Одолень-трава [Семён Иванович Шуртаков] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (177) »
Одолень-трава
Постановлением Совета Министров РСФСР писателю Шуртакову Семену Ивановичу за роман «Одолень-трава» присуждена Государственная премия РСФСР имени М. Горького 1987 года.
…Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков…Александр Пушкин
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
БУДЬТЕ НЕ ЛЕНИВЫ НА ДЕЛА, ДОСТОЙНЫЕ ЧЕЛОВЕКА.Владимир МОНОМАХ
ГЛАВА I НЕРАЗОРВАВШАЯСЯ ГРАНАТА
1
Тихо плещет море. Ровно, неторопливо набегают на берег невысокие светло-зеленые волны. А вдаль поглядеть, туда, где садится подернутое марью солнце, — там все горит, сверкает, переливается белым серебром. И непонятным кажется, как это серебро превращается у берега в обыкновенную зеленую воду. В дальней дали, на той стороне пролива, невнятно проступает сквозь сиреневую дымку узкая прерывистая полоска суши: чем дальше на север, тем она у́же, а вот и совсем оборвалась. И похоже, будто плывут кильватерной колонной в открытом море большие корабли. Еще немного — и солнце скроется за дальней сиреневой полосой. «А ведь это, считай, оно за Японию садится!» — только сейчас доходит до сознания Николая Сергеевича. И как-то странно, весело видеть эту картину. Сколько лет в свое время прослужил он на Дальнем Востоке, но Япония все равно оставалась для него Страной восходящего солнца. И вот — солнце медленно тонет за синими холмами Хоккайдо. Тихо, мерно плещет море. Вдруг плеск этот как бы стал усиливаться. С левой стороны бухточки, из-за крутого берегового выступа, показалась большая черная лодка. Гребцы с силой налегали на весла: лодка тащила конец тяжелого невода. Рыбаки на фоне закатного солнца и серебряного моря тоже были совершенно черными, и над их головами стояло золотое апостольское сияние. Лодка все ближе. А вот с разгону она и уткнулась с шумом в береговую гальку. Рыбаки не мешкая начали дружно вытягивать невод на берег, а потом выбирать из него улов — крупную икряную кету. Рыба была еще живой, она билась о звонкую гальку, отливая тусклым серебром. Улов не так чтобы очень богатый. Утром рыба шла гуще. — Постой, а это что за добыча? Что за рыбина? — Похоже, железная. Похоже… — Точно: граната! Лимонка! — Неразорвавшаяся граната?! — Стоявший поодаль Николай Сергеевич быстро пошел, почти побежал к рыбакам. — Осторожно! Насчет осторожности он, наверное, крикнул зря. Ну какую опасность мог представлять этот уже потерявший форму кусок металла, поржавевший и обросший ракушками? Сколько лет пролежал он здесь, в прибрежной полосе? Да, действительно, сколько? Считай, больше двадцати лет! Рыбаки раскинули мокрый невод на траву и пошли в стоявший здесь же, неподалеку домик готовить ужин. А Николай Сергеевич все еще стоял, держа на ладони странный от прикипевших к нему мелких ракушек, тяжелый предмет. Предмет, когда-то начиненный смертью и на многие годы затаивший ее в себе. Значит, он не ошибся. Значит, это было именно здесь, а не в соседней бухте, как ему поначалу показалось. Николай Сергеевич огляделся. Да, пожалуй, как раз из-за того крутого выступа берега они тогда и атаковали оборонявших эту часть острова японцев. Остров Кунашир — самый большой и самый южный в Курильской гряде. Он же и самый ближний к Японии. Надо думать, потому именно сопротивление японцев здесь было особенно упорным… Николай Сергеевич вдруг почувствовал разом навалившуюся усталость и опустился на гладкий, отшлифованный прибоем валун. В немыслимой небесной дали догорал закат. И все так же тихо и мерно накатывались на берег неутомимые волны.2
…Таким же спокойным было море и так же ясно горел закат и в тот далекий вечер, когда их десантное судно взяло курс на открытый океан. — Наконец-то все по-настоящему! — уже в который раз весело повторял Костя Важников, с явным удовольствием оглаживая новенький автомат, ощупывая запасные диски и висевшие у пояса гранаты. — И патроны не холостые, и гранаты взаправдашние, и противник без кавычек… Да и только ли Костя — все радовались. Все были возбуждены, веселы, точно собрались на долго ожидаемую морскую прогулку, не больше. И это не так уж трудно было понять. Там, на Западе, долгих четыре года шла страшная кровопролитная воина. Война, в которой гибли их отцы и братья, гибли их друзья. Сколько их, закадычных товарищей, с которыми не один пуд соли был съеден, ушло с флота только под Москву и Сталинград! Они вместо с Костей тоже дважды подавали рапорты командованию, они тоже хотели быть там, где решалась судьба Родины, хотели стоять рядом со своими- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (177) »
Последние комментарии
16 часов 29 секунд назад
1 день 52 минут назад
1 день 55 минут назад
3 дней 7 часов назад
3 дней 11 часов назад
3 дней 13 часов назад