КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706129 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272720
Пользователей - 124656

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Самый первый маг (СИ) [Елена Викторовна Силкина] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Глава 1. Взгляд сквозь время

1.

Музыкальной группе Урмина были рады везде, но особенно восторженно её принимали на человеческих планетах. Ну, ещё бы — котики прилетели!

Главный шоумен ансамбля рылся в общегалактической сети, выискивал фестивали, и затем группа мауров со всей концертной техникой отправлялась туда. Где-то давали полное представление — песни, танцы, акробатика, со световыми и прочими спецэффектами, где-то обходились сокращённой программой, а некоторые фесты посещали не столько ради того, чтобы выступить, сколько ради отдыха и общения.

Очередная людская планета порадовала горячим приёмом, толпами поклонников и плотным графиком выступлений.

В северных широтах одного из полушарий как раз наступило лето. Когда случались редкие минуты отдыха, хотелось погреться на солнышке, послушать пение птиц, а кое-кто даже мечтал искупаться. Но Урмин запер всю группу в гостинице и выпускал только на сцену.

Руори это было на руку. Все коллеги (гр-р-р) рядом, все (фш-ш-ш) на глазах, можно наблюдать и расследовать. Какая скотина — иначе и не назовёшь — подсуропила ему нечто, изрядно пригасившее тонкие способности?

Расследование и наблюдение никаких результатов не принесли. Может, потому, что самодеятельный и самонадеянный дознаватель был слишком молод и не имел опыта.

2.

Он сидел у окна и смотрел на улицу. Не то чтобы ему хотелось туда побежать, разглядывать город и его жителей. Смотрел просто от нечего делать. Одолевали тоска и ярость. Кто? И за что? Можно ли назвать настоящим мауром того, кто сотворил этакое? Соплеменнику, собрату! Главное, никак не выходит вычислить подлеца.

И Урмин помогать не хочет, считает произошедшее неважным.

Но хуже всего то, что теперь не получается устроить ночью очередной сеанс и посмотреть на девушку, которую Руори уже считал своей.

Распахнулась дверь номера.

— Сидишь, время почём зря тратишь? Я же велел тебе спать, пока ты не занят на сцене! Дневной сон — лучшее лекарство от многих неприятностей.

Руори оглянулся.

В дверях безмятежно возвышался Урмин. И как это он везде успевает?

— Впрочем, сейчас это даже кстати, будить тебя не пришлось. Собирайся, я раздобыл приглашение на местный особый фест. Едем вчетвером, я, ты, Аурмей. И Орокхет для нашей охраны. Остальные наши пока что будут выступать без нас. На этом фесте соберутся узким кругом человеческие колдуны, шаманы, гадатели и прочие энергеты. Мне на такое сообщество посмотреть интересно, а ты отдохнёшь. А то что-то в последнее время не на кота, а на рыбу снулую стал похож. Там лес, ручей, чистый воздух, к тому же место силы. Подзарядишься и, глядишь, всё пройдёт.

Руори пожал плечами, встал с кресла, кинул в небольшой рюкзак смену белья, шагнул к двери.

Фест так фест. И в самом деле, интересно.

3.

За город ехали местным транспортом — на поезде и наёмном автомобиле.

Затем шли пешком через лес. Ну, что сказать, лес как лес. Не самый старый и мощный. Хвойные и лиственные деревья вперемежку, негустой подлесок.

Пока добирались до места, стемнело. Пятно от фонаря качалось под ногами — Руори теперь и в темноте видел хуже, чем раньше, спасибо неизвестному «доброжелателю». За спиной недовольно фыркал Орокхет, он тащил, кроме запаса продуктов, все три палатки, тоже местные, увесистые. Урмин и Аурмей убежали далеко вперёд и о чём-то весело разговаривали. Девушка звонко смеялась на весь лес, нарушая торжественную тишину.

Наконец, подошли к лагерю.

В темноте среди деревьев там и сям виднелись палатки, поодаль горел костёр, возле него кто-то сидел. Перед походной кухней был натянут шнур, на нём висели листочки с расписанием. Руори посветил фонарём, оглянулся на Урмина.

— Чем здесь вообще занимаются?

— Обмениваются опытом, проводят практики для желающих обучаться, медитируют, просто общаются и отдыхают.

В расписании чего только не было.

Резьба по дереву для изготовления артефактов, плетение и вышивка магических символов, игра на музыкальных инструментах, дыхательная гимнастика, энергетическое пение и танцы, и так далее, и так далее. Руори облюбовал для себя на завтра мастер-класс по складыванию походной печи из глины и танцевальную медитацию на воспоминание о прошлых жизнях «в нечеловеческом теле». Юный маур весело усмехнулся последнему словосочетанию.

Пока он медитировал над перечнем практик, остальные уже поставили все три палатки, разложили вещи. Аурмей ушла к костру знакомиться с местными обитателями, Орокхет бродил по лагерю в темноте, Урмин тоже куда-то испарился, хоть что, успел с женщиной познакомиться.

И что теперь делать? Трое главных подозреваемых тут, но разбежались в разные стороны. Как за ними всеми наблюдать одновременно? Хоть клонируйся, в самом-то деле.

С досады Руори улёгся спать.

4.

Ох, как не хотелось рано просыпаться, а пришлось. И будильник на инфоре поставить пришлось — танцевальная медитация начиналась аж в десять утра по местному времени.

Руори пришёл на занятие раньше всех. Возле костра на поляне была только руководительница практики, молодая женщина в спортивной одежде, по имени Кесинья Салма. Следом подошла ещё одна женщина, пожилая и неловкая в движениях.

Руководительница включила музыку, начала разминку до основного занятия, просто так, чтобы не сидеть на месте, не скучать. Она именно так и сказала.

Руори любил танцевать, очень любил. Он обрадовался и стал импровизировать. Прыгал, притопывал, размахивал руками, гнулся во все стороны, весело взмахивал отрастающей двухцветной гривой. Только что не кувыркался, чтобы заодно акробатику порепетировать — для этого небольшая поляна была слишком тесной.

И вдруг рухнул, пребольно подвернув ступню. Очень странно, не споткнувшись, буквально на ровном месте, во время отлично заученного движения. Сразу понял, что это не случайно, хоть и не уловил энергетского вмешательства. Да чем ему сейчас улавливать? Тонкие чувства заперты.

Кесинья подбежала.

— Всё в порядке?

Что за глупый вопрос? А сама не видит, что ли?

— Нет, не всё, — резко ответил Руори, сидя на хвое. Не всё, но это не смертельно, только досадно.

От боли он даже не сразу смог подняться, а когда всё-таки встал на ноги, то, хромая, отошёл в сторону.

Кто это сделал, кто его уронил? Женщина-практикантка? Некрасивая, неловкая, пожилая. Позавидовала? Ну и зря. Она ещё не в том возрасте, даже по человеческим меркам, чтобы не суметь наверстать, натренировать нужные движения, как ей хочется.

Подошли другие люди. Сколько из них видели его позор? Да плевать, это мелочь, о которой назавтра все забудут.

Кесинья, между тем, начала занятие.

Вначале под её руководством «подышали» нижними чакрами, пропели их слогами, которые назывались мантрами. Потом стали танцевать. Руори не мог теперь это делать в полную силу, но упрямо не уходил с практики, слушал инструкции, притопывал, пел вместе со всеми.

А, может быть, именно Кесинья так с ним поступила? Чтобы не затмевал её на занятии. Могла бы просто сказать…

После этого всем было предложено… порычать и повыть на весь лес, представляя себя отдалённым, диким, животным предком. И присмотреться к возникающим в сознании картинкам. Это же интересно — какой у кого зверь проявится!

Руори было интересно.

Он прикрыл глаза и погрузился в медитацию.

5.

Перед внутренним взором развернулся цветной фильм.

Древние коты бегали на четырёх ногах. Отчасти уже разговаривали вслух, потому что не всё и не всегда можно выразить мысленно. Объединялись не только в прайды, но и в стаи, несмотря на свой индивидуализм, потому что окружающий мир был полон гораздо более крупных хищников.

Взаимоотношения были далеки от современной этики. Слабого запросто могли добить, если не было семьи, защищавшей его.

Жили в скалах. Система карстовых пещер, похожая на нынешний город с этажами и воздушными переходами, давала приют сразу нескольким дружественным стаям. Здесь было удобно отбиваться от врагов, растить детей, недолгое время хранить скудные припасы…

Большой полосатый кот, молодой, сильный и ловкий, любил охотиться один, а не с группой. Он привык, что ему везёт, всё удаётся, что он всех побеждает даже в одиночку.

И однажды самоуверенность чуть не погубила его.

С утра он отправился на охоту, подстерёг из засады небольшую антилопу, пообедал и теперь просто бежал через степь, наслаждался жизнью. Яркое солнце грело спину, свежий ветер летел навстречу, пьяняще пах цветами и травами, шумел кронами на опушке ближнего леса, посвистывал в скалах.

Кот засмотрелся на мир, зазевался. Задняя левая лапа угодила в щель скальной плиты, раздался хруст. К счастью, это был не перелом, всего лишь сильное растяжение. Тем не менее, наступать на лапу уверенно кот больше не мог. Он повернул к дому.

От более крупных хищников среди скал спастись было бы несложно. Вот только, к сожалению, его углядела вражеская стая. Они погнались за ним, чтобы добить.

Он бежал медленней обычного, сильно хромал, стиснул зубы, на адреналине почти не ощущал боли и спиной чувствовал, как его нагоняют.

Вскоре понял, что не уйдёт. Придётся драться, и, похоже, этот бой станет для него последним. Рано, слишком рано. Пещеру не выбрал, женщину не отвоевал, котят не завёл. Но делать нечего.

Он высмотрел высокий уступ, собрался с силами, запрыгнул. Тут его и окружили.

Поднял руку — поправить длинные волосы, убрать за ухо, чтобы ветер не метнул их в глаза в неподходящий момент. Рука? Длинные волосы? Это к видению из прошлого примешались современные детали. У древнего кота его жёсткая грива в глаза не лезла. Да и рук не было, только лапы, хоть и с длинными пальцами.

Большие звери неторопливо подступали, могучие мышцы перекатывались под блестящей на солнце шкурой, в горле клокотало глухое рычание. Чужие коты готовились наброситься все разом и растерзать. Он предупреждающе рявкнул.

Это их не испугало. Их много, а он один. Они насторожились, но по-прежнему придвигались всё ближе.

И тогда он запел. Он любил петь и в хорошие времена, а сейчас захотел сделать это в последний раз.

Рычание, вой, стон — всё смешалось в этой песне. Клич, вопль о помощи, вдруг свои всё-таки услышат. Отчаянная жажда жизни, безумный приказ, властное требование.

Неожиданно стая попятилась. Звери опустили головы, поджали хвосты и нехотя, словно не по своей воле, убрались прочь.

Большой полосатый кот долго ждал на уступе, затем решился спрыгнуть. Он благополучно добрался домой и несколько дней отдыхал в семейной пещере, оберегая заднюю лапу. Братья и сестра, которые ещё не нашли себе пару и не ушли жить отдельно, приносили ему еду.

Он запомнил этот случай на охоте, размышлял над ним, прикидывал, как станет использовать недавно открытые возможности голоса…

Руори распахнул глаза, глубоко вздохнул. Он понял, что увидел своего далёкого предка, одного из первых магов-миарнов.

Юный маур ушёл с практики раньше всех, в глубокой задумчивости.

По пути от поляны к лагерю он наткнулся на музыкальный джем и стал плясать, невзирая на боль в ступне. От злости на себя за беспечность, от злости на тех, кто захотел ему помешать, и просто из упрямства. Потому что очень любил плясать.

Прыгать в полную силу, разумеется, не мог, но энергично топать — да-да, и больной ногой тоже, — размахивать руками, трясти волосами вполне получалось.

Тут его высмотрел Урмин, заснял видео.

Руори понял житейский урок, но не полностью. Неуместное хвастовство, конечно, до добра не доводит. Но ведь он просто радовался жизни. Кому из тех двух человеческих женщин его радость помешала? И что им предъявишь, какое обвинение? Доказательств нет. Уронили тебя наземь энергетским способом? Другие узнают и только посмеются, скажут, сам дурак, раз защищаться не умеешь.

Нога заживала долго. Урмин не злился, благо выйти на сцену и петь его артисту ничто не мешало.

А одна из гадалок в лагере сказала, что свои способности юный маур подсознательно запер сам. Чтобы не навредить.

Потому что ожидать судьбы предстояло ещё очень долго.

Глава 2. Охота брата

1.

Когда вернулись в гостиницу с необычного феста, Руори заперся в номере, улёгся на кровать, чтобы отдохнуть, подумать. И заснул. Да так крепко, что его не могли добудиться несколько суток. Встревоженный Урмин вышиб дверь, убедился, что подопечный жив-здоров, только сознанием глубоко погружён в прошлое. И умудрённый опытом руководитель музыкальной группы приказал не будить артиста. Концерты подождут. Магическое видение прерывать нельзя, это может повредить энергету, тем более не очень-то опытному.

Руори спал и в этом своём сне снова был большим древним котом, живущим в скалах. Но в то же время юный маур оставался немного и самим собой, космическим путешественником с планеты Кахур. А потому он в восторге любовался полудикими предками, могучими, красивыми, отважными. И мощной, первозданной природой, недоброй, опасной, завораживающе прекрасной.

Огромные горы вздымали острые вершины к высокому, бездонному небу. Бескрайние степи дышали зноем, запахом цветущих трав, свежим ветром. В лесах неохватные деревья смыкали под облаками раскидистые кроны, дарили знобкую, бодрящую прохладу, роняли на мягкую землю сочные, сладкие плоды, прятали в густой тени чистые, ледяные ручьи и давали убежище травоядным животным, которые все разом у древнего кошачьего племени назывались просто — «те, кого едят».

В далёкие времена уже были и «те, кого кормят» — домашние питомцы, ручные зверьки, живые припасы на чёрный день.

Кроме больших котов, леса, степи, горы населяли «те, кто ест нас». Огромные, чешуйчато-бронированные, вооружённые шипами, когтями, клыками и бивнями. С этими хищниками в одиночку не могли справиться даже самые сильные и умелые воины племени.

Юный маур спал, и отчего-то ему было уютно в том стародавнем мире, полном опасностей.

Он словно бы отдыхал душой. На плечи не давил изрядный груз нерешённых проблем, повседневные заботы были просты, а мир ярок, словно в детстве.

Руори спал…

2.

Большой полосатый кот по имени Амр лежал в полутёмной пещере, смотрел на вход, насторожённо поводил ушами, носом, вибриссами.

Он был один и потому не мог спать. Вдруг как раз сейчас придут проверить, насколько он остался боеспособным, полезным для стаи? Ведь недавно он серьёзно повредил ногу.

Амра по очереди охраняли два брата, сестра и друг Хуш, верный, но глупый. Сегодня Хуш решил, что все остальные ушли на охоту, поэтому оставить Амра одного будет безопасно. И убежал, чтобы раздобыть еды, лечебной травы и что-нибудь вкусненькое, тем самым утешить, порадовать.

У входа в пещеру раздался шорох, еле слышное, быстрое дыхание, почти беззвучные шаги. Амр напрягся всем телом. Больная лапа не позволит убежать, но вот прыгнуть и драться… Его не застанут врасплох, не одолеют, он ещё поживёт.

Кто же это? Не понять, не определить, они хорошо прикрылись от его чувствования. Они? Амр облегчённо вздохнул, прищурился и тихо зафыркал, он так смеялся. Хуш умеет прикрывать свои невидимые проявления лучше всех. Обычно он сияет и греет на большом расстоянии, словно второе, маленькое солнце. Но когда прячется, то его невозможно ощутить в паре шагов.

Так и оказалось. В проёме входа сначала появился тощий зад, затем выдвинулись длинные ноги. Друг пятился и что-то осторожно тащил в пещеру. Что-то оказалось большой веткой, усеянной сочными плодами, которыми очень любил полакомиться Амр. Хуш отодрал её от дерева в дальней роще. Пока бегом нёс домой, самые спелые плоды осыпались, остались одни недозрелые, они держались крепче.

Амр сморщил верхнюю губу, но ничего не сказал. Друг же старался.

Больной перекатился с подстилки на пол, придвинул к себе шелестящую добычу, неохотно покусал слишком кислые кругляши, слизнул и схрумкал несколько жуков, найденных среди листьев. После чего покосился на светлеющий проём входа куда веселее. Коты едят не только мясо и рыбу, ещё они любят разные плоды. Не все коты и не все плоды, тут уж зависит от личного вкуса.

Довольный Хуш смотрел на друга и откровенно скалился во все зубы, вместо того, чтобы вежливо прищуриваться, не показывая клыков. Он всегда так делал. Поэтому часто его понимали неправильно, приходилось драться. А ещё он плохо рассчитывал прыжки и бег, то и дело поскальзывался. Как вообще дожил до взрослого возраста, непонятно. Везучий, наверное.

Амр оторвался от еды, весело сузил глаза, почти прикрыл их, мурлыкнул:

— Хорошо.

И послал волну тепла.

Скальные коты пока что изобрели немного слов. В основном, они напрямую передавали друг другу ощущения, чувства, мысленные картинки.

Хуш повёл угловатыми плечами и оскалился ещё шире. Ему было приятно, что он сумел приободрить друга.

3.

Амр почувствовал сестру первым, когда она приблизилась к скалам. Ро тяжело дышала и карабкалась к пещерам из последних сил.

Молодая кошка с трудом тащила тушу больше себя размером по крутой горной тропе, раздражалась, пыхтела, но всё равно даже тогда от неё исходило особое, нежное тепло. Ро искала по всему лесу лучшую дичь, охотилась далеко, в одиночку, потому сильно волновалась. Затем долго несла добычу, очень устала. Но представляла себе, как накормит брата, собиралась с силами и упрямо волокла свою ношу дальше.

В детстве Ро была крупнее Амра, коренастая, с крепенькими, широкими, пуховыми лапками. Но выросла, на удивление, в стройную, изящную кошку.

Мать учила котят драться, показывала, как надо поднимать передние лапы и махать ими, бить наотмашь. Подпихивала детей друг к другу, чтобы они повторили её движения. Маленькие Ро и Амр подняли передние лапки, погладили воздух друг перед другом и обнялись.

Разумеется, позже они научились сражаться, но до сих пор ни разу не дрались друг с другом…

Ро застряла в проёме входа, туша бычка зацепилась рогами и копытами. Хуш помог кошке, вдвоём они тяжко шмякнули добычу посреди пола, водрузили на неё передние лапы, с гордостью посмотрели друг на друга и на Амра.

Амр недовольно дёрнул ушами, отвернулся. Ему было стыдно. За него охотятся, ему притаскивают еду, а он только валяется в пещере и ничего не делает. Разве что ползает либо ковыляет до входа и обратно, как совсем мелкий, беспомощный котёнок.

Кошка сразу бросила тушу, подбежала к брату, мурлыкнула, потёрлась щекой, боком. А потом легла всем телом на больную лапу, так что Амр аж крякнул, и мерно заурчала. Лапе стало горячо и больно, но приходилось терпеть, сестра так лечила его.

У кошки сбилось дыхание, она устала, освободила ногу больного. Но тут же принялась утешать, нежно боднула лбом и виском щёку Амра, затем стала умывать брата. Она почувствовала, что он боится, очень сильно боится. Лапа заживала медленно, слишком медленно. Что, если он больше никогда не сможет быстро бегать? Что он тогда будет делать в стае?

Ни одна кошка его не выберет. Хорошим добытчиком он не станет. Нянчить чужих котят ему не доверят, с котятами возятся пожилые кошки, пока молодые ходят на охоту. Братья, сестра и друг скоро заведут свои семьи. И кому он тогда будет нужен?

В конце концов, ласка сестры стала раздражать Амра. Он отмахнулся лапой со спрятанными когтями, отодвинулся, неохотно занялся мясом. Есть не хотелось. Большой кот почему-то волновался, но всё равно отрывал и глотал сочные куски. Надо было не потерять силы.

Он понял, почему беспокоился, когда Ро спросила:

— А где Фах и Вай?

Их надо было отыскать в пространстве. Ро охотилась, тащила, лечила, устала. Хуш вообще плохо такое делал. Амр умел ощущать на расстоянии лучше всех, особенно хорошо чувствовал своих близких, и обычно легко определял, где находятся старшие братья, сестра и друг.

Большой кот поёрзал, пристраивая удобней опухшую лапу, и зажмурился.

— Фах пошёл в горы, — наконец, пробормотал он. — Охота, засада, ручей, вкусный рогатый. Вай… Далеко. Э-э-эмррр, не вижу его. И не слышу.

Он глубоко вздохнул, заставил себя успокоиться, расслабиться — так можно почувствовать лучше.

— Опасность! Он живой, надо бежать, спасать! Быстро, быстро!

Легко сказать, бежать. Да ещё и быстро.

Амр вскочил на ноги, мявкнул от боли, поковылял к выходу. Медленно, слишком медленно! А без него Вая не найдут…

4.

Он карабкался вниз по скальной тропе довольно резво, тут бежать всё равно невозможно.

Лёгкий, длинноногий Хуш давно унёсся вперёд и ждал внизу. Ро лезла рядом, плечо к плечу, готовилась поддержать, в случае чего. Хотя, в этом случае, скорей всего, они оба покатятся кубарем.

Амр, наконец, спустился и убедился, что с его ногой всё ещё хуже, чем он полагал.

М-м-мрак. Теперь даже падальщика не догнать.

Коты чистили пещеры время от времени, сбрасывали остатки еды вниз. Там их подбирали грызуны, птицы и насекомые. Грызуна можно запросто поймать, если вдруг стало лень охотиться. Кот легко может его догнать. Да-да, здоровый кот, а не хромой.

Они втроём побежали вперёд, Амр вёл, сестра и друг трусили по сторонам. Амр на ходу мысленно звал старшего. Если Фах не слишком увлёкся охотой, то услышит, догонит.

Хуш носился зигзагами и разбрасывался во все стороны тревожными всплесками. Чуять, как следует, он не умел, потому частенько беспокоился понапрасну. И сейчас мешал Амру искать.

— Не бойся, они не дерутся. Вай на дереве, лесных пятеро.

Коты, живущие в скалах, так и назывались — скальные. Живущие в лесу — были лесные. Часть леса, обильные охотничьи земли, скальные считали своими. Границы никто никогда не определял, не делил и не помечал, всё решало право силы. На сей раз Вай забрался слишком глубоко в чащу, был один, потому лесные коты решили, что он не прав.

Спасители спешили, как могли, но бежали медленно, потому что Амр хромал. Фах догнал их на полпути к лесу. Амр вздохнул. Теперь их тоже пятеро, вместе с Ваем. Уже лучше. Хотя длинноногий, длиннохвостый, тощий Хуш — всего лишь самый быстрый бегун. Как боец, он не очень хорош. Тем не менее, вместе с ним, их пятеро.

Эх, хромые поиски. Не опоздать бы.

По дороге Ро тревожно нюхала воздух, дёргала ушами, иногда останавливалась и ложилась на землю, чтобы ощущать всем телом.

Когда идёт хищник-великан, под ним дрожит земля, будто и она тоже боится. От скал до леса недалеко, но если появится чешуйчатый, шипастый гигант, Амр от него не убежит, а они его не бросят…

Ро волновалась напрасно, они вчетвером добрались до опушки без происшествий и углубились в чащу.

5.

Наконец, Амр отыскал поляну.

Пятеро лесных котов загнали Вая на дерево. К их досаде, он ухитрился затащить туда же добычу и теперь огрызался сверху, сидя рядом с тушей, нанизанной на острые сучья.

При виде скальных лесные отвлеклись от пленника, выстроились в линию, дружно взвыли. Боевой клич должен был запугать противника и заодно оповестить сородичей.

Амр немедленно рявкнул, заглушил своим голосом всех пятерых разом. Они замолчали, подобрались, приготовились броситься.

— Что тут было? Кто завалил рогатого? Чья это добыча? Говори ты!

Лесные опешили от властного мява, осели на задние лапы, растерянно переглянулись. Самый крупный, на кого указал Амр, неохотно заговорил:

— Один из наших и этот скальный бросились одновременно. Мы не знаем, кто загрыз первым.

— Бросились одновременно, говорите? Непонятно, кто первый и чья добыча? Хорошо. Вас пятеро, нас пятеро. Разделим добычу пополам.

— Кому задняя половина, кому передняя? — хитро прищурился второй лесной.

— Вдоль порвём, — ответил таким же взглядом Амр.

Лесные согласились. Застревать тут надолго всего лишь из-за одной небольшой туши, тем более проливать кровь и ссориться с соседями, им тоже не хотелось.

Сначала долго отцепляли убитую антилопу от сучьев, чтобы сбросить вниз. Потом долго раздирали напополам. Всё-таки разделили, мирно разошлись.

На обратном пути Хуш веселился больше всех, носился вокруг неторопливо бегущих, скакал боком, выгибал горбом спину, словно котёнок. Налетел плечом на Фаха, чуть не опрокинул его в колючие кусты, толкнул боком Вая, оба угодили в лужу, забрызгали остальных, получили от Фаха по тумаку, лапой со спрятанными когтями. Хуш угомонился, но ненадолго.

— Хорошо, что ты успел позвать нас, — сказал Фах.

— А я не звал, — ответил Вай.

Ро и Амр переглянулись.

Амр на ходу тревожно нюхал воздух.

— Скоро буря, — рыкнул он остальным. — Мы вовремя.

Он имел в виду, что они вовремя возвращаются.

Небо хмурилось, мир притих, даже птицы не курлыкали.

Все скальные коты спешили в пещеры, многие были без добычи — «те, кого едят» попрятались перед бурей заранее.

Навстречу семейству попался Кхар, вождь скальных, и потребовал свою долю. Фах отдал ему заднюю ногу антилопы. Амр смолчал. Вождь остался доволен, а вот Амр — не очень.

Глава 3. Ураган

1.

Ураган бушевал несколько дней. Еда вскоре закончилась. Больших запасов коты не делали, всё равно эти запасы довольно быстро портились и становились несъедобными. Потому в непогожие дни все сидели голодные.

Хорошо хоть, чистой воды было вдоволь, в глубине пещерных ходов били родники.

Обиталище семейства находилось ближе всех остальных ко входу, ливень захлёстывал в коридор и боковую пещеру. Ветер бил в стену, словно куском скалы, с тяжким грохотом. Ветер выл, как большая враждебная стая. Ветер, будто громадный чешуйчатый хищник, колотился грудью об гору, гневно ревел, не в силах подобраться к добыче и сожрать.

Фах сердито ворчал, подёргивал усами, тряс головой. Пока не заснул. Холодная вода затекала в пещеру, брызги окатывали лежащего у входа кота. Он уступил место старшего возле дальней стены Амру, так было проще охранять больного брата.

Вай и Хуш задирали друг друга, в шутку боролись посреди пола, чтобы согреться, хотя после этой возни только ещё больше хотели есть. Они наскакивали один на другого, отпрыгивали, катались пёстрым клубком, фыркали, завывали, весело скалили зубы.

Ро металась вокруг них, хлестала себя хвостом по бокам, вставала на задние лапы, вытягивалась во весь рост, царапала камень когтями, нетерпеливо глядела наружу. Садилась, небрежно вылизывалась и снова металась.

Из-за чего это она так? Ураган рано или поздно закончится, все пойдут на охоту, будет еда. Первый раз такое, что ли? Во, даже в коридор вышла. И наружу высунулась, несмотря на ливень.

— Ты куда?! Сорвёшься с мокрого плеча горы, мы плакать будем вместе с дождём! — от волнения Хуш выдал необычно длинную, красивую фразу.

Кошка оглянулась и, мягко ступая, нехотя прошествовала обратно.

Амр неловко ворочался на хрустящих, заскорузлых шкурах. Коты сдирали их с добычи, чтобы сооружать себе подстилки, но ещё не умели выделывать. Шкуры быстро высыхали, становились жёсткими, кололи тело сквозь шерсть. Амр несколько раз перевалился с боку на бок, повозился, лёг на живот, положил голову на передние лапы. Опухоль не спадала, нога болела, урчание не помогало. Амр подумал-подумал и принялся напевать, намурлыкивать что-то без слов. Сразу стало немного легче.

Ро прекратила метаться, улеглась рядом, вплотную, нежно обняла брата передними лапами за шею.

— Плоды горчат, но, в то же время лечат. Лапа заживёт, не бойся. Ты пой, пой, ты это хорошо придумал, мне тоже легче становится.

Амр прищурился, улыбаясь сестре. Куда это она так торопится? Неужели всего-навсего на охоту? Но он ничего не спросил. Сама расскажет, если захочет.

— Зато ты дома, — продолжала мурлыкать Ро, — а то я и не видела тебя целыми днями, всё бегал где-то.

Ветер завывал и не думал утихать, вода хлестала с неба по бокам горы мощными прозрачными хвостами. В пещере было тепло, ну, почти. В пещере было безопасно, если, конечно, сюда не сунется кто-нибудь, спасаясь от бури. В пещере были все свои, живые и здоровые, хорошо, приятно.

Правда, очень хотелось есть. Но тут уж ничего не поделаешь, приходилось терпеть. И ждать, пока утихнет ураган, а горная тропа высохнет.

2.

В пещеру сунулся Кхар, хмуро оглядел всех. Вождь делал обход, проверял, насколько хорошо коты, кошки и котята его стаи пережидают ярость стихий.

Фах тут же проснулся, вскочил на ноги, Вай и Хуш замерли, Ро протиснулась вперёд. Все вчетвером загородили собой Амра.

Но Кхар интересовался вовсе не больным соплеменником, а кое-чем другим.

— Сидите? Радуетесь жизни? Значит, у вас есть еда. Делитесь живо, давайте всё, что осталось! — потребовал вождь.

— Ничего не осталось, — проворчал Фах. — Сами голодные сидим.

— Ничего? Плохо, очень плохо. Матери без еды, молоко пропадёт, котята умрут. Вы охотитесь впятером, а добычу приносите за одного! Вот и есть вам надо, как одному! А всё потому, что вместо дела вы заняты тем, что прыгаете вокруг этого. Его давно пора загрызть, сбросить со скалы или хотя бы выгнать!

Кхар гневно рыкнул.

Ро оскалилась, бешено зашипела, отважно выскочила вперёд. Женщин бить нельзя, и коты обычно не могут бить кошек, но далеко не все. Кхар был из тех, кто может, и Ро знала, что серьёзно рискует. Маленькая, изящная кошка выглядела котёнком по сравнению с могучим вождём. Но она была готова драться не на жизнь, а на смерть, чтобы спасти брата. Правда, за её спиной, плечом к плечу, стояли четверо, младший хоть и повредил ногу, но ведь тоже не совсем уж беспомощный.

Амр никак не мог такое позволить. Если тут кто-то и станет драться за его жизнь, то это будет в первую очередь он сам. Он вскочил на ноги. Неловкая больная лапа поехала на шкуре и влажном камне, Амр поскользнулся, с размаху грохнулся на спину. Забарахтался, заскрёб лапами, пытаясь быстрей подняться.

Кхар посмотрел на это, прищурился, громко зафыркал, закашлял. Он так хохотал.

Коты иногда едят перебродившие фрукты и хмельные травы. Разумеется, когда пребывают в безопасности, среди своих, в убежище. Вождь давно хотел посмотреть на пьяного Амра, наверняка тот выглядел бы смешно, как и все прочие. До сих пор такого случая не представлялось, Амр любил фрукты, но исключительно свежие.

Ну вот, не так, так эдак посмотрел, и действительность превзошла все ожидания. Один из самых рослых и могучих скальных котов, который может стать соперником при случае, возился за спинами братьев и сестры, как новорождённый котёнок — лапы разъезжаются, глаза выпучены от усилий, шерсть испуганно встопорщена. Очень смешно. Нет, пожалуй, это не соперник в борьбе за главенство.

Кхар нафыркался всласть и подобрел.

— Ладно, живите пока. Но чтоб со следующей охоты, как буря закончится, принесли хорошую, большую добычу! А то я рассержусь.

Вождь отодвинулся в коридор, отправился обратно. Ро, старшие братья и Хуш недоверчиво переглянулись и пошли за ним следом, собираясь немного проводить, убедиться, что опасность для Амра миновала.

Амр, наконец, сумел встать на ноги и поковылял к выходу из пещеры, чтобы глянуть самому.

В это время наружный проём заслонило что-то тёмное. В кошачье убежище, спасаясь от бури, сунулся кто-то большой и опасный. Раздался хрип, свист и шипение, такое громкое, что коридор загудел.

3.

Мимо пещеры, мимо застывшего Амра прополз огромный, крылатый, чешуйчатый ящер. Он продвигался всё дальше в глубину горы, ему здесь было тесно, душно, он раздражённо шипел. Под потолком щёлкала пасть, полная острых зубов величиной с добрую кошачью лапу и такая длинная, что ящер легко мог бы перекусить пополам взрослого кота. Гремела крупная чешуя, шаркали о стены широченные кожистые крылья, лязгали по полу когти.

Ящер раздражался ещё из-за того, что не мог передвигаться быстро, не мог догнать и сожрать противно мяукающих бескрылых тварей.

Коты пятились и в ужасе орали друг на друга. Кхар грозно рявкал на гигантскую тварь и на соплеменников, его никто не слушал. Огромный крылан медленно, но верно двигался вперёд, коты ничего не могли с ним сделать. Кожу крыльев, толстую и прочную, не берут ни клыки, ни когти. А голову, туловище и ноги покрывают твёрдые скорлупки. Такие скорлупки носят черепахи и большие улитки, только те на спине, а этот по всему телу.

Ящер пока ни на кого не бросался, он всего-навсего хотел спастись от бури и сунулся в первое, попавшееся на глаза укрытие. Но это не значит, что он тут мимоходом никого не сожрёт.

Справиться с врагом можно, если прыгнуть сзади и прокусить вену на шее, где чешуя мельче. Но прыгать нужно мощно и точно, на спине у хищника топорщатся во все стороны большие, острые шипы.

Откуда-то сбоку вылез старый Хум.

— Отвлеките его, я прыгну!

— Как ты зайдёшь со спины? Боковых ходов тут нет! И вообще, кто нам травы будет подсказывать? Пшёл назад, старый дурак! Сиди и не рыпайся!

У Хума было особое чутьё на травы, он мог обнюхать незнакомое растение и лучше всех сходу понять, для чего оно годится — для еды, для лечения, для веселья, или эту траву вообще лучше не трогать.

— Я всё равно скоро уйду, я могу рискнуть! А вам не надо! Пустите, я прыгну!

Старика отпихивали назад, он тщетно огрызался.

Ящер полз всё дальше, коты отступали, увёртываясь от щёлкающей зубастой пасти, мощно бьющих крыльев, топчущих каменный пол страшных когтистых лап.

Амра затрясло. Он остался один за спиной у почти непобедимого врага. Все, кто мог бы помочь, отвлечь внимание ящера, оказались там, перед огромным, заслонившим свет телом в непрогрызаемой броне.

Ящер теснил котов всё дальше в глубину горного хода. Скоро он доберётся до пещер с матерями и котятами, и остановить его некому. Кроме одного растерянного, голодного, хромого кота. Который должен поторопиться, иначе будет поздно, и от его племени ничего не останется.

Шерсть встала дыбом, с неё посыпались искры. Амр свирепо оскалился и запел. Он заклинал не тупую огромную тварь, на которую не подействует ничто. Он собирал в тугой комок сам себя, свои силы, свою боевую ярость. Попытка будет только одна, она должна получиться, или погибнут все.

Нога перестала болеть, тело наполнилось мощью и лёгкостью. И тогда он прыгнул, словно взлетел. Когти скользнули по твёрдой чешуе, Амр чуть не рухнул вниз, едва не нанизался брюхом на шип, но за него же и удержался.

Ящер зарычал, встряхнулся, но в тесноте сбросить неожиданного наездника не сумел. Тогда крылан извернулся, врезался спиной в стену, чтобы раздавить кота, и тем самым приблизил шею к пасти врага. Амр не упустил момент, вцепился зубами и когтями, отодрал несколько чешуек, раня морду и лапы, и вгрызся в уязвимое место. В глотку хлынуло горячее, солёное, кот захлёбывался и рвал, рвал, рвал вражью плоть изо всех сил, а потом соскользнул и бессильно шмякнулся на бугристый пол.

Огромная туша осела шипастой грудой, замерла. Из-за неё послышались победные вопли. Одни коты принялись радостно драть когтями скользкую от крови чешую. Хорошая, большая, очень большая добыча. Вот только добраться до мяса трудновато. Другие храбро полезли поверху — глянуть, кто так нежданно всех спас.

Оглушённый Амр лежал на полу, тряс головой. Его обступили, глядели с удивлением. Когда он кое-как поднялся, на него с мявом налетела Ро, сшибла с ног обратно. Она уже думала, что брат погиб, крылан ударил его о стену и сломал позвоночник.

— Ты как?!! Ты что — живой?! Да как это ты? — Ро захлёбывалась воздухом, бешеным восторгом, собственными воплями и скакала вокруг, точно сумасшедшая.

Амр снова поднялся, шатаясь. Помотал головой, встряхнулся. Во все стороны полетели брызги.

— Живой. Попал между шипами.

4.

После удачного сражения в жилах бурлила кровь.

Амр не смог долго отлёживаться в пещере, его тянуло к общению, как раньше. Особенно к общению с молодыми красавицами. Он подумал, что достаточно оправдал свою жизнь в глазах остальных, и теперь может везде ходить свободно.

Хоть и хромой, но герой. Уж герою-то какая-нибудь гибкая да привлекательная не откажет.

Он выбрался из пещеры, кое-как переполз через шипастую груду, встряхнулся, приосанился и отправился в глубину горы — на мужские подвиги.

Старые коты разделывали тушу. Молодым быстро надоело это занятие, они убежали. Старики терпеливо ковыряли чешую, пытались оторвать её, кто когтями, кто зубами. У Хума пальцы были длиннее, чем у многих, он вывернул из шкуры ящера шип, орудовал им. Хум работал молча, двое стариков шепеляво бухтели.

— Плохая добыча. Шкура твёрдая, мяса мало, оно жёсткое. Надо было другую пригнать. И кто додумался убить её прямо тут? Завалили дорогу нах… совсем. Надо было заманить в другое место, удобное, в боковую пещеру, скажем. И там уже загрызть. Вот я однажды…

Амр молча прошагал мимо. Но далеко не ушёл, остановился. Ему навстречу целеустремлённо полз котёнок. Ребёнок не видел, куда отправился, у него глаза ещё, как следует, не открылись. Амр осмотрелся. Почему за дитём никто не следит? Где мать?

Амр отпихнул малыша от грозных шипов, длиной больше котёнка. И принялся толкать его носом обратно вглубь коридора. Получалось медленно. Тогда он взял ребёнка зубами за шкурку на загривке и понёс. Получилось не намного быстрее. Впрочем, зато удобней.

От одной из пещер повеяло знакомо, похоже на тонкий запах котёнка, но гораздо сильнее. Из темноты доносились охи, вздохи, шорохи, быстрое, ритмичное шкрябанье когтями по камню. В нос удушливо шибануло запахом чужой страсти. По ушам ударил неистовый вопль. Родители котёнка занимались… неотложным делом.

— Эй! Я вам ребёнка принёс, он к выходу уползал!

Из темноты высунулась изящная большеглазая мордочка.

— Ну, принёс и принёс. Ходи мимо, у нас тут важное!

Амр сердито фыркнул.

— А то, что котёнок чуть на шип не напоролся, наружу мог выпасть, это не важное? Чего не следишь? Мать, называется!

Кошка высунулась из пещеры чуть дальше, повела узкими плечиками.

— Он всё время туда ползёт, когда-нибудь да выпадет. У меня ещё два есть!

Амр посмотрел на неё круглыми глазами, задвинул малыша в пещеру и пошёл дальше

У скальных рождаются обычно один-два котёнка, реже три, совсем редко четыре, как у матери Амра. И не все кошки суетятся и трясутся над детьми, как поступала она…

Чем дальше от выхода, тем становилось темнее. Но не везде.

Из одного проёма сочился слабый свет. Поперёк входа лежал большой молодой кот. Лежал на животе, подобрав под себя лапы — так, чтобы можно было молниеносно вскочить. У него за спиной с потолка свисали лохмотья светящегося мха, под ними возились двое котят. Возле дальней стены спала их мать, изнеможённо развалившись кверху пушистым животом. Кот проводил Амра спокойным насторожённым взглядом.

Амр пошёл дальше.

Осторожно прокрался мимо пещеры молодых котов. С ними ему делать нечего, тем более, сейчас, когда он способен драться… не очень хорошо.

Заглянул в жильё стариков, приветливо мяукнул, на него не обратили никакого внимания.

Вот и зала молодых кошек, ещё не нашедших себе пару. Он сунул туда голову, весело сощурился, предвкушая, игриво мурлыкнул. Кто из гибких красоток обратит внимание? А то ещё и несколько откликнется на призыв, выбирать, как всегда, придётся.

Молодые кошки — большие насмешницы, всех подряд на зубок пробуют.

— Э-о-о, р-ро-о! Кто к нам пришёл! Посмотрите на него, каков красавец! До пещеры-то до нашей долго ковылял, герой?

Раньше Амр пошутил бы в ответ или просто фыркнул, а затем слово за слово, взгляды, улыбки, глядишь, дело и сладилось бы. Теперь же он сходу обиделся, похромал прочь, гордо вскинув голову. Кошки переглянулись. Ну, ушёл и ушёл. Что, других котов мало, что ли?

Пещеру матерей с котятами Амр беззвучно обогнул по противоположной стеночке. Матери запросто и наброситься могут, без предупреждения, молча, ни с того ни с сего. Просто чтобы близко к детям не подходил. А уж потрепать они способны, будь здоров. Хорошо, если жив останешься.

Так он шёл и шёл, и сам не заметил, как добрался до самой большой пещеры, жилища вождя. Её слабо озарял светящийся камень, пристроенный рядом с плоской глыбой, на которой обычно возлежал вождь во время совета. Линялая шкура кота из враждебной стаи, подстилка Кхара, сбилась в сторону.

Вдоль стен сидели и лежали молодые подруги вождя. Они делали вид, что ничего не происходит, и смотрели куда угодно, только не на середину пещеры.

А там призывно мурлыкала, изгибалась, стлалась по полу юная красавица. Кхар то игриво кусал её за ухо и отскакивал в сторону, то, свирепо рыча, с силой хватал зубами за загривок, накрывал собой. Два тела — тёмное, большое, мускулистое и светло-рыжее, маленькое, изящное — слаженно двигались в страстном танце. Под потолком метались резкие, оглушительные крики, сменяясь то рычанием, то мурлыканьем. И снова, и снова, и снова…

У выхода из пещеры, отвернувшись ото всех, сидела чёрно-белая кошечка, тоже изящная и юная. По шерстяным щекам из широко раскрытых глаз сползали прозрачные дорожки слёз.

Амр застыл в коридоре, глядя на неё.

Кошечка вскочила на ноги, злобно фыркнула, птицей вылетела из пещеры. С разбегу врезалась лбом в стену, шлёпнулась на пол, яростно затрясла ушами. Амр подскочил к ней, лизнул в мокрую, солёную щёку.

Чёрно-белая красавица перестала мотать головой, рассеянно посмотрела на нежданного утешителя. Амр в свою очередь пристально посмотрел на неё, прищурился в улыбке. Кошечка ему понравилась. Зато он явно не понравился кошечке, она напряглась всем телом, приготовилась драться.

Но он только обнял её за шею и стал умывать, что-то ласково намурлыкивая без слов. Кошечка вздохнула, успокоилась, расслабилась, благосклонно приняла нежную заботу.

Амр подумал, что обаял достаточно, осторожно ухватил красавицу зубами за загривок, попытался овладеть ею. Она резко вывернулась и отвесила наотмашь такого тумака, что Амр улетел в стену. У любой взрослой кошки лапа тяжёлая, а этот кот к тому же нетвёрдо держался на ногах.

— Пошёл вон, хромой урод! Мне вождь нужен!

Это он-то урод? Молодой, сильный! Вождь, значит, лучше? Ага, то-то красавец — один глаз вырван в драке, ухо клочьями, ломаный хвост, седеющая шкура.

Кошка яростно фыркнула, повернулась спиной, стала брезгливо вылизываться.

Амр поднялся на ноги, сел у стены и в свою очередь потряс ушами. Он не особо ушибся, только обидно было. Очень.

Ну вот, чего и следовало ожидать. Теперь ни одна женщина не только не выберет, но и не даст, даже разок. Эх! Что ж дальше-то делать? А как хорошо было раньше…

Большой кот печально вздохнул.

5.

Кхарнаконец оторвался от рыжей подруги, высунулся в коридор на шум, верно понял, что тут произошло, радостно оскалился.

— Молодец! Хорошая женщина, правильная женщина, хвалю! Иди обратно, я тобой займусь!

Довольная кошечка тут же юркнула в пещеру вождя.

— А что это ты так свободно гуляешь? Я тебе это позволял? Совсем страх потерял? С ума спрыгнул?

У Амра от ярости шерсть встала дыбом. Но глухое рычание он проглотил, едва оно родилось в горле.

Вождь нарочно его дразнит, задевает гордость, вынуждает затеять драку. Амр набросится первым, вот и будет объяснение для остальных, за что его убили. А молодые коты вождю помогут, добьют всем скопом.

Амр попятился, нагнул голову, признавая своё поражение. Но насторожённый взгляд не опустил.

Кхар презрительно фыркнул.

— Иди обратно, пока я добрый!

Вождь негромко рыкнул для острастки.

— И учти — я ничего не забыл! Принесёте завтра за пятерых, а не за одного! Хум говорит, ночью буря закончится, да я и сам это чую! За пятерых, запомни, не то жить тебе будет незачем!

Вождю мало этой крылатой туши? Вот ведь…

Но делать было нечего. Амр вздохнул, попятился ещё дальше, затем развернулся и побрёл назад.

В родной пещере все спали. Фах у входа дёрнул ухом, давая понять, что заметил возвращение брата. Хуш поднял голову, сонно сощурился и снова прикорнул рядом с Ваем. Ро не очнулась, она куда-то бежала во сне, часто-часто дышала, перебирала ногами.

Амр улёгся на оставленное ему место, у дальней стены, и всю ночь проворочался без сна.

Глава 4. Добыча сестры

1.

Всю ночь Амр судорожно размышлял.

Буря закончилась, надо пойти на охоту. Как принести большую добычу? Без этого Кхар не позволит ему жить. Может выгнать или послать группу молодых, чтобы расправиться. С целой толпой его братья, сестра и Хуш даже все вместе не совладают.

И он всё-таки придумал. До сих пор они охотились поодиночке, только присматривали друг за другом, отслеживали на расстоянии, где каждый из них находится.

Теперь им придётся поступить, как самые слабые хищники, степные волки. Те не могут быстро бегать, у них мелкие зубы и когти. Поэтому они собираются группой, гонят какое-нибудь травоядное на засаду. В укромном месте сидит самый крупный и сильный из них, а ещё лучше, несколько. Они внезапно прыгают, заваливают и сообща загрызают добычу.

Унизительный, позорный способ, конечно. Но теперь семейству придётся охотиться именно так. Фах и Амр станут ждать в условленном укрытии, а Вай, Хуш и Ро отыщут бычка покрупнее и погонят его. А затем ещё одного, и ещё, и ещё…

И вот этак они впятером добудут много мяса. Вождь останется доволен, матерям с котятами и старикам еды хватит, не говоря уж про самого Кхара и его подруг.

Амр несколько раз обдумал всё заново, разбудил своих, рассказал им про новый способ.

Братья выглянули наружу, осмотрели подсыхающую горную тропу, вернулись в пещеру, стали готовиться, обсуждать подробности. И тут обнаружили, что исчезла Ро. Никому ничего не сказала, просто испарилась, незаметно и быстро, точно дождевая лужа под солнцем.

Это как вообще называется, а? С них же спросят-то за пятерых!

Чтобы попусту не бегать, решили поискать вначале на расстоянии.

У Фаха и Вая не получилось ни выследить, ни дозваться, даже сообща.

Тогда за дело взялся Амр. Он неловко сел на подстилке, закрыл глаза, сосредоточился, долго мысленно оглядывал всё вокруг, но также отыскать сестру не смог. Куда она подевалась? Да ещё ни с того ни с сего! Вдруг решила всё сделать одна? Но это же глупо. А глупой Ро никогда не была. Придётся им вместо охоты искать сестру. Похоже, с ней что-то случилось.

Хуш, как самый быстрый, обежал пещеры и боковые ходы, обшарил все дальние, укромные уголки. Ро нигде не оказалось, ею даже не пахло и, что самое тревожное, её никто не видел. То есть, она сразу умчалась наружу. И не дождалась, пока тропа, как следует, высохнет. Что могло произойти такое срочное, более важное, чем охота, от которой зависит жизнь брата?

Амр неподвижно уставился в стену. В груди что-то сжалось и нестерпимо заболело. Горло будто стиснул зубами враг, который застал врасплох.

Бросила, предала, беспечно ускакала по своим делам. Она всегда лучше всех умела поддержать, находила самые нужные мысли, образы, чувства и слова. А теперь… Взяла да исчезла без спросу. Оно конечно, у кого будет спрашивать взрослая, самостоятельная кошка? Но забыть, что от неё зависит жизнь брата, которого она якобы любит…

Пока она где-то бегает, его тут убьют и будут правы. Какая от него польза стае? Несмотря на то, что он молодой, сильный и ловкий. От любого старика толку больше.

Хум разбирается в травах. Ри может зашептать рану. Плохо, но может. Гораздо лучше это сумеет любой из молодых. Но если ты, к примеру, устал и не в состоянии полечить сам себя, можно пойти к нему. Иш такой добрый, что ему даже матери доверяют котят. А что Амр? Охотник, и всё. Был.

Где Ро, когда она так нужна? Где его нежная, сильная, отважная сестра? Она готова была за брата жизнь положить, воевать со всей стаей. Уйти вместе с ним, если его выгонят, умереть вместе с ним, если его убьют. И где она?

Что значили все её чувства и слова, если она запросто вот такое сделала? Как теперь ей верить? Как теперь вообще кому-либо верить, если своя, одна из самых близких, так поступила?

Фах наклонился, заглянул в глаза Амру, вопросительно мурлыкнул.

— Мрр? Ты что — плачешь?! Ты с ума спрыгнул?!! Ищи давай! Она не могла просто так куда-то сбежать! Что-то серьёзное, значит, случилось! Мы не обшарим все места её охоты, это слишком много! Ищи!

Да, каждый из котов выслеживал дичь, пробегая при этом большое расстояние. Осмотреть всё даже за день невозможно, ведь неизвестно, куда именно на сей раз отправилась Ро.

— Не могу, — ломко проскрипел Амр. — Не могу найти.

От такого своего голоса ему самому стало стыдно, и он рявкнул:

— Она прикрылась!

— Живая хоть? — Хуш с надеждой посмотрел на Амра, уж этот-то определит наверняка.

— Живая. Я это точно чувствую, — проворчал Амр гораздо твёрже.

Эти двое помогли ему опомниться. Что это он, в самом деле? У него есть ещё братья и Хуш, он не один. И сестра найдётся, и что там у неё случилось, они узнают. И помогут ей, и на охоту успеют, и мясо принесут, и никто никого не убьёт, и всё будет хорошо. Да, а ещё и нога скоро заживёт, и Амр снова станет хорошим охотником, таким, как был. Уф, точно, всё будет хорошо.

— Что ж, пошли искать просто так, больше ничего не остаётся.

И они пошли.

2.

Спустились по горной тропе, удалились от горы на некоторое расстояние, осмотрелись, подумали ещё раз.

Амр сильно хромал. То есть, бегать далеко, да и вообще бегать так и так не получится. И надо быть готовыми… К чему? Да к чему угодно. Во что там вляпалась их любимая Ро?

Все четверо напряжённо озирали небо и землю, прислушивались и принюхивались. В любой момент мог появиться кто-нибудь опасный, на земле и в воздухе.

Фах повернулся к Амру.

— Где она больше всего любит охотиться? Ты-то знаешь, как никто другой.

Амр неопределённо повёл плечами.

— Да везде, как и все мы. Хотя… Вообще-то в скалах, потому что она бегать много не любит.

Ро чаще всего лазила по горам, где можно найти некрупных рогачей и устроить засаду возле водопоя.

Пошли вдоль скал, там и спрятаться проще, в случае чего.

По дороге Амр всё так же пытался услышать сестру. Остальные наблюдали за холмами и небом, время от времени выжидательно поглядывая на лучшего следопыта.

В голове царило молчание. Ни следа, ни вздоха, ни шороха, ни единой картинки. Амр остановился. В конце концов, это бессмысленно — наобум шататься весь день. Только нога разболится, да так, что он и вернуться не сможет, не то что ждать в засаде, а затем грызть и тащить домой добычу.

Он уселся, изо всех сил постарался сосредоточиться. Ничего не получалось, и он вдруг запел, подчиняясь неосознанному желанию, сам не понял, как. Вначале тихонько, затем всё громче и громче. То ли звал, то ли завывал, и стонал, и плакал.

Вдруг перед внутренним взором словно прорвалась завеса.

Он увидел.

И от увиденного аж задохнулся, потерял дар речи. Распахнул глаза, разинул пасть, вскочил на ноги. Трое с изумлением на него уставились.

— Нашёл?!! Что с ней, где она?!

Амр яростно зарычал, зашипел, замотал головой, словно сам себе не поверил. Не поверил тому, что увидел. Наконец, заметил недоумённые взгляды и рявкнул.

— Нашёл!!! Она… она там… Там!

Он бешено оскалился, сорвался с места, забыв про больную ногу, и понёсся вперёд. Трое глянули друг на друга, кинулись за ним.

Они бежали всё так же вдоль скал. Амр мчался впереди огромными прыжками, далеко обогнав остальных. Налетел грудью на деревце, переломил его надвое, покатился кубарем, вскочил, рявкнул с досады, понёсся снова.

Из-под ног с писком бросились грызуны, он растоптал их нору.

Дальше в скалах была пещера дружественной стаи. Перед горной тропой несколько больших котов, вернувшихся с охоты, делили тушу рогача. Взбешённый Амр нёсся прямо на них, не разбирая дороги. Они удивлённо глянули и прыснули в разные стороны. На всякий случай.

Он летел, будто не касаясь травы. Стремительно проскочил по прямой, даже не заметил, что кого-то разогнал. Трое пронеслись за ним, не сбавляя хода. Соседи посмотрели им вслед, переглянулись, пожали плечами и снова занялись добычей.

Амр летел вперёд, как молния, летел всё дальше и дальше, трое котов еле поспевали за ним.

Он внезапно остановился, взрыв землю когтями, перед небольшой ложбиной. Трое чуть не врезались ему в спину. Амр лёг и, пластаясь по земле, словно на охоте, вполз на вершину холма. Бесшумно раздвинул головой траву, посмотрел вниз.

Оглянулся на остальных, весело прищурился, сердито оскалился и яростно прошипел:

— Когда закончит, получит добрую трёпку! А пока мешать не будем.

Трое тоже осторожно выглянули из травы.

3.

Крошечная ложбина между холмами была так изрыта когтями, что полностью облысела.

На взрыхлённой мягкой земле, среди пучков выдранной с корнями травы, счастливо каталась Ро. Грациозно изгибалось тонкое тёмное тело, длинные пальцы то скребли траву, то судорожно поджимались, грозные, острые когти то вылезали, то прятались в узкие лунки. Большие глаза сладко щурились и сверкали.

Вокруг неё скакал, высоко и мягко подпрыгивая, большой стройный кот, длинноногий, длиннохвостый, как Хуш, но куда мощнее сложенный. Необычная, очень светлая шерсть, цвета песка, совсем короткая, безо всяких полос и пятен, ярко блестела на солнце.

Кот бегал кругами, горделиво играл мощными мускулами, подскакивал к кошке, нежно бодал в бок лбом, тёрся щекой, виском, подбородком об её щёку, шею, бок, всем телом гладился о тело. Обнимал за шею, обнимал всеми лапами всё её тело, оплетал всем собою всю её. Облизывал с головы до ног. И, наконец-то, накрывал собой, овладевал так медлительно и тягуче, что кошка в нетерпении ёрзала, стонала, выгибалась, мурлыкала во всю мочь. Два тела, песочное и тёмное, неистово, нежно и страстно сплетались и расплетались, снова, и снова, и снова. К небу раз за разом взлетал дружный, двойной крик восторга.

Амр смотрел на сестру и чужого кота, замерев от не меньшего восторга. Иногда оглядывался на остальных, глаза его сверкали гордостью. Вот какого возлюбленного Ро отхватила! Остальные точно так же восхищённо щурились, они были с этим полностью согласны.

Он внезапно спохватился, нахмурился.

Да что эти двое там, внизу — с ума сошли? Последние мозги грызуны им выели? Под открытым небом, только вдвоём, без охраны! А бронированный крылан явится на эти вопли? А шипастый чешуйчатый великан пришагает, растопчет, нанижет на бивни двоих придурков, обеспамятевших от страсти? А затем и подзакусит. Хотя, чем там закусывать? Они ж и про еду забыли за своим занятием, вон как бока запали у обоих.

Ну, всё, дождалась сестрица, ещё и за эту беспечность получит!

Амр разъярился, тихонько зарычал сквозь зубы.

Внезапно заорала Ро, отскочила от чужого кота. Он оказался таким же грубым, точно Кхар? Он сделал ей больно?!!

Амр слетел с холма, его никто не успел остановить. Он с разбегу врезался головой в бок чужака, они покатились по взрытой земле плотным клубком. Ро побежала кругами, отчаянно закричала. Она не могла сходу придумать, как остановить драчунов. Двое котов — тёмный, мощный и песочный, стройный — нещадно рвали друг друга когтями, стремились добраться до горла. Ещё чуть-чуть, и кто-то кого-то загрызёт насмерть. Ро собралась в тугой комок, с разбегу врезалась в обоих, разнимая их своим телом. Чужак отскочил в сторону, пошёл по кругу, хищно пригнувшись, Амр остался лежать на земле, он тяжело дышал, но бешено скалился и даже не думал сдаваться.

Ро завертелась между ними, не давая наброситься друг на друга снова. Зашипела, зарычала, яростно заорала на обоих.

— Вы спятили?!! Это не враг, это мой кот! Мой, понимаешь?! А это мой брат! Я люблю вас обоих и не хочу, чтобы вы тут поубивали друг друга у меня на глазах!

— Ага, а не тут, значит, убить его можно, когда ты видеть не будешь, — проворчал Амр, остывая от боевой ярости. Он уже понял, что чужак не причинил вреда сестре, и это просто недоразумение.

— Никогда нельзя! — гневно взвизгнула Ро. — Ты что налетел, как безумный? Он меня не обижал! Наоборот!

— Тогда почему ты так орала? На страстный вопль это было совсем не похоже!

— А, так это я боком на сучок напоролась, нечаянно!

Ну, точно, недоразумение.

— На сучок, говоришь? А если бы вы тут оба на бивень или шип напоролись? Что за глупость — заниматься такими делами под открытым небом?! — снова разъярился Амр. — И зачем ты внезапно к этому умотала, ничего не сказала? Забыла, что нам на охоту надо?

— Он меня уже несколько дней ждал! Пока буря не закончилась! Он мог решить, что я его бросила! А про охоту я не забыла, он нам поможет! Правда, Хеф? Ты же поможешь? У него есть запас, он поделиться может, прямо сейчас! Так ведь?

Ро подскочила к жёлтому коту, нежно потёрлась плечом о его плечо, лизнула в щёку. Обеспокоенно оглянулась на брата. Подбежала к нему.

— Ты встать можешь? Вот же дурак этакий! Бегал, искал, потом ещё драться вздумал! Мог бы немножко подождать вместе со всеми, я бы быстренько назад обернулась и рассказала про запасы!

— Немножко?! Почти пол-дня прошло!

Оба преувеличивали. Пол-дня прошло, потому что медленно искали из-за ноги Амра, а Ро не замечала, как летит время, когда проводила его с Хефом.

Жёлтый кот помрачнел.

— Ты не сказала, что решила распорядиться моими запасами!

— Хеф, пожалуйста! Мы с тобой ещё добудем, а у брата от этого жизнь зависит! Кхар прикажет его убить, если мы срочно мяса не принесём! Это только сегодня, а потом вождь сам про свой приказ забудет, и всё станет, как раньше — я буду прибегать, и мы снова начнём успевать и поохотиться, и побыть вместе!

Амр вздохнул. Вот ведь хитрюга! Значит, она уже не первый раз так делает — и мясо добывает, и к коту бегает! И никому ничего не говорит, скрытная какая! Даже братья узнали случайно!

— Так ты встать-то можешь? Иначе как мы потащим обратно и тебя, и добычу?

Амр поднялся на ноги, с силой зажмурился, стиснул челюсти и улёгся обратно.

— Ладно, ты пока полежи тут, только в заросли отодвинься на всякий случай, а мы мясо принесём. Хуш тебя посторожит, ждите нас здесь.

Ро подставила плечо, помогла брату доковылять до кустов, бегом принесла ему кусок мяса, чтобы он подкрепил силы. Хеф мрачно посмотрел на неё, но промолчал. Хуш остался с Амром, а старшие братья, Ро и жёлтый кот отправились за припасами.

У Хефа неподалёку была отдельная пещера. Он забрался туда по тропе, и долгое время его не было. Сестра и братья уже решили, что он сбежал. В конце концов, его вынудили поделиться добычей, потому он мог и обмануть. Но он не обманул. В тёмном проёме, на высоте больше роста великана, показалась светло-жёлтая голова и тут же спряталась. А затем вниз, одна за другой, покатились большие туши горных козлов. Шесть штук.

— Вы что — вдвоём целое стадо перерезали? — удивился Амр.

— Да, — с гордостью подтвердила Ро.

— Она, — уточнил Хеф, спускаясь. — Я их только загнал.

— А почему они мокрые?

— Мой кот придумал, как хранить мясо в холодной воде!!! Долго хранить! Ну, как сказать, долго? Дольше, чем если бы оно лежало просто так. Там ручей течёт в глубине пещеры, — с ещё большей гордостью пояснила Ро.

Хеф помрачнел сильнее, но промолчал.

Амр только носом покрутил от удивления. Ему хотелось потребовать ответа, кто такой этот Хеф и откуда он взялся на их головы. Но было неудобно задавать такие вопросы. Песчаный кот их выручил. Можно сказать, жизнь спас брату своей кошки.

И Амр так и не спросил больше ничего.

4.

Когда собрались возвращаться, то встали в тупик. Амр не только бежать, даже идти не мог, так натрудил больную ногу. А ведь им ещё и мясо тащить. Но главное, как добраться домой Амру? Нести его тоже? Но он ведь — не добыча, нельзя же его волочить зубами за шею или за ногу.

— Ну, и как мы его понесём?

Фах растерянно хлестал себя хвостом по бокам.

— Мы — никак, — сердито мяукнула Ро. — Ты попробуй, ты сильнее.

Фах тяжко вздохнул, улёгся на землю.

— Ладно, представь, что ты котёночек, и полезай.

Амр с большим трудом забрался ему на спину. Шатаясь, Фах с ещё большим трудом поднялся.

— М-м-мда-а, — прокряхтел с натугой. — Далеко не котёночек.

Самый младший был крупнее самого старшего и гораздо тяжелее. Он тут же начал сползать обратно, ухватился зубами за шкуру на плечах брата.

— Эй, полегче! Мало того, что всей тушей взгромоздился, так ещё и за загривок хватает! Я тебе кто? Любитель мужчин? — рявкнул Фах и гневно встряхнулся.

Амр грохнулся на землю, охнул от боли.

— Попробуй поперёк, — виновато предложил старший.

Так иногда спят котята на спине у дремлющей матери, поперёк её тела, свисая попонкой: голова и передние лапки с одного бока, хвост и задние — с другого.

— Р-р-р, так ещё хуже.

Все четыре лапы Амра волочились по земле, даже когда Фах стоял.

И тут снова появился Хеф. Они так увлеклись, что не услышали, как он подкрался, и вздрогнули.

— Я мог бы сейчас спокойно перерезать вас всех, одного за другим. Что за незадача ещё?

— А ты не злорадствуй, лучше помоги! — рыкнула Ро.

Песчаный кот некоторое время размышлял, по очереди разглядывая их всех.

— Погодите, я сейчас.

И убежал.

Он сбегал в свою пещеру, принёс крепкую шкуру, предложил волоком тащить на ней Амра.

Младший брат улёгся, остальные дружно ухватились за шкуру зубами.

— Кхе-кхе-кхе, р-р-р, нет! Это совсем никуда не годится! По камням, по кочкам! После такого не только одна лапа, я весь буду, как вывихнутый!

— Тогда остаётся одно! Отдохнуть в пещере Хефа! А я побуду с вами обоими, на всякий случай! Не то ещё снова подерётесь! — и Ро зорко прищурилась сначала на жёлтого кота, затем на младшего брата.

— Не ты, а я! — рыкнул Фах.

— Мне в пещере только двоих котов не хватало — вместо одной кошки! — возмутился Хеф. — Так, подождите меня здесь.

Он снова сбегал к себе, принёс ещё две крепкие шкуры и неровную кожаную полоску, отодранную от одной из них. Песчаный обмотал полоской ногу Амра, попытался завязать. Амру это удалось быстрее, у скального кота пальцы были длиннее.

— Так будет легче. Доковыляешь сам. А остальные мясо дотащат.

Амр осторожно повертел туго перетянутой лапой. Ему и в самом деле стало легче.

— Оказывается, так можно? — пробормотал он, удивляясь и запоминая.

— Как скоро вернёшься? — хмуро спросил Хеф у сестры Амра.

— Как только смогу, — тревожно отозвалась она. — Ты будешь меня ждать?

Высокий кот, жёлтый, как пески по ту сторону гор, медленно нагнул голову.

— Да.

5.

Амр пошёл налегке, остальные на трёх шкурах поволокли мясо. Хеф отказался им помогать, они не настаивали. Он живёт один, похоже, его изгнали. Может, это были как раз соседи Амровой стаи, и он не хочет с ними встречаться.

Нога всё равно болела, сильно. Стиснув зубы, Амр терпел. Надо дойти, надо выжить, надо жить. Вот один шаг сделан, и ещё один, и ещё. Потихоньку, полегоньку, помаленьку. Он сильный, он сможет. Зря, что ли, из-за него рискуют все?

Ро беспокойно слушала ветер и землю, озиралась, принюхивалась.

Чтобы отвлечься от боли, Амр стал напевать, уже привычно. Боль немного утихла, он зашагал бодрее.

Небо хмурилось, ветер снова крепчал. Возможно, буря повторится, и притащенная добыча окажется для стаи как нельзя кстати. Амр искоса глянул на сестру, помрачнел. А как же её кот?

— Мы не все запасы у этого твоего забрали, ему-то хватит?

— Ты бы ещё попозже спросил, — ехидно отозвалась Ро, выпустив из зубов край шкуры. — Не все. Там две туши осталось.

Амр сразу повеселел. Двух туш на несколько дней одному-то достанет, если буря вот прямо сейчас налетит снова. Во, точно, ещё лучше можно отвлечься, если разговаривать. А насмехаться он тоже умеет, пфе.

— Он случайно не силой тебя взял?

— Меня?!! — оскорбилась Ро. — Да я бы голову откусила тому, кто силой бы меня взять задумал!

— Верю, — фыркнул Амр.

— А что тогда глупые вопросы задаёшь? — Ро фыркнула ещё громче и взялась зубами за шкуру с грузом.

Скальный кот вздохнул, сморщил нос.

— А то. Сбиваю тебя с открытого веселья. Ты скалишься, сверкаешь глазами и скачешь, как котёночек! Потише радуйся, чтоб никто не догадался, когда придём! Про этого твоего Хефа никому нельзя говорить. Если Кхар узнает, что ты связалась, не пойми с кем, похоже, с изгоем — вышвырнет из стаи.

— Понял? — рыкнул Фах на Хуша. — Не вздумай проболтаться!

Хуш что-то прошипел сквозь зубы. Он бы огрызнулся, если бы не надо было тащить.

— С чего ты взял, что он изгой?!

Ро снова разжала челюсти, разговор был слишком серьёзный.

— Да ты и сама это подозреваешь. Потому и молчала, как рыба. И правильно сделала. Хотя нам-то могла бы рассказать…

Ро виновато опустила глаза, понурилась.

— Да ладно, не грусти, всё хорошо будет! Ты и дальше молчи только!.. Я-то думал, за какой такой добычей ты целыми днями по горам бегаешь? А вот, оказывается, за какой! А ты вообще-то знаешь, откуда он такой взялся, ни на кого не похожий?

Ро счастливо оскалилась во все зубы.

— Хорош, правда? Ты тоже его разглядел? А как он это делает…

Амр негодующе фыркнул.

— Совсем сдурела? Я не об этом вовсе! Ещё раз спрашиваю — кто он такой, откуда пришёл?! Ни на кого не похож, живёт один! Как он в живых остаётся, в таком случае, один-то? Это же невозможно! И откуда он знает кучу всего такого, чего не умеют ни наши соседи, ни лесные, ни степные коты?

— Это ты сдурел от ревности, налетел, как бешеный! Никуда твоя сестра не денется, твоей сестрой и останется! В горах я его нашла! И живёт он там, ниоткуда не пришёл!

— Ладно, проскочили, — вздохнул Амр. Он понял, что Ро сама ничего не знает. И даже не спрашивала. Действительно, сдурела, что ж поделаешь…

Они пришли в пещеру, отдали мясо вождю, у всех на глазах, пять туш. Шестую взяли себе.

Кхар остался довольным, высказал это вслух. А про себя задумался.

Много принесли, как он велел, это хорошо. Но добыча интересная. Свежая, при этом мокрая, а на вкус такая, будто в воде несколько дней валялась. Странно. И приволокли горных козлов на шкурах лесных быков. А где мясо этих быков? Впятером съели по дороге? Три больших туши? Очень странно.

У хромого младшего нога выглядит хуже и шкура изорвана. То есть, он с кем-то дрался. Интересно, с кем и за что? Они мясо у кого-то отобрали? Похоже на то. Интересно, у кого? Кто умеет добывать так много? Вождю надо обязательно знать всё. И он узнает всё.

Прикажет последить, посмотреть, как охотится это любопытное семейство.

Глава 5. Старший в семье

1.

Фах был неразговорчив и мысленно, и вслух.

Старший в семье, он как-то незаметно уступил главенство младшему, самому сильному, умному, изобретательному и решительному. Когда идти на охоту, как выслеживать дичь, где отдыхать. Вот и сейчас он, как обычно, молча ждал распоряжений. Но всё было ясно и без них.

Амру так досталось в драке с песчаным, что его лечили и вылизывали вчетвером. На тёмной шкуре, среди ещё более тёмных полос и пятен, раны было трудно разглядеть. То, что младший истекает кровью, заметили только в пещере, когда он улёгся на подстилку и всю её измазал.

Вдобавок, ещё сильней опухла нога под тугой повязкой, её не сообразили снять вовремя. Кожаную ленту пришлось срочно разгрызть, при этом ноге от братских зубов тоже досталось. Ну, и какая теперь охота? Амр не только бежать не сможет, он даже не доковыляет до места засады.

Ро чистила языком рваные раны на боку брата и беззвучно плакала. Как там Хеф? Ему досталось не меньше, а ухаживать некому. На светлой шерсти кровь заметней, и кошке казалось, что песчаный пострадал больше. Или всё-таки брат? Оба дураки, оба хороши. Зачем дрались попусту?

Хуш отвлёкся на шум в коридоре, сбегал посмотреть.

— Скоро нагрянет ещё одна буря. Возможно. Правда, это Кхар так считает, а Хум ничего не говорит, — сообщил он, вернувшись. — Так что все, кто может, снова идут на охоту.

Ему никто не ответил.

— А мы не идём. Мы пока что отдыхаем, — буркнул, наконец, Фах и посмотрел на Амра.

Амр безмолвно кивнул, не разжимая челюсти.

Снаружи стемнело, вечер плавно перетёк в ночь. Но это не имело особого значения. Коты спали, когда попало, хоть ночью, хоть днём. А охотились, когда выспятся, благо видели при слабом лунном свете почти так же, как при ярком солнечном.

В глубине горы Кхар грозно ревел на молодняк, эхо гуляло по пещерам. Вождь гнал всех за добычей.

Внутри каменных ходов — это вам не на охоте, таиться не от кого. Стая, дружно топоча, ринулась к выходу, даже стены задрожали. С таким грохотом и стадо великанов по степи не бегает. Если кто-нибудь когда-нибудь видел, чтобы великаны бегали стадами.

Выход был не настолько широк, как надо. Молодые коты и кошки застряли в проёме, разорались друг на друга. Толкаясь, огрызаясь, всё-таки вылезли наружу, скатились по крутой тропе, рассыпались во все стороны.

Топот, крики, разговоры и шорохи стихли.

Но не совсем.

Фах отвлёкся от ран брата, застыл, прислушался. Сорвался с места, вылетел в коридор. Судя по звукам оттуда, молча напал на кого-то, потрепал, погнал в глубину пещер и тут же вернулся.

— Глупый подросток. Он зачем-то подглядывал за нами, — объяснил слегка запыхавшийся старший.

До сих пор такого не бывало. Да и отчего бы кому-то интересоваться обычным семейством? У них жизнь такая же, как у всех, ничего неизвестного, ничего интересного.

— Кхар послал его за нами следить, не иначе, — сквозь зубы процедил Амр. — И ещё кого-нибудь пошлёт, наверняка. Раз уж взялся так делать.

Некоторое время в коридоре никто не шатался. Но так продолжалось недолго. Вот послышались неровные, торопливые прыжки.

В пещеру нагло, без предупреждения, заскочил тощий кот. Этого подхалима все знали, не уважали, но задирать опасались. И никто не помнил, как его зовут. Не все коты в стае помнят друг друга по именам. Для того, чтобы позвать мысленно, достаточно представить облик, имя держать в голове необязательно.

— Меня прислал Кхар. Я буду помогать вам на охоте, заодно поучусь новым способам. Вождь желает о них знать.

Интересно, с чего такая откровенность? Хочет расположить к себе сходу? Или уверен в том, что его не прогонят, поскольку вождь распорядился? Так ведь прогнать можно разными способами.

Все посмотрели на Амра. Он разжал зубы.

— Хорошо. Иди прямо сейчас на разведку. Найдёшь в степи стадо — позовёшь нас. Тебя прислали помогать и посмотреть? Вот — и поможешь, и посмотришь. Найди, на кого охотиться, и мы добудем много мяса. Мы ведь именно так и делаем. Сначала кто-то из нас находит добычу, затем мы её загоняем. И заваливаем все вместе. Иди-иди, топай. Найдёшь — позовёшь.

Коту ничего не оставалось. Он убежал. Когда царапанье когтей по горной тропе отдалилось и стихло, братья, сестра и Хуш посмотрели друг на друга смеющимися глазами.

А затем четверо снова занялись ранами Амра.

2.

Кровь остановилась, опухоль на ноге стала меньше.

Ро справедливо решила, что её долг выполнен, она позаботилась о брате достаточно, пора позаботиться о её коте. И без лишних слов ринулась наружу. Никто не успел бы её остановить, если бы не Амр. Он подлетел с липкой подстилки, одним прыжком оказался у выхода, загородил сестре дорогу.

— Куда?!!

Ро аж взвизгнула изумлённо и яростно.

— К Хефу!!! Ему досталось не меньше, а зализать раны некому! Пусти меня сейчас же!

Она грудью наскочила на брата, но тот стоял, как скала, даром что нетвёрдо держался на ногах.

— Нельзя!!! Спятила ты, что ли?! За нами следят! Обнаружат твоего Хефа — прикончат обоих!

Ро замахнулась лапой.

— Пусти! Мне плевать, что обнаружат! Он там один и ранен! Ты, тупой ящер, пусти сейчас же, я сказала!

Амр оскалился.

— Зато мне не плевать! Тебя разорвут! У него есть еда, пещера высоко, отлежится твой жёлтый и снова поскачет, как котёночек! Он гибкий, он сам себе все раны залижет!

Ро взвыла от отчаяния.

— Не все! Ты о-очень хорошо постарался, братец! Там, где не надо!

Он успокаивающе мурлыкнул.

— Погоди совсем немного. Одна ты к нему теперь ходить не будешь. Станем ходить все вместе, будто на охоту, и следить, чтобы вас не застали. Кхар и так нас, не пойми в чём, подозревает. А если ему попадётся на глаза твой песчаный, не похожий ни на кого, неизвестно откуда пришедший…

— Я быстрая и хитрая, меня не выследят, ускользну!

Он всё ещё надеялся убедить сестру, решить спор мирно.

— Ты одна, а их много! Тебя обойдут! Приведёшь прямо к нему! Подожди, я сказал!

— Нельзя ждать! Раны воспалятся, он умрёт!

— Тебя выследят, и умрёшь ты!

— Ах, вот как! Тебе плевать на моего кота!

Ро зашипела, собралась в тугой комок.

— Уймись ты, дура! За нами следит вся стая! Погоди, я немного отлежусь, выйдем вместе, будто на охоту. Мы отвлечём на себя внимание, а ты улизнёшь к своему коту.

Она опасно блеснула глазами, напоказ выпустила когти.

— Это всё потом. А сейчас ты просто отойдёшь с моей тропы.

— Нет.

Она бросилась вперёд, полоснула брата когтями по щеке. Не пыталась попасть в глаза, просто показала, что её намерения серьёзны.

Амр не двинулся с места.

Тогда она ударила всем телом в прыжке, слева, и сбила младшего с ног. Они сцепились, покатились яростно вопящим клубком по пещере. Остальные не вмешивались, не пытались разнимать, безмолвно держались у стен.

Проход освободился. Ро могла бы выскочить наружу, но увлеклась, захотела непременно победить. Брат и сестра дрались впервые и не щадили друг друга. Но не стремились убить, не старались попасть ни в глаза, ни в горло, ни в живот.

Каждый считал себя правым, ни один не хотел уступить, и неизвестно, чем бы это закончилось.

— Кто-то идёт! — завопил Хуш.

Бешеный клубок распался.

Амр чуть не вдохнул с пола клочок шерсти, чихнул, посмотрел на сестру.

Ро больше не пыталась выбежать наружу.

Он отполз на подстилку, снова чихнул, крякнул от боли. Старшая потрепала его прямо как старшая, нехило.

— Ладно, будь по-твоему. Раз ты скачешь и дерёшься, значит, сможешь и пойти с нами не сегодня-завтра. Вы на охоту, а я — к Хефу. Но если окажется, что ты плохо предвидел, и он умрёт…

Ро помахала ногой, стряхнула с когтей клочок шерсти, села возле стены и занялась своими ранами. Младший потрепал её по-братски, изрядно.

В коридоре послышался шум. Кто-то шёл сюда, не таясь.

3.

В пещеру важно ступил Кхар. Он был не один. За его плечом держалась молчаливая кошка, которую на первый взгляд можно было принять за кота.

Кошку звали Май, это нежное имя совсем ей не подходило. Рослая, коренастая, с толстой шеей, широкой, вечно угрюмой мордой, мощным телом и длинными, жилистыми ногами.

Кхар надменно оглядел всех с высоты своего роста.

— А где этот, как его там? — кота-подхалима не помнил по имени даже вождь. — Я послал его к вам на помощь.

Фах что-то невнятно пробурчал.

Вождь насмешливо сузил глаза, повернул ухо к старшему брату.

— Что? Послали на разведку? Кхе-кхе-кхе. Ладно, раз вы его угнали, вот вам ещё помощница. Её не прогоняйте, она будет делать всё, что вы ей скажете, и справится с чем угодно.

Кхар широко осклабился.

Эту прогонишь, как же. В отсутствие вождя она командовала подругами Кхара и другими молодыми кошками. Разумеется, настолько, насколько возможно вообще командовать кошками. Они хоть и понимали, что для выживания лучше держаться вместе, действовать сообща, но… Слишком много распоряжаться собой они не позволяли, надо было эту меру тонко чувствовать.

Май была умна, спокойна, и нужную меру определяла точно. Но не в данном случае. Она знала, что старший в семействе Фах. Потому удостоила больного Амра лишь беглым презрительным взглядом, а всё внимание обратила на Фаха.

А ведь они похожи, подумал младший, глядя на брата и Май. Она не уступала старшему в росте. Кот и кошка мерили друг друга ледяными и одновременно бешеными взглядами.

— Не драться! — рявкнул Кхар. — Май пойдёт с вами, будет помогать. А вашему младшему ходить не обязательно, пусть отдохнёт.

Кхар осклабился ещё шире.

Амр понимающе смежил веки. Да-да, конечно, остаться тут одному, без защиты семьи, на милость вожака и его помощников. Те только того и ждут, чтобы расправиться.

Но что же делать? Охотиться-то он не может.

Хоть куда девайся, в нору зарывайся. Только где ж такая нора, в которой никто не доберётся? Амр переглянулся с Ро, передал картинку с грызуном, закапывающимся под землю.

«Есть такая нора», — мысленно ответила Ро. — «Если ты туда, конечно, влезешь, она же моя». — И показала расщелину в каменной стене у вершины ближайшей скалы.

Май немного подвинулась, за её спиной Амр увидел хрупкую кошку-подростка. Руф, сестра Май, жалась к стене, робко, искоса поглядывала на всех. Родители сестёр погибли на охоте, младшую растила старшая.

— Руф тоже идёт с нами, — прорычала Май. — Не смейте возражать.

Да никто и не возражал. Лишь бы поспевала за группой, а так пусть идёт, загонять поможет.

Руф посмотрела на Амра сочувственно. Слабенькая кошка хорошо понимала состояние когда-то здорового, сильного охотника. Ей приходилось то и дело спасаться за спиной могучей старшей сестры от жёстко резвящихся молодых кошек и заигрывающих котов.

Между этими двоими протянулась незримая тёплая ленточка, веточка родственной связи. У Амра словно появилась ещё одна сестра.

— Ну? Всё выяснили, всё обсудили. Идите! — распорядился Кхар.

Братья, сестра и Хуш посмотрели на Амра.

Сжав зубы, он поднялся с подстилки, двинулся к выходу. Все пошли за ним.

Семеро выбрались из пещеры на горную тропу.

Кхар смотрел на них сверху.

Как Амр с перекошенной мордой лезет задом вниз по крутому склону. Как братья, сестра и Хуш держатся рядом, готовые подхватить, если он оступится. Как они кривятся ничуть не меньше, потому что чувствуют его боль.

Позади всех, брезгливо морща верхнюю губу, спускалась Май, то и дело отпихивала себе за спину Руф.

Вождь довольно щурился. Да-да, вот именно так. Гонять это семейство почаще на охоту, они устанут возиться с обузой, сами от неё избавятся.

Вот и не станет опасного соперника.

4.

Спуск закончился. Амр остановился, рвано вздохнул.

Где?

Ро, вылизываясь на ходу и озираясь, мотнула головой, показывая направление.

Невдалеке от пещер стаи высилась одинокая островерхая скала, точно дразнящий палец с когтем. Возле её вершины темнела узкая расселина. Амр посмотрел с сомнением, но без возражений полез наверх. Лезть не бегать, это гораздо проще, больную ногу можно не особо нагружать. Ро карабкалась следом, не столько осматривалась по сторонам, сколько приглядывала за братом. Остальные, задрав головы, смотрели на них снизу, Май ворчала себе под нос.

Расселина оказалась слишком узкой. Амр сунулся было туда, но голова пролезла с трудом, острые каменные края сдирали шерсть со шкуры.

Младший недовольно заворчал.

— Я же не котёночек в утробе! Как я там помещусь? Да как я вообще туда влезу?

Скорчившись рядом на крошечном уступе, Ро повертела головой, озирая небо. И внезапно заорала от ужаса.

Из-за тёмных туч появился крылан. Он заметил двоих котов, очень удобно висящих у вершины скалы. Вытянул шею, разинул длинную зубастую пасть, нацелился вниз.

— Лезь!!!

Ро вскрикнула так страшно, что Амр от растерянности послушался.

Куда протиснется голова, пролезет и весь кот. Амр свёл вперёд плечи, выдохнул, молниеносно скользнул в расселину, ободрал шкуру на плечах, боках, бёдрах. И резко вдохнул. Потому что сообразил — он должен был впихнуть в убежище сестру, а не спасаться сам.

Но менять положение вещей было поздно.

Совсем рядом захлопали огромные крылья, откинулась назад голова на длинной шее, ударила по-змеиному. Ро шарахнулась в сторону, повисла на одной лапе. Крылан промахнулся по кошке, врезался носом в камень, пронзительно заорал, отлетел назад.

Ро полезла вниз, быстро-быстро. Ящер налетел снова, сшиб её крылом со скалы наземь. Кошка покатилась кубарем, едва не свернула шею. Вскочила, тут же метнулась в сторону, побежала к лесу зигзагами.

Остальные уже неслись туда же. Крылан запросто схватит их, пока они лезут по тропе к пещере. А в лес можно нырнуть сразу. Если только они успеют добежать.

Амр восемнадцать раз чуть не умер, глядя на это сверху.

Слабенькая Руф отставала, Май тащила её зубами за шкирку. Фах, Вай и Хуш то плечом, то грудью толкали обеих кошек сзади.

Ро не стала их догонять. Она заметалась туда-сюда, отвлекая на себя воздушного хищника. Огромный, тяжёлый, медлительный крылан неторопливо приготовился нырнуть вниз. У Амра чуть не остановилось сердце. Он высунулся по плечи из расселины, отчаянно заорал, привлекая к себе внимание.

Летающий хищник развернулся было к скале. Но тут, видимо, вспомнил, как разбил нос о камень из-за горной дичи, и снова обратил внимание на дичь, убегавшую по земле.

Но было поздно. Бескрылая, лёгкая добыча исчезла за мощными стволами деревьев.

Амр выдохнул и плотно забился в глубину каменной трещины.

Огромные крыланы нечасто залетали к горам. Дичь там резвая, есть много мест, где прятаться, а летать в ущельях тесно, крылья поломать можно. Откуда он взялся, второй кряду, ещё крупней первого?

А ведь тут удобно, большого кота отсюда никто не выцарапает, даже свои. На дереве опасно, могут достать хоть с воздуха, хоть с земли. В пещерах напряжно, все отвлекают. На открытом месте тем более торчать нельзя. Где же ещё вволю поспать, поразмыслить, поупражняться в пении, в тонком чувствовании, как не в этой норе на вершине скалы?

Но какие там размышления и упражнения? Амра сотрясала крупная дрожь. На его глазах чуть не погибли все его родные, в первую очередь в зубы к ящеру едва не попала Ро.

Скальный кот неудобно скорчился в каменной нише, как нерождённый ребёнок в животе у матери.

На опушке оглушительно трещало и грохотало, во все стороны ливнем летели ветки и листья. Голодный крылан крушил кроны деревьев.

5.

Бури так и не случилось.

Фах поглядывал-поглядывал на хмурое небо сквозь ветви поваленных деревьев и, в конце концов, перестал.

Май было скучно сидеть в груде бурелома, она вертелась во все стороны. Она привыкла носиться по степи, загонять больших рогачей в одиночку, а тут надо было замереть и не шевелиться. Фах на неё рыкнул. Он-то лежал неподвижно, ждал спокойно и терпеливо, а вертлявая кошка могла выдать засаду, спугнуть добычу. Май огрызнулась.

Он замахнулся лапой. Бить не собирался, но Май этого не знала. Кошка наскочила без предупреждения, сбила кота наземь широкой грудью. Падая на спину, он выставил вверх все четыре лапы с когтями. Двое сцепились, по траве покатился бешеный клубок, вихрь когтей и клыков. Когда женщина сама нападает, она, как правило, получает сдачи даже от того, кто обычно женщин не бьёт.

Двое пронзительно завывали на весь лес и трепали друг друга так, что во все стороны только клочья шерсти летели.

Кошка внезапно остановилась. По бокам у неё стекала кровь, она тяжело дышала и смотрела на взъерошенного кота неожиданно новым взглядом. А ведь этот скальный, пожалуй, хорош. Не слабее ни силой, ни волей, не уступает ни в чём. Кошке пришла в голову новая мысль. Пожалуй, можно заняться кое-чем поинтереснее, чем драка.

Май мурлыкнула, подскочила к Фаху, игриво толкнула его плечом, приглашающе прогнулась. Фах снова рыкнул на неё. В засаде заниматься любовью не менее нелепо, чем драться.

Она разозлилась, грозно заворчала, но вспомнила про свою хорошую мысль и решила проявить настойчивость. Наскочила на кота, опрокинула в траву, прижала широкой грудью к земле. Весело оскалилась, прищурила блестящие глаза, заурчала, потёрлась о Фаха всем телом.

Он прислушался к лесу. Вокруг было тихо. Когда ещё где-то там остальные найдут и пригонят тех, кого надо задрать. А тут горячая женщина под боком. У Фаха, занятого охраной младшего, давно не было кошки. Ну что ж, мужчина есть мужчина, он не деревянный и не каменный. Когда женщина сама предлагает, мужчине от такого сложно отказаться.

Фах мысленно махнул лапой на всё остальное. Если они даже прозевают добычу, засаду всегда можно повторить.

И кот принял сладкую игру. Вывернулся из-под кошки, весело оскалился, в свою очередь толкнул её плечом, отпрыгнул. Горделиво выпятил грудь, расправил плечи и пошёл по кругу, задрав хвост к небесам.

Май радостно замурлыкала. В кои-то веки ей ответили взаимностью, да не кто-нибудь, а сильный, красивый боец, такой же молчаливый, как она. Большинство молодых котов избегали её, побаивались, предпочитали не связываться и поискать подругу более ласковую, не такую боевую.

Во все стороны полетели уже не клочки шерсти, а сломанные ветки и пучки травы. Два тела сплетались сладостно, яростно и молча. Но безмолвными они пребывали недолго. Вскоре к треску бурелома и ударам чьей-то спины по ближайшему стволу прибавились дружные, восторженные вопли.

Разумеется, за собственным шумом беспечные любовники не услышали другой шум.

Из глубины леса стремительноприближались топот и пугающий добычу истошный мяв. Вай и Хуш гнали по лесной тропе оленя с оленихой. Где-то позади них бежала сильно отставшая Руф. Да и ладно. В конце концов, догонит, загрызть поможет. А не поможет, так с этим остальные отлично справятся.

Но добыча легко перемахнула через бурелом, ей никто не помешал.

Загонщиков неожиданно встретил двойной вопль бешеной страсти…

Да, своеобразная получилась охота. Сначала подрались, потом полюбились. Упустили добычу. Всем скопом на весь лес поругались.

После чего нашли новую добычу, загнали, задрали. А когда собрались вернуться к стае, то обнаружили, что одного из них не хватает.

Куда-то пропала Руф.

Глава 6. Скала для глупостей

1.

Ночь всё длилась и длилась.

Крылан давно убрался восвояси, вокруг было тихо. Никто из молодых ещё не вернулся с охоты, никто из оставшихся в пещерах наружу не показывался.

Амр сполз на дно расселины, там было немного шире, чем возле отверстия. Он даже мог здесь сидеть, чувствуя себя вполне удобно.

На дне скальной трещины скопился нанесённый ветром мусор, ветки, листья, чьи-то мелкие кости. Мусор со временем превратился в труху. Расселина находилась на подветренной стороне, сюда не захлёстывали хвосты дождя, труха была сухой и мягкой. Амр дремал или спал, сидя на ней, облокотившись на небольшой выступ и положив голову на передние лапы. Ему было тепло, ну, почти. И очень спокойно. До сих пор никогда не было так спокойно.

Время от времени кот просыпался, карабкался к входному проёму, высовывал голову и смотрел наружу.

Ночь была красивой. В скалах свистел холодный ветер, а над ними светилось звёздное небо. Яркие огни неторопливо плыли высоко-высоко вверху. Что там такое вообще? Коты называли это верхним морем.

Днём оно становится голубым, а ночью мелеет, и на чёрной-чёрной равнине расцветают без счёту сверкающие цветы.

Вот бы найти самую высокую гору, забраться с её вершины прямо туда, побродить среди блестящих цветов, потрогать их лапой, понюхать. Может, они годятся для чего-нибудь полезного? Для еды, лечения, веселья? А что, если они ядовитые, хоть и красивые? Хум определил бы это сходу, надо обязательно позвать его с собой.

А утром, когда выйдет солнце, можно пробежаться наперегонки с ним. Хотя, если днём верхняя равнина превращается в море, то солнце не бежит, а плывёт? Значит, наперегонки поплыть.

Амр грустно фыркнул. О чём он только думает? Сначала пусть лапа заживёт, а посмотреть и внизу есть на что. Кхар вон рассказывал, как в молодости бегал далеко от родных пещер, видел наземное море за дальними южными скалами, видел леса, ещё выше и гуще, чем здесь, пески по ту сторону гор.

Море — это много-много воды, столько, что даже представить себе нельзя, не увидев воочию. Она солёная, её нельзя пить. Непонятно, зачем она вообще нужна такая.

В южных лесах часто идёт дождь, дичь водится без числа, но также пасётся много-премного чешуйчатых великанов-бивненосцев и летают тучи огромных зубастых крыланов. А в песках жарко и нет воды, потому нельзя жить.

Такой большой и красивый мир, так любопытно посмотреть на всё на это, а один незадачливый кот сидит тут и может только мечтать. Потому что был слишком неосторожным, бегал, не глядя под ноги.

Но жизнь продолжается. Он не один, его семья помогает ему. Он должен выздороветь, чтобы тоже заботиться о них, как прежде.

А пока это спокойное время надо использовать, чтобы поупражняться с новыми возможностями.

Амр вздохнул. Петь не хотелось, смотреть в будущее не хотелось. Ничего не хотелось. Только лежать, то есть, сидеть. И спать.

Он ещё раз высунулся по плечи из расселины, вдохнул свежий ветер, посмотрел на прекрасное небо со сверкающей россыпью точек, стекающихся посередине в искристые реки. Затем сполз обратно на дно расселины, на рыхлую мягкую подстилку.

И заснул.

2.

Наступило утро.

Амр проснулся и остро почувствовал, что хочет есть. Придётся потерпеть. Можно ещё поспать, тогда голод не будет ощущаться. В одиночку нельзя возвращаться к стае.

Амр снова пролез со дна расселины к отверстию, выглянул.

Утро тоже было красивым. Верхняя степь заполнилась водой, превратилась в голубое море. А может быть, там не вода, а трава такая голубая? Иначе как же по ней бежит солнце? Или оно всё-таки плывёт? Перепрыгивает?

Амр глубоко вдохнул свежий ветер, посмотрел сверху по сторонам. Вряд ли про него все забыли. Наверняка скоро придут братья и сестра, а может быть, даже Май и Руф. Или Ро не так скоро придёт, она же улизнула к Хефу. Хорошо ей там, должно быть. Снова прикрылась, понятно, чем они заняты.

Большой кот чувствовал себя отдохнувшим и полным сил, несмотря на голод. Он осторожно потянулся, цепляя плечами и боками неровные стены.

Всё-таки надо заняться упражнениями. Самое подходящее место. На дереве в чаще могут помешать лесные. В пещерах помешают свои, сбегутся на вопли, решат, что у него тут есть веселящие травы. По равнине великаны бродят, и крыланы над ней летают.

Впрочем, тут тоже сбегутся, пещеры-то близко, склон горы и тропу наверх отлично видно.

Вот как раз молодые возвращаются с охоты, кто-то добычу тащит, а кто-то и ни с чем шагает, понурив голову.

Но если что-нибудь мурлыкать тихонько, они не услышат. Амр стал напевать себе под нос, ему было весело смотреть на всех сверху. Их видно, а его нет.

Из горного хода высунулась кошка, она высматривала своего кота. Мимо неё прополз котёнок, она его не заметила, он сорвался с уступа и покатился вниз. Амр вздрогнул. Он никак не успел бы помешать. Это был тот самый малыш, что постоянно полз наружу, а мать за ним не следила. Упустила его и сейчас.

Маленький пуховый клубочек кувыркался по крутой тропе, пищал от ужаса. Мать неподвижно смотрела сверху. Пока что вреда котёнку не было, он слишком лёгкий и мягонький, чтобы серьёзно ушибиться, но внизу торчали острые камни и тропа заканчивалась.

К счастью, навстречу карабкался молодой кот, тащил тушу бычка. Котёнок свалился коту на голову, тем самым замедлил полёт кувырком, перемазался в крови и шлёпнулся внизу, вполне живой. Кот бросил тушу, спрыгнул с уступа, схватил котёнка зубами за шкирку и быстро полез наверх. Те, кто плетётся следом без добычи, всяко помогут затащить наверх мясо, а котёнок важнее.

Амр облегчённо вздохнул.

Мать с возвращённым ей ребёнком скрылась в глубине коридора, кот вернулся за тушей, доволок её до проёма, там ему помогли, и все тоже скрылись вместе с добычей.

Из пещеры вылетела молодая кошка, так поспешно, что не удержалась на ногах и соскользнула вниз на пузе, оставляя на выступах клочки шерсти. Следом за ней, страстно курлыкая, поскакал котик-подросток, длинноногий, длиннохвостый, худенький, похожий на Хуша. Он неловко прыгал по тропе, то и дело оступаясь.

Кошка замерла у подножия скалы, прижалась к земле, зашипела на преследователя. Котика это не обескуражило. Он насмотрелся на старших, и ему не терпелось попробовать приятное занятие, при котором так увлекательно и радостно орали взрослые. У подростка была постоянная любовь, вот эта кошка постарше. На других шерстяных красавиц он и смотреть не хотел.

Кошка сорвалась с места, понеслась вокруг скалы, длинноногий котик догнал её, ухватил зубами за загривок. Кошка на самом деле вовсе не была против. Она перестала убегать, не пыталась вырваться, охотно припала к земле. Но… Котик немного не дорос для этой кошки, она была крупнее, длиннее, и… У него ничего не вышло, не достал бёдрами куда надо. Кошка ёрзала-ёрзала, в конце концов, разочарованно завопила, вывернулась. И оба убежали.

Амр зафыркал у себя на скале. А затем снова запел тихонько, без особой цели, просто так, от хорошего настроения.

Из пещеры вылез и начал спускаться вниз старый Хум. Он не кряхтел и не охал, но было заметно, что каждое движение даётся ему с усилием. Он добрался до подножия, побрёл вокруг горы в поисках трав.

Из лесу показался молодой кот, он тащил в зубах большую ветку, оторванную от куста с пьяными листьями. Кот всё время оглядывался, поэтому не заметил Хума, наскочил на него, шарахнулся и побежал прятаться со своей добычей, но не тут-то было. Хум догнал его, легко отобрал ветку, прикрикнул.

— Дай сюда эту дрянь, не нужна она тебе, ты и без того дурной! Опять нажуёшься, будешь песни орать, котятам спать не давать! Чтоб больше я тебя с этой пакостью не видел!

Старый Хум когда-то был могучим охотником и всё ещё оставался силён. Молодой кот, у которого отобрали хмельную радость, не решился возражать.

Старик унёс ветку и выбросил в глубокую трещину, чтобы её нельзя было достать обратно.

Пристыжённый молодой кот забрался в пещеры, Хум скрылся в зарослях у подножия скалы.

Амр снова запел у себя в расселине.

Он пел и смотрел на всё сверху.

Из леса друг за другом выбегали коты и кошки его стаи, несли домой добычу. Он смотрел на них, пел и ощущал, как что-то меняется в мире вокруг. Амр вдруг осознал, что любит их всех, не только братьев, сестру и друга. Они все стали близки ему, как никогда. От него к ним и обратно протянулись незримые тёплые ленты.

В груди стало горячо и тесно, лес и скалы затуманились, из глаз потекли слёзы.

Коты тоже что-то почувствовали, они на ходу поглядывали на ту скалу, не зная, что он сидит там наверху.

Нити тянулись и в будущее. Те особые связи, что до сего момента охватывали только его семью, раскинулись на всю стаю.

Что-то менялось и в нём самом.

Обычно предвидели только для себя. Иногда для самых близких, с кем была особая связь, кого любили. Предвидели за несколько маленьких прыжков солнца. Примерно за столько, сколько пальцев на трёх или четырёх лапах. Не больше.

Никто и никогда не пытался изменить будущее. Чему быть, того не миновать. Те, кто предчувствовал свою смерть, просто уходили в одиночку подальше и прятались. Это стало обычаем.

Амр теперь видел за многих других. Он разглядел, что в скором будущем некоторые нити оборвутся, и ему стало больно. Он ощутил горячее желание сделать так, чтобы нити продолжались и продолжались, почувствовал в себе силу для этого. И, кажется, он первый такой.

Да, он был первым, кто ощутил связь сразу со всеми, настолько сильно, что захотел исправлять судьбу тех, кому грозила гибель. Он был первым, кто, в отличие от других, понял, что с судьбой можно и нужно что-то делать, предусматривать, изменять в свою пользу. Ведь коты, кошки и котята его стаи, все разом, стали особенно близкими и дорогими для него. Все до единого, не только его семья.

Амр сидел на скале, щурился на дневной свет в неровном проёме, ощущал в себе особую силу.

И пел.

3.

Дневной свет померк, громче засвистел ветер, неровную дыру заслонили струи воды, над скалой загрохотало. Снаружи налетела гроза с ливнем.

Спускаться стало опасно, с мокрого бока скалы можно соскользнуть, сломать спину или шею.

Над скалой бушевала стихия, а в расселине было тихо. Одиноко, правда. Но это ведь ненадолго? Вряд ли про него все забыли, даже близкие. Они скоро придут. Гроза кончится, придёт Ро, придут Фах, Вай и Хуш, может быть, ещё Май и Руф, бок скалы высохнет, тогда можно будет спуститься.

Амр тихонько пел, слушал грозу и ждал.

Внизу раздался визгливый мяв.

Амр вздрогнул, вскарабкался к выходу, выглянул. Вода сразу залила глаза, большой кот затряс головой, заморгал.

У подножия скалы прыгала мокрая Ро с мокрым куском мяса в зубах. Она принесла еду для Амра, но забраться наверх уже не могла.

— Не вздумай сюда лезть, сорвёшься! — на всякий случай крикнул он.

— А ты разве есть не хочешь? — неразборчиво из-за куска в зубах спросила сестра.

— Нет! Я тут сплю и тогда есть не хочу! Ешь сама!

— А когда не спишь?

— Тогда думаю, мечтаю. И всё равно есть не хочу. Отдыхаю я, не беспокойся. А ещё пою.

Ему приходилось перекрикивать шум дождя и грохот грома.

— Я знаю, что ты поёшь! — смешливо сощурилась кошка, смаргивая воду. — Тебя оттуда далеко-о слышно!

Она приплясывала в луже и смотрела наверх.

— Лучше спрячься, пока тебя сверкающей веткой не шарахнуло!

На их памяти однажды в степи молнией убило кота. Он предвидел это и всё равно беспечно носился на просторе до самой грозы.

Ро забилась в заросли под скалой, сидела мокрая под мокрым кустом, тряслась от холода и хмуро грызла кусок мяса. Также она не могла ни забраться в пещеру стаи, ни вернуться к Хефу, там тоже карабкаться высоко, по скользкому камню нельзя.

Прибежал Хуш, тоже принёс мяса.

Он нашёл выемку в скале, она укрывала надёжней, чем мокрый куст, и Ро перебралась к нему туда. Оба мокрые с головы до ног, сидели там в луже. По ущелью нёсся ручей, вода затекала в нишу, но хотя бы сверху не поливала.

Они молчали и ждали, когда в небе перестанет громыхать, а дождь закончится. Они были вместе, втроём, и оттого им словно было теплее.

4.

Мир посветлел, дождь сделался тише и внезапно стал светящимся, потому что выглянуло солнце.

Амр посматривал вниз, ожидая, когда можно будет спуститься. Ро и Хуш проводят его в пещеру, и он снова будет среди своих, в тепле и безопасности. То есть, он-то и сейчас в безопасности, а вот эти двое, там, внизу…

Эти двое там внизу о чём-то совещались.

— Вы куда-то собрались? — недовольно и удивлённо спросил он сверху.

— Я — обратно к Хефу! — заявила Ро.

— А я — обратно в лес, на охоту! Вот тебя проводим, и я побегу! — Хуш радостно запрыгал на месте.

Он любил носиться и прыгать просто так, от избытка сил и весёлости. Любил играть, словно котёнок. Задирал других, пытался вовлечь в игру. На него огрызались, иногда давали тумака, лапой со спрятанными когтями.

Амра словно ударило молнией. В голове вспыхнула картинка, да не одна. Хуш никак не должен сейчас уходить, он погибнет!

Амр скатился с мокрой скалы, не помня себя. Сестра и друг посмотрели на него круглыми глазами.

— Нельзя! — заорал Амр и преградил дорогу. — У озера, где ты любишь плавать, на тебя упадёт дерево и сломает спину!

Хуш оторопел.

— Ты разве можешь предвидеть для меня?! Ладно, я не пойду к озеру.

Амр не унимался.

— В лес тоже нельзя, на дальнюю стаю нарвёшься, как я недавно нарвался! Тебя убьют!

Хуш недовольно сморщил нос.

— А вот это уже глупости! Сейчас дождь, там никого нет!

Амр оскалился в отчаянии, зашипел.

— Дурак!!! Они охотятся в любую погоду! Им нет нужды карабкаться по скалам, у них норы! Ты видишь будущее?

Хуш неуверенно повёл плечами.

— Да так, туман какой-то…

Амр пошёл на него, тесня широкой грудью.

— А я вижу чётко! Поэтому — брысь в пещеры!

Хуш упёрся в землю всеми четырьмя лапами. Как это так?! Ему хотят не дать побегать по свежему после дождя лесу? Из-за каких-то глупых предсказаний! Хорошо предвидеть можно только для себя!

Они напирали грудью друг на друга и яростно орали. Ро замерла, глядя на них испуганными глазами.

— Пф-ф! Фш-ш-ш! Уауа-а-а-ау!

Выглядело так, будто двое больших котов вот-вот подерутся.

На самом деле Амр не пускал друга в лес и отчаянно завывал, потому что никак не мог убедить. Хуш фыркал и шипел, не желая признать, что не прав.

Хуш был Амру, как брат, не по крови, а по сердечной привязанности. Амр не хотел, чтобы тот погиб. Хуш ему не верил, а сам предвидеть не умел. Он и всё остальное делал так же, небрежно и неловко.

Коты обычно прыгают, тщательно примерившись, а этот рассчитывал прыжок лишь приблизительно, то и дело скользил лапами по камню, то задними, то передними. Часто промахивался и падал. А когда ел, то всё ронял изо рта, да и вообще ронял, если что-то тащил.

Из пещеры высунулись все, кто только успел к проёму первым.

И Хуш не то, чтобы поверил. Он просто застеснялся от всеобщего внимания, уступил и вернулся в пещеру стаи.

Ро проводила его глазами, осмотрелась и убежала, будто на охоту.

Амр остался возле скалы. Он никак не мог успокоиться, задыхался от обиды, шипел, фыркал.

Лента Ро тянулась ровно, и вроде за сестрой никто не последовал.

5.

Дождь припустил снова, Амр торопливо полез наверх. Он успел вовремя, пока бок скалы был ещё местами сухим.

И только когда уютно угнездился на рыхлом дне расселины, сообразил, что не успел облегчиться. Он ощутил такую неотложную потребность, что суетливо заёрзал. Ну что ж, это дело трудности не составляло.

Амр подобрался к выходу, выставил зад наружу, задрал хвост и уронил вниз мягкую кучку. Не спускаться же под дождём только для этого, так рисковать жизнью было бы глупо. Можно ведь и с высоты, будто птичка.

Снизу раздался басовитый вопль. Амр убрал зад в расселину, с трудом развернулся, высунул голову.

У подножия скалы в луже, разбрызгивая воду, прыгал Кхар, передними лапами тёр глаза, при этом только больше размазывал и бесился. А когда беситься перестал, то сообразил, что можно просто постоять под дождём и подождать, пока вода смоет подарочек несносного соперника.

Но не утерпел, сунулся в лужу, покрутился там. Кое-как протёр глаза, долго пыхтел, затем сделал вид, что ничего особенного не произошло, и снова задрал голову.

— Эй! Ты что там делаешь? То-то я смотрю, тебя нигде нет, а все твои сидят себе в пещере и в ус не дуют! Хотя обычно прячут тебя за спинами и трясутся, как над котёнком!

Кхар, как обычно, издевался. Всё надеется на драку вызвать и прикончить? Или ждёт, что Амр выйдет из себя, полезет вниз по мокрому камню и сам свернёт себе шею, на радость ревнивому вождю? Пфе-е. Не на того напал. Амр — не дурак, на глупые подначки не поддастся. Но, разумеется, слушать всё это очень обидно.

— Так что ты там делаешь? От меня прячешься?

— Пою! — брякнул оскорблённый Амр.

Кхар от такого ответа поперхнулся, зафыркал, закашлял.

— Кха! Кха-кха! Совершенно бессмысленное занятие! Петь, кха! Глупости! Да ещё на скале, кха! Скала для глупостей!

Он сотрясался от неистового чувства. И, в конце концов…. захохотал.

— Кха-кха-кха! Ха-ха-ха-ха-ха!

Вождь так удивился этим звукам, что тут же замолчал. Но вскоре не выдержал и снова захохотал.

Таким образом, если Амр первым открыл особенное пение, то Кхар изобрёл смех, громкий хохот вслух.

Глава 7. Главный в стае

1.

Амр валялся в пещере, страдая от боли. Он чувствовал себя так, будто голову раскусил пополам коварный враг, а тело, подцепив бивнями, долго с размаху колошматили о камень. Кот сразу понял, за что ему всё это. Допелся, словно из болотца с пьяной травой допился.

Ро старательно лечила его. Её урчание оглушало.

— Поосторожнее! — прохрипел он из-под её живота. — Ты же, как-никак, не на лапу, а на голову мне залезла!

Н-н-нда, переборщил он, как есть переборщил. Не надо было сразу столько петь. Он полагал, что просто мурлыкал себе под нос, развлекал себя, чтобы скрасить одиночество. А получилось, что придумал несколько особых песен и пел их слишком много. Да затем ещё давил на Хуша.

Вот и последствия. Беспечный дурак скачет котёночком, а тот, кто ради него чуть из шкуры не выпрыгнул, валяется тут, как старая, изгрызенная кость. Где, кстати, этот обалдуй? Случаем, не удрал в лес, хотя его предупреждали?

Амр повёл посоловелыми глазами по пещере. Друга в ней не было.

У выхода послышались мягкие, неровные шаги. Ну, неужели?

Но это был не Хуш.

В пещеру, слегка покачиваясь, вступил Кхар.

Накануне охота была настолько удачной, что все решили несколько маленьких прыжков солнца не ходить на добычу. Кхар набил живот мясом и перестарался с кошками так, что его шатало. Всё равно, по своему обыкновению, он обошёл пещеры стаи, заглянул ко всем, проверил, чем они заняты. В общем, одним и тем же — валялись набитым брюхом кверху или занимались сладкими играми с подругами.

— Значит, и от глупых занятий есть польза? Ик! Ну, надо же!

Кхар ещё и пьяной травы обожрался на радостях? Чего доброго, трава в голову ему ударит, он снова задираться будет. Хорошо, что вождь один пришёл, а братья и сестра тут.

Хуш, судя по всему, разболтал, похвастал, не удержался. Он, конечно, для друга старался, оправдывал его перед вождём. Но, всё же, лучше бы молчал. Вождь быстренько найдёт применение новому способу, а ведь Амр ещё не опробовал этот самый способ как следует, да и в себя не пришёл. Ну, что за жизнь? Жизнь — только держись. Эх. Как хорошо было на скале, пока его там Кхар не нашёл…

— Ладно. Ик! Гуляй, пока я добрый.

Вождь осмотрел пещеру ещё раз и ушёл.

Что? Гулять можно?! Амр подпрыгнул, стряхнув с себя сестру. Голова сразу перестала болеть. Вдруг всё-таки какая-нибудь кошка, с которой он раньше…

Амр похромал в коридор.

— Это ты куда?!

Ро вскочила на ноги.

— Как это — куда? Гулять! Мне же разрешили!

Амр криво оскалился и вышел в коридор.

Н-да? Ро недоверчиво сморщила нос, поспешила за братом. Всё равно охранять его надо. Если вождь снова передумает, и на них нападут несколько, они вдвоём, конечно, вряд ли справятся. Зато её клич услышат братья и Хуш, прибегут на помощь.

2.

Кхар вышагивал впереди.

И внезапно прыгнул в сторону, подхватил что-то с пола. В его зубах закачался, покорно поджав лапки, котёнок, пойманный за шкирку.

— Падение тебя ничему не научило, да? — сквозь зубы невнятно пробурчал вождь.

Приблизился к нужной пещере, закинул туда малыша, точно прицелившись на подстилку, рявкнул на кошку:

— Следи за ребёнком, растяпа!

И пошёл дальше.

Амр оглянулся, подмигнул коту. Следить, пожалуй, придётся ему, раз у подруги это плохо получается. Кот фыркнул вслед.

Кхар шагал и важно поглядывал по сторонам.

В пещере стариков большая часть пожилых котов спала, некоторые степенно разговаривали. Кхар сунул туда голову, ворчливо что-то спросил. Ему ответили обстоятельно и подробно. Хум отправился за травами вместе с одним молодым котом. Молодого погнала строгая Марр, для помощи травнику и для его охраны. На всякий случай, а то ещё буйный молодняк задирать по глупости старика вздумает. Ведь когда-то он считался умелым бойцом, интересно же помериться силами с таким котом.

Вождь кивнул, прошествовал дальше.

Амр за его спиной придвинулся вплотную и порадовался, что вместе с ним идёт не только сестра. Из следующей пещеры высунулись несколько молодых котов, насмешливо прищурились. И только.

Навстречу проскакал взъерошенный молодой кот. За ним стлалась по полу, призывно воркуя, кошка. Она оказалась любвеобильнее кота, и он от неё удирал. Кошка ползла-ползла, увидела, что откровенные позы никак не действуют на мехового и привлекательного, вскочила, побежала его догонять. Он понял, что убежать не сможет, кошка быстрее. Развернулся и врезал ей лапой без когтей. Чтоб отстала.

Кхар фыркнул на обоих, пошёл дальше.

Двое котов подрались в коридоре из-за голой кости с жалкими остатками мяса. Кхар свернул было к ним, чтобы надавать оплеух и разогнать, но они уже разобрались между собой сами. Тот, кто победил, завладел костью, тут же бросил её и с важным видом отправился по другим делам.

Молодой кот неподвижно лежал у входа в пещеру, загораживал его своим телом. Он проводил группу идущих строгим взглядом. За спиной у кота на сей раз спали все, и его кошка, и его котята.

Молодая красавица вышла из общего обиталища, игриво изогнулась, сощурила насмешливые глаза, повела плечиками. Амр обошёл её по дуге. Кошка фыркнула и снова спряталась.

Дальше по коридору резво расползались котята, их суматошно ловили мать и её младший брат. Молодой кот не столько помогал, сколько играл. Спрятав когти, он легонько катал лапой меховые клубочки. Клубочки шипели, опрокидывались на спинки, махали лапками с крошечными коготками. Кот выгибал спину, подскакивал вверх, будто в испуге, отбегал. А может, и в самом деле боялся.

Его старшая сестра родила котят, ушла в отдельную пещеру, но постоянного друга не выбрала, с детьми ей помогал брат. Он был в восторге от нового занятия, столько весёлых игрушек принесла ему сестра. Вот это подарок!

Кхар шагал всё дальше в глубину горного хода. Он отлично знал, кто за ним идёт. Оглянулся, насмешливо сощурился, но ничего не сказал.

И кто ж ему такое имя дал, мама или папа? Словно некто хотел грозно рыкнуть и рыкнул, но сперва подавился кашлем. Кха! Р-р-р…

3.

У Кхара самая большая пещера из тех, что в глубине горы. Это понятно. Здесь собираются все, когда надо обсудить что-то важное. Здесь же, само собой разумеется, живут подруги вождя.

У Кхара несколько постоянных подруг, а временной может стать любая привлекательная красавица стаи.

Когда появлялись дети, кошка вместе с ними уходила жить в пещеру матерей, а подросшие котята затем переселялись к другим молодым котам и кошкам. Своих детей Кхар никак не выделял, относился к ним, как ко всем прочим соплеменникам.

Вождь приосанился, важно вступил в пещеру. Подруги ждали тут. Для него оставили лучший, большой и сочный кусок мяса, целую ногу крупного бычка. Правда, мощному коту эта доля была на пару укусов. Он быстро расправился с едой, обвёл кошек довольным взглядом.

Он знал, чего они ждут. Не столько любви, это уж само собой. Сколько рассказов о том времени, когда молодой скальный ещё не стал вождём и бродяжничал, побывал во многих интересных местах.

Кхар величественно разлёгся на большом плоском камне у дальней стены, подвинул лапой светящийся камень так, чтобы он грел бок, но не сверкал в глаза. Сыто облизнулся и начал очередной рассказ.

Нередко он повторялся, потому что любил хвастаться. Кошки не возражали. И потому, что он вождь, и потому, что им всё равно было интересно.

Амр в коридоре тоже навострил уши, улёгся удобнее. Ро присела рядом.

Кхар без утайки хвастался всем, что он повидал.

За горами, где находятся их пещеры — лежит пустыня, раскинулись бескрайние пески. Дальше к югу каменистая степь, ещё дальше горы, за ними дождевые леса и море. На краю лесов пасётся так много великанов, что они сплошь покрывают морское побережье. Над ними летают бесчисленные тучи крыланов. Там жить сложно.

Здесь крыланов и великанов гораздо меньше, во время охоты надо просто прислушиваться, поглядывать по сторонам, не зевать и вовремя удирать.

Рассказывал вождь увлекательно, он находил в своих странствиях много разных диковинок.

В одном месте из земли бьют потоки горячей воды, взлетают высоко вверх, копятся в каменных углублениях. Там хорошо купаться, вода тёплая. Кошки пренебрежительно фыркнули. Лучше умываться языком и лапкой, а не противной, мокрой водой.

В другом месте бродят мелкие чешуйчатые звери, выглядят грозно, а на самом деле такие медлительные, что их легко ловить, и они вкусные. Кошки жадно облизнулись.

А ещё на юге растут сладко пахнущие цветы. От их запаха может закружиться голова, и пропасть вдруг покажется канавкой, которую легко перепрыгнуть. Кошки зябко поёжились.

Вождь рассказывал о драках и победах. Он так увлёкся подробностями, что вскочил, запрыгал, размахивая лапами и красуясь. Оступился, грохнулся с камня на спину. Кошки смешливо зафыркали.

Кхар вскочил, сердито оглядел их, зашипел. Затем посмотрел, как они веселятся, тоже зафыркал, закашлял. А потом и захохотал.

Кошки вздрогнули, шарахнулись в разные стороны. Они впервые услыхали такие звуки, да к тому же от кого! От хорошо знакомого, властного друга! Кхару стало ещё смешнее, он захохотал громче.

И трясся от смеха ещё долго после того, как взобрался обратно на свой камень, рискуя свалиться с него снова, уже от буйного веселья.

А затем продолжил рассказывать.

Единственно, о чём не распространялся вождь — о прошлых любовных победах. Пусть нынешние красавицы не ревнуют больше, чем нужно. Рассказы о кошках вождь приберегал для мужских посиделок.

Амр тоже зафыркал в коридоре, тихонько, чтобы не привлечь внимание. Смеялся, но больше восхищался. Вот он, Амр, только мечтает, а Кхар взял и сделал. Может, и ему тоже — взять и сделать? Ага, с такой ногой. Он уже однажды попытался, сбегал в дальнюю степь. Ногу повредил, на врагов нарвался, еле живым ушёл. Увы и ах, пока он не выздоровеет, из пещер — ни ногой.

Молодой скальный грустно вздохнул. Сестра безмолвно потёрлась плечом о его плечо.

4.

— А молодой Амр всё равно круче! — неожиданно брякнула молоденькая рыжая красавица, нынешняя любимая подруга вождя.

— Что-о?! — Кхар даже приподнялся на локте и рявкнул, но затем снова улёгся, подобрал под себя лапы, спросил опасно спокойным голосом.

— Кто так сказал?

— Все говорят! — выдала чёрно-белая, предыдущая любимица.

Фах рассказывал своей кошке, Ро — двум-трём подругам, Вай — ещё кому-то, Хуш вообще болтал направо и налево.

— И чем же таким он круче?

Кошки загалдели наперебой.

Амр изобрёл загонную охоту, Амр замечательно поёт, Амр умеет лучше всех смотреть «вторым зрением», наконец, Хуш ещё рассказывал, как Амр в одиночку обратил в бегство целую стаю врагов.

Кхар подскочил на камне и тут же осел на задние лапы. Он испугался. И немедленно разъярился.

Власть — это лучшие кошки, много. Лучшая еда, тоже много, и самому охотиться не надо. А ещё — долгая жизнь, потому что никто не осмелится проверять, насколько он боеспособен. Его охраняют молодые соплеменники, на него древние законы не распространяются.

Взбешённый вождь длинным прыжком слетел с камня и понёсся по пещере, раздавая мощные оплеухи.

— Я вам покажу, кто тут круче всех! Кто самый главный в стае!

Кошки прыснули по сторонам, прижались к стенам.

И тут разъярённый Кхар заметил в коридоре Амра. Тот немедленно пожалел, что не скрылся вовремя. А теперь было поздно.

Прижав уши, свирепо оскалившись, главный в стае неторопливо надвигался грозной грудой мышц. В горле вождя клокотало глухое рычание, оно словно раздавалось сразу со всех сторон.

Амр оглянулся через плечо.

На знакомый призыв из пещеры молодых котов высунулись все, кто там был. И точно так же глухо заворчали.

Путь назад был отрезан.

Напрасно один глупый скальный от нечего делать выдумал, будто любит их всех. Он никогда не бегал к сверстникам в общую пещеру, не мерился силой ни глотки, ни мышц, ни мужского стебля. Не играл с ними, не болтал, не хвастался. Они тоже относились равнодушно, в лучшем случае не замечали. А теперь считают его чужим.

Да, у него есть семья, но из друзей — только Хуш.

— Вот ты какой, оказывается! Предатель! С виду послушный, а за моей спиной распускаешь лживые байки! Велишь своим тебя хвалить! Ты хочешь выглядеть перед всеми лучше меня, тебе нужно моё место, мой камень! Хочешь поединка?

Амр знал, что поединка не будет. Будет расправа всех над одним. И власти Амр вовсе не хотел. Кхар — хороший вождь, жаль, подозрительный слишком.

— Не нужен мне твой камень.

Амр открыл свой разум, чтобы вождь убедился в его мирных намерениях. Но это было бесполезно. Кхар не Хум, он не любит разбирательства и уверен, что один хороший удар решает всё.

Молодые коты выжидали. Убивать соплеменника почём зря, грызть своего без особой вины они не хотели. Вот если Кхар прикажет… А может, вождь объявит поединок? Тогда они за этим присмотрят.

Но драться один на один именно с Амром вождь не хотел. Этот скальный не мельче, не слабей, не глупей, да ещё и моложе. А Кхар уже не так молод и не так силён, как раньше, отяжелел он от спокойной жизни. Этот наглец, хоть и хромой, может одержать верх.

— Не хочешь поединка? Тогда ты знаешь, что надо делать. Ложись на спину и подставляй горло!

Это был древний обычай — опрокинуться перед противником навзничь и подставить незащищённую шею. Изъявление покорности у всех на глазах. И тот, кому открыто сдались, был волен великодушно отпустить. Или без помех полоснуть клыками. Амр был уверен, что Кхар выберет второе.

Молодой скальный попятился, подобрался. Сестра рядом с ним судорожно хватила ртом воздух для боевого клича. И присела, чтобы сразу после вопля прыгнуть. Братья и Хуш прибегут. И этот бой будет для всех них последним.

Кхар надвигался медлительно, грозно, неотвратимо, как чешуйчатый великан-бивненосец. Ему только таких же длинных клыков недоставало.

— Нет! — внезапно раздался резкий окрик.

Из-за спины вождя выдвинулась Май, которая до этого момента молчала.

Все изумлённо замерли, даже Кхар.

5.

Вождь оглянулся, пристально уставился на кошку.

Май была умна, говорила мало и всегда по делу.

— Почему — нет?

Вождь прищурился с новым подозрением.

— Не трогай его пока, — спокойно сказала Май. — Он мне нужен.

Кхар опасно оскалился.

— Тебе он тоже нравится?

Май удивлённо моргнула.

— Нет. Просто не трогай его. Сначала пусть он найдёт мне сестру, он ведь, в самом деле, хорошо видит «вторыми глазами».

— Разве она снова потерялась?

— Да.

— А ты сама не можешь найти, что ли?

— Я не слышу её. Раньше всегда слышала, а теперь — нет.

Кхар дёрнул бровью. Большая кошка нашла неплохой выход из положения. А дальше видно будет.

Вождь повернул голову к Амру.

— Говоришь, тебе не нужен мой камень? Ладно, — рыкнул Кхар. — Тогда и мне твоё горло не нужно. Кое-какую пользу ты приносишь. Живи пока.

Глава 8. Руф

1.

Изо всех мест больше всего на свете Руф любила лес.

Здесь она чувствовала себя в безопасности даже в одиночку. Огромные хищники сюда не совались, им тут было не развернуться среди огромных деревьев.

Здесь маленькая кошка никого не боялась. Слух отменный, когти острые, ноги быстрые. При малейшем шорохе она легко взлетала на самый верх ближайшего дерева, на такие тонкие ветки, что за ней туда не мог последовать никто. А кто мог, те были для неё не опасны.

Здесь она чувствовала себя такой же сильной, быстрой и отважной, как самые могучие взрослые.

Здесь она ощущала себя свободной.

Могла бежать, куда хотела, заниматься, чем хотела.

Нюхала цветы, любовалась яркими чашечками, жевала сладкие лепестки, пила росу. Гонялась за бабочками, похожими на летающие цветы, за быстрыми стрекозами, сверкающими на солнце, как вода мелкого ручья. Кроме того, что это весело, пойманное насекомое можно с удовольствием схрумкать.

Также здорово просто побегать, попрыгать, покувыркаться в мягкой траве. Только вначале надо рассмотреть, нет ли тут листьев с режущими краями. Послушать, не крадётся ли большой лесной кот. И ни в коем случае нельзя бегать в степь, углубляться далеко в чащу, ведь там живут враждебные стаи. Даже самый большой скальный, могучий и ловкий Амр чуть не поплатился жизнью, когда забежал туда недавно…

Руф неслась по лесу вприпрыжку, иногда останавливалась, почёсывалась боком о шершавый ствол неохватного дерева, просто для удовольствия. Пила из ручья, ловила рыбок и ящериц. Смотрела, не щурясь, на солнце. Оно не шпарило, а ласково грело сквозь листву. Кошка дышала тихим ветром, пахнущим терпкой, прошлогодней листвой и хвоей. Слушала голоса птиц, что шуршали высоко в кронах. Слушала тишину.

Птицы вдруг умолкли, тишина зазвенела тревогой. Руф насторожилась, замерла, подняв переднюю лапу.

Безмолвие нарушил странный звук.

— Аыррр…

Из ближних зарослей, где до сих пор никто не шуршал и не шевелился, донеслось рычание. Или стон.

Кошка мгновенно унеслась на вершину дерева и оттуда посмотрела вниз. Из кустов, откуда донёсся звук, никто не показывался. Руф долго сидела на тонких ветках, но, в конце концов, потеряла терпение и слезла. Осторожно, то и дело замирая, подкралась.

А когда окончательно успокоилась, то полезла в гущу колючих ветвей. Кошки очень любопытны. Руф никак не могла просто уйти отсюда, так и не взглянув, что же там такое издаёт странные звуки. Лезть было удобно, кто-то проделал в зарослях широкий ход, переломал ветки.

В конце хода на боку лежал некто странный. Похожий на степного волка, но крупнее. Чешуйчатый, как великан, но без бивней и гораздо меньше. От неподвижного тела шёл сильный жар, распухший язык вывалился из пасти наружу, дыхание было сиплым и слабым. На бедре зияла гнойная рана, в ней копошились личинки.

Кошке стало жаль необычного чешуйчатого волка.

Встретишь существо — не бей его сходу лапой. Возможно, оно тебе пригодится. Так гласит древняя мудрость, и кто её изрёк первым, коты не помнили. Но эти слова нравились многим.

Маленькая кошка училась выбирать лечебные травы у Хума. Она быстро нашла нужные стебли, разжевала, выплюнула в рану. А сначала выгрызла оттуда всех личинок, брезгливо выплюнула и закопала. Рана выглядела так, будто узкий язык огня долго и упорно лизал только одно место.

Однажды во время грозы в лес ударила молния. Занялся пожар. Большие деревья пострадали не сильно, кусты выгорели. К пещерам выскочил лесной кот, весь в ожогах. Его приютили, подлечили, он убежал обратно.

У этого волка огонь проделал странную яму на ноге, и всё, больше ожогов не было. Чешуйка отвалилась, в ране завелись черви. Растущая на теле скорлупа мешает гнуться, волк не смог сам себе очистить рану и, в конце концов, свалился в жару. Если бы Руф не нашла его тут, он бы вскоре умер.

Кошка сбегала к ручью, набрала в рот воды, пролила раненому на язык. И так несколько раз. Волк поначалу не мог глотать, но попозже слизнул воду, стал дышать не так тяжко.

Руф сидела возле него и думала. Ей придётся пробыть тут несколько дней, пока чешуйчатый не выздоровеет. И быть осторожной. Неизвестно, как он поведёт себя, когда очнётся. Может быть, примет её за врага да сходу набросится.

Зато она хорошо знала, как поведут себя скальные, если найдут их обоих. Чешуйчатого волка тут же убьют, не разбираясь, на всякий случай. Потому как давно известно, что все чешуйчатые — враги. И она так и не узнает, кто это такой, что с ним случилось. Ведь интересно же.

И Руф старательно прикрылась.

2.

— Да вот, в пещере всех боится, а по лесам давно в одиночку шастает. Только до сих пор она ни разу от меня не пряталась. Всегда звала на помощь, если залезала так высоко, что не могла сама спуститься. А тут не подаёт никаких признаков жизни. Я не знаю, где её искать.

— И ты молчала?

— А кому говорить? До неё нет дела никому, кроме меня.

Амр был уверен, что легко найдёт маленькую кошку. Ведь между ними установилась почти родственная связь.

Но впервые его семейство видело, как могучий скальный капризничает. Сначала он заявил, что должен отдохнуть. И отдыхал целый день. Единственно, сразу сообщил, что Руф жива.

Затем он долго сидел с закрытыми глазами, сперва в пещере, а после того — на скале. То ли искал мысленно, на расстоянии. То ли просто дремал.

Май заподозрила, что он тянет время, неизвестно зачем. Как котёнок — отца за хвост.

Амр в свою очередь между делом размышлял, зачем большой кошке понадобилось спасать его. То ли она посочувствовала именно ему, то ли вождю. Амр сомневался, что ей так уж нужны поиски. Раньше-то она находила сестру сама. Просто Май захотела спасти брата своего мужчины. Или авторитет вождя.

Май охотилась, притаскивала для семейства лучшую еду. Все были довольны, кроме неё. Братья и сестра странного соплеменника злорадно скалились, отыгрывались на ней. А он сам явно что-то скрывал от неё про сестру. Ладно-ладно. Она не слезет с него живого, пока он не найдёт Руф. Упрямства Май не занимать.

Амр заметил, что большая кошка теряет терпение, заявил, что нащупал след, и неторопливо повёл всех в лес.

Тут снова начались подозрительные странности. Май была уверена, что её нарочно водят кругами, вокруг да около. И кормят байками. Вот здесь Руф ловила бабочек, а здесь почёсывалась о ствол дерева-великана. Пила из ручья. Заметив что-то подозрительное, карабкалась на дерево. Кувыркалась в траве. И так далее, и тому подобное.

Следы все подлинные, придраться не к чему. И всё же Май не оставляло ощущение, что происходит что-то не то.

Амр по-прежнему твердил, что маленькая кошка жива. И… никак не находил её.

Только всё водил и водил по лесу Май вместе со своим семейством.

Искали неделю.

На самом деле Амр давно узнал, где маленькая кошка, почему она задержалась и прикрылась. Но не выдавал её тайну.

3.

Рана у чешуйчатого затянулась за неделю, точно, как на степном волке. Как на коте.

Всё это время Руф охотилась для него, кормила, лечила. Пережёвывала пищу, которую он глотал, пока ещё не приходил в себя.

Когда он в первый раз открыл глаза, она быстро вскочила и отбежала на некоторое расстояние. Стояла, насторожённо подняв переднюю лапу, даже не моргала.

Он приподнял голову, огляделся. Посмотрел на кошку. Кое-как изогнул шею, посмотрел на свою ногу. Снова на кошку. Слабо тявкнул, без всякой злобы. И послал волну тепла. Совсем как сестра, когда Руф ей что-нибудь принесёт, например, съедобные корни.

Он понял, что она для него сделала! И был благодарен. Кошка снова подошла вплотную. Попробовала разговаривать вслух. Он её не понимал. Только слабо тявкал в ответ, как степной волк.

Он и был похож на степного волка, но крупнее. Крупнее даже горных котов. Он чешуйчатый, как великан, но гораздо меньше. И он умнее и добрее тех и других, вместе взятых. Всё понимает, только не говорит. Но мысли, как оказалось, передаёт внятно.

Никто его никак не называл. Она дала ему имя по звукам, которые он издавал. Аф. Ему понравилось это имя, и он согласился с ним.

Обнаружив, что можно общаться мысленно, кошка тут же захотела узнать, откуда он прибежал и что с ним случилось.

Он показал картинки. Он прибежал оттуда, где есть горы, растут дождевые леса, живут мелкие коты, похожие на Руф, но жёлтые и пятнистые. Кошка сразу вспомнила рассказы вождя. Далеко же забежал этот чешуйчатый волк.

«Где ты нашёл огонь? Как получил рану?» — спросила она со жгучим любопытством.

Аф объяснил.

«Там появилось что-то странное. И все сразу ушли. Убежали. Все побежали, и я побежал. Еды-то больше не осталось. А вначале это странное чем-то меня обожгло».

Бежал он долго. В ране завелись черви, она воспалилась. В конце концов, Аф свалился в жару. Тут его и нашла юная скальная.

В благодарность он лизнул ногу неосторожно приблизившейся кошки. Она отпрыгнула, затем подошла снова.

Они разговаривали ещё и ещё, пока Аф не утомился и не заснул.

А Руф пошла за едой.

В лесу она обычно даже мышей ловила. А что? Ей брезговать мелкой добычей не приходится. Всё равно тут никто не видит, чтобы смеяться.

Но сейчас ей нужно было что-нибудь покрупнее. Чтобы накормить Афа, надо много еды. Он ведь большой, раза в три крупнее самых рослыхкотов.

Но для начала даже несколько крупных грызунов подойдёт. Всё равно пока что раненый много съесть не сможет, ещё слишком слаб.

Снова нужны травы. И вода, разумеется.

Кошка бегала, суетилась, то и дело озиралась, нет ли какой опасности.

Аф спал.

4.

Прошло несколько дней.

Аф поднялся на ноги. Вначале медленно ходил, пошатывался. Затем стал понемногу бегать.

Юную скальную раздражало его поведение.

Он беспрерывно шумел, днём и ночью. У него врагов до сих пор, что ли, не было? Вроде в том же мире живёт, что и она.

Кошки ведут себя бесшумно. Конечно, когда не носятся с топотом, не дерутся и не вытворяют что-либо ещё, столь же бурное. Кошки беззвучно спят, беззвучно едят, беззвучно ходят, даже беззвучно зевают.

Этот же… Он постоянно суетился, шатался зачем-то взад-вперёд, шумно дышал, вывалив язык, пыхтел, фыркал, громко нюхал всё вокруг. Лаял, тявкал, скулил. И даже когда спал — делал всё то же самое. Шаркал лапами, будто бежал, скулил, взлаивал, громко и часто дышал.

Они оба спали всё в той же норе, проделанной им в глубине густого колючего кустарника. Точнее, спал он, а кошка дремала вполглаза.

Когда не была занята охотой, Руф заставляла волка двигаться всё больше, чтобы он быстрей окреп.

Она забиралась на дерево и оглядывала всё вокруг. Аф в это время бегал внизу вокруг ствола, шуршал ветками. Кошка мявкала сверху, торопила. А однажды взяла и прыгнула ему на спину, чтобы напугать и подогнать.

У Афа вдоль позвоночника торчал гребень жёсткой шерсти, точно грива у скальных. Руф обрушилась волку на спину, тут же вонзила в эту гриву когти, чешуйчатый понёс кошку по поляне. Руф с восторгом поняла, что может так кататься, и с того дня делала это часто.

Грива чешуйчатого волка спасала нежный живот кошки от порезов о твёрдую, острую чешую. Руф вцеплялась в эту гриву всеми когтями и неслась на спине нового друга по лесу, с каждым днём всё быстрее.

Поначалу когти не сильно ей помогали. Аф ломился сквозь заросли без разбора. И кошку, не привыкшую припадать к спине ездового существа, сметало наземь первыми же ветками. Она катилась кубарем, вскакивала, требовательно вопила. Аф возвращался за ней, она снова вскакивала ему на спину и снова неслась через лес с невиданной быстротой. Это было потрясающе весело.

Как было бы здорово вот так показаться перед всей стаей, на спине у чешуйчатого волка. Но нельзя, ни в коем случае. Афа сразу убьют.

Руф сообразила, что ей придётся «найтись» и на время вернуться к своим. Сестра уже наверняка рыщет по всему лесу. Но как же Аф останется один, без её присмотра? Он ещё не полностью выздоровел.

Кошка долго сидела, немного отодвинувшись от горячего бока с опасной чешуёй, глядела на дружелюбно стучащий по земле хвост. Грива продолжалась и на хвосте, там тоже была шерсть вместе с чешуёй. Руф думала.

И всё-таки придумала.

Хорошо, что Май брала её с собой в гости. Руф видела, как лесные коты роют для себя норы.

Кошка выбрала самый непролазный бурелом пополам с колючим кустарником, выкопала там нору. А затем научила Афа прятаться в этой норе.

«Ложись носом к выходу», — старательно и терпеливо внушала она чешуйчатому волку. — «Так ты сможешь сразу цапнуть, если кто сунется. Спи только здесь. Охоться осторожно, старайся не шуметь так, как ты это обычно делаешь. Жди меня, никуда не уходи. Я обязательно вернусь».

Руф медленно отошла на изрядное расстояние. Она всё время оглядывалась, ей очень не хотелось покидать волка. Как он тут будет без неё, такой доверчивый, ещё не вошедший в полную силу?

Она решила, что удалилась от норы достаточно, и открыла разум.

Ого! Да её ищет не только сестра, а целая группа, и даже сам Амр!

Руф неровно вздохнула и пошла им навстречу.

5.

Май так и не поняла, то ли Амр наконец нашёл её сестру. То ли Руф сама нашлась.

В один прекрасный момент она вышла к ним из зарослей. И сразу захотела побежать домой, в пещеры.

Что с ней случилось? Она рассказала слишком коротко.

Май подозрительно прищурилась. Сестра врёт. Она говорит и показывает, что сидела на дереве, а внизу ходил кто-то страшный. Нет ничего удивительного в том, что кошка неделю просидела на дереве, кошки выносливые. Картинка подлинная. И на дереве Руф сидела, и внизу кто-то ходил, среди кустов в полном мраке было не видно. Вот только сестричка вовсе не боялась того, кто ходил внизу. Она его… охраняла?

Руф почувствовала неладное, словно она выдала ненароком что-то лишнее. И мгновенно закрылась. У всех взрослых всегда есть тайны. Быть взрослым означает обязательно заполучить тайну, хотя бы одну. Вот, Руф уже точно стала взрослой, потому что у неё теперь есть тайна. И даже не приставайте.

Май приставать не стала. Сестричка нашлась? Нашлась. Живая? Да. А ещё в здравом уме, с твёрдой памятью и даже при кошачьей хитрости. Растёт девочка. Ну и хорошо.

А Руф решила никому не рассказывать не только об Афе, но и о том, что узнала от него. Никому, даже Май. Сестра не разболтает, но доложит вождю. Скальные придут и убьют её друга.

Что же касается непонятного и странного в дождевых лесах…

Скальные шпыняли её? Шпыняли. Так вот теперь они не получат интересных сведений. Совсем.

Молчать Руф умела.

Глава 9. Несъедобное и нужное

1.

Когда возвращались из леса, Амр молчал. Когда подошли к пещерам, Амр молчал. Возле кучи мусора поймал грызуна, проглотил его одним махом и всё так же, ничего не говоря, полез на свою скалу.

— Ты куда? — окликнула Май. — Кхар уже остыл, ты можешь вернуться!

Он не обернулся. Без единого слова добрался до верха, протиснулся в расселину, скрылся из глаз.

Братья, сестра и Хуш переглянулись.

— Чего это он? — испуганно спросила Руф.

— Сердится. За то, что мы болтали, — вздохнула Ро.

— Но мы же хотели, как лучше! — возмутился Хуш.

Амр высунул голову наружу.

— А получилось как всегда!

И спрятался обратно.

Май пожала плечами, подтолкнула сестру к тропе в пещеру. Руф споткнулась, потому что смотрела на расселину, задрав голову. А затем упёрлась в землю всеми четырьмя лапами. Май снова пожала плечами и полезла в пещеру стаи одна.

— Он теперь вообще никогда с нами разговаривать не будет? — ещё больше испугалась Руф, даже спросила шёпотом.

— Да нет, — так же тихонько ответила Ро. — Позлится и перестанет. Но злиться он способен до-о-олго!

Солнце плавно, как кот, пролетело по небу в прыжке от восхода до заката.

Амр не показывался.

Четверо сидели у подножия скалы, изредка обменивались непроницаемыми взглядами и унылыми мыслями. Если обиженный младший так же, как с ними, поведёт себя с вождём, Кхар его точно выгонит.

Руф держалась у них за спинами и тоже никуда не уходила.

Кто-то тревожно крикнул от входа в пещеру.

Все, кто был снаружи, стремглав бросились в ущелье, забились по щелям. Между скалами и лесом неторопливо протопал великан. Эта медлительность обманчива, бивненосец может с места рвануть так, что в два счёта догонит самого быстрого кота. Великан поводил по сторонам шипастой головой, моргал маленькими подслеповатыми глазками, высматривал самую вкусную листву. Он ощипывал на ходу ветки деревьев, потихоньку двигался дальше и, в конце концов, ушёл.

Все выбрались из укрытий, но снова раздался чей-то вопль, и котам тут же пришлось прятаться обратно. Над скалами пролетел крылан, уронил вниз большую кучу.

Коты в пещере сморщили носы. Теперь тут дышать нечем будет, пока ещё куча под солнцем высохнет.

Амр выглянул наружу.

— Не обижайся, спускайся к нам! — обрадованно завопил Хуш.

— Я не обижаюсь! — рявкнул Амр. — Я зол! Я очень зол!

И снова спрятался.

— Ой, смотрите! Что это такое?! — вдруг пискнула Руф.

— Где?

Амр высунулся по плечи, завертел головой.

— Оно уже убежало, я не рассмотрела, — юная кошка невинно похлопала ресницами.

Амр вздохнул.

— Кто вас просил болтать? Я? Нет. Так какого мужского стебля вы это делали?

— Мы хотели доказать, что ты нужен всем, не только нам!

Он уже не ощущал себя таким уж нужным. Совсем как раньше. Он действительно обиделся на стаю — и потерял их ленты. Снова мог хорошо видеть будущее только для самых близких.

— Что вы тут сидите, на виду у великанов и крыланов? Готовы головы сложить, лишь бы виноватым стал я, а не вы?

Они вскочили на ноги, выстроились в линию, и молчали, понурив головы. Амр облокотился на край неровного проёма, посмотрел на них.

— Не хочу я к вам спускаться. И разговаривать — тоже!

— Ну и сиди там! — Ро потеряла терпение и решила, что теперь её очередь обижаться. — А я пошла, у меня есть важные дела! Мне на охоту надо!

— Не ходи! — сказал вдруг Амр. — Не сегодня! Нынче у него другая охота… Про твою главную добычу вы, надеюсь, не болтали?

Все обернулись к Хушу, он испуганно повертел головой. Ро посмотрела наверх, долгим взглядом. И вздохнула.

— Хорошо. Тогда мы все вместе пойдём в лес. Надеюсь, когда вернёмся, ты всё-таки захочешь спуститься.

Они ушли, Хуш остался.

— А ты почему с ними не пошёл?

Хуш пожал плечами, снова уселся на траву, буркнул.

— Не хочется.

Это был веский довод. Коты, как правило, делают лишь то, чего им хочется на данный момент. Если только вождь не прикажет выполнять что-нибудь важное. Но Амру настроение друга не понравилось.

— Что это с тобой? От отца состояние перенял? Ты бы приглядывал за ним, что ли. Тут сверху многое видно. Что-то не нравится мне Хум в последнее время.

Хуш опустил голову, недовольно отвернулся.

— А что отец? Он меня не замечает. В общем, я тоже. Даже то, что он мой отец, я узнал случайно. Да и что я могу сделать, в случае чего? Я вот уж лучше тут, с вами…

Лента Хума была ровной и продолжалась. Но вот его мрачная рассеянность… С таким настроением легко промахнуться — в самых разных смыслах. Но говорить об отце с Хушем прямо сейчас, пожалуй, бесполезно.

— А что за шум в пещерах? Вроде весь буйный молодняк на охоте.

Хуш повеселел и развернулся обратно.

— А, так на сегодня Кхар объявил тихую охоту, поход за несъедобным и нужным. Собирает стариков, которые могут передвигаться. Они пойдут в горы, безопасной, но длинной дорогой.

Да уж, Кхар привычки не меняет. Длинной дорогой, ага. И, конечно, обяжет пойти Амра. Это будет непреодолимое испытание для его больной ноги. Дойти он не сможет, после чего можно будет объявить его бесполезным и, наконец, выгнать или убить.

— Тогда сделаем так. Меня здесь нет, и ты меня не видел. Отяжелевший Кхар не полезет проверять. Старики тоже не полезут, а молодые на охоте.

Амр забился в глубину трещины, притих, замер, даже дышать перестал.

Хуш понятливо оскалился и поскакал к пещерам.

Отлынивать от поручений вождя норовили все, но у Амра сейчас и выхода другого нет. Иначе Кхар его загоняет, и лапа никогда не заживёт. За что вождь взъелся именно на Амра, ясно, как солнечный день. Вождь уверен, что друг Хуша хочет отобрать главенство. И в обратном Кхара не убедишь.

Хуш всё это хорошо понимал, особенно после того, как ему друг не единожды объяснил.

2.

Кхар пришёл в пещеру стариков и объявил.

— Сегодня мы с вами идём за несъедобным. Нужные камни выдохлись, плохо греют, почти не светят. Отнесём, посадим их обратно, принесём свежие.

Пожилые коты заохали, заворчали.

Долго идти через ущелья. Потом долго лезть по узким переходам в глубину горы. Сажать в гнёзда прежние камни, осторожно вынимать новые. А затем так же долго возвращаться.

Гораздо лучше отдыхать в тёплой пещере, есть, спать или разговаривать. Вспоминать лучшее время, когда они были молодые, сильные, ловкие, ходили на охоту, дрались, побеждали врагов, добывали много еды, любили красавиц. Подвиги были значительней, кошки красивее. Трава зеленее, небо голубее, вода свежее. А ныне что? Грусть-тоска, да и только.

На себя и своих сверстников смотреть противно. Когти затупились, зубы выпали, бока отвисли, ноги не гнутся, точно деревяшки. Одно хорошо, зрение тоже попортилось, и всего этого безобразия полностью не разглядеть.

Только Хум был с этим не согласен. Он всегда охотнее занимался делом, нежели спал или болтал. Его тоже раздражало собственное тело, которое теперь куда хуже слушалось. Но старый кот просто, без лишних слов, делал то, что мог. Идти надо? Надо. Значит, он поднимется с подстилки и пойдёт.

Со всех пещер собрали светящиеся камни. Из подстилок сделали свёртки. Те, у кого пальцы были длиннее и ловчее, тщательно увязали каждый камень в отдельную, крепкую шкуру.

Пожилые кошки захотели пойти сами. Им надоело сидеть с котятами. Матери возмутились. С детьми нужна помощь, каждая лапа на счету, а бабушки, видите ли, развлечений захотели, в поход собрались.

Кошки, молодые и пожилые, громко поругались, уже готовы были подраться. Кхар на них наорал, чуть не получил трёпку от матерей, вовремя убрался из детской пещеры. За ним побежали бабушки. Молодые кошки не стали их задерживать, благо, кто-то из пожилых кошек всё же остался помогать матерям с котятами.

Поделили свёртки с камнями, взяли по одному узлу в зубы и пошли.

Перед выходом вождь заглянул в пещеру семейства, она была пуста. Старшие на охоте, это ясно. А где их младший? Поскольку в этом походе требуются не столько быстрота и сила, сколько внимание и терпение, то хромой бездельник не отвертится, обязан будет пойти, как миленький. Дойти, разумеется, не сможет. Затем Кхар созовёт общее собрание, и…

Да где же он?

Вождь оставил котов с узлами ждать возле выхода, сам обежал все пещеры. Амра нигде не было.

Снова прячется на скале для глупостей, завывает, хищников привлекает? Поёт, тоже мне, любой глухой дед лучше него поёт. Странно, что кошкам нравится, вкуса у них нет.

Спустились по тропе.

Перед скалой никто не торчал, в расселине было тихо. Его и там нет? Лезть и проверять Кхару не хотелось, он ещё, чего доброго, сорвётся на глазах у всех. Приказать слазить некому. Ладно, поход задерживать нельзя, про хромого наглеца потом можно выяснить.

Вереница пожилых котов и кошек со свёртками в зубах вслед за вождём углубилась в ущелье.

3.

Стены ущелья обступали вплотную, цепляли шерстяные бока, давили на сознание огромной равнодушной массой. Высоко вверху сияла узкая полоска звёздного неба.

Кхар то и дело оглядывался, но никого не подгонял. Пожилые коты шли медленно, нередко останавливались, чтобы передохнуть. Кое-кто на ходу ворчал сквозь зубы, несмотря на одышку.

Хум молчал, хотя тащил самый большой и тяжёлый свёрток. Вождь доверил ему камень из своей пещеры. Старый кот шагал размеренно, дышал ровно, смотрел только перед собой рассеянным взглядом.

За спиной у травника неотступно держалась Марр. Она чувствовала себя гораздо бодрей, но не прибавляла шаг, не пыталась обогнать. Она, как обычно, присматривала за тем, кого любила с юности. Он, как обычно, не замечал её.

Она начала заглядываться на него ещё в нежном возрасте, но ни разу не пристала с откровенным предложением, даже не намекнула о своей склонности. Суровый взрослый кот не обращал внимания на серьёзную кошечку-подростка, как и на большинство женщин. Он был занят тем, что помогал молодому другу стать вождём, а также заботился обо всём племени разом. Перебивался мимолётными связями.

А потом как-то неожиданно состарился, и ему стало не до женщин. Он теперь занимался травами, тем, что умел лучше всего. Стал ещё более суровым и молчаливым. Ушёл в себя.

Марр так и не завела ни семьи, ни котят, потому что постоянно обреталась поблизости от Хума. Он по-прежнему едва замечал её, но она и не требовала для себя ничего. Просто заботилась, как могла.

Ущелье закончилось. Дальше пришлось карабкаться по склону горы, между валунов, невысоких деревьев, редких кустов.

Здесь Марр внезапно почуяла на себе взгляд. Мимолётный, холодный, он скользнул по ней, как порыв зябкого сквозняка. И исчез. Кошке даже показалось, что взгляд был не один. Она внимательно осмотрелась, насторожила уши, подобралась. Но шаг не сбавила.

Кхар заметил, как пожилая кошка озирается. Тоже пристально обвёл взглядом каждый мелкий камушек, веточку, листок. Тоже ничего не заметил, повёл группу дальше.

Следующее ущелье было просторней, разветвлялось на тупики и расселины. В одну такую расселину все свернули, полезли в тесный ход, ведущий под гору. Но вначале развязали несколько свёртков с камнями поярче, потому что в полной темноте даже коты ничего не видят.

Лезли долго, шли то широкими, то тесными коридорами, крались по карнизу под осыпью, от малейшего звука грозящей сорваться вниз и завалить всех, переходили вброд ледяные, быстрые подземные потоки.

По пути Хум обратил внимание на мелкую друзу ярких зелёных камней. Даже приостановился, чтобы полюбоваться. Когда-то он, помнится, показывал их Амру, любопытному до диковинок.

— Это камни красивые, но совершенно не нужные, бесполезные, — поторопил его Кхар.

Наконец, пришли. В большом углублении сияла друза. Камни росли пучками, они были живые, и обращаться с ними следовало осторожно. На дне углубления хлюпала вода, она была тёплой, хоть что-то приятное.

Развязали свёртки, потускневшие камни пристроили в свободные гнёзда, они там прирастут и наберутся сил. Позже их можно будет снова на время унести в пещеры. Осторожно выкрутили свежие кристаллы, завернули в шкуры, отправились обратно.

Шли, шли, шли. Карабкались, лезли, шлёпали по воде. Наконец, они выбрались наружу, взъерошенные, с ног до головы мокрые, уставшие. Вздохнули с облегчением. И пустились в путь обратно.

На отдых останавливались ещё чаще, чем по дороге туда.

Миновали ущелье, вступили на склон горы.

А ведь тут удобное место для засады, среди валунов и кустов, вдруг подумалось Марр.

— Ой, смотрите! Что это такое?!

4.

— Где?!

Кхар вытянул шею, завертел головой.

Между валунов мелькнула узкая пёстрая спина, одна, вторая. К скальным кто-то подкрадывался. Больше того — их окружали. Кто же тут такой смелый?

Враги поняли, что их заметили, и вышли на тропу разом со всех сторон. Это тоже были коты, но пятнистые, мелкие, раза в два ниже ростом, нежели скальные. Зато их было гораздо больше, и все молодые, полные сил. Их глаза, яркие, зелёные, как ненужные камни, сверкали бешеной злобой.

Кхар узнал их, видел в дождевых лесах далеко на юге. Откуда они тут взялись, что им нужно?

Рассуждать было некогда.

— Круг! — скомандовал вождь. — Камни в центр, беречь спины!

Опытные скальные и сами знали, что надо делать. Быстро сложили камни в кучу, выстроились вокруг них кольцом, спинами внутрь круга.

Вперёд выступил один пятнистый, важный и надменный, видимо, их главный. Оглядел готовых к бою стариков, заперхал от безудержного веселья.

— Сдавайтесь, — прокашлял он, давясь от смеха. — Вы всё равно уже мертвецы, старые обглоданные кости! Отдавайте камни, показывайте, где друза и ваша пещера! И убирайтесь прочь! Тогда, может быть, вас пощадят!

Его речь понял только Кхар, остальным и без слов всё было ясно, достаточно мысленного посыла врага.

Пятнистые весело скалились. Они увидели немощных, замученных трудной дорогой стариков и предвкушали лёгкую победу, тем более что сильно превосходили скальных числом. Но они забыли кое-что, даром, что сами были котами. Кот способен растерзать врага в любом возрасте, пока его ноги носят.

Вождь скальных выплюнул в ответ только одно кашляющее слово.

Пятнистый пожал плечами, мигнул своим. Пёстрые бросились все разом. На каждом скальном повисло по три-четыре мелких врага.

Завязался бой не на жизнь, а насмерть.

Хум не заметил, как опасно выдвинулся вперёд. Но за его спиной бешено вертелась Марр. Он размеренно работал лапами, как добычу разделывал. На ней висели пятеро, драли в клочья бока, стремились добраться до шеи. Она вжала голову в плечи, ловила на лету всех, кто прыгал с валунов на спину Хума. И рвала, рвала, рвала врагов клыками и когтями.

Шлёп, шлёп, шлёп! Тяжёлые лапы Кхара сметали всех, кто повис на спине ближайшего скального. После его ударов ни один пятнистый не поднялся.

Кошка в прыжке приложилась спиной о камень, чтобы зашибить троих пёстрых, висящих на ней. До того она прикончила пятерых. Она после этого не встала, её заслонили собой остальные.

Двое пожилых согласованно снимали друг у друга с боков вцепившихся врагов. Зубами за горло.

Один скальный рухнул, его молниеносно катнули в круг, к свёрткам. И заслонили спинами.

Из-за валунов взметнулось гибкое, светлое тело. Рослый жёлтый кот напал на пёстрых сзади. Он принялся раздавать мощные удары направо и налево. Вожак пёстрых обернулся, яростно крикнул что-то. Жёлтый не ответил. Только прыгнул и поймал пятнистого главаря за горло.

Скальные опомнились, когда ни одного живого врага не осталось. Жёлтый кот быстро оглядел потрёпанный круг и молниеносно скрылся среди валунов.

Кхар осторожно повертел головой, подсчитал потери. Многие старики были сильно изранены, но все живы.

Откуда взялись мелкие пятнистые в горах? Кхар знал, откуда. Но почему они сюда явились? Что у них там произошло? Или просто размножились, места не хватать стало? Теперь не узнать, всех перебили.

Кто такой этот большой жёлтый кот? Почему он помог скальным? Почему потом скрылся?

Кхар фыркал, снова и снова оглядывал склон горы. Он не любил вопросы, оставшиеся без ответа.

Пришлось подождать, пока одна пожилая кошка немного отлежится, прежде чем сможет подняться на ноги.

Взяли камни, отправились обратно в родную пещеру. Шатались, подпирали друг друга плечами, останавливались, наспех зализывали раны, отдыхали.

И снова шли.

5.

Сеть связей возникла снова, ленты соплеменников продолжались, они были все целы. Отчего же такая тяжесть в груди?

Амр осторожно выглянул из каменной трещины.

В ущелье показалась вереница стариков во главе с вождём. У каждого свёрток с камнем болтался в зубах. Все коты и кошки были живы, все целы… Не совсем. Многих покрывала кровь с головы до пят, старики еле держались на ногах.

Возле друзы была драка? Кто-то хотел отнять камни? Такое изредка случалось.

Амр сполз на дно расселины и уткнулся головой в камень, ощущая палящий стыд. Он из-за обиды утерял связи, не предупредил об опасности, хотя мог это сделать. Мог предотвратить. Наверное.

Глава 10. Семейная охота

1.

Ро безмолвно металась кругами, хлестала себя хвостом по бокам.

Фах и Вай сидели по обеим сторонам от выхода, Хуш бегал по всем пещерам, слушал, где что говорят.

Амр валялся у дальней стены и тосковал, винил себя. Он не говорил сестре, о чём думает. Это ей и так было слышно.

В конце концов, она не выдержала, раскричалась на всю пещеру.

— Ты с ума сошёл! Хватит грызть прошлогоднюю кость! Ты не вождь, чтобы думать за всех! А остальные — не маленькие котята, сами во всём разберутся! До сих пор никто ничего подобного не делал, не пытался смотреть «вторым зрением» сразу за целую стаю! А ты что, умнее всех? В чём ты себя обвиняешь? Кто угодно может наскочить на что угодно, где угодно и когда угодно! Жизнь такая! Всего не предусмотришь. Заканчивай страдать ерундой, перевязывай ногу, и пошли в лес! Сколько ты уже на скале сидел, восемнадцать раз должно было зажить.

Амр помотал тяжёлой головой.

Неужели от криков сестры такое эхо, что аж по всем пещерам гудит?

Не, это Кхар в глубине горы на кого-то рявкает. Что-то он частенько стал на всех орать. Его плохо слушаются? Он свою власть теряет?

Прибежал Хуш, принёс сплетни. Вождь ворчит, дескать, молодняк неуправляемый, совсем буйный стал. Мяса с охоты мало принесли, говорят, лесные обнаглели, совсем близко носятся, «тех, кого едят» распугали.

И снова ускакал.

Вождь поймал его, когда он пробегал мимо главной пещеры, велел позвать старшего.

Фах пришёл.

— Я с вас обязанности не снимал. Мясо добывает только половина стаи, а есть хотят все. Идите на охоту, лес проверьте.

— Эм-м… Может, мы лучше в степь или в горы пойдём, Амр ещё не решил…

— Что ты мямлишь?! Ведь ты же старший! Кто у вас в семье верховодит, в конце-то концов? Ты или он?

Фах угрюмо глянул исподлобья, подёргал усами. И, наконец, твёрдо заявил:

— Он.

У вождя вибриссы над глазами поползли вверх, задёргались. Впрочем, этого следовало ожидать. Не зря Кхар считал наглого хромца самым опасным соперником, ой, не зря.

Вождь прищурился.

— Ну, раз он… Тогда пусть он и ведёт вас на охоту! В лес, да прямо сейчас, потому что я так сказал! Нечего попусту на скале торчать! А я посмотрю, как вы пойдёте.

Фах вернулся в пещеру семейства, передал распоряжение.

Амр злобно фыркнул, с силой вцепился зубами в подстилку, оторвал полоску кожи от шкуры. Сестра перетянула ему больную ногу, Хуш крепко завязал кончики ленты.

И Амр пошёл.

А что он, собственно говоря, злится на Кхара? Не дали младшенькому покапризничать, пострадать всласть, поваляться возле тёплой (не такой уж и тёплой) стенки, в тёплом (по-настоящему тёплом) обществе?

Так вождь прав. Нечего тут страдать, когда дело делать надо. И Ро права, не за что ему себя грызть. В следующий раз умней будет, ленты не потеряет.

Злость перестала быть унылой, сделалась весёлой. И нога перевязанная меньше болит, и день яркий, и всё будет хорошо.

Амр чуть не вприпрыжку спустился по тропе.

2.

У подножия скалы осмотрелись.

Прислушаться, как следует, помешали вопли из пещеры. В коридоре в очередной раз подрались молодые коты, выясняли, кто из них главнее. После вождя, разумеется.

Великанов и крыланов видно не было. Земля не дрожала от тяжких шагов, воздух не свистел под мощными крыльями. Жадное внимание — догнать, сожрать — поблизости не ощущалось. Этим скальным сегодня повезло.

Амр потоптался-потоптался, да и рванул к лесу вскачь. В теле звенела и пела сила, оно соскучилось по бегу, движению, свежему встречному ветру, солнечному свету. Соскучилось по свободе.

Братья, сестра и Хуш переглянулись, помчали следом, но догнали только в лесу, до которого было несколько раз по восемнадцать длинных прыжков.

Амр оглянулся, повёл смеющимися глазами, с разбегу вломился в заросли и остановился только на поляне. Да и то ненадолго. Поляна была большая, молодой скальный измерил её взглядом, гибко потянулся всем телом, опрокинулся наземь, покатался по траве, вскочил и понёсся кругами. Поскакал, задрав хвост к небу, выгнув спину, боком, высоко подпрыгивая, точно котёнок.

Он чувствовал, что для него это самое правильное сейчас. А то он что-то застоялся, засиделся, залежался. Пора и размяться.

Хуш догнал его первым, глянул на это зрелище. И в голос захохотал, у вождя научился. Остальные удивились, застыли, взрыв землю когтями. А потом зафыркали, принялись гоняться друг за другом и за Амром.

А что? Время поймать рогача имеется, загонная охота сильно ускоряет добывание еды. Можно пока и попрыгать, порадоваться жизни без лишних бдительных очей.

— Ты меня пугаешь! — заявила Ро.

Амр остановился, фыркнул. С чего бы вдруг? Он же раньше и был весёлый, пока ногу не свернул. Вот кого он сейчас, в самом деле, напугал, так это Хуша. Так внезапно бросился на него, что тот даже подскочил роста на два вверх. И снова захохотал.

— Не ворчи, точно бабка старая!

Ро замерла, навострила уши.

— А ты не прыгай, как котёночек, как бы потом плакать не пришлось… Тихо вы все, кто-то идёт!

Из зарослей выступили пятеро лесных котов, просто бурые, безо всяких узоров на шкуре, меньше скальных, с кисточками на сторожких ушах. Это были те самые пятеро, что не так давно загнали Вая на дерево.

Амр приветливо прищурился, не показывая зубы.

— А-а, лесные братья!

Эти коты в самом деле были похожи, как братья.

— А-а, справедливый скальный! — хитро сузил глаза самый ехидный. — Подерёмся или так разойдёмся?

Амр насмешливо фыркнул.

— Кстати, удачной вам охоты! Зачем драться, что делить? Ни у кого ещё добычи нет, отбирать нечего!

— И не будет, — буркнул лесной. — Добычи этой самой сегодня точно не будет. В степи творится невесть что. Несколько семейств оттуда сбежали в наш лес, носятся тут, «тех, кого едят» пугают. Говорят, из степи их выгнали.

— Кто выгнал? Что там творится? Вы сами этого разве не видели?

— Вы туда идёте? Вот и посмотрите, раз вы такие храбрые. Тут всё равно ловить некого, кроме самих охотников.

Лесные скрылись там, откуда пришли. Братья, сестра и Хуш посмотрели друг на друга. Кажется, охота задерживается.

Ро снова навострила уши. Кто-то с шумом ломился через лес напрямик.

Скальные быстро залезли на деревья. На всякий случай, переждать.

Внизу пронеслась группа степных котов.

Скальные снова переглянулись, подождали, пока шум стихнет, спустились на землю и направились прямо туда, откуда прибежали степные.

Когда происходит что-то непонятное, надо немедленно посмотреть.

3.

Амр был хорошим следопытом. Он читал и знаки на земле, траве, камнях, деревьях. И следы в незримом обычными глазами и неслышимом обычными ушами нечто. Те следы светились и пели, но не каждый хорошо улавливал это. Хуш, например, не мог. То есть, он слышал и видел, как все коты, но часто путался, не всё понимал.

На опушке леса и в степи местами торчали группы невысоких скал. Камни плохо держат обычные следы. А вот незримые…

Пока другие смотрели и слушали, как обычно, Амр ненадолго перешёл на «второе зрение». Здесь что-то происходило. Бегали коты, много, и не только степные, а какие-то ещё. Линии клубились, как спутанные ветки после бури, вели сразу во всех направлениях. Тут были драки, не одна и не две. Да вон и царапины виднеются на скальных боках.

Амр выбрал группу вертикальных камней, торчащих полукружием возле опушки леса. И полез наверх.

Хорошо, что семейство сразу не выскочило на открытое место. По степи бродило невиданно много великанов, сразу несколько стад, числом в одну-две лапы каждое. Одно стадо топталось ближе остальных к тем деревьям, где за ними притаились коты. Далеко над озером кружила стая крыланов. В степь теперь не сунешься.

Сегодняшняя охота, кажется, накрылась вонючим черепашьим панцирем.

А где коты, которые тут дрались, и вообще все степные коты? Ни одного не видно.

Амр осмотрелся сверху.

Внутри каменного полукружия зияла широкая земляная нора. Это вырыли степные, их размерчик. Но из норы никто не показывался, вблизи было тихо.

Великаны ближайшего стада затрубили, подняли хоботы, выставили бивни. Несколько чешуйчатых гигантов наступали на одного, гнали прочь от себя. Амр посочувствовал бивненосцу. Тот хромал так же, как скальный кот. Видимо, за это его и отвергли. Изгнанник жалобно кричал, топтался неподалёку, не желал уходить. На него перестали обращать внимание.

Краем глаза Амр уловил движение.

Листва на опушке беззвучно раздвинулась, появились кот и кошка. Пятнистые, мелкие, меньше, чем лесные и степные, не говоря уж о скальных. Они бок о бок скользнули к норе в камнях. Им навстречу из-под земли выкатились два крошечных жёлтеньких клубочка — котята. Они весело запрыгали вокруг родителей.

Кот не тащил никакой добычи, но всё равно изящная красавица с такой щемящей нежностью потёрлась щекой о плечо друга, что Амра охватила жгучая зависть. Уж он бы такую женщину берёг, холил и лелеял, на охоту не пускал. Пусть бы не рисковала, занималась котятами, друга с добычей ждала. И от таких котят он бы не отказался, пускай бы даже чужих. Не оставил бы их одних, без присмотра, на поживу хищникам.

Амр вздохнул, глядя сверху.

Пятнистый вскинул голову, увидел скального.

— Заступаться пришёл?! Не отдам нору! У меня дети, их прятать надо!

Мелкий кот заорал так яростно, что закашлялся.

— Да успокойтесь же! О чём вы вообще?

Амр едва понял эту речь, общую для скальных, лесных и степных, но пересыпанную незнакомыми словами.

Подруга пёстрого зашипела и подобралась.

— Успокойтесь, я сказал! Не нужна мне ваша нора!

На кошачьи крики повернул голову одинокий великан. Выставил бивни, яростно затрубил, понёсся к камням. Кошка молниеносно затолкала котят в нору и скользнула туда сама. Пятнистый кот затаился рядом.

Амр припал к верхушке скалы.

Бивненосец подбежал с тяжким топотом, сунул голову в камни, заморгал маленькими глазками, пытаясь понять, кто там прячется. Ничего не разглядел и стал бешено бодать широченным лбом крайний камень.

Пятнистый метнулся в сторону, за другой обломок. Гигант заметил его, просунул хобот в щель, но достать кота не смог. Тогда он ловко подхватил хоботом ветку с земли и попытался зацепить ею пёстрого. Не дотянулся, обошёл вокруг.

Заметил Амра наверху, ударил по нему веткой. Не попал — скальный перепрыгнул на соседний камень. Великан побежал за ним, ещё раз ткнул веткой, ещё раз промахнулся. Тогда снова попробовал достать пятнистого из каменной щели. Раздражённо крякал и хныкал, колотил по скалам то хоботом, то веткой, пока не сломал её.

Это всё продолжалось и продолжалось. Гигант с топотом носился вокруг каменных обломков, пытался достать то одного, то другого кота. Амр прыгал поверху, пятнистый метался внизу.

Скальный раздражённо фыркал.

Вот упорный, тупица чешуйчатая! Долго он будет тут топтаться?

4.

Великан бросил попытки достать котов, принялся бешено бодать крайний скальный обломок.

Амр вытаращился сверху. Зачем чешуйчатый хочет своротить скалу? Это же не добыча. Вон даже кончик бивня сломал.

Великан пронзительно завизжал, налёг на камень плечом, толкнул грудью. Скала вывернулась из земли, рухнула прямо на нору. Пятнистый взвыл, выскочил из камней, кинулся в драку. Он отчаянно орал и бросался на гиганта, как мышка на скалу. Живая скала размахивала хоботом, тыкала бивнями, топала ножищами, чтобы раздавить.

Пёстрый кот увертывался, прыгал, бил лапами. Казалось, гигант вот-вот схватит его хоботом, сломает хребет, задушит. Но тут пятнистый удачно полоснул когтями по кончику хобота. Великан взревел, попятился и… убежал. Амр больше ему не сочувствовал. За котами тот гонялся — это понятно, сожрать хотел. А зачем камень крушил, по норе прыгал? Хотя, он её даже не заметил, когда топтал. А потом ещё и завалил.

Пятнистый остался возле обрушенной скалы. Сначала тоскливо выл, царапал когтями камень. Затем понял, что это бесполезно. Сидел и плакал.

Амр безмолвно смотрел сверху. Пятнистого было жаль, пускай бы жил тут себе да жил. Он, конечно, отобрал нору у степных. Но у него же котята. Ещё неизвестно, как бы повёл себя Амр, появись у него дети, которым срочно нужно укрытие. Может, он тоже пошёл бы у всех норы отбирать… Ещё больше было жаль нежную пёструю кошечку и двоих весёлых котят. Вряд ли они живы там, в заваленной норе.

Скальный слез на землю, крикнул своим. Любой кот не сравнится по силе с гигантом, но ведь их пятеро, да ещё пятнистый. Братья, сестра и Хуш подбежали. Они всё видели и поняли, что хочет сделать Амр. Сообща налегли на камень, стали толкать в ту сторону, где был небольшой уклон. Упирались в землю изо всех сил, налегали на глыбу, не жалея себя. Пыхтели, стонали, хрипели от усилий. И всё-таки сдвинули. Достаточно, чтобы освободить вход, который ещё пришлось откапывать.

Пятнистый заплакал уже от радости, когда оказалось, что кошка и котята живы, целы и невредимы. Степные умело вырыли нору, глубокую, прочную…

По возвращении Амр решил, что вождь должен немедленно узнать обо всём, что они видели. Они вместе пошли в главную пещеру.

— Явились? Показывайте, что принесли.

Кхар не увидел у них никакой добычи.

— Расскажем.

Вождь нахмурился.

— Тоже без мяса, что ли? Ладно, рассказывайте. Сюда не заходите, говорите оттуда!

Кхар не хотел тревожить молодую подругу, что разлеглась посреди пещеры, да так и заснула.

Амр кратко поведал обо всём, что они видели в лесу и в степи.

5.

— Ладно, я тебя услышал. Можешь идти.

Амр помедлил. И это всё? Вождь не сообщит никакого решения?

Кхар повернул голову.

Вот что за наглец? Припёрся с плохими вестями, да ещё и без добычи!

Вождь гневно сощурил единственный глаз.

Май вдруг поднялась, неторопливо прошествовала мимо, ненадолго заслонила выход в коридор. Ну, вот захотелось ей прямо сейчас пересесть с одного места на другое. Просто так, без причины. Это часто бывает с котами и кошками, обычное дело.

Кхар отвлёкся, проводил её взглядом. Не мог не отвлечься. В этой кошке неожиданно появилось что-то новое, привлекательное. Да она не так уж и грубо сложена. И вообще, у неё глаза красивые. Огромные, раскосые такие…

Когда вождь опомнился, в коридоре никого не было.

Убрался наглец? Да и ладно, есть дела поважнее.

На охоту пусть теперь ходят по трое-четверо, как это семейство. А не по одному, как раньше.

Группу молодых, самых резвых котов и кошек он пошлёт на разведку. Они обегают всё вокруг, заодно разомнутся, а то им силы девать некуда, буянят почём зря. Пусть лучше пользу принесут, посмотрят, что происходит, и расскажут ему.

Похоже, мир меняется.

Глава 11. Буйный молодняк

1.

В главной пещере было скучно.

Кошки спали, Кхар грелся возле свежего светящегося камня. Вождь сидел неподвижно, уставился прямо перед собой невидящим взглядом, даже не моргал. Высматривал на расстоянии кого-то «вторым зрением». Должно быть, тех, кого послал на разведку.

Май решила пойти на охоту. Большая кошка это дело любила больше, чем сидеть в главной пещере. Всё равно сейчас тут делать нечего, еда закончилась. Май подтолкнула плечом сестру и вышла вместе с ней.

В коридоре было непривычно тихо, никто не носился, не дрался.

Прежде чем покинуть жилища стаи, старшая кошка заглянула в крайнюю пещеру у выхода. Там никого не было. Вот дура! На что рассчитывала? Они же тоже на охоте. А жаль. Май хотела оставить сестру под присмотром семейства. Какая им разница — одного охранять или двоих заодно? Теперь придётся взять младшую с собой.

А бежать предстоит далеко. В ближнем лесу ловить нечего, там теперь охотников больше, чем деревьев.

Сёстры спустились по горной тропе, осмотрелись, прислушались. Младшая оглянулась на одинокую скалу возле входа в ущелье. И так всё и оглядывалась, пока трусили к лесу. Май сделала вид, что не поняла этих взглядов, сердито толкнула сестру боком.

— Побежали?

И рванула вперёд. Руф припустила за ней.

Две кошки помчались большими плавными прыжками, словно полетели над землёй. Мягкая трава стелилась под ноги, наперегонки с бегуньями летел ветер, игриво подталкивал в спину. Солнце ласково грело, запахи кружили голову. Хорошо!

Вдоль опушки бежать гораздо удобней, чем продираться сквозь заросли либо выискивать извилистые тропинки. Опасней, конечно. Но просто надо глядеть в оба и не зевать, вовремя нырять в заросли.

Май обернулась. Младшая, как всегда, застряла позади.

Коты и кошки могут бежать быстро, но недолго. Но Руф и тут отставала от старшей сестры. Да ещё отвлекалась, вертела головой, словно высматривала кого-то в лесу или ждала. Ну, дождалась.

Из зарослей выскочили пятеро лесных котов. Старые знакомцы, носятся сами по себе, то ли их выгнали из стаи, то ли сами ушли. Ничего, Май может в одиночку потрепать и пятерых, а уж вдвоём тем более. Большая кошка громко рыкнула, побежала назад.

— А-а, грозная Май! — лесные тоже её знали. — Оставь нам свою милую сестричку, мы её не обидим, приласкаем! А сама иди себе на охоту!

— Сейчас, разбежались! — рявкнула большая кошка. — Вот сами и идите туда, куда шли!

Лесные окружили сестёр.

— Мы что, будем драться? — спросила Руф из-за спины старшей.

— Ещё как будем, — спокойно ответила та. Бросила многозначительный взгляд через плечо.

Я тебя баловала, пока ты росла. Учись драться, иначе не выживешь. Ты кошка или где? Котят как защищать будешь? За них придётся сражаться со всем миром.

Руф ответила таким же взглядом. Коты и кошки не знают страха. Юная скальная не боялась, она просто была не уверена в своих силах.

Дерись, даже когда не уверена, — послала мысль старшая. Со всей яростью, какая возможна и невозможна. Я же учила тебя впадать в боевую ярость. Тогда ни один враг не страшен. Здравый смысл тоже нужен. Если враг намного сильнее, лучше сбежать. Другой вопрос, когда нет иного выхода. Но лесных всего пятеро, и они мельче.

Целых пятеро, они изранят тебя, передала Руф. Я уведу их, они пожалеют, если побегут следом.

Руф нырнула в заросли. Пятеро бросились за ней.

Лесные бегают хуже, чем скальные. Хотя бы потому, что у них ноги короче. Май была спокойна за сестру, почти спокойна. Та хитра и если что-то сказала, значит, уверена. Но всё-таки надо присмотреть. Тем более, что Май никогда не бегала от драки.

Большая кошка тоже бросилась в лес, напрямик. Шум впереди указывал ей дорогу.

Неожиданно этот шум стал приближаться вместо того, чтобы удаляться.

На поляну выскочили пятеро с вытаращенными глазами, задыхаясь от бега.

— У тебя страшная сестра! — бросил один из них, и они умчались.

Большая скальная недоумевала недолго.

Из кустов с треском выломилось странное существо, похожее на степного волка, но крупнее и чешуйчатое, точно великан. У него на спине, вцепившись когтями в гриву, держалась Руф.

— Вот теперь побежали на охоту! — весело крикнула юная кошка.

И они побежали.

Май впервые в жизни отстала. Она весело щурилась на солнце и фыркала от смеха. После охоты сестричка расспросов не избежит…

Не страшная она, просто хитроумная.

2.

Кхар бесился. Он не понял, что произошло, и впал в отчаяние. Буйный молодняк, посланный на разведку, исчез бесследно, внезапно, разом. Вождь готов был рвать на себе гриву. Весь цвет стаи, юные, лучшие, самые резвые, и он сам, своими лапами отправил их… На смерть?!!

Кхар следил за группой через одного кота, смотрел его глазами. Кажется, это был сын, потому и связь на расстоянии хорошо получалась. Вождь не запоминал детей, которые от него рождались.

Группа не разделялась, наблюдать было легко.

В лесу обнаружили то, о чём вождю уже сообщали ранее — охотников там теперь гораздо больше, чем добычи.

Разведчики побежали в степь. Увидели великанов и крыланов, не сказать, чтоб так уж много. Несколько стад в одну-две лапы и стая под облаками — это не бивненосцы, сплошь покрывающие равнину, и не туча летунов,заслоняющая небо, как на юге. Но в степи, конечно, теперь не поохотишься.

Издалека рассмотрели несколько семейств пятнистых, которые выгнали степных и заняли их норы. Это небольшая стая, тоже не то, что на юге. Не составит большого труда их выгнать туда, откуда они пришли.

Если эти пёстрые захотят мирно жить, охотиться, растить детей, если у них на юге стало не хватать еды и жилья, то можно предложить им свободные пещеры в северных скалах. Пусть тогда пришлые живут там, а степные коты вернутся в свои норы…

В общем, всё ясно, ничего нового.

Кхар устал и отвлёкся. Охотники принесли добычу, немного, но для вождя хватило. Он погрыз оленью ногу, со вкусом потянулся, лениво поиграл с проснувшейся подругой. На занятия любовью не хватило ни сил, ни желания. Кхар вымотался, пока следил за группой разведки.

Он неохотно снова сосредоточился на связи, глянуть, что там да как. И обнаружил, что связь исчезла. Все пока были живы, но где они и что с ними, вождь не мог понять. Перед мысленным взором словно каменная стена выросла.

Он пытался так и этак, ничего не получалось.

Позвал Хума, затем Ри, всех, кого сообразил. У них тоже ничего не вышло.

— Надо попросить Амра, — осторожно предложил Хум.

Вождь зарычал с досады.

Ещё чего! Обращаться к этому странному наглому коту, возможному сопернику! Да ещё просить!

— Амр предсказал для Хуша, спас ему жизнь, Амр нашёл сестру Май…

— Амр, Амр, Амр!!! Мрр! — вождь разъярённо мурлыкнул. — Ты что — кошка? С языка у тебя этот хромец не сходит!

— Но он действительно всё это сделал! И разведчиков нам найдёт. Я сам его попрошу, — сказал Хум. — Пойдём.

— Он же на охоте, — проворчал Кхар.

— Нет. На охоте его семейство, а он сидит на скале.

Вот! Ещё и слишком хитрозадый!

Но пойти пришлось.

3.

Амр спал на дне расселины, на мягкой тёплой трухе.

Семейство на охоте, линии целы и прочны, все коты живы.

Сквозь сон молодой скальный ощущал неясное беспокойство, но отдыхать оно не мешало. Главное, все живы.

Амр ворочался, вздыхал, подёргивал ухом. И продолжал спать.

В это ухо, точно коготь, вонзился требовательный вопль. Голос вождя нельзя было спутать ни с каким другим. Снова Кхару неймётся. Перебьётся, пусть другим свои поручения раздаёт, тем, у кого ноги целы.

Амр потряс головой, перевернулся на другой бок и снова засопел. Нет его тут, расселина пуста, и вообще отстаньте. Ясно вам?

К рыку вождя присоединился целый хор. По ущелью заметалось мощное эхо. Это ещё что такое? Одного глупого скального вызывает на бой вся стая? Тогда его тем более здесь нет. Он не настолько глупый, чтобы им показаться. Или… случилось что-то серьёзное?

На ум спросонья лезли нелепые подозрения. Амр потряс головой и выглянул.

Внизу прыгал разъярённый Кхар, рядом переминался с ноги на ногу Хум, а позади с угрюмыми мордами застыли самые сильные, взрослые коты, опытные охотники и бойцы.

— Разведчики пропали, все и разом, — тут же объяснил Хум, чтобы вспыльчивый вождь и не менее вспыльчивый молодой скальный не поцапались.

— А от меня вы чего хотите? — проворчал Амр. — Они живы, сразу могу сказать.

— Это мы и сами знаем! — рявкнул Кхар. — Найди их! Где они сейчас?!

Вот даже как? Раз пришли к нему, значит, больше никто отыскать не смог.

— А где они пропали? — вопросом на вопрос ответил Амр.

Кхар гневно зарычал, Хум толкнул его плечом. Не время спорить.

— В степи, — ответил травник. — Они не разделялись, исчезли тоже вместе.

— Я попробую. Если сюда никто не полезет и мне не помешает.

Амр предупреждающе фыркнул.

Коты видят одновременно и реальный мир, и эманации от живых существ и неживых объектов. Но эманации видят не полностью. Для того, чтобы всё рассмотреть подробней, надо целиком перейти на «второе зрение». Так видят котята, пока ещё не открыли глаза.

Если Амр сосредоточится на незримых следах, эманации полностью заслонят ему реальность. Он станет уязвим. А охранять его сейчас некому. Он тут один и должен довериться вождю, которому он не нравится, и остальным, которые относятся к нему не лучше.

— Никто к тебе не полезет, я прослежу, — буркнул Кхар.

Амр пристально посмотрел на него, спрятался на дно расселины и глубоко вздохнул. Поверить?

Но молодых-то найти надо, как ни крути хвостом. Придётся рискнуть. Вождю сейчас нужно дело больше, чем прикончить мнимого соперника.

Молодой скальный закрыл глаза и сосредоточился.

Пучок линий просматривался легко, ясный широкий след группы вёл через чащу, затем дальше, в степь, по опушке леса, к горам. И там пропал, словно в тумане. Туман был густой и вязкий. Он, словно упругая стена, отталкивал все попытки проникнуть внутрь.

Амр чувствовал, что все разведчики живы и находятся где-то там. Ну, он сделал всё, что мог, хотя бы нашёл, где они.

Кхар и другие терпеливо ждали у подножия скалы. Ну, как терпеливо. Тихо сидели все остальные, а вождь то и дело вскакивал, метался взад-вперёд, хлестал себя хвостом по бокам, вскидывал голову, глядел на расселину и еле сдерживал яростный рык. Скоро там этот наглец? Он вообще делает что-нибудь или время тянет, голову морочит?

— Нашёл?! — нетерпеливо рявкнул вождь, едва голова Амра показалась из расселины.

— Нашёл. Они в горах напротив степи, далеко отсюда.

Кхар тряхнул гривой.

— Тогда спускайся. Пойдёшь с нами.

Горы напротив степи изрезаны ущельями, как шкура добычи — кошачьими когтями. Запросто можно заблудиться.

— Я туда не добегу, — возразил Амр.

— А без тебя мы их не найдём! Спускайся, кому сказано! Ты уже бывал там и пришёл сам, якобы с больной ногой!

— Не сам! Меня на шкуре тащили, все бока отбили.

Вождь задумался. Амр посмотрел на него с надеждой. Может, отстанет?

Кхар вскинул голову, единственный глаз заблестел озарившей вождя мыслью, и Амр понял — этот не отстанет.

— Что за дураки вздумали тащить тебя на шкуре волоком? Кто изобрёл такую глупость? — рявкнул Кхар. — Шкуру могут нести несколько котов, тут как раз собрались самые матёрые и мощные!

Кхар выпятил грудь, обвёл всех самодовольным взглядом и особо значительно посмотрел на Амра. Вот, умойся, не ты один тут такой, донельзя изобретательный.

Матёрые и мощные мигом сделались мрачней некуда. Что?! Им нести соплеменника, который вполне самостоятельно ковыляет по пещерам? Да это чистой воды оскорбление для гордых скальных!

Но вождя ослушаться не посмели. Надо найти молодёжь. Надо доставить того, кто покажет дорогу, полностью погрузится в незримый мир и сам до нужного места не дойдёт. До тех гор действительно далеко, и здоровым-то добежать сложно.

Притащили самую крепкую, большую шкуру, какую нашли. Амр улёгся, неохотно снова погрузился в то странное состояние, когда обычный мир исчезает перед глазами, и остаются только светящиеся линии и облака. Туда — мотнул он головой, показывая. Шестеро котов подняли его, сквозь зубы крякнули — далеко не котёночек! — и понесли.

Кхар шёл сзади. Он виделся Амру сгустком кроваво-красного гнева.

— Слишком медленно! Так до завтра не управимся!

Носильщики приноровились и побежали, а затем и понеслись длинными скачками.

Амра нещадно трясло, от рывков и толчков он лязгал челюстями. Вот выбьют ему все зубы, что он тогда будет делать?

Пробегали мимо соседей. Их вождь как раз возвращался с охоты с группой соплеменников. Соседи дружно вытаращились на невиданное зрелище.

— Кому это у вас такой почёт? — спросил соседский вождь.

— Э-э-мрр, — Кхар растерянно мурлыкнул, затем нашёлся. — Это… наш лучший смотрящий! Он сильно занят, потому его и несут!

Кхар поскакал дальше за носилками. Теперь от него исходила ещё и жёлто-бурая зависть. Это он водит стаю, это ему положен самый большой почёт, а не какому-то наглому выскочке!

Амр с удовольствием поменялся бы с ним местами. Вот Кхар ощутил бы на своей шкуре, как трясёт от такого почёта во всех смыслах.

4.

Коты неслись большими прыжками уже добровольно. Надо было спешить, Амр сказал, что потерявшаяся группа в странном состоянии. Живы, но не двигаются, словно спят.

Кхар снова разъярился. Если этот буйный молодняк наткнулся на перебродившие плоды, и все там перепились вместо того, чтобы спешить с рассказами к вождю, они получат такую трёпку, какой ещё не видывали.

Бежали весь день, делали остановки для отдыха. В конце концов, Кхар стал отставать и завопил, чтобы носильщики сбавили шаг, а то мешают видящему сосредоточиться.

Миновали несколько ущелий, по указке Амра заскочили в очередное, вскарабкались на небольшое плоскогорье.

И нашли.

Молодые коты и кошки валялись вповалку, точно, в самом деле, перепились до бесчувствия. Некоторые были изранены.

Кхар подбежал к ним, принялся расталкивать, но вдруг зашатался, рухнул и чуть не ползком вернулся назад.

— Туда нельзя! — рявкнул он. — Это место силы, особо мощное! Все попадают наземь, если сунутся!

Разведчики не пьяных плодов объелись, они перебрали силы на этом странном плоскогорье и свалились без чувств с непривычки. Особенные места коты находили и раньше, бегали туда — восстановиться от усталости, быстрее залечить раны. Но до сих пор им ни разу не попадалось настолько мощное.

— Как же мы их вытащим? Если туда никто сунуться не может?

— Мы — никак, вот он сможет, — Кхар кивнул на Амра. — Он сумел найти, невзирая на стену, которая прикрывает эти скалы от поиска. Он всех разведчиков и вытащить сможет, — неохотно признал вождь.

Амр принялся за дело. Каждого уснувшего расталкивал, раздавал оплеухи, а то и укусы, и заставлял хоть ползком покинуть опасное место. Но многих пришлось тащить зубами за загривок или за бок, благо шкура прочная.

Он вымотался до полусмерти. А затем оказалось, что нести его обратно некому. Взрослые коты вели, подпирая боками, и тащили на шкуре найденных юнцов.

— Ничего, посиди тут, подлечись, — сказал Кхар. — Хищники сюда не суются, так что тут безопасно. Позже я пришлю за тобой кого-нибудь. Или сам потихоньку добредёшь.

Хум возмутился. По сути, вождь бросил соплеменника на смерть.

И травник остался вместе с Амром. Молча. А Кхар тоже ничего не сказал.

Он только пожал плечами и отправился в обратный путь вместе с группой юных котов и котов постарше, что им помогали.

5.

На обратном пути Кхар неторопливо размышлял.

Да, небольшая стая пятнистых — это сложностей не обещает. С пришлыми наглецами можно справиться, особенно если воевать не одним, а сообща, вместе с соседями, скальными, лесными и степными.

Надо навестить соседей для переговоров. Вначале ближайших, скальных. Затем — лесных и степных. Заодно попировать можно. Да, может, его молодые коты сговорятся с соседскими красавицами. А то они потому и буйные, что одинокие, неприкаянные…

Май и Руф добыли особенно крупного оленя, доволокли тушу к пещерам стаи. Аф помог им в том и другом.

И тут младшая насторожилась.

— Теперь ты сама дотащишь или тебе помогут, — заявила Руф и что-то шепнула чешуйчатому волку.

Он бросил тушу, рванул с места и понёс младшую кошку на юг так быстро, что старшая сестра «мяу» сказать не успела.

Амр и Хум сидели на плоскогорье, молчали.

Звонкий клич вспорол горную тишину так внезапно, что они вздрогнули.

— Спускайтесь! — кричала Руф. — У него когти такие, что он в горы не залезет!

Кто не залезет? Амр так удивился, что бросился бегом. Хум не отставал.

Ещё больше молодой скальный удивился, когда увидел, как сюда добралась Руф. От нового носильщика, разумеется, кот не отказался. Правда, посомневался, что даже такой большой зверь сумеет дотащить скального, увесистого не в пример изящной кошечке.

Но Аф сумел.

Глава 12. Добрые соседи

1.

Кхар послал гонца.

Потому что без предупреждения добрые соседи в гости не бегают. А ещё потому, что хозяевам надо подготовиться, угощение припасти, умные мысли для разговоров обдумать.

Когда гонец возвратился, он тут же бросился в главную пещеру.

Вождь второй скальной стаи Фур вначале сомневался, надо ли им вмешиваться в разборки с пришлыми. Это ведь Кхар и его стая дружат с лесными и степными котами. Но тут соседский вождь услышал, что пятнистые в горах тоже нападают. И тогда он согласился на переговоры.

Затем гонец сообщил такое, отчего Кхар зарычал. Соседский вождь пожелал, чтобы лучший смотрящий тоже пришёл. Гонец сказал, что смотрящий не сможет прийти. Так его же принесут, заявил Фур и хитро прищурился.

Кхар уселся на свой камень, задумался. Может, напрасно он так? Бросил в горах своего, к тому же видящего. За власть испугался. Правда, что ли, самое лёгкое решение — самое неверное? Этак можно утратить доверие племени. Всё равно возвращались медленно, пусть бы хромца тоже кто-нибудь плечом подпирал. И друга вождь обидел, сглупил. Хум зря там остался, умные советы ведь давал…

Может, послать за ними кого-нибудь? Или они сами потихоньку приползут? Идти вдоль скал вообще-то безопасно. Ну, почти.

С тем, чтобы Кхар взял с собой группу молодёжи, соседский вождь также согласился.

Подруги вождя тоже захотели пойти в гости. Вождь возмутился.

— Молодые коты идут, чтобы кого-нибудь выбрать, чтобы их выбрали! А если вас кто-нибудь выберет? Мне за каждую из вас драться? С соседями поссориться?

Кошки смешливо зафыркали. Они охотно посмотрели бы на то, как вождь станет за них драться.

— Мы не пировать и развлекаться идём! То есть, не только пировать… Переговоры — дело серьёзное!

Подруги пообещали вести себя серьёзно, поводов для ссоры не давать.

Кхар соскочил с камня и побежал в пещеру молодых котов. Пока подруги у него ещё что-нибудь не выпросили…

Коты валялись вповалку, кто где упал по возвращении. Некоторые помаленьку приходили в себя, вяло шевелились. Другие всё ещё спали. Молодой Кхи, вожак группы разведчиков, самый низкорослый и самый драчливый, сидел у стены. Ага, и самый выносливый. Точно его сын, весь в отца — характером, не статью.

Кхар заревел так, что в других пещерах все притихли.

— Вы зачем туда полезли?!! Совсем чутьё потеряли?! Кто нашёл это место?

Кхи вобрал голову в плечи.

— Я.

— Почему вовремя оттуда не убрались?!

— Я сразу пытался их остановить, они перестали меня слушать. Вопили — сила, сила, кайф! — и прыгали там. Затем попадали, быстро. Я их расталкивал, тащил, потом сам упал.

— А с кем дрались?

— Маленькая стая пятнистых в ущелье. Мы их быстро разогнали! Нас даже их вождь испугался, большой жёлтый кот! — Кхи гордо выпятил узкую грудь. Посмотрел на вождя, снова понурился.

— Ладно. Пока вы и так наказаны. Я с вами ещё поговорю, когда оклемаетесь.

Вождь снова рыкнул для острастки, оглядел пещеру и вышел…

Братья, сестра и Хуш вернулись с охоты и обнаружили, что Амра нигде нет. Фах и Вай поспорили, Ро уселась смотреть, Хуш побежал по пещерам. Вернулся быстро, с круглыми от удивления глазами. Рассказал.

Братья и сестра разъярились. Оказывается, Амра бросили одного в горах, после того, как он помог всему племени!

Ро сказала, что он жив, но они и сами чувствовали. Это мало что значило. Он жив, но один, далеко в горах, в опасности! Ах, там ещё Хум? Того не сильно лучше! Двое котов против всего враждебного мира!

Братья, сестра и Хуш собрались идти к вождю, требовать группу для поисков. А если Кхар группу с ними не пошлёт, то они вызовут его на бой, все четверо сразу! Но сначала побегут спасать брата.

На тропе послышалось усталое царапанье. В пещеру семейства, пошатываясь, вступил Амр.

На него вытаращились, изумлённо и радостно. Но наброситься с расспросами не успели.

К ним заглянул Кхар.

— Вернулся? Хорошо. — Да, это было очень хорошо, теперь в смерти соплеменника никто не обвинит. — Завтра идём к соседям на переговоры, ты тоже приглашён. Тебя понесут! — рыкнул вождь, чтобы строптивому наглецу не осталось предлога для возражений. — Фур сказал, что им не надо готовиться, у них уже есть припасы… А как это вы с Хумом так быстро вернулись? Вас что — чешуйчатый великан принёс?

— Почти, — без улыбки ответил Амр.

2.

Амр не хотел идти.

Что ему там делать? Вождь поведёт переговоры. Старшие, опытные коты будут ему помогать. Молодые поищут себе подруг. А на него не посмотрит ни одна кошка.

Братья лежали рядом, грели боками, поддерживали. Ро обнимала за шею и уговаривала. Посмотреть, как живут соседи, развлечься, узнать что-то новое, наконец, поесть вкусно, лучшую еду ведь соседи вынесут. Разве плохо?

Мурлыкала-мурлыкала и рассердилась.

— Как будто ты можешь отказаться! Тебе же вождь велел!

Амр заворчал, отвернулся.

И, разумеется, пошёл.

Точнее, его понесли, как во время поиска разведчиков — на шкуре. В этот раз точно так же несли и Кхара, вождь не мог допустить для себя меньшего почёта перед соседями. Носильщики шли неторопливо и торжественно. Мечта Амра, чтобы вождь испытал на себе почёт в полной мере, не сбылась.

Угощение с собой тоже тащили на шкурах, несколько оленьих туш.

Фур, большой, полностью седой кот, громко восхитился. Мясо будет чистое, не извалянное в земле. Кхар мысленно фыркнул, тоже мне, какие неженки.

Соседи встречали гостей у подножия своей скалы. Кхар и Амр слезли с носилок, все вскарабкались наверх.

До пира и переговоров Фур предложил осмотреть пещеры. Соседский вождь заметил, что Кхар вертит головой по сторонам, не скрывая любопытство.

У соседей-скальных были похожие порядки.

Старики помогали семьям либо проводили время в своей пещере, где общались между собой. Они разговаривали в основном мысленно и только отчасти словами вслух.

Особая большая пещера была у молодых котов. Они точно так же занимались всевозможной — метрией, хвастались подвигами на охоте и в драках, в шутку задирали друг друга, боролись. И точно так же у молодых звуковая речь была красочней и чётче, нежели у стариков.

Молодые кошки тоже жили отдельно. Подруги вождя сразу побежали туда, Май пошла с ними, чтобы присмотреть. Кошки тут же расселись, стали обсуждать то, что для них интересно. Лучшие места охоты и сбора фруктов. Лучшие пещеры. Лучших котов. Котят и всё, что для них нужно.

А затем то, от чего у красавиц из стаи Кхара глаза на лоб полезли. В стае Фура изобрели украшения, совершенно случайно.

Молодая кошка лазила на дерево, доставала яйца из птичьего гнезда, одно разбила, измазала голову, облепила пухом. Ей понравилось, она и стала ходить в таком виде. Вторая похожим образом изобрела ожерелье из цветущей лианы. Третья красила когти соком красных ягод.

Кошки из стаи Кхара вздумали всё это осмеять, потому что на самом деле позавидовали. Май на них рявкнула. Они успокоились, извинились и снова уселись, чтобы подробно расспрашивать.

Фур продолжал показывать, коты пошли дальше и пещеру матерей миновали на цыпочках. Впрочем, коты вообще ходят на цыпочках.

Кошки, живущие в этой пещере, не выбирали себе постоянную пару, просто завели котят. Пока дети не подрастут, и котят, и их матерей кормила стая.

В коридор выкатились двое котят, они гонялись друг за другом. Одного Амр выхватил из-под ног взрослых, зубами за загривок, второго осторожно притиснул к стенке. Все замерли. Но молодая мать, которая выскочила следом, не выказала гнева, просто забрала детей и вернулась в пещеру.

Пошли дальше.

Для тех, кто хотел жить уединённо, отвели пещеры поменьше.

Точно так же, как Хум, соседский травник в норе с низким сводом перебирал пучки сухих растений. У него тоже были длинные пальцы, которыми он мог брать отдельные стебельки.

В следующей пещере ссорились кот и кошка. Он приставал с игривыми намерениями, она на него вопила.

— Причёску испортишь! Сейчас соседи придут, а я буду некрасиво выглядеть, весь пух отвалится и рассыплется с твоей вознёй!

Хозяева и гости переглянулись с улыбкой в глазах. И пошли дальше.

А дальше Кхару открылось то новое, ради чего он любопытствовал.

Соседские скальные жили не только охотой. Они выращивали съедобные грибы в нижних пещерах, фруктовые деревья на скальном карнизе, а также разводили грызунов. Всё это требовало немалой возни, было недостойно гордых охотников. Зато соседи не переживали, есть ли пища у матерей во время непогоды. Да и всем остальным хватало.

Да, тут было много необычного, странного и даже раздражающего. Но в целом коты этой стаи жили лучше, Кхар был вынужден признать.

У стариков оставалось больше времени, чтобы подумать, обсудить, сделать выводы из опыта. У молодых — на разные занятия, помимо охоты.

К примеру, соседи… рисовали на стенах пещер.

Зачем нужна эта глупость, Кхар не мог взять в толк.

3.

Пришли в самую большую пещеру.

Обычно она пустовала, сейчас в ней приготовились принимать гостей. Вождь с семейством жил в пещере поменьше, и всё семейство состояло из Фура, его единственной старой подруги и двоих детей. Приёмный сын Энь, большой кот, снежно-белый с головы до ног, без единого тёмного пятнышка. Фур когда-то взял в подруги кошку с котёнком от другого скального. Та кошка позже от него ушла. Ещё в пещере вождя сейчас жила дочь Ми, песочного цвета стройная красавица.

Амр ошибся, среди скальных встречалась такая расцветка, как у Хефа.

Расселись, разлеглись для пиршества и переговоров. Порядки соседей и тут отличались. Кхар своих детей никак не выделял, относился к ним, как ко всем прочим.

Фур уселся на камень власти, рядом прилегла его пожилая подруга, а по обеим сторонам устроились дети. В этой стае сын вождя руководил молодыми котами, а дочь командовала кошками. Не то чтобы эти двое не заслуживали власти, большие, сильные, умные. Но всё же… Кхара словно что-то царапнуло изнутри осторожным, острым коготком.

Принесли еду. Положили не просто на пол (Кхар снова мысленно фыркнул), а на широкие листья. А ещё притащили половинки скорлупы больших орехов с водой. Несли ровно, прикусив зубами за край так, чтобы не проливать. Оказывается, так можно? И к ручьям внутри горы не надо бегать.

Главную пещеру освещали похожие светящиеся камни, а также мох, свисающий с потолка, и грибы, растущие прямо на стенах.

Кхар посмотрел на мясо перед собой и вздохнул. У себя дома он побрезговал бы такой едой. Нет никакой доблести в том, чтобы пищу растить, а не добывать. Но пришлось не морщить нос, а невозмутимо есть. Договорённость непременно нужна.

Чужая еда всегда вкуснее. Когда большинство котов начало заглядывать через плечо к соседу, Фур подал знак. Все одновременно поднялись и пересели, обменявшись недоеденными кусками. Это тоже давно стало обычаем. Если ты брезгуешь доесть за приятелем, значит, ты не свой, а чужой, и доверять тебе не стоит. Двое котов из разных стай даже меняться местами не стали. Один просто перегнулся через спину другого, а первый в свою очередь подвинулся. Так и ели с листвяных тарелок друг у друга — накрест.

Затем всё-таки принесли добычу, доставленную гостями. Кхар вздохнул уже с облегчением, но он рано обрадовался. К мясу подали светящиеся грибы.

Наглый Амр пробовать их отказался, пошутил, что вдруг сам светиться начнёт. Засаду потом не устроишь, добыча сквозь кусты увидит охотника и удерёт.

Кхар фыркнул смешливо, с радостью отодвинул от себя подозрительные скользкие куски. Его сосед охотно проглотил двойную долю.

Когда все насытились и утолили жажду, наступило время собственно переговоров для старших и веселья для молодёжи. Кхар пересел вплотную к Фуру, двое вождей о чём-то тихо заговорили. Иногда они смотрели друг другу в глаза, пристально и неотрывно — мысленно передавали картинки и ощущения.

Для остальных разнесли хмельное. Воду, настоянную на травах с характерным сильным запахом, сами эти травы. Перебродившие плоды в чашах из орехов и черепов «тех, кого едят».

А ещё приволокли странную штуку — большой пень, что остался от рухнувшего в бурю дерева. Из пня торчали длинные гибкие щепки. Один кот сел возле него и принялся дёргать за щепки лапой. Занозистые пластины издавали долгие, жужжащие звуки. Группа котов ритмично заколотила лапами по пустым орехам и хвостами по полу.

Несколько молодых завывали, мяукали, мурлыкали хором, слаженно, затейливо, довольно мелодично. Так они пели и соперничали друг с другом, кто громче.

Остальные молодые коты и кошки выступили на середину пещеры, принялись выделываться, кто во что горазд. Они прыгали, бегали, вертелись, кувыркались. Коты горделиво выступали друг за другом, хвастались силой и статью. Кошки игриво стреляли глазами, показывали свою красоту и гибкость. При этом все попадали в ритм простой музыки.

Амр лежал у стенки, смотрел, слушал. И тосковал.

Танцы закончились, те молодые коты и кошки обеих стай, кто обратил внимание друг на друга, скрылись по тёмным уголкам. Амра ни одна из кошек словно не заметила. Это и понятно, все ведь видели, как он хромал, когда шли через пещеры.

Изредка он поглядывал на дочь соседского вождя. Подходить даже не думал, ни на что не надеялся, просто любовался.

Какая красавица! Самая прекрасная изо всех молодых кошек обеих стай! Длинноногая, грациозная, с длинной шеей и гибким телом песочного цвета, высокая, стройная. А ещё у неё огромные глаза, как ненужные камни, прозрачные, густо-зелёные, яркие.

Дочь вождя звали Ми. Вокруг неё увивались молодые коты обеих стай. Когда она ловила на себе взгляд Амра, он поспешно отворачивался. И подавленно вздыхал. Когда-то он пользовался успехом у кошачьих женщин, скальных, лесных, вероятно, и со степными было бы так же, если бы он чаще наведывался в степь. Но то было раньше.

Ми сидела возле матери, последний, самый любимый котёнок старой подруги вождя. Дочь Фура не пела, не танцевала, она за всеми наблюдала.

И приметила кота из соседской стаи, который вёл себя точно так же. Возлежал у стены, в меру ел и пил, не веселился, ни с кем не уединялся.

Такой же большой и могучий, как их вождь. Взгляд у него умный, спокойный. К чужим котятам этот гость ласково отнёсся. Все говорят, он лучший видящий в стае Кхара. И красивый. Шерсть тёмная, с ещё более тёмными полосами. Большие глаза цвета солнца или пламени лесного пожара… Заполучить такого кота, сделать своим постоянным другом было бы хорошо. Будет хорошо, твёрдо решила Ми.

Она была дочерью вождя, считалась первой красавицей стаи. Но главное, она была кошкой. А кошка всегда получает то, что хочет.

Но сперва Ми решила ещё немного понаблюдать.

4.

Поначалу Амр не пил и не ел хмельного, чтобы ненароком не начать буянить в гостях.

Но чем больше он смотрел на Ми и чем больше думал, тем сильней ему хотелось довести себя до бесчувствия. Произошло то, чего он и опасался — на него ни одна из молодых кошек не обращала внимания. Остальные давно вовсю миловались в укромных местах, а он возлежал у стеночки один.

И он решил как следует опьянеть. Пусть его кто-нибудь загрызёт во сне, нафиг такую жизнь. Возможно, будь он совсем трезвым, не решил бы ничего подобного. Но съеденное некое количество хмельных плодов очень и очень способствовало грустному настроению

Амр придвинул рогатый череп, принялся целеустремлённо запихивать в себя сочащиеся приторным соком, резко пахнущие спиртом, измятые плоды.

Но тут он поймал на себе настойчивый, выжидающий взгляд. И насторожился, перестал глотать перебродившие фрукты, сразу забыв про желание довести себя до беспамятства.

Энь, приёмный сын вождя, не сводил бешеных глаз со странного гостя. Энь приметил, что на этого пришлого обратила самое пристальное внимание Ми. Первую красавицу белоснежный кот мечтал заполучить для себя. И тут вдруг чужак нацелился на его добычу. Да не бывать этому!

Белый кот некоторое время неотрывно наблюдал и, наконец, решил, что самое время напасть. Наглый гость уже достаточно нажрался пьяных плодов, сопротивляться не сможет. Он будет жестоко и беспощадно изодран! В другой раз ему станет неповадно пожирать глазами чужих кошек!

Одним длинным прыжком Энь подскочил ближе, присел, готовясь к броску.

— Что, хромой червяк, положил глаз на дочь вождя?! Приметил её ты, а достанется она мне! Потому что я тебя убью! Вставай и дерись, если ты ещё хотя бы ползать можешь!

Энь взвился в воздух в великолепном прыжке. Он надеялся, что Ми это видит, любуется им, одобряет. Многие молодые кошки любят смотреть, как из-за них дерутся коты.

Амр прыгнул навстречу молча. Они сшиблись бы грудью, но подвела хромая нога. Пришлый скальный оступился. Энь врезался в стену, шлёпнулся на пол, вскочил, потряс головой.

М-да, мельком подумал Амр. Ты споткнулся, враг промахнулся, круто. Новый приём драки, школа пьяного.

Фур налетел, как буря, сшиб с ног сына, прижал грудью к полу.

— Ты с ума сверзился! Оставь свою ревность при себе, засунь в одно место! Нам не нужны ссоры с добрыми соседями! Ми — взрослая кошка, она сама решает, с кем ей быть, а кого послать в степь к великанам!

Кхар молчал, выжидал. У себя дома имеют право судить и распоряжаться только хозяева.

Пара оплеух, грозный рык, и Энь был изгнан из главной пещеры. Амр вернулся на своё место у стены, а двое вождей продолжили степенную беседу.

5.

Кто-то присел рядом. Амр не оглянулся, он не чуял никакой опасности. И разговаривать не хотел.

— Мрр! — поприветствовала кошка, игриво подтолкнула его плечом.

Он не поверил своим ушам, медленно повернул голову.

Должно быть, Ми не видела его входящим в пещеру, иначе наверняка в его сторону и не глянула бы. Лучше оторвать когтями сразу, не так больно.

— И вовсе не мрр! Я — хромой урод! — он сердито повернулся спиной.

Кошка опешила, но убежать и не подумала.

— Почему — урод? Ты хромым родился?

— Нет. Подвернул ногу на охоте.

— Ну вот, значит, заживёт. Ты большой, сильный, красивый кот! Самый сильный среди гостей! Как тебя зовут, красивый кот?

Амр недоумённо дёрнул вибриссами.

— Ты серьёзно?

— Нет, шучу! — Ми смешливо сморщила носик. — Так как тебя зовут?

— Амр.

— О-о-о! Имя, словно… — кошка запнулась, подыскивая образ. — Словно кто-то хотел зарычать, но вместо этого мурлыкнул! А я тебе нравлюсь?

Красавица лукаво щурила глаза, она знала, что нравится.

— И на что ты готов ради меня?

Амр задохнулся от восторга. Ради неё он был готов на всё.

Видя, что он растерялся, Ми захватила разговор в свои цепкие коготки. Она задавала вопросы, он отвечал. Она хотела полный обряд — хор соперников, поединки, большой пир. Он обещал ей всё это, но вдруг опомнился.

— Ты кошка, ты имеешь право просто так уйти со мной. У нас тебя не обидят.

— Меня обидишь, как же. Сама, кого хочешь, обижу…

Оба помолчали.

— «Просто так»! — наконец, фыркнула Ми. — А я хочу красиво! Ты же сказал, что можешь созвать хор! И соперников, которые не станут всерьёз драться, зато устроят красивый показательный бой! Если ты думаешь, что я тебя за это презирать буду, то зря! Я видела, как ты дерёшься! Это очень ценное качество — умение заводить друзей! Я вот такого не умею, только орать громче всех и ловко драться могу!

Она зафыркала, щуря красивые зелёные глаза — засмеялась.

— А ты и драться, и дружить умеешь! Лапа заживёт, ты же сильный! И сестра твоя хорошо лечить умеет!

Но Амр словно протрезвел.

— Тебе ведь не я, тебе просто почёт нужен!

Ми округлила глаза.

— Неправда! Мне нужен ты!.. Хорошо, я пойду с тобой просто так, но пусть не сразу, а ты всё-таки дашь мне то, что я хочу!..

Гости засобирались домой.

Кхар был недоволен. Ни до чего определённого не договорились. Добрые соседи заявили, что им надо всё обдумать. Единственное, что вышло удачно — его молодые коты нашли себе подруг.

Даже хромой наглец отличился, первую красавицу у соседей увёл.

Глава 13. Любимая кошка

1.

В пещере стало ещё теснее.

Теперь тут вместе с семейством поселилась дочь соседского вождя.

Братья, сестра и Хуш отговорили Амра выбирать отдельное жильё для него и подруги, они всё ещё опасались. Очень скоро они пожалели о своём решении. Спать стало не только невозможно, но и негде.

По всей пещере круглые сутки катался клубок из двух сплетённых тел, тёмно-полосатого и нежно-песочного. Вопли бешеного восторга оглушали.

Хорошо хоть, эти вопли не привлекали излишнего внимания — со всех сторон раздавались такие же. Эхо гуляло по каменным ходам уже не от рёва Кхара. Молодые коты, что привели подруг из соседней стаи, точно так же, днями и ночами, не могли отлипнуть от своих кошек, как Амр от Ми.

Во время кратких передышек дочь вождя сладко щурилась, томно потягивалась всем своим гибким, прекрасным телом, перекатывалась с боку на бок, прерывисто вздыхала. Этот мужчина оправдал её ожидания, нежный, страстный и ласковый. Неутомимый, как всякий кот. Больше, чем любой кот.

Точно так же щурился Амр, изнеможённо развалившись на спине. Тело гудело приятной усталостью, оно пело, переполненное наслаждением, неистовая радость распирала сердце. Теперь он понял, что чувствовала Ро со своим Хефом. Кстати, где он сейчас? Живёт всё там же? Успевает ли сестра навещать его? Он мельком подумал так и тут же забыл об этом. Ни одна мысль не помещалась в голове надолго, кроме образа несравненной красавицы.

Оранжевые глаза сияли в полумраке, Ми с удовольствием любовалась ими.

Когда Амр был в состоянии разговаривать, то безудержно хвастался, чтобы вызвать у подруги ещё больше восторга и страсти. Рассказал, как он охотится вместе с семейством. Ми счастливо вздохнула. Правильно она выбрала, он может добывать еду для котят и сейчас, да ещё получше, чем здоровые.

Она нежно потёрлась щекой о шею Амра, мурлыкнула — и его усталости как не бывало.

Два тела снова сплелись воедино. И снова, и снова. Кто-то, проходя мимо, шарахнулся от внезапного крика. Фах на него рыкнул, Вай фыркнул, Ро сказала что-то ехидное, Хуш весело запрыгал, предвкушая спор. Но этот кто-то предпочёл безмолвно убраться подальше от сумасшедших соплеменников. Целая семья сидит в коридоре, чтобы дать одной парочке свободно возиться друг с дружкой по всей пещере! Да где ж такое видано?

Ми ловко вывернулась из-под Амра, кокетливо изогнулась, отпрыгнула, замурчала, поскакала по пещере. Остановилась, оглянулась через плечо. Догонишь меня?

Амр и хотел бы, да не мог. И не потому, что хромал, а потому, что тело стало тяжёлым, никак не желало подчиниться, отклеиться от горячего пола и полететь за самой лучшей, сладчайшей, любимой женщиной.

— Устал?

Она подскочила вплотную, потёрлась об него гибким, гладким телом, немного отодвинулась. Нет! Не отстраняйся, мне мало твоих прикосновений, мне мало твоей любви!

Он резво вскочил на ноги и накрыл кошку своим телом. Она сладко застонала, и он словно взбесился, неистово задвигался, обхватил её, обвил всем собой, укрыл своим телом от всего мира. Они слились в радостном единении в очередной раз.

Он поднял глаза и увидел понурое семейство перед входом в жилище. Фах терпеливо улёгся на пол поперёк коридора, Вай прикорнул рядом, Ро устало прислонилась к стенке, Хуш сидел и весело скалился во все зубы.

Он с Ми не даёт покоя всему семейству! Амру стало немного стыдно.

— Мы мешаем им спать! Пойдём в лес? Великаны и крыланы туда не суются, там безопасно! А лесные коты нам не страшны, всех разгоню, ты и мурлыкнуть не успеешь! Я знаю большую поляну, на ней растут цветы, прекрасные, как твоё тело! Нет, никакие цветы с тобой не сравнятся, ты лучше!

— Цветы? Я люблю цветы! Но мы же их изомнём!

— А! Да и ладно, это неважно! Всё неважно, кроме тебя!

— Но я хочу сделать ожерелье, чтобы стать для тебя ещё красивее!

— Ещё красивее невозможно!

— Ну ладно, давай пойдём туда! Цветы я тоже хочу!

Он теперь понял, как Ро и Хеф напрочь забыли об опасности в той ложбине у дальних скал, белым днём, под открытым небом. Но ложбина — не лес. Среди деревьев-великанов, в густых зарослях, на уединённой поляне действительно совершенно безопасно!

— Вы куда? — устало спросила Ро.

— Мы — в чащу! На всю ночь и далее, сколько выдержим! — утомлённо, но весело ответил Амр. — Всё, пещера свободна, отдыхайте!

Братья, сестра и Хуш переглянулись. Отдыхать, как же! А кто будет охранять сладкую парочку?

Амр сполз по тропе, следом резво спустилась Ми. Брат, шатаясь, побрёл к лесу, то и дело неловко толкая плечом песочную красавицу.

Семейство отправилось по пятам. Фах и Вай шагали вплотную, Ро озиралась, хоть и знала, что ночью великаны и крыланы редко показываются. Но мало ли. Хуш тревожно скакал вокруг, чуть не тыкался носом в спины влюблённых.

Амр даже не заметил, что за ними кто-то идёт.

2.

Ми любовалась миром.

Лес стоял огромной стеной. При свете луны было видно каждую ветку, каждый иззубренный листочек. Звёздный водоворот высоко над головой неторопливо вращался, сверкал и плыл по верхней чёрной воде. Свежий ночной ветер приятно ерошил шерсть, ласкал щёки, вливался в грудь прохладным потоком. Мягкая трава так упруго ложилась под ноги, что хотелось танцевать.

И целая большая поляна в их распоряжении. Гоняйся друг за другом, играй вволю, сплетайся в страстных объятиях. Их охраняют, семейство по-прежнему не спит, хотя им освободили пещеру. Мрр! Хорррошо!

Амр добрался до того места, которое хотел показать любимой кошке, упал на землю и мгновенно заснул, как в пропасть рухнул.

Эх! Ну, ладно, пока можно осмотреться, полюбоваться ночным лесом.

Ми бродила по поляне, нюхала цветы, поглядывала на мощное тело, сладко посапывающее в траве. Дочь вождя нашла цветущую лиану, залезла на дерево, оторвала зелёный хвост, навертела на шею. Цветы жалко, они, в самом деле, будут нещадно измяты.

Она проверила, где братья и сестра возлюбленного. С разных сторон в зарослях посверкивали покрасневшие, сердитые глаза одного, второго, третьей… Кошка подмигнула им, прислушалась к тихому дыханию спящего. Ну? Скоро он там восстанет? Она снова хотела, очень сильно хотела сладостной радости себе и ему.

Он распахнул глаза, как две медовые луны. Вскочил на ноги с новыми силами, потянулся всем телом, восторженно рыкнул.

Ми округлила глаза, игриво пискнула, будто испугалась, радостно подпрыгнула, помчалась по поляне кругами. Амр взвился выше своего роста и понёсся за ней. Тело звенело силой, как жужжащая музыкальная щепка. Тело наполнялось страстным желанием, напрягалось, наливалось тяжестью.

Нога без повязки запуталась в траве, подломилась. И хрустнула. Снова!

— Вот я дурак! — бешено взревел Амр. — Забылся, не следил за собой!

Он осторожно прилёг посреди поляны, тяжко вздохнул. Страсть исчезла, осталась тоска и досада на себя.

— Накрылась наша совместная охота!

Он обещал ей показать, как добывает мясо вместе с семейством, взять любимую с собой, пока ей можно носиться по лесам, пока внутри у неё не зародились будущие жизни.

— И обряд, который ты так ждёшь, откладывается…

Прежде всего, ведь на обряде полагалось догнать кошку. Затем хор соперников, драки, пиршество…

— Драться — могу. Хор — могу. Догнать — нет. Раньше да, сейчас нет. Раньше, до той беспечной беготни в степи… И вот опять!

Он привстал на локте, посмотрел на свою прекрасную, обожаемую кошку, передал много-много мысленных картинок и откровенную, неистовую тоску.

Ми подбежала, прилегла рядом, нежно ткнулась носом в щёку.

— Догонишь, — уверенно мурлыкнула любимая кошка, прищурила глаза, гибко повела шеей, хвостом, всем стройным, золотистым телом. В её мысленном посыле тоже сквозила нежная, лукавая улыбка. — Считай, что уже догнал! И ни о чём не беспокойся. Мне очень приятно, что ты помнишь о моих желаниях, и пока что этого достаточно.

Она заговорила о том, как заведёт для семьи посуду из орехов и черепов «тех, кого едят». Сделает украшения для себя, для него, для пещеры. И о многих других удобных, приятных мелочах. Она всё мурлыкала и мурлыкала, ласково, неутомимо. Он смотрел на неё, слушал, постепенно успокаивался…

Они не вылезали с поляны несколько дней. Они забывали обо всём, кроме друг друга.

Им подсовывали еду, они её не замечали. И любили, любили, любили друг друга. Неистово, нежно, бешено, ласково, всяко!

Братья, сестра и Хуш бродили вокруг поляны, не показываясь на глаза влюблённым, чтобы не тревожить и не отвлекать.

Да-а, спать не придётся очень долго.

— Она угомонится, когда дети появятся. Думаю, скоро, ведь он так старается! — с ласковой ехидцей проговорила Ро.

Ага, скоро. Пока ещё случится это «скоро». Фах сморщил нос, неудержимо зевнул. Вай согласно вздохнул. Только Хуш весело прыгал по траве, в восторге за друга. Этому коту всё было нипочём, он мог не спать и не есть, лишь бы вокруг творилось что-то, приятное сердцу.

3.

Ночь незаметно сменилась днём. Которым уже по счёту? А кто его знает. Могучий, тихий лес обласкало солнце, запах листвы сделался сильнее. Он пьянил, как хмельные травы, кружил голову. Или её кружил вид томно разлёгшейся рядом стройной красавицы?

Каждое прикосновение обжигало, желание стремительно росло, а единение вызывало такое чувство, как будто тело пронзила молния. Страсть бушевала, словно лесной пожар, раздуваемый ветром. Пламя металось во все стороны мощными, палящими языками. Пламя гудело, ревело, пожирало всё вокруг, заслоняло мир, и он исчезал, сужался до самого средоточия, сердцевины огня.

Тихий лес оглашали неистовые крики.

Братья, сестра и Хуш вздрагивали, моргали воспалёнными глазами, ёжились. От этих воплей сейчас сюда сбегутся все, кто есть в округе. Или, наоборот, разбегутся подальше, куда попало.

Когда эти двое, наконец, устанут? Когда притихнут хоть ненадолго?

Крики смолкли. О нет, эти двое вовсе не заснули, просто стали менее буйными, сбавили скорость. Неторопливо обнимались, поглаживали друг друга всем телом, столь же лениво мурлыкали.

Ми отвернулась, изящно зевнула.

— Ты уже не хочешь на меня смотреть? А на Кхара охотно поглядывала! И он на тебя часто смотрел, я видел!

Любимая кошка лукаво прищурилась. Как ему нравилось, когда она вот так делала!

— Ты ревнуешь? Мрр. Пффе-е, глупый скальный! Я же вас сравнивала, вы похожи! Может, ты тоже сын вождя?

— А ты хочешь быть подругой вождя?

— Да не ревнуй ты, глупый кот! Мне нужен ты! Но я не возражаю, если ты сделаешься вождём! Ты вполне можешь этого добиться. Прямо сейчас начни привлекать к себе сторонников, заводитькак можно больше друзей. Кхар-то стареет. Нет, нет, не хмурься, иди сюда…

Они утомились, прилегли вплотную друг к другу. Ми положила голову на спину Амру, смежила веки, только чутко поводила маленьким ухом.

— Эй! Дремать можно и в пещере! Пойдёмте туда, хоть выспимся все!

Ладно, встали и пошли. Сонно, покачивая головами, помахивая хвостами. Мир туманился и тоже покачивался перед глазами.

При виде скалы Амр встрепенулся, свернул к ней. Его тревожило, что он долго не смотрел «вторым зрением», не погружался в незримое полностью.

— Не туда! Вход в пещеры там! — дочь вождя подтолкнула друга плечом.

— Нет, именно туда! Я давно не просматривал для всех!

Ми неприятно удивилась. Ей стало даже страшновато. Взгляд у друга стал чересчур настойчивым. Будто в его голове застряла только одна мысль и поглотила всё остальное. Так бывает, дочь вождя видела. Это нехорошо.

— Зачем тебе туда? Так никто не делает! Это слишком странно, это нелепо, над тобой наверняка за глаза смеётся вся стая!

Разве не лучше постоянно быть вместе? У них не так много времени на это. Когда появятся котята, придётся разлучаться. Он будет добывать еду — для матери, кормящей молоком детей, еды надо много. А она станет сидеть в пещере, растить котят. В кого бы они ни получились, наверняка будут самые прекрасные.

Она не возражала, чтобы братья, сестра и друг так и продолжали жить с ними, но должна быть пещера побольше. Котятам нужно место, чтобы играть. А семейство, кстати, помогать с детьми будет.

Любимая кошка срочно отвлекла Амра от неприятного ей занятия.

— Хочу тот цветочек! Сорви мне его, я сама не достану!

Амр поднялся на задние лапы, уверенно вытянулся во весь немалый рост, достал до нужной лианы, сорвал, принёс подруге в зубах. Он проделывал подобное легче, нежели другие коты, спина у него была крепкая. Ми тут же обмоталась цветущей плетью, понюхала пёстрые чашечки, довольно фыркнула.

— А теперь приляг, я хочу немного отдохнуть.

Возле самой тропы, на виду у всех? Ну, хорошо. Амр плюхнулся в пыль там, где стоял. Ми устроилась рядом, положила голову ему на спину, смежила веки.

Мимо проходил Кхар.

— Ты скачешь вокруг подруги, как мелкий котёнок вокруг матери! Стелешься ей под ноги!

Положим, не под ноги, а под голову. А, да какая разница-то?

— И тут же отвлекаешься, лезешь на свой камушек! Вдруг её в это время уведут? Например, я.

Вот что вождю неймётся? Только и цепляется по поводу и без повода!

— Да, вождь всё правильно говорит. Не отвлекайся от меня! Вставай, пойдём в пещеру, а то твои вон давно заждались!

Ладно, особой разницы нет, можно и в пещере посмотреть. Когда Ми заснёт.

Но в пещере у него со «вторым зрением» ничего не вышло. Не потому, что отвлекали, а потому, что… Непонятно, почему. Он перестал видеть вовсе, даже так, как легко получалось раньше. Даже то, что удаётся всем котам, вообще всем, без исключения. Что такое? Может, просто устал?

Да ещё Ми проснулась, испугалась его неподвижного взгляда и напряжённой позы.

Он решил побродить по пещерам.

Его тянуло к той пещере, где, как он знал, уединилась беременная. Там было совершенно темно, гнезда из шкур у дальней стены не разглядеть. Оттуда доносилось шуршание, спокойное дыхание, еле слышное мурлыканье кошки, поскрипывающие голоса новорождённых котят.

Амр полюбовался тёмным проёмом входа, представил себе, как выглядит таинство, что творится в глубине пещеры. Помечтал. И пошёл обратно.

Ми, свежая, как летняя лунная ночь, и прекрасная, точно редкий цветок, встретила его ясным, многозначительным взглядом. Она щурила глаза в улыбке, таинственно, нежно и отрешённо, словно прислушивалась к чему-то внутри себя. И тогда он увидел.

Две искорки света в сокровенной глубине у любимой кошки. Двое котят, мальчик и девочка. Их будущие дети. Ми еле слышно мурлыкала себе под нос. Разговаривала с ними, вслух и мысленно.

Амра затопило счастье, похожее на тихий, ласковый, солнечный свет на их поляне.

Им, взрослым, теперь надо быть осторожней со страстью, не повредить искоркам будущей жизни.

Подруга прилегла, Амр снова попробовал сосредоточиться на незримом. Ничего не вышло, и он спустился по горной тропе, чтобы влезть на скалу. Надеялся, что в расселине у него получится лучше.

Камень был сухой, как шкура, долго пролежавшая на ветру и солнце. Но внезапно отяжелевшее тело слушалось плохо, он никак не мог вскарабкаться, поскальзывался раз за разом. В конце концов, свалился на спину, с досадой задрыгал лапами. Тут его и застала встревоженная Ми. Она расфыркалась от смеха, затем рассердилась.

— Что такое ты постоянно творишь? Зачем лезть на скалу, где ничего нет? Зачем сидеть, уставившись в стену? Это опасно, перестань так делать! Или я тебя брошу!

Но он всё-таки попробовал ещё раз, когда Ми снова заснула. Неопределённое беспокойство заставляло его повторять попытки, одну за другой. И вскоре он со страхом осознал, что не видит ничего, не только для всей стаи, но даже для братьев, сестры и друга, даже для себя и подруги.

Он упорно убеждал себя, что это просто от усталости.

Надо отдохнуть и попробовать ещё.

4.

Они снова отправились в лес, и тут началась гроза.

Гром грохотал, точно горный обвал. Ветер выл в кронах высоко над головами, срывал и сыпал вниз ветки, сучья, листья, куски коры. Ливень хлестал так, словно верхняя река вышла из берегов и вся целиком ринулась на землю.

Мокрые с ног до головы, перемазанные в грязи, облепленные выдранной с корнями травой, кот и кошка предавались бесконечной страсти на лесной поляне. Им было нисколько не холодно. Страсть греет лучше всего на свете, это давно известно. Гроза любви не помеха. Дерево, рухнувшее возле поляны с громовым треском, никого не испугало. Мимо? Вот и ладно. Молния в глаза сверкает? Чепуха! Им двоим хорррошо, мурря-а-ау!

Мокрые братья, сестра и Хуш дрожали под мокрыми кустами. С неба льёт, с веток льёт, земля липкая и скользкая. Но уйти нельзя, мало ли что. И спать нельзя, да и не получится, в такую-то погоду под открытым небом. А эти двое веселятся, милуются, им стихия нипочём.

— Может, вернёмся? Обсохнем дома, согреемся, наконец! — крикнула Ро.

Амр услышал сестру, опомнился. Это им двоим тепло, а его родичи мёрзнут, переживают, стерегут. Он осторожно высвободился из ласковых цепких лапок, поднялся, оглянулся на Ми.

— Давай, в самом деле, вернёмся.

Любимая кошка вздохнула.

— Гроза, вообще-то, заканчивается.

Но тоже встала, послушно последовала за ним.

Пока шли к пещерам, выглянуло солнце, камни обсохли. Амр направился к одинокой скале. Он беспокоился за свои способности всё больше, хотел в уединении тщательно посмотреть, что с ними такое. И отчего усиливается непонятное волнение глубоко внутри? Что тревожит незримый мир, какое видение хочет и не может пробиться к его разуму? Кому из стаи грозит серьёзное изменение судьбы, близкая опасность?

Ми одним прыжком загородила ему дорогу.

— Что ты всё время рвёшься туда? Это подозрительно! Сходил бы на охоту с братьями, подождал в засаде. Или заглянул к друзьям, поболтал про подвиги в прошлом. Да хоть подрался бы с кем-нибудь, а я бы смотрела, переживала за тебя! Так все делают! Ты совсем никуда не ходишь, занимаешься чем-то странным! Может, ты с ума сходишь потихоньку?

— Пусти меня! Ты не понимаешь!

Глаза цвета солнца загорелись тревогой, слишком сильным, нечитаемым, опасным чувством. Так увиделось осторожной кошке.

Конечно, она не понимала. Что может быть важнее семьи?

Коты и кошки, разумеется, любопытны, но не настолько, чтобы делать бессмысленные вещи.

Зачем лезть на гору, где никто не водится и ничто не растёт? И вокруг с неё видны одни только горы, такие же, как эта. Добычи не высмотришь.

Зачем садиться на одном месте и словно спать наяву? Это опасно, это странно, это ни к чему. Всё, что нужно рассмотреть, можно увидеть и так — как обычно, глазами и одновременно «вторым зрением», не теряя реальности. Остальное — лишние глупости. И сидеть на скале — это тоже глупость. Или трусость, на что вроде не похоже. Или безумие. Она не раз видела подобное состояние у сородичей. От каких воображаемых угроз этот кот прячется в каменной трещине?

Она хотела удержать его, привести в себя, спасти. Но, видимо, всё зря. Каждый раз, когда она пыталась помешать глупому занятию, глаза у этого слишком странного кота зажигались нехорошим огнём. Вот как сейчас.

Мужчина может быть хромой, косой, какой угодно, лишь бы еду детям приносил. Но вот когда он сумасшедший — это страшно. Это опасно для котят.

— Всё, хватит!!! Я окончательно поняла — ты чокнутый, и это поправить нельзя! Я возвращаюсь в родную стаю! К матери, к отцу! Не вздумай туда сунуться, тебя разорвут! Я сама загрызу! Прощай, живи, как знаешь!

Она развернулась и зашагала вперёд, на юг. Прямая спина, гордая поступь, высоко вскинутая голова. Так выглядит женщина, что считает себя правой.

Он онемел. Посмотрел вслед безумно распахнутыми, остановившимися глазами. Ему бы побежать за ней, вернуть. Убедить, что он станет нормальным, таким же, как все коты. Ведь это ради любимой кошки! И почему-то не смог сделать ни шагу.

Он не поверил, что она всерьёз грозилась уйти. А она взяла и ушла! Унесла от него будущих котят, о которых он так мечтал. Он не увидит, как они родятся! Как станут подрастать, носиться по пещере! Не почувствует, как они бегают по нему, топчут спину нежными, невесомыми лапками, гладятся о тело отца мягкими, пуховыми животиками, царапают кожу крошечными коготками!

Амр пошатнулся. Чёрная ненависть застлала зрение, накрыла мир. Внутри родился ураган, сметающий на своём пути всё, без разбора и без пощады. Амр припал к земле, с силой впился в неё когтями. Он готов был рвать, топтать, грызть и убивать. Но кого? Мать своих детей? Любимую женщину?

Он тут же остыл от злобы и ярости. И ощутил страшное опустошение. Из него словно разом вытекли все силы.

Он кое-как дополз до пещеры, лёг, уткнулся лбом в стену и замер.

Братья, сестра и друг пытались растормошить его.

Он не отзывался.

5.

Фах, Вай и Хуш переглянулись и вышли. Ро с силой фыркнула, слёзы забивали нос, мешали дышать. Она подумала, что братья пошли на охоту, но шаги почему-то удалились в глубину коридора.

Амр лежал неподвижно, отвернувшись к стене, третьи сутки. Не ел, не пил, не разговаривал. Аура на нуле, как у мёртвого. В голове ни единой мысли, темно, пусто и гулко, точно в глубокой пропасти. Не дозваться, не докричаться, ничем не утешить.

Ро сидела возле брата и впервые не находила слов от ужаса.

В пещеру вошёл Кхар. Остановился, пригляделся.

— Эх, ты, такую женщину упустил! Неужели никак не мог удержать? Что ты за кот, в таком случае?

Амр молчал.

— Вот я пойду и верну её для себя, а ты станешь в сторонке любоваться! — рыкнул вождь и сам тут же понял, как неубедительно это прозвучало.

Амр молчал.

— Слабак ты! Кошки приходят и уходят, а жизнь продолжается! Про братьев и сестру, про друга забыл? А ты им нужен! Про племя забыл? А ты им тоже нужен, ты собирался ведь просматривать для всех!

Амр молчал.

Но ухо слабо шевельнулось. Значит, он был здесь и слушал! Ро забыла, как дышать — от счастья.

Над тёмной пропастью показалась полоска звёздного неба. Он нужен стае? Это Кхар так сказал?

— А кошки? Думаешь, ты им не нужен? Я вот знаю нескольких, кто не прочь пообщаться с тобой поближе! Хочешь, я сговорюсь за тебя и пришлю какую-нибудь красавицу, если ты сам подойти стесняешься?

Это уже было прямое оскорбление. Тем более обидное, что вождь зацепил когтем больное место. Амр приоткрыл один глаз.

— Вот то-то же. Вставай, слабак! Проползи хоть по пещерам, земляной червяк! Докажи, что за тебя тут не зря переживают!

Амр повернул голову.

За спиной у вождя топтались Хум и Марр, мрачной скалой возвышалась Май, испуганно выглядывала из-за её спины Руф. Рядом с отцом исподлобья косился Кхи. Этот-то что тут забыл?

Амр пошевелился. Он отлежал плечо и бок, кожу покалывало, словно её котята поцарапали. Он поднялся на ноги. В глазах потемнело. М-м-мрак. Вот это он довёл себя до лапки с коготками.

Увлёкся не тем, чем надо. Падал и валялся в лёжку, лишился всех способностей, перестал видеть ленты не только стаи, но даже своего семейства, даже свою. А всё оттого, что выплёскивал силу без остатка. Хорошо, что у котов такие чёткие и точные ощущения от природы. Сразу самому, без посторонних пояснений, понятно, что именно с ним произошло.

Так нельзя. Недопустимо терять голову, если он хочет приносить пользу. Тратить силу просто так, ни к чему, на глупость.

Он неуверенно ступил вперёд, раз, другой. Вышел наружу, ни на кого не глядя. Перед ним безмолвно расступились. Он не заметил. И побрёл по коридору, натыкаясь плечами на стены. Внутри снова закружился, набирая мощь, чёрный ураган. Надо его утихомирить, надо подумать. Надо жить.

Из какой-то пещеры раздался жизнерадостный писк. Амр остановился, невольно заглянул. Там никого из взрослых не было, только носились двое котят, наскакивали друг на друга, по очереди убегали, догоняли.

Он смотрел на играющих детей и чувствовал, что успокаивается.

Отныне он станет, как Хум.

Для него теперь существует только племя. Всё для них, ничего для себя. Личное только отвлекает и, в конечном счёте, не приносит пользы ни ему самому, ни другим. Но, в отличие от Хума, радоваться жизни ему это не помешает.

Хум страдает по внезапно утраченному, лезет на рожон от тоски, в остальное время отрешён и рассеян. Хуму всё равно, что с ним станет, ему чихать на себя. А всё потому, что у него само так вышло, он не выбирал эту судьбу.

Амр выбрал сознательно, поэтому страдать не станет. Нет в этом ничего такого, не стоит оно того, чтобы страдать, если вдруг лишился. Радоваться можно в этой жизни многому, помимо женской любви.

Сестра тоже ничего не потеряет, если больше не сможет встречаться с песчаным. Так называемая большая любовь того не стоит, чтобы из-за неё рвать себе сердце, рисковать всем остальным. Котят можно завести просто так, что многие кошки и делают.

Отныне он занимается только силой, развивает свои навыки, смотрит будущее для всей стаи. Всё. Больше он не поверит ни одной кошке. Теперь лишь мимолётные связи. Если, конечно, ему хоть одна кошка хоть разок даст.

Он вошёл в пещеру и вскоре уже скакал вместе с котятами, веселился не меньше, чем они. Причём совершенно искренне.

Глава 14. Предсказание для Хума

1.

В пещере не лежалось, в расселине не сиделось, в лес не хотелось.

Амр, хромая, слонялся вокруг скалы.

Отказаться от всего было легко. Забыть мечту — как выяснилось, невозможно.

Он ведь полагал, что обрёл всё. И как же быстро оно исчезло.

Чёрный ураган внутри сменился серым туманом тоски, тоска перешла в глухое раздражение. Раздражение хотелось на ком-нибудь сорвать. Но рядом никого не было.

Фах и Вай ушли на охоту, они чётко ощущали, что вождь сейчас не тронет соплеменника, снова бесполезного, зато слабого и безопасного. И брат больше не умирает.

Ро осталась, наблюдала издали.

Встревоженный Хуш носился большими кругами. И, наконец, попался на глаза Амру. Обрадовался, что на него обратили внимание.

— Чего такого весёлого ты во мне нашёл, что скачешь тут и скалишься? — рявкнул Амр.

Хуш подпрыгнул от неожиданности, обиженно фыркнул и удрал.

Амр уселся, посмотрел наверх. Не на вход в родные пещеры, а на свою каменную нору. Что-то тупо ныло внутри, лишало спокойствия. Способности не возвращались, он по-прежнему ничего не видел, всё тонуло в сером тумане. Только неясная тревога грызла сердце.

Из пещерного хода высунул голову Кхи, быстро оглядел всё вокруг, ссыпался вниз, точно лёгонький камушек. Подбежал к Амру.

— Что-то ты какой-то квёлый!

— Когда у тебя появится любимая кошка, а потом возьмёт и уйдёт, тогда поймёшь! — зарычал Амр.

— Вообще-то была. Даже не приходила.

— Вот ты молодой да ранний! Когда успел?

— Да и ты вроде ещё не старый. К нам чего давно не заходишь?

— А что мне с вами делать? Болтать да хвастаться? Драться?

— А что? Хорошая мысль! Давай подерёмся? Хоть приободришься, что ли!

— Угу, как приободрюсь — мало не покажется. Ты соображаешь, с кем задираешься? Я ж тебе одним ударом спину сломаю!

— Поймай сначала! — прищурился Кхи. Он был мелкий и вёрткий.

— Да пффе на тебя! Я сейчас злой, лучше не подходи ко мне, дурак!

— Это я дурак? Ну-ну.

Кхи развернулся и ушёл, независимо помахивая хвостом.

Амр вздохнул, снова побрёл вокруг скалы. Где взять силы, как вернуть то, что он видел раньше?

Остановился, оглянулся. И обнаружил, что за ним незаметно, как тень, следует Руф.

— Тебя ещё тут не хватало! Что ты за мной ходишь?

— Помочь хочу, — робко пискнула юная кошка.

— Чем?!! Чем вы все мне поможете? Убирайтесь прочь, оставьте меня в покое! — взревел Амр.

Руф заплакала и убежала.

Он потоптался, повздыхал, полез на скалу. Ну, хотя бы тело слушается, как раньше. На середине передумал, спустился обратно. Уселся и тут же подскочил.

Из кустов неожиданно выбралась Ро.

— Совсем по сторонам не смотришь, — проворчала сестра. — Хищников на тебя нет, везучий дурак!

— И ты туда же — поучать!

— А что ещё с тобой делать? Ты хоть понял, почему она ушла?

— Испугалась. Не поняла, чем я занимаюсь, решила, что с ума схожу.

— Она не поняла, а ты не объяснил. Так можно пойти и объяснить, вернуть!

— Нельзя! — отрезал Амр. — Она хотела, чтобы я был, как все. Занимался любовью, ходил на охоту, болтал, пировал, дрался… Только бы не пел на скале и не погружался в незримый мир. Я и стал, как все… Хуже, чем все! Снова свернул ногу. Лишился способностей. Кому я такой нужен?

— Нам, — быстро сказала Ро. — Братьям, другу и мне. Способности восстановятся, ты просто устал. А мечта у тебя обязательно исполнится! Ты встретишь хорошую, настоящую кошку, которая полюбит именно тебя, такого, как есть. Так будет! Правда, ещё нескоро…

— Ты тоже научилась видеть больше, чем обычно!..

— Почти, — неуверенно ответила Ро. — Иногда случается…

Она просто изобрела способ утешить. Отказаться от мечты невозможно, иначе и жить не стоит. Встретила же она Хефа! Хотя не думала, не предвидела. Вот и брат тоже всё найдёт, он ведь везучий.

— …Или просто так мурлыкаешь, зубы заговариваешь?!

В горле большого кота родился предупреждающий рокот.

— Я, правда, в этом уверена! Ты изменился, я тебя не узнаю! Злишься, рычишь на всех!

Он не злился, он тосковал. Не знал, как поправить дело, хотел всё обдумать. И раздражался, когда мешали.

— Сходи вон к Хуму, успокаивающих трав пожуй. Иначе, того гляди, кидаться на всех начнёшь!

А совет, пожалуй, хорош.

Амр долгим взглядом посмотрел на сестру, безмолвно развернулся и зашагал к пещерам.

2.

У входа он остановился.

Прежде, чем идти к травнику, не помешало бы отыскать всех, кого обидел, да извиниться. В самом деле, зря на них рычал. Тем более, что их пещеры ближе, по пути.

Сунул голову в свою пещеру, Хуша там не было, никого не было.

Он пошёл по каменному ходу.

Заглянул в пещеру молодых котов. Кхи сидел у дальней стены, разговаривал со сверстниками. Он сразу отвернулся, сделал вид, что не заметил. Амр замер в проёме. Кто-то наскочил на него, толкнул плечом. Он, не глядя, отмахнулся лапой. Молодой кот налетел на стенку, сердито рявкнул — Амр мешал ему пройти. Кто-то ткнулся носом в бок, попытался протиснуться мимо в пещеру. Амр не двинулся с места, так и стоял на дороге, смотрел в спину Кхи.

Тот не выдержал неотрывного взгляда, развернулся, поднялся, подошёл.

— У меня лопатки чешутся, всю спину ты глазами проел. Ну? Чего хотел?

— Прости, — заставил себя выговорить Амр. — Ты вовсе не дурак, ты очень умный кот! Это я сглупил, зря на тебя рычал.

— Ладно, — улыбчиво прищурился Кхи. — Забыли-проскочили. Заходи!

— Зайду, — твёрдо пообещал Амр. — Но не сейчас.

И пошёл дальше. На сердце стало легче.

В главной пещере было куда более шумно, чем обычно. Кроме вождя и его кошек, здесь собрались взрослые, старшие, но ещё не старые коты. Амр не стал заходить сразу, остановился в коридоре, прислушался.

Речь шла о том, чтобы навестить для переговоров лесную стаю.

Кхар восседал на плите. Рядом с ним светился нужный камень, стояла половинка ореховой скорлупы с водой. Коты лежали и сидели перед вождём посреди пещеры, но так, чтобы не заслонять собой выход. В какой-то момент Кхар глянул туда.

Вождь как увидел Амра, так и подскочил, даже лапами на него замахал.

— Ты зачем тут?! Тебя к лесным не возьму, даже не проси! Идти далеко, в зарослях с носилками не побегаешь! А жаль. На переговорах почёт лишним не бывает… К тому же, ты мне ещё и там что-нибудь устроишь, способный очень всякое вытворять! И так мне пришлось снова к соседям бегать, с Фуром разговаривать!

Амр мысленно поёжился. Да уж, соседский вождь запросто мог оскорбиться за свою кошечку.

— Скажи спасибо, что Фур старый, мудрый. И хорошо знает свою дочь. А то задал бы я тебе за срыв договорённостей!

— А они были? — не удержался Амр. Он отлично помнил, как ворчал Кхар всю дорогу обратно.

— Были! — рявкнул Кхар. — И остались, к твоему счастью! Не наглей! А то я забуду, как ты накануне помирал и как я тебе сочувствовал! Я? Сочувствовал? И кому? Иди ты в степь к великанам, наглый дурень! Она тоже хороша… Дура жёлтая! Такого мужчину не оценить, за чокнутого принять!

У Амра глаза на лоб полезли. Кхар кого-то хвалит?! Да не кого-то, а того, кого вообще-то терпеть не может?!!

— Не смотри на меня так, будто у тебя чешуйчатый великан перед носом вырос! К лесным не пойдёшь! Я всё сказал!

Старшие коты зашевелились, встали, собрались расходиться.

— Это я не вам всё сказал! — рыкнул вождь.

Коты расселись обратно.

Амр повертел головой. Где младшая сестричка? У стены сидела одна только хмурая Май. Руф привстала из-за её спины, даже попрыгала на месте, чтобы заметили.

Амр глянул виновато, опустил голову.

Май поднялась, не спеша двинулась к выходу, грозно заворчала.

— Иди отсюда! Обидел девочку ни за что! Не будь ты братом Фаха, я бы тебе показала!

Руф помахала лапой, глаза её улыбались, она не сердилась.

Амр вздохнул, прищурился в ответной улыбке, развернулся. Не возьмут его к лесным? Да не очень-то и хотелось. Ему вон к Хуму надо.

— У тебя гордость есть? Не бегай за ним! — рыкнула у него за спиной Май и, наверно, толкнула сестру обратно, потому что резко зашуршала подстилка возле стены.

Вождь снова заговорил со старшими котами.

Амр пошёл по коридору дальше.

3.

Жильё Хума язык не повернётся назвать пещерой. Как есть нора, только не земляная, а каменная. Даже в полный рост стоять нельзя, можно только сидеть либо лежать, и плечами стены задеваешь.

Старый кот жил тут один, ему нравилось.

Травник сидел на полу, перебирал стебельки, нюхал, раскладывал по кучкам. Сбоку появились несколько чаш-скорлупок. На стенном выступе лежал маленький нужный камень, слабо освещал нору.

Хум вздохнул, отодвинул травы к стене, пошёл и лёг в углу на подстилку. Поворочался, проворчал что-то, попытался устроиться удобнее. Почувствовал присутствие, поднял голову, увидел Амра в коридоре перед входом. Мотнул головой, безмолвно пригласил зайти.

Молодой скальный вспомнил про мягкую труху в расселине. Надо притащить такой сюда, для Хума. Старые кости не будут болеть от лежания на тонкой шкуре, на жёстком камне.

Амр осторожно зашёл, пригнув голову. Сел и молчал, всё никак не мог начать разговор. Травник тоже молчал, не торопил. Амр смотрел на него и видел своё будущее, такое же тоскливое, безотрадное. Это будущее не надо предвидеть, и так всё ясно. Стареют все, рано или поздно. Об этом не хотелось даже думать.

Хум поднялся, посмотрел на травы, подумал. Сел, достал с выступа большой шип, похожий на колючку от гигантского куста. Повертел в пальцах, положил обратно. Травник куда-то собирается? Значит, этот шип, который Хум открутил со шкуры чешуйчатого крылана, травник так и оставил у себя, пользовался им, как орудием. А что? Такой штукой можно хорошо дополнить собственные притупившиеся когти.

Амр заинтересовался, протянул лапу. Хум отдал ему шип, посмотреть. Амр взял большой чёрный конус, осторожно потрогал подушечкой пальца остриё, поцарапал когтем гладкую поверхность. Шип был тёплый, согретый ладонями старого травника.

Внезапной вспышкой ударила в разум картинка. Амр даже подскочил, врезался затылком в неровный свод, потряс головой, сел обратно. Он внезапно увидел, понял, куда собрался старик и что там произойдёт.

— Хум, не ходи к лесным!!! Тебя убьют!

Старый кот отмахнулся. Какая разница, днём раньше, днём позже? Ему всё равно немного осталось, он это ясно чувствовал. Когда-то он был сильным, славным охотником и бойцом. А теперь он старый, слабый и немощный, это отвратительно. Да, он приносит пользу, его любят. За него охотятся, кормят, это унизительно. Лучше погибнуть с пользой для других, чем такая жизнь.

Об этом он и сказал Амру.

Амр возмутился.

— Ты уже не раз кричал, что тебе немного осталось! Хотел прыгнуть на крылана, да не успел! Зато остался в живых и вот, до сих пор живёшь. Тебя предупредили! Ты хочешь просто взять и перестать жить?

— Уж ты-то мог бы понять. Ты же хотел, там, в гостях у соседей.

— Так ты знал, предвидел! И мне не сказал, не остановил!

— Это был твой выбор, твой опыт. Какое право я имел тебя останавливать?

— Я бы с радостью обошёлся без этого опыта.

— А это мой выбор. Я тебе уже объяснил. Какая разница — днём раньше, днём позже?

— Но я видел твою ленту длинной!

— Видел? А сейчас не видишь? Вот и отстань со своими глупостями! Молод ещё, чтобы как следует понимать.

— Если я молодой, так у меня, значит, одни только глупости? Почему ты не хочешь ничего изменить, если это вполне возможно?

— Что ты хочешь изменить, глупый котёнок? Трав от старости ещё не нашли.

— Значит, всё-таки пойдёшь с вождём к лесным? Несмотря на то, что я тебе рассказал?

— Пойду. И ты меня не остановишь.

А вот это мы ещё посмотрим, подумал Амр.

Он больше ничего не сказал, пристально посмотрел на старого травника и выбрался из норы.

4.

Нога болела сильно, но Амр всё равно побежал.

Неровные прыжки привлекали внимание, коты и кошки высовывались из пещер, провожали странного сородича удивлёнными взглядами. Котята выскочили в коридор, подумали, что это новая весёлая игра, и погнались за взрослым. Матери кинулись их ловить.

Амр влетел в свою пещеру. К счастью, его семейство было на месте.

— Скорей! — задыхаясь, крикнул он. — Хума надо задержать!

Братья и сестра вскочили, подбежали, даже не спросили, в чём дело. Хуш отвернулся и не тронулся с места.

— Хуш! Я позже перед тобой извинюсь, сейчас некогда!

Тот сидел носом в стенку.

— Ты слушай, это важно! Твоему отцу грозит смерть, а ты дуешься!

Хуш развернулся, глянул исподлобья.

— А ты не рычи!

— Я уже не рычу!

— Оно и видно! То есть, слышно! Что надо-то?

— Надо, чтобы Хум не пошёл с вождём к лесным! Там будет засада, нападение, его загрызут! Меня он не послушал!

— Меня он тем более не послушает, — буркнул Хуш. — Кто нападёт, какая засада?

— Какая разница?! Бегом, сейчас же! Его надо задержать!

— А где он?

— У себя в норе!

Они побежали.


В коридоре по пятам снова поскакали котята, матери бросились ловить детей, зарычали на бегущих взрослых. Те пронеслись мимо так быстро, что никто из матерей не успел наградить их тумаками.

В норе Хума не оказалось.

— Он предвидел или уловил! — в восторге запрыгал Хуш. — Вот, наверное, оторопел! В родных пещерах свои же ловят! И что теперь? Мы тоже будем предвидеть, где его искать? Ура, состязание предвидений! Чьи быстрее?

— Что ты несёшь, дурак? Какое состязание предвидений? Хотя, устами котёнка…

Амр оглянулся. За спиной топтался Кхи, вместе с ним ещё несколько молодых котов. Они кинулись следом из любопытства. Тут же были Май и Руф.

— Вот вы кстати! Перекройте выходы из пещер!

Их было три. Верхний вёл к воздушному мосту над пропастью. Средний — на крутую горную тропу. Нижний — в ущелье за горой.

Трое котов побежали наверх, трое вниз, Май бросилась к среднему выходу. Она одна стоила троих.

— Ро, ты видишь его? Где он? Выскочить не успел?

Сейчас лучше всех следить на расстоянии могла именно она.

— Нет, он здесь. Прячется на нижнем ярусе.

Ей передали, что выходы сторожат, травник там не пробегал. Амр вздохнул с облегчением.

— И что теперь?

— А теперь мы поймаем его и не пустим в лес! Кхи, зови всех, кого сможешь!

Кхи поскакал большими прыжками, завопил на ходу.

Хума любили. Когда узнали, в чём дело, побежали все. И молодые коты и кошки, и те, что старше. Даже подруги вождя выглянули на шум, уловили, что творится какая-то весёлая движуха, толком не поняли, что происходит, но тоже побежали. В пещерах не так много развлечений, а гонять кого-то по каменным ходам — это весело. Тем более, что цель благородная.

Но легко сказать — поймаем. Никто не знал каменные ходы так, как Хум. Он прикрывал свою ауру, ускользал из-под носа, исчезал, точно клок тумана. Наконец, его всё-таки настигли.

— Ну, загнали в тупик. И дальше что? Так и будем тут торчать, преграждать дорогу? В шкуру замотаем, точно нужный камень? Так он вывернется, это ведь кот, а не мышка!

За спинами раздался гневный рёв, все вздрогнули…

Кхар был снаружи, нюхал ветер, присматривался к облакам, а больше всего к лесу. Потому что собирался туда с группой котов прямо сейчас.

Он вернулся в главную пещеру и заморгал от удивления. Светящийся камень, плита власти, половинка ореха с водой — всё на месте. Кроме кошек.

Побежал по другим пещерам. Почти везде тоже было пусто. Куда исчезло больше половины стаи? Вождь оторопел, затем разъярился.

— Где все?! Где грёбаное семейство? Снова наглый хромец что-то устроил?

Пожилая кошка выглянула из пещеры матерей, объяснила, что всей стаей гоняют кого-то внизу.

Взбешённый Кхар понёсся на нижний ярус. Что тут творится, и почему он узнаёт обо всём последним?! Сейчас кто-то получит хорошую трёпку.

«Вторым зрением» вождь разглядел яркий клубок в одном ответвлении, бросился туда. Увидел Хума в глубине тупика, толпу котов перед ним.

Травник задыхался, скалил зубы и рычал.

— Что тут происходит?! — рявкнул Кхар.

— Да вот, устроили на меня охоту. И для чего? Чтобы я не пошёл в лес?

— Да! Тебя любят! — пискнула Руф из толпы. — Все хотят, чтобы ты жил!

Хум фыркнул, с трудом переводя дыхание.

— Я тронут. Меня так любят, что готовы загонять до смерти сами, лишь бы не отпустить в зубы врагам!

Но глаза его уже улыбались.

5.

Амр слонялся по лесной тропе, ждал возвращения группы.

Мимоходом приметил пень, лучше, чем у соседей — длинных щепок больше. Почуял, что за ним кто-то следит. Насторожился. Но взгляды в спину вскоре исчезли.

Скальных было слышно издалека. Вождь рычал на весь лес и крушил кусты, позади него тропа становилась шире, чем была.

С тихой радостью Амр почувствовал, что все живы.

Кхар увидел его.

— Ждёшь вестей? — проворчал вождь. — Лесные ненадёжны. С ними можно сговориться только на что-нибудь весёлое, вроде совместной охоты либо пирушки. Мы еле нашли их. Они перебрались в дальнюю, самую глухую чащобу. Они решили, что там их никто не достанет. Думают, что от пришлых пёстрых схоронятся в завалах да на больших деревьях. Того невдомёк, что пёстрые жили в горных лесах и отлично лазают и по деревьям, и по скалам!

Кхар помолчал.

— На обратном пути нас ждала засада. С деревьев попрыгали пятеро, толкнули в заросли старого Ри, он нёс вязанку трав. Рядом шёл молодой Грах, его схватили за горло, он вывернулся, да и мы помогли…

Амр понял, что не договорил вождь. Рассеянный Хум должен был оказаться на месте Граха и увернуться бы не успел.

Группа ушла в горные жилища.

Амр позвал своих. Они вместе выкопали пень, притащили в пещеры, устроили танцы.

Пляшущий молодняк мешал ходить по коридору всю ночь.

Амр дёргал лапой за гудящие щепки, мурлыкал себе по нос, стучал хвостом по полу.

И вдруг обнаружил, что музыка помогает «второму зрению».

Глава 15. Белый и пушистый

1.

— Мрр? — сонная Ро едва приподняла голову.

— Я пошёл в лес, — буркнул Амр.

— А по-моему, ты пошёл вразнос!

Сестра вскочила на ноги, словно и не дремала только что.

Амр безразлично повёл плечами.

Он перестал умываться, шерсть свалялась клочьями. Он не точил когти, с них торчали облезающие чешуйки. Не замечал, что именно ест, а то и вообще об этом забывал. Ро как-то на пробу подсунула ему ящерицу, которая плюётся вонючей жидкостью. Он проглотил и не поморщился.

Единственное, на что его хватало — он упорно искал место силы, чтобы восстановить прежние навыки. Короткие, внезапные вспышки — это не дело. То есть, он снова видел эманации, как раньше. Но этого было мало.

— Поглядел бы ты на себя со стороны! Глаза горят нездоровым блеском, сам взъерошенный, будто тебя стая котов трепала! Теперь мне понятно, чего она испугалась! Хоть бы умылся, наконец!

Амр только коротко глянул на неё и промолчал.

— Вот, даже не рычишь!

Она кинулась расталкивать братьев и Хуша.

— Не буди их. Не надо за мной ходить, сам справлюсь.

Она остановилась и сердито замахала хвостом.

— Ну да, сам, как же! Очень здраво, очень последовательно! В лесу кого-то не то ловят, не то загрызть хотят, и тебя тут же туда несёт! Вблизи тут нет особых мест, насколько я знаю. Попроси Руф, чтобы её чешуйчатый волк отнёс тебя к тому месту, самому мощному.

— Оно, пожалуй, слишком мощное. И слишком далеко. Чешуйчатого волка каждый раз у Руф не допросишься. К тому же она, мне кажется, снова на меня обижается…

— А вот не надо было рычать! Кажется? А мне вот кажется, ты просто просить ну о-очень не любишь!

— Не люблю, — с улыбкой признался Амр. — Хум как-то говорил, в лесу есть место силы, не так уж далеко. Думаю, найду.

Он прищурился на сестру.

— Так я пошёл! Не будете ходить за мной?

Ро протяжно зевнула.

— Не будем. Я спать хочу. И все хотят, давно вон дрыхнут без задних ног.

Он не удержался, поддразнил сестру.

— Что — ничего опасного для меня не предвидишь?

Она снова зевнула.

— Подробно не вижу, заразил ты меня серым туманом, — куснула она в ответ и лукаво стрельнула взглядом. — Но обратно точно вернёшься, живой, целый, невредимый.

Он довольно наклонил голову и вышел.

2.

Снаружи светила полная луна.

Чешуйчатых не видно, не слышно ни на земле, ни в воздухе.

Амр слез по горной тропе, потрусил к лесу. На полпути остановился, огляделся. Ночной мир притих, ветер уснул. Вокруг ни звука, ни шороха.

Шагалось легко, нога не сильно донимала. А ведь хорошо! Устал он от сопровождения. Бдят, как за котёнком, самолюбие царапают. Но стаи тут нет, можно и одному спокойно, на свободе прогуляться.

Амр немного развеселился. Смотреть, что он делает, некому. Смеяться некому над тем, что взрослый, солидный кот бегает вприскочку, прыгает, играет, словно котёнок. Он погонялся за своей тенью, покрутился, ловя собственный хвост.

Нашёл лесную тропинку и поскакал по ней.

Мимо проносились изломанные вождём кусты. Неохватные деревья высоко вздымали раскидистые кроны. Луна плыла наверху, заглядывала в глаза, когда Амр вскидывал голову. Ему показалось, что она улыбается, и он весело прищурился в ответ.

От земли повсюду поднимались слабо светящиеся токи. Всё как обычно, всё не совсем то. Молодому скальному было нужно особое место, где эти токи гораздо сильнее, где их обычные мелкие струйки сливаются в мощный поток. Тогда они лучше питают, исцеляют, быстрее восстанавливают силы.

Он сразу почувствовал бы такое место. Но пока что вокруг ничего подобного не ощущалось.

Пахло прелой листвой и хвоей, свежей травой и цветами. Амр вбирал эти запахи полной грудью и бежал всё дальше.

Тропинка вывела на безлесный, покрытый только травой холм посреди чащи. По склонам темнели норы, никакого присутствия не ощущалось. Эти жилища забросила стая лесных котов, когда перебралась на новое место.

Амр побродил вокруг. В пустых норах делать было нечего, он туда и не совался. Увидел лужу среди травы. Вытянул шею, нагнул голову к воде, внимательно пригляделся. Какой такой нездоровый блеск? Обычные у него глаза, такие же, как всегда.

Скальный кот нашёл более крупную нору, которая не использовалась, как жилище. Это был земляной ход, ведущий под холм.

На стенах росли светящиеся грибы и мох. В глубине холма ход расширялся и превращался в земляную пещеру. Здесь протекал неторопливый ручей, пузырилось грязевое озерцо. Углубление в неровной стене пустовало, отсюда лесные унесли свою друзу.

Амр потрогал воду лапой, попробовал вибриссом, на язык. Она была тёплой и солоноватой — пить противно, зато можно сделать кое-что другое. Хум рассказывал об обычаях лесных котов. Молодой скальный плюхнулся в грязевое озерцо, повалялся там, вылез. Подождал, пока глина, облепившая тело, подсохнет. Встряхнулся. Глина осыпалась вместе с накопленной на шкуре грязью. Затем Амр нырнул в ручей, ополоснул остатки, с удовольствием поплескался. Коты обычно не любят воду, а ему, пожалуй, понравилось.

А что, другим можно купаться в горячем источнике, а ему нельзя, что ли? Так быстрее, чем собственным языком умываться. Запустил он шерсть, ничего не скажешь, но вот отмылся разом, быстро и без особых усилий, красота.

Отличный способ почиститься. К тому же ленивый, как раз для кота.

Больше тут делать было нечего. Амр выбрался наружу. Снова обошёл заброшенное поселение. Собрал кое-какие травы, которые могут пригодиться Хуму. И на вершине холма отыскал то самое место.

Амр удовлетворённо вздохнул, осмотрелся, прилёг, глядя на яркую луну. Токи земли вливались в тело, щекотали кожу, успокаивали, дарили крепость мышцам, ясность и спокойствие разуму, остроту чувствам.

Молодой скальный поверил, что теперь всё будет хорошо. Он нашёл всё, что ему нужно. Ну, почти всё.

Луна лила на землю яркий свет, мир окутывала тишина.

Амр задремал.

3.

Лысый холм окружали деревья-великаны, кусты жались к их подножиям и казались сгорбившимися, готовыми к прыжку котами.

Молодой скальный вдруг ощутил, что он тут уже не один. Чьи-то зоркие глаза следили за ним из зарослей. Пятеро котов тщательно прикрылись, но их слабое свечение всё равно было заметно. Лесные братья? Или те самые, что напали на группу вождя? Вот он и узнает, что им было нужно. Если успеет до того, как их убьёт. Хотели загрызть Хума? Зарвались. А теперь и нарвались.

Амр поднялся, расправил тело, злобно оскалился. Он сейчас ощущал в себе силы одолеть целую стаю. Ну же, где вы там? Выходите!

А в зарослях совещались.

— Это не тот!

— Но он травник, да ещё в месте силы всю ночь сидит, значит, годится!

Они вышли из зарослей, стали окружать его. Пятеро лесных оказались кошками.

— Мы не побьём тебя, если ты спокойно пойдёшь с нами.

Амр весело округлил глаза.

— Это я вас побью, если мы не договоримся.

Всё же это были кошки, да ещё вроде как бы из дружественной стаи. Амр не хотел сходу драться.

— Так что вам нужно? Куда это я, по-вашему, должен пойти и зачем?

— Пойдёшь жить в нашу стаю, будешь помогать нашему другу. Подсказывать травы, лечить, — сказала самая крупная лесная.

— Во-первых, у меня уже есть стая, и есть, где жить. Во-вторых, у вас есть травник, насколько я знаю. Так что никуда я с вами не пойду. И только попробуйте меня задержать! — Он грозно рыкнул.

Кошки переглянулись.

— Он молодой. И большой. Мы не справимся! — сказала самая мелкая.

— Нас пятеро, а он один! Смотри, он болтает, а не дерётся, значит, трусит! А нам надо спасти нашего котика!

— Да, нам надо! А он отказывается пойти с нами! Он хочет смерти нашему котику! Загрызём его!

— Да, растерзаем!

— В клочки разорвём, по лесу разметаем!

Во время драки нельзя разговаривать. Амр отвлёкся на тех, что говорили, и пропустил прыжок третьей, молчаливой. Она метила клыками в горло, он еле увернулся. Ударил лапой, рассёк когтями плечо. Кошка отскочила, подобралась.

Прыгнул, сбил с ног вторую, грызанул за бок, отвесил два удара двум другим, отшвырнул их, чтобы удрать. Одна из раненых взвизгнула.

— Не тронь моих девочек! Ты, тупой ящер! Я приказываю! — раздался вопль из гущи ветвей.

Амр так удивился, что передумал бежать. Кто это такой смелый — громко визжит в зарослях, а носа не кажет?

Он смахнул с дороги лапой очередную кошку, вломился в кусты, с разбега сбил с ног и прижал к земле кого-то. Этот кто-то слабо пискнул.

Амр выволок его на свет луны, чтобы разглядеть. Кошки окружили их, грозно рычали, но не трогались с места. Амр держал зубами за горло важное для них существо. Одно движение клыками — и…

— Отпусти его! Он тебе ничего не сделает, ты же видишь!

Амр скосил глаза вниз. Кто это такой странный? Вроде похож на кота, но…

Вот это — кот?!

Он беспомощно барахтался, прижатый Амром к земле. Белый, пуховый, точно котёнок, и такой же слабый. Скальный даже не замечал жалких тычков и царапин от когтишек. Этот, с позволения сказать, кот был ещё и толстый. Толстый! Как он вообще выжил?

— Пожалей его, скальный! Они убьют нашего котика! — заплакала самая мелкая лесная.

— Кто убьёт? За что убьёт? — рыкнул Амр сквозь зубы. — Ну-ка, давайте все сядем и спокойно поговорим!

Кошки согласно закивали, расселись и облегчённо вздохнули, когда скальный выпустил из зубов горло пухового.

— Я расскажу! — прохрипел тот.

Амр уселся в середине круга, уставился на странного кота.

— Ну, давай, рассказывай, — рыкнул строго. — Кто ты такой?

4.

Кто такой этот белый и пушистый, Амру, в общем, было ясно.

Дальняя лесная стая жила уединённо. С посторонними связей не заводили, рожали котят только от своих. Многие дети рождались нежизнеспособными, с разными уродствами, рано умирали. Вот этот пуховый явно получился таким же, только его странность была красива, и он ухитрился дожить до взрослого возраста.

В этой стае было также многобездетных кошек.

Одна такая кошка, уже пожилая, однажды нашла котёнка. Обрадовалась, отнесла под холм, окунула в глину, отмыла в тёплом ручье, вылизала. Положила возле друзы, пусть ребёнок напитается силой, иначе не выживет, уж очень слабенький. Рассмотрела. Котёнок был такой беленький, что его шкурка сияла, точно лунный свет. И такой пушистый, нежный, что к нему было страшно прикоснуться.

От радости кошка настолько размурлыкалась, разнежилась, умилилась, что так и назвала ребёнка. Ньяш.

Стая была против. На что нужен слишком слабый котёнок? Лучше убить его сразу. Но большая старая кошка защищала своего найдёныша с такой яростью, что её, в конце концов, оставили в покое.

Вырос большой красивый кот. Сам вырос, а шерсть не выросла, так и сохранился детский пух, только ещё длиннее стал. Его приходилось тщательно расчёсывать. Зубами, когтями, шипастой веткой, шкуркой колючего зверька. Это неприятно, это больно, котёнок пищал, барахтался, отбивался слабыми лапками. Взрослый кот уже не сопротивлялся, терпел, понимал, что так надо. Только морщился.

Охотиться он так и не научился, рыть норы не мог, спать на деревьях боялся. Приёмная мать вздыхала, глядя на него. Куда он такой пойдёт, когда её не станет? Кому он будет нужен?

Кошка всё больше старела, она уже не могла защищать своего белого и пушистого с той же яростью, что и раньше. А сам себя он защитить не мог. Она подобрала ему гарем. Пять молодых, бездетных, крепких кошек, которым был нужен не столько взрослый друг, сколько ребёнок.

Потом приёмная мать умерла, охранять его было больше некому. Пять кошек охотились, заботились, но противостоять целой стае не посмели.

— Или ты делаешь что-то полезное, или убираешься прочь! — сказал вождь. — Ну, или мы тебя убьём!

Этот кот очень хотел жить. Пусть никчёмным, всеми презираемым, но жить! Всеми силами, любыми средствами!

А насчёт полезного… Его девочки ведь охотятся для него. Вот точно так же они могут захватить для него травника из соседней стаи. Это старый кот, так что труда не составит его увести. А кто окажется рядом, кто станет мешать, того можно и загрызть.

Для милого котика его девочки были готовы на всё. Они приведут травника, тот начнёт работать, вождь успокоится насчёт полезности, а их пуховый друг будет всё так же лежать под деревом и распоряжаться.

Он ведь такой ласковый, милый, смирный! Страсти не требует, много не ест, зато мурлычет. С необычной шерстью, правда, много возиться надо, она то и дело сваливается в колтуны, все репьи к ней цепляются, вся грязь. Надо постоянно вычёсывать, умывать. Да не беда, зато она красивая, приятная на ощупь, невиданного лунного цвета.

Лесные девочки приняли за травника старого Ри, потому что он тащил пучок стеблей…

Ньяш рассказывал хорошо. Так хорошо, что Амр заслушался. Ньяш был умён и обаятелен, умел вызывать сочувствие. Милого котика хотелось защитить. Во всяком случае, убивать ни его, ни лесных девочек у Амра уже точно желания не возникало.

— Я так понимаю, вы ушли из стаи, пока не можете вернуться.

Лесные дружно покивали.

— Можно приходить к нам, поучиться травам у Хума.

— Далеко-о! — недовольно мурлыкнул Ньяш.

— Ничего, зато похудеешь.

Амр насмешливо прищурился.

— Я не толстый, я большой! Такой же большой, как ты!

Амр фыркнул.

— Да уж, совсем, как я. Только это я сбил тебя с ног, а не ты меня.

Белый и пушистый не слушал, твердил своё.

— Хорошего кота должно быть много!

— Кто это тебе сказал?

— Мама.

— Так она имела в виду кости и мышцы, а не жир! Дурак ты пуховый! И откуда ты такой взялся на мою голову?

Скальный вздохнул. Посочувствовал, ага, вот возись теперь.

— С луны.

— Что-о?!

— Да, да! Не веришь? Посмотри, у меня же шерсть лунного цвета! Такой ни у кого нет, такой не бывает!

— Пух у тебя, а не шерсть! Детский пух! Ты вырос, а сам так и не повзрослел. Такой цвет шкуры бывает, я видел.

Амр вспомнил сына вождя у соседей-скальных.

Ньяш обиженно сморщил нос.

Ему иногда снился странный сон.

Звонкий голос произносит:

— Нет! Ты будешь жить!

В стене из блестящего камня возникает дыра, и котёнок летит вниз, далеко-далеко.

Ему было очень страшно, он думал, что погибнет, но вскоре полетел медленней, упал на что-то мягкое. Потом его нашла добрая кошка, и страх прошёл.

А слова эти остались в памяти, как завет, которому он следовал всегда, охотно и всеми силами.

Амр только покрутил головой, поймав картинку. Умён пуховый, нечего сказать. Вон какие интересные байки себе в оправдание сочиняет.

Ньяш снова сморщился. Он и сам не знал, правда ли то, что он видел в детстве, или действительно просто сон.

5.

Лесные девочки остались в заброшенном поселении вместе с милым котиком.

Амр вернулся в пещеры. Всю дорогу он недоумённо фыркал и крутил головой, удивляясь сам себе. Вот это вытворил так вытворил! Пригласил приходить непонятно кого и зачем. Теперь вопрос, как это понравится Кхару.

Лёгок на помине, вождь встретился Амру в коридоре. И ему уже кое-что не нравилось.

— Что предвидел опасность для Хума — молодец. А кто дал тебе право командовать племенем, будто ты уже стал вождём? Всё-таки метишь на моё место?!

— Я не командовал, я этого не умею и не собираюсь, — быстро проговорил Амр. — Я просто сказал, и все побежали.

— И что ты им сказал? — мирно мурлыкнул Кхар.

— Я сказал, что Хуму грозит смерть. Что его надо задержать. А позвал всех вовсе и не я.

— А кто?

— Кхи, — ответил Амр и тут же испугался, не подставил ли он юного кота. Кхар ведь таков, что и сына может счесть соперником да расправиться.

Но вождь довольно осклабился.

— Юнец — молодец. Точно мой сын!.. Ну ладно, коли так. А где ты был? Все твои мирно спят, а ты всю ночь где-то шатаешься.

— В лесу ходил, место силы искал.

— Нашёл?

— Нашёл.

— Хорошо. Иди спать тогда. Завтра у нас большая охота, совместно с лесной стаей.

Амр уже скрылся в пещере, когда ему вслед донеслось:

— А это и есть умение командовать. Ты просто сказал — и все побежали.

Глава 16. Большая охота

1.

Под утро пошёл дождь.

Когда рассвело, свежевымытая листва засияла под лучами солнца.

Самое то, чтобы подхватиться, выбежать наружу, порадоваться яркому миру. Выследить «тех, кого едят», догнать, завалить. Принести домой мяса для себя и для других.

Но под шелест дождя так сладко спится, что даже тогда, когда вода с неба лить перестаёт, совершенно не хочется отлипать от подстилки, куда-то бежать, чем-то заниматься. Даже сильный шум дрёме не мешает.

Пещеры гудели от рёва, Кхар носился по каменным ходам и громоподобно рычал.

Собрать всех на общую охоту куда сложнее, чем выгнать за добычей поодиночке.

— А я спать хочу!

— А мне неохота!

— А у меня котята! Подруга любви требует! Бабушку старенькую оставлять нельзя!

И так далее, и тому подобное.

Кхар устал на всех орать. Лучше бы сам вместо них поскакал, было бы проще, честное слово.

Лесные уже ждут снаружи. Бодрые, готовые хоть по кошкам, хоть в драку. Тогда как его скальные… Позорище. Р-р-р!

Старшие коты пробудились, побежали помогать вождю. Общими усилиями, пинками и рыком, подняли всех молодых, крепких, лучших добытчиков…

— Оу, — Ро украдкой выглянула наружу, тут же вернулась в пещеру.

— Что? — Амр приоткрыл один глаз.

— А сам погляди, — буркнула сестра и улеглась обратно. Вождь запретил идти всем кошкам.

Амр поднялся, вышел в коридор, высунул голову из проёма.

Лесные коты собрались перед скалами. Впереди, выпятив грудь, сидел вождь, коренастый Мьюр. Задрав голову, он пожирал вход в пещеры такими глазами, словно их жиром смазали. Точно «оу».

Щёголь. На шее когти, за ухом цветок. Потому и на безобидного Ньяша обломок скалы катил? За соперника принял? Куда хоть он этот цветок воткнул? Ухо стоячее, шерсть короткая. Амру пришлось сильно прищуриться, чтобы разглядеть. Оказалось, древесной смолой приклеил.

Бахвал. Кусок пятнистой шкуры, снятый с лапы вместе с когтями, привязал себе на грудь. Видел ли он вживую хоть одного пёстрого? Или потому лесная стая и в дебри забилась?

Степные коты тоже были здесь. Они сидели в сторонке, хмурились. Такие же коренастые, низкорослые, бурые, но их шерсть была куда светлее, чем у лесных. Мьюр забрал их под свою лапу, когда они сбежали из степи.

Амр вернулся на подстилку. Фах, Вай и Хуш уже не спали, сидели возле выхода, ждали с нетерпением.

В проёме вырос Кхар.

— Молодцы! Всем бы так — те, кто идёт, ждут наготове, а те, кто остаётся… Так, ты кошка, ты не идёшь, — вождь кивнул на Ро. — А ты тоже не идёшь, — повернулся он к Амру. — Куда тебе с такой ногой? Придётся бежать, очень быстро, очень далеко. И на большой охоте тоже надо много бегать.

«При такой жизни, какую мы ведём, для себя-то даже на сутки просмотреть не успеваешь, а этот самоуверенный котёнок для всех взялся. Но пусть лучше делает это дело, чем вместо вождя племенем распоряжается».

Амр поймал сердитую мысль, да Кхар её и не прятал.

По коридору, мимо пещеры семейства, спешили наружу коты. Фах, Вай и Хуш вышли вместе с ними.

Амр оглядел вереницу, влез в середину, остановил двоих.

— Не ходите никуда сегодня, иначе погибнете.

— Тебя послушать, так теперь и носа не высовывать из пещер вообще! — возмутился первый кот, с вислым чёрным ухом. — А на охоту кто ходить будет?

— Не вообще, а только сегодня, — терпеливо уточнил Амр.

— Беззубый — не безногий, всяко лучше сгодится! — брякнул второй. У него не хватало одного клыка, за это его беззубым и прозвали. — По твоей прихоти мне всё веселье пропустить?

Амр сжал челюсти. Вождь затолкнул двоих скальных обратно в строй, полез на горную тропу вместе со всеми.

Но в проёме чуть помедлил, глянул на Амра.

2.

Скальные коты вылезали из пещер, осматривались, спускались на землю. И тут же прятались в ущелье.

Кхар слез со скалы последним, подошёл к Мьюру.

— Удачной охоты всем нам! Что это вы не укрылись? Сели в рядочек, словно изделия на обмен! Что за выставка котиков, как по заказу чешуйчатых?

— Чешуйчатых тут не будет, — весело оскалился лесной вождь. — Вот дальше, по дороге, не знаю.

— А тут почём знаешь? Кто сказал, что их не будет?

— Да есть у меня один, белый и пушистый. Может, когда захочет. А захочет, если его хорошенько постращать… Где же скальные красотки? Я очень огорчён, что ни одной не вижу!

— Наши кошки на охоту не идут, — отрезал Кхар. — Они заняты, у них котята.

— У всех? — Мьюр лукаво прищурил один глаз и дёрнул подбородком.

— А другие им помогают.

— Ну, ла-адно! — протяжно мяукнул лесной. — Значит, на пирушке их увижу…

Каждый из вождей подал знак.

И коты побежали.

От скал, вдоль опушки леса, на север. Не толпой, а длинной вереницей, чтобы не мешать друг другу, в случае чего, нырнуть в заросли.

Неслись длинными, плавными скачками. Между пологих холмов мчался живой поток, поднимались и опадали волны из тёмных и светлых спин. Поток струился, изгибался, грохотал, словно горный обвал. До места охоты далеко, можно мчаться по сухой, твёрдой земле в своё удовольствие.

Ярко светило солнце, огромную стаю обгонял ветер, шумели древесные кроны. В этот шум иногда вплетался чей-то задорный крик. Стаи смешались, кто-то на кого-то огрызался на бегу, в шутку. Кхар присматривал строго, чтобы не случилось драк. Мьюр не обращал внимания на стычки. Скальные крупнее и сильнее, зато его стая гораздо больше.

Большая охота — это весело, и веселье началось уже в пути.

Вдоль опушки охотники проторили тропу, они часто бегали здесь.

Посреди утоптанной тропы после дождя появилась лужа. Хуш с разбегу влетел в жидкую глину, выскочил, задрал повыше заднюю лапу, потряс ею. Брызги жирной грязи полетели на всех, кто случился рядом. От Хуша тут же шарахнулись. Остановились, уселись, стали вылизываться. Уселись без предупреждения, на них налетели бегущие следом, рявкнули, замахнулись лапами, разорались друг на друга.

Кхар на них зарычал. Все успокоились, побежали дальше.

Мьюр взял на общую охоту и котов, и кошек. Кошки на бегу заигрывали со скальными, могли сорвать общее дело. Их вождь не обращал внимания.

Одна лесная упорно донимала Фаха, наскакивала, толкала плечом, теснила к зарослям. Фах долго молчал, затем не выдержал, рыкнул. Кошка не испугалась. Подоспел Кхар, отвесил ей тумака. Кошка побежала жаловаться Мьюру, получила вторую затрещину, обиделась, ускакала в лес.

— Пусть бежит, — фыркнул Мьюр. — Всё равно потом вернётся.

Лесные коты вели себя беспечно.

Скальный вождь приходил к лесным договариваться о многом.

До сих пор просто охотились, или поодиночке, или всей стаей. Амр изобрёл новый способ, гнать на засаду. Кхар подумал и решил совместить.

Скальный вождь предложил лесным этот способ. Так две стаи добудут сообща сразу много мяса.

Лесные коты, наверно, решили, что скальный вождь и о безопасности позаботится. Они чересчур отодвинулись от опушки, сгрудились.

И тут появился крылан. Пятнышко в небе внезапно возникло и быстро увеличивалось.

Степные коты заметили его первыми, но никого не предупредили. Просто выскочили из вереницы, удрали в холмы и затаились, как привыкли делать.

Тревожно крикнул какой-то скальный. Коты Кхара тут же кинулись врассыпную и в лес.

Лесные заметались, сбивая друг друга с ног. Кусты и деревья оказались далеко. Как прятаться? Но всё же сообразили, последовали за скальными. Толпой вломились в заросли. Чешуйчатый чудом никого не поймал.

Переждали опасность, побежали дальше.

Лесные огрызались друг на друга, выясняли, кто виноват. Мьюр, наконец, на них рявкнул.

Кхар наблюдал.

Степные коты догнали общую стаю. Выглядело так, будто куски глины вдруг отвалились от холмов, вскочили и побежали. Светло-бурые шкуры делали степных незаметными, когда они припадали к земле и замирали.

Вдоль скал пронеслась маленькая стая пёстрых, далеко обогнула стороной большую охоту. Лесные коты сделали стойку, засверкали глазами, весело заорали. Собрались броситься в погоню.

Кхар на них рявкнул. Мьюр довольно оскалился.

— Вот пусть пятнистые и дальше нас по большой дуге огибают — целее будут! — хвастливо подытожил лесной вождь.

Кхар хмуро поглядел на него.

Тяжкий топот коты услышали издали, снова укрылись за деревьями и смотрели, как мимо не спеша трусило небольшое стадо великанов. Эх, как бы чешуйчатые всю охоту не испортили, как бы не распугали «тех, кого едят».

Затем коты снова бежали, потому что всё ещё не добрались до места.

Во время встречи Кхар многое обсуждал с Мьюром.

Дичь уходит всё дальше на север. Что делать, если она уйдёт вся? Кочевать следом за едой? А будут ли там такие же удобные пещеры? А как же котята и старики? Погибнут ведь в пути, не выдержат долгого перехода.

Кхар слышал от пожилых котов рассказы, что передавались из поколения в поколение. О древних временах, о великом переселении с юга и о том, как было трудно тогда…

Позади кто-то рявкнул. Явно скальный, голос ниже. Кхар отбежал в сторону, пропустил мимо себя часть вереницы. Вождю вмешиваться не потребовалось, горный кот разобрался с лесным задирой сам.

Большая охота — это, конечно, весело.

Но веселились больше лесные. Скальным пришлось присматривать и за сородичами, и за соседями.

3.

Коты Мьюра знали дальний лес гораздо лучше, чем любой скальный. Поэтому искали добычу они. Коты Кхара и большая часть котов Мьюра ждали на краю редколесья. Оно было удобно и для того, чтобы прятаться от чешуйчатых, и для того, чтобы целой стаей преследовать дичь. Когда лесные найдут хорошую добычу, обе стаи сообща загонят её в громадный овраг.

Группа разведки вернулась быстро, с хорошей вестью. Они обнаружили на холмах большое стадо крупных, ветвисторогих оленей.

Мьюр уступил Кхару право полностью распоряжаться охотниками.

Коты обеих стай, пока бежали к дальнему лесу, перемешались между собой. Загонщики по указанию Кхара выстроились в огромную дугу, точно так же, все вперемешку. Дуга должна была охватить стадо с трёх сторон, чтобы не дать добыче разбежаться и оставить ей только один путь — к широкому и глубокому провалу в земле, посреди редколесья.

Вначале коты держались на расстоянии, пока подкрадывались.

Холмы и гряды невысоких кустов помогали охотникам скрываться до поры, чтобы не спугнуть добычу раньше времени.

Олени спокойно паслись в широкой низине, где трава всего гуще. Вожак стада, огромный статный красавец, стоял на вершине холма, сторожил своих. Он величественно поворачивал во все стороны горбоносую голову, увенчанную раскидистым пучком тяжёлых, острых рогов. Раздувал ноздри, поводил ушами, косил глазами.

Олений вожак ощущал опасность «шестым чувством», но никого не видел и не слышал. Вокруг не было ни великанов, ни крыланов, при виде которых надо срываться с места и нестись под защиту деревьев.

Качнулась легонько ветка куста, чуть слышно зашуршал песок.

Рогатый вожак насторожился, уставился на соседний холм. Глаза оленя налились кровью, широкое острое копыто взрыло глину. Большой рогач топнул ногой, заревел, понёсся вниз с холма. Одновременно с трёх сторон вокруг стада, из кустов, из-за холмов повыскакивали большие коты, запрыгали, устрашающе завыли.

Стадо разом сорвалось с места, помчалось к лесу.

Коты гнали оленей, пока не слишком приближаясь. Чтобы добыча думала, что может спастись и продолжала убегать в выбранном охотниками направлении.

Вождь скальных помнил предостережение Амра.

Вначале он думал послать тех двоих в середину цепи загонщиков. Эти коты большие и сильные, опытные охотники. Но середина — самое опасное место. Если стадо повернёт назад, чтобы прорваться… Вероятно, случится то, что предсказал молодой скальный.

Можно было отправить черноухого и беззубого на край дуги. Но что, если олени бросятся именно туда? Решат, что с краю прорваться легче? В конце концов, вождь поставил тех двоих в середину правого крыла.

Вожак стада неожиданно перестал убегать, развернулся назад, бешено заревел и понёсся на загонщиков.

Лесные и степные коты никогда не бросались на дичь крупнее себя. Они впервые видели загонную охоту. Они привыкли, чуть что, убегать и прятаться. Вот и тут прыснули в разные стороны, когда огромный олень с тяжёлым кустом острых рогов повернул назад.

Дуга в этом месте распалась, один её участок исчез. Перед рогачом вместо сплошной цепи загонщиков остались только двое скальных. Они не побежали, ведь олень был всего один. Большие коты запрыгали, грозно завыли. Вожак стада не испугался. Всё случилось так быстро, что никто не успел двоим скальным на помощь. Черноухому олень пробил копытом живот, а беззубого поднял на рога.

Большой рогач свободно умчался в степь, но при этом остался один. Он носился по холмам, отчаянно ревел, тщетно призывал своих бежать к нему. Стадо не осмелилось взять с него пример, прорваться через цепь охотников. Оно продолжало нестись туда, куда его гнали.

У обрыва олени заметались. Двоих лесных котов, что подбежали слишком близко, столкнули вниз. Третьему лесному песок попал в глаза, когда олень взрыл ногами землю, и этот кот сам упал в овраг.

Охотники теперь мчались за стадом по пятам, подпрыгивали на бегу, угрожающе выли. На упавших в овраг котов сверху посыпались рогачи, придавили их своими телами.

4.

— Мать моя — кошка! Что это?!

Амр ворочался на подстилке. Он всей кожей ощущал настойчивый взгляд, но окончательно проснулся от возгласа. Ро крепко спала, значит, не она на него смотрела. А кто?

Пристальное внимание ощущалось извне. Амр поднялся, вышел в коридор.

Возле выхода толпились подростки. Он подвинул их плечом, выглянул наружу.

Перед горной тропой сидел Ньяш в окружении пяти лесных девочек.

На него круглыми глазами смотрели из пещеры юные коты. Их Кхар тоже не взял на большую охоту. Подростки не только смотрели, они ещё насмехались.

— Это? Думаю, птенчик. Смотри, какой пуховый!

— Большой! Наверное, вку-у-усный!

— Смотри-смотри, девочки его охраняют! Это у них «тот, кого кормить»! Как у соседей-скальных! А когда они его съедят? Нам дадут куснуть?

— Не дадут, они жадные! Но мы очень хорошо попросим!

Юнцы резво ссыпались вниз, окружили гостей.

Амр торопливо полез следом. Сейчас тут будет драка, если подростков не разогнать. Зачем обижать белого и пушистого? Он никому не вредит.

Но пока скальный спускался, Ньяш разобрался сам, лесным девочкам даже драться не пришлось.

Когда Амр подошёл поближе, юные скальные уже прекратили сыпать издёвками, смирно расселись в кружок и слушали. Белый и пушистый что-то рассказывал им.

Да он же на них влияет, вдруг понял Амр. В воздухе беззвучно звенело знакомое: «Я приказываю!»

Шерсть встала дыбом, к горлу подступило гневное рычание. Подчинять себе детей?! Лишать их воли, заставлять незримой силой?!

Молодой скальный грозно двинулся вперёд.

«Меня бить нельзя, я хороший! Я приказываю вам — не трогать ни меня, ни моих девочек!»

Шерсть улеглась, рычание растаяло, так и не вырвавшись из горла. Белый и пушистый не подчинял чужих котят, просто внушал быть мирными именно к нему, это допустимо. Подростки вели себя недобро, насмехались, окружили, хотели подраться. Он защищался, как умел.

Юные скальные вскоре начали зевать и разбежались.

Амр подошёл.

— Хум отдыхает. Травы, какие знаю, могу и я показать. Например, такие, что растут прямо здесь, возле скал. Смотри, вот эта годится для…

Амр говорил долго.

Белый и пушистый ёрзал-ёрзал и, наконец, сказал:

— Не надо. Я не запоминаю таких вещей.

— Зачем же пришёл тогда? — рассердился скальный. Он что, зря тут столько времени болтал, когда его даже не собирались слушать?

— Да вот думал, что, может быть, переберусь в другую стаю, к вам. Ты добрый, я решил, что тут все такие. А они… Устал я. Их слишком много, моих сил не хватает. Вот если бы ты пошёл к нам и подсказывал…

— Ещё чего! — возмутился Амр. — Моя родная стая здесь, моё место здесь. Чем могу, помогу. Но уходить? Нет, нет и ещё раз нет. Даже не проси.

— Ладно, не буду.

Белый и пушистый посмотрел нечитаемым взглядом.

— А дальше уж как судьба повернётся.

У Ньяша были разные глаза, один голубой, как небо, а другой зелёный, точно молодая трава. И выражение этих странных глаз нельзя было понять.

Большой кот лунного цвета кивнул Амру, кивнул своим лесным девочкам.

И они ушли.

Амр посмотрел им вслед, покачал головой, полез обратно в пещеру.

5.

Часть добычи притащили в горные жилища — кошкам, котятам, старикам и юнцам, то есть, тем, кого Кхар не пустил на большую охоту.

Принесли черноухого и беззубого, мёртвых.

Амр выглянул из пещеры в коридор, вернулся и зло уставился в стену.

— Почему они сами не просмотрели для себя, почему глупо рисковали? Лишили племя двоих сильных охотников! Не видели, что ли?

У любого кота есть «второе зрение», но не у всех оно одинаково сильное.

— Может быть, видели, может быть, нет, — протянула Ро, задумчиво покусала собственный вибрисс, вздохнула.

— Тогда почему не послушали предупреждений?

— Думали, что обойдут. Думали, что мимо пронесёт. Короче, понадеялись на «авось».

Или вообще ни о чём не думали. Амр фыркнул со злости.

Мимо проёма прошуршала печальная группа — несколько стариков вынесли наружу двоих скальных, чтобы зарыть в каменной осыпи.

Когда кто-то из пожилых предчувствует свою смерть, то уходит, чтобы спрятаться. Это обычно, это правильно. Когда кто-то погибает неожиданно, то укрыться не успевает. Значит, надо ему помочь, спрятать тело…

Амр сел на подстилку, понуро сгорбился.

Он снова видел ленты для всех. Но что толку?

Его предупреждений не послушали.

Глава 17. Большая пирушка

1.

Амр проснулся и обнаружил, что сестра лежит головой у него на спине. Ро мерно урчала и обнимала брата лапами за шею.

— Ты стонал, — объяснила она, когда он открыл глаза.

— Я не стонал, — мрачно возразил он. — Я кричал там, во сне. Я видел, что меня снова никто не послушал.

— Сегодня большая пирушка с лесными. Ещё кто-то погибнет?

— Попробую предотвратить, — вздохнул он.

В коридоре раздался воинственный писк, в пещеру вкатились котята. Они играли в охоту, и самой подходящей добычей сочли повязку для ноги. Один котёнок вцепился зубками в конец кожаной ленты, поволок её, второй котёнок ухватил другой конец, тоже потащил. Они упёрлись лапками в пол и упрямо перетягивали повязку, каждый на себя. Когда взрослая кошка повернула голову, котята подпрыгнули и дружно убежали с добычей.

Ро зафыркала от смеха, посмотрела на брата, вскочила, побежала за котятами. Она нашла их в небольшой пещере.

Детям уже наскучила новая игрушка, они бросили её посреди пола, улеглись в обнимочку. Один котёнок захватил лапками голову другого и старательно умывал брата. Ро полюбовалась на их нежности, подобрала повязку и ушла.

— Ты идёшь? — спросили она угрюмого Амра.

— Видимо, да, — повёл плечами тот. — А ты?

— А я — нет. Хотя Кхар уже сказал, что кошки могут пойти, если захотят. А подросткам запретил, не то буйный молодняк обеих стай запросто драку затеет. Подростки жутко недовольны.

Фах, Вай и Хуш всё ещё спали, умаялись на охоте.

По коридору снова тянулась наружу вереница котов. Сегодня вождь ни на кого не рычал, все повскакали охотно.

В пещеру семейства заглянули Кхар и его помощник.

— А что это вы спите? Все взрослые идут на большую пирушку. И ты тоже! — вождь мотнул подбородком на Амра. — Тут не так уж далеко, как-нибудь доковыляешь. От тебя нужна твоя музыка, вон гудящий пень уже тащат, я велел. Предсказания для кого-нибудь есть?

— Есть, — мрачно сказал Амр и в упор посмотрел на старшего скального, что пришёл вместе с вождём.

Этот спокойный кот нравился Амру. Он никогда не пытался зацепить, вызвать на поединок, не бросал резких слов. Он вообще мало говорил.

— Не вступай в драку, кто бы что ни сказал и ни сделал! Другие разберутся. А ты вообще не выходи на поляну, держись под деревьями.

Старший скальный и тут промолчал. Он услышал, но вот прислушается ли?

— Я учту, — сказал Кхар. — На поляне всё равно места всем не хватит.

Двое котов ушли.

В пещеру прошествовала Май, пристально посмотрела на сонного Фаха.

— Ты идёшь?

— Разумеется. Зря, что ли, на охоте старался? Хоть поем в хорошей компании. А ты?

— И я, разумеется. Хорошая компания — это, конечно, охочие до чужого, лесные нахалки?

— Или лесные нахалы, — прищурился Фах.

— На что мне эти недомерки? — фыркнула Май. — Ревнуешь? Это хорошо. Тогда ты не возразишь против моей компании. Потому что я иду присматривать за тобой!

Они одарили друг друга долгим, весёлым, довольным взглядом. И удалились, плечо к плечу.

— Пойдём и мы? — Вай вскочил, гибко потянулся, толкнул Хуша.

— Как хорошо, что у нас нет таких заморочек! — зевнул тот. — Не надо выяснять, кто кого ревнует и почему!

Пока братья и Хуш охраняли Амра, им было не до женщин. Вай поссорился со своей кошкой и даже обрадовался этому. Его ведь, откровенно говоря, кошка поймала, а вовсе не он её. Хуш и подавно относился к связям с женщинами легко: есть — хорошо, нет — ну и ладно, для друга он забил на всё.

Коты вышли, оставив Ро дремать на подстилке.

В коридоре Амр оглянулся на другие пещеры.

— Что там за шум?

В полумраке каменного хода, прячась за выступами, по стеночке крался Кхи. За ним бежала пожилая кошка. Она близоруко щурилась, вертела головой. Заметила юного кота, бросилась к нему. Сын вождя понёсся зигзагами. Наскочил на Амра, отпрыгнул.

— Пусти! Не стой на дороге!

— Остановись! Вождь не велел! Почему ты не слушаешься? — кричала кошка.

Она, задыхаясь, добежала до братьев и пожаловалась.

— Кхар запретил идти на пирушку всем юнцам! А они бунтуют, вопят, что уже взрослые! Этот буянит больше всех, его кошка ушла со старшими на лесное сборище! Он ринулся на разведку. Если его отца тут уже нет, они все просто сбегут. Мы не сможем их удержать!

Молодой скальный нахмурился. Кхи смотрел на него упрямо, с вызовом.

— Раз ты взрослый, то у тебя должна быть ответственность. Ты же понимаешь, что подаёшь дурной пример? Если никто не будет слушаться вождя, то стая развалится, и все погибнут поодиночке, ты в том числе.

Кхи зыркнул исподлобья, подумал, развернулся и побрёл обратно.

— Какой ты умный! — восхитилась пожилая кошка.

— Это Хум говорил, я просто запомнил.

Амр вздохнул, глядя вслед юному сыну вождя. Если кошка ушла, никакие драки всё равно не спасут дело.

Трое молодых котов выбрались наружу и осмотрелись. Им пришлось долго выжидать, чтобы добраться до лесной тропинки.

Мимо скал протопали, одно за другим, три небольших стада чешуйчатых великанов.

2.

Лесные ждали, высунув языки.

У них было всё готово для большой пирушки, согласно древним обычаям. То есть, никаких лиственных тарелок, как у соседей-скальных, туши просто валялись на земле. Хмельные травы тоже никто не мешал с водой, их разложили по кучкам, и всё. У лесных соседей не было и «тех, кого кормить». Мьюр, подобно Кхару, предпочитал с таким делом не возиться. А главное, никаких светящихся грибов к мясу!

Выбрали самую большую поляну, но обе стаи всё равно не поместились, кому-то пришлось устроиться под деревьями. А ещё лесные не учли, на сколько долей разложить добычу, чтобы все удобно расселись, ели и разговаривали. Те, кому не хватило места, зарычали, замахнулись лапами. Подраться не торопились, просто делали угрожающий вид, добивались своего. Обоим вождям срочно пришлось мирить и рассаживать.

Наконец, все успокоились, разбрелись по поляне и зарослям вокруг неё. Кто-то присмотрел друга или подругу, познакомились, помурлыкали, убежали в кусты. Кхар не беспокоился за своих. Гордые горные кошки не уйдут в лесную стаю, ещё и котят принесут, будущих охотников и красавиц его племени. Коты тем более огорчений не доставят. Если только не подерутся.

Скальный вождь с довольным видом осматривал поляну. Охота удалась, добычи много. Теперь обе стаи вволю попируют, отпразднуют пополнение запасов, так сказать. Почему — так сказать? Да потому, что во время пирушки всё и съедят. Никаких запасов, скорей всего, не останется. Да и хранить их долго не получится. Но это не столь важно, как отношения с соседями.

Скальный вождь хвастал новинками, с удовольствием наблюдал изумление лесных.

Мьюр вытаращился на скорлупки для воды, что скальные принесли с собой. Река протекала далеко от поляны, но лесному вождю и в голову не пришло предусмотреть то, как утолять жажду без отрыва от еды.

Музыкальный пень и вовсе вызвал оторопь.

Лесные позабыли, как жевать и глотать, болтать и хвастать, ворчать и мурлыкать. Они круглыми глазами уставились на лохматый обломок дерева и на Амра, который размеренно цеплял щепки лапой.

Танцевать лесные, разумеется, не умели. Но слушали хорошо. Когда привыкли, конечно.

Амр играл и пел, пока не устал. Ему стало скучно, под его музыку никто не веселился, не подпевал, не скакал. Если вначале хотя бы слушали, то позже стали зевать, отвлекаться на еду, на разговоры, на заигрывание…

Молодой скальный тоже зевнул, оставил пень, побрёл вокруг поляны. Разговаривать не хотелось, знакомиться с кошками не хотелось. Ему казалось, что на него никто не обращает внимания. На самом деле, он сам ни к кому не подходил.

Он увидел недоеденную тушу, возле которой никого не было, устроился рядом на траве, нехотя оторвал и проглотил несколько кусков. Затем поднялся, снова углубился в заросли под деревьями.

Шёл, шёл, смотрел на луну и тихие кроны деревьев, осторожно огибал парочки под кустами. Решил вернуться к музыке, всё равно ему больше делать нечего в ожидании, когда эта нудная пирушка закончится. И тут услышал голоса Кхара и Хума. Ему стало любопытно, о чём они говорят. Он подобрался поближе, навострил уши.

Вождь жаловался травнику, что не всё обсудил с Мьюром, а лесной как увидел кошек, так махнул на всё лапой и побежал.

— Это не те друзья, — сказал Хум. — С ними лучше не связываться.

— Лучше плохие друзья, чем хорошие враги, — отрезал Кхар.

3.

Внезапно молодой скальный получил столько внимания, сколько даже не ожидал. Вокруг Амра и его пня столпились лесные красавицы.

— Ой, а что это такое?

— Ой, а как ты это придумал?

— Ой, а где ты так здорово играть научился?

Кошки казались глупее, чем были на самом деле. Они болтали чепуху, лишь бы что-то говорить, и понимать всё это следовало в переносном смысле. Ой, скорей обрати внимание! Ой, нет, не на неё, а на меня! Ой, ты такой сильный, умный, красивый, я тебя хочу!

Они не скрывали своих мыслей и желаний, каждая ярко светилась восхищением и вожделением. Но то, что они болтали, если как следует вникнуть, так это ж, мать моя — кошка…

Одна выдала самое потрясающее:

— Ой, откуда у тебя такой голос?

Амр оторопел, затем фыркнул.

— Как это — откуда? Я с ним родился!

Молодая кошечка лукаво сузила красивые глаза. Зелёные, яркие, точно ненужные камни. Самая смелая из лесных красавиц, она игриво изгибалась и откровенно тёрлась о бок скального всем своим крепким телом. Невысокая, коренастая, тем не менее, эта лесная была отлично сложена.

Кошка заметила впечатление, которое произвела на привлекательного мужчину, удовлетворённо прищурилась, кивнула на заросли.

— Пойдём?

Амр готов был замурлыкать, ринуться вслед за нею в лес. Тело требовало своего. Как ни обманывай себя, потребности никуда не денешь. Впрочем, отвращение тоже никуда не денешь. Эта красотка такая же, с расчётом в глазах и цепкими коготками, холодная хищница, высосет все силы и выбросит пустую шкурку за ненадобностью. Как тот цветочек с яркими лепестками, что насекомых ловит.

Большой кот ринулся в лес, только один и с рычанием.

Кошки разочарованно завопили, но за ним не последовали. Уж очень грозно заревел этот странный скальный. Ещё трёпку вместо любви от него получишь, если побежишь следом.

Чащу обнимали тьма и тишина. Высоко вверху луна покоилась на ветвях, словно удовлетворённая возлюбленная в объятиях любимого.

От шума неосторожных шагов пробудилась в дупле зубастая птица, томно курлыкнула. Скальный раздражённо зашипел. Когда-то он передразнивал птиц, мяукал, квакал, пищал, как они. Сейчас хотелось не мяукать, а завыть во весь голос. Что он и сделал без лишних сомнений. Он убежал далеко от поляны. Кто его тут услышит?

Птица щёлкнула зубастым клювом, истошно завопила и упорхнула подальше от непонятного шума.

Страдающий без женской ласки мужчина оглушительно жаловался и стенал на весь лес. Долго-долго, с чувством, с толком, с расстановкой. До одышки, до хрипа в глотке.

Ну, и докричался, конечно, к нему пришли. Из зарослей, с хрустом ломая ветки, выскочили те пятеро лесных, что когда-то загнали Вая на дерево.

— Кого на бой вызываем? А, скальный? — спросил самый ехидный из пятёрки.

— Никого, — буркнул Амр.

— А-а, значит, на сытый желудок лучше поётся! Мя-а-ау, принеси и нам мя-я-яса! У вас там пирушка, я знаю!

— Вы что, сами себе добыть не можете?

— Можем. Но сейчас-то у нас ничего нет, а у вас много, мрр-мням! Поделись, ну пожа-а-алуйста! Что тебе, жалко?

Амру было не жалко еды, он посочувствовал котам, которые бродили вокруг пирующих и облизывались. Наверно, их выгнали из стаи. Интересно, за что?

— Ладно, ждите тут, я скоро.

Он вернулся к поляне, утащил оленью ногу и принёс братьям.

— Ты мой замечательный! — восхищённо причмокнул лесной насмешник.

— Твой? Я тебе что — кошка? — рассердился Амр.

— Нет, ты мой спаситель! Спас меня и моих братьев от голодной смерти!

Вытянув шеи, жадно блестя глазами в полумраке, пятеро лесных котов уселись вокруг оленьей ноги. Торопливо глотали, чавкали и наперебой хвалили Амра. Хвалили, хвалили…

Ехидного звали Ась. Он был младшим, верховодил в семье, как и Амр. И любил поддеть когтем, беззлобно, просто ради шутки. Больше всего именно он и говорил. Рассказал, что они сами ушли из стаи, никто их не выгонял. Им надоели придирки вождя. Заявил, что они много слышали о замечательных предсказаниях Амра. А в его справедливости сами убедились.

— Ты тоже, что ли, сбежал?

Амр неопределённо повёл плечами. Потом не выдержал и пожаловался.

— Я устал их уговаривать! Я устал от них от всех! Почему они не слушают предупреждений? Почему они так не любят жизнь?

Ась задумчиво облизал губы.

— Они любят. Но с ленцой.

Второй лесной брат неохотно оторвался от кости с остатками, проворчал.

— Устал от них — приходи к нам. Ты нам нужен.

Амр удивился.

— На что я вам сдался, хромой и странный? Из меня плохой охотник!

Ась насмешливо прищурился.

— Вождю необязательно бегать. Вождю надо хорошенько думать.

Он сыто мурлыкнул и прибавил:

— Хорошее мясо, вкусное мясо. Мы тебе очень благодарны.

Молодой скальный кивнул им и вернулся к поляне.

4.

— Пятнистые!

Пьяный вопль заставил всех подскочить.

Как? Где? Сколько?

Старшие коты обеих стай побежали вокруг поляны. Лесные метались по кустам, кто-то с перепугу полез на дерево. Скальные прикрывали друг другу спину, зорко всматривались в тёмно-серую листву, нюхали воздух, поводили ушами. Искали следы, видимые и незримые, искали врагов. Но никого и ничего не нашли.

Вернулись на поляну.

Тот лесной, который крикнул, расфыркался так, что повалился на спину и задрыгал лапами. Оказалось, он пошутил.

На него грозно пошёл скальный, зарычал на всю поляну.

— Ты! Дурак из дураков! Нашёл, чем шутить! А если в следующий раз будет настоящая опасность, и никто вовремя не послушает?

— Да ладно, подумаешь! Ты веселья не понимаешь? Смотри, как шустро все забегали, это ж умора!

— Сейчас я тебе покажу умору!

Скальный рявкнул, грудью надвинулся на шутника.

К ним подскочили ещё трое лесных.

— Не тронь брата! Пошутил он! Ты понял, нет? Чего не бывает спьяну!

Скальный разозлился вконец, завыл на весь лес и накинулся сразу на всех четверых. Они не остались в долгу. Клубок бешено орущих котов покатился по траве.

— Уйдите с поляны! — отчаянно завопил Амр.

На него никто не обратил внимания.

— Крылан! — крикнул кто-то.

Все кинулись под деревья. Драчуны крика не услышали.

По всей поляне валялись туши оленей, но чешуйчатому летуну больше понравилась живая, подвижная добыча. Он схватил разом весь клубок дерущихся котов и унёс в небо. Яростный вой мгновенно превратился в жалобный визг и растаял в вышине.

На поляну и лес упала тишина. Всё вокруг замерло, словно тут вообще никого не было.

За большим деревом Амр свалился на землю, обхватил голову лапами и застонал.

5.

Кхар считал, что лучше всего — сесть и хорошенько подумать. Перебирать мысленные картинки можно до бесконечности, безо всякого толку. Тем более, что они далеко не всегда чёткие, ясные и понятные. Вождь привык больше полагаться на разум — и до сих пор получалось хорошо.

Но вот вышел промах, а затем ещё промах. Одно дело — кто-то пошёл на охоту и не вернулся, такое вообще-то случалось не так уж редко. Но там никто не видел, в чём ошибка, следовательно, не мог поправить, подсказать. А здесь был вождь, распоряжался, присутствовал. И не предотвратил. Плохо распорядился, потому что коты погибли. А ведь его предупредили.

Кхар не любил терять своих. Хотя, кто ж такое любит? Обвинять себя он тоже не любил. Значит, вождя плохо предупредили. Кто в этом виноват? Даже глубоко рыть не надо.

— Объяснял бы ясно-понятно, а то только запрещаешь! — зарычал он на Амра. — Раскомандовался! Скоро без твоего позволения на кошку влезть нельзя будет!

Молодой скальный вскочил с круглыми глазами, безмолвно развернулся и кинулся в чащу.

Вождь говорил, что Амр нужен племени. Но, как выяснилось, никому он тут на самом деле не нужен. Предупреждений не слушают, только рычат. А затем гибнут, рвут когтями сердце.

Злые вы, уйду я от вас. К лесным братьям.

Не те друзья? Но что поделать, если других не осталось?

Зато им он точно нужен, сами сказали.

Глава 18. Не те друзья

1.

В пещеры принесли мёртвую кошку.

Она уже окоченела и была страшно изорвана. Причём, судя по ранам, кто-то бешено драл когтями уже мёртвое тело. Что за бессмысленная жестокость?

Кхар похолодел от ярости. Убить женщину?! Зачем? Он бы понял, если бы её увели. Но убить? Хотя, кошку уведёшь, как же. Особенно скальную.

Вождь вспомнил, кто это.

Молодая скальная и лесной влюбились друг в друга. Кошка бегала на свидания к своему коту в чащу.

Кхар не возражал. Кошка не собиралась уходить из родной стаи, а котята родились крупные и красивые, три большеглазых мальчика с кисточками на острых ушках. Будущие охотники и бойцы его племени.

Однажды скальная, как обычно, побежала на поляну, где всегда ждал её лесной. Он ждал её и на этот раз — в траве, с разорванным горлом. Ей бы со всех ног броситься обратно, а она, вне себя от горя и ярости, понеслась искать тех, кто убил её любимого кота. Нашла быстро, они сами на неё выскочили, стая мелких и пятнистых. Скальная была большая, сильная, ловкая. Но врагов оказалось слишком много.

Трое котов почуяли смерть сородича издалека, нашли по следам, разобрались, что произошло. Несли в пещеры, шатаясь под тяжестью ледяного тела. Несли на спине по очереди, будто мёртвая кошка оседлала живого кота. Зачем несли? Спрятали бы там. Хотели, чтобы вождь увидел? Не смогли оставить? Глупо надеялись, что она оживёт?

Из единственного глаза просочилась еле заметная, прозрачная струйка. Кхар бешено завыл, заревел, заорал.

— Лучше бы так принесли наглого хромца, чем женщину!

Ро шмыгнула в свою пещеру и порадовалась, что брат не слышит этих слов.

Она осталась одна. Амр не вернулся с пирушки, удрал в лес. Обиделся на что-то, как ей рассказали. Она знала, на что. Его снова не послушали, небось, ещё и рявкнули. Вот он и сбежал. Ничего, погуляет, вернётся, он ведь не в первый раз так убегает. Лишь бы вождь не разозлился надолго…

Фах невылезал от своей Май. Она присмотрела для них двоих уютное жилище, подальше от пещеры молодых красавиц. Вай и Хуш тоже побежали по кошкам.

Хеф исчез. Его пещера пустовала, там давно никто не появлялся. Ро чувствовала, что песчаный жив, но не могла определить, где он. Что произошло, почему любимый кот покинул её? Увидит ли она его снова, хоть когда-нибудь?

Ро тоскливо вздохнула, сгребла в одну кучу все подстилки и зарылась в этом гнезде.

2.

Пятеро лесных братьев в восторге скакали вокруг Амра.

— Пришёл! Пришёл!

Уже сутки прошли, а они всё прыгали, приплясывали и радостно орали. С перерывами на еду, разумеется. Так нередко Хуш делал…

Амр чуть не оглох. Пять здоровых глоток — это вам не котёнок чихнул.

В конце концов, он на них шутливо рявкнул.

Плясать перестали, но Ась завопил ещё громче:

— Во! Я же говорил! Настоящий вождь! Мы с тобой, дружище скальный, всем ещё покажем! Ого-го, как покажем! Глаза им на задницу натянем! Ну, или наоборот! Свою стаю соберём! Ты — вождь, а мы — твои любимчики, и я — первый!

— Чего это ты будешь первый? — возмутился ворчливый. — Может, это я буду!

Они сцепились и разодрались бы в пух и клочья, если бы Амр не разогнал их пинками в разные стороны.

— Хорош орать, я сказал! Дело делать надо!

Лесные братья уселись, высунув языки, как розовые лепестки. И преданно смотрели скальному в рот.

— Точно! Пуховые слова! — вскричал Ась. — Ты вождь, укажи нам добычу, а мы поймаем её и притащим! Вот, смотри, это дерево тут самое высокое. Полезай наверх, высмотри, кого поближе. Наши вожди всегда так делали. Ну, до того, как Мьюр всех лесных себе под лапу загрёб. И степных, что сюда сбежали, он тоже прихватил… Пожрём, потом пойдём в логово. Будем обсуждать всякое и дрыхнуть.

Амр охотно полез на дерево. Эх, хорошо получается! Нашёл новых друзей, сразу пятерых! Своей родной стае он не нужен. Его предсказаний никто не слушает. Все надеются «на авось» и считают, что «чему быть, того не миновать». Молодой скальный снова разозлился, попал ногой не на ту ветку, чуть не полетел вниз.

Надо перестать думать о прошлом, а то и оступиться недолго.

Сверху было видно бескрайнее море листвы, в нём кое-где зияли проплешины — вершины голых холмов, поляны, овраги. Недалеко протекал ручей. На его берегу расположилось на отдых небольшое стадо рогачей.

Амр поспешил вниз, объяснил братьям, где пасутся «те, кого едят», большие, упитанные.

— Ой, не-е-ет! — недовольно мяукнул Ась. — Это не та добыча!

Он переглянулся с братьями.

— Ладно, мы сами. Жди нас тут, мы скоро!

Пятеро убежали и в самом деле быстро вернулись. Они волокли тушу оленя, изрядно обкусанную крупными клыками и поеденную жучками.

— Что это? — удивился Амр. — Где вы взяли это мясо?

Оказалось, после гибели четверых лесных и одного скального все коты сразу разбежались с той поляны, побросали недоеденную добычу и вообще всё, что там было. Впрочем, бережливый Кхар приказал унести и скорлупки для воды, и музыкальный пень.

Молодой скальный опечалился. Он уже не хотел никакой еды, безмолвно отвернулся и уставился на неохватный ствол дерева.

— Ну, что ты? Ешь! Не пропадать же добру! Мы-то живы, значит, нам надо жить! Есть, спать и бегать за добычей! То есть, бегать будем мы, а ты станешь распоряжаться. Не печалься, а то я тоже загрущу, а я этого не люблю!

Ась обнял его за шею, безо всяких намёков, просто по-дружески, по-братски. Так делала Ро…

Лесной прав, надо жить. Амр вздохнул. Не нужно вспоминать, а то он только новых друзей огорчает. Молодой скальный нехотя оторвал и проглотил, почти не жуя, один кусок.

Насытившись, ушли в логово. Там улеглись, неторопливо разговаривали.

Братья признались, что они соврали Амру. Лесной вождь выгнал сразу целое семейство, потому что пятеро хотели охотиться только для себя, а не для стаи.

— Несправедливо! — жаловался Ась.

— Если не для всех, а только для себя, то это вовсе не справедливость, так, огрызок какой-то. А огрызок — бесполезен.

— Это ещё почему? Очень даже полезен. Для нас.

Амр хмурился. Они не понимали друг друга. Он решил пока не придираться. Они-то не придирались, что он хромой и не может охотиться. Приняли его таким, как есть, как своего, как брата. Радовались ему, заботились, утешали.

Жить хотят все, изгои тоже. Братья трусоваты и глуповаты, им нужен вожак. Амр вполне подошёл. Прежний вождь у лесных тоже не мог сам охотиться, для братьев такое привычно.

Молодой скальный пригрелся в общем клубке, задремал.

Лучше плохие друзья, чем хорошие враги.

3.

Логово братьев не понравилось Амру. Слишком маленькое, тесное, душное.

Скальный предложил наведаться на опушку леса перед степью. Там остались брошенные норы. Не все эти жилища заняли пятнистые. Заодно можно разведать, что да как.

— Ой, не-е, — снова возразил Ась. — На опушку мы не хотим! А если нам стая пёстрых встретится? Им лучше на глаза не попадаться, они злые, не разговаривают, сразу бросаются. Их надо обходить восемнадцатой тропой.

— Так что ж им — уступать своё? Я не согласен!

— Лучше потерять лишний кусок добычи, чем собственную шкуру.

— А если они разохотятся и вздумают отнять всё?

— Да что ты споришь? Ты ж сам так делаешь! Уступил нам половину тогда.

— Тогда это было справедливо.

Братья переглянулись.

— Что? — тут же спросил Амр. — Вы и тогда мне соврали?

— Добрый ты слишком, — вздохнул Ась. — И доверчивый.

— Ладно, забыли-проскочили. Вы — это другое дело, соседи, друзья вроде как. Ну и вот, а тут чужие, пришлые. Ладно, хоть их немного…

На опушку всё же не пошли.

Молчаливый убежал к водопою, на разведку. Вернулся быстро, с горящими глазами.

— Нашёл!

— Сколько бычков? — живо спросил Амр.

— Один. Зато большой! И совсем близко.

Братья обменялись многозначительными взглядами.

— Ну, вместе с мощным скальным мы точно справимся! — довольно воскликнул Ась.

С одним рогачом? Разумеется! Амр готов был и в одиночку завалить такую вкусную добычу.

Молчаливый показал направление. Скальный осторожно полез через кусты, братья следовали за ним.

Почему-то свернули в сторону от водопоя. Рогач уже ушёл оттуда?

Амр услышал шорохи, мягкий топот, натужное пыхтение. В просвете между ветвями кустов виднелась поляна. Что за звуки? Олень там не пасётся, а пляшет, что ли?

Скальный осторожно выглянул. И оторопел.

Три лесные девочки Ньяша волокли большую тушу.

Амр недоумённо оглянулся на братьев.

— И где добыча?

— Так вот же она, перед нами! Разве не видишь?

— Я вижу чужую добычу! Олени ничьи, пока их никто не завалил! А эта добыча уже не наша!

— Правильно, пока ещё она чужая! — фыркнул Ась. — Отнимем, будет наша! Эти кошки слишком злые, мы с ними не совладаем. А ты большой и сильный, ты справишься. За них не беспокойся, они хорошие охотницы, тут же новую себе добудут!

— За них я и не беспокоюсь, — Амр зловеще оскалился. — А вот вам стоит побеспокоиться за себя прямо сейчас! Другие, значит, трудятся, а вы хотите только отнимать? А ну брысь отсюда, пока я добрый!

Он бешено зарычал на весь лес.

Братья переглянулись.

Он сделал шаг, они шарахнулись и тут же исчезли в зарослях.

Скальный умолк, послушал торопливые, удаляющиеся прыжки. И побежал в противоположную сторону.

4.

Амр нёсся по тропинке большими прыжками и гневно фыркал.

Разумеется, он находил для лесных братьев не ту добычу. Ведь они хотели не охотиться, а отнимать!

Братья-разбойники — точно не те друзья, совершенно не те!

Ничего, в лесу он и сам по себе проживёт, с голоду не пропадёт. Зато побродяжничает вволю, насладится полной свободой. Живёт же Хеф безо всякой стаи, даже не в мелкой группе. Маленькая Руф не боялась бегать одна в чаще, а он, Амр, большой и сильный.

В уединении, скорей всего, лучше получится работать со «вторым зрением», восстанавливать навыки.

Он выбрал самое высокое дерево и полез наверх. Карабкался долго, добрался до вершины. Голову не опускал. Тут, как в горах, вниз лучше не смотреть, иначе лазить не сможешь.

На вершине дерева было тихо, только слабый ветер шелестел листьями. Кот улёгся на толстой горизонтальной ветви. Пригрелся в лучах солнца, зажмурился от удовольствия, задремал. Вцепился когтями в кору, чтобы нечаянно не упасть во сне. Собрался погрузиться в незримое. Вот, вот сейчас…

Зубастая птица приземлилась рядом, заметила кота, шарахнулась, громко захлопала крыльями, сердито закричала и улетела.

Под порывом ветра зашуршала крона, да так, что показалось — кто-то подкрадывается снизу. Скальный вздрогнул, напрягся. Но никого тут не было. М-м-м-да-а. Кажется, с незримым ничего не выйдет. Реальный мир не позволит сосредоточиться.

Амр принялся смотреть по сторонам. Видно далеко, но смотреть особо не на что — вокруг только море листвы, ничего больше.

Большой кот поглядел вверх. По верхнему голубому озеру плыли лохматые белые облака, будто клочья изорванной шкуры.

Из-за самого большого облака вынырнул крылан.

Амр подобрался. Но чешуйчатый летун не заметил кота в листве, скользнул по ветру мимо, скрылся из глаз. Оторвать бы ему крылья, да и голову заодно! А крылья себе приделать, полетать над лесом, над степью, над горами. То-то все изумились бы!

Амр представил себе, как вытаращатся коты, когда увидят, как он летит высоко-высоко и так быстро, что ни один крылан не догонит. Замахал лапами, чуть не свалился с ветки, спохватился.

Ощутил, что хочет пить. Полез вниз. Спускался ещё дольше, чем карабкался наверх. Вздохнул, когда, наконец, оказался на земле. Горная тропа всё-таки привычней.

Пошёл искать воду. По запаху учуял ручей, долго осматривался, принюхивался, прислушивался прежде, чем подойти к воде. На больших котов тут засады устраивать некому, но мало ли.

Напился и долго играл с водой, бил по ней лапой, смотрел на сверкающие брызги. Затем встал, встряхнулся.

Пошёл искать еду.

Когда его никто не видел, он ел что попало, чтобы не отвлекаться на охоту. Ловил мышей, ящериц, насекомых. Он любил наблюдать. Теперь никто не возразит, если он захочет наведаться в степь.

Он бы подкрался к великанам, но они паслись далеко от деревьев и бегали слишком быстро. А было бы интересно. Они так смешно и разнообразно ворчат друг другу, будто разговаривают. Только ничего не понять. И мысли у них неразборчивые.

Пятнистые устроились поближе, на самой опушке леса, он сумеет подобраться вплотную. Большие коты могут передвигаться совершенно беззвучно, когда захотят.

Вот что за дураки эти пёстрые? Зачем отобрали норы у степных? Неужели сами вырыть не могли? Степь широкая, лес большой, пятнистых немного. Их и так пустили бы здесь жить. Разбойничать было необязательно…

Амр глубоко вздохнул.

Итак, решено. Отныне он гуляет один, сам по себе.

5.

Амр пробирался сквозь чащу недалеко от опушки. Присматривался, прислушивался, думал. Как тихо тут теперь стало! Ни «тех, кого едят», ни охотников. Только птицы шуршат в листве, да мелкие зверьки копошатся среди высокой травы.

Бац! Жужжащая мелочь с разгону залетела в ухо. Амр потряс головой, пока мелочь не вздумала ужалить. Помахал хвостом, чтобы отогнать насекомое, поймал, схрумкал, залез в куст, поискать, нет ли там ещё. И наткнулся на лежащий древесный ствол.

Обрадовался.

В корнях поваленных деревьев часто лазают грызуны, достают из трухлявой коры жирных, вкусных личинок. От личинок и кот не отказался бы. Но лучше поймать грызуна.

Амр пролез вдоль ствола, обогнул толстые растопыренные корни в комьях сухой земли, выбрался на маленькую полянку. И резко шарахнулся назад.

Ему навстречу из норы под корнями выскочила кошка. Мелкая, пятнистая, тощая, она припала к земле и бешено зашипела. Узкие зелёные глаза горели яростным огнём, тяжко и часто вздымались худые бока.

Из норы раздался слабый писк. Кошка дрогнула всем телом, подобралась.

Амр медленно попятился.

Нападать на кошку с котятами, даже чужую — последнее дело. Амр не собирался с ней драться. Он дал понять, что отступает. Ссутулил плечи, опустил голову, расслабил тело. Но при этом не сводил глаз с кошки.

Он пятился очень-очень осторожно, не делал резких движений. Он пятился долго, пока не воткнулся задом в куст. После чего так же осторожно развернулся и быстро убежал, нарочно громко топая, хрустя ветками.

Редколесье, что возле опушки, вскоре сменилось густой чащей.

Сперва Амр продирался сквозь заросли, затем отыскал тропинку.

Бежал и всё вспоминал чужую кошку. Она так и стояла у него перед глазами, точнее, припадала к земле, готовая напасть.

Он всё думал и думал про неё, и никак не мог перестать.

Чем-то она его зацепила.

Глава 19. Чужая кошка

1.

Амр мотался по лесу взад-вперёд и беспокоился.

Ноги сами принесли его к ручью, он лежал в засаде у водопоя и беспокоился.

Когда, особо не думая, поймал маленькую антилопу, то понял, о чём волновался. Такой добычи ему хватит на один укус, даже и стараться не стоило. Но вот маленькой пятнистой кошке…

Он ухватил тушку зубами и побежал через лес.

На полянке никого не было.

Из норы под корнями поваленного дерева раздавался писк. Писк вскоре смолк, сменился тихим урчанием и причмокиванием. Кошка кормила детей, котята сосали молоко и одновременно мурлыкали.

Молодой скальный не подходил близко, так и стоял на другой стороне поляны.

Кошка учуяла его, выскочила из норы, зашипела, загораживая вход своим телом.

Амр замурлыкал, мирно и громко, показывая, что не хочет нападать. Положил приношение на землю, попятился и скрылся.

Из зарослей на расстоянии он наблюдал, как она долго присматривалась, принюхивалась, прислушивалась. Затем всё-таки подошла к мясу, схватила его и утащила в нору.

Он послушал ещё, наконец, успокоился и ушёл. До него из норы долго ещё долетали разные чувства: удивление, удовольствие, наслаждение едой.

Вдалеке Амр забрался на высокую ветку, вонзил когти в кору, покрутил головой. Кошка явно живёт одна, кормит детей молоком, охотится в лесу, который почти опустел. Она такая тощая, что непонятно, как ещё у неё молоко не пропало.

Засыпая, он вспоминал горящие яростью зелёные глаза и худые бока с торчащими, как у скелета, рёбрами. Откармливать придётся долго…

Он стал так делать каждый день. Охотился, приносил добычу, клал на краю полянки, ждал. Как только маленькая пятнистая показывалась, тут же уходил.

Слушал на расстоянии звуки и чувства. Умеет ли она вообще разговаривать?

Сколько в норе детей? Двое, трое? Они лежат таким тесным клубочком, что по слабо светящемуся сгустку непонятно.

Через некоторое время бока у кошки округлились, она уже выглядела более спокойной и даже довольной. Котята не показывались, а скальный очень хотел их увидеть.

Он забыл обо всём. О том, что где-то есть его братья, сестра и друг, его стая. Не заглядывал в незримое. Не замечал, что сильней болит нога. Забывал поесть и поспать. Только всё охотился и приносил, охотился и приносил.

Краем слуха, реального или «второго», ловил странный, далёкий-далёкий гул. И не придавал этому значения. Наверно, что-то меняется в мире, незримое поёт по-новому. Ну что ж, такое иногда бывает.

2.

Однажды он застал кошку перед норой вместе с котятами.

Котят было двое, совершенно чёрная девочка и песочно-жёлтенький мальчик.

Пятнистая играла с детьми. Она прыгала по траве, дразнила котят собственным хвостом, иногда ложилась. Котята скакали, кувыркались через её спину, тянули и дёргали маму за хвост, кусали за уши, выпускали коготки, отбрыкивались от умывания.

Амр любовался. Пятнистая была такая маленькая, изящная, гибкая. Глаза, не сощуренные от ярости, оказались большими — ярко-зелёные, точно молодая листва, раскосые и красивые. Котята привставали на задние лапки, бодали мать шерстяными лобиками. В ответ она с такой щемящей нежностью потёрлась щекой о головы детей, что Амр замер.

Он вдруг осознал, что эта пёстрая привлекает его, как женщина. Сильно привлекает. Скальный бурно вздохнул, уронил из зубов очередную тушку, переступил ногами. Мало того, что нашумел, так ещё и забыл прикрыть ауру, как обычно делал, когда беззвучно скользил через лес на охоте.

Пёстрая подскочила, мгновенно затолкала детей в нору, припала к земле.

Скальный показался из-за куста, положил добычу на землю, мирно мурлыкнул.

— Это я, не бойся!

— Вижу, что ты! — яростно зашипела пятнистая. — Уходи! Не то убью! Ты большой, но я быстрее!

Да, это правда. А ещё у маленькой пёстрой такие же крепкие мышцы, такая же неистовая ярость в драке, такая же гибкость и ловкость. И кошка увёртливее, именно потому, что мельче. Но главное — она защищает своих детей, а потому готова на всё.

— Да я же не нападаю!

— Тогда стой там, где стоишь!

— Стою, — Амр прищурился в улыбке. — Я уж думал, ты разговаривать не умеешь!

— Умею. Все крупные умеют!

Он еле удержался, чтоб не фыркнуть.

— Тогда поговори со мной хоть немного. Что ты тут делаешь? Почему одна? Где стая, которая тебя бы защищала? Где твой кот?

— Слишком много вопросов, — проворчала она. — Ладно, слушай, если тебе любопытно. И сядь там, где стоишь!

— Это чтоб я не упал от удивления? — пошутил Амр.

— Это чтоб ты близко не подходил! — рыкнула пятнистая. И тоже уселась, загораживая собой проём в земле.

Они так и разговаривали через поляну, сидя на расстоянии. Амр довольно щурился. Она стала общаться с ним, уже лучше.

Её звали Хис. Она ушла из стаи, унесла своих котят. Её потребовал себе их вождь, она с этим не согласилась. Он преследовал молодую кошку, пытался овладеть ею насильно, мешал спокойно заботиться о детях. Никто за неё не вступился, и она сбежала, хотя запросто могла погибнуть в одиночку вместе с детьми. Амр неодобрительно покрутил головой. Гордая, глупая кошка.

Но разве хорошие главари так себя ведут? Его точно выбрали все?

— Вождь — обманом? — он даже дар связной речи на мгновение потерял.

Она поняла его, потому что он вместе со словами послал много картинок и чувств, удивление, гнев, ярость.

— Нет, его выбрали единогласно, он лучший. Умный, мощный, опытный, заботится обо всех в стае.

Лучший, ага — и силой добивается кошку. Скальная красавица за такое давно набросилась бы и убила на месте. Если бы догнала, конечно.

— Если лучший, тогда почему ты…

— А ни почему. Не хочу — и всё. Не понравился он мне.

Ну да, такое бывает. Не понравился — и всё.

Амр ссутулил плечи.

— Еду-то возьмёшь? Тебе же детей кормить надо!

Кошка снова насторожилась, подобралась.

— Возьму! Когда ты подальше уберёшься!

Он вздохнул. Посмотрел грустно, искоса.

И ушёл.

3.

Амр вымотался.

Сколько дней уже он почти не спал и не ел, только добывал пищу для пятнистой кошки? Он не считал, но чётко ощутил, что свалится, если немедленно не отдохнёт. Нашёл какую-то нору, прикатил камень, забился в земляную яму, заложил вход и крепко уснул.

Проснулся свежим, с новыми силами, спохватился. Судя по ощущениям, он продрых не одни сутки! А как же Хис и дети?

Немедленно побежал к ручью, подстерёг антилопу, со всех ног прискакал к знакомой норе с добычей.

Кошки не было, её присутствия не ощущалось. Значит, ушла на охоту. Вот же он дурак, о себе позаботился, а про одинокую женщину с детьми напрочь забыл!

Ему навстречу с радостным писком выкатились котята. Они уже выучили, что этот большой дядя хоть и выглядит грозно, но на самом деле хороший, еду приносит. Котята вцепились в мясо с двух сторон, потащили каждый к себе, смешно зарычали друг на друга. Они уже ели другую пищу, хоть и продолжали сосать молоко.

Дети дружно кусали, тихонько чавкали, глотали, урчали. Амр любовался.

После еды котята затеяли игру, беззастенчиво скакали, бегали и кувыркались на широкой спине чужого дяди.

Амр лежал посреди поляны, жмурился от удовольствия, насторожённо поводил ухом. И всё равно не уловил приближение Хис. Подскочил, когда она внезапно выпрыгнула из кустов. Котята скатились с большой, тёплой спины, возмущённо запищали.

— Не подходи к детям! Убью!

Он знал, что она может. Она защищает котят.

— Заладила — убью, убью! Да убивай! — в сердцах бросил Амр и плюхнулся на живот. — Мне так больно, что жить не хочется!

Для убедительности громко пожаловался:

— Уау!

Он знал, что она не станет. Он приносит еду её детям.

— Вот ты дурак! Раньше почему не сказал?

— Раньше ты на меня рычала, — проворчал он и отвернулся.

— А сейчас не рычу? — фыркнула пёстрая. — Ладно, я и сама вижу, что болит. Ложись, лечить буду!

— Мрр?

— Не мрр, а ногу!

Амр вздохнул. И вытянулся в полный рост, почти во всю ширину продолговатой полянки.

— Э-э-э… Лучше не здесь, в нору забирайся!

— А я туда влезу?

— Влезешь. Я эту нору у троих отобрала.

— Убила?

— Выгнала. Немного порычала, повыла, они испугались и удрали.

Амр послушно полез под землю. Сквозь проём едва протиснулся, но внутри оказалось просторно и устроено так же, как в жилищах у скальных. Подстилки из шкур, скорлупки с водой, даже крошечный нужный камень на стенном выступе. Кроме главной, большой земляной пещеры, здесь было ещё несколько пещерок поменьше, соединённых между собой ходами, как внутри горы.

Пятнистая загнала котят в соседнюю пещерку, оторвала зубами полоску кожи от подстилки, разжевала травы, а затем… пописала на них. Что-то пошептала. Налепила остро пахнущую массу на ногу скального, туго завязала. У пёстрой были тонкие, длинные, сильные пальцы.

Амр сморщил нос.

— Ничего, потерпишь! Зато заживёт быстрее!

— И как я теперь охотиться буду? От запаха вся добыча разбежится.

— Никак пока. Охотиться буду я, а ты детей посторожи. Выздоровеешь — будешь дальше о нас заботиться, а пока и так посидишь.

Они смотрели друг на друга, так пристально, что даже не моргали.

Она зябко повела плечами. Столько всего было в глазах цвета пламени у этого странного, большого кота. Любопытство, сильный интерес, восхищение. И неприкрытая нежность, желание заботиться, защищать. Удивил он её, очень удивил. Чужой ведь совсем, даже с виду не похожий на котов её бывшей стаи.

Он не мог понять, что ещё таится в ярких зелёных глазах, кроме насторожённости. В глазах, сверкающих, как ненуж… как самые красивые на свете камни.

Хис отвела взгляд первой.

— Мы оба устали. Ты охотился, я лечила. Давай спать!

— Мрр?

— Не мрр, а спать!

Она развернулась спиной, прислонилась к большому, горячему, мерно и мощно вздымающемуся боку. Свернулась клубком и тихонько засопела.

Ишь ты, строгая какая.

Амр глубоко вздохнул и тоже задремал.

4.

Когда Хис возвращалась с охоты, они ели и разговаривали.

У них оказалось много общего. Оба радовались красоте мира, оба любили наблюдать, узнавать новое. Оба заглядывали в незримое и видели там несколько больше, чем другие. Оба думали про будущее, но беспокоились о разном.

Однажды Амр пожаловался, что нога долго не заживает.

— Ты сам не хочешь, чтобы нога заживала, — заявила Хис. — Я и раньше видала такое. Обычно оно бывает, когда потеряли силы, устали жить. А ты… Ты просто не желаешь ходить на охоту.

Он негодующе фыркнул. Это его обвиняют в лени? Да он про себя забывал! Да он день и ночь, как ужаленный, носился по лесу! Да он… Неблагодарная!!!

Она не обратила никакого внимания на его фырканье и сердитые мысли. Прищурилась, посмотрела тем особым взглядом, который означал, что кошка перешла на «второе зрение».

— Ты и в первый раз подвернул ногу потому, что очень сильно захотел этого.

— Я захотел?! — возмутился Амр. — Это произошло случайно! Я бегал по степи вдоль скал, там, на земле, много камней. Я зазевался, нога угодила в трещину, вот и…

— А я тебе говорю, что ты сам себе это устроил! А всё потому, что тебе больше нравится заниматься другими вещами. Вот ты и избавился от повседневных обязанностей. Мне интересно, чего ещё ты очень сильно захотел…

— Мрр, — игриво мурлыкнул Амр. Он обрадовался перемене разговора в нужную ему сторону. И вдруг вспомнил.

Чего ещё он очень сильно захотел? Или чему очень сильно позавидовал?

Пучок вертикальных камней на краю степи, нежная пёстрая кошечка и двое весёлых котят, неистовая боль в ноге от усилий, когда сдвигали большой камень, обрушенный великаном на нору.

Хис поймала картинку и вдруг заплакала.

— Меня?! Ты так сильно захотел меня?

Он словно очнулся. И взглянул по-новому на маленькую, изящную, пятнистую кошечку. Всё, как он хотел. Самая нежная на свете женщина, точно такая же, как та, в степной норе. И двое весёлых детей.

— Да. Тебя, — твёрдо сказал он. — Да ты что плачешь-то?

Он придвинулся вплотную, лизнул Хис в мокрую щёку, ласково боднул в плечо лбом, потёрся боком. Она не отодвинулась.

У него внутри мгновенно вспыхнуло… Нет, не мечущееся пламя, как раньше. Зажёгся ровный, мощный огонь. Амр чувствовал, что этот огонь не заслонит собой ни реальное, ни незримое. Скорее, озарит ещё больше, украсит яркими красками. Он не помешает глядеть «вторым зрением» для других, не сожжёт разум дотла, не лишит сил. Наоборот, придаст их.

Хис посмотрела на него. В её глазах пылал тот же огонь.

Амр осторожно обнял её, обвил всем телом. Хис прижалась к нему, так сладко, так правильно, словно они были вдвоём всегда и будут всегда…

Потом они лежали, переплетясь в один горячий, обжигающе сладостный клубок, и молчали.

Хис прерывисто вздохнула. Она вдруг снова заплакала.

— Что? — тихо и нежно спросил Амр.

— Я думаю о том времени, когда ты уйдёшь.

— Мрр? — он очень удивился. — С чего ты взяла?

Вот глупенькая! Он глубоко вздохнул и укрыл в ласковых объятиях маленькую кошку так, что полностью спрятал её своим телом от всего мира.

— Я не уйду!

5.

Отдалённый гул чуть-чуть усилился.

Амр вдруг обратил на него внимание. И встревожился. Да что такое творится-то? Он же забыл вообще обо всём, беспечно радовался жизни, совсем не заглядывал в незримое.

Молодой скальный уселся, подпирая головой земляной потолок, стиснул веки, сосредоточился. Вокруг скакали котята, весело пищали, требовали внимания, требовали игры. Амр их не замечал.

Когда он распахнул глаза и вскочил на ноги, с потолка посыпались комья земли. Скальный снёс неровные выступы спиной. Котята разом умолкли, разбежались по углам. Амр судорожно выбрался наружу, проём от его усилий стал заметно шире.

«Хис!!!»

Если она далеко, то голоса не услышит, как бы громко ни кричали. Беззвучный зов вернее.

Пятнистая выскочила из кустов. Она волокла добычу больше себя весом.

— Чего разорался? — спросила грубовато и ласково. — Сказала же, скоро буду!

И осеклась, увидев его. Глаза чёрные от разлившихся зрачков, от тела тянет таким холодом, словно скальный собрался умереть.

— Ты что?! Что случилось? — она сама похолодела от неясного ужаса, подбежала, прижалась всем телом.

— Надвигается! Чёрная туча, чернее беззвёздной ночи, чернее тьмы в глубине горы, чернее самой глубокой пропасти! Она покроет всё! Прячь детей и прячься сама, немедленно!

Она всё поняла верно.

— А ты?

Он опустил глаза на подругу, серьёзно и печально взглянул в ярко-зелёные очи.

— А мне надо бежать, предупредить всех, спасти мою стаю.

Он нехотя оторвался от неё, перемахнул через всю поляну одним огромным прыжком. Врезался в куст, замер, вернулся. Обхватил лапами за шею маленькую кошку.

— Я вернусь! Прячься же!

— Да-да, я сейчас.

Она не двинулась с места. Потом сама высвободилась, отстранилась.

— Я понимаю, что тебе надо. Беги!

И побежала за ним.

— Хис! Не туда! В нору, я сказал!

Снова обнял её, замер, не в силах отпустить, расстаться. Сжал челюсти, отскочил.

— Беги! Я посмотрю, как ты скроешься, и сразу спрячусь!

— Сначала я посмотрю, как ты спрячешься, тогда побегу! Ну?

Она полезла в нору, развернулась. Он тоже развернулся на том краю поляны. Возвратился, вздохнул. Она поняла, что он не уйдёт, пока она не укроется в убежище, вместе с детьми. Поспешно заползла под землю, исчезла. На этот раз полностью.

Он подгрёб какую-то труху ко входу, заслонил его грудой пожухлых, опавших листьев, как мог.

И бросился через лес к скалам изо всех сил.

Глава 20. Чёрная туча

1.

Кот может бежать очень быстро, но не очень долго.

Амр нёсся огромными скачками без остановок, спешил, напрягая все силы. Он мчался через лес вдоль горной гряды, по опушке, здесь деревья и кусты растут реже. На открытую полосу земли между лесом и горами не выскакивал, хотя там можно бежать быстрее. Но некогда смотреть по сторонам и в небо, некогда пережидать крыланов и великанов.

Мимо мелькали неохватные корявые стволы, лохматые кусты, поваленные деревья. Тропинку искать тоже некогда, да и нет таких тропинок, что ведут туда, куда надо, не сворачивая. По лбу били висящие хвосты лиан. Ветки хлестали так, словно сознательно метили в глаза. Под ноги, как назло, то и дело попадались корни. Несколько раз большой кот спотыкался, падал с размаху, вскакивал и мчался дальше.

Он задыхался, он всё чаще оступался, он уже плохо видел дорогу перед собой. Налетел грудью на кого-то, метнулся в сторону. Этот кто-то покатился кубарем, радостно заорал голосом Ася:

— Ты вернулся! Ты вернулся!

Амр оторопел, замер, но быстро опомнился.

— Я не к вам бежал! Прячьтесь, никуда не суйтесь из леса! Приближается большая опасность!

Лесные братья переглянулись.

— Как это — не к нам? А куда тебе ещё бежать, глупый скальный? Мы верим! Раз ты говоришь об опасности, значит, она есть. Так прячься вместе с нами! Глубокая чаща — самое надёжное укрытие на свете!

Они выросли у него на пути впятером.

— Прочь с дороги! Я должен предупредить стаю! Две стаи!

Они кивнули друг другу и окружили его.

— Ну, нет! Ты нам нужен! Снаружи опасность, сам сказал! Так мы тебя к ней не пустим! Потом ещё спасибо нам скажешь!

Скальный разозлился. Эти трусы думают только о себе! Он прыгнул вперёд и расшвырял лесных братьев, как котят. Ась получил удар головой в бок и снова отлетел кувырком, остальным досталось тяжёлой лапой с когтями. Они завизжали от боли, яростно заорали, но за ним не побежали.

Амр снова кинулся вперёд.

Выскочил из леса напротив горных жилищ, глянул в обе стороны и в небо, помчался к скалам. Он уже видел сородичей в пещерном проёме, он уже был на полпути, когда мельком заметил, что земля шевелится. Глянул и оторопел.

На него неслась лавина грызунов-падальщиков, Амр никогда не видел их сразу столько. Каждый зверёк не больше котёнка, для взрослого скального не опасен. Но их было так много, что они покрывали собой всю землю между лесом и скалами.

Вот первые подкатились под ноги, Амр споткнулся, упал. Огромная живая волна погребла его под собой.

Коты наверху заорали от ужаса. Вот-вот на их глазах сородича сожрут заживо, через несколько вздохов только голый скелет останется. Но грызуны спасались от какой-то большой опасности и просто неслись на север. Когда лавина прокатилась, Амр поднялся на ноги, целый и невредимый. Он даже не получил ни одного укуса, только задыхался.

Молодой скальный, шатаясь, добрёл до горной тропы, полез наверх. Добрался до входа, растолкал всех, остановился. Он никак не мог перевести дыхание, всё хотел что-то сказать, но только хватал воздух распахнутой пастью. Наконец, отдышался. И тут же заорал, срывая глотку:

— Прячьтесь! Зовите всех, бросайте всё, прячьтесь! Все — в пещеры, срочно, немедленно!!!

На него безмолвно вытаращились, не зная, как это понимать.

— Зовите всех из леса, отовсюду! Что стоите, как скалы? Все — в пещеры!

Он выкатывал глаза, как безумный, махал лапами, пошёл на кого-то грудью.

— Чего разорался? — рявкнул Кхар. — Ты откуда явился, предатель? Что такое несёшь? Совсем спятил, пока по лесу шатался?

— Хочешь потерять половину стаи? — бешено зашипел Амр. — Хочешь? Нет? Тогда быстро зови всех! Все зовите всех! Посылайте гонца к Фуру, не понизу — поверху! Немедленно прячьтесь все!

— Да что происходит? — зарычал вождь. — Ты о чём?

— Сюда идёт чёрная туча! Она накроет всё! Идёт большая буря! Все прячьтесь, срочно, немедленно! Зовите всех с охоты, всех, всех, прямо сейчас! Все в пещеры!

Буря — это было понятно. Да и лавину удирающих грызунов Кхар видел. А вообще, вождь настолько оторопел от напора хромого наглеца, что послушался.

Беззвучно звали все, кто был в пещерах, потому что в одиночку тут не справился бы никто. Коты, один за другим, бежали из леса, карабкались по тропе. Их пропускали вглубь горы и звали снова. Наконец, вся стая оказалась в пещерах.

Амр зашатался и без чувств повалился на пол.

Кхар посмотрел на Хума.

— Что это с ним? Он действительно видел нечто, и оно грозит всем?

— Да. И нечто сопротивлялось. Оно очень не хотело, чтобы его увидели.

Братья, сестра и Хуш затащили Амра в пещеру семейства, улеглись вокруг него, прижались, как можно плотней, чтобы согреть, дать силы. Похолодевшее, бесчувственное тело пугало их до дрожи.

Фах и Вай вытянулись справа и слева. Хуш долго топтался и примеривался, как бы устроиться сверху. То ли на голову другу лечь, чтобы он быстрей в сознание пришёл. То ли забраться на спину, но на спине у Амра теперь неудобно, слишком жёстко, позвонки стали сильно выпирать.

— Не наваливайся сверху, дай ему свободно дышать! — зарычала Ро, спихнула Хуша, сама легла головой и передними лапами на спину брата.

Хуш грустно фыркнул и свернулся клубком в ногах.

Амр слегка пошевелился, вздохнул.

Братья, сестра и Хуш подняли головы, радостно посмотрели друг на друга и улеглись обратно.

2.

Все сидели и ждали. Но не происходило ровным счётом ничего.

Ветер не стал сильнее, тучи не закрывали небо, мелкие деревья не гнулись. Буря не нагрянула.

В первый день все толпились у общего выхода, толкали друг друга, огрызались, каждый норовил первым выглянуть наружу. Набились в пещеру семейства, поглядывали на Амра. Молодой скальный уже просто спал. Коты громко ворчали. Какая чёрная туча, где она?

На второй день многие разошлись по своим делам и пещерам, у выхода остались только самые любопытные и терпеливые. Все ждали, что скажет вождь, когда же, наконец, можно будет выходить наружу.

Амр очнулся. Кроме братьев, сестры и Хуша, возле него сидел Хум. У общего выхода бродили несколько старших котов.

Молодой скальный вскочил на ноги, выглянул из проёма. Ничего не происходило. Он ощущал безумную тревогу. Как там Хис и дети? Они спрятались, как он велел? Гул изрядно усилился. Но, пожалуй, можно ещё успеть, сбегать, посмотреть.

Пошатываясь, он полез на горную тропу. Старшие коты возле выхода ничего не сказали, только проводили его насторожёнными взглядами.

За спиной неожиданно вырос Кхар.

— А ты куда собрался? — рыкнул вождь. — Ну-ка, вернись сейчас же! Две стаи ты заставил безвылазно сидеть дома! Всем, значит, опасно, а тебе — нет? Сиди тут, из пещер ни ногой вместе со всеми! А я погляжу, что дальше будет!

Амр уселся возле выхода, невидящими глазами тоскливо уставился наружу. Хис! Где ты? Забралась в нору, как я сказал? Или тоже не послушала предупреждений, пошла на охоту? Хис, прячься немедленно! Следи, чтоб дети не выскочили! Хис, укройся! Хис! Хис!! Хис!!!

Голова гудела. Или это отдалённый шум стал ещё сильнее? Происходило что-то непонятное, линии перепутались, картинки мелькали, точно камни в горном обвале. Амр не мог их поймать, рассмотреть, отследить.

Он отчаянно звал пятнистую, силился понять, что передаёт кошка и передаёт ли хоть что-то вообще, но не мог разобрать ответ. Он заглядывал в незримое, но запутался. Туча! Туча надвигалась на мир, чёрный туман покрывал всё!

Амр вздрогнул от резкого окрика. За спиной вырос Кхар.

— Кого это ты зовёшь, предатель? Какую бурю на наши головы?

— Никого, — буркнул Амр.

Он же, и правда, не призывал, всего лишь велел прятаться.

— Кого он зовёт? — спросил вождь у травника.

— Какую-то кошку, — быстро сказал Хум. — Нашёл лесную, пока один бегал.

— Ну, тогда ладно…

Вождь ушёл в глубину каменного хода.

Амр остался сидеть у проёма. Он смотрел наружу и ничего не видел перед собой. Он чётко ощущал, что Хис жива, тем и утешался. Его не выпускали из пещеры, общий выход стерегли старшие коты, Кхар предупредил их…

На третьи сутки бесцельного сидения в пещерах вождь рассвирепел.

— Хромушка, да ты не спятил ли случаем? А может, издеваешься? — очень ласково спросил Кхар.

— Они идут, — прохрипел Амр, уставившись наружу застывшими, расширенными глазами. — Смотрите!

И тут началось.

3.

— Мать моя — кошка! — потрясённо вскрикнул кто-то.

Степь у горизонта почернела. Край неба над нею тоже почернел. Туча стремительно росла и вскоре закрыла всё небо. Она приближалась, и стало ясно, что это крыланы. Тёмная стая распростёрлась во все стороны, от края и до края голубого верхнего моря. От воплей чешуйчатых летунов закладывало уши, хлопанье огромных крыльев заглушало все звуки в каменных ходах. Это действительно походило на бурю, на самый мощный ураган, какой когда-либо видел этот мир.

Гул резко усилился, земля и скалы задрожали, словно в ужасе.

— Это землетрясение! — заорал кто-то. — Сидеть в пещере — самоубийство! Надо бежать наружу!

Молодой кот выскочил на горную тропу, его не успели остановить. Он скатился вниз, понёсся к лесу отчаянными прыжками.

— Его сейчас сожрут!

Но крыланы не обратили никакого внимания на бегущего кота, они летели всё дальше на север.

Гул превратился в трубный рёв и громовый топот, земля сильно затряслась, равнина почернела. Колоссальное стадо великанов сплошь покрыло степь и лавиной хлынуло на север. Этот поток устремился в пространство между горами и лесом, заполнил полосу открытой земли целиком, бешено помчался мимо скал. Передовые отряды чешуйчатых бивненосцев неслись во всю прыть. На них напирали бегущие следом.

Добраться до деревьев скальный не успел, но те, кто смотрел из пещеры, не увидели, как он погиб. Подвижная стена из огромных тел в тёмной чешуе заслонила собой всё.

Промчались передние отряды. Следующие за ними бежали чуть медленней. Лавина крылатых неслась поверху, лавина бегущих обтекала скалы понизу. Они всё летели и летели, бежали и бежали.

Скалы содрогались от рёва, тысячи мощных крыльев поднимали ветер. Коты шарахнулись от проёма, чтобы их не снесло вниз.

Откуда взялось столько чешуйчатых разом?

— С юга, — проворчал Кхар в ответ на чьи-то мысли.

Весь день коты сидели в пещерах, со страхом взирая наружу. Сплошной поток гигантских животных всё тёк и тёк мимо, по земле и по небу, и никак не заканчивался.

— И носа не высунешь, неизвестно, насколько. И всю дичь распугают, — проворчал кто-то из стариков.

Скальные сидели в коридоре неподалёку от входа, обменивались взглядами. У каждого кота в глазах стыла одна и та же мысль. Да, они остались в живых. Но надолго ли — после такого нашествия?

4.

Поток великанов немного поредел, появились матери с детёнышами. Каждый мелкий бивненосец бежал под брюхом у родительницы, чтобы взрослые его не затоптали. Если, конечно, поспевал.

Троих детёнышей отнесло на край потока из тёмных чешуйчатых тел. Одного быстро сбили с ног и пробежали поверху. Второго оттеснили к скалам, прижали к камню. Он завизжал, но жалобный крик раздавался недолго.

Третьему повезло больше, он угодил в узкое ущелье, куда не могли пролезть взрослые гиганты. Он прыгал там и вопил, но о нем никто из взрослых великанов не побеспокоился.

Бивненосец, что оказался слабее других, тоже упал. По нему тоже пробежали.

Одинокий гигант обратил внимание на котов, выглядывающих из пещерного проёма. Немереное любопытство скальных никуда не делось. Убедившись в своей безопасности, коты высовывались наружу и смотрели.

Великан раздражённо затрубил, подбежал, сунул хобот в пещеру, пошарил. Коты шарахнулись назад. Кхар отшатнулся от живой, хваткой лианы, отбежал вглубь пещерного хода. Спохватился. Сделал вид, что вовсе не испугался, просто ловко увернулся от врага.

Вспомнил, что он вождь и должен показывать пример храбрости другим.

Воинственно взвыл, подскочил обратно к выходу, изловчился, цапнул когтями гиганта за кончик хобота. Гордо оглянулся на своих. Смотрите, мол, все, вот как надо! Даже с такими большими врагами воевать можно и нужно!

Великан взвизгнул, отскочил от скалы, огляделся. Заревел, затрубил, подхватил хоботом крупный каменный обломок, метко запустил в пещеру. Кого-то пришиб, но не насмерть. Крик боли понравился чешуйчатому. Он подобрал другой камень, снова кинул. А затем ещё один, и ещё.

— Толкайте камни наружу! Не то он завалит нам выход!

Средний выход был основным, в нижний далеко не каждый взрослый кот протиснется, верхний опасен для тех, кто менее ловок.

Но легко сказать — толкайте. Камни всё летели, могли ещё кого-нибудь зашибить, да и живая лиана была наготове.

Скальных ненароком спасла бивненосная мать с детёнышем. Она поторопила разъярённого отца, толкнула его головой, что-то сердито проворчала. Дескать, хватит заниматься глупостями, нам надо идти дальше, вместе со всеми…

Потом коты долго разгребали завал.

5.

Стая наверху сильно поредела, она больше не закрывала всё небо. Отдельные крыланы спускались пониже, кружились над лесом и горами, высматривали добычу. Но ловить тут было некого.

Великаны проходили небольшими стадами вдоль скалистой гряды, мимо облысевшего леса, по голой земле, и возмущённо трубили. Им тоже совсем не осталось еды.

— Ну вот, всё и заканчивается, — со вздохом подытожил Кхар, глядя сверху, от выхода, на редеющие стада и стаи. — Не сегодня-завтра, наконец, снова пойдём на охоту. Не будем же мы просить подачек от Фура. Если, конечно, тут осталось, на кого охотиться. Эта чёрная туча всех «тех, кого едят» распугала. Но, по счастью, она пролетела мимо. Главное, что всё заканчивается.

— Всё только начинается, — глухо ответил Амр.

Глава 21. Чужая стая

1.

Скальные коты смотрели сверху.

Это ещё не всё, сказал Амр, и они продолжалисидеть безвылазно в пещерах, голодные и мрачные.

Степь стала жёлтой, как была. Только теперь она шевелилась.

— Что это? — рыкнул Кхар. Зрение слабело, вождь видел уже не так хорошо, как раньше, тем более, одним глазом.

— Это пятнистые, — спокойно ответил травник.

Амр молчал.

Хис, наконец-то, чётко ответила. Она спряталась и прикрылась, дети живы, пища есть. Пёстрая затащила в нору тушу, похватала несколько грызунов, когда они бежали через лес. Звать больше не надо, передала она. Не то его услышат и обнаружат беглянку с котятами.

Стада великанов ушли дальше на север, стаи крыланов улетели туда же. Степь заполонили пятнистые коты, мелкие по сравнению со скальными. Судя по всему, они расположились там надолго, им никто не мешал.

— А не так давно нам казалось, что стаи маленькие, как и стада, — проворчал кто-то.

Скальные весь день наблюдали, как шевелилась огромная равнина. Ночью степь пришла в движение. Пятнистые рассыпались по всему лесу. Они выскакивали на облысевшую опушку, подбегали к скалам, злобно выли, орали всякие оскорбления, насмехались, издевались, вызывали на драку. По тропе не карабкались, знали, что наткнутся на отпор. Но пытались кого-нибудь выманить наружу поодиночке.

Самые задиристые молодые вздумали было дразниться в ответ. Один так разошёлся, что чуть не рухнул вниз. Кхар гневно рявкнул, одёрнул рисковый молодняк. Ни к чему сейчас тратить силы, они ещё пригодятся.

— Ой, смотрите! Кто это?

Из-за деревьев с объеденной листвой выскочило странное существо. Меньше, чем великан, но такое же чешуйчатое. Похожее телом и повадками на степного волка. Стайка пятнистых напала на него, он молниеносно расправился со всеми, подбежал к скалам, требовательно залаял.

Руф услышала его голос из-за спин взрослых, высунулась.

— Это Аф! Это мой волк! А я думала, он пропал!

Чешуйчатый увидел маленькую кошку, забегал взад-вперёд внизу, радостно затявкал. Руф прыгала наверху, восторженно мяукала. Хотела спуститься, её задержали. Внизу полно пёстрых, одинокую кошку загрызут. Она вертелась, верещала, на неё огрызались, отпихивали и нечаянно столкнули вниз. Она покатилась кубарем по тропе, извернулась, приземлилась на ноги.

К ней понеслось несколько пятнистых, окружили, злорадно закашляли. Подобрались, чтобы наброситься, но помешал Аф. Одного поймал зубами за горло, на второго наступил когтистой лапой, третьего ненароком хлестнул шипастым хвостом, двоих других разорвал.

Врагов поблизости не осталось, Руф сидела у подножия скалы, целая и невредимая. Волк носился вокруг неё, прыгал, тявкал, вилял шипастым хвостом. Наконец, успокоился, подбежал вплотную. На глазах у изумлённых скальных маленькая кошка забралась чешуйчатому волку на спину, вцепилась когтями в гриву. И началось.

Аф бешено прыгал, бегал кругами с кошкой на спине, радостно лаял. Руф пищала от восторга.

Кхар смотрел сверху.

— Что это за существо? Я таких не видел! Так, значит, она научилась с ним общаться? Это её друг? Хорошо, очень хорошо, просто замечательно. Такой друг нам очень даже пригодится! Как быстро он расправился с пятнистыми! Надо впустить его к нам!

Кхар опасно свесился из проёма.

— Эй! Заканчивайте веселье! Врагов вокруг полно! Быстро домой!

Но вот незадача. Большущие когти Афа не убирались в подушечки пальцев, и волк не мог лазить по скалам, подобно котам.

Руф направила его в ущелье, они обогнули скалистую гору, приблизились к нижнему входу в пещеры. Здесь тоже возникло препятствие. В эту трещину протиснется далеко не каждый взрослый кот. Так что уж говорить про громадного чешуйчатого волка, который раза в три крупнее?

Но Аф думал недолго. Его мощные когти позволяли рыть жёсткую, иссохшую землю и даже ломать камни. Аф расширил нижний горный выход, который теперь придётся ещё больше охранять. Зато ценный союзник оказался у скальных котов в их жилищах.

Он не помещался удобно ни в одну пещеру поменьше, а Кхар не собирался уступать главную. Аф улёгся в коридоре. Подскочили котята, без страха побили громадного волка лапками по носу, он только морду отвернул.

Котята запрыгали, забегали по нему взад-вперёд. Он оглядывался, косил глазом себе на спину и грустно вздыхал.

2.

От опушки к скалам отчаянными прыжками неслись четверо котов.

Они добежали до горной тропы, торопливо полезли наверх. Им помогли забраться в пещерный проём, спихнули вниз нескольких пятнистых. Те так увлеклись преследованием, что карабкались по пятам.

Это оказался Ньяш и три его лесных девочки. Он уже не был белым и пушистым. Бурый от чужой крови, почти лысый после бега сквозь колючие заросли, он долго трясся, жался по углам, неразборчиво лопотал. Позже пришёл в себя и сумел рассказать связно.

Несколько лесных стай, что забрал под свою лапу Мьюр, продолжали жить отдельными группами, как раньше. Одну такую группу, где жил Ньяш, нашли пятнистые. Чаща лесных жителей не спасла.

Слабый, неловкий, беспомощный по сравнению с остальными, Ньяш всё-таки был кот. А у кота — чутьё, хитрость и когти. Вдобавок, этот кот был не такой, как все, и потому привык постоянно быть настороже, всё время ожидал, что его может обидеть любой и каждый в этом опасном мире.

Пятнистые напали внезапно и бесшумно. Только белый и пушистый успел почуять опасность и взлететь на дерево, под которым обычно отдыхал. Со страху он обрёл невиданную для себя ловкость, ушёл по вершинам древесных великанов. Остальных лесных на его глазах перерезали, разорвали, растерзали.

Две из пяти девочек Ньяша тоже остались там. Они погибли, задержали пёстрых, давая возможность удрать милому котику и трём другим его кошкам. От этой стаи лесных больше не осталось никого.

Пятнистые долго бежали с юга. Они спешно спасались от какой-то опасности. Они голодные, испуганные и потому злые, рассказывал Ньяш. Они мелкие, но их очень много, они давят числом, свирепо рвут в клочья всех подряд, кого встретят.

Кхар был доволен. Чужой кот привёл трёх молодых женщин. Скальный вождь принял в стаю всех четверых и позволил жить в пещерах.

Вслед за Ньяшем прибежала сотня бурых котов вместе с Мьюром. Это было всё, что осталось от огромной лесной стаи.

Скальные выпустили Афа. Он отгонял и грыз пёстрых. Тем временем все беглецы вскарабкались наверх и укрылись в пещерах.

Бурых котов с кисточками на острых ушах тоже приняли в стаю, пустили жить в пещерах.

3.

Под утро из леса к скалам выскочили степные коты. Их было сотни три, стаю вёл вождь по имени Арх.

Этих не пришлось отбивать чешуйчатому волку, они успешно огрызались сами. Их пустили через ущелье и нижний вход на третий уровень. Это были светло-бурые, большие, свирепые коты. Те самые, из дальней стаи, в зубы которым некогда едва не попался Амр.

Степной вождь рассказал Кхару, что они с боем прорвались через лес, потеряли при этом треть стаи. Пятнистые чужаки шастают по всему лесу и рвут в клочки тех, кого встретят, без лишних слов и без разбору. Но степные многих наглых пришлецов тоже изрядно потрепали. Арх безудержно хвастался, Кхар хмурился. Он предвидел неприятности.

Неприятности не заставили себя ждать. Степным не понравилось, что их разместили на нижнем уровне, не наравне со скальными. Тот довод, что другие пещеры попросту заняты, был для них неубедителен. Ещё им показалось унизительным, что нет приличной еды. Увидев припасы, по-дружески присланные Фуром, степные коты брезгливо сморщили носы. Грызуны, фу, падальщики и падалью воняют, недостойная еда для гордых бойцов.

Затем в коридоре Арху попался Амр. Степной вспомнил скального, который однажды удирал от дальней стаи с хромой ногой. Теперь степные сами были вынуждены бежать, спасая жизни, и это их вождя очень задевало. Хотелось на ком-нибудь отыграться.

Кхар внушительно рявкнул. Сейчас нужно думать о союзе против пришлых захватчиков, а не о давних стычках.

— Это наш видящий. Кто его тронет — убью! — рыкнул Кхар. А себе под нос проворчал: мы сами с успехом друг друга обидим, чужим своего обижать не дадим.

— Видящий! — презрительно фыркнул степной. — Что это за звание такое? Любой кот — видящий. Остальные тут слепые, что ли?

Положение спас Аф. Он лежал у стенки так неподвижно, что казался каменной грудой, и надменные гости его поначалу не заметили. А тут он поднялся, вздыбил чешую, мирно тявкнул и повилял шипастым хвостом. Со степного вождя всю спесь как ветром сдуло. Он вытаращился, позабыл, как хвастаться, прекратил насмехаться. Замолчал вовсе, как-то даже уменьшился в размерах. И мирно ушёл на нижний уровень.

Кхар отправил гонца к соседям поверху. Крутая неровная арка воздушного моста выгнулась между скалами, висела высоко над пропастью. Вождь заново наказал молодому коту быть осторожным. Не суйся к самому краю, тебя снесёт ветром. Упадёшь, и твой визг будут слушать до-о-олго!

Фур пришёл и сразу передал право вести обе стаи Кхару. Из старого седого кота был уже плохой боец.

Вожди устроили совещание в пещере Кхара.

Степной главарь скрипел зубами, рвался в бой немедленно.

— Они будут разорять наши земли, убивать наших братьев, а мы так и станем тут сидеть?!

Кхар прикрикнул на него.

— Нет, мы не станем так сидеть! Но сначала надо всё обдумать! Нас гораздо меньше, поэтому мы должны действовать наверняка!

Кхар уже придумал план. Сначала надо собрать всех, кого можно, объединиться. Затем всё разведать и обсудить полученные сведения. А потом только думать о том, как действовать.

Но собирать уже было не нужно, все, кто уцелел, прибежали в пещеры.

Тогда от каждой стаи послали по разведчику.

Кхар выбрал Хуша. Тощий молодой кот был самым длинноногим и быстрым, лучше всех прикрывал ауру.

После этого вожди сидели и ждали. Кхар смотрел, как мечется по пещере нетерпеливый степной, видел со стороны, как выглядел сам в подобных обстоятельствах. И удерживался от похожего поведения.

Остальные разведчики вернулись раньше, только Хуш задержался.

Соседский скальный вёл себя беспечно, нарвался на драку с отрядом пятнистых, еле ушёл живым. До разведки у него даже дело не дошло.

Лесной слишком осторожничал, не сумел подобраться близко, принёс мало сведений. Зато рассказал такое, что Кхар счёл крайне важным. Пятнистые всегда спят днём, а ночью носятся по лесу и режут всё живое.

Разведчик Арха не вернулся вовсе.

Теперь ждали только Хуша.

4.

Хуш бежал сквозь лес.

Поначалу он сильно боялся. Молодой скальный чуть ли не впервые был один и мог полагаться только на себя. Следить за всеми опасностями — только сам, прикрывать спину тоже некому. Да и кто поможет против полчищ, если его заметят?

Но его не замечали. Он умел не только прикрываться, он ещё и отводил взгляды. Пятнистые пробегали в двух шагах и будто не видели его.

Хуш расхрабрился.

Под утро он благополучно добрался до опушки леса перед степью. Долго смотрел, как пятнистые повсюду укладываются спать прямо на голой земле. Приметил стоящие полукругом камни, нескольких пятнистых, которые собрались там. Подкрался вплотную. И понял, что ему повезло. Тут началось совещание вождей.

Стая пятнистых не была единой. Собственно, стай было три, просто перекочевали с юга они все вместе. Вождей тоже было трое. Каждый пришёл с группой поддержки.

Двое уселись в центре, каждый надменно выпятил узкую грудь. Третий устроился в тени, его невозможно было рассмотреть.

— Начнём, братья! Так и быть, говори ты первый, как самый младший! Что ты нам скажешь? — самый крепкий на вид поднял лапу, давая знак.

— То же, что и ранее, Шех, — сказал тот, что в тени. — Мы можем договориться с местными. Нам отдадут пустующие пещеры и часть охотничьих земель.

— Пару жалких камушков с трещинами и три сосны, чтоб заблудиться? Этого далеко недостаточно! — презрительно бросил Шех. — Нас много и мы хотим всё!

Пёстрые за его спиной согласно завыли, закащляли, заколотили хвостами по земле. Во второй группе тоже рыли землю когтями, вырывали пучки травы, поводили худыми боками и злобно щурили узкие зелёные глаза, что ярко светились в полумраке. Пёстрые коты возле третьего вождя помалкивали, только шевелили ушами.

— Ты говорил о серьёзном сопротивлении, — проблеял третий, сутулый и жалкий на вид. — Но где оно? Мы не встретили никакого сопротивления! Я уверен, что с такими союзниками, как вы, братья, нас ждёт молниеносная и лёгкая победа!

— Молодец, Шуш! Вот как надо мыслить, чтобы добиваться успеха! — воскликнул Шех и снова обратился к тому, кто сидел в тени. — Мы даже не встретили нос к носу ни одного из твоих якобы грозных скальных! Ни один нам не попался! Они забились по каменным щелям, сидят там и трясутся от страха, как листья в бурю. И правильно боятся! Нас надо бояться, мы убьём их всех, мы захватим всё, а этих трусов перережем!

Из тени снова зазвучал спокойный голос, который показался Хушу очень знакомым.

— Трусы они, говоришь? А что же было в горах, где сгинула вся твоя группа разведки, Шех? Там тоже были трусы?

Шех вскочил на ноги, хлестнул хвостом.

— А что было с той группой, мы точно не знаем! Я послал её разыскать пещеры и друзы местных! С тобой во главе! Потому что ты тут пошарился раньше всех, ты якобы отлично разведал скалы! Но ты вернулся один, и всё, что нам известно — только твои россказни!

Сидящего в тени не смутили обвинения, он упорно твердил своё.

— Мы пришлые здесь, мы плохо знаем эти места, нам надо быть осторожней! Лучше договариваться, чем класть на ненужную войну жизни сородичей!

Его осаживали жёстко.

— Молчи лучше! Ты сам пришлый! Явился из пустыни, где нечего жрать, сманил и собрал под свою лапу отщепенцев! К счастью, трусов, не желающих драться за лучшую долю, среди нас немного, потому у тебя и стая самая маленькая! Может, ты вообще хочешь нас предать? Смотри, сам будь осторожней, а то у нас для предателей разговор короткий!

— Это я предатель? А кто свалил всю разведку на котов Шеха? Молчи сам, Шуш! Не тебе обвинять меня в трусости, я от драк не бегаю!

— А я не про трусость! Я о другом предательстве! От тебя просто разило чужой кошкой, когда ты вернулся! Тебе вражья хорошенькая мордочка затмила всё, ты забыл, где твоя стая! Какая ещё осторожность? Эти жалкие котята тут забились по щелям, точно крысы-падальщики! Мы перережем их, как оленей, всех без остатка! Всех, всех, всех до одного! И лесных, и степных, и скальных! И захватим себе всё!

Хуша затрясло. Он понял, что увлёкся, по своей беспечности влез чуть не в середину вражеской стаи, подслушал совещание вождей. Пора уносить ноги, пока его не заметили. Всё равно тут больше ничего важного не услышишь.

Скальный начал потихоньку отползать.

Что толку уметь прикрываться, если у тебя неловкое тело? Из-под ноги покатился камушек, зашуршал песок, хрустнула ветка.

— Там кто-то есть! — вскрикнул Шуш.

— Иди, глянь! — велел третьему Шех. — Ты самый большой из нас, тебе не страшно. А моя жизнь важна для моих бойцов!

Третий не возражал. Высокая тень выступила из-за камня. Хуш замер. Он не мог рассмотреть вражеского вождя в утреннем тумане обычными глазами. А ещё он не умел одновременно прикрывать свою ауру и разглядывать чужую. Ну, точно ведь знакомый голос! Но на самом деле это было неважно сейчас. Враг некоторое время в упор смотрел на скального, затем спокойно вернулся в круг камней.

— Там никого нет, — сказал он остальным…

Хуш не помнил, как добрался до родных скал. Как взобрался по тропе. Пришёл в себя только в пещере семейства.

Его заботливо отогревали в клубке. Он положил голову на спину Амру, с боков к нему прижались Фах и Вай, а Ро обняла за шею и размеренно мурлыкала. Постепенно он перестал дрожать, но ужас не оставлял его.

— Они орали, что перережут всех без остатка, — прошептал Хуш и крепко зажмурился.

5.

Нужный камень со стенного выступа ярко освещал важное сборище. Вожди продолжили совещание с учётом полученных сведений.

Фур и Мьюр больше помалкивали, степной вождь спорил со скальным.

— Мы объявим войну и пойдём открыто! Так велит гордость и доблесть, так будет честно! — шумел Арх.

— Честно? — фыркнул Кхар. — А пёстрые поступают честно? Пришли на чужую землю, убивают, захватывают. Их гораздо больше, но мы должны победить. Значит, нужна хитрость. Надо всё тщательно обсудить.

— Да что там долго рассуждать? Нападём — и всё! — зарычал Арх.

— Нет, не всё! — рявкнул Кхар. — Ты хочешь победить или просто умереть? Надо распределить действия!

— Действия всем известны! — не унимался степной. — Прыгнуть, загрызть!

Арх мало распоряжался степной вольницей. Его стая по большей части самостоятельно творила, что хотела. Точно так же, как его коты, он не терпел, когда ему указывали.

Степной вождь прижал уши, собрался в комок и свирепо завыл.

Кхар глянул на него и понял, что через мгновение всему придёт конец. Его планам, его стае, ему самому. Это было так неожиданно и нелепо, что попросту очень весело. И сам степной выглядел смешно. Потрёпанный пёстрыми, взъерошенный, воющий на нужный камень, как волк на луну.

Кхар осел на задние лапы, откинул голову и захохотал.

Скальный отлично знал свои пещеры и сидел в удачном месте. Тут было самое мощное эхо. Громовый хохот перекрыл бешеный вой, как голос взрослого — писк котёнка.

Арх оторопел от незнакомых звуков настолько, что мигом заткнулся и замер.

— Что ты делаешь? — ошеломлённо выдавил степной.

— Радуюсь, — фыркнул скальный. — Большая драка — весёлое дело. Ведь правда же?

— Да, — вынужденно согласился Арх. — Но это… это… Где ты научился таким звукам?

— Сам изобрёл, — гордо ответил Кхар и выпятил грудь.

Совещание продолжилось.

Теперь все слушали только Кхара.

Глава 22. Большая драка

1.

Хуш перестарался. Он навертел такую повязку, что нога у Амра перестала сгибаться, и к тому же на ней словно повис тяжеленный камень. Амр отогнал друга и подозвал сестру.

— Затягивай туже, не жалей. Мне придётся много прыгать. Надо, чтобы нога не подвела.

— Не прыгай высоко, живот береги, — буркнул Фах. — Враги мелкие, будут вцепляться снизу.

— Сам знаю. Крепче вяжи, я сказал. Возможно, мы все сюда не вернёмся. Но врагов побьём. Матери с детьми останутся, племя будет жить. Пёстрые хотят перерезать всех нас, но это мы уничтожим их всех.

— Что ты видишь? Хотя бы для нас пятерых? Что думаешь? — с надеждой спросила Ро.

— Я уже не знаю, что и думать.

— Так что ты увидел?

— Линии продолжаются, как ни странно. Я уже во всём сомневаюсь, кроме своих клыков и когтей. Им я доверяю. И вам.

В пещеру заглянул Кхар. С ним пришли Хум, Марр и десятка три стариков.

Вождь остро прищурился, обвёл пещеру зорким взглядом.

— Так. Среди вас, как боец, чего-то стоит один Фах. Значит, вы все, тут собравшиеся, пойдёте одним отрядом.

Амр молчал, он проверял повязку на ноге. Этим отрядом, значит, этим отрядом. Врагов на всех хватит. Когда рушится мир, когда вот-вот погибнешь ты сам, погибнут все твои близкие, тогда любые обидные слова становятся неважны.

— Сначала пойдут основные. Ваш отряд отправится последним. Будете следить, чтоб никто не зашёл нам в спину. Юнцы останутся в пещерах, охранять женщин, детей и стариков.

Вождь был угрюмей обычного. Молодые кошки рвались на битву наравне с котами. Он еле убедил их ждать.

Кхи держался за плечом отца. Похоже, его эти распоряжения не касались.

Вождь ушёл вместе с сыном.

— Не нравится мне твоё настроение, — проворчала Ро. — С таким настроением воевать нельзя.

— Можно, — мрачно сказал Амр. — Посмотри на Хума. Он всегда такой.

И покосился в коридор. Не услышал ли старый кот оскорбительных слов?

— Я не сказала — невозможно. Я сказала — нельзя.

Амр только повёл плечами. Он потерял всякую надежду. Маленькую пёструю наверняка отыщут в лесу, если не скальные, так бывшие соплеменники. Он не защитит её в одиночку. И сам, скорей всего, не выживет.

Но драться эти мысли не помешают.

2.

Кхар решил напасть первым. Бой неизбежен, и лучше начать его им, всем вместе. Не то их перережут поодиночке, если они промедлят.

Кхар решил напасть прямо сейчас. Пока пёстрые никого не ждут, пока они уверены, что всех разогнали.

Кхар решил напасть поздним утром. В это время пёстрые уже спят, они всегда спят в светлое время суток.

Скальный вождь забрался на арку над пропастью, запрокинул голову. Боевой клич раскатился далеко над горами.

С каменных склонов, словно быстрые горные потоки, хлынули коты. Все разом, слаженно, молча. Собрались внизу. Не так много, как хотелось бы, ведь пришлых гораздо больше. Кхар подавил вздох. Спустился вниз, подал знак. Коты построились в три отряда и помчались, пока что все вместе.

Скальные, лесные, степные неслись лавиной, стелились над землёй мягкими, длинными, плавными прыжками. Казалось, могучая река вышла из берегов и хлынула огромной волной на пришлых захватчиков, чтобы потопить их всех, смести с лица земли, уничтожить.

Неслись по открытой полосе между горами и лесом. Так быстрее, а громадных хищников можно уже не опасаться. Великаны ушли, крыланы улетели.

Следом за кошачьим войском весело скакал чешуйчатый волк. Он нёс на себе Кхи. Маленькая кошка осталась в пещерах и потому велела своему шипастому другу слушаться сына вождя.

Перед степью разделились. Степных котов Кхар послал через лес. Они нападут справа, там знакомая для них земля. Лесных отправил влево. Там есть укрытия среди мелких камней и кустов. Скальным остался центр.

Снова раздался боевой клич вождя.

Местные ринулись на пришлых одновременно. Началась свирепая бойня. Пёстрых резали спящими. Молниеносно, всех подряд, без пощады. Впрочем, пришлые быстро проснулись, повскакали, завыли. И бросились в бой.

Над степью пронёсся новый клич. Местные выстроились в кольца, чтобы защищать друг другу спину. Кольца были двойные. Коты снаружи сражались. Вторые прикрывали спины передним. Кто уставал, пятился назад, в середину кольца, и получал передышку. Их место занимали те, кто ждал внутри. Затем снова менялись местами.

Десятки пёстрых падали с разорванным горлом, животом, боком. На их место бежали сотни. Казалось, это никогда не закончится. Пришлые были мельче и легче, зато ловчее, быстрее, а боевой ярости у них оказалось не меньше, чем у больших котов. Большие коты тоже падали.

Над степью взвился новый клич. Из леса выскочил громадный чешуйчатый волк. На спине у него никого не было. Он мчался во весь опор, чтобы драться за друзей, которых велела защищать маленькая кошка по имени Руф.

Пятнистые в ужасе взвыли. Такого врага они увидеть не ожидали.

Теперь пришлые разбегались во все стороны. Чешуйчатый догонял их и убивал, легко и быстро. Кошачьи когти и клыки бессильно скользили по твёрдой чешуе. Когда волк оступался на мокрой земле, то просто катился кубарем и давил пёстрые тела.

Вскоре живых врагов вокруг не осталось.

Весь израненный, с ног до головы в крови, своей и чужой, Кхар издал усталый клич. Вождь собрал оставшихся, подсчитал потери. Если бы не кошачья гордость, потерь было бы меньше. Афа следовало выпустить сразу.

Колец должно было образоваться три, а оказалось два. Степные начали бой, как попало, не построились в круг. Метались по полю поодиночке, не прикрывали друг другу спины. Поодиночке их и резали пятнистые.

Скальные потеряли треть своих, лесные — половину. Степных перебили всех.

3.

— Кто командует отрядом? — спросил Амр.

Они смотрели сверху, из пещерного проёма над горной тропой.

— Ты, — ответил травник. Старые скальные согласно наклонили головы.

Фах кивнул, вместе с Ваем и Хушем.

— Ро, ты-то куда собралась? Оставайся здесь.

— Погибать — так всем вместе! — фыркнула молодая кошка. — Вместе веселей.

Они посмотрели, как умчалось кошачье войско, как ускакал Аф с юным котом на спине. Спустились вниз, побежали следом.

— Как думаешь, мы победим? — спросил Хуш. Он легко прыгал рядом, точно котёнок.

— Думаю, да, — ответил Амр.

— А я думаю — нет, — раздался знакомый голос из зарослей позади отряда.

Скальные резко остановились и развернулись.

Из кустов выбрался Хеф. За ним появились пёстрые, их было раз в пять больше, если только скальные увидели всех, и большая часть не пряталась за деревьями.

— В степи вас будут резать. Лучше поворачивайте назад и снова прячьтесь в скалах.

Хуш смотрел во все глаза. Ро угадала, назвав этого кота песчаным. Он не просто так жёлтого цвета! Он из пустыни, с той стороны гор! Враг, захватчик!

— Третий вождь пёстрых! То-то я думал, какой знакомый голос!

— Я тоже тебя узнал, — фыркнул песчаный. — Ещё там, в степи.

Ро застыла возле брата. Вот и встретилась она с Хефом, да уж.

И Амр смотрел. Эх, сестрица… Правильно он ей советовал никому не говорить. Не зря подозревал.

— Это не нас будут резать, — спокойно сказал он. — Это мы будем резать. Мы победим, потому что здесь наша земля. Мы дерёмся за свой дом, за кошек и котят, за стариков, которые заслужили покой.

Амр безоговорочно верил в то, что говорил. Эта вера передалась Хефу. Скальные победят, невзирая на то, что их гораздо меньше.

Песчаный уважительно наклонил голову.

— Тогда что вы делаете тут, если собрались резать? Все ваши давно уже там.

— Мы туда бежим. А что тут делаете вы? Вы просто смотрели, как наши несутся на битву, и не пытались напасть?

Говорил только Амр. Остальные скальные молчали и ждали. Они готовы были биться, но давно вышли из того возраста, когда бездумно, сходу бросаются в драку.

— Мы не хотели нападать. И не хотим. Мы просто пропустили их мимо.

Молодой скальный пристально посмотрел на песчаного. Решения Амра ждали все — и свои, и эти пятнистые.

— Тогда уходите, если не хотите драться. Мы тоже не хотим вас убивать.

Амр оглянулся на скальных, они безмолвно наклонили головы. Они тоже считали, что нельзя убивать почём зря, если на тебя не нападают.

— Будьте соседями, живите мирно. К северу, в скалах, есть ещё пещеры, они пусты. Бегите туда немедленно. Иначе вас перебьют заодно с другими. Мне бы этого не хотелось.

Ро согласно прислонилась плечом к плечу брата.

— Не прячьтесь в ближайших пещерах, — добавил Хум. — Пройдите подальше. Там есть малозаметное ущелье…

Да, мстительный скальный вождь наверняка станет искать, когда узнает.

Хеф безмолвно наклонил голову, долгим взглядом посмотрел на Ро и развернулся. Его стая исчезла в зарослях, ветки за пёстрыми котами быстро закачались. Этим пятнистым тут делать было нечего, они не желали убивать местных, но и против своих идти не хотели.

4.

Ветер студил мокрую шерсть на щеках, он казался ледяным. Те, кто остался в живых, выплеснули на большую драку все силы. И поэтому мёрзли.

Собрались в обратный путь. Оглянулись на павших.

— Мы что — оставим их просто так, здесь? Это нехорошо. На поживу падальщикам…

— Потом! Всё потом! — измученно рявкнул Кхар. — Кого я сейчас отправлю прятать тела? Те, кто бился, на ногах не стоят. В пещерах — матери с детьми и старики, что не могут далеко ходить.

Пожилые коты, что ходить могли, отправились на поле боя вместе с молодыми. И пали все до одного.

— Идём! — наконец, скомандовал Кхар.

И они двинулись. Шатались, поддерживали друг друга. Иногда садились, чтобы наспех зализать раны. Кто-то упал, потерял много крови. Его обнюхали, переглянулись. Оставили лежать на земле, побрели дальше.

По запаху коты определяли, больной или здоровый соплеменник. Больного вылечить, если это возможно. Или добить. Добивать сейчас своих, чтобы не мучились, ни у кого не хватило сил.

Шли через лес, по старой привычке. Могли бы идти и по открытому месту, опасаться стало совсем некого.

В лесу увидели одиноких пёстрых, тех, кто сбежал с поля боя. Силы сразу откуда-то взялись. Всех пятнистых, кто попался на глаза, догоняли и резали.

— Они хотели перебить нас без остатка. Но это мы уничтожим их полностью. Валите всех, подчистую, безо всякой пощады, — приказал Кхар.

Вождь велел Кхи посылать в погоню чешуйчатого волка. Но Аф не мог понять, что от него хотят. Он грыз пятнистых возле скал, потому что пятнистые нападали на его друзей. Он грыз пятнистых в степи, за то же самое. Больше никто не нападает, значит, врагов нет. Зачем же убивать?

Кого надо искать и выслеживать, Аф тоже не понимал. Только преданно заглядывал в глаза сыну вождя и вилял чешуйчатым хвостом.

Пришлось справляться своими силами.

На полпути назад встретили свою тыловую группу.

— Я велел вам прикрывать спины основным. Пока вы тут прохлаждались, вся драка закончилась. Где вы застряли?

Вперёд выступил Хум.

— Мы и прикрывали. Встретили отряд пёстрых. Не пустили их в степь.

— Не пустили? Хотите сказать, подрались? Не вижу ни одной раны!

— Мы не дрались. Они не хотели воевать, они просто ушли.

— Просто ушли? — очень спокойно спросил Кхар у старого друга. — То есть, вы их отпустили?

— Да.

— Да! — выкрикнул Хуш. — Это третий вождь, о котором я говорил! Он пытался убедить остальных, чтоб они не нападали! Он не враг!

— Ты-то куда лезешь, юный дурень? Я тебя не спрашивал! Вы должны были убить всех пятнистых, которых встретите! — зарычал Кхар. И тяжело махнул лапой. — Ладно, потом разберёмся. Всё равно всех найду, никуда не денутся…

Вместе пошли обратно, в родные пещеры.

Те скальные, у которых осталось больше сил, шарили по кустам.

Амр дрожал и украдкой озирался. Он ощущал, что маленькая кошка жива. Но надолго ли? Что он станет делать, если её найдут? Драться со своими?

На его глазах поймали и загрызли нескольких пёстрых. Они не сопротивлялись, жалобно скулили. Пока не умолкли.

5.

Скальные проверяли норы.

Амр трясся так, что его шатало. Нора пятнистой самая неприметная. Может, её вообще не найдут. Подумаешь, поваленное дерево с гнилыми корнями. Скорее, на ветки обратят внимание.

Он недооценил Кхара. Вождь хоть и с трудом держался на ногах, но единственным глазом видел больше, чем иные двумя.

— Вон там проверьте.

Трое котов полезли к трухлявому комлю.

Выскочила Хис, за нею побежали дети. Пятнистая увидела скальных, заметалась. Она не могла унести сразу двоих котят, хватала то одного, то второго.

— Не убивайте её! — крикнул Амр. — Она ни на кого не нападала, она пряталась! У неё дети!

— Ты ещё тут возникаешь! — рыкнул Кхар. — Они хотели вырезать всех нас, но это мы перебьём их! Валите этих!

Усталые скальные помедлили одно мгновение. Они остыли от горячки боя, убили всех, кого нашли в лесу, а тут, в самом деле, просто кошка и двое мелких, они не опасны.

— Валите их, кому сказал! — рявкнул Кхар.

Амр прыгнул вперёд, схватил одного котёнка и бросился бежать так быстро, как ещё никогда не бегал. Хис поймала второго и понеслась за ним.

— Пусть бегут, мы не будем их догонять, мы устали, — буркнул Кхи. Глянул на отца, вобрал голову в плечи. Но другие неожиданно поддержали его.

— Да, мы не побежим за ними, мы устали.

Кхар смерил всех бешеным взглядом, но заметил вполне спокойно.

— Ладно. И выгонять не надо. Сам удрал, сам всем доказал, что он предатель.

Глава 23. Чужая тропа

1.

Они бежали туда, куда сейчас за ними не последует никто.

Они бежали по багровой, мокрой траве. Они бежали по хлюпающей земле. По трупам чужих и своих.

Они бежали, спасая свои жизни и жизни двоих котят. Всё дальше и дальше, в пустую, отныне совершенно пустую степь. Теперь это единственное, безопасное для них место.

За ними никто не погнался, но они всё бежали. Надо, чтобы их и потом не нашли. Котята смирно болтались в зубах, схваченные за загривок. Поджали лапки, чтобы их было удобней нести.

Двое добрались до озера посреди равнины. На берегу высилась группа вертикальных камней, какое-никакое укрытие.

Здесь Амр выпустил из зубов чёрную девочку, проковылял немного в сторону и рухнул, воя от боли. Хис положила рядом с девочкой жёлтенького мальчика, подбежала.

— Какой дурак так туго замотал?!

Нога настолько распухла, что ступня превратилась в бесформенный ком.

— Это я такой дурак, — сквозь зубы фыркнул Амр. — Я велел перевязать покрепче. Много прыгать собирался, воевать.

Она возвела глаза к небу.

— Надо разорвать ленту, а я не могу до неё добраться! Надо грызть, ноге тоже достанется!

Он втянул воздух сквозь зубы.

— Грызи. Больше ничего не остаётся. Уау!

Она фыркнула.

— А ты не вой — работать мешаешь!

— Не могу — больно!

— Можешь.

— Ну, заодно ещё хоть гладь меня, что ли. Тогда не так больно.

Она потёрлась щекой о его бок и вцепилась зубами в ногу. Так и трудилась — то грызла, то гладила.

Наконец, клочки кожаной ленты упали на голую землю.

— Теперь ползи к озеру, окуни ногу в воду. Трав-то нет.

Он облегчённо выдохнул сквозь зубы.

— Мрр?

Кажется, она перестаралась, когда гладила.

— Не мрр, а вода! Вот ведь коты — одно на уме! Даже в таком состоянии!

Он фыркнул.

— Кошки — то же самое! Что — разве не так?

— Всё так. Ползи, не рассуждай.

Пологий берег позволял удобно улечься и погрузить в воду горящую огнём ступню. Сразу стало легче.

— Уау!

Амр откатился от водяной кромки, помотал ногой в воздухе.

— Что ещё случилось?

Ответа не потребовалось, она и сама увидела — на ноге болталась вцепившаяся зубами большая рыбина.

— Вот молодец — еду поймал!

Хис откусила жирный блестящий хвост, рыбина сразу перестала трепыхаться, разжала зубы. Амр мигом проглотил остальное.

— А детям?

Котята измученно лежали одним, общим клубочком.

— Сейчас ещё поймаю, — проворчал Амр, обречённо вздохнул и снова сунул ногу в воду.

2.

— В камнях — нора! — радостно воскликнула Хис. Она обежала всё вокруг, пока Амр отдыхал, лёжа на земле рядом с котятами.

— Интересно, кто тут жил? — вздохнул он. — Как охотился?

По степи же постоянно топтались хоть несколько великанов, и крылатые над ней всё время кружились.

— Наверно, рыбоеды какие-нибудь.

В озере было полно мелкой живности. От воды то и дело раздавался плеск.

— Теперь мы ими будем. Рыбоедами, то есть. Что же нам ещё остаётся?

Он положил голову на передние лапы, прикрыл глаза.

— Ну да… Не печалься! Всё будет хорошо. У нас есть новый дом. Я даже могу добыть нужный камень. Я знаю место, где спрятаны все три друзы моих бывших соплеменников. Им эти камни уже не пригодятся.

Хис передала картинку. То самое плоскогорье, где до бесчувствия перебрал силы буйный молодняк.

Она умолкла и сгорбилась.

— Они не все убиты, — быстро сказал Амр. — Стая Хефа уцелела. Он не стал с нами воевать, мы мирно разошлись. Я указал ему пустые пещеры к северу.

Она мигом вскинула взгляд, зелёные глаза засветились радостью.

— Это очень хорошо! Если бы Хеф не ушёл в разведку, мне не пришлось бы бежать. Я могла перебраться в его стаю, он бы защитил меня и детей!

Амр безмолвно отвернулся.

— Не ревнуй, глупый скальный! Это всё в прошлом! Теперь у меня есть ты, и другой кот мне не нужен!

— Как же ты унесла одна обоих котят?

— Днём, тайком, по очереди. Одного несла, прятала, возвращалась за вторым. И так несколько раз. Боялась, что меня выследят.

Оба замолчали.

Наступила ночь. На верхнее озеро выплыли звёзды, посреди непроглядной черноты плавно вращался огромный мерцающий водоворот.

Хис укрылась в норе с котятами, Амр остался снаружи. Он дремал, иногда раскрывал глаза, оглядывал всё вокруг, прислушивался. Тишина была такая полная, какой он ещё ни разу не слышал. Она стала бы мёртвой, если бы не плеск рыбы в озере…

Он уже засыпал, и вдруг почему-то ещё раз открыл глаза.

По небу промелькнуло что-то маленькое, слишком маленькое для крылана, и так быстро, что он не успел рассмотреть.

Амр снова смежил веки.

3.

Пятнистая ловила рыбу.

Маленькая кошка сидела по грудь в озере, шлёпала по воде передними лапами, хватала всплывающие серебристые тушки, выкидывала на берег.

Амр на эту рыбу уже смотреть не мог. Раньше он ел её редко. Что же ему дальше-то делать? Помирать с голоду?

Пока что он помирал со скуки.

На охоту бегать не надо, чешуйчатых остерегаться не надо, врагов выслеживать тоже не надо. Вода и еда под боком, валяйся на солнышке и наслаждайся жизнью.

Но наслаждаться он не мог.

Тут даже поговорить не с кем, кроме Хис. Котята ещё маленькие, они не умеют разговаривать.

Вокруг не осталось никого и ничего. Мир был пуст, он теперь весь принадлежал им одним. Хорошо, безопасно. И до ужаса тошно.

Но тосковал один Амр. Пятнистая постоянно занималась делами — рыбачила, играла с детьми, обустраивала нору, осматривалась. И была полностью довольна.

Амр привык жить в стае. Привык, что вокруг всегда много котов и кошек. Привык, что рядом братья, сестра и друг. Теперь у него их нет. Он не может вернуться. Это было самым страшным — изгнание.

Как они все там, без него?

Ласковая, чуткая Ро? Молчаливый, готовый подставить плечо Фах? Весёлый, неприметно держащийся рядом Вай? Верный, дурашливый Хуш? И многие другие. Мудрый Хум. Строгая Марр. Угрюмая Май. Робкая сестричка Руф. Задиристый Кхи.

И вообще вся стая.

Матери с котятами? Старики? Буйный молодняк?

Амр вспомнил, как однажды молодые коты весело скакали под солнечным дождём, дурачились, пока не сообразили, что надо бы вернуться. Если их тут застанет кто-нибудь покрупней соплеменника, а скала уже мокрая… Они торопились, подсаживали друг друга, оскальзывались, фыркали, мявкали, каждый миг могли сорваться с высоты, и всё-таки успели, вскарабкались в пещеры до того, как дождь полил бурными потоками…

Раньше Амр боялся, что не сможет защитить маленькую пятнистую один против всех опасностей. Но вот опасности исчезли. И он понял. В одиночку выжить нельзя не потому, что он хромой. А потому, что — тоска.

Руф бегала одна по лесу, но в любой момент могла вернуться. У Хефа вообще оказалась целая стая…

Он отвлёкся от своих мыслей на новое движение.

Хис вылезла на берег, опрокинулась на бок, песочный мальчик вцепился в сосок, зачмокал, заурчал, переминаясь маленькими лапками по животу матери. Чёрненькая девочка, вместо того, чтобы ухватиться за другой сосок, принялась отнимать добычу у брата.

Пятнистая растолкала детей в разные стороны, придвинула к себе по очереди.

Вскоре сытые, довольные котята облизывали губы, умывались маленькими розовыми язычками и наперебой умывали друг друга.

Амр снова погрузился в печальные мысли.

Наверное, он что-то сказал вслух. Или громко подумал.

Пёстрая стряхнула детей с живота, подошла, боднула головой в плечо.

— Они ведь живы, пусть и пребывают на расстоянии. Все те, о ком ты вспоминал. Ты их чувствуешь. Значит, они у тебя есть.

4.

Амр безумно встревожился.

На горизонте, перед тёмной полоской леса, возникло движение.

Их ищут?

Несмотря на все печальные мысли, на всю тоску, молодой скальный не забывал смотреть по сторонам. Не забывал тщательно прикрывать себя, Хис, детей и всё их маленькое убежище.

Неужели его обнаружили?

Зрения было недостаточно. Прикрытие придётся снять ненадолго, чтобы чётко почувствовать на расстоянии.

Он выбрал самый высокий камень, примерился и полез наверх.

— Куда?! Снова ногу свернёшь!

Он мотнул головой, стоя на вершине. Показал направление.

— Там!!!

Хис вытянула шею, прищурила яркие зелёные глаза.

— Это антилопа!

Он чуть не свалился сверху от облегчения и радости. Добыча возвращается!

— Точно? И там никого больше?

Пятнистая весело фыркнула.

— Котов нет, если ты о них. Я бы почуяла. Слезай оттуда.

Когда он спустился, в голове радостно завопил голос Ро.

«Наконец-то!!! Здоров же ты прятаться! Какого мужского стебля так долго молчал? Мы переживали!»

«Так вот именно, что прятался!» — ответил сестре Амр, счастливо щурясь.

Ро отчётливо вздохнула.

«Тебя никто не ищет, Кхару пока что не до того. Стая до сих пор зализывает раны. Но к пещерам даже близко не подходи! Кхар сказал: — Он стал бесполезным — я простил. Он стал странным — я простил. Но теперь он связался с чужой кошкой, и потому сам стал чужим, стал врагом. Этого я простить не могу. Пусть лучше не показывается на глаза. Вернётся — убью!»

Амр помолчал. Он и сам всё это знал, уверенно предполагал. Но получить подтверждение своих мыслей было невесело.

«Не говори никому, где я, если ты уже обнаружила это место. Не говори никому, что связывалась со мной. Даже братьям и Хушу. Можешь просто сказать, что я жив, и всё».

«Поняла».

«Предупреди Хефа. Кхар будет искать его стаю».

«Уже».

Он с досадой фыркнул сам на себя. Ну, конечно, она ведь тоже была там и всё слышала собственными ушами.

«Как вы там?»

«С нами всё хорошо, не беспокойся», — торопливо ответила Ро. — «Те, кого едят» понемногу возвращаются, пища у всех нас есть. А за тебя я очень рада! Ты жив, не ранен. Ты нашёл свою кошку. И спас её».

Амр невольно глянул на пёструю. Хис весело щурила зелёные глаза и смотрела на своего кота с безграничной нежностью.

«Она очень красивая. И дети у неё — прелесть».

«Спасибо».

«Не беспокойся о нас, живи, радуйся миру. У тебя теперь новая, своя тропа. Будь счастлив».

«Я всё равно стану тосковать без вас. И это не моя, это чужая тропа. Но да, ты права — я счастлив. Насколько это возможно».

«Всё ещё может измениться», — долетела последняя мысль, и голос Ро внезапно пропал из головы.

Амр тут же прикрыл себя, пятнистую, детей и нору в кольце камней. А потом тяжело вздохнул.

Посмотрел на Хис.

После того, как он услышал сестру, узнал новости о стае, ему стало немного легче. У него появилась надежда, пока ещё неясная.

Всё действительно может измениться.

5.

Пятнистая вернулась от воды и застала своего полосатого бегающим вокруг камней.

— Что ты делаешь?! С ума сошёл!

— Вовсе нет! — весело закричал он. — Хочу побыстрей восстановиться! Дичь возвращается, как ты не понимаешь! Хочу пойти на охоту! Хочу мяса! И вам оно не помешает!

— Точно с ума сошёл! Нога ещё не зажила! Какая тебе охота? А если там на тебя поохотятся? Это нам гораздо больше помешает!

Он уселся наземлю и понурился. Она права, конечно. Как всегда.

— Ну что ты? Не грусти, мой полосатый! Дичь осмелеет и сама прибежит!

Пятнистая села рядом, прислонилась плечом к плечу, нежно погладила его щёку своей щекой, в гладкой короткой шёрстке.

— И зачем она прибежит? Тут же травы нет!

— Трава вырастет! Новая! Первый раз её, что ли, объедают и вытаптывают?

— Пока ещё это произойдёт…

Он ворчал и хмурился, а сам уже нетерпеливо подставлял лоб, темя, шею под её ласки, и гладил подругу в ответ, щекой, плечом, всем телом.

— Мрр?

Она отскочила, игриво взмахнула хвостом, пленительно изогнулась всем телом.

— О-о-о! Ну неужели? Я уж решила, что ты совсем скис! Напрочь забыл про все свои «мрр», забыл про меня!

Он подпрыгнул от нарочитого возмущения.

— Я скис?! Да я уж не знаю, где у меня сильней болит! Это ты на меня никакого внимания не обращаешь! Тебе с рыбой больше играть нравится, чем со мной!

Она фыркнула.

— Почему сразу — рыба? Ещё дети есть! С ними тоже играть можно, раз уж любимый мужчина в твою сторону даже не смотрит!

Он посерьёзнел, глянул на неё со всем пылом, какой ощущал внутри.

— А вот неправда! Я всегда на тебя смотрю!

Пёстрая обратила на него пристальные зелёные глаза. В них ярко горел огонь. Она легла, гибко перекатилась по земле, сладко вздохнула, замерла. Такая маленькая, изящная, хрупкая. Такая прекрасная.

Он подскочил вплотную. Нежно, страстно, осторожно накрыл её тело своим телом. Громко мявкнул, неловко осел рядом, сморщился в бешеной досаде.

— Точно скис, ни на что уже не годен, — хрипло проворчал Амр. В голосе скального звучали боль, стыд и ярость на свою нелепую оплошность.

— Ну, что ты прямо так о себе сразу? Я, например, отлично вижу, что очень даже годен! В полной боевой готовности! Ну-ка, ложись! Попробуем по-другому — я сверху!

— То есть? Что ты такое говоришь? Я не понимаю! Это как? — он настолько изумился, что даже о боли забыл. Об одной из двух.

— Никогда не пробовал что-нибудь новенькое? — глаза её смеялись. — Ну, смотри, сейчас я тебе покажу… Ух, как я тебе покажу за всё своё ожидание! Только держись!..

И вскоре к первым звёздам взвился двойной крик восторга. И снова, и снова, и снова.

А что?

Кроме них двоих и котят, крепко спящих в норе, тут больше никого нет. Таиться не от кого.

Гораздо позже, засыпая, Амр смотрел ввысь.

По темнеющему небу снова промелькнуло что-то маленькое, слишком быстро для крылана. Так быстро, что невозможно разглядеть.

От этого предмета не исходило ничего, ни враждебности, ни дружелюбия.

Через мгновение Амр забыл о нём.

Глава 24. Просто ещё одна

1.

Звездолёт висел над планетой на низкой орбите.

Экипаж выбирал место посадки.

Начальник экспедиции Этаяр Таори ещё раз прокрутил на экранах панораму поверхности, посовещался с инженером Анноло Ткхварене и оглянулся на третьего члена экспедиции, десятилетнюю девочку, дочку.

— А ты что скажешь, Нэкка?

Хинджанэкка Таори важно кивнула со всей серьёзностью.

— Одобряю.

И затем смотрела, как приближается на экранах поверхность планеты. «Летающее блюдце» стремительно пронизало слой облаков, скользнуло над морем, лесами, горами. И приземлилось.

— Вроде все предосторожности соблюдены. Нас никто не видел, на эту пустошь никто не претендует, мы тут никому не помешаем.

Биолог-флорист, он же начальник и пилот в одном лице, Этаяр Таори посадил корабль на голом, безжизненном участке в предгорьях. Здесь не росли ни трава, ни деревья, не было воды. Сюда явно не станут забредать животные, экосистему экспедиция не нарушит.

Совершать вылазки и собирать образцы предполагалось на шлюпке.

Этаяр посмотрел, как дочка перебирает в инфоре снимки, сделанные с орбиты. Флора и фауна планеты была богатой и необычной.

— Ну как? Интересно?

Папа всё ещё не терял надежды сманить её в свою профессию.

— Интере-е-есно, — уныло протянула девочка. — Только они же дикие совсем, с ними не пообщаешься!

Папа сделал строгое лицо.

— Где ты этих слов набралась? Нельзя так говорить! Это неуважительно. Надо говорить — юные цивилизации. Может, и пообщаешься. Зачатки разума у них есть, даже прото-цивилизации образуются, подобия обществ со своей иерархией.

— До цивилизаций там, как до края Вселенной.

— Ано!

— Всё-всё, молчу, дурному не учу. Хотя подобия обществ со своей иерархией и у животных есть. Где точная градация, где чёткие признаки, что эти все тут в будущем непременно создадут развитую цивилизацию?

— Их нет. Ни градаций, ни признаков. Всё расплывчато и неопределённо. Биология не математика.

— Смотря какая математика…

Спор увял. Взрослые занялись делом.

Атмосфера была пригодной для дыхания, лучевая установка позволяла людям и не привнести опасных микроорганизмов в новый мир, и самим не заразиться. Трое членов экипажа прошли санитарную обработку и стали готовиться к первой вылазке.

Инженер погрузил на автоматическую тележку с антигравом тумбы для установки периметра силового поля и выбрался наружу. Но установить ничего не успел.

— Ано, у нас гости! — гулко разнёсся над пустошью голос Этаяра из рупора.

Из ущелья показалось гигантское животное. Похожее на слона или, скорее, на мамонта, с хоботом, бивнями и ушами, как огромные лопухи. Но при этом чешуйчатое, рогатое и шипастое, словно дракон.

Инженер оглянулся, всплеснул руками и побежал обратно к распахнутому люку.

Гигант поначалу был занят тем, что обнюхивал дальнюю тумбу, пытался проткнуть её бивнями, приподнять хоботом, толкал плечом и в результате всё-таки перевернул. Но тут он заметил бегущего человека, и это зрелище бивненосцу не понравилось. Он яростно затрубил, затопал ножищами и рванул следом с такой скоростью, что чуть не настиг инженера.

Анноло прыгнул в тамбур, люк захлопнулся. Четвероногий великан, раздражённо ворча, боднул металлическую пластину крутым лбом, снова затрубил и налёг плечом, грудью, всем телом. Люк устоял, а вот само «блюдце» пошатнулось на опорах.

Зверю это понравилось, он толкнул ещё раз, и ещё. Затем попятился на некоторое расстояние. И взял разбег, стремительно набирая скорость. Как бронированный танк из древних времён, только живой и гораздо более маневренный.

— Он нас опрокинет! Эт, взлетай! — завопил инженер.

— Ещё чего, — проворчал биолог. — Мы даже понаблюдать не успели.

И включил силовое поле корабля.

— Сейчас это милое животное поймёт, кто тут главный в стае.

Милое животное с разбегу врезалось в защитный экран. Невидимая стена спружинила, отбросила воинственного гиганта. Он опрокинулся на бок, обиженно взревел, вскочил и со всех ног умчался обратно в ущелье.

На пустоши воцарились тишина и спокойствие. Но ненадолго.

Из ущелья с тяжким топотом побежало большое стадо таких же чешуйчатых гигантов. Они обступили звездолёт и принялись толкать его, точнее, кокон силового поля. Сначала в одну сторону, затем в другую. Кто-то попытался сделать подкоп, кто-то попробовал взобраться наверх. Разумеется, у зверей ничего не получилось, но не в осаде же людям здесь сидеть.

Пришлось включить сирену, имитирующую крики гигантов. Стадо с паническим рёвом разбежалось.

Экипаж засел в рубке перед экранами, чтобы обсудить происшествие и свои дальнейшие действия.

— М-да, пообщались, — проворчал Анноло.

— Ничего, ещё не всё потеряно!

Этаяр оглянулся на дочку и подмигнул.

2.

— Контейнеры для образцов погружены?

Биолог собирал образцы, семена и саженцы, пригодные для использования при терраформировании. Такова была специализация в профессии Этаяра Таори.

— Да, начальник, — шутливо отрапортовал инженер и друг. — И мои приборы также. Я засёк в горах интересное излучение, надо слетать, посмотреть.

— Хорошо. Соберём образцы растений и прочешем пространство над горами. Сколько мест того излучения ты определил?

— Три, — ответил инженер. Его специализацией были поля, лучи, а также приборы по их обнаружению и анализу.

— На борту за старшего остаётся пилот-стажёр Хинджанэкка Таори!

— Есть, капитан!

И девочка потупилась, чтобы скрыть взгляд.

— Нэкка, не грусти. Я обязательно высмотрю безопасное место, где можно будет и полетать, и побродить, посмотреть на местные красоты.

Нэкка старалась изображать весёлость, чтобы папа не беспокоился. Но провести его было нельзя. Или просто у неё это плохо получалось.

— Да, папа, я подожду.

Она проводила папу и дядю до входного люка, вернулась в рубку, уселась в пилотское кресло перед экранами, включила инструментальную пьесу с виртуозным космическим хангом и стала ждать.

Взрослая жизнь вовсе не такая весёлая, как раньше казалось Нэкке. Особенно у папы и его друга, которого девочка по-родственному звала дядей. Папа — биолог, а дядя Анноло — вообще инженер, узкий специалист по сканерам и анализаторам излучений.

То ли дело папа подруги, артист. Он гастролирует по разным планетам, берёт с собой дочку, и подруга встречает, как и её папа, многих интересных сапиенсов. Правда, эти сапиенсы из давно открытых цивилизаций. А Нэкка мечтает открывать новые.

Но впереди долгая жизнь, и Нэкка обязательно исполнит свою мечту. Она выберет не такую скучную профессию, как у папы. Выучится на этнографа. И обязательно откроет новые, интересные цивилизации.

А подругу зовут очень смешно, у неё имя и фамилия одинаковые. Эрхи Эрхи, ага, хи-хи. Ведь правда же, это звучит забавно?

Нэкка посмотрела на экраны. Шлюпка вернулась что-то слишком быстро.

— Пап, образцы покажешь? Много интересного и полезного отыскал? Дядя Ано, а что там с твоим излучением? Источники обнаружил?

— Мы не приземлялись, — быстро сказал Этаяр.

Анноло мрачно глянул на него. Биолог удержался от такого же ответного взгляда и мысли закрыл, но девочка всё равно поняла.

— На вас напали? — спросила она со страхом.

— Образцов пока что нет, как и результатов по излучению. У нас не получилось приземлиться, — мягко сказал папа. — В следующий раз возьмём с собой сирену, ничего сложного.

Большая стая крылатых и чешуйчатых ящеров чуть не сбила шлюпку наземь, невзирая на защитное поле. Но рассказывать ребёнку такие подробности не стоит.

3.

— Подводная флора также необходима.

Инженер кивнул. Этаяр объяснял больше для дочки, чем для друга. Анноло летает с ним не первый год и давно всё это знает.

Шлюпка скользила над морем. И в воздухе, и на воде было пусто, никто не нападал, и начальник решил взять в этот раз девочку с собой.

Нэкка смотрела наружу сквозь фонарь кабины. Но любоваться там было не на что, и девочка вскоре отвернулась.

— Котёночек, что ты там делаешь? В компьютерную игрушку режешься или друзьям пишешь?

Этаяр оглянулся на дочку.

Та расположилась с ногами на заднем сиденье и копалась в наручном инфоре. Она быстро тыкала пальчиками в кнопки голографической клавиатуры, электронные страницы так и мелькали.

— Друзьям пишу. Какие игрушки, пап, ты что? Я уже не ребёнок, и к тому же не люблю иллюзии!

Истинная маленькая женщина.

Этаяр вспомнил, как несколько лет назад дочка ужасно разочаровалась на представлении фокусника с молодой планеты. Нэкка узнала, что это не настоящее волшебство, и даже разревелась. Просто ловкость специально тренированных рук. Либо технические новинки. Либо людские псионические способности.

Кролик из рукава? Телепортация. Женщина, висящая в воздухе без опоры? Пояс-антиграв. Не? Тогда телекинез. Угадать карту, не глядя на неё? Телепатия. Либо шпаргалка-сканер в серёжке. И так далее, и тому подобное. Очень обидно.

Шлюпка взрезала воду без плеска, стремительно пошла на глубину. Мощный прожектор высвечивал разноцветные скалы, стайки пёстрых рыб, колышущийся лес водорослей. По дну ползали крабы, морские звёзды, осьминоги. Придонные рыбы зарывались в песок, меняли цвет, сливаясь с фоном.

Мимо скользило огромное тёмное тело, мелькала маленькая голова, извивалась длинная гибкая шея. Гигантский морской ящер был так занят рыбной стаей, что на вторжение чужаков не обратил никакого внимания. Под водой на шлюпку так никто и не напал, хотя Нэкка даже ждала этого. Всё было бы приключение.

Этаяр снова посмотрел на дочку.

Побочный эффект раннего развития и дурных примеров трудоголизма взрослых — излишняя серьёзность. Нэкка плохо умеет радоваться по-детски. Обычная проблема развитых цивилизаций — раннее взросление детей.

Но отцу от понимания всего этого ни разу не легче.

Воспитательница велела больше развлекать и радовать ребёнка, свозить на какую-нибудь безопасную планету. Правда, понятия о безопасности у них разные. Если воспитательница узнает, куда он летал с дочкой, она не будет с ним разговаривать до конца жизни.

А это очень долго, если что.

4.

В местных тропических дождевых лесах, в самом деле, каждый день льёт вода с неба, потому эти леса и называются дождевыми. Ветра и тучи с моря задерживают высокие, островерхие, молодые горы, и вся масса атмосферных осадков достаётся полосе суши между морем и горами.

Надо ненадолго свозить сюда Нэкку, если, конечно, тут безопасно настолько же, насколько интересно и красиво.

В лесу висел густой сумрак, густая спутанная масса ветвей и лиан цвела круглый год. У Этаяра загорелись глаза, он сходу усмотрел ценные образцы и отказался пользоваться манипуляторами ради безопасности. Как только шлюпка приземлилась, биолог полез наружу, чтобы отобрать семена и побеги лично.

Анноло последовал за ним с бластером наготове. Как оказалось, не зря.

Отпугивающая сирена работала исправно, вот только подействовала не стопроцентно.

Звери разбегались в зарослях, люди не успевали их даже увидеть, не то что рассмотреть. Но не все.

— Осторожно, Эт! Там кто-то в чаще! Приближается!

Биолог пожал плечами.

— Я знаю. Просто местное зверьё. Я чувствовал взгляды вскользь. Захотят попробовать на зуб — подавятся, а не прокусят, я в герлоне. Ничего страшного.

Ветви захрустели, раздалось грозное рычание. А затем лай. Анноло так удивился, что промедлил. Этаяр вообще не обращал внимания, продолжал аккуратно и методично срезать образцы. А что? Никто не в состоянии сожрать человека в герлоне. Эту «умную» ткань не берёт ни нож, ни пуля, ни луч из бластера, куда уж там клыкам животных.

Инженер считал по-другому. Тебе с гарантией ничего не прокусят только тогда, когда ты не дашь даже шанса попробовать тебя на зуб. Анноло выстрелил, когда животное бросилось из зарослей. Огромная собака — разумеется, чешуйчатая — взвизгнула и убежала.

— И зачем ты в него стрелял?

— Он напал. Решил, раз ты мельче, значит, добыча. Я и выстрелил. Убить не пытался, так, напугал.

— Боевым?!

— Так я вскользь, лучом по боку. Просто показал, что я не шучу, и заставил его убраться прочь. А то он упрямо хотел попробовать тебя на зуб.

Они препирались в шлюпке, пока летели обратно, они препирались в коридорах корабля.

— Папа, дядя, не ссорьтесь!

Нэкка выскочила им навстречу из рубки.

— Что ты, девочка! Мы просто спорим! — воскликнул Этаяр.

— Да, мы дискутируем, — ворчливо подтвердил Анноло. — О науке.

В кресле пилота голосил забытый инфор с бодрой песенкой.

Этаяр посмотрел на дочку.

Бедная девочка. И пообщаться-то ей тут не с кем, кроме него самого и дяди Анноло. Слушает музыку, читает по галанету письма от сверстников про куда более насыщенную жизнь и грустит.

— Вы точно не ссоритесь? Тогда хорошо.

Нэкка вздохнула.

Скорей бы уж эта экспедиция закончилась! На родной планете гостит много представителей цивилизаций из других миров, в том числе нечеловеческих, что намного интересней. Есть с кем пообщаться, узнать много весёлых увлекательных историй. Да, Нэкка станет не биологом, а этнографом. Тут тебе и космос, и разные сапиенсы. А биология — это очень скучно.

5.

Этаяр с грустью посмотрел на дочку.

Да, напрасно он взял её с собой. Здесь для девочки нет ничего интересного и познавательного. Разве что отдых от занятий в школе. Нэкка зевает, ей скучно. Девочке десять лет, она любит изучать иные цивилизации. Но папа у неё биолог, а не этнограф. Не надо было брать ребёнка в эту экспедицию. Но дочка так хотела побыть с папой, а не с воспитательницами.

Нэкка посмотрела на папу и успокаивающе улыбнулась. Папе надо заниматься любимой работой, а не отвлекаться на одну некстати загрустившую девочку. Она станет развлекать себя сама, чтобы взрослые не беспокоились.

— Вот что это за планета?! Сначала чешуйчатые мамонты напали, потом чешуйчатые птеродактили, и в довершение всего — чешуйчатая собака! Облаяла, набросилась! Все чешуйчатые, и все нападают!

Анноло недолюбливал животных. Они непредсказуемы и зачастую агрессивны. То ли дело приборы — как сделал, так и работает.

— Обычная планета, далеко не первая в нашей практике, — пожал плечами Этаяр. — Просто ещё одна.

Инженер тяжело вздохнул.

— Угу. Просто ещё одна…

Глава 25. Загадки мира

1.

Шлюпка летела высоко над землёй.

Инженер привычно ворчал.

— Интересно, кто собрал тут весь этот зоопарк? Из разных исторических периодов, с разных планет. Предтечи?

Биолог пилотировал и потому отвечал рассеянно.

— Возможно.

Анноло подстраивал сканер, хмурился. По шкалам бегали огоньки, указатель метался на дисплее. Ничего определённого.

— Сразу несколько потенциально разумных видов, что в будущем, возможно, сумеют развить цивилизацию. Расселить бы их по разным мирам…

Одна рука на штурвале, вторая — на пульте, при этом Этаяр ухитрился пожать плечами.

— Ты сторонник постулата «Один перспективный вид — одна планета»?

Анноло неопределённо поморщился.

— На мой взгляд, это рационально. Если будет несколько таких видов в одном месте, они рискуют перебить друг друга, прежде чем что-то создадут… Тише, пожалуйста! Моя вестибулярка-то выдержит, а вот электронные мозги снова с ума сходят…

Этаяр заложил крутой вираж, он любил летать.

— Мне кое-что другое интересно. Как это конкуренты нас не опередили, не застолбили этот любопытный шарик за собой первыми?

— Не успели. От полиции отбрехивались. Полиция получила жалобы, выследила кораблик с Эрнэла, засекла его возле этой планеты.

Догнали, обыскали, выслушали версию цели полёта.

Глава одного клана повёз в космос малолетнюю наследницу — покататься, поучиться, посмотреть на разные миры, есть ли там что-либо интересное. Это было официальное объяснение капитана корабля, он же — глава клана с Эрнэла. Но всем ведь известно, что эрниане считают самым интересным — то, что сулит им выгоду.

Выяснилось следующее. Для девочки подыскивали питомцев-фамильяров. На одной планете украли бронированную собаку, с другой — похитили котёнка, белого и пушистого.

У тех котов своеобразная цивилизация. Они развились до разумных, но антропоморфными не стали. Шерсть, хвосты — всё сохранилось, как у животных предков. Эти коты создали иерархическое общество, с хозяевами и слугами. Сами-то они работать не могут, у них лапки. Хоть лапки длиннопалые, но всё равно. И вообще эти сапиенсы изнеженные донельзя, плохо приспособленные к выживанию. Одно слово, пуховые…

Родители котёнка заявили в общегалактическую полицию. На борту у эрнианских пиратов полицейские искомого не обнаружили. Ни похищенных сапиенсов, ни каких-либо следов, материальных или тонких. Остаточных молекул в деструкторе тоже не оказалось, аппаратура была чиста. Нет улик — нет дела. В общем, в корабле не нашлось никого, кроме экипажа и девочки. Взрослые все до одного мрачные, а девочка чему-то улыбалась… Так что конкурентам было не до регистрации вновь открытой планеты…

Ну вот, снова здорово! На сей раз три источника в одном месте, и точно так же они внезапно исчезли!

— Ничего, ничего. Не нервничай так, Ано. Перебазируемся, исследуем тщательней. Мир преподносит загадки. Мы всё найдём, все загадки разгадаем. В первый раз, что ли?

2.

Посреди степи выросла стена.

Амр побежал за антилопой, мельком удивился, почему добыча внезапно перестала убегать по прямой и прыгнула в сторону. Скальный мчался на полной скорости, замедлить бег не успел и всё понял, когда с размаху врезался лбом в нечто. Упругая невидимая стена отшвырнула большого кота, да так, что он полетел кувырком, чуть шею себе не свернул. Вскочил, шарахнулся далеко назад, затем уселся и стал разглядывать. Про добычу забыл.

Странная преграда не нападала, никак не двигалась, не испускала совершенно ничего. Она просто… была. А ещё она напоминала ту стену, которая мешала его поискам, когда в месте силы пропал буйный молодняк. Может, там, внутри — тоже есть место силы?

Амр сидел, сидел, сидел. Слушал, смотрел, принюхивался. Ничего не происходило. Скальный, наконец, решился. Подошёл вплотную, уткнулся носом. Никакого запаха. Ни звука, ни чувства, ни движения. И всё так же ничего не происходило. Большой кот уселся на задние лапы, ощупал незримое нечто передними. Подпрыгнул, очень высоко подпрыгнул, но до верха не достал. Покопал землю, снова без толку.

Обошёл вокруг. Испугался. Эта стена возникла слишком близко от его нового жилища у озера. Он проверил нору в камнях. Хис и дети спокойно спали, живые, целые и невредимые. Вроде бы им ничто не грозило. Скальный понаблюдал за своим посапывающим семейством. Затем проверил озеро. Вода и противная рыба оставались на месте.

И тогда он вернулся обратно, к новому и таинственному.

Снова обошёл вокруг. Ничего не понял. Неожиданно сделался недоступным изрядный участок степи. С другой стороны, на этом участке ничего важного и не было, просто голая земля. Как же попасть внутрь?

Но всё-таки, что же оно такое, это нечто? Почему оно появилось тут и откуда взялось? С каких пор законы мира изменились? В нём появились загадки.

С этого момента Амр не думал больше ни о чём. Только ходил кругами возле странного образования и пытался попасть внутрь.

Хис ругалась. Её кот забыл про охоту, не играл с детьми, не обращал внимания на подругу. Он изо всех сил старался разгадать загадку.

Хис беспокоилась. Её кот забывал поесть и поспать. Этак и помереть от напряга недолго!

Хис даже позвала сестру полосатого. Маленькая пятнистая видела большую скальную по имени Ро, и в мыслях своего кота, и живьём, отлично помнила её облик, потому успешно окликнула.

Две кошки с охотой поболтали о своём, о женском.

Амр не обращал внимания.

Хис что-то говорила о друзах. Стая песчаного забрала свои нужные камни, вторая друза по праву досталась Кхару, третьей стали пользоваться оставшиеся лесные и стая Фура. Пятнистая порадовалась, что вовремя отделила маленькое гнездо светящихся кристаллов и перепрятала его. Теперь у неё есть нужные камни на замену.

А скальный всё ходил зигзагами вокруг любопытной загадки.

3.

Инженер выронил из рук сканер.

— Не смотри на меня с таким укором, Эт! Я неизменно включаю всю защиту, какая у нас есть! И «сквозняк», и всё остальное, полностью! Прямо как на планетах с цивилизациями разумных, ещё не достигших уровня контакта!

— Они тут и есть разумные, Ано. Ну, если выражаться точнее, прото-разумные.

— Я хочу сказать, что у нас были приняты все меры! Мы приземлились в пустынном месте. Нас видели всего несколько особей. Я не знаю, почему они все вдруг разом ломанулись с юга на север!

— Приблизительно я тебе скажу, почему. Всё-таки я флорист, а не фаунолог. Пятнистым котам, мелким леопардикам, стало нечего есть. Они же охотились на этих крупных чешуйчатых. Мамонтов заманивали в пропасти, птеродактилей тоже ловили. А тут вся их еда ушла. Пятнистые коты побежали за уходящей едой.

А чешуйчатые мамонты и чешуйчатые птеродактили сбежали потому, что испугались нас. Они отчасти разумные, к тому же телепатичные. Они не разобрались, что мы такое. Не смогли ни победить, ни понять. Ничего не прочли за экранами из полей. Если нечто непонятно и непобедимо, значит, оно самое страшное. Они сообщили друг другу о неизвестной, непреодолимой опасности. И в ужасе удрали. Все до одного.

— Вот-вот. Недостаточно разумны, чтобы не нападать. И недостаточно тупы, чтобы вернуться на прежнее место, когда опасность исчезла.

— Ну, ты высокоме-е-ерен!

— Я объективен.

— Стопроцентной объективности не бывает, и ты это отлично знаешь.

— Хорошо, я субъективен. Но факт есть факт — мы их спугнули, и на свои места постоянного обитания они не вернулись. Мы нарушили экосистему. То есть, всё-таки устроили экологическую катастрофу, несмотря на все предосторожности.

— Погоди переживать. У любой экосистемы есть запас прочности. Экосистемы обладают способностью к самовосстановлению. Ничего особо страшного не произошло. Либо эти чешуйчатые со временем вернутся на юг. Либо они расселятся по всему огромному материку. На севере много свободного пространства.

Ну, съели они всю траву по пути следования. Дожди пройдут, трава вырастет, семена в почве сохранились. Леса огромны, ощипанные опушки тоже проблем не создадут. Повторяю, ничего страшного. Разумеется, мы ещё понаблюдаем. Заодно твоё излучение поищем.

— Ну, спасибо, успокоил, — проворчал инженер. — А зачем ты периметру молочный цвет придал?

— Чтобы животные видели его и не наталкивались, чтобы не калечились, не пугались. Туман — он и есть туман. Подумаешь, непроницаемый для передвижения.

4.

Амр был жутко разочарован и раздосадован. Загадка никак не поддавалась решению.

Амр устыдился. Он тут занимается непонятно чем, а семья остаётся без его заботы. Пятнистая, конечно, управляется со всеми делами сама. Ловит рыбу, кормит детей, играет с ними, и мяса не требует. Даже ни разу не попрекнула своего кота, что ему какие-то глупости важней семьи. Тем хуже выглядит его поведение. Пора исправляться.

Амр, наконец, просто успокоился. Угомонился. Нечто не нападает, ничем не угрожает. Стена стала зримой, цвета густого тумана. Теперь она ещё больше походила на ту, из поискового видения. Но скальный больше не пытался проникнуть внутрь.

Бывают неприступные места. В горах, к примеру, таких мест много. Ну, вот это ещё одно.

Иногда он с затаённым вздохом поглядывал в ту сторону. И только.

Скальный снова охотился. Правда, к лесу не бегал, чтобы Хис не волновалась. Новая, молодая трава помаленьку пробивалась из земли, как пятнистая и говорила. Мелкие рогачи иногда прибегали к камням. На свою голову, разумеется, потому что мигом становились тут добычей Амра и вкусной едой для всего семейства.

Он снова играл с детьми, он даже ловил рыбу в угоду подруге. У него это получалось быстрее. Лапы шире, удары по воде мощнее, сразу серебристых тушек всплывает гораздо больше.

Он получил очередные новости от Ро. Сестра передавала, что Кхар вовсе не ищет беглеца-скального. Он очень сильно занят, выслеживает стаю Хефа. Пятнистая не беспокоилась. Хеф умён, замечательно умеет прятаться в горах, хорошо видит незримое. Он укроет свою стаю так, что никакому Кхару их вовек не найти.

Когда котята спали в норе, кот с кошкой занимались любовью. То бесконечно нежно, то с неистовой страстью, то ласково, то бешено, всяко.

Иногда двое смотрели днём на облака, по ночам на звёзды. И всегда друг на друга. Хис не надоедало любоваться своим котом, всем, что у него есть.

Ей даже имя его очень нравилось.

— Оно, как рычание, что, едва начавшись, тут же перешло в мурлыканье, — говорила маленькая пёстрая.

Она наглядно показала ему это, быстро вдохнула, и:

— А-а-а… мр-р-р!

Он не уставал рассматривать её с головы до ног и находить всё новые привлекательные подробности.

Как ярко и глубоко светятся в полумраке её зелёные глаза, когда она смотрит вот так, искоса, лукаво и влекуще.

Как сверкают на гладкой шкуре капли воды в солнечных лучах, чёрные на чёрных пятнах, жёлтые на жёлтой шерсти.

Как пленительно изгибается изящное тело, когда она… А, да что там говорить, когда ты весь горишь огнём и хочешь немедленно действовать!

— Мрр?

5.

Двое взрослых мужчин хватались то за головы, то — за большой лазер.

— А вот это звездец. Полный и до безумия ужасающий. Тут была бойня. Пятнистые ринулись на север за уходящей едой. На севере, точнее, в средней полосе, не так уж далеко от южных земель, в горах и в лесу жили большие коты, тигро-львы, или наподобие того. Пятнистые наткнулись на местных, и… они перебили друг друга. Сколько тысяч тут полегло? Сколько котов осталось? Они вообще сохранятся, как вид? Боюсь, что для этого их теперь осталось слишком мало.

— Не могу сказать, сохранится ли вид. Не знаю я, сколько котов осталось. Выжившие прячутся.

— Нельзя, чтобы эти горы трупов увидела Нэкка. Нельзя, чтобы она узнала про бойню. Она ребёнок. Она любит котов, она будет рыдать. У неё появится неизгладимая травма. Воспитательница меня убьёт на месте, и будет права.

— Мы могли бы сжечь лазерами все трупы. Но тогда тут встанет огонь до небес, и в результате случится ещё одна катастрофа. Нэкку теперь придётся не выпускать из периметра. Все прогулки по местности отменяются.

— Да. Пока ещё падальщики растащат всю эту гекатомбу… Но необходимо что-то предпринять! Что мы можем сделать для них? Для тех, кто выжил?

— Пока не знаю. Надо подумать.

— Сначала надо их найти.

Глава 26. Нэкка

1.

Нэкка отказалась выходить из корабля.

Этот поступок не был детским бунтом. Просто девочка не видела смысла.

На предыдущем месте посадки взрослые разогнали из периметра всю мелкую живность, включая насекомых — ради безопасности ребёнка. Но насекомые бывают ядовитыми, так что взрослые поступили правильно.

Здесь же и разгонять было некого. Вокруг «летающего блюдца» только голая земля, утоптанная до каменной звонкости, испещрённая огромными следами. Ни травы, ни деревца, ни единого, даже самого крошечного сухого кустика, какие можно было разглядывать в предыдущий раз.

Папа и дядя тревожились. Папа в порядке исключения даже пустил дочку на склад, где хранились собранные образцы. Сюда бы ещё одну её подругу. Она как раз увлекается растениями. Вот та девочка носилась бы тут с горящими глазами, радовала взрослых. А Нэкка немного побродила среди прозрачных контейнеров и вышла.

Затем папа и дядя Ано заперлись в рубке. Видимо, спорят, как развлекать одного опечаленного ребёнка. Даже телепатический изоляж включили и вдобавок мысли прикрыли. Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно.

Вот где у взрослых логика? За периметром полно непуганых животных. С борта шлюпки наблюдать безопасно. Папа хочет, чтобы дочка стала биологом. И вот, вместо того, чтобы дать возможность заниматься наблюдениями за инопланетной фауной, взрослые перестали брать Нэкку с собой в локации и даже периметр сделали непрозрачным.

А возле корабля что делать? Наблюдать не за кем, даже если бы Нэкка вдруг увлеклась биологией. И девочка засела в каюте с инфором. Музыка и переписка по галактическому интернету с друзьями вполне спасают от скуки и депрессии.

— Перестали брать тебя с собой? Может, взрослые что-то скрывают? — написала в ответ подруга. — Ладно, ты всё-таки не огорчай папу, он у тебя хороший. Хоть вид бодрый сделай, поброди вокруг корабля. Периметр непрозрачный? Хочешь, научу, как включать все его эффекты?

Папа у подруги был инженером.

Разумеется, Нэкка этого захотела. Она сразу повеселела. И спохватилась. Забыла, глупая девчонка, что сама же хотела изображать весёлость, чтобы не волновать взрослых и не отвлекать их от работы!

Девочка прочла все инструкции насчёт периметра, пылко поблагодарила подругу, свернула переписку и вышла из каюты.

— Папа, дядя Ано! Я, пожалуй, снова погуляю вокруг корабля, пока вы летаете. В самом деле, без свежего воздуха сидеть вредно! Возьму с собой музыку, порепетирую.

Этаяр кивнул с облегчением.

Нэкка вышла наружу, включила в браслете-инфоре весёлую песенку, забегала туда-сюда, запрыгала. Танцевать она действительно любила. Но главное, пусть папа и дядя убедятся, что она радуется жизни, как положено ребёнку, и спокойно улетят на свои важные наблюдения.

Наверху в силовом поле открылось «окно», шлюпка взлетела, скользнула в проём и направилась к горам.

Девочка помахала рукой стремительному кораблику, подождала, пока он скроется из виду, и побежала к дальней тумбе, одной из двух десятков, поддерживающих поле периметра.

Здесь Нэкка выключила музыку, открыла сохранённую инструкцию, внимательно перечла. Присела перед тумбой, отперла нишу с дисплеем и клавиатурой, набрала команду.

Силовое поле потеряло молочную белизну, стало прозрачным. Но только в одну сторону — изнутри. Девочка включила поляризацию. То есть, теперь Нэкке было видно всё, что творится снаружи, а её никто заметить не мог.

Нэкка приникла к упругой поверхности и замерла в восхищении.

С этой стороны за периметром раскинулось озеро. На берегу торчала группа невысоких скал, точно щепоть пальцев. Внутри каменного полукружия, в земле темнело большое отверстие.

Возле норы сидел огромный, могучий кот, ростом почти как лошадь. Полосатый, тёмный, с короткой гривой, похожей на гребень волос у парня-неформала. Вокруг полосатого кота расхаживала пятнистая кошка, гораздо изящней и меньше. И скакали двое котят — чёрненький и жёлтенький.

Котята!

Нэкка даже пискнула от восторга. Скуку точно ветром сдуло.

Теперь есть за кем наблюдать!

2.

На охоту ходили по очереди, детей охраняли по очереди.

Оставлять котят одних теперь было никак нельзя. Напуганная нашествием добыча постепенно возвращалась, и вместе с ней к озеру мог заявиться кто-нибудь опасный. А дети то и дело разбегались в разные стороны.

Сегодня Амр сторожил котят. Он захотел отдохнуть, прилёг на солнышке и лишь слегка помахивал хвостом, развлекая детей. Но занятым оказался только мальчик. Девочке больше нравилось лазить по спине взрослого.

Амр иногда поглядывал в сторону туманного нечто, больше по привычке. Ведь оно никак не менялось.

Скальный разговаривал с котятами. Пятнистая удивлялась, зачем он это делает.

— Что ты с ними болтаешь? Они тебя не понимают!

То-то и оно. Скорей бы уж дети выросли. А то, когда подруга на охоте, ему и поговорить не с кем. Он мечтал о том времени, когда сможет вести с детьми долгие, занимательные беседы. А пока бормотал что-нибудь в одиночку.

Котята слушали или не слушали, бегали, ничего не отвечали. Он всё равно продолжал так делать. Если детей не учить, разве они научатся сами?

— Вот куда ты полезла? Зачем? Нечего тебе делать у меня на голове, оттуда ты ещё быстрей упадёшь, чем с моей спины!

Он пригнул голову к траве, почти уткнулся подбородком в землю и аккуратно потряс гривой. Девочка свалилась на землю, негодующе запищала.

— Вот так, — удовлетворённо мурлыкнул Амр. — Рано тебе ещё на голову мужчине залезать, подрасти сначала.

Котята утомились, перестали играть, бегать и прыгать, прикорнули в траве одним, общим клубочком. Амр их растолкал, запихнул в нору, спать. И с облегчением выдохнул. Всё-таки это тяжело — наблюдать одновременно за окружающим миром и за детьми. Особенно, когда дети такие резвые.

Большой кот глубоко вздохнул, гибко потянулся, сначала задними лапами, затем передними. С удовольствием покатался по траве. Скальный обнаружил, что от долгого лежания в одной, напряжённой позе затекло всё тело. Тогда он принялся сам скакать, бегать и прыгать, точно котёнок.

И вдруг почувствовал на себе взгляд.

Амр стремительно огляделся.

Никакого существа, никакого присутствия поблизости не наблюдалось и не ощущалось. Большой кот тревожно завертелся во все стороны. Он не понимал, в чём дело. Он задействовал все свои чувства по полной, чтобы определить, откуда исходит пристальное внимание.

Кто-то смотрит на них из леса? Нет. С неба, от озера, от далёкой горной гряды? Тоже нет.

Наконец, он понял. Медленно развернулся и уставился на туманное нечто. Взгляд исходил оттуда. Там кто-то есть?

Амр подошёл ближе. Оглянулся на нору, котята мирно спали, клубочек ровно светился сквозь землю.

Скальный снова повернулся к туманной стене.

Взгляд исчез.

3.

Нэкка стала так делать каждый день.

Выжидала, пока не улетят взрослые, и бежала к дальней стороне периметра. Переключала силовое поле, садилась на землю и смотрела.

В прошлый раз огромный кот почувствовал её взгляд. Сквозь все экраны. Вот это чуткость!

Нэкка прикрыла мысли, как её учили, и наблюдала.

Пятнистой кошки было не видно, может, спала в норе, а может, пошла на охоту. Жаль. Если бы они были вдвоём, можно было бы понаблюдать сразу за всем семейством. В один из прошлых дней Нэкке привиделось кое-что необычное. Ей вдруг показалось, что звери разговаривают между собой.

Возле норы устроился большой кот, по нему ползали котята.

Кот величественно возлежал на солнцепёке, жёлтый котёнок играл с кончиком папиного хвоста, а тёмненький лазил по широкой мускулистой спине. Он передвигался довольно быстро. Правда, неловко, то и дело оступался, сползал на траву, опрокидывался на спинку, махал в воздухе лапками, разевал маленькую розовую пасть с крошечными клычками, видимо, пищал. Затем переворачивался на животик и упрямо карабкался обратно.

Нэкка смеялась.

Вот бы сделать в поле окно, она же это теперь умеет. Вылезти наружу и погладить котят. Но кошачьему папе это сто процентов не понравится. А Нэккиному папе это понравится ещё меньше. Даже если взрослые просто застукают её возле переключённого периметра, она лишится своей маленькой радости. Ей больше не разрешат выходить из корабля.

Девочка отвлеклась от кошачьей идиллии, огляделась. Посмотрела в небо, посмотрела на расстоянии «вторым зрением». Шлюпка была далеко. Папа и дядя ещё не собирались возвращаться.

Зато вернулась с охоты пятнистая кошка. Нэкка снова стала наблюдать.

И застыла от изумления, вначале даже не поверила своим глазам.

Точно! Большой кот умел говорить! До этого момента он явно разговаривал с котятами. Правда, незаметно было, чтобы котята ему отвечали, да ведь они ещё слишком маленькие. А теперь он говорил с пятнистой кошкой, открывал пасть, что-то произносил. Как жаль, что ничего не слышно!

Они сидели рядом, кот и кошка, смотрели друг на друга, и оба разевали пасти, разнообразно шевелили губами.

Котята устали, уползли в нору спать, кошка ушла следом за ними. А кот сам стал играть, будто котёнок. Потягивался, ловил собственный хвост, бегал и прыгал, словно танцевал.

И Нэкка не удержалась.

Она подошла к тумбе излучателя, набрала команду.

Поле стало прозрачным.

4.

Хис вернулась с охоты. Они немного поговорили. Кошка ушла спать в нору вместе с детьми, она устала.

Амр снова почувствовал взгляд. Обернулся и замер. Стена стала прозрачной. За ней стояло на задних лапах странное существо. Скальный отскочил назад. Но от норы он уйти не мог. Убедился, что на его семейство никто не нападает, и снова подошёл.

Вот это прыжок! Нэкка восхитилась. И с радостью увидела, что большой кот снова приблизился. Ему явно было любопытно так же, как ей.

— Какой ты большой! Какой ты красивый! И кошка у тебя красивая, и котята! Мне ведь не показалось, что ты умеешь разговаривать?

Амр жадно разглядывал существо. Тонкие лапки, странная шкурка, сам мелкий. Весёлые глазки смотрят безо всякой злобы. Да это котёнок! И он уже умеет разговаривать! Открывается крошечная пасть, разнообразно шевелятся губы. Амр по-прежнему тосковал без большого общества. У него только Хис, дети до сих пор говорить не умеют. А этот котёнок говорит! Но из-за прозрачной стены ничего не слышно. Может ли он выйти наружу? Как бы его выманить?

Нэкка смотрела на большого кота, улыбалась. И он, можно поклясться, улыбнулся ей в ответ! Большие янтарные глаза прищурились, пасть приоткрылась. Вот это клыки!

— А то, что ты умеешь танцевать, мне точно не показалось!

Нэкка высунула наружу микрофон и включила любимую песенку. Засмеялась и запрыгала, подражая большому коту, даже на четвереньках скакать попробовала. Она бегала взад-вперёд, махала руками и ногами. И засмеялась пуще, когда увидела, что кот тоже запрыгал под её музыку.

Амр обрадовался. Чужой котёнок умел петь и танцевать! Он подражал взрослым, как положено, неловко скакал на четырёх ногах. Какой смешной!

Они прыгали вдвоём под музыку. Ах, какой забавный большой кот! Он пляшет и попадает в ритм, даже на задние лапы встаёт, вполне уверенно!

Нэкка запыхалась, перестала прыгать. Ах, выйти бы и погладить! А может, можно было бы и покататься? Позволял же он лазить по нему котятам! Девочка погладила упругую прозрачную стену, словно тёплое мускулистое плечо.

Амр внимательно смотрел. Чужой котёнок может высунуть наружу свой голос. Наверное, и сам он выйти может? Как бы его выманить и поговорить? Скальный подошёл вплотную и потёрся щекой о невидимую границу. Ну, выходи же! Полазай по мне, это весело, дети всегда лазают по взрослым. Поговори со мной! Мне тут скучно и тоскливо одному!

Нэкка уставилась на большого кота. Его глаза смотрели лукаво и ласково, он так же смотрел на своих котят. А затем он улёгся на землю. Приглашал полазить по нему, подобно котятам? Приглашал покататься? Вскинул голову, снова прищурился и дёрнул вверх подбородком. Словно подмигнул.

Нэкка не выдержала. Она создала окно в периметре и шагнула наружу. Поняла, что сделала, когда оказалась нос к носу с огромным зверем. Ведь это же хищник! Большой, страшный! Мало ли что ей там показалось? А вот ему сейчас покажется, что она — подходящая еда для котят! Папа и дядя её убьют, если к их возвращению от неё что-нибудь останется…

Скальный распластался по траве, он всячески показывал, что не будет нападать. Как можно обидеть котёнка? Ну же, выходи! И чужой котёнок воспринял беззвучный посыл, поддался ему. Преграда исчезла, котёнок вышел из своей большой норы. Дрожал от страха, но шёл навстречу. Храбрый ребёнок.

Амр успокаивающе мурлыкнул.

Нэкка на трясущихся ногах подошла вплотную.

Большой кот выгнул спину, снова распластался по траве, громко заурчал и скосил на девочку лукавый глаз. Приглашает покататься? А что, разве такого не может быть? Лазили же по немукотята. А Нэкка не сильно крупней котёнка.

Она решилась, залезла большому коту на спину, уселась верхом, вцепилась руками в гриву. И снова включила весёлую песенку.

Амр стал ритмично переступать туда-сюда под музыку, следя, чтобы ребёнок не свалился. Убедился, что существо держится на нём уверенно. И запрыгал в полную силу. Музыка была весёлой, скальный тоже веселился. Котёнок у него на спине пищал от восторга. Большой кот бегал взад-вперёд, скакал, вертелся, пока не запыхался.

А тогда улёгся, устало фыркнул и спросил.

— Тха-арр юмм урр-гха фро минь? Минь и-нор эмм-ши хо юмм на-марр ырх гхарра?

— Теперь ты поговоришь со мной? Мне же не показалось, что ты умеешь разговаривать? — задыхаясь от смеха, вымолвила Нэкка.

Они спросили это одновременно. И не поняли друг друга, потому что говорили на разных языках.

Большой кот мирно ворчал, порыкивал, мурлыкал. Говорил! Можно было разобрать отдельные слова. При этом он смотрел девочке в глаза, будто вдобавок что-то мысленно передавал.

М-м-м? Нэкка открыла разум, как учили папа, дядя и воспитатели в школе.

«Теперь ты поговоришь со мной? Мне же не показалось, что ты умеешь разговаривать?» — беззвучно повторил Амр. — «Какой ты странный котёнок! Ты чей?»

Девочка задохнулась от восторга.

Громадный кот умеет передавать и точно разговаривает! Он разумный!

Взрослые найдут по возвращении не только её, целую и невредимую, но и замечательное открытие!

Цивилизация первобытных котов!

5.

«Ты ведь уже не боишься меня? Я не охочусь на котят! Какой ты странный! Ты чей?»

«Не чей, а чья. Я девочка!»

К удивлению Амра, она говорила совершенно непонятно, зато умела передавать. Вот это очень здорово! Всё равно можно разговаривать!

— У тебя есть имя? Как тебя зовут? «Имя, твоё имя, принадлежащие только тебе звуки, слова!»

Она думала вполне разборчиво.

— Амр, — дружелюбно и ласково мурлыкнул большой кот.

— Амр! — чётко повторил двуногий котёнок. И добавил что-то непонятное. — Какая прелесть!

Впрочем, скальный понял это, как нечто одобрительное.

— А я — Нэкка! — и повторила, ткнув себя тоненьким пальчиком в грудь. — Нэкка!

— Кх! — поперхнулся скальный в безуспешной попытке сходу повторить сложное имя.

— Хинджанэкка, — усложнила она задачу.

— Мрр? — удивился Амр. У котёнка несколько имён, да ещё таких длинных? Небывалый случай.

— Не можешь произнести? Ладно. Тогда — Хин! Хин! Это-то ты выговоришь?

— Кхи-и… Нэ-э… Кх?

И замотал головой в досаде.

— Нэ-э, — передразнила девочка. — Нэ-э та-а-ак! Хорошо, пусть будет Нэй. Новое уменьшительное ты изобрёл, спасибо!

— Нэ-э-эй! — наконец, отчётливо произнёс, как пропел, он.

— Ого! Ты не только разговариваешь, а ещё и поёшь?

— Да-а, — мурлыкнул Амр. Это прозвучало, как «тха-а». — Юмм нор ши-и хах амм-ва-нау мэа-и энь-фарр! «Некоторые мои песни тебе лучше не надо слушать». Э-оо мэа-и ро-о яш ыррах ва-минь таххрр ша-амм. «А песни приветствия для друзей у меня всегда есть».

Слова в кошачьем языке были чаще всего однослоговые, но фразы длинные, сложносоставные, и половина их сути передавалась мысленно — понятиями, образами, чувствами, ощущениями. Богатая речь, но понимать её полностью сможет только телепат.

Эх, настроиться сложновато. Это как частота в древних радиоприёмниках, она немного другая. Радиосигналы кое-где используются и сейчас, потому девочка немного разбиралась в этом. И да, она была телепатом, ведь родилась не где-нибудь, а на планете-столице звёздного союза, под названием Хинн-Тайр.

А ведь она, Хинджанэкка Таори, сделала открытие. И теперь ей точно скучать не придётся. Здесь есть разумные, их можно изучать, а если они все такие, как этот кот, мирные и дружелюбные, то и пообщаться с ними со всеми будет можно.

— Нэкка, отойди! Отойди от него! В сторону, в сторону, медленно!

Папа и дядя с белыми, как мел, лицами бежали к ней. И целились из бластеров в Амра.

— Не стреляйте! Он разумный, он разговаривает!

Девочка загородила собой большого кота.

— Тут целая цивилизация, которую вы прозевали! А я открыла!

Глава 27. Исс-мурр

1.

Человек и кот смотрели друг на друга.

— Папа, он, в самом деле, разговаривает! Правда-правда! И мысли передаёт! Вслух-то мы не понимаем друг друга!

— Естественно, — пробормотал Этаяр, не сводя глаз с огромного зверя.

— Ну, па-а-апа! Поговори же с ним! И уберите, наконец, оружие! Он не нападёт, он общаться хочет, ему интересно! Дядя Ано!

Биолог-то давно опустил бластер, хоть и не спрятал его. А инженер по-прежнему целился в громадного кота. Поэтому Нэкка всё так же загораживала его, даже руки в стороны раскинула, хотя заслонить полностью, разумеется, не могла.

— Ну, что ж, попробуем пообщаться. «Как тебя зовут, большой кот?»

— Амр, — мурлыкнул скальный. — «Я — кот? Что такое — кот? Мы называем себя «живущие в мире». А мир — это здесь, где есть всё. Земля, горы, реки, леса, степи…» — Кхо-о, — попытался он произнести и словно подавился. — «Нет, мне это не нравится. Мы — живущие в мире».

— Май-ха-яурр, — повторил он вслух, на своём языке. — «А как зовут тебя, двуногий?»

— Этаяр, — улыбаясь, назвался биолог.

— Эф… Тх… «Это я тоже не выговорю», — Амр сморщил нос и мотнул головой.

Анноло тут же вскинул бластер, Нэкка вздрогнула и заёрзала из стороны в сторону. Маленьким телом сложно заслонить такое большое.

Первый взрослый двуногий стоял спокойно.

Амр посмотрел на девочку, затем на него.

«У тебя глаза такие же, как у неё. Зелёные, точно ненужные камни».

«Эти камни вполне себе нужные — в разной аппаратуре. Кроме того, они используются, как украшения. И называются — изумруды».

— Исс… мурр… — вслух выговорил Амр. — «Я буду звать тебя — Исс-мурр».

— Папа, ты — Изумруд? — Нэкка развеселилась. — А я теперь — Нэй! Давай пригласим Амра в гости! Он многое расскажет о своей цивилизации!

— Конечно. «Амр, хочешь посмотреть, как мы живём?»

Большой кот согласно наклонил голову.

«Хочу. Мне интересно».

«Тогда пойдём».

«Амр, покатаешь меня ещё?»

Скальный одарил девочку ласковым взглядом. И тут же плюхнулся на живот. Это затем, чтобы ей было удобней вскарабкаться. Нэй легла у него на спине, распласталась во весь рост. И оглянулась на второго взрослого.

Они торжественным шагом двинулись к странной штуке на четырёх ногах. Впереди Исс-мурр, за ним Амр с двуногим котёнком на спине. Шествие замыкал второй взрослый двуногий с блестящей палкой наперевес.

Пока шли, Нэкка всё время оглядывалась.

— А у меня он имя так и не спросил, — пробормотал на ходу инженер. — И не поговорил со мной.

— Так ты сам с ним не разговаривал, — ответил биолог.

Теперь и большой кот оглянулся, смерил насторожённым взглядом обоих мужчин.

Этаяр засмеялся. Анноло поёжился.

2.

Расположились в кают-компании.

Амр величественно разлёгся посреди пола и огляделся.

— Он совсем не боится? Как-никак, новая обстановка, какой он ни разу не видел.

— А ты посмотри, какой он большой и мощный. Он любого из нас одним ударом прихлопнет, как муху. Чего же ему бояться?

Амр фыркнул, Нэкка засмеялась.

— Папа, дядя! Он же понимает всё, что вы говорите! Потому что вы и думаете то же самое!

Из стены выехал сервированный столик. Люди устроились за ним, для кота поставили на пол большое блюдо. Амр поднялся, подошёл, посмотрел на людей. И сел за стол точно так же. Не на стул, конечно, просто на пол, на корточки, как обычно сидят коты. Но его роста хватило, чтобы положить передние лапы на столешницу.

Крепкий металлический предмет мебели громко заскрипел. Взрослые напряглись, Амр посмотрел на них по очереди, прищурился в улыбке.

«Хорошая штука, прочная. Странно сидеть, но удобно».

Нэкка снова засмеялась, биолог улыбнулся, инженер поморщился.

Исс-мурр взял вилку, ложку, придвинул к себе тарелку, подцепил кусочек мяса, положил в рот, стал жевать.

Амр оглянулся на блюдо. Нэкка вскочила, переставила его на стол, перед полосатым.

Столовые приборы кота не озадачили, он попробовал их брать пальцами передних лап, подражая людям. Пальцы, плохо различимые за шерстью, оказались длинными. Но затем он бросил приборы и стал подцеплять кусочки, нанизывая на коготь, как на вилку. Спросил про странный вкус мяса. Удивился, зачем его надо обжигать на огне. Но от еды не отказался. Овощи и фрукты он тоже ел, впрочем, продукты все были местные, знакомые ему.

В какой-то момент большой кот заглянул через плечо девочки.

«Мне сдаётся, у тебя вкуснее».

— Хочешь попробовать? На! — Нэкка заулыбалась и, ничуть не сомневаясь, протянула коту свою тарелку.

Амр в ответ придвинул двуногому котёнку блюдо. Эти двое продолжили обедать, как ни в чём не бывало.

Инженер сглотнул и словно подавился каким-то звуком.

— Ано, это кот. Это нормально. А Нэкка — молодец, настоящий этнограф!

Когда насытились, стали разговаривать. Биолог и большой кот передавали друг другу слова, картинки, понятия.

Амр не понимал большую часть слов, что прочёл в голове у Исс-мурра, и большую часть картинок тоже не понимал, но сильно заинтересовался. Какие удивительные, ровные скалы! В них живут, да? Сколько народу, и все двуногие, ни одного похожего на скальных! Сколько летунов, но это не крыланы, потому что маленькие! Ах, они неживые? Это как?

Коту объясняли, как могли. Он в ответ показывал жизнь, которую знал.

Биолог включил запись в инфоре и сканер.

— А вы уже поняли, кто такой наш новый друг? Он — самый первый маг. Не потому, что псионик. Все эти способности — «второе зрение», телепатия, предвидение — обычны для котов. А потому, что он создал систему магии и пробовал изменять реальность. Маг — это тот, кто изменяет обстоятельства и явления, влияет на них.

— Система, основанная на пении — это интересно! — пробормотал инженер. Он тоже воспринимал всё то, что показывал Амр о своей жизни и о жизни стаи. — Впрочем, тут тоже ничего нового. Но для здешних он — первый.

Инженер покрутил головой.

— Вынос мозга. Они пользуются пальцами, изготавливают орудия, имеют материальную и духовную культуру, членораздельно разговаривают, наконец. Даже мысли передают. То есть, разумные. И бегают на четырёх ногах! Это как? Это же нонсенс. Так не бывает, в конце-то концов!

— Им так удобнее. Позвоночник более гибкий, чем у человека.

Анноло посмотрел на большого кота. И как Нэкка не боится?

— Далеко не лицо, но уже не совсем морда. Выглядит жутковато. Как на Нэккиных смонтированных фотографиях из галанета, кото-человек такой, кото-человек этакий… Мне не по себе от его взгляда, пристальный слишком.

Амр смотрел раскосыми янтарными глазами так неотрывно и настойчиво, что Анноло демонстративно поёжился.

— Да-да, он тебя гипнотизирует, — пошутил Нэккин папа. — Местный маг всё-таки, не хухры-мухры.

Местный маг утомился передачей мыслей, такой длинной, какую он ни разу ещё не проводил.

Нэкка повела его на экскурсию по кораблю.

— Ты знаешь, куда нельзя заходить, — напутствовал её папа.

Девочка кивнула.

В дверях кают-компании Амр оглянулся. Словно понял, что двое взрослых собираются обсуждать его — у него за спиной, за глаза.

3.

— Вот и отыскалось твоё интересное излучение. Те самые, так называемые нужные камни. Поскольку друзы переносили с места на место, брали с собой при переселении, вот источники и пропадали. Из-за испускаемой ими энергии происходят мутации, и цивилизация развивается быстрыми темпами.

— Точно, тут Предтечи постарались.

— Судя по всему, да.

— Амр молодой. Интересно, сколько ему лет?

— Восемнадцать-двадцать. Самое многое, двадцать два.

— В пересчёте на человеческий возраст?

— Буквально.

— ?

— Да-да, представь себе. Эти коты живут примерно столько же, сколько люди. Первобытные люди, на заре времён, разумеется. Тогда редко кто дотягивал до сотни.

— Он сообщил именование, общее для всех котов. А сам-то он у нас кто?

— Так скальный же! У него очень характерный облик.

— Надо спросить, где живёт его стая. Чтобы лишнего не искать.

— А он нам скажет?

Биолог ответить не успел. Беззвучный крик сорвал его с места.

«Па-а-апа!»

Взрослые чего только не передумали и как только себя не изругали, пока бежали с оружием по коридорам.

Но они застали Нэкку живой, целой и невредимой. Рядом с сердитым котом.

— Папа, он требует открыть двигательный отсек! Я ему сказала, что даже мне туда нельзя. Он гость, а не член экипажа. А он сказал…

Он сказал это сам, до того, как его слова успела передать Нэкка.

«Если мы друзья, запертых дверей быть не должно».

Исс-мурр с облегчением выдохнул.

— Только и всего?

— Да, пап. Но он рассердился. Он сказал, что был в гостях у другой стаи, и там им показывали всё, что у хозяев есть.

— Ну, ты на-а-аглый! — с восхищением произнёс инженер. — Ты в курсе, что ты очень наглый?

«Да, мне говорили, и не раз».

— А кто?

«Вождь стаи».

Исс-мурр улыбнулся. У него была хорошая улыбка, и глаза не злые.

— Ано, он не наглый. Это кот. Это нормально. Открывай.

— Если только он просто посмотрит и не будет ничего трогать. Иначе я ни за что не ручаюсь. Если мы тут все прямо сейчас взорвёмся…

«Амр, ты понимаешь? Ничего не трогай! Иначе… может вспыхнуть большой огонь. Очень большой».

«Я понимаю. Я не буду ничего трогать, просто посмотрю, мне интересно».

Блестящая плита отъехала в сторону. Открылась большая тёмная пещера. Она была наполнена странными предметами. Некоторые предметы светились для «второго зрения» очень ярко. От них тянулись разные связи, от одного к другому и к стенам. В общем, Амр ничего не понял, но удовлетворённо кивнул. Он был доволен, от него не скрывали никаких тайн.

Затем все вернулись в кают-компанию и ещё раз пообедали. Ел в основном большой кот. Он получил столько новых впечатлений и сведений, что снова захотел подкрепить силы.

Где живёт его стая, большой кот пояснять категорически отказался.

С подозрением уставился на Исс-мурра пристальными, янтарными глазами, и промолчал, будто не слышал вопроса.

4.

«Вы тут только вдвоём и ещё котёнок. А где же ваши кошки?»

— Кто о чём, а кот — о кошках, — проворчал инженер.

Этаяр гневно сузил глаза.

— Ты думаешь, что мы, я и Ано…?

«Нет, я так не думаю. У вас в аурах нет такой связи».

— А ещё — у нас при детях на подобные темы не говорят!

Скальный с удивлением увидел, как Исс-мурр всерьёз сердится.

— Ты вообще знаешь, что такое — просто друзья?

«Знаю», — беззвучно ответил Амр. И с грустью вспомнил многих из стаи.

— Да ладно, Эт, не злись. Это кот. Говорить на подобные темы — для него нормально. Мы изучаем, нас изучают, как это часто не совпадает, — инженер внезапно развеселился, промурлыкал цитату из песенки.

«Мне пора», — передал Амр. — «Моё семейство будет беспокоиться. Наверное, они уже проснулись».

«Приходи к нам ещё!» — сказала Нэкка. — Правда же, папа? Он ведь может приходить ещё?

— Разумеется. Но только когда мы будем тут все втроём.

Для Амра открыли «окно» в ближайшем сегменте периметра.

Девочка со вздохом проводила глазами большого кота.

— Всё-таки вынос мозга. Говорящее животное, прямо как в сказке!

— Он — не животное! — голосок Нэкки остро зазвенел. — Не путай сказку и реальность, дядя Анноло! Он — сапиенс!

— Уела.

— И не надо мной восхищаться так, будто я тоже говорящее животное!

— Разошлась, — укоризненно сказал Этаяр.

Девочка отвернулась, гневно вздёрнув плечи. И ушла в каюту спать.

Амр выскочил за стену, которая снова стала туманной, и осмотрелся.

Но вначале услышал, прежде чем увидел.

Хис отчаянно завывала и металась возле норы. Куда делся её кот? Нигде в мире ни следа, ни присутствия, ни живого ощущения! Он мёртв?! Его крылан унёс? Как же так? Её умный, хитрый, сильный кот не сберёг себя? Уа-а-а-а-ау!

Амр понёсся со всех ног.

Она увидела его, живого, целого и невредимого. Вначале задохнулась от радости. А затем набросилась.

— Ты где был?!! За туманной стеной? Пробрался всё-таки? Не мог мне сообщить? Я тут уже невесть что подумала! Решила, что тебя и в живых нет! Нигде никаких следов, нигде ни единого знака, посыла, хоть чего-нибудь!

Она понеслась на него, собралась задать трёпку. Он шарахнулся и помчался от неё, тоже со всех ног.

Они несколько раз обежали скалы, затем всё озеро. За ними весело скакали котята.

Хис бежала и орала во всю глотку.

— Я тебе задам сейчас! Я тебе покажу, как волновать меня и детей!

Амр кинулся в озеро.

— Ты думаешь, я плавать не умею?

Но в воду за ним не полезла, уселась на берегу, пыхтела и гневно фыркала.

Амр сидел по горло в холодной тёмной жидкости, от нечего делать шлёпал лапой по отражениям звёзд, громко вздыхал.

Пятнистая злилась долго. Но, в конце концов, она не выдержала первой. И ворчливо сказала:

— Ладно, вылезай уж. Замёрз, наверное. Расскажи мне, что ты там нашёл, внутри этой твоей загадки.

5.

— Да, их осталось слишком мало, всего несколько сотен. Они не смогут вернуться к равновесию и восстановить прежнюю численность. Не в этом, чересчур для них опасном мире. Жаль котов, перебили они друг друга. Точно, надо переселять. Иначе они вымрут, если мы не вмешаемся.

— А на другой планете, в сахарных условиях, они развиваться не перестанут?

— Там всё равно будет много трудностей. А эти коты уже достаточно разумны для того, чтобы у них появились другие интересы, кроме драк, пирушек и женщин.

— Да ведь и мы станем присматривать, правда?.. Ты мне с эвакуацией помогать собираешься? Или полностью закопался в этнографию?

Этаяр улыбнулся, не отрываясь от инфора.

— Кажется, я впервые полностью понимаю собственную дочь. Чужая культура — это, в самом деле, безумно интересно.

Анноло усмехнулся.

— Ладно, сортируй записи. Я и один справлюсь. Кто будет слушать, с теми поговорю. Остальных так поймаю. Некогда убеждать.

Глава 28. Последняя охота

1.

Большой кот, хромая, шагал через равнину — воевать со звездолётом в одиночку.

Ведь туда, в эту блестящую штуку, забрали его подругу и детей. Двуногие чужаки всё-таки оказались врагами, зря он им доверял и был слишком беспечен. Он вёл себя не лучше глупого грызуна.

Большой кот двигался напрямик, целеустремлённо и неотвратимо, точно горная лавина. Он не торопился, он понимал, с каким умелым врагом придётся иметь дело. Если бы эти так называемые люди увидели его сейчас, они затряслись бы от страха. Грозная гора каменных мышц и разум, полный холодной ярости. Всё это приближалось и надвигалось на врагов так же верно, как по утрам встаёт солнце, а вечером наступает ночь.

Внутри звенела песня. Та песня, что звучала всегда, когда он был вдвоём с пятнистой. Он вспоминал глаза любимой, её слова, её тело. В её глазах пылал огонь. Тот же огонь горел сейчас и у него внутри, мощный, ровный. Огонь, который даст силы победить любого, кто бы ни встал на тропе.

…Хис почуяла чешуйчатого крылана. Далеко, за лесом. Но это бежать по земле далеко, а огромному летуну такое расстояние преодолеть ничего не стоит. Пятнистая настояла на том, чтобы семейство переселилось обратно в лес, в ту самую, злополучную нору. По опушке рядом со степью пока что никто из котов не бегал. Хис решила, что тут безопасней, чем на открытом месте.

Амр поначалу жалел о прежнем жилище. Здесь и ручей далеко от норы, и рыбы в нём нет, он слишком быстрый. Но потом скальный привык. Снова бегал на охоту, затем отдыхал.

Сегодня он приволок антилопу, предвкушая, как обрадуются Хис и дети.

И обнаружил пустую нору.

Всё пропахло двуногими чужаками, вокруг было полно их следов, обычных и незримых. Нет, это сотворила не девочка, двуногий котёнок. Она не могла совершить такую подлость — отнять у него любимую женщину и детей. Это двое взрослых. Взрослых, которые казались друзьями. Кормили, показывали жилище, мирно беседовали. И вот так коварно предали.

Они за это поплатятся. Если они думают, что им удастся отсидеться за их упругой стеной, то они крупно ошибаются, и жестоко поплатятся за своё предательство. Он пройдёт где угодно, проберётся, пролезет. Он накажет чужаков, они не отвертятся. Он вернёт обратно Хис и детей. Если, конечно, они ещё живы. Он запретил себе думать о таком исходе.

Завидев издалека туманную стену, скальный свернул в сторону и пошёл по дуге. Обогнул жилище тех, кто называл себя тайрианами, по большому кругу. Прикрылся камнями, подкрался.

Он выкинул из головы все картинки, звуки, мысли. Все воспоминания. Они сильно отвлекали. Внутри у него осталась только холодная ярость. Боевая кошачья ярость.

Он видел, что делала девочка, чтобы в этой их стене появился проём. И хорошо запомнил. Он знал, как попасть внутрь.

Он затаится рядом с блестящей скалой в засаде. Когда кто-нибудь из так называемых людей покажется, большой кот прыгнет.

И войдёт внутрь.

2.

— «Что-что с эвакуацией». Плохо всё, — проворчал инженер. — Прячутся они. Я похватал в лесу, кого нашёл. Но нашёл мало. Даже био-сканер дело не спасает. Они же телепаты, прикрываются, прячут своё поле, хитрые заразы. Где наш друг скальный, когда он так нужен? Почему больше не приходит, куда пропал? Он бы подсказал, где искать. Только вначале пришлось бы ему долго объяснять, что мы хотим сделать и зачем.

— Где он, спрашиваешь? Да вот он, лёгок на помине. И, похоже, очень зол. Только посмотри на него!

Биолог подстроил экраны.

Во всю стену возникло чёткое объёмное изображение. Грозный большой кот хищно выгнул спину, неторопливо обходя периметр. Лапы напружинены, янтарные глаза горят яростью. Походка мягкая, наверняка бесшумная, как на охоте. Тело перетекает из одного положения в другое так плавно и неуловимо, что любо-дорого посмотреть. Если не знать, что эта живая, молниеносная гора стальных мышц готова порвать тебя в клочки.

Инженер содрогнулся.

— Ну что, впускаем?

— Ни в коем случае!

— Почему? Ты же хотел с ним поговорить!

— Когда он в таком настроении? Он же здесь всё разгромит, и нас пришибёт во мгновение ока, мы и «мяу» сказать не успеем!

— А почему он разъярился? Вероятно, ты поймал кого-то из скальных? Брата, друга, женщину?

— Понятия не имею. Я к горам даже не совался, среди схваченных только лесные и пятнистые, абсолютно никого из его стаи. Что ты делаешь?

— Наблюдаю. Хочу поглядеть, что он станет делать. Смотри-смотри, он набирает команду на тумбе! Силён, ничего не скажешь! Правда, я сразу заменил код после Нэккиных экзерсисов, так что сам он войти никак не сможет…

— Погоди- погоди! Ты же не собираешься открыть ему вход?!

— Именно это я и делаю. Пусть думает, что это он такой хитрый. А я посмотрю, как он поступит дальше. Надо же, в конце концов, узнать, что ему нужно. И в результате всего всё-таки поговорить.

— В результате всего он нас загрызёт!

— Не загрызёт — мы в герлонах. Ну ладно, я поговорю с ним прямо сейчас, пока он и в самом деле сюда не ворвался.

Биолог включил наружный динамик.

— С кем ты говорить собираешься? Он куда-то делся!

— Да никуда он не делся. Прячется под днищем, ждёт, когда мы выйдем.

Амр притаился за одной из четырёх ног металлической скалы. Опора была такой широкой, что даже большой кот смог укрыться за ней целиком.

Внезапно зазвучал громоподобный голос.

— Амр!

Он подскочил так высоко, что стукнулся головой о днище пещеры. Чужаки звали его, они знали, что он уже здесь. Прятаться больше не имело смысла.

Амр выскочил на открытое пространство и встал во весь рост перед входом в металлическую скалу.

В голову толкнулся мысленный посыл. Знакомый оклик.

«Исс-мурр, где моя женщина? Вы забрали её! Зачем?»

— Амм-ва-нау май-ха-яурр и-на! — повторил он вслух полное именование. — «Моя женщина!»

«Все, кого мы забрали, живы, целы и невредимы. Но среди кошек нет ни одной скальной», — передал ему Исс-мурр.

«Она не скальная», — ответил Амр.

В рубке перед экранами переглянулись двое мужчин.

«Вот что. Мы сейчас откроем дверь, и ты сможешь войти. Если пообещаешь ни на кого набрасываться сходу. Мы покажем тебе всех, кого забрали. Они живы, просто спят. Ты сам увидишь, есть ли среди них твоя женщина. После этого мы поговорим».

— Ты всё-таки впустишь его? Мне даже интересно. Не скальная. А кто?

«Если она жива и дети тоже живы, то я не буду никого убивать. Сначала я должен увидеть всех троих. А затем вы отпустите их и объясните, зачем захватывали. Очень убедительно объясните».

— Он нам угрожает, — хмыкнул биолог. — Я же говорю, силён скальный. А ты и котят тоже хватал?

— Разумеется. Ты ещё спрашиваешь. Что же я, оставил бы их? Мы же решили переселять всех.

— В общем, прячься за кресло, потому что я открываю.

— Ты всё смеёшься? Ну-ну. Я лучше бластер приготовлю.

3.

— Не понимаю! Это как? Получается, та пятнистая — его кошка? И это его дети? Но ведь они из разных подвидов! Как такое возможно?

— Вообще-то многие подвиды успешно скрещиваются. А тут вообще может скрещиваться кто угодно, не забывай про друзы.

— Но они же совсем разные! Они должны были испытывать друг к другу отвращение! Существо из другого вида, с ума сойти…

— Ано, а ты много о видах рассуждал, когда делал предложение лемурочке? А затем нагайне, и ещё звёзды знают, какому количеству экзотических женщин. Это разумные. Им так же, как людям, свойственен интерес к новизне и к экзотике! А тут всего лишь подвиды. Подумаешь, велика проблема. Они ведь даже не слишком-то и различаются!

— Но дети!

— А что — дети? Я так понимаю, это её дети от соплеменника своего подвида. А для нашего скального они приёмные, только и всего. К тому же, подвиды, повторяю, могут скрещиваться.

Маленькую пёструю и её детей вывели из стазиса. Четверо кошачьих сапиенсов свернулись посреди коридора одним, общим клубком и мурлыкали. Кот с кошкой обнимались, как люди.

Из каюты выскочила проснувшаяся Нэкка.

— Папа, дядя, что вы сделали Амру?! Ему больно внутри!

«Они уже извинились и объяснили. Всё хорошо, котёнок!» — ласково ответил скальный.

— Нор рау, хум ньяу. Грахх арра, фо-мм-фау.

— Стихи, — удивлённо пробормотал инженер.

— Песня! — воскликнул биолог.

«Это и есть песня. Не плачь, милый котёнок. Буря сильна, но она закончится».

К клубку кошачьих присоединился человеческий ребёнок. Нэкка обнимала кота и кошку, гладила котят.

— Скальный меня удивил, — пробормотал инженер, глядя на них. — Оказывается, это его женщина. Ведь она же из вражеской стаи. И совершенно не похожа на горных кошек. Чужая, мелкая, пятнистая, одинокая женщина с двумя котятами…

Троих детей оставили играть в коридоре.

Четверо взрослых собрались в рубке на совещание. В таком странном совещании Анноло ещё не участвовал, да и Этаяр — вряд ли. Двое людей, кот и кошка. На инженера неотрывно взирали две пары глубоких, спокойных глаз, одна янтарная, вторая изумрудная. Но он уже не ёжился.

«Новый мир без крыланов и великанов? Для того, чтобы май-ха-яурр выжили? Это хорошо, это я понимаю. Но другие поймут не все, и переселиться захотят не все».

Биолог кивнул. Коты привязываются к местам своего обитания. Неважно, обычные это коты или сапиенсы с развитым разумом.

Амр пристально смотрел на людей. Он мог бы снова заподозрить этих самых тайриан в недобрых намерениях. Особенно после того, как нагляделся на прозрачные короба и вповалку лежащих котов, которые казались мёртвыми. Но люди не закрывали свои разумы, терпеливо показывали и рассказывали о себе и своём мире, отвечали на вопросы.

И скальный поверил.

Хис подтвердила его впечатления, она тоже не ощущала враждебности, не ожидала, что люди причинят вред.

«Убедить будет сложно. Особенно после того, как вас увидят рядом со мной. Потому что я — изгой».

4.

Котята резвились в каюте Нэкки, разносили тут всё подряд.

Девочка поспешно попрятала в запирающиеся стенные шкафчики самое важное и хрупкое — аппаратуру связи, защиты, хранения информации. Одежду и постель убрать не успела.

Чёрненький котёнок запрыгал по койке, мигом навертел гнездо из одеяла, сам же в нём запутался, увяз коготками, завопил.

Девочка высвободила чёрненького малыша из плена, подула на оцарапанную руку. Огляделась в поисках жёлтенького.

Второй котёнок запрыгнул на столик, опрокинул вазу, полакал разлитую воду и стал увлечённо жевать цветы.

— Вот что ты творишь? Зачем ты туда лезешь? Столик маленький! Ты оттуда упадёшь ещё быстрее, чем с койки! А цветы — это не еда.

Нэкка подхватила котёнка на руки. Малыш был тяжёлый, размером с обычную домашнюю кошку, вертлявый и царапучий.

Девочка отнесла его на постель, к первому. Всё равно на койке уже один сплошной ком из постельного белья.

— Мама! — воскликнул инженер, заглянув в каюту.

— Ничего страшного, дядя Ано! Это котята. Это нормально.

— А, ну да, разумеется.

И он прикрыл дверь. Но было поздно — жёлтенький котёнок стремительно проскочил у него между ног и упрыгал в рубку. Пришлось его срочно там ловить, иначе он разнёс бы все приборы. Ловить котёнка девочке помогали двое взрослых людей и двое взрослых котов.

В общем, с гостями внезапно сделалось очень и очень весело.

— Вот поэтому я не стал дипломатом, — проворчал инженер, устало плюхнулся в кресло и фыркнул, совсем как кот.

5.

— Придётся тебе немного полетать, мой друг. Не пешком же нам бегать за котами! Особенно, когда всё сделать надо быстро.

«Май-ха-яурр высоты не боятся».

Биолог кивнул. Это сущая правда. Обычные домашние коты могут забраться на любое, сколь угодно возвышенное место, лишь бы когти были остры, да поверхность позволяла их вонзать. Орать в панике они начинают только тогда, когда обнаруживают, что не могут спуститься.

Амр удивлённо покрутил головой. А ведь люди сейчас исполняли одно из его мечтаний. Он же хотел летать. Правда, это получится немного не так, как ему представлялось. Безо всяких крыльев, на странной штуке. И не в одиночку, а в необычной компании. Но высоко в воздухе он полетит, а также изумлённые взгляды от скальных получит.

«Я ведь знал, куда иду. Я думал, что это будет моя последняя охота», — произнёс Амр, задумчиво и беззвучно.

«Ты ведь добыл рогача сегодня? Возможно, что ты прав, так и есть», — так же беззвучно ответил Исс-мурр. — «Последняя охота именно в этом мире».

Хис разрывалась. Она не хотела оставлять котят на человеческую девочку. Разве один ребёнок присмотрит нормально за двумя другими детьми? Также она не хотела отпускать Амра одного. Вдруг снова пропадёт? Вдруг найдёт другую кошку? Есть ведь там одна такая, особенная — у соседей-скальных. А в стае Хефа много хорошеньких пёстрых. Короче, мало ли что.

Люди предложили снова погрузить котят в сон. Хис воспротивилась. Сон без сновидений, похожий на чёрную пропасть, похожий на смерть, ей не понравился.

Тогда Исс-мурр пообещал приглядывать за её котом.

«Это май-ха-яурр. Это ему придётся за вами приглядывать», — и пятнистая кивнула на полосатого.

Она всё-таки не смогла бросить котят без своего присмотра. И осталась с детьми и с человеческим котёнком по имени Нэй.

Девочка и кошка проводили взглядами взлетающую шлюпку, всё это время вокруг них прыгали двое котят.

Затем кошка загнала котят в странную блестящую пещеру, убаюкала их в каюте и уселась вместе с двуногим котёнком перед коробом с отражающей плитой.

Нэй обещала показать украшения, гораздо лучше тех, что изобрели кошки у соседей-скальных.

Глава 29. Своя стая

1.

Биолог смеялся, закладывая очередной вираж.

Инженер скорчился на заднем сиденье и заткнул уши пальцами.

Большой кот вертел головой, смотрел наружу сквозь прозрачный пластик и вопил во всю мочь. Не от страха, от восторга. Он же летел!

Когда восторг немного улёгся, Амр оглядел кабину.

«Прости, Ано. Я не хотел терзать твои уши».

«Ладно, проехали-пролетели», — мысленно проворчал человек.

«Забыли-проскочили», — весело согласился кот. И стал рассуждать.

Лесные все на борту, вместе с Мьюром. Снова они понадеялись на чащу.

Остались скальные и пятнистые. Пятнистых, надо ещё подумать, как отыскать. Вначале полетели с визитом к стае Фура.

По указанию Амра посадили шлюпку перед входом в пещеры.

Люди вылезли наружу и только носами покрутили. Отверстие в боку скалистой горы темнело на высоте в добрый десяток метров. Оттуда уже высовывались кошачьи головы с круглыми от любопытства глазами.

— Нам надо туда залезть?

«Разумеется. Горная тропа вполне удобная».

Инженер хмыкнул. Ага, конечно — ряд мелких уступов и выемок. Коты, постоянно тут лазая, исцарапали когтями широкую полосу на каменной стене, крутой, почти отвесной. Эта дорожка у них и называлась горной тропой.

— Хорошо, что в запаске есть скалолазное снаряжение.

Амр весело фыркнул, увидев, как люди надевают чужие когти и берут с собой лианы.

Скальный спросил одну из любопытных голов, здесь ли Фур, сказал, что есть серьёзный разговор к вождю. Головы проворчали, что гости пришли без предупреждения, но сразу пригласили заходить. Когда Амр и двое двуногих забрались наверх, коты в проёме расступились, спокойно пропустили их. А затем окружили и без страха, с интересом, стали разглядывать людей.

Инженер еле удержался, чтобы не поёжиться. На него со всех сторон смотрели большие звери с умными, почти человеческими глазами.

— Кто такие эти странные существа, что зачем-то ходят на задних лапах? Они разумные? Они дружественные? Впрочем, глупые вопросы, всё это по глазам же видно. И по аурам. Где ты их нашёл, сосед?

— Они называют себя людьми. Я нашёл их в степи. Да, они разумные и дружественные. С ними можно разговаривать беззвучно, а обычного языка они не понимают. У них есть для всех нас интересное предложение.

— Наверное, они захотят увидеть всё, что тут есть?

Разумеется, они захотели. Гостей повели по каменному ходу, позволяя заглядывать в пещеры.

Биолог с удовольствием осматривался. Он теперь воочию видел то, что мысленно показывал Амр. Разглядывал Этаяр не просто так, из любопытства. Он подыскивал аргументы.

— Вынос мозга — осёдлые коты! — пробубнил себе под нос инженер. На него оглянулся здешний скальный с явственной усмешкой в ярких глазах.

В дальней пещере гостей встретил большой, полностью седой кот. Это и был Фур, вождь стаи. Он восседал на неровной каменной плите, рядом с ним сиял овальный карбункул величиной с крупную дыню.

Принесли еду. Молодые кошки тащили в зубах половинки ореховой скорлупы так ровно, что ничего не роняли и не проливали. Одна из кошек была пёстрой. Амр заметил это. Фур действительно мудрый, не гоняется по горам за стаей Хефа, а дружит с пятнистыми.

— Оно всё сырое! — инженер был раздосадован. Мясо он ел охотно, а особенно любил грибы. Эти хоть и светились, но вредной радиации анализатор не выявил, и пахли они, как обычно.

— Сделай вид, что пробуешь. Передай, что сыт. Пожуй фрукты. Еда не пропадёт, не беспокойся.

Анноло покосился на кота, что сидел рядом и заглядывал через плечо.

— А, ну да, я уже понял.

После еды беседовали. Седой кот выслушал всё, что ему хотели сообщить необычные гости, и тогда заговорил сам.

«Своя стая — это большая ответственность», — издалека начал Фур. Затем он долго рассуждал, подробно расспрашивал. Наконец, выразил удовольствие от того, что в новом мире можно будет не прятать в пещерах «тех, кого кормить», а также растения и грибы.

Инженер пришёл в ужас от такого многословия. Хищники, называется — не охотиться и драться любят, а сверх меры разглагольствовать.

«А ты хотел бы наоборот?» — удивился Амр. — «Хотел бы подраться?»

Биолог тоже выразил удовольствие. Эта стая согласилась на переселение.

Детей вождя Амр так и не увидел, хотя ощущал их присутствие где-то поблизости. Он этому только порадовался.

Договорились, что скальные придут в степь, и попрощались.

Подумали, как искать стаю Хефа. Амр даже решил окликнуть сестру и передать через неё, но ничего этого делать не пришлось.

Возле шлюпки их догнала пёстрая кошка. Она слышала разговор с Фуром и предложила проводить в дальнее ущелье. Её пригласили в шлюпку.

Когда кораблик взлетел, Амр молчал. Вместо него от восторга вопила пятнистая кошка, ничуть не тише.

Хеф вышел навстречу, он уже ждал их. Его сопровождали несколько пёстрых. Инженер округлил глаза не хуже котов.

— Снова вынос мозга. Вождь леопардов — горная пума!

Не совсем пума, конечно, ноги длинные. Точнее, совсем не пума. Но довольно похож.

Эти переговоры оказались намного проще и прошли гораздо быстрее. Хеф и его стая были согласны перебраться в мир без крыланов и великанов. Вот что значит передача мыслей на расстояние.

«А дальше — самое сложное. Моя бывшая стая. В пещеру не пойдём, даже если пригласят. Держитесь рядом с этой самой шлюп-кой, за моей спиной. Возможно, мне придётся за вас драться».

«Не придётся», — инженер оскорблённо фыркнул, точно кот, и огляделся. Приметил грызуна, вскинул лучемёт, выстрелил. Зверёк упал и больше не шевелился.

«Я не убил его, только обездвижил. Через некоторое время он встанет и побежит снова».

«Если за это время его кто-нибудь не съест. Хорошо», — Амр даже ухом не повёл. — «Держи крепче свою блестящую палку и будь настороже. Гораздо больше, чем тогда, когда ты наставлял её на меня».

2.

— Нам надо идти к нему, — заявила Ро. — Один он не выживет. Раньше — да, теперь — нет. Раньше я и не беспокоилась, ведь огромные хищники исчезли. Думала, пусть он живёт себе отдельно со своей кошкой. Добыча возвращается. Кхар до сих пор зол. Но теперь чешуйчатые тоже возвращаются. У дальнего леса видели стадо великанов числом в одну лапу.

— Ура, мы все к нему пойдём! — запрыгал Хуш. — У него будет своя стая! А кто ещё пойдёт? А разве ты знаешь, куда идти? А Кхар нас отпустит?

— Я спрошу свою кошку, — проворчал Фах. — Если откажет, без неё обойдёмся.

— Я не буду спрашивать кошку, — фыркнул Вай. — Просто я с вами.

— Надо бы предложить ещё кое-кому, — задумчиво проговорила Ро.

— Кому? — удивились остальные.

— Наверное, мне, — в пещеру зашла Май вместе с сестрой. — О чём речь?

Ей объяснили.

— Пожалуй, я иду с вами, — сказала большая кошка и посмотрела на Фаха.

— Я — тоже, — пискнула Руф из-за её спины. — И Афа возьмём!

— Куда это вы хотите увести от меня волка? — в пещеру сунул голову Кхи.

Присутствующие переглянулись.

— Нельзя ему говорить, он преемник.

— Я не преемник, я тоже соперник, как ваш брат. Просто пока ещё слишком молодой, чтобы воспринимать меня всерьёз. Вы ведь к Амру собрались? Тогда я с вами! И отцу не расскажу! А ещё со мной захотят пойти мои лучшие друзья, их девятеро, — сын вождя смотрел исподлобья, упрямо и с вызовом.

— Ну ладно. Тебе уже и рассказывать не надо, сам догадался. Теперь мы выскочим из пещер поодиночке, а сначала согласуем, где встретимся, чтобы дальше идти всем вместе.

— Так что скажет Кхар?

— Вот да, что скажет Кхар? Куда это вы собрались? — рык из коридора услышали все, и не только тут.

Вождь шагнул в пещеру, оглядел всех.

— Кажется, я даже знаю, куда. Наглый хромец хочет сманить у меня половину стаи?! Это не вы к нему пойдёте! Это я к нему пойду! И убью на месте! Чтобы стаю не разваливал!

— Кхар! — спокойный голос травника из глубины коридора только больше разъярил одноглазого кота.

— Что — Кхар? Сорок лет уже — Кхар! И ты туда же? Я прекрасно знаю, что ты сочувствуешь этому чокнутому! Ты тоже к нему собрался? Вам всем тут бездомными не терпится стать, как один наглый дурень? Этот предатель! Вы тоже хотите предать! Так вот — никто никуда не идёт, пока я тут вождь! У всех выходов самых верных сторожей поставлю, никого не выпущу! Свою стаю развалить не позволю!

— Кхар! Выходи! — раздался крик снаружи. — Важный разговор есть! Эй, кто-нибудь, позовите вождя!

Ро подпрыгнула, схватилась лапами за голову.

— Очень вовремя! Ну, зачем?! — простонала она.

3.

Кхар выглянул наружу.

— Незачем меня звать, я и так здесь, — сказал он очень спокойно.

Биолог нахмурился, инженер повеселел. Вроде этот кошачий вождь тоже адекватный. Но тут Анноло взглянул на Амра, и радость как рукой сняло.

— Чего хотел? Кто это с тобой?

— Это люди. Они предлагают всем май-ха-яурр перебраться в безопасный мир без крыланов и великанов. Нас осталось слишком мало, чтобы мы выжили здесь, среди чешуйчатых.

— А по-моему, ты хочешь развалить стаю! Твоё семейство собралось бежать к тебе, и с ними половина молодёжи!

Ро выглянула из-за спины одноглазого, закивала.

— Очень вовремя! Ну, зачем?! — простонал Амр и тут же рявкнул:

— Я никогда не хотел стать вождём и сейчас не хочу! Ты отлично это знаешь, Кхар! Какого мужского стебля рычишь, не выслушав всего?

«Амр, сбавь громкость. Криком и матом нельзя управлять стаей. Рыком только ссору вызовешь».

«Если я сбавлю громкость, он не поймёт. Решит, что я струсил и отступаю».

— Ла-а-адно, я слушаю, — ласково мурлыкнул Кхар.

— Люди поделятся хорошим пространством для жизни. Повторяю, нас теперь слишком мало, а чешуйчатые возвращаются.

— Кто и когда делился пространством для жизни? Байки, сказки! А ты предатель и снова доказал это, связался с врагами второй раз!

— Ты же сам хотел отдать не занятые пещеры, когда пёстрых ещё было немного! Чтобы всем жить мирно! Почему же теперь не веришь?

— Именно! Хотел отдать и ошибся! Это просто были разведчики пёстрых! И твои люди такие же! Заманят, уничтожат, займут наши земли! А ты молодой дурак, поддался на байки! Спроси своего дружка песчаного, которого ты должен был убить и отпустил! Спроси у него, как он остался без родной стаи, один такой!

— И как же?

— Южные горы поднялись, дожди исчезли, добыча исчезла. Песчаные переселились ближе к пёстрым, те их вырезали. Твой дружок хотел мстить, но случайно пригрел пятнистого изгоя, затем второго, те привели ему ещё, он их возглавил. Предал память родичей! И ты такой же! Какой другой мир? Какаябезопасность? Такого не бывает, это сказки, сладкая ложь! Мир один, жить в нём трудно, но мы справлялись! Справимся и дальше!

— Как ты думаешь, что там, наверху?

— Ты совсем уже того, что задаёшь детские вопросы? Там верхнее море.

— А почему оно не проливается нам на головы?

Инженер тихо простонал. Ещё одна дискуссия на целый день!

— Потому что дно твёрдое. Опережая следующий безумный вопрос, скажу сразу — нам всё видно, потому что дно прозрачное. В южных горах есть большая чаша из прозрачного камня, с дождевой водой, висит над пропастью. Можно плавать и воображать себя крыланом.

«Как много интересного мы тут не видели», — громко подумал Исс-мурр.

— Никаких других миров нет, это вражеские разведчики, а ты дурак и предатель! Можешь почём зря не стараться! Никто тебе не поверит и никуда с вами не пойдёт!

«Это бесполезно. Он упёртый донельзя. А я устал от разговоров».

«Тогда лови их, Ано».

«Ты разрешаешь? Думаешь, потом они благодарить тебя станут?»

«Благодарить не станут. Возненавидят. Зато будут жить».

Из леса вышли охотники. Это были старшие, но ещё не старые коты. Они полностью верили Кхару.

— Убейте предателей, или они убьют всех нас! Не удастся убить — бегите!

Коты подходили к шлюпке, окружали. Странные хрупкие существа, всего двое? Тьфу, пара ударов лапой. И один хромой скальный не помешает, следом его туда же.

«На счёт три прыгаем в шлюпку все одновременно. Раз, два… Три!»

Шлюпка взлетела.

Коты кинулись врассыпную.

4.

Из днища кораблика выдвинулся светящийся кокон — «сачок» силового поля. Люди действовали так слаженно, словно всю жизнь только и делали, что ловили удирающих котов. Биолог управлял шлюпкой, инженер — сачком.

Коты рассыпались в разные стороны, но не убежали. Они стали нападать. Ну, странная штука, ну, летает. И что? Крыланы тоже летают, а эта штука маленькая, тьфу.

Один скальный прыгнул прямо с земли, взвился в воздух на высоту в несколько ростов, обрушился на летящий предмет. Когти заскользили по металлу, кот свалился вниз, инженер поймал его сачком.

«Вот бы все они так, догонять бы не пришлось».

Остальные метались вокруг с такой скоростью, что сачок всё время промахивался.

«Пожелание исполнено».

Второй скальный стремительно взлетел на огромное дерево и прыгнул с вершины.

«Едва успел. Ведь разбился бы, храбрый дурак!»

Остальные попрятались на опушке. Их ловили не только тогда, когда они внезапно выскакивали и пытались добежать к скалам. Сачком можно было выхватывать котов из зарослей, из древесных крон, из-за мощных стволов.

По пещерам гуляло оглушительное эхо, там отчаянно ревел Кхар.

— Уводите матерей и детей! В горы, бегите в горы! Врагов пока отвлекут!

Матери с котятами бросились к нижнему выходу, а самые крупные молодые коты рванули наверх. Они решили уйти через пещеры Фура.

— Мост! Ловите их! Они разобьются впопыхах! — Амр завопил на своём языке, но Исс-мурр понял.

Шлюпка так стремительно метнулась за гору, что даже у кота голова закружилась.

Над глубокой пропастью выгнулась крутая, неровная каменная арка — результат выветривания за долгий период времени. Из пещеры, толкаясь и оступаясь, лезли коты, бежали на этот мост.

Юный скальный предвидел, что сегодня он погибнет, и решил изменить судьбу. У Амра же получалось. А он чем хуже? Подросток пропустил мимо себя других. Он думал, что в середине толпы ему ничто не грозит. Но задние напирали. Кто-то сорвался, успел зацепиться за край. И внезапно юнец оказался впереди. Его второпях толкнули в спину, он упал вниз.

До дна пропасти не долетел — котёнка поймал странный клубок света. В этом клубке подросток мгновенно заснул и больше ничего не видел.

— Бегите! Я их задержу! — завопил другой юнец и отважно сиганул на крышу летящей под мостом странной штуки. Разумеется, он тоже оказался в сачке.

Подражая ему, на блестящего «крыланчика» бросились сразу несколько молодых котов. Инженер еле исхитрился поймать их всех.

Пока чужаки хватали на мосту буйный молодняк, матери с котятами попрятались по ущельям. Кошки осторожно выглядывали наружу из укрытий, смотрели в небо.

— А ведь они живы. Я чувствую их, всех тех, кого поймали, — всхлипнула молодая скальная.

У инженера тряслись руки.

«Самоубийцы какие-то! Как вообще стая до сих пор уцелела?»

— Я поворачиваю обратно. Сегодня мы больше никого не поймаем.

Шлюпка полетела в степь.

Под днищем висел большой кокон из упругого света. Там вповалку лежали несколько десятков спящих котов.

5.

К туманной стене пришла стая Фура в полном составе. Кроме Эня и Ми.

В ответ на взгляд Амра седой кот пояснил:

— Дочь захотела остаться. Она решила, что теперь станет вождём. Вот только управлять ей уже некем. Энь, конечно, остался с ней. Сообразят, придут. Подождите немного, если можно.

Пришли пёстрые во главе с Хефом.

Пришли братья и сестра Амра, а с ними — Хуш, Май, Руф, Кхи, несколько юных скальных. И громадная чешуйчатая собака.

Пришёл Ньяш с тремя лесными девочками.

«Бронированная собака и белый пушистый котёнок. Вот чему улыбалась маленькая эрнианочка лет двадцать назад».

Пришли старики из стаи Кхара, им нечего было терять и сделалось любопытно. До сих пор Амр никого не обманывал и сам не обманывался, что бы там ни утверждал вождь. Среди стариков были Хум и Марр.

Пришли скальные матери с котятами. Они видели, как на мосту чужаки спасали даже тех, кто нападал. Они поверили Амру.

Затем пришли остальные молодые коты и кошки, и даже старшие коты.

Большинство котов сразу погрузили в долгий сон, разместили их, где только можно. Некоторые спать всё время полёта отказались, решили наблюдать. Поскольку это были самые здравомыслящие и спокойные коты, люди согласились не класть их в стазис.

— Почти все. Подождём остальных?

— Подождём. Сами-то мы уже никого не поймаем.

На экране замельтешили две фигуры. Через степь напрямик мчалась жёлтая кошка, за ней торопился белый, как снег, кот.

«О-о! С этими двумя разговаривайте сами. А лучше — сходу уложите их спать», — проворчал Амр вслух и мысленно. И спрятался за кресло в рубке.

Зато попозже сразу вылез обратно, увидев на светящейся стене пятёрку лесных котов. Амр обрадовался, что братья уцелели. Но как?

— Отсиделись в лесном озере. Там есть нора, вход в неё под водой. Нас никто не нашёл, ни чужие, ни свои. Мы жрали водоросли, зато выжили.

Ась прыгал вокруг скального, весело сверкал глазами и облизывался на блюдо с мясом.

— А как вы узнали?

— Так у вас крик на весь лес стоял!

Ну, разумеется. Братья-разбойники ведь постоянно околачивались на опушке возле скал.

Затем прибежали остальные коты и кошки из стаи Кхара.

— Что? Все, наконец?

«Не совсем», — Амр вздохнул.

— А кто ещё? — спросил инженер. И посмотрел на экран.

Через степь бежал Кхар. Одноглазый кот спешил изо всех сил, иногда спотыкался, летел кувырком. Он не всё хорошо видел под ногами. Вскакивал и снова бежал.

— Что — возьмём и этого тоже?

«Разумеется!» — Исс-мурр и Амр ответили одновременно.

«Он обнаружил, что ушли все, вообще все, не только его стая. Он остался бы тут совсем один. Вот и спохватился».

«Амр, а ты, правда, не хотел стать вождём? Не хотел верховодить в своей стае?»

«Правда. Кхар хороший вождь. Много видел, много знает, у него опыт».

«Опыт решает не всё. Для чего-то нового он зачастую бесполезен. Ещё нужна интуиция».

— Все друзы погрузили?

Инженер кивнул.

— Тогда взлетаем.

Глава 30. Своя тропа

1.

Ещё одна мечта сбылась.

И Амр снова летел. Дорога через небесную равнину — всё, как он себе представлял, но не совсем так. Он не сам бежал по звёздному пути, а летел в металлической скале. Плыл по верхнему морю.

Здесь не было воды, как представлялось всем май-ха-яурр. Здесь не было даже воздуха. Жизнь людей и котов хранила странная человеческая пещера, что может летать между звёзд. Как их много тут, сверкающих небесных цветов, что цветут лишь ночами! Гораздо больше, чем видно с земли.

Амр смотрел на экраны. Те, кто не лёг в стазис, сидели в рубке. Здесь же и ночевали. Потому что остальные жилые помещения, в том числе каюта Нэкки, были заняты спящими котами.

Для того, чтобы разместить переселенцев, люди выкинули из корабля всё, от чего можно было освободить место. Образцы растений в контейнерах оставили на планете, они не пропадут. Большую часть техники, мебели, одежды, личных вещей тоже оставили. С помощью роботов наспех сколотили стеллажи, а затем и роботов оставили. Бросили многое. Но забрали всех до одного котов.

Планету оставили чешуйчатым, они ведь тоже разумные, хоть и менее развитые, чем май-ха-яурр.

Поле стазиса пришлось сильно растянуть.

Большинство проблем не касалось ни Амра, ни тех котов, кто не спал. Они только сидели и наблюдали.

Когда корабль взлетел, планета уплыла вниз, постепенно уменьшилась и пропала. Мимо борта проплыл безжизненный шар луны. А затем на экранах остались одни только звёзды в бескрайней тьме космоса.

Амр насмешливо покосился на Кхара. Видишь? Никакого прозрачного камня нет. Другие миры есть. А ты не верил.

Кхар сморщил нос и отвернулся.

Хум вздохнул.

«А почему ты отказался спать? Всё-таки подозревал нас? Кхар тебе на мозги накапал?»

Амр весело зафыркал. Он вспомнил скалу для глупостей и зримо представил, чем мог накапать на мозги Кхар. Кроме слюны, разумеется.

«Нет, Ано. Я ничего такого не думал. Я слишком много видел у вас в головах, чтобы подозревать. Ты сам ко всем относишься с недоверием, потому и обо мне так подумал. А я хотел посмотреть, как мы полетим».

Позже человеческая пещера погрузилась в то, что люди называли гипер-пространством. На экранах исчезли звёзды, заклубилась серая муть. Наблюдать стало нечего, и Амр задремал в рубке. С одного боку у него сладко посапывала Хис, с другого — Ро. Фах, Вай и Хуш тоже были здесь.

— Ну что, у тебя теперь — своя тропа? — засыпая, спросила пятнистая.

— Прилетим — увидим, — ответил Амр и уткнулся лбом ей в подмышку.

— Хорошо, что нас всего трое, нам нужны только кресла, и они раскладываются, — привычно ворчал инженер.

Дремлющие коты заняли всю середину не такой уж и маленькой рубки.

Исс-мурр в ответ весело фыркнул.

Он с удовольствием поглядел на котов, на друга, на прикорнувшую в кресле дочку. И снова повернулся к пульту.

2.

Корабль приземлился на другой планете.

Здесь было тепло, изобильно и уютно. Буйно росли самые разные деревья и кустарники. Высились горы, текли реки, в небе плыли облака.

Котов постепенно будили, они бежали наружу, рассыпались по сторонам, жадно разглядывали всё вокруг. И восторженно вопили во всё горло.

— Фрукты! — кто-то из май-ха-яурр увидел деревья и кусты, усыпанные плодами, мелкие ягоды в траве. Он тут же довольно уверенно запрыгал на задних лапах, чтобы достать до ветвей.

— Мясо! — второй заметил в зарослях местного рогача и тут же понёсся на охоту, за ним поскакали ещё несколько — составить компанию и в ловле, и в поедании.

— Нора! И копать не надо! — лесные тут же ринулись в чащу, вся выжившая полусотня, во главе с Мьюром.

— Мало мне было крикуна в шлюпке, так тут целый кошачий хор нарисовался! — улыбаясь, проворчал инженер.

— А ведь согласись, красиво орут! — Исс-мурр проговорил это абсолютно безо всякого ехидства. — Голоса чистые, мощные, разные — тоном повыше, тоном пониже… Я могу слушать кошачий хор с не меньшим удовольствием, чем певчих птиц!

Нэкка знала, что это чистая правда, но всё равно захихикала. Уж очень забавно выглядели коты, восхищённые новым местом обитания.

Амр выбрался наружу, прищурился в улыбке и замер, впитывая солнечное тепло и токи, идущие от земли.

— Кхаоха-ми-яурр, — мурлыкнул от удовольствия. — Сильный мир!

— Кажется, наш друг скальный только что дал название новой кошачьей планете.

Амр оглянулся на людей, согласно наклонил голову. Это понятно — когда у тебя много миров, им приходится давать названия, чтобы различать.

— Как мы тут станем жить? Где? — спросил кто-то из скальных у Кхара.

— Так же, как и раньше, разумеется, — проворчал одноглазый кот. — Сейчас я всё найду, выберу для нас лучшее.

И побежал в горы.

Хис держалась рядом со своим полосатым, у её ног спали котята. Время от времени пёстрая оглядывалась на распахнутый выход из стальной пещеры. Она ждала, когда проснутся Хеф и его стая.

Ро ожидала того же самого. Фах и Вай осматривались, Хуш весело прыгал по траве, но далеко не уходил. Май жадно поглядывала на ближний лес и далёкую равнину, ей тоже не терпелось на охоту. Но всё-таки главным был вопрос, где они станут жить.

— А где пещеры?!! — Кхар мчался от гор и громогласно рычал. — Я обегал ближайшие скалы и вообще ни одной не нашёл! Куда нас притащили эти двуногие коты? Тут негде жить!

Вождь гневно уставился на людей единственным сверкающим глазом.

— Мы свои пещеры строим сами, — спокойно ответил Исс-мурр. — Я показывал Амру, как они выглядят сейчас, какими были в древности. Могу и тебе показать. Вы вполне в состоянии построить себе такие же.

— Ла-а-адно, показывай.

Кот уселся и приготовился смотреть мысленные картинки. Исс-мурр устроился на траве напротив. Анноло замер у него за спиной с парализатором наготове. Нэкка выглядывала из люка.

— Они на земле! Это опасно, их растопчут! — наконец, рыкнул Кхар.

— Здесь некому топтать.

— Они маленькие!

— Какие построите, такие у вас и будут. Можно сделать большие.

— А чем прилеплять камни один к другому?

Инженер и биолог озадаченно посмотрели друг на друга.

— Я не строитель и не историк. Я не знаю, как в древности делали раствор, скрепляющий камни.

— Я тоже не строитель и не историк.

Эх, взрослые. Нэкка уселась в проёме, включила наручный инфор и полезла в галанет.

— Пока построим, на земле, что ли, спать будем?

Этому скальному чувство благодарности вообще знакомо?

Нэкка выпрыгнула наружу и принялась что-то передавать одноглазому коту. Он внимательно смотрел ей через плечо, на голографические картинки.

Из люка выбрались Хеф и его стая.

— Что — и тут будете враждовать? — спросил песчаный.

— Враждовать не будем, — буркнул Кхар, демонстративно обращаясь к людям. — Только пусть они держатся подальше!

Хеф и Ро посмотрели друг на друга. И молча, плечо к плечу, двинулись к дальней равнине. Пятнистые пошли за ними.

Люди скрылись в своей металлической скале.

Семейство скальных пока что оставалось неподалёку.

— Ну, так что? Теперь у тебя действительно своя тропа? — спросила Хис.

— Пожалуй, да, — задумчиво ответил Амр. Он с удовольствием обвёл глазами новый мир.

И оглянулся на межзвёздный корабль.

3.

— Они прозвали нас двуногими котами! — хихикнул инженер.

— А что тебе не так? Разве мы не похожи на них во многом? — весело фыркнул биолог, совсем как кот.

Нэкка засмеялась. Она была с этим совершенно согласна.

— Может, поправить им раздвоенную верхнюю губу? С такой губой разговаривать же неудобно! Срастить, включить в генетику. Тогда звуковая речь полней разовьётся. И быстрей, надо полагать.

— Сплошная губа обнажать клыки помешает. Им ещё жить и жить в диких условиях.

— Мне же не мешает! — вмешалась Нэкка и оскалилась, подражая Амру и наглядно демонстрируя, что сплошная верхняя губа вовсе не препятствует показывать все зубы разом, в боевой готовности.

Прошло несколько дней. Люди всё ещё не улетели отсюда. Они запустили дрон-беспилотник с видеокамерой, сидели в рубке, наблюдали, как осваиваются на новом месте коты. И рассуждали об их будущем.

— Ну вот, здесь, в спокойной обстановке, они постепенно станут развиваться в гуманоидов. Они уже это начали, передними лапами, как руками, вовсю работают. Теперь осталось подняться вертикально, на две ноги. Подвиды, конечно, не сохранятся?

— Конечно. Все перемешаются. Да они и так уже перемешивались. Посмотри на скальных, каких только расцветок и типов телосложения у них нет. В большинстве, они, конечно, тёмные, полосатые и самые большие, но… Среди них есть и песочные, и белые, и чёрные, и самый разный колор-пойнт.

— Это ещё что такое — колор-пойнт?

— Что-нибудь другого цвета, грубо говоря. В противовес общему тону и узору. Белые носочки, например, или тёмная попонка, или одно ухо контрастное, и так далее… Полагаю, подвидов некогда было больше.

— Жаль, что исчезнут коты с кисточками на ушах. Это симпатичная деталь. И пятнистая расцветка хороша, яркая такая.

— У пятнистой расцветки сильный ген, она, вероятно, сохранится. Получатся двухцветные шевелюры. Так же, как из полосатой шерсти, только будет менее контрастно. А кисточки… Гуманоиды с кисточками на ушах — как-то уж чересчур забавно. Не находишь?

Инженер только хмыкнул в ответ.

Нэкка не отрывала взгляд от экранов.

— Смотрите-смотрите, они купаются в озере! Как это так? Коты же не любят воду!

— Коты не любят воду? Кто это сказал? Некоторые очень даже любят, умеют плавать и охотно это делают. Рыбу ловят и едят, и просто так плещутся.

— Ой, что это?!!

Амр бежал по траве, за ним гнались сразу обе стаи скальных. Люди подлечили этому коту ногу, и его теперь вряд ли кто мог догнать. Но что такое происходит? Его с какой-то стати снова хотят убить?!!

Дрон исправно показывал происходящее. Молодого скального окружили на холмах, он перепрыгнул через цепь загонщиков и удрал.

Кинулся в лес, взлетел на дерево. Преследователи полезли на то же дерево и на все соседние — чтобы не дать уйти по вершинам. Он всё равно ушёл, опередил их.

Убежал на равнину, нырнул в озеро. Коты расселись по берегам, высунули языки и ждали.

Биолог заметил, что Нэкка исчезла из рубки. Он вскочил, понёсся на поиски, на ходу окликая дочь по всем связям, электронной и телепатической.

Шлюпка на бреющем пронеслась над стаями, приземлилась, коты окружили её, что-то закричали.

Амр высунулся из воды по плечи.

— Какое вождение стаи?! Вы с ума сошли! Я не хочу! У меня другая, своя тропа! Я должен прорыться, продраться, прогрызть! Добраться до надёжных способов! Я же этот, как его, как там люди называют… Маг, во! Почему же я?

— Ты находишь всякое важное!

— Бегайте дальше! Подобно нашему Кхару! Смотрите дальше! Вот и будете сами находить! А водить стаю всё так же может одноглазый!

— Мы его не хотим! Он рычит слишком много!

— С вами зарычишь… Хуш, а ты-то почему за мной гоняешься?

— Потому что ты убегаешь!

Устами котёнка…

— Ла-а-адно. Давайте все вместе сядем и поговорим.

Амр выбрался из воды.

На экране возникло лицо девочки.

— Всё в порядке, папа, дядя! Никто тут никого убивать не собирался! Это коты. Это нормально. Они так уговаривают.

Оказалось, скальные хотели, чтобы Амр стал вождём. А он этого не хотел.

Инженер в рубке и биолог во второй шлюпке дружно засмеялись и глубоко вздохнули.

— А Нэкка всё-таки получит взбучку за свои выкрутасы, — буркнул Этаяр.

— Да знаю я, какую взбучку она получит — пару упрёков и грустный взгляд! — фыркнул Анноло. — Да уж, тяжело быть таким папой, как ты. И в то же время с таким ребёнком, как Нэкка, весело. И с котами весело. Жаль, конечно, что, когда мы прилетим сюда в следующий раз, никого из нынешних знакомых, скорей всего, уже не будет в живых.

По коридору прокатился дробный топот маленьких ног.

— Да ладно, не переживай. Двуногого котёнка тут не обидит никто.

4.

— Я осуждал главу эрнианского клана за то, что его наследница заводила себе фамильяров? Побейте меня тапком. Потому что моя собственная дочь сделала то же самое. Нэкка, ты понимаешь, что сотворила?

— Понимаю. Я по очереди подержала их в генераторе тонких энергий, пока вы летали по локациям. Теперь эти май-ха-яурр будут жить долго, очень долго. Может быть, даже вечно.

— А что это значит для них самих, ты понимаешь? Вокруг них всё и вся станет меняться, а они так и останутся прежними. Четвероногими!

Нэкка разревелась. И сквозь слёзы закричала.

— Зато будут жить! А вам такое даже в голову не пришло! А ведь всё просто, папа! Я спросила у них самих, и они согласились.

— Разумеется. Для детского эгоизма всё просто, — проворчал инженер. — Она просто не захотела с ними расставаться.

— Я не захотела, чтобы они исчезли! Я бы не вынесла, если бы они умерли! Да, я сделала это! Потому что могу! Теперь наказывайте меня, как угодно! Даже если я их больше никогда не увижу, я буду знать, что они живы! Раз уж нельзя всех, иначе развитие остановится, то хоть некоторых…

Нэкка всхлипнула в последний раз, она уже успокаивалась.

— И кого да кого ты вот этак наградила? Или наказала…

— Амр, Хис, Фах, Вай, Ро, Хуш, Май, Руф, Хеф, Кхи, Хум, Марр. Двое пятнистых, первые друзья Хефа. Девять скальных, друзья Кхи. Пятёрка лесных братьев. Ньяш, как выяснилось, в этом не нуждался, он уже такой. Три его лесных девочки. Руф попросила за Афа. А затем вдруг Амр попросил за Кхара. Так что я и его тоже… наградила. Непонятно, за что.

Биолог вздохнул. Он понял, почему она выбрала именно этих. Почему она и подружилась-то именно с ними. Он вспомнил, как трёхлетняя девочка бегала мимо визора, когда по нему показывали романтический фильм. И внезапно закричала, вне себя от восторга.

— А-ах, они лю-ю-юбят! Папа, папа, смотри, как они лю-ю-юбят!

Откровенной сцены там не было, ребёнок просто увидел, как обнимаются мужчина и женщина, как они нежно смотрят в глаза друг другу.

Нэкка росла, но эта черта характера в ней не менялась. Девочка всегда безмерно восхищалась, когда встречала влюблённых. Вот и сейчас она захотела, во что бы то ни стало, сохранить любовь. Захотела, чтобы любовь стала вечной. Сложно ей будет работать этнографом…

— Ну, что ж, поздравляю, ты завела себе стаю. Вечную Стаю. Когда эти коты за долгую жизнь обегают здесь всё и для них не останется ничего нового, они затоскуют. И тогда тебе придётся увезти их с собой, потому что этого мира им станет мало.

Нэкка широко заулыбалась. Она была не против, она была только «за».

Папа и дядя Ано узнали не всё.

«Не беспокойся, котёночек. Когда бы ты ни прилетела, я буду ждать тебя здесь», — передал ей Амр. — «Мы все будем ждать тебя, даже те, кому ты не успела сделать свой подарок. Я узнал, как работает твоя штука. Я видел линии силы, я понял. Я научу всех, кто сумеет научиться».

Развитие май-ха-яурр вовсе не остановится. Дети родятся и станут потомственными, долго живущими магами, основателями волшебных родов. Все вместе они построят цивилизацию.

И встретят её здесь, живые, целые и невредимые.

Когда бы она ни прилетела.

Вот это и есть настоящее волшебство.

5.

Амр бродил по холмам, смотрел в звёздное небо. В этом мире узор небесных цветов виделся совершенно другим.

Оказывается, там, в глубинах чёрного безвоздушного нечто существует бессчётное количество разных миров.

Внезапно он ощутил, как что-то, едва уловимое, отделяется от его разума и улетает наверх, к небесным цветам, плывущим по чёрной воде. Это лёгкое присутствие скальный по временам чувствовал. Это чужое сознание незаметно наблюдало за жизнью май-ха-яурр глазами одного из них. Глазами его, Амра. Оно теперь возвращалось к себе, в свой мир, в своё пространство и время.

Возможно, они двое даже когда-нибудь встретятся. Чего не бывает в таком огромном и сложном месте обитания, которое двуногие коты называют Вселенной.

А сейчас этот незримый наблюдатель вынужденно покидал новый, прекрасный мир, безраздельно отданный май-ха-яурр. Вынужденно покидал и его, молодого скального кота по имени Амр.

Удачной охоты и мирной жизни, неизвестный друг.

У тебя тоже своя тропа.

Глава 31. Вместо эпилога

Руори просыпался очень неохотно. Яркие картинки расплывались, тускнели, ускользали из памяти. Он стремился поймать их, но в сознание неудержимо, как рёв чешуйчатого мамонта, вторгался голос из нынешней, настоящей реальности. Он заглушал голоса из прошлого.

— Учили тебя, учили, а ты всё так же отдыхать не умеешь, трудоголик несчастный! А ещё кот, называется! Доводишь себя до того, что внезапно и надолго отрубаешься.

Юный маур просыпался, потому что его будили. Он смотрел бы и смотрел, ещё и ещё. Но Урмин был упрям и настойчив, как настоящий кот.

В голове у Руори продолжали мелькать тающие образы из древних времён на заре маурской цивилизации. Картинки из нового мира скальных, лесных и степных, увезённых далеко от планеты, где остались разные чешуйчатые.

Амр не старел, даже не седел. Он ведь побывал в генераторе, да ещё теперь постоянно работал с друзами живых энергетических кристаллов.

Кхар завидовал и не замечал, что с ним вообще-то происходит то же самое.

Белый и пушистый завёл моду бриться при помощи гусениц-пухожорок и теперь напоминал пуделя — грива, манжеты и кисточка на кончике хвоста, остальная кожа голая.

Руф по-прежнему каталась на спине у Афа, его ведь тоже взяли с собой.

Взрослая Нэкка, всё так же с отцом и дядей, которые совершенно не изменились, не постарели, снова расселяла котов. Стаи увеличились и теперь назывались…всё так же, стаями. А эта, первая из новых планет стала называться Кхаохаур. Или Кахур, так удобнее произносить людям.

И ещё одна картинка, напоследок.

Они сидели все вместе на скале, в новом мире, под новыми звёздами. И смотрели на восходящее солнце.

Впереди Амр, слева Хис, у её ног котята. Справа Ро и Хеф. Позади Фах, Вай, Хуш, Май, Руф, Кхи, Хум и Марр.

Где-то у подножия скалы бродил Кхар и, как обычно, ворчал. Всё ещё пытался командовать.

Юный маур открыл глаза. В ответ на расспросы не стал ни рассказывать, ни показывать, просто собрал и кинул Урмину из головы в голову весь пакет информации. Как исторический фильм.

Урмин удивил. Руори так и ждал, что импресарио станет насмехаться. Глюки, фантазии, пафосные грёзы о великих предках… Но нет. Белокурый кот сразу признал, что это был настоящий сеанс дальновидения. Взгляд сквозь время…

Интересно, где теперь Нэкка, Этаяр и Анноло? Тайриане живут долго, но ведь с того времени, вероятно, несколько десятков тысяч лет миновало. Если не сотен…

А те, кто побывал в генераторе? Амр и все остальные?

Хоть и прошло ну о-очень много времени, Руори очень хотел думать — нет, он был уверен — что они всё ещё где-то живы.

Май-ха-яурр.

Вечные коты.

Вечная любовь.


Словарь

Елена Силкина

ай — судьба (отсюда в будущем айя, айю — суженая, суженый)

амм-ва-нау — мой, моя (в будущем — амау)

Амр — любовь

Арх — битва, война

Аф — звукоподражание (в будущем: аффи — шум, суета)

Вай — веселье

Грах — буря

и-на — женщина

Иш — тихий

кхаоха — земля, поверхность

Кхар — голова (котёнок родился крупноголовым)

Кхи — острый коготь

Май — жизнь

Май-ха-яурр — живущие в мире (в пространстве, на земле; в будущем — мауры)

Марр — умелая

Ми — сила (в будущем — миарра)

минь — мне, мной, меня (в зависимости от приставки либо суффикса)

мрр — короткое мурлыканье, универсальный возглас, значение зависит от интонации

мэа — песня

нор — нет, не.

ньяу — котёнок

Ньяш — котёнок (этот конкретный; ш — суффиксальный артикль)

Ри — название зубастой птицы

Ро — приветствие (в будущем — эоро)

Руф — удача

Фах — воин, боец

фро — с, со (предлог)

Хеф — следопыт, разведчик

Хис — отвага, смелость

Хум — милый (людям, то есть, котам, в общем, всем)

Хуш — тёплый, отогревающий

Шех — охотник

Шуш — крадущийся (на охоте), осторожный

ыррах — друг

Энь — лучший

юмм — ты

яурр, урр — мир, пространство

— Тха-арр юмм урр-гха фро минь? Минь и-нор эмм-ши хо юмм на-марр ырх гхарра? — Теперь ты поговоришь со мной? Мне же не показалось, что ты умеешь разговаривать?

— Юмм нор ши-и хах амм-ва-нау мэа-и энь-фарр! — Некоторые мои песни тебе лучше не надо слушать.

— Э-оо мэа-и ро-о яш ыррах ва-минь таххрр ша-амм. — А песни приветствия для друзей у меня всегда есть.

— Нор рау, хум ньяу. Грахх арра, фо-мм-фау. — Не плачь, милый котёнок. Буря сильна, но она закончится.

Саундтрек

Гл. 1 Взгляд сквозь время — Laramarka «El Condor Pasa»

Гл. 2 Охота брата — The Bombay Royale «Henna Henna»

Гл. 3 Ураган — The Bombay Royale «Mahindra Death Ride»

Гл. 4 Добыча сестры — The Bombay Royale «Mera Nam Hai Lucky»

Гл. 5 Старший в семье — The Bombay Royale «Mahindra Death Ride»

Гл. 6 Скала для глупостей — The Bombay Royale «Gyara»

Гл. 7 Главный в стае — The Bombay Royale «Wild Stallion Mountain»

Гл. 8 Руф — The Bombay Royale «Solla Solla Enna Perumai»

Гл. 9 Несъедобное и нужное — The Bombay Royale «Hooghly Night Patrol»

Гл. 1 °Cемейная охота — The Bombay Royale «Solla Solla Enna Perumai»

Гл. 11 Буйный молодняк — The Bombay Royale «Henna Henna»

Гл. 12 Добрые соседи — The Bombay Royale «The Bombay Twist»

Гл. 13 Любимая кошка — The Bombay Royale «Bhediya»

Гл. 14 Предсказание для Хума — The Bombay Royale «Hooghly Night Patrol»

Эпизод 4 — The Bombay Royale «The Bombay Twist»

Гл. 15 Белый и пушистый — The Bombay Royale «Mahindra Death Ride»

Гл. 16 Большая охота — The Bombay Royale «Solla Solla Enna Perumai»

Эпизоды 3 и 5 — The Bombay Royale «Dacoits Choice»

Гл. 17 Большая пирушка — The Bombay Royale «Wild Stallion Mountain»

Эпизоды 4–5 — The Bombay Royale «Dacoits Choice»

Гл. 18 Не те друзья — Эпизод 1 — The Bombay Royale «Hooghly Night Patrol»

The Bombay Royale «Sleeping Giant Instrumental»

Гл. 19 Чужая кошка — The Bombay Royale «Tere Bina»

Гл. 20 Чёрная туча — The Bombay Royale «High Tide»

Гл. 21 Чужая стая — The Bombay Royale «Dacoits Choice»

Гл. 22 Большая драка — The Bombay Royale «Falcons Landing»

Гл. 23 Чужая тропа — The Bombay Royale «Gyara»

Гл. 24 Просто ещё одна — А. Гернаденко, ханг. Супер-финал УМТ-5 2013

Гл. 25 Загадки мира — The Bombay Royale «Sote Sote Adhi Raat Cover Version»

Гл. 26 Нэкка — The Bombay Royale «Kar Le Pyaar Kar Le From Sachaa Jhutha»

Гл. 27 Исс-мурр — The Bombay Royale «Sote Sote Adhi Raat»

Гл. 28 Последняя охота — The Bombay Royale «Tere Bina»

Гл. 29 Своя стая — The Bombay Royale «Solla Solla Enna Perumai»

Гл. 3 °Cвоя тропа — The Bombay Royale «Mera Nam Hai Lucky»

Гл.31 Вместо эпилога — Inka Karal «Donde Astaras»


Оглавление

  • Глава 1. Взгляд сквозь время
  • Глава 2. Охота брата
  • Глава 3. Ураган
  • Глава 4. Добыча сестры
  • Глава 5. Старший в семье
  • Глава 6. Скала для глупостей
  • Глава 7. Главный в стае
  • Глава 8. Руф
  • Глава 9. Несъедобное и нужное
  • Глава 10. Семейная охота
  • Глава 11. Буйный молодняк
  • Глава 12. Добрые соседи
  • Глава 13. Любимая кошка
  • Глава 14. Предсказание для Хума
  • Глава 15. Белый и пушистый
  • Глава 16. Большая охота
  • Глава 17. Большая пирушка
  • Глава 18. Не те друзья
  • Глава 19. Чужая кошка
  • Глава 20. Чёрная туча
  • Глава 21. Чужая стая
  • Глава 22. Большая драка
  • Глава 23. Чужая тропа
  • Глава 24. Просто ещё одна
  • Глава 25. Загадки мира
  • Глава 26. Нэкка
  • Глава 27. Исс-мурр
  • Глава 28. Последняя охота
  • Глава 29. Своя стая
  • Глава 30. Своя тропа
  • Глава 31. Вместо эпилога
  • Словарь
  • Саундтрек