Сыграем с огнем? (СИ) [Рената Рахимова Dea S-Asherr] (fb2) читать онлайн

====== 1. Приглашение ======

— Гроттер, мы замечательная пара. Почему ты так упорно отрицаешь этот факт?

Бейбарсов — и как он только сюда попал! — растянулся на ее кровати, и теперь с увлечением предавался игре «Доведи Грозную русскую Гротти до белого каления». Он обожал смотреть, как она злится; в такие моменты, ему казалось, девушка становилась в три раза красивее…

— Бейбарсов, у меня есть Ванька. И я…

— И в тайгу ты с ним не улетела, — парировал некромаг.

— Возможно, еще улечу, — упрямо возразила Таня.

Глеб хмыкнул. Ее отношения с Валялкиным все больше охлаждались и постепенно сходили на нет — с последнего ее визита к Валенку прошел почти год. И началось это с тех пор, как ему, чудом отмазанному Черноморовым от санкций Магщества, предложили должность преподавателя практической магии и декана Темного отделения Тибидохса. Зуби, с радостью сбросившая с себя этот пост, недавно улетела в очередной медовый месяц с Готфридом — и вновь, вот уже почти третий месяц подряд, некромаг вел еще и сглазы и защиту от сглазов…

Таня все так же занимала должность младшего драконбольного тренера. Обитали ведьма с некромагом на преподавательском этаже — буквально через стенку друг от друга… И визиты нового декана (а тот умудрялся совмещать все свои обязанности с приставанием к тренерше) стали для нее обыденностью.

— Бейбарсов, я собираюсь в ванную. Поэтому изволь покинуть мою комнату!

— Только если вместе с тобой, — ухмыльнулся Глеб и многозначительно посмотрел на дверь.

Ванная комната у каждого преподавателя была своя, пусть и крохотная; и некромагу это очень, очень нравилось.

— И зачем сказала… — пробормотала Таня, — Топимышкин! Я тренировала детей несколько часов подряд, я устала и грязная, и хочу в ванную. Давай ты выйдешь и дашь мне хотя бы немного отдохнуть?

Некромаг только перекатился на другой бок.

— Глеб!

— Мне и здесь хорошо, — лениво отозвался декан Темного отделения.

— Бейбарсов, — Гроттер практически взвыла, — я прошу тебя! Дай мне принять ванну!

— Я что, мешаю? — молодой мужчина невинно приподнял бровь, — иди. Подожду тебя здесь. Обещаю не вламываться.

Хоть что-то.

— Слово даешь? — устало поинтересовалась

— Честное некромажье.

Собрав вещи, девушка заперлась на засов и наложила на дверь восемь охранных заклятий. От обладателя сил Тантала они бы не спасли, но какую-то временную фору дать могли…

Таня почти собиралась вылезать из воды, когда в ее дверь вежливо постучали.

— Тебе спинку не потереть? — заботливо вопросил некромаг через дверь.

Девушка послала его к черту.

— Жаль… — прозвучало за деревом, — а к тебе, кстати, заходил внезапно прилетевший Валялкин. Я сказал, что ты очень устала и принимаешь ванну…

— Чего?! Это когда такое было?!

— Тридцать секунд назад.

Таня распахнула дверь в том же, чем и была — одном полотенце.

— Ванька! — в таком виде она и выскочила в коридор.

Ветеринар еще не успел никуда уйти.

— Здравствуй, Таня, — спустя несколько секунд произнес он.

До девушки только что дошло, какая картина открылась перед маечником. Придерживая короткое полотенце, совершенно голая, она стояла рядом с некромагом, застывшему в дверях и невозмутимо созерцавшему потолок. Вид некромаг имел самый нахальный, да и развратный: из-за весенней жары, в свободное от занятий время, он расстегивал на рубашке на две пуговки больше… А поскольку все это время Бейбарсов валялся на кровати, его одежда основательно подрастрепалась.

— Вань… Это не то, что ты думаешь, — пролепетала Гроттер.

— Не трудись объяснять, — справившись с собой, отозвался ветеринар, — я пришел сообщить, что женюсь.

— А?..

— На Дусе Пупсиковой. Свадьба состоится в Тибидохсе через неделю. Вас… с Глебом, я тоже приглашаю.

Помедлив, Валялкин пожал некромагу руку, кивнул Тане, и направился прочь…

— А что это сейчас было?.. — ошарашено пробормотала девушка.

— Тебя, Гроттер, кинули окончательно, — пояснил Глеб, — не хочешь вернуться к предыдущему занятию? В этот раз коллективному…

Таня фыркнула, скользнула в комнату, вытолкала некромага — тот позволил это сделать (зато умудрился сдернуть с нее полотенце) — и хлопнула дверью.

Тяжело вздохнув, девушка начала предаваться саможалости. Она чувствовала себя брошенной женщиной…

— Как он мог?! — всхлипнула Таня.

— Как, как… Пока ты напропалую кокетничала с Душимышкиным, Валялкин строил себе счастливую семью, — ответила Гробыня.

И налила ей очередной бокал вина.

Телеведущая прибыла на несколько дней раньше остального курса, чтобы помочь Ягуну с организацией свадьбы.

— И все об этом знали?!

— Меньше надо было кокетничать с Бейсобачкиным…

Таня залпом осушила бокал и вновь зарыдала.

— Я с ним не кокетничала… Я от него бегаю… Не знаю, между прочим, куда деться…

— Рассказывай-рассказывай, — хмыкнула Склепова, — вас вся школа обсуждает. Интересные подробности ходят…

Гроттер взвыла еще громче. Вино начисто сносило ей крышу…

— Тань, да успокойся ты… Ну женится Валялкин на другой… Но тебе же так лучше, — Склепова сегодня была удивительно терпелива и заботлива, — тайга для тебя — заточение… Зверушки, ветеринария… Ты же все равно это не любишь. Может, так даже лучше для тебя? Ну, пострадало твое самолюбие. Что с того?

Таня долго тянула с ответом.

— В командировку бы попроситься у Соловья… Чтобы на свадьбе не присутствовать. Или просто не прийти.

— А вот тут ты не права, — качнула головой Гробыня, — тут же потеряешь лицо. Так что придешь на свадьбу. Красивая и в платье! И это не обсуждается…

====== 2. Свадьба ======

Таня мрачно смотрела на отражение в зеркало. Склепова уделила ей всего полчаса — но этого вполне хватило, чтобы, по мнению драконболистки, сделать из нее девушку легкого поведения.

Платье было черным, обтягивающим и слишком коротким — немногим не доходило до колена. С тоненькими лямками, впечатляющим вырезом впереди и на спине. Ладно, что хоть босоножки подобрала на устойчивом каблуке — Таня даже не ощущала себя коровой на льду…

Косметики Склепова нанесла самую малость; непослушные рыжие локоны вычесала и уложила чуть более аккуратно, чем обычно…

— Нормально, — одобрительно заявила Склепова, — теперь и людям показывать не стыдно.

Сама она была разряжена со вкусом, но почище новогодней елки…

— Может, я, все же, не пойду?

Таня предприняла последнюю попытку сбежать.

— Тогда тебя будет жалеть половина курса, а остальная половина — смеяться или злорадствовать. Выше нос, Гроттерша! Так, стой, дай губы подведу тебе… Все, теперь превосходно — помада очень стойкая, можешь целоваться всю ночь… Кто молодец? Гробынюшка молодец…

Бейбарсов ждал ее у входа в Зал Двух стихий. Черный смокинг ему безумно шел — и теперь, глядя на него, Таня поняла, почему Гробыня выбрала ей платье именно такого цвета: она одела их тон-в-тон.

Глеб протянул ей руку; ответом ему стал крайне подозрительный и неприязненный взгляд.

— Я с тобой встречаться не буду, — категорически заявила Таня.

— Гроттер, если ты не хочешь предстать одинокой брошенной невестой в траурном платье, возьми меня за руку и изволь поиграть в пару. Часа-другого будет вполне достаточно — затем, после алкоголя, всем станет настолько все равно, что сможешь убежать к кому хочешь…

Бейбарсов смотрел на нее устало… и очень невинно. Тяжело вздохнув, Таня взяла его под локоть…

«Пара» направилась в Зал.

Разумеется, основное внимание было приковано к брачующимся, но и на них смотрели с интересом. Заметив некромага и его «спутницу», Зализина спешно заговорила с Попугаевой — и из ее монолога Таня расслышала «Ванька бросил», «неудачница, даже Валялкин ушел», «Глебушка…»…

— А вы прекрасно смотритесь, — тихо шепнула ей на ухо подошедшая Лоткова, — не обращай внимания на Лизу. Ее злоба берет…

Таня покосилась на некромага; тот все слышал и теперь довольно ухмылялся.

— Теперь, когда все собрались, мы начинаем церемонию… — завел длинную речь академик Черноморов, … — объявляю вас мужем и женой.

Почти всю тираду Таня прослушала; обида накатила с новой силой. И вовсе она не кокетничала с Глебом… Да, с Ванькой они общались мало, но ее постоянные нагрузки… И когда тот только успел начать встречаться с Дусей!

А уж эта последняя ситуация… И то, как их застал Ванька! Нет, он уже шел сказать про свадьбу — то, в каком виде он ее обнаружил, ничего не изменило, но… Но это было недоразумение.

Гробыня, когда услышала путанные объяснения Тани, долго ничего не говорила — только хихикала. А когда Гроттерша начала рассказ про ежедневное бегство от декана Темного отделения, и вовсе, свалилась под стол…

Глеб успел угостить ее бокалом шампанского — «за здоровье молодых». К новобрачным по очереди подходили присутствующие, поздравляя их со знаменательным событием…

— Наша очередь, — Бейбарсов влил в нее еще бокал, и, приобняв за полуобнаженную спину, потащил вперед.

— Руки убери, — мило шепнула ему Таня и нацепила самую теплую и доброжелательную улыбку, на которую была способна.

— Поздравляю вас, — некромаг ответил на рукопожатие бывшего соперника, поцеловал руку Пупсиковой и протянул им какой-то сверток, — это от нас. В тайге пригодится.

Скрипнув зубами, Таня обняла Пупсикову и Ваньку — будучи при этом самой искренностью, и позволила утащить себя танцевать…

Женское самолюбие, что б его.

— Что ты им подарил? — поинтересовалась Таня, обнимая некромага за плечи.

— Универсальную скатерть-самобранку. МЫ подарили.

— «Нас» нет! — огрызнулась Таня.

— Сегодня есть, — хмыкнул Глеб.

Его пальцы вновь скользнули по полуобнаженной спине…

— Убери руки, — процедила Таня.

— Нет.

К ним подошла Склепова — и пришлось выпить с ней… А потом с Ягуном и Катей… И с Тарарахом…

Когда в Тане плескалась уже примерно бутыль шампанского, на ногах она еще стояла — и, надо сказать, превосходно… И держалась отлично: смеялась над шутками, улыбалась, радовалась. И даже закрывала глаза на «лапанья» Глеба — врать, так врать правдоподобно…

— Бейбарсов, убери грабли, — в очередной раз за вечер прошипела Таня.

— Сейчас, — флегматично отозвался некромаг, и поцеловал ее в шею.

Они вновь танцевали.

— Ты в курсе, что не ведешь себя, как декан Темного отдаления?

— Я могу себе это позволить, я победил Тантала. Я вообще ради тебя стараюсь — чтобы ты не выглядела здесь жалкой обиженной девчонкой… Тебе так хочется казаться в чужих глазах брошенной?

Заметив изучающий взгляд Зализиной, Таня вздохнула. И положила голову некромагу на грудь…

Потом они выпили за здоровье молодых с преподавателями.

Трижды.

Потом Глеб просто утащил ее в спальню. Свою…

— Не трогай меня, — шипела Таня.

Когда она осталась без платья, а некромаг без рубашки — она упустила… Проблема заключалась в следующем: она лежала на его кровати практически голая, Бейбарсов нависал сверху и целовал ее всюду, куда мог дотянуться…

Тело девушку слушалось плохо — не получалось даже сопротивляться. Некромажьи прикосновения отзывались и жаром, и холодом во всем ее существе… Она трепетала даже от его взгляда — а теперь и вовсе теряла рассудок от его близости.

Некромаг коснулся губами ее груди, потянул зубами за сосок — и Таня невольно выгнулась… А потом его губы начали спускаться все ниже и ниже… Последний предмет ее одежды полетел в сторону, и начались другие поцелуи…

Когда Таня обмякла в его объятиях, Бейбарсов прижал ее к себе — и шепнул ей одну лишь фразу:

— Спи, Гроттер.

Проснувшись, Таня обнаружила, что ее голова покоится на его плече, а руки некромага лениво поглаживают ее стан…

Девушка смачно выругалась, и попыталась отодвинуться как можно дальше. Одеяло она натянула почти до самого носа.

— Допилась. Доигралась, — пробормотала она, — ради отказа от репутации «брошенной невесты» потеряла девичью честь.

Некромаг фыркнул.

— Ничего ты не теряла.

— Не утешай меня.

— Я и не утешаю. Гроттер, когда я захочу лишить тебя девственности, это будет по обоюдному согласию. Ты будешь относительно трезвой, адекватной… И сама ко мне придешь. А что касается остального — прости, не смог удержаться.

— Пошел к черту!

Вскочив с кровати, Таня поплотнее завернулась в покрывало.

— Если судить по реакции твоего тела, хочу обрадовать: ты будешь очень страстной любовницей, — хмыкнул Глеб.

Он так же поднялся с кровати — в отличие от обнаженной Тани, на нем, хотя бы, были брюки… Некромаг же посмотрел на нее так чарующе, что под ложечкой моментально засосало: ее кожа отлично помнила его прикосновения и поцелуи…

Поцелуи.

Внизу живота обожгло жаром. Пискнув, бравая помощница тибидохского тренера по драконболу выскочила из спальни. Ее комната была прямо по соседству…

Пробежать требовалось всего три метра. Но, к сожалению, именно в этот момент мимо проходила Верка Попугаева…

Таня мысленно взвыла — но, невозмутимо поправив покрывало, чинно прошествовала в свою комнату.

Через полчаса о том, что она проводит ночи в спальне некромага, будет знать весь Тибидохс. Что ж… От репутации брошенной она избавилась; чего уж греха таить, по красоте и статности Ванька с Глебом и рядом не стоял… Кто еще кого променял.

На душе было паскудно.

====== 3. Ург?... ======

— Гроттерша, открывай.

Таня тяжело вздохнула, и впустила Склепову.

— А Попугаева не врет, — хмыкнула Гробыня.

На шее Тани красовался дивный, выразительный засос…

— Ну и как Душимышкин в постели? — телеведущая рухнула на кровать и, подперев подбородок ручками, выжидательно уставилась на подругу, — Танька, не томи! Я жажду подробностей о том, как ты потеряла невинность в объятиях рокового некромага!

— Ничего я не теряла, — покраснев, ответила Таня.

— Мда-а-а?

— Я перепила и уснула, — призналась Гроттер.

— А засосы о другом говорят.

— Да, я проснулась с ним в одной постели. Да, он меня… тискал, — девушка стала красной, как рак, — да… было кое-что, но не более. Бейбарсов так и сказал утром, что хочет взять меня трезвой! Но не воспользоваться ситуацией никак не мог!

Склепова расхохоталась.

— Кажется, тискал он тебя очень… со вкусом, — насмеявшись, сказала она, — ну, Тописобачкин… Уважаю.

И с него лучшая медовуха — та, которую, по слухам, любит сама Аида Плаховна: план по сведению с ним Гроттерше принадлежал сугубо Склеповой. Потрясло телеведущую то, что некромаг умудрился удержать себя в руках и штанах: исполни он давнюю мечту, Танька, в ее состоянии, попросту бы улетела из Тибидохса. А так…

Можно будет играть в догонялки и дальше.

Предусмотрительный, гад.

— Пошли обедать, — хмыкнула Склепова.

— Не могу. Мне стыдно. Перед всеми и… Там Бейбарсов будет, — тихо сказала Таня.

— И что? Вечно будешь бегать?

— Я…

— Мы избавили тебя от репутации брошенки. Бейсобачкин — самый сильный темный маг современности, способности которого сравнимы с могуществом стражей. А еще — роковой красавец, на которого смотрят бабы всех возрастов… Если все думают, что ты с ним спишь — гордись этим, Танька! А теперь выключай нюни, одевайся и пошли…

— Склепова!!! Что ты сделала с моим гардеробом!!!

Телеведущая только зашлась в новом приступе хохота.

На обед Таня спустилась в обтягивающих джинсах и легком пуловере с вырезом — всю старую и закрытую одежду Гробыня выбросила. Засос на шее они кое-как замотали полупрозрачным шарфиком…

Таня, как помощник тренера, обедала за преподавательским столом — рядом с Бейбарсовым.

Оба вели себя так, будто ничего не произошло. Невозмутимо, чинно, как и следовало преподавателям — несмотря на то, что обоим недавно стукнуло двадцать два и двадцать пять соответственно…

Если Глеб обладал среди учеников авторитетом — он был победителем Тантала и сильнейшим темным магом, Тане приходилось хуже; кроме как «Грозную русскую Гротти» ее не воспринимали — и потому были проблемы с дисциплиной… Теперь, однако, на нее смотреть избегали — либо смотрели с плохо скрываемой завистью. Все ученицы, половина ее курса, еще не отбывшего со свадьбы… Даже Тарарах косился крайне неодобрительно.

Доигралась… Стоило ли оно того? Стоило ли ее оскорбленное самолюбие этих проблем? И от некромага теперь не избавиться…

Склепова правду сказала — она сама виновата. Не стоило так увлекаться игрой с огнем — а именно и таковым был некромаг.

— С Ванечкой не вышло, так Глебушку погубить решила?!

Таня досчитала до трех и лишь потом обернулась.

— Зализина, — как можно спокойнее произнесла она, — иди, куда шла.

Алкоголя в Тане плескалось уже ОЧЕНЬ много, и церемониться ей не хотелось.

— Я сейчас, — тихо шепнул некромаг рыжей, — Лиза. Нужно поговорить.

— Нам? Ахахах! Ну, давай поговорим, Глебушка…

— А ведь красивая пара, — признала Дуся, танцуя с мужем, — Таня с Глебом. Ты не жалеешь, что все так?

Маечник покачал головой и улыбнулся.

— Все… правильно. А скоро нас станет трое, и будет еще правильнее.

— Я не ослышалась? — оживилась крутящаяся рядом Попугаева, — вы ждете ребенка?! А я, лучшая подруга, и не знаю…

— Верка! — поморщился Валялкин, но девушка уже помчалась разносить новую сплетню…

— Ну, вот ты и узнала причину этой скоропалительной женитьбы.

Таня беседовала с Гробыней — некромаг, тем временем, в другом конце зала пытался утихомирить истерившую Лизу: та уже собиралась лезть на Гроттер с кулаками… Гломов, пробормотавший было: «Ну какая же свадьба без драки», грустил. Склепова показала ему такой многозначительный кулак, что Гуня вел себя тихо и смирно.

— Ванька по делам ездил в Питер и случайно пересекся там с Дусей. И понеслось, — пояснила телеведущая.

— Почему я об этом последней узнала? Неужели ни ты, ни Ягун не могли мне это сказать? — разозлилась Таня.

— Я узнала об этом незадолго до тебя. А что качается болтливого комментатора… Не только ты его друг, Танька. Полагаю, таковой была воля Валялкина — которому тоже хотелось строить свою жизнь. А не страдать от твоего вечного выбора, — жестко произнесла Гробыня.

Таня кивнула. Да… Она и сама молодец.

Выбирать теперь не из кого — но как же убежать от некромага? Вечные метания, вечные сомнения. В этом вся ты, Таня Гроттер.

Обиженная Зализина удалилась из зала; Бейбарсов по-хозяйски обнял рыжеволосую и увел к преподавателям…

Стены Тибидохса дрогнули; где-то на улице раздался оглушительный грохот... Преподаватели, не сговариваясь, ринулись к источнику шума.

Во дворе бушевало настоящее магическое торнадо — нескончаемый поток искр и бешеного вихря вот-вот был готов сорваться и снести все на своем пути…

Жестом остановив остальных, вперед вышел Глеб. В его руках материализовалась бамбуковая тросточка.

— Не мешать, — произнес Сарданапал.

Такую мощь может заглушить лишь магия смерти.

Бейбарсов распростер перед собой руки; вперед вырвалась огромная волна синего пламени, вступившая в поединок с неизвестной магией…

После недолгой борьбы торнадо смахнуло магию смерти — и Глеб выдал более сильный залп. А потом еще сильнее. И еще…

Черноморов выстроил за спиной Бейбарсова светлый щит — чтобы некромаг и вихрь не угробили кого ненароком… По вискам старика потекли струйки пота.

— Ну и силища, — в восхищении пробормотал Гуня, — хорошо, что я с ним сцепился до его встречи с Танталом…

По спине Тани пробежал холод. Боги, а она и не подозревала, каким могуществом обладал этот высокий смуглый мужчина, не так давно разменявший двадцать лет. Теперь понятно, почему Склепова говорила, насколько почетно его внимание…

Бейбарсов чуть повернул голову; заметив ошарашенный взгляд Тани, он усмехнулся.

Следующий залп синего некромагического огня, казалось, поднялся до небес — а потом попросту «обнял» бешеный круговорот, заставляя его стихнуть…

Воронка становилась все меньше и меньше — пока не соткалась в стоящего на коленях человека…

Глеб опустил руки: его помощь более не требовалась, вперед выступили другие преподаватели. Таня, не отдавая себе отчета, шагнула к Бейбарсову — и тот заключил ее в полуобъятие, готовый защищать от всего мира…

Человек, тем временем, выпрямился.

— Где я? — подозрительно отозвался он, созерцая присутствующих.

Странные одежды… Темные короткие волосы, многочисленно ломаный нос с горбинкой… Что-то в его внешности казалось Тане знакомым.

— Ург?! — хором отозвались Ягун и Гломов, пробившиеся из-за спин учителей.

Парень — а вернее, молодой мужчина возраста Глеба, внимательно посмотрел на них.

— Ягуни? Гуннио?

Наконец, он заметил и Таню — стоявшую неприлично близко от высокого статного человека, от которого веяло опасностью и смертью… Одна его рука собственнически обнимала ее за талию, другая — сжимала бамбуковую трость.

— Ург, — удивленно пробормотала Таня.

====== 4. Сыграй, мальчишка ======

В кабинете директора, помимо преподавательского состава, собрались и те, кто в свое время попал в мир Урга — Ягун, чета Гломовых, Шурасик, увязавшаяся за ним Елена… Ванька отсутствовал — он был с женой; новые проблемы его больше не касались. Он отрешился от них вместе с Таней Гроттер.

Ург сидел на диване и пил укрепляющий напиток от Ягге. Внимательный взгляд вора изучал всех присутствующих,

подмечая каждую деталь…

Главным тут был старикашка с цветными усами — именно он отчего-то пользовался наибольшим уважением, хотя в дальнем углу, рядом с привлекательной рыжеволосой особой, находился куда более опасный и могущественный персонаж.

Магов было много. Женщина с кудрявыми волосами, более похожими на змей… Обезьяноподобный субъект в шкуре… Строгий мужчина с буравчатыми глазками, подслеповатый хромой и невысокая седовласая старушка.

Его давние знакомые, выросшие, возмущавшие и расцветшие, судя по всему, влиянием и авторитетом не обладали.

— Как Вы здесь оказались? — спросил старикан.

— С помощью Хозяйки Медной горы. Несколько лет я искал артефакт, который позволил бы мне попасть в этот мир — и, наконец, нашел, — ответил Ург, — мы уничтожили его и спровоцировали огромный выброс магии, позволивший открыть портал между мирами.

— Который чуть не уничтожил половину Тибидохса.

Эти слова принадлежали Поклепу.

— Зачем же Вы хотели попасть в этот мир? — мягко спросила Медузия.

Иномирец поднял глаза на Таню.

— Я искал… Ее.

По гостиной пронесся общий тяжелый вздох, и только Гломов предательски заржал.

— Магические способности есть, — произнес академик, закончив «обследование».

— Нету, — убежденно качнул головой Ург, — никогда не было.

— Не было б — не смог перенестись в этот мир, — возразила Медузия, — возможно, там, у вас, они и дремали, но после такой магической вспышки не могли не пробудиться. Полагаю, пользоваться ими Вы не умеете.

Ург покачал головой.

— Мы не сможем просто так отправить Вас обратно, — сообщил Сарданапал, — такие путешествия между мирами весьма сложно организовать.

— Но я не хочу в свой мир, — хмыкнул вор из Тыра, — я сказал, зачем я здесь.

Медузия и академик страдальчески переглянулись.

— Лена, Шурасик… Займитесь вычислениями, — отдал распоряжение Сарданапал, — определите след. Опеделите, когда источится магическая граница в их мир…

— Он же туда не хочет, — удивился Шурасик.

Свеколт хмыкнула.

— Скоро захочет, Саша.

Некромаг идет к своей цели всегда.

Некромаг не знает слова «нет».

Особенно, если этот некромаг — тот, чье могущество сравнимо с силами Мефодия Буслаева…

Глеб ни за что и никогда не отдаст рыжую ведьму какому-то вору из другого мира.

Таня тихо материлась, лежа в кровати, Гробыня хихикала.

— Я поражаюсь твоему таланту клеить мужиков, — протянула телеведущая, — что делать будешь?

— А что-то должна?! — взвилась Гроттер, — меня сейчас снова начнут делить, не спросив! Думаешь, это так приятно?! Был один Бейбарсов, теперь их два!

— Ты же испытывала к Ургу романтические чувства.

Таня закатила глаза.

— Так это когда было…

Когда Гробыня вышла, Таня коснулась покраснения на шее, оставленного губами некромага. Все тело тут же обожгло сладкой истомой — и девушка тихо ойкнула…

Желание расползалось по всем ее жилам. Закрывая глаза, она видела черные очи Бейбарсова — и проваливалась в их бескрайнюю бездну… Она помнила прикосновения его рук и жадные губы…

Все, наконец, могло стать так просто- и не пришлось бы выбирать… Ург, что б его! Как теперь с ним быть?! И какие проблемы он принесет?!

— Задам тебе тот же вопрос, что и Таньке. Что ты будешь делать?

Склепова стояла в комнате Глеба — тот задумчиво выстукивал карандашом незатейливый ритм…

— Что и дальше. Завоевывать Таню.

— Теперь это будет сложнее, — со вздохом произнесла телеведущая.

Губы Бейбарсова тронула самодовольная улыбка.

— Не думаю.

— Только ты избавился от проблемы — возникла новая. Ты знаешь Гроттершу, Тописобачкин. Она так любит страдать…

Гробыня сочувствовала Бейбарсову. Некогда она считала его пустым — но его любовь и преданность ее подруге заслуживали уважения…

— И будет. По мне, — ответил Глеб, — она моя. Как бы не отрицала…

Моя, — звучало у Склеповой в ушах.

Насколько бы ты стала счастливее, Гроттерша, если б сдалась…

— Он пересек ради нее границу между мирами. Любой женщине это было бы приятно. Танька будет чувствовать вину за испорченную, по ее мнению, жизнь — учти это… Ты обещал, что она будет счастлива, Громикотиков. Сдержи это обещание.

Ург караулил у входа на преподавательский этаж. Таня поморщилась — она оттягивала этот разговор, бегая от него по всему Тибидохсу уже третий день.

— Здравствуй, — поздоровалась она.

Вор ухмыльнулся.

— Поговорим?

— Поговорим, — горестно повторила Таня.

Вздохнув, Гроттер приоткрыла перед ним дверь своей комнаты. Ург огляделся.

— Да… А преподавательские комнаты получше гостевых…

Вор деловито устроился в мягком кресле.

— Тань, не нужно от меня бегать, — произнес он после долгого молчания, — я не доставлю особых проблем. Да, я в этом мире из-за тебя, но… все понимаю.

Таня молчала.

— Я неплохо накосячил в своем мире, пока искал тебя. Потом — пока искал возможность вырваться к тебе… Собственно, торопиться мне некуда. Разумеется, я понимал, что за эти пять лет многое случилось — но знай: мне просто хотелось еще раз тебя увидеть.

— Это было глупо — гнаться за эфемерной мечтой. Наш мир не для тебя, Ург, — поразмыслив, ответила девушка, — он сложнее и коварнее.

— Да, Черноморов мне уже сказал, что будут «проблемы с адаптацией». Шурасино с его девушкой что-то там насчитали… Ближайший портал обратно они смогут открыть только через пять лет. Думаю, этого срока как раз хватит, чтобы мои косяки дома подзабыли.

— Пять лет…

— Два года я буду учиться в Тибидохсе — ваши учителя будут вести «индивидуальные занятия», чтобы развить мой проснувшийся дар. Потом — решат, что со мной делать.

Пять лет.

— Я слышал твою драматичную историю с И-Ваном. Не настолько она и драматичная, надо сказать. Ты же теперь с сильнейшим темным магом современности?

— Некромагом, — поправила Таня и мысленно прокляла себя, — да… Я теперь с ним.

— Что ж… Будет очень трудно тебя отвоевать, — хмыкнул Ург, направляясь к выходу.

Гроттер закатила глаза.

— Ты же сказал, от тебя не будет проблем!

— Для тебя — нет.

— Если я сказала, что мы вместе, это еще ничего не значит, — произнесла она, когда дверь захлопнулась.

— Разумеется, Таня…

Глеб стоял у окна. По лицу его блуждала самодовольная ухмылка. Он не делал ни единой попытки приблизиться — он наблюдал. Как она краснеет… Опускает глаза… Трясется мелкой дрожью — все от оживающих воспоминаний о предыдущей ночи.

Она его… хотела — некромаг кожей чувствовал ее вожделение. Захоти он, она станет принадлежать ему уже сегодня — но так будет… неинтересно.

Он подождет, и получит ее всю. Навсегда.

— Я принес тебе бутерброды, — просто сообщил Глеб, — ты сегодня снова нормально не обедала.

— А?

Мужчина указал на тарелку, стоящую на подоконнике.

— С тех пор, как ты стала бегать и от меня, и от Урга, ты практически перестала есть. Укусила кусок — и смылась.

— Тебе-то какое дело, — пробормотала Таня, нападая, однако, на принесенную пищу.

— Не хочу, чтобы от моей девушки остались одни кости. Я, конечно, некромаг, но кости предпочитаю сугубо по работе.

Таня взвилась.

— Я не твоя, Бейбарсов!

— Повторяй себе это почаще, — хмыкнул победитель Тантала.

По ее позвоночнику точно скользнули ледяными пальцами… Девушка подпрыгнула — а Бейбарсов засмеялся.

— Пообещай, что не причинишь ему вреда, — попросила Таня, — я его не люблю. С Ним тебе делить нечего.

— А что я за это получу?

Некромаг снова находился в опасной близости.

— А почему ты всегда требуешь награды? Неужели просто не можешь сделать мне приятное?

Таня и сама удивилась тону собственного голоса…

— Сделать тебе уступку? Звучит интересно… Что я за это получу, Таня?

Девушка закатила глаза — и поцеловала его…

— Маловато будет, — губы некромага скривились, — как-то дешево ты оцениваешь его жизнь…

— Считай это уступкой или задатком.

Таня и сама поражалась собственной смелости…

— Осторожнее, Гроттер. Но что ж… Хорошо. Буду великодушен.

Два дня назад.

Декан Темного отделения вел занятие. Дисциплина стояла идеальная… Этого колдуна здесь боялись, как огня — без разрешения никто не смел шевельнуть даже пальцем.

В отличие от своих коллег, он колдовал силой мысли. У него не было кольца, он не произносил заклинаний… Просто черпал силу из неоткуда.

Ург подождал, пока ученики освободят кабинет практической магии — а потом нагло сел на парте прямо напротив

Поклонники Тани Гроттер молча рассматривали друг друга.

— Я тебя не убью, — произнес Глеб, — но не из страха или милосердия — просто потому, что не хочу оттолкнуть Таню. Не из-за проблем с Магществом, или возможного пространственного парадокса… Магщество ничего не может мне сделать, а на законы мироздания мне плевать. Я тебя не убью — но не думай, что можешь безнаказанно пользоваться этой милостью.

Ург рассмеялся.

— А я вот не обещаю играть честно. Я — не всесильный повелитель смерти… Могу себе позволить.

— С огнем играешь.

— Пусть так, — наклонил голову вор из Тыра.

Я тоже не буду играть честно – я вообще не буду играть. Я посмотрю на твои старания, как на возню назойливой мухи. Вся твоя игра заранее обречена на проигрыш, — услышал в своей голове иномирец, — она моя. МОЯ.

Сыграй, мальчишка…

Сыграй с огнем.

====== 5. Ночь, мороженое и некромаг ======

Сегодня она решила лечь пораньше. Таня долго возилась, затем повернулась на другой бок и… обнаружила растянувшегося рядом некромага.

Гроттер отшатнулась, и улетела с кровати; вверх взметнулись стройные ножки — спала она в длинной мужской рубашке, не доходившей и до середины бедра…

— Я сегодня у тебя посплю, — само собой разумеющимся голосом произнес Глеб.

— Тебе своей спальни не хватает?! — зло поинтересовалась Таня.

— В моей комнате спит полуголая Лизон, — флегматично отозвался Бейбарсов.

— Лизон… Что?!

Глаза мужчины потемнели.

— Одна знакомая нам обоим персона сговорилась с Зализиной, и с помощью иномирских артефактов отыскала брешь в охранном заклинании моей комнаты. Сам виноват — следовало уделять большее внимание окнам… Кто же знал, что у кого-то в Тибидохсе может хватить мозгов на то, чтобы влезть по карнизам в мои покои. Я вовсе не горю желанием общаться с Лизой, особенно в желаемом ею контексте. Поэтому эту ночь проведу у тебя.

— А меня ты спросил? Я могу быть против.

Глеб был в одежде и не делал никаких попыток приблизиться — и драконболистка немного успокоилась. Укутавшись почти по самую макушку, Таня уселась в самом дальнем конце кровати.

— А ты так хочешь, чтобы я пошел к Лизон? — ухмыльнулся Глеб.

— Можно просто ее выгнать…

— Это полночи скандалов, а я устал. Нет настроения.

— Ты невыносим, нагл и эгоистичен, — пробормотала Таня.

Некромаг вздохнул, и телепортировал ей ведерко мороженого.

— Все равно не спишь. Давай хоть пообщаемся.

— А мороженое?

— Под мороженое общаться интереснее.

Не поспоришь…

— Фисташковое с миндалем?

Таня успела наколдовать себе ложку. Справиться с таким ведром будет тяжело, но она Грозная русская Гротти…

— Мое любимое. Мне оставь немного, — попросил Глеб, — лопнешь же.

— Урга не убьешь? — опасливо поинтересовалась Таня.

— Нет, я же обещал. Но жизнь попорчу.

Голос некромага звучал очень мстительно.

— Итак, ты любишь ночь, рисование и мороженое, — пробормотала Гроттер.

— Еще тебя.

— Да, разумеется… Как я могла об этом забыть. Какие еще подробности я о тебе узнаю? Знаешь, неудобно не знать практически ничего о человеке, с которым… который… — Таня замялась, — лежит сейчас в твоей постели.

Некромаг рассмеялся. Его смех скользнул по ее коже — и Таня вздрогнула.

— Прекрати это.

— Это ты сама, Гроттер. Неужели я виноват, что даже мой смех вызывает в твоем теле дрожь?

Девушка не ответила.

— Почему ты так старательно играл роль моего парня и так стремился избавить меня от титула «брошенная баба»? На свадьбе Ваньки.

— Мне не хотелось, чтобы над тобой смеялись. А еще это было неплохой возможностью обнимать тебя… Целовать… Танцевать с тобой.

— Попытаться затащить в постель, — буднично продолжила Таня.

— Извини, было сложно удержаться. Неужели тебе не понравилось?

Глаза некромага — черные, поглощающие свет — смеялись. Таня покраснела… И зачем заговорила — ей снова неловко.

— В том-то и беда, что понравилось, — внезапно для себя ответила она, — и теперь я не могу в себе разобраться.

— Вечные сомнения Татьяны Гроттер. Я тебя люблю — такой.

Некромаг все так же смирно лежал на другом конце кровати — но девушка вновь ощутила беспокойство… Его взгляд снова стал наглым и поедающим.

— Ты не мог просто подождать?

— Я и жду. Тихо, покорно… Завоевываю твое сердце, душу и тело.

— Меня и пугает твоя внезапная покорность. Ранее ты терпением отличался, — протянула Таня, — ты вдруг… Прямо сегодня… Стал таким вежливым. День и ночь, если сравнивать с Башней привидений.

— Решил сменить стратегию.

— Я спать хочу.

Мороженое почти закончилось. С еле слышным вздохом «Жадина» Глеб доел остальное.

— Так спи.

Некромаг все так же не делал никаких поползновений — что было странно… Так просто ляжет и уснет? — с обидой подумала Таня, устраиваясь поуютнее.

Мужчина рассмеялся. В этом вся ты… Отказываешься сдаваться, хотя больше всего этого жаждешь.

— Всего один поцелуй на ночь, Гроттер.

И, прежде чем она успела возразить, коснулся ее губ своими.

— Глеб!

— Спи.

Проснулись они перед самым рассветом от грохота в дверь и трехэтажной ругани Лизы…

Глеб со вздохом убрал руку с бедра рыжеволосой.

За дверью раздался мрачный голос Медузии — а затем полыхнуло яркой вспышкой, и в коридоре снова воцарилась тишина…

Комментарий к 5. Ночь, мороженое и некромаг Кажется, в размер «Миди» не уложусь. Коллеги, кто помнит, подскажите пжлст, сколько лет Тане в «Проклятии некромага»? Лень вспоминать и высчитывать... Помогите, интересного сюжету ради)

====== 6. Прощание ======

Пару минут спустя после ухода Глеба в комнату постучали.

— Бейбарсов, ну что еще… — начала Таня, открывая дверь, и осеклась — на пороге стоял Ванька.

— Доброе утро, — с неловкостью произнес ветеринар.

— Заходи, — помедлив, ответила Гроттер, отходя в сторону.

Она успела натянуть джинсы и майку, но порядок в комнате так и не навела. Расстеленная постель, пустое ведро от мороженого на прикроватной тумбочке, мужская рубашка на полу… Аромат дерева и мускуса, пропитавший все.

Таня открыла было рот, но замолчала, не произнеся ни единого звука. И чего она должна оправдываться перед женатым?!

— Думаю, надо поговорить нормально, — сказал ветеринар, присаживаясь на одно из кресел.

— Поздновато будет, но давно следовало.

Таня стояла поодаль, скрестив руки. В комнате снова воцарилось неловкое молчание.

— Прости. Нужно было сразу все рассказать, но мне казалось, что в этом не было смысла.

— Поговорить смысл есть всегда, — возразила Таня, — особенно, если собираешься расставаться. Мы, кажется, были парой.

— Кажется, — повторил Валялкин.

Они рассматривали друг друга с плохо скрываемой болью.

— Тань… Прости меня. После того матча я почувствовал, что в наших отношениях многое переменилось. Я видел в твоих глазах тень некромага; ты постоянно ждала его, искала в коридорах Тибидохса. Я чувствовал, что визиты в тайгу были для тебя тягостью. Ты продолжала ждать. Знаешь… Когда зеркало Тантала нашли и уничтожили, а Сарданапал отбил Глеба и вернул его в школу, я вздохнул спокойно. И решил не бороться, но малодушно отойти на другой план. А потом закрутились отношения с Дусей. Она согласилась ко мне переехать, а потом… Потом мы узнали, что будет ребенок.

— Почему ты не поговорил со мной раньше? Не прервал все?

Валялкин тяжело вздохнул.

— Тань, я пытался. После матча. Много раз намекал, что следует разорвать отношения — ты всякий раз переводила темы. Вечный выбор, вечные сомнения… Прости, что не поддержал и не проявил терпения. Я не хотел, чтобы, отправляясь со мной, ты жертвовала всем, что тебе дорого — и просто пошел своим путем. И запретил судачить об этом Ягуну, чтобы тот не мешал тебе идти своим.

— Но сейчас ты решил… пообщаться, — заметила Таня.

— Хотел объясниться. Некогда мы были очень хорошими друзьями — не хотелось прерывать все на такой ноте.

Таня кивнула.

— Мы с Дусей улетаем сегодня. Надеюсь, вы с некромагом будете счастливы. Он тебя любит — помню его чувства, благодаря Зеркалу Тантала… Удачи.

— И вам… всего хорошего, — произнесла девушка, — вам и вашему ребенку.

Таня улыбнулась — не деланно, как на свадьбе, но тепло и искренне. Милый, добрый маечник действительно был ее хорошим другом, и закончить дурно значило предать все светлое, что между ними было. Нужно уметь нести последствия за себя и свои поступки. Кроме нее никто невиноват — и к черту оскорбленное достоинство.

Они пожали друг другу руки — а потом маечник вышел и окончательно покинул ее жизнь.

Таня отправилась в душ — вода всегда неплохо смывала негатив. Стоя под теплыми струями, она размышляла…

Визит Ваньки не облегчил, но прояснил ситуацию. Да, она сама молодец… Валялкина можно понять: сколько можно было метаться между ним и Бейбарсовым? Это некромаг обречен на одну-единственную любовь, и может ждать ее ответа годами; но простой маг, чья жизнь коротка и скоротечна?

А ведь она и с Бейбарсовым жестока, внезапно поняла Таня. Не говорит ни да, ни нет, хотя более всего хочет отдаться в омут его страстей — но боится при этом потерять себя. Она избегает его желанных объятий, отталкивает, отказываясь отдать другой, — той же Зализиной… Сколько еще можно тянуть с тем, что и так ясно? Она же его «почти любит»…

Как было бы все просто, не появись Ург — а теперь снова мучиться между двумя. Она не любила Урга, но давило чувство вины и грелось женское самолюбие. Ради нее он пришел с другого мира…

А ведь Ург изменился. Стал взрослее, темнее… Он почти как Бейбарсов — вот только тот перерос себя, научился на своих ошибках терпению… Хотя, безусловно, эти собственнические чувства по отношению к ней бесили неимоверно. Не хотелось сдаваться хотя бы из-за ослиного упрямства.

Она не вещь — Глеб сам признал это пять лет назад, потому и покорно ждал, пусть и дразнил. А Ург… Ург ждать был не намерен.

Смешно. Некромаг, по сути, занял место Ваньки — вот только они не встречались, а на его место пришел отважный воин из Тыра, спасший ее от Стихиария.

Вздохнув, она заклинанием высушила волосы, и поспешила завтракать.

С раннего утра Таня вела индивидуальные уроки у учеников… Несколько лет назад они сделали невозможное — победили сборную Вечности «благодаря силе любви некромага». Драконбол вновь начал дышать, вновь обрел вторую жизнь — но сложностей оставалось много. И с огромным трудом, кровью и потом, Соловей с Таней готовили новых игроков.

Таня часто вспоминала тот матч — когда оказалось, что она, все же, любит Глеба и не может выбрать между ним и Ванькой. Когда Валялкин понял, что отошел в ее сердце на второй план… Когда все в ее душе перевернулось с головы до ног.

К обеду она настолько устала, что уже не стояла на ногах. Это того стоило… Никто не любил драконбол так, как они с Соловьем.

Таня приземлилась. У трибун ее поймала Медузия Горгонова…

— Таня, я понимаю, что у вас бурный любовный роман, но настоятельно рекомендую сделать что-то с Зализиной. Мне не нравится просыпаться по ночам от ее оскорбленных воплей.

Таня сидела на трибуне перед госпожой Горгоновой и отчаянно краснела.

— Мы все были молоды, и отлично понимаем, что декан Темного отделения делал в твоей спальне, — неожиданно мягко произнесла Медузия, — но неужели нельзя было для начала решить вопрос с Лизой и Ургом? Вы с Бейбарсовым избавились бы от кучи проблем.

Таня выругалась.

— Медузия Зевсовна, — отчаянно красная, начала она, — все не совсем так… Да, у нас с Глебом сложные отношения, но мы не встречаемся!

Бровь Горгоновой иронично приподнялась вверх.

— Зализина заняла его спальню, и Глеб пришел ко мне. Но между нами ничего не было! Мы ели мороженое и разговаривали, — оправдываясь, Таня отлично понимала, как жалко все звучит…

— Не встречаетесь… Однако на свадьбу Валялкина вы пришли вместе. То, как вы себя там вели, тоже говорит о многом. И именно тебя Попугаева видела выходящей наутро из спальни некромага в одном одеяле.

— Мы не спим и не встречаемся. Пока что, — пробормотала Таня, — а то, как все выглядит — уже другой вопрос.

— «Пока что», — хмыкнула заместитель директора, — ну что ж. Вы взрослые люди, разберетесь сами. Но настоятельно прошу — пока что очень вежливо — урегулировать проблему Зализиной и Урга.

— Я вас поняла.

— Таня, — Медузия посмотрела на нее, как на ребенка, — знаешь, почему вам с Бейбарсовым позволяется творить все это непотребство и крутить роман на всю школу? Не потому, что он — сильнейший в мире маг, а ты — лучший игрок Тибидохской сборной по драконболу. Потому, что с того легендарного матча за вашей историей следит весь магический мир. За вами наблюдает весь Тибидохс- начиная от зеленого первокурсника и заканчивая Ржевским с Недолеченной дамой. Все преподаватели, включая меня и Сарданапала, делают на вас ставки. А Зуби вообще пишет по вам романтическую повесть. И теперь, когда у Бейбарсова появился очередной соперник, всем стало еще интереснее.

— Что?! Но я не заинтересована Ургом…

— А он тобой — да. Поэтому, если хочешь жить спокойно, попытайся ему это объяснить… И Зализиной, которая наотрез отказывается покидать Тибидохс после свадьбы Валялкина!

Волосы заместителя директора опасно зашевелились…

— Ты знал?!

Таня влетела в кабинет практической магии, едва занятие покинул последний ученик.

— О чем?

Некромаг был спокоен и невозмутим.

— Что мы с тобой стали ходячим цирком для всей школы!

— Разумеется.

— И молчал?!

— А что бы это изменило? — резонно отозвался Глеб, — матч видел весь магический мир. Думаешь, так сложно нафантазировать и додумать?

— Ты еще и масла в огонь этих слухов подливал своими действиями…

— Гроттер, — в черных глазах отражалась усталость, — я тебя люблю. А что думают остальные — мне плевать.

Гроттер закатила глаза. До обеда полчаса, она успеет освежиться…

Не успеет, вздохнула девушка. У входа на этаж вновь караулил Ург…

====== 7. Прогулка ======

— Ягун с Катей обещали показать мне остров, — не здороваясь, произнес вор из Тыра, — составишь компанию, странствующая музыкантша?

Таня все еще таскалась с контрабасом…

— Я не странствующая музыкантша, — заметила драконболистка.

— Но запомнил я тебя таковой.

— Ург…

— Я просто хочу посмотреть остров. Следует отметить, в компании Ягуна, — резонно заметил иномирец, — или твой некромаг тебя даже на прогулку не выпускает?

Девушка закатила глаза.

— После обеда.

Умеет задеть, гад.

— Зачем ты наврал преподавателям, что не умеешь пользоваться магией? — спросила Таня.

Дружная компания бодро шествовала в Заповедную рощу.

— По-моему, ответ очевиден. Чтобы был еще один повод остаться в школе.

Ург с интересом осматривал окрестности — не забывая, при этом, пялиться на филейную часть рыжей драконболистки в обтягивающих джинсах. В их мире такой одежды не было, а жаль…

— Ты думаешь, они тебя не раскусили?

Вор фыркнул.

— Раскусили и сразу, но деваться-то некуда. Наша магия слишком отлична от вашей.

Из груди Тани вырвался тяжкий вздох.

— Не вздыхай так, девица красная. Я же сказал — тебе проблем не доставлю… Только Этому, — нехорошо улыбнулся вор, — он тебе не подходит.

— А ты подходишь?!

— Я не маг смерти. Знаешь, у нас таких даже за людей не воспринимают. Так… за савантов.

Ург, Таня и Ягун переглянулись и дружно прыснули. Помнится, их общение с савантов и началось… Катя недоуменно вскинула бровь, и молодые мужчины — а парнями их назвать уже было сложно — начали наперебой рассказывать Лотковой о памятной встрече с «нежитью»…

Гроттер смеялась. Несмотря на сложность в общении с Ургом, ей было… тепло: воин из Тыра был ее дорогим и приятным воспоминанием.

— Ург, а что потом было? Когда мы вернулись? — спросила она.

Вор задумался.

— Ну… Мы с Мардонием убили на ваших двойников целый год, пока не нашли место, где на вас всех не точили бы зуб. Помогла все та же Хозяйка Медной горы, основательно подчистившая память всем, кому вы насолили и кто вас преследовал… Гробулио с Гуннио поженились, и мы неплохо погуляли на их свадьбе. Затем мы долго странствовали с И-Ваном, пока тот не обосновался в глухой деревушке, где ушел в знахарство и травничество. Последнее, что я о нем слышал — он лечит животных и вполне доволен жизнью.

Катя хмыкнула.

— Даже там он нашел себе тайгу…

— А со мной что? — оживился комментатор.

— Твой двойник странствует с группой бродячих артистов. Женат на ее, — он указал на Катю, — двойнике. У вас сын подрастает.

Лоткова зарделась.

— Шурасино активно занимается алхимией. Я не видел его дольше всех — но получал письмо, что он встретил некую черную ведьму и имеет с ней сексуально-научные отношения.

Ягун захохотал.

— Сексуально-научные отношения! Передам Ленке, как это называется.

— Значит, все хорошо, — подвела итог Таня.

— Да. Было бы еще лучше, но кое-кто не обладает в нашем мире двойником.

Снова воцарилось неловкое молчание. А меж тем, они сами не заметили, как вышли к Серому камню…

Воспоминания — другие — накатили на Таню с новой силой. «Глеб», — помимо воли пронеслось в ее голове.

«Звала?», — с готовностью отозвался некромаг по ментальной связи.

«Я случайно», — покраснела Гроттер.

«Случайно зовешь и вспоминаешь… Это приятно. Имей ввиду, если этот иномирец будет лезть, я запихну его куда-нибудь в Сахару».

«Ты же обещал!».

«Я обещал не калечить и не убивать. А чего опасного в телепортации? Пока его найдут наши преподы, он успеет подумать о своем поведении… Я, кстати, до сих пор не отомстил ему за Лизон. Не хочешь поблагодарить за великодушие?».

«Бейбарсов!».

«Успокойся, Гроттер. Не трону я твоего вора…».

Компания шлялась по острову до самого вечера — пока Таня не объявила, что устала, а у нее с утра индивидуалки.

— Ург, — сказала она, когда Ягун ушел провожать Катю, — прошу, оставь меня в покое.

— Прости? — карманник из Тыра изобразил полное недоумение.

— Я не просила приходить в этот мир. Ург, в моей жизни все наконец-то начало налаживаться и успокаиваться — пока не появился ты.

— Я всегда вношу хаос, — ухмыльнулся вор.

— Ург!

— Что Ург?! — возмутился вор, — я из-за тебя мир родной покинул! А ты, жесткосердная стерва, этого не ценишь.

Таня закатила глаза. Жесткосердная стерва…

— Ург, я с некромагом. Вернее, у нас все сложно, но сути это не меняет.

Ох и наплачется она потом… Бейбарсов откуда-то узнавал обо всем, что происходило в школе. Особенно, если это касалось ее…

Она не удивилась бы, если вдруг узнала, что он и в душе за ней следит. То, что она использует Глеба как прикрытие от Урга, преподавателя практической магии мало интересовало…

Некромаг не знает слова «нет».

— Ага. Конечно, — согласился вор, и поцеловал ее.

И тут же получил под дых…

— Если ты еще раз, зараза, подложишь Зализину в его комнату, я тебя убью, — прошептала Таня.

— А сам он защитить себя не может?

Голос гостя из другого мира был полон насмешки.

— Упаси тебя господь с ним связываться, Ург, — тихо сказала девушка.

— Я его не боюсь.

— А следовало бы…

Ладно. Он обещал, — успокаивающе сказала себе Таня.

«Его жизнь дорожает. Что я получу за свое милосердие?», — услышала она шепот некромага.

«Ты обещал, Глеб».

«Он испытывает мое терпение. Цена растет. Что я за это получу?».

«А чего ты хочешь?».

«Ты знаешь».

«А я уж было поверила, что ты согласился ждать…».

«А я и жду. Но хочу еще один задаток. Что я за это получу?».

Таня взглянула на Урга — тот все так же наблюдал за ней…

«Ладно, Гроттер. Я зайду за своим поцелуем на ночь… Позже».

Девушка тяжело вздохнула, и захлопнула дверь прямо перед носом вора из Тыра.

Глеб, действительно, зашел — когда она переодевалась ко сну. Попросту вышел из самого темного угла и сжал ее в объятии…

— Бейбарсов! — гневно прошипела драконболистка, пытаясь его оттолкнуть.

Некромаг был намного сильнее – как в магическом плане, так и физически.

— Я позволил тебе весь день шататься в компании мальчишки, вызывающего у меня зубной скрежет… Цены растут, Гроттер. Я же сказал, что зайду за поцелуем. Не более…

====== 8. Известие ======

Академик Черноморов внимательно смотрел на присутствующих.

Ягге, Медузия, Поклеп, Соловей, Тарарах, Зуби, Готфрид, Глеб, Таня, Ягун, Склепова, Маша Феклищева и Катя Лоткова… Последние четверо особенно недоумевали из-за внезапного приглашения.

— Уважаемые коллеги, Маша и Гробыня, — откашлявшись, произнес он, — с того матча со сборной Вечности прошло уже несколько лет… Драконбол получил новый стимул к развитию и возрождению. В связи с этим наше уважаемое Магщество устраивает бал драконболистов. Через месяц. В Магфорде. Соберутся лучшие игроки мира. Все, с кем играли наши команды, с кем не играли и даже… Об этом «даже» Вы, впрочем, узнаете потом. Со стороны Тибидохса приглашены Соловей Одихматьевич, Таня с Глебом, Ягун, Катя и Маша. Пресс-службу от нашей стороны представит Гробыня…

Склепова довольно фыркнула.

— Как сопровождающие, с ними отправятся Меди и Поклеп.

В кабинете стояла тишина. Как реагировать — никто не знал, все ожидали продолжения.

— Собственно, у меня почти все. Осталась лишь одна новость. В связи с определенными событиями — я думаю, объяснять никому ничего не надо — бал будут открывать Таня и Глеб.

— Что?!

Помощница Тибидохского тренера подавилась водой, которую пила в этот момент… Ягун с Гробыней, сидящие по обе стороны от Тани, дружно захлопали ее по спине, чуть не выбив легкие.

— Все свободны, кроме отбывающих в Магфорд, — торопливо закончил Сарданапал.

— Академик, я не хочу! — категорически заявила Таня, когда остальные вышли, — что значит, открывать бал?! Я вообще танцевать не умею!

— Знаю, — страдальчески отозвался академик.

— Я не буду!!!

— К сожалению, будешь. Сборную Вечности победили вы с Глебом, и главными достопримечательностями на балу будете именно вы… Ты как победитель, Глеб как тот, кто помог забросить мяч и как представитель сборной Вечности — дух Тантала стал его частью… В случае, если вы откажетесь, Тибидохс не допустят к матчу, который состоится через неделю после бала. И мы на весь сезон вылетим из соревнований.

— Это нечестно, — пробормотала Таня.

Глядя в мрачные глаза своего тренера, она поняла, что при необходимости он сам вытащит ее в центр бального зала…

— Поскольку Таня имеет определенные сложности с танцами и… прочим, — академик смутился, — я бы хотел, чтобы подготовиться к балу ей помогли Гробыня, Катя и Медузия. Уроки танцев, этикет, прочее… Платье выберет Склепова. Но! — Сарданапал приподнял вверх указательный палец, — надеюсь, ты понимаешь, что платье должно быть в пол. Буду крайне благодарен, если ты поможешь нарядиться и остальной делегации.

Телеведущая горестно вздохнула при словах «платье в пол» и просияла от остальных.

— Лучших игроков мира на данный момент представляет Тибидохс. Это честь. И мы не имеем права опозориться, на что втайне надеется Магщество… — произнесла уже Медузия.

— Меня только что признали негодной как женщину, — произнесла Таня, едва они покинули кабинет…

Гробыня хихикала. Бейбарсов, ненавидящий людей и людские сборища, отчего-то ухмылялся…

На следующий день у Тани началась новая, еще более веселая жизнь. Помимо ежедневных тренировок по драконболу и индивидуальных занятий для учеников, каждый вечер ее муштровали Медузия, Гробыня и Катя — два часа танцев на каблуках, час на все остальное… Не оставлял ее и Ург, то домогающийся до нее, то устраивавший Бейбарсову очередную гадость.

Когда некромаг таки сдержал обещание и отправил его в пустыню, перед этим наложив антирадарное заклинание — чтобы сразу не нашли, Таня даже не протестовала: настолько уставшей она была…

Ладно, что некромаг проявил сострадание и немного ослабил напор — но и от его внимания оказалось никуда не деться…

Таня спала. И во сне, как наяву, она ощущала скользящие по ней руки Бейбарсова…

Девушка рывком села в кровати. В спальне стоял слабый древесный аромат с мускусом — запах его духов.

— Глеб, скотина такая, — прошептала она.

— Звала?

Некромаг вышел из зеркала, в чем был — одних брюках…

— Хватит лапать меня, когда я сплю, — потребовала Таня.

— Предлагаешь делать это наяву?

— Предлагаю вообще этого не делать, — огрызнулась девушка.

— Извини… Без этого будет скучно.

— Почему тебе так нравится меня мучить? Дай мне поспать!!! Я устала, Глеб…

Некромаг засмеялся.

— Спи. Но ведь это ты вызвала меня в свой сон…

— Сон? — с недоверием переспросила Таня, — я же проснулась. Это сон во сне?

— Такое бывает, Гроттер… Посмотри вокруг. Неужели это явь?

Они шли по ночному лесу.

Приятная прохлада, диковинные певчие птицы, падающие звезды… Картинка переменилась — и вот они уже шли мимо старого кладбища, всего в изысканных мраморных изваяниях…

— А вот теперь это уже мой сон, — хмыкнул Глеб.

Его губы, как всегда, были жадными и страстными…

Схватившись за голову, Таня, наконец, проснулась окончательно.

Сколько можно, — почти взвыла она, и ночью нет покоя…

Психанув, Таня вылетела из собственной комнаты. Едва она коснулась ручки соседней двери, та распахнулась — и ее рывком втащили внутрь. Бейбарсов прижимал ее к стене и целовал — а Гроттер не знала, куда деться от его рук и губ.

— Глеб… Да пусти ты меня!

— Так ты пришла не для того, чтобы отдаться? — разочарованно протянул некромаг, — эх, беда-печаль…

Глеб прикусил ей яремную вену. Ноги девушки подкосились; чтобы не свалиться, Таня обхватила его за плечи — пытаясь при этом максимально отодвинуться.

— Глеб… Прекрати донимать меня в снах, — потребовала Таня, — и приходить, когда я сплю.

— Гроттер, а ты уверена, что это я прихожу к тебе? — шепнул Бейбарсов.

Гроттер затравленно взглянула на него.

— Ты сама зовешь… Как можно не ответить на приглашение любимой девушки?

Усмехнувшись, некромаг отпустил ее и отошел в сторону.

— Ты меня отпускаешь?

Из груди Глеба вырвался тяжкий, тяжкий вздох…

— Гроттер, я уже говорил. Когда я захочу забрать твою девственность, ты сама ко мне придешь.

— Мечтай, — пробормотала Таня.

В глазах Глеба она читала насмешку — и бесконечное обожание.

Они оба знали — придет. Однажды.

Комментарий к 8. Известие Загрузили работой, в связи с этим добавила часть сегодня (завтра не будет времени).

Люблю я балы.

Спасибо, что читаете)

====== 9. Лиза, танцы и магфиози ======

— Тебе не надоело? — мрачно поинтересовалась Лиза, ковыряясь в песке.

В этот раз Глеб зашвырнул их в пустыню Гоби. Прошлявшись по ней несколько часов, но будучи магами, они таки отыскали небольшой оазис… Лиза вновь поддалась на уговоры Урга о совместном пакостничество — и ожидаемо «огребла» вместе с ним.

В этот раз Бейбарсов поставил на них не только «антирадар», но и блок на телепортацию, и потому несчастные влюбленные терпеливо ждали, пока их вновь отыщут.

Зализина страдала, скучала и строила куличики.

— Не надоело, — отозвался Ург.

Он только что вылез из водоема, и теперь с удовольствием вытянулся рядом…

— Не любит она тебя. Смирись уже, — выдавила Лиза, — она никого не любит. И Глебушку.

— А тебя Глебушек твой не любит. Но ты, однако, поддаешься уговорам… И пытаешься насолить Тане, вернув его.

— Я женщина, а женщины — народ опасный.

Лиза считала себя особой таинственной и загадочной… Ург фыркнул.

— Мы тут почти день, опасная женщина. Нас собираются спасать или нет?

— Сегодня День рождения Сарданапала. Искать нас начнут только завтра к вечеру, — голос Лизы был полон мрачного спокойствия, — сомневаюсь, что кто-либо другой о нас вспомнит…

— Может, еду телепортируешь?

— Глеб поставил на нас блок на ПОЛНУЮ телепортацию, — огрызнулась Лизон, — это значит, что мы ни сами не можем куда-либо переместиться, ни поесть себе переместить не можем.

— Сволота.

Иномирец и Зализина молчали. Вздохнув, Ург поднялся с песка и выудил из брюк складной нож.

— Ты куда? — подозрительно отозвалась Лизон.

— Ужин добывать. Хочешь помочь — разведи костер…

Зализина фыркнула, но кушать хотелось. Час спустя они дружно ощипывали беркута — причем Лиза умудрялась причитать, жалея благородную птичку… А еще через два жизнь уже не казалась такой печальной и полной мучений.

— Наколдуй спальники, — попросил Ург, — у меня пока знаний не хватает. Темнеет уже.

— Может, палатку лучше? Мало ли, какая дрянь здесь водится.

— Нет, Лизон, — весело возразил вор, — мы будем ночевать под открытым небом, как настоящие путешественники! Колдуй спальники! А я тебе не рассказывал, как в моем мире…

Зализина закатила глаза — тырский вор, как и Ягун, страдал неконтролируемыми приступами словесного поноса…

Ург травил байки, Лиза страдала и пыталась все опечалить, затем оба орали песни и пытались сделать настойку из кактусов.

Как выяснилось пару недель спустя, беркут, которого они сожрали, был последним из своего магического подвида. И больше всех о его потере из магических зоозащитников убивался Ванька Валялкин…

В гостиной для преподавателей шла веселая попойка в честь Дня рождения Сарданапала. Академик не устраивал ничего торжественного в этом году — и потому в этот раз было тихо и по-домашнему…

Сегодня с путешествия вернулись Зуби с Готфридом, делившиеся впечатлениями о поездке в Карпатские горы… Следует отметить, особенное удовольствие там получил Спящий красавец: он вдоволь нагонялся нежити по скалистым склонам.

— Наливай! — прогремел на гостиную веселый вопль питекантропа.

Таня сидела рядом с Ягуном и Гробыней. Телеведущая практически безвылазно торчала в Тибидохсе, отлучаясь лишь для записи новых передач и «умасливания» скучающего Гломова… В стороне переговаривались Поклеп и декан Темных…

Несмотря на возраст, Бейбарсов был неплохим руководителем Темного отделения. Он умел мотивировать и заставить учиться; приучал к порядку, дисциплине и методичности.

С тех пор, как Глеб стал «главным Темным», уровень знаний детей на порядок вырос. Некоторые его методы воспитания — заточение в склепе с нежитью, в подвалах, многочасовая беготня по стадиону, ночное отмывание коридоров — одобрения не вызывали, но они оказались эффективными. Но, разумеется, не такими эффективными, как смертельный, животный страх перед деканом…

Во всем Тибидохсе один лишь Глеб умел воздействовать на сознание учеников так, что повторно вызывать гнев некромага не желал никто.

Высокий, статный, красивый, он был мечтой всех женщин — и ужасом всех прочих.

— Потанцуем? — раздалось над самым ее ухом.

— От тебя же иначе не отвяжешься? — страдальчески вопросила Таня.

— А сама как думаешь?

Закатив глаза, Гроттер коснулась протянутой руки… Танцы за последнюю неделю она возненавидела до тошноты.

— Ты на меня странно смотришь, — заметила она, — точно сравниваешь.

— Видишь ли… За эту неделю ты стала намного грациознее, — тихо ответил ей Глеб, — гибче… Женственнее. Пожалуй, мне нравится.

— Бейбарсов, ты мне постоянно делаешь комплименты. Все, чтобы затащить меня в постель… Мог бы и поделикатнее «работать».

— Я делаю тебе комплименты лишь по той причине, что для меня ты — верх совершенства.

Гроттер скептически смотрела в полные искреннего обожания глаза некромага. Она бы даже поверила, если б не нахальная чарующая улыбка и прямо-таки искрящаяся от сексуального магнетизма аура вокруг него…

Сдаваться не хотелось хотя бы из принципа.

— Когда-нибудь расскажешь, что ты во мне нашел.

— Ты знаешь, что кокетничать с некромагом — опасно для женской чести?

— Ты дразнишь меня одним образом, я тебя — другим.

Девушка выглядела самой невинностью…

— У них период брачных игр хоть когда-нибудь прекращается? — поинтересовался Готфрид, глядя на некромага и драконболистку.

Они все еще танцевали, но музыка стихла еще минут десять назад — на что ни тот, ни другая внимания не обращали.

— Может, им просто пожениться? — задумчиво произнесла Зуби.

— Ты чего! — ахнула Милюля, — какое мы развлечение потеряем…

Поклеп фыркнул: странный роман молодых преподавателей уже долгие несколько лет заменял его русалочьей супруге мелодрамы…

— Любимая, объясни мне, как мужчине. Они друг друга любят, Татьяна, вроде, не против быть с ним, но зачем же от него бегает?

— Загадочная женская душа, — вздохнув, ответила романтичная Зубодериха, — она бегала, бегает и будет бегать.

— А ЭТО тогда что?

Бульонский скосил глаза на самую скандальную пару Тибидхса — Таня почти покорно стояла в объятиях некромага.

— Загадочная женская душа, — повторила Зуби, — не пытайся понять, дорогой. Только у нас с тобой все идеально…

Спящий красавец довольно улыбнулся. Разумеется, куда всем этим детям до высоких возвышенных отношений семейной пары…

— Э, влюбленные! — крикнул Тарарах, — прервитесь ненадолго! Сейчас будет тост!

Ойкнув, Таня отскочила от некромага…

Преподаватели собрались полукругом у виновника торжества. Медузия начала длинную простиранную речь в любимом стиле академика — а потом ему презентовали подарок, на который все скидывались еще два месяца назад…

— НА-ЛИ-ВАЙ! — заорал Тарарах.

— А не сыграть ли нам в «Магфию»? — оживился комментатор… — я про эту игру у лопухоидов слышал…

— Кто магфия? — тряс кулаками Ягун, вскочив на кресло, — кто этот злодей, убивающий мирных жителей?!

Таня с готовностью указала на Глеба, тот на Гробыню, Склепова наивно захлопала разноцветными глазками и кивнула в сторону Поклепа… После бурных дебатов злостным преступником был признан ни в чем неповинный Тарарах.

Следом «выпилили» Медузию, затем горестно вздыхающего именинника, а потом и Готфрида. В финале остались Гроттер, некромаг и завуч…

— Прости, Гроттер, но я знаю, что это ты, — со вздохом произнес Глеб, откладывая подальше свою карту.

— Я?!

Возмущению Тани не было предела.

— Самое грустное, что я не могу вынести тебе «приговор». По причине глубоко приязненных, — при этих словах половина присутствующих прыснули, — чувств. Я знаю, что это ты, но я пас.

— Голос засчитан, — торопливо объявил Ягун.

— Я не голосовал.

— Считается-считается. Таня, кто магфия?

— Некромаг, — мстительно прошипела драконболистка.

— Поклеп Поклепыч, кто?

Глазки завуча довольно блеснули.

— Гроттер.

— Я?! Но это не…

— Приговор вынесен… Сегодня криминальный мир победил, потому как и Танька, и товарищ завуч оказались мирными жителями…

Глеб, ухмыльнувшись, продемонстрировал преподавателям «Туза».

— Это был ты?! — ахнула Склепова, — но… Ты нас обманул?

— Прости, Таня, — трагически произнес некромаг.

— Манипулятор!

Игра пошла по второму, а затем и третьему кругу. В этот раз Глеба казнили первым. И ничто не мешало ему всю игру издеваться над сидящей напротив Гроттер, отсылая той обжигающие воздушные поцелуи в момент «засыпания города»…

Комментарий к 9. Лиза, танцы и магфиози Часть-связка

====== 10. О трудностях подготовки ======

Спать преподаватели разошлись глубоко за полночь — после «Магфии» Ягун предложил сначала «Крокодила», а потом и «Я никогда не…». Более всех от последнего пострадала именно самая скандальная пара школы: проявив разительное единодушие, педагогический состав сделал все, чтобы выбить из них как можно больше сведений…

— Сложно все как-то, — пробормотала Таня.

На двуспальной кровати, устало вытянув ноги, возлежали драконболистка и телеведущая. Склепова обнимала огромную бутыль вина, Гроттер — подушку. Отпраздновав юбилей директора, девушки решили продолжить — и продолжали с удовольствием и вкусом.

— Не, ты сама все усложняешь, — покачала головой Гробыня.

— Ты о чем?

— О Бейбарсове, а ты?

— А я про эти чертовы танцы… Ноги болят.

Склепова хихикнула.

— Я про Фому, она про Ерему… Знаешь, а интересно вечер прошел.

— Да, забавно, — пробормотала Гроттер.

Склепова отхлебнула прямо из бутылки.

— Любому преподавателю хочется вновь почувствовать себя молодым. Ягун умничка!

Да уж… Сарданапал, танцующий с Меди на все складываемой и складываемой магзете… Соловей, играющий в «Кто кого перепьет» с Тарарахом. Великая Зуби, Ягге и Милюля, распевающие матерные частушки. Играющие в «Классики» Поклеп с Готфридом… Распевающий баллады Безглазый Ужас…

— Даже Бейбарсов получил удовольствие.

Драконболистка покраснела. Второй парой, танцующей на магзетке, были они с Глебом. И когда ту сложили в крошечный прямоугольник, он попросту приподнял и «усадил» девушку на себя, заставив ее скрепить ноги за его спиной. По этой причине они и проиграли: когда некромаг, удобства ради, решил подтянуть ее вверх за ягодицы, та возмущенно выругалась, взвилась — и оба рухнули на ковер.

«Не здесь!!! Имейте совесть!», — провопил Ягун, глядя на восседающую на самом сильном Темном маге подругу… Некромаг все так же обнимал ее за талию.

— Приступаем к варке зелья. Вопросы?

— А Вы «завалили» нашего младшего драконбольного тренера или, все же, нет? — с усмешкой поинтересовался один из учеников.

Бейбарсов вежливо взглянул на мальчишку. Старший курс, который доставлял всем наибольшее количество проблем…

В классе стало очень, очень тихо.

Губы некромага скривились в нехорошей усмешке; черные глаза блеснули — а потом… Старшекурсник проснулся уже в магпункте. С того самого дня он стал самым тихим и прилежным учеником — настолько прилежным, спокойным и скромным, что за месяц исправил большую часть своих оценок и закончил практически хорошистом…

Дисциплину на занятиях практической магии больше никто и никогда не нарушал — все те долгие годы, что Бейбарсов проработал в должности декана. Каверзные вопросы тоже никто задавать не осмеливался… Даже отношение детей к Татьяне Гроттер стало более почтительным.

Эту историю очевидцы передавали из уст в уста — но до того, как она обросла слухами, говорили, что глаза декана Темных внезапно стали дьявольскими: почернели даже белки его глаз. В кабинете повеяло невыносимо давящей аурой смерти; задрожали плиты на полу, лопнула стеклянная посуда — и пламя под котлами внезапно стало синим, некромагическим. Глеб, не мигая, смотрел на наглеца… А тот на мгновение ощутил себя над пропастью в Тартаре. И мгновение это длилось целую вечность.

— Вопросы? — ледяным голосом повторил некромаг.

Мальчишка грохнулся в обморок; вопросов больше не было.

— Кто-нибудь, отнесите это тело в магпункт, — с некоторой брезгливостью произнес Глеб, — у вас пятнадцать минут.

В этот самый момент Таня, одетая в длинный, в пол, сарафан, старательно разучивала движения вальса. Подол мешался и путался в ногах, ноги болели от каблуков…

Катя морщилась, Гробыня билась головой об стену, Медузия пила валерьянку из красивого медного кубка.

— Так, прервемся, — покачала головой Склепова, — выпрямись. Не двигайся…

Телеведущая положила ей на голову тяжелый том.

— А теперь пошли. Походка от бедра, спина прямая… Уронишь книгу черномагических заклятий — сама будешь снимать сглаз, да и объясняться с Абдуллой…

Горгонова довольно улыбнулась. Вот такой подход к обучению ей нравился, такой она любила…

Занимались они в пустующем классе нежитеведения. Мимо быстро, насколько позволял тяжелый груз, пронеслись два пятикурсника, тащившие на себе тяжелое тело одной из главных заноз Тибидохса…

В кабинет осторожно заглянул вызванный Ягун.

— Иди сюда, — со вздохом позвала Катя, — Таньке пора отрабатывать движения в паре…

— А можно я лучше пойду в драконьих ангарах убираться? — вопросил комментатор.

— Ягун!!!

Через полчаса к зрителям присоединился освободившийся от занятий некромаг.

— Бейбарсов!!! — не выдержав, завопил Ягун, — а ну сюда!!! Я больше не могу…

Комментатор деланно всхлипнул.

— Она мне все ноги отдавила своими шпильками…

Глеб закатил глаза, но сменил внука старой богини. Перемена партнера его вполне устраивала…

— А тебе идет сарафанчик, — заметил он, — не хочешь позировать в нем?

Разумеется, он предпочел бы нарисовать возлюбленную без оного, но наглеть не следовало…

— Гроттер, — громко, с чарующей улыбкой произнес некромаг, — чем больше ты будешь косячить, тем дольше мы будем тренироваться…

Его рука как бы случайно опустилась на филейную часть драконболистки.

— Может, в следующий раз его снова позовем? — поинтересовалась Катя.

«Учительницы» с удобством разместились в мягких креслах, внимательно следя за тренировкой. За последние пятнадцать минут с некромагом Таня вполне успешно освоила все, над чем они бились целых три часа…

— Да нет, будет вполне достаточно угрозы, — хмыкнула Горгонова.

— А кто и когда в последний раз видел Урга и Зализину? — поинтересовался Сарданапал на педсовете несколько дней спустя.

Застонав, Таня с шумом опустила голову на дубовую столешницу… Глеб невозмутимо писал что-то в рабочем блокноте.

— Ясно. Зуби, разберись…

— Почему я?!

— Твоя очередь. Глеб… Мы все понимаем, но подскажи хотя бы примерное направление.

Некромаг тяжело вздохнул.

— Гоби.

Когда Урга с Лизон телепортировали обратно, те отчего-то оказались дико злыми…

Подскочив к некромагу, вор попытался было вмазать тому по физиономии, но Бейбарсов легко увернулся от удара.

Глеб хлопнул Урга по руке; конечность тут же обвисла парализованной…

— Не можешь драться честно, как мужчина? — прохрипел иномирец.

— Я некромаг. Ваши законы чести на меня не действуют, — отозвался Бейбарсов.

— А что он сделал-то? — осторожно поинтересовалась Ягге.

Старушка на педсовет опоздала — приводила в себя очередных «провинившихся» на занятиях практической магии…

— Забыл их с Зализиной в пустыне Гоби, — пояснила Медузия, — на неделю. Не могу его не понять…

— Урга?

— Бейбарсова.

— Ну, не так уж им было плохо в Гоби, — хмыкнула Зуби, — когда я к ним телепортировалась, они неплохо проживали в оазисе, ставя настойки из кактусов и поедая местную фауну… Зализина даже истерила меньше обычного — слушателей не было.

— Зато теперь отрывается…

Лиза ходила за Таней и высказывала, как ее ненавидит.

— Лиза, — не выдержала девушка, схватив ее за плечо, — если тебе так надо, то забирай!

— Глебушку? — подозрительно отозвалась Зализина.

Ага. Сейчас.

— Урга, — тихо ответила драконболистка.

Пользуясь ступором Бедной Лизон, Таня спешно и малодушно смылась в одном из коридоров.

Лиза задумалась. Мысль о тырском воре прежде не приходила в ее светлую блондинистую голову…

Комментарий к 10. О трудностях подготовки Часть-связка

====== 11. Зачем? ======

Ург смотрел на крайне косячно наколдованный букет. В этом мире большое внимание уделялось подаркам — некромаг, по слухам, заваливал Гроттер черными розами по самые уши…

Иномирцу было проще украсть, чем наколдовать. Получившиеся у него ромашки отдаленно напоминали венерины мухоловки, и пытались укусить его за пальцы. Закатив глаза, вор вручил плотоядный букет сидящей рядом Лизе… Ромашки хищно понюхали Бедную Лизон — и внезапно распустились окончательно, обдав ее счастливым благоухающим ароматом тухлого мяса… Блондинка зарделась.

— Как успехи Урга? — вопросил Сарданапал на педсовете.

— С практическим нежитеведением лучше, чем теоретическим, — отозвалась Меди, — как ни странно, все не так уж плохо.

— По защите от духов полный ноль.

— Бездарен по защите от сглазов. Даже Гломов показывал лучшие результаты…

— Нелюбовь к животным…

— Практическая магия — полное нежелание изучать, — мрачно констатировал некромаг.

— Интересно, почему, — хмыкнула Зуби.

Академик с надеждой посмотрел на Ужаса — но тот только покачал головой.

— Есть потенциал по пилотажу, но незначительный, — завершил Соловей.

Самое большее рвение вор из Тыра проявлял к полетам, уговаривая тренера назначить ему индивидуальные занятия с тренером… Пару раз прокляв иномирца, Соловей не выдержал натиска — и теперь Таня дважды в неделю гоняла его с драконами по драконбольному полю.

— Даже для жизни на Лысой Горе не годится, — подвел итог директор, — а в лопухоидном мире его просто разорвут… Что ж. Будем учить дальше. Лена с Шурасиком все высчитали?

Горгонова кивнула.

— Вчера прислали с Магфорда точные расчеты. Ничего утешительного… Истончение границы в мир Урга ранее, чем через пять лет, не произойдет. Что касается более… специализированных методов — они слишком опасны.

Бейбарсов тихо вздохнул. При желании он мог бы отправить тырского вора домой хоть сейчас — вот только от последствий такого магического воздействия на пространство мог пострадать весь Тибидохс… и одна рыжая драконболистка.

— Ну что же. Все свободны.

— Меди, задержись.

— Как успехи Тани?

— Как сказала Склепова, теперь она двигается как вполне изящное бревно. Нет-нет, — хохотнула медноволосая заместительница директора, глядя на лицо академика, — на самом деле все не так уж и плохо.

— Бал уже через неделю. Успеете?

— Успеем, но девочка на взводе. Если бы не энергетики от Ягге, она бы уже свалилась с истощением. А еще эти двое… Некромаг — ладно, но Ург совершенно не дает ей покоя. И Бейбарсову тоже. Поразительно, как он еще не прибил гостя из другого мира.

С тех пор, как стало известно про матч, Соловей гонял их, точно сидоровых коз… Тренировка длилась уже четвертый час — под конец утомился даже Бейбарсов.

Магщество упрямо отказывалось сообщать, с кем Тибидохсу предстоит играть, и все готовились к худшему. Вероятно, соображения у старого тренера, все же, имелись.

Игроки повторяли все известные схемы и построения, изучали новые, отрабатывали перевертоны и пасы…

Более всех доставалось Тане и декану Темного отделения. Казалось, Соловей Одихматьевич решил спустить на них всех собак, всех драконов и всех, кого только можно…

— Можно я сегодня отдохну? — простонала Гроттер, едва завидя Гробыню, — Склеп, я завтра в два раза больше выучу… Обещаю.

Тяжело вздохнув, телеведущая махнула рукой. Таня поползла на преподавательский этаж…

Флегматично взглянув на растянувшегося на ее кровати некромага, девушка молча вытащила из шкафа какую-то одежду и направилась в ванную. Препираться сил не было. Сегодня.

Быстрее бы уже прошел этот чертов бал драконболистов. Еще немного, и… И все.

Повеяло холодком. Гроттер смачно выругалась: в этот раз она забыла закрыть дверь на заклятие — и некромаг воспринял это как личное приглашение…

Глеб стоял, прислонившись к дверному косяку, со скрещенными на груди руками. И весьма заинтересованно взирал на открывшуюся перед нимкартину…

Подогнав к себе побольше пены, Таня почти по самый нос опустилась в воду.

— Бейбарсов, — тоскливо произнесла девушка, — у тебя совесть есть?

— А ты после всех лет нашего знакомства что думаешь?

— Думаю, что нет. Закрой дверь, мне холодно… С другой стороны!

— Это было бы скучно.

Глеб, действительно, прикрыл дверь — и теперь присел перед ней на бортике…

Таню неплохо скрывала пена, но чуйка подсказывала, что видит он и сквозь нее.

— И чего теперь? — помедлив, вопросила девушка.

Некромаг ухмыльнулся.

— А ничего.

Склонившись, он целовал ее в губы — а Гроттер не могла ни отодвинуться, ни пошевелиться. Губы некромага вновь утягивали ее в пучину безумия…

Не выдержав, Таня оттолкнула его, случайно сбросив прямо на себя. Гроттер завопила, пытаясь вывернуться; мужчина засмеялся — глотая воду с пеной и хватаясь за края ванны… Наконец, Глеб восстановил равновесие и отодвинулся от драконболистки в другой конец «емкости». Вид статный и могущественный некромаг имел исключительно нелепый; поджав ноги, Таня разгневанно взирала на нарушителя спокойствия.

Бейбарсов вновь захохотал.

Схватив с тумбочки полотенце, Таня рывком вскочила на ноги и бросилась обратно в комнату… Заворачивалась она прямо на ходу.

Когда Глеб вышел, уже высушившийся магией, Таня, полностью одетая, стояла у окна.

— Тебе не кажется, что стоит хоть немного уважать мое личное пространство? — дрожащим голосом вопросила она.

— Зачем?

Бейбарсов снова подходил все ближе.

— Я даже иллюзии возможности побыть наедине с собой не ощущаю.

— Тебе это так необходимо?

Он остановился в шаге от рыжеволосой.

— Ты обещал не… не давить.

— А я и не пересекаю грань.

Некромаг бережно взял девушку за руку, и приложил ее пальцы с собственной щеке.

В воздухе было слишком много энергетики…

====== 12. Бал драконболистов, часть 1 ======

Делегация от Тибидохса вылетала сегодня. За погрузку чемоданов отвечал Ягун — а Склепова скакала рядом и обещала оскопить комментатора в случае, если хоть что-то из багажа потеряется…

Ург с Лизой мрачно наблюдали за отбывающими. В последнее время «отвергнутые влюбленные» всюду ходили вместе. Последняя попытка напакостить некромагу с треском провалилась прошедшей ночью: чутко спящий Бейбарсов вовремя заметил вора в своем окне. Остаток ночи и все следующее утро иномирец провел на шпиле самой высокой тибидохской башни, откуда его снимали наиболее милосердные и скучающие от безделья…

— Нам ничего не светит, — прокомментировала Лиза.

— Посмотрим еще, — мстительно отозвался Ург.

За три дня, что «трупоед» и Таня будут отсутствовать, он точно придумает какую-нибудь компрометирующую некромага пакость.

Ург пересек грань между мирами — и сдаваться просто так был не намерен.

Разместили их в гостевом домике. Таню с Гробыней, Катю с Машей, Поклепа с Соловьем. Бейбарсову с Медузией, хорошо подумав, выделили отдельные комнаты — а Ягуну ни пары, ни нормального помещения не досталось. И, отказавшись переселяться к бабаям, комментатор обосновался в крошечной кладовке под лестницей, откуда вытащил целую коробку битых очков…

— Склеп, а может, спать? — со вздохом отозвалась Таня.

— Сиди, — скомандовала телеведущая.

Гроттер вздохнула. Ее лицо намазали какой-то отвратительной глиной, на глаза положили огурцы, и теперь выделенный им домашний эльф покорно пилил ей ногти.

Когда этот кошмар закончится, знала Таня, она натянет старое мягонькое тряпье, напишет заявление на трехдневный отгул и будет валяться в кровати, смотреть записи старых драконбольных матчей и кушать, кушать, кушать…

В Магфорд тибидохсцы прибыли поздно вечером. Мероприятие ожидалось на следующий день — на то, чтобы привести всех в божеский вид, у Склеповой были почти сутки.

— Сидеть!!! — рявкнула Гробыня, когда уже упомянутые бабаи заглянули на огонек и предложили «полетать».

Гроттер взвыла: ее лишали самого, самого интересного… Собственно, к бабаям она все равно сбежала, когда ее подруга отвернулась к чемодану с очередными «мордомазательными» делами. Она, Ягун и Маша.

Вернулась Гроттер с воспрявшим духом и сломанным ногтем. Несчастный эльф вздохнул и вновь потянулся за пилочкой. Сверху, тем временем, шла культурная попойка Поклепа, Соловья и тренера бабаев Амата…

— Ну, все.

Склепова, довольная, как кошка, горделиво расхаживала по гостиной.

— Гроттерша, покажись людям, — скомандовала она.

— А может, не надо? — прозвучало за дверью.

Все остальные давно были собраны, и теперь ожидали только бравую победительницу Чумы-дель-Торт.

Телеведущая закатила глаза и умоляюще посмотрела на комментатора. Хмыкнув, Ягун удалился в комнату девушек и практически силком вытащил подругу.

Представители Тибидохса оценивающе смотрели на Гроттер — а Таня готова была провалиться сквозь землю…

— А неплохо, — отметила Медузия, — просто и со вкусом.

Гробыня выбрала ей струящееся ярко-алое платье. Тонкие бретели, отсутствие рукавов, глубокий вырез впереди и полуобнаженная спина. Минимум украшений — прямо под лифом шла черная вышивка в тон смокинга Глеба, после которой легкая ткань расходилась широкой юбкой.

Огненно-рыжие волосы Тани Склепова оставила распущенными — только уложила их красивыми изящными волнами; благодаря ежедневному мытью головы каким-то бальзамом они умудрились за месяц дорастить их почти до лопаток…

— Очень неплохо, — отметил даже Поклеп.

— Ну, Танька, не посрами землю Русскую! — хмыкнул Ягун.

Остальных Гробыня одела с не меньшим вкусом… Следует отметить, вкус у звезды телеэкранов был неплохой.

Катя в платье в греческом стиле, похожая на богиню; Маша в темно-зеленом; Медузия в «доспехах» Горгоны… Мужская половина в идеально подогнанных смокингах.

Глеб подал ей руку. Черный костюм, зачесанные волосы…

— Красивая пара, — тихо отметила Медузия.

— Идем, Гроттер. Перед смертью не надышишься, — усмехнулся Глеб.

— Как некромаг говоришь? — съязвила Таня.

— Именно.

Она взяла Бейбарсова под руку — и Тибидохская делегация во главе с тренером направилась к месту проведения бала…

Ни один зал не смог бы вместить такое количество народу — и потому его организовали на огромной площади за замком.

«Помещением» служила огромная высокая беседка-шатер, сплетенная из гирлянд сияющих золотом звезд… У стен беседки стояли многочисленные столы с яствами; играла легкая ненавязчивая музыка. С подносами сновали домовые эльфы…

Здесь было слишком много знакомых лиц.

Бактрийская ведьма Энтроациокуль, некромагиня Маланья Нефертити, Кэрилин Курло, Эразм Дрейфус, Клопперд Блох, Адмирал Жульсон, Люли-Дури… Айзек Шмыглинг, Фетюк-ага… Музы с их тренером А.Поллони, полярные духи, афганские джинны, оборотни… Гурий Пуппер, Лизхен Херц, Умрюк-паша, Фофан Бок, Рамапапа, капитан Глинт, Лакшаман, Лукум-Рахит, О-Фея-Ли-Я, Шейх Спиря, принц Омлет, Гулькинд-Нос, Бэд-Фэт-Рэт… Многие другие, чьи имена Таня не помнила или не знала — со многими сборными они попросту не успели сыграть. Сотни игроков…

А в центре внимания оказалась Таня Гроттер, забившая обездвиживающий мяч в пасть Герардиона — при помощи некромага, «ради любви к ней» поборовшего личность Тантала. Представителя одновременно победившей и проигравшей стороны… И здесь на них смотрели с уважением — пусть Таня и считала, что та победа стала подарком и подачкой для бедных. Она вошла в историю, вышла победителем — а победителей не судят.

Их выставили героями, необходимыми для возрождения драконбола. Девчонку, единственной заслугой которой стала победа над забытой Чумой-дель-Торт, и некогда преступника, ограбившего хранилище артефактов.

— Расслабься, — тихо шепнул Глеб.

Таня крепче сжала его локоть. Она давно привыкла к этим высоким туфлям, но дело было не в них: ноги держали плохо…

Если бы не необходимость танцевать перед всеми, она бы сейчас весело развлекалась с остальными в толпе! И получала удовольствие! Но Бессмертник решил сделать из нее посмешище…

Председатель Магщества завел длинную приветственную речь, а Гроттер боролась с приступом нервной тошноты.

— Гроттерша, держись, — зашептала Гробыня на ухо Тани, — здесь куча драконболистов. И все на тебя смотрят. Они хотят видеть ту, что победила сборную Вечности. Не смей подвести их ожидания! Рядом с тобой сильнейший некромаг современности, мечта всех женщин, влюблённый в тебя до беспамятства!

— Ты думаешь, мне от всего этого легче? — простонала Таня, — на меня сотни смотреть будут… На драконбольном поле — ничего страшного, но на танцполе…

Закатив глаза, Склепова сунула ей в руки бокал шампанского.

— Залпом, Гроттерша. Залпом! Господи, что же я буду делать на вашей свадьбе… — выругалась телеведущая, — там не меньшая толпа соберется…

— Какая, к чертям, свадьба?! — яростно зашептала девушка, смотря на ухмыляющегося некромага…

— Я образно, — рявкнула Склепова, отнимая уже пустую емкость.

Зазвучала торжественная, несколько злая мелодия. Выругавшись, Гроттер взяла некромага под руку и позволила проводить себя в центр зала…

— Смотри на меня, Гроттер.

Следует отдать должное муштре Медузии и Склеповой — Таня не только двигалась идеально и отточено, но чувствовала музыку и даже получала от нее удовольствие. Она всецело положилась на Бейбарсова, позволила себе окончательно утонуть в черных очах некромага. Обычно она боялась этого — но сейчас только его глаза могли помочь ей сохранить рассудок.

Поворот… Еще поворот… Руки мужчины на ее талии, торжественный шаг, наклон…

«Растворись во мне», — слышит Таня — и повинуется.

Шаг, еще шаг, поворот. В черных очах отражается Тартар — но почему эта тьма так желанна? Вокруг лица, но до них нет дела, есть музыка. Значение имеет лишь один человек.

Бейбарсов приподнял ее над собой. Вновь поворот — все чинно и торжественно, но почему так много страсти?

Вперед, отбросить робость.

«Стань моей сутью». Кому принадлежат эти слова?.. Мысли путаются.

Движения давно выучены, нужно лишь повторить…

Вращение… Черный омут, черная бездна Тартара.

Прозвучали последние аккорды. Пара изящно поклонилась друг другу.

— Все, официальная часть закончена, — шепнул ей Глеб, — можешь отдыхать и общаться.

— Неужели, — ответила Гроттер.

Желающие танцевали, желающие разговаривали… Феи весело отплясывали с джиннами, музы напропалую кокетничали с гандхарвами. Кто-то вместо мячей перебрасывался бутылями…

Энтроациокуль пила на брудершафт с Таней и Маланьей. Все драконболисты забыли на сегодня все свои обиды и претензии; вечер принадлежал им.

С Таней, Глебом и Соловьем постоянно фотографировались. Фотографировались здесь вообще очень много…

Кто-то пытался вешаться на некромага, кто-то — умыкнуть Гроттер, но такие попытки Бейбарсов пресекал очень быстро… Ягун безостановочно комментировал, Катя мирно общалась с драконьими защитниками, Маша, красная как рак, вела беседу с высоким красивым драконболистом. Но кто получал от всего истинное удовлетворение — так это Склепова, носившаяся с блокнотом по всему залу…

Медузия и Поклеп сидели у стеночки с шведским столом, следили за порядком и поглощали коньяк.

— Справились, — с некоторым недоверием отметила госпожа Горгонова.

— Цирк.

Буравчатые глазки Поклепа внимательно следили за Бессмертником — тот не сводил ненавидящего взгляда с Гроттер.

— Интересно, какую свинью он подложит нам в этот раз.

— Я, кажется, догадываюсь…

— Бей-Барсов, — к паре подошел Пуппер, — Вы позволить пригласить Ваша спутница на танец?

— Позволить… — усмехнулся Глеб, и счастливый Пуппер увел протестующую Таню.

А почему он за нее решает?!

— Танька сегодня безумно красива, — сказала Катя, — помимо того, что она — главная достопримечательность этого вечера…

— Смотри за ней, Душикотиков, — хмыкнула Склепова, — уведут.

— От НЕГО? — хмыкнул Ягун, — на это только у Урга мозгов хватит…

Ну да. У Бейбарсова вполне достаточно сил на то, чтобы разнести в щепки все это здание — а потом испепелить остальных.

Следует отдать должное — танцевать Пуппер умел превосходно, в отличие от Тани, более всего мечтающей забиться куда-нибудь в угол.

— Вы красивый пара, — признался магфордец, — после тот матч мы все ожидать, что вы быть вместе.

— Твой русский стал хуже, — заметила Таня.

— Давно не разговаривал. Таниа, — Пуппер замялся, — я обещал молчать, и поэтому должен держать свой обещаний. Но сейчас я настоятельно рекомендовать тебе выпить крепкий алкоголь. Бессмертник приготовить эффектный сюрприз, но он может оказаться для тебя болезненный.

— Что? — переспросила Таня.

Разумеется, это же Бессмертник… Без «свиньи» никак.

— Выпей. И еще… Я поклясться Разрази Громус, что не скажу тебе ничего. Но дать тебе совет мне никто не запрещал. Как вернешься домой, Таниа… Не уходи с драконбольного поля. Ты должна тренироваться день и ночь!

— Ты пугаешь, Гурий, — пробормотала девушка.

Куда еще больше тренировок…

Кажется, нечто подобное магфордец ей уже говорил — несколько лет назад. Так, а когда это было… Она же помнит, не так ли?

— Ты навсегда остаться в моем сердце, — с трагическим пафосом ответил магфордец, — и я всегда стараться уберечь тебя от бед. Поэтому прошу! Тренируйся сутками, Таниа. Ты и Бей-Барсов. Вся ваша сборная.

Ощущение сплошного дежавю.

Танец закончился — и англичанин, грустно вздохнув, проводил ее обратно к некромагу…

Танцы. Игры. Смех.

Девушка впоследствии много раз с теплом вспоминала этот вечер — вернее, первую его часть. Танцующую цепочку драконболистов во главе с музами (чтобы «спрятаться», ей пришлось лезть под стол). Купание оборотней в фонтане. Стихийно возникающие соревнования — в воздухе витал дух здорового веселого соперничества.

К раздражению Тани, Бейбарсов практически не отходил, давая понять, что она — единственная причина, по которой он присутствует на этом сборище и даже никого не убил.

Время «сюрприза» подошло внезапно — когда основная масса драконболистов уже перебесилась и выплеснула адреналин, и мероприятие вновь стало возвращаться в «приличное, пафосное и торжественное» русло.

— Этот вечер — первый в истории, когда собралось такое количество знаменитых драконболистов. Но теперь, — объявил Бессмертник, — представим тех, без кого история драконбола попросту не была бы написана…

Полыхнула вспышка — и в центре зала начали материализовываться знакомые фигуры.

Геракл. Илья-Муромец. Минотавр. Гермес, барон Мюнхгаузен, Аргус, Дионис, Кентавропег, Фрол Слепой… А потом — игроки, вышедшие из сборной по причине пропуска мячей.

Таня покачнулась, и почти повисла в руках Бейбарсова. Она обнимала его за плечи, чтобы не упасть — хотя со стороны это выглядело как страстное, полное любви, объятие…

Рядом с ней стоял Леопольд Гроттер.

Комментарий к 12. Бал драконболистов, часть 1 Сложно в написании

====== 13. Бал драконболистов, часть 2 ======

— Папа, — тихо сказала Таня.

Бессмертник что-то говорил. Зал взорвался; все разговаривали, обсуждали… Живые игроки отдавали почести ушедшим — а они все так же смотрели друг на друга, отец и дочь. Иногда их освещали фотовспышки — Таню, вцепившуюся в некромага, точно в последнее спасение, и некогда десятого игрока сборной Вечности.

Заиграла музыка.

— Танцуй, Гроттер, — некромаг подвел ее к отцу, — у вас один лишь час.

— Драматично, — шепотом произнесла Медузия.

Поклеп кивнул. Единственный глаз Соловья… слезился.

— Даже меня пробивает, — нехотя пробормотала Склепова, и смахнула с щеки кислотную каплю.

— Жаль, что на этот момент своего посмертия я тебя еще не знаю, — признался Леопольд, — как дочь.

Судя по виду, он был ненамного младше Тани — а может, и ее возраста… Странно было видеть своего отца… так.

— Но ты меня узнал на том матче, — утвердительно произнесла девушка.

— Невозможно было не узнать.

— Наверное.

— Чем ты живешь?

— Драконбол, проведение тренировок… — Таня случайно скосила глаза на Глеба, — самая обычная жизнь. Но наукой, как ты, не занимаюсь, хотя и защитила диссертацию.

Лео заметил ее взгляд и фыркнул.

— Как отреагировал папа, когда узнал, что его внучка встречается с некромагом? — весело поинтересовался Лео.

Феофил выдал длинную тираду на латыни, завершив ее негодующими комментариями про иномирца и чертового ветеринара…

— Ого. А ты, похоже, не отстаешь в попытке «опозорить род Гроттеров».

— Мы с некромагом не встречаемся, — покраснела Таня.

Леопольд хмыкнул.

— Если это из-за распространенного убеждения, что у некромагов не бывает детей — зря. При проведении достаточно сложного ритуала бывает.

Девушка кивнула. Леопольд о чем-то заговорил с перстнем — тот сыпал одновременно зелеными и красными искрами и безостановочно бранился. Неплохо зная старика, Таня отметила, что тот был счастлив…

Счастье, когда есть возможность попрощаться.

Перстень затих; внезапно к ней подошел Бейбарсов — и, положив руку на покоящуюся на плече отца тонкую кисть девушки, вновь наполнил кольцо разговорной магией. Всесильный некромаг мог и это — и Гроттер почувствовала к нему глубокую, бесконечную благодарность. Как и перстень, засветившийся мягким светом…

Отец и сын вновь начали общаться на латыни — и немногие знания Тани позволили понять, что те говорили о ней.

Они шутили и смеялись, обсуждали какую-то ерунду… А потом Лео делился полезными секретами полета на контрабасе, уловками и приемами.

Час минул слишком, слишком быстро — вспышка, и игроки сборной Вечности начали исчезать. А затем и ее «отыгранные карты».

Тане еще было, что сказать, но времени уже не оставалось. Наверное, Лео понял все и так…

— Прощай, — сказала Таня.

Леопольд улыбнулся; он не прощался.

Глеб удержал покачнувшуюся девушку. Будь проклят Бессмертник, придумавший эту пытку! Смириться с осознанием потери и жить дальше — одно, но терять из раза в раз, привыкать терять — сложно. Таня думала, что давно поборола эту тоску; оказалось, нет. Появление Лео разбередило старую, все еще не зажившую рану. Гроттер вновь ощущала одиночество — и ничего не могла с этим поделать.

Остаток вечера прошел смутно.

Она пыталась веселиться с драконболистами, пыталась делать вид, что веселится. Пила с ними, играла в перебрасывание бутылок (воротами служили сдвинутые столы), даже танцевала с кем-то — разумеется, более остальных с Глебом. Обнималась с бактрийской ведьмой, целовалась со Склеповой, шутила с бабаями — получив от нее, еще ребенка, поражение, те испытывали к ней особый трепет… И все, нацепив невозмутимую, сдержанную, почти что каменную улыбку; не девка ж малая, чтоб рыдать.

К Гроттер подлетела Грызиана Припятская.

— Что Вы можете сказать, Татьяна, после такого сюрприза от вечера? Как Вы себя чувствуете?

Девушка сжала руку в кулак — и улыбнулась.

— Я хочу сказать Магществу, и в особенности господину Кощееву, огромное спасибо за возможность пообщаться с отцом — пусть только один час. Это очень… — ее голос на мгновение дрогнул, — много для меня значит. Как и честь быть здесь, в обществе такого количества знаменитых игроков драконбола…

— Полагаю, общаться с Вами — честь для всех не меньшая. Вы навеки вошли в историю спорта. Теперь, пять лет спустя, как Вы можете оценить ту победу над сборной Вечности?

— Она была бы невозможна без Глеба, — выдавила Таня.

Хотите — получайте, цепляйтесь за слова!

— О, эта роковая любовь…

Гроттер ослепило вспышкой фотокамер, и она спрятала лицо в плече некромага.

— А теперь — последняя приятная новость, — объявил председатель Магщества в микрофон, — через десять дней сборная Тибидохса встретится в новом соревновании со сборной Вечности. Несомненно, Татьяна Гроттер, Глеб Бейбарсов и их прекрасный тренер вновь порадуют нас потрясающими результатами! Великая любовь, мастерство и усердие — вот, что спасут всех!

В зале стало очень тихо… На упомянутых смотрели все присутствующие — но Тане, отчего-то, было глубоко плевать.

Она встретилась глазами с Соловьем: тренер оказался ни капли не удивлен.

— Это было логично, — произнес завуч Тибидохса.

Медузия залпом осушила стакан с коньяком…

— П…ц, — смачно выругался Ягун. Обычно комментатор не позволял себе настолько резких выражений — но других мыслей эта ситуация у него не вызывала.

— Ты понимаешь, Ягун?! КАК они ее подставили?! — с горечью зашептала Катя.

Лоткова была готова к любому матчу, но не со сборной Вечности. Что ж, — на таком маленьком сроке, как у нее, еще можно было обойтись без последствий возможных травм. А Ягуну она расскажет позже, после матча.

Необходимость красоваться дальше пропала — и Таня под руку с некромагом ускользнули из зала.

Веселье, уже основательно утихшее, еще продолжалось; многие драконболисты разбились по интересам и тоже удалились в гостевые коттеджи. Они стояли в тени домика, совершенно одни — и Гроттер, наконец, дала волю своим эмоциям.

Какое-то время она беззвучно вздрагивала, положив голову на грудь некромага — а тот гладил ее по спине…

— Таня, — тихо сказал он, взяв ее за подбородок.

Девушка с жаром отвечала на его обжигающие, утягивающие в водоворот, поцелуи, пытаясь исчезнуть в них… Поцелуй некромага не забывается — и она стремилась вытеснить ими весь этот вечер…

О последствиях своего поведения она подумает завтра. Ее сознание было абсолютно чистым и открытым для некромага — она выложила себя перед ним, точно распахнутую книгу… Позволила проникнуть в каждую свою мысль, в самую глубь души. Их, кажется, видели посторонние — но Тане было все равно.

Будь проклят Кощеев! Всю дальнейшую жизнь она с нежностью и щемящей болью вспоминала подаренный ей час — эту издевку со стороны Магщества. Терять, вновь и вновь… Слишком тяжело.

Когда девушка успокоилась, Бейбарсов отвел ее на крыльцо, где передал Гробыне. Делегация от Тибидохса вернулась в полном составе… Заметив сочувствующий, но неодобрительный взгляд комментатора, Таня только вскинула подбородок: кому она должна отчитываться? Почему кого-то вообще заботит, с кем она целуется?!

— Пойдем, Гроттерша, — тронула ее за плечо телеведущая, — пойдем.

Склепова прикрыла дверь. Помогла переодеться и смыть косметику — а после налила ей огромный фужер игристого вина…

Таня уткнулась ей в колени; ироничная и ядовитая звезда экранов по-матерински ласково гладила драконболистку по голове — а та никак не могла избавиться от мысли, что жаждет утешений другого человека… Других утешений.

Комментарий к 13. Бал драконболистов, часть 2 Как-то так

====== 14. Последствия ======

Ург смачно выругался.

В Тибидохс пришли свежие выпуски «Сплетни и бредни». Отдельный раздел был посвящен фотохронике — и на всех снимках, где была запечатлена Таня, она стояла рядом с некромагом либо в его объятиях… По зудильникам крутили записи с вечера, в котором непременно присутствовал их танец — или ее с покойным Леопольдом. Пороха добавили и фотографии магорацци, снявших, как Таня с Глебом целовались в тени гостевого домика. Руки мужчины сновали по ее талии и полуголой спине, Гроттер обхватывала его за плечи…

Тырский вор скрипнул зубами.

Эти фото были полуживыми… Фотограф умудрился поймать момент, полный слишком многих чувств. В глазах Бейбарсова читалось бесконечное обожание, страсть, жажда. В глазах Тани — желание отдаваться всей душой, смешанное с горечью. Картинки двигались… Девушка уткнулась ему в грудь, и некромаг зарылся носом в ее рыжие локоны. С наслаждением вдыхая их запах.

— Гроттерша, Гроттерша, — Склепова уже успела нанести идеальный мейк-ап и теперь со скуки пыталась сотворить что-нибудь и с Таней, — как же хорошо, что у твоего рокового некромага хватило сдержанности привести тебя в нашу, а не в свою спальню.

— А чего? — равнодушно отозвалась Таня.

Гробыня вздохнула.

— Все равно ведь узнаешь… — и протянула подруге пачку снимков, — это мне Грызианка прислала. И все это уже в газетах.

Таня скучающе пролистала карточки. Бал… Они с Глебом… Они у гостевого домика, почти слившиеся в объятиях воедино…

— А я думала, моя личная жизнь уже не представляет интереса.

— Это информационный повод. Толпе дай только позубоскалить… Ты ж не просто драконболистка, а победительница сборной Вечности.

— Пусть пишут, что хотят. Можно я возьму пару фото?

— Бери все, — великодушно разрешила Склепова, — я попрошу для себя копии. Посмотришь на досуге… Под одеялом. На Бейсобачкина.

Возвращение делегации в Тибидохс вызвало настоящий фурор… и скандал, в центре которого оказалась звезда драконбола Татьяна Гроттер и сильнейший маг современности Глеб Бейбарсов.

С одной стороны, Таней восхищались. Она победила сборную Вечности, пусть и при помощи Глеба — и победителей не судят. Никто не знал, что «прийти в себя» на матче ему помогла Таня; для всех он подавил дух Тантала в первую очередь из-за любви к ней.

С другой, теперь в ее силах стали сомневаться. Многие укреплялись во мнении, что победа, все же, была дарена ей по недоразумению… Что теперь у Тибидохса нет шансов. Что Глеб Бейбарсов, разумеется, не имеет равных по силе — но до сборной Вечности ему далеко.

Ему припомнили, что он ограбил хранилище артефактов. Что был преступником и спасли его лишь выдача зеркала и заступничество Сарданапала. Что по молодости страдал страстями, «крышеходством» и неоправданной жестокостью.

В них видели надежду — и погибель.

Фотографии с бала облетели всю школа; помощница тренера стала в общих глазах шлюхой, некромаг — ублюдком и соблазнителем.

На самом деле Бейбарсову было плевать с высокой колокольни, что говорят о нем; привыкла к всеобщему осуждению и Таня… Но слухи шли. Вылезали грязные подробности, известные лишь ограниченному кругу людей.

На них спустили всех собак — и если некромага боялись, как огня, то Тане приходилось очень, очень плохо. Информационная атака не давала ей спокойно вздохнуть ни днем, ни ночью. «Открытием» стало и то, что Гроттер после вмешательства Гробыни внезапно оказалась весьма привлекательной…

Сразу по возвращению Ягге и Зуби «смыли» с нее семнадцать сглазов. К вечеру в происходящее вмешался Глеб, наложивший на нее практически непроницаемую некромагическую защиту.

— А ты, оказывается, любишь «уголовников».

Ург все время читал свежую прессу, испытывая к новому миру поразительный интерес. Немало времени он проводил и в библиотеке, изучая хроники прошедших лет… А вместе с знаниями по современной истории вор неплохо изучал и жаргон с речевыми оборотами.

— Что? — переспросила Таня.

— Твой трупоед. Украл сильный артефакт, совершал неоднократные попытки кого-нибудь кокнуть. Девушку, опять же, до самоубийства доводил — искренне, между прочим, в него влюбленнную. Лизу.

— Ты на что намекаешь?

Взвалив на плечо контрабас, Гроттер возвращалась с тренировки. Ургу — а тот пытался — таскать инструмент она так и не дала: это было прерогативой Бейбарсова, в данный момент занятого делами Темного отделения.

— На то, что тебе нравятся плохие парни, — охотно объяснил Ург.

Девушка фыркнула.

— И с чего такие выводы?!

— Я же тебе понравился. А я тоже вор… из Тыра. И я был первым, — иномирец выглядел довольным, как слон…

Таня остановилась и страдальчески уставилась в глаза вора.

— Ург, — заговорила она как можно спокойнее, — да, ты мне нравился. Когда-то. Но я тебя не любила, не люблю и не хочу любить.

— Сильнейшего мага повыгоднее любить будет, конечно.

— Ты теперь во всем будешь искать выгоду?

— Вы, женщины, всегда предпочитаете отвергать тех, с кого нечего взять, — прозвучал ответ вора.

— Я с Глебом. И мне плевать, что ты об этом думаешь, — отрезала Таня.

Поправив контрабас, она продолжила путь. Вор не отставал.

— Разумеется, Танька. Когда ты успела превратиться в такую меркантильную шлюху?

— Шлюху… Что?!

Ург швырнул в нее журналом «Сплетни и бредни». На первой же странице красовалась огромная фотография Бейбарсова, целующего ее в шею…

— Да пошли вы оба!

— Ну, а ты чего скажешь?! — напала девушка на ни в чем неповинного некромага.

Единственной его виной в этот момент было то, что в период душевных терзаний он оказался в ее комнате.

Мужчина недоуменно приподнял бровь.

— Что я прикрываюсь тобой перед Ургом, как некогда Ванькой перед тобой?! Что я расчетливая меркантильная мразь?! — девушка почти что кричала.

— Таня, — Глеб поднялся с кровати, приблизился и подул ей на лоб, убирая мелкие пакостные сглазы, — прикрывайся, сколько хочешь. Может, мне это приятно.

После «чистки» сразу стало легче.

— Извини, — пробормотала драконболистка, — я просто…

— Устала.

Мужчина поправил ей волосы.

— Стричь не смей, — произнес он, — тебе идет.

— Тогда, после бала…

— Я все понимаю, Гроттер. Тебе это было необходимо. Можешь не волноваться, я не строю себе иллюзий.

В его голосе прозвучала горькая усмешка. Некромаг коснулся ее губ большим пальцем — и, прежде, чем она успела что-то сказать, вышел из комнаты.

Бейбарсов усмехнулся. Пожалуй, политика терпения давала свои плоды: сопротивление Гроттер было на исходе. Расширенные зрачки, шумное дыхание, бешеный стук ее сердца сообщили некромагу намного больше, чем слова.

Таня долго смотрела на закрывшуюся дверь. Рука ее сама собой потянулась к карману, в котором она зачем-то таскала фотоснимок с бала…

====== 15. Десятый игрок ======

Ург и Ягун потягивали пиво. Комментатор вымотался на тренировке ни чуть не меньше Тани — казалось, у него отваливалась каждая конечность, но он не унывал. Да, Соловей гонял их по стадиону сутками, но его хоть сглазами и порчами не атаковали! Танька, несмотря на все защитные заклинания, совсем измучилась. Вот они, последствия славы…

— Может, подскажешь, как завоевать Таньку?

— Я уж думал, сколько еще будешь мяться, — хмыкнул полубог, — нет, Ург. Ты мой друг, но в этом я тебе не помощник.

— Вот как?

— Гроттер тоже моя подруга, а в отношения друзей я не лезу. Пока они в Валялкиным встречались — а пара, на мой взгляд, была идеальной, не лез, и сейчас не буду.

— По-твоему, трупоед ей подходит больше? — оскорбился вор.

— Кто ей подходит больше, Танька сама разберется.

Жаль. Что ж, придется самому… Своими методами. Ург изначально не обещал играть честно…

В груди вора шевельнулось чувство вины. Внезапно он подумал, что так же помешался на Гроттер, как Лизон — на трупоеде. Нужно ли ему было все это? Танька на тех фото казалась почти счастливой…

Отступать было поздно. Поздно с тех самых пор, как он перешагнул границу между мирами. План у вора созрел давным-давно, оставалось реализовать. Время наступало самое подходящее. Нужно было дождаться лишь окончания матча.

Несколько дней спустя.

До начала матча оставалось меньше часа. Вся команда сидела в раздевалке и слушала напутственное слово Соловья.

В самый последний момент — за три дня до спортивного состязания — тренер внезапно произвел изменения в составе команды. На место наименее перспективного «молодняка» были приглашены Рито Шито-Крыто и, как ни странно, Демьян Горьянов.

Скоро, знала Таня, у Разбойника будет новая головная боль: через считанные недели заканчивали магспирантуру Кирьянов, Рахло и Горлопуз. С ними Тибидохс покинут самые способные игроки «молодой гвардии»… А ведь в скором времени увольняться с должности ассистента Безглазого Ужаса собиралась и Маша.

— Больше месяца вы повторяли построения и схемы. У некоторых, — он посмотрел на приглашенных, — было на это всего три дня. Но все, что мог, я вам дал.

Сейчас хочу сказать одно: ЭТОТ матч мы проиграть не можем. Надеюсь, все поняли?!

Самые слабые вылетят в первые же минуты матча. Если почувствуете, что ваша песенка спета — сделайте лучшее, что можете: отвлеките на себя внимание как можно большее количество противников, пока сильные будут пытаться прорваться с мячом к дракону. Эти двое, — он указал на Таню и Глеба, — должны дойти до финала в ЛЮБОМ случае, вам ясно? Если нужно выбыть — выбывайте, но подстраховать их вы должны.

— Почему они? — оскорбился Демьян.

— Потому что в нашей команде лишь два выдающихся игрока — Гроттер и Бейбарсов, а в сборной Вечности их десять! И в интересах всей команды беречь их, как зеницу ока.

— А кто будет десятым игроком? — поинтересовалась Таня.

Ранее этот вопрос в ее рыжую голову не приходил — настолько сильно она увлеклась собственной депрессией и апатией.

— Леопольд Гроттер, — прозвучал ответ Соловья.

Ягун закашлялся.

— Но правила… Кхе… Пропустивший мяч выбывает…

— Гроттер и Бейбарсов победили сборную Вечности и нарушили тем самым все установленные правила, — покачал головой Соловей, — ее нельзя победить. Однако, они сделали невозможное, навеки вписав себя в историю. Бессмертнику это не понравилось… Там, на балу, он специально вызвал дух Леопольда — чтобы нарушить твое равновесие, Гроттер. Он показал тебя всему миру Гроттер как лучшую драконболистку, и теперь хочет разрушить этот образ. Проиграв из-за родственных чувств, ты легко потеряешь свой авторитет… И с тобой весь Тибидохс. Ты понимаешь? Сборная Вечности оскорблена, потому и согласилась на нарушение правил. По их плану ты уничтожишь себя сама.

В этот раз Лео не даст тебе забить мяч. В этот раз Глеб не будет околдован Танталом. Все будет честно и жестко.

Таня сидела, обхватив голову руками…

— Ты должна выиграть снова, Гроттер. Ты и Бейбарсов. Иначе все наши старания последних пяти лет пойдут насмарку. Только так, — Соловей на мгновение прикрыл глаз, — вы сможете отстоять честь себя и Тибидохса.

— И только так попадете в свое время в сборную Вечности, — с усмешкой добавил за него некромаг.

Игроки молчали.

Таня восприняла новость как данность — она уже ничему не удивлялась… Хотя от валерьяночки, пожалуй, не отказалась бы.

— Приятно знать, что тебя так ненавидят, раз пускаются на такие схемы. Это почти как любовь…

Голос ее звучал крайне невесело.

— Гроттер, — отозвался некромаг с другого конца раздевалки, — если я забью обездвиживающий мяч — согласишься на ужин при свечах?

Таня покраснела; любопытные взгляды всех игроков были устремлены на нее.

— Бейбарсов, — ответил ему Соловей, — если ты забьешь обездвиживающий мяч, я сам притащу ее в твою комнату, на крышу Башни привидений или куда там нужно. И сидящие тут мне помогут. ВСЕ И ДРУЖНО!

Ягун кивнул. Ург, конечно, был его другом, но честь Тибидохса стоила не меньше… О чести Тани, видимо, никто не думал.

Лоткова нервничала. Неожиданно она почувствовала холод — и немудрено: на нее, не мигая, смотрели черные очи Бейбарсова… Взгляд его был удивленный и непонимающий. Ну разумеется, он должен был догадаться… Он же некромаг — а кроме мертвого они неплохо чувствуют и живое: жизнь и смерть — одно целое всего мироздания. Катя нахмурила брови. «Молчи», — попросила она.

Глеб услышал, и дернул плечом.

«Что ж, твое право».

— Я чего-то не понимаю… Попугаева видела, как ты выходила из комнаты некромага, в чем мать родила. Если вы и так спите, зачем он добивается ужина? — шепотом поинтересовался Ягун.

Таня закатила глаза.

— Да, я выходила из его комнаты, в чем мать родила. Да, мы спали… В одной постели! И все!

— И все? — подозрительно повторил комментатор.

Девушка кивнула. И вновь покраснела, как вареный помидор…

— Сдается мне, кто-то что-то недоговаривает, — хмыкнул Ягун, — или врет.

====== 16. Матч ======

Посмотреть матч прибыла добрая половина магического мира. Трибуны были переполнены, как никогда — слетелись все, кто только мог. Выпускники Тибидохса, Пуппер со свитой, магфордцы, драконболисты, пресса, вампиры, половина Лысой горы… Было не протолкнуться.

Над трибунами раздавался голос Ягуна, усиленный магическим рупором.

— Дракон сборной Тибидохса — Рада. Игроки всем известны: это я, несравненный играющий комментатор Баб-Ягун, Катерина Лоткова, Маша Феклищева, Коля Кирьянов, Демьян Горьянов, Андрей Рахло, Боря Горлопуз, Рита Шито-Крыто, Глеб Бейбарсович Тантал… простите, некромаг Глеб Бейбарсов и Татьяна Гроттер.

Дракон Вечности — Виверн… Тварь из Скандинавии, очень злая и кровожадная. Вы только посмотрите на этот тройной ряд острых зубов, длинное кожистое тело и исполинские размеры! Чувствую, плохо нам придется…

Игроков представлять не нужно. Аргус. Кентавропег. Илья Муромец. Барон Мюнхгаузен. Фрол Слепой, Дионис, Гермес, Геракл, Минотавр… Десятый игрок сборной Вечности — Леопольд Гроттер. Отыгранные карты, видать, все же иногда возвращаются в игру, спасибо нашему несравненному Магществу!

Команды приветствуют друг друга. Внезапно десятые номера сборных срываются с места и устремляются навстречу! Взгляните… Два контрабаса зависли напротив друг друга. Отец и дочь переглядываются. Таня что-то говорит, Леопольд кивает… Эй, кто-нибудь читает по губам?! — заорал Ягун, — они жмут друг другу руки!

Все будет честно! Все выложатся до последнего… Никаких родственных чувств, никакого сочувствия или послабления!!! Пощады не будет!!! Гроттер против Гроттера!

Таня вернулась на свое место рядом с Бейбарсовым.

— Если меня снесут с контрабаса, не лови и не спасай, — тихо попросила она, — ты должен забить мяч.

— То же самое, Гроттер. То же самое.

Прозвучал сигнал, знаменующий начало игры.

Таня взмыла под самый купол, заняв наблюдательную позицию. Она выжидала — а снизу уже развернулись бои за одурительный мяч… С одной стороны к нему мчались Маша, Горлопуз и Кирьянов, с другой — Минотавр, Кентавропег и Геракл. Соблюдая стратегию Соловья, тибидохсцы старались работать тройкой…

Как оказалось, выжидательной позиции Тани придерживался и Лео, паривший напротив нее.

— Пока рядовые игроки пытаются что-то сделать, Гроттеры ждут. Вот они, короли полета! Все работают, а они отдыхают…

Таня поморщилась. Перед началом игры Соловей отозвал их с Глебом в сторону — и дал им новую стратегию. Значение для них имели лишь «крупные» мячи, обездвиживающий и перцовый — на меньшее размениваться было нельзя.

— Машку, завладевшую одурительным мячом, подрезает Фрол. Не справившись с управлением, девушка-пантера впечатывается в защитный купол… Мяч у Фрола… Пардон, уже у Гермеса… Кирьянова, меж тем, выводит из игры Дионис. Мальчик-бедствие не успевает ничего сделать, его инструмент разбит вдребезги — хоть платок-парашют успел выпустить.

Дионис обходит защиту и забрасывает в наши ворота чихательный мяч, счет ноль-два в пользу Вечности! Пока Катя пытается успокоить Раду, Гермес обходит Рахло, Горьянова и Шито-Крыто. Ай…

От внезапного тарана Лоткову спасает некромаг, подрезавший Мюнхгаузена. Оп-па… Нет барона больше… Катька утихомиривает нашего дракона — но ровно для того, чтобы в следующий миг он был накормлен одурительным мячом…

Бейбарсов и Илья Муромец развиваютбурную деятельность в погоне за пламягасительным мячиком. Что? Там нет мячика?! Это была уловка?! Некромаг подводит богатыря к нашим воротам, Катя снова шепчет Раде. Рада-сть наша безостановочно обстреливает огнем Илью Муромца — и вот от него остается лишь доспех…

Ягун комментировал, а Таня, наконец, заметила, что искала. Мертвым — мертвое, живым — живое. Хватит скорби, сказала она себе. Хватит.

— Сам меня учил, папа, — прошептала Таня.

— Тэ-Гэ включается в игру. Она что-то делает со своим контрабасом… А ведь приемы, которые она использует, новость даже для нас!

Папаша не отстает. В воздухе развернулось настоящее сражение. Поклонники Татьяны Гроттер, такого вы еще не видели! Это же настоящая битва титанов! Отец и дочь, оба с тайными козырями! Кто кого?

Гроттеры постоянно и беспорядочно телепортируют по полю. К чему эти передвижения… Вижу! Танька завладевает перцовым мячом, парящим у самой земли, и устремляется к Виверну, страхуют ее Глебушек и Рахло. Наперерез им мчатся Геракл и Фрол Слепой… Андрюше не повезло. Прошло всего десять минут матча, а мы уже потеряли трех игроков!

Что ж, не так обидно: пока я комментировал, Шито-Крыто врезается в Кентавропега, а Катька вполне успешно науськивает Раду на бога алкоголизма… Прощай, Дионис. Прощай, Кентавропег. Пока, Ритка — твоя жертва не будет забыта… Что? Ты случайно? А так драматично начиналось.

А я, меж тем, пламягасительный мячик поймал. Или вы думали, я только языком трепать умею? Ох, зачем я это сказал…

Горьянов, лови!!! Драпай отсюда, драпай!!!

Прижимая к груди заветный мячик, Горьянов драпал — как вдруг откуда-то со стороны на него вынырнул контрабас Лео Гроттера…

— Танька и Бейбарсов перебрасывают друг другу мяч, их преследуют. Они прорвали защиту! Гроттерша уходит от одного, второго, третьего… пятого плевка… Телепортировав прямо в перевертоне, Гроттер возникает в десяти метрах от Виверна!

Хорошенько размахнувшись, она забрасывает перцовый шарик! Счет пять-три в пользу сборной Тибидохса!

Трибуны заорали. Мертвым мертвое, живым — живое: болельщиков у Тибидохса было намного, намного больше. Люди любят надежду. Надежда, что обычные маги смогут победить титанов драконбола, грела всем душу…

— За Танькой неотрывно следуют нападающие… Кажется, сборная Вечности пожелала решить вопрос глобально — вывести из строя Таньку и ее инструмент! Бейбарсов… Где Бейбарсов?!

Пока Аргус отвлекал Катю и ее дракона, с другого конца поля к ним мчался Леопольд. Аргус действовал очень умело — и нервная Рада с силой хлестнула хвостом по своей же защитнице…

Пылесос Лотковой развалился прямо в воздухе. Катя стремительно понеслась вниз — но неожиданно ее перехватил Бейбарсов, мягко опустивший ее в песок. Колени девушки согнулись — и ее смачно вырвало…

— Некромаг вновь спасает жизнь Катьки… Еще немного, и я начну ревновать! Ой. Кажется, самый красивый игрок тибидохской сборной получил одурительным мечом вместе с драконом…

К ней подскочили санитарные джинны — и, поскольку Лоткова не испытывала ничего, кроме тошноты, ее попросту сопроводили на трибуны к Ягге…

— Лоткова выбывает из игры, наш дракон остался без защиты.

На трибуне преподавателей шли препирания. Ягге с Соловьем дружно орали на Лоткову — а ту, бледную, как мел, безостановочно тошнило…

Ягун прислушался «магическим ухом».

— Что? С токсикозом играть?! — переспросил он на весь стадион, — каким токсикозом… Это ты что… Катька, и ты мне ничего не сказала?! Ты вообще чем думала, когда на поле выходила?! С таким-то противником?! С таким-то диагнозом?! А если…

Таня ощутила щемящее чувство вины. Лоткова вышла на поле только из-за нее… Теперь, была уверена Гроттер, она накормит эту мерзкую ящерицу обездвиживающим мячом хотя бы из-за Кати…

— Лоткова, выходи за меня, — проорал полубог, — после матча. Нет, через неделю! Склепова поможет! Склепа, ты же поможешь?!

Ивент-менеджер Тибидохса вздохнула и ответила кивком. Ей очень хотелось обратно на Лысую гору… Еще одну неделю отсутствия Гломов ей не простит, прочитала она в глазах супруга.

Женская половина стадиона взорвалась от оваций.

— Танька кричит на Бейбарсова. Я ее отлично понимаю, нас всех ждет долгий разговор…

Лео Гроттер кормит оставшуюся без защиты Раду пламягасительным шариком. В игре остается лишь один мяч — обездвиживающий.

Кто-нибудь видит, где он?!

АЙ!!!

Снесенный с пылесоса, Ягун камнем понесся вниз. Из рупора раздался характерный треск ломающихся костей и ругань комментатора…

Рупор затрещал всего через десять минут.

— Санитарные джинны уже накладывают гипс на мою многострадальную ногу, я снова с вами…

Что мы имеем? В сборной Тибидохса осталось всего два игрока, все остальные либо лишились полетных инструментов и сидят со зрителями на трибунах, либо принимают помощь от санитарных джиннов. В сборной Вечности — шестеро. Обездвиживающий мяч у наших влюбленных, пытающихся атаковать Виверна.

«Ускоряйся», — прочитала Гроттер в глазах Глеба.

— Не успею, — прокричала Таня, — гриф треснул… Не та скорость…

И перебросила мяч Глебу. Некромаг кивнул… Его ступа была не менее маневренной и более резвой.

Погоня противника не прошла для нее бесследно. Гриф трещал; только бы успеть до того, как контрабас окончательно выйдет из строя! Инструмент вилял в воздухе.

Теперь уже Таня прикрывала некромага. Они почти прорвались — но на него мчались Минотавр, Геракл и Лео Гроттер. И если от первых двух он успевал уйти, то мастерство десятого игрока этого не позволяло…

На мгновение прикрыв глаза, Таня взмахнула смычком и материализовала контрабас прямо перед отцом. Контрабасы столкнулись; девушку и ее противника снесло с полетных инструментов. Мертвой хваткой вцепившись в Леопольда, она полетела с ним вниз…

- …Чтобы дать некромагу лишнее время преодолеть расстояние, Таня Гроттер подставляет себя под полетный инструмент собственного отца, — постфактум услышала она мрачный, неожиданно серьезный голос Ягуна, — Бейбарсов забрасывает мяч, счет пятнадцать-шесть. Сборная Тибидохса победила…

Трибуны взорвались; игроки сборной Вечности начали исчезать. Тане казалось, что они и падали эту самую Вечность… Леопольд улыбнулся ей, и в этот раз девушка прочитала на его губах «Прощай».

Раздалась вспышка; теперь она падала одна.

Некромаг поймал ее всего в двух метрах от земли, закинул в свою ступу и взмыл вверх. Стадион рукоплескал. Они победили сборную Вечности уже во второй раз. И в этот раз — без подачек или уловок, все было честно и жестко…

Они целовались — кажется; а может Таня просто слишком крепко прижималась к нему губами, поняв, что из ступы и из его рук никуда не деться. Глеб бессовестно пользовался ситуацией; слепили вспышки фотокамер.

Обнимая Бейбарсова за плечи, Гроттер видела досаду на лице Кощеева, искреннюю радость Пуппера, счастливо прыгающего на одной ноге — другая была загипсована — Ягуна, отплясывающего Тарараха… Склепову с Медузией, пьющих шампанское прямо из бутылки. Сарданапала, обнимающего попавшуюся под руку мокрую Милюлю.

Некромаг совершил почетный круг и приземлился. Стадион ликовал. Таня нашла глазами Соловья Одихматьевича: старый тренер плакал. Сборная Тибидохса отстояла свою честь. Вторая победа над сборной Вечности также принадлежала его ученикам…

Контрабас, изломанный, валялся в песке. Гроттер горестно вздохнула: гриф практически отлетел, струны полопались…

— Починим, — просто сказал Глеб.

Щелчок пальцев — и их полетные инструменты исчезли.

— Всему есть цена, — проскрипел перстень Феофил.

Мертвым — мертвое. Она избавилась от скорби.

Пара направилась к выходу с поля, где их уже поджидала Припятская.

— Вот они, два победителя сборной Вечности, — защебетала в микрофон Грызиана, — влюбленные и счастливые! Скажите, когда ждать вашу…

Бейбарсов поморщился — а в следующую секунду техника ведущей попросту вышла из строя.

Комментарий к 16. Матч Кривовато, наверное. Не люблю прописывать матчи.

====== 17. Проигрыш ======

— Качай Соловья!!! — заорал пьяный в доску Ягун, и Тарарах с готовностью последовал совету.

Праздничный банкет продолжался уже третий час. Комментатор, до одури счастливый от победы и осознания скорого отцовства, почти не стоял на ногах. Ученики Тибидохса были отправлены спать — и с полуночи в Зале Двух Стихий начался истинный угар…

— Качай Бейбарсова!!! — завопил Тарарах, — и Таньку… Где Танька?!

Гроттер в этот момент крайне вовремя ползала под столом в поисках упавшей вилки, и любовных излияний толпы ей удалось избежать.

— Напомни, почему я еще здесь, — пробормотал Глеб.

Основательно потрепанного некромага вернули обратно за преподавательский стол. Сегодня ему простили все: и зеркало Тантала, и бурную молодость, и «преподавательские зверства».

— Положение обязывает. Ну и как тебе это — быть героем? — весело поинтересовалась Таня.

— Слишком шумно.

Ягун признавался в любви бледной Лотковой, и вовсю обсуждал свадьбу со Склеповой и Ягге. Старая богиня рыдала: еще чуть большим полугода, и она станет прабабушкой… Ситуацию портила лишь сломанная нога комментатора: из-за нее свадьба отодвигалась еще на десять дней.

Три недели, обещала Ягге — и Ягунчик будет весело скакать в танце с женой…

Катя тихо переговаривалась с Дусей — ее срок был немногим больше. Ванька пытался лечить людям души и мозги, а животным — лапы, Милюля поедала красную рыбу, женская половина преподавательского состава вела чинную беседу.

С кислыми рожами в углу сидели члены Магщества. Бессмертник, давясь, произнес торжественную речь, восхваляющую Соловья и его воспитанников — и за это выпили все, кроме него самого.

Таня оглянулась — в Зале ожидаемо не было ни Лизы, ни Урга…

Раздался громкий звон бокалов. Еще один тост, и снова начнутся признания в любви… Предчувствуя это, некромаг спешно склонился над ее ухом.

— Не хочешь продолжить празднование в менее людном месте?

— Хочу, — неожиданно отозвалась Гроттер.

Все настолько перепили, что отсутствия двух из трех виновников торжества попросту не заметят. Или заметят, но поздно.

Едва они покинули Зал, Бейбарсов предложил:

— Пошли в Башню Привидений.

— Ностальгия? — хмыкнула Таня.

— Можно сказать, совсем замучила.

...Она любила это место — с ним было связано слишком, слишком много воспоминаний… Таня подошла к широкому парапету, осторожно присела.

— Лживое вино, мороженое или что-то другое?

— Ничего.

Бейбарсов подошел практически вплотную. Чуть разведя ее ноги в стороны, приблизился еще больше — а затем осторожно опустил руки на тонкую талию…

Зрачки рыжеволосой расширились, бешеный стук ее сердца грохотом отзывался в его голове. Надо было возразить и отодвинуться, мелькнула у девушки мысль здравая, но отчего-то нежеланная.

Да. Надо было.

— Тебе идет.

— Что? — сглотнула Таня — Бейбарсов провел рукой по талии, спускаясь к бедру.

— Платье. Ткань очень приятная на ощупь.

Ткань, разумеется.

— Склепова. Я не хотела, она заставила.

— Пусть почаще заставляет. Ты позволишь предложить танец?

Бейбарсов сделал приглашающий жест. Тихая музыка, доносившая с Зала, усилилась… Таня ухмыльнулась — звучала та самая композиция, под которую они открывали бал драконболистов.

Выйдя с ним к центру крыши, она отвесила изящный реверанс, некромаг поклонился в ответ. Теперь, вне внимания огромной толпы, Таня чувствовала себя гораздо свободнее, а Бейбарсов позволял себе много большее... Это был торжественный танец, сочетающий в себе страсть и игру в охоту. Игру с огнем. ИХ игру.

Танец, слишком похожий на секс.

— Крови вепря выпить не желаешь? — ехидно поинтересовался Глеб на самое ее ухо.

Практически полностью опрокинутая на спину в последнем движении танца, Таня полулежала в его объятиях.

— Не наглей. Почему я вообще здесь, сейчас, с тобой? — в тон его недавнего вопроса поинтересовалась девушка.

— Может потому, что ты меня любишь?

Драконболистка пожала плечами.

— Признание — это проигрыш.

— Но ты более всего хочешь проиграть, Гроттер.

Да кому вообще нужна эта победа?! Наверное, дело принципа. Если она сдастся, знала Таня, этой захватывающей игры больше не будет.

«Будет другая игра. И, поверь, она понравится тебе ничуть не меньше», — мысленно ответил Глеб. Опустив лямку платья, он поцеловал ее в полуобнаженное плечо.

— Идем. Нам еще, как самым трезвым, растаскивать гостей.

— Нам?

— А ты думаешь, кто-то в зале еще стоит на ногах? Максимум — Поклеп, Сарданапал, Медузия и Готфрид. Как у третьего лица в школе, у меня есть обязанности, — из груди некромага вырвался тяжкий вздох.

— Можно заклинанием отрезвить.

— После такого количества выпивки чревато. Люди хотели отдохнуть — пусть отдыхают.

С каких пор ты стал таким добрым, удивилась Таня.

Переглянувшись, декан Темного отделения и завуч решили вопрос просто: подняли вип-гостей и коллег в воздух и отправили по комнатам. Замдиректора, меж тем, спешно устраняла последствия банкета…

Наутро почти все — в особенности делегация из Магфорда — страдали жесточайшим похмельем, и с ними носилась уже Ягге.

Следует сказать, Соловей сдержал обещание. На следующий вечер после того, как отгремел праздничный пир и все разлетелись, Таню попросту выловили в одном из коридоров, накинули ей на голову мешок, связали длинным подолом ее же сарафана и впихнули в комнату к некромагу. Среди своих «похитителей» девушка успела рассмотреть комментатора, Кирьянова и Рахло… Сунув недоумевающему Глебу две бутыли вина и два шампура с шашлыком, старый тренер, прихрамывая, удалился со свитой прочь…

— Предатели, — ошарашено пробормотала Таня, пытаясь развязаться, — я что, вещь, товар или приз, врученный победителю?!

Бейбарсов взглянул на «гусеницу» Таню, затем на шампуры и бутылки, которые продолжал держать в руках — и, неожиданно для себя, согнулся в приступе смеха. Не выдержав, девушка захохотала вместе с ним…

— Гроттер, столько можно тебе повторять? — поинтересовался Глеб, — я пока не собираюсь тебя трахать. Я же не насильник.

— Бейбарсов…

— Если хочешь…

— Для начала я хочу освободиться и съесть шашлык, — пропыхтела Таня, — помоги мне.

Хмыкнул, некромаг щелкнул пальцами. Подол, обмотанный вокруг нее и закрепленный морским узлом, расправился…

— Ты побеждала сборную Вечности, я победил сборную Вечности… Оба при помощи друг друга. Гроттер, ты отрицаешь, но мы идеальная пара, — с усмешкой заметил некромаг.

Опять тот же разговор — как же ему нравилось ее доводить…

Таня закатила глаза. Оба сидели на ковре и пили вино.

— Может, прекратишь артачиться и попробуешь получить удовольствие от вечера? Мы, в конце концов, встречаемся.

— Мы не встречаемся, — отрезала драконболистка, — думай, что хочешь! Все пусть думают, что хотят!

Бейбарсов закатил глаза.

— Гроттер, расслабься. Обещаю, в наших отношениях этот вечер ничего не будет значить.

На самом деле терпение некромага было уже на исходе; более всего ему хотелось затащить эту упрямую рыжую стерву в постель, и не выпускать оттуда сутки-другие.

Час спустя Таня лежала на ковре и самозабвенно целовалась с нависающим над ней некромагом. Его руки давно были где-то под ее сарафаном, а сама она обнимала его за плечи.

Глеб терся о ее тело своим, и она чувствовала его желание сквозь тонкую ткань летних джинсов… Алкоголь и поцелуи сделали свое дело — и девушка, повинуясь себе, обхватила его ногами.

— Еще немного, и я не смогу сдержать обещание, — тяжело дыша, сообщил он, отодвигаясь в сторону, — Гроттер, я некромаг, но не железный.

— Я пойду, — пробормотала Таня, спешно поднимаясь на ноги.

Ее шатало…

Перед тем, как она коснулась ручки, Глеб остановил ее — и подарил прощальный поцелуй, доведший ее до полуобморока…

Когда за девушкой закрылась дверь, победитель Тантала вздохнул и опрокинул на себя поток ледяной воды. Эта игра в отложенный секс начинала порядком утомлять.

====== 18. Кража ======

— Таньк, там Бейбарсова обвиняют в краже очередного артефакта, — запыхаясь, сообщил Ягун.

— Краже… Чего?!

Девушка направлялась в комнату: приближалось время тренировок младшей драконбольной сборной. Следовало переодеться, взять и контрабас и…

— Проведи за меня занятие, — пробормотала она, пускаясь галопом в кабинет директора.

— Этой ночью кто-то влез в хранилище артефактов, и украл жезл, позволяющий повелевать драконами. И на месте преступления были найдены волосы Глеба, — произнес академик на немой вопрос в глазах Гроттер.

Бейбарсов приподнял бровь, и заинтересованно взглянул на присланного для расследования магфицера.

— Жаль вас разочаровать, но жезл не крал, откуда там мои волосы — не знаю. Я не отлучался с острова с возвращения с Магфорда — могу принести магическую клятву по всем правилам.

На лице визитера отражалось недоверие.

— Вы отрицаете факт своего участия?

— А что, теперь при каждой краже из Хранилища артефактов будут приходить ко мне? — резонно заметил мужчина.

— Там нашли Ваши волосы! И Грааль Гардарика в эту ночь показала две вспышки! Отбытия и возвращения!

— Я отрицаю, что участвовал в краже жезла драконов. Не знал, не планировал, не крал, не содействовал, — негромко произнес Глеб, — клянусь мертвым дыханием и силами, дарованными или взятыми. Все?

— Во сколько была совершена кража? — отозвалась Таня, подходя к беседующим.

— Около часа ночи, — с готовностью отозвался магфицер.

— Тогда, к Вашему сожалению, это точно не он. Этой ночью Глеб был в своей спальне, — тихо сказала Таня.

— И откуда такие сведения? — ехидно вопросил расследующий.

— В его спальне этой ночью была я, — рявкнула девушка, — и ушла оттуда около четырех утра!

— Вот как… И что же Вы делали в спальне некромага?

Присутствующие выжидательно уставились на Таню. Ее взгляд внезапно стал очень, очень злым…

— Если Вы не понимаете, чем могут заниматься ночью наедине мужчина и женщина, то Вы либо наивный идиот, либо неудачник, — зло выдавила она.

Магфицер побагровел.

— Разрази Громус. Я не вру о том, что вчера, с одиннадцати вечера и до трех ночи, проводила время в компании Глеба Бейбарсова. То, что я вчера туда… пришла, могут подтвердить четыре человека, включая Соловья Одихматьевича Разбойника. Все время, пока я находилась в его комнате, Глеб никуда не отлучался. Полагаю, вопросов больше нет…

Таня вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью. Бейбарсов ухмылялся; покрасневший Сарданапал извиняющееся посмотрел на служителя закона и развел руками… Магфицер скрипнул зубами. Прийти арестовывать некромага, кроме него, самоубийц не нашлось… Даже сведений никаких.

Грызиана Припятская, сопровождающая магфицера, бешено строчила в своей ежедневник. И глаза ее горели от нескрываемого восторга.

«Новые подробности о роковой любви»

Вечный конкурент великого некромага женился и уехал — но личная жизнь победителя Тантала, тем не менее, не стала легче… В жизнь Грозной русской Гротти вернулся ее давний поклонник Ург, подробности о котором остаются неизвестными…

Таня Гроттер жестоко играет с сердцем Урга, сообщают очевидцы. Она не говорит ему ни да, ни нет — а сама, тем временем, проводит ночи в спальне самого сильного мага современности… Ни для кого не являются секретом ее любовные отношения с Бейбарсовым — фотографии, сделанные после бала, говорят сами за себя. Известно и то, что после второй в их жизни победы над сборной Вечности у любовников состоялась весьма бурная ночь…».

Таня тяжело вздохнула.

«…На балу драконболистов Гроттер танцевала с Гурием Пуппером — разумеется, с позволения легендарного победителя Тантала… Чем было вызвано ее согласие на танец — не желанием ли вновь попытаться усидеть на нескольких стульях сразу? На днях Татьяну видели выясняющей отношения с Ургом, а через полчаса — целующейся с некромагом…

О тесных отношениях Гроттер с роковым некромагом говорит и то, как старательно она выгораживала любовника при обвинении в краже жезла драконов. Под «Разрази Громусом» эта рыжая сердцеедка призналась, что в момент похищения жезла тот был с ней…».

Замечательно. Теперь для всего мира она шлюха и сердцеедка… Не привыкать.

Таня смяла журнал.

Подождите-ка. Волосы Глеба, вспышки Гардарики…

— Это ты? — вопросила она Урга.

Вор, как обычно, обнаружился в библиотеке. За эти недели он почти заменил Абдулле Шурасика — джинн даже показал ему сборник своих произведений…

— Ты о чем?

— Жезл драконов. Ты похитил?

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — уперся иномирец.

— Обойти все магические ловушки мог только ты, Ург. Зачем?!

Вор смотрел на нее устало и мрачно…

— А как ты думаешь, Таня?

— Верни жезл. Я даю тебе три дня, Ург. Потом сама пойду к Сарданапалу.

— Не знаю, что с тобой стало, Ург, — тихо добавила она, — от тебя можно было ждать чего угодно, но не подлости. Глеб тоже не гнушался грязными приемами, но он некромаг. А ты был моим другом. И тебе я верила.

— Танька! — вор вскочил из-за стола и бросился к ней, но та предупредительно выпустила из перстня тройную боевую искру.

— Не подходи ко мне, Ург, — девушка была непреклонна, — спасибо за ту помощь со Стихиарием. Тебе не стоило приходить в этот мир — у нас обоих остались бы лишь приятные воспоминания.

Ягун мрачно помахал с другого конца стола журналом. «Видела», — мысленно ответила Таня, и поставила блок.

Тибидохсцы что-то обсуждали на обеде — и понять, что предметом обсуждения стала она, было несложно: о эти ненавидящие, укоряющие взгляды! Насмешка… Осуждение. Странно, но она привыкла — ничего из этого давно не трогало.

Не следовало трепать языком, подумала Таня, но иначе подтвердить алиби некромага было невозможно.

Девушка встретилась глазами с Бейбарсовым, сидящим рядом. Черные омуты вновь потянули — и она потрясла головой, сбрасывая наваждение.

В ней, кажется, что-то сломалось…

В груди екнуло.

Черные омуты, невозможность прочитать их. А какая, собственно, разница?

====== 19. Я всегда любил только тебя, Гроттер ======

А какая разница?

Таня осторожно, немного неумело подмазала лицо косметикой, некогда даренной Гробыней. Тональный крем… Тушь… Помада… Странно, даже вышло неплохо.

Какая разница?!.. Молва — не без их непосредственного старания — и так уложила их в постель, и намного раньше этой злополучной заметки, о которой будут судачить еще не один месяц. Все решено и общеизвестно, так зачем отказывать себе? Может, проще дать реальный повод?

Девушка зачесала и уложила волосы так, как ей это делала все та же Склепова.

Зачем и дальше обманывать себя? Они оба этого хотят; и она, Таня, ничуть не меньше…

Пусть будет проигрыш.

То, что случилось в день свадьбы Ваньки и Пупсиковой… Девушку бросило в дрожь. Бейбарсов не взял ее девственности — но взял ее душу. Ее мысли. Отказался от ее тела, чтобы потом получить всю, без остатка. Он использовал для манипулирования голод женского тела — и преуспел.

Таня вытащила одно из подаренных Гробыней платьев — серое, облегающее, с открытыми плечами.

Бейбарсов показал ей, каким может быть удовольствие — и с тех пор воцарился в ее голове без остатка. Она постоянно о нем думала — и пугалась своих мыслей, и желаний.

Какая разница?! Все вокруг- кроме, пожалуй, Гробыни, считали, что они спали. Что Таня предпочла таежному ветеринару могущественного некромага — потому Ванька и женился на другой. Что играла с сердцем Урга… Все уже все решили, почему она должна себе отказывать?! Выбирать больше не надо; Ург может воображать, что хочет, но время давно прошло.

Гроттер посмотрела на себя в зеркало. Неплохо, сказала бы Склепова.

Она постучалась перед тем, как войти. Для нее дверь некромага всегда была открыта; никто другой, она знала, не смог бы перешагнуть этот порог без разрешения.

Бейбарсов сидел за столом в полутемной комнате и разбирал какие-то бумаги — он кивнул вошедшей и указал ей глазами на диван.

— Подожди минуту, я закончу, — попросил он.

Глеб не удивился ее визиту — наверное, понял ее взгляд еще за ужином.

Едва Таня, поджав ноги, присела, в камине рядом тут же вспыхнуло пламя, освещающее комнату мягким светом — но не теплом; погода и так была жарковата. Девушка не знала, что нужно делать, и от этого нервничала.

Смущение отступило совершенно внезапно, и на нее снизошло предельное спокойствие.

Все, как должно быть.

Помедлив, она сняла нагревающееся кольцо, отложила: Феофил ожидаемо не одобрял ее присутствия здесь. Закончив раскладывать бумаги, Бейбарсов достал из шкафа бутыль вина и два бокала; протянув один Тане, устроился рядом. Глеб не торопился — заговорил он, только когда они наполнили емкости во второй раз.

— Тебе будет сложно объяснить все Ургу, — наконец, сообщил он.

Его пальцы касались ее щеки, скользили вниз по шее. Расстояния между ними практически не было…

— Разве?

— Ты любишь страдать муками выбора, — усмехнулся Глеб.

Драконболистка покачала головой.

— Никакого выбора нет. Я объяснилась с ним.

— Рад это слышать, Таня.

Зачем оттягивать?

Допив вино одним глотком, Глеб отставил кусок дутого стекла в сторону. Таня поспешила повторить за ним — и, подняв глаза, утонула в черных, ничего не отражающих, очах.

Склонившись, он целовал ее — так долго, что девушка почти забыла, как дышать… Поцелуи некромага никогда не забываются.

— Ты безумно красивая, Гроттер, — шепнул он ей на ухо — перед тем, как вновь коснуться губами ее шеи и голых плеч.

Молния на платье, проходившая по спине, вскоре оказалась расстегнутой; ткань послушно скользнула вниз, к поясу, обнажая небольшую грудь. Бейбарсов отстранился — казалось, он смотрел и не мог наесться зрелищем.

Кому она врала все это время, отрицая чувства к некромагу? И почему не пришла раньше?

Гроттер сама расстегнула его рубашку. Глеб внимательно следил за ее действиями — а затем скинул одеяние на пол.

Теперь Таня сидела у него на коленях, а он, не торопясь, ласкал стройный тонкий стан. Спешить было некуда.

Рыжеволосая драконболистка выгнулась, подставляя себя под лобзания-полуукусы, дразнящие и страстные, вызывающие дрожь во всем теле.

В какой-то момент — когда именно, Таня упустила — они переместились на кровать.

Спущенное к талии платье, деталь нижнего белья, его брюки — все это было лишним.

— Я…

— Не стоит, Гроттер. Ничего не говори. Повторяю: я всегда любил только тебя — и буду любить вечно…

Еще вчера Гроттер покраснела бы от мысли о том, что сейчас делал с ней этот мужчина, стыдилась своих эмоций, собственного вожделения — но теперь все было… естественным.

Поцелуи, эти бесконечные, сводящие с ума поцелуи!

Страсть. Нежность. Любовь. Нетерпение. Торжество обладания…

Она таяла в его руках. Каким же преступлением по отношению к ним обоим было отказывать себе в Этом…

— Ты проиграла, — тихо сказал ей некромаг.

Скорее, сдалась на милость победителя. Но это желанный проигрыш.

Резкое движение бедрами, еле слышный вскрик, испачканные простыни — и чувство долгожданного блаженного единства.

Кажется, ей было больно — но именно эта боль делала происходящее настоящим, реальным. Именно она показывала истинную ценность происходящего, подводила итог этой длинной игры.

— Я тебя… люблю.

Слова Тани заставили Глеба ускориться; его объятия становились все менее нежными — с каждым толчком сильнее пробуждались животная страсть и ненасытная жадность. И, глядя в мутные глаза, некромаг прекратил сдерживаться. Позволил себе любить так, как любит некромаг.

Он что-то ответил ей — проникая так глубоко, как только мог… Он ждал слишком долго, чтобы церемониться и дальше.

В воздухе звучала их общая фраза.

…Вечно.

Комментарий к 19. Я всегда любил только тебя, Гроттер Завершающие части 22 января. Спасибо, что читаете)

====== 20. Вызов ======

— Ты вообще собираешься выпускать меня из кровати? — покраснев, поинтересовалась Таня.

Они занимались любовью до самого рассвета — а потом был долгий сон. День объявил себе достаточно неожиданно: солнечные лучи заглянули в спальню, осветили сплетенные в тесном объятии тела и недвусмысленно намекнули, что пора уже просыпаться.

— А ты снова не сбежишь? — усмехнувшись, ответил вопросом на вопрос некромаг.

Ответ ему не особо и требовался.

Хмыкнув, Таня встала и направилась в ванную — его: возвращаться в свою комнату она пока не планировала. У двери она остановилась, выжидательно посмотрев на Глеба.

— Мы многое упустили за эти пять лет. И тогда… недавно… не закончили.

Ее голос звучал смущенно и неуверенно.

— Если бы не эти пять лет, в происходящем стало меньше ценности, — ответил Бейбарсов, — но ты права.

Следовало наверстать упущенное: некромаг направился за ней. Они, и вправду, многое не закончили — и не только в ванной…

— Глеб! Ты же декан Темных… Твои обязанности…

— Воскресенье. Могу позволить себе отдых, Гроттер.

Они уже полчаса как вернулись в постель. Дорвавшийся до желанного счастья некромаг все никак не мог насытиться возможностью свободно «лапать» предмет долгих воздыханий… Прервали их на самом интересном месте, скромным стуком в дверь. Вздохнув, Глеб натянул джинсы и направился открывать: обязанности декана никто не отменял. Случись что — разбираться ему…

На пороге стояли Склепова, Ягун и Ург. Телеведущая с интересом уставилась на идеальный, без капли жиринки, некромажий торс — и потому воцарившееся неловкое молчание пришлось прерывать полубогу.

— Мы Таньку потеряли, — пояснил комментатор, — везде обыскались. Она случайно не…?

Глеб закатил глаза, но позволил заглянуть в комнату — одной лишь Гробыне.

— О, — хмыкнула девушка, — простите, что отвлекли. Видишь ли, этим двоим она срочно понадобилась, а без меня им сюда соваться неудобно… Так, Гроттерша здесь. А я, пожалуй, пойду к муженьку… Таньк, пообщаемся попозже! Спускайтесь обедать. Силы тоже надо восстанавливать.

Склепова удалилась, бодро цокая каблуками.

На пороге появилась Таня, замотанная в простынь. На визитеров она смотрела крайне мрачно. Растрепанные волосы, вспухшие губы, покраснения на шее и около груди самым лучшим образом сообщали, на чем их прервали… Уши Ягуна покраснели.

— Вы охренели? — вопросила девушка, введя его в еще больший ступор, — чего хотели?

Таня редко позволяла себе резкость. В особенности в отношении друзей.

— Отвлеки бабу от секса — получи удар по кумполу, — пробормотал Ягун, — Тань… Ладно, после обеда поговорим. Нашли, и ладно.

Ург молчал.

Прикрыв дверь, Бейбарсов буквально впечатал в нее даму сердца. Простынь скользнула на пол… Таня смутилась, обнимая некромага за плечи.

— Глеб, — пробормотала она, но возразить ей не дали — жадные губы накрыли рот.

— Сейчас спустимся.

На обед они опоздали, и появление их не осталось незамеченным как для преподавателей, так и учеников.

— Доброе утро… день, — невозмутимо поздоровался со всеми декан Темного отделения, отодвигая перед Таней стул.

Об изменении их отношений говорило множество деталей. Довольный вид Бейбарсова и смущенный — Гроттер; взгляды, которыми они обменивались… Его ухаживания за ней за столом и принятие их как естественных. Остальной мир для них существовал где-то в отдалении, в чисто теоретическом варианте.

Милюля и Зуби тяжело вздохнули — любимая мелодрама подошла к концу: в наблюдении за счастьем намного меньше интересного, чем за погоней за ним.

— Они работать-то смогут? — поинтересовался Поклеп у директора, — скоро экзамены принимать.

— Примут, — ответил академик, наблюдая, каким страстным взглядом окутывает его бывшую ученицу Бейбарсов, — две недели осталось. Завтра понедельник. Потом экзамены. Потом лето, ученики разлетятся. А когда вернутся, страсти поутихнут.

Эти отношения и так стали достопримечательностью всей школы, что толку осаждать… Любовным шашням, знал многоопытный директор, мешать нельзя. Пошумят — и успокоятся. Чем больше мешаешь, тем больше азарт.

— Вы хотели поговорить, — напомнила Таня, остановившись у стола Урга, Ягуна и Лотковой.

Бейбарсов ждал в стороне.

— По большей части, он хотел, — сдал товарища полубог, — но и у меня вопросы. Пойдемте куда-нибудь, что ли…

Бывшие однокурсники и иномирец расположились в пустом кабинете практическом магии.

— Ты знал, что Катька беременна, когда мы выходили на поле, — утвердительно произнес Ягун, — потому и оберегал ее весь матч.

— Это был ее выбор, — дернул плечом некромаг, — если интересно, я, все же, тогда наложил на нее щит. Так что все в порядке с вашими сыновьями.

— К-какими сыновьями? — заикнулась Катя.

Мужчина многозначительно посмотрел на еще отсутствующий живот.

— Их там что, несколько? — на лице Ягуна читался абсолютный шок.

— Двойня, — флегматично заметил некромаг.

— …

Это сказала уже Катя. Столько и сразу они не ожидали…

— Ладно, что дальше? — прервала молчание Гроттер, — чего ты хотел, Ург?

Вор из Тыра встал перед ней, скрестив руки.

— Я хотел извиниться, что разочаровал, Таня — все действительно было подло. Это я, — посмотрел он на Бейбарсова, — ограбил Хранилище артефактов и подставил тебя с жезлом драконов. По собственному опыту знаешь, что на войне хороши все средства… Теперь, отказавшись от них, я вызываю тебя на дуэль. Сегодня ночью. Из-за нее.

Некромаг кивнул.

— Думаю, из-за разницы в наших магических силах ты согласишься, что она будет без правил, — добавил Ург.

Еще один кивок…

— А меня вы спросили, прежде чем устраивать разборку?! — возмутилась Таня, но внимания на нее никто не обратил: два самца делили самку. Это было делом принципа, а раз так, ее мнение значило мало.

Точнее, ничего не значило. Извечное мужское противостояние интересов…

— Бейбарсов! — повторила она.

Черные очи смотрели устало.

— Таня. Я обещал, что не убью его.

— Им хоть как-то можно помешать?

Гробыня планировала улететь завтра утром: ее отпуск подошел к концу, пора было вновь трудиться на благо телеэкранов.

Таня сидела в их с Гломовым гостевой комнате. Амбал потягивал пиво, смотрел зудильник и к разговору прислушивался мало — но на вопрос бывшей однокурсницы отчего-то отреагировал.

— Неа, — пробасил Гуня, — это дело чести.

— Но это же глупо!

— Глупо не глупо, а дело чести. Сколько я из-за Гробыни дрался? Гломус Взломус, — ласково погладил Гуня свое колечко, — и все. Красота!

— Один некромаг, а другой — свихнувшийся жулик! Какой Гломус Взломус?! — заорала Таня.

— Гроттерша, уймись. Он ВСЕСИЛЬНЫЙ некромаг — хоть ужом извернись, а Ург ему даже царапины не нанесет. Топимышкин тебе что обещал? Что не убьет. Значит, все будет хорошо. Померяются… силами, повыпускают искры, и все. Вернется твой ненаглядный в твою постельку…

Гуня закатил глаза и вышел. Бабские разговоры…

— Теперь, когда мы остались без «ушек», рассказывай! — загорелась телеведущая, — Танька, ну не томи! Поделись с единственной подругой…

Разномастные глаза смотрели так преданно, так заинтересованно, что рыжеволосая махнула рукой и сдернула шарфик…

— Красота… — произнесла Склепова, — ну и как тебе?

Таня жутко покраснела.

— Скажу одно. Я была дурой, что отказывалась от этого пять лет, — запинаясь, ответила она.

— С некромагом-то…

Склепова захохотала.

— Я тебе сейчас сделаю подарок, Танька. Тебе и Глебушке. И только попробуй его не надеть…

Хорошо порывшись в чемодане, Гробыня извлекла практически невесомую черную тряпочку. Одни лямки, что-то неприлично полупрозрачное и кружевное…

— Это что?!

— Ночная сорочка. Она новая, у меня еще есть… Покрасоваться перед Гломом брала, но тебе нужнее будет. Бери-бери… — хмыкнула Склепова, — Танька!!! Говорю же, ему понравится!

— У нас не настолько… откровенные отношения.

— Гроттерша, скажи честно. Тебе понравилось времяпрепровождение с Бейсобачкиным?

Вздохнув, Таня кивнула.

— А в этой тряпочке понравится ЕЩЕ больше. Он же художник, Гроттерша…

====== 21. Дуэль ======

— Что он сделал?.. — повторил Сарданапал.

— Вызвал на дуэль Бейбарсова, — пояснил Ягун. Сведения ТАКОГО рода утаивать было нельзя — тем более, что поединок между соперниками никто не всерьез не воспринимал.

Академик устало опустил голову на столешницу. Это становилось не смешным и начинало надоедать…

Солнце село. Когда Таня добралась, на трибунах у драконбольного поля уже сидела добрая половина школы, включая преподавательский состав. Соловей, Поклеп Поклепыч, русалка Милюля сидели в первых рядах и открыто поедали попкорн…

— Глеб, — тихо сказала Таня, но некромаг услышал и поднял голову.

— Гроттер. Повторяю. Я обещал, что не убью его, и даже не покалечу.

Голос Бейбарсова прозвучал по всему стадиону…

— Тогда зачем все это?

— Пока этот юноша не испробует все попытки от меня избавиться, не успокоится. По себе знаю… Я дал тебе обещание, Гроттер. Поверь мне.

Времена, когда она волновалась за Глеба и его противников, давно прошли. Что ж, ты знаешь, что делаешь… некромаг Бейбарсов.

Таня вздохнула и присела рядом с Соловьем. Старый тренер посмотрел единственным глазом на любимую ученицу и поделился с ней угощением… О ТАКОЙ издевке над магической дуэлью она еще не слышала.

Гломов, как всегда, потягивал пиво. Склепова вела неспешную беседу с Медузией — как ни странно, но за период «муштры» Тани они неплохо сблизились.

— …Именно поэтому я всегда беру на заварушки и матчи бутылку шампанского! — объявила телеведущая, — чтобы всегда было, что выпить на радостях!

— А если поражение?

— Тогда с горя.

— За кого ты болеешь-то, Склепова? — устало вопросила замдиректора.

Гробыня надолго задумалась.

— В данный момент — за здравый смысл.

— Итак, дамы и господа, — прогремел голос Ягуна, усиленный магическим рупором, — сегодня мы собрались здесь, чтобы взглянуть на очередную дуэль, случившуюся из-за Тани Гроттер. Мы все устали и хотим спать, но пропустить такое зрелище стало бы преступлением по отношению к роману, за которым все следят уже несколько лет…

Ягун, что б тебя, — простонала Таня, — даже из этого ты сделал фарс…

— В одном конце поля — сильнейший колдун современности, некромаг Глеб Бейбарсов. Декан Темного отделения Тибидохса, владелец сил Тантала, победитель сборной Вечности, спортсмен и роковой красавец. Его могущество сравнимо только с силами Мефа Буслаева, кстати, недавно перекочевавшего к стражам… Но золото не нуждается в позолоте — а потому продолжим! В другом конце — Ург. Несостоявшийся возлюбленный Тани, вор из Тыра, воин хитрый и отважный… которого в магическом плане побьет любой второкурсник. Ург, ты мойдруг и я, в принципе, нормально к тебе отношусь, но каким местом ты думал, когда решался на этот идиотизм?! Он же тебя пальцем размажет, если захочет!!!

— Знаешь, позволять этот бедлам — не вполне педагогично, — заметила Горгонова, — я, конечно, понимаю, что они взрослые люди, но какой пример для учеников…

Сарданапал только отмахнулся… Некромаг был прав — Ургу требовался урок, на который у самого академика не хватало времени: он и так разгребал заваренную вором кашу с жезлом. Догадался он, кто зачинщик, намного раньше Тани...

Бейбарсов стоял на месте, скрестив руки. Вид он имел отчаянно скучающий.

Достав лук, Ург начал выпускать в некромага стрелы — одну за другой, но они падали испепеленными еще в полете… Когда стрелы закончились, он принялся за другое оружие.

— Одна стрела… Вторая… Пятая… — скучающе комментировал Ягун, — о, топорик полетел… Хороший был топорик, шестнадцатого века… Я такой в одном из тибидохских коридоров видел… Копье… Бейбарсов, а давай бережнее со школьным имуществом, а?! Ты же преподаватель!

— Дерись, как мужчина, — прохрипел Ург.

— Я некромаг, — ответил Глеб, — некромаги не сражаются честно. Ты же сам просил о бое без правил — так чему удивляешься? Я тебя даже еще не обездвижил.

— Глеб, не перестарайся с избиением младенца. А то Пуппера, пока тот лежал в магпункте, Таньке в свое время пришлось кормить с ложечки, — грустно сообщил Ягун.

«Подстава» с жезлом сильно разочаровала полубога. К Ургу он стал относиться намного хуже… Танька была права: еще один Бейбарсов, только молодой и не некромаг.

Глеб играючи отразил тростью несколько ударов меча — и демонстративно пропустил один. Трибуны охнули; Бейбарсов расстегнул рубашку — рана затягивалась на глазах. На Урга он смотрел, как на неразумное дите…

— Ты ничто без своей магии, — тихо сказал вор, — давай посмотрим, что будет, если тебя ее лишить…

Внезапно Таня поняла, ЧТО хотел сделать Ург. Он уже провернул такой фокус однажды… Сорвавшись со скамьи, она помчалась к сражающимся — вот только Бейбарсов заблокировал выход на поле.

Ург показал им старый кошелек.

— Таня, помнишь ту мелкую монетку, лишающую магии? — громко спросил Ург.

Вор не зря добивался близкого боя. И теперь Глеб с интересом смотрел на приклеенную к его одежде зеленой чешуйке…

Наскочив, Ург с силой рубанул его по плечу коротким кинжалом; некромаг покачнулся — но успел отбросить от себя противника… Глеб коснулся плеча, слизнул кровь.

— Делай, что хочешь, мальчишка, — усмехнулся он, — все равно уже поздно. Знаешь… Вчера она отдала мне свою девственность.

Гость из другого мира издал хриплый вопль и продолжил яростные наскоки. Удар, еще отбитый удар… Где некромаг так хорошо научился ближнему бою, почему играючи все отражает?! В этом мире не принято сражаться таким оружием…

— Тык. Тык. Тык, — бубнил комментатор, — кажется, прием, который наш друг провернул со Стихиарием, на некромагов не действует.

— Она восхитительна в постели, — тихо сказал Глеб, когда меч и трость вновь скрестились, — и не только в постели. Такая неопытная, но страстная любовница…

Некромаг с удовольствием издевался над тырским вором. Каждая его фраза все больше распаляла отвергнутого влюбленного — и, наконец, удача подвернулась ему: Ург вонзил короткий кинжал в прямо в сердце главного из Темных Тибидохса. Мужчина покачнулся, схватившись за грудь.

Пользуясь заминкой, кипящий от гнева Ург извлек из одежд небольшую палку, в которой зрители узнали жезл драконов.

Ангары распахнулись: на поле медленно выходили Гоярын с сыновьями. И в их взглядах, устремленных на Бейбарсова, читалось лишь желание вкусно поужинать некромагтятиной…

— Лишающей магии, ты говорил? — повторил некромаг, — ну, давай посмотрим…

Драконы, как один, выдали по некромагу невиданный по силе огненный залп, и половина поля скрылась в огненном аде. Таня барабанила кулаками по потрескивающему защитному куполу — как оказалось, зря. Зря волновалась.

Атаки стихли, стена огня развеялась… Глеба обнимала крыльями огромная птица-феникс, сотканная из синего некромагического пламени. Сколько сил требовало одно мгновение горения обычной магической искры — а Бейбарсов даже не напрягался, держа эту исполинскую махину…

Птица гневно вскрикнула, расправила крылья и зависла в воздухе.

МНЕ НАДОЕЛ ЭТОТ СПЕКТАКЛЬ ДЛЯ ОДНОГО ИДИОТА, — прогремело на весь стадион.

От этой бешеной энергии спасал лишь защитный купол. Феникс прицельно полыхнул струей огня; драконий жезл рассыпался в руках вора. Подчиняющая магия спала; мудрые животные с недоумением рассматривали дуэлянтов.

— Некромагии нельзя лишить с помощью такой игрушки, — со вздохом произнес Глеб, — магия такого рода не уходит в никуда… Смотри, вор из Тыра.

Он отлепил от себя зеленый кусочек металла — и, сжимая его, демонстративно выпустил из руки еще пару синих залпов до самого неба. Драконы поспешили обратно в ангары.

— Еще попытки будут? — уточнил Глеб, и, получив отрицательный ответ, снял блокировку с защитного купола.

Птица все так же многозначительно парила в воздухе.

ИДИ КО МНЕ, позвал Глеб, протягивая руку Тане.

Таня шла навстречу, точно зачарованная.

— Остановите ее, — забеспокоилась Зуби, но Сарданапал покачал головой.

— Ты сможешь их остановить? Я — нет. И никто не сможет.

Гроттер коснулась протянутой ладони и позволила заключить себя в объятие.

— Заканчивай эту показуху, — скривилась она.

Синий феникс исчез…

— Итак, главное оружие Тибидохса абсолютно бессильно против женских чар, — прокомментировал Ягун, — концерт закончен, расходимся. Сейчас у них будет интим. Кто хочет жить — не советую мешать…

====== 22. Возвращение ======

— Лена с Шурасиком прислали новые сведения, — объявил Сарданапал.

На сегодняшний педсовет, помимо преподавательского состава, был приглашен и Ург — но, как ни странно, не для взбучки. Взбучки для влюбленных, знал академик, бесполезны…

— То, как ты переместился в этот мир, Ург, было нарушением законов пространств и мироздания. Вы взорвали артефакт и вызвали выброс неконтролируемой энергии — забыв, при этом, что и у тебя есть двойник. И он не заменил тебя там… в другом мире. Он все еще здесь. Полагаю, ты понимаешь, как это опасно — две сущности одного и того же.

Вор из Тыра кивнул.

— Ты не можешь ждать пять лет, пока истончатся мировые границы. Если в ближайшее время тебя не вернуть домой, вы оба исчезнете — и ты, и другой Ург.

Какие выгодные новости… Эту проблему — и обратно, да под таким хорошим поводом, подумали все присутствующие.

— Мы подготовим все необходимое за три дня. Александр и Елена произведут необходимые расчеты. Если Глеб сможет открыть портал, а мы трое скорректируем, думаю, все должно пройти максимально безболезненно для законов мироздания. Вопрос остается в Глебе. Согласится ли он помочь Ургу.

Бейбарсов ухмыльнулся.

— Если я правильно понимаю, в случае моего отказа эта заноза во всеобщей заднице попросту исчезнет из бытия?

Академик кивнул.

— Звучит весьма заманчиво, — мстительно отозвался некромаг.

Воцарилась неловкая пауза.

— Глеб… — начал было Черноморов, но Бейбарсов сделал упреждающий жест.

— Я отдам долг за помощь Тане со Стихиарием — не более. И, пожалуй, даже не буду мстить за собственные… неудобства.

По кабинету директора пронесся вздох облегчения.

Некромаг усмехнулся. На самом деле, все проблемы, принесенные Ургом, обернулись в пользу самого Бейбарсова. Пытаясь внести разлад в их отношения с Таней, он лишь сблизил их… Подтолкнул Гроттер к окончательному выбору.

Ург и Лиза сидели на парапете на Башне Привидений.

— Отвратительно все, — прервала долгое молчание Зализина, — те, кого мы любили, нас отвергли. И вполне счастливы — в отличие от нас.

— А мне кажется, мы зациклились на них. И на чужом счастье. Может, тоже попробуем побыть счастливыми?

Лиза нервно рассмеялась.

— Осторожно. Я почти подумала, что ты предлагаешь мне встречаться.

— Правильно думаешь.

— Тебе скоро в твой мир отправляться. Извини, я не хочу снова привязываться.

— Я возвращаюсь, потому что иначе может произойти пространственный парадокс. Исчезнем и я, и мой двойник… Поэтому я уйду. Но ведь мой двойник в этом мире где-то есть, не так ли? Найди его. Пусть Сарданапал поможет. А я найду тебя Там… Даже если придется двадцать лет потратить.

Лиза улыбнулась — оказывается, она очень красиво улыбалась, отметил Ург. И чего он раньше не замечал?

— Не жалеешь, что так вышло? Ты потратил пять лет на поиски девушки, которая от тебя отказалась — а теперь будешь искать другую, еще столько же.

— Может, это я ради ТЕБЯ этот путь проделал? Может, нужно было просто настрадаться фигней с Танькой…

К драконбольному полю спешили магфицеры из Магщества, ведущие поиск жезла драконов… Без сомнения, им давно стало известно, что артефакт был уничтожен — но найти вора стало для них своеобразным делом чести.

— Извини за все, — с неловкостью произнес Ург, обращаясь к Тане, — не хотел, чтобы все так вышло.

Девушка долго молчала.

— Удачи тебе, Ург. Будь счастлив в этот раз и не дури — договорились?

Они пожали друг другу руки, а потом Бейбарсов взмахнул бамбуковой тростью и вскрыл границу миров.

— Живо, — приказал он, — Сарданапал не задержит их надолго.

Вор из Тыра кивнул, и шагнул в портал…

— Надеюсь, ты не отправил его куда-нибудь в Тартар? — осторожно поинтересовалась Таня.

Некромаг покачал головой.

— Нет, всего лишь к Зализиной.

— К… Что?!

— Лизон ему всегда нравилась, вот только он вбил себе в голову тебя и только тебя. Твоего двойника в том мире нет. Пусть побудет счастливым, насколько это возможно.

— Ты… спасибо.

— Я всего лишь отдал долг. Не спаси он тебя тогда, я не был бы сейчас счастлив. Долг закрыт.

За защитным куполом магфицеры орали про укрывательство преступника и содействие в совершение кражи, а академик приводил доводы в защиту себя и Урга… Весомым «аргументом» стало появление Глеба, заявившего, что похититель был отправлен в свой мир и больше не представлял опасности. А жезл… Жезл пришлось уничтожить.

====== Эпилог ======

Ученики разлетелись неделю назад, и весь преподавательский состав, наконец, вздохнул спокойно.

Свадьба Ягуна ожидалась сегодня вечером. Беготней с этим событием были заняты все и с самого утра — кто-то с удовольствием, кто-то из-под палки, кто-то с банальной скуки.

Прилетел весь курс. Семь-Пень-Дыр, окончательно оправившийся от наркоманского прошлого Жикин, Ванька и округлившаяся Дуся, Верка Попугаева, Кузя Тузиков, Рита Шито-Крыто, громойная парочка Демьяна и Кэрилин, Пипа с Бульоновым, Гломовы, Тибидохские «умники», Жанна… Некоторые драконболисты, с которыми у комментатора сложились неплохие взаимоотношения. Но более всех удивило появление Бедной Лизон — а также то, что Бедной она уже не являлась, а очень даже наоборот: блондинка прибыла в сопровождении темноволосого мага, в котором все узнали местную вариацию Урга.

— Знаешь, а этот Ург мне нравится больше, — заметила Лоткова.

У нее окончательно прошел и так небольшой токсикоз, и теперь она пребывала в счастливо-взволнованном состоянии невесты перед бракосочетанием.

— Даже тут он мошенник и пройдоха, — хмыкнула Склепова, поправляя ей прическу.

— Это же Ург, — ответила уже Таня.

Соблюдая традицию, она вновь нацепила черное обтягивающее платье наподобие того, что надевала на свадьбу Ваньки. Бейбарсову этот цвет нравился более остальных — с некоторых пор девушка стала задумываться над своим внешним видом. И как не задуматься, когда твой мужчина — красавец, роковой некромаг и победитель Тантала и сборной Вечности? Воле-неволей, приходилось соответствовать. Газеты все еще писали всякую дрянь…

— Гроттерша, дай и тебе шевелюру поправлю… Как, все же, на тебя положительно повлияла постель некромага — на бабу стала похожа. Даже сама научилась чему-то.

— УРА!!!

Следует отметить, Катя была неплохой драконболисткой — и потому букет, брошенный ею, угодил не в толпу страждущих баб, а в стоящего в самом дальнем углу Бейбарсова, обнимающегося с Гроттер.

Некромаг недоуменно смотрел на «веник». Под его взглядом белые розы почернели — и, все еще не понимая, что с ним делать, он попросту отдал букет Тане.

Зал Двух Стихий взорвался смехом и новыми овациями.

Глеб давал взбучку тем ученикам Темного отделения, которым было некуда возвращаться — пользуясь, что внимание учителей было поглощено свадьбой, дети устроили уже знакомое всем Бешеное родео.

Разумеется, он задерживался.

Таня распахнула шкаф, собираясь переодеться в мягкое. Неожиданно на глаза попался неприличный подарок Склеповой…

В девушке плескалось шампанское. А почему бы и нет, внезапно подумала она.

— Я однажды прибью эту троицу, — произнес Глеб, прикрывая за собой дверь.

Затем обратил внимание на Гроттер. И сглотнул.

— Напомни, чтобы я послал Склеповой цветы, а Гломову ящик пива, — пробормотал он.

— Тебе нравится?

— Весьма.

Черное кружево больше открывало, чем прикрывало, тело. Полуголая спина, тоненькие лямочки…

— Я рада.

— А чего оттягивать, — подумал Глеб, вызывая взвод почтовых купидончиков.

Пятнадцать минут спустя, покраснев от натуги, щедро одаренные малыши бодро тащили к окну бывшей Тани с Гробыней, а ныне гостевой комнаты, огромный букет черных роз и коробку «импорта».

— Как там… торжество? — поинтересовалась Таня.

Они с Бейбарсовым ушли раньше — Глеб потому, что набедокурили ученики, а Таня, потому что устала.

— Все разошлись. Кто хочет, сидит по комнатам. Молодые заперлись в спальне.

Распрощавшись с купидонами, Гломов с недоумением взирал на принесенные ими дары.

«Мадам Гломовой за содействие в личной жизни и отменный вкус», — прочитал он на записке.

— Гроб, а с каких пор Бейбарсов шлет тебе цветы, а мне пиво? — поинтересовался гигант.

Телеведущая, сморщив брови, долго всматривалась в текст — а затем громко расхохоталась.

— Надеюсь, третья свадьба в Тибидохсе случится не ранее следующего года, — отсмеявшись, сообщила она.

— А пиво-то отменное, — хмыкнул Гуня, — у некромага есть вкус. Какая свадьба?

Вскрыв бутылочку, ценитель хмельного успел оценить напиток.

— Ты объяснишь, за что хоть?

— За содействие в личной жизни и отменный вкус, Глом. Дай попробовать… Да, и вправду отменное. Ну, за здоровье молодых!

— За Лоткову и Ягуна?

— За них тоже. Но, думаю, сегодня не только у них романтИк…

— Еще будешь?

— Да мне нельзя больше, — хмыкнула Склепова, — я тебе не говорила, что ты скоро тоже папашей станешь?

В спальне Ягуна в этот момент шел разбор подарков.

В спальне Бейбарсова — то, что наутро Таня вспоминала со смущением и трепетом.

— Хочешь разделить со мной долголетие? — вопросил некромаг, поглаживая ее спину.

Голова девушки покоилась на его плече.

— Что?

— Проживем несколько сотен лет… Детей заведем при помощи ритуала твоего папаши. Состаримся вместе. Помрем вместе. Уйдем в сборную Вечности. Милые такие некромагические мечты.

— Звучит не так уж и плохо, — пробормотала Таня.

Усмехнувшись, мужчина подарил ей поцелуй.

Поцелуй некромага не забывается… В жизни Татьяны Гроттер было еще много поцелуев, но этот она запомнила лучше остальных: с этим поцелуем в нее влилась его сила, венчая их крепче древнировых клятв…

Все было хорошо.