Версии (СИ) [Lampo] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Почти всех пострадавших уже отправили в Мунго. Кто-то из упорных ещё искал тела и проверял территорию замка на безопасность, но у большинства уже просто не осталось сил — несмотря на солнечное утро, почти все выжившие защитники замка спали в уцелевших комнатах. Гермиона выскользнула из Большого зала, ставшего временным пунктом медицинской помощи, и, слепо сощурившись, вышла на улицу. Она бросилась помогать Помфри, как только на неё саму наложили последнее лечебное заклинание и дали укрепляющее, и освободилась лишь несколько часов спустя. От пережитого адреналин все ещё бурлил в крови, но к этому моменту уже начало отпускать. С усталостью приходило и осознание случившегося, но вместо ожидаемой радости и облегчения навалилась тоска. Все закончилось, разве не об этом они мечтали?

Ноги сами понесли её к Гремучей иве. Дерево погибло во время битвы, но проход под его корнями, на удивление, не завалило. Она не спешила, но шла, не останавливаясь, без раздумий. Надо было позвать с собой Гарри, хоть кого-нибудь, но Гермиона покинула лаз и зашла в знакомую комнату с упрямством гиппогрифа. Конечно, тут ничего не изменилось с тех пор, как они были здесь ночью. Все та же бедная обстановка, пыль и паутина, доски скрипят под ногами…

Её и без того видавшие виды кроссовки испачкались в бурой жиже и липли к полу, она поскользнулась и неловко упала на колени. Джинсы тоже было не жалко — на них разводами темнела и её собственная кровь, и кровь Гарри, хуже уже не будет. Гермиона потянулась вперед и коснулась кончиками пальцев черной ткани. Человек перед ней слепо смотрел в пол, его глаза были похожи на мутные стекляшки, а кожа выглядела восковой. От раны шею перекосило, и голова неудобно завалилась набок. Она прижала ладонь к твердой груди и разрыдалась. И плакала долго, тихо и сосредоточенно, как делала, вероятно, все в своей жизни. Легче не становилось.

Гермиона вытерла лицо рукавом, размазывая грязь по коже, даже не вспомнив об очищающих чарах. Дрожащей рукой закрыла мертвые глаза и нерешительно склонилась над телом. Поднимать его Мобиликорпусом и тащить весь путь до Хогвартса по узкому тоннелю казалось кощунственным, но она не могла просто оставить его здесь в ожидании, когда Гарри выспится и решит все же оказать последние почести бывшему учителю. Антитрансгрессионный барьер ещё не восстановили, и Гермиона видела, как другие уже доставляют погибших подобным образом, поэтому решила рискнуть. Ей пришлось практически обнять его, ещё сильнее пачкаясь в крови и чувствуя исходящий от трупа холод. Она отклонила голову в сторону, чтобы не касаться лица, но пряди черных волос все равно легли ей на щеку. Выдохнув, она мысленно шагнула вперед.

Её крутануло, и она упала ничком, прямо на тело. В Большом зале было светло, тепло и шумно. Впрочем, быстро стало тихо. Она все ещё сжимала кого-то, но человек под её руками явно не был похож на мертвеца. Он вдруг дернулся и вцепился в её плечи. Гермиона приподнялась и заморгала. Её мозг сказал «о» и на этом вся его активность кончилась. Кажется, она открыла рот и теперь совершенно по-идиотски пялилась в такое знакомое и одновременно незнакомое лицо.

— Снейп.

Набор букв все никак не обретал смысл, и она почувствовала, что её поднимают чарами. Все внимание было сосредоточено на его глазах, черных и живых, поэтому она едва ли понимала, что происходит вокруг. Но там были столы, и другие люди, и потолок все еще показывал небо. Её замутило, с носа закапало. Гермиона коснулась губ и посмотрела на пальцы — свежая кровь. Может её расщепило?

Дернувшись, она сбросила заклинание и приземлилась на ноги, лишь слегка пошатнувшись. Снейп перед ней тоже поднялся, но её уже взяли за руку — не грубо, но твердо — и потащили прочь.

— Мистер Снейп, идите за мной, — рядом раздался мужской голос.

По крайней мере, она не потеряет его из виду. Почему-то сейчас это казалось очень важным. Они подозрительно быстро оказались в больничном крыле, и её даже усадили на кровать. На краю сознания уже плескалась поднимающаяся паника, и Гермиона признала, что такая забота была разумной. Ей явно требовалась помощь.

— Мисс?

Гермиона поняла, что обращаются к ней, и подняла голову. Перед ней стоял Дамблдор собственной персоной, и выглядел он, надо сказать, очень озабочено. Фигура Снейпа все ещё маячила на фоне.

— Вы меня понимаете?

— Да.

— Что произошло, мисс?

— Я не знаю.

— Альбус! — она узнала голос Помфри. — Девочка явно в шоке, разве ты не видишь?

— Соглашусь, — пробормотала она и обхватила живот руками.

— Дорогая, — теперь медиковедьма вышла на передний план, — я проверю твое состояние, ты не против?

— Нет, но там ничего серьезного.

— Ты считаешь? — медсестра уже накладывала на неё диагностирующее.

— Порезы уже зажили, от проклятия немного немеет левая рука, но это не критично. Я выпила укрепляющее и крововосполняющее пару часов назад.

— Хорошо. А как ты себя чувствуешь?

— Очень странно.

Гермиона опять вытерла нос рукавом, кровь неприятно стягивала кожу. Помфри аккуратно дотронулась до её запястья, как будто она была стеклянная, и проверила пульс по старинке.

— Мистер Снейп, вы узнаете эту девушку? — раздался голос Дамблдора.

— Нет, сэр.

— Но она назвала вашу фамилию.

— Я, — взгляд наконец сфокусировался, — и вас прекрасно знаю, директор, и мадам Помфри тоже.

Она огляделась более осмысленно. Медсестра критично разглядывала пятна на её одежде, Дамблдор смотрел напряженно и встревожено, Снейп явно был не в своей тарелке. Гермиона опять «зацепилась» за его лицо и не смогла оторваться. Он, конечно, заметил её внимание и нахмурился так привычно, что в груди у неё потеплело, и она улыбнулась, как полная дура.

— Как вы здесь оказались?

— Трансгрессировала.

— Куда вы собирались попасть?

— В Большой зал Хогвартса.

— Над школой стоит…

— Барьер. Я в курсе. Но тогда его не было.

Директор пригладил бороду и направил на неё палочку. Неизвестные ей чары заискрились вокруг.

— Вы проводили какие-нибудь темномагические ритуалы?

— Нет, — Гермиона свела брови к переносице.

— Чья на вас кровь?

— Частично моя, частично Гарри, — она сглотнула слюну, которая вдруг стала вязкой. — И профессора, конечно.

Он же был мертв. Абсолютно. И Дамблдор тоже. Блаженно-умиротворенное состояние окончательно спало. Она заморгала и отползла к изголовью кровати, пачкая белоснежные простыни.

— Что, черт побери, вообще происходит?

— Мисс?

— Как? Где? — она подавилась словами. — Быть этого не может. Это слишком даже для волшебного мира.

— Дорогая, успокойся.

— Я была не здесь, не сейчас, — она опять посмотрела на Снейпа. — Это невозможно.

— Мисс! — Дамблдор перекрыл ей обзор. — Возьмите себя в руки.

— О, по-вашему, я чересчур нервничаю, сэр? — она слезла с кровати с другой стороны, отгораживаясь от всех, и сложила руки на груди. — А давайте я вас тоже озадачу. Какой сейчас год?

Никто ей не ответил. Все смотрели друг на друга в растерянности и молчали. Гермиона закусила кончик большого пальца и начала расхаживать вдоль койки.

— Черт. Я не понимаю.

— Мисс, мне дать вам успокоительное?

— Нет, спасибо, — она попыталась хотя бы немного выровнять эмоции. — Мадам Помфри, я видела вас, ну, может, час назад, и вы выглядели лет на двадцать старше. Вы понимаете, к чему я клоню?

— Объясните, что вы делали перед тем, как оказались тут, — спокойно попросил директор.

— Хотела забрать тело Снейпа, — она остановилась и размяла переносицу привычным жестом. — Перепачкалась вся в его крови, обхватила, как смогла, и трансгрессировала.

— И оказались здесь?

— Очевидно, так. Никаких промежуточных стадий я между этими событиями не помню.

— А мистер Снейп…

— Был совершенно точно мертв. Уж мертвых я видела достаточно и от живых их отличать умею.

— Вы что-нибудь говорили перед этим?

— Что я должна была говорить трупу? — она моргнула. — Я плакала, но на этом все.

— Там ещё кто-нибудь был?

— Нет. Я, конечно, была в расстроенных чувствах, но заметила бы.

Мозг заработал на полную катушку, вспоминая все, что она читала про путешествия во времени. Её куцые познания в этой области подсказывали, что она в очень скверном положении. Это совершенно точно её прикончит так или иначе. Или она породит невообразимые парадоксы. Или время вообще начнет разрушаться. Отдел тайн не зря относился к этой теме с большой осторожностью.

— Это же катастрофа, — она всплеснула руками.

— Успокоитесь и сядьте, мисс, — строго посоветовал ей Дамблдор.

Гермиона подчинилась, но посмотрела на него с раздражением. Бесконечный день навалился на неё всей тяжестью.

— Вы считаете, что переместились во времени?

— Да.

— И вы сделали такой вывод, потому что мадам Помфри выглядит моложе…

— И Снейп тоже, не считая того факта, что он жив. Да и вы. И школа. Все не так.

— Поподробнее.

— Да к Мерлину подробности, — она сверкнула глазами. — Я, вероятно, вообще ничего не должна говорить, чтобы не вносить изменения в прошлое. Просто назовите мне дату.

— Сегодня второе мая тысяча девятьсот семьдесят восьмого.

Из её рта непроизвольно вырвался какой-то полузадушенный хрип, и она зажмурилась на пару секунд.

— Дерьмо.

— Насколько все плохо? — директор проигнорировал её грубость.

— Я ещё даже не родилась.

— Вы уверены? — как-то растеряно выдала Помфри.

— Более чем.

— И что нам теперь делать?

— Вы будете думать, а я буду спать.

Гермиона ответила, не задумываясь. Она едва держалась на ногах, когда зашла в Визжащую хижину, сейчас в ней что-то щелкнуло и перегорело окончательно.

— Ты сможешь уснуть, дорогая? — медиковедьма явно не поспевала за сменой её настроений.

— Полагаю, пока я буду отдыхать, ничего ещё более ужасного не произойдет, так что да.

Она только что выиграла войну, успела оплакать потери и вернулась к самому началу. Единственное, что ей сейчас хотелось — как-то выключить все это.

Теплый душ, чистая пижама и мягкая кровать. Проспала она, как убитая, до вечера. Эльфы подали ужин в постель, и Гермиона накинулась на еду с жадностью. Дамблдор кивнул ей и сел на стул для посетителей, ожидая, когда она закончит.

— Мадам Помфри сообщила мне, что у вас много старых травм.

— С той жизнью, что у меня была, радость, что все конечности ещё на месте, — буркнула она и допила чай.

Директор сощурился и подобрался. Таким его редко можно было увидеть на публике. На всякий случай, она попробовала поднять окклюменционные щиты. Получалось так себе.

— Что вы узнали? — Гермиона решила взять инициативу на себя.

— Ничего определенного.

— Верите вы мне или нет, я не прикладывала никаких усилий, чтобы оказаться тут.

— Как хорошо вы разбираетесь в вопросе?

— Если вы спрашиваете, понимаю ли я, какие это может иметь последствия для меня и мира в целом, то да. Я читала про Элоиз Минтамбл.

— В её случае основной конфликт возник из-за того, что она создала новую ветку причинно-следственных связей своим вмешательством. Когда она вернулась в свой временной отрезок, альтернативная реальность в некотором роде наложилась на уже существующую, вызывая парадоксы, — Гермиона кивнула.

— А я уже передала информацию из будущего минимум троим, и вмешалась в жизнь сотен людей, если учитывать учеников в зале.

— Боюсь, что так.

— Эффект бабочки, — она выдохнула обреченно. — И что делать?

— Ничего, мисс. Исследования отдела тайн показывают, что чем меньше действий предпринимает путешественник во времени, тем лучше.

— То есть мне надо просто сидеть где-нибудь взаперти и ждать, что меня… перекинет обратно?

— С чего вы взяли, что сможете вернуться назад? — Дамблдор удивленно поднял брови.

У Гермионы перехватило дыхание.

— Но Элоиза…

— Её отправляли в прошлое сознательно и разработали для этого специальные чары возвращения. Но даже так они не сработали нужным образом и не защитили её от хода времени. А мы даже не знаем, как вы попали сюда, чтобы начать работать над контрмерами.

Она вытаращилась на директора, не смея открыть рот, чтобы не начать сыпать глупыми вопросами и впадать в истерику. Это не дурацкая ошибка? И она правда не может сейчас сорваться в Нору, или встретиться с Гарри, или… Глаза защипало. Нет, плакать она больше не будет. Хватило Снейпа для поводов.

Взять себя в руки удалось не сразу, но минуту спустя глаза потемнели и между бровей пролегла морщинка. Гермиона задумалась.

— Вам практически наверняка придется остаться жить в этом времени, — осторожно продолжил Дамблдор.

— Но я же могу пересечься сама с собой, — она перебирала в голове варианты. — Что если жизнь другой меня изменится, и она не пойдет проверять Снейпа и не…

— Не замкнет петлю? Вы рассуждаете на уровне маховиков. При их помощи создавать временные циклы в пределах нескольких часов достаточно просто и безопасно. Но подобная предопределенность не работает в большем масштабе.

— Тогда как? Разве время не дестабилизируется из-за моего вмешательства?

— Время — это не линия, это, скажем так, множество ветвящихся потоков, текущих, предположительно в одном направлении. Что тоже не факт. Своим появлением здесь вы создали новую точку расхождения и теперь гораздо безопаснее будет придерживаться её, чем пытаться насильно слить две ветви обратно.

— То есть я создала альтернативную реальность и должна остаться в ней жить, как ни в чем не бывало, как будто я просто, не знаю, переехала откуда-нибудь? Но другая я…

— Как бы странно это не звучало, теперь вы и она — два совершенно разных человека.

Она сложила руки на груди и нахмурилась ещё сильнее.

— Я ведь не первая, да? Такое уже случалось?

— Да, мисс, случалось. Я имею некоторое отношение к этой области интереса Отдела тайн, так что нам очень повезло, что вы сразу попали ко мне. Пусть моя информация вам и не по душе, это все же лучше, чем метаться в незнании.

— Кстати, о знаниях.

— Тут вам предоставлен полный карт-бланш. События новой реальности не привязаны к вашим воспоминаниям и могут развиваться совершенно по-другому. Знавал я одного волшебника, который очень удачно вложился, — Дамблдор улыбнулся. — Впрочем, хочу вас разочаровать, вы не являетесь центром этой вселенной, даже если стали отправной точкой в её создании, и мир не будет жить по вашим правилам. Кто знает, что тут ещё могло измениться из-за всплеска магии, который переместил вас сюда. К тому же, возможно, эта альтернатива существовала и до вас, а вы просто попали на параллельную ветку времени с другими законами и событиями прошлого.

Он углубился в размышления, Гермиона тоже попыталась переварить случившееся. Получалось с трудом.

— Будьте осторожнее со своими словами и действиями, — он посмотрел на неё поверх очков. — У вас может возникнуть соблазн устроить свою жизнь с максимальным комфортом или стать мессией, но вы должны понимать, что ваши знания могут сыграть и против вас. Как вы сами можете запутаться в попытках проконтролировать мир, разрываясь между своей памятью и реальность, так и другие люди могут обратить все это вам во вред или себе на пользу.

Гермиона понимала, даже слишком хорошо. В этом новом старом мире Воландеморт, вероятно, был в самом расцвете сил. Дамблдор, казалось, удовлетворился её вдумчивым взглядом.

— Но отложим пока вопросы философии, — директор наклонился вперед. — Как вас зовут?

— Мия Фицрой*.

Псевдоним был придуман ей для егерей, чтобы не соображать на ходу, если её схватят и не узнают сразу. Несколько пафосно, но почему бы и нет? Мией звала её мама, пытаясь трансформировать старинное громоздкое имя в что-то более милое. Фантазия не была сильной стороной Грейнджеров.

— Приятно познакомиться, мисс Фицрой. Полагаю, это не настоящее ваше имя?

— Нет.

— Разумно. Людям, которые возможно в будущем узнают другую вас, лучше не задаваться вопросами о вашем родстве.

Он мягко улыбнулся. Слова о том, чтобы уехать куда-нибудь подальше отсюда и не пересекаться со своей альтернативной версией, застряли у неё в горле. Во-первых, куда и как она собирается бежать, когда у неё, банально, нет знаний о текущей ситуации в мире и людях в нем? Сейчас она полностью зависит от решений Дамблдора. Во-вторых, с чего она вообще взяла, что он собирается просто отпустить её жить своей жизнью?

— Что мне сделать, чтобы вы поверили мне?

— Простите?

— Вы для меня директор Хогвартса, Альбус Дамблдор, мой учитель и руководитель. Я доверяю вам, насколько это возможно. Но я для вас совершенно незнакомый человек, — она нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями. — Мало ли кто я такая и зачем переместилась сюда. Может это даже не была случайность, или я вообще вру и не из какого не будущего.

— Мисс Фицрой, у путешественников во времени весьма характерный магический след, диагностика подтвердила наличие его у вас. Так что факт вашего перемещения я сомнению не подвергаю, — он выглядел дружелюбно. — Однако, не стану отрицать, я обеспокоен вашими дальнейшими действиями и даже несколько заинтересован, весьма эгоистично, к слову, в ваших знаниях. Если вы обучались в Хогвартсе, то, вероятно, можете посоветовать мне, где подстелить соломки. Да и в свете политической обстановки в магической Британии, я бы предпочел держать вас в поле зрения.

— Вы переживаете, что я попаду в руки Воландеморта? — не то чтобы она не знала ответ.

— Да, — он посмотрел на неё с интересом. Конечно, она же назвала Того-кого-нельзя-называть по «имени». — И эти ваши знания меня волнуют тоже.

— Я понимаю, — она свела брови к переносице. — Думаю, вам стоит знать, что я не Пожирательница и не сочувствующая. Оба моих родителя — магглы, так что…

В подтверждение этому она закатала рукав, хотя шрам было показывать неприятно. Но мысль, что Дамблдор может оказаться вовсе не на её стороне, встревожила Гермиону. Буквы все ещё четко выделялись на белой коже.

— Сочувствую, мисс.

— Я справилась с этим, — она улыбнулась одними губами.

— Спрошу напрямую: будет только хуже?

— Да.

— Так я и думал, — Дамблдор пригладил бороду.

— Снейп, — всполошилась она. — Вы стерли ему память о произошедшем?

— Нет, — директор как будто был искренне удивлен. — Если он или его кровь стали якорем, что переместили вас сюда, не хотелось бы как-то неосторожно повлиять на эту магию. К тому же произошедшее и так видела вся школа, пришлось бы накладывать массовый Обливиэйт.

— Хорошо, — что во всем этом хорошего, она не знала. — И как мне теперь жить?

— Вряд ли я смогу найти для вас достаточные слова утешения. Вам придется начать с нуля, но я уверен, что вы сможете найти свое место тут.

Дамблдор смотрел на неё участливо, как будто действительно понимая, что она чувствует. Ей казалось, что он вот-вот встанет и возьмет её за руку. Стало немного спокойнее, хоть она и понимала, что директор не показывал эмоции без фильтра в несколько окклюменционных барьеров.

Хотелось бы увидеть Снейпа, но Гермиона осознавала, что ей следует для начала прийти в себя. У него наверняка будут к ней вопросы, и у директора, очевидно, тоже. Надо было подумать.

— В поле зрения, значит, в Хогвартсе? — вдруг осенило её.

— Вы против? Я смогу устроить вас здесь без особых проблем.

— Не против, просто… Мне придется адаптироваться. Здесь у меня никого и ничего нет.

— Для начала, мисс Фицрой, расположитесь в своих новых комнатах. А я пока узнаю, чем смогу вам помочь.

Несмотря на его слова, прошло достаточно много времени, прежде чем она покинула больничное крыло. За это время мадам Помфри ещё похлопотала над ней, искренне радуясь, что Гермиона восстанавливается так быстро. Её заставили выпить очередное укрепляющее и выдали нейтральную ученическую мантию. На этом моменте она вспомнила про свои вещи. Оказалось, что грязную одежду вместе с обувью отобрал Дамблдор — изучал кровь на ней, подозревая какой-то ритуал, а все остальное спокойно лежало в тумбочке. Гермиона нервно нащупала палочку под подушкой, война сделала её немного мнительной, и залезла в бисерную сумочку по локоть. В строгих черных лодочках и полосатой больничной пижаме она выглядела комично, а мантия хоть и скрывала это безобразие, но висела на ней мешком. Пожиратели, несмотря на название, удивительно способствовали похудению.

Ей действительно выделили комнату — то ли гостевую, то ли спальню преподавателя. Гермиона начала обустраиваться, как будто просто приехала в школу первого сентября, хотя, конечно, в одиночестве это было как-то странно — для полного погружения не хватало однокурсников, да и жилье было слишком шикарным для школьницы.

Директор зашел незадолго до отбоя. Они обсудили в нейтральной манере её жизнь: где выросла, как училась, бывала ли за границей, ничего слишком личного, но вполне достаточное для официальной биографии. В магическом мире не было аналогов паспортов, так что даже если все будет шито белыми нитками, с властью Дамблдора создать ей правдоподобную легенду было вполне реально.

История её появления тоже была слабенькой, но хоть что-то: экспериментальное зелье, взрыв и немного стихийной магии. Школьникам, конечно, никто ничего не собирался объяснять, но прочим, тем же преподавателям, нужна была какая-нибудь информация. Снейпу было сказано помалкивать, а на возможные вопросы отвечать, что они познакомились на Чемпионате по зельям.

Комментарий к

*Фицрой - фамилия, дававшаяся бастардам английских монархов.

========== Часть 2 ==========

О, как же на неё пялились. Благо, объявление, что её задержат в Хогвартсе до выяснения обстоятельств произошедшего, было сделано ещё за завтраком, который она благополучно пропустила, и ей не пришлось пересказывать всем любопытствующим свою легенду. Не то чтобы Гермиону сильно заваливали вопросами на обеде — за столом Когтеврана, прямо рядом с преподавательским, под неусыпным контролем Дамблдора она была практически в безопасности от навязчивого внимания, но от большого зала до её комнаты было почти пять этажей и несколько поворотов коридора.

— Мироздание сжалилось над Нюниусом и буквально кинуло в него девушкой, — парень загоготал.

Гермиона резко остановилась. Вот и сократила путь, называется. Облегчение, что среди всех этих детей и подростков она почти никого не знала, с лихвой перекрывалось тем, что кое-кто все же был ей знаком. И, откровенно говоря, список был пугающим. Не столько своим составом — большинство известных ей старших Пожирателей уже выпустилось, сколько её отношением к людям, которые, очевидно, не сделали ещё и половины того, что составляло их образ в её голове.

Мародёры расположились в коридоре третьего этажа у широкого витражного окна, побросав сумки на подоконник. Не узнать их было невозможно. Люпина она приметила сразу, несмотря на юность и отсутствие шрамов на лице, все-таки он преподавал у неё целый год. Стоящий рядом с ним милый пухлощекий парень должно быть был Петтигрю. Внешнее сходство Поттеров бросалось в глаза, ещё и эти дурацкие очки, которые как будто перешли Гарри по наследству… Она перевела взгляд на Сириуса, и тот незамедлительно ответил ей, подмигнув. Гермиона нахмурилась. Конечно, даже на фото с плаката «Разыскивается» можно было подметить благородные черты, но только теперь она поняла, о чем была речь, когда тема разговора затрагивала его молодость. В Блэке определенно чувствовалась сила, а ещё он был потрясающе красив и, очевидно, прекрасно это понимал. Сейчас по нему сохла, наверное, большая часть Хогвартса.

Лили тоже бросалась в глаза. Не только из-за насыщенного цвета волос, в конце концов, Гермиона была практически членом семьи Уизли, и рыжие её не шокировали, но и из-за какого-то неуловимого женственного очарования, которое ей самой было абсолютно недоступно. Девушка непостижимым образом притягивала взгляд, хотя не делала ничего особенного и совсем не красовалась. Сейчас она, очевидно, пыталась одернуть зарвавшегося друга.

Снейп был чуть впереди дальше по коридору. Он повернулся назад, но смотрел вовсе не на Блэка, ожидающего их реакции, а на неё. Гермиона тоже принялась внимательно разглядывать его. Когда она только переместилась, внешность волновала её в последнюю очередь, сейчас же подвернулась прекрасная возможность оценить разницу. Без ранних морщин, даже складочки между бровей еще нет, с излишне бледной, но не землистой кожей Снейп производил гораздо более приятное впечатление, чем его старшая версия. Молодость не то чтобы красила его — и крупный нос, и тяжелый взгляд из-под нависающих, как будто вечно нахмуренных бровей, и тонкие губы остались прежними, точнее будущими. Но все же она не могла назвать его отталкивающим, как о нем, вероятно, думали многие, судя по поведению тех же мародёров. Впрочем, симпатичным его тоже назвать было нельзя, даже со скидкой на ещё не случившуюся непростую судьбу.

Непроницаемо черные глаза выражали полнейшее презрение. Волосы, про которые так много шутили, были той же длины, но кудрявились, казалось, больше. Впрочем, не ей с её вороньим гнездом на голове рассуждать о чужих прическах. Исправить бы прикус… Пауза затягивалась, несмотря на то что Сириус нес какую-то оскорбительную чушь на фоне. Гермиона покинула сцену, не проронив ни слова, но пройдя в опасной близости от Снейпа.

Библиотека встретила её радушно, и она с удовольствием окунулась в привычную атмосферу тишины и уюта. Не сказать, чтобы она вдруг обрела гармонию, но, по крайней мере, в литературе не было никаких упоминаний серьезных отличий этого мира от её прежнего — она все ещё держала в уме теорию Дамблдора об альтернативной реальности. И, хоть и по такому слабому поводу, ей стало немного спокойнее. Это несколько рассеяло её внимание, да и в самом факте нахождения в Хогвартсе не было ничего некомфортного, поэтому ей почти удавалось держать себя в руках и не вздрагивать каждый раз от мысли, что она не может просто отправить друзьям сову. Когда там, в другом времени, все поймут, что она пропала… Ох, у Гарри и так было слишком много потерь.

— Если хотите, мисс Фицрой, я могу закрепить вас за определенным факультетом, и вы сможете посещать занятия вместе с седьмым курсом, — директор опять навестил её.

— С какой целью? Я не нарушаю учебный распорядок, не слоняюсь без дела по школе, и вы сами дали мне допуск в библиотеку.

— Все так. Но пока что Мия Фицрой существует лишь на словах. Если вы сдадите экзамены, у вас будет диплом об окончании Хогвартса. Не лишняя вещь в любом случае.

— Сдать ЖАБА? — Гермиона недоуменно уставилась на Дамблдора. — Нет, я понимаю, что мне это пригодится, но уже май, я не успею подготовиться.

— Судя по вашим оценкам за СОВ, вы очень хорошо учились.

— Я фактически пропустила весь седьмой курс обучения, у меня нет систематических знаний! — не купилась она на лесть.

— Мисс Фицрой, это поможет вам адаптироваться. Уверен, ваших знаний уже достаточно, чтобы сдать все предметы как минимум на удовлетворительно.

Маленькая отличница внутри неё запаниковала. И продолжила впадать в экзистенциальный ужас все глубже и глубже. В своем времени ей бы пришлось отложить ЖАБА на год минимум. Не то чтобы она хотела растянуть удовольствие, но…

— По крайней мере, это отвлечет тебя от рефлексии, Фицрой.

Гермиона поморщилась от звука собственного голоса. Она все ещё привыкала к новому имени и периодически тренировалась представляться перед зеркалом. Внешность пришлось оставить в неизменном виде, положившись на естественную возрастную разницу с пока ещё не родившимся двойником. Её и так сразу по прибытию увидела, по сути, вся школа, а поддерживать магическую маскировку постоянно было бы слишком тяжело и нервирующе. Когтевран принял её совершенно равнодушно. Впрочем, принадлежность к факультету была сугубо номинальная.

— Мия, верно? — Эванс улыбалась солнечно, у Гермионы, кажется, задергался глаз.

— Да. А ты?

— Лили. Приятно познакомиться.

— Взаимно.

Эванс поймала её в коридоре у класса зелий, на которой Гермиона пришла сильно заранее. Она подозревала её мотивацию, и та не разочаровала.

— Не бойся, я не буду расспрашивать, как ты проникла за антитрансгрессионный барьер. Думаю, это ваши с директором дела. Просто подумала, что тебе, наверное, очень одиноко здесь.

— Да, — она выдавливала из себя слова. — Все случилось так неожиданно, а теперь я здесь застряла.

— Могу представить, — в её голосе чувствовалась искренняя забота. — Хочешь я составлю тебе компанию?

— Не люблю навязываться.

— Не переживай. Я староста школы и это часть моих обязанностей, — она улыбнулась обезоруживающе. Будь Гермиона мальчиком, то растаяла бы мгновенно.

Причинять добро Эванс начала немедленно и встала с ней в пару на уроке, пошептавшись с Джеймсом. Сириус, к счастью, на зельеварение не ходил.

— Мисс Фицрой, вы поможете своей напарнице или так и будете стоять столбом?

— Простите, профессор Слизнорт, просто я не умею работать в паре, — честно говоря, она совсем отвыкла от школьных будней и сейчас ощутимо нервничала.

— Вы учились в Шармбатоне?

— Нет, я только сдавала там экзамены. У меня было домашнее обучение.

Гермиона действительно неплохо знала французский и у её семьи там были родственники, так что на отыгрыш «жила во Франции в детстве» вполне могло хватить. В голове всплыло вызубренное досье: англичанка, сирота, полукровка. Письмо из Хогвартса не получала, так как жила в то время с родителями в Европе. Впрочем, особенно болтать о своем «прошлом» она и не собиралась — чем меньше лжешь, тем меньше вероятность запутаться в собственных словах.

— Что ж, видимо, к четкому алгоритму работы ваши учителя вас не приучили, — Слизнорт поджал губы. Явно намекал.

Она вежливо улыбнулась и внутренне оскалилась. Зачем вообще Дамблдор приплел к её истории какое-то невнятное экспериментальное зелье?

— Я предпочитаю творчество инструкциям, — иронию в её голосе никто не заметил.

— Тогда вы с мисс Эванс поладите, — заключил профессор миролюбиво.

Лили пододвинула к ней доску с имбирным корнем, и она без лишних вопросов начала нарезать его ровными полосками. Сплошной сюрреализм.

*

Теперь она натыкалась на Снейпа регулярно, но так и не решилась на разговор. Он тоже молчал, и на лице его намертво застыло выражения всепожирающей ненависти. Или он реагировал так исключительно на неё. Лили не сопровождала её всюду, но, по возможности, старалась помочь и поднять настроение. Впрочем, на Гермиону это действовало ровно наоборот. Она была благодарна ей, но, попрощавшись, испытывала скорее облегчение. Слава Мерлину, мародёры не горели желанием с ней знакомиться.

Дамблдор приглядывал за ней, а Гермиона лишь тщательно отгораживалась. Это было недальновидно. В конце концов, они были на одной стороне, а она так и не продумала свою линию поведения, все ещё пребывая в полнейшей растерянности. Не считая периодически вспыхивающего желания стать контролером этого нового старого мира.

Конечно, она думала об этом. Вмешаться, переписать, спасти и улучшить. Но на серого кардинала Гермиона совсем не тянула, тем более уж на открытого лидера. Да директор и не позволит ей действовать самостоятельно, и, хоть это её немного раздражало, она понимала его опасения. Держать все в своих руках было для него естественно, в этом даже не было какой-то особо злодейской тяги к манипулированию, просто он привык брать на себя ответственность.

Директор был заинтересован в её знаниях, ей нужны были союзники, надежда, что она сможет вернуться, еле теплилась где-то на краю сознания. Но с Дамблдором они тоже так и не поговорили ни о чем серьезном, как будто мисс Фицрой была просто ученицей по обмену.

Она вполне спокойно проучилась почти две недели, хотя не видела ни малейшего смысла в этом фарсе. Ажиотаж, вызванный её появлением, немного спал. Но до сих пор, появляясь в людных местах, она чувствовала себя социофобкой и могла только надеяться, что её скоро посчитают достаточно скучной и потеряют последний интерес. Слухи её не тревожили, но осознание того, что у неё был компромат, или некролог, или и то, и другое на каждого второго в этой школе как будто мешало вздохнуть полной грудью. Она не хотела быть тут.

Даже выйдя прогуляться, Гермиона выбрала один из самых непопулярных маршрутов вдоль озера, что, вкупе с испортившейся погодой, практически исключало вероятность случайной встречи. Снейп нашел её через полчаса и зашагал рядом. Она посмотрела ему в лицо и почувствовала знакомый холодок во лбу, как будто откусил слишком большой кусок мороженого в жаркий день. Окклюментом она была совсем слабым, но легилименцию узнала без труда.

— Что вы хотите там найти, в моей голове?

Гермиона нахмурилась и отвела взгляд. Снейп промолчал, и они дошли почти до границы школьной территории.

— Вы сказали, что я умер.

— Так и есть. Но вы были гораздо старше. На каком вы курсе?

— Последнем.

— Да, точно. Вы родились в шестидесятом, значит сейчас вам восемнадцать. Мы ровесники.

Гермиона усмехнулась. Они шагали вровень, хотя ему пришлось подстраиваться под её темп.

— Я очень рада видеть вас в добром здравии. Никак не могу поверить в произошедшее.

— Как вы переместились сюда?

— Понятия не имею. Я рассказала все, что знаю.

Разговор не клеился, но она не хотела, чтобы он уходил. Может, потому что действительно испытала огромное облегчение, увидев его живым. А, может, потому что гулять в одиночестве ей не так уж и нравилось.

— Почему вы были там?

— Что? — она не поняла вопрос и смутилась.

— Почему хотели забрать мое тело?

— Это было правильно, — Гермиона заморгала, её мотивация была несколько расплывчатой даже для неё самой. — Вы не должны были оставаться там в одиночестве.

— Трупу все равно, — бесцветно заметил Снейп.

— Мне не все равно.

Они остановились у антитрансгрессионного барьера. Оба прекрасно знали, где проходит граница.

— Жаль, что вы меня не помните, было бы гораздо проще, — она наконец подняла на него взгляд. — Уж вы бы нашли, что сказать в этой ситуации, профессор.

— Например? — он изогнул бровь знакомым жестом, её сердце пропустило удар.

— Не знаю, мне до вашего уровня сарказма всегда было далеко.

Гермиона с сомнением посмотрела на тучи и поежилась от набирающего силу ветра.

— Могу я обнять вас? — быстро, чтобы не успеть передумать.

— Хотите убедиться, что я не призрак? — голос звучал язвительно.

— Просто хочу почувствовать… Вы были такой холодный.

Он смотрел на неё, как на полоумную.

— Для меня известие о моей гибели не менее тревожащее, так что простите, но вряд ли я смогу вас утешить.

— Я не… Забудьте. Слишком много всего произошло за такой короткий промежуток времени. В голове не укладывается.

Небо неуклонно темнело, наливаясь свинцом. Они вернулись в замок уже при первых раскатах грома. Ночью ей снился Снейп, как он запомнился ей со времен шестого курса. В неизменном черном, сумрачный и с выражением вечного брезгливого отвращения на лице. Одним словом, сволочь. Она рассчитывала услышать одну из его неприятных острот или может даже поговорить о последних новостях с фронта, но он молчал и смотрел на неё спокойно и проницательно. Гермионе вдруг стало неуютно под его взглядом, как будто она скрывала что-то важное и мучительно старалась думать, о чем угодно, только не об этом. Ей пришлось встать и умыться, чтобы избавиться от неясного чувства стыда.

*

Она вскочила с места, но сразу же села обратно. Нервно выхаживать в классе самоподготовки было бы странно. Лили посмотрела на неё с беспокойством и перелистнула страницу учебника по трансфигурации. Поговаривали, что Эванс была по-настоящему талантлива, и Гермиону неожиданно кольнула почти зависть. По своему обыкновению, она решила, что если уж сдавать экзамены, то по полной. Проблема была в том, что она была немного перфекционисткой, но при этом не читала ничего по учебе с тех пор, как уехала из Хогвартса после смерти Дамблдора. Объемы непрочитанного и неусвоенного поражали даже её. Кто-то остановился за её спиной.

— Может тебе нужна помощь? — голос Люпина звучал выше, чем она помнила, а может он просто нервничал.

— Дамблдор предложил мне сдать ЖАБА, раз уж я все равно торчу здесь, — пораженно выдала Гермиона. — Пытаюсь объять необъятное.

— Переживает, что если не получит превосходно по всем предметам, то мир рухнет, — Лили мягко улыбнулась.

— В последнее время мои знания оставляют желать лучшего.

— Я бы так не сказала, Мия, и профессора это подтвердят. Многие даже жалеют, что не имели возможности обучать тебя раньше.

Гермиона выдавила кривую ухмылку. Она бы тоже с удовольствием продолжила обучение.

— Люпин, верно? — вспомнила она про парня.

— Римус, — он действительно её стеснялся, но добавил уже более уверено: — Могу помочь тебе с рунами, я все равно сейчас повторяю весь материал.

Люпин и Эванс подозрительно переглянулись, она закатила глаза, но место рядом освободила. Главное, не думать об их будущем прямо сейчас, как ловко игнорировала она того же Регулуса Блэка или Барти Крауча-младшего, натыкаясь на них в Большом зале и коридорах.

*

Директор подловил её у комнат и пригласил к себе в кабинет. Они обменялись дежурными фразами, но он не стал терять времени на пустые любезности.

— Мисс Фицрой, что вам известно о Воландеморте?

— Полагаю, немало, — Гермиона ожидала что эта тема всплывет рано или поздно, но все равно растерялась на мгновение. Долго же он ждал. Проверял её? — Но о событиях в этом отрезке времени я знаю лишь в общих чертах. Я в курсе о Пожирателях и об Ордене Феникса, даже могу прикинуть состав и тех, и других. Однако я не знаю ни точных дат, ни большей конкретики, чтобы как-то влиять на ход событий. К тому же…

Она нахмурилась.

— Продолжайте.

— Часть людей, на которых я могу указать, ещё не совершили в этой реальности ничего значимого, и, как вы сами меня предупреждали, не факт, что все пойдет по моему сценарию, — она помедлила. — Если подходить к вопросу цинично, то я не могу быть уверена, что мое вмешательство не усугубит ситуацию.

— Вижу, вы хорошо подумали над моими словами.

— Но я не обладаю вашим уровнем знаний, стратегического мышления и в целом… талантом к управлению, — Гермиона усмехнулась. — Поэтому, возможно, вы сможете распорядиться моей информацией более мудро.

Дамблдор сверкнул на неё глазами строго и задумчиво пригладил бороду.

— Рассказывайте.

— Больше всего на свете Том боится смерти…

План действий мгновенно оформился в её голове и был прост, как два кната — баш на баш. Очевидно, директор проявил необходимый уровень заботы о ней и даже подождал, пока она немного смирится со своим положением, прежде чем начать целенаправленный разговор. Он даже практически не лез к ней в голову. Гермиона не могла не ответить ему встречной любезностью, но решила делать это строго порционно. Она не хотела стать его ручным оракулом, поэтому рассчитывала медленно, но верно выстроить если не равные отношения, то хотя бы в достаточной мере уважительные. Дамблдор должен был признать, что она имеет право на выбор. Никаких свержений Воландеморта в одиночку, просто мелочи, шаг за шагом.

Снейп читал книгу, прислонившись к дереву все у той же тропинки, где она гуляла в прошлый раз.

— Вы не против, если я присоединюсь?

Он весьма очевидно напрягся и спрятал от неё обложку.

— Я могу уступить вам место.

— Как хотите.

Снейп сунул книгу в складки мантии, но с места не сдвинулся.

— Мне нужно знать, что случится.

— До этого ещё столько лет, все ещё можно поменять, — наверное, бездоказательно объяснять без пяти минут Пожирателю, что Лорд казнит его ради обретения истинной мощи Старшей палочки, не самая хорошая идея.

— А вы, я так понимаю, уже собралисьспасать меня? — слова так и сочились ядом.

— С чего вы взяли? — она сощурилась.

— Для вас нормально бросаться на шею просто из вежливости?

— Во-первых, я не бросалась. Во-вторых, то, что мне не безразлична ваша судьба, не значит, что я теперь стану вашим персональным ангелом-хранителем.

— Может тогда уже посвятите меня в детали, и я сам решу, что мне делать?

— Я не могу вам доверять.

— Поэтому не расскажите мне о моей же собственной смерти? — его интонация оскорбленного достоинства была непередаваема.

— Когда вы собираетесь принять метку?

Звенящей тишины не случилось. Налетел ветер и лес зашумел, издалека были слышны голоса. Гермиона опять разглядывала его молодое лицо, которое отказывалось встраиваться в её картину мира.

— Даже не попытаетесь меня переубедить?

— Боюсь, что вы побежите к Лорду сдавать пророчицу.

— Что мешает мне сделать это прямо сейчас?

— И как вы докажите ему, что я та, за кого себя выдаю?

— Сеансом легилименции, — он попытался прервать поток вопросов.

— Не боитесь нанести непоправимый ментальный вред, который уничтожит весь мой информационный потенциал?

— Я буду нежен, — тон был прямо противоположен содержанию.

— Кто вас учил?

— О чем вы?

— Вам восемнадцать, и вы настолько уверены в своем мастерстве, что не боитесь рискнуть и сломать источник ценных знаний о грядущем. А ведь даже если все получится, вам придется ещё и наложить на меня качественный Обливиэйт, чтобы не иметь проблем с Дамблдором. Так кто вас учил?

— Я талантливый.

Она хмыкнула и наклонила голову почти карикатурным жестом, как будто сомневаясь. Гермиона подавила улыбку, но не смогла сдержать лавину эмоций, что захлестнули её.

— Хорошо. Что вы хотите узнать?

— Как я умер?

— Дамблдор убил вас.

Он поперхнулся и уставился на неё, лучась возмущением.

— Лично?

— Ага, зарезал.

— Мисс Грейнджер, что за чушь вы несете?

Гермиона улыбнулась. Снейп чертыхнулся.

— Фицрой. И, я действительно рада, что мы снова встретились, сэр.

Он, молчал, запрокинув голову. Лицо ничего не выражало, и ей было сложно сказать, сумела ли она его подловить или он сам позволил ей это.

— Вопрошаете у небес, за что вам такое наказание?

— Это был мой самый последний запасной парашют, мисс… Фицрой. Я никак не предполагал, что он многоразовый.

— Когда вы переместились?

— Ещё ночью, когда план Б не справился с кровопотерей.

— И вы не знаете, почему это сработало на мне таким причудливым образом?

— Не имею ни малейшего представления, — он вздохнул. — Как вы поняли?

— Интуитивно, по большей части. Вы даже смотрели, как вы, а не как, ну, мальчишка. Не испугались, не были в замешательстве, как-то странно меня игнорировали.

— Странно? Какой веский аргумент.

— На мой взгляд, вы вели себя неестественно. И явно не должны были освоить легилименцию в этом возрасте, — она выдохнула. — Вы действительно планировали водить меня за нос и наблюдать за мучениями?

— Помучайтесь хотя бы этим вопросом.

Гермиона подошла ближе и протянула ему руку.

— Никаких объятий.

Он сжал её пальцы на пару секунд.

— Что вам было от меня нужно?

— Повод не становиться Пожирателем.

— Чтобы Дамблдор принял ваш мотив переметнуться, — она кивнула самой себе. — Похоже на план.

— Вы же понимаете, что даже сейчас я могу подправить вам память?

— Но зачем? Разве не проще, если мы будем вместе? Вдвоем можно добиться большего.

— Мне не нужны помощники.

— Вы бы предпочли, чтобы я не вмешивалась, профессор Снейп?

— Боюсь, это уже невозможно. Придется, — он скривился, — учитывать ваши действия.

— Простите за доставленные неудобства, — Гермиона разозлилась. — Не знаю, как вам удалось это провернуть, но вы это хотя бы планировали. Как удобно, наверное, оказаться снова молодым и получить все возможности. А тут я. И я-то точно не предполагала такого развития событий. Дамблдор говорит, что мне не удастся вернуться.

— Думаю, он прав. Если сработала остаточная магия в моей крови, то вы привязаны ко мне, а я вернуться не могу уж точно.

— Значит «понятия не имеете»? — зашипела она.

— Это предположение на предположении, мисс Грейнд… Фицрой. Я не мастер гадать на кофейной гуще.

— Раз в год и Трелони права, — сарказма все же не хватало.

— Уж скорее раз в десять лет, — добавил он без энтузиазма. — Послушайте, я действительно даже в страшном сне не мог представить такие… побочные эффекты.

— Мы победили, к слову. Все кончилось. Все умерли — и кто надо, и кто не надо, — она опустила голову. — И сейчас я должна была праздновать вместе с Гарри, решать, что делать дальше… Зачем я вообще потащилась в эту чертову хижину?! Полежали бы ещё пару часов себе спокойно, может чары бы выветрились.

— В следующий раз дважды подумаете, прежде чем реализовывать очередной свой благородный порыв, — теперь и ему не хватало злости.

— Да какое там благородство! Мне просто надо было выплакаться, — она перевела дыхание. — Мерлин, теперь я даже не знаю, на кого злиться и что вообще чувствовать.

Но ей вдруг стало так легко, как будто все это время она держала на своих плечах судьбу мира. Хотя, наверное, так и было. Возможность ли разделить груз ответственности или знакомая, пусть и не самая приятная компания, так её вдохновили, но в груди растеклось тепло.

— Дамблдор с меня глаз не спускает. А с вас?

— Аналогично.

— И что мы планируем предпринимать в связи… со всем?

— Не мы, а я. А вы молча подчинитесь.

— С чего бы это? — она изогнула брови. — Я понимаю, что вам придется внести в свое расписание на эту жизнь поправки из-за меня, но не собираюсь держаться в тени из вежливости.

Где-то глубоко в душе она его даже понимала. Наверняка, его план включал в себя что-то более полезное и приятное, чем очередной виток задания «присмотри за Поттером и его друзьями», правда, теперь хотя бы обошлось без самого Гарри.

— И что же вы планируете делать, мисс Грейнджер?

— Выиграть эту чертову войну, профессор Снейп.

Он криво усмехнулся и зашагал прочь, она поспешила за ним, два набора заглушающих спали так же невербально, как и были наложены.

Остаток дня они со Снейпом не разговаривали, но ночью Гермиона все равно думала о нем. Что он хотел сделать тут? Стать знаменитым зельеваром? Сразу вступить в Орден Феникса? Уехать из страны? Завоевать сердце Лили Пока-ещё-не-Поттер?

*

Снейп угрюмо сидел в кресле. Ему явно было некомфортно в её комнате, но тут им можно было поговорить без опаски. Даже если Дамблдор действительно следил за каждым их шагом, разговор по душам в таких обстоятельствах не должен был показаться ему чем-то странным. А уж внутри они о приватности позаботились.

— Мне кажется, он понял, — она сортировала книги, которые планировала прочитать к экзаменам, и уже завалила половину стола, — что вы не тот, за кого себя выдаете.

— Вряд ли, скорее это одна из его равновероятных теорий.

— Значит, он будет искать подтверждения. Вы собираетесь скрывать это от него?

— А вы?

— Как скажете, — пожала она плечами. — Я с вами спорить не буду.

— Это стоило того, чтобы умереть, — мрачно заключил Снейп.

— Можете злиться, сколько угодно, но не надо концентрировать все это на мне. Я тоже ни в чем не виновата.

— Не вам опять нянчиться с гриффиндорцем.

— Как будто мне легко! Давайте стараться поменьше пререкаться и побольше сотрудничать. Считайте, что теперь мы напарники на одном задании Ордена.

— Вы все ещё невыносимая всезнайка и моя ученица.

— И все это в прошедшем времени. Или в будущем. К тому же, вы теперь тоже просто школьник с тяжелым характером, так что держите свои профессорские замашки при себе.

Гермиона бросила бесполезное занятие и села в кресло напротив него. Снейп выглядел так, как будто был готов разнести её голову бомбардой прямо сейчас, что на его молодом лице выглядело даже жутче, чем раньше. То есть позже.

Там, в будущем прошлом, иногда им удавалось почти ровно общаться, но было бы преувеличением сказать, что они находили общий язык. Даже когда они сталкивались на заседаниях Ордена или в кабинете Дамблдора, и ей начинало казаться, что она немного понимает его — ей тоже приходилось играть роль, даже тогда их разделяла пропасть. Тем ни менее, изредка Гермионе казалось, что профессор, возможно, и сам симпатизирует ей: бывало, он поддерживал её точку зрения перед директором, и, очень редко, они обсуждали парой фраз происходящее лично. Но это была капля в море, между ними всегда стояло слишком многое. Изменится ли что-то сейчас?

— Как вы и мистер Снейп справляетесь?

С поиском крестражей директор не спешил, как она и предполагала, а занимался пока сбором информации. Впрочем, диадема уже покинула Выручай-комнату и теперь хранилась в более надежном месте. Его вопрос выглядел просто как попытка чуть оживить монолог, больше напоминающий отчет о проделанной работе, но Гермиона вся подобралась.

— Я с переменным успехом, как он — не знаю. Мы практически не обсуждаем будущее, хотя мало кого оставит равнодушным информация о собственной смерти.

— Мне стоит беспокоиться о вашем вмешательстве в его жизнь? — чуть более откровенно.

— Нет, это целиком и полностью моя забота.

— Насколько мистер Снейп важен?

— Чем менее важным он будет, тем лучше для него.

— Это может навредить будущему?

— Любое вмешательство может навредить, — она нахмурилась. — Но вне зависимости от того, как будет разворачиваться история, роль мистера Снейпа мне хорошо известна, так что не беспокойтесь на счет этого. Я вполне в состоянии компенсировать весь ущерб, что нанесу.

— Что ж, доверюсь вашему решению.

Гермиона посмотрела на Дамблдора исподлобья. Он задумчиво приглаживал бороду. Ей начало казаться, что этот директор был каким-то другим. Более мягким, можно даже сказать деликатным. Он замечал, не мог не замечать, что она относится к нему настороженно, но не давил и не пытался контролировать её, по крайней мере, явно. Возможно, это было одно из отличий их миров, или просто ещё не случилось то, что сделало его черствее и резче.

Хогвартс постепенно входил в предэкзаменационную пору, особенно это касалось пятый и седьмой курсы, которые мандраж охватывал ещё в первых числах июня. Поэтому теперь ученики в активном стрессе засиживались в библиотеке, заваливали профессоров дополнительными вопросами, а в погожий день на улице и шагу нельзя было ступить, чтобы не запнуться об кого-нибудь, кто панически пытался запомнить школьную программу за несколько лет в рекордно сжатые сроки. Гермиона презрительно фыркала на всю эту самодеятельность, но сама едва ли переживала меньше их. Воландеморт, Снейп, путешествия по времени и интриги Дамблдора — это, конечно, важно, но она была практически уверена, что если не получит за ЖАБА свои положенные превосходно, то случится что-то ужасное.

— Я даже не успела понять, что война закончилась, а уже оказалась в самом её начале. И чем я занимаюсь? Читаю учебники!

— И сейчас вы помолчите, потому что я читаю их тоже.

— Зачем? Боитесь показаться гением перед комиссией?

— Мисс Грейнджер, не знаю, по каким критериям вы оцениваете уровень моих знаний, но я не притрагивался к теории трансфигурации двадцать лет, так что мне тоже есть чем заняться.

Гермиона задумалась. Чем вообще Снейп интересовался в жизни, кроме зельеварения, шпионских дел и ненависти?

— То есть вы тоже переживаете за результаты? — она улыбнулась.

— А у меня есть повод не переживать за них, мисс Грейнджер? Вот вы лично как планируете жить после? Целиком полагаетесь на протекцию Дамблдора?

— Я не думала об этом, — она насупилась.

— Не удивлен, — протянул он. — Можете, конечно, рассчитывать на его помощь, но не забывайте, что вы больше не драгоценная подружка золотого мальчика, а всего лишь полезный ресурс. Ему будет плевать на ваше положение в мире, пока вы выполняете свою функцию.

«А моя душа, Дамблдор? Моя?» Слова всплыли в её голове, и она сжалась.

— Я боюсь, что если расскажу ему все, то он решит придерживаться прошлых событий. Все равно отправит вас к Воландеморту. Пожертвует Поттерами.

— Не демонизируйте его, это едва ли не хуже, чем обелять. Если будут разумные альтернативы, он не допустит худшего.

— Десять лет мира достаточно привлекательны.

— Затягивание войны — не выход, он понимает это.

— Но пророчество…

— Ещё не сделано, — отрезал Снейп.

— Так что мне ему рассказывать?

— Что посчитаете нужным, — он все ещё был раздражен её поведением. — Не пытайтесь его обмануть или слишком явно выказывать… инакомыслие.

— Я не согласна с ним во многом, но не вижу смысла уменьшать наши шансы на победу своим упрямством.

— И если вам так не терпится вмешаться в историю, то сообщите директору пару важных имен. Я расскажу вам необходимое.

— Может вы просто сами передадите ему информацию? Логично предположить, что про первую магическую вы знаете гораздо больше меня, да и по второй мои знания далеко не полные.

— У меня сейчас есть проблемы поактуальнее докладов Дамблдору.

— Какие? — она уставилась на него и наверняка выглядела очень глупо.

— Грейнджер, где же ваши знаменитые мозги? Думаете, ни у кого из моих «товарищей» не возникло вопросов, почему я вдруг перестал гореть идеями Лорда? Или что случилось с вами, что позволило обойти защитные барьеры Хогвартса?

— Они…

— И давление усилится, как только мы «выпустимся». Но тогда я хотя бы буду не на виду, и никто не обратит внимание, что я что-то зачастил в кабинет директора.

Они опять торчали в её спальне. Это было, наверное, не очень правильно с точки зрения правил школы, но обращать внимание на такие мелочи она не собиралась. От них вообще то судьба мира зависела, какие тут могут быть нормы нравственности. Как Снейп объясняет свое отсутствие однокурсникам, Гермиона тоже предпочитала не думать. Если бы над школьниками сейчас не нависали экзамены, то слухов про них ходило бы гораздо больше, а шутки Сириуса были бы острее.

Снейп ушел уже после отбоя, ещё на пороге набрасывая на себя дезиллюминационные. А Гермиона вспоминала о том, что на ночных дежурствах, в бытность её старостой Гриффиндора, она регулярно натыкалась на профессора в коридорах школы. Случайно встречалась со шпионом, одаренным магом, идеально накладывающим маскирующие чары, и просто нелюдимым человеком, который имел настоящий талант оставаться незамеченным и передвигаться практически бесшумно, то и дело пугая их с друзьями своими внезапными появлениями.

========== Часть 3 ==========

— Орден перехватил несколько весьма занимательных писем Августа Руквуда. Они уже переданы лично Краучу, — Дамблдор с озабоченным видом рассказывал ей новости. — Конечно, это ещё не повод для заключения в Азкабан, но как минимум снятие с должности. Однако, полагаю, Барти будет требовать более серьезное разбирательство.

— Быстро. Я думала, что он более осторожен.

Конечно, с Руквудом они несколько форсировали события. Формально, никто не имел перехватывать почту невыразимца, но иметь шпиона Темного лорда в опасной близости от секретов Отдела тайн было бы опрометчиво. Дамблдор это прекрасно понимал, Крауч тоже.

— Что насчет Каркарова?

— Грюм присматривает за ним.

С ним спешить не стоило. Его ценность заключалась в информации, которую он мог предоставить в обмен на защиту. А пока не прошел новый набор в Пожиратели, выводить Игоря из игры было бы расточительством.

В последние дни перед каникулами она слонялась без дела. После заключительного экзамена они со Снейпом не перекинулись и словом. Только Лили да Римус поинтересовались её успехами. Гермионе вообще казалось, что Эванс уделяет ей как-то многовато внимания, хотя, возможно, просто мерещилось — она до сих пор испытывала крайне смешанные чувства при общении с матерью Гарри.

Никакой гениальной идеи, что же ей делать дальше, так и не пришло. Оставаться на лето в Хогвартсе было странно. Дамблдор её не прогонит, но это же школа, а не гостиница. Да и что она будет делать первого сентября? Нет, надо было обживаться в этом мире с умом, но средств для самостоятельной жизни у неё не было, а сидеть и ждать, не найдет ли случайно директор ей какую-нибудь непыльную должность, было бы крайне инфантильно. Профессор зашел перед самым отбоем и скептично осмотрел комнату — вещи она до сих пор не собрала.

— Все же решили остаться в Хогвартсе?

— Вот ещё! Буду искать работу.

— А жить?

— У меня есть почти двадцать шесть галлеонов, палатка и навыки выживания в агрессивной среде, не пропаду, — наигранно оптимистично.

— Будете по привычке прятаться от Пожирателей по лесам?

— Почему сразу по лесам? Найду симпатичный парк, наложу магглоотталкивающие…

— Не паясничайте, Грейнджер.

— А я и не шучу. Какие у меня варианты?

— Посмотрим, — его лицо было бесстрастно. — Прокатимся на поезде, чтобы не вызывать подозрений, а потом трансгрессируем обратно в Хогвартс и обсудим все с Дамблдором.

— Вот так сразу?

— Вы же сами хотели «быть вместе», — он сложил руки на груди.

— Да, но я думала, что вы захотите, не знаю, немного отдохнуть от службы Ордену.

Снейп не почтил её ответом и даже на глаза не попадался до самого отбытия Хогвартс-экспресса. В купе она тоже села одна, что было большой удачей. Лили помахала ей, и Гермиона кивнула в ответ, но ехать вместе с мародёрами восемь часов не горела, поэтому предпочла сама исчезнуть с горизонта. За книгой она скоротала пару часов, но в какой-то момент заскучала. Без Гарри и Рона это было совершенно не то. Но теперь этого самого того уже никогда не будет, по крайней мере, для неё. Если она и доживет до девяносто первого, ей будет уже за тридцать. Максимум заботливая тетя Мия, которая когда-нибудь, возможно, станет хорошим старшим другом. А по уму ей бы и вовсе следовало держаться подальше от Гермионы и её окружения — рано или поздно их сходство станет бросаться в глаза, даже если она кардинально сменит имидж.

С вокзала она выходила в растерянности. Не то чтобы Снейп обещал встретиться с ней в Лондоне, но трансгрессировать на удачу, не зная, освободился ли он уже от внимания слизеринцев, не хотелось.

— Ползете, как черепаха, Грейнджер, — раздалось над самым ухом. — Я вас уже минут десять жду.

Она не успела ответить, как он схватил её за локоть и переместился. Ворота Хогвартса качнулись перед её глазами, и Гермиона чуть не упала. Вести в парной трансгрессии ей нравилось больше.

— Вас не учили, что о таком надо предупреждать?

— Не расщепило бы, — он уже шагал вперед, точнее назад к замку. — Или у вас развилась фобия на трансгрессию?

Гермиона фыркнула. Дорога до кабинета директора прошла в молчании. И её усиленном пыхтении. Без развевающейся мантии перемещался Снейп не так эффектно, но все так же быстро. Дамблдор посмотрел на них с интересом, но спокойно предложил сесть в кресла. О встрече она договаривалась, конечно, но без деталей.

— Кхм, мисс Фицрой, мистер Снейп, рад видеть вас. Ваш совместный визит стал для меня сюрпризом.

— Действительно? — профессор приподнял бровь, Гермиона улыбнулась.

— Полагаю, наш разговор будет касаться появления мисс Фицрой в этом времени?

— Напрямую, — отрезал Снейп. Дамблдор смерил его долгим взглядом.

— Я предположу, а вы поправьте меня, если я где-то ошибусь, — директор наверняка пытался заглянуть за ментальные блоки профессора. — Находясь в затруднительном положении, вы провели древний ритуал, стремясь исправить ошибки прошлого. Но он был настолько мощным, что случайно повлиял и на мисс Фицрой, сделав её заложницей обстоятельств. Девочка не лгала мне, по крайней мере, по началу. Но почему вы сразу не сказали мне?

— Я умирал, Альбус. Каким бы эффективным управленцем вы не были, даже у ваших подчиненных случается профессиональное выгорание.

— Но подобная магия, мистер Снейп? О чем вы думали? — в голосе директора все ещё чувствовалось неодобрение.

— О долге. О своих обязанностях. Я поклялся, что сделаю все, чтобы защитить детей, и я сделал все.

— Вы никогда не любили пачкать руки, сэр, — тихо добавила Гермиона, — но кому-то все равно приходилось.

— Поэтому вы так осторожничаете с мной? — теперь в словах Дамблдора чувствовалась горечь.

— Не принимайте близко к сердцу. Это не недоверие, просто выучка. Не знаю, станете ли вы теперь тем директором, с которым мы были знакомы, но вы должны понимать, что это наше знание в любом случае будет отбрасывать на вас тень, как и на всех людей, что встречались нам в будущем.

Директор пригладил бороду и коротко кивнул ей.

— Почему война так затянулась?

— Темный лорд потерял свое тело и ему потребовалось время, чтобы восстановиться, — тон Снейпа опять ничего не выражал. — У нас было больше десяти лет передышки.

— А потом все стало намного хуже. Он собрал армию. Он… — она поджала губы. — Министерство пало, Орден ушел в подполье. Потери были огромные.

— Ситуация стала критической, я не был уверен в исходе, поэтому задействовал последний вариант.

— Но это бессмысленно, мистер Снейп, ведь вы создали альтернативную реальность. Её изменения не заденут ваш мир.

— Мисс Фицрой создала парадокс своим физическим появлением, не я. Мое вмешательство было более тонким и затрагивало только ментальный план, — они уже обсуждали это, но Гермионе все равно стало обидно. Как будто она влетела с Конфринго в тонкую психологическую игру. — И я не собирался путешествовать на такой большой срок, но указать дату поконкретнее древняя магия почему-то не предложила.

Он скривился и отвернулся к окну.

— Тем более, что опасения мистера Снейпа не подтвердились. Все прошло не очень хорошо, но мы победили в конце концов, так что, надеюсь, и наш мир оправится. Рано или поздно.

В дальнейшем разговоре она почти не участвовала, лишь подмечала знакомые имена да согласно кивала в подтверждение, если знала то же самое. У Снейпа с его опытом «работы» на Пожирателей было гораздо больше информации об организации, Воландеморте и, главное, о жертвах и рейдах. На данный период его знания были обрывочны, но когда он примет метку, точнее, когда настанет тот период времени… Гермиона вздохнула.

— Мисс Фицрой, думаю, стоит вернуться к вашему вопросу.

— Я не собираюсь оставаться в Хогвартсе, — она вынырнула из размышлений.

— О, это было бы крайне опрометчиво. Вы привлекли нежелательное внимание, и чем больше я буду вас выделять, тем хуже.

— Надо сделать вид, что вы потеряли ко мне интерес? — она свела брови к переносице.

— Именно! Конечно, я бы хотел вас спрятать, но не думаю, что вам подойдет такой вариант.

— Я хотела найти обычную работу, немного… интегрироваться в общество. Но мне негде жить, захватить в прошлое денег я как-то не догадалась.

— Я мог бы предложить вам одну из квартир Ордена, но тогда придется сообщить всей ячейке, что вы будете проживать там постоянно, — Дамблдор пригладил бороду. — Думаю, вам с мистером Снейпом лучше держаться вместе.

Профессор нахмурился.

— Держать все яйца в одной корзине…

— Бросьте, Северус, — конечно директор подметил, что тот называл его по имени. — Вам же все равно придется постоянно общаться. Совы не эффективны, камин можно отследить, а организовывать вам встречи постоянно…

Дамблдор с сомнением покачал головой.

— Но мы же практически однокурсники, почему мы не можем просто общаться, как, к примеру, друзья?

— Мисс Фицрой, не делайте вид, будто не понимаете, сколько вопросов это вызовет у всех, — выплюнул Снейп.

— То есть, если мы будем жить вместе, то это никого не заинтересует? — Гермиона фыркнула.

— А никто и не узнает. Или вы собрались звать гостей?

Вопрос она проигнорировала. В волшебном мире вообще не принято было ходить по гостям. Чтобы для человека со стороны сделали исключение в защите дома, надо было быть чуть больше, чем школьные приятели. Или состоять в тайной организации. Уизли не в счет — они, как члены Ордена, выполняли свои обязательства, но их с Гарри в Норе были рады видеть вполне искренне.

— И все же вопрос остается открытым. Где мы будем жить?

— Насколько я помню, у Северуса есть жилье, — осторожно заметил Дамблдор.

— Дом родителей? — она нахмурилась. Дошло. — Сочувствую, мистер Снейп.

— Не стоит, мисс Фицрой, я похоронил их десятилетия назад.

Теперь стало ясно, что подтолкнуло его вступить в ряды Пожирателей именно в это время. Он остался совсем один. Неудивительно, что это разрушило остатки его веры в лучшее. Видимо, ему пришлось решать вопрос с наследством и похоронами прямо посреди учебного года, раз директор знал об этом.

Они распрощались с Дамблдором, договорившись поддерживать связь патронусами (её, вероятно, вряд ли профессор горел «светить» своим), и переместились прямо в дом, наплевав на приличия. Снейп покачнулся и сел на кровать, которая жалобно скрипнула, утаскивая её за собой. Гермиона едва удержалась на ногах и, неизящно развернувшись, приземлилась рядом с ним. Едва отдышавшись, она не удержалась от вопросов.

— Почему вы так быстро согласились на это?

— Из-за собственной выгоды.

— А вот с этого места поподробнее.

— Дом сильно запущен, мне может потребоваться помощь.

— Слишком щедрое предложение для вас, — она прищурилась, будто торговалась с гоблином.

— Выжить вместе проще, — добавил аргумент Снейп.

— Сомневаетесь, что найдете источник дохода за лето?

— Тут опыт мне не поможет. Прошлый вариант больше не подходит.

— Пожиратели не знают, где вы живете?

— Ещё нет. И уже не смогут это выяснить.

— Фиделиус?

— Как минимум.

— Вот это предложение больше похоже на правду, — она улыбнулась искренне.

Наложить полную защиту на дом было не просто, вдвоем им будет легче справиться. Гермиона наконец подавила тошноту и огляделась. Грязное окно, узкая кровать, шкаф из темного дерева, истертый серый палас, на стене плакат Холихедских гарпий и видавший виды письменный стол. Самая унылая комната подростка, которую она могла представить. Снейп первым же делом проверил заклинанием, есть ли в доме кто-то ещё. Было тихо и сумрачно.

Профессор не преувеличивал. Дом был ужасный. Мрачный, грязный и холодный даже в жару. Тут было почти физически некомфортно от давящей атмосферы. На полу кухни лежали осколки посуды, а заляпанный обеденный стол зачем-то отодвинули от стены. Она наложила парочку очищающих на автомате.

— Беру свои слова обратно. Тут одной уборки на несколько дней.

— Сначала чары.

— Это затянется на много часов. Если вы хотите установить полный рунный круг, то мы и до утра не закончим. Сначала надо разобраться с вещами, спальными местами… В доме есть какая-нибудь еда?

— Крупы и консервы, — как-то неопределенно ответил Снейп.

— Думаю, проще будет сходить в магазин, — она помялась, теребя пуговицу кофты. — Вы умеете готовить?

— Более или менее, — он посмотрел ей в глаза, наверное, впервые за день. — А вы?

— Я абсолютно отвратительна в этом, так что на вас вся надежда.

— Мисс Зазнайка потерпела в чем-то неудачу?

— Хотелось бы уметь все, но это невозможно.

Они все же наложили основы сразу из чистой паранойи. Защитные, магглоотталкивающие, в общем, стандартный набор, который она выучила до автоматизма ещё в скитаниях по лесам. Потом скинулись и пересчитали деньги. Умирать от голода в ближайший месяц не хотелось, поэтому в магазине пришлось экономить каждый кнат. Пока Снейп разбирал покупки, она поднялась наверх и, отыскав ванную, переоделась в то-чего-не-жалко. Горячей воды не обнаружилось, Гермиона наскоро умылась и пригладила волосы, стоя перед тусклым зеркалом. Не бледной коже выделялась россыпь невзрачных веснушек, она потерла их в раздражении. Некстати вспомнилась Лили — вот уж кто точно не страдает из-за своего отражения, неудивительно, что Снейп и Поттер так в неё влюблены.

Гермиона спустилась вниз и села за стол, который теперь был чист и стоял, как положено. Профессор принялся за готовку, а она не знала, стоит ли ей соваться под руку со своей бесполезной помощью.

— Тарелки в шкафу над раковиной, — он решил за неё. — Лучше все перемыть.

Она занялась посудой, и Снейп глянул на неё, нахмурившись. Хотя это было естественно — он видел её преимущественно в простых мантиях и школьной форме, а тут мягкие джинсы-варенки и потасканная толстовка, слишком по-маггловски, слишком по-домашнему. Впрочем, он и сам был в потрепанной рубашке и скорее серых, чем черных штанах, по всей видимости, успев переодеться из тех же соображений, что и она. Теперь то, что они ровесники, бросалось в глаза. Гермиона до сих пор чувствовала из-за этого какой-то внутренний диссонанс.

— Будете пытаться устроиться в Министерство?

— Не думаю, что это разумно. Я даже не знаю, кто сейчас министр, — понимание этого неприятно резануло.

Снейп безразлично кивнул, и они надолго замолчали. Плита была совсем обычная, маггловская, хоть и допотопная, но без газа работать отказывалась, поэтому профессор возился с волшебным огнем. Впрочем, учитывая то, что он был зельеваром, опыта в этом ему было не занимать. Ужин — овощи с тушеным мясом — получился явно выше её кулинарных возможностей на голову.

— Очень вкусно.

— Весьма посредственно.

— Не скромничайте, меня как-то угрожали проклясть за мою готовку, так что я знаю, о чем говорю, — она рассмеялась.

— Если думать об этом, как о варке зелья, то проще.

— Спасибо за совет, возьму на заметку.

Хотелось пить, и она с сомнением посмотрела на засаленный чайник. Нет, с огненными заклинаниями у неё проблем не было, но что-то свербело на краю сознания. Гермиона вслух ахнула и поспешила в гостиную, чтобы чуть ли не с головой залезть в свою бисерную сумочку. Старенькая походная горелка заняла половину стойки и прекрасно вписалась в интерьер.

— Мне стоит беспокоиться о том, что ещё вы таскаете с собой? — Снейп хмуро наблюдал, как она поджигает огонь и регулирует пламя.

— Смотря что вызывает у вас тревогу.

— Запрещенные книги, темномагические артефакты, — начал он с сарказмом, но она прервала его с ухмылкой.

— Всего понемногу. Даже пара крестражей есть, правда уже разрушенных.

— Кажется, вы нарушаете какое-то глобальное равновесие.

— Думаю, эти правила не распространяются на наше положение.

— Знал бы, передал бы с вами пару нужных вещей.

— Например?

— Элементарно, набор зелий, редких ингредиентов, свои книги.

— Ну, Феликс Фелицис не обещаю, но оборотное ещё точно осталось. И книг тоже много разных, в том числе и запрещенных.

Пол ночи они разбирали её запасы, половина из которых находилась в палатке, поэтому им пришлось поставить её прямо посреди гостиной, приклеив колышки к полу заклинанием и заблаговременно переместив мебель в хозяйскую спальню наверху. Они так увлеклись, что забыли про время. Гермиона предложила Снейпу оставшийся маггловский растворимый кофе, и он, как ни удивительно, согласился, не смутившись ни щербатых кружек, которые достались ей уже побитыми с Гриммо, 12, ни отсутствию сахара.

Надо было ложиться спать, но она все оттягивала неизбежное. Она рассудила, что он останется в своей комнате, но жить в спальне недавно почившей четы Снейп ей не сильно то хотелось. Гермионе пришла в голову шальная мысль оставить палатку в разложенном виде на постоянной основе и использовать её как зачарованный сундук с расширенным пространством. Тут тебе и кровати, и дополнительные удобства. Правда, места в гостиной было впритык, и на кухню приходилось заходить боком, но, благо, они оба были такие худые, что это вряд ли станет проблемой в ближайшее время.

— Заночуете тут? — то ли её метания были очевидны, то ли он незаметно подглядел в её разум.

Ей было неловко. Выглядело так, как будто она брезговала его домом. Или им.

— Если хотите, можете тоже здесь остаться, — она махнула рукой на один из отгороженных углов. — Там «спальня» мальчиков. Белье чистое. Я просто… ну…

— Скучаете.

— Мне здесь неуютно. Чувствую себя чужой, — она сгорбилась. — Все как будто ненастоящее, понарошку.

— Понимаю вас.

— Вы поэтому такой равнодушный? В смысле, вы просто спокойный, и не то чтобы это плохо…

— Я не планировал выжить.

Слова тяжело упали между ними. Можно было бы спросить, зачем тогда он оставлял себе страховку, зачем ради этого прибегнул даже к явно темной магии. Он просто делал то, что должен был. Она понимала это. Дамблдор не зря принял её в Орден ещё на третьем курсе.

— Вы действительно не предполагали, что вас перекинет так далеко, — её голос потерял всякое выражение.

— Я отдал свою кровь, чтобы расплатиться с долгами, а не чтобы начать все заново, — замкнутые и одинокие, они стоили друг друга.

Ей вдруг мучительно захотелось его обнять, как и тогда, когда она только осознала, что он действительно жив, и все ещё может сложится по-другому. Но Гермиона ограничилась протянутой ладонью.

— Я вас понимаю.

Он коротко сжал её пальцы, и они разошлись по своим углам. Она какое-то время крутилась, испытывая странную гамму чувств. Было больно, тоскливо, но в то же время как-то спокойнее, чем в чужой кровати в этом другом мире. Она не стала обниматься с оставленной тут ветровкой Рона или делать другие странные вещи, но, кажется, начала понимать, почему люди так поступают. Когда Гермиона встала, его «комната» уже была пуста. Они встретились на кухне.

— Только не говорите мне, что вы озаботились завтраком.

— Просто яичница, — буркнул он и ей показалось, что он смущен.

— Однажды я её сожгла, — он посмотрел на неё неверяще и приподнял бровь. — До угольков.

Она одернула юбку и села почти как леди, но на бекон накинулась с энтузиазмом. Все же дружба с мальчиками испортила ей все манеры.

С рунами Гермиона провозилась почти до полуночи, но все же замкнула круг раньше, чем планировала. Снейп закончил со своей частью задолго до неё и теперь разбирался с водонагревателем, пытаясь заставить его работать на магии. Теперь в ванной была чуть теплая вода.

*

Они ещё и близко не закончили с приведением дома хоть в какой-то жилой вид, но решили заняться поисками работы сразу, не дожидаясь результатов экзаменов, которые могли прийти только в конце июля, а то и в августе. Гермиона настроилась уже было на отбивание порогов и мучительное собеседование в какой-нибудь не самый привлекательный отдел министерства — если бы она не нашла ничего иного, то все равно бы обратилась туда, но, просто прогулявшись по Косой аллее, наткнулась на объявление прямо на витрине магазина подержанных книг. Не Флориш и Блоттс, конечно, но тоже ничего. Подразумевалось, что это будет скорее подработка на лето, чем что-то долгосрочное, но пренебрегать шансом она не собиралась. Тем более, что соотношение обязанности-плата её вполне устраивало.

Снейпу повезло меньше. Все аптеки были укомплектованы, в места потеплее можно было устроиться только по блату, а его связи на данный момент были годны лишь для Лютного. Можно было бы брать индивидуальные заказы с его-то мастерством, но не было ни лаборатории, ни клиентской базы. В общем, пришлось ему идти в Мунго. Гермиона знала, что Снейп и в бытность свою профессором варил туда лекарства, но то было скорее всего по особому контракту. На должности же штатных зельеваров всегда была текучка — нагрузка огромная, оплата мизерная. Впрочем, к сложностям им было не привыкать.

Конечно, с магией жить было не в пример проще. Она ещё помнила, как родители сокрушались над счетами за электричество и налогами. За дом, который магглы даже не видели, платить было не нужно. Даже если это было не совсем честно, совесть уютно посапывала. К тому же, как только количество волшебства в доме перейдет определенный рубеж, если это можно было назвать так, воровать электричество и не придется — оно просто перестанет работать. Видимо, миссис Снейп в доме почти не колдовала, сейчас же, с двумя активными магами и созданной полной защитой даже водоснабжение начало барахлить. Им пришлось зачаровывать его по полной, слегка нарушая уже магические законы. Когда-то она пыталась разобраться, почему вообще происходит такой конфликт магии и технологий, но вскоре плюнула, а потом и вовсе стало не до того.

Каждый волшебник был гораздо более автономен. Но все равно нужна была еда, одежда, какие-то бытовые мелочи. Редко кто был одинаково хорош во всех областях магии и мог, к примеру, трансфигурировать себе все необходимое из мусора. Тут, конечно, общежитие играло им на руку — они дополняли друг друга в совсем неромантическом смысле. Профессор прекрасно справлялся с домашними делами, она преобразовывала вещи, обновляя их. К августу пол уже нигде не скрипел, а на кухне стало почти уютно — они немного расширили пространство и даже добавили ещё одно окно.

Результаты экзаменов не принесли ей ожидаемого удовлетворения. Как будто не хватило перчинки из длительной подготовки и тотальной зубрежки. Или может успехи в учебе окончательно потеряли для неё смысл. Снейп молча свернул свой табель и сел за стол. На первую зарплату она купила шикарный шоколадный десерт по случаю.

— Снейп, к вам сова!

Постепенно они отходили от мистеров, мисс и прочих сэров, хотя он так и остался для неё профессором. Да и ему фамильярность не давалась, они привычно отгораживались друг от друга.

Почти черная сипуха сидела на том самом новом окне и недовольно поглядывала на завтракающую Гермиону. Было ещё очень рано, но Снейп уходил на работу к семи, а она вставала просто за компанию и делала что-нибудь нетрудоемкое по дому. Трансфигурация отнимала целую кучу времени. Застегивающий на ходу запонки профессор открыл окно и освободил сову от ноши. Видимо, письмо мгновенного ответа не требовало, так как птица даже не стала ждать угощения и сразу улетела.

— Малфой, — вдруг объявил он в тишине. — Интересуется моими планами.

— Это было ожидаемо, — она пожала плечами, как будто сама догадалась, и потянулась за вторым тостом. — Есть причины для беспокойства?

— Пока ничего определенного.

— Тогда садитесь и позавтракайте.

— Лавры Молли Уизли не дают вам покоя?

— Думаю, она нас обоих бы закормила до потери сознания, так что мимо. Просто хотела спросить, когда вы будете свободны.

— Вам нужна помощь с чем-то?

— Есть у меня одна мысль. Думаю, нам не помешало бы обновить гардероб. Я и до перемещения давно не занималась этим вопросом, а сейчас вообще другое время, другая мода.

— У меня нет средств на подобное.

Конечно, Гермиона знала. Бюджет у них был, по сути, общий.

— Я к этому и веду.

— Хотите сходить в ломбард?

— Не язвите. Я же работаю в магазине подержанных книг.

Снейп мгновенно задумался.

— Только не говорите, что вы готовы расстаться со своей коллекцией.

— Часть из этих книг я вообще, строго говоря, украла в нашем времени, так что коллекция не то чтобы и моя, — она ухмыльнулась. — Хотя разок сходить в Лютный возможно и придется.

Он выпил подстывший кофе залпом и забрал тост с собой.

— Поговорим об этом вечером.

Через пару минут Снейп трансгрессировал откуда-то со второго этажа. Барьер они решили не ставить, чтобы не выходить каждый раз на улицу. Под фиделиусом все равно никто посторонний проникнуть в дом не мог. К позднему ужину, когда они оба освободились, он уже продумал весь план. Гермионе оставалось только дать отмашку.

Через неделю ей пришло письмо от Лили. Она спрашивала, не хочет ли Гермиона, то есть Мия прогуляться. И, не став придерживаться формальностей, сама зашла за ней на работу. Они мило поболтали за мороженным в кафе Фортескью и решилииногда встречаться. Точнее решила Эванс, ей опять пришлось просто согласиться.

*

Когда Дамблдор показал ей кольцо Мракса, все внутри неё похолодело. Он захлопнул крышку магической ловушки и воздействие проклятой вещи резко спало. Это было хорошо знакомо ей по опыту «общения» с медальоном Слизерина. И не то чтобы она хотела опять его увидеть, но где он, и ещё два существующих крестража, на данный момент было не ясно. Возможно, Воландеморт все ещё держал их у себя. По крайней мере, до того момента, как он использует домовика Блэков для проверки своей смертельной западни, было больше полугода. Это заводило их в тупик.

— Зимой я хочу принять в Орден Феникса новых членов: Лили Эванс, Джеймса Поттера… — Гермиона не стала дослушивать.

— Сириус Блэк не должен стать членом организации, — Дамблдор посмотрел на неё поверх очков.

— Что вы имеете в виду?

— Он предатель. Будет передавать информацию Пожирателям, что приведет к смерти многих. Даже если он еще не связан с ними, безопаснее будет держать его подальше, даже для него самого.

— Это будет чрезвычайно сложно объяснить его друзьям.

— Я понимаю, но не собираюсь рисковать жизнями ради их комфорта.

— Но даже если его официально не примут в члены организации, они все равно будут поддерживать связь.

— Тогда придется убедить их.

— Мисс Фицрой…

— Я также могу вступить в Орден, — она вернула ему внимательный взгляд, — и повлиять на ситуацию.

— Вам обоим лучше оставаться в тени.

— Это удобно вам или делу?

— Это защищает вас.

— Ещё неизвестно, не нахожусь ли я уже в центре внимания, — тут она немного лукавила. — Да и прятаться ото всех всю жизнь я не намерена.

— Не спешите с этим, мисс Фицрой. Слишком хрупко сейчас равновесие.

Они так и не договорились окончательно, и отложили вопрос. Ей все равно требовалось время, чтобы придумать, как позиционировать себя перед всеми. И обсудить это со Снейпом.

На встречи с директором чаще ходила она, хоть ей и приходилось зачастую просто пересказывать слова профессора, предупреждая о некоторых рейдах. Тот не посвящал её в подробности, но Гермиону все равно слегка подташнивало, когда он называл жертв. Он не был уверен в датах, да и она сомневалась, что они уже не изменили будущее, по крайней мере, ближайшее, так что была осторожна в деталях. Снейп опять задержался в госпитале.

— Ужинать будете?

— Буду, — буркнул он.

От его рубашки отчетливо пахло противоожоговой мазью, манжеты были испачканы чем-то оранжевым. Благо хоть рабочие мантии стирались в прачечной при больнице. Видимо, произошло какое-то чп, и зелья потребовалось много. Снейп вел себя дергано.

— Что-то случилось? В смысле, я вижу, что да, но…

— Рейд Пожирателей, много пострадавших.

— Такие нынче времена, — она не знала, что сказать.

— Я забыл, что это произойдет, — он не смотрел на неё. — В это время я только начал варить зелья для Лорда, и мне мало что доверяли. Но успех этой операции привел его в благодушное настроение, и меня тоже пригласили отметить со всеми.

— Вы не обязаны помнить все.

— Но я был тут, я принимал в этом участие.

— А сейчас нет. Сроки могли сместиться, они могли изменить планы.

— Все это время перемешалось в голове, как будто он и вправду промывал нам мозги.

Он нервно крутил ложку в руках, и она поймала его ладонь, заставляя остановиться. Снейп опустил взгляд и рассматривал стол, как будто он тоже был в чем-то виноват.

— Вам обязательно меня касаться?

— Что в этом такого?

— Вы должны понимать, как это выглядит.

— Как выглядит что? — она наклонилась ниже и поймала его взгляд. — Мы с вами оба пришельцы из будущего, ровесники с разницей в возрасте в двадцать лет, живем вместе в защищенном, как форт, доме, но при этом спим в палатке, разложенной в гостиной. А вас смущает, что я хочу вас немного поддержать?

— Это не ваша проблема.

— А чья? Хотите сказать, что вы не заботитесь обо мне? Вы устали. И уже заплатили сполна, столько лет… возвращаться к старту должно быть невыносимо. Насколько мне тяжело, вам ещё хуже. Не загоняйте себя этим.

— Все опять может пойти под откос. Какие бы усилия мы не приложили.

— Вы больше никому ничего не должны. Не в этом мире. Мы поможем им всем, чем сможем, но это не значит, что…

Он вырвал руку и вскочил, отходя к раковине и наливая себе стакан воды.

— Мародёры уже состоят в Ордене?

— Я как раз хотела поговорить с вами про это, — она ссутулилась и спрятала лицо. — Их примут зимой.

— Предатель?

— Я рассказала.

— Он не сможет просто избавиться от него. Будет печься о его душе до последнего, — Снейп хмыкнул, она почувствовала горечь.

— Даже если так, то мы за ним присмотрим.

Он посмотрел на неё вопросительно.

— Я тоже планирую вступить в Орден. Официально.

— Что говорит Дамблдор?

— Отказывает, конечно. Придется открыть карты хотя бы части доверенных лиц.

— Разумнее будет сохранить секрет.

— Зачем? Чтобы вышло как с вами?

Он уронил стакан в раковину и снова повернулся к ней. Гермиона расправила плечи и сложила руки на груди.

— Разделять информацию между несколькими хранителями — это здравый смысл. Если один будет дискредитирован, то все не рухнет в одночасье.

— А ещё лучше, когда никто ничего толком не знает, — она фыркнула. — Чтобы тыкаться как слепые котята и не знать, кому доверять.

— Что бы изменило, если бы ты знала? Надо было рисковать моим прикрытием ради твоего душевного спокойствия?

— Это бы все упростило! — Гермиона тоже вскочила. — Дамблдор считал, что держит все под контролем, но он ошибся. Вдвоем у нас было бы больше шансов.

— И когда стоило посвятить тебя в планы? До смерти директора, чтобы ты жила как приговоренная, или после, когда я уже был для вас врагом номер один?

— Для них. Ты был врагом для них, не для меня. Я бы поверила.

— Разве драгоценный Поттер не рассказал тебе в красках, что я хладнокровно убил старика? Грейнджер, ты мыслишь задним числом. Без моих воспоминаний ты бы видела во мне чудовище, как и все они. На то и был расчет.

— Но никто не понимал тебя так, как я.

— А ты, значит, понимала?

— Настолько, насколько это было возможно. И тогда, и сейчас. После Омута памяти просто все стало яснее.

— И какая часть из твоего понимания просто сентиментальные фантазии?

— О, ты считаешь, что я романтизирую тебя? После стольких лет ученичества, после всей этой грязи, войны, смертей? — Гермиона вытянулась струной. — Северус, ты не величайшая загадка Вселенной, а такой же человек, как и все мы.

Она моргнула и опешила от собственной наглости. Впрочем, это было бы закономерным развитием, если они и дальше планируют тесно общаться. Снейп резко дернулся в сторону гостиной, Гермиона схватила его за руку, крепко сжимая пальцы.

— Нет. Мы не будем молчать и игнорировать друг друга неделями.

— Хотите разобраться со всем здесь и сейчас? — зашипел он на неё, но остановился.

— Так не получится. Не знаю, удастся ли это вообще в ближайшее время или даже не ближайшее. У нас обоих серьезные проблемы и с миром, и с собой. Удача, если мы сможем примириться со своим положением и не сломаться.

— Что же вы так пессимистично настроены. Мы же оба молоды и талантливы, все возможности перед нами, — сарказм можно было практически потрогать руками, настолько он был осязаем.

— И мы оба знаем, что это за «возможности».

— Может ещё бросить все и уйти?

— Может. Не сейчас, но позже. Как только пророчество будет произнесено, многое просто невозможно будет избежать. Если не захотите наблюдать за очередным путем становления героя, мы уйдем.

— Мы?

— Сколько не отгораживайся, но мы с вами связаны. Крепко-накрепко. Давайте, по крайней мере, будем избегать конфликтов.

— Я так понимаю, на компромисс в соответствии с вашими желаниями придется пойти мне?

— Что такого я от вас требую и в какое положение ставлю, что доставляет вам такой невыносимый дискомфорт? Или вы просто отталкиваете человека по привычке?

— Отталкиваю? Я пустил тебя жить в свой дом, девчонка.

— И я благодарна. Но ты все ещё выполняешь свой долг, заставляешь себя. Если на самом деле ты не хочешь видеть меня тут, то я уйду и сниму комнату в Дырявом котле со следующей зарплаты. Плевать на Дамблдора и его приказы. Ничего со мной не случится. А нам, возможно, будет комфортнее держать дистанцию.

Он смотрел ей в лицо несколько долгих секунд, но все же вырвал руку и зашагал прочь.

— Ложись спать, Грейнджер.

Наверху зашумела вода. Весь день на работе она клевала носом, рассеянно улыбаясь редким посетителям.

*

Мародёров (и Эванс) приняли в Орден в полном составе. Она даже слегка вспылила, но Дамблдор уверил её, что следит за ситуацией и никого из них во внутренние дела организации не посвящает — только персональные задания. Гермиона не была уверена, что это сработает, но, как и предупреждал Снейп, директор настаивал на предоставлении шанса для всех.

Работа на самом деле стала для неё отдушиной, не буквально, конечно, — дел там было довольно много почти постоянно. Но она хорошо справлялась и продержалась на месте уже гораздо дольше, чем рассчитывала в начале. Лавка на удивление пользовалась успехом, хоть на витринах едва ли лежало что-то интереснее потрепанных учебников, но как-то она заметила весьма дорогое издание «Классических зелий» в индивидуальном заказе, которыми хозяин занимался лично. Именно это и двусмысленное обещание помалкивать позволило ей заняться второй стороной бизнеса, а также облегчить собственные книжные полки. Хоть для виду продавал их, конечно, Снейп и лично хозяину магазина, чтобы, опять же, не привлекать внимание. Терять доверие работодателя ей бы не хотелось.

Она как раз рассуждала о том, не продать ли ей ту самую книгу с упоминанием крестражей, что было весьма рисково по тысяче причин, но наверняка очень прибыльно, когда сигнальные чары на двери сработали, и ей пришлось натянуть очередную доброжелательную улыбку. За два шкафа, отделяющих вход от кассы, от неё раздался красивый женский голос с неприятными капризными нотками.

— Цисси, ты сейчас должна ублажать своего жениха, а не таскаться по магазинам. Уверена, он вполне может оплатить все твои прихоти.

— Я уже сделала заказ, Трикси, мне надо его только забрать. Подожди меня немного, а потом мы сразу же пойдем в салон мадам Малкин.

— Это ещё хуже.

Её руки судорожно сжали край прилавка, но тут же расслабились. Владеть бы окклюменцией на том же уровне, что Снейп!

— Здравствуйте, чем могу помочь?

Красивая девушка в мантии, стоившей, вероятно, дороже, чем вся эта пыльная лавка целиком, подошла к ней торопливо и как будто нервничая.

— Здравствуйте, мисс, — она пробежала глазами по имени, вышитому на рабочей мантии, — Фицрой. Я оставляла заявку и хотела бы забрать книги.

— Конечно. На чье имя был сделан заказ?

— Блэк. Нарцисса Блэк.

— Секунду, — Гермиона спокойно перебрала картотеку со списком покупателей. — Да, ваш заказ полностью собран, я принесу его со склада.

Она зашла в подсобку, все так же вежливо улыбаясь и не решаясь снять маску даже на секунду. «Трикси» бурчала что-то практически у двери и подходить ближе вроде как не собиралась. Конечно, вряд ли сам разговор с миссис Лестрейндж посреди Косой аллеи выйдет за пределы максимально неуютной светской беседы, но… Её висок кольнуло, и она подумала, что если убьет Беллу прямо сейчас, то это определенно решит часть проблем. Конечно, скорее всего её быстро схватят и приговорят к Азкабану, а то и поцелую с дементором, но возможно Крауч скостит ей наказание, когда они увидят Темную метку на трупе. Однако, Нарцисса была проблемой — причинять ей реальный вред Гермионе не хотелось, несмотря на её лояльность. Все же она была просто преданной матерью и женой, а не последней тварью, как Беллатриса.

Она протянула увесистый сверток в непрозрачной упаковочной бумаге, мисс Блэк расплатилась и уменьшила книги, отправляя их в карман.

— Желаете купить что-то ещё?

— Нет, — как-то растеряно протянула Нарцисса. Видимо, даже у принцессы бывают плохие дни. Сейчас она совсем не казалась бессердечной леди Малфой. — До свидания.

— До свидания, мисс Блэк.

Гермиона улыбалась в пустоту ещё минуту или две, напоминая самой себе жуткого манекена. Она убеждала себя, что в её чувствах нет ничего странного и неуместного. Она была зла на Беллу и жаждала мести, даже в будущем этот гнев не нашел выхода, а уж теперь, когда пожирательница опять была молода, сильна, безнаказана и определенно жива, обострился вдвойне. С другой стороны, у неё было время и, если постараться, возможность все изменить, вместо того чтобы бросаться во тьму саморазрушения и личной вендетты. В конце концов, сейчас сердце билось не только у Лестрейндж, но и у многих гораздо более важных людей, чья судьба была связана с ней так или иначе.

Она расслабилась только дома и признала сама для себя две вещи. Во-первых, это неуютное мрачное место она уже подспудно считала чем-то большим, чем просто «надо же где-то жить». Во-вторых, очевидно, к зданиям она не привязывалась.

Готовить в таком дерганном состоянии Гермиона не решилась, хоть у неё был определенный прогресс в этом в последнее время. Вернувшийся со смены Снейп огрызался на неё весь вечер, но она стоически сидела на кухне и наблюдала за его готовкой, не реагируя на издевки.

— У тебя этап смирения или ты уничтожила наш запас успокоительных зелий?

— Что? — Гермиона опять прокручивала в голове встречу.

— Твои мысли в полном беспорядке.

Она спрятала глаза и отвернулась для верности.

— Не очень хочу об этом говорить.

— Очередной виток драмы, о котором мне лучше и не спрашивать?

— Кто бы говорил, — она немного рассердилась. — Нет, просто сегодня встретила кое-кого.

— В это время много кого можно встретить, — без тени волнения заметил Снейп.

— Сестры Блэк заходили ко мне в магазин. Цисси была чем-то встревожена.

— И это повод для?..

— Я хотела убить её. Прямо там.

— Вряд ли бы ты смогла застать врасплох Беллатрису даже в таких условиях. А второго шанса она не дает, — Снейп не был впечатлен и ответил сразу.

— Спасибо за веру в меня, — Гермиона скривилась от его тона. — Так мотивирует.

— Вера тут не при чем, вряд ли ты представляешь, на что Белла способна. А сейчас она молода и полна сил.

— Да что ты, вот прям так и не представляю?

— То, что она пару раз приложила тебя Круцио, не значит, что ты знаешь, как она сражается.

— Ну почему же только Круцио? Мы с ней неплохо повеселились. А потом ещё и Струпьяра позвали, он был очень рад присоединиться, — похоже его яд был заразен, Снейп замер. — И в битве мы тоже встречались. Правда тут ты прав, я сражалась против неё её же палочкой и не особенно преуспела.

— Сейчас у тебя другая палочка, — заметил он без интонации.

— И тоже не моя. Её слишком строптивая. Я просто стащила из общей кучи, которая осталась от погибших, ту, что подошла больше всех.

— Занималась мародёрством?

— И даже не пряталась. Никто не был против, у многих тогда палочки пострадали, надо же было как-то колдовать.

Гермиона расстроилась и забралась на стул с ногами, как привыкла делать в скитаниях по лесам. Профессор смерил её взглядом. Она так и не отказалась от части своей одежды из будущего. Девушки в этом времени, тем более слизеринки, штанов почти не носили, а на ней были пусть и черные, но джинсы, которые под длинной мантией в глаза не бросались, но были куда как удобнее юбок. По крайней мере по её опыту — она до сих пор все оценивала с позиции возможной неожиданной схватки. Светлый джемпер под горло вряд ли его заинтересовал, а вот на шраме рядом с сонной артерией — от ножа Беллатрисы — он задержал взгляд.

— Что? — она рефлекторно натянула рукава пониже.

— Я узнал, что вас поймали, только на следующий день.

— Как будто, если бы ты узнал раньше, то что-то смог бы предпринять, — пробурчала Гермиона. — Тем более, что все прошло не так уж плохо, можно даже сказать полезно.

— Открыла в себе новые горизонты после Круциатуса?

Она вскинулась, но одернула себя. Наверняка он тоже не понаслышке знал, что такое пытки. Лорд не жалел никого.

— Ещё бы, незабываемые ощущения. Я так колотилась, что разбила себе затылок об пол.

— Все могло бы быть гораздо хуже.

— Я в курсе. Но утешаешь ты действительно так себе.

Картофель немного пригорел. Они ели чинно и медленно, как аристократы на званном ужине. Всю ночь ей снились яркие кошмары-воспоминания. Чаще всего, конечно, эпизод в поместье Малфоев. Правда наблюдала она его со стороны, как будто пользовалась Омутом памяти. На утро, разбитая и подавленная, Гермиона позволила Снейпу беспрепятственно скользнуть в её разум. Увиденное ему не понравилось, но он наверняка наблюдал вещи и похуже. А может и сам делал, не все же время он торчал в лаборатории Темного Лорда.

Впервые он притронулся к ней сам. Заметно было, что ему непросто это дается. Гермиона рискнула и прижалась щекой к его груди, чувствуя тепло сквозь тонкую ткань рубашки. Без всех этих пуговиц и ста слоев одежды Снейп как будто лишился части своей ментальной брони. На ту самую мантию, которую шили на заказ в Твилфитт и Таттин в свое время, они, конечно, тратиться не стали.

========== Часть 4 ==========

К заморозкам им удалось обогреть дом даже без камина. Помогли в этом и волшебные огни, и теснота помещений. Теперь палатка, которую нещадно трепало на всех ветрах в лесах, только создавала дополнительный уют. Перебираться в нормальные спальни они так и не планировали. У неё на работе, да и у Снейпа с его бесконечными кипящими котлами, тоже было тепло. Сущая мелочь, но её самочувствие от этого действительно улучшалось — бегая за крестражами, приходилось постоянно кутаться в свитера, да и Хогвартс в своей шотландской суровости всегда промерзал насквозь.

На улицу она практически не выходила, за исключением продуктовых магазинов, да и то маггловских — выходило дешевле, и шанс встретить какое-нибудь нежелательное лицо был существенно ниже. На работу, конечно, иногда заходили смутно-знакомые личности, но никого масштаба Беллатрисы. Только Эванс раз в неделю, а то и реже. Эта замкнутость Гермиону совершенно не тяготила. Они провели Рождество и Новый год вдвоем, даже никак особенно не празднуя, но ей все равно было комфортно. Немного хотелось подарков (обезличенная открытка и стандартные конфеты от Лили не в счет), но это уже был второй год без праздников, так что можно было смириться. И все же на день рождения она подарила Снейпу специально отложенную книгу. Сплошная польза от работы в букинистической лавке! Он принял это так спокойно и вежливо, что сразу было ясно — не знает, как реагировать.

— Как дела с Малфоем? — конечно, она имела в виду не только его.

— Говорю ему, что набираюсь опыта, — смиренно ответил Снейп. — Они предлагали несколько интересных… заданий, но я отказал.

— Если это просто зелья…

— Которые пойдут понятно на что, — огрызнулся он. — Тем более варить их мне придется на чужой территории.

— Как на счет разжиться своей лабораторией?

— У тебя там случайно ещё и парочка артефактов невиданной силой по карманам распихана или ключ от сейфа в Гринготтсе, где деньги лежат?

— Нет, просто одна книжка, — она протянула ему «Квиддич сквозь века». — Лежала в вещах Гарри, я не сразу решилась там посмотреть.

— И в чем её ценность?

— А ты полистай.

Издание было какое-то юбилейное, с дополнениями. Информацию о командах расширили, появились описания знаменитых финтов и значимых матчей, а в конце было приложение с турнирными таблицами всех крупных чемпионатов с начала века. Томик был увесистый. Снейп перевел на неё пораженный взгляд. И без легилименции было ясно, что думали они об одном и том же — букмекерская контора в Лютном процветала.

Их совместная работа на благо Ордена в последнее время закипела. Снейп был в курсе многого: имена, места, даты. О некоторых рейдах он знал, о некоторых — догадывался. Грюм и его доверенные авроры были просто в восторге. Пожиратели, скорее всего, подозревали о предательстве в своих рядах, но это Ордену тоже было только на руку — пусть изводят друг друга подозрениями, пока ищут призрачного крота. Конечно, в скором времени их познания станут неактуальны — условия изменятся и события пойдут по другому руслу, но пока что они были на шаг впереди.

Встречаться с Дамблдором приходилось в основном «на стороне». Посещение Хогвартса привлекло бы внимание, поэтому обычно это была какая-нибудь неизвестная ей временная штаб-квартира Ордена, попасть в которую можно было только с помощью нелегального порт-ключа. Впрочем, Снейп всегда выглядел так, как будто каждое место ему было хорошо знакомо, хотя все дома выглядели нежилыми.

— Северус, простите мне мою наглость, но, будучи профессором в Хогвартсе, не варили ли вы случайно зелья для Ордена?

— Случайно варил.

Они со Снейпом переглянулись, и оба почти синхронно усмехнулись. Хороший зельевар всегда нарасхват.

— Честно говоря, у нас в организации нехватка умелых рук. Помфри едва поспевает обеспечивать нас минимумом лекарств.

— Любой каприз за ваши деньги, Альбус, — Снейп практически улыбался. — Не забывайте, что сейчас я слишком молод и не нажил ещё ни личную лабораторию, ни средств на ингредиенты.

— Уверен, мы что-нибудь придумаем.

— Подумайте заодно о волчьем противоядии для мистера Люпина.

Конечно, они уже начали обустраивать комнату — никакого таинственного подвала в доме профессора не было, так что пришлось пожертвовать одной из спален. Она чуть было не заработала магическое истощение, помогая накладывать защиту от взрывов и прочих происшествий на стены. Но дело продвигалось медленно — крупных ставок они не делали, периодически проигрывали для правдоподобности, так что от лишних денег отказываться было бы странно. Гермиона подозревала, что, как минимум, часть средств для организации лаборатории выделил Джеймс и, возможно, Сириус. Снейп уж очень толсто намекнул на пользу своей работы, а Дамблдор наверняка передал дальше. Как минимум, Поттеры всегда были хорошими друзьями.

— Надо что-то решать с Регулусом Блэком, — она села за стол в палатке и помассировала виски.

— А что с ним?

— Ты не знаешь? Хотя откуда. Вряд ли директор сам знал. Помнишь, как мы ворвались в Министерство?

— Не забывается такое никогда, — мрачно ответил Снейп и оторвался от блокнота, в котором делал пометки о ставках.

— Тогда мы украли медальон Слизерина у Амбридж. Он один из крестражей Воландеморта.

— И при чем тут Блэк?

— Он пропал как раз в семьдесят девятом, и никто не знал, что с ним случилось. Но когда Орден получил доступ к дому Блэков, Дамблдор выяснил у их домовика, что тот, оказывается, прислуживал однажды Лорду… — пришлось пересказать историю полностью. — Но где эта пещера, я понятия не имею. И уж тем более не знаю, как найти подход к Регулусу. Но и просто ждать, когда он сделает свое дело, не собираюсь. Хоть иди и говори все в лоб.

— Так если он в конце концов предал Лорда, почему бы не попытаться наладить с ним связь через брата?

— Через Сириуса? — она скривилась. — Я не собираюсь иметь с ним никаких дел.

— Не знаю, чем он тебе насолил больше, чем мне, Грейнджер, но у нас тут война, и личное пренебрежение нужно отложить в сторону.

— Личное? Вроде того презрения, что ты выражал к Гарри? — она задохнулась от ярости. — Сириус — предатель и убийца, и я ненавижу его именно за это.

Снейп замер и странно посмотрел на неё, а потом проговорил буквально по слогам:

— Кто был Хранителем тайны у Поттеров?

— Блэк, — она уставилась на него в недоумении.

— Петтигрю, — ответил он ей.

Они долго молча переваривали новый факт. Гермиона пыталась собраться. Вздохнула раз, второй, третий. Она чувствовала, что его разум прикасается к её, но сканированию не препятствовала.

— Давайте условимся. Мы — это мы. Даже если были другие Снейп и Грейнджер, они мало чем отличались от нас с вами, раз уж за все это время мы не почувствовали подвоха.

Профессор кивнул. Она продолжила:

— Если такие путешественники во времени, как я, создают альтернативную ветку причинно-следственных связей, и это не единоразовое событие, то логично предположить, что миров, незначительно расходящихся событийно друг от друга, много.

— Вполне вероятно, что это происходит не только из-за перемещений. Возможно, линия времени ветвится сама по себе.

— Ключевое событие?

— Или человек.

Она тоже кивнула.

— Думаю, теперь нам стоит выяснить, насколько сильно наши миры отличаются друг от друга, чтобы соотнести события.

*

— Значит, вас приняли в Орден Феникса ещё на третьем курсе?

— Я использовала маховик времени, чтобы вы помогли нам в ситуации с Блэком. Они с Люпином обратились и умчались в лес, нас атаковали дементоры, ваш патронус нас спас. Гарри решил, что это была его мать, но директор намекнул мне обратиться к вам. Так я узнала чуть больше, а Дамблдор оценил мою полезность.

— В результате той схватки Сириус погиб?

— Да, Римус убил его. Это сильно ударило по нему. Он не смог оправиться и ушел из Хогвартса.

— А как же Петтигрю?

— По всей видимости, Блэк казнил его ещё в восемьдесят первом.

— Крыса Уизли?

— Просто крыса. Без одного пальчика.

— В моем мире она действительно была обратившимся Хвостом. А Сириус был несправедливо осужден.

— Он говорил об этом, но никто ему не поверил, даже Люпин.

— Значит ли это, что они поменялись ролями в наших мирах, или вы в своей версии просто так и не узнали правду?

— Хотите сказать, что Блэк был честен, просто ему удалось убить настоящего предателя сразу и на момент побега у него не было никаких доказательств? — шестеренки медленно заскрипели в голове. — Это бы объясняло некоторые несостыковки.

— Какие?

— Не считая того, что, по рассказам Люпина, Сириус мягко говоря прохладно относился к идеологии Воландеморта… Впрочем, очередной сумасшедший Блэк никого не удивил. В общем, не считая этого, мне всегда казалось странным, что он не только стал крестным у Гарри, но и завещал ему все свое имущество. Ведь в этом не было никакого смысла, если он собирался предать Поттеров.

— Красивый жест, чтобы они ему больше доверяли?

— Куда уж больше? Он и так был их поверенным. Его стремление убить ещё и Питера сразу после той ночи тоже всегда меня удивляло, — она сощурилась. — Его господин пропал, возможно погиб, все в Ордене знают, что он предатель, а он гоняется за бывшим другом, чтобы что?

Они так и не решили, какая версия правдоподобнее. Нужно было больше прецедентов. Говорили они так долго, что она успела охрипнуть.

— Если Петтигрю погиб, то кто помог Лорду возродиться во время Турнира трех волшебников?

— Крауч-младший и Селвин.

— Как Лорд заманил Поттера в Отдел тайн?

— Видением с Люпином.

— Во время сражения кто-нибудь погиб?

— Луна Лавгуд.

— У меня она дожила до самого конца.

— А Рон? — её голос дрогнул.

— Вы были втроем, когда нашли меня в Визжащей хижине.

— Хорошо. В моей версии его убили при побеге из поместья Малфоев, — возникла пауза.

— Мне никогда не нравился этот мальчишка, но…

— Тут это уже не имеет значения. Он ещё даже не родился.

— Я вижу много различий в последствиях, но ни одной в причинах. Судя по всему, люди, их личности и роли, везде одинаковые, просто где-то им везет больше, а где-то меньше.

— Если разница лишь в том, кто и когда погиб, и что это повлекло за собой, то можем ли мы утверждать, что все заданные условия в наших мирах одинаковы?

— А даже если и так, то этот мир изначально — мой, твой или все же третий? Может тут условия в чем-то отличаются?

— У меня болит голова, — Гермиона натурально заскулила. — И не хватает воображения все это представить и соотнести. Может сделаем схему?

— Завтра. Иначе на работу мы не встанем.

Она поплелась в ванную и, уже ложась, поняла, что общалась со своим Снейпом гораздо больше, чем её альтернативная версия с этим. Конечно, исключительно по делам Ордена, но все же. Его Гермиона не пошла бы плакать над трупом. Вероятно, эта её притертость к нему и его характеру, которая неизбежно появилась за годы, пусть не самого близкого, но сотрудничества, его и напрягала. Он не ожидал от Грейнджер такой вовлеченности и думал, что вся её симпатия строиться на увиденном в Омуте памяти. А сейчас между ними опять пробежал холодок. Думать, что они настолько чужие друг другу было некомфортно.

Ей было сложно представить себя обычной школьницей, пусть и подружкой героя. Почему они продолжили в чем-то подозревать Снейпа после истории с философским камнем? Почему та Гермиона не обратилась за помощью к старшему, а решила исправить все собственными силами? Да, Гарри вполне мог такое выкинуть, он часто делал что-то в горячке и излишним уважением к авторитетам, помимо Дамблдора, не страдал, но она! Вероятно, другая Грейнджер была в чем-то счастливее. По крайней мере, открытее и честнее. Альтернативный мир казался ей светлее собственного, местный директор тоже создавал впечатление человека гораздо более доброго. Одно то, что они могли быть правы в своих предположениях о Сириусе и его судьбе в её реальности, наводило на неё тоску.

Весь день Гермиона не могла сосредоточиться и едва сдерживалась, чтобы не закрыть магазин пораньше. Она всегда возвращалась раньше Снейпа, так что к его приходу весь стол в палатке был завален бумагой с частичным, но подробным описанием грядущих событий, что она знала. Профессор с интересом пробежался глазами по датам. Про ужин пришлось забыть.

— Не так уж сильно и отличается, — заметил он спокойно, когда они все же нашли в себе силы сделать перерыв и съесть пару сэндвичей.

— Не сильно?! У вас Джинни открыла Тайную комнату, и никто не погиб, а я фактически не участвую в вашем с Пожирателями побеге с Астрономической башни!

— Ты мне тогда ещё доверяла?

— Когда помогала уйти из-под наблюдения, да. Потом, после рассказа Гарри, начала сомневаться. Но я, по крайней мере, вырубила Роули, а не отсиживалась где-то.

— Я обманул тебя в своей версии.

Гермиона фыркнула.

— Ты меня обманывал в любом случае. Как и Дамблдор. Про то, сколько и кто врал Гарри, и говорить нечего, — несмотря на это, она улыбнулась. — Надо озадачить директора. И повлиять на Сириуса. Будем приглядывать за ними обоими.

— По крайней мере, с крестражами уже есть полное совпадение.

— И с Руквудом не прогадали, — согласилась она и чуть успокоилась. — Ты прав. Может все не так уж и плохо, просто небольшие вариации.

*

Её захотелось сбежать на пятнадцатой минуте разговора с Дамблдором. Какое-то время она ещё панически пыталась осмыслить все сказанное, но вскоре пришла апатия. Гермиона никогда не была дурой и, как бы не пытался задеть её Снейп в свое время, быстро выросла из зацикливании на книжках и правилах, начав думать самостоятельно. Но её, по большей части, интересовали факты, строгие цепочки причин и следствий, что-то конкретное. Возможно, сказывалось отсутствие фантазии, творческой жилки. Философия не входила в список её интересов в принципе, а метафизические вопросы — в частности. Она могла бы поддержать разговор об этом, но отвлеченно, для развлечения, когда же теории времени и стабильности мультивселенной (что?) касаются тебя напрямую, то утолять праздное любопытство совсем не хочется. Хочется, чтобы все стало просто и понятно.

— Возможно, времени и вовсе нет в объективной реальности, — Дамблдор в очередной раз пригладил бороду, и ей захотелось её отстричь. — И мы своим примитивным мозгом лишь пытаемся осознать больше, определяя тем самым свое прошлое незнание и будущее знание.

Её казалось, что Снейп и Дамблдор сошлись из-за пророчества и продолжили работать вместе во благо магического мира Британии, но, видимо, за всем стояли глубокомысленные беседы. Или у его знаменитых лимонных долек был интересный побочный эффект. К слову, этот директор никакие сладости им ещё ни разу не предлагал.

— Но если мы детерминированы будущим и, условно говоря, идем от точки А к точке В, то пути достижения цели, в сущности, не важны, — профессор расслаблено сидел в кресле. — Все альтернативные ветки событий просто варианты одной и той же вселенной, как нить состоит из множества более мелких волокон.

— Если она стабильна. Что если что-то дестабилизировало её? Вмешательство извне.

— Из другой вселенной? Точка соприкосновения? — Снейп прищурился.

— Ещё один путешественник, кто знает. И эта нить пытается сохранить целостность.

— Перебрасывая ключевые фигуры в прошлое, чтобы мы естественным путем предопределили будущее? Но почему нас двое, да ещё и из разных ветвей реальности?

— Возможно, все сложнее, чем нам кажется. Или эта линия была повреждена сильнее всего.

— Мы строим предположения и ищем связи, схемы. Не думаю, что мы придем к чему-то определенному, пока находимся внутри системы и не можем взглянуть на неё со стороны.

— А раз так, предлагаю перейти к обсуждению более насущных вопросов, — вклинилась наконец Гермиона.

— Вы, мисс Фицрой, человек дела, — Дамблдор улыбнулся.

— И даже, наверное, в большей степени, чем та, эм, Мия, которую знал профессор Снейп. Этот, — она все же немного поддалась атмосфере и спросила: — Как вы думаете, что произошли с моим?

— Честно говоря, я предполагаю, что он умер, мисс, окончательно, — директор внимательно наблюдал за эмоциями, промелькнувшими на её лице. — Поэтому вы и оказались здесь. Обряд он провел, но воспользоваться им не успел.

— Логично.

— Жалеете, что я не он? — Снейп тоже смотрел на неё с интересом.

— Вы — это вы, в любом случае, я же уже говорила, — ей не понравилась постановка вопроса. — Я жалею только о том, что здесь мы с вами чуть более незнакомцы, чем были там.

— Вы были близки с Северусом?

— Было бы преувеличением так сказать, но мы работали вместе. Он меня учил некоторым вещам вне программы, у нас были темы для разговоров. Мы банально больше общались, — она смутилась. — В сравнении с опытом Снейпа в своем мире, как я полагаю.

— Да, мы с мисс Фицрой пересекались крайне редко.

— Что ж, надеюсь, это не помешает вам прийти к взаимопониманию сейчас, — добродушно заключил Дамблдор. — Какие вопросы вы хотели обсудить?

Из-за открывшихся обстоятельств любую информацию из будущего приходилось тщательно анализировать и проверять. Не то чтобы они не делали этого раньше — Грюм был отдельно предупрежден, что любые данные могут быть ловушкой, и уж он то не скупился на предосторожности, но теперь нельзя было утверждать что-то с априорной уверенностью.

Министерство и Орден, с их содействием, неплохо справлялись с Пожирателями, но все равно напряжение в обществе нарастало. Стычки, а то и расправы, которые они не могли предусмотреть, становились все агрессивнее и публичнее. Несколько магазинов в Косой аллее уже закрылось. И Снейп, и Дамблдор уже начали намекать ей, что пора бы мисс Фицрой уволиться и уехать, но Гермиона все ещё сомневалась, что стоит так спешить. Уходить в тень и сидеть взаперти, как тот же Блэк из мира Снейпа или Барти под Империусом отца, будет очень тяжело психологически.

Гермиона традиционно прогуливались с Лили после работы, хотя довольно смутно представляла себе причину её интереса к такому формату общения с недооднокурсницей (возможно она просто слишком мало дружила с девочками), но в мыслях раскладывала очередную несовпадающую ситуацию по камушку. На самом деле вторую магическую они обсудили фактически от и до, а по первой ей было мало что сказать, не считая каких-то основ и рассказов членов Ордена, которые она помнила не самым лучшим образом. Она посоветовала Снейпу освежить свои знания по истории магии, как сама сделала ещё в Хогвартсе. Было бы неловко понять в конце концов, что все происходящее просто следствие того, что кто-то или что-то предотвратило последнее гоблинское восстание. Но, оказалось, что он тоже никаких особенных отличий со своим миром не нашел. Гермиона попыталась расслабиться и переключиться на болтовню с Лили, но тут же ощетинилась.

— А вы со Снейпом общаетесь? — кажется, её реакция не осталась незамеченной для Эванс. — Прости, если лезу не в свое дело, просто видела его недавно и вспомнила все то, что болтали в школе.

— Ты имеешь в виду то, что болтал Сириус Блэк? — Гермиона помрачнела.

— О, он временами такой идиот, — миролюбиво согласилась Лили. — Не принимай на свой счет, он враждует со Снейпом, а не с тобой.

— А я просто под руку подвернулась, точнее свалилась.

— Мальчикам часто не достает… такта.

— Вот только он уже не мальчик, а великовозрастный лоб. И мог бы следить за своим языком получше, — отрезала она.

В свете открывшихся — возможных! — фактов, она уже не могла чувствовать к Сириусу неприязнь, но издевки его действительно были так себе. Не лучше Малфоя, хоть и без грязнокровок в лексиконе.

— Так что насчет Снейпа? — Лили не унималась, что-то неприятное заворочалось у Гермионы в груди.

— А что насчет него? В школе мы несколько раз обсуждали случившееся, но это же не значит, что мы друзья или то, о чем там шутит Блэк.

— Он как-то причастен?..

— Лили, я не могу тебе сказать, это вопрос безопасности Хогвартса. Впрочем, этот пробел уже устранен, — врать так врать, — так что намекну, что его роль в этом чисто номинальная.

Действительно, хоть они и были очевидно связаны какой-то временной аномалией, этот Снейп был лишь косвенно связан с её появлением в школе.

— А сейчас он как?

— У тебя к нему какой-то личный интерес? — Гермиона приподняла бровь, с раздражением понимая, что явно набралась чужих привычек.

— На самом деле да, — Эванс не стала отпираться. — Мы раньше общались, а потом разругались вдрызг, и не то чтобы я изменила о нем свое мнение, но…

— …но тебе есть до него дело, — она хмыкнула. — Я встречала его и после школы. Он приходил в магазин, хотел продать книги. Этим вопросом занимается лично мистер Лоу, со мной он почти не общался.

Это публичный факт, много кто мог видеть, что Снейп посещал лавку подержанных книг, так что скрывать подобное от Эванс было бы глупо.

— Если хочешь узнать больше или поговорить по душам, то можешь обратиться в Мунго. Насколько я знаю, он работает там штатным зельеваром.

Лили рассеянно поблагодарила, и быстро перескочила на другую тему, утаскивая её в кафе. У них с Джеймсом намечалась свадьба, и хоть никакого крупного торжества не планировалось, она могла говорить об этом бесконечно. Впрочем, её влюбленное щебетание ничуть не раздражало — будущая миссис Поттер была счастлива, и эта искренняя радость подкупала. Честно говоря, сама Гермиона о белом платье никогда всерьез не думала, так что была даже не прочь приобщиться для расширения кругозора. Интересно, Эванс рассчитывала через неё выяснить, по какой дорожке пошел Снейп, или эти вопросы имели какую-то иную цель? Может на пороге семейной жизни она почувствовала укол сожаления? Жалости?

Гермиона смотрела в потолок, точнее на тент палатки и пыталась не думать. Этот вопрос они никогда не поднимали, и она не горела желанием совать голову в пасть соплохвоста. Или что там у них было? Ротовое отверстие? Судя по тому, как ловко Снейп обходил тему своих воспоминаний, которые он передал Гарри в своей реальности, вряд ли то прошлое, что видела она в своем мире, существенно отличалось. Поведение Лили прямо указывало на то, что здесь произошло что-то, как минимум, схожее. С другой стороны, они со Снейпом оба были искренне уверены в своих версиях событий, пока не уткнулись носом в несоответствие.

Завтрак был не самым лучшим временем для подобного разговора, но зато давал легальную возможность сбежать сразу же, как только атмосфера начнетнакаляться.

— Я встречалась вчера с Эванс, — Гермиона не подняла голову от тарелки, старательно перемешивая кашу. — Она интересовалась тобой.

— И что ты рассказала? — в его голосе не чувствовалось и тени волнения.

— Упомянула книги и работу в больнице.

— Разумно. Это она могла узнать и из других источников, а если бы ты соврала, то тебя могли бы заподозрить в связях с Пожирателями. Вся эта история в Хогвартсе и моя репутация…

— Думаешь, она проверяла меня? — Гермиона нахмурилась.

— Она член Ордена, так что такое вполне вероятно.

— Честно говоря, я в первую очередь подумала, что Лили хотела выяснить через меня информацию про тебя.

— Зачем ей это?

Она подавила вздох и упрямо поджала губы.

— Можем ли мы утверждать, что между тобой, ей и мародёрами во всех ветках реальности произошло одно и то же?

Гермиона нашла в себе силы поднять взгляд на Снейпа. Он задумчиво смотрел куда-то поверх её головы, но молнии не метал. Лепетать извинения, что она вовсе не хотела влезать в его личную жизнь, а просто заботилась о выявлении причинно-следственных связей, не хотелось.

— Я могла бы поспрашивать у неё. Вряд ли она все прямо выложит, но какие-то косвенные факты…

— Косвенные факты ясны и из их поведения. Если хочешь сравнить, то нужны подробности.

— Мне как-то неудобно… — все же начала бубнить она.

— Это может быть важно. Если обнаружатся различия, то станет ясно, что мы оба переместились в третий мир, и твое появление не стало точкой расхождения, а я вовсе не подменил самого себя, а занял место совершенно другого Снейпа.

— Рассуждать подобным образом неконструктивно…

— Но удобно, — оборвал он её. — К тому же, если есть различия, то я хочу знать. Было бы неприятно попасть впросак из-за подобных деталей собственной биографии.

Гермиона вздохнула и подвинула к нему пергамент с детальным описанием всего того, что она видела в Омуте памяти, и чем поделился с ней Гарри после занятий окклюменцией. Кашу пришлось бросить недоеденной.

*

— Сириус написал письмо?

Гермиона рассматривала полупустую гостиную. В этом доме они с Дамблдором встречались уже несколько раз. Вероятно, его редко использовали сами орденцы.

— Скорее короткую записку.

— Этого может быть недостаточно.

— Количество слов в этом деликатном вопросе вряд ли сыграет роль.

— Да, но… — она нахмурилась. — Мне следовало бы поговорить с Блэком лично.

— Думаете, вы смогли бы убедить его ценить брата?

Конечно, она так не думала. Ей было бы неловко общаться с ним после всех тех лет искреннего неприятия, а он, наверняка, не поверил бы ей. Даже если директор продавит авторитетом, Сириус, вероятно, просто вспылит и рубанет с плеча, что никакой Регулус и уж тем более родители, которые выжгли его с семейного древа, его сугубо не интересуют. Про крестражи ему никто рассказывать не собирался, а абстрактная польза от младшего Блэка вряд ли произвела бы на него впечатление. Собственно, что-то подобное директор и пытался ему скормить.

Жаль, что она не была богом из машины и не могла просто заставлять людей делать правильные выборы, основываясь на том, что знает кусочки их будущего. Впрочем, теперь знакомство с этим самым будущим осложнялось двойственностью их со Снейпом познаний, а он сам отнюдь не горел желанием раскрываться даже перед узким кругом членов Ордена. Не считая уж того, что этот гипотетический разговор был бы максимально неловким, болезненным и определенно опасным.

— Сообщите мне, если Регулус ответит.

Дамблдор кивнул ей и протянул портключ. Её выкинуло на окраину Коукворта, откуда она незамедлительно трансгрессировала в гостиную. Снейп уже ждал её. С кухни вкусно пахло, а он не производил впечатление человека, который готовился к скандалу. Впрочем, профессор мог просто тихо её притравить, подправить память и заняться деликатным вопросом без чужого носа в своих делах.

— Эванс заходила ко мне на работу сегодня.

Гермиона не успела донести ложку до рта и содержимое оказалось на блузке. Пришлось доставать палочку и тщательно очищать одежду. Молча.

— Вышел интересный разговор.

— Есть разница? — она как будто охрипла и не хотела напрягать связки.

— На самом деле, во всех трех случаях, — Снейп не ел и сидел прямо. — Ваша версия более… драматичная, чем моя. И насыщена событиями. Я же, по собственной глупости, потерял контакт с Лили, — тут его голос немного дрогнул, — ещё на пятом курсе. И никакого продолжения, кроме, собственно, пророчества эта история не имела.

Гермиона коротко кивнула.

— В этом мире все сложилось гораздо интереснее, — он хмыкнул. — Судя по мыслям Эванс, она искренне переживала, что я покончу с собой из-за известия о их с Поттером скорой свадьбе.

— Вы, то есть они, были в каких-то более глубоких…

— Были. Недолго.

Гермиона старалась выглядеть спокойной. Никакие эмоции не были уместны. Возможно, он был таким собранным, потому что не находился сейчас между молотом и наковальней и двойную игру не вел, а, возможно, его от срыва отделяли те два десятка лет, потраченных на тренировку самоконтроля. Впрочем, учитывая, что свои чувства он прятал в основном за маской гнева и прочего негатива, окклюменция тут вряд ли шла в плюс.

— Сейчас мне кажется, что моя реальность была не так уж и плоха.

Снейп занялся едой, и она тоже последовала примеру, но то и дело поглядывала на него. Видимо, её беспокойство его скорее веселило, чем раздражало.

— Не особенно рад, что для этого пришлось рыться в моем грязном белье, но зато мы можем с уверенностью утверждать — этот мир не твой и не мой, тут изменения произошли гораздо раньше нашего появления.

— Это не может не тревожить.

— Знать лучше, чем предполагать и сомневаться, даже если факты не самые обнадеживающие.

— Не поспоришь.

Гермиона неплохо научилась отличать действительно старые издания от подделок. Снейпу в Мунго стали поручать варить более сложные зелья — теперь он мог вернуться домой за полночь, но и доходы его возросли. Правда, ему приходилось стоять за котлами ещё и в домашней лаборатории, но тут, не считая того самого аконитового, был вполне стандартный «аврорский» набор, так что она быстро втянулась помогать профессору с этим. Ей не верилось, что прошел практически год с тех пор, как она оказалась тут. Год жизни не Гермионы Грейнджер, а Мии Фицрой.

Регулус молчал. По прикидкам Гермионы, Воландеморт попросил его предоставить домовика где-то на пасхальных каникулах, а сам он полезет красть медальон только летом, но это могла быть лишь её версия событий. Дамблдор уверял, что присматривает за Блэком, за ними обоими, и пока никаких признаков беспокойства не замечает. Интересно, что замечал директор за ней и Снейпом?

В их любимом с Лили кафе не горел свет, а ставни на окнах были плотно закрыты. Они пожали плечами и отправились в Флориш и Блоттс. Эванс тоже много читала, а Гермионе хоть и хватало книг на работе, но посмотреть на старших конкурентов было только в радость.

— Мы назначили дату свадьбы.

— Поздравляю. Очень рада за вас.

— Это будет маленькая церемония, только самые близкие, родители, — Лили замялась.

— Я не напрашиваюсь к вам на торжество, не волнуйся.

— Просто я столько про это болтала…

— Я там никого не знаю, даже с Джеймсом, по сути, не знакома. Всем будет неловко, — Гермиона улыбнулась.

— Мне все равно неудобно, — её лицо осветилось радостью. — Может сходим куда-нибудь перед этим? Будет что-то вроде девичника.

— Я не против, если у тебя есть время.

— Договорились!

Снейпа в ряды Пожирателей никто не тащил, но Малфой периодически писал. Ей в этом общении мерещилась та же натужность, которая проскальзывала со стороны Лили. Вроде все было искренне и не без оснований, но, в то же время, очевидно каждый имел какие-то свои скрытые мотивы. Если Эванс хотя бы частично приоткрыла свой интерес, то Люциус мариновал ещё дольше. Снейп успел сварить для старых приятелей уже несколько заказов для «личного пользования», на вопрос о характеристиках которых только ухмылялся, когда пришло новое письмо. Вообще проявлять умеренную лояльность по отношению к Пожирателям было разумно со стороны Снейпа, но при этом он же резко отчитал её, когда она предложила то же самое ранее. Пойди пойми этих слизеринцев и их игры в дружбу и доверие.

Знакомая черная сипуха топталась на подоконнике, но в этот раз не улетела сразу. Снейп развернул пергамент с обычным нейтральным выражением лица, но по мере чтения становился все мрачнее. Быстро набросав ответ на чистой стороне, он отправил сову обратно. Гермиона задумалась, что ни разу не поинтересовалась, как он связывался с Малфоем раньше. Может они даже встречались.

— Что-то важное?

— Похоже на то. Люциус обратился ко мне с личной проблемой, не подразумевающей разглашения.

Она отставила кружку с чаем и в ожидании уставилась на него.

— Тебя это тоже не касается, Грейнджер.

— Сказал А, говори и Б, Снейп.

— Это дела его семьи. Не Лорда.

— Хм, может поэтому он и поддерживал с тобой связь. С одной стороны, ты их порядки знаешь, болтать не будешь. С другой, не можешь использовать компромат в попытках занять место потеплее среди Пожирателей.

Она опять вернулась к завтраку. Малфой действительно каждый день встает так рано? Ей всегда казалось, что такие аристократы, как он, спят до обеда просто в пику обычному рабочему люду.

— Рад, что ты стала задумываться над мотивами, — Снейп тоже сел за стол. — Впрочем, ничего не мешает мне присоединиться к группе позже.

— Ну, Малфой же не дурак. Наверняка свяжет тебя каким-нибудь контрактом, — Гермиона усмехнулась. — Ты не знаешь, что он хочет! Он только намекнул в письме.

— Вы прогрессируете прямо на глазах, мисс Грейнджер, — учительский тон неприятно резанул по ушам. — Никто не будет сообщать о чем-то потенциально опасном в письме.

— Или деликатном. Семейное дело, хм… Они с Нарциссой уже поженились?

— Ранней весной, по традиции.

— А она так нервничала, когда заходила в магазин зимой. Ставлю на то, что это как-то связано с ней.

— Весьма расплывчатая формулировка.

— Хорошо, тогда… Люциус хочет заказать у тебя зелье для жены. Ставлю на это сикль, запиши в свой блокнот.

Новая штаб-квартира, в которой они встречались с Дамблдором, была, ради разнообразия, не запущенным пустым домом, а вполне уютной маггловской квартирой в центре, кажется, Эдинбурга. Директор совершенно нелепо смотрелся в своей роскошной, по меркам магов, но несколько аляпистой мантии посреди гостиной, со вкусом оформленной в сдержанных, практически пастельных тонах. Его это никак не смущало.

— Полагаю, помещение не под фиделиусом? — Снейп пару раз взмахнул палочкой. Она едва сдержалась, чтобы не перепроверить за ним.

— Нет, с квартирами есть некоторые проблемы по части наложения подобных чар. Чем вызвано ваше беспокойство?

— В скором времени Лорд разработает особое заклинание — Табу. Оно работает по принципу Надзора и оповещает охотников о месте, где кто-либо произнес его имя.

Они как раз обсуждали это перед встречей. По предположениям Снейпа проблем не должно быть до конца лета, но кто знает, как тут все может обернуться.

— На территорию сразу падает антитрасгрессионный барьер. Крайне неприятная и действенная методика выявления оппозиции, — добавила она. — Надо сделать объявление членам Ордена и самим быть поаккуратнее.

— Мы разбирались с механизмом действия этого заклинания какое-то время. Лорд никого не посвящал в детали, но, возможно, наши предположения могут пригодиться.

Гермиона согласно кивнула. Сигнальные чары, объединенные в сеть, завязанные на определенном слове. По сути, он сделал из собственного псевдонима заклинание, приманивающее его и последователей. Сложно, изощренно и, положа руку на сердце, гениально. Временами она понимала, чем Воландеморт привлек в свои ряды столько людей. Не считая поощряющей наклонности и обещающей власть всяким Кэрроу и Макнейру идеологии. Она вспомнила об этом, когда они со Снейпом опять остались наедине.

— Удивительный все же человек Том. Настолько же ужасный, насколько талантливый. Был бы этот мир нейтральным, я бы первая попросила его об ученичестве, — Гермиона изогнула губы в ухмылке, представляя настолько нереалистичную ситуацию.

— Даже чтобы научиться Темным искусствам? — скепсис сквозил в его словах.

— Если для этого нужно приносить маггловских младенцев в жертву на Хэллоуин, то нет. А если это просто навыки, то с радостью. Можно сколько угодно делить магию на черную и белую, но суть ведь в том, как ты это используешь. Убить можно и экскуро.

— Когда-то я тоже так думал.

— О, я прекрасно знаю, что у всего есть цена, и что в магии часто важны намерения. Но чисто в академических интересах…

Он не стал слушать её теоретические разглагольствования.

— Грейнджер из моей реальности была более… разборчива.

— Ну, во-первых, ты её год не видел, до момента своей смерти, и не можешь знать, как все эти приключения, — она скривилась при этом слове, — на неё повлияли. Во-вторых, уверена, что все мои альтер-эго, в каких бы условиях не находились, ценят знания сами по себе, а не только с морально-нравственной точки зрения.

— То есть последствия того же Табу тебя не смущают, и ты все равно считаешь его удивительным волшебством?

— Ты так говоришь, как будто я с ним не сталкивалась и просто отстраненно рассуждаю. Гарри как-то подставил нас своей неосторожностью. Пару раз.

— Только пару раз? — Снейп посмотрел на неё с насмешкой.

— Не язви, мы вполне бодро отбивались, правда, против Фенрира и его своры шансов у нас было маловато. Да и там, косвенно, была виновата я.

— Каким образом?

— Они меня узнали. Внешность Гарри я изменить догадалась, а свою — нет. Сглупила.

— Не думаю, что это можно поставить тебе в вину. Без тебя они бы даже не дожили до того момента.

— Иногда, когда они отмачивали очередную самоубийственную глупость, я допускала мысль, что надо было оставить их разбираться самостоятельно ещё в истории с философским камнем. Может набитые в детстве шишки приучили бы их думать своей головой, а не рассчитывать, что кто-то другой всегда найдет выход из любой ситуации.

— Твои бы слова да моему Поттеру в уши.

— Ещё скажи, что это твое отношение к нему, ко всем нам, которое, я уверена, было одинаковым в обоих ветках реальности, это часть программы по социализации юных героев, — Гермиона фыркнула. — Мир может быть жесток и несправедлив, привыкай к этому, Гарри.

Пародия с яростным шипением вышла вполне похожей.

— А что если так и было?

— Это мелочно и низко, профессор Снейп.

— И меня не волнует ваше мнение по этому вопросу, мисс Грейнджер.

========== Часть 5 ==========

На стол перед Гермионой опустились два сикля. Пока до неё доходило, Снейп уже скрылся в лаборатории. Она не знала, встречался ли он с Люциусом, но черная сова прилетала ещё несколько раз. Зная любовь Малфоев к Непреложному обету, Гермиона не стала расспрашивать профессора целенаправленно, мало ли, какие там условия конфиденциальности. Но намек был ясный.

Когда от Дамблдора пришло сообщение, что Регулус связался с братом, Гермиона чуть ли не пританцовывала от предвкушения. Раз уже он догадался о крестражах самостоятельно, то был весьма неглуп и сведущ в Темных искусствах. Такие люди Ордену не помешают — не Снейпом единым. Если он, конечно, захочет вступить в организацию. Да и на их взаимодействие с Сириусом было бы интересно посмотреть (или хотя бы послушать в пересказе директора), повлияет ли это событие как-то на их отношения или они все равно будут на ножах.

— По крайней мере, мы знаем, где он, — Гермиона откинулась на спинку удобного кресла. — И, если уж Том спрятал один артефакт, остальные, возможно, тоже заняли известные мне места.

— Чаша и дневник? — конечно, Дамблдор прекрасно помнил это, просто пытался ей отвлечь.

Её лицо посерело, а из глаз пропала радость.

— Как выманивать дневник у Малфоя я не знаю. В моем будущем он воспользовался им сам, хоть, наверняка, и не понимая до конца, что делает, — она вцепилась в подлокотники. — Но Белла спрятала чашу в семейную ячейку в Гринготтсе. С этим все чуть проще.

— Предлагаете ограбить банк? — директор улыбнулся.

— Почему нет? Нам уже удавалось, я могу повторить тот трюк снова.

— Один самонадеянный дурак погиб, а тебя уже потянуло на подвиги, Фицрой?

Дамблдор с тревогой посмотрел на Снейпа.

— Может у меня слабость к самонадеянным дуракам, — огрызнулась она. — Или ты считаешь, что мы сделали достаточно?

— А что ещё надо было сделать? Вести его за ручку? Принуждать? — его лицо выражало презрение и брезгливость. — Он и без письма Сириуса знал, к кому обратиться за помощью, но предпочел сделать все сам.

— Мы предоставили ему выбор, мисс Фицрой, — директор мягко поддержал Снейпа.

— И теперь он мертв! — она не сдержала эмоции. — Пополнил армию инферналов на дне этого проклятого озера.

— Удивительное участие. Ты его даже не знала, а уже тешила себя какими-то надеждами? С чего ты вообще взяла, что ему было дело до Ордена?

— Я читала его записку в поддельном медальоне, который он оставил для Тома.

— Дай догадаюсь, пафос и гордыня?

Она промолчала. Снейп и Дамблдор переключились на обсуждение крестража — его ещё нужно было вытащить из дома Блэков, каким-то образом обманув домовика. Гермиона положила на столик между ними уничтоженный медальон.

Рисковать, посылая к родителям самого Сириуса, они не стали. Пришлось инструктировать Снейпа. На Гриммо, 12 он уже бывал, обоих братьев знал, отец, Орион, ещё не навел на дом весь арсенал защитных, так что проблем возникнуть было не должно. Она, подавив свое раздражение, просто рассказала ему все, что знала про Кричера. Повод тоже был — в письме Регулус просил попрощаться с родителями за него. Впрочем, Снейпу встречаться с ними и не пришлось. Пара дней на наблюдение, удачный момент, оборотное зелье, примитивный трюк с подменой и ещё один крестраж у них в руках. Она не рискнула взять медальон в руки и была благодарна, когда Дамблдор поместил его в экранирующую ловушку. Оставалось ещё два.

Приближалась свадьба Поттеров. На Косой аллее становилось все неуютнее, мистер Лоу сократил рабочие часы. Но с тем количеством зелий, что варил Снейп, свободного времени все равно не хватало. Он не подпускал её только к котлу, в котором, видимо, кипело что-то для Нарциссы Малфой. В деньгах они уже не нуждались так остро, но то ли профессор брал такую нагрузку по привычке, то ли считал своим долгом занимать и её. Идею с ограблением Гринготтса он так и не поддержал.

— Мия, ты магглорожденная? — Лили поинтересовалась как бы между прочим.

— Полукровка, — Гермиона скользила глазами по меню. Свою легенду она вызубрила хорошо. — Но с маггловским миром хорошо знакома. Мои родители придерживались… компромисса в этом вопросе.

— Хорошо. Я была не уверена, что тебе будет здесь комфортно, но у нас сейчас сама знаешь как.

Она коротко кивнула в ответ и улыбнулась подошедшему официанту. Кафе было уютное и с хорошей кухней, было только неловко, что они пришли сюда вдвоем. По её представлениям, на девичник приглашали всех подруг. Или у Эванс будет для этого отдельное мероприятие, уже без Фицрой? Насколько странно спрашивать, в каких они вообще отношениях? А для неё самой что это общение значит? Стала ли Лили для неё подругой или так и осталась матерью Гарри, которой она должна помочь пережить Хэллоуин восемьдесят первого? Вместо этого она спросила совсем другое:

— Кстати, ты поговорила со Снейпом?

Эванс вздрогнула.

— Да, я нашла его в Мунго. Вроде как хотела закрыть все долги перед новой жизнью.

— И как?

— Сложно сказать. Он был таким отстраненным, закрытым. Хотя чего я ожидала? Расстались мы довольно плохо.

— У вас были отношения? — Гермиона посмотрела в сторону. Врать, глядя в глаза, у неё получалось так себе.

— Что-то вроде. Точнее, я никогда не видела его в таком свете, но в один момент на меня что-то нашло. Не знаю, зачем я дала ему надежду.

— Думаешь, он подлил тебе Амортенцию? — было ли в этом действительно что-то неестественное?

— Нет, Сев не такой. Ему всегда была важна искренность.

Готовое зелье для леди Малфой было нежно-сиреневого оттенка и искрилось на просвет. Она видела часть ингредиентов и то, как Снейп варил основу, а сейчас хмурилась, пытаясь сопоставить все воедино. Профессор ожидаемо молчал. Гермиона чувствовала паранойю.

*

Лили забирала свадебное платье из салона, Гермиона пораньше освободилась с работы. Был теплый, солнечный день. Какого-то особенного шума не было: раздалось пару хлопков трансгрессии, резко закрылась дверь, женщина, которая шла им навстречу, негромко охнула. Эванс напряглась и потянула её за рукав, они обе обернулись и схватились за палочки. Прохожие уже начали разбегаться, хотя не все ещё поняли, что к чему. Несколько фигур в черных балахонах и масках стояло у невзрачной лавки с ингредиентами для зелий, двое уже шли внутрь, но её внимание привлек человек, который свое лицо не скрывал. Между ними были десятилетия, её рождение, его смерть и окончательная трансформация в монстра, но Гермиона все равно узнала Воландеморта сразу. Сунуться вот так в наглую на Косую аллею! Видимо планировалась показательная казнь. Лорд тоже почувствовал внимание к своей персоне, впрочем, не они одни остались стоять на улице.

— Уходите и никто, кроме этого дерзкого глупца, не пострадает, — его голос был громким и уверенным. — Он заслужил свою судьбу выказанным пренебрежением, но лишние жертвы мне ни к чему.

Лорд был спокоен и расслаблен, почти улыбался. Все пространство вокруг, казалось, накрыло аурой власти и силы. Внутри магазина послышалась возня и раздались крики, рядом с ними осталось всего несколько человек. Авроры? Должен же кто-то патрулировать улицы. Когда дверь распахнулась, и седого мужчину буквально выкинули на мостовую, это послужило сигналом. На открытом пространстве друг напротив друга, как при классической дуэли. Пожирателей было пятеро, их, незнакомцев, посмевших выступить против, четверо. Воландеморт в схватку не вступил, а склонился над несчастным. Судя по крику, Круциатус.

Кем бы не были их случайные союзники, держались они неплохо. Рассматривать кого-либо у неё времени не было, успевай только отбиваться. Им пришлось отступить, но одна из фигур в маске все же упала и больше не поднималась. Сражаться без численного превосходства даже с Лордом за спиной Пожирателям было не с руки, Авады полетели через одну. Гермиона прикрылась приманенным стулом из летнего кафе, но человек рядом с ней не успел. Щит на грани возможностей её реакции спас от чего-то невербального. Владелец магазина затих. Одновременно с этим Лили, наоборот, вскрикнула, Воландеморт вдруг оказался ближе, и вновь раздались хлопки трансгрессий. Кто куда перемещался, Гермиона не поняла. Краем глаза она заметила, что Эванс опутывают веревки, и шагнула вперед, прикрывая её. Палочка Лорда была направлена ей в грудь, Протего мгновенно рассыпался искрами, как будто она была первокурсницей, только научившейся ставить барьер. С каким-то спокойствием она отметила, что луч заклинания был скорее синим, чем зеленым.

*

— Мисс Фицрой, как вы себя чувствуете?

Гермиона разлепила глаза и увидела склонившегося над ней мутного Дамблдора. Он неприятно двоился и подрагивал. Она хотела ответить, но все её лицо как будто изжалили пчелы, и губы лишь бессмысленно шлепались друг об друга. Из горла вырвался жалкий хрип. Снейп тоже показался перед ней. Он смотрел ей прямо в глаза и хмурился.

— Обезболивающего больше не надо, — в сторону, и ей: — Зрение скоро восстановится, повреждения поверхностные. Как только противовоспалительное заработает в полную силу, отек спадет и сможешь говорить.

Гермиона моргнула согласно.

— Так Снейп на самом деле на нашей стороне? — доверия в голосе Джеймса было ни на грамм.

Его она не видела. Судя по яркому рыжему пятну, в комнате была ещё и Лили. Эванс молчала. Мадам Помфри причитала где-то в стороне, но вскоре затихла — вышла.

— Поговорим об этом чуть позже, мистер Поттер.

Вслед за ней исчез и директор. Гермиона вспомнила свой первый день здесь. Зрение прояснялось практически так же, но медленнее. В воздухе витало напряжение.

— Что… — она закашлялась. Кожу на лице мгновенно стянуло, как будто она была покрыта застывшим клеем.

— Аккуратнее, Фицрой.

Снейп теперь был ясно виден. Он стоял справа от неё у кровати, рубашка была в крови, а рукава закатаны.

— Экспульсо? — проговорила она как можно тише, стараясь не задействовать мимические мышцы.

— Модифицированное. Вроде шрапнели.

Гермиона поняла, что не знает, что это такое, и вопросительно посмотрела на Снейпа. Он поморщился.

— Не просто взрыв, а с «начинкой» из кусочков металла.

Думать, осталось ли что-то от её лица и всего остального не хотелось. Руки, лежащие поверх одеяла, были перебинтованы.

— Палочка?

— Сломана.

Гермиона порывисто выдохнула. Может особой связи между ними и не возникло, но слушалась она покорно. Возвращаться к палочке Беллатрисы было и неудобно, и подозрительно — та была слишком приметной.

Лили, видимо, тоже только пришла в себя. Она была посечена, но, очевидно, далеко не так сильно, как Гермиона, на которую пришелся основной удар. Джеймс держал невесту за руку. Она перевела взгляд обратно на Снейпа.

— Мой щит…

— Далеко не так хорош против Темного Лорда, не так ли? — он хмыкнул. — Вам повезло, что Фенвик прибыл вовремя. Без его блока тебя бы размазало по всей Косой аллее.

— Снейп! — видимо Джеймс пытался его одернуть.

— Это моя вина, Мия прикрыла меня, — голос Эванс дрожал, она смотрела на Гермиону с жалостью.

— Это был бой, Фицрой сама сделала свой выбор.

— Я теперь могу соперничать с Грюмом на конкурсе красоты? — не удержалась она.

— Раз можешь говорить такие длинные фразы, то лечебный эффект уже сработал, — Снейп наклонился к ней. — А на счет шрамов пока рано говорить. Радуйся, что глаза на месте.

— От всевидящего ока я бы не отказалась, — голос все ещё звучал изломано, но дышала она вполне свободно, и лицо почти перестало ощущаться, как маска.

Дамблдор вернулся в комнату. Они со Снейпом перебросились какими-то общими фразами, но контекста она не поняла.

— Это было Табу.

Профессор прервался на полуслове и вновь обернулся к ней.

— Ты уверена? Ещё слишком рано.

— Сложно судить по паре фраз, но он так упомянул уважение, что это сразу навело меня на мысль. Было ощущение, что он даже не знает этого торговца, просто решил провести образцово-показательную демонстрацию.

— Вполне в духе Тома, — Дамблдор оставил в покое свою бороду и стоял руки в боки. Гермиона скучала по Молли. — В последнее время ему не везет. Возможно, он захотел напомнить о себе.

— Тогда проверить будет проще простого, — Снейп усмехнулся.

— Грюм уже все подготовил, — директор кивнул ему. — Но сейчас мое присутствие требуется в другом месте. Мисс Фицрой, мисс Эванс, поправляйтесь.

Снейп, видимо, проводил Дамблдора и запечатал дверь, так как не похоже было, что в доме (квартире?) был кто-то ещё, кроме них четверых. Она чуть приподнялась, пытаясь сесть, но удалось только немного подтянуться на подушках. В теле чувствовалась сильная слабость, но это было нормальное явление при использовании мощных лечебных зелий.

— Кто-нибудь расскажет мне, что сейчас происходит? — как будто в пустоту.

— Мы бы тоже хотели получить объяснения, — достаточно спокойно заметил Джеймс.

— По-моему, все и так очевидно, — Снейп вернулся в комнату с кружкой.

— Вы состоите в Ордене? — у Лили сесть получилось гораздо проще.

— И подольше вас.

— Не язви. Мы все не готовы к этому разговору, — пить из чужих рук было жутко неудобно, так он ещё и придержал ей голову, как будто она была полной немощью.

— Разве ты не этого хотела, Фицрой? — в издевательской манере заметил Снейп.

— Я бы предпочла быть при этом в более лучшей форме, но…

— Но мы предполагаем, а Лорд располагает.

— Раз тебя хватает на иронию, то хватит и на подробности. Передаю тебе слово.

— Как мило с твоей стороны. Только я на это не подписывался.

— Может вы уже скажете что-нибудь по делу?

Джеймс поправил очки слишком знакомым ей жестом. Это же не может наследоваться? Лили смотрела на них с недоумением. Снейп фыркнул, и она даже почти ждала, что он рассмеется.

— Спрашивайте.

— И давно?

— В тот же день, как выпустились.

— А вы?.. — Лили смутилась.

— Работаем вместе, — поспешила ответить Гермиона. — У нас общие задания.

— Ты поэтому со мной общалась?

— Нет, — совершенно честно. — Хотя я знала, что ты тоже состоишь в Ордене, но нам нельзя было разрушать прикрытие.

— Вы… шпионы? — Поттер нахмурился.

— Да, мы передаем информацию, — Снейп не дал ей раскрыть рот.

— Все эти успешные миссии в последнее время?..

Профессор коротко кивнул и отвернулся к ней, как будто она была очень интересной.

— Ты Гермиона Грейнджер?

Герм… Мия подавилась воздухом. Снейп тоже дернулся.

— Откуда?

— Мы хотели понять, кто ты такая ещё в Хогвартсе, — Лили то ли осуждала, то ли оправдывалась.

— Значит, это наши с директором дела, да? — Гермиона хмыкнула.

— Нам просто было любопытно!

— И что выяснили?

— У нас есть, — Поттер перехватил инициативу, — артефакт, который показывает истинные имена…

Карта! Догадка её так поразила, что она чуть не выкрикнула это вслух. Было неприятно осознавать, что она о ней даже не вспомнила, хотя сама пользовалась неоднократно.

— …и там было написано, что ты не Мия Фицрой.

— Так и есть, — просто согласилась Гермиона. — В свете открывшихся фактов…

— Но мы не знали, что и думать. С одной стороны, директор вроде как все решил, но с другой… Вдруг он не знал, что ты не та, за кого себя выдаешь.

— Самое смешное, что он и не знает. Я никогда не сообщала ему своего настоящего имени.

— Снейп знает, — вклинился Джеймс.

— Знаю, — подтвердил профессор. — Мы… давно знакомы.

— Поэтому ты решила за мной понаблюдать? — Гермиона смотрела Лили прямо в глаза, та моргнула, но взгляд не отвела.

— И мы врали друг другу, — Эванс грустно улыбнулась. — Ещё Блэк видел Северуса в твоей лавке, это подняло новую волну подозрений.

— Я продавал книги, Лили, — Снейп размял лоб. — Ничего особенно тайного, мне просто нужны были деньги.

— Вот мы и сомневались. Мия сказала правду, и вроде не было никаких причин для подозрений, но…

— Она оказалась слишком плотно связана со мной, практически Пожирателем смерти, — его губы изогнулись в презрительной усмешке. — Думаю, все всё поняли.

Ненадолго они все замолчали. Неловко и странно.

— Свадьбу придется отложить, — ей почему-то было грустно от этого.

— Да Мерлин с ней, со свадьбой, — Лили махнула рукой, её ладони не были перевязаны. — Главное, что все живы.

Послышалась возня. Снейп выхватил палочку, Поттер повторил его движение. В комнату ввалились Сириус и Римус. Оба застыли, открыв рты.

— Какого черта тут происходит? — первым не выдержал Блэк. — Что здесь делает Нюн… Снейп?

— Мистер Снейп и мисс Фицрой тоже члены Ордена Феникса, как и все мы, — Дамблдор появился в дверях. Ей показалось, что он прячет улыбку, как будто предвкушая отличное представление.

Гермиона поморщилась, Лили посмотрела на неё с беспокойством. Питер был на длительной миссии по слежке. Его анимагическая форма идеально подходила для подобной работы. Снейп увел её из этого царства драматичных поворотов через полчаса. К тому моменту все уже немного поуспокоились и даже нашли в себе силы поинтересоваться её здоровьем.

Дамблдор наверняка провел разъяснительные беседы с мародёрами после их ухода, но не известно, как много узнал из этого Петтигрю. С одной стороны, они и половины не рассказали, с другой, Снейп все ещё работал в Мунго и имел дела с Пожирателями, пусть и, преимущественно, в лице Малфоя, так что в любом случае мог попасть под удар. Саму ситуацию с Питером, Сириусом и четой Поттеров они рассмотрели со всех сторон, но про Гарри, пророчество и роль Снейпа во всем не было сказано ни слова. Вышло немного рвано, но директор не настаивал на подробностях. Они все же решили поставить на Блэка. Гермиона предполагала даже, что директор банально залез им обоим в головы для верности, впрочем, как-то выводить Питера из игры он не планировал. Этот директор все ещё верил, что можно спасти всех. Логика бунтовала против подобного подхода, но умом Гермиона понимала, что Петтигрю действительно пока ни в чем не виноват. Да и недавно она точно так же очерняла Сириуса.

— Скажи честно, моему лицу конец?

Она наконец приземлилась на свою кровать в палатке. Голова немного кружилась после трансгрессии, значит тот безопасный дом был довольно далеко. Или это просто ещё одно последствие ранения.

— Все не так плохо, Грейнджер. Финниган получал повреждения и посерьезнее в своих экспериментах.

— Финниган? Он как-то сжег перо на заклинаниях, но я не помню ничего такого.

— Не важно. Главное, не разводи трагедию раньше времени.

— Спасибо за поддержку, — она фыркнула и сложила руки на груди. Точнее попыталась — бинты ещё мешали.

Снейп, впрочем, действительно носился с ней как с писаной торбой. В своей манере. Все возможные зелья были тут же сварены, её кормили и не разрешали выходить из дому. И спать, ей полагалось много спать. Не то чтобы она куда-то спешила. Официально Мия Фицрой значилась пропавшей без вести, то есть, учитывая какое было время, наверняка погибшей. Было немного жаль две отработанные недели, оплату за которые она так и не получила. Вот и настал тот момент, когда ей волей-неволей приходилось сидеть в четырех стенах.

Единственное зеркало из ванной было убрано. Конечно, она бы могла трансфигурировать его сама, но зачем ещё сильнее расстраиваться? Да и палочка Беллатрисы, на которую Снейп смотрел с отвращением, слушалась постольку-поскольку.

Спасибо, что нос остался на месте! Хотя это была бы интересная деталь внешности, доживи она до встречи с Воландемортом в его змеиной форме. Шрамы на руках были белесые, еле заметные, но грубые на ощупь. Впрочем, и кости, и мышцы восстановились, чувствительность практически не пострадала, так что жаловаться? Но жаловаться хотелось, так все глупо и быстро случилось. Она могла бы плакать в подушку каждую ночь, но Снейп заметил бы, а, как известно, утешать он не умел.

— Что вы задумали?

Снейп покрывал её шрамы какой-то дурно пахнущей мазью. От неё кожа зудела, но трогать, понятное дело, было запрещено.

— Охоту на живца.

— Если к этому причастен Грюм, то страшно даже представить. Ордену предстоит кровавая баня?

— Когда это Аластор такое поощрял? Кровавая баня, Грейнджер, была у вас…

— Я уже поняла. Можешь свой пассаж про части моего тела, разбросанные по всей улице, не повторять. Так в чем план?

— Воспользоваться Табу по прямому назначению.

Она нахмурилась, но Снейп шикнул на неё — он как раз густо намазывал лоб.

— Вы призовете Пожирателей в ловушку? — сидеть приходилось с закрытыми глазами, так что бросать красноречивые взгляды тоже не получалось. — Не спорю, идея дерзкая, но вам в головы не пришло, чем на подарок может и отдарок прилететь?

— Нам? Эта затея целиком и полностью принадлежит Грюму, я там выступаю только консультантом.

Она поджала губы, это делать было можно.

— В твоей реальности они тоже пытались?

— Да.

— И?

— И на счет прошлых ошибок я их уже предупредил.

— Замечательно, — она опять поморщилась, но Снейп уже закончил.

Писать ей письма было опасно. Вряд ли Воландеморту было до неё дело, но кто-то из его свиты мог и вспомнить, что она та самая девчонка, которая нарушила защитный контур Хогвартса. Вдруг решат проверить, мертва она или нет? Перестраховка, но разумная. Поэтому Лили прислала патронус. Когда серебристая лань зашла на кухню за ужином и объявила взволнованным, смущенным голосом, что она теперь миссис Поттер, наступила мертвая тишина. Снейп скрылся в лаборатории, и она так и не дождалась его возвращения.

В этот вечер Гермиона сдалась. Не то чтобы это не было ясно раньше, но, по крайней мере, ей удавалось игнорировать детали. Сейчас же она ощупывала кожу и чувствовала, как лицо кривится под пальцами от еле сдерживаемых рыданий. Рубцы расходились изломанными линиями. Если она правильно поняла, им пришлось доставать какие-то поражающие элементы из мягких тканей и костей, поэтому процесс заживления был замедлен. Удар был направлен прямо в неё, и ей казалось, что отметины должны были быть более концентрированными. На самом деле они шли чуть наискось. Видимо направление взрыва было смещено щитом подоспевшего орденца. «Фенвика», — услужливо подсказала память. Надо знать людей, к которым у тебя, вероятно, долг жизни.

Самым неприятным был шрам, затрагивающий верхнюю губу. Из-за него улыбка выходила кривоватой, но, в целом, между Грюмом и Биллом Уизли, ближе к Биллу, правда не так ровно. Опасаясь, что злые слезы превратятся в истерику, она сдерживала смешки. То же ухо, например, срослось замечательно, уже покрывшись нежной новой кожей. Лавры ван Гога и ещё одного Уизли ей не грозили. Пока. Теперь Мии Фицрой не стоило беспокоиться за индивидуальность. Такая приметная деталь внешности, возможно, все, что будут запоминать о ней люди, прежде чем стыдливо отвести взгляд. Или с жадностью вглядеться, тут уж кто как воспитан. На шее, руках и, в целом, теле тоже, конечно, появились шрамы, но они её, очевидно, интересовали в меньшей степени. Они были там и до. Одним меньше, десятком больше.

На утро её душевные метания были более чем очевидны, но Гермиона все равно вышла на завтрак и почти сохраняла спокойствие. Её радовал тот факт, что Снейп, как минимум, не слышал всех этих всхлипываний и подвываний в ночи. А то, что она не немного помятая… Даже он должен понимать, что это естественно. Иначе не прятал бы зеркала. Хотя она все равно подспудно ждала раздражения или едких комментариев. Вместо этого он сказал:

— Тоже расстроена свадьбой Поттеров?

Гермиона не эстетично хрюкнула и прикрыла рот ладонью.

— Не уверена, могу ли рассчитывать на долг жизни, раз уж сама задолжала, но можно было бы и прислать приглашение. Я бы могла мрачно сидеть в углу и распугивать гостей.

— Не думаю, что ты бы справилась с этой задачей. Лили бы тебе не позволила.

— У меня теперь особое преимущество, — она многозначительно подмигнула.

Овсянка вкусная, день солнечный, Воландеморт все ещё жив. Не время для того, чтобы начинать жалеть себя. По крайней мере, не постоянно и не слишком сильно. Тем более, что операция Грюма прошла успешно. Она не спрашивала о подробностях, уточнила только списки погибших. Теперь некоторые из однокурсников Снейпа были мертвы, а он выглядел почти довольным этим фактом.

— Не пришло ли время для Каркарова? — Гермиона намазывала теплый тост маслом. — Конечно, все и так уже складывается удачнее, но раз уж начали, то надо дожимать.

— Пророчество будет произнесено только через полгода.

Она задумчиво жевала.

— Даже если оно дойдет до Лорда без твоего участия, вряд ли Игорь будет сильно в курсе.

— О самих своих намерениях он сообщит ближнему кругу.

— Когда? К моменту рождения мальчиков?

— Может и позже.

— Тут нас вряд ли ждут какие-то неожиданности, так зачем тянуть?

Снейп прочитал ей почти лекцию по тактике. Она покивала, но внутренне все равно была против. Дамблдор вроде как не хотел затягивать войну, но это он ещё Треллони не слышал. Конечно, они в любом случае попытаются победить своими силами, но когда есть возможность подождатьгероя…

Они поставили крупную сумму отложенных денег на Пушек Педдл, Рон был бы в восторге. Или ужасе. Это была единственная игра в сезоне, которую команда выиграла, прежде чем вылететь из турнирной сетки. Увольнение Снейпа из Мунго тоже прошло удачно. Они не обсуждали это прямо, но его уход был чем-то очевидным, как только Дамблдор стал намекать на её собственный побег в подполье. Его, конечно, не хотели отпускать, но приличные зельевары и так по обыкновению своему уходили из больницы, набравшись опыта, стресса и недосыпа, так что никто не удивился. Когда он вернулся домой со свертками покупок — что-то уменьшенное, что-то нет (наверняка ингредиенты), в неё тут же полетела новая палочка. Она поймала её рефлекторно и мгновенно почувствовала такой знакомый ответ, что сердце сжалось от восхищения, как в первый раз в лавке Олливандера.

— Нет! — её глаза загорелись праведным гневом. — Я не могу её взять.

— Пожалуйста, Грейнджер. Не стоит благодарности.

— Я не собиралась её покупать. И не просила об этом.

— Это твоя палочка. Я уже смотреть не могу на твои потуги управиться с…

— Это её палочка!

— Она ещё даже не родилась. А воспользоваться сможет и вовсе только через двенадцать лет. Отдашь, когда придет время, — ничуть не удивился ходу её мыслей Снейп.

Она вскочила, но так ничего и не сказала, понимая, что не может придумать ни одного веского аргумента против.

— Как ты понял, какая мне нужна? — сдалась она.

— Наблюдательность. И легилименция.

— Кто бы сомневался.

— Ты думаешь очень громко, Грейнджер, хотя с твоей-то дисциплиной ума…

— Нет там никакой дисциплины. Я просто запоминаю все без разбора.

Она плюхнулась обратно на лавку и нежно провела по древку пальцами. Лето семьдесят девятого выдалось на удивление жарким. Даже этот продрогший от впитавшегося в древесину несчастия дом, казалось, нагрелся. Или сыграло роль то, что теперь они постоянно торчали в лаборатории у котлов. Не считая заказов от Ордена, который, по сути, оплачивал только ингредиенты, Снейп не гнушался выполнять разного рода «просьбы за вознаграждение», в том числе и не самые законные. Кто-то посчитал бы это беспринципностью, но доставать ту же печень дракона становилась все сложнее и дороже — связи в Лютном были жизненно необходимы. Конечно и о своих друзьях Пожирателях он не забывал. От Малфоя опять прилетала сова.

Из дома она выходила только под обороткой да и то по необходимости, придерживаясь маггловского мира. Снейп ещё гулял вполне свободно. Ей удалось проследить весь процесс изготовления зелья для Нарциссы. Смутные догадки крутились в её голове, но Гермиона решила не озвучивать их, пока они не дозреют до чего-то более конкретного.

Зеркало появилось в ванной так же резко, как и пропало. Она даже дернулась и выхватила палочку, заметив движение краем глаза, когда пошла умываться с утра. И лишь после долгого и придирчивого осмотра пришла к выводу, что, в принципе, жить можно. Теперь у неё брутально и несколько стереотипно была рассечена бровь и правая сторона лба. Параллельно к этому отметина на левой щеке, почти касающаяся носа. Именно она мешала улыбаться. Гермиона ещё раз порадовалась, что нос совершенно не пострадал. Он был сломан, вероятно, самим взрывом, как повреждены глаза и остальные мягкие ткани, но сейчас все было в порядке. Мелкие шрамы на щеках не бросались в глаза, если совсем не приглядываться, возможно со временем они и вовсе сгладятся.

В маленькой гостиной, которая чем-то смутно напоминала Нору, но без такого большого разнообразия в вещах, было очень тесно. Они втиснулись в дополнительно трансфигурированные кресла. Снейп выудил из кармана пузырьки с волчьим противоядием и опустил на журнальный столик рядом.

— Крылья фей в ближайшие месяцы будет не достать, это все, что есть. Придется экономить.

— После казни мистера Найта официальный рынок получил серьезный удар. Сейчас проблемы с поставками даже элементарных ингредиентов, — печально согласился Дамблдор.

— Лютный тоже не всемогущий, — Снейп понял его намек и развел руками. — А я запасливый, но не на столько.

— Ещё какие-нибудь проблемы?

— Ничего, с чем мы не могли бы справиться.

Ого, мы. Видимо, её ассистирование в лаборатории удовлетворяло его больше, чем он показывал ей лично.

— Северус, есть ли какие-нибудь новости?

— Сейчас затишье. Даже судя по моим внешним контактам, ничего интересного не происходит, но ничего конкретнее сказать я не могу.

После операции Грюма активность Пожирателей действительно снизилась. Магглы, конечно, исчезали, но за всеми не проследишь. По крайней мере, крупных рейдов больше не было. Интересно, доработает ли как-то Воландеморт свое заклинание, чтобы больше не попадать в ловушки?

— Местами я совсем не понимаю Дамблдора, — она устало опустилась на лавку. — Ведь мы же, фактически, были раскрыты перед мародёрами, почему бы не рассказать все до конца?

— Это была случайность, Грейнджер.

— Да, но он сам привел Блэка и Люпина.

— Они бы все равно узнали от Поттера. Или даже Альбуса стали тревожить их не совсем беспочвенные подозрения. Это могло выйти нам боком в критической ситуации.

— Раньше его такие мелочи не волновали, — буркнула она.

— Позже. И что ты все хочешь им рассказать?

— Правду.

— Какую из?

Она вздохнула горестно и решила, что сегодня её очередь готовить ужин.

*

Теперь они почти все время проводили вдвоем. Собачились, конечно, безбожно, но зато, кажется, отчуждение, которое неизбежно возникло из-за разницы в их прошлом будущем, окончательно сошло на нет. То есть они и до этого не были особенно близки, но, учитывая её травму, его уход за ней и их совместную работу, ставшую ещё более тесной в лаборатории, ситуация выправилась. Нельзя прожить с человеком год под одной крышей и остаться сдержанно-равнодушным. Конкуренция из-за ванны, споры, кто когда готовит, уборка в доме, уборка в лаборатории, которую можно было смело выводить в отдельную метакатегорию по степени сложности, «где справочник по ингредиентам, Грейнджер?» — столько поводов для общения.

— Снейп, вот скажи мне как путешественник во времени путешественнику во времени, — она ещё раз оглядела результат своих трудов, который был больше похож на кашу из теста и джема, чем на пирог, и вздохнула, — тебе не кажется, что Вселенная поступила с нами несправедливо?

— Что ты, Грейнджер, мироздание же подарило нам чудесный шанс исправить ошибки. Абсолютно бесплатно!

Он пытался отчистить последствия её кулинарных экспериментов с духовки. Они все же заставили её работать на магии, но Мерлин в ту неделю был упомянут рекордное количество раз.

— Что-то мне подсказывает, что ошибки это не наши. Мы то со своими ролями вполне справились.

— Говори за себя.

Его раздраженное экскуро, кажется, сняло верхний слой покрытия, хотя какое там в этом старье покрытие.

— Брось, фактически ты уже предупредил все, в чем мог винить себя в будущем. Но нам то тут ещё жить да жить.

— Пряники не соответствуют кнутам? — теперь он тоже смотрел на её, кхм, пирог.

— Что-то вроде того. Раз уж мы в этом мире вроде заплаток, разве не положена нам какая-то награда?

Он скептично сощурился, но все же начал нарезать… отделять части блюда друг от друга. Кусок шлепнулся на его тарелку, кусок, очевидно, на её. Она суетливо разлила чай.

— Послезнания тебе уже недостаточно?

— Не очень-то оно объективное, — она прожевала кусок и хмыкнула. Некрасиво, но вкусно.

— А что бы ты хотела, Грейнджер? Чудесной силы? Могущества? Денег? Так вроде последнее нам и так обеспечили.

— Кто? Гарри и его любовь к квиддичу? — Гермиона криво усмехнулась.

— Ты могла бы переместиться без своих вещей.

— А, вселенское равновесие, точно. Интересно, как бы оно решало, какие вещи у меня надо изъять, а какие оставить. А если бы по карманам что-то было распихано, то, как в страшном сне, оказалась бы в Большом зале нагишом?

— Вот видишь, сплошная забота и попустительство.

Снейп пирог тоже подъедал и не жаловался.

— Да только жить со всем этим…

— Грейнджер, когда тебе в очередной раз захочется поныть о своей тяжелой судьбе, убедись, что я нахожусь, по крайней мере, в соседней комнате.

Гермиона нахмурилась и обидчиво выпятила нижнюю губу. Снейп закатил глаза.

— Имя у меня, кстати, тоже вполне удобное для раздраженного рычания. А то все Грейнджер да Грейнджер, я уже забыла, как меня зовут.

— А разве не Мия? — притворно ласково.

— Мама…

Она осеклась. Вспоминать про родителей не хотелось. Она лишилась их и в будущем, а сейчас и вовсе себя потеряла.

— Люди по-всякому пытались смягчить его, но мне всегда нравилась только полная форма. Впрочем, Мия ещё не худший вариант.

— А какие были альтернативы?

— Миона.

Он фыркнул, она тоже улыбнулась, уже почти привыкнув к своей новой мимике.

— Так ты согласен? В смысле, мы ведь даже не те же самые Грейнджер и Снейп, что были учителем и …

— Гермиона, — прервал он её.

— Северус.

— Думаю, с выпечкой тебе лучше повременить.

========== Часть 6 ==========

Что-то подсказывало ей, что даже расскажи она Сириусу все от и до, вряд ли он будет плакать по своему брату и винить себя в бездействии. Гермиона догадывалась, что его родителей потеря сына, любимого, очевидно, сильно подкосила — и Орион, и Вальбурга долго не проживут, но Блэка трагедия в семье нисколько не заботила. На встрече с Дамблдором он был весел и невозмутим. Конечно, она не знала, какие у них были отношения, вероятно, его бессердечие было вполне обосновано. Но сама это не понимала. По своим родителям Гермиона скучала. Что в девяносто восьмом, что в семьдесят девятом.

Лили решила собрать их вместе снова, очевидно, укоряя себя в нерасторопности, из-за которой Мия подставилась под заклинание Воландеморта, и пытаясь как-то наладить отношения. Директор, в стремлении примирить две практически враждующие группы внутри организации, поддержал идею. Поттер тоже был не дурак и понимал, что раз уж они на одной стороне со Снейпом, то надо хотя бы притвориться взрослыми разумными людьми. Люпин искренне благодарил их за запас волчьего противоядия. Блэк пришел позлословить. Петтигрю не стали тревожить новостями, он и так сильно переволновался из-за ранения Лили. В какой вселенной все это могло сработать?

Обсуждение повода — обеспечение безопасности Дирборна, члена Ордена Феникса, который занимался созданием сети убежищ, в одном из которых они как раз сейчас находились, — прошло сухо и быстро. Чтобы подыскивать подходящие пустующие дома, приходилось светиться, по крайней мере, в маггловском мире, поэтому решено было обеспечить его прикрытием. Снейп знал только то, как с Карадоком расправились Пожиратели, и что он так и не выдал расположение домов под Фиделиусом. Это он и сообщил Дамблдору, естественно, задолго до общего собрания.

Когда директор поспешил вернуться в Хогвартс, атмосфера резко изменилась.

— Мия, как ты? — Лили подалась вперед и взяла её за руку, они сидели рядом.

— Как видишь, — Гермиона мягко улыбнулась. — В целом, неплохо. Снейп меня только что в котел с восстанавливающим не окунул.

— Какая трогательная забота, — протянул Блэк.

— И здравый смысл. Мы с Фицрой работаем вместе, если она утратит функциональность, — мило, — моя нагрузка возрастет.

Но, в целом, правдиво. Хотя Снейп вполне мог справиться и без неё, от Гермионы на время первой магической было мало толку. Пожалуй, она только про крестражи знала больше него.

— А что вы, собственно, делаете?

— Тебе ни к чему эта информация, Блэк. Ты её все равно не поймешь.

— Да что ты? Слишком интеллектуально вынюхиваешь чужие грязные секреты, Снейп? Шаришься по Лютному, шепчешься с Пожирателями?

— И это тоже, — он разглядывал Сириуса, как зелье Невилла, вроде и с отвращением, но и со скрытым интересом — что опять мальчишка умудрился сделать не так.

— А Фицрой тебя обслуживает, пока ты занят тяжким трудом?

Гермиона перевела взгляд на Блэка, который сидел почти напротив, и решила, что если прибьет его прямо сейчас, то, в сущности, ничего страшного не случится — она просто освободит койкоместо в Азкабане.

— Сириус! — Люпин возмутился, Лили вздохнула.

Джеймс, недолго думая, влепил другу подзатыльник, тот чертыхнулся и пригнулся.

— Ладно, тут я перегнул палку, Фицрой в безопасности не отсиживается.

— Если бы не это происшествие, то отсиживалась бы и дальше. Дамблдор не позволит нам выйти в поле, обоим, — максимально ровно проговорила она.

— Мы это уже обсуждали, Бродяга, — Джеймс вздохнул. — Наверняка многие, а то и мы сами, сейчас живы благодаря Снейпу и Фицрой.

— Снейпу, преимущественно, — ввернула она. — Я вообще на данный момент официально мертва и полезна весьма ограничено.

— И Воландеморт ни о чем не подозревает?

Люпин произнес прозвище шепотом, но они оба напряглись и переглянулись.

— Дом защищен, — правильно истолковала их беспокойство Лили.

— Подозревает, конечно. Но не нас, — она улыбнулась Римусу.

Они немного пообсуждали событие на Косой аллее, согласились, что спасти мистера Найта возможности не было, все случилось слишком быстро. Хорошо хоть не было случайных жертв, все же схватка проходила на оживленной улице, пусть даже Лорд милостиво позволил непричастным уйти (и иметь возможность все рассказать и поднять новую волну паники). Может было бы разумнее остаться в стороне, подождать подмоги, но если не давать отпор, то в чем смысл? Наконец, Снейп весьма вежливо, хоть и сквозь зубы, процедил, что общение, это, конечно, хорошо, но у него десяток зелий под стазисом ждет, и все засобирались домой. Она знала, что это ложь. Зелий было всего семь.

— Подсматривать нехорошо!

— Это часть моей, — он хмыкнул, — нашей работы. Для человека, не владеющего легилименцией, ты как-то слишком хорошо замечаешь вторжение.

— Легилименцию я может и не знаю, а тебя, — она смутилась, — и Дамблдора очень даже. У вас банально взгляд меняется, когда вы влезаете в чужой разум.

— Мародёры, похоже, ничего не заметили.

— Неудивительно. Их и директор наверняка постоянно сканирует, — Гермиона усмехнулась. — И как успехи?

— Чувствую себя слишком старым, — как будто в подтверждение этому, Снейп размял кисть — слишком тщательно нарезал корень маргаритки.

— Забыл, что значит быть девятнадцатилетним? — она начала разливать готовое крововосполняющее в фиалы из затемненного стекла.

— Их эмоции, образ мышления, цели…

— Разочарован? С высоты прожитого опыта, находишь их глупыми и поверхностными?

— Не в этом дело. Просто я давно это, — он опять взялся за нож, — потерял.

— Иногда мне кажется, что у меня этого и не было никогда.

Какое-то время они были заняты делом. Гермиона закупорила последний пузырек.

— Не уверен, что мы говорим об одном и том же.

— Может и нет, но то, что мы от них отличаемся — факт.

— Но тебе на самом деле девятнадцать, Гермиона.

Она быстро глянула на его спину. Они только учились называть друг друга по именам и постоянно сбивались обратно на фамилии.

— И что мне это дает? Где мое очарование юности? — она вздохнула. — Тогда ещё что-то было, а сейчас… Да и кому я теперь такая нужна.

Нож с громким звуком ударился о доску.

— Когда-то я думал в схожем ключе и упустил много возможностей.

— Буду внимательнее. Вдруг Вселенная все же сжалится и расщедрится.

Интересно все же, что он увидел в их разумах? Как вообще выглядят чужие мысли? Не то чтобы она хотела побывать в голове Сириуса, но иногда хотелось тоже владеть ментальной магией. Может не легилименция — слишком сложно, но окклюменция, с учетом всего того, что она знает, точно пригодилась бы. В её времени она спрашивала на счет ученичества Снейпа, но он отказал. Сказал, что у неё нет склонности. Да и принцип «чем раньше, тем лучше» тут не действовал, обучение в юности при ещё не до конца сформировавшейся психике могло принести больше вреда, чем пользы.

— Ты… Он говорил, что я не смогу овладеть окклюменцией. Это так?

— Вынужден согласиться, хотя изначально предполагал иное.

— Потому что у меня нет дисциплины ума?

— Этому можно научить, но это будут психологические приемы, трюки, не магия.

— А в чем разница?

— Уметь организовывать разум не равно уметь его защищать. Любой мало-мальски обученный легилимент не будет впечатлен маггловскими техниками, про Лорда и говорить не стоит.

— Ещё один пункт в список того, что я не умею. Вот тебе и заучка.

Она вздохнула и сняла с основы стазис. Им надо было закончить все за сегодня, чтобы завтра поставить новую партию. Но размышления все равно крутились вокруг мародёров и Лили. Интересно, та стычка считается за один из «трижды бросали ему вызов»? Или имелось в виду, что они с Джеймсом должны быть вдвоем в этот момент? Как же все мутно с этими предсказаниями. Петтигрю, Блэк, его родители… Приближался день рождения, двадцатый у Мии и первый у Гермионы. Это заставляло её иррационально нервничать.

В конце августа авроры получили разрешение использовать Непростительные. А Грюм предпринял ещё одну попытку устроить засаду при помощи Табу. Вышло скверно. Пожиратели, точнее, наверняка, сам Воландеморт, нашли способ обходить антитрансгрессионный барьер. Видимо, в ритуал внесли исключения, как в защиту дома включали допущенных лиц. Не то чтобы никто это не ожидал, и Аластор не был готов устроить теплый прием в любом случае, но вышло жестче, чем хотелось бы. При обсуждении операции Гермиона красноречиво посмотрела на Снейпа, он поморщился. Что бы не говорил Грюм, а лезть на рожон он тоже любил, умел и практиковал, иначе не был бы таким красивым.

Гермиону внешность не волновала. Чужая. Её лицо, как бы мало значения она этому не придавала, все равно входило в список тревог и интересов, пусть даже оно стояло на двадцатом месте по важности. Все же в глубине души она оставалась девушкой и даже имела какую-то неясную надежду на будущее. Снейп испытывал на ней экспериментальные составы, объясняя это тем, что вел над ними работу ещё в своем времени — даже Пожиратели не горели желанием щеголять рубцами после неудачных схваток. Представляя Малфоев, она вполне готова была в это поверить.

*

Она совсем этого не планировала, но вместо того, чтобы отправиться в магазин, трансгрессировала в свой родной город. Отец купил тут дом незадолго до её рождения, и родители должны были сейчас вовсю готовится к прибавлению в семействе. Просто взглянуть одним глазком, что такого? Может, конечно, это принесет ей лишь одну тоску и сожаления, но она и так не видела маму и папу уже много лет. Гермионе до сих пор было мучительно стыдно за то, как расчетливо она избавилась от них в свое время. Ведь даже не попыталась найти общий язык. Она была необычным, но все же ребенком в их глазах, а магия казалась им… магией, сказкой. Они не отпускали её в другой мир, они зачисляли её в другую школу, где была просто пара нестандартных факультативов. У Гермионы не было слов, чтобы объяснить, что на самом деле волшебство обернулось для неё вовсе не приключениями и удивительными открытиями, а вещами гораздо более страшными. Это была сила, и она была прекрасна и ужасна в равной степени.

Дом был в полном порядке. Чистое крыльцо, помытые окна и кричащая надпись «Продается!» на вывеске у дороги. Родители забыли убрать табличку? Но свет нигде не горел. Гермиона прошла мимо, скрылась в переулке между домами, накинула на себя отводящие чары, вернулась и открыла заднюю дверь — ничего сложнее алохоморы не понадобилось. Комнаты были пусты и безмолвны. Она растеряно огляделась на кухне — ни чайника на плите, ни посуды на полках, холодильник отключен.

— Какого черта, Гермиона? Ты за покупками пошла или решила, что будет неплохой идей поднять весь Орден на уши?

Она посмотрела на Снейпа пустыми глазами, так и остановившись на пороге гостиной. Рука все ещё сжимала палочку в кармане. Хорошо, что не забыла наложить на полицейского Конфундус. Конечно, выглядела она тогда как мужчина средних лет (и до сих пор была одета в соответствии с маскировкой), назвавшись репортером заштатной газетенки, но предосторожность лишней не бывает. Она уцепилась за эту мысль, за Грюма, который, казалось, сделал её своим девизом по жизни, и попыталась выплыть на поверхность. Шок и внутреннее неприятие ситуации постепенно спадали. Её губы мелко задрожали, и Гермиона сжала их в тонкую линию.

— Я ходила проведать родителей.

— И не смогла заранее сознаться, что любишь подглядывать в окна? Прошло гребаных три часа, они там что, пьесу разыгрывали?

— Я их не нашла. Поэтому отправилась к бабушке по линии отца. Пришлось потратить время, чтобы найти дом — она умерла, когда я была ещё совсем маленькой.

— А потом решила не мелочиться и всех своих родственников навестить?

— Нет, потом я пошла в полицию.

Снейп удержал рвущееся негодование и внимательно вгляделся в неё.

— Что случилось?

— Они мертвы, — просто ответила она и заморгала. — Я даже не успела родиться. Я…

Глаза заслезились, она сглотнула. Это были не её родители, это была не она. И ей совершенно точно не нужно было нести ответственность за свою младшую копию. Конечно, если бы им удалось выиграть войну в один заход, то это было бы большой удачей. Тогда маленькая Гермиона, возможно, получила бы шанс на нормальную жизнь, детство и счастье. Но она, Мия, не была ей ничем обязана, как не обязана была Дамблдору, Лили и даже этому Снейпу. Да, это логично и правильно. Она всхлипнула и вытерла слезы с подбородка тыльной стороной ладони. Северус шагнул к ней и нерешительно прикоснулся к плечу.

— Гермиона.

— И какой смысл? Зачем я мучилась с этим именем, вызывала подозрения у мародёров, переживала из-за внешности? От шрамов была одна польза — в оригинальности, а теперь что?

Поперек горла встал ком, нервы завязались в узел где-то в животе.

— Бред. Какой-то бред.

Снейп легко сжал теперь уже оба её плеча. Гермиона выдохнула, резко подалась вперед и обняла его, сплетая руки за спиной. Его подбородок оказался прямо над её макушкой, он рассеянно пригладил ей волосы, касаясь лопаток и затылка. Она плакала, не сдерживаясь, и прижималась к нему всем телом, чувствуя, как они дышат вразнобой, а пуговицы его мантии задевают застежки на её. Пришлось выпить успокоительное и проторчать в ванной полчаса, чтобы немного прийти в себя.

— Садись, нам надо поговорить.

— Серьезно?

Нос был распухший, кожа на лице пошла пятнами, от чего шрамы стали только заметнее, про глаза и говорить нечего. Гермиона недовольно села на лавку. Хотелось забиться в свой угол и обниматься с подушкой.

— Ты выяснила подробности произошедшего?

— Да, они… — она собралась с мыслями. — Они погибли почти полтора года назад, сразу после свадьбы. Лейтенант сказал мне, что сначала они посчитали это несчастным случаем, но потом заметили закономерность. Дело было громкое, но расследование ни к чему не привело. Примерно в одно время умерло несколько человек, как мужчин, так и женщин, которых объединяло только одно — они были однофамильцы.

— Это не может быть совпадением.

— Совпадением с чем? В мире хватает маньяков с маниями.

— Тогда почему в наших реальностях такого не случилось?

— Может его поймали раньше. И это какая-то точка расхождения.

— Да. Но думай, Гермиона, думай дальше.

— Так намекни хоть, в какую сторону думать? — она вспылила.

— Малфой.

Она нахмурилась. Зелье для Нарциссы, конечно же, тревожило её, но разве это было расхождением? У неё могли быть проблемы и в их мирах, просто они об этом не знали, а Люциус нашел какого-нибудь другого зельевара. Хотя…

— Ты давал в этой реальности Непреложный обет?

— Нет.

— Есть ли способ обойти… — Гермиона зажмурилась. — Мне очень интересно то зелье, что ты варишь отдельно. Оно медицинское?

— Да.

Это касается здоровья леди Малфой, и, вероятно, проблема появилась ещё до свадьбы. Жаль, ей так и не пришло в голову попытаться выяснить, какие книги она тогда купила.

— Твой эксперимент?

— Нет.

Игра в «Угадай границы взятой магической клятвы».

— Не объяснишь механизм его действия? — Снейп посмотрел на неё с раздражением. — Попробовать стоило.

Люциуса эта проблема касается напрямую. Конечно, он, как муж, проявляет заботу, но, если бы у Нарциссы была какая-нибудь волшебная аллергия (никогда о таком не слышала), она бы, наверное, справлялась с этим сама и лечилась официально. Почему они не обратились в Мунго? Боялись огласки, шантажа? Хотели сохранить приватность? Вероятно, есть и врач, тоже связанный клятвой, который назначил Цисси её лекарство. Что волнует мужчину и женщину, которые недавно сочетались браком?

— Это зелье, оно… интимного плана? — Гермиона немного покраснела, но на заплаканном лице это было почти не заметно.

— Да, — он подумал пару секунд. — В каком-то смысле.

Она покраснела ещё больше. Дело было в девственности? Какой-то несовместимости? Честно говоря, она мало знала обо всех этих чистокровных традициях и уж тем более не разбиралась в тонкостях магического брака. Может были какие-то подводные камни?

— Когда-нибудь твои пироги будут не хуже, чем у Молли Уизли, — вдруг неожиданно выдал Снейп.

— Что?

— У неё просто было больше голодных ртов и опыта.

При чем тут Молли и болезнь Нарциссы? Что-то крутилось в памяти. Цисси не была такой сукой, как Беллатриса, потому что она была хорошей женой и… матерью. Как и Уизли. Старинная чистокровная семья нуждалась в наследнике!

— У неё бесплодие?

Снейп никак не отреагировал, но это и было ответом. Если Нарцисса не может забеременеть, а её родителей убили, то она и Драко выпадают из истории. При чем истории не актуальной, а будущей.

— Но зачем…

Она оперлась локтями об стол и задумалась. Когда Гермиона попала сюда, первое же, на что она повлияла, были крестражи. То есть она начала с конца, с того, что было для неё более актуальным. Конечно, осколки души Воландеморта были важны в принципе, но… Про какого-нибудь Руквуда она и не вспомнила бы без указки Снейпа.

Это было хуже, чем обсуждение различий между их мирами. Тогда у них, по крайней мере, были факты, память. Сейчас можно было рассчитывать только на предположения, строящиеся на косвенных уликах.

— Допустим, это не совпадение и у нас есть третье лицо, условный путешественник во времени.

— Как и предполагал Дамблдор.

— Как ткнул пальцем в небо Дамблдор, — она фыркнула. — Этот третий, точнее первый натворил дел, а нас «послали» разгребать последствия. Но все упирается в его мотивацию. Эти действия… Слишком хаотично и непоследовательно.

— Убийство нескольких магглов уже о многом говорит.

— Я бы сказала, что он или она на стороне Воландеморта и пытается заранее спутать карты на случай второй магической. Устранение подружки Поттера в это вполне вписывается, но Драко то ему чем не угодил? Я ведь правильно тебя поняла, болезнь Нарциссы не естественного происхождения?

— Проклятия и отравления часто имеют неприятные побочные эффекты, — отстраненно заметил Снейп.

Она кивнула и закусила большой палец. Но все равно выходила какая-то ерунда. Малфои были преданными сторонниками Темного лорда. Да, Люциус определенно имел свои интересы и был изворотлив, как всякая приличная змея, но он никогда прямо не противостоял хозяину. Если только… В самом-самом конце Нарцисса помогла Гарри, беспокоясь о сыне, в этом причина?

— Предположим, что первый посчитал Драко угрозой в длительной перспективе. Избавил, так сказать, Малфоев от уязвимого места — ребенка, заботу о котором та же Цисси ставила превыше всего. Но старших Малфоев со счетов не списал.

— Устранить магов, тем более таких видных, было бы гораздо труднее. Если он переместился как я. Если как ты, то ещё сложнее — незнакомец не подобрался бы незамеченным.

— Но ведь он как-то умудрился повлиять на Нарциссу! Значит должен был держаться поблизости.

— Она тогда была ещё Блэк, возможностей было больше.

— Мы ходим по кругу.

— Может это были части далеко идущих планов или первые неосторожные попытки. Все было сделано…

— Если было сделано.

— …полтора года назад. Возможно, он начал действовать, но не успел или не захотел закончить начатое.

— И где он? Мироздание стерло его из этой реальности?

Гермиона со спокойной душой отправила Снейпа к Дамблдору одного. Выслушивать все эти… интересные теории, у неё желания не было, а краткую выжимку Северус все равно ей перескажет. Она наконец забралась в кровать, но отдохнуть так и не смогла. Облегчение после слез не наступило, наоборот, чувствовалось одно сплошное напряжение. Воевать с Воландемортом, имея неоспоримое преимущество, — это одно, противостоять такому же человеку со знанием будущего — совсем другой уровень игры. Но что он делал все это время, если все ещё был здесь? Если бы консультировал Воландеморта, как они с Снейпом сообщали информацию Дамблдору, то война бы закончилась гораздо быстрее. Возможно, он просто не знал, что рассказывать про это время, как и она? Подтверждает ли это косвенно, что первый был из её поколения?

В конце концов, Гермиона опять вернулась мыслями к родителям, но попыталась запретить себе думать об этом. Их нет, как не было в её жизни уже очень давно, не стоит и начинать беспокоиться об этом. Надо стать Сириусом, иначе она утонет в сожалениях. Как бы жестоко не звучало, но были в этом и свои плюсы. К примеру, теперь её палочка была безраздельно её! Гермиона саркастично хмыкнула, отложила подушку в сторону и пошла ставить чайник. Снейп вернулся быстрее, чем она рассчитывала.

— Знаешь, я подумала, что все же в смене имени был смысл. Если этот кто-то все ещё здесь, то на Гермиону Грейнджер у него явно есть зуб. Назовись я так с самого начала…

— Стакан наполовину полон?

— Да если бы, просто ищу хоть какое-то рациональное звено. Опять все перевернулось с ног на голову.

Дамблдор сказал много интересного, но ничего прикладного. Выяснить что-то ещё без новых зацепок им не удалось. Жизнь потекла своим чередом, точнее сказать, закипела кучей зелий, и на Орден приходилась львиная их часть. Столкновений, которые Снейп не мог предсказать, стало больше. Каким-то чудом обходилось без больших жертв, но оба они по истории знали, что обстановка продолжит накаляться. На пороге стоял восьмидесятый год, под конец восемьдесят первого в обеих их реальностях большая часть членов первого состава Ордена Феникса была мертва.

*

Словно в продолжение её шутки про приглашение на свадьбу даже Снейпа позвали, только на Сочельник и в дом Малфоев.

— С чего такое гостеприимство? — она нахмурилась.

— Нарциссе стало существенно лучше.

— Это, конечно, здорово, но…

— Это просто выражение признательности и укрепление связей.

— То есть Темного Лорда со всей свитой там не будет?

— Ты меряешь все по опыту второй магической, сейчас Лорду нет нужны злоупотреблять преданностью своих слуг, а Рождество — традиционно семейный праздник.

— Значит, сейчас он мягче?

— Скорее спокойнее и увереннее. Внутренней муштры гораздо меньше, он не держит ближний круг постоянно при себе.

— И что ты там будешь делать?

— Ужинать и вести беседы с Люциусом, полагаю.

Снейп приподнял брови, она почувствовала себя глупо, но не сдалась.

— Это может быть проверка и попытка втянуть тебя в организацию. Даже если Лорда там не будет, то та же Беллатриса с мужем — легко, они же члены семьи, — Гермиона скривилась. — Северус, будь, пожалуйста, аккуратнее…

Она поймала его насмешливый взгляд и осеклась.

— Продолжайте, мисс Грейнджер, вдруг я что-то не знаю про Пожирателей, и вы меня сейчас научите.

— Я беспокоюсь!

— Даже если мне там действительно будут делать двусмысленные предложения, не думаю, что для беспокойства есть повод. Ничего за эти два дня со мной не случится.

— Два дня?!

— Даже меньше. Вечер Сочельника и утро Рождества.

Ей очень хотелось спросить: «А как же я?», но Гермиона лишь возмущенно вспыхнула и ушла на кухню, начав демонстративно медленно мыть посуду. Мало того, что она потеряла всех своих родителей и саму себя, как бы странно это не звучало, получила обезображивающие лицо травмы и оказалась в изоляции в совершенно чуждом ей прошлом, так теперь ей ещё и придется проводить праздники в одиночестве! Снейп мог быть сколь угодно неудачной компанией, но теперь и он ею пренебрег. Да, это была жалость к себе. Да, она понимала, что не мог Северус просто взять и отказаться от подобного предложения, это было нужно для его роли, в конце концов. Но если кто-то считает, что у неё нет поводов расстраиваться и проявлять столь малый эгоизм относительно своей жизни, пусть первый бросит камень. Сделать это мог только Снейп, а он её успешно игнорировал.

Теоретически можно было бы послать патронуса Лили, но это выглядело бы так, как будто она напрашивается на Рождество к Поттерам. Не считая того, что это в принципе была плохая идея — ей бы пришлось общаться со всеми мародёрами, без возможности избежать Питера или Сириуса, так Гермиона ещё и не могла ничего толком им рассказать. Поныть, что Снейп бросил её на праздники? Смешно. Блэк здорово повеселится, если узнает, что они с Северусом живут вместе. Высказывать свое беспокойство на счёт шрамов, значит давить на больное. А то, что она была сиротой в квадрате… У Лили родители погибли ещё во время её обучения в Хогвартсе. Старшие Поттеры скоропостижно скончались от драконьей оспы только пару месяцев назад, а она даже поддержать Джеймса не могла — они были не в тех отношениях, и никто не посчитал уместным сообщить ей эту трагичную новость, Гермиона просто помнила, что Гарри смог разузнать о своих бабушках и дедушках.

Рождество было ещё тише предыдущего. Ничего особенного готовить она не стала, ограничилась скромным ужином, почитала и рано легла спать. Но вскочила спозаранку, мучимая кошмарами про Снейпа и расправу над ним. Хорошего настроения ей это не прибавило. Когда уже ближе к обеду раздался хлопок трансгрессии, она лишь буркнула приветствие, не обернувшись. Черная тень застыла за её плечом.

— Северус, тебе пока не хватает харизмы и той самой мантии, чтобы давить морально одним своим присутствием.

Перед ней на стол упала обычная тетрадка с черной обложкой. Глаза Гермионы расширились.

— Быть не может! — она развернулась и не знала, куда смотреть — на дневник или на Снейпа.

— Подарок тебе, Грейнджер, на день рождения, Рождество и Новый год заодно, — он усмехнулся. — Свяжись с Дамблдором.

Она уже достала палочку, но все же нерешительно прикоснулась к крестражу. От него не было такого эффекта, как от медальона, он как будто наоборот притягивал и выглядел обманчиво безопасным. Бедный Невилл. Или Джинни. Даже Гарри купился на эту штуку. Снейп окликнул её, и патронус все же отправился к директору.

— Но ведь это невозможно. Нельзя просто прийти в поместье Малфоев и забрать подарок Лорда.

— А ты как планировала добывать у него крестраж? — Снейп явно был очень доволен собой.

— Выкрасть, конечно, но замаскировать под обычное ограбление, чтобы пропажа тетради не бросалась в глаза, — она лихорадочно соображала. — Люциус поймет, что это сделал ты! Он начнет охоту.

— Когда-нибудь, конечно, поймет. Но вряд ли в ближайшее время, — его тон был едким и высокомерным.

— Хочешь сказать, что ты обманул охранные чары, сделал подлог, а потом вернул все, как было? — она приподняла бровь и уставилась на него с сомнением.

— Не знаю, как дела обстояли в твоем мире, но в моем мы с Люциусом достаточно близко общались. Он доверял мне многое, — Снейп усмехнулся. — Кстати, дневник лежал в другом месте, отдельно от всех ценных вещей, так что твоя идея с ограблением была заранее провальной.

— Хорошо, ты знал, где что находится, и какие приемы использует Малфой для безопасности…

— А дальше — дело техники. Тот трюк Регулуса с ложным крестражем, о котором ты рассказала, тут тоже пригодился.

Гермиона поморщилась, о младшем Блэке она так и вспоминала с сожалением и обидой.

— Достаточно будет просто притронуться к нему или написать что-нибудь, чтобы понять, что это фальшивка!

— И как часто, как ты думаешь, Люциус будет трогать темномагические артефакты, отданные ему лично Лордом?

Она буркнула что-то неразборчивое, не успев придумать резкий ответ. А вдруг взбредет ему такая блажь в голову!

— Если уж Белла догадалась убрать подобную вещь в сейф, то Малфой явно не будет изливать душу в тайный дневник.

— Даже если и так, то надо было ещё вернуть всю защиту на место.

— А вот на это, Грейнджер, у меня ушла большая часть ночи, — он начал расстегивать парадную мантию. — Так что разберись со всем остальным сама.

Снейп задернул полог в свою «спальню» ещё до того, как феникс директора осветил серебряным светом их гостиную в гостиной. А она смогла вздохнуть спокойно, только когда четвертый крестраж из их коллекции был запечатан в магическую ловушку. Конечно, было бы лучше сразу уничтожать артефакты, но на данный момент из средств был доступен лишь Адский огонь. Василиск все ещё спал под школой, а меч не получил дополнительное свойство из-за яда. К тому же, было не ясно, как Воландеморт отреагирует на это. Он мог потерять связь с частицами своей души только после развоплощения. Тревожить его раньше времени и провоцировать создать ещё парочку крестражей директор не планировал. Они и так переместили их, да ещё и частично экранировали — даже это уже могло зародить у Лорда подозрения. В такие моменты она немного жалела, что у них нет шпиона во внутреннем круге, но Дамблдор ни на что такое Снейпу не намекал, по крайней мере, в её присутствии.

И это ещё если не касаться темы таинственного первого. Он ведь тоже мог с большим вниманием относиться к крестражам. Если признать факт его существования, что делать не хотелось, но приходилось. Изменения, которые они проследили, не казались случайными отклонениями в событиях. Воландеморт использовал Квиррелла эффективнее и освободил Барти-младшего в её реальности раньше, чем в реальности Снейпа, а мог и не додуматься. Убийство Грейнджеров и отравление Нарциссы естественными вариациями событий не выглядели, особенно вместе. Да, два выбивающихся из истории факта ещё могли быть совпадением, но три — уже закономерность.

Про третье отличие они промолчали, но, Гермиона была уверена, оба держали в уме. В конце концов, через это они и выяснили, что данный мир отклонился от основной линии ещё до их появления. Но вопрос, зачем первый подлил Лили Амортенцию или любой её аналог, оставался открытым. Если он знал итог, то логичнее было бы устранить и Снейпа, и, на тот момент, будущую чету Поттеров, а не играть в купидона. На что он рассчитывал? Что Эванс выберет Северуса, они поженятся и вместе за ручку придут к Воландеморту, а Гарри и вовсе не появится на свет как таковой? Формально, даже в случае их разрыва это могло вывести Снейпа из игры (не зря же Эванс переживала, что тот покончит с собой) или сильно пошатнуть его желание защищать бывшую любовницу. Но выглядело это как-то уж очень слабо на фоне убийства нескольких человек, просто чтобы не допустить рождения одной магглорожденной ведьмы. Оставалось надеяться, что от первого больше не будет проблем.

— Я требую подробностей, — Северус только появился на кухне, а она уже вцепилась в него не хуже Скитер. — Как ты это провернул?

— Что тебе надо, Гермиона? Подробное описание того, как я пробираюсь по поместью до библиотеки так, чтобы не потревожить сигнальные чары и домовиков?

Судя по тому, как он прикрыл глаза, тяжело опускаясь на стул, Снейп порядком вымотался ночью — и физически, и магически — и так и не выспался.

— Про твое мастерство накладывания дезиллюминационного я в курсе, — Гермиона махнула рукой.

— Тогда я не знаю, что ты хочешь услышать.

— Когда ты спланировал это? Почему не сказал мне?

— Да не было никаких особых планов. Можно было бы втираться в доверие к Малфоям идальше, но зачем? Я и так знал все, что нужно.

— То есть ты рискнул? — она встала рядом с ним — осуждающе смотреть сверху вниз было удобнее. — А если бы тебя схватили?

— Полагаю, живым бы я из поместья не вышел. И, скорее всего, успел бы напоследок пообщаться с Лордом лично.

— Отлично! — Гермиона цыкнула. — А я бы сидела тут и не знала, что делать.

— Ты бы никак мне не помогла в любом случае, — этот его равнодушный тон жутко её раздражал. — Только бессмысленно волновалась бы.

— Какая трогательная забота, — интонации Блэка ей передать не удалось, но отсылка была понятна и так.

Она как-то слишком быстро сдалась, до Риты ей явно было далеко, и наскоро собрала легкий ужин. Северус был чересчур бледным даже для него, поэтому допрос с пристрастием откладывался до разговора с Дамблдором. Впрочем, его, как Гермиона подозревала, Снейп все же предупредил о своей афере.

Директор пожурил Снейпа лишь номинально. Она насупилась и сложила руки на груди.

— И эти люди отговаривают меня от ограбления Гринготтса.

— При всем моем уважении к Малфоям, — ядовито отметил Снейп, — их поместье далеко не банк. Тем более, что они сами дали мне доступ.

— Если удастся избавиться от Лорда в короткие сроки, еще и спасибо скажут, — в этом новом доме для встреч было очень холодно, и Гермиона куталась в зимнюю мантию. — Что вам не нравится в моем плане?

— Крайне маловероятно, что обойдется без шума, — серьезно ответил Дамблдор. — И узнает об этом не только Том, но и аврорат. Министерство начнет расследовать случившееся, а грабитель будет считаться преступником вне зависимости от причин поступка. И это не считая того, что у гоблинов свои понятия о правосудии.

— И когда настанет благоприятный момент?

— Я работаю над этим, мисс Фицрой, — Дамблдор улыбнулся.

— Очередные тайны, — Гермиона вздохнула.

В одиночку она туда все равно не полезет, так что остается только довериться директору. В свое время им приходилось справляться собственными силами, может он найдет выход получше. Если ему для этого требовалось время, что ж, как минимум, год в запасе у них был. Но оставался ещё один немаловажный вопрос.

— Альбус, в своей реальности я проходил собеседование на должность преподавателя зельеварения. Конечно, в интересах Лорда.

— Том всегда хотел иметь внутреннее влияние в Хогвартсе, — согласный кивок.

— Конечно, претворять это в жизнь уже бессмысленно, но мне хотелось бы обозначить сроки. Когда у вас назначена встреча с Сивиллой Трелони?

— Мисс Трелони? — Дамблдор удивленно пригладил бороду. — Не слышал про нее ничего после её выпускного.

— Она пыталась устроиться профессором прорицания в одно время со мной, — Снейп прищурился и напрягся.

— Что ж, ко мне она не обращалась. Полагаю, мисс Трелони тоже имеет свою роль в нашей истории?

— Без сомнения.

Они с Северусом переглянулись. Ещё одно отличие? Судьба провидицы им обоим была настолько неинтересна, что они даже не озаботились узнать, где она и как живет, заранее. Им она казалось функцией, что запускает огромный механизм судьбы, и важность её начиналась и заканчивалась только в момент произношения пророчества.

Новый год, с подачи Гермионы и молчаливого согласия Северуса, они все же отметили вместе как полагается. Она даже украсила дом, чем пренебрегла под Рождество. Настроения тогда не было, а сейчас и повод имелся — плюс один крестраж. Подарок, конечно, специфичный, но зато уж точно желанный. Снейп добровольно занялся ужином.

— Сливочного пива не оказалось, поэтому я взяла сидр.

После трансформаций из-за использования оборотного зелья ребра немного ломило. Она так и не переодела невзрачный серый свитер, в котором выходила в магазин под видом какой-то случайно лишившейся пары волосков магглы.

— На что-то более приличное у нас опять не хватает средств?

— В винах я не разбираюсь, да и в моем случае это бессмысленная трата денег. Мне и двух бокалов сидра хватит за глаза.

Она рассмеялась и достала обычные кружки. Никаких бокалов или другой праздничной посуды у них не водилось. Сама справилась с пробкой — Снейп при этом смотрел на неё со смесью скептицизма и интереса — и протянула его порцию, садясь за стол.

— За ещё один шаг к победе!

Гермиона отсалютовала кружкой и отпила. Он повторил её жест, так и не отрывая от неё взгляда.

Дамблдор связался с ними в первых числах января. Тело Трелони было найдено ещё летом со следами темномагического проклятия, убийцу так и не нашли. Расследование приостановили в связи с высокой загруженностью аврората.

========== Часть 7 ==========

Это был полный крах. Один винтик в системе не выполнил свою роль, и все полетело к чертям. Теперь их четко определенное будущее потеряло точку отсчета, и у них не было абсолютно никаких средств, чтобы обозначить её заново. Конечно, другой провидец мог сделать то же самое предсказание, но вероятность этого была ничтожной. Они занимались рутиной, едва ли перекидываясь парой слов, с неделю точно, пока не нашли в себе силы обсудить сложившуюся ситуацию. Дамблдор терпеливо ждал их решение.

— И что теперь? — Гермиона просто остановилась посреди лаборатории, бросив недомытые котлы. — В смысле, все, что мы знали, все, что мы собирались сделать… Это все теперь не имеет никакого смысла.

— Тебе стало легче от того, что ты сказала это вслух? — Снейп бросил взвешивать порцию жучиных глаз и даже шагнул в сторону от весов.

— Да, — в её голосе было больше уверенности, чем в мыслях. — Да и сколько можно было молчать?

— В сущности, ничего не изменилось. Мы и так не планировали растягивать войну на два акта, теперь для этого нет даже повода.

— А у нас нет преимуществ, — она фыркнула.

— Кроме почти всех существующих на данный момент крестражей, — ответил он ей в тон. — А с отходом от предначертанной схемы все остальные преимущества и так стали бы мнимыми.

— Мы бы владели ситуацией и меняли её под себя.

— Брось, мы бы владели только потенциально опасным знанием, вынужденные либо хранить тайну, либо искать пути передачи её Лорду, просто чтобы направить его мотивацию в знакомое нам русло. Наш загадочный первый заботливо избавил нас от этой моральной дилеммы.

Гермиона хотела было уже закусить большой палец по привычке, но пересилила себя и сунула руки в карманы. И сразу же начала мерить шагами комнату — в узкой из-за рабочих столов лаборатории было не разгуляться. И это они ещё перенесли шкафы с ингредиентами в хозяйскую спальню, которая давно уже окончательно превратилась в склад. Снейп какое-то время терпел её мельтешение, но все же не выдержал и остановил, заставив встать рядом.

— Надо договориться, что мы расскажем Дамблдору, — обреченно заключила Гермиона. — И первый… Даже не знаю, с какой стороны подойти к этому вопросу.

— Мы до сих пор ничего про него не знаем, — Снейп задумался. — Кроме того, что он, очевидно, все ещё находится с нами в одном мире. Или мы с ним.

— Как думаешь, почему он не открылся Воландеморту?

— Побоялся? — на его лице отразилось отвращение. — Лорд явно не будет в восторге от того, что про его крестражи знает кто-то ещё, тем более в таких подробностях. Он скорее выпотрошит ему память и избавится, чем станет держать при себе.

— И как он только умудрился набрать столько последователей с таким подходом…

— Это никогда не начинается резко. Да ты и сама приводила как минимум одну причину, почему люди тянулись к нему.

— Ты тоже пришел к нему из-за знаний?

— И не только.

Снейп смотрел прямо ей в глаза. Интересно, это тоже какой-то психологический прием? Он вроде и не врал, но недоговаривал или искажал правду сарказмом, говоря все в лицо. Это сбивало с толку, хотя и работало, наверное, только на прямолинейных людях.

И все же причина его выбора интересовала её. Не как вопрос жизни и смерти, но как важная часть его личности. Ей казалось, что Северус, будучи полукровкой, вряд ли искренне горел идеями превосходства крови — если бы ему было так важно происхождение, то дружба с Лили даже не случилась бы, или быстро закончилась. Хотя, возможно, магглов он действительно недолюбливал из-за собственной бедности и жестокости отца. Наверное, это была естественная потребность стать частью чего-то большего, чувствовать принадлежность, признание, уважение. В конец концов, одиночество нравится до поры до времени. А куда ему было идти, если не в Пожиратели? Не к лицемерному же добренькому Дамблдору и всяким там мародёрам. Этот его возможный путь был отсечен их совместными усилиями и никак не подходил для гордого слизеринца.

Конечно, на стороне Лорда его таланты оценили по достоинству, а склонность к Темным искусствам поощрили. Они дали ему силу, надежду, что все будет так, как должно быть, — маги перестанут прятаться по темным углам и возьмут контроль над миром в свои руки. Сам Северус получил бы контроль над своей жизнью. Воображал ли он себя революционером?

— В любом случае, первый себе на уме, его действия хоть и направлены на благо Воландеморта, явно имеют какую-то личную подоплеку.

— Или он ограничен в средствах, — Снейп хмыкнул. — Он не может устроить чистки среди Пожирателей или устранить важные фигуры на политической арене в одиночку.

— Как и раздавать советы Воландеморту… Интересно, он подозревает о нашем существовании?

— Для этого ему бы пришлось отследить изменения, что мы внесли, и соотнести их с образцом. Но он первый вмешался в ход событий и, в отличие от нас, не может с уверенностью отделить последствия своих действий от чужих, — взгляд его затуманился, и он перестал изучать её лицо. — К тому же неизвестно, из какого мира он пришел и с чем сравнивает.

— Я предположила, что он моего поколения и не слишком то осведомлен о подробностях первой магической, поэтому и не вмешивается.

— Недоказуемо. Он может знать историю, но не считать происходящее выходящим за рамки естественных изменений. Мы же не перевернули игру, война идет вполне традиционно, хоть и с небольшим перевесом на стороне Ордена.

— И как нам его вычислить?

— Ждать.

Чтобы объяснить мотивы первого, им пришлось выложить Дамблдору подробности на счет пророчества и действий Воландеморта в связи с ним. Он слушал внимательно и задавал наводящие вопросы, но, вероятно, соотнес обрывки информации и без их пояснений ещё до Нового года.

— Мальчик может быть важен и сам по себе.

— Мальчики, — поправила Гермиона. — Сын Лонгботтомов тоже подходил под условия.

— Предсказание определяло будущее или Лорд воплотил его в жизнь? В любом случае, оно даже не было произнесено, чтобы был смысл постоянно оглядываться на него, — голос Снейпа звучал сварливо. — Принимать его в расчет стоит только в свете возможных действий первого. Он может перестраховаться.

— Стоит ли нам ставить Поттеров в известность об их особом положении? — начала она аккуратно.

— Питер? — Северус был более резок.

— Подчиняется напрямую Грюму и, надо сказать, неплохо справляется со своими обязанностями. Никаких тревожных признаков не проявляет, — Дамблдор опять вцепился в свою бороду. — Благодаря вашему зелью, мистер Люпин тоже весьма полезен Ордену. Насколько мне известно, они даже проводят совместные операции с мистером Петтигрю.

— Римус выходит на задания в образе волка? — Гермиона искренне удивилась.

— Мы пытались вести переговоры с другими оборотнями, но не преуспели. А мальчик просто хочет быть полезен.

— Блэк, полагаю, в авангарде? — хмыкнул Снейп.

— Может в вопросах мировоззрения мистер Блэк и разошелся со своими родственниками, но мастерство их не срамит. Он очень сильный маг, — директор улыбнулся. — Хоть и бестолковый парень.

Лили и Джеймс, конечно, были безупречны.

Разговор в очередном перевалочном пункте Ордена подошел к концу, очередной портключ отправил их в окрестности Коукворта, очередная порция зелий ждала под стазисом.

— Вся эта ситуация выводит меня из себя. Я не могу просто сидеть и ничего не делать, ожидая, когда первый, Воландеморт или то же министерство опять сделают свой ход.

— Все ещё тешишь себя надеждой огорошить Поттеров своей правдой?

— Я все ещё не считаю, что замалчивать все от, по сути, главных действующих лиц — хорошая идея.

— Да и Питеру надо дать ценную информацию, за которую его радостно примут в ряды Пожирателей. А то такой предатель пропадает без дела.

— Вряд ли его примут. Будут использовать, пока от него есть толк, а потом избавятся. Этого же, как ты и говорил, опасается первый.

— Петтигрю не знает расклад и сделает то, как посчитает выгоднее для себя. Хвост приспособленец и надеется найти место потеплее.

— Пока что он честный орденец.

— Скорее тот, за кем недостаточно пристально следили, — Снейп фыркнул. — Или Орден ещё сохраняет перевес в его глазах.

Они быстро закончили с зельями на сегодня и переместились за стол в палатке. Поздний ужин был съеден за вялыми переругиваниями, пирог, слава Мерлину, покупной, — уже в молчании, но никто так и не спешил в постель.

— Нужно действовать, — она вздохнула. — Политика сдерживания с Воландемортом не работает, никогда не работала. Его аппетиты просто будут расти дальше.

— Тогда придется быть жестче.

— Запачкать руки, я знаю, — она вздохнула. — Мне надо подумать.

— С этого и стоило начинать.

Гермиона убралась на столе парой заклинаний и встала, но замешкалась у входа в свою «комнату».

— С днем рождения, Северус.

— Благодарю, — в его голосе чувствовалась усмешка. — Двадцатилетие очередное, а война та же самая.

*

Февраль выдался промозглым и ветреным. Она старалась проводить на улице как можно меньше времени и жалела, что не на всю её маскировку было уместно нацепить огромный вязаный шарф и уродливую, но теплую шапку из старых запасов. В самом Коукворте они со Снейпом почти не появлялись и входной дверью пользовались редко, но тягучая мрачная атмосфера не желавшей отступать зимы пробивалась даже сквозь зачарованные окна. В Годриковой впадине весны тоже не чувствовалось, но это была хотя бы ухоженная деревушка, а не умирающий депрессивный город. Было сложно представить, что Лили выросла по соседству со Снейпом. Новый дом подходил ей куда больше. Не считая того, что он же стал могилой для бесчисленного числа её двойников и все ещё был потенциально опасен для этой версии.

— Мия, какой хочешь чай?

Хозяйка проявляла заботу о гостях, но сама выглядела болезненно. Гермиона бесцеремонно взялась помогать, Северус молча сидел в самом темном углу просторной кухни, как будто специально для него подготовленном. Директор сообщил, что задержится в министерстве.

— Я в состоянии заварить чай сама, а ты лучше сядь — в твоем положении напрягаться нельзя.

Лили странно на неё посмотрела, но моргнула и расплылась в улыбке.

— Кто тебе сказал?

— Сама догадалась — буркнула Гермиона. — Иди за стол, предотврати катастрофу.

Беспокоиться было о чем. Мародёры присутствовали в полном составе, а Снейп был на чужой территории. Несмотря на предыдущие попытки общения, в воздухе грозовым облаком витал конфликт. И если на какую-то выдержку со стороны Северуса, с его то лишними двадцатью годами опыта, она ещё могла рассчитывать, то на Сириуса с его поганым языком Гермиона не поставила бы и кнат. А ведь опыт давал не только терпение, но и не маленький арсенал темномагических из разряда «месть — это холодное блюдо». Лили за её спиной рассмеялась, естественно, без натянутости, и Люпин что-то ей ответил. Гермиона немного расслабилась. Питер помог ей отлевитировать кружки к столу. Снейпу пришлось перебраться ближе ко всем, она села рядом с ним.

Немного молока и две ложки сахара, сама Гермиона предпочитала несладкий чай, но Северусу сделала по вкусу на автомате. Лили хитро улыбнулась ей. Ну да, конечно, раз она знает, как ему больше нравится, то это веская причина считать их парой или что-то вроде того. На деле же они так и оставались соседями в общежитии, а Снейп все ещё сохранял свои позиции старшего, несмотря на кажущуюся фамильярность между ними.

— Ты хорошо выглядишь, Мия. Я имею в виду… — Лили покраснела.

— Теперь не так бросается в глаза? — изменения были плавными, но шрамы действительно чуть сгладились.

— Полагаю, это заслуга Сев… еруса? — она поправилась на ходу.

— Это то, чем я занимаюсь, Лили. Разрабатываю и варю зелья, — почему-то зло ответил Снейп. — И я бы предпочел заниматься только этим, но увы.

Он скривился. Гермиона хмыкнула. При всем её уважении к профессору, это было неправдой. Северус был человеком куда более порывистым и эмоциональным, чем хотел казаться. Конечно, он осознал и в чем-то перерос ошибки молодости, из-за чего аккуратная дипломатия Лили и откровенное неприятие мародёров его сейчас раздражали. Наверное, ему хотелось бы раз и навсегда обозначить, что все изменилось, что он изменился. Но это было бесполезно на данном этапе — пока они не объяснят свою мотивацию присутствующим, к ним в любом случае будут относиться с подозрением. Да и далеко ли он сам ушел от всего этого? Ведь сожаления двадцатилетней давности в конце концов и убили его. Голос Люпина вырвал её из отвлеченных рассуждений.

— И аконитовое?

— Его тоже пришлось модифицировать. Не хочу принижать заслуги Белби, но в его рецепте хватало недоработок.

— А то, против шрамов, поможет от следов… — Римус подался вперед, как будто не хотел, чтобы все слышали его вопрос. Конечно, он часто ранил сам себя, когда не мог контролировать обращение.

— Нет, укусы и следы от когтей оборотней особенно устойчивы, — отрезал Снейп.

— Ты же даже не пытался, — фыркнул Сириус.

— Мы пробовали.

Гермиона вклинилась в разговор, как ей казалось, совершенно спокойно. Но Люпин посмотрел на неё встревожено, и краска схлынула с его лица. Несомненно, ему было неприятно узнать, что она тоже лично знакома с неприглядной стороной его жизни.

— Ещё одна тема, про которую принято молчать, — пробурчала она.

Снейп видел часть её воспоминаний о том дне в поместье Малфоев, пусть и через призму снов. Ей показалось даже, что он действительно был шокирован присутствием в них Струпьяра, что давало ей слабую надежду, что с Гермионой из его мира Беллатриса обошлась мягче, если к ней вообще применимо это слово. Должно же было хоть кому-то из всех копий Грейнджер повезти больше.

Все отметины на теле перестали быть секретом, когда Снейп с Помфри вытаскивали её с того света после встречи с Воландемортом. Гермиона надеялась только, что он не видел её полностью голой, а медиковедьма прибыла в квартиру Ордена раньше и успела первично обработать раны самостоятельно. Но, конечно же, они никогда и словом не обмолвились обо всем этом.

— Прости…

— Брось, Римус, ты не можешь нести ответственность за все, что творят другие оборотни.

— Вот поэтому такое и не обсуждается, — Снейп привычно излучал раздраженное презрение.

Гермиона вгляделась в его глаза — легилименция для бездарных.

— Ты тоже не виноват.

Он уже явно хотел ответить что-то язвительное, но Лили его опередила.

— Так по какому поводу мы собрались?

— Как раз по вопросам безопасности, — Гермиона поморщилась. — Одна птичка напела, что на вас с Джеймсом и Лонгботтомов открыта охота.

— А раньше не была? — Поттер усмехнулся.

— Это что-то более личное, как мы полагаем.

Неожиданно её поддержал Петтигрю.

— В последнее время в деревне околачиваются какие-то посторонние люди. Всегда разные.

Лили посмотрела на него резко и с явным возмущением. Он поежился и потупился.

— Дамблдор попросил меня присмотреть за Годриковой впадиной. Странные дела творятся.

— Скорее всего это один человек под оборотным, — Гермиона задумалась. — Не ясно, правда, чего он ждет.

— Обычно Пожиратели скоры на расправу, — Сириус тоже напрягся.

— А тут нет Фиделиуса.

— Поселение смешанное, — Джеймс нахмурился. — Здесь даже магглоотталкивающие традиционно не накладывают, чтобы соседи не теряли собственные дома и не путались в трех улицах.

— Сейчас не те времена, чтобы пренебрегать мерами безопасности, — протянул Снейп.

— Может ещё свою кандидатуру предложишь в качестве Хранителя? — Сириус рассмеялся.

— Почему бы и нет. Никому и в голову не придет подумать на меня, — Северус криво улыбнулся.

Джеймс и Лили переглянулись. Директор своим появлением прервал их раздумья, но разговор от этого проще не стал. Питера и Римуса попросили подстраховать Лонгботтомов, которые были аврорами и, конечно, не могли просто сложить с себя обязанности из-за каких-то неясных подозрений о преследовании. Они легко согласились (Петтигрю, как ей показалось, даже с облегчением), но вот Поттеры предложение отклонили.

— Я не собираюсь прятаться по штаб-квартирам, — Лили сложила руки на груди и свела брови к переносице. — Если кто-то хочет мою голову, что ж, пусть приходит.

— Сейчас тебе надо думать не только о себе, — Гермиона решила сразу зайти с козырей.

— Вот именно! В каком мире родится мой ребенок? Где мы поджимаем хвосты и забиваемся в норы? Это мой дом.

Она начала подозревать, почему Поттеры остались в Годриковой впадине в других реальностях даже в самые темные времена.

— Если вы считаете, что угроза реальна, то, конечно, мы озаботимся всей доступной защитой, включая Фиделиус, — Джеймс говорил спокойно, но очки поправил нервно.

— В том и дело, что мы бы хотели убедиться в, — она посмотрела на Дамблдора, — своих подозрениях.

Лили нахмурилась ещё сильнее.

— Хотите спровоцировать врага? Но какой тогда смысл меня прятать? — она ахнула. — Оборотное! Видимо, самое ходовое зелье в последнее время.

— По большей части это просто перестраховка…

— Мия, я понимаю, что подвела тебя. И эти подозрения… — вся яростная энергия Поттер мгновенно сменилась печалью. — Мне стыдно, что я не доверяла тебе. И Северусу.

Собственно, правильно делала. Они обманывали всех и делали это до сих пор, а изначальный Снейп уже давно был бы Пожирателем.

— Но даже если это выглядит как каприз, я не хочу прятаться за чужими спинами.

— Лили, придется жить в ожидании нападения месяцы и, возможно, так ничего и не произойдет. Это не слишком то полезный образ жизни…

— А кто сказал, что я буду из-за этого все время нервничать? Они могли прийти и раньше за каждым из нас.

— Миссис Поттер, так уж вышло, что нам понадобится ваша помощь и помощь вашего супруга в ещё одном деле, — Дамблдор видимо решил, что дальше тянуть не имеет смысла. — И мисс Фицрой таким образом хочет обезопасить вас ещё и от этого.

Гермиона мысленно вздохнула. Если и был более простой способ подписать Лили на ограбление Гринготтса, то она не могла его придумать. Директор легко и непринужденно заинтересовал всех присутствующих в крайне противозаконном мероприятии. Гриффиндорцы! В такие моменты насмешливо-пренебрежительное отношение Снейпа к её факультету было более чем понятно. Сам Северус снова сидел с самым мрачным выражением лица. Конечно, ведь их план B ставил под удар Лили, хотя даже на этапе подготовки все они прекрасно понимали, что вариант А, где Гермиона полностью подменила бы её, был слишком идеален и мало реализуем. А ещё ей было немного боязно проверять, как бы её организм имитировал беременность.

Все уже начали расходиться, когда Лили отвела её в сторону и просто молча обняла. А Гермиона сомневалась, так ли искренне было её желание защитить Поттер (а через неё и Гарри), или она просто по привычке тянула одеяло ответственности на себя. Да и встретиться с первым и залезть в сейф Беллатрисы ей тоже хотелось бы лично.

*

Четвертого апреля у Люциуса был день рождения. Не юбилей, конечно, но им это было даже на руку — мероприятие планировалось маленькое, где все друг у друга на виду. Приглашены были только друзья, но и сестрица Трикси с семьей, конечно, тоже. И Снейп, которого Малфой явно пытался если не ввести в свой круг, то, по крайней мере, держать при себе. В последнее время заказы на зелья приходили все более специфичные. Было бы иронично, если первый разнюхивал распорядок дня Поттеров под оборотным из их же лаборатории. Северус её от этой работы отстранял недвусмысленно и грубо, но она была даже благодарна — искушение добавить что-нибудь ядовитого было очень велико. Ей вполне хватало варки исцеляющих для Ордена и стимуляторов для анонимов из Лютного.

Гермиона не очень тайно надеялась, что теперь привычная разлетающаяся мантия вернется в гардероб Снейпа, но тот лишь фыркнул на это предположение. Люциус должен был покровительствовать ему, значит образ аккуратной бедности подходил куда как больше на данный момент. Да и вне слизеринских подземелий и без должности декана ему такие вещи были ни к чему. Она поправила его шейный платок, хотя этого не требовалось, и решила выказать поддержку, что не требовалось тоже.

— Все будет хорошо.

— Мерлин, Грейнджер, что-то менее банальное выходит за пределы твоей ограниченной фантазии?

— Просто — не значит глупо, — она вздохнула и пригладила ещё и отвороты мантии. Ткань была гладкой, но все равно недостаточно мягкой, Люциус наверняка на такую даже не взглянул бы. — И если для тебя это недостаточно оригинально, то считай, что я успокаиваю сама себя.

— Тебе достаточно просто отужинать в чайной, а мне проследить, чтобы никто из Лестрейнджей не покинул поместье незамеченным. Всю грязную работу сделают Поттеры.

— Мне было бы гораздо проще, если бы я могла сделать все сама, — она огрызнулась. — Я не собиралась загребать жар чужими руками.

— Почувствуй себя на месте Дамблдора.

— Не думаю, что ему доставляет такой уж дискомфорт руководить. Но ждать и не иметь возможности даже толком повлиять на ситуацию — хуже всего.

— Добро пожаловать в мою жизнь.

Гермиона промолчала и достала карточку от шоколадной лягушки из кармана. Снейп проверил свой экземпляр. Проносить в банк поддельный галлеон было бы странно, поэтому пришлось зачаровывать протеевыми чарами что-то более безобидное. Предмет был хрупким, но зато текста помещалось больше. Да и избавиться от него будет проще, если возникнет необходимость. Мерлин теперь был не только великим архимагом, но и сообщал, что они должны занять исходные позиции и ждать сигнала (от Снейпа, но имена, понятное дело, не упоминали). Гермиона почувствовала себя героиней типичного шпионского романа, но было совсем не весело.

— Удачи, Северус, — она не удержалась и сжала его руку, все ещё державшую карточку.

Он на удивление не отпрянул и даже снизил концентрацию яда в своем голосе.

— Удачи, Гермиона.

Она выпила оборотное и спрятала фляжку за пазуху, как только трансформация завершилась. Снейп трансгрессировал к Малфоям, её ждала Косая аллея и маленькая забегаловка у самых стен Гринготтса, которая, на удивление, все ещё работала. Готовили тут посредственно, но она и не наслаждаться блюдами сюда пришла.

По сути, Гермиона была наблюдателем и страховкой на случай, если что-то пойдет не так. Ей было бы спокойнее находиться внутри банка, но перебарщивать со случайно встретившимся однокурсниками не стоило — отвлекающим маневром уже служил Блэк. Хоть Вальбурга и выжгла его с семейного древа, юридически этот драматичный жест никак подтвержден не был, так что сейчас, после смерти отца, Сириус был наследником даже более приоритетным, чем его собственная мать — старинные семьи были довольно консервативны в своих традициях. Поэтому устроить небольшую сцену, требуя доступ к сейфу, он был в полном праве. Другой вопрос, что сам бы он в жизни не сунулся за деньгами ненавистных родственников, но принципами пришлось поступиться в интересах дела.

Гермиона с удивлением заметила, что известие о ранней гибели Ориона Сириуса неприятно поразило. Она не могла просто поинтересоваться, передал ли он последние слова Регулуса матери, но, очевидно, это было маловероятно, если уж их отношения с родителями были настолько прохладными, что его даже не пригласили на похороны отца. Была ли Вальбурга так же груба с собственным сыном, как её портрет с гостями?

Карточка слегка нагрелась под пальцами, и она сунула её практически себе под нос, скрючившись у колченого столика у окна. Лестрейнджи полным составом были у Малфоев и не давали оснований сомневаться в собственной подлинности. Гермиона положила вкладыш обратно на стол — прятать его в карман она не стала, все равно бы проверяла каждую минуту и вела себя ещё более суетливо. Пришлось для вида поковырялась в тарелке, хотя есть совершенно не хотелось, тем более этот шедевр кулинарного искусства. А она ещё считала, что плохо готовит! По крайней мере, спасибо зельеварению, нарезать овощи ровно ей ума хватало.

Прошло, наверное, минут пять, а по ощущениям целая вечность, когда на улице Гермиона заметила Поттеров и Блэка, которые уверенно двигались в банк и выглядели совершенно естественно. Они ждали сигнала в магазине мадам Малкин, то ли для прикрытия, то ли действительно собираясь обновить гардероб — размеры Лили несколько увеличились и собирались сохранять эту тенденцию, а сейчас им просто надо было взять немного золота на покупки. Присутствие Сириуса из легенды тоже не выбивалось: в это время выходить на публику в компании верных друзей было весьма разумным решением. Впрочем, всю эту сцену они разыграли скорее для успокоения нервов, чтобы не вызывать у гоблинов в зале никаких подозрений. Если они попадутся, никакие шпионские игры их не спасут, а их безопасность сейчас зависела целиком и полностью от договоренностей Дамблдора. Чем он подкупил или запугал одного из администраторов Гринготтса, оставалось загадкой, но у людей, облеченных властью, были свои секреты. Впрочем, даже если судить объективно, то кража крестража была выгодна им всем, и гоблинам не в последнюю очередь — Воландеморт весьма прохладно относился к представителям волшебных народов, которые не собирались склоняться перед ним.

— Десерт?

Официантка подошла совсем незаметно, но держалась от посетителя в нескольких шагах. Тут, конечно, не Лютный, но заведение было невысокого пошиба.

— А что у вас есть?

Гермиона улыбнулась, поздно поняв, что это с её актуальной внешностью — обрюзгший мужчина за сорок — выглядело скорее отталкивающе, чем дружелюбно. Девушка в лице не изменилась и затараторила меню:

— Фирменный пирог с патокой, шоколадные кексы, сливочный бисквит, пудинг…

На десятой позиции Гермиона вспомнила, что это была вообще-то чайная со всеми вытекающими последствиями. Пришлось назвать наугад несколько позиций — сидеть за пустым столом в ожидании новостей было бы странно — и уповать, что по своему профилю тут готовят лучше. Сириус, наверное, уже вовсю скандалил, требуя свой законный ключ от хранилища, а Поттеры ехали на тележке вниз, под землю. Только не к своему сейфу, а прямиком к ячейке Лестрейнджей. Подробную инструкцию, как избежать защитные чары и как найти нужный артефакт, получили оба, но внутрь собиралась идти именно Лили. Джеймс оставался снаружи на всякий случай. Все же с гоблинами надо было держать ухо востро, с них станется запереть их и назначить Дамблдору ещё и цену за освобождение.

Мерлин великий, они отправили беременную женщину грабить банк! От волнения к горлу подступила тошнота, и Гермиона отставила что-то обильно политое шоколадом в сторону. А ведь Гарри искренне считал, что весь свой авантюризм и умение влипать в истории он получил от отца. Она пожалела, что не взяла с собой какой-нибудь книги, хотя было совершенно ясно, что ни о каком чтении сейчас не шло и речи. Карточка оставалась неизменной, и Гермиона мысленно перескакивала с темы на тему, чтобы занять себя.

Конечно, в том, что на дело пошли именно Поттеры, были свои несомненные плюсы: не было нужды использовать оборотное и повышать вероятность разоблачения, их сейф находился чуть ли не по соседству от цели и сами они были представителями заслуживающего уважения семейства, а не какими-то случайными посетителями. На счет дракона идею она, конечно, Лили шепнула, но это был крайний из всех возможных вариантов. В конце концов, им и было то нужно вынести одну маленькую невзрачную чашу, а не сотни галлеонов. Тем более при частичном содействии сотрудников самого банка. Никаких причин для беспокойства. Пудинг в её тарелке превратился в неаппетитную кашу.

В идеальном сценарии, никто и не догадается ни о каком ограблении ещё долгое время. А когда Беллатриса заметит подмену, то скорее всего шум сразу поднимать не станет, чтобы не навлечь на саму себя гнев хозяина, и попытается разобраться во всем самостоятельно. Не то чтобы это было хорошо, учитывая её излюбленные методы добывания информации, но все же лучше, чем огромный скандал с аврорами, подмоченной репутацией гоблинов и прочим светопреставлением. Впрочем, когда вскроется, что оба крестража у двух самых верных прислужников Лорда исчезли, то без последствий не обойдется. И ещё неизвестно, как это их догонит. А Снейп может попасть под удар в любой момент. Может прямо сейчас…

Гермиона глубоко вздохнула и расплатилась. Она закуталась в мантию, слишком теплую, но удобно мешковато-безразмерную, и вышла на улицу. Мерлин сообщил ей, что подарок отправляется в хранилище, значит Поттеры уже добыли артефакт и собираются прямиком на встречу к Дамблдору. У неё актуального портала до безопасного дома пока не было, так что пришлось отправиться к себе домой — действие оборотного как раз заканчивалось. Директор позовет её, когда убедится, что Поттеры никак себя не дискредитировали — Империус все ещё был неприятно эффективен. Она переоделась, когда к ней вернулось собственное тело, и чуть расслабилась. Волосы магглов и более-менее подходящую одежду под чужую внешность доставала Марлин МакКиннон, ещё одна магглорожденная в Ордене, но приходилось брать, что дают — о комфорте думали в последнюю очередь. Когда патронус наконец сообщил ей путь, Лили и Джеймс уже ушли, видимо, продолжать покупки на Косой аллее, как ни в чем не бывало. Сириус ещё сидел в глубоком кресле у камина и вертел в руках ключ от сейфа, смотря на него с явной неприязнью.

— Всегда можно потратить их на благое дело, — тихо прокомментировала она, садясь напротив.

— Имеешь в виду, на вашу с Нюниусом лабораторию? — он скривился.

— Разбирайтесь в своем конфликте с Северусом сами, я мирить вас не собираюсь, но не отрицай очевидного — тому же Люпину было бы чрезвычайно сложно доставать противоядие без нашей совместной помощи.

Блэк нахмурился и сунул ключ в карман. Дамблдор обследовал чашу, сидя за столом чуть поодаль, и на них не отвлекался.

— Мать узнает об этом и обязательно что-нибудь выкинет.

— Она осталась одна…

— Вот именно, — он встал, — теперь её ничто не сдерживает.

Разговор закончился сам собой, Сириус покинул дом. Она не стала сразу лезть с расспросами к директору и пыталась наблюдать за огнем, не забивая себе голову чужими проблемами. Все равно никакого влияния на Блэка и уж тем более его мать она не имела. Сейчас самым важным был крестраж. Всем участникам операции, к слову, сообщили чистую правду — артефакт был передан на хранение Беллатрисе Лордом и был чрезвычайно важным. Его предстоит изучить и, вероятно, уничтожить. Не рассказали только о механизме действия, но, если уж начистоту, и сама Гермиона, провозившись с крестражами практически год, знала о них постольку-поскольку — ни сам ритуал создания, ни какое-то внятное объяснение «разделения души» они так и не нашли.

— Похоже, мы недооценили первого.

Голос Дамблдора вывел её из задумчивости, Гермиона дернулась и обернулась на него.

— Что вы имеете в виду?

— Это копия. Весьма топорная, но старательная.

Ей захотелось вскочить и тряхнуть старика за плечи, настолько спокойным он был, но она лишь сжала кулаки.

— Так это не крестраж, а подделка?

— Так и есть, мисс Фицрой. Вроде тех, что создали Регулус Блэк и Северус. Хотя более чем уверен, что их подобия были выполнены более качественно.

Она зажмурилась и досчитала до десяти, а потом выдохнула.

— Он пробрался в сейф до нас?

— Сомневаюсь, что гоблины устроили бы в собственном хранилище проходной двор, но это возможно. Предыдущие договоренности мне бы в любом случае никто не открыл, а продать один товар дважды — вполне в их духе.

— Или… — её осенило. — Что если первый — сама Беллатриса?

— Предположение имеет право на жизнь. Я не слишком хорошо знаю миссис Лестрейндж, но разве такое поведение характерно для неё? — Дамблдор поправил очки и наконец отставил фальшивую чашу в сторону. — Северус описывал её как весьма эксцентричную особу.

— Там, в моем времени, она очень переживала из-за крестража, о том, что мы ограбили банк, чтобы похитить его. Вполне логично, что это беспокойство она принесла с собой и решила перестраховаться, даже если не ожидала наших ответных действий так скоро.

— В этом есть смысл, но что насчет остальных её шагов? Предположение Северуса, что первый поостережется помогать Тому в открытую, тоже звучит разумно. Но стала бы миссис Лестрейндж молчать? По вашим же данным она была близка с хозяином.

— Будет. Сейчас её положение может быть более шатким. Конечно, я бы не удивилась, если бы она просто устроила резню во славу Лорда. Эта женщина действительно сумасшедшая, но кто знает, из какой реальности она пришла.

— Вы полагаете, что она отравила собственную сестру?

— Почему нет? Нарцисса подвела Лорда под конец войны, а Драко, её сын, и вовсе не слишком то хорошо справлялся со своими обязанностями Пожирателя. Белла могла просто наказать её. Не убила же, в конце концов.

— Но все же избавилась от Грейнджеров.

Гермиона вздрогнула, но опять сдержалась.

— Магглов! Она их и за людей не считает, да и это могло быть по личным причинам. Я сбежала от неё и не дала закончить начатое, стереть сам факт моего существования…

— Мисс Фицрой, вы предвзяты в своих суждениях.

— Но все сходится! Она очень преданная Пожирательница. Пророчество погубило Лорда, а её довело до Азкабана и разлучило их на долгие годы, неудивительно, что она решила устранить Трелони.

— И до личной жизни мистера Снейпа ей тоже было дело? — Дамблдор приподнял брови, было понятно, что он весьма прохладно отнесся к её измышлениям.

— Я не совсем понимаю это, но Беллатриса, которая была в моем мире, даже не узнала, что Северус предатель: она погибла ещё до того, как это стало известно.

Директор задумчиво кивнул.

— Мы не можем объяснить логику её действий без знания предпосылок, но больше всего меня волнует не то, что она сделала, а то, что она не сделала. Подумайте об этом, мисс Фицрой, о возможностях, которые у неё имелись и которыми она не воспользовалась.

Гермиона сжала челюсть. Как бы она не настаивала на своей версии, все же и в ней зародились сомнения. Она бескомпромиссно заявила, что Беллатрисе есть за что винить сестру, но ведь её ложь была совсем не очевидна, тем более в тех хаотичных событиях на последних этапах битвы. Она сама то узнала об этом только по короткому пересказу Гарри уже постфактум, когда Малфоев отпустили, а не стали задерживать, как некоторых других сдавшихся противников. С другой стороны, мало ли у Беллы причин мешать рождению племянника. Может это вообще было нацелено на Люциуса в первую очередь, он ведь тоже Воландеморта подводил неоднократно. Знала ли она о других крестражах и в принципе про них? Вот Поттеры и Лонгботтомы в любом случае были в опасности. Гермиона сжала переносицу пальцами.

— Последую вашему совету, но сейчас мне нужно домой. Не знаю, когда Северус вернется с праздника, а стазис нельзя держать вечно.

— Конечно, мисс Фицрой.

Зелья Гермиону не волновали. Подождут до завтра, в её состоянии соваться в лабораторию вообще было бы опрометчиво. Ей хотелось что-нибудь разбить, поругаться, выплеснуть гнев, который она тщательно сдерживала в присутствии Дамблдора. Они были так близко! Даже если бы это не обеспечило им победу, то уж точно дало неплохой шанс. Чертов первый, чертовы крестражи, чертов Воландеморт! Где им теперь искать концы? Как действовать? Если это провернула Беллатриса, то куда она спрятала чашу?

Снейп совсем не спешил домой. Гермиона не знала, злится ли она на него, лишенная сейчас возможности поспорить и высказать свое волнение, или боится, что и у него тоже что-то пошло не так. Воспользоваться вкладышем отшоколадной лягушки она так и не решилась: мало того, что её сообщение могло быть не к месту, так ещё и прочитали бы его все желающие, включая Дамблдора, если кто-то до сих пор держал карточку под рукой. Не то чтобы в её беспокойстве было что-то странное… Она поморщилась и заставила себя лечь в постель. Сна не было ни в одном глазу. Книги раздражали своей монотонностью. Собственные мысли выводили из себя драматичной безвыходностью и нагнетанием негатива. Поэтому, когда она услышала хлопок трансгрессии в тишине ночи, то почувствовала почти облегчение. Гермиона чуть не упала с кровати, запутавшись в одеяле, и как была, босиком и в ночной рубашке, выбежала наружу, столкнувшись со Снейпом на входе в палатку.

С ним все было в порядке, судя по виду, впрочем, он никогда не выглядел счастливым или хотя бы в достаточной мере довольным. Мантия так и осталась опрятной и без единой складочки, как будто Северус вовсе никуда не ходил. Немного тянуло алкоголем и чем-то сладким, но, очевидно, пьян он не был. Гермиона не знала, какую свою тревогу ей стоит высказать первой.

— Чаша… она…

На лице её, вероятно, отразилась вся бездна отчаяния, по крайней мере, ей так показалось, и она бросила попытки объяснить что-либо и просто бросилась ему на шею в трагичном жесте. Её разочарование по поводу происходящего и выводящая из себя беспомощность достигли пика. Он в ответ обнял её неожиданно крепко, проведя ладонями по спине и собирая тонкую ткань сорочки в складки, но также резко отпустил, как будто осознав свой безотчетный порыв.

— Гермиона, — его голос был очень низким, — мне двадцать.

— И что?

— А ты, в каком-то роде, девушка.

Ей потребовалось несколько долгих секунд, чтобы соотнести факты и сделать выводы. И ещё несколько, чтобы наконец отпустить его и сделать шаг назад.

— Прости, — она бормотала и нещадно краснела.

Снейп посмотрел на неё устало.

— Полагаю, что бы не случилось, до утра уже ничего не изменится?

— Н-нет, — давно она заикается?

— Тогда спокойной ночи.

Ей стало зябко, и она предпочла спешно вернуться в кровать.

========== Часть 8 ==========

— На Беллатрисе свет клином не сошелся, Грейнджер. У неё есть муж, деверь, неизвестно ещё, кто из других родственников Лестрейнджей жив. А ограбить Гринготтс, как показала практика, не такая уж и невыполнимая задача.

— Очень многое указывает на неё!

— В каком месте? Да, было бы логично и удобно, если бы это оказалась она, но в жизни редко все складывается ожидаемо, — отрезал он.

Неловкость из-за вчерашнего помогло преодолеть жгучее желание обсудить все новости и порожденные ими размышления. Гермиона и ночью то еле терпела, а с утра даже умыться толком не успела, как открыла рот. Северус смотрел на неё явно раздраженно, но вел себя, как обычно. Обычно раздраженно. Его характер её не остановил, слишком велико было волнение. Только когда он молча отобрал у неё нож для ингредиентов и оттеснил от котла, она немного сбавила обороты, прекратила фонтанировать идеями и сосредоточилась на забытых зельях.

— Надеюсь, поток бессвязного бреда иссяк? Или все же наложить на тебя Силенцио для закрепления эффекта?

— Что плохого в том, что я пытаюсь придумать хоть какой-то выход из сложившейся ситуации?

— Ты не ищешь выход, ты фантазируешь на ходу при дефиците информации.

— А что делать? Какие новые данные мы сейчас можем получить? Вот и остается…

— Ты могла бы для начала спросить меня, как я оцениваю поведение Беллатрисы. Смею напомнить, что мы с ней уже несколько раз встречались в этой реальности, — протянул он надменно.

— Спросить? А ты сам не мог поделиться своими мыслями на этот счет? — она все же вспылила. — Я вообще-то с тобой и так разговариваю, а это подразумевает диалог.

— Не заметил.

— Ещё скажи, что я должна была понять, что Белла точно не первая, потому что ты не упоминал, что её поведение как-то отличается от ожидаемого, — она проговорила фразу на одном дыхании и жадно вдохнула.

— Таких высот логики я от тебя не жду, Грейнджер.

— Вот как! А как на счет твоего уровня предвзятости? Сможешь ли ты верно вычленить паттерны поведения, с учетом, что вряд ли хорошо помнишь, как она вела себя в это время? Да и сколько раз ты её видел? Дважды?

— Не можешь признать свою ошибку?

— Это не конструктивный разговор, ты просто пытаешься вывести меня из себя.

— Похоже, для этого мне не надо прикладывать никаких усилий.

— Я расстроена и рассуждаю, вероятно, слишком эмоционально, но неужели ты не можешь приложить усилия и хотя бы попытаться разговаривать со мной нормально, Северус?

— Не считаю этот разговор в принципе необходимым. Сообщить мне результаты операции было бы достаточно.

Гермиона действительно замолчала, теперь уже основательно и надолго. Несмотря на то, что они часто спорили, это, наверное, можно было бы назвать их первой официальной ссорой — она обиделась вполне серьезно. Правда, что на этот счет думал Снейп, было решительно не ясно. Возможно, он получал сплошное удовольствие от тишины и покоя. Возможно, они оба были просто разочарованы сложившейся ситуацией и проецировали это недовольство друг на друга.

Лили и компании ничего про фактический провал операции не сказали. Их вины в этом не было, понижать боевой дух никто не хотел, да и, собственно, чем они могли помочь? Подвязывать Поттеров открыть охоту на Лестрейндж было бы, по меньшей мере, странно, хотя о самой идее Гермиона начала думать чуть ли не сразу. Захватить Беллатрису живьем, выяснить, что ей известно… На Снейпа её аргументы никакого впечатления не произвели, но даже он признавал, что с неё целесообразнее всего начинать поиски — первая ли Белла или кто-то её надоумил, но она вполне могла собственноручно перепрятать крестраж. Задачу, впрочем, это ничуть не облегчало.

Дамблдор затею раскритиковал. Для подобного пришлось бы подключить аврорат, того же Грюма, раскрыть часть информации им и, учитывая фанатичность Беллы, использовать усиленные техники допроса. Такие методы работы директор не поощрял, он и разрешение на использование Непростительных от Крауча воспринял негативно, хотя это был разумный ответный шаг министерства на происходящее. Гермиона сдаваться не собиралась.

— А с чего нам вообще думать, что чашу похитил кто-то со стороны?

В этом убежище они бывали уже неоднократно. Наверное, место было надежное и неприметное, раз его так долго не меняли. Дирборн свою работу выполнял на совесть и заморачивался с Фиделиусом каждый раз, хотя, вероятно, в домах, куда приглашали их, Хранителем тайны был Дамблдор. Как и говорил Северус, замыкать все секреты на одного человека было бы глупо.

— Если Белла просто забрала свое, то зачем оставила обманку? — Снейп был подчеркнуто равнодушен.

— Ты же верно заметил, что доступ к сейфу имеет несколько человек. Она могла банально подстраховаться, чтобы не привлекать внимание. И нет, — Гермиона вздохнула, — я не утверждаю, что это сделала именно она. Просто сам факт наличия подделки ничего не доказывает.

— Сомнительная логика.

— Думаю, так мы ни к чему не придем, — Дамблдор попытался примирить их, размолвка была для него очевидна.

— Я считаю, что надо взяться за Лестрейнджей всерьез. Выяснить, где они живут…

— И нанести визит вежливости? — Северус хмыкнул.

— Взломать защиту и обыскать, — она цедила слова. — Крестраж могли забрать в семейное поместье, дом… или где там они живут.

— И конечно же старинное семейство из священных двадцати восьми не позаботилось о том же Фиделиусе.

Они посмотрели друг на друга с неприязнью.

— Я не предлагаю прочесывать всю Британию наугад. Но ведь у кого-то же есть эта информация.

— В министерстве не хранятся данные по личному имуществу, только коммерческие адреса, — пояснил Дамблдор.

— То есть, если Беллатриса не решила вдруг открыть лавку прямо у себя в доме…

— Северус, я поняла, — она сложила руки на груди и скривилась. — А в Гринготтсе?

— Боюсь, я исчерпал свои возможности, — директор пригладил бороду.

— Но можно же отследить сову, к примеру. Я понятия не имею, как это делается…

— Сложно, мисс Фицрой. И даже если сова доставит письмо с отслеживающими чарами, какова вероятность, что в этот момент получатель будет там, где нам нужно?

Дамблдор все ещё использовал по отношению к ней фальшивое имя, хотя знал настоящее. Лили тоже продолжала звать её Мией. Видимо, потому что это так и осталось за рамками их общения, Гермиона Грейнджер и не подумала представиться официально. Впрочем, уж пусть лучше так, чем повышать вероятность того, что они однажды оговорятся на публике. Это может привлечь внимание первого, кем бы он не был. А если рассуждать в длительной перспективе, то жить в этом мире ей все равно придется под псевдонимом, так что лучше смириться и не пытаться менять это.

— Сильно сомневаюсь, что Беллатриса так беспечна, что не защитила дом от всех возможных атак, — Снейп, кажется, задумался над её идеей серьезно. — Лестрейнджи очень закрыты. Гостей к себе не приглашают, социальную жизнь ведут в других местах.

— Их же полным составом упекли в Азкабан после первой магической, неужели адрес нигде не всплыл?

— Их взяли с поличным, обыски были ни к чему. А даже если, то я не в курсе, у меня тогда были свои проблемы.

— Может Том как раз сейчас у них и живет, — она рассеянно усмехнулась. — А после возрождения подался к Малфоям, так как, очевидно, из тюрьмы Лестрейнджи за домом следить не имели возможности.

— Если Нарцисса и знает, где живет её сестра, сказать она, вероятно, все равно не сможет. Это не считая того, что веского повода спрашивать подобное у меня нет.

— Не стоит подставляться, — легко согласилась она. — Раз уж ты не знал этого, будучи Пожирателем…

Директор слушал их внимательно, но молчал. Гермиона представляла, сколько на самом деле неочевидной информации он вычленял из их небрежно брошенных фраз. Хотя вся концепция взаимовыгодного обмена данными, которая пришла ей в голову в самом начале, давно уже потеряла актуальность — без разрешения Дамблдора она и шагу не могла сделать, они со Снейпом все равно привычно помалкивали о многом, что случилось после первой магической. Ей не хотелось акцентировать внимание на Гарри, у которого появился реальный шанс не оказаться в гуще событий с мишенью на лбу (вот так каламбур), Северусу, по понятным причинам, тоже не улыбалось рассказывать про свою роль в событиях, которые, вероятно, уже и не случатся.

Охота за крестражами практически официально переросла в охоту за Лестрейнджами, но выйти из тупика им это не помогло. Снейп приготовился ждать чужого хода, она смирилась, что в ближайшее время изведет себя размышлениями, переливая из пустого в порожнее. Они так и не начали нормально разговаривать, а будни, впрочем, никаких выходных у них и не было, опять потянулись вереницей кипящих котлов и редкими прогулками до магазинов. Была бы у них возможность, они бы, наверное, ещё и избегать друг друга начали. Гермиона на все это мысленно закатывала глаза, но все равно помалкивала, не собираясь делать первый шаг. Хватит, она и так постоянно это делала. Хотя беспокоиться за Снейпа, когда он отправлялся в Лютный за ингредиентами или на всякие сомнительные встречи, ей это все равно не мешало.

*

Массовых нападений на членов Ордена Феникса все ещё не было. Эффективность Пожирателей в этом вопросе в свое время зависела, по-видимому, от Петтигрю, который и передавал кто, где и когда. Сейчас он был под колпаком, да и, вроде как, со всех сторон при деле — не до предательств. Что-то выкинуть мог первый, но он так до сих пор и не вмешивался в боевые действия или, по крайней мере, это было не очевидно. Ненадолго выбыли из строя, но не погибли, братья Пруэтты — воспоминания о Молли и уже родившимся Роне захлестнули её на целый вечер, но о фактическом уничтожении первого состава ещё пока не шло и речи.

Крауч в последние несколько месяцев свирепствовал. Ей показалось, что в списках преступников мелькали люди, которые в её мире наказания избежали. Снейп называл много имен, видимо, часть из них авроры все же подловили на горячем. Казалось бы, они все еще имели преимущество в войне, а первый либо не мог так же свободно распоряжаться своей информацией, либо его знания были ограничены. Но, как всегда, все упиралось в человеческий фактор. Крауч и Дамблдор сотрудничали неохотно. Не сказать, чтобы у них были какие-то конфликты, но Барти метил в министры, а директор был его, фактически, соперником. Разница в их подходах тоже бросалась в глаза. По сути, Орден и официальные структуры взаимодействовали не напрямую, а через Грюма, который получал информацию и распоряжался ею по своему усмотрению. При всем уважении, Дамблдору он тоже в рот не смотрел. В общем, здорово было знать, что делать, но планы ещё требовали реализации. Иногда банально не хватало рук. Да и это была не шахматная партия — люди умирали. Вот что они будут делать, если с очередного задания не вернется тот же Аластор? Такое изменение вполне себе вписывалась в естественную вариативность альтернативных миров, а эта реальность и так уже была порядком переписана. Возможно, у первого были те же трудности. Если он и знал обо всех стычках с Орденом заранее, это не могло обеспечить ему автоматическую победу. Как и им.

Время тянулось неприлично медленно. Никаких подвижек в поисках крестража, Лестрейнджей и уж тем более выяснении личности причины половины их проблем (вторую половину все же обеспечивал сам Воландеморт) не было. С Лили они не встречались, мародёры были заняты в Ордене, а она успела поволноваться за Сириуса и за его отношения с матерью просто заодно со всем остальным. Все было так беспросветно однообразно, что даже Снейп сдал свои молчаливые позиции, но не сказать, чтобы это принесло ей удовольствие.

— Если все так и пойдет дальше, то мне придется принять метку.

Хорошо, что Гермиона в этот момент читала книгу, а не ела, к примеру, иначе обязательно подавилась бы. Нет, все же считать Северуса терпеливым человеком она поспешила.

— Скучаешь по татуировке?

Сарказм определенно заразен, да и хвататься за сердце от таких заявлений после нескольких недель игнорирования что-то не хотелось. Снейп же, напротив, практически улыбнулся.

— Нам нужно больше информации.

— Подумать только, а, казалось, этого добра у нас навалом, — она заложила страницу импровизированной закладкой, и переключила все свое внимание на него. — Люциус все же сделал тебе двусмысленное предложение?

— Нет, как ни странно.

— Не уверен в тебе?

— Либо слишком переживает за Нарциссу. Если я стану зельеваром Лорда, то, очевидно, побочными делами мне придется пренебречь.

— И на кой-черт тебе это надо? — она все же не смогла удержать планку и нахмурилась. — Жизнь не мила без трагичного самопожертвования?

— Давно уже стало ясно, что никуда мы с этого крючка не соскочим, пока все так или иначе не закончится.

Она фыркнула. Да уж, если в самом начале Гермиона ещё предполагала, что они смогут отойти от дел и оставить все на откуп Дамблдору в какой-то момент, то теперь, без пророчества, без четких перспектив в развитии хода войны и при незримом присутствии первого, им так и придется идти до конца.

— Ты же понимаешь, что это на порядок усложнит твою, а, значит, и мою жизнь? Северус, игра не стоит свеч. Даже если ты что-то узнаешь, облегчишь жизнь Ордену…

— Не тебе объяснять мне риски.

— А кому? Ты, видимо, забыл, что я не твоя Гермиона и знаю, что и как происходило по ту сторону баррикад, пусть ненамного, но больше.

— Так ты запрещаешь мне? — он приподнял брови и посмотрел на неё насмешливо.

— Да, — она кивнула для убедительности. — И, если ты будешь упорствовать, тебе придется выслушать всю сотню причин, почему я считаю это плохой идеей.

— Это гораздо эффективнее, чем все то, что предлагала ты.

— Не льсти себе. По-твоему, сколько времени пройдет, пока ты не получишь достаточный уровень доверия, чтобы передавать действительно полезную информацию? И это не считая объективных неудобств: Ордену все ещё нужно будет варить зелья, метка автоматически поставит тебя под удар… Авроры сейчас сначала пускают Аваду, а потом спрашивают. Что если новые старые друзья принудят тебя отправиться на рейд, где ты столкнешься со своими же?

— Я уже проходил через все эти моральные выборы во время второй войны.

— Вот именно, что второй. Тогда и условия были другими.

— Не настолько.

— Нет, — она опять открыла книгу и уставилась на страницу немигающим взглядом. — Просто нет, понимай, как хочешь.

— Значит, ты в гораздо большей степени моя Гермиона, чем, собственно, та, которую я знал.

Она все же поперхнулась, Снейп ушел на кухню. С общением у них обоих явно были какие-то проблемы. И что-то ей подсказывало, что Северус все равно сделает так, как посчитает нужным, как бы она не выступала против. Дамблдор тоже вряд ли будет его отговаривать, хотя, кто знает. Тут ведь дело было не только в безопасности Снейпа и во всех сопутствующих для него рисках, но и в той самой корзине с яйцами. В их будущем директор грамотно распределял информацию между сторонниками, разделяя и самих людей. Постфактум это её сильно злило, но метод безопасности все же работал. Сейчас же они оба знали слишком много. Она уже была под ударом, если ещё и Северус привлечет к себе внимание Воландеморта…

Опять навесить на себя ярмо Снейп не успел. Можно было бы патетично сказать, что беда пришла, откуда не ждали, но именно этого они и ждали. На Лонгботтомов напали. Если бы не приставленные к ним Люпин и Петтигрю, которые, на счастье, именно сегодня отправились с ними на задание, обернувшееся ловушкой, все кончилось бы едва ли лучше, чем в воспоминаниях из будущего. Круцио, Авада, пара неприятных проклятий — полный пожирательский набор. Но разошлись они, как ни странно, без потерь, хотя Фрэнк и Питер попали в Мунго в тяжелом состоянии. Тут зельями из их лаборатории было не обойтись. Алиса, а вместе с ней ещё не родившийся Невилл, почти не пострадали.

Хотелось бы думать, что это было всего лишь совпадение. Шла война, авроры действовали жестко, а Лонгботтомы работали особенно эффективно, так что их устранение было в интересах Темного Лорда. Но Люпин подтвердил, что руководила нападавшими женщина. Гермиона пересмотрела его воспоминание о происшествии трижды, для верности, но голос узнала сразу. Да и много ли среди Пожирателей дам?

— Поттеры…

— Предупреждены, — поспешил успокоить её Дамблдор. — И уже направляются сюда.

Она прошла из угла в угол кабинета директора, но вовремя себя остановила и встала у окна, так любимого Снейпом в её мире. Из-за Омута памяти пришлось встречаться прямо в Хогвартсе. Да и ситуация была экстренная. Впрочем, было уже довольно поздно, и, если какие-то школьники и нарушали правила, вряд ли гостей кто-то заметил под дезиллюминационными чарами. У Поттеров и вовсе была мантия-невидимка.

— Вам нужно было доказательство? Вот оно!

— Пожиратели напали на авроров. И это аргумент в пользу?.. — Снейп опять прибегнул к своему скучающему тону.

— Может Белле ещё лично явиться и официально объявить, что она первая?

— Это действительно может быть просто совпадением, — миролюбиво вклинился Дамблдор. — Хотя и тревожащим.

— Ох, ладно. Упирайтесь и дальше, но тенденция налицо. Лонгботтомы должны были быть в безопасности ещё год минимум!

— Сейчас никто не в безопасности, — все так же безэмоционально поправил её Северус. — А в историю внесено слишком много изменений, чтобы события и дальше шли по накатанной.

Горгулья пропустила Поттеров, и им пришлось прервать спор о первом, но продолжить его в другом русле. Случайность или нет, но безопасностью пренебрегать не стоило.

— Даже не надейтесь, что я буду где-то отсиживаться! — Лили на уговоры не поддалась. — Они напали на моих друзей. С Алисой и Фрэнком мы мало общались, но Хвостик… Их надо заманить в ловушку и остановить, а не устраивать маскарад.

— Тебе так не терпится стать наживкой? — Гермиона размяла переносицу. Ей начало казаться, что тут только она хочет защитить Поттеров.

— Как будто я подписываюсь на бой в одиночку с кучей Пожирателей, — Лили фыркнула. — Защитим дом, навесим следилок и будем ждать. Лонгботтомы и ребята их явно потрепали, у нас есть время подготовиться.

Она почти сдалась. Снейп подозрительно помалкивал, а ведь, казалось бы, кому как ни ему выступать против участия Лили. Правда, альтернативы, вроде его вступления в свиту Воландеморта, были ещё безнадежнее. По сути, вариант с засадой являлся вполне себе реализацией охоты на Лестрейнджей, которую Гермиона сама и предложила, и с каким-никакими, а шансами на успех. Первый сам к ним придет.

— Вам нельзя оставаться без прикрытия ни на секунду, — Северус все же подал голос. — Лонгботтомов только это и спасло. Иначе это будет уже не ловушка, а легкая добыча.

— Сириус у нас и так днюет и ночует. Правда, сегодня мать послала ему Громовещатель… — Джеймс задумался.

Видимо, поэтому Блэка сейчас тут не было. Вальбурга все же устроила сыну проблемы. Поттер, кстати, тоже решение жены не оспаривал. Ей бы такой авторитет. Хотя, возможно, ему просто было спокойнее, когда она рядом. Они могли бы спрятать их обоих, но тогда маскарад, как выразилась Лили, существенно осложнился бы. Снейп не мог круглосуточно отыгрывать Джеймса, а втянуть в это кого-то ещё было бы затруднительно. С этой стороны она с Поттер была солидарна: переусложненные схемы чаще дают сбой. Гермиона посмотрела на Дамблдора с мольбой.

— Мисс Фицрой, у всех есть право выбора, — директор ей тоже помогать не собирался.

С этим бы она поспорила. Ведь Поттеры и половины всего не знают и информированного согласия дать не могут. Даже если технически нет разницы между очередным рейдом Пожирателей и точечным нападением первого.

— Мия, у вас с Северусом нет монополии на риск, — Лили скромно улыбнулась. — Давай лучше помогать друг другу.

— Хорошо, — она нахмурилась. — Кто сегодня дежурит у вас?

— Сегодня? — Лили растерялась. — Они же тоже пострадали при нападении на Лонгботтомов, я не думаю…

Гермиона приподняла брови и уставилась на неё выжидающе. Снейп хмыкнул.

— Римус сейчас в больнице, хочет дождаться, когда Питер придет в себя, — заметил Джеймс.

— Тогда я пойду, — она обвела всех присутствующих суровым, как ей казалось, взглядом.

— Ладно, — Лили растеряно согласилась. — Гостевая спальня в твоем полном распоряжении.

— Она мне не понадобится.

— Да ладно тебе! Сигнальные чары вполне справятся с ночным бдением. Уж на счет этого мы озаботились — врасплох нас не застать.

Гермиона вздохнула и коротко кивнула. В конце концов, снотворное ей подливать не станут, а там она посмотрит, как дела обстоят с защитой. Снейп, видимо, разгадал её не очень тайный план.

— Я зайду утром. Принесу оборотного, чтобы не светиться в деревне лишний раз. Доработаем чары, если это понадобится.

Говорил он практически в приказном тоне, и, хоть Поттеры вряд ли были рады видеть его в своем доме, на этот раз спорить не стали. Северус и сам, наверное, спать не собирался — нужно было доделать срочные дела, чтобы освободить время на защиту Лили. А все остальное потерпит, пока они не будут уверены в своих силах и способности дать отпор.

Сейчас надо было добраться до Годриковой впадины и хорошенько все обследовать. Они переместились втроем неподалеку от деревни, чтобы не наткнуться случайно на магглов, и прогулочным шагом направились к знакомой улочке. Погода стояла великолепная, она с удовольствием вдохнула свежий ночной воздух. Май выдался теплым, но нежарким, хотя то и дело случались грозы. Даже сейчас в воздухе как будто пахло электричеством, но небо было чистое. Нервничать перехотелось. Действительно маловероятно, что Беллатриса явится сегодня сюда после схватки с Лонгботтами. Она все же человек и тоже нуждается в отдыхе. Навстречу им шел сухопарый старик.

— Сосед, — шепнула ей Лили, заметив, что Гермиона напряглась. — Здравствуйте, мистер Дарвиш.

— О, миссис Поттер, мистер Поттер, тоже любите поздние прогулки?

— Засиделись в гостях.

Лили доброжелательно улыбнулась, старик кивнул соседям и скользнул взглядом по её, Гермионы, лицу. Она была в своем настоящем обличье — слишком спешила на экстренную встречу с Дамблдором, да и там были все свои, не было необходимости прятаться за маской. Уж дойти до дома можно и без оборотного. Конечно, её шрамы привлекли внимание. Он почти жадно вгляделся в её черты и вдруг оскалился, широко, почти безумно. Палочка скользнула в руку на рефлексах, но все равно слишком медленно.

Дарвиш резко дернулся в сторону, оттолкнув идущую ближе к нему Лили, и его пальцы сжали её плечо. Все случилось за доли секунды. Гермиона не успела вдохнуть, когда рывок трансгрессии вышиб остатки воздуха из легких. На другой стороне она покачнулась, сделала несколько шагов в сторону, пытаясь сохранить равновесие, и закашлялась. Было очень темно, все кружилось перед глазами, Ступефай пришлось бросать наугад. Если старик и потерял ориентацию в пространстве, как она, то, вероятно, просто среагировал на звук. Тяжелый удар, вполне себе физический, пришелся в правую скулу. Её мотнуло в сторону, в глазах окончательно потемнело, но боль не успела прийти, когда от второго удара, в челюсть, она упала, прикладываясь головой ещё и об пол. Гермиона судорожно вскрикнула и замерла под воздействием чар помех. Палочку почти ласково вытянули из безвольных пальцев. Она пришла в себя через пару секунд, но магические путы уже позаботились о её покорности. Старик, кем бы он не был, склонился над ней, опустившись на колени, все с той же сумасшедшей улыбкой. Паника нарастала, мысли путались.

— Белла? — она шептала.

Гермиона только слегка напрягла мышцы лица, но тут же поморщилась — боль распускалась ядовитым цветком, во рту была кровь. Хотелось истерично возмутиться, почему опять по лицу, но другое сильное чувство — страх — сковало её. Дарвиш рассмеялся, хрипло и натужно.

— Трикси отдыхает. Авроры, Лонгботтомы, задали ей трепку, хотя ты, наверное, и так это знаешь, — он смотрел на неё практически с удовольствием. — Жаль бешеную сучку, но мне это оказалось только на руку. Так и знал, что вы зашевелитесь на счет Поттеров, но на такую удачу и рассчитывать не мог.

Он с усилием провел пальцами по её щеке, правда, здоровой и опять разулыбался. Она хотела было спросить его хоть о чем-нибудь, но вместо этого только сдавленно захрипела. Голова раскалывалась, зубы и кости ныли, было больно даже просто глотать.

— Я давно искал тебя, Гермиона Грейнджер, — Дарвиш встал. Никакой старческой скованности в его движениях не чувствовалось. — Но подожди немного, нам надо найти место поуютнее старого сарая.

Палочка была направлена прямо ей в лоб, сознание померкло.

*

Помещение, в котором она пришла в себя, походило на камеру в тюрьме, но достаточно просторную и абсолютно пустую. Она все ещё была связана по рукам и ногам и лежала на голом, неровном полу, выщербленные камни впивались ей в спину. Единственная дверь выглядела тяжелой и надежной. Вряд ли её удастся открыть, даже если Гермиона освободится из пут. Окон не обнаружилось, но совсем темно тут не было — рассеянный, явно магический свет все же чуть освещал комнату. Силенцио избавило её от попыток закричать, да и это, вполне вероятно, было совершенно бесполезно. Гермиона повернула голову и прижалась щекой к холодной поверхности. Было больно, но это могло помочь с отеком.

Вряд ли прошло много времени с тех пор, как её вырубили. Раны все ещё кровоточили, и ей приходилось сглатывать кровь, сдерживая тошноту. Хотя, возможно, мутило её от сотрясения. Глаза совершенно не по-геройски защипало, Гермиона всхлипнула. Ей уже приходилось бывать в такой ситуации, доводилось лежать на полу в ожидании новой порции боли. От страха сводило живот и мысли застывали. Как же все так вышло?!

Конечно, Петтигрю уже давно видел в Годриковой впадине подозрительных личностей. Приметить старика-соседа и прикинуться им при случае магу было проще простого. Но как ему удалось все это провернуть в один день? Или он действительно ничего не планировал, и это была чистая удача? Разбитая скула пульсировала, Гермиона чувствовала, как заплывает глаз. Поттеры наверняка в ужасе, уже связались с Дамблдором, снова. Снейпа тоже сразу поставили в известность. Они уже решают, что делать. Но что они могли?

Какая же она все-таки тупая! Ей до сих пор не давало покоя собственное имя. Казалось, что псевдоним обеспечивал какую-то защиту. Но в Хогвартсе её видели сотни людей, если бы один из них был первым, он бы узнал Грейнджер сразу, как бы она не назвалась. А ведь Пожиратели ещё и интересовались ею, тем, как она попала в школу. Информация про неё, включая внешность, легко могла попасть в руки той же Беллатрисы. При этом она регулярно шаталась по Косой, работала в пусть и не популярном, но всё же магазине. Её могли раскрыть в любой момент! Первому вовсе не нужно было анализировать и соотносить изменения в мире, чтобы вычислить их, ему было достаточно разок наткнуться на неё в публичном месте.

Гермиона опять всхлипнула и зажмурилась, но от этого голова только сильнее закружилась. Когда они поняли, что в мире есть ещё один пришелец из будущего, она уже сидела взаперти и пила оборотное зелье, как чай. И даже не думала о том, что её уже раскрыли, и эти меры безопасности работают вдвойне. Он атаковал при первой же возможности, значит они все же пересеклись в какой-то момент лично или косвенно. Думали ли об этом Северус или директор? По крайней мере, Снейп был в относительной безопасности в её тени.

Он вернулся через пару часов или ей так показалось, отследить время было затруднительно. Теперь это был молодой мужчина, может на пару лет старше её самой. Они уже встречались раньше, вероятно, неоднократно, но хорошо помнила она его только по схватке в Отделе тайн. Это был Лестрейндж, кто-то из братьев, наверное, младший. Имя Гермиона не могла сейчас припомнить. Он был возбужден, чересчур, и до неестественности радостен.

— Все в порядке, — он опять потрепал её по щеке, она дергаться не стала. — Я сказал, что притащил в подвал новую игрушку. Мне разрешили тебя оставить.

Почему-то спрашивать, кто был с ним так мил, не хотелось. Говорить вообще не было желания — она замерзла, лицо саднило, путы врезались в кожу, а конечности онемели. Хоть ей и удалось подремать немного, легче не стало.

— Как ты?.. — голос был как будто не её.

— Попал в прошлое? Жил здесь? Нашел тебя? — он усмехнулся.

Ему явно хотелось поболтать. Хорошо, она поддержит беседу. Это приятнее, чем пытки.

— Всё.

— На самом деле, это не самая увлекательная история. Мне просто очень не хотелось снова попасть в Азкабан.

Её передернуло. Что же это за тайные темные ритуалы такие, если ими пользуются все, кто ни попадя? Или у них тут специальный мир-отстойник для всех таких путешественников? Лестрейндж, тем временем, ударился в воспоминания.

— Мне казалось, что это отличная идея: отмотать немного время, найти виноватых… Но снова оказаться тут, среди всех этих людей, притворяться, молчать, — его лицо скривилось. — Тебе не понять, ты другая.

Он оглядел её заинтересовано. Конечно, она же пришла во плоти и вообще не должна была быть здесь.

— Не думал, что снова увижу тебя, маленькая дрянь. Я ведь позаботился о твоих родителях-маггалах, ты знаешь?

— Да, — она выдохнула слово, стараясь не задействовать мимику.

— Беспомощные ублюдки, было очень скучно. Хотя пришлось побегать, знаешь, я не удосужился узнать их имена.

— Зачем?

Он рассмеялся.

— Конечно, ты не помнишь, но ничего, я объясню тебе. Даже лучше, что мы опять встретились. Буду считать это подарком судьбы, — Лестрейндж склонился над ней, как в первый раз. — Сейчас с моим братом все в порядке, но я хочу, чтобы ты поняла, что натворила, какую боль причинила. Отродье!

От его тона у неё поползли мурашки. Он схватил её за подбородок, сжал и помотал голову из стороны в сторону, но почти сразу отпустил и вытер пальцы о штанину. Гермиона никакого вреда ни одному из членов его семьи никогда не причиняла, по крайней мере, лично. Но это было в её мире, в её варианте развития событий. У этого Лестрейнджа все могло сложиться по-другому, и вряд ли ему будут интересны путанные объяснения, что они пришли из разных альтернативных реальностей. Его полубезумная улыбка, которая так напомнила ей Беллатрису по началу, уже говорила о многом. Этот человек прошел через Азкабан, неоднократно, у него свои понятия о справедливости.

— Я ещё по слухам из школы понял, что что-то не так. Но все было не до того, знаешь, у меня много дел. Я не хотел разочаровывать господина, хотел быть ближе к нему, когда он наконец изменит мир.

— Понимаю.

— Конечно понимаешь. Наверняка сразу же побежала к Дамблдору выкладывать всё?

Он усмехнулся, встал и чуть отошел от неё, ей стало легче дышать.

— Не всё.

— С ними непросто, да? Я желаю Лорду победы, но не хочется, знаешь, стать безымянной ступенькой к его величию.

— Тебе надо большего.

— Именно! Не только для себя, но и для брата. Мы все отдали в прошлый раз. Я просто хочу, чтобы сейчас все сложилось лучше, счастливее. И я не позволю, — он медленно достал палочку, — чтобы кто-то мне помешал.

Веревки перестали её опутывать. Гермиона неловко размяла руки, которые почти потеряли чувствительность, и подтянула ноги, не предпринимая попыток встать. Обескровленные мышцы закололо тысячей иголок.

— Я не представляю для тебя угрозу.

— Уже нет. Но ты пыталась. Хотя это было довольно жалко, в самом деле. Что вы смогли? Спасти пару магглов? Отправить нескольких мелких сошек в Азкабан? Я пришел за гадалкой, а вы даже не дернулись.

— Мы защитили Лонгботтомов.

Глупо было с ним препираться, но смолчать она не смогла. Лестрейндж только фыркнул.

— Белла заимела на них зуб, мне нет до них дела. Они были ни на что негодными тогда, и не представляют интереса сейчас. Хотя я бы избавился от Поттеров просто на всякий случай, но правильно сделал, что подождал.

Ей слышалось в этом лицемерие. В её мире после инцидента с Лонгботтами Лестрейнджи и загремели в тюрьму. Было чувство, что он, нет, не боялся, но не хотел повторять ситуацию. А вот Белла ничего не знала и просто нанесла удар по врагу. Он никому ничего не рассказал?

— Так это и правда была просто случайность? — она села, несмотря на дискомфорт.

— Разве все это не просто одна сплошная случайность? Я увидел тебя в той стычке на Косой аллее, хотя не сразу поверил глазам. Не был уверен, выжила ли ты, но решил проявить терпение. Ты так защищала мамашу своего дорогого друга и обязательно пришла бы к ней рано или поздно. Но такой подарок…

— Ты выслеживал меня? — очевидно, так, но палочка в его руке Гермиону нервировала. Надо было тянуть время.

— А что оставалось? Ты хорошо спряталась. Но не волнуйся, я помогу тебе исчезнуть окончательно.

— Я ничего тебе не расскажу, — она ответила, пока ужас не парализовал её, но звучало жалко.

— А мне и не надо, — Лестрейндж, похоже, стал терять интерес к разговору. — Можешь забрать все свои маленькие секреты с собой в могилу. Когда Лорд победит — вопрос времени, а Авад на всех хватит.

— Дамблдор остановит его, — ещё более беспомощно.

Лестрейндж будет пытать её в любом случае, Гермиона видела это по глазам, по тому, как он сжимал палочку. А ей было нечего предложить ему, никакой блеф не шел в голову.

— Что-то Снейп не особо напрягался, когда убил его тогда. Видимо, не так уж директор и хорош, как думаешь?

Он опять улыбался. Ответить она не успела, да и вопрос был скорее риторический. Лестрейндж искал её не для шпионских игр.

— Силенцио. А теперь я расскажу тебе, как расстроен, что ты вот так просто дышишь одним воздухом с моим господином и братом, после всего того, что сделала. Круцио!

Видимо, шум ему не нравился. Но сорвать голос ей это не помешало: горло раздирало и от беззвучных криков. Лестрейндж умел вовремя остановиться, потому что Гермиона даже не потеряла сознание, когда все прекратилось и ей удалось отползти и свернуться калачиком у стены. Возможно, он хотел довести её до стадии, когда смерть становится предпочтительнее страданий, медленно и со вкусом.

Он наложил очищающие. Вряд ли ради её удобства, скорее из-за собственной брезгливости — конвульсии приводили к закономерным результатам. Её знобило, кости ломило, разбитое лицо отошло на второй план. Пара гематом по сравнению с Круциатусом ничего не значили. Думать не хотелось, хотелось забыться, но из-за боли уснуть не получалось. Гермиона куталась в мантию, стараясь успокоить подрагивающие руки. В кармане нашелся вкладыш от шоколадной лягушки. Без палочки он был бесполезен, но она все равно сжимала его в ладонях. Домовик, хотя его она не увидела, принес миску с водой. Подлито там что-то или нет ей было уже не важно, пить хотелось немилосердно.

Что ж, на счет Лестрейнджей она не так уж сильно и ошибалась. Конечно, предвзятость к Беллатрисе несколько затуманила её видение, но это было закономерно — рассуждать проще и логичнее о чем-то знакомом, привычном. Белла всегда была на первом плане, имени младшего брата её мужа Гермиона так до сих пор и не вспомнила. Этот человек никогда не представился бы ей кем-то важным. Даже сейчас, после пытки, он выглядел для неё вышедшим из-под контроля статистом, получившем несоизмеримую с его положением власть.

Наверное, неуместно было так рассуждать о своем вероятном убийце, но она почувствовала разочарование. Мерлин великий, он даже её не допросил! Конечно, ещё не вечер, но, казалось, ничего, кроме удовлетворения личной мести и её устранения, ему было не нужно. Он считал, что и так знает достаточно. В каком-то смысле, так и было. Даже с крестражем, хотя он, наверняка, и понятия о них не имел, ему удалось им подгадить. Теперь пророчества нет, один из якорей Воландеморта где-то припрятан, а она умрет в подвале дома Лестрейнджей, куда сама так рвалась, от руки преданного Пожирателя и хорошего брата.

Где-то на рассуждениях о том, на кой черт ему понадобилось подливать Лили Амортенцию и травить Нарциссу, Гермиона все же отрубилась. Рабастан Лестрейндж совсем не был похож на человека, который мыслил далеко и масштабно. Он хотел защитить свою семью, избежать Азкабана и получить теплое местечко при власти Воландеморта, и не сказать, чтобы его усилия были напрасны.

========== Часть 9 ==========

На следующее условное утро никто не пришел. Правда, домовики принесли ещё немного воды и даже озаботились её, кхм, гигиеной, но завтрак не подали. Гермиона мысленно попыталась было позлословить на эту тему, но сил, ожидаемо, не было даже на сарказм. Ей удалось немного отлежаться, хотя вряд ли сон на каменном полу можно было считать полезным для здоровья, и даже обследовать камеру, но ничего примечательного она не нашла. Кладка стен была надежная, дверь не сдвигалась ни на миллиметр, как бы она не дергала ручку, магия тоже не собиралась ей помогать. Она попробовала даже покричать, точнее посипеть, но это, закономерно, ничего не дало.

Лицо все равно опухло, суставы ныли, как будто ей была уже добрая сотня лет, она чувствовала слабость. Хотелось есть. Со Снейпом она привыкла питаться регулярно, они дисциплинировали друг друга в этом плане, потому что оба могли легко забыть об ужине из-за книг или зелий. Сейчас это шло ей скорее в минус — Гермиона отвыкла от спартанских условий.

Подсознание тихо паниковало где-то на фоне. Боль заглушала разум, она бы сейчас многое отдала за пузырек Укрепляющего раствора. После пыток Беллатрисы, которые сами по себе были жестче и изобретательнее, ей в тот же вечер дали зелья, так что восстановилась она достаточно быстро. Сейчас о теплой постели в Ракушке можно было только мечтать. Умирать очень не хотелось, но и выхода она не видела. Подать знак своим не было возможности — никакой чудесной дальнобойной беспалочковой магией она не владела.

Пришлось закончить бессмысленное хождение по кругу, от чего ей только становилось хуже, и опять сесть на голый пол. Она привалилась к стене и почувствовала пробирающий сквозь мантию холод, но переживать о застуженных почках или спине было бы глупо, учитывая все остальное. Её явно убьют раньше, чем это станет реальной проблемой, а источником боли меньше, источником больше… Каменный мешок давил на неё, хотя она никогда не страдала клаустрофобией.

Снова вечер, снова тяжелый сон без сновидений. К ней не приходили кошмары и не мучали видения новых пыток, да и сегодня второй порции Круциатуса она не получила, так что это недобавило ей остроты ощущений, но вряд ли такое забытье можно было назвать отдыхом. Это тоже было своего рода пыткой? Изоляция, голод, одиночество — он все же хотел разговорить её и ждал, когда она станет сговорчивее? Она недооценила его, не поняла чего-то? На какое-то время Гермиона заняла себя разбором их короткого разговора на составляющие, пытаясь вычленить что-то полезное, но так ни к чему и не пришла.

Поздней ночью или даже ранним утром, по её самоощущению, следующего дня, дверь с тихим щелчком приоткрылась. Запоздало она подумала, что надо было караулить этот момент и хотя бы попытаться накинуться на Лестрейнджа, но бесплодный день измотал её. Сил у неё все равно не хватило бы, чтобы нанести ему существенный вред, скорее он бы просто снова её ударил. Можно было бы попытаться вырвать палочку, но этот вариант казался ещё более фантастическим. Тюремщик не будет беспечно заходить в камеру к не связанному пленнику. Впрочем, этот человек зашел вполне спокойно, не пытаясь кидаться в неё Импедиментами.

— Гермиона?

Она очнулась от тоскливого забытья мгновенно и подняла голову слишком резко, потревожив раны.

— Северус? Какого?..

— Не рада меня видеть?

Он за секунду оказался рядом и помог ей встать, тут же протянув палочку Беллатрисы. Если это была какая-то тонкая ирония судьбы, то Гермиона её не оценила. Она тупо уставилась сначала на древко в его руках, а потом на лицо, но дар приняла. Слабый отклик магии пришел сразу — если это и был какой-то обман, то очень странный, ведь ей сразу выдали оружие.

— Я не понимаю…

— Позже, сначала надо выбраться.

Она кивнула и вышла за ним в коридор. Тут было чуть светлее, и даже от этого слабого контраста Гермиона заморгала и сощурилась, как будто неделю провела взаперти. Снейп оглянулся на неё и нахмурился, рассматривая синяки.

— Позже, — повторила она. — Идти смогу.

Он все же заставил её быстро выпить несколько пузырьков с зельями, о которых она так мечтала чуть ранее, но, что логично, ничего обезболивающего и затуманивающего сознание там не было. Мгновенно она не излечилась, конечно, но стало чуть менее тяжело, а сердце её и так билось, как сумасшедшее, от радости и возродившейся надежды. Ей же это не снится? Это взаправду? Они молча пробирались по подвалу. Гермионе казалось, что она дышит слишком часто и громко топает, особенно по сравнению с почти беззвучным Северусом. На первом этаже они не задержались, а сразу стали подниматься выше.

— Внизу люди, — он дышал ей в самое ухо. — Пойдем по второму к кухне и черному входу.

Выбираться через главную дверь действительно было бы странно, снимать защиту с зачарованных неразбиваемых окон — долго. Снейп, она надеялась, продумал пути побега. Никакого присутствия хозяев поблизости Гермиона не замечала, но идти все равно приходилось медленно и аккуратно. На них были дезиллюминационные и Муффлиато, но Северус не рисковал — черт знает, какие охранные чары тут стояли, и на кого они могли наткнуться. Они минули парадную лестницу. Дом, видимо, действительно принадлежавший Лестрейнджам, немного напоминал поместье Малфоев, хотя судить она могла только по размерам и скудной обстановке в коридорах. Да и жилье Люциуса Гермиона посещала не в самые лучшие времена, чтобы проводить параллели. Но просто подмечать детали и анализировать их помогало сохранять спокойствие, так что она все равно оглядывалась по сторонам, попутно запоминая дорогу и прислушиваясь. Портретов на стенах не висело, и это существенно облегчало им жизнь. Освещение на втором этаже тоже было слабое, а вот внизу, по крайней мере, в холле, и вправду горели все люстры. Она ожидала услышать голоса, но было тихо, как в склепе.

Поэтому, когда за их спинами раздались быстрые шаги, Гермиона вздрогнула и вцепилась Северусу в руку. Шаги замедлились. Из холла, но так отчетливо громко, что, казалось, говорили над самым ухом, донесся властный, глубокий голос:

— Родольфус, разберись с этим как можно скорее. Можешь воспользоваться всеми ресурсами.

Что ему ответили, было не разобрать. Человек, хотя оба они прекрасно поняли, кто это был, тоже диалогом не заинтересовался и уверенно направился явно к той самой главной лестнице. Северус пихнул её вперед, к двери к черному ходу, а сам обернулся, как будто собирался прикрывать её в одиночку. Гермиона рванула ручку на себя и вывалилась в узкий коридорчик, но тут же остановилась, как вкопанная. Прямо перед ней, несколькими ступеньками ниже, стояла Беллатриса Лестрейндж и слепо щурилась в полумраке.

Под маскировочными чарами она не могла увидеть её саму, а даже если, эта Белла не знала Гермиону Грейнджер и вряд ли стала бы сразу бросаться Авадой, но распахнувшуюся дверь было сложно не заметить. Должно быть она просто растерялась на секунду — после ранения, не до конца восстановившись, да ещё и в собственном доме, в нескольких десятках метров от Темного Лорда и мужа, ей не пришло в голову готовиться к нападению. Но все же палочка уже была в её руке, такая знакомая, идентичная. Гермиона сжала в пальцах и выставила вперед свою копию заученным жестом, хотя в этом не было никакой необходимости — они были в паре метров друг от друга. Со спины её уже подпирал отступающий назад Снейп, ему нужно было хотя бы закрыть дверь за ними, поэтому она сделала первое, что пришло ей в голову. Чему учил их Гарри, что она неоднократно практиковала в охоте за крестражами, в битве за Хогвартс.

— Ступефай, — тихо, почти шепотом.

Её даже не отшвырнуло, как будто сила заклинания зависела от громкости голоса, а просто слегка подтолкнуло. Белла свалилась вниз с жутким грохотом, нелепо взмахнув руками и замерев у подножья лестницы. Гермиона не успела прийти в себя, когда её схватили за руку и потащили вперед, прямо к лежащей Беллатрисе. Северус такого поворота явно не ожидал, но, в отличие от неё, не растерялся ни на миг. Вероятно, его сильно мотивировала действовать возможная встреча со всеми остальными обитателями дома, которые уж точно явятся на шум, что они создали. Он держал Лестрейндж на прицеле, но этого не требовалось. Гермионе пришлось переступить через неё на пути к выходу, но Белла так и не пошевелилась. Она все ещё слепо, но теперь широко и открыто, смотрела куда-то в сторону.

У Гермионы перехватило дыхание то ли от вставшего в горле кома, то ли от холодного воздуха, когда они пересекли пустую кухню и вышли, наконец, на улицу. Недавно прошла гроза, было влажно и свежо. Она шагала бодро, на адреналине, но Снейп тащил её с таким усилием, как будто она упиралась, и до боли сжимал руку. Дом был окружен лесом, никакой подъездной дорожки или сада видно не было, хотя может все это находилось с фасада здания. Вдалеке, между стволами, виднелся какой-то сарай. Наверное, можно было уже бежать со всех ног, пока никто не сообразил, что случилось, и не бросился в погоню, но как только она, наконец, ускорилась, Северус затормозил, притянул её к себе и, не говоря ни слова, трансгрессировал.

Он не переместился сразу домой, хотя трансгрессию отследить было уж точно сложнее, чем сов, но менее, чем через минуту, они уже стояли в своей гостиной. Снейп завел её в палатку и усадил на лавку. Гермиона чувствовала себя совершенно растерянной, он все ещё прибывал в этом напряженном, собранном состоянии. Её лицо было подвергнуто тщательной инспекции.

— Что ещё?

— Круцио.

Только кивок в ответ. Северус влил в неё дополнительно несколько пузырьков, включая, наконец-то, обезболивающее, и провел диагностику. Видимо, посчитав состояние удовлетворительным, он вытолкал её в ванную, сунув в руки явно приманенные наугад из сундука чистые вещи. Голова Гермионы была совершенно пуста. Или, скорее, набита бесполезной ватой. Тем ни менее, она добросовестно привела себя в порядок и даже подготовила грязные вещи для стирки. В кармане мантии нашлась карточка с Мерлином. Она была ещё теплой, волшебник сообщал, что они вернулись и будут днем. Значит, подразумевалось, что к обеду этого дня — все же было уже явно за полночь — она должна быть в порядке. Никакой реакции на это не пришло, она взяла вкладыш с собой и опять вернулась в палатку.

Там её уже ждал поздний ужин или ранний завтрак. Гермиона не стала задаваться вопросом, когда это Снейп успел сготовить, а просто накинулась на еду, даже не замечая вкуса. Как всегда это бывает после вынужденной голодовки, насытилась она быстро. Её не было дома чуть больше суток, какого-то существенного вреда Лестрейндж ей не причинил — может от Круциатуса ещё будут некоторое время дрожать руки, но те же синяки и воспаление пройдут уже к утру, до которого оставалось не так много времени. Боль практически прекратилась, голова перестала кружиться, немного здорового сна в нормальной постели, и она будет, как новенькая. Но Гермионе становилось все хуже и хуже, по мере того как спадало оцепенение и эмоциональный ступор.

— Я убила человека.

Она сжала в пальцах кружку с чаем, который уже практически допила, и уперлась взглядом в стол. Снейп молчал. Гермиона ждала, что он посмеется над ней, скажет, что все же ей это удалось, что она застала Беллу врасплох и «не дала второго шанса». Её жажда мести была удовлетворена, она прикончила Беллатрису, которую ненавидела, которой хотела причинить боль. Разве не этого она желала? Ей ведь даже не пришлось делать тяжелый выбор и вставать на путь «саморазрушения и личной вендетты», все вышло, как и говорил Лестрейндж, случайно. Одна сплошная случайность. И Темные искусства были не причем, что удачно вписалось в её серую, по отношению к магии, мораль. Стало почему-то мерзко.

Снейпу стоило бы сыронизировать на эту тему, едко пройтись по тому, как ловко Гермионе удалось избежать прямого столкновения, ведь, очевидно, из честной дуэли она бы вряд ли вышла победителем. Подметить насмешку злого рока, из-за которого одна из сильнейших магов среди Пожирателей погибла, свалившись с лестницы и свернув шею. Как тривиально и по-человечески, практически маггловски — с тем же успехом Гермиона могла её просто толкнуть, без всяких Ступефаев.

— Не то чтобы я раньше не причиняла другим вред. Во время беганья по лесам, — она усмехнулась, — и в последней битве бывало разное. Возможно, кто-то уже тогда погиб из-за моих действий. И я не жалею, ни капли, не их, не Беллу, но…

Она взмахнула руками, не зная, как объяснить, и, наконец, подняла взгляд на Снейпа, который сидел, как оказалось, прямо рядом с ней. Он рассматривал её внимательно, может даже заглядывал в мысли, но так и не выдал никакой колкости. Её чувства были ему наверняка понятны, может он и не рефлексовал так сильно, когда убил в первый раз (это же не был Дамблдор, правда?), но и вряд ли торжествовал и радовался.

В голове гудело теперь уже не от сотрясения, а из-за клубка чувств, мыслей и вопросов, которые она не могла, да и, честно говоря, не хотела сейчас осознавать. Опять произошло слишком много и слишком резко, ей стоило бы спросить Снейпа, как ему удалось найти её, стоило бы поинтересоваться о Поттерах, обсудить Лестрейнджа… Гермиона потянулась к нему безотчетно, ища утешения и тепла, но получила не только объятья, но и поцелуи. Совсем невинные, детские — в лоб, в щеки, в губы, в подбородок, как будто он выражал заботу и беспокойство, а не пытался перевести все на романтические рельсы. Его рука оказалась у неё на затылке, как тогда, после ранения на Косой аллее, мягко поддерживая и совсем не давя. Не ясно, существовала ли какая-то методичка, где советовали выводить из состояния шока поцелуями, но, по-видимому, это работало. Она расслабилась, и мысли наконец прекратили бег по кругу, сконцентрировавшись на здесь и сейчас, отставив в сторону, хотя бы на время, сложные и мучительные темы. Северус довел её до кровати, и она так и уснула, цепляясь за его мантию.

*

Гермиона очнулась резко, но ещё долго лежала с закрытыми глазами, закутавшись в одеяло. Она хорошо себя чувствовала, физически. Да, тело немного ломило, как будто она долго бегала или таскала тяжести, но и только. На лице, кроме привычных уже шрамов, ничего тревожащего не ощущалось — может синяки ещё не полностью сошли, но и глаз, и скула, и даже зубы были вполне себе в порядке. Голова была свежая и ясная. В голове было много мыслей. Обдумывать большую часть из них не хотелось.

Снейп нашелся в лаборатории, куда она зашла уже с кружкой свежесваренного кофе и прислонилась к двери в ожидании. Он сосредоточенно добавлял в котел кровь дракона, как будто ничего не случилось и это был их очередной рабочий день. На восьмой, как насчитала Гермиона, капле, он отставил колбу в сторону и перемешал смесь, уменьшая огонь. Только тогда он обернулся к ней и поморщился.

— С едой в лабораторию?

— Ой да перестань, ты сам постоянно таскаешь сюда чай.

— Только если все в стазисе и нет испарений.

— Мы действительно будем обсуждать технику безопасности?

Она отпила свой кофе. Северус задумчиво проследил за её движениями.

— Дамблдор ждет нас к обеду.

— Я знаю. Поттеры?

— Будут, вероятно, очень рады тебя увидеть.

— И что мы им всем скажем?

— Директор в курсе, по большей части.

— А я в курсе?

— Нет.

— Почему?

— У меня была договоренность. И ты в неё не входила.

— А сейчас?

— Обстоятельства вынудили все переиграть. Рабастан здорово спутал нам всем карты своими выходками.

— Да, мне тоже не очень понравилось. Так что на этот раз от меня утаили?

Снейп снова отвлекся на котел, но молчал недолго.

— Малфой отдал мне дневник.

Хотела бы она сказать, что не удивилась, но брови сами поползли вверх. Гермиона перехватила кружку покрепче и постучала ногтями по её фаянсовому боку.

— Так он… Какого черта, когда ты узнал?

— В тот самый сочельник. И, поверь, разговор был тяжелый. Он подловил меня у своего сейфа, и, если бы хотел, мог легко избавиться.

— Ты ему был нужен? Постой, так это он вмешался в твою жизнь?

— Попросил Регулуса Блэка подлить Лили какой-то темномагический эликсир из приворотных, а тот уж сам придумал, как провернуть это в школе. Видимо, затея пришлась ему по вкусу.

— Но зачем?

— Считал, что вся эта история с Эванс слишком жалкая? — Северус оскалился и отвернулся от неё. — Ему нужны были глаза и уши, свой человек в самой гуще конфликта. Видимо, думал, что так я стану… стабильнее и не брошусь с головой в услужение Лорду.

— Он хотел сделать тебя своим шпионом? Я не понимаю.

— Люциус прекрасно знал меня и наверняка считал, что сможет контролировать. В отличие от нас с тобой и даже Рабастана, он поставил перед собой несколько иные цели.

— Какие?

— Ему плевать, кто победит. Он хочет сохранить лишь свое величие, свою семью и свои деньги. Он потерял все после битвы за Хогвартс, и это сильно по нему ударило, — Снейп, наконец, выключил огонь под котлом и повернулся к ней. — Сейчас он держится как можно дальше от войны и планирует делать, точнее не делать ничего и в будущем.

Гермиона хотела было опять удивиться, теперь уже вслух, но осеклась. Ей, с головой погруженной в этот конфликт, без возможности остаться в стороне, банально, из-за статуса крови, было дико думать, что можно просто игнорировать все это. Но Люциусу, как бы она не относилась к его ценностям, было что терять.

— Он так и не принял метку?

— Принял, но не в этом суть, Гермиона. Люциус никогда не пошел бы напрямую к Дамблдору, ему гораздо ближе позиция Темного Лорда, но то, во что он превратился в конце и как обошелся с его семьей… Малфой хочет остаться в выигрыше в любом случае. И, уж поверь, подобное балансирование на грани тоже не простая задача.

— Он не стал выбирать сторону, а решил играть за себя, — она закусила палец и погрузилась в размышления. — Что он у тебя потребовал?

— Протекции. Полного содействия, на чьей бы стороне я не играл. Он принудил меня дать клятву, мне пришлось втянуть в это Дамблдора.

Она нахмурилась.

— Ты не хотел говорить ему про меня?

— Я не мог доверять ему и не мог подпускать тебя к нему. Он вполне мог вырезать Грейнджеров по неизвестным нам причинам из своей оригинальной реальности.

— Лестрейндж признался мне в этом сам. И на счет моих родителей, и на счет Трелони.

— Хорошо. По крайней мере, Люциус не врал мне про это.

Гермиона вздохнула и размяла лоб. Северус стоял прямо и напряженно, как палку проглотил.

— Как вы раскрыли Лестрейнджа?

— С трудом. Ни я, ни Малфой теперь в ближнем круге не состоим, о внутренней кухне знаем постольку-поскольку. Лестрейнджи же вели себя, как обычно.

— О, так ты не заметил в поведении Рабастана ничего подозрительного, Северус? — не выдать издевку было бы преступлением.

— Заметил, — отбрил он её. — Он был дерганным, слишком лез вперед, когда как обычно держался за братом. Но этого было недостаточно, чтобы что-то утверждать. Без меня и Малфоя баланс сил мог измениться сам по себе.

— А тут ещё я со своими оторванными от реальности рассуждениями, — она фыркнула.

— Это не мешало, даже наоборот: все могло быть возможно. Мы выяснили правду только в день ограбления Гринготтса. Люциус озаботился тем, чтобы всех напоить, мне пришлось воспользоваться легилименцией.

— Когда ты вернулся домой, то уже знал, что чаши в банке не было?

— Да. Но я не выяснил, куда он её дел. Это и стало моей первейшей задачей.

— Малфой в курсе?..

— Про крестражи? Сложно сказать. Вероятно, о чем-то он определенно догадывается, но насколько много знает — не ясно.

— Вы не говорили по душам?

— Очень смешно, Грейнджер. У Люциуса в этом был свой интерес.

— Нервирует ещё один игрок на поле?

— Рабастан раскачивал лодку, Малфой переживал, что он раскроется перед Лордом и поставит под удар всех нас.

— Сам он болтать не станет, — Гермиона ещё раз припомнила их разговор. — У него тоже есть свои амбиции.

— Если бы он привлек слишком много внимания своим поведением, Лорд не стал бы спрашивать…

— …а просто выпотрошил бы его, как рыбку. Я в курсе. Так что вы решили?

— Когда на Лонгботтомов напали, я подумал, что он окончательно пошел вразнос. Хотел обсудить это с Люциусом в ту ночь.

— Пока я торчу у Поттеров, — она усмехнулась. — А вышло, как вышло. Что тебе пришлось сделать, чтобы вытащить меня?

— Мне нужен был доступ в дом Лестрейнджей. На счастье, Беллатриса доверяла своей сестре и сделала её Хранителем тайны, — он сложил руки на груди. — Если нам повезет, то они решат, что пленница сбежала самостоятельно, и это не бросит тень на Нарциссу.

— А по пути прикончила её сестру. Уверена, Цисси будет просто в восторге.

— Если она останется в безопасности, то Люциус уговорит её смириться с потерей.

— Но Рабастан то точно подтвердит, что сама я сбежать не могла.

— Он мертв.

Гермиона рассмеялась. Наверное, нервное.

— Твоя часть сделки? То есть мы прикончили большую часть Лестрейнджей за один день? — она все же подавила неуместный порыв и отлипла от двери, у которой так и стояла весь разговор. — Знаешь, Северус мы с тобой отличная команда. Но мне нужен ещё кофе.

Они вместе дошли до кухни и немного помолчали, занимаясь каждый своим — Гермиона поставила турку на плиту, Снейп просто подогрел воду в чайнике заклинанием и заварил чай.

— Ты поэтому хотел принять метку? Чтобы подобраться к Рабастану поближе и выяснить, где чаша?

— Что он сказал тебе? — он не стал утруждать себя очевидным ответом.

Она пересказала слова Лестрейнджа чуть ли не дословно. Северус скривился.

— Мне тоже подумалось, что он идиот, но это не помешало ему устроить нам огромные проблемы.

— Это, как правило, идет в комплекте.

— Так что ты сделал?

— У Рабастана были вчера дела в Лютном — Малфой оплачивал сделку, поэтому был в курсе.

— А это Люциуса под удар не ставит? — она не удержалась от скепсиса.

— Часом ранее взяли Каркарова, а он рассказал даже то, что, казалось бы, не знал.

— Но авроры до Лестрейнджа не добрались?

— Они немного опоздали на встречу.

Она хмыкнула. Вряд ли Дамблдор был в восторге от таких схем. И Игорем, и Аластором, по сути, просто воспользовались.

— И чем он успел поделиться?

— Охотно показал, где ты находишься. Не думал, что я сунусь прямиком к Лорду. Но у меня было мало времени на допрос.

— Ты знаешь, где крестраж или нет?

— Нет.

Гермиона отпила крепкий, горячий кофе, в котором не было ни сливок, ни сахара, и вздохнула. Если бы эти подробности раскрылись хотя бы пару дней назад, она может даже начала бы возмущаться, что что-то опять происходило за её спиной. Но сейчас акценты совсем ненавязчиво сместились. Она запачкала руки, по-настоящему, даже если это с натяжкой можно было назвать несчастным случаем. Ей досталось, опять. Мужчина, что сидел перед ней, вероятно пытал и совершенно точно убил её мучителя, а потом вытащил её саму из плена, рискуя всем. Это должно было ужасать, но пугало лишь едва. Малфой, по всей видимости, был истинным первым. Каркарову сейчас совсем не сладко в застенках аврората. Они потеряли последний крестраж. Дамблдор…. Ох, Поттерам все же придется что-то рассказать, но свой энтузиазм в этом плане она где-то потеряла.

— Не подумай только, что я снова жалуюсь на свою тяжелую жизнь, но давай в следующий раз будет твоя очередь попадать под раздачу? У меня болезненная привязанность к моему лицу, но, боюсь, следующего гребанного приключения оно не переживет.

— Если бы это было в моей власти, Гермиона.

Она потерла щеку, на которой уже не было заметно никаких следов недавней травмы, и очистила посуду и, на всякий случай, плиту заклинанием, отправляя кружку в полет до полки. Палочка Беллы слушалась её беспрекословно.

— Тогда вернемся к началу нашего разговора.

*

Лили бросилась к ней с порога и сжала в объятиях, Гермиона даже несколько опешила от такого напора. Джеймс был, конечно, более спокоен, но тоже похлопал по плечу.

— Мерлин, я думала, умру от страха!

Поттер проводила её до кресла, села рядом и взяла ладони Гермионы в свои. Дамблдор кивнул ей с улыбкой. Сириус с места вскакивать не стал. Питер все еще был в больнице, Люпин дежурил у него в палате. У Лили эмоции били через край, но Гермиона не дала ей возможности засыпать их вопросами.

— Как Дарвиш?

— Сосед? — она растерялась на секунду. — Жив и почти цел. Пришлось подправить ему память — теперь он считает, что упал с лестницы. В его возрасте это неудивительно и гораздо менее травматично, чем настоящее воспоминание.

Лили поморщилась, она лишь сдержанно кивнула.

— Этот человек, — Джеймс, видимо, тоже решил, что стоит поддержать разговор в более конструктивном русле, — кто он был?

— Рабастан Лестрейндж, — ответил за неё Снейп.

— Мы думали, что удар должны были нанести по нам, — Поттер так и сидела нахмурившись. — Но он узнал тебя, я права?

— Да. Для меня это тоже было неожиданно. И он на такую удачу не рассчитывал, я была беспечна.

Снейп цыкнул.

— Не было веских оснований полагать, что он ищет тебя.

— Стоило бы догадаться.

— Каким образом?

Она промолчала и выпутала одну руку из захвата Лили, чтобы поправить волосы.

— Так что случилось? — Поттер посмотрела на неё, а затем, как будто сомневаясь, на Северуса.

— Рабастан знал, что Гермиона мешает ему.

Она немного дернулась, поняв, что он использовал её настоящее имя. Теперь в маскировке не было практически никакого смысла.

— Они встретились случайно, но он ловко воспользовался этим. Нам очень повезло, что он не убил её быстро. Я её вытащил.

Несколько секунд все молчали.

— И это все? — фыркнул Сириус.

— А какие подробности тебе нужны, Блэк? И уверен ли ты, что хочешь их услышать?

— Северус, — мягко обратился Дамблдор, — я не скрываю, что вся эта ситуация тяготит меня. Но вы сделали то, что было необходимо.

— Необходимо? Я выследил Рабастана, выпотрошил его память и убил.

Он улыбнулся, болезненно, ядовито.

— Горбатого могила исправит, — прошептал Блэк.

— А потом пришел в его дом, в дом Лестрейнджей, где сейчас живет Воландеморт, к слову, — так же мрачно продолжила она. — И вывел меня, раненую, за ручку из подвала. Кстати, по пути, Сириус, — Гермиона посмотрела ему в глаза, — я случайно прибила твою сестренку.

Она вытащила из рукава палочку и выпустила сноп синих искр.

— Что ты сделала? — Блэк, похоже, действительно растерялся.

— Спустила Беллатрису с лестницы. Она немного умерла.

Лили побледнела, но все так же сжимала её левую ладонь.

— А вы думали, чем мы там занимаемся? Болтаем с Пожирателями о Лорде за чашкой чая?

Она не разозлилась, но почувствовала, что действительно очень далека от их, нормальной, с поправкой на войну, жизни. Конечно, никто из них не был наивным ребенком, они уже видели и сталкивались со всяким, но все же, все же…

— Он пытал меня. Меня и раньше пытали. А Беллатриса просто больная сука, я рада, что она наконец умерла. Так что думайте, что хотите. Что сделано, то сделано. Хорошо, плохо ли, не мы начали эту войну.

«Я просто хочу, чтобы сейчас все сложилось лучше, счастливее», — память подкинула воспоминание. Как странно было думать, что их мотивы так схожи.

— Каркарову конец. Родольфус отомстит ему, — Снейп не стал продолжать её патетику. — Деньги решают многие проблемы, камера в аврорате его не защитит.

Дамблдор коротко кивнул, он, конечно, прекрасно понимал, что все это выйдет им боком.

— Будет всплеск нападений. Лорд, — Северус хмыкнул, — дорожил Беллой. Её смерть его расстроит.

— Ты ведь не пойдешь к ним? — она знала ответ.

Он смерил её взглядом. Гермиона скривилась болезненно. Договоренности с Малфоем, пропавшая чаша, необходимость знать актуальную информацию. Несправедливо. Неправильно.

— К ним? К Пожирателям? — Блэк быстро смирился с гибелью сестры.

— Да, буду там, где мне самое место, — Снейп опять закрылся и говорил ровно, без выражения. — С такими потерями, я, вероятно, быстро займу высокое положение, чтобы держаться ближе к Лорду.

— Вы знаете, Северус, что я бы никогда не попросил вас о подобном.

— Попросили бы, — теперь его голос и вовсе звучал устало. — Не сейчас, так позже, когда все опять пойдет наперекосяк.

Дамблдор, казалось, даже осунулся. Прошлое будущее все ещё давило на всех их. Снейп как-то в миг подобрался и расправил плечи.

— Предупредите Грюма, придется присматривать друг за другом. Поттеров, — как будто их тут и не было, — под Фиделиус. И Мерлина ради, выберите надежного Хранителя. Я бы предложил и Грейнджер отправить под полный домашний арест, но она мне ещё понадобится.

— Когда? — она скинула оцепенение.

— Скоро. Кое-кто хочет с тобой познакомиться.

Она почувствовала холод. Нарцисса ей отомстит. Непонятно, как и когда, но обязательно отомстит.

— Составлю завещание, — буркнула Гермиона.

— Книги — мои, — даже весело ответил Снейп.

— Если вам понадобится какая-либо помощь… — начал Джеймс.

— Или деньги, — вдруг с ухмылкой добавил Сириус, видимо, мать так и не смогла вычеркнуть его из завещания, а с двоюродной сестрой у него отношения были ещё хуже, чем с остальной семьей.

— Спасибо, — она улыбнулась.

Они немного поговорили о мелочах. Лили все ещё держала её за руку, а потом, после, даже положила на свой живот. Было странно, Гермиона почувствовала себя смущенной. Образ взрослого Гарри никак не вязался у неё с Поттерами и всей этой семейной идиллией.

Дома они вместе приготовили что-то среднее между обедом и ужином, а Северус признался, что вчерашнюю еду просто купил на вынос в маггловском кафе, пытаясь поесть, прежде чем отправляться в дом Лестрейнджей. Потом, вот так неожиданность, они опять взялись за зелья и переговаривались, старательно обходя все опасные темы. Ничего уже нельзя было исправить и переписать — если, конечно, снова не переместиться в прошлое, о чем она подумала с усмешкой, поэтому бередить раны в третий раз за день никто из них не планировал. Наоборот, хотелось, чтобы все произошедшее немного улеглось и устоялось. Впрочем, кое-какие темы она все же решила обсудить.

— Значит, нас было, как минимум, четверо.

— Как минимум, — повторил Снейп со смешком.

— Надо организовать клуб путешественников во времени и подать объявление в газету. Кто знает, сколько нас тут ещё таких бродит, — Гермиона представила этот дивный параноидальный мир и поежилась.

— Мне спокойнее считать Малфоя первым. Его действия повлияли на меня и, вероятно, Рабастана, тот, в свою очередь, вычеркнул тебя из «сюжета», так мы и пришли на замену один за другим. А мироздание просто пыталось исправить все эти ошибки.

— Мы тоже много кого вычеркнули, — зловеще добавила она.

— Думаешь, будет продолжение? Не исключено. Порочный круг перерождений. Может это ад?

— Теперь ты драматизируешь. Хотя я тоже склоняюсь к мысли, что все это неспроста, в смысле, мир, судьба, демиург, думай, как хочешь, против подобных вмешательств, поэтому мы все тут вроде как уравновешиваем друг друга.

— Или уничтожаем.

— Или нами играют, — она фыркнула. — Я явно не хожу в любимчиках.

— А я просто как сыр в масле катаюсь.

Они рассмеялись оба.

— Но если серьезно, то это совпадение действительно очень тревожащее. В смысле, я пыталась понять, насколько часто люди перемещаются во времени…

— Не думаю, что очень часто. Это не самый привлекательный способ решать проблемы. Маховики не позволяют менять реальность, а, когда люди пытаются нарушать правила, это приводит к катастрофам.

— Да-да, Элоиз Минтамбл. Но мы то все здесь и действительно переписываем историю. Если не искать пути возвращения и не сливать две ветки реальности в одну…

— И кто от этого выиграл? Мы просто создали ещё больше проблем и себе, и миру. Думаешь, Дамблдор счастлив, что аж двое провидцев свалились ему на голову?

— Но все равно, это ведь реально работает. Сотни, тысячи людей захотели бы воспользоваться этой возможностью и изменить хотя бы собственную жизнь. Что уж говорить о корыстных интересах! Взять ту же таблицу победителей в квиддиче и включить в неё пару сотен мировых игр, соревнований и лотерей. Это заклинание, или ритуал, или что вы все сделали, должно было быть дико популярным и погрузить наши реальности в хаос.

— А теперь представь, как это выглядит с другой стороны. Магия, древняя, невнятная, без пояснений и гарантий, предлагает тебе исправить ошибку и расплатиться за неё собственной кровью. Ты переместишься во времени в свою же голову, в свою реальность на не очень большой, как я предполагал, срок, а потом, когда придет время, все равно умрешь, даже если избежишь критической ситуации, в которую попал изначально. По сути, ты становишься сам себе маховиком времени, и получаешь все ограничения на сдачу. Так кто воспользуется этим путем? Те, кому нечего терять. Люди в безвыходной ситуации, погруженные в сожаления. Это стремление отомстить, помочь, но никак уж не устроиться поудобнее. Вот, на что мы все подписывались — и я, и Малфой, и Лестрейндж.

— Но ведь все оказалось не так. Любое неверное движение, и ты создаешь альтернативную ветку реальности, а там можешь менять все, что захочешь. Конечно, оригинал это уже никак не затронет, но тоже вариант. Я вообще как-то сомневаюсь, что твой предполагаемый механизм действия этого ритуала в принципе возможен.

— И кто про это знает? На той стороне, в своей реальности ты просто исчезла без следа, я умер, как, уверен, и Люциус, и Рабастан. И даже если кто-то поймет, что мы воспользовались этими чарами, то результат налицо — труп и никаких изменений в мировой истории, ведь мы ушли за грань, в другую реальность. Так почему этот способ решения всех проблем должен стать популярным?

— Дамблдор знал про альтернативные ветки, как и Отдел тайн.

— Видимо, в эту реальность уже забредал другой путешественник, которому не удалось сохранить секрет. Но, как не трудно заметить, никто про это все равно не трубит. Последствия позволяют ритуалу сохраниться в истории, в редких книгах, в семейных записях тех, кому удалось это провернуть и выжить, но и только.

Она мучительно нахмурилась. Все же подобного рода разговоры лучше оставлять на Снейпа и Дамблдора, а не пытаться лезть в них самой.

— И это ещё если не касаться тех самых совпадений, что тебя изначально смутили, — не унимался Северус. — Если все это неслучайно, если что-то забросило нас в один мир, чтобы сохранить равновесие, если система саморегулируется, учитывая путешественников во времени… Эти рассуждения далеко могут зайти.

Гермиона вздохнула и решила перевести тему:

— На запланированной встрече… Там же будет Нарцисса?

— Скорее всего. Люциус очень ей дорожит. Не знаю, насколько она в курсе, но…

— Так с ней все в порядке?

— Ничего опаснее противозачаточных. Малфою просто нужен был предлог не заводить ребенка в это непростое время. И чтобы вопросов не возникло ни у родственников, ни у Лорда.

— Ведь он так занят семейными проблемами, а не войной, — она кивнула. — Заодно и тебя привлек.

— И это тоже.

— А может Малфой разочаровался в Драко, как в наследнике, и решил, что будет лучше, если он не родится. Или родится не совсем он.

— Это вряд ли. Кто бы что ни говорил, а свою семью Люциус любит.

Гермиона хмыкнула, но спорить не стала. Возможно, родственные связи у Пожирателей были крепче, чем у неё, с учетом, что она добровольно от родителей отдалилась. В общем, не ей судить.

========== Часть 10 ==========

Гермионе снились кошмары. Все, что она заглушила днем, пришло ночью. Беллатриса шипела гадости, тянула к ней руки, её голова болталась, как у Почти Безголового Ника, хотя ни на призрака, ни на инфернала похожа она не была. Антураж смахивал скорее на дешевый ужастик, но все равно пугал. Наверное, потому что, в отличие от выдумки сценаристов, все это было правдой. Даже то, что нашептывала ей Белла, раз за разом вырезая ругательство на предплечье. Её лицемерие, двойные стандарты, ложь и пренебрежение выплывали на поверхность. То, о чем она молчала, то, о чем слишком много болтала. Гермиона уже давно вышла за рамки образа хорошей девочки, хотя на самом деле никогда по-настоящему их и не придерживалась, просто делала вид. Ей хотелось бы верить, что она все делает правильно, и обманывать себя действительно удавалось достаточно долго, но теперь закрывать глаза стало уже невозможно. В конце концов, ей стало противно от самой себя, но отвращение все равно перекрывалось страхом, когда чужая палочка упиралась в лоб, а губы одного из Лестрейнджей начинали выговаривать первый слог заклятия. Жалко и предсказуемо.

Должно быть, она кричала и плакала во сне, Снейп разбудил её посреди ночи и сел на край кровати. Не то чтобы он её успокаивал и тем более не говорил всякие банальные глупости, но все же остался рядом. Возвращаться в мрачные видения не хотелось. Гермиона схватила его за рукав мантии — не поленился же надеть — и потянула к себе. Северус руку отобрал, но откинулся на подушки рядом. Начал он совсем не с того.

— Зачем ты спросила о Пожирателях при всех?

— Не хочу опять проходить через это. Они должны знать, что ты не предатель.

— Их знание опаснее для меня, чем незнание.

— Что вообще для нас не опасно? — она положила голову ему на плечо. — А так хотя бы кто-то будет на нашей стороне.

— Я им все равно неприятен.

— А я вообще темная лошадка. И мы оба для них лжецы и убийцы.

— Не приравнивай себя ко мне.

— Хочешь сказать, что я ни в чем не виновата? — Гермиона усмехнулась.

— Намерения многое решают.

— Но ведь у меня тоже они были, эти намерения. Или если мы, то это справедливо и правильно…

— Я себя не оправдываю.

— Ты оправдываешь меня, а я должна тебя осуждать? Ты сделал это из-за меня, ради меня.

— Тебя это совсем не беспокоит?

— Конечно, беспокоит, Северус. И ты, и я, и все это. Даже если я пытаюсь делать вид, что все в порядке, выходит вот так.

Она развела руками, задевая его, он поймал её ладонь и нервно погладил тыльную сторону, задевая костяшки.

— Первые дни, потом станет легче.

— Мне ведь действительно её не жаль. Я даже почти искренне считаю, что сделала мир лучше. Но, как в той избитой фразе, дело не в ней, дело во мне. Я как будто извращаю что-то внутри себя все сильнее. Поступаюсь с принципами. То, что я говорила про магию, как восхищалась Томом…

— Если ты задаешься подобными вопросами, это уже о многом говорит.

— Но себя ты считаешь хуже.

— Было время, когда я очень хорошо игнорировал ответы.

— Учитывая все произошедшее, можно уже списать себе старые грехи. Они не актуальны.

Гермиона улыбнулась, но Снейп её не поддержал.

— Зелье сна без сновидений?

— Да, не откажусь.

Вместо того, чтобы просто приманить, он встал и сходил за ним, судя по шуму, на второй этаж. Интересно, сколько ночей ей придется принимать снотворное?

Первая неделя действительно была тяжелой. Не только потому, что её эмоционально мотало от раздражительности и даже агрессивности до апатии, но и по объективным причинам. Каркаров повесился в камере. Никто, прямо говоря, не удивился. Поговаривали, что арестовали какого-то резко разбогатевшего охранника, но это уже были внутренние дела аврората. Ордену было не до самоубийств информаторов, за них взялись всерьез. Буквально через три дня после её побега из поместья Лестрейнджей, убили Дирборна. Фенвик, который охранял его, тоже не избежал казни. Он спас её от гибели на Косой аллее, добросовестно выполнял свои обязанности до самого конца, а она его не то, что не поблагодарила, а даже не познакомилась лично. На ней висел долг жизни, и как она расплатилась? Стала косвенной причиной его смерти. Расшатанным нервам это стабильности не добавило, и Гермиона рыдала пол ночи.

Снейп все её психи стоически терпел, но она видела в этом своеобразное кармическое воздаяние — он не сдерживал свой мерзкий характер при ней долгие годы, пришло время расплаты. Теперь он почти ничего не комментировал и саркастичные замечания озвучивал только в лаборатории. Наверное, это было даже неплохо. Северусу шло молчание, он был из тех людей, что вроде и поступают верно, но все впечатление сводят на нет собственным злым языком.

Из-за смерти Дирборна часть безопасных домов Ордена была дискредитирована. Не то чтобы начались массовые происшествия, но, очевидно, Пожиратели нашли кого-то, кто теперь мог рассказать, куда его приводили. После смерти Хранителя информация становилась доступна, а в штаб-квартирах бывали не только лояльные маги, но даже магглы, оказавшиеся под ударом, в основном, конечно, родственники магглорожденных. Выбить знания из неподготовленного человека было, конечно, в разы проще. Они успели предупредить почти всех. Сеть не рухнула полностью — как она и думала, не меньше половины Фиделиусов на себе держал Дамблдор. Но все же Медоуз подловили. Как и в их со Снейпом мирах, казнил её лично Воландеморт. Это было предупреждением. Прошла только половина восьмидесятого года, а ситуация вдруг резко обострилась, как должно было случиться только под конец восемьдесят первого. Хотя какие уж тут к черту планы без пророчества. Вероятно, тогда Воландеморт тратил на его дешифровку немало времени, сейчас же его ничего не сдерживало.

Поттеры, наконец-то, послушно ушли в подполье. Этому сильно поспособствовали скорые роды у Лили. Их Хранителем тайны стал Люпин. Он сообщил ей адрес, чтобы она могла попасть в дом, так что Гермиона была более чем уверена, что они не стали опять «хитрить» и не объявили ответственным лицом другого. Хотя она все же подспудно ждала, что это будет Сириус, но ему уже была обещана должность крестного, как поделилась с ней Лили, и, кажется, он был вполне этим доволен. Правда, виделись они после её похищения и того разговора всего пару раз, да и то под надзором Дамблдора, так что просто сжато обменялись информацией.

Питера ранили серьезнее, чем показалось поначалу. Если Фрэнк Лонгботтом покинул Мунго на своих двоих и сейчас заботился о жене, которая тоже в скором времени должна была разродиться, то Петтигрю выдали на поруки матери. Его жизнь была вне опасности, но предстоял долгий период восстановления. Вот так они ловко и хитро избавились от подлого предателя из рядов Ордена. Гермиона каждый раз криво усмехалась, когда думала об этом. Вряд ли он вдруг решит переметнуться к тем, ктопокалечил его, да и сомнительно, что Пожиратели или сам Том его примут. Она даже навестила его вместе с мародёрами, но без, понятное дело, Снейпа, и не удержалась, шепнув, что избавилась от той, что отправила его на больничную койку. Его лицо перекосила некрасивая, хищная ухмылка, он сжал её руку (почему все всегда хватают её за руки?), но Гермиона даже не почувствовала отвращение. Она практически понимала его сейчас.

Гермиона занимала почти все свое время работой в лаборатории. Она действительно неплохо набила руку в зельеварении, хотя так и не почувствовала к ней какой-то внутренней тяги. На самом деле сейчас ей ничего по-настоящему не нравилось: о будущем можно было рассуждать только с сарказмом, учебные дисциплины остались где-то далеко позади, а у неё была классическая проблема отличника — получалось то много чего, но ничего не привлекало в длительной перспективе. Вероятно, останься она в своей реальности, то пошла бы менять мир, но сейчас мысли о должности в министерстве и политике вызывали только тошноту. Впрочем, это опять было переливание из пустого в порожнее. Пока Воландеморт жив, у неё было только одно стремление.

Теперь, когда Снейп мог уйти под вечер и возвратиться под утро, а она возилась на кухне и перемывала в пятый раз котлы, не находя в себе силы отправиться в кровать и смотреть на полог палатки, пока не раздастся хлопок трансгрессии, что-то изменилось. Ещё будучи школьницей, когда ей положено было быть нежным цветком, она узнала, куда он ходит и что, хотя бы частично, он там делает. Конечно, никто не говорил ей прямым текстом, что вот, мол, вчера пришлось допросить и убить грязнокровку, а потом варить Феликс Фелицис для Пожирателей-боевиков, но по обрывкам разговоров, новостям, мертвым глазам Северуса ей было это все очевидно. Наоборот, хоть Гарри и держали подальше от изнанки войны, она не понимала, как он не догадывается. Но тогда она и сама была подругой героя, где-то в чистой и благородной части списка людей, что боролись с Воландемортом. Совсем не чета всяким там запятнанным Снейпам и вообще непонятно как прибившимся к Ордену Флетчерам, хотя даже в то время у неё были секреты. Сейчас они были в одной лодке, даже более чем, они были командой, напарниками и все это заводило их дальше и дальше.

Гермиона видела, что его ломает. Все же перерыв, когда он мог прочувствовать почти полную свободу, по крайней мере, от одного хозяина, был достаточно долгим. А теперь ему приходилось возвращаться в тот мир, в то состояние уже, кажется, в третий раз. Он так явственно отгораживался и закрывался, что ментальную броню вокруг него можно было почувствовать физически.

— Малфой все ещё не назначил встречу? Я думала, скоро — это немного быстрее.

— Сейчас не лучшее время. Воландеморт требует много внимания.

— Тоже мне принцесса.

Гермиона фыркнула, но Снейп был слишком подавлен для шуток. Видит Мерлин, несмотря на собственные рассуждения о пользе тишины, ей было бы спокойнее, если бы он снова начал срываться на все живое в радиусе километра — то есть практически наверняка на неё одну, и сыпать гадостями направо и налево. Её эмоциональный раздрай чуть поугас, она перестала поощрять свои нервозы и опять обратила внимание на других.

Поразмыслив секунду, Гермиона встала, обошла стол и обняла Северуса, залезая на скамью с ногами. Они были на одном уровне, поэтому он молча уткнулся ей куда-то в шею, не выказывая ни удивления, ни сопротивления, а она запустила пальцы в его волосы. Просто чтобы проверить, что на ощупь они действительно мягкие. Это было неуместно, но она хотела сделать так, наверное, ещё в своем времени. В какой-то момент ей показалось, что он задремал, дыша глубоко и ровно.

— Тебе надо взять выходной.

Он кивнул, клюнув носом в её ключицу, и было во всем этом что-то слишком интимное для простого участия и поддержки, но она так и не почувствовала себя неловко. Если собрать воедино все эпизоды близости, что происходили между ними в последнее время, то удивляться уже было поздно. Но, конечно же, они ничего такого не обсуждали. В этом плане его молчание перестало её устраивать уже всерьез.

В сопливых драмах Гермиону всегда раздражал сюжетный штамп, когда персонаж бесконечно тянет с признанием очевидного или не решается сделать первый шаг, боясь отказа. Это всегда было так глупо и тягомотно, но именно этим они сейчас и занимались. Наверное, можно было бы рассмотреть в их взаимоотношениях таинственность и романтичность или тонкую эмоциональную игру, как все эти слизеринские многозначительные недомолвки. Но ей это казалось обычной социальной неловкостью. Не то чтобы она сама была хороша в этом, но, очевидно, метод «а вот догадайся, что я имел в виду» — это не хитрая уловка, это банальное неумение общаться словами через рот. Она все же считала его поцелуи поцелуями, а не нелепой случайностью под влиянием момента. И как-то, приближаясь к двадцать первому дню рождения, не видела ничего крамольного даже в банальном физическом влечении на фоне изоляции и их естественного взаимного доверия.

Но все же прямые вопросы вроде «я тебе нравлюсь?» заставляли её чувствовать себя, как в детском саду. После всего того, через что они прошли вместе и с двойниками… Видимо, проблемы и недомолвки с Роном её ничему не научили.

*

Они опять собрались у Поттеров. Выбор мест, учитывая недавние события, стал резко ограничен, но теперь дом был хотя бы хорошо защищен. Такая концентрация магии и всевозможных отталкивающих чар вряд ли пойдет на пользу соседям-магглам, они вскоре начнут беспокоиться из-за своей невнимательности и, в длительной перспективе, могут даже переехать, но лучше уж так, чем продолжать подвергать всех опасности.

— Сивый с большим энтузиазмом воспринял предложение Лорда, — кислое выражение лица Северуса контрастировало с эмоциональной окраской слов, что он говорил. — И Пожирателям польза, и ему новые члены стаи, а детей он очень любит.

— Мерлин, — Лили нахмурилась. — Это ужасно.

— Начнут, скорее всего, с семьи Боунс, а там как пойдет.

Снейп, конечно, ещё и близко не занял привилегированное положение в ближнем круге, как в старые-добрые, но слушать он умел. Да и Люциус, как ни странно, тоже свои обязательства выполнял четко. Из-за того, что через него так или иначе шла часть денежных потоков, он знал много интересных схем и, главное, людей, которые совсем не прочь были вести дела с Темным Лордом.

— МакКинноны? — она прикинула варианты.

В прошлый раз, в известные им прошлые разы, их убили однокурсники Снейпа, Трэверс и компания, но сейчас вариант с оборотнями был более вероятен. К тому же, сам Трэверс уже пал жертвой Табу и его обратного использования Грюмом.

— Не исключено.

— Я встречусь с Марлин, — ещё больше расстроилась Поттер. — Дам советы, как можно обезопасить маггловский дом, — она обхватила свой живот. — У неё племянники совсем крохи.

— У Воландеморта же тоже не армия, а горстка последователей, — Джеймс скорее разозлился. — Как он умудряется все это проворачивать?

— Люди боятся, — хмыкнул Сириус. — А поэтому делают то, что им скажут, чтобы остаться в безопасности и быть на стороне сильного. И так можно давить бесконечно, пока коса на камень не найдет.

Люпина, кстати, на встрече не было. Сегодняшняя ночь как раз приходилась на полнолуние, а некоторые ингредиенты для аконитового так и оставались в большом дефиците, так что сидел Римус в подвале дома Блэка (не родительского, конечно, а того, что достался от дядюшки Альфарда), чтобы приберечь зелье на те периоды, когда он нужен будет Ордену. Не то чтобы это было полезно для здоровья, но он хотя бы не выслушивал все эти болезненные для него вещи. Фенрир как раз и обратил его в детстве, а теперь ещё и нашел «друзей», которые подобное поощряли. Ввести в курс дела его все равно придется, конечно, но Гермиона мелочно радовалась, что эта обязанность ляжет не на её плечи. После схода Питера с дистанции, Люпин резко посуровел и помрачнел, все же они с Петтигрю были очень близки в это время и даже немного отдалились от других мародеров — Джеймс стал со всех сторон семьянином, а за Сириусом всегда было тяжело поспевать. Не очень хотелось видеть воочию, как Римус становится ещё печальнее.

— Большинство принявших метку, пришли туда вполне себе добровольно, — Снейп размял переносицу. — Но, в целом, ты прав, Блэк.

— Ещё бы! Это же мои семейные ценности, — теперь ей казалось, что и Сириус рассматривает старого недруга с интересом. — И как там, у Лорда?

Он протянул очередное прозвище Тома с издевкой, но Северус лишь нахмурился, не обратив внимания на шпильку.

— Хреново, как.

Лили притворно посуровела, услышав грубость. Будь тема обсуждения чуть позитивнее, может даже хихикнула бы. Как и она со своими мальчиками нахваталась всякого, так и Поттер в окружении мародёров явно кисейной барышней не была.

— Он отличный легилимент, но обычно смотрит лишь поверхностно, если удовлетворен поведением.

Наверное, как-то так Малфой и Лестрейндж избегали детального досмотра — они, в принципе, действительно были преданы и даже ничего однозначно оппозиционного за его спиной не делали до недавних пор, уж Рабастан так точно. Да и Люциус вполне мог быть окклюментом, правда, вряд ли сильным, иначе Снейпу это было бы известно.

— А сейчас у него много тревог и поводов подозревать предательство, я пришел не в самое удачное время.

— Легилименция? — Поттер встрепенулась. — Довольно редкое умение.

Гермиона еле сдержалась, чтобы не прыснуть от смеха. Учитывая, какая обычно у них на встречах концентрация этих уникумов, фраза Лили звучала как шутка. Сейчас, правда, Дамблдора не было. Он решал очередные вопросы в министерстве и задерживался. Со стороны могло показаться, что он только мудро руководит и задумчиво поглаживает бороду, но, чтобы сохранять баланс сил и не позволять этой гнили расползаться в правительстве и, хотя бы частично, в Хогвартсе, приходилось очень убедительно поглаживать бороду — в нужное время и при нужных людях.

— Думаю, Северус хотел намекнуть, чтобы вы вели себя осмотрительнее. В ваших головах компромат не только на вас самих, мы с ним в очень уязвимом положении.

Черт знает, хотел ли Снейп подвести их к этой мысли, но она решила вклиниться, раз уж он переживает из-за осведомленности мародёров. Сириус фыркнул.

— Ну, за вечер мы вдруг окклюментами не станем, но уж совсем за идиотов нас не держите.

— Тем не менее, эта тактика часто спасала мне жизнь, — не в тон мрачно ответил ему Северус.

— Давайте не будем опять начинать, — закатила глаза Лили. — Может быть поговорим о чем-нибудь кроме войны?

— О радостях материнства? — Блэк веселился в любой ситуации.

— Я знаю, что всех уже достала с этим. Да и не буду эгоисткой, — она посмотрела на Гермиону. — Вот как вы, например, познакомились с Северусом?

Она уже было открыла рот, собираясь выдать заготовленную историю, но Поттер её перебила.

— Только давайте без этих сказок про Чемпионат по зельям. Я там, вообще-то, тоже была.

Не удержавшись, она бросила умоляющий взгляд на Снейпа, но положение спас директор. Появляться всегда вовремя — способность гораздо лучше любой легилименции. Сбежали со встречи они тоже очень оперативно, правда, без злого умысла: Северус действительно спешил.

Опять сидеть и ждать чужого хода, на сей раз нападения оборотней на членов Ордена и сочувствующих, было тяжело, тем более что конкретных сроков они не знали. Но и искать с ними встречи наперед тоже никто не стремился. Да и где их искать? Магия давала большой простор для маневров. Даже они, школьники без подготовки, умудрялись не плохо так лавировать и даже успевать проворачивать свои дела с крестражами, попадая в переплеты скорее по собственной глупости, чем из-за реальной невозможности скрыться, что уж говорить про стаю, которая и так вела кочевой образ жизни. Каркаров, мир праху его, тоже ведь побегал немало в свое время, прежде чем бывшие друзья его нашли, а ведь он носил метку, и Воландеморт наверняка имел ниточки, с помощью которых мог его вычислить.

Про вторую сторону вопроса, из-за которой она и радовалась, что Люпин при обсуждении не присутствует, говорили мягко и без конкретики. О том, что действовать в отношении оборотней придется на уничтожение. Конечно, против Пожирателей авроры уже и так могли использовать Непростительные, но тут все несколько расплывалось вплоть до дискриминации. Если случаи нападений участятся, то Дамблдор ничего не сможет сделать — министерство ужесточит законы против целой категории людей и будет в своем праве. Ставить одного адекватного, но все ещё потенциально опасного Ремуса, который и так чувствовал себя во всем виноватым, против пожирательской кодлы никто не собирался — аргумент был несостоятелен в любом случае.

*

Малфой пригласил их на ужин в среду. Не к себе в поместье, а на нейтральную территорию. Она, конечно, прошлась по тому, что место было явно маггловским, хоть и каким-то то ли приватным рестораном, то ли закрытым клубом, так что Мерлин знает, кто там во владельцах, может сам Люциус, но на самом деле это было более чем разумно. Снейп считался своим, но тащить в дом грязнокровку, которая уже неоднократно пересекала дорогу Воландеморту и Пожирателям, на поговорить была так себе идея.

К тому же это явно было попыткой поставить собеседников в заведомо некомфортную позицию, рассчитанной если не на Снейпа, он хорошо себя контролировал, то на неё так точно. Роскошь и дороговизна места бросались в глаза. Гермиона выругалась про себя. Ни её одежда, ни, тем более, шрамы на лице в антураж не вписывались, хотя она даже уложила волосы по такому поводу. А вот леди Малфой была великолепна, словно фарфоровая куколка, и так же безжизненно холодна и безучастна. Правда, её зрачки удивленно расширились, когда она вошла в отдельный кабинет, где они и встречались, как будто она вспомнила Гермиону. Хотя это было бы странно: в этом мире они виделись лишь раз на её памяти, и вряд ли продавщица пыльной лавки могла запасть в душу мисс Блэк. Может все дело было в шрамах? Даже при наличии у Нарциссы оторвы-сестры, Гермиона сильно сомневалась, что она часто сталкивалась с чем-то подобным, а воспитывалась, наверное, и вовсе в тепличных условиях.

Проверка на подлинность их личностей выглядела почти ритуально. Безопасность места тоже была подтверждена дополнительно. Снейп и Малфой кивнули друг другу как старые друзья, они с Нарциссой тоже обменялись безмолвными приветствиями. Люциус впервые смотрел на неё без выражения типичной чистокровной брезгливости на лице, скорее даже с любопытством.

— Мисс Грейнджер, рад, что нам, наконец, удалось встретиться лично.

— Польщена вашим приглашением, лорд Малфой, — Гермиона вежливо улыбнулась, начать хамить никогда не поздно. — Я полагала, что вам достаточно договоренностей с Северусом.

Они уселись за большой, красиво сервированный стол. Блюда ещё не подали, для этого, судя по звоночку, лежащему под рукой у Нарциссы, надо было подать сигнал официантам. Снейп даже стул ей пододвинул, хотя про себя, Гермиона была уверена, только посмеялся над всем этим этикетом.

— Раз уж вы все равно в курсе, почему бы не переговорить с глазу на глаз?

— В таком случае было бы проще сразу обговорить все детали с Дамблдором.

— Боюсь, это сопряжено с большими рисками. Согласитесь, пригласить на ужин коллегу с парой куда как проще и безопаснее, чем устроить встречу с лидером противников. К тому же, боюсь, мы с Альбусом можем не сойтись во многих ключевых вопросах.

— Например, на счет положения магглорожденных в волшебном мире?

А можно и сразу начать пререкаться. Снейп хмыкнул и отпил из бокала, что уже стоял на столе, воды, не забыв проверить содержимое заклинанием, но вмешиваться не стал. Малфой вопрос проигнорировал. Если он позвал её сюда, чтобы проверить, как хорошо может ею манипулировать, или, что более вероятнее, как выгоднее сможет воспользоваться её положением и отношением к ней Снейпа, который довольно откровенно показал, что на многое согласен, чтобы спасти ей жизнь, то… Мерлин знает, как Гермионе следует себя вести и в какие игры играть, но сидеть и изображать из себя святую невинность она не собиралась.

— Прошу заранее извинить меня за гриффиндорскую прямолинейность, но раз уж я в меньшинстве, то давайте начистоту. Что вы хотите и что можете за это предложить?

— У нас тут не рыночная площадь, мисс Грейнджер, — Люциус снисходительно скривил губы. — Вы собираетесь обсуждать судьбу магической Британии в таком тоне?

— Я на себе эту судьбу уже не первый год тащу и пиететом особым не страдаю. Да и вам после, сколько там, года в Азкабане и превращения собственного поместья в скотный двор должно быть понятно, что к чему.

— И что же мне, по-вашему, понятно? — он насмешливо приподнял брови, молодой и красивый, но она слишком хорошо помнила, каким видела его в последний раз.

— Вы можете сейчас сколько угодно играть в капризную аристократию, выбирающую наиболее выгодную для себя сторону, но вам господство Лорда, как и его второе пришествие, нужно так же, как и Дамблдору.

— Рискну предположить, что сейчас я должен принести Альбусу клятву верности и незамедлительно вступить в этот ваш Орден Фоукса?

Забавно, что он знал такие подробности и даже иронизировал над ними. Хотя знать он мог многое и даже больше, чем они со Снейпом, чисто теоретически. По их прикидкам, Малфой прожил в будущем дольше и её, и уж тем более Северуса. Он мог провести ритуал и через годы после второго падения Воландеморта. Жаль, не спросить напрямую, какой стала его Гермиона Грейнджер.

— Мерлин нас упаси, думаю, всем будет комфортнее, если мы сохраним наши отношения, — она ещё раз дружелюбно улыбнулась, — в секрете. Если мы выиграем войну, вы, полагаю, потребуете преференций за свои услуги, если проиграем… что ж, Лорд никогда не узнает, что вы не совсем искренне разделяли его идеи об общем благе.

— Зачем же так долго ждать? Я требую полную предоплату.

С Малфоя станется ожидать компенсации ещё и за тетрадку. Хоть Снейп и устранил Рабастана, нарушившего все их планы, и даже, косвенно, списал со счетов Каркарова, который наверняка мог и про Люциуса что-то интересное рассказать, это была его собственная инициатива. А даже если, учитывая помощь Нарциссы и причастность Гермионы к смерти Беллы…

— И мы с Северусом должны убедить Дамблдора подписать счет. Чего желаете? Кресло министра?

— Эту головную боль мне и Лорд вполне способен обеспечить. Нет, мисс Грейнджер, напротив, я бы очень хотел, чтобы кресло занял другой человек.

— Ваш ставленник?

— Барти Крауч-старший вполне подойдет.

Она уставилась на него с недоверием. Люциус все так же снисходительно улыбался. Нарцисса впервые заговорила.

— Если вы закончили, может мы уже отужинаем, как цивилизованные люди?

Мучить их меню на французском никто не стал. Блюда, на правах хозяев вечера, Малфои выбрали заранее. Снейп проверил содержимое тарелок на безопасность несколькими заклинаниями без всякого смущения. Об оплате тоже, понятное дело, разговора не шло, хотя Гермиона предпочла бы вложиться, просто чтобы не быть должной Люциусу даже в малом. Внезапно вспомнились их махинации со ставками. Если уж они догадались разжиться деньгами, то на что был способен Малфой! С его познаниями и связями он мог легко захватить и их, и, возможно, маггловский рынок за пару лет (которые уже прошли). Нарцисса неожиданно повела разговор.

— Северус поделился с нами, как он попал в это время. А вы, мисс Грейнджер?

— Случайно, — обойдутся без подробностей, если уж Снейп им не рассказал. — Я попала под действие чужого ритуала. Мне самой было не с руки возвращаться в прошлое, свою войну я выиграла.

— Люциус мне много рассказывал про будущее, в том числе, и ваше.

— Надеюсь, подробностей он от вас не скрывал, хотя там было много неприглядных деталей о вашей семье.

— Напротив, я в курсе почти всего — и о себе, и о муже, и даже о своем нерожденном сыне, хоть это и было тяжело принять.

Гермиона постаралась сохранить безучастность. Сама Нарцисса в лице не изменилась, как и все остальные. Но такое доверие… Наверное, это и есть любовь. Малфой вернулся сюда за ней?

— Полагаю, мы, Драко и, конечно же, Беллатриса доставили вам много проблем.

— Мягко говоря.

Гермиона нахмурилась. Почему Снейп молчит? Эта встреча, конечно, и предполагала её интервьюирование, но не разговор по душам же.

— Надеюсь, все эти прискорбные обстоятельства не помешают нам выстроить плодотворные отношения сейчас.

— Я убила вашу сестру, — внезапно осипшим голосом выпалила она, и сама же поморщилась от неуместного в этом царстве выдержки тона.

— Северус уверил меня, что это была случайность, — эти люди вообще умеют выражать эмоции? — Трикси, с её образом жизни и убеждениями, нашла бы смерть в любом случае. Или, как рассказывал Люциус, оказалась бы в Азкабане, забрав множество невинных жизней.

Нет, в это она не поверит. Бесстрастная логика и любовь к семье явно не сочетались. Дипломатия Нарциссы была наиграна от и до, но, если так она предлагает зарыть топор войны до лучших для личных разборок времен, что ж, Гермиона согласна. Правда, чувствовать себя обязанной потому, что ей милостиво простили убийство сумасшедшей суки, которая и так напрашивалась, она не собиралась.

— Не могу сказать, что сожалею о её гибели, но, надеюсь, этот конфликт мы можем считать исчерпанным, леди Малфой.

— Нарциссы вполне достаточно, — улыбка, как будто даже открытая.

— Гермиона, — она ответила на автомате.

Кухня тут была просто изумительная. Впрочем, меньшего она и не ожидала. В «приличных местах» Гермиона не бывала с детства, когда ещё родители брали её на рабочие встречи и конференции, но оценить уровень мастерства повара все же могла. Было странно получать удовольствие от еды на подобной, явно не дружеской встрече, но с паршивой овцы хоть шерсти клок. Малфой и Снейп обсуждали мелкие внутренние дела Пожирателей, судя по всему, не особенно важные. Ничего более конкретного так и не было озвучено, и в целом создавалось впечатление, что все это было задумано исключительно для её, Гермионы, «смотрин». Осторожность Люциуса понять можно, но эти неторопливые расшаркивания выводили её из себя. Воистину, уж где-где, а на Слизерине ей делать было нечего.

Когда они вернулись домой, Гермиона молча уставилась на Северуса, сложив руки на груди. Может у него и тяжелый период, но ей все равно надо понять, что, собственно, происходит. Снейп её намек понял, но не заговорил, пока с комфортом не устроился за столом в палатке.

— Люциус убедил Нарциссу не влезать, как я и предполагал, — он выглядел усталым несоизмеримо своей невозмутимости и даже расслабленности на ужине.

— Свежо предание, а верится с трудом. Хотя пока есть шанс, что мы сделаем за них всю грязную работу, да ещё и помалкивая, ни смерть Беллатрисы, ни мой статус крови, как я понимаю, между нами не встанут. Будем играть в уважение и взаимопонимание.

— Не в нашем положении пренебрегать предложениями, даже от Малфоя.

Она скривилась.

— Люциус просто хочет получить все, сразу и без рисков. А с нами иметь дела гораздо приятнее и безопаснее, чем с Воландемортом.

— У тебя есть идеи получше?

— Нет, но что он ходит вокруг да около? И при чем тут Крауч? Барти не самый удобный человек, чтобы Пожиратель, пусть даже и не идеологически верный, хотел видеть его в кресле министра.

— Вот тут ты ошибаешься.

— Ясно. А теперь ты объяснишь мне, как именно и сколько раз.

Она перестала метаться, а ведь даже не заметила, как начала, и уселась на лавку напротив Снейпа. Он пристально рассматривал её лицо, и Гермиона непроизвольно смутилась.

— Ты же знаешь, что можешь скрыть шрамы магией?

— И в чем смысл? Я-то буду знать, что они там, — она вспыхнула, но не растерялась из-за внезапной смены темы.

— Если тебе некомфортно, что другие смотрят…

— Да кого мне стесняться? Нарциссу и Люциуса? Или, может, мародёров? — Гермиона фыркнула, но как-то без энтузиазма. — Лили единственная акцентирует на этом внимание, но её то как раз мне не обмануть.

— Пока что это максимум, на что мои зелья способны.

— Я не жду, что ты решишь все мои проблемы, Северус.

Она потянулась вперед и поймала его руку (сама вечно всех трогает, а ещё возмущается, когда это делают другие). Снейп перехватил её пальцы.

— Тебе и так пришлось вытаскивать гриффиндорку из неприятностей. Опять. Надеюсь, ты не думаешь, что я считаю это чем-то само собой разумеющимся.

— В эти неприятности ты из-за меня и попала, по крайней мере, частично.

— Прямо девушка в беде! Хотя историю с Рабастаном действительно можно поставить тебе в вину. Черт с ним с Малфоем, но про него то ты мог рассказать.

— Ложь порождает ложь.

Опять неопределенная полуправда. Но они с Люциусом явно изначально планировали устранить Лестрейнджа, уж Малфой точно на этом настаивал. Снейп не хотел, чтобы она знала, на что он готов пойти? Наверное, кого-то другого Гермиона и правда могла бы начать осуждать. Не зря Беллатриса из снов уличала её в лицемерии. Ладони Северуса были холодными, но постепенно отогревались.

— Так чем Барти так приглянулся Люциусу?

— Тем, что он не Дамблдор.

— Кто угодно не Дамблдор, чем та же Багнолд хуже?

— Тем, что голос Дамблдора в её голове гораздо громче, чем у Крауча.

— О, — Гермиона хмыкнула. — Он хочет выдвинуть его не благодаря, а вопреки. Но Барти же фанатик и помешан на своей работе…

— Так помешан, что Малфой и целая куча Пожирателей избежали наказания после первой магической в обоих наших реальностях? Уверен, даже в кресле министра у него не хватит влияния, чтобы отправить Люциуса в Азкабан.

— Зато продвигать идеи Дамблдора он не будет, — она закусила губу и подалась вперед, хватаясь за руки Снейпа ещё крепче. — Он хочет, чтобы мы все это провернули даже вопреки воле директора?

— И ему было очень интересно посмотреть на твое поведение и оценить лояльность. Теперь ты понимаешь, почему я не хотел втравливать тебя во все эти игры Малфоя?

— Надеюсь, ему действительно есть, что предложить.

— Рассуждений в таком русле он и ждет. Но я не сомневаюсь, что козырь в рукаве он держит.

— Ты прав, если это будет хорошая возможность закончить войну…

— Минчума сместят ещё до конца года.

Конечно, она узнала фамилию нынешнего министра магии уже давно, но это все равно была какая-то абстрактная фигура на фоне. Он действительно мало что мог противопоставить Воландеморту, хоть и поддерживал различные жесткие меры. Вся инициатива шла от Крауча. Снейп продолжал:

— Совет выдвинет Багнолд на замену. Крауч на этот срок вроде как баллотироваться не собирается, так что, думаю, Люциус в ближайшее время займется его мотивацией и предвыборной кампанией. Он уже выдвинул своих людей поближе к Барти.

— Но его сын… — до неё дошло. — Теперь это наша головная боль?

— И младшего Крауча нужно не просто устранить, — убить, так честнее, — но и сделать это как можно тише.

— Он не должен опорочить честное имя своего отца.

Гермиона зажмурилась. Это была совсем нечестная игра, перебор. Она готова была сражаться с Воландемортом, ждать ножа в спину от Нарциссы, Рабастан… Лестрейнджи не оставили им выбора, но вот так напрямую… Она, конечно, в кой-то мере желала диктовать свою правду людям, которые, не зная будущего, не ведали, что творили, но не таким же образом. И не ради удобства Малфоя тем более.

— Тебе не нужно ничего делать.

«Просто помалкивай, а я все сделаю сам», — так и читалось между строк. Хорошо. Гермиона поджала губы. Хорошо. Северус встал первым и отпустил её руки.

========== Часть 11 ==========

На улице лето было в самом разгаре, а в их мире царила зима, депрессия и разруха. Министерство не успевало заминать нападения на магглов. Они избавились от псевдопервого, что стоял у них на пути, и даже обрели истинного первого, что, условно говоря, им содействовал, но политическая обстановка стала почему-то только хуже. Стремления Воландеморта ей были не до конца понятны. Он хотел довести магическое общество до такого состояния панического катарсиса, что людям будет уже все равно, кто стоит у руля, лишь бы все это закончилось? Привлечь больше сторонников, устраивая демонстрации силы, и развязать все же войну с магглами?

Посадить её под домашний арест, как планировал Снейп, не получилось. Помощь Гермионы вскоре потребовалась, но не какая-нибудь специальная и шпионская, а обычная, количественная. Сивый сотоварищи все так же планировал нанести удар по Ордену. Выяснить удалось лишь примерное время — конец июля. Воландеморт как раз собирался устроить общий сбор Пожирателей, укрепить дух, провести идеологическую обработку, принять в ряды новых членов, так что подарок к торжественной части встречи был бы как раз кстати. Им пришлось рассредоточить силы, чтобы охватить несколько вероятных целей и предоставить им защиту. Гермиона страховала Люпина и Блэка и присматривала за семьей МакКиннонов. Джеймс покинуть жену не мог. Со Снейпом Краучей они больше не обсуждали.

Гермиона не хотела, чтобы он принимал метку, но Северус считал, что это необходимо, чтобы держать руку на пульсе событий. Она видела в этом очередной виток жертвенности на грани с самоубийством, который теперь, когда Снейп вернулся на прежний путь, так и сквозил во всех его действиях и словах. С Барти ситуация была та же, но тут она даже поддержать его толком не могла. Её и так мутило от всей этой ситуации, а, с учетом, что она совсем недавно страдала у него на плече о том, как ей больно поступаться со своими моральными принципами, Северус её помощь и не примет. Скажет, что она слишком хороша для этого, а он и так уже достаточно плох.

Несмотря на её возражения, тревоги и сомнения, все решения были обговорены, приняты и заверены. Снейп отбыл на встречу Пожирателей, чтобы получить свое клеймо и доступ к информации. Гермиона осталась у Поттеров, к МакКиннонам они собирались выдвинуться вместе с Блэком чуть позже. Люпин уже был с Марлин. У Лили начались схватки.

Они совместными усилиями переписали историю, изменили судьбу практически всех знакомых им людей, включая Поттеров, и устроили себе кучу новых проблем, но Лили все равно решила рожать по расписанию. Джеймс вытолкал их из дома в спешном порядке. Помощники они были так себе, а вот под ногами бы точно мешались.

— Не могу поверить, что скоро стану крестным!

Сириус сиял так, как будто был отцом, как минимум. Хотя, учитывая их с Джеймсом близкие, практически братские отношения, он вполне мог рассчитывать на официальную должность не ниже любимого дяди. Он уже наверняка составил перечень шалостей и откровенных пакостей, которым научит племянника или племянницу в обязательном порядке (Лили не хотела знать пол ребенка до последнего). Впрочем, Гермиона была уверена, что мародёры все равно были на голову ниже близнецов Уизли по части розыгрышей и куда как конфликтнее, вплоть до откровенной жестокости. Форджей все же любили даже за пределами факультета, хоть и разумно опасались, о компании Поттера так однозначно сказать было нельзя.

— Очень рада за тебя, но давай потише, мы тут вообще-то в засаде сидим.

Она зашипела на него скорее из вредности, чем из-за реальной необходимости молчать. Люпин дежурил буквально у крыльца МакКиннонов и предупредил бы их, если бы что-то заметил. Но Гермионе было не спокойно, и из-за Лили тоже. Сириус лишь фыркнул.

— Не дергайся ты так, Мия, я тебя прикрою.

— Бахвальство от оборотней не защитит.

— Зато мастерство владения палочкой очень даже.

— Ты так много попусту болтаешь, что в это тоже уже верится с трудом.

— Это все из-за общения со Снейпом, — авторитетно заметил Блэк. Спасибо, что хотя бы Снейп, а не Нюниус. — Прогрессирующая мнительность, неуверенность в себе и других, тревожность. Очень опасные тенденции.

— Так ты ещё и целитель?

— Лучше! Мои советы реально помогают. Посмотри на Лили — стоило только перестать общаться с этим…

Гермиона цыкнула, Сириус только улыбнулся и очевидно вознамерился продолжить, но не успел: патронус Римуса появился прямо перед ними. Призрачный волк ничего не сказал и почти сразу исчез, они тут же повскакивали с мест и в спешке покинули кухню временного убежища, владельцы которого отправились в незапланированный отпуск. Дом был на соседней от МакКиннонов улочке, так что им потребовалось меньше минуты, чтобы добраться до места схватки. А то, что бой уже начался, стало очевидно сразу — вспышки заклинаний были видны издалека, послышался взрыв, зазвенели стекла.

Она бросила отводящее на площадь, не хватало здесь ещё маггловской полиции, и сразу запустила Петрификус Тоталус в одну из темных фигур, обстреливающих фасад здания. Сириус её опередил. Двое нападающих рухнули один за другим, не успев даже обернуться, но устраивать честные дуэли в данных обстоятельствах никто не собирался. Оборотни это были или нет, но в дом они войти не смогли и устроили осаду. Окна были уже выбиты, входную дверь явно пытались взорвать. Марлин спряталась внутри, то и дело пуская проклятия практически наугад из-за развороченной рамы — выглядывать ей было опасно. Люпин пытался отбиться снаружи, но численный перевес заставлял его уходить в глухую оборону.

Противники явно не ожидали атаки со спины, но сдаваться все равно не собирались, хотя это было бы очень мило с их стороны. Ни масок, ни характерных для Пожирателей плащей Гермиона не заметила, лица они не скрывали и выглядели как-то неряшливо. Но и Сивого она тоже не вычислила, правда была вероятность, что она просто никого не узнала, учитывая разницу в возрасте с их версиями во время второй магической. Да и возможности спокойно всех рассмотреть как-то не представилось. Сириус снес щит третьего, она успела вовремя ударить — ещё минус один.

А вот Люпин либо кого-то узнал, либо решил воспользоваться возникшей неразберихой и бросился вперед. Он словил невербальное проклятие плечом, но его противнику не повезло больше — его отшвырнуло на противоположную сторону улицы и, очевидно, вырубило. Следующего Римус, не мудрствуя лукаво, просто ударил, палочки отошли на второй план, и завязалась обыкновенная драка. Сириус тем временем расправился с ещё одним и уже сцепился снова. Ей стоило забрать свои слова назад — Блэк был действительно хорош в бою.

Теперь они были один на один со своими врагами. Положение Люпина она оценить не могла, но нос у него явно был сломан, Сириус точно выигрывал, ей приходилось без продыху держать щиты. Надо было заканчивать, поэтому, как только подвернулась возможность, Гермиона без раздумий бросила Сектумсемпру, и та, неожиданно, попала в цель. Раздался почти приятный режущий звук, и человек перед ней рухнул, забрызгивая все вокруг красным. Рефлексию пришлось отложить на потом. Она вернула должок Сириусу и снесла щит его сопернику, тот проиграл мгновенно, напоровшись на какую-то разновидность Экспульсо — его подкинуло вверх и хорошенько приложило об асфальт. Блэк, в свою очередь, помог Люпину: последний нападающий запнулся из-за обычного шуточного заклинания подножки и упал, получив в ухо хороший апперкот. Или хук. Когда-то давно она видела несколько боксерских поединков, но и только.

Гермиона крутанулась на месте, осматривая улицу. Было тихо, слава Мерлину, никаких зрителей не наблюдалось, но у соседей горел свет. Она наложила еще несколько защитных чар, в том числе и магглоотталкивающие. С последствиями они разберутся потом, сейчас главное не допустить нарушение статута, чтобы ещё и министерский отряд зачистки не приплетать. Сириус уже собрал букет палочек и связал часть все ещё лежащих без сознания противников. На её немой вопрос он лишь покачал головой — двое уже никакой опасности не представляли, минимум один из них был на её совести. Из дома выскочила Марлин, она тоже накладывала чары: тушила начавшийся пожар и устраняла последствия Бомбарды, чтобы можно было выйти через дверь, но на наведение порядка много времени тратить не стала — бросилась к Люпину. Его рука теперь висела плетью, и в целом он выглядел довольно потрепанным, но все же стоял прямо и даже сопротивлялся, когда МакКиннон потащила его внутрь, чтобы подлатать. Они с Северусом обеспечили их запасом лечебных зелий заранее.

— Узнаешь кого-нибудь?

Гермиона все же решила удостовериться в своих предположениях и внимательно рассмотрела всех нападавших. Сириус правильно истолковал её внимание.

— Нет. Сивый точно не здесь.

— Значит они разделились. Ждем патронуса от ребят.

Она лишь коротко кивнула.

— Я пошлю сигнал Грюму, но тебе лучше валить. Дамблдор верно говорил, не стоит слишком светиться.

После смерти Рабастана она несколько ослабила бдительность или, скорее, плюнула на предосторожность, а на это задание и вовсе пошла в своем настоящем облике. Собственно, даже если кто-то из этих уродов её и запомнил, роли это уже никакой не играло. Наверное.

— Загляну к Поттерам и передам тебе сообщение, если есть какие-то новости, — она помахала карточкой от шоколадной лягушки. — И знаешь что, Сириус…

— Что? — он приосанился.

— Ты действительно умелый маг, — она загляделась на секунду на его торжествующую улыбку. — Но все же не истина в последней инстанции. Без Северуса нам эту войну не выиграть.

Трансгрессировать удалось ровно на крыльцо, Гермиона оглянулась на Годрикову впадину — в деревне все было спокойно — и вошла. В доме на контрасте царила суета: Джеймс носился по кухне, с верхнего пролета лестницы беспокойно выглядывала женщина, видимо, колдомедик. Поттер лишь мельком глянул на гостью и бросил за спину, опять вернувшись к своему занятию:

— Все живы?

— Да, — она не знала, стоит ли сообщать подробности, ему явно было не до историй. — А у вас как?

— Мальчик, — ошалело ответил Джеймс и схватился за поднос с какими-то баночками и чашками, потащив его к целительнице просто в руках, забыв про магию.

Гермиона проводила его взглядом и сползла по стене вниз там же, где и стояла, сев прямо на пол и вытянув ноги. Переписка с Сириусом была короткой. Ночью, тридцать первого июля родился Гарри Поттер, мальчик, который успел пока что только порадовать своих родителей хорошим здоровьем и крепким сном. Примерно в это же время Фенрира Сивого убил Гидеон Пруэтт, впавший в ярость не хуже оборотня из-за ранения своего брата, Фабиана. Потерь среди орденцев не было, было только пополнение.

Но для Гермионы ночь ещё не кончилась. Она отдохнула немного, так и предпочитая паркет дивану, и вернулась в Паучий тупик. Северуса до сих пор не было. На её мантии обнаружилась кровь, лицо же было белее бумаги. Она очистила одежду заклинанием, умылась и долго стояла, уткнувшись лбом в зеркало, пока оно не нагрелось и окончательно не запотело от её дыхания.

Когда она спустилась вниз, то застала Снейпа снимающим маску. Тяжелая ткань черной мантии скрадывала его фигуру, он не выглядел раненым и не кривился от боли, но в его случае это ещё ни о чем не говорило. Северус первый нарушил тишину.

— Как прошло?

— Кроваво, — она отозвалась не менее безжизненно, чем он. — Но в нашу пользу.

— Хорошо.

Он избавился и от верхней одежды, но в палатку так и не вошел, застыв посреди гостиной, сжимая в руках ненужные уже вещи. Гермиона шагнула ближе.

— Северус…

— Тебе будет лучше пожить пока у Поттеров, — уж менее спокойно.

— Зачем? — она вскинулась. — Что за дурацкие идеи?

— Мой образ жизни изменится окончательно.

— Подстроюсь.

— Мне, возможно, придется открыть дом для посторонних.

— В обход меня все равно не получится, а там посмотрим.

— Гермиона, это небезопасно для тебя.

— Как будто у Поттеров мне безопасно.

— Я не смогу больше щадить твои чувства.

— И давно ты их щадишь?

Снейп отбросил маску и мантию прямо на пол и притянул её к себе рывком, хотя как-то слишком аккуратно. Понятно, чего он ждал в ответ, но он этого не дождался. Гермиона закрыла глаза, подняла руки, как в танце, и положила ладонь на его затылок и плечо. Он тут же сдавил её ребра, будто не мог позволить себе расслабиться. От него пахло зубной пастой и ещё какими-то травами, видимо, из-за зелий, что они варили с утра. Было тепло, мягко и совсем не противно, а очень даже наоборот. Несмотря на полную антиромантичность момента, банальные бабочки уже запорхали в её животе, и она со стыдом вспомнила все эти влюбленные разговоры в женской спальне, на которые в то время только раздраженно фыркала. Снейп прервал поцелуй, но вцепился в неё так, как будто теперь уже, в свою очередь, боялся, что она скажет какую-нибудь глупость и убежит.

— Если тыпланировал меня испугать, то я включу это в список моих страхов, но на место выше пятнадцатого не рассчитывай.

— Это неправильно и только все осложнит.

— Все правильное для нас закончилось по ту сторону реальности, — она вздохнула. — И не посылай меня к Поттерам, я не готова нянчить своего школьного друга и боевого товарища.

— Этот ребенок не будет им.

— Я понимаю, но так хочется сохранить иллюзию. И пока мы не разыграли очередную драму из-за наших отношений, твоей метки и тем, что я окончательно пошла по наклонной, как там планы Люциуса?

— Познакомился сегодня с Барти поближе, он сильно изменился со школы, — Снейп усмехнулся, но его ладони все ещё гладили её спину и мешали сосредоточиться. — Не думаю, что стоит тянуть с этим. Первый же рейд, в который его отправят, должен стать для него последним.

— Малфой озвучил наконец, ради чего нам стоит так стараться?

— У него чаша.

И мертвые оборотни, и даже новая татуировка Снейпа отошли на второй план. В её крови вскипела ярость на грани ненависти. Нет, она, они оба, подозревали о чем-то подобном, но такая наглость и беспринципность все равно поражала.

— Мерзавец!

Она начала бы по привычке ходить из угла в угол, но Северус все ещё крепко держал её, так что оставалось только гневно стискивать в кулаках его мантию и возмущаться. Так было даже лучше.

— Он знает, он все прекрасно знает. Про крестражи, про всю эту нашу головную боль. Сволочь меркантильная.

— У Люциуса свой расчет.

— И это стоит того? Политическое влияние? Серьезно?

— Дамблдор для него такая же угроза, как и Лорд.

— Директор не будет вырезать старые семьи, чтобы интегрировать магов в маггловский мир.

— Но для него война не кончится с падением Лорда.

— А для кого она кончится? Мне иногда кажется, что я родилась на ней и уже никогда не увижу ничего кроме, я…

Северус снова поцеловал её, торопливо и жадно. Видимо, опять ждал, что сейчас она отзовет свое разрешение и все закончится. Моральный облик Малфоя его, очевидно, совсем не волновал. Она забыла, что ей нужен воздух, его дыхание тоже сбилось, и это каким-то невообразимым образом сделало Гермиону спокойнее и счастливее. Ей пришлось привстать на цыпочки, чтобы было удобнее. Снейп притянул её, казалось, ещё ближе, но при этом целовать перестал. Она недовольно надулась.

— Тебя это, — он сделал акцент, — не тревожит?

— Для тревог у меня тоже есть список, отдельный. И ты снова даже не в пятерке лидеров.

— Не знаю, радоваться мне или оскорбляться, учитывая все то, что стоит между нами…

— Радоваться, конечно же. В кой-то веки это стало мостом, а не стеной.

— Мне казалось, что ты воспримешь мой интерес негативно, — его голос стал тише, хотя они и так шептались.

— Интерес, — она усмехнулась. — Может назовем вещи своими именами?

Границы, которые, как оказалось, были очень хрупкими, они уже нарушили, так зачем сейчас останавливаться?

— Я к тебе привязана, — Гермиона посмотрела ему в глаза, пусть хоть легилименцией проверяет искренность. — Неравнодушна. Рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. Хочу прикасаться к тебе.

— Это тоже какие-то подпункты? — Северус улыбнулся.

— Конечно! Я недавно опять увлеклась классификацией, пытаюсь все же организовать свой разум. Выходит так себе, но я не сдаюсь. У меня же нет под рукой мастера-окклюмента, который мог бы дать мне основы и направить в нужную сторону.

— Взаимно, — он явно пропустил мимо ушей часть её речи. — Хотя на счет безопасности все же не соглашусь. С твоей склонностью попадать в неприятности, мне скорее приходится быть все время настороже.

Он говорил спокойно, но выглядел виноватым, видимо, из-за своего внезапного косноязычия. Признаваться в чувствах — не гадости говорить, почему-то дается гораздо тяжелее, но она не стала тащить из него нужные слова клещами.

Разрывать физический контакт было странно. Воздух вдруг стал густым, а всякое желание что-то обсуждать пропало. И все же они пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по разным «комнатам». Когда она проснулась, Снейп уже спрятался в лаборатории. Гермиона не стала его дергать и решила сделать завтрак или что-то вроде того. На подоконнике ждала черная сипуха. Письмо было обходительным и совершенно расплывчатым по смыслу, её ответ был гораздо конкретнее.

*

— Полагаю, Северус не знает, что вы здесь, мисс Грейнджер? — Люциус не улыбался, но и не лучился высокомерием как обычно.

— Вы с ним привыкли секретничать, я тоже хочу в ваш маленький тайный клуб.

Они встретились в том же ресторане, но теперь тут было даже как-то менее пафосно и совсем пусто. Стол не был накрыт, и отужинать ей никто не предложил. Впрочем, без зельевара и шпиона под рукой она и сама не рискнула бы есть что-либо в присутствии Малфоя.

— Для членства нужен вступительный взнос. Что вы можете предложить? — кажется, он тонко отзеркалил шпильку в её адрес, но Гермиона не впечатлилась.

— Предлагаю вам перестать маяться ерундой и повысить нам всем шансы на выживание.

— С моими шансами все в порядке, мисс Грейнджер. Если вы испытываете какие-то трудности, рекомендую обратиться к Северусу, а не искать утешения в моем лице.

И все же на эту беспричинную встречу он пришел.

— Северус не всемогущ.

— А, по-моему, неплохо справляется.

— Не спорю, от общества Рабастана он избавил вас весьма ловко. Чем Лестрейндж вам так насолил?

— Не проявил ко мне должного уважения.

— Конечно, он же был в курсе всех ваших прошлых будущих неудач.

— И я не советую вам повторять его ошибки.

Уязвленная гордость во всей красе. Как давно они с Рабастаном на самом деле знали друг о друге? Были ли в сговоре, когда Лестрейндж вырезал Грейнджеров, убил Трелони? Или его излишняя самостоятельность и отрицание авторитета Малфоя как раз и стали причинами размолвки?

— Если бы я заранее знал, что Рабастан тоже переместился во времени, то убил бы его сразу, а не стал бы ждать выходок.

Она дернулась.

— Вы легилимент?

— Нет, — Люциус улыбнулся, широко и открыто, но все равно как-то издевательски. — Но понять, о чем вы думаете, мисс Грейнджер, не так уж и сложно.

— Вы раскрылись перед Лестрейнджем, унизились, чтобы узнать, где находится чаша и, тем самым, получили свой туз в рукаве, — честно говоря, ей тоже хотелось поразить его своей прозорливостью. — Снейп должен был устранить его, не привлекая лишнего внимания, а потом мы бы услышали какую-нибудь чудесную историю, как Трикси рассказала Цисси, куда перепрятала подарок Лорда по совету своего деверя.

— Ведь гоблинам совершенно нельзя доверять, — Малфой не повел и бровью. — Собственно, не считая поспешности принятых решений, ничего не изменилось.

— Вы меня хотите обмануть или себя? Все изменилось. Не только Рабастан пошел в разнос, но и сам Лорд. Сколько Орден протянет в этих условиях? Вчера мы победили, завтра проиграем. Не боитесь, что выполнять ваши планы станет некому?

— Прискорбно слышать, что вы так не уверены в силах своих товарищей.

— Это здравый смысл. Если даже вы с Северусом провернете всю эту аферу с Барти и не попадетесь, в чем я лично сильно сомневаюсь, то что? Думаете, отдадите нам чашу и все закончится? Вы слишком зациклились на своем будущем и делите шкуру неубитого медведя.

— Так Лорда ещё никто не называл, — протянул Малфой насмешливо.

Люциус вообще всю её отповедь выслушивал с плохо скрываемым весельем. Он просто хотел, чтобы она его поупрашивала что ли? Гермиона продолжила с ещё большим раздражением:

— Нам нужна страховка.

— Тогда вы знаете, что нужно делать.

Благородный сэр милостиво согласился пойти на уступки жалким смердам. Она подавила желание влепить ему пощечину — вряд ли Люциус будет так же беспомощен, как Драко, и многозначительно кивнула.

— Пришлите сову завтра, я сообщу детали.

Они обошлись без прощаний.

*

Поттеры пригласили их вдвоем, но в детскую Снейп ожидаемо не пошел. Никто его упрашивать не стал. Ей было бы странно тоже идти в отказ, в конце концов, они пришли на крестины Гарри, но видеть новорожденного Гермиона, честно говоря, не хотела. Если молодой Снейп уже давно перестал казаться ей какой-то странной иллюзией, то маленький Поттер все ещё вводил в состояние когнитивного диссонанса. Остатки её старых представлений о мире и людях в них рассыпались в пыль, и это причиняло ощутимый дискомфорт. Было даже радостно, что с Роном и вообще со всеми Уизли она вряд ли столкнется в ближайшее время.

Гарри был крошечным, легким и все таким же молчаливым. Она держала его, как хрустальную вазу — неловко и боясь даже пальцы сжать посильнее. Лили лишь улыбалась. Наверное, Гермиона должна была что-то сказать, вроде: «Что за чудесный малыш!» — но не могла выдавить и слова.

— Ох, не волнуйся, Мия, я знаю это чувство. До беременности мне дети представлялись какими-то беспомощными пикси, к которым непонятно с какой стороны вообще подходить. А теперь, — она смущенно улыбнулась, — я и жизни своей не представляю без сына.

— Думаю, это нормально, — она бормотала чушь, стараясь как можно аккуратнее передать сверток обратно матери.

— Вот поженитесь вы с Северусом… — Поттер хихикнула.

— Лили!

— Что? Это не мое дело, конечно, просто хочу, чтобы ты знала — я была бы очень рада за вас обоих. После всей этой нашей с ним истории… Вдруг ты решишь, что я ревную или ещё чего.

Гермиона уже вознамерилась было возражать, что ничего не происходит, просто по привычке, но осеклась и помрачнела.

— А я ревную.

Лили недоуменно уставилась на неё.

— Ты всегда была для него особенной. Единственной.

— Да он и думать забыл про меня!

— Нет, — она внимательно посмотрела на неё. — Нет. Может он смирился, отпустил или даже разочаровался, но уж точно не забыл.

— С чего ты взяла?

— Я знаю, — упрямо и без объяснений.

Каким бы призрачным оно не стало, их прошлое будущее всегда будет влиять на них. Лили с ней спорить не стала и ответила неожиданно мягко:

— Ты тоже особенная, Мия. И не только для него.

Она фыркнула.

— Перестань, это слишком пафосно и слащаво.

— Мне можно! Я вообще-то счастливая мамочка.

— Только Северусу что-нибудь подобное не скажи, его же перекосит.

— Вряд ли мы когда-нибудь начнем опять так близко общаться, — теперь её улыбка была грустной.

— Гермиона, — она ответила невпопад. — Это полная форма имени, а Мия — просто сокращение.

— Тебе так больше нравится?

— Да.

— Хорошо, Гермиона, — Лили шутливо протянула ей руку. — Приятно познакомиться.

В гостиной Джеймс и Сириус вели оживленную беседу. Северус опять отсиживался в углу, но теперь в компании Люпина, хотя, судя по всему, их разговор не клеился. Римус выглядел отлично, даже лучше, чем до нападения. Безвременная кончина Фенрира его явно не расстроила. Она не успела ничего сказать, как заметила, что Снейп побледнел ещё сильнее и скривился. Он резко встал.

— Мне нужно уйти.

— Вспомнил, что огонь под котлом не потушил? — Сириус переключился мгновенно.

— Ещё слишком рано, — она Блэка проигнорировала, расстроившись.

— У Лорда всегда только вовремя.

— Он тебя… вызывает? — Лили тоже напряглась.

— А покажи метку! — Сириус даже вперед подался.

Снейп отпрянул и сжал предплечье. Она подошла к нему.

— Иди. За всеми котлами я присмотрю.

Гермиона попыталась улыбнуться, Северус кивнул ей и, не обращая внимания на остальных, вышел вон. Сириус присвистнул, посмотрев на неё.

— Я бы не смог так жить, — вдруг подал голос Люпин. — Такое огромное напряжение.

— Похоже, Снейпу нравятся трудности, — Блэк проигнорировал осуждающий взгляд Джеймса. — Да и Мие тоже.

Естественно, они обсуждают их за спиной. Уж Сириус явно на эпитеты не скупится. И она даже не знала, что было лучше — этот его раздражающий интерес или молчаливое игнорирование Поттера, как будто до Ордена ничего не было, и они просто вежливые коллеги.

— Ты даже не представляешь, какие у нас трудности, — она отвернулась от них. — Думаю, я тоже пойду.

— Гермиона, вам не обязательно держаться особняком, — Лили положила руку ей на плечо. — Даже если мы не сможем помочь, то хотя бы выслушаем.

— Есть вещи, которые ты и знать не захочешь, — похоже, она приняла точку зрения Северуса, сама того не заметив. — Но спасибо за поддержку.

Лили хотела продолжить разговор, но Гарри заплакал, и ей пришлось отвлечься. Гермиона быстро попрощалась и покинула дом Поттеров.

И все же Сириус ошибался. Конечно, отношения у них с Северусом складывались не просто. Ничего в мгновение ока не изменилось: Снейп все так же замыкался, она все так же беспокоилась. Но теперь он прикасался к ней чаще. И целовал, пусть редко и украдкой, как будто кто-то им мешал. Хотя, наверное, так и было, с учетом, что происходящие события все больше напоминали вторую войну. Воландеморт и раньше был, мягко говоря, недоволен неудачами, это сказывалось на его поведении, деятельности Пожирателей, частоте рейдов. После провала атаки оборотней все стало только хуже. Сегодняшний ранний вызов это лишний раз подтверждал.

С другой стороны, из-за этого война становилась агрессивнее, прямее и предсказуемее. Вряд ли Том будет проворачивать хитрые планы, пока у него нет старого-доброго силового преимущества. Хотя то, что Боунсы и МакКинноны попали под удар в принципе уже было плохим знаком. Или кто-то в Ордене слишком много болтал, или их просто вычислили — все же взгляды свои они не скрывали.

Весь день у неё был, по сути, свободен, поэтому Гермиона навела чистоту в доме и даже сготовила ужин чуть разнообразнее, чем обычно. Прямо хозяюшка и не важно, что рис был все равно переварен. Наверное, хорошим поваром она не станет, даже если от этого будет зависеть исход войны. Снейп застал её за чтением справочника по ядам — общение с Малфоем порождало странные размышления.

— Мне стоит проверять свою еду постоянно?

— Если хочешь, я буду пробовать её перед тобой, — Гермиона усмехнулась.

— Ты можешь принять антидот заранее.

— Я ограничена возможностями твоей лаборатории и временными рамками, приготовление и ядов, и противоядий затратно по всем пунктам.

— Но ты же не в тюрьме и вполне можешь сходить в тот же Лютный за покупками.

Она вздохнула и закрыла книгу.

— С кем ты говорил?

— С Дамблдором, — он все-таки сел за стол рядом с ней. — Тебе не хватает общения или дел?

— Нет, это тонкая месть за ваши с Малфоем делишки за моей спиной.

— Тогда жаль, что я так быстро об этом узнал, испортил себе весь сюрприз.

— Сложно что-то от тебя скрыть, раз уж ты тут главный исполнитель.

Снейп помедлил секунду, видимо, время шуток закончилось.

— Зря ты пошла к директору, Люциус просто использовал тебя.

— Он получил свои бонусы, мы — свои.

— Его выгода как-то перевешивает. Поэтому я и не хотел вмешивать Дамблдора.

— И меня. Но пусть политики играют с политиками, не все директору быть в стороне от наших грязных дел.

— Это обострит их отношения в будущем.

— Уверена, Дамблдор разберется. Это мы все, включая Малфоя, рефлексируем по будущему, для директора же все происходящее чуть более… актуально.

— Надеешься, что Люциус не достигнет своих целей, потому что зациклен на своих воспоминаниях, когда как мир уже слишком изменился?

— Малфой был первым, практически царь и бог тут, ему наверняка сложно принять перемены. Дамблдор предупреждал меня об этом эффекте в самом начале. По сути, Люциус столкнулся с последствиями своих действий позже нас всех и вынужден сейчас соображать на ходу. Да, он получил преимущество на данный момент, но что с его планами будет через пару месяцев, год? Он не может учесть все.

— Ставишь на то, что его способности к хитрым планам не так хороши, как ему кажется?

— Сикль, — она улыбнулась. — Хотя ты же его друг, вот и скажи мне, права я или нет?

Они каким-то образом оказались так близко, что теперь сидели в обнимку, а её голова покоилась на его плече.

— Ты же понимаешь, что Крауч-младший все равно должен умереть?

— Он не безгрешен.

— Мы судим его за то, что он ещё не сделал.

Северус гладил её пальцы, она уткнулась носом в его щеку.

— Мы всех судим с высоты своего опыта. Даже друг друга.

— Но Дамблдор спас Петтигрю от нашего предубеждения и его судьбы.

— Спас ли? Уверена, никто из нас никогда не сможет доверять ему полностью. Да и если бы сам Питер знал, что его ожидает, что бы он захотел изменить? Директор считает, что у всех должен быть выбор, но это просто иллюзия. Он сам вмешался в его жизнь, но якобы во благо.

— И, тем не менее, это его оправдывает. А чем казнь Крауча будет отличаться от убийства тех же Грейнджеров?

Гермиона не вздрогнула, но коротко выдохнула и потерлась о его щеку, словно кошка. И как Северус умудряется так начисто бриться? Наверняка какое-то заклинание.

— Знаю, это болото, в котором я когда-нибудь утону, но стоит ли вообще разграничивать нас с Лестрейнджем и Малфоем? Может цели у нас разные, но мотивация, желания… Я не хотела всего этого, но что мы можем? Нам его не «спасти», а ждать, когда Барти сам разрушит свою жизнь и попутно ещё чью-нибудь едва ли менее тяжкий грех.

— Наше вмешательство только все усложняет, — его мрачность была ожидаема, но все равно неприятно кольнула. — Мы выбрали короткий путь, но ещё неизвестно, как дорого мы за него заплатим.

— Скажи про бездействие Регулусу. Дамблдор «дал» ему выбор и что в итоге? Блэк просто никому не был нужен и в достаточной степени интересен, в отличие от того же Хвоста. Все эти муки выбора в ситуации с Краучами то же лицемерие.

Фразы звучали хлестко и отрезвляюще честно, но горло её все равно свело, а внутренности завязались в узел. Стало страшно и горько. Они молчали какое-то время, его ладонь опять гладила её спину, но все ещё не нарушала границы, которые он сам и прочертил.

— Я дурно на тебя влияю.

В его голосе слышалось искреннее сожаление, но Гермиона все равно насмешливо фыркнула, чтобы не расклеиться в неподходящий момент.

— Ты забыл? Я уже изначально была испорчена. Войной, полагаю, и стремлениями Дамблдора, а тобой лишь в малой степени. Иронично, что в этом времени скорее я плохо влияю на директора. Он с такой мукой смотрел на меня, когда я пересказывала ему условия сделки с Малфоем. Хотя не думаю, что ему впервой принимать морально сложные решения, уж не после войны с Гриндевальдом.

— Поэтому и сложно, что не в первой.

Она поцеловала его, прихватывая нижнюю губу, медленно и мягко. Он на этом не остановился, и её щеки заалели от смущения напополам с возбуждением.

— Покажешь мне?

Снейп понял без пояснений.

— Это не украшение.

— Но часть тебя. И всегда была.

— Слабо, Грейнджер. Нужно больше драмы.

— Это действительно ничего не меняет. Для меня уж точно.

Северус нехотя отпустил её и расстегнул манжету. Символ расплывался черной кляксой по коже и даже, кажется, двигался. Кожа вокруг покраснела, как будто это была совсем свежая татуировка. Видимо, последствие недавнего использования чар. Она прикоснулась к черепу кончиками пальцев и прочертила восьмерку, а потом просто накрыла знак своей ладонью.

— Он падет.

— Даже если нам удастся, его тень всегда будет висеть над нами.

— Призраки безвредны, а вернуться он не сможет. Все крестражи у нас, осталась самая малость — прикончить его.

*

С Краучем, как и планировал Снейп, тянуть не стали. Авроры нашли его в компании Яксли в пустующем доме в Лютном. Они были мертвы, и палочки, и ранения указывали на драку, где оба участника успели применить летальные проклятия. Барти умер сразу, Корбан истек кровью. Метки были у обоих, началось расследование. Воландеморт тоже хотел выяснить правду. Снейп вернулся с вызова раненым и даже не стал делать вид, что все в порядке. Пришлось уложить его в кровать и оказать первую помощь. Сустав с хрустом встал на место, они оба поморщились.

— Как ты заманил Крауча?

— Предложил ему поработать на Дамблдора.

Гермиона поперхнулась и заморгала от неожиданности.

— Он… он подумал, что раскрыл шпиона и решил добыть доказательства для господина?

— Уверенность в собственном уме его подвела, — Снейп тянул слова, но вряд ли хотел этого — от сочетаний нескольких зелий, принятых одновременно, заплетался язык. — У Лорда та же проблема.

— А Яксли тут при чем?

— Он настороженно относился к Барти, подозревал его в предательстве. Корбан ошивался в министерстве на низких должностях, но старшего Крауча знал. Может думал, что сын в сговоре с отцом. Но это не важно. Важно, что Лорд видел эти сомнения в его голове.

— Яксли не доверял Краучу, хотел вывести его на чистую воду, они повздорили и поубивали друг друга. Похоже на правду.

— Лучшая ложь по большей части правда, — он подтянулся на подушках выше. — Жаль, не удалось заманить туда Макнейра.

— Не переоценивай свои возможности. Тоже мне киллер-профессионал.

Северус посмотрел на неё внимательно.

— Но ведь так и есть. Мои руки, — он схватился за её колено, — по локоть в крови.

— А мои только по запястье? — она тоже коснулась его. Даже под сюртуком можно было почувствовать выступающие ребра.

— Ты никого не заманивала в западню и не подставляла.

— А все эти условия тоже считаются? Тогда мы оба герои, — она хмыкнула. — Солдаты, убившие врагов, чтобы защитить тот мир, что нам дорог.

— Не думаю, что я все это делаю ради абстрактных понятий.

— Но у тебя длительное время была негативная мотивация. Может пришла пора это изменить?

Гермиона наклонилась ближе к его лицу. Он провел рукой по её ноге и схватился за бедро, поглаживая большим пальцем живот. Хоть на ней и была рубашка, и голой кожи он не касался, но от приятных мурашек она сглотнула и приоткрыла рот, чтобы дышать стало легче.

— Останься, — он не умолял и не приказывал.

Она потянулась к нему и поцеловала в шею, прямо туда, где когда-то была и никогда уже не будет рана от укуса Нагайны.

========== Часть 12 ==========

На этот раз черная сипуха принесла Пророк. Никакой записки к газете не прилагалось. Северус пробежался глазами по передовице и хмыкнул.

— Люциус либо очень рад, либо сильно огорчен. А может и то, и другое.

Почта перекочевала в её руки, Гермиона прочитала пару случайных строчек из интервью Крауча-старшего.

— «Мой дорогой сын пожертвовал жизнью…» — она усмехнулась. — Блестящий старт для предвыборной кампании, электорат его на руках носить будет. И красивая история, и праведный гнев, и самоотверженность.

— Да, но не думаю, что Люциус рассчитывал на такую широкую огласку.

— Он наверняка считал, что Крауч более бережно отнесется к памяти своего сына, что это станет для него неожиданностью, ударом. Судит по себе, не иначе.

— Раньше Барти был более склонен заминать неприятные истории.

— Позже. И то был позор, разочарование, а это… возможно, сын все же доказал свою значимость в его глазах.

— Ложь во благо, — он криво усмехнулся. — Теперь Барти, этот псих и садист, тоже герой.

Гермиона пожала плечами.

— И этот факт будет тяготить только нас. Если Дамблдор, конечно, не решит написать шокирующие мемуары.

— Кстати, на счет него. Вот причина, по которой Малфой будет недоволен.

Северус указал куда-то вниз страницы, и она просмотрела несколько последних абзацев.

— «Предлагаю передать должность председателя Визенгамота Альбусу Дамблдору, который доказал свою…» — Гермиона рассмеялась. — Постой-постой, это что значит, хитрый план Люциуса по смещению директора со всех постов все-таки провалился?

— Ещё ничего не решено, это просто слова.

— Малфой же не будет выдвигать нам претензии? Хотя, о чем это я, конечно, будет. Но мы сделали все, что должны были. Не наша вина, что Крауч отреагировал совсем не так, как он планировал.

Предполагалось, что, когда директор сообщит Барти, что его сын тайно работал на Орден и погиб на задании, это лишь усугубит их и так не самые теплые отношения. В принципе, задумка была логичной и даже эмоционально обоснованной: Крауч якобы обратился не к собственному отцу, а к Дамблдору, принял метку, да ещё и полностью провалился, как шпион. Но, видимо, Барти историю оценил скорее рационально, чем с точки зрения родственных привязанностей. А директор всегда умел правильно себя поставить.

— С тебя два сикля, кстати, — она победно улыбнулась.

— Даже если твои предположения оказались верны в каком-то смысле и планы сработали, я все еще не в восторге от самого факта твоего вмешательства.

— Ты на меня злишься? Будем ссориться? — она округлила глаза и притворно ахнула. — У меня есть идея получше.

Снейп скривился в ответ на её неумелое кокетство, но предложение принял с большой охотой, правда, этим планам исполниться было не суждено. На кухне заискрилась серебристая лань. Гермиона отпрянула от Северуса рефлекторно, он притянул её обратно.

— Вы читали газеты? Нужно срочно поговорить! — взволнованный голос Лили разрушил остатки атмосферы.

Пришлось идти. Оставлять мародёров самих по себе было потенциально опаснее, чем сообщить им лишнюю информацию. По крайней мере, в отсутствие Петтигрю. Так и оказалось: когда они вошли в дом Поттеров, там уже собралась вся компания, и обсуждение велось явно очень горячее.

— Почему вы нам не сказали? — тут же подскочила Лили, но голос понизила, посмотрев куда-то наверх. — Мы могли бы подстраховать его.

— Это была не ваша проблема, — Снейп сложил руки на груди, они так и стояли у входа в комнату. — И до сих пор вас не касается.

— Но Барти был один из нас, — Лили сказала это с таким чувством, как будто это все объясняло.

— Нет, не был, — выдала она сумрачно.

Снейп посмотрел на неё резко и как-то весь вытянулся и застыл.

— Следи за языком, Грейнджер.

Гермиона нахмурилась.

— Так был или не был? — Джеймс тоже напрягся.

— Он… — она прикрыла глаза на секунду. — Это все так запутано.

— Опять будете молчать? — Лили была разочарована.

— Мы ведем игры несколько иного уровня, чем забеги по Британии с целью нарваться на драку. Даже если мы объясним вам один конкретный момент, без предыстории его истинный смысл вы все равно не поймете. И так, этап за этапом, все это словно снежный ком обрастет такими подробностями, которые вы будете не рады знать, — отчеканил Северус.

— Что-то подобное мы уже слышали. Но мы не сахарные, не растаем. Просто выкладывайте.

— Если бы все было так просто, Лили, то мы бы обязательно вам рассказали. Но большая часть этих секретов касается не только нас, мы вынуждены хранить тайну. В случае Барти ещё и политика замешена, — она всплеснула руками. — Он помог нам, это правда, но совсем не так очевидно, как об этом пишут в Пророке.

— С чем?

— Воландеморт пытался защитить себя одним темным ритуалом. Последствия этого мы и разгребали так долго и таинственно. Скоро он потеряет свое преимущество, — Гермиона пыталась выбрать крупицы безопасной информации.

— Крауч как раз внес свой вклад в это, — в свою очередь, помог ей Снейп. — Но это лишь долгое вступление и совсем не гарантирует нам победу.

— Та вещь, — Лили нахмурилась. — Чаша, она связана со всем этим?

— Да, напрямую.

— Но ничего конкретнее вы не скажете?

— Нет. По крайней мере, — она не стала сверяться с Северусом, — не сейчас.

— Ладно, но нам все равно надо поговорить, — Поттер опять посмотрела наверх. — Я сейчас вернусь.

Снейп приманил стулья, и они наконец сели за стол. Без Лили стало резко тихо. Люпин листал газету, Джеймс принялся организовывать чай. Сириус сверлил их взглядом, было сразу ясно, что долго держать при себе свои мысли он не сможет.

— И что теперь?

Гермиона закатила глаза, Северус неожиданно улыбнулся.

— Будем делать прямо противоположное всем этим тайнам и интригам.

— Бегать по Британии, чтобы нарваться? — хохотнул Блэк.

— Именно так. Пора заканчивать.

— Ничего не закончится, пока Воландеморт жив, — Римус оторвался от чтения и наткнулся на взгляд Снейпа. — О, так вы о том же?

— Вся организация завязана на нем, — Гермиона кивнула. — Как только его не станет, Пожиратели разбегутся.

— Здорово придумали! Мы бы без вас никогда не догадались, — Сириус рассмеялся.

— Так значит нам надо… выманить Воландеморта на битву? — Джеймс вернулся с подносом, на сей раз левитирующим, как положено. Чай сам разлился по чашкам.

— Легко сказать, — Гермиона подперла щеку рукой. — Он и так нечасто выходит на публику, а сейчас и вовсе десять раз поостережется.

— Использование Темных искусств, конечно, исказило его разум, но Лорд далеко не дурак. Он не пойдет на открытое столкновение без веской причины, это не его тактика.

— А если Дамблдор вызовет его на дуэль? — Люпин посмотрел на них и потянулся за сладостями.

— Тот-кого-нельзя-называть — человек чести, ага, — Сириус фыркнул.

— Нет, на это он не купится, — согласился Снейп.

Лили вернулась и приложила палец к губам, но в её присутствии разговор только оживился, так что Северус просто наложил заглушающие чары. Домашнее печенье закончилось раньше чая.

— А Воландеморт все ещё живет в доме Лестрейнджей? — Поттер задумчиво повертела чашку в руках.

— Да что же вас всех так туда тянет, — Северус поморщился.

Гермиона спрятала улыбку. Такой себе повод для смеха, но забавно, что их идеи совпали. То ли все умные люди мыслят одинаково, то ли у дураков мысли сходятся.

— А что ещё делать? Если нельзя выманить, то надо самим напасть.

— Конечно, мы вдвоем с Гермионой со всем разберемся, не волнуйтесь.

— Тогда найдите способ провести Орден в дом, — Лили пожала плечами. — Ты же как-то попал туда ещё даже до того, как вступил в организацию.

Она бросила быстрый взгляд на Северуса, он покачал головой. Дальше их предложения так и не зашли, хоть они и засиделись в гостях почти до обеда. А на вечер уже были запланированы другие встречи — с Малфоем и Дамблдором. Эти обязанности они поделили, и каждая была по-своему неприятна.

С Краучами все сложилось, как нельзя лучше, но у Гермионы язык бы не повернулся сказать директору, что им повезло. Когда она пришла, он стоял у окна и задумчиво смотрел вдаль, хотя за стеклом была видна только непомерно разросшаяся зелень сада, да кусочек мутно-серого неба. Она практически ждала от него какой-нибудь банальной печальной фразы, что, по крайней мере, посмертно сын нашел признание отца и теперь может покоиться в мире, но Дамблдор молчал. Она сделала пару шагов вперед.

— Мы выполнили все, что должны были. Но что делать дальше…

— Не волнуйтесь, мисс Фицрой, я возьму это на себя.

— У вас есть идеи?

— У мистера Крауча есть.

— Совместная операция с министерством?

— Выборы пройдут в начале ноября. Это хорошая возможность для всех нас.

— Крауч укрепит свои шансы, Орден получит силовую поддержку, — она свела брови к переносице и задумалась. — От нас что-то требуется?

— Информация, как и всегда, — его ответ звучал сухо. — Я тоже буду держать вас в курсе, естественно.

Дамблдор так и не повернулся к ней. Гермиона вышла на середину гостиной пустующего маггловского дома. Пыль и грязь были явно убраны магически, но в воздухе все равно пахло затхлостью.

— Простите меня, сэр. Я не хотела ставить вас в неудобное положение.

Извинение вышло каким-то скомканным и дурацким. Он резко обернулся, и она съежилась под взглядом печальных голубых глаз. Дамблдор мог пристыдить одним своим видом, впрочем, она, несмотря на все свои уверенные слова, и сама стыдилась.

— Я не злюсь на вас, мисс…

— Грейнджер, — выдавила она.

— Грейнджер, — он согласно кивнул. — Моя ложь о Барти — лишь капля в море компромиссов с совестью, на которые я шел, зачастую, по совершенно ничтожным поводам. И многие, даже самые искренние мои поступки принесли куда больше вреда, чем эта маленькая ложь — пользы. Но я беспокоюсь за вас. И за Северуса, конечно, тоже.

— Мы все друг за друга беспокоимся, — она не вынесла его внимания и теперь смотрела в пол.

— Я понимаю ваше стремление защитить его. И мне жаль, что я не смог своевременно оказать вам ту поддержку, которую вы заслуживаете.

— Мы сами добровольно впутались во все эти интриги.

— Цель обязала вас воспользоваться любой возможностью. Как я могу судить вас, если сам пожинаю плоды ваших трудов? Мы все оказались заложниками своих стремлений и убеждений.

— Надо было обратиться к вам раньше. Северус привык все делать в одиночку, а я просто испугалась…

— Не факт, что я бы смог предложить вам вариант получше. Не так уж сильно я отличаюсь от того другого меня, что вы знали, как ни тяжело мне это признавать, — он опять отвернулся к окну, Гермиона так и стояла потупившись. — Но знайте, несмотря на то что та война наложила на вас отпечаток, во мне ещё жива надежда, что мы не только сохраним мир на этот раз, но и себя для мира. Держитесь, мисс Грейнджер, и присматривайте за Северусом, не позволяйте тьме поглотить вас.

Гермиона не нашлась, что ответить, но разговор и так был закончен, так что ей оставалось только попрощаться и вернуться домой. Снейп задерживался либо у Малфоя, либо у Воландеморта, либо из-за ещё черт знает каких дел Пожирателей, так что с большой долей вероятности до утра его можно было не ждать. Она беспокойно обошла дом. Нервничать из-за очередного типичного внушения от Дамблдора? Какая глупость! Он изначально вызвал её именно для сеанса душеспасения и никак иначе. Показательно, что именно её, Северус же не мог сегодня прийти. Конечно, ведь даже если этот директор до сих пор считал, что все могут получить прощение, на Снейпе подобные красивые фразы все равно не сработают, он ими наелся на годы вперед в прошлый раз. А вот она все ещё не могла считать себя бесчувственным циником.

Смерть Беллатрисы её оглушила, остальное… как будто только сейчас пришло понимание, что вот она — война, никто не уйдет с неё чистеньким, уж точно не они со Снейпом. Сначала гибель членов Ордена, потом оборотней — все это наложилось друг на друга и окончательно все изменило. Подтолкнуло ли к краю, или она уже была внизу к тому времени, Гермиона затруднялась ответить, но все же именно поэтому она пошла к Малфою. Она не хотела, чтобы Северус был там в одиночестве. Он опять впадал в депрессию, и ей невыносимо было видеть его таким. Но Гермиона вовсе не была спасителем, она сама боялась, что останется там один на один со своей совестью, грузом прошлого, будущего и бесперспективным настоящим. Они оба вцепились друг в друга по одним и тем же причинам, хотя Снейп наверняка видел в ней только жертву, которую он утаскивает за собой. Но будь она в порядке, то не швырялась бы темномагическими заклинаниями на поражение, будь она в порядке… То что? Осталась бы дома, пока МакКиннонов и мародёров убивают? Даже Снейп не стал уговаривать её поостеречься, ведь нельзя выиграть войну, не участвуя в битвах, какими бы они не были.

Ближе к ночи Гермиона уговорила себя лечь в постель и закрыть глаза, но это, ожидаемо, ничего не дало. Она больше не пила зелье сна без сновидений — после всех этих смертей Белле уже нечего было ей сказать. Но сон все равно не шел, жить одним днем, без оглядки не выходило. Нет-нет, да и приходили мечты. Они же были на финишной прямой, ещё немного усилий, ещё пара трупов, и вот она — спокойная жизнь. Смешно.

Гермиона была честна с Северусом, их абсурдные отношения не пугали и не тревожили её сейчас, но после войны… Если они выиграют, выживут, выкарабкаются, то что им останется? Она ведь даже не могла сказать (и не сказала), что влюблена. Разорвут ли они связи, когда преодолеют болезненную необходимость друг в друге и захотят забыть обо всем этом? Снейп рассуждал, наверняка, ещё мрачнее и критичнее. С него станется патетично бросить её во спасение сразу после падения Воландеморта. На фантазиях о заламывающем руки Северусе, объявляющем о расторжении их помолвки, она задремала.

*

От него веяло холодом, не просто ночным, а каким-то неестественным, могильным. Магия вообще часто воспринималась очень стереотипно: бытовая была уютной, светлая — теплой, Темные искусства вызывали мороз по коже. Северус явно хотел как-то защититься от этого, преодолеть отчуждение. Она заворчала недовольно, когда он разбудил её и бесцеремонно залез под тонкое одеяло, а вскоре и сама чуть не замерзла, пытаясь отогреть ледяные руки и ноги, но действительно выставить его Гермионе и в голову не пришло. От прикосновения губ тоже разбегались мурашки, но уже гораздо приятнее.

— Ещё только начало осени, каким же ты будешь возвращаться зимой — с коркой льда? — голос со сна казался слишком громким.

— Надеюсь, до зимы дело не дойдет.

— Лорд тоже что-то планирует? — она окончательно проснулась.

— Все что-то планируют, — отозвался он равнодушно и зарылся носом в её волосы. Сомнительное удовольствие, но раз ему нравится…

— Что сказал Малфой?

— Отказал, конечно. Побег пленницы связали с тем, что после смерти Рабастана с тебя спали наложенные им чары. По правде говоря, думаю, Лорд просто сам забыл, что кто-то есть в подвале, — его руки оказались под её рубахой. — Но целенаправленное нападение на случайность не спишешь. Даже если мы победим, Люциус славы предателя не жаждет и уж тем более не горит желанием видеть упоминание имени своей жены где-либо, кроме светской хроники.

— Дамблдор тоже не особенно рад всему, что происходит.

— Могу представить, наверное, даже процитировать близко к оригиналу, — она почувствовала кожей, что он улыбается. — Но никто никогда не сможет достичь его высокоморального идеала, даже он сам.

— Не знаю, Гарри в прошлый раз он неплохо натаскал.

— И что в этом хорошего? Если даже Поттер выжил в обеих наших реальностях, то какая жизнь его будет ждать в будущем после всего того, что он потерял?

— А нас?

Она не успела прикусить язык. Не все темы, что волнуют по ночам, надо незамедлительно выводить на повестку дня, иногда стоит просто подождать. Да и что она хочет услышать сейчас? Клятвы вечной верности?

— Может ты уже и победу отпраздновала, Грейнджер? Я лично не уверен даже в том, что выживу, — Снейп помолчал немного. — Но я понимаю, о чем ты.

— Как только я начинаю думать, то не могу остановиться, — она вздохнула.

— И к какому же выводу ты пришла?

— Что ты считаешь меня несчастной жертвой ситуации. И предложишь расстаться, как только все закончится.

— По-твоему, я достаточно отчаялся, чтобы завязать отношения с бывшей студенткой, но все ещё настолько благороден, чтобы разорвать их при случае? — он фыркнул. — Ты слишком хорошего обо мне мнения.

— Скажешь, что я ошибаюсь?

— Скажу, что ты слишком сильно стараешься все просчитать, как и остальные участники нашей трагикомедии. Да и что значит «когда все закончится»? Для нас все придет к финалу только в мае девяносто восьмого.

— А для Малфоя и того позже.

— Может Люциус, Дамблдор, Поттер и все остальные покинут нашу постель хотя бы ненадолго?

— Хорошо, — она улыбнулась и потянулась к нему.

Её рубашка оказалась на полу, немного не долетев до стула. Северусу раздеваться не требовалось, он озаботился этим заранее. Было довольно темно, но даже в слабом магическом свете на его молочно-белой коже виднелась россыпь родинок, а на руках расползалась сетка вен. Шрамы тоже были, но из-за общей бледности они выделялись только стянутыми краями. Следы от ожогов, какие-то порезы на руках, неровности на ребрах… Гермиона подалась вперед и поцеловала его в отметину на месте явно сломанной когда-то ключицы.

— И зачем мы так долго с этим тянули.

Он вернул ей поцелуй и провелрукой по молнии от проклятья Долохова, сейчас уже почти незаметной, но все равно безобразно широко пересекающей её грудь.

— Ещё скажи, что была влюблена в меня со школы.

— Нет, — она хихикнула, но добавила не так уверено: — Не знаю, я тогда мало думала о подобном. Но сейчас мне кажется, что я тебе нравилась. По крайней мере чуть больше остальных людей.

— Мне можно ревновать к самому себе?

— О, у этого тебя есть одно неоспоримое преимущество.

— Я живой и молодой?

Его голос звучал совершенно ровно, но руки скользили по её телу совсем не целомудренно. Гермиона прикусила губу.

— Значит, даже два.

Северус, видимо, устал от болтовни, и его движения стали более настойчивым и резким. Если бы она могла сейчас думать, то решила бы, что их на этом проклятом Слизерине явно учат не только Темным искусствам, но и другим, гораздо более приятным вещам.

Выспаться не вышло. Она поворочалась немного, пытаясь ещё немного подремать, но так и встала, оставив Северуса отдыхать. Он в принципе спал мало, меньше её, но все же не на столько. Нормальный кофе кончился, за всеми этими потрясениями, внезапно начавшейся личной жизнью и прочими интригами она забыла купить новую пачку. Да и, честно говоря, возиться с помолом и туркой сейчас не хотелось, так что в чашку отправились две ложки растворимого. Время было пять, максимум шесть утра, на окно в очередной раз аккуратно приземлилась черная сипуха.

— Малфой совсем с ума что ли сошел? Бедная птица не виновата, что у нас тут у всех, похоже, бессонница.

Гермиона вполголоса возмущалась, отвязывая письмо с лапки. Сова стояла смирно и даже не клевалась. Не улетела и после, значит ждала быстрого ответа. Она в нетерпении раскрыла записку, но сразу же нахмурилась. Из конверта выпала простенькая брошка, Гермиона позволила ей упасть на пол, не рискнув дотронуться. Подозрения усилились, когда она обратила внимание на почерк. Не то чтобы манера Люциуса запала ей в душу, но это определенно написал не он.

Пришлось будить Северуса. Он проснулся за секунду, но так и вышел на кухню в одной мантии и босиком, прихватив только палочку. Украшение сразу же было признано порталом, письмо — безопасным.

— Это от Нарциссы, — резюмировал он.

— С чего бы ей назначать мне встречу?

— Она не настолько отстраненная, как хочет показаться.

Он протер глаза и сел за стол, потянувшись за её кружкой, но, увидев кофе, лишь поморщился.

— Это понятно, но Люциус с неё пылинки сдувает, зачем ей в это лезть?

— А зачем тебе было в это лезть, Гермиона?

Она сложила руки на груди.

— Если ей вдруг захотелось внести свой вклад, то я не лучшая кандидатура для ведения совместных дел.

— У вас есть общие темы для разговоров.

— Это какие? Смерть Беллатрисы? — она размяла переносицу.

— В любом случае, приглашение распространяется только на тебя. Хочешь — иди, не хочешь — не иди.

— Как просто. Тебя это не напрягает? А что если она заманит меня в ловушку, отомстит за сестру?

— Слишком прямолинейно для Малфоев, — он зевнул и поднял брошку заклинанием, аккуратно приземлив её на стойку рядом с плитой. — Да и в чем смысл? Даже если она действует в обход мужа, то уж слишком топорно — все вскроется за секунду.

— Уверена, Люциус простит ей смерть одной грязнокровки.

Он посмотрел на неё резко.

— Зато я не прощу.

Сова ухнула и переступила с ноги на ногу, из приоткрытого окна дуло. Опять стало зябко. Портал должен был активироваться через пару часов, Нарцисса хотела заранее знать, ждать ли ей гостью. Гермиона приманила перо и ограничилась лаконичным «да» внизу записки.

— Просто узнай, что ей нужно.

— Ничего не подписывать и на быстрые сделки не идти, да?

Она поежилась и подошла к нему, прижимаясь к теплому боку и забирая свой ещё даже горячий кофе.

— Вчера Нарциссу неоднократно упоминали, прямо или косвенно, если Люциус держит её в курсе…

— То ей тоже захотелось продать свои услуги да подороже? — она скривилась. — Что там дальше? Королева Англии?

— Не думаю, что её интересует статус в маггловском мире.

— Конечно.

Она отправила опустевшую кружку в мойку и обняла его, прижимая голову к своей груди. Он утащил её обратно в постель. В палатке явно придется сделать перестановку или опять заняться трансфигурацией — кровать была все же слишком узкой для двоих.

*

Гермиона не стала прятать ни шрамы, ни круги под глазами. Все равно на фоне Нарциссы все эти ухищрения выглядели бы бесполезной тратой времени. Леди Малфой была не просто естественно красива, но и ухожена — за фасадом виднелся многолетний тщательный труд, с которым даже бесспорно очень привлекательная Лили соперничать вряд ли могла: её отношения с внешностью все же были попроще.

— Нарцисса.

— Гермиона.

Дом, в который её перенес портал, был под стать Малфоям, но она все равно на всякий случай спросила:

— Где мы?

— В летнем домике на озере Лох-Морар. С недавних пор мой муж вкладывается в недвижимость.

— Разумная трата денег.

— Этого у него не отнять.

— Но мы же не о Люциусе собрались говорить?

— И о нем в том числе, — Нарцисса грустно улыбнулась. — Как вы думаете, Гермиона, как вам удалось попасть в дом мой сестры?

Она потеряла мысль и замешкалась.

— Не понимаю, о чем вы. Рабастан привел меня.

— В обход Хранителя?

Гермиона опять замолчала ненадолго.

— Я была без сознания.

— Я знаю.

Она разглядывала её лицо, как и тогда, за ужином. Шрамы Нарциссу нисколько не волновали.

— Он обратился к вам напрямую, — Гермиона выдохнула и зажмурилась на пару секунд. — Не ожидал, что найдет меня так быстро, и не придумал ничего умнее.

— Они редко приглашали к себе гостей. А если нужен был допуск, то достаточно было просто написать адрес на бумаге. До того раза мне не приходилось ни с кем контактировать лично.

— Если вы знали, что я там…

— Как я могла знать, что вы это вы, пока все не вскрылось? — её лицо опять ничего не выражало. — Хотя мой муж, вероятно, сопоставил факты быстрее, но мне не были известны подробности до новости о Беллатрисе.

— Это ничего, по сути, не меняет, — Гермиона взяла себя в руки. — Люциус и Северус в любом случае устранили бы Рабастана.

— Рада, что вы это понимаете.

— Тогда к чему все это? Решили просто раскрыть мне детали?

— Может присядем? — Нарцисса указала на столик у окна, открывающего шикарный вид на озеро. — Напитков, увы, предложить не могу.

Гермиона послушно проследовала за хозяйкой, чувствуя себя глупо и неуместно в этом антураже. Если поведение Люциуса в целом было ей понятно, то Нарциссу она не могла разгадать.

— Те события для нас обеих сложились неудачно. Вы попали в плен, я лично провела в дом убийцу сестры, — леди Малфой смотрела на воду и говорила ровно, легко. — Мужчины исполнили свои планы, но все было сделано в такой спешке.

— Вы меня пытаетесь задеть или сомневаетесь в действиях Люциуса?

Нарцисса перевела взгляд на неё, никак не выказывая волнения. Это кукольное равнодушие порядком раздражало Гермиону.

— Я просто констатирую факт. Что же до моего мужа, то вы неверно истолковываете наши отношения. Все, что я хочу, это лишь помочь ему. Будущее давит на него, вам знакомо это чувство?

— Более чем.

— Он старается оградить нашу семью от того несчастья, через которое прошел, и мне не в чем его упрекнуть, но ваше вмешательство все осложняет.

— Рабастан втянул нас всех в эти неприятности, — может, если она начнет отвечать в тон, то они быстрее договорятся? Только о чем? — Ни Северус, ни я ничего против вас не имели.

— Вы правы, Гермиона. Именно поэтому я хочу предложить вам долгосрочное сотрудничество.

Нарцисса протянула ей сложенный пергамент. Она поколебалась несколько секунд — рука леди Малфой даже не дрогнула, но все же взяла лист и развернула.

— Почему?

— Люциус поторопился отказать вам.

— Он знает?

— Мерлин вас защити, конечно. Мы обсудили с ним все и пришли к выводу, что нельзя приготовить омлет, не разбив пары яиц.

Интересно, готовила ли она хоть раз в жизни?

— Это больше, чем просто риск. Если мы не справимся, он уничтожит вас.

— Если мы не приложим все усилия, боюсь, повторится все то, чего так опасается мой муж. Рано или поздно. Я бы хотела растить детей в более здоровой атмосфере.

— Если, помогая, вы считаете, что я теперь обязана вам по гроб жизни…

— Я считаю, что вы должны умереть в том доме, как и Трикси, — внезапно в её голосе прорезался металл. — И повышаю ваши шансы на это.

— Это было бы символично, — Гермиона шептала.

Нарцисса её как будто не услышала.

— Но с тем, что я узнала, мне с Беллатрисой все равно было бы не по пути. Поэтому, как я и сказала, наш с вами конфликт исчерпан.

— Вы просто так мне это отдаете?

— С одним условием.

— Ну, конечно.

Нарцисса проговорила обязательную фразу, чтобы передать Гермионе полномочия. Похоже, она опять пошла на поводу у Малфоев, хотя Северус её и предупреждал, в который раз. Но, наверное, оно все-таки того стоило. К тому же обошлось без Непреложных обетов, всего лишь небольшая договоренность о неразглашении вроде той, что заключили Люциус и Северус, когда леди Малфой якобы требовалось лечение. Конечно, в какой-то момент и это может стать тяжким бременем, но не сейчас. Или она просто опять придумывает, как будет оправдываться перед Снейпом за свои выкрутасы.

Нарцисса все же дрогнула, когда Гермионе пришлось воспользоваться той самой палочкой, чтобы закрепить клятвы.

— Она не отсюда, — зачем-то уточнила Гермиона. — И Беллатриса была вполне жива, когда она попала мне в руки.

Нарцисса лишь коротко кивнула и завершила ритуал. Можно было расходиться и больше никогда не встречаться (конечно, если они в принципе выживут), но Гермиона помедлила.

— Я бы хотела узнать кое-что, не касающееся войны.

— Не знаю, смогу ли удовлетворить ваше любопытство, — Нарцисса вежливо улыбнулась.

— Зимой семьдесят восьмого вы заходили с сестрой в лавку подержанных книг, — она заметила, что Цисси на секунду нахмурилась, но тут же все морщинки разгладились. — Что вы купили?

— Литературу про маховики и путешествия во времени.

Она ответила без запинки, как будто их диалог был заранее прописан, но Гермиона все равно почему-то сразу ей поверила, хоть у неё и не было объективных причин доверять этой женщине.

— Люциус однажды пришел к вам совершенно другим человеком.

Нарцисса встала и отвернулась от неё.

— Прощайте, Гермиона.

Леди Малфой ушла, она осталась сидеть в кресле. Воистину, все они завязли в будущем слишком сильно. Люциус решил разделить свое бремя с женой, но каково было ей? Испугалась ли она перемен, что произошли с тем, кого она, вероятно, любила (или, по крайней мере, давно знала)? Жалела ли о своем нерожденном сыне? Конечно, Гермиона не была такой наивной, чтобы сейчас расчувствоваться и поверить в жертвенность Малфоев, часть из этого все равно была просто разыграна, чтобы подвести её к нужным мыслям и выстроить определенные отношения. Но все же Нарцисса, судя по всему, действительно выступила с инициативой, чтобы компенсировать чрезмерную осторожность Люциуса и ускорить развитие хода войны.

Гермиона повертела в руках палочку, которую так и не убрала обратно в карман, и вздохнула. Её «настоящая», наверное, сгинула вместе с Рабастаном, теперь уже окончательно. Судьба как будто настаивала на том, чтобы она пользовалась именно подарком Беллы. Впрочем, не считая внешнего вида, который имел для Гермионы не самые приятные ассоциации, никаких претензий к её работе не было. Сейчас, после не самой честной, но все же победы над Лестрейндж, она была полностью покорна воле новой хозяйки. Гермионе показалось даже, что в схватке с оборотнями заклинания давались чуть легче, чем с первой палочкой. Особенно Сектумсемпра, да.

Северус ждал её. Судя по приготовленному, но нетронутому ужину на кухне и отсутствию строгой мантии на самом Снейпе, вечер у него был свободен. Гермиона протянула ему записку и села, задумчиво постучав ногтями по столешнице. Для них адрес был бесполезен. Хоть они и видели его впервые, но и так могли в любой момент трансгрессировать к дому Лестрейнджей. Однако теперь Гермиона могла показать его всем, кому пожелает.

— Можем ли мы доверять Малфоям?

— Нет, — твердо ответил Северус, но продолжил мягче: — Но тут затронута их личная безопасность. Им нет смысла предавать нас на этом этапе. Это в любом случае подставит их под удар.

— Значит, теплые объятия Воландеморта ждать не стоит?

— Думаю, стоит их ждать в любом случае.

Она помедлила с ответом.

— Завтра будет тяжелый день, надо выспаться.

— К Дамблдору с самого утра?

— Раз уж у нас теперь такие милые отношения с министерством, грех не воспользоваться.

*

— Все, что будет сказано в этой комнате, в ней и останется. До конца наших дней, — звучало серьезно и даже торжественно, собственная клятва натянулась струной в её груди. — Все присутствующие должны дать слово.

Палочка жгла руку, но, как только все необходимое было сказано и сделано, пришло облегчение. Гермиона кашлянула, хотя все внимание и так было обращено на неё, и продолжила:

— Как вы знаете, скоро состоятся дебаты по случаю выборов, а также совместная операция Ордена и аврората в Лютном. Оба события придуманы для отвода глаз. Выступление кандидатов — провокация для Пожирателей, которые планируют совершить террористический акт в министерстве в это время. Предотвратить нападение и арестовать участников как раз и является истинной целью команды Грюма. Но все это лишь общая ознакомительная информация, потому что мы с вами ничем из этого заниматься не будем. Наша задача — устранение Воландеморта.

Не то чтобы кто-то пораженно затаил дыхание, но Гермиона все равно немного развеселилась. Такой пафос достоин даже аплодисментов. Северус явно скучал, сидя рядом с ней и, вероятно, едва удерживаясь от того, чтобы не начать закатывать глаза.

— Одно лицо, желающее остаться неизвестным, сообщило нам адрес, по которому сейчас проживает Том, — она все же позволила себе маленькую улыбку. — Это уже известный нам дом Лестрейнджей. Мы полагаем, что именно оттуда он и будет руководить своими людьми во время атаки на министерство. И именно там и в это время мы его и достанем.

Дамблдор её неуместное веселье не перенял и продолжил инструктаж максимально серьезным тоном:

— Том невероятно сильный и изобретательный маг. И чтобы остановить его, нам потребуются все возможные ресурсы. Некоторые вещи, вероятно, покажутся вам чрезмерными или даже странными, но, уверяю вас, все это будет сделано не зря.

— И в чем подвох? — Сириус шептал, но услышали его, конечно, все.

— Подвох в том, Блэк, — видимо, Снейп окончательно устал их слушать, — что вся эта повышенная секретность, на которую вы сейчас подписались, никаких временных рамок не имеет. Она должны действовать до, во время и после операции.

— И что это значит? — Джеймс логично напрягся.

— Это значит, что адрес мы не знаем. Я, а, в идеале, и Гермиона тоже, к Ордену в целом и ко всем последним событиям в частности никакого отношения не имеем. Дом Лестрейнджей в глаза никто не видел, а все, кто будет находится там в назначенный день, включая Лорда, должны трагически погибнуть. Желательно в один день и при простых и понятных обстоятельствах, хорошо вписывающихся в статистику. И вы не скажете правду про это никому и никогда.

— Это действительно перебор.

— Таковы были условия обмена — полная анонимность.

— То есть мы спасаем подыгравшего нам Хранителя?

— И себя тоже, — Гермиона не могла не влезть. — Мы с Северусом ведь тоже под ударом. И опасность этого не только в том, что рано или поздно кто-то может прийти за предателями. Важнее всего сохранить информацию.

— Боитесь, что, если Хранителя расколют, он ещё и много лишнего сможет рассказать?

Это сулило проблемы, конечно, если гипотетический мститель за Темного Лорда задаст нужные вопросы. До девяносто восьмого года было ещё прилично времени. Конечно, расхождений в истории будут становиться все больше и больше с каждым годом, но даже так потенциально опасную информацию из их голов все равно вычленить можно — например, списки магглорожденных волшебников, что появятся на свет в ближайшем будущем. По опыту Рабастана, угроза грязной крови вполне себе эффективно устранялась превентивно. Большие проблемы сулил только сам Малфой, который устроит им веселую жизнь, если они не соблюдут каким-то образом условия сделки. Уж из-за Нарциссы он расстарается.

— Естественно. Или он выведет на нас, или мы выведем на него. Многие вещи, что мы знаем, лучше похоронить глубоко и надежно. Так что всем будет только лучше, если мы замолчим навсегда. Фигурально выражаясь.

— То темное колдовство Воландеморта? — проницательно заметила Лили.

Гермиона коротко кивнула. Им и так ещё предстояло договариваться с Люциусом не делать резких движений и поддерживать этот хрупкий мир. Дамблдору, в принципе, было бы проще устранить всех путешественников во времени и вздохнуть спокойно, но тут на продолжительность их жизней хорошо влияла его мораль и все ещё возможная выгода от предсказаний. Трелони он и за меньшее при себе держал. Думать об их с Северусом личном будущем было хоть и тревожно, но все-таки приятнее, чем обо всей этой политике.

Они долго и нудно обсуждали свои тайные планы, выверяя каждую деталь. Дамблдор действительно расстарался. Что говорить, даже министерство в кои-то веке стало для Ордена полноценным союзником. Может Люциус и продвигал только свои корыстные интересы, в стремлении к общему благу его трудно было заподозрить, но его вмешательство пошло всем на пользу. Сильное правительство и умеренно-прогрессивные реформы замшелому волшебному миру Британии действительно были нужны.

Лили явно была недовольна доставшейся ей ролью в предстоящей работе, но под давлением авторитета Дамблдора помалкивала. Выслушивать её возмущение и увиливать от очередных неудобных вопросов им было не с руки, поэтому они с Северусом ушли с собрания вместе с директором, как только прозвучали последние наставления. У них действительно дел было невпроворот, ведь Снейп в буквальном смысле работал на два фронта — он варил зелья и для стороны Грюма, и для стороны Родольфуса (тот стал первым лейтенантом Воландеморта, в связи с отсутствием Беллатрисы и Люциуса), которые должны были столкнуться в министерстве. Впрочем, разливать им снадобья из одного котла он не собирался: Ордену шло все самое лучше, Пожирателям — ослабленный вариант. Откровенно портить заказ Лорда Северус все же не стал — было бы глупо попасться на подобном, если кто-нибудь догадается проверить содержимое или выпьет зелье раньше времени.

— Уверена, Лили сейчас просто рвет и мечет, — Гермиона уселась на стул чуть поодаль от горелок, в лаборатории было уже ощутимо жарко.

— Придется ей смириться, — Снейп тоже заканчивал свою партию.

— Да, нам всем будет куда спокойнее, если она останется дома в безопасности. Не хотелось бы, чтобы Гарри опять остался один.

«А ты опять себя в чем-то корил», — это она, конечно, озвучивать не стала.

— Я бы предпочел, чтобы ты тоже осталась здесь.

— У меня маленьких детей нет.

— Я серьезно.

— Это романтичный момент или признание меня бесполезной?

— После того, как ты лихо нарезала ломтиками оборотней? Полагаю, первое.

========== Часть 13 ==========

Вопреки законам жанра, был только ранний вечер: солнце ещё не село и не наступили даже приличные сумерки. Сегодня чиновники отправились домой пораньше: разогнали всех, включая любителей засиживаться допоздна на рабочем месте — всё ради обеспечения безопасности. Зал с политиками, журналистами и прочей публикой охранял целый отряд авроров, человек, эдак, из пяти. Пожиратели, наверное, потирали руки и делали ставки, кто из них отправит на тот свет Крауча. Грюм тоже ждал встречи, она так и видела его ухмыляющееся лицо, а ведь в этой реальности они с ним даже не встречались лично.

Гермиона старалась не нервничать, но, конечно, выходило так себе, хотя пока все шло, как по маслу. Что там происходило в министерстве в деталях они не знали, да и отвлекаться не могли, но у Лестрейнджей была тишь да гладь. Снейпа не отправили на рейд и внезапно не вызвали, так что не сработал даже закон Мерфи, и он стоял рядом с ней, как образец спокойствия и собранности. Они прятались у того самого сарая позади дома, чтобы не тревожить обитателей поместья раньше времени. Точнее, одного обитателя. Петтигрю только что вернулся с разведки — двигался он ещё не так проворно, как раньше, но на то, чтобы расспросить местных хвостатых обитателей его хватило. Воландеморт был один.

Нарцисса подтвердила, что новых запросов ей уже давно не поступало, так что, по их прикидкам, доступ в обитель Лорда имел весьма ограниченный круг лиц. Едва ли не все они были сейчас на задании по срыву выборов. Даже если там все пойдет наперекосяк, и кто-то сможет прийти на подмогу хозяину, то явно не в ближайшее время. Им было очень на руку, что в первую магическую Тому больше нравилось изображать таинственного лидера, а не держать весь ближний круг действительно близко. Хотелось бы верить, что удача преследует их. Можно было бы ещё дополнительно выпить Феликс Фелицис (он даже у них был), но зелье действовало очень эгоцентрично, а повышать свои шансы на успех за счет напарников — так себе идея и в сумме не дает ощутимого преимущества при командной работе.

Вот Воландеморту, чтобы перебить всех непрошеных гостей, никакая помощь была не нужна. Но и они пришли не для того, чтобы героически сражаться с ним на честной дуэли, как Гарри. Им предстояло переиграть Темного Лорда на его же поле, без всяких пророчеств и сил любви, так что было не до пафоса и самопожертвования. Дамблдор мрачнел каждый раз, когда кто-то употреблял слово «убить» в обсуждении, но свою точку зрения держал при себе. Может с Геллертом и сработало, но у них возможности красивого исхода не было, пришлось идти по самому простому и опасному пути. Ждать другого шанса, имея на руках все крестражи, никто из них, включая директора, не собирался.

Вообще, судя по их тактике, они скорее окружали Тома, чтобы не дать ему сбежать, чем атаковали напрямую. Хотя странно было бы предполагать, что он попытается сразу же скрыться от нападающих, не дав боя. Впрочем, не позволить ему покинуть дом было для них действительно важно. Петтигрю держался на безопасном расстоянии, но на связи с крысами, готовый предупредить Дамблдора, если что-то пойдет не так, как они планировали, и трансгрессировать. Участвовать более активно ему все равно не позволяло здоровье. Люпин был почти под стенами поместья. Он караулил возможную подмогу, чтобы предупредить их и, по возможности, задержать Пожирателей. Карточки от шоколадных лягушек опять пригодились. Сириус и Джеймс зашли через парадную дверь, они с Северусом, по старой памяти, через заднюю. Им пришлось снять часть защиты и сигнальные чары, но это было уже знакомо Снейпу и, в целом, не представляло проблему. На Фиделиус излишне полагался даже Темный Лорд. Блэк со своей стороны тоже сделал все филигранно, все же отец, какие бы у них не были отношения, многому его научил. У них с Джеймсом была прямо противоположная задача, поэтому они берегли силы. На черной лестнице она едва смогла подавить приступ паники, стараясь не смотреть на то место, где лежала Беллатриса.

Том искал пленницу и хотел отомстить за свою преданную Трикси. Нарцисса мягко умолчала, передала ли она воспоминание о их встрече Лорду после побега, а, может, он даже сам видел её, когда Рабастан хвастался добычей и просил разрешение оставить игрушку (впрочем, передавать Гермиону со всеми воспоминаниями хозяину явно не входило в интересы Лестрейнджа), так что, в любом случае, выходить против оборотней без маскировки было опрометчиво. Не то чтобы на неё была дана какая-то ориентировка среди Пожирателей, и даже если Том соотнес её внешность с девчонкой с Косой аллеи, то это ничего ему, по сути, не дало. Но задумываться, задавали ли вопросы о ней Фенвику, Дирборну и Медоуз перед тем, как убить, ей было мучительно. Что ж, сейчас она пришла к нему сама.

Они вчетвером снова встретились уже на втором этаже, около кабинета Воландеморта, хотя встречей это назвать можно было только с натяжкой — они ведь даже друг друга не видели. Маскировочные чары работали как надо. Лорд не дергался и явно не проверял дом на наличие гостей каждые пять минут. У Римуса все было спокойно. Мерлин сообщил им, что время пришло.

Где-то в безопасном месте Дамблдор выпустил Адский огонь на крестражи. Они распахнули перед собой тяжелые двойные двери из прекрасного мореного дуба. Невидимки, которые пришли не сражаться, а казнить. Никаких пафосных диалогов, никаких неожиданных признаний. Время было против них. Одна секунда. Гермиона пригнулась к полу, оставшись в проходе, как, вероятно, и Джеймс. Снейп и Блэк вышли вперед, прямо к Воландеморту, что уже поднимался со своего рабочего места. Том их не разочаровал — то ли он действительно всегда был во всеоружии, то ли почувствовал, как истлевают его «половинки», но их первые заклинания, выпущенные ещё до того, как створки стукнулись о стены, разбились о щит такой силы, что воздух завибрировал. Его красные глаза сверкнули, выделяясь на бледной коже, он дернулся в сторону, но так и остался стоять за столом. Эту его манеру вести бой они с Северусом знали слишком хорошо. Её антитрансгрессионный барьер отлично встроился в защиту дома, уж она постаралась, хоть и пришлось накладывать чары за максимально короткий срок. Джеймс позаботился об окнах, теперь их общая магия окутывала комнату. Воландеморта, конечно, это не остановило, но хотя бы удержало на месте. Три секунды.

Блэк был сильным дуэлянтом, Снейп, по сути, учился у Лорда и знал все его приемы, но они оба уступали ему и по скорости, и по мастерству. Если они дадут ему возможность перейти в наступление, он уничтожит их всех с одной-двух атак. Если дадут секунду на размышления, он вызовет Пожирателей по метке. Она так и осталась за пределами комнаты, не рассчитывая, впрочем, что успеет спрятаться от непростительного за стеной, и с каким-то мстительным удовольствием запустила Экспульсо, метя в стол и чувствуя, как немеют кончики пальцев от слишком сильного магического выброса. Столешница разлетелась в щепки, не нанеся никому вреда, но Тома все же отшатнуло к стене ударной волной. Конфринго Сириуса добавило представлению красок, обсыпая щит Лорда уже горящим деревом.

— Авада Кедавра! — успел, сволочь.

Снейп, судя по черному дыму, метнулся в угол просторного кабинета, уходя от атаки и рассчитывая вызвать у Лорда банальное замешательство. В этой реальности он никого своему искусству полета не учил. Пять секунд.

Время вышло. Она целилась по ногам, не мудрствуя лукаво, тем же Экспульсо, Блэк ударил чем-то темномагическим, чему отказался её научить, Снейп мелочиться не стал — зеленый луч осветил комнату. Воландеморт трансфигурировал ближайшую щепку, закрываясь от смертельного проклятия так быстро, что она не успела заметить сам процесс превращения, его щит играючи справился с обоими проклятиями.

— Ава…

— Сектумсемпра!

Тонко звякнул барьер, голос Тома прервался, и он схватился за шею. Между сомкнутых пальцев заструилась кровь, но даже так палочку он не опустил. Невербальные чары ураганом пронеслись по комнате. Она успела выставить защиту, но её все равно откинуло на спину и протащило чуть дальше в коридор, хотя едва ли серьезно ранило. Как дела обстояли у других, понять было сложно. Стало совсем тихо. Воландеморт упал на колени, хрипя и пытаясь пережать рану уже обеими руками, глаза его бешено вращались, выискивая незримых врагов, а на черной элегантной мантий почти незаметно расплывалось темное пятно.

Джеймс был метким, прятался под мантией-невидимкой и владел одной особой палочкой. Временно. Где-то в его кармане, тоже одолженный, лежал невзрачный камушек, просто так, на всякий случай. Дамблдор не верил ни в какие особые мистические силы триады этих артефактов, но все же снял с кольца проклятие до того, как пришло время уничтожать крестражи. Они справедливо беспокоились, что на Аваду Кедавру Поттера не хватит, так что ограничились менее смертоносными чарами.

— Сектумсемпра, — протянул Северус, как будто с наслаждением.

В горле отчетливо булькнуло, несколько отсеченных пальцев упало на паркет, вслед за ними, лицом вниз, приземлилось тело. Голова, к сожалению или к счастью, осталась на месте, на запачканном полу кровь смешивалась с сажей и тушила тлеющие щепки. Они по-прежнему молчали. Гермиона поднялась и подошла ближе, снимая маскировку первой. Она хотела уже было проверить пульс, но Снейп, тоже показывая лицо, придержал её за локоть и наложил диагностирующие.

— Мертв, — огласил он свое решение.

— Может ещё пару раз, для верности? — проявился Сириус, бледный, как смерть. — Или хотя бы попинать для отвода души?

Джеймс скинул капюшон последним. Выглядел он не лучше Блэка, но голос его был тверд:

— У нас ещё куча дел.

Потревожить Воландеморта все же пришлось, но прикоснуться к нему так никто и не решился. Джеймс поднял тело Мобиликорпусом и перевернул его. От вида раскрытого, как голодная пасть, горла никто даже не дернулся, но и особо кровожадной радости не продемонстрировал. Отделенные части пришлось попросту засунуть в карман его же мантии, а большую часть крови с пола Снейп переместил в бутыль, как будто просто собрал пролитое зелье, и вручил её Сириусу. Тот поморщился, но «дар» принял. Гермиона обновила информацию на вкладыше. Люпин подтвердил, что путь свободен. Блэк с Поттером и, кхм, Лордом отправились на выход. Им со Снейпом предстояло ещё прибраться, впрочем, проблемой стал только стол, и более-менее восстановить чары на доме до изначального состояния. На всякий случай они обошли дом, отдельно заглянув в подвал и проверив камеры, но задерживаться не стали. Если им повезет и в этом, то сюда никто, кроме Малфоев, в ближайшее время не явится, а если и придет, то не заметит ничего странного. Уходили они последними, вслед за Питером и Римусом, но, в отличие от мародёров, отправились сразу к себе домой. Светиться в Годриковой впадине им было не только без надобности, но и глупо — к чему тогда весь театр?

— Второй раз уже вижу его труп, а никакого удовлетворения, — было странно пить чай, когда она все ещё, казалось, чувствовала запах крови.

— В первые попытки у нас не было возможности отпраздновать победу, — Северус тоже был взвинчен, хоть и не хотел, по всей видимости, это показывать. — У меня вообще тогда было мало поводов для радости, а потом и вовсе возникла угроза его возвращения.

— Жаль, ты финала битвы за Хогвартс немного не дождался, сейчас был бы уже третий заход, особенный, — она не удержалась и фыркнула. — Правда, мы все равно не можем быть уверены, что все кончилось. Откуда нам знать, что он ещё десяток этих крестражей не наклепал?

— Поэтому я и сказал, что для нас все закончится только в девяносто восьмом. Да и то не факт. Мы не сможем не ждать второй войны.

Гермиона уткнулась в свою чашку. Хотелось оспорить это утверждение из чистого стремления успокоиться, но внутренне она чувствовала, что он прав. Подсознательно они в любом случае будут ждать подвоха.

— Ещё не ясно, как сейчас все сложится, — продолжил Снейп. — Смерть Лорда — это далеко не финал истории.

— Многое зависит от того, как поведет себя Малфой. И Дамблдор. И Крауч, если он, конечно, выжил в министерском сражении.

— Но это уже их дела. Нам лучше никуда не соваться, чтобы не нарушить договоренностей.

— Джеймсу будет непросто. Ему придется изображать из себя героя, хотя на деле мы действовали скорее как Пожиратели.

— Какие проблемы, такие и решения. Мы обсудили все заранее, любой мог отказаться. Не считая уж того, что шансы наши были откровенно не велики даже в этом случае.

— Прирезали, как свинью.

— Ничего из тех хитрых решений, что предлагала Лили, не сработало бы. Что мы могли сделать? Тайно отравить его? — он не удержался от ухмылки, так как, очевидно, подливать яд пришлось бы ему. — Или штурмовать поместье с Орденом «по-честному»?

— Нет, надо было, чтобы Дамблдор лично явился с уничтоженными крестражами и затянул душеспасительную речь, — Гермиона тоже перешла на сарказм. — Хоть он, как и Джеймс, на Аваду не способен, так что все равно все свелось бы к драке.

— Веришь или нет, но это была вторая Авада в моей жизни, во всех моих жизнях, — вдруг ощетинился Снейп, как будто она ставила ему это в вину. — Хотя с тем количеством трупов, что я за собой оставил, вряд ли это имеет большое значение.

— Лучше пару мертвецов сейчас, чем очередная резня в будущем, — она попыталась свести тему к рационализму. — Без жертв в любом случае не обошлось бы.

Больше слов не нашлось. Гермиона торчала в ванной битый час, пытаясь смыть с себя невидимую грязь, стресс и пытаясь вызвать хотя бы чувство облегчения, но напряжение все ещё держало нервы на пределе. Северус вытащил её из воды, ворча, но и сам тоже не лучился смирением. Было как-то не до близости и проникновенных разговоров.

Первые новости пришли только глубокой ночью, хотя спать они все равно не собирались, курсируя из кухни в палатку и обратно от безделья. Хорошо хоть на друг друга огрызаться не начали. Кофе, даже растворимый, кончился ещё пару дней назад.

— Карточка, — объявил Северус, но она уже сама почувствовала тепло в кармане мантии.

— Мы в безопасном доме. В министерстве кошмар. Сириус ранен, — зачитала Гермиона. — Когда это Блэк успел?

— Тебя только это волнует? Спроси, когда мы сможем прийти.

Переписка с Лили была короткой и информативной. Лань сообщила, что портключ для них уже готов и дожидается в условленном месте. Использование патронусов и двойная защита для безопасных домов все ещё не могли считаться избыточными мерами безопасности. Уж не на финальной стадии точно.

— Скажите Марлин, что… она ничего такая, — Сириус улыбнулся, но как-то болезненно. Да и то, что лежал он в кровати, юмора не добавляло.

— Почему ты сразу не сказал, что Воландеморт тебя достал, Блэк?

Она сурово нахмурилась, Лили поддакнула ей. Но, видимо, тут уже был проведен обстоятельный разговор на эту тему, а мадам Помфри вовсю хлопотала над пострадавшим, так что пришлось отложить второй раунд до более спокойных времен.

Штаб-квартира заблаговременно была выбрана большая и комфортная, не обычный полузаброшенный вариант, так что места хватило всем. Не считая медпункта для Сириуса, Лили и Джеймс устроили «походную» детскую для Гарри и спальню для себя — им тоже явно было мучительно ждать развязки, и занятие пришлось как нельзя кстати. Питер и Римус остались тут же, с друзьями, но позаботиться о себе могли и сами. Медиковедьма ушла, Блэк заснул, Дамблдор где-то утрясал дела, но они все же собрались на кухне всей возможной компанией.

— Как все прошло?

— Пришлось разгромить гостиную, чтобы симулировать нападение, — передернула плечами Лили. — Как только мальчики принесли… тело в дом, появился Дамблдор. Помог нам все подготовить и проверить показания, перед вызовом авроров. А потом такая буча началась, что я почти сразу сбежала. Не хотела, чтобы Гарри находился там.

— Грюм прибыл прямо с корабля на бал, — продолжил за неё Джеймс.

— Живой? — она искренне порадовалась. Аластор им явно ещё пригодится, даже если директор официально распустит Орден.

— Да что ему будет! Вот кого надо было брать… туда.

— Но в министерстве, как я поняла, все прошло не самым лучшим образом?

— Безопасный контур удержать не смогли, много пострадавших, — вклинился Люпин. Видимо, пока Поттеры были заняты, он узнал новости. — Когда Пожиратели поняли, что попали в ловушку…

— Любой будет сражаться с удвоенной яростью за собственную жизнь и свободу, — резко прокомментировал Снейп. — Если они не предвидели такую банальность, то сами просчитались.

Никто не высказался в защиту и не стал развивать эту тему, все просто приняли как факт, что в ближайшее время будет много похорон. Да и кем для неё были эти люди? Имена в списках, лица на фотографиях… Даже оказавшись в прошлом, она так и осталось в узком кругу условно знакомых. А после смерти Дирборна и прочих, с кем Гермиона хотя бы как-то пересекалась, пусть и номинально, это все уже воспринималось, как статистика. Насколько лучше закончилась первая магическая по сравнению с предыдущей попыткой? Давайте посчитаем в процентах! Она скривилась от цинизма, как от зубной боли.

— Кандидаты выжили, так что анархия нам не грозит, — Люпин то ли попытался пошутить, то ли говорил на полном серьезе.

— Учитывая смерть Воландеморта, ставлю на победу Крауча, — она потерла переносицу. — Пусть даже операция в министерстве под его началом прошла не совсем удачно, это же финальная битва! Никакая Багнолд этот успех не переспорит.

— Сколько? — вклинился Снейп.

— Сикль, как обычно, — она усмехнулась. — Кстати, поздравляю вас всех со званиями национальных героев, пусть и немного заранее.

— Неправильно это, — прошептала Лили.

— Возможно, но, главное, что все наконец закончилось. А лавры Джеймса вполне заслужены — только он смог пробить его щит.

Поттеры переглянулись, с заключением они явно согласны не были.

— Будьте скромными героями, раз стыдно присваивать всю славу себе. Или поделитесь премией к Ордену Мерлина, если так уж гложет совесть.

— Ещё чего! — выдал вдруг весело и практически дерзко обычно молчаливый Питер. — Мне на лечебные зелья нужно целое состояние.

— А ты обращайся к нам с Северусом, сделаем скидку как участнику общего заговора, — Гермиона поддержала его тон, Снейп фыркнул.

Можно было уже окончательно перестать беспокоиться из-за Петтигрю — клятва обязала его молчать обо всем, по сути. Хотя она для верности приложила бы его Обливиэйтом просто на всякий случай. Как Дамблдор избавил Помфри от сомнений и тревог относительно происхождения Мии Фицрой.

— Да уж, теперь тайна нас связала, — Поттер думала в схожем направлении. — Но мы, я так понимаю, многих закулисных подробностей так никогда и не узнаем.

— Что ты хочешь знать, Лили? Как мы с Гермионой познакомились? — Снейп принял скучающий вид. — Теперь то вы должны понимать, что не все вещи нужно рассказывать, даже если очень хочется. Это не принесет никому пользы.

— Мне точно было бы легче все выложить, как есть, — она криво ухмыльнулась. Со шрамом это делать было и удобнее, и выразительнее. Да, Гермиона все ещё искала во всем положительные стороны. — Но вам эта информация никакого удовольствия не принесет, и общение наше не улучшит.

Конечно, можно просто умолчать о многом, опустить детали, как они и делали в разговорах с Дамблдором, но ведь это только породит новые вопросы. И Сириус, и Питер захотят узнать свои не случившиеся судьбы, Поттеры станут спрашивать о сыне… Как это повлияет на Северуса и отношение к нему и заикаться не стоит — ничем хорошим его откровенность не кончится явно.

— Так что, вас теперь никогда ни о чем не спрашивать? — Лили сложила руки на груди. — Или постоянно ожидать напряженного молчания в ответ?

Она вздохнула. Конечно, Поттер была в чем-то права. Они скрывали слишком многое, чтобы это можно было просто закрыть, как болезненную тему, и никогда не касаться.

— Незадолго до окончания школы, мы с Гермионой узнали то, что знать были не должны. Я — потому что связался с Пожирателями, она — случайно, но не менее катастрофично. Этим знанием мы несли угрозу Лорду. Конечно, я бы мог прийти к нему и все рассказать, но это почти наверняка означало бы смертельный приговор для меня, — Снейп как лекцию зачитывал. — Так что, хоть изначально я никакими благородными порывами не руководствовался, мне пришлось общаться с Мисс Выскочкой, а потом и с Дамблдором. Это привело нас обоих в Орден.

— С тех пор мы держались вместе, — выдала она, чтобы добавить хоть немного личного в его сухой отчет. — Нам пришлось влезть во все это с головой, и чем дальше мы заходили, тем сложнее становились решения. Части этого вы и сами коснулись. Но я хочу, чтобы вы знали: что бы мы не делали, пусть тайно и не самыми честными путями, все это было только ради победы. Чтобы война наконец закончилась, и пострадало как можно меньше людей.

Ей почти удалось вложить в речь нужноеколичество чувств. Не то чтобы она врала и играла, просто сейчас не была настроена на подобную патетику.

— Ладно, — сдалась Лили. — Тогда поздравляю нас всех с успешным завершением миссии. Может перекусим? Я захватила с собой из дома печенье.

— Какой сегодня хотя бы день? — поддержал её Люпин. — Надо обвести красным в календаре.

*

В министерстве устроили масштабный ремонт, который грозил затянуться до нового года. А вот Поттерам дом долго не «возвращали» — сначала шло расследование, и он являлся местом преступления, потом, как только новость о смерти Воландеморта прогремела, то есть практически сразу же, туда потянулись люди, желающие выразить свою благодарность. Так как Фиделиус им пришлось снять для правдоподобности неожиданного нападения Темного Лорда, проблем с доступом у страждущих тоже не было. Лили заглянула туда за вещами на полчаса и убежала в ужасе обратно в штаб-квартиру.

Газеты сделали за них половину работы (хотя журналистам, очевидно, помогли прийти к нужным выводам). И напал то Воландеморт на пару чистокровного и магглорожденной неспроста, и убит обычными бытовыми режущими чарами… Никто оспаривать это не стал, хотя тот же Грюм, конечно, заметил разницу в характере ран. Поттеры с так вовремя оказавшимися в гостях друзьями закономерно получили свои ордена в полном составе. Они со Снейпом официально не имели к происходящему никакого отношения. Крауч вскоре занял кресло министра, принеся ей законные сикли, хоть и не без проблем из-за побоища с Пожирателями. За ним тенью стоял Малфой, благополучно отсидевшийся в поместье в самые горячие времена — его, несмотря на наличие метки, даже толком не допрашивали. Теперь все политические интриги Люциуса были заботой Дамблдора, который тоже свой кусочек власти получил, но пока никаких серьезных тревог они не вызывали — просто выжившие последователи Темного Лорда планомерно устранялись. Видимо те, кто не проявлял к Малфою должного уважения или был потенциально опасен для Нарциссы своими познаниями. Он наверняка соберет вокруг себя и кружок одобренных лиц, это было ожидаемо, но, пока, не критично.

— Теперь моя палочка тебя не смущает?

— Ты отбила её и можешь нормально пользоваться, — как будто это было чем-то само собой разумеющимся. — Но если хочешь другую, то лавка Олливандера не пострадала и работает до семи.

— Что, в этот раз доставки на дом я не дождусь?

Она хотела бы обнять его в дополнение к игривому тону, но руки были заняты — они опять стояли за котлами. Как ни странно, варили волчье противоядие. Первым указом нового правительства, не связанным напрямую с противодействием организации Темного Лорда, была попытка адаптировать оборотней в обществе. То ли Дамблдор подсуетился, то ли Малфой решил удивить, а может у Крауча были свои соображения на этот счет, но достаточно дорогие ингредиенты для Аконитового зелья вошли в госзакупки, а Мунго обязали обеспечивать лекарством всех желающих, да ещё и анонимно. Шло все под эгидой заботы о покусанных в разгул преступности детях, но касалось и взрослых. Может что-то это и сдвинет с мертвой точки, уж всяко полезнее инициатив Амбридж (кстати, стоило бы, наверное, подпортить ей карьеру).

— Ты же сама хотела начать выходить из дому, — отбрил её Снейп. — Или у тебя зависимость от оборотного?

— Я действительно отвыкла. Не думаю, что битвы с волками, — она кивнула на котел с зельем, — или попадание в застенки поместья Лестрейнджей можно считать за полезный опыт прогулок.

— Очередная фобия? Тогда пойдем вместе.

— Это не опасно? В смысле, кто-то из тех, кто ещё на свободе, может знать, что ты Пожиратель, а я сражалась на стороне Ордена и…

— А мы собрались делать вид, что незнакомы, на публике?

— То есть мы все-таки дожили до разговоров о будущем?

Они оба приподняли бровь практически одинаковым жестом, но Снейп отвернулся обратно к своему рабочему месту и испортил весь момент духовного единения.

— У меня для тебя предложение.

— От которого я не смогу отказаться? — Гермиона напряглась.

— Не думаю, что ты будешь против. Лавка мистера Лоу выставлена на торги.

Она смутилась, не ожидая подобного, но с ответом нашлась:

— Он погиб?

— По моей информации, уехал в Европу.

— И в чем суть идеи?

— Надо же нам чем-то заниматься. Торговля только начала оправляться после войны, мы как раз успеем занять пустую нишу.

— Как всегда думаешь о будущем? — она улыбнулась, хоть он и не видел её. — Мне нравятся книги, но держать собственный магазинчик… Не знаю. Да и откуда у нас деньги на это?

— Ставки.

— Я и думать забыла об этом! Ты все ещё играешь?

— Сложно назвать это игрой со списком результатов на руках. Хотя стали появляться отличия.

— Что-то серьезное?

— Пока коснулось только нескольких местных команд, но мелочей рано или поздно накопится достаточно, чтобы изменения вышли на глобальный уровень.

— Хорошо, что магическая Британия довольно закрытое сообщество, вряд ли мы всю мировую историю перепишем вот так с лету.

— Пока нет.

— Звучит слегка пугающе, — она перестала шинковать корень имбиря. — Так сколько, ты говоришь, у нас денег?

— У нас? — Снейп как будто её недопонял. — В последнее время только я занимался финансовым вопросом.

— И много бы ты им назанимался без моей книги? — невинно поинтересовалась Гермиона.

— Формально, книга не твоя.

— Так может ещё Поттерам процент отчислим?

Они рассмеялись синхронно.

— Пятьдесят на пятьдесят. И мое имя в названии.

— Имя?

— Брось, Гермиона. Все лавки вечно называют по фамилии владельца, игнорируя вывеску, так зачем переусложнять?

— Что-то я не горю желанием использовать «Фицрой» в официальных документах. А «Грейнджер» не могу, обидно.

— Можно обойтись и «Снейпом».

— Тогда логичнее продавать зелья, а не книги.

— Проще сразу душу дементору скормить, чем получить лицензию аптеки. Легально и не в Лютном мне это никак не провернуть.

— Как здорово, что у нас столько друзей при власти.

*

Причина вмешательства леди Малфой в ход войны оказалась до банальности простой и понятной. Она родила в начале весны. Конечно, никаких открытых контактов они не поддерживали, но Северус все равно все, как всегда, знал. Правда, тут не обошлось без сюрпризов: то ли ошибка в схеме приема противозачаточного сыграла роль, то ли это была просто случайность, но на свет появились Этамин и Арракис — мало того, что близнецы, так ещё и девочки. Гермиона подавила желание послать Малфоям на уже официально объявленные крестины маггловскую книжку «Как дать имя ребенку», которая попала в ассортимент их магазинчика какими-то окольными путями.

Если раньше она переживала, что не найдет свое место в жизни, то теперь приходилось искать хоть немного свободной жизни на рабочем месте — лавка сжирала все время. Гермиона подозревала, что так тяжело только поначалу, а как только они встанут на ноги, то все пойдет по налаженным рельсам. Да и бизнес в магическом мире вести было куда проще, чем в маггловском, начиная от юридических вопросов и заканчивая налогами. Но радоваться положительным моментам все равно было некогда. Даже несмотря на то, что они так и не решили, какой профиль выбрать, и занимались делами поровну, а их лавка напоминала смесь аптеки, библиотеки и магазинчика всякой всячины, что, впрочем, в сумасбродном волшебном мире никого не удивляло.

Работа быстро «вывела» её в люди, но Гермиона серьезно подозревала, что лавку Снейп выкупил не только для её социализации и удовольствия. С одной стороны, они остались в тени относительно военных событий, и информации про них в публичном доступе практически не было. С другой, держались на виду, а к людям, ведущим со всех сторон открытый и законопослушный образ жизни, вопросы возникают редко. Конечно, не полная альтернатива по безопасности месту преподавателя Хогвартса под крылом у Дамблдора, но на сей раз Темная метка Северуса не стала причиной для судебных разбирательств, а обязательства перед директором были сугубо добровольные, так что и так вполне пойдет.

Между проблемами с поставщиками, рекламой и бухучетом, случались все же и приятные вещи. Серьезный Билл Уизли вовсю готовился к школе, хотя он, как и Гермиона, был осенним ребенком и мог пойти в Хогвартс только на будущий год. Она подбирала ему поддержанные книги по возрасту и тайком подглядывала за Молли. Чарли зелья интересовали явно больше пыльных томов (не таких уж и пыльных, они убиралась каждую пятницу), Перси ходил за ним хвостом, слишком маленький, чтобы дотянуться до полок. Двух одинаковых мальчиков мама держала за руки, они то и дело куда-то рвались.

— Пятнадцать сиклей, мэм, — она привлекла внимание Молли.

— Разве пятнадцать? Я насчитала не меньше галлеона, — растеряно отозвалась она, пытаясь поднять Фреда или Джорджа с пола. Билл уже помогал ей.

— Скидка за счет заведения, мэм.

— Заманиваете клиентов? — она хитро улыбнулась.

«Я знала ваших братьев», — это было неплохое объяснение, но Гермиона прикусила язык. Ни Фабиана, ни Гидеона она в глаза не видела, пусть они и сражались с оборотнями практически вместе.

— Мы недавно открылись, — вместо этого оправдалась она.

— Спасибо вам. Я запомню!

Книги отправились в бездонную сумку, все шумное и такое по родному рыжее семейство покинуло их маленький магазинчик. Сердце её болезненно, но в то же время приятно сжалось. Интересно, оставили ли Рона на понянчится знаменитой тётушке Мюриэль? Когда-нибудь они с ним все равно столкнутся, и, хоть будущего не вернуть, Гермиона радовалась, что все у Уизли было хорошо. Снейп благоразумно не стал высказывать ей за транжирство.

Она вежливо улыбалась Фрэнку и Алисе, которые заскочили в новый магазин, видимо, просто из любопытства. На неё они тоже поглядывали с интересом и, судя по всему, догадываясь о происхождении шрамов. Гермиона, несмотря на предыдущие намеки Снейпа, прятать их так и не стала. Не самая привлекательная деталь для человека за прилавком, но после войны это не то чтобы кого-то сильно удивляло.

Невилла, как и Рона, ей увидеть так и не удалось, малы они был ещё для прогулок по Косой аллее. Лили тоже не таскала сына в публичные места без веской причины, хотя они и дом то свой оградили от внимания с большим трудом, чтобы так подставляться. Все же в решении Дамблдора спрятать Гарри в маггловском мире было рациональное зерно. А теперь Поттер действительно получит практически все то, чем пытался задеть Снейп сироту в обносках Дадли. За тот несправедливый сарказм в их сторону она до сих пор была готова выставить ему счет. И, пожалуй, это было единственное, что все ещё раздражало её в нем. Тенденция складывалась неутешительная.

Нарциссе было не до мести. Малфой если и выходил на связь, то только со Снейпом и приватно. С Дамблдором они встречались, дай Мерлин, раз в месяц. Ей удалось сманить всех старых партнеров мистера Лоу, что ещё вели дела. Торчать в лаборатории приходилось меньше из-за собственной занятости (хотя тут плюсы были сомнительные). В палатке была сделана глобальная перестановка, и даже появилась вероятность, что когда-нибудь они разберут завалы в главной спальне. Для полноты картины Гермионе не хватило только начать все же печь пироги и изучать основы окклюменции.

Зачарованный колокольчик над дверью мягко прозвенел, она обернулась к клиенту от полок с учебниками, которые расставляла по предметам, с дежурным дружелюбным выражением лица, но тут же брови её взлетели вверх, а рот непроизвольно приоткрылся. Мужчина был явно растерян и взбудоражен: длинные белые волосы растрепались, мантия криво висела на плечах. Он был старше, чем она запомнила.

— Грейнджер? — в его голосе чувствовалось недоверие.

— Привет, Драко.

Мир потерянных душ пополнился ещё одной историей.