Орфан Кейн (СИ) [Арьят Квазар] (fb2) читать онлайн

Ad Astra. Орфан Кейн

Пролог

— Сброс через тридцать секунд, — оповестил сидящих в тесном чреве десантного модуля бойцов ИИ корабля. — Успешной высадки.

Пятеро облаченных в бронированные скафандры воинов привычно не обратили внимания на его слова. Шкала обратного отсчета горела у каждого на краю поля зрения, так что в напоминании не было толка, но традиция есть традиция, и бортовой ИскИн продолжал желать успеха при каждой высадке. Когда до конца отсчета оставалось пятнадцать секунд, модуль дернулся. В задней части открылся десантный люк, бойцы поднялись с узких металлических сидений, двигатели в суставах позволяли делать это легко и без малейшего напряжения. В открывшееся отверстие ворвался рев тормозных дюз и ветра.

— Ну что, смертнички? Полетаем?! — закатился злым смехом по рации Альфа, небольшого роста, подвижный, скафандр у него был самого небольшого размера, в отличие от самомнения. Он с лязгом хлопнул механической перчаткой по плечу стоящего рядом Терренса. Флегматичный канадец не ответил, через забрало шлема было видно, что он жует жвачку. — Эй, Терри! Готов сдохнуть?

— Катись к черту, Альфа, — равнодушно огрызнулся тот. — Если тебе так хочется — валяй, твоей подружке все равно нужен кто-то подлиннее.

Терренс выразительно хлопнул ладонью по сгибу второй руки, показывая, что имел в виду. По радио раздался хохот и злое пыхтение Альфы. Тот повернулся к обидчику, собираясь ответить, но его оборвал командный голос в шлеме:

— Отставить! Укорочу — потом мериться нечем будет!

— Есть. — Терренс пожал плечами. Маленький юркий Альфа ткнул в его сторону средним пальцем, но тоже не рискнул ослушаться приказа:

— Ок, босс, молчу.

В этот момент обратный отсчет остановился, светящиеся красным нули начали моргать в такт зазвучавшему зуммеру. Терренс с Альфой шагнули к открывающейся перед ними пустоте и выпрыгнули из десантного модуля. За ними последовала следующая пара, потом еще одна, пока команда не оказалась снаружи. Модуль задрожал, когда двигатели прибавили мощности и понесли его в сторону от места высадки.

— Никого не вижу, — заметил Рок, снайпер группы. Перед его лицом на внутренней стороне шлема развернулась карта. Отсюда, с высоты в пятнадцать километров, бескрайний зеленый лес выглядел, как замершая рябь на поверхности океана. — Они должны были уже заметить нас и открыть огонь.

— Слепые кроты! Мы расправимся с ними за пару минут! — подал голос Альфа. Он вертел головой в шлеме, стараясь рассмотреть внизу силы противника, но хоть расстояние и постоянно сокращалось, это было за пределами возможности его камер.

— Всем перейти на короткое радио! — раздался в шлемах голос сержанта Кейна, главного в этой операции. Потом он обратился к снайперу, уже переключив волну: — Рок, что там с подарками? Почему до сих пор ни одного?

— Не уверен, босс, такое ощущение, что там на самом деле никого нет.

Альтиметр показывал стремительно уменьшающееся расстояние до поверхности. Они продолжали падать, и сейчас под ними оставалось десять километров ревущего воздуха. Молчание и бездействие противника пугало больше, чем самый яростный встречный огонь. Они десантировали на краю зоны безопасности, откуда десантный модуль мог успеть скрыться в случае ракетной атаки, а команда — выпустить ложные цели. Теперь же затянувшееся падение раздражало.

— Как назло — ни одного облака, — прогудел здоровяк Догги, и все услышали, как звенит от напряжения его голос.

— Мы в этом железе все равно светимся на радаре, как лампочки в подвале, — ответил ему Маэстро. Голос медика прозвучал чуть увереннее, чем у ходячей орудийной башни. — Хотя, ты прав: эта молчаливая зелень чертовски бесит!

Он выругался по-венериански, сплюнул. Сержант снова подал голос:

— Чего разрыдались, как первогодки? Приготовиться к сбросу ложных целей!

Кейну, пережившему не один десяток десантирований и врагов, самому не нравилось молчание внизу. Это очень походило на ловушку. А ловушку, в которую собирались заманить десять тяжеловооруженных десантников, каждый из которых сам по себе стоил целого отделения, могли построить люди либо очень тупые и самоуверенные, либо знающие, как с ними можно расправиться. И сержант очень хотел, чтобы оправданным оказалось именно первое предположение.

Альтиметр показал пять километров, когда хлопнули отстрелившиеся обманки. Покрытые тончайшей фольгой, они раздулись от накачавшего их газа и стали неотличимы издалека от падающих на планету десантников. Включив маневровые двигатели, они начали разлетаться в стороны, бойцы последовали их примеру. На диаграмме прямая снижения приближалась к точке торможения, расположенной на высоте пятисот метров от поверхности. Там десантники выпустят парашюты и откроют огонь по позициям врага… Если враг все-таки появится.

— Рок! Что там на радарах? — спросил Кейн, хоть с такой высоты до деревьев доставал и стандартный боевой радар. Внизу все было тихо, что через мгновение подтвердил снайпер.

— Ничего, босс!

В шлеме раздалась ругань Альфы, забубнили остальные. Даже невозмутимый обычно Терренс подал голос. Ложные цели перемешались с живыми десантниками, теперь казалось, что на лес падает не меньше полусотни хорошо вооруженных десантников. Вот только пугать там, под прикрытием густых крон, было некого.

Подал голос альтиметр, давая отмашку к торможению. Раскрывшиеся парашюты рывком остановили падение, сделав его из головокружительного просто стремительным. Десантники навели автоматические прицелы, выискивая возможные цели, но на радарах не было никого.

— Я надеру зад тому уроду в штабе, что пробакланил координаты высадки… — заорал было Альфа, но его оборвал грохот и рев, пробившийся сквозь защиту скафандров. Кейн не поверил своим глазам, когда вместо зеленого поля под его ногами оказалось огненное поле. Багровое пламя ринулось навстречу, кожу лица стянуло от страшного жара. А через секунду они рухнули в море огня.

Кейн облегченно вздохнул: нет ничего мучительнее, чем ждать атаки. Никогда не знаешь, что приготовит тебе враг. Но когда он напал, все становится на свои места. Все предельно ясно: или ты, или он.

— Будет жарко! — закричал Догги, но всем было понятно, что он сейчас говорит не о пламени внизу.

1-1

Торпедоносец «Аякс» вышел червоточине в системе Эридана. Переход намечался вполне рутинным, так что на своих местах остались только капитан и старпом. Остальные собрались в кают-компании.

Кейн, бывший космодесантник, а теперь — стрелок на охотнике за пиратами, появился последним, когда Ойра, техник и по совместительству — кок, заканчивал рассказывать одну из своих бесконечных баек.

— …Господин судья, но я не знал, что у вас так не положено! — он откинулся на спинку дивана и развел руками, преувеличенно изображая удивление. — На моей планете за это положено не сажать, а избирать президентом!

Кают-компания дрогнула от смеха, сидящий рядом с ним Бауэр, второй стрелок, утер выступившую слезу и сказал, тыча пальцем технику в грудь:

— Веселый ты парень! А ну, давай еще что-нибудь!

— Подожди, здоровяк, дай плесну себе кофе. — Ойра поднялся с дивана, кивнул Кейну: — Опять опаздываешь?

— Проверял автоматическую активацию защиты. До входа в дыру полчаса.

Кейн подождал, пока техник отойдет от кофеварки. Из-за спины недовольно пробасил Бауэр:

— На кой черт тебе автоматика? Боишься, что кто-то рискнет пальнуть по торпедоносцу в нейтральном пространстве? Я по такой ерунде не запариваюсь.

Второй стрелок повертел головой, окинув взглядом сидящих по сторонам от него Ганну и Салливану. Реакторщик удивленно вскинул рыжие брови, но медик кивнул утвердительно, и Ганн промолчал.

— Старая привычка исполнять инструкции, — Кейн пожал плечами. Бауэр презрительно хохотнул:

— Вам, воякам, это крепко вбивают в бошки. Как и умение стрелять по безоружным.

Кейн взял кружку с кофе и повернулся к смотрящим на него членам команды. Он попал на корабль недавно, сменив в сработавшемся коллективе прежнего стрелка, который перевелся на корабль флота Дальних рубежей. Молчаливый, он не навязывался, в душу ему тоже никто не лез, так что о его военном прошлом никто здесь не знал. Как выяснилось, пока не знал. Что ж…

— Главное, в случае атаки Чужаков не обгадься и позови меня. Где найти — знаешь: в спальне своей мамаши.

Низкий сорт, грязный прием. Но на долгие препирательства было жаль времени, и без того каждый умник считал своим долгом напомнить ему тот провал на Гиаде-Б. Секунду они ломали друг друга взглядами. Кейн был уверен в своих силах, пусть Бауэр и весил килограммов на пятнадцать больше, что и показал взглядом. Второй стрелок шумно выдохнул, срываясь с места, на нем тут же повисли реакторщик и медик, но он все-таки сумел подняться, встал с обидчиком лицом к лицу. Оба замерли, только повисшие на плечах Бауэра миротворцы вопили что-то о спокойствии. Так продолжалось еще некоторое время, потом в глазах крепыша что-то неуловимо изменилось.

— А ты не из слабых, солдатик. — Бауэр рассмеялся, легким движением стряхнув с плеч ошалевших помощников. — Хвалю.

Второй стрелок ткнул Кейна в плечо кулаком и вернулся на диван под удивленными взглядами остальных. Кейн незаметно выдохнул. Бауэр неожиданно оказался сильнее, чем он предполагал, и неизвестно еще, чем бы окончилось все, дойди до драки. Пиликнула связь, в кают-компании раздался голос старпома Ли:

— До входа в дыру десять минут, всем пристегнуться.

Червоточина представляла собой сферическую дыру в пространстве, подсвеченную золотистым гало из света звезд, огибающего ее. Она была диаметром всего в пару километров, к тому же почти не имела массы, так что заметить ее издалека было практически невозможно, если бы не кружащие вокруг нее ремонтный цех и база Флота Внутренней безопасности. Волчок ремонтников по размерам был больше дыры в пространстве, и обе они могли с легкостью спрятаться в тени военной базы, из центральной части которой, как лучи снежинки, расходились в стороны боевые крейсеры.

К червоточине со всех сторон стягивались корабли. «Аякс» двигался следом за дряхлой баржей, их разделяло не больше сотни километров, когда та увеличила тягу и скрылась в подпространственном переходе. Кейн отвернулся от стены, на которую транслировалась схема маневра. За время, что служил в десанте, он успел насмотреться на них вдоволь. Остальные тоже не обращали на видео внимания, занятые очередной байкой Ойры. Пространство едва заметно дрогнуло, когда торпедоносец нырнул в червоточину, мгновенно появившись с другой ее стороны.

— Вот, а ты с автоматикой возился! — хохотнул Бауэр несколькими секундами позже. — Я никогда не лезу к автоматике, и она отвечает мне тем же!

— Тоже не лезет? — спросил медик.

— Не пригождается… Что это?!

По внутренним помещениям прокатился сигнал тревоги. Члены команды вскочили с мест, организованно бросились к рабочим местам. Бауэр на бегу бросил Кейну:

— Как же я ненавижу совпадения!

Кейн согласно кивнул. Они добежали до перекрестка, ответвления которого вели к боевым постам, и повернули каждый в свою сторону. Совпадения — вещь отвратительная. Особенно в первом рейсе на незнакомом еще толком корабле.

В три прыжка взлетев по лестнице в башенку, в которой располагалась его зенитная установка, Кейн упал в поворотное кресло и торопливо пристегнулся.

— Орфан Кейн на боевом посту.

— Авторизация пройдена, — ответил ИИ. — Вывожу карту и данные.

— Что ж, посмотрим, что там такое срочное.

Кейн взялся за рукоятки управления зенитной парой.

1-2

Сразу за выходом из червоточины торпедоносец попал в облако обломков. Бортовые системы безопасности взревели, тормозные дюзы выбросили длинные шлейфы газа, стараясь остановить корабль и не убить при этом всех на борту. К счастью, дыра оказалась достаточно глубокой. Предупреждение об опасности пришло достаточно оперативно, чтобы все успели занять свои места и пристегнуться до того, как «Аякс» выпал в реальность и оказался под обстрелом мелкими кусками ломанного металла.

Компенсаторы перегрузки сработали отлично. Выдохнув, Кейн принялся осматриваться, повернул кресло, следом за которым крутанулась турель в поисках источника опасности. Но в обозримом пространстве оказались только ремонтная станция и отползающие к базе флотские перехватчики. В отдалении искрами блестели дюзы удаляющихся кораблей. Стрелок обратился по радио к находящимся на мостике капитану и старпому:

— Противника не вижу. Что тут случилось?

— Разбираемся с ситуацией, — ответил капитан Винтерс. Голос его звучал сухо, но в нем сквозило напряжение. — Стрелок Кейн, не отвлекайтесь и держите свой сектор под контролем.

Пиликнул сигнал отбоя. Что ж, ждать, так ждать. Запустив программу отслеживания, он начал отмечать самые крупные из дрейфующих вокруг обломков. «Аякс» тем временем не снижая хода вышел в безопасную зону и двинулся по орбите вокруг червоточины. Кейну был знаком этот маневр, когда корабль готовился в случае реальной опасности снова нырнуть в пространственную дыру. Несколько минут они двигались, едва не задевая ее поверхность, но потом стрелок почувствовал, что они меняют траекторию. Искорки на подступах к червоточине гасли одна за другой. Значит, те корабли тоже поворачивают к переходу. Кейн понял, что все кончилось, на пару секунд раньше, чем по радио прозвучал голос старпома:

— Общий отбой. Боевым постам перевести системы в автоматический режим.

Последнее замечание заставило стрелка усмехнуться: теперь Бауэр не отвертится. Вместо кают-компании он решил отправиться на мостик и нисколько не удивился, обнаружив там весь экипаж. Все молчали, ожидая, пока капитан закончит переговоры. Наконец, офицер по ту сторону экрана отдал честь, и капитан повернулся к экипажу, окинув всех взглядом, в котором явно читалось облегчение.

— Что случилось, кэп? — первым спросил Ганн. Во время тревоги он заперся в реакторном отсеке, как того требовали правила, и не мог видеть того, что видели остальные. Капитан движение руки подозвал всех к столу с интерактивным экраном и развернул на нем карту окрестностей червоточины.

— В принципе, ничего из ряда вон. Шесть кораблей хотели прорваться через дыру, а когда их попытались отправить дожидаться своей очереди, открыли огонь по флотским. С известным результатом, впрочем. — Он указал на медленно увеличивающееся в объемах облако, к которому от ремонтной станции уже спешили челноки. Часть обломков падало на поверхность дыры, исчезая из реальности, чтобы выпасть в другой части космоса. — Теперь по обе стороны перехода закрытая зона, пока не наведут порядок. А нам чертовски повезло: выйди мы из подпространства чуть раньше, то попали бы в гущу сражения. А окажись в переходе, когда туда посыпался мусор…

Все промолчали. Каждый знал, что бывает в те исчезающе редкие моменты, когда в червоточине встречаются корабль и шальной метеорит.

— Эх, не успели! — подал голос Бауэр. Он потер огромные ладони в предвкушении: — Премия за сбитого пирата в самом начале полета! Шикарно!

Ему не ответили, только Ганн и Салливан согласно закивали. Ойра покосился на них презрительно и обратился к капитану:

— Это были пираты или вояки просто решили показать, кто тут главный?

Капитан перевел взгляд с него на Кейна и обратно, потом ответил:

— По информации, что нам передали с базы флота, это были пираты. Из сектора, откуда они появились, незадолго до этого пришел сигнал бедствия, неожиданно прервавшийся. Пока перехватчики собирали по кабакам экипажи и прогревали двигатели, появились эти ребята. Но им бы и тогда удалось прорваться, не открой они огонь. — Салливан уменьшил масштаб карты, указал на маркер, светящийся белым в нескольких световых часах от них. — Так что свободный поиск временно отменяется, нам нужно слетать и проверить, что там произошло.

— Надеюсь, там будет, чем поживиться, — хохотнул Бауэр. И на этот раз согласно закивали все, кроме Кейна.

Когда они покидали мостик, стрелок поравнялся с Ойрой и спросил вполголоса:

— Значит, и ты считаешь, что вояки те еще мрази?

1-3

От места, где полегли пираты до источника аварийного сигнала добрались сравнительно быстро. Четыре световых часа для неэйнштейновского передатчика не расстояние, а двигателям требуется немногим больше, так что скоро «Аякс» уже выходил на траекторию сближения с кораблем, на который предположительно было совершено нападение.

Это оказалась пара колец диаметром в полкилометра, насаженная осью на двигательный модуль. Конструкция древняя, но такой до сих пор пользовались в некоторых частях дальнего космоса, как дешевая альтернатива генераторам притяжения, которые уже давно устанавливались на все свежесобранные корабли.

— Охренеть! Вот это древность! — выдохнул в медотсеке Салливан. Ему ответил со своего поста Ойра:

— И не такие бывают, космос глубок. Только выглядит он подозрительно новым.

— Я получаю телеметрию с него, — Ли помолчал, — это «Иранец», приписан к порту Япета-4. И судя по документам, вышел из дока меньше шести лет назад.

— Ну, оно тогда и понятно! Эти чертовы сектанты с Япета под колпаком, им новых кораблей не видать еще лет пятьсот!

— Бауэр, следи за обстановкой, — осадил его Ли. — Не исключено, что нас тут поджидает сюрприз.

— Надеюсь, приятный, — бросил Бауэр, но замолчал. Через внутреннюю связь было слышно, как загудели приводы турели.

Кейн слушал, не влезая в переговоры. «Аякс» приближался к «Иранцу», отсюда уже можно было рассмотреть, что случилось к кораблем. В стене одного из колец, расположенного дальше от двигателей, зияла круглая дыра. В свете прожекторов торпедоносца и слабого отблеска далекой центральной звезды системы слабо мерцал выброшенный вырвавшимся из мертвого корабля воздухом мусор. По его мнению, они подошли слишком близко без разведки. Приходилось водить спаренными стволами по сторонам, ожидая, что вот-вот по ним ударят из слепой зоны.

У Кейна затекла шея, от напряжения заболели глаза, пока он пытался высмотреть засаду. «Аякс» в молчании обошел «Иранца», наконец, капитан дал сигнал о стыковке.

— Бауэр остается на посту, внутрь идут Ли, Салливан и Кейн. Выполнять.

— Эй, кэп! Какого черта?! — Рев Бауэра разнесся по помещениям торпедоносца, отлично слышимый и без внутренней связи. — Всегда я ходил!

Второй стрелок выскочил из своего закоулка, едва не сметя по пути также вышедшего в коридор Кейна. Почти пробежав мимо, он вернулся и схватил стрелка за плечо:

— Не спеши, кэп ошибся! Я ходил, так что возвращайся в скворечник, будешь прикрывать!

Он унесся, тяжело топая и ругаясь. Кейн проводил его взглядом и двинулся следом. На подходах к мостику он услышал, как второй стрелок что-то яростно втолковывает капитану и передернул плечами. Уже становилось понятно, что о субординации на «Аяксе» в лучшем случае слышали что-то смутное, но вероятно, что не знакомы с этим понятием вовсе.

— Кэп! Это моя работа! — разорялся Бауэр, стоя лицом к лицу сВинтерсом. — Я не отдам первый выход какому-то новичку, пусть он и… Кто он там… Да кто бы ни был!

Салливан с Ганном недовольно уставились на вошедшего Кейна, Ойра покачал головой и усмехнулся, даже Ли посмотрел на стрелка с интересом, но тут же отвернулся к мониторам. Капитан же смотрел только на второго стрелка. Он был ниже Бауэра почти на голову, тот буквально нависал, стараясь подавить, вытребовать себе желаемое. Но капитан был неприклонен.

— Бауэр, мы с тобой летаем уже не первый год, и каждый раз тебе что-то не нравится. Но сегодня ты превзошел себя. Еще секунда — и мне придется арестовать тебя, как человека, не подчиняющегося прямым приказам в боевом вылете. У тебя есть, что сказать?

Медик и реакторщик переглянулись неуверенно, Ганн даже протянул руку, но тут Кейн увидел знакомый фокус снова, но уже со стороны: здоровяк вдруг осел и отодвинулся. Правда, уже без смешков и прибауток. Резко повернувшись на каблуках, он широким шагом покинул мостик.

— Так-то лучше. — Капитан осмотрел присутствующих. — Готовьтесь к переходу на «Иранец».

Ли кивнул и двинулся к выходу, на ходу махнув рукой Кейну и медику. Они направились к шлюзу. По пути старпом начал объяснять:

— Значит, план такой: заходим и сразу же двигаемся в рубку. Потом — кают-компании и жилые отсеки. Кейн, не растерял еще сноровку?

— Нет, — Кейн мотнул головой. — В каком порядке двигаемся?

Они вошли в отсек со скафандрами, каждый открыл шкаф со своим именем. Ли перевел взгляд с Салливана на стрелка и обратно, ответил:

— Пойдешь первым, я замыкаю.

— Ясно.

Кейн вынул слишком легкий на его вкус скафандр. В десанте он привык, что поверх такого же всегда располагался слой брони и экзоскелет. Здесь же стрелок боялся ненароком проткнуть тонкую ткань. Но облачился без лишних вопросов. Или на боевом вроде бы корабле нет предписанных средств защиты, или выход подразумевается штатный, и тогда броня не нужна. Главное, что в шкафу Кейна ждал электромагнитный карабин. Взяв оружие в руки, он впервые за долгое время ощутил себя в безопасности. Когда за ними закрылась створка люка шлюзовой камеры, старпом обратился к нему по радио:

— Ну что, с почином?

1-4

По мере того, как они отходили все дальше от «Аякса», собственное искусственное притяжение торпедоносца слабело, пока наконец не пришлось активировать магнитные подошвы ботинок. Кейн почти не заметил этого момента, только ощутил, как его карабин становится все легче. Ли тоже словно родился в невесомости. Только медик с трудом оторвал ноги от палубы, пробормотал извиняющимся голосом:

— Извините, это мой первый выход в невесомость…

Стрелок только мысленно усмехнулся: работать в космосе — и ни разу не выйти в пространство? Едва став новобранцем, он едва ли не обманом выпросил учебный выход из корабля. Но оказывается, можно и вот так. Остановившись у люка, ведущего непосредственно внутрь «Иранца», тройка остановилась и перестроилась. Кейн опустился на колено перед створкой, а Ли с медиком скрылись за выступом у пульта. Переглянувшись со стрелком, старпом показал на пальцах отсчет — три, два, один! — открыл люк. Тяжелая дверь откатилась в сторону неслышно в вакууме, но через покрытие пола в скафандр передался низкий металлический стон.

Кейн вошел внутрь мертвого корабля первым, включив фонари на шлеме и стволе карабине. Он двигался слегка пригнувшись, даже в магнитных ботинках ему удавалось шагать мягко. За ним следовал Салливан. Он крутил головой во все стороны, от чего луч его фонаря скакал по стенам и потолку, пальцы в перчатках вцепились в лямки кофра, расположенного за спиной, на котором бледно светился красный крест. Последним из перехода вышел Ли, у него в руках оказался пистолет, и на опытный взгляд Кейна держал тот его вполне профессионально, но не так, как учат держать оружие в армии. Бывший пират? Налетчик с одной из планет с периферии? Стрелок решил не заморачиваться этим вопросом. Повернувшись лицом к темному коридору и глядя поверх ствола, он спросил:

— Ну что, куда теперь?

— Сейчас, — ответил Ли, в тот же момент в небольшом окне шлема Кейна появилась небольшая карта, на которой тонкой линией был прочерчен путь. — Давай вперед.

— Понял.

Стрелок двинулся вперед, подсвечивая себе фонарем. Луч света впереди упирался в пол, и за изгибом коридора ничего не было видно. Кейн старался не спускать с него глаз: мало ли что могло остаться на брошенном на первый взгляд корабле? По обе стороны коридора расположились двери, все они были заперты, да и вообще вокруг было подозрительно чисто.

— Старший помощник Ли, — негромко спросил медик, — у вас нет ощущения, что здесь… слишком все благополучно, что ли?

— Есть такое подозрение, — отозвался старпом. — Кейн, гляди во все глаза!

— Есть!

Стрелок пошел чуть медленнее. Судя по карте, до части коридора, разрушенной взрывом оставалось не так далеко, она должна была вот-вот открыться. Маршрут проложили таким образом, чтобы осмотреть и это место по пути на мостик. Но вокруг по прежнему не было никаких следов сражения.

Пройдя еще несколько десятков метров, он наконец увидел то, что искал: на полу чернело оплавленное пятно. Остановившись, Кейн дал сигнал остальным.

— Старпом, сюда, — позвал стрелок, и когда тот подошел, стволом карабина указал на находку. — Кто-то взорвал гранату.

Он повел фонарем вокруг, высвечивая пробоины от осколков в переборках и потолке, потом мотнул головой, показывая, что нужно идти дальше. Чем ближе они подходили к тому месту, где обшивка раскрывалась в космос, щетинясь острыми рваными краями, тем чаще встречались им следы боя. Стены были изрешечены пулями, пластик местами горел, застыв потеками.

— По крайней мере, во время боя кольца вращались. — Кейн указал на растекшиеся под действием центробежной силы, заменявшей на «Иранце» гравитацию расплавленные, а теперь застывшие пластиковые панели. Ли кивнул в ответ:

— Даже если реактор поврежден, корабль вращался бы еще долго только по инерции. Кто-то его остановил.

— Смотрите! — вскрикнул неожиданно медик. Когда Кейн и Ли обернулись, он указал в сторону пролома.

Кейн поспешил в ту сторону, не опуская оружия. Прямо под звездным небом на полу лежало тело мужчины. Его лицо покрывал иней, как всегда случается с теми, кто оказался в космосе без скафандра. Нашивка на нагрудном кармане сообщала, что погибшего звали Ромейни. У него был крупный нос и темная кожа, как у жителей планет, заселенных по большей части выходцами с Ближнего Востока. Кровь замерзла в черных волосах. Из груди мужчины торчал обломок трубы, которым его буквально пришпилили к решетчатому полу.

— Ли, гляди, вот почему он остался на борту. А остальные, кто был здесь во время боя, или ушли на своих двоих, или вылетели в космос.

Взрыв произошел изнутри, оставив после себя дыру пяти метров в диаметре. Пока непонятно было, совершили его намеренно, или неудачным выстрелом кто-то нарушил герметизацию, а остальное доделало давление воздуха. Но и разбираться с этим вопросом времени не оставалось. В приоритете были другие задачи, так что команда двинулась в сторону мостика.

Чем дальше они продвигались, тем яснее становились следы прошедшего боя. На стенах блестел алый иней в тех местах, где на них попадала кровь, начали встречаться убитые, которых не сумела выбросить декомпрессия. Все они были одеты в комбинезоны с названием корабля на спине: «Иранец», у некоторых в руках оставались пистолеты, но ни одного тела, отличающегося от лежащих в коридоре, не нашлось.

Хриплое дыхание Салливана раздавалось в шлемах, мешая сосредоточиться, но ни Ли, ни Кейн не сказали ему ни слова. Здесь действительно было, от чего нервничать, но стрелок хотя бы видел это своими глазами в недалеком прошлом. Появились открытые двери, он светил внутрь на ходу, но заходить не стал. Наконец, они подошли ко входу в кают-компанию.

Створка была погнута, словно в нее на полной скорости влетел автомобиль. Посреди нее темнело обгорелое пятно. Кейн посветил в щель, но ничего не сумел рассмотреть. Тогда он присел и отключил магнитные подошвы. Затем вытянулся и, ухватившись руками за края гнутого металла, втащил себя внутрь. Оказавшись в кают-компании, стрелок поднял ствол и огляделся, продолжая парить над полом, и только убедившись, что тут безопасно, позвал остальных, а сам отплыл в сторону.

Пока Ли и Салливан пробирались через искореженные двери, Кейн снова активировал магнитные подошвы. Обойдя помещение по периметру, он заглядывал за диваны и под столы, повсюду натыкаясь на следы боя. Кровь, пулевые отверстия, разбитая техника, кружащие в невесомости капли воды и других жидкостей. Тут не было только тел. Закончив осмотр, Кейн позвал Ли:

— Судя по всему, бой завязался в коридоре. Экипаж заперся здесь, но надолго скрыться у них не получилось, — стрелок указал на развороченную дверь, — и когда нападавшие ворвались, оставшиеся в живых отступили туда…

Кейн указал на неприметный коридор, скрытый за переборкой с разбитым экраном и кончавшийся открытой дверцей со следами взлома. Они приблизились к ней. С той стороны оказался колодец диаметром не больше метра, уходивший вертикально вверх. Вдоль него тянулась лестница, перекладинах которой блестели кристаллы замерзшей крови. Ли помедлил, сверяясь с картой, потом махнул рукой, указывая в глубину тоннеля:

— Это ремонтный колодец, он ведет в центральную ось. Оттуда два пути: или во второе кольцо, или на мостик.

Кейн оттеснил старпома, осветил тоннель. Потом отключил магниты в подошвах и, с силой оттолкнувшись от лестницы, полетел вверх. Остальные последовали за ним.

Влетая в центральную ось, Кейн едва не столкнулся с парящим в темноте мертвецом. Тот неторопливо поворачивался, вися сразу над выходом из колодца. Стрелок оттолкнул тело и остановился, дожидаясь остальных. Когда старпом и медик вплыли в просторную трубу оси, он придержал Салливана, помогая тому замедлиться, и спросил у Ли:

— Куда сначала?

— Думаю, нужно сначала проверить второе кольцо. Если оно герметично, в нем могли остаться выжившие.

Сориентировавшись, они двинулись к переходу в соседнее кольцо. Поравнявшись с люком, Ли подлетел к тускло светящемуся пульту, быстро нажал несколько клавиш.

— Черт! — выругался старпом, ударив кулаком в стену. Повернувшись к стрелку и медику, объяснил: — С той стороны тоже вакуум. Это еще не значит, что и в кольце нет воздуха, но если учесть обстоятельства…

Медик за их спинами странно булькнул, Ли обернулся к нему и зло бросил:

— Не раскисай!

Тот поспешно закивал, а старпом нажал на пульте клавишу открытия люка. Створка откатилась в сторону, скрывшись под обшивкой, и Ли разразился неожиданной для спокойного обычно китайца руганью. Кейн сперва не понял, что же он видит. Только когда в свете фонарей блеснули глаза, он словно прозрел: тоннель шириной в три метра был забит мертвыми телами, плавающими в ледяном облаке мерзлой крови.

Салливан сблевал в шлем. Ли яростно ругался в ответ на запрос с «Аякса» о происходящем. Кейн подплыл ближе, прилип магнитными подошвами к стене и внимательно всматривался в мешанину тел, в голове восстанавливая случившееся.

Они погибли не от декомпрессии. Когда из тоннеля ушел воздух, они были уже мертвы, и по тому, что отсюда, из центральной оси, не было видно ранений, стрелок понял, что стреляли с другой стороны металлической кишки. Заглянув за край, он рассмотрел редкие пулевые отметины, на люке изнутри наверняка остались такие же. Пересчитал тела: здесь остались полтора десятка членов экипажа.

Когда Ли закончил разговор с капитаном, они с Кейном принялись вытаскивать тела из тоннеля, а Салливан отправлял их дальше по оси, в сторону двигательного отсека. Потом, молясь всем богам об удаче, они пробрались ко входу во второе кольцо и старпом завис над пультом. Он молчал так долго, что Кейн не выдержал и спросил:

— Что там?

В ответ тот мотнул головой:

— Вакуум.

Но они все равно проверили кольцо. Следов боя тут было меньше: все, кто успел сбежать, остались в переходе, в коридоре плавало всего несколько тел, все — с пистолетами, но опять никаких чужих тел. В лаборатории, занимавшей половину жилых помещений, все было сломано, разбито, вокруг парили куски пластика, мелкие стеклянные осколки.

— Они унесли блоки памяти. — Ли указал на дыру в полу с торчащими из нее обрывками проводов. — Узнать, что же тут делали эти ребята, станет немного сложнее.

Закончив с проверкой колец, команда вернулась в центральную ось и направилась к расположенной в передней части корабля рубке. На плане было отмечено, что это единственный отсек «Иранца», где установлен генератор искусственного притяжения, к тому же там располагался блок центрального компьютера. В условиях, когда погибли все, только он мог пролить свет на случившееся.

Ли уже привычно опередил остальных, подлетев к пульту у двери. Нажав пару клавиш, он удивленно присвистнул:

— Внутри есть воздух!

2-1

Ли возился с электронным запором на стенном шкафчике. Из-за сбоя тот напрочь отказывался открываться, несмотря на то, что в экстремальных ситуациях такие хранилища средств спасения должны были распахиваться автоматически. Кейн, даже убедившись, что на корабле безопасно, не спускал глаз с тоннеля, по которому в свете фонаря скользили длинные тени. Рядом стучал зубами Салливан, стрелок краем глаза видел, как тот вертит головой, глядя то на сражающегося с замком старпома, то на пугающие отсветы в глубине центральной оси.

— Призраков нет, — коротко бросил он. — Успокойся. Ты или привыкнешь, или уйдешь.

— Я… Я знаю, что ничего такого не существует, просто…

— Ну вот и отлично. На твоем месте меня бы больше волновало, что нас ждет за этим люком. — Кейн мотнул головой. Медик суетливо закивал:

— Да-да, там могут оказаться раненые…

— Или кто-то из нападавших.

Стрелок увидел, как медика тряхнуло и он поспешно сдвинулся так, чтобы оказаться в стороне от створки. Старпом за спиной удовлетворенно сказал:

— Наконец-то… Салливан, помоги мне. Кейн, будь готов.

По сигналу стрелок развернулся и переступил порог аварийного шлюза, который раскрыли перед люком старпом и медик. Присев на колено перед металлической створкой, он махнул рукой, и они вдвинулись в узкий вообще-то для троих пластиковый кокон. Загерметизировались, и Ли снова принялся возиться с пультом, теперь пытаясь открыть внутреннюю дверь.

— Готовы? — спросил он и, получив положительный ответ, нажал на виртуальную клавишу. Зашипел, врываясь через щель, воздух, створка откатилась, скрываясь под обшивкой. Кейн шагнул вперед, водя по сторонам стволом карабина.

На мостике было светло и, в отличие от других помещений, здесь царил порядок. На фоне разгрома, встреченного командой ранее, он казался едва ли не стерильным. Кейн отключил магниты в подошвах и быстрым шагом обошел помещение. Экраны были отключены, на пультах не светилось ни единого пикселя. На столе возле капитанского кресла стояли кофейник и полупустая чашка, создавая легкий диссонанс: казалось, все, что они видели до этого момента — иллюзия, дурной сон, и сейчас в рубку войдет капитан и остановится, глядя на них из-под удивленно вскинутых бровей, обязательно густых и белых.

Кейн мотнул головой, прогоняя наваждение. Оказывается, его, такого толстошкурого и закаленного в боях, тоже начинала пронимать гнетущая атмосфера на «Иранце». Ему даже стало немного жаль впечатлительного медика. Закончив осмотр, стрелок жестом позвал остальных.

— Пусто? — спросил Ли, оглядываясь. — Наверное, сюда никто не успел добраться.

— Все произошло слишком быстро. — Кейн указал на чашку. Ли продолжал изучать помещение, сев в кресло, он сбросил ее и кофейник на пол и начал ощупывать стол.

— Приборы не отключены, это невозможно, пока реактор не заглушен. Я постараюсь разбудить систему.

Старпом отстегнул шлем и снял перчатки. Медик, поколебавшись, сделал так же, положив их на пол. Кейн только посмотрел на них с неудовольствием: уже не один век известно, что правила безопасности написаны кровью. Он остался в полном облачении, готовый в случае опасности спасать этих двоих.

— Что это? — спросил вдруг медик. Он замер, прислушиваясь.

— Где? — отозвался Кейн, поведя стволом. Салливан оборвал его резким взмахом руки:

— Тише… Вот!

— Я тоже слышу! — Ли поднялся из кресла и направился к стене. — Кто-то стучит.

Кейн, как ни старался, ничего не мог разобрать. Дурную шутку сыграла привычка доверять микрофонам скафандра: как ни крути, но в рассчитанном на условия боя они были куда лучше, чем в обычном, предназначенном для работы в вакууме. Перехватив карабин одной рукой, стрелок дернул замок на шее, удерживающий сферу шлема, рывком сорвал тот с головы…

Тук-тук-тук. Звук раздавался такой мягкий и негромкий, что, останься они все в защите, никто бы его не услышал. Кейн пошел вдоль стены, стараясь даже не дышать. Ли и Салливан замерли, наблюдая за его движениями. Наконец, место, откуда доносился стук, было найдено. Подоспевший старпом провел по пластику обшивки пальцами, надавил, что-то щелкнуло, а в следующий момент стрелок отшвырнул старпома и сам прыгнул в сторону, направив на открывшуюся щель дуло карабина. За ней располагался потайной шкаф. Потянуло крепким алкоголем. Проникший внутрь свет упал на полки, с которых блеснули ряды бутылок, часть из которых оказались полупустыми. Под ними виднелась куча каких-то непонятных тряпок. Ли протянул было руку, но Кейн остановил его. Если бы не стук, ясно обозначивший, что внутри кто-то находится, он бы и сам уже все проверил.

Старпом убрал руку. Кейн потянулся к куче сам, поддел стволом, приподнимая… Только нервы опытного военного и выучка не позволили ему спустить курок, когда тряпки шевельнулись и из-под них прямо на него уставились два заинтересованных глаза. Отодвинувшись, стрелок приказал:

— Выходи!

— Что там? Что? — заволновался Салливан. От двери, куда он отступил, услышав стук, не было видно, что же там, в шкафу. А увидев, медик смог только удивленно выдохнуть.

Из-под груды тряпок, оказавшимися на поверку капитанскими кителями разной степени поношенности, выбралась невысокая, около полутора метров, тонкокостная девушка. У нее были темные, широко распахнутые глаза, темные волосы собраны в тугую косу. Тонкое, совсем детское тело было затянуто в синий комбинезон, перепачканный сажей, в черных полосах было и бледное скуластое лицо. На левой щеке алела глубокая царапина, но кровь уже успела высохнуть. Она точно побывала в бою, но вышла к людям без страха и недоверия, в ее глазах светилось только любопытство.

— Ариоко те? — спросила девушка. Подождала секунду и разразилась чередой вопросов: — Шишу ара? Парлитас орио? — она собралась перечислять дальше, но Кейн оборвал ее:

— Лингва космика.

Девушка хотела узнать, на каком языке они разговаривают, и список впечатлял. Из всех он узнал только Новый латиноамериканский, но говорить на нем не мог, так что стоило сразу определиться с этим вопросом.

— Хорошо, — девушка кивнула.

— Кто ты? — спросил Ли. Он старался держаться подальше от нее.

— Акамине.

— Акамине? Ты — тритонианка? — переспросил старпом.

— Да. — Девушка улыбнулась. — А вы кто?

— Мы… Мы пришли на помощь, — пролепетал из-за спин медик. Он так и стоял у входа, не рискуя приближаться. — На вас напали…

— Давай отложим знакомство. — Ли нахмурился, осматривая ее перепачканное лицо. — Тебе нужна помощь, так что нужно возвращаться на «Аякс». У тебя есть скафандр? В твоем корабле теперь вакуум.

Девушка кивнула и прикоснулась к рукаву комбинезона. Кейн готов был поклясться, что там ничего не было, но контуры ее тела внезапно замерцали, скрывшись под полупрозрачным пологом. Голос словно раздвоился, звуча глухо — из-за пелены и тихо — из приемника в шлемах: она подключилась к их сети без допуска. Ли нерешительно потоптался на месте, оглядываясь на капитанский пульт. Поняв значение его взгляда, Акамине сказала:

— Здесь ничего не работает, кроме аварийных систем, и они отключатся меньше, чем через пятнадцать минут. Но даже если вы успеете обойти защиту и подключиться, все равно серверов на корабле уже нет.

Ли прищурился, смерив девушку странным взглядом, но спорить не стал. Команда надела шлемы и выдвинулась с мостика. Ли шел первым, так как теперь Кейну предстояло следить за неожиданной гостьей, а медик замыкал колонну.

До шлюза, ведущего к «Аяксу», добрались быстро. Всю дорогу Ли о чем-то жарко спорил. Он переключил связь на другую волну, и со спины нельзя было видеть его лица, но это читалось по движениям головы в шлеме и жестикуляции, которую он старался подавить. У самого переходника он, видимо, сумел разрешить спор и вновь вернулся на командную волну:

— Капитан Винтерс дает добро на то, чтобы она, — старпом указал на девушку, — вошла с нами, но только со всеми мерами предосторожности. Прости.

Он посмотрел на Акамине, вынимая из кармана на поясе неизвестно, как там оказавшиеся наручники.

2-2

Кейн вспоминал все, что знал о Тритоне-2, планете, настолько близко расположенной к своей звезде, что жизнь на ней существовала только в пещерах и приполярных широтах. Центральное светило системы уже начало превращаться в красного гиганта, разогревая ближайшую к себе планету.

Всего у Тритона их было пять, но ни одна не подходила на роль нового дома. Предложения о помощи с переселением к другим звездам тритониане отвергали, ведь по галактике во всех направлениях летели их корабли с величайшей для расы миссией по нахождению нового дома. Пока ни одна из обнаруженных не отвечала их требованиям.

Тритон был заселен выходцами с Земли во времена Первой экспансии, корабль поколений достиг звезды тысячу лет назад. Планета уже тогда была горячей, с непрекращающимися ураганами, что заходили глубоко на материк. Поселенцы хотели отправиться дальше, но корабль поколений был поврежден, и им ничего не оставалось, кроме как поселиться на непокорной планете.

Первое столетие они ничем не отличались от своих предков, что вылетели с Земли и проспали в анабиозе весь путь длинной в триста лет. Но условия на Тритоне-2 становились все хуже. Жизнь в разогревающемся океане ушла ближе к дну, но существам, населявшим сушу, деваться было некуда. И тогда уже успевшие освоиться и почувствовать планету своей тритониане начали действовать.

Материковая кора покрылась сетью пещер и тоннелей, куда началось массовое переселение растений и животных с поверхности. Операция «Ковчег» была проведена оперативно. Уже через двести лет после ее начала все живое перебралось под землю, и как раз вовремя, так как испарение океана ускорилось, а вместе с ним и мощь ураганов, сметавших на свое пути все.

Тритониане уже семь сотен лет живут в пещерах, видя небо только на других планетах. Кейн посмотрел на идущую перед ним девушку со скованными за спиной руками. Тонкие кости, большие глаза. Такими они должны были стать еще через десять или пятнадцать тысяч лет обитания под поверхностью, но развитый биотех помог тритонианам совершить эволюционный скачок всего за несколько столетий. Молодо выглядела, но ей могло быть и пятнадцать, и восемьдесят пять.

Наконец, они вернулись на корабль. Акамине просто убрала полупрозрачную пелену и ждала, пока остальныеснимут скафандры. Кейн спросил у старпома:

— Куда ее?

— Капитан сказал идти сразу на мостик. — Ли пожал плечами и пошел первым. Стрелок, не забывший прихватить из шлюза винтовку, шагнул следом, когда их настиг голос медика:

— А мне куда? Ну, в смысле…

— Иди к себе, — отмахнулся старпом. — Мы тебя позовем, если будет нужно.

Салливан кивнул и скрылся за поворотом. Остальные двинулись к мостику. Капитан все так же стоял у карты, Кейну показалось на мгновение, что он даже не сменил позы за то время, пока их не было. Смерив тритонианку внимательным взглядом, он сказал:

— Рад приветствовать вас на «Аяксе». Жаль, что при таких обстоятельствах, и что не могу пока дать вам полную свободу. Но вы должны понимать: единственный выживший на корабле, прибывшем из системы далеко не самой лояльной. Так что нас ждет долгий разговор.

— Я все прекрасно понимаю, капитан, — девушка кивнула. — Можно мне хотя бы сесть? От игры в прятки внутри шкафа у меня заболела спина.

Капитан Винтерс тронул сенсор на пульте, и из пола выскочил высокий стул. Ли помог тритонианке забраться и остался стоять рядом.

— Что ж, — Винтерс потер подбородок. — Давайте начнем. Что это был за корабль и куда вы направлялись?

— «Иранец» — корабль исследовательский. Он приписан к Япету-4, но экипаж на нем был сборный, нас наняли через Рабочую сеть. Мы должны были отправиться на этом корыте к Проксиме, но пришло указание выйти из червоточины здесь и ждать указаний. Мы так и сделали, вышли здесь, отлетели подальше…

— Давно?

— Полгода назад. Временное место дислокации стало постоянным. — Она усмехнулась. — Но работа шла, какие-то опыты ставились. Ребята в кают-компаниях хвастались, что нашли что-то потрясающее.

— Что именно? — голос капитана звучал все так же спокойно, но в глазах появился интерес. — Какого рода исследования вы проводили здесь?

— Я не знаю, — Акамине пожала плечами. — Меня никто не ставил в известность.

— В каком смысле? Что в таком случае вы делали на корабле?

— Работала охранником. — Тритонианка обезоруживающе улыбнулась, видя, какое впечатление произвели ее слова на присутствующих. Кейн взялся за карабин обеими руками, Ли напрягся, сделав шаг вперед. Только капитан Винтерс остался спокоен, по крайней мере, внешне.

Стрелок еще раз осмотрел худосочное тело. Она никак не походила на силовика, но опыт подсказывал, что громил обычно выставляют напоказ, а бояться следует как раз вот таких неприметных.

— Капитан, внешность бывает обманчива. — Акамине словно прочитала мысли Кейна. — Поверьте, меня наняли не за красивые глаза.

— Хорошо, с этим прояснили, — сказал капитан, не меняя тона и спокойного выражения лица. — Расскажите об атаке.

— Они напали неожиданно. Наши системы дальнего обнаружения не сумели их засечь, так что я поняла, что происходит, только когда началась стрельба в кольце. — Ее лицо дрогнуло, тритонианка опустила взгляд. С нее вдруг слетела вся показная бравада. — Восемь кораблей, по одному на каждый шлюз. Они ворвались сразу ото всюду, начали методично отстреливать всех, кто попадался на пути. Мы взяли пистолеты из оружейной комнаты…

Она замолчала, опустив голову. Все ждали, пока девушка переведет дыхание. Наконец, капитан спросил:

— Восемь кораблей? Это точно?

— Да, я проверила, когда уже… спряталась в рубке… — Акамине было трудно говорить, лицо стало багровым от накатившего стыда. — Такой позор…

Капитан вышел из-за карты. Подойдя в упор, он взял ее за подбородок и поднял голову, упершись твердым взглядом ей в глаза:

— Ты выжила, чтобы рассказать о случившемся и помочь в поисках, так что не раскисать, солдат!

Возможно, это была импровизация, может, лишь догадка Винтерса, но Акамине вдруг вытянулась, соскользнув со стула, и встала перед ним по-уставному. Тонкая рука дернулась, чтобы отдать честь.

— Есть, сэр!

Капитан только усмехнулся, отходя на шаг назад и приказал:

— Вольно! Что было дальше?

— Серьезное сопротивление оказали только в первом кольце. Я была там, когда они начали забрасывать нас гранатами. Наш капитан… Он любил выпить, его едва не выперли из космоса, и «Иранец» стал единственным кораблем, на который его взяли. Незадолго до атаки, примерно за трое суток, он резко прекратил пить, как мы поняли, ему пришел приказ о скором отлете. Так что в момент атаки он был трезв. Когда он понял, что нам не справиться, то побежал в рубку, чтобы отправить сигнал о помощи, я его сопровождала, потому и выжила.

Она снова замолчала, собираясь с мыслями.

— Только в рубке мы поняли, что было нужно напавшим, когда мозг корабля перестал отзываться. «Иранец» не самая современная модель, так что его центральный узел использовался и для исследований, и для управления. Не получив ответа от ИИ, капитан переключился на вспомогательные системы и сумел отправить сигнал. Потом сел и налил себе кофе. Словно ничего не происходило!

У Акамине заблестели глаза, голос дрогнул. Капитан решил уточнить:

— Но в рубке тебя нашли одну. Куда же делся капитан?

— Нападавшие добрались до рубки. Было понятно, что они все равно ворвутся. И тогда он… приказал мне спрятаться, а сам открыл им. Они… они его забрали и ушли, а я осталась в том шкафу.

— У тебя была веская причина для этого, солдат? — Винтерс посмотрел на нее с плохо скрываемым презрением.

— Да. — Она ответила твердым взглядом. — У меня в переднем кармане.

2-3

Когда Винтерс подошел к тритонианке и протянул руку, Кейн взял девушку на прицел. Слишком неправдоподобной казалась рассказанная ей история. То есть, все было гладко до момента, когда капитан «Иранца» спрятал охранницу, сдавшись нападавшим. А теперь выяснилось, что у нее есть некая причина, лежащая в кармане.

Капитан Винтерс осторожно приподнял клапан на нагрудном кармане девушки и забрался в него кончиками пальцев. Лицо его было спокойно, но во взгляде появилось напряжение. Когда в его ладони оказалась плоская черная пластинка, он шагнул назад к карте.

— Что это? — он покрутил в пальцах предмет, поднял, попытавшись рассмотреть на просвет.

— Модуль памяти. Я скинула на него данные с центрального компьютера перед тем, как мы отступили из лаборатории. Из-за него капитан и оставил меня в рубке.

— Никогда такого не видел. — Винтерс хмыкнул. Акамине пожала плечами:

— Разработан на Япете-4. Они специально затачивают их под собственное оборудование, которое берегут от чужих, чтобы никто не смог заглянуть в память.

Капитан замолчал, раздумывая.

— Ладно, с этим разберемся позже. — Он обратился к Кейну: — Отведи ее в каюту и запри пока. Мне нужно посовещаться с руководством.

Винтерс вернулся к карте и подозвал старпома. Вместе они склонились над пластинкой и о чем-то негромко заговорили. Стрелок же взял девушку за локоть и несильно подтолкнул к выходу:

— Пойдем.

— Пойдем, — та кивнула в ответ. Когда они оказались в коридоре, спросила: — Ты здесь единственный солдат?

— С чего ты так подумала?

— Ну, кроме наверное капитана. Но он бывший. А настоящих я издалека чувствую. — Акамине вдруг остановилась и уставилась на него широко распахнутыми глазами. — Может, нам стоит держаться вместе?

Она облизнула губы кончиком языка, приблизившись очень близко. Кейн почувствовал, как растет напряжение, но это продлилось не дольше секунды. Встретив ее холодным взглядом, он сказал:

— Каюты прямо по коридору, лестница вниз. Не заставляй меня ждать.

— Какой грозный. — Тритонианка усмехнулась и, повернувшись к нему спиной, пошагала дальше.

В каюте, временно превращенной в камеру, стрелок снял с нее наручники и вышел. Когда дверь закрывалась, он услышал, как девушка бросила:

— Подумай над моим предложением.

«Аякс» задрожал, когда запустились двигатели и мертвый исследовательский корабль поплыл в сторону, скрываясь за кормой. Смена Бауэра кончилась, и Кейн сменил его на посту: оставлять все на попечение автоматики, когда рядом могут оказаться враги, было бы глупо даже для таких беспечных ротозеев, собравшихся на торпедоносце.

Глядя на проплывающие за иллюминатором звезды, он анализировал услышанное на мостике. В голове крутились слова тритонианки, что кораблей было восемь. Восемь! И только шесть из них погибли у червоточины. Значит, где-то неподалеку могут оказаться два оставшихся, и вероятнее всего, окажутся, ведь пройти сквозь дыру у них не получится, пока там не разберутся с мусором. Включив радио, стрелок связался с мостиком:

— Капитан, это Кейн. Я тут вспомнил о том, что сказала тритонианка, о восьми кораблях…

— Мы обсудили этот вопрос и сейчас летим обратно к червоточине. Там передадим девушку военным и отправимся выполнять основное задание. Я ответил на все интересующие вопросы?

— Да, сэр.

— Возвращайтесь к работе, Кейн.

Отличная идея — перекинуть все обязанности на военных, здесь не поспоришь. Хоть «Аякс» и создан, как охотник на пиратов. Мысленно отмахнувшись от этой проблемы, стрелок устроился поудобнее в кресле и замер. Ему показалось, что звезды во мраке за иллюминатором подозрительно моргнули, словно между ними и торпедоносцем пролетело что-то не особо крупное, с небольшой корабль. Не прошло и секунды, как в том же месте промелькнула вторая тень. Раздумывать над тем, вернулись ли это корабли противника или ему показалось, Кейн не стал. Вместо этого он хлопнул по кнопке тревоги. По коридорам понесся рев сирены, а стрелок уже докладывал на мостик:

— Две цели с моего борта. Двигаются быстро, радарами не обнаруживаются.

— Черт! Прямо как с «Иранцем»! — ругнулся на фоне Ли, было слышно, как по второму каналу он отдает приказы экипажу.

— Постарайся их обнаружить! А я свяжусь с военными! Черт!..

Винтерс отключился. Кейн слышал, как пронесся по коридору Бауэр, как наращивает мощность двигатель. Сейчас главное — на дать противнику раньше времени понять, что он обнаружен и молиться, чтобы ему показалось, и на самом деле это была всего лишь иллюзия.

— Вижу! Вижу чертову тень! — закричал Бауэр сквозь жужжание турели. Было слышно, как он нажал на спуск, посылая в цель длинную очередь. — Стоять! Не уйдешь!

Началось. Даже включив на полную мощность фильтры излучений, «Аякс» не видел нападавших. Для них же, в свою очередь, торпедоносец светился во всех диапазонах, как лампа. Кейн во все глаза всматривался в колючую темноту по ту сторону спаренной пушки. В отличие от Бауэра он не открывал огонь. Рано или поздно, но второй стрелок выдавит противника прямо под выстрел. По крайней мере, хотелось в это верить.

Пару раз он едва не нажал на гашетку, но наконец впереди мелькнула тень, и стволы плюнули в нее сдвоенную очередь металлических шаров. Спарка взвыла, разгоняя снаряды магнитным полем, и по другую сторону прицела вдруг засверкали искры, когда болванки на скорости в пять километров в секунду начали бить в обшивку невидимого корабля.

Радоваться было рано, противник скрылся. Кейн повел стволом ему вслед, но очередь ушла в молоко. Тут же раздался яростный вопль Бауэра:

— Вот ты где! Получай!

«Аякс» продолжал набирать скорость. По движению звезд стрелок отметил, что торпедоносец отчаянно швыряет из стороны в сторону, но к счастью гравитационные компенсаторы не давали перегрузкам прорваться к экипажу.

— Кейн! Они заходят сзади, я вижу одного!

Стрелок развернул орудие к корме и увидел сам. Оба корабля пристроились в хвост, их было видно в ионизированной струе выхлопа.

— Капитан, мне нужен допуск к торпедам! — Это был единственный шанс: навести их вручную, пока враг готовится ударить по двигателям. Винтерс не ответил, но на пульте засветилась форма подтверждения. Отдав управление стволами автоматике, Кейн переключился на трубу торпедного аппарата, задержал дыхание и, дождавшись, пока в прицеле оба маркера окрасятся зеленым, нажал клавишу запуска.

Торпеды вышли из захватов и притормозили, а когда «Аякс» и преследующие его корабли пронеслись мимо, включили двигатели, рывком набирая скорость. При таком близком взрыве дюзы торпедоносца примут на себя весь удар, возможно даже, что будет поврежден двигатель, но по крайней мере с врагом будет покончено. Расстояние между ракетами и едва различимыми даже сейчас кораблями сокращалось. Кейн осторожно вел их, надеясь, что удастся вывести из строя и тем самым спасти хотя бы один, но темные на темном, нападавшие вдруг ответили парой точных выстрелов и резко ускорились, стремительно сокращая расстояние между ними и торпедоносцем.

Сбитые торпеды взорвались, не причинив никому вреда, и теперь огонь был сконцентрирован на «Аяксе». Немедленно стало понятно, что все случившееся ранее было разминкой перед настоящим нападением. Несколькими точными выстрелами через дюзы двигатель торпедоносец был обезножен. Моргнули лампы, показывая, что реактору тоже досталось. На пульте появилось сообщение, что у спарки кончаются снаряды: управляемая автоматикой, она продолжала палить, не причиняя, впрочем, никому вреда: попадания сопровождались вспышками расплавленного металла.

Подал голос капитан:

— Всем собраться на мостике в полном вооружении, сейчас нас возьмут на абордаж.

2-4

Открыв дверь в каюту, где была заперта Акамине, Кейн увидел, что та не на шутку обеспокоена. Он не успел ничего объяснить, девушка сказала первой:

— Нас нашли?

— Да. — Стрелок кивнул. — И бой мы проиграли, так что нам всем нужно собраться на мостике и отбиваться там.

— Ох… — тритонианка выдохнула, прикрыв губы ладонью. — Тогда нужно спешить.

Они побежали к мостику. У открытой створки их ждал Бауэр. Пропустив Кейна и Акамине, он закрыл дверь.

— Все на месте!

Ли, стоящий у пульта, что-то быстро отстучал, и сигнальные индикаторы у входа сменили цвет с зеленого на красный. Капитан был занят, он пытался вызвать помощь, но, судя по выражению его лица, все было тщетно. Бауэр окликнул Кейна, указал на сумки, брошенные посреди зала:

— Возьми ствол и скафандр, они уже почти на борту!

Стрелок осмотрелся. У всех в руках уже было оружие: медик и реакторщик заряжали пистолеты, сидя у дальней стены, Ойра взял сразу два, а у Бауэра — тяжелая винтовка, такая же, с которой сам стрелок ходил на «Иранец». Склонившись над импровизированным арсеналом, Кейн вытянул оттуда электромагнитный карабин и запасные блоки со снарядами и батареи. Развешивая их на поясе, он толкнул сумку ногой в сторону тритонианки:

— Бери.

— Да ладно? — она посмотрела на него с удивлением. — Доверяешь?

— Некогда взвешивать, ты или с нами, или нет, в любом случае, шансов уцелеть мало. — Стрелок поспешно натянул скафандр, но шлем пока что отложил в сторону.

— С чего такой пессимизм? — Акамине вытянула пистолет и припасы к нему. Кейн объяснил:

— Не пессимизм, а расчет. Пусть там экипажи всего двух кораблей, но и нас тут всего семеро… Восемь человек.

— Двух кораблей? В смысле? — девушка опустила ствол, требовательно глядя на стрелка. — Я была уверена, что явились все.

— Долго объяснять. — Кейн щелкнул предохранителем, поворачиваясь к двери. — Если уцелеем, я тебе все расскажу, хорошо?

Взревела и тут же умолкла, отключенная капитаном, сирена: десант прорвался на борт, а учитывая размеры «Аякса», идти до мостика им оставалось совсем немного, куда там длинные коридоры «Иранца», в которых можно было бы отстреливаться намного дольше и успешнее! Кейн снова пожалел, что с ним нет его боевого скафандра.

Вдруг закружилась голова, желудок подпрыгнул к горлу, как бывает каждый раз, когда невесомость наступает неожиданно. Стрелок почувствовал, как отрывается от пола. Привычным движением развернувшись, он включил магниты и прилип к полу. Девушка дергалась рядом, еще не понявшая, что случилось. Кейн схватил ее за руку и показал знаками, что нужно делать, и осмотрелся.

Генератор поля был отключен, но, на радость и удивление стрелка, никто не впадал в панику. Экипаж деловито активировал магнитные подошвы и возвращался в укрытия. Кейн прикинул вероятности и обратился к капитану и остальным:

— Когда откроются двери, стреляйте по стенам коридора. — Он поймал на себе вопросительные взгляды и объяснил: — Они отключили притяжение, чтобы иметь возможность перестроиться, вы сами все поймете, когда они полезут внутрь.

— Идет! — ответил за всех Бауэр. Он снял карабин с предохранителя, и пространство заполнилось тонким писком заполняющихся энергией трансформаторов. — Давайте их сюда!

Когдав дальней части коридора раздался взрыв, все на мостике напряглись. Кейн прицелился в край двери ближе к потолку и обратился к остальным по радио:

— Слушайте все! Когда дверь откроется, действуем так: я держу верхний край, Акамине — нижний. Бауэр и Ойра, на вас — левый и правый край соответственно, капитан и старпом берут на себя сектора над ними, а Салливан и Ганн — нижние. Так мы сможем охватить все пространство. Стреляем без сигнала как только появится возможность, в соседние сектора не лезем, держим свои. Всем все понятно?

В ответ раздалось нестройное гудение, но никто не лез с предложениями. Только капитан поймал взгляд стрелка и молча кивнул. Как бывший военный, он действительно понимал, что это оптимальная стратегия. Акамине ткнула Кейна в плечо и зло зашипела:

— Ты отдал мне наименее вероятный вектор наступления!

— Что-то не так, солдат?

— Я видела, что этот твой Салливан рохля, Ганн наверняка такой же, раз ты его поставил к медику в пару, но мне мог бы дать что-то посложнее!

— Приказы в боевой обстановке не обсуждаются, солдат. — Кейн повысил голос. — Мы можем обсудить это позже, если останется возможность, а пока — заткнись!

Тритонианка обожгла его злым взглядом и включила защитное поле, скрывшись за полупрозрачным пологом. А пару секунд спустя под направленным взрывом задрожала уже внутренняя дверь. Толстая металлическая плита выгнулась, в прореху в шипением ринулся воздух. Нападавшие не хотели рисковать и проделали в «Аяксе» дыру, и что-то подсказывало, что и в «Иранце» пробоина получилась не случайно.

Пол завибрировал, когда на дверь обрушился новый удар, на этот раз более результативный. Кто-то за спиной Кейна не выдержал и начал палить в дыру, через мгновение в шлем ворвался крик Ганна.

— Не стрелять! — заорал стрелок, но пальба уже прекратилась, теперь доносилось только пыхтение и глухие удары. — Что там происходит?

Он обернулся и увидел, что Бауэр с Ойрой навалились на реакторщика, техник выкручивал тому руку с пистолетом, а второй стрелок бил в живот.

— Так тебе, урод! Еще! Получи!

— Бауэр, прекрати! — приказал Кейн, но тот его словно не услышал. Тогда приказал уже капитан:

— Отставить! И на время боя я передаю полномочия первому стрелку. Все!

— Ладно, кэп. — Бауэр отпустил Ганна, и тот остался висеть на руках Ойры. Безразлично пожав плечами, он снова присел за пультом и поднял карабин, а Кейн в очередной раз удивился, какой же бардак царил на торпедоносце.

Все случившееся не заняло и десяти секунд, чуть меньше, чем понадобилось противнику, чтобы закрепить новые заряды. Третий взрыв оказался и последним, створки вылетели из пазов, а сразу за этим в помещение ударил шквал огня. Команда «Аякса» ответила, пространство мостика наполнилось летящими с безумной скоростью кусками металла. Экипаж торпедоносца на какое-то время оказался в более выгодном положении, скрываясь за пультами и элементами обстановки, к тому же противник не ожидал, что по ним станут бить прицельно.

Как и ожидал Кейн, отключив притяжение, они распределились по стенам коридора, вето того, чтобы толпиться на полу, мешать друг другу и стать хорошей мишенью. Тактика была отличная, Кейн и сам не раз пользовался такой, штурмуя орбитальные поселения и корабли. Но здесь он оказался на месте атакуемых. Если бы они открыли огонь так, как на то рассчитывали бойцы в коридоре, команду торпедоносца смяли бы в секунду. Но теперь тяжелые заряды из карабинов стрелка и Бауэра били точно и сильно и, хоть пистолеты остальных не особо помогали, этого хватило, чтобы атака захлебнулась.

Металлический шар в сантиметр диаметром — страшная штука, когда разгонится до пяти километров в секунду. Он способен серьезно повредить боевой десантный скафандр, если попадет в сочленение пластин или батарею. Костюмы же противника от чего-то попадания выдерживали. Кейн почувствовал, как в груди зашевелился страх. Он один, да может, еще капитан поняли, что противник отступает не из страха, остальные же радостно взвыли. Взгляд Кейна зацепился за важную деталь: забрало шлема одного из отступающих треснуло, из него тонкой струйкой пара выходил воздух. Тщательно прицелившись, стрелок нажал на спуск, и стекло взорвалось изнутри, выбросив облако крови. Есть.

Погибшего тут же схватили и утащили прочь. Что ж, неизвестно, скольких удалось уничтожить экипажу «Иранца», если получилось хоть кого-то, но теперь расклад сил был такой: одиннадцать десантников противника против восьмерых членов экипажа торпедоносца. Пока все идет хорошо.

В шлеме Кейна раздался горестный вскрик. Черт.

2-5

Это был голос Салливана. К нему бросились со всех сторон, но когда Кейн на секунду повернулся и посмотрел, что же произошло, то понял сразу, что все кончено. Медик стоял, примагниченный к полу ботинками, но тело его отклонилось от вертикали. Руки поднялись, пистолет свободно висел рядом с ним, а пространство вокруг стремительно заполнялось крупными багровыми шарами.

В медика попали. Снаряд пробил Салливана насквозь, выпустив воздух, но медик не успел задохнуться, он умер практически сразу. Но не смотря на это члены команды принялись хлопотать вокруг, растерянно переговариваясь, словно совсем забыли об опасности.

Кейну было знакомо такое состояние. Ему были подвержены некоторые новобранцы, впервые встретившиеся со смертью. Он хотел уже прикрикнуть, чтобы разогнать всех по местам, но в коридоре мелькнула черная тень, и вместо этого он скомандовал:

— В укрытие! Ойра! Оставь его!

Техник нехотя отвернулся от погибшего товарища, и как раз вовремя: начинался второй тайм.

В коридоре появился и начал приближаться темный силуэт. По нему немедленно открыли огонь, и к тому моменту, как он пересек границу мостика, удары металлических шаров закрутили его так, что стало понятно, что это не живой человек. У него болтались руки и ноги, а в стекле шлема алела замерзшей кровью дыра.

— Бауэр, приготовься, сейчас они двинутся сюда!

Кейн прицелился в узкое пространство между телом в скафандре и краем люка. Второй стрелок ответил:

— Уже держу, не дурак!

Отлично, если так. У них двоих единственное тяжелое оружие, остальные выбрали маломощные пукалки. Но стрелять не пришлось. Акамине вдруг дернула стрелка за рукав, крикнула:

— Граната! Ложись!

Тренированный организм сработал как надо. Кейн сжался, закрываясь от взрыва, и только тогда осмыслил то, что успело увидеть его подсознание: на спине трупа, сливаясь цветом с броней, была прикреплена мина. Она оставалась незамеченной, пока за пару секунд до взрыва на ней не засветились предупредительные огни.

Их спасло только чудо и выпущенный из корабля воздух. Ударная волна и осколки убили бы всех гарантированно. Кейн не почувствовал взрыва, только подняв голову, он увидел воткнувшийся прямо перед ним в пол зазубренный кусок металла. Тот прошел опасно близко, но не задел. По крайней мере, хотелось на это надеяться. Схватив висящий рядом карабин, он прохрипел в микрофон:

— Это Кейн, все уцелели?

— Я в порядке, — раздался голос тритонианки. Он звучал немного нервно. Девушка, завернутая в серую пелену своего странного скафандра скрючилась за соседним столом.

Затем по очереди отозвались Ойра, Ли, Разразился руганью Бауэр. Последним подал голос капитан. Он говорил так тихо, что его не сразу услышали в общем гомоне:

— Нужно уходить.

— Что? Кэп, мы же только начали, эй! — возмущенно начал Бауэр, но осекся. — Кто-нибудь, сюда, кэпу плохо!

Что там случилось? Кейн рискнул покинуть свой пост и, пригибаясь, затопал магнитами туда, где скрывался капитан. И, как выяснилось, совершил чудовищную ошибку, потому что именно в этот момент пространство вокруг снова прошили пули.

Они выбивали из стен и пола искры, и только так стрелок смог их заметить. Оборачиваясь, он одновременно вскинул карабин, переключив режим огня на автоматический. Длинная очередь хлестнула появившихся в коридоре бойцов, не причинив им видимого вреда. За спиной зарычал Бауэр, его винтовка хлестнула по наступающим.

В наушниках поднялся гвалт, кто-то кричал, запоздало предупреждая об атаке, другие просили помощи. Кейн с трудом переорал всех, продолжая безуспешно отстреливаться:

— Молчать! Старпом, тут есть запасной выход?

— Есть, но мы там будем, как мишени в тире. Капитан потому и не воспользовался…

— Куда он ведет?

— В торпедный отсек… Нам он ничем не поможет, спасательная шлюпка в другой стороне, и ее наверняка охраняют!

— Да плевать! — Кейн скрипнул зубами. — Нужно выбираться отсюда! Тащите капитана, мы с Бауэром прикроем. Здоровяк, слышал?

— Да! — отозвался второй стрелок. — Давайте, шевелите батонами!

Первая пара одетых в черное бойцов вошла через раскуроченный люк. Под напором металлического града их шатало, но они продолжали движение. Кейн почувствовал, как его захлестывает злость вперемешку с отчаянием, совсем как тогда, на Гиаде-Б.

— Бауэр, слушаешь?

— Говори!

— Забрало у них слабое место, так что давай повторим, как с тем уродом. — Стрелок кивнул на мертвое тело, долетевшее уже до противоположной стены и замершее там. — Давай с левого, бьем точно по центру, потом — правый, и ходу, пока остальные не очухались.

— Принято! — голос здоровяка звенел от напряжения. — На счет три…

Кейн высунулся из-за укрытия, прицелился, игнорируя встречный огонь, нажал на спуск. Карабин легко толкнулся в плечо, через скафандр телу передалась вибрация. В лицевом щитке левого бойца появилась трещина, когда один за другим в нее ударили два металлических шара. Пробили или нет, Кейн не успел рассмотреть, перенеся огонь на следующего противника. И только когда и его шлем треснул, стрелок опустил карабин и оглядел поле боя. Оба нападавших, еще несколько секунд такие неуязвимые и уверенные в себе, отступали, зажимая лобовые щитки, из-под перчаток у них вился пар выходящего воздуха. Кейн отметил с неудовольствием, что в этот раз не получилось никого вывести из строя насовсем.

— Отходим! — скомандовал он Бауэру. — Иди первым, я замыкаю.

Они начали отступать туда, где виднелась приоткрытая крышка запасного выхода. Бауэр нырнул в нее головой вперед, отключив ботинки, и резво полетел, отталкиваясь руками. Кейн подождал, пока он скроется из виду, одним глазом поглядывая в сторону коридора, затем вполз в узкий лаз сам. Двигаться ногами вперед было очень неудобно, но иного способа перемещаться он сейчас не видел. Отталкиваясь левой рукой, пытаясь не сталкиваться со стенами, правой он целился в открытый люк.

Когда стрелку уже начало казаться, что лаз никогда не закончится, далеко впереди вдруг сверкнула вспышка, какая бывает при взрыве в вакууме осколочной гранаты, специально заточенной под использование в безвоздушном пространстве. Кейн отметил про себя, что используй враги ее вместо того, чтобы переть в атаку самим, и бой бы уже закончился. Он представил, что происходит с той стороны узкого коридора. Сейчас на мостик осторожно, прикрывая оказавшиеся уязвимыми забрала, входят бойцы в черных скафандрах. Вот они осматриваются, не обнаружив свежих тел, вот начинают искать, куда же все скрылись…

Что-то вцепилось Кейну в ногу, с силой рвануло на себя. Он с трудом сдержался, чтобы не садануть вслепую прикладом, извернулся, прилепившись ботинками к стене. Этим чем-то оказался Бауэр, вытянувший его из лаза внутрь торпедного отсека. Остальные были здесь же. Ойра зажимал прореху в скафандре капитана, перчатка окрасилась алым и примерзла. Винтерс смотрел через стекло спокойно, но на бледном лице блестели капли пота, а дыхание было поверхностным и слишком быстрым.

Кейн пересчитал остальных. Акамине и Бауэр стояли по обе стороны от люка, Ли возился с пультом у выхода, старпом с капитаном… Стоп, а где Ганн?

— Куда подевался Ганн? — озвучил он свой вопрос. Остальные переглянулись, за всех ответил Ли:

— Он должен был идти последним, когда на мостике оставались только вы двое, вот вас и нужно спрашивать.

— Никого я нихрена не видел! — огрызнулся Бауэр.

Кейн тоже мог поклясться, что не видел реакторщика, когда забирался в тоннель. Так где же он? Ладно, сейчас некогда, нужно выбираться. Стрелок подошел к капитану, спросил:

— Ну, как вы?

— Прекрасно… Не думал, что все закончится так. — Винтерс дернул краем губ, изображая усмешку.

— Еще ничего не закончилось… — начал было Кейн, но капитан оборвал:

— Не трать воздух на банальности. Я истекаю кровью, вам меня не вытащить, но вы можете постараться спастись сами…

— Десант своих не бросает! — парировал стрелок.

— Здесь только мы из военных, да и то бывшие… Пусть офицеров бывших не бывает. Слушай мой последний приказ: оставьте меня тут, а сами выбирайтесь.

— Но капитан… — начал было Ойра, удивленно вскинув брови.

— Никаких но. — Винтерс перешел на ближнюю связь, теперь его слышали только техник и стрелок. Капитан указал на тритонианку: — Не себя спасаете, так хоть ее выведите. Она — ключ ко всей ситуации. Доставьте ее к военным, а там делайте, что хотите. А теперь позовите ее ко мне.

2-6

— Я здесь, — Акамине подошла к лежащему на полу капитану. Тот протянул к ней руку, в пальцах которой был зажат модуль памяти, спасенный из «Иранца»:

— Держи, — Винтерс был очень серьезен. — Тебе придется самой доставить ее, раз эта вещь так не любит капитанов.

— Но я… — голос тритонианки зазвенел, она вдруг растеряла всю воинственность. — Я не знаю, что с ней делать…

— А я уже ничем не смогу помочь. Прости, и постарайся выполнить долг, солдат.

Винтерс закрыл глаза. Рука его осталась висеть в отсутствии притяжения, и никто не понял сразу, что капитана больше нет. Ойра оторвал руку от его раны, поднялся. В эфире повисла тягучая тишина, которую прервал непривычно слабый голос Бауэра:

— Приехали.

Никто не ответил, все были с ним полностью согласны. Акамине стояла, опустив голову и глядя на лежащий в ладони модуль.

— Столько людей погибли из-за него…

Кейн повернулся к ней, опустил руку на плечо:

— Нужно теперь, чтобы это все не оказалось зря.

— Но как? — Ойра поднялся на ноги, указал на дверь, с пультом которой пару минут назад возился старпом. — Там десяток убийц в броне, которую не берут наши пушки! И даже если им отдать то, за чем они охотятся, я не верю, что нам позволят улететь!

— Ты прав, — ответил Кейн. — С ними мы ничего не можем сделать, но еще есть возможность убраться с «Аякса».

— Но все же, как? — повторил Ойра, разведя руками, но остальные заинтересованно загудели. Кейн объяснил:

— У меня все еще есть допуск к ручному управлению торпедами. Мы можем убраться на них. Они достаточно быстрые, если набрать скорость, можно добраться до окрестностей червоточины.

— Ты с ума сошел! — отозвался Ли. — Нас сбросит с торпеды, едва она стартует, там запредельные перегрузки!

— Нам будут нужны компенсаторы инерции. Я знаю, что они входят в стандартную комплектацию медотсека для транспортировки тяжелораненых. С ними полет окажется очень неприятным, но не смертельным.

— У тебя точно не все в порядке с головой… — покачал головой старпом, но Кейна поддержал Бауэр:

— Но это хоть какое-то решение! Если сдохнем, так с огоньком, а? — он хлопнул ладонями. — Я в деле.

— Тогда распределимся так: Ли, Ойра, заварите этот люк, — Кейн указал на выход из лаза, через который они все попали в торпедный отсек, — и присматривайте за Акамине. Мы с Бауэром идем в медотсек.

Мотнув головой второму стрелку, он пошел к выходу в коридор. Ли набрал команду открытия, но перед тем, как створка отъехала в сторону, спросил:

— Ты точно уверен?

— Абсолютно. Держитесь тут.

Хлопнув старпома по плечу, он шагнул в коридор. Бауэр шел следом. Между ними и медотсеком было не больше десяти метров, которые нужно было преодолеть максимально быстро и так, чтобы никто их не обнаружил. Дойдя до поворота, Кейн осторожно выглянул, но никого не обнаружил. Скорее всего, противник сейчас собрался на мостике, и если это так, то вскоре они обнаружат лаз, а кто-то может уже сейчас отправиться на эту палубу. Стрелок указал на дверь в медотсек. Бауэр пересек оставшиеся метры и открыл дверь. Створка беззвучно откатилась в сторону, они вошли в помещение с белоснежными стенами. Кейн остался у входа, осторожно выглядывая наружу, пока Бауэр шарил по шкафам, пока наконец не нашел необходимое.

Компенсаторы инерции, крошечные металлические коробочки, предназначались для уменьшения влияния перегрузок, что было крайне важно для раненых, особенно с открытыми ранами или травмами внутренних органов, для которых рывки и перегрузки были очень опасны. Они крепились к поясу широким ремне и создавали вокруг поле, инвертирующее инерционный импульс, направляя его в обратную сторону и тем самым уменьшая его влияние. Теперь останется только закрепить их на скафандрах, и тогда…

— Их всего четыре!

— Что? — Кейн выглядывал в коридор, но при этих словах обернулся.

— Компенсаторов всего четыре!

Бауэр стоял, держа перед собой коробку, на которой сбоку был изображен красный крест. Его лицо за стеклом шлема окаменело, стрелок поднял глаза на Кейна. Что-то решив, он кивнул сам себе и уверенным шагом отправился к выходу.

— Ладно, умру не так красиво, но зато с пользой.

Спорить было некогда, и Кейн просто пошел следом. Обратно добрались так же без приключений, но впереди ждал нелегкий разговор. Когда второй стрелок заявил о том, что компенсаторов не хватит на всех, и он остается, Ойра и Ли начали с ним спорить. Кейн наблюдал со стороны. Он не хотел, чтобы оставался хоть кто-то, но нужно было определяться. Точку в споре поставил Ли. Отбросив горелку, которой только что закончил запаивать люк запасного хода, он решительно заявил:

— Остаюсь я. У меня одного остались все допуски на корабле, так что только у меня получится вас прикрывать, пока вы будете возиться в трубах. Все, это решение последнее.

Старпом смотрел на всех, решительно сжав зубы, но никто больше не спорил. Все понимали, что и без этого потратили слишком много времени. Из-за люка, края которого были покрыты окалиной и потеками расплавленного железа, донесся пронзительный скрип: кто-то массивный, пробираясь через узкий лаз, задел плечом трубы. Все пришли в движение. Ли набрал открыл проход в переборке, пропуская оставшихся членов команды в темный ход, куда можно было поместиться только в легком скафандре. Стоявшая до этого молча и отрешенно глядевшая в пространство девушка нырнула в полумрак первой. За ней — Ойра. Бауэр протянул руку Ли, с силой потряс:

— Ты мужик, старпом. Но в другой ситуации хрен бы ты у меня остался, запомни!

— Иди, здоровяк. В следующей жизни сочтемся. — Ли грустно усмехнулся, глядя, как второй стрелок с руганью втискивается в слишком узкое для него пространство. Потом обратился к Кейну: — Жаль, это был наш первый вылет с тобой. Уверен, ты неплохой человек, хоть и из военных. Давай, выводи всех, они на тебя рассчитывают.

Они попрощались, Кейн оставил ему свой карабин и скрылся в проходе. Ли секунду медлил, потом задвинул переборку, которая, встав на место, снова стала неотличимой от остальной стены. Затем перебрался к пульту, слушая, как передаются по металлической обшивке удары, посыпавшиеся из лаза: черные скафандры уже добрались до торпедного отсека и очень хотели внутрь. К тому же они наверняка выяснили, куда ведет этот тоннель, и сейчас по коридорам «Аякса» сюда шагают остальные из абордажной команды.

Углубившись в сплетение схем на экране, Ли торопился очистить путь спасающимся. Нужно было сделать все быстро и успеть замести следы. Его хитрости не смогут надолго обмануть нападающих, но и пара минут форы будет полезна. Тем более, когда стартуют торпеды, не заметить этого сможет только полный идиот.

Шаги загрохотали и в коридоре, старпом чувствовал вибрацию, слышал, прислонив стекло шлема к люку, как люди в черных скафандрах возятся с той стороны, что-то скрежетнуло, шаги начали удаляться. Ли понял, что сейчас будет. Отключив магниты, он повис над полом и с силой оттолкнулся от люка, отправляя себя в короткий полет.

На этот раз нападавшие угадали с мощностью взрыва: створка люка отлетела в сторону, едва не снеся по пути старпома. Ли поднял карабин и нажал спуск, встречая бросившиеся внутрь черные скафандры очередью. Он знал, что не сумеет причинить им никакого вреда, но продолжал давить гашетку, высекая из брони противника снопы искр.

Задержать. Как можно дольше отвлекать на себя. И зачем только он ввязался в это дело… Ли вспомнил об оставшихся дома жене и матери. Чтобы они смогли узнать, как и за что он погиб, остальные должны спастись. Задержать! Как можно дольше отвлекать на себя!

Карабин замолчал, выпустив остаток снарядов. Черные скафандры собрались вокруг, от них уже становилось тесно. Стоящий ближе остальных поднял тяжелый пистолет. Ли умер раньше, чем успел испугаться.

2-7

Последние выжившие члены экипажа «Аякса» и тритонианка столпились в крошечном помещении, которое в принципе не было для этого предназначено. Загрузку боеприпасов производили роботы, так что присутствие человека здесь подразумевалось чисто номинально. Особенно таких крупных, как Бауэр.

Кейн с трудом разминулся с ним, протискиваясь к боеукладке. Заряжающие механизмы занимали почти все пространство, и приходилось двигаться очень осторожно, чтобы не порвать скафандр. Пока стрелок возился с захватами, остальные смотрели на него с тревогой. Наконец, Ойра выразил общее недоверие:

— Как ты собираешься лететь на них? Пусковая шахта имеет отверстие в аккурат по диаметру торпеды! Если стартовать отсюда…

— Хорошо, можешь оставаться тут, — оборвал его Кейн. — А еще лучше, если ты перестанешь трястись и включишь голову.

Стрелок быстро справился с креплениями первой торпеды, толкнул ее, и та неторопливо поплыла к шахтам. Бауэр отправился за ней, остановил и остался стоять, придерживая снаряд. Кейн отсоединил следующую, указал на нее технику:

— Тащи ее к Бауэру.

Когда он закончил, у стрелка было стойкое ощущение, что он возился с торпедами не меньше часа, но беглый взгляд на часы сказал, что не прошло и пяти минут. Вознеся похвалу конструкторам, решившим, что для безопасности важнее, чтобы ракеты легко отсоединялись от захватов, он толкнул две последние торпеды и пошел следом.

Мембрана пусковой шахты открылась беззвучно. Торпеда была шестидесяти сантиметров в диаметре, так что нужно было очень постараться, чтобы поместиться в шахте. Кейн втолкнул снаряд внутрь, насколько позволяла длина рук, обернулся к остальным:

— Я иду первым. Бауэр, поможешь остальным, ты идешь замыкающим.

— Принято! — здоровяк сообразил, что тот задумал, раньше остальных, теперь он потирал руки в предвкушении. — Нам предстоит смертельная гонка!

Кейн забрался внутрь, вытянулся и пополз, толкая перед собой хвост торпеды. Стенки шахты были гладкими, что облегчало ему задачу, но если бы не утопленные в металл и керамику скобы, он не сдвинулся бы с места. Не успел он добраться до середины, как вход закупорила вторая торпеда, которую втолкнул Ойра. На мгновение накатил иррациональный страх: он представил, что двигатель торпеды вдруг оживает, и она давит его за секунду до того, как весь отсек исчезает в пламени…

Стрелок мотнул головой, прогоняя наваждение, и пополз по шахте вдвое активнее. Последний толчок — и торпеда выскользнула в пространство и медленно поплыла прочь. Выбравшись следом, Кейн примагнитил ботинки к обшивке и, дотянувшись, ухватил свой груз и притянул обратно.

Следом показались Ойра и тритонианка. Бауэр возился дольше всех, но когда он выбрался, стала понятна причина его задержки: он двигался вперед ногами, толкая торпеду и прикрывая тыл. Теперь они собрались все. Кейн объяснил, что им предстоит дальше:

— Теперь слушайте. Нам нужно закрепиться на торпедах. Корпуса у них достаточно ребристые, так что если не дергаться, и если не откажет компенсатор инерции…

— …и не собьют, ага! — поддакнул Бауэр. — Что-то все это попахивает бредом.

— И еще каким! — отозвался Ойра. — Только выбора нет. Да и ты вроде согласился уже, нет? Дрожишь коленками?

— Конечно. — Второй стрелок кивнул.

Конец разговорам положила Акамине. Приняв у Кейна компенсатор, она надела его — он тут же исчез под пеленой скафандра — и, оторвавшись от обшивки, оседлала торпеду.

— Так?

— Так, — Стрелок кивнул, — но не совсем. Смотри.

Он опоясался компенсатором, подтянул себя торпеде и вытянулся вдоль нее, зацепившись ногами и руками и дополнительно примагнитив перчатки и ботинки.

— Теперь хорошо. Вы с нами?

Последние слова предназначались технику и второму стрелку. Те смотрели скептично, ноповторили за Кейном. А тот включил терминал, расположенный на рукаве, и набрал команду, после чего перевел управление на голос.

— Сейчас самое сложное. Если они еще не поняли, что случилось и куда мы делись, то после старта мы будем у них как на ладони. Так что пойдем с максимальным ускорением и будем надеяться… просто надеяться.

— Ты рисковый парень, прямо как я! — заголосил Бауэр. — Давай, помчали! Не люблю болтаться в космосе!

— Пока не началось, скажи: ты ведь еще ни разу такого не делал, да? — спросил Ойра, но тут же добавил: — Нет, молчи, и так все понятно.

Акамине ничего не сказала, и сквозь невероятный скафандр невозможно было рассмотреть выражение ее лица, но по тому, как она цеплялась за торпеду, стрелок понял, что она тоже боится. Переключившись на приватный канал, Кейн обратился к корабельной системе управления пусками:

— Рассредоточь торпеды, чтобы они не попали под выхлоп друг друга. Цель — военная база у червоточины, координаты я уже ввел. Старт через десять…

Оставалось молиться, чтобы не подвели компенсаторы. По счету «ноль» дюзы торпед выбросили хвосты голубого пламени. Торпеды ускорились почти мгновенно, Кейн почувствовал, как подгибаются колени и разжимаются пальцы, хоть их и прижимали к обшивке магниты. Голова отклониласьназад, он едва сумел удержать, неимоверным усилием прижал шлем к торпеде, чувствуя, как тело словно растягивают на дыбе. В глазах потемнело. Когда уже казалось, что прошла целая вечность, он успел постареть и начал разваливаться на куски, в шлеме прозвучал монотонный голос:

— Запуск был обнаружен. Кто-то пробует подключиться к боевым системам без допуска.

Пока все шло хорошо, если не считать того, что он не знал, что с остальными. Их могло сбросить, и выяснилось бы это только на месте. Выровняв тяжелое дыхание, он прохрипел:

— Команде: перекличка. Все на месте?

— Еще держусь… — донесся тихий голос тритонианки.

— На месте… — каркнул Ойра.

Бауэр разразился руганью, из которой, впрочем, стало ясно, что он тоже пока с ними. Кейн рискнул приподнять голову и бросил недолгий взгляд вперед. Как и ожидалось, он увидел только звезды. Тогда стрелок спросил у корабельной системы:

— Долго еще до цели?

— Примерно половина пути уже пройдена. — Ответил корабль, и тут же добавил: — Неизвестные покидают «Аякс», их корабли запускают двигатели. Ориентировочное время старта — полторы минуты.

Еще не легче! Хотя, им и без того везло слишком долго. Стрелок хотел оглянуться, но перегрузка так дернула, что едва не сломала шею. В ушах звенело, он едва разобрал ответ, когда спросил:

— Как скоро они нас настигнут?

— Семь минут, если будем двигаться с той же скоростью. Добраться…

Повисла звенящая тишина. Не было ни сил, ни возможности обернуться, но стрелок понял, что «Аякс» мертв. Торпеды без новых приказов от боевой системы продолжали двигаться с заданным ускорением, а следом за ними спешили вражеские корабли. И стационарные компенсаторы гораздо мощнее персональных, так что они могут двигаться намного быстрее. Скоро противник подойдет на прицельную дальность рельсовых пушек, и тогда перебьет остатки команды одного за другим.

Нужно перейти на ручное управление. Развернуть торпеды, кроме той, которая уносит тритонианку, и направить к настигающим кораблям. Тогда у девушки появится призрачный шанс выбраться. Есть, конечно, вероятность, что их возьмут живыми, ведь не известно, у кого сейчас модуль памяти, но и тогда долго они не проживут.

Кейн принял решение за всех, как уже не раз поступал в боевых условиях. И плевать, что в команде гражданские. Цель оправдывает средства. Нужно только дотянуться и активировать ручное управление. Стрелок напрягся, подтягиваясь на руках. Пальцы онемели, все внутри тряслось от напряжения. Теперь нужно перенести вес на одну руку. Самое сложное, смертельно опасное. Выдержать… Он повис на пальцах, упираясь в неровности ногами и едва удержался, пока тянулся к терминалу. Нажав кнопку, он с облегчением уцепился обеими руками и, переведя дыхание, прохрипел:

— Слушай мою команду…

Но прежде, чем Кейн успел отдать приказ, в шлем ворвался чужой голос, который стрелок сперва принял за запрос с вражеского корабля. Но потом он зазвучал, как самая прекрасная музыка:

— Неизвестные корабли, говорит фрегат «Ламберджек», флот внутренней безопасности. Назовитесь и приготовьтесь к досмотру.

3-1

Кейн пришел в себя. Он лежал на кровати в белой комнате и, открыв глаза, несколько минут просто смотрел в матово светящийся потолок, собирая вместе расползающиеся мысли. Ему было знакомо это ощущение: так действовал транквилизатор, который обычно давали всем без разбора в лазарете. Обычная военная практика в космосе — превентивно расслабить пострадавшего, чтобы у того не оставалось даже мысли подниматься с постели без разрешения врача.

Значит, это военный корабль. Или уже база? Сколько времени прошло? Не важно, главное, что они выбрались.

Кейн пошевелился, чувствуя, как сопротивляется тело, как лениво сокращаются мышцы: еще одно неприятное действие транквилизатора. Он огляделся, но стены были девственно белыми, и останутся такими до тех пор, пока не явится кто-то с доступом. Ну и ладно, можно еще поспать. Мысли в голове бродили лениво, сталкиваясь и раз за разом возвращаясь обратно, пока среди них не появилась новая: что с командой?

Она загорелась путеводным маяком, за которым он потянулся, силясь преодолеть тупое безразличие. Как они? Кейн вдруг понял, что с момента старта этого странного родео на торпедах не знал ничего о выживших. Быть может, их вовсе сбросило еще в самом начале пути! Стрелок усилием воли заставил себя преодолеть сопротивление вялого тела, повернулся на бок и, поднявшись на локте, свесил ноги с края кровати. В тот же миг в палате запищала тревожная сигнализация, дверь откатилась в сторону, и на зов быстрым шагом поспешил человек в белом халате.

Врач? Или медсестра? Кейн решил, что сейчас это не важно. Упав обратно на подушку, он спросил:

— И когда вам наконец запретят обдалбывать людей? Мне… нужно встать…

— Лежите! Вы проснулись немного раньше, мы еще только отключили подачу седативного. Скоро вам станет легче, и тогда доктор разрешит вставать.

— А сейчас что? Со мной все хорошо… Сколько я уже здесь?

— Три дня. Вы ничего не помните? — человек посмотрел на появившееся на стене окошко с ползущими по нему кривыми, сдвинул пальцем ползунок из красной зоны в зеленую, и Кейн почувствовал, как начало просыпаться тело.

— Вы спрашиваете про полет? Помню, как нас едва не сбили, а потом прилетели вы… Потом — ничего.

— Прилетел «Ламберджек», это они вас подобрали, и уже трое суток вы все находитесь в лазарете базы ФлотаВнутренней безопасности.

Он сказал — вы все? Это обнадежило, значит, он не один уцелел в гонке. Но на всякий случай стрелок уточнил:

— Значит, я не один уцелел?

— Нет, еще трое в реанимационных боксах.

Кейна тряхнуло. Он конечно понимал, что такой полет даже с компенсаторами чистое самоубийство, но все же не думал, что все будет настолько плохо.

— Что с ними? — он снова попытался сесть, но врач помотал головой:

— Лежите. С ними работают, все будет хорошо. Вы все узнаете, когда придет. Время. А сейчас я сниму с вас блокаду, и вы будете вести себя благоразумно, договорились? — дождавшись кивка, он продолжил: — Вас ждет капитан. Вот, возьмите, это поможет вам ориентироваться на базе.

Мужчина протянул Кейну браслет. Экран на нем был больше, чем на его старом, но во всех контурах угадывалось прикладное военное применение. Защелкивая его на запястье, он спросил:

— Функционал тот же, что и на стандартных десантных?

— Да, но для вас ограничен. Ничего личного, просто в целях безопасности. А теперь мне пора. Как только почувствуете себя достаточно хорошо, переоденьтесь и идите к капитану. — Врач что-то набрал на виртуальной клавиатуре, и в белой стене напротив кровати образовалась ниша, в которой стрелок рассмотрел висящую одежду. — И пожалуйста, будьте благоразумны.

Он профессионально улыбнулся и вышел. Кейн не стал залеживаться и поднялся на ноги, едва за мужчиной закрылась дверь. Держась за спинку, он несколько раз присел, чувствуя, как в тело возвращается подвижность, потом направился к шкафу.

Там он нашел не новый, но чистый комбинезон стандартной флотской расцветки без шевронов и такие же ботинки. Быстро одевшись, он вышел в коридор и посмотрел на браслет. Тот не отображал полный план корабля, показывая только то, что было необходимо, чтобы добраться до места назначения. Кейн нажал на поиск, ввел запрос на план медотсека, но получил лишь окошко с уведомлением, что это закрытая информация.

Тогда он осмотрелся. Коридор был длиной метров пятьдесят, начинаясь и заканчиваясь герметичными дверями. Между ними по обе стороны шли двери без знаков и обозначений, но наверняка это были палаты. Стены и потолок были такими же матово белыми как и там, откуда стрелок только что вышел, пол же смотрелся более темным, с бежевым оттенком. На него выводились трекеры направления, зеленая линия прямо сейчас тянулась от его двери к расположенному справа лифту. Может, если бы он настоял, то такой же теперь тянулся к трем другим дверям, за которыми находились остальные выжившие с «Аякса»? Может быть. Но в любом случае, он не сможет попасть к ним, пока не встретится с капитаном. И пока не узнает, чем все завершилось.

Ступая по зеленой линии, он вошел в лифт, который сам отвез его к следующему отрезку пути. Коридоры, по которым теперь шел Кейн, оказались более оживленными, мимо то и дело проходили сосредоточенные люди в форме, на стрелка никто не обращал внимания, а он словно опять оказался в том времени, когда еще был кадровым военным и все еще не покатилось к чертям.

Кейн шел мимо кафетериев, в которых сидели свободные от вахты работники базы и военные. Его путь пролегал через один из нескольких комплексов, предназначенных для отдыха и общения. Здесь располагались зеленые зоны, также стандартные для любых баз космофлота, но все равно с первого же взгляда становилось понятно, что это не какая-то штатская консервная банка, тут все было строго. И даже количество листьев на каждом дереве и рекреационной панели было посчитано и занесено в каталог.

Встреченные здесь стрелком люди были чем-то взволнованы. Это было неуловимо и едва заметно, но Кейн чувствовал напряженность в воздухе. На него стали чаще смотреть, некоторые даже указывали остальным, стараясь делать это незаметно и считая, что он ничего не видит. Наконец, зеленая линия уперлась в очередной лифт.

Несмотря на то, что весь путь занял не больше десяти минут, Кейн основательно вымотался. К тому же в руках и ногах появился неприятный зуд, который он с удивлением опознал, как последствия ускоренной регенерации. Его потрепало настолько сильно? Нужно будет потребовать полного отчета, посте того, как они закончат здесь.

Нить привела его не на мостик, как он ожидал, а в небольшой зал, центр которого занимал тяжелый овальный стол. Вокруг стола расположились полтора десятка высоких стульев, но сейчас из них была занята лишь треть. Пятеро мужчин в форме и с генеральскими погонами смотрели на него. Кейн остановился, едва за его спиной закрылась дверь, и замер. Ему никогда еще не доводилось оказываться в помещении с такой концентрацией звезд и полос.

Сидящий в центре мужчина с густыми белыми усами и холодным взглядом наконец произнес:

— Сержант Кейн, я рад, что вы наконец пришли в себя. Мы все собрались здесь, чтобы разобраться в сложившейся ситуации, едва нам доложили, что с вами все в порядке. Вы готовы ответить на наши вопросы?

Кейн едва сдерживал в себе инстинктивное желание вытянуться перед ними. Стараясь звучать нейтрально, он ответил:

— Да, полностью.

3-2

На то, чтобы рассказать о случившемся, ушло не так много времени. Гораздо дольше пришлось отвечать на вопросы, общая суть которых сводилась к некомпетентности экипажа, которая привела к взрыву «Аякса» и последующему дезертирству оставшихся в живых.

Особенно напирала дама, фигура которой больше напоминала грушу и показывала со всей ясностью, что это кабинетный работник. Пока она сыпала провокационными вопросами, остальные изучали Кейна с плохо скрываемой скукой, но за его ответами все же следили, хоть он и боялся, что это всего лишь цирк, и исход дела известен еще до начала встречи.

Кое-как отбившись от атак кабинетного работника, Кейн уже было вздохнул свободнее, но тут слово взял сидящий рядом с ней старик. Вопросы он задавал на удивление толковые, но смысл их все так же сводился к тому, что торпедоносец погиб по вине экипажа.

От бесконечного топтания на месте у стрелка разболелась голова, от стояния навытяжку начала ныть спина и мелко задрожали колени. Кейн, как ни старался, но отвлекался, чтобы не дать перед высокими чинами слабину. За стариком пришло время кадрового военного, как было понятно по манере держать себя за столом. Здесь можно было бы обрадоваться, как-никак — свой человек, должен понимать, когда десантник говорит правду, но нет. Разговор прошелся по кругу в третий раз. Он держался прямо, а в груди поднималась злость. Сколько можно переливать из пустого в порожнее? Хотелось плюнуть, причем буквально, но он не мог себе этого позволить, так глубоко впиталось за годы службы уважение к вышестоящим.

Когда стрелок ответил на вопросы кадрового военного, сидящие за столом переглянулись, о чем-то совещаясь вполголоса. Выражение их лиц незаметно переменилось, из них ушла скука, теперь перед стрелком сидели сосредоточенные профессионалы.

— Что ж, официальную часть можно и закончить. — Капитан подал сигнал рукой, и сидящие за столом поднялись и потянулись к выходу, кроме мужчины, что расположился по правую руку от него. Когда они остались втроем, он сказал: — Сержант Кейн, садитесь. Я вижу, что вы еще не совсем оправились, и восхищен вашей выдержкой. Особенно перед лицом госпожи Белинды Строк.

Капитан усмехнулся в усы, а Кейн едва не поперхнулся: генерал Строк! Легендарная женщина, прорвавшая осаду в системе Геркулеса! Тогда эти двое — старик и кадровый, они… У него подкосились ноги, и он опустился в стоящее по его сторону стола кресло, хоть и не собирался этого делать.

— Я… Мне… — Кейн готов был провалиться сквозь палубу от стыда за накатившую робость. Усилием воли он превратил ее в злость, которая удивительным образом придала ему сил. — Для меня великая честь оказаться в одном помещении с такими людьми, капитан. А по поводу выдержки… Это базовое умение десантника, не вижу в случившемся повода для похвалы. Но благодарю, сэр.

Капитан и второй мужчина, серый и настолько ни чем не примечательный, что при встрече его запросто можно было не узнать, смотрели на него с интересом.

— Хорошо, давайте перейдем непосредственно к делу. Мы не просто так расспрашивали вас о случившемся. Дело запутанное, так что небольшое форсирование было необходимо. А сейчас мы бы хотели услышать ваше личное мнение по поводу произошедших событий.

— Сэр, но я вроде бы все рассказал, мне нечего добавить. — Кейн смотрел капитану в глаза.

— Мне не нужно, чтобы вы повторялись, мне нужно, чтобы вы поделились своими мыслями. Догадки, подозрения, что угодно. Начинайте.

Кейн помолчал. Что тут можно добавить? По всем признакам это было рядовое нападение пиратов, если бы не некоторые детали.

— Как я уже сообщил, кораблей было восемь. По крайней мере, по словам свидетеля. Но получается, что как минимум два из них были военными, если судить по тому, что мы не смогли их обнаружить, кроме как визуально. И то, что они не полетели с остальными к червоточине, на мой взгляд, говорит о том, что те шестеро были отвлекающим маневром. Думаю, в обломках вы не обнаружили тела. Я прав?

Капитан и второй мужчина снова переглянулись, и серый кивнул:

— Да, тел обнаружено не было. Но откуда такие предположения у вас?

— Шесть кораблей ломятся мимо базы флота и открывают огонь, едва их пытаются проверить. Это или смертники, чего среди пиратов не замечено, или корабли были пустыми. Я считаю, что они были захвачены или куплены специально, чтобы перекрыть шлюзы на «Иранце» и после создать ложный след. И думаю, им бы это удалось, если бы они не вернулись и не обнаружили нас.

— У наших аналитиков сложилось такое же впечатление, рад, что мнения совпали. А зачем, по вашему мнению, они могли вернуться?

— Что-то забыли? — подхватил серый. — Возможно, выжившую? Эту… тритонианку?

— Да, — ответил Кейн. — Вы нашли у нее модуль, о котором я рассказал?

— Нашли. Но вернемся к теме.

— Конечно. Я вижу причину для возвращения так: они забрали центральный компьютер, но интересующей информации не нашли. Может, она была стерта, и отсутствовал как раз этот модуль. Из чего можно было сделать простой вывод, что интересующая их часть осталась на корабле. А вернувшись, они обнаружили, что опоздали, и на призыв о помощи подоспел торпедоносец, который уже закончил с осмотром и теперь удаляется от «Иранца». — Кейн позволил себе пожать плечами. — Возможно, они даже успели еще раз обыскать мертвый корабль. А дальше понятно.

— Пока все, что вы говорите, совпадает с мнением аналитиков. Что ж, пока это лишь догадки, пусть и очень достоверные. Остается ждать, пока тритонианка придет в себя и окрепнет достаточно, чтобы ее можно было допросить. — Серый откинулся в кресле, но, поймав взгляд Кейна, уточнил: — Конечно, я имею в виду беседу, никто не собирается причинять ей вред. Как она там представилась, Акамине? Как вы считаете, можно ли ей доверять? Одна на мертвом корабле, без единой царапины…

Серый неопределенно покрутил пальцем в воздухе. Кейн спросил немного резче, чем хотел бы:

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что это странно, и выглядит так, что ее оставили те же люди, что напали на «Иранца». Оставили специально, чтобы она нашла интересующую их вещь. Но тут, как назло, подоспели вы, и им пришлось импровизировать.

— Вы намекаете, что она не та, за кого себя выдает? — Кейн сдерживался с трудом. Серый наверняка тоже был из военных структур, но от чего-то у стрелка к нему не было никакого уважения. К тому же сработала старая привычка защищать членов отряда несмотря на чины. — Ее пытались убить так же, как и нас, и у меня нет ни малейшего сомнения в том, что…

— Вы не видите всей картины, сержант. И пока мы не разберемся в ситуации, я бы попросил вас проявлять больше уважения. — На спокойном внешне лице серого не дрогнул ни один мускул, но в голосе зазвенела сталь. — Разговор окончен.

— Можете идти, сержант, — капитан поднялся из кресла, давая понять, что разговор окончен. — Вам отвели каюту недалеко от медотсека.

Кейн вскочил следом, рука дернулась, едва удержавшись от того, чтобы отдать честь. Его здесь называют сержантом, но он уже давно им не является. Развернувшись на каблуках, он вышел в открывшиеся двери. Зеленая линия прыгнула под ноги, стрелок пошагал по ней, погруженный в мысли. Что с модулем? Из-за него погибли экипажи двух кораблей, значит, вещь эта имеет колоссальное значение как минимум для того, кто отправил к ним убийц. Сумели ли его расшифровать? И если да, то что же там такое? Хотя, об этом он может так никогда и не узнать.

А еще этот серый. Непонятно пока, откуда он, но скорее всего, из разведки или чего-то подобного. Ссориться с ним было нельзя, Кейн прекрасно понимал это теперь, задним умом, но ничего не мог с собой поделать. Неписанное правило десанта гласило: защищай своих всегда и везде, чего бы это ни стоило. Пусть боец не прав, разбираться с этим должны члены отряда.

Нужно приглядывать за девушкой, когда она придет в себя. Ничего хорошего от разведки ждать нельзя.

3-3

Потянулись бесконечные дни ожидания. Сперва Кейн не выходил из госпиталя, пока врачи не вызвали охрану и не выставили его прочь. Тогда он заново открыл для комнаты отдыха. Они предназначались для сержантов и рядовых, но туда частенько захаживали и офицеры из тех, что старались прослыть среди подчиненных демократичными руководителями.

По мнению Кейна уважение нужно было зарабатывать в бою, а не за стаканом, но где им было взять хорошую драку? Так что стрелок со своим уставом не лез. Утром, едва продрав глаза, кое-как умывшись, он шагал в госпиталь, где ему сообщали, что пока все без изменений, тогда он выбирался в рекреационные зоны и занимал место за столиком. Бармен и официантки запомнили его еще в первое посещение, и относились к нему с пониманием. Тем более, что отставной сержант, по трагическому стечению обстоятельств оказавшийся на базе, много не пил и совсем не буянил, в отличие от остальных. Так прошло трое суток.

На четвертый день он проснулся как обычно, почесал перед зеркалом щетину: брить ли? Решил, что он не сухопутная тля, а боец, пусть и в отставке, и включил бритву. После надел свежий комбинезон и покинул каюту.

Хорошие новости ждали Кейна уже на пути в медотсек. Его встретил в коридоре посыльный с шевронами медицинской службы, увидев стрелка, он остановил его и доложил:

— Один из вашего экипажа пришел в себя, вам разрешено короткое посещение.

— Кто именно? — что-то внутри Кейна дрогнуло, сердце рвануло, ускоряя ритм.

— Мужчина. — Посыльный бросил взгляд на браслет. — Крупный, на комбинезоне нашивка «Бауэр».

— Благодарю.

Кейн ускорил шаг. Итак, первым очнулся здоровяк, что в принципе предсказуемо. Если не сорвало в полете, значит, жить будет. А что с остальными? В палате оказался доктор. Он стоял в изголовье кровати, изучая показатели на открытом в пол стены экране. Когда стрелок вошел, мужчина повернулся к нему:

— Вы уже здесь? Хотя, если учесть, что вы паслись тут постоянно, не удивлен. Состояние улучшается, но вам все равно лучше не задерживаться надолго. Я вернусь через пять минут.

Доктор вышел. Кейн проводил его взглядом, потом обернулся к постели. Лицо Бауэра на подушке выглядело почти серым, заплывшим. Шея наоборот, была фиолетовой в потеках. Кисти рук, лежащих поверх одеяла, стягивали медицинские шины. Поймав взгляд стрелка, Бауэр каркнул и прошептал:

— Красавец, да? Хе… А внутри еще лучше. Я так хреново себя не чувствовал с тех пор… как меня моя Кристина застукала с подругой… Ох!

Он сухо закашлялся, морщась от боли, потом рассмеялся, все так же шепотом:

— Тогда тоже неделю не поднимался, да… — он вдруг стал серьезным. — Остальные как? Мне не говорят… ничего…

— Все здесь. — Кейн неопределенно махнул рукой. — Долетели, но пока только мы с тобой в сознании.

Бауэр понимающе кивнул. Кейн покосился на экраны, пытаясь в мешанине цифр и графиков рассмотреть… что?

— Как тебя угораздило? — он указал на почти черную шею.

— Обернуться хотел… кха… посмотреть… как там «Аякс». Чуть башку в шлем не выронил…

Они поговорили еще немного. В основном, конечно, Кейн, о том, что случилось дальше, как он устроился и о перспективах.

— …Так что вот такие дела. Давай поднимайся, без тебя здесь скучно совсем. А сейчас мне идти надо, ты держись, хорошо? — он подошел, опустил руку крепышу на плечо. Тот поморщился, но ответил жизнерадостным хрипом:

— Да куда я денусь?

Кейн приготовился ждать дальше, но этим же вечером очнулся Ойра. Стрелок поспешил к нему, тот выглядел немногим лучше, но по крайней мере шея была цела. Правда, он умудрился сломать обе ноги.

— Вот такой я неудачник, — прокомментировал он свое положение.

— Ничего, все сложилось благополучно.

— Смотря для кого. — Техник стал серьезным. — Ты уже доложил о случившемся?

— Да. — Кейн пересказал ему то, что уже сообщил Бауэру. — Так что вот…

— Они… считают, что Акамине замешана?

— А ты? — спросил в ответ Кейн. — Доводы у них хорошие, но внутри что-то подсказывает: не она это.

— Время покажет, — философски заметил Ойра. — Сейчас ничего не выяснишь, так что вали-ка уже, мне нужно…

Что именно ему нужно, стрелок не стал выяснять. Он вышел и отправился в кафетерий ожидать пробуждения девушки. Но в этот день больше хороших новостей не было.

Чтобы скоротать время, да и от скуки, он начал изучать доступную информацию по Тритону-2, которой было немногим больше, чем он уже знал.

Формой правления на планете была криптодемократия, штука удивительно надежная в замкнутых обществах. Они выбирали и снимали руководителей простым голосованием, причем, для этого не нужно было даже собираться, достаточно было, чтобы появился определенный процент недовольных. На планетах более открытых давно бы случился переворот, или общество скатилось в анархию. Здесь же людям удалось поймать баланс.

Воинами в тритонианском обществе мог стать любой, тут не было ничего особенного. Точно так же, как во множестве милитаризованных миров, детей модифицировали еще до рождения, многих сращивали с машинами по мере взросления. Пройдет еще несколько сотен лет, пока ценность жизни отдельного человека снова вырастет.

Очень немногое было известно о науке Тритона-2. Причем, последние данные по ней были добавлены в архив почти полвека назад. Затем они закрылись от остальных, и, несмотря на постоянные запросы, больше не пускали к себе наблюдателей, зато, судя по всему, сблизились с сектантами с Япета. Кейн вспомнил удивительный скафандр Акамине, больше похожий на облако или дым, чем на что-то прочное. Чья же, интересно, это разработка? Собственная, или совместная? Он не знал еще его полных возможностей, но и того, что стрелок уже увидел, было достаточно.

Какое-то очень важное дело свело эти расы на исследовательском корабле. Что-то настолько важное, что на них рискнули напасть, несмотря даже на репутацию обоих. Когда — или если? — на Япете и Тритоне выяснят, к именно напал на исследователей, быть войне. У Япета корабли старые и медленные, но уверен, что ради такого случая их союзники поделятся.

Скорей бы уже медики подлатали Акамине. Девушка — полезнейший свидетель. Именно свидетель, что бы там ни предполагал тип из разведки. И дешифровщикам лучше бы поторопиться с модулем памяти.

В дверь позвонили. Кейн взмахом руки открыл, с неудовольствием увидев на пороге серого. Тот вошел, улыбнулся примирительно:

— Я бы хотел закончить с тем разговором. Возможно, нам еще придется встречаться, так что не хочу оставлять недоговоренностей.

Не спрашивая, он прошел в глубину каюты и опустился на стул. Упершись локтями, он подался вперед, некоторое время изучал комнату, затем улыбка сошла с его лица:

— Сержант, скажу сразу, что ваша попытка указать, кто тут на самом деле обладает информацией, мне была безразлична. Я пришел не поэтому. Но все же некоторые точки расставить необходимо. Как вы считаете?

— Я не понимаю, о чем вы. — Кейн сжал зубы, сдерживая инстинктивную неприязнь бойца с передовой к крысам из разведки. — Мы всего лишь обменялись мнениями.

— И все же, хочу предупредить, — серый продолжал прожигать Кейна пристальным взглядом, — чтобы вы вели себя осторожнее с подозреваемой.

— На чем основаны подозрения, кроме того, что вы уже озвучили? — Кейн ответил холодным взглядом, но человек из разведки уже поднялся на ноги. У выхода он обернулся:

— Всего лишь предупреждение на будущее: держитесь с ней осторожнее. А если не можете, то хоть не болтайте лишнего.

3-4

О том, что тритонианка уже пришла в себя, Кейну никто не потрудился сообщить. Он прождал еще несколько дней, навещая Ойру и Бауэра, но беспокойство продолжало расти: что-то случилось? Почему им ничего не говорят? Стрелок был готов отправиться к начальнику медицинской службы, но тут пришел вызов. Открыв письмо, Кейн с удивлением обнаружил, что его приглашают свидетелем на слушания по поводу атаки на корабль ученых и на торпедоносец, и главной обвиняемой там будет ни кто иная, как Акамине.

Бауэр и Ойра тоже были заявлены свидетелями, так что незадолго до обозначенного срока он появился у них. Техника на месте не оказалось, но он нашелся в палате второго стрелка, сидя на стуле, лениво наблюдал, как здоровяк мерил шагами тесное помещение.

— Ты слышал, что они там придумали? По поводу девчонки? — прогремел он, едва Кейн вошел. — Хотят сделать ее крайней, сволочи!

— Да, — стрелок кивнул. — Я вам сразу не сообщил, думал, что это недоразумение. А оказалось…

Он развел руками. Ойра заметил со стула:

— Судя по лицам, вы уверены, что она совершенно ни при чем. Но как насчет того, что мы не знаем всего?

— Да заткнись уже! — взревел Бауэр и, повернувшись к Кейну, пожаловался, ткнув пальцем в сторону техника: — Он мне уже весь мозг сожрал! Не будь ты Ойра, — обратился он к обидчику, — Я бы тебе давно голову оторвал!

— Тише! — Ойра отшатнулся в притворном испуге, но тут же снова стал спокойным. — Я к тому, что нужно сходить и послушать. Что-то вы за нее быстро впряглись, заступнички, хоть и знаете ее сколько? Пару часов, если мерить только общение? У меня больше доверия к Кейну, пусть это был наш единственный совместный вылет и он из медноголовых…

— Ты снова? — Кейн смерил его тяжелым взглядом. Ойра отмахулся и продолжил:

— Так что прекращайте истерику. Пойдем, расскажем, как было, послушаем умных людей, а уже потом будем рефлексировать!

На том и порешили. Да и о чем было спорить, если он со всех сторон прав? Собравшись, они вышли в коридор, где их встретил конвой. Бауэр решил было взбрыкнуть, но техник со стрелком его успокоили. Дальше двинулись в сопровождении четверых солдат, без боевой брони, но с оружием, которое, правда, оставалось в кобурах.

Кейн ожидал, что их поведут в уже знакомый ему зал, но вместо этого они двигались незнакомыми переходами и коридорами, к тому же без путеводной нити.

Наконец, они пришли. Кейн ожидал, что их введут под конвоем, как преступников, но сопровождение осталось снаружи, передав их с рук на руки секретарю. Тот засуетился, отводя свидетелей на их места на длинных скамьях, вкруговую охватывающих центр зала. Там, на открытом пространстве, расположился массивный неудобный стул, который сперва показался пустым. Зал заполняли люди в форме, что было не удивительно на военной базе, но техника и второго стрелка такое их скопление явно угнетало.

Расположившись, они начали оглядываться, изучая новое место, и тут Ойра воскликнул:

— Твою мать!

— Что случилось? Где? — Кейн моментально собрался, закрутил головой: ничего хорошего, судя по тону, техник не обнаружил.

— Вон, на стуле! — Ойра понизил тон, так как на них начали оборачиваться. — Разуй глаза!

Глазомер никогда раньше не подводил десантника, но не в этот раз. Только присмотревшись, он увидел, что на стуле в центре полулежит человек. Узнать в нем Акамине было еще труднее: и без того маленькая, сейчас она истаяла до состояния крайнего истощения. Глаза на бледном до серости лице были полуоткрыты, но смотрели безучастно.

— Что эти твари с ней сотворили? — зарычал, поднимаясь, Бауэр. На его плечах тут же повисли Ойра и Кейн, ощутивший кроме злости еще и мощное дежавю. Охрана двинулась к ним, держа руки возле оружия, здоровяк точно это видел, но успокаиваться не собирался. — Я голыми руками порву того…

Его кое-как усадили на место. Подошедший офицер сухо скомандовал охране:

— Будет нарушать, парализуйте.

Развернувшись, он пошел прочь, сопровождаемый рычанием Бауэра и руганью Ойры. Кейн махнул обступившей их охране: все поняли, хоть его самого так и подмывало разбить кому-нибудь голову. Кому-нибудь? Это был вполне конкретный человек…

В зале появились и начали занимать свои места капитан и старшие офицеры в количестве десяти человек. К удивлению, среди них не было никого из тех, кто был на прошлом совещании. Сам капитан был темнее тучи, губы превратились в тонкую нитку, усы презрительно изогнулись, но когда он смотрел на тритонианку, в его холодном взгляде появлялось что-то, похожее на сожаление.

Девушка не проявляла к происходящему никакого интереса. Даже когда все поднялись, чтобы приветствовать высокие чины, и даже Бауэр, подпираемый товарищами, кое-как стал на ноги, она осталась неподвижно сидеть. Сейчас она больше всего напоминала сломанную куклу.

Что они с ней сделали? Или точнее — что они сделали сверх того, что с ней уже натворил побег с торпедоносца? Это все — последствия перелета, и она просто не восстановилась, прежде чем попасть сюда, или же с ней что-то сделали люди из разведки? Пусть серый и сказал, что не причинит ей вреда, веры им у Кейна не было.

Наконец, в зале появился сам серый. Он по прежнему не носил знаков различия, но по тому, как напряглись остальные за длинным столом, Кейн только больше утвердился в своей догадке. С его появлением началось само слушание.

— Имя, возраст, подданство, — прозвучали резкие вопросы. Девушка вздрогнула, но не от страха или неожиданности. Кейн сидя на своем ряду видел, что она словно очнулась, подобралась, голос ее прозвучал пусть и слабо, но четко:

— Акамине Тэ, семнадцать по общегалактическому стандарту, с Тритона-2.

Кейна словно окатили ледяной водой: она не просто выглядела молодо, она и была молодой! А по меркам некоторых миров так и вовсе ребенком. Отвечая, девушка обводила сидящих взглядом из-под полуопущенных век. Когда они встретились взглядами, стрелок вздрогнул: в ее глазах было столько боли под ледяной маской профессионала, что он почувствовал, как внутри снова закипает ярость.

— Вы служили на корабле под названием «Иранец». Что входило в ваши обязанности? — спрашивающий, молодой, пожалуй, даже слишком для таких шевронов, не поднимал безразличных глаз от экрана. Акамине отвечала все так же ровно:

— Я… Меня взяли туда на стажировку. Работа в охране спокойная и непыльная. Смотрела, чтобы не слишком быстро тратили кофе, разбиралась с разной мелочевкой… Обычная рутина.

— Понятно. А кем вам приходится капитан «Иранца» Толиб Наам? Насколько нам известно, вы попали на корабль вместе с ним. Но так как репутация у него была основательно подмочена, рекомендовать вас он мог, только если вы…

— Дядя. — Акамине вскинула голову, зло взглянула на него. — Дальний… Дальний родственник, очень дальний. Экипаж собирался смешанный, так что он вспомнил про меня, так я и оказалась на борту.

Теперь становилось более понятным ее поведение при первом появлении на торпедоносце. Отправиться в первый в своей жизни полет, не предвещавший ничего особенного, и в одночасье лишиться родни, не суметь защитить экипаж и едва не погибнуть — этого было бы достаточно для срыва и более крепкому и взрослому человеку, не то что семнадцатилетней девчонке. И теперь Кейн с каждым ее ответом все больше убеждался в том, что она не имеет отношения к тем, кто уничтожил их корабли. И по тому, как следили за ее ответами Ойра и Бауэр, стрелок видел, что и они тоже полностью на ее стороне.

И не они единственные в этом зале. Когда начались вопросы, так или иначе наводящие девушку на признание, капитан так крепко сжал зубы, что на его лице заиграли желваки. Ему явно не нравилось происходящее, но никак повлиять на ситуацию он не мог.

Наконец, тритонианку решили ненадолго оставить в покое. Тот же мужчина, что задавал вопросы Акамине, поднял голову и повысил голос:

— А теперь я бы хотел опросить свидетелей.

4-1

Опрос свидетелей прошел быстро и как-то сумбурно. Собственно, никаких вопросов не было задано, выжившие с «Аякса» всего лишь повторили уже не раз сказанное, высокие чины сделали заинтересованный вид, но на этом все и закончилось. Их вывели из зала. Но обернувшись на пороге, Кейн успел встретиться глазами с Акамине. Та смотрела на него, стараясь выглядеть безразличной, но во взгляде ее, на самом дне, затаилась мольба о помощи.

Назад они шли по пустым коридорам в сопровождении конвоя. Те по прежнему оружия не доставали, но держались настороженно, и больше всего их внимание привлекал Бауэр. Здоровяк едва сдерживался. Опустив голову, он рычал что-то неразборчивое и все норовил сбавить шаг. Чтобы что? У Кейна не было никаких иллюзий по поводу успешности нападения. Судя по обеспокоенному взгляду Ойры, тот тоже ничего хорошего не ожидал. Они, стараясь действовать незаметно, взяли крепыша в клещи и смогли вздохнуть спокойно, только когда за ними закрылась дверь в каюту Бауэра. Выходящий последним старший конвоя предупредил:

— Оставайтесь тут. После окончания слушания вас отправят обратно, в порт приписки «Аякса», там вас уже ждут.

— А что с тритонианкой? — спросил Кейн. Остальные повернулись, ожидая ответа, но старший только пожал плечами и вышел. Стальная пластина двери в повисшей тишине громко хлопнула уплотнителем.

— Вот и поговорили. — Кейн опустился на кровать, потер лицо.

— Зато через сутки будем уже дома. — Ойра повторил жест конвойного, опускаясь на стул. — ребят жалко, это да…

— Твою мать! — кулак Бауэра с треском вонзился в пластик стены: тот наконец дал волю накопившемуся раздражению. — И крайней сделают эту мелкую!

— Но в принципе комиссия все толково описала. Тем более, почему бы им не верить, в конце концов? Она навела, не она, но что с теми ребятами связана, я не сомневаюсь.

Бауэр вскочил, но Кейн схватил его за ремень, дернул на себя:

— Успокойся. А ты с каких пор военным веришь? — последние слова предназначались технику. — Ты же больше всех нос воротил, как я помню.

Кейн поднялся сам, встал перед Ойрой, сложив руки на груди. Тот откинулся на спинку стула, глядя на стрелка с показным удивлением:

— Я? Да с чего бы это? Ты меня сколько знаешь? Вот и не бреши.

Они замолчали. Бауэр поднялся и принялся мерить шагами каюту, Ойра делал вид, что спит, сидя на стуле. Кейн же задумался над тем, что увидел в зале. Хороший солдат не задумывается над поведением старших по званию, по умолчанию принимая, что все, что они делают, правильно. Но одновременно из головы не шло лицо капитана. Тот явно не был согласен с происходящим.

Мало данных. Слишком мало данных! И простому сержанту, к тому же отставному, не имеющему на станции знакомых людей, узнать что-то было просто нереально. Придется смириться. И до конца жизни вспоминать эту девчонку, на которую хотят свалить гибель двух кораблей. Словно ему не хватает собственного камня на груди!

Так прошло несколько часов. В нервном блуждании, тяжелых мыслях они не заметили этого, пока в каюту не вошел человек в форме. Это был все тот же старший конвоя, дежурство которого еще не закончилось. Махнув в сторону выхода, он сказал:

— Пора. За вами уже прилетели. Если есть какие личные вещи, я подожду, пока соберете.

Личных вещей не оказалось, только Бауэр проронил что-то издевательское по поводу того, что и трусы на них казенные, и не придется ли их сдавать перед отлетом. Когда они оказались в коридоре в окружении уже начавших утомлять бойцов, старший подошел к каждому, снимая с запястий браслеты.

— Они вам здесь не понадобятся больше. Идемте.

Шли долго. В бесконечных переходах и лифтовых шахтах можно было запросто заблудиться, даже Кейн, долгое время проживший на такой же базе, почувствовал, как теряет ощущение направления, что уж говорить про техника и крепыша.

Наконец, они оказались в просторном ангаре. Помещение с высокими потолками было ярко освещено, повсюду высились штабеля ящиков, какие-то тюки, на стенах и потолке катались по направляющим лапы электрических погрузчиков. Кейн с удивлением узнал грузовой ангар. Сюда выходили сразу три шлюзовые камеры, одна из которых была открыта, через нее тянулась внутрь вереница платформ, с которых все эти ящики и сгружались.

— Отлично, нас выпроваживают через заднюю дверь, — сухо отметил Ойра. — Ну, хоть так, и то хорошо…

— Да, главное, что живыми и целыми, правда? — поддел его Кейн. — С вояками никогда не знаешь, что получится.

Техник сделал вид, что не услышал. Они с Бауэром шли впереди, крепыш опустил голову и сжимал кулаки, что-то шепча одними губами. Кейн обратился к старшему конвоя:

— И кто за нами прилетел?

— Сейчас. — Он сверился с текстом у себя на браслете, ответил: — Рихтер, Йоган, прилетел на «Волопасе». Это…

— Я знаю, — кивнул Кейн. Он действительно знал Йогана и его корабль. «Волопас» достался ему разбитым корытом, но Рихтер сумел сделать из него что-то, на чем не стыдно было появляться в приличных системах. На сомом деле, он только выглядел развалюхой, но на деле был темной лошадкой, способной удивлять. Сам Кейн совершил на нем несколько боевых вылетов, когда еще не командовал отрядом. Вот и сейчас по тому, как скривились губы сопровождающего, стрелок понял, что маскировка снова оправдала себя. Старший указал на центральный шлюз, над которым как раз загорелся зеленый сигнал.

— Эй, гляди. — Ойра ткнул Кейна локтем, а когда тот повернулся к нему, знаками приказал молчать. Потом указал в сторону: — Вон там.

Кейн посмотрел в указанном направлении и увидел, как к последнему из выходов ангара движется еще одна команда сопровождения. Они шли плотным кольцом, но стрелок разглядел мелькающую между ними платформу, на котором лежало, накрытое до подбородка белой простыней тонкое тело. Акамине тоже куда-то отправляют, едва закончились слушания. Что ж, капитана можно понять, никому не нужны проблемы.

В шлюз кроме них троих вошел только старший конвоя. Когда внутренний люк открылся, он кивнул им, словно извиняясь, и вышел. Растолкав остальных, Кейн шагнул в тесное нутро «Волопаса», хотя тесным оно показалось на первый взгляд, по сравнению с простором грузового ангара. Тут даже Бауэр мог идти, не пригибаясь и не рискуя зацепиться локтями за стены. Он шел, все еще находясь в своих мыслях. Из-за его спины вздохнул Ойра:

— Насколько я могу судить по состоянию шлюза и некоторым деталям, лететь обратно нам придется на помойном ведре. Прекрасно, как раз то, чего мне недоставало для хорошего завершения нашего приключения.

— Это кто там пасть разинул?! — прохрипели вдруг динамики внутреннего оповещения. — Кейн, это с тобой? Кинь его обратно в шлюз, я его сброшу, как подлетим к червоточине!

— Эй… — возмутился было техник, но его уже схватил за шиворот Бауэр:

— И то правда! Приключение тебе, мать твою?! А?!

Он встряхнул Ойру, прожигая его злым взглядом. Тот попытался сказать еще что-то, но всех перебил Кейн:

— Бауэр, отпусти его! Успеем еще, нужно выбираться отсюда. Рихтер, твое корыто еще на ходу?

— Тоже захотел вакуума глотнуть? — скрипнули в ответ динамики. — Давайте, несите свои задницы в рубку, буду на вас смотреть. И не сломайте мне там ничего, пока шляетесь!

Хозяин корабля отключился, и Кейн повел остальных тесными коридорами в носовую часть, где располагалась рубка. Когда люк нехотя отполз в сторону, им навстречу вышел сухой, но по виду крепкий еще старик, совершенно лысый, с торчащими в сторону ушами с дряблыми мочками. Техник хохотнул, а Бауэр откровенно рассмеялся, настолько тот вписывался в окружение.

— Ну, дедуля, надеюсь, ты дотащишь нас целыми!

4-2

— Ай! Ты взбесился, старый?! — закричал Бауэр, когда сухие пальцы старика ухватили его за ухо. — Отпусти, пока не отхватил!

— Какой страшный, — усмехнулся Рихтер и повернул ухо жертвы сильнее. — А сейчас?

— Отпусти!

Бауэр попытался отбрыкиваться, что смотрелось очень странно и комично, ведь его противник был в полтора раза меньше и почти в три — легче. Но когда хозяин «Волопаса» усилил нажим еще, крепыш сдался:

— Все! Все! Отпускай!

Рихтер немедленно разжал пальцы. Бауэр отскочил, потирая багровое ухо, и только теперь заговорил Кейн:

— Здравствуй, Йоган. — Он шагнул мимо крепыша, протягивая руку. — Сколько же мы не виделись?

— И тебе не хворать, — сварливо ответил старик. — Что за неучей ты притащил? Если ты предпочел работу с таким отребьем десанту…

— Ты прекрасно знаешь, почему я ушел. — Тон Кейна стал серьезным. — Так что давай не будем обсуждать это, хорошо?

Старик согласнокрякнул, отступил на шаг, рукой показывая, чтобы пассажиры входили. Они заняли все свободные места. Бауэр сел ближе к выходу и принялся осторожно ощупывать пострадавшее ухо. Ойра с интересом разглядывал устаревшую аппаратуру и скептически крутил головой, но Кейн знал точно, что все это — только видимость, и начинка у «Волопаса» может удивить кого угодно.

Рихтер связался с диспетчером, получил разрешение на отстыковку и осторожно отвел корабль от станции. В панорамном окне было видно, как они поднимаются над плоскостью диска с торчащими из него, словно лучи, военными кораблями. Второй транспортник, на который погрузили тритонианку, отчалил чуть раньше, и теперь тащился в сторону червоточины.

— Йоган, дай мне допуск к навигационной системе, — попросил Кейн. Рихтер забубнил сварливо, но экран перед стрелком засветился.

— Много себе позволяешь для отставного…

— Мы с тобой еще обсудим, как ты оказался в распоряжении охотников за пиратами, старик. А пока следи за дорогой, пока куда-нибудь не влетели.

Кейн выловил в пересечении линий траекторию увозящего девушку корабля. Тот оказался безымянным, даже показания транспондера шли обезличенные, из-за чего издалека его можно было принять не то за спутник, не то за беспилотного разведчика. Стрелок начал отслеживание траектории, чтобы выяснить, куда летит Акамине. Вокруг червоточины роились десятки кораблей, кривые которых выходили в нее под многими углами, но по той, что занимал транспорт с девушкой, не шел больше никто.

Кейн начал запись, как вдруг к нему обратился Рихтер:

— Ты за тем кораблем следишь? — он ткнул в свой экран, и перед стрелком появился маркер, обозначивший цель его наблюдений.

— Да. А что?

— Не ты один. У него не самая популярная траектория, а чтобы стразу трое становились здесь в очередь…

Кейн посмотрел на экран и похолодел. В хвост транспортнику заходили две черные тени. В прошлый раз он не смог их толком рассмотреть, но сейчас узнал сразу.

— Йоган, меняем курс! — приказал он. Заметив недоуменный взгляд Ойры, объяснил: — Те уроды, что взорвали «Аякс», вернулись за девчонкой. Посмотрите!

Не спрашивая Рихтера, он открыл допускостальным. Бауэр кивнул:

— Я сразу так и понял. Летим за ними?

— Эй! Вы куда собрались? — крикнул Ойра. — Нас же разорвут! Скажи, старик!

Рихтер закряхтел, погладил лысину, что-то прикидывая в уме, потом сказал:

— Орфан, ты все такой же дурак! У меня приказ простой: доставить вас обратно. К тому же я уже слишком стар для такого…

— Йоган! Там семнадцатилетняя девчонка, а это, — Кейн показал на черные тени, — те сволочи, что подорвали два корабля! А теперь идут за третьим!

Старик задумался на секунду, потом решительно бросил:

— Черт с тобой, давай полетаем!

Бауэр и Ойра закричали. Один — поддерживая решение ввязаться в бой, другой — несогласный с решением. «Волопас» сошел с траектории, перестраиваясь, и почти сразу в рубке зазвучал голос диспетчера:

— «Волопас», говорит диспетчерская вышка. Вы сошли с траектории, проверьте данные и возвращайтесь на заданный маршрут. Как поняли.

Рихтер не ответил, а когда запрос начал повторяться, просто выключил приемник. Они заходили в хвост кораблям противника, и теперь между ними было не больше двадцати тысяч километров.

— Йоган, у тебя есть, чем удивить их? — спросил Кейн. — Надеюсь, ты не разобрал ту штуку?

— Не бойся, — тот усмехнулся. — Лучше думайте, как будете вытаскивать свою девчонку. Тащи свой зад в оружейку, может, присмотришь чего.

Кейн поднялся с кресла, кивнул Бауэру:

— Пойдем, посмотрим, что там есть.

— Это дело! — крепыш легко поднялся на ноги, и они пошли к выходу. Вслед им возмущенно заголосил Ойра:

— Эй! А я?

— Что ты? — спросил Кейн. — Ты же вроде против.

— Я в меньшинстве, и это меня не радует. И к тому же, так и так помирать, лучше уж с оружием.

Ойра решительно поднялся, и они вместе вышли из рубки. Путь до оружейной занял совсем немного времени, что, учитывая размеры корабля, было неудивительно. Оказавшись внутри, Кейн начал открывать шкафы и присвистнул от удовольствия:

— Старик в своем репертуаре. Глядите!

Во встроенных в стены шкафах висели тяжелые боевые скафандры. Модели были не самые новые, те Рихтеру было не достать при всех его связях, но крепкие. Не хватало только экзоскелетов, но по сравнению с легкими рабочими, это была существенная прибавка к мощи отряда. Кейн забрался в свой быстрее остальных, сказалась долгая практика, помог здоровяку и не прекращающему нудеть Ойре подключить все системы. Когда они перешли к стойкам с оружием, по внутренней связи к ним обратился старик:

— От базы флота отходят два перехватчика. Я, конечно, могу предположить, что это совпадение, и у них дела, никак с нами не связанные, но… Будет жарко, так что не подпалите задницы!

— Принял, — ответил Кейн, потом обратился к остальным: — Оставайтесь тут, будьте готовы выступать к моему возвращению. Бауэр, рассчитываю на тебя!

Выскочив в коридор и едва не снося плечами углы, он поспешил к системам управления огнем. Никто не думал, что операция по доставке уцелевших перерастет в боевую, так что старик прилетел один. Кейн едва поместился в кресле, положив шлем на пол, активировал пульт, собираясь запросить доступ, но Рихтер опередил его: все уже было готово. Управлять здесь нужно было всего одной пушкой, в отличие от «Аякса», но так как в ней не было места для стрелка, тотрасполагался здесь же в рубке. Надев шлем виртуальной реальности, он ощутил себя за рычагами управления в башне подбитого торпедоносца, с единственной разницей: за обзорными иллюминаторами светили не только звезды. Небо здесь искрило от толкущихся на орбитах вокруг червоточины кораблей. А это значило, что стрелять нельзя. Пока нельзя.

Транспортник с девушкой уже приближался к переходу. Там, похоже, тоже заметили преследователей и прибавили ходу. До червоточины им оставалась всего пара сотен километров, когда одна из черных теней выпустила торпеду. Та, полыхнув дюзами, рванула к цели, быстро сокращая разрыв. Транспортник ускорился еще, и скрылся в переходе. Секундой позже туда же нырнула торпеда. Все, если она догонит кораблик в червоточине, то его никогда не найдут. Но шансы на то, что на том обмылке сумеют уйти от столкновения, были.

Кейн решил сейчас не думать об исходе атаки и возможной гибели тритонианки. У него есть и другие причины для ненависти. Он взял на прицел идущую последней тень, но стрелять не спешил. Черные корабли один за другим скрылись в червоточине. С небольшим опозданием в нее вошел «Волопас». Встретимся на той стороне.

4-3

«Волопас» выпал из червоточины обратно в нормальный космос почти мгновенно, и на радарах впереди сразу же замаячил транспортник. Он по счастью сумел увернуться, по крайней мере, торпеды нигде не было видно. Двоих его преследователей, заходящих с боков для атаки, Кейн сумел различить на звездном фоне с большим трудом. У него похолодели пальцы: ситуация повторялась почти один в один, только на этот раз не они были основной целью.

Стрелок осмотрелся. Здесь не было даже почти обязательной ремонтной станции, хотя они должны были дежурить у каждого выхода из червоточины. Военных тоже не наблюдалось, и не известно еще, к худу ли: имея на хвосте армейские перехватчики, шансы объяснить, что ты ни при чем, стремятся к нулю.

Ситуацию усложняло то, что в пространство должны были вывалиться перехватчики. По чью они летят душу можно было не сомневаться. Теперь до их появления нужно держаться в стороне.

— Йоган, как там твой сюрприз? — голос Кейна прозвучал хрипло, стрелок не спускал напряженного взгляда с теней, сближающихся с транспортником. Рихтер ответил незамедлительно. С коротким смешком он сообщил:

— Все будет в лучшем виде. Могу ударить хоть сей момент.

— Нет, нужно подождать, пока здесь появятся перехватчики, чтобы скопом по всем, понял?

— Ждем. Ты там главное не спи.

Он отключился, а Кейн следил, как смещаются относительно друг друга корабли. Стрелок поймал себя на том, что ведет отсчет до момента, когда скорлупка с тритонианкой на борту превратится в груду обломков. Время, отпущенное для удара, давно закончилось, но черные тени не спешили.

Вдруг транспортник дрогнул, отработав маневровыми двигателями. Сначала медленно, потом все заметнее он начал смещаться к кораблям захватчиков. Теперь стало понятно, от чего пущенная едва не в упор по космическим меркам торпеда не достигла цели: девушка нужна была им живой.

— Йоган, видишь?

— Да. Смотри, теряем время!

— Не подгоняй, время еще есть…

Кейн переводил прицел с одной тени на другую. С такого расстояния ему не попасть, да и будет ли толк? Весь расчет на игрушку Рихтера, но от чего же не торопятся перехватчики?

Стоило только подумать, как из подпространства вынырнули боевые корабли. Едва появившись в настоящем космосе, они разошлись в стороны, и «Волопас» снова поймал сигнал:

— «Волопас», вы находитесь в зоне проведения силовой операции. Приказываем незамедлительно вернуться в червоточину и проследовать в пункт назначения. Как поняли?

— Орфан, слышал? — зазвучал по внутренней связи голос Рихтера. — Что скажешь?

— Пусть подойдут ближе. Попробуй заговорить с ними, потяни время, пусть сойдутся ближе.

— Понял.

Старик отключился, но тут же напомнили о себе Бауэр и Ойра.

— Эй! Нам тут еще долго сидеть? Что там вообще происходит? — голос техника был все таким же недовольным.

— Да! — подхватил здоровяк. — Когда уже?

— Ждите.

Кейн на пару секунд прикрыл глаза. О сюрпризе, заключенном в потасканном корпусе «Волопаса», Рихтер поведал ему по секрету еще когда они летали вместе. Но вот приходилось ли старику применять его в деле? И хватит ли мощности? Ну, с другой стороны, альтернатива тут только одна: разворачиваться и убираться прочь, поджав хвост.

Корабли сближались. Кейн настороженно следил за их перемещениями. Что там с военными? Тут снова включился Рихтер:

— Орфан, или сейчас, или проваливаем.

— Еще немного…

— Я тебе права распоряжаться на моей посудине не давал! Жму!

Взвыл реактор, нагнетая мощь в конденсаторы. Кейн включил волну, на которой старик говорил с военными и попал на середину фразы:

— …офицер. Просто дайте нам еще минуту, и я драпану отсюда быстрее света! Слово даю… Сейчас, нужно подлатать охлаждение, видите, как греется реактор?

— «Волопас», это последнее предупреждение. У вас шестьдесят секунд, чтобы сменить курс и отправиться обратно. Отсчет пошел.

В этот момент вой конденсаторов ушел в ультразвук, корпус мелко задрожал, и вдруг все прекратилось. «Волопас» сбросил накопленную энергию в мощнейшем электромагнитном импульсе. Пульт перед глазами Кейна погас. Стрелок потыкал в мертвый экран пальцем, ударил кулаком, хотел было добавить еще, когда все заработало снова. На первый взгляд, ничего не изменилось, корабли продолжали движение в тех же направлениях, что и перед тем, как их настигла вспышка электромагнитного излучателя «Волопаса». Только теперь это было всего лишь падение сквозь пространство, ни у одного из них не работали двигатели.

— Орфан, я их погасил, но не знаю, на сколько по времени, — заговорил из рубки Рихтер.

— Но сколько примерно у нас есть, сказать можешь? — Кейн уже отстегнулся от кресла и теперь торопился к оружейной, переключив связь на приемник скафандра.

— Минут тридцать, плюс-минус. Даю отсчет, но ты учти, что до того, как они начнут шевелиться, мы должны будем быть уже далеко.

— Принял. Веди нас к транспортнику. — Кейн переключился на командное радио. — Ойра, Бауэр, берите оружие, я сейчас подойду.

Тридцать минут на все. Ему, как десантнику, пусть и бывшему, было не привыкать действовать в таких узких рамках, но как покажут себя остальные?

Бауэр ждал его в коридоре у дверей оружейной. В этот раз он снарядился как следует: в руках у него был миниган, стреляющий вольфрамовыми шарами диаметром в три сантиметра. Разогнанные до пяти километров в секунду, они смели бы любого противника с на пути. Ему явно пошло в прок прошлое столкновение с командой в черных скафандрах. На поясе он разместил с пол десятка гранат, а из-за плеча у бывшего второго стрелка торчал приклад обычного электромагнитного карабина.

Ойра вооружился не так впечатляюще. У него в руках оказался такой же карабин, только гранат было раза в два больше. Увидев Кейна, техник незамедлительно пожаловался на Бауэра:

— Ты погляди на эту сволочь! Он схватил единственную толковую пушку на этом корыте!

— Эй! Ты с ней все равно не управишься! И вообще, все вопросы Рихтеру и руководству!

Кейн не стал вступать в спор. Протиснувшись в узкое помещение, он вынул из стойки третий карабин. У старика здесь и правда было на удивление бедно с выбором. Или это так действует встреча с практически неуязвимым противником? Повесив оружие на грудь, он двинулся к шлюзу, приказав остальным двигаться следом и по дороге проводя инструктаж:

— Слушайте, объясняю один раз. Мы сближаемся с транспортником и, если все идет хорошо, входим через шлюз и забираем тритонианку. Если нет, то выходим в пространство и двигаемся своим ходом, дальше — по той же схеме. Бауэр первый, я замыкаю. Вопросы?

— Нет! — пробасил Бауэр.

— А что случилось с другими кораблями? — начал было Ойра, но Кейн оборвал:

— Подробности потом. Если по поводу операции вопросов нет, то двинули.

Остановившись у шлюза, Кейн вызвал Рихтера:

— Йоган, что там?

— Подвожу нас к переходнику транспортника. Остальные пока не шевелятся, но вот что ждет вас внутри сказать не могу.

— Ладно, разберемся на месте. Все готовы?

«Волопас» вздрогнул, недостаточно снизив скорость и чувствительно ткнувшись в борт транспортника. Проскрежетал металл о металл, наконец, все затихло. Команда вошла в шлюзовую камеру, ожидая, когда откроется внутренний люк. Бауэр встал в середине, направив спаренный ствол на готовые открыться двери, Ойра и Кейн встали по бокам от него, опустились на колено и приготовились к ведению огня.

— Орфан, «Волопас» присосался, открываю дверь. — Старик на той стороне радиоканала помолчал секунду и добавил: — Успеха.

Бронированные створки с пронзительным скрипом подались в стороны, открывая крошечный грузовой отсек, в котором оказалось всего два контейнера, притянутых тросами к палубе. Кейн повел стволом, в любой момент ожидая удара. До контейнеров было метра три, если кто-то сейчас высунется из-за них, то потеряет голову раньше, чем успеет сообразить, что уже умер. Не дождавшись, махнул остальным: входим.

Первым в отсек вдвинулся Бауэр. Перешагнув границу между кораблями, он вышел из поля искусственного тяготения «Волопаса» и немедленно потерял опору: в молчащем, освещаемом только аварийными лампами транспортнике не было притяжения. Бывший второй стрелок отвлекся буквально на мгновение, ствол минигана ушел в сторону, не держа теперь ничего под прицелом. И тут же по ним открыли огонь.

4-4

Кейн среагировал мгновенно. Оказавшись в подвешенном состоянии, он извернулся и отправил суетящегося Ойру в полет к противоположной стене, оттолкнувшись от него ногами. Отлетая в обратном направлении, стрелок взял на прицел контейнеры и полоснул по ним парой коротких очередей. Ему ответили незамедлительно, но неумело, тут же потеряв интерес к остальным членам команды, а Кейн получил возможность оценить обстановку.

У сидящих в укрытии защитников было стандартное вооружение для сопровождения преступников, так что стрельба велась пустотелыми пластиковыми пулями. В этом Кейн убедился, когда одна такая раскололась на мелкие осколки, ударив в стену рядом с его головой. Оно не могло причинить серьезного вреда человеку в боевом скафандре. Стрелок передал остальным по радио:

— Это конвойные, у них пластик вместо нормального оружия, слышите? Огонь не открывать, только обезоруживаем!

— Принято, — Ойра, кажется, выдохнул с облегчением.

— Понял! — ответил Бауэр, и тут же край одного из контейнеров рассыпался на мелкие части, когда в него ударил вольфрамовый шар.

Кейн собирался крикнуть, какого черта здоровяк не выполняет приказ, но внешние микрофоны донесли до него звук неуверенного дрожащего голоса:

— Эй, не стреляйте! Мы выходим!

В подтверждение слов над контейнерами поднялись и поплыли к стенам винтовки. Следом из-за укрытия поднялись сами защитники. Их оказалось трое, на всех была форма частной охранной фирмы, на эмблеме которой разбросал крылья странный зверь с клювом и четырьмя когтистыми лапами. Бауэр взял их на прицел. Пленники стояли, подняв руки и с ужасом смотрели на гиганта с массивной пушкой в руках. Ни один из них даже не попытался сопротивляться, когда Кейн обыскал их и, не найдя ничего опасного, указал стволом в сторону внутренней двери:

— Сколько еще там людей?

— Пятеро наших, пилот и два врача, — с готовностью ответил один, высокий, с крупным носом. Кейн сразу отметил его, как старшего. — Но вам отдадут девчонку сразу, мы не подписывались на драку с военными.

— Мы не… — начал было Ойра, но Кейн оборвал его жестом и кивнул:

— Идет. Свяжись со своими, пусть все приготовят. Как только мы вернемся на свой корабль, вы получите возможность лететь дальше. Вперед.

Он проследил, как троица пленных, не опуская рук, шагает к внутренней двери, где старший через терминал связывается с остальными. Инстинкт десантника шептал, что нельзя их так опускать, что они обязательно приведут в ловушку или постараются сделать что-то глупое, но стрелок сдержал себя, только начал следить за окружением вдвое внимательнее.

Группа вышла из грузового отсека. Впереди шли, гремя магнитными ботинками, частники, за ними двигалась команда Кейна. Бауэр теперь замыкал колонну, пятясь по коридору и держа на прицеле пустой отсек. Стрелок решил, что пусть так, чем по неосторожности кого-то подстрелит, что с учетом мощности его пушки означает почти неминуемую смерть. Сам он шел сразу за бывшими конвойными, контролируя дорогу впереди.

Когда они остановились у входа во внутренние помещения, старший потянулся к пульту, но Кейн окликнул его:

— Давай без шуток, и все останутся целы.

Для убедительности он качнул стволом карабина, по глазам старшего прочитав, что тот все понял правильно. Тогда Кейн переключился на внутреннюю связь и обратился к своим:

— Ойра, прижмись к стене слева, я — справа, делаем коридор для Бауэра. На счет три…

Кейн ожидал, что ничего не получится, как надо, но здоровяк удивительно легко развернулся, прижав миниган к телу, и через три секунды уже направил стволы на бывших конвойных. Те моментально побледнели, начали неуверенно переглядываться, и стрелок понял, что все сделал правильно, и если у них и были какие-то мысли о сопротивлении, то теперь от них не осталось и следа.

За откатившейся створкой никого не оказалось, но опытный Кейн не купился на это. Толкнув стволом в спину старшего, он кивнул: иди. Тот шагнул вперед, стрелок ожидал, что вот-вот со всех сторон по ним ударят очереди, но было тихо.

— Я вхожу, ребята, не дурите! — Старший, все еще держа руки над головой, пошел вперед. — У них боевая броня и серьезные пушки, так что давайте без жертв.

Кейн высматривал места, где могли прятаться защитники транспортника, и с удовольствием отметил, что не ошибся ни разу. Один за другим из-за укрытий и даже из-под решеток пола начали появляться люди в форме охранного агентства. Стрелок пропустил вперед Ойру, и тот принялся собирать висящее посреди коридора оружие — все те же знакомые винтовки. Теперь численное отношение было далеко не в пользу команды «Волопаса». Пусть в силовом плане они и выигрывали, но обратно им придется двигаться с раненой, а то и вовсе обездвиженной девушкой, так что нужно было что-то решать.

— Слушай сюда, — обратился Кейн к старшему, — нам не нужны герои, а вам — трупы, правильно? Так что покажи мне, куда вас можно запереть. В отчете потом напишешь, как вы героически защищались, тем более, что запись сейчас не ведется.

Дождавшись кивка, стрелок приказал:

— Веди.

Старший уверенно шагнул к неприметной дверце с механическим запором на внешней стороне. Открыв ее, пропустил вперед стрелка, тот заглянул внутрь, оглядел пустые пол и стены, кивнул:

— Сойдет. Я не буду проверять, поверю на слово, но и вам хитрить не советую.

Он посмотрел тяжелым взглядом в глаза старшему. Тот выдержал взгляд, вошел в каморку первым. Когда Ойра уже закрывал дверь, он крикнул:

— Ваша девчонка в малом грузовом, там врачи и нет охраны. Главное — не забудьте сказать там, где мы заперты, не хочется торчать тут слишком долго.

Кейн закрыл дверь, повернул ручку. За спиной неуверенно переминался с ноги на ногу Ойра. Когда они пошли к малому грузовому отсеку, он спросил:

— Не проще их было того?

Кейн не ответил, вместо него это сделал Бауэр:

— Ты чего такой кровожадный? Нормальные ребята, работа у них такая!

— Как скажете…

— Орфан, у вас десять минут, не тяните там! — прозвучал в шлемах голос Рихтера.

— Не бойся, старик, успеем.

Кейн и остальные подошли к люку малого грузового отсека. Стрелок знаками приказал рассредоточиться и подошел к пульту. Пока створка ползла в сторону, он опустился на колено и поднял оружие.

Открывшееся помещение представляло собой комнатку два на два метра. В ней едва помещалась каталка с девушкой и пара врачей. Заметив появление посторонних, они отвлеклись от виртуальных мониторов и с испугом уставились на направленные на них стволы.

От Акамине под простыней осталась только тонкая тень. Она выглядела еще хуже, чем в зале заседаний, щеки ввалились, вокруг глаз залегли темные круги.

— Может, этих грохнем? — с угрозой пробасил Бауэр. У медиков подкосились колени, и если бы не отсутствие притяжения, они бы упали. Один из них, мужчина средних лет с куцей бороденкой, заговорил торопливо:

— С ней все в порядке! Состояние стабилизировано, можно перевозить!

— Это не мы! — подхватил второй, совсем молодой парень вряд ли старше двадцати. — Нам ее такой отдали!

Кейн приказал Ойре выкатывать девушку, сам же направил ствол карабина на того, что постарше:

— Что с ней сделали?

— Нервное истощение, плюс она еще не оправилась от травм, — врач повернул к нему виртуальный монитор, — вот, посмотрите: закрытые переломы кистей, вывих тазобедренного…

У Кейна в груди начала закипать злость. Тритонианка, каким бы крепким бойцом не представлялась, была еще ребенком, ее кости оказались слабее. И вместо того, чтобы оказать помощь, эти крысы сперва допрашивали ее, а потом вышвырнули с базы! За спиной зарычал Бауэр. Стрелок понял, что случится дальше и приказал:

— Не стрелять! Эти не виноваты, это сделали крысы… из военных.

В наушниках хмыкнул Ойра, здоровяк же протянул с разочарованием:

— Как скажешь!

4-5

Команда двинулась в обратный путь. Кейн шел впереди, за ним с тритонианкой на каталке Ойра, замыкал колонну Бауэр. Он отступал, ощетинившись миниганом, словно каждую секунду ждал нападения. Кейну и самому было слегка не по себе от того, с какой легкостью прошла операция, но все же надеялся, что у частников хватит ума не выбираться из того ящика, пока все не кончится.

— Орфан, военные зашевелились! — в голосе Йогана звучало напряжение. — Давайте, шевелите конечностями, у вас минут пять, не больше.

Пришлось поднажать. Прошло не больше минуты, как они собрались в шлюзе «Волопаса». Едва тяжелый люк задвинулся за ними, Кейн приказал улетать. Судя по изменившемуся звуку двигателя, Рихтер сделал это незамедлительно.

Снятие скафандра заняло бы много времени, так что в медотсек Кейн вперся в броне, успев по дороге скинуть шлем и перчатки. Осторожно зафиксировав каталку под яркой лампой, он подключил девушку к монитору центра поддержания жизни, благо даже такое входило в стандартный курс первой помощи для десанта. Тот слабо запищал в такт пульсу Акамине, неровному и очень слабому. Минута, в течение которой аппаратура проводила экспресс-исследование, показалась бесконечной, но наконец на виртуальном экране появились рекомендации.

Кейн внимательно изучал их, когда в медотсеке появились Бауэр и Ойра. Они уже успели снять защиту, и теперь пришли помогать. Стрелок еще раз пробежал глазами по строчкам, жестом подозвал к себе техника:

— Гляди сюда. Вот рекомендации, следи, чтобы…

— Не-не-не! Я не понимаю в этом ничего! — Ойра замотал головой с такой силой, что показалось, что она вот-вот отвалится. — Я никогда такого не делал!

— Заткнись и слушай! — оборвал его Кейн. — Вы вдвоем теперь за нее отвечаете, понятно? Если бы здесь было что-то запредельное, я бы вас не подпустил, но мне нужно идти, так что слушай!

— Да тут и обезьяна поймет, не то что техник! — Бауэр уже стоял у мониторов. — Хотя, насчет техников еще не известно… Тут все написано, так что разберемся. Иди уже.

Он кивнул в сторону выхода, взглядом давая понять, что все будет хорошо. Кейн кивнул в ответ и выскочил из медотсека. Очень хотелось скинуть тяжелый скафандр, но времени катастрофически не хватало. Пробежав по кораблю, он занял место у турели и связался с Рихтером.

— Йоган, как там обстановка?

— Военные пытаются запустить двигатели. У того, что к нам ближе был, пока получается плохо, но второй уже почти сумел.

— Что по черным?

— Корабли в отключке, но я продолжаю следить за люками, на случай, если они решат прогуляться пешком. — Йоган помолчал. — Как там девчонка?

— Плохо. Но постараемся вытащить, с ней сейчас Бауэр и Ойра.

— Ну, будем надеяться, что все не зря…

Кейн не ответил, он следил за висящими в пустоте кораблями. «Волопас» уходил на полной тяге, и сейчас поле несостоявшегося боя выглядело горсткой искр на фоне крошечных звезд. Он увидел, как засветились ровным синим дюзы одного из кораблей и определил его, как военный, о котором говорил Йоган. И тут же по радио долетел голос:

— «Волопас», вы перешли все границы! Заглушите реактор и ждите высадки десанта. Запомните: от вашего поведения зависит, какие обвинения будут выдвинуты против вас на трибунале.

— Черта с два… — вполголоса пробормотал Кейн, ему вторил, но уже более грубо, Рихтер. Закончив ругаться, он переключился на внутренний канал и сказал Кейну:

— Эти ребята здорово разозлились! Но по крайней мере, пока до торпед не дошло, и то хорошо.

— Остальные как? — стрелок приближал цели, пока искорки не обзавелись деталями, но внешне ничего не поменялось, только пришедший в себя военный корабль разворачивался к ним носом, собираясь броситься в погоню.

— С минуты на минуту оклемаются, думаю. Так что нам тут делать больше нечего.

«Волопас» по широкой дуге начал заходить на червоточину. Кейн отследил траекторию и спросил у Рихтера:

— Куда ты нас ведешь?

— Понятия не имею. Но надеюсь, что там не будет военной базы. Ты лучше не за мной смотри, а за теми ребятами. Очень не хочется торпеду получить. За каждую дыру в корабле головой ответишь!

«Волопас» продолжал ускоряться. Перехватчик продолжал бубнить что-то про отягчающие, про чистосердечное, но Кейна сейчас волновало одно: как там девчонка. В медицинских навыках техника и бывшего второго стрелка он не сомневался: электроника сделает все сама, но очень уж плохо она выглядела. Сволочи!

— Торпеды! — ворвался в уши голос Рихтера, — Орфан! Уснул, твою мать?!

Кейн напряженно зашарил глазами по экрану, не сразу обнаружив отделившиеся от перехватчика едва заметные точки. С запозданием сработала система оповещения, и стрелок восхитился остроте зрения старика. Или это интуиция?

Как бы то ни было, военный корабль выпустил по ним четыре торпеды. Сейчас они двигались не очень быстро, но с каждой секундой двигались все быстрее. Кейн поводил стволами, остро жалея, что на «Волопасе» только одна пушка. Та слушалась отменно, откликаясь на самые слабые движения оператора.

— Что ж, посмотрим, на что ты способна, — Кейн взял в прицел одну из точек, заметно прибавивших в размерах. Между ними было больше пятидесяти тысяч километров, но дистанция сокращалась неприятно быстро. — Йоган, успеем скрыться?

— Не уверен. И второй раз за такое короткое время сюрпризом воспользоваться не получится, так что будь готов. Я помогу, если что.

Торпеды приближались слишком быстро, хоть «Волопас» и выжимал из себя последнее. Кейн буквально чувствовал, как стонет металл обшивки. Инерция начала пробираться сквозь поле компенсаторов, и стрелок начал беспокоиться, как там Акамине. Оставалось надеяться, что те двое сообразят, что происходит, и додумаются включить в медотсеке компактный компенсатор инерции.

Зашевелились остальные корабли. По радиочастотам прокатилась лавина шифрованных сообщений, корабли начали выходить на боевые позиции. Кейн не мог не заметить, что черные и перехватчик стараются держаться подальше друг от друга. Наконец, полыхнув дюзами, они бросились в погоню за «Волопасом», кроме одного, который уже стыковался с транспортником.

Кейн навел прицел на торпеду, идущую первой. Если суметь сбить ее, то остальные могут потерять направление в рое обломков и фона от радиоактивной начинки. Введя поправку на упреждение, он занес палец на клавишей управления огнем, но в последний момент, ведомый предчувствием, чуть сместил маркер прицела и выпустил длинную очередь. Литые металлические сферы на бешеной скорости вырвались из стволов и понеслись к цели. Торпеда дернулась, собираясь обойти их, но несколько вольфрамовых снарядов, выпущенных в момент, когда башня повела стволами, настигли ее, разнеся на куски. Идущая следом торпеда нырнула в облако газа и, столкнувшись с обломками, взорвалась. Остальные успели сменить траекторию и продолжили преследование.

Черный и перехватчик тем временем тоже приближались. Просчитав, куда летит «Волопас», они повернули и теперь двигались по кратчайшему отрезку, грозя выйти на дистанцию удара у самой червоточины. Кейн выпустил еще две очереди, но торпеды, находящиеся теперь достаточно близко, успевали просчитать его и уходили от удара.

— Йоган, нам обязательно нужно лететь именно по такой кривой? — спросил он после очередной неудачной попытки сбить преследователей.

— Те двое идут наперерез, так что если я заберу круче к переходу, они настигнут нас раньше, только и всего. Можно попробовать одну штуку… Правда, я ее еще ни разу не делал, но…

— Не тяни! — Кейн начал терять самообладание. Полоснув несколькими очередями по торпедам и видя, как они уворачиваются, он крикнул: — Если задумал что-то, то действуй!

— Ну, раз ты настаиваешь… — Рихтер переключился на общекорабельное оповещение: — Всем срочно пристегнуться, нас немного пошвыряет. И берегите девчонку!

4-6

«Волопас» дернулся, так резко уходя в маневр, что компенсаторы не справились. Самую малость, но рывок почувствовали все. Кейн связался с медотсеком и крикнул:

— Надевайте персональные компенсаторы, быстро!

Сейчас важна была каждая секунда, ведь о том, что Йоган выжимает из своего корабля, новобранцы шептались еще во времена, когда Кейн еще не поступил на службу. Сам он пристегнулся к креслу и убрал руки с контроля огнем. Все равно от пушек в следующие минуты толку не будет никакого.

— Все готовы? — голос Рихтера стал сухим и каким-то отстраненным, как бывало каждый раз, когда он готовился летать, а не просто перетаскивать свой зад из одной точки в пространстве в другую. — Поехали.

Звезды на экране сдвинулись и с огромной скоростью понеслись вокруг «Волопаса». Корабли преследователей ответили залпом торпед, те моментально взяли след, начав стремительное сближение. Кейн в бессилии наблюдал, как между ними сокращается расстояние. Восемь темных точек по короткой дуге вышли кораблю в хвост, но Рихтер отработал маневровыми, резко сбросив скорость и уйдя с линии удара. У Кейна потемнело в глазах, а когда зрение вновь восстановилось, перед ним на экране были видны только преследователи.

Он торопливо развернул башенку, как раз вовремя, чтобы увидеть, как торпеды далеко впереди расходятся в стороны в маневре разворота. Опустив пальцы на управление пушкой, стрелок отметил цели, прикинул кратчайший путь между ними и нажал на спуск. Сейчас те находились в невыгодном для себя положении и не могли достаточно успешно уклоняться. Одна за другой торпеды рассыпались, заполнив пространство радиоактивными обломками.

— Хороший выстрел! — похвалил Кейна Рихтер. — Но это еще не все. Нам придется покувыркаться тут еще, потому что твои друзья в черных кораблях выходят на круговую у червоточины. Придется попотеть.

— Понял, старик. — Кейн связался с медотсеком: — Как там у вас? Все целы?

— Было бы лучше, если бы вы так не мотали нас, — пронудил Ойра.

— Да-да! — раздался недовольный голос Бауэра, — А не то нашего техника вытошнит на девчонку!

— Ладно, есть подозрение, что это только начало. Те уроды, что подорвали «Аякс», отсекли нас от перехода, а вояки гоняют нас по всем окрестностям, так что держитесь там.

Слушать недовольные крики из медотсека Кейн не стал, снова переключившись на Рихтера:

— У тебя ничего больше не осталось из игрушек?

— Нет, Орфан, я как-то не думал, что на пенсии мне придется заниматься чем-то кроме перевозок. Так что извини.

— Жаль. Нам бы сейчас пригодилась пара тузов в рукаве.

— Ну уж извини! — Рихтер фыркнул недовольно. — Каждый лезет с претензиями…

Кейн хотел ответить, но «Волопас» рвануло так, что лязгнули зубы. Стрелок подумал было, что так старик решил поставить точку в разговоре, но мимо башенки пронеслись две торпеды, он едва успел полоснуть по ним очередью. Вольфрамовые шары ударили по дюзам, раскалывая торпеды, и Кейн от метил краем сознания, что на этот раз они прошли немного ближе. Какой бы маневренностью не обладал «Волопас», перехватчики рано или поздно пристреляются, и тогда останется только сдаться.

Стрелок крутанул башенкой, охватывая пространство вокруг быстрым взглядом. Темный провал червоточины уже заметно убавил в размерах, на ее фоне рассмотреть черные корабли не было никакой возможности. Оба военных перехватчика летели следом за «Волопасом». Продолжают ли они уговоры по радио или окончательно перешли от слов к делу? Один из боевых кораблей немного отставал, теперь он менял курс, смещаясь в сторону. Второй продолжал преследование. Правильно, для чего гонять противника, если можно перекрыть единственный путь отсюда? Запаса хода для корыта вроде «Волопаса» хватает для перемещений внутри системы, да и если бы был он больше, до соседней звезды они будут добираться лет сорок, и совершенно не очевидно, что там окажется еще одна точка выхода в подпространство.

— Йоган, что будем делать? — спросил Кейн, видя, как перехватчик снижает скорость и все больше отстает.

— Попробуем прорваться, что еще? — ответил старик со злостью в голосе.

Корабль отработал тормозными и маневровыми, развернувшись едва ли не на месте. Кейн разразился руганью, настолько неожиданно это произошло, а «Волопас» уже несся, набирая скорость, к перехватчику. Маневр неприятно напоминал таран, и у Кейна холодок прокатился по спине при мысли, что у кого-то на перехватчике сдадут нервы и он дернет рулями, превратив возможное столкновение в реальное.

Перехватчик не стал дергаться, вместо этого ударив по приближающемуся кораблю из рельсовой пушки и едва не попал. Старик лишь немного изменил направление полета, и поток разогнанного магнитным полем металла пронесся мимо, едва не снеся башенку с орудиями и Кейном. Тот едва заметил момент, когда мимо промелькнул военный корабль. На разворот им придется потратить время, но ударить торпедами они могут в любой момент. Кейн разрывался, не зная, в какую сторону направить пушку и проклиная Рихтера за то, что она на «Волопасе» одна. Наконец, он определился и, оставив старику отслеживание опасностей впереди по курсу, развернул стволы назад, к оставшемуся за спиной перехватчику.

И вовремя. Одна за другой от него отделились и понеслись в их сторону четыре темных точки в ореоле голубого пламени. Кейн взял их на прицел, высчитывая движения стволов, чтобы сбить все одной длинной очередью, но теперь поведение торпед изменилось. Они непрерывно маневрировали, изменяя положение так, чтобы не оставаться в строю и не давать возможности сбить их все разом.

Кейн решил подпустить их ближе, перенеся огонь на перехватчик. Попасть по нему сейчас было маловероятно, с расстояния в пару сотен километров он увернется от прямой атаки, но облегчать им жизнь стрелок не собирался.

— Старик, что там делается? — спросил он. Рихтер ответил только через несколько секунд.

— Остальные зашевелились. Что-то подсказывает мне, что сегодня попасть на ту сторону перехода нам не светит.

— И что ты предлагаешь?

— Еще не знаю. Наверное, пока что предложу тебе заткнуться и делать то, что тебе доверили! Не капай на голову!

Торпеды почти приблизились на расстояние, с которого Кейн мог сбить их с уверенностью. Если бы не эти постоянные перестроения… Одновременно с этим раздался звук тревожной сирены, Кейн сверился с показаниями и обнаружил, что со стороны червоточины к ним приближается еще десяток. Шутки кончились, теперь их решили уничтожить с гарантией.

Четырьмя точно рассчитанными залпами Кейн сбил две приближающиеся торпеды и еще одну сумел повредить так, что она закрутилась штопором и начала терять скорость. Еще одна продолжила медленное сближение, но стрелок уже переключился на те, что неслись к «Волопасу» с другой стороны. В душе зрела паника: он начал со всей отчетливостью осознавать, что не успеет разобраться со всеми. Если бы имелась еще одна пушка!

Разрывая поле инерционных компенсаторов, «Волопас» сместился с линии удара, и торпеды снова прошли мимо. За кормой коротко полыхнуло, когда одна из торпед столкнулась с летящей вслед кораблю. Желудок Кейна подскочил к горлу, стрелок с трудом справился с тошнотой, когда звезды снаружи пошли колесом. Все небо дергалось из стороны в сторону, стрелка швыряло следом, привязные ремни едва удерживали его на кресле. «Волопас» шел странной, дикой траекторией, маневрируя сквозь торпедный рой, а противник выпускал все новые и новые снаряды, и казалось, что вот этот-то точно попадет…

Кейн даже не пытался уже что-то разобрать, он закрыл глаза, пережидая мгновения удушливой тошноты и головокружения. Его дергало все сильнее, и казалось, что вот теперь обязательно разрежет на части ремнями. Наконец, все кончилось. Открыв глаза, перед которыми во внутреннем взоре все еще неслась каруселью вселенная, он обнаружил вокруг абсолютную темноту.

«Волопас» шел червоточиной.

5-1

— Где мы? — спросил Кейн, глядя на космос по ту сторону иллюминатора.

Едва появившись из червоточины в обычном пространстве, Рихтер совершил разворот и вновь скрылся в переходе: у этого выхода обнаружилась военная база. Прыжки повторились еще несколько раз, пока Йоган не посчитал, что запутал следы окончательно. Теперь «Волопас» оказался в окрестностях красного карлика, систему которого даже не нанесли на карту.

— Черт его знает. Ты думаешь, у меня было время рисовать карту? — старик зло посмотрел на Кейна из-под бровей и отвернулся. — Вот звезда, вот ориентиры, вперед!

Йоган сердито запыхтел, и Кейн посчитал, что сейчас старика нужно оставить одного. Пора было проверить состояние команды. Дверь в медотсек открылась бесшумно, войдя внутрь, стрелок кивнул повернувшемуся к нему Ойре. Тот сидел у изголовья каталки, не сводя покрасневших от усталости глаз с мониторов.

— Как она? — спросил Кейн, указывая на девушку. Подойдя ближе, он бросил взгляд на размеренную пульсацию на мониторе.

— До того, как вы устроили карусель, была в лучшем состоянии. Вон его поблагодаришь, как проснется. — Ойра махнул в угол.

Кейн повернулся и только сейчас заметил сжавшегося на полу у шкафов Бауэра. Тот спал, негромко сопя с самым умиротворенным видом.

— Он держал девчонку, чтобы вы, ребята, ее не смахнули случайно.

— Ого.

— Вот тебе и «ого». Еще одного раза она может и не выдержать. — Ойра поднялся со стула, вопросительно вскинул брови: — Мне бы тоже вздремнуть. Посидишь тут?

— Конечно. Каюты дальше по коридору, выбирай любую. — Стрелок шагнул в сторону, пропуская техника. — Может, здоровяка тоже заберешь?

— Нет, думаю, ему и тут неплохо. Пусть спит.

Ойра пошагал к каютам. Кейн опустился на стул возле Акамине и пару минут вслушивался в ее дыхание и писк мониторов жизнеобеспечения. Вытащили. Все-таки вытащили, пусть и пришлось ввязаться в драку с боевыми кораблями практически без шансов, если бы не сюрприз Рихтера.

Тритонианка с последнего раза, как он видел ее на транспортнике, осунулась еще больше, глаза тонули в темных кругах. Нос заострился, словно она уже была мертва, но монитор упорно доказывал обратное. Ничего, главное, что она снова с командой, что ее не будут пытать, вызнавая, не она ли стоит за нападениями.

За спиной шумно вздохнул и зашевелился на полу Бауэр. Потянувшись, он пробубнил вполголоса:

— О, и ты уже здесь! Как, получилось у нас выбраться?

— Как видишь. — Кейн пожал плечами, не глядя на поднимающегося здоровяка. — правда, пришлось немного полетать.

— Я заметил! — Бауэр недовольно крякнул. — Нас разве что по стенам не размазало!

— Ойра рассказал. Я вам благодарен, особенно тебе. А еще ты бы очень пригодился, как стрелок, и будь тут вторая башня…

— Ничего, в следующий раз ты будешь девчонку караулить, а я покажу, как надо стрелять! — он хохотнул. — Пойду осмотрюсь. Где на этом корыте гальюн?

Оставшись в медотсеке один на один с лежащей в беспамятстве тритонианкой, Кейн погрузился в мысли. За нападениями на оба корабля стояли далеко не пираты, это было ясно сразу. Слишком уж хорошее снаряжение, не уступающее армейскому, а то и лучше. Им были нужны результаты исследований, а значит, ученые на «Иранце» нашли что-то очень интересное, и это что-то сумела спасти Акамине. Те данные на модуле памяти. По мнению напавших, они стоят десятков жизней и того, чтобы по следу двинулась военная разведка. Хотя, какое «по следу». Тот фарс, свидетелями которого они стали на базе, наглядно показал, на чьей стороне оказалась армия, и оставалось надеяться, что не вся, а только командование этого отдельного гарнизона.

Кейн тяжело вздохнул, невидящим взглядом смотря на мониторы. Ему тоже страшно хотелось спать, но он держался, не давая себе поблажки. Накорабле было всего пятеро человек, из которых один — старик, а вторая лежит без памяти в медотсеке. Кто-то должен быть начеку на всякий непредвиденный случай. Поднявшись, стрелок на слабеющих ногах направился к шкафам. Где-то здесь должна быть аптечка, а в ней — препараты для концентрации. Пару капсул сразу, еще одну разгрызть, чтобы содержимое всосалось еще во рту…

Бауэр появился на пороге, когда Кейн уже готовился принять тонизирующее. В два шага оказавшись рядом, он выхватил из его рук упаковку:

— Эй, Эй! Ты чего творишь?

— Иди, вам нужно отдохнуть… — Кейн вяло попытался отобрать препарат.

— Ты себя в зеркало видел? И не нужно! Захотел рядом с ней прилечь?

Бауэр оттеснил стрелка от шкафа, начал рыться в пачках сам, наконец, вытащил какую-то коробку. Взяв руку стрелка, здоровяк высыпал ему на ладонь несколько крошечных шариков.

— На, помогут уснуть! И вали уже отсюда, пака не свалился!

Кейн хотел поспорить, даже начал что-то про ответственность за команду, за стариков и детей, но запутался. Бауэр мягко, но настойчиво выпроводил его из медотсека, довел до ближайшей каюты и втолкнул внутрь.

— Все! Спать! Я пригляжу!

Оставшись один, Кейн долго смотрел на ладонь, потом закинул шарики в рот и опустился на койку, не раздеваясь. Сил хватило только на то, чтобы скинуть ботинки. Усталость навалилась с удвоенной силой, от таблеток по телу разливалось тепло и спокойствие. Он закрыл глаза, заверив себя, что просто полежит минут десять, даст отдых глазам, а потом снова поднимется. У него еще столько дел, которые требуют немедленного решения…

Кейн сам не заметил, как уснул. Сон был тяжелый, его все время кто-то преследовал, а маленькая бледная тритонианка, от чего-то помещающаяся в коробке из-под тонизирующего, все время норовила выпасть, от чего ему приходилось следить еще и за этим, а Бауэр и Ойра тоже постоянно куда-то пропадали, по ним начинали стрелять, Йоган приходил всем на помощь, но не вовремя отказавшие компенсаторы размазывали его по стенам…

Проснулся он от звонка по внутренней связи. Потянулся, чувствуя себя отдохнувшим и ответил:

— Слушаю.

— Проснулся? — раздался голос Рихтера, — Отлично, давай тогда ко мне, будем думать, что дальше делать.

— Иду.

Кейн поднялся, взглянул на часы. Ему удалось поспать без малого пять часов, огромная роскошь в их положении. Забравшись в ботинки, он разгладил лицо перед зеркалом и отправился к Рихтеру. Старик был один. Сидя за пультом, он изучал трехмерную карту звездной системы.

— Остальные где? — спросил Кейн, опускаясь в кресло рядом с Йоганом.

— На постах. Тот, худой, в медотсеке, караулитдевчонку. Здоровяк у пушки, мало ли что.

— Хорошо. — Стрелок кивнул. — Так куда нас занесло?

Старик отдалил карту, открывая вид на галактику в целом.

— Далековато от населенных миров. Но мы такую и искали, верно? Чтобы никаких военных и прочего счастья. Так что даже не думай теперь возмущаться!

— И в мыслях не было. Нам бы отсидеться где-то, пока девчонку не починим. Есть что-то подходящее?

— Да, у самой звезды почти. Планетка мрачноватая, конечно, но нам на ней не рай строить, так что…

Старик вернул изображение звездной системы, приблизил, выводя крупно планету. Кейн посмотрел на параметры: кислород, притяжение, средние температуры — все в пределах нормы. Даже странно, что такой лакомый кусок еще не был заселен. Хотя, до него еще наверняка не успели добраться, учитывая количество червоточин и вариантов выхода из них.

— Вполне подходящая. — Стрелок кивнул. — Когда отправимся?

— Уже летим! — старик отмахнулся. — Тебя пока дождешься… Все приходится самому! Эх, нужно было на пенсию выходить…

Кейн откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Странно, но в этом корабле он впервые за долгое время почувствовал себя как дома, спокойно и уверенно.

5-2

Пространство-время вещь загадочная. Те же червоточины для человека, не занимавшегося ими углубленно, оставались загадкой. Нечто вроде чуда, непонятно, как работающего, но исправно выполняющего свои обязанности.

Червоточина — всего лишь дыра в трехмерном пространстве, не имеющая массы, как не имеет ее отверстие в стене. Особого интереса ей добавлял тот факт, что червоточина на всю галактику была одна. Это было контринтуитивно, ведь очевидно же, что их много, сотни, если не тысячи! И у каждой звездной системы — своя!

В школе, объясняя этот мнимый парадокс, перед учениками проводили простую визуализацию. Смотрите, — говорил учитель, — упростим наш мир на одно измерение. Возьмем кусок материи и сложим его в несколько раз. Затем пробьем получившуюся стопку по центру, чтобы у нас получилась дыра. Посмотрите, она одна и проходит сквозь всю толщу. Теперь смотрите! — с этими словами учитель разворачивал материю, показывая результат: все полотно оказывалось щедро усеяно отверстиями.

Это было простое объяснение, и оно же помогало понять, почему для перемещения между системами нужно было входить в червоточину под определенным углом. Учитель вновь складывал материал и объяснял дальше: для того, чтобы выйти из дыры там, где это требуется, нужно попасть между слоями, а для этого выбрать подходящий угол. Пространство, в котором мы живем, искривлено топологически в других измерениях, — учитель брал со стола шар, — эта фигура имеет объем, но для двухмерного существа, живущего на ее поверхности, она плоская.

Для маленького Кейна во всех этих объяснениях самой впечатляющей была демонстрация количества получившихся выходов.

— А известно ли, сколько всего выходов у червоточины? — спросил он однажды.

— Нет, — ответил тогда учитель. — Ученые склоняются к мнению, что она одна не только на нашу галактику, но и вообще во вселенной. Некий дефект, образовавшийся при ускоряющемся расширении.

Одна на всю вселенную. И значит, имеет бесконечное число выходов в пространство. Об этом он вспомнил и теперь, пока они приближались к центральному светилу системы. Вполне пригодная для жизни планета. И таких — миллионы в обозримом космосе. Найти в бесконечности вариантов «Волопас» теперь не легче, чем черную кошку во мраке. Но сумеют ли они выбраться сами?

Корабль шел к звезде, миновав орбиты трех других планет системы. Нужная им и единственная пригодная для жизни обращалась почти у самого карлика, там, где его тепла и света хватало, чтобы обеспечить условия для жизни. Кислорода — чуть меньше, чем нужно для комфортного существования людей, притяжение — восемьдесят процентов от среднего, взятого от притяжения на Земле, материнском мире человечества, средние температуры тоже в пределах привычного. Кейн изучал данные, представляя, что же они увидят на поверхности.

Вскоре команда собралась за общим столом. Даже Бауэр явился, когда стало окончательно ясно, что прямо сейчас никто в системе не появится и можно немного отдохнуть. Рихтер колдовал у синтезатора, раскладывая по чашкам что-то с сильным запахом армейских рационов. Появился осунувшийся от усталости Ойра, помог старику перенести посуду к столу. Когда расселись, Кейн первым делом спросил у техника:

— Как девчонка? Ей лучше?

— Без изменений. А хорошо это или плохо — смотря, как посмотреть. — Ойра пододвинул к себе чашку и принялся вяло ковырять в ней ложкой. — Нас здорово потрепало, а она и так была не в лучшем состоянии. Так что будем считать, что «без изменений» — это «хорошо».

— Понятно. После обеда отправляйся к себе, я тебя подменю.

— Да я уже как-то… — техник пожал плечами.

— Так не пойдет. Нас мало, а ты еще и себя решил загнать! Считай это приказом!

Для убедительности Кейн посмотрел технику в глаза прямым взглядом. Тот нахмурился:

— Что-то не припомню, когда это тебя поставили старшим!

— Кейн прав, — сказал Бауэр, оторвавшись от тарелки. Что-что, а вот с аппетитом у здоровяка никогда проблем не было. — Нужно, чтобы кто-то принимал решения, и тут я на его стороне.

— Даже так? — Ойра повернулся к нему. — А почему тогда не ты, например?

— Или ты? — Бауэр нахмурился. — Потому что из нас реальный боевой опыт только у него и старика. Но с последним я бы в рейд не пошел… Уж прости, Рихтер.

Здоровяк слабо улыбнулся хозяину «Волопаса». Тот отмахнулся: понимаю, затем сказал:

— В данной ситуации вынужден признать, что это единственный вариант. Я всю жизнь только собой командовал, да корытами вроде этого, — он обвел помещение зажатой в кулаке ложкой. — Так что я за.

— Ну, раз так, то что уж. Я с вами. — Прозвучало это не очень убедительно, с кислым лицом, но насколько Кейн успел изучить техника, тот согласился на самом деле, хоть и будет теперь нудеть по любому поводу. Впрочем, как и всегда. Выдержав небольшую паузу на случай, если у команды еще есть, что сказать, он ответил:

— Раз так, то и я согласен. С одним условием: сложу полномочия сразу, как разберемся с проблемами: я о таком счастье точно не мечтал.

Теперь, когда все нужные слова были сказаны, начались разговоры о насущном: о запасах: их оказалось меньше, чем хотелось бы, об арсенале: тут было получше, но тоже особо не разгуляешься, о перспективах. На вопрос о том, смогут ли они выбраться обратно к обитаемым мирам, старик только недовольно крякнул:

— Конечно! У меня весь путь записан. Вы только сначала с пассажиркой разберитесь, а то вожу, как отличница, ни какой свободы маневра.

— Мы этим и так занимаемся, Йоган, — ответил Кейн. Бауэр восхищенно присвистнул:

— Эту карусель, что едва не расшвыряла нас, как детей, ты называешь «никакой свободы»? Хотел бы я полетать с тобой, когда ты оторвешься по полной!

— Не нужно тебе этого. — Старик невесело усмехнулся. — Когда доходит до такого, обычно вопрос стоит ребром: или выберемся, или сдохнем. Поверь, оно тебе совсем без необходимости…

Кейн был согласен с Рихтером. Ему еще не доводилось ощутить на своей шкуре знаменитый в узком кругу «маневр Рихтера», но он был наслышан о том, что творилось после во внутренних помещениях с незакрепленными предметами и членами экипажа. От некоторых подробностей стыла в жилах кровь.

Опустив чашку в посудомойку, стрелок — или теперь уже капитан? — отправился в медотсек. Тут все было почти без изменений. Только на мониторах появились первые обнадеживающие признаки. Кости тритонианки срастались словно нехотя из-за того, что раз схватившиеся, они были потревожены снова. Но вливания лекарств и питательного раствора приносили плоды: щеки девушки округлились, совсем немного, почти незаметно, но все же это был прорыв. К тому же начала сходить смертельная бледность. Впервые с того момента, как он увидел Акамине на том судилище, она перестала напоминать ему покойника.

Кейн провел рядом с ней несколько часов, давая Ойре возможность отдохнуть, но на смену себе все же позвал Бауэра. Тот появился в медотсеке, большой и довольный, с мокрыми волосами и посвежевший. Он старался говорить тихо:

— Давай, кэп, двигай к старику! Мы уже подлетаем, так что тебе лезть за пушку! Так и быть, сегодня пущу!

На последних словах он хлопнул Кейна по плечу, и у того возникла на мгновение мысль: а понимает ли вообще здоровяк, что такое субординация? Впрочем, пока не важно. Оставив теперь уже первого стрелка с девушкой, Кейн для начала отправился к Рихтеру. Тот уведомил, что все в порядке и что нечего лезть под руку. Тогда новоиспеченный капитан занялся системами ведения огня.

На экранах и в иллюминаторе разгоралась красная звезда. Кейн почувствовал на коже теплое прикосновение ее лучей. Потом ее свет перекрыла заполнившая все пространство впереди планета. Они выходили на траекторию посадки.

5-3

Планета была странная. Темное небо зеленого цвета покрывали серые облака, зеленые же океаны омывали сушу, покрытую черными лесами. «Волопас» сближался с поверхностью неторопливо, давая все хорошо рассмотреть. Этот мир создавал тягостные ощущения, словно накрытый куполом, под которым искажаются краски и меркнет свет.

Обычно человечество не связывалось с мирами наподобие этого. Червоточины выходили к огромному количеству планет более пригодных, а на капризные светила, к которым относились и красные карлики, внимания никто не обращал. Теперь для Кейна и команды это оказалось как никогда к месту.

Снизившись до уровня плотных слоев атмосферы, корабль провел анализ атмосферы и вынес окончательный вердикт: планета к высадке пригодна. Кейн с напряжением следил, как проносятся внизу черные леса и долины и не замечал признаков разумной жизни. Здесь не было не то что городов, но даже намека вообще на какие-либо селения. Но делать выводы было еще рано: вспомнить хотя бы скрывшихся под поверхностью тритонианцев.

Выбрав широкую поляну посреди густого леса, Рихтер опустил «Волопас» на выдвинувшиеся из днища опоры. Им повезло дважды: с тем, что корабль десантный, и что притяжение на планете оказалось низким, что позволило не только приземлиться, но и в перспективе беспроблемно взлететь. Когда затихли двигатели, Кейн еще долго сидел, изучая странные заросли, в которых непрерывно что-то шевелилось, мелькали стремительные тени. Наружные микрофоны никто не потрудился включить, но капитан был уверен, что о тишине по ту сторону мониторов можно только мечтать. Наконец, с ним связался Рихтер.

— Долго еще будешь там сидеть? Если там и был кто крупный, то сейчас удирает в ужасе, так что двигай уже сюда.

Собрались за столом. У синтезатора опять встал старик, но увидев это Ойра тихо взвыл и, аккуратно оттеснив Рихтера, принялся за изучение меню сам. Йоган только пожал плечами и уселся на стул. Ткнув пальцем куда-то за обшивку, он сказал недовольно:

— Планетка-то дрянь.

— Сам к такой вывел, — парировал Кейн, — так что теперь с тебя весь спрос.

— Да оно и понятно, просто… Как-то я привык, чтобы поярче было, а тут…

— У красных карликов светимость сдвинута в другие частоты, — подал голос от синтезатора Ойра. Он все никак не мог определиться с выбором, перечитывая выдаваемый аппаратом список блюд уже наверное в десятый раз. — Так что для местной жизни тут в самый раз.

— Во-во! — подхватил Бауэр. — Был это я на одной планетке, так там день длится часов триста! Сперва все нагревается, а ночью — что твоя морозилка! Думал — сдохну! А местным ничего, говорят, что можно было ночь и подлиннее, выспаться не успевают!

Он довольно расхохотался. Кейн с Рихтером переглянулись понимающе. За то короткое время, что им довелось вместе работать, они успели побывать в разных мирах. В основном это были почти точные копии человеческой родины, но встречалась и экзотика. Страшно было представить, что же повидал старик за свою долгую жизнь!

— Ну! Напали на старого больного человека! — Йоган сделал вид, что разозлился. — Слюни подберите сперва!

— Вот. — Ойра поставил на стол чашки с чем-то загадочным, что однако же пахло более-менее съедобно. — Мериться опытом будем позже.

Все взялись за ложки. Некоторое время за столом раздавалось только чавканье Бауэра, потом Кейн спросил:

— Базовый лагерь будем ставить или обойдемся?

— Да стоило бы, — ответил Рихтер. — Конечно, с защитным периметров и прочим, и только после детального анализа, но нужно. В четырех стенах сидеть уже вот где!

Он выразительно провел ребром ладони по горлу. Остальные понимающе закивали. Большую часть времени с тех пор, как они попали в космос, проходила или на станциях с их бесконечными коридорами и подделкой под парки, или в барах на планетах, а какой из питейных заведений вид? Сплошное недоразумение. Так то с идеей о базовом лагере за пределами обшивки никто не спорил.

Вышли сразу после обеда. Дежурным в медотсеке оставили Рихтера, рассудив, что от старика по началу проку не будет никакого. Надели легкие рабочие скафандры, вооружились пистолетами — и вперед.

Прошагав по выжженным посадочными двигателями плешам, вышли на нетронутую землю. Бауэр шагнул в траву, с пафосом пробасил:

— Как первый человек, шатнувший на эту планету, нарекаю ее… — тут он запнулся, похлопал глазами, выходя из образа, — как там я придумал… Чего ржешь?!

— Ничего-ничего, все в порядке, — отмахнулся Ойра, — это нервное. Не нравится мне здесь.

— А-а-а. Ну живи тогда! — позволил здоровяк. Повернулся к Кейну: — Кэп! Так как тогда назовем-то?

— Не отвлекайтесь, здесь может быть опасно! — отрезал капитан. — Развели детский сад! Считайте это боевой высадкой! И под ноги смотрите!

Он указал на торчащий из земли корень, не замеченный Бауэром, о который то непременно бы запнулся. Взяв в руки пистолеты, двинулись через поляну в сторону опушки. Внешние микрофоны скафандров убеждали, что вокруг нет ни единого звука, кроме шума шагов по траве. Все живое разбежалось, заслышав рев посадочных двигателей и теперь пряталось.

— Нужно было позже выходить, — сказал Ойра недовольно. — Сейчас мы увидим, что в лесу пусто и довольные поставим лагерь без необходимой защиты. А потом вернется какой-нибудь местный медведь…

— Можешь ночевать в корабле! — парировал Бауэр. — А с медведями взрослые разберутся!

Они осторожно вошли в лес. Кейн шел первым, выставив перед собой оружие и готовясь открыть огонь по любой подозрительной тени, но все было спокойно. Покачивались над головой и по сторонам сюрреалистичные ветви, больше всего похожие на земные сосны, только с иглами не плоскими, а трубчатыми и отливающими антрацитом. В сочетании с висящим над головой и проглядывающим сквозь кроны зеленым небом все это создавало безрадостную картину. Кейн чувствовал себя так, словно шаг за шагом все глубже проваливается во мрак, в болото. Он с трудом сдерживался, чтобы не повернуть назад. Вместо этого он включил подствольный и нашлемный фонари, чтобы подсветить себе дорогу.

И тогда произошло странное. В тех местах, куда попадал яркий белый луч, ветви деревьев начинали дымиться, вспыхивало тусклое голубоватое пламя, посыпался серый пепел. Кейн отшатнулся, полоснув лучом, и везде, где тот попадал на местные растения, те истлевали, оставляя голые обугленные ветви.

— Не включать фонари! — крикнул он остальным, с ошарашенным видом пялящимся на происходящее. Когда он сам погасил свое освещение, они остались стоять, пока глаза снова не привыкли к темноте.

— Дали детям спички! — прозвучал в шлемах недовольный голос Рихтера. — Что это было?

— Жизнь тут заточена под местное солнце, — ответил Ойра. — Много инфракрасного с медленным прогревом, почти никакого ультрафиолета, а значит, и защиты от него. Наши фонари выдают полный спектр, так что для растительности они что-то вроде лазера, сжигают моментально.

Бауэр пробасил что-то одобрительное, через стекло скафандра было видно, какой хищный взгляд он бросил на тянущееся из земли неподалеку дерево, но светить на него не стал.

— Вполне логично, — согласился Рихтер. — Если оно так же действует на все живое здесь…

— Так же, будьте уверены, — кивнул Ойра. — У нас, похоже, есть, чем защитить лагерь и не тратить при этом ресурсы.

Команда вернулась в корабль. Новую экспедицию отложили на следующий день, нужно было продумать дальнейшие действия. Бауэр и Ойра принялись за выгрузку и установку легкого жилого модуля, действуя по-прежнему в скафандрах, но уже без шлемов: анализы не выявили опасных бактерий или соединений. Поставить его решили недалеко от корабля, внутри защитного периметра из стоек с мощными галогенными прожекторами. Заканчивали уже в сумерках. А ночью вернулись жители леса.

5-4

Кейн проснулся и не сразу вспомнил, где находится. Кровать под ним была другая, не так лежали тени, даже сама структура воздуха ощущалась иной. Следом пришло понимание, он откинулся обратно на подушку и попытался уснуть снова, но что-то мешало. Непривычный звук, особенно заметный от того, что на корабле его не было и не могло быть: словно чьи-то когтистые лапы осторожно ступают по мягкой земле, и та поддается с мягким шорохом.

От прилива адреналина усилился слух. Теперь Кейн отчетливо слышал, что существ за тонкой пластиковой перегородкой несколько. Они бродили вокруг, то и дело задевая стену жилого модуля. Тело требовало немедленных действий: вскочить, крикнуть остальным, спящим в соседних отсеках, но капитан сдержался. Медленно поднявшись на ноги, стараясь не издавать ни единого звука, он подошел к шкафчику, куда накануне вечером сложил все необходимое. Дверца негромко щелкнула замком, и Кейну показалось, что звуки снаружи стихли. Но вот существа двинулись снова, и капитан, взяв пистолет, тихо пошел к занавеске, обозначающей в жилом модуле дверь.

Куда теперь? Можно связаться со стариком, пусть включит прожектора, раз никто не озаботился настроить их на активацию по движению, но тогда местная фауна или погибнет, или скроется, не оставив возможности ее исследовать. Вернувшись к шкафчику, он вынул компактный прибор ночного видения и быстро пошел к выходу из модуля.

Небо здесь светилось в инфракрасном даже ночью. Прибор усиливал свет, исходя из стандартных настроек, так что Кейну тот резанул по глазам. Пришлось снижать чувствительность. Освоившись с картинкой, капитан осторожно, стараясь не шуметь, двинулся в обход пластикового шатра. Слух обострился, было слышно, с каким грохотом бьется сердце, как движется по венам кровь. Но даже среди всего этого шума он отчетливо слышал мягкие шаги. Вот тут, за углом. Кейн потянул носом воздух, ощутив кисловатые ноты сырой земли и крупного тела.

Он выглянул. Глазам его предстала жутковатая картина: крупное, около полутора метров высотой и не менее трех в длину существо опиралось на восемь коротких лап. Те оканчивались плоскими, как тарелка, ступнями, позволявшими не оставлять следов на мягкой почве. Крупная плоская голова, лишенная глаз, на короткой шее тянулась к стене модуля. Существо втянуло воздух, по коже его пробежала странная дрожь, а когти на лапах показались на мгновение и втянулись обратно. В зеленом свете прибора кожа его казалась непроницаемо черной, рассмотреть рельеф было очень трудно.

Так. Их было несколько, как минимум двое, насколько удалось разобрать по звукам, сидя в модуле. Кейн окинул взглядом ближайшие окрестности, но кроме этой твари никого не увидел. Осторожно отступив, он развернулся, перебежал к другому углу и выглянул. Никого. Осмотревшись, поспешил дальше. В зарослях шевельнулся кто-то любопытный, и Кейн замер, направив в его сторону ствол пистолета. Несколько секунд длилось напряженное молчание, потом невидимое существо зашумело, отползая глубже в заросли. Кейну очень захотелось включить фонарь.

Остановившись у очередного угла, капитан выглянул снова, и на это раз увидел еще одно существо. Тварь была меньше по размерам, но двигалась проворнее. Опираясь на четыре задние лапы, она поднялась и обнюхивала вентиляционную решетку в стене модуля. Приоткрыв пасть, широкую, как чемодан и полную острых зубов, существо издало низкий вибрирующий рык. Черт. Кейн мог попробовать справиться с ними один, но тут возникал риск того, что разбуженные шумом Бауэр и Ойра выскочат прямо под ноги хищникам. Нужно вернуться и разбудить их. Сперва отогнать тварей, потом включить прожекторы, чтобы отбить желание вернуться снова…

Кейн шагнул назад, не отводя взгляда от твари, начал разворачиваться, и едва не столкнулся с еще одной, незаметно подкравшейся сзади. Она подняла голову, широкая пасть оказалась вровень с лицом Кейна. В слепой морде открылись отверстия, через которые тварь с шумом втянула воздух и зарычала. Действуя на рефлексах, Кейн приставил ствол снизу к голове существа и несколько раз нажал на спуск. Пистолет щелкал, выбрасывая заряды, которые с легкостью прошили тварь, но, скорее всего, не задели мозг, потому что та отскочила и вдруг заревела на высокой ноте.

Ей вторили с другой стороны модуля в два голоса. Но кроме них Кейн с ужасом услышал такой же звук и из леса. На лагерь набрела целая стая! Скрываться теперь не было смысла. Капитан замолотил кулаком по пластиковой стене, надеясь, что за ней окажется чей-то отсек, закричал:

— Подъем! Нападение на лагерь!

Услышав его голос, твари заревели громче. Раненое существо разинуло пасть, из которой потянулась черная в зеленоватом свете ночного видения кровь, но оно все равно напало. Кейн ушел с линии атаки, выстрелил еще пару раз, стараясь попасть в голову, потом бросился к выходу из модуля, продолжая барабанить по стенам:

— Хватайте ночники и пистолеты! На выход!

Затрещали ветви: из чащи к ним наверняка спешила целая стая. Кейн остановился у выхода, надеясь, что подмоги придется ждать не очень долго, и что кто-то из его команды додумается связаться с Рихтером. В это же время с двух сторон появились твари, бродившие вокруг модуля, за ними семенило раненое существо. Ему все-таки досталось: крупное тело шаталось, нетвердо держась на лапах, но оно с рыком бросилось в атаку первым.

Кейн включил фонарь и направил его на атакующих, зажмурившись под очками, когда по глазам резануло ярким светом. Твари заголосили от ярости и боли, и тут же словно весь лес задрожал от единого мощного рыка. Капитан скинул очки, моргая и пытаясь рассмотреть происходящее в свете фонаря. Вокруг метались крупные тела, мелькали оскаленные пасти, донесся запах паленой кости и листьев. Кейн реагировал на движение, переводя луч в его сторону, и там в тот же миг что-то отшатывалось, бросаясь в сторону, от воя и рычания звенело в ушах. Его с силой толкнули в бок, рядом из темноты вынырнула оскаленная пасть, по ней со стороны модуля ударил луч света, заставляя шкуру пойти пузырями, раздался голос Бауэра:

— Кэп! Ты решил без нас поиграться с местными собаками?

— Это скорее крокодилы, — ответил Ойра, помогая Кейн у подняться и одновременно водя по суетящейся стае лучом подствольного фонаря. — Пусть и восьминогие.

Кейн встал, направив фонарь на беснующуюся во мраке орду. Свет выхватывал тварей, оставляя на них ожоги, существа отползали, но их место тут же занимали новые. Капитан отступал, пока спиной не уперся в пластиковую стену. Остальные последовали за ним. Бауэр уже не просто отгонял стаю светом, его пистолет со щелчком выплевывал заряды, правда, так же без особой пользы.

— Кто-нибудь связался с Рихтером? — спросил Кейн. — Почему не работают прожекторы?

— Старик дрых и нихрена не слышал! — ответил Бауэр. — Сказал, что сейчас все будет!

— Скорей бы… — Ойра поймал лучом морду очередной твари, и та с визгом отшатнулась. Пластик модуля задрожал, сквозь рев и визг донесся треск разрываемой материи, стена уже ходила ходуном. — Они ворвались в модуль!

— Держаться! — заорал Кейн. Оставалось только рассчитывать на старика и похвалить себя за мысль, что в первую ночь в лагере ночуют только боеспособные.

Напор тварей усиливался. Казалось уже, что они вот-вот сметут защитников вместе с шатром, во внутренних помещениях ревело и бесновалось все больше существ, скоро они доберутся и ударят в спину. От усталости начало казаться, что фонарь светит слабее, Кейн разозлился на себя за слабость и принялся стрелять прямо в зубастые пасти, но тех становилось все больше, от них уже рябило в глазах.

Он не сразу осознал, что что-то изменилось. Фонарь по прежнему выхватывал из мрака морды, свежие и покрытые ожогами, но теперь их стало заметно меньше. Вой и рев не затихал, но смещался к лесу, пока луч не встретил впереди выжженную пустоту.

А через несколько секунд вспыхнули прожекторы.

6-1

Наконец удалось вздохнуть спокойно. Кейн сел, опершись на стену модуля, он опустил пистолет и закрыл глаза. Рядом опустился тяжело дышащий Ойра, он заговорил, выталкивая слова между вдохами:

— Что это… было, кэп? Что-за… твари?

— Наверное, что-то вроде местных волков. — Кейн устало пожал плечами.

— Скорее, шакалы! — Бауэру не сиделось на месте, он словно бы и не устал, сразу после включения прожекторов обежав поляну идаже успел заглянуть в обожженный подлесок. — Это надо же так! Выперлись посреди ночи, испортили палатку!

Кейн продолжал молча сидеть, пока не осознал, что уже некоторое время слышит знакомый повторяющийся звук, который доносился из разорванного модуля. Кое-как поднявшись на ноги, он зашагал внутрь, поплелся прямо сквозь пластиковые лохмотья туда, где была его комната и где он оставил радио. Наушник лежал на прикроватной тумбочке. Вызов шел не меньше пяти минут, так как техника была настроена так, чтобы включать внешний динамик, если боец вдруг потерял или снял радио и не может услышать, что его вызывают.

— Слушаю, — сказал Кейн, поднеся девайс к уху. Оттуда вырвался голос Рихтера, тот практически орал:

— Кейн, твою мать! Ты чего молчишь?! Все живы?!

— Все в порядке, не наводи панику.

— Фух… — выдохнул старик. — Я не слышал, как они напали, спал…

— Не ты один, так что будем считать, что никто не виноват. Так как ты тогда включил прожекторы?

— Ох… Отдельный разговор, так что собирай своих, тащите свои задницы в корабль, будем думать.

— Понял, сейчас придем.

Кейн отключился и вышел к остальным. Ойра все так же сидел у стены с самым несчастным видом, Бауэр же сразу доложил:

— Ни одного тела не осталось, только кое-где следы крови! Так что или мы не смогли ни одной твари грохнуть, или они сами своих мертвых и раненых утащили!

— И сожрали. — Ойра поднял глаза. — С такими пастями только жрать, без рефлексирования.

— Ладно, обсудим все на борту. Думаю, на сегодня нам хватит отдыха на природе.

Никто не стал спорить. Быстро пробежались по своим отсекам, собрали то немногое, что успели вынести с корабля и спрятались под броней. Кейн заглянул к себе, бросил на кровать пистолет и сумку с пожитками и поспешил в рубку.

Войдя, он насторожился: Бауэр и Ойра стояли, замерев и глядя на что-то, что было закрыто от него их спинами. Старик же хлопотал у кресла с высокой спинкой, бормоча вполголоса. Затем он поднял голову и крикнул бойцам:

— Ну и чего стоите? Бегом в медотсек! Тревожный набор в синем ящике… Бегом!

Они рванули из рубки так поспешно, что едва не снесли Кейна и столкнулись плечами в дверях. Капитан оглянулся, слушая их топот, удаляющийся по коридору, а потом посмотрел, над кем же там ворожит Рихтер.

Акамине. Он не сразу осознал, что видит перед собой именно ее. Девушка бледной тенью почти исчезала в кресле, слишком широком для нее. Капитан в два шага оказался рядом, взгляд его пробежался по больничной рубашке, тонким рукам со следами уколов, по заострившемуся лицу. Он повернулся к Йогану:

— Ты рехнулся, старик?! За каким чертом ты ее сюда притащил?!

— Не голоси! Она сама… Это она включила прожекторы, она ваши шкуры спасла. Я потом уже проснулся, когда сигнал тревоги раздался. Тоже она постаралась. Побежал смотреть, что случилось, тут ее и нашел, в кресле.

Кейн взял ее за тонкую руку. Пульс едва прощупывался, но сердце билось ровно. Толкаясь и мешая друг другу, в рубку вбежали техник и стрелок. Едва не вырывая друг у друга из рук, раскрыли тревожный набор. Кейн помог им надеть на ее тонкую, почти прозрачную руку манжет диагноста, тот пошевелился, устраиваясь, зажужжал, девушка едва заметно поморщилась, когда иглы начали одна за другой вонзаться в кожу. Теперь оставалось только ждать.

— Как она сюда попала? — спросил он у потирающеголысину Рихтера.

— Еще не смотрел. Времени, знаешь ли, не было! — старик пошел к пульту. Через полминуты подозвал капитана к себе: — Смотри.

Кейн посмотрел на экран. Рихтер вывел туда запись с внутренних камер, и теперь можно было отследить весь путь тритонианки. Вот она дернулась на кровати, распахнула глаза. Рывком села, спустила ноги… и едва не рухнула на пол, когда ослабевшие ноги отказались держать ее тело. Кое-как справившись с собой, она поковыляла, цепляясь за стены, к рубке. Смотреть на это целеустремленное движение было больно. Кейн физически ощущал, как тяжело ей дается каждое движение. За спиной прогудел Бауэр:

— А девчонка-то крепкая!

— Вон она в кресле крепкая, — парировал Ойра. — Еще немного бы — и померла.

— Она нам шкуры спасла! Мог бы и поуважительнее!

— Да, ты прав. — Техник не стал спорить. — Сожрали бы нас…

Девушка на экране тем временем добралась до помещения, в котором они сейчас находились и упала в кресло. Там она собиралась с силами еще несколько минут, а потом потянулась к пульту и начала что-то быстро набирать. Кейн вопросительно посмотрел на Рихтера, но тот со все возрастающим восхищением следил за тритонианкой:

— Она подбирает мастер-пароль!

— Чей? Твой от корабля?

— Да ты глаза разуй! — старик ткнул в экран, указывая на порхающие над пультом руки девушки. — Говорю, пароль она подбирает! Мой!

Кейн удивленно обернулся к Акамине. Код доступа к «Волопасу» знал только сам Рихтер, и берег его, как самую большую ценность. Он хвастался им еще тогда, в далеком прошлом, что взломать его невозможно, а при попытке ввести неправильный больше, чем три раза, вся система блокируется намертво. Теперь же на записи девчонка, к тому же сильно нездоровая, шаманила над пультом, обходя ограничение на количество неверных вводов.

— И таки она его подобрала, — озвучил общие мысли Ойра. Он ревниво следил за ее действиями, ведь на «Аяксе» именно он лучше всего разбирался в системах шифрования, пусть и благоразумно не лез против старпома.

На экране девушка получила доступ к системам корабля. За иллюминаторами вспыхнули огни, заливая бледным светом ее лицо. Последним движением она активировала сигнал тревоги и осела в кресле, как сломанная кукла. Настоящая же в этот момент шевельнулась, простонала негромко.

Вокруг нее моментально началась суета. Кейн проверял показания диагноста, Бауэр с Ойрой хлопотали, стараясь устроить тритонианку поудобнее, даже старик не остался в стороне, он копался в коробке, выискивая, что еще может помочь девушке здесь и сейчас. Акамине открыла глаза. Обведя всех помутневшим взглядом, она остановила его на Кейне.

— Живой… — прошептала она одними губами. Потом ее голова откинулась снова. Ойра закричал в панике, стараясь отобрать у старика тревожный набор, но Кейн сверился с диагностом и поспешил всех успокоить:

— Все хорошо, она спит.

Потом со всеми предосторожностями ее доставили обратно в медотсек. Уложив девушку на кровать, ее отдали на попечение медицинского оборудования, а сами собрались за столом. Это место начинало понемногу превращаться в оперативный штаб, как метко заметил Ойра. Он же появился последним, сообщил:

— У нее все хорошо. Переломы не сместились, по крайней мере, так что я ей дал дополнительно снотворное, пусть отдыхает. Правда, я бы ее расспросил, что ее потащило на мостик.

— Ясно, что! Проснулась, слышит — бой снаружи, а фонари не горят! Вот и решила…

— Она не могла ничего услышать, — оборвал Бауэра Кейн. — Как и увидеть. В медотсеке нет иллюминаторов.

— И то правда. И я тоже ничего не слышал, да сквозь броню и не наслушаешься особо, — подхватил Рихтер. — Девчонка ваша случаем не телепат?

— Мы сможем об этом узнать только когда она проснется, — ответил Кейн.

6-2

Кейн с командой заканчивал восстанавливать жилой модуль. Изодранные части просто сгрузили в грузовой шлюз, а сам модуль перетащили подальше от опушки, чтобы настроенные включаться, засекая движение прожектора случайно не подожгли лес.

Конечно же, экспедициив это день не было, но никто и не рвался после ночного нападения. Рассудили, что если твари решат напасть среди деревьев, то шансов на успех у них будет несколько больше. Зайдя в свой отсек, который предусмотрительно разместил ближе к выходу из модуля, Кейн поставил в оружейную стойку принесенную с собой скорострельную винтовку. Опустившись на кровать, сделал прозрачным кусок обшивки, заменяющей окно и посмотрел на синеющий над верхушками деревьев закат. В дверь постучали.

— Да?

В открывшемся проеме показались Бауэр и Ойра. Стрелок шагнул в комнату, уселся на единственный стул, за ним втянулся техник, остановился, опершись на стену.

— Кэп, тут такое дело… — начал Бауэр, — Может, сегодня еще останемся в корабле?

Кейн перевел взгляд с него на техника, тот кивнул.

— С чего бы это?

— Если твари эти вернутся…

— Ты их так боишься? — Кейн удивленно вскинул брови. Бауэр от возмущения едва не задохнулся, забасил:

— Ты меня за кого принимаешь?! Я бы с ними и один справился при случае! Просто…

Он снова потерял свой привычный боевой настрой, вместо него продолжил Ойра:

— Если девчонка еще раз так вскочит, можем не успеть откачать.

— Интересно. А с чего вы решили, что она обязательно поднимется? — Кейн откинулся на стену, сложив руки на груди. — Тем более, мы еще не разобрались, из-за чего она встала в этот раз.

— А ни с чего не решили! Просто я живу достаточно, чтобы понять, что не все, что кажется случайным, на самом деле случайность! — Бауэр ткнул пальцем в сторону невидимого отсюда корабля. — И то, что едва живая девчонка каким-то образом пришла в себя, едва началась атака, это доказывает!

Кейну и самому приходили в голову такие мысли, но он не озвучивал их, пока они не разобрались, что и как именно произошло тогда на «Волопасе». Когда команда отправилась шаманить с модулем, капитан остался на мостике с Рихтером и у них состоялся короткий разговор.

— А девчонка-то не так проста, а?

— Не нужно искать мистику там, где ее быть не может. — Кейн отмахнулся. — Скорее всего, она на самом деле что-то услышала, решила проверить…

— Ты сам-то в это веришь? — старик скептически усмехнулся. — Мы все это видели, и скажу с уверенностью, что без наружных микрофонов ничего за пределами обшивки услышать нельзя. А они были выключены.

— Значит, что-то еще. Я достаточно времени провел в космосе, чтобы понять, что все, что кажется осмысленным деянием, на самом деле случайность.

— Ты можешь думать, как тебе хочется, но пока девчонка в отключке, мы все равно ничего не узнаем.

На том и закончили. Теперь же этот разговор вышел на очередной виток. Тяжело вздохнув, Кейн сказал:

— Пока мы не можем ни о чем ее расспросить, давайте считать, что это случайность. Все, на этом закончим. У вас ко мне еще какие-то вопросы?

Ойра пожал плечами, Бауэр же просто отмахнулся. Они вышли из отсека, и капитан услышал, как стрелок что-то бубнит раздраженно. Пусть. Кейн вытащил карту местности, что они успели сделать, пока «Волопас» спускался на планету. Нужно все-таки спланировать недальний поход. Исследователи из них никакие, но все же.

Насколько можно было судить, лес тянулся во всех направлениях на тысячи километров. Не удивительно: они выбирали место в первую очередь по удаленности от мест, где может оказаться разумная жизнь. Эта поляна оказалась единственной в округе, способной вместить корабль, но в пределах пешего перехода были разбросаны более мелкие. Вот ими и стоит заняться. Все равно придется выходить, не завтра — так через неделю или месяц. В скучающей команде начинаются разброд и шатания, это он знал на собственной шкуре.

Выбрав пару ближайших, Кейн некоторое время изучал обе, решая, к какой из них двинуться, но тут его внимание привлекла третья. Она располагалась почти в два раза дальше, но посреди нее с трудом можно было различить какие-то смутные тени. Детализация была никакая, но все же попавшие на карту детали вызвали интерес.

Кейн прикинул расстояние. Даже если идти без остановок, за день им не справиться. Придется оставаться на ночь, а это подразумевает риск. К тому же придется тащить с собой прожекторы… Он хотел вызвать команду к себе в отсек, но решил, что не развалится, если подойдет сам. Бауэр и Ойра сидели в кают компании. Запах крепкого кофе капитан почувствовал еще у себя в каюте, но тут он был просто одуряющим. Бойцы повернулись к нему, когда тот появился в дверном проеме.

— О, кэп! Решил глотнуть кофейку с командой?

Бауэр катнул в его сторону наполовину пустой кофейник. Кейн уселся на свободный стул, налил в чашку почти черной жидкости, потом вывел на столешницу карту:

— Нужно определиться по поводу разведки. Есть вариант простой…

— …и очень простой? — подхватил стрелок и сам же расхохотался от собственной шутки. — Что там?

Кейн кратко изложил им свои мысли. Они внимательно изучили фотографию, Бауэр едва не водил по изображению носом, стараясь рассмотреть и без того до предела увеличенную картинку. Наконец, он отодвинулся от стола и спросил:

— Так значит, мы завтра туда идем? Отлично, я в деле!

— Может, стоит подготовиться сперва? — ответил Ойра. Он скептически поджал губы, прикидывая расстояние, которое предстоит пройти. — Конечно, лучше было бы, будь у нас флаер…

— Ха! Ты «Волопас» видел?! Он сам как флаер работает!

Тут стрелок был прав. Десантные челноки, к которым номинально относился «Волопас», хоть и был крупнее них почти вдвое, не имели на борту дополнительного транспорта. Да и куда его было ставить? Кейн помотал головой:

— Тут только один вариант: на своих двоих. Если выйти до рассвета, то останется время на привал и неожиданности. Так что осталось решить, когда отправляемся.

— Завтра же! — стукнул кулаком по столу. — А чего тянуть? Раньше вылетишь — раньше приземлишься!

Они вдвоем посмотрели на Ойру. Было видно, что он хочет что-то сказать, но техник только махнул рукой:

— Черт с вами. Напомню только, что кое-кто из здесь присутствующих мудро заметил еще утром, что напасть на нас среди деревьев проще простого.

Задумались все. Это была самая слабая часть всего мероприятия. Можно, конечно, взять скорострельное оружие и мощные фонари, но это значило автоматическое убийство всего живого вокруг. Первым нарушил молчание Ойра.

— Придется идти в скафандрах.

— Чего?!

Бауэр непонимающе уставился на техника, и тот объяснил:

— Ну смотрите, насколько мы установили, у тварей нет глаз. По крайней мере, у ночных. Как же они ориентируются?

— Тепло и запах, — кивнул, сообразив, Кейн. — Не знаю, на что сильнее, но эти два фактора основные.

— Точно. Их привлек на поляну запах пластика, и дальше все завертелось.

— Хорошо! Тепло-то скафандр спрячет, а что с запахом самого скафандра?

Бауэр с сомнением глядел на Ойру, но у того уже был готов ответ:

— Если перенесем забег по местности на сутки, я с этим разберусь. Когда-то на Земле, чтобы скрыть запах металла, охотники варили капканы с травами, так что тут можно попробовать что-то похожее.

— Отличная идея, — Кейн кивнул технику. — Займись, а мы с Бауэром тогда завтра начнем собирать необходимое.

6-3

Еще день ушел на приготовления. Ойра экспериментировал скорабельной кухней, выбирая режимы, на которых бы та не ругалась на неправильное применение. Он натащил такое количество остро и непривычно пахнущей травы и веток, что казалось, «Волопас» пропитался ими и сам. А когда началось непосредственно кипячение, Кейн не выдержал и выгнал экспериментатора с его варевом на окраину лагеря, но и оттуда периодически долетал едкий запах.

Им с Бауэром предстояла задача попроще. Они перебрали запасы сухого пайка, выбрав из и без того небогатого списка наименее пахучие. Укладкой рюкзаков занялся стрелок, а капитан проверял начинку скафандров. Очень не хотелось, почти добравшись до цели, спешно возвращаться из-за отказавшего терморегулятора или воздушных фильтров. С вооружением решили не заморачиваться вовсе. Каждому предстояло нести с собой пистолет с мощным подствольным фонарем, и еще один должен был освещать их с высоты в случае внезапной атаки.

Кроме этого нужно было учесть еще десятки возможных проблем, начиная от поломки радио и до аварийного старта корабля в случае крупных неприятностей. От всего навалившегося у Кейна кругом шла голова. Заметив его ошалевший взгляд, Рихтер хохотнул:

— Что, растерял уже навыки? Эх, ты!

Он был готов и дальше ехидничать, но тут у модуля появился Ойра. Он нес на вытянутых руках чан с густой черной жижей, пахнущей так отвратительно, что старик поспешил отступить на корабль.

Наконец, с приготовлениями было покончено. Вымазанные черной дрянью скафандры повесили в грузовом шлюзе рядом с обломками уничтоженного модуля, туда же поставили густо блестящие от той же жижи рюкзаки. Теперь все собрались за столом.

— Выходим до рассвета, — сказал Кейн. — Так у нас будет немного больше времени, если наткнемся на что-то, что нас замедлит. Старик, ты будь готов к экстренному взлету, мало ли что.

— Учили курицу яйца… — отмахнулся Рихтер.

— Ага! Вдруг нас придется забирать, если Ойра обгадился со своей маскировкой! — Бауэр хлопнул техника по плечу. — Не обижайся только!

— На тебе и проверим! — огрызнулся тот. — Ты большой, толстый, тебя первого и сожрут, если что.

Они еще посидели недолго, обсуждая детали предстоящей вылазки. Потом Кейн навестил так и лежащую без сознания тритонианку и отправился в модуль. Спалось на удивление хорошо, он поднялся бодрым и отдохнувшим, растолкал Бауэра и Ойру. Они торопливо позавтракали, потом отправились одеваться.

Небо на востоке еще не начало голубеть, когда они выдвинулись. В зеленом свете приборов ночного видения черные скелеты обожженных деревьев выглядели нереально и жутковато. В эфир вышел Рихтер с напутствием:

— Смотрите там, если вдруг что случится, не тяните кота, сразу сигнальте!

— Ага! Три зеленых свистка!

Бауэр рассмеялся собственной шутке, а Кейн ответил серьезно:

— Обязательно.

Первый час дался особенно тяжело. Из-за особенностей прогрева воздуха ночник немного искажал картинку, меняя перспективу, идти с ним было можно, но только если не очень быстро. Наконец, небо над макушками начало синеть. К этому моменту команда отдалилась от лагеря километров на пять, но пока что на них никто не обращал внимания, хоть кто-то и двигался изредка то с одной, то с другой стороны.

— Эй, Ойра! — подал голос Бауэр, — работает твоя хреновина!

— А чего ей не работать? — ответил тот, — ты лучше под ноги смотри, пока кому-нибудь на хвост не наступил.

— А ты под ноги не лезь! — Бауэр засмеялся. — Кэп, как-то душновато, нет?

Кейн шел впереди, держа руку на кобуре. Его подмывало прикрикнуть на болтунов, чтобы не теряли бдительности, но живность, периодически появлявшаяся в поле зрения, их не замечала. Когда свет начал резать глаза, капитан поднял на пару секунд забрало и снял ночник, отметив про себя, что цвета не очень-то и изменились. Небо уже переходило из синего в привычный зеленый, деревья вокруг оставались такими же черными, разве что стало немного лучше видно.

Кейн сверился с картой. К этому моменту от «Волопаса» их отделяло двадцать километров. Когда рассвело, скорость движения отряда заметно выросла, и он уже представлял, что они доберутся до цели засветло и у них будет немного больше времени на разведку.

То, что им придется уйти из лагеря на три дня, обсуждалось особенно горячо. Рихтеру эта идея не нравилась абсолютно.

— И что я тут буду делать? Трое суток! Да вы с ума сошли!

— Быстрее не получится. Два дня — туда и обратно, еще один — на то, чтобы осмотреться.

Кейн откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. Рихтер посмотрел на него, отмахнулся:

— Я и не спорю, мне просто интересно, что вам там делать?

— А что делать здесь? — парировал Кейн. — Сидеть и ждать, пока все успокоится?

Под недовольный бубнеж старика остальные высказались за путешествие к странной поляне. И вот теперь их маленькая команда двигалась через лес. Кейн поймал ритм и шагал размеренно, экономя силы. Ойра, как самый легкий в отряде, тоже шел легко. А вот Бауэр, привыкший к коротким вылазкам, даже при пониженном притяжении на пятом часу похода начал тяжело дышать.

— Бауэр, что с тобой? Неужели устал? — ехидно спросил Ойра.

— Твоя компания кого угодно без сил оставит… фух…

Кейн наметил небольшую возвышенность впереди, где деревья раздавались в стороны и лес немного отступал, и скомандовал остальным:

— Держим курс на два часа, вон тот бугорок. Устроим короткий привал.

— О! Это хорошо! Это ты, кэп, отлично придумал! — мгновенно воодушевился здоровяк. Он даже прибавил ходу, но на долго его запала не хватило.

Наконец, добрались до первого привала. Кейн отметил их положение на карте, оказалось, что они преодолели почти третью часть пути. Местного солнца еще не было видно за деревьями, но температурные датчики показывали, что температура заметно подросла. В лагере дневные пики жары не были так заметны, здесь же оставалось только порадоваться, что на них скафандры с системой терморегуляции, иначе им пришлось бы даже теперь обливаться потом.

Бауэр скинул рюкзак на опавшую хвою, которая покрывала бугорок, сам тяжело опустился рядом, присосался к носику поилки, расположенному прямо в шлеме.

— Эх, сейчас бы еще пожрать!

Ойра опустился рядом, ответил сварливо:

— Извини, но капитан рационы собирал из расчета на людей, а не на машины по переработке пищи в…

— Тихо!

Кейн и сам не понял, что его насторожило. Какое-то движение, звук? Все оставалось таким же, как и тогда, когда они покинули лагерь. Или не все? Он внимательно осмотрелся, останавливая взгляд на каждом подозрительном кусте и тени. Вытянув пистолет из кобуры, он снял предохранитель. Видя, как он напряжен, остальные прекратили перепалку и тоже взялись за оружие.

— Что там, капитан? — спросил Ойра. Он тоже напряженно оглядывался, не понимая, что именно ему нужно увидеть.

— Понятия не имею. — Кейн опустил ствол. — Но теперь будем осторожнее. Никакого галдежа в эфире! Двигаемся!

Он подождал, пока Бауэр и Ойра помогут друг другу надеть рюкзаки, следя за каждым подозрительным движением. Навыки бойца подсказывали ему, что что-то вокруг изменилось, но ни глаза, ни настроенные на максимальную чувствительность внешние микрофоны не могли подсказать, что именно.

— Бауэр, замыкаешь! Ойра! Смотри по сторонам!

Теперь нужно было двигаться. Быстро, но не бежать, ни в коем случае не бежать. Сколько ребят вот так на полном ходу влетали в простейшие ловушки! Перед внутренним взором снова поплыли тяжелые воспоминания, но Кейн усилием воли загнал их обратно.

Они двигались быстрым шагом. Тяжелее всего снова оказалось Бауэру, на этот раз от того, что приходилось едва ли не пятиться, чтобы успевать все держать под контролем. Он пару раз запнулся, едва не сбив с ног техника, но поставить замыкающим Ойру Кейн не успел. Что-то позади колонны затрещало, завыло с натугой, там где они прошли совсем недавно накренилось и начало падать дерево. Толстый ствол рухнул, обламывая ветки соседей, под ногами едва заметно дрогнула земля. Вслед за первым покосилось второе дерево, дернулось третье. Кейн проследил вектор и закричал:

— Оно движется в нашу сторону! Бегом! Бегом!

И они побежали.

6-4

Это был странный забег. Кейн привык бежать, когда вокруг все падает и рушится, но обычно все сопровождалось страшным грохотом взрывов и криков в рации о том, что кто-то отрезан от остальных, кого-то взяли в кольцо, а тот взвод, с ребятами из которого договорились встретиться в баре после вылета, перестал отвечать на вызовы в полном составе.

Сейчас ничего не грохотало, единственными звуками были треск и собственное тяжелое дыхание. Деревья продолжали падать, они продолжали бежать. Сзади, тяжело хватая ртом воздух, прохрипел Бауэр:

— Может, остановимся и вломим этой твари? Никаких силе нет бежать!

— Я бы не рискнул связываться с кем-то… кто валит такие деревья, — пропыхтел Ойра.

Кейн был согласен с обоими. Бежать в таком умеренном темпе он мог еще долго, но скорость команды равна скорости ее самого медленного бойца. Только и останавливаться и смотреть, кто там такой упорный, не хотелось категорически. Карта показывала, что до нужной им поляны осталось не больше двух километров. Капитан удивился: неужели прошло столько времени? Он сообщил об этом остальным.

— Вот это я понимаю… фух… сэкономили время! — выдохнул Бауэр. Ойра только согласно захрипел в микрофон. Космические обитатели, большую часть времени проводящие на станциях, они никогда не уделяли должного внимания подготовке на выносливость, от чего теперь и страдали.

И они побежали дальше. Кейн прикидывал, как расположиться на поляне перед тем, как их настигнет неведомая тварь, но получалось, что никак. Им нужно было для начала хотя-бы распаковать прожекторы, но времени ни на что, кроме отступления, не хватало, а маркер на карте тем временем уже почти вплотную приблизился к цели.

— Внимание! — крикнул Кейн в микрофон, — Приготовиться! Сейчас выйдем на открытое место!

Он поднажал, проломился через кусты, которыми была окружена поляна и упал на черную траву, зацепившись ногой за подвернувшийся корень. Выхватив пистолет, направил его в ту сторону, откуда доносился треск, держа палец над клавишей включения фонаря. Следом на поляну выбежали Бауэр и Ойра, оба тут же упали на траву, тяжело дыша, но здоровяк незамедлительно последовал примеру капитана, вынув из кобуры оружие. Последним направил ствол на приближающийся ужас техник. Так, ощетинившись стволами и тяжело дыша, они ждали, пока преследователь нагонит их и наконец покажется. Но треск и грохот прекратились, словно их и не было.

— Что за черт! — Бауэр поднялся, шагнул к кустам. Ойра предупредительно окрикнул:

— Ты куда? Стой!

Он тоже вскочил, пошел к здоровяку, а Кейн не спешил, он внимательно осматривался: все это неприятно напоминало ловушку. А значит, было ей почти наверняка. Капитан перекатился на живот, вскочил, не отводя ствола от раскинувшейся перед ним поляны. Та была широкой, поросшей черной блестящей под полуденным солнцем травой. А в центре, далеко от них, виднелись развалины какого-то древнего сооружения с серыми стенами, четко вырисовывающимися на фоне зеленого неба и леса на той стороне.

На то, чтобы рассмотреть все это, ушла пара секунд. Потом Кейн повернулся к остальным, и как раз вовремя: Бауэр готовился шагнуть в кусты.

— Отставить! — команда вырвалась у него сама собой, но нужный эффект произвела: здоровяк замер и даже сделал шаг назад.

— Ты чего, кэп?

Он смотрел на Кейна, вопросительно подняв брови. Его совершенно не беспокоило, что тварь, с легкостью валившая деревья, может сидеть прямо за линией подлеска и ждать, пока кто-то из них высунется. Капитан же продолжил:

— Отставить. У нас другие задачи, намного интереснее.

Стрелок с техником наконец обратили внимание на строения позади. Ойра смотрел на них, скептически прищурившись, а Бауэр восхищенно протянул:

— Вот жеж мать…

В этом Кейн был с ним совершенно солидарен. Они выглядели чудовищно древними, а размеры их можно было представить с трудом. Стены возносились над землей, теряясь в зеленом полуденном небе, а местное солнце подсвечивало их багровым.

— Идем.

Кейн первым оторвался от созерцания. Не забывая приглядывать за линией кустов, из-за которой они только что вышли, команда двинулась вглубь поляны. Трава под ногами была высокой и нетронутой, словно по ней никто и никогда не ходил. Капитан обернулся, глядя на оставленные ими следы — три широких тропы, и заметил, что у самого края, там, где они ждали нападения, она уже распрямилась, скрыв их присутствие.

Сначала они шли, постоянно оглядываясь и ожидая, что преследователь покажется на поляне, но постепенно любопытство взяло свое. Бауэр и Ойра все громче обсуждали высящиеся впереди стены. Даже Кейн, на собственной шкуре не раз испытавший, насколько обманчивым бывает спокойствие, все же переключился на новую цель.

Стены выглядели неприступными. Хоть местами они обвалились и в них зияли огромные провалы, но на такой высоте, что при всем желании было не дотянуться. Когда команда дошла до самого подножья, Кейн ощупал стену. Материал, из которого та была сделана, напоминал вспененный бетон, только был намного тверже и скользкий, будто выполненный из стекла. Бауэр провел по ней ладонью в перчатке, потом взял пистолет за ствол и постучал рукояткой, раздался звон. Тогда он ударил со всей силы, но пистолет отскочил, а на том месте, куда пришелся удар, даже не осталось следа. Здоровяк многозначительно хмыкнул и продолжать эксперименты не стал.

— Нужно как-то туда забраться.

Кейн отошел от стены, задирая голову и стараясь представить высоту стены. В ней было никак не меньше сорока метров. Он шагал, пока не смог снова окинуть ее взглядом, но нигде не было и намека на вход. Тогда они двинулись вдоль стены.

— Интересно, кто же мог такое сделать? — спросил Бауэр. Он едва не выворачивал шею, стараясь охватить взглядом руины. — Я к тому, что планета же необитаемая!

— Красные карлики живут десятки миллиардов лет, — начал объяснять Ойра. — Тут могли появиться и сгинуть несколько цивилизаций, возникших из разных видов.

— То есть? — здоровяк оторвался от разглядывания стены и повернулся к технику. — Это типа как римляне и питекантропы?

— Не совсем так. Ну, даже совсем не так. Скорее, как если бы на Земле сперва в космос полетели бы кистеперые рыбы, потом динозавры, и так далее, вымирая и оставляя место для других.

— С ума бы не сойти!

Бауэр потянулся почесать в затылке, но рука звякнула по шлему. Кейн тоже был поражен. Его познания в истории и смежных с ней науках не уходили глубже тысячи лет, до первого выхода людей в дальний космос, при этом становясь все более расплывчатыми с удалением от настоящего момента. Ойра же показал человеком знающим, если конечно не врал и не фантазировал.

— Ладно, о древности пусть спорят ученые, когда тут соберутся, — сказал он. — А мы пока поищем вход.

Они двигались в обход стен еще около получаса, пока им не открылся широкий провал. Судя по форме, здесь когда-то давно были ворота, но широкие створки отвалились или были сорваны и скрылись под грунтом и травой, а верхняя часть стены над ними обвалилась, оставив вал из ломанного стеклобетона высотой в пару метров.

Осмотревшись, Кейн первым полез на гору обломков, стараясь не прорезать острыми краями скафандр. Оказавшись наверху, он посмотрел в темный провал впереди. Стена оказалась не крепостной, окружающей город, а скорее стеной огромного здания, и они стояли на его пороге. Когда на гребне появились Бауэр и Ойра, капитан начал спуск по другую его сторону. Оказавшись внутри, он осторожно пошел во мрак, включив ночник.

Взгляд скользил по стенам, покрытым трещинами и сколами. Кейн от чего-то ожидал, что увидит на них древние рисунки и узоры, и был разочарован, когда ничего подобного не обнаружил.

А потом за их спинами бесшумно опустился кусок стены.

6-5

— Вот и все, — сказал Ойра, глядя на преграду. — А все так хорошо начиналось…

— Ну-ка, отойди! — Бауэр отодвинул техника и с расстояния в пару метров выстрелил в преграду. Пуля со звонким щелчком отрикошетила, едва не попав в стрелка. На стене же снова не осталось и следа.

— Убери ствол! — Кейн опустил ладонь ему на руку. — Ты так скорее нас перестреляешь!

Он подошел к стене вплотную и крутил головой, выискивая хоть что-то, похожее на замок или скрытую систему подъема. Слишком уж плавно опустилась плита, не рухнула, а именно встала, перегораживая выход. Но ничего на гладком стеклобетоне отыскать не удалось, если и открывался ход, то не с этой стороны или не настолько явно, чтобы с ходу во всем разобраться. Оставался единственный путь: дальше в темноту. Ночник давал заглянуть вперед метров на пятнадцать, дальше его мощности не хватало, светились бледно-зеленымстены и пол, покрытый толстым слоем пыли. Кейн колебался недолго. Направив ствол пистолета в темноту, он приказал остальным:

— Двигаемся вперед. Держитесь за мной и готовьтесь включить фонари, если что-то появится!

— Заметано, кэп!

— Что-то мне не нравится все это…

Коридор резко забирал вниз. Угол наклона был недостаточным, чтобы ноги начали скользить, но очень скоро температура воздуха начала падать, а на стенах появились капли влаги, значит, они опустились ниже уровня земли. Проход все тянулся. В стенах то и дело появлялись темные проходы, но что было за ними рассмотреть не было возможности. Команда старалась держаться середины, подальше от того, что может показаться из мрака. Один раз Кейн рискнул и включил фонарь на пистолете, но к его разочарованию им открылось пустое помещение. Когда и второе с третьим не показали ничего особенного, опыты капитан прекратил, и они двинулись дальше.

Наружные датчики показывали, что становится все холоднее. Температура упала еще, на стенах теперь блестели иней и потеки льда. Чувствительность приборов ночного видения пришлось выкрутить на максимум, чтобы они позволяли хоть что-то видеть. Бауэр поежился:

— Минус тридцать! Как в морозильнике!

Они прошли уже не меньше трех километров, но картина вокруг не менялась, если не считать все усиливающегося холода. Наконец, в визоре ночника показалась стена, которой оканчивался коридор, а с ним и их путь. Ойра недовольно сплюнул:

— Замечательно, здесь тупик, и теперь выяснится, что нужно было повернуть в одну из тех комнат, которая окажется вовсе и не комнатой…

Словно услышав его, стена дрогнула и беззвучно поползла вверх. Они смотрели, как она поднимается. Кейн шагнул в проход первым, остальные последовали за ним.

По другую сторону открылось просторное помещение, которое было видно полностью, словно светились сами стены. Высокий, не менее тридцати метров потолок выгибался куполом, с которого тянулись вниз ледяные сталактиты. Некоторые достигали пола, образуя колонны. А между ними, в самом центре, на высоком помосте расположилась странная фигура.

Сидящая, подтянув под себя ноги, даже в таком положении она возвышалась над полом на десяток метров. Существо сидело, опустив голову на грудь и опустив все четыре руки на колени. Голову венчали две пары коротких толстых рогов.

Они замерли, не в силах выдавить ни звука. Гигант вызывал благоговейный ужас даже сейчас, неподвижно сидя в ледяной пещере без каких-либо признаков жизни. Наконец, Кейн шагнул вперед.

И в тот же момент в его голове раздался голос. Низкий, вибрирующий, от которого захотелось опуститься на колени, он произнес:

— Наконец-то хоть кто-то пришел.

В наушниках всхлипнул Ойра, начал яростно ругаться Бауэр. Значит, они тоже слышали. Кейн заставил себя сделать еще шаг, нашел свой потерявшийся голос:

— Кто ты?

— Разве это имеет значение? Я здесь уже так долго, что обо мне не осталось даже легенд. Мы жили задолго до того, как в твоем мире погибли гигантские ящеры.

— Ты знаешь, откуда мы?

— Я знаю все.

В голосе существа послышалась легкая насмешка. У Кейна по спине прокатился холодок: сидящему перед ними было никак не меньше семидесяти миллионов лет! Эта мысль никак не умещалась в голове. Гигант словно почувствовал его смятение:

— Я заточил себя здесь и не могу выбраться, но мне доступно наблюдение за всем, что происходит в галактике. Наблюдение — все, что развлекает меня последние три миллиона лет. Особенно увлекательно смотреть, как еще вчера бродящие по саванне с палками люди расползаются меж звезд.

Кейн не сводил глаз с гиганта. Существо настолько древнее, что некоторые звезды родились и погасли в течение его жизни, смотрящее на все из пещеры… Он лихорадочно искал вопрос, который не прозвучал бы глупо и с ужасом осознавал, что не может его найти. Он ведь всего лишь солдат, человек не самый умный, его никто не готовил к возможному контакту. Все, чему его учили — как быстро и результативно убивать. И вот теперь он стоит перед разумом настолько древним, что и представить страшно, и рискует выставить дураками все человечество…

Существо рассмеялось. От этого звука в голове по телу прокатилась слабость: оно может читать мысли, и капитан для него — как раскрытая книга, так что все его попытки показаться умнее, чем он есть, не остались незамеченными! Гигант подтвердил его догадку:

— Именно так. Можешь быть собой, вы для меня одинаковы, и ваши ученые, и дети, и безумцы.

— Так зачем мы здесь? — вырвался у Кейна вопрос. Присутствие такой силы деморализовало его, он чувствовал себя песчинкой и от этого внутри начала подниматься злость. — Ведь мы не просто так оказались на этой планете? И это ты гнал нас через лес?

— Мне скучно. Такой ответ тебя удовлетворит? И нет, не моя вина в произошедшем с тобой и твоими людьми, я всего лишь подправил ваш путь через подпространство так, чтобы в итоге вы оказались тут. Слишком давно на этой планете нет никого, с кем можно было бы перекинуться парой слов. А ведь когда-то меня считали богом этих мест.

Гигант не двигался, но Кейн ощутил, как тот словно расправил плечи, гордясь собой.

— Значит, мы были правы, и тут была цивилизация? — спросил он.

— Да. И с тем, что от нее осталось, вы уже встретились. Жаль девушку, но ее разум оказался наиболее податлив, и я успел вам помочь. В какой-то момент история планетыпошла неверным путем, и все кончилось печально. Теперь бывшие хозяева всего лишь самые страшные хищники в лесах. А могли бы стать самыми опасными в галактике?

— И поэтому ты остановил их.

Это был не вопрос. Пусть мотивы существа настолько древнего понять невозможно, Кейн решил, что насчет судьбы местной цивилизации он догадался верно.

— Все имеет свою цену. Вы смогли побороть себя. Они — нет.

Кейн вспомнил бесконечные войны, не изжившие себя, а с выходом к звездам распространившиеся на весь населенный космос. Неужели то, что зрело под этим солнцем, было настолько страшным, что перевесило все зло, что вынесли с родной планеты люди?

— И много… таких?

— Слишком. — Кейну показалось, что существо вздохнуло. — Где-то мы не успели, и пришлось изолировать целые миры. Ваш древний ученый Ферми задавался вопросом, почему вы никак не можете обнаружить сигналы других разумных существ. Все просто: вы тоже изолированы. Глядя в твою душу, мог сказать, что это оправданно.

— Сотни миров, разбросанных по галактике — изоляция?

— Да.

Повисла тяжелая, удушающая тишина. Осознать, что стоишь перед существом не только древним, но и вершащем судьбы целых цивилизаций, было шоком. А уж то, что и люди заперты в коконе, пусть и просторном…

— Зачем мы тебе? — повторил вопрос растоптанный Кейн.

— Мне скучно, — повторил свой ответ гигант. И вы сможете меня развлечь. Я пойду с вами.

— Вот нихрена себе подфартило! — раздался в шлеме голос Бауэра, о существовании которого Кейн успел напрочь забыть с начала разговора. — С такой подмогой мы в момент разберемся со всеми!

— Я не буду вмешиваться, — ответил гигант. — Мне нет дела до вашей возни, я хочу развлечься, а не подтирать носы.

Голос его еще звучал, когда часть пола сдвинулась, и из темноты поднялась высокая фигура. В визоре ночника она светилась, словно фонарь. Под ее ногами вскипел лед, потянулись облака пара. Существо распрямило плечи и раскрыло глаза. Когда оно заговорило, голос его был слабой копией звучавшего в их головах, но все еще полного силы:

— Теперь нам нужно возвращаться на корабль, капитан. Я чувствую, что хозяева планеты снова собираются напасть.

7-1

Часть каменного подножия под гигантом раскрылась, и за ней появился темный провал. Ярко сияющий клон шагнул в него первым, начал спуск по ступеням. Ойра с Бауэром переглянулись, потом взглянули на капитана. Кейн нехотя двинулся следом за существом.

После короткого спуска они вышли к точной такой же лестнице, ведущей наверх. Та оказалась намного длиннее и круче. Клон поднимался легко, равномерно переставляя ноги, остальным же пришлось намного хуже. Уже через пару минут Бауэр тяжело задышал. Ему вторил Ойра, да и Кейну подъем давался нелегко. Когда разрыв между ними и проводником начал увеличиваться, тот обернулся, поглядел на них с недоумением.

— Капитан, что случилось?

— Ничего, просто тяжело подниматься… фух…

Кейн остановился, прислонившись плечом к стене, следовавшие за ним стрелок и техник тут же опустились на ступени. Клон изучал их, силясь разобраться в их поведении. Наконец, он что-то понял для себя, кивнул, и сразу за этим перед ним в воздухе повисло голубоватое свечение. Обернувшись, словно приглашая всех следовать за собой, существо шагнуло в туман и пропало. Ругаясь про себя, капитан поднялся и двинулся за ним, приказав остальным:

— Двигаем. Еще не хватало остаться тут без провожатого…

Он кое-как добрался до портала, шагнул в него… И в тот же момент оказался среди черного леса. Под ногами шелестела антрацитовая трава, после стеклобетона развалин земля показалась слишком мягкой. Кейн так удивился, то не успел отойти в сторону, и ему в спину уткнулся шедший следом Бауэр.

— Кто тут такой смелый?! Шары разуй! О, кэп! — он хлопнул Кейна по плечу и отступил, давая пройти как раз появившемуся на поляне Ойре. — Хороший способ путешествовать! Вот бы так и по космосу!

— К сожалению, не выйдет. Мои силы ограничены расстояние до моего тела.

Клон стоял недалеко от них, с интересом рассматривая ветви дерева. Он светился, как прожектор, но от чего-то не обжигал растения, да и глазам не было больно. Стоило Кейну подумать об этом, как существо начало тускнеть, пока не погасло совсем, и перед ними не остался молодой мужчина, высокий и широкоплечий, но вполне обычный. Подумав еще пару мгновений, он добавил к своему образу форменный комбинезон.

— Надеюсь, так лучше, капитан? В последний раз я пользовался этим телом… очень давно, и тогда такая форма была наиболее подходящей.

— Все хорошо, эээ… Как нам, кстати, тебя называть?

— А это обязательно?

— Ну, в обществе это просто необходимо.

Кейн развел руками. Клон ответил серьезно:

— Я подумаю над этим вопросом. А пока — нам нужно идти, капитан. Я вывел нас так близко к лагерю, как только было возможно, нам осталось преодолеть не больше трех ваших километров, и нужно торопиться, к «Волопасу» приближается стая.

Клон повернулся и быстро зашагал прочь. С земли со стоном поднялся Ойра, потирая ноги, успевший расслабиться Бауэр выглядел не лучше. Кейн махнул им рукой:

— Давайте, потом отдохнем. Если высшее существо говорит, что что-то опасно, лучше к нему прислушаться.

Они поспешили следом. Клон не стал ждать, поэтому пришлось немного пробежаться. Но когда они поравнялись, тот припустил тоже, и весь остаток пути пришлось преодолеть бегом. Бауэр ругался по внутренней связи, причитал Ойра, но зато в лагере они оказались быстро.

Здесь все было спокойно. День едва начал клониться к закату, подсветив синим макушки окруживших поляну деревьев. Туша корабля внушала спокойствие, расположившийся у него под боком жилой модуль оставался в том же положении, в каком они его оставили утром. Быстрым шагом войдя в лагерь, команда рассредоточилась. Бауэр и Ойра отправились осматриваться, клон просто остановился между кораблем и модулем, с любопытством переводя взгляд с одного на другой. Кейн же связался с Рихтером:

— Йоган, ты в корабле?

— А где мне еще быть? — сварливо отозвался старик. — А ты у нас… Какого хрена ты делаешь в лагере?! Вы не дошли? Что случилось?

— Долго объяснять. Поступила информация, чтолагерю приближается стая вроде той, что порезвилась тут накануне, так что готовь прожекторы.

— Откуда?… Ладно, потом. Давай, начну проверку.

— Капитан, вы решили пока ничего не говорить обо мне пилоту Рихтеру?

Клон смотрел на Кейна. Тот ответил с раздражением:

— Если ты собираешься таскаться за нами и дальше, тебе стоит учесть одну вещь: люди не любят, когда кто-то постоянно сидит у них в головах! Прекращай, а если совсем невмоготу, то хотя бы не показывай этого!

На лице клона на мгновение промелькнуло недовольство вперемешку с удивлением, но он ответил вполне миролюбиво:

— Учту, капитан. Но и вы сделайте скидку, что это тело несовершенно и в первый раз общается непосредственно с людьми.

Он кивнул и отвернулся, показывая, что разговор окончен. Кейна это устроило более чем. Сняв шлем, он пошел в обход лагеря, чтобы самому осмотреть все. Окружающий поляну лес был спокоен. Если бы не более чем прозрачное предупреждение, он бы и не подумал, что грядет опасность. Впрочем, и тогда, ночью, напавшие ничем не выдали своего приближения, так что…

Навстречу вышли Бауэр и Ойра. Шлемов они не снимали, хоть и подняли забрала, и выглядели обеспокоенно. Стрелок что-то втолковывал технику. Увидев Кейна, он обратился непосредственно к нему:

— Не нравится мне тут, кэп!

— Я тоже не в восторге, — ответил Кейн. — Что конкретно не так?

Здоровяк помялся. Вместо него заговорил Ойра:

— Мы обсуждали ночь нападения. Твари приблизились без шума, и если бы не выдали себя уже в лагере, всем нам пришел бы конец. Да, мы отбились, но мне не очень хочется повторения.

Бауэр закивал, добавил:

— Так что не проще нам, пока время есть, свернуть лагерь и убраться в корабль? В идеале, конечно, и с планеты!

Кейн удивился словам здоровяка. Такие скорее ожидаешь услышать от осторожного Ойры, хоть он с ними и согласен на все сто.

— Да, я тоже так думаю, тем более, теперь нас ничего не держит именно на этой поляне. Но нужно сперва узнать у нашего гостя, как скоро ожидать нападения.

— Уже. — Клон показался из-за угла. Внешне он выглядел совершенно спокойным. — Первые ряды уже в полукилометре от лагеря.

— Черт! — Кейн вызвал Рихтера: — Старик, врубай свет, будем отгонять, и открой грузовой шлюз!

— Сделано, — голос Рихтера звучал напряженно, лишних вопросов он задавать не стал. — Давайте шевелитесь!

— Так, вытаскиваем, что успеем. Вначале — технику, потом — как получится! Вперед!

Бауэр и Ойра скрылись в модуле. Кейн услышал, как стрелок громко возмущается:

— Стоило возиться! Тащи теперь все назад!

Ойра вторил что-то одобрительное. Когда они скрылись внутри, Кейн обратился к клону:

— Слушай, ты вроде местного бога, может, просто отгонишь стаю?

— Извините, капитан, но этого я делать не намерен.

— Почему же?

— Это тело не всесильно, к тому же они делают это не по злому умыслу, а ведомые инстинктами. Мешать естественному ходу событий я не намерен.

— Ты уже вмешался, когда отбросил их к животному состоянию! Да черт! И ты будешь теперь просто мешаться под ногами?

— Я могу помочь со сборами. — Клон пожал плечами совсем по-человечески. — Но большего от меня здесь не требуйте.

— Так помогай! — крикнул Кейн и пошел в модуль. В этот момент над поляной зажглись прожекторы. Горящие пока что вполнакала, они заставили ветви и траву, на которые попадало обжигающее излучение, дымиться и жухнуть.

Войдя в свой отсек, Кейн ухватил пульт и двинулся к выходу. Навстречу ему попался клон, он тащил стул. Капитан хотел было указать на нелепость спасения мебели, но подумал, что тот наконец перестал пастись в головах людей, потому и не знает, что спасать в первую очередь. Так что пусть.

Лагерь начало затягивать дымом. Это было плохо хотя бы потому, что обзор сокращался до предела. Кейн оставил ношу в грузовом шлюзе и поспешил в модуль. Когда он уже подходил к дверям, над поляной разнесся рев первого попавшего под лампы чудовища.

7-2

Твари перли пока еще с одной стороны, но, попадая под обжигающие лучи, останавливались, а идущие следом начинали обходить их стороной. Лагерь стремительно брали в кольцо. Кейн собирался приказать Рихтеру усилить яркость фонарей, но тот разобрался в ситуации сам, и те вспыхнули в полную мощность.

Вспыхнул лес, рев наступающих тварей взлетел над верхушками горящих деревьев. Клон, тащивший коробку, остановился на секунду, прислушиваясь и глядя на сияющие прожекторы, потом бросил груз и бросился к трапу корабля. Спешащий следом Бауэр недовольно заорал:

— Что, струсил наш божонок?! Такой сильный, а как до дела дошло — слился?!

Кейна охватило нехорошее предчувствие. Он все-таки донес свой груз, бросив его на пол грузового шлюза, а затем побежал к трапу. Ему очень не понравилось поведение навязанного ему новичка. Но когда капитан уже собирался войти, твари прорвались в лагерь. Передних, больше всего пострадавших от света ламп, толкали прущие сзади, на которых в свою очередь напирали следующие за ними и так до бесконечности. В том месте, где яркость света была наибольшей, ненадолго возник затор из погибших существ. Предсмертный вой бил по ушам, прибывающие твари лезли на спины впередистоящим, чем на короткое время продлевали тем жизнь, но вспыхивали сами.

Над лагерем расстилался жирный чад. Кейн надел шлем, отгораживаясь от вони и уменьшил громкость внешних микрофонов. С ним связался Рихтер. В голосе старика звучала тревога:

— Орфан, они все прибывают!

— Я вижу. И прожекторы не особенно помогают. Ничего, еще пара минут — и мы поднимемся. Что та делает наш гость?

— Ничего особенного: пытается выломать дверь.

Старик нервно хохотнул. Кейн спросил:

— Какую?!

— В рубку. И что-то кричит с той стороны насчет того, чтобы я погасил прожекторы. Не знаю, сколько еще выдержит дверь, он ломится все активнее.

— Иду!

Кейн крикнул остальным, чтобы бросали все, а сам взбежал по трапу и направился к рубке. Судя по тому, что сказал Рихтер, разговор с гостем предстоит серьезный.

Клон стоял у входа в рубку и методично колотил голым кулаком в металл, оставляя на нем глубокие вмятины. Кейн подошел сзади, схватил гостя за плечо, оказавшееся не податливей камня:

— Кажется, кто-то хочет вылететь с корабля.

Клон прекратил ломиться и обернулся. Кейн взглянул в его спокойное лицо: будто и не он только что едва не вломился в одно из самых защищенных помещений корабля, пользуясь только голыми руками!

— А, капитан! Вы-то мне как раз и нужны. Господин Рихтер не хочет открывать и не гасит огни, хоть я его и просил.

— Отойди от двери. — Кейн постарался придать своему голосу спокойствие, но получалось откровенно плохо. — Может быть, я и не просил не пользоваться сверхчеловеческими способностями, но это подразумевалось!

— Я ими практически и не пользовался, — клон указал на дверь, в его голосе проступила угроза. — Я не проникал в сознание господина Рихтера, обращаясь к нему исключительно голосом, и увеличивал силу ударов пропорционально количеству погибших снаружи существ. А теперь, капитан, прикажите своему человеку погасить огни или хотя-бы снизить их интенсивность.

— Эти твари снова разрушат лагерь… — начал было Кейн, но клон оборвал его:

— Вы уже спасли наиболее ценные предметы, хоть я бы и поспорил о их ценности относительно жизни даже неразумного существа. Теперь — все.

Клон снова повернулся к двери, новый удар оказался намного сильнее предыдущих. Кейн выхватил пистолет и направил ему в спину.

— Никто не смеет ломать мой корабль!

Клон даже не обернулся. Пистолет вырвало из его руки, с силой приложило к стене, брызнули обломки металла и пластика. В голове раздался спокойный голос:

— Не нужно угрожать мне. Просто выполните мою просьбу, и никто не пострадает, капитан.

Накатила страшная, непереносимая боль. Горело все тело, он ослеп, но прекрасно чувствовал запахи. Пахло смертью и огнем, сверху на него навалились, прижали, и на смену огню пришла чудовищная тяжесть, которая с каждым мгновением становилась все больше, ему стало нечем дышать. Издав последний вой, больше похожий на стон, Кейн умер.

И вновь обнаружил себя стоящим во внутренних помещениях «Волопаса». Клон перестал ломиться в рубку, теперь он смотрел ему в глаза.

— Что-то похожее чувствовала ваша команда, когда вы попали в ловушку на Гиаде-Б? Вам ли не знать, ведь вы слышали, как они кричат…

— Прекрати! — заорал Кейн, хватаясь за голову. — Прочь из моей головы!

Давление в висках ослабло, исчезло вовсе. Кейн ощутил опустошение и холод, а во взгляде клона появилось сострадание. Он сказал уже спокойнее:

— Я готов был мириться со смертью, если она хоть отчасти оправданна. Я даже помог вам, включив прожекторы в первый раз. Теперь вам нечего спасать, и я прошу вас в последний раз: прикажите погасить свет, прекратите мучить их.

Кейн поднялся, оттолкнул с дороги клона. Повысив голос так, чтобы его было слышно внутри, он крикнул:

— Рихтер, гаси свет. Только сначала загони остальных…

— Мы уже тут! — пробасил Бауэр. Он появился, держа в руках пистолет. За ним целился в гостя Ойра. — Что у вас тут? Кто-то хулиганит?

— Нет, все в порядке, — ответил Кейн. Ойра указал стволом на погнутую дверь:

— Оно и видно.

— Мы немного не сошлись во мнениях… по одному вопросу. — Кейн поглядел на клона. Тот ответил спокойным взглядом. — Готовьтесь к взлету, нам нечего тут больше делать.

Бауэр и Ойра ушли, недоверчиво оглядываясь. Когда они скрылись, Кейн сказал гостю:

— Сообщи своим, чтобы ушли из лагеря, а не то при старте пострадают. И еще: на моем корабле я требую подчинения. Не нравится — можешь катиться к чертям и дожидаться следующего. Надеюсь, мы друг друга поняли. И приберись за собой!

— Я принимаю ваши условия, капитан.

Гость кивнул. Кейн отправился к себе, и когда уходил, услышал треск и звон выпрямляющегося металла. Оказавшись в своей каюте, он рухнул на койку и с силой потер лицо. Ему стоило огромных усилий держаться в присутствии клона, но сейчас его захлестывала ярость. К ней примешивались сожаление и ощущение жгучей вины, но не за то, что уничтожал стаю: в жизни бывает всякое, в этот раз твари оказались не с той стороны пищевой цепочки. Клон напомнил ему то, что он старался забыть: его провал на Гиаде. Гибель отряда он не простил себе, хоть его и хотели повысить по результатам операции. Было такое, о чем он никому не рассказал и не расскажет. Но теперь рядом был кто-то, кто знал. И это заставляло ненавидеть этого кого-то.

По прокатившейся по стенам едва заметной вибрации Кейн понял, что корабль взлетел. Нужно подниматься. У каждого на борту есть работа, так что нечего рефлексировать. И ко всему еще нужно придумать, как убрать с корабля гостя.

Умывшись, он вышел из каюты. Нужно было пройтись по кораблю и проверить, все ли в порядке, но сперва он решил навестить Акамине. В медотсеке было спокойно и светло, мерно пищали мониторы, показывая, что с девушкой все в порядке. Подойдя, он привычно опустился рядом с ней. Тритонианка шла на поправку удивительно близко. Последствия недавнего броска через весь корабль уже не были заметны, смертельная бледность отступила, тонкий шрамик на щеке был теперь едва заметен.

— Я припомню этому существу, что заставил тебя… пусть он нас и спас, — сказал он тихо. — И больше не позволю ему залезать в головы моим людям.

Писк монитора участился вслед за пульсом девушки. По ее лицу пробежала легкая судорога, дрогнули веки. Губы приоткрылись, и до Кейна донесся едва различимый шепот:

— Живой…

Девушка открыла глаза, показавшиеся в этот момент темным омутом, в котором можно было легко потеряться и сгинуть. Она посмотрела на него, и на лице ее появилась счастливая улыбка.

7-3

Сегодня за столом собрались действительно все. Кейн прихлебывал кофе и слушал, как спорят Бауэр и Ойра. Стрелок утверждал, что разумные существа не могут деградировать настолько, чтобы превратиться обратно в зверей. Техник умело парировал. Остальные, в том числе и оставшийся пока безымянным гость, следили за разговором, не вмешиваясь, хотя, как не без оснований подозревал капитан, тому было, что рассказать по этому поводу. Но клон еще в несколько дней назад дал понять, что разговоры о его происхождении и прежней жизни не вызывают у него энтузиазма.

Кейн поглядывал на Акамине, стараясь делать это как можно более незаметно. Прошло всего четыре дня с тех пор, как она пришла в себя. Бледность и неуверенные движения понемногу оставались в прошлом, но она по-прежнему очень быстро уставала. Вот и сейчас она следила за спором с застывшей улыбкой, а взгляд то и дело уплывал в сторону.

— Так! — капитан поднялся, опуская на стол чашку. — По поводу «могли — не могли» подождем, что скажут биологи, у вас образования профильного нет, хорошо хоть, что не забываете, с какой стороны пуля вылетает. Давайте по местам.

— Как скажешь!

Бауэр посмотрел с нескрываемым облегчением: у него кончились аргументы и последние десять минут он отчаянно плавал в вопросе, опираясь только на громкость голоса. Ойра пожал плечами:

— Осталось только дождаться, когда они сюда доберутся. И вопрос еще, что для них будет интереснее.

Техник выразительно покосился на клона местного бессмертного существа, с головой ушедшего в изучение темной жидкости на дне чашки. Бауэр хохотнул, и они оба вышли. Следом поднялся Рихтер. Собрав посуду, он обратился к существу:

— Так ты еще не придумал, как нам тебя называть?

— Нет. Выяснилось, что каждое имя имеет смысл и значение, и мне трудно определиться, какое мне подойдет больше. Ни одно не отображает моей сущности в полной мере.

— Ну это ты уже в дебри забрел! — усмехнулся старик и принялся загибать пальцы. — У нас за значением уже давно никто не гоняется, главное — чтобы красиво или экзотично, или чтобы как у всех, или не как у всех, или чтобы не такое, какое принято в окружении…

— Ох. Но это усложняет задачу еще больше, — клон расширил глаза. — Тогда количество вариантов увеличивается на порядки!

— Именно! Так, давай я тебекое-что покажу… — Рихтер хлопнул ладонью по столу. — Пойдем.

— Но капитан… — существо повернулось к Кейну, но старик уже ухватил его за плечо:

— Пойдем-пойдем, как раз решим, чем тебе на корабле заняться!

Он вытащил слабо упирающегося пришельца из-за стола. Кейн и Акамине смотрели, как они скрываются за дверью. Потом капитан спросил у девушки:

— Как ты?

Она ответила долгим внимательным взглядом, потом снова уронила его и принялась изучать столешницу.

— Уже лучше. Я… помню, как меня судили. Тебя и ребят в зале, как вы пытались мне помочь. Еще — как очнулась от ужаса и поползла в рубку. Зачем, почему — не знаю, но было очень важно добраться… Все, что между — темнота.

— Да ничего особенного и не происходило. Вылетели с базы, приземлились тут, встретили этого… или это. Сплошная рутина. — Кейн поднялся, подошел к кофеварке, в чашку полилась густая черная струя. — Тебе налить?

— Нет, хватит… — Акамине слабо улыбнулась. — Мне уже Бауэр рассказал, какая рутина. Я даже не представляла, что можно уйти от четырех перехватчиков!

— Это все Рихтер и «Волопас». Без них у нас бы ничего не получилось.

— Да, я его уже поблагодарила. — Тритонианка посмотрела в ту сторону, где за переборками располагался мостик. — А теперь хочу сказать и тебе спасибо.

— Это совсем не обязательно! — Кейн отмахнулся, стараясь сделать это как можно более безразлично. — Спасать членов команды — моя обязанность.

— Ты не понимаешь, — она опустила свою тонкую ладонь на его руку. Ему показалось на миг, что ее пальцы обожгли его даже через рукав. — Ты и ребята… Мало было забрать меня. Я ничего не помню из тех дней, кроме тепла и уверенности, что все будет хорошо. Бауэр говорит, что вы по очереди дежурили возле меня, и думаю, именно это меня и спасло. Спасибо.

— Наверное, нужно было при всех это сказать. Ты ведь не одного меня благодаришь.

Кейн смотрел ей прямо в глаза. Она ответила прямым взглядом, сказала, улыбнувшись:

— Уже сказала. Просто… Тебе я не могу просто сказать «спасибо» и идти дальше. Без тебя никто не отправился бы за мной. Так что…

Она поднялась со своего места и, подойдя вплотную, поцеловала Кейна в щеку. Затем, не оборачиваясь, быстрым шагом покинула столовую. Капитан еще некоторое время сидел, пытаясь разобраться в себе, пока по внутренней связи не прозвучал голос Рихтера:

— Капитан, зайдите на мостик. Нужно решить, что мы будем делать дальше.

В рубке над картой склонились Бауэр и Ойра. Они переговаривались, тыкая пальцами в точки на планете, клон безучастно следил за ними. Рихтер был чем-то занят у пульта. Акамине с ними не было. Подойдя к старику, капитан спросил:

— Что случилось?

— Ищем новое место приземления, но наш гость несколько против.

— Против чего? Приземления?

— Да ты у него сам спроси! — Йоган недовольно ткнул большим пальцем себе за плечо. Клон у карты подал голос:

— Все может окончиться так же, как и в прошлое приземление.

— Это угроза? — Кейн подошел к ним и встал у карты. — Можно подобрать место подальше, где фауна не настолько агрессивная.

— Это предупреждение. Вы были нужны мне, сейчас необходимости в приземлении нет.

Лицо клона оставалось спокойным. Он не приказывал, а скорее объяснял. Бауэр воскликнул:

— Кэп!

— Я думаю, капитан понимает, что я прав, — ответил ему клон, затем повернулся к Кейну: — Вам нужно было место, где можно переждать, пока девушка очнется и преследователи потеряют ваш след. Первое уже случилось, так что не вижу причины, по которой нам нужно снова опускаться на планету.

Все трое смотрели на капитана. Бауэр и Ойра — с возмущением, клон — с холодным спокойствием. Кейн уже был готов дать гостю резкую отповедь, смысл которой сводился бы к тому, что несогласные могут выметаться с корабля, но тут подал голос Рихтер:

— Можете отложить меряние членами на другой раз, мальчики. У нас тут кое-что посерьезнее. Вывожу на карту.

Перед ними возникло изображение окрестностей червоточины. На фоне непроглядного мрака перехода голубые огни вышедших из подпространства кораблей светились особенно ярко.

— Откуда картинка? — Кейн повернулся к Рихтеру. К н и г о е д . н е т

— Сбросил несколько сторожевых станций, — ответил старик, добавил сварливо: — Сам, раз уж никто не вспомнил!

— Отлично. Сколько у нас есть времени до того, как они нас засекут?

— Уже. — Ойра изучал показания в углу экрана. — Они ускоряются, значит, знают уже, куда им лететь.

— Значит, вопрос с посадкой решился сам собой. — Кейн увеличил изображение и мысленно вздохнул с облегчением, поймав на себе заинтересованный взгляд клона: корабли оказались не черными, а военной расцветки.

— О, вояки! — пробасил Бауэр. — Ну, хоть не станут по нам сразу палить!

— Сомневаюсь, учитывая, на какой ноте мы расстались с ними в прошлый раз. — Кейн вглядывался в приближающиеся силуэты, стараясь узнать, те же самые это корабли, с которыми они столкнулись, или просто отряд, отправленный по их следу. — И наверняка они уже в курсе насчет сюрприза.

— Так что будем делать, капитан? — спросил Рихтер. Корабли исчезли с экрана, переходя на сверхсвет. — У нас не больше часа.

— А что здесь можно сделать? В бой мы не ввяжемся, нас размолотят в миг, об единственном секретном оружии они уже знают. Так что остается только бежать, — Кейн указал на червоточину. — Пока они идут быстрее света, им нас не засечь, так что если рванем сейчас, то выиграем по времени.

— Капитан, мы можем сделать по-другому, — прозвучал спокойный голос клона. — Нам нужно пообщаться с ними, давайте дождемся, пока они не окажутся у планеты.

— Ты рехнулся?! — Бауэр посмотрел на него удивленно. Рядом с ним недовольно заворчал Ойра. Кейн спросил:

— Раз ты такое предлагаешь, значит, уверен, что мы в безопасности?

— В полной. Я уже говорил, что здесь мои возможности наиболее сильны. У вас есть шанс выяснить, что конкретно происходит, позже такого может не представиться.

Он замолчал. Кейн обдумывал сказанное недолго. Обратившись к Рихтеру, он сказал:

— Грей двигатели, но не торопись. Будем встречать новых гостей.

7-4

Военные корабли подходили к планете. Из сверхсвета они вышли строем, но моментально рассредоточились: двое остались вне досягаемости прямой торпедной атаки, а остальные двинулись к «Волопасу», осторожно обходя его с боков.

Кейн следил за ними, стараясь не выдавать волнения, но пальцы то и дело начинали барабанить по краю карты. Когда идущий первым военный корабль уже можно было рассмотреть в иллюминатор невооруженным взглядом, те вышли на связь.

— «Волопас», говорит капитан перехватчика S-71b,ответьте.

Рихтер повернулся в кресле, насмешливо посмотрел на Кейна:

— Ну что, кэп? Ответишь?

Кейн с силой потер лицо ладонями. Было немного не по себе от мысли, что четыре перехватчика держат корабль на прицеле, и на этот раз нет эффекта неожиданности с удачно оказавшимся на борту сюрпризом. Но если бежать — то нужно было делать это, пока противник еще торопился им на встречу. Теперь же оставалось только стараться решить дело словами.

— Говорит капитан Кейн.

— Капитан? — голос в передатчике сменился, в нем появились знакомые нотки. — Помню, в последний раз, когда мы общались, вы были сержантом! Подскажите, где такая короткая служебная лестница?

— Капитан… Простите, нас не представили. Для меня вы — командир базы Флота внутренней безопасности. Что вы тут делаете?

— Капитан Фред Андерсен. И вам не кажется, что для боевых кораблей Флота не нужен повод, чтобы оказаться где и когда он захочет?

В его словах прозвучала грустная усмешка. Кейн подал знак Рихтеру, чтобы тот перевел разговор на видео. Встроенный в стену экран засветился, и на нем появился капитан Андерсен. Теперь он выглядел уставшим, словно провел на посту не одни сутки без сна. Перехватив взгляд Кейна, он подтвердил:

— Ваш побег со свидетелем дался всем нам очень нелегко… капитан.

— Свидетелем? Мне показалось, что ее осудили и отправили отбывать срок!

Кейн оперся руками на край пульта, взглянув на Андерсена из-под сдвинутых бровей. Тот нахмурился, бросив взгляд куда-то в сторону.

— Вы можете мне не верить, но в тот момент так было нужно. И ваше вмешательство сделало все только хуже…

— Куда уж хуже? Вы ее пытали! Не оказывали должной медицинской помощи! Мне пришлось… — Кейн хотел сказать, что потратил порядочно времени, чтобы девушка пришла в себя, но в последний момент решил, что такую информацию лучше пока оставить при себе. — И вы пытаетесь меня убедить, что из-за меня ей стало хуже?!

— Не ей. Ситуация вокруг нее. Атака на «Иранец» — только вершина айсберга, ситуация намного сложнее и опаснее. Я пытался помочь, но к сожалению не успел, прилетев, когда вы уже отбили свидетеля и скрылись. Но теперь мне есть, что вам предложить.

Рядом недовольно взрыкнул Бауэр, запыхтел Ойра, они слышали разговор. У Кейна зашумело в голове. Он прикрыл глаза, стараясь унять поднимающуюся изнутри злость. Крепко сжав зубы, он подождал, пока сумел успокоиться, потом сказал:

— Самые страшные вещи, которые мне встречались, были придуманы в кабинетах таких вот стратегов. Замучить человека ради информации? Да пожалуйста! Мы же принесли вам все сами — берите! Но вам все мало… Что вы собираетесь делать теперь? Продолжите допросы, пока девушка не умрет?

Андерсен дождался конца его тирады молча. Мотнув головой, он объяснил:

— Сейчас у меня нет времени что-либо объяснять, просто поверьте. Единственное, что вам следует знать — я на вашей стороне.

— Да-да, мы это уже проходили. Позвольте теперь мне действовать так, как я считаю нужным.

Кейн сделал шаг от экрана, собираясь подать знак на разъединение, но капитан Андерсенповысил голос:

— Стойте. У меня есть последний вопрос к вам: что вы собираетесь делать дальше? Бесконечно прятаться, надеясь, что вас не найдут убийцы с «Иранца»?

— Я не намерен отчитываться… — начал было Кейн, но тут в кабину ворвался рев сигнала тревоги. — Что вы творите, капитан?!

Но Андерсен выглядел не менее удивленным. Глядя куда-то за пределы экрана, он выяснял, что же произошло, потом повернулся обратно:

— Вам нужно срочно уходить! Я считал, что со мной только проверенные люди, но ошибался!

В голове прозвучал голос клона:

«Три перехватчика готовятся атаковать нас. Рекомендую немедленно переместиться с линии удара».

— Черт! — ответил Кейн сразу обоим, крикнул команде: — Бауэр! В башню! Ойра — к двигателям! По нам вот-вот ударят!

— Не нужно. Просто отдай им меня, и тогда никто не пострадает, — донесся до капитана слабый голос девушки, незаметно просидевшей в кресле второго пилота все это время. — Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал.

Рихтер, сидящий в соседнем кресле и колдующий над программой, крикнул зло:

— Давай без этого! Самопожертвованиям на моем корабле не рады!

— Уже поздно, — подтвердил Андерсен. За его спиной суетились люди в форме, пробежали двое или трое с оружием. Капитан вдруг стал очень спокойным, но в голосе его сквозила обреченность. — Кто-то решил, что я могу рассказать вам слишком много, так что бегите. Мы с экипажем постараемся их задержать, на сколько сможем, а пока знайте: во Флоте зреет заговор, и вы на полном ходу влетели в самый его центр. «Иранец» — только следствие, он перевозил что-то очень важное, и вам…

Связь оборвалась. Кейн несколько секунд стоял перед пустым экраном, потом спросил у Рихтера:

— Йоган, что там?

— Перехватчики выходят на позиции, собираются взять нас в клещи. Капитанский флагман молчит и пока не двигается. Не знаю, что там у них произошло, и знать не хочу, нам нужно отсюда улетать!

Кейн был с ним полностью согласен, но, глядя на карту, видел, что сделать это практически невозможно: три корабля противника прижали их к поверхности, еще немного — и они загонят «Волопас» в атмосферу, и тогда тот окажется в положении еще более невыгодном, чем сейчас. Отдельные опасения внушал корабль, на котором находился Андерсен. Что именно там произошло? Какова ситуация сейчас? Если к преследованию присоединится еще и он…

Три перехватчика начали заходить для атаки. Как и предполагал Кейн, они принялись теснить «Волопас», сталкивая его в атмосферу, где у него будет меньше возможностей для маневра, и его можно будет забросать ракетами. В голове снова заговорил клон:

«На флагмане все очень плохо. Капитан Фред Андерсен заблокирован на мостике, но его скоро настигнут. Остальные корабли начали сближение. Я считаю, что они собираются напасть на нас».

— А то я и без тебя этого не понял! — взревел Кейн. — И вылезь из моей головы!

— Извините, капитан. — Клон оказался совсем рядом. Подойдя ближе, он сообщил: — Фред Андерсен мертв. Его только что застрелили ворвавшиеся на мостик люди.

Кейн медленно выдохнул. Это значило, что теперь к тем троим, что уже поджимали «Волопас», добавится еще один. Рихтер уже спускал корабль в атмосферу на максимальной возможной, чтобы тот не развалился, скорости, и по ту сторону иллюминаторов начал гореть воздух. Старик закричал со своего места:

— Кейн, твою мать! Ты собираешься что-то придумывать, или мне снова все за тебя делать?!

Нужно было действовать. Но что может противопоставить четырем боевым кораблям однопушечное корыто? Только чудо. И Кейн обратился к единственному существу в команде, способному его совершить.

— Я надеюсь, ты не хочешь, чтобы твое путешествие закончилось слишком быстро?

7-5

Перехватчики заходили сверху, выстроившись треугольником. Еще один двигался выше всех, контролируя «Волопас» и следя, чтобы тот не сумел скрыться. Все они поджимали корабль к планете, короткими очередями из орудий не давая подняться. Бауэр кое-как огрызался, не причиняя, в прочем, им никакого вреда. После того, как очередной металлический рой пронесся мимо, едва не задев обшивку, он заорал из башни:

— Твари! Кэп, надо с ними что-то решать!

Кейн был с ним полностью согласен. Осталось только дождаться, пока всемогущий клон начнет действовать. А тот отказался делать это, пока не выяснит, чья мотивация больше ему импонирует. Теперь он сидел, закрыв глаза и полностью уйдя в себя.

Тряхнуло, потом еще раз, уже сильнее. Кейн бросил взгляд на экраны: «Волопас» двигался всего в паре километров над поверхностью. Впереди появились горы, до них было еще далеко, но в предгорьях земля пошла складками, так что иногда ему приходилось подниматься над возникающими то и дело холмами. На любое такое движение перехватчики реагировали пальбой, от чего Рихтеру приходилось резко бросать корабль вниз, каждый раз рискуя разбиться.

— Алчность. Злорадство. Безразличие. Раздражение, — заговорил вдруг клон, не открывая глаз. — Ни капли сожаления о том, что приходится делать, только желание закончить поскорее. Люди на тех кораблях не хотят вашей смерти. Им все равно, после того, как вас не станет, они вернутся к привычным делам.

Он посмотрел на Кейна. Тот заметил это, отвернулся, делая вид, что увлечен картинкой на экране. Существо только что описало и недавнего его, возвращавшегося с задания и со смехом обсуждавшего в баре его подробности. Ему было плевать. Нужно было всего лишь представить, что перед тобой не человек, а цель, мишень в тире. Для него все изменилось в один момент, но те, в перехватчиках, все еще оставались обычными людьми. Клон все ждал ответа, и капитану пришлось его дать:

— Да, в основном мы такие. Мы умеем не убивать, а поражать мишени в тире, так проще. Но иногда стоит заглянуть глубже. Посмотри в меня, в остальных, мы спасаем свои жизни, мы не безразличны.

Он очень рисковал: для человека творящееся в собственной голове часто остается загадкой, не говоря уже о чужой. Неизвестно, что там увидит существо, способное читать душу, как книгу. Но попробовать стоило: клон был сейчас единственным, способным вытащить их из неприятностей.

— Я уже давно слежу за вашим видом, с тех пор, как он начал расползаться по галактике и нам пришлось его изолировать. Вы одинаковы, но это предсказуемо. И в массе своей вы не злые и не добрые, вы безразличные. Я уже смотрел в вас, капитан, как и в каждого из команды. Вы мне интересны. Мне не составит труда помочь вам.

Клон снова закрыл глаза. Кейн вернулся к экрану, но ничего не изменилось. А затем один из преследующих их кораблей начал набирать высоту. За ним последовал второй, третий сопротивлялся немного дольше. Капитан следил за ними, от чего-то ожидая, что они взорвутся или будут уничтожены как-то иначе. По своей воле они уходили от планеты, или ее хозяин выталкивал чужаков за ее пределы?

«Волопас» продолжал недоверчиво жаться к поверхности. Пользуясь моментом, Рихтер изменил курс и теперь вел корабль вдоль горного хребта, выбираясь из-под удара. Кейн решил было, что все закончилось, когда старик сообщил:

— Тот, на котором прилетел Андерсен, флагман. Он только что выпустил весь тяжелый боезапас, капитан.

— Цель?

Кейн приник к экрану, боясь, что мишенью стали они, но ракеты были направлены на удаляющиеся от поверхности перехватчики. Те ответили новыми залпами, но все выпущенные ими ракеты ушли к первым проявившему агрессию кораблю, ни одна не повернула вслед удирающему «Волопасу». На мгновение над планетой появились четыре новых солнца, но стремительно угасли, а на поверхность обрушились куски догорающего металла.

Не долетел ни один, не дотянув сотни метров до крон уже начавших дымиться деревьев. Клон сидел, все такой же спокойный, не открывая глаз, а остановленные им горящие обломки гасли и стремительно собирались вместе. Кейн решил было, что он хочет вернуть им первоначальную форму и — чем черт не шутит? — вернуть к жизни погибшие экипажи, но существо всего лишь собрало их в один огромный ком, который остался висеть невысоко над поверхностью, пока «Волопас» закладывал круг и возвращался к месту сражения.

— Капитан, — заговорил клон, — поднимайтесь на орбиту, не нужно оставлять это здесь.

— Понял, — тот кивнул, обратился к Рихтеру: — Слышал? Убираемся отсюда!

«Волопас» начал стремительный подъем к границе атмосферы. За ним, словно на тросе, следовал собранный из обломков шар. Выйдя в космос, корабль пошел над планетой, а превратившиеся в астероид корабли Флота внутренней безопасности продолжили набирать высоту, пока не исчезли из вида, растворившись среди звезд. Ну, вот и все.

Клон открыл глаза, все такой же непроницаемо спокойный.

— Капитан, нам нужно улетать из этой системы.

— Ты думаешь, они пришлют еще перехватчиков?

— Скорее всего, так и будет. И мне совершенно не хочется снова заниматься их утилизацией.

«Утилизацией». Отличный эвфемизм слову «уничтожение», нужно будет запомнить. Кейн беззвучно усмехнулся.

— Ты думаешь, что в другом месте к нам отнесутся как-то по-другому? — спросил скептично Кейн.

— Нет, но там это будет уже не моей проблемой. По крайней мере, мне не придется ловить оставшийся после них мусор, который может навредить жизни на планете, — спокойно ответил клон.

В рубку вбежали Бауэр и Ойра, за ними торопливо шла Акамине. Здоровяк заревел восхищенно:

— Что это было?! Раз, раз, и ни одного вражеского корабля! Кто?.. Как?!..

— Это все наш новый друг, — ответил ему Кейн, указывая на клона.

— Я был бы рад таким способом повысить свой авторитет среди команды, капитан, но вынужден признать, что они сами уничтожили друг друга.

— Но как? — Ойра упал в ближайшее кресло, вопросительно вскинул брови. Клон объяснил:

— Я убедил их. Человек безразличный примет любую точку зрения, потому что это не противоречит его убеждениям. Их просто нет. Оказалось довольно легко объяснить им, что они поступают не правильно и в разрез с уставом Флота, подчиняясь преступным приказам бунтовщиков и заговорщиков. Капитаны перехватчиков сами решили выйти из боя.

— А как же тот, четвертый? Ты что же, не дотянулся до него?! — прогремел удивленно Бауэр.

— Нет, но им управляли люди, убежденные в своей правоте. На то, чтобы убедить их, мне нужно было немного больше времени, но флагман нанес удар по своим, едва я дотянулся до сознания самопровозглашенного капитана.

— Вот черт! — Бауэр ударил кулаком по раскрытой ладони. — Но я думаю, нам стоит записать победу на счет «Волопаса»!

— Кто о чем… — Кейн помотал головой и снова обратился к существу: — Ладно, что вышло — то вышло. Но может ты узнал что-то важное, пока сидел у них в головах?

— Да, капитан. Мне удалось выяснить, какой следующий шаг необходимо сделать, чтобы разрешить сложившуюся ситуацию. Но для этого нам придется выбраться в населенную часть космоса, а «Волопас» там обязательно будут ждать, особенно после того, как на связь не выйдут перехватчики Андерсена.

— Вот-вот! — закивал Бауэр. — Будут бояться!..

Он осекся, поймав холодный взгляд клона, замолчал, а тот продолжил:

— Пока мы находимся недалеко от моей планеты, я могу внести изменения в облик корабля, чтобы затруднить его опознавание.

— Это кто там такой умный? — закричал Рихтер из-за пульта. — Это мой корабль, и я не дам его корежить!

— В самом деле, как ты себе это представляешь? — спросил Кейн. — Примерно как с тем хламом, что ты выбросил в космос?

— Именно. Но конечно же намного деликатнее, — кивнуло существо.

8-1

Изменения, предложенные клоном, оказались не настолько катастрофическими, как могло показаться сначала. Они затронули только обшивку, причем после тщательной проверки Бауэром и Ойрой даже Рихтер сменил гнев на милость и признал, что «нигде не воздух не сифонит — и то хорошо», что с некоторой натяжкой можно было принять за одобрение.

Трансформации подверглись только контуры «Волопаса», он вытянулся вперед, став больше походить на иглу. Огрызки крыльев, предназначенные для плавного входа в атмосферу, укоротились еще больше, но Рихтер заявил, что аэродинамика от этого пострадала самую малость. Внутренние помещения от перестройки не пострадали, зато в носу образовалось помещение, изначально там не предусмотренное. Бауэр моментально наложил на него руки, сообщив всем, что там у него будет мастерская. Кейн его план одобрил, заметив однако, что в данный момент оборудования для не здоровяк может не ждать.

В приготовлениях к вылазке в заселенные системы прошло несколько дней. Акамине старалась быть сразу везде, показывая свою необходимость и полезность. По ее взгляду было сразу понятно, что она чувствует вину перед командой за все произошедшее и старается ее хоть как-то искупить. После того, как выяснилось, что она, как профессиональный боец, ничего не смыслит в корабельной электронике и сразу за изгнанием ее Рихтером из навигаторов она взяла под опеку медотсек и кухню, где и стала полноправной хозяйкой.

Клон все это время провел, медитируя в грузовом шлюзе, раз в день появляясь за общим столом: как бы ни сильна была в нем духовная составляющая, но плоть брала свое, и ел гость хоть и без видимого удовольствия, но все, не перебирая. А потом уходил обратно в шлюз. Кейн предпринял попытку поговорить о случившемся за последнее время, но клон отвечал односложно, не проявляя интереса к происходящему. Только в последний день перед вылетом сам подошел к Кейну.

— Капитан, у меня к вам разговор.

Кейн повернулся к неслышно появившемуся за спиной клону. Тот старался выглядеть спокойным, но это у него выходило не особенно хорошо. Не дождавшись продолжения, он подбодрил гостя:

— Да, я слушаю.

— Дело… дело в том, что мне нездоровится в последние несколько суток. Мое я, центральная часть, что остается на планете, говорит, что все в порядке, это всего лишь мандраж из-за того, что мне еще ни разу не приходилось бывать где-то еще. Но я не понимаю, как такое может быть, если я и… тот я — одно существо.

Кейн не знал, что ответить. Стоящее перед ним существо отчаянно нуждалось в совете, сопереживании, но он ничем не мог ему помочь, не имея похожего опыта. Все, что он мог — это констатировать очевидные вещи:

— Ну, тут помочь тебе я не смогу. Ты не пробовал обсудить этот вопрос со своим… основным «я» боле детально?

— Мы разговаривали все это время. Но я чувствую, что мне все тяжелее его понимать. Мы уже не одно целое, в моей голове происходит странное, словно вместе с основным потоком мыслей движется еще один, и это меня пугает. Я достаточно наслышан о психических заболеваниях, может быть, у меня Синдром пустоты?

Кейн скептически усмехнулся. Синдромом пустоты называли редчайшую болезнь, психоз, вызываемый долгим нахождением в космосе. Но его диагностировали только у одного из сотни тысяч, и для того, чтобы начали проявляться первые признаки, человек должен был безвылазно проторчать на корабле не меньше полугода.

— Нет, это точно не Синдром пустоты, тут ты можешь быть совершенно спокоен.

— Но что тогда? Чем больше я об этом думаю, тем сильнее волнение, а основная моя часть не может ничего объяснить!

Клон повысил голос, что при его эмоциональной замкнутости равнялось крику. Кейн заметил это, сказал успокаивающе:

— Через несколько часов мы будем у червоточины, а когда окажемся с той стороны, посмотрим, как ты будешь себя чувствовать, хорошо? А пока мне нужно готовиться к полету, извини.

Он двинулся в сторону рубки, оставив за спиной замолчавшего клона. Опустившись в кресло рядом с Рихтером, сказал:

— Наш гость немного странный.

— Странный? Да ни разу! — проскрипел в ответ старик, отмахнулся: — Малыш оторвался от мамки и в первый раз оказался так далеко и так надолго. Пройдет.

— С чего ты так решил? — спросил Кейн. — Или я чего-то не знаю, и ты у нас специалист по могущественным существам?

— Нет, не специалист, — ответил Рихтер и продолжил серьезным тоном: — Я в космосе дольше, чем ты живешь и насмотрелся на вас, молодых да ранних… Каждый считает, что он один такой, что уж он-то точно перевернет все с ног на голову, что его запомнят, что такого никогда еще не было. А на самом деле вы все — как болты в обшивке, одинаковые и ничего из себя не представляете… первые год-два. Да и потом большинство все те же, только рожа шире да самомнение больше. И только некоторые могут стать кем-то значимым.

— Ага, вот как ты, например, — недовольно заметил Кейн. Старик отрицательно помотал головой, ответил спокойно:

— Вот тут ты ошибаешься. Я тоже как все, иначе не сидел бы сейчас с тобой, так что если ты меня подначить хотел, то не получилось. И разговор вовсе не о том, кто тут у нас копия копии, а кто — уникум. Ты спросить хотел, что с божком нашим, так я тебе отвечу: то же самое, что бывает с человеком, едва оторвавшимся от мамкиной юбки. Его корежит, но он не понимает, от чего. Так что дай ему время и следи, чтобы не натворил чего, когда поймет, что теперь думать сам может и действовать.

Помолчали. Кейн размышлял над сказанным Рихтером, от чего-то ему раньше не приходило в голову, что старик настолько старше, он принимал это, как само собой разумеющееся. Заодно вспомнил молодость. Нет, у него все было иначе, он не ударился в безудержное веселье, но вспомнились другие парни, попавшие в учебку вместе с ним. И некоторые из них идеально совпали по типу с клоном. За исключением способности рвать голыми руками космические корабли, естественно.

— Так что же, ты хочешь сказать, что наш гость взрослеет?

— Нихрена подобного! Ему это еще только предстоит, и тебе с командой придется за ним присматривать!

— С ума сойти… — вырвалось у Кейна. Рихтер кивнул в ответ:

— Именно. Мало нам было приключений, так теперь еще и божок в переходном возрасте…

Вздохнув, отправил команду к старту и «Волопас» скакнул в сверхсвет. Следующие четыре часа делать было нечего, корабль шел на автопилоте, и вся команда собралась за столом.

Акамине суетилась, непрерывно курсируя по маршруту синтезатор-кофемашина-стол, пока Бауэр не схватил ее за руку, сказав успокаивающе:

— Да сядь ты уже! Не развалится тут все без тебя!

Бросив короткий взгляд на Кейна, девушка опустилась на стул и взяла кружку с кофе. Ойра продолжил прервавшийся на минуту разговор:

— …так что если наш гость все правильно понял, нужно сразу лететь в систему Япета. Тем более, что и «Иранец» оттуда, так что проще будет найти концы.

— Согласен, — ответил Кейн. — Через Акамине можно будет найти зацепки. Кто наниматель, хозяева корабля, куда шли лабораторные отчеты.

— Мне кажется, вы все переоцениваете мои возможности. — Тритонианка побледнела, пластик кружки заскрипел под ее пальцами. — Я всего лишь охранник без опыта, которого взяли на корабль только из-за связей.

— Все не совсем так просто, — неожиданно для всех заговорил молчавший до этого клон. — Прошу меня простить, но когда я проник в вашу голову, мне невольно удалось рассмотреть некоторые детали…

— Невольно! Некоторые! Да ты скромняга! — заржал Бауэр, сидящий рядом с ним Ойра тоже хохотнул. — Небось все про все выведал, древнее ты чудище!

Лицо клона дрогнуло, на мгновение, на нем появилось беззащитное выражение, но он моментально взял себя в руки.

— …так вот, нам действительно придется отправиться к Япету. Воспоминания Акамине и последние мысли капитана Андерсена ведут именно туда.

8-2

Без проблем, конечно же, не обошлось, хоть Рихтер и уверял, что прекрасно помнит все последовательности переходов, которые привели корабль в систему красного карлика. В результате понадобилось трижды пройти через червоточину, чтобы оказаться в мало-мальски обжитой звездной системе. И уже оттуда, разобравшись, в какую сторону двигаться, они продолжили полет уже в требующемся направлении.

Отдельные опасения возникли с маскировкой. От чего-то не верилось, что простое изменение силуэта сделает «Волопас» неузнаваемым, но фактически никто не проверял их всерьез. А на закономерный вопрос капитана по поводу проверки более детальной Ойра клятвенно его заверил, что разберется.

— Кэп, это раньше не особо помогала ворожба с пульсациями реактора и прочей электронной мишурой. Теперь же мы выглядим по-другому, так что по базам не проходим. К тому времени, как старик приведет нас в системы с более внимательными военными, я уже со всем разберусь.

Оставалось поверить на слово, а пока «Волопас» крался от червоточины к червоточине, стараясь особо не привлекать внимания. Все шло хорошо, пока однажды Рихтер не объявил всем собравшимся за завтраком:

— Ну что, пока все идет нормально, но есть пара вопросов, молодежь.

— Что у тебя снова случилось, старик? — в тон ему спросил Кейн. — Ты сейчас с претензиями или с предложениями?

— Скорее второе, но и первое имейте в виду! Как мне не противно, но название корабля нужно сменить… тьфу! Это еще одна зацепка для тех, кто нас ищет. Электронные сигнатуры изменить радикально без смены оборудования ни один технарь не сможет, как и полностью поменять очертания корпуса. Добавим сюда приметное название — и вот уже в голове наблюдателя складывается неприятная для нас картина. Так что «Волопасу» последний день летать с его прежним названием!

— У меня была такая идея, — Кейн кивнул старику. — Только я не знал, как ты к ней отнесешься. Да, полумеры — дело такое… Опасное.

— Вот и я о том! Так что давайте решать.

В кухне повисло напряженное молчание. Никто не хотел брать на себя такую ответственность. Первым заговорил Ойра:

— Вот так сгоряча не решить. Нужно было раньше предупредить, пока мы торчали у карлика, на худой конец — пока сюда добирались. Любой дурак знает: как корабль назовешь — так и летать будешь.

— Насколько я знаю старика, он уже все решил, — ответил Кейн. — Я прав, Йоган?

Рихтер смерил его пристальным взглядом, усмехнулся:

— Много знаешь? Ладно, сам назову. Как вам «Паломо»?

Старик хитро прищурился, глядя на удивленные лица членов команды. Ойра вдруг кивнул понимающе:

— Конь Симона Боливара, освободителя Латинской Америки. Тонко.

Остальные покосились в его сторону, а Бауэр пробубнил с восхищением:

— Что-то вокруг одни умники собрались! Кэп! Не пора ли проредить?!

Он засмеялся, довольный собственной шуткой, остальные тоже начали улыбаться, довольные, что им не пришлось принимать такое важное решение. Кейн хлопнул ладонями по столу:

— Решено, пусть будет «Паломо». Ойра, внесешь необходимые изменения, когда будешь разбираться с электроникой. А какой второй вопрос?

— Да не одному кораблю имя требуется, — Рихтер указал на безучастно следящим за разговором клоном. — Ты извини, может, вам имена не положены, но мне честно уже поперек горла обращаться к тебе в безличной форме!

Остальные тоже оживились. Бауэр заголосил, поддерживая Рихтера, Ойра был более сдержан, но мысли выражал схожие. Даже Кейн вставил пару одобрительных замечаний. Промолчала только Акамине, все еще считавшая, что обязана всем присутствующим жизнью, и сам клон. Он сидел на своем стуле, прямой и спокойный, потом что-то в его лице изменилось, и он сказал негромко:

— Если это имеет для вас такое важное значение, я придумаю себе имя, соответствующее вашим предпочтениям и ожиданиям. Я не до конца понимаю концепцию, высказанную техником Ойрой, по поводу зависимости названия корабля и его летных качеств, но постараюсь соответствовать.

Ойра побледнел при его словах. Выставив руки перед собой, он начал отчаянно ими отмахиваться:

— Ну уж нет! Только меня не нужно ни во что впутывать!

— Имя — дело не коллективное! — вторил ему Бауэр. — Тут или родители… а у тебя с ними напряженка, или сам!

— Аншар… — раздался среди гвалта негромкий голос. Его не услышали, и тогда девушка повторила более настойчиво: — Аншар.

— Почему тебе пришло на ум именно это имя? — клон смотрел ей прямо в глаза, словно пытался проникнуть к ней в голову.

— На Старой Земле когда-то жил древний народ, их называли ассирийцами. Аншар на их языке значит бог. — Акамине отвела взгляд и теперь с преувеличенным интересом рассматривала собственную кружку. — Это имя достаточно редкое, к тому же соответствует содержанию. Вот я и подумала…

— Оно мне подходит, благодарю. — Аншар посмотрел по сторонам. — Если никто не против, конечно.

Против не был никто, на том и остановились. Когда команда начала расходиться по местам, свеженазванный клон отозвал в сторону Кейна:

— Капитан, я боюсь показаться назойливым со своими жалобами, но мне нужно, чтобы вы кое-что знали.

— Я слушаю.

— Тот поток мыслей, о котором я вам рассказывал несколько дней назад, он снова один.

— Но это хорошо, как я понимаю? — Кейн оперся плечом о стену, вопросительно вскинув брови.

— Возможно. Я еще не во всем разобрался. — Клон переминался с ноги на ногу. — Дело в том, что теперь на первом плане тот поток, что раньше шел фоном, и от этого мне становится не по себе. Что, если эта форма не годится для автономного существования?

Он стоял, ожидая ответа, а Кейн вдруг подумал, что если существо с такими способностями вдруг сойдет с ума, то разрушением одного единственного корабля дело может не кончиться. Клон выглядел вполне нормальным, но какой процент людей не в себе и никак не проявляют себя? Стоп! Рихтер объяснял ему происходящее, так что следует действовать, исходя из имеющейся информации.

— Тебе не стоит волноваться, Аншар, все в порядке. Это всего лишь последствия того, что ты впервые покинул свою планету. Все будет хорошо.

В глазах клона загорелась надежда:

— Очень надеюсь, что это так, капитан!

— Я тоже. Но если вдруг захочешь разломать «Паломо», то постарайся предупредить заранее, хорошо?

Кейн хотел разрядить обстановку шуткой, но клон вдруг опустил голову и пробормотал:

— Этого можно не опасаться. Я обнаружил, что на такой удалении от родной планеты и моего главного «я» мои способности стали намного более скромными.

— Ты их лишился? — только и смог спросить Кейн. Аншар мотнул головой:

— Нет, они просто стали слабее. Теперь я при всем желании не смогу уничтожить корабль, а для того, чтобы проникнуть в голову другого человека, мне приходится прикладывать усилие. Это так… странно.

Кейн не знал, как ему отнестись к полученной информации. Жалующийся бог выглядел несколько странно и впечатление производил такое же. В итоге он не нашел ничего лучше, чем сказать:

— У всего человечества нет и таких способностей, так что можешь быть спокоен.

8-3

Мимо базы Флота, охраняющей выход из подпространства в этой части космоса, крались едва не на цыпочках, ежесекундно ожидая окрика по радио и готовясь при необходимости нырнуть обратно. У систем в этой части космоса военные были очень нервные, это сказывалась близость сектантов, людей непредсказуемых настолько, насколько вообще возможно.

На расстоянии в полтора световых часа от базы царило шаткое перемирие. Здесь помимо ремонтной станции разместился крошечный рынок, запрятанный в трех непрерывно вращающихся кольцах. Торговля здесь шла на удивление бойко: вокруг вились толстозадые баржи и миниатюрные челноки. В червоточине ежеминутно исчезало с десяток кораблей, на их место прибывали новые, пространство в окрестностях перехода едва не гудело от постоянного движения.

— Вот тебе и опасное местечко! — прогудел удивленно Бауэр.

— Еще какое опасное, — подтвердил Ойра. Кейн был с ним согласен, он уже видел такие места и знал, как легко торговец превращается в убийцу. Многие ребята поплатились за свою беспечность, не сумев вовремя заметить перемену.

Военных здесь не любили совершенно. Даже торговцы, чей покой база Флота должна была оберегать, относились к изредка облетающим границы зоны влияния кораблям, как к досадной помехе, каждый раз норовя подрезать, оттеснить, не пропускать перехватчики. Те же, в свою очередь, не рисковали связываться с нарушителями, хоть и могли до прихода сил сектантов уничтожить и рынок, и большую часть снующих воле него торговых судов.

Оказавшись в самом центре торгового водоворота, «Паломо» летел вслед за потоком. Команда собралась на мостике, с интересом наблюдая за кажущимся беспорядком вокруг. Рихтер вел корабль виртуозно маневрируя между хаотично мечущимися торговцами и ругаясь вполголоса. Наконец, найдя более-менее свободное пространство, пустил корабль в дрейф. Теперь им предстояло определиться по поводу того, как они будут действовать дальше.

Япет-4, четвертая планета из десятка кружащихся вокруг центрального светила системы, был земного типа, с кислородной атмосферой и притяжением немногим меньшим, чем у колыбели человечества. Климат здесь был более сухим, чем на Земле. Это было связано с небольшим количеством морей и океанов, которые занимали только сорок процентов поверхности планеты. Комфортная жизнь была возможна только в двухсоткилометровой прибрежной полосе, дальше начинались степи и пустыни, а воздух становился настолько сухим, что даже горные пики оказались лишены ледяных шапок.

Команда рассматривала спутниковые изображения и доступные фотографии из сети, на которых темными пятнами среди прибрежной зелени выделялись города. Крупных было не больше десятка, полноценных многоуровневых муравейников. Здесь жила основная масса населения, девяносто миллионов человек.

— Есть какие-то соображения, откуда нам начинать? — спросил Кейн у девушки. Та неуверенно пожала плечами:

— Я была здесь один раз, когда собирали команду для «Иранца». Мы приземлялись тут, — она указала на кляксу городу у самого экватора, рядом с которым раскинулся космопорт. — Но кроме достопримечательностей нас никуда не возили, так что больше я ничего не смогу рассказать.

Она пожала плечами. Кейн пару секунд изучал спутниковый снимок, потом уточнил:

— А кто у вас отвечал за экскурсии?

— Саид Масани, — сказала девушка. — Веселый парень, все время шутил. Еще при нас постоянно находился человек из безопасности, его имени я не знаю. Такой суровый, пугающий. Эти двое были при нас все время.

— С них и начнем, — решил Кейн и приказал Рихтеру двигаться к планете.

«Паломо» с трудом протолкался через плотный поток торговцев, выбрался в открытый космос и взял курс к четвертой планете. Когда команда разбрелась по боевым постам, Кейн уселся рядом с Рихтером.

— Неспокойная система, — сказал он. — Всего около сотни миллионов населения, не самая богатая ископаемыми система, и при этом — уже три восстания за четыреста лет.

История системы Япета действительно был бедна на спокойные периоды. Хотя первые десятилетия после колонизации и прошли относительно спокойно, но потом начались набеги на соседние системы. Нет, сперва туда отправились дипломаты, все, как положено. Завязались торговые отношения, культурный обмен, были подписаны соглашения о сотрудничестве… Но потом власть силой захватили религиозные лидеры, и Япет на полтора века погрузился во мрак.

Воевали все со всеми: леворадикалы с праворадикалами, они вместе — против атеистически настроенных слоев, бомбились колонии, кровь лилась реками. Флот попытался вмешаться, но после того, как против него поднялись все враждующие стороны, военные решили оставить все, как есть. В итоге бойня длилась уже четыре века, то затихая, то вспыхивая с новой силой. Сменились три династии, а уровень населения упал катастрофически и держался только за счет стекающихся в систему наемников, искателей приключений и фанатиков со всех концов галактики.

Сейчас как раз наступил очередной период стабильности. Все стороны конфликта собирались с силами, спешно латая флоты и заключая союзы. Пользуясь затишьем, часть ученых принялась налаживать сотрудничество с коллегами из соседних систем. Удивительно, что отказались работать с ними не все. Активную поддержку оказывал тот же Тритон, из-за чего, собственно, Акамине и оказалась на «Иранце».

«Паломо» вышел из сверхсвета в окрестностях Япета-4 и едва сумел увернуться от прямого столкновения: прямо на пути оказался недостроенный корабль. Он был огромных размеров. Компьютер определил, что он был километр в длину, диаметр колец превышал пятьсот метров, а самих колец на центральной оси расположилось не меньше десяти. Уведя «Паломо» в сторону, Рихтер тихо выругался: пространство над планетой было густо заполнено стапелями, на которых расположились корабли разной степени готовности.

— Ого! — Кейн не сдержал удивленного возгласа. — К чему это они так основательно готовятся?

— А пес их знает, — отмахнулся старик. — Система не закрыта, так что они не прячутся, а значит, ничего особенного тут нет. Может, готовятся к переселению, может, еще что.

Кейн провожал взглядом огромные корабли, мимо которыхпролетал «Паломо». Они больше всего напоминали ковчеги времен первой экспансии, на которых первые переселенцы отправлялись к соседним звездам. Это было еще до обнаружения червоточины за орбитой Нептуна. Конструкция была непрочной, и никто не мог обещать, что добровольцы доберутся до цели живыми.

Собственно, ни один ковчег бы и не добрался до места назначения, если бы не случайность. Через пять лет после старта от Проксимы Центавра пришел сигнал от пропавшего ковчега, капитан которого сообщал о странном явлении в космосе за орбитойпоследней планеты Солнечной системы. Червоточину заметили не сразу, и корабль поколений влетел в нее на полном ходу, а через мгновение выпал в пространство по другую ее сторону. Поспешно проведенные расчеты показали, что корабль вышел у ближайшей к Солнцу звезды. Еще не отошедшие от шока исследователи немедленно послали на Землю сигнал… Это было началом распространения человечества в галактике.

«Паломо» приближался к планете. Он был уже почти на границе атмосферы, когда наконец его окликнули по радио:

— Неизвестный корабль, это Станция орбитального надзора, назовитесь.

— Орбитальный надзор, я «Паломо», легкий грузовик, порт приписки… — Рихтер сверился с новыми данными корабля, — порт приписки — Бета Аргуса.

— Вас понял, «Паломо». Цель посещения?

— Экскурсия. Налаживали контакты, теперь хотим посмотреть, как живут божьи дети, свободнейшие из людей, — объяснил старик невидимому собеседнику. Кейн не успел удивиться, а старику уже ответили, при этом тон говорящего стал более благожелательным:

— Свободные рады гостям. Вам требуется сопровождение?

Рихтер посмотрел на Кейна, тот согласно кивнул, и старик ответил:

— Да, если можно. В первый раз к вам, боимся заблудиться.

Они еще обсудили место посадки и нет ли чего запрещенного на борту, после чего Орбитальный надзор отключился, предоставив «Паломо» свободу перемещения. Кораблик начал снижение. Планета изогнулась дугой, заняла собой все видимое пространство. Внизу проносились моря, окруженные полосками зелени, пустыни и горные пики. Рихтер нарочно растянул траекторию посадки, и они совершили полный виток над экватором, чтобы рассмотреть Япет в деталях. Затем старик начал снижение над самым крупным космодромом планеты. Едва «Паломо» коснулся бетонной площадки, Рихтер произнес в микрофон внутренней связи:

— Добро пожаловать в земли Свободных людей. Просьба вести себя осмотрительно, чтобы не лишиться головы… раньше времени.

8-4

Горячее солнце обрушилось на плечи, едва Кейн показался из корабля. Остальные уже ждали его, стоя на раскаленном бетоне и негромко переговариваясь, но капитан замер, прикрыв глаза и подставив лучам лицо. Следом за ним из «Паломо» вышел Рихтер, зажмурившись, сказал:

— Ну и пекло…

Они спустились к остальным и двинулись дальше уже все вместе. Кейн осматривался без интереса, за время службы он насмотрелся вдоволь на чужие планеты, а космопорты вообще никогда не отличались особым разнообразием. От бетона под ногами тянуло жаром, подошвы звонко цокали о его щербатую поверхность. До ближайшего входа было не меньше полукилометра, но на встречу команде уже спешил автомобиль.

Коробка, высоко задранная над землей на колесах, остановилась рядом, из открывшейся двери выглянул кудрявый черноволосый парень с автоматом на плече. Кейн напрягся, и по замолчавшим Бауэру и Ойре понял, что им тоже оказалась не по душе такая встреча, но лицо встречающего было расслабленным и добродушным. Он торопливо выскочил на бетон, зашагал к ним, еще издали протягивая руку:

— Салам космонавтам! Зовите меня Ибрагим, я ваш провожатый.

Он пожал руки всем, включая Акамине, стегнул по девушке масляным взглядом, задержавшись возле нее чуть дольше необходимого, но все же отошел и обратился к Рихтеру:

— Это вы тут капитан «Паломо»?

— Эм… — Рихтер неуверенно поглядел на Кейна, тот кивнул. — Да. Капитан Рихтер, а это моя команда.

— Очень приятно! — Ибрагим снова вцепился в руку старика, с энтузиазмом потряс. — Прошу всех в мой грузовик! Нечего добрым людям топтаться на жаре!

Он сиял, как лампа, излучая такое радушие, что Кейна на мгновение кольнуло подозрение, но остальные уже забрались в машину. Заминка случилась только с Акамине: молодой парень застыл, держа ее пальцы в своих и разразившись таким длинным комплиментом, что рисковал его никогда не закончить. Девушка в ответ раскраснелась и расплылась в улыбке, и было ясно, что вряд ли когда-то ей уделяли столько внимания.

— Хороший у вас тут сервис, — пробубнил он недовольно, оттесняя Ибрагима с дороги. Тот рассмеялся весело, закивал:

— Да! И не просто хороший, лучший!

Он помог тритонианке забраться по высоким ступеням и бросился за руль, ткнув по пути автомат в стойку. Кейн едва успел опуститься на свободное место, как провожатый со свистом шин по бетону рванул автомобиль с места.

— Как хорошо, что вы прилетели именно сегодня! В такой день… в такой день!

Машина была предельно простой и старомодной, вплоть до того, что управлялась вручную, а для выбора направления в ней использовался физически присутствующий руль. Для Кейна такая архаика смотрелась крайне неуместной, но Ибрагима не смущала нисколько.

Вел же машину провожатый виртуозно. Он то и дело бросал руль, указывая на проносящиеся снаружи кораблики и тяжелую технику и экспрессивно жестикулируя, то оборачивался, чтобы что-то объяснить. Один раз машина едва не влетела в группу каких-то людей, но Ибрагим в ответ на предупреждающий крик пассажиров лишь дернул руль в сторону, по короткой дуге объехав их, и продолжил что-то с жаром рассказывать, словно не замечая испуга на лицах.

Наконец, шины автомобиля свистнули по бетону у входа в терминал. Ибрагим вскочил, открыл дверь и первым оказался на земле.

— Прошу вас, дорогие гости! Сейчас мы с вами пройдем на регистрацию, а потом я угощу вас как следует!

У Кейна застучало в висках. Он не привык к такому радушию, и жизнерадостный провожатый уже начал его раздражать. Капитан покосился на остальных, но их, судя по всему, происходящее ничуть не напрягало. Бауэр и Ойра потирали руки в предвкушении, Рихтер благосклонно улыбался. Акамине так вообще едва не таяла от внимания черноглазого красавца, а тот был и рад стараться. Только Аншар старался держаться в стороне и никак не проявлял себя с самого приземления.

Потом они направились на регистрацию. Там говорил в основном Рихтер, нес что-то про фриланс и поиск работы, затем команда заполнила необходимые документы, и всех пропустили дальше. Едва они отошли на достаточное расстояние, Кейн подозвал старика и сказал вполголоса:

— Надо что-то делать с этим разговорчивым типом.

— Тоже заметил? — так же негромко ответил тот. — Хотя, я с таким не в первый раз сталкиваюсь. В мирах, похожих на этот, такое в порядке вещей. Наверное, просто парень в хорошем настроении, к тому же с нами симпатичная девчонка, вот он и распустил перья.

— Но ты поглядывай по сторонам, хорошо?

— Непременно.

Старик кивнул с серьезным лицом, отошел в сторону, а Кейн приблизился к Аншару.

— Что-то можешь сказать по нашему провожатому?

— Нет. Но я предупреждал, что с моими способностями происходят непредсказуемые вещи.

— Плохо.

Кейн сжал зубы. Помощь божьего клона сейчас была бы как нельзя кстати. Тот будто почувствовал его настроение, ответил:

— Мне кажется, этот молодой человек полон решимости помочь нам. К тому же, он испытывает симпатию к Акамине. Уверен, что нам не стоит ожидать от него неприятностей.

— Благодарю, ты так помог! — ответил Кейн едко. Клон явно не понял его тона и ответил:

— Не за что.

Добравшись до лифтов, вся компания поднялась на верхний этаж, где был расположен настоящий ресторан. Это было довольно неожиданно, ведь в портах, в которых он появлялся обычно, такой роскоши не было. Здесь же просторное помещение занимало почти весь этаж. За столами никого не было, но Ибрагим тут же объяснил это тем, что еще слишком рано и ресторан едва открылся.

Выскочивший словно из ниоткуда официант проводил команду «Паломо» к длинному столу, предложил рассаживаться. Ибрагим суетился вокруг, и когда все заняли места, сказал извиняющимся тоном:

— Прошу меня простить, но я вас покину буквально на пару минут, мне нужно связаться с руководством. Вы заказывайте, заказывайте! Космопорт все оплатит!

Мазнув взглядом по команде и ненадолго задержав его на Акамине, он поспешил в сторону выхода. Бауэр и Ойра тут же схватили меню и начали громко его читать. Тритонианка сидела, с улыбкой о чем-то думая, Аншар тоже молчал, с безразличным видом осматривая помещение. Кейн наклонился ближе к Рихтеру и сказал негромко:

— Что-то мне нравится происходящее все меньше и меньше.

— А оно тебе еще и нравилось? — старик скривился. — Как по мне, это все похоже на хреновый театр.

— А как же твои слова, что здесь это в порядке вещей?

— Не путай круглое с мягким, — Рихтер помотал головой. — Если у меня сначала и были сомнения… Что говорит наш паранормальный друг?

— Говорит, что Ибрагим хороший человек, — ответил Кейн, покосившись на Аншара. Старик помрачнел еще больше:

— Тогда дело на самом деле плохо. Нужно отсюда выбираться, нас раскрыли, а этот тип пошел за подкреплением.

— Наверняка. Но как же глупо мы будем смотреться, если Ибрагим на самом деле никакой не…

— Хорошо, можешь оставаться тут и проверить! — рыкнул старик. — Или засунь стыдливость подальше и действуй!

Он припечатал ладонью по столу, от чего Бауэр и Ойра моментально замолчали, а тритонианка подпрыгнула на стуле и уставилась на него с испугом в глазах.

— Слушайте сюда! Мне нихрена не нравится, что тут происходит, но раз мы с Орфаном позволили ситуации зайти так далеко, то и вина на нас. Сейчас поднимаетесь и бегом к кораблю, мы прикрываем! Да, Кейн?

Он не спросил, он приказал, Кейн ощутил вдруг разницу между назначенным и настоящим капитанами. В груди вновь начала подниматься злость на себя, и он приказал:

— Давайте! Ходу!

Кейн вскочил, хлопнув рукой по поясу и с бессильной яростью осознавая, что оружия при нем нет. Остальные вскочили тоже, Бауэр схватил под руки клона и тритонианку, поволок к выходу, но тут двери распахнулись, и в зал хлынули вооруженные люди. Впереди шел Ибрагим, на его лице застыло холодное презрение. Он указал следующему за ним мужчине в черном костюме на команду «Паломо»:

— Вот эти шакалы, господин.

Кейн не слышал его слов. Вместо этого он смотрел на вошедшего. Это был считавшийся погибшим на «Аяксе» реакторщик Ганн.

8-5

— Вот урод! — взревел Бауэр, сжав огромные кулачищи, добавил: — А мы ведь все думали, что тебя схватили эти уроды в черных скафандрах! Ты как с «Аякса» выбрался?!

Остальную команду мертвого корабля это интересовало не меньше, хотя Кейн уже предполагал, что же случилось с бывшим реакторщиком. Тем временем люди с автоматами занимали помещение. Они вставали под стенами, ощетинившись стволами. Ибрагим подошел к Рихтеру, помахивая пистолетом, с садистской ухмылкой ударил старика по голове. Тот опустился на пол, ругаясь, как черт. Кейн сорвался с места, собираясь вцепиться уроду в горло, но его опередил Бауэр, здоровяк одним прыжком оказался рядом, вцепившись толстыми пальцами тому в воротник. Он занес кулак, но стоящие со всех сторон боевики как по команде вскинули автоматы, готовясь открыть огонь.

Бауэр замер, держа нагло ухмыляющегося урода, Ойра и Аншар сдвинулись, закрывая спинами тритонианку. Кейн присел рядом со стариком, осматривая ссадину у того на голове, потом обратился к Ганну, повысив голос:

— Вот, значит, с каким мусором тебе приходится работать теперь.

— Не хуже, чем до этого, поверь мне, — ответил мужчина в черном, потом добавил, обращаясь к здоровяку: — Отпусти его. Мне плевать, если ты его убьешь, но тогда моим людям придется пристрелить тебя и остальных.

Бауэр с недовольным рычанием поставил Ибрагима на пол. Тот попятился, с испугом глядя на здоровяка, но едва оказался вне его досягаемости, тут же снова обрел наглость и уверенность в себе. Ткнув в сторону стрелка пальцем, он зло прошипел:

— Тебя я порежу лично.

Кейн в бессилии смотрел, как тварь удаляется, довольно ухмыляясь. Вдруг стало плохо от полного бессилия как-то повлиять на ситуацию. Их поход закончился, едва начавшись. Угодить в ловушку, да еще такую элементарную! Капитан сжал зубы и крепко зажмурился, пережидая приступ горькой ярости, а Ганн вдруг обратился к старику:

— Так значит они втянули в свою аферу старика на раздолбанном корыте? Впрочем, насколько этот корабль корыто, ты уже показал, когда вырубил четыре перехватчика… Гм. Мне такие технологии пригодятся. Но я от чего-то думал, что капитаном сделают тебя, — он посмотрел на Кейна, тот ответил прямым взглядом. — Это дополнило бы образ команды неудачников.

Бауэр рыкнул снова, делая шаг в сторону Ганна. Кейн успел схватить его за рукав, а сам Ганн помотал головой: между ними было не меньше тридцати метров, и добраться до обидчика одним куском не было ни единого шанса.

— Ты не слишком высокого мнения о команде, с которой работал сам.

— Ну а что я могу поделать с тем, что это правда? Скопище неудачников: один прогадил свой отряд, отправив его прямо в засаду, второго выперли со службы за неподчинения приказам, третий — настолько неуравновешенный, что… Болтаетесь по галактике, иногда прибиваясь к компаниям таких же неудачников… — он поглядел на Аншара. — Иногда они прибиваются к вам. Впрочем, это не имеет значения, ценность среди вас представляет только девчонка. Да и то только ее знания, которые так просто не извлечь.

Кейн слушал бывшего товарища, лихорадочно оценивая ситуацию и стараясь понять, как же действовать дальше. То, что им нужна девчонка, не оказалось сюрпризом, скорее, он бы удивился, окажись все не так. И как только она окажется у противника, команде «Паломо» придет моментальный конец. Они вшестером и в полной боеготовности не смогли бы продержаться долго на открытом пространстве против нескольких десятков стрелков, а теперь к тому же старик ранен. А бог, за каким-то чертом увязавшийся за ними, сейчас бесполезней Рихтера, и не известно еще, вышел бы из него какой-нибудь толк, не попадись они так бездарно в самом начале пути.

На всякий случай Кейн покосился на клона. Тот поймал его взгляд, помотал головой. Сквозь привычное безразличие проглянуло отчаяние, Аншар на самом деле не знал, что делать. В этот момент Ганн как раз закончил толкать речь и обратился к ним с ожидаемым требованием:

— Не дергайтесь, мы заберем девчонку и корабль, а вас — так и быть, отправим в тюрьму. За порчу и уничтожение шести перехватчиков Флота кого-то из вас расстреляют, но остальные смогут еще пожить… Акамине, давай без резких движений. Выходи и медленно шагай к нам. — Ганн повысил голос, обращаясь к стрелкам: — Если эти дернутся — стреляйте. Только девчонку не зацепите!

Бессильная ярость окончательно затопила Кейна. Он был готов броситься с голыми руками на самоуверенного урода в черном, но останавливало осознание, что тогда погибнут все. Старик захрипел, заваливаясь на бок. Кейн потянулся к нему и заметил, как тот шевелит губами, стараясь что-то сказать. Склонившись ниже, он сумел разобрать:

— За поясом, сзади…

Стараясь действовать незаметно, Кейн сунул руку старику под рубашку и нащупал что-то холодное. Через секунду он вытащил крошечный складной пистолет, однозарядную модель скрытого ношения. План дальнейших действий нарисовался сразу, если, конечно, это можно было назвать планом.

Акамине стояла, затравленно озираясь. Она прекрасно понимала, что случится, едва она окажется в руках противника, и Кейну показалось даже, что она облегченно выдохнула, когда он оказался рядом и, крепко обхватив ее за талию, приставил к виску крошечный дерринджер.

— Прости… — Шепнул он ей на ухо одними губами, потом обратился к Ганну: — Раз вам нужна девчонка, то мы можем и поторговаться!

Мужчина в черном недовольно дернул щекой. Ибрагим взвился, едва не подскочив на месте, закричал:

— Никаких разговоров! Я тебя на куски порву, шакал! Ты у меня грязь жрать будешь!

— Помолчи! — резко оборвал его Ганн, и когда тот скрылся у него за спиной, сказал Кейну: — Я не верю, что ты причинишь ей вред, сержант. К тому же, если с ней что-то случится, вы умрете в любом случае.

— Но ее вы не получите! Дай нам выйти, и тогда у тебя появятся оправдание перед хозяевами и возможность поймать нас позже.

— Нет, это так не работает. — В голосе Ганна прозвучало разочарование. — Я подскажу: ты отдаешь девчонку, потом вы сдаетесь. Только так.

Кейн почувствовал, что тритонианка под его рукой мелко задрожала. Испуг? Паника? Ганн оставался слишком спокойным, и это путало все карты. Капитан уже готов был отпустить Акамине, но тут уязвленный на глазах врагов а главное — женщины, Ибрагим выскочил вперед и с криком выпустил по команде «Паломо» очередь от пояса.

Пули хлестнули по полу, загудели в воздухе. Кейн бросился на пол, увлекая за собой девчонку, накрыл ее своим телом. За грохотом выстрелов было слышно, как падают на пол остальные, как отчаянно ругается Бауэр. Все затихло на секунду, потом раздался звонкий шлепок и вскрик. Поняв голову, капитан увидел, как Ибрагим схватился за лицо, сгорбившись стоя перед Ганном. Тот занес руку снова, собираясь ударить еще раз, но его отвлек стон.

Обернувшись, насколько это можно было сделать, лежа на полу, Кейн увидел, что клон лежит на спине, и под ним растекается багровое пятно. Он слабо двигал ногами и руками, но движения становились все медленнее и слабее. В голове пульсировала идиотская мысль: «человек убил бога».

Тут замершее было тело вздрогнуло. Аншар рывком сел, обвел помещение пустым взглядом, медленно наполняющимся яростью. В одно неуловимое движение он оказался на ногах и ринулся к испуганно взвизгнувшему Ибрагиму. Со всех сторон раздались выстрелы. С трудом сдерживая инстинктивный порыв спрятать голову, Кейн смотрел, как пули рвут тело клона, но раны самым чудесным образом сразу же затягивались.

Ибрагим с визгом пятился, пытаясь скрыться за спинами стрелков. Аншар схватил ближайшего, пальцы с хрустом раздавили тому шею. Потом принялся за следующего, и еще одного, и еще… Сообразив, что они не могут ничего с ним сделать, бойцы побежали. Разъяренный бог следовал за ними. Кейн видел, что стрелкам почти удалось остановить его в коридоре, просто за счет плотности огня, но патроны оказались все-таки не бесконечными, и клон продолжил преследование.

Когда они все покинули помещение, Кейн вскочил, помог подняться Акамине. Бауэр и Ойра приводили в порядок старика, тот застонал и открыл глаза.

— Все в порядке?

— В полном, старик, — успокоил его Бауэр, осторожно поднял на ноги. — Идти сможешь?

Нудно было выбираться. Как бы не испугало врага нападение неуязвимого существа, рано или поздно они вспомнят, зачем собрались тут, и вернутся. Отступать Кейн решил через кухню. Там наверняка должен был быть выход для персонала.

О том, что же пошло не так, можно было подумать и позже. А сейчас все вернулось к тому, с чего началось: они снова вынуждены были отступать. И на этот раз неоткуда было ждать спасения.

Конец первой книги.

Оглавление

Пролог

1-1

1-2

1-3

1-4

2-1

2-2

2-3

2-4

2-5

2-6

2-7

3-1

3-2

3-3

3-4

4-1

4-2

4-3

4-4

4-5

4-6

5-1

5-2

5-3

5-4

6-1

6-2

6-3

6-4

6-5

7-1

7-2

7-3

7-4

7-5

8-1

8-2

8-3

8-4

8-5