Агония (СИ) [нежная] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Если врать, то виртуозно, как пианист на концерте при полном зале — без единого промаха, ибо на сцене у тебя нет права на ошибку; достаточно одной, которая запустит цепную реакцию и старания будут напрасны.

Если ненавидеть, то всей душой, заполнив чувство до самых темных уголков и не позволять свету побороть паразита, что подпитывает тьму изнутри; даже посторонняя мысль, промелькнувшая в голове, может всё безвозвратно испортить…

Уже будучи взрослым разумным парнем, Драко продолжил чувствовать себя никчемным мальчишкой, тем первокурсником, предложившим дружбу великому Гарри Поттеру. На глазах кучи детей знаменитость отвергла протянутую руку, и это стало первым препятствием для Драко на пути становления уверенным человеком. С тех пор его жизнь остановилась, не развивалась дальше.

Затем последовали нападки со стороны отца, он не упускал возможность ткнуть сына носом в факт, что какая-то грязнокровка из семьи маглов умудрялась обходить его в учебе. Только Уизли из золотого трио ничем не превосходил Малфоя-младшего.

Что он из себя представляет сейчас? Трусливый хорек, неудачник, одиночка и будущий Пожиратель смерти. Драко из последних сил ждет наступления дня, когда жизнь кардинально изменится. Если его не принимали таким — настоящим, он готов был стать абсолютным злом. Возможно, тогда все прекратят смеяться над ним за спиной.

Он слишком прочно застрял в коконе и хотел скорее расправить крылья.

«Страх не породит в людях уважение к тебе, но при встрече им придется улыбаться и притворяться верными слугами», — сказал Люциус по окончании собрания, когда Волан-де-Морт объявил, что примет отпрыска семьи Малфоев в свои ряды и назначил точную дату посвящения. — «Запомни, сын, дружбы не существует. Есть только взаимовыгодные отношения и похоть. Чувства убивают».

Он по сей день вспоминает его слова.

Был субботний или воскресный вечер, Драко с точностью утверждать не рискнул, он был занят более важными вещами, например, опустошением ящика виски — любимого алкогольного напитка. Страсть к спиртному он унаследовал от отца, правда тот знал меру, а Малфой-младший похвастаться даже этим не мог. Во всем старался подражать ему, да угнаться не получалось.

Драко всегда чувствовал себя никем…

— Может, хватит на сегодня?

— Может, свалите с глаз моих долой? — лениво протянул блондин, не взглянув на своих телохранителей. — Ваши услуги в гостиной Слизерина мне не требуются, так что смело валите на все четыре стороны.

— Если бы наши семьи не дружили, Драко…

— Да, я знаю, Гойл. Вы бы давно послали меня, еще бы и по морде дали. Вы наверняка об этом оба мечтаете.

— Проветри голову. Завтра первым уроком Защита от Темных Сил с Гриффиндором, не давай им лишний повод посмеяться над собой. Ты из чистокровной семьи, чертов аристократ, а ведешь себя…

— Будь осторожен в выборе слов.

Гойл покачал головой и вместе с Крэббом двинулся на выход из гостиной. С трезвым Малфоем трудно вести беседу, а что уже говорить о том, когда он выпьет?

На пустой желудок опьянение пришло с третьим бокалом. Больше в глотку спиртное не лезло. Его тошнило. Но в самые мрачные дни он напивался до беспамятства. Алкоголь спасал от реальности. Нужно было продержаться еще неделю и статус Пожирателя откроет ему дверь в будущее и закроет наглухо в прошлое. Он начнет с чистого листа.

Шаткой походкой блондин добрался до портретного проема. Мимо нечетким пятном проскользнула Пэнси. Драко успел услышать с ее стороны тяжелый вздох, но бороться с целым набором пороков она перестала. Бывшего возлюбленного не исправить, не достучаться до голоса разума. Не настолько сильно девушка дорожила отношениями с этим эгоистом, чтобы тратить нервы на бесполезные попытки хоть что-то изменить в нем.

Драко вспомнил, что сегодня очередь Пэнси дежурить, поэтому она так торопилась.

После отбоя коридоры пусты, редко попадаются нарушители. Обычно это влюбленные пары блуждают по замку в поисках укромных мест. Не единожды Драко заставал их на «месте преступления» и непременно сдавал деканам.

Где-то месяц назад он наткнулся на Гермиону, она тоже была на дежурстве, неудачно встретились на одном этаже. И вот мнения насчет того, как следовало поступить с нарушителями, у них разделилось. Малфой не поверил своим ушам — гриффиндорка предложила отпустить студентов и не наказывать их снятием баллов или отработкой после уроков.

«Крыша совсем поехала от книг?»

«Когда узнаешь, что такое чувства, всё сразу поймешь.»

Она развернулась и просто ушла, оставив Драко самостоятельно принять решение, как поступить с нарушителями. В итоге он сделал так, как счел нужным — отвел к мадам Спраут, чтобы она выбрала им меру наказания.

«Какой идиот влюбился в это чучело?» — подумал тогда слизеринец.

Разумеется, чучелом он ее никогда не считал, а вполне симпатичной девушкой, как остальных студенток школы. Ну, быть может, не совсем. Из толпы девушку выделяли копна каштановых волос и большие карие глаза. Но поводов оскорблять Гермиону у него было предостаточно.

Прогулка по замку привела его на третий этаж. Мутный взгляд зацепился за миниатюрную фигуру девушки в мантии Гриффиндора. Отчего-то захотелось ему последовать за незнакомкой. Вдруг очередная нарушительница? Он любит плохих девочек, предпочтет их скучным заучкам.

— Стоять! — прикрикнул Драко нетвердым голосом и оперся рукой о стену.

Всё-таки не надо было пить на пустой желудок.

— Ты идиот? Я на дежурстве.

Блондин сфокусировал взгляд и с сожалением узнал в загадочной незнакомке Гермиону.

— Проклятье.

— Что с тобой? — ее резкий тон смягчился. Стоило девушке чуть приблизиться и она сразу узнала причину отвратительного состояния слизеринца. — Рехнулся? Ты пьешь в стенах замка!

— Разве ты не обязана помогать страдающим? — тонкие губы Драко растянулись в ухмылке. Он прислонился спиной к стене и сверху-вниз посмотрел на шатенку. Раньше он не замечал, насколько она низкая. — Не видишь, Грейнджер, как мне плохо?

— В этом твоя вина.

— Дура.

— На большее ты не способен, — вздохнула Гермиона. — Пошли, приведем тебя в божеский вид.

— Я вообще-то пошутил.

— А я — нет.

Они добрались до ванной старост. К тому времени, как они дошли, Драко успел чуть протрезветь. Сложившаяся ситуация его порядком забавляла. Сама святая Гермиона Грейнджер не побрезговала помочь слизеринскому засранцу. Только она пришла бы ему на помощь. Она поможет всем, независимо от статуса и происхождения.

Драко поймал себя на мысли, что Грейнджер — единственный в школе человек, которому не плевать на него. Иронично, ведь он сам ненавидит ее.

Общими усилиями удалось снять мантию и вязаную жилетку с эмблемой змеиного факультета. Гермиона долго смотрела на жилетку, затем словно пробудилась от гипноза. Она встряхнула пышными, вьющимися волосами, после аккуратно сложила одежду на тумбочке.

— Если серьезно, Грейнджер, почему?

— Карма, я полагаю.

— В смысле? — спросил он, наклонившись над раковиной. Девушка включила оба крана, пока вода не стала прохладной. Ополоснув лицо, Драко запустил пальцы в светлые волосы и зачесал их назад, чтобы не лезли в глаза.

— Забей.

— Умеешь ты интриговать.

Он посмотрел на отражение в зеркале. «Бывало и хуже», — отметил он про себя.

От пристального взгляда Гермионы слизеринца мгновенно одолело необъяснимое волнение. Не выдержав он расстегнул две верхние пуговицы на белоснежной рубашке. Ровно до этой минуты девушка умела раздражать и вызывать желание запустить чем-нибудь в голову, только бы перестала на уроках читать заученный текст из учебников. Она походила на привидение — ходила, ела, училась, но не жила.

Но сейчас она сама на себя не была похожа.

Их взгляды пересеклись.

Щеки девушки покрылись румянцем и она поторопилась ретироваться, молча, не дожидаясь благодарности. Гордость помешает Малфою признать, что ему помогла грязнокровка.

— Стоять! — повторил он.

— Я не подчиняюсь твоим приказам, Малфой.

— У меня нет дара читать чужие мысли, но внутренний голос подсказывает мне, что ты лжешь, — блондин медленно приблизился к застывшей Гермионе.

От его голоса по спине девушки пробежал табун мурашек. Никто прежде не обращался к ней столь повелительным тоном. Она привыкла ставить себя выше друзей, среди них именно она была лидером. Гарри и Рон, если уж совсем честно, не отличались большим умом. Они профессиональные игроки в квиддич, но мозгом не любят пользоваться. А Рон так вовсе бесчувственный чурбан, не догадался, что Гермиона была влюблена в него долгие годы, пока не стало поздно. Шанс был упущен.

— Тебе не понять.

— Ты это говорила в иной ситуации. Чего же мне не понять, Грейнджер?

Он резко схватил ее за плечи и толкнул к стене.

На этот раз ей не сбежать от ответа.

— Говори.

Гермиона поджала губы, уткнувшись лбом о холодную, мраморную плитку. От жара внутри это не спасло.

Много лет она хранила страшную тайну, в которой даже себе было стыдно признаться, не то что друзьям или родителям. Ее по жизни тянуло не к тем: сначала к Рону, но взаимности добиться от него не смогла, потом угораздило влюбиться в Малфоя. Чем дальше, тем хуже, и она со страхом ожидала, на кого после слизеринца укажет сердце.

Судьба подсовывала отношения, заведомо не сулящих счастья.

Это не любовь, обычное влечение, желание получить внимание со стороны парня, быть в его теплых руках, таять от поцелуев. Любая девушка мечтает быть любимой и Гермиона не исключение.

Виктор был ее первым. На четвертом курсе, после Святочного бала, девушку расстроили друзья, особенно Рон, что не удивительно, поэтому она начала искать утешение и нашла его в лице студента Дурмстранга. Он был на четыре года старше Гермионы. В его объятиях девушка чувствовала себя маленькой, беззащитной девочкой. Ей с самого детства приходилось быть сильной, полагаться только на свои силы. Но всему есть предел.

— Это ты.

— Что я? Конкретнее.

— Господи, Малфой. Все парни такие недалекие? Скажи, что у тебя ничего не зашевелится в штанах при виде меня, и мы разойдемся разными путями, — прошептала она с закрытыми глазами. Неожиданно на талию по-хозяйски легла одна рука, а вторая убрала волосы с лица, открыв доступ к шее.

— Не уверен, моими действиями управляет алкоголь или это я сам…

Рука, что обнимала талию, скользнула ниже. Длинные пальцы забрались под юбку и погладили нежную, разгоряченную кожу. Стараясь не застонать, Гермиона до боли закусила губу. Стало нестерпимо жарко. Девушке казалось, сердце стучало так громко, что Малфой мог услышать. Все мысли, все проблемы и заботы разом покинули ее голову. Впервые за долгое время она могла ни о чем не думать, только наслаждаться моментом.

Над ухом раздалось порывистое дыхание.

Это было похоже на наваждение, сладкий сон. Драко без угрызения совести намерен воспользоваться девушкой, когда она так горела желанием. Желанием быть с ним.

Почему бы не помочь друг другу?

Он навалился на нее всем телом, вдавив в стену.

— Ты точно этого хочешь, Грейнджер?

— Я не передумаю.

— За маской приличной девочки скрывалась страстная львица, — проговорил Драко, в перерывах между влажными поцелуями, оставленными, как метки, на тонкой шее девушки.

То, что происходит в ванной старост, остается в ванной старост.

========== Часть 2 ==========

Они на дух друг друга не переносили, поэтому им так легко было делиться секретами, не переживая задеть чувства или потерять любимых. Их отношения держались на полном доверии и понимании. Это стало отправной точкой. В планы Драко не входило сближение с грязнокровкой, завоевание ее доверия. Никто не отдал приказа проводить уйму времени с девушкой, спать с ней, говорить по душам, но с каждой встречей он сильнее рвался увидеться с Гермионой, забивал на дежурства и уроки.

Только наедине с врагом он мог не притворяться.

Они врали всем подряд, обманывали, находя возможность встретиться. На пятый день, лежа на импровизированной кровати в ванной старост, Драко рассказал о посвящении в ряды Пожирателей смерти. Он ожидал целый спектр эмоций от члена Ордена Феникса, но Гермиона и бровью не повела. Она давно подозревала, что иная судьба сына правой руки Темного Лорда не ждала. Малфою не предоставили права выбора. Его жизнь ему не принадлежала с самого рождения. О том, что он грезил о метке на предплечье и жаждал власти, Драко тактично умолчал. Вероятно, захотел вызвать сочувствие девушки.

Ответом на трагическое признание послужил поцелуй в плечо. Драко мысленно возликовал. Любой девчонке можно легко запудрить мозги, особенно, если она влюблена.

Все козыри выложили на стол и, признав обоюдное поражение, они закончили эту бесполезную, изматывающую игру. Ненависть лишала их жизненной силы. Гермионе попросту надоело слепо следовать убеждениям других. Ей хотелось отвечать за свои поступки и ошибки, не за чужие.

На втором курсе обучения Драко на глазах всей школы назвал девушку грязнокровкой, но в его голосе звучали слова отца. Волан-де-Морт постарался сделать так, чтобы война между чистокровными и магглорожденными не прекращалась. Марионетки действовали по его плану.

— Всё изменится?

Передав очищенный мандарин, Драко задумался над вопросом девушки. Однозначно, изменится, но не для них. Ни война, ни Волан-де-Морт, ни отец не помешают ему зажимать гриффиндорку в темных коридорах, ласкать ее шелковистую кожу и наслаждаться громкими, беззастенчивыми стонами.

Ничто, кроме смерти, не остановит его.

Чем дольше эти встречи продолжаются, тем больше он рискует получить зеленый луч в сердце от смертоносного заклинания…

— Оно того стоит?

— Видимо, да, Грейнджер. Рядом с тобой я чувствую.

— Что именно?

— Не знаю. Любишь ты испортить момент, — хмыкнул блондин, покидая мягкую постель. Гермиона отправила в рот последнюю дольку мандарина и, прикрывшись простыней, тоже встала. — Перед кем снова изображаешь недотрогу? — наигранно удивился он.

— Пошел ты, Малфой, — улыбнулась она, попадая в его объятия.

Без волшебной палочки Гермиона слаба, естественно ей не удалось удержать простынь. Рывком Драко избавился от того, что ему мешало любоваться стройным, обнаженным телом.

— Мне придется найти способ заставить тебя молчать.

Девушка отчаянно покраснела, до кончиков ушей. Ее волнение не ускользнуло от внимания блондина. Люди думают в меру своей испорченности, но зная Малфоя, она не ошиблась в способе.

Пальцы, увенчанные перстнями, один из которых фамильный, пробежались по внешней стороне бедра.

Ее чувства вызвали у него зависимость.

***

— С дороги, грязнокровка!

Пэнси, изобразив на лице крайнюю степень отвращения, со всей дури толкнула девушку, очистив путь себе и телохранителям Малфоя. Самого прозванного принца Слизерина студенты весь день не видели. Не многие были в курсе причины, по которой ему пришлось покинуть школу. Гермиона попала в их число.

— Строит козни, как пить дать.

— Рон, я не думаю…

— Ты защищаешь его?! — ахнул Рон и в ужасе уставился на Гермиону.

— Посмотрим, каким он вернется, — сказал Гарри, машинально дотрагиваясь до шрама, когда мысли так или иначе были связаны с Волан-де-Мортом. — Подгадаем удачный момент, чтобы посмотреть на руку. Клянусь бородой Мерлина, хорьку поставят метку.

— Малфой станет Пожирателем? Смешно.

Гермиона перестала участвовать в споре друзей. Отчего-то совсем не хотелось избавить их от догадок.

Впервые в жизни ей стало жалко Паркинсон, ведь она прекрасно понимала ее чувства.

***

Справиться с его отсутствием помогали книги. Они всегда спасали Гермиону от реальности, от проблем и всего, от чего она хотела бы убежать. О торжественном возвращении Малфоя трезвонили на каждом шагу. Девушка не успела встать с кровати, как уже услышала возбужденное перешептывание соседок. В коридоре все разговоры студентов сводились к обсуждению, где пропадал слизеринец.

А Гермиона просто стремилась скорее убедиться, что с ним всё в порядке.

Они столкнулись в Большом зале.

При таком огромном количестве свидетелей девушка не рискнула выдать эмоции. На публике Драко стойко держался, пересказывая одну и ту же заученную вымышленную историю. Студенты и учителя ему поверили. Только Гермиона заметила, как Дамблдор переглянулся со Снейпом.

Назревала опасность — Волан-де-Морт, прямо под носом волшебников, готовился нанести сокрушающий удар.

И Драко с Гермионой окажутся по разные стороны баррикад.

Их чувствам на войне не место…

В ванной старост гриффиндорка прождала его полчаса. Она уже было и не надеялась на встречу после долгой разлуки, как дверь со скрипом отворилась.

— Грейнджер.

— Привет, Малфой.

От официальности обоих скривило.

Он постоянно морщился и норовил почесать предплечье, где огнем горела черная метка Пожирателя Смерти. Заранее приготовленная мазь от боли лежала у девушки в сумке. Всё предусмотрела перед встречей с ним.

Увидев на бледном лице вымученную улыбку, Гермиона выдохнула, словно до встречи с блондином что-то мешало ей дышать полной грудью. Сердце затрепетало, когда он сделал шаг в ее направлении.

— Небось волновалась за меня.

— Перестань ухмыляться, черт тебя побери, и обними меня!

— С превеликим удовольствием, красавица.