдает за мной.

— Рокки!

Я посмотрела вверх и заметила, как Итан входит с двумя коричневыми бумажными пакетами в руках. У него была широкая улыбка, приклеенная к лицу, и немного пружинистый шаг. На нем были темно — коричневые брюки и облегающий серый свитер. Я не могла не подумать, что он был похож на школьника из частной школы.

Миссис Креншоу посмотрела через плечо. Когда она увидела его, то снова посмотрела на меня с заговорщицким блеском в глазах.

— Значит, ты и мальчик Малькольма?

Это было странно услышать, как моя семидесятилетняя клиента пропела это так… так… чувственно.

— Он уже вряд ли мальчик, миссис Креншоу, — рассмеялась я.

— Ты права. Этот сосунок вон там — полноценный мужчина, который довольно хорошо заполняет эти брюки, могу я добавить.

— Миссис Креншоу!

— Хочешь совет? Хватай его. Судя по моему опыту, у тебя не будет много таких милых парней, которые выглядят так каждый день.

— Поняла, — ответила я, быстро теряя свою улыбку. Я взглянула на подземелье и почувствовала себя поникшей. Что, если я никогда не полюблю хороших парней? Что, если мне нравятся плохие мальчики?

Как только миссис Креншоу ушла (ущипнув Итана за задницу на выходе, должна я добавить), я отошла от прилавка и направилась к Итану с открытыми объятиями.

— Привет, красавица, — он оставил поцелуй на моем лбу, заставив меня напрячься.

Что, черт возьми, со мной не так?

Пытаясь расслабиться, я крепко обняла его в ответ и вдохнула содержимое пакета. Хотя аппетита у меня не было, я почувствовала, как мой рот наполняется слюной.

— Ты не должен был приносить мне обед.

— Ах, но я хотел. Я чувствовал себя плохо, что я не остался после рождественского ужина, чтобы позаботиться о тебе.

— Итан, ты был не обязан, — ты не мой парень.

— Я знаю, но все же. Я хотел все исправить. Так как я не знал, чувствует твой желудок себя лучше или нет, я подумал, что куплю тебе курицу на гриле.

— Мой желудок чувствует себя хорошо, — сказала я ему. В отличие от моей гордости или моего сердца.

Я рассеянно сняла нитку с его свитера. По его ответной улыбке, можно было подумать, что я сделала ему массаж ног или что — то вроде того.

— Твоя мама сказала мне, что мне разрешено поесть в комнате отдыха с тобой.

— Конечно, — пробормотала я. Отойдя от его рук, я схватила один из пакетов и пошла впереди него. — Пойдем?

— Да, миледи, — он рассмеялся и слегка притянул меня за талию. Из-за стеллажей я увидела, что моя мама следит за нами.

Я не была удивлена, почему моя мама вдруг оказалась в команде Итана. В связи с тем, что я никогда не приводила парней ко мне домой, моя мама в высшей степени кричала о ее страхе, что я превращаюсь в какую-то бесполую старую деву, которая будет владеть миллионами кошек. В этом нет ничего плохого, но я знала, что какая — то ее часть всегда хотела быть «Матерью Невесты». Когда Эмили сбежала, она была больше, чем опустошена. Добавьте еще одну дочь, которая, казалось, с большим удовольствием делала эскизы в одиночестве, в своей комнате вместо того, чтобы заводить отношений, и это было плохим сочетанием для женщины, одержимой свадебными журналами.

Когда пришел Итан Малькольм — это был как подарок небес для нее. Итан был новым сотрудником рекламного агентства, которое выпускало наши рекламные ролики. Он был недавно назначен работать с нами, и пришел на нашу праздничную съемку. Я признаю, что он зацепил мой взгляд, как только он вошел в дверь. А как могло быть иначе? Он выглядел так, будто сошел со страниц журнала. И все же, когда он попросил меня выпить с ним кофе, я поначалу отказалась. Причина? Честно говоря, я и сама не знаю. Тем не менее, вскоре я узнала,что Итан ненавидел принимать "нет" в ответ. Цветы, конфеты, плюшевые мишки — назовите любой стереотипный романтический подарок, и я гарантирую, что он подарил его мне. Никогда, не будучи падкой на подарки, его жесты оттолкнули меня даже больше, чем раньше. Только когда во время одной из моих смен он появился в рубашке Энди Уорхола, я передумала. Что я могу сказать? Возможно, я и не материалист, но я полноценный арт-фанат.

Итан приготовил нашу еду, открыл контейнеры и поставил их перед нами. Когда он открыл маленький пакет, в котором размещалась моя вилка, мне пришлось прикусить язык от напоминания ему, что я не ребенок.

Просто наслаждайся вниманием, подумала я. Но я не могла не поежиться, когда он положил мою вилку передо мной. Что дальше? Он собирался надеть на меня слюнявчик?

— Как проходит твой рабочий день? — он сел рядом со мной и начал копаться в своем салате. Я ковырялась в своем, не потому, что мне не нравилась еда, но больше, потому что я вдруг снова потеряла аппетит.

— Нормально, — тык, тык, тык по огурцу. — Ничего особенного. Что насчет твоего?

Когда он рассказывал про конфликт в планировании для одного из их производственных заданий, мои мысли были далеко. Итан был действительно отличным парнем. Действительно. Так почему же я не чувствовала этого волнения, когда была с ним? Что я хотела чувствовать, так это частое дыхание, бабочек в животе или даже небольшую нервозность. Всякий раз, когда я была с Итаном, я чувствовал себя… нормально.

Я продолжала колоть мои бедные овощи, будто бы они были причиной отсутствия моего сексуального влечения. Вскоре моя тарелка выглядела как вегетарианская резня. Решив перекусить, я засунула целую кучу этого побоища в рот.

— Итак, я подумал, что завтра вечером мы можем пойти к Карбанаро, — сказал Итан застенчиво.

— Ты шутишь? Это место такое дорогое! — воскликнула я со ртом, полным еды. Видимо, я потеряла всякое чувство столовых манер, но, конечно, Итан был достаточно хорош, чтобы не заметить.

— Ну, это будет наше четвертое свидание, и я подумал…

— О! Я не знал, что здесь кто-то еще, — воскликнул голос. Я подняла взгляд и увидела шокированное лицо Джесси. Он смотрел на меня и Итана, а потом обратно.

— Все в порядке, приятель. Просто обедаю с Рокки, — Итан протянул руку и похлопал по моей руке.

Губы Джесси напряглись.

— Я вижу.

Итан тепло улыбнулся, казалось бы, не обращая внимания на осуждающий взгляд Джесси.

— Ты здесь новенький? Я тебя раньше не видел.

Я прочистила горло, чуть не подавившись куском салата.

— Итан, это мой старый друг, Джесси. Он только вчера начал работать у нас, — я замолчала и посмотрела назад на Джесси, который отступил к старому холодильнику в углу комнаты отдыха. — Джесси, это Итан. Он… эээ… мы… эээ…

Итан слегка напрягся, но не перестал улыбаться.

— Никаких ярлыков.

— Никаких ярлыков, — повторил Джесси. Он открыл холодильник и схватил грязную теплоизоляционную сумку для обеда. Понимая, что у него не было выбора, кроме как поесть с нами, я быстро начала жевать свой салат. Что угодно, лишь бы поторопиться с обедом.

— Старые друзья, да? — Итан посмотрел на нас. — Как долго вы знакомы?

Джесси ответил за меня.

— Мы дружим с четырнадцати лет.

— Ух ты, почти десять лет. Это впечатляет! — глаза Итана расширились в знак восхищения.

— Мы потеряли связь несколько лет назад, — поправила я, прокалывая еще один огурец. Я сосредоточенно держала свой взгляд на моем полусъеденном салате и не заметила, что Джесси быстро уходит.

— Куда ты направляешься? Ты можешь поесть с нами, — предложил Итан.

Я подняла голову и поняла, что Джесси уже идет к двери. Он резко остановился и покачал головой.

— Без обид, но я немного интроверт. Мне нужен перерыв, чтобы перестроится… наедине.

— Понял, приятель.

Интроверт? С каких это пор?

— Может, ты просто уходишь, чтобы тайком покурить? — спросила я подозрительно.

Джесси покачал головой, но сдержал свое выражение равнодушным.

— Я бросил давным-давно.

Он тоже перестал курить?

Итан повернулся ко мне.

— Так, что насчет Карбанаро? Завтра вечером?

— Да, конечно, — ответил я рассеянно. — Почему нет?

***

— В чем, по-твоему, его проблема? — Стефани бросила в рот попкорн, громко им хрустя. Она схватила пульт и включила телевизор, прежде чем сесть на ее гигантский диван.

Это был вечер среды, и время для нашего шоу, и по еженедельной традиции, я пришла в пижаме, принеся кексы и латте. Это был один из моих любимых дней недели, и один из многих моих посещений Стефани. На самом деле, я была в ее квартире больше, чем у себя дома, и я бы не стала это менять.

— Он ведет себя все более странно, — жаловалась я.

— Как так? — хрум, хрум, хрум.

— Я не знаю… правильно, вежливо. Определенно не тот Джесси, которого мы знали раньше.

Стефани кивнула головой.

— Ну, мы все выросли.

Я фыркнула.

— Ты уверена в этом? Иногда мне кажется, что я притворяюсь взрослой.

Положив чашу попкорна вниз, Стефани оттолкнула себя с дивана и села рядом со мной.

— Глупый кролик, разве ты не знаешь, что по мере взросления ты начинаешь понимать, что никто не знает, что, черт возьми, они делают? Все просто прячут страх, потому что думают, что это то, что они должны сделать. Мы все дети, играющие в притворство.

— Когда ты стала такой умной? — поддразнила я.

— Я всегда была самой умной в компании, помнишь? Одна из трех, — она ткнула меня в ребра так сильно, что я почувствовала, что будет синяк.

— Ой! Зараза! — я ударила ее по руке и откинулась на диван. Я посмотрела на ее телефон, который лежал на журнальном столике. Он лежал неактивный, пустой экран насмехался надо мной. — Так он даже не пытался позвонить тебе?

— Ответ все еще нет, домашняя девочка. Вероятно, он даже не хочет меня видеть. Если только… — Стефани замолчала и злобно усмехнулась.

— Ой-ой. Что?

— Я думаю, что завтра во время обеденного перерыва я собираюсь посетить «Новинки Росси».

Я подняла бровь.

— Ох?

— Ага. Раньше у меня никогда не было проблем вытрясти из Джесси все его дерьмо, и я уверена, что, черт возьми, и теперь не будет проблем, — именно в этот момент началась сказочная музыка начала титров, в результате чего Стефани повернула головой к телевизору. — Хватит уже этого мелодраматического дерьма, Мистер Хейнс начинается!

Я закатила глаза и села наслаждаться сладкой картинкой в течение часа.

Глава 5

— Что вы двое здесь делаете? — осуждающе завопила Стефани. Она осторожно держала свое роскошное синее платье, чтобы то не промокло, пока она шагала по влажной траве.

— Просто разговариваем, — устало ответил Джесси.

— Разговариваете? Джесси, ты даже не должен быть здесь прямо сейчас! Я была там, когда они стучали молоточком по поводу тебя, помнишь?

— Ах, да. Ты была занята шпионством поблизости.

Рот Стефани открылся, обнаружив два ряда аквамариновых брекетов.

— Шпионством? Я проверяла, все ли в порядке! — она сузила глаза на меня. — Сейчас все выглядит так, что я должна проверить в порядке ли Рокки тоже.

— Я ничего не делаю — возразил я. К моему лицу прилила кровь, отказываясь вешать Стефани лапшу на уши.

— А что за фляжку я вижу там? Рокки? — в лучшем случае Стефани звучала как школьный учитель, в худшем, как бабушка.

— Это моя, — вздохнул Джесси. — Ты, правда, думала, что Рокки выпьет? Блин, как я застрял с двумя слабачками вроде вас в качестве друзей?

Мое сердце мгновенно упало. Я всегда задавалась вопросом, почему Джесси решил тусоваться с нами. Он был стереотипным плохишом, а Стефани, и я были… ну, как гиг загоняющийся по искусству и помешанный ученый. Мы абсолютно не подходили друг другу.

— Ты должен думать, как тебе повезло, что тебя распределили в нашу группу по биологии. Если бы у тебя не было моего выдающегося мозга или художественной натуры Рокки, ты бы завалился. Ты должен признать, что наша копия митохондрии была лучшей.

Мои глаза остекленели. На самом деле, это был первый раз, когда я действительно разговаривала с Джесси, хотя я знала о нем с начальной школы. Даже когда мне было семь, я думала, что застенчивый, тихий ребенок в тусклой одежде был довольно милым, но по мере того, как развивалась школьная иерархия, у меня никогда не было причин заговорить с ним.

До того момента.

Как обычно, Стефани и я объединились в пару для проекта быстрее, чем учитель смогла назначить ее нам. Мы сидели, планируя, кто, что будет делать, (конечно, я взяла на себя наглядную часть, а Стефани исследовательскую), когда миссис Харрис огорошила нас новостью.

— Девочки, не могли бы вы взять Джесси Тайлера в свою группу? — очевидно, это был больше приказ, чем вопрос.

Хотя я и не возражала, Стефани была возмущена.

— Наш дуэт не должен быть трио. Миссис Харрис, это несправедливо!

Тем не менее, как только к нам подошел Джесси с его шелковистыми коричневыми волосами, пружинившими при каждом шаге, я была готова ткнуть Стефани локтем в ребра. Кто бы ни захотел, чтобы эти прекрасные глаза были в его группе? К сожалению, казалось, что Стефани была не единственной, кто беспокоился об объединении.

По тому, как крепко он сжал свой ремень, словно это его щит, я могла сказать, что эта идея ему нравится не больше, чем нам. Изначально я подумала, что этот «крутой» чувак ненавидел даже мысль быть в одной группе с ботаниками, но это предположение полностью развеялось, как только я увидела его лицо. В нем, несомненно, была печаль, которую я никогда раньше не замечала. И как я могла? Мы не когда не пересекались с Джесси настолько, чтобы я на самом деле посмотрела на него. В моей голове как будто лампочка загорелась, я поняла, что Джесси не настолько доволен одиночеством, как хочет выглядеть. Я могла бы сказать, что в глубине души он хотел завести друга.

— Привет, добро пожаловать в группу, — сказала я ему. В тот момент, когда он посмотрел на меня, я поняла, что со мной все кончено. Он посмотрел на меня так, как никто раньше. Я не могла объяснить это, но это заставило меня чувствовать себя особенной. С этого одного взгляда я практически посвятила себя ему.

Но Стефани была другого мнения. Она оглядела его с раздражением и прошептала:

— Мы по — прежнему сохраняем наши первоначальные разделения, верно?

— Сейчас нас трое, — зашипела я. — Меньше работы.

Она пожала плечами.

— Эй, двое из трех не плохо.

***

— Ты все еще говоришь? — Джесси посмотрел на меня и указал большим пальцем на Стеф. — Она действительно все еще говорит?

Я застонала.

— Можете ли вы оба просто наслаждаться вечером? Здесь было спокойно, до вашего появления.

— Она начала это, — Джесси указал пальцем на Стефани. Толстое кольцо, которое он носил на костяшке, сверкнуло в лунном свете.

Поджав губы, я сменила тему.

— Стеф, где Дэниел? Когда я уходила, вы были просто отличным примером для учебника «Зачем нужна дуэнья».

— Ах, он сволочь.

— Ты только сейчас это поняла? — Джесси хихикнул.

Стеф закатила глаза.

— Поймала его, тайком поглядывающим на сиськи Честити.

— Он парень. Ребята смотрят на сиськи, — Джесси отклонился назад, задев своим плечом моё. Я украдкой бросила на него взгляд и спросила себя, бросал ли он когда-нибудь взгляд на мою грудь.

Краснея, я перевела взгляд обратно на Стефани.

— Я должна согласиться с Джесси. Не похоже, что вы двое женаты или что — то в этом роде.

— Ты всегда согласна с Джесси, — фыркнула Стефани, садясь на нижнюю ступеньку. Она посмотрела на нас и нахмурилась. — Вы знаете, насколько отстойно быть третьим колесом?

— Третье колесо? Мы все друзья — настаивала я.

Стефани начала вытаскивать шпильки из своей нелепой прически. Встряхнув свои волосы, она пробурчала. — Продолжай говорить себе это, милая.

***

Звук смеха привлек мое внимание.

— Это в твоем репертуаре!

— Ты всегда была всезнайкой!

Стефани появилась из-за прилавка с лосьонами, как будто это было счастливейшее время в ее жизни. Джесси отстал от нее, смеясь, как будто услышал самую смешную шутку в мире. Я почувствовала безосновательный укол зависти, наблюдая, как эти двое общаются. После трех дней совместной работы, я не получила от Джесси ничего больше, чем теплую улыбку и приветствие, но сейчас Стефани наслаждалась общением с ним так, как я должна была наслаждаться все это время.

Как только эта парочка подошла достаточно близко, я выкрикнула:

— Хорошо проводите время?

Не надо быть гением, чтобы заметить, что, по крайней мере, один из моих друзей уловил что-то в моем голосе. Стефани нахмурилась и ответила:

— О, ты знаешь. Просто наверстываю упущенное.

— Не сомневаюсь.

Улыбка Джесси пропала.

— Думаю, я вернусь к работе. Рад был снова тебя увидеть, Стеф, — его голос внезапно стал ледяным.

Очень странно.

— Да, и я рада была тебя увидеть, — Стефани наблюдала, как он уходит, и как только она стала уверена, что он не слышит, она наклонилась над прилавком с шокированным взглядом на лице. — Какого черта это было?

— Видишь, я же говорила, что он ведет себя странно! — необъяснимый холод разлился по моему телу вместе с чем — то гораздо более негативным. — Похоже, у вас двоих не было проблем, чтобы наверстать упущенное.

Ох. Это была ревность.

— Мне неприятно это говорить, но я думаю, что его проблема как-то связана с тобой, — сказала Стефани, игнорируя мою откровенную зависть. — Ты уверена, что между вами ничего не произошло?

— Думаю, я бы знала!

Стефани пожала плечами и взглянула на оловянные часы, установленные прямо над моей головой.

— Ну, извини, но я должна бежать. Все равно, в магазине, похоже, становится много работы, — она хлопнула рукой по прилавку. — Дай мне знать, если что — то изменится.

— Как будто это произойдет, — пробормотал я, тоскливо глядя в сторону Подземелья.

Как только Стефани ушла, после-рождественские покупатели стали прибывать в десять раз быстрее. Мне было трудно поспевать за растущей очередью и оказалось, что мне нужно вызвать подкрепление. Пока я сканировала около двадцати коробок мыла, упакованных по отдельности, я включила внутреннюю связь, практически умоляя кого — то занять вторую кассу. После пяти минут без ответа, я была готова включить динамик еще раз, чтобы прокричать мои требования, когда надутый Джесси протопал через толпу. Он забыл свой обычный оранжевый фартук, что открывало взору его низко сидящие джинсы. Я не могла не облизнуть губы при виде его плотно прилегающей белой майки, которую он носил в качестве повседневной одежды.

Держи себя в руках, Рокки.

Видимо, я была не единственной, кто был восприимчив к его мужской красоте. Несколько женщин в возрасте от восемнадцати до восьмидесяти четырех лет наблюдали за ним с жадностью, надеясь, что именно он будет сканировать их покупки, в то время как они будут сканировать его. Была только одна проблема.

— Эм, ты не обучен обращаться с кассой.

Джесси закатил глаза и подошел к компьютеру рядом с моим. Он вбил свой идентификационный номер сотрудника, разбудив машину ото сна.

— Поверь мне, я работал с огромным количеством касс раньше. Не надо быть гением, чтобы провести штрих — код над сканером.

— Там больше никого нет? — я практически скулила. После нескольких дней тишины, работать рядом с Джесси было ничем иным, как пыткой.

— Они все приболели. Я твоя последняя надежда. Ты, правда, думаешь, что твой отец послал бы меня сюда, если бы кто-нибудь еще мог тебе помочь?

Я поджала губы.

— Хорошо. Просто не отставай. Эта очередь достаточно длинная.

— И чья в том вина?

Не думая, я подалась в его сторону и ударила его по голени, забыв, что на мне была пара ботинок с толстой подошвой от скольжения. Я как раз собиралась извиниться, когда услышала, как Джесси усмехнулся.

— Все еще немного злючка, да? Почему бы тебе не приложить все свои усилия, чтобы поспевать за мной?

Как бы я ни старалась сдержаться, я не могла не улыбнуться. Мне было приятно снова услышать его смех. Мне было приятно слышать, как он смеялся со мной.

Я кивнула головой.

— Прекрасно. Дерзай.

Так началась наша негласная служебная битва кассиров. Джесси не шутил, когда сказал, что знает, что делает. Черт, он был быстр, как молния! Я не хотела признавать, но он был даже быстрее меня. Он работал очень быстро, пока упаковывал вещи за его спиной, и подмигивал ничего не подозревающим клиенткам. Одна из женщин даже выглядела так, словно она вот — вот упадет в обморок, когда его темные глаза обратились на нее.

— Это будет двадцать четыре пятьдесят, мисс, — сказал он с улыбкой.

— Мисс? О, я не была мисс уже много лет! — женщина с синими волосами потеребила шелковый платок, на ее шее. Ее грудь поднялась и быстро упала, как будто она пытается дышать. — Спасибо, что заставил старушку снова почувствовать себя молодой.

— Вы не старая. Просто опытная.

— Ты, должно быть, шутишь, — пробормотал я, сжимая ананас в бумажном мешке.

— Есть ли у вас чаевые? — голос старой женщины был хриплым и звучал так, что его было почти больно слышать. Если бы мне пришлось поспорить, она, вероятно, была курильщицей уже в младших классах.

— Нет чаевых, мэм, — внезапно ответила я.

— Я разговаривала с ним, — фыркнула она.

Мои глаза в шоке расширились, когда я наблюдала, как ее рука положила пяти долларовую купюру за ворот его майки. С каких пор «Новинки Росси» превратились в стрип-клуб? О, да. С тех пор, как появился Джесси.

Справедливости ради надо сказать, что он, по крайней мере, казался удивленным. Он потянулся к майке, вытаскивая деньги. Розовый румянец разлился по его коже, щеки покраснели.

— Мы не принимаем чаевые.

— Поверь мне, сынок. Ты заслуживаешь этого! — дама схватила вещи и ушла, пока Джесси не вернул деньги обратно. В итоге он засунул деньги в задний карман. И это не выглядело так, как будто он собирается швырнуть ей их в след.

Я поймала его взгляд и приподняла бровь.

— Ты всегда был хорош в обхождении с дамами.

— Ха! Ты бы хотела того же, — на мгновение беспокойное выражение коснулось его лица, прежде чем он улыбнулся следующему клиенту. На этот раз девушка была достаточно молода, чтобы не иметь водительских прав. Судя по ее лицу, она была на небесах.

Я оторвала квитанцию с принтера и засунула ее в пакет моего клиента. И тихо пробормотала: — Да, хотела бы.

Ближе к концу часа, очередь стала утихать. Я была немного разочарована, что Джесси придется вернуться в Подземелье. Мы даже и не говорили много, во время его часа работы со мной, но было просто приятно быть вместе.

— Привет, красавица.

Я закричала от удивления, когда руки Итана обернулись вокруг моей талии.

— Итан! Что ты здесь делаешь?

Он наполовину перевесился через маленькую дверь. Я ненароком задела её, почти заставив Итана пойти навстречу. Он выпрямился до того, как стал пятном на полу.

— Я не мог поговорить с твоим отцом, не увидев тебя.

— Почему ты разговаривал с моим отцом? — сначала Карбанаро, а теперь это? Было ведь еще слишком рано, чтобы просить моей руки… верно?

— Мы обсуждали маркетинговые планы на первый квартал.

— Ох.

Итан взглянул вверх, как будто только заметил Джесси.

— Привет, дружище. Похоже, тебя обучили этой штуке.

— Похоже на то, — Джесси сжал губы в твердую линию и отвернулся.

Слегка пожав плечами, Итан повернулся ко мне.

— Ну, мне лучше вернуться в офис. Увидимся позже?

— Гм, да, конечно.

Это было очевидно, что Итан ожидает какой-нибудь прощальный поцелуй, но я оставалась на месте. Как ни странно, он даже пытался снова опереться на дверь, но понимая, что никогда не достанет до меня, Итан решил просто помахать рукой и направился к входной двери.

— Придурок.

Я обернулась и сузила глаза на Джесси.

— Что ты сказал?

— Ты меня слышала.

Я скрестила руки на груди и нахмурилась.

— Ты его даже не знаешь. Как ты можешь судить его?

— С каких это пор ты ходишь с такими милыми мальчиками? Они никогда не были твоим типом.

Поняв, что мой кассовый ящик был открыт, я захлопнула его и усмехнулась.

— У меня никогда не было особенного типа в школе! Кроме того, что ты знаешь обо мне? Если память не подводит меня, а она не подводит, ты не говорил со мной со времен колледжа. Что ты вообще обо мне знаешь?

Он указал на мою грудь.

— Я знаю, что с тех пор, как я тебя видел в последний раз, ты выросла примерно на два размера в чашечке.

Хорошо, это ответ на мой старый вопрос. Я покраснела и скрестила руки на груди, как будто это имеет значение.

— Хватит быть таким придурком. Ты знаешь, о чем я!

Вместо того, чтобы спорить, Джесси наклонил голову вперед и вздохнул. Он сжал край кассы, вытянув руки и повращал шеей.

— Я знаю, что между нами остались странности. Я также знаю, что ты мне не поверишь, но у меня есть на то веская причина.

— Проверь меня.

— Джесси на склад. Джесси на склад, — гремящий голос моего отца прервал нас, и я забеспокоилась, что весь прогресс, которого я достигла с моим старым другом, пошел коту под хвост.

Джесси посмотрел на старый динамик, установленный над нашими головами, и сделал глубокий вдох. Он оглянулся на меня, уголки его рта опустились.

— Я действительно скучал по тебе.

Мое сердце сжалось. Если бы я могла поверить ему.

— Я знаю, что ты мне не веришь, но я действительно хочу это исправить.

Мои глаза расширились от удивления. Вау, думаю, лучшие друзья никогда не теряют свою связь.

Я не понимала, что мои передние зубы впились в мою нижнюю губу, пока я не почувствовала вкус железа на языке. Я облизала губы и нахмурилась.

— Как?

— Хочешь поесть сегодня вечером? Около восьми?

Черт. Это был вечер, когда я должна была встретиться с Итаном. К черту, я всегда могу перенести встречу с ним.

— Конечно, — ответила я.

Выражение его лица можно было описать только как триумф. Слегка кивнув головой, он вышел из нашего маленького уголка с кассами и направился назад в Подземелье.

Глава 6

— Ты, должно быть, шутишь! — мой голос вышел пронзительно визгливым.

— Что? Он живет всего в двух часах езды. Он холост, и смотри, — Стефани повернула ноутбук, чтобы у меня был полный обзор на монитор, — он милый!

— Что ты знаешь о нем, кроме того, что вы якобы встречались с ним около месяца в старших классах?

Стефани потянула ноутбук назад, чтобы видеть его и начала читать его профиль.

— Я знаю, что он живет в Миллпоинт, у него есть две собаки, и работает он программистом.

— Как твоя лучшая подруга я должна сказать тебе, чтобы ты прекратила всю эту глупость. Эту сверх глупость.

— Не слушаю, — напевая, ответила она. Она коснулась нескольких клавиш на своей клавиатуре и села с улыбкой. — Первый этап пройден.

— Я хочу спросить, что за первый этап? — пробормотала я.

— Личное сообщение ему. Ничего важного, — она одарила меня невинной улыбкой.

— Ой, что ты написала?

— Ничего особенного. Увидела его в интернете онлайн и решила поздороваться.

Я фыркнула.

— Да, ничего особенного.

Закрыв ноутбук, Стефани пошла за мной к шкафу.

— Итак, что ты собираешься одеть? Если придерживаться твоей мысли, что нам не стоит видеться с кем-то, кого мы не знаем со школьных времен, то мы можем вообще не выходить из этой комнаты.

— Мне напомнить тебе, что ты лаборант, а не психолог? — я усмехнулась и повернулась назад к хаосу из вешалок. — Это и есть цель этого ужина. Чтобы снова познакомиться с нашим старым другом.

— Продолжай врать себе, дорогая. Мы обе знаем, какой это друг — мистер Тайлер, — ОКР Стефани снова заработало в полную силу, и она стала поправлять мои беспорядочные вешалки. — И что ты оденешь? — ее глаза опустились на мою грудь. — Что-то, что продемонстрирует твои чашечки размера С?

— Сволочь ты.

— А ты наивная! Могу я напомнить тебе, что ты встречаешься с Итаном? Хм… что-то вроде этого?

Я решила не отвечать и натянула скромную водолазку из моего гардероба, набросив на нее тонкую кофточку. Материал немного колол мою чувствительную кожу, и я с трудом удерживалась, чтобы не почесаться.

— Водолазка, серьезно? — Стефани фыркнула.

— Это не свидание.

— Я знаю! Ты должна была пойти на него сегодня вечером, но отказалась от него, чтобы провести время с другим мужчиной.

— Если ты намекаешь, что я обманываю, ты ошибаешься. Как я уже сказала, Итан и я просто хорошо проводим время.

— Тогда расстанься с ним!

— Немного самонадеянно, нет? Ты хочешь, чтобы я, рассталась с кем — то, с кем я даже не встречаюсь?

Стефани сказала раздраженным тоном.

— Ты играешь с огнем, Росси. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Я знаю, потому что я не делаю ничего плохого.

Я повернулась спиной к шкафу, пытаясь сохранить видимость уверенности. Однако, я не могла не ощутить чувство дрожи, что я, может быть, делаю что — то неправильно.

***

Я вцепилась в края моего пиджака в красный горошек, всё дорогу у меня дрожали колени. Проклиная градостроителей, которые разместили стоянку «Гарпуна» через квартал от самого бара, я припустила так быстро, как могла к ярко мигающим неоновым огням, рискуя упасть на задницу на скользком тротуаре.

Было вполне уместно, чтобы Джесси попросил меня встретиться с ним в пабе, учитывая, что в последний раз мы говорили об алкоголе. Я вошла в душное помещение и встретила облако дыма и вонь пота. Гарпун был одним из последних баров в районе, в котором все еще разрешали курить внутри, и я молилась Богу, чтобы я не вышла оттуда с почерневшими легкими и астмой.

— Рокки! Сюда! — Джесси махал руками, чтобы привлечь мое внимание. Он тоже переоделся после нашей смены и был одет в темно-синий свитер, который прекрасно подчеркивал его тело. Когда я подошла, я не могла не восхититься его широкими плечами и тем, как его свитер сужался на талии.

Оставайся спокойной. Это просто Джесси.

— Привет! — поприветствовала его я, снимая мой пиджак в горошек. — Интересное место ты выбрал.

Он слегка поморщился.

— Да, не то, чтобы я сильно выбирал. Не знал, что в этом месте до сих пор разрешено курить.

— Мы можем пойти куда-нибудь еще, если хочешь.

Именно в этот момент кто-то решил прибавить громкость музыки. Стало так громко, что нам с Джесси пришлось кричать, чтобы услышать друг друга. Окружающая обстановка была далека от идеальной для нашего «наверстывающего» свидания. Я имею в виду встречу. Я имею в виду… о, забудьте об этом.

Джесси нахмурился и кивнул в знак согласия.

— Да, пошли. Я за рулем.

Мысль остаться наедине с ним в машине пробудила еще более напряженные чувства внутри меня. Стараясь изо всех сил держать свое выражение непосредственным, я кивнула.

— Звучит неплохо.

Джесси открыл дверь бара навстречу сильной волне холодного зимнего воздуха, который ударил меня по лицу, жаля нос и заставив мои глаза слезиться. Взглянув на мои стучащие зубы, Джесси нахмурился.

— Я забил место на обочине за углом. Прогулка не должна быть слишком долгой.

Мои зубы стучали, как маленькие дверные молоточки. Я быстро кивнула головой.

— О-о-окей. П-П-пошли.

Часть меня тайно надеялась, что он обнимет меня, чтобы согреть, но даже эта часть меня знала, что я смешна. Мы просто друзья. Больше ничего. То есть, если бы мы даже дружили с самого начала.

К тому времени, как мы добрались до его впечатляюще нового внедорожника, я была уверена, что мои губы были фиолетовыми. Я дрожала на его сиденье, когда он повернул нагреватель и начал размораживать окна.

— Забыл, как здесь холодно, — сказал он мрачно.

— В Чарльстоне не холодно? — я дула на мои руки, потирая их друг о друга и молча молилась, чтобы он взял их в свои.

Нелепо.

— У нас есть зима, но мы еще южнее. Ничего подобного как здесь — нет.

— Ох.

Тишина накрыла нас, пока мы ждали, когда машина нагреется. Единственным звуком было легкое мурлыканье двигателя и вентилятора с нагревателем.

Устав от проблемы — столь очевидной, как «слон в комнате», я покачала головой и вздохнула.

— Так зачем же ты отрезал меня от твоей жизни? Почему прекратил общение со мной?

— Ого! А ты прямолинейна, — ответил Джесси в неловком изумлении.

Мой рот сложился в надутые губки.

— Джесси, я серьезно. Я думала, мы были выше этого.

Джесси закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Хорошо. Думаю, я должен тебе объяснить.

— Да, должен, — согласилась я. Ожидала, что он откроется и была раздражена, не получив ничего, кроме тишины. — Джесси, серьезно?

— Я не готов тебе все рассказать, ясно? Просто прими то, что я могу рассказать, и смирись с этим.

— Но ты не сказал мне вообще ничего, — указала я.

— Я только что добрался до этой части, — беззлобно огрызнулся он.

— Хорошо. Ну, я здесь, чтобы выслушать, когда ты будешь готов.

Он сделал еще один глубокий вдох и грустно посмотрел на меня.

— Когда я ушел… подожди, ты помнишь это, не так ли?

— Как я могла забыть? — прошептала я, поморщившись. Когда между нами все стало так странно? Я изо всех сил старалась вспомнить смех, который мы разделяли, разговоры, которые у нас были, и ту легкость, которую мы чувствовали, общаясь друг с другом. Ни что из этого не была даже близко к этому неловкому «танго», которое мы исполняли сейчас.

Джесси кивнул головой и вздохнул.

— Я упал на самое дно тогда. Как только мой отец ушел от нас годом ранее, все глупые бунтарские выходки, которые я выкидывал, были не только ради шуток и развлечения. Я был зол. Хотел показать миру большой хер. И в семнадцать лет все это мятежное дерьмо, которое я делал, казалось мне единственным возможным способом сделать это.

Я слишком хорошо помню это время. В депрессии и ярости он целую неделю не ходил в школу. Я присматривала за ним, каждый день после школы я навещала его, пытаясь подбодрить. Я не уверена, что что-то из того, что я делала, сработало, но он, в конце концов, вернулся в школу. Вскоре после этого его детские выходки превратились в настоящее саморазрушающее поведение; немного алкоголя здесь, немного травки там, и бесчисленное количество опозданий и отсутствий. Хотя я не одобряла его поступков, я всегда была на его стороне, пытаясь сдерживать его от нарушения границ. Я, наверное, должна была постараться, остановить его, потому что к последнему году обучения его злоупотребление алкоголем стало настолько сильным, что это привело к тому, что его выгнали из школы. Прежде, чем кто — либо из нас успел моргнуть, он был немедленно отправлен жить со своим отцом.

Я смотрела, как его кадык дернулся вверх-вниз, когда он сглотнул.

— Я был зол на отца за то, что он заставил меня уйти с ним. Я не хотел ничего больше, чем вернуться сюда и ненавидел его — ненавидел всё! Тогда я кое-что понял.

— Что? — прошептала я.

Он повернулся ко мне и посмотрел мне в глаза. Я посмотрела в ответ и заметила в них напряженность, которая была мне не знакома.

— Я наконец — то увидел то, чего не мог и не хотел увидеть раньше. У моего отца была причина оставить нас. Он не бросил нас просто так.

— Так почему же он оставил тебя, даже не попрощавшись? — ляпнула я. Мои глаза расширились, и я смущенно прикрыла рот.

Джесси потер лицо руками и откинул голову на подголовник. Он протянул руку и схватил руль так сильно, что его костяшки побелели.

— Папа ушел, потому что мама изводила его. Она целыми днями курила и пила, заставляя моего отца полностью заботиться о нас.

Я нахмурилась. Его мама, благослови ее господи, ни в коем случае не была лучшей. Все еще известная по всему городу как халявщица, она всегда делала так мало, как она могла, чтобы это могло сойти ей с рук, и чтобы получить столько, сколько она могла. Это было одной из причин, почему мой отец никогда не нанимал ее, даже когда она умоляла о работе. Это также было причиной, почему я был удивлена, что папа нанял Джесси.

— Если твой отец чувствовал себя так, почему он оставил тебя с ней? Конечно же, он не мог хотеть, чтобы его сын рос в такой среде.

— Думаю, он думал, что оставив меня, он даст моей маме пинка, который ей нужен, чтобы наладить ее жизнь. Честно говоря, я думаю, что мой отец всегда планировал вернуться.

— Что же изменилось?

Он пожал плечами.

— Жизнь. Когда он переехал в Чарльстон, для него все просто встало на свои места. Новая работа, новый дом, новая жена.

— Новая жена? — я ахнула.

— Как я уже сказал, в жизни так бывает.

— Вау, — вздохнула я. Я покрутила большими пальцами и покусала губы. — Поэтому ты так и не вернулся? Потому что тебе больше нравилась новая жизнь с твоим отцом?

— В какой-то степени — признался он. — Я не вернулся, потому что понял, как сильно это место тащило меня вниз. Как сильно моя мама тащила меня вниз. В этом городе ничего меня не держало, и переезд с отцом показал мне это. Это также показало мне, что этот город был отсутствием возможностей и как переезд может помочь измениться к лучшему. Иногда тяжело перебороть старые привычки, и только от меня зависело смогу ли я изменить их.

Его ничего не держало в этом городе. Включая меня.

Я закусила губу, пытаясь отогнать слезы, которые угрожали пролиться в любую секунду.

— Поэтому ты перестал со мной разговаривать? Потому что ты хотел забыть все о городе, в котором для тебя ничего не осталось?

Он поджал губы и выстрелил в меня взглядом.

— Как я уже сказал, я расскажу тебе только то, что могу. А это примерно то, что я могу рассказать сейчас.

— Прекрасно, — я больше не была ранена, я была зла. — Так зачем же возвращаться? Очевидно, что ты не волновался о своей маме, иначе навестил ее раньше. Зачем возвращаться, когда она больна?

Низкий удар, Ракель. Низкий удар.

— Она моя мама, Рокки. Независимо от всего, что она сделала. Независимо от того, какая дыра — это место…

— Эй! — запротестовала я. — Я все еще здесь живу, придурок. Моя семья и я развили очень успешный бизнес здесь — тот, где ты работаешь, могу я добавить. Осторожнее со словами!

Он виновато склонил голову.

— Хорошо, позволь мне перефразировать. Этот город предоставляет возможности только определенным людям.

— Что это значит?

— Ты, Стефани, тот парень Итан, — то, как он сказал имя Итана, заставило меня почувствовать себя некомфортно, но я решила не зацикливаться на этом. — Вы все очевидно имели поддержку и потенциал, чтобы реализоваться здесь. Но не я. Не ребенок, который пытался найти деньги, чтобы купить что-то поесть, только чтобы узнать, что его мама потратила все это на сигареты.

— Если тебе нужна была помощь, почему ты просто не попросил? Ты же знаешь, что моя семья, и я помогли бы тебе.

— Я знаю, и именно поэтому не хотел просить вас.

— Я не понимаю?

— Представляешь, что бы сделала моя мама, если бы узнала? Она нашла бы способ переехать в ваш дом и высасывать у вас каждую копейку, что у вас была! — он покачал головой от отвращения. — Мой уход был необходим мне и моей маме. Ты знала, что она наконец — то работала дольше, чем три месяца после моего ухода?

— Три года, — ответила я, кивая. — Я ходила в GoldDiner всякий раз, когда навещала свою семью по выходным во время колледжа. Я видела, как она готовила.

— Да, думаю, что это происходит в семье.

— Что?

— Неважно, — он протянул руку и коснулся моей руки. Даже со всеми слоями, в которые я была одета, его прикосновение согрело мою кожу и вызвало вспышку электричества, что побежало вверх и вниз по моей руке. — Я не ожидаю, что ты поймешь мой выбор, Рокки. Действительно не ожидаю. Но теперь я здесь, чтобы заботиться о моей больной матери, потому что у нее больше не осталось никого, кто бы мог это сделать. И если ты знала что-нибудь обо мне, то ты знала, что под тем тупым подростковым фасадом я всегда был хорошим парнем. Теперь я еще лучше.

— Я знаю.

Он кивнул.

— Хорошо.

Машина сильно прогрелась, и я почувствовала, что начинаю потеть. Честно говоря, я не был уверена, это из-за обогревателя или от веса всего, с чем он только, что поделился со мной. Я распутала шарф и попыталась поднять настроение.

— Ну, теперь, когда мы убрали это с пути, мы все еще едем кушать?

Джесси удивленно моргнул. Его холодное выражение растворилось в широкой улыбке.

— Ах, ты меня хорошо знаешь. Да, я вообще — то умираю от голода. Что здесь поблизости с вкусной едой? «Дворец пиццы» все еще открыт?

— «Дворец пиццы»? — пропищала я. — Это место закрыто давным-давно.

— Что? — на лице Джесси отразилось уныние. — Мне очень нравилось это место.

Я воздержалась от напоминания ему, что если бы он навестил нас, хотя бы один раз, он бы уже знал об этом. Вместо этого я похлопала его по руке и улыбнулась.

— Там есть бургеры сейчас. Мы можем поесть их вместо пиццы.

— Черт, я хотел пиццу, — сказал он и подмигнул.

Хотя я смеялась и пыталась сохранить внешнее веселье, глубоко внутри я все еще чувствовала себя подавленной. Я оглянулась на Джесси, на этого человека — этого незнакомца, сидящего рядом со мной. Он больше не был Джесси, которого я знала. У него была новая жизнь, о которой я абсолютно ничего не знала.

В тот момент я дала себе обещание. Возможно, моего старого лучшего друга больше нет, но это не означало, что я не смогу завести нового лучшего друга. Первым шагом была попытка узнать его снова.

Я застенчиво спросила:

— Как ты так легко сюда переехал? Похоже, у тебя была замечательная жизнь в Чарльстоне. Тебе пришлось расстаться с девушкой?

Застенчиво? Это очевидно вышло неловко.

Джесси покачал головой.

— Когда это я был таким типом, который имеет подружку, Рокки?

— Ах, это верно. Ты всегда был парнем на одну ночь, — я почувствовала, толчок и стукнулась головой об окно машины. — Эй! Аккуратней!

Джесси разразился смехом.

— Извини, я забыл, какая ты легкая, — но вдруг его улыбка угасла, и голос стал более серьезным. — Я изменился, Рокки. Больше никаких мальчишеских игр.

— Больше никаких мальчишеских игр, — прошептала я.

Глава 7

Джесси и я сели в виниловою кабинку, находящуюся в RaringtoGoBurgers. Поездка заняла всего около десяти минут, но за эти десять минут мы значительно расслабились рядом друг с другом. Я могла только догадаться, что ему было примерно так же тревожно около меня, как и мне с ним, но после нашего мини разговора по душам, вся напряженность развеялась.

— Принести вам что-нибудь выпить? — спросила официантка не смотря в нашу сторону. Я чуть поморщилась, когда я заметила, как она подмигнула соседнему столику, где сидела куча парней, которых я узнала с нашего магазина.

— Если вы так заинтересованы в них, почему бы вам не отправить к нам другую официантку? — пробормотала, заставляя глаза Джесси расшириться от удивления. Думаю, в школе, я никогда не была той, кто мог постоять за себя.

— Я буду только воду, — ответил Джесси, прочистив горло. — А ты, Рокки?

— Колу, — оторвав взгляд от меню, я заметила, как Джесси бросил мне странный взгляд. Я сразу же опустила глаза, внезапно почувствовав себя неловко. В попытке переключить внимание обратно на него, я спросила: — Ты хочешь только воду? Можешь пить, если хочешь. Я могу сесть за руль на обратном пути.

Он покачал головой.

— Я не пью. С тех пор, как уехал.

— О, — я неловко заерзала и отвернулась, поймав взгляд одного из парней за соседним столиком.

— Привет, Рокс, — парень кивнул головой в приветствии.

— Привет! — я тепло улыбнулась, помахав в ответ.

— Ух ты, у тебя есть фан-клуб? — фыркнул Джесси, переворачивая страницу своего меню.

— О чем ты говоришь?

Не поднимая головы, он указал пальцем в сторону стола.

— Он, Итан. Вау, у Рокки, которой я знал, были проблемы поздороваться с кем — нибудь, у кого есть пенис. Ой! Ой!

Я ударила его под столом. Сильно.

— Я сильно повзрослела с тех пор и, кроме того, у меня нет фан-клуба. Он один из наших завсегдатаев, — Джесси открыл рот, чтобы ответить, но я быстро заткнула его. — Подумай о том, что ты собираешься сказать, прежде чем открыть рот. Я тебя по яйцам пну, если понадобится.

Он начал смеяться и закрыл меню. Сложив вместе руки, он всматривался в меня.

— Что? — спросила я, немного опешив.

— Мы поговорили обо мне, давай теперь поговорим о тебе. Если мы решили использовать это время, чтобы наверстать упущенное, тогда давай приступим.

— Ладно. Что ты хочешь знать?

Прежде чем он успел ответить, официантка вернулась с нашими напитками и приняла наши заказы. После какого-то ненужного допроса Джесси, ну действительно, сколько вопросов можно задать о бургере, официантка наконец-то ушла. Я в ожидании посмотрела на Джесси.

— Что? — спросил он, сделав медленный глоток. Было очевидно, что он медлит специально.

Чувствуя нетерпение, я повторила:

— Что ты хочешь знать?

Хотя казалось, что вопрос вертится у него на языке, он просто пожал плечами.

— Что у тебя?

Взглянув в потолок, я задумалась. Что вообще стоило рассказать обо мне?

— Эм, я окончил университет штата со степенью в изобразительном искусстве.

— Так ты закончила его, — он одобрительно кивнул головой.

— А? Что ты имеешь в виду?

Он сделал еще один глоток и облизал губы.

— В последний раз, когда мы говорили, ты сомневалась в этом. Ты сказала, что здесь нет никаких перспектив для студента — искусствоведа, и даже упомянула о переходе на бизнес или что — то в этом роде.

— Я говорила? — я скривилась. — Фу! Я? Бизнес? Должно быть, тогда я принимала наркотики.

Джесси поерзал от неловкости. Я быстро сменила тему.

— Ну, я продолжила с искусством. Подумала, что даже если я застряну в «Новинки Росси» до конца жизни, я могла бы сделать что-нибудь веселое, пока у меня был шанс.

— Это не обязательно, — он наклонился вперед, упираясь пальцами в подбородок. — Застревать, я имею в виду.

— Но так и есть, — я покачала головой и вздохнула. — Я имею в виду, ведь Эмили соскочила, как только она вытолкнула моего племянника из своей вагины.

— Очаровательная визуальная картинка.

Я захихикала.

— К тому же, не все так плохо. Я люблю своих родителей, и я, в основном, босс. Зачем идти куда-нибудь еще?

— Правда, — онбарабанил пальцами по столешнице, выглядя, как будто он вот — вот взорвется. Несмотря на годы, порознь, я знала этот взгляд

— Если ты хочешь что — то спросить, просто спроси, — сказала я устало.

— Расскажи мне об Итане, — сказал он после минуты молчания.

— Почему тебя это так волнует? — попытка выдать желаемое за действительное во всей красе.

— Он просто выглядит как мямля. Не думал, что ты закончишь с таким парнем.

— Это не значит, что я выхожу за него, — возразила я. — Мы ходили на несколько свиданий. Я слишком молода, чтобы думать о том, чтобы остепениться.

— Очевидно. Я имею в виду, если ты собираешься отказать парню на четвертом свидании в Карбанаро, ты действительно не думала о том, чтобы остепениться.

— Откуда ты об этом узнал? — удивленно спросила я.

— Я… э… о! Смотри, еда!

Наша официантка вернулась с нашими гамбургерами, и Джесси не потратил время на расшаркивание. Я взяла свой монстр-бургер в руки и прищурилась на Джесси. Одно не изменилось. Он все еще был странным парнем.

Глава 8

— Ты уверена, что не хочешь вернуться на танцы? — Джесс сделал еще глоток виски и уставился в темное звездное небо.

— Нет. Я слышу, как играют эту глупую песню Топ, топ, топ.

Как будто по команде, мы оба начали петь — «Топ, топ, топ, мой путь к твоему сердцу. Поцелуй, поцелуй, поцелуй, чтобы мы никогда не расстались».

Мы взорвались смехом, прежде чем успокоились и прижались друг к другу плечами. Было ли это ради тепла, комфорта или из-за чего-то другого, я не знала. Но я точно не жаловалась.

— Интересно, знают ли учителя, что песня о сексе, — задалась я вопросом, прослеживая путь пояса Ориона пальцем. Я склонила голову набок и ухмыльнулась. — Вообще-то, я удивлена, что ты сам ее знаешь.

Джесси пожал плечами.

— Ты права, не в моем репертуаре, но песня броская, как ад.

— Если тебе нравится песня, которую поет куча нытиков, которые, вероятно, тоже не знают, что они поют о сексе.

— Что ты знаешь о сексе? — он фыркнул.

Хотя это было нелепо для меня — чувствовать себя обиженной, так как я была девственницей, но все же я была немного раздражена.

— Намного меньше, чем ты, это точно.

— Ты намекаешь, что я мужчина-шлюха? — его дыхание пахло алкоголем и заставило мой желудок слегка сжаться.

Я протянула руку и вырвала его флягу.

— Ладно, хватит.

— Эй!

Игнорируя его, я поддразнила:

— И ты мужчина-шлюха. Я видела твои проделки.

— «Проделки», — повторил он. — Ты что, мой дедушка?

Я закусила губу и посмотрела вниз на руки, перебрасывая его флягу с ладони на ладонь. Металл был теплым от рук Джесси, и я не могла не задуматься, каково было бы, если бы я держала его за руку. Я была свидетелем всех этих его «проделок», как они начинались и заканчивались ничем, но вызывая непреодолимую ревность и боль у меня. Я не могла жаловаться. По крайней мере, Джесси видел во мне друга. Быть другом лучше, чем быть ничем, и сейчас это было также лучше, чем быть очередной «проделкой».

— Ты злишься? — спросил он вдруг.

— Из-за чего злюсь?

— Что я не могу пойти домой с тобой?

Не думаю, что он осознал весь смысл своего вопроса. Я покачала головой и соврала.

— Нет, хотя я разочарована, что не смогу увидеть тебя в смокинге.

— Смокинг? Я бы оделся в кожаную куртку и кроссовки!

— И сделав это, ты бы тоже выглядел хорошо, — рассмеялась я.

Джесси повернулся к спортзалу с задумчивым взглядом на лице.

— Я все исправлю.

— А?

Он повернулся ко мне и улыбнулся.

— Когда-нибудь. Я приглашу тебя танцевать. Я приоденусь тоже.

***

— И он только довез тебя обратно до машины, и все? — прошипела Стефани, оглядываясь за спину, чтобы никто не подслушал наш разговор.

Я подтянула фартук, стараясь казаться как можно более беззаботной.

— Мы просто нагоняли время.

Лицо моей подруги осунулось от разочарования

— Чушь. Я могла поклясться…

— В чем могла поклясться? — спросила я.

— Не обращай внимания, — быстро сказала Стефани, бросая взгляд на Джесси, вошедшего в магазин. Она нацепила ухмылку на лицо.

— Доброе утро, солнышко. Разве ты не выглядишь восхитительно?

Джесси закатил глаза.

— Чего ты хочешь, Брейниак*? Разве ты не должна быть на работе? *(прим. пер. — Брейниак — изобретательный злодей в комиксах про Супермена, слово также употребляется в контексте «очень умный человек»)

— Я работаю три двенадцати-часовых смен в неделю. У меня выходной.

— Должно быть, здорово иметь выходной день иногда, — ответил Джесси. Я не знала, обижаться или нет, но это решение было принято за меня, когда я увидела, как он подмигивает мне.

Я не могла не улыбнуться. Была действительно счастлива Джесси и я провели некоторое время вместе вне работы. Казалось, все возвращается в норму. По большей части, по крайней мере.

Голова Джесси крутилась между нами.

— Так о чем вы, леди, разговариваете?

— Эм… — я выстрелила взглядом в Стефани, сделав большие глаза, молча умоляя ее помочь мне.

— Мы говорили о кануне Нового года, — выпалила Стефани, бросив мне понимающий взгляд.

— Спасибо, — сказала я, когда была уверена, что Джесси смотрит в другую сторону.

Стефани наклонила голову вперед в молчаливом знаке поддержки.

Джесси фыркнул.

— А о чем тут говорить? В БэтлФоллс никогда ничего не было, что стоило бы посетить.

— Тогда нам было семнадцать, гений, — фыркнула Стефани от досады. — Теперь, когда нам не нужно прибегать к жалким попыткам использовать поддельные удостоверений личности, мы можем на самом деле попасть в некоторые дающие жару клубы.

— Я не очень хочу идти, — перебила я. Идея находиться в переполненной комнате, наполненной пьяными, похотливыми людьми, не показалось мне привлекательной.

— Но почему? — голос Стефани был громким, как сверхзвуковой удар. Она осуждающе погрозила пальцем. — Ты сказала, что пойдешь со мной!

— Так я могу остаться в одиночестве в полночь, пока ты пойдешь искать какого — нибудь случайного парня, чтобы поцеловать? Нет, спасибо!

— Тогда пригласи Итана! — предложила Стефани. — Разве вы не на той стадии вашего, черт побери, чего бы между вами ребята ни было, когда вы понимаете, что автоматически становитесь парой друг друга для подобного рода мероприятий?

Джесси слегка нахмурился, но ни слова не сказал.

Мои щеки покраснели от смущения. Смотря в сторону, я старалась изо всех сил придумать глупое оправдание, чтобы не идти. К счастью, это оправдание было правдой.

— Я думала, что говорила тебе, что он уедет по работе. Он вернется только после третьего.

— Хм, нет, не говорила, и это хреново.

Джесси улыбнулся, явно наслаждаясь нашим подшучиванием.

— Хорошее решение этой проблемы, если Стефани просто пообещает держать ее радар на «мужчину для знакомства» на минимуме и будет рядом с тобой всю ночь.

Ее губы округлились в шоке.

— Эй! Я обиделась на это!

Я приподняла бровь.

— Да, Стеф. Почему бы тебе просто не устроить девичий вечер? Без мужчин. Кроме того, разве ты не пытаешься начать встречаться с Дэниелом?

— Дэниел? — спросил Джесси с любопытством. Я стрельнула в него проницательным взглядом, заставив его рот распахнуться. — Ты должно быть шутишь. Дэниэл? Возвращение на родину Дэниела? Дэниел, который превратил Стефани в «сумасшедшую пятого размера»?

— Хорошо, хорошо. Я поняла, — губы Стефани искривились в раздражении. — Ладно, чтобы показать вам, ребята, что я не какая — то сумасшедшая психопатка из-за мужчин, я обещаю, что это будет просто девичья ночь. Никакого пениса… эм… пени…эм, как это во множественном числе?

— Мы поняли, поняли, — усмехнулся Джесси. Опираясь на прилавок, он толкнул меня своим бедром, удивив меня. — А что насчет тебя?

— Что насчет меня?

— Ты тоже превращаешься в какую — то сумасшедшую психопатку?

— Ха! — воскликнула Стефани со смехом.

Я бросила на нее раздраженный взгляд.

— Ха! — повторила она спокойнее.

Я покачала головой и закатила глаза.

— Что, "ха"? — спросил Джесси, его глаза заметались между нами.

— О, ничего, — произнесла Стефани голосом, как будто она пела детскую песню. — Только то, что Рокки бережет себя для Мистера Особенного.

— Стефани! — прошипела я.

Джесси взглянул на меня недоверчиво.

— Ты девственница?

— Ребят, серьезно? Мы собираемся говорить об этом здесь? — я оглянулась на магазин, уверенная, что мама или папа выскочат в любой момент. К счастью, пролеты оказались пустыми, имея лишь горстку клиентов.

— Технически девственница, — ответила за меня Стефани с хихиканьем.

— Как технически кто — то может быть девственником, если… — голос Джесси остановился, тогда, как его брови поднялись. Я поймал его взгляд, устремленный на мой зад

Я мгновенно ударил его по руке.

— Фу! Нет, отвратительный извращенец.

Джесси рассмеялся его знакомым гортанным смехом. Было приятно слышать это снова.

— Хорошо, так скажите мне, как технически можно быть девственницей. Я действительно умираю, как хочу знать.

— Это был всего лишь кончик, — пробормотала я, глядя вниз.

— Что это было? — спросил Джесси, прислонив ладонь к уху, и наклонился ко мне.

— Это был всего лишь кончик! — мой голос прозвучал громче и сердитее.

— Какие чаевые? (прим. пер. — слово tip — имеет значение «кончик» и «чаевые» — отсюда происходит игра слов)

— Мама! Эй! — ахнула я.

Джесси и Стефани мгновенно выпрямились, пока моя мама пробиралась между ними. Она положила передо мной то, что выглядело как плоский лист картона.

— Я занималась регистрацией в задней части и, оказалось, не могу выяснить, как соединить эту коробку вместе. Папа сказал, что ты можешь быстро собрать ее, поэтому я решила передать ее тебе, — сказала она устало, прежде чем посмотреть на Джесси. — Кто-то дал тебе чаевые снова?

Он откашлялся.

— Э…нет, мэм. Не в этот раз.

— О, я собиралась сказать, что нам, возможно, придется поставить коробку для чаевых. Это необычно для нашего магазина, но чем это может навредить?

— Чаевые определенно не навредят, — ответил Джесси. Он подмигнул мне, вызывая хихиканье у Стефани.

Серьезно? Перед моей матерью? Я сжала кулак, и стиснула челюсть. Я была вне себя.

— Начинай работать над коробкой, — потребовала мама. — Я буду на заднем дворе.

— Не волнуйтесь, миссис Росси. Мы убедимся, что Рокки поработает над ее коробкой, — крикнул ей вслед Джесси.

Стефани и Джесси взорвались смехом. Если бы я сжала зубы еще сильнее, я была уверена, мне понадобится набор зубных протезов. Я взяла картон и начала складывать его, ругаясь под нос.

Глава 9

— Не могу поверить, что ты сказала ему, что я девственница!

— Ты не девственница, — хихикнула Стефани. — Кончик считается пенисом независимо от того, что ты хочешь думать.

— И что дало тебе право принимать такое решение?

— Не я приняла это решение, таковы правила «игры». До сих пор не могу поверить, что ты вообще позволила Адаму так далеко добраться до тебя, — цокнула Стефани.

Мои глаза сужались по мере того, как я вспоминала мои неудачные отношения в коллеже.

— Мы можем не говорить об этом, пожалуйста?

— Всегда говорила тебе, что он неудачник, — она покачала головой и бросила платье на кровать. — Что ты думаешь об этом?

Я посмотрела на то, что выглядело, как небольшой кусок ткани и поморщилась.

— Чересчур развратно на мой вкус.

— Спасибо, — Стефани нахмурилась и положила крошечное платье в шкаф. Она посмотрела на свой впечатляющий шкаф и оглянулась на меня. — Что ты наденешь сегодня?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Я думала просто надеть комбинезон или что — то вроде того.

— Комбинезон? Серьезно?

— Что в нем плохого? — пожала я плечами.

Темные волосы Стефани летали туда-сюда, при качании головой.

— Нет! Ты не можешь быть скромной в канун Нового года! Ты должна повеселиться, — она выдернула топ на тонких лямках и мини-юбку с высокой талией из своего гардероба, бросая их в меня. — Вот. Надень это.

Одежда попала мне прямо по лицу.

— Эй!

— Что? Они милые.

Я улыбнулась и взяла одну и другую вещь в каждую руку. Блестящий топ был из эластичного материала с вырезом сердечко. Я бы не додумалась сочетать его с кожаной юбкой, но их комбинация была действительно милой.

— Ладно. Я надену их.

— Ура!

Я фыркнула.

— А как же ты? Что ты наденешь?

Она вытащила красное платье с блестками.

— Что-то типа… та-дам!

— Женщина в красном. Ну конечно.

***

Удары музыки можно было слышать вне клуба. Даже из машины я могла чувствовать вибрацию в груди.

— Ты готова? — щеки Стефани уже были раскрасневшиеся от нашего маленького предварительного разогрева в ее квартире.

Я схватила ее за запястье.

— Обещаешь не бросать меня сегодня? Я действительно не хочу начинать Новый год в одиночестве.

— Тогда не дуйся! — ответила Стефани, рассмеявшись над выражением моего лица. — Ладно, шучу. Я не оставлю тебя, я обещаю.

— Спасибо…

— Но ты должна пообещать мне кое-что, — вмешалась она.

— Что? — спросила я нерешительно.

— Обещай, что мы отлично проведем время сегодня вечером, ок? Сумасшедшую ночь, чтобы проснувшись завтра утром, мы жалели, что эта ночь закончилась.

Я усмехнулась.

— Это соглашение, я могу соблюсти.

— Хорошо. Теперь, давай начнем нашу вечеринку.

Стефани сдержала обещание и осталась со мной. Мы танцевали всю ночь напролет, надевали головные уборы и те дурацкие очки, которые показывают, какой будет год. Количество выпитого шампанского заставляло нас раскачивать бедрами и истерически смеяться. Это была действительно веселая ночь.

До тех пор, пока…

— Эй, хочешь потанцевать? — высокий, темноволосый, красивый — это был единственный способ описать Адониса, который подошел к Стефани.

Она выстрелила в меня мучительным взглядом, но к моему удивлению ответила:

— Эм… нет, все в порядке.

Зная ее хорошо, я могла сказать, что она трещит по швам, отчаянно пытаясь не схватить Мистера Красавчика за шею, и не кружится с ним всю ночь. Вздохнув, я опустила плечи, признавая поражение.

— Все нормально. Иди.

— Ты уверена? — с надеждой, спросила она.

Я посмотрела на парня, терпеливо ждущего позади нее. Он казался достаточно безобидным.

— Все хорошо. Серьезно.

Стефани тоже хорошо меня знала. Она не собиралась оставлять меня в покое. Я не могла не расчувствоваться от того, что она на самом деле собирается сдержать свое обещание. А я собиралась выполнить свое.

Подумав, что ее нужно немного подстегнуть, я слегка подтолкнула ее.

— Просто повеселись немного.

Она кивнула головой и повернулась к Мистеру Красавчику. Он тут же обернул руку вокруг ее талии, потянув ее, чтобы исполнить свой вариант интимного танца.

— Фу, — я поморщилась от увиденного и крутанулась на пятках. Я проложила свой путь к бару, готовая заказать что-нибудь крепкое, когда почувствовал руку на голом плече. Мой темперамент сразу вспыхнул.

— Если ты хочешь уйти отсюда с этой рукой нетронутой, тебе лучше снять ее с меня прямо сейчас, — я развернулась и обнаружила истерически смеющегося Джесси.

— Вау! Ты изменилась со школы, — он хлопнул себя по бедру, не в состоянии держать лицо.

— Джесси! Что ты здесь делаешь? — ахнула я.

Усмехаясь, он уселся у барной стойки рядом со мной и показал на бушующий танцпол.

— Я знал, что наша «Лучший друг навсегда» рано или поздно бросит тебя. Похоже, я был прав.

— В ее защиту, она продержалась час.

— О, вау! Целый час! Позвони прессе, — он захихикал.

Я поймала взгляд бармена и подняла один палец. Смеясь вместе с Джесси, я пожала плечами.

— Как бы ни было — мне плевать. По крайней мере, она хорошо проводит время.

— Держи, дорогая, — бармен толкнул напиток в мою сторону. Джесси нахмурился, когда я взял его в руку, но не прокомментировал.

— Так что ты собирался делать сегодня, если бы не пришел спасти меня от мук одиночества? — я обхватила губами тонкую черную соломинку, почувствовав языком, как сладковато — горький вкус ананасового рома достиг моего рта.

Он почесал шею и опустил углы рта вниз.

— Эх, я как раз собирался остаться дома. Наверное, спать.

— Вау, так интересно! — поддразнила я его.

— О, да. Захватывающе, — Джесси потянулся и подтолкнул меня локтем. — Что бы ты делала, если бы Стефани не притащила тебя сюда? Разговаривала с Итаном?

— Ладно, что у тебя за одержимость Итаном? Каждый раз, когда мы говорим друг с другом, ты упоминаешь его имя.

На мгновение он выглядел так, будто я застала его врасплох. Вернув себе самообладание, он улыбнулся.

— Думаю, я все еще защищаю тебя.

— О, но на самом деле здесь не от чего защищать, — я вздохнула и сделала еще глоток моей выпивки. — Отвечая на твой вопрос, вероятно, осталась бы дома и смотрела трансляцию падения шара на Таймс Сквер, поедая пиццу.

— Это… на самом деле звучит намного лучше, — он усмехнулся. — Для меня это кажется не самым лучшим способом провести вечер.

— А какое у тебя представление о хорошем вечере? — я с интересом прислушалась. Это было маленький шаг, чтобы очистить слои шелухи с Джесси, и это было также возможностью узнать что-то новое о нем.

— Хм.… — Джесси наклонил голову в сторону и улыбнулся. — Наблюдать за падением шара на Тайм Сквер, во время поедания пиццы.

Я рассмеялась немного сильнее, чем того заслуживала шутка и в итоге пролила немного своего напитка на мою рубашку. Красная жидкость (чертов гренадин!) побежал вниз по бледно — розовому топу.

— Черт! — я протянула руку и схватила салфетку, вытирая столько пятен, сколько могла.

— Полагаю, что некоторые вещи никогда не меняются. Ты все еще недотепа.

Я закрыла глаза.

— Тьфу, это даже не мой топ! Стеф убьет меня.

Джесси махнул рукой в сторону нашей подруги, которая была занята, развлекаясь с Человеком Загадкой.

— Нет, не думаю, что она заметит, — он потянулся к моей руке, прервав мои отчаянные попытки волшебным образом впитать пятно. — Ты в порядке. Просто забудь об этом. Пойдем, повеселимся, пока мы здесь.

— И что делать?

— Пошли танцевать.

Я мгновенно бросила испачканную салфетку.

— Ты? Танцевать?

— Почему ты так удивляешься? — удивленно спросил он.

— Ты Джесси, — тупо ответила я.

Он медленно кивнул головой.

— Да, а ты Рокки.

Я закатила глаза.

— Ты понимаешь, о чем я. Ты был рокером — плохим мальчиком. Не тем, кто хотя бы знает, как танцевать под топ сорок песен.

— Ну, ты удивишься. Пошли! — он схватил меня за руку, стащив меня с места.

Мы протискивались между людьми, их скользкий пот терся о нашу кожу. К тому времени, как мы добрались до середины танцпола, я почувствовала необходимость замочить себя в дезинфицирующем средстве. Как будто этого было мало, и воздух был густым, влажным и наполненным феромонами, от чего в помещении казалось еще более душно. Я определенно была не в танцевальном настроении.

— Расслабься, Рокки! Танцуй, — Джесси положил кончики своих пальцев на мои бедра и начал качать их из стороны в сторону. — Разве ты не умеешь танцевать?

— Я умею танцевать! — огрызнулась я защищаясь, но мое тело не могло достаточно расслабиться для того чтобы уловить ритм.

Джесси рассмеялся, прижимая свое тело к моему.

— Тогда танцуй.

Я сглотнула.

Я быстро поняла, что единственный способ показать, что у меня все в порядке с координацией, это абстрагироваться от ситуации. Если бы я хотя бы просто посмотрела на Джесси, я бы застыла. Я закрыла глаза и позволила его телу вести моё. Через несколько минут, я почувствовала, что мои мышцы ослабевают достаточно, чтобы двигаться самостоятельно. Однако, как бы я ни старалась, я точно знала, что он делает и как мое тело реагирует, и о Боже, как оно реагировало.

Вспышка жара прошла от моих конечностей к телу, объединяясь внутри моего живота. Я почувствовал легкое покалывание между ног, которое заставило мой желудок сжаться еще больше. Это чувство было именно тем, чего мне не хватало рядом с Итаном. Это было не просто возбуждение, хотя поверьте мне, это я испытывала тоже, это было страстью.

Это была обычная история. Один лучший друг безответно влюблен в другого лучшего друга. Я влюбилась в Джесси с самого первого момента, когда он был назначен в нашу биологическую группу в течение первого курса. И влюбленность только возросла, когда я узнала его. Я видела того мальчика за его фасадом. Была в состоянии видеть мальчика, который заставлял меня смеяться, вытирал мои слезы, и выслушивал мои надежды, мечты и страхи. Хотя глубоко в душе я знала, что этот мальчик ушел, но когда я была так близко к этому человеку, это только заставило эти чувства вернуться.

Скопление тел вокруг нас, толкало нас еще ближе друг к другу. Кончики его пальцев задели мою руку, заставив меня содрогнуться и оставляя после себя мурашки. Набравшись немного храбрости, я приоткрыла глаза и улучила момент, чтобы посмотреть, как двигается Джесси. Удивительно, но он действительно умел танцевать. Его бедра качались из стороны в сторону, устремляясь ко мне. Его торс покачивался в такт музыке. Черт, даже я не была так хороша. Несмотря на то, что зрелище было захватывающим, я не могла не почувствовать себя немного опечаленной, понимая, что я не знаю, когда и где он научился танцевать. Это только убедило меня в моем предположении, что я действительно много чего не знаю о нем.

Ди-джей сменил пластинку и вскоре прокачанный бас сменился пронзительным визгом.

— Тьфу, что это за хрень? — Джесси поднял глаза на диджейскую будку и протянул большой палец вниз.

— Думаю, это техно. Хочешь присесть?

— Нет, когда живешь в Риме*, верно? — с этим Джесси начал прыгать вверх и вниз, качая головой, как маньяк. (*прим. перев. английская идиома "wheninRomedoastheRomansdo" — Живешь в Риме — живи как римлянин, или русский эквивалент — В чужой стране жить — чужой обычай любить, с волками жить — по-волчьи выть)

Я не могла не рассмеяться, присоединяясь к нему в его сумасшедших выходках. Так было всегда, он вел, а я следовала за ним. Однако, теперь, когда я стала старше, я хотел быть той, кто бы вел его.

Музыка начала переходить в деликатный хип-хоп бит. Джесси кивнул головой в знак одобрения.

— Вот это лучше.

Он притянул меня поближе, кружа вокруг. Пока я хихикала, я заметила, что Стефани танцует в нескольких футах от нас. Ее большие глаза стали еще больше, когда она с интересом смотрела.

— О, боже мой! — сказала она мне одними губами.

Я выстрелила в нее взглядом, который говорил: «Остынь!» и повернулась, чтобы посмотреть на Джесси.

— Скоро будет полночь, — перекричал он музыку. — Есть обещания?

— О — о, ты знаешь то же самое, что каждый год. Лучше питаться, больше заниматься спортом. Как насчет тебя?

— Ну, для начала, я хочу погасить все долги.

— Что ты имеешь в виду? Ох, — он схватил меня за руку и повернул к себе так, что моя спина была прижата к его груди. Пряжка его ремня вонзилась в тонкую ткань около бедра, но я была настолько увлечена его движениями, что мне было все равно, что она немного колола.

— Во-первых, я говорил тебе, что собираюсь восполнить то, что бросил тебя, когда покинул малую родину. Я думаю, что ночной клуб — это самый короткий путь к этому, — его рот был всего в сантиметрах от моего уха. Чувствовала каждое слово, что он говорил, как его дыхание согревало мою кожу. Дыхание затихло, и я больше не могла сдерживать волнения. Он покружил меня вокруг себя так, что я столкнулась с ним лицом к лицу. Должно быть, было что-то странное в выражении моего лица, потому что вскоре Джесси перестал танцевать. — Рокки, что случилось?

Мое сердце начало стучать сильнее. Если он хотел сделать это для меня, это означало, что он все еще заботится обо мне.

— Я…

— Время для обратного отсчета! — прервал ди-джей. — Десять, девять, восемь…

— Рокки, что случилось? — повторил он. Его глаза метались между моими, как будто он пытался прочитать какой — то секретный код.

— Четыре, три, два, один!

— Счастливого Нового Года, — прошептала я, потянувшись вверх, чтобы обнять его за шею. Джесси всегда был выше меня и теперь даже в двадцать три он возвышался надо мной. Поднявшись на цыпочки, я прижалась губами к его губам, прежде чем дать ему хоть секунду на размышления.

Хоть раз я хочу взять инициативу на себя.

Я попыталась раскрыть рот, но была удивлена, обнаружив, что губы Джесси, хотя и они были влажные и довольно мягкие для губ парня, были совершенно закрыты. Открыла глаза, чтобы увидеть его, смотрящего на меня в шоке.

Он мягко оттолкнул меня, держа меня за запястья.

— Рокки? Я… — он не удосужился закончить свою мысль и отпустил мои руки. Он резко повернулся и пошел к концу танцпола, ни разу не оглянувшись назад.

Разинув рот, я смотрела, как он протискивался мимо многочисленных пар, которые были заняты приветствием их собственного нового года. Это было похоже на сцену из ужасной комедии, только я не смеялась. Как будто в замедленном движении, я наблюдала, как отступающая фигура Джесси исчезает за парой, которая выглядела так, будто они копали золото во рту друг у друга. Музыка стихала, пока не превратилась в жужжание в моих ушах. Все движения замедлились, словно в ловушке вечного стробоскопа.

— Эй, ты в порядке?

Внезапно музыка вернулась обратно, выхватывая меня из оцепенения.

— Ты в порядке? — повторила Стефани, протянув руку, чтобы сжать мою. — Я… гм… видела, что произошло.

Онемение быстро покинуло мое тело. Как будто я замерзла, и меня бросило в жар одновременно, унижение ударило меня в десятикратном размере.

— О, боже мой! О, боже мой! — я поднесла кончики пальцев к щекам и начала трястись. — О, боже мой! Я, правда, только что это сделала? Я, правда, только, что поцеловала Джесси? — мой голос пищал, как у маленькой мышки.

— Хм, может, виноват алкоголь? — предположила Стефани.

— Какой алкоголь, когда я пролила половину моего напитка на мою кофточку! — простонала я.

Стефани приподняла бровь.

— Да, я вижу пятно на моей кофточке.

Я не могла даже удостоить ее комментарий ответом. Была слишком поглощена моей собственной мыльной оперой.

— Что я сделала? Зачем я это сделала? Почему?

— Новый год, новая ты? — предложила она слабо.

С все еще широко открытыми глазами, я покачала головой так быстро, как заяц.

Моя подруга ухмыльнулась.

— Это то, что ты хотела сделать в течение длительного времени, не так ли?

Мой рот широко раскрылся в шоке, я кивнула.

— Ну, я думаю, ты просто не могла больше терпеть и, наконец, сделала это.

— Но… но…

— И, кстати, он практически трахал тебя на танцполе, я бы сказала, что у тебя есть неплохое оправдание, почему ты решила, что все в порядке.

Я закрыла рот. Мой пульс начал замедляться, и дыхание выровнялось.

— Так это была не только я? Я имею в виду, мне не привиделись его… эм… танцы?

— Нет. Я была здесь и все видела, — Стефани вздохнула и схватила меня за руку. — Давай, пойдем домой. Мне уже хватило этой сцены, и судя по внешнему виду — тебе тоже.

— А как же твой парень?

— Какой парень?

Я указал на экзотического мужчину, который наблюдал за нами с любопытством.

— Он.

Стефани взглянула через плечо и быстро помахала ему.

— Ах, он. Это был хорошим первым поцелуем года, но у меня есть кто — то, кто ждет дома.

— Кто?

Как раз в этот момент телефон Стефани загудел, освещая ткань на ее груди. Как ребенок в утро Рождества, ее глаза засветились, пока она вытаскивала смартфон из недр ее бюстгальтера. Она хихикнула и ткнула ответить, но прежде повернула телефон ко мне, чтобы показать кто.

— Он.

— Дэниел? Ты все еще не бросила эту идею? Это же было в старшей школе!

Стефани положила телефон обратно в свое укрытие и посмотрела на меня с торжеством во взгляде.

— Я знаю еще кое-кого, кто оттуда же.

Глава 10

Я поблагодарила небеса, что папа решил закрыть магазин на Новый год. Я не знала, что бы я делала, если бы мне пришлось столкнуться с Джесси так скоро после поцелуя. Решив запереться в квартире Стефани на весь день, я накинула одеяло на голову, стараясь не замечать стук на кухне.

— Может, просто успокоишься и позавтракаешь? — крикнула она.

— Как ты можешь ожидать, что я буду есть, когда совершила самую унизительную ошибку в моей жизни?

Стефани вошла в гостевую спальню и сунула мне под нос кусок тоста.

— Ешь.

Я привстала и схватила кусок хлеба, укусив от него огромный кусок.

— Вот. Счастлива? — спросила я с полным ртом, намеренно выплевывая крошки.

— В экстазе, — она села рядом со мной и свела брови.

— Не смотри на меня так.

— Как? — спросила она невинно.

Я освободилась от одеяла и спустила ноги с края кровати.

— Будто ты жалеешь меня. Как будто я бездомная собака, застрявшая под дождем.

— Ох, это так грустно. Это напоминает мне о тех роликах, которые я ненавижу, — Стефани покачала головой. — Но я не смотрю на тебя, как на что — либо жалкое. Я просто сочувствую тебе.

— Это то же самое, — огрызнулась я.

— На самом деле не все так уж плохо. Я имею в виду, у вас с Джесси и раньше были неловкие моменты, — сказала она.

Я фыркнула.

— Какие?

— Как в тот момент, когда он случайно зашел к тебе, пока ты сидела на унитазе.

Кровь отлила от моего лица.

— Я забыла об этом.

— Или когда ты зашла к нему, а он и Элоиза трахались, как кролики.

— Ладно, давай остановимся на этой прогулке по дорожке памяти, хорошо? — я чмокнула губами, полностью потеряв аппетит, и положила тост на тумбочку.

— Я хочу сказать, что вы, ребята, прошли через эти более чем странные моменты. Почему бы тебе не пройти и мимо этого? Черт, помнишь, как мы все поехали в поход, а я заблудилась, распсиховалась и ринулась бежать, только чтобы столкнуться с Джесси, который случайно пошел отлить поблизости?

— Нет, ты никогда не рассказывала мне этого! — я ахнула.

— О, — она покраснела. — Думаю, что это травмировало меня больше, чем я хотела бы признать. Я не хотела об этом говорить, — в ее глазах появился озорной огонек, и она добавила, — и я не хотела заставлять тебя ревновать.

— Чему? — спросила я тупо.

— Тому, что я увидела его маленький писюн, прежде чем ты. И позволь сказать, он не маленький, — она взорвалась смехом от моего красного лица. Успокоившись, она глубоко вздохнула и пожала плечами. — Все будет хорошо. Не волнуйся так много из-за этого.

Тумбочка загромыхала, тост слетел на пол.

Стефани спрыгнула с кровати и судорожно оглянулась.

— Что это? Землетрясение?

Я закатила глаза.

— Серьезно, Стеф? Мы на восточном побережье. Здесь никогда не бывает землетрясений.

— Эй, никогда не знаешь, что произойдет.

Фыркнув, я взяла свой вибрирующий телефон.

— Это просто Итан, — практически застонала я.

«С Новым Годом, Красавица! Жду не дождусь встречи!»

Я сделала глубокий вдох и набрала ответ:

«С Новым Годом!»

— Ооо, — поморщилась Стефани.

— Что? — спросила я, бросив телефон на кровать. Я схватила подушку и прижала ее к груди, словно она могла оградить меня от всей боли этого мира.

— «С новым годом?» — она наклонилась ко мне и покачала головой. — Вау. Поцелуй смерти.

— Что? Я ответила на его поздравление.

Она фыркнула и плотно скрестила руки на ее фиолетовом халате.

— Он также сказал, что не может дождаться, когда увидит тебя!

Я пожала плечами и поковыряла кусочек ворса на моей пижаме в горошек.

— Я имею в виду, увижусь с ним в течение двух дней.

— Роки!

— Что?

— Если тебе не нравится парень, почему бы тебе не перестать давать ему надежду? Имей некоторое уважение! Для него и себя.

— Я не даю ему надежду!

Стефани посмотрела на меня с неверием.

— Ммхмм.

— Тебе есть, что сказать? — огрызнулась я.

— Давай, Рокки. Продолжай этот роман: ни себе, ни ему.

— Это для моей мамы? — пошутила я.

Она бросила на меня еще один убийственный взгляд, что побудило меня немедленно сжать губы.

— Рокки, если ты не видишь, что это к чему — то приведет, почему бы тебе просто не закончить это?

— Потому что.

— Это не ответ.

Я закрыла глаза и откинулась на спину, закрыв глаза.

— Я не думаю, что это не приведет к чему-то…

— Но?

— Но я не знаю, — я закусила губу и нахмурилась. — Итан потрясающий парень.

— Он такой, — согласилась она.

— Он красивый, милый, успешный…

— У него отличное тело!

Я закатила глаза.

— Он — все, чего хочет нормальная девушка.

— Но? — повторила она.

— Но я не знаю. Просто он выглядит каким — то двухмерным и немного слишком милым. Звучит странно, но появляться, чтобы принести мне обед на работу и отправлять мне сладкие — пресладкие сообщения просто немного… слишком.

— Какая наглость с его стороны! — воскликнула она, сложив руки на грудь.

Я протянула руку и бросила подушку в лицо Стефани.

— Я имею в виду, это как в каком — то романе, понимаешь? И…тьфу, — я потерла голову, и пожал плечами. — Я даже не знаю. Он мне нравится, действительно нравится. Наверное, поэтому я не могу перестать с ним встречаться. Это просто…

— Ох, я всё поняла.

— Что поняла?

— Ты так и не прошла до конца свою стадию болезни плохим мальчиком.

Я подняла бровь.

— У меня никогда не было стадии плохого мальчика.

— Ох, Джесси?

— Он никогда не был плохим мальчиком. Просто непонятый бунтарь.

Стефани хихикнула.

— Так поэтично. Знаешь, если бы не тот факт, что ты с самого начала была не в восторге от Итана, я бы сказала, что твое отсутствие притяжения к нему имеет какое-то отношение к Мистеру «лучший друг навсегда».

— Ну, так как я всегда была немного не уверена в золотом мальчике, ты знаешь, что это не имеет ничего общего с Джесси.

— О да, верно. Он только, сделал всю ситуацию с ним намного хуже.

Глава 11

«Новинки Росси» всегда ассоциировались у меня со спокойствием. Конечно, это могло быть несколько хлопотно в связи со спешкой клиентов или странным товаром, что мы привозили, но это был дом. Место, где я работала с детства. К сожалению, сегодня утром «Новинки Росси» были ничем иным, как средневековыми пытками.

Мои шаги были нерешительными, каждое движение обдуманным. Так как у меня был ключ от магазина, в то утро я открывала магазин, бросая взгляды через плечо. У меня было целых два часа до открытия, и еще час, прежде чем остальные сотрудники придут по расписанию.

— Пожалуйста, пусть придет кто-то другой раньше, чем Джесси. Пожалуйста, пусть он не придет! — я молилась, чтобы он не был ранней пташкой, но часть меня знала, что это невозможно. Я отчаянно нуждалась в буфере, и у меня даже был соблазн позвонить одному из утренних сотрудников с каким — то тупым оправданием для прихода пораньше, но я знала, что мои родители не захотят платить сверхурочно.

Я быстро вошла в стеклянные двери и заперла их за собой. Это была другая причина, почему я надеялась, что кто — то появится раньше него. Это была политика магазина — держать двери запертыми, если внутри находился только один человек, это означает, что следующему сотруднику придется стучать, чтобы быть впущенным.

Я молилась, чтобы это был не Джесси.

Занимала себя все утро: пополнением полок, проведением инвентаризации и подсчетом мелкой денежной наличности. К тому времени, как наступило девять часов утра, я была уставшая, потная и психологически вымотанная.

Тук-тук.

— Пожалуйста, пусть это будет Морис. Пожалуйста, будь Шейлой. Пожалуйста, кто — нибудь, но… — Джесси стоял по другую сторону оконного стекла и махал мне рукой в перчатке. — Черт.

Я открыла дверь, сосредоточившись на конденсате на двери, который скатывался по стеклу крошечными каплями. Должно быть, я двигалась очень медленно, потому что когда я открыла дверь, Джесси заскочил, дрожа.

— Черт возьми, девочка! На улице холодно! Что ты пытаешься сделать? Заморозить мои яйца или что другое?

Совсем не так я себе представляла наше первое общение. Это было… это было… слишком нормально.

Он нахмурился.

— Что? Почему ты так на меня смотришь?

Лучше просто заметить слона в комнате.

— Я думала, что между нами все будет неловко.

— Почему? Потому что ты, наконец, поцеловала меня после почти десяти лет?

Я быстро моргнула, а моя челюсть чуть не коснулась земли.

— Извини?

Джесси улыбнулся.

— Да ладно, я всегда знал, что я тебе нравлюсь. Удивлен, что ты так долго ждала.

— Я…Я…э-э… подожди… что? — я потеряла чувство связности.

— Я не такой тупой, как ты всегда думала. Я на самом деле умнее, чем выгляжу, — его тон был легким, но выражение его лица было каким — то другим.

— Я никогда не думала, что ты тупой, — умудрилась выдавить я.

— Конечно, — он снял свой пуховик и стянул мокрую шапку. Его волосы были спутаны и выглядели немного жирными. Я не могла не задаться вопросом, а ходил ли он вообще домой после вечеринки Нового года.

— Почему ты ведешь себя так равнодушно? — спросила я.

Он с любопытством посмотрел на меня.

— Никак не веду себя. Я в норме. Почему ты ведешь себя так странно?

Я последовала за ним к прилавку, встав за кассой. Я чувствовала потребность, чтобы нас что — то разделяло.

— Я унижена.

— Почему? — его улыбка говорила об изумлении.

— Я поцеловал тебя! — мои глаза потемнели. — А потом ты ушел.

Он закусил губу.

— Да, я жалею об этом. Я думаю, что я просто был застигнут врасплох. Было неправильно с моей стороны уйти от тебя.

— Не в первый раз, — пробормотала я.

— Что это значит? — его брови встретились друг с другом.

— Ничего, — сказала я быстро. Вдохнув глубоко, добавила — Ты должен признать, что если раньше все было странно между нами, я была вправе ожидать, что сейчас все будет еще страннее.

— Между нами не было ничего странного.

Я посмотрела на него убийственным взглядом.

— Неужели? Ничего странного? Ты не разговаривал со мной первые два дня, когда был здесь.

Он склонил голову, признавая поражение.

— Хорошо, ладно. Думаю, это справедливое замечание.

— Наверное, я не такая тупая, как ты думал, — повторила я его слова ровным тоном. Я положила руку на бедро, пытаясь нацепить маску властности. — Так что не забудь сказать мне, почему между нами пролегла ледяная черта? Честно говоря, мне было интересно, почему мы не подняли эту тему, когда ходили на гамбургеры, но я думаю, что я была просто счастлива, что мы тусовались и не хотела давить.

Джесси схватил куртку в руки, скручивая рукава от волнения. После недолгих колебаний он, наконец, заговорил.

— Думаю, я немного испугался, увидев тебя снова.

— Почему?

— Неудобно тебе это говорить.

— О, боже мой! Мы вернемся к этому снова? — прошипела я. Рассеянно, я пробила мой рабочий номер немного сильнее, чем обычно, прежде чем поняла, что я сделала. — Подожди, какого черта я делаю? Я уже заходила. Черт.

— Полагаю, я все еще могу вывести тебя из себя, — он поймал мой взгляд и начал смеяться. — Честно говоря, я горжусь тем, что ты поцеловала меня. Я всегда задавался вопросом, есть ли у тебя стержень.

Я остановилась и медленно повернула голову.

— Погоди, о чем это ты?

— Я всегда знал, что я тебе нравлюсь. Я просто думал, что эти чувства неуместны.

— Неуместны? — я повторила вопросительно.

— Тебе было скучно! Я был плохим мальчиком в старшей школе. Какая наивная девушка не купится на такое? — от любого другого человека этот комментарий вышел бы хреновым. Но тот факт, что высказанный Джесси, он был без малейшего намека на высокомерие, раздражал меня.

Я хлопнула рукой по прилавку, еще больше удивив его.

— Должна заметить, что я никогда не была наивной.

— Никогда, да?

— Приведи хоть один пример, — проверила я его.

— Тебе было скучно, Рокки. Ты была слишком милой и слишком хорошей, чтобы делать половину того, что ты делала со мной. Прогуливать уроки, сбегать и тусоваться на вечеринках — это было не в твоей природе.

— Если это так, то что, по — твоему, в моей природе? Ты фактически называешь меня занудой.

— Я не говорю, что это плохо.

Я постучала языком по дну передних зубов и подняла бровь.

— Теперь, говоря о том, что плохо, почему бы нам не поговорить каким ужасным другом был ты? Сначала вычеркнул меня из своей жизни без причины, а теперь оскорбляешь меня.

— Ужасный, да? — на мгновение я заволновалась, что оскорбила его, но веселый взгляд на его лице показал мне обратное. Он близко наклонился и улыбнулся. — Что еще, по — твоему, плохо, Рокки?

Я мялась в нерешительности.

— Не знаю. Война, голод?

— Это не то, что я имел в виду.

Мои глаза потемнели.

— Если ты говоришь о поцелуе, очевидно, что сейчас я думаю, что это плохо! — я скрестила руки и простонала. — Мне не стоило этого делать.

— Как я уже сказал, я рад, что ты это сделала.

— О? — сузив глаза, я протянула руку и ткнула его в грудь. — Почему?

— Я не хочу разглашать эту информацию, — прежде чем я смогла ответить, он быстро сказал — И я говорю не о поцелуе.

— Тогда о чем ты говоришь?

Он глубоко вздохнул.

— Я признаю, что это было между нами. Может, этот поцелуй был способом вернуть нас на верный путь. Знаешь, вернуться туда, где мы были раньше.

— Я думала, ты сказал, что это не касается поцелуя, — сказал я решительно.

— Ну, может быть, немного.

Я вздохнула.

— Хорошо, как угодно. Так, где же мы были, Джесси? И как такая унизительная ошибка может сделать все лучше?

— Это позволит нам снова стать Рокки и Джесси! Быть двумя мушкетерами… э… плюс Стефани.

Я покачала головой.

— Я не понимаю. Как этот украденный поцелуй может сделать нас друзьями?

— Это помогло тебе понять, что я тебе никогда не нравился, верно?

Эм… нет.

Он кивнул головой, словно уговаривая меня поверить в его искаженную теорию.

— Тебе просто нравилась идея быть с плохим мальчиком. Знаешь, потому чтовнутри тебя всегда была плохая девушка, пытающаяся выйти наружу. Теперь, когда мы, наконец, сделали "запрещенное" ты поняла, что твоя фантазия была лучше, чем реальность. Конечно, ты всегда заботилась обо мне как о друге, и это то, к чему я хочу вернуться.

Я молчала, в полном недоумении от того, что слышала. Он думал, что он мне нравился только в подростковом мятежном возрасте, а не из-за того каким человеком он был? Я почти пожалела его.

В уголках его карих глаза появились морщинки, а улыбка не покидала его лица.

— Мы наконец — то прошли этап твоих старых чувств, и потому, что ты понимаешь, что сожалеешь об этом, мы можем просто двигаться вперед… э… двигаться назад… эм, ты поняла, что я имею в виду.

Но что, если я не хочу возвращаться к этому?

Я скрестила руки и посмотрела на мои потертые туфли — треснувшие и потемневшие, как мое сердце.

— Просто чтобы ты знал, я не делаю такого дерьма. Поцелуи украдкой и прочее, я имею в виду.

Он фыркнул и усмехнулся.

— Ах, эта скучная ханжеская штука — всего лишь поступок. Ты можешь забыть об этом.

Я сжала кулак и ударила его в плечо.

— Кого ты называешь ханжой?

— Конечно, не тебя. Иначе ты бы не пыталась поцеловать меня в засос.

У меня потемнело в глазах. Я не знала, чувствовать ли себя смущенной, обиженной или откровенно в ярости.

— Я просто словила момент. Знаешь, новогодняя ночь и все такое, — я сделала паузу и рявкнула. — Кстати, ты ошибаешься. Это не вернет нас на верный путь. Во всяком случае, это отбросило нас дальше, чем когда мы начали, потому что ты меня сейчас серьезно раздражаешь.

— Словила момент? Ты серьезно? Что за момент? Дешевый потный ночной клуб с разбавленными водой напитками и убогой музыкой? О да, это был такой удивительный момент, Рокки, — его глаза засветились, как будто он только что пришел к великому прозрению. — Эй, поэтому тебе нравятся только «кончики»? Ты должна оказаться в определенном моменте или еще что?

— Ты такой мудак, — я развернулась на каблуках и прошла через крошечные двери у кассы. Я понятия не имела, куда я шла, но я была по горло сыта разговором, и мне было необходимо быстро убежать.

Джесси подбежал сзади.

— Я не пытаюсь тебя обидеть, но теперь я понимаю, почему ты так странно себя ведешь с Итаном.

Я повернула голову назад и издала недовольный стон.

— Серьезно? Ты чувствуешь необходимость снова его вспоминать?

— Думал, все девушки любят говорить о своих парнях.

Я развернулась и уставилась на него. Не беспокоясь о том, чтобы напомнить ему, что Итан не был моим парнем, я потребовала

— Почему ты донимаешь меня по этому поводу?

— Потому что я вижу, что после того, как я уехал, ты потеряла всю способность окунаться в ту дикую часть себя, которая я знаю, в тебе есть. Я никогда не таскал тебя с собой, ты делала это сама. Тебе нравилось.

Я напряглась.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты, Стефани, и я составляли неплохое трио, верно? Стефани — остроумие группы. Ты — креативная совесть, и я, перчинка, нас можно описать только как мягкую смесь.

— Серьезно? Ты теперь девушка из SpiceGirl?

Игнорируя меня, он гнул свою линию дальше.

— Я говорю о том, что слияние нашей маленькой группы было ничем иным, как слиянием плохих предпосылок.

— Не понимаю.

— Мы все думали, что мы разные, но мы на самом деле не были такими, — объяснил он. — Наше трио никогда бы не сработало, если бы мы не были похожи друг на друга. Посмотри на Стеф. Она определенно научилась осваивать свою животную сторону. Но ты…

— И что же я? — сказала я сквозь зубы.

— Почему ты пытаешься сдержать это? Я видел в тебе это раньше. Куда это делось?

— Я ничего не пытаюсь сдержать. О чем ты вообще говоришь?

Он сузил глаза.

— Бесспорный показатель «этого», что, несмотря на твою наивность, позволил тебе обличить меня в моей чуши. Бесспорный показатель "этого", что, несмотря на твои хорошие девичьи сомнения, подтолкнуло тебя уйти со мной на вечеринку и пропустить занятия, даже если ты была напугана.

— Я делала это только потому, что заботилась о тебе! Ты был настолько поглощён своим падением вниз, что я боялась потерять тебя, если рядом не будет никого, кто бы выдернул тебя. Кроме того, я обличала тебя в твоей чуши, потому что, как и сейчас, ты можешь быть глупым сукиным сыном. Я следовала за тобой, чтобы защитить тебя!

— Защитить меня? Тощая девочка с ярко-розовыми брекетами хотела защитить меня? — он засмеялся так, как если бы это было самой веселой шуткой в мире.

— Не физически, — проскрипела я. — А для того, чтобы держать тебя в рамках.

Он выглядел не убежденным.

— Почему ты отрицаешь это, Рокки? Твоя плохая сторона отчаянно пытается выбраться. Я имею в виду, почему еще, как ты думаешь, ты поцеловала меня?

Потому что я всегда любила тебя.

Я пожала плечами.

— Как я уже сказала, я поддалась моменту.

Он покачал головой.

— Потому что я всегда видел в тебе твою сумасшедшую натуру. Подумай об этом, как только твоё внутреннее я, увидело меня, оно не могло сдерживаться!

— Внутренняя? Когда, к чертям, ты придумал всю эту философскую хрень? — я покачала головой из стороны в сторону.

— Как ни странно, я чувствую ответственность за задержку твоего роста. Без меня ты осталась семнадцатилетней, которую я оставил позади, — он посмотрел на меня сверху вниз. — Ну, не во всех частях.

— Есть ли смысл в этом? — страх, который я испытывала ранее, был просто смешон. Если бы я знала, что утро превратится в то, что он пытается разобрать мою психику на части, я, вероятно, держала бы Джесси перед закрытой дверью на морозе.

— Смысл в том, что я хочу доказать тебе, что ты никогда не нуждалась во мне, чтобы исследовать свою бунтарскую сторону. Она всегда была глубоко внутри тебя. Это было в твоей душе.

— Это самая странная встреча после выпуска, — пробормотала я.

Он облизал губы и вздохнул.

— Ты хотела опять стать друзьями, да? Как в старые времена?

Я неловко отступила. Я хотела быть больше, чем друзьями, но теперь я знала, что этого никогда не произойдет. Несмотря на это, я кивнула головой.

— Да.

— Хорошо. С этого момента мы снова Рокки, Джесси… и Стефани. Я покажу тебе, что как только мы начнем вместе тусоваться, это пробудит ту маленькую стерву, которая я знаю, есть у тебя внутри. Просто дай мне немного времени, чтобы выяснить, как вытащить ее из той клетки, в которую ты ее засунула. Я покажу тебе, что там повстанец. Черт, она показалась в канун Нового года.

— А потом ты ушел… снова, — напомнила я ему.

Его губы сжались.

— Обещаю, что больше никогда так не сделаю.

Мы стояли там какое — то время и просто смотрели друг на друга. Затем, вспоминая то, что он сказал ранее, я спросила

— Какое отношение это всё имеет к Итану?

Улыбка пропала с его лица.

— Итан?

— Ты сказал, что теперь ты видишь, почему я всегда действовала определенным образом с Итаном, — я почесала голову, чувствуя себя потерянной.

— О. Эм, просто забудь об этом, — он заметно сглотнул и сжал губы.

— Что? Почему?

— Я сказал, забудь об этом, — он повернулся и быстро сбежал в Подземелье, оставив меня удивляться, что, черт возьми, только что произошло.

***

Джесси и я не разговаривали в течение оставшейся части нашей смены, хотя я часто чувствовала, как будто кто-то пялился на меня со стороны Подземелья. В противоположность этому, Итан не был таким тихим, и весь день писал мне смс.

«Эй, красавица, не перестаю думать о тебе».

«Как работа? Хотел бы я снова разделить обед с тобой».

«Ты в порядке? Я не слышал от тебя ни слова весь день».

Не отвечая, я бросила телефон обратно на прилавок, в то же время мимо прогуливаясь прошел мой отец.

— Ракель, есть кое-какие проблемы с нашей новой отгрузкой. Я иду на почту, чтобы разобраться, — папа обернул шарф вокруг шеи и потянулся за запасными ключами в моем ящике. — Ты не против ненадолго поуправлять магазином?

Я закатила глаза.

— Да ладно, пап. Я работаю здесь незаконно, могу добавить, с девяти лет. Думаю, я смогу удержать крепость.

Папа фыркнул.

— Хорошо, позвони мне, если что-нибудь понадобится.

— Ох, конечно.

Я смотрела, как он выходил из магазина, сражаясь с внутренним стоном. Это была моя самая длинная смена, и я не хотела ничего больше, чем вернуться домой и утонуть в моей печали. Кроме того, все еще купаясь в глубинах смущения, я, наконец, увидела истину — «Джесси и Рокки» никогда не суждено быть.

— Эй, ты можешь мне помочь? — голос Джесси привлек мое внимание.

Чувствуя раздражение от его то горячей, то холодной манеры поведения, я даже не удосужилась посмотреть на него.

— Разве ты не должен быть в подземелье?

— Твой отец сказал мне положить их в проход, но я не знаю, в какой.

Вздохнув, я, наконец, обернулась, чтобы увидеть перед собой стену из картона. Голова Джесси была едва видна над гигантской коробкой в его руках. После того, как он вошел за кассовую стойку, он уронил коробку с глухим стуком.

Я пнула это картонное чудовище и стрельнула в Джесси недоумевающим взглядом.

— Что там у тебя? Забавно, мой отец не сказал, куда положить новинки.

— Ну, может, он не говорил мне вытаскивать это. Может быть, я принимаю исполнительное решение, желая положить это на полку, так как я думаю, они будут весьма популярны.

Мне не понравилось, как он смотрел на меня. Я узнала выражение, с которым он был перед тем, как поделиться дурацкой схемой. Суровым тоном я потребовала:

— Джесси, что в коробке?

Со злой ухмылкой он открыл крышку, чтобы показать то, что выглядело как сотни пенисов.

— Что это за херня? — я ахнула в ужасе.

— Забавно то, что я нашел эту коробку, спрятанную сзади. Видимо, твои родители не очень любят девичники, — он потянулся внутрь и вытащил соломки в форме пениса. — Позор, я уверен, что это были бы бестселлеры.

— Убери это! — я прошипела, громко хлопнув крышкой, закрывая, и пиная коробку к нему. — Положи их обратно! Мой отец убьет тебя, если увидит это на полу.

Смеясь, Джесси поднял коробку, как будто она весила всего ничего. Он положил ее на плечо, заставив его футболку задраться. Небольшой кусочек кожи дразнил меня, манил меня прикоснуться к каждому отдельному мускулу на его животе.

— Роки? Роки!

Мои глаза быстро заморгали.

— Прости, что?

Он понимающе улыбнулся.

— И все-таки, что вы делаете с этим?

— Мы продаем избыточный товар, — напомнила я ему. — Однажды, мой отец сказал, что мы получим товар для вечеринок. Но он не знал, что это будут товары такого рода.

— Похоже, хорошее было время, — поймав хмурый взгляд на моем лице, он рассмеялся. — Я просто прикалываюсь! Успокойся, ладно?

— Если это твой способ пробудить бунтарку, которая как ты думаешь, находится внутри меня, ну, это просто странно, — я шутила, конечно, но взгляд на лице Джесси сказал о другом.

Он усмехнулся и похлопал по коробке.

— Я должен предупредить тебя, что мои методы обходят стороной то, что можно ошибочно истолковать как сексуальное домогательство.

— Что? — переспросила я.

— Игра только началась. Это то, что ты получаешь за открытие двери.

— Джесси…

Он развернулся, игнорируя меня.

— Извини, мой босс сказал мне положить их обратно. В отличие от некоторых людей, мне не нравится попадать в неприятности.

Глава 12

— Как ты думаешь, что он имел в виду? — я провела остаток своей смены снова и снова, воспроизводя слова Джесси, пытаясь расшифровать какой — то скрытый смысл. У меня ничего не получилось.

— Я не знаю, — пробормотала Стефани, звуча отстраненно. Поднимаясь, она зачитала вслух. — Так, что ты думаешь об этом? "Удивительно, как много у нас общего, даже после всех этих лет! Я не могу дождаться, когда мы снова окажемся под одной крышей".

Я нахмурилась и застонала.

— Ты серьезно?

— Что? Слишком сильно?

— Почему ты до сих пор общаешься с Дэниелом? Ты ведь на самом деле не веришь, что это к чему — то приведет, так ведь?

— Он должен приехать в город в этом месяце навестить своих родителей.

— И что?

Стефани смущенно улыбнулась.

— Возможно, я намекнула, что он может навестить меня.

Мои глаза расширились.

— Стефани! Нет!

— Почему? Мы его знаем. Это безопасно.

— Да, в средней школе. Кто знает, а что если сейчас он какой — то странный придурок?

Стефани нажала на компьютерную мышь, очевидно, не обращая на меня внимания. С удовлетворенным кивком головы, она спросила

— Если ты оживляешь свое прошлое, почему я не могу?

Я поджала губы.

— Это не так.

— А как же сексуальные домогательства? Поцелуй? Перестань! Мы оба знаем, что это твой способ поймать парня, который сбежал.

— Только не это, снова, — я потерла глаза и застонала. — Кроме того, если это то, с чем я должна смириться, то… знаешь что? Я даже не знаю!

— Я действительно не знаю, почему ты жалуешься.

Я бросила на нее раздраженный взгляд.

Она пожала плечами.

— Ты бы предпочла, чтобы он вернулся, игнорируя тебя?

Я молчала. Даже если было странно, как Джесси действовал, было приятно, что он снова общается со мной.

Стефани кивнула головой.

— Так и думала.

Я дернула за торчащую нитку на ее одеяле.

— У меня просто очень плохое чувство из-за всего этого.

— Говоря о плохих чувствах, ты решила, что ты, наконец, собираешься делать с Итаном?

Я закрыла глаза. Это была еще одна вещь, которая не выходила у меня из головы. Хотя я все еще не испытывала каких-либо чувств притяжения к нему, я все еще не могла заставить себя бросить его. Не знаю почему, и это заставляло меня чувствовать себя самым ужасным человеком в мире.

Я закусила внутреннюю часть щеки и нахмурилась.

— Думаю, я просто посмотрю, куда это приведет. Нет смысла излишне торопиться и заканчивать все быстро, верно?

Стефани не выглядела довольной.

— Ты знаешь, что это несправедливо для вас обоих. Он либо нравится тебе, либо нет.

— Что, если я еще не знаю? — из меня вырвался каркающий смех. Мы обе знали, что меня от себя тошнит.

Она закатила глаза и ответила только двумя словами.

— Он стабильный.

— Прости?

— Вот почему ты не можешь его отпустить. Он предсказуем. Ты действительно не пережила свою стадию с плохим мальчиком, потому что часть тебя любит погоню. Однако, ты усердно пытаешься преодолеть это, добиваясь чего-то стабильного. Если ты спросишь меня…

— Не спрошу.

— У тебя какой-то странный кризис. Ты пытаешься решить, добрая ли ты девушка, которой мама и папа заставили тебя быть, или ты плохая девушка, как уверяет Джесси, — она кивнула головой в удовлетворении. — Подумай об этом, как о дьяволе и ангеле на твоих плечах. Ты пытаешься понять, в каком направлении идет твоя жизнь, и эти два парня только для тебя.

Я представила мультфильмы, которые я обычно смотрела, когда была маленькой, и как в них изображали карикатурные версии обоих знаковых фигур. Милый маленький ангел и озорной дьявол вскоре превратились в лица Джесси и Итана.

Я покачала головой.

— Это было бы так, если бы у меня действительно был выбор между двумя парнями. Как я уже сказала, я просто даю Итану шанс.

Стефани фыркнула.

— Я вижу, ты снова слушаешь свою маму.

Я протянула руку и бросила ей в лицо подушку.

— Это то, что делают хорошие девушки.

***

— Серьезно? Почему в последнюю минуту? — я с неверием всплеснула руками в воздухе.

Моя мама пригладила свои непослушные волосы, выглядя чрезвычайно уставшей. Пара мешков очертила нижние веки ее глаз, крича о столь необходимом сне.

— Прости, Рокки, но мои руки связаны. Это съезд, организованный в последний момент, в который твой отец как-то пробрался, и он не позволит нам это пропустить.

— Я же говорил, если мы не получим эти билеты, получит кто — то другой. Мы можем потерять поставщиков, Мари! Поставщиков!

Мама закатила глаза.

— Как будто у нас уже не хватает запаса, — застегнув длинное зимнее пальто, она подняла бровь, которая, если вы спросите меня, остро нуждалась в выщипывании. — Ты ведь сама справишься с магазином?

Это был скорее приказ, чем вопрос.

Обычно, я бы закатила глаза и ответила громким "да". На этот раз все было иначе. Мой разум автоматически улетел обратно к Джесси.

— Почему вы оба должны уезжать? — практически скулила я.

Сильный акцент отца всегда звучал заметнее, когда он был раздражен.

— Твоя мама — хороший полицейский, а я плохой. Нам нужен баланс, если мы собираемся вести переговоры. Баланс важен, Рокки. Нельзя, чтобы стержень наклонялся в одну сторону, это просто заставит все соскользнуть, — он посмотрел на мою мать. — Ты готова? Мне стоило руки и ноги, достать эти билеты. Я не собираюсь тратить их, потому что у двоих из трех женщин в моей жизни — болит живот.

— У меня не болит живот, — я схватила чемодан отца и бросила его вниз по ступенькам нашего дома. — Если ты собираешься идти, просто идти. Все будет хорошо.

К сожалению, я не была так уверена, что будет.

— Просто позвони нам, если что-нибудь понадобится, Рокки. Судя по расписанию съезда, мы будем заняты болтовней изо дня в день. У нас не будет времени, чтобы проверять самим, — мой отец хрюкнул, пока тащил еще одну сумку позади себя.

Глаза матери заблестели.

— Или ты всегда можешь позвонить Итану. Он может помочь тебе, если нас здесь не будет.

Я даже не собиралась удостаивать это предложение ответом.

Все это время, мой отец продолжал говорить о съезде и о тех глупых билетах.

— Мне повезло, что вчера я столкнулся с Рэндаллом в офисе. Он вот — вот мог упустить эти пропуска! Как это было бы глупо?

— Почему он сам не смог участвовать снова? — спросила я.

— Какой — то семейный вопрос. Несмотря на это, его потеря — мой выигрыш, — грудь папы надувалась с гордостью.

— Классно, папа. Действительно классно.

Папа присоединился к моей нервной матери в машине. Она хотела куда — то ехать не более, чем я не хотела их отпускать.

Я смотрела, как мой отец включил зажигание в машине и провел его ритуал перед поездкой. Регулировка зеркала, он бросил на меня быстрый взгляд.

— Ну, увидимся, когда вернемся домой. Постарайтесь не сжечь магазин.

— Я сделаю все возможное, — вздохнула я. Я сделала шаг назад на крыльцо и помахала, когда мои родители отъезжали. — Я постараюсь изо всех сил не сжигать ничего другого.

Господь знает, что моя дружба с Джесси уже казалась мне объятой пламенем.

Глава 13

Неохотно я припарковалась на частной стоянке за магазином и отстегнула ремень безопасности.

— Этот день будет отстойным.

Прежде чем я успела вылезти из автомобиля, прозвучал громкий удар, и машина начала трястись. Испугавшись, что меня атаковали, я закричала на пределе своих легких. Мое сердце стучало, я посмотрела в окно и увидела, как Джесси истерично смеялся. Его ладони в перчатках были прижаты к окну водителя, закрывая стекла. В ярости я открыла дверь машины и вышла наружу. Снег хрустел под сапогами, и я не могла не представить, что такой же будет звук, когда я сломаю один из пальцев Джесси.

— Это что за шуточки? — я злобно отпихнула его назад. — Ты почти довел меня до сердечного приступа!

— Ах, я увидел, как ты дуешься, и решил разрядить обстановку. Так в чем дело? Почему такая угрюмая, подруга? — он отошел в сторону, позволяя мне пройти мимо него.

Не посмотрев на него, я ответила:

— Честно говоря, я действительно не хотела тебя видеть сегодня, — я не могла видеть его лицо, но могла сказать, что мои слова задели его. Хорошо. После того дерьма, которым он накормил меня позавчера, я была готова нанести ответный удар.

— Да ладно, Рокки. Между нами всегда были приколы и подшучивания. Ты действительно так злишься, потому что я верю, что ты не двухмерное существо, которым ты пытаешься казаться?

Я помолчала, застигнутая врасплох. Именно так я описала Итана, и я не могла поверить, что Джесси будет думать, что я хочу подражать этому в любом своем проявлении. Я и правда была такой плоской? Может поэтому я так понравилась Итану.

— Как бы ты описал кого — то двумерного? — я открыла дверь и, толкнув ее, услышала знакомый звон колокольчика.

Джесси прикусил губу и прищурил глаза.

— Как кого — то, кто слишком предсказуем.

— Предсказуемость — это плохо? Разве не всем нравится последовательность?

— Это то же самое, что всегда заказывать только ванильное мороженное, и никогда не пробовать Рокки Роуд или карамельное. Конечно, ты гарантированно получишь вкусное мороженное, но в нем не будет ничего обалденного.

Ничего обалденного. Ха.

— Я думаю, что ты слишком сильно меня переоцениваешь, Джесс, — я подошла к моему обычному месту за прилавком и бросила свою сумочку в маленькую тумбочку под ней. Когда я снимала куртку, я была смутно осведомлена, как близко Джесси стоял позади меня. Если бы я сдвинулась на несколько дюймов назад, я бы щекотала его ноздри искусственным мехом моего капюшона.

Джесси остался стоять рядом со мной, с недоумением на его лице.

— Что ты имеешь в виду?

— Как я уже сказала, та ночь была счастливой случайностью. Я далека от 3D.

— И, как я уже сказал, иногда подсознание имеет забавный способ раскрыть свое истинное Я.

Я повернулась к нему и улыбнулась.

— Ты не говорил такого.

— Я сказал такими же словами, — возразил он.

— Ладно, ты просто перешёл от старшей школы к сейчас за два дня.

Он гортанно рассмеялся, что вызвало движения кадыка. Я поймала себя, что пялюсь на его шею, и восхищаясь веной, которая спускалась к его ключице. Я почти представляла себя лижущей и кусающую ее.

Кусающую? Что за черт, Роки? Ты теперь вампир?

Я покачала головой, вырвавшись из сиюминутного бреда. Пытаясь сохранить лицо, а также успокоить чувство вины за свои мысли об Итане, я сказала:

— Мне кажется, что последовательность — это хорошо. Я ненавижу неизвестность. Дай мне черно-белое, А-Б-В и ваниль в любой день.

Джесси поднял бровь, но не ответил. Через несколько минут его молчание начало беспокоить меня.

— Опять молчаливый бойкот, понятно, — пробормотала я, внимательно глядя на него. Его челюсть напрягалась, словно он сдерживал слова. Я вздохнула и закатила глаза.

— Просто признай это.

— Может быть, я ошибался. Может, в ту ночь ты поймала момент со всей этой шумихой. В смысле, я отличный танцор. Не удивлюсь, если я как-нибудь загипнотизировал тебя настолько, что твои трусики промокли.

Я бы соврала, если бы сказала, что в тот момент они были сухими. Но услышав, как Джесси сказал эти слова, они оказали примерно такое же влияние на меня, как инфракрасная лампа, светящая на мою кожу. Я почувствовала, что мое тело вспыхнуло, а мой живот сжался, но я пыталась сохранить бесстрастное лицо.

— Это то, что я говорила тебе с самого начала! — прокричала я, пытаясь успокоиться.

Джесси поднял брови.

— Да?

— Эм, я имею в виду про момент, а не про твои танцы… или о том, что я промокла… я имею в виду мои трусики… Уххх… я имею в виду…, — я неловко переступила с ноги на ногу, молясь, чтобы каким — то образом я была озарена идеей, как выбраться из этой ямы, в которую я только что загнала себя.

Лицо Джесси тоже немного покраснело. Он быстро отвернулся и пожал плечами:

— Значит, ты была права. Я всегда тянул тебя за собой вниз. У тебя никогда не было безумной жилки, не так ли?

Я покачал головой.

— Не настолько, как ты думаешь.

Он медленно кивнул.

— Почему ты проходила через все это тогда? Ради прикола или…

— Для защиты, — напомнила я ему.

Он фыркнул.

— Для защиты. Ну, думаю, я должен тебе за это сейчас.

Я выгнула бровь.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне не достаточно комфортно, чтобы рассказать тебе об этом.

Вместо того чтобы снова раздражаться, мой разум заметался. Может, Джесси наконец — то перестанет играть с моим разумом! Было бы здорово, учитывая, что мои родители не оставили мне выбора, кроме как справляться со всем магазином самостоятельно. Я не могу позволить себе отвлекаться, испортив этим себе жизнь.

Прочистив горло, я внимательно посмотрела на него.

— Из-за этого прозрения ты опять бросишь меня? Я думала, у тебя есть какая — то грандиозная схема, чтобы открыть мою внутреннюю сущность или что — то в этом роде.

— Теперь это бессмысленно, — пробормотал он. — Кроме того, я просто развлекался с тобой. Как в старые времена. Я представлял, что мы снова будем творить чудачества.

— Чудачества? Черт, что с тобой случилось? — поддразнила я.

— Дело в том, — сказал он, перебивая, — я думал, что было бы здорово связаться с тобой, но видя, как ты верна своим привычкам — ну, я не хочу причинять необратимый вред.

— Необратимый вред? Ты собирался сделать лоботомию или что — то в этом роде?

— Я думал, ты просто отрицаешь это так как тебе очень стыдно за то, что произошло той ночью, — он кивнул головой своим мыслям. — Честно говоря, это была бы плохая идея, взять тебя с собой в эту кроличью нору. Все изменилось, и никто не отрицает этого.

— Все изменилось, все верно, но не так, как ты думаешь, — я сказала уверенно. В тот момент я решила, что я больше не нервная девушка, которая боялась показывать свои чувства. Черт, я уже прошла через одно препятствие во время новогодней ночи, почему бы не пройти весь путь?

Он поднял бровь.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты продолжаешь говорить, что я какая — то скрытая стерва, но что насчет тебя?

— А что насчет меня?

— Такой вежливый «да сэр» и «нет сэр» — очевидно, что в тебе больше нет ничего бунтарского. Почему ты так стараешься сделать меня плохой, когда очевидно, что ты больше не такой?

— Я же говорил, все было в шутку. Кроме того, я вырос. Я же говорил, что я больше не тот глупый ребенок, — он плотно сжал губы, а выражение его лица стало холодным. Было что — то спрятано глубоко в его глазах, то, что он отчаянно хотел скрыть. Я была полна решимости узнать, что это такое.

— Но все же ты все еще хочешь, чтобы я была такой же тупой девушкой, — проворчала я.

— Рокки, брось. Если ты хочешь, чтобы я был честен, я подумал, что это будет способ снова соединить нас. Знаешь — веселиться. Но смотри… — он жестами указал на нас. — Мы грыземся и спорим так же, как и всегда. Это хорошо! Это показывает, что мы можем быть одинаковыми, не будучи одинаковыми.

Я отвернулась и покачала головой, не дав ответа.

Он запрокинул голову и застонал.

— Ты злишься на меня или что?

Злюсь, потому что ты закрываешься от меня? Злюсь, потому что ты дважды ушел от меня?

Я оглянулась на него и изогнула губы в невинной улыбке.

— Почему я должна злиться?

Он закусил губу и нахмурился.

— Хватит глупостей, ладно? Прости, что дразнил тебя. Прости, что обвинил тебя в скучности.

Я закатила глаза и вздохнула.

— Ты не понимаешь, да?

Его руки взметнулись вверх в отчаянии.

— Очевидно, что нет.

— Я злюсь…

— Я так и знал!

Я сузила глаза.

— Я злюсь, потому что ты можешь стоять здесь и судить меня, когда ты, очевидно, ничего обо мне не знаешь, и это потому, что ты отрезал меня от своей жизни!

— Ладно, я это заслужил, — признал он.

К сожалению, я не была готова.

— Что ты там говорил о необратимом вреде? Неужели ты думаешь, что я не понимаю шуток?

— Я начал этот беспорядок, так что я собираюсь и закончить его. Мы снова друзья, ясно? Нет доказательств обратного. Давай просто веселится снова.

— Как я могу развлекаться, когда ничего о тебе не знаю? Тебе никогда не будет достаточно комфортно, чтобы все рассказать мне!

— Я уже много рассказал о себе.

— Должно быть, я пропустила это.

Он почесал бровь и вздохнул.

— Как я уже сказал, извини, если я толкал тебя на неправильный путь. Думаю, я чувствовал себя немного виноватым в том, как все закончилось между нами, и я спешил вернуть все в норму.

Хорошо, он чувствовал себя виноватым. Но это не ответит на животрепещущий вопрос в моей голове.

— Почему ты ушел, Джесси?

— Я… — его голос сорвался.

— Не комфортно, верно, — мой голос сочился сарказмом, и я был уверена, что он заметил это. Я не знала, плакать, кричать или, в крайнем случае, умолять рассказать о причинах или объяснить, почему он меня бросил. Мне нужно было знать, не вызвала ли я разлад в наших отношениях.

Его глубокий голос прозвучал нерешительно.

— Мы можем дать обещание? Мы можем просто попытаться вести себя нормально друг с другом?

Я больше не знала, что такое нормально. Независимо от этого, я согласилась. По крайней мере, на время поездки моих родителей.

— Ладно. Договорились.

Но я на этом не закончила. Я покажу Джесси, что я была намного больше, чем девушка, которой он меня считал. Может быть, если бы я заставила его изворачиваться, я бы наконец — то получила от него ответы. Может быть, если бы он действительно увидел меня, он, наконец — то бы, понял, что я всегда была гораздо больше, чем друг.

Он ведь не мог ожидать, что я приму все это дерьмо без возмездия, не так ли?

В эту игру могут играть двое.

Глава 14

— Джесси, убери свою задницу оттуда! Ты сломаешь себе шею.

— Ты что, моя мама? Даже моей маме было бы все равно, если бы я это делал, — он усмехнулся. Его глаза были стеклянными, а взгляд туманный.

— Джесси…

Он спрыгнул с бокового ограждения трибун и изящно приземлился на траву.

— Видишь? Невредимый.

Я закатила глаза и легла на металлическое сиденье. Мой тонкий платок едва ли согревал меня, и почти поддалась соблазну вернуться в зал, убежище, которое согреет меня. Но я не хотела оставлять Джесси. Не тогда, когда он был так пьян, и уязвим.

— Джесси?

— А?

— Что случилось сегодня?

— Что ты имеешь в виду?

Я взяла флягу, которая лежала на брошенных туфлях со шпильками, что собиралась вернуть на следующий же день. Эти суки натерли мне три волдыря!

Я смотрела на грязную тару, бегая пальцами по пятнам — его отпечаткам пальцев.

— Должно быть что-то, что заставило тебя…

— Напиться? Вести себя, как дурак? — его смех был печальным. Что-то определенно произошло.

— Э-м, да.

Он открыл рот, чтобы ответить, но резко закрыл его и отвернулся.

— Давай поговорим о чем-нибудь другом.

— Хм, ладно. О чем?

Он пожал плечами и тихо залез на трибуну, пока не оказался рядом со мной. Я приняла сидячее положение и была удивлена, когда он снял кожаную куртку и положил ее на мои плечи.

— Спасибо, — сказала я тихо.

Он кивнул, но не ответил.

Глядя вдаль, я спросила:

— О чем ты хотел поговорить?

— О чем угодно.

Он сидел так близко ко мне, что я могла чувствовать его дыхание на моей щеке. Закрыла глаза, представляя ситуацию совсем другой. Как если бы я почувствовала его дыхание перед поцелуем…

— Ты когда-нибудь любил раньше? — вопрос застал нас обоих врасплох. Я старалась удержать свое выражение беззаботным, как если бы не было глубокого смысла за моими словами. Не была уверена, что он купится на это.

— Что вызвало этот вопрос? — спросил он спокойно.

Нацепив поддельную улыбку, я ответила:

— Просто вспомнила статью, которую читала в журнале. Какая-то статистика о том, сколько людей влюбляются в возрасте до восемнадцати лет. Мне было интересно, куда ты попадаешь.

— Ну, ты знаешь меня лучше, чем кто-либо. Ты знаешь ответ на этот вопрос.

— Да? Ты можешь хранить секреты от меня.

— Определенно не о моей любовной жизни.

Я нахмурилась. Это значит, что он скрывает о чем-то другом?

Он протянул руку и отодвинул назад ту упрямую прядь, которая продолжала падать мне на лицо. Его пальцы задели мою щеку, и я вздрогнула, как жалкая школьница.

— А как насчет тебя? Ты когда-нибудь была влюблена?

— Ты знаешь ответ на это, — мой голос был низким и скрипучим. Я молилась Богу, чтобы он не смог разгадать меня.

Он кивнул.

— Да, ты всегда смущалась рядом с парнями.

Я моргнула, чувствуя себя оскорбленной.

— Что это значит?

— Некоторые девушки просто застенчивы. Парень смотрит на них, и это автоматически заставляет их нервироваться… а есть такое слово?

— Нет, такого нет, и я не нервничаю!

— Да, еще как.

— Докажи.

Он схватил меня за плечи, повернув, чтобы мне некуда было смотреть, кроме как на него.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня.

— Я смотрю на тебя, — я слегка отпрянула и сглотнула.

— Рокки, посмотри на меня.

Нерешительно, заглянула в его карие глаза, которые были испещрены крапинками золота. Я всегда думала, что у него самые красивые глаза. Не только из-за цвета, но из-за души и бремя, что скрывались за ними. С растерянным видом, я почувствовала себя дрожащей.

Один за другим его пальцы отпустили меня.

— Видишь?

Как будто проснувшись от глубокого сна, я прошептала:

— Вижу, что?

— Ты смутилась. Если ты можешь так смутиться из-за своего лучшего друга, представь, что я замечаю, когда вижу, как ты взаимодействуешь со всеми остальными парнями.

— Какие еще парни? — я покачала головой. — И я не смущаюсь!

Он усмехнулся и потянулся за флягой. Я сразу же дотянулась до нее голыми ногами и толкнула ее. Она приземлилась с глухим звуком на густую траву ниже нас. Он нахмурился, но не казался злым.

— Ты смутилась.

Я не ответила, боялась, что он заметит мою ложь. Я боялась, что он поймет, почему именно я смущаюсь.

***

— Я покажу ему, — ворчала я, таща коробку сомнительных игрушек к кассе. В глубине души я знала, что поручение подобного странного задания едва ли его заденет, в то же время хотела бы, чтобы он увидел, что я могла быть нарушителем правил, когда это надо. По правде говоря, понятия не имела, почему хотела, чтобы он увидел эту сторону меня.

— Джесси в зал, пожалуйста. Джесси в зал, — мои руки немного тряслись, пока я ждала, когда из Подземелья выйдет его высокая фигура. Когда заметила его совершенное скульптурное лицо, я сглотнула. — Здесь ничего не происходит.

Натягивая улыбку на лицо, я сказала бодро (может быть, слишком бодро).

— Эй! Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня.

Джесси вытер об оранжевый фартук грязные руки, и поднял бровь.

— И что это?

— Ну, как ты знаешь, я босс в течение нескольких дней, так что решила, что мы должны очистить новую секцию для некоторых товаров со склада. Ты не против расчистить место в секции садовых принадлежностей для этого? — мой голос прощебетал в раздражающей манере, в которой обычно с вами разговаривают продавцы-консультанты. Даже я разозлилась на себя.

Джесси схватил у меня коробку. Я тихо наблюдала, как он открывает крышку, восхищаясь тем, как сидит его серая шапка, так что несколько прядей волос торчали наружу, и тем, как его заостренная линия челюсти переходила к ушам. Сексуально.

— Какого черта? — он сбросил крышку и посмотрел на меня. — Ты серьезно? Ты хочешь, чтобы я вытащил это?

Я расправила плечи.

— Что? У тебя с этим проблемы?

Он покачал головой.

— Знаешь, твой отец убьет тебя, если увидит это в зале. Когда он заметил, когда я нес их обратно, он практически загрыз мою задницу и сказал сжечь их.

Я моргнула.

— На самом деле? Не похоже на него.

— Ну, нет, — признался Джесси. — Но он сказал мне засунуть их в зад.

Меня душил смех.

— Не в этом смысле! — фыркнул Джесси. — В любом случае, у твоего отца плохая привычка копить, надеюсь, ты это знаешь.

Я пожала плечами.

— Зачем еще открывать магазин безделушек? У папы в голове написано, что выбрасывать совершенно новые вещи расточительно. Даже если он никогда не продаст их умышленно, он никогда не выбросит их в мусор. Он думает, что это плохая примета или что-то вроде того.

— Итак, почему ты хочешь вытащить это? Как я и сказал, если твой отец увидит это, он убьет тебя.

Именно поэтому я собираюсь очистить полки сама, прежде чем они вернутся.

— Почему нет? — ответила я небрежно.

Он прислонился предплечьем к боку коробки и посмотрел на меня. Его глаза расширились в понимании.

— Это ведь не твой способ бунта?

Я подняла подбородок.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Его губы медленно вытянулись в улыбку, пока не показались его белые зубы.

— Да, так и есть. Ты хочешь доказать мне, что там есть плохая девушка, — он поднял палец и указал на мою грудь. — Я признаю, что ты сделала меня на минуту. Имею в виду, это довольно по-бунтарски, хотя и не намного.

Не намного? Серьезно? Мои родители откажутся от меня! Несмотря на мои двадцать три года, они буквально все еще платили за крышу над моей головой. Я могла только представить, как они вышвыривают меня на улицу и делают так, чтобы я забрала с собой коробку с пенисами.

Я нахмурилась.

— Я чертовски серьезно. Мы вряд ли продадим садовый инвентарь. Если ты не заметил, снаружи снег.

— Ага, и что?

— Итак, я хочу, чтобы ты пошел к Проходу номер восемь, очистил эти полки, и положил этих засранцев на передний план!

Джесси закусил нижнюю губу, затем кивнул.

— Ладно. Я подыграю.

— Я не играю! — я огрызнулась, интересно приняла хорошее решение.

Джесси наклонил голову вперед.

— Нет, но я играю.

***

Прошло несколько часов, и я почти забыла о маленьком задании Джесси. Почти.

Примерно без четверти одиннадцать, пришла милая девушка двадцати лет таща пакет пенисов в форме свистков. Я изумилась, когда она бросила пакет на мой прилавок.

— Слава Богу! Мне было трудно найти магазин, в котором продается это, — пробормотала она, печатая смс на ее телефоне.

Я сглотнула.

— Вы… э… вы искали свистки в форме пенисов?

Она отвела глаза от телефона и кивнула, как будто это была самая очевидная вещь в мире.

— Моя подруга устраивает «пошел на хуй» вечеринку в честь отъезда ее бывшего парня-козла. Девушки собираются вместе и веселятся. Знаешь, помогая ей оживиться и унижать мужчин.

— Со свистками-пенисами, — повторила я ошарашенно.

Она пожала плечами.

— Это девичья ночь.

Я покачала головой, все еще не полностью понимая ход ее мыслей. Потянулась, чтобы схватить персикового цвета пакет с пенисами и могла поклясться, что почувствовала, как кончики моих пальцев горят. Прочистила горло.

— С вас пять пятьдесят восемь.

Пока девушка проводила своей картой и начала пробивать ее пин-код, она откинула волосы назад и улыбнулась.

— Знаете, я бы никогда не нашла их, если бы не ваши знаки. Я уже почти сдалась в поисках, когда заметила их.

Знаки? Во множественном числе?

Мое лицо побледнело.

— Какие знаки?

— О-о, большой фиолетовый знак, прямо посередине магазина, — она сделала паузу и подмигнула мне. — Мне понравились также следы, ведущие к ним.

ЧТО??

Быстрее, чем я когда-либо двигалась раньше, я закончила упаковывать товар и сорвала квитанцию с принтера. Я практически бросила в нее полиэтиленовый пакет с поспешно брошенным «Спасибо!» и побежала к середине магазина. Мои ботинки стучали по цементному полу, и заскрипели от остановки, когда я увидел его.

— О, боже мой!

Прямо над секцией сантехники висел гигантский фиолетовый знак, один из тех что достался нам, когда мы закупали плакаты.

«Новинки Росси» теперь продают ВЗРОСЛЫЕ новинки.

Проход восемь.

Шокировала не столько формулировка, сколько фаллические символы, набросанные по краям, чтобы создать рамку из пенисов! Пенисов!

Я стояла там, дрожа от шока и чистого возмущения, но я закипела от злости, когда увидела сверкающие следы на полу. Выглядело так, будто фиолетовый инопланетянин приземлился на землю и как-то пробрался к нашему магазину в поисках пластиковых игрушечных пенисов.

Я стояла и тряслась, когда услышала самый раздражающий звук в мире.

— Ну, так как я — трудяга, подумал, что надо убедится, что эти игрушки привлекут заслуженное внимание, — я легко узнала его по наглости в его тоне. Он думал, что выиграл что-то у меня. Он ошибся.

Глубоко вздохнув, я старалась изо всех сил замедлить бьющееся сердце. Медленно повернулась и самым спокойным голосом, который я могла изобразить, сказала:

— Я очень ценю твою… эм, художественную вспышку, но это против политики магазина иметь что-нибудь на полу, вроде этого. Знаешь, риск для здоровья.

— Риск для здоровья, — повторил он с сомнением.

— Пожарная безопасность? — я покачала головой и повернулась, чтобы уйти. — Убери это и возвращайся в Подземелье.

— Серьезно?

Я посмотрела через плечо.

— Серьезно, что?

— Ты не психуешь, не злишься, не ужасаешься?

Я испытывала все это и многое другое, но просто пожала плечами.

— Почему? Я сделала продажу, не так ли? Спасибо за это.

Он почесал голову в замешательстве.

— А как же знак?

Как бы больно мне не было оставлять его висеть, я махнула на него.

— Ой, оставь его. Похоже, твои навыки рисования улучшились. Можешь похвастаться.

— Мужчины учатся рисовать гениталии с того момента, как их учат держать карандаш, — бросил он в ответ.

— Рада слышать.

***

Стефани визжала и пихала мне в лицо свой смартфон.

— Смотри, что у меня есть!

— Слушай, убери это дерьмо от меня! — я оттолкнула гаджет с завышенной ценой от своего лица и скривилась.

— Поверьте мне, я видела сегодня столько членов, что мне хватит этого на всю жизнь.

Стефани опустила свой телефон и начала переписываться, пожав плечами.

— Я как-то сомневаюсь.

Я закатила глаза.

— Чей хоть это член?

— Даниэля.

Меня чуть не стошнило. Я не знала, что ожидала услышать, но это было самым травматичным, узнать, что это принадлежало кому-то, кого я знала достаточно хорошо.

— В следующий раз предупреди меня перед тем, как совать фото различных частей тела в мое лицо, хорошо?

Стефани рассмеялась и сделала фото своего улыбающегося лица.

Я нахмурилась.

— Что? Не будет сисек в ответ?

— Нет, черт возьми! Возможно, он хочет присылать мне голые фотографии, но у меня есть принципы! — она остановилась и озорно ухмыльнулась. — Он должен завоевать мое сердце, прежде чем увидит эту задницу.

Я фыркнула.

— Мило.

— Я думала, тебе понравится, — она наклонилась и бросила телефон всторону. — Хорошо, теперь, когда это сделано, закончи рассказывать мне о Джесси.

— Что тут говорить? Мой план провалился.

— Чего ты ожидала? Джесси был такой с тех пор, как мы были подростками. Нужно что-то большее, чтобы шокировать или встряхнуть его.

— Верно.

— Если это утешит тебя, я уверена, что ты раскачала его лодку совсем немного.

Это заставило меня почувствовать себя лучше. С маленькой улыбкой я спросила:

— Как?

— Ты не отреагировала на его возмездие. Даже когда мы были моложе, ты была бы первой, кто взбесился из-за того, что он сказал или сделал. На этот раз ты справилась с этим довольно по-взрослому.

— Ну, я выросла, — напомнила я ей.

— Так с этим покончено? Все эти глупые попытки доказать что-то себе самой, толкая фаллоимитаторы в лицо друг другу закончены? — Стефани покачала головой от отвращения. — Честно говоря, вы оба ведете себя немного, как подростки. Это как ребенок бьет на перемене ту, кто ему нравится, только взрослая версия. Ребята, вам действительно нужно снять сексуальное напряжение.

Я помялась в нерешительности.

— Сексуальное напряжение? Перестань.

Стефани подняла бровь.

— Серьезно, ты можешь отрицать это прямо сейчас?

Я беспокойно заерзала.

— Ну, это односторонне. Он не смотрит на меня так, — я посмотрела вниз на ноги. — Кроме того, ему всегда нравилось дразнить меня. Это хорошо снова шутить друг над другом.

Моя подруга кивнула головой.

— Да, он всегда тащил тебя с собой на свои глупые выходки, чтобы разозлить тебя, — она посмотрела мне в глаза и улыбнулась. — Похоже, он снова так делает.

— Да, похоже, он снова что-то делает, — пробормотала я. Взглянула в зеркало Стефани и вздохнула от отражения недоумения на моем лице.

Хорошо, что он опять шутил со мной, да? Хорошо, что он наконец-то открылся, а не игнорировал меня. Так почему я так себя чувствовала?

Я чувствовала, что Стефани сжала мое плечо. Взглянув, бросила ей сердитый взгляд.

— Может, тебе стоит перестать играть со мной в психиатра.

— Я просто хотела напомнить тебе, что этот твой план — очень плохая идея, — она вернулась на кухню и схватила тарелку канноли со стойки. Закинув одну в рот, она вернулась в гостиную и положила тарелку на журнальный столик передо мной, почти как жертву для той жесткой любви, которую она собиралась объяснить мне.

Я покачала головой и задала вопрос, на который уже знала ответ.

— Почему это?

С полным ртом она ответила:

— Потому что тебе придётся пострадать от этого! Я имею в виду, какова цель всего этого? Чтобы доказать, что ты какая-то тупая цыпочка, потому что ты не такая.

— Эй, перестань быть злюкой.

— Это правда. Или ты действительно делаешь это, потому что хочешь, чтобы он понял, как безумно влюблен в тебя? Потому что он этого не поймет.

— Если ты пытаешься быть стервой? То у тебя получается.

Она положила свое канноли и опустила руки.

— Джесси всегда возводил стену вокруг себя. Ты была единственной, кто мог проникнуть за нее.

Проникать. Тьфу, ужасное слово.

— Вы, в сущности, восстанавливаете дружбу, которой вам так не хватало, и теперь ты собираешься разрушить ее, играя в бунтующего подростка. Ты Сандра Дидинг? Разве не мы всегда говорили, что не поменяемся ради парня?

— Я не меняюсь, — возразила я. — Просто хочу доказать свое мнение.

— Ну, хватит. Это глупая уловка, чтобы попытаться оживить прошлое. Просто будь собой — теперешней, Рокки.

— Ты имеешь в виду беспокойную девушку, которая даже не сделала и эскиза больше, потому что…

— Кто-то раскритиковал ее художественную экспозицию? — закончила она тихо.

Я закрыла глаза и вздохнула.

— Да, эта девушка.

Стефани покачала головой и слабо улыбнулась.

— Это займет время. Для тебя и для него. Для вас обоих. Все наладится, обещаю.

— Вам с Дэниелом не потребовалось много времени, — напомнила я ей.

— Это потому, что нас не связывает та связь, что у вас двоих, — она похлопала рукой над сердцем и глубоко вздохнула. — Не нужно быть гением, чтобы знать, что ты причиняешь боль тем, кого любишь больше всего. Также не требуется быть гением, чтобы знать, что трудно дружить со своими бывшими.

Я удивленно моргнула.

— Мы никогда не были бывшими.

Послав мне знающую ухмылку, она ответила:

— О, да. Он определенно был твоим.

— О чем ты говоришь?

— Ты мне скажи, — она смотрела мне в глаза и на мгновение я почувствовала, как будто она заглядывает в дальние закоулки моего мозга.

— Что? — огрызнулась я, отворачиваясь. Потерла руки, вдруг почувствовав себя голой. — Ты ведешь себя глупо. Как мы можем быть бывшими, если мы даже не встречались?

— Я не говорила, что ты его бывшая, ведь так?

Я покачала головой и молча посмотрела на нее.

— Речь идет о том, что безответная любовь — туфта и я понимаю, всю эту шумиху вокруг неё, я действительно понимаю. Чего не понимаю, почему ты ведешь себя так же, как и всегда. Ты, в сущности, упускаешь свой второй шанс.

— И как я это делаю? — спросила я со вздохом.

Хмурясь, она ответила:

— Пытаясь быть похожей на него. Меняясь, чтобы соответствовать его образу.

Я сложила руки на груди и нахмурилась.

— Прекрати играть со мной в психиатра. Что ты вообще знаешь о таких вещах?

— Ты забываешь, что я работаю с мозгами.

— Ага, в нейровизуализации, не в психологии, — отметила я.

Она подняла пальцы к вискам и начала крутить круги по обе стороны головы.

— Я знаю, что происходит с синапсами и нейронами. Мне пришлось прослушать несколько психологических дисциплин, чтобы получить диплом. Поверь мне, когда я говорю, что знаю, о чем ты думаешь лучше, чем ты.

— Хорошо, всезнающая женщина. Скажи мне, что я думаю.

— Это то, о чем думает твое подсознание, Рокки. В Джесси есть что-то, что тебя расшатывает. Может быть, он отражает то, кем ты хочешь быть, так что подсознательно ты пытаешься подражать ему, в надежде привлечь его.

Да, Стеф всегда была умной. Конечно, я не скажу ей этого.

— Зачем мне быть такой, как он? Это просто странно.

— Зачем тебе? — спросила она в ответ.

На мгновение я почувствовала необходимость лечь на ее диван и уставиться в потолок. Я представила себе, как она хватает блокнот и строчит свои наблюдения а ля Фрейд. Я почесала голову и вздохнула.

— Возможно…

— Да..? — подгоняла Стефани.

— Может, потому, что от меня всегда ожидали, что я буду хорошей, понимаешь? Эмили всегда делала что-то не так в глазах моих родителей, а я была ангелом. Я думаю, что мне стало скучно, и я не знаю… Пришел Джесси и…

— Произошло твое сексуальное пробуждение, — ответила Стефани на полном серьезе. Она похлопала меня по руке, — Я знаю, я знаю.

Я закатила глаза.

— Но это все еще не подкрепляет твою теорию.

— Как так? Ты практически только что дала мне ключевое доказательство для еще одной диссертации.

— Зачем мне быть похожей на Джесси, чтобы заставить его полюбить меня? Я хочу понравится ему такой, какая я есть на самом деле.

— Что, если ты пытаешься быть на самом деле той, кем ты должна быть?

— Подожди, что? — я покачала головой в замешательстве.

Стефани притворилась, что поправила несуществующие очки на ее носу.

— Почему ты любишь рисовать?

— Мне надо что-то создавать, — ответила я тупо, удивляясь, к чему она ведет.

— И как ты себя чувствуешь рисуя?

— Я не знаю… живой, наверное, — по крайней мере, раньше так было.

— Поподробнее.

У меня заняло целую минуту обдумать, прежде чем я ответила.

— Когда я прикладываю графит к бумаге, чувствую, как будто создаю жизнь. Каждая проведенная линия заставляет меня испытывать удовольствие. Как будто я там, где должна быть.

— Окей. Как ты себя чувствуешь, когда ты с Джесси?

Я обхватила себя руками и пожала плечами.

— Раньше я чувствовала себя взволнованной.

— А сейчас?

— Обескуражена — правильное слово.

Стефани улыбнулась.

— Ну, учитывая, как он себя ведет, неудивительно, что ты обескуражена. Но давай сосредоточимся на факторе взволнованности. Ты знала, что взволнованность связана с допамином? Этот же гормон и нейротрансмитер, который мотивирует тебя и питает зависимость, потому что он стимулирует удовольствие.

— Я не понимаю, к чему ты ведешь.

— Ну, занятия твоими художественными штуками питает твое волнение, тем самым увеличивая уровень гормона удовольствия. Скажи мне, когда ты не можешь рисовать, делать наброски или творить, как ты себя чувствуешь?

— Наверное, уныло. На самом деле, это то, как я чувствую себя уже какое-то время.

— Ты все еще переживаешь, не так ли? — спросила она сочувственно.

— Ты знаешь ответ, — я отвернулась, не в состоянии встретить ее взгляд.

— Низкий уровень допамина может быть тоже причиной этому.

Я закатила глаза.

— Хочешь сказать, что ты думаешь, что я хочу внимания Джесси, потому что это повысит уровень моих гормонов счастья? Это глупо! В моем стремлении гораздо больше продиктовано дружбой, чем глупыми гормонами.

Ее лицо было невозмутимым.

— Как ты себя чувствуешь с тех пор, как он вернулся? Тот же уровень волнения, что ты получала, когда рисовала?

— Это не такое же волнение, — возразила я.

— Но это волнение, тем не менее. Волнение, которого ты не чувствовала с тех пор, как в последний раз рисовала и делала наброски, верно?

Я пожала плечами.

Стефани победно улыбнулась.

— Джесси разбудил эти синапсы в твоем мозге. Он разбудил те нейротрансмитеры и гормоны. Вот почему ты пристрастилась к его вниманию. Он заставляет тебя чувствовать себя живой.

— Но я не хочу быть зависимой от него, — я слегка надула губы. — Это так унизительно. Я хочу, чтобы он был зависим от меня.

— Хорошо, мисс Двойной Стандарт.

— Я серьезно. Имею в виду, ты заставляешь меня чувствовать себя хорошо, как лучшая подруга. Это значит, что я зависима от тебя? — как ребенок в приступе раздражения, я скрестила руки на груди и фыркнула. — Нет! Ты просто кормишь меня дерьмом.

— Ты права.

Я с удивлением подняла голову. Стефани никогда не позволяла мне так легко выиграть спор.

— Да?

Она улыбнулась.

— Может быть, ты не зависима от волнения… ты знала, что допамин также связан с любовью?

— Что?

Со знающим взглядом она ответила:

— Это никогда не было просто увлечением, Рокки. Ты была влюблена в него. Вот почему ты так стараешься привлечь его внимание. Ты хочешь, чтобы он вернулся. Что я говорила о том, что он твой бывший?

— Просто какая-то хаотичная хрень, — я выстрелила в нее саркастической ухмылкой.

— Веришь мне или нет, просто пообещай мне одну вещь?

— И что это?

— Хватит быть подростком. Иногда нужно время, чтобы перезагрузить и перезарядить отношения. Я думаю, вы с Джесси — яркий пример этого, — взяв еще кусочек канноли, она кивнула головой. — Просто будь терпелива. Это произойдет.

— Опять быть друзьями? — предложила я.

Она подмигнула.

— Что-то вроде того.

Глава 15

Куски инея и льда хрустели под моими ногами, когда я тащила себя обратно на работу на следующий день. Моя небольшая терапевтическая сессия со Стефани закончилась нокаутом в несколько раундов, заставляя меня чувствовать себя еще более потерянной и запутанной, чем в начале. Можно ли было переживать кризис среднего возраста в моем возрасте? Если нет, то я думаю, что запутанное чувство в моем мозгу может доказать, что эта теория неверна.

— Я не могу быть зависимой от Джесси, не так ли? — пробормотала я под нос.

Думала, что во времена старшей школы и в другое время присоединялась к нему из-за его тяги к непокорности. И как-то, несмотря на свою тревогу, смогла ее отодвинуть и наслаждаться. Причина? Я знала, что это не из-за зависимости.

Я покачала головой.

— Нет, это большее. Стефани понятия не имеет, о чем она говорит. Я не зависима от Джесси, просто думаю, что всегда была влюблена в него.

Я вздохнула и почувствовала, как холодный зимний воздух наполнил мои легкие. Передернув плечами, открыла магазин и отключила сигнализацию. Магазин был тускло освещен только одной люминесцентной лампочкой, гудящей над моей головой. Хотя некоторые посчитают эту атмосферу немного жуткой, я находила ее уютной. Было приятно прийти и побыть наедине со своими мыслями.

Сняв пальто, подошла к кассе и швырнула свою сумочку поверх прилавка. Когда я начала включать компьютеры, что-то привлекло мое внимание. Один из шкафов, который располагался за кассой, был слегка приоткрыт.

— Я могла поклясться, что закрыла его, когда закрывала магазин прошлым вечером, — пробормотала я, захлопывая его. Решив, что мне, вероятно, это показалось, я занялась своим делом.

Мой день прошел так нормально, как мог. Джесси в то утро пришел к своей смене около десяти, и к моему удивлению, он не сказал ни слова о вчерашнем фиаско со взрослыми игрушками. Из-за настоятельного призыва Стефани, я была готова оставить игры позади, и, видя, что Джесси не упоминал об этом, была уверена, что мы оба можем найти способ оставить позади мой украденный поцелуй и фаллические игрушки.

Мои губы оставались натянутыми в неподвижной улыбке весь день, пока я работала. Дела шли в гору. Джесси даже выходил из Подземелья несколько раз, чтобы поболтать со мной. Может быть, Стефани все-таки была права. Нам не нужно было прибегать к детским играм, чтобы разжечь нашу дружбу. Все, что нам нужно — время и взаимопонимание. Все вернется в норму. Просто нужно, чтобы все встало на свои места.

— С вас пятьдесят восемь долларов и семьдесят два цента, мистер Баутиста, — я радостно улыбнулась, наблюдая, как пожилой джентльмен выписывает чек. Обычно это раздражало меня, когда клиенты не использовали пластик, — я имею в виду, кто до сих пор выписывает чеки? Тем не менее, даже длительный процесс проверки, который мне придется выдержать, не смог поколебать мое хорошее настроение.

— Ракель, можешь дать второй пакет для моющего средства? В прошлый раз, когда я приходил сюда, пакет порвался через два шага от магазина, — попросил мужчина, слегка нахмурившись.

— О, прошу прощения за это! — я потянулась перед собой только для того, чтобы понять, что остался последний пакет. После того, как я оторвала хрустящий коричневый пакет с металлического крючка и упаковала его товар, я продолжила ждать, пока он заполнит чек. Спустя несколько мгновений простого стояния, уставившись на него, я устала от его долгого заполнения чека (серьезно, кто пишет псевдо-калиграфией на чеках?) и решила пополнить держатель мешков. Хотя технически это против политики компании, отворачиваться от клиента, я сделала это и встала на колени, чтобы столкнуться с маленьким шкафчиком, в котором размещались наши запасы пакетов. Кстати, тот самый, который я оставила открытым накануне вечером.

Этот шкафчик известен тем, что его трудно открыть, поэтому зная, чего ждать, я обхватила пальцами латунную ручку, готовая к трудностям. К моему удивлению, шкафчик не только открылся без труда, но и был с подарками.

— А-х-х-х! — я закричала, упав назад на задницу. Я не успела поднять руки достаточно быстро, чтобы оградить себя от фаллоимитаторов, анальных шариков, и о боже, это была анальная пробка? Вскоре я обнаружила, что тону среди многочисленных вибро-стимуляторов Dolphin и двойных фаллоимитаторов. Я даже не буду описывать, насколько была шокирована, когда пыталась выбраться из этой кучи. С красными щеками, я наконец-то выбралась, не зная, куда смотреть. Когда выпрямилась, одинокое кольцо для пениса упало с воротника моей фланелевой рубашки, и покатилось, чтобы остановиться прямо перед рукой мистера Баутиста.

— Никогда! — глаза мистера Баутиста полыхали гневом. Он захлопнул чековую книжку и с отвращением покачал головой. — Я не собираюсь тратить свои деньги в магазине, который продает такую мерзость.

— Но…

— Ваш отец услышит об этом. Я уверен, что он не знает, что его дочь проводит секс-операцию, пока его нет, не так ли?

— Нет! Это не так. Видите ли…

— Отвратительно! — пожилой человек отвернулся быстрее, чем я когда-либо видела, чтобы кто-то его возраста двигался. Он взял свою меховую зимнюю шляпу со стойки и плюхнул ее на голову, с топотом удаляясь и бормоча под нос.

Я изумленно смотрела ему вслед, заметив оставленные им продукты только после того, как он проделал свой путь через магазин.

— Но, но…

— Ну, Здравствуйте, — следующим клиентом в очереди оказался мужчина примерно моего возраста, который казался, вполне заинтересован игрушкой на полу. Он облизал толстые губы и наклонился над прилавком, прищурив глаза на меня. Я смотрела в неверии, когда он прикусил нижнюю губу, быстро двигая бровями. — Никогда бы не подумал, что в таком магазине может быть так много сексуальных секретов.

Я почувствовала себя просканированной, когда его глаза бродили вверх и вниз по моему телу. В ярости, я схватила микрофон с интеркома и закричала: «ДЖЕССИ!»

Динамики засвистели, заставив многих клиентов вскрикнуть от удивления и закрыть уши. Но мне было все равно.

Извращенец в очереди открыл рот, демонстрируя свои нижние зубы. С крошечным «угу» он начал отступать от прилавка, оставив свои товары позади. Вскоре он перешел в бег и выбежал из магазина.

Это стоило две упущенные продажи.

Потребовалась целая минута, прежде чем «лучший друг навсегда» вышел из Подземелья. Я понятия не имела, что его так долго задерживало, но сомневалась, что это потому, что он слишком боялся встретиться со мной. Гордость на его лице и слегка подпрыгивающий шаг мог бы подтвердить это.

Маленькая серебряная цепочка, соединенная с бумажником в кармане, качалась с каждым неторопливым шагом, который он сделал. Это напомнило мне эти настольные игрушки с размахивающимися шарами, и, черт возьми, я хотела раскачиваться на его шарах.

— Привет, босс. Вы хотели меня видеть? — улыбка на его лице была смесью высокомерия и, если я видела все правильно, возможно, страха.

Хорошо. Бойся меня.

Понимая, что несколько клиентов смотрят в нашу сторону, я попыталась удержать лицо и отчаянно пыталась успокоиться. К сожалению, это не сработало. Моя грудь поднималась и опадала с каждым коротким вздохом, который я делала. Когда почувствовала, что мое тело слегка дрожит, я заставила себя спросить:

— В чем твоя проблема?

— Что? — спросил он невинно.

Я потянулась к полу и схватила первое, до чего смогла дотянуться, что оказалось светлой мужской плотью, и начала размахивать им перед его лицом.

— Что это за херня?

Он скрестил руки и ухмыльнулся.

— Ой, да ладно. Уверен, ты знаешь, что это такое.

— Джесси, я не шучу! Ты стоил мне… — я остановилась и рассчитала стоимость товаров извращенца: зубную нить, шоколадное печенье и кошачий наполнитель, если быть точной, плюс товары мистера Баутиста, — около семидесяти девяти долларов и сорока восьми центов из-за твоей фигни!

Его глаза расширились в изумлении.

— Поразительно! Ты когда-нибудь думала стать участником одной из этих игр?

— Джесси, я серьезно!

— Я тоже, — он засмеялся.

Зарычав, я подняла кольцо для члена и бросила его ему в лицо. Я смотрела с ликованием, когда он отскочил от его носа и приземлился на стальные концы его ботинок.

— Эй! — он отпрыгнул назад, как будто летучая мышь только что спикировала на него.

— Да ладно! — я старалась сдерживать свой голос, но получалось ужасно неудачно. — Какого черта с тобой происходит? Сначала ты притворяешься, что меня не существует…

— Я никогда этого не делал!

— …а теперь ты хочешь навредить мне. Тебе нравится видеть, когда у меня неприятности?

Улыбка на его лице исчезла.

— Конечно, нет.

— Тогда в чем дело? Знаешь, в каком дерьме я буду, когда мои родители услышат об этом?

— Ты не слишком беспокоилась о неприятностях вчера.

— Это было другое! — воскликнула я.

— Как? — он жестом указал на кучу товаров. — То, что я вижу внизу — это куча членов, как и вчера.

— Единственный член, который я сейчас вижу — это ты, — я начала трястись от ярости. Мои родители убьют меня. С первого дня «Новинки Росси» гордились тем, что являются семейным заведением. Как только они услышат о том, что произошло… ну, я думаю, я буду живым доказательством того, что да, человека могут уволить из семейного бизнеса.

Кончики ушей Джесси стали розовыми. Я бы не удивилась, если бы дым начал валить из его ушей. Делая паузы между слов, он медленно спросил:

— В чем разница между тем, что я сделал сегодня, и тем, что ты сделала вчера?

— То, что я сделала вчера, не привело к потере двух продаж. Это также никого не разозлило.

— О, так если мы заработаем деньги, то все нормально, верно? — он покачал головой и фыркнул. — Что я тебе говорил раньше о привилегиях?

— Это несправедливо, и ты это знаешь, — я была на грани срыва и почувствовала, что мой нос защипало от боли. Мне не повезло с моей сверхъестественной способностью начинать плакать всякий раз, когда я сердилась или нервничала. В этот момент я чувствовала и то и другое. — Ты опозорил меня и опозорил магазин.

Джесси выглядел напуганным, когда увидел, как слезы скользят по моим щекам. Он двинулся вперед, а потом снова вернулся, как будто танцевал старый свинг.

— Рокки…

— Нет, — прервала я, вытирая нос тыльной стороной своей руки. — Дай мне закончить. Дело не только в этой дурацкой шалости, дело в том, что мне больше не ясны твои поступки. Я не понимаю тебя. В одну минуту ты говоришь мне одно, а в следующую ты ведешь себя так, будто мы все время были друзьями.

Он вздохнул и склонил голову.

— Прости меня, ладно? Я не хотел, чтобы ты нашла это в рабочее время. Я думал, ты увидишь, что шкафчик был открыт, когда придешь сегодня утром и найдешь это до прихода клиентов. Вот почему я продолжал подниматься сюда. Думал, что ты так хорошо скрываешь свои чувства и не хочешь признавать, что я тебя подловил.

Его объяснение должно было заставить меня чувствовать себя лучше, но вышел обратный эффект. Значит, он приходил поговорить только, чтобы узнать, не стала ли я жертвой его розыгрыша?

Я покачала головой.

— Розыгрыш? Раньше мы никогда не разыгрывали друг друга. Ты знаешь, как сильно я ненавижу это дерьмо.

— Да… честно говоря, вчера было весело. Я знал, что мы подбрасываем друг другу яйца…

— Я не из парней, Джесси.

— …и я не знаю, я всегда находил компанию для веселья, когда ты можешь шутить друг с другом. Это то, что я делаю с моими сотрудниками… эээ… я имею в виду в Чарльстоне.

— С твоими сотрудниками? — повторила я в растерянности.

Джесси быстро перебил меня.

— То, что я пытаюсь сказать, я не хотел причинить никакого вреда. Серьезно. Мне действительно жаль.

— Вот в чем дело, Джесси. Как я могу знать, что ты говоришь, искренне? Я ничего о тебе не знаю.

— Это неправда, — его голос почему-то зазвучал глубже.

— О, да, ты прав, — я стиснула зубы и прорычала, — Ты все еще любишь втягивать меня в неприятности, не так ли? Знаешь что? Ты прав. Во мне никогда не было чертовщинки. Думаю, я была той тупой девушкой, которая пыталась притвориться тем, кем она не является, и знаешь что? Очевидно, я все еще тупая.

— Эй, что вы ребята… ого! Теперь будет одна интересная реклама, — как будто появляясь из ниоткуда, Итан возник около прилавка, всматриваясь в груду игрушек. Он почесал верхнюю часть своей идеально уложенной головы и спросил меня. — Эм, новый завоз?

Я закрыла глаза, не желая отвечать. Конечно, Итан появился прямо сейчас. Почему бы и нет?

Джесси прокашлялся и вмешался.

— На самом деле это была путаница в отгрузке. Секс-шоп на окраине города должен был получить это.

Я была уверена, что Итан не собирался это покупать. На окраине города даже не было секс-шопа…

— О, Крепкая Лачуга в Виндзоре? — предположил Итан, не отрывая глаз от игрушек.

Я удивленно посмотрела на него. Ого, ты думаешь, что знаешь кого-то…

Джесси не откликнулся и прошел мимо Итана, ударив его по плечу и чуть не сбив его.

— В любом случае, нужно вернуться к работе и собрать их. Они, вероятно, ищут их.

Итан потер плечо и нахмурился.

— Ну, ладно, — он поймал мой взгляд и покачал головой, словно говоря: «какой чудак».

Я не знала, что меня раздражало больше — то, что Итан предположил, что я могу читать его мысли по глазам или тот факт, что действительно могла. Я вздохнула.

— Что ты здесь делаешь?

Он сделал шаг вперед, а затем, поняв, что Джесси опустился на колени у моих ног, бросая фаллоимитаторы в коробку, жестом подозвал меня. С внутренним стоном я шагнула мимо Джесси, намеренно пнув его коленкой по спине.

— Что? — я спросила в изнеможении.

Итан нахмурился. Даже выглядя обеспокоенным, он был одним из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела. Почему я не могла почувствовать этот толчок волнения с ним?

— Я надеялся, что ты будешь рада, что я вернулся в город раньше.

— О, ты вернулся раньше? — спросила я слабым голосом.

— Ну, да. На целый день пораньше, — его брови соединились. — Где твои родители?

— Уехали из города, — вздохнула я.

Его лицо мгновенно расслабилось и расплылось в улыбке.

— О, это объясняет, почему я ничего не слышал от тебя. Наверное, просто напряженное дежурство в магазине, да? Немного волновался, но теперь я вижу, что ты просто деловой гуру, которого я знаю и люблю.

Люблю? Какого хрена?

Я смутно поняла, что Джесси перестал укладывать анальные пробки и прислушивался к разговору. Нахмурившись, я дернула Итана за рукав и потащила от прилавка.

— Добро пожаловать обратно, Итан, — сказала я добродушно. — Чем я могу тебе помочь?

Его хмурый взгляд вернулся.

— Ну, я надеялся, что смогу пригласить тебя на свидание. Ты знаешь, чтобы восполнить встречу, что мы пропустили.

— О! Эм…

Что со мной не так? Он классный парень, почему бы мне просто не дать ему шанс?

Я прикусила внутреннюю часть щеки и нахмурилась.

— Я все еще занята, в связи с тем, что мои родители уехали…

— Мы не будем задерживаться допоздна, — сказал он быстро. — На самом деле, позволь мне прийти к тебе домой и я приготовить для тебя. Таким образом, мы можем просто расслабиться в домашней одежде и посмотреть плохой фильм.

Давай, Рокки. Не отказывайся от чего-то хорошего ради того, что никогда не произойдет.

Я поджала губы и улыбнулась, хотя была уверена, улыбка не достигла моих глаз.

— Звучит великолепно.

Он хлопнул в ладоши и ухмыльнулся.

— Ладно, увидимся в семь.

Я кивнула головой, не переставая улыбаться. Итан, очевидно, воспринял это как хороший знак и потянулся, чтобы обернуть свои руки вокруг меня и оставить целомудренный поцелуй на моих губах. Это не был наш первый поцелуй и определенно он был более невинным, чем наш последний, но все же я чувствовала себя немного неправильно, принимая его.

— Увидимся позже, — с волнением отозвался он.

— Пока, — я пошевелила пальцами, и почувствовал, как мое тело клонится вперед от толчка. — Ооох. Эй, что за шуточки?

Джесси не ответил. Обхватив одной рукой большую коробку, он направился к подземелью, исчезнув внутри.

Глава 16

Когда Итан сказал слова «расслабиться» и «домашняя одежда», я не думаю, что он понял, как буквально я их приняла. Время приближалось к семи часам, и я была в моей любимой одежде — легких тренировочных брюках, огромной толстовке с капюшоном и эмблемой штата Северная Каролина и в паре тапочек-единорогов для спальни. Когда Итан позвонил в мою дверь, я уже было задремала на диване. Я открыла дверь, во всю зевая.

— Мне нравится, что тебе так комфортно рядом со мной, — прокомментировал Итан, когда вошел в мою дверь. В отличие от моих, его штаны выглядели выглаженными и новыми. Они определенно были дизайнерские, и я бы поставила любую сумму денег, что он купил их специально для сегодня. Он потянулся и положил свои руки на мои бедра, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать меня в губы. Хоть и все еще целомудренный, но это был, определенно, более чувственный поцелуй, чем тот, что был в магазине.

— Ээээ, хм, да извини. Думаю, я просто устала от работы, — я потерла глаза, хотя я больше не была сонной.

— Устала от секс-игрушек? То кольцо для него, не так ли?

То, что Итан говорит о сексуальных вещах, не оказало такого же влияния на мое тело, как когда Джесси говорил об этом. Я прикусила язык, чтобы не сказать ему, перестать говорить об этом, но просто последовала за ним, когда он нес два выпуклых продуктовых пакета в мою кухню.

Было странно, что он был дома без моих родителей. Хотя я больше не была ребенком, приводящим в полночь тайком друзей в мою комнату, это все еще чувствовалось… неправильно.

— Так что ты готовишь? — спросила я, отчаянно пытаясь сосредоточиться на чем-либо, кроме событий дня.

— Итальянское блюдо, — с улыбкой ответил он.

Конечно, он думал, что Росси захочет итальянскую еду. Он не знал, что приготовить по-итальянски для итальянца было довольно сложно. Я определенно дам ему очки за храбрость.

Я наблюдала, как он копался в коричневых пакетах, вытаскивая банки с томатной пастой, пачку макарон и немного консервированного базилика.

Он покрутил головой из стороны в сторону.

— Где твои кастрюли?

— Вон там, — я указала на верхний шкаф, чья ручка напомнила мне шкафчик на работе. Мой живот скрутило от чувства вины, вспоминая, как плохо я говорила с Джесси. Я хотела извиниться перед ним, правда. Конечно, это помогло бы, если бы у меня был его номер телефона. Этот факт напомнил мне, что я все еще ничего не знала о нем. Встряхнув головой, чтобы избавиться от плохих мыслей, я спросила: — Тебе нужна помощь?

— Нет, я достану ее. Просто сядь и расслабься, — Итан оторвал верхнюю часть пачки и высыпал твердую лапшу в пустую кастрюлю.

Внутри меня разыгралась битва о том, должна ли я сказать, что сперва следует вскипятить воду. Он выглядел слишком счастливым, и я решила, что не стоит портить чужой день, я кивнула головой и потянулась к сиденью.

— Ах, так у меня есть аудитория. Должен ли я начать описывать свои действия, как на этих кулинарных шоу? — он подмигнул и поднял банку, размахивая руками перед собой, как маг.

Я покачала головой.

— Неее, давай просто поговорим о чем-нибудь другом.

— О чем, например?

Я пожала плечами и смахнула плетеную салфетку передо мной.

— Я не знаю. О захватывающих вещах?

— Захватывающих? — он замолчал и смотрел на меня молча.

Я подвинулась на своем кресле и слабо усмехнулась.

— Почему ты так на меня смотришь?

— Я думаю, что ты довольно захватывающая.

Мои нижние зубы закусили мою верхнюю губу.

— По крайней мере, хоть кто-то так считает.

Почти час спустя мы сидели на моем диване, тарелки с лапшой и поднос для еды разделяли нас. Хотя Итан отчаянно пытался нормально поесть за нашим обеденным столом, я напомнила ему, что мне нужно расслабиться. Неохотно он согласился поесть перед телевизором, что было облегчением. Я не была уверена, как долго я смогу делать радостное лицо, когда глубоко внутри я все еще кипела от злости.

Дело в моей маме и в том, что она любит украшение интерьера. Это интерес, который она демонстрирует в «Новинки Росси», а также интерес, который явно проявляется в нашей чересчур крутой гостиной. Мы были окружены всем, чем можно: от странных фигурок до настенных гравюр, а иногда и чем-то откровенно уродливым. К сожалению, эта любовь к дизайну повлияла на ее выбор в покупке нашего «прекрасного» дивана. Крошечный четвероногий диван был больше милым, чем что-либо еще. Итан и я оказались сжатыми вместе, наши бедра были прижаты, локти соприкасались каждый раз, когда мы поднимали вилки.

Возможно, есть не за обеденным столом было плохой идеей, в конце концов.

— Расскажи мне о своем дне, — попросил он, разрезая фрикадельку. Я никогда раньше не видела, чтобы кто-то резал фрикадельку, и наблюдала за ним со странным интересом.

— Эм, не о чем особо рассказывать. Ты был там в самое интересное время, — сказала я хмуро, набивая рот комком лапши. Благослови его боже, чтобы жизнь Итана не зависела от того, как он готовит.

— Да, об этом… я давно хотел поговорить с тобой кое о чем.

Я ожидала, что он продолжит, но встретила молчание. Белый шум, исходящий от телевизора, мало что делал, чтобы успокоить мои нервы и любопытство. Я склонила голову набок и нахмурилась.

— Разве ты не собирался что-то сказать?

— Эм… — он издал сжатый смех и почесал голову. — Я действительно не знаю, как спросить тебя об этом.

Слишком рано для предложения!

— Что-нибудь происходит между тобой и Джесси?

Я моргнула от удивления.

— Что?

— Ну, у вас двоих есть история? — его лицо было напряжено таким образом, что он выглядел как маленький мальчик. Мне было бы жаль его, если бы я не была так удивлена его вопросом.

Я проглотила комок, который быстро образовался у меня в горле.

— Мы друзья.

Ну, это была правда.

Он сжал челюсть и патетически пожал плечами.

— Просто кажется, что между вами что-то есть, понимаешь?

Мои глаза сузились, а губы вытянулись в прямую линию.

— Нет, не понимаю.

— То, как он смотрит на тебя… я знаю этот взгляд, потому что я так же смотрю на тебя.

Я откинулась на неудобные диванные подушки. Итану, должно быть, это показалось, верно? Джесси никогда не мог так обо мне думать. Сама не своя, я покачала головой.

— Нет, он смотрит на меня только как на друга… если мы все еще друзья.

— О да, ты поссорилась с ним, — он склонил голову и медленно кивнул, как будто думал о своих следующих словах. — Это не объясняет того, как ты смотришь на него.

Oкей, он меня подловил.

Я сдвинулась, и начала с тревогой подергивать ногой. Когда я поняла, что качаю диван с достаточной силой, чтобы дергать Итана вперед-назад, я успокоила мою беспокойную ногу.

— Если я смотрю на него каким-то особым образом, это потому, что я счастлива, что он вернулся. Он был моим лучшим другом.

— А Стефани?

— Один из моих лучших друзей, — исправилась я. Глубоко вздохнула и натянула губы в улыбке. — Я могу с уверенностью сказать, что между мной и Джесси ничего не происходит.

Даже если бы я хотела, чтобы что-то происходило.

— Фух, — он вздохнул и вытер лоб тыльной стороной ладони. — Хорошо. Трудно бороться с призраком бывшего, особенно когда он стоит прямо перед тобой.

— Ну, он не мой бывший, — мой тон был твердым, но я не знала, я спорила с ним или с мыслями Стефани в моей голове. Изменив тему, я подняла вилку. — Это действительно отличная паста. Ты отлично поработал.

Это была вопиющая ложь, мы оба это знали. Но я могла сказать, что он был доволен моей попыткой.

Ухмыляясь, он протянул руку и сжал мою.

— Я рад, что тебе нравится. Я пытался произвести на тебя впечатление с тех пор, как встретил тебя. Рад, что наконец-то это сделал. Тебе сложно угодить.

— Не правда.

***

После ужина мы с Итаном посмотрели странный эпизод сериала «Закон и порядок». Хотя я вела себя так, словно была полностью загипнотизирована полицией Нью-Йорка, я действительно понятия не имела, что происходит. Все, на чем я могла сосредоточиться, это то, как Итан методично подвигался во время каждой рекламы. К тому времени, как закончилась серия, Итан практически сидел у меня на коленях.

— Что ты делаешь? — я рассмеялась от души.

— Ты знаешь, я ничего не жду сегодня, так ведь? — он спросил со всей серьезностью.

— Что?

Черт. Мы правда сейчас разговариваем о сексе?

— Я не буду заставлять тебя делать что-либо, и если ты чувствуешь себя неуютно, все в порядке.

Черт, к чему он клонит?

Я нервно закусила губу.

— Что ты пытаешься сказать?

— Мы одни в доме, и я знаю, что обычно это предполагает какие то действия, — он издал неловкий смешок и немного поморщился.

— Итан…

— Что я пытаюсь сказать, что я просто хочу поцеловать тебя. Я хочу обнимать тебя. Мы не обязаны заниматься сексом.

Я тупо на него уставилась.

— Что заставило тебя подумать, что я хочу заняться сексом сегодня вечером?

Кровь мгновенно отлила от его лица.

— Я не имел в виду… я… Это после третьего свидания, и я подумал… — он склонил голову и вздохнул. — Это вышло грубо, не так ли? Я хотел, чтобы ты чувствовала себя комфортно рядом со мной, но в итоге я выдвинул упрек.

— Эм, не беспокойся об этом. Все нормально. Серьезно, — я не знала, пыталась убедить его или себя. Боже, почему это было так неудобно?

Он медленно кивнул.

— Ну, я хотел спросить, могу ли я хотя бы поцеловать тебя?

— Мы целовались раньше, Итан, — напомнила я ему. — Ты действительно не должен спрашивать.

— Ты не можешь просто целоваться, Роки. Это должно делать тебя счастливой, — его голубые глаза искренность сверкали и выглядели как бассейны со спокойной водой. Мое сердце не могло не расплавиться, когда я смотрела в них.

Он действительно был хорошим парнем. Так почему же ему не хватало той страсти, которую я жаждала? Почему я не чувствовала тех же электрических разрядов, которые стреляли вверх и вниз внутри меня, когда Джесси входил в комнату?

Это просто. Это электрические разряды. Они не должны быть хорошими.

Я сидела и смотрела на Итана. Он был таким хорошим, какой я должна была быть все это время. Милая, умная, и чрезвычайно внимательная — может быть, пришло время убрать детские заблуждения и повзрослеть.

Повзрослеть.

Это то, что мы с Джесси сделали, не так ли? Мы выросли и отдалились друг от друга. Пришло время принять неизбежный факт и перестать так сильно пытаться вернуться к детскому поведению, только чтобы соединиться друг с другом. Возможно, у нас больше никогда не будет такой же связи…

Возможно, это был способ заставить голоса в моей голове замолчать. Или, может быть, это был способ что-то доказать себе, что-то во что я так отчаянно хотела верить. Какими бы ни были предпосылки, я протянула руку, положила пальцы ему на шею и притянула его к себе. Хотя я и застала его врасплох, он практически накинулся на мое тело, оставляя решительные поцелуи вдоль линии моих скул, (какого хрена?) приближаясь к моим губам. После того, как его рот нашел мой, он приоткрыл его и засунул свой язык внутрь, но все еще целомудренно держа руки наверху моей спины.

Я закатила глаза через закрытые веки и мягко спустила его руки вниз к изгибу моей спины. Не знаю, почему я это сделала. В глубине души я говорила себе остановиться, но я просто не могла. Отчаянно хотела освободиться от чар Джесси, и если это означало хардкорный сеанс с горячим парнем, то так и будет.

Ныряя с головой в то, что скоро будет бассейном сожалений, я уложила его на пол и стянула с себя свитер, оставив его взволновано пялиться на мою грудь. Я боролась с желанием спросить, видел ли он когда-либо грудь раньше, и была рада, когда он перестал зевать и стянул свою собственную футболку, чтобы показать своё точеное совершенство.

Вау. Я не знала, что чистюля Итан прятал тело КелланаЛатса под своей скучной одеждой. Он действительно был идеальным парнем, не так ли?

Итан не торопился, оставляя мягкие поцелуи вниз от моего декольте к моему животу. Моя кожа чувствовала тепло, согреваясь каждый раз, когда его мягкие губы прикасались к моему телу. Я определенно была заведена, но все возбуждение сразу же иссякло, как только он дошел до моей промежности.

Когда он мусолил пояс моих брюк, он остановился, пробежавшись ладонью вдоль шершавой внутренней части резинки. Он ждал, когда я скажу «вперед», но я не смогла. Слова «только кончик» вспыли в моих мыслях, и я знала, что я не смогу пойти дальше. Я не хотела терять свою «техническую» девственность. По крайней мере, не так.

— Нет, — я оттолкнула его руку.

Итан сразу же откинулся назад и сел на корточки. Его дыхание было быстрым, а лицо блестело от пота. Мой взгляд был прикован к блестящей капли, которая медленно скользнула по его грудным мышцам, прежде чем упала на пол.

— Ты в порядке? — он поднялся и протянул руку, чтобы поднять меня.

— Да, — мои ладони были потными, но ему, казалось, было все равно. Как только я встала на ноги, он потянулся, чтобы схватить мой свитер, который я с благодарностью взяла. — Спасибо.

Он кивнул и мягко улыбнулся.

— Как я уже сказал, я никогда не заставлю тебя делать то, что будет для тебя некомфортным. Я никогда не нарушаю своих обещаний.

— Да, я слышала эти слова раньше. 

Глава 17

Мы с Джесси смотрели, как Стефани возвращается в спортзал. Ее синее платье качалось позади нее, выглядя, как пучок перьев павлина, развевающихся на ветру.

Положив свой локоть на сиденье за моей головой, он наклонился и прошептал:

— Как ты думаешь, что мы будем делать, когда вырастем?

Его дыхание щекотало мое ухо, заставляя меня дрожать. Посмеиваясь, он закинул свою руку мне на плечо. Это было невинно и даже игриво, но я хотела бы притвориться, что это его способ сказать мне, что он любит меня.

Чувствуя, что краснею, я отвернулась, прежде чем ответить с придыханием:

— Я не знаю. Работать, наверное?

— Кем?

Я глубоко вздохнула и сложила руки вместе. Длинные кончики моих ногтей с французским маникюром впились в кожу, вернув меня на землю.

— Я буду художником, конечно. Собираюсь открыть свою галерею и просто быть счастливой.

Со своего края я смогла разобрать, как Джесси кивает. Когда я почувствовала легкое движение в нижней части моего платья, я заметила, как он ковыряет атласный материал. Было ли неправильно хотеть, чтобы он сорвал это с меня?

— У тебя всегда была склонность к цвету, — размышлял он. — Я говорил тебе, что этот цвет действительно хорошо подходит тебе?

— Только один раз, — прошептала я. Делая медленные вдохи, чтобы успокоить свое сердце, я спросила. — Что насчет тебя? Где ты будешь? Что ты будешь делать?

— Я не знаю, — честно ответил он. — Просто знаю, что уеду из этого города.

Мое сердце упало. Я и представить себе не могла, чтобы Джесси не было рядом со мной. В носу защипало, когда необоснованные слезы, стали выбираться наружу.

Джесси нахмурился.

— Ты в порядке?

— Эм, да, — я притворилась, что почесала нос и быстро моргнула. — О, знаешь, аллергия.

— Аллергия, — повторил он слегким ворчанием. Его лицо было повернуто вперед, но глаза смотрели на меня. — Ты доверяешь мне, верно?

— Конечно, доверяю — ответила я, не уверенная ни в чем другом, кроме этого в своей жизни.

Он медленно кивнул головой.

— Я вытащу нас отсюда.

Я повернула голову в тревоге. Конечно, в БэтлФоллс не было ничего к чему стремиться, но это было дом. Не могла представить, что оставлю его. Нахмурившись, я спросила:

— С чего бы мне хотеть покинуть это место?

— Серьезно? Ты действительно спрашиваешь меня об этом? — он фыркнул и покачал головой.

— Я не спрашивала, почему ты уезжаешь. Я говорила о себе. Вся моя семья здесь. С чего бы мне хотеть уехать?

— Да, это верно. Твои тети, дяди, двоюродные братья и около восемнадцати бабушек и дедушек.

Я ткнула его локтем там, где представляла себе его сосок.

— Будь хорошим.

— Разве ты не хочешь увидеть, что-нибудь еще? — его голос звучал так отдаленно, как будто он уже наслаждался землями за пределами нашего футбольного поля средней школы.

Я пожала плечами:

— Да, наверное…

— Представь, насколько великолепны были бы твои картины, если бы ты могла увидеть эти места не через экран компьютера.

— Я имею в виду, что конечно, я хочу увидеть мир. Это страшная, но и захватывающая мысль, — я кивнула, не зная, как еще ответить. Мои волосы колыхались туда — сюда, наконец — то освободившись от плена заколок и упав мне на плечи.

— Если я уеду, ты тоже, — Джесси кивнул головой в подтверждение.

— Ты действительно так думаешь? — не было никаких сомнений в моем недоверии.

Он одарил меня моей любимой кривой ухмылкой.

— Я никогда не нарушаю своих обещаний. Я никогда тебя не брошу.

***

— Ты не видел Джесси? — этот вопрос я задавала около сотни раз в тот день. Время приближалось к одиннадцати часам, и все еще не было никаких признаков моего друга. Хотя я знала, что мы оставили вещи немного странными после нашей предыдущей смены, не думала, что это оправдывало отсутствие его на работе. Сначала подумала, что странно, что он не появился раньше своей смены, и даже немного рассердилась на это. Примерно спустя трети времени нашей смены, этот гнев превратился в беспокойство и страх.

Когда еще один из моих сотрудников покачал головой, я знала, что пришло время его найти. Поскольку у меня не было его номера телефона, я решила просмотреть файлы отца, чтобы получить его. Это ведь не было нарушением конфиденциальности, пройтись по личным файлам, если я технически была боссом, не так ли? Кроме того, это может быть вопросом жизни и смерти.

Проинструктировав одного из моих двоюродных братьев как обращаться с кассой, я пробралась в офис моего отца, который находился прямо рядом с Подземельем. Я сжала прохладный металл хозяйских ключей, и слегка задрожала, когда вставила в замок тот, который был отмечен красным резиновым верхом. У меня был соблазн убедиться, что на горизонте все чисто, прежде чем я ворвусь в кабинет, но, думая, что я буду выглядеть более подозрительно, я держала свой подбородок поднятым и вошла в офис с лицом полным собственного достоинства. Конечно, это не означало, что я не буду сходить с ума, как только попаду внутрь.

Захлопнув дверь, я облокотилась о прохладное дерево и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Мое сердцебиение было сбивчивым, и хотя я знала, что не делаю ничего плохого, я все еще чувствовала, что нарушаю какое-то правило, находясь в офисе моих родителей, когда их не было рядом. Есть что — то, когда работаешь на своих родителей, что до сих пор заставляет вас чувствовать себя двенадцатилетними, независимо от того, сколько вам лет.

Когда я успокоилась достаточно, чтобы смотреть прямо, добралась до огромного дубового стола, который был помещен в середине крошечной комнаты. Его поверхность тонула в кучах бумаг, скоросшивателей и других канцелярских принадлежностей. Мои родители всегда предпочитали быть в торговом зале, чем быть взаперти в офисе. По внешнему виду беспорядка, почти бардака, они, видимо, не были здесь в течение достаточно долгого времени.

Схватив соседнее кресло, я опустилась на него и начала двигать себя к ближайшему шкафу. Используя мои ноги как весла, я скользила по комнате под аккомпанемент скрипящих колес и скрипа сапог. Передо мной было три гигантских картотеки, и в одной из них хранилось досье Джесси. Мне надо было выбрать правильную.

— Итак, в которой это может быть? — мои глаза внимательно рассматривали ящики, прежде чем остановиться на том, который был приоткрыт. На ручке был размазанный отпечаток пальца, который выглядел довольно свежим. Учитывая, что Джесси только начал работать, я подумала, что есть хороший шанс, что этот ящик содержит все его секреты.

— Сезам откройся, — пробормотала я, дернув его, чтобы открыть.

Как и ожидалось, система документов моего отца вообще не была системой и больше напоминала магазин канцелярских товаров, взорвавшийся внутри. Думая, что мне нужно было искать самую чистую, бежевую папку, я глядела во все глаза на всё, что кричало «новое». Как назло, я нашла ее, даже не пытаясь.

— На самом верху, — промямлила я.

Джесси Майкл Тайлер

Я провела пальцем по его имени, которое было нацарапано на этикетке толстым черным маркером. Не знала, почему я так нервничала, прежде чем открыть тонкий файл. Там, наверное, содержится только анкета и две формы идентификации. Не то, чтобы это были его тюремные документы, я не знала, есть у него такие или нет, или его личное дело. Тем не менее, почему — то я чувствовала, что файл хранил все секреты, которые он скрывал от меня.

Глупо, да?

Сделав один глубокий вдох, я приподняла тонкий листок и заглянула внутрь. К моему облегчению и незначительному разочарованию, внутри были только обычные налоговые документы.

Я просмотрела бумаги и нашла его номер телефона. Хотя я чувствовала, что как сталкер краду его, таким образом, я знала, что у меня нет другого выбора. Быстро занеся его в свой телефон, я захлопнула папку и засунула ее обратно в ящик, прежде чем другие сотрудники задались бы вопросом, где я. Вскочила и подпрыгнула к двери, взглянув еще раз, прежде чем выйти.

***

— Ты кушаешь с нами сегодня? — когда пришло время для нашего перерыва, спросила тетя Белль, которая на самом деле была третьей женой моего дяди Сэмюеля, и была немного слишком молода для него, если вы спросите меня. Ее голос имел ту определенную вибрацию, которая сделала бы ее великой рок-звездой, но, к счастью, она смирилась с работой на нас… факт, который она напоминала нам каждый день.

Я покачала головой и улыбнулась.

— Не сегодня.

— А, Итан придет? Ты знаешь, не пройдет много времени, прежде чем ты станешь сестрой, с булочкой в духовке, — она озорно подмигнула, зная все грязные подробности, печально известного спуска Эмили по дороже «плохой дочери».

Я закатила глаза.

— Нет, мне нужно сделать пару звонков. Увидимся после обеда.

— Звонки тем свадебным продавцам, верно?

Игнорируя ее, я надела зимнее пальто и вышла в морозную погоду. Хотя, вероятно, были лучшие места, чтобы сделать это, конфиденциальность моей машины казалась самой привлекательной. Дуновение арктического воздуха ударил меня в лицо, чувствуясь как удар кувалдой по моей коже. Натягивая капюшон на лицо, я выдула воздух изо рта, чтобы проверить, насколько он холодный. Это была привычка, которую я так и не переросла с детства и до сих пор чувствовала от этого огромное количество радости. Было просто что — то забавное в том, когда туман покидал мой рот. Тем более, что это было самое близкое, к тому, что я когда-либо делала похожее на курение.

Дрожа, я побежала к своей машине и прыгнула внутрь, включив печку на полную мощность. Пока я ждала, когда моя машина нагреется, сняла перчатки и держала руки перед теплыми вентиляционными отверстиями. Один за другим мои пальцы начали оттаивать. Это был болезненный процесс, и как только это было сделано, я полезла в карман и выудила телефон.

— Здесь ничего не происходит.

Я разблокировала свой телефон, переходя прямо в избранное, да, я знаю. После одной последней мысли об ободрении, я нажала на имя Джесси и откинулась обратно на мое сидение. После каждого мучительного гудка, я не могла не спросить себя.

Первый гудок: он будет злиться, что я позвонила?

Второй гудок: он будет злиться, что я украла его номер?

Третий гудок: он вообще, ответит на этот чертов телефон?

Наконец, после стольких гудков, голос Джесси заполнил мое ухо. Это не был его автоответчик.

— Алло?

Как только я услышала его знакомый баритон, мое сердце начало бешено биться.

— Джесси! — завизжала я. — Где ты?

Ему понадобился момент, чтобы ответить.

— Это Рокки?

— Кто еще это мог быть? — цокнула я, становясь более раздраженной. — Где ты? Я волновалась! Ты мог бы хотя бы позвонить, чтобы сказать нам, что не придешь на работу.

Расчетливым тоном он спросил:

— Как ты достала этот номер?

Вот это ударило меня. Он никогда не планировал делиться со мной им.

Я прочистила горло, потянув за кожу шеи.

— Я твой работодатель. Он у меня в деле.

— Твой отец — мой работодатель, — без эмоционально ответил он.

— Джесси, давай прекратим это дерьмо. Где ты?

— Почему тебя это волнует?

— Эм, потому что ты должен был быть здесь четыре часа назад! — воскликнула я. Почему с ним было так трудно?

— И это всё?

— А?

— Это единственная причина, почему ты позвонила мне? Потому что я пропустил работу?

Я беспокоилась о тебе, тупица.

— Да, конечно, — солгала я.

Слышала, как он вздохнул. Я ожидала, что он скажет что-то еще, но в трубке была тишина. Внимательно прислушиваясь, я слышала приглушенные звуки того, что звучало как телевизор на заднем плане. — Где ты?

— Рокки, сегодня я пропущу работу, — внезапно отшил меня он.

— Я это поняла, — я прикусила губу и нахмурилась. — Ты придешь завтра?

Он сделал паузу перед ответом.

— Знаешь что? Я так не думаю.

— Черт, Джесси! Какого черта с тобой случилось? Это из-за нашей вчерашней ссоры?

Он фыркнул.

— Все должно быть связано с тобой, верно?

— Это не то, что я имела в виду, — я протянула руку и сжала руль так крепко, как только могла. Где был анти-стрессмяч, когда он так нужен?

Голос Джесси стих, как будто кто-то мог подслушать его.

— Знаешь что? Я расскажу тебе все, но сейчас…

— Тебе неудобно, я понимаю! — я сорвалась в злости.

— До свидания, Рокки.

— Джесси!

Два коротких гудка объявили, что он только что повесил трубку. Я смотрела на свой телефон, думая, что, черт возьми, только что произошло.

— Джесси действительно уволился? — я глазела на пустой экран телефона и закрыла глаза от разочарования. За два коротких дня, что мои родители отсутствовали, я не только продала пенисы, разозлила старого клиента, и прокралась в кабинет, я также стала причиной увольнение сотрудника. Эта глупая коробка с пожеланиями и жалобами, которую моя мать положила в передней части магазина, вероятно, будет заполнена моим именем.

Сочетание моей парки и обогревателя автомобиля начало заставлять меня чувствовать себя, как будто я была в сауне. Дернув шарф, я покачала головой

— Джесси не ушел. Он вернется завтра.

***

— Думаю, он вернется, — Стефани поморщилась, когда сказала эти слова, очевидное свидетельство того, что она лгала.

Я закатила глаза.

— Это не так. Я тебе говорю. Ты его не слышала.

— Ну, может, это хорошо, что он не вернется.

— Что ты имеешь в виду? Как может быть хорошим то, что Джесси снова уйдет? — потребовала я ответа.

— Он был здесь сколько? Чуть больше недели? Одна неделя и твоя жизнь уже перевернулась с ног на голову.

Я фыркнула.

— Ты преувеличиваешь.

Она покачала головой.

— Помнишь, как это было после того, как он уехал в Чарльстон в первый раз?

— Мерзко? Серо? Хмуро? — пробормотала я.

— Ты перестала попадать в неприятности. Ты сосредоточилась на своем искусстве и поступила в отличный колледж, — она погрызла нижнюю губу и нахмурилась. — Кто знает? Может быть, так ты вернешься к тому, чтобы улучшить себя снова.

Может, она была права. Теперь, когда его не было, я могла сосредоточиться на… на чем именно?

Это было бесполезно. Джесси снова занял каждую мою мысль.

Покачав головой, я пробормотала:

— Нет. Это неправильно.

Стефани раздраженно застонала.

— Почему? Я с ним покончила, почему ты не можешь?

— Я думаю, мы обе знаем ответ на этот вопрос, — я поджала губы и нахмурилась. — Нет, он не может отделаться от меня снова. По крайней мере, пока он не объяснится.

— В чем конкретно объяснится?

— Почему он продолжает уходить.

Глава 18

Дом Тайлеров был расположен на окраине города, внутри тупика крошечных домиков. Этот район города когда — то считался «плохим», но из-за реабилитации и реконструкции сообщества, фактически стал одним из самых востребованных районов в округе. Это был район, который я не часто посещала, с тех пор как Джесси ушел, и, видя его снова, принес горькую ностальгию, которая защемила мое сердце.

Было около десяти утра, когда я подъехала к старому дому Джесси. Хотя я была уверена, что это делало меня похожей на какого-то преступника, я решила припарковаться прямо под деревом, почти так, как будто я прячусь. Опять же, если бы я действительно скрывалась, это было бы ужасное место, учитывая, что дерево было тонким и голым от зимы и не делало абсолютно ничего, чтобы скрыть мою машину.

Облизывая потрескавшиеся губы, я нервно наблюдала за домом. Казалось, что Тайлеры пропустили бум реконструкции, или, вероятно, не могли себе этого позволить. Крошечный дом в стиле ранчо до сих пор выглядел так, как я помню его со времен средней школы с бледно — персиковым виниловым сайдингом, странно расположенными зелеными и белыми полосатыми навесами и сломанным дымоходом. Тенты были настолько потрепаны и разорваны, что края хлопали от зимнего ветра и звучали странно, как выстрелы.

— Хорошо, вот так. Ты собираешься противостоять ему, спросить, в чем дело, а потом просто оставить его в покое… навсегда, — даже представление, о том, как я говорю ему прощай, ранило меня снова и снова, но я знала, что это должно быть сделано. Сделав последний вдох, я вышла из машины и пробралась вверх по ледяной дорожке к кирпичным ступенькам, которые привели к входной двери. Судя по всему, Джесс делает очень плохую работу по уборке. Дорожка не была расчищена, в результате чего снег замерз в слежавшийся лед. Я три раза чуть не упала на задницу во время короткой прогулки.

Слегка дрожа, я подняла руку в перчатке и мягко постучала в дверь. Сделав шаг назад, я нервно ждала, ожидая, что Джесси выбежит и потребует, чтобы я ушла. После того, как прошла почти минута без ответа, я постучала снова. На этот раз мой стук был твердым и громким.

И все равно ничего.

Нахмурившись, я прижала ухо к двери и услышала знакомые приглушенные звуки телевизора. Когда я прислонилась головой к отслаивающейся зеленой краске, дверь распахнулась, опрокидывая меня вперед, поэтому я упала на колени в фойе. Холодный зимний воздух прокрался под мое пальто и разнес стопки бумаги в доме. Я поднялась и закрыла дверь, бесконтрольно задыхаясь. Даже внезапный сильный порыв ветра, совсем не помог унять мою нервозность.

— Кто там? — глубокий, хриплый голос позвал меня. — Джесси?

Мое сердце угрожало выпрыгнуть из груди и выскользнуть за дверь. Дерьмо. Это была миссис Тайлер.

Я сглотнула.

— Эм, нет. Это Рокки.

— Рокки?

Решив, что кричание между комнатами не пойдет на пользу для бедной женщины, не говоря уже о том, что это невероятно плохие манеры, я пошла вперед в логово, чтобы показать себя. Как только я попала в тускло освещенную комнату, я остановилась.

Женщина передо мной не была грязной, злобной женщиной с пылающими глазами, которую я помнила. Эта женщина выглядела хрупкой, как будто одно нажатие могло разбить ее на куски. Ее кожа выглядела тонкой и жилистой в некоторых местах, и ее некогда темные волосы теперь были сплошь с серыми прядями. Она сидела на бело — голубом кресле в клетку с темно — зеленой вязаной шалью, обернутой вокруг ее тонких плеч. Прозрачная пластиковая трубка бежала вниз от ноздрей к груди и к полу, прежде чем достичь кульминации в гигантском баллоне кислорода.

Я проглотила горький привкус во рту и попыталась улыбнуться.

— Миссис Тайлер, я не уверена, что вы помните меня, но я…

— Рокки, — это звучало так, как будто ей было трудно говорить. Как будто камни царапали ее голосовые связки каждый раз, когда она произносила слово.

Чувствуя себя виноватой, я склонила голову в извинениях.

— Простите, что беспокою вас. Я лучше пойду.

Как раз когда я повернулась, чтобы уйти, я услышала одну строгую команду.

— Подожди.

Я мгновенно замерла. Хотя ее голос не обладал тем же авторитетом, что раньше, в ее интонации все еще было что-то пугающее. Каким-то образом знала, что если уйду, то пожалею об этом. Я повернулась к ней и нахмурилась.

Ее бледные губы были натянуты.

— Сядь.

С легким кивком головы я оглянулась и заметила старый диван, на который я когда — то пролила апельсиновый сок во время средней школы. Я не могла не улыбнуться, когда увидела пятно, все еще находящееся там.

Миссис Тайлер ждала, пока я сяду и посмотрю на нее, прежде чем заговорила.

— У меня не так много посетителей. Это мило.

Фальшивая улыбка прилепилась на мое лицо.

— Мне очень жаль, что побеспокоила вас, но на самом деле я искала…

— Джесси, — ее лицо внезапно превратилось в гримасу, и на мгновение я задалась вопросом, было ли ей больно говорить его имя. Эта теория была выброшена в окно, когда ее тело встряхнуло, и шквал кашля настиг ее. Она судорожно вдыхала воздух, издавая безошибочные звуки хрипов гораздо громче.

Я вздрогнула.

— Эм, хотите я принесу воды?

— Н — нет, — она глубоко вздохнула и слабо улыбнулась. — Это обычное явление. Я привыкла к этому.

— Мне очень жаль, — слова чувствовались пустыми, как будто ничего, что я могла сказать ей, не могло даже приблизиться к тому, как она должна себя чувствовать. К счастью, она казалась тронутой моими усилиями.

Она замолкла на несколько минут, прежде чем снова заговорить, делая быстрые вдохи. Маленький одометр на ее баллоне летал туда — сюда. Мои глаза следовали за ним, любопытствуя, сколько кислорода, могли держать легкие этой бедной женщины.

Как будто заметив беспокойство на моем лице, она, наконец, улыбнулась.

— Понадобится намного большее, чтобы выбить меня. Врачи предложили мне сделать операцию, но не думаю, что она мне понадобится.

— Вы должны слушать своих докторов, — выпалила я, прежде чем остановиться.

К моему облегчению, она просто пожала плечами и постучала по голубому баллону.

— Вот поэтому это здесь, верно?

Я кивнула, не зная, что еще сказать.

Она откинулась на спинку стула, очевидно, отбиваясь от надвигающегося кашля. Ее фиолетовые губы растянулись в улыбку.

— Ты всегда любила моего сына, не так ли?

— Что, простите? — я моргнула, совершенно опешившая.

Она медленно кивнула головой.

— Женщина всегда знает. Это проявлялось в том, как ты смотрела на него и как ты всегда следовала за ним, как щенок.

Ах, а вот и дерзость, которую я помнила.

Я поджала губы. У меня действительно не было времени на ее игры.

— Вы знаете, где он?

Она слегка надула губы.

— Я никогда не знаю, что он задумал. Я вообще удивлена, что он вернулся.

— Почему? — это был вопрос, который не нуждался в каком — либо уточнении. Мы обе понимали.

— Когда его отец ушел, это действительно повлияло на него. Я всегда знала, что он любил его больше, чем меня, и я могла сказать, что это разбило его сердце.

— Ну конечно…

— Нет, ты не понимаешь. Он хотел, чтобы я ушла, — она печально покачала головой. — Я знаю, что не заслужила его любви. Я никогда не была рядом с ним. Как может сын любить мать, которая всегда была в баре или продавала наркотики на улице?

Я неловко поерзала. Не так я представляла себе этот день.

Ее хриплый голос отскочил от пустых стен дома. Было немного грустно представлять ребенка растущего в этом сыром доме, и теперь, когда я стала старше, у меня не было ничего, кроме уважения к невероятному способу Джесси справляться со всем этим. Может, он был прав, я была привилегированным классом.

Я покачала головой и слушала излияния миссис Тайлер. Было очевидно, что ей не хватало компании. Несмотря на проблемы, которые она создала Джесси в детстве и то, как она пользовалась всеми, кто позволял ей, я не могла не пожалеть женщину. Никто не заслуживает такой изоляции от общества.

Она вздохнула и закрыла глаза. На мгновение она не двигалась, и я почти подпрыгнула со своего стула, чтобы встряхнуть ее. Наконец, ее глаза приоткрылись один за другим.

— Ты знаешь, он тоже любил тебя.

— Что? — я вздохнула и быстро покачала головой. — Нет, мы были только друзьями.

Она фыркнула.

— Нет, дорогая. Он любил тебя. Помнишь, когда его исключили?

Как я могу забыть?

— Я была не в форме, чтобы иметь дело с хулиганом, кем, я была уверена, он и окажется. Черт, я даже никогда не была готова растить ребенка! Ты же знаешь, что он был случайностью? Я этого никогда не хотела, но все же я делала все возможное, чтобы вырастить его.

Хорошо, может быть, она заслужила одиночество.

— Он не хотел уходить, но я знала, что ему это нужно. Я никак не смогла бы вырастить его хорошим человеком. Как я могла, когда сама не была хорошей женщиной? — она остановилась, вероятно, ожидая, что я возражу, чтобы похвалить ее, но для чего? Понимая, что я не буду говорить, она продолжила: — Я позвонила его отцу и потребовала, чтобы он забрал его. Если он думал, что может уйти от родительской ответственности, что ж, ему пришлось изменить мнение.

Ее глаза стали стеклянными, как будто она представляла себе далекое время и место.

— Когда Ричард приехал, чтобы забрать его, то ему практически пришлось вытаскивать его отсюда и отрывать его пальцы от этой двери, — она подняла костлявый палец и указала в сторону прихожей. — Я знала, что он не скучал по мне. Он бы последовал за отцом, если бы не ты, — она подняла взгляд и посмотрела прямо мне в глаза. В ее взгляде была ревность и страх. — Вот так я узнала, что он любил тебя.

Я сместилась на своем месте, чувствуя, как мои джинсы царапаются на изношенном полотне дивана. Сосредоточившись на небольшой боли на моей коже, помогло мне игнорировать боль в моем сердце.

— При всем уважении, я не думаю, что это так. Если это так, почему он закрылся от меня? Почему он навестил меня только один раз?

— Это потому, что он боялся утащить тебя вниз за собой.

— Что? — спросила я в тревоге.

Она понимающе кивнула.

— Это было также потому, что он боялся, что его притащат обратно сюда…

— Мама! — Джесси, казалось, появился из ниоткуда. В его руках было около восьми продуктовых сумок, которые он держал почти без усилий. Он разжал руки, и мешки упали на пол, в результате чего банки и фрукты покатились повсюду.

Я сразу же вскочила на ноги.

— Джесси!

Он сузил глаза глядя на меня.

— Что ты здесь делаешь?

— Я — я… — заикалась я, не способная говорить. Никогда не видела, чтобы Джесси выглядел таким злым. Прикусила губу и отступила. — Я искала тебя.

— Искала меня? — он закрыл глаза и оставался молчаливым.

Не зная, что еще сделать, я опустилась на колени и начала перебирать продукты. Миссис Тайлер с интересом наблюдала, как я подбирала каждую коробку, банку и фрукты и помещал их в соответствующие сумки.

— Что она тебе сказала? — глаза Джесси устремились к его матери, у которой безошибочно был вид озорства на ее лице. Ей действительно нравилось смотреть, как Джесси смущается.

Я резко встала и протянула ему апельсин. Когда он забрал его, я ответила:

— Эм, только то…

— Ты снова ее бросил, — хриплый тон миссис Тайлер пронзил меня дрожью. Она была почти счастлива.

Я нахмурилась и тихо сказала:

— Нет, она мне этого не говорила.

— Ну, она должна была, — огрызнулся он.

— Так это правда? — мой голос надломился от эмоций. Все, о чем я могла думать, это слова «только не опять». Я повернулась к его матери и указала в ее сторону. — Ты действительно собираешься оставить ее в таком состоянии? Как ты вообще можешь смотреть на себя в зеркало?

— Как она может смотреть на себя? — он стиснул зубы и покачал головой с дикой свирепостью. — Я пытался, я действительно пытался. Я хотел сделать все лучше между нами, а она просто назвала меня неудачником и вела себя как плохая мать, которой она всегда и была.

— Остановись, Джесси, — зашипела я, потрясенная. — Ты действительно собираешься так говорить о своей больной маме?

Вина затуманила его глаза.

— Ты права.

— Да? — я сделала шаг назад и моргнула. Я не ожидала, что он сдастся так легко.

Он протянул руку и схватил меня за запястье.

— Давай.

— Что?

— Ничего, из того, что я говорю, не сможет помочь тебе понять. Я должен показать тебе.

Я почувствовала, что меня тянут вперед.

— Куда мы идем? У меня есть работа! — я взглянула через плечо. — Твоя мама…

— Медсестра придет. Я искал ее с тех пор, как приехал и нанял вчера.

— Потому ты и не пришёл. Конечно, — понимание затопило меня. Я догнала его и выдернула свое запястье. Скрестив руки на груди, я рьяно покачала головой. — Зачем мне с тобой идти?

Он вздохнул и бросил на меня виноватый взгляд.

— Я знаю, что не был откровенным с тобой и причина…

— Что, Джесси? Еще один бред? — кинула я в ответ.

— Слушай, я… — он сглотнул. — Ты художник и знаешь, что увидеть картинку своими глазами — стоит тысячи слов, верно?

— Ты собираешься показать мне фотографию? — пропищала я.

— Нет, я собираюсь показать тебе кое-что еще лучше. Что — то, что заставит тебя понять, все, что я скрывал от тебя. Просто… пожалуйста, пойдем со мной. Это важно, — он протянул руку и снова взял мое запястье в руку.

Мое сердце пропустило удар. Хотя слабый голос в глубине моего разума напомнил мне, что он оставит меня снова, я сосредоточилась на том, что на этот раз, даже если это было только один раз, он хотел взять меня с собой. И, к сожалению, реальность манила.

— У меня есть работа. Знаешь, та самая работа, которую ты бросил?

— Так позвони кому-нибудь! Я уверен, что ты можешь это уладить. Что насчет Белль?

— Серьезно? — я усмехнулась. — Она бы позвонила моим родителями в кратчайшие сроки, вероятно, придумывая глупую ложь. Кроме того, я уже поменялась сменами с Морисом, чтобы приехать сюда. И он собирается уйти в ближайшее время, что означает, мне нужно сменить его.

Прежде чем я осознала это, мы уже были на улице, дрожа от холодного ветра, который схватил нас обоих в свои жесткие объятия. Тем не менее, даже поцелуй Ледяного Джека не мог сдержать пламя от тепла Джесси Тайлера. Кожа вокруг моего запястья нагревалась от его прикосновения, принося мне довольно приятное чувство.

— И нет никого, кому ты можешь позвонить? — спросил он в раздражении.

— Куда мы идем? Ты не можешь просто ожидать, что я возьму и пойду с тобой.

Его лицо потемнело.

— Конечно, нет. Я не жду от тебя ничего.

Я была в ударе и не собиралась останавливаться.

— Что, если мне будет некомфортно? Ты когда-нибудь думал об этом, мистер секретность? Что, если я устала от твоей чуши?

Он сразу же отпустил меня и сделал шаг назад. В его глазах мелькнула боль. Мягким тоном он спросил, почти умоляя:

— Пожалуйста. Я хочу тебе кое-что показать. Это будет многое значить.

Я прикусила язык. Было много вещей, которые много значили бы для меня, но я никогда не требовала этого от него. Тем не менее, когда я увидела, как его нижняя губа слегка изогнута вниз, и как его длинные ресницы опустились, как будто защищая его карие глаза от натиска моей ярости, я не смогла найти в себе силы, чтобы сказать нет. Мои плечи опустились в поражении.

— Ладно, — я сдалась. — Позволь мне позвонить Джастину. Он держатель резервной копии ключа в случае, если я подхвачу грипп или типа того.

— Спасибо тебе, — и он действительно выглядел так, как будто он это имел в виду.

Я отошла от него и повернулась спиной, хотя не хотела ничего больше, кроме как взглянуть на его лицо и запечатлеть его в памяти. Джесси также отступил от меня, давая мне достаточно пространства, чтобы лгать.

Вздохнув, я быстро набрала Джастина, помощника, который был на несколько лет старше меня. Он быстро стал любимцем моего отца из-за его непрекращающейся потребности в подхалимстве. Из-за этого я знала, что он не упустит шанс прикрыть меня. Единственная проблема в том, что я ненавидела лгать. Помимо того, что я была ужасна в этом, я никогда не могла перебороть ощущение, что карма однажды укусит меня за задницу. Я убедила себя, что делаю одолжение своему другу, и из-за этого буду ждать некоторого космического вознаграждения.

Джастин поднял трубку после одного гудка.

— Привет?

— Джастин? Кхе-кхе. Я не очень хорошо себя чувствую. Как думаешь, ты можешь меня заменить?

— Эм…

Конечно, он будет колебаться в день, когда он был мне нужен.

Я попросила хриплым тоном.

— Пожалуйста?

Он вдохнул.

— Хорошо, но если ты не против, может ли моя девушка потусоваться в комнате отдыха? Она приехала из другого штата, и поэтому я взял сегодня отгул.

Дерьмо! Я забыла, что он взял отгул несколько недель назад.

Чувствуя себя ужасно, я быстро отступила.

— Знаешь что? Неважно. Я просто выйду.

Я почувствовала, что Джесси подошел и стоял так близко ко мне, что практически дышал мне в шею.

Джастин усмехнулся.

— Ты не можешь пойти, если ты больна.

— А мы не можем пускать не сотрудников в комнату отдыха.

— Твоя мама впускает Итана.

Ну, черт, он подловил меня.

Решив, что это было потрясающее возможность для моей матери взять на себя космическую ответственность за то, что практически толкнула меня на Итана, я согласилась. По крайней мере, у меня был бы аргумент, чтобы оправдаться на случай, если дело примет плохой оборот.

— Ладно. Ты можешь взять ее туда; только присматривай за ней.

— Она не собирается ничего красть, — проворчал Джастин.

— Я знаю. Просто… знаешь что? Неважно. Спасибо тебе, — прежде чем я повесила трубку, я изобразила еще два поддельных кашля для хорошей игры.

Джесси сделал шаг от меня. Лицо его смягчилось.

— Ты можешь выиграть Оскар.

— Заткнись, — я сделала глубокий вдох и засунула мой телефон в карман своей куртки. — Куда мы идем?

— Чарльстон.

Глава 19

Чарльстон был в четырех часах езды от нашего крошечного города БэтлФоллс. Мысль о том, чтобы быть взаперти с Джесси так долго, делала такие вещи с моим телом, что мне было бы слишком стыдно говорить о них вслух.

Мы были около двадцати минут в пути и около двадцати минут в нахождения в полной тишине. Мы проехали двести миль к месту назначения только с тихо играющим радио.

Так как у меня не было возможности взять зарядное устройство для телефона, я решила смотреть в окно, чтобы занять себя и сохранить батарею моего телефона в случае, если мне он понадобится. Не то, чтобы я подозревала, что мне придется позвонить кому-то за помощью, но ты никогда не можешь быть слишком осторожным. Я понятия не имела, что мои родители делали во время долгих поездок. Сидеть с ничего не делающими руками сводило меня с ума. Но выглядело так, будто я не единственная, кто сходил с ума. Джесси протянул руку и выключил радио, откинувшись на свое место.

Класс. Теперь все еще более неловко.

— Серьезно? Ты собираешься мучить меня отсутствием разговора? — пробормотала я, скрестив руки в досаде.

— Ладно, я это заслужил — он быстро взглянул на меня. — Так же, как я заслужил твое доверие?

— Мое доверие? Это говорит парень, который последние пять лет притворялся, что меня не существует? О, да, ты действительно заслуживающий доверия парень.

Он медленно облизал нижнюю губу, и, несмотря на мое раздражение, я не могла не проследить за движением его языка и не представить как мой собственный язык, делает то же самое. Я покачала головой и выбросила эти мысли.

— Что ты затеял, Джесси? Сначала ты игнорируешь меня, а потом похищаешь?

— Я не похищал тебя. Ты поехала добровольно, — его губы медленно растянулись в усмешке. — Это то, что я собираюсь сказать копам, в любом случае.

Я закрыла глаза и покачала головой, но не смогла сдержать улыбку.

— Можешь объяснить мне, почему мы едем в Чарльстон?

— Ты увидишь, когда мы туда доберемся, но пока, я думаю, было бы хорошо, если бы мы поговорили.

— О? — я сразу воспрянула — О чем?

— Нашего ужина в бургерной было недостаточно, чтобы нагнать эти пять лет, ты так не думаешь?

— Ну и кто в этом виноват? — пробормотала я под нос.

Джесси, должно быть, услышал меня.

— Было бы легче, если бы ты была более беспристрастной, хорошо? Я знаю, что ты злишься на меня и Боже, я знаю, что заслуживаю этого, но, пожалуйста, просто выслушай меня, прежде чем ты сделаешь быстрые осуждения.

— Ладно. Я слушаю.

Джесси замолчал.

— Ну, я надеялся, что ты будешь первой.

— Я? Я не та, кто должен объясниться.

— Пожалуйста.

Я застонала.

— О чем вообще я должна говорить?

— Давай начнем с самого начала.

— Например?

Не отводя глаз от дороги, он сильно сжал руль и пробормотал.

— Например, почему ты изменилась?

— Я не…

— Возможно, ты этого не видишь, — перебил меня он. — Черт, Стефани, вероятно, тоже нет. Вы двое так плотно завернуты в кокон, которым является БэтлФоллс, что вы обе не понимаете, что ты стала такой испуганной и нервной. Где девушка, которая была за веселье? Моя цыпочка для гулянок.

— Не называй меня цыпочкой. Я не животное.

— Вот именно. Вот тот пыл, по которому я скучал, — он усмехнулся, скосив на меня глаза. — Я надеялся, что он не исчез.

Я поерзала на своем месте, когда мне на ум пришла светлая мысль. Почему я ожидаю, что он поделится всем о себе, если я не могу сделать того же с ним?

Скрутила губы, как будто наносила помаду. Я тянула, но знала, что больше не могу этого делать.

— Я больше не рисую, — сказала я.

— Что? — он взглянул на меня с непонятным выражением лица. — Почему?

— В старшей школе я была… посмелее. Я еще не испытала, каким подлым может быть мир, и это делало меня более беззаботной.

— О чем ты говоришь? — его голос был обеспокоенным. Несмотря на то, что между нами была центральная консоль автомобиля, он слегка сдвинулся, как будто нависая надо мной. Чтобы оградить меня от монстров, скрывающихся в моем сознании — так же, как он делал, когда мы были моложе.

— У меня были ты… и Стефани. Вы оба заставляли меня чувствовать, что я могу быть кем угодно без последствий, и, вероятно, поэтому я тусовалась вместе с вами.

Его губы сжались.

— Когда я была в колледже…

— Ты имеешь в виду, когда я исчез, — поправил он.

— И это тоже, — шепотом сказала я. Прочистила горло и углубилась в воспоминания, которые лучше забыть. — Я была в реальном мире. Была одна в колледже и узнала, каким жестоким может быть мир за пределами БэтлФоллс. Искусствоведы, которых я любила в старших классах, превратились в этих подлых профессоров, которые ругали каждый эскиз, скульптуру и живопись, которую я сдавала. Я не позволила этому остановить меня, по крайней мере не сразу.

— Что ты имеешь в виду? — он спросил мрачным тоном.

Я закрыла глаза и представила галерею Променада, самую стильную галерею в сонном городе Эвертон. Она была расположена в небольшом одноэтажном здании, которое было сделано из белого кирпича и покрытого плющом, всего в нескольких кварталах от университета. Каждый семестр кураторы выбирали самых ярких студентов колледжа для демонстрации, и каждый семестр я изо всех сил старалась быть выбранной. Мое время, наконец, пришло в мой выпускной год. Мой восторг не возможно было описать. Я даже зашла так далеко, что распланировала свой лучший наряд еще до начала вечера, чрезвычайно взволнованная, что мне предстоит болтать с лучшими художниками города.

— Мои работы были повешены в задней части галереи, — объяснила я с затуманенными глазами. — Они располагались в небольшом углу, в котором была прекрасная акустика, усиливающая голоса каждого. Ты мог стоять в другом конце зала и слышать все.

— Хмм.

— Это началось с того, что один человек назвал мою работу дилетантской. Конечно, это обидело немного, но я была любителем. Кроме того, каждый имел право на свое собственное мнение, — я смотрела прямо, и хотя я не могла видеть Джесси, я была уверена, что у него тот же взгляд жалости, который я часто видела на лице Стефани, когда я рассказывала эту историю. — Потом это случилось снова, а потом снова, и потом снова. К концу вечера я почувствовала, как будто мои картины были физически разорваны в клочья. Черт, я хотела сорвать их сама.

Джесси громко сглотнул.

— Так вот почему ты больше не занимаешься искусством?

— Не только, — поправила я его. — Я убедила себя, что даже у лучших художников были критики.

— Так что же произошло?

— Потребовалось около трех неудачных картин, чтобы понять, что каждое произведение, над которым я работала, было… неестественным. Я потратила слишком много времени, беспокоясь о том, что другие люди могут подумать, а потому все эмоции в моих картинах исчезли. Все стало каким — то бездушным и автоматическим. К тому времени, как я закончила колледж, я с трудом прошла мои классы. Всякая надежда на то, что я буду рисовать, была выброшена за дверь. В тот день, когда я закончила колледж, я собрала свои вещи и уехала из Эвертона, не оглядываясь назад. Мне нужно было вернуться в место, которое было знакомым — место, на которое я могла положиться. Вот почему…

— Почему ты не уехала из БэтлФоллс. Понятно.

Было ужасно снова пережить этот момент моей жизни. Это было то, о чем даже моя семья не заговаривала. Тем не менее, если Джесси собирался открыть факты, которые не были удобными, я думаю, что и мне тоже нужно.

— Вот почему ты стала такой…

— Какой? — спросила я, нахмурившись.

— Самодовольной. С работой и с Итаном.

— Что у тебя за одержимость им? — сорвалась я.

— Двигаемся дальше, — быстро сказал он.

Я закатила глаза.

— В любом случае, я скучаю по чувству, которое я испытывала, когда рисовала, но я думаю, что я все еще слишком боюсь попробовать это снова.

— Ты когда-нибудь боялась того, что мы делали, когда были моложе? — спросил он внезапно.

Мои щеки покраснели.

— Убегать тайком из дома? Прыгать в машину твоей мамы в пятнадцать лет и ездить без прав? Да, я была напугана.

— Так почему тебя это не останавливало? Почему ты так боишься взять кисть и рисовать, когда ты так охотно сопровождала меня в этих глупых, безрассудных приключениях? И скажи мне правду. Ничего из этого дерьма типа «я оберегала тебя».

— Потому что…

И в это мгновение понимание обрушилось на меня. Я не только защищала Джесси. Делала это, чтобы раздвинуть свои границы. Не позволяла страху овладеть мной, потому что я чувствовала себя защищенной. Я знала, что Джесси будет моим щитом несмотря ни на что.

— Это потому, что ты был там, — прошептала я достаточно громко, чтобы он услышал.

— Что это значит?

Я сглотнула.

— Это потому, что я знала, что ты никогда не позволишь, чтобы со мной случилось что — то плохое.

Он быстро моргнул, но ни слова не сказал.

Глава 20

— Рокки. Рокки. Проснись.

Я почувствовала, как меня трясут, и медленно открыла глаза.

— Мы приехали, — Джесси протянул руку и убрал несколько прядей волос с моего лица. Его кожа задела мою так нежно, и это подействовало на меня так расслабляющее, что я чуть не отправилась обратно в сон.

— Сколько сейчас времени? — я зевнула и вытянула руки в воздух, попав в потолок автомобиля. Как бы невозможно это ни звучало, на мгновение я забыла, где мы были.

— Лишь начало шестого. Мы попали в пробку у развилки, но уложились в довольно хорошее время, — он нервно огляделся. — Ты готова?

Я сейчас сидела прямо и с трепетом смотрела по сторонам. Будучи бывавшей только в Северной Каролине, было очень интересно увидеть что — то другое. Здания вокруг нас были такими винтажными и были определенно южной архитектурой в чистом виде. Было также странно видеть пальмы, растущие с одной стороны дороги, и плантацию, раскинувшуюся с другой. Я чувствовала, будто только что ступила в страну чудес.

— Где мы? — спросила я, прежде чем остановить саму себя. Закатив глаза, я взглянула на него и ответила: — Если ты скажешь Чарльстон, я тресну тебя.

Он фыркнул.

— Вот тот дух, который я считал потерянным.

Я неловко поёрзала.

— Действительно, где мы?

— Добро пожаловать в мой ресторан.

— Что? — быстро моргая, я огляделась и поняла, что мы припарковались посреди огромной площадки. Ресторан приличного размера находился позади нас, окрашенный в ярко — желтый цвет с надписью «Таверна Тайлера». — Вау.

— В это трудно поверить? — это была шутка, хотя я могу сказать, что в ней подразумевался вопрос.

— Я… Я не знала, что тебе нравится готовить, — из всего, что я могла бы сказать, я выбрала это. Потрясающе.

Он почесал голову.

— Да… несколько лет назад я тоже не предполагал. Начинал как официант и просто затянуло.

— Затянуло в открытие собственного ресторана? Верно, — по правде говоря, я была в изумлении, и еще раз осознание, что я понятия не имела, кем был мой лучший друг, ударило меня сильнее, чем я хотела бы. Мне было больно, да, но я также очень гордилась им — гордилась тем, кем он стал.

— Идем?

Я сглотнула.

— Конечно.

Он осмотрел меня сверху донизу.

— Скорей всего тебе не понадобится эта куртка. Погода в Чарльстоне довольно холодная, но тебе должно быть очень тепло.

С натянутой улыбкой, я стащила с себя огромную парку и вышла из машины. Было странно находиться на улице в январе в одной толстовке, но я не жаловалась.

Весь путь до ресторана мы с Джесси шли плечом к плечу, молча. Мои внутренностисжались, и я не могла понять, почему я так нервничала. Чувствуя потребность сказать что — нибудь, чтобы сохранить мой уровень здравомыслия под контролем, я спросила

— Когда ты открыл его?

— Чуть больше года назад. На самом деле он принадлежит моему отцу. Мы с ним начали заниматься этим делом вместе, но он занимается большей частью бизнеса. Я шеф — повар.

— Поразительно, — у меня в голове всплыло случайное воспоминание. — Это ты имел в виду, что имеешь что — то общее с твоей мамой?

— О чем ты говоришь?

— Когда мы говорили о ее работе в «Золотой Закусочной» ты сказал, что это у вас общее.

— О, — его рот образовал идеальный круг, когда он толкнул переднюю дверь, открывая ее для меня. — Да, ну, я думаю, яблоко не падает далеко от яблони.

Ресторан был набит ужинающей толпой. Столовое серебро стучало о посуду, и звук разговоров заполнял комнату. Мои глаза перемещались с одного к другому, любуясь тем, как Тайлеры украсили ресторан. В стиле было немного эклектики, демонстрируя кучу моих любимых произведений поп-арта.

— Что вы подаете? — спросила я, когда мы добрались до стойки хостесс. Я остановилась, когда увидела, как симпатичная брюнетка широко улыбалась Джесси. Ее волосы были уложены в тугой пучок, она была похожа на приму-балерину.

— Джесси! — она тут же выбежала из-за стола и обхватила его шею руками. Ее юбка «трапеция» качалась взад и вперед, когда Джесси положил руки на ее спину, обняв ее в ответ.

Должно быть, его девушка. Я почувствовала непростительную щепотку печали, наблюдая, как другая женщина обнимает моего Джесси.

— Такая лицемерка, — пробормотала я себе под нос, вспоминая мою попытку «потерять девственность» с Итаном.

Джесси откинулся назад и кивнул головой в приветствии.

— Ханна.

Блестящая улыбка Ханны немного дрогнула, когда она увидела меня рядом с Джесси.

— О! Я не знала, что у тебя гость.

— Ханна, это один из моих лучших друзей во всем мире, Рокки.

— Рокки? — она моргнула от удивления, без сомнения, представляя боксера. Было что — то в ее улыбке, что мне не понравилось, и что вернуло меня к вечеру в галерее. Меня снова оценивали.

— Это Ракель! — сказала я немного громче, чем предполагалось. Я понизила голос и улыбнулась. — Вообще — то… я имею в виду… только близкие называют меня Рокки.

Близкие. Я бросила этот термин, чтобы скрыть тот факт, что он назвал меня своим лучшим другом, хоть это даже не казалось правдой.

— О, — она кивнула головой. — Эм, ужинаете в ресторане?

— Нет, здесь по делам, — твердо ответил он.

Я наклонила голову к нему и нахмурилась.

— По делам?

— Пойдем, — Джесси снова обратился ко мне, на этот раз, взяв мою руку в свою.

Я кивнула и без слов последовала за ним, все еще чувствуя злой взглядом хостесс. Когда мы подошли к двойной двери из нержавеющей стали, я потянулась назад с неуверенностью.

— Что случилось? — он нахмурился.

— Мы не можем туда войти! — прошипела я.

— Почему нет? — его карие глаза становились все меньше, в то время как его улыбка расширялась.

— Это же кухня! Разве это не нарушение санитарных норм?

— Это также мой бизнес, и я говорю, что нам разрешено.

— Но…

— Мой офис внутри, — пояснил он. — Пошли.

Сглотнув, я позволила затащить себя на кухню. Весь персонал вокруг меня приветствовал Джесси ласковыми взглядами, и мне показалось, что никто даже не понял, что я с ним.

— Вау, ты всем нравишься, — прокомментировала я.

— Это сюрприз? — он усмехнулся.

— Нет, я просто имела в виду… — я действительно не знала, что я имела в виду.

Он остановился перед маленьким пространством в задней части кухни, где размещался крошечный стол и компьютер. Комната выглядела, как каморка и была примерно такой же большой, как мой шкаф дома.

— Заходи внутрь.

Я понятия не имела, как мы оба войдем внутрь, но каким — то образом мы смогли втиснуться на два стула у его стола. Когда я плюхнулась вниз, я заметила рамку, которая висела на уровне глаз на стене.

— Ты сохранил свою копию? — вздохнула я.

Он проследил за моим взглядом и улыбнулся нашему селфи.

— Да, конечно. Почему бы и нет? Это было единственное, что ты отправила мне после моего переезда.

Я не знала, что меня больше тронуло, тот факт, что он хранил фотографию все эти годы, даже годы молчания, или тот факт, что она висела в его офисе на стене, когда моя была спрятана в коробке.

— Это была хорошая ночь, — прокомментировал он, все еще глядя на нас молодых.

— Довольно хорошая, — согласилась я.

— Но после все пошло наперекосяк.

Я вздрогнула.

— Мы можем сменить тему?

— На какую? — он наклонился, так что его тело было в нескольких дюймах от моего. Он сложил руки вместе и положил их на стол, в то время как одна из его ног выступала снизу и касалась моей. Мы были так стиснуты в крошечном офисе, что я чувствовала, как мы вдыхаем друг друга.

— Например… эм… — я должна была сосредоточиться. — Зачем везти меня через границу штата? Ты мог бы просто рассказать мне о своем ресторане. Я бы поверила тебе.

— Но ты бы не увидела, какие у меня отношения с моими сотрудниками. Ты бы не увидела моих посетителей, и всех постоянных клиентов, которых я люблю.

Отношения с Ханной, он имеет в виду.

— Я бы поверила всем этим вещам, даже не видя их, — возразила я.

Он глубоко вздохнул и опустил руки, ударяя пальцами по поверхности стола.

— Я хотел показать тебе, что даже если я был здесь, я все равно думал о тебе каждый день, — он указал на фотографию. — Я смотрю на эту фотографию каждую смену. Я просто сидел здесь и мечтал увидеть тебя снова. Задавался вопросом, что ты делаешь, с кем ты, — его голос стал глубже. — Или встречаешься ли ты с кем-то.

— Ты мог просто позвонить мне и спросить, — прохрипела я. — На самом деле, ты мог бы даже навестить меня.

— Видишь это? — он жестом обвел кухню. — Это то, что я сделал, чтобы измениться. Как только я переехал в Чарльстон, я смог попрощаться с Джесси, который продолжал трахать все, и саморазрушать себя. Конечно, когда я впервые попал сюда, я все еще пытался быть таким же крутым, каким был. Я убегал из дома, выпивал, а однажды я даже накурился чем-то с примесью какого-то дерьма, и был на грани того, чтобы просто покончить со всем этим.

— Что? — я ахнула.

Он кивнул.

— Тогда мой отец достучался до меня. Он записал меня на терапию для борьбы с гневом и выпивкой. Сначала я ненавидел это, но эта же группа дала мне мою первую работу в качестве официанта. Вскоре я понял, что вкладывать все свое беспокойство во что — то продуктивное было хорошей идеей для меня. Через короткое время я стал трудоголиком и понял, что позитивность — это все, что мне нужно, чтобы стать лучше. Я нуждался в хороших вещах в своей жизни, чтобы не допустить, того что я снова стану плохим.

— Так вот почему ты отгородился от меня? Почему ты перестал звонить мне и перестал отвечать на мои звонки? Потому что я не была хорошим влиянием? — это самое бредовое из всего бредового, что я когда-либо слышала.

Он закрыл глаза.

— Нет. Я отгородился от тебя, потому что боялся, что если не сделаю этого, я захочу вернуться и быть с тобой.

Мир действительно перестал вращаться на этот раз. Однако, в отличие от кануна нового года, этот мир был полон истерических криков. Я не могла понять, был ли это хороший крик или крик чистой ярости.

Его глаза потемнели.

— Я не мог вернуться назад. Я не мог вернуться к парню, которым когда — то был. Злому парню. Безрассудному парню. Я просто не мог.

— Так зачем вернулся сейчас? После стольких лет? И зачем приходить на работу в мой магазин, когда ты явно можешь себе позволить не работать в БэтлФоллс вообще, — я махала руками в воздухе, двигаясь по кругу его гигантской кухни.

Он глубоко вздохнул.

— Ты никогда на самом деле не видела мою маму.

— Ага, видела.

— Нет. Ты видела лишь часть ее, — ошарашил он меня. — Ты видела только то, что она хотела, чтобы ты увидела. Как сегодня.

— Она была больна и одинока, — твердо сказала я.

— И она показывала свою хорошую сторону, — спокойно ответил он. — Когда тебя там нет, ты не слышишь, как она называет меня идиотом, ошибкой или тупым каждые пять минут. Ты не слышишь, как она кричит на меня и обвиняет меня в том, что отец так никогда и не вернулся. Она мастер-манипулятор, и она заставляет тебя поверить в то, что она хочет.

— Но я слышала, что она прекратила… — я позволила своему голосу сникнуть, не желая говорить слова вслух.

— Использовать людей? — предложил он.

— Да, — прошептала я.

— Я тоже это слышал. Она даже заставила меня поверить в это, — он покачал головой и хмыкнул. — Она рассказала мне все о своей работе и о том, как она бросила пить. Даже рассказала, как она работает волонтером с соседским дозором. Она моя мама, поэтому я хотел поверить в это. Черт, я действительно купился. Потом она сказала, что скучает по мне и хочет, чтобы я приехал, но да, я все еще боялся приехать. Не хотел, чтобы меня тащили обратно к моему старому образу жизни, даже если я очень сильно хотел увидеть тебя.

— О, — прошептала я.

— Потом она заболела, — он закрыл глаза. — У меня был долгий разговор с отцом, и мы оба согласились, что, возможно, если я не смог помочь ей, когда я был ребенком, это не значит, что я не смогу помочь ей сейчас. Итак, я взял отпуск с работы, чтобы вернуться в БэтлФоллс, хотя бы временно.

— Это ничего не объясняет насчет меня, — я чувствовала себя надоедливым ребенком, что сказала это вслух, но мне действительно нужно было знать, что произошло между нами. — Почему ты перестал со мной разговаривать? Если ты хотел показать мне это, — я указала на фотографию, — и сказать, что я все еще много значу для тебя, почему ты вообще захотел закрыться от меня?

— Потому что я был слабым! Разве ты не видишь этого? Я всегда был слабым! Начиная с того, когда меня ловили с выпивкой в семнадцать, и заканчивая тем, что я позволил себе пасть так. Я был жалким.

— Из всех убогих отмазок…

— Нет. Выслушай меня, пожалуйста, — умолял он. — Каждый раз, когда я звонил тебе, я чувствовал, что моя решимость ослабевает. Я бы хотел упаковать свои сумки и увезти тебя, как я и обещал.

Да, этот кусок на полу был моим сердцем, вылетевшим из груди.

— Единственное, что меня останавливало, это то, что ты была в БэтлФоллс, и я знал, что я обещал самому себе и моему отцу не возвращаться. Потом ты пошла в колледж, который был…

— За городом, — я закончила за него.

Он кивнул.

— Я знал, что могу навестить тебя, но я боялся, что каким — то образом утащу нас обоих вниз.

— Почему?

Он заколебался на мгновение.

— Обещай, что не будешь злиться.

Мое сердце стучало отбойным молотком.

— С чего бы мне злиться?

Он обвел языком вокруг рта, как будто смазывая выход для слов, которые так больно слышать.

— Ты была, как мой спусковой крючок.

— Что? — ахнула я. Спектр эмоций провел меня от шока до печали, которая перешла в явный гнев.

— Как я могу быть спусковым крючком? Я никогда не заставляла тебя делать то, чего ты не хотел. На самом деле, это я всегда следовала за тобой.

Его веки закрылись, а его дыхание стало быстрым и коротким.

— Нахождение рядом с тобой что — то делает со мной. Это напоминает мне о наплевательском отношении и просто о безрассудстве.

— Это даже не имеет смысла, — сказала я.

— Я знаю, что для тебя — нет, но для меня имеет. Ты… ты олицетворяла хорошее в такое плохое время. Ты была как награда, когда я делал что — то не так. Наверное, это была испорченная форма позитивного подкрепления, — он потер свои закрытые веки. — Я боялся, что если увижу тебя снова, я вернусь к мальчику, которым был в БэтлФоллс. Каждый раз, когда я говорил с тобой по телефону, я чувствовал такой же всплеск эмоций, когда мы были вместе. Я понятия не имел, что произойдет, если я увижу тебя лично, и поэтому я перестал звонить тебе и отвечать на твои звонки.

Возбуждение связано с дофамином.

Дофамин связан с любовью.

— Это невозможно, — прошептала я, чувствуя проблеск надежды.

— Ты о чем?

— Неважно, — я быстро покачала головой. Я проглотила глоток воздуха, внезапно почувствовав себя невероятно легкомысленной. Я не хотела сразу наступать и говорить: «я думаю, что ты тоже любишь меня», но мне нужно было, чтобы он увидел, что я не была спусковым крючком для безрассудства.

Осторожно подбирая слова, я сказала:

— Я не думаю, что всплеск, который ты чувствовал, имел отношение к плохому.

Его глаза, наконец, открылись, глядя на меня, как будто я только что говорила на иностранном языке.

— Ты не можешь этого знать.

— Я знаю, потому что…

Я чувствую то же самое, когда я рядом с тобой.

Решив, что это не время и не место, я сменила тему.

— Если ты все время планировал нанять медсестру для своей матери, зачем вообще так надолго возвращаться? А еще важнее, почему ты устроился на работу к нам?

Это был вопрос, который я задавала раньше, но он все еще остался без ответа. Я молилась, что, возможно, в этот раз он ответит мне.

— Если только тебе не некомфортно, — добавила я с сарказмом.

Подмигнув, он медленно кивнул головой.

— Мой отец сказал мне, чтобы стать лучшим человеком, иногда приходится делать то, чего не хочешь.

Как я.

— Как бы ни мучительна для меня была встреча с мамой, я знал, что должен это сделать. Я также думал, что, поскольку прошло более чем достаточно времени, прошлые раздражители не повлияют на меня так сильно. Я достаточно вырос, как мужчина, чтобы стоять на своем и оставаться тем, кем я стал. Я, наконец, стал достаточно храбр, чтобы столкнуться со своими страхами.

— Хорошо…

— Это включало и встречу с тобой, — прошептал он, отводя взгляд от меня. — Я так хотел тебя увидеть, но как я мог? Как ты и сказала, я полностью отгородился от тебя. Почему бы ты захотела увидеть меня снова? Я не мог не возвращаться к тем же вопросам в моем сознании, снова и снова. Будешь ли ты сердиться? Захочешь ли меня увидеть? Помнишь ли ты меня?

— Конечно, я помню тебя, болван, — сболтнула я.

Он фыркнул.

— Да, верно. В любом случае, я знал, что мне нужно перестать быть тряпкой и быть тем, кем я убеждал себя, кто я есть — мужчиной. Мне нужно было увидеть тебя, но я не был уверен, как к тебе подступиться. Тогда, на мою удачу, я столкнулся с твоим отцом в аптеке. Он сделал оценивающий осмотр, конечно, и выдал реакцию, которую я ожидал.

— Дерьмо, — мой рот застыл, представляя моего отца, который устроил сцену в магазине. Для веселого человека он действительно имел тяжелую руку.

На удивление губы Джесси растянулись в мягкую улыбку.

— Но потом я объяснил ему, почему я был в городе. Я сказал ему, как сильно я изменился…

— И что? — я вцепилась в край своего стула.

— Он спросил, нужна ли мне работа, — он тихо усмехнулся, покачивая головой. — Я думаю, он чувствовал достаточно жалости ко мне, чтобы снять запрет, о том, чтобы я виделся с его дочерью, не так ли?

Я сжала губы, вспомнив ту ужасную ночь, и вздрогнула. Отталкивая воспоминания, я спросила в замешательстве:

— Но тебе не нужна работа. У тебя она есть здесь.

— Но мне нужно было тебя увидеть. Позволь мне перефразировать, мне нужно было оправдание, чтобы тебе пришлось меня видеть.

Поток бабочек наполнил меня, вызывая ощущение покалывания, которое путешествовало вверх и вниз по моим венам. Электричество пронзило меня от кончиков пальцев до самых пальцев ног.

Потом я кое-что вспомнила.

— Так почему ты игнорировал меня первые несколько дней? Почему ты вел себя так, будто я какой — то изгой?

— Как я уже сказал, я нервничал. Я не знал, что ты обо мне думаешь, и эта нервозность была обоснованной. В тот момент, когда я увидел тебя впервые, ты выглядела так, как будто ужаснулась, увидев меня.

— Нет, это не так! Я была…

— Что?

— Я тоже нервничала, — призналась я.

Он издал облегченный смех, расслабляя свои нахмурившиеся брови.

— Ну, если бы я знал об этом, то это, безусловно, облегчило бы мою жизнь.

Я не могла не улыбнуться, но вскоре эта улыбка увяла.

— Ты бы понял меня, если бы никогда не закрывался от меня.

— Рокки…

— Нет, дай мне закончить, — огрызнулась я. — Если ты так боишься, что я спровоцирую тебя и верну тебя обратно, то в чем была сделка, когда ты пытался разбудить во мне бунтарку? В чем суть с приколом?

— Я думаю… я думаю…

— Заканчивай с секретами, Джесси. Ты не единственный, кто дорос до штанишек большого мальчика. Если у тебя есть что сказать мне, просто скажи, — мой взгляд снова вернулся к фотографии. — Это не какой-то глупый арт-критик, который доводит меня до слез; это мой лучший друг, запутавший меня. Мне нужны разъяснения, прежде чем я сойду с ума.

Он провел пальцами сквозь волосы, немного дергая за кончики.

— Я думаю, что хотел воссоединиться с тобой так сильно, что в тот момент мне было все равно, ясно? Я так хотел почувствовать то, что было у нас раньше, что я подумал, что если мы хоть ненадолго вернемся к тому, кем были раньше, между нами все будет хорошо, — он опустил руки и вздохнул. — И…

— Да? — я проглотила то, что было похоже на осколки стекла в горле.

— Когда твой отец дал мне работу, он заставил меня пообещать, не тянуть тебя вниз снова. Он сказал мне, что ты была хорошей девочкой и осталась такой после моего ухода. Я думаю, в тот момент я понял, что я был тем, кто втянул тебя во все неприятности, в которые мы попали. В каком-то дурацком уголке моего сознания я подумал, что, может быть, если я докажу, что в тебе была эта бунтующая девушка все это время, тогда я был бы не так уж плох, в конце концов. Я не был бы единственным, кто виноват.

— Ну, это немного эгоистично, — я с отвращением покачала головой.

— Что я должен был сделать, Рокки?

— Я не знаю, может тебе не стоило бросать гениталии мне в лицо?

Где — то из кухни прозвучал грохот падающей металлической кастрюли. Джесси повернулся ко мне с ужасающим взглядом на лице.

— Ты можешь потише? Ты же понимаешь, что мы на моей работе?

— А те резиновые фаллоимитаторы не были продемонстрированы на моей? — я скрестила руки и немного выпятила грудь. — Перестань применять ко мне двойные стандарты.

Его плечи поникли, в результате чего тонкая ткань его рубашки с длинными рукавами натянулась на его рельефных бицепсах. Я проследовала взглядом по складкам ткани, пройдя путь вниз по длине руки к его сжатым кулакам.

— Мне очень жаль. Я думаю, я просто увлекся в тот момент.

— Забавно, я помню, как говорила то же самое кое — кому и мне не верили, — я нахмурилась.

— Об этом…

— Мы можем не говорить об этом прямо сейчас? — я покачала головой, чувствуя себя совершенно подавленной. — Мы можем просто сосредоточиться на том, почему ты прикалывался надо мной?

— Потому что нам было весело! Потому что это было похоже на старые времена! Потому что, несмотря на то, что ты была в ужасе, я видел намек на счастье в твоих глазах каждый раз, когда мы трепали друг другу нервы. Тебе нравилось это так же, как и мне.

Здесь действительно нечего было отрицать.

Его лицо потемнело, и голос стих.

— Ты выглядела счастливее, чем когда-либо выглядела вместе с Итаном. Ты любишь его?

Вопрос застал меня врасплох. Внезапно, знакомые приступы вины снова охватили меня. Итан был таким хорошим парнем, и все же, я все еще решала, влюблена ли я в него или нет, когда было очевидно, что он уже влюблен в меня.

— Что? — я прошептала.

— Ты любишь его? — решительно повторил он.

Я терзала руки, сплетая пальцы, как будто от этого зависела моя жизнь.

— Я не знаю. Слишком рано для этого, тебе не кажется?

Его брови сомкнулись.

— Ты же знаешь, что он не подходит тебе, да?

— Почему нет? — скажи это, Джесси. Остановись со всем этим дерьмом «между строк». Если ты думаешь о том, о чём я думаю, мне нужно услышать, как ты говоришь это мне вслух.

Он уставился на меня.

— Ты не слушала, что я говорил тебе?

Да, но мне нужно, чтобы ты это сказал.

Я держала рот закрытым, еще больше раздражая его.

Глубоко вздохнув, он, наконец, кивнул.

— Ладно. Хочешь экскурсию?

— Подожди, что? — я думала, что этот разговор примет совершенно не это направление.

— По моему ресторану, — объяснил он. — Этот разговор немного тяжелый. Думаю, нам нужен перерыв.

Он встал со своего места и протянул мне руку. Я не могла не задаться вопросом, является ли это действие в каком — то смысле символическим, но не могла слишком долго размышлять об этом.

— Давай, пойдем, — побуждал он. — Ты забываешь, что нам еще ехать четыре часа обратно.

— А ты забываешь, что это была твоя идея притащить меня сюда, — пробормотала я.

Он выглядел явно обиженным, но просто кивнул головой

— Ладно. Пойдем.

Я встала, не беря его за руку, беспокоясь о том, как я отреагирую, как только наша кожа соприкоснется. Я снова буду потеть? Я покраснею? Сможет ли он прочесть мои эмоции? Смогу ли я прочесть его?

Мы прошлись по кухне на расстоянии руки друг от друга. Он указал на кастрюли, сковородки, рабочие места — все это тарабарщина для кого-то вроде меня. К тому времени, когда мы добрались до столовой, мы были практически в трех футах друг от друга. Ханна выглядела обрадованной, и я не могла винить ее.

Когда мы бродили вокруг деревянных столов и восхищались гравюрами, висящими на стене, я не могла не почувствовать, как глаза Ханны прожигают мой затылок. После нескольких минут такого общения я обратилась к Джесси в отчаянии.

— Можешь сказать своей девушке, чтобы она перестала пялиться на меня? Это действительно действует мне на нервы.

Он резко остановился и посмотрел на меня в замешательстве.

— О чем ты говоришь?

Я наклонилась так близко, насколько у меня хватило мужества, и прошептала:

— О Ханне.

Скорость, с которой его веки открывались и закрывались, заставила бы завидовать СпидиГонзалеса.

— Повторяю еще раз, о чем ты говоришь? Она не моя девушка.

— О, но я подумала…

— Ты действительно не слышала ни одного слова, что я сказал, да?

— Ты на самом деле ничего не сказал, — пробормотала я.

Джесси выглядел так, как будто он был готов дать мне нагоняй, когда внезапно я издала громкий вздох.

— Что? Что? — его голова повернулась слева направо.

— Ты… ты сохранил ее? — спросила я в полном шоке.

Его взгляд проследовал за моим, останавливаясь на старом угольном эскизе семнадцатилетнего Джесси. Картина с возрастом пожелтела и немного разорвалась по углам, но она там была.

Улыбаясь, он кивнул.

— Конечно. Нельзя просто выбросить произведение искусства.

Глава 21

Приглушенная музыка доносилась из тренажерного зала, становясь все громче каждый раз, когда кто-то из учеников выходил и оставлял дверь широко открытой. Это было похоже на азбуку Морзе. Тихо, громко, тихо, громко. Я не могла не задаться вопросом, пытались ли Феи Выпускного рассказать мне что-нибудь об этой ночи. Предупреждение или заклинание для любви.

— Рокки? Ты меня слышишь?

— Что?

Джесси засмеялся и дернул мою куртку.

— Знаешь, эта куртка выглядит лучше на тебе, чем на мне. Может, мне просто отдать тебе ее.

Я автоматически подняла воротник и вдохнула, уловив его запах: табак, одеколон и шампунь. Я бы отдала много денег, чтобы владеть этой курткой.

— Нет, кто бы захотел эту старую штуку?

Он ухмыльнулся.

— Ты не ответила на мой вопрос. Ты решила переезжать или нет?

Его слова казались важными, но, будучи впечатлительным семнадцатилетним ребенком, я была недостаточно искушенной, чтобы понять это.

— Ух, я должна принять такое взрослое решение сейчас? — я посмотрела на ноги и покачала головой. — Кто хочет взрослеть?

— Ты права, старение — для птиц. Давай пообещаем никогда не превращаться в этих скучных взрослых задниц.

— Конечно.

Ухмыляясь, он схватил одноразовую камеру у моей ноги. Я почти забыла о ней и была удивлена, Джесси даже заметил крошечную коробку. Держа ее так, чтобы камера была направлена на нас, он сказал:

— Ну, давай увековечим этот момент. Рокки и Джесси — две веселые попки малышей, которые никогда не станут взрослыми.

— Хорошо, Питер Пэн, — я хихикнула, когда он притянул меня ближе.

— Скажи сыр!

— Сыр!

Яркая вспышка ослепила меня на долю секунды, и я моргнула, видя звезды и пятна. Когда мое зрение начало исправляться, я услышала, как Джесси тихо опустил камеру рядом с нами.

— Едва ли я Питер Пэн, Мисс Тайлер Лили.

Я ухмыльнулась и прикусила губу.

— Чтобы доказать это, давай вернемся к нашему скучному взрослому разговору. Ты разобралась, в какие колледжи подаешь заявление?

— Я подаю заявление в колледж штата в ближайшее время. Ранний набор, — мысль о колледже пугала меня. Что я буду делать так далеко от Стефани, моей семьи и, конечно, Джесси? Но, несмотря на этот страх, я не могла дождаться, чтобы увидеть, что еще было там.

— Ранний набор? — тревожное выражение появилось на его лице. — На искусство?

— Что еще? Кстати говоря, я так злюсь на миссис Макмиллан!

— Почему? — спросил он, хотя его голос казался отстраненным.

— Потому что она не вернет мне мой портрет! Я не давала ей разрешения оставлять его себе. Я хотела включить его в свое портфолио.

— Тот, где ты нарисовала меня?

Я покраснела.

— Да. Это один из моих любимых.

— Ну, это не проблема. Я верну его для тебя.

— Что? — моя голова повернулась, чуть не ударившись о сиденье позади меня.

— Я обещаю, а Джесси Тайлер никогда не нарушает своих обещаний.

***

— Не могу поверить, что ты сохранил его после стольких лет, — я вздохнула, глядя на смазанный рисунок. Древесный уголь выглядел немного выцветшим, и пропорции также были нарушены, так как я еще не освоила искусство прицеливания. Тем не менее, безошибочно красивые глаза Джесси были схвачены без резких переходов и затенены таким образом, что вы чувствовали, как будто портрет смотрел на вас. Это действительно была одна из моих лучших работ. Я очень ей гордилась.

— Это была одна из моих любимых картин, — объяснил он, словно читая мои мысли. — И то, как я получил этот эскиз, было довольно запоминающимся, ты так не думаешь?

Я закрыла глаза, борясь со слезами.

— Нет. Я не хочу думать о той ночи.

— Рокки…

— Эй, Джесси! — раздался глубокий голос сзади нас.

Я произнесла короткую молитву благодарности за несвоевременное вмешательство, и незаметно вытерла сопли из моего чувствительного носа. Когда я обернулась, я быстро поняла, что я могла бы обойтись и без этого перерыва.

— Что случилось? — Джесси нахмурился, когда высокий мужчина с сединой в волосах шел в нашу сторону.

Человек на мгновение с любопытством посмотрел на меня, прежде чем его рот растянулся в улыбке.

— Так — так. Как я вижу это Рокки Росси?

Я была уверена, что мое лицо помидорного цвета, но все же я старалась держать бравый вид.

— Мистер Тайлер.

Без предупреждения, постаревший Джесси привлек меня, чтобы обнять.

— Ты не представляешь, как здорово увидеть тебя. Джесси говорил и говорил о том, как он, наконец, собирается…

— Эм, пап? — Джесси прочистил горло. Его лоб сморщился, когда он слегка покачал головой.

Мистер Тайлер поднял бровь, когда на его лице мелькнуло понимание.

— Ох, ох… в общем, это здорово увидеть тебя, Рокки. Прошло много времени.

— Шесть лет, — согласилась я, принимая факт, что у него морщины и седые волосы.

— Пап, ты чего-то хотел? — Джесси вздохнул в раздражении.

— Ну, я хотел спросить, не планируете ли вы, ребята, вернуться.

— Зачем?

Тонкие губы мистера Тайлера — единственная физиологическая разница, которая была у отца и сына, тогда как губы Джесси были изумительно полными.

— Разве вы не слышали? Была еще одна сильна снежная буря, которая накрыла БэтлФоллс сегодня вечером. Нет нужды говорить, что это одна из самых странных зим, о которых я когда — либо слышал. В Северной Каролине никогда не идет снег, и внезапно он идет три раза за две недели.

— Снежная буря? — я ахнула. — Черт, интересно, закрыл ли Джастин магазин. Я вернусь.

Прежде чем они смогли ответить, я извинилась и нырнула в туалетную комнату неподалеку. Я прислонилась к прохладной кафельной стене, спрятавшись за автомат с прокладками, и набрала Джастина. Он сразу же ответил, казавшись измученным.

— Рокки! Слава Богу!

Черт, наверное, было хуже, чем я думала.

— Джастин, ты в порядке?

— Прямо сейчас, мы просто заняты посыпкой солью участка и дорожек. Я как раз собирался тебе позвонить, чтобы спросить, можем ли мы закрыться пораньше.

— У тебя были полномочия решать, — сказала я ему в замешательстве.

— Серьезно? И навлечь на себя гнев твоего отца? Нет.

Я вздохнула.

— Я понимаю. Насколько много снега?

— Сейчас всего около дюйма, но прогноз говорит, что он может подняться до трех.

Я поморщилась. Я была уверена, что в других местах три дюйма не заставят кого — то и глазом моргнуть, но когда вы расположены на юге, даже один дюйм заставляет город действовать так, как будто он на грани зомби-апокалипсиса.

— Черт, — пробормотала я. — Да, закрывайся пораньше. Я не хочу, чтобы кто — то пострадал по дороге домой.

— Спасибо!

— И убедись в том, что снегоочиститель подготовлен. После того, как снег остановится, мы должны убедиться, что все расчистится.

— Конечно, — Джастин остановился. — Рокки?

— Да? — я потерла лоб, внезапно появилась сильная головная боль.

— Почему ты не знаешь, сколько здесь снега?

Черт! Правильно, я должна быть больной.

— Хм… я лежала в постели весь день, — сказала я быстро. — Я даже не хочу подниматься, чтобы посмотреть в окно.

— О, — ответил он. — Ладно, хорошо, что чувствуешь себя лучше. Я проверю, есть ли в снегоочистителе бензин, и закроюсь.

— Спасибо тебе, — я закрыла глаза и слегка ударилась головой о стену. — Глупая. Глупая.

Решив, что мое наказание было удовлетворительным, я вышла из туалета и уловила конец разговора Тайлеров.

— Ну, ты не можешь ехать обратно. Ты знаешь, что это слишком опасно. Северные Каролинцы не могут нормально водить по снегу. Кроме того, им, вероятно, не расчистят и не обработают дороги до утра.

— Тьфу, а это означает, что она должна остаться в моей квартире… — голос Джесси затих.

— Ты всегда можешь снять ей отель, если…

— Ты знаешь, я не могу этого сделать.

Поняв, что они говорят обо мне, я выбежала, раздраженная, что от меня что — то скрывают.

— Что я пропустила?

Джесси заставил себя улыбнуться.

— Похоже, сегодня вечером мы останемся у меня дома, пока идет снег.

— У тебя дома? — нервно повторила я.

— Что ты хочешь на ужин? Пицца подойдет? — он сжал губы вместе, взглянув на своего отца. — Если только ты не захочешь поесть здесь, что мы могли бы.

Мистер Тайлер пожал плечами и сделал нейтральное лицо, действуя так, будто понятия не имел, что происходит.

— Пицца, — ответила я, не зная, что еще сказать. Я не могла представить, что проведу еще секунду с Ханной, дышащей мне в спину.

— Хорошо, — согласился он.

Через минуту или две тишины мистер Тайлер хлопнул в ладоши.

— Хорошо, возвращаемся к работе. Приятно было снова тебя увидеть, Рокки. Надеюсь, у вас, ребята, будет хорошая ночь… я имею в виду хорошее возвращение домой завтра.

Джесси закатил глаза.

— Пока, пап.

— До свидания, Мистер Тайлер, — я подняла руку и пошевелила пальцами, боясь смотреть в сторону Джесси. Я услышала звон ключей от машины рядом.

— Ты готова? — спросил Джесси неприветливым голосом.

— К чему? — спросила я, сглатывая от страха.

— Думаю, мой ресторан — это не единственное, что мы посетим сегодня, — пробормотал он. Заставив себя улыбнуться, он жестом указал на стеклянные двери. — Давай возьмем пиццу и поедем ко мне домой.

— К тебе домой.

— Ты мое эхо? — хотя он пытался сохранить настроение оптимистичным, я могла сказать, что мы оба понятия не имели, как себя чувствовать в данный момент.

Решив, что лучше промолчать, я просто кивнула и направилась к выходу, бросив на прощание последний взгляд на Ханну.

Глава 22

Стефани: Где ты?

Я: Я в Чарльстоне с Джесси.

Стефани: ЧТО? ЗАЧЕМ?

Я: Он хотел мне кое-что показать.

Стефани: Показать тебе кое-что? Его член?

Я закатила глаза и пробормотала несколько ругательств себе под нос, прежде чем снова начала набирать смс.

Я: Он хотел объяснить мне, лично, все секреты, которые он скрывал от меня.

Стефани: Например, какие?

Я: Я расскажу тебе позже. Просто хотела написать тебе, что я не пострадала и все такое.

Стефани: Пока что.

Я нервно пожевала губу и глянула в сторону Джесси. Его руки были на руле, сжатые так плотно, что его костяшки были почти белыми.

Я: Я поговорю с тобой позже. Пока.

Я не ждала ее ответа. Бросив телефон в карман, я прислонилась локтем к нижней части окна и положила подбородок на кулак.

— Как Стефани? — лукаво сказал Джесси.

— Откуда ты знаешь..? — я покачала головой. — Забудь об этом, тупой вопрос.

Его ухмылка растянулась от уха до уха.

— Я когда — то был частью этих мушкетеров, помнишь?

— Когда-то, — я продолжала сидеть, отвернувшись, глядя на машины и деревья, пролетающие мимо. Когда я видела пешеходов, бегунов и людей выгуливающих собак, я не могла не задаться вопросом, знает ли кто-нибудь из них Джесси лучше, чем я. Кто-нибудь из них ел в его ресторане? Тусовался с ним? Встречался с ним? Еще раз я почувствовала, как будто в мой живот ударили эмоциями.

— Я живу всего в трех милях от ресторана. Обычно я бегаю на работу, когда на улице хорошая погода.

Я повернулась от удивления.

— Ты бегаешь?

— В это так трудно поверить?

— Ну, учитывая, что ты выкуривал пачку в день в школе, да, — заметив, что его лицо помрачнело, я быстро добавила, — Поздравляю с тем, что бросил, кстати. Я знаю, что это было трудно сделать.

— Ты видела мою маму? — он слегка сдвинулся, заставив кожаное сиденье скрипеть. — Не похоже, что у меня был выбор.

Каким — то образом извинений, похоже, было недостаточно, поэтому я просто смирилась с тем, чтобы ничего не говорить. На самом деле, я держала рот на замке начиная с пиццерии, было только хрюканье, когда меня спросили, какие начинки я хотела бы и на протяжении всего пути к его квартирному комплексу. Когда мы свернули к стоянке с графой «5Б», я почти задыхалась.

Я воспользовалась моментом, чтобы посмотреть на здание передо мной. Хотя оно было ярко окрашено в зеленый цвет, чувствовалось, как будто оно загадочно нависало надо мной. Как будто часть меня знала, что эта ночь может соединить нас или отдалить еще больше.

Мы тихо поднялись по ступенькам на второй этаж, волоча ноги. Это было похоже на то, как заключенные, идущие к виселице, отчаянно пытаются остановить неизбежное, но знают, что у них нет выбора, кроме как тащиться. Когда я увидела металлический номер «5B», висящий посреди окрашенной в коричневый цвет двери, все мои страхи и опасения вдруг обрушились мне на голову. Я почувствовала соблазн действительно столкнуться с гильотиной, или попросить Джесси отвезти меня домой. Конечно, я этого не сделала, я бы и не стала, это было бы слишком опасно.

Ключи Джесси звенели, когда он поместил один из них в замок. Коробка для пиццы была плотно зажата между его рукой и талией и пахла вкусным сырным совершенством. Несмотря на чувство, будто мой желудок был завязан узлом, он громко заворчал.

— Голодная? — усмехнулся Джесси.

Я тихо кивнула головой, внезапно засмущавшись.

— Ну, мы сможем поесть уже через секунду, — он повернул ручку и открыл дверь, показывая уютную квартиру. — Добро пожаловать в мою скромную обитель.

Он отошел в сторону, позволив мне войти первой. Я шагнула в его прихожую и осмотрелась вокруг. Квартира была Джесси на все сто процентов. Стены были окрашены в темно — синий цвет, что заставляло почувствовать как будто сейчас полночь, несмотря на яркие огни, сияющие от потолочного вентилятора. Это создавало определенную атмосферу, которая заставила щекотать мои внутренности.

— Мне даже не нужно спрашивать, голодна ли ты, — поддразнил он, поместив засаленную коробку на темный запятнанный обеденный стол с высокой посадкой. Четыре места вокруг стола были слегка отодвинуты назад, что заставило меня задаться вопросом, сколько гостей он принимал и провожал.

Отогнав эту мысль, я слабо улыбнулась.

— А как насчет экскурсии?

Почесывая голову, он, смущаясь, пожал плечами.

— Тут небольшое пространство, Рокки. Экскурсия не нужна, — он повернулся торсом и указал на комнату. — Кухня, гостиная и спальня. Общая прачечная на первом этаже. Спальня.

Я чувствовала, что мои щеки розовеют.

— Ну, выглядит как хорошее место.

И это так и было. Это был стереотипная холостяцкая квартира в комплекте с огромным телевизором с плоским экраном, изношенным диваном и достаточным количеством гобеленов, чтобы разбить монотонность темных стен.

— Спасибо. Это дом.

Сигнал от моего ворчащего живота. Я положила руки на живот и ухмыльнулась.

Джесси блеснул своими жемчужно-белыми зубами.

— Давай есть.

***

Мы с Джесси сидели на противоположных концах обеденного стола, который был придвинут к дальней стене квартиры. Столовая и гостиная были разделены только его диваном, давая нам отличный вид на его телевизор. В комической версии дежавю я снова обнаружила, что едва обращаю внимание на «Закон и порядок», не имея никакого представления о том, что происходило в шоу. Однако, если бы меня спросили, я могла бы идеально описать каждый укус Джесси и каждый его глоток воды.

Вглядываясь в него боковым зрением, я могла разглядеть, как его верхние зубы кусали корку, грызя края, как будто он смаковал каждый кусочек. Хотя я пыталась убедить себя, что я все еще злюсь на него за инцидент с пенисами и за то, что он ушел, не предупредив, я не могла не хотеть, чтобы это была моя кожа, которую он бы кусал и наслаждался.

— Ты хочешь еще что-нибудь выпить?

Я моргнула, встряхиваясь от своего само-наведенного транса.

— Что, прости?

— У меня здесь только вода. Я забыл спросить, хочешь ли ты пива или чего — то еще.

— Я не пью просто так, — напомнила я ему.

— Забавно, я тоже, — он схватил салфетку и тщательно вытер руки. — Ты устала?

Его слова, как будто заставили меня погрузиться в сонливость. Я почувствовала, что зеваю, и мои глаза начинают закрываться. В конце концов, думаю, что я была более истощена, чем я предполагала. Но если бы пришло время спать, это означало бы, что нам пришлось бы обсудить договоренности о сне, и по лицу Джесси казалось, что он тоже без предвкушения ждет этого разговора.

Как будто оттягивая разговор, он потянулся к своей воде и медленно поднес ее к губам. Я наблюдала, как его кадык двигается вверх и вниз с каждым глотком, который он делал, молясь, чтобы вода в стакане не заканчивалась. Наконец, выпив весь стакан, он вытащил язык, слизывая остатки воды с губ.

Он специально делал эту ситуацию сложнее?

Встряхнув головой, я спросила:

— Где я могу лечь спать? — я указала на пушистый диван. — Я могу спать здесь.

Он непреклонно покачал головой.

— Нет. Каким бы я был другом, если бы у меня не хватило приличия предложить тебе мою кровать?

— Нет, все в порядке. Я не против спать на диване. Поверь мне, я спала и на худшем, — я издала слабый смех и сглотнула.

— Нет, я настаиваю. Это моя вина, что мы застряли здесь, и меньшее, что я могу сделать, это убедиться, что тебе комфортно.

Если Джесси настаивал, то вам лучше было согласиться, или он никогда не перестанет ворчать об этом. Неохотно, я кивнула головой

— Звучит здорово.

Глава 23

Нога Джесси подергивалась вверх и вниз, сотрясая стойку трибуны. Мир вокруг меня, казалось, ускорился на своей орбите, и я обнаружила, что протягиваю руку и твердо кладу ее на его ногу, чтобы сохранить равновесие. Его джинсы были разорваны в разных местах, и хотя в торговом центре продавали то, что выглядело точно такой же парой примерно за восемьдесят долларов, я могла бы гарантировать, что джинсы Джесси были порваны из — за многолетнего использования и столкновения с властями.

Мои пальцы прижались к его обнаженной коже, и я почувствовала, что его колено мгновенно нагрелось. Он резко отдернул ногу и повернулся так, что наши лица оказались в дюймах друг от друга.

Несмотря на холодную осеннюю ночь, я чувствовала жар изнутри. С каждым его выдохом я чувствовала, как его теплое дыхание касается моей верхней губы, и я не могла не представить, что это то, что я буду чувствовать в момент перед нашим первым поцелуем — моим первым поцелуем.

— Знаешь, что я хочу сделать прямо сейчас? — его голос был хриплым, как если бы он провел последние несколько часов, крича во всю силу своих легких, а не тихо говорил со мной.

Я вздрогнула.

— Может быть, то же самое, что хочу сделать я.

Я была горда и потрясена своей способностью говорить вслух.

Джесси кивнул головой, слегка дрожа. Его веки опустились, скрывая выражение его глаз, которые казались немного краснее, чем обычно.

— Я думаю, что хочу кое-что доказать.

— Да? — я моргнула от удивления. — Что это значит?

Когда ответом было молчание, я решила, что его слова имеют гораздо более глубокий смысл, чем он пытался показать. И у меня вновь возникло желание защитить его, что стало привычным с тех пор, как год назад отец Джесси покинул его.

— Ты знаешь, что не обязан мне говорить. Если ты не чувствуешь себя комфортно, тебе не нужно делиться тем, чем не хочешь. Со мной тебе этого никогда не придется делать.

Уголок его рта приподнялся в мягкой улыбке.

— Поэтому все, что я должен сказать, это что-то вроде «мне неудобно говорить тебе», и этого достаточно, чтобы сохранить секрет?

Мне не хотелось думать, что Джесси что-то скрывает от меня. Я была его лучшим другом, но лучший друг знал, что иногда секреты были необходимы для самосохранения.

— Да.

Он поднял голову и посмотрел слева направо. Озорной взгляд, который мне был так знаком,вспыхнул на его лице.

— Ты доверяешь мне?

— Ну, да. Что за тупой вопрос?

Он удовлетворенно кивнул.

— Хорошо. Подожди меня здесь, ладно?

— Что? Куда ты собрался? — я встала, позволяя юбке моего платья упасть складками вокруг моих ног.

Джесси автоматически поднялся и дернул меня обратно.

— Пожалуйста. Я собираюсь сделать кое-что очень быстро, но мне нужно, чтобы ты осталась здесь.

— Сделать что?

Неоновые предупреждающие знаки мелькали в моем сознании. Он определенно, что — то задумал, и мне нужно было идти за ним, чтобы убедиться, что он в порядке.

— Я могу чувствовать себя некомфортно, рассказав тебе, но я покажу тебе.

— Джесси…

Он встал и поправил куртку на моих плечах.

— Оставайся здесь. Я скоро вернусь.

***

Джесси провел меня по короткому коридору в свою спальню, медленно щелкая светом. Я втиснулась рядом с ним, прислонившись к узкой дверной раме.

— Хорошая комната, — прокомментировала я, смотря на его кровать, размера Кали-Кинг в комплекте с соответствующим фланелевым набором. — Не знала, что ты такой тип парня.

— Это было на распродаже.

Он прошел вперед к дубовому комоду, который казался странно знакомым. Я наблюдала, как он копался внутри, пытаясь понять, почему я испытываю странное чувство дежавю. И тогда меня осенило. Комната была украшена так же, как его дом в Северной Каролине. Начиная с пледа и деревянными акцентами в интерьере и заканчивая лохматым ковром, эта квартира была масштабной моделью его старой комнаты. Я не могла не улыбнуться. Независимо от того, насколько он пытался отрицать это, он действительно скучал по БэтлФоллс, даже если только подсознательно.

Открыв еще один ящик, он отодвинул в сторону случайные рубашки и штаны.

— С тех пор как спать в джинсах стало довольно ужасно…

— Откуда ты знаешь? — я не могла не рассмеяться.

— Младший класс, инцидент с граффити, помнишь? — он подмигнул.

— Ах, да. Ты убежал от копов, перепрыгнул через несколько заборов и заснул в лесу. Как я могла забыть?

— Что я могу сказать? У меня бурное прошлое.

Не может быть!

Вытащив два предмета одежды, он закрыл ящик и подошел ко мне. Остановившись в нескольких дюймах, он протянул пижамные штаны и старую футболку.

— Они сойдут за пижаму?

Я кивнула и с благодарностью взяла одежду, которая была на несколько размеров больше. Было очевидно, что Джесси любил спать в мешковатой одежде, о чем говорила пара штанов, которые я держала. Мне бы пришлось дважды обернуть шнурок вокруг моей талии, чтобы заставить их держаться на мне.

Когда он отдал футболку, он отошел назад, как будто боясь прикоснуться к моей коже.

— У меня есть лишняя зубная щетка в аптечке. Не стесняйтесь использовать все, что тебе нужно.

— Спасибо.

Не говоря ни слова, он схватил какую — то одежду сверху корзины для белья и вышел из комнаты, осторожно закрыв за собой дверь.

Нахмурившись, я посмотрела ему вслед и пробормотала:

— Спокойной ночи, полагаю.

Я потратила свое время в ванной, перебирая события дня в моей памяти. Я и подумать не могла, что в результате одного визита к его маме из всех возможных мест я окажусь в Чарльстоне в квартире Джесси. Открыв аптечку, я схватила запасную зубную щетку и быстро закрыла стекло. Трудно было не чувствовать себя шпионкой в его ванной, и хотя я, вероятно, узнаю его немного лучше, найдя какие-либо лекарства или мази, я решила не делать этого.

Ты можешь найти презервативы.

Закатывая глаза на свою нелепость, я смирилась с чисткой зубов и подготовкой ко сну. Когда пришло время натянуть на себя одежду, я остановилась. Сделать это — казалось почти интимным. Конечно, я носила его куртки и раньше, но тогда это просто казалось комфортным. Я схватила его футболку, размышляя о том, стоит ли мне просто оставить свою собственную одежду. После очередного зевка, я поняла, что не смогу уснуть в джинсах, и прежде чем я смогла передумать, я переоделась в одежду быстрее, чем когда-либо в моей жизни.

Я направилась к его кровати и остановилась перед тем, как залезть в неё. За все мои годы фантазий о том, чтобы оказаться в его постели, это было определенно не то, что я ожидала. Медленно, одна нога за другой, я наконец-то оказалась, посреди, его гигантского матраса. Он, без сомнения, был удобным и немного проваливался в центре. На самом деле, я почти могла разглядеть отпечаток его тела на пуховом матрасе. Я легла прямо на него и подтянула одеяло к моей шее, вдыхая знакомый запах Джесси, представляя, что я была в его объятьях, а не лежала одна в странной комнате на чудовищной кровати.

В квартире было тихо, единственные звуки исходили от моего дыхания. На мгновение я забеспокоилась, что Джесси вышел и оставил меня одну на ночь, но этот страх был сметен, как только я услышала, как он кашляет в гостиной. Хотя я все еще была уставшей, тишину было слишком трудно выносить, и я не могла заснуть. Я крутилась и поворачивалась, считала овец, и изменяла свое положение примерно десять раз. Каким-то образом я все-таки, должно быть, уснула, потому что следующее, что я осознала, было пробуждение, обжигающе горячее и задыхающееся.

— О! — я ахнула, вскакивая вверх. Мои глаза открылись, осматриваясь вокруг, пытаясь понять, где я была. Капля пота скользнула по моей шеи, пока она не достигла воротника старой футболки Джесси. Я тяжело дышала, и мое сердце бушевало. Я потерла лоб и откинула влажные волосы. Если бы я не вспомнила свой сон, я бы подумала, что заболела, и сочла бы это кармическим наказанием за ложь о болезни.

Мое горло было пересохшим. Я знала, что у меня нет выбора, кроме как отважиться выйти к Джесси и рискнуть разбудить его из-за стакана воды. Конечно, я могла бы выбрать кран в ванной, но после просмотра новостей о микробах, которые заражали воду, я пила только очищенную воду.

Я сбросила одну ногу через край кровати, а затем другую, спрыгивая с высокого матраса. Когда мои ноги опустились на лохматый ковер, я медленно двинулась по нему пока не нашла дверь спальни. Я была слишком напугана, чтобы включить свет, беспокоясь, что я чем-то смогу разбудить Джесси. После очень яркого и подробного сна, который у меня был, я, несомненно, могла бы прожить еще один день, не встречаясь с ним лицом к лицу.

— Ага! — наконец, почувствовав ручку двери, я открыла дверь так медленно и тихо, как могла. В конце концов, оказалось что мне не нужно было быть такой тихой, потому что звуки телевизора приветствовали меня.

— Не можешь уснуть?

— Ах! — я закричала и отпрыгнула назад, не ожидая услышать голос Джесси.

Звук его ворчания донесся до меня через крошечную квартиру, за чем быстро последовало:

— Ты можешь присоединиться ко мне в заказе этой удивительной соковыжималки, если хочешь.

— Что? — я прищурила глаза, взглянув на телевизор. Мои глаза все еще приспосабливались к свету, и я поморщилась, чувствуя резь.

— Если ты позвонишь сейчас, ты можешь получить две бесплатные книги рецептов — пробормотал он.

— О, — даже одно слово заставило мое горло плакать от боли. Я никогда раньше не чувствовала такое обезвоживание после сна; опять же, у меня никогда не было такого сна.

— Я просто хочу стакан воды.

Мои глаза полностью приспособились, я могла разглядеть силуэт его головы, выглядывающий из спинки дивана. Свечение телевизора добавило сияющего эффекта вокруг него, сделав его похожим на ангела, которым я хотела бы его видеть. Он поднял руку и помахал ей в сторону кухни.

— Возьми сама, стаканы находятся в правом шкафу.

Я кивнула, несмотря на то, что он не смотрел на меня, и направилась на кухню. Когда я шла к холодильнику, я смутно осознала, что он, наконец, повернул голову и наблюдал за каждым моим шагом.

— Ты знаешь, что моя одежда на тебе выглядит лучше, чем на мне. Может, мне стоит оставить ее тебе.

Вспомнив наш старый прикол, я усмехнулась и налила себе стакан воды.

— Не, кому нужны эти старые вещи.

Он откинул голову назад и рассмеялся, и это сразу развеяло какое-либо напряжение в воздухе. Хотя я все еще скрывала хорошее количество неловкости, я напомнила себе, что это был только сон, и даже стала достаточно храброй, чтобы занять место рядом с ним на диване. Конечно, я была на другом конце, но все же, это все равно засчитывалось.

Мы некоторое время сидели молча, наблюдая, как некоторые увлеченные зрители глотают свои соки, как будто в их стаканах была амброзия. Как только наступила реклама, что было странным, учитывая, что вся программа была рекламой, Джесси повернулся ко мне.

— Тебе приснился плохой сон?

— Что? — с тревогой спросила я.

— Я слышал тебя там. Ты тяжело дышала и немного стонала.

Я мгновенно покраснела.

— Я не стонала!

Он опустил уголки губ вниз и кивнул.

— На самом деле, стонала. Я слышал тебя.

Я была унижена. Джесси слышал, как мне снится секс с ним. Я даже не знала, что девочкам могут сниться мокрые сны, но я доказала неправильность этой теории. Тот факт, что я была одета в его одежду и спала в его постели, должно быть, испортил мой разум. Я постаралась отогнать нечеткие образы тела Джесси без рубашки и его жарких прикосновений, быстро меняя тему.

— Ты настоящая сова. Ты не спал все это время?

— Да, я все слышал, — с пониманием сказал он.

Черт! Есть хоть какой — то шанс сменить тему?

— Например? — я сглотнула.

Вместо того чтобы ответить мне, он повернулся лицом ко мне, оставляя корпус развернутым к телевизору. Одна длинная рука легла поверх спинки дивана, указывая на меня, в то время как другая схватилась за огромную подушку, лежащую на его коленях.

— Что ты слышал? — я сдвинулась со своего места, стараясь не смотреть на него. Жаль, что не смогла. Его глаза были как будто магнитом для моих.

— Ты знала, что я заходил к тебе домой два дня назад?

— Подожди, что? — мой мозг все еще прибывал в моем сне. Я понятия не имела, о чем мы говорим.

Он слегка склонил голову, заставляя его растрепанные волосы упасть вперед.

— Я чувствовал себя плохо из-за того, что произошло в магазине. Я должен был извиниться за историю с пенисами, и опять же я ненавидел то, что я опять чувствовал себя старым Джесси, понимаешь?

Я смотрела прямо.

— Когда ты приходил?

— Когда, как ты думаешь? — он усмехнулся. — Я подъехал к твоему дому и увидел чужую машину на твоей подъездной дорожке. Я знал, что твои родители ухали, и это не могла быть Эмили. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что это была чопорная машина Итана.

Я прикусила внутреннюю часть щеки и вздрогнула.

— Да, он хотел приготовить ужин для меня.

— Готовить для тебя, да?

Я кивнула.

Джесси наклонился ко мне, заставив диван заскрипеть под ним.

— Ты же знаешь, что «приготовление еды для тебя» — это код, верно?

Я покачала головой, т. к. полностью онемела. Мое сердце пустилось вскачь, когда я увидела, как он придвинулся ко мне. Дюйм там, сантиметр здесь. Каждый раз, когда он двигался, я чувствовала, что диван слегка подпрыгивает.

Я остался в своей машине, думая, стоит ли мне зайти и побеспокоить тебя. Черт, я безусловно хотел сделать это.

Я сглотнула.

— Почему?

Давай, Джесси. Скажи это вслух, чтобы я знала, что это правда.

— Ты знаешь почему, — сказал он многозначительно.

— Разве?

В этот момент он был так близко ко мне, что я чувствовала, как тепло его тела проникает сквозь мою одежду. Дурацкая поношенная футболка, которую он мне дал, ничего не сделала, чтобы защитить меня от его тепла. Он протянул руку и, дотронувшись большим пальцем до моего лица, сказал:

— Я видел, как Итан вышел с чрезвычайно лохматыми волосами. Этот маленький тюфяк больше не был тюфяком.

Я сглотнула, когда его кончики пальцев спустились к моему подбородку.

— Я был зол, но почему? Я не имел права сердиться. Мы даже не были хорошими друзьями.

Мое сердце сильно стучало, взывая к успокоительному.

Его пальцы опустились к моей ключице, слегка останавливаясь на футболке.

— Он прикасался к тебе вот так? Он наклонялся к тебе вот так? — Джесси наклонил свое лицо вперед, так что его губы слегка задели мое ухо. — И шептал нежности на ушко?

Черт возьми! Если бы не мои нервы, мне бы сейчас, наверное, нужно было бы сменить нижнее белье.

Джесси убрал кончики пальцев с моей ключицы, один за другим с невыносимой медлительностью. Один только его невинный жест заставил меня извиваться, и мне пришлось стараться изо всех сил, чтобы подавить тихий стон, который рос в моем горле.

К моему разочарованию, он отстранился. Однако это было ненадолго, потому что вскоре он протянул руку и провел пальцем по длине моей руки. Грубым голосом он спросил:

— Он трогал тебя вот так? Осторожно, как ты заслуживаешь?

— Я не стеклянная, — мой голос дрогнул.

— Нет, — согласился он. — Просто особенная.

В горле быстро рос ком. Я проглотила его и покачала головой, оттянув назад руку.

— Зачем ты это делаешь? Почему ты задаешь эти вопросы? Это неправильно.

— Что ты имеешь в виду? — его грудь поднялась и быстро упала. Его глаза, окаймленные светлыми ресницами, были прищурены, поэтому я не могла прочитать их выражение.

— Я не могу угнаться за твоим настроением, Джесси. Сначала ты холоден, потом ты отчужденный, а теперь ты…

— Горячий?

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

— Пожалуйста, прими решение на счет меня.

— Я уже сказал тебе, что чувствую, — возразил он.

— Когда? — настояла я.

— В моем ресторане? Фотография?

Скажи это вслух, Джесси. Объясни это для меня. Мне нужно услышать это от тебя.

— Это ничего не означало для меня, — солгала я.

Глаза Джесси загорелись, как будто он принял вызов. Он двинулся вперед, откидывая подушку броском с его коленей и открывая вид на заметную выпуклость в его штанах.

— Я слышал, как ты говорила во сне. Я хочу сказать, что это что — то значило для тебя. Ты сказала мое имя и как сильно я важен для тебя…

— Я всегда думала, что когда это произойдет, ты не будешь сначала говорить о другом парне! — выпалила я, прежде чем смогла себя остановить. Когда я поняла, что я сделала, я откинулась назад и наклонилась к подлокотнику дивана. Я отвела взгляд, почувствовав, как жар поднимается вверх по лицу.

Я слышала, как он резко вздохнул.

— Когда это случилось?

Я не ответила и продолжала смотреть в телевизор, занимая себя, запоминая номер восемьсот, который продолжал мигать на экране.

После еще одного короткого вздоха я снова почувствовал руку Джесси. На этот раз он протянул руку и обхватил мой подбородок, поворачивая его к себе. Его голос стал глубже, надламываясь от каждого вздоха, который он делал.

— Ты не хочешь говорить о другом парне, да? Хорошо, тогда давай поговорим обо мне, потому что я точно знаю, что я сделаю с тобой.

Я задрожала, полная многообещающих предвкушений.

Он отпустил мой подбородок и прижал большой палец к моему рту, проведя им по нижней губе.

— Я бы не торопясь исследовал каждый изгиб, каждую ямочку твоего тела. Я знаю, что ты ни в коем случае не хрупкая, но я бы обращался с тобой, как с сокровищем.

— К-как это? — я заикалась.

Он ухмыльнулся.

— С трепетом и заботой, забыв обо всем.

Его рука поднялась к линии моих волос, откинув мои локоны назад, чтобы они мягко упали мне на плечо. Я впала в ступор, поэтому была зачарована каждым словом, которое он говорил, и каждым прикосновением, которое он делал. Я боялась, что если я пошевелюсь, я проснусь и пойму, что это снова был сон.

Кончики его ногтей слегка задели мою щеку, создавая приятное ощущение, которое вызывало мурашки вверх и вниз по моей руке.

— Я бы исследовал твое тело, запоминая твои любимые места и делая закладки для дальнейшего их использования.

— Делая закладки, — я не могла не хихикнуть.

Он ухмыльнулся.

— Хорошо, плохой выбор слов.

Он немного сдвинулся вперед, так что наши носы почти коснулись в эскимосском поцелуе. Он ни разу не отвел глаза от моих, его взгляд горел в глубине моей души. Все было так напряженно, что я почувствовала, что мне нужно отвлечься, но он держал мой подбородок, так что не было никакого способа двигаться. Это была невероятно приятная пытка.

— Тогда ты знаешь, как я тебя поцелую? — спросил он глубоким голосом.

— Нет, — прошептала я так тихо, что едва было слышно.

— Вот так.

Все еще обхватывая мой подбородок, он наклонил лицо вперед, прижимая свои губы к моим. Мои глаза расширились в шоке, но быстро закрылись, смакуя момент, которого я жаждала почти десять лет.

Пожалуйста, пусть это не будет сном. Пожалуйста, пусть это не будет сном.

Его губы были мягче, чем я помнила; вечер Нового года был размыт. Его губы крепко прижались к моим, как будто он тоже хотел того же самого так долго, как я. Но этого не может быть, не так ли? Особенно после всего, через что мы прошли.

Отпустив мой подбородок, он поднес руку к моей шее, лаская кожу на затылке. Ощущение заставило меня наклониться вперед, запечатав наш поцелуй еще больше. Он слегка приоткрыл рот, позволив вырваться стону. Я быстро последовала его примеру, тихо заскулив. Джесси воспользовался этим и погрузил свой язык вглубь моего рта, касаясь моего неба. Как он и обещал, он не был слишком грубым. Он не давил. Он относился ко мне так, как обращаются с принцессой по моим представлениям.

Я не была принцессой.

Я обняла его руками за шею, притянув поближе. Его грудь столкнулась с моей, в результате чего я качнулась обратно в сторону дивана. То, что начиналось мягко, стало интенсивным, когда на поверхность вышли годы накапливаемых эмоций. Джесси слегка отстранился, заставив меня закапризничать в знак протеста, однако он быстро вернулся, обхватив мою нижнюю губу зубами. Он слегка покусывал чувствительную кожу, одновременно пробегая языком по ней. Я чувствовала, как будто была готова воспламениться. Если его поцелуй был настолько хорош, я не знала, сколько еще…

Прежде чем я смогла закончить свои бессвязные мысли, Джесси отстранился от меня, тяжело дыша. Его лицо раскраснелось и блестело от пота.

— Что случилось? — я тяжело дышала, как будто только что пробежала марафон.

— Это… было здорово.

Да, точно.

Он виновато посмотрел вниз.

— Но я обещал себе, что никогда не буду тащить тебя вниз за собой.

— А? — это совершенно не то, что я думала, он скажет.

— Я хотел сделать это в течение длительного времени. Очень длительного времени.

— Тогда почему…

— Потому что я всегда думал, что недостаточно хорош для тебя, — он усмехнулся, пытаясь скрыть боль в глазах. — Ты заслуживаешь хорошего парня вроде Итана. Я имею в виду, я ненавидел его с того момента, как увидел, потому что он был тем, кем я хотел быть больше всего.

— Если речь идет о том, чтобы быть привилегированным…

— Это не так. Ты заслуживаешь того, кого твои родители хотят для тебя. Человека, который стабилен…

— Ты стабилен! Разве это не причина, по которой ты привез меня сюда? Чтобы показать мне это?

Он поморщился.

— Можешь кое-что прояснить для меня?

— Да, наверное, да, — моя грудь все еще ходила ходуном, а мой разум был в беспорядке.

— Все, что ты делала со мной в старших классах… ты делала это, потому что хотела, верно? Не потому, что ты жалела меня? Не потому, что каким-то образом ты пыталась отомстить своим родителям за то, что они контролировали тебя?

Вот когда меня осенило. Я, наконец, поняла, почему он так старался заставить меня признать, что я «бунтарка». Он хотел знать, все ли мои действия были искренними.

Включая сейчас.

— Конечно, я делала это, потому что хотела. Я говорила тебе это с самого начала.

— Но ты сказала, что это для того, чтобы защитить меня. Это значит, что ты жалела меня, — отметил он.

— Нет, это не так, — возразила я. Хотя я бы очень предпочла забыть смятение, которое я испытала во время нашего поцелуя в Новый год, я знала, что должна была поднять эту тему. — Как насчет Нового Года? Я поцеловал тебя тогда, да? Я не чувствовала жалость к тебе

Он покраснел.

— Я знаю, я доставил тебе неприятности, но я думаю, что я отчаянно пытался скрыть, как много это значило для меня… особенно если ты сделала это, потому что пыталась найти оправдание, чтобы бросить Итана.

— Ты не мог бы перестать упоминать о нем? — огрызнулась я в раздражении.

Он пожал плечами.

— Это не первый раз, когда я заставлял парня ревновать, но это был первый раз, когда я чувствовал себя обиженным из-за этого.

Было больно слышать, что он так говорит. Намекая, что я его использую, и услышать, что другие девушки использовали его как какой-то предмет.

Я поморщилась.

— Ты же знаешь, я бы этого не сделала. Я поцеловала тебя той ночью, потому что…

— Потому что ловила момент, — предложил он вполголоса.

— Нет, — наконец — то пришло время признаваться. — В смысле, да, но только в том, что это дало мне смелость сделать то, что я всегда хотела сделать.

Вид надежды на его лице был безошибочным.

— Как я всегда хотела сделать и это, — я навалилась своим телом поверх него, заставив его упасть на диван. Мой рот был плотно прижат к его в восклицании «я хочу этого» и «я люблю тебя».

Первоначальный шок Джесси обернулся капитуляцией, когда он растаял под моими губами. Его руки обхватили мою спину, скользнув к моим бедрам, чтобы он мог меня расположить как нужно, и я смогла оседлать его.

Между вздохами и стонами он сказал:

— Рокки… — стон… — ты не знаешь, как… — стон… — я этого хотел.

— Я тоже, — задыхаясь, я пробежала руками по его волосам.

Как раз когда я действительно прибавила обороты, он мягко оттолкнул меня, застигнув врасплох. Он выглядел как испуганный маленький щенок, он держал голову опущенной, но вглядывался в меня сквозь опущенные веки.

— Рокки… ты знаешь, что… я имею в виду, ты можешь сказать, что…

Я выпрямилась и уставилась на его лицо.

— Джесси, ты заставляешь меня нервничать сейчас. Что случилось?

Он облизал губы.

— Ты же знаешь, что это не просто шутка для меня, да?

— А?

— Я знаю, что усложнял тебе жизнь, но ты знаешь, что я не хотел этого.

— Ну, да. Конечно, нет.

Он, наконец, поднял на меня взгляд, заставляя его глубокие глаза проникнуть в мои.

— Ты ведь знаешь, я… Я всегда любил тебя?

Не может быть чтобы я расслышала верно. Я откинулась назад, глядя на него в изумлении.

Его голос был решительным.

— Я всегда любил тебя. С того момента, как ты по — дурацки сказала: «Привет, добро пожаловать в нашу биогруппу», до того дня, когда мы сидели на этих трибунах и прощались. Я никогда не переставал думать о тебе.

— Тогда почему ты игнорировал меня все эти годы? — спросила я тихо.

— Мне было страшно, — просто ответил он. — Боялся все испортить, как моя мама и утянуть за собой того человека, которого я любил. Боялся, что ты, наконец, поймешь, что я недостаточно хорош для тебя. Боялся, что вернусь в БэтлФоллс.

Минута молчания пролетела мимо. Все эти годы я хотела услышать, как он произносит эти слова, и он, наконец, это сделал.

Это было сюрреалистично.

— Рокки?

— Я тоже всегда любила тебя, — мой голос едва доходил до шепота. — Хотя, я думаю, ты всегда знал это.

Он слегка улыбнулся.

— Я не был уверен, что мне это не мерещилось. Выдумывать вещи, чтобы поверить им.

Я покачала головой.

— Нет. Это всегда было правдой.

Я наклонилась вперед и поцеловала его в лоб. Он осторожно сел, управляя мной, так что я оказалась на спине, а он навис надо мной. Его язык снова пробрался в мой рот. Как он и обещал, его руки тщательно исследовали каждый изгиб и каждую складку моего тела.

Я застонала и пробежала пальцами по его спине, упиваясь ощущением каждой мышцы, когда они напрягались. Подпитанная внезапной храбростью и гормонами, я схватила за нижнюю часть его футболки и попыталась изо всех сил стянуть ее через его голову. К сожалению, угол, под которым я лежала, сделал это невозможным.

Джесси засмеялся мне в рот и оттолкнулся, чтобы встать на колени надо мной упираясь ногами по обе стороны моих бедер.

— Возникли проблемы?

Я кивнула.

— Вообще-то, да.

Мимолетное сомнение отразилось на его лице.

— Ты уверена, что хочешь сделать это?

Я была в точке невозврата. Я хотела этого. Я хотела его.

— Да, я доверяю тебе.

Ему не нужно было говорить дважды. Он схватил край своей футболки, сорвав ее через голову. Я задержала дыхание, когда с трепетом осматривала его телосложение. Мои глаза спускались вниз по линии его плеч, вниз к его грудной клетке, где находились два соска размером с пятицентник. Я жадно провела языком по губам, воображая себя облизывающей их. Я продолжала сканировать его тело, мои глаза остановились на восьми кубиках на его животе. Я не удержалась и протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.

— Твоя очередь, — он сглотнул, заставляя свой кадык двигаться вверх-вниз. Он потянулся к моей футболке, подталкивая ее, в то время как его руки скользили вверх по моему телу. Когда материал достиг уровня моего горла, он улыбнулся. — Без лифчика?

Я пожала плечами.

— Не могу спать с этой штуковиной, которая меня связывает.

Вскоре моя футболка была снята с моего тела и повисла на подлокотнике дивана. Джесси не торопясь лизал и посасывал каждую часть меня, которая была доступна. Каждый раз, когда я пыталась сделать то же самое с ним, он мягко отказывался.

— Позволь сначала мне сделать это. Я всегда представлял, каково это — попробовать тебя на вкус.

— Окей, — я с нетерпением кивнула.

Он поцеловал меня в лоб, а потом в щеку. Вскоре он провел дорожку из поцелуев по всей длине моего живота, прежде чем сделать паузу у моего пупка и кружить вокруг него своим языком. Я застонала, толкаясь вперед. Джесси воспринял это как знак, чтобы начать стаскивать штаны с моих ног.

— Без нижнего белья? — его лицо вытянулось, когда он заметил, как мои детские синие трусы выглядывают из-под больших штанов.

Я рассмеялась.

— Я не коммандос.

Он стянул штаны, оставляя еще больше поцелуев по пути. Когда он протянул руку, чтобы снять мои трусики, я ударила его.

— Нет, нет, нет. Сначала твоя очередь.

Он ухмыльнулся, когда я приняла сидячее положение и обхватила пальцами шнурок от его штанов. Я осторожно развязала их, дрожа и стараясь изо всех сил не задеть массивную длину, которая выросла спереди. Тем не менее, даже этот самоконтроль не мог остановить меня от касания V-образного очертания, которое вело к его паху. Все это время я слышала слабый голос, говорящий мне, что я все еще была в муках очень подробного и реалистичного сексуального сна.

Я медленно снимала с него штаны, освобождая массивную выпуклость. Я изумилась, когда его пенис выскочил вперед, как будто говоря: «Привет!»

Он усмехнулся.

— Ну, а я коммандос.

— Да, конечно, — мой голос вышел хриплым. Не дождавшись, когда он разденет меня, я вырвалась из-под него и поспешно стащила с себя трусики. Выражение его лица было смешением шока и забавы.

— Полагаю, ты все еще в деле? — поддразнил он.

Годы безответной любви и двадцать три года отложенного сексуального разочарования заставили меня воскликнуть:

— О, да!

Джесси встал с дивана, и его пенис был на уровне моих глаз. Думая, что он хочет немного побаловаться, я потянулась, чтобы прикоснуться к нему, но он молча сделал шаг назад.

— Чуть позже.

Он наклонился и поднял меня, оборачивая мои ноги вокруг него. Принеся меня в свою спальню, он положил меня на матрас.

— Ты заслуживаешь того, чтобы с тобой обращались как с принцессой, помнишь? Никакого дивана для тебя.

По какой — то причине его слова вызвали непреодолимое количество эмоций внутри меня. Я боролась со слезами, боясь напугать его.

Я легла на матрас, наслаждаясь ощущением его губ и мягкостью его языка, когда он исследовал каждый дюйм моего тела. Я очень сильно хотела попробовать его, но он выбрал тактику «дамы в первую очередь».

Когда его язык добрался до моего самого чувствительного места, я застонала и почувствовала, как мои глаза закатились. Хотя я раньше баловалась с другими парнями, ни одно из тех событий не было таким приятным, как это. Полагаю, мои передатчики дофамина, или как их там называют, включились быстрыми темпами.

Когда он сел обратно, я потянулась, чтобы коснуться его тела и была рада, что он позволил мне это на этот раз. Я обернула свою руку вокруг «него», в страхе от того, как он пульсировал у меня под кожей.

— Я всегда хотел, чтобы ты это сделала, — он сглотнул. — Как бы плохо это ни звучало, каждый раз, когда я путался с кем-то, я всегда хотел, чтобы это было с тобой.

— Пожалуйста, не упоминай других девушек прямо сейчас, — сказала я, продолжая ласкать его.

— Извини.

Каким-то образом, с моими руками вокруг его ствола, ему удалось изогнуться так, чтобы он мог дотянуться до выдвижного ящика стола, вытащив фиолетовую квадратную упаковку. Я наблюдала, как его грудь поднималась и опускалась, его дыхание участилось, когда он разорвал обертку.

Я убрала руку и с волнением ждала, пока он оденет презерватив. Когда он мягко положил меня на спину, он спросил

— Ты уверена, что хочешь этого?

Я кивнула.

— В качестве твоего первого?

Я кивнула, но не могла не улыбнуться.

— Так ты признаешь, что кончик не считается.

Он ухмыльнулся и раздвинул мои ноги. Положив обе руки по обе стороны от меня, он вошел в меня, позволив войти только головке своего пениса.

— Это считается?

Я затаила дыхание и вздрогнула, чувствуя, как растягиваюсь, готовая принять остальную часть его. Я сглотнула.

— Нет.

Он продвинулся немного дальше, в результате чего мое влагалище стало более влажное.

— Как насчет этого?

Мой пульс ускорился, и я почувствовала прилив желания между ног.

— Н-нет, не считается.

Снова он продвинулся чуть-чуть дальше.

— Как насчет…

— Черт, Джесси, просто сделай это! — воскликнула я.

С мягким смешком он толкнул остальную часть, остановившись на мгновение. Хотя неожиданное действие вызвало небольшой дискомфорт, я была удивлена тем, как быстро мое тело отвечало ему. С каждым толчком я становилась все более возбужденной, призывая к большему.

Как и обещал, Джесси начал нежно. Как будто он пытался сказать и показать мне, как действительно сильно он заботился обо мне… как сильно он любил меня.

Наши вдохи участились, и когда он осторожно опустил свою грудь на мою, я могла поклясться, что наши сердцебиения синхронизировались. Я закрыла глаза, слушая его резкие вдохи. Каждый раз, когда он стонал, это было как музыка для моих ушей, только заводящая меня еще больше.

— Ты в порядке? — прохрипел он. Шальная капля пота с его лба упал мне на щеку.

— Да, — ахнула я. — Да, да, да, да.

Вскоре этот шёпот «да» превратились в крики, когда я почувствовала, как мое тело бьется в конвульсиях рядом сего.

— О, Боже, — стон прогремел из его груди, вибрируя у моей кожи. — Я думаю, что собираюсь кончить.

Внезапно его толчки стали сильнее, а его тело дрожало над моим. Его руки обхватили мои бедра, когда он поднялся и продолжал толкаться в меня. Сила и интенсивность заставили мои внутренности, сократится, и вскоре оргазм накрыл меня. А после я почувствовала себя, словно куча пудинга под ним.

Все еще задыхаясь, он поцеловал меня в губы, а затем перекатился на спину.

— Ты не представляешь, как долго я хотел это сделать.

— Да, да. Я тоже, — от всего сердца согласилась я.

— Я имею в виду, что это был первый раз для меня тоже.

— Что ты имеешь в виду? — моя рука лежала на груди, слегка прижимая ее, чтобы расслабить легкие.

Тихим голосом Джесси ответил:

— Я никогда раньше не занимался любовью.

***

Солнечный свет струился через щель занавеса, ослепляя и раздражая меня. Я протянула руку рядом со мной и нашла кровать пустой. Простыни чувствовались почти такими же ледяными, как тревога, нарастающая во мне. Я села, все еще голая, и натянула простынь до подбородка. Я осмотрелась вокруг пустой комнаты и почувствовала себя немного сломленной.

Джесси не бросит меня снова, не так ли?

— Ты в его постели, тупица, — пробормотала я. — Он бы не оставил тебя.

Глава 24

Ночь становилась холоднее, и вскоре даже сочетание моего хлипкого платка и куртки Джесси не могло согреть меня. Приветствия, доносившиеся из спортзала, сказали мне, что они только что короновали короля и королеву бала встречи выпускников, и танцы скоро закончатся. Но где Джесси?

— Ракель Росси?

— Да? — я вскочила, практически катапультировавшись с трибуны.

Я сглотнула, когда мистер Эллиот, наш заместитель директора, подошел ко мне с двумя охранниками на буксире. Хотя мужчины не выглядели так угрожающе, как вышибалы в одном из клубов, в который мы с Джесси пробрались однажды, взгляды на их лицах сказали мне, что с ними не стоит шутить.

— Что вы здесь делаете? Вы знаете, что вам нельзя быть нигде, кроме спортзала, — прогремел громкий голос мистера Эллиота.

— Мне просто нужен был воздух, — это не было ложью.

— Воздух? Ты же понимаешь, что все еще ходишь по тонкому льду из-за пропуска на прошлой неделе. Как я уже говорил, я приглядываю за тобой.

Внезапно подул ветер, заставляя мое красное платье порхать вокруг меня. Я заметила, что один из охранников вздрогнул. Что? Он подумал, что я ведьма или типа того?

— Эм, вам действительно нужны два охранника, чтобы справиться с семнадцатилетней? Я уверена, что вечерние новости будут в восторге, если я расскажу им об этом.

Глаза мистера Эллиота увеличились.

— К нам подошел сопровождающий и сказал, что на поле было два подозрительных человека. Ты же не ждешь, что я приду сюда без поддержки на всякий случай…

— Если старшеклассница прикончит вас. Точно, — я поджала губы.

Заместитель директора вздохнул.

— Мисс Росси, пожалуйста. Если вы не хотите, раздуть из этого больше, чем это должно быть, то я советую вам вернуться в спортзал.

— Эй, что это? — спросил один из охранников. Он не выглядел намного старше меня и, казалось, наслаждался прогулкой.

Мистер Эллиот проследовал за его взглядом и ахнул. Через несколько секунд его спокойное поведение превратилось в неприятное. Он подошел и взял фляжку, которую я небрежно бросила. Я вздрогнула, когда он помахал ей перед моим лицом.

— Что это такое?

— Старинный аптекарский кувшин, — солгала я.

Охранники пробубнили и хмыкнули в спину.

— Я хочу, чтобы вы знали, что в кампусе нет терпимости к алкоголю и его атрибутике, — он сузил глаза и посмотрел на меня. — Если я смогу доказать, что это ваше, то это основание для исключения.

— Исключение? Если вы ищете кого обвинить, почему бы вам не поискать парня, который подлил алкоголь в пунш? Если, конечно, вам это тоже не понравилось, — сказала я самодовольно.

Он выглядел готовым взорваться. Он протянул руку и схватил меня за руку.

— Пойдем со мной.

— Куда мы направляемся? — я не была уверена, какие границы были установлены для контакта ученик/учитель, но я отмечала все, на всякий случай, если это сможет помочь в моем случае.

— В мой кабинет. Мы позвоним твоим родителям и копам.

— Полицию? — я взвизгнула. — Зачем?

— Распитие спиртных напитков несовершеннолетним, — просто сказал он.

Понимая, что у него нет на меня ничего, я уверенно улыбнулась.

— Ну, скажите им сделать алкотест, потому что я покажу ноль. Я могу это гарантировать. Кроме того, вы даже не можете доказать, что это мое.

Мистер Эллиот немного запнулся.

— Ну, мы оставим это на усмотрение полиции. Мы попросим их снять отпечатки пальцев, если понадобится.

Он блефовал, и мы оба это знали. У него ничего не было на меня. К сожалению, в неподходящее время, Джесси выбрал этот момент, чтобы появиться снова.

— Подождите!

— Черт, — пробормотала я.

Мистер Эллиот повернулся. Как только он увидел Джесси, почти злая улыбка растянулась на его лице.

— Мистер Тайлер, вы нарушаете положения вашего отстранения, находясь в кампусе.

— Рокки ничего не сделала!

Я натянула рот и сузила глаза, пытаясь дать ему сигнал, чтобы он замолчал.

Джесси или не видел меня, или решил не замечать.

— Она была здесь только из-за меня.

— Заткнись, Джесси, — огрызнулась я.

Мистер Эллиот приподнял бровь, но отпустил меня.

— О? И почему?

— Я разберусь, Джесси. Прекрати говорить, — вмешалась я.

Заместитель директора бросил на меня раздраженный взгляд.

— Пусть мистер Тайлер говорит.

Это было болезненно очевидно для всех, что мистер Эллиот не заботился о Джесси. Он ждал прекрасной возможности наконец-то избавить школу от него.

— Фляга моя, — объявил мой друг.

Какой идиот!

Не желая видеть победное выражение на лице мистера Эллиота, я сосредоточилась на том, как огни с поля отражаются от его лысеющей головы. Его шаги звучали хлюпающими, когда ноги касались росистой травы и прерывались громкими ударами ботинок Джесси, когда он пошел навстречу ко мне.

— Вы двое в мой кабинет, живо! — он зарычал, когда повернулся к главному кампусу.

— Почему Рокки должна идти? — спросил Джесси с тревогой.

— Я думаю, ее родители хотели бы знать, с кем именно она проводит время.

Когда мы шли по школе, я не могла не почувствовать, что мы идем к виселице. Толкнув локтем Джесси, я прошипела:

— Почему ты сдался? У них на меня ничего нет! Я бы просто ушла отсюда.

— Я больше не буду тянуть тебя за собой.

— Джесси…

— Если дело примет плохой оборот, я никогда не позволю тебе получить наказание за это.

***

Джесси не вернулся в спальню, но я и так знала, что он не вернется. На самом деле, если бы не небольшая болезненность между ног и обертки презерватива на тумбочке, я бы подумала, что мне снова все приснилось.

Я зашла в ванную и посмотрела в зеркало, почти ожидая увидеть прыщавую девушку из прошлого. Слегка покачав головой, я включила кран и начала умываться, готовясь к встрече. Я не спешила, и когда я, наконец, вошла в спальню, чтобы отыскать мою одежду, я была удивлена, обнаружив, что Джесси сидит на кровати.

— О! — я была все еще голой, как в день, когда родилась и я быстро подняла руки, чтобы прикрыть себя, что было глупо, учитывая то, что мы сделали накануне вечером.

Он улыбнулся, подняв руки, чтобы закрыть глаза.

— Твоя одежда на моем комоде.

Мои губы растянулись, когда я опустила руки и прошла через комнату. Только когда я схватила свою одежду, я заметила, что Джесси опустил руки и наблюдал за мной.

— Ты выглядишь прекрасно. Ты всегда выглядела красиво, — нежно сказал он.

Я растянула губы в улыбке, быстро надевая нижнее белье и запрыгивая в джинсы.

Джесси нахмурился.

— Ты злишься на меня?

Я вздохнула.

— Я думала, ты ушел… снова.

Он склонил голову и кивнул.

— Думаю, я заслуживаю этого.

— Да, заслуживаешь, — я выгнула бровь. — Куда ты вообще ушел?

— Я просто смотрел телевизор. Ты казалась такой умиротворенной, а я обычно просыпаюсь рано.

Это объясняет его абсолютную пунктуальность.

— Ох.

— Они сказали, что дороги настолько расчищены, насколько это возможно. Ты хочешь начать собираться?

Я действительно не хотела ехать. Это было отличное чувство — спрятаться с Джесси, но я знала, что мы не можем больше задерживаться.

— Конечно.

Даже произнесение этих слов было похоже на выкручивание сердца.

***

Мы с Джесси ввалились в машину с кучей закусок и напитков. Вы бы подумали, что мы готовимся к путешествию по пересеченной местности или даже к концу света из — за кучи чипсов, печенья и энергетических батончиков на моих коленях.

Когда Чарльстон пролетел мимо нас, я не могла не почувствовать, что я не только прощаюсь с городом, но и с Джесси. Был вопрос, который нужно было задать, но никто из нас не хотел затрагивать его. Что еще хуже, движение становилось невероятно медленным, чем дальше мы ехали на север. Это только дало нам еще больше времени, чтобы танцевать вокруг темы.

— Так… «Новинки Росси» сегодня закрыт? — спросил Джесси после нескольких минут молчания.

— Да, я сказала Джастину самому принять решение. Похоже, так и должно быть.

— Что ж, это замечательно. У нас есть время, чтобы вернуть тебя.

— Ага…

Дальше тишина.

Джесси протянул руку и увеличил громкость у радио, пытаясь сделать все, чтобы избежать важного разговора.

Это отстой.

Небольшая часть меня думала, что после того, что мы сделали этой ночью, мы будем держаться за руки. Мы бы разговаривали, смеялись и планировали свою жизнь в БэтлФоллс. Тем не менее, секс с ним и разговор о наших чувствах, не изменили тот факт, что у него был бизнес в Чарльстоне. У него была совершенно новая жизнь вдали от той, которую основала я. Он собирался оставить меня снова, нравилось мне это или нет.

Прошел час. Прошло два часа. Потом три. Как только мы, наконец, приблизились к финишной прямой, я знала, что это нужно было сказать.

— Ты все еще переезжаешь в Чарльстон? — выпалила я.

Джесси моргнул, затем выключил радио.

— Я удивлен, что этот разговор занял почти четыре часа.

— Как и у тебя, — тихо сказала я.

Он сделал глубокий вдох.

— Ты знаешь ответ на этот вопрос.

Я медленно кивнула и отвернулась к окну. Я боялась, что если я посмотрю вего лицо, я разрыдаюсь.

— Значит, ты снова оставишь меня. Замечательно.

— Ты можешь поехать со мной, ты знаешь.

Мои глаза распахнулись. Я не ожидала, что это случится.

— Что?

— Ты можешь переехать в Чарльстон. Начнешь снова рисовать. Рядом с моей квартирой есть галерея. У меня не было возможности показать тебе вчера, но я думаю, что это было бы хорошо…

— Зачем мне переезжать? — признаться, я оборвала его немного грубо.

— Ну, я имею в виду, я думал… — его голос затих.

— У меня есть работа, я рядом со своей семьей. Все стабильно.

— Стабильно, в отличие от меня, — заключил он.

Я закрыла глаза и вздохнула.

— Когда ты привез меня в Чарльстон, я поняла, как много я о тебе не знала.

— Но вот почему…

— Нет, дай мне закончить, — я покачала головой. — Как я могу собрать вещи ипереехать в незнакомый город с парнем, которого я только начинаю узнавать снова и снова?

— Забавно, мы, кажется, узнали друг друга прошлой ночью

Я кинула на него убийственный взгляд.

Он фыркнул.

— Хорошо, хорошо. Прости. Но ты знаешь, что это правда.

— Ну конечно, если ты так говоришь, — мой тон сочился сарказмом.

Джесси фыркнул.

— А знаешь, что еще, правда? Причина, по которой ты беспокоишься о переезде, в том, что ты не хочешь взрослеть.

— Что, прости? — я была ошеломлена.

— Подумай об этом. Ты уехала в колледж только чтобы вернуться к работе в «Новинки Росси».

— Это семейный бизнес. Конечно, я бы вернулась к этому.

— Эмили это не волновало, — в ответ бросил он.

Я закатила глаза.

— Она — белая ворона. Если ты не заметил, остальная семья все еще там. Стефани тоже! Я не видела, чтобы ты обвинял ее, что она как Питер Пен.

— Стефани другая, — ответил он. — Ты всегда хотела выбраться из БэтлФоллс.

— Это было до того…

— Разгрома в галерее? — он гордо кивнул головой, словно только что разгадал загадку. — Артистов постоянно критикуют. Актеры получают критику, а авторы получают низкие отзывы. Это часть жизни. Ты либо растешь благодаря критике, либо сдаешься. Ты, мой друг, сдалась.

Он действительно только что назвал меня другом?

Я почувствовала, как мой темперамент дает о себе знать.

— Только потому, что я не хочу уехать с тобой, я вдруг боюсь повзрослеть?

— Нет, то, что ты все еще прячешься в комфорте, означает, что ты боишься взрослеть. Поэтому ты позволила своей маме столкнуть тебя с Итаном? Вот почему ты боялась признаться в том поцелуе? Вот почему…

— Заткнись, заткнись, заткнись!

Он глубоко вдохнул.

— Я хочу, чтобы ты увидела, что у тебя есть выбор. Тебе не нужно ни за кем ехать. Даже за мной. Ты решаешь, что ты хочешь сделать, и только ты.

Глава 25

— Зачем ты это сделал? — прошипела я.

— Я не мог позволить тебе попасть в беду. Почему ты взяла вину на себя?

Мы с Джесси сидели бок о бок в кабинете замдиректора и ждали, когда приедут наши родители. Ну, мои родители. Мама Джесси не появится, если не будет обещания открыть бар и подавать сигареты.

Я нервно постукивала ногой.

— Мой послужной список чище твоего. Я могу взять вину на себя и уйти, но ты…

— Будешь исключен?

Я кивнула.

— Полагаю что так, — фыркнул он.

— Ракель!

Я поморщилась, когда услышала яростный тон отца и пронзительные рыдания мамы. Я быстро вскочила на ноги.

— Папа. Мама.

— Ты! — папа направился к Джесси, который просто смотрел с мрачным выражением на лице. Мой отец грозил ему пальцем, ужасающе тряся им.

— Тебе повезло, что ты несовершеннолетний или…

— Или что, папа? — я быстро встала между ними. — Ты собираешься ударить его?

— Рокки! — зашипела моя мама. — С каких пор ты стала такой неуважительной?

— Я скажу тебе, когда. С тех пор, как она стала проводить время с этим мусором! — закричал папа.

— Папа! Прекрати это сейчас же! — закричала я, взглянув на Джесси.

— Он прав, — тихо сказал Джесси. — Ты знаешь моих родителей, ты видела мой дом. Конечно, я просто мусор.

— Нет! Это не так! — возразила я.

— Мы возвращаемся домой, — лицо отца соответствовало цвету моего платья. Он был в ярости, и я знала, что буду наказана на всю жизнь.

— Что насчет Джесси? — спросила я кротко.

Мистер Эллиот выбрал этот момент, чтобы заявить о себе.

— Мы будем ждать его мать.

— Что если она не придет? — закричала я.

Джесси вздрогнул, очевидно, зная, что есть большая вероятность этого.

Мистер Эллиот прочистил горло.

— Я уже говорил с ней и его отцом. Они скоро будут здесь.

— Подождите, мой отец приедет? Как такое возможно? Он в Чарльстоне, — кровь схлынула с лица Джесси.

Впервые за всю ночь лицо мистера Эллиота смягчилось.

— Он будет здесь завтра.

— Зачем? — потребовал он.

— Я думаю, тебе нужно обсудить это со своей матерью.

***

Я уже принимала множество решений, ни одно из которых я не считала результатом страха. Я даже была готова снова и снова брать на себя вину за Джесси. Мне тогда было страшно? Нет.

Тем не менее, я не могла не признать, что он был прав насчет меня. Где-то в моей жизни я как-то застоялась. Когда я стала так бояться рисковать?

Может, Стефани была права. В Джесси было что-то, что пробудило во мне ту часть, что всегда была со мной. И эта часть любила рисковать.

После почти пяти часов в пути, мы подъехали к «Новинки Росси» в начале второго. Я была рада узнать, что Джастин сдержал свое слово и нанял кого-то расчистить дорожку, позволяя Джесси и мне легко припарковаться перед магазином.

Когда машина остановилась, мы оба сидели там, не зная, что делать дальше. Джесси собирался пойти со мной? Он собирался развернуться и ехать обратно? Он собирался увидеться с мамой?

— Джесси, я…

— Рокки! — крикнул чей-то голос, прерывая меня. Я повернулась направо и обнаружила очень злого Итана, стоящего снаружи машины, смотрящего в окно с пассажирской стороны.

— Похоже, твой парень ждет тебя, — холодный тон Джесси прекрасно дополнили нахмуренные брови и опущенные уголки рта.

— Он не…

— Просто иди, — сказал Джесси, перебив меня.

— Что ты собираешься делать? Куда ты собираешься? Ты не можешь просто бросить меня, — моя нижняя губа дрожала. — Не снова.

— Мы скоро увидимся, — заверил он меня.

Я схватила ручку двери и остановилась, прежде чем выйти из машины.

— Как бы там ни было, Итан никогда не был моим парнем.

— Я надеюсь, что нет, учитывая то, что мы сделали прошлой ночью.

— Джесси..

— Просто иди.

Не потрудившись оглянуться назад, я вышла из машины к нетерпеливому Итану. Как только я захлопнула за собой дверь, Джесси отъехал так быстро, как только мог, со всей этой слякотью на земле. Я смотрела на него, наблюдая, как он снова бросает меня.

— Я слышал, что ты заболела, — челюсть Итана сжалась, как будто он изо всех сил пытался сдержать слова, которые он действительно хотел сказать.

— Я была, — я прошла мимо него и вошла в магазин. Несмотря на то, что мы были закрыты в этот день, Джастин и его девушка сидели у стойки кассы, поедая бутерброды. Джастин сидел на краю прилавка, пиная своими большими зимними ботинками дерево, выглядя, как будто он был маленьким ребенком. Как только он увидел меня, улыбка на его лице сразу исчезла.

— Рокки! — он соскачил с прилавка и сказал своей девушке, чтобы она тоже спрыгнула. Когда она приземлилась на ноги, она приподняла бровь, быстро осмотрев меня

Не в настроении для твоего дерьма.

— Извини за вчерашнее. Я не хотела испортить тебе выходной, — я улыбнулась его девушке, и некоторое время не знала, купится ли она. Однако, как только Итан подошел ко мне сзади и положил руку мне на плечо, ее лицо быстро смягчилось.

— О, это было весело, на самом деле, — Джастин кинул взгляд на белокурую красотку и вместе они разделили заговорщицкое подмигивание.

Я знала этот взгляд, которым они обменялись. Это был тот же взгляд, который был у нас с Джесси после секса, накануне вечером. Это был довольный взгляд, который мы разделили после того, как занимались любовью.

Я виновато взглянула на Итана и знала, что я должна закончить это сейчас. Он был хорошим парнем и не заслуживал того, как я обращалась с ним.

Джастин направился к Итану.

— Он пришел сюда в поисках тебя. Сказал, что не смог дозвониться до тебя прошлым вечером и первым делом пришел сюда этим утром.

— Ты не отвечала ни на звонок в дверь, ни на телефон, — по суженным глазам и сжатой челюсти было легко увидеть, что Итан определенно не был доволен.

Я не помню, чтобы мой телефон звонил накануне вечером. Опять же, я ни разу не проверила его после того, как мы вернулись в квартиру Джесси.

Я почесала горло и издала тихое хихиканье.

— Да, я была в своей комнате весь день. Больная.

— Больная, да? — было очевидно, что Итан мне не поверил.

Глаза Джастина смотрели то на одного из нас, то другого.

— Эм, твои родители тоже звонили.

— Мои родители? — пропищала я. — Чего они хотели?

— Они ничего не сказали. Просто сказали, чтобы ты позвонила им.

Дерьмо.

Поблагодарив Джастина и его девушку, я направилась в подсобку. Итан шел следом, не сводя с меня глаз. Когда я добралась до двери, я развернулась, чувствуя полную клаустрофобию.

— Итан, если хочешь что-то сказать, просто скажи, — я чувствовала себя эмоционально истощенной, и у меня не было на него времени. Кроме того, что у Джесси снова биполярное расстройство, и звонили мои родители. У меня определенно нет времени.

Я почувствовала, как мое лицо помрачнело, когда заметила легкое дрожание его губ.

— Я просто хотел сказать тебе, что я расчистил дорожку.

— Что? — спросила я с удивлением.

— Разве ты не видела лопату в моей руке, когда мы были снаружи? О, нет, верно — ты была занята, глядя на Джесси, — решительно кинул он в ответ.

Я перестала двигаться.

— Да, правильно. Я видела тебя. Я не такая невнимательная, как ты думаешь.

— Я не думаю, что ты невнимательная.

Он махнул рукой перед моим лицом.

— Нет, дай мне закончить. У меня было чувство, что между вами что — то происходит. То, как ты себя вела, когда он входил в комнату, и то, как он смотрел на меня, как будто хотел ударить меня… потом ты сказала мне, что вы старые лучшие друзья, и я записал это на синдром большого брата.

Я смотрела вниз на свои ноги, не в состоянии смотреть куда-либо еще.

— Я убедил себя, что мне не о чем беспокоиться. Я имею в виду, мы так хорошо провели время тем вечером, когда я увидел его машину, припаркованную перед твоим домом.

Я вздохнула и оглянулась.

Он кивнул.

— Я все еще не хотел в это верить, но потом услышал тебя.

— Услышал меня? — я понятия не имела, к чему он клонит.

— Ты каким — то образом набрала меня, я даже не знал, что такое возможно на смартфоне. Я слышал, как он говорил о том, чтобы отвезти тебя в свою квартиру.

Мой мозг перевернулся, пытаясь понять, как я случайно позвонила ему со смартфона. Понимая, что я, должно быть, не заблокировала свой телефон после того, как поговорила с Джастином, я опустила плечи в поражении.

— Прости.

Он прикусил губу и кивнул.

— Он живет за городом, верно? Ты вообще болела?

Я покачала головой. Пришло время узнать правду. Меня тошнило от всей этой лжи.

Он проворчал.

— Конечно, нет.

Я поднесла палец ко рту и начала кусать кутикулу.

— Если… если ты знал это, почему ты расчистил дорожку для нас?

Серьезно, из всего, что я могла сказать?

Он тихо рассмеялся.

— Что я могу сказать? Я просто неудачник. Я хороший парень, а мы все знаем, что хорошие парни никогда не выигрывают.

Прежде чем я смогла сказать что-то еще, он развернулся и пошел к двойным дверям.

— Итан!

— Прощай, Рокки. Скажи своим родителям, что кто-то другой будет работать с их счетом. Конечно, тебе придется подождать, чтобы рассказать им, пока ты не объяснишь, почему у вас около миллиона жалоб от клиентов.

Я моргнула.

— О чем ты говоришь?

Он либо не слышал меня, либо предпочел проигнорировать. А я обнаружила, что смотрю на его оливково-зеленую парку и новую шапку, когда он вышел за двери. Я оставалась неподвижной даже после того, как звон колокольчиков стих.

Глава 26

— Ты не можешь запретить мне встречаться с Джесси! Он мой лучший друг! — я дрожала от ярости, топала ногами так сильно, что пятка со шпилькой сломалась. Как я теперь смогу почистить их и вернуть в магазин на следующий день?

— Я могу и буду. Пока ты живешь под моей крышей…

— Ну, тогда я не могу дождаться, чтобы съехать! — крикнула я, перебивая моего отца.

Это разозлило его еще больше. Он быстро пересек мою спальню, его живот покачивался пока он шел. Я вздрогнула, хотя знала, что он никогда не ударит меня, и приготовилась к натиску слов, которые, как я знала, будут обрушены на меня.

К моему удивлению, его тон был спокойным.

— Я знаю, что ты мне не веришь, но мы пытаемся защитить тебя.

— От чего? — завизжала я.

— От неверного выбора.

— Ты имеешь в виду от плохих людей.

Мой отец отвернулся, но мама, как обычно, стала хорошим копом.

— Рокки, ты должна понять, откуда мы пришли. Мы сожалеем о том, что случилось с мальчиком Тайлером, но ты больше не можешь позволить ему влиять на тебя.

— Это был мой выбор, мама. С каких это пор рисковать неправильно?

— Когда ты не знаешь, к каким результатам приводит риск, — ответила она мрачным тоном.

***

— Вау, кому нужно шоу в среду вечером, когда есть эта мыльная опера, чтобы развлекать нас, — Стефани подошла и поставила передо мной чашку кофе.

Я не ответила и сосредоточила свой взгляд на облачках пара, пока они поднимались к потолку.

Положив руку мне на плечо, она слегка сжала его.

— Как ты себя чувствуешь?

— Грустно, — ответила я просто.

— Из-за Итана или Джесси?

Я кинула в нее раздраженный взгляд.

— А как ты думаешь?

— Эй, я просто проверяю. Учитывая, что ты сбежала в Чарльстон, не сказав мне, я чувствую, что больше тебя не знаю.

Я не знала, шутит она или нет. Я вздохнула, в ярости закинув голову назад.

— Он снова ушел, Стефани. Я в этом уверена.

— Ну и что?

— Ну и что? Что ты имеешь в виду ну и что?

— Хорошо, приглуши тон, королева драмы, — ответила она, подняв руки ладонями ко мне.

Я посмотрел вниз и нахмурилась.

— Мне нужно тебе кое-что сказать. Я не была полностью честна с тобой.

— О, это сюрприз, — пробормотала она.

— Ты хочешь услышать это или нет?

Она сжала губы и улыбнулась.

— Ладно.

— Я… Мы… Эм… — мой голос стих. Стефани и я шутили о сексе все время и даже в подробностях обсуждали ее развлечения. Почему мне было так трудно сказать это вслух?

Рот Стефани округлился.

— Черт возьми! Ты занималась с ним сексом, не так ли?

Ну, думаю, мне больше не нужно было беспокоиться о том, чтобы рассказать ей.

Я поморщилась и кивнула.

— Ааа! Так как все прошло? Бьюсь об заклад, это было потрясающе. Знаешь, со всеми этими накопившимися сексуальными неудовлетворенностями, которые у вас были, — она подняла руки вверх, и изобразили то, что я могла описать только, как хватают чьи-то яйца. — Наверное, это было круто, да? Ты официально потеряла свою визитку. Погоди, на этот раз это был не просто кончик, не так ли?

— О Боже, Стефани! Пожалуйста, заткнись!

Ее рот распахнулся. Она быстро «застегнула» губы и схватила ближайший стул. Садясь, она смотрела прямо мне в лицо, ожидая, когда я скажу больше.

Я провела руками по волосам.

— Он ушел, не так ли? Просто вот так. Он ушел.

Она протянула руку и положила свою руку на мою.

— Он бы этого не сделал. Ты это знаешь. Он не из тех парней, которые добиваются и бросают.

Я покачала головой, не уверенная в её словах.

— Он снова отрезал меня. После…

— Того как переспал с тобой? — она вздрогнула.

Я покачала головой.

— После того, как он сказал мне, что любит меня.

— Подожди, он сказал, что любит тебя? — ее глаза были расширены, впитывая все.

Я кивнула и пожала плечами, слегка краснея.

— Я сказала ему, что тоже люблю его.

— Я знала это! Я знала, что ты ему всегда нравилась! — она сложила руки и удовлетворенно вздохнула.

— Чему ты так радуешься? Он оставил меня, Стеф, — напомнила я ей.

Она скривила губы в тугой улыбке.

— Нет. Нет, он этого не сделал.

— Почему ты так уверена? Он только что уехал.

— И что он сказал тебе перед этим?

— Что он увидит меня позже.

— Именно! — она помахала указательным пальцем в воздухе. — Он скоро вернется.

— Но…

— Он обязательно вернется. Так же, как и раньше.

Глава 27

— Рокки! Рокки! Открой!

Я вытерла слезы и побежала к окну своей спальни, которое было открыто всего на дюйм. Я заглянула между занавесками и заметила Джесси, стоящего на моем переднем дворе. Я сразу же толкнула окно, чтобы открыть остальную его часть.

— Джесси! Что ты здесь делаешь? — я оглянулась через плечо и прислушалась, как мои родители спорили в своей комнате, скорее всего, пытаясь выяснить, какое наказание соответствует преступлению. Я наклонилась и прошипела:

— Если мои родители увидят тебя здесь, они убьют тебя!

Даже там, где я стояла, я могла разглядеть ужасающее выражение его лица.

— Они заставляют меня уехать, Рокки.

— Что? — я, должно быть, неправильно его расслышала. — Кто?

— Мои родители. Мой папа. Вот почему он возвращается. Вообще — то, он должен быть здесь через несколько часов.

— Подожди, ты переезжаешь? — я почувствовала, словно мир обрушился на меня. Это никак не могло произойти.

Он кивнул

— Моя мама выгнала меня. Мне нужно переехать в Чарльстон.

Как будто облака расступились, мои слезы начали стекать по моему лицу.

— Нет! Ты не можешь уехать.

— Прости, Роки. Мне также жаль, что я оставил тебя сегодня, — он полез в карман и вытащил свернутый лист бумаги. Быстро раскрыв его, он поднял его над головой.

— Я достал это для тебя. Для нас.

Сквозь размытые слезами глаза, я заметила его портрет — мой портрет.

— Подожди, ты украл его из художественного класса?

— Мне… мне нужно было доказать тебе, что я…

— Рокки! С кем ты разговариваешь? — мой отец ворвался и побежал к окну, оттолкнув меня с дороги. — Это… Джесси Тайлер! Тебе лучше уйти отсюда, если ты понимаешь, что для тебя лучше.

Не думая, я оттолкнула своего отца в сторону.

— Джесси, подожди там! Я собираюсь…

— Ты и близко не подойдешь к нему! — мой отец схватил меня за руку, когда я пыталась пробежать мимо него.

— Я вернусь, Рокки! — Джесси закричал со двора. Он звучал так, словно отдалялся все сильнее. Как будто он убегал. — Помни мое обещание! Мы уедем вместе!

— Джесси! — я вырвалась из папиной хватки и побежала, но мама поймала меня за дверью. Она крепко держала меня, когда я рухнула на пол, истерически рыдая.

Гладя мою голову, она прошептала:

— Тссс. Все будет хорошо. Однажды ты найдешь хорошего парня. Отпусти.

***

Мои глаза опухли, когда я прокладывала свой путь к «Новинкам Росси», готовясь к тому, чтобы моя смена закончилась. Я не сомкнула глаз накануне ночью и не знала, как я буду управлять магазином весь день. На самом деле, я была рада, что мои родители вернулись домой пораньше. Когда я звонила отцу, я вспотела и была уверена, что на меня будут кричать. Я была удивлена и рада слышать, что никто из персонала, т. е. тетя Белль, не связался с ними, чтобы пожаловаться на меня, и я была еще более удивлена, что они приедут домой на два дня раньше.

Когда я подошла к тротуару, ведущему в магазин, я заметил, что Итан даже посолил и отшлифовал дорожку. Тяжелое чувство поселилось в моем животе.

— Он хороший парень. Он не заслужил моего дерьма.

Как только я вошла внутрь, я сняла куртку и бросила ее на прилавок, даже не потрудившись аккуратно повесить. Я пробила свой номер сотрудника и, подумав дважды, схватила бутылку дезинфицирующего средства для рук и вытерла поверхность прилавка. Я не могла быть слишком осторожной после того, как Джастин и леди Любовь оставались за главных. Я была занята подготовкой к рабочему дню, когда вдруг услышала звон колокольчиков у входной двери. Я почувствовала небольшой скачок сердца, надеясь, что это был Джесси, но даже я не была настолько глупа.

— Немного рановато сегодня, не так ли, тетя Белль? — пробормотала я, листая журнал квитанций нашего магазина.

— Пытаюсь произвести хорошее впечатление, помнишь?

— Джесси? — я сразу же уронила папку на пол.

Я затаила дыхание и смотрела, как Джесси вошел, как будто ничего не произошло. Он отряхнул куртку и стащил свою шапку, тряхнув волосами, как в каком — то рекламном ролике шампуня.

— Я не думала, что ты придешь, — я затаила дыхание.

— Почему, — спросил он, подходя ко мне, чтобы отметиться.

— Потому что…

— Медсестра официально начинает завтра, — объяснил он. — Вчера был пробный прогон.

— Ох.

Неловкое молчание снова завернуло нас в ее объятия. Не зная, что сказать, я молчала, наблюдая, как Джесси направился в Подземелье.

— Джесси…

— Я буду в задней части, — быстро сказал он, прежде чем исчезнуть.

Как будто кто-то нажал на нас кнопку перемотки. То же самое отчужденное поведение Джесси проявлялось и раньше, когда он снова показывал свою уродливую сторону. Что еще хуже, из-за снега у нас почти не было клиентов, поэтому мне не оставалось ничего делать, кроме как смотреть на Подземелье, желая, чтобы он вышел.

— Куда ты смотришь? — спросил задорный женский голос.

— О! — я вскочила, опрокидывая новую банку с чаевыми, от которой моя мама настояла, чтобы мы держались подальше. Конечно, никто не хотел давать чаевые кассиру, так что в ней было только около трех никелей, двух центов и кусочек ворса, который упал с прилавка.

— Джесси там внутри? — Стефани наклонилась через прилавок, собирая каждую монету. Она была в накрахмаленном белом халате, так что она, вероятно, навещала меня во время своего обеденного перерыва.

— Да, — я разгладила свой грязный фартук и вздохнула. — Он прячется там весь день.

— Тогда вытащи его, — ответила она, как будто это было что-то элементарное.

— Это не так просто.

— О, да? — без предупреждения Стефани перекинула свое тело через прилавок и схватила микрофон. Я с ужасом смотрела, как она кричала:

— Джесси к кассе. Джесси к кассе. Джесси, тащи свою задницу к кассе.

Я могла бы поклясться, что пускала дым из ушей. Я расширила глаза и таращилась на нее.

Отложив микрофон, она гордо хлопнула в ладоши.

— Вот так. Легче легкого.

В течение нескольких секунд из оранжевых дверей вышел Джесси с раздраженным взглядом. Он держал голову наклоненной вперед, демонстрируя светлые пряди на макушке.

— Привет, мистер Хотшот. Рада видеть тебя, прежде чем ты снова спрячешься, — бессердечно сказала Стефани.

— Стефани! — прошипела я.

Джесси сохранял свое выражение спокойным.

— Ты хотела меня видеть?

Когда его глаза встретились с моими, я пожала плечами и указала на Стефани.

— Она позвала тебя.

— О, Боже мой! Мне обязательно все делать самой? — Стефани закатила глаза и застонала. — Давайте закончим это дело, потому что оно стареет. У вас был секс, а потом вы сказали, что любите друг друга. Теперь поторопитесь и поговорите об этом и исправьте все, что вам нужно исправить, — с улыбкой на лице, она похлопала Джесси по спине. — Кстати, о времени, чувак.

Мои щеки покраснели от унижения. Я закрыла глаза, не потрудившись открыть их, пока не услышал контрольный знак звона колокольчиков.

— Думаю, ее рот стал больше после школы, — пробормотал Джесси. Он быстро моргнул, наконец, взглянув в мою сторону. — Думаю, нам нужно поговорить.

— Да, — тихо согласилась я.

Он закрыл глаза и усмехнулся.

— Ох, черт.

— Что?

Все еще смеясь, он ответил:

— Я облажался, не так ли?

— Как? Переспав со мной? — сердито огрызнулась я.

Его глаза расширились.

— Нет, я…

— Ракель! — голос моего отца проревел по магазину, отскакивая от нашего нелепого товара, пока его звуковой бум не ударил меня в грудь. — Что ты сделала с нашим магазином?

Наша горстка клиентов застыла в унисон, прежде чем одновременно выбежать из магазина.

Я сглотнула.

— Папа! Ты рано пришел. Я имею в виду, очень рано.

Моя мама с измученным взглядом плелась за ним, и смотрела на меня, метая кинжалы. Я посмотрела на них, и наложила в штаны. Я не чувствовала такого страха с той ночи, когда меня забрали в офис мистера Эллиота.

— Ты можешь сказать мне, почему мистер Баутиста только что сказал мне, что ты продаешь пластиковые… э… пластиковые игрушки? Это семейное заведение!

— Он неправильно понял, — запиналась я.

— Неправильно понял, увидев тебя под грудой мерзости! — мой отец закричал, стуча кулаком по прилавку. — И скажите мне, почему у меня был другой клиент, сказавший мне, что они слышали непристойные звуки, исходящие из комнаты отдыха. Это была… это была ты?

Я таращилась на него, чувствуя еще больший ужас, когда увидела, как он смотрит на Джесси.

— Нет! Это была не я. Клянусь! Это был Джастин и его девушка!

— Почему Джастин работал? Разве он не должен был быть в отпуске? И почему его девушка была в нашей комнате отдыха?

— Мама всегда впускала Итана туда! — закричала я, не задумываясь. Почувствовала как рядом со мной поник Джесси.

— Мы уезжаем меньше чем на неделю, а ты превращаешь этот семейный магазин в секс-шоп? — вы когда-нибудь видели те мультфильмы, где персонажи так злятся, что буквально взрываются? Да, именно так выглядел мой отец. Я была уверена, что он разорвется на кусочки конфетти.

— Пап, я…

Его лицо повернулось к Джесси в ярости.

— Ты! Я знал, что не должен был тебя нанимать. Тот хороший мальчик, которого ты изображал — ты такой же, как твоя плохая мать!

— Папа! — я ахнула. Воспоминания о возвращении с выпускного вечера домой пролетели у меня в голове.

Только не снова.

— Джесси не имеет к этому никакого отношения! — поспорила я. Я посмотрела через его плечо и увидела мою маму, качающую головой в разочаровании. — Мам, пожалуйста. Вы должны мне поверить.

— Ты вообще работала, пока нас не было? — ее голос вышел низким и угрожающим. Очень хорошо для роли хорошего полицейского / плохого полицейского.

— Да! Проверь книги, — я подняла дрожащий палец и указала на ряд папок позади меня.

— Я сделаю это, — пробормотал мой отец. Он прошел мимо меня и схватил папку, в которой хранились квитанции за неделю. К счастью, первая же квитанция, которую он взял, должна была быть от Мисс Девичник. — Разное? Что это такое? Мы не продаем ничего с пометкой «разное».

— Я… эм… не помню, — мои щеки покраснели. Я так плохо вру.

— Ты продала… то, как они называются.

— Фаллоимитатор, дорогой, — ответила мама, прежде чем отправиться осматривать остальную часть магазина.

Я вздрогнула, никогда не хотел слышать, как моя мама говорит эти слова. Я поцарапала себе горло.

— Эм, нет… это были соломинки.

Вот. Это не было ложью.

— Почему они разные?

— Я… э… штрих-код был поцарапан, и я была слишком занята, чтобы захватить еще один для проверки, — это было веское оправдание, так как все мы делали это хотя бы один раз.

Губы моего отца поджались.

— Ладно. Но это не объясняет…

— Ааа! — потрясенный крик моей мамы прозвучал со спины.

— Мама!

Трое из нас побежали к восьмому проходу, где мы нашли мою маму на коленях, отчаянно вычищая то, что осталось от блестящих фиолетовых следов Джесси.

— Что это такое? — она закричала.

— Я попыталась украсить, — сказала я быстро.

— Украсить? — мама ахнула. — Как это украшает? Ты испортила фэн-шуй магазина!

— С каких это пор ты… — я начала говорить до того, как Джесси перебил меня.

— Достаточно! — воскликнул Джесси, тряхнув головой. — Достаточно этого.

— Джесси! — прошипела я. — Будь тихим.

Ради всего святого, пожалуйста, послушайся в этот раз!

Джесси поднял подбородок, заставляя люминесцентный свет отскакивать от его выдающегося подбородка.

— Это была моя идея. Все это. Наши магазины в Чарльстоне преуспевают, продавая эти игрушки. Они также помещают блестящие отпечатки вокруг своих магазинов в качестве приманки. Сначала Рокки не хотела этого делать, — он остановился и посмотрел на меня. — Но, как обычно, мне удалось убедить ее.

У меня открылся рот.

— Джесси, ты знаешь, что это неправда.

— ВОН! — проревел папа в полную мощь легких. Он крепко сжал кулаки и сузил глаза. — И уходи по — хорошему на этот раз.

— Только не снова. Папа, мы теперь взрослые люди. Ты не можешь ожидать, что просто вышвырнешь его вот так. Я…

— Все еще живешь под нашей крышей, помнишь? — он сорвался.

Джесси бросил мне понимающий взгляд. Игнорируя это, я закричала:

— Ты не можешь снова сделать это папа. Ты не можешь просто выгнать кого — то из моей жизни. Ты больше не можешь принимать решения за меня.

Папа шагнул вперед, сердито дрожа.

— Я доверял тебе, а ты превратила мой магазин в какое — то шоу уродов. Что если местные новости пронюхают об этом? Что если…

— Хватит, — прервал Джесси, что только разозлило моего отца. Не давая моему отцу возможности заговорить, Джесси начал медленно отступать. — Знаешь что? Твой отец прав.

— Джесси, — предупредила я.

— Мне не следовало возвращаться, — он развернулся и начал быстро уходить.

Я сразу же побежала за ним. Хотя мой отец пытался удержать меня, я заметила, что моя мама оттащила его.

— Не сейчас, — услышала я ее шепот.

Сделав мысленную пометку, чтобы спросить ее об этом позже, я догнала Джесси, когда он добрался до двойных дверей.

— Подожди!

Джесси остановился и повернулся, заставив меня врезаться ему в грудь. Я споткнулась, но он протянул руку, чтобы поймать меня, прежде чем я упала. Когда я выпрямилась, он пристально смотрел на меня, ожидая, что я заговорю первая. На этот раз я воспользовалась этой возможностью.

— Ты действительно бросаешь меня? Снова? После…

— Всего, что мы делали прошлой ночью? — он посмотрел на ноги и покачал головой. — Мне нужно знать… ты делала то же самое с Итаном той ночью? И ты позволила ему уйти без боя?

— Ты говоришь идиотские вещи! — закричала я.

— Я видел, как он смотрел на тебя, когда я уезжал. Я видел, как он смотрел на меня. Ты… ты изменила ему со мной?

Я была ошеломлена. Я не могла поверить, что Джесси мог даже подумать, что я сделаю что — то настолько мерзкое.

— Он никак не смотрел на меня. На самом деле, я позволила ему уйти.

Он с удовлетворением кивнул головой.

— Так он ушел от тебя, а не наоборот. Здорово. Это заставляет меня чувствовать себя потрясающе.

— Он опередил меня. Я собиралась рассказать ему о нас, клянусь, — поспорила я. — Хотя, о чем мы можем ему рассказать? Ты почти не говорил со мной всю дорогу сюда, а потом просто высадил меня, не сказав ни слова. Как ты можешь позволить себе злиться на меня, когда снова игнорируешь меня?

Его рот оставался закрытым, но я могла сказать, что он бегал языком по зубам. Он выглядел так, словно его что-то терзало.

Я шагнул вперед.

— Но тебе не нужно уезжать снова. Мы можем сделать так, чтобы все получилось.

Подойдя немного ближе, я поднялась на цыпочках и поцеловала его лицо, слишком испуганная, чтобы коснуться его губ. Щетина на щеке поцарапала мне рот, но я крепко прижалась, словно пытаясь как-то убедить его остаться этим одним поцелуем.

— Это никогда не сработает, — сказал, наконец, он.

Я сделала резкий шаг назад.

— Что? Почему?

— Мы вместе безрассудны, — тихо сказал он. — Сначала это было потрясающе, но сейчас мы слишком стары для этого.

— Это не правда.

— Разве не так? Может быть, в прошлый раз все произошло не по какой — то причине. Может быть, это ошибка — позволить этому случиться в этот раз.

Я не могла поверить в то, что услышала. Он собирался бросить меня снова. После всего, через что мы прошли.

Мое лицо исказилось в маске боли, а потом в маске гнева. Сделав шаг назад, я оттолкнула его.

— Знаешь что? Единственная безрассудная вещь — это ты.

Хотя я действительно не торопилась снова встретиться со своими родителями, я развернулась и начала пробираться к задней части магазина. Я больше не могла смотреть на Джесси. Он слишком много запудривал мне мозги, чтобы сосчитать.

— Рокки! — Джесси позвал, хотя и не пытался пойти за мной. — Ракель!

Я остановилась. Сжимая кулаки, я стиснула зубы.

— Думаю, это правильно, что ты меня так называешь, верно? Только близкие называют меня Рокки.

Он не ответил, но я также не слышала, как открылась дверь. Решив, что я действительно не хочу услышать, как звенят эти колокольчики еще раз, я быстро пробежала к задней части магазина, ни разу не оглянувшись назад.

Глава 28

Страшная зимняя буря прошла так же быстро, как и пришла. Это напомнило мне Джесси, который появился настолько долго, чтобы вызвать вихрь разрушения среди спокойствия. Солнце вновь поднялось, вызвав таяние снега, льда и слякоть на улицах. Если бы только боль могла исчезнуть так же быстро.

Как и большинство отношений между родителями и детьми, мои родители и я были в порядке после нашего первоначального взрыва. Тем не менее, я не могла не думать, что их спокойное поведение было связано с тем, что Джесси снова ушел. Вскоре казалось, что ничего не произошло. Как будто последние несколько недель были плодом нашего воображения. Мои смены приходили и уходили в том же однообразии, что и всегда. Единственным заметным отличием был выцветший бетон, из которого моя мама вычищала фиолетовую краску. О, и новый представитель по маркетингу из рекламного агентства.

Каждый раз, когда звенели колокольчики над дверью, мое сердце скакало, и я искала любые признаки пушистой шапочки. Конечно, шапочка никогда не появлялась, как и знакомая темно-бордовая куртка или знакомая пятичасовая тень.

Я думала о том, стоит ли мне позвонить ему или даже написать смс, но я либо всегда трусила, либо снова начинала злиться. Телефон работал в обоих направлениях, и мне надоело быть тем, кто всегда пытался. Однако, после его третьей пропажи подряд, я оказалась слабее. Я скучала по нему. Сильно.

***

— Что-нибудь слышно от него? — это был глупый вопрос. Он никогда не связывался со Стефани раньше меня.

По крайней мере, я думала, что это было так, пока она не ответила: — Ты хочешь ответ «лучшего друга на веки» или ответ хорошего друга?

— «Лучшего друга на веки», — пробормотала я.

— Он позвонил мне, чтобы сказать, что уезжает.

— Что? Почему он тебе позвонил? — выстрелила я в ответ обвинительным тоном.

К счастью, Стефани была гораздо большим человеком, чем я когда — либо могу быть, и простила мой наглый тон.

— Он сказал мне попрощаться с тобой за него.

— Почему он мне не сказал? Почему ты не сказала мне, прежде чем я спросила?

— Потому что мне потребовалась вечность, чтобы вытащить тебя с собой сегодня. Думаешь, я бы нарочно заставила тебя снова поддаться депрессии?

— Ну, я все еще там, не так ли? — пробормотала я. — Ты можешь в это поверить? За два дня я потеряла двух парней. Это должно быть новый рекорд. Черт, я такая неудачница.

— С таким отношением, да, ты такая, — Стефани откинулась на спинку стула и улыбнулась. — Просто наслаждайся вечером. Пожалуйста?

— Ладно.

Для смены обстановки и столь необходимого отвлечения, Стефани и я решили пойти в милый маленький ресторан рядом с границей округа для раннего ужина. Конечно, это было мило со стороны Стефани предложить взять меня туда, но из — за тусклого света и знойной музыки, я не могла не связать место с датой. Атмосфера, не говоря уже о моей тридцатидолларовой тарелке скудной еды, убила мое настроение.

Я ковырялась в своем обеде, не имея действительно совсем никакого аппетита, в то время как Стефани счастливо жевала ее завышенный по цене стейк из кальмаров.

— Я все еще думаю, что ты должна позвонить ему или хотя бы написать, — твердо сказала она. Как только она произнесла слово «написать», ее телефон зазвонил счастливым совпадением. Стефани сделала все возможное, чтобы проигнорировать уведомление, но, основываясь на натянутости ее плеч и мельканию глазами, я знала, что она сражалась в уже проигранной битве.

— Если ты хочешь проверить свой телефон, просто сделай это, — проворчала я.

— Но сегодня мы говорим о тебе, — возразила она.

Я улыбнулась, тронутая тем, что хотя бы один из моих лучших друзей заботился о том, чтобы поставить меня на первое место. Я покачала головой. — Мы не говорим про меня со школы.

Стефани грустно улыбнулась, зная, что я говорю не о ней. Вероятно, чтобы отвлечь меня больше, чем ее, она взяла свой телефон и прочитала текст, хихикая.

— Это ведь не очередное фото члена, не так ли? — спросила я мягко.

Она с волнением покачала головой.

— Нет! Дэниел наконец-то приедет навестить меня.

Чувство вины ударило меня в грудь. Я не могла поверить, что забыла все об этом. Я такой ужасный друг.

— Когда он придет?

— Сегодня вечером, — она положила свой телефон обратно на цветной стол из слоновой кости и похлопала в ладоши. — Ты можешь в это поверить?

— Нет, — я покачала головой. — Нет, нет.

— «Нет» ты не можешь в это поверить или «нет», как будто…

— Нет! — я громко воскликнула, собрав несколько раздраженных взглядов с близлежащих столов. Я сразу же стушевалась, обильно покраснев.

— Что значит «нет»?

— Я имею в виду, что это опасно, Стеф. Ты больше ничего о нем не знаешь, как и я.

— Я знаю, что он милый и обращает на меня внимание.

— Ну и дела, спасибо, — пробормотала я.

Глаза Стефани расширились.

— Извини. Я не это имела в виду.

Я отмахнулась от нее.

— Забудь.

— Но…

— Я сказала забудь…

Она закрыла рот и опустила голову. — Если ты так беспокоишься обо мне, почему бы тебе не остаться на ночь?

— Где… подожди минутку. Он придет к тебе домой? Стефани! Это безответственно, и ты это знаешь.

Если Стефани хотела отвлечь меня от той бури, которая стала моей жизнью, то она преуспела. Она не только преуспела, она слишком преуспела.

— Тогда останься, — умоляла она. — Он придет в девять.

— Ты просто хотела, чтобы он пришел к тебе, чтобы у вас была возможность переспать с ним, не так ли?

Она пожала плечами.

— Я не собиралась встречаться с ним в отеле, это точно.

— О, да, потому что иметь охрану под рукой — это очень плохая идея.

— Просто зайди. Пожалуйста? Приходи через двадцать пять минут после девяти. Это даст нам время почувствовать друг друга, и если что — то не так, ты зайдешь и дашь мне повод выгнать его.

— Ладно, — я затолкала в рот целую вилку шпината и яростно зажевала. — И что я буду делать, если вы все-таки поладите?

Она ухмыльнулась.

— Вежливо укажу тебе на выход.

— Ты такая… — я сразу забыла, о чем я говорила, когда заметила, как пара вошла в дверь. Я проглотила оставшиеся овощи и уставилась в шоке.

Брови Стефани нахмурились. Она помахала рукой перед моими глазами.

— Земля вызывает Рокки.

Когда я все еще не ответила, она повернула голову и ахнула. Покачав головой, она прошипела:

— Это Итан?

Молча кивнула, наблюдая, как белокурый мужчина ведет красивую рыжеволосую девушку к дальнему столу. На нем были темно — синий свитер в паре с черными слаками и оксфордами. Я хорошо узнала его. Он носил это на нашем первом свидании.

— Вау, он двигается быстро, не так ли? Приятно знать, что меня так легко забыть. Думаю, это не только Джесси, в конце концов, — я воткнула вилку в переваренный кусок спаржи.

Стефани медленно протянула руку, выхватывая у меня прибор. Положив столовое серебро на тарелку, она невинно улыбнулась.

— Ты в порядке?

Я фыркнула и покачала головой.

— Конечно, это так. Это просто…

— Что? — она прошептала.

Я склонила голову.

— Приятно видеть его счастливым. Я не была хороша для него, и я знала, что, в конце концов, причиню ему боль.

— Хорошо?

Я вздохнула.

— И я хотела бы, чтобы это была я.

Она моргнула в замешательстве.

— Но ты только что сказала…

— Я имею в виду, я хотела бы, чтобы это я была счастлива. На свидании. Влюбленная.

Стефани глубоко вздохнула и грустно улыбнулась.

— Ты не можешь быть такой.

— Я знаю, — я закрыла глаза и кивнула. Мне было немного больно от жесткой любви, но я все равно оценила это. Для этого были лучшие друзья, верно?

— Я имею в виду, что ты не можешь влюбиться, потому что ты уже влюблена. Ты была влюблена все это время.

Блеск воды застил мои глаза. Шмыгнув носом, я заставила себя улыбнуться. — Так что же мне делать?

Она посмотрела на свои руки и вздохнула. — Хотела бы я тебе сказать, но только ты уже знаешь ответ на этот вопрос. 

Глава 29

Старая, запятнанная, разорванная картонная коробка стояла на краю моей кровати, маня меня. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к ней, но быстро отдернула её. Какая от этого польза? Неужели мне действительно нужно было мучить себя этим снова?

С раздраженным криком я вытянула ногу и пнула ее с кровати. Она приземлилась вверх ногами на мой пол, сбрасывая все содержимое в кучу. Красный блеск от стримеров взорвался на моем ковре, как счастливое пятно крови, и фотографии теперь были согнуты пополам. Раньше я была бы подавлена, увидев, что все так сильно повреждено, но теперь мне действительно было все равно. Какая польза от сохранения того, что я изначально считала счастливым временем в моей жизни, когда теперь я поняла, что я всего лишь заблуждалась?

Подтянув ноги, я обхватила колени руками и положила подбородок сверху. Цифровые часы на моей тумбочке вспыхнули в 20:55. Скоро мне придется отправиться к Стефани и пережить ночь пыток. Не то, чтобы я не была счастлива за ее возможный надвигающийся роман. Честно говоря, меня тошнило от всего, что связано со старшей школой. Включая Дэниела.

Около девяти часов я тихо поднялась с кровати и подошла к ящику. Намереваясь убрать беспорядок, я поспешно остановилась, когда заметила выцветший черный материал старой куртки Джесси, выглядывающей изнутри. Быстро повернувшись, я практически выбежала из своей комнаты.

Мои родители все еще были в магазине, за что я была благодарна. Хотя они в значительной степени простили меня после того, как я объяснила, насколько увеличились наши продажи, продавая эти соломинки, я не могла не чувствовать, как будто я все еще ходила по скорлупе вокруг них. По крайней мере, в выпускном классе я знала, что мне придется выдержать еще один семестр, пока я не перееду из дома, но теперь кто знал, сколько времени это займет?

К тому времени, как я добралась до своей машины, я была истощена как физически, так и эмоционально. Я схватила ключи от машины из кармана и почувствовала, как моя рука прижимается к телефону. Силиконовая крышка телефона ощущалась, как будто этоогонь, сжигающий меня до глубины души. Это было похоже на свинец, тянувший меня вниз своим весом и удерживающий меня от дальнейших движений. Стефани сказала мне, что только я знаю, что делать, и в тот момент я поняла, что она права.

Прежде чем я смогла отговорить себя от этого, вытащила свой телефон из кармана и поспешно открыла сообщение, чтобы написать Джесси. Хорошо зная, что это может быть последний раз, когда я когда-либо говорю с ним снова, я думала долго и упорно, прежде чем начала печатать.

Пять лет — это очень долгий срок, и так как это может быть последний раз, когда я говорю с тобой за последующие еще пять лет, я просто хотела сказать…

Что я хотела сказать? Закрыла глаза и наклонилась к машине, подняв одну ногу, чтобы она упиралась в сиденье. Я уперлась одной стороной лица о мое колено и взяла перерыв, чтобы подумать.

Спасибо за годы дружбы. Я не была бы той, кто я сегодня без тебя, и я ценю это. Я знаю, это звучит странно, но ты на самом деле научил меня стремиться к тому, какой может быть настоящая любовь. Как бы необъяснимо это ни было, я не могу не думать, что моя неспособность построить отношения была из-за того, что я сравнила их всех с тобой. Спасибо, что установил для меня эту планку, и спасибо, что любишь меня, даже если это было твоим особенным способом.

Я вытерла слезы и громко шмыгнула носом.

Прощай еще раз, старый друг.

Сделала один последний глоток воздуха, прежде чем, наконец, завести мою машину. Решив отключить радио на случай, если решит сыграть грустная песня о любви, я поехала в квартиру Стефани в полной тишине.

Глава 30

Я стояла перед кремовой дверью и подняла руку, чтобы постучать, когда она внезапно распахнулась. Испугавшись, я отпрыгнула назад, в то время как, вышел седовласый мужчина. Мне пришлось присматриваться, потому что этот человек был не тем, как я представляла себе Дэниела. Он был всего на дюйм выше, чем я, и это, учитывая, насколько я невысокая. Он также был тощим типом с тощими руками и огромным животом. Излишне говорить, что годы, конечно, не были добры к нему.

— Дэниел? — проскрипела я, прежде чем смогла остановиться.

Он улыбнулся, глядя на меня сверху вниз.

— Ну, если это Ракель Росси. Вау! Ты не постарела ни на день.

— Эм, спасибо, — я неуклюже прыгала с одной ноги на другую. Я всматривалась через его плечо в поисках каких-либо признаков Стефани и почувствовала облегчение, когда увидела, как она вошла в дверной проем.

— Рокки! — завизжала она. Убедившись, что Даниил не смотрел, она сказала одними губами: «Слава Богу».

Я потянула за кожу у основания шеи и нахмурилась.

— Эм, могу я войти или сейчас не самое подходящее время…?

— О, это прекрасное время! Он как раз собирался уходить, — Стефани схватила меня за руку и затащила внутрь, прежде чем Дэниел смог хоть слово сказать. Она практически притащила меня в свою гостиную после того, как захлопнула дверь.

— Ничего себе, это было грубо, — я отмахнулась, как только она меня отпустила. Глядя на Стефани, я ухмыльнулась.

— Дай угадаю, твоя поездка по воспоминаниям не была такой удивительной, как ты думала, да?

Она поморщилась.

— Эх! Он совсем не такой, как я ожидала.

— Кого волнует, что он на пять дюймов короче тебя? — поддразнила я. Торжественно постучал в грудь. — То, что внутри, вот что имеет значение.

Она закатила глаза.

— Дело не только в этом. Неудивительно, что у нас тогда не получилось. Он все еще думает, что он большой ловелас.

— Вместе с его пивным животом, он огромен, — хмыкнула я.

Она откинула голову назад и издала крошечный стон.

— Это была катастрофа. Напомни мне больше никогда не возвращаться в прошлое.

— Только если ты сделаешь то же самое для меня, — ответила я тихим тоном.

Моя лучшая подруга выпрямила голову и вопросительно посмотрела на меня.

— Что-то случилось?

Я потащилась к ее дивану, и плюхнулась вниз.

— Нет. Вообще ничего не произошло.

— Рокки.

Я расположилась так, что лежала в позе зародыша и сделала глубокий вдох.

— В смысле, я написала ему.

Ее глаза расширились.

— Что? Что ты написала?

Я схватила одну из ее подушек с кисточками и притянула ее к своей груди. Перебирая маленькие ниточки, я пожала плечами.

— Просто поблагодарила его за дружбу и сказала ему, прощай.

— О, — ее губы немного надулись. — Он ответил?

Я нахмурилась.

— Я не уверена, вообще — то. Просто убрала свой телефон.

Она уставилась на меня, как на самого глупого человека на планете.

— Что? — я подняла подушку так, чтобы она закрывала половину моего лица. — Отправка этого сообщения была довольно травмирующей для меня. Нет необходимости увеличивать боль.

— Просто возьми свой телефон, — потребовала она.

— Ладно, — все еще свернувшись на диване, мне удалось маневрировать рукой, чтобы я смогла вытащить телефон из моего тесного кармана. Схватив его, как будто это был спасательный круг, я лихорадочно покачала головой. — Я не могу.

— Дай мне его, — прежде чем я смогла протестовать, Стефани топнула и вытащила его из моей руки. — Пароль?

— 10–28.

Стефани опустила телефон и подняла недавно окрашенную бровь. Ух ты, она определенно подготовилась к Дэниелу сегодня. Поджав губы, она спросила:

— День рождения Джесси?

Я пожала плечами, но не ответила.

Покачав головой, она разблокировала мой телефон и ахнула.

— Он ответил на смс!

— Правда? — я стремительно села прямо и сглотнула. — Что он написал? Вообще-то, нет, не говори мне… нет, на самом деле скажи… подожди, там о плохом?

— О, боже мой, — Стефани с раздражением покачала головой. — Просто успокойся, хорошо? Там написано…

Я поморщилась, готовясь к худшему.

«Есть слишком много вещей, чтобы сказать их в смс.»

Стефани остановилась и подмигнула.

— Да, может быть, ты должна была подумать об этом в первую очередь.

— Просто продолжай читать! — зашипела.

Улыбаясь, она продолжила.

«Встретимся в начале конца. Давай поговорим.»

Она опустила телефон и нахмурилась.

— Начало конца? Что за загадочная, философская чушь это была?

Я вскочила на ноги, выхватывая телефон из ее руки.

— Я точно знаю, где это.

— Где? — крикнула она мне вслед, когда я выбегала за дверь.

— Футбольное поле.

Глава 31

Я обычно ходила на трибуны каждый день после школы до конца выпускного года. Знаю, это звучит немного глупо, но после того, как Джесси уехал, я подумала, что однажды он будет ждать меня там. Представляла, как он сидит в том же по счету ряду, одетый в точно такой же пиджак с вечера выпускников. Конечно, я никогда не возвращала ему пиджак, так что мечта была невыполнимой более чем из-за одной причины.

Кто бы мог подумать, что через пять лет это видение действительно станет реальностью? Только не я, но вот сейчас — я возвращаюсь в свою альма-матер, задаваясь вопросом, собирается ли история повториться.

Затхлый зимний воздух ударил меня по лицу, как гигантская кувалда. В отличие от осенней ночи возвращения домой, эта ночь была невыносимо холодной. Молча проклинала Джесси, когда проходила мимо главного здания к заднему полю, желая, чтобы у меня был портативный обогреватель, застрявший где-то внутри моего нижнего белья.

Заметка для себя — изобрести греющий бюстгальтер.

Резкий отблеск от «пятничных ночных огней» был как мой маяк на поле, которое я так хорошо знала. Несмотря на то, что бесчисленные ремонтные работы привели к несколько другому виду средней школы, не было никакой ошибки в узнавании огромного спортзала или узкой дорожки, изгибающейся к закрытому полю. Это было слишком ностальгично, и я почти нашла себя тянущейся к своим волосам, готовая вырвать заколки.

Это было немного жутковато ходить по школе в одиночку, даже без единого сверчка, который бы аккомпанировал эху моих шагов. Я даже обнаружила, что скучаю по банальным песням о любви, исходящим из тренажерного зала, тоскуя по любому звуку, кроме моих тревожных вдохов.

Когда я обогнула угол возле старой билетной кассы, я заметила кого — то, сидящего на вершине трибуны. Фигура сгорбилась и раскачивалась взад и вперед. Это выглядело так, как будто он скандировал или, на крайний случай, перебегал его ряд.

Вдыхая глоток воздуха, я направилась вперед, видя только его силуэт. Больше не замечала резкого укуса ветра, не замечала жесткого перехода с бетона на слякотную траву. Моя миссия заключалась в том, чтобы встретиться с ним, и пока я это не сделала, это было все, о чем я могла думать.

— Привет, Рокки, — его голос звучал как миллион ангелов, поющих песню Принца. Слышать это после моей страшной прогулки по кампусу — не говоря уже о трех днях радиомолчания — было похоже на поиск оазиса посреди пустыни.

Джесси выпрямился, но не оставил свое место на трибуне. Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Я вижу, леди снова в красном.

Нахмурившись, я посмотрела на свой наряд и поняла, что мой пиджак был почти такого же оттенка как мое платья на выпускной. Дерьмо. Кто бы мог подумать?

— Это не специально. Это единственное зимнее пальто, которое у меня есть. Я действительно должна купить еще, учитывая, насколько дерьмовый снег был в последнее время, — ответила я, достигнув нижнего ряда сидений. Крепко поставив одну ногу на скользкую трибуну, начала подниматься, что казалось миллионом шагов.

— Ты ненавидишь снег, я понял.

— Эта мультяшная Ледяная Королева может выкусить.

К тому времени, когда я достигла вершины, колебалась, задаваясь вопросом, куда сесть. Должна ли я быть рядом с ним и вести себя так, как будто ничего не произошло? Опять же, это помешало бы мне смотреть ему в глаза. Или я должна сидеть на одной ступеньке ниже него и все время смотреть на него? Но он будет сидеть выше меня и теоретически, получит психологическое преимущество.

К счастью, мне не пришлось решать. Джесси погладил место рядом с ним:

— Пожалуйста, присядь.

Кивнув головой, я уступила, убедившись, что между нами было, по крайней мере, три дюйма. Выдувая воздух на руки, я терла их вместе, отчаянно желая согреться.

— Ты хотел меня видеть?

Он выглядел… страдающим — лучшее слово, которое я могла придумать, чтобы описать напряженность его рта и нахмуренные брови. Он сложил руки и вздохнул.

— Что случилось, Рокки?

— Эм, ты снова бросил меня и…

— Это не то, что я имел в виду, — прервал он, сжимая свои верхние и нижние зубы вместе. — Я имею в виду, как я влюбился в тебя? Я не должен был ни в кого влюбляться.

Мое сердце оживилось.

— Я… Я не знаю, как на это ответить.

Джесси закрыл глаза и наклонил голову в сторону.

— Я никогда не был поклонником любви. Всю мою жизнь мои родители были на какой-то… дисфункциональной херне. Я думал, что найти кого-то особенного — это просто глупый миф, придуманный мировыми компаниями поздравительных открыток.

— Ничего себе, никогда не причисляла тебя к теоретику заговоров, — слабо пошутила я.

Игнорируя меня, он закрыл глаза, словно пытаясь вспомнить далекий сон.

— Я помню тот день, когда это произошло. Конечно, видел вас со Стефани с начальной школы, но никогда не думал поговорить с вами обоими. Имею в виду, зачем мне это? У нас не было ничего общего. Кроме того, я всегда был одиночкой и мне это нравилось.

Одиночка? Не со всеми девушками, с которыми ты встречался.

— Затем миссис Харрис заставила нас выбирать группы на биологии, и, как обычно, я остался один. Глупая администрация, верно? Не убедились, что каждый класс имеет четное число студентов. В каждом классе всегда есть один чудак, и этим чудаком был я.

Я нахмурилась.

— Почему я этого не помню? Просто думала, что тебя назначили к нам.

— Так и было, — согласился он. — Миссис Харрис не считала справедливым для меня работать в одиночку, и, честно говоря, она, вероятно, думала, что я не смогу сдать без помощи ее двух лучших учениц, — он остановился и рассмеялся. — Когда она сказала мне, что я должен работать с тобой, я был огорчен.

— Приятно знать, что ты думал о нас, как о слабачках, — пробормотала я.

Он покачал головой.

— Нет, совсем наоборот.

— Что ты имеешь в виду?

Наконец, он открыл глаза, показав знакомые мне карие глаза, которые я так любила. Они сверкали некой детской невинностью, которую я давно не видела. Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, что он действительно наслаждался своей поездкой по воспоминаниям прошлого.

— Ты думаешь, что я никогда не знал, что ученики говорили обо мне? — спросил он тихо.

— Что ты был горячим? Бунтарь без причины?

Он покачал головой.

— Что они боялись этого нарушителя спокойствия из плохой части города. Что они сочувствовали мне, потому что моя мама была пьяницей, и из-за этого я, вероятно, тоже. Глупо, правда? Я имею в виду, я был всего лишь ребенком.

Мои губы слегка задрожали.

— Я этого не знала.

Он улыбнулся.

— Я знаю, что это так.

— Правда?

Он кивнул.

— Когда я подошел к вашему столу, ты сказала: «Привет! Добро пожаловать в группу. Извини, что застрял с нами, но мы счастливы, что ты на борту». Ты не выглядела испуганной и не выглядела так, будто жалела меня. На самом деле, ты сразу вернулась к работе, как будто ничего особенного не произошло.

— Я все это сказала? — я с изумлением покачала головой. — Как ты это помнишь?

— Я помню все, что ты сказала мне, — он смотрел на свои ладони, открывая и закрывая пальцы. — Я думаю, что именно в этот момент я начал влюбляться в тебя.

Я с недоверием покачала головой.

— Ну, хорошо, что я не сказала что — то вроде: «хочешь потрогать мои сиськи?» Мы, вероятно, целовались бы на этом лабораторном столе. Миссис Харрис больше не захотела бы видеть нас на биологии.

— Я серьезно, — настаивал он.

Я потеряла улыбку.

— Джесси, ты ведешь себя нелепо. Ты не мог влюбиться в меня тогда. Ты даже не знал меня.

— Ну, я сделал это. С того момента, как ты впервые заговорила со мной, я понял, что ты особенная, — он протянул руку и положил ее мне на колено. — Учитывая твое удивление, могу ли я с уверенностью предположить, что это была не любовь с первого взгляда для тебя? Сколько времени прошло, прежде чем я начал тебе нравиться?

Я не отвечала.

— Как долго, Рокки? — он подтолкнул.

Я покачала головой.

— Как долго?

Я вздохнула и потерла лоб.

— Я бы солгала, если бы сказала, что ты мене не сразу понравился, но раз уж ты спрашиваешь о полномасштабных чувствах, я бы сказала… около недели?

Он откинул голову назад и издал смех, который громко эхом разнесся по полю.

— Если это заняло у тебя всего неделю, почему ты не поверишь, что это заняло у меня только один момент?

— Потому что…

— Что?

— Почему я? Почему не Стефани? Она тоже была там.

Он слегка улыбнулся.

— Потому что, когда ты приветствовала меня, ты действительно посмотрела на меня. Ты не видела во мне нарушителя спокойствия из плохого квартала. Ты не смотрела на меня так, как будто сожалеешь обо мне. Черт, ты даже извинилась передо мной за то, что мне пришлось присоединиться к твоей группе.

— И что?

— То, что это много значило для меня. Ты была первым человеком, который смотрел на меня как на человека — важного человека. Я никогда этого не забуду, — он приподнял бровь и лукаво добавил: — Плюс, ты тоже была милой.

Я покраснела.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Чтобы ты знала, как мне было трудно оставить тебя той ночью, — объяснил он. — Я любил тебя с самого первого дня, и мысль о том, чтобы уехать, разбила мне сердце. Когда мой отец приехал забрать меня, ему пришлось тащить меня к своей машине. Я пинался и кричал…

— Но?

Он склонил голову.

— Но я, в конце концов, пошел охотно на это.

— Почему? — я вела себя как ребенок, и я это знала.

— Он сказал мне, что мне нужно научиться быть мужчиной. Хорошим человеком. Он также сказал мне, что я не должен даже думать о том, чтобы быть с кем — то вроде тебя, пока я не перестану вести себя как дурак и не стану лучше.

— Кто-то вроде меня? И какая же я? — я нахмурилась.

— Умная. Щедрая. Заботливая. Идеальная, — он прикусил нижнюю губу, заставляя ее опухнуть с одной стороны. — Он также сказал мне, что я не захочу рисковать, чтобы отношения закончились так же, как и его. Мне нужно было оградить себя от плохой окружающей среды, чтобы разорвать цикл.

— И именно поэтому ты оградился от меня. Как ты и сказал, я была спусковым крючком, — у меня вырвался бессильный смешок.

— Да, насчет этого… прости, что назвал тебя так. Это неправда.

— Но ты сказал…

— Я знаю, что я сказал, — прервал он. — Думаю, что просто искал любой повод, чтобы заставить себя чувствовать лучше из-за моих ошибках. Знаешь, я всегда планировал вернуться. Как я и обещал, я собирался взять тебя с собой. Но я был слабым. Когда я перестал говорить с тобой, это было потому, что ты была в колледже. Я был уверен, что у тебя новые друзья и новая жизнь. Куда бы я мог в это вписаться? Ты всегда была на шаг впереди меня, а я просто учился ходить. Я испугался.

— Это глупо, — хотя я сказала эти слова, я поняла, что именно так я себя чувствую с тех пор, как он вернулся из Чарльстона.

Он склонил голову.

— Я знаю, что это было так, и к тому времени, когда я понял, как глуп я был из — за того, что испугался из-за ничего, прошло много времени. Каждый раз, когда я собирался позвонить тебе, появлялся новый страх. Захочешь ли поговорить со мной? Разозлишься ли? Довольно скоро я обнаружил, что беспокоюсь о том, что я никогда не буду полностью тем человеком, которым мой отец хотел, чтобы я был — человеком, который достаточно хорош для тебя. Я всегда боялся, что стану как моя мама.

Я посмотрела вниз на траву и представила старую флягу, лежащую на земле. Было странно, насколько знакомо это чувство, но насколько все было по-другому.

— У тебя были трудные времена, но я не думаю, что ты когда-либо был бы таким, как она.

— И видишь, это еще одна причина, которая меня напугала.

— Я не понимаю.

— Ты всегда верила в меня больше, чем я верил в себя. Я был парализован, что никогда не смогу этого сделать, — он усмехнулся. — По крайней мере, Стефани никогда не сдерживала свой большой рот. Она дала мне понять, что я глуп. С тобой… ты всегда видела во мне хорошее. Ты знаешь, какое это было давление?

— Но ты действительно соответствовал ему. В Чарльстоне было очевидно, что ты чего — то добился. Я говорю не о том, чтобы просто открыть бизнес, а о том, как твои сотрудники смотрят на тебя. Они уважают тебя. Я всегда считала, что ты заслуживаешь уважения.

— Спасибо.

Я грустно кивнула.

— Признай это. Ты никогда не собирался возвращаться, не так ли? Если бы твоя мама не заболела… у тебя была новая жизнь в Чарльстоне. Ты никогда не собирался здесь оставаться.

— Нет, — прошептал он.

Я собрала свои губы вместе и медленно выдохнула, создавая тот идеальный туман, который я всегда любила. Однако даже сейчас этого было недостаточно, чтобы утешить меня. Повторив его предыдущую мысль, я прошептала:

— Жизнь случается.

— Жизнь случается, — согласился он.

Я проглотила то, что было на вкус как горькая таблетка во рту.

— Ты всегда планировал найти сиделку для своей мамы, не так ли? Вот почему ты вернулся.

— Я действительно хотел позаботиться о ней… но мы оба знали, что это не сработает. Имею в виду, что человек не может принимать только то, что его называют ошибкой или глупым так много раз.

— Я — я…, — мой голос затих. Казалось, не было ничего, что я могла бы сказать, что было бы достаточно стоящим.

— С первого дня мы с ней начали подбирать медсестер вместе. Это была самая близкая деятельность матери и сына, которую мы когда — либо делали с тех пор, как она купила мне эту фляжку, когда мне было шестнадцать. Я знаю, что должен был постараться спасти наши отношения, но я не смог.

Вопрос грыз меня изнутри.

— Ты сказал мне, что намеренно взялся за работу, чтобы увидеть меня. Ты думал, что между нами что-нибудь случится? Ты собирался попробовать?

— Хотел бы я ответить на этот вопрос, — ответил он правдиво. — Честно говоря — и ты знаешь это — я боялся, что мы больше не знаем друг друга. Что ты всего лишь плод моей памяти, картина, висящая на моей стене, — на его губах появилась мягкая улыбка. — Но я был неправ. В тот момент, когда я увидел тебя, я понял, что никогда не переставал любить тебя, и я собирался изо всех сил постараться, чтобы наконец завоевать твое сердце… конечно, бросать фаллоимитаторы на твое лицо, вероятно, не было хорошей идеей.

Я смеялась сквозь слезящиеся глаза.

— Теперь, когда ты упомянул об этом, мне всегда было интересно, действительно ли ты купил их для этого случая.

— Нет, они из моего личного тайника, — ответил он с серьезным лицом.

— Что? — кровь стекла с моего лица.

— Я пошутил! Фу, ты, правда, думаешь, что мне это нравится? — он издал искренний смешок. — Ты видела мою квартиру. Никаких фаллоимитаторов и наручников, верно?

Мои щеки сразу покраснели, представив его прикованным к кровати. Возьми себя в руки, Рокки.

— Нет, я достал их в «Суровой Лагуне». Ты когда-нибудь была там? Хорошие люди. Действительно хорошие. Просто сказал им, что мне нужен товар для бизнеса.

— Ох, Боже.

Он ухмыльнулся.

— Коробка все еще в Подземелье, если тебе когда-нибудь понадобится.

— Фу, я должна убрать это оттуда, прежде чем мои родители найдут это.

Он немного посмеялся вместе со мной, прежде чем наши хихиканья затихли в ночи. Я сжала свои голые руки вместе, сожалея, что не захватила варежки. Джесси, заметив, как я продолжаю дуть на них, схватил обе руки и поместил их в свои в перчатках. Обычно, это действие само по себе вызвало бы метание бабочек в животе, но не в эту ночь. Была тяжесть в груди. Такое же чувство было у меня в ночь, когда он уехал.

— Начало конца, — пробормотала я.

— Что? — он моргнул, крепче сжав мои руки.

— Вот почему ты попросил меня встретиться с тобой здесь? Это начало конца снова и снова?

Его губы сжались.

— Мы пытались, Рокки.

— Неужели? — сказала я. — Потому что мне кажется, что все, что мы делали, это выкидывали номера, говорили друг другу, что мы любим и…

— Спали вместе? — он предположил

— Да, — я покачала головой и громко выдохнула. — И где мы здесь пытались?

— Позволь мне спросить тебя, кем ты хочешь, чтобы мы были?

Вместе? Замужем? Жить долго и счастливо?

— Я… Я не знаю, как на это ответить.

— Позволь мне перефразировать вопрос. Ты просто хотела, чтобы мы трахнулись на одну ночь или что-то, что значит намного больше?

Я отняла руки и нахмурилась.

— Ты знаешь ответ на этот вопрос.

Он кивнул.

— Ну, чувство взаимное, Рокки, — он показал на нас. — Я хочу, чтобы это работало так же, как и ты, но как это произойдет, если мы оба не хотим сдвинуться с места? Мы оба чертовски упрямы. Мы всегда были такими.

Я зацепила зубами нижнюю губу и потянула за свободный кусок кожи.

— Я не знаю, что делать. Как происходят какие — либо отношения? Честно говоря, я даже не была в отношениях достаточно долго, чтобы знать, как все это работает.

— Что ты имеешь в виду?

Я схватила его за руку и сильно сжала, беспокоясь, что он растворится в воздухе.

— Я встречалась, да. Пыталась заставить все работать. Хотя, никто никогда не жил с образом, который у меня был с тобой. Даже Итан…, — мой голос затих, когда я заметила, что Джесси застыл рядом со мной. Решив все делать постепенно, я объяснила — Даже с раннего возраста я знала, что ты другой. Ты заставлял меня чувствовать.

— Возбуждение?

Я засмеялась и убрала руку, чтобы ударить его.

— Нет! Я имею в виду, что ты заставлял меня почувствовать, что я достаточно храбрая, чтобы что-то сделать. Ты заставлял меня чувствовать себя живой и страстной. У меня никогда не было такого взбудораженного чувства. Я чувствовала…

Он снова схватил меня за руку.

— Что?

— Что ты хорошо дополнял меня. В этом есть смысл?

— Есть, — его глаза засияли на мгновение, прежде чем снова потухнуть. — Ты сказала мне, что не можешь себе представить переезд в Чарльстон прямо сейчас, верно?

— Да, но, возможно, если я…

— Нет, — он покачал головой. — Ты была права. Как я мог ожидать, что ты соберешь вещи и переедешь вот так? Это было довольно глупо с моей стороны. Думаю, я попал в эту фантазию.

— Но мы не фантазия… по крайней мере, я не думала, что мы были ей.

— Ты уверена?

— Ты скоро уезжаешь, не так ли? — мой голос треснул, когда, наконец-то, наступила реальность. — Вот почему ты пригласил меня сюда. Покончить с вещами, прежде чем они начнутся.

— Нет, это не так, — его голос был твердым. — Я попросил прийти тебя, чтобы мы могли положить конец тому дерьму, которым мы кормили друг друга, и на самом деле построить начало. Я не жду, что ты сразу переедешь, и не хочу, чтобы ты ожидала, что я перееду обратно.

Ну, вот и пришел этот вопрос.

Я в замешательстве сжала лицо.

— Так чего же ты хочешь? Это прощание или нет?

Его голос дрогнул.

— Это — «увидимся позже».

Чувство падения моего сердца становилось для меня слишком знакомым. И все же, сколько бы раз я это ни чувствовала, я еще далека от того, чтобы привыкнуть к палящей боли.

— Когда ты уезжаешь?

— Завтра, — ответил он едва шепотом.

— Так скоро?

— У меня работа.

Я грустно кивнула головой.

— Я знаю… просто трудно думать о тебе так.

— Как?

Я пожала плечами.

— Не как о Джесси из средней школы.

Он протянул руку и схватил меня за плечи, повернув мой торс к нему. Не отпуская меня, он посмотрел мне в глаза и сказал:

— Я все еще думаю, что мы те же люди в глубине души. Лучше в большинстве случаев, но те же самые в некоторых других. Как говорится, я думаю, что ты права. Несмотря на нашу историю, я думаю, что мы должны узнать друг друга. Какие люди мы теперь.

— Джесси Тайлер на самом деле согласен со мной? — я нашла в себе силы пошутить.

Он усмехнулся.

— Я говорю о том, что мы можем продолжать это, но мы должны сделать это правильно. Мы оба пока не можем ожидать чего — то гигантского. Это несправедливо по отношению к каждому из нас.

Мое лицо погрустнело.

— Так что это значит для нас?

— Я думаю, это означает, что мы не торопимся. Какое-то время будем общаться на расстоянии, и, возможно, если все будет хорошо, мы выясним, что мы хотим сделать.

— Возможно?

Он ухмыльнулся.

— Когда все будет хорошо.

— Не торопимся, да? — я бросила взгляд и нахмурилась. — Я думаю, что это умно. Как я уже сказала, иногда мне кажется, что я так хорошо тебя знаю, а иногда нет.

Его глаза бродили вверх и вниз по моему телу, прежде чем он кивнул. Он выглядел так, как будто это ранило его согласиться.

— Я думаю, что это будет самая ответственная вещь, да? Самая взрослая?

— Да, наверное, — я наклонила голову в мыслях и пробормотала: — Вау.

— Что?

— Я поцеловалась, напала на тебя и переспала с тобой перед официальным свиданием. Мне кажется, что я не знаю, что значит делать это медленно. Похоже, взрослая Рокки — стерва, не так ли?

— О, ты и понятия не имеешь, — он отпустил мои плечи и поднес руки к моему лицу, обнимая за щеки. Его теплое дыхание омывало кожу между моей верхней губой и носом всего на секунду, прежде чем он наклонился ко мне.

Я облизала губы в ожидании, произнося тихую молитву благодарности. Как ни было горько в тот момент, я не могла не чувствовать себя благодарной, что на этот раз мои фантазии были реальностью. Рокки из старшей школы наконец — то получила свой поцелуй на выпускной. На мгновение я почти услышала раздражающую песню — ТУК.

— Ты постукиваешь пальцами? — Джесси отстранился и приподнял бровь.

— О! — я застенчиво усмехнулась. — Я знаю, это звучит странно, но…

— Ты тоже слышишь эту песню, играющую у тебя в голове?

Я ошарашенно посмотрела на него.

— Тук, тук, тук твоего сердца.

— Целуй, целуй, целуй, чтобы мы никогда не расставались, — подпел он.

Мы взорвались смехом, прижимая наши тела ближе, друг к другу.

— Тупая песня, — прокомментировал он. — Удивлен, что ты все еще помнишь ее.

— Ну, сложно забыть саундтрек к довольно запоминающейся ночи.

— Запоминающейся, хорошо — пробормотал он. — Если бы я мог вернуться и изменить это, я бы сделал.

Я посмотрела в небо и улыбнулась.

— Я знаю, это звучит странно, но я не думаю, что я бы сделала это.

Он нахмурился.

— Почему нет?

Я ухмыльнулась и объяснила:

— Я бы снова пережила это дерьмо, если бы мне гарантировали, что это закончится так.

Он покачал головой.

— Это еще не конец, Рокки.

— Я знаю…

— Нет, ты не веришь, и это моя вина, что это так, — он глубоко вздохнул и успокаивающе улыбнулся. — Я обещаю, что мы сделаем это.

— Не спеша?

Он кивнул.

— Хоть мне это ужасно не нравится, но да.

С озорным блеском в глазах, я покачала головой.

— Нет, мы не будем.

— Нет.

Я протянула руку и схватила его за воротник, притянув его к себе.

Он усмехнулся, его глаза сверкали мальчишеским интересом.

— Что ты делаешь?

Вспоминая новогодний вечер, ночь в его квартире, и каждый день в средней школе, когда я жалела, что не сделала ход; я притянула его к себе так сильно, что латунные пуговицы его куртки вонзились в мою кожу.

— Ты что-то забыл.

— О? И что это? — спросил он с весельем.

Я подмигнула.

— Джесси и Рокки никогда не хотели взрослеть, не так ли? Они не хотели превращаться в скучных взрослых.

Понимающая улыбка появилась на его лице.

— Значит ли это, что ты за какие-то махинации?

Я почувствовала, что немного слабею.

— Одну перед отъездом?

Его глаза потемнели.

— Одну для начала.

Излишне говорить, что секса на холодной трибуне не было в ту ночь. Тем не менее, секс в моей машине было другой историей. Понимание того, что Джесси уезжал на следующее утро, вызвало еще больше эмоций, чем наша первая ночь вместе. Во всяком случае, это сделало его более страстным.

Сжавшись на заднем сидении моего внедорожника, Джесси и я соединились, говоря, что любим друг друга и прощаясь нашими телами. Он парил надо мной, вонзаясь в меня и шепча:

— Я всегда знал, что мы будем вместе.

Он снова собирался уезжать. Как это могло быть «вместе»?

Хотя я стонала в экстазе, стонала от каждого сосания, каждого поцелуя и каждого прикосновения, я не могла оттолкнуть печаль, которая съедала меня изнутри. Джесси вошел в меня в последний раз, и внезапно я обнаружила, что плачу, конвульсируя самым приятным образом. К сожалению, со всеми моими эмоциями, я чувствовала себя подавленной и неуверенной в том, что делать. Прежде чем я смогла остановиться, из моих глаз потекли слезы.

Джесси услышал, как я хлюпаю, и сразу же оторвался от меня.

— Ты в порядке?

Почувствовав себя глупо, я вытерла нос и кивнула.

— Женщины могут плакать во время оргазмов.

Его губы сжались.

— Ты уверена, что это единственная причина?

Я сглотнула и позволила легкому всхлипу вырваться из моего рта.

— Ты снова уезжаешь.

Сделав глубокий вдох, Джесси опустился и поцеловал оба моих глаза, прижимая губы к моим слезам.

— Я человек слова, и я знаю, что однажды мы сбежим вместе. Это займет время, прежде чем ты почувствуешь себя достаточно комфортно, чтобы уйти, и я не виню тебя за то, что ты сомневаешься в этом. Так что, пожалуйста, не плачь.

— И все равно мне плохо. Я люблю тебя… почему не могу просто взять и уйти?

Он вытер мое лицо и пристально посмотрел мне в глаза.

— Это потому, что ты боишься, что я снова от тебя отгорожусь. Потому что тебе здесь комфортно. Есть много причин «почему» и ты знаешь что? Это нормально — чувствовать их. Это не меняет моих чувств к тебе.

— Но теперь мы снова должны быть порознь, — мой голос колебался.

— У меня достаточно веры в нас, чтобы пройти через эту небольшую загвоздку.

Я нахмурилась с сомнением.

— Как ты можешь быть так уверен?

— Потому что после изгнания, властных родителей, пяти лет молчания и двухсот миль между нами, мы, наконец, делаем это прямо здесь, прямо сейчас.

— Трахаемся? — спросила я смиренно.

Он покачал головой.

— Занимаемся любовью. И Рокки, эта любовь будет тем, что поможет нам пройти через это. Это закроет расстояние, и что более важно, это поможет мне сдержать обещание.

Глава 32

Шесть месяцев спустя

— Эй! — я махала рукой из стороны в сторону, со слащавой ухмылкой на моем лице. Джесси смотрел на меня с такой же глупой улыбкой. — Как проходит твой день

— Лучше сейчас, когда ты здесь, — Джесси подвинул свой ноутбук, и мне стало лучше его видно. Солнце светило из соседнего окна, подчеркивая его недавно побритое лицо.

— Что случилось с твоим лицом? Мне нравились волосы! — я нахмурилась.

— Несчастный случай с бритвой. Не волнуйся, они снова вырастут, — пошутил он.

Это то, из чего состояли наши ночи. И наше утро. И вторая половина дня. Вообще-то, любое свободное время мы с ним проводили либо по телефону, либо в видеочате. Это полностью сделало дистанцию терпимой.

— Как работа? — я потянулась и положила картофельный чипс в рот, громко хрустя, прекрасно зная, что звук раздражает Джесси.

— Детка, серьезно?

Ухмыляясь, я поместила тонкую чипсу между верхним и нижним зубами, медленно кусая.

Он закатил глаза, но рассмеялся.

— Отвечаю на твой вопрос, на работе все хорошо. На самом деле, мы немного нервничаем из-за нашей новой хостесс, что приехала сюда, если ты понимаешь, о чем я.

— Да, жаль, что у Ханны не получилось, — солгала я.

— О, я вижу, что ты действительно переживаешь, — он подмигнул.

Я пожала плечами.

— Эй, я действительно не могу винить ее за то, что она ушла. Узнать, что единственная причина, по которой ты работаешь в компании — встречаться с кем — то другим, это отстой.

Он пытался сохранить суровое лицо, но не смог бороться со смехом, который вырвался.

— Мы никогда не сможем это доказать.

— О, девушка всегда знает, когда кто-то другой изучает ее мужчину.

— Кстати о девчачьих вещах, я вижу коробку цветочного дерьма там сзади, — он остановился и указал на камеру, виляя указательным пальцем вправо. — Ты видела мою квартиру? Похоже, что она приветствует цветы?

— Эй, если ты получаешь меня, то ты получаешь и мой стиль, — сказала я, в ответ дразня.

— Отлично, как раз то, что мне нужно. Розы, ромашки и прочее дерьмо, — хотя он звучал так, как будто у него болит живот, в его голосе не было никакого юмора. — Теперь, когда мы пришли к этой теме, как идет упаковка?

— Это… много, — призналась я. — Не думала, что столько вещей я накопила за эти годы.

— Я действительно хотел бы быть там, чтобы помочь тебе.

— Ну, ты будешь здесь через неделю, чтобы забрать меня. Тогда ты сможешь мне помочь.

— Не терпится.

После шести месяцев свиданий я, наконец-то, приняла важное решение переехать в Чарльстон. Хотя я знала, что он и Стефани были правы все это время, и я не решалась покинуть БэтлФоллс из-за того, что случилось со мной в университете, я думаю, мне нужно было выяснить это для себя. Кроме того, я думаю, что это немного безответственно переезжать к парню прямо сейчас. Даже если это парень, которого ты знаешь с детства.

— Как Стефани приняла твой переезд? — спросил Джесси.

Я грустно улыбнулась.

— Примерно так же хорошо, как ты думаешь. Она в депрессии, но, к счастью, она снова вместе с Девоном…

— Чувак из нашего пред-математического класса? — воскликнул он с широкими глазами.

— Что я могу сказать? Дэниел был неудачником, но мы с тобой живое доказательство того, что старшая школа может продолжаться и после окончания.

— Замечательно.

Я хихикнула.

— По крайней мере, этот парень хороший. Держит ее в напряжении.

— Это хорошо…, — Джесси кивнул на мгновение, а затем поморщился.

— Что такое?

— Как твои родители справляются с этим теперь, когда все ближе к прощанию? — он сжал лицо, так будто не желал знать ответ.

— Папа грустит, а мама… ну, гордится, я думаю.

— Гордится? Как так?

— Она всегда знала, что «Новинки Росси» — это просто работа для меня, и она всегда говорила мне дождаться достойного парня. Думаю, она наконец — то увидела, что это ты.

— Ты уверена, что это не кто-то другой?

Я выгнула бровь.

— А кто?

— Итан? — предположил он в хитром тоне.

— Тебе повезло, что нас разделяет компьютерный экран, иначе я бы стукнула тебя прямо в лицо.

— Я просто шучу. Но на самом деле, это здорово, что она видит это так. Учитывая их реакцию в первый раз, когда ты рассказала им, я думал, что никогда не увижу тебя здесь.

Мои глаза затуманились, когда я вспомнила тот роковой день. Это была редкая ночь, когда мы втроем были дома. После того, как мои родители оставили меня за главную, и я полностью испортила магазин, я думала, что они никогда не будут доверять никому достаточно, чтобы покинуть магазин снова. Как ни странно, они поняли, что Конвенция была на самом деле очень необходимым перерывом и решили нанять нового менеджера. Сдвиг в ответственности действительно помог их настроению, и я думаю, что это помогло и нашим отношениям.

Я вошла в столовую, когда мои родители заканчивали свой ужин. Как обычно, я решила поесть перед компьютером. Там был Джесси и мой способ разделить ужин вместе. Мой желудок сжимался, но я знала, что не могу больше задерживаться.

— Мама? Папа? Могу я с вами поговорить?

— Ты беременна? — глаза моей мамы расширились.

Опешив, я не могла не начать смеяться.

— Я не думаю, что это физически возможно.

— Новые технологии и…

— Мари, просто остановись, — папа неловко сместился и сделал мне предложение присесть. — О чем ты хотела с нами поговорить? Если ты спрашиваешь о повышении, мне, возможно, придется с этим не согласиться.

Я закатила глаза и вытащила стул, не торопясь присела.

— Ой-ой. Это должно быть важно, — папа вздохнул.

— Откуда ты знаешь? — я спросила смущенно.

— Мы твои родители. Я думаю, что после двадцати трех лет мы знаем, как тебя читать, — он протянул руку, чтобы схватить свою банку пива и лукаво добавил: — кроме того, обычно твой рот уже бы не замолкал. Тот факт, что ты молчишь, ну…

— Ха-ха, — я потянул стул вперед и положила локти на стол. Думала, что это дало мне ауру уверенности, которой мне очень не хватало. Я знаю, что большинство людей подумают, что я нелепа. Разве большинство детей не съезжают в возрасте восемнадцати лет? Дело в том, что я из итальянской семьи. Мы все связаны в бедре, и переезд — это гораздо большее дело, чем поймет большинство людей. Отчасти это было причиной, почему Эмили считалась белой вороной.

Мама выгнула бровь.

— Что случилось?

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Я… — я прочистила горло и постучала кулаком по груди, словно для того, чтобы перезапустить сердце. — Я хочу… я собираюсь съехать.

Молчание. Серьезно, это было так, как будто сверчки за нашими окнами услышали меня и сказали: «о черт!» и решили перестать играть свою мелодию. Мои родители просто сидели там и смотрели на меня, как будто я разговаривала с ними по-русски.

— Пожалуйста, скажите что-нибудь, — из меня вырвался спертый смех.

— Это имеет отношение к Джесси? — папа практически рычал.

— Да, отчасти, — я закрыла глаза, мысленно готовясь к натиску слов. — Я уже взрослая, и мне жаль, но ты знаешь, что я никогда не должна была оставаться в этом городе. Я хочу развиваться, исследовать и… рисовать снова.

— Развиваться, переехав к нему? Ты даже не замужем!

— Да ладно, папа! Это двадцать первый век. Ты не можешь использовать это против меня. Ведь Эмили…

— Эмили — причина, по которой мы так тебя оберегали, — моя мама закончила за меня.

Я медленно покачала головой.

— То, что она сделала, не было идеальным, но она счастлива с потрясающей семьей. Только не говори, что хочешь оградить меня от такого исхода.

Мама не хотела этого делать.

— Что заставило тебя прийти к этому решению? Ты когда-нибудь задумывалась о материальной стороне? Что ты собираешься делать с работой?

— Я собираюсь работать неполный рабочий день в ресторане Джесси и неполный рабочий день в галерее поблизости. Это поможет мне войти в колею и даст мне время снова рисовать.

— Мне это не нравится, — мой отец скрестил руки, как будто он был ребенком.

— При всем уважении, тебе не обязательно должно все нравится. Я достаточно взрослая, чтобы принимать собственные решения, и это то, что я должна сделать, — конечно, мое следующее действие было далеко не зрелым, но я не смогла удержаться. Я встала и извинилась, не дожидаясь их ответа. Какой в этом был смысл? Я знала, о чем они думают.

По крайней мере, я так думала.

Позже той ночью я услышал два стука в дверь моей спальни.

Я подняла голову с кровати.

— Входи.

Моя мама медленно открыла дверь и нерешительно шагнула внутрь.

— Могу я поговорить с тобой?

— Какой в этом смысл? Я уже знаю, что ты собираешься сказать, — пробормотала я.

— Рокки, ты должна понять меня с твоим отцом. Мы не хотим, чтобы тебе причинили боль.

— Эмили не пострадала, — напомнила я ей.

— Эмили повезло! — она закрыла глаза и покачала головой. — Излишне говорить, что мы всегда были немного осторожны с Джесси. Начиная со школы до проделок в магазине, мы всегда думали, что он плохой пример, — я невольно покраснела.

— Но я согласилась на это предложение. Это тоже была моя идея…

— Я знаю, знаю. Также знаю, какой счастливой он сделал тебя. Ты ведь помнишь, что я сказала тебе в ночь, когда он уехал?

Я улыбнулась.

— Да, именно поэтому, никогда ни с кем по-настоящему не встречалась до возвращения Джесси. Думаю, я всегда знала, что он единственный, кто действительно заботится обо мне.

У мамы уже усталая улыбка задрожала чуть больше.

— Я хочу лучшего для тебя, и если переезд — это то, что ты считаешь лучшим…

Я сглотнула, чувствуя, как мое сердце немного подскакивает.

Она вздохнула.

— Ты взрослый человек и ты права. Ты можешь сама принимать решения…мнебудет тебя не хватать.

***

— Привет, Рокки. Ты там?

— О! — я вернулась в настоящее и улыбнулась своему красивому парню. Его лицо было наклонено вниз, показывая задумчивые глаза. Черт, я до сих пор не могу поверить, что он был моим.

— Ты получила посылку, которую я послал тебе вчера?

Я усмехнулась.

— Да, получила, и большое тебе за это спасибо. Вообще-то, я уже кое-что набросала углем, который ты мне прислал. Хочешь на это посмотреть?

— Конечно.

Взволнованно ухмыляясь, я потянулась к наброску и остановилась, внезапно застеснявшись.

— Эм…

— Серьезно? Ты действительно боишься показать мне? Ты знаешь, мне понравится все, что ты сделаешь.

Сделав глубокий вдох, я схватила свой гигантский блокнот, который был почти размером с мой торс. Поставила его на колени, достаточно высоко, чтобы веб-камера могла его поймать.

— Итак… что ты думаешь?

— Это действительно…

Я смущенно улыбнулась.

— Я переделала печально известный портрет. Решила исправить сумасшедший нос, который я тебе сделала, и нарисовать его немного лучше в этот раз. Теперь ты можешь заменить разорванный в вашем ресторане.

Он отрицательно покачал головой.

— Никогда.

— Никогда? — я положила блокнот и сузила глаза от подозрений. — Почему?

— Как бы я ни любил эту новую картину, тем более, что мой нос в ней выглядит потрясающе…

Я разразилась смехом.

— Ничто не может заменить оригинал. Это было мое обещание, да?

Я усмехнулась.

— А Джесси Тайлер никогда не нарушает своих обещаний.

Глава 33

Я сидела на крыльце нашего дома, встревожено дергая коленом. Моя майка прилипла к спине, липкая и влажная от пота. Конечно, нам нужно было выбрать самый жаркий день в году, чтобы перевезти меня в Чарльстон, но опять же, нам всегда не везло, когда дело доходило до планирования погоды.

— Не могу поверить, что ты меня бросаешь! — Стефани сидела рядом со мной и рисовала круги на пыльной остановке. Она подула на челку и смешно нахмурилась. — Что я буду делать без тебя?

— Теперь у тебя есть Девон, верно? Трое — это толпа, помнишь? — я не могла не поддразнить ее в последний раз.

— Да, да, да, — ее лицо стало светлее. — По крайней мере, я наконец-то смогу посетить Чарльстон. Все еще обижена, что ты раньше ездила без меня.

— Меня практически обманули, помнишь?

— Извините меня, девочки, — мой отец прошел мимо нас, уронив тяжелую коробку с одеждой на кирпичную дорожку. Я не знала, было ли это из-за жары или из-за того, что его врач взялся за его диету, но пухлый живот моего отца выглядел менее пухлым в тот день. — Я думаю, это последняя из твоих вещей.

Встала и отряхнула шорты сзади. Комар жужжал около моего уха, и я отмахнулась от него в досаде.

— Ты знаешь, что у них больше этих насекомых на юге. Ты уверена, что хочешь поехать? — спросил отец беззаботно.

Я усмехнулась. Хотя моему отцу потребовалось немного больше времени, чтобы свыкнуться с мыслью о моем отъезде, я была очень рада, что он, наконец, это сделал.

— Ну, я уже собрала все вещи. Я должна куда-то ехать, тебе не кажется?

— Ты права насчет этого, — он поворчал и протянул руки, чтобы обнять меня. — Я буду скучать по своему лучшему сотруднику.

— Лучшему? Серьезно?

— Если бы не ты, я бы не знал, что есть рынок для этих… услуг. Я бы никогда не заблокировал секцию садоводства для достигших восемнадцати лет и выше.

Я не могла не рассмеяться, представляя гигантские фиолетовые шторы, которые моя мама повесила на заднем проходе магазина. Были огромные знаки, которые говорили, только для взрослых, но, учитывая, что худшее, что они продавали, были фаллические соломинки, я думала, что это было слишком. — О да, дедушка бы гордился тобой, правда?

— Осторожно, — кинул он мне в ответ, но заговорщически подмигнул.

— Рокки! — моя мама выбежала с тканями, сложенными в руках. Хотя она была моим сторонником номер один, она была очень расстроена моим отъездом. Она бросилась и обняла меня. — У тебя есть все необходимое? Ты не можешь отложить переезд на другой день, чтобы мы могли проверить?

Я обняла ее в ответ.

— Да ладно, мам. Джесси уже в пути, и не похоже, что это первый раз, когда я уезжаю. Знаешь, я ведь уезжала в колледж.

— Но я знала, что ты вернешься, — ее голос немного дрогнул, заставляя мои глаза заслезиться.

— Все в порядке, мам. Я буду часто навещать тебя. Кроме того, теперь, когда Эмили возвращается на работу в магазин, мне нужно убедиться, что она все делает правильно.

Лицо мамы озарилось, как только я напомнила ей, что возвращается другая блудная дочь. К счастью, ее мужа перевели в Рэйли, который был всего в тридцати минутах езды, так что Эмили, благослови ее сердце, объявила, что займет свое законное место в качестве помощника менеджера.

— Ты уверена, что не хочешь позвонить своим тетям, дядям и кузенам, чтобы попрощаться? — спросила мама.

Я поморщилась, представляя ужасную сцену.

— Нет, спасибо. Я могу обойтись без слез и чувства вины.

— Чувство вины? Нет, ты же знаешь, что все за тебя волнуются.

Я подмигнула.

— Конечно. Тетя Белль в восторге.

В этот момент, легкий звуковой сигнал автомобиля привлек наше внимание. Стефани автоматически подбежала ко мне и наклонила шею, чтобы лучше рассмотреть угол улицы.

— Это он?

У меня перехватило дыхание, когда я увидела синий джип, поворачивающийся к нашей улице. Я вздрогнула, когда отражение солнца на крыше ослепило меня на мгновение.

— Да, это действительно он.

Мое тело как будто отреагировало на Джесси, как только я почувствовала, что он рядом. Хотя я могла только мельком увидеть его лицо, мое сердце автоматически начало работать сверхурочно. Кровь автоматически хлынула через все мои конечности, и да, эта часть моего тела была включена. Из-за его напряженного рабочего графика и бума в бизнесе «Новинки Росси», мы не навещали друг друга почти два месяца. Подумать только, что в эту ночь я засну рядом с теплом его тела, а не с холодным экраном моего телефона — ну, скажем так, внутреннюю реакцию, которую я чувствовала, было немного трудно игнорировать.

— О, Боже мой! Вот оно! — губы Стефани задрожали, а нос начал краснеть. — Почему на этот раз сложнее, чем когда мы пошли в колледж?

— Это потому, что ты тоже уезжала. Всегда труднее остаться позади, — как бы я ни была счастлива, я не могла не чувствовать, что меня словно ударили в живот. — Все будет в порядке. Мы будем общаться по видео каждый вечер.

— Обещаешь?

Я кивнула, хотя и не была уверена, что пытаюсь убедить ее больше, чем себя.

— Просто предупредите меня, если голый Девон где-нибудь поблизости.

Стефани на мгновение моргнула в замешательстве, но, вспомнив печально известную фотографию члена Даниэля, она рассмеялась.

— Нет, Девон весь мой. Никаких личных моментов на показ.

— Правильно.

Машина Джесси затормозила, остановившись у обочины. Я разрывалась от волнения, готовая прыгнуть в его объятия, но я знала, что мне нужно будет сохранять хладнокровие рядом с родителями. Кроме того, мой отец практически обстрелял его, как только он вышел из машины. Скорее всего, проведя с ним «вам лучше позаботиться о моей дочери» беседу.

Как только мой отец отошел, Джесси практически подбежал ко мне на дорогу. Вот тебе и останься хладнокровной. Я разразилась счастливым хихиканьем, когда он закружил меня по переднему двору и поцеловал возбужденным поцелуем.

— Эй, мои родители смотрят, — прошипела я.

Услужливый Джесси поставил меня на ноги и поцеловал в лоб.

— Ты готова, соседушка?

— Соседушка? Серьезно?

Его глаза сверкнули.

— Просто шучу.

Я ударила его локтем по ребрам и сделала шаг, чтобы начать тащить мои коробки в маленький трейлер, который он прикрепил к машине. Потребовалось немало подходов, и к тому времени, когда газон был очищен, я волновалась, что Джесси не сможет перетащить все мои вещи.

Джесси, должно быть, думал то же самое, потому что он сделал шаг назад от своего джипа и почесал голову.

— Что случилось? — спросила я, проследив за его взглядом.

Он поднял руку, чтобы вытереть пот, который скапливался на шее. Его рубашка почти промокла насквозь. Я была немного искушена, чтобы сказать ему, чтобы снял ее, но я знала, что не буду способна выполнить любую работу с его голой грудью в моем поле зрения.

— Ты собрала всю свою комнату?

— Почти, — смущенно призналась я. — Немного чересчур, правда?

Он пожал плечами, но не ответил.

Немного помолчав, я вернулась к металлическому кубу трейлера и открыла дверь. Я просмотрела груды коробок, отодвинула кучу свободной обуви и переставила некоторые вешалки, пока, наконец, не нашла то, что искала.

Старая картонная коробка теперь была немного менее пыльной, но все еще довольно разорванной и запятнанной. Схватив за каждую сторону, я вытащила ее и прижала к рукам. Повернувшись на каблуках, я подошла к крыльцу и поставила ее на нижнюю ступеньку. Джесси и Стефани с любопытством смотрели на меня.

— Ты не возьмешь это? — голос Стефани звучал измученным, и я знала, что как только мы уедем, она сделает перерыв на очень долгий сон.

С улыбкой на лице я покачала головой.

— Нет.

— Почему?

— Потому что зачем брать коробку, полную старых, черствых воспоминаний… — я остановилась и посмотрела в глаза Джесси. — Когда я собираюсь сделать кучу лучших воспоминаний сейчас? Хватит жить прошлым.

— Нам это не нужно, — согласился Джесси.

— Вы, ребята, такие банальные! — воскликнула Стефани, но счастье в ее глазах было безошибочным.

Еще две тройные проверки и прохождение попозже, и, наконец, пришло время ехать. Как и ожидалось, мои родители были на грани рыданий, в то время как Стефани истерически плакала. Крепко обнимая их всех, я обещала часто навещать и звонить, но не понаслышке знала, каково это — остаться позади. Это отстой, но так делали уезжающие, чтобы убедиться, что связь никогда не будет потеряна.

Солнце уже было на грани заката, когда я пристегнула ремень безопасности и помахала на прощание в последний раз. Как только Джесси повернул за угол, отражение моей семьи в боковом зеркале становилось все меньше и меньше. Прикусив небольшой всхлип, я решительно опустила голову на сиденье.

— Ты в порядке? — спросил Джесси тихо, дотянувшись до моей руки.

— Да, — я проглотила очередной всхлип.

— Ты уверена? Я почти чувствую вину за то, что взял тебя с собой.

— Почти? — я не смогла удержаться от смеха.

— Ну, я не могу не быть немного эгоистичным. Я очень рад, что моя девушка переезжает ко мне.

Я фыркнула и закрыла глаза. Как бы долго это ни было, все равно было довольно сюрреалистично слышать, как он называет меня своей девушкой.

Положив мою руку обратно, он откинул голову назад.

— Эй, посмотри на коробку на заднем сидении. Я подобрал ее на пути к тебе.

— Ты привез мне больше предметов искусства? Клянусь, у меня уже достаточно картин, чтобы заполнить Лувр!

Он не ответил и просто начал хихикать себе под нос.

Заинтересованная, я потянулась и подняла крышку знакомой коробки.

— О, Боже мой!

Я уронила руку и тут же взмахнула головой.

— Какого черта ты с ними делаешь?

— Думал, мы немного повеселимся.

— Разве ты не знаешь, что я не любитель дилдо? — хотя я пыталась разозлиться, я не могла не рассмеяться. Не могу поверить, что Джесси привез эти дурацкие игрушки. По крайней мере, я знала, что он просто пытается подшутить надо мной… я надеялась.

— Черт возьми, это мои планы на вечер, — поддразнил он. — К счастью, у меня дома есть небольшой шкафчик, где мы можем хранить их на случай, если ты передумаешь.

Я сузила глаза и покачала головой.

— Никогда.

— Ладно, — он подмигнул мне и устроился удобнее на своем месте. — Всегда весело смотреть, как Ракель Росси извивается.

— Для тебя я — Рокки, — высокомерно ответила я.

— Да. Рокки для людей, которые любят тебя, и видит Бог, я люблю тебя.

Я чувствовала, как внутри меня все теплеет и издала вздох удовольствия, когда увидела знак «Вы покидаете БэтлФоллс» пролетает мимо меня. Я была уверена, что переезд не будет легким и потребует некоторой корректировки, но зная, что я была с Джесси, просто делало всё правильным.

Мы больше не были двумя людьми из мира.

Вместе мы наконец-то стали одним целым.

Продолжение следует

Оглавление

С. Брионес Лим Праздничный побег Двое из трех -1