Что-то очень важное (СИ) [fantomofmyself] (fb2) читать постранично
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
>P.S. мальчики достигли возраста согласия, не достигли совершеннолетия.
========== Повсюду несуразная печаль существ, которые продираются сквозь жизнь (с) ==========
***
Если бы не Борис, я бы никогда в жизни не попробовал наркотики. Если бы не Борис, я бы никогда не проблевался от алкогольного опьянения. Никогда не купался бы невменяемым в чужом бассейне ночью нагишом. Никогда бы не узнал, как сказать по-русски «Завали варежку, мудило ебаное, или я тебя прирежу». Никогда не своровал бы в магазине.
И никогда не поцеловался бы под звёздным холодным небом, плавно, умиротворённо раскачиваясь на качелях. В ожидании, когда же подействует кислота. Когда же торкнет, и станет так прекрасно, как мечтательно рассказывает об этом Павликовский. Будто бы о любимой девушке, от которой ноги трусятся, а в штанах колом стоит.
— Но самое классное знаешь что?
С энтузиазмом щебечет Борис и клонится ближе. Хотя куда уж ближе – сейчас и так носами столкнёмся.
— Я могу набрать этого столько, сколько захочу. Хоть набить полные карманы, никто и не спохватится.
Он хочет начать толкать порошок. Говорит, что деньги от этого сами в руки будут плыть. А я смотрю на него слегка расфокусированным взглядом и отмечаю внутренне – его губы неестественно бледные. Сливаются с кожей, делая из-за этого лицо плоским, совсем невыразительным. Как полотно, в которое забыли добавить красок.
А глаза, наоборот, горят ярче звёзд. Хотя, это, наверное, из-за наркотиков. Светятся в темноте диким, необузданным пламенем. Затмевая все недостатки. Перекрывая весь бред, который рвётся из подросткового мозга.
Ну, конечно. Борис – наркодилер. Держите меня, не то от абсурда происходящего упаду лобешником в пыль.
— И нам никогда больше не придётся думать о деньгах. Нам с тобой.
Мне немножко смешно с его радужных представлений о том, как работает эта система. Но слишком сильно разрушать его спасительную иллюзию тоже не хочется. Пусть помечтает. Всё равно осуществить не получится.
Я перевожу взгляд с глаз на губы - молочные, почти прозрачные - и голова сама тянется к его лицу. Прихватываю зубами нижнюю и мягко, играючи, кусаю, взволнованно выдыхая ему в рот. Кажется, началось. В голове как лампочку зажгли, и всё стало таким ярким, таким цветным. Прикусываю его губу снова и слышу сдавленный смешок. Отодвигаюсь и сталкиваюсь со смешинками в его глазах.
— Кого ты пытаешься сожрать?
Бориса накрывает, и он разражается звонким, мальчишеским смехом. Проводит по искусанной губе языком и забывает, что втирал мне несколько минут назад. А мне только это и надо.
Про его наполеоновские планы уже слушать тошно.
Фыркаю и, ни слова не отвечая, снова притягиваю за взлохмаченную гриву к себе. Он уже добровольно приоткрывает рот и впускает мой язык, сам обвивает его своим, и так быстро им двигает, что мне становится щекотно.
— Хватит прикалываться, ублюдок, — серьёзно предупреждаю его и снова целую, уже медленнее вожу языком по зубам, по нёбу, передавая совсем другой настрой.
Борис тут же успокаивается и подхватывает мой темп. Лезет руками мне под футболку, задирая её почти до груди. Под наркотиками целоваться круто. Я сам себе кажусь таким страстным, таким сексуальным, что любой стыд или неловкость отметается, как что-то иноземное.
И (странно, да?) только под наркотиками я и могу себе позволить такое. Уверенно положить небольшие (девчачьи, как называет их Борис) ладошки на его пах и гладить, елозить сквозь жёсткую ткань джинс. Выбивать хриплые, до ужаса проникновенные постанывания и чувствовать, как горит моё лицо от того, что мы делаем.
Теперь-то тебе не до смеха, козлина русская. Так и хочется съязвить, особенно когда Борис прижимает меня к себе так властно, впиваясь пальцами в острые торчащие позвонки на спине.
Хочется взглянуть на него. Мельком, тайно, как воришка. Хотя, забавно. Мы и есть воры. По сравнению с тем, что мы воровали, украсть этот сиюминутный порыв не кажется преступлением.
Приоткрываю глаза, не прекращая глубоко целовать его в губы, и натыкаюсь на стаю пушистых подрагивающих ресниц. Он же целует с закрытыми глазами, полностью растворяясь в процессе, будто даже меня здесь не существует, будто находится в своём собственном блаженном мирке, от кайфа едва соображая.
Тут его губы чуть изгибаются, и пальцами, юрко, неожиданно он клацает меня по рёбрам, засекая, как я подсматриваю.
— Сука такая! — смеясь, я отрываюсь и перевожу дыхание. Щекотку на дух не переношу, и он знает об этом.
Лыбится, как полоумный, и поправляет мою футболку, которую сам же чуть не задрал до подбородка.
— Ну, охуенно же, правда?
Имея в виду кислоту, риторически выдыхает
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Последние комментарии
2 часов 56 минут назад
3 часов 9 минут назад
3 часов 43 минут назад
4 часов 15 минут назад
19 часов 45 минут назад
19 часов 55 минут назад