Большая ошибка (СИ) [J-Lenni] (fb2) читать онлайн

========== Большая ошибка ==========

Снейп взял бумаги и посмотрел Синистре в глаза. Надо же — ей было сложно поверить, что он убил Дамблдора, хотя она понимала, что это, скорее всего, правда. Чарити тоже не хотела верить. До последнего надеялась. Теперь она преследовала его во снах, снова и снова умоляя о помощи.

Снейп не ожидал, что это так на него подействует. Казалось, после убийства Альбуса все было уже мертво, ничто не могло достать до живого. Но, видимо, Темный Лорд оказался изощреннее в пытках, чем можно было представить. В том, что Повелитель задумал эту показательную казнь, как мучительное испытание в первую очередь для него, Северус не сомневался. Он выдержал. Ни один мускул на лице не дрогнул, только в учительскую после возвращения в Хогвартс он зайти не мог. Окопался в кабинете Дамблдора. Теперь формально уже его собственном кабинете, хотя здесь было жутко неуютно, но изменить что-либо по своему вкусу Северус не смел.

Чарити… Если бы Снейп мог, как прежде, во всех деталях рассказать о произошедшем Альбусу, но у него не выходило нормально разговаривать с изображением покойного директора. Дамблдор был мертв, хотя, улыбаясь, добродушно смотрел голубыми глазами с холста и уверенно повторял: «Все правильно, мальчик мой, все верно». От этого подташнивало.

Синистра тоже сейчас на него смотрела, но она — напротив, во всем сомневалась.

Что, если бы «Северус, мы ведь друзья» сказала эта женщина, обменявшаяся с ним за восемь лет работы в Хогвартсе в лучшем случае несколькими фразами?

Аврора почувствовала, как от неловкости вспотели ладони. Новый директор Хогвартса смотрел на нее так странно, будто ждал какой-то реакции, хотя обычно его взгляд казался пустым и ничего не выражающим.

Ей стало не по себе. Синистра поняла, что за все время, что она преподавала в замке, это был первый раз, когда они остались наедине и смотрели друг другу в глаза. Потом она вспомнила: Минерва уверяла, что Снейп легилимент. Хотя зачем ему лезть к ней в мысли? Не знала Синистра ничего такого, что надо скрывать от Пожирателя Смерти. Впрочем, ей не хотелось верить и в то, что он Пожиратель.

— Декан бесстрашного Гриффиндора, я вижу, слишком благородна, чтобы выполнять свои обязанности заместителя директора? — усмехнулся Снейп, глянув на бумаги. Согласовывать с ним все это было задачей Минервы. По крайней мере, пока новые замы официально не назначены.

— Ей сложно принять запрет на обучение в Хогвартсе для маглорожденных, — нейтрально ответила Синистра. Лучше делать вид, что его ненавидят за это распоряжение, а не за то, что произошло в конце июня.

Снейп прибыл в Хогвартс два дня назад, и коллектив в полном составе всеми правдами и неправдами избегал общения с новым директором.

Дошло до того, что никто не хотел относить ему на подпись необходимые всем документы. Минерва на этой почве в пух и прах разругалась с Флитвиком и хлопнула дверью. Филиус, впрочем, тоже не рвался на амбразуру. Слизнорт сразу же сказался больным, а Помона чуть что начинала плакать. В конце концов, Синистра не выдержала, взяла злосчастную папку и, ничего никому не объясняя, вышла из учительской.

— Я запретил принимать маглорожденных только в Хогварст. К сожалению, я не могу закрыть им двери других школ, например Ильверморни. Кто-то из них наверняка додумается продолжить обучение за океаном. Такие случаи ведь бывали и прежде, — холодно сказал Снейп, и теперь по спине Синистры пробежали мурашки. Она думала о том, что было девятнадцать лет назад, и вот он упомянул школу, где она проучилась шесть первых курсов до того, как перевелась в Хогвартс. Новый директор тем временем вернулся к изучению перечня учебников на утверждение. — По магловедению в этом году будет другое учебное пособие.

Он говорил, комментируя практически каждый пункт, а Синистра не понимала, что происходит.

Эти два месяца были самыми тяжелыми за все девять лет, что она провела в замке. После похорон директора Хогвартс погрузился в траурное молчание. Пустота и безысходность накрывшие все после его ухода ощущались в воздухе. Тоска не могла найти выхода, свинцом оседая в легких. Минерва с Помоной весь июль прорыдали, даже у Вектор и Хуч глаза то и дело были на мокром месте, а Синистра почему-то не могла плакать.

Она почти не знала Дамблдора, но, когда его не стало, вспомнила, что именно Альбус в свое время вытянул ее из эмоциональной и финансовой ямы, в которой она оказалась после развода. Она не умела преподавать, но он и не ждал от нее великих педагогических свершений. Ну а со временем она втянулась. Позже Синистра заметила, что весь коллектив Хогвартса был собран из одиноких волшебников, потерпевших неудачу в той или иной области. Всех их в свое время со дна вытащил Дамблдор. Возможно, поэтому его уход оказался чем-то большим, чем думалось в первые дни.

Наверное именно поэтому саркофаг с его телом так и не смогли опустить в землю. Формально решение принимал Аберфорт, он даже в Хогвартс по этому поводу зашел. Только ему было все равно, на кладбище в Годриковой Впадине было место. Но коллектив запротивился. Словно все боялись вместе с телом Альбуса похоронить собственные жизни. Аберфорт не стал возражать. Только усмехнулся, что сотрудники школы всегда были для брата в большей степени семьей, нежели его родные. В тот момент Аврора почему-то подумала, что если бы она тогда не согласилась на слишком щедрое и своевременное предложение директора, ее жизнь могла бы сложиться иначе. Но она испугалась, что не справится. И ценой этого страха стало личное счастье.

В конце августа замок взорвала новость о назначении Снейпа директором Хогвартса. Потокам грязи в его адрес не было конца. Аврора молчала и слушала. И чем больше она слышала, тем меньше хотела в это верить. В конце концов, не было никаких прямых доказательств, кроме слов семнадцатилетнего мальчишки. К тому же, она прекрасно помнила, что и в каких выражениях говорили о Снейпе, когда она училась на седьмом курсе Хогвартса, хотя она ничего подобного за ним ни разу не заметила.

— Кроме того, я настоятельно рекомендую вам в этом году не пользоваться магловской оптикой, — ровным тоном сказал Снейп, продолжая делать пометки в бумагах.

— Что вы имеете в виду? — погруженная в свои мысли, она не поняла.

— Ваш телескоп, тот, что вы заказывали из Швейцарии три года назад. Вы ведь приобрели его у магловских производителей?

— Да, но… — она изумленно уставилась на Снейпа. Удивительно, он ведь сам два года назад поддержал ее, когда Амбридж копала под Синистру, намекая на нарушение Статута о секретности. Якобы маглы могли что-то прознать… Но припоминать это сейчас Аврора не стала. Она начала оправдываться. — В плане астрономической оптики маглы значительно превосходят нас. Это было обоснованное решение.

Синистра на мгновение отвела взгляд. Или он, как Пожиратель, всегда следил за теми, кто контактировал с маглами? Но восемнадцать лет назад на его руке точно не было метки…

— Я не предлагаю обсуждать обоснованность этого решения, профессор Синистра. Я говорю лишь о том, что в этом году в Хогвартсе не должно быть магловских предметов, — холодно сказал Снейп

— Как вы себе это представляете? — возмутилась Аврора. — Добрую половину приборов, которые используют ученики на занятиях…

— Если вы не в состоянии подготовить учебную программу в соответствии с требованиями руководства, увольняйтесь, — резко перебил он.

Аврора не знала, что на это сказать. Снейп никогда не грубил ей. Правда, они за эти годы и не разговаривали толком, что первое время даже задевало. Не очень-то приятно, когда человек, с которым тебя связывало что-то интимное, делает вид, будто первый раз видит. Но тогда, после развода, это было всего лишь одним из гвоздей в крышку гроба ее самооценки. Хотя вспоминать все равно обидно.

— Ваша мать, она все еще в отношениях с тем маглом? — снова ровным тоном спросил Снейп.

Аврора изменилась в лице. Это был уже прямой намек. Либо он читал ее мысли, либо сейчас тоже вспоминал о том дне. В любом случае, думали они об одном и том же.

— Нет, — несмело ответила Синистра. — Она снова развелась и опять вернулась в Штаты.

— Не хотите навестить ее? — Снейп внимательно посмотрел женщине в глаза и, помолчав, добавил. — В конце концов, там ваш дом, Аврора.

— Я уже не знаю, где мой дом, — она покачала головой. Начинать снова, в третий раз, новую жизнь Синистра не хотела. — Я предпочла бы остаться. Если вы не возражаете.

Она переехала в Англию в 1977 году вместе с матерью, которая не хотела оставаться с бывшим супругом даже на территории одного государства. Семнадцатилетняя Аврора оказалась тогда перед выбором: доучиться последний курс в Штатах, и тем самым встать на сторону отца, или перевестись в Хогвартс, поддержав мать. Она, конечно, предпочла второе. Тем более, перспектива начать все с чистого листа казалась интригующе прекрасной. В Ильверморни ее ничто не держало. Дружеских отношений у Синистры ни с кем не сложилось, из однокурсников ей никто не нравился, да и на нее мальчики не обращали внимания. Хотя в душе Аврора завидовала общительным, ярким девчонкам, которые щеголяли по школе в жутко модных в то время мини-юбках и летали на метлах в обтягивающих лосинах. Мода в Америке в то время шла в ногу с магловским миром, но дочь фанатичного католика и ведьмы ирландского происхождения на такое не решалась. Казалось, сделай она себе начес, все будут смеяться — она ведь всегда была незаметной серой мышью. Но при мыслях о переводе в новую школу, это казалось возможным. Там Аврора представляла себя другой: раскованной и общительной, веселой и популярной, словом, такой, какими были самые крутые девчонки с ее курса.

Перед отъездом они как следует прошлись по магазинам. Мать, в порыве душевных страданий, не считала деньги, стремясь приодеть дочку так, чтобы она была лучше всех. О будущем (например, на что жить в Лондоне) обе они не думали.

Увы, реальный Хогвартс несколько отличался от того, что представляла себе девочка из Массачусетса. Она словно провалилась в прошлое, в какой-то фильм по роману Диккенса или что-то подобное.

Для решения вопроса, на какой факультет отправить новенькую, в кабинете директора собрались четыре декана. Альбус Дамблдор посетовал, что Распределительная шляпа может несколько попортить такую удивительную прическу. Профессор-коротышка спросил, какие чары девушка использовала для придания волосам такого объема, и задорно подмигнул. Полноватый мужчина в старомодном костюме брезгливо поморщился и демонстративно углубился в чтение книги, всем своим видом выражая абсолютное нежелание видеть эту особу на своем факультете. Суховатая женщина с неприятным выражением лица указала на недопустимую длину юбки. Даму в неопрятном, запачканном землей балахоне, Синистра еще в дверях приняла за уборщицу и, оскорбив ее таким образом, закрыла себе возможность попасть на единственно подходящий ей факультет.

В конце концов, юная американка попросилась на Райвенкло к доброжелательному Флитвику — лишь бы избежать предложенного, кажется, наобум Гриффиндора.

Наверное, это было большой ошибкой, потому что загадки у прохода в факультетскую гостиную Аврора решала в лучшем случае с пятой попытки. Куда чаще ей приходилось дожидаться других студентов. Но именно это в итоге свело ее со странным нелюдимым парнем со Слизерина, который каждый день сидел в самом темном углу библиотеки.

В первые месяцы Аврора много времени проводила в читальном зале, нагоняя незнакомую программу. И когда бы она ни пришла, худой, сутулый юноша, прятавший лицо за длинными черными волосами до плеч, торчал на одном и том же месте. Ей даже начало казаться, что однажды он станет библиотечным призраком. Умер же этот их Биннс, читая лекцию…

Иногда кроме них и мадам Пинс в библиотеке никого не было, но слизеринец все равно даже не здоровался — пока однажды им все-таки не пришлось заговорить. Авроре понадобилось редкое издание, которое он успел взять первым. Эссе надо было закончить к утру, и она попросила уступить ей книгу. Парень довольно резко отказал, но через час сам принес ей книгу и отправился за новым фолиантом. Синистра не сказала спасибо. Зато простодушная девушка с Хаффлпаффа, собирая вещи, бросила:

— Ты бы не засиживалась, а то райвенкловцы все пройдут, опять слоняться по замку до утра придется. Сегодня же Эванс дежурит, наверняка опять будет тебя на Астрономической башне караулить.

Синистра отмахнулась и углубилась в конспектирование книги — все равно она не могла уйти, пока не закончит. Она не заметила, как проходивший мимо однокурсник чуть не споткнулся, случайно подслушав этот разговор.

Конечно, в факультетскую гостиную в тот вечер Синистра пройти не смогла и отправилась привычным маршрутом ночевать на Астрономическую башню. Сидя на смотровой площадке, она в глубине души ждала появления Эванс. Конечно, терпеть унизительные комментарии гриффиндорской старосты было неприятно, но та все-таки отводила Синистру к гостиной Райвенкло и отгадывала за нее эти дурацкие загадки. Радовало только то, что и Эванс не с первой попытки справлялась с задачей.

Снейп появился неожиданно. Синистра вздрогнула и напряглась. Местные парни не раз доставали ее непристойными предложениями. И причина была далеко не в ее исключительной привлекательности: кто-то распускал нехорошие слухи о доступной американке. Ведь там, за океаном, все такие раскрепощенные. Поэтому оказаться ночью на смотровой площадке один на один со слизеринцем, про которого тоже чего только ни говорили, было несколько жутко.

— Что тебе здесь надо? — спросила Синистра, вытащив из-под себя сумку на которой сидела, чтобы достать палочку.

— Не твое дело, — огрызнулся он. — Сама-то какого дементора не в райвенкловской башне?

Аврора рассказала.

— Как ты оказалась на Райвенкло? — изумился Снейп. Кажется, приставать к ней он не собирался.

— Назвала Спраут уборщицей, и на Хаффлпафф меня не взяли.

Молодой человек вдруг улыбнулся. Какое-то время он молча изучал ее взглядом, а потом махнул рукой — пошли, мол, разберусь я с твоим ребусом, не здесь же тебе ночевать.

Разгадать загадку не составило для него труда.

На следующий вечер, перед закрытием библиотеки Синистра сама спросила, не сможет ли он опять сходить с ней до гостиной, но слизеринец отказал, обозвав ее идиоткой, на которую жаль тратить время. А позже снова появился на Астрономической башне, хотя Эванс в тот вечер не дежурила. Видимо, его грызла совесть за сказанную грубость. С тех пор он периодически провожал Аврору. Правда, шли они почти всегда молча. Друг за другом. Она впереди, он сзади. Причем шаги его были настолько бесшумными, что иногда казалось, будто на одном из поворотов он передумал и ушел. Обернись, и никого не увидишь. Но Снейп держал свои обещания.

Позже Аврора догадалась, что ему нравилась эта самая Эванс с Гриффиндора. Чопорная, не особо приятная девица. Староста, если одним словом. С ней у Синистры отношения действительно не ладились. Возможно, Эванс мстила ей из ревности, потому что ребята, с которыми она гуляла в начале года, много внимания уделяли новенькой американке.

Зато Снейп видел перед собой только эту рыжую, хотя за весь тот год ни разу даже не заговорил с ней. Аврора не знала, в чем причина, и списывала это на его робость и закомплексованность. Внешней привлекательности ему, конечно, не хватало, а мозгов было, может, даже излишне.

В июне, в период сдачи ЖАБА, они стали чаще обычного сталкиваться в библиотеке. А накануне последнего экзамена Синистра неожиданно подсела к нему в читальном зале. Снейп оторвался от книги, уже собираясь сказать, что еще не закончил, и, если ей надо идти прямо сейчас, то пусть ждет у входа однокурсников.

— Хочешь заняться со мной любовью? — неожиданно спросила девушка.

Снейп ошарашенно на нее уставился, видимо, решив, что ему показалось. Он явно не знал, что ответить.

— Ладно, проехали. Наверное, я не в твоем вкусе, — улыбнулась американка и поднялась с места.

— Нет, — едва ли не краснея, чуть слышно ответил он. — Дело не в этом…

— Тебе нравится другая, — не дожидаясь его объяснений, кивнула Синистра. — Я заметила. Просто подумала… Извини, не парься. Я пойду.

И, подхватив сумку, она вышла из библиотеки, а он так и смотрел ей вслед.

Весь следующий день Аврора ловила на себе его взгляды, немного жалея о том, что сказала. С другой стороны, этот парень был таким молчуном, что вряд ли стал бы трепаться о ее предложении.

Больше они не пересекались, и только перед самым отъездом из Хогвартса он вдруг окликнул ее на лестнице у входа в Большой зал и спросил, не в Лондоне ли она живет.

Нет, у нее в сумке лежал билет на самолет в Штаты.

— У тебя уже собран чемодан? — спросила Синистра, догадавшись, что он хотел пригасить ее на свидание. Наверное, это был единственный молодой человек в замке, который на предложение переспать отреагировал таким образом. — Значит, у нас есть еще, как минимум, два часа…

Они сидели на его мантии, разложенной на полу пустого класса. Снейп молча следил за тем, как она расстегивала маленькие бежевые пуговицы на белоснежной блузке. Синистра давно уже одевалась как все, стараясь ничем не выделяться. Только белье у нее оказалось забавное.

Он все никак не решался прикоснуться к ней, хотя не мог отвести взгляда от ее груди. И тогда Синистра сама очень несмело потянулась к ремню его брюк. Опомнившись, Снейп помог расстегнуть их, но снимать не стал.

— Можно я дотронусь до тебя? — покраснев, тихо спросила девушка, глядя на расстегнутую молнию.

— Ты никогда…? — изумился он, догадавшись, что на самом деле у нее никого не было. Все слухи о Синистре были клеветой.

— Нет. А ты думал иначе?

— Да, — честно ответил Снейп, совершенно сбитый с толка. — Но я не понимаю тогда, зачем ты…

— Не хочу возвращаться домой девственницей, — пожала плечами Синистра. — Мой отец шибанутый на всю голову католик, я ненавижу его… — и она рассказала ему о том, что происходило у нее в семье.

— И ты считаешь это достаточной причиной? — спросил он, когда Аврора замолчала.

— Еще ты мне нравишься, — сказала она после короткой паузы. В какой-то мере это было правдой. Хотя он и нравился ей в основном именно тем, что задавал подобные вопросы и казался очень порядочным. Она никогда бы не решилась на такое с тем красавчиком с Гриффиндора, который приглянулся ей в начале года. Блэку нельзя доверять. А Снейпу она точно сможет в любой момент сказать «нет». Да и за весь год многократно повторявшиеся молчаливые прогулки от библиотеки до двери гостиной Райвенкло были, пожалуй, самым романтичным, что происходило с Синистрой в Хогвартсе. — Просто хочу, чтобы это был ты.

Снейп молчал. Синистра придвинулась к нему ближе и прикоснулась рукой к его лицу, чтобы убрать с лица длинные черные волосы. Тут-то она и заметила, что он, похоже, аж голову специально помыл перед тем, как подходить к ней. В общем-то, он был самым обыкновенным парнем. Почему большинство однокурсников относилось к нему одновременно со страхом и каким-то брезгливым презрением, Аврора не понимала.

Они оба целовались первый раз в жизни. Сначала очень робко, затем постепенно все смелее. Она скользнула рукой в его расстегнутые брюки, а он пытался расстегнуть ее бюстгальтер, но не успел. За дверью послышались голоса. Минерва МакГонагалл явно собиралась зайти в класс, попутно препираясь с Филчем о том, что в этом помещении тоже нужно заменить оконные рамы…

После беседы с новым директором Аврора вернулась в свои комнаты на Астрономической башне. На ужин она не спустилась — не хотелось никого видеть. Забравшись в потертое кресло у открытого настежь окна, она долго вспоминала свою жизнь, глядя на мелкий моросящий дождь, пока сверху, оттуда, где располагалась площадка с телескопами, не послышался подозрительный шум. Учеников, обычно таскающихся туда на свидания, в школе еще не было, и женщина насторожилась. Прихватив палочку, она отправилась на смотровую. Со дня смерти Дамблдора она ни разу туда не поднималась. Это место пугало ее, вгоняло в оцепенение, словно там стояла незримая печать смерти. Она даже оборудование законсервировать на время своего отпуска не смогла — попросила Филча обезопасить приборы и оптику от Пивза, но что в итоге сделал завхоз, Синистра не представляла.

Поднявшись наверх, Аврора не сразу поняла, что происходит. Снейп снимал чехлы с телескопов и ковырялся в сложенных вдоль стен коробках, заклеенных скотчем. То и дело он сверялся с каким-то списком, отсортировывая магловскую аппаратуру.

Ах, ну да. Она ведь сказала, что не представляет, как и куда деть половину оптики немалых размеров. А он сказал, что подумает. Правда, Синистра не рассчитывала, что он заявится сюда «думать» прямо после ужина.

Сначала она молча следила за ним, а затем без лишних слов присоединилась. Наверное в другое время ей было бы горько прощаться с этими предметами (Синистра не представляла, как Снейп собирался поступить со всем этим), но сейчас ей было все равно. В какой-то момент он попросил подойти и посмотреть, соответствует ли наименование прибору? Аврора дернулась от звука его голоса и поспешила к нему, но оступилась, споткнувшись об одну из коробок, и едва не потеряла равновесие прямо у края площадки без парапета. Снейп рванулся к ней и, схватив ее за талию, оттащил в сторону, крепко прижимая к себе.

— Все в порядке. Я бы не упала, — выдохнула Синистра, но Снейп не отпускал. Тогда Аврора подняла голову и ей показалось, будто в его глазах промелькнуло какое-то безумное отчаянье.

А дальше она не успела понять, что чувствует и хочет, как он впился в ее губы поцелуем. Аврора ответила и даже обняла, но куда ей было до его напора!

Прижав Синистру к стене, Снейп стянул с нее мантию и стал торопливо расстегивать пуговицы на ее одежде, продолжая целовать с какой-то неистовой страстью. В голове Авроры путались желания, страхи и чувства. Его намерения были очевидны, и она поймала себя на мысли, что ему ведь теперь нельзя отказать. Она не в том положении… Но тут Снейп оторвался от ее губ. Он распахнул ее блузку, опустил взгляд на черный бюстгальтер и резко сдернул его вниз. А потом вдруг подхватил Аврору, приподнял и уткнулся лицом в ее мягкую грудь.

От его действий почему-то защемило сердце. Аврора наклонилась и, касаясь губами волос, стала гладить его по голове.

Затем Снейп опустил ее и снова посмотрел в глаза, в поисках ответа.

Она могла оттолкнуть. Наверное, он принял бы ее решение. Но вместо этого Синистра, не отводя взгляда, приподняла плиссированную юбку и стянула нижнее белье, давая таким образом свое разрешение…

Лежа на холодном каменном полу, она просто обнимала его, позволяя брать себя так, как ему было необходимо. Чем грубее, тем лучше. Повернув голову набок, Аврора смотрела на небо в открытом проеме. И между серых, тяжелых облаков вдруг показалась глубокая, черная бездна августовской ночи. Это было так красиво, что на глаза навернулись слезы. Облака расступались, словно приоткрывая для нее завесу над вечностью. Синистра крепче прижала к себе Снейпа, утопая в этой манящей бескрайней тьме, пока он совершал последние самые резкие и сильные движения.

Она не отпускала его, даже когда он кончил. Словно боялась, что если он покинет ее тело, она снова останется абсолютно одна в этом холоде. Чувствуя ее напряжение, он немного приподнялся и легко провел кончиками пальцев по ее щеке. Аврора улыбнулась и отпустила его. Прикоснувшись напоследок губами к ее виску, Снейп расслабленно лег рядом на спину и тоже увидел это бесподобное звездное небо.

Так они и смотрели в одну сторону, пока наплывающие облака не скрыли последнюю звезду. Затем Снейп сел на пол спиной к ней, так, чтобы Синистра могла без смущения привести себя в порядок.

— Знаешь, я почему-то думал, что ты до сих пор носишь белье в цветочек, — сказал он, не глядя на нее.

Аврора тоже приподнялась. Таких слов она не ожидала.

— Ты думал о моем белье на педсоветах?

— Бывало, — он обернулся к ней с едва заметной улыбкой.

Аврора чуть рассмеялась, и Снейп продолжал улыбаться ей. Тогда Синистра потянулась к нему и, пропустив между пальцев длинные сальные спутанные волосы, откинула их назад, чтобы они не закрывали его лицо. Он, конечно, сильно изменился за эти годы и далеко не в лучшую сторону. Впрочем, и она не помолодела. Но сейчас Северус, как никогда прежде, напоминал ей себя восемнадцатилетнего в последний день в Хогвартсе.

Почему же за все эти восемь лет он ни разу даже не заговорил с ней по-человечески? Аврора смотрела ему прямо в глаза, повторяя про себя этот вопрос, но Северус молчал. Видимо, не был он таким уж сильным легилиментом, как накручивала всех МакГонагалл. Или просто не хотел отвечать. Хотя ему и в восемнадцать понадобилась неделя, чтобы подойти к ней и заговорить первым.

Так они и сидели, молча глядя друг другу в глаза. Пока внизу не послышались чьи-то шаги. Снейп резко встал, протянул ей руку, помогая подняться, и сразу же отошел на безопасное расстояние.

— Аврора, вы здесь? — послышался голос Минервы, и Синистра еще раз посмотрела с улыбкой на Снейпа, но тот уже стоял у парапета с абсолютно безразличным видом. Словно все, что происходило здесь последние полчаса, Синистре померещилось.

— О, вы здесь! Я хотела спросить… — тут Минерва осеклась, заметив Снейпа. Она посмотрела на него с таким презрением, что Авроре захотелось вытолкать ее отсюда, вымещая злость скорее за то, что произошло тогда в юности, и чего МакГонагалл даже не помнила, не придав значение деталям.

— Очевидно, вы хотели узнать, каковы мои решения по тем вопросам, что вы осмелились изложить лишь в письменном виде и передать мне через третьих лиц? — с сарказмом в голосе проговорил Снейп. — Боюсь, ответы на них вас, Минерва, уже не касаются. Своих новых заместителей я представлю на следующей неделе. А вам, профессор Синистра, я напоминаю, что вы должны составить новый учебный план. И чтобы завтра этой магловской дряни, — он указал на приборы, — здесь уже не было.

С этими словами Снейп резко запахнул свою черную мантию так, что ее полы взметнулись в воздухе, и устремился вниз по винтовой лестнице. Проводив его взглядом, Аврора рвано вдохнула и с громким всхлипом впервые за последние два месяца разрыдалась прямо на глазах у МакГонагалл.

— Ну, что вы, милочка… — Минерва попыталась обнять Синистру, но та дернулась, уворачиваясь от нее. МакГонагалл безвольно опустила руки и тяжело вздохнула. — Нам всем очень тяжело. Но будем надеяться, что его настигнет справедливая расплата за все содеянное.

========== Сделка ==========

На следующее утро Синистра проснулась с пугающей мыслью: она понятия не имела, какой у нее день цикла. А вчера никаких мер предосторожности предпринято не было.

Она подскочила с кровати и бросилась к столу, где лежал учебный календарь. Аврора попыталась высчитать дату последней менструации, но не вышло. Летние дни слились, ничем не отличаясь один от другого… четверг это был или вторник? В учебное время она бы вспомнила. Память прежде не подводила, хотя она много лет не следила за этим. Зачем, если последний раз она спала с мужчиной больше восьми лет назад. И это было скорее против ее желания. И тогда, уже спланировав развод, она тоже, ох, как боялась последствий.

С другой стороны, учитывая годы неудач, шанс забеременеть с одного раза был невелик (тогда-то, в браке, Аврора не сомневалась, что дело в ней, но, возможно, проблемы были у мужа).

Так что шанс все-таки оставался. И это казалось катастрофой.

Полупустой замок, казалось, еще спал. От голода и нервов сводило живот, ведь ужин она пропустила, а до завтрака оставалось еще больше часа. Но думать о еде Аврора не могла, сначала надо разобраться с проблемой посерьезнее.

И Синистра отправилась прямо в Больничное крыло. Ведь у Помфри должно быть зелье экстренной контрацепции. По крайней мере, что-то такое пила Септима, когда несколько лет назад столкнулась с аналогичной проблемой. Правда, в том случае ситуация, насколько поняла Синистра, была критичней. Но и Вектор была моложе и, возможно, неопытнее, раз все зашло так далеко.

Септима устроилась на работу в тот же год, что и Аврора, только ей было двадцать девять, а Вектор не исполнилось и двадцати одного. Впрочем, это не мешало ей, как юной специалистке, с ходу попытаться модернизировать весь учебный процесс. Синистра тогда держалась в стороне от остальных, еще не понимая, как приспособиться к изменившимся жизненным обстоятельствам, да и преподаванием она никогда прежде не занималась. Альбус был снисходителен к Авроре, давая ей время на адаптацию. Зато Вектор он представил коллективу, как настоящую находку, будущее магической педагогики. Возможно, это немного вскружило голову молоденькой сотруднице, так как она начала цепляться к таким корифеям как Спраут и предложила на должность преподавателя истории магии свою знакомую с курсов повышения педагогической квалификации. Как-то раз она даже осмелилась сделать замечание Снейпу, за якобы бессистемный подход и неправильную методику преподавания. Впрочем, стоит признать, работала Вектор действительно хорошо, и те из учеников, кто выбирал на третьем курсе нумерологию, уже не отказывались от ее предмета до самого окончания Хогвартса.

И все же Вектор казалась Синистре образцом холодности и беспристрастности. У нее одной из всего педагогического коллектива не было любимчиков. Границы она соблюдала мастерски.

Но все это не уберегло Вектор от нежелательной беременности, хотя уж она-то должна была все рассчитать. Но больше всего Аврору впечатлило то, как решительно Септима пошла на аборт. Об отце ребенка Вектор ничего не говорила, но кандидатов было не много…

Синистра не знала, как поступила бы на ее месте, но то, что пришлось вытерпеть Вектор, когда весь коллектив перемывал ей кости, казалось Авроре чистым Адом.

— Чем я могу помочь, милочка? — сердечно улыбнулась Помфри, открывая дверь.

Синистра посмотрела на колдоведьму: а ведь кто-то же разболтал о том, что произошло с Вектор… В Мунго Семтима тогда не обращалась.

— Средство от мигрени… — пробормотала Синистра. Сказать, что ей на самом деле нужно, она не смогла.

Значит, оставалась аптека в Хогсмиде, куда Аврора и направилась прямо из Больничного крыла.

Есть хотелось до тошноты, и это только подхлестывало. Она торопилась, забыв наложить водооталкивающие чары — на улице по-прежнему моросил дождь, свинцовые тучи затянули все небо. Но из аптеки Аврора вышла со вторым флаконом лекарства от головной боли: спросить вслух контрацептивное средство в присутствии мадам Розметы, которая пополняла запасы обеззараживающих смесей для своего трактира, Синистра не смогла. В довершение всего аптекарша окинула нерешительную покупательницу таким недоверчивым взглядом, что Аврора зачем-то начала врать, будто зелья школьной колдоведьмы ей последнее время не помогают. В деревне ведь все знали друг друга. Скажи она все как есть, поползут слухи…

В нарастающей панике она вышла на пустынную улицу, понимая, что надо отправляться в Лондон, а это страшно. Поговаривали, что в столице небезопасно. Но тут взгляд упал на отделение Хогсмидской почтовой службы. Решение лежало на поверхности: послать сову и приложить разрешение на снятие средств со счета.

Так она и сделала, выбрав по справочнику лавку в Косом переулке. По ее расчетам зелье должны были прислать завтра, так что еще немного, и все кончится. А теперь завтрак — благо, единственное работающее кафе как раз открывалось. Из-за отсутствия посетителей почти все заведения в деревне обанкротились.

Аврора заняла столик у окна и стала ждать завтрак.

Чувств к Снейпу у нее не было. Но, по крайней мере, и негатива, в отличие от той же Вектор, к новому директору она не испытывала. Аврора вспомнила свое потрясение от их первой встречи в Хогвартсе, когда Альбус пригласил ее на должность профессора астрономии. Конечно, она сразу же узнала его, несмотря на то, что Снейп очень изменился за те десять лет. Он и в восемнадцать не был красавцем, но тогда, в школьные годы, он хотя бы по большей части молчал, а теперь его слова сочились ядом. Северус нападал на коллег по поводу и без, иногда бестактно и слишком жестоко. Этим он и отталкивал от себя. Особенно доставалось МакГонагалл и Трелони, которую Снейп, похоже, люто ненавидел.

Аворора не задумывалась об этом прежде, но из всего коллектива, он не трогал только ее. Не было ни единого случая, чтобы Северус даже немного уколол Аврору. И, пожалуй, его молчание свидетельствовало скорее о хорошем отношение к ней, нежели о презрении, как Синистра раньше предполагала.

Она заулыбалась, вспомнив его слова про белье в цветочек, и ее охватило давно забытое, окрыляющее чувство того, что она нравится мужчине. Не важно, что это было скорее в прошлом, не страшно, что Снейп стал таким, каким он стал, не привлекал ее и даже немного пугал. Жаль, она не понимала этого раньше. Аврора не стала бы ничего предпринимать, но этого чувства ей очень не хватало.

Синистра думала и вспоминала, перебирая в памяти те редкие эпизоды их общения, и видела все теперь несколько иначе. Постепенно в ее мыслях менялся даже внешний вид Снейпа. Воображение словно сглаживало острые черты, незаметно воскрешая образ того юноши с пронзительным, хоть и тяжелым взглядом.

Аврора не хотела какого-либо продолжения, но не могла перестать думать об этом. Пожалуй, лучше всего, если Снейп будет, как и прежде, делать вид, что их ничто не связывает. По сути так ведь и есть.

И никогда не связывало.

И все, что было между ними — это несколько неумелых поцелуев и… Аврора снова смущенно заулыбалась… и посмотрела на остывший завтрак

Да и вряд ли Северус захочет повторения. Да и она не захочет. Аврора давно уже списала себя с роли женщины-любовницы и не рассчитывала на то, что в ее жизни когда-либо будет подобное. Да зачем она ему? Уже не очень молодая, далеко не самая красивая и до зевоты скучная в постели, в чем Аврору не раз упрекал бывший муж. Сама она, правда, тоже не припоминала особого удовольствия от близости. Хотя, то с каким отчаяньем Снейп занимался с ней любовью, Синистру удивило. Нет, наверное словосочетание «заниматься любовью» не подходило к той ситуации. По сути он просто трахнул ее, и, скорее всего, ему было бы не важно, окажись на ее месте другая. И все же, это было слишком не похоже на то, что происходило в жизни Авроры прежде, пусть даже его страсть была вызвана не любовью. Хотя, что такое любовь?..

Аврора просидела в кафе довольно долго, хотя теперь у нее были дела. До начала учебного года оставались считанные дни, а если она все еще хочет остаться в Хогвартсе, то нужно переработать всю учебную программу. Больше идти ей некуда. Астрономом она была посредственным, фактически эту специальность она выбрала от безысходности, не доучившись по программе американской школы. Природные склонности у нее были другими, но теперь-то уже какая разница. Исходить надо из того, что имеешь, а не из того, что могло бы быть. Поэтому вернувшись в замок, Синистра первым делом направилась за своими прошлогодними планами: от чего-то ведь надо отталкиваться.

Так, обдумывая все это, Аврора добралась до учительской и распахнула дверь. Дыхание перехватило от неожиданности. Снейп, такой непохожий на того мужчину, о котором она думала все утро, прервал свою речь и посмотрел на нее непроницаемо холодным взглядом. Рядом за столом сидели практически все сотрудники школы, включая даже Филча и мадам Пинс.

— Я не люблю повторять дважды и хочу, чтобы впредь никто из вас не позволял себе опаздывать на назначенные встречи, — убийственно ледяным тоном сказал он и с совершенным безраличием отвел от нее взгляд.

— Прошу прощения, я не знала… — негромко проговорила Аврора. Ни о каком совещании вроде не было и речи. Снейп ведь даже не выходил из своего кабинета до этого дня… вернее, до вчерашнего вечера.

— Он утром за завтраком сказал, — шепнула ей на ухо Спраут, рядом с которой нашлось свободное место.

Аврора настороженно глянула на Северуса, но новый директор невозмутимо продолжал в гробовой тишине говорить об изменившихся порядках. Почти все это Синистра уже слышала у него в кабинете вчера днем. Разве что имена новых сотрудников он тогда не называл. Брат и сестра Кэрроу! Не может быть! Те самые Кэрроу?! Никто за столом не проронил ни звука, но все настороженно переглядывались.

В целом Снейп вел себя, как прежде, только, кажется, глаза его стали еще бесчувственнее. Хотя на Синистру он больше ни разу и не посмотрел.

Затем собрание закончилось. В дверях она будто почувствовала на себе его взгляд, но не решилась обернуться.

Ни на обед, ни на ужин Снейп не вышел.

Кэрроу прибыли на следующий же день. Свою принадлежность к Пожирателям смерти они даже не скрывали. Снейп не хотел давать им слово, но Алекто демонстративно встала и сняла мантию, оставшись в платье с коротким рукавом на три четверти. Длина ей не шла, подчеркивая полноту коротких рук, зато наглядно демонстрировала вытатуированный черный хвост змеи на левом предплечье.

И Снейп позволил ей говорить.

Роль преподавательницы магловедения Кэрроу точно не устраивала. Она выступила с краткой вводной лекцией о направлении нового курса, а затем перешла на дисциплину внутри школы. Снейп, прохаживавшийся во время ее речи по учительской, остановился, похоже, собираясь ее прервать, но тут в распахнутое окно влетела сова. Почтовая птица приземлилась на стол перед Авророй и протянула ей лапку, к которой был привязан небольшой сверток. Однако отвязать посылку Синистра не успела. Алекто взмахнула палочкой, призвав сверток вместе с трепыхающейся птицей.

Сова дергалась, пытаясь вырваться, ведь посылка предназначалась другому адресату. Тогда Алекто со зловещей улыбкой коснулась птицы палочкой: светло-серое оперение на мгновение вспыхнуло зеленым светом, и сова обмякла в руках Пожирательницы. Граббли-Дерг ахнула, но сказать ничего не решилась.

— Отныне вся корреспонденция учащихся и сотрудников Хогвартса будет проходить контроль! — с этими словами Алекто сорвала обертку. — Вы заказывали контрацептивное зелье, мисс Синистра?

Аврора физически почувствовала, как на нее оборачиваются все присутствующие. Снейп тоже посмотрел в ее сторону. Воздуха в легких не хватало, горло сдавило так, что она не могла выдавить из себя и слово, но Кэрроу и не ждала ответа.

— Направление новой политики не одобряет контрацепцию среди волшебников, — и с этими словами женщина демонстративно разжала пальцы, уронив зелье на каменный пол.

Синистра вздрогнула от звука разбившегося стекла.

Тут за Аврору внезапно вступилась Вектор.

— Это не запрещенное зелье, — как можно спокойнее и тверже сказала Септима. — И пока подобные средства имеются в открытой продаже, ни о какой новой политике, я полагаю, речи идти не может.

— Полагаю, их пока продают для тех, кто склонен к таким извращениям, как сношения с маглами. Вы спите с маглом или с волшебником, Синистра? — с наслаждением спросила Алекто. Амикус в разговор не вступал, но тоже довольно хмыкнул.

— Это вас не касается, — каким-то чужим голосом проговорила Аврора.

— Ошибаетесь! — продолжала впадающая в раж Алекто, но тут Снейп шумно бросил на стол толстенную папку.

— Вернемся к делам более важным, чем обсуждение чьей-либо непомерно насыщенной личной жизни. Мне нужны подписи всех сотрудников Хогвартса на документах, закрепляющих новые положения.

Флитвик первый потянулся к папке и достал несколько пергаментов. Снейп тем временем заклинанием подцепил с пола восстановленный из осколков пустой флакон и, глянув на этикетку, очень не по-доброму посмотрел на Аврору.

— А теперь все свободны, — Снейп сделал паузу и резко перевел взгляд на Аврору. — Кроме вас, профессор Синистра. Задержитесь.

Алекто победно посмотрела на Аврору и вышла ни с кем не прощаясь. Брат дождался, когда учительскую покинет Вектор. Самая молодая и смелая преподавательница Хогвартса явно произвела на него впечатление. Батшеда с сочувствием посмотрела на Синистру, но тоже молча вышла из учительской вслед за Хуч и Минервой. В конце концов Аворора снова осталась наедине со Снейпом,но на этот раз посмотреть ему в глаза не хватало духа.

— Почему вы не обратились за этим к Помфри? — спросил Северус, так как молчание затянулось.

— Я решила, что так надежнее, — пересказывать ему все, что она успела передумать тем утром, Аврора не собиралась.

— Нет. Теперь вся корреспонденция действительно будет проходить через Кэрроу. И не вздумайте их злить. Вы ведь в курсе, что это за люди? — спокойно продолжил Снейп.

Аврора кивнула. Себя с Кэрроу он, выходит, не ассоциировал. Он сказал «они», а не «мы».

— Если вы боялись огласки, то могли бы обратиться прямо ко мне.

Тут Аврора от изумления все-таки посмотрела на него. В ее представлении это было женской проблемой, о которую ни один мужчина мараться не будет.

— То, что вы заказали, — он повертел в руках пустой флакон, — это средство для постоянного приема при регулярных сексуальных контактах, — Снейп сделал паузу, словно оценивая ее реакцию. — Если же вы переживаете за последствия незащищенного полового акта, то вам нужно другое зелье, — он снова замолчал, давая Синистре время обдумать его слова.

— Так что вы хотели, Аврора?

Вопрос прозвучал двояко, хотя, возможно, так ей это показалось. Она не решалась ответить, чувствуя, что если Снейп и намекает на что-то, то в любом случае предоставляет ей право выбора. И что ему ответить, она не знала, хотя много думала о подобном варианте.

Только зачем ей все это?..

И Аврора сказала правду.

— Последнее. По всей видимости продавец ошибся…

— Хорошо, — кивнул Снейп. — Зайдите ко мне завтра после распределения. Стандартное зелье успеет настояться, а принять его нужно, насколько я помню, в течение пяти дней после контакта, — Снейп оценил удивление на ее лице. — Я в курсе, так как мне уже приходилось разбираться с подобным случаем несколько лет назад. Но там было сложнее, стандартное снадобье могло и не подойти из-за некоторых специфических темномагических особенностей одного из партнеров, — и Снейп усмехнулся чему-то своему.

Авроре стало от этого не по себе. Он говорил о Септиме, это было очевидно. Впрочем, об этом случае знали все. И то, что Вектор, оказывается, обратилась именно к Снейпу тоже было логично: кому захочется выносить такое за пределы школы… Вот почему последние годы Септиму буквально выворачивало от Снейпа, хотя прежде она общалась с ним более-менее спокойно.

— Спасибо, могу я теперь идти?

— Да.

***

Когда последний ученик покинул Большой Зал после торжественного ужина, стали расходиться и преподаватели. Синистра проводила взглядом Снейпа: он велел зайти за зельем. Но прежде чем отправиться в подземелья, Аврора заглянула в уборную первого этажа посмотреться в зеркало. Чего-то кардинального сделать со своей внешностью она не могла, но хотя бы поправить прическу и собраться с духом… Пусть она отказалась от роли любовницы, но это не отменяло того, что ей хотелось выглядеть перед ним хорошо.

А потом она услышала крик. На помощь звала Септима. Не задумываясь, Аврора поспешила к ней. Женские вопли сменились неприятным женским смехом.

Кэрроу, больше некому!

Аврора остановилась, доставая палочку, но тут кто-то схватил ее за плечо.

— Не вмешивайтесь! — бросил Снейп и поспешил вперед.

Аврора пошла следом, слушая, как крики и смех теперь сменились руганью. Снейп отчитывал обоих Кэрроу за недопустимое поведение. И по его словам Синистра поняла, что на Вектор напали, причем двое сразу, и брат, и сестра. Подобное казалось какой-то запредельной мерзостью.

Повернув за угол, Аврора увидела, что Вектор сидела на полу, придерживая порванную мантию, и с жуткой ненавистью смотрела на всех троих. Ее красивое и гордое лицо было в крови, и на это Аврора не могла не среагировать. Она бросилась к ней и опустилась рядом на пол, пока Снейп продолжал ругаться с Кэрроу, которые на два голоса доказывали, будто Септима сама их спровоцировала.

— Ты как? — прошептала Аврора, прикасаясь пальцами к ее разбитой губе.

— Нормально! — бросила Вектор, уворачиваясь от неожиданно фамильярного прикосновения коллеги.

— Профессор Синистра, проводите Септиму до больничного крыла, а затем не забудьте явиться ко мне, — бросил через плечо Снейп тоном, не предполагающим возражения, и Аврора поняла: он хочет, чтобы они как можно быстрее убрались отсюда.

Какое-то время они шли молча, затем Септима остановилась.

— Я в порядке, мне нечего делать у Помфри!

Вектор хотела было починить порванное в районе груди платье, но Аврора остановила ее.

— Не надо! Пусть Помфри увидит все как есть!

— Ты правда думаешь, что Снейп может выдвинуть против своей же банды обвинения в попытке изнасилования? Ты смешная, — сказала Вектор, но платье чинить не стала.

— Если бы не он… — начала Аврора.

— То я бы наверное убила одного из них, — Септима снова запахнула мантию. — И это первый учебный день! Представляю, что они дальше здесь устроят! Ты же слышала, как они все трое говорили между собой о некоем «Темном Лорде»?! Знаешь, кто так его называет? — Вектор скептически глянула на Аврору. — Все еще надеешься, что Поттеру показалось, а Минерва сошла с ума?

Аврора, конечно, тоже слышала, как и о чем, Снейп говорил с Кэрроу. В особенности, когда он бросил, что Темный Лорд не планирует кадровых перестановок или они хотят на пару вести нумерологию?

— Если бы я сейчас не подняла крик, Кэрроу все сошло бы с рук! Подозреваю, что и Снейп вмешался, так как понял, что я соберу своими воплями весь замок, — не унималась Вектор.

— Он работал с нами столько лет… — начала было Аврора. Ей хотелось оправдать Снейпа.

— И что? Думаешь, он будет кого-то из нас защищать? — крайне раздражено усмехнулась Септима. — Разве что, если регулярно ему отсасывать. Но это насколько же себя не уважать надо!

— Думаю, ты не права. Он не стал бы… — сказала Аврора, хотя аргументов, которые она могла бы привести Септиме, у нее не было.

— Что? — Вектор оценивающе глянула на Синистру. — Знаешь, через что мне пришлось пройти, когда я вляпалась в ту историю, которую ты наверняка помнишь? — резко сказала Септима, видимо, решившись на это после вчерашнего инцидента с совой в учительской. — Дамблдор же обязал Снейпа мне зелье варить. Так этот ублюдок выжал из процесса все возможное удовольствие. Знала бы ты какие он задавал мне вопросы! Якобы это было важно для рецепта. Сколько раз, куда, когда. Разве что про позы спросить постеснялся! Никогда не забуду этот нездоровый блеск в его глазах. Знаешь, я иногда думаю, что он и про Рема своим змеенышам из-за этого разболтал, так как слишком уж сильно завидовал. Ему-то по доброй воле ничего не светит.

— Послушай, а ты не думала о том, что с маглорожденными одиннадцатилетками? — перевела тему Аврора. Слушать про Снейпа ей было тяжело. — Ведь не могут же их оставить в обычных магловских школах? Это же опасно?!

— Я не только думала об этом, но и смогла кое-что предпринять, — теперь Вектор говорила тише. — Снейп как-то забыл в учительской списки. Он вернулся за ними позже, но я успела сделать копии и отдать Минерве. Дальше дело за ней. Надеюсь, она придумает, как переправить этих детей на континент.

— А если кто-то останется? — Аврора вспомнила то, что читала о концлагерях для евреев в Польше. Вектор, судя по взгляду, разделяла ход ее мыслей.

— Я сделала то, что могла. Надеюсь, они все уедут. Ты, кстати, поняла, что мы теперь привязаны к замку?

— Ты имеешь в виду положения, которые мы подписали? — переспросила Аврора, изумляясь тому, как живо и открыто говорила с ней Септима. Прежде они никогда близко не общались, а сейчас Вектор вела себя так, словно давно была ей подругой. — Контракт всегда можно разорвать…

— И попасть на допрос к Амбридж? — Вектор приподняла брови. — Не знаю, как у тебя, а у меня есть родственники среди маглов.

Аврора опустила взгляд. Она была полукровкой.

— Ладно. Удачи у нового директора. Не переживай, я сама дойду! — и, запахнув мантию, она быстро двинулась прочь.

Аврора стояла какое-то время в ступоре, не понимая, что ей делать. Мысли путались, слишком быстро все завертелось и слишком стремительно менялось. Неизменно оставалось только одно: как и восемнадцать лет назад, она могла рассчитывать только на Снейпа. Вектор презирала бы ее за это, но Септима сильнее, а может, просто моложе.

И Синистра заспешила вниз, боясь ненароком наткнуться на Кэрроу, потому что она совершенно точно не сможет закричать.

***

Снейп ждал Синистру. Зелье настаивалось в личной лаборатории, но в его комнатах Аврора никогда не бывала и скорее всего застеснялась бы туда прийти. Поэтому он ждал ее в своем прежнем кабинете, коротая время за изучением общего школьного плана занятий и дежурств.

Нападение на Вектор его сильно обеспокоило. Он не сомневался, что заносчивая, высокомерная и такая до глупости правильная Септима действительно сама спровоцировала Кэрроу, но это не отменяло того факта, что Пожиратели могли повторить подобное и с Синистрой. И Аврора вряд ли поднимет шум и скажет кому-то хоть что-то. Ее реакция могла быть непредсказуемой и самой отчаянной. Поэтому первое, что Снейп решил сделать, это максимально развести Кэрроу и Синистру в школьном расписании так, чтобы они практически не пересекались в замке. В Большом Зале он присмотрит, теперь это его обязанность — присутствовать там, не говоря уже о том, что это необходимо для контроля. Весь замок был против него, и Кэрроу своим поведением могли только спровоцировать попытки бунта. Какова будет расправа над школьниками Снейп понимал.

Но сначала надо разобраться с Синистрой.

Прежде он все делал словно механически, на автомате следуя указаниям покойного директора. Дамблдор предвидел все: даже угадал, что «в помощь» поставят именно Кэрроу. Только о Синистре Дамблдор не знал и никаких распоряжений не оставил. Она не входила в планы Дамблдора. Аврора была личным делом Снейпа, его живым воспоминанием о времени, когда не было метки, не было предательства и всех тех смертей… И теперь она будто была единственно живым человеком в замке, который наполняли призраки.

До того вечера ему казалось, что все кончено, мальчишка должен умереть, как умрут и многие другие.

Всех не спасти.

Когда Аврора пришла, он велел ей остаться ждать в его кабинете. Она покорно кивнула, но ужас ясно отпечатался на ее лице. И Снейп понял: Синистра боялась оставаться здесь одна. Ведь то, как он говорил с Кэрроу она слышала, значит поняла, что они могут зайти сюда без стука. И это отдалось уколом необъяснимой иррациональной вины.

— Иди за мной, — он кивнул и направился к неприметной двери, ведущей прямо в его комнаты и личную лабораторию, куда Синистра, тем не менее, не зашла, оставшись ждать в гостиной.

Проверяя температуру остывающего зелья, Снейп думал о том, что все меньше понимает эту женщину. Впрочем, он и сам не знал, как себя с ней вести. То, что произошло на смотровой площадке Астрономической башни, он считал ошибкой и винил себя за слабость, хотя на душе тогда и полегчало. И тем не менее, он был не прав, по уму ее надо было уволить. Но он не смог. А потом ему показалось, будто Аврора рассчитывает на что-то. Еще и это злополучное зелье…

Но на его вопрос она ответила отказом.

Теперь же снова этот взгляд.

Тут за спиной послышался знакомый скрип несмазанных петель. Снейп обернулся. Аврора прикрыла дверь до щелчка и прижалась к ней, словно боясь подойти к нему ближе. То, что ей страшно, Снейп понял еще у себя в кабинете, но сейчас в ее глазах читалось что-то другое. Она как будто ждала от него каких-то действий.

Молчание затянулось.

— Аврора, вы… — начал было Снейп, но тут она шагнула вперед, резко опустилась перед ним на колени и заскользила ладонями по его бедрам, распахивая мантию. Северус от неожиданности и шока отбросил палочку на стол и попытался остановить Синистру, перехватив ее запястья, и не давая расстегнуть свои брюки.

— Что ты делаешь? — прошипел он.

Но Аврора только подняла на него полные решительности и отчаянья глаза. Она умоляла о защите. Только мог ли он это обещать?

Аврора дернула руки, но Снейп держал ее довольно крепко. Намерение заплатить такую цену за безопасность ранило. Ему не нужна была такая плата.

— Прошу тебя… — тихо проговорила она, мягко выворачивая руки, и любовно переплетая их пальцы. Нет, она предлагала больше, чем сделку. Она доверяла ему свою жизнь, отдавая ответственность за нее и предлагая взамен все, что только сможет ему дать.

И еще, он не был ей неприятен.

Снейп мог остановить и успокоить словами, пообещав и так сделать все, что в его силах, но не стал, позволив ей исполнить свое намерение, хотя никакого желания у него в тот момент не было.

Снейп смотрел, как она расстегивала дрожащими от страха или холода пальцами молнию на его брюках, как несмело коснулась сначала рукой, а затем губами.

Аврора была зажата, это бросалось в глаза, но смущалась она прежде всего себя.

Скорее всего, у нее тоже не было настоящего желания, либо она в принципе не любила делать подобное, но упорно продолжала ласкать его постепенно возбуждающийся член. Видимо, для нее было слишком важно скрепить таким образом эту сделку. Хотя мог ли он ожидать другого после того, что она видела и слышала.

Ответная реакция тела не заставила себя долго ждать. И почему-то стало тошно. Аврора совершала ритмичные движения, стремясь скорее довести его до оргазма. Это была чистая механика, но Снейп зачем-то боролся с собой, сдерживаясь, слово его инстинктивные действия могли оскорбить или унизить ее. Он до последнего стоял не шелохнувшись. Только костяшки пальцев побелели, так крепко он сжимал руками край стола, на который опирался. Пока его не накрыло так, что он не смог больше контролировать себя и молча кончил не предупреждая.

Но ведь и она знала, на что шла.

Выбор оставался за ней.

После Аврора осторожно поднялась, сразу же отступила на шаг и только тогда подняла голову. Какое-то время Снейп смотрел на нее со смесью печали и теплоты. А затем он потянулся к зелью в котле, нацедил нужное количество капель в стакан с водой и протянул ей.

— Выпей сейчас это. Другое я приготовлю завтра.

========== Стыд ==========

На следующий день Синистра застала в учительской скандал из-за варварски исковерканного расписания. Кому-то было неудобно, кто-то хотел дежурить ближе к своему классу, у всех имелись свои причины и предпочтения, а Снейп просто наплевал на коллектив, а в довершение всего еще и строго запретил вносить какие-либо изменения в новый график. Вектор с Минервой в один голос недоумевали, что в подобных изменениях нет никакого резона, и очевидно они сделаны исключительно из вредности, в стремлении поставить коллектив на место, унизить и жестко подчинить своей воле. Спраут причитала, что теперь некоторые ее уроки не сочетаются с временем активности особо сложных растений. Помалкивали, кажется, только Трелони и Слизнорт, но Сибилла, с тех пор как в школе торчала Амбридж, рта в учительской не раскрывала, а Гораций просто старался не лезть на рожон: к тому, что однажды директором над ним окажется Снейп, Слизнорт был не готов, так как комфортных, «дружеских» отношений с некогда нелюбимым учеником он не выстроил.

Зато оба Кэрроу откровенно наслаждались тем, что некое, пусть и непонятное им самим действие Снейпа, так выбесило практически весь коллектив.

Аккуратно пробравшись к столу, Синистра тоже заглянула в расписание и первым делом проверила график дежурств, безумно боясь оказаться по соседству или в паре с Кэрроу. Но нет! Она стояла с Флитвиком. График уроков астрономии волновал ее мало. Для Авроры не имело значения, когда заниматься и с каким курсом, однако выходка Снейпа ее задела. Стремление унизить другого человека, поломав чужие планы без особых на то причин — это ей было очень хорошо знакомо. Снейп мелочно демонстрировал свою власть. С другой стороны, он никогда и не производил впечатление доброго и сердечного человека, коллеги его сильно недолюбливали, и было, наверное, логично сразу поставить всех на место.

Все разговоры резко стихли, когда в учительскую вошел Снейп. Аврора не решалась посмотреть на него, чувствуя неловкость. Зато Вектор, конечно, не смолчала и накинулась с неудобными, но обоснованными вопросами, ради чего это было сделано.

— Одним из пунктов новых положений, которые вы все без исключения подписали, значилось беспрекословное выполнение любых распоряжений директора Хогвартса, — медленно процедил Снейп. — Даже лишенных абсолютного смысла. В противном случае вас ждут на комиссии в Министерстве. — Тут Снейп сделал паузу и прошелся по учительской, демонстративно остановившись рядом с Кэрроу, а потом посмотрел прямо на Минерву, которая едва сдерживалась. — И не переживайте, я без труда найду замену даже деканам факультетов. Так, есть ли у кого-то возражения относительно вашего нового графика работы?

— Новое расписание неудобно профессору Стебль. Занятия в теплицах привязаны к дневной активности растений, — не стерпела Вектор.

— Септима, мне казалось, до полнолуния еще около двух недель. Неужели на вас уже действует? — гадко усмехнулся Снейп.

Аврора видела, как Вектор покраснела от гнева. Никогда прежде Снейп не позволял себе при всех, открыто намекать на ее роман с Ремусом.

— Правильно ли я понимаю, что вы отказываетесь объяснять мотивацию ваших поступков, господин директор? — как можно спокойнее спросила Септима.

— Совершенно верно. Ее может даже не быть, но вы все обязаны подчиняться. — Снейп снова окинул коллег взглядом. — Профессор Спраут, у вас есть возражения?

Помона вздрогнула и, прикрыв глаза, молча помотала головой.

— Замечательно. Значит, этот вопрос закрыт…

Аврора почувствовала, как закружилась голова и, пользуясь оживлением, подошла к приоткрытому окну. Не задавать вопросов, не спорить и ни на минуту не забывать, что они в его полной власти… Примерно так вел себя ее бывший муж. Особенно после того, как она оставила работу и стала полностью зависеть от него в плане финансов.

— Профессор Синистра? — неожиданно обратился к ней Снейп, вырвав ее из воспоминаний о неудачном браке.

Аврора вздрогнула, обернулась и испуганно посмотрела на него. Меньше всего она ожидала, что Снейп подойдет к ней прямо в учительской. Боковым зрением она видела, как Септима глянула на них. Казалось, все было очевидно, и все знают, что Аврора сделала вчера. И все ее осуждают.

— Ваши журналы, — Снейп протянул ей стопку. — Заберите их… для внесения необходимых изменений и… можете не возвращать в учительскую, — подчеркнул он.

Аврора не верила услышанному. Учебная документация всегда хранилась здесь, в большом платяном шкафу, куда несколько лет назад Люпин зачем-то засунул боггарта. Собственно, она и приходила сюда только за журналами. Теперь это было необязательно.

— Спасибо… — чуть слышно ответила Аврора и кивнула. Она не смела улыбнуться ему или сказать что-то еще, но пыталась взглядом выразить то, как благодарна.

Потом Аврора, правда, испугалась, что он следом отдаст ей зелье, потому что Снейп так и смотрел на нее некоторое время, словно забывшись. Эти секунды казались бесконечными. Она не понимала, что Северус хочет, он был как будто немного не в себе.

— Занести их вам… вечером? — тихо спросила она, жутко боясь, что кто-то услышит.

— Не нужно, — Снейп едва заметно покачал головой. — Оставьте у себя.

Он выполнял свою часть сделки.

Зеле лежало у него в кармане. Снейп приготовил его этой же ночью, так и видя перед собой лицо Авроры. Но утром понял, что не сможет отдать его Синистре.

Да и слишком это все усложняет. Снейп привык просчитывать все: каждое слово, каждое действие, а с Авророй он за один день несколько раз оступился. И зелье в кармане служило напоминанием о том, что нельзя совершать необдуманные поступки. Ведь он переспал с женщиной, даже не подумав о том, что она может забеременеть.

Так что, нет…

Он перебьется, как всю жизнь перебивался. Хотя сейчас, глядя на Аврору, что-то шевельнулось внутри. Эта женщина смотрела на него с волнительным обещанием близости. Он не помнил такого с юности.

Как же давно все это было… еще до того дня, который разорвал жизнь на две части. После уже никого не было, да он и не хотел.

Первые годы и мыслей подобных не возникало, а позже он просто не мог преодолеть себя и выйти за территорию замка ради этого. Со всем можно справится самостоятельно. Перед глазами мелькали обрывки фантазий, смешанных с реальными воспоминаниями. Только о той женщине, что он любил, Северус думать в эти моменты не мог. Не после ее смерти.

Иногда он вспоминал Синистре, но не рассчитывал еще когда-либо встретиться с ней, поэтому буквально оторопел, увидев ее с Альбусом восемь лет назад. Но подойти так и не решился. Вряд ли он все еще интересовал ее, да и выглядела Аврора тогда так плохо, словно всем своим видом посылала невербальный сигнал: мне никто не нужен. И он сделал вид, что не помнит ее.

Зато думать о ней в определенных случаях стало еще проще.

Конечно, то, что произошло на смотровой площадке Астрономической башни, сильно отличалось от сумбурных фантазий. И если б Синистра тогда сама, своей рукой, не направила в себя его член, можно было бы предположить, что он ее принудил.

А ведь это было не так.

Вот и сейчас она смотрела на него совсем не, как все те женщины, с кем он спал в юности. В ее взгляде страх сочетался с благодарностью, но главным было другое. Она видела в нем мужчину. И это пьянило, хоть привкус был и горек. Теперь-то слишком поздно, сейчас уже не до того, но отвернуться от Синистры он не мог. Слишком хорошо он помнил какое презрение, смешанное с брезгливостью и ненавистью стояло во взгляде Септимы, когда он возился с ее абортивным средством. Вектор никогда бы с таким, как он, не стала, это было понятно по каждому ее жесту и слову. Куда ему до Люпина!

Как будто Снейп на что-то претендовал.

Но и к Синистре Северус не пришел ни в эту ночь, ни в последующие…

***

— Повтори, что ты сказала! — орала на весь холл четвертого этажа Алекто Кэрроу, направив палочку на вжавшуюся в стену второкурсницу с гриффиндора. — Повтори, я сказала, мелкая ты тварь! Ты думаешь, тебе сойдет такое с рук?

Вокруг собралась толпа школьников, но вмешиваться никто не хотел, а других преподавателей, кроме Вектор, поблизости не было, поэтому Септима расталкивала школьников, прислушиваясь к тому, что кричала Кэрроу.

С начала учебного года прошло всего две недели, а в школе что ни день происходили скандалы. Сначала кто-то из учеников повадился марать стены призывами к бунту против директора-убийцы, затем слизеринцы начали мстить, то и дело цапаясь с гриффиндорцами, хотя нередко доставалось и пуффендуйцам. А в последние дни по школе стали распространять листовки с манифестом так называемого «Сопротивления имени Альбуса Дамблдора».

—Ты смела назвать нас убийцами? — вопила Кэрроу. — К сожалению, школьников убивать запрещено, но наказать как следует можно! И сейчас ты узнаешь…

— Погоди! — оборвал ее брат. — Пусть он это сделает! — Амикус вытолкнул вперед не менее напуганного пятикурсника со слизерина. — Покажи этой мелкой заразе, кто здесь главный. Никогда не спускай им такое. Давай, мальчик! Будь мужчиной!

Парень в ужасе смотрел на низенькую полноватую девочку с гриффиндора, которая держала в руке помятый пергамент.

— Не можешь решиться? — Алекто обняла его за плечи и продолжила, смакуя подробности. — Я тебе помогу! Видишь, какая она жирная? Это толстушка с гриффиндора. Круциатус собьет ее с ног, она упадет на пол и будет корчиться на полу в беззвучных рыданиях. Каждая складка ее тела будет содрогаться в такт конвульсиям в зависимости от силы твоего желания — хочешь больше — выгибается сильнее, меньше — бьется мелкой дрожью. И все это решаешь ты. Я видела такое не раз, это незабываемое зрелище… Ты ведь знаешь заклинание, мальчик?

В этот момент Вектор перестала пробираться вперед и схватила за руку девчонку с зеленым галстуком.

— Бегом за директором! Слышишь? Немедленно зови сюда профессора Снейпа! — приказала Септима, рассчитывая, что слизеринцы не испугаются обратиться к своему бывшему декану.

— Простите профессор, я не знаю пароль от кабинета директора и не смогу попасть внутрь, — девица нагло улыбнулась, давая понять, что со слизеринцами не так-то просто, и отвернулась, вставая на цыпочки, чтобы насладиться спектаклем.

— Минус пять баллов Слизерину за непослушание, — проговорила Вектор, но школьница только пожала плечами.

— Я могу сбегать, профессор! — неожиданно вызвалась рыжая гриффиндорка. — Я могу позвать профессора МакГонагалл, а она наверняка знает пароль от кабинета директора.

— Давай! — скомандовала Вектор, сама она бежать за Снейпом не могла по двум причинам. Во-первых, она не на шутку боялась того, что могут выкинуть Кэрроу, а во-вторых, ей не хотелось признаваться самой себе, что она все-таки надеялась на него. Хотя и доставлять ему удовольствие поглумиться над тем, что она пришла за помощью, Септима тоже не собиралась. Зато отправила еще одного когтевранца найти Флитвика.

— Круцио! — неуверенно выкрикнул парень. Дальше раздался девичий крик, а потом кто-то из учеников звучно рассмеялся.

— Смотрите, да она обоссалась! — крикнули из толпы.

— Нет! Не сметь применять Непростительные на детях! — закричала во весь голос Вектор и бросилась пробираться через толпу, молясь, чтобы Уизли нашла Снейпа.

Северус не был у Малфоев с того вечера, когда убили Чарити, но проигнорировать просьбу Нарциссы не мог. Если все действительно так, как она написала, то дела плохи. Одно то, что Цисси обратилась к нему, невзирая на фамильную гордость, говорило о многом. Поэтому после обеда, проследив за тем, чтобы ученики отправились на занятия, он поспешил в Мэнор.

Через ворота Снейп прошел беспрепятственно (человека с меткой они пропускали автоматически), хотя и заметил новые заклинания. Значит, теперь в поместье были вхожи не только Пожиратели.

Следуя привычной дорогой через арочный туннель сплошь оплетенный глицинией, Снейп обратил внимание на удручающее состояние сада. Месяц назад он либо не заметил этого, будучи не в себе от тяжелых предчувствий, либо все выглядело еще пристойно. Не как сейчас. И дело было не в том, что за усадьбой не следили: кусты некогда шикарных роз поломали, столетние газоны больше не стригли, а прямо через клумбы проходила собачья тропа. Ни о каких павлинах речи не шло.

Нехорошую догадку подтвердил истошный крик откуда-то из-за дома. Снейп остановился, оценивая ситуацию, но тут в окне появилась фигура Нарциссы. Она махнула рукой, указывая на дверь, но сама выйти не решалась. Значит, предположение было верным. Фенрир привел сюда своих. Малфои смогли отстоять дом, куда пока не пускали это отребье, но территория поместья теперь принадлежала волкам. Видимо, тут же они расправлялись с жертвами.

— Я рада тебе, — привычным тоном сказала Нарцисса, пропуская Снейпа в дом и запечатывая дверь заклинанием.

— Оборотни? — сходу уточнил Северус.

— Да. Фенрир сдержал обещание. Яксли уверяет, что это временные неудобства, пока из них не сформировали отряды егерей для отлова беглых маглорожденных, но это длится с конца августа… Они пришли накануне полнолуния… — Нарцисса посмотрела через окно на обезображенный сад. Она держала лицо, понять, что миссис Малфой на самом деле думает, было сложно, но тон не оставлял сомнений. И ей было страшно.

— Я так понимаю, они приготовили себе жертву? —поинтересовался Снейп, так как с заднего двора снова раздался женский крик.

— Да, — Нарцисса оценивающе посмотрела на Северуса, словно решая, стоит ему говорить или нет. — Твоя ученица. К счастью, Драко уже отбыл в Хогвартс, когда ее приволокли.

— Грязнокровка. Все чистокровные и полукровки сейчас в школе, — его голос звучал так безразлично, что Нарцисса взгдрогнула.

— Никогда не думала, что мой дом превратится в скотобойню, — так же безразлично сказала она. — Но сделать ничего нельзя. Это их добыча, а уйти им пока некуда.

— Но ты ведь вызвала меня не для того, чтобы жаловаться на поломанные кусты роз? — Снейп отвернулся от окна и посмотрел Нарциссе в глаза. — Где он? Зелья я принес.

Люциус был заперт в одной из спален, хотя возможно это была и супружеская комната. В эту часть дома Снейпа никогда не звали. Малфой практически без сознания лежал на полу в помятых брюках и расстегнутой белой рубашке с засаленным воротником и манжетами. Спутаннные немытые волосы разметались по полу.

— Давно он в таком состоянии? — спросил Снейп, переворачивая безвольное тело Люциуса на спину.

— Я усыпила его, когда он… — говорить Нарциссе было трудно, стыд за их семью комом стоял в горле.

—Я не об этом, — оборвал ее Снейп. — Давно он пьет?

— С тех пор, как он забрал его палочку. Пока Драко был дома Люциус все-таки держался… А потом я нашла его мертвецки пьяным в подвале… — подборок Нарциссы задрожал. Она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. — Я видела веревку… он пытался связать петлю, но видимо без магии не смог, или был уже слишком нетрезв. — Она замолчала, пытаясь успокоиться и не допустить рыданий. — До этого он держал себя в руках. Я…

— Нарцисса, — Снейп снова перебил ее, избавляя от необходимости рассказывать все. Он знал, что несмотря на всю внешнюю холодность, Цисси любила мужа. — Возможно, мне понадобится твоя помощь. Его необходимо привести в чувство, но скорее всего Люциус будет неадекватен, либо… словом, реакции могут быть разные.

Женщина кивнула, и Снейп принялся расставлять на полу флаконы с зельями.

Несмотря на ослабленное состояние, Люциус сопротивлялся, но влить в глотку первое зелье все же удалось. Правда, его тут же вырвало прямо на брюки Снейпа. Нарцисса, державшая в руках флаконы с зельями, явно дернулась за палочкой, но Северус грубо велел не отвлекаться и влить в горло следующую порцию. Люциуса снова вывернуло наизнанку, однако он стал приходить в себя и прекратил сопротивляться. Третье снадобье уже не вызвало рвоты. Малфой просто сел на пол, прислонившись спиной к тяжелой кровати, а Нарцисса заклинанием очистила одежду Северуса и дорогой ковер.

— Именно поэтому и нельзя вливать зелья в обездвиженное тело. Можно захлебнуться, — буднично пояснил Снейп и протянул Малфою стакан. — Выпей. На этот раз общеукрепляющее и снотворное. Сон будет спокойный и крепкий часа три. Голова более-менее придет в порядок, но с этой дрянью надо завязывать.

Люциус безразлично глянул на Снейпа и залпом выпил зелье. Забыться сном казалось не худшим вариантом.

Дожидаться, когда Малфой уснет, Северус не стал и, оставив супругов наедине, вышел. Как покинуть поместье он знал, да и оставаться тут до ночи в полнолуние ему не хотелось. Однако Снейп направился не прямо к выходу, а в сторону библиотеки. Где-то там из окна открывался вид на задний двор.

Снейп не знал, зачем хотел увидеть это. Сделать что-либо он все равно был бессилен, но в каком-то мазохистком порыве отдернул опущенную штору и замер. Оборотней было больше дюжины. Многие сидели вокруг небольшого костра (на улице было прохладно, а в дом этот сброд Нарцисса не пускала). Кто-то прохаживался вокруг большой железной клетки, в которой на корточках сидела рыжая девушка. Северус не мог разглядеть лица, голову она опустила, и длинные рыжие волосы спадали на голые коленки. Одежды на ней, конечно же, не было. И Снейп стал перебирать в уме своих учениц. Спасти ее было невозможно, но имя надо вспомнить, это почему-то казалось важным.

И он вспомнил. Маглорожденная с Когтеврана.

Третий курс… почти ребенок…

— Это инициатива Сивого, — послышался голос Яксли, который тоже подошел к окну. — Ты Люциуса в чувство приводил, я так понимаю? — усмехнулся Пожиратель.

Снейп кивнул, так и не сводя глаз с рыжей девчонки.

— В прошлый раз они все в округе разнесли. Восемь растерзанных маглов из соседнего городка за одну ночь. Тиккнес уж больно занервничал. Поэтому слишком привлекать внимание нельзя, но и интерес у стаи поддержать надо, Фенрир же наобещал им едва ли не титулы и замки. Тупоголовое стадо, — продолжал Яксли с откровенным пренебрежением. — Я поручил Люциусу организовать из этого сброда отряды для поиска беглых грязнокровок, волков надо посылать в лес, на большее они не годятся. Они и колдовать-то толком не умеют. Но у этого вшивого аристократишки кишка оказалась тонка. Только и умел, что павлинов разводить.

Яксли достал часы на цепочке и хитро посмотрел на Снейпа.

— Ты останешься смотреть?

— Нет, — сухо ответил Снейп. — Мне нужно вернуться к ужину в Хогвартс.

— Ну, приятного аппетита, — скривил губы Яксли и, распахнув окно, крикнул оборотням, чтоб начинали тушить костер. До полнолуния не так уж и долго.

Снейп шел к Хогвартсу, думая только об одном: какого же дьявола Орден Феникса не прикрыл всех этих детей? Списки маглорожденных одиннадцатилеток должны были попасть в руки Минервы, но остальных они ведь и без этого знали! Все эти дети учились тут не один год и не имели никакой защиты…

Хотелось последовать примеру Люциуса и напиться, хотя Снейп не имел такой привычки, но у дверей своего кабинета он обнаружил Джиневру Уизли. Северус готов был поклясться, что видел, как она пыталась проникнуть в его кабинет. Но глядя на ее рыжие волосы, он не смог отправить ее даже к Хагриду на отработку, просто сделал вид, что не заметил, тем более, она несла какую-то ерунду про то, что ее послала профессор Вектор. Хотя эта бешеная стерва и в самом деле могла опять влипнуть в историю. Расспрашивать девицу Уизли Снейп не стал и отправился к холлу четвертого этажа…

К его удивлению там действительно было стоплотворение, из-за гула голосов невозможно было разобрать, что говорили учителя, но они там были. Кажется, Вектор грозилась засудить всех за применение Круциатуса на детях. Пришлось повысить голос, и толпа испуганно расступилась.

Вектор сидела на полу, пытаясь сдержать бьющуюся в судорогах девочку. Слизеринец, бросив палочку на пол, в маловменяемом состоянии повторял, что он ничего не делал, она, якобы, сама! Алекто смеялась, неприятно напоминая Беллатрису.

Оценив ситуацию, Снейп примерно понял, что случилось. Врал парень или нет, он, конечно, не знал, да и какое это имело значение? Происходившее с ученицей скорее походило на эпилептический припадок, а не на последсвие Круциатуса. Поэтому разбираться он не стал, просто отправил обоих детей в Больничное крыло и велел всем, начиная с Септимы, расходиться. Однако толпа не торопилась покидать холл: каждый из них боялся нового директора (по крайней мере пока) сильнее, чем обоих Кэрроу вместе взятых. Но сейчас ученики стояли толпой, и это придавалось им смелость.

Поэтому Снейп окинул взглядом школьников и звучным голосом объявил о возобновлении декрета профессора Амбридж о запрете собираться в количестве больше чем по трое и пошел прочь.

— И вы оставите это безнаказанным? — взбешенная до крайности Септима догнала его в корридоре. Она сверкала глазами, глядя на Снейпа немного сверху вниз. Последние дни она ходила на огромных каблуках. Возможно, делала она это нарочно, чтобы подчеркнуть свое презрение к новому директору, а может по другой причине. Но Снейпу это в любом случае казалось идиотизмом.

— Что вы хотите от меня, Септима? — поведение Вектор раздражало Снейпа не меньше, чем ее его безразличие к произошедшему.

— Чтобы вы приняли меры! Применение Круциатуса запрещено законом, а ваши люди позволяют себе такое в школе! — возмущалась Вектор.

— Я в курсе. И мои люди это без сомнения запомнили, вы же столько раз повторили, что засудите всех к дементорам! Так что, думаю, я уже завтра смогу продемонстрировать вам официальное разрешение на применение Круциатуса в учебных заведениях за подписью министра Магии.

— Какая же вы мразь, — сквозь зубы сказала она.

— Успокойтесь, Септима, — Снейп гадко улыбнулся. — Отвлекитесь на что-нибудь, не связанное с Хогвартсом. Вы, кстати, знаете, что по слухам один ваш замечательный знакомый бросил беременную жену и теперь снова совершенно свободен. Только сегодня советую все-таки воздержаться от контакта. За облаками вам может быть не видно, но там как раз полнолуние.

И с этими словами он развернулся и ушел, а Септима так и осталась стоять как громом пораженная.

Вспомнив о Люпине и Нимфадоре, Снейп в очередной раз задумался над ультиматумом, который ему поставил портрет проклятого Блэка. Финеас соглашался содействовать новому директору только при условии того, что Снейп приготовит и передаст Нимфадоре абортивное зелье. В противном случае он грозился замолчать навек, а этого допустить никак нельзя. Не сейчас, когда Поттер торчал на Гриммо. Потом-то пусть хоть удавится в своей багетной раме. Перспектива быть сожженным адским пламенем настырное изображение самого неприятного покойного директора Хогвартса не пугала, честь благородного и чистокровного дома Блэков была для него важнее, а то, что девице заделал ребенка оборотень, ему казалась немыслимым позором. Снейпу разборки с вечнобеременными женщинами Люпина были уже поперек горла. Да и как Тонкс могла оказаться такой дурой, он не понимал. Очевидно же, что сейчас — самое неподходящее время для этого, но нет же! Всегда была упертой, как все пуффендуйцы.

Ладно, зелье он сварит, примерные расчеты на оборотня где-то должны сохраниться… А дальше через Флетчера передаст Андромеде и пусть сами решают. Думать об этом все равно было легче, чем вспоминать то, что он видел у Малфоев, хотя образ девочки в железной клетке вставал перед глазами при каждом взгляде в окно. Поэтому ближе к полуночи Снейп не выдержал и отправился в свою лабораторию заняться делом, но по дороге едва не сшиб с ног двух первокурсниц.

— Минус двадцать баллов Гриффиндору за нахождение вне гостиной после отбоя! — по выработанной годами привычке сказал Снейп, оцепеневшим от неожиданной встречи с директором девочкам.

— Простите, сэр… — пискнули школьницы чуть ли не хором. — У нас отменилось занятие по астрономии, но мы отстали от старосты и потерялись.

— Что? — пугающим тоном переспоросил он.

— Простите, сэр… — только и смогли прошептать дети. — Мы еще плохо ориентируемся в замке…

Но дослушивать их Снейп не стал, скомандовал, чтоб шли за ним и двинулся к лестницам, по дороге высматривая Филча или Минерву, так как возиться с малолетками ему совершенно не хотелось. На его счастье завхоз действительно подметал лестницы и был счастлив встрече с юными нарушительницами, тем более, что Снейп даже не оставил прямых указаний, только велел разобраться с ними и поспешил куда-то наверх.

Она отменила занятия по астрономии, значит что-то случилось, иначе он был бы в курсе. В голову моментально полезли самые неприятные мысли, потому что Северус всегда просчитывал варианты, начиная с худшего. Если она перешла дорогу Кэрроу, то могло произойти что угодно.

Десятки, сотни ступеней…

Запыхавшись, он постучал, готовясь выбить дверь, чтобы проверить помещение, но неожиданно Синистра открыла. Она посмотрела на него удивленно и, кажется, чуть испуганно, так что Снейп почувствовал себя неловко. Он ведь вломился к ней практически ночью.

— Мне попались первокурсники, у которых должен был быть твой урок, — начал объяснять он. — Почему ты отменила занятия?

— Облачно… — спокойно ответила она.

Снейп на мгновение прикрыл глаза, чувствуя себя идиотом. За мыслями о самом непоправимом, он упустил простое и очевидное объяснение. Он хотел уже развернуться и уйти, но тут Аврора шагнула в сторону.

— Проходи…

Почти две недели он избегал оставаться с ней наедине, не желая вынуждать ее делать то, что она не хочет. Но сейчас один только ее взгляд без тени ненависти и презрения заставил его переступить ее порог.

И Снейп остался уСинистры, хотя меньше всего в эту ночь ему нужен был секс. Но даже просто заговорить с Авророй было сложно, она ведь ничего не знала, а посвящать ее в это дерьмо незачем. Поэтому Северус просто потянул ее к себе, и оказалось, что обнять живого человека уже облегчение. Синистра напряглась, как-то сковано гладя его по спине. То ли она боялась… Что-то мешало ей, и Снейп не понимал в чем дело, пока Аврора, наконец, едва слышно не спросила про зелье. Ах, да. Оно все еще болталось где-то в кармане. Снейп отстранился от нее и нащупал небольшой флакон, а заодно и снял мантию, повесив ее на спинку стула.

Наблюдая, как Синистра жмурится, глотая довольно горькое на вкус зелье, он начал расстегивать пуговицы, но до конца раздеваться не стал. Аврора, гадая, чего ему хочется, неловко попыталась освободить его от рубашки, но Снейп не позволил, поморщившись как от боли, когда она случайно коснулась левого предплечья. Синистра все поняла, и больше не беспокоила этим. Только очень странно посмотрела в глаза. Сейчас куда сильнее метки ее пугал этот совершенно пустой, ничего не выражающий взгляд.

Потом, уже в спальне, Снейп поцеловал ее. Медленно и неторопливо, явно без огонька.

Аврора раздевалась, смущаясь непогашенного света, но смотреть на постепенно обнажаемое женское тело Северусу явно нравилось, поэтому она не смела возражать. За восемь лет брака Синистра научилась без слов считывать желания мужчины и беспрекословно выполнять их. Хотя то, что делал Снейп, казалось ей необычным. На этот раз он никуда не торопился, изучая взглядом каждый изгиб.

А затем он откинулся на спину, так и не сняв брюки. Аврора склонилась над ним и продолжила целовать сама, нежно гладя его поверх рубашки, вплетая пальцы в спутанные длинные волосы и мягко массируя виски. Ему нравилось, но отвечал он подозрительно вяло. Видимо, на этот раз активная позиция была за ней. И хоть подобного от Снейпа она почему-то не ожидала, но… если он так хочет, она сделает!

Не прекращая неспешный поцелуй, Аврора потянулась к ремню на брюках и расстегнула молнию. Его возбуждения явно было недостаточно, значит придется как в прошлый раз. Аврора не особо любила делать такое, неприятные ассоциации давили, мужчины ведь любят, когда их ублажают ртом. По крайней мере, бывший муж любил акцентировать на этом внимание, и вряд ли Северус в этом плане чем-то отличался. В конце концов, она ему обязана… А отплатить она может только так. Поэтому еще раз глянув на его расслабленное лицо — он даже глаза прикрыл — она сползла ниже и, стянув с него брюки — благо что хоть в этом он принял участие — Аврора приподняв член рукой, принялась за дело.

Долго стараться не пришлось, хотя сегодня желания было явно меньше. Потом Аврора, задумалась о том, следует ли ей довести его до оргазма так, или все-таки иначе. Муж, если хотел, недвусмысленно и грубо давал понять, чтоб не останавливалась, хотя сейчас ей думалось, что Тед делал этот нарочно, зная, что ей неприятно. Но эти мысли она отогнала, и нерешительно приподняла голову, продолжая ритмичные движения рукой. Тут-то она, наконец, и увидела, что Северус спал.

Не веря, она подползла ближе и тихонько провела кончиками пальцев по его щеке. Снейп не проснулся, и Аврора в смешанных чувствах села рядом, не понимая, что ей теперь делать.

Она покосилась на все еще возбужденный член Снейпа. Стало как-то неудобно, ведь этого мужчину она и любовником своим назвать почему-то не могла. Дистанция, которую Северус держал днем, ощущалась даже сейчас, поэтому она быстро прикрыла его легким одеялом. Будить Снейпа, очевидно, не стоило. Уйти лечь в гостиную на трансфигурированную кушетку? — Глупо. Она ведь собиралась переспать с ним, а теперь строит из себя недотрогу. Смешно. И все же ей упорно казалось, что в ее постели лежит абсолютно чужой мужчина.

Но парадоксальным образом это и привлекало!

Чужой и опасный мужчина. Снейп отказался снять рубашку, но Аврора уже и не сомневалась, что на его руке метка.

Она снова посмотрела на бугорок шелковой ткани в районе его паха и ясно почувствовала, что хочет прикоснуться к этому мужчине снова и возможно даже закончить начатое… Безумие! Ведь ей не нравилось делать это прежде — на затылке сразу словно ощущались цепкие пальцы. Как же она боялась, что Снейп сделает так же тогда, у него в лаборатории…

А теперь Аврора терзалась в сомнениях и все-таки скользнула рукой под одеяло. Сейчас у нее не было цели доставить ему удовольствие, она просто хотела потрогать… Снейп спал и был безопасен, поэтому она позволила себе эту вольность. А потом тихонько легла рядом, все еще путаясь в своих мыслях и чувствах.

Уснуть не выходило, потому что каким-то необъяснимым образом ее начало разбирать томление. Аврора не испытывала ничего подобного уже много лет. Ей даже стало обидно, что он спит, хотя за всю жизнь она ни разу не получила настоящего удовольствия с мужчиной. И в то же время она боялась пошевелиться, чтобы случайно не разбудить его. Тогда она, наконец, испугавшись собственной реакции, вынула руку из-под одеяла и стала изучать лицо Снейпа. Он спал, но морщина между бровей не разглаживалась. Значит, был напряжен, хотя и расслаблен одновременно… Черные короткие ресницы подрагивали — снится что-то. Аврора аккуратно убрала с лица выбившуюся прядь сальных волос, но неприятно ей от этого не стало. Волосы, черные как смоль… без проседи…

Так Синистра и продолжала, кажется, впервые в жизни, без страха и стеснения, по-настоящему рассматривать этого человека.

Проснувшись, Северус не сразу понял, где он и что произошло. Спальня была залита непривычным светом, а кровать слишком мягка.

Рядом мирно спала женщна.

Окончание вечера он не помнил, значит ничего не было. Да и не удивительно. Но сейчас вспоминать события вчерашнего дня Снейпу не хотелось. Впервые за последние недели он по-настоящему выспался. Возможно, в другой ситуации он бы и заторопился, как обычно, в кабинет Дамблдора, проверять, нет ли новостей с Гриммо. Но сейчас его взгляд был прикован к полубнаженной груди Авроры. Поэтому возвращаться в привычный Ад он не спешил.

Синистра вздрогнула и открыла глаза. Что сказать она не знала, поэтому только смущенно улыбнулась. Сегодня взгляд у него был совсем другим, непривычно живым, хотя и как всегда тяжелым.

Снейп тоже молчал какое-то время, а потом приподнялся и стал жадно целовать. Совсем не так, как накануне ночью. И вспыхнуло все: от скованности до мучительного желания, не оставлявшего Аврору всю ночь, пока она наконец не забылась. Синистра все теснее прижималась к нему, чтобы он уже сделал это! Преодолевая смущение, она закинула ногу на его бедро и повернулась так, что ему оставалось уже только правильно направить себя. И Снейп не стал медлить. Аврора ахнула и замерла. И пусть для нее не было в этом никакого неземного блаженства, но она утопала в ощущениях. Да, теперь это было похоже на то, что произошло на смотровой, только на этот раз и ей безумно хотелось мужчину.

Но… как и в тот вечер, все кончилось слишком быстро.

Северус оторвался от ее губ и расслабленно опустился рядом на подушку, так и прижимая ее одной рукой. Аврора не осуждала его.Чувствовать, что мужчина удовлетворен близостью с ней уже многое значит.

Снейп так и продолжал обнимать ее какое-то время, а потом вдруг просунул руку ей между ног. От неожиданности Аврора дернулась. Ей стало так неловко за себя, ведь его пальцы буквально скользили по влажной коже, но Снейп только крепче прижал ее, упорно продолжая. Его движения были слишком резки и далеко не всегда верны, но все равно ее захлестнуло волной настоящего возбуждения. Забываясь, Аврора обернулась к Северусу, и он тут же накрыл ее губы своими.

И все продолжилось теперь уже ради нее.

Сдержать себя было уже невозможно, она громно стонала ему в рот, инстинктивно шире раздвигая ноги. А потом он двинул пальцами внутрь ее тела, имитируя половой акт. И это было восхитительно, пока Синистру не обожгло стыдом: из нее вытекла сперма. Она зажмурилась и замерла, но Снейпа это явно не смутило. Он, как ни в чем не бывало, продолжал, требовательно целуя ее, пока Аврора окончательно не потеряла контроль. Она запрокинула голову и громко застонала.

Северус остановился не сразу, а только когда она зажала колени, так как его довольно грубые прикосновения были уже скорее неприятны. Какое-то время Аврора так и лежала, тяжело дыша. А затем вдруг закрыла лицо рукой и надрывно заплакала. Снейп такой реакции не ожидал и отстранился, боясь прикасаться к ней.

— Аврора, я сделал что-то не так? — ошарашено спросил он. Это нужно было выяснить, учитывая что их связь явно выходила из разряда случайных встреч. А он ведь действительно мог нечаянно причинить ей боль. Женщины у него не было уже почти шестнадцать лет, и как довести партнершу до оргазма, он помнил довольно смутно. Да и знал Снейп это только в теории. А с девушками, с которыми он спал в последущие несколько лет как-то не сложилось. Шлюхи-сквибки и без того бурно изображали оргазм, подвыпившая девица из бара вызывала скорее брезгливость, с медсестрой в магловской больнице, куда доставили его умирающую мать, ему это даже в голову не пришло… В любом случае, все они были случайными встречными, ни с одной он не был во второй раз.

Аврора замотала головой и посмотрела на него блестящими от слез глазами.

— Никто никогда не делал этого для меня…

Снейп даже не сразу понял, что она имеет в виду.

— Что у тебя были за мужчины?!

Аврору его слова задели. Всю жизнь, рано или поздно, ее называли шлюхой, но, видимо, это было заслужено.

— Только муж. И ты…

Снейп молча смотрел на нее, и Аврора стала рассказывать, как вернулась после Хогвартса домой, где мать пыталась наладить отношения с отцом, но снова долго не выдержала. Перебиваясь полтора года на «принеси чай, отправь письма» она, собрав вещи, снова отправилась в Англию, где ей обещали должность ассистентки в магической обсерватории. Работа пришлась по душе, и она продолжила учится на астронома. Там она и познакомилась с будущим мужем. Ей показалось, это любовь. Он был умен, красиво ухаживал и, главное, обещал некоторую стабильность. Только очень ревновал и все решал за нее. Постоянные замечания в свой адрес она воспринимала, как заботу, тем более, что за обидным замечанием всегда следовал букет цветов или что-то другое. Только уверенности в себе становилось все меньше. Предложение выйти за него замуж она восприняла уже как незаслуженный подарок. Со времени претензий и критики становилось только больше. Она плохая хозяйка, некудышная любовница, слабый специалист, и надо определиться: если она хочет семью и детей, то пусть оставит карьеру и займется домом. Так она и поступила, только забеременеть не получалось, хотя и к счастью…

Аврора рассказывала все в деталях, таких простых и обыденных. А Снейп слушал, не вспоминая об оборотнях в Мэноре, Кэрроу в замке и Темном Лорде, который охотился за мальчишкой со шрамом.

Жизнь этой женщины так отличалась от его собственной. Словно она провела эти восемнадцать лет на другой, более спокойной планете. Только счастлива она тоже не была, и почему-то это отдавалось в сердце щемящей болью.

Он хотел ласково погладить ее по голове и убрать разлохматившиеся волосы за ухо, но Аврора поймала его ладонь и прижалась к ней губами, кажется, собираясь снова расплакаться. Тогда он крепко обнял ее.

— Мне нужно идти, — тихо сказал Снейп, — ты можешь остаться. Тебе необязательно являться в Большой зал, а я должен. Попроси эльфов принести завтрак сюда.

Она кивнула и послушно отпустила его. В конце концов, на что ей было еще расчитывать? Снейп просто спал с ней в обмен на защиту от Кэрроу.

— Ты не возражаешь, если я воспользуюсь твоим душем? — спросил Северус. К себе он уже не успевал, а каминная сеть была только в комнатах деканов.

Она снова кивнула, и Снейп в последний раз за это утро ее поцеловал.

========== Нагота ==========

В течение следующего месяца Снейп заходил к Синистре дважды.

Он не предупреждал о своих визитах на словах, но оба раза накануне Аврора ловила на себе прожигающий насквозь взгляд. Понять по нему что-либо было невозможно, но учитывая, что все остальное время новый директор Хогвартса и вовсе не обращал на нее внимания, Аврора отвечала слабой улыбкой и едва заметно кивала. Снейп тут же отворачивался, а вечером раздавался стук в ее дверь…

Что означали эти визиты, Аврора так до конца и не понимала. Вероятно, ему нужен был только секс, но слишком уж непритязательный. Даже бывший муж хотел от нее большего. А Снейп — нет. До какого-то момента казалось, что ему абсолютно все равно, произойдет ли то, зачем он явился, или нет.

Он молча опускался в свободное кресло близ окна и смотрел куда-то перед собой, будто бы рассматривая небольшую подвижную модель солнечной системы, пылящуюся на письменном столе рядом с другими осточертевшими тематическими подарками от коллег и знакомых.

В первый раз Аврора чтобы сгладить неловкость ситуации попыталась завязать разговор о Хогвартсе. Но, как и двадцать лет назад, Северус ответил ей грубостью на грани хамства, давая тем самым понять, что пришел не ради светской беседы. Синистра обиду проглотила. В конце концов, к подобному ей было не привыкать. Отец и бывший муж подчас обращались с ней куда хуже. А Снейпа она еще и побаивалась. Поэтому в следующий раз, не желая нарываться, она сразу же стала раздеваться…

Однако стоило ей расшнуровать старомодное платье, как Северус начинал медленно просыпаться от этого странного сна наяву. Он рассматривал ее постепенно обнажаемое тело поначалу каким-то пустым взглядом, но затем в глубине черных, недобрых глаз что-то загоралось. Несложно было догадаться, что ему нравился вид ее нагого, пусть и не идеального тела. Однако сам он предпочитал по возможности оставаться в одежде, отчего Аврора лишь сильнее чувствовала себя потаскухой.

Близость была короткой. Оба раза он был сверху, так что от нее ничего и не требовалось. Только лечь да раздвинуть ноги, и, жмурясь, сжимать жёсткую, немного шершавую ткань в те моменты, когда было больно. Благо такое случалось только в первые секунды. Потом — ничего. Да и то не важно, потому что в эти минуты Аврора забывалась, представляя, как все это выглядит со стороны. Зеркала над ее постелью, конечно же, не было, но всю сцену она ясно видела откуда-то сверху даже с закрытыми глазами.

Это завораживало.

Ничто, даже собственное тело ей больше не принадлежало. Все было отдано чужому человеку. И от этого становилось удивительно легко, а сердце наполнялось спокойствием и такой благодарностью, что она невесомо целовала его куда-то в лицо, только Снейп на это никак не реагировал. Зато после, выровняв дыхание, он сам очень бережно прикасался губами к ее вискам. А потом были его руки, дарившие такое острое и яркое наслаждение, что Аврора невольно думала об этом все последующие дни. От этих мыслей становилось жарко. А когда он оказывался в поле зрения, то ее и вовсе обдавало огнем.

Жаль только, Снейп редко покидал директорский кабинет даже ради обеда, поэтому видела его Синистра не часто. Хотя когда это происходило, Аврора не смела сама посмотреть ему в глаза. Лишь боковым зрением она следила за черной тенью, скользящей между длинных скамей в Большом зале. А когда он подходил ближе, она стыдливо опускала взгляд на его руки. Это казалось приличным, и она все смотрела на них, испытывая тягучее, пленительное волнение, уносившее ее прочь из Большого зала.

Воспоминания накатывали волнами, а его пальцы… такие обычные, ничем не примечательные, очень мужские пальцы казались удивительно красивыми. Затем Аврора робко поднималась взглядом выше, но все, за исключением болезненно бледных кистей рук, было скрыто под той самой жесткой, плотной тканью. За размашистой мантией невозможно было различить даже очертания его фигуры. Впрочем, все самое главное Аврора помнила на ощупь. И думая об этом, она ясно понимала, что хочет продолжения. Пусть даже то, что говорили о Снейпе, правда.

Хотя других вариантов ведь и не было. Недаром, даже засыпая на ходу, он не позволил оголить свои руки. А ведь Синистре хотелось именно этого.

Наверняка его предплечья были также красивы как кисти…

Конечно, он прятал метку.

Иногда Аврора представляла, каким бы он был с женщиной, которую любил. Ведь даже ей было с ним хорошо. И ей хотелось нравиться ему.

По-настоящему, а не так.

Но только что она могла сделать в свои тридцать семь лет? В женщин такого возраста уже не влюбляются. Ей и так, в общем-то, крупно повезло. Да и о его предпочтениях Синистра знала очень мало. В какой-то момент в голове даже промелькнула мысль о том, чтобы перекраситься. Ему ведь нравилась та рыжая гриффиндорка, а больше об Эванс Синистра ничего толком и не помнила. Только общий образ. Тоненькая рыжеволосая девушка с длинной шеей и маленькой грудью. Последнему Аврора очень завидовала. Но похудеть представлялось ещё более нелепой задачей. На ней и в восемнадцать форменная Хогвартсовская блузка сидела вызывающе, даже если была застегнута до самого ворота. Размер ее груди нередко провоцировал парней на малоприятные шутки. А тот красавчик, который ей поначалу приглянулся, как-то раз на спор даже попробовал отсечь самую нагруженную пуговицу, да промахнулся, порезав до крови ее плечо. Аврора возмущаться не стала. Подобные вещи выбивали из колеи, хотелось спрятаться, что она и решила сделать. Но у теплиц ее нагнал другой гриффиндорец из той же компании.

Пожалуй, самый приятный из всех четверых.

Он окликнул ее и так просто протянул забытые на поляне учебники. Приятный и подкупающе открытый парень без гонора и тени высокомерия, хотя он, вне всяких сомнений, был звездой курса.

За него потом эта самая Эванс и вышла замуж…

Он извинился за приятеля, назвав Блэка идиотом, и предложил проводить Аврору до Больничного крыла, но когда она убрала руку от плеча, следов от пореза уже не было. О нем напоминала лишь кровь на разорванной блузке.

«Ого! Ты молодец! — искренне удивился Джеймс. — Я до сих пор так толком и не научился лечить раны. На каникулах был у моей девушки в гостях и порезался у них на кухне, так чуть ладонь себе не прожег» — и он так смешно и непосредственно взъерошил и без того торчащие во все стороны волосы.

«Я тоже не умею. Просто не люблю кровь» — пробормотала Аврора. — «Не переношу ее вида. Вот и все».

«Извини еще раз. Сириус не со зла, просто, знаешь, иногда он не думает о последствиях. Я могу для тебя еще что-то сделать?»

Аврора покачала головой, и хоть Джеймс и попытался продолжить непринуждённый диалог, она свернула все разговоры, не желая потом разбираться с Эванс. Правда, слухов избежать все равно не удалось. Кто-то их видел и дофантазировал, будто Поттер уединился с Синистрой в затененной оранжерее, где по весне цвели дьявольские силки. Даже пошли сплетни, что Джеймс сделал это нарочно, чтоб насолить Снейпу. Северус ведь частенько отводил ее вечерами к гостиной Когтеврана… Не провожал, а именно отводил, но кто-то, видимо, углядел романтический подтекст.

Аврора понимала, что все это полная чушь. Джеймсу подобные глупости даром не нужны, да и не злым он был человеком. А Снейпа тем более не интересовало, с кем Синистра гуляет. Ни тот, ни другой, не видели в ней девушку, и оба они сходили с ума по Эванс. Тогда Аврору это не особо задевало, а сейчас ей хотелось, чтобы часть тех сплетен оказалась хоть немного правдой…

***

— Аврора?

Синистра вздрогнула. Вектор пряталась в нише у горбатой статуи.

— Слава Мерлину, это ты! Я уже неделю ищу момента с тобой переговорить! — выдохнула Септима, нервно озираясь по сторонам. Она была взвинчена до предела. В таком состоянии Аврора ее никогда прежде не видела. Нервно одергивая мантию, она быстро говорила, не давая вставить и слова. — В учительской тебя не застать, а за обедом ты вечно в какой-то прострации. Ни на какие знаки не реагируешь… Я хотела зайти к тебе, но едва не столкнулась со Снейпом. Не знаю, что он вынюхивал у тебя на башне, но будь осторожна.

— Извини, я не замечала. Что-то случилось? — холодея от страха, проговорила Синистра. Вектор видела Снейпа близ ее комнат! Пусть Септима как никто другой презирала сплетни, но догадаться она могла.

— Полукровки. Скоро они возьмутся за полукровок, — прошептала Септима. Помнишь, два года назад Амбридж каждому подсунула опросник, где был пункт о статусе крови?

Аврора кивнула, и Вектор рассказала ей о грядущих проверках. Якобы в министерстве уже поснимали с ответственных должностей всех нечистокровных волшебников. Тронуть их и отнять палочки не могут, но сделать жизнь хуже вполне способны. Аврора не очень понимала, зачем Септима пересказывает ей все это. Ни на какие должности Синистра отродясь не претендовала, да и работа в Хогвартсе в этом учебном году скорее походила на профанацию, так как проводить практические занятия без магловской техники стало затруднительно, а лекции она читала не многим лучше Бинса. К тому же, в любом случае, анкеты, которые собирала Амбридж, уже наверняка были в Министерстве.

Так что будет, что будет.

— Откуда ты все это знаешь? — спросила Синистра.

— Не могу тебе сказать… — с надрывом проговорила Вектор, и Аврора догадалась, что именно это и было тем секретом, который так терзал Септиму.

— Зачем тогда рассказываешь мне? — спросила Аврора. Ведь близкими подругами они никогда не были.

— Хотела предупредить… Мне казалось, мы заодно, — ответила Септима.

— Спасибо, я это очень ценю.

Аврора не стала мучить ее расспросами и пообещала передать информацию всем знакомым, хотя предупреждать ей было некого. Да она бы и не стала.

— И еще… — как бы невзначай спросила Вектор. — Тебе удалось где-то еще купить зелье?

— Что? — Аврора побледнела, сразу же поняв, о каком именно зелье ее спрашивают.

— В лавках больше не продают. Только из-под полы, но что там за качество?!

Синистра шокированно посмотрела на Вектор, медленно осознавая суть сказанных слов.

— Понимаешь теперь, что происходящее касается не только маглорожденных? Их прижали в первую очередь. Дальше возьмутся за полукровок и за нас. Право решать, с кем нам спать, они уже пытаются отнять.

— Но ведь… — замялась Синистра, однако тут в голове что-то щелкнуло. — Ты виделась с Люпином!

Вектор дернулась и с вызовом посмотрела на Аврору, но ничего не ответила.

— Мерлин, значит, это правда… Но он же женат! — не сдержалась Аврора.

— Он ушел от нее, — как-то невнятно ответила Вектор.

— Как ушел? Я слышала, что они с Тонкс поженились этим летом! — ничего не понимая, переспросила Аврора. — Ушел спустя пару месяцев? Тебе не кажется это странным?

— Думаю, он был подавлен после смерти Дамблдора и не вполне понимал, что делает. Любой человек имеет право на ошибку! А ему и так здорово досталось…

Аврора не стала спорить.

— Зелье. Так тебе удалось купить? — через силу напомнила Вектор.

— Только не говори, что ты снова… — Аврора даже зажала себе рот.

— Нет, это практически исключено, — ответила покрасневшая до кончиков ушей Септима. — Но я хочу полностью обезопаситься. Не осуждай меня и не смотри так!

— Я и не думала осуждать! — ахнула аврора. — Я понимаю…

— Нет! Не понимаешь! — выпалила Вектор, заламывая руки. — Я не могла бездействовать как остальные. Как МакГонагалл, она ведь сдалась, и ей абсолютно все равно, что будет. Помнишь, я говорила о списке маглорожденных? Я ведь отдала его Минерве, а она ровным счетом ничего не сделала! Она даже заговорить об этом боится. Мне нужно было сразу связаться с Ремом, а не полагаться на МакГонагалл…

Аврора слушала, ловя себя на очень противоречивых чувствах. С одной стороны, Септима все говорила правильно — никто из них палец о палочку не ударил, чтобы как-то противостоять захвату власти Тем-Кого-Нельзя-Называть. А самой Авроре и вовсе стоило посыпать голову пеплом. Но с другой стороны, не оставляло ощущение, что для Септимы все это было лишь поводом увидеться с бывшим любовником. Из-за него донельзя прагматичная и правильная Вектор и три года назад потеряла голову… Хотя что она нашла в Ремусе, оставалось для Авроры загадкой.

— Неужели он настолько хорош? — проговорила Синистра, когда Вектор закончила рассказывать о необходимости борьбы.

— Что ты имеешь в виду? — Септима вскинула брови, сделав вид, что не понимает этот неуместный вопрос.

— Как мужчина… — пояснила Аврора, так и не избавившись от своей манеры говорить неудобные вещи прямо.

— Я люблю его, — ответила Вектор после долгого молчания. — Ты сможешь помочь… с зельем?

***

— Помимо снятия баллов, проступки учащихся теперь должны караться физически. Иными словами, отныне это не только право, но и обязанность всех преподавателей Хогвартса, а также старост факультетов, — ровным, слегка надменным голосом заключил Снейп, прохаживаясь по учительской, в то время как остальные молча сидели за овальным столом. — Список допустимых заклинаний вы найдете в перечне, утвержденном Министерской комиссией. Копии закреплены на доске объявлений перед Большим залом и здесь, — резким жестом он указал на парящий перед черной грифельной доской пергамент.

Шумно вдохнув носом, Септима поднялась с места и в повисшей тишине, громко стуча каблуками, процокала к доске. Коротко глянув на приказ, она резко развернулась и впилась в Снейпа гневным взглядом.

— Круциатус? Серьезно? Вы предлагаете НАМ накладывать Круцио за несделанные уроки?

— Круциатус значится первым пунктом, как высшая мера наказания. Полный перечень включает в себя десять пунктов. Кроме того, последним пунктом значится возможность поручить нарушителей мистеру Филчу, если вы сами по каким-либо причинам не можете наложить взыскание. Впрочем, если вам, Септима, что-то не ясно, можете приводить нарушителей ко мне, — с гадкой ухмылкой ответил Снейп. — Мне не привыкать тратить свое личное время на ваши нужды.

Вектор вспыхнула, но, не найдя что ответить, вернулась на свое место. А Снейп заговорил о чем-то с Амикусом Кэрроу, который вслед за Вектор решил ознакомиться с приказом.

— Не обращай внимания, — прошептала Септиме Батшеда. — Ему доставляет удовольствие унижать тебя, так что не подавай вида!

— Я знаю, — коротко ответила Вектор, здорово смутившись.

— Раньше он себе такого, конечно, не позволял, — продолжила Батшеда.

— А что вы хотите? — Хуч подалась вперед и громко зашептала, подключаясь к разговору. — У него же хронический недотрах, а ты — молодая и красивая девушка. Еще б он к тебе не цеплялся!

Вектор поморщилась и с брезгливостью глянула в сторону Снейпа, который спорил о чем-то уже с обоими Кэрроу.

— Знаете, что делают мальчишки на матчах, когда им нравится девочка из другой команды?

— Неужели бьют ее квоффлом? — криво улыбнулась Батшеда.

— Ну, это уж только самые умственно одаренные, — ответила Хуч.

Слушать этот разговор стало для Синистры невыносимо. Пришлось уйти из-за стола и вместе с Минервой пойти глянуть приказ. Но отмахнуться от услышанного все равно не выходило. Масла в огонь подливало то, что Снейп был рядом и не смотрел на нее. А она ждала его взгляд, чтобы знать: сегодня он, наконец, придет.

Она ждала этого уже больше двух недель, но, вероятно, последнее время он был занят этим варварством…

Аврора глянула на список и ужаснулась, понимая, что вряд ли сможет проклясть даже самого беспардонного хулигана. Филч? Все знали, что он сквиб, но о разрешении пороть школьников розгами мерзкий старик мечтал еще когда Аврора доучивалась в Хогвартсе последний курс.

— Это чистейший садизм! — не таясь сказала МакГонагалл за спиной Синистры.

Аврора оглянулась. Минерва и пританцовывающий на цыпочках Флитвик стояли сзади, и оба читали приказ.

— Жечь детям руки за неправомерное применение магии и накладывать чары каменного языка за злословие? Как такое только могло прийти ему в голову?! — ахнула МакГонагалл. — Каждый раз думаешь, что ничего хуже он не сможет придумать, и каждый раз ошибаешься.

— Ну, я не вижу в этом ничего удивительного, — ответил Флитвик. — Он, еще будучи студентом, отличался изощренностью в изобретении откровенно садистских заклинаний. Одаренный был, конечно, юноша, но уж больно с нехорошими наклонностями.

— Это не он, — неожиданно произнесла Синистра.

— Что, простите? — повысила голос Минерва.

— Это не он составлял список, — Аврора указала на министерскую печать и аккуратную подпись с росчерком в виде кошки. — Это Амбридж.

— Я бы не заострял так уж внимание на том, чья это инициатива. Суть в том, что теперь мы обязаны подчиниться, и ничего не поделать, — негромко и очень осторожно проговорил Слизнорт, прятавшийся за широкой спиной Помоны.

Аврора не представляла, что именно имел в виду Флитвик под нехорошими наклонностями, но ведь она помнила Снейпа в семнадцать. Только напоминать об этом все-таки не стоило, поэтому возражать она больше не стала и отвернулась. Хуч и Батшеда тем временем продолжали перешептываться. А Снейп… — в горле неприятно защипало — снова сцепился с Септимой!

А если ему и вправду нравилась Вектор? Септима ведь была красива. Да и своим упорством, бескомпромиссностью и непробиваемым желанием сделать все правильно отдаленно напоминала Эванс.

— С вами все в порядке? — обеспокоенно обратилась к Авроре Спраут. — У вас сейчас такое лицо стало…

— Голова немного болит.

Синистра всегда использовала эту отговорку, хотя на этот раз лгать, в общем-то, не пришлось. Голова у Авроры действительно раскалывалась. Слишком уж много всего навалилось разом.

Помона тут же засуетилась и нашла в закромах грязноватой мантии нюхательный порошок из каких-то выращенных в школьных теплицах трав. От резкого запаха зачесался нос, перед глазами все поплыло, и Аврора на мгновение потеряла равновесие. Кто-то подхватил ее под локоть, а затем она ощутила приятный холодок на щеках и очнулась. Спраут лепетала, будто такая реакция вполне нормальна, если вдохнуть слишком глубоко. Слизнорт зачем-то приложил палочку к ее запястью, МакГонагалл пыталась впихнуть ей в руку стакан воды. Но главное, Снейп смотрел Синистре прямо в глаза…

«Зайди ко мне! Умоляю!» — невольно пронеслось в мыслях.

Он, естественно, никак не отреагировал, а затем зрительный контакт оборвался. С убийственным безразличием Северус отвернулся и продолжил спорить с Септимой. И пусть Синистра ни на йоту не верила, что он владел легилименцией, это стало последней каплей. Используя обморок как повод, она спешно покинула совещание и отправилась к себе.

Порошок Помоны подействовал. Голова больше не болела, мысли прояснились, накатил стыд.

Что же за глупости она воображала все это время? Вела себя, как девочка-подросток, придумывая то, чего нет. Едва не наступила на те же грабли, решив, что она нужна мужчине, которому на самом деле все равно. Ну почему, почему пренебрежение к себе она всегда принимала за проявление чувств?!

Однако долго накручивать себя в этом направлении ей не удалось. Очень скоро в дверь постучали, и все в очередной раз перевернулось…

— Что у тебя стряслось? — без лишних предисловий спросил Северус.

— Ничего.

До ужина оставалось чуть больше получаса, значит он пришел не затем, чтобы переспать с ней

— Ты не умеешь лгать. В чем дело? — напирал он. — Ты едва не потеряла сознание. Ты здорова?

Аврора напряглась. От того, как холодно и пристально он смотрел в глаза, становилось не по себе. Наверное, стоило уточнить, что она не беременна, но он ведь видел, как она каждый раз глотала это проклятое зелье.

О, Мерлин, зелье…

Надо было еще что-то решить с Вектор. Аврора уклончиво пообещала ей спросить у знакомого зельевара. Но как? Единственным вариантом, который она могла бы попытаться провернуть, это соврать Снейпу, что она ненароком разбила флакон и попросить новый… Но как солгать под его прожигающим насквозь взглядом?

Тут на лице Северуса появился оттенок то ли гнева, то ли брезгливости. В любом случае, что-то очень нехорошее и пугающее, поэтому Аврора ляпнула первое, что пришло на ум:

— Я не знаю, что делать с новым приказом. Как быть с провинившимися учениками… — К тому же, это тоже было правдой. Мысли о том, что ей придется проклясть ребенка или отправить его на экзекуцию к Филчу вгоняла в ужас и дезориентировала.

Снейп в ответ посмотрел на нее с таким недоумением, что она почувствовала себя полной дурой.

— Присылай их ко мне, я разберусь.

— Как Септима? — моментально вырвалось у Авроры.

Она ждала, что в ответ он грубо поставит ее на место, но Снейп молчал. Вероятно, он не знал, что ответить, или попросту не ожидал такой реакции, и Аврора почувствовала, как загорелись щеки. Значит, в довершение ко всему, она еще и покраснела, окончательно выдавая свои переживания.

— Вектор никого не пришлет. Она будет закрывать на все глаза. Как, впрочем, и остальные, — наконец проговорил Снейп. Без злости и пренебрежения. Очень спокойно и даже мягко.

— А ты? Что сделаешь ты? — осмелилась спросить Аврора.

— Если моих нотаций окажется мало, то отправлю твоих балбесов к Хагриду, — пожал плечами Снейп и улыбнулся уголками губ.

Аврора невольно тоже ответила улыбкой, и его взгляд потеплел. Видимо, каким-то непонятным образом вспышка ее ревности пробила стену, которую Северус почти все время выстраивал вокруг себя, старательно не подпуская никого слишком близко.

Какое-то время они так и молчали, затем Снейп глянул на причудливые настенные часы. И Аврора поняла, что если ничего не предпринять, он уйдет и далеко не факт, что еще вернется. Нужно было переступить через стыд и попросить его остаться, что она и сделала.

— Не уходи, пожалуйста…

И Снейп остался.

А когда позже, уже в спальне, он, наконец, приспустил с ее плеч простое хлопковое платье и накрыл ладонью грудь, все моральные терзания обратились в ничто. Прикосновения холодных рук обжигали. Ее охватило пленяющее предвкушение близости. Желание тягучей магией растекалась по телу, обостряя ощущения и притупляя мысли. Аврора и сама не понимала, что это за помутнение рассудка?! За всю жизнь Синистра и припомнить не могла, чтобы она до такой степени хотела мужчину. За это было даже стыдно.

Снейп между тем, точь-в-точь как и в прошлые разы, не раздеваясь, опустился на кровать, и продолжил неторопливо избавлять ее от одежды, только теперь Авроре хотелось большего.

— Погоди, — она мягко остановила его. — Разденься, пожалуйста, тоже. Я очень хочу видеть тебя.

Ее просьба застала Снейпа врасплох. Он даже отшатнулся, ощутимо зажался и, нарочно или нет, но одернул левый рукав.

— Не думаю, что это…

— Прошу тебя, — перебила Аврора.

Снейп колебался несколько секунд, а затем действительно принялся раздеваться, чем шокировал Аврору. Она не ожидала, что Северус выполнит ее просьбу прямо вот так. Аврора даже несколько растеряла былой пыл, неприлично уставившись на его худое, жилистое тело. В последнюю очередь он снял рубашку и, ссутулившись, опустил голову так, что длинные неухоженные волосы практически полностью скрыли лицо.

Как ни странно, обнаженным он выглядел моложе. На свой возраст или даже меньше.

Потом она заметила чернеющую татуировку на левом предплечье. Синистра осознавала, что так оно и будет, но дыхание все равно перехватило. Казалось, что ничего уродливее и отвратительнее она никогда не видела. В мгновение ока в голове пронеслось все, что она знала и слышала об Упивающихся Смертью. Последовал приступ тошноты, только отступать было поздно.

Переведя дыхание, она дотронулась до его руки и заскользила кончиками пальцев вверх по предплечью. Но

когда ее пальцы оказались в опасной близости от Темной Метки, вытатуированная змея зашевелилась. Будто оживая, она раскрыла пасть и запетляла вокруг черепа. Аврора вздрогнула и, вскрикнув, отдернула руку.

Снейп подобную реакцию явно ожидал. Он усмехнулся и, кажется, еще сильнее отвернулся от нее.

— Змея двигается… Так всегда? — проговорила Аврора, справившись с чувствами.

-—Нет, только если к метке прикасается человек, наделенный магией. Для маглов это просто татуировка, — глухо проговорил Снейп и с опаской посмотрел на нее.

Аврора широко распахнула глаза. Значило ли это, что он спал с магловскими женщинами! Но как? Ведь будучи Упивающимся Смертью, он должен считать маглов грязью.

Или он насиловал?

Снейп будто в ответ на ее невысказанные вопросы болезненно поморщился и без лишних слов потянулся за одеждой, но Аврора, почувствовав, что все рушится, перехватила руку и переплела их ледяные пальцы.

Нет, не мог он оказаться таким уж дурным человеком.

— Я постараюсь не трогать, — мысли противоречили чувствам. Во что бы то ни стало, ей не хотелось отпускать его, и дело было уже не в сексе. Синистре стало даже неудобно за свою наготу, и она попыталась прикрыть грудь тонким одеялом. — Рядом с тобой, я чувствую себя полной, — пояснила она, пытаясь разрядить обстановку.

— Чушь. У тебя нормальная фигура.

Аврора улыбнулась, хотя на комплимент это признание не тянуло.

— Смотри, какие у меня бедра, и какие у тебя… — она положила ладонь на его острое колено и провела рукой по стальным напряжённым мышцам, невольно глянув при этом на довольно длинный член. Да, ей определенно не мерещилось, у бывшего мужа был меньше. Видимо поэтому, со Снейпом каждый раз выходило немного с болью, но зато окупалось потом…

Однако, отвести взгляд от его члена оказалось неожиданно сложно, и она скользнула рукой по внутренней поверхности бедра, касаясь его как бы невзначай, ребром ладони, а затем уже нарочно и смелее…

— Мне все нравится, — сказал Снейп, но понять, говорил он о ее бедрах, или о том, что она делала рукой, было нельзя.

Аврора предположила второе, тем более он удивительно несмело потянул ее к себе — будто нагота делала его беззащитным и по-юношески робким. Да и прикосновения кожей к коже воспринимались иначе. Интимнее и глубже. Не нужны были даже поцелуи — достаточно объятий, бережных и легких, во время которых Аврора водила чуть приоткрытыми губами по его плечам, ключицам, груди, будто желая испить этого человека… И ей было хорошо. Причем настолько, что этим хотелось поделиться. Так, утопая в какой-то невероятной, неземной нежности, она медленно сползла перед Северусом на пол…

— Не нужно, — внезапно остановил ее Снейп, удержав за плечи. — Я не хочу.

— Я только сделать тебе хорошо, — пролепетала сбитая с толку Аврора.

— Это не настолько хорошо, чтобы заставлять тебя делать то, что тебе неприятно, — спокойно ответил Снейп.

—Ты не прав, мне приятно, я хочу…

— Аврора, я серьезно, — резко сказал он, давая понять, что возражения неуместны.

Пришлось вернуться на постель и снова неловко сесть рядом. Возможно, день был и не самый удачный…

— А что тебе нравится? — спросила Синистра.

— Вероятно ничего такого уж особенного.

И он снова замолчал, но продолжил изучать ее таким внимательным, пристальным взглядом, что Синистре показалось, будто он видит даже ее мысли. От этого стало стыдно, ведь в тот момент больше всего на свете она хотела переспать с ним. Это желание не притупляло даже наличие Темной Метки. Клеймо ужасало, но учитывая, что одежды на Северусе не было, смотреть хотелось совсем не на руки.

Смотреть и трогать… чувствовать его в себе.

И чтобы эти разговоры уже, наконец, закончились, и он взял бы ее самым непристойным образом. Да как угодно на самом деле! Только бы взял.

Тут губы Снейпа дрогнули в едва заметной улыбке, и он потянул Аврору к себе, а затем вынудил опрокинуться на спину…

И это было так хорошо, что казалось, будто и весь мир вокруг становился совершенным и правильным. Хотелось, чтобы это никогда не прекращалось, чтобы он всегда был с ней и в ней. И не было больно. Напротив, хотелось сильнее и жестче.

Мысли лились рекой, отвлекая Синистру, и не давая забыться.Впрочем, забываться ей больше и не хотелось. Зная, что все это продлится недолго, она пыталась поймать каждое мгновение. А потом она будет надеяться, что Снейп позаботится и о ней… Впрочем, в том, что Северус не оставлял ее без оргазма, было и что-то досадное, подчеркивающее, что их встречи лишь обоюдовыгодная сделка. А если бы он любил, то, вероятно, вел бы себя иначе…

Впрочем, и это сейчас не имело значения. Темп ускорялся и, судя по рваным движениям, Снейп кончал, и то, что происходило это вот так неконтролируемо дико, тоже казалось Синистре прекрасным. И внезапно сквозь пласт мучительных, неприятных воспоминаний о прошлом браке, наверх прорвалось то, как на заре отношений Авроре нравилось, когда муж, не сдерживаясь и не прерываясь, делал это прямо в нее. А потом, когда все покатилось под откос, и от любви остались только отголоски, подобное было до жути противно…

И тут Аврору ошпарило тем, что она ведь снова влюбилась…

Осознание этого факта настолько поразило ее, что стало страшно. Снейп тем временем успел перекатиться на спину и, отдышавшись, явно намеревался продолжить все по отлаженной схеме.

— Зелье… Я забыла выпить, — прошептала она, отодвигаясь на безопасное расстояние.

Флакон стоял на столике поодаль от кровати, так что, замотавшись в простыню, она выбралась из кровати.

— Я приготовлю тебе другое, — неожиданно сказал Снейп, когда она, жмурясь, проглотила жидкость в стакане. — По другой рецептуре, а это можешь выбросить.

Синистра удивленно обернулась и могла поклясться, что у него во взгляде сверкнуло что-то недоброе и даже коварное.

— Зачем? — растерянно спросила она.

— Так будет лучше. Принимать раз в месяц, а не при каждом контакте. И над вкусом поработаю, — спокойно объяснил Снейп. — Не обещаю, что будет приятно, но хотя бы нейтрально.

А может ей и показалось. Да что, в конце концов, он мог затевать? В любом случае, лучше не придумать, потому что первый флакон она сможет отдать Септиме.

— Ты пробовал свое зелье? — спросила Синистра, чтобы удержать его разговором и не дать уйти. В постель она, правда, не возвращалась, хотя и ужасно хотела, чтобы он сделал это руками снова.

— Нет, но я видел с каким лицом его пьешь ты.

Синистра никогда не интересовалась зельеварением, но так как, видимо, это была единственная нейтральная тема на которую он был готов говорить, она принялась осторожно расспрашивать. И Снейп отвечал, поначалу сухо, а затем все живее. Причем с кровати он так и не поднялся, а позже, когда она все-таки боязливо вернулась и присела на краешек собственной постели, Северус спросил прямо, хочет ли она еще. Вместо ответа Синистра залилась краской, но, к счастью, допытываться он не стал. Молча утянул к себе и продолжил прерванное занятие, только на этот раз главную партию неожиданно сыграли не руки.

Комментарий к Нагота

Автор дописывает две тягомотно-эротические главы и заканчивает фик :) Даже бете стесняется показать. Так что простите за ошибки :)

========== Страсть ==========

Комментарий к Страсть

Не бечено

Если Темные искусства Снейп трепетно и восторженно любил, то зелья всегда были его чистой страстью, которой он самозабвенно предавался, отчаянно рискуя и не боясь оступиться. Этой магией он дышал, и она без сопротивлений подчинялась его воле.

Иногда, в юности, хватало едва уловимого запаха, пойманного в дуновении ветра, чтобы Северуса захватила очередная дерзкая, а подчас гениальная идея. И он выпадал из реальности, а затем обрывал разговор на полуслове и срывался с места. Лили не понимала этих чувств. Обижаясь, она никогда не шла следом, хотя ей одной Северус доверил подобранный пароль от вечно запертого лабораторного класса, куда Слизнорт изредка пускал строго по личному разрешению. Сам-то он давно уже не занимался зельеделием.

Бывало, горбясь над котлом, Снейп не ложился до зари, а утром ради лишних минут сна пропускал завтрак. Голод никогда не имел для него такого уж значения. Однако в ту минуту, когда Лили, окружённая толпой подружек, покидала Большой зал, Северус неизменно оказывался у дверей, чтобы проводить ее до класса, пусть их расписание и не совпадало. Обычно Лили это все-таки позволяла, и по дороге, как правило, укоряла его за неправильный режим сна и питания, однажды даже в шутку спросив, успел ли Северус почистить зубы.

Нет, не успел.

Соврать ей он не мог — промолчал, но на всю жизнь запомнил. Только небрежного отношения к себе это ни на йоту не изменило. Да не важно было все это, по сравнению с тем, что занимало мысли.

Зато в отчём доме, лишенный возможности заниматься и зельями и Темными Искусствами, Снейп впадал в такую апатию, что мог часами торчать в унылой комнате, сбивая с потолка мух.

С Лили на каникулах он практически не общался. Лишь лето после первого курса они провели вместе. Почти как прежде они часами гуляли, без умолку болтая о магии и о Хогвартсе. Даже Петунья к ним больше не лезла. В то лето между сестрами произошла крупная ссора. По всей видимости, Лили здорово задела сестру. Это она умела, но так как Петунья раздражала и Северуса, он не видел в этом проблемы.

Главное, они с Лили вместе.

Те два месяца были одновременно самым счастливым и очень горьким временем в его жизни. Именно тогда он ясно понял, что скоро потеряет ее насовсем. Он больше не был для Лили особенным, а тайну волшебства с ней теперь разделяли ещё две сотни учащихся Хогвартса, среди которых нашлись и более приятные люди. Хотя для него Лили так навсегда и осталась самым удивительным, невероятным и прекрасным человеком на земле.

Какое-то время они продолжали дружить, но уже на следующие каникулы к Эвансам заявилась погостить гриффиндорская однокурсница, а Снейпа пригласили всего лишь раз…

Странно, но если призадуматься, воспоминаний о Лили у Северуса осталось не так уж много. Только самые яркие и не всегда приятные, а чаще неловкие моменты. Будто все укладывалось в несколько эпизодов, а между ними — пустота. Это пугало, и иногда Снейп даже жалел, что подобно Альбусу не разливал память по флаконам. Как бы ни хотелось удержать то самое прекрасное, что приключилось с ним за всю его поганую жизнь, но чувства ускользали, оставляя после себя лишь долгий шлейф бесконечной вины и злости на себя самого.

Бывало, что глядя на других, случайно встреченных женщин или матерей учеников, он думал о том, какой бы Лили стала в их возрасте, ведь фактически он знал ее лишь ребенком, девочкой-подростком. А шестикурсники для Снейпа очень скоро начали видеться наивными и глупыми детьми, которым только предстояло совершить все роковые ошибки…

И ведь в итоге Лили оказалась абсолютно во всем права. Даже в том, что касалось Темных Искусств — нельзя было играть с ними, но стоило ей завести об этом разговор, как Северус вскипал. Слишком уж сильно ему хотелось доказать всему миру, и прежде всего собственному отцу, что он сможет войти в эту реку и не утонуть. Что даже выбрав из всех областей магии самое страшное, можно удержаться на плаву.

Да и что скрывать, бездна завораживала гибельной красотой. Хотелось испробовать себя на прочность…

Отец его ненавидел магию. Причем, любую. А Северус ненавидел отца и отрицал в себе его черты, но в тоже время отчаянно и безнадежно стремился привлечь его внимание. Так, в каждый свой приезд домой, он будто бы нарочно провоцировал ссоры. На сторону сына не вставала даже мать, хотя, что удивляться, если в угоду грубому, не умеющему идти на компромиссы, зашоренному маглу она добровольно отказалась от волшебства. Этого Северус тоже не понимал, впрочем, отношения родителей всегда оставались для него загадкой.

Потом, в один майский день отца не стало — остановка сердца. Известие принесла серая почтовая сова. Северус трижды перечитал короткую записку от матери, но слова все равно не ложились на реальность. Он тупо пялился на пергамент и чувствовал себя чудовищем, не испытывая ни одного из положенных в такие моменты чувств. Ни скорби, ни тоски, ни сожалений. Одна лишь только злость за то, что своей смертью отец его как будто предал.

В последний раз и навсегда.

Эйлин ничего не сообщила Слизнорту, предоставляя сыну выбор — являться на похороны или нет. Северус не хотел приходить на магловское кладбище, стремясь отделить себя от этого мира. К тому же, пришлось бы лишний раз напомнить декану о статусе собственной крови, а унижений и без того хватало. Ведь ничего кроме постыдной бедности отец ему не оставил. Но все равно, в последний момент, нарушив дюжину школьных правил, Снейп сбежал с занятий, чтобы аппарировать домой, будто это был последний шанс добиться от отца ответа: что изменилось в тот июньский день, когда в нем проснулась магия? Но вместо ответа Северус получил лишь магловское проклятие от матери за то, что посмел колдовать в их доме.

Восковое лицо человека с карикатурно длинным, острым носом ничем не напоминало отца и казалось настолько неестественным и уродливым, что Северус не смог прикоснуться к телу, покоящемуся в дешёвом гробу. Даже одежда на отце была непривычная: старый, проеденный молью костюм-тройка, в котором он когда-то ходил в мэрию под руку с Эйлин.

Почему она не додумалась подлатать одежду магией? Мать ведь могла. Она вообще много чего умела, только ничего не делала и в итоге донельзя запустила даже себя. Так Северус ей и сказал. Слова, копившиеся столько лет, как заклинания слетали с языка. Обвинения посыпались одно за другим, и он орал на мать точь-в-точь, как это делал отец. Северус бросил ей в лицо даже то, что всю жизнь стыдился их обоих. Да знала бы она, каково это, когда ухоженные, моложавые волшебницы с брезгливым осуждением смотрели на его старую, уродливую, неряшливую мать на перроне платформы 9 и ¾.

Кончилось тем, что Эйлин в сердцах ударила сына по щеке.

Так к злости добавилась ненависть к отцу, к матери и всем жалким маглам, не способным побороть смерть, боль и время…

После обеда Северус вернулся в Хогвартс и сразу же написал Люциусу о своем окончательном решении. Затем выволочка от Слизнорта и отработка у Филча… До самого отбоя он, будто бы в угоду покойному родителю, руками, без магии драил в теплицах изгаженный после пересадки мандрагоры пол. А после побрел на смотровую площадку Астрономической башни, чтоб отвести эту дуру Синистру в гостиную Когтеврана.

Наверное, в глубине души ему хотелось какого-то участия, но получить это было решительно не от кого, так что ее молчаливая компания виделась лучшим вариантом. Конечно же, он и словом ни о чем не обмолвился, просто шел позади, рассматривая ее длинные, светлые, собранные в хвост волосы. Потом она остановилась и, обернувшись, испуганно посмотрела в глаза, явно намереваясь что-то сказать. Но Северус шикнул на нее прежде, чем Аврора успела раскрыть рот. Если, мол, она не желает до утра торчать на улице, пусть поторапливается.

Вероятно, Синистра уже тогда вынашивала вопрос, который решилась задать лишь перед последним экзаменом, но Снейп этого не знал. Он не мог даже представить, что кто-то в Хогвартсе захочет этого с ним, после того, что случилось в конце пятого курса.

Изменилось бы что-то, позволь он ей договорить? Вряд ли. До самого последнего дня в Хогвартсе Северус и думать не хотел ни о ком, кроме Лили. Хотя мысли о Синистре, вернее о ее словах, невольно прокрадывались в голову, и были, ох, как далеки от целомудрия. В какой-то мере это шокировало его, потому что о Лили Северус никогда подобным образом не думал, не смея оскорбить ее даже в мыслях.

В какой-то момент Снейп решил, что дело в самой Авроре. Вероятно, что-то в ее внешности провоцировало на такое, недаром же о ней чего только не болтали. Хотя брезгливости все эти слухи у Северуса не вызывали.

Потом Лили внезапно покинула Хогвартс на два дня раньше, пропустив даже прощальный пир. О причине никто ничего не говорил, но не остались в Хогвартсе и Поттер с Блэком. Уехали вместе с ней, и Северус понял, что это действительно конец. Пора было перевернуть эту страницу и идти дальше…

Снейп медитативно помешивал прозрачное зелье в котле и словно видел в отражении всю свою никудышную, бессмысленную жизнь.

Три унции настойки амаранта…

Цвет апельсина, гашеный полынью…

Две звёздочки красной гвоздики…

С момента убийства Дамблдора, огонь под котлом он разводил лишь дважды, причем так уж вышло, что оба раза он готовил снадобья для Синистры. И то, что они делали невозможным рождение новой жизни, казалось ему чертовски символичным и правильным. Такие люди как он должны покидать этот мир, не оставляя следа. Тем более, Снейп чувствовал, что и сам стоит одной ногой в могиле и не сопротивлялся этому.

Даже некогда так упоительно любимая работа в лаборатории не приносила былого удовольствия. В точных механических движениях ножа не было красоты, а результат не приводил в экстаз. Хотя расслабиться и снять некоторое напряжение все-таки удавалось.

Возможно, без Синистры он бы сошел с ума.

Кровь королевских лебедей — три оборота против часовой стрелки.

Две ветви тиса, сложенные крестом — пепел ясеня, сожженного в новолуние.

Аврора… Нравилась ли она ему? Скорее да, чем нет. Даже несмотря на все ее недостатки, самым раздражающим из которых Снейп видел полное безразличие к собственной жизни.

Руки ее были развязаны, она могла заниматься чем угодно, уехать отсюда, устроить свою жизнь, но нет… почти десять лет проторчала не высовываясь, занимаясь не таким уж любимым делом. Ведь она выбрала астрономию потому, что лишь по этому предмету получила высший бал на экзаменах. Якобы за год в Хогвартсе у нее было предостаточно ночей на астрономической башне, за которые она как следует изучила карту звездного неба и даже немного увлеклась этим. К тому же, ей явно тяжело давалось находить с людьми общий язык, а тут работа предполагалась по большей части с неодушевленными объектами. Впрочем, в этом Снейп ее прекрасно понимал. Зато во всем остальном, как ему казалось, между ними не было ничего общего.

Обыкновенная, не очень-то умная, наивная, но при этом обладающая крайне сомнительными моральными принципами и на удивление отчаянная. А еще раздражающе невнимательная! Аврора ведь даже не замечала, что Северус нещадно легилиментировал ее, хотя он крайне редко позволял себе такое со взрослыми волшебниками. Вернее, она чувствовала что-то неладное, но решила, будто он не посмеет так поступать. К сожалению, Синистра думала о нем лучше, чем он того заслуживал, и с одной стороны это неприятно задевало за живое, а с другой — он пользовался этим, с каждым разом смелее и глубже заходя в ее сознание.

Легилименцией Снейп увлекся в девятнадцать. Однако, искусство, в котором так преуспел на тот момент обожаемый им Повелитель, давалось Северусу с огромным трудом. Он вязнул в визуальных образах, с трудом вытягивая суть, а главное, чужие эмоции передавались ему и подавить их было сложно. Да и проникать в чужое сознание легко и незаметно, как Темный Лорд или Дамблдор, Северус так и не научился. Поэтому в Хогвартсе он практиковался по большей части на несчастных первогодках, запугивая школоту до полуобморочного состояния — лишь бы никто не вздумал смеяться над ним.

Пусть лучше ненавидят и боятся, раз не могут уважать.

Наивно было рассчитывать, что вернувшись в Хогвартс в статусе преподавателя, он по умолчанию обретет некий серьезный статус в глазах наглых, беспринципных подростков. Чем-то те первые годы в Хогвартсе оказались даже хуже времен его собственной учебы. Тогда Снейп хотя бы имел возможность не высовываться. Теперь же каждый урок был сродни выходу на сцену, и чувствовал себя Северус при этом жалким клоуном.

Стадо пустоголовых болванов не желало приложить усилия и запомнить элементарный рецепт бодроперцового, зато сколько дней он не мыл голову высчитывали на раз. Как показала практика, к учителям, не способным дать надлежащий отпор, дети оказались еще более жестоки, чем к сверстникам, а первое время Снейп сносил все молча. Сначала было все равно, и даже, казалось, чем хуже, тем лучше. Затем он долго боялся выступать из-за прошлого. И лишь когда чаша терпения переполнилась, он начал запугивать школьников любыми доступными методами…

Никто не знал, чего Северусу стоили эти годы, но через десять лет профессор Снейп считался самым страшным и бесчувственным человеком в Хогвартсе, хотя в душе он, как и в юности, с ужасом ждал насмешек. И однажды его страхи едва не стали реальностью.

Снейп ни на минуту не сомневался, что Люпин собственноручно запихнул того боггарта в учительскую. Наткнулась на тварь идиотка Трелони, но подлинной мишенью этой заранее спланированной гадкой шутки в духе Джеймса Поттера был, конечно, он.

Видимо, Люпин не мог смириться с унизительной необходимость принимать из рук Снейпа ликантропное. Вот и решил повеселиться как в юности. Хотя жалкому оборотню даже не пришлось просить о зелье. Дамблдор просто распорядился, а мнения Снейпа никто не спрашивал.

При том инциденте с боггартом Снейп вида, конечно, не подал, но из учительской практически не выходил, следя за шкафом день и ночь, а на время занятий ставя на дежурство Филча.

Снейп презирал Люпина, но в ночь, когда Поттера переправляли с Тисовой, оценил его жизнь превыше своей и рискнул спасти его шкуру. Только стоило ли? Теперь этот волчий выродок, услав беременную жену, самозабвенно сношал Септиму…

Конечно, своим поступком, Северус здорово подставлял Вектор, причем руками Синистры. А ведь он не собирался никому мстить, и уж точно не хотел совать нос в чужие отношения — все это, как думал Снейп, осталось в прежней жизни, и он не понимал, что на него нашло. Откуда вдруг и почему вновь пробудилось это едкое желание проучить?

Но надо же учиться на своих ошибках! Один раз Септима от Люпина уже залетела, а должные выводы не сделала. Ее обожаемый Рем был оборотнем, так что с ним стандартные зелья не работали. Вероятно, об этой особенности ликантропии мало кто подозревал, ведь вервольфы почти никогда не вступали в долгосрочные отношения с нормальными людьми. Снейп и сам это понял, лишь когда мучительно пытался избавить Септиму от последствий ее омерзительной связи.

И тут Северуса осенило.

Если Люпин оставался для Вектор единственным мужчиной, от которого она могла зачать, то нечто обратное нужно сделать для Синистры. Это даст ей свободу выбора, с любым другим у нее получится, ведь когда-то она хотела ребенка. А сам он таким образом подведет черту и сможет спокойно уйти, не оставив после себя неоплаченных долгов.

Идея показалась ему чертовски красивой, и, глянув на зелье, которое теперь отливало нежно лиловым, он схватил первый попавшийся обрывок пергамента и торопливо расчеркал новую формулу.

В принципе, не хватало лишь нескольких ингредиентов, и самый главный можно было заполучить прямо сейчас.

Он глянул на часы: без четверти девять. До ее ночной практики оставалось еще больше часа… С минуту Северус раздумывал, а затем всё-таки щелкнул пальцами и приказал материализовавшемуся школьному эльфу пригласить профессора Синистру к нему. Пусть явится сюда незамедлительно!

Удивительно, но умиротворяющее меланхолическое спокойствие, в котором Снейп пребывал весь день бесследно исчезло вместе с домовым эльфом. Теперь от предвкушения вскипала кровь. Ему хотелось сделать зелье совершенным и для этого нужна была Аврора.

Снейп смерил помещение шагами. Сейчас она наверняка торчала у себя, а значит ей идти минут пятнадцать. Сам он спустился бы за пять, от силы семь минут, но Синистра ходила медленней…

Нет, дело было не только в зелье. Снейп представлял себе ее реакцию и то, что собирался сделать. Смущение и страх в ее глазах, и огоньки желания. Да будь все проклято, но это чертовски заводило его самого, хотя последний раз он занимался с ней любовью утром.

А прежде — дважды за ночь.

Северус и сам не понимал, как это вышло. Сначала Синистру как всегда разобрало излить ему душу, благо что Снейпа ее манера поговорить в постели не так уж сильно и раздражала. В общем-то, ее треп даже отвлекал, не давая вернуться в реальность.

Потом, когда она, наконец, выговорилась, Снейп снова поманил ее в постель. Оставлять ее неудовлетворенной было неприятно. Поэтому он продолжил прерванное занятие, и будто через кожу ему стало передаваться то, насколько Авроре нравились прикосновения его рук и то, как сильно она хотела большего. Все ее мысли были на поверхности. Обличенные в слова они едва удерживались у нее на языке. Казалось, ещё немного, и она сама попросит. И Северус медлил, увлеченный новой, томительной игрой.

Сыграло ли роль то, что Аврора была ведьмой, или секрет заключался в другом — неизвестно, но Снейп и сам стал заводиться по второму кругу. Увиденное в ее глазах завораживало, а мягкие губы приглашали к поцелую. И очень скоро Северус понял, что готов ко второму разу. Однако ощущения здорово разнились и уже не казались такими болезненно острыми, поэтому, сам того не замечая, он вел себя грубей. Но, видимо, того-то Авроре и хотелось. Синистра почти не стонала, но ее объятия и каждое движение ясно свидетельствовали о том, насколько ей нравилось то, что он делал.

А потом она испытала оргазм. По всей видимости, не такой яркий, как от его рук, потому что вместо громких стонов она только замерла, приоткрыв рот, но это было искренне. Однако понял это Снейп только когда сам остановился. Осознать, что женщина под ним испытала такое, оказалось чем-то невероятным!

После Аврора лежала у него на груди, а Северус все гладил ее по волосам, пока она не уснула. И выбраться из ее спальни до самого утра уже не представлялось возможным.

Синистра постучалась через двадцать пять минут.

— Следуй за мной, — без лишних объяснений Снейп резким жестом указал ей на дверь в лабораторное помещение.

Аврора аж вздрогнула, и Снейпу показалось, что лишь из-за полумрака, вечно царящего в подземельях, невозможно было рассмотреть, как краска прилила к ее щекам. Значит, Северус был готов поспорить на флакон Феликс Фелицис, она вспомнила о том, что здесь произошло в начале сентября.

В лаборатории было светлее, и Северус смог рассмотреть ее и вправду залитое краской лицо. Она смущалась, и будто бы боясь смотреть по сторонам, не спускала с него взгляда. И Снейп не удержался. Украдкой прикоснувшись к палочке, он произнес в уме заклинание. Аврора машинально дотронулась до виска, но тупую, ноющую боль в голове списала на фазу луны.

О, боги, а ведь он был прав!

Синистра думала о том, как здесь стояла на коленях и, будь все проклято, она надеялась, что Снейп прикажет это повторить. Признать, что этого хотелось ей самой, Аврора не могла, вот и ждала, что он принудит.

Сбитый с толку этой ерундой, Северус шумно перевел дыхание.

— Мне нужно кое-что для зелья, — холодно пояснил он и, оглядевшись, небрежно сдвинул пыльный хлам в сторону, освобождая край ближнего стола. — Присядь здесь.

— Тут? — переспросила она, недоуменно приподнимая брови, будто бы женщине в ее возрасте и статусе не полагается рассиживаться на столах.

Снейп едва сдержался, чтобы не ввернуть обидную насмешку. По сравнению с тем, о чем мечтала эта скромная на вид учительница астрономии, его предложение звучало, как детская шалость.

— Да, — он недовольно кивнул и направился к стоящему на медленном огне зелью, а затем сгорбился над своим варевом так, что неухоженные концы длинных, спутанных волос мазнули по оловянной стенке котла.

Аврора тем временем робко оперлась о край стола, размышляя о том, что Снейп имел в виду. Что нужно от нее для зелья? Ноготь? Волос? Кровь? Ни для чего законного такие вещи не использовались. С другой стороны, выбора-то у нее не было.

— Зелье, которое я готовлю, — начал Снейп, вновь выпрямившись и осматриваясь в поисках нужного предмета, — будет предназначаться только для тебя. Я изменил привычную рецептуру, что сведет практически на нет побочные эффекты.

Увы, ничего подходящего под рукой не оказалось. Не видя альтернатив, Снейп подцепил со стола мерную серебряную ложку и сунул куда-то в складки мантии.

— Не понимаю… — негромко проговорила Аврора.

— Я объясню, — резко ответил Снейп и, подойдя, неожиданно подхватил Синистру за талию, чтобы все-таки усадить на стол, а затем бесцеремонно задрал ее серую юбку, обнажая ноги в теплых осенних чулках.

— Погоди… — она попыталась остановить его, сделав неверные, хотя и самые очевидные выводы. — Мне нужно в ванную комнату.

И снова в глазах манящие искры стыда!

Но на этот раз Снейп даже не попытался спрятать палочку. Он так и вертел ее в руках, сверля Аврору взглядом — ну надо же, она с утра не принимала душ. Ей нравилось, что он кончал в нее, и она нарочно не смывала следы минувшей ночи.

В принципе, это было как раз то, что ему нужно.

Аврора вновь потерла висок, и Снейп покинул ее разум.

— Нет, — строго ответил он и медленно провел ладонью по бедру. — Пусть все будет как есть, — и, вопреки слабому сопротивлению, немного развел ее ноги в стороны.

Аврора не смела шелохнуться, заворожено, хоть и с испугом глядя ему в глаза. Никто никогда не делал с ней ничего подобного, а ей ведь нравилось. Снейпу тоже раньше не доводилось участвовать в подобных играх. Тем было интереснее. И он продолжил, прикоснувшись к канту простого хлопкового белья. Однако тут же невольно изогнул от удивления бровь:

ткань под кончиками его пальцев была насквозь мокрая. В первый момент он даже не поверил ощущениям, не думая, что так действительно бывает. Не осознавая, что делает, Северус поддел край и скользнул пальцами под ткань.

Аврора в ответ обняла его за плечи, притягивая ближе и шире разводя колени. Она дышала томно и так тяжело, что Снейп едва не забыл о цели всего действа.

Еще секунда. Две. И стон. А следом вздох разочарования — Северус убрал руку.

И снова полный страсти, умоляющий взгляд.

Пора.

И Снейп извлек из складок мантии серебряный прибор. Аврора чуть напугано моргнула, но Северус уже перехватил ложку обратной стороной и с нажимом провел скругленным краем меж ее бедер. Прикосновение холодного металла к разгоряченной коже обжигало. Аврора напряглась, а Снейп скривил в полуулыбке губы. В принципе, этого было достаточно, но разве мог он просто так остановиться? Крепко обняв Синистру за талию, он осторожно двинул ложкой внутрь, чтоб уж наверняка.

Синистра ахнула, не смея вырываться.

— Желание женщины, смешанное с удовольствием мужчины. Вот то, что мне нужно для зелья… — с театральной интонацией проговорил Снейп и провернул столовый прибор вокруг своей оси.

— Скажи… — она крепче вцепилась в его плечи. — Делая средство для Септимы, ты тоже…

— Нет, — усмехнулся Снейп, и повернул еще разок, поражаясь ее глупости. — Это, в любом случае, не имело бы смысла. Ты ничего не поняла. Зелье, которое я готовлю, не позволит тебе зачать только от меня. Но от любого другого, если захочешь, ты сможешь. Имей это в виду.

— Но… — смысл его слов медленно доходил до Авроры и почему-то стало гадко. — Но зачем?

Снейп тут же расцепил объятия и осторожно извлек мерную ложку. А после, оставив Аврору, быстрым шагом вернулся к котлу и помешал зелье.

Ответа на ее вопрос у Снейпа не имелось. Вернее он был, но говорить ей это не хотелось. Зельеделие всегда оставалось его страстью, поэтому готовить банальные контрацептивные снадобья для такого профессионала как он, было не только скучно, но и унизительно. Конечно, то, что он затеял, не имело особого практического смысла. Но так Снейп будто шифровал послание: все кончено, его больше нет, а все остальные пусть живут.

Хотя сейчас, наблюдая за тем, как удивительно менялись цвет и вязкость, у Северуса учащался пульс. Тем временем боковым зрением он видел так и сидевшую на столе женщину с непристойно разведенными в стороны ногами… — На поверхности светло-зеленой жидкости вспыхивали алые искорки. Это было красиво и дерзко. Зелье продолжало играть с цветом.

Четыре оборота по часовой стрелке, два против.

Аврора смотрела на него. Снейп чувствовал это.

Минуту ждать… и, снова наклонившись, он опустил в котел жало веретенницы.

Не меняя позы, Синистра скинула с себя мантию.

Да, в помещении и правда было жарко. Волосы липли ко лбу. И Снейп не выдержал, убрал сальные пряди с лица, но тут невольно поймал в воздухе этот запах. Пальцы правой руки… Они пахли женщиной, желавшей переспать с ним.

Забывшись, Снейп поднес кисть к носу и вдохнул. — Дурман!

Еще четыре раза против часовой…

— Я не хочу никого кроме тебя, — внезапно все-таки сказала вслух Аврора, и будто эти ее слова оказались последним необходимым ингредиентом. В четвертый раз помешав зелье против часовой стрелки, Северус небрежно швырнул палочку в сторону и бросился к Авроре, на ходу рывком расстегивая брюки…

В конце концов, предаваться страсти было в разы приятнее бессмысленного ожидания развязки. Пытаться спасти мальчишку Дамблдор запретил еще при жизни. «Занимайтесь школой и приложите все усилия, чтобы защитить учеников».

Нет, слишком долго голос Альбуса колокольчиком звучал в голове.

«Не вмешивайтесь ни во что и ждите».

Ждать… Но чего? Пока не сдохнешь? Да это он и делал, пока в его жизни снова не появилась она. Северус понимал, что, встречаясь с Авророй, крадет у судьбы, предназначенные не ему упоительные минуты радости и забытья. Но сил быть стойким и противостоять искушению давно уже не осталось.

========== Любовь ==========

На лице Дамблдора выразилось удовлетворение.

— Спасибо, Северус…

— Одно условие, — Снейп испытующе посмотрел на Дамблдора. — Должность профессора ЗОТИ.

Альбус глубоко вздохнул.

— Или вы и теперь не позволите мне преподавать защиту?

Так и продолжая добродушно и немного печально улыбаться, Дамблдор одернул правый рукав, пряча почерневшую кисть.

— Если только вы уверены, что выдержите, Северус.

— Уверен, что выдержу «что»? — Снейп вскинул бровь, но дождаться ответа Альбуса не смог и разом выпалил то, что тяжким грузом лежало на сердце: — Неужели вы до сих пор мне не доверяете? За столько лет я не сделал ничего предосудительного! Я вел жизнь праведника. Вам ли не знать! Вы видели каждый мой шаг! Думаете, я буду искушать кого-то Темными Искусствами? Или сам встану на кривую дорожку?

— Нет, — Дамблдор спокойно покачал головой. — Я имел в виду проклятие этой должности. Мне было бы жаль, если бы рок настиг и вас.

Снейп не знал, был ли Альбус искренен в тот момент или это была очередная увертка. Сомнения так и остались с ним. Слишком уж много требований к нему было за последние двадцать лет.

Оберегай ее сына, помни, что обязан Джеймсу Поттеру жизнью, защищай школьников, будь благодарен, что не сидишь в Азкабане…

Выбитым, иной раз против воли, обещаниям было несть числа. Разве что клясться Дамблдор Снейпа никогда не заставлял. Зато не упускал случая деликатно, между слов, напомнить о чудовищных проступках и порочной натуре Снейпа.

Хотя спорить с этим было трудно. Северус действительно ненавидел Поттера, считая его источником всех своих бед. Желанием оберегать сына Лили он тоже не горел. Нет, Снейп, не задумываясь, умер бы за мальчишку, если бы то потребовалась, но все равно предпочел бы в глаза этого щенка не видеть.

Школьники за все годы его мытарств на должности профессора зельеварения вызывали разве что желание их самолично покалечить. Однако он держал слово. Контролируемое насилие, которому подвергались либо становились свидетелями оного, ученики от первого до седьмого курсов, было меньшим из зол. По крайней мере, все были живы. Ну, а то, как этот год отразится на неокрепшей детской психике, Снейпа не волновало. Ему и не такое доводилось испытать. И ничего, умом не тронулся.

А что же до Азкабана… Иногда Снейпу казалось, что там было бы немногим хуже. Рядом с Дамблдором нечем было дышать. Все эти годы Снейп ясно видел, что ему, во-первых, не доверяют, а, во вторых, его презирают.

И все же Снейп исправно выполнял все, что от него требовали, даже сейчас. Но, отчитавшись перед портретом Дамблдора, Северус все реже оставался на ночь в бывших покоях Альбуса, предпочитая уходить прочь, наверх, туда, где Аврора встречала его в простом ситцевом платье у распахнутого настежь окна. Последнее время ей все время было жарко. И Снейп обнимал ее, в кои-то веки расслабляясь и забывая о том, кто он и что должен делать. А вскоре, наплевав на вековые традиции Хогвартса, Северус и вовсе перебрался обратно в свои прежние, куда более привычные и родные покои в подземельях.

То, что Аврора стала оставаться у него до утра, вышло как-то само собой.

***

— Здесь ещё Уизли и полоумная Лавгуд, сэр! — крикнул откуда-то из темноты Малфой.

Снейп обернулся и резким взмахом палочки осадил стоявшее облако пыли на пол. В заваленной камнями нише стоял Драко. Он бесцеремонно держал упавшую на колени Джинни за густые рыжие волосы. Рядом, с интересом разглядывая стекавшую со стен вязкую темно-зеленую субстанцию, стояла Луна. Однако гнев Северуса был всецело направлен на Невилла.

— Ваше деяние тянет на срок в Азкабане, Лонгботтом. С самого первого дня, когда вы переступили порог моего класса, я знал, что вам не место в Хогвартсе! — прошипел Снейп. — Ваш непробиваемый идиотизм в сочетании с пусть и крайне посредственными магическими способностями всегда представляли угрозу не только для вас, но и для окружающих! Однако вы превзошли мои ожидания, Лонгботтом. Правильно ли я понимаю, что вы планировали покушение на учащихся факультета Слизерин?

Невилл, которому с силой заломили за спину руки Крэбб с Гойлом, сплюнул на пол кровью и, набравшись храбрости, посмотрел на ненавистного директора Хогвартса. Нет покушение готовилось только на него, остальных эти глупцы планировали всего лишь отрезать от замка, чтобы напасть на Кэрроу и освободить Хогвартс от захватчиков!

— Назовите мне хотя бы одну причину не уничтожить вас прямо сейчас?

— Кишка тонка, — сипло прохрипел Невилл, очевидно и не рассчитывая на пощаду.

Снейп отреагировал моментально. В два шага он подлетел к Невиллу и, схватив несчастного за грудки, приставил кончик раскаляющейся волшебной палочки к его лицу. Невилл зажмурился от боли, и по подернутой неровной юношеской щетиной щеке скатилась слеза.

— Что здесь происходит?! — это была Минерва. Она сбежала по лестнице вниз и замерла, с ужасом оглядывая открывшуюся сцену.

Снейп палочку сразу же опустил.

Через мгновение позади нее появилась Септима, а следом Кэрроу. С явным удовольствием Амикус оттолкнул Минерву и Септиму в сторону, направляясь прямо к Невиллу.

— Да что ты с ним церемонишься, Снейп? — и, размахнувшись, он ударил Невилла кулаком в живот. Тот, глухо застонав, согнулся пополам, Джинни закричала, отчаянно вырываясь. Септима ахнула и тоже хотела вмешаться, но ей внезапно стало дурно. Позеленев, она с трудом сдержала приступ тошноты.

— Не смейте распускать руки! — повысила голос Минерва. — Крэбб, Гойл, немедленно отпустите Лонгботтома.

— Предпочитаете, чтобы я пустил в ход палочку? — усмехнулся Кэрроу. — Думаю, на этот раз толстяк заслужил тройную порцию…

— Нет! Это противозаконно! — встряла Вектор, все ещё держась рукой за частично обрушенную стену. — В этом месяце мистер Лонгботтом уже получил допустимое количество наказаний. Я записывала каждый раз, когда вы применяли к детям пыточные заклинания, а в постановлении министерства четко указана разрешённая норма…

— Вы дурно выглядите, Септима, — перебил ее Снейп. — Наведайтесь-ка лучше к мадам Помфри. Пока ещё не стало слишком поздно, как в тот раз, — и он гадко скривился. — Что же касается этого инцидента, то участь мистера Лонгботтома…

— Я с ним разберусь, — усмехнулся Амикус. — Он у меня запоет фальцетом, раз без заклинаний…

— Нет, — грубо отрезал Снейп. — Деяния мистера Лонгботтома зашли слишком далеко. А так как вы, вероятно, в силу профессиональной неопытности, не способны справиться с ситуацией, я беру Лонгботтома, Уизли и Лавгуд под личный контроль, — и он вновь обратился к школьникам: — Меру ваших взысканий я определю позже, но одно мне ясно и сейчас. Вы, Лонгботтом, начиная с завтрашнего утра, будете устранять последствия вашей безумной выходки, отдраивая, а затем восстанавливая эти стены. Руководить вашей работой будет мистер Филч. И да, работать придется без магии, даже если на выполнение поставленной задачи уйдет все ваше свободное время до последнего учебного дня в Хогвартсе. А вашим родственникам… — начал было Снейп, но тут со стороны слизеринских подземелий неожиданно появилась Аврора…

Растрепанная со сна, она была одета в наспех накинутую на голое тело длинную ночную рубашку. И, судя по расплывчатому пятну от намертво въевшегося в ткань экстракта бадьяна в районе левой щиколотки, это была его собственная ночнушка.

Но даже и без предательского пятна сложить два и два было несложно. До Астрономической башни отсюда было слишком далеко, а если уж безмозглые гриффиндорцы вычислили, что он стал ночевать в подземельях, то догадаться, какого дракона тут ошивалась Синистра, смог даже не шибко сообразительный Амикус.

— Какой сюрприз, — довольно протянул Кэрроу, — вас, Синистра, вероятно тоже разбудил шум. Прохладно в подземельях, не правда ли?

Аврора опустила плечи, но прикрыть грудь, вернее, заметно торчащие соски, ей было нечем.

— Родителям и опекунам Лонгботтома, Уизли и Лавгуд об инциденте сообщат их деканы. А теперь… — Снейп выдержал зловещую паузу, так и продолжая испепелять Аврору взглядом. — Все отправляйтесь по своим комнатам! И имейте в виду, впредь незадействованные в дежурствах преподаватели будут караться за прогулки по замку во время комендантского часа, — процедил Снейп, медленно обернувшись к Септиме. — Надеюсь, смысл моих слов понятен, или кто-то хочет, чтобы я повторил?

Первым очнулся Драко. Вероятнее всего, ему было плевать на отношения преподавателей. Малфой-младший с силой толкнул Джинни к МакГонагалл и, щёлкнув пальцами, скомандовал сделать то же Крэббу с Гойлом. Минерва не посмела сделать слизеринцам замечание, но одобрительно похлопала Невилла по плечу и пропустила вперёд Луну. Дернулась уйти и Аврора, но этого Снейп допустить не мог. Не сейчас, когда Амикус следил, неприкрыто пялясь на ее грудь. Надо было расставить точки над i.

И Северус цепко поймал Синистру за запястье.

— Не спешите, Аврора. Вас сказанное, конечно же, не касалось.

Аврора отчаянно посмотрела на Снейпа, не понимая, что он делает. Наивная, она надеялась, что никто ничего не понял! Теперь же обернулась даже Минерва.

— Задержитесь, вы мне нужны, а потом я сам провожу вас до спальни, — подчёркнуто добавил Снейп и перевел взгляд на Амикуса.

Зрительная дуэль продлилась недолго, затем Кэрроу цокнул языком и, отступив на шаг, едва заметно кивнул и пошел восвояси. А Снейп, даже не дожидаясь, когда остальные скроются за поворотом, властно притянул Аврору к себе.

— Он же видит! — выдохнула Аврора и в панике, как пойманная в сети птица, дернулась в сторону, но Северус не позволил ей вырваться.

— Тс-с… Не бойся, — зашептал он и, ещё крепче прижимая Аврору к себе, глянул на задержавшегося у лестницы Амикуса. — Он тебя теперь пальцем не тронет.

Кэрроу исчез из вида последним, и Снейп сразу же ослабил напор. Хотя в глазах Авроры виделось сомнение, не вздумает ли он трахнуть её прямо здесь, и не сказать, что эта мысль ее не заводила.

Удивительно, но чем дальше, тем легче ему было читать Аврору. Казалось, что заглянуть к ней в разум можно было уже даже без заклинания! Нет, идея трахнуть ее прямо здесь ему не очень улыбалась. К тому же, последний раз они занимались любовью всего несколько часов назад, после чего она и осталась дремать в его старой спальне.

— О чем ты только думала, когда выскочила сюда в одной сорочке?!

— Я испугалась. Подумала, с тобой что-то случилось, — призналась она и рассказала, как слышала на днях разговоры школьников, но не придала им тогда значения.

— Ты побежала защищать меня от шестикурсников? — переспросил Северус таким тоном, что Аврора засомневалась, смеётся ли он над ней или издевается.

— Прости.

Снейп усмехнулся, ещё раз оценив ее наряд. Злиться на нее в любом случае было ужепоздно, а отвести взгляд удавалось с трудом.

— Ты хотя бы представляешь, насколько привлекательно выглядишь в этом? — и он провел ладонью по ее груди, нарочно зацепив пальцами торчащий сосок.

Глаза Аврора широко распахнулись, и она посмотрела на него так, что у Снейпа, в общем-то, не осталось выбора.

И Мордред их разрази, отсюда до его спальни было действительно не близко!

***

Аврора выбралась из подземелий поздним утром, благополучно проспав завтрак. Сам Северус ушел довольно рано, предупредив, что, вероятно, не вернется до поздней ночи. Занятий с утра у Авроры не было, поэтому она долго нежилась в его постели, перебирая в уме воспоминания о минувшей ночи. Это казалось чем-то невероятным! Хотя, наверное, ничего такого уж особенного между ними в постели не происходило. Но на фоне того, как катастрофически не везло Авроре прежде, все, что делал Снейп, казалось прекрасным.

Особенно то, чего она так поначалу смущалась. Она-то даже не предполагала, что однажды мужчина прикоснется к ней там губами. А он прикасался! И делал это часто, не требуя ничего взамен.

Есть хотелось зверски, поэтому, прежде чем подняться к себе, Аврора заглянула на кухню, благо это было почти по дороге.

Бифштекс! Наполовину прожаренный бифштекс с кровью и какой-нибудь ненавязчивый овощной гарнир… Как же ей хотелось мяса! По счастью, эльфы пожелания «хозяев» никогда не комментировали и радостно бросились за работу, пообещав доставить «завтрак» в гостиную к тому моменту, когда она поднимется к себе. И, украдкой прихватив на дорогу пирожки с тушеной уткой, Аврора отправилась наверх. Однако голод оказался таким чудовищным, что, забыв про приличия, она принялась на ходу выедать из сдобы мясную начинку, едва ли не постанывая от удовольствия. Школьники в этот час просиживали мантии на занятиях, да и преподаватели, как правило, были при деле, так что застать ее за столь позорным занятием было некому.

Септима окликнула ее на подходе к последнему лестничному пролету Астрономической башни. Аврора закашлялась и чуть не подавилась, вспомнив события минувшего вечера. В голове не укладывалось, как она могла пусть даже на время обо всем забыть? Да что с ней такое происходит?

— Давно ждешь? Я думала, у тебя утром занятия… — смущенно спросила Аврора.

— Батшеда вызвалась подменить, — пояснила Септима и с омерзением посмотрела на надкусанный пирожок, кажется, вновь испытывая приступ тошноты.

Авроре стало неудобно и за это.

— Хочешь? — спросила она, не придумав ничего умнее. — У меня есть еще один.

— Шутишь? — скривилась Септима и даже отвернулась, как будто один только запах еды вызывал у нее отвращение. — Меня сейчас вывернет.

— Ты в порядке?

— Нет! — едва не вскрикнула Вектор, но сразу же взяла себя в руки. — Я не больна, если ты об этом.

Аврора молчала, не понимая, что все это значит. В голове как дурман стоял.

— Ты спишь со Снейпом? — вдруг спросила Вектор.

Аврора от неожиданности открыла рот, но ничего сказать так и не смогла.

— Заставил? Или ты сама решила, что уж лучше пусть это будет он? — с горечью спросила Септима.

— Не знаю, — пробормотала Аврора. — Просто так вышло…

— И ты, похоже, этим довольна, — усмехнулась Септима.

— Почему ты спрашиваешь? Я ведь не осуждаю тебя за…

Вектор вздрогнула и так посмотрела на Аврору, что та оборвала фразу на полуслове.

— Кстати… раз уж у нас такой откровенный разговор. То зелье, которое ты мне дала. Его готовил Снейп?

— Да.

Септима презрительно скривила губы и шумно выдохнула.

— Что ж, это многое объясняет!

— А что не так?

— А ты не догадываешься? — ядовито бросила Септима. — Кажется, все в замке уже смекнули, что к чему.

Аврора какое-то время озадаченно смотрела на Вектор, а потом ахнула, прикрыв рот ладонью.

— Ты беременна?.. От Люпина?

В ответ Септима всхлипнула, пытаясь не расплакаться, а потом произнесла одними губами. «Я не знаю!»

— Но…

— Молчи! Пожалуйста, молчи! — Вектор шмыгнула носом, а потом ее как прорвало, и она рассказала, как переспала с Кэрроу, чтобы спасти Лонгботтома. Кэрроу бы убил парня. И Септима сделала выбор. — Если бы я была уверена, что это ребенок Рема, я бы не стала, но я не хочу рожать от одного из этих.

Люпин, как поняла Аврора, ничего не знал. Септима обронила, что он вернулся к жене. И это тоже не укладывалось у Синистры в голове.

Как все это могло случиться? Неужели зелье Снейпа не сработало? Или дело в том, что Вектор переспала с двумя волшебниками? Аврора мало что смыслила в подобных вещах, поэтому гадать не имело смысла, но она не могла не думать об этом, даже когда Септима ушла на следующее занятие. Представить, что Вектор снова просчиталась или забыла выпить зелье, тоже не выходило. В отличие от нее самой, Вектор жила по четкому расписанию.

И тут у Авроры похолодели руки. Она уронила вилку на пол и обернулась к настенному календарю. Числа поплыли перед глазами: ни галочки, ни пометки ни в этом, ни в прошлом месяце не было, значит свое зелье она не пила! Забыла, расслабившись из-за того, что снадобье следовало принимать только раз в четыре недели. И это означало, что последние восемь или даже шестнадцать недель она не предохранялась. Месячных за этот срок тоже не было!

Кровь прилила к щекам.

Но ее ведь не тошнит, и живот… — Аврора метнулась к зеркалу — нет, особых изменений заметно не было, она всегда была слегка полновата!

В мгновение ока пелена, окутывавшая все это время сознание Авроры, растворилась, и она ясно увидела всю катастрофичность ситуации. Это был конец. Снейп не простит и не поверит, как не простил бы и не поверил бывший муж!

Однако прежде чем рвать на себе волосы, надо было проверить все наверняка. Улучить момент и тайно пробраться в медицинское крыло Аврора не смогла. Полдня бродила вокруг да около, но случая так и не представилось. Ничего не оставалось, кроме как пойти и попросить необходимое, а затем наложить на колдоведьму чары забвения. С бешено колотящимся сердцем Аврора покинула кабинет школьной медсестры. Это был едва ли не первый раз, когда ей довелось применить магию против другого человека, но шокировало ее не это.

Аврора была беременна. Срок около двух месяцев.

Что делать? Пасть ему в ноги и просить прощения? Такое развитие отношений Снейпу явно было не нужно. Хотя вопрос, нужна ли была ему и сама Аврора. С ребенком так уж наверняка нет.

А если он решит, будто она спала с кем-то другим? Ведь он говорил, что зелье не защитит ее при близости с другим мужчиной.

Нет, вряд ли! Снейп знает, что никого другого у нее нет, он же как насквозь ее видит. Ведь он… легилимент.

Аврора и раньше замечала, что он читает ее, но упорно отгоняла эту мысль. Теперь же стало не до игр. Если Северус видел ее мысли, то он сегодня же обо всем узнает и захочет избавиться от ребенка. Ведь он так много усилий приложил, чтобы этого не произошло. А значит, ей нельзя оставаться в Хогвартсе ни на минуту! Бежать надо прямо сейчас, пока его нет в замке. И Аврора кинулась собирать вещи, но из-за нервов не смогла наложить на сумку расширительные чары, не волочить же за собой чемодан?

Время таяло, и в итоге она просто сунула в ридикюль деньги, их было немного, и шкатулку с гарнитуром гоблинской работы, который ей на свадьбу подарила бабка. Его, при необходимости, можно продать, а на все остальное есть палочка.

Но, прежде чем навсегда покинуть комнаты, где она провела почти девять лет, Аврора взяла перо. Уйти, ничего не объяснив и не попрощавшись, было неправильным. И не важно, будут ли ее слова иметь для Снейпа хоть какое-то значение.

Оставив аккуратно сложенный пополам лист пергамента на подушке, она накинула теплую мантию и ушла, оставив дверь незапертой.

Она не знала, куда бежать. Ее план обрывался за воротами Хогвартса, откуда можно было аппарировать в Лондон. Только не повредит ли ей теперь аппарация? Нет, значит, пешком до Хогсмида, а там умолять Розмерту или даже проклясть, лишь бы та пустила к камину… А дальше через Дырявый котел в магловский мир. Там можно прожить и без денег вовсе. Ну, а когда придет срок… Нет, об этом Аврора пока даже думать не хотела, равно как и о том, что она, вероятно, никогда больше не увидит отца своего ребенка.

Торопливым шагом, то и дело спотыкаясь о торчащие из земли корни, она добежала до высоких ворот и привычным легким движением прикоснулась кончиком палочки к кованому завитку, но ничего не произошло! Аврора сосредоточилась и повторила заклинание. Металл полыхнул алым и погас. Она попробовала еще раз — ничего. Тогда она с силой дернула ворота на себя, но и это не помогло. Чары, которые она знала, не работали, заклинание сменили, и она оказалась пленницей. Аврора всхлипнула, не зная, радоваться этому или плакать и прислонилась разгоряченным лбом к холодному металлу, и тут по другую сторону от ворот с характерным хлопком аппарации появился Снейп.

***

— И ты решила даже не ставить меня в известность? — заключил он, когда Аврора замолчала и в бывшем кабинете Дамблдора воцарилась гробовая тишина. Молчал даже вечно ворчащий портрет Финеаса Блэка.

— Я написала тебе… — и она объяснила, что оставила записку.

Записку! Снейп не понимал, что бесило его больше. Новость об ее внезапной беременности, ее идиотизм, попытка сбежать или вот эта нечеловеческая глупость! Записку!

— Какой срок?

Аврора беспомощно посмотрела на него, не торопясь с ответом.

— Какой срок? — нетерпеливо повторил он. — Я должен знать, потому что…

— Я хочу оставить ребенка, — едва слышно перебила Аврора.

Снейп прищурился, соображая, не ослышался ли он.

— Это безумие.

— Я знала, что ты будешь против, поэтому и хотела уйти…

— Ты хотела сказать — сбежать. Неужели ты настолько меня боишься? — спросил он, посмотрев на палочку, которую она крепко сжимала в руке. — Думаешь, что я прокляну тебя?

— Нет, — Аврора перевела дыхание, но палочку не убрала. Было видно, что ей очень тяжело давался этот разговор. — Возможно, я брежу, но иногда мне кажется, что ты читаешь мои мысли, а если это так, то значит, что у меня даже нет времени подумать и понять… Для меня это тоже неожиданность…

— Врет! — категорично заявил со своего портрета Финеас Блэк. — Эти сучки только и думают, как повесить ярмо на шею…

— Помолчите! — резко оборвал его Снейп, искренне жалея о том, что притащил Аврору в кабинет Альбуса. Дамблдор тоже смотрел на него со своей издевательской полуулыбкой.

— Я не хотела, я действительно забыла. Мы встречались так часто… То у меня, то у тебя, что я просто потеряла счет дням. А когда стала оставаться у тебя на ночь…

Тут Финеас Блэк снова не стерпел и громко присвистнул. Снейп это проигнорировал, хотя портрет Блэка хотелось сжечь к чертям собачьим.

— У меня просто вылетело из головы — еще тише закончила Аврора.

— А я говорил Дамблдору, что Хогвартс нельзя вверять холостому юнцу с необузданным темпераментом, — проскрипел со своего портрета Диппет.

— Не припоминаю, что я бы интересовался вашим мнением касательно своей личной жизни, — строго обратился к портретам Снейп. Ссориться с изображениями почтенных старцев ему было нельзя, но и поставить наглецов на место хотелось. — Смею напомнить, что портреты покойных директоров обязаны служить на благо Хогвартса и выполнять все мои распоряжения. В противном случае, я буду вынужден принять меры.

И, выдержав паузу, во время которой кивнули все, даже Дамблдор, он вновь обернулся к Авроре.

— У меня нет права распоряжаться твоей жизнью, но я действительно считаю все это опасной и неуместной затеей. — Слова прозвучали нелепо и донельзя фальшиво, но других он найти не смог. — Подумай как следует.

И Аврора выдохнула. С души у нее словно камень упал, она боялась, что он насильно заставит ее прервать беременность. Это больно резануло, и Снейп поморщился. Да за кого Синистра его принимала?

— Я не доставлю тебе хлопот! — добавила Аврора, вероятно, испугавшись того, что отразилось на его лице. — Я обещаю.

— Кто еще знает о беременности?

— Никто…

— Представь, как будут относиться к твоему ребенку, учитывая, кто его отец. Что ты сможешь рассказать обо мне своему сыну? — после долгой паузы сказал Снейп, почему-то решив, что у нее обязательно родится мальчик.

— Не знаю. Наверное, правду. О том, что я была счастлива с тобой.

— Мне надо обдумать все это, — ответил после недолгого молчания Снейп. — Дай мне немного времени.

Аврора кивнула.

— Я тогда пойду к себе.

— Нет. Здесь безопаснее, останься тут, — и он кивнул в сторону директорских покоев. — Я распоряжусь, чтобы ужин тебе доставили сюда. А потом поспи. Могу дать зелье. Снотворное, — уточнил он на всякий случай.

Аврора не смела спорить с ним, но зелье пить все-таки не стала, а Северус вернулся в кабинет. Ему позарез необходимо было побыть одному, чтобы хоть немного привести мысли в порядок. Голова вскипала. Повезло, что он смог улизнуть от Малфоев, получив сигнал о том, что Аврора пытается покинуть замок. К счастью, хотя бы от Поттера в этот день не приходило новостей.

Нет, Снейп не представлял себя отцом. Это было что-то невозможное.

Он мерил помещение шагами, но, чувствуя, как за ним неустанно следят портреты, не выдержал и, тщательно заперев кабинет дополнительным заклинанием, вышел пройтись вокруг замка.

На свежем воздухе стало полегче, хотя голова так и гудела.

Вся жизнь перевернулась в одночасье, и что теперь с этим делать?

Он сожалел о собственной оплошности. Бранить Синистру не имело смысла. Он знал, что Аврора невнимательна, так что сам виноват. А за свои ошибки надо расплачиваться. Пусть даже он и не собирался участвовать в жизни этого ребенка.

Да и как? Его в любой момент убьют, а там, даже если Поттер сможет уничтожить все крестражи и покорно сложить голову на плахе, Темного Лорда еще надо победить. И если это произойдет, то самому Снейпу в лучшем случае светил Азкабан. Да и Аврора, как бы неприятно это ни было, не хотела его участия. Она пыталась сбежать, а навязываться Снейп не собирался.

Но как отпустить ее? Скоро весь замок, а затем и магический мир узнает о том, что она была его любовницей. На ней и на ее ребенке захотят отыграться либо Пожиратели, либо Министерство. А вернее всего, и те, и другие. Ее надо спрятать, а затем как-то вывезти из страны.

Но куда и как?

У Снейпа не было ничего, кроме дома в Паучьем Тупике, но о нем знали Малфои, Лестрейнджи и Хвост. А значит, не подходит. Если только не скрыть его самыми надежными чарами на свете. Заклинание Фиделиуса скроет дом с лица города, и пока Снейп, как хранитель тайны, будет жив, Аврору не достать.

На короткое мгновение, против его собственной воли, перед глазами встали нереальные и совершенно невозможные образы того, как Аврора жила бы там с его сыном. Спальню родителей можно отремонтировать под просторную светлую детскую, а из отцовского кабинета сделать лабораторию. Заниматься зельями в темном тесном подвале нельзя, тем более, если учить этому ребенка. А за домом на пустыре хорошо тренировать заклинания или даже учиться летать. Конечно же, без метлы, ведь его сын умел бы куда больше рядовых сверстников.

Но нет, всего этого не будет.

Он поможет Авроре сбежать в Америку или на континент — и все. Его удел — война.

Аппарировать Синистра боялась, каминной сетью пользоваться нельзя, порталом тоже наверняка нет. Что ж, оставалась метла. И Снейп свернул от озера к полю для квиддича, чтобы отобрать наиболее подходящую. А затем, не теряя времени, заспешил наверх, в покои Авроры.

Надо было собрать ее вещи и до рассвета лететь с ней в Лондон.

Северус смутно представлял, что необходимо женщине. Поэтому, наложив на чемодан чары, решил попросту впихнуть туда все содержимое ее комнат. Одежда, книги, астрономические артефакты, сомнительного качества и назначения мази и прочие непонятные ему предметы стройной вереницей поползли в раскрытый саквояж. А Северус направился в спальню за запиской. Отмотать время назад и скрыть их отношения было уже нельзя, но утаить беременность шанс оставался.

Пергамент покоился на самом видном месте. Снейп цокнул языком и, недовольно подцепив его заклинанием, раскрыл сложенный вдвое лист.

Что ж. Аврора была немногословна. Она действительно изложила все как есть. Прямо и по существу. Без нагнетания и драмы, хотя написанное все еще казалось невозможным, нереальным сном. Хотелось ущипнуть себя.

Записку надо было сжечь, что Северус и собирался сделать, но тут заметил подпись. От болезненного дежавю защемило сердце. Простые слова, на этот раз адресованные ему, можно было бы списать на дань вежливости, но дальше шел постскриптум…

Ни в чем другом Аврора не преувеличивала и не лгала, а это фактически написала дважды. Вероятно, она решила, что иначе Снейп не поймет. И тут Синистра не ошиблась. Северус действительно ничего не понимал, потому что, судя по ее поступку, предполагал обратное.

Вещи Авроры, оставленные без внимания, продолжали со всех сторон стекаться в безразмерный саквояж. А Снейп так и смотрел на семь коротких слов, пока вокруг все шло кругом.

========== Свобода ==========

Комментарий к Свобода

Помните, как Гарри после Авады Кедавры попал на Кинг-Кросс и встретил там покойного Альбуса? А вы задумывались, почему он попал именно на вокзал и встретил именно Дамблдора? Автор фика уверен, что это произошло потому, что переход в мир магии стал поворотным моментом в судьбе Гарри, а самым значимым взрослым для него был Дамблдор.

В течение следующих месяцев Снейп практически не показывался в Хогвартсе. Только раз, и лишь по просьбе Авроры, он провел собрание коллектива, а после, нарочно сцепившись с Вектор, невзначай упомянул, что оборотней не берет человеческая зараза. Для этих тварей, мол, не писаны законы колдомедицины. Септима должна была уцепиться за эти слова и, конечно же, помчаться в библиотеку. А дальше как по нотам… Запретная секция, шестнадцатый ряд и небрежно всунутая вверх тормашками книга. Даже если Вектор не обратит внимание на название, она достанет книгу, чтобы исправить халатность библиотекарши. Нехитрое заклинание раскроет перед ней нужную страницу и вот он обведенный красным абзац.

Сказать прямее, что отцом ее ребенка, учитывая, что Септима принимала зелье, мог оказаться только Люпин, не вышло.

Снейпу было плевать, избавится Вектор от ребенка или нет. Но это волновало Синистру, она чувствовала себя виноватой перед Септимой, а Северус не хотел, чтобы Аврора жила с чувством вины.

Впрочем, плевать Северусу стало не только на Вектор. С момента побега Авроры из Хогвартса, а все считали, что она сбежала, он перестал вникать в происходящее и практически полностью отошел от дел. Заправлять в Хогвартсе начали Кэрроу, что сказалось на общей атмосфере далеко не в лучшую сторону. Школьники остались без обещанной защиты директора, но, к счастью, тут на помощь пришли стены замка. Пока Снейп занимался тем, что перетаскивал в Паучий тупик львиную долю литературы по протеканию беременности у ведьм, Хогвартс укрыл наиболее уязвимых учеников в стенах Тайной комнаты. Снейпа это устроило, и он без зазрения совести даже спать в замке перестал. Лишь в ту ночь, когда Поттер достал из озера меч, он не смог отправиться к Авроре и остался в Хогвартсе. Ему было до удушья скверно, как скверно бывало каждый раз после того, когда он вызывал Патронус. В такие минуты он ненавидел себя, подчас сожалея о том, что способен на эту проклятую магию. Казалось, лучше бы он не жил.

Истязая себя воспоминаниями, Снейп несколько дней не выходил из директорского кабинета, но, в конце концов, страх за Аврору пересилил и он вернулся в Паучий тупик, чтобы упасть в ее объятия. Конечно, давно было пора отправить ее на континент. Одна за другой отправлялись лодки через Ла-Манш, а он все тянул.

Что будет с ней во время родов? Справятся ли магловские врачи? Им Снейп не доверял. А после? Одна, с крошечным ребенком в чужой стране, не владея ни языком, ни легилименцией… Даже если он передаст ей все свои сбережения, а он собирался сделать именно так, этого хватит ненадолго. За шестнадцать лет в Хогвартсе он ничего не скопил, получая на должности профессора зельеварения сущие копейки. Нет, он не мог отпустить ее до того, как она восстановится.

Так Снейп и строил планы, пока в Хогвартс внезапно не нагрянул Поттер. Северус не ожидал, что мальчишка выкинет такую глупость, парень шел на верную гибель, и безропотно смотреть на это, вопреки завету Альбуса, Снейп не смог. Между желанием рвануть за Авророй и долгом перед Лили, он выбрал второе, до последнего надеясь в очередной раз спасти парня. Однако планы Дамблдора имели обыкновение сбываться.

То, что случилось дальше… В общем-то, это была расплата. Всю жизнь Северус знал, что конец его будет таков. Все эта боль и ужас — цена его ошибок.

Зеленый. Цвет ее глаз и цвет смерти.

— Посмотри… на… меня… — прохрипел Снейп, из последних сил держа Гарри за ворот.

Мальчишка перепугано уставился на него, и Северус почувствовал, как проваливается в ледяную тьму.

Все было кончено. Мучения были кончены. Мир исчезал, чувства таяли, пока не осталось ни страха, ни боли, ни даже собственного тела. Хотя, вероятно, именно поэтому не было и боли. Нет тела — не боли.

И это благость.

Снейп лежал на спине, слушая тишину.

Казалось, это длилось вечность.

Он не знал, как долго так лежал, да и лежал ли или парил в залитой зеленым светом бездне. Свет был настолько ярким, что пробивал сквозь сомкнутые веки. И тут Снейп понял, что у него все-таки остались глаза. А значит, есть голова, туловище, руки, ноги и, мать его, даже яйца — они касались пола или того, на чем он лежал. Одежды не было, но это не имело никакого значения. Главное, не шевелиться, иначе все рассыплется, и рухнешь в бездну. Стоило об этом подумать, как рука дрогнула, и он определенно ощутил под пальцами некоторую твердую, неровную и прохладную поверхность. Зелёный свет стал ярче, приближаясь, и Северус, щурясь, приоткрыл глаза. Зрение фокусировались очень медленно, зелень отступала, сужаясь до небольшого круга размером с радужку зрачка. И, проморгавшись, Снейп увидел, что над ним склонилась женщина с зелёными глазами. Ее лицо было чужим и совершенно незнакомым, но Северус точно знал, кто она. Хотя все это было нереально.

— Лили, — отрешенно произнес он.

Она кивнула. Снейп дернулся подняться, но она удержала его, положив ладонь на его обнаженное плечо. Матерь божья, да он же абсолютно наг! Его обожгло стыдом, и это было первое проснувшееся чувство.

— Лежи, — уверенно сказала она и, будто бы прочитав его мысли, заботливо укрыла колючим пледом.

— Но ты ведь умерла.

— Вероятно, не для тебя.

— Ты призрак? — с сомнением спросил он.

Женщина покачала головой.

— Ты хотел, чтобы я осталась призраком, но ты ведь знал, что это невозможно. Я должна была бесстрашно смотреть в лицо смерти, иначе Гарри было не спасти.

— Ты всегда была храброй, а я был трусом, — признал Снейп. И это было правдой. Страх, равно как и стыд, были его вечными спутниками.

Женщина ласково улыбнулась и покачала головой.

— О нет, ты был так храбр! И я горжусь тобой, мой милый, как никем. Ты жил, изо дня в день рискуя собой, хотя ты как никто знал цену. Ты видел смерть, и знал, какой она бывает от рук Темного Лорда, но смело продолжал свой путь.

— Все оказалось бессмысленно. Я не смог сберечь твоего сына.

— Ты сделал больше, чем кто-либо ради Гарри. Я не виню тебя ни в чем. Ты и предположить не мог, что в пророчестве говорится о моем сыне, — ласково сказала женщина, а затем поймала его руку и, притянув к себе, поцеловала с такой благодарностью, что от этого жеста Снейпу стало не по себе. У той Лили, что он знал и любил, он сам был рад в ногах валяться! Хотел ли он когда-либо такого?

Нет!

Или да?

Тем временем женщина, прикрыв глаза, прижалась щекой к его руке, а затем поцеловала снова.

Нет, он хотел признания! Это было несомненно. Где-то глубоко, очень глубоко, ему до сих пор хотелось услышать, что он лучше, достойнее Поттера. Эту обиду он пронес через всю свою жизнь наравне с любовью, хотя нести крестом обиду оказалось даже проще.

— Я умер, да? — он прикоснулся к шее, но она была цела и невредима.

— Сложный вопрос, — улыбнулась Лили. — Вероятно, что-то тебя все ещё держит. Согласись, вряд ли мы говорили бы с тобой, будь ты мертв. Разве все это похоже на загробный мир, ты ведь в него не веришь.

— Тогда где мы? — спросил Снейп.

— А как ты думаешь?

Северус, наконец, приподнялся, но, даже не успев оглядеться, понял, что они на детской площадке за пустырем в трех верстах от собственного дома.

Почему он оказался здесь?

— Мы познакомились тут, ты помнишь? — ответила она на незаданный вопрос. — Должно быть, наша встреча на многое повлияла в твоей жизни. А, может быть, дело в другом.

— Какой в этом смысл, если я ничего не могу исправить?

— Не живи прошлым, Сев, — покачала головой женщина. — Живи сейчас и борись за тех, кого еще можно спасти. Только это имеет значение.

— То есть я могу вернуться туда?

— В Визжащую хижину? Думаю, да, но тогда вернется и все остальное. Готов ли ты снова испытать ту боль?

Снейп вновь посмотрел в сторону, где должен был находиться Паучий тупик. Домов видно не было, горизонт сливался с небом, но Северус знал, что там, не ожидая беды, под чарами Фиделиуса его ждала женщина, которая действительно целовала его руки. С ней его не связывали ни вина, ни обида, ни даже любовь — ведь он любил только Лили, причем почти на восемнадцать лет дольше Джеймса — но если он умрет, Аврора останется без защиты и даже не будет этого знать. Удастся ли ей спастись, или Беллатриса, в случае падения Темного Лорда, застигнет ее врасплох? А если Темный Лорд победит и углядит в сознании Поттера его предательство?

Нет, умирать сейчас было нельзя. Ее не защитит никто, кроме него, хотя и сам он, скорее всего, сможет лишь предупредить, но так появится хотя бы шанс!

— Я совершил большую ошибку, — проговорил Снейп. — Я должен вернуться туда хотя бы на несколько минут. Мне надо предупредить кое-кого о неминуемой опасности, а потом я вернусь к тебе.

— Хорошо, но разве кто-то ограничивает тебя во времени? — мягко спросила Лили.

Черты ее и без того расплывчатого лица стали таять. Все обернулось тьмой, а во рту появился металлический привкус крови. Снейп глухо закашлялся, и первое же движение кадыка принесло новый разряд нестерпимой боли. Он все ещё лежал на полу Визжащей хижины в луже собственной крови, и, судя по темноте, кто-то опустил его веки. Выбраться или даже доползти до выхода он бы не смог. Сил не хватало даже открыть глаза, но все, чего он хотел — это оказаться прямо сейчас, пока ещё бьётся сердце, на пороге отчего дома в Паучьем тупике.

Снейп не думал о том, возможно ли это — шанс все равно был только один. Ледяными пальцами он с трудом сжал волшебную палочку, благо она лежала там же, под ладонью, и через мгновение исчез.

***

Август 1998 года, где-то на юге Европы.

«Висельник» — пронеслось в голове у загорелого мальчишки лет десяти в черных плавках. Выбравшись с каменистого берега на дорогу к маяку, он ещё раз опасливо глянул на притаившегося в тени низкого кустарника незнакомца, а затем крепко прижал к себе ведерко с крабами и припустился прочь.

Читать сознание людей, думающих на незнакомом языке, оказалось сложнее, чем Северус ожидал, но за неполных три месяца он освоился и с этим. Тем более с маглами легилименция выходила легче. А мест, где селились волшебники, Снейп сторонился.

Проводив мальчишку взглядом, он отвернулся к морю и невольно прикоснулся к кривым шрамам на шее. Ему всегда было глубоко плевать на собственную внешность, но, видимо, накладывать маскирующие чары все-таки стоило. Носить по такой погоде шарф или одежду с высоким воротом было самоубийству подобно.

Жара изводила Снейпа. В Лондоне бывало душно, но никогда солнце не палило так нещадно. В мае, когда они спешно, при первой же возможности, бежали из Англии, здесь показалось приемлемо, и они поселились в маленькой квартирке на втором этаже старого дома на окраине небольшого рыбацкого городка. Из окна гостиной открывался вид на океан, и Северус засмотрелся на то, как огромные волны разбивались о высокий берег. Однако в июне, когда под ногами начал плавиться асфальт, Снейп пожалел о своей поспешности, но убраться из этого пекла они уже не могли. Последние месяцы беременности дались Авроре очень тяжело, и Снейп винил в этом себя.

В начале июля Синистра родила.

Девочку. Крошечную и невероятную.

Северус не мог сказать, что это событие перевернуло его жизнь, но и собрать воедино чувства не выходило. Он попросту не знал, как реагировать на появление младенца и как себя вести. На пятый день от рождения дочери Аврора, уловив его смятение, ласково сказала «Ты можешь ее поцеловать», и это ошеломило Снейпа. Он и не представлял, что ребенка, своего ребенка, можно целовать.

Однако времени на рефлексию, в любом случае, оставалось немного. Северус рассчитывал в перспективе выбраться из этой дыры, чтобы бежать ещё дальше, а значит, надо было работать.

Битва за Хогвартс, завершившаяся без него, не отпускала. Снейп не говорил об этом с Авророй, предпочитая избегать тем связанных с его прошлым, но так легко перевернуть страницу было невозможно. Возвращаясь из Лиссабона, где он под оборотным сдавал зелья местному сквибу в лавку, Северус не мог не оглядываться, ожидая слежку, хотя в Британии о нем не вспоминали. Грудь сдавливало, учащался пульс и прежде, чем вернуться домой к Авроре, он уходил к маяку.

Ночами Снейпа терзали кошмары. Он просыпался в холодном поту, чувствуя, как в шею вонзаются зубы Нагайны. Правда, последнее с рождением ребенка все-таки прекратилось, потому как спать Северус стал так мало, что перестал видеть сны. Интимной близости между ним и Авророй тоже не стало, что было ожидаемо сразу после родов, а потом… Ее это, как будто, больше не интересовало, а он на роль мужа, да и отца, никогда не смел претендовать и неприкаянно терзался, изводя себя.

Один день сменялся другим, а бессонная ночь перетекала в утро. И так, казалось, могло тянуться до бесконечности, но, однажды, вернувшись после заключения очередной сделки, Снейп застал Аврору в слезах.

Понурившись, она сидела за обеденным столом и тихо, чтобы не разбудить спавшую в другой комнате дочь, плакала. Снейп шагнул к ней, но тут взгляд его упал на лежавшую на столе газету. С титульного листа «Пророка» на него дерзко глазел Мальчик-Который-Выжил.

«Хладнокровный убийца или ангел-хранитель? Трагическая история жизни и любви Северуса Снейпа, рассказанная самим Гарри Поттером!». Фотография резко сменилась, и вместо Поттера на обложке мерзкой газетенки появился его собственный, неизвестно откуда выкопанный снимок времен учебы в Хогвартсе. «Израненное сердце! Коварное предательство! Искупление длиною в жизнь! Кому двадцать лет хранил верность Северус?». Снейп побелел, думая, что хуже ничего быть уже не может, но тут изображение снова сменилось, и перед ним появилась Лили. «Мать Гарри Поттера отказала ему, и несчастный Северус с горя принял метку Пожирателя Смерти!».

Снейпу хотелось провалиться под землю. Мальчишка выставил его на посмешище перед всем миром. Хотя чего еще стоило ожидать от отпрыска Джеймса Поттера.

— Аврора… — не своим голосом начал Снейп, не представляя, что он может ей сказать, но тут из спальни послышался плач, и, кажется, впервые, Северус был рад этим звукам.

— Извини, — бросила она и сорвалась с места, торопясь уйти.

Спрятавшись в спальне, Аврора прижала к себе дочь и, больше не сдерживаясь, заплакала. Как ни странно, но то, что Северус оказался «человеком Дамблдора», ее не сильно удивило. В общем-то, она никогда не верила в то, что он — убийца, хотя бежала с ним, считая, что в Англии его приговорят к Поцелую Дементора. Да и то, что в молодости он с ума сходил по Эванс, не стало для Авроры открытием. Ей было горько и обидно за другое, хотя умом она осознавала, что все, изложенное Ритой Скитер аж на двух разворотах, нужно делить на десять.

Через какое-то время Эстер снова уснула, выпустив изо рта сосок, но Аврора так и сидела, боясь выйти. Она тоже успокоилась и больше не плакала, но и Снейпу нужно было дать время. Аврора понимала это и не торопилась. Да и переложить ребенка в кроватку, не разбудив, у нее все равно никогда не выходило. А вместе с Северусом они справлялись хорошо.

Через какое-то время Снейп действительно появился в дверях. Напряженные черты его лица свидетельствовали о том, что он здорово переживал, но смог взять себя в руки.

Оценив обстановку, Северус вопросительно приподнял бровь, что означало «Она уснула? Можно?». Синистра кивнула, и, поймав его взгляд на своей обнаженной груди, смущённо запахнула платье. После того как Северус, покачивая, мастерски левитировал спящего младенца в кроватку, они вернулись на кухню. Теперь от разговора было уже не уйти.

— То, что здесь написано… — начал Снейп.

— Не надо. Ты не обязан отчитываться передо мной, — перебила Аврора. — Я всегда знала, что ты не дурной человек, и что была она, я тоже знала.

Сказать второе оказалось сложнее, потому как знать, что когда-то в молодости он испытывал чувства к другой и, как выразилась Скитер — «до последнего вздоха верно хранил в сердце единственную любовь» — несколько разные вещи.

Очевидно, Снейп это тоже понимал.

— Аврора, я ее почти не помню, — проговорил он и замолчал.

Большего сказать Северус не смог, но и этого оказалось достаточно. Ее глаза наполнились слезами. Снейп выругался то ли на собственное неумение выражать чувства, то ли на ее реакцию, но затем, пересилив себя, подошел и обнял одеревеневшими руками. Неловко и нелепо. И тогда она уткнулась носом в его шею.

— Прости, ты не любишь, когда я плачу… Прости…

— Это ты меня прости, — отозвался он.

Какое-то время они так и продолжали молча обнимать друг друга и постепенно Северус оттаивал. Он прижимал ее к себе все крепче, любовно гладя по растрепанным волосам и проводя руками по спине до поясницы, а затем ниже… И это напомнило Авроре череду их безумных ночей в Хогвартсе. Казалось, это было так давно, как будто в прошлой жизни! И вот происходило снова. Но опять безоглядно падать в этот омут Синистра не хотела. На этот раз ей нужно было знать наверняка, что у него на сердце.

— Теперь ты ведь можешь вернуться в Англию, если хочешь, — на одном дыхании проговорила она, боясь поднять на Северуса глаза.

— Живых оправдывают не так охотно, как покойников, — поморщился Снейп. — Или ты хочешь, чтобы я уехал?

Аврора покачала головой и посмотрела на него.

— Ты нужен мне!

Она надеялась, что он ответит тем же. Но вместо лишних слов Северус просто поцеловал ее. Сначала робко, будто в первый раз, которого у них толком и не было, а затем жарче. И Аврора осознала, что они не целовались со дня рождения дочери. Как это вышло, уже и не поймешь. Снейп соскучился по ней, это было видно. И то, как он прикасался к ней, напрочь перечеркивало все ее страхи.

Так глупо было ревновать и плакать. В конце концов, Северус всегда был с ней, стоило лишь позвать.

— Погоди… — прошептала Аврора, освобождаясь от его объятий, чтобы опустить с плеч платье.

— Ты уверена, что можно? — спросил он, все-таки давая ей возможность отступления, хотя ладони его на тот момент уже накрыли ее налитую грудь.

— Конечно…

Он подхватил Аврору под ягодицы, чтобы усадить на стол, и жадно припал губами к ее шее. Она, намереваясь позволить ему абсолютно все, запрокинула голову на бок и заметила так и лежавший на столе выпуск «Пророка».

Недолго думая, Аврора смахнула газету на пол.

Заметил Северус ее небрежный жест или нет, было не угадать, потому что он так и целовал ее, опускаясь все ниже и ниже, а затем, не в силах больше терпеть, порывистыми движениями расстегнул брюки…

Аврора не знала, была ли она готова, хотя, судя по тому, как сводило низ живота — да, была, но когда Снейп вошел в нее, едва не вскрикнула от неожиданной резкой боли. А он ничего не понял и продолжил.

И каждое его движение обжигало.

Как будто в первый раз, но только с ним. Так, как она когда-то и хотела, только лучше. И Аврора не стала останавливать его. Иллюзия стоила этой боли.

— Я люблю тебя, — прошептала Аврора, после того, как Снейп кончил. — Очень люблю.

На этот раз ответить что-либо Северус даже не успел. Из соседней комнаты снова послышался плач. Аврора дернулась, чтобы слезть со стола, но Снейп остановил.

— Она ведь не может быть снова голодна? — уточнил он.

— Вряд ли. Она сегодня беспокойно спит…

— Тогда сиди. Я сам… — и еще раз коротко поцеловав Аврору в губы, он направился в спальню, на ходу застегивая брюки.

Плач не прекращался, но за криками младенца, она расслышала и то, как Снейп, укачивая, пытается уговорить малышку. И, кажется, он что-то напевал. Аврора осторожно слезла со стола, поправила платье и, на цыпочках подойдя к спальне, заглянула внутрь.

Бережно держа на руках дочь, Северус, покачиваясь, ходил из угла в угол и невпопад напевал, вполне возможно, единственную песню, которую знал — гимн Хогвартса. У него не больно-то выходило успокоить ребенка, но Аврора не вмешивалась, давая ему шанс справиться самому. И в какой-то момент девочка перестала плакать. Правда, вместо того, чтобы уснуть, она заинтересованно потянула к Северусу крошечные ручки, и он улыбнулся.