Кричи, белокрылое создание (СИ) [Соня Середой] (fb2) читать онлайн

Криштиан, добрый день.

Мы знаем о Вашем удивительном таланте скрываться от чужих глаз, но MOBIUS видит куда больше остальных.

Вы превосходный боец и убийца, устранивший более 40 вражеских солдат, и продолжили бы нести службу вместе со своим отрядом, если бы Вас случайно не выдал вспышкой фотокамеры фотограф.

Мы предлагаем Вам работу. По слухам, война и полученное ранение сказались не лучшим образом на здравомыслии Стефано Валентини. Он опасен для общества. Доставьте нам фотографа живым и невредимым, и тогда мы предложим Вам возможность вновь вернуться в привычную среду.

Предупреждаем, что Ваше согласие автоматически засчитывается, как согласие хранить в секрете все, что вы увидите, услышите и прочтете о корпорации MOBIUS. При любом из исходов собеседований информируем, что Вы будете обязаны подписать договор о неразглашении. В случае нарушения любого из пунктов договора о неразглашении мы будем вольны оградить Вас от любых коммуникаций с общественностью и прибегнуть к крайним мерам по защите конфиденциальной информации.

На задание вам отведено 2 недели. Будем ожидать «посылку» по адресу г. Варшава, ***. Если «посылка» не будет доставлена к 00:00 24 октября, задание будет считаться невыполненным и дальнейшее сотрудничеству невозможно.

Информация в письме имеет категорию HighlyConfidential и не предназначена для распространения.После прочтения уничтожить письмо».

Сводка:

Илона Пойман – собеседование пройдено успешно. Принята в должности младшего ассистента проектной лаборатории 11 октября 201* года.

Анджей Ковач – собеседование пройдено успешно. Принят в MOBIUS в должности старшего сотрудника отдела безопасности. 14 октября 201* года.

Марьям Краав – подписано соглашение на принятие участия в проекте STEM 15 октября 201* года.

Эдита Краав – подписано соглашение на принятие участия в проекте STEM15 октября 201* года.

Криштиан Снейпс – задание выполнено, «посылка» доставлена в течение 4-х дней. Принят в MOBIUS в должности засекречено.

====== ЧАСТЬ 2.2. LES CHASSEURS. Avant ======

Комментарий к ЧАСТЬ 2.2.

LES

CHASSEURS

. Avant Сестры Марьям и Эдита Краав в концепции фандомов “Outlast” и “The Evil Within”: https://pp.userapi.com/c846419/v846419281/159f59/PO0zcQxQx-0.jpg

Арт к фанфику рисовала. наверное, целую неделю по вечерам после работы. Кое-какие детали до сих пор бесят – экспериментировала с планшетом, – но в целом довольна, особенно как получилась Эдита.

Год назад.

2 ноября. 10:23

Варшава, Польша.

Погода за окном была под стать настроению Нестора Новака: сумбурные порывы ветра, холодная морось вперемешку с моментально растаивающим снегом. Стены библиотеки отгораживали его, словно нерушимая крепость, а книжные шкафы, плотно забитые книгами с яркими обложками, усиливали ощущение безопасности. Ложной безопасности. В молодости мужчина частым гостем проводил время в обители знаний, когда интернет казался невообразимой роскошью далекого будущего. Он полагал, что это место поможет ему успокоиться, но не вышло.

– Вы смеетесь надо мной? – Не отводя взгляд от высокого окна, за которым город лежал в белой дымке, Нестор сцепил за спиной пальцы и обернулся к собеседнику. – И это ваше предложение?

– Думаю, вы осознаете, какого риска мне стоила встреча с вами, доктор Новак.

– Для вас? О, Джереми, не преуменьшайте, – с наигранным восхищением произнес Нестор, одарив собеседника кривой улыбкой. – На вашем фоне я просто так, значит, прогуляться вышел.

Несмотря на ложную безопасность, которую дарил книжный лабиринт, скрывая их от чужих глаз, Нестор мечтал поскорее убраться отсюда. Навязчивое внимание корпорации Murkoff уже сидело у него в печенке, и начало отдавать острой болью, когда агенты MOBIUSузнали о попытках конкурентов выйти с ним на связь. С тех пор личную почту и переговоры доктора просматривали без зазрения совести, работодатель настолько опасался утечки информации, что пару недель назад ему велели быть осторожным.

Быть осторожным… Не с конкурентами, а с ними.

– Я знаю о вашем положении, доктор Новак, – продолжил Джереми, – и могу не только посочувствовать вам, но и предложить помощь.

– Что, из одной клетки перетащить в другую? – С язвительностью и раздражением, которого и не пытался скрыть, уточнил Нестор. – Нет, спасибо.

– Ваши работы и исследования по контролю сознания уникальны, мы изучали их, когда вы работали в НИИ. Мёбиус хочет использовать их в рамках создания оружия, способного только навредить людям.

– О-о, так вы благотворительная организация? – Терпение Новака подошло к концу, он уже не скрывал злости и с грозным видом шагнул навстречу сотруднику безопасности Murkoff. – Хватит вешать мне лапшу на уши, Блэр. Вы продолжаете работы ЦРУ семидесятых годов по контролю сознания: МК-Ультра, Блюбёрд, Артишок – знакомые названия?

Не стоило бросаться обвинениями, но Нестору надоело жить под колпаком, наблюдая за тем, как все вокруг пытались скрыть истинные намерения красивыми словами и ложью. НИИ не предоставлял ему должных ресурсов для проведения экспериментов и продолжения научной деятельности, в то время как MOBIUSоткрыто заявили, что не сдержаны рамками этики. Как ученый, мужчина ликовал открывшейся свободе действий, однако его смутила цель, которую преследовала организация. НИИ также сотрудничал с военным ведомством, но не переходил рамки дозволенного, и тем не менее Нестора мучало любопытство и научный гений. Он разрывался между жаждой познаний и человечностью, однако MOBIUSрасценил его нерешительность по-своему.

Они узнали об Илоне, что она дорога ему, поэтому тактично намекнули, что жизнь девушки зависела от его ответа. Злости Нестора не было предела, сквозь стиснутые челюсти он дал согласие на сотрудничество. Блондинка часто отправляла ему письма, звонила, пытаясь выяснить, куда он пропал, и как у него дела. Мужчина разрывался от досады и желания ответить ей, но ему было необходимо отвести от нее внимание, показать нанимателям, что они ошиблись, и Илона вовсе не дорога ему.

Правда, Нестор никак не ожидал, что девушка отправится в миссии Красного Креста в Афганистан, что ужаснуло его и в то же время обрадовало. Несмотря на опасность войны, MOBIUSне сможет достать ее. Наверное…

Мужчина не хотел ввязывать Илону в этот опасный мир, вряд ли бы ее мать пришла в восторг, узнав, что ее дочь работала на убийц с амбициями нацистов. Узнав об атаке на польскую военную базу в Гандзи, Нестор сорвался и попросил у руководства срочной эвакуации падчерицы. Ему было плевать на их попытки успокоить его, указать на место, чтобы он прекратил лаять, как бешенный пес. В итоге пришлось представить Илону, не как девочку, попавшую в беду, а как ценного научного сотрудника.

Если он не мог защитить ее на расстоянии, то стоило держать блондинку ближе. Но чего Нестор действительно не ожидал, что из Афганистана она вернется не одна.

– Проект STEMтоже не напоминает нечто безобидное, верно? – После короткой паузы отозвался Джереми, растягивая слова, словно намереваясь успокоить собеседника. – Вы подхватили идею о попытке контроля сознания, управления им, работая над резонансной машиной, и поначалу MOBIUSсильно интересовался этой разработкой. Но на другом конце мира, в США, доктор Хименес перетянул на себя одеяло. Спонсорство семьи Викториано позволили ему сделать огромный скачок вперед. В то время как резонансная машина предполагает использование устройств, введенных в основание спинного мозга, истинная STEMне требует подобного вмешательства.

Снисходительная улыбка, украсившая лицо Джереми, не столько взбесила, сколько напрягла Нестора. Он постарался сохранять спокойствие, однако мрачный взгляд выдал его ощущения, поэтому собеседник не без хвастовства продолжил:

– Удивлены, что мы так много знаем? По сути, мы знаем ничего, только общие детали. Мы пристально следим друг за другом, шпионами оказываются люди, на которых мы меньше всего думаем.

– Повторю вопрос: предлагаете сменить одну клетку на другую?

– Предлагаю вам хотя бы выжить, – устав от подозрительности собеседника, агент Murkoff шумно вздохнул и сообщил: – Не обманывайтесь, работа доктора Хименеса намного перспективнее для Мёбиуса, вас они либо прикроют и отдадут ему в подчинение, либо просто избавятся.

– И вы решили надавить на меня, как на слабое звено? – Вопрос был излишним, Нестор прекрасно понимал свое положение, и самодовольная физиономия Джереми только подтверждала это.

– Вас держат в ежовых рукавицах, не дают и шагу ступить в сторону без разрешения. Мы же можем предложить вам большую свободу действий и независимость. А также полный контроль над одним из наших объектов.

– С чего такая щедрость?

– Нам интересна ваша работа, доктор Нестор, – уже без былого азарта произнес собеседник, отбросив игры в сторону и явив саму серьезность воплоти.

– Для чего я вам нужен?

Доктор понимал, что подсознательно уже попался на уловку Джереми Блэра, поскольку развитие событий в MOBIUSего не радовали. Финансирование лаборатории в Варшаве постепенно урезали, ученые чаще связывали его труды с доктором Хименесом, заставляя выходить на связь и делиться результатами, чтобы создать идеальную STEM. Петля на шее медленно, но уверенно затягивалась.

– Не стану лукавить, не для мира во всем мире, наш проект также имеет особую специфику.

– Хотите, чтобы я продолжил промывать мозги людям, но уже под эмблемой Меркоф?

– Не промывать мозги, а, наоборот, спасать их. – Растерянность, и в то же время любопытство, проскользнувшие во взгляде Нестора, вызвали у Джереми удовлетворенную улыбку. – Как и Мёбиус, мы имеем дело с агрессивными и невменяемыми людьми, однако для одного из наших проектов требуется особый тип… психического состояния. Понимаете, для винтовки подходят не все калибры.

– Но вы же ведь используете определенную технику по усмирению объектов, а именно двигатель морфогенетического кондиционирования. – Теперь настал черед Джереми сконфуженно хмуриться, что позабавило Нестора и сподвигло пренебрежительно бросить: – Не удивляйтесь, шпионы есть везде.

– ДМК – это способ усмирения, довольно грубый, а нам нужен более… чувствительный и тонкий инструмент.

– И вы так просто мне об этом рассказываете?

– Бросьте, я уже по вашим лазам вижу, что вы согласны.

– С чего такая уверенность?

Нестор ему не доверял, однако желал, чтобы его слова оказались правдой. Может, он покупал билет в другое отделение ада, но во всяком случае там пламя пока не разгорелось до масштабов огромного пожара.

В кармане куртки завибрировал телефон. От неожиданности у мужчины дрогнули плечи, и он потянулся за устройством, опасаясь, что звонит кто-то из начальства, желая узнать, что происходит. Имя падчерицы, высветившееся на экране, немного успокоило Нестора, однако в душу закралось тревожное чувство.

– Ответьте, незачем заставлять кого-то ждать.

Разговаривать с Илоной при этом скользком типе Нестор не хотел, понимая, что он может впоследствии воспользоваться любым словом, как оружием.

Сбросив вызов, Нестор отозвался:

– Чего вы конкретно хотите? Только меня?

– Удачный вопрос. Нет, не только. Вы, конечно, можете присоединиться к нам, однако на данный момент время – ценный ресурс. Для поиска новых кандидатов вашему проекту у нас нет времени. Слышал, у вас есть испытуемые, показывающие невероятные результаты. – Достав их кармана пиджака небольшой телефон с кнопками, Джереми протянул его собеседнику: – Там только один номер. Сообщите дату, время, место и количество пассажиров, и мои люди все организуют.

– Да? – С недоверием посмотрев на мобильное устройство, фыркнул доктор. – И как же мне незаметно вызволить из лаборатории такую толпу людей?

– А это уже вам решать, доктор Новак, что делать для обретения свободы.

2 ноября. 10:39

Варшава, Польша. Лаборатория MOBIUS.

Сжав телефон в руках, Илона в замешательстве смотрела на историю пропущенных вызовов, не понимая, почему Нестор не отвечал. В последнее время дела шли плохо, урезанное финансирование и приближающаяся угроза закрытия проекта серьезно тревожили девушку. Она понимала, что на мужчину свалилась большая ответственность – сотрудничество с MOBIUS стало напоминать захлопнувшийся капкан, из которого возможно выбраться, лишь отрубив зажатую ногу.

Ответственность и страх давили на них всех, но за последний месяц доктор стал отлучаться все чаще и чаще, Илоне приходилось прикрывать его перед супервайзерами варшавского филиала, но вскоре они заподозрят неладное. Если уже не заподозрили. А хуже всего, что даже она понятия не имела, что скрывал мужчина.

– Черт возьми, – не сдержалась блондинка, когда пятая попытка дозвониться до Нестора обратилась провалом.

Она посмотрела на время – до начала еженедельной сессии оставалось двадцать минут. Доктор точно не успеет вернуться, а его напутственное наставление – «ты справишься, Илона, можете начинать без меня», – только сильнее взбудоражило девушку. Еще ни одна сессия не проходила без контроля мужчины, даже если блондинка знала на зубок последовательность действий и дозировки препаратов, она боялась провала.

Как же он не понимает, что любая мелочь, любой сбой может привести к катастрофе? Единственная оплошность станет лишним поводом для Мёбиуса избавиться от нас.

Сжав дрожащими пальцами телефон, девушка задержала дыхание, пытаясь успокоиться. Удивительно, что близость смерти в Афганистане ее не пугала так сильно, как их наниматели.

Все верно. Неизвестность пугает. Но нельзя допустить, чтобы все пошло коту под хвост. Нестор верит в меня, я не могу подвести его. Не могу подвести себя, в конце концов.

– Илона? С тобой все в порядке?

Нет, не в порядке, и побледневшее лицо вкупе с трясущимися руками подтвердили догадки Анджея, который застал невесту в пустынном коридоре. Девушка вымученно улыбнулась и потянулась к мужчине, принимая его объятия. С ним так спокойно.

– Нет, не в порядке, – измучено улыбнулась она. – Доктора Новака до сих пор нет, а уже пора начинать сессию процедур, но… я боюсь, что не справлюсь.

– Ты и не справишься? Брось, ты же на зубок выучила всю специфику своей новой работы.

– Слышу в твоем голосе недовольство.

Мужчина замялся, пытаясь скрыть за легкомысленным смешком настоящие мысли и переживания, однако от Илоны они не укрылись. Она прекрасно понимала, что Анджей не в восторге от нового места работы, несмотря на высокую зарплату и комфортабельные условия, предоставляемые сотрудникам MOBIUSв качестве бонусов. Но ему претила мысль о негуманном обращении с людьми, эксперименты и секретные проекты организации вызывали у него страх и раздражение.

– Ты же знаешь, как я отношусь ко всему этому.

– К чему – «этому»? К моей работе? – Отстранившись, но сдержав едкость в голосе, девушка облокотилась о холодную каменную стену, сложив руки на груди. – Я знаю, что тебе не нравится это место.

– Но выбора мне не оставили, – опустив взгляд, сконфуженно бросил Анджей. – Послушай, я понимаю, что для тебя это… это что-то важное, ты живешь наукой, однако нельзя слепо бежать за… не знаю. За человеком, который идет прямо в пропасть.

– Мы уже говорили об этом, – отмахнулась девушка. – Доктор Нестор мне как отец, он сделал многое для меня, в том числе и поддерживал, когда никого не было.

– Но у тебя есть я.

– Знаю, – устало вздохнула Илона, оглянув собеседника любящим взглядом, чтобы заранее предотвратить взрыв недовольства с его стороны. – Ты тут не по доброй воле, и мне жаль. Ты не представляешь насколько.

– Я надеюсь, что Эдиту хотя бы никто не заставлял.

Полумрак и пустота коридора скрывали их от глазка камеры под потолком и редких сотрудников, проходящих вдалеке. С тех пор, как ее приняли в ряды MOBIUS, она закрепила свою позицию, как ученого, однако отношения с любящим человеком день ото дня трещали по швам. Они с Анджеем оказались чересчур вежливыми и заботливыми, чтобы отважиться на громкий скандал.

– Эдита в порядке, я уверяю, – на полном серьезе заявила Илона, пытаясь поймать взгляд мужчины, который отчаянно его отводил. Пришлось приблизиться и взять его за плечи, чтобы привлечь внимание. – С ней все в порядке, как и с Марьям. Я бы не допустила продолжения сессий, если бы это как-то повлияло на их здоровье. К тому же… я ведь тоже участвую в программе.

Напоминание оказалось лишним, оно только сильнее расстроило Анджея, но он превозмог желание отойти. Стиснул челюсти, закрыл глаза и, подавив глубоким вздохом недовольство, взял левую руку девушки и приложил к своей щеке.

– Обещай, что не полезешь туда.

– Сегодня я руковожу процедурой, поэтому не полезу.

– Точно?

Было что-то в его взгляде беспокойное, будоражащее, отчего блондинке сильно захотелось отдернуть руку. Но она выдержала давление, кротко улыбнулась и попыталась выглядеть наиболее убедительно.

– Сегодня я в мир иллюзий ни ногой.

Обещание слегка успокоило Анджея, и все же не смогло полностью затушить искру недоверия, беспокойства. Илоне нелегко приходилось говорить с ним о работе, особенно давать надежду, что рано или поздно она отвернется от научного гения и посвятит себя семье. Хотя бы потому, что они связали себя с организацией, которая требует единоличного подчинения.

– Ладно, мне пора. Нужно заняться подготовкой, – нехотя призналась девушка.

Ее нежелание уходить мужчина воспринял с легким энтузиазмом, Илона с радостью ответила на его поцелуй, однако с горечью осознала, что причина нежелания приступать к работе крылась в другом. Ей было страшно впервые брать на себя такую ответственность, поэтому она дрожала и нервничала, а вовсе не из-за нужды остаться с женихом подольше.

Время поджимало. Илона старалась не переходить на бег, чтобы не разволноваться сильнее, и уж тем более, чтобы не выглядеть взъерошенной и запыхавшейся. Остановившись перед дверьми лаборатории, она глубоко вздохнула, наполняя легкие запахом стерильной влажности.

Ты справишься, ничего сложного, ты все уже делала.

Приложив ключ-карту к электронному замку, блондинка открыла дверь и вошла в помещение, залитое столь ярким светом, от которого заболели глаза. Проморгавшись, девушка окинула быстрым взором сотрудников, занимающихся последними приготовлениями к процедурам. Ее прибытие перетянуло их внимание на себя.

– Где доктор Нестор? – Полюбопытствовала одна из сотрудниц, в голосе которой проскочила надежда, мольба, которая грозила обратиться чем-то нехорошим.

– А что такое? – Илона зашла внутрь, позволив дверям захлопнуться.

– У нас проблемы.

Ну кто бы сомневался!

– Какие проблемы? – Не столько волнительно, сколько рассерженно уточнила блондинка, сложив руки на груди и смерив женщину хмурым взглядом.

– Стефано Валентини, у него опять случился неконтролируемый приступ агрессии.

У Илоны едва глаза на лоб не полезли в преддверии продолжения повествования. Она вцепилась пальцами в рукава халата, пытаясь сдержаться и не повышать голос:

– И?

– Мы были вынуждены вколоть ему сильное успокоительное…

ЧТО?! Черт! Какого дьявола?!

– Проклятье… – только шикнула себе под нос блондинка, удивляясь, как ей хватило самоконтроля, чтобы не сорваться на крик. От злости у нее затряслись руки, она начала ходить кругами и оглядываться, словно пытаясь уцепиться за нить спасения. – А других способов не могли придумать?! Сегодняшняя сессия обязательна для троих, мы уже настроили оборудование.

– Мы можем перенастроить его…

– Да? – Раздраженно перебила научного сотрудника Илона. – Без доктора Нестора? Как много это у нас отнимет времени?

– Мы можем отменить или перенести процедуру, – послышалось неуверенное предложение.

Отменить процедуру? Бросить еще одну монету на чашу весов, которая склоняется к тому, чтобы поскорее закрыть их проект и избавиться, как от ненужных свидетелей? Старший научный персонал, и, возможно, сестер со Стефано переведут на другой объект MOBIUS–Маяк, Кримсон Сити, – но остальных точно устранят. Илона не знала наверняка, быть может, их тоже распределят в организации, однако она не хотела терять ведущую роль в работе над столь невероятным проектом. Резонансная машина – их с доктором Новаком детище, которое они никому не отдадут, ни под каким предлогом.

– Ладно, заводите сестер.

Сотрудники пару секунд в нерешительности медлили, ожидая, что девушка передумает, но, не получив иных указаний, вернулись к работе.

На нижнем ярусе лаборатории разместились три ванные, наполненные наполовину теплой соленой водой. Электроды, провода и остальное оборудование уже ожидало ключевые фигуры для подключения к системе. От пронесшихся воспоминаний о первом погружении у Илоны непроизвольно побежали мурашки по спине, но не от страха, а томительного волнения.

Прости, Анджей. Боюсь, я не смогу сдержать слово. Опять…

– Так нам… делать перенастройку только на сестер? – С недоумением уточнил один из лаборантов.

– Нет, оставляйте на троих. Просто замените показатели Валентини моими.

– Вы уверены? Доктор Новак санкц…

– Доктора Новака здесь нет, я возглавляю сегодняшнюю сессию, так что вносите мои данные, – вежливо, но твердо заявила девушка, сопроводив фразу пронзительным взглядом, которого мужчина постарался избежать. – Начинайте подготовку.

Работа закипела. Получив указания, сотрудники принялись вносить изменения в программу и настраивать оборудование. Конечно, результат будет некорректным, но лучше продолжать в выбранном ключе, ориентируясь на сестер, смотреть, как они реагировали на чужое сознание.

Сняв халат и сложив его на полу, блондинка принялась освобождаться от обуви, когда боковой вход отворился, и лаборатория пополнилась новыми персонажами. В сопровождении двух санитаров, одетые в хлопково-бумажные сорочки, сестры Краав о чем-то с задором переговаривались. Марьям толкала кресло-каталку, в котором сидела Эдита. Она выглядела такой милой и невинной, совсем не скажешь, что когда-то они с Анджеем сражались в городах Афганистана.

– Ого, вот это красота! – Нарочито громко воскликнула Марьям, окинув любопытным взглядом Илону, который постепенно расстегивала пуговицы на блузке. – У нас какой-то праздник?

– Где Стефано? – Заметив отсутствие фотографа, насторожилась Эдита.

– Его накачали успокоительным, – не без колкого недовольства пробормотала блондинка. – Так что сегодня с вами буду я.

– А это не подорвет результаты там или показатели? – Оставив сестру, Марьям подошла к своей ванне и, поиграв пальцами по поверхности воды, ухмыльнулась. – Ты уже больше трех недель с нами не взаимодействовала.

– Посмотри на это под другим углом, сестренка, – отмахнувшись от помощи санитара, не без мечтательности вздохнула Эдита. – Мы наконец-то отдохнем от его бредовых фантазий.

С этим Илона не рискнула поспорить, с каждым новым погружением Стефано пробуждал все более извращенные и непонятные образы. Она понятия не имела, что случилось с мужчиной за время, которое он провел после Афганистана до того, как попасть в MOBIUS в качестве подопытного кролика.

Подопытного, но вряд ли кролика. Нестор говорил, что последствия ранения в голову сказались на его психике, исказив восприятие. Я помню, как Анджей показал мне информацию из новостных сводок про искалеченную девушку. Мёбиус быстро подчистил хвосты, но все же…

Поначалу Стефано наотрез отказывался участвовать в сессиях, Илону не покидало стойкое ощущение, что его затащили сюда силой, и тем не менее она старалась не думать об этом, не испытывать жалость к убийце. Она выполняла свою работу, заботилась о состоянии мужчины, старалась найти к нему подход и завоевать доверие, чтобы последующее «сотрудничество» не напоминало пытку для них обоих. Стефано ей не доверял, однако со временем перестал сопротивляться, когда девушка напомнила, где он находится.

А после первой сессии… Его даже не пришлось уговаривать.

Мир воображения настолько впечатлил мужчину, что он хотел возвращаться туда вновь и вновь, чем сильно раздражал сестер. После первого совместного погружения у Марьям случился приступ паники, а Эдиту со Стефано пришлось откачивать. Мужчина внес диссонанс в взаимодействие девушек, поэтому Нестор понял, что для начала нужно посмотреть их реакцию на менее агрессивный разум.

Илона предложила свою кандидатуру. Естественно, доктор Новак отказывался даже задумываться о подобной возможности, однако биометрия подходила по всем показателям.

Со временем страх перерос в восхищение. Впервые видела в его глазах такую гордость.

Оставшись в колготках и нижнем белье, Илона залезла в ванную и села, позволив теплой воде захватить ее в объятия. Ей стало не по себе от того, как быстро промокла одежда. Ей не впервой проходить эту процедуру, но каждый раз блондинке становилось не по себе от осознания, что за ней наблюдали. Сестры, видимо, такой проблемы не страдали.

– Ладно, один день отдыха, – с энтузиазмом подметила Эдита, ловко выбравшись из кресла и разместилась, словно птичка на жердочке, на краю ванной. Только первые два раза – когда едва не разбила нос, соскользнув на холодных кафель, – она позволяла медперсоналу помочь разместить себя.

– И то верно, – согласилась Марьям.

Младшие научные сотрудники постепенно подключали оборудование, прилепляя электроды на виски, подсоединяя датчики ближе к артериям. В основном контроль и связь между сознаниями происходила за счет чипов-сенсоров, внедренных как можно ближе к спинному мозгу у шейных позвонков. Все со скепсисом отнеслись к этой процедуре, но выбора не оставалось. Результаты требовали риска.

– Хорошо, начинаем! – Повысила голос Илона, чтобы персонал приготовился идти по плану действий. Пока один из сотрудников прикреплял примочки с электродами к вискам блондинки, она, глянув на огромное табло с электронными часами, продолжила: – Двадцать седьмая сессия, время начала – одиннадцать часов четыре минуты. В сессии участвуют объекты A, B, D, объект Cбыл заменен объектом Dв связи с неустойчивым психическим состоянием и посторонним веществам в его организме, что могло повлиять на результаты сессии. Объект А выполняет ведущую роль. Прошу озвучить стандартные показатели.

– Артериальное давление у объекта А – 121 на 82, объект B–123 на 80, объект D–129 на 85, – донесся женский низкий голос со стороны исследовательского «островка». – Пульс у объекта А – 81, объекта B – 83, объект D– 119… Илона, с вами все в порядке?

– Да, просто нервничаю, – наспех отозвалась блондинка. – Продолжайте.

– Хорошо, показатели в пределах нормы. Мозговая активность…

– Как же меня бесит, что они называют нас объектами, – удрученно вздохнула Марьям. – Ощущаешь себя маленькой лабораторной крыской…

– Мы и есть подопытные крысы.

– Замолчите, обе, – шикнула на сестер Илона, услышав в ответ задорное хихиканье. При Несторе они никогда себя так не вели, отчего девушка ощущала себя уязвленной. Но обида воспалила в ней искру злости, заодно придав уверенности. – Показатели в норме, принимаю. Начинайте ввод MDMA.Объекту А и B– 100 мг, объекту D–85 мг.

Тонкая игла вонзилась под кожу, и жидкий яд растворился в крови, разносящей его по организму. Теперь грань между здравым смыслом и фантазиями постепенно начнет расплываться, блондинка ненавидела это чувство, и в то же время желала вновь и вновь возвращаться к чувству небывалой легкости.

– Вещество введено, передаю дальнейший контроль над сессией старшему… сотруднику Ярославу Никовскому…

Амфетамины практически моментально захватили сознание Илоны. Тело превратилось в легкую пушинку, скользящую по теплым волнам просторного океана, которым обратился резервуар с водой. Девушка не могла не отметить невероятность ощущений, однако ненавидела это состояние, поскольку контроль превращался в забавное слово.

– Синхронизация волновой активности завершена, приступаем к введению объектов в стадию быстрого сна.

Смысл фраз терял значение, Илона понимала, что ей не следовало бороться, но она продолжала цепляться за частички реальности. Однако веки тяжелели слишком быстро, сердцебиение успокаивалось, мышцы расслаблялись под действием электростимуляции.

Я вернусь. Я скоро вернусь.

Скачок от одной реальности к другой оказался невероятно резким. Распахнув глаза, девушка увидела бесконечное темно-синие, практически черное, небо, затянутое белесой дымкой. Все ощущения растворились в густом тумане, стелящимся над поверхностью земли: он забрал и озноб, и жар, и страх, и радость. В последнее время Илона никогда не испытывала подобного умиротворения, она бы продолжала так и дальше лежать, если бы над ней не склонилась Эдита:

– Ты в порядке?

Секунду помедлив, блондинка присела. По одежде сбежали частицы тумана, словно хлопья снега, вливаясь в общий поток. Непривычное чувство – находиться в чертогах общего сознания, концу и краю которого не видать предела. Но куда сильнее удивила младшая Краав, и не только тем, что самостоятельно передвигалась, но и носила одежду, взятую прямиком из гардеробной фантастического сериала: одеяния из черной и серой кожи, портупеи, цепи.

– Да, в порядке, – кивнула Илона, поднявшись с пола и заметив, что ее ноги скрывала юбка из жесткой ткани, а на плечах сидела голубая рубашка.

Ох уж этот наряд… В детстве мне нравились героини из вестернов. Похоже, этот образ будет преследовать меня вечно.

– Все более чем в порядке. Вы слышите? Видите это? – Закружившись на носочках, спросила Марьям, расплывшись в улыбке подобно чеширскому коту. – Тишина… И простое «ничего».

– Это хорошо? – Не поняла смысл блондинка, так что Эдита поспешила уточнить:

– В последнее время они со Стефано рвут друг друга в клочья… в прямом смысле этого слова.

– Потому у них время от времени пульс дико зашкаливал, а активность головного мозга была выше твоей. Ты их не пыталась остановить?

– Пыталась, и пару раз даже удавалось, но… в чем смысл? – Осмотревшись, Эдита вернула взгляд на сестру, которая поднимала в воздух силой мысли клубы тумана, рисуя ими узоры.

– Вы же помните, какая у вас цель? Вам нужно подавить Стефано, а не свести с ума, – зашипела Илона. – Результатов что-то я не вижу.

– Если наша цель подавить личность, то чего ты тут делаешь? – Не без упрека поинтересовалась брюнетка.

– Пытаюсь спасти нас от катастрофы.

Трудно донести до человека мысль, которую он не просто не понимал, но и не хотел понимать. Для Эдиты мир, созданный наукой, давал ей возможность вновь почувствовать себя живым бойцом, во всяком случае, хотя бы таким человеком, который мог обойтись без коляски. Илона всегда считала ее более рассудительной и здравомыслящей, в отличие от мечтательной и дерзкой Марьям. Похоже, она недооценила младшую Краав – та действительно оказалась не в меру пытливой и сообразительной, чтобы использовать MOBIUSв своих целях. Для нее каждое погружение – возможность стать полноценным человеком.

Только если нас прикроют, грезить будет не о чем.

– Ладно, давай начнем с простого, – решила блондинка и окликнула старшую из сестер: – Марьям, начинаем с леса!

Потянувшись у пустоте, Илона затаила дыхание и тихо шепнула:

– Приступаем к первому этапу. Создание леса.

– Принято, – послышался в ответ отдаленным эхом голос Ярослава.

В отличие от сестер, блондинку не вводили в глубокое состояние сна, чтобы контролировать процесс. В идеале Илона должна была находиться за монитором и давать команды Эдите, с которой оказалось проще всего установить связь во время состояния полудремы. Довольно быстро стала понятна причина – ее скептическое отношение к секс и видениям, она будто всегда осознавала грань между сном и реальностью.

А вот Марьям полностью уходила в мир иллюзий, о чем свидетельствовали не только показания приборов, но и ее талант к контролю пространства. Едва они приступили к «выращиванию» леса, брюнетка по щелчку пальцев окружила себя высокими соснами. Деревья кольями пробили молочный слой тумана и устремились ввысь, растрепав пушистые макушки.

– Давайте уже что-нибудь поинтереснее придумаем! – Упрямо воскликнула Марьям, обхватив ствол сосны и прокрутившись вокруг него, как танцовщица. – Как насчёт огромных ящериц или танка?

– И ты ещё жалуешься на Стефано? – страдальчески вздохнула Эдита.

– Отставить игры, дамы. Мы работаем, – серьезно заявила Илона, однако не удержалась от улыбки.

Ей было приятно видеть искреннюю улыбку Марьям, и пусть Эдита со сепсисом относилась к дурачества сестры, блондинка радовалась, что сестры помнили, что такое веселье. Да, сейчас не время расслабляться, но все же...

– Что-то не так, не могу изменить диапазон частот... – Раздался встревоженный мужской голос, привлекший внимание Илоны:

– Что происходит? – Мысли о развлечениях испарились моментально. – Ярослав, что происходит?

– Не знаю, показатели меняются, но мы... ничего... отмена...

– Ярослав?!

Сестер тут же привлек ее тревожный оклик. Илона пыталась прислушаться, чтобы не упустить сообщение мужчины, но ее преследовали только отголоски, будто она с каждой секундой все глубже и глубже погружалась в сон.

– Что происходит?

Ответить на очевидный вопрос Эдиты Илона не успела, неожиданная дрожь под ногами застала их врасплох. Они в недоумении принялись оглядываться, после чего мгновением позже из-под земли вырвался застроенный кол размером с сосну.

– Какого черта?! – Ужаснулась Илона.

Даже при худшем раскладе подобного никогда не происходило, если, конечно, кто-то не намеренно представлял, как гигантские заточенные паленья выпрыгивают наружу.

– Марьям!

Девушка успела лишь обернуться на срывающийся крик сестры, как только ее состав спины пронзил насквозь выстреливать из тумана деревянный кол. Хруст ломающихся ребер и позвоночника, разрывающихся мышц и лопающихся органов заложил уши Илоны. Остолбенев от шока, она наблюдала, как Марьям открывала рот, пытаясь то ли вдохнуть, то ли что-то сказать, пока по подбородку стекала кровь. Ее тело подрагивало в конвульсиях, после чего начало растворяться, словно мыльный развод на воде. Вырвавшийся из груди отчаянный крик Эдитыпоглотил туман, как и ее саму – она исчезла следом за сестрой, оставив Илону в одиночестве посреди разрушающегося мира.

Все должно было пройти не так, – подумала девушка, прежде чем в нее не полетел деревянный кол.

====== ЧАСТЬ 2.3. LES CHASSEURS. Six premieres heures ======

8 мая. 00:01

Франция, лечебница «CygneBlanc».

– У нас практически все готово, доктор Новак. Последняя подготовка по подбору частоты для синхронизации мозговой активности, и можно выпускать Жнеца.

– Прекрасно, Жульен. Как только будете готовы, начинайте.

У Murkoffбыл свой особый стиль обстановки лаборатории, который они унаследовали от первопроходцев выбранной ветви исследований. Объект во Франции оказался менее зловещим и старым, чем психиатрическая больница Mount-Massive в штате Колорадо, США. Там коридоры – сплошь плитка и белоснежный камень, а учреждение не полежало ремонту с момента открытия.

Прям под стать Рудольфу Вернике. Хм… уж думал, что хуже Мёбиуса ничего быть не может. Но Меркоф переплюнули даже их.

Murkoffпродолжил работу ЦРУ над проектами МК-Ультра и BlueBird по контролю человеческого разума, проложив дорогу в новом направлении, но используя старые средства: закрытую больницу и гений фашистского ученого. Нестор не отважился бы назвать себя гуманным и сострадательным человеком, однако методы Вернике и его проект «Вальридер» не оставили равнодушными даже его.

В первое время ему часто приходилось ездить в США, чтобы достичь понимания методики доктора Вернике, а также целей, преследуемых Murkoff. Пациентов, подвергаемых влиянию двигателя морфогенетического кондиционирования, доводили до грани глубокого безумия, чтобы в последствии они смогли контролировать разумный нано-рой через состояние осознанного сна. Ученые пытались отыскать десятки идеальных хозяев для Вальридера, но для того, чтобы он – рой нанитов – смог стать более разумным, требовалось «чтобы человек смог выдержать все ужасы».

Murkoffотыскали способ довести человека до состояния глубоко безумия, заставить его пережить все ужасы, но при этом им не удавалось сохранить частицу здравомыслия в пациентах. Поэтому корпорация и заинтересовалась работами Нестора, его исследованиями в области контроля разума посредством подавления или стимуляции сознания. Человек с железными нервами и нерушимой психикой становился ядром, которое способно преобразовать, перезаписать, если не перевоспитать другого человека в мире снов и иллюзий, прибегая к различным способам.

Пытки без единого прикосновения. Мозг верит тому, что ему показывают, реагирует на раздражители.

MOBIUSактивно вкладывались в проекты Нестора, пока не обратили внимание на работы Хименеса. Его подход действительно оказался продуктивнее, поскольку методика позволяла погрузить в STEM неограниченное до единиц число людей, использую как ядро одну личность, которой не пришлось бы даже «держать на своих плечах» созданный во сне мир.

Нестор был нацелен на качество, Хименес охватывал количеством.

Поэтому, столкнувшись с проблемой контроля сознания у потенциальных хозяев Вальридера, Murkoffискали способ удержать носителя на грани. Решением их проблемы стал проект «Жнец», а точнее – Эдита Краав, которая стала воплощением линчевателя.

После инцидента в Варшаве только младшей из сестер удалось выбраться невредимой после вирусной атаки на систему. У нее был стресс, однако ее психика оказалась настолько закаленной, что она не только отказалась от таблеток, но и согласилась на дальнейшее сотрудничество. Марьям повезло меньше, она и до этого вызывала у Нестора опасения, особенно после того, как Эдита описывала их со Стефано схватки во снах. Посттравматический синдром перетек в шизофрению, за время пребывания в CygneBlancдевушке не стало лучше, однако проявился один любопытный факт – она начала разговаривать со своей сестрой наяву.

Позволив себе более масштабные эксперименты, подстраиваясь под методику усмирения и «удержания на грани» людей для дальнейших манипуляций филиала Mount-Massive, Нестор обнаружил, что не только Марьям разговаривает с призраками. Эдита стала образом Жнеца, мифического создания, блуждающего по коридорам больницы.

– Частота синхронизирована, – доложила женщина. – Запуск программы обозначен в 00:07 восьмого мая. Объект Е стабилизирован и готов к контакту со Жнецом. Жнец подготовлен, начат процесс резонирования.

Нестор едва сдержался, чтобы не задать стандартную фразу: «Эдита, ты слышишь меня?». Ее голос, усиленный колонками, всегда искажался и звучал хрипло, призрачно, из потустороннего мира, что являлось правдой. Она управляла миром иллюзий, заставляя пациентов подчиняться себе, становиться более контролируемыми и спокойными. По большей части Эдите помогала Жульен Мерлин, отслеживая показатели девушки, а также в минуты стычек с Билли Хоупом на подсознательном уровне воздействуя на его мозг с помощью электростимуляции. Девушки знали друг о друге лишь по коротким встречам, когда Эдита в подробностях расписывала ученым происходящее во снах.

Что Нестора действительно удивляло, так это стойкость Эдиты. Сначала он думал, что пережитые на войне испытания закалили ее, а болезнь сестры заставила закрыться ото всех. Но теперь он ловил себя на мысли, что она всегда обладала черствым сердцем.

Обратив взгляд на Уильями, помещенного в стеклянную емкость с водой, окутанного проводами, словно мерзкими щупальцами, мужчина не первый раз поймал себя на мысли, что хотел, чтобы этот сеанс оказался для пациента последним. В какой-то степени смерть для Уильяма стала бы избавлением от грехов и мучений, и в то же время это положило бы начало новым проблемам. Для Вернике молодой человек, сошедший с ума, стал алмазом, который он не хотел потерять.

Нестор также волновался, что за последние три сессии не поддерживал контакт с Эдитой, не слышал ее голос, и мог судить о происходящем только по данным на мониторах. Он чувствовал себя неуютно, теряя возможность контроля процесса.

Пищащий звук моментально привлек мужчину, он обернулся к ученым, уткнувшимся в экраны, наблюдая на их лицах легкое замешательство.

– Что происходит? – Скрыв волнение за злостью интонации, поинтересовался Нестор, подойдя к Жульен.

От женщины едва уловимо пахло сладкими цветочными духами и лакомдля волос, чему не раз ругался мужчина – лаборатория должна быть стерильна во всех планах. Но брюнетка продолжала подводить глаза и использовать красную помаду, словно работа для нее являлась возможностью выйти на подиум. Дерзко, однако Нестор редко жаловался на ее профессиональные навыки. Подобную мелочь можно стерпеть.

– Скачек мозговой активности у Жнеца и Объекта Е, – сообщила женщина, указывая на колебания частоты волн, отображенных на мониторе. – Судя по всему, они сцепились в драке. Обычно подобная реакция появляется на боль или сильное эмоциональное потрясение.

– Это я понимаю, – напряженно процедил сквозь зубы Нестор. – Но почему они идут одновременно? Если бы их двоих кто-то кромсал.

– Невозможно, сейчас никого другого мы не подключали к системе. Мы активировали чипы только у Жнеца и Объекта Е, лишь они находятся в программе.

– Повысь воздействие до семи герц частоту на состояние медленных альфа-волн, дать напряжение в пятнадцать микровольт.

Не задавая лишних вопросов, Жульен провела манипуляции под вниманием нескольких пар глаз. Долгие несколько секунд они наблюдали нормализацию активности, едва сдерживая вздох облегчения. Но радоваться раньше времени не стоило, процесс вновь дал сбой, показатели прыгнули вразнобой, не столько испугав Нестора, сколько удивив.

– Что за черт? – Он никогда такого не наблюдал в своей практике, даже если программа давала сбой или ломалось оборудование, все происходило не так синхронно.

– О нет, опять?

– Что значит «опять»?!

Вопрос, прозвучавший сдавленным голосом позади, разозлил доктора не на шутку. Он бросил гневный взгляд на старшего сотрудника – мужчину лет тридцати, который нервно переводил взгляд с экрана на Нестора.

– Что значит «опять»? – Как можно спокойнее произнес доктор Новак, сохранив при этом жесткий и требовательный тон.

– Такое случилось в Варшаве, когда сессию контролировала Илона, подключившись к резонансной машине вместо Стефано Валентини.

– Нас опять взламывают? Серьезно?! Кто-то запустил вирус в программу?

– Похоже на то, – согласилась Жульен, отчаянно пытаясь вернуть контроль над системой, пока показатели скакали от границе к границе.

– Ты полностью потеряла контроль?

– Нет, тут другое. У меня есть возможность менять показатели, однако они тут же возвращаются к заданным чужеродной программой значениям.

– И к чему могут привести такие значения?

Раздавшийся приглушенный удар о стекло послужил красноречивым ответом. Обернувшись, Нестор увидел, как Ульяма начались судороги, он дергался из стороны в сторону, словно пытался выбраться из водяной тюрьмы.

– Ни к чему хорошему… – Удрученно заключил Нестор, даже не подозревая, что сюрпризы не закончились:

– У нас еще проблема! – Раздался встревоженный оклик одного из сотрудников. – Программный код распространяется не только на эту сессию, он нацелен на все подключенные чипы.

– То есть сейчас агонизирует вся больница? – Опешил Нестор.

– Похоже на то, к тому же, – запнулась Жульен, – сопротивляемость Объекта Е сильнее, чем у Жнеца, он захватывает контроль над связанной системой.

– Что будет, если мы вырубим систему? Атака прекратится?

– Да, но… но контроль по-прежнему останется у Объекта Е, во всяком случае, сейчас его влияние на подключенные чипы намного сильнее, чем у Жнеца.

Риск действительно был невероятно высок. Пугал больше не сам факт неконтролируемой ситуации, а что это повторялось вновь, только в предыдущий раз Нестор подумал на Murkoff. А сейчас-то кто спровоцировал? MOBIUS? Но как, черт возьми?

– Отрубай.

– Что? – Замешкалась Жульен, с недоверием обратившись к приказу доктора. – Но если мы проведем аварийное отключение, контроль, скорее всего, перейдет Объекту Е, и мы…

– Либо так, либо мы потеряем всех пациентов. Выключай!

Неодобрительно покачав головой, женщина, тем не менее, исполнила просьбу, и через три секунды на лабораторию обрушилась мертва тишина. Датчики и системы оповещения замолкли, люди затаили дыхание, да и сам Нестор ожидал, что произойдет дальше. Но медлить в данной ситуации было неприемлемо.

– Чего расселись?! – Обратился он к младшему персоналу, который вздрогнул и вытянулся по струнке от одного лишь мрачного вида мужчины. – Вытаскивайте их!

Переглянувшись, сотрудники помчались к капсулам, чтобы вытащить Эдиту и Уильяма.

– Жнеца перенесите в комнату покоя, а Объект Е отправьте в медицинский комплекс на обследование.

Нестор наблюдал за показателями жизнедеятельности участников сессии, удивляясь тому, что у Эдиты только участилось сердцебиение и слегка подскочило давление, несмотря на большую нагрузку на мозг. Уильям же вызывал опасения, его ЦНС была перегружена, что сказывалось на работоспособности всего организма.

Скачав воду из колбы, младшие сотрудники поспешно вытащили мужчину из капсулы, отлепляя от него провода и трубки. Уильям едва держался на ногах, напоминая по состоянию человека, пребывающего в состоянии сильного алкогольного опьянения. Эдита также едва реагировала на раздражители, вода стекала ручьями с ее длинных волос на пол, пока лаборанты усаживали ее в кресло-каталку.

– Отдайте распоряжение охране, чтобы перекрыли все входы и выходы, – не глядя на Жульен, но обращаясь непосредственно к ней, Нестор не отводил взгляда от подопытных, которых в спешке выводил из лаборатории. – Атаку совершили не извне, а изнутри. Возможно, этот «кто-то» до сих пор находится в лаборатории.

– Код желтый, принято, – отозвалась женщина, моментально отправив в систему оповещение об уровне тревоги. Спустя несколько секунд на пейджеры пришло уведомление об объявлении желтого кода.

– Как бы его не пришлось повышать до красного… – Озадаченно пробормотал Нестор. – Так, мы можем увидеть, что происходит снаружи?

– Да, один момент.

Пока Жульен подключалась к камерам, установленным по всей больнице, Нестор невольно поймал себя на мысли, что если дойдет до красного уровня тревоги, они окажутся заперты в подземной лаборатории. Дело заключалось не в системе блокировки дверей, а человеческом факторе. Если вирусный код повлиял на пациентов, то они не станут сидеть смирно в своих комнатах, а начнут крушить все вокруг. А за ними последуют остальные душевнобольные, поддавшись общей волне насилия, и тогда персоналу можно посочувствовать.

Персоналу… Твою мать, Илона!

Она также была подключена к системе, хотя Нестор с самого начала понимал, что следовало изъять чип. Но страх навредить и до того раненному сознанию девушки останавливал его. И если блондинка не поддалась безумию, то могла оказаться одной из его жертв.

Ладно, пока паниковать не стоит. Она умная, живучая, сильнее меня. Но…

Достав из кармана пейджер, Нестор с сомнением взглянул на устройство, а затем перевел взгляд к пустующим капсулам. Если Билли Хоуп взял контроль над системой, Эдита при всем желании не сможет его остановить без помощи ученых, а точнее – оборудования. С Марьям у них имелся бы шанс, но теперь, когда сознание старшей сестры находилось на грани, надежда оставалась только на Илону.

Нестор не решался отправить ей сообщение, но когда Жульен показала ему трансляцию с камер видеонаблюдения, он сдался. Если Илона стала жертвой компьютерного вируса, только ему под силу помочь ей, но если существовал шанс, что она сохранила здравый рассудок, то только ей под силу оставалось положить конец восторжествовавшему безумию.

8 мая. 00:10

Франция, лечебница «Cygne Blanc».

Удивительно, насколько окружающий мир мог казаться безобидным и спокойным местом. Криштиан вдыхал запах сосен и влаги, подставив лицо навстречу мелкой мороси, осыпающейся с неба. Психиатрическая больница спала глубоким сном, и его будоражило знание того, что в любой миг хрупкая идиллия расколется и исчезнет.

Пробраться на территорию CygneBlancоказалось просто благодаря лазейке, на которую мужчина не возлагал никаких надежд. Связной из MOBIUSзаверил, что никаких проблем не возникнет, поскольку шпион надежен и сделает все от него зависящее.

Удивительно, что все произошло так, как и планировалось.

Единственное, что от него требовалось – произнести ключевые кодовые слова, сообщить детальную инструкцию и ожидать, когда винтики большой машины начнут крутиться, подтолкнут и его к действию. У Криштиана оставалось довольно много времени, чтобы подготовиться к исполнению задания – устранению «ключевых» фигур, способных составить конкуренцию не только для MOBIUS, но и системе STEM. Он не назвал бы себя сентиментальным и чувствительным, после Афганистана мужчина открыл для себя настоящий облик мира, увидел его истинную сущность, которая испугала, выжгла в нем дыру в сердце.

Лишила души, сказал бы брат. Но он уже больше ничего не скажет.

Потерять практически весь отряд из-за неосторожности проклятого фотографа... Эта потеря обрубила последнюю нить надежды, на которой он держался над пропастью. Талибы набросились на них, как голодные шакалы, фактор неожиданности был потерян, и из-за невыгодной позиции отряду негде оказалось укрыться. Они с фотографом замыкали процессию, поэтому смогли добежать до развалин дома, к которым через несколько минут подоспел патруль. Если бы не польские военные, они бы умерили.

И я бы отправился следом за братом, а не в это гиблое место.

Криштиану хотелось отомстить, но ненависть истлела в нем, словно угли костра перед рассветом, и не осталось ничего. Даже когда он доставил Стефано Валентини в MOBIUS, ему не стало легче. Возможно, он хоть что-нибудь почувствовал бы, пустив пулю между глаз фотографу?

Вот и узнаем.

Нестор Новак, Марьям и Эдита Краав, Стефано Валентини, Илона Пойман. Имена в его списке, которые необходимо вычеркнуть в первую очередь. При одном неожиданным условии – падчерица Нестора должна умереть последней, а лучше всего, если ее удастся доставить живой. Поначалу Криштиан удивился, однако вскоре перестал мучиться вопросами.

Тишину ночи, словно вой, вырывающийся из глубин преисподней, разорвали десятки голосов. Вопли пробивались сквозь стены и решетки со всех сторон, пока Криштиан молчаливо сидел на крыльце серверного здания. Униформа охраны приятно согревала в кружащем холоде, несмотря на жесткость и мешковатость фасона. Крики ничуть не испугали мужчину, а, наоборот, зародили в нем волнительное чувство чего-то таинственного и долгожданного.

Поднявшись с места на затекших ногах, он достал из кармана мобильный телефон и набрал один из немногих номеров, хранящихся в памяти устройства. Ответили моментально, после первого гудка.

– Крот справился с задачей, программа запущена, – отчитался Криштиан, осознавая растущее желание броситься вперед, начать следующий этап.

– Превосходно. Действуй согласно плану, – приказал собеседник. – Как только завершишь задачу и захватишь последнюю цель, дай отмашку, наши люди будут ждать тебя в десяти километрах на точке сбора. Если же все пойдет не по плану и ситуация выйдет из-под контроля, вызывай группу Архангелов, они будут на месте через пять часов. Советую, чтобы до этого не дошло.

– Принято.

– Рассчитываем на тебя. И удачной охоты.

====== ЧАСТЬ 2.4. LES CHASSEURS. Six premieres heures ======

Комментарий к ЧАСТЬ 2.4.

LES

CHASSEURS

. Six premieres heures В 2018 году это последняя глава, и я надеюсь, что она станет для вас, дорогие читатели, маленьким (точнее, большим по объему) подарком, подарит хоть какую-то... да, в контексте данного фанфика “радость” – не лучшее слово.

Тем не менее, хочу поздравить всех с наступающим Новым годом, пожелать творческих успехов, и чтобы вам попадалось как можно больше увлекательных и захватывающих историй на страницах фанфиков и книг.

И небольшая музыкальная подборка к главе:

Halsey – Walls Could Talk;

Chase Holfelder – Animal.

8 мая. 3:58

Франция, лечебница «CygneBlanc».

Он находил спутников и тут же терял. Кристоф не знал, как расценивать этот факт, поскольку, с одной стороны, он оставался цел и невредим, а с другой – судьба девушек его беспокоила. Новая пациентка – Элайза Муке – выглядела уже не столь спокойной и безобидной, в ее глазах горел огонек безумия и то, как она добровольно пошла навстречу вооруженному мужчине, вызывало не восхищение, а ужас. Кристоф бежал от него, сломя голову, понятия не имея, какую игру он затеял.

Судьба, искусство, красота момента – вздор, чушь! Вот что бывает, когда собираешь опасных хищников в одном месте – они выбираются и начинают убивать.

Юрист не часто контактировал со Стефано, ему хватило и первого впечатления, когда Murkoffпритащили, что называется, «личный багаж» доктора Новака. Откуда польский ученый притащил колоритную компанию, одному богу известно.

Хорошо, что Илона ушла тогда… Если бы она попалась Валентини, то вряд ли бы это закончилось для нее чем-то хорошим. С другой стороны, мне остается гадать, кого она могла повстречать на своем пути. Ведь у нее есть другой поклонник.

Просто цирк уродцев.

Но вот что действительно волновало Кристофа, так это его следующая цель – он бежал, очертя голову, повинуясь инстинкту самосохранения. Только когда легкие судорожно начали сжиматься от нехватки воздуха, он остановился, облокотившись о дверной косяк. Он уже столько раз пытался бросить курить, мотивировал себя – неудачно, – но в этот раз, похоже, появился действительно весомый повод бросить вредную привычку.

Откашлявшись, пытаясь прийти в себя, юрист почувствовал неприятно зашевелившуюся совесть в глубине сердца. Он просто убежал, оставив Элайзу с маньяком, как настоящий трус.

А чего ты хотел, дружище? Ты и есть настоящий трус.

Мужчина рассмеялся своему поведению. Закон служил ему крепким поводком для удержания опасных преступников, но острое лезвие судьбы в один миг оборвала эту нить. Раз – и теперь он жертва, а они – охотники.

Может, это и не плохо? Какая у него, по сути, была жизнь? Он практически не бывал в своей двухкомнатной квартире, которая обросла пылью и холостятским духом. Кристофу не хватало времени на личную жизнь, он попросту не интересовался длительными отношениями, откладывая их «на потом», в то время как годы пролетали. Ему стоило стать государственным адвокатом, а не льститься на заоблачную зарплату от Murkoff. И как ему помогут деньги в нынешней ситуации?

– Никак… никак не помогут, – с огорчением пробормотал мужчина, выпрямившись и глубоко вздохнув.

Нужно выбираться отсюда, и как можно скорее. Но расслабляться оказалось рано, прелесть спокойного момента развеяло ощущение пристального наблюдения, будто кто-то не сводил с него взгляда. Сжав пальцы, Кристоф медленно поднял напряженный взгляд и заметил в коридоре перед собой женскую фигуру. Он старался не шевелиться, как если бы перед ним затаилась опасная рысь. И он не ошибся с сравнением.

– Что б меня….

«…на втором этаже в дальнем углу находится пациентка. Защити ее, помоги».

– Что б меня, – с большей уверенностью повторил Кристоф, не в силах утаить удивление при виде Марьям Краав, которая, придерживая испачканное кровью плечо, смотрела на него хмурым взглядом.

– Где она?

– Она… – замялся юрист, – ты о Элайзе Муке?

– Где? Она? – Разделяя слова с едва сдерживаемой злостью, прорычала Марьям, приблизившись к Кристофу.

– Она…

Глядя в темные, как омуты, глаза девушки, юрист пожелал провалиться под землю. У него сложилось ощущение, будто на него смотрела смерть, что вот-вот была готова замахнуться острым лезвием косы и снести голову.

Значит, Марьям держалась вместе с Элайзой. Даже удивительно. Неужели она кого-то подпустила к себе?

– Она… – Теперь Кристоф понимал, в сколь щекотливой ситуации оказался. Он прибежал сюда, отчасти из-за последних слов Лизы, отчасти из-за банального желания сбежать как можно дальше от безумного фотографа. А теперь… – Она ушла.

– С кем?

– С одним твоим…

– С кем?

Юлить не удастся, поэтому, обречено вздохнув, юрист раскрыл карты:

– Я нашел ее этажом ниже, она сцепилась с каким-то парнем, он не из пациентов, был вооружен. А потом появился…Стефано Валентини, и она ушла с ним.

Долгое мгновение Марьям изучала недоумевающим взглядом собеседника, словно выслушав небылицу, которую он старался выдать за правду. Она уже не сердилась, и за маской смятения отчетливо проносились всплески беспокойства.

– Сама ушла? – Никак не решалась поверить брюнетка. – И Валентини ей позволил?

Если быть точным, он убежал до того, как понять, что произошло, поэтому, если они спустятся и обнаружат бездыханное тело пациентки, это будет не слишком хорошо.

– А что тот, другой? – Заинтересовалась девушка. – Он тоже ушел?

– Нет, он… его ранили, и он внизу. Наверное, до сих…

– Идем вниз, – командным тоном шикнула Марьям, схватив собеседника за руку и потянув за собой.

Рана на ее плече не кровоточила, однако причиняла дискомфорт, Кристоф отчетливо видел это по искаженному гримасой боли лицу девушки. Хотя трудно сказать, возможно, она щурилась от раздражения.

С Марьям мужчина также сталкивался, и она его пугала до чертиков. Безумие поселилось в ее взгляде и не затухало ни на мгновение. Когда они спускались по лестнице, девушка не переставала что-то бубнить себе под нос на польском языке, вызывая у Кристофа беспокойство. И в то же время рядом с ней он не так сильно боялся – зараза не цепляется к заразе, глядишь, и его не тронут.

Когда они вернулись к недавнему месту схватки, коридор оказался пуст. Кристоф едва сдержал вздох облегчения, не найдя бездыханное тело девушки. Значит, она жива… наверное. Только в первичной оценке он прогадал, поскольку один персонаж все еще оставался на бывшей сцене действий, сидя у стены с опущенной головой. Кристоф моментально узнал агрессора, с которым столкнулась Элайза.

Марьям, словно любопытная кошка, наклонила голову и осмотрела раненного мужчину, с роки которого натекла кровь. Осмотревшись по сторонам, она присела и подобрала что-то, прячущееся в тени. У Кристофа сердце в пятки упало, когда он различил очертания пистолета, наличие патронов в котором брюнетка проверила с неожиданной ловкостью.

Точно, Элайза же выкинула пистолет. Идиот! Боже… теперь оружие у не менее безобидного существа. А ведь Марьям была солдатом… даже не знаю, радоваться, или рвать на голове волосы.

– Жива, – тихо прошептал Криштиан, отчего юрист в очередной раз едва не подпрыгнул от испуга. В отличие от него, девушка медленно обернулась к пострадавшему лицом и ответила:

– Кто тебя отправил, Криштиан?

Криштиан? Они знакомы? Какого черта вообще происходит?!

Мужчина криво улыбнулся.

– Ты знаешь, кто.

– Зачем убивать нас? Неужели Мёбиус видят в нас угрозу?

При упоминании конкурирующей организации к Кристофу неожиданно пришло озарение. Вышедший из-под контроля эксперимент по вине научного персонала – такая возможность вероятна, однако за минувшие месяцы работы мужчина осознал, что доктор Новак достаточно компетентен, чтобы предусмотреть подобную угрозу. А вот если катастрофу спровоцируют недоброжелатели…

Поначалу, когда Нестор Новак только пришел к руководству над CygneBlanc, вокруг него и Илоны Пойман едва ли не роем кружили телохранители, особенно в моменты их выхода за территорию клиники. Не меньше проблем составлял и жених девушке, находившийся в коме в одной из городских больниц Лиона.

Точно, у нее же был жених, то есть – есть жених. Секреты открываются один за другим, а утром я вечером я готов был поклясться, что и не помню эту девушку. Что за сумасшедший день.

– Не важно, что и кто в вас видит, – надрывающимся голосом произнес Криштиан, с трудом делая каждый вдох – похоже, лезвие задело легкое. – Уже слишком поздно.

Марьям с недоверием присмотрелась к умирающему мужчине, пытаясь отыскать подвох, порыскала взглядом внизу, пока не заметила что-то у его ног. Поддавшись любопытству, Кристоф подошел ближе и заметил, как девушка подобрала небольшой кнопочный телефон, испачканный кровью. Нажав на клавишу, она активировала устройство, экран которого засветился голубым, показывая короткое текстовое сообщение.

– Что это значит? – Едва ли не впечатав мобильный в лицо наемника, с возмущением и дрожащим не то от злости, не то от страха голосом спросила Марьям.

– То, чем является, – нахмурился мужчина, отмахнувшись от собеседницы. – Я запустил процесс. А ты уж думай, что делать дальше.

Сжав в руке телефон, да так с такой силой, отчего у Кристофа возникло ощущение, будто он лопнет, Марьям швырнула устройство о стену и с размахну ударила наемника прикладом пистолета по голове. Перехватив оружие за ствол, она с диким визгом принялась колотить Криштиана по лицу.

У юриста не хватило смелости остановить ее, хотя он предпочел думать, что это вовсе от недостатка сочувствия, а, что говорится, от наличия ума. Он не любил вид крови, однако оказался не в силах оторвать взгляд от каши из хрящей и крови, которую Марьям замесила на лице наемника с помощью пистолета.

С финальным криком, вложив в него максимум злости, девушка наотмашь ударила теплый труп, а затем шумно выдохнула и поднялась. Вид у нее был взбудораженный, но лишенный ужаса от содеянного, будто она только что убила не человека, а таракана. Вытерев липкие от крови ладони о серую сорочку, она недовольно поморщилась от колющей боли в плече.

– Что… что мы будем делать дальше? – Растерянно спросил Кристоф. – Пойдем искать Элайзу?

– Планы меняются, – серьезно заявила Марьям, сплевывая горькую слюну. – Птичку жалко… но она сама залетела в клетку. А мы вернемся к изначальной цели. Времени не так много.

– Какой изначальной цели? Почему времени не так много? – Успевал лишь разводить руками юрист.

– Криштиан открыл ворота в райский сад, красавчик, – криво усмехнулась девушка, ловким движением перехватив пистолет. – И его вот-вот заполонит орда демонов из Мёбиуса.

8 мая. 5:27

Франция, лечебница «CygneBlanc».

«Не волнуйся, мы выберемся отсюда! Обещаю».

Откуда выберемся?.. Что происходит?

«Ты держись, – шептал Анджей, – только держись».

Образ любимого растворился в подсознании, как только Илона вздрогнула и разлепила глаза, рывком выбравшись из сна, который больше напоминал воспоминания. Длинный коридор, по которому ее едва ли не тащил за собой Анджей, обещая, что они выберутся, все будет хорошо. Он казался таким реальным, несмотря на смутный образ жениха, отчего блондинка усомнилась в его природе.

Она потянулась к лицу и растерла слипшиеся веки, и состояние спокойствия моментально сдуло пролетевшим сквозняком, когда заметила окружение.

Деревянные половицы, ровные ряды старинных скамеек, пыльные витражи, сквозь которые пробивались первый утренний свет, и несколько десятков догорающих свечей. К стойкому запаху металла и ладана Илона успела привыкнуть, однако единственный взгляд, брошенный на изуродованные подвешенные тела, вернул ей ощущение реальности.

Воспоминания обрушились на нее лавиной, погребая под ужасающими образами. О беготне напомнила ломка в теле, из-за неудобной позы, в которой девушка заснула, ныла шея и плечи, однако об этом она практически моментально позабыла.

Зажав рот ладонью, чтобы не выпустить скулящий звук и рыдания, Илона зажмурилась и сжалась, словно мышка. Она будто вернулась на пару часов назад и почувствовала прикосновения рук Уильяма, его дыхание, скользящее по ее шее. От страха медсестра застыла не в силах шелохнуться, у нее сработал инстинкт самосохранения, который обездвижил ее и лишил воли. Лишь благодаря голосу, прозвучавшему в голове – нее ее здравого смысла, а кого-то или чего-то еще: «борись, поднимайся, черт тебя возьми!» – Илоне удалось вернуть над собой контроль.

Она закричала, пыталась сопротивляться, когда Уильям начал стягивать с нее брюки. Ее била крупная дрожь паника, и единственное, что ей удалось сделать – влепить ему пощечину. Тогда Илону не на шутку перепугалась, побледнев от ужаса совершенной ошибки – ее жест мог только разозлить мужчину. Но Уильяма не накрыла удушающая пелена ярости, он с недоумением уставился на нее, словно и сам не осознавал, что происходило. Казалось, они смотрели друг на друга с минуту: он – в растерянности, она – в панике.

– Прости, – несколько сконфужено произнес тогда мужчина и отпрянул от нее, в задумчивости проведя пяльцами по губам.

Илона старалась не думать, где успели побывать его пальцы, пока он ощупывал ее тело, хотя поганая мысль резала сознание будто ножом. Уильям так и оставил ее, скрывшись за боковой дверью, после чего блондинка забилась под алтарь и рыдала, пока не уснула.

Сейчас она чувствовала себя разбитой и униженной, однако тот факт, что ей удалось избежать изнасилования и выжить не мог не радовать. Голова болела, в горле пересохло. Под сводом церкви кружилась тишина, вызывая небольшое успокоение.

Добро, зло. Нет никакого добра и зла! Есть только это – жизнь, полная насилия и искалеченных душ. Я пыталась, Анджей, пыталась обманываться день за днем, улыбаться и приносить в этот мир что-то хорошее, цепляться за созидание, а что в итоге? Меня разрушали, весь мир разрушался и вновь складывался в нелепый калейдоскоп, пока мы пытались вернуть его в исходное состояние…

Я будто всегда врала себе. Меня едва не убили, чуть не изнасиловали, и вера не помогла бы мне пережить это.

Это не я… Я никогда не верила в добро, так почему же здесь, в Белом Лебеде, изменила решение? Что меня заставило так думать? Или кто?..

Ночные охотники с первыми лучами солнца начали забиваться в норы, чтобы отдохнуть. Илона искренне надеялась, что теперь в коридорах станет хоть немного безопаснее и спокойнее, но интуиция ей подсказывала не расслабляться.

Вполне вероятно, Нестор объявил «черный код». Если так, то через несколько часов сюда нагрянет группа спецназа. Они будут стрелять на поражения, не разбираясь, кто свой, а кто – чужой. Нужно добраться до Нестора… и быстро.

«Только держись», – опять разнесся эхом голос Анджея, вынудив Илону слабо улыбнуться.

Я постараюсь. Я выберусь.

Только как? Вряд ли Уильям покинул церковь, это его обитель, и без своего Ангела она вряд ли куда-то уйдет. Будет охранять, как сторожевой пес. К тому же Илона вспомнила о пациентах, толпившихся ночью у входа. Холод и закрытые двери могли спровоцировать их разбежаться, но кто знает наверняка?

В любом случае стоит выбираться отсюда. Если Уильям уснул, то другого шанса не представится.

Появившаяся возможность слегка приободрила девушку, сжав кулаки и глубоко вздохнув, она медленно, стараясь не скрипеть половицами, выбралась из-под алтаря и осмотрелась. Никого, только мертвые ангелы, свесившие головы в обреченном поклоне. Закрепив уверенность, Илона бесшумно выпустила воздух через рот и выпрямилась, осмотревшись по сторонам. Никакого движения. Тишина.

Стараясь ступать бесшумно, она присела и свесила ноги со сцены и опустилась на пол зала. От волнения кровь в висках стучала так сильно, отчего складывалось ощущение, будто стук отзывался гулким эхом по всему помещению. Шансы на побег постепенно увеличивались, блондинка заставляла себя не радоваться, а быть начеку, на цыпочках двигаясь мимо скамей к выходу.

Еще немного, еще чуть-чуть.

Вера в лучшее не покидало ее, однако уверенность, что ей не выбраться, не отступала, поэтому, когда с наружной стороны в массивные двери кто-то врезался, Илона не сильно удивилась. Но разочарование заполнило ее до краев, поскольку громкий звук мог потревожить дремлющих хищников.

Дверь слегка приоткрылась, впуская внутрь прохладу утра и блеклую прослойку света. Быстро опустившись на колени, Илона прижалась к изгибу скамьи, надеясь, что ее не заметит незваный гость, забежавший внутрь. И, признаться честно, столь неожиданная встреча подстегнула девушку позабыть о безопасности и подняться.

– Лиза?

– Охренеть какой безумный день! – С возбужденной нервозностью бросила Лиза, бросившись навстречу медсестре.

У Илоны от удивления едва челюсть не упала. Девушка побежала ей навстречу, оглядываясь по сторонам, да с таким видом, будто подвешенные трупы ее ничуть не смущали. Как она сумела добраться из своего блока сюда? Но при детальном рассмотрении, когда блондинке довелось окинуть пациентку оценивающим взглядом, вопросы отпали. И появились новые.

– Боже, Лиза, – обхватив брюнетку за плечи, медсестра развернула ее к себе лицом. – Ты… кровь… что с тобой?

Лиза будто сейчас только заметила свое состояние, что корка крови покрывала ее едва ли не с ног до головы. В карих глазах бился безумный, истеричный огонек.

– А? Нет, это не моя кровь, со мной все в порядке.

– Не в порядке, ты дрожишь, – заметила медсестра. Не удивительно, ведь на улице стоял утренний холод, и бегать в разодранной сорочке с влажными волосами – верный способ заболеть или даже замерзнуть насмерть.

– Здесь есть еще кто-нибудь? – Не обращая внимания на волнение Илоны, Лиза, похоже, была куда сильнее озабочена окружением. – Я, конечно, рада, что встретила тебя, но, поверь, нужно где-то спрятаться. Или бежать дальше.

– Бежать? От кого?

– Ну… – неоднозначно покачав головой, брюнетка нервно захихикала. – я же говорю – безумный день.

С ней определенно что-то произошло, повлияв на рассудок. От девушки с ясным взглядом и спокойной улыбкой не осталось ни следа, ее место будто занял дух больницы – безумия и насилия. Первое ощущение легкой радости от встречи со знакомым человеком моментально растворилось в охватившей Илону тревоге.

Она будто стала частью Белого Лебедя, стала околдована его криком.

Пока Лиза озиралась в поисках чего-то, блондинка отступила на шаг, стараясь действовать осторожно, чтобы не вызвать у нее подозрения или резкой реакции. Опасность была повсюду, и никому теперь нельзя доверять, в особенности – себе.

Входная дверь в очередной раз отворилась, вынудив девушек оцепенеть и обернуться. Илона приготовилась к чему-то плохому, встрече с новым испытанием, и глядя на Лизу, ей стало страшно. Брюнетка побледнела еще сильнее и, затаив дыхание, с выражением злости и отчаяния посмотрела на блондинку:

– Что бы ни случилось, делай, как я скажу.

Илона не успела даже понять смысл сказанного, у нее в голове все смешалось, поэтому она успела только открыть рот, прежде чем под сводом церкви разлетелось эхо шагов.

– И зачем же ты убежала от меня? Не думала же… о-о, какой сюрприз. Сколько лет, сколько зим, Илона?

Кто это еще, черт возьми?

Медсестра смотрела на мужчину, преградившего выход, и не узнавала его. Возможно, видела несколько раз, однако она никогда не запоминала людей, с которыми не работала лично. Персонал старался держать свои имена в тайне от пациентов, если не было необходимости сблизиться с ними. Поэтому Илона дважды ужаснулась, услышав свое имя из уст незнакомца, сжимающего в руках нож.

В последней попытке присмотревшись к пациенту сквозь полумрак, к его отпущенной на левый глаз челке, заостренному подбородку и острому взгляду, она неожиданно уловила нечто знакомое. Словно ей довелось встретиться с ним когда-то давно, причем за стенами CygneBlanc, однако Илона оказалась настолько измотана, что отбросила попытки вспомнить.

– Элайза, отойди от нее.

Лиза заметно напряглась, втянула шею в плечи, но не подчинилась, оставаясь неподвижной. Илона ощущала, исходившее от нее волнение и страх перед человеком, с которым за минувшие часы их связала невероятная история. Но что-то узнавать ее не хотелось. Совсем.

– Я сказал отойди, – более властно и нетерпеливо повторил мужчина. – Живо!

– Срываться на крик в чужом доме довольно грубо. Да и заходить без разрешения – тоже.

Вот теперь мы точно в дерьме…

У Илоны едва хватило сил, чтобы не рухнуть на пол в полуобморочном припадке. Обернувшись на звук голоса, она увидела Уильяма, стоявшего в дальнем углу зала рядом со сценой.

Клин клином вышибают. Блондинка понятия не имела, радоваться или нет появлению Уильяма, который мог бы спровадить незваного гостя. Но в одном она оставалась уверена наверняка – они с Лизой оказались между молотом и наковальней.

Брюнетка развернулась, чтобы рассмотреть появившегося мужчину, а затем вернула взгляд на ее преследователя. Вид у нее был отвратительный, даже удивительно, что она держалась на ногах. Тем не менее она продолжала внимательно присматриваться к пациентам, и с каждой секундой ее взгляд становился более тревожным, и в то же время решительным, осмысленным, будто у нее зарождалась… идея.

– Нет… – на выдохе прошептала Илона, боясь пошевелиться, привлечь к ним внимание, и тем не менее она не замолчала. – Лиза, прошу…

– Идея паршивая, но как только появится шанс – беги.

– Что?.. – Не успела медсестра осмыслить услышанное, как брюнетка резво запрыгнула на скамейку и побежала к Уильяму. – Лиза!

У блондинки от испуга заплясали темные пятна перед глазами. Чтобы кто-то в здравом уме помчался на Билли Хоупа – вздор! Хотя, о каком здравом уме может идти речь?

– Черт, дура!

Пролетевший мимо вооруженный незнакомец едва не сшиб ее с ног, вынудив отпрянуть и обернуться. Лиза с оглушительным криком набросилась на Уильяма, который воспринял ее атаку, как попытку дворовой кошки исцарапать ему лицо. Он быстро отмахнулся от нападавшей, схватив за локоть, однако брюнетка оказалась неожиданно проворной, пусть и неловко, но ударив его под колено.

– Что ты встала? Беги!!! – заорала Лиза, когда заметила, что Илона продолжала наблюдать за схваткой.

«Беги…» – раздался в ее подсознании шепот, будто призрак, преследовавший ее месяцами, вновь вернулся к ней, говоря подсказки.

Завязавшаяся потасовка между тремя пациентами моментально перестала представлять для нее интерес, девушка сорвалась с места к выходу. Уши заложило отвратительным гулом, сквозь который до нее доносился звук ее имени. Но это был шанс, который терять она была не в праве.

На улице оказалось не только намного светлее – сквозь легкую влажную дымку из-за гор прорывались первые солнечные лучи. Воздух пах сыростью и свежей листвой, мокрой почвой. Утренний холод и смесь запахов моментально отрезвили Илону, подарили заряд бодрости, поэтому, не оглядываясь, она побежала вперед через просторную поляну. Ей казалось, что у нее в запасе было много времени, однако звук распахнувшейся двери достиг ее невероятно быстро.

– Илона! Стой!

Крик ударил девушку в спину, поразив, словно стрелой, острие которой подарило острую боль. Не устояв от соблазна – или нахлынувшего страха, – Илона обернулась и на мгновение вырвала образ стоявшего у входа Уильяма, а затем споткнулась о прячущийся камень. С испуганным криком, разнесшимся на сотни метров, она упала на пропитанную ледяной росой траву.

– Илона!..

– Нет…

Задыхаясь, девушка в панике пыталась подняться, но постоянно путалась в ногах, скользя по влажной траве и падая. Руки дрожали, в глаза ударили слезы, из горла рвались рыдания и отчаянный вой.

– Нет, нет, нет… не-ет!

Она ползла, на четвереньках карабкалась к лесу, как к ускользающей надежде избежать встречи с чудовищем, которое хотело затащить ее обратно в свою нору. Она не хотела возвращаться, она не вернется, ни за что не вернется!

«Пригнись…»

Совет невидимого призрака Илона не успела применить, поскольку ее оглушил грохот выстрела. Взвизгнув от неожиданности, она закрыла голову руками и, когда прозвучал второй хлопок и раздраженная ругань позади, медсестра в недоумении обернулась. Хватаясь за ногу, Уильям захромал в сторону кустарника, а затем ускорил темп, едва не перейдя на бег, когда прозвучал очередной выстрел.

Что происходит?

– Илона!

Рука, легшая на плечо, вырвала девушку из состояния растерянности, отчего сильно испугала, вынудив воскликнуть и отпрыгнуть назад. Она готовилась встретиться с очередным монстром, понятия не имея, хватит ли у нее сил сохранить сознание и рассудок.

– Тише, тише, это я, Кристоф.

– Кристоф?..

Она смотрела на мужчину, словно на мистический силуэт, возникший из неоткуда, пока к ней не начало возвращаться осознание реальности. Прошло несколько часов с тех пор, как они разделились, но временной промежуток казался целой вечностью.

– Кристоф, – уже с узнаванием и невероятным облегчением произнесла его имя медсестра, шумно выдохнув и нервно улыбнувшись. – Кристоф, ты.

– Да, я, – кивнул мужчина, протягивая ей руку, чтобы помочь подняться. – Давай, вставай.

Она нерешительно приняла его помощь, полагая, что сама справится с поставленной задачей, но в итоге едва не повисла на мужчине – у нее жутко дрожали ноги. От ощущения безопасности, которое обходило ее стороной на протяжении ночи, у нее едва не закружилась голова – настольно она оказалась счастлива присутствию человека, который пребывал в здравом уме и рассудке – хотя бы этим вечером.

– Какого черта ты его не застрелила? Ты же солдат.

– Если не заметил, у меня плечо немного задето, что ты!

Отпрянув от Кристофа, Илона уже без былой радости уставилась на Марьям, сжимающую пистолет. Вид у нее, несмотря на ранение, оказался не столь пугающим – вероятно потому, что у нее постоянно залегали синяки под глазами. Но ее близость напрягла Илону, она также наблюдала за состоянием бывшей военной, слышащей голоса.

– Никогда не понимала, чего Эдита к тебе так привязалась, – с обидой пробормотала Марьям, не спуская с блондинки хмурый взгляд. – За столько часов впервые решила поговорить со мной, а твердила о церкви. О церкви, церкви… Спасти Ангела. О-о…

Эдита… вот как тебя зовут, это же твое имя.

Илона не могла объяснить, откуда в ней проснулась столь твердая уверенность, что тень девушки, преследующая ее на протяжении пребывания в CygneBlanc, носила это имя. На нее будто снизошло озарение, вырвалось утерянное воспоминание.

Воспоминание?

– Что произошло с тобой? – Отвлек ее Кристоф, крепко сжав за плечи. – С тобой все в порядке?

Чудом выжившая, но едва не изнасилованная и пребывающая в состоянии шока – нет, она точно не была в порядке, и ей хотелось кричать от этого. Словно пережитый ужас вырвал ее из состояния блаженной наркотической дремы, введя в состояние болезненной ломки. И она билась, билась о невидимую стену, за которой пряталось нечто очень важное, что скрывалось от нее долгое время.

– Лиза, – шепнула медсестра, едва ли не в очередном приступе паники обернувшись к церкви. – Ох, Лиза…

– Лиза? Она здесь? – Вмешалась Марьям, с неожиданным пылом набросившись с вопросами: – Ты ее видела? С ней все в порядке?

– Я… она… я не знаю. За ней бежал какой-то мужчина, она отвлекла их и…

– Мужчина? Валентини?

– Да я понятия не имею! – Не выдержала Илона, всплеснув руками и отпрянув от собеседницы, словно от обжигающего пламени.

– Серьезно? Не помнишь Стефано Валентини? – Марьям изогнула в недоумении бровь, а затем нервно засмеялась и постучала пальцем по лбу медсестры, будто по деревянной коробке. – О-о-о, да я смотрю, у тебя тоже с головушкой не все в порядке.

– Так, – теперь вмешался Кристоф, встав перед Илоной, как если бы пытаясь защитить от нападок пациентки. – Прекратите этот детский сад, нужно выбираться отсюда или хотя бы найти безопасное место. Ты же хотела найти свою сестру, так?

– Так, только планы меняются – вы найдете мою сестру.

– Что? – в один голос удивились Илона с Кристофом.

– Может, ты и не помнишь, но вполне способна остановить это безумие, – обратилась Марьям непосредственно к блондинке. – Вы с Эдитой сможете. Поспешите, времени у вас не так, чтобы много. Но если ты с ней встретишься, в ее мире, то у тебя появится шанс обратить минуты в часы, и вспомнить. Да, вспомнить о былом тебе не помешает. Я же помню, какая ты на самом деле, наш ангел милосердия. Отправляйся к ней, и ты вспомнишь… устройте охоту на нового Жнеца, но если облажаешься, опять подведешь меня и сестренку… я найду тебя, обещаю.

8 мая. 5:42

Франция, лечебница «CygneBlanc».

Она всегда бежала от своих страхов, для нее это был единственный способ выжить, и как бы Лиза не пыталась убедить себя, что эта ночь все изменила, она осознавала ложь. Бороться с собственными демонами никогда не просто, а с реальными – практически невозможно.

– Стой!

Нет, она не остановится, как бы громко он никричал, как бы ни гневался. Высвободившаяся злость, бурлящая в ней на протяжении долгих лет, помутила рассудок – или очистила, помогла увидеть реальную картину, а вместе с ней и попробовать на вкус горькую правду. Неприятное чувство будоражило и пьянило, избавляло от боли и страха, поэтому Лиза отбросила реальность и бросилась с головой в мир грез.

А когда проснулась…

Кровь покрывала ее тело мерзкой липкой пленкой, застывшей, словно сироп или воск. Она была повсюду – в волосах, на коже, касалась языка и ресниц. В помещении оказалось относительно тепло, однако голышом она бы точно замерзла. Только рядом лежал человек, согревавший ее на протяжении нескольких часов, которого она обнимала, словно боялась потерять. Только опасалась брюнетка другого.

В момент пробуждения девушка испытала леденящий душу ужас, вспомнив, что вакханалия, которую она устроила, вовсе не являлась дурным сном, о чем свидетельствовало тело мертвого мужчины. Оно по-прежнему было привязано к стулу, напоминая о грехе, который она свершила, поддавшись ненависти.

Но боялась Лиза не пути убийцы, а того, что находилась под рукой у демона. Борясь с обездвиживающим тело страхом, девушка, пытаясь не делать резких движений, приподняла голову и присмотрелась к Стефано. Его грудь медленно вздымалась и опускалась, он спал или дремал, что несколько успокоило брюнетку, поскольку она не хотела встречаться с ним взглядом.

Что я наделала, зачем я это сделала?!

Ответ ей известен – чтобы выжить, иначе бы Стефано убил бы и ее. У нее складывалось двоякое чувство, поскольку, несмотря на утробный страх перед художником, желание не пропадало. Коснуться, поцеловать, вдохнуть его запах. Вновь ощутить, как его руки скользят по бедрам, сжимают грудь и плечи, оставляя синяки, спрятавшиеся за следами крови. Столь горячего и страстного секса у нее давно не было – да что там, никогда! Лиза хотела бы повторить это вновь, но…

Но я для него не девушка, не любовь и даже не человек, а… нечто, что он хотел сотворить, слепить заново, создать, как если бы высечь из мрамора статую. Он был опьянен желанием, мыслью, что нашел свою музу, приступил к созданию творения, которое может стать шедевром.

Мои мысли, желания, поведение… Он будет убивать меня, ломать, истязать, в то же время обожать сильнее, страстнее, пока не доведет творение до конца. Ты обрадуешься шедевру, верно? Но что будет в случае провала? Или, когда я тебе надоем?

Ты от меня избавишься… рано или поздно.

Побег для нее стал единственным выходом, поэтому Лиза, не задумываясь, отмахнулась от тепла и дремы, принявшись в скором порядке натягивать на себя сброшенные вещи.

«Ты куда собралась?»

Он наблюдал, следил, как девушка лихорадочно собирается бежать от него, как от самого большого разочарования в своей жизни. Застыв от страха, Лиза медленно обернулась и увидела то, чего так опасалась – блеск недовольства, промелькнувшее осознание, что под громким названием шедевра пряталась очередная дешевка.

– А ну остановись, что б тебя!

Под знаком господа ей также не удалось найти спасения; Лиза понятия не имела, на кого набросилась, когда их с Илоной зажали с двух сторон. По правде говоря, она и не хотела знать, для нее этот человек не представлял такой опасности, как Стефано.

Пока мужчины сцепились друг с другом, она ввалилась в коридор за небольшой деревянной дверью на скрипучих петлях. Предрассветная тьма не спрятала бы девушку от охотника, преследовавшего ее по пятам. Она пыталась открыть смежные двери, но забрела лишь в каморку с кроватью – тупик.

– Элайза!

Застыв в узком коридоре, из которого ей не выбраться, девушка бросила тоскливый взгляд на замыленное окно, сквозь которое едва пробивался первый солнечный свет. Глаза привыкли к темноте и, обернувшись, брюнетка увидела Стефано в дверях. Отблески свечей освещали его профиль, искажений злостью, какую обычно испытывают хозяева шкодливых питомцев.

– Я не понимаю… зачем ты бежишь от меня? – Не столько с раздражением, сколько в попытке понять, спросил мужчина. – Ты же… ты же ведь поняла меня, не разочаровала, пусть и… пришлось постараться.

Он сделал шаг вперед, позволяя хрупкой двери захлопнуться за собой. Тьма поглотила его силуэт, а затем очертила грубыми линиями, отчего сходство с демоном стало действительно оправданным.

Лиза отступила назад.

– Неужели ты возьмешь и уйдешь? Откажешься от меня? Хм, – несмотря на царивший мрак, Лиза была уверена, что мужчина хищно улыбался. – Я ведь знаю, ты хочешь быть со мной, тебя так и тянет ко мне, и не пытайся скрывать.

– Иногда не все то хорошо, чего мы желаем…

– Да брось, – рассмеялся Стефано, – меня не обманешь, твое тело говорило за тебя, как ты прогибалась, тянулась ко мне. Ты буквально рассыпалась в моих объятиях, одно лишь слово, один поцелуй – и ты вся горела. Я знаю. Я это чувствовал. И ты тоже.

Благо, что мужчина не видел ее лица, залившегося краской. На каждое его слово у Лизы вспыхивали воспоминания, и она будто возвращалась в прошлое, переживая заново моменты наслаждения. Хотя вряд ли Стефано требовалось увидеть ее реакцию, чтобы догадаться о мыслях. Ведь все, что он говорил – правда! Чертова правда!

– Тебе, возможно, страшно и не по себе, – предположил мужчина, не прекращая наступать: шаг за шагом, неторопливо, поскольку девушке все равно некуда деться. – Это пройдет. Мы выберемся отсюда, и тогда я смогу в полной мере открыть твой талант. Ну же, вернись ко мне.

Протянутая рука означала последний шанс, выбор, который предстояло не просто сделать. Дальнейшие действия решат ее судьбу, и девушка едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Когда в последнее время ей хоть кто-нибудь протягивал руку, предлагал пусть и в извращенном понимании, но помощь – нет, не просто помощь, а настоящий союз.

С ним я хотя бы буду знать, куда идти и что делать. Боже, разве нужно отказываться? Ведь он, он… он пробудил во мне ту страсть, огонь, который побуждал меня творить. Я начала рисовать… освободилась.

Освободилась, чтобы вновь стать пленницей?.. Нет, не пленницей. Шедевром. Принадлежать только ЕМУ.

Закусив до боли губу, Лиза еще раз обернулась, бросив тоскливый взгляд на небольшое окно, за которым разгорался рассвет, а затем вернула взгляд к мужчине. Сердце в груди шумно застучало, разгоняя по телу нервную дрожь, и Лизе невероятно захотелось броситься в объятия убийце. Он не оттолкнет ее, никогда больше не отпустит, вцепится мертвой хваткой и обрадуется маленькой победе.

Набрав полные легкие воздуха, брюнетка шумно выдохнула и протянула руку навстречу. Их разделяло несколько метров – так близко, и так далеко. Стефано тихо засмеялся, будто не своей радости, а тешился над слабостью девушки, пока она неожиданно не сжала кулак и не добавила:

– Прости, Стефано, но я никогда не смогу отдать себя кому-то.

Давать время на размышления Лиза посчитала опасной роскошью, поэтому, пока безрассудное желание оставалось при ней, она развернулась и побежала по коридору, с разбегу бросившись в окно.

Звук бьющегося стекла болезненно ударил по ушам, как и острые осколки – по рукам и плечу. На короткий миг она воспарила в воздухе, от ощущения невесомости у нее перехватило дыхание, быть может, к лучшему, поскольку в следующий момент соприкосновение с землей выбило из нее дух.

Трава и пропитавшая сыростью земля смягчили падение, и Лиза искренне надеялась, что спину подмяли мелкие камни, а не осколки битого стекла. Но вот чего она не ожидала, так это склона, по которому кубарем покатилась вниз, собирая за собой ледяную росу и грязь. Крича от боли и страха, девушка молилась, чтобы она уцелела, но, когда падение закончилось, уверенности в этом поубавилось.

– Ааа…

Страдальческий стон вырвался у нее непроизвольно. Тело ломило и сковывало от малейшего движения, во рту стоял привкус горькой глины и крови, и Лиза невольно порадовалась, что пришлось сплевывать только слюну, а не зубы. На трясущихся руках она попыталась приподняться, но ладони тонули в холоде, от которого сводило пальцы. Задрав голову, девушка обнаружила перед собой небольшое озеро, возможно, являющееся сточной канавой, от которой поднимался слабый пар.

На фоне светлеющего неба и леса, охваченного подозрительной тишиной и спокойствием, открывшийся вид показался Лизе достойным пейзажа, запечатленного на полотне.

Красота и безумие… Красота в безумии, безумие в красоте. Черт, если выберусь отсюда, буду осаждать выставочные галереи своими картинами.

Из порезов на руках сочилась кровь, благодаря холоду не так сильно, однако такими темпами Лиза рисковала окоченеть насмерть. У нее и так была самая неповторимая ночь за всю жизнь, так что не хотелось бы завершать все на праздной ноте.

Собравшись с духом, девушка поднялась на колени, дрожа от слабости и холода. Похоже, организм недолго будет терпеть издевательства и в любой момент откажет, так что стоило поторопиться и найти теплое место, пока…

В последний миг Лиза уловила краем глаза движение, но ничего не успела предпринять – сильный, словно с ноги, удар обрушился ей на голову, опрокинув на спину. Окунувшись в холодную до зубной боли воду, девушка моментально позабыла о боли, пытаясь выбраться на берег, но перед глазами мелькали темные пятна, головокружение тянуло ее вниз.

– Не сможешь отдать себя кому-то? – С вызовом прорычал Стефано, выдернув девушку за грудки одежды из воды, и притянув к себе. – Ты уже МОЯ!

Осознание реальности довольно быстро ускользало от Лизы, она пыталась бороться с мужчиной, но лишь сильнее злила его. Она не чувствовала ударов и пощечин, будто сквозь туман видела его яростное, искаженное злостью лицо.

– Ты моя! У тебя нет желаний, нет ничего, кроме меня! Для тебя есть только один бог, и имя его – Стефано Валентини!..

Он что-то кричал, продолжая порицать ее, обвинять в предательстве, пока холод озера высасывал из нее последние силы. Дышать становилось труднее, боль сжимала легкие и сердце, паника билась затухающим огоньком в глубине сознания, и Лиза непроизвольно поддалась слабости. Лучше ее заберет бог воды, чем «бог Стефано Валентини», божество ее иллюзорного мира, которое она готовилась принять, но в последний момент отвергла.

Проблемы была не в одиночестве или людях, Лиза знала, всегда знала, что оставаться одной для нее не только привычка, но и судьба. Отвергнутая родителями, она заперлась в своем мире, в котором не нашлось бы места для кого-то еще. Стефано убедил ее распахнуть их вновь, впустить внутрь, но вместо желанного гостя он ворвался вандалом, принявшись крушить убранство души и перестраивать интерьер на свой лад.

Нет… ты не перестроишь меня, – думала девушка, пока ее легкие заполняла холодная вода, – ты моя любовь, Стефано, но вместо тебя я выбираю тьму…

====== ЧАСТЬ 2.5. LES CHASSEURS. Six premieres heures ======

Комментарий к ЧАСТЬ 2.5.

LES

CHASSEURS

. Six premieres heures Порция музыкальной подборки:

Unlike Pluto – Everything Black;

Wanted Man – Royal Deluxe.

8 мая. 6:20

Франция, лечебница «CygneBlanc».

Мы бродим по этим коридорам, словно заблудшие души.Но в итоге все равно забредаем в тупик.

С наступлением утра CygneBlanc, будто ночное создание, успокоился и заснул, надеясь дожить до вечера. Илона никогда бы не отнесла себя к хищникам, но и она в итоге забралась глубоко под землю, скрылась в тенях за каменными стенами лабораторий. Ее руки время от времени подрагивали, сжимая пластиковый стаканчик с чаем.

Мне бы чего покрепче… Только вряд ли алкоголь сможет избавить меня от нынешних проблем.

Она даже не помнила, как им с Кристофом удалось добраться до лабораторий. Благодаря острой памяти девушка моментально вспомнила код от прочной металлической двери, скрывающей лабиринт тоннелей, ведущий в подземный комплекс. Ей казалось, что их убьют еще на подходе к блоку «C1», но там царила тишина, пугающая лучше всяких криков.

Поднеся напиток к губам, Илона не смогла заставить себя сделать хотя бы глоточек. Ком воздуха застрял в горле, подпираемый тошнотой, поэтому один лишь горький запах вызывал у нее спазмы. Она не могла о чем-то думать, кроме минувшей ночи, заточения в церкви, как Уильям Хоуп стал ее личным сторожевым псом.

«Я никому не дам тебя в обиду, мой Ангел», – услышав его голос в своей голове, Илона вздрогнула и выронила стаканчик, упавший на пол с глухим стуком. Она не почувствовала боли от прикосновения кипятка.

«…мой Ангел…»

В глаза ударили слезы, медсестра скрыла лицо руками, закусила губу и пыталась изо всех сил не разрыдаться. По какой-то причине Уильям выбрал именно ее, хотя, черт, по какой еще «какой-то»? Ее попытка скрыться от реальности, защитить себя, обмануться ложной надеждой, что, неся добро и поступая гуманно, она излечит себя, сыграла с ней злую шутку. Делай добро, и люди к тебе потянутся – как точно!

Но он не причинил мне вреда, остановился, когда я его ударила.

Илона хваталась за надежду, что в душе мужчины осталось то добро, о котором она твердила, пыталась вспомнить его взгляд и выражение испуга на лице, когда пощечина обожгла его щеку.

А мог и не остановиться… Никто из них не остановится.

«…у тебя с головушкой тоже не все в порядке?»

Марьям Краав вела себя так, словно давно была с ней знакома, и тот мужчина, преследовавший Лизу, тоже обратился к ней, словно к давней знакомой.

Наблюдая, как блестит отражение лампы в разлитой лужице, Илона прикоснулась к виску кончиками пальцев и вздохнула. Что же скрывалось в ее голове, какие тайны? Похоже, она знала намного больше о проекте «Жнец» и пациентах, чем представляла себе, и это почему-то не так пугало, сколько разочаровывало.

– Илона? Можно зайти?

Стук в дверь девушка не услышала, быть может, чересчур глубоко погрузилась в размышления, либо Нестор не стеснял себя попыткой предупредить о визите. Вид у него был обеспокоенный, и в то же время в глазах блестела радость, поскольку его падчерица пережила ночь. Глядя на мужчину, Илона испытала облегчение, ведь она снова рядом с ним, а, значит, в безопасности. Только что-то не давало ей покоя, какой-то мерзкий зуд в груди не позволял полностью расслабиться.

– Да, конечно.

Блондинка наблюдала за ученым, его плавными и спокойными движениями, в которых проскальзывала порой неловкость – он волновался. Было понятно почему, ведь его мучало не только беспокойство за девушку, но и совесть – пока на земле царствовал хаос, он прятался здесь. Илона не злилась, она прекрасно понимала, что Нестор, несмотря на опасность, пойдет искать ее, хоть на край света. Проблема заключалась в толпе ученых и охране, которая не позволила столь гениальному уму рисковать собой.

– Глупо спрашивать, но как ты себя чувствуешь? Жульен тебя осмотрела, сказала, что ничего серьезного, но… ты точно в порядке?

Собираясь активно закивать и заверить его, что беспокоиться не о чем, Илона лишь смогла… ничего. Ничего не смогла, слова застряли в горле, а ужас пережитой ночи не позволял ей соврать, притвориться, будто бы все прекрасно. И она засмеялась – нервно, тихо, кротко.

– Нет, я не в порядке, – криво улыбнулась она, а затем скорчила гримасу, сведя брови к переносице и едва удержав подступившие слезы.

– Мне жаль… Прости меня, я… это моя вина.

– Что произошло? – Упрямо не поднимая взгляд от рук, с неожиданной для себя жесткостью спросила девушка.

Доктор Новак помедлил, возможно, пытался придумать историю, или же забеспокоился о политиках безопасности, но не сумел соврать. Не в сложившейся ситуации.

– Все вышло из-под контроля. Кто-то запустил вредоносную программу. Если быть кратким, то Эдита потеряла контроль над системой, и поскольку в тот момент в резонансной машине находился Уильям Хоуп, то… он взял контроль.

Человек с оленьим черепом, преследовавший ее по пятам с момента происшествия – под маской скрывался Уильям, об этом Илона догадывалась, но не была уверена наверняка.

– Пациентов, которым мы вживляли устройства в спинной мозг, вирус также подключил к системе и вызвал диссонанс. Поэтому вся больница сошла с ума, и если до этого Эдита контролировала ситуацию, держала их в узде, то, как только власть захватил Уильям, сумев вытеснить ее, они могли встать на его сторону.

– Но ее не выбросило из системы.

– Нет… по сути, она всегда там, даже когда в сознании. А что?

Разговор, который девушка не решалась начать, похоже, настал, и в этот раз Илона испытывала не неловкость, а злость. От виска пальцы непроизвольно поползли к шее, и теперь, вспомнив о крошечных чипах, которых вживляли некоторым пациентам, она нащупала его. Тонкий шрам, которого, часто касаясь, Илона не ощущала, возможно, из-за лазерной коррекции. Но теперь, выслушав рассказ Нестора, она была уверена, что кожа на шее хранила ранение.

– Я вижу ее, Нестор, вижу уже давно.

С досье Эдиты Краав медсестре доводилось ознакомиться лишь раз, однако она никогда не видела фотографию военной. Связь с Жнецом блондинка никогда не рассматривала, как возможную, полагая, что работа в столь угнетающем месте воздействовала на психику. Но за ней наблюдали не призраки воображения, а реальный человек, поэтому напрашивался очевидный вопрос:

– Как такое возможно? Я что, тоже была пациенткой? Или что?

Нестор смотрел на нее со всей внимательностью, строгостью, как на не в меру любопытную студентку, сующую нос не в свое дело. Илона выжидала, у нее хватило закалки не отвернуться, уж точно не после всего, что она пережила.

Он выглядит таким уставшим, измученным. Боже, а как выгляжу я?

И он рассказал ей – обо всем, или, во всяком случае, о многом, о чем Илона никогда прежде не догадывалась. Она ведь думала, что пребыла работать в CygneBlanc по наставлению Нестора, которому сделали заманчивое предложение, и работа в НИИ отошла на задний план. Но пугали девушку вовсе не новый детали, а факт того, что о многом она и так знала, только воспоминания казались неполными, искаженными, размытыми. Да, они с Анджеем познакомились в Афганистане, но новость о его сослуживцах – Эдите и Марьям Краав – ввела ее в ступор. Как и замечание о военном фотографе, которого позже MOBIUS – организация, под крыло которой они попали до Murkoff – захватил для экспериментов.

– Но я… я ничего этого не помню, – растерянно пролепетала Илона, растирая шрам на шее. – Почему? И как мы?..

– Попали в Меркоф? Все мы? Хм, – горько усмехнулся Нестор, предугадав мысль собеседницы. – После инцидента вывезти их всех оказалось неожиданно проще, чем тебя. Они находились под особым наблюдением, и после инцидента Марьям требовалась срочная помощь, которую в той лаборатории Мёбиусне смогли предоставить. Во время транспортировки Меркоф просто перехватили конвой. Куда сложнее оказалось убедить начальство в перевозке Валентини, ведь он не участвовал в той сессии. Сослался на «коллективное бессознательное».

– Значит, на сбой, произошедший в Меркоф, мой мозг отреагировал потерей памяти, как защитный механизм.

– К сожалению.

– А Анджей? – Неожиданно ухватилась за проблеск пугающей мысли Илона, которую, честно, не горела желанием рассматривать поближе. – Он… он попал в аварию. Я так думала. Это правда?

– Да, это правда, – уверенно сообщил Нестор, смотря на девушку столь пристально, что она не решилась усомниться. – Честно – я не знаю, было это случайностью или нет. Но после того случая я велел тебе не высовываться из Белого Лебедя, даже чтобы навестить его.

Илона согласно кивнула, однако уверенность в действительности подобного исхода она не ощущала. Огромный пробел за тот период не давал ей покоя, она понятия не имела, лгал ли ей мужчина, или же говорил правду. У нее просто не оставалось выбора, кроме как цепляться за его слова, убеждаясь, что он единственный, кто был с ней с самого начала, кто заботился после смерти матери.

Авария, в которую ты попал… я даже не помню, как пришла к тебе в больницу, плакала и волновалась. Черт, да я даже с трудом вспоминаю, что происходило несколько месяцев назад! Неужели вышедший из-под контроля эксперимент преследовал меня так долго?

Что ж, рано или поздно правда придет к ней, тем более проблемы прошлого не выглядели столь актуальными на фоне ситуации сегодняшнего дня. Стоило озадачиться другими вопросами.

– Значит, Эдиту я вижу из-за нашей прошлой связи, потому что… после…

– Если хочешь спросить, извлекли ли мы из тебя чип, ответ – нет, не извлекли.

От услышанного по спине девушки пробежались мурашки, она не успела и слово вставить, как Нестор пояснил причину столь радикальных действий:

– Ни у кого из вас мы его не извлекали, поскольку был высок риск, что это приведет к необратимым последствиям и повредит мозг. Единственное, что я смог сделать, это отключить тебя от общей системы. Ты же ведь ничего не почувствовала, когда пациенты начали кричать?

– Но я продолжала видеть их! – Не выдержала Илона, повысив голос и устремив на собеседника не то растерянный, не то гневным взгляд. Ей стало невероятно обидно за себя, что Нестор оставил ее наедине с призраками, даже не удосужившись предупредить об этом. – Каждый раз, когда я видела Эдиту краем взгляда, у меня замирало сердце от страха. Я думала, что схожу с ума, и ты даже не попытался объяснить мне, что это. Чем я вообще занималась до Меркоф! А теперь в моей голове сидит не только она, но и Уильям Хоуп, и это вообще ничуть не радует! Как такое может быть?! Если меня отключили от системы, то как?!

Ему тоже было больно, Илона прекрасно видела сожаление в его глазах, однако ей от этого не становилось легче. Лишь тяжелее, смущение и обида обрушились мертвым грузом на сердце, вынудив ее замолчать и отвернуться.

Он постоянно переживал из-за того, что Уильям неоднозначно ко мне относился. А теперь я говорю, что он в моей голове… И Кристоф наверняка рассказал, как Уильям гнался за мной из церкви. Боже… когда же это прекратится?

– Я ведь понятия не имел, – с искренним сожалением сообщил Нестор, отведя взгляд, наверняка, также из-за того, что его мучила совесть. – А что насчет связи с Хоупом, то… похоже, что во время сбоя он остался внутри сети резонансной машины, на которую настроены ваши с сестрами чипы. Это как если бы… вы были компьютерами, подключенными по сети, а остальные пациенты – компьютеры, с которыми мы восстанавливали связь по интернету.

– То есть ты не отключил меня?

– Отключил, как и говорил, но… это не так просто. Это как остаточная память, как сон, который видишь наяву. Вирусная программа была направлена на все чипы, на всю систему, и даже если ты была отключена от общего потока, то ты оставалась связана с Эдитой и Марьям. Поскольку Эдита являлась ядром, то ваша связь была неразделима, как связь, скажем, приложения на мобильном телефоне. Тебя можно отключить, но не удалить. А когда Уильям Хоуп перехватил контроль над системой…

– Я поняла, – перебила его девушка. – Я поняла.

Честно говоря, Илоне не хотелось ничего слушать: объяснения, оправдания, мольбы. Пустые слова, пусть и от сердца, не помогут им справиться с проблемой. Странное чувство, но девушка подозревала, что хаос лишь начинал разгораться. Сейчас они переживали затишье перед бурей.

– Как Уильяму удалось сбежать отсюда?

– Что?

– Ты говорил, что сегодня… или вчера вы проводили сессию с Уильямом, но каким-то образом он оказался снаружи, и теперь перед ним на колени падает едва не каждый пациент. Как он сбежал?

Когда они с Кристофом выбрались из темных коридоров и пробрались в лаборатории, девушка пребывала в настолько обескураженном состоянии, что не отреагировала на окружение. А теперь вспомнила, что белый кафель пола неподалеку от лифта покрывали кровавые разводы, будто кто-то оттаскивал тела.

– Я находился в лаборатории в это время, пытался с Жульен вернуть контроль над ситуацией. Уильяма приказал отвести на обследование, в другое крыло лаборатории… Я до сих пор не пойму, как он смог справиться с двумя охранниками, и почему мы не слышали выстрелов.

– Выстрелов? Но у Уильяма не было пистолета.

– Да, поскольку оружие охраны осталось при них. Их убил кто-то другой…

У Илоны уже не мурашки бежали по спине, а мелкие нервные импульсы, от которых она поежилась и обхватила себя руками. Значит, это не просто вышедший из-под контроля эксперимент, а спланированная атака, и наверняка MOBIUS-ом.

– То есть здесь есть кто-то… посторонний? – Опустившись до шепота, не без тревоги уточнила девушка. – Хотя… я видела одного человека, Криштиана, телохранителя. Он стрелял по пациентам.

– Ты видела Криштиана Снейпса?

– Да, а что?

По выражению лица Нестора Илона тут же сообразила, что допустила очередную ошибку – ее воспоминания оказались куда более спутанными. Похоже, Криштиан принадлежал не к сотрудникам безопасности Murkoff, поэтому, глубоким вздохом подавив подступивший к горлу ком напряжения, девушка произнесла:

– Ты написал, что тебе нужна помощь. Думаю, самое время обсудить детали.

– Нет, Илона, ты уже не поможешь.

– Что значит «уже не помогу»?

– Я это написал, потому что опасался за состояние Уильяма Хоупа, и как бы мне не хотелось это признавать, но только ты способна его успокоить. К тому же здесь, в лаборатории, наиболее безопасно… было. Когда я отправлял тебе сообщение, то не подозревал, что здесь бродит убийца Мёбиуса, пациенты настолько взбесятся и клетки будут открыты. Я очень рад, ты просто не подозреваешь, как я рад, что с тобой… ты жива. Я не позволю тебе больше рисковать Илона… хватит.

Мужчина осекся не зря, с ней не все в порядке, и Илона могла поклясться, что дальше будет только хуже. Но чем больше стресса она переживала, тем больше узнавала фактов о прошлом, наконец сумев увидеть запутанность своих мыслей и воспоминаний. Она хотела разобраться во всем.

– Нет, не хватит, – нервно прошептала Илона, с уверенностью глянув на Нестора. – Мы должны положить конец этому безумию, сделать хоть что-то, что поможет…

– Это уже не наша забота.

– Не наша?! – Поразилась медсестра, едва не подпрыгнув с места. – А чья же еще?

– Все намного серьезнее, – успокаивающим жестом Нестор пригласил ее вернуться обратно на стул, и блондинка едва сдержалась, чтобы не огрызнуться. – Мы объявили черный код.

– Ч… черный? Как давно?

– Три часа назад, – поведал мужчина. – Меня уговорила Жульен, и надо отдать ей должное, поскольку Кристоф сообщил мне, что скоро здесь будет очень жарко. Мёбиус отправил группу зачистки, похоже, рассчитывая, либо устранить конкурентов, либо захватить наши достижения.

– И теперь встает вопрос, кто пребудет раньше – спецназ Мёбиуса или наш.

– Поэтому лучше оставаться здесь, пока ситуация не разрешится.

– Они же всех перебьют наверху…

…медперсонал, пациентов, Лизу… и Уильяма.

– И Уильяма Хоупа, – повторила блондинка вслух, в задумчивости уставившись себе под ноги. – Но… но так нельзя, мы же так долго работали с ним.

– Вернике может проглотить свои пятки от злости, но я никого не пошлю наверх, чтобы захватить его. Если наш спецназ пребудет раньше, то мы поставим цель.

– А как насчет резонансной машины? Вы же починили ее? Судя по тому, что Эдита до сих пор там…

– Да, мы отправили ее туда вновь, хотя идея не вызывала доверия, – напряженно пробормотал Нестор. – Но она настояла, несмотря на риск. Беспокоилась за свою сестру и… за тебя. Черт, – неожиданно ухмыльнулся мужчина, раздосадовано покачав головой. – Она присматривала за тобой все это время, но и словом не обмолвилась, что ты ее тоже видишь. Сложная девушка.

В этой истории куда больше недомолвок и недоверия, но Илону интересовал другой вопрос:

– Она не пробовала отыскать Уильяма и вернуть контроль над сетью?

– Пробовала, но бесполезно. Эдита несколько раз нападала на него: в первый ей удалось застать его врасплох и ранить, но во второй она столкнулась с целой толпой монстров. Сознание пациентов изуродовано психозами и фантазиями, и Уильяму удалось взять контроль не только над местом, но и над пациентами. Создать свою армию.

– Ты упомянул, что в Мёбиусе Эдита работала в паре с сестрой. Почему вы не подключили ее к сети? Удаленно там…

– Предоставить возможность усиленного влияния на систему, как бы сказала Жульен – дать права администратора – можно лишь непосредственным подключением. Марьям стала непредсказуемой, еще более жестокой, и у нас бы не было над ней контроля. Отсюда мы можем помогать Жнецу регулировать процесс.

– Но раз теперь Уильям стал Жнецом, то как… как такое возможно? Как он взял контроль над системой, если находится не здесь?

– Он находился здесь, и… В общем, в одиночку Эдите с ним не справиться. Придется ждать спецназ.

– Не придется, есть другой способ, и ты это знаешь.

Нестор пристально посмотрел на медсестру, и видя решимость в ее взгляде, догадался, к чему она клонила. Поэтому Илона не удивилась, когда он с железной уверенностью отверг ее не озвученное предложение:

– Нет, даже не думай. Я не загружу тебя в сеть, больше никогда.

– Но у нас нет другого выбора, – подавшись вперед, настояла блондинка, и раздраженный вздох доктора только сильнее разозлил ее. – Ты сам понимаешь, как опасны люди, с которыми мы работает. Мы разочаровали Мёбиус, и что? Они охотятся за нами, хотят уничтожить. А теперь мы потерпели провал в Меркоф, и не думаю, что высшее руководство даст так просто нам второй шанс.

– Илона, я…

– Нет! Они поручили нам подготовить Уильяма Хоупа, я знаю, что для своих грязных экспериментов, но плевать! Плевать, Нестор! Мы оказались в подобной ситуации из-за своих амбиций, и если не приложим все усилия, чтобы выполнить заказ, то нас убьют. Зачем этим людям такие неудачники, как мы?

Мне надоело улыбаться и говорить пациентам, что все хорошо, мы делаем это для их блага, помогаем им выздороветь. Мне надело думать, что все окружено розовыми облаками и радугой, поскольку это не так! Анджей в коме, я даже не помню, когда последний раз к нему ходила, черт, да я… да я даже не знаю, реален ли он вообще. Ты говоришь, что да, но… я не знаю. Я ничего не знаю о своей жизни, ничего, кроме одного факта – я могу помочь остановить безумие, царящее наверху. И если есть хоть малейший шанс поймать Уильяма Хоупа живым, обменять его на наши жизни, я не отступлю. Поэтому подключай меня к чертовой резонансной машине.

Выражение лица Нестора говорила о многом, и Илона, шумно хватая ртом воздух, невольно удивилась собственным словам и дерзости. В ней копилось столько злости и отчаяния, что она не сдержалась, выпустив негативные эмоции, предав им форму слов. Она хотела растоптать розовые очки, сквозь которые пыталась увидеть другую реальность, на которую смотреть проще и удобнее.

Но нет, к черту.

– Хм, – мужчина ухмыльнулся и расстроенно покачал головой, как если бы его прижали к стенке и не оставили другого выбора. – Ты даже больше похожа на свою мать, чем я ожидал.

– Вы подключите меня к машине.

– Не нравится мне эта идея, – одарил он ее грузным взглядом, на что Илона вымученно улыбнулась и добавила:

– Нравится или нет, но выхода у нас нет. Это не ради прихоти, это единственный способ выжить.

====== ЧАСТЬ 3.1. LES OPPOSANTS. Hors du temps ======

Комментарий к ЧАСТЬ 3.1.

LES

OPPOSANTS

. Hors du temps Чтобы погрузиться в атмосферу, предлагаю включить в плейлист следующие композиции:

Peter Gundry – The White Witch;

Peter Gundry – They Came Wearing Masks;

Rusty K – Frozen Heart.

Всем приятного чтения!

Les Opposants (франц. – противники) Hors du temps (франц.- вне времени)

8 мая. 7:02

Где-то…

Гипотетически это место не могло убить, Илона прекрасно об этом знала, но, очутившись здесь, подумала, чтосмерть стала бы избавлением. Оно засасывало, поглощало энергию, крупицы разума, что путеводной звездой вели по узкой тропинке, держа на крохотном расстоянии от падения во тьму.

Сжав кулаки, Илона отмахнулась от пугающих мыслей, сосредоточенно глядя в пылающие языки пламени. Костер горел, но не согревал. Несмотря на то, что долгое время она не бывала здесь – а, учитывая проблемы с памятью, то и вовсе ощущалось, будто оказалась впервые, – она невольно осознавала, что реально, а что – нет. Как, например, девушка, сидящая напротив, невозмутимо строгающая ножом деревяшку. Затемненные черной золой веки и щеки, мелкие косички с начесом, мачете за спиной. Эдита идеально вписывалась в картину безумия и дикости, царившей здесь. В отличие от гостьи из другого мира, она привыкла выживать, сливаться с окружением, которым питалась сама ночь.

– Так и будешь прожигать меня любопытным взглядом?

Илона не отозвалась, только сильнее обхватила себя за плечи и насупилась. Ее мучил дискомфорт и опасение, что она совершила ошибку, погрузившись в мир иллюзий. Чем она, нынешняя медсестра, а не хладнокровный ученый, способна помочь? Вряд ли ей будет по зубам справиться с Уильямом, поскольку при одном воспоминании о нем ее кидало в дрожь.

– Нестор обрисовал ситуацию, и я думала, что твоя помощь придется кстати. Спустя столько-то времени ты, наконец, вернулась. – Эдита замолчала, отвлекшись от строгания древка, и сосредоточено посмотрела на собеседницу с откровенным разочарованием: – Видимо, зря.

– То есть?

Девушка отпустила столь многозначительный взгляд, отчего блондинка без дальнейших пояснений поняла суть проблемы. Она дезориентирована, напугана, и будет только мешаться под ногами.

Нет, не в этот раз. Соберись, ты ведь… хех, ты же ведь не устала, ты спишь, хотя ощущение, будто марафон пробежала.

Погружаясь в систему, позволив резонансной машине соединить свое сознание с общей сетью, Илона надеялась, что во сне не просто отдохнет, но и моментально ощутит бодрость. Но она чувствовала себя не лучше, чем несколько часов назад, когда убегала от Уильяма Хоупа.

И здесь мне от него не убежать. Он захватил этот мир, это его территория… И о чем я думала?

– Знаешь, почему Марьям сюда больше не подключали? – Прервав паузу, полюбопытствовала Эдита, хотя смысл вопроса не требовал ответных объяснений. – Мы были идеальными администраторами для резонансной машины, ядрами, способными управлять системой, контролировать и изменять пространство. Наша близость, а также родство, физическая схожесть… как там говорил доктор Новак, я точно не помню, но наши мозги работали синхронно. А затем случился сбой, из-за которого пострадала Марьям. Ее сознание стало повреждено, мы однажды пробовали подключить ее… Скажем так – образы Стефано выглядели менее безобидными.

– А твое сознание? – С неожиданной уверенностью и твердостью в голосе уточнила Илона, поймав не то удивленный, не то рассерженный взгляд брюнетки. – Ведь для тебя тот сбой тоже не прошел бесследно, верно?

Тени, пляшущие на лице Эдиты, предали ей грозный вид, от которого по спине пробежали мурашки. Теперь понятно, почему пациенты покидали «процедуры», крича от страха и забиваясь в угол, словно затравленные мыши.

– Для меня этот мир стал куда более настоящим, чем реальный. Не только из-за того, что здесь я могу ходить самостоятельно и делать куда более интересные вещи. Я недолго могу продержаться в сознании. Моя нервная система перегружается из-за внешних раздражителей, я часто падаю в обмороки.

– Мне…

– …жаль? – перехватила слово Эдита, и впервые ее губы растянулись в улыбке – грустной, отчаянной. – Нечего жалеть меня или себя, мы обе выбрали такую жизнь, хотя… ты выбрала ее для нас. Для нас всех: для себя, меня, Марьям, Анджея.

– Я выбрала? – Растерялась блондинка.

– Ты не пешка, Илона. – Пожала плечами брюнетка и, поиграв с ножом, в задумчивости добавила: – Прежде чем погрузить тебя сюда, Нестор поговорил со мной. Сказал, чего от тебя ожидать, а чего – нет. Что ты не помнишь многих вещей… даже слишком многих. Вот мой совет – и не пытайся.

– Не пытаться… почему?

– Потому что ты здесь не за этим, – направив на собеседницу острие лезвия, вкрадчиво донесла Эдита. – У тебя появится соблазн свернуть с тропы, чтобы покопаться в закромах памяти, но не вздумай этого делать. Мы здесь для того, чтобы остановить хаос наверху, подавить сознание Вальридера и точка.

– Стой, Вальридера?

– Ну, – замялась собеседница, – Уильяма Хоупа, если тебе так проще. Считай, что это его… сущность, прозвище или… что-то вроде того.

Она определенно знает больше, чем говорит, и дело не столько в тайнах Меркоф, сколько во мне.

– Как ты здесь живешь? – Невольно полюбопытствовала блондинка, передернув плечами от нахлынувшего ветра.

– Это моя работа, ты же знаешь. Следить за тем, чтобы здесь все было под контролем.

– И… тебе не сложно?

– Нигде не бывает просто. А тут… – Эдита оторвалась от занятия, посмотрев сквозь языки костра на собеседницу. – Здесь все понятно. В твоем мире, мире мегаполисов и финансовых пирамид, не знаешь, чего ожидать. Кому доверять, кого опасаться. А это место… оно другое. Вдали от суеты и… обмана.

Интересное мнение, невесело подумала Илона, поскольку ни за что бы не променяла безопасность каменных джунглей на тьму непроглядного леса и тайн.

– Это место похоже на ад, – прошептала светловолосая девушка.

– Хм, ад наполнен криками грешников, а здесь царит непробудная тишина. Сюда приходя не для того, чтобы понести наказание, а чтобы получить второй шанс.

Второй шанс… иронично, учитывая, что у пациентов не остается выбора, кроме как стать частью эксперимента.

На небе не промелькнуло ни единственной звезды, и в то же время Илона видела смутные очертание гор далеко позади, а также неровные гребни лесной полосы, лежащей позади Эдиты. Костер потрескивал, и в его оранжевом сиянии простор пустыря казался невероятно тоскливым и унылым. Куда сильнее девушку пугала неизвестность, прячущаяся за деревьями, которые напоминали забор, ограждающий территорию ада.

– А нам не нужно торопиться? – Дрогнувшим голосом уточнила блондинка.

Обернувшись, Эдита долгую секунду смотрела на лес, а затем вернулась в исходное положение, вернув взгляд к маленькому деревянному колу в руках.

– Здесь время течет иначе. Во время сна происходит целая история…

– С меня хватит и той истории, которую я пережила ночью, – поднявшись с места, Илона почувствовала уверенность, которая давно не славилась у нее частым гостем. – Пойдем. Чем раньше закончим, тем лучше в любом случае.

Эдита напряженно смотрела в огонь, словно пытаясь отыскать в ярком пламени ответ. Втянув воздух сквозь сжатые зубы, у нее сделалось выражение лица, словно бы говорящее «ладно, к черту, мы все равно все умрем», она поднялась с земли. Илона ее практически не помнила, и с неожиданностью обнаружила, что брюнетка не такая уж и высокая – являясь к ней призраком, она выглядела более внушительно.

– Этот лес – единственное, чем мне удалось отгородить свое сознание от Вальридера. Здесь моя территория, только мой разум, и он его не тронет. Все, что лежит там – это… Белый Лебедь, наверное. Или его искаженная копия. Он постоянно меняет его, делает то зловещим, то разрушенным, то затопленным, то… то еще каким-то. Но он не может этим управлять.

– То есть не может? – Не поняла Илона. – Он же… захватил контроль над системой и…

– Вышвырнул меня, да. Ему хватило сил выкинуть меня из седла, однако не удержать лошадь в узде. Ему сейчас сложнее, даже не знаю, справилась бы ли я с этим потоком… тот вредоносный код будто сорвал клапана со всех труб. Вальридер не может контролировать каждого пациента, но у него определенно есть приоритет перед ними из-за того, что он перехватил у меня роль ядра. Мы же были соединены одной сетью… как бы это сумасбродно не звучало.

– Хочешь сказать, что здесь есть кто-то еще, кто мог бы… взять контроль над системой?

– Если бы их подключили тем же образом, что и нас с тобой и Вальридером, то – да. Иначе бы Марьям или Стефано уже веселились бы во всю.

Поднявшись с места, Эдита убрала нож за пояс и ловким движением достала из-за спины мачете, лезвие которого опасно блеснуло в свете пламени. Илона осмотрелась по сторонам, не обнаружив ничего, что могло бы ей пригодиться или помочь преодолеть дальнейший путь. Без оружия она ощущала себя некомфортно, как если бы оказалась обнаженной посреди толпы.

– Представь его.

– Что представить?

– Оружие, – уточнила брюнетка. – Это же мир иллюзий и воображения.

– Но… что мне представить? Я…

– Ох, боже, – устало выдохнула Эдита, блеснув раздраженным взглядом, который тут же постаралась спрятать. – Послушай, соберись. Пусть мы и во сне, но все реально. Боль реальна. Если тебя здесь убьют, то существуетдва варианта: либо ты проснешься от шока, либо погибнешь. Твой мозг воспринимает все взаправду, ты не умрешь от кровоточащей раны, однако, если тебе пробьют грудь арматурой, у тебя будет болевой шок, а затем сердечный приступ или еще какая-нибудь патология.

Услышанные слова напугали Илону еще сильнее, и это не ускользнуло от Эдиты, которая, шумно выдохнув, взяла себя в руки и постаралась спокойно и доходчиво объяснить свои мысли:

– В общем, по прошлому опыту ты всегда использовала револьверы. Стрелять тебя научил Анджей, и нередко в наших общих сессиях погружения ты останавливала Марьям и Стефано точными выстрелами… в конечности.

– Звучит… многообещающе.

А ведь и правда, Анджей учил меня стрелять в Афганистане, и выбор револьвера тоже объясним. У военного оружия, закрепленного за солдатами, велся учет, а револьвер он нашел в одном из зданий в Газни.

Воспоминания будто на мгновение вернули медсестру в прошлое, и она ощутила не только жар песков, но и тяжесть огнестрельного оружия. Сознание постепенно восстанавливалось, однако девушка не обрадовалась, а только с тревогой сжала кулаки. А затем с волнением осознала, что стискивала пальцами деревянную рукоять старого револьвера – черного, блестящего, с барабаном на шесть пуль.

Поднеся оружие поближе к лицу, блондинка невольно удивилась находке.

«Не переживай, ты справишься. Я научил тебя этому…» – голос Анджея, раздавшийся над самым ухом, невольно испугал Илону. Она быстро обернулась, но заметила лишь затухающую россыпь мелких искр, словно мужчина распался на тысячи молекул, оставив ее одну.

– Эй! – Жестко схватив блондинку за плечо, Эдита дернула ее на себя и грозно блеснула темными глазами. – Что я говорила насчет воспоминаний? Мы здесь не за этим.

– Но я даже…

– Да, оно само, понимаю. Но постарайся сосредоточиться. Я не хочу, чтобы в ответственный момент тебя унесло непонятно куда. Идем.

Будет довольно трудно не обращать внимания на эти образы…На…Анджея…

Эдита двинулась по направлению леса, и у Илоны не оставалось выбора, кроме как последовать за ней. Ей не терпелось обернуться, поскольку она чувствовала – Анджей, призрак из ее воспоминаний, наблюдал за ней, провожал печальным взглядом. Она могла поклясться, что он не хотел, чтобы она продолжала путь.

Не сворачивать с тропы, идти только вперед.

Деревья постепенно склонялись над ними, оплетая кривыми ветвями, напоминающими иссохшие куриные лапы с когтями. Здесь ничем не пахло – ни травой, ни землей, ни даже гнилью. Вытоптанная тропа под ногами выглядела сухой и забытой, на нее уже давно не ступала нога человека, и с каждым шагом тьма становилась гуще. Еще чуть-чуть, и в ней можно будет плавать, словно в пруду, опасаясь чудовища, прячущегося на самом дне.

Но они шли. Шли и молчали. Ничего, кроме голых деревьев Илона не видела, поэтому постепенно начинала беспокоиться и время от времени оглядываться. Иногда ей чудилось, будто между стволами мелькал светящийся силуэт, манящий за собой.

Нельзя сходить с тропы, иначе потеряюсь в своем сознании. Нельзя…

Хотя так хотелось. Блондинка едва сдерживалась, чтобы не остановиться и не присмотреться получше к образам ее воображения, которые могли бы привести к ответам на вопросы, открыть утраченные моменты.

– Пришли.

Отвернувшись от черноты, скользящей меж деревьями, Илона ускорила шаг и нагнала Эдиту у выхода из леса, надеясь, что беспокойное чувство исчезнет. Только при виде открывшегося пейзажа у нее вырвался удивленный вздох и едва не подкосились ноги от внезапно ударившего головокружения. Они очутились на краю обрыва, окаймленного иссушенной травой и острыми камнями, пока внизу…

– Это что, Белый Лебедь?

– Искаженная копия, если быть точным, – поправила Эдита, и судя по бесстрастному тону голоса, видеть подобное зрелище ей приходилось не впервые.

Под обрывом лежала огромная территория с массивными обветшалыми постройками-коробками, а также развалинами деревянных домов. Картина напоминала заброшенный город-призрак с пустующими улицами, окутанными серой дымкой тумана. Но несмотря на измененный вид, Илона узнавала в очертаниях и расположении строений жилые блоки CygneBlanc, огороженные проволочной паутиной. И вдали виднелся пугающий силуэт полуразвалившейся церкви.

– Он там, да? – Указав на «дом божий», уточнила Илона.

– Трудно сказать, – покачала головой брюнетка. – Если он спит, то это плохо. Тогда у него полный контроль над миром. Если в сознании, то… ну тоже хорошего мало.

– То есть он все равно может находиться здесь, бодрствуя? Это как массовая галлюцинация.

– Массовая галлюцинация, да. Причем, в системе сейчас и другие пациенты. А, значит, по пути нам встретятся и они. Если кто-то нападет, стреляй, здесь не до сантиментов. Вряд ли ты кого-то убьешь, даже пустив пулю в голову – человек, скорее всего, проснется… они не «ядра», так что…

– А как мы тогда перехватим контроль у Уильяма над системой? Если не сможем убить.

– Поймаем, а затем все будем делать, как я скажу. Пошли.

– Ага… что, стоп. Куда? Как?..

Илона растерянно оглянулась по сторонам, надеясь увидеть тропу, лестницу или спуск – что угодно, что помогло бы им безопасно добраться до CygneBlanc. На вскидку их разделяло несколько десятков метров, высота казалась внушительной, отчего блондинка невольно ужаснулась, представив, как случайно сорвется вниз и разобьется насмерть.

– Слушай, – схватив медсестру за запястье так сильно, отчего Илона едва не взвизгнула от неожиданности и боли, Эдита притянула ее к себе и жестко сообщила: – Пусть здесь и действуют иные законы реалии, время так или иначе идет, и спуск вниз по тропинке займет больше часа, а медлить нельзя. Мы спрыгнем с обрыва и приземлимся на ноги, не пострадав. Я так делала десятки раз.

– Что?! Ты спятила? Тут высота…

– Просто не бойся, у тебя все получится. Ты тоже так делала, просто не пугайся.

– Но я… нет!

Высказать полноценный протест Илона не успела, Эдита потянула ее за собой, спрыгнув навстречу необъятной пропасти. Сердце сжалось от всплеска ужаса, который испытала блондинка, падая вниз и не имея ни страховки, ни возможности остановиться. Немой крик застрял в горле, она зажмурилась и закрыла лицо руками, надеясь, что сумеет проснуться.

– Открой глаза! Это нереально! Просто представь, что ты приземлишься на ноги и все!

Не могу, не могу, не могу!

Страх полностью сковал ее по ногам и рукам, лишив возможности сопротивляться. Девушка никогда не опасалась высоты, но ощущение свободного падения вырвало ее из колеи. Она не хотела слушать Эдиту, понимая, что как бы не заставляла себя, не сможет представить адекватное приземление.

– Черт!

Илона почувствовала, как брюнетка дернула ее на себя, обхватив руками в объятиях. Тепло, исходящее от воительницы, удивило блондинку и слегка расслабило, но не уберегло от сильного удара о землю. Звук крошащегося камня заложил уши. Прошла ли жесткая посадка без последствий – Илона не знала, сердце колотилось от всплеска адреналина, а тело до сих пор дрожало от страха, и, признаться, девушка не желала открывать глаза.

Я что, мертва? Или жива? Что… о боже…

Застонавшая Эдита моментально вернула ее в реальность и напомнила, что не только она оказалась жертвой воображения. Это сильнее напугало блондинку, поскольку она боялась представить, во что превратилась младшая Краав, приняв на себя основной удар. Кости сломаны, органы растерзаны осколками, а кровь теплым ковром разливается под ними…

– О, Боги… – Сдавленно выдохнула Эдита, сталкивая с себя медсестру.

Скатившись на спину, Илона – хотела она того или инет, – открыла глаза и первым делом увидела нависающий над собой обрыв. Пропустив пару глубоких вдохов, она сжала кулаки и медленно приподнялась на локтях, обнаружив, что лежит посреди углубления, исчерченного мелкой сеткой трещин.

– Если я говорю – прыгать, значит, ты прыгаешь, – на подрагивающих ногах поднялась Эдита, окруженная облаком пыли. Выпрямившись и изогнувшись назад, хрустя позвонками, она неприятно поморщилась.

– Прости, не каждый день прыгаю с обрыва, – обиделась блондинка, стрельнув в собеседницу колючим взглядом.

Тело пробивала остаточная дрожь, но постепенно девушка возвращалась в норму, во всяком случае, ей не хотелось свернуться калачиком. Рука продолжала крепко сжимать рукоять револьвера, и, поддавшись порыву, девушка ловким движением откинула барабан, прокрутила пальцами левой руки, проверяя патроны, и рывком вернула его на место.

Я помню. Это так просто.

Эдита наблюдала за ней и, судя по всему, она одобрительно восприняла возвращающиеся к медсестре навыки.

– Куда теперь?

Брюнетка ответила не сразу, более того, Илона едва не шикнула от неожиданности, когда в руке собеседницы материализовался мачете, острие которого указывало в противоположную обрыву сторону.

– К церкви. Будем пробираться, может, встретим его раньше.

– Хорошо.

– Все, что тебе нужно знать – не путайся у меня под ногами и стреляй в любого, кроме меня. В любого.

Блондинка не возражала, молчаливо кивнула и двинулась следом по иссохшей земле, окруженной лесом. Здесь деревья росли редко, листья напоминали мазки серой краской на черном холсте неба. Неприятная обстановка преследовала их с Эдитой до первого жилого блока, вокруг которого развернулась непривычная глазу картина: перевернутая обгорела машина, мусорные баки, над которыми роились насекомые. Сильнее всего Илону поразила асфальтированная проезжая часть, которая змеей вела куда-то вдаль, пропадая в густом тумане.

– Воспоминания смешались, – уточнила Эдита, предугадав растерянность спутницы. – Возможно, это город, в котором рос Уильям Хоуп.

Обзор с текущей позиции не нравился Илоне, кроме кирпичной трехэтажной постройки и полуразрушенной дороги она ничего не видела – неудачный угол обзора и густой туман не играли на руку. Обнаружив поваленное дерево, блондинка подошла к нему, решив забраться повыше и попытаться осмотреться, но едва занеся ногу, застыла в удивлении. Вместо потертых льняных брюк ноги скрывала длинная юбка цвета камыша.

«Быстрее, давай!.. нам нужно торопиться…» – эхо чьего-то встревоженного голоса привлекло блондинку к лесу. Присмотревшись, она заметила нечеткие белые силуэты, проскользнувшие между деревьев: один образ, поддерживая под руку второй, куда-то спешил, словно убегая от своры диких собак.

– Эй! – Окликнула медсестру Эдита. – Идем.

Илона бегло бросила последний взгляд в чащу леса, однако призраки исчезли, поэтому ничего другого не оставалось, как следовать главной цели. Девушка воспринимала окружающий мир, как нечто ватное и далекое от понимания, органы чувств притупились и восприятие искажалось. Это касалось и осознания, мыслей. Блондинка помнила, что Нестор наказал четко следовать инструкциям Эдиты и не отклоняться от плана, однако ее то и дело отвлекали какие-то образы.

Будто мухи, жужжащие над самым ухом. На них довольно сложно не отвлекаться.

Выбравшись на асфальтированную дорогу, они продолжили движение по направлению церкви – по крайней мере, надеялись, что не заблудятся в городе-призраке. Никаких звуков, тишина окружала строения вкупе с густым туманом, в который Илона зашла не без опаски. Наверняка он таил в себе куда больше опасности.

– Всегда здесь стоит туман? – Не удержалась блондинка от волнующего вопроса, с опаской поглядывая по сторонам.

– Только в те моменты, когда Вальридер бодрствует. Его сознание не сосредоточено на этом месте, однако нужно быть осторожным. – Остановившись и преградив дорогу спутнице, Эдита указала мачете вперед. – Хотя бы поэтому.

Блондинка присмотрелась к белоснежной дымке и заметила чьи-то силуэты, дергано двигающиеся из стороны в сторону. Эдита повела их с девушкой прочь с дороги на тротуар, избегая нежелательной встречи с местными обитателями. С костяными и кожаными наростами на лицах, изуродованные шрамами и ожогами, люди напоминали монстров, которыми двигали лишь инстинкты.

Они проследовали вдоль блока содержания, перебравшись через поваленный сетчатый забор, дрожащий от малейшего прикосновения. Пусть это и сон, однако Илона ощущала покалывание холода на пальцах рук и ног.

– Мы так можем бродить вечно, – невесело подметила блондинка, – нужно расчистить туман, иначе мы потеряем ценное время.

– Расчистить туман означает вынудить Вальридера заснуть и вернуться сюда. Тут будет уже не так спокойно.

– «Вернуться сюда»? То есть он не здесь?

– Здесь, но… дремлет, скорее всего, или просто наблюдает, но ничего сделать не может…

– Тогда почему не захватить его сейчас?

– Поскольку его нет. – Заметив недоумевающий взгляд собеседницы, Эдита вздохнула, понимая, как странно звучит объяснение, и добавила: – Если будет проще, то считай, что он сейчас словно призрак, некая абстракция.

– Не проще, конечно, но сойдет. И все же… нужно вернуть его сюда.

– А ты готова?

Хороший вопрос. От одного воспоминания, как Уильям едва не изнасиловал ее, у девушки наворачивались слезы на глаза. Стиснув челюсти, она сдержала порыв и постаралась собраться с духом, ведь ей предстояло выступить не в роли жертвы, а в качестве охотника. Слабо верилось, что у нее хоть что-то получится, однако присутствие Эдиты вселяло хоть какую-то уверенность.

– И еще, не забудь, что его подстрелили. Он может быть уязвим.

– Уязвим, – впервые за долгое время брюнетка сверкнула улыбкой, коварной и хищной, которая весьма подходила к ее образу. – Хорошо, я разгоню туман, и Вальридер, скорее, моментально отреагирует, только, если он не в стабильном состоянии, в этом мире могут произойти… метаморфозы. Изменения.

– Что-то серьезное?

– Хм… посмотрим.

Закрыв глаза, Эдита сосредоточилась на окружении, и Илона ожидала, что дымка, сковывающая их коконом, моментально растворится. Но едва брюнетка сфокусировалась на своей цели, как медсестра неожиданно почувствовала, словно на нее обрушилась вся тяжесть этого мира. Давление в глазницах и черепной коробке возросло – болезненные ощущения не сильно беспокоили девушку, в отличие от неожиданного прилива сил.

Будто повернули вентиль, пустив поток энергии прямо в меня. Может, сфокусировавшись на тумане, Эдита отчасти позабыла об остальном? И это «остальное» бросилось на меня, раз Уильяма здесь нет?

Ведь Нестор упоминал, что она также принимала участие в сессиях с использованием резонансной машины. Она просто забыла, кем являлась в прошлой жизни, в отличие от памяти мозг остался при ней, а с ним и способность управлять системой.

Значит, не все безнадежно.

Отвернув лицо в сторону, Илона, сама того не ожидая, выстроила образ, преследовавший ее по пятам с момента прибытия. Она не сомневалась, что ей постоянно виделся Анджей, и белый светящийся силуэт, словно спроецированный из эффекта негатива, появился на тротуаре впереди.

«Давай же, мы почти у выхода», – повторял Анджей, поддерживая под руку едва стоящую на ногах девушку.

Меня! Это же я…

Илона будто оказалась на месте рябящего образа, услышав отдаленный вой сирен и топот приближающихся ног. Остановившись, Анджей выстрелил назад, отпугивая нежелательных преследователей, а затем, подхватив невесту на руки, побежал прочь.

Сердце блондинки сжалось от нахлынувшего ужаса. Она не помнила, откуда, из какого временного периода жизни этот момент, однако ей стало страшно. Что-то плохое произошло, в этом Илона не сомневалась. Сцена с выстрелом повторялась и повторялась, как зацикленное воспроизведение фильма.

Потянувшись к сияющим силуэтам, девушка хотела, и в то же время боялась, что сможет к ним прикоснуться – тогда она вспомнит все, и моменты прошлого не оставят от нее и следа.

Анджей… что же произошло?..

Узнать ответ на вопрос она не успела, резкая волна ветра – ураганного шквала – смела негативные проекции вместе с густым туманом, подхватывая листву и мелкий мусор. Ахнув от удивления и неожиданности, блондинка опустилась на колено, придерживая рукой взъерошенные волосы. Полы юбки трепетали, колыхались, словно парус корабля, и отчего-то это нравилось Илоне, будоражило восприятие.

Ураган, вызванный Эдитой, не утихал, продолжая биться о стены домов, разрушая хрупкие стекла, сметая изувеченных пациентов, едва стоящих на ногах. Зато брюнетка будто и не замечала буйства стихии, внимательно смотря вперед длинной проезжей части, тянущейся в бесконечную даль.

– А вот и он, – перехватив мачете, сообщила младшая Краав.

Илона проследила за ее взглядом и тут же наткнулась на фигуру, застывшую в нескольких сотнях метрах впереди. Тот же образ, что преследовал ее в стенах больницы CygneBlanc– окутанная темной дымкой фигура с оленьим черепом вместо головы. Исходившую от него враждебность девушка чувствовала даже со своего места.

– Приготовься, – предупредила Эдита, заняв боевую стойку.

Еще бы знать – к чему?

При любом исходе схватка с Уильямом ничем хорошим не закончится, если Эдита не смогла одолеть его до этого, то, что изменится сейчас? Илона надеялась, что сумеет совладать с ситуацией, нажать на спусковой крючок и пустить пулю…

А если это убьет его? Эдита же сказала, что, умерев в этом мире, ты умрешь взаправду…

По телу прошла крупная дрожь, блондинка была уверена, что паника вот-вот накроет ее с головой, однако секундой позже осознала, что дрожит вовсе не она. Прикоснувшись ладонью к асфальту, она подтвердила догадку – от земли исходила нарастающая вибрация.

Спрашивать, что происходит, блондинка постеснялась. Ничего хорошего не стоило ожидать, так как воздушная и небесная стихия обращали пространство в хаос. Звук крошащегося камня раздался совсем близко, и в следующий миг по асфальту поползла крупная паутина трещин.

Это просто сон, просто сон, просто сон!..

Сон или нет, однако от оглушительно треска у Илоны сердце едва из груди не выпрыгнуло вместе с самообладанием. Асфальт раскололся на крупные куски и обрушился вниз, в пропасть, забирая с собой дома, машины, а также жителей этого проклятого чистилища. Ощущение свободного падения захлестнуло девушку адреналином на единственный миг, отдавшись болью в груди. Несмотря на черную бездну, окутанную туманом, медсестра не испытывала столь головокружительного ужаса, как при прыжке с обрыва.

– Эдита! Что дальше?!

Балансируя на обломке асфальта, брюнетка обратила на спутницу беглый взгляд, однако промолчала – она также понятия не имела, куда их приведет Уильям Хоуп. Возможно, стоило попытаться взять контроль над ситуацией, внедриться сознанием в систему, но тому препятствовало множество факторов. Один из них появился из-за машины.

– Эдита, сзади!

Девушка успела отпрыгнуть в последний момент, прежде чем на ее место набросилось двуглавое существо, только отдаленно напоминающее человека. Слившиеся щеками головы клацали зубами и сверкали заплывшими глазами. Брюнетка грациозно отлетела к соседнему булыжнику и, оттолкнувшись, направилась на монстра, обрушив на него удар мачете. Красная вспышка кровоточащей раны исчезла столь же быстро, как и существо, его сорвало по инерции вверх.

– Черт… Десять часов, стреляй!

Несмотря на раздувающуюся юбку, Илона без промедления обернулась и, направив оружие в открытую пасть больной фантазии, выстрелила. Пуля прошла навылет, уничтожив мозг монстра, однако за одной тварью шла следующая. Но блондинка не боялась их, а действовала, поддавшись инстинктам и навыкам, которые дремали в ней очень долго. Словно она села за руль автомобиля, выжала сцепление и переключила коробку передач на первую скорость, прежде чем тронуться в путь. Сложность движений не смущала, а, наоборот, воодушевляла и заставляла действовать.

Казалось, падение длилось бесконечно, а монстрам не было конца. Заталкивая пули в барабан, Илона ощущала невероятную радость, и в то же время, несмотря на иллюзорность ситуации, тело постепенно уставало от быстрых движений и головокружительных прыжков.

Так больше продолжаться не могло.

– Эдита, представь церковь! Мы не можем падать вечно!

– Эти твари нас… – прервавшись, чтобы отмахнуться от существа, девушка разъяренно воскликнула и добавила: – Они разорвут нас на части!

– Не важно, это сон. Нужно представить церковь, вместе. Только так мы выберемся отсюда!

Секунду размышляя, брюнетка, в конечном итоге, приняла тот факт, что другого выбора нет:

– Ладно. Надеюсь, нас не сожрут.

Я тоже.

Убив последнего монстра, оказавшегося поблизости, Илона закрыла глаза, не переставая ощущать падение. Обхватив себя руками, она будто наяву увидела деревянное строение, дом божий в окружении безумия и мрака, что олицетворял CygneBlanc. Высокий крест на фоне темно-сизого замыленного неба. Терновый колючий кустарник, сидящий под стеклянными окнами.

Вместе мы сможем остановить тебя, Уильям. У нас нет иного выхода… у нас получится, получится. Получится, черт возьми!

– Получится...

Открыв глаза, Илона тут же заметила быстро приближающуюся землю, сплошь покрытую мягкой травой. Она испугалась, однако не позволила страху испортить момент, и приземлилась на твердых ногах.

Эдита упала и перекатилась через голову, остановившись, припав на колени. Мачете по-прежнему находилось в правой руке. Они с Илоной затаили дыхание, обдумывая мысль, что им удалось воплотить задуманное в реальность – вместе они действительно могли справиться с системой, а, значит, и с Уильямом.

Мягкая трава покачивалась от легких порывов ветра, с которыми пришел блеклый зеленоватый туман. Он обволакивал пространство, создавая подобие закрытой арены, спрятанной от посторонних глаз, от прочего мира. Только черный силуэт деревянной церкви, казавшийся куда более выше своего оригинала CygneBlanc, тянулся к небесам покосившимся крестом.

– Это не ваш дом, уходите! – Искаженный гневом громкий голос разнесся по округе, вынудив девушек подняться с земли и прижаться друг к другу спинами. – Прошу по-хорошему, Жнец, уходи.

Эдита сохраняла напряженное молчание, держа наготове мачете. Опасность исходила отовсюду, грозясь обрушиться с любой стороны. Илона вспомнила, как стрелять и двигаться, однако Уильям для нее являлся чем-то другим, новым видом страха, от которого сводило живот и бросало в дрожь.

«Четыре, собака, дом, бледная кожа, мрамор…»

– И ты… ты обернулась против меня. Зачем? Я думал, ты другая, ты понимаешь меня. Я ведь не причинил тебе вреда, так почему ты убежала?.. Почему?!

Тяжело выдохнув, блондинка крепко сжала рукоять револьвера и лихорадочно принялась оглядываться по сторонам. Эхо голоса Ульяма разлеталось повсюду, отчего невозможно сказать, где он находился. Однако она изо всех сил пыталась сосредоточиться, обратить мысль в оружие и разогнать туман, подчинить этот мир себе.

«Четыре, собака, дом…»

Сердце забилось сильнее, по рукам разошлась дрожь.

– Илона?

Что со мной не так? Соберись!

– Ты мой ангел, и останешься таковой, никому этого не изменить, и ты прекрасно об этом знаешь.

– Заткнись! – Срывающимся голосом воскликнула Илона, не понимая, почему ей с каждой секундой становилось лишь страшнее.

– Не слушай его, он пытается запугать тебя…

– Это я пытаюсь запугать?!

От накатившей волны страха медсестра только успела заметить, как справа мелькнула черная тень, ринувшаяся ей навстречу. Она пронеслась у нее перед носом, блеснув острыми когтями – Эдита вовремя успела оттолкнуть ее в сторону, чтобы спасти от объятий монстра. Упав на землю, девушка моментально обернулась к нападавшему и с придыханием уставилась округленными от страха и удивления глазами на нечто, зовущееся Вальридером, под маской которого скрывался Уильям.

– Нападать на хрупких девушек – как тебе не стыдно, Вальридер? – С долей сарказма и осуждения спросила Эдита, встав перед блондинкой живым щитом.

– Я не потерплю твоего присутствия на моей земле, Жнец, – обернув к брюнетке оплетенный извилистыми рогами череп, прогремел мужчина. – Ты мне не ровня.

– Ты просто психопат, набросивший на себя пугающий образ, – презрительно фыркнула Эдита. – Твой внешний вид, поведение… в этом мире ты можешь прятаться под маской, но тебе не скрыть свою изуродованную сущность душевнобольного человека. Ты выскочка, а не воин.

– Выскочка?.. – По дрожащему от злости голосу легко было определить, как сильно задели Уильяма услышанные слова, он едва сдерживался, чтобы не заорать в приступе ярости. – Я забрал у тебя это место, подчинил всех, кто здесь находился, оставив тебя на задворках.

– Значит, пора забрать украденное.

Разведя руки, Эдита задрала голову и в следующий миг ее одежда затлела в ярких язычках пламени, обращаясь в прах. Илона едва не воскликнула от испуга, думая, что это дело рук Уильяма, однако брюнетка не выглядела обеспокоенной. Только легче медсестре не стало. Огонь менял тело ее спутницы, сжирал участки кожи и плоти, оголяя кости и сухожилия, оставив от левой ноги только кости, соединенные плотными темно-зелеными наростами. Болотного цвета корка выступала по всему телу, скрывая где-то оголенные участки ребер и позвоночника, покрывая руки и образуя лапы с острыми когтями.

Смотря со стороны, Илона испытала легкий шок от вида чудовища, занявшего место Эдиты. Большую часть лица брюнетки скрывала маска из плотной субстанции, напоминающей застывший пластик в форме острых сжатых зубов, оголенных в виде оскала. Дикий образ существа не поддавался описанию, но его вид вызывал не только страх, но и заставлял сердце биться быстрее от желания изучать его голодным любопытным взглядом.

С неожиданной скоростью и резвостью Эдита кинулась на Уильяма, обрушив на него мачете. Мужчина успел в последний момент избежать атаки, однако лезвие срубило несколько наростов с его левого рога. Противники двигались быстро и стремительно, отступая от девушки, Вальридер предпринимал нападение.

Несколько долгих секунд Илона наблюдала за боем с открытым от потрясения ртом, но затем спохватилась и чересчур быстро поднялась с земли. Голова слегка закружилась, а резкие движения противников только сильнее дезориентировали. Уильям старался атаковать издалека, набрасывая на противницу всполохи черного дыма, под которыми проминалась земля. Прямых атак он старался избегать или уклоняться от них.

Пред глазами продолжала стоять мокрая пелена, блондинка с раздражением стирала ее рукавом, но никак не могла прицелиться. Фигуры перемещались чересчур быстро, а она боялась попасть в Эдиту.

Ну же, помоги ей, иначе ты бесполезна!

Яркий блик на периферии зрения привлек внимания Илоны, но она отчаянно пыталась не смотреть в ту сторону, а сосредоточиться на схватке. Ее трясло – ни то от страха, ни то от злости, – дуло пистолета ходило из стороны в сторону.

«…серый, корпус, десятичный логарифм…»

– Черт!!! – Громкий, переполненный отчаянием и раздражением голос Анджея, прорвавшийся сквозь пелену существующей реальности, не оставил выбора.

Поддавшись инстинкту, Илона обернулась на оклик, и в тот же миг оказалась окружена абсолютной чернотой. В недоумении застыв с открытым ртом, она оглянулась по сторонам, никого не обнаружив.

– Эй?.. – Ее голос разнесся эхом по бескрайнему пространству, разрывая царящую пустоту, что не поддавалось объяснению – секунду назад звуки битвы закладывали ей уши. – Эй! Кто-нибудь!

Топот ног – он приближался издалека, как если бы кто-то бежал по лужам или воде. Двинувшись ему навстречу, блондинка ступала с осторожностью, держа револьвер наготове, но почему-то думала, что это бесполезно. Она будто оказалась в другой реальности, спрятавшись за черной ширмой, за которой развивались события. Поможет ли столь бессмысленной действие? – трудно сказать, но раз это – выдумка, сон, галлюцинация, то самая невероятная догадка способна стать правдой. Поэтому, потянувшись к темноте, Илона нащупала невидимую занавеску и, затаив дыхание, отдернула ее в сторону.

– Быстрее! Давай, еще немного, и мы выберемся. Только держись.

Пусть и со стороны, но теперь Илона видела в четких деталях, как Анджей едва не тянул ее за собой, убегая от невидимого врага. Она не помнила этого, но уверенность, что события происходили в лаборатории MOBIUS, в тот роковой день, когда сессия вышла из-под контроля, не покидала ее.

Ноги негативной копии блондинки заплетались, она практически валилась с ног, пребывая в полуобморочном состоянии. Задержавшись, чтобы отстреляться от невидимых преследователей, мужчина подхватил невесту на руки и побежал дальше.

Илона не могла сделать ни малейшего вдоха, наблюдая за происходящим со стороны, ей хотелось подойти поближе, прикоснуться к Анджею, понять, что все реально, память действительна, а вовсе не обернулась галлюцинациями. Она сделала шаг вперед, потянувшись к призрачным образам, после чего откуда-то из темноты выстрелила цепь с острым крючкообразным наконечником и ударила ей под лопатку.

Закричав от боли, пронзившей тело, Илона изогнулась и повалилась на колени, однако упасть ей не дали зазубренные крюки. Острая агония длилась мгновение, однако медсестра готова была поклясться, будто окунулась в реки ада. Толстая цепь не позволяла ей сбежать, уходя куда-то в высоту и теряясь в черноте, пока под ноги стекала теплая кровь.

– Нет… Черт!

Голос Анджея вновь отвлек Илону, и теперь она заметила третью фигуру, в которой узнала киллера, переодетого в форму охранника – Криштиан Снейпс.

Он действительно был телохранителем, только работал не на Меркоф, а на Мёбиус. Они служили в одном подразделении Мёбиуса вместе с Анджеем…

«Четыре, собака, дом, бледная кожа…»

От пробивающихся воспоминаний у Илоны закружилась голова, резкая боль била в висок, пока на глаза наворачивались слезы. Словно горячий воск, медленно стекающий на оголенную кожу, события прошлого обжигали сознание.

– Криштиан, прошу. Она ни в чем не виновата… дай нам уйти.

– Не могу.

Он направил на Анджея пистолет, смотрел пустым взглядом, отчего стало понятно – мольба и игра на эмоциях бесполезны, он будто бы с самого начала не чувствовал ничего, после того как вернулся из Афганистана. И ее жених это понимал, осознание последних секунд жизни наполнило его взгляд страхом и отчаянием, какого Илона никогда не видела прежде.

– Она здесь не при чем. Это только я. Это я сделал, только я.

Со звуком порохового взрыва, казалось, разорвалось сознание Илоны. Она завопила от ужаса в немом крике, наблюдая, будто в замедленной съемке полет пули, летящей прямиком в ее жениха. Потянувшись к застывшим во времени фигурам, девушка услышала звон цепей, но боль от очередного крюка, вонзившегося ей под лопатку, меркла по сравнению с агонией от открывшихся воспоминаний.

– Четыре, – пространство сотряс уже не бесформенный, а знакомый голос, принадлежавший Криштиану Снейпсу, от которого у девушки будто что-то сломалось в мозгу.

Она протянула ладонь навстречу призракам, однако они рассыпались в пепельном вихре.

– Собака.

Пустота черного окружения, словно искаженная помехами сломанного монитора, постепенно рушилась, открывая новую локацию – длинный коридор, высокие своды каменных потолков, белая плитка.

– Дом.

Лаборатории…

– Бледная кожа.

Пальцы непроизвольно обхватили пистолет, появившийся рябящими дергаными текстурами. Он так удобно лег в ладонь, отчего девушка, не задумываясь, взяла его.

– Мрамор.

Нажав спусковой крючок, Илона выпустила пулю, а затем другую, ударившие в двух охранников, которые, скорее, удивились ее присутствию, нежели испугались.

– Серый.

Они упали на кафельный пол, едва не потянув за собой другого человека, которого вели под руки. Но мужчина все равно упал на четвереньки, пребывая не в лучшем самочувствии.

– Корпус.

Для него происходящее оказалось такой же неожиданностью, как и для Илоны, однако он поднял на нее взгляд, в котором не было места страха. На нее смотрели глаза, полные надежды и благодарности, в которых также проскальзывал некий блеск обожания.

– Десятичный логарифм.

Свободная рука схватилась за решетку и закрыла створку лифта, дотронулась до кнопки, и конструкция понесла девушку прочь с места преступления.

– Вой.

Глаза, полные надежды… на нее смотрели глаза Уильяма Хоупа.

Нет… нет, не может быть… не может такого быть… не может!!!

Охваченная отчаянием и страхом, Илона задрала голову и закричала, пока голос продолжил повторять набор слов, сводивший ее с ума. Образы исчезли, но он не спешил уходить.

– Убирайся из моей головы!

За неимением иных идей, она выстрелила в пустоту, снова и снова, пока в барабане не закончились пули. Слезы заполнили глаза, стекая по бледным щекам.

Анджей вовсе не попал в автомобильную катастрофу, в кому его ввела пуля, выпушенная Криштианом. В это блондинка еще могла поверить, но никак не в то, что оказалась причастна к инциденту, погрузившему CygneBlancв безумный хаос. Она даже не помнила, как спускалась в лаборатории, что держала в руке пистолет, и уж точно не смогла бы убить двух охранников.

Это все неправда, это все не так. Это воображение, это Уильям, он играет с моим разумом, это место…

Но ответ, к сожалению, как бы сильно не старалась, Илона не смогла отвергнуть.

Все это сделала она.

Это ее вина.

И только ее.

– Нет… Неееет!!!

Цепи натянулись до предела, казалось, вырвав у нее из спины плоть и кости, однако боли Илона не почувствовала. Ее мозг сжигала правда; занавес обрушился, открывая перед ней все события, которые скрывало истерзанное сознание.

В лицо ударил влажный воздух, разлепив покрасневшие от слез глаза, она обнаружила, что вернулась в страну туманов, больной мир, где маяком возвышалась черная церковь.

– И вы проигрываете. Всегда проигрываете, становитесь жертвами собственных амбиций и убеждений.

С трудом оторвав взгляд от мягкого настила травы, Илона посмотрела вперед, на револьвер, крепко сидящий в руках. Дуло смотрело на размытые фигуры, поэтому, сморгнув слезы, девушка тут же выронила оружие из-за увиденного. Пальцы моментально стали ватными и мягким.

– Всегда так, – заключил Уильям, удерживая Эдиту за шею над землей.

Брюнетка едва шевелилась, пока ногти мужчины глубже впивались в шею, пробивая прочную корку брони. В спине виднелись черные отверстия, из которых сочилась темно-багровая кровь, стекающая по телу к земле.

Это не просто ранения, это следы от пуль. От моих пуль, выпущенных из моего револьвера… когда… когда я стреляла?

– Запуталась в воспоминаниях? – Словно прочитав ее мысли, обратился к Илоне Уильям, позволив сожалению и пониманию проскользнуть в голосе. – Теперь ты понимаешь, что я вовсе не безумец. Ты мой спаситель, Илона, в прямом смысле…

– Не слушай его!.. – Сквозь сдавленные связки прохрипела Эдита, спровоцировав мужчину усилить хватку.

– Стой! Хватит, отпусти ее!

Все пропало… из-за меня…

– Хватит, – умоляла девушка, – прошу, я сделаю, что угодно, только отпусти ее.

Заманчивое предложение наверняка заинтересовало Уильяма, только блондинка не знала об этом наверняка – олений череп скрывал его лицо и эмоции. Томительная пауза действовала на нервы, у девушки кончалось терпение, она понимала, что еще мгновение, и разорвется от эмоций и отравляющих мыслей.

– Не могу. И не хочу.

Для него это не стоило никаких усилий – замахнуться и пробить грудную клетку Эдиты, словно хрупкий картон. Брюнетка изогнулась от напряжения, а затем обмякла, словно тряпичная кукла, которую Уильям сбросил с руки, разбрызгав по округе кровь.

Пребывая в состоянии полной растерянности и шока, Илона была не в силах оторвать взгляд от бездыханного тела девушки, прокручивая ее слова снова и снова: умерев здесь, ты умираешь в реальности.

– Я не хочу причинять тебе вред, Илона. – Остановившись от блондинки на расстоянии пары метров, Уильям опустился на колено, вынудив девушку обратить на себя внимание. – Как же ты не поймешь, мой ангел…

– Я не твой гребанный ангел, черт тебя возьми, – зарычала медсестра, не стесняясь оборвав мужчину на полуслове. Помимо страха в ней кипела злость от одной мысли, что он до сих пор считает, будто она потянется ему навстречу.

– Ты в этом уверена?

Неопределенным движением он указал куда-то перед собой, вынудив Илону поддаться искушению и обернуться. От увиденного у нее перехватило дыхание – из спины металлические цепи выдрали вовсе не куски плоти, а гигантские белоснежные крылья, на которых алыми пятнами блестела кровь. Не веря собственным глазам, она потянулась к крылу левой рукой, но отдернула ее, так и не прикоснувшись к перьям, поскольку вместо кожи и плоти остались только кости, полностью перетянутые тонкой леской.

Видя ее шок и недоумение, Уильям вздохнул и как можно нежнее произнес:

– Теперь и ты приняла этот мир, мой ангел. Прошу, не отвергай меня сейчас. Я прощу тебе твое поведение, если…

У Илоны будто сорвало чеку, сдерживающую последние капли терпения. Повинуясь порыву раздражения и злости, она схватила револьвер – быстрее, чем успел отреагировать мужчина – и, не задумываясь, нажала на спусковой механизм.

От точного удара в лоб Уильяма отбросило назад. Осколки оленьего черепа разлетелись белоснежным ореолом, исчезая в зарослях травы. Вскочив на ноги, Илона проверила барабан, обнаружив, что не хватает лишь одной пули – довольно удачная система перезарядки единственной мыслью. Стискивая в руке пистолет, она расправила крылья и шумно выдохнула, подойдя к мужчине.

К сожалению, единственный выстрел не решил проблемы – прочная кость животного черепа защитила Уильяма от смерти, оставив лишь кровавый след над переносицей.

– Простишь меня? – Едва сдерживаясь от крика, с ненавистью прошипела Илона. – Ты меня хотел изнасиловать! Ты убил Эдиту! О каком прощении, черт возьми, идет речь?!

Но Уильям смотрел на нее, словно не понимал ни единого слова, со взглядом полным разочарования и недоумения, отчего Илоне стало тошно.

– Отправляйся в ад.

Нажав на спусковой крючок, она уже с наслаждением представила, как избавится от одного из главных своих кошмаров, но вместо выстрела и картины расправы увидела черноту, моментально сменившую ярко освещенным потолком.

– Слава богу… она очнулась!

Глаза резал яркий свет, однако они не закрывались, несмотря на жжение. Растерянная и обескураженная, Илона не могла пошевелить и пальцем, поскольку пребывала в ступоре, каких давно не испытывала. Ведь секунду назад ее окружала тьма и туман, она была поглощена ненавистью, от которой не осталось и следа. Только недоумение и нарастающее жжение в груди, от которого становилось и тошно, и обидно.

– Что вы…

– Илона, ты в порядке? – Нестор сжал ее ладонь, и с беспокойством подался вперед, однако от его заботы у блондинки едва не вырвался крик раздражения. – Илона…

– Что вы наделали?.. – едва сдерживая слезы, дрожащим от злости голосом прошептала девушка. – Я почти достала его!

– У нас не было выбора. Мы боялись потерять и тебя, это слишком рискованно.

– И меня?

Замявшись на секунду, Нестор обернулся к Жульен, которая с сочувствующим видом покачала головой и отвернулась.

– Мы потеряли ее, Илона. Эдита мертва.

– Эдита…

«Погибнув в этом мире, ты рискуешь уже никогда не проснуться».

Это я тебя убила… Но это уже не важно. Теперь ничего не важно, ничего…

====== ЧАСТЬ 3.2. LES OPPOSANTS. Hors du temps ======

Комментарий к ЧАСТЬ 3.2.

LES

OPPOSANTS

. Hors du temps До конца фанфика осталось совсем чуть-чуть, и я даже не верю, что это приключение (да, не совсем то слово... скорее, попадалово) скоро закончится. Я еще скажу несколько слов напоследок в следующей главе, а пока предлагаю послушать очередную музыкальную подборку для этого фанфика:

Really Slow Motion – Wasp Queen;

Rusty K – Last of Us;

Rusty K – Dark Eyes;

Rusty K – All That We Lost;

2.

8 мая. 6:22

Франция, лечебница «CygneBlanc».

Пора уходить, пора уже давно было уходить отсюда, но она не могла пошевелиться, просидев на коленях, казалось, целую вечность.

Пора уходить. Но куда уйти? Как ямогу уйти? Как я могу ее оставить? Здесь… одну.

Солнце все быстрее взбиралось над горизонтом, прорезая тусклыми лучами облака и белесую дымку над деревьями. С каждым мигом пространство раскрывало цвета и очертания фигур под утренним светом, отчего ей становилось труднее с каждой секундой держать глаза открытыми.

Темные волосы паутиной расползлись у каемки воды, смешавшись с грязью и тиной, от которой пахло отвратительной гнилью. Кожа побелела до оттенка голубоватого льда, отчего глаза, нос и губы выглядели чужими на искаженном смертью лице. Но что-то в ее изменившейся форме привлекало и вызывало зависть, поскольку выглядела девушка такой умиротворенной, какой ей не стать никогда.

– Как я могу оставить тебя?..

Несмотря на бег и целеустремленное желание добраться до Лизы и спасти ее, Марьям не успела вовремя. Возможно, будь у нее лишняя минута или две, ей бы удалость откачать брюнетку и массаж сердца помог бы вырвать ее из водной ловушки. Но она будто бы и не сопротивлялась вечному сну, найдя его куда лучше и благопристойнее места, в котором оказалась по стечению обстоятельств.

– Я… оставить…

За минувшую ночь Марьям успела привязаться к Лизе, она так сильно напоминала ей сестру, что изредка в ее лице угадывались черты Эдиты, несмотря на примесь другой национальности. Ох уж эти французы, настоящий сборник народов!

А ведь она практически никогда не давала мне заботиться о себе, маленький Воробей. Все ее называли Воробей, когда она сидела в засаде с оптической винтовкой. Неправильный, неправильный позывной! Ведь… ведь воробьи и секунды не могут усидеть на месте, а она… она могла часами выжидать…

«Воробей» куда лучше подходит тебе, птичка. Ты никогда не сидела на месте.

Но теперь перед ней лежала кукла, обтянутая кожей и рваной одеждой. Марьям не ощущала холода, хотя пальцы на ногах окоченели, а руки покрылись мурашками. Боль в плече также унялась, уже не оставалось сил обращать на внешние раздражители внимание, однако вид мертвой девушки не позволял ей просто отвернуться и продолжить дорогу.

Она должна найти сестру. Вытащить ее из клетки, унести отсюда, подарить жизнь.

Нет, она не уйдет. Эдита не уйдет, только в мире иллюзий она способна ходить. Здесь же она предпочла бы больше не появляться. Никогда.

– Сестренка… где ты? Как я могу оставить тебя?

Но Эдита молчала на протяжении практически всей ночи, что беспокоило Марьям, однако неуловимое присутствие родственницы не позволяло впасть в панику. Она все еще подключена к резонансной машине, только потерялась в ней, словно в густых глухих дебрях, убегая от страшного серого волка. Вот его девушка чувствовала куда сильнее, он едва ли не шептал на ухо инструкции, от которых у нее гудела голова, а в груди роились осы.

Взгляд скользнул к увязшему в грязи трупу, смотрящему в небо остекленевшими глазами.

А что случится, если выдавить глаза? Они лопнут или треснут, как стекло?

Но ведь перед ней находилась не бесформенная туша, словно на скотобойне, подвешенная на крюк, а птичка, которая летела за ней на протяжении всего пути. Но она попалась в сети паука, который отравил ее ядом, а затем сожрал и даже не подавился косточками.

– Он плел паутину,в которую мы попадались вновь и вновь… а ты не выбралась. Что ж так… ммм…

Стиснув голову руками, Марьям замычала и закачалась из стороны в сторону. Высокочастотный шум заполнил голову, который часто пронзал слух, когда Эдита принимала кого-то в гости в своем мире. Кого-то подключили к резонансной машине, но кого в столь опасной ситуации лабораторные крысы решили подвергнуть очередному испытанию? Эдита не переставала твердить ей: «не слушай никого, не слушай!» – и с каждым часом голос становился слабее, а затем и вовсе угас.

Лиза смотрела в небеса, не обращая внимания на безумие, окружившее ее со всех сторон. Хотела бы Марьям занять ее место и, наконец, избавиться от голосов в голове, которые не умолкали ни на минуту. Даже шепот сестры порой доводил ее до белого каления, и она вымещала гнев, бросаясь на стены. На людей она старалась не поднимать руку, быстро прознала, что за насилием следовало наказание. Терпение, балансирование над краем пропасти в итоге привели ее в блок «А1».

Но не прочь отсюда. Надо убираться.

Поднявшись с мягкой грязи, Марьям крепче сжала рукоять пистолета, от которого остался след на щеке – настолько сильно она прижимала его к голове минуту назад. Выход лежал где-то неподалеку, можно без проблем миновать территории всех блоков и перелезть через забор – наверное, это будет не так сложно для нее, бывшего солдата. Наверное.

Лиза не шевелилась.

– Птичка…

Но Эдита… она без меня…

Нет, не правильно. Сестра всегда обладала невероятной самостоятельностью и независимостью, поэтому Марьям отчаянно напоминала ей, что она младшая, а, значит, нуждается в опеке. Чушь, все чушь. Это она нуждалась в Эдите, в ее силе и твердости, закалке. Поэтому она пошла за ней в армию – не потому, что боялась оставить без присмотра, а из-за страха за себя.

Я бы пропала без тебя, сестренка.

Однако нашелся человек, который нуждался в ее защите – Лиза шла за ней по пятам, поначалу, из-за страха, а затем, быть может, прониклась идеей? Или… еще чем-то, но это уже, черт возьми, не имеет смысла, поскольку она мертва. Ее убил человек, от которого она не смогла избавиться раньше. Рвала его на части, но он не умирал, а возрождался из своих иллюзий и резал ей кожу, оставляя глубокие шрамы.

– Нет… я не убегу. Только не пока этот ублюдок ходит по земле. Хотя бы ради тебя, птичка. И ради себя.

Мерзнуть в зловонной жиже Марьям больше не видела смысла. Время от времени соскальзывая по пологому склону, она выбралась из ямы, оказавшись под теневой стороной церкви.

Интересно, а этот Вальридер до сих пор в церкви? Было бы удачно, если мне удастся и его по дороге убить. Он ранен… надо же было так промахнуться.

Только подобраться ко входу Марьям не удалось, туда, словно мухи, налетели пациенты, столпившись подобно живой стене. Насколько же сильным был этот мужчина, что даже в столь нестабильном состоянии продолжал держать контроль над системой и ослабшими умами?

Прости, сестренка. Это будет твоя битва.

Углубившись в лесную чащу, Марьям двинулась обратно к небольшому пруду, стараясь не смотреть на труп Лизы. Она понятия не имела, куда отправился Стефано, но старые привычки помогут ей выследить его, если присмотреться к деталям. Глубокие следы мужских ботинок в утреннем свете она обнаружила быстро – они вели к блоку «С1», где содержались особо буйные пациентки. И что там рассчитывал обнаружить? Очередную жертву?

Мышцы сводило от холода, а горло будто кошки драли – как минимум, простуда ей обеспечена, не говоря уже о проблеме с ранением в плече. Но девушка продолжала идти, стараясь не выпускать следы из поля зрения – к счастью, влажная почва идеально держала форму, как и смоченная росой трава.

Как в старые добрые времена… только ты и враг. А весь мир отходит на задний план.

След привел ее к блоку «С1», к распахнутым настежь воротам, через которые Марьям прошла, не задумываясь. В утреннем свете территория выглядела иначе, следы буйства всплывали в туманной дымке красными язвами – кровь на стенах, трупы. Подойдя к ближайшему, девушка потянулась к его шее и обнаружила, что тело теплое, свежая кровь блестела на месте ножевого ранения. Несомненно, это дело рук Стефано, но куда он направился дальше?

От размышлений брюнетку отвлекли громкие хлопки, эхом прогремевшие по всей территории CygneBlanc. Эпицентр находился ближе к административному зданию, но куда больше ее обеспокоил тот факт, что стреляли очередью из боевого оружия – автомата или пистолета-пулемета. У охраны нет в распоряжении столь мощной огневой поддержки.

Подскочив на ноги, Марьям побежала к зданию блока «С1», не обращая внимания на погибших пациентов и разруху. Погоня за Стефано отошла на задний план, поскольку на горизонте показалась куда более волнующая проблема.

Не жалея больного горла и уставшего тела, девушка взбиралась по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Дыхание сбилось на последнем этаже, поэтому искать свободное для обзора окно она принялась без былого пыла. С высоты третьего этажа можно было увидеть разве что территорию соседнего блока содержания, да церковь со зданием терапии.

Выстрелы прозвучали вновь, заглушая предсмертные крики несчастных пациентов – или персонала. Как бы Марьям усердно не всматривалась в окружение, все равно не могла заметить ничего подозрительного или пугающего. Но опыт участия в боевых операциях подсказывал, что в CygneBlancприбыла группа зачистки. Ожидаемо.

Отойдя от окна, девушка остановилась в квадрате солнечного света и облокотилась о стену, прижав пистолет к голове в задумчивости.

Бежать, пока не стало слишком поздно, или довести дело до конца? Бежать или убить его, наконец?..

Что не говори, но стоять на месте не представляется возможным. Как бы ни хотела брюнетка затрагивать одну мысль, но что-то ей подсказывало – выбрать CygneBlancона не в состоянии. Хотя бы потому, что внешний мир отвергнет ее, едва она ступит на его земли. Психиатрическая больница – единственное возможное место обитания. От этого становилось тошно, и в то же время легко. Значит, не придется стараться, оставалось лишь поддаться потоку судьбы.

Спустившись на первый этаж в длинный холл, Марьям прислушалась к окружающей тишине и ощутила прилив грусти. Неправильно, что осиное гнездо лежало в молчании, здесь должны постоянно жужжать опасные насекомые, кусаться, колоть жалами.

– В утренних лучах эта больница становится столь же очаровательной, как и в кровавых разводах заката. Не считаешь?

Мысленно сосчитав до трех, чтобы успокоиться и не зарычать, девушка обернулась в сторону и устремила на Стефано тяжелый взгляд. Ее всегда раздражала его манера речи, чрезмерный пафос и взгляд свысока. Он смотрел в окно с тоскующим и слегка раздраженным видом, отчего только сильнее захотелось настучать ему по голове.

– Да что ты? – Марьям крепче обхватила рукоять пистолета, однако держала его внеполе зрения мужчины.

– Как всегда не видишь ничего дальше собственного носа.

– Да что ты?..

Направив на собеседника оружие, девушка положила палец на спусковой крючок и едва сдержалась, чтобы не выстрелить. Точнее, она действительно хотела избавиться от него, но что-то не давало ей покончить с этой проблемой прямо сейчас.

– Зачем ты убил ее? Зачем?

Теперь Стефано обратил на нее внимание, и вид у него стал намного мрачнее. Похоже, он также не пришел в восторг от своих действий, и тем не менее оставлять в живых Лизу, решившую дать отпор, оказалось бы чересчур легкомысленно. И уязвило бы гордость его королевского величества.

– Она не поддалась тебе, верно? Предпочла смерть твоему обществу.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

– Понимаю, поверь. Я бы тоже предпочла смерть твоему обществу, будь у меня выбор.

– Ты могла умереть в любой момент, когда я убивал тебя вновь и вновь, – приблизившись на шаг, мужчина вынудил собеседницу отступить. Он неприятно, жестко улыбнулся и добавил: – Не оправдывайся тем, что ученые вытаскивали тебя куда раньше, чем твое сердце остановилось бы.

– Я не умерла, потому что желание изодрать тебя в клочья было куда сильнее смерти.

– Неужели? Может, докажешь?

Взявшись за пистолет двумя руками, Марьям направила дуло точно на цель, радуясь возможности избавиться от Стефано раз и на всегда. Но он только фыркнул и брезгливо отмахнулся.

– Ну не так же банально. – Он хитро ухмыльнулся. – Как в старые добрые времена.

Не сразу девушка сообразила, что он имел в виду, но по блестящему безумием взгляду не долго терзалась догадками. И теперь пришел ее черед истерично смеяться.

– Как ты себе это представляешь? Мы же не…

– …подключены к резонансной машине? – завершил за нее мысль Стефано. – Ты уверена? Случай подарил нам целую ночь волшебства, только не говори, что ты не заметила, будто все твои фантазии стали реальными. Наши сознания соединены тонкой нитью, и мы можем видеть и создавать, как если бы это был сон.

Мужчина медленно поднял руку, играя пальцами в воздухе. Марьям внимательно наблюдала за ним, стараясь не поддаваться на провокации, но как только в его руке из вспыхнувшей дымки материализовался нож, у нее едва не отвисла челюсть от удивления.

– Видишь?

Вижу… но как такое… похоже, это безумие.

Стефано удалось дезориентировать ее подлым трюком, поэтому от полетевшего в ее сторону ножа она не успела уклониться. Закрывшись от снаряда руками, она ощутила резкую боль от того, как острое лезвие рассекло кожу. Пистолет выскочил из ослабших пальцев и проехал по кафелю к стене с неприятным скрежетом.

– Черт! – Хватаясь за рану, из которой хлынула кровь, Марьям наградила мужчину жгучим ненавистным взглядом. – Ублюдок!

– Тебе больно? Присмотрись, ведь это не оружие.

Брюнетке не хотелось терять его из поля зрения, но взгляд непроизвольно упал к рукам, и в первый миг она не поверила своим глазам. Нерешительно отняв ладонь от рассеченной кожи – как казалось – девушка ничего не обнаружила, кроме разводов грязи.

Безумие реально. Безумие здесь. Оно…

Отбросив сомнения, Марьям бросилась к пистолету, но, не успела она потянуться к оружию, как дорогу преградило нечто, напоминающее лиану или щупальце, ударившее в пол. Запутавшись в ногах и упав от столь неожиданного выпада противника, девушка откатилась назад, параллельно наблюдая, как блестящее багровым оттенком щупальце сократилось и вернулось за спину Стефано. Он стоял в окружении этих штук, словно осьминог, производя довольно жуткое впечатление.

– Вот это – оружие, и даже больше…

Разведя руки в стороны, мужчина застыл с довольной улыбкой на лице, ощущая превосходство над давней противницей, которая пребывала в растерянности и ужасе. Но сюрпризы не кончились, Марьям вздрогнула, когда на плечи противника легли чьи-то бледные ладони, а затем заскользили по его рукам, словно выравнивая складки на рубашке.

Это… женские…

– Господи… ну ты и извращенец, – с отвращением и едва скрываемой злостью прорычала Марьям, когда существо, которое вообразил Стефано, больше не пряталось у него за спиной. – Она же мертва… ты убил ее.

– Я не убивал ее, а освободил, – взяв свое творение за руку, словно кавалер, пригласивший даму на танец, мужчина позволил показаться ему перед Марьям в полной красе. – Разве она не прекрасна теперь?

Брюнетка смотрела и глазам своим не верила, даже будучи поврежденной рассудком. Перед ней стояла Лиза, точнее нечто с таким же телосложением и чертами ее лица, слепленного будто из воска. Кожа блестела и выглядела абсолютно мраморно гладкой, что делало существо похожее на обнаженную куклу без гендерных отличий. Черные волосы, склеенные прозрачным воском, спускались к груди, шею существа поддерживал корсет из красной корки, от которого позади расходились странные щупальца. Руки словно искупались в крови.

– Это не Лиза, а твое больное воображение, Стефано. Ты убил девушку. Убил то, чем ты пытался ее сделать.

– Она намного лучше, чем была при жизни, чем могла стать… – Теряя терпение, и явно не придя в восторг от критики, зарычал мужчина. – И тебе этого никогда не понять! Убей ее, Элайза!

Существо бросилось на нее дикой кошкой, выставив вперед острые когти. Марьям удалось отскочить в сторону и избежать прямого удара, хотя зазубрины все же оставили тонкие царапины на ее руке.

– Проклятье…

Оставив попытки заполучить пистолет, девушка бросилась к выходу, спрыгнув с крыльца и минуя прямую атаку щупальцами. Мягкая земля немного смягчила посадку, но не успела Марьям подняться, как существо ринулось за ней следом и сильным ударом отбросило к тропе. Пролетев по асфальтированной поверхности, брюнетка содрала кожу на руке.

На дрожащих ногах девушке удалось подняться с земли, однако тело тяжелым грузом тянуло ее вниз. Трудно держаться на ногах после бессонной ночи с пулевым ранением и полной головой бредовых мыслей. Когда «Элайза» выпрямилась в полный рост под бледными лучами утреннего солнца, Марьям удалось не только лучше рассмотреть ее, но и понять, что она – или оно – не так сильно похожа на Лизу, как казалось поначалу. Ноги чересчур удлинены для человека, расширенные зрачки напоминали птичьи любопытные глаза, смотрящиеся на женском лице пугающе и нелепо.

Как же справиться с этим чудовищем? Уже несколько месяцев Марьям не подпускали к ведущим фигурам в мире снов, она не часто проходила процедуры резонансной машины в Murkoff.

Нужно найти способ победить ее, нужно представить, нужно…

Но секундой позже мозг чуть не взорвался от боли; схватившись за голову, Марьям с криком упала на колени и согнулась пополам, зажмурив глаза. На нее будто обрушился водопад, сбивая с толку и ввергая в состояние помутнения. Звон в ушах довольно быстро утих, однако куда сильнее беспокоила пустота…

Тишина… ничего нет. Эдита… Эдита, сестренка…

Как в тот раз, когда власть перехватил Вальридер, только чувство напоминало не острую боль от наполовину содранного пластыря – сейчас его будто вырвали с кожей и мясом.

– Такого просто не может быть…

Это казалось нереальным, ведь Эдита никогда не проигрывала, просто невозможно поверить, что ее кто-то одолел. Остаться одной, не ощущая поблизости родного человека стало равносильно потери конечности. Марьям не могла объяснить уверенность в том, что произошло с сестрой, однако ощутила испытанные ею эмоции на своей шкуре – за короткий миг.

Над округой разнесся приглушенный вой, слабый, не такой насыщенный, как в начале ночи, но все потому, что в живых остались не все. И те, кто лично повстречал Жнеца, плакали – будто у них украли что-то родное, вырвали кусок сердца, поскольку Эдита сумела проникнуть в умы каждого, с кем говорила.

Марьям поддержала общую песню, сначала слабо, а затем сорвалась на крик, не в состоянии терпеть огонь, разгорающийся в груди. Он сжигал изнутри, облизывал внутренности, оставляя свежие ожоги. Хотелось убить кого-то, выместить злость и обиду, вернуть свою дорогую сестру…

Сначала птичка, потом сестренка… почему вы все ушли? Почему?... Почему? Почему?!

Существо, созданное Стефано, также отвлеклось на поднятую вспышку паники, однако вернулось к первоначальной цели – устранить реального противника. Гибкие щупальца заострились на краях и устремились к Марьям. Десятки красных пик обрушились на девушку, пронзая живот, сдирая кожу и разрезая волокна мышц. Как бы глубоко они не проникли, сколько бы игл не пронзило ее тело, брюнетка оказалась не в состоянии воспринимать происходящее, полностью погрузившись в собственное горе.

Обхватив одно из щупалец, несмотря на пробитое плечо, она принялась сжимать его крепче и крепче, издавая нарастающее рычание, которое сорвалось на крик. Боль вырывалась наружу через голос, глаза защипало от слез, а ведь Эдита постоянно упрекала ее в слабости – не злобно, а с мягкой улыбкой: не пригоже большим девочкам плакать.

– Нет… я не сдамся, хотя бы одна из нас останется.

Подняв взгляд, она увидела в дверном проеме Стефано, которого наверняка забавляла ее отчаянная попытка вырваться из плачевного состояния. Его извращенная обскура начала шевелить красными отростками, притягивая добычу ближе, но Марьям не позволила этого. Уперевшись в землю, поднявшись на ноги, несмотря на истерзанное тело, она не сдвинулась с места, не желая сдаваться.

– Брось, Марьям. Ты едва на ногах стоишь. Сдайся уже, наконец, – скучающим голосом обратился к ней мужчина, что лишь сильнее разозлило брюнетку. – Твоя сестра умерла, я это прекрасно ощутил. Все здесь это ощутили – Жнец пал, и теперь мы свободны. Я сделаю тебе одолжение, отправив вслед за ней.

– Одолжение… Ты мне сделаешь одолжение, если, наконец, заткнешься, kurwa.

Я не сдамся, Эдита. Не сдамся… обещаю!

Если поле боя лежало за гранью реальности, стоило только сосредоточиться на своих особенностях. Марьям не просто не любила свой внешний вид во время трансформации, она не укрепляла себя, делая пугающим Жнецом, как Эдита. Ее страхи постоянно лезли наружу, оставляя телесные отпечатки, которых она стыдилась, которые ненавидела. Душевные травмы брали верх над разумом, но сейчас только они оставались ее последней надеждой.

– Ты же меня знаешь, Стефано. Я не сдаюсь. Никогда не сдаюсь, – держа в натяжении одно из щупалец, Марьям глубже впилась ногтями в его мягкую плоть и проколола, заставив тварь громко взвизгнуть. – Теперь настала моя очередь атаковать.

Воспоминания, их уродливые следы принялись выступать на ее теле, словно опухоли. Кожа расходилась под невидимым скальпелем на лоскуты, сдерживаемая грубыми швами. Нити разрезов тянулись от бедер по животу, сползали с плеч на шею и стекали к уголкам губ. Марьям ощущала себя бескровной куклой, сплетенной из множества лоскутов, – из порезов не вытекло ни единой капли крови, в то время как левый глаз полностью заполонила красная жидкость. Она ощущала себя монстром, созданным доктором Франкенштейном.

– Боже… мне на тебя жалко смотреть, – с искренним сочувствием отметил Стефано.

– Ты даже не знаешь, что я такое за этой гранью, кем я стала, – обратив на мужчину тяжелый взгляд, ядовито прошептала Марьям. – Мы с тобой не сталкивались довольно давно.

Из-за спины брюнетки вылетело черное пятно и устремилось к монстру, принявшись кружить над ним и бить клювом.

– Что еще за фокусы?

Вид маленького дрозда не напугал мужчину, но заставил заметно напрячься, когда вторая птица ринулась к Элайзе и принялась беспощадно осыпать ударами. Существо отмахивалось от пернатых, сумев резким ударом отбить одного, сломав хрупкие кости скелета. Однако птиц становилось все больше, они вылезали из рассеченных складок кожи, проталкивались клювиками, едва не разрывая швы.

– Это не фокусы, – в пример мужчине разведя руки, из которых один за другим вырывались дрозды, Марьям коварно улыбнулась. – Это мои раны, мои мучения, боль и страдания. Все они – мои птички. И заклюют тебя до смерти.

Черный рой с оглушительным чириканьем окружил Элайзу, принявшись рьяно клевать ее и царапать. Гортанное пение смешалось с воплями монстра, перья и кровь разлетались во все стороны. Щупальца отпустили Марьям, принявшись отмахиваться от мелких агрессоров, однако это практически не помогло.

– Нет… нет, нет, нет! Что ты творишь?! Отстань от нее! Ты ее убьешь! – В панике закричал Стефано, с выражением неподдельного ужаса наблюдая, как уничтожают его драгоценное творение.

– В этом весь смысл, – резонно отозвалась девушка и, заметив, что мужчина шагнул вперед, направила стаю в его сторону, вынудив попятиться. – Отойди от нее. Она заслуживает покоя.

– Она моя! – Материализовав из воздуха пистолет, Стефано принялся отстреливать птиц, но осознал довольно быстро, что от этого нет прока. – Прекрати это!

Несколько пуль понеслись в сторону Марьям, однако она не двинулась с места и позволила свинцу впиться в тело. Только раны моментально затягивались, кровь не проступала и вовсе.

Страхи ушли, они улетели… как и ты, сестренка. Упорхнула.

Издав тошный крик, Элайза свалилась на землю, и птицы моментально отступили от нее, растворившись в черной дымке. От существа, созданного безумным художником, остался обглоданный скелет, на котором рваными лентами висела плоть и лоскуты кожи. Щупальца напоминали дождевых червей, продолжающих подрагивать и сжиматься.

– Ты… да как… да как ты посмела! Она была!..

Неожиданный хлопок прервал пылкую речь. Все образы их воображения исчезли в мгновение ока, оставив перед глазами лишь сухую реальность, таящую куда большую угрозу.

Марьям безошибочно опознала выстрел, пуля ужалила Стефано в плечо, оттолкнув назад. Тело среагировало быстрее, чем она успела подумать – бросившись ко входу здания, девушка краем глаза заметила движущиеся черные фигуры.

Группа зачистки.

Кто-то сделал пару выстрелов, пули угодили в землю под яростный крик одного из людей в черном:

– Не стрелять! Это цели!

Интуитивно схватив Стефано за руку, Марьям толкнула его вперед в холл, в относительную безопасность. Мужчина не стал заставлять себя ждать и, к счастью, не напал на нее, а поддался желанию выжить.

– Беги! – Скомандовала брюнетка.

Стефано помчавшись вперед. Девушка не сбавляла темп, однако пришлось пожертвовать парой секунд, чтобы подхватить с пола выроненный прежде пистолет. Топот множества ног о бетонное крыльцо взбудоражил Марьям, вынудив ее развернуться и выстрелить. Громкие хлопки отпугнули преследователей – они не ожидали, что у пациентов окажется огнестрельное оружие, – что позволило беглецам вырваться вперед.

Завернув за угол, Марьям едва не поскользнулась на разводах вязкой крови. Расталкивая кушетки и кресла-каталки, они со Стефано пробирались вперед, налетев на створчатые двери. Полумрак лестничной площадки на мгновение дезориентировал, а усталость минувшей ночи навалилась на девушку столь неожиданно, что она поняла – бежать бесполезно.

– Нам не скрыться, – призналась она, привалившись к стене, а затем с испугом и нахлынувшим раздражением обнаружила тянущиеся за ней красные отпечатки обуви. – Проклятье!

– Отряд зачистки Меркоф? – Тайком заглянув в дверное окно, задал довольно риторический вопрос мужчина.

Марьям последовала его примеру, отметив, что группа бойцов уже не бежала, очертя голову, а просто быстро передвигалась, осматривая комнаты, пока один из них не указал на цепочку кровавых следов, тянущихся к лестнице.

– Черт! – Шикнула брюнетка, вернувшись к стене. – У тебя есть оружие? Настоящее.

Стефано продемонстрировал нож, достав его из-за пояса – даже удивительно, почему он не применил его раньше.

Чертов художник, конечно. Больная фантазия режет острее холодного лезвия…

– По моему сигналу. Действуем быстро.

В холле она насчитала пять человек, если повезет, то от двоих они избавятся моментально, застигнув врасплох. Выученным движением проверив запас патронов, Марьям не пришла в восторг – осталось только три пули.

Убить Стефано, одного из громил и себя. Нет-нет, слишком просто. Не сдаваться. Бороться, как боролась ты, сестренка.

Дверцы скрипнули, пропуская двух спецназовцев внутрь; они смотрели на дверь, грозясь обернуться секундой позже, но Марьям выхватила эту фору и выстрелила в голову мужчине. Яркая вспышка и фонтан красной жижи брызнули на бетон лестницы, привлекая внимание второго оперативника. Он тут же обернулся, допустив ошибку: Стефано набросился на него со спины, вонзив в открытое горло нож.

Крики из коридора полетели в пациентов вместе со шквальным огнем, о приказе «не стрелять» группа захвата позабыла моментально. Тела поверженных врагов удачно упали, позволив Марьям стащить с одного из наемников автомат, только чувству безопасности она не успела обрадоваться: бегло упавший взгляд на небольшую нашивку на кармане костюма привел ее в ужас.

– Какого?..

Резкий звон, пронзивший голову, вынудил Марьям позабыть об окружающих проблемах. Острая боль в шее ниже затылка жгла раскаленным металлом, пробираясь глубоко под черепную коробку. Перед глазами все поплыло; бросив отчаянный взгляд в сторону, девушка обнаружила, что Стефано также хватается за голову, пытаясь избавиться от звона в голове.

Первая же попытка подняться с колен моментально опустила брюнетку на пол, тело оказалось невероятно тяжелым, а веки слипались, будто намагниченные. Она утопала в страхе, словно в болоте, не в силах сопротивляться затягивающей трясине событий.

Борись… борись! Нельзя сдаваться, Эдита не сдалась, и тебе нельзя. Расправь крылья, птичка, лети!

Но она и двинуться не могла, тело не слушалось, будто застыло в воске. Впереди мелькнули тени, Марьям из последних сил разлепила веки, вырвав короткие обрывки: из рук выбили оружие, потащили по коридору. Гулкий монотонный стук бил по ушам и с каждой секундой усиливался, пока не превратился в гомон, разлетающийся по двору.

Ледяной ветер обжог лицо, ранение в плече начало кровоточить. Группа захвата приближалась к огромному пятну, которое приобрело форму вертолета, чьи лопасти с невероятной скоростью разрезали воздух.

– Сюда, тащите их! Скорее! – Прорывался сквозь шум женский голос. – Группа захвата Меркоф уже здесь, живее!

Кто-то грубо затолкнул Марьям в кабину вертолета, но боли она не почувствовала, как и своего тела – постепенно реальность ускользала от нее. Ей было страшно, она еще не осознавала это до конца, не чувствовала всепоглощающего ужаса, который уже обгладывал ее кости. Из последних сил она открыла глаза, цепляясь за реальность, и увидела над собой склонившуюся молодую женщину с чуть раскосыми кошачьими глазами и короткой стрижкой.

– Что с остальными? – Спросил один из спецагентов.

– Не важно, этих двух более, чем достаточно, – не отрывая взгляд от брюнетки, сообщила женщина, и секундой позже вертолет поднялся в воздух, унося их с этой проклятой земли. – Давно не виделись, Марьям… выглядишь паршиво, но мы тебя подлатаем.

– Да пошл…а…ты…

Из одних лап в другие. Будь ты проклята, Джулия Кидман и весь Мёбиус взятый! Будь вы прокляты… будь вы прокляты. ВСЕ!!!

====== ЧАСТЬ 3.3. LES OPPOSANTS. Hors du temps ======

Комментарий к ЧАСТЬ 3.3.

LES

OPPOSANTS

. Hors du temps Дорогие читатели, как бы то ни было, но любая история подходит к концу. Мне было очень приятно получать ваши отзывы и понимать, что вам не безразлична эта работа. Надеюсь, вы поделитесь со мной заключительным словом, своими эмоциями и мыслями. Эта глава завершает историю, но вас будет ждать плюшка в качестве эпилога, которая, надеюсь, вам придется по душе (честно – я от нее тащусь, но это типичное авторское).

И по традиции оставляю вам несколько музыкальных композиций, которые сопровождали на протяжении написания этой работы:

Kirsten Collins – Look what you made me do;

Black Rebel Motorcycle Club – Beat The Devil's Tattoo

Barns Courtney – Somebody to love

Еще раз спасибо, что дошли до конца этой истории! А теперь, наслаждайтесь :)

8 мая. 8:42

Франция, лечебница «CygneBlanc».

Багряные разводы на полу – последний след людей в этом мире, последнее напоминание о тех, кого она убила. Илона смотрела на засохшую кровь, насыщенными мазками оставленную на белоснежном кафеле, и ее непроизвольно засасывали воспоминания. Как будто в бредовом сне она проникла в серверную, выпуская злополучный вирус в сеть, из-за которого CygneBlancпоглотило безумие. Она методично следовала инструкции, не забыв стереть записи с камер видеонаблюдения и отключить их впоследствии.

– Это я сделала, – слабым голосом прошептала девушка. – Все это – моих рук дело.

Нестор ничего не ответил, вместе с ней рассматривая засохшие следы крови. Илона не решалась посмотреть на него, ее мучила совесть и угрызал стыд – не из-за жестокости свершенного поступка, а потому что она подвела ученого.

– Я вспомнила, хотя Эдита мне твердила не поддаваться соблазну. Мне следовало ее слушать… ведь она погибла. Тоже из-за меня.

Ее разрывал гнев и отчаяние, нестерпимо хотелось плакать, но что-то не позволяло блондинке размякнуть в собственном бессилии. Возможно, отпустив «добро», за которым скрывалась, она также отпустила человечность.

Вот кем я была с самого начала. Просто ученой, которой нет дела до чувств.

– В этом есть и моя вина, – после томительного молчания с горечью признался Нестор. – Стоило сразу же тебе рассказать обо всем, что случилось после Мёбиуса, однако… ты ничего не помнила, не помнила событий после несчастного случая. Тогда я решил, что это даже к лучшему. Это не твоя вина, Илона.

– Все мы здесь хороши, – нерадостно заключила девушка. – Когда я погрузилась в сон, меня преследовал голос, повторяющий бессвязный набор слов. Этот голос принадлежал Криштиану – убийце, которого Мёбиус направил сюда.

– После того, что сделал Анджей, Мёбиус удерживал тебя, полагая, что ты также причастна к саботажу. Я давно заметил, что он подает тревожные сигналы, однако игнорировал это.

– Значит, он не попал в аварию. – Закрыв глаза, Илона тут же возвращала воспоминания из лабораторий MOBIUS, как Анджей бежал с ней по коридору, а затем Криштиан стрелял в него. Вздрогнув, она обхватила себя за плечи и вздохнула. – Почему он так поступил? Он же знал, что ничего не получится, должен был знать.

– Он хороший человек, Илона, и не мог иначе. Думаю, отважиться на этот поступок для него было нелегко, ведь он рисковал убить своих сослуживец.

– И меня… но он не знал, что я буду принимать участие в сессии.

В конце концов, весь этот порочный круг замыкается на мне. Я никогда не была доброй, какой хотела казаться – все смерти на моей совести. Эдита, Анджей… скорее всего, и Марьям с тем ненормальным фотографом – я так сильно хотела впечатлить Нестора, что была готова идти по головам. Если бы не я, они бы не оказались на прицеле у Мёбиуса, если бы не моя наводка…

– Как вам вообще удалось меня вытащить из Мёбиуса?

Некоторые моменты все же остались для Илоны загадкой, она точно не помнила, что происходило в промежуток после инцидента и перед тем, как стать медсестрой в Murkoff.

– Как только я узнал об инциденте, то приказал немедленно транспортировать сестер и Валентини в больницу для обследований. Фотографа я бы оставил, но Меркоф настояли, чтобы его также взяли. Но ты… за тебя пришлось поторговаться. Я понятия не имею, что с тобой делали в Мёбиусе, но после того, как они узнали о моем сотрудничестве с Меркоф, то… скорее всего, их сомнения в твоей виновности переросли в убежденность. Я думал, что потерял тебя… но что сильнее испугало, так это их инициатива передать тебя в обмен на кое-какую информацию.

– Они подослали крота в Меркоф, причем я даже не догадывалась, кем являлась.

– Мне жаль, Илона. Надеюсь, ты простишь меня за это.

Все натворили дел и сожалели – но не о научном вкладе и насилии по отношению к незнакомцам, а потому, что причиняли боль ближнему. Теперь Илона понимала, что никогда не испытывала сострадания к пациентам, ее заботило лишь их физическое и психическое состояние в научных целях. Она ни к кому ничего не чувствовала. Почти ни к кому.

– Уильям. Он все еще там, мы должны положить этому конец.

Несмотря на психическую нестабильность и то, что произошло этой ночью, Уильям Хоуп вызывал в Илоне странную смесь эмоций, вынуждая невольно испытывать к нему сочувствие и желание помочь. Murkoffоблицевал его в шкуру чудовища, под которой все еще существовал парень с добрым сердцем, который согласился на эксперименты ради умирающей матери. Она хотела спасти этого парня, удержать, и в то же время убить монстра.

– Вы же можете управлять системой с помощью чипов, – указав на шею, подметила Илона, с уверенностью во взгляде посмотрев на собеседника. – Мы пытались вернуть контроль над ситуацией, но не получилось. Пусть Меркоф подавятся своим «результат превыше всего», но настал тот момент, когда пришло положить этому конец.

– Но это и на тебе может сказаться, – запротестовал мужчина. – Думаешь, почему я не воспользовался «красной кнопкой» раньше? Ты, Эдита, Марьям – ударная волна скажется и на вас. Мы лишим всех носителей чипа сознания, но учитывая положение, я не могу гарантировать твоей безопасности.

– Когда я запустила вирус, он на мне не сказался.

Илона в этом была практически уверена, однако сомнения вскрывались все быстрее и быстрее, ведь она не помнила, что с ней происходило в тот момент. Поэтому, пока слабина не промелькнула во взгляде, она пристально смотрела в глаза доктора, ожидая, когда он сдастся.

– Мы… Вы должны были сделать это с самого начала, – надавила на живое девушка, хотя подобные слова выглядели довольно кощунственно.

Нестор должен прибегнуть к крайним мерам, несмотря на риск, что это может сказаться на ее здоровье. В нем все еще бушевали сомнения, но озвучить их мужчина не успел, услышав механический скрежет, вырвавшийся со стороны лифтовой шахты.

Кто-то спускался.

Они с Илоной синхронно обернулись в сторону доносящегося шума. Не хотелось думать, что кто-то из пациентов или спецназа MOBIUS, о котором упомянул Кристоф, направлялся по их головы.

– Тебе лучше уйти.

– Черта с два я уйду, – поражаясь собственному бесстрашию – или выработавшемуся слабоумию, – заявила девушка.

Нестор только укоризненно посмотрел на собеседницу, вероятно, также устав бояться, или же привыкнув к чрезвычайным ситуациям.

– В смотровую, живо, – взяв за руку девушку, Нестор направился в ближайшее помещение, спрятавшись в проеме дверей, чтобы не выпускать из поля зрения двери лифта. Он потянулся к поясу брюк, достав небольшую рацию. – Жульен, это доктор Новак. Применяй протокол Ж-7, немедленно.

Рация пискнула и издала тихое шипение, после чего из динамика вырвался взволнованный женский голос:

– В чем чрезвычайность?

– Похоже, у нас гости. Не выходи на связь.

Отключив рацию, чтобы невольно не выдать себя, мужчина успел как раз вовремя, поскольку секундой позже опустилась кабина, полностью забитая людьми. Илона никогда не питала любви к старомодной конструкции, но сейчас, благодаря створчатым дверям из решеток, она успела рассмотреть госте прежде, чем они выбрались наружу.

– Не стреляйте! – Как можно громче воскликнул Нестор, и медленно, с поднятыми руками выглянул из-за укрытия, когда из лифта вышло с полдюжины людей в черной экипировке с оружием наперевес. – Мы без оружия.

Отряд спецназа не вызвал у Илоны облегчения, она тут же вспомнила о группе захвата из MOBIUS. Украдкой выглянув из-за угла, она присмотрелась к незнакомцам, и нашивка знака Murkoff ее слегка успокоила. Только слегка.

– Доктор Новак? – Оперативник, шедший впереди группы, опустил оружие и жестом велел своим людям сделать то же самое.

– Он самый. С кем имею честь разговаривать?

– Лейтенант Анри Рено, служба безопасности Меркоф, командир пятой группы реагирования, – отчитался оперативник. – Мы прибыли на объект по прямому приказу Джереми Блера.

– И с какой целью?

Мужчина в боевом костюме рассмеялся, однако доктор Новак оставался напряженным и не разделил веселый настрой собеседника.

– Расслабьтесь, – заметив, что ученый не проникся к ним доверием, Анри и вовсе повесил винтовку на плечо. – Мы не убивать вас пришли, а эвакуировать весь научный персонал… по возможности. И объекты Вальридер и Жнец.

– Ну… с последним могут быть трудности. Она погибла.

– Мне жаль, – без доли каких-либо эмоций произнес оперативник, пока его люди осматривались вокруг. И только теперь, похоже, он обратил внимание на кровавые разводы на полу. – Что здесь произошло? – Рука мужчины потянулась к винтовке. – Где объект Вальридер?

В голове у Илоны раздался выстрел, она буквально ощутила тяжесть невидимого пистолета, вспомнила, как покинула место преступления. У нее задрожали руки, но она постаралась скрыть дрожь.

– Мы понятия не имеем, где может находиться объект Вальридер, – сообщил Нестор.

– Да что вы говорите, – не без сарказма добавил Анри.

Группа спецназа явно не верила им, и ситуацию необходимо спасать, причем срочно. Поэтому, повинуясь неожиданному порыву, девушка вышла вперед и обратила всеобщее внимание на себя:

– Вообще-то… – Прочистив горло и стараясь не нервничать больше обычного, Илона призналась: – я имею понятие. И могу отвести.

– А вы кто вообще?

Нестор адресовал ей неодобрительный взгляд, надеясь, что она не будет и дальше лезть в это дело. Хотелось бы Илоне избежать неприятных разговоров, но она должна любой ценой обезопасить их с ученым, завоевать доверие группы захвата.

– Тоже ученая?

Та, кто почти его убила.

– Та, кто пережила его общество этой ночью.

8 мая. 9:07

Франция, лечебница «CygneBlanc».

Рассвет. Илона никогда бы не могла подумать, что он может быть настолько прекрасным. И вовсе не золотисто-алые тона, а тот факт, что тьма сходило с небес, оголяя серое полотно облаков. Чума безумия исчезла с последними звездами, однако брести по лежащей в тишине территории оказалось не в меру жутко.

Словно по полю после затяжной битвы. Даже грохот винтов вертолета слышался вдалеке…

О последнем блондинка могла только догадываться, группа зачистки, присланная Murkoff, доложила о проникновении на территорию CygneBlanc вражеских лиц. Группа Анристолкнулась с ними поблизости с корпусом «B1», выйдя из схватки победителем. Но кто знает, сколько паразитов еще пряталось по углам?

Ботинки с тонкой подошвой не спасали от холода, ноги совсем окоченели, в горле щипало. Закутавшись в свитер, который ей пожертвовала Жульен, Илона двигалась вслед за наемниками, бросая порой взгляды по сторонам. Они плыли сквозь легкий туман, что сильно напоминало потусторонний мир – мир грез и сновидений. В глубине души девушка надеялась, что заметит в утренней дымке знакомый образ охотницы, преследовавший ее на протяжении долгих месяцев. Но единственные, кто им попадался порой на пути – пациенты: как мертвые, так и живые.

– Пришли, церковь.

За спинами мужчин блондинка не видела вход, поэтому она невольно заострила внимание на кресте, разрезающим блеклые лучи солнца. В мире иллюзий это здание выглядело куда более зловеще и массивнее, да и в ночи оно вселяло трепет. Сейчас же – только уныние и дурные воспоминания.

– Вы только посмотрите на это, – с нескрываемой озадаченностью отметил один из оперативников, вынудив Илону протиснуться вперед. – Прям идиллия.

Перед входом находились пациенты – с десяток, не меньше; только теперь они не грозно защищали обитель господина, а крепко спали на влажной от росы траве. Похоже, протокол Ж-7 сработал идеально, подавив сознание носителей чипов. Только вопрос о состоянии нынешнего Жнеца, «администратора», оставался открытым. Обладая большим контролем и сопротивляемостью, Уильям все еще мог находиться в сознании.

– Так, ладно, по моей команде заходим внутрь. Бета, Браво, зайдите сзади и наблюдайте за другими выходами и окнами. – Оперативники послушно кивнули. – Мы пойдем вперед.

– Нет, подождите. – Вмешалась Илона. – Позвольте мне лучше войти.

– Дамочка, вы издеваетесь?

– Не верю, что говорю это, но она права, – будучи в шоке от собственных слов, Нестор указал на вход и добавил: – В том смысле, что Уильям Хоуп нужен нам живым. Под «нам» я имею ввиду не только вас или меня, а в первую очередь Джереми Блэра, и уж тем более доктора Вернике. Вломившись в церковь с пушками, вы можете спровоцировать Уильяма к нападению.

– Если он там, и если он в сознании, – скептично отнесся к словам ученого Анри. – Он нам не причинит вреда.

– А вот вы ему – можете, – настаивал Нестор. – Если он не причинит нам вреда, то… – затаив дыхание, он перевел взгляд на Илону, и девушка поняла, что последующая фраза окажется для него одной из самых сложных в жизни: – Дайте ей зайти внутрь. Она сможет… разрядить обстановку.

Он до сих пор не был уверен на сто процентов в сказанном, да и девушка не могла сказать наверняка, как отреагирует на нее Уильям. Ведь последняя их встреча завершилась тем, что она выпустила ему пулю в лоб. Есть вероятность, что он уже мертв, или же ему посчастливилось сбежать, только далеко ли? – Марьям ему ногу прострелила.

– Просто обожаю вас, ученых, – недовольно пробубнил под нос оперативник. – Ладно, поступим так. Она зайдет внутрь, но мы будем стоять в открытых дверях и наблюдать. Из поля зрения не выпустим.

– Меня устраивает, – кивнула блондинка.

Они прошли мимо пациентов, как если бы действительно двигались по полю брани после битвы, обходя трупы поверженных бойцов. А за дверями таилось зло, которое доживало оставшиеся минуты, вкушало последние мгновения свободы.

Дверь тяжело отворилась, под сводом потолка разнесся раздражающий скрип, от которого мурашки пробежали по спине. Казалось бы – обычный дом божий, однако пахнувший в лицо сладковато тошнотворный запах моментально напомнил, что здесь творилось ночью. Илона не стала осматриваться, ей хватило удивленных вздохов оперативников и ругани, чтобы вспомнить подвешенные расчлененные трупы. Но куда страшнее было увидеть реакцию Нестора, застывшего при входе. Он мог думать о всяком – блондинка невольно постыдилась этого, у нее невольно сложилось впечатление, словно кто-то под микроскопом изучал ее личное пространство.

– Цель на двенадцать часов, – прошептал один из оперативников, стараясь не поднимать шум, однако дуло автомата смотрело прямо на Уильяма. – Ваш выход, мадмуазель.

Мой выход.

Бесшумно выдохнув, Илона мягкой поступью двинулась вперед, не обращая внимание на приторный запах крови. Она находилась будто во сне, наблюдая размытые образы минувших часов – как они с Лизой стояли посреди зала, окруженные мужчинами. Интересно, что стало с девушкой? Сумела ли она убежать от преследователя? Или же ей не повезло?

Уильям, как и ожидалось, никуда не ушел от своей обители. Он будто искал спасения, и цеплялся за знаки веры и прощения до самого конца. Сидя под алтарем с закрытыми глазами, мужчина придавливал рукой рану на ноге, из которой на полу успела собраться небольшая лужица. Похоже, он так и не сдвинулся с места с тех пор, как погрузился в иллюзию сна, встретив последний бой. Он уже не напоминал грозного и опасного психопата, у которого была власть сделать с ней что душе угодно этой ночью. Скорее, погибающим, загнанным в угол псом.

Оглянувшись на оперативников, не столько для того, чтобы почувствовать себя в безопасности, а чтобы убедиться, что они не последовали за ней, Илона собралась с духом и подошла к Уильяму, опустившись рядом с ним на колено. Странное чувство, очень странное. В последнюю их встречу она испытывала жгучую ненависть, желая убить мужчину. А теперь…

– Уильям, – позвала его Илона шепотом, чтобы ни одно слово не долетело до ушей нежелательных наблюдателей. – Все кончено.

Уильям сидел с закрытыми глазами, кожа его совсем побледнела, под глазами залегли синяки, а пот обильно скатывался по испачканному кровью лбу. Складывалось впечатление, словно система победила его, и он отдался сну.

– Все кончится, только когда ты пустишь мне пулю между глаз, – напряженным голосом отозвался пациент, с трудом разлепив веки. Белки заплыли лопнувшими капиллярами, отчего светло-голубые глаза стали ярче выделяться в темноте. – А до тех пор ничего не кончено.

Не сдержавшись, Илона отвернулась и едва подавила подступившие слезы. Ведь на нее смотрел не монстр из видений, а тот парень, которого она день ото дня старалась увидеть в этом человеке. Он прекрасно понимал, что с ним сделали, осознавал свою жестокость, победу изувеченного насилием и лекарствами мозга над когда-то здравым рассудком.

– Мне жаль, что они… нет, что мы с тобой сделали.

– Нет, не жаль, – едва дрогнув уголками губ, что могло бы сойти за печальную улыбку, констатировал Уильям. – Тебе никогда не было меня жаль. Ты улыбалась и была добра, как Ангел Милосердия. Я нуждался в твоей доброте… и ты обманула меня.

Илона заметила, как он перевел взгляд чуть в сторону, всматриваясь в силуэты оперативников. Ей казалось, мужчина скривится от злости или обиды, но в итоге он горько засмеялся и с неким восхищением добавил:

– И обманула не только меня, ты обманула всех. Раз они здесь и позволили тебе прийти, то не знают, верно? Не знают, что ты сделала… там, в лаборатории.

Образ руки, сжимающий пистолет; громкий хлопок выстрела.

– Не волнуйся, я никому не расскажу… – Закрыв глаза, Уильям нахмурился и покачал головой, как если бы пытаясь отогнать сонливость.

Все же система брала верх, он медленно, но верно терял сознание, устав бороться с неизбежностью. Илоне стало больно смотреть на него, ведь она не только видела в нем один из своих главных страхов. Теперь Уильям Хоуп навсегда останется для нее ошибкой, напоминанием, кем она являлась на самом деле.

Что я за бездушная тварь.

Она бы расплакалась, или закричала бы, однако прикосновение Уильяма вернуло ее в реальность. Он сжал ее ладонь, словно последнюю нить, на которой теперь висела его жизнь.

– Когда я… если я проснусь, я тебя не увижу больше.

Это прозвучало не как вопрос, и они оба знали об этом. Не зная, как поступить правильно, Илона сжала его руку в ответ. Еще немного, и он отключится, навсегда уйдет из ее жизни, перестанет существовать, как Уильям Хоуп. Станет кем-то другим.

Чем-то другим…

– Улыбайся им, Илона… улыбайся, как улыбалась мне.

У нее перехватило дыхание от столь неожиданных слов. В оцепенении наблюдая, как Уильям ускользал от нее, девушка застыла с растерянным видом, осознавая, что в глубине души зарождается истерика.

Не плач. Не поддавайся. Соберись.

Глубоко вздохнув, Илона закрыла глаза и медленно выдохнула. Пальцы Уильяма ослабли, и она без сопротивления освободила руку, убедившись, что он уснул.

– Он отключился, заходите!

Оперативники быстро подоспели, поэтому блондинке ничего не оставалось, как отойти в сторону и наблюдать. Для нее все происходило, будто в замедленной съемке: движения растянулись, люди двигались подобно теням. Уильям ушел, стал потерян для нее, похоже, навсегда, и вместе с ним исчезло что-то внутри. Оборвалась та ниточка, на которой держались они оба, а теперь падали во тьму.

– Эй, с тобой все в порядке?

Стараясь не показывать, что едва не вздрогнула от неожиданности, Илона обернулась и заметила подле себя Кристофа. Вместе с ним она начала путешествие в ад, однако сейчас этот мужчина казался ей незнакомцем, таинственной фигурой, за которой стояла тень корпорации Murkoff.

Один из тысячи, из сотен.

– Ты как?

Он пристально смотрел на нее, кажется, с искренним беспокойством. Но прежде чем сказать что-либо, в голове раздался голос Уильяма: «улыбайся им».

И она улыбнулась:

– Конечно, ведь этот кошмар теперь позади.

====== Epilogue ======

3 сентября. 14:23

Психиатрическая лечебница «MountMassive».

Звонкий кафель, отшлифованный камень потолков и холод горы, от которого не спасал даже кардиган, прячущийся под белоснежным халатом. Похоже, одной из фишек Murkoffявлялись и будут являться холодные коридоры подземных лабораторий, прячущиеся под тоннами земли.

– Вы не представляете, как я рад, что вы теперь работаете под моим руководством.

– Извините, мистер Блэр, но что-то с трудом верится. Я всего лишь кадровый сотрудник, не более.

Они шли вдоль коридора – одного из десятков, вырубленных и облицованных плиткой и железом под громадой скалы. Илона старалась сохранять темп, выбранный мужчиной, однако приходилось напрячься, чтобы поспевать за ним. Будь проклят тот день, когда она купила новые туфли, натирающие пятки.

Джереми в ответ рассмеялся.

– Вы себя явно недооцениваете. Ваши познания в области медицины и психологии как раз подходят для нас, а также ваша способность контактировать с пациентами. Вы разговариваете на трех языках, и это приятный бонус!

Они миновали пункт охраны. Автоматические двери отворились перед ними, как очередные врата в ад.

– Ну не знаю… Вам еще больше повезло с доктором Новаком.

Практически все лето Илона восстанавливалась после истории с CygneBlanc. Руководство Murkoffнаправило ее и остальной выживший персонал в Соединенные Штаты во временный отпуск восстанавливать силы, после чего пришло приглашение с инструкциями о новом месте работы.

Из огня да в полымя.

Признаться, покинув прежнее место работы, Илона надеялась, что больше никогда не столкнется с психиатрией и чертовыми исследованиями. Нестор также настаивал, чтобы она подумала над более безопасным занятием в больнице местного округа. Но, выбравшись из одного кошмара, она попала в другой.

Бюрократия, документы, допросы. Ей приходилось раз за разом рассказывать о событиях ночи, как она блуждала по коридорам, наполненным взбесившимися пациентами, как наблюдала изнасилование подруги, как ее саму едва не растерзали. Лишь об одном умолчала – о том, что именно она заставила CygneBlancкричать в агонии. Они с Нестором обусловились рассказывать одну историю. Поверили ли сотрудники Murkoffей или нет – черт его знает.

После двух недель бесконечных допросов и подписания конфиденциальных бумаг Илона думала, что все, хватит с нее. Она практически каждую ночь просыпалась от кошмаров, в которых нечто, названное Вальридером, насиловало ее и разрывало на куски.

«Улыбайся им, как улыбалась мне».

Так больше не могло продолжаться. Илона действительно была на грани того, чтобы разорвать контракт с организацией, пока не отважилась на самый страшный шаг, который откладывала день ото дня.

Она пришла в госпиталь к Анджею. Увидела его сквозь смотровое стекло, оплетенного трубками, окруженного аппаратами жизнеобеспечения. Наверное, она искренне любила этого человека, но в тот момент, глядя на него – беспомощного, истощавшего, блеклую тень военного из Афганистана, – она испытала только сочувствие. Ей было его жаль. Как Уильяма Хоупа, Эдиту Краав, Лизу Муке и с десяток других пациентов, с которыми ей приходилось контактировать. Но оперативникам так и не удалось обнаружить Марьям, а также того фотографа, что наводило о подозрении – MOBIUSсобирались устроить не только саботаж, но и устранить или похитить ключевые фигуры проекта «Жнец».

В тот день, пробыв с утра до вечера в больнице, Илона дала согласие на отключение аппаратов жизнеобеспечения. В тот день полоска пульса на кардиограмме Анджея напоминала ее собственный ритм сердца – прямая мертвая полоса.

Ведь она не могла иначе. Нормальная жизнь стала запредельной мечтой, сладким воспоминанием ушедшего сна.

И ничего более.

– Так куда вы его отправили? – Как бы невзначай бросила Илона, когда они с Джереми миновали уже бог знает какой по счету пропускной пункт.

– Талант доктора Новакатребует куда больших масштабов. Мы предложили ему работу над новым проектом в Аризоне. Большего я не могу сказать, иначе придется вас убить, ха-ха.

Шутка, конечно, звучала приторно, и тем не менее Илона заставила себя выдавить улыбку, чтобы не казаться чересчур обеспокоенной. Ей с самого начала не понравилось, что их с доктором Новаком разделили.

И тем не менее… это мой шанс продвинуться вперед.

Миновав последние двери, они с Джереми оказались в двуярусной лаборатории, очень похожей на ту, что находилась в CygneBlanc. Ученые работали за компьютерами, проверяя показатели, в то время как за бронированным стеклом под просторным каменным потолком размещались гигантские установки с сосудами для пациентов.

Место выглядело знакомым, навивая неприятные воспоминания, и все же, как бы Илона не старалась воодушевить себя возможным повышением, она не понимала своего переназначения.

– Так зачем я здесь? – В легкой растерянности осмотревшись вокруг, уточнила девушка. – Из-за Уильяма Хоупа?

– О нет, Уильям Хоуп теперь не нуждается в ваших услугах, – с гадким смешком подметил мужчина, отчего блондинка едва подавила желание скривиться. – Но!.. нуждается кое-кто другой. Видите ли, у нас много проектов, и сейчас мы начинам один из них, подготавливаем сессии, подбираем кандидатов, но среди них есть один наиболее… перспективный. И мы хотим уделить ему больше внимания. Поэтому ваш опыт окажется весьма кстати.

Нянька для очередного психа – да уж, чего еще было ожидать?

Но вместо разочарования Илона испытала волнительный азарт, как если бы пыталась заглянуть в омут с чудовищами. И даже испытала некоторое облегчение, сродни смирению, что все останется, как прежде.

– Думаю, – устало вздохнула блондинка, – после Уильяма Хоупа меня вряд ли кто сможет удивить.

– Хм, очень на это надеюсь, Илона. Очень надеюсь, – с коварной улыбкой подметил мужчина, протягивая ей подобранную со стола папку с напечатанным именем «Эдвард Глускин».