КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 710770 томов
Объем библиотеки - 1390 Гб.
Всего авторов - 273980
Пользователей - 124946

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Влад и мир про Найденов: Артефактор. Книга третья (Попаданцы)

Выше оценки неплохо 3 том не тянет. Читать далее эту книгу стало скучно. Автор ударился в псевдо экономику и т.д. И выглядит она наивно. Бумага на основе магической костной муки? Где взять такое количество и кто позволит? Эта бумага от магии меняет цвет. То есть кто нибудь стал магичеть около такой ксерокопии и весь документ стал черным. Вспомните чеки кассовых аппаратов на термобумаге. Раз есть враги подобного бизнеса, то они довольно

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Stix_razrushitel про Дебров: Звездный странник-2. Тропы миров (Альтернативная история)

выложено не до конца книги

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Михаил Самороков про Мусаниф: Физрук (Боевая фантастика)

Начал читать. Очень хорошо. Слог, юмор, сюжет вменяемый.
Четыре с плюсом.
Заканчиваю читать. Очень хорошо. И чем-то на Славу Сэ похоже.
Из недочётов - редкие!!! очепятки, и кое-где тся-ться, но некритично абсолютно.
Зачёт.

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).
Влад и мир про Д'Камертон: Странник (Приключения)

Начал читать первую книгу и увидел, что данный автор натурально гадит на чужой труд по данной теме Стикс. Если нормальные авторы уважают работу и правила создателей Стикса, то данный автор нет. Если стикс дарит один случайный навык, а следующие только раскачкой жемчугом, то данный урод вставил в наглую вписал правила игр РПГ с прокачкой любых навыков от любых действий и убийств. Качает все сразу.Не люблю паразитов гадящих на чужой

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 2 за, 1 против).
Влад и мир про Коновалов: Маг имперской экспедиции (Попаданцы)

Книга из серии тупой и ещё тупей. Автор гениален в своей тупости. ГГ у него вместо узнавания прошлого тела, хотя бы что он делает на корабле и его задачи, интересуется биологией места экспедиции. Магию он изучает самым глупым образом. Методам втыка, причем резко прогрессирует без обучения от колебаний воздуха до левитации шлюпки с пассажирами. Выпавшую из рук японца катану он подхватил телекинезом, не снимая с трупа ножен, но они

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).

Стихотворения и поэмы [Вера Кимовна Зубарева] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Вера Зубарева СТИХОТВОРЕНИЯ И ПОЭМЫ

СТИХОТВОРЕНИЯ

* * *

Романы рождаются бурно лишь в жизни, а на бумаге…
Тянешь строчку за строчкой, как санторинский ишак.
О, фантазия, — движение муравья по коряге,
Видящего в ней инопланетный ландшафт.
Ночью в комнате время шуршит по стенам.
Башмаком запустить бы, да что толку — опять улизнет.
И пространство от этого брака становится канцерогенным.
Вот такие романы… Имеющий ум да смекнет.
За пределами книги — чернил непролазная слякоть,
Тусклый свет фонаря, нелюдимый квартал на сто верст.
И повозка с рогожей, под которой не я хоть,
Но достаточно мне и того,
Что мой ум с ней меня соотнес.
Я туда — ни ногой. Там  строчит без оглядки, без цели,
Без мучительной правки — наобум, на авось —
Беллетристка-судьба свой бульварный бестселлер,
На который всегда возрастающий спрос.
Я туда — ни строкой… И бумага промокла до нитки,
И в чернильнице ночь, будто я пишу в старину,
Где спираль мирозданья почти что такая, как в свитке,
С неразгаданной связью меж теми, кто их свернул.
В печке тихо потрескивают горящие звезды.
Веткой жизни печальница-память шевелит золу.
Пляшет пламя, а так — кроме нас никого здесь.
«Прояснятся ль чернила до завтра?», — вздыхаю в их мглу.

* * *

Не дари никогда, никому, ни за что
Ни звезды, ни луны, ни заката, ни снега —
Сквозь тебя же пройдет, превратит в решето
В день, когда перестанет быть с альфой омега.
Это выпадет радиоактивным дождем,
Засияет как атомный гриб над планетой.
Не дари никогда, никому, нипочем
То, что больше его, и сильней, и бессмертней.
А иначе — конец. Не спасти, не помочь.
Не дари то, что будет тебе же на память.
А дари лишь тире, запятые и проч.,
С комбинацией букв, что легко переставить.

* * *

Снова день промелькнул вдалеке.
Он ушел, как пришел — налегке,
И оставил свой росчерк
Тонким солнцем над рощей,
Как письмо на простом языке.
И растаяла легкость вдали,
И осталась лишь тяжесть земли
Всем деревьям и птицам,
И ночным небылицам,
И ветрам, что сошли с колеи.
Это время полотен и книг.
Труден их отвлеченный язык.
Знает миропорядок
Их свинцовый осадок.
Это час размышлений твоих.

* * *

Вот и ты ушёл, вот и я осталась,
Чтобы снова глядеть в обрыв,
Шевелить тугую туманность
И пугать первородных рыб.
Всё — из прошлого, да и я — на грани.
Притаившись, слушаю как
То ли тикает вода в кране,
То ли капает время в часах…
Ноль луны откололся у изголовья.
Там тела прибывают рекой.
Разделились покой и воля:
Свет есть воля,
А тьма — покой.
Мыслям этим, как боеприпасам —
Враз иссякнуть, коль тьма возьмёт на прицел.
Мне б писать как другие — на земном, на ясном,
Чтоб стихи как труба —
                 приложил и увидел, что на том конце.
Ну а эти… Кто ж станет читать их! Милый Боже,
Ты — как штопка во всех небесах… А в моих — дыра.
Вот и «ночи» мои в опечатках превращаются в «ноши».
У корректора правда своя, и своя — у пера.
Утром сделаю правку… «И было утро»…
По цитатам и жизнь переходит в смерть,
Уворачиваясь от её абсурда,
Чтоб осмысленней было неметь.
Мне ль играть в эти игры, и прятаться в нишах
Послесмертной фантазии, севшей на мель!
Верит в книги лишь тот, кто не пишет их.
Для него-то и жизнь — не смертель…
Для него-то и я не в безумии по минному полю
Памяти сную с перекошенным ртом
От общенья с безмолвием, бывшим тобою,
А беседую с вечными — о сём, да о Том.

* * *

Он сказал: «Обернись!»
Поле жизни — как поле стрельбищ.
Впереди лишь надгробья от тех, кто сумел его перейти.
Он сказал: «Обернись! А иначе — окаменеешь.
Если в будущность хочешь — обернись!» И во всём бытии
Только он говорил, только ты лишь стоял и слушал.
Настороженно время взвело курок.
И зрачок у пространства был болезненно сужен.
Путь един за пределами трёх дорог.