Начал читать первую книгу и увидел, что данный автор натурально гадит на чужой труд по данной теме Стикс. Если нормальные авторы уважают работу и правила создателей Стикса, то данный автор нет. Если стикс дарит один случайный навык, а следующие только раскачкой жемчугом, то данный урод вставил в наглую вписал правила игр РПГ с прокачкой любых навыков от любых действий и убийств. Качает все сразу.Не люблю паразитов гадящих на чужой
подробнее ...
труд и не умеющих придумать своё. Вообще пишет от 3 лица и художественного слога в нем не пахнет. Боевые сцены описывает в стиле ой мамочки, сейчас усрусь и помру от ужаса, но при этом всё видит, всё понимает но ручки с ножками не двигаются. Тоесть всё вспомнить и расписать у ГГ время есть, а навести арболет и нажать на спуск вот никак. Ах я дома типа утюг не выключил. И это в острые моменты книги. Только за это подобным авторам надо руки отрывать. То есть писать нормально и увлекательно не может, а вот влесть в чужой труд и мир авторов со своей редакцией запросто. Топай лесом Д`Картон!
Книга из серии тупой и ещё тупей. Автор гениален в своей тупости. ГГ у него вместо узнавания прошлого тела, хотя бы что он делает на корабле и его задачи, интересуется биологией места экспедиции. Магию он изучает самым глупым образом. Методам втыка, причем резко прогрессирует без обучения от колебаний воздуха до левитации шлюпки с пассажирами. Выпавшую из рук японца катану он подхватил телекинезом, не снимая с трупа ножен, но они
подробнее ...
благополучно появились потом. Заряжает барабан револьвера капсюлями порохом и приклеивает пули. Причём как вы понимаете заряжает их по порядку, а потом дважды нам пишет на полном серьёзе, что не знает как дозарядить барабан, как будто этого не делал при зарядке. Офицеры у него стреляют по дальним целям из револьверов, спрашивается вообще откуда офицеры на гражданском пароходе? Куда делся боевой корабль сопровождения я так и не понял. Со шлюпкой вообще полная комедия. Вы где видели, что бы шлюпки в походном положении висели на талях за бортом. Они вообще стоят на козлах. У ГГ в руках катана, а он начинает отстреливать "верёвку" - дебилизм в острой форме. Там вообще то подъём и опускание шлюпки производится через блоки, что бы два матроса смогли спокойно поднять и опустить полную шлюпку хоть с палубы, хоть со шлюпки, можно пользоваться и ручной лебёдкой с палубы. Шлюпки стандартно крепятся двумя концами за нос и за корму иначе при спускании шлюпку развернёт волной и потопит о корпус судна. Носовой конец крепя первым и отпускают последним. Из двух барабанов по делу ГГ стрелял только один раз и это при наличии угрозы боевых действий. Капсули на дороге не валяются и не в каждой лавке купишь. Кто будучи голодным и с плохим финансовом положении будет питаться эклерами? Только дебил или детё, но вряд ли взрослый мужчина. Автору книги наверное лет 12, не более.
Как концепция - отлично. Но с технической точки зрения использования мощностей - не продумано. Примитивная реклама не самое эфективное использование таких мощностей.
1. Блаженный апостол Павел в послании к Коринфянам жителям, соседственным со страною Греции, которую называют Лакониею, так возвещает: "возлюбленные, премудрость мира сего есть глупость в очах Божиих" (1Кор.3:19), и это сказал он не мимо истины. Ибо, мне кажется, премудрость эта получила начало от падения ангелов, и от сего-то философы, излагая свои учения, не согласны между собою ни в словах, ни в мыслях. Так одни из них душу человеческую признают за огонь, как Демокрит; другие — за воздух, как стоики; иные за ум, иные за движение, как Гераклит; другие — за испарение; другие за силу, истекающую из звезд; другие за число одаренное силою движения, как Пифагор; иные за воду рождающую, как Гиппон; иные за стихию из стихий; иные за гармонию, как Динарх; иные за кровь, как Критий; иные за дух; иные за единицу, как Пифагор: древние также думают различно. Сколько мнений об этом предмете! Сколько рассуждений философов и софистов, которые больше между собою спорят, чем находят истину!
2. Но пусть были бы они не согласны между собою относительно души, — по крайней мере, согласно учили о прочих предметах? Между тем, один признает удовольствие благом души, другой — злом, иной чем-то средним между благом и злом. Далее, одни говорят, что природа души безсмертна, другие, что она смертна, третьи, что она существует на короткое время; одни низводят ее в состояние животных, другие — разлагают в атомы; одни утверждают, что она переходит в тела трижды, другие назначают ей такое странствование в продолжение трех тысяч лет: те, которые сами не живут и ста лет, обещают душе три тысячи лет существования! Как назвать эти мнения? Не химерою ли, как мне кажется, или глупостью, или безумием, или нелепостью, или всем этим вместе? Если они нашли какую-нибудь истину, то пусть бы они одинаково мыслили, или говорили согласно друг с другом: тогда и я охотно соглашусь с ними. Но когда они разрывают, так сказать, душу, превращают ее — один в такое естество, другой в другое, и подвергают различным преобразованиям вещественным: признаюсь, такие превращения порождают во мне отвращение. То я безсмертен, и радуюсь; то я смертен, и плачу; то разлагают меня на атомы: я становлюсь водою, становлюсь воздухом, становлюсь огнем; то я не воздух и не огонь, но меня делают зверем, или превращают в рыбу, и я делаюсь братом дельфинов. Смотря на себя, я прихожу в ужас от своего тела, не знаю как назвать его, человеком ли, или собакой, или волком, или быком, или птицей, или змеем, или драконом, или химерою. То любители мудрости превращают меня во всякого рода животных, в земных, водяных, летающих, многовидных, диких или домашних, немых или издающих звуки, безсловесных или разумных. Я плаваю, летаю, парю в воздух, пресмыкаюсь, бегаю, сижу. Является, наконец, Эмпедокл, и делает из меня растение.
3. Если философы разноречат таким образом в учении о душе человека, тем более они не могли сказать истину о богах или о мире. Они так храбры, чтобы не сказать — тупы: не в состоянии будучи постигнуть собственной души, исследуют природу самих богов, и, не зная собственного тела, истощаются в усилиях познать естество мира. Относительно начал природы они чрезвычайно разногласят друг с другом. Если бы я встретился с Анаксагором, он стал бы учить меня вот чему: начало всех вещей есть ум, он виновник и владыка всего; он безпорядочное приводит в порядок, неподвижному дает движение, смешанное разделяет, нестройное устрояет. Такое учение Анаксагора нравится мне, и я вполне соглашаюсь с его мыслями. Но против него восстают Меллис и Парменид. Последний в поэтических стихах возвещает, что сущее есть единое, вечное, безпредельное, недвижимое и совершенно равное себе. Я опять, не знаю почему, соглашаюсь с этим учением, и Парменид вытесняет из души моей Анаксагора. Когда же я воображаю, что утвердился в своих мыслях, выступает в свою очередь Анаксимен с другою речью: я тебе говорю, кричит он, что все есть воздух; если его сгустить и сжать, то образуется вода, а если разрядить и расширить, то — эфир и огонь; по возвращении в свое естественное состояние он становится чистым воздухом; а если будет сгущаться, то изменяется. Я опять перехожу на сторону этого мнения, и люблю уже Анаксимена.
4. Но восстает против этого Эмпедокл с грозным видом и из глубины Этны громко вопиет: начало всего - ненависть и любовь; последняя соединяет, а первая разделяет, и от борьбы их происходит все. По моему мнению, они сходны между собою и несходны, безпредельны и имеют предел, вечны и временны. Прекрасно, Эмпедокл: я иду за тобою до самого жерла Этны. Но на другой стороне стоит Протагор и удерживает меня, говоря: предел и мера вещей есть человек; что подлежит чувствам, то действительно существует, а что не подлежит им, того нет на самом деле. Прельщенный такою речью Протагора, я в восхищении от того, что он все, по крайней мере, наибольшую часть представляет человеку. Но с другой стороны Фалес предлагает мне истину, толкуя:
Последние комментарии
2 дней 4 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 10 часов назад
2 дней 11 часов назад
2 дней 12 часов назад
2 дней 13 часов назад